нивд

М Г При наждошъ Ks НИВЫ подписчини £ 2 К Н И Г И .
получатъ по одной ннигѣ, всего въ годъ
••
—
ОТКРЫТА ПОДПИСКА

IIA 1913 годъ
(44-й годъ изданія)

на

е ж е н е д ѣ л ь н ы й иллюстрированный

Ж У Р H A Л ъ
со многими приложоніями
Гг. подписчики „НИВЫ" получатъ въ теченіе одного « » 1 » года:
N . M . и ж е н в п ѣ л ь н художеств.-лнтер. журн. „НИВА": романы, повѣсти и разсказы,
S h
T
S
S
Ä
Ä
біографіи, оіэоры дѣятальности Госуд. Дуны и оолитич.

52
5 2

nftnTnünlü' пи/ в і кпаск снимки съ картйнъ, рмсунки, фотоэтіоды и нллгастраціи соврсм.
собьітШРядъ' очерковь н р к с ^ к о ^ бу«тъ поѴщенъ 300-лѣтІн, Дома Рояановь.хѵ

12

отпечатанныя убористымъ четкинъ шрифтомъ, въ
ставъ которыхъ войдетъ:
к н и г и ,
ННИГЪ О Е І Ш Ч І Ш мірнш „ЛШРНИЫІ « ИПШРНШЧІІЫЯПРИЛОЖЕНІЯ":

4 0

книгь

„СБОРНИКА

НИВЫ"

4

0

ннигъ,

с о д е р ж а щ и х ъ Ч Е Т Ы Р Е П О Л Н Ы Х Ъ СОБРАНІЯ СОЧИНЕНІЙ
которыя

"

™

(стбящія въ отдѣльн. продажѣ свышс 3 5 руб. б е з ъ псресылки),
подписчики п о л у ч а т ъ п о л н о с т ь ю в ъ т е ч е н і е о д н о г о І Э І З
Й

Н

,

Е

non ca°4™B ÄH ' E

Ѳ .

и .

c

H

o°4EHS

H , E

Ю

Т

Ч

Е

В

А

.

ЛЕОНИДА А Н Д Р Е Е В А .

(будстт, дополнено новьши произвсденія

n o n

Т

года:

в .

вошедшнмн въ томы собранія его сочнненІИ).
В

Е

Р

Е

С

А

Е

В

А

.

С н О° ч е И с Н 0 е б жй я н , е M О Л Ь Е Р А .
/-W №№ „НОВѢЙШИХЪ МОДЪ". ! -л
Ц И С Т О В Ъ : до 300 руиодѣлыіыхъ
Щ W M До 200 столбиовъ
текста и 300 мод• ЧЯ „ ВыПильныхт> работъ и для вышигаиія
I M
Р ° Р - С ь вочтовьшь ящиJ
faf д 300 чертсжей выяроекі
-•-rw ігонъ.
I
X „ОТРЫВНОЙ ЕЖЕМ-БСЯЧНЫЙ КАЛЕНДАРЬ" на 1913 годь, отпечатанный красками.
П О Д П И С Н Д Я Ц - Ь Н Д „ Н И В Ы " со всѣми пршіоженіями ча годѵ.
поп

н ы х ъ

г

аиІ

ъ

в ъ
С . - П в - \ б в з » доставкв - 6 р . 5 0 и . ) С ъ
Т в р б у р г " Ь : / съ допаикой — 7 р . Ь О н .
Безъ доставки:
Мосявѣ,
ИечковскоМ
Одессѣ,
магаз. „0бразоваиІе"-7 р. 5 0 к .
| Ja

н.
книжн.

и

0

п е р е с ы п н о к »

в о

1) въ
въ конторѣ j B C * B . " b C T a РОССІИ.
- 7 р. 25 к.; 2) въ
въ
„цнішѵ — 12 D.

8
П

Р-

м

Допуснается раэерочиа п п в т в т а в-ь 2 , 3 и 4 орона.

Гля гг слѵжащихь яакт. въ казенныхъ, таяъ н въ чвстныхъ учрежденіяхъ, при к о л л ѳ к т и в н о й
п о д п и с к Т з Т п о р у ч и т ѳ л ь с т в о м ъ гг. к а э н а ч ѳ ѳ в ъ и у п р т я ю ш к ъ . д о п у с к а ѳ т с я
А
на саиыхъ льготнихт. условідхь.

раэсрочна ппатежа

Алоесъі

С.-ПвтврСургъ, в ъ Контору журнала „НИВА", улица Гоголя, № 22.

Т Г л

ѵѵ

•

ПОЛНОЕ СОБРАНІЕ
В

.

В

.

В

Е

Р

Е

С

СОЧИНЕНІЙ
А

Е

СЪ ПОРТРЕТОМЪ АВТОРА

В

А

ijyf-

ТОМЪ ПЕРВЫЙ
I

т

j

»

И З Д А Н І Е Т - в л А. Ф . М А Р К С Ъ
ПРІІЛОЖЕШЕ к ъ ЖУРМАЛУ „ Н и в л " IIA 1913 г .

в ь С.-ПЕТЕРБУРГ1і. 1913.

'І

3 A Г A Д К А.

Лртистическое заведеніе Т-ва А. Ф. Марксъ, Измайл. просп , №

„„

> Шктт U
•
1 \
ѵ4

2011123823

Я ушелъ далско за городъ. В ъ широкой котловннѣ тускло
свѣтились огни города, оттуда доносился смутный шумъ, грохотъ дрожекь л обрышси музыки; былъ празднпкъ, надъ окутаннымъ І І Ы Л Ы О городомъ взвивалмсь раісеты л римскія свѣчи.
A кругомъ была тишина. По краямъ дороги, за развѣсистыми
встлами, волновалась рожь и тихо трещали перепела; звѣзды
теллились въ глубокомъ небѣ.
Ровная, накатанная дорога, мягко сврѣя въ мурапісѣ, оѣжала вдаль. Я шелъ в ъ эту темную даль, л меня все полиѣс
охваті.твала тишина. Теплый вѣтеръ слабо дулъ навстрѣчу н
шуршалъ в ъ волосахъ; въ немъ слыіиался запахъ зрѣюіцей
ржн л еліе чего-то, чтй трудно было олредѣлить, но чтб всѣлъ
суіцествомъ своимъ говорило о ночи, о лѣтѣ, о безпрсдѣльномь просторѣ полсй.
Всс больше лпою овладѣвало странное, ыо ужь давко миѣ
зиакомое чувство какой-то тоскливой неудовлетворенности. Эта
лочь была удивительно хороша. Мнѣ хотѣлось пасладиться,
упиться ею досыта. Но по опыту я зналъ, что она только
измучитъ меня, что я могу иробродить здѣсь до самаго утра
л все-таки ворочусь домой недовольный л печальный.
Почему? Я самъ не понимаю... Я не могу иначѳ, какъ съ
улыбкою, относиться къ одухотворенію природы поэтами и
старыми философами; для меня природа, какъ цѣлое, мертва:
В ъ нѳй иѣтъ души, в ъ ней нѣтъ свободы...

Но въ такія лочи, какъ эта, мой разуыъ замолкаетъ, и
мнѣ начинаѳтъ казаться, что y лрироды есть своя еднная
жизль, тайная л неуловимая; что за измѣняющимися звукаыл
л красками стоитъ какая-то вѣчпая, нсизмѣнпая и до отчаянія нелонятная красота. Я чувствую,—эта красота недоступна
ынѣ. я неспособенъ воспринять ее во всей цѣлости; и то но1*

ыногос, чт0 она маѣ даетъ, заставляетъ только мушться по
остальному.
Ншсогда еще это настроеніе не овладѣвало мною такъ
спльно, какъ теперь.
Опш города давно скрылись. Кругомъ лежали поля. Справа,
надъ свѣтлымъ моремъ ржи, темнѣлъ вѣісовой садъ барской
усадьбы. Ночііая тишина была полна жмзныо п неясными
звукаяи. Надъ рожыо слышалось какъ будто чье-то шнрокое,
сдержанное дыханіс; въ темной дали чудились то иѣсня, то
всплескъ воды, то слабый стонъ: кршшула ли это въ небѣ
снугнутая съ гнѣзда цапля, нискнула ли жаба въ сосѣднеыъ
болотѣ,—Богь вѣсть... Тенлый воздухъ тихо струился, звѣзды
мигали, каиъ живыя. Всо дышало глубокимъ снокойствіемъ и
самоудовлетворепіемъ, каждый колѳбавшійся колосъ, каждый
звукъ какъ будто чувствовали себя н а мѣстѣ, ІІ только я
одішъ стоялъ передъ этою ночыо, одинокій ІІ чуждый всему.
Она жила для себя. Мнѣ было обидно, что ни одной живой
дуііш, кромѣ меня, нѣтъ здѣсь. Но я чувствовалъ, что ей
саыой, этой ночн, глубоко безразлнчпо, смотритъ лн на нео
кто, нѣтъ лн, и какъ ісъ ней относится. ГІе буді> и ысня здѣсь,
вымри вссь земной шаръ, — и она продолжала бі.і сіять все
тою же красотою, н не было бьі ей дѣла до того, что красота
ота ироладаетъ даромъ, викого не радуя, иикого не утѣшая.
Слабый вѣтеръ пронесся съ запада, ласково пригнулъ головкн иолевыхъ цвѣтовъ, погналъ волиы по ржи и зашумѣлъ
въ густыхъ лшіахъ сада. Мсня потянуло в ъ темную чащу
липъ іі бврсзъ. Изъ людей я тамъ никого не встрѣчу: ото —
усадьба старухи-помііщицы Ярцоиой, и съ нею жііветъ только
ся сынъ-студентъ; онъ застѣичивь п молчаливъ, но ему рѣдко
приходіітся сндѣть дома: его наііерерывь приглашаютъ къ
себѣ сосѣднія помѣщицы и городсісія даыы. Говорятъ, оиъ замѣчателыю пграетъ на свршікѣ, н его московскій учительпрофессорл. сулитъ сыу велшсую будуіцность.
Я ирошолъ но ысжѣ къ саду, персбрался черезъ заросшую
крапивою канаву ІІ яоісосившійся плетѳнь. Подъ деревьями
было томно н тііхо, иахло влажною лѣсиою травою. ІІебо
здѣсь казалось темнѣе, a звѣзді.т ярче ІІ болыііе, чѣмъ въ
полѣ. Вокругь теня сл> чуть слышнымъ звономт. ыслысали
лстучія м ы ш и , I I казалось, будто слабо натянутыя струны
звоиягь въ воздухѣ. Съ деревьевъ что-то тихо быпалось. В ъ
травѣ, за стволами липъ, слышался смутный шорохъ и движсніе. И тутъ вездѣ была і.акая-то тайна н своя особая
илізнь...
Аллся шла, отлого спускаясь в ъ ируду; оттуда тянуло c û -

востыо II загіахомъ тины. Я свериулъ въ траву. Сначала
долго шелъ густой вишенникъ, за нимъ была цѣлая роща
молодыхъ осинокъ. Я прошелъ ее, перескочилъ канаву — н
иеожиданно вышелъ къ пруду.
На востоісѣ начинало свѣтлѣть, но звѣзды надъ ивама плоТИНІ.І блестѣла попрежнему ярко; внизу, подъ горою, по шнрокой глади лруда иіелъ паръ; открытая дверь куиальни
странно поскрипывала въ тишинѣ. Однообразно кричалъ дергачъ. «Ччи-чи! Чпи-чи!» — спокойно и увѣрѳнно звучало в ъ
воздѵхѣ Спокойно мерцали звѣзды, спокойно молчала ночь, н
все вокругъ дышало тою же увѣрениою въ себѣ, нѳтревожною II мучитѳльно-загадочною красотою.
Усталый, съ накипавшииъ в ъ душѣ глухимъ раздраженіемъ,
я ирисѣлъ на скамейку. Вдругг. гдѣ-то недалеко за мною раздались звукп настраиваемой скрипки. Я съ удпвленісмъ оглянулся: за кустама акацій бѣлѣлъ задъ неболыпого флнгеля, и
звѵки иеслись І І З Ъ его раскрытыхъ пастежь, пеосвѣщенныхъ
оконъ. Значигь, молодой Ярцевъ дома... Музыкантъ сталъ
играть. Я поднялся, чтобы уйти: грубымъ оскорбленіемъ окружающему казались ынѣ зти нскусствешше человѣческіс звукн.
Я медлепно иодвигался впередъ, осторожно стуиая ио травѣ,
чтобъ не хрустнулъ сучокъ, a Ярцевъ игралъ...
Странная это была музыка, и сразу чувствовалась имировизація. ГІо чтб зто была за импровизадія! Проиіло пять ыинѵтъ десять — a я стоялъ ис шевелясі. и жадно слушалъ.
Звуки лились робко, неувѣренно. Оіш словно искали чсгото, словно силились выразить что-то, чт0 выразить оылн но
въ силахъ. Не самою мелодісй ирнковывали оіш къ сеоѣ
вниманіе, — ея, в ъ строгомъ смыслѣ, дажо ІІ нс оыло, — a
имеішо этнмъ исканіемъ, томлсніеиъ но чо.мъ-то другомъ, чтб
неволыіо ждалось ішерсди. — «Сейчасъ ужъ будетъ пастопшес» — думалось мпѣ. A звуіси лились все такъ же неувѣренпо
іі сдержанно. Изрѣдяа мслькнегь въ нихъ что-то, — не мслодія, a Л І І Ш Ь обрывокъ, намекъ на мслодію, — ио до того чудную что сердце замирало. Вогь-воть, казадось, схвачена оудегь тема—il робкіе, ішіущіо звуки разолыотся божественноСНОІІОЙНОЮ, торжественною, иеземною пѣсяыо.
ІІо ироходила
чинута H струшл начиналіі звепѣть сдерживаеными рыданіями:
намекъ остался шяіонятыыъ, велпкая ыысль, мелькнувшая я а
мгновеніе, исчезла безиозвратно.
Чтб это? Неужели нашелся кто-то, uro исрсживалъ теперь
то же самое, чтб я? Сомиѣнія быть но могло: передъ шімъ
зта ІІОЧЬ стояла такою же мучительною И иеразрѣшимою загадкою, какъ иеродо ыною...

Вдругс, раздался рѣзкій, неториѣлавый аккордъ, за нимъ
другой, третій, — и бѣшеные звуки, перебивая другь друга,
бурно полились изъ-подъ смычка. Какъ будто кто-то сковаиный яростно рванулся, стараясг. разорвать цѣпіг.
Это было что-то совсѣмъ новое и неожиданное. Однаісо
чувствовалось, что нмснно нѣчто подобное и было нужно, что
при прежнемъ нельзя было оставаться, потому что опо слишкомъ измучило своею безилодностыо и безнадежностью...
Теперь не слышно было тихихъ слезъ, не слышно было отчаялія; силою іі дерзкимъ вызовомъ звучала каждая нота. И что'іо продолжало отчаянно бороться, и невозможное начинало
казаться возиожныыъ; казалось, еще одно усиліѳ,—и крѣикія
цѣпи разлстятся в ъ дрѳбезги, и начнется какая-то вслнкая, в с равная борьба. Такою повѣяло молодостыо, такою вѣрою въ
себя и отвагою, что за исходъ борьбы но было страшно.—
«Пускай нѣтъ надежды, мы и самую надежду отвоюемъ!»—
казалось, говорили эти могучіе звуки.
Я задерживалъ дыханіс н в ъ восторгѣ слушалъ. Ночь молчала и тожѳ прислушивалась, — чутко, удивленно ирислушиваласг» къ этому вихрю чуждыхъ сй, страстныхъ, негодующихъ звуковъ. Поблѣднѣвшія звѣзды мигали рѣжо и неувѣреннѣе; густой туманъ надъ ирудомъ стоялъ неподвижно;
березы замерли, пониіаіувъ іглакучимн вѣтвями, н исе кругомъ
замерло и притихло. Надъ всѣмъ властыо дарилл несшіеся
нзъ флигеля звуки маленькаго, слабаго ниструмента. и эти
звуки, казалось, гремѣліі надъ землею, какъ раскаты грома.
Съ новымъ и страннымъ чувствоыъ я оглядѣлся вокругъ.
Ta же ночь стояла передо мною въ своей прежней загадочной красотѣ. Ііо я смотрѣлъ на пее уже другими глазамн:
всс окружавшее бьгло для ысня тенѳрь лишь прекраснымъ,
беззвучнымъ аЕКОмпаноментомъ къ тѣмъ боровшимся, страдавшимь звукамъ.
Теперь все было осмысленно, все было полно глубокой, духъ
захватывающей, но родной, нонятной сердцу красоты. И эта
человѣчсская красота затмила, заслонила собою, не уничтожая, т у красоту, попрежнему далѳкую, нонрежному неионитную іі недостушіую...
Вл, исрвый разъ я воротился в х такую ночь домой счастливымъ іі удовлетворснпымъ.
1887. 1893.

ПОРЫВЪ.
I.
Вт. тоть вечеръ ыы засидѣлись. По крышѣ барабанилі.
дождь, садъ шумѣлъ, гдѣ-то навсрху, за стѣною, быстро н
мѣрно капало. Все снаружи сливалось в ъ смутный іпумъ, н
рядомъ съ ЦИМЪ въ залѣ казалось особенно тихо. Самоваръ
нотухъ.
lliypa гЬсно прижималась къ мамѣ. Мама гладнла ее по
головѣ іі грустно говорнла:
— Солнцевка наша съ каждымъ годомъ всс иіеныие дасгь
доходу, земля заложепа-перезаложена, нечѣмъ дажо заплатить
ироценты в ъ баніп». Толысо п оставалось папѣ, что поступиті.
на должность. A ѣхать прнходится въ Пожарскъ, за двѣсти
верстъ. Отпускъ Богъ вѣсть когда дадугъ, живи тамъ одинъодинешсиекъ... И какъ ему самому не хочется ѣхать! Вчера
онъ говоритті МНІІ: «уѣду я въ Пожарскъ, — когда я онять
увижу моіо Шурку, ся глазки и ласкн?..» И въ рнѳму такъ:
«глазки—ласки»...—слабо улыбпулась она.
— Мамочка, да зачѣмъ жс ѣхать иапѣ?— быстро и умоляюіцо
возразила Л и з а — Ну, ті.і говоришь, что мало денегь. Такъ мы
можеыъ 'ѣсть черный хлѣбъ, a ие бѣлый. Потомъ: зачѣмъ y
иасъ ішрожиоо? Вѣдь можно и безх пирожнаго очень хорошо...
Всѣ эти деньги и можно коішть, н тогда папѣ совсѣмъ нв
пужно ѣхать.
— Все !УГО мало поможехь... Вотъ теперь тьі вт. гимназію
поступаешь, Митѣ черезъ три года ужъ ѣхать въ университотъ. A тамъ Шура іюдрастехъ. I I a все нужны деньги, деньги...
Съ пнрожнаго тутъ не ыного выгадаешь.
Мама задумалась. Оаршая сестра, Катя, шила на машинѣ.
Мѣрный стукъ колеса одиноко раздавался в ъ задѣ, ne мѣшаясь
съ шуиомг дождя и вѣтра за окномъ.

— Да чт0 это онъ, право, все y себя въ кабинетѣ сидитъ?..
Василій Алексѣевичъ, иди, голубчикъ, къ наыъ! — позвала
нама.—Чтб это, въ саыомъ дѣлѣ! И такъ всего нѳдѣлька осталась, a ты все y себя сидишь за бумагами. Успѣешь ещѳ.
Папа каиіляпулъ, поднялся и, разминаясь, вошелъ -въ залу.
Сухощавое лицо его было устало, глаза, какъ всегда, смотрѣли
сумрачно и озабоченно.
— Ей-Богу, вѣдь такъ и не увидишь тебя совсѣмъ. Посидя
съ нами хоть немножісо.
— Нужно было тамъ счеты свестн за іюнь... A дождь-хо,
слыпіишь?—все идетъ л идетъ!.. Это ужъ пятый день безъ
перерыва. Совсѣмъ сопрѣетъ хдѣбъ въ полѣ.
— A чтб барометръ говоритъ?
— Э, что барометръ!—Иана безнадежпо махпулъ рукою,
сѣлъ на диванъ и сталъ закуривать иапиросу.—Ну, a ты чтб,
козявка, смотришь?—ласково обратился онъ къ ІІІурѣ, тихо
щекоча ее.
Шура иоежнлась и, удерживая его руку, переглянулась съ
Лизой.
— Папа, a чтб я тебГ. скажу!
— Ну, чтб жъ ты мнѣ скажешь?
— Я сказку зиаю.
— Сказку?.. Разскажн, разскажи!
ИІура сь значитольною улыбкою снова взглянула па Лизу.
Зиза слабо вспыхнула.
— Моня Лиза научила.
— Вотъ какъ? Ну, садись ко мнѣ, разсказывайі
Шура взобралась къ иапѣ на колѣнн, глубоко вздохнула,
сіце разъ переглянулась съ Лизой и, улыбаясь, поправила на
ссбѣ перѳдникъ.
— Ну, разъ были три дѣвочки... малснькія. У двухъ дѣвочскъ была мама, a ещо одна дѣвочка была... ІСакъ это?..
Знаешь, y ней нс было мамы. Это называется, когда безъ мамы
дѣвочка... это...
— ІІу, сиротка называется.
— Да, сиротка. ІІу, хорошо. Двѣ дѣвочки были нсхорошія,
a мама ихь любила...
Шура разсказывала нс тороиясь, съ чуть замѣтною улыбкою на губахъ. Зато Лиза сильно волновалась; она не снускала сі> ІІІуры нристальнаго взгляда и каждую ыинуту была
готова ирійтн на иомощь. ІІо y НІуры дѣло шло хорошо.
Папа съ тихою улыбкою слушалъ и игралт» ключикомъ отъ
часовъ.
— ІІу, оиа танцовала - танцовала и нечаянно потеряла

туфелысу. Царь посмотрѣлъ,—чья это туфелыса? A Машечка
взяла и лоскорѣе уѣхала домой...
,
— Шура! Сандрильона!—быстро подсвазада Лиза.
— Санди...л(і...
ІІІура помолчала.
— Лиза, можно, я лучшѳ «Машсчка» буду говорить? A то
такъ трудно,—«СирдилбІ»
— Говори, душечка, какъ хочешь, это все равно,—поддержалъ ео пана.—Ну?
— Ну, царь взялъ туфелысу, посмотрѣлъ... A туфелыса была
та-ака-я хорошая! Царь взялъ и говоритъ: ту дѣвочку, которой какъ-разъ... эта дѣвочка моя мама будетъ.
— Жена, то-есть?—улыбнулся напа.
— Да, да, жена!.. Ну, тогда солдаты ио-ошли, по-ошли...
Взяли одну дѣвочку,—знаешь, ту, злую?—a ей пальчикъ но
какъ-разъ. Мама ей тихонько сказала: отрѣжь себѣ пальчикъ!
ЬІу, хорошо. Царь иріѣхалъ, посмотрѣлъ,—туфелыса какъ-разъ.
Вдру-угъ...
Лицо Шуры озарилось торжествующей улыбкой, глаза насмѣшливо сузились.
— Вдругъ голубочіш летягь! Летятъ, летятъ, крыльями
махаюп,... Всѣ испугались: чтб такое? A они летятъ и поютъ:
Царь, царь, посмотри:
Кровь тсчетъ на пальчикѣ!

Царь посмотрѣлъ,—да!.. А-а, вотъ какъ! ГІу, пшолъ вонъ!..
Мы расхохотались. Шура замолчала и удивленно оглядѣла
насъ: она этого смѣха совсѣмъ но ждала. Папа схватилъ ес
и сталъ осынать поцѣлуями.
— Ахъ, ты, Шурка, Шурка! — хохоталъ онъ. — «Пшолъ
вонъ»!—велііколѣпно!.. Ха-ха-ха!..
Вдругъ вь оісііо ііереднѳй раздался снаружи рѣзкій, сильный ударъ; стекла задребезжали в ь рамахъ. Всѣ замолчали и
лореглянулись. Еще разъ ударилн, іі еще,—все чаще и сильнѣе.
Папа въ недоумѣніи всталъ.
— Что тамъ такос?
Мы поспѣшно вышли въ нереднюю, я раскрылъ окно.
Влажный, холодный вѣтеръ рванулся мнѣ въ лицо; въ черномъ
мракѣ нс было ничего видно.
— Кто тамъ?—испуганно крикнулъ я.
Задыхающійся голосъ отвѣтилъ изъ теыноты:
— Я, баринъ, Алешка съ нельницы! Внусти поскорѣй, нозови стараго барина!
Мы отперли дверь. Алошка вошслъ,—блѣдный, растренан-

ный; онъ былъ босъ н безъ шапки, намокшая рубашка липла
ІСЪ тѣлу.
— ІІомоги, баринъ! 'Гонсмъ!
— Какъ «тонемъ»?! В ъ чемъ дѣло?
•— Хлещетъ вода черезъ плотпну,—удержу нѣтъ! Городищо
все залило, нодт. самуіо мельницу подходитъ, гляди, сейчасъ
избу снесстх... Хозяинъ къ тебѣ послалъ, нельзя ли ребятъ
вашихъ на подмогу... Чтб только дѣлается!
— Госиоди ты мой, Божо!—Мама въ ужасѣ перекрестилась.
Папа кашлянулт» и нахмурился, чтб всегда бывало, когда
онъ волновался.
— Да ci. чего все это?—спросилъ онъ.—Щнтьг-то вы на
нлотинѣ нодияли?
— То-то, что пѣть! Да кто жъ ихъ зналъ? Полегоньку ирибывала вода, — думали, снустить всегда поспѣемъ: чтб ее поііапрасиу иередъ иомоломъ- сиускать? A тугъ вдругъ какъ хлынула,—сразу на три четверти!.. И не іюдступишься къ іцитамъ, черезт, ішхъ бьеть... Говорягь, верхнюю мельницу нрорвало, богучаровскую.
— Стуиай жс, Мнтя, разбуди скорѣй работниковъ,—обратилась ко мнѣ мама.—Боясе ты мой, Боже! Bon, несчасті,е-то!
— Да скажи, чтобъ багровъ вахватили u веревокъ,—добавилъ папа.
Алсшка стоялъ, разставіівъ ноги, и иоводилъ лопатками
иодъ мокрою рубахою.
•—• Ты имъ, баршгь, на лошадяхъ прикажн ѣхать,—сказалъ
онъ.—Пѣшкомъ теперь не пройдешь, весь лугъ залило.
Я выбѣжалъ на дворъ. Ночь была черная-черная. Садъ
глухо ревѣль, дождь бѣшеію сѣкъ желѣзную крышу дома, вѣтеръ шумио ироносился въ воздухѣ. Всо кругомъ было необычно и страшно; въ бушевавшемъ холодномъ ыракѣ крылись
сгоны, гнбель, омерть...
Я вбѣжалъ въ сарай, гдѣ спали работншси, ощуиыо нашелъ
койку моего нріятеля Герасиыа и сталъ его будить. Онъ спалъ,
какъ убитый. я еле растолкалъ его; долго оіп, но ногъ ничего понять.
— Да вставай ясе, Гераснмъ! ІІаводненіе на мелышцѣ,—
поскорѣй!
— На-во-дне-нье?
Герасимъ, зѣвая, сіиіъ, обѣими горстями сталъ скрести голову.
•— Поскорѣй, Герасимъ! A то тамъ всѣ потонутъ, иока вы
соберетесь.
— Небось, пе нотонутт,... Эй. ребята! вставай!.. Семенычъ!..
В ъ углахъ заворочались.

— Чсго тамъ?—глухо отозвался Власъ, рабочій староста.
— На ыельницу ѣхать!.. Вставай, эй!..
— На мельницу?—сонно нролепеталъ Власъ.
— Да ну, вставайте! Черти!.. Завалились!
Горасимт, сирыгііулъ па полъ. Въ углахъ заворочались сильнѣй. Кто-то угрюмо снросилъ изъ темноты:
— На каку-таку мельницу?
Я съ отчаяніеыъ воскликнулъ:
— Да вставайте жс наконецъ! Наводненіе на мельницѣ...
Поскорѣй! Богучаровскую мслыіицу ужъ снесло, все Городищо
залило.
Работники стали подниматься.
Я сказалъ Власу о баграхъ и толѣгахъ и побѣжалт, домой,
къ себѣ наверхъ. Въ темнотѣ я отыскалъ и надѣлъ большіо
саноги, пальто, но фураяскя ис было. Я вспомнилъ, опа леягитъ въ залѣ па окиѣ.
— Куда это ты, Митя?—спросила мама, когда я вбѣжалъ
въ залу іі схватилъ фураяску.
Я торопливо отвѣтилъ:
•— I I a мельшіцу съ работниками!
— Это еіце чтб тебѣ вздумалось! Утонуть, что ли, тебѣ
хочется, иліі ітростудиться? Нѣгь, голубчикъ, вздоръ! И нѳ
думай!
Я остановился.
— Ну, мамочка, позволь ххать!—сказалъ я упавшимъ голосомъ.—Вѣдь вогь работниковъ же ты посылаешь!
— Нѣі-ь, нѣтъ, нѣтъ, и не думай! Работники — совсѣмъ
другое дѣло.
•— Я лучше всѣхъ ихъ плаваю, a съ Герасішомъ мы вчера,
когда боролись...
— І-Іу нѣтъ, уясъ оставь это, поясалѵйста! ІІельзя—и нельзя.
Обі. этомъ нечего и говорить.
Изъ кабинета вышелх папа.
— 0 чевп, это? В ь чем-ь дѣло?—спросилъ онъ.
— Да иустяки: Митя хочетъ ѣхать на ыельницу.
Паиа нахмурился.
— Чтб тсбѣ тамъ понадобилось? Оставь, братъ, это, сдѣлай
милость! И безъ тебя тамъ все прекрасно обойдется. Ступай-ка
лучше спать: уясъ иервый часъ... Сиать, спаіъ, дѣтки! ІІора!—
обратился онъ къ сестрамъ.—И ты, клопенокъ, еще ие спишьУ
Ахъ, ты, козявка! Сію минуту всѣмъ въ постель! Маршъ!..
Разъ, два, триі
Сестры иростиліісі, и ушли. Папа съ мамою отправилнсь въ
кабинетъ. Я постоялъ въ онустѣвшей залѣ u побрелъ къ себѣ.

В ъ полутѳмной передной, y окна, слабо рисовалась небольшая тѣнь. Я вглядѣлся: это была Лиза. Она грызла на дрожащихъ иальцахъ ногти и слѣдила за мною нахмурѳнныміг,
блестящими глазамн. Я встрѣтился съ нею взглядомъ п ночему-то остановился.
— Ми-тя!
— Чт0?
— Митя, ты... поѣдешь туда?
Я угрюмо отвѣтнлъ:
— Вѣдь ты слышала, папа не позволнлъ.
— Я не знаю... Я бы...—Лиза испугаішо оглянулась.
Меня вдругъ охватила злоба.
— Чтб бы ты?!—закричалъ я, задыхаясь. — Чего ты тутъ
стоишь? Сісоро часъ, давно пора снать! Вотъ я напѣ скажу,
что ты тутъ... по ночамъ...
II я быстро вышелъ.
ІГ.
Когда я поднялся къ себѣ наверхъ, сердце стучало, колѣнн
дрожали іі подгибались. Я иостоялъ среди комнаты, иодошелъ
къ окну и раскрылъ его. Вѣтеръ обдалъ меня мелкими брызгами; небо было таіи. черно, что на немъ дажс не видно было
очертаній шумѣвшнхъ передъ окноыъ деревьевъ. Я высунулся
изъ окна іі сталъ смотрѣть влѣво, на дворъ.
Въ темнотѣ двигались тусклькз ОГНІІ фонарей; летучій свѣтъ
надалъ ÏO на морду лошади, то иа задокъ тслѣги, то на сумрачную фигуру работника. Сь воі^нъ вѣтра мѣшались грубые,
засианныо голоса людей и напряженное лошадиное ржаніе.
В ъ душѣ y меня росло смутное, волнующео чувство, я жадно
слѣдилъ за сборами и дрожалъ все сильнѣе.
Работншш снаряднлись. Огни фоыарей замелькали быстрѣе,
раздались понуканія, шуыъ ісолссъ, и всс нсчсзло въ тѳмнотѣ.
Сердце ыое упало; я вдругь пересталъ дрожать, волненіо прошло; съ скверішмъ, въ чемъ-то оиравдываюіциыся нерсдъ
собою чувствомъ я отошелъ отъ окна.
Вяло расврылъ Лермонтова, ноііробовалъ чптать. Это былъ
ыой любимый ІІОЭТЪ.
Часъ разлуіш, часъ свиданья
Имъ ни радость ни нечаль,
Имъ въ грядуіцемъ нѣть желанья,
Имъ прошедшаго нѳ жаль.
Госноди, какъ безцвѣтно, какъ плоско н ненужно!.. Я съ
отвращеніемъ закрылъ книгу и снова высунулся въ окно.

Іождь все лилъ и лилъ; деревья бились иодъ вѣтромъ и
глухо стонали. В ъ шумѣ нѳпогоды мнѣ чудились далекю
отчаянныс вопли, трескъ и гулъ.
На дворѣ послышался быстрый, хляиаіощій по грязи топотъ
скалѵщей лошади. Торопливый голосъ прокричалъ:
— Микола-аШ Поди, y Степанъ Степаныча весла возьми:
лодку епрашивають!
У меня радостно ёкнуло сердце: это кричалъ Гсрасимт..
Онъ былъ оттуда, гдѣ теперь въ бушующей тьмѣ кипѣла
борьба и работа. И опять что-то всколыхнулось въ душѣ, ІІ
пвежняя дрожь побѣжала по спинѣ н плечамъ.
На дворѣ снова замелькалъ фонарь. Послышался говоръ:
Герасимъ спорилъ съ дворникомъ Ншсолаемъ.
- - A ч-чортъ косоногій!—донесся озлобленный голосъ І е расима.'— Да одинъ съ нсю не справишься! В ъ этакую-то
пору!.. Я іі веседъ въ руіси никогда не бралъ!
To чхб нерѣшнтельно дрожало въ глубинѣ души, вдругъ
вочьною, спльною волною взмыло вверхъ и радостно охватнло
душу. Я быстри надѣлъ пальто, фуражку н иолѣзъ изъ окна.
Руки и ноги скользили по намокшимъ, склизкимъ планкамъ,
передъ глазами мелькнуло окно нижняго этажа, и я обрушнлся въ кусты сирени подъ окномъ.
Отирая мокрыя, нсцарапанныя руки о пальто, я подошолъ
къ спорившимъ.
— 0 чемъ это вы?—спросилъ я Герасима.
Герасимъ взглянулъ на меня и, не отвѣчая, снова обрахился къ Николаю:
— Чортъ косоногій, сволопь! Слышь, пойдемъ, что лиі
Боисси!.. Нешто одинъ съ нею справишься?
— Сказано тебѣ: пе приказала барыня отлучаться отъ
двора,—огрызался Ннколай.
' — «Барыня не приказала»!.. Лѣшій этакій, боисси, въ
конуру запрятался!
— Э, пліош. ты H a него! — съ презрѣніемъ крикнуль я . —
Гараська, ндемъ со ыной!
_ о-о? — радостно отозвался Горасимъ. — Вотъ такъ öaринъ!.. Пойдемъ!
Онъ взвалилъ весла на плечи. Мы побѣжали въ садъ.
ИІлепая по лужамъ, ыьі нересѣклн лішовую аллею, нередѣзли чсрезъ плетень ІІ по крутому, скользкому откосу сбѣжали къ рѣкЬ.
Вода сажѳнн на двѣ выступила за ооычную лннію берега.
Далеко въ темнотіі уродливо чернѣла надъ водою накроніівшаяся, иолузатопленная вупальня.

— Эге!.. Мостки-то СІІѲСЛО! — протяиѵлъ Геиасимг, и пг™
1
н 0СТа'
новился.—Вотъ и доберись до лодіси!
Онъ сбросилъ вѳсла н а зеылю и ігочесалъ в ъ затылкѣ
Я былъ какъ дьяный; всо лепсо и смутно пооносилогг
передъ глазами, «ce дѣлалось просто „ с к о р Г ^ И ѵ и а д о с Г
Гускло свѳркала широкая полоса воды, отдѣ ші яая S T Z '
лодки; руки сами собою сорвали съ тЬла оде адТ" я ^ ъ в а з
бѣгу бросилсл в ъ рѣку. Подъ водою y меня схѣсЕШЛОСЬ в в
груди отъ холода, потомъ в д р у г - Д с е тѣло Іяго Ь о ь г ч п '

Z7ZX

— л о д к у огь

ДеревГя S
T
S
тучя слабо мигали звѣзды. Мы сѣли в ъ лодву T S e r "

Ä
a

H помчала!' І В е Л Ъ " " С е р С Д И Н у
^ а ш і х ^ н а с г
ІІлавно отошелъ назадъ тешіый садъ, съ тихимъ іюпотомт
отряхивавішйся огъ дождевыхъ к а п е л ; о г о ™ м ™ ѵ т
возь вѣтви И псчезъ. Глубоісая тьма нал гла Г л о Т у
І І а ^ ь ііодяяою гладыо чуть темнѣли верхушки з а т о п л е н н К
в о , ф у г ъ ^
™
«

• ~

Ä

Ж

Я

умно всссло; какъ будто вихрь каісой-то подхвагалъ меня 1
і• улоенно несся в ъ нем-ь; „ тааими маленькимГГустыми к ѵ
ались мнѣ оставленныо назади запреты и мои адТбан я
Вода ішшѣла вокругъ носа лодки, весла гдулись
Z
і р в Щ Ы И
подъ моиыя рукамя, лодка неслась, какъ ластІчк
1 ерасішъ загово])илъ:
~ і Городище какъ залило, страстьі.. Подъѣхали мы лов °РОчаются.
Ä
Ä
L
T
S
Р е б я т а п о тайдаГовской
дорогв в ь объѣздт, поѣхаля, п а борезовую рощѵ...
1 І С Г
Д0Н0С,,ЛСЯ
чѳр^зъ =
бѣясавшей
черезъ плотипу воды. Рераси.чь встрепенулся п тряхнулъ гоСЪ УЛЫбк0Й Сказалъ
~ я с ь Ш " ZБ о гfь T погоди,
L f К Ъ І ~нацесехъ
II лваясь.
иасъ на ллотинѵприслутогп
У'
Д
держись: такъ прямо в ъ бучшю и хахнстъ!
il усмѣхнулся. Герасішъ дродолжалъ мсня лугать)ИІ

титъ за ? о т У ' Ш ^ Ш у т ъ с н д Г " л о ж и д а е т с я - ^
схва-аT e L Г о г д а ' б Р а т ъ > лосмѣешься!
S J ^ Z ,
ѵп+г' ,
странно, — неужѳли Герасимъ думаетъ что мнѣ
Н 6 М Н 0 Ж К 0 с т Р а <»™-' Я , напротивъ, жалѣлъ, что і р у г о м і

такь ыало опасности; мнѣ хотѣлось бѣиісно разогнать лодку
и пустить ее ирямо н а плотину.
Р ѣ к а круто поворачивала вправо. Мы обогпули мысъ. Н с ожиданно шумъ падаюіцей ВОДІ.І раздался почти ііодъ самымъ
носоыъ лодки, хотя до плотины было ещо съ четверть версты.
Далеко в ъ темнотѣ, на склонѣ рощи, мелысали блестяідія
точки фонарей. Сквозь гулъ воды доносился заунывный жснскій вой.
— Вонъ они и ребята подошли! — сказалъ Герасимъ, вглядиваясь в ъ тсмноту. — Эге! Избу-то ужъ снссло!.. Держи къ
берегу!
.
„
Мы перерѣзали течсніе, выплылн н а берегт,, глубоісо залитыи
іюдою. У илотины, гдѣ раньше была изба, теперь вольно бурлила рѣка. Черная вода стояла подъ дворовыми навѣсами іі
пзвилистыми волнами плескалась в ъ оісна уцѣлѣвшей избы.
III.
Работниіси толысо-что иодъѣхалн и, тихо переговариваясь,
слѣзаліі съ тѳлѣгь. К ъ иимъ навстрѣчу броснлся ыелышкъ.
— Гляньтѳ-ка, братцы, гляньте! — іілаиалъ онъ, и мокрыя
космы волосъ тряслись надъ блѣдныыъ, жирнымъ лицомъ.—
Pce какт. есть залило,—ничего не осталось!.. Изба-то, глядите
воігь, — нѣтъ eu! В с о снесло... Голубчиии в ы мои! ІІомирать
лора нришла!
Босой н расиоясашіый, ояъ суетился воісругъ работншюііъ
іі дрожащими руками указывалъ на мельниду.
— Ребятокъ-то сиаслн лп? —сурово сиросялъ Власъ, сниыая сермяжный халать.
— Слава тѣ, Господи, поиытаскали ребятъ! A добро всс
таиъ осталось... И скотина в с я тамъ, и сундукъ,—семьдесятъ,
братцы, цѣлковыхъ в ъ немъ!.. Хрякъ вотъ в ъ сѣнцахт, остался,
слыіиь, визжитъ!
Работники нерѣшатслыю толіслись воііругь телѣгъ и раснутывали вереішг.
— Ба-а-атюяіка ты мой ро-о-одненьк.ій!..—скорчившись н а
узлахъ, глухо выла мельничнха, и казалось, что воетъ в ъ
трубѣ осенній вѣтеръ.
Одинъ изъ работпиковъ, Аоішогенъ, — высокій мужикт, съ
рябымъ, надменныыъ лидоыъ, — вдругь встредедулся и бросіілъ в ъ телѣгу распутанную веревісу.
•— Н у , ну, ребята, пошевеливайся! — крикнулъ онъ. — Б е рись з а багры, чего стоишь?.. Д а воиъ, никакъ, д Гарасыса съ
лодкой!..

— Iß —
Мы въѣхали въ кругъ свѣта и подплыли къ работникамъ.
— Эге, и баринъ тоже тутъ, — молодчага! — небрежно киn j x b Аѳнногенъ.
Я улыбнулся гордою, радостною улыбкою, но отъ его пренебрежительнаго взгляда улыбка закончилась неловкимъ смѣпікомъ. Аѳиногонъ прыгнулъ въ лодку и крикнулъ мслыіику:
— Иванычъ, садись съ нами! Показывай, гдѣ сундукъ.
Иванычъ торопливо усѣлся на корму.
— Ну, баринъ, везите къ нзбѣ!—скомандовалъ Аѳиногенъ.
Я взялся за весла.
— Сыотри, ребята, трещитъ илотина-то! — робко сказалъ
одннт» нзъ оставшихся работниковъ. — ІІрорветъ, — и лодку
унесетъ и васъ псѣхъ.
Я нокосился на Аошюгена и засмѣялся.
— ТІ.І-ТО чего боншься? Не тебя вѣдь унесетъ.
— Прихвати на случай веревкоіі за ісольцо да придержн
конецъ, — сказалъ Аоиногенъ.
Веревиу привязали ісъ носу. Я налегь на восла и подъ•Ьхалъ к ъ избѣ. Аѳиногонъ съ Иванычемъ и Герасимомъ бросились въ сѣнн. Я остался ждать въ лодісѣ.
Огни фонарей ложились на воду тусклыми, дробящнмися
полосами. Черная группа работниковъ по ту сторону заводн
стояла недвнжно н иолча. ІІебо О Ч И С Т І І Л О С Ь оть тучъ, на востокѣ свѣтлѣло. Изъ-за угла избы иссся ноирорывный гулъ
бившей чсрозъ плотнну воды. Лодка иодо ыною мѣрно качалась H изрѣдка стукалась о стѣну избы.
Вдругь гдѣ-то,—я но успѣлъ сообразнть, гдѣ,—что-то глухо
затреіцало и потомъ тяжело, раскатисто охнуло. Я почувствовалъ, что меня съ лодісою куда-то потянуло...
— Хо-о-оо!! Держи, держи!!!
Лодка странно запрыгала и вдругт. силыіо тряхнула мсня.
Я инстинктивно впился рукаыи въ иерекладину, гіеродъ глазами мельіснуло сѣроо небо, — и все вокругъ завѳртѣлось съ
оглушительнііщъ ревомь. Огромный П О Т О І І Ъ иодхватилъ меня І І
номчалъ куда-то іп. боздну. Я захлебывался...
Вдругь я ночувствовалъ, чго лѳжу на чемъ-то мягкомъ н
сіишзкомъ. Земля дрожала отъ страшнаго гула. Я всночилъ
на нопі. Кругомъ воды уже нс бі.іло. Ko ынѣ подбѣгали работники. Рядомъ въ грязи валядась лодка. Звучали радостіі ые голоса:
— И-ипіь! Удерлсали! Не унссло!..
Я молпа. взглянуль на рѣку. Напоръ воды опрокинулъ половину нлотины, сорвалъ по нути ыельничныя колеса и сильно
покачнулъ свайный амбаръ. Далеко за плотиною, крутясь въ

огромныхъ клубахъ желтой пѣны, выплывали обломки бревенъ
отв°еРр°стіе " ^ * ® 0 * " В ° Д а б Ѣ ш е н о л е с л а с ь теРезъ "Робитоѳ
Малѳнысій, пухлый Ѳѳдосей любовно глядѣлъ на мѳня н
изумлѳнно говорилъ:
— И какъ ѳто баринъ нашъ въ бучило не уплшъ! Вижѵ
mKÜ П Р 0 Р , В Э Л 0 П Л 0 Т 1 , Н У.— Н У. Д У м а ю , ногибай нашъ
баринъ! Мѣсто глыбкое, - и нѳ найдѳшь потомъ. Дѳржу конѳцъ, а самъ думаю: лодку, дескать, спасѳмъ, a барина нашего нѳ доищемся. Анъ вотъ о н ъ - о н ъ ! Цѣлехонекъ'
~ Д о л г о л и , ДО грѣхаі-вздохнулъ В л а с ъ . - Т а к ъ бы и проиалъ паренекъ!.. 0 , Господіі-батюшка!
^
Я тряхнулъ головою H засмѣялся.
Ну, 4TÔ объ этомъ разговаривать! ІІѳ унесло, цѣлъ, —
чего еще? Чтб такъ стоять? Пора и з а работу
В ъ 8то врѳмя мнѣ бросіілосв в ъ глаза лицо "Аоиногена
™°/рѣлъ н а ыеіІЯ
легкою, едва замѣтйою улыбкой
иодъ рѣдкими усаыи; съ такой улыбкой смотрѣлъ бы человвкъ на своего спасеннаго ыладшаго брата. Аѳяногѳнъ подо-

ШѲЛЬ

KO М Н І ) .

«Я,7Гн а р Н Н Ъ ' ВЬ І т е и Т А 0 М 0 Й ст Уяайте! Ишь, промокли
J f
Н И Ш І Н ѣ т Ъ - Х о л о д н о - Д а 11 п а п а ш а Разссрдятся;
HPL;,
небось, не
спросясь ушли?
Я радостяо улыбнулся.
— Пускай разсѳрднтся!.. Да ынѣ и не холодно вовсе.
э т о б ш а неправда: я дрожалъ, какъ в ъ ознобѣ; промокшее пальто коробомъ сидѣло на плѳчахъ, рубашка нсw
пріятно лиила къ тѣлу.
Аѳиногенъ, Власъ и Иванычъ обсуждали, чтб тенерь дѣлать. Одни работники слушали ихъ п вставляли свои замѣчашя, другіе смотрѣли, какъ ыутяо-желтая вода съ ревомъ
нѳслась сквозь пробонну въ ялотинѣ. Кондратьевна, жена
Иваныча, молча сидѣла иа узлахъ и апатично с л ѣ д а а за
ыужемъ красными, опухшіши отъ слезъ глазамн
Было уже совсѣмъ свѣтло. Заря разгоралась все ярчо, съ
востока дулъ холодный утренній вѣтерокъ. Я постоялт, и а
мЬсіі,, окннулъ всѣхъ взглядомъ и нобрелъ домой
окольномъ пути тенерь не было надобности. Схлынушая вода очистила 1 ороднще-лугь, ложавшій ысжду мельицей и нашей усадьбой. Я прошелъ его и сталъ лодниматься
ію дорогѣ въ гору. На полпути я оглянулся. Косыѳ лучи
уіренняго солнца весѳло нграли по лужамъ и по мокрой, блеS Ï Ï Î 1 а в ѣ л у г а - В ъ березовой рощѣ, за лугомъ, протяжно
(.гоналн нволпі; жаворонки заливаллсь въ небѣ.
Cu'iimeulii B. в . Вересаева. T. I.

Ci

Вокругъ мельпицы кшіѣла дружная, горячая работа. Аѳиногенъ и Герасимъ какимъ-то непостижимымъ образомъ нробрались в ъ свайный амбаръ, в ъ который всею своею силою
билъ прорвавшійся потшъ. У ж ъ нѣсколысо разъ, какъ показалось мнѣ, замѣтяо дрогнуло крѣнкое бревенчатоѳ зданіе, a
ві> слуховоо оішо все вще вылетали мучные кули и, описавъ
дугу надъ потокомъ, ударялись в ъ берегъ, испуская клубы бѣлой пыли. Остальныѳ работники перебрались н а ту сторону
рѣки и старались поднять щиты, чтобы спасти удѣлѣвшую
часть плотины.
Мнѣ стало грустно и стыдно, что я ухожу. Потянуло назадъ. Но было уже поздно, дома мигли меня хватиться. Я
пошелъ далыііс.
Съ горы навстрѣчу мнѣ бѣжала ннзенькая, толстая фигура
человѣка в ъ тсмной одеждѣ. Я съ безпокойствомъ ириглядывался к ъ ея неуклюже-быстрымъ движеніямъ.
— Кто бы ѳто могъ быть?
Она в с е приближалась. Я вздрогнулъ: ѳто была ыама...
»Рѣдкіе волосы ея выбились изъ-подъ платка и мокрыми
прядямн стдались по лнцу; пальто было ыокро п забрызгано
грязыо, лнцо измучено долгою тревогою. Я в ъ смущеніи осхаиовился. A она бѣжала, скользя по грязи, черезъ лужи и иромоины, устремивъ н а ыеня сіявшіе счастьемъ глаза.
В ъ д в а прыжка я очутился перѳдъ ыамою и подхватилъ
ее н а руки. Она порывисто прнжала моня к ъ груди и осыпала
поцѣлуяыи.
— Ну, слава, слава БогуІ — проговорила она накенецъ и
пачала креститься, в ъ глубокомъ экстазѣ подиявъ глаза к ъ
небу; no ліщу бѣжали круиныя, свѣтлыя слезы.
1Y.
И а слѣдующій день я проснулся поздно.
В ъ комнатѣ етоялъ золотистый сумракъ отъ лучей, пробивпшхся сквозь занавѣски; муха со звономъ билась о стекло.
В ъ домѣ было тихо, охъ сарая несся мѣрный лязгь отбиваем ы х ъ ІІОСЪ.

Я вскочилъ с ъ постели бодрый, выснавшійся, и быстро
сталъ одѣваться. Порвыя двѣ-три шшуты я почѵіі не вспоыиналъ о вчерашнемъ; н а душѣ было радосхно u легко, восноминанія проносились в ъ головѣ, почти не схватываемьія
сознаніемъ. Лишь умываясь, я вдругъ вспомнилъ о случившемся
іі немножко смутился. Конечно, ыама никому ынчего нѳ с к а зала б и . І І о знала о ыоемъ иочномъ лутешествіи не она

одна; ей самой сообщила о немъ ѳкономка Липатьевна A
y Липатьѳвны языкъ былъ очень длинный... Смущеніѳ мое
віірочѳмъ, сейчасъ же саио собою разсѣялось, и внизъ я
спустился в ъ томъ же свѣтломъ, бѳзотчетно-радостномъ н а строеяіи.
Чай уже отпили. Катя ждала меня пѳредъ потухшимъ
самоваромъ и вязала что-то крючкомъ. Она встрѣтида мѳня
долгимъ, сѳрьезнымъ взглядомъ и молча опустила глаза н а
вязаніе.
Я спросилъ, чтб теперь дѣлаѳтся н а мѳльницѣ. Она ноохотно отвѣтила и стала наливать мнѣ чай. В д р у г ь иаъ сосѣдней комнаты, гдѣ была мамина спальня. раздался протяжный стонъ.
Я в ъ смущѳніи прислушался и взглянулъ н а сестру. Она
молча продолжала вязать, только губы ея страдальческя
сжались.
— Катя, чтб это? — спросилъ я.
Она тихо отвѣтила:
— У мамы рѳвыатизмъ.
У меня непріятно сжалось сердце. Катя сидѣла, грустнососрѳдоточенно склонившись надъ вязаяьѳмъ.
— Никогда еще хакого сильнаго не было: мама плакала,—
прибавила она, не поднимая глазъ.
Значитъ, страданія, правда, быди невыносимыя: ыы знали
слезы матери только о насъ.
Изъ спальни вышѳлъ nana, — нахмуренный, равстроенный
Холодно скользнулъ по мнѣ взглядомъ и прошѳлъ къ сѳбѣ.
Я всталъ іі поплелся в ъ спальню.
Мама лежала в ъ постели, с ъ стыдливо-страдальческою улыбкою н а закушенныхъ губахъ. Липатьевна, суетясь и вздыхая
оправляла ея подушки. Пахло іодомъ. У окяа стояла Лиза и
косясь н а маму, нервно грызла ногтя. М ы встрѣтились с ъ
нею глазами. Она пуглнво скользнула взглядомъ в ъ сторонѵ
л съежилась. Мама крѣпко подѣловала меня.
— Ну, чтб, голубчикъ, какъ т ы сѳбя чувствуешь?
— Я ? . . Ничего... —пролепеталъ я .
— Сыотри, ничѳго ли? Можетъ-быть... О-о-о! — вдругъ з а схонала она и крѣнко прикусила губу. — Липатьевна, голубушка, подай ынѣ ту коробку с ъ облатками! — сказала она,
нередохнувъ.
'
Я постоялъ н а мѣстѣ и, совершенно уничтоженный, в ы шелъ изъ комнаты.
У сѳбя навѳрху я сѣлъ къ столу и стиснулъ голову руками.
Господи, чтб я надѣлалъ!..

И что меня вчера понесло на мельницу? Чті> мнѣ тамъ ионадобилось? Вспомнился тумапъ радостнаго опьянѣнія. Вспомнилось, какъ шипѣла рѣка вкругъ вольно мчавшейся лодки,
какъ улыбнулся мнѣ Аѳиногенъ. Мнѣ тогда было весело, мнѣ
хотѣлось, чтобы Аѳияогѳнъ и всѣ видѣли, какой я храбрый,
a въ ѳто врѳмя... И передо мною вставало лицо матери, вчерашнее — сіяющеѳ любовыо и счастіемъ, сегодняшнее—-блѣд •
ное, страдающее. И ни одиого упрека, ни одной жалобы, ни
дажо яамека!
Н а лѣстницѣ раздались быстрые шаги и отрывистое иокашливанье. Я замеръ: ѳто былъ паиа.
Онъ вошелъ. Я всталъ, чтобы поздороваться. Но папа, какъ
будто нѳ замѣчая, прошелъ къ столу и сѣлъ въ кресло.
— Я , братъ, поговорить съ тобой хотѣлъ, — сказалъ онъ,
немного задыхаясь; взялъ со стола карандашъ и сталъ вертѣть сго в ъ рукахъ.—Правда, что т ы сегодня ночыо ѣздилъ
н а мельницу?
Онъ съ ожиданіемъ устреыилъ на меня взглядъ поверхъ
очковъ. Я чуть слышно отвѣтилъ:
— Да.
— Такъ это правда?.. A я, братъ, когда мнѣ разсказали,
сначала вѣрить нѳ хотѣлъ. Чті> жѳ, самостоятелыше, значитъ,
теиерь люди, а?
Я молчалъ.
— Значитъ, что отецъ тамъ и мать запретили, до этого
намъ дѣла нѣтъ? Я самъ себѣ теперь хозяинъ, а? таісъ? Первый порывъ,—чтб тамъ о другихъ думать? Пускай тамъ ыать
в ъ грязи ыокнетъ, пускай тамъ все... Намъ-то какое дѣлоі
Онъ положилъ карандашъ и заходилъ по комнатѣ.
— Ну, иолюбуйся тенерь, послушай иоди, каісь мать отъ
боли стопетъ... A мы зато ыельншсова поросенка отъ поюпленія спасли!—горько- усмѣхнулся онъ.
Я все молчалъ. Паиа тоже замолчалъ, иродолжая ходить
no комнатѣ. Ііотомъ снова заговорилъ, словно разсуждая самъ
съ собою:
— То-есть, чтобъ до того увлечься, чтобъ до того все забыть! Хоть бы немножко, хсль немножко нодумать о томъ,
4TÖ дѣлаешь! Первый порывъ, какой-то сумасшедшій, безумный иорывъ! Хоть бы ты о томъ іюдумалъ: чтб бы ты тамъ
помогъ,—ты, ребенокъ еіце! Вѣдь тамъ сильные, здоровые мужики были! Ну, a хорошо было бы, если бы ты иростудился
и схватилъ тифъ? Нролежалъ бы три мѣсяца, огь товарищей
отсталъ бы, и пришлоеь бы в а второй годъ оетаваться въ
томъ лсе классѣ. Да еідс слава бы Вогу, ссли бы только тифъ!

Ну, a если бы ты утонулъ? Тебѣ наше горе, наши слѳзы ни
по чемъ?
Онъ остановился передо мною.
— Другъ мой, не забывай, что ты y насъ одинъ. Мы съ
матерью—старнки, не-сегодня-завтра умремъ,—на кого сестры
останутся? Н а тебѣ, братъ, лежатъ свяіценныя обязаішости,
и ты не имѣешь права относиться къ нимъ съ легкимъ
сердцемъ.
Папа совсѣмъ успокоился; голосъ его звучалъ всо мягче и
ласковѣе. Но странно: чѣмъ дальше, тѣмъ быстрѣе улетучивалось во мнѣ то настроеніе, въ какомъ онъ меня засталъ.
Что-то тяжелоѳ и непріятное стало шевелиться y меня въ душѣ.
Паиа сдѣлалъ движеніе; онъ, кажется, хотѣл-ь обнять меня
и подѣловать, онъ, кажется, нсдалъ, что я выражу раскаиніе.
Я переступилъ съ ноги я а ногу, поднялъ глаза — и вдругъ
почувствовалъ, что нѳпроизвольно, неожидайно для ыеня самого, в ъ нихъ вспыхнулъ холодный, злой огонекъ.
Я быстро метнулся взглядомъ в ъ сторопу и закусилъ губу.
Не знаю, замѣтилъ лн чтб напа. Онъ ласково І І О Л О Ж И Л Ъ мнѣ
руку на илечо и сказалъ:
— Ну, такъ не будсмъ же, голубчшсъ, ссориться съ тобою;
пожалуйста толысо, чтобъ этого впередъ никогда не было. Я
понимаю, ты постушілъ такъ ие оті, злого сердца; но дуиай
жѳ хоть немножко надт, тѣмъ, чтб ты дѣлаешь.
—• Я не виновап,!—вдругь угрюмо буркнулъ я, не поднимая глазъ.
Папа опустилъ руку.
— Не ви-по-ватъ?..
Я стоялъ, все такъ же насуппшшісь и закусивъ губу. Измѣнившимся голосоіп, папа сііроснлъ:
— Т ы себя, Митя, нс считаешь виноватымъ?
— Нѣтъ!
— Ахъ, тогда другоо дѣло! Тогда, разумѣется, другое дѣло.
В ъ такомъ случаѣ н разговариватг, но о чсмъ...
Оиъ повернулся u вышелъ изъ комнаты.
У.
Я ноподвпжно стоялъ. Совершилось что-то нсвѣроятное,
ужасное, чему даже нельзя подыскать ішени... «ЬІе виковатъ!»
ІІеііравда, я былъ виноватъ, я чувствовалъ себя вішоватымъ.
Какой-то безсмысленный, самому мнѣ непонятный порывъ
вырвалъ y меня это грубое: «иѣтъ!».
Я медленно спустился ішизъ н чорозъ садъ упіелъ в ъ поле.

В ъ головѣ было смутяо, сердце мертвымъ комкомъ висѣло
в ъ груди. По золотистой ржи, не глядя н а меня, тихо б ѣ жали волны; василыш чуждо синѣли надъ межою; и чуждо
звенѣля в ъ нѳбѣ жавороніш. Я взглядывалъ па свой поступокъ со стороны, и мнѣ казалось нѳвѣроятнымъ, чтобъ я могъ
его совершить. В д р у г ь словно чтб осѣнило меня.
Господн, д а чего же я! Итти скорѣй, сказать, что я самъ
не знаю, какъ это вышло, попросить прощѳнія...
— Нѣтъ!—раздался в ъ душѣ негодующій голосъ.
И то же злобно-упрямоѳ чувство, какъ тогда, разомъ охватило меня...
Я воротился домой поздно вѳчеромъ, когда заря догорѣла
il работники проѣхали н а ночноѳ.
В ъ саду пѳредъ домомъ я остановился и заглянулъ в ъ
окна. В ъ залѣ ужинали. Слышенъ былъ звонъ ножей и ложекъ, тихій говоръ. Мнѣ впдно было папу, сидѣвшаго y с а маго окна, спиною ко мнѣ. Я сталъ ждать. Наконецъ задвигались стулья, папа всталъ. Сестры подошли к ъ нему прощаться. О н ъ перекрестилъ и х ъ и иерецѣловалъ.
Я вочувствовалъ, что в с е время упорнымъ, злобнымъ взглядомъ слѣжу з а папою. Страшно миѣ стало: это к ъ иему т а кое чувствоі
В ъ залѣ стихло. Я подождалъ и сталъ осторожно пробираться к ъ себѣ. Но мама еще не спала. Когда я проходилъ
по коридору, она окликнула ыеня. Дѣлать было нечего; я
собрался с ъ духомъ н вошелъ, стараясь не смотрѣть ей въ
глаза.
Она лежала в ъ постели, съ обложенною подушками, забинтованною рукою; мнѣ показалось, что лицо ея з а этогь день
похудѣло, a глаза стали болыпе.
— Слуяіай, Митя... — начала она. И ііристально глядѣла
па меня.
Я смотрѣлъ в ъ сторону, но пувствовалъ н а себѣ ея взглядъ,
печальный и долгій. Она помолчала.
— Ты, конечно, попроснлъ y иапы протенія?
Я прикуснлъ губу іі насупился.
— Нѣтъ.
Мама ыолча ІІ внимательно смотрѣла н а меня.
— Да я іі не зваю, в ъ чемъ мнѣ прощенія просить,—процѣдилъ я.
— Голубчикъ МОЙ, 4TÔ это съ тобой сдѣлалось?—съ болыо
спросила она.—Вѣдь т ы его такъ обидѣлъ! Онъ пришелъ ко
мнѣ,—я его просто не узнала: совсѣмъ лица нѣтъ... И з а что
это, s a что? Что онъ тебѣ ласково иопенялъ, что т ы насъ но

послушался? З а это? Т а к ъ неужели же отецъ не можетт. ѳтого
дажѳ требовать? Или т ы себя тѳперь считаешь самостоятельнымъ человѣкомъ? Голубчикъ мой, вѣдь тебѣ же пят-на-дцать
лѣтъ всего!
Я молчалъ. Е я глаза смотрѣли н а меня, страдающіѳ и
кротко-укоризнонные.
— Да, можетъ-быть, я еще попрошу прощенія! — тихо
сказалъ я .
Мама облегченно вздохнула.
— Ну, поди же, голубчикъ! Сейчасъ нди, не откладывай
до завтра. Господь съ тобою!
Я пошелъ.
В ъ папиномъ кабинетѣ еще горѣлъ огонь. Я тихонысо взялся
за ручку двери...
Но черезъ минуту я уже сидѣлъ y себя наверху, сгорбивяіись и угрюмо глядя в ъ уголъ: дальше двери я к ъ отцу но
попіелъ; прежняя томная, непонятная мнѣ сила съ негодованіемъ отшатнула меня отъ его порога. Теперь я окончательно
чувствовалъ себя преступникомъ, — закоренѣлымъ, неспособнымъ к ъ раскаянію. Но я не ужаоался; я ожесточенно закусывалъ губы и думалъ: « И пускаШ».
ІІередо мною вставало лицо матери, кроткое, молящее; слыгаались слова всеобпідго осужденія и негодовапія... «Ну чті> жъ,
іі пускай!»—угрюмо п вызывающе думалъ я.
YI.
Спустивтпись назавтра кт. утреннему чаю, я засталъ в с ѣ х ъ ,
кромѣ мамы, в ъ сборѣ. Разговоръ прократился, каісъ толысо
я вошелъ. ІТапа поднялъ голову и съ холодньшъ удивленіемъ
измѣрилъ меня взглядомъ, словно недоумѣвалъ, — чтб нужно
здѣсь этому неизвѣстному человѣку? Я насупился и, ни с ъ
кѣмъ не здороваясь, сѣлъ к ъ столу.
Папа отвернулся, кашлянулъ и принялся з а свой стаканъ.
Чай прошелъ в ъ полномъ молчаніи. Катя сидѣла, строгая
іі печалыіая, неподвижно глядя н а скатѳрть. Лиза уныло молчала. Виднмо, обѣ онѣ уяіѳ зналп все. Ш у р а , и т а притихла,
съ удивленіемъ оглядывая насъ.
Папа выпилъ стаканъ н сейчасъ жо ушелъ. Молчаніе не
прерывалось. Молча в с ѣ встали изъ-за стола. Я подошелъ
къ Лизѣ.
— Хочешь, Лиза, итти н а Волчыі Ямы? Тамъ сегодпя снопьі
возятъ—іі работншш наши и щепотьевсійе мужикн.
Я постарался сказать это самымъ обычнымъ голосомъ, но

вышло очень несстественно. Лиза печально и покорно взглянула на меня.
— Пойдемъ.
Мы отправились низомъ, черезъ садъ. Я шелъ, посвистывая, и сбивалъ палкою головки поиадавшимся татарникамъ и
чертоиолоху. Лиза молча шла рядомъ.
— Митя!
— Чтб ты?
Лиза робко и съ усиліемъ сказала:
— Митя... попроси y папы... прощенія...
Я нахмурился.
— Прощенія? В ъ чемъ это?
Она молчала.
.
— Пожалуйста, нѳ суйся, куда тебя вовсе не спраншвакш.!
Лиза еіце ниже опустила голову. Я снова началъ сбивать
палкою репейныя головки.
— Митя, иопроси прощѳнія! — тихо повторила она и умоляюще взглянула на меня.
Я сердито повѳлъ плечами и пошѳлъ быстрѣе.
В с ю остальную дорогу мы не сказали болыпѳ ни слова.
Что-то вдругъ отдалііло насъ другъ отъ друга.
Съ этой минуты я весь ушелъ въ себя. Теперь никого не
было на моей сторопѣ. Я остался одинъ.
И потянулись дни... Одиночоство, въ которомъ я очутился,
было полное. Н е только всѣ кругоыъ,—собствениое мое сознаніе было противъ мѳня. Только глубоко подъ сознаніемъ, какъ
скрученная пружина, напряженно дрожала смутная, непонятная мнѣ сила. О в а вела меня, паправляла — и молчала. A
разсудокъ ясно и строго произносилъ надъ нею осуждающій
приговоръ, и я ничего пе могь сказать в ъ ея заіциту. Но всо
равно! Злая ли то была снла, добрая ли, — она стала мнѣ
дороже меня. я безповоротно отдался ей и шелъ съ нею противъ всѣхъ.
Папа держался со мною такъ, какъ будто не замѣчалъ
моего присутствія. Мама, прикованная ревматизмомъ къ постели, не выходила изъ спальни. И а прскрасномъ, всегда
спокойномъ ліщѣ Кати я читалъ такое безііощадное осужденіе себѣ, что, казалось, умрн я, — и то ея лицо не дрогвуло бы. Я ci» вызовомъ принималъ это отношеніе и шелъ
сму навстрѣчу. ЬІо съ кѣмъ ынѣ теперь было тяжело встрѣчаться, это съ Лизой: съ ея блѣднаго, страдающаго лица
смотрѣлн н а меня глаза съ такимъ тоскливымъ вопросомъ...
A я этого-то вопроса и не могь разрѣшить.
Иногда приходили ыинуты, когда какъ будто что-то про-

яснялось во мнѣ, и я взглядызалъ на себя со стороны; тогда
мнѣ становилось странно, — я ли ѳто живу и дѣйствую в ъ
своемъ тѣлѣ? В ъ такія минуты я замѣчалъ, что папа сильно
похудѣлъ, что между его бровями прорѣзалась складка, которой раныпѳ нѳ было. И во мнѣ шевелилась жалость къ нему,
и зарождалось желаніе пойти и примириться съ нимъ, снова
все поставить по-староыу. Но это желаніе скоро исчезало, и
я снова замыкался въ сѳбѣ.
Время іпло, и никакой перемѣны в ъ нагаихъ отношеніяхъ
не было. Но я былъ убѣжденъ, что между мной и паиой еще
произойдетъ что-то необыкновенное и страшноѳ. Если бы папѣ
не прѳдстояло в ъ скорости уѣхать, все, можетъ-быть, вошло
бы постепенно в ъ колею; но онъ черѳзъ нѣсколько дней надолго уѣзжалъ; какъ же онъ отяесѳтся ко мнѣ при прощаніи?
Будетъ и тогда совершенно не замѣчать меия, кап» тѳперь?
Это невозможно. РЛцс новозможнѣе было ждать, чтобъ онъ
ласково н горячо иростился со мною. Очевидно, должно было
произойти что-то особеннос...
УІГ.
И B0T7» наконецъ пршпелъ послѣдній деиь.
Папѣ нужно было выѣзжать къ поѣзду около десяти часовъ вечера. Съ ранняго утра в с е въ домѣ стало вверхъ
дномъ. Липатьевна переносила нзъ прачочной въ залу выглаженное бѣлье. В ъ спальнѣ, подъ маминымъ наблюденіемъ,
горничныя укладывали чемодаггы. Аоиногенъ смазывалъ на
дворѣ тарантасъ. Паиа отдавалъ послѣднія приказанія старостѣ.
Я просндѣлъ y себя навсрху весь день. Ни къ завтраку
ни ісъ обѣду я но вышелъ. Мнѣ страшно было иттн внизъ:
тамъ все доллсно было рѣшиться. I I я старался оттянуть эту
мннуту. Вшізу ходили, кричали. Я прнслушивался, какъ ворі»,
бояіційся, чтобъ его не наіфыли.
Часовъ в ъ восемь вечера я собрался съ духомъ и спустился
в ъ залу. В с ѣ были заняты, и па меня никто не обратилъ
вниманія. Я молча остановился y окна. Мимо меня проходнли, но никто какъ будто нѳ замѣчалъ меня, словно я былъ
веіцыо в ъ родѣ стола или стула, на который странно оглядываться.
Я стоялъ ужъ съ полчаса.
«Часъ, другой,—и нрндеть мипута...»— вдругь мелькнуло
y меня в ъ головѣ.
И мнѣ стало яспо, что мппута эта не пройдетъ мішо. До
т ѣ х ъ поръ я просто ждалъ ея, теперь я всѣмъ суіцѳствомъ

-

почувствовалъ ея неизбѣжность. В ѣ д ь ѳто вправду будетъ, и
и не когда-нибудь, a вотъ сейчасъ, теперь... Ужъ к ъ десяти
часамъ всѳ рѣшится; тепѳрь восень... В ъ эти два часа...
Я прошѳлся по залѣ и опять подошелъ къ окну. Сердцс
замирало отъ ужаса, злобы и отчаянноіі рѣшимости.
«Господи, скорѣѳ бы!.. Пускай будѳтъ, чтб будетъ, толысо
скорѣй, скорѣй...»
Ж у к ъ влетѣлъ в ъ раскрытое окно, за рѣкою засвѣтился
огонект». Садъ былъ еще полонъ стрекотаньемъ и чириканьѳмъ,
но в ъ ясномъ воздухѣ ужъ разливалось что-то задумчнво-тихое,
молчаливое. Не шевелились деревья, рѣка чуть зыбилась. И
меня поразило, какъ всѳ кругомъ торжественно-спокойно. Умереть бы теперь, — именно теперь же, нѳ дожидаясь ничего...
В ъ передней кто-то кашлянулъ.
— Баринъ, поди сгода!—услышалъ я голосъ Власа.
Я вышелъ.
— Поди, позови ко мнѣ папаіпу. Совсѣмъ изъ головы вонъ!
Позабылъ его про слеги новыя спросить. Скажн, что Власъ,
молъ, пришелъ.
У меня въ горлѣ задрожалъ смѣхъ: слеги какія-то! Будто
в ъ этихъ несчастныхъ слогахъ тѳперь дѣло!
Папа стоялъ иередъ конторкою и перебиралъ бумаги. При
моѳмъ входѣ онъ быстро поднялъ голову и впился в ъ меня
глазами.
— Папа, тамъ Власъ пршпелъ, проситъ тебя н а минутку.
— Чтб?—крикнулъ онъ плачуіцнмъ голосомъ.
Я робко повторилъ:
— В л а с ъ тебя спрашиваетъ. Про слеги новыя.
І І а п а отвернулся и сталъ рыться в ъ бумагахъ.
— Хорошо... Сѳйчасъ...
Я ушелъ. В ъ залѣ ужъ накрывали ужинать. ІІиколай, со
связкою веревокъ въ рукахъ, прошѳлъ в ъ мамину комнату,
бережно стуиая по полу неуклюжими сапогами. Я вышелъ на
балконъ и присѣдъ на ступеньку. Теперь y меня ничего не
было в ъ душѣ,—была пустота безъ чувства, безъ мысли. К а к ъ
будто мою голову приложили к ъ нлахѣ.
Подали ужинать. Молча всѣ coiiunçb, молча и ѣли всѣ, НІІ
на кого не глядя. T a холодпая, тоскливая тяжесгь, которая
ощущалась всю вту недѣлю, когда намъ приходилось быть
вмѣстѣ, теперь достигла крайней стенени. Наконецъ отужинали. Папа снова ушелъ к ъ себѣ.
— Ѳинаге-е-нъ!.. Лошадей запрягай! — услышалъ я на
крыльцѣ внзгливый голосъ Липатьѳвни.
I l e знаю, откуда y меня взялась смѣлость: я пошелъ къ

мамѣ. Николай увязывалъ послѣдній чемоданъ. Покончивъ съ
нимъ, онъ сложилъ всѣ в ъ уголъ одинъ н а другой іі ушелъ.
— М и т я ! — услышалъ я тихій, дрожащій голосъ.
Мама смотрѣла на меня долгимъ, пристальнымъ взглядомъ,
словно нодзывая к ъ сѳбѣ. Я сдѣлалъ къ нѳй два шага.
— Митечка! Попроси y папы... прощенія... — сказала опа
іі вдругъ, всѣмъ тѣломъ наклонивпшсь вперѳдъ, тихо, безпомощно заплакала.
Я остолбѳнѣлъ. Новая, дотолѣ никогда мною неслыханная
нота звучала в ъ ея голосѣ: то безвольная рабыня плакала,
вымаливая y грознаго господина хоть каплю состраданія.
— Посмотри на папу... Вѣдь онъ в ъ эту недѣлю... на десять лѣтъ постарѣлъ, — еле проговорила она сквозь рыданія.
Что-то до крайности напрягшееся вдругъ словно оборвалось
во мнѣ.
— Мама!.. Я... пойду...—сказалъ я, задыхаясь, и, высвободивъ руку, медленно пошелъ изъ комнаты.
К а к ъ будто чужая, посторонняя душѣ сила вела ыеня, не
спрашивая, хочу ли я итти, нѣтъ ли. Перѳдъ папиною дверыо
я на минуту остановился. T a же сила толкнула меня впередъ.
Я вошелъ въ кабинетъ.
Папа сидѣлъ з а письменнымъ столомъ и писалъ что-то в ъ
записной книжкѣ. Я нелопко подошелъ и тихо сказалъ, глядя
в ъ землю:
— Папа, проети меня.
П а п а пересталъ писать, какъ будто удивился и холодно
взглянулъ на меня.
— Простить тебя? В ъ чемъ? Я на тебя не сержусь.
И онъ снова взялся за карандашъ. Съ минуту длилось
молчаніе.
— Чтб же ты стоишь? Иди сѳбѣ... Да вотъ, кстати: волн
лошадей подавать, иора ѣхать.
— Прости меня!—повторилъ я и быстро взгляпулъ н а него.
— Поздно, голубчикъ мойі—пѳчально сказалъ папа. — Тепѳрь мнѣ ѣхать пора, a не о прощеніи разговаривать. -Какъ
бы еще на поѣздъ но опоздать. Да я на тебя вовсе и но
сержусь. Тебѣ чѳго, прощенья нужпо? Изволь, я прощаю. Вѣдь
тебѣ это, дѣйствительно, какъ я вижу, крайнс необходнмо/
Онъ горько усмѣхнулся іі замолчалъ. Я тоже ыолчалъ не
двигаясь съ мѣста.
— 0 , Господи!—вдругъ воскликнулъ папа и схватился з а
голову. З а что, з а что мнѣ это?! Я тутъ сижу, какъ дуракъ,
ночей но сплю напролегь... Я пятьдесятъ лѣтъ нѳ плакалъ,
теперь я узналъ, чтб такоѳ слезы... О-о-о!.. О-о-о!.. Если бы y

* меня что-нибудь такое съ отцомъ вышло, я н а шею бы ему
кинулся и слѳзами бы... слезами... A ему и горя мало!.. Ему
это только пустая формальность!..
Онъ откинулся н а спинку кресла и зарыдалъ.
Я быстро поднялъ голову: онъ, онъ плакалъ передо мною!..
Это было невѣроятно и ужасно. Я кинулся къ нему и остановился, бѳзпомощно опустивъ руки.
— Папочка, прости меня!.. — растерянно повторялъ я, съ
испугомъ и стыдомъ глядя- на него.
— Ступай сѳбѣ, Богъ тебѣ судья!..
Онъ положилъ голову на руку и продолжалъ бѳззвучно
рыдать.
Я смотрѣлъ н а нѳго и не эамѣчалъ, что y саыого y меня
слезы градомъ лились по лиду. В с е , чтб случилось в ъ послѣднюю недѣлю, вылетѣло y мѳня изъ головы; я видѣлъ только
этого сдѳржаннаго человѣка, теперь плакавшаго передо мною,
какъ мальчикъ. Мнѣ больно и обндно было за него, что онъ
такъ унизился передо мною, и жалко было его; но, главноѳ, я
видѣлъ теперь, как/ь неизмѣримо я неправъ передъ нимь, и
какъ трудно мнѣ искупить свою вияу.
— З а что это, за что? — сказалъ папа, закрывъ глаза рукою. — Вѣдь ты меня ненавидѣть началъ, я это ясно вижу...
Это за то, что я вамъ всю жизнь отдалъ, только о в а с ъ и думалъ. Я не о твоемъ непослушаніи говорю,—за это Б о г ь тебѣ
судья. Ыо я въ ужасъ прихожу, когда подумаю о твоей безумной, ничего не разбирающей иорывистости, твоей способностн увлекаться до полнаго ослѣпленія. Т ы не знаешь, къ
чему это ведегъ, a я знаю... У меня сердде кровыо облнвается, какъ прѳдставлю себѣ, чтб ждетъ тебя в ъ будущемт.
съ твоимъ характеромъ... PI вѣдь мой долгъ, — долгъ, понимаепіь ли ты? — удѳрживать тебя, предостерегать тебя. И за
это-то эта ненавпсть, эта вражда!.. Б о г ь тебя прости! Послѣ
когда-нибудь ты одѣпишь всѳ,—тогда ты согласишься со мною,
что я былъ правъ...
—»- Папа... голубчшсъ... простя мсня!..— проговорилъ я, давясь отъ рыданій.
— Я тебѣ, другъ мой, правду говорю: я па тебя не сержусь. Если ты не вѣришь ынѣ, если не хочешь вндііть моей
любви къ тебѣ...
Я в ъ тоскѣ спросилъ:
— Могу ли я, по крайней мѣрѣ, надѣяться, что нс теперь,
a хоть потомъ, когда-нибудь, ты мепя простишь?
ІІѳ помню, чтб происходило дальше; помню только, что это
было что-то мучительное, какъ горячѳчный сонъ.

ІІаііа простялся со мною нѣжно и ласково, перекрестилъ и
яоцѣловалъ меня; какъ сквозь туманъ, вспоыинаю наше крыльдо,
мерцаюідіе во мракѣ фонари, папу в ъ дорожномъ платьѣ,
лпца ыамы и сѳстеръ, поцѣлуи, пожеланія... Звякнулъ колокольчикъ, лошади дернули, и ночная темь поглотила тарантасъ.
Я поднялся к ъ себѣ па вѳрхъ и растерянно иодошелъ къ
окну. Вда,чи слабою трелью заливался колокольчикъ. Изъ-за
зубчатаго силуэта сосны выглядывалъ тонкій, блестящій серпъ
мѣсяда. Вѣтеръ слабо шумѣлъ в ъ лилахъ.
— A все-таки ты не виноватъ!—угрюмо прошѳпталъ голосъ
въ глубинѣ души.
Отчаяніе овладѣло ыною, когда я услышалъ этотъ задорный
голосъ. Я задуншлъ его в ъ сѳбѣ u иродолжалъ растерянно
смотрѣть в ъ оісно.
1889.

Т О В А Р И І Д И .
Василій Мнхайловичъ сндѣлъ з а стаканомъ чая y открытаго окна. Онъ спалъ послѣ обѣда и толысо-что поднялся —
заспанный, хмурый. Свалъ плохо: всѳ время сквозь сонъ онъ
напряженно и Т О С І І Л И В О думалъ о чемъ-то; теперь онъ забылъ,
о чемъ думалъ, но н а душѣ щѳмило, a в ъ головѣ неотвязно
стояли два стиха, Б о г ь вѣсть съ чего пришедшіе на память:
Ещѳ работы въ жизни много,
Работы честной и святой...
Моросилъ дождь, н а заросшей улицѣ чернѣла грязная дорога; березы противоположнаго сада смутно рисовались на
сѣромъ, дождливомъ нѳбѣ; гдѣ-то крнчали галки.
Василій Михайловичъ задуычиво и нѳподвижно смотрѣлъ в ъ
окно. Онъ думалъ о томъ, что уже цѣлыхъ два года прожилъ
в ъ Слесарскѣ; ѳти два года пролегЬли страшно быстро, какъ
одна недѣля, a между тѣмъ воспоминанію нѳ на чемъ остановиться: дни вяло тянулись за днями, — скучные, безсмысленные; опротивѣвшая служба, безконечныя прогулки по комнатѣ, выпивки—и тупая тоска, изъ которой нѣтъ выхода, которая стала его» обычнымъ состояніемъ... Неужели такъ всю
жизнь прожить? A между тѣмъ впередн ужъ ничего нѣтъ. Не
нуяшо бы яркихъ радостей, разнообразія, счастья; довольно
было бы знать, что живешь для чего-нибудь, что хоть комунибудь нужны твое дѣло, твой трудъ...
Дождь sa оісномъ ыоросилъ. Вода съ однообразнымъ шумоыъ лилась изъ жѳлоба в ъ кадушку. В ъ тѳмнѣвшей комнатѣ
мѣрно тикалъ маятникъ.
С-ъ улиды кто-то оклнкнулъ Василія Михайловича. Четверо
мужчинъ в ъ бѣлыхъ фуражкахъ, съ раскрытыми зонтиками,
перебирались нанскосокъ черезъ дорогу къ его квартирѣ. Это
были акдизники Зубаренко д Ивановъ, сослуживцьі Василія

Михайловича, врачъ Ч у в а е в ъ н Егоровъ, учитель прогимназіи.
Ивановъ, высокій и толстый человѣкъ, размахивая палкою,
перепрыгивалъ впереди чѳрезъ лужи и кричалъ что-то В а силію Михайловичу. Они шли къ неыу.
Василій Михайловпчъ стоялъ y окна и, сморщившись,
смотрѣлъ на Иванова. Тепѳрь еыу вдругъ стала мила его дѳчаль; онъ охотно остался бы съ нею одннъ.
Гости, стуча калошами, вошли в ъ лрихожую.
— Чтб это, гослода, какъ васъ рѣдко видно?—сказалъ В а силій Михайловичъ.
— Вопросъ телерь не объ этомъ, — лѣнмво произнесъ докторъ Чуваевъ, отряхивая воду съ зонтика. — В ы лучшѳ скалсете: чаемъ насъ надоите? шіво поставите?
— Ну, разумѣется!—отвѣтилъ Василій Михайловичъ, переходя въ гаутливо-грубоватый тонъ Ч у в а е в а . — Ч т б я съ вашимъ
братомъ безъ пива дѣлать буду?
Онъ пошелъ в ъ кухню распорядиться. Когда онъ вернулся
в ъ залу, Ивановъ, смѣясь и быстро расхаживая по комнатѣ,
разсказывалъ что-то; его широкое, добродушное лицо дышало
весельемъ, но маленькіе глаза смотрѣли, до обыкновенію, жалко
и растерянно.
Этотъ Ивановъ своею разговорчивостыо спасалъ всѣхъ;
Василій Михайловичъ не зналъ, чтб бы онъ безь него сталъ
дѣлать съ гостями; да, впрочемъ, они бы и не лршпли къ
нему безъ Иванова. Съ тѣхъ поръ, какъ всѣ они, товарищи
по университету, неолшданно встрѣтились въ Слесарскѣ в ъ
роли скромныхъ чиновниковъ, мсжду ними легло что-то ненсісреннеѳ и натяпутое...
Васнлій Михайловмчъ молча сѣлъ къ окну. Ивановъ торопливо разсказывалъ:
— Эта дорога на Серебряныѳ Пруды очень живописная.
Налѣво Засѣка; справа, з а рѣкой, Зыбинскія горы... Одинъ
только недостатокъ: улсе лѣтъ пять по этой дорогѣ ни одинъ
чортъ но ѣздилъ. Ну, вотъ я и счелъ нужиымъ восполнить
этотъ недостатокъ,—дрибавнлъ онъ, громко разсмѣялся и оглядѣлъ в с ѣ х ъ своимъ растеряннымъ взглядомъ. — Зайдовъ такая масса, просто удивительно! — обратился онъ к ъ Василію
Мнхайловичу. — И смѣлыѳ какіѳ!..
— Да вотъ какъ,—лѣниво вмѣшался Чуваевъ, никогда не
бывавшій въ оішсываемыхъ мѣстахъ: — идешь,—на краю дороги заядъ; возьыешь его за уши, встряхнешь и одяхь пускаешь.
Ивановч» засмѣялся.
— Да, да, дочтд такъ! ѣдѳмъ ыы съ хозяйкою верхомъ, на

дорогѣ два зайца. Она кричитъ н а нихъ, чтобы сиугнуть съ
дороги...
— A они оборочиваются: «Убирайся к ъ чорту! Мы сами
знаемъ, в ъ какое время намъ уходить!»—серьезно докончилъ
Чуваевъ.
Учитѳль Егоровъ разсмѣялся частымъ, густымъ смѣхомъ.
— Этакая дурищаі Чего она обезпокоилась? Раздавить, что
ли, боялась зайцевъ? «Мы самл знаемъ, в ъ какоѳ время намъ
уходить», — ѳй-Богу, славно!
Онъ сталъ заісуривать и продолжалъ смѣяться про себя
остротѣ Чуваева.
В ъ подобныхъ разговорахъ иройдетъ весь вечѳръ, Василій
Михайловичъ зналъ это. Но молчать же, сойдясь вмѣстѣ; a
болыпе нмъ говорить не о чемъ. Взгляды y всѣхъ очень чесхные, симпатичные и до мелочѳй одинаковые; заговори кто
о чемъ сѳрьезномъ, — и его слова встрѣтятся скрытою улыбкою: вѣдь все, чтб онъ скажетъ, давно уже іірочитано всѣми
въ такихъ-то и такихъ-то хорошихъ книжкахъ.
Кухарка внѳсла самоваръ и заварила чай. Пересѣли къ столу.
Чуваѳвъ небрежно сказалъ:
— A бой-баба эта хозяйка ваша!.. Чтб она теперь, съ
Почекаѳвымъ, что ли, валандается?
— Д-да, к а ж е т с я , — неохотно отозвался Ивановъ.
— Г а з в ѣ ? — с ъ удивленіѳмъ спросилъ Егоровъ, насторожившись. — Вотъ тутъ и говори! Почекаевъ,—этакій, с ъ позволенія сказать, шишъі
— A вы чтб думаето? Онъ болыиимъ успѣхомъ пользуется
y жѳнщинъ.
— Д а вѣдь это положительно уродецъ какой-то: малонькій,
на кривыхъ ножкахъ, лицо, какъ маска!
— Ну, тамъ каковъ ни на есть,—улыбнулся Чуваевъ:—a его
іі сама Авдотья Николаевна. близко знаотъ, не то, что хозяйка его.
Василій Михайловичъ сидѣлъ y окна и ыолчалъ. Зубаренко,
приземистый хохолъ в ъ темныхъ очкахъ, угрюмо нахмурившись, курилъ папиросу з а папиросоіі и тоже молчалъ. Остальныо гости пили чай, разговаривали іг словно не замѣчали настроенія хозяина. Василій Михайловичъ пересѣлъ ісъ столу
и приня.чъ участіе въ общемъ разговорѣ.
Чай отпили. Чуваевъ и Василій Михайловичъ разспраши'вали Егорова о его товарищахъ-учителяхъ. Зубаренко и Ивановъ иересматривали н а концѣ стола- альбомъ; нмъ поналась
карточка Глѣба Успенскаго, и они модчали, задумчиво глядн
ыа его страдаюіцее, іізыучеішое лидо.

— Да вообще безъ винта тутъ нѳ ироживешь. Придешь къ
кому-нибудь: « а слышали в ы вчера Петръ Потровичъ на
большомъ шлемѣ сѣлъ безъ шести?» Слушаешь, какъ остолопъ,
и хлопаешь ушами. Ей-Богу, хорошо бы научиться: славно бы
іможно вечёра проводить.
— Найдите учителя, я тоже поучусь,—сказалъ Чуваевъ.
— Да, поди-каі Koro нн ионросишь, — ну, говорятъ, это
слишкомъ скучно.
— В ъ семьѣ, въ школѣ намъ никто никогда не говорилъ о
нашихъ обязанностяхъ,—донесся съ конца стола тихій, иришептываюіцій голосъ Зубареігіш.—Нѳ воруй, но лги, не обижай другихъ, не, не, не... Вотъ была мораль.
Всѣ насторожилнсь н стали прнслуішіваться.
— М ы думалн сіюкойно прожить съ этою моралью, какъ
жнли наши отцы. И вдругъ приходить книга и обращается
къ наыъ съ неслыхано-громадныыъ запросомъ: она требуѳтъ,
чтобъ вся жизнь была однимъ силошнымъ подвигомъ. Но гдѣ
взять для отого силъ? Книга этихъ силъ дать не могла,—
она ихъ предполагала уже существующішіі... И вотъ результатъ: она только искалѣчила ыасъ и пустила гулять по свѣту
съ «больною совѣстыо»...
В с ѣ молчаліі H слушали—внимательно, враждебно и пугливо.
Какъ будто Зубарѳнко выдавалъ всѣмъ тайну, которую они
старательно скрывали д]іугь охъ друга. Чуваевъ съ усмѣшкою
почесалъ в ъ затылкѣ и громко сіі])осилъ:
— A чтб, Василій Михайловичъ, шіво поставихѳ в ы намъ
сегодня?
Зубаренко покраснѣлъ н замолчалъ. В с ѣ вдругъ нвестествѳнно оживились. Василій Михайловичъ, жадно слушавшій
Зубарешсу, унило поднялся ІІ пошелъ распорядиться.
Подалн шіво. Чуваевъ разлилъ его по стаканамъ. Заговорили о борьбѣ Бисмарка съ Вильгельмомъ, о выборахъ в ъ
Англіи. Но разговоръ шелъ вяло, никто ію смотрѣдъ другъ
другу в'ь глаза.
— Чт£>, господа, снѣтг. бы что-нибудь!—предложилъ Егоровъ.
— В с е старыя, избнтыя пѣсни, надоѣли! — слабо запротестовалъ Ивановъ.
Чуваѳвъ ііотрегіалъ его по плечу.
— Ничего, Пѳтръ СергЬевичъ! В ы в ъ ыихъ каждыіі разъ
на новыіі манѳръ в))ете.
— Ужъ лучше сііойте вы намъ для начала что-ннбудь одинъ.
Чуваевъ всталъ к потянулся.
Развѣ что для начала!.. Что же сиѣть-хоѴ
Сочішенііі В . И. Веоесаеви. X. I.

— Спойте: «Такъ жизнь молодая».
Чуваевъ выиилъ стаканъ иива, ирислонился къ стѣнѣ л
охкашлялся. Немного помолчалъ, потомъ запѣлъ:
Такъ жизнь молодая проходитъ безслѣдно,
Л тамъ—тамъ ужъ близко конецъ;
II все, какъ посмотришь, такъ пусто, такъ блѣдно!..

Какъ будто совсѣмъ другой человѣкъ стоялъ теперь пѳрѳдъ
Василіемъ Михайловичѳмъ: Чуваѳвъ выпрямился, брови его
нахмурились, и въ нихъ легла скорбная складка; въ ыягкомъ
полусвѣтѣ, бросаемомъ абажуромъ лампы, его лицо смотрѣдо
сурово и необычно.
Чѣмъ вспомнить кипучую жизнь молодую?
Любовыо ль холодной. любовью ль безстрастной?..

Всѣ молчали. Просто, безъ всякихъ усилій, пѣсяя вдругъ
съюхііла І І Х Ъ и сблизила; всѣ лереживали одно н хо же, л
переживали вмѣстѣ, и хорошо всѣмъ было... A Чуваовъ пѣлъ,
и несдерживаемою тоскою зазвучалъ его голосъ при послѣднихъ словахъ пѣсни:
Застынь же ты, сердце, и съ жизнью нѳнастной!..

Егоровъ провелъ рукою по лбу.
— Славно, ей-Богу, славно!
-••• Ну, господа, топерь общес что-ніібудь!—предложилъ Василій Михайловичъ; онъ оживнлся, ему вдругъ сталн мильг
сго гостн.—Андрей Ивановичъ, за ваше здоровье!—обратіцся
онъ къ Чуваеву л съ любовью глядѣлъ на него.
Они чокнулись II выішліі.
Пробки хлопали. Исчезла прежняя неловкость, всѣ чувствовалп себя свободно. Пиво развязало голоса. Чуваевъ запѣвалъ, остальные подхватывали. Пѣли: «Ой, во лузяхъ»і «Гои,
ты. Днѣйръ», «Нс осенній мелкій дождцчекъ»...
І1 Васнлій Михайловнчъ нѣлъ. Голова его слегка кружилась; все вовругь прііняло мягкій, поэтііческій оттѣноіѵь; на
душѣ было грустно. Ошіть вспомнились ему два послѣдніе
года, бездѣятельные, иозорные: сердце спало, ыысль довольствовалась готовыыи отвѣтами и нн разу не шев.ельнулась
самостояте.іьно. II дальше. то жо будегь. A между тѣыъ онъ
учился, оиъ когда-то дуыалъ, искалъ... Ы все это для трго,
чтобы здѣсь, гдѣ таііъ нужны люди, только пьянствовать, сплетничать іі жал-Ръ, что но y кого научмться играть въ карты.
Еще работы в ъ жизни ыного,
Работы честной п святой..

Выло врѳмя, когда и оыъ говорилъ это, л оыи всѣ. Тогда

хорошо было жить, будущее было свѣтло, думалоеь, что нѳ на
пустяіси даны силы...
Знакомыя пѣсші звучали въ ушахъ и будили воспомйяанія.
И на остальныхъ всѣхъ пахнуло прежнимъ врѳмѳнѳмъ; лица
были задумчивы и грустяы.
— Эхъ, господаі—воскликнулъ Василій Михайловичъ прсрывающимся голосомъ.—Давайте старую споѳмъ, хорошую:
Этихъ чудныхъ ночей
Ужъ немного осталось,
Золотыхъ юныхъ дней
Половина нромчалаеь!..

Да, господа. нѳ половина. a всѣ промчались!.. Все назадй
осталось,—и ыолодость, и вѣра, и идѳалы...
Чуваевъ вдругъ усмѣхнулся.
— Ну, оставьте, Василій Михайловичъ! Какіѳ тамъ идеалы!
Пяво-то вохъ пейтѳ: совсѣмъ выдохлось.
Васіілій Михайловичъ осѣкся и опустилъ голову надъ столомъ.
— Нѣхъ, что же?.. У насъ... идеалы...
— 0 , Господи! Ну, какіе y васъ «идеалы»? — спроси.ть
Чуваевъ съ хакою улыбкою, чхо выдержалъ бы ее холысо человѣкъ, ыного и крѣпво вѣрящій въ сѳбя.
Василій Михайловнчъ пѳчально поднялся п сталъ ходйхь.
Остальныѳ хоже быліі недовольны. Чуваевъ вмѣшался совсѣмъ
некстатн: пива было выпихо достахочно, п хеперь нрѳжняя
недовѣрчивосхь исчезла; всѣмъ хотѣлось раскрыхь другь передъ
другомъ души, каяться въ чемъ-хо, дажѳ плакахь, пожалуй.
— Нѣхъ, господа, чтб ясе? Неужто хакъ-хаки н не было y
насъ ничѳго за душою? — сказалъ Егоровъ н сердито нокосился на Чѵваѳва.
Чуваовъ злорадно усмѣхнулся.
— Было, Алексѣй Ивановичъ, — кхо спорнхъ! Только ужъ
давно быльемъ поросло... Чего жѳ вспомннать? Всякій заранѣе
знаетъ, чхо другой скажехъ: «Эхъ, господа, — было, a хеперь
нѣхъ... a могло бы быть»... И все-хакіг не будетъ... Старая
яхо исхорія, Алексѣй Ивановичъ, a наше пошехонское дѣло
хеперь—пиво пихь.
Чуваевъ попалъ въ хочку. Оиъ въ двухъ словахъ исчерпалъ хо, чт0 другіе собирались выразить въ длипныхъ рѣчахъ, о чемъ гоховы были плакахь хохь и пьяныыи, но искренними и горькиыи слезами. И вохъ хеперь эти накипѣвшія
слезы іі рѣчи уиерлись въ пусхое ыѣсхо.
Всѣ неловко молчали. Вѣтерч. ударилъ въ окно брызгами
дождя, въ спальнѣ стукнула схавня... Василій Михайловичъ
ходилъ по комнатѣ и поглядывалъ на С В О І І Х Ъ замолкшихъ госхей.
3*

И вдругъ онъ почувсхвовалъ, какъ всѣ они несчастны и,
главное, какъ одипоко несчастны, какъ тяжело имь нести эхо
одинокое горе. И что-то горячее шевѳльнулось y него в ъ
сердцѣ, ему захотѣлось сблизить ихъ всѣхъ, хохѣдось сказать:
«Господа! Чуваевъ правъ, — всѳ ото такъ. Но для чего намъ
обманывать другъ друга, для чѳго давить въ собѣ то, чтб
рвется наружу? Посмотрите, какіе мы всѣ измученные, какъ
темно u холодно на душѣі Вѣдь искра была,—почему жо она
погасла, почѳму не разгорѣлась? Почему жить такъ тяжело?!.»
Но ВасилШ Млхайловичъ ничего не сказалъ: онъ видѣлъ,
тенерь его слова ни въ комъ не нашли бы охголоска. Чуваевъ
заставшгь всѣхъ очнуться, и каждыя поспѣшилъ снопа пугливо
заііѳреться в ъ себѣ. В с ѣ были несчастны,—да; но никто изъ
Н І І Х Ъ не уважалъ своего горя, да И не стоило оно уваженія...
Вохъ это-то лослѣднее съ особѳнною ясностью почувствовалъ
Василій Михайловичъ: да, горе ихъ — горо дряблоѳ, бездѣяхѳльное, ему нѣхъ оправданія; схыдиться его нужно, a не
нестн въ люди.
И еще болѣе чуждыыи, еще болѣе далекими стали всѣ другь
другу...
— A 4xô, госиода, вѣдь пива-хо нѣхъ большо,—вдругь сказаль Егоровь.
— Какъ нѣтъѴ—испугался Василій Ыихайловичъ. — Я велѣлъ Махренѣ полторы дюжины лринесхи, a хухъ всего десять
бухылокъ.
Онъ сталъ искахь на окнѣ, подъ столомъ, вышелъ вь кухню
и разбудилъ Махрѳну: оказалось, она нѳ дослышала и прннесла холысо десяхь бухылокъ; телерь итти было ужѳ поздно.
— Чорхъ знаетъ, чтб такое! Хоть бы дюжину, a то какіято десять бутылокъ! — съ досадою сказалъ Василій Михайловичъ. — Ну, чхб же, господа, давайте хоть такъ чхо-нлбудь
еще слоѳмъ.
Но дѣло не і;леилось. В с ѣ опять замолчали. Это не тлхій
ангелъ лролетѣлъ, a лроползадо чхо-то мутное, тяжелое, скверноѳ. В ъ окна сыохрѣла темная ночь, дождь стучалъ ио крышѣ,
въ кухнѣ храпѣла Ыатрена... Молча всѣ лоднялись, ыолча
сталы расходихься.
— Пошехонцы ѣдугь, цыцъ! — сѳрдито ворчалъ Чуваевъ,
лробираясь черезъ огроыную лужу ла дворѣ и охмахиваяоь
З О Н Т И К О І П . охь собакъ.

НА

МЕРТВОЙ

ДОРОГЪ.

ІІзморенный ходьбою и зноѳмъ, я сидѣлъ съ Млхайлой на
порогѣ его убогой, крыхой соломою схорожки.
Вдали, гдѣ схепь сллвалась съ сверкавшимъ небомъ, дымились хрубы шаххъ, громыхали товарные поѣзда. Кругомъ же
всѳ дышало покоомъ л запустѣніемъ. За лощинкою, подъ
соломеннымъ наиѣсомъ. молчаливо юхилась кресхьянская шахха,
a ыиыо насъ бѣжала вдаль узкая, пыльная полоса хравы,
лъ ней рыжѣли расхрескавшіеся рѳльсы. Эха заброшенная желѣзная дорога принадлежихъ крупному углепромышленшіку Сохатову и ведехъ на давно уже вырабоханный Солодиловскій руднлкъ; но Сохаховъ нѳ снимаехъ рѳльсовъ: онъ
разсчлхываехъ заарендовахь y крестьянъ богахый углемъ учасхокъ рядомъ съ Солодиловкой; если же снять рельсы, хо
прлдется опять хлопохахь объ охчужденіи зѳмли подъ подъѣздной пухь. И вогь тянехся ло схепи ыертвая дорога. Шлалы
погнили, рельсы заржавѣли u заросли бурьяномъ; y иереѣзда
нѣтъ засхавы, нѣть дажо схолблка. И Млхайла одиноко бродихт» ло прохопханной в ъ бурьянѣ тропинкѣ, оберегая рельсы
и шпалы отх» расхлщенія.
Былъ шестой чась вечера. Зной схоялъ жесхокій, солнечный свѣхъ рѣзалъ глаза; вѣхѳрокъ дулъ со схепи, какъ изъ
жерла раскаленной иечн, и вмѣсхѣ съ нлмъ охъ шахтъ доносился осхрый, противный запахъ каменноугольнаго дыма...
Мухи назойливо ллплл къ нохяому лиду, въ головѣ мухилось
отъ жары; на душѣ накипало глухое, безпричинное раздраженіе.
Михайла, съ хрубкою въ зубахъ, сидѣлъ рядомъ и разсказывалъ мнѣ о своей далекой орловской деревнѣ, о кулакѣсхаршинѣ, забравшемъ въ руки всю волосхь.
— Кабакъ открылъ, лавку охкрылъ!.. В ъ волосгные схаршины иопаль!..—говорнлъ онъ, ырачно и негодующе глядя
вда.и». — Ребяхеіікаыи вмѣсхЬ въ рюхи игради, a хеперь по-

сиотри: пару гнѣдыхъ завелъ,—лихіе кбни, такъ н ерз&ютъ,—
ахнешьі.. Заговорятъ н а сходѣ: «учѳсть бы егоі»—«Ишь —
скажетъ,—податей пе платятъ, a тожQ—учтпъ!.. Разговариваютъ, сукины дѣти, заковыриваютъ!..»
Ужъ больгаѳ часу разсказывалъ мнѣ Михайла о всевозможныхт, бѣдахъ II притѣсненіяхъ, которыя ему пришлось претерпѣть в ъ жпзніг. Я слушалт, и, угрюмо глядя на изнемогавшую ота зноя степь, думалъ о томъ, что мнѣ не скоро еще
можно итти далыде, что ещѳ не одинъ часъ придется мнѣ
провести здѣсь, лережидая жару. Стыдно лризнаться, но мало
еочувствш вызывали во мнѣ разсказы Михайлы. И степь безсильно выгоравшая подъ соліщемъ, іг лѣнивый, душний воздухъ, л негодуюіція сѣтованія Михайлы,—все дышало чѣмъ-то
такимъ тоскливымъ, разслабляющимъ и безнадежньшъ... Странно
оыло подумать что гдѣ-нибудь тепорь свѣжо и прохладно,
что есть н а свѣтѣ бодрые, дѣятелыше u неунывающіе люди.
Н а далекнхъ Аѳанасьевскихъ копяхт. раздался гудокъ н а
иего откликнулась одна шахта, потомъ другая,—и вскорѣ вся
ихъ дымящаяся дѣпь загудѣла н а разные тоны дѣловитоугрюлыми гудками. Откуда-то изъ-за горизонта чуть слышно
донесся звонъ дерковиаго колокола.
— Ko всенощной звонятъ —сказалъ Михайла, снялъ шапкѵ
іі сталъ крестпться.
Колоколъ продолжалъ мѣрио звенѣть, д его звонъ съ трудомъ дробдвался сквозь иоющее гудѣніе шахтъ.
— Нынче ночью отецъ-ііокойшікъ приходилъ ко мпѣ —
ломолчавъ, заговорплъ Михайла:—въ тулупѣ ловолт, в ъ лов ы х ъ валенкахъ, другую пару въ рукахъ дсржнтъ. — «Все
1-овордтъ, Миша, нош зябнутъ, никакъ не логу согрѣться» '
ііанлхидку бы надо отслужпть...
Михайла задуычлво поглядѣлъ вдаль, гдѣ медленно струился
н лероллвался горячііі воздухъ.
— В с е ііблнну желаютъ родители, барннъ, a мы отощали!..
трубгу " _ Т Я Ж е Л ° В З Д 0 Х н у л ъ о н ? и с т а л ъ Раскуривать догасшую
Гѵдкл смолкли одлнъ за другимъ. Затихъ благовѣстъ. Толысо
оезчпсленные жаворонки звенѣлл и заливались в ъ ярколъ
небѣ, іі казалось, что это зиенитъ сало нобо,—звенитъ одноооразно, назойливо... Да и въ небѣ ли это звеннтъ? Н е звенитъ ли кровь в х разгоряченной головѣ?.. Ковыль волновался
и сверкалъ лодъ солнцемъ, какъ лаледькіе клубы Сѣлоснѣжпаго пара. По сгепл шныряли юркіе рыжіо овражки. Ивъ
рудпичныхъ трубъ лѣпиво валилъ дыих и ддиншлмя, мутпымл
полосами тянулся по горлзонту.

Мимо сторожкм Іірошелъ худоідавый, бородатый ^ ліахтеръ
въ синей блузѣ, с ъ козканою сумкою за илечами. Замѣтивъ
насъ, онъ в ъ нерѣшитѳльноСти остановился л вдругъ круто
повѳрнулъ къ сторожаѣ.
. — Дозвольте, господа, иемножко посидѣть съ вами!—произнест. онъ с ъ быстрой улыбісой,—Жарко, нѣтъ никакой возможности птги.
— Просимъ милости!—отвѣтилъ Михайла.
Я гдѣ-то узкъ видѣлъ это нѳрвное лицо съ впалыми щекади
и странно блестяпщмл глазами, съ быстрой, нескладной улыбкой, видиыо, очень рѣдко появлявшеюся н а губахъ. Шахтѳръ
спустилъ ст. плечъ су.чку, прислонилъ ее кт. облупившѳйся
стѣнѣ сторожки л ѵтеръ платкомъ потный лобъ.
— Никитинъ, да это вы!—вдругъ сказалъ я .
— . Какъ же! Я самый.
Встрѣчался я с ъ Никитинымъ, л но одинъ разъ, н а Миримаповскомт. руднпкѣ, в ь одномъ пзъ «балагановъ», какъ здѣсь
называютъ рабочія казармы. Зайдешь в ъ праздникъ в ъ балаганъ,—все пьяно, н а нарахъ кийитъ игра въ карты и орлянку, въ воздухѣ однл только скверныя слова и слышны; a
Никитинъ молчаливо сидитъ за столомъ, склонясь худымъ
лицомъ надъ какими-то чертежамл; вокругъ разложены краски,
готовальия, лияейки. Заговоришь съ нимъ,—онъ отвѣчаѳтт.
очень вѣжливо, но односложно л сдержанно. Первоѳ время я
лрішималъ его за механика, но потомъ ѵзналъ, что онъ простой ліахтеръ.
Никитинъ прлсѣлъ на свою суыку и закурилъ папиросу.
— В ы куда жо это направляетесь?—спросилъ я.
— Н а Карачевскіе рудпикл пду. Взялъ расчѳтъ уМириманова.
— Чтб такъ? Порядіш тамошпіѳ нѳ нравятся?
— ІІѢтъ, что же? Гдѣ нп работай, все одно... Дѣло y мспя
есть в ъ Карачсвскихт. руднлкахъ.
— Дѣло?
— Да... Кос-что надобно тамъ поразвѣдать, посмотрѣть...
— Т.-е. чтб же имепно?
Ншштинъ уклончиво отвѣтилъ:
— Такъ... Свои различныя дѣла.
Ужъ іі раиыне пѣсколько разъ н а т л разговоры съ нимт.
ковчались такимъ образомъ. ІІрц прежнлхъ встрѣчахъ мпѣ
нногда казалось, что ІІикитипу хочотся поговорить со мною,
a заговоришь, — ояъ вспыхнстъ и отвѣчастъ односложно и
уклончиво. Но теперь, повидииому, Еикитинъ рѣшился побороть свого 8астѣнчивость. Опъ покраснѣлъ, полравнлъ подъ
собого сумку II огляді.лъ яеия бідстрьшъ, пспытующцмъ ВЗГЛЯДОМЪ.'

аштш
— Т.-е. каргинм, значитъ?

— п ' ; а н ? Х ; И ? Г Г ! ~ 8 А П Н Р Ш И С Ь ' о т в ѣ т и л ъ Никитинъ.

ч

-

^

І

Г

"

"ортреты

р ѣ
—
Ä
—

д а Ж Г М И '
« Ч » « . і ц ш » теребя
Почеяу это васъ такъ интереоувгь?—cmnoxn »
.
е
т
ь
г
S
S
Ä
^
A вотъ лозвольте васъ спросить, можегъ, вы дгнѣ nfe

аа

ш ю

— дакихъ ллантовъ?
— A руднлковъі
— Для чего же ихъ псчатать?
Яикитинъ удивился.
— Для чего? Для нравоучѳніяі
ліы молча уставились другъ на друга.

e

^

^
"
»
T
Â
Â
f
f
ï
ï
r
t
b S ^ S B H — Есть.
— Есгь?.. Тамъ вентиляція такая, что есть ли она нѣ™

неумѣло начерченныхъ л раскрашенныхъ плановъ. Развертывая передо мною одинъ планъ за другимъ, Никитинъ сталъ
объяснять мпѣ, въ чемъ заключаются недостатки вентиляціи
въ шахтахъ. Я незнакомъ съ вопросомъ о рудничной вентиляціи, но чувствовалось мнѣ, что критика ІІикитина представляетъ собою что-то крайнс нелѣпое. Впослѣдствіи я разсказывалъ о своемъ разговорѣ съ яимъ пѣсколышмъ лнженерамъ, и всѣ они нашли, что указанія Никитина въ корнѣ
игнорировали самыя элементарныя правила горнаго искусства.
— Вогъ въ чемъ все дѣло! — закончилъ Никитинъ свои
объясненія. — Это все на плантахъ видно, В С Я І І І Й сразу бы
понялъ, кабы пропечатать... Азбуки вотъ y насъ печатаюгъ,
ситцы печатаютъ,—отчего же но лочатаютъ плантовъ?.. Двѣнадцать часовъ народъ въ шахтѣ сидитъ, a дышать ему нечѣмъ. Воротится ліахтеръ домой и помретъ. Вы взрѣжьте его,
лосмотрите, — y лего всѣ кишки лропятались газомъ... Вотъ
отчего нашего народу рассейскаго такъ много помираѳтъ!
— До-овольно его, хватитъі—съ усмѣшкою произнесъ Михайла.—Хлѣба нѣтъ, ѣсть лечѳго... Иогляди, надѣлы-то какіе
стачи: куридѣ ступить некуда.
— «Хватитъ»!.. A вотъ помрешь,—дѣтн останутся,—сдержанно возразилч» Никитинъ.
— Э, живы будутъ—и сыты будутъ, — сказалъ Михайла,
махнувъ рукою.—Вырастугъ, сами работать станутъ.
— В ы и въ Карачѳвсие рудники для того поступаете,
чтобъ планъ снять?—спросилъ я Никитина.
— Для этого самаго. Я уже разспрашивалъ рсбятъ: много
непорядковъ тамъі Дождутся взрыва, какъ Равицкіѳ! Слыхали,
въ Равицкомъ рудникѣ зимою взрывъ былъ? Двѣнадцать чѳловѣкъ побило газомъ!.. Это чтб же такое? Должны бы они
смотрѣть, илм нѣтъ? ІІавесть хотѣли, — и навели, и сдѣлали
дѣло... Двѣнадцатъ человѣкъ погубили!.. A всѳ оттого, что
вентнляціи нѣть.
— Развѣ отъ этого? A я слышалъ, — оттого, что работы
производились безъ лредохрашітелышхъ ламнъ.
— Нѣтъ, тугь дѣло но въ лаыпахъ! Лампы чтб!.. Тутъ
штука вотъ какая: вентиляціи настояіцей не было. Я ваыъ
сейчасъ все это лравильно докажу. .
Никитинъ порылся въ сверткѣ, досталъ лланъ рудника РаВИЦІШХЪ.

дину къ человѣку. Я « ш ъ сейчас^ все это объ сню
его

Н

Т ннс см мъ Ъ0Д, °а зSа лSоiс ?ь С У Ш Ш Т 0 Л С П Ш
л развязал»
'
около доеятка большихъ, довольно

— Извольте смотрѣть: вотъ она нижняя продольная идетъ,
вотъ она — ворхняя. Ііо мдштабі/ въ каждой лятьдесятъ саженъ длины. По нимъ ка„иЦ, вѣтеръ должѳнъ бы ходить?
Чтобъ шашш срывалъ! A нихъ' народъ задыхаѳтся... ІІо-

чему туті. просѣка нѣтъ, позвольто спроспть? Отъ бремсберга
долженъ во всю длину просѣкъ _ итти къ вснтиляціоняой
лечи,—гдѣ онъѴ—Никитинъ спрашивалъ отрывисто и строго,
оловно обращался къ невидимому подсудямсшу.—ІІочему воздулілая : шахта пъ сторонѣ поставлена?.. Я ішъ все это въ
лодробностіі объяснллъ; письмо послалъ. :• Недѣлю жду,. другую,—не лілютъ отвѣта. Попіелъ самъ... «Получили письмо?»—
При этомъ Никитинъ грозно нахмурилъ брови; затѣмъ откинѵлъ 'голову и. прищуривъ лѣвыіі глазъ, лротянулъ медленно
іі высокомѣрно: — По-лу-чи-ли, но намъ нѣтъ' надобности давать вамъ отвѣтъ. — «Иоч-чему лѣтъ надобности?!»— Потому
что это дѣло до васъ не касается.
Никитинъ замолчалъ и выжидательно взглянулъ на меня
своими странно блесгЬвшими глазами.
—- Позвольте спросить: какъ это, лринадлежно і;ъ ихъ
званію? ѵ •
Я съ сожалѣніемъ пожалъ ллечамл.
,
— Разумѣется, этого и слѣдовало ожидать. Съ какой статп
они вамъ будутъ давать отвѣтъ?
— Небось, какъ ігланты пропечатаютъ, такъ придется отвѣтъ дать!
— Да и тогда паврядъ лл прпдется.
Я сталъ доказыпать Никнтипу совершенную безцѣльиосп.
л ненужность его предпріятія: плановъ его никто іг покуиатт,то нсстанетъ, если же:кѵпіітъ, то все равно ничего ле лойметъ; о тяжеломъ ліоложеніи шахтеровъ уже ыного лисалось
въ газетахъ. a дѣла все ндетъ полрежнему; изданіемъ плаиовъ тутъ мало поможешь... Михайла сочувствоино лоддакіівалз.. Никитинъ оживился; на саыолюбивомъ ліщѣ выступвлн
красньш пятна, глаза враждебпо заблестѣлл.
— Какъ это вы можетѳ говорить, что пичего поиять пельзя? — возражалъ олъ. — Тутъ нсякій можетъ понлмать! Нзвольтѳ смотрѣть.
И онъ разворачивалъ передо ыною однпъ планъ sa другиыъ іі взволнованно водилъ пальдемъ по желтымъ, краспымъ
л сѣрыыъ квадратикамъ, ло неиолягнымъ для меня надписямъ: «квершлагъ», «бремсбергъ», «капитальный просѣкъ»
и т. п. Для Ншштина эти планы, въ которые опъ вложилъ
столько любви л труда, впдіімо, дышали ЖІІЗПЬЮ; ему казалось, достаточно любому взглялуть па пихъ, чтобъ сразу по-:
лучить яркоѳ лредставленіе о тяжелой судьбѣ шахтера. Я
БІІДѢЛЪ, разубѣждать ІІліштлпа было бѳзполезпо: слпшкомъ
ужь онъ сжился съ своішъ дѣлоігь, чтобъ такъ легко отказаться отъ него.

— ІІу, во всякомъ случаѣ. дай вамъ Богт. удачи!—сказалъ
—Если обратятъ вниманіе на вашл лланы, то вы сдѣлаете
хорошее дѣло... Вы чтб же, сами собираетесь издать ихъ?
— Обязательно!—неумолимо огвѣтилъ Никлтинъ, словно я
просилъ его пощадить тѣхъ, для кого онъ готовллъ ударъ
изданіѳмъ сволхъ плановъ. — Развѣ всѣ эти безобразія возможно дозволять? Нѣ-ѣтъ!..
Онъ быстро свернулъ планы и молча, не глядя на мегог,
сталъ укладывать лхъ въ сумку: увязалъ сумку, надѣлъ на
іілечіі.
Я спросилъ:
— Чтб это, вы улсъ иттн собираетесь? Вѣдь жарко еще.
Посидѣли бы, перѳждали, пока жаръ спадетъ.
— Время лтти: л такг> дай Богъ къ ночи поспѣть... Просимъ прощенія!
Никитлнъ угрюмо приподнялъ фуражку, поправилъ рѳмнл
на плечахъ и пошѳлъ ііъ рудникамъ.
— Тоже—планты лечатать собрался!.. Землемѣръ!.. — Михайла лронически глядѣлъ еыу вслѣдъ.—Вотъ какъ наладитъ
его хозяинъ ло шеямъ, чтобъ не въ свое дѣло не совался,
такъ забудетъ о плантахъ думать!
Онъ выбилъ о порогъ выгорѣвшую трубку, сталъ набивать
ее табакомъ. Нлкитинъ, мнновавъ соломѳнный навѣсъ крестьянской шахты, быстро и нервно шагалъ по пылвной дорогѣ.
— ІІропшбеіііь лхъ плантами! Вонъ y наліего х о з я и н а , —
иоди-ка, погляди, въ какихъ конурахъ народъ живетъ! Собаку въ такую землянкт загнать совѣстно, a y него въ каждой по два семейства да ио два нахлѣбника живетъ. Зайдешв
въ зсмлянісу осеяыо, — грязь, слякоть, хлѣвъ настоящій, народу, что сяоповъ въ сжирдѣ... A на Солодиловкѣ вонъ огроыадныя зданія пустыя стоятъ, чортъ нхъ душитъ!..
II опять полился лотокъ суровыхъ обличеній. II вдругъ я
опять иочувствовалъ, иаісъ кругомъ жарісо, душно п тоскливо...
Солнце жгло безъ яощады л отдыха; нечѣмъ было дышать,
воздухъ былъ горячій и влажный, какъ въ банѣ; ласточки
низко носились надъ степыо, задѣвая крыльями жѳлтую траву.
Никитивъ ужъ ясчезъ изъ вяду. Вдали, на дорогѣ, дяинною
полосою золотилась лыль, вч> лыля двигался обозч» съ углемъ,
Волы ступали, устало ломахнвая свѣтло-сѣршш головами,
хохлы-погонщики, понурнвшись, шлн рядомъ. Всѳ изномогало
отъ жары...
A Ыяхайла, попыхивая трубкою, неутомпмо разсказывалъ
о безчисденнідхъ злоупотреблѳпіяхъ здѣшнихъ углепромышлѳнниковъ,—я ропхалъ, ропталъ безъ конца...
я>

Кругомъ стало темнѣй. По степи пошла тѣнь. Воцарплась
странная тишнна.
Михайла прислушался и сказалъ:
— Никакъ гроза идетъ.
Я вышелъ въ степь. Съ запада медленно, словно подкрадываясь, ползли по небу тяжелыя грязно-желтыя и лиловыя
тучн; чуть слышно иогромыхивалъ громъ. Всо вокругъ примолкло, вѣтеръ упалъ. A далеко на западѣ, по дорогѣ, вился
и клубился огромный столбъ золотистой пылн; на глазъ этотъ
столбъ двигался медленно, но чувствовалось, что онъ мчится
ст» страшною бнстротою. Вотт» онъ захватнлъ и окуталъ могилу y перекрестка... Вдругъ кругомъ все завыло и засвистѣло. Отъ крестьянской шахты взвилась туча чсрной пыліг
и смѣшалась съ набѣжавшимъ золотистымъ вихрсмъ. Трудно
было стоять на ногахт., пыль залѣпляла глаза, набивалась въ
ротъ. Громадиые клубы ея, словно спѣша куда-то, нѳслись
между шахтой и сторожкой, перебѣгали наискосокъ рельсы и
исчезали за балкой. Сквозь пыль едва видны были на дорогѣ
тѣни обоза; хохлы стояли на фурахъ и, согнувшись, поспѣшно
надѣвали развѣвавшіяся по вѣтру свиты; волы склонили свои
красивыя рогатыя головы навстрѣчу вихрю. Вдругъ рѣзко
блеснула молнія, по небу, съ запада на востокъ, съ оглушительнымъ, прерывистымъ трескомъ пронесся громъ, повернулъ
обратно и съ глухимъ грохотомъ скатился за шахту. Хлынулъ дождь...
Дождь хлынулъ крупный, частый; онъ съ силою забилъ по
землѣ, заволакивая еѳ мелкою водяною пылью. Даль замутилась, все небо стало ровнаго сѣраго двѣта, и только на югѣ
шевелились и быстро таяли мутные клочья тучъ. Свѣжій вѣтеръ мчался по степи, въ брызги разбивалъ силошныя струи
дождя, и, казалось, какія-то туманныя тѣни несутся подт»
дождемъ вт» сырую даль. Молніи то и дѣло сверкали малиновымъ свѣтомъ, громъ весело катался по нобу изт» конца въ
копедт». Пѳредъ сторожкою образовалась большая лужа; она
росла, вздувалась и, обогнувъ полынные кусты, медленно поползла по дорогѣ, оставляя за собою грязный, пѣнистый слѣдъ.
Мы съ Михайлой сидѣли въ сѣндахт» сторожки, — онъ на
боченкѣ дзъ-подъ кваса, я на скамейкѣ. В ъ дверь тянуло
бодрящею, влажною прохладою; грудь жадно дышала. Михайла оживился: сго суровсе, всѳгда нахмуренное лицо смотрѣло теперь мягко и радостно.
— Вотъ такъ дождичка Богъ послалъ! Гляди-ка, какт» теперь яровые иодымутся!.. Гляди-ка, какъ дшеница задвѣтетъ!..

!

Я слушалъ съ невольною улыбкою, и въ то же время сжималось сердце отъ жалости къ Михайлѣ: онъ сіялъ такимъ
довольствомъ, такимъ торжествомъ, какъ будто и ѳиу самоыу
дождь сулилъ невѣсть какія выгоды; но я прекрасно знадъ,
что ничего здѣсь y Михайлы нѣтъ, кромѣ тянущейся перѳдъ
наыи ржавой, гнилой дороги, заросшѳй негоднымъ бурьяномъ.
На тропинкѣ показалась жѳнщина въ выцвѣтшемъ голубомъ
нлаточкѣ, съ котомкою за плечами. Она бѣжала, согнувшись
и опустивъ голову, обливаемая дождемъ; вѣтеръ трепалъ мокрую юбку, липнувшую къ ногамт». Путница черезъ лужи добѣжала до нашей сторожки и, охая, вошла въ сѣнды.
— 0 , Господи-батюшка!.. Вогъ дождикъ-то полилъ!—дроговорила она, тяжело дыша. — Ужъ д не чаяла добѣжать...
Здравствуйте. господа честные!
— Эвъ тебя дромочило! — соболѣзнующе воскликнулъ Михайла.
— Да ужъ бѣжала, бѣжала... Вижу, тучки идутъ, a укрыться
некуда. Спасибо, хатка ваша по дорогѣ встрѣлась.
Она спустила сь плечъ котомку, поставила въ уголъ и положила на нее свою бѣлую камышевую трость съ жестянымъ
набалдачникомъ; потомъ подошла къ двери н стала выжимать мокрый, отрепанный лодолъ юбки. Лицо y путницы
было худое, почти черное отъ загара, и на немъ странно
бѣлѣли бѣлки глазъ.
— Льетъ, льотъ дождикъ—не судоыъ Божіимъ!..—усталымъ
голосомъ произнесла она и сѣла на оирокинутый дощатыіі
ящивъ.—Дорога-то эта на Таганрогь идетъ, ай нѣгь?
— На какой Таганрогъ! На Солодиловку дорога идегь.
Путница огорченно іюкачала головою.
— То-то я все с.мотрю: что это, словно... A ынѣ въ Ясиноватой сказали,—на Таганрогъ.
— Тутъ дальше Солодиловки-то и дороги нѣту... Какъ же
это ты такъ? Сиросила бы толкоиъ, иоразвѣдала.
— Такъ, видишь ты, сирашивала я; сказали,—сюда итти.
— Ыа Константиновку надобно было тѳбѣ итти, вотъ куда.
— То-то на Костентиновку, значитъ! A мнѣ говорятъ,—сюда.
— Зачѣмъ сюдаѴ Нѣть... ЬІа Таганрогь здѣсь не пройти.
Надобно было тебѣ толкомъ сдросить,—всякій бы показалъ.
Тутъ и малый рѳбѳнокъ нѳ скажетъ илохо. Придется назадъ
ворочаться тѳбѣ.
Путнида вздохнула.
— Задаромъ сколько верстъ прошла! JI такъ ужъ идешьидешь, не знаешь, когда коньдъ будитъ. Horn одухли, язвы
ио шшь 1І0ШЛИ...

— A издалека идешь?
—^ Изъ Іерусалима.
— ЬІа богомолье ходила?
^ На богомолье.
— В ъ пути-то вамъ долгонько приіилось побытьі—сказалъ я.
-*— Да вотъ отъ Одѳосы никакъ седьмыя сутки иду. Еще
сііасибо кондуктору, подвѳзъ на машинѣ,—рубль и два двугривеняыхъ взялъ... Тяжело тепѳрь итти. Вышли мы осѳнью, тогда
хорошо было, дожди шли. A теперь земля твердая,—силъ нѣтъ,
жарко... A все-таки лѵчшѳ, чѣмъ по морю. — прибавила она,
яомолчавъ.—Вотъ гдѣ мукъ-то натѳрпѣлись! Качаетъ пароходъ,
народу много, скотъ тутъ же; всѣ на одну сторону сбяваютея.
Рветъ всѣхъ, духота... Вспомнишь, тяжко становится!
— A въ Іерусалимѣ жарко было?
— Жарко... Мы тамъ больше отъ воды пропадали. Воды
мало тамъ; и холодную и горячую туркн продаютъ за деньги.
Вода тяжелая, вредная. Ыного тамъ съ нея нашего народу
яомерло.
- — Таыъ что же, турки все?—съ любопытствомъ спросилъ
Михайла.
•
Болыие турки. Сурьезеый народъ, все, знай, молчаігь.
Ходятъ они ббсые; какіѳ ни будь острые камнн, никогда не
обуютея.• Скажи иыъ:. «хороию—нѣтъ!»—это имъ пріятно.
*— Ишь! Любятъ!—засмѣялся Михайла.
— Да...—улыбнулаоь богомолка.—Греки тоже-есть. Онн нашей вѣры, a только ничего не поймешь, чтб они, прости Господи, лопочутъ: «орйсиха! ерасиха! ерасиха! Еркнь! ѳрань!»
A то еще: «бёршаі берша!» И патріархъ-батюшка то же самое, по-грецки. Погодите, вотъ я вамъ его сѳйчасъ въ панорамѣ покажу.
Она развязала котомку, достала плохонысій стереоскоиъ и
пачку фотографій. Мы перешли къ порогу, ближе къ свѣту.
Теперь дождь ыоросилъ лѣниво и скѵпо, тучи уходили на
востокъ, и перекаты грома доносились нздалека.
Богомолка вынула изъ пачки двойную стереос.копическую
фотографію іерусалимскаго патріарха.
— Вотъ онъ яатріархъ-батюшка!.. В ъ панорамѣ ояи двое
въ, одно нойдутъ.' Дай-ка, я его вставлю. Шибко хорошо в ъ
панорамѣ выходитъ! Къ свѣту толысо ладые.
Стекла в ъ стереоскоиѣ были яузырчатыя и мутныя, видно
въ нихъ было плохо. Богомолка стала намъ показывать другія фотографіи, съ видамя святыхъ мѣстъ. Мы смотрѣли въ
стереоскопъ, a богомоліса давала объясненія.
— Дубъ мамврійскій,—онъ въ панорамѣ болыяой оказы-

вается... A ото будетъ градъ Виолеемъ, гдѣ Хриотосъ родился...
Гробъ Госіюдень изнутри... В ъ зтомъ самомъ гробѣ въ Христову пятнііцу благодатный огонь съ неба сходитъ.
— Мнѣ нрнходилось объ этомъ слышать, что огонь оходитъ.
Скажите, вы сами не видѣли этого?—спросилъ я.
— Какъ же но видѣла?.. Вотъ нридетъ Христова пятница,
народу сойдется видимо-невидимо. Пріѣдетъ иатріархъ,—видалн его въ панорамѣ?.. Турки его сейчасъ раздѣнутъ до рубашки, осыотрятъ всего, обыщутъ, нѣтъ ли гдѣ спичекъ, и запираютъ въ гробъ Госиодень. Онъ стоигъ тамъ, молится, a мы
ждемъ, не шелохнемся. Вдруп. в ъ дырочку ударяетъ съ ноба
молонья. Туріси отішраютъ гробъ,—патріархъ выходитъ, a въ
рукѣ y него свѣча горитъ. Тутъ y всѣхъ такой восторгь подымается! Ревутъ, ревутъ, какъ ребятишки ыалыѳ... Особенно
арапы, нашей вѣры,—таішхъ много; такъ тѣ смотрятъ, другь
дружкѣ на ялечи позабираются... Колоколовъ тамъ ма.ю, и
ояіі' в ъ дерквя самой висягь; тоже въ доскн такія быотъ. Такъ
вотъ, какъ выйдетъ патріархъ со свѣчой, сейчасъ—въ иадки,
въ досіси, в ь лузыки УТИ!.. Арапы пляшутъ, в ъ ладоши щелкаютъ... В с ѣ зажигаютъ себѣ свѣчи,—по тридцать трн свѣчки
y каждаго, вокругь руки навязаны,—и начинается служоніе...
И вѣдь каісой, парнн, огонь-то! Воть. такъ водишь свѣчон
(разсказчида быстро развязала узелъ головного ллатка иміодняла загорѣлый подбородокъ, рѣзко отдѣлявшійся отъбѣлой шѳи),
В О Д И І І І Ь , водшиь, кажись, все спалило бы; A ничего не жжетъ!
— Не жжетъ?!—съ одушевленіемъ спросилъ Михайла.
— Ни капелыси!.. Другой арапъ въ безуміе придетъ,—
огнеыч» этямъ въ гкивотъ себя тыкаетъ, в ъ лицо,—и ничего...
Отъ всякнхъ болѣзней этотъ огонь помогаегь.
На дворѣ иачинало темнѣть. Дождь прекратился, но небо
было поврито окладными тучаші; съ крыши капало. Кругоыъ
трещали сверчки, в ъ сосѣдней балкѣ слабо и неувѣренно щелкала камышевка, нвумѣло. иодражая соловыо.
— Однажды не захотѣли, чтобъ правосіавнылъ огонь достался,—продолжала богомолка, помолчавъ.—Сговорились всѣ:
но пускать! Вотъ стали оніі въ церкви, залерлись всѣ:.турки,
католшш, армяне и четвертые... To ли скопцы, то лн, я ужъ
не знаю, кто. Кажется, словно... Ко-ин... Нѣтъ, ужъ не знаіо,
не могу назвать.
— Копты?
— Да, да, К О І І Т Ы І Стоятъ... A русскіе возлѣ церквн. Вдруі-Ъ
съ неба молонья, всѣ свѣчи y русскихъ зажгла. A тѣ стоялистояли, но дождались ничего. Выходятъ, a y русскихъ свѣчн
горятъ. Съ той поры сталн пускать.

— Пустигаь, братъ, какъ безъ русскигь ничѳго не сможѳшь
сдѣлать!—негодующе сказалъ Михайла.—Они тожѳ—рады православнаго человѣка обидѣтьі Вонъ землякъ y насъ съ войны
воротядся, сказывалъ; чтб они тамъ дѣлали, турки эти,—не
накажи, Господи! Православныхъ христіанъ, чтб барановъ,
свѣжевали; кишки имъ выиускали, на огнѣ жарили!
Богомолка задумчиво выслушала Михайлу, видимо носясь
мыслыо далѳко.
—• Ужъ чего-чего тамъ ни насмотришься! — снова заговорила она.—Ей-Богу, смотришь—и сама не зиаешь, чтб это
съ тобою: и ужасно какъ-то и весело... Золотыя ворота тамъ
есть, теперь ихъ турки камнями заклали; въ эти ворота Христосъ въѣзжалъ на ослѣ. Евреи Ему стдали по дорогѣ бархаты-шелки, a Онъ говоритъ: «Нѳ поѣду ио бархатамъ-шелкамъ, поѣду по вербамъ, чтб мнѣ дѣтіі настлали». Евреи смотрятъ, — « зачѣыъ, говорятъ, Онъ по вербамъ ѣдотъ,—царь, что ли?.. »
Хотѣли дѣтей поразогнать... Только Христосъ имъ зтого не
дозволилъ, говоритъ: «Нѳ препятствуйтѳ имъі Если, говоритъ,
воспрепятствуете, то аще камни возопіе!..» Ы чтб же, миленькіе вы ыои? Такъ до сѳго времени всѣ тѣ камушки, разинувши
рты, іі лѳжатъ!..
Богомолка долго ещѳ разсказывала. Много было страннаго
и наивнаго, но она относилась ко всѳму съ такимъ глубокимъ
благоговѣніѳмъ, что улыбка не шла на умъ. Лидо ея смотрѣло серьезно и усікжоенно, какъ бываетъ y очень вѣруюіцихъ
людей послѣ причастія. Видимо, изъ своѳго долгаго путешествія, полнаго тяжелыхъ лишеній, собесѣдница наша несла съ
собою въ душѣ нѣчто новое, безконечно для нея дорогоѳ, чтб
всю ея остальную жизнь заполнитъ тепломъ, счастьемъ и миромъ.
Я спросилъ ее:
— A довольны вы, что удалось ваыъ побывать въ святой землѣ?
•— Какъ жѳ нѣтъ? Вѣдь всо тамъ... всюду все осмотрѣла.
На страшный-то судъ, небось, туда же иотребуютъ," в ъ тѣ
ыѣстности.
— Развѣ туда?—удивился Михайла.
— A какъ жѳ?.. Изъ иропасти ііодъ Давидоішмъ домоыъ
сѣрный пламеыь забьѳтъ, ио Асафатовой долинѣ огненныя
рѣки потекутъ, трубы вострубятъ, ыѳртвыѳ воскреснутъ. Хриотосъ въ Золотыя ворота въѣдеть п начяетъ судить.
Богомолка помолчала.
— Наыъ тамъ говорилъ отецъ Парѳѳнтій одинъ, святой
жизни,—сказала она, понизивъ голосъ.—Богомъ взысканный...
Мы y него на исповѣди были. Строго нсповѣдуѳтъ! « В с е , —
говорнть,—говоріі, ии утаи чеічі яередъ Гсподомъ-Богомъ...»

Нѵ все еыу и разсказываешь. Выслушаетъ, вздохнетъ. « Ветики — г о в о р і г п , г р ѣ х п твои, ноклоішица Божш!..» Ничего
больше не скажетъ, уйдотъ въ алтарь—и плачѳтъ, плачетъ,
кавозрыдъ рыдаетъ; вт. грудь себя бь Ѳ -етъ!.. Гакъ вотъ онъ
наыъ говорилъ: «Рабы Божіе, поклошшші и иоклоішицы.
Жизнь наша недолга, концы къ концамъ ириходятъ!..»
— Видишь ты!—воскликнулъ Михайла н пшроко раскрылъ
глаза.
_
,
— Да-а... Недолго, значитъ, ждать оудемъ. A тамъ ужъ
каждый давай отвѣтъ, какъ слѣдуеть: какъ жилъ? благочестиво ли? Тамъ ужъ всс раскроется.
Всѣ замолчали.
— Теяерь говоримъ: «трудно жить»... Грудно.-' A то ли сщс
тогда будетъ!—прогоііорнла богомолка.
Михайла сокрушенно вздохнулъ.
Изъ-за тучъ выгляпулъ мѣсядъ. С Т С І І Ь тонула в ъ сумракѣ,
только ковыль за дороіою бѣлѣлъ одинокими махраші и тихо,
какъ ЖІІВОЙ, шевелился. На горнзонтѣ дрожало зарово отъ
доменныхъ нечей завода, съ рудника доносился мѣрный стукъ
подъемной машины.
189(3.

Сочііаеііія В. В. Вврвсаоаа. T. I.

4

ПРЕКРАСНАЯ ЕЛЕНА.

Воронецкій сидѣлъ на скамейкѣ въ боковой аллеѣ Александровскаго сада и читалъ «Новое Время». Солнце сидьно клоН І І Л О С Ь къ западу, но въ воздухѣ было знойно л душно; пылвныя садовыя деревья не шевелились НІІ листикомъ; отъ Невскаго тянуло иротивнымъ запахомъ извести ц масляной
краски. Воронецкій онустялъ нрочитанную газету на колѣни,
взглянулъ на часы: было начало восьмого. Къ одиннадцати
часазіъ ему нужно было быть въ Лѣсномъ; . чѣмъ наполнііть
эти остающіеся три часа?
Изъ знакомыхъ въ Петербургѣ нѣтъ ни души,—всѣ разъѣхались по дачамъ; къ себѣ же домой Воронецкаго не тянуло. Онъ хотя II любилъ свою изящно убранмую, уютную
холостую квартиру на Пушкинской, но просидѣть в ъ ней одному цѣлыхъ три часа, да еще вечеромъ, было слишкомъ
скучно: чтб тамъ дѣлать? Правда, Воронедкій давно уже собирался нознакомиться съ философіеіі д купилъ себѣ для этой
цѣлн «Исгорію новой философіи» Фалькенберга, но дальше
четвертой странпцы введенія никакъ не ыогъ П О Й Т І І ; тамъ
была одна фраза, на которой его раза два отвлекли отъ
чтенія іі съ которой онъ каждый разъ начиналъ читать енова;
фраза эта очень надоѣла Воронецкому; прочтетъ ее, — и y
него пропадаотъ охота читать дальше. И онъ отложигъ Фалькенберга въ сторону и возьлется за Ыопассана или Армана
Си.іьвестра... Скучны эти лѣтніо вечера въ ІІетербургѣ!
Воронецкій лѣниво поднялся, вышелъ изъ сада. На углу
Гороховой, въ витринѣ, пестрѣлн за проволочной сѣткой разноцвѣтныя афиши лѣтнихъ садовъ и театровъ. Онъ подошелъ
и сталъ читать. Ярко-зеленая афиша сообщала, что в ъ саду
«Амурові.1 Стрѣлы» идѳтъ сегодня на открытой лѣтней сценѣ
«Преврасная Елсна» («Большоіі успѣхъ! Популярная оперетга!»). В ъ дивертисментѣ обѣідалось участіе «знаменитой

куплетисткп r-жи Лины Гнммельблау—звѣзды Вѣны и Берлина» (недѣлю назадъ, какъ іюмннлъ Воронецвт, она титуловалась звѣздою одной лишь Вѣны). Въ концѣ стояло:
«ІІоьо! ! ! Орнгинально!!!
Въ первый разъ въ мірѣ!
Дебютъ каскадной дѣвнды
г-жи Чернооковой».
Воронецкій усмѣхнѵлся, сѣлъ на извозчпка и иоѣхалъ въ
«Амуровы Стрѣлы».
,к
Въ Лѣсномъ, куда сегодня вечеромь сооираііся Воронецкш,
жилъ на дачѣ его университетокій •ГоВарищъ Ыожжеловъ.
учитель математдкн, недавпо нереведенный изъ лровішщи.въ
Петербѵргь. ВоронедкШ нскренно любилъ его, но не могь
бѳзъ нр&Енческой улыбки представить себѣ его фигуру с=ь
добродушною, обросшою волосамн физіономіей, конфузливьшь
смѣхочъ II быстрию. зашшающеюся рѣчыо. Можжеловъ остался
совсѣмъ такимъ, какимъ былъ студентомъ: попрежнему в ъ
каждомъ извозчикѣ и дворникѣ видѣлъ «брата», попрѳжнену
горяяо разсуждаль о Спенсерѣ и Марксѣ, Михайловскоыъ и
Николаѣ—онѣ. Какъ ему все это не надоѣло, н къ чеыу они,
эти разсѵжденіяѴ Чтб для него, кромѣ чисто-теоретическаго,
совершѳнно безплоднаго интереса.. иредставляетъ войрооъ о
томъ, какъ развивается личность, и в ъ какой закоулокъ грознтъ завести насъ нарождающійся капиталіізмъ? Лгсна Можжелова, Анна Сергѣевна,—молодвнькая провинщалка съ нрекрасными задумчивымн глазами и немножко застѣнчивая,—
повидимому, порядкомъ-такн скучала, слушая- бѳзконечныя
рѣчи мужа: н когда Воронедкій, остроумный и оывалый, начииалт. чт'0-нибудь разсказывать ыли шутлнво доддразнивать
Анйу Сергѣевну, она видимо оживлялась.
Однажды Воронедкій, разговаривая съ неіо, поймалъ на
себѣ-ея д о л г і й п присталышй, какой-то особенныи взглядъ,
давно ужи знакомый ему в ъ женщинахъ; и y него вдругъ
явилось желаніе обладать Анной Сѳргѣевной и въ то же вреші
у него ироиало уваженіе-къ ней. Все д а л ь н ѣ п ш е е было давно
и хороіііо пзвѣстно Воронедкому: она будегь бороті.оя съ собой будетъ мучиться, нридетсл нонемногу орать съ оою все,
начдная съ иоцѣлуя. Два раза ему уже- удалось подѣловать
ее Вчѳра Анна Сергѣевна нечаянно проговорилась, что хоттъ ио вечерамъ въ паркъ, къ нруду, слушать соловьевъ.
Воронецкій объявилъ, что онъ тоже очень любитъ соловьейъ
и завтра въ одиннадцаті, часовъ всчера иріѣдетъ въ наркъ.
Услышавъ это, Анна Сергѣевна поблѣднѣла и опустнла глаза.
Л."

— Ну. смотритѳ жо. приходихе и вы! — властно шепнулъ
Воронедвій, прощаясь съ нею. И онъ зналъ, что Анна'Сергѣевна придетъ.
Воронедкій лодъѣхалъ ici, «Амуровымъ Стрѣламъ».
т , К о і 'Да онъ вошелъ въ садъ, лервый акхъ уже иачался.
Ііалхасъ, илѣшивый л краснорожій, осмахривалъ лодношенія
оогамъ и, разочарованно качая головою, говорллъ: «Слишкомъ
много цвѣховъ!..» Воронсцкііі лробрался і;ъ своеыу ыѣсху,
отвѣчая высокомѣрнымъ взглядомъ иа недовольныя ворчанія
лохревоженныхъ зрителѳй.
Дѣйсхвіе тянулось вяло. Елена, хороіпенькая, полная блондинка съ подрисованнымм глазами, вѳличесхвенио закидывала
голову II говорила нѳесхественнымъ, хеатральнымъ голосомъ;
ІІарлсъ, съ нелріяхныіш чувственныші губами иодъ свѣхлыми усикамл, хо и дѣло расхерянно иоглядывадъ иа лублику.
Осхальныо исполнитѳли были не лучше. Сносонъ былъ только
Менѳлай, ІІОЛНЫЙ, дряхлыіі старикъ, съ чрезвычайно доброю
улыбкою, ліамкающилъ голосомъ л зѳзілистымъ лицомъ, въ
коронѣ и зеленовахой туникѣ. Зрителей на сидячихъ лѣстахъ
было немного. Къ барьеру тѣсшшісь безбнлехныѳ гуляющіе.
Воронѳцкому бросились въ глаза два ыолодыхъ ларня въ ииджакахъ и новыхъ кархузикахъ: они жадньиш л удивленныыи
глазами слѣдили за Елсной, машиналыю вытягнвая головы
каждый разъ, когда ирл поворотѣ сквозь боковой разрѣзъ туники мелькало ея розовое бедро.
Калхасъ объявилъ, чхо боги іювелѣваюхъ Менѳлаю ѣхахь
въ І.ритъ; на Менолая надѣли смѣшной капюнюнъ, дали ему
въ руки разноцвѣхный зонхикъ, чеыоданъ, л Менедай схалъ
лрощахься. Порвое дѣйсхвіе кончилось.
Воронецкій, недоволыю кусая усы, вышелъ въ садъ; онъ
любилъ онеретку. лохозіу что ола нріятно щекочехъ нѳрвы,
иохому чхо она создаехъ вокрѵгь ахыосферу чего-хо остроумнаго л ішщно-чувственнаго; здѣсь жѳ акхрисы былн гдуиы,
схахлсхки, съ унылыми л некрасывыми лицамл, не ликантны!
Воронецкія сѣлъ къ схолику л сироснлъ глнытвѳйну. Военныіі оркесхръ игралъ «Тореадора л андалузку», касханьѳхы
щелкали. Немногочисленные ноі ѣтцтели вяло бродили но дорожкамъ. Прошелъ высокій, пзящно одѣтый молодой человѣісь,
ведя лодъ руку схройиую даыу съ иаііудреннызп, лндомъ;
важно ирошлл два иарня, вохорыхъ Воронедкій видѣлъ y
барьера,—лрошли, стулая носками виутрь и чинно оішраясь
на зонхики; y ларней были здоровыя и налвныя дѳревенскія
лица; въ Воронецкомъ шевельнулось глухое раздражѳніе,
когда онъ всдомншгь тогь животный, ллотоядный взглядъ,'

какимъ онн смотрѣли на, сдену. Онъ нахмурился п, прихлебывая горячій глинтвейнъ, сталъ просматривахь программу
Раздался звонокъ, призывавіиій къ сценѣ. Воронедкій занять своо мѣсхо. Занавѣсъ поднялся, по сденѣ снова заходили актеры н акхрисы, жостикулируя н неесхесхвеино разговаривая Елена. въ свѣхло-голубой шелковой туникѣ, вышла
на авансцену и запѣла: «Всѣ говорятъ»...
Пѣла она значитслыю лучше, чѣмь играла. Глаза ея вызываюіде блесхѣли, вся она вдругъ задышала чѣмъ-то порочнымъ и увлекатѳльнымъ; нзогнувшись красивьшъ, полунагимъ
тѣломъ, ідурясь H лукаво ѵлыбаясь, она пѣла:
Bon,, напримѣрь, гъ моѳй мамашей:
Когда къ ней лобеді, подплывалъ,
Который былъ моимъ н а п а и ю й , —
Кто бъ устонлъ?
Кто бъ устоялъ?

И, невинно поднявъ брови, Елена безпомощяо разводила
Воронѳцкимъ стало овладѣваті, насхроеніе. которое онъ такъ
іюбилъ: голова слегка кружилась охъ выпитаго глинхвейна,
жентины облеклись ореоломъ изящной и поэхической, зовущей къ себѣ і;расохы... И иередъ нимъ всталъ хемный паркъ
въ Лѣсномъ съ соловьями, залнвающимися надъ прудомъ, и
замирающей огь волненія Анной Сергѣсвной, ждущея его y
мостпкз. Теперь плохая игра перестала раздражахь Вороноцкаго: онъ улыбался, глядя, какъ Парисъ въ дуэхѣ съ Еленой, схраггно обнимая ее, самъ косилъ глаза, вшшахельно и
робко слѣдя за дирижерскою иалочкой, какъ онъ началъ понемногу увлекать Елену кх. кушѳткѣ, прнчемъ оба они то и
дѣло осторожно оглядывались, чхобы но спохкнуться. Наконедъ Елена благополучно упала на кушетку, и ІІарисъ, ставъ
на колѣно, припалъ къ Елеиѣ долгимъ лоцѣлуемъ.
Дверь открылась, и вошелъ Менелай, съ зонтикомъ и чемоданомъ, улыбаясь своею доброю старческою улыбкою. Воронецкаго схранно лоразила зха улыбка, вовсе не шедшая къ
оітерехкѣ. Менелай увидѣлъ жену въ объяхіяхъ Париса. инъ
отсхупилъ, съ ужасомъ вытаращилъ глаза, весь дрожа, и
вдругь глухимъ, дряхлымъ голосомъ, ішіроко охкрывая беззубый ротъ, закричалъ:
' — Кар-раулъ!!..
Два нарня, охоявшіе y барьера недалеко огь Воронѳцкаго,
засмѣялись. ІІарисъ и Елена вскочили на ноги, Парисъ бросился къ Менелаю и сталъ убѣждахь его не кричать. A Менелай, задыхаясь, лехался по сценѣ, безсмысленными, схра-

РУ

дающими глазами глядѣлъ на уговаривавшаго его Париса и
нродолзкалъ кричать: «караулъ!..» Такой игры Воронедкій никогда нс видалъ въ «Еленѣ», и Менелай.нс былъ смѣшонъ...
; іТолпою вошли греческіе цари. ,
гГдѣ моя чссть?—нроговорнлъ Менедай, раетерянно огдядываясь.
••-• : л .
: л ::.
— Гдѣ твоя чееть?—хоромъ запѣли царн, театрально иоднявъ вверхъ правыя руки.
,
— Гдѣ моя... ч-честь? — повторилъ Менелай, губы его запрыгали, іі онъ заплакалъ, жалко скоснвъ лицо, — заплакалъ
дряхлымъ, безсильнымъ плачемъ.
Это было удивительно. Въ убогомъ садикѣ, на убогой сценѣ,
никому невѣдомый актеръ вдругъ перевернулъ все, и тамъ,
гдѣ но ходу дѣйствія и по замьтслу кѳмпозитора нужно было
смѣяться надт, рогоііосцемъ, хотѣлось плакать надъ неспастнымъ старымъ человѣкомъ съ разбитой вѣрой въ женщнну и
въ правду...
:
Занавѣсъ опустился, толпа сквозь узкіе проходы новалила
въ садъ. Воронецкій медленно прошелъ аллею. Сѣлъ на чугунную скамейку, закурилъ папиросу. На душѣ было тяжело и
непріятно; онъ курилъ н наблюдалъ гуляюіцихъ, стараясь не
замѣчать овладѣвшаго имъ неиріятнаго чувства. Въ будкѣ
военный оркестрь нгралъ нопуррн изъ «Фауста». Корнетъ-апнстонъ велъ арію Валентпна. н въ вечернемъ воздухѣ ыелодія
звучала грустно н задушевно.
Богъ всеспльный, Богь любви,
0, услышь мою мольбу:
Я за сестру тсбя МОЛЮ,
Сжалься, сжалься Ты надъ ней!..

Надъ головою тихо шумѣли деревья, заря гасла, небо было
чисгое, нѣжное. Въ густой зелени серебристыхъ тополей заблестѣли электрпческіе фонари. Воронедкій посмотрѣлъ на часы:
половіша одиннадцатаго; пора было ѣхать въ Лѣсной. Онъ
вышелъ изъ сада п взялъ нзвозчика на Выборгскую, къ Лѣсной «конкѣ».
Выла бѣлая ночь. Дворниіш, кутаясь въ сермяжные халаты,
дремали y воротъ; улицы пустѣли; изрѣдка проѣзжалъ извозчикъ, или, какъ тѣнь, проносплся велосипедистъ, давая на поворотахъ рѣзкіе, короткіе звонки.
Воронецкій проѣхалъ узкую Казанскую, безсонный Невскій,
повернулъ на Литейный; подъ догоравшей зарей блеснула далекая гладь Невы. Буксирный пароходъ. мерцая зеленымъ
фонаремъ, безшумно поворачивалъ къ берегу, оставляя за собою тускло сверкавшую струю. Воронецкій сдѣдилъ за яимъ

угрюмымъ взглядомъ; пріятнос настроеніе его исчезло и не
возвраіцалось; првлесть предстоящаго свиданія потусшѣла^
Извозчикъ выѣхалъ на Сампсоніевскій проспектъ. Паровая
«конка» только-что отошла; гремя и плавно колыхаясь, поѣздъ
быстро исчезалъ въ сумракѣ бѣлой ночи. Слѣдующій поѣздъ
долженъ былъ иттп черезъ полчаса.
— Прибавили бы, баринъ, полтинничѳігь,—свезъ бы васъ
въ Лѣсной,—сказалъ извозчикъ.
Воронецкій нѣкоторое врсмя въ колебанш смотрѣлъ въ даль
Сампсоніевскаго проспекта.
— Пошелъ на Пушкинскую!—вдругъ отрывисто сказалъ онъ.
Извозчикъ повернулъ обратяо.
Воронецкій ѣхалъ, прикусивъ губу и сдерживая презрительную усмѣшку: онъ самъ себѣ былъ невыразимо смѣшонъ, что
не ноѣхадъ въ Лѣсной.
1890.

БЕЗЪ ДОРОГИ.
Пов-всть.
ЧАСТЬ П Е Р В А Я .

.

2 0 - г о іюня 1 8 0 2 г. С-цо

Касашшо.

цриипся иа лицо. Я долго стоялъ y окна. ІІачинало OR-ІТЯФ.
въ Твмной, роснстой чащѣ сада была г л у б о к ^ ш Г Г н а
Ä
далеко, около рипі, лаяла собакп... Д у н у л ъ V C
т'гг ш Г
упал, Т
«
Ä

Л

Ä

о £ Г
S

Л С Я

^

СУХ0Й

^
s

-

l

î î Â a ^ S ;
K

r

л

е

—

P

—

и ''РУДІ. вздыхаѳп. радостнѣй и пшце
и вновь кого-то хочѳтся обнять...

r o ^ ' S r ' m r S m ' m° o Bmm, f r m cn o b ст 3 i l эт" «рожитые три
крѵгъ
, nLZ f
"
1»ахомъ озираться воФУГЪ, видЬіь опасность, и сознавать, что единственноп гпп

W

^

зтимъ жить? Невесело сознаваться, но я имѳнно въ такомъ
настроеніи прожилъ всѣ эти три года.
«Зачѣмъ я отъ времени зависѣть буду? Пускай же лучгаѳ
оно зависитъ отъ мѳня». Мнѣ часто вспоминаются эти гордыя
слова Базарова. Вотъ были люди! Какъ онн вѣрили въ себяі
A я, кажется, настояіцимъ образомъ в ъ одно только и вѣрю,—
это именно въ неодолимую силу времени. «Зачѣмъ я отъ времѳни зависѣть буду»! Зачѣмъ? Оно не отвѣчаотъ; оно незамѣтно захватываеть тебя и вѳдетъ, куда хочетъ; хорошо, если
твой путь лежигь туда жѳ, a если нѣтъ? Сознавай тогда, что
ты ндешь не по своей волѣ, протестуй всѣмъ своимъ суіцествомъ,—оно всо-таки дѣлаетъ по-своему. Я нъ такомъ положеніи и находился. Врсмя тяжелое, глухое н сумрачное со
всѣхъ сторонъ охватывало меня, и я со страхомъ видѣлъ, что
оно посягаѳтъ на самос для ыеня дорогое, посягаетъ на мое
міросозерцаніе, на всю ыою душевную жизнь... Гартманъ говоритъ, что убѣждснія наши—плодъ «безсознательнаго», a
умомъ мы къ ниыъ лишь подыскиваемт. болѣе или менѣе иодходяіція основанія: я чувотвовалъ, что тамъ гдѣ-то, въ этомъ
неуловимомъ «безсознательномъ», шла тайная, предательская,
невѣдоыая мнѣ работа, и что въ одинъ прѳкрасный дѳнь я
вдругъ окажусь во власти этого «безсознателыгаго». Мысль
эта наполняла мѳня ужасомъ: я слишкомт. ясно видѣлъ, что
правда, жизнь—всо в ъ моемъ міросозерцаніи, что, если я его
потеряю, я потеряю всс.
To, чт0 ііронсходило кругомь, лишг. укрѣпляло меня в ь убѣжденіи, что страхъ мой но напрасѳнъ, что сила времени— сила
страшная и не по плечу человѣку. Каісимъ чудомъ могло случиться, что въ такой короткій срокъ все такъ пзмѣнилось?
Самыя свѣтлыя имона вдругъ потускнѣли, слова самыя великія
стали пошлыми н смѣшными; на смѣну вчсрашному поколѣнію
явидось новое, и не вѣрилось, неужели эти—всего только
младшіе братья вчѳрашнихъ? В ъ литературѣ медлѳнно, но непрерывно шло общее заворачиваніе фронта, и іпло вовое не
во имя гсакихъ-либо новыхъ началъ,—о, нѣтъ! Дѣлѵ было очень
ясно: это было лншь рѳнегатство,—ренегатство общее, массовое и, чтб всего ужаснѣе, бѳзсознательное. Литература тщательно оплевывала в ъ прошломъ все свѣтлое и сильное, но
оплевывала наивно, сама того не замѣчая, воображая, что
лоддерживаетъ какіе-то «завѣты»; прежнее чистое знамя въ
ея рукахъ давно уже обратилось въ грязную тряпку, a она
съ гордостью нѳсла ѳту опозоренную ею святыню и звала къ
ней читателя; съ мертвьшъ серддѳмъ, безъ огня и бѳзъ вѣры,
говорила она что-то, чсму никто не вѣрилъ...

Ä
S
m
S
:
S f f З а ВСѢМИ э ™
безсознательно и д у щ а г о T v Z T v n t Z Ь к а > Т а к ъ " O K O p s o 11
атонъ я ne м о г ъ н е шдЫ,
в с е й « S ™ B № H o, , p i r
у р о ™ < ™
ж>егѳ собственнаго п о л о Х я отч яніп
«ямяш (какъ б ш , 0
схараясь схахь выше
всякое новое вѣяніе я о б р е к а і себІ Г Т ^ ' ™ в с т р ѣ ч а я
ность; мнѣ грозила ошеност ^ б р а т и ^ с Я В 7 о Г ' 0 Н е П 0 Д И , Ж смыеленную щепку» копа-тп « 3 1 ™
совершенно «обезвсе болыпѳ въ э^омъ І е з ш х дн Г 0 ? , ? ' 0 * V m > > - П у т а я с в
ьъ душѣ горькое n p e a S Г себѣ П р я ° ™ в о р ѣ ч і » ' з а " у ш а я
къ результату, окото^омъ г і о р п Ъ Ѵ н „ ^ 0 ,ч Г п Г " ' Ш К О Н е г і ъ
ун""ожихься
совершенно-едішсхвенное
начйешь
г а д к №
.локв з х о т ? безсильныіі страхъ ^еТедъ T Z ^
жется тебѣ, что ннкто я и г т ч Г , , р е д ъ 0,'РУжаюідіпіъ! И каіто т ы - к а к о І Г Г т р Г н ш й y о Г ^ Г " " ^ 0 П О Д О б н а г о '
теперешнн.мх страннычъ' непппр^гь-т' l i u 6 ] ) 0 , n e H H b , J t
свѣтъ
в р е м е н е - ч ъ - Тяжело
жить таісъ. АГеня
земскому врачѵ б ы ю ï t l , Z> ? * б о ™ : а Работы мнѣ, какъ
рабохы тяжелой Г S Ä H H T ' S Г * Л « » Ä S T S S

Г°Л0ДНЫЙ ТИ*Ъ;
Я проработалъ на олидечіи " e Z e Ä
М І ° Я ц а и в ъ к о н * ѣ апрѣля
свалился самъ, акогда
вдД
больше не нуждаются д £ Г « о Д Т М 0 С Ь ' " т о в о
былъ уйхи, если яе хотѣлъ' чтобх янѣ S , ™ Я д о Л ж е " ъ
П л е в а л " въ лицо... Э,
Да чхб вслошшахь! Я ваялт n t ™
Забыхь все-это'
° Т С Т а в к у и в о т а пріѣхалъ сюда.

Накрытый
Г*ъ> д а л ь ш Ѵ п о S ï ï B o C L î ^ o  r
нохолкѳмъ сонно гѵдяхъ и
совсѣыъ хемно; подъ
М у х ъ - В с ѣ ™нараскрыты настежь, і? т е п т а я Х
залитаго луннымъ c S Z " ъ р ки ? Z В Ъ Н И Ъ И З Ъ с а д а "
снѣхъ и крііки, плшъ веды
дояосятся жеяскій
Мы. ходияд. съ дядеД. во. залй.- За.ага хри. года. онх. сяльно

постарѣлъ H растолстѣлъ, покрякиваетъ послѣ каждой фразы,
но радушенъ н говорливъ ііопрежнему; онъ разсказываетъ
мнѣ о видахъ на урожай, о начавшемся покосѣ. Сильная, румяная дѣвка, съ платочкомъ на головѣ и босая, внесла шипяіцую на сковородкѣ яичніщу; по дорогѣ она отстранила локтемъ
нолузакрытую дверь; стаи мухъ подъ иотолкомъ всколыхнулисі.
:
п загудѣли сильнѣе.
— A вотъ y насъ одно есть, чсго y васъ нѣту, — сказалъ
дядя, улыбаясь и смотря на меня своими выпуклыми, близорукими глазами.
— Чтб это?—спросилъ я, сдерживая улыбку.
— Мухи!
Когда я еще студентомъ пріѣзжалъ сюда на • лѣто, дядя
каѵкдый разъ слово въ слово дѣлалъ это же замѣчаніе.
Тетя Софья Алѳксѣевна воротилась съ купанья; епі,е за двѣ
комнаты слышенъ ея громкій голосъ, отдаюіцій прнказанія^
Палашка! возьми простыню. ионѣсь на дверь въ спальнѣ!
Да зовите ыальчнковъ къ ужнну, гдѣ они?.. Котлеты ігодаваііте, варенецъ, сливки съ ногреба... Скорѣй!.. Гдѣ Арияка?
A яичницу уже подали! — говорнтъ она, тороплнво входя и
садясь къ самовару.—Нѵ, господа, чего же вы ждоте? Хоште,
чтобъ остыла яичница? Садитесьі
Софья Алексѣевна одѣта въ старую синюю блузу, ея лидо
сильно загорѣло, и все-таки она всѣмъ своияъ обликомъ опень
яапоминаетъ французскую маркизу прошлаго столѣтія; ея посѣдѣвіпіс волосы, Ііуншстою каймою окружающіе круглое лицо,
выглядятъ, какъ наиудренные.
— A какъ же? развѣ безъ барышень можно?—спроснлъ дядя.
— Можно, можно! Ііускай не опаздываютъ!
— Нѣтъ, это нельзя. Какъ же ты насъ заставляеіпь варушить рыцарскій кодексъ?
— Да ну, будетъ тебѣ! Вѣдь .ДІитя голоденъ съ дороги.
Тоже—рыцарь!—сказала Софья Алексѣевна съ чуть замѣтной
усмѣшкой.
— Ну, нечего дѣлать:. прпказано. такъ надо слушаться.
Чтб жъ, сядемъ, Дмитрій? Вохъ выпьемъ водочки—и за яичннцу примемся.
Онъ посхавилъ рядомъ двѣ рюмки a сталъ наливахь въ
вихъ изъ графинчика иолыновиу.
— A какъ водка будехъ по лахыни — aqua vitae? — спросіш. онъ.
- — Да.-. — Гм! «Всда жизнп»... — Дядя нѣсколько времеяи въ рдздумьѣ, смотрѣль на наполненныя. рюмки. — А .вѣдь осхроумно

придумано!—сказалъ онъ, вскидывая на меня глазами, и засмѣялся дребезжаіцимъ смѣхомъ,—Ну, будь здоровъ!
Мы чокнулись, выпили и принялись за ѣду.
— Гдѣ же однако барышни наши? — спросилъ дядя. съ
аппетнтомъ пережевывая яичниду.—Я бездокоюсь.
— Ѣшь яичницу и не безпокойся. Барышші яаши ѵжъ выкупались,—отвѣтила тетя.
В ъ садѵ подъ окнамд раздались голоса, стеклянная дверь
оалкона звякнула и распахнулась..
— Ну, вотъ тебѣ и барышни наши: слава Богу.
за иолJ
версты слышно.
Онѣ шуино воідли въ залу. Лнда ішь послѣ купанья свѣжи
и оживлены; тсмные волосы Наташи влажны, н она длинныыъ
покрываломъ распустила ихъ ло спинѣ. Дядя увидѣлъ это и
пришелъ якобы в ъ негодованіе.
— Наташа, чтб это значитъ, что y тебя волосы распущены^
— л ныряла, быстро отвѣтила она : садясь къ столу.
— Гакъ чті) жъ такос?
— Соня, яерѳдай ветчину... Ну, такъ вотъ нѵжно, чтобъ
волосы просохлн.
• '
— Зачѣмъ это нужно? — изумленно спросилъ дядя ІІ юмористическн яоднялъ брови.-Нѣтъ, взрослымъ дѣвицамъ вовсе
І г о д о б а о т ъ Х 0 Д І Г 1 Ъ съ распуіценными волосаии! сказалъ
онъ, качая головой.
Но поученіе его пропало даромъ: всѣ были заняты ѣдой
и, удерживаясь отъ смѣха, трунили почему-то надъ Лидой
; X J ? f H i a " х м р и л а с ь - п о когда Соня, проговоривъ:
«снасайся, кто можетъ!», вдругъ прорвалась хохотомъ, то и
Лида разсмѣялась.
'
—- Чтб это вы, Лида, въ болыпой опасности паходилпсь^—
виолголоса сиросплъ я, нсвольно п самъ улыбаясь.
наташа оыстро взглянула на мѳня и незамѣтно повела
взглядомъ на отда: значитъ, здѣсь тайна, которую мнѣ объЯСНЯТЪ

ЛОТО.МТІ.

— A чтб жъ ты, Дмитрій, макаронъ къ котлетамъ не
В8ялъ?
спохватился дядя. Даіі, я тѳбѣ положу.
инъ наложилъ мнѣ въ тарелку макаронъ.
— У итальяндевъ макароны — самое любимое кушанье
—
J •
сообщллъ онъ мнѣ.
'
Очень радушный хозяинъ дядя, но - признаться—скѵчновато сидѣть между «болылими», л, лраво, я давно знаю что
итальянцы любятъ макароны.
, J r U m 11 м а л ь ч и к н - М и ш а - пятнадцатллѣтній сильный
парень съ мрачнымъ, ласупленнымъ ллцолъ — молча сѣлъ л

сейчасъ же принялся за яичницу. Петька двумя годами моложе его и на классъ старше; это ісрѣпышъ невысокаго роста,
съ болыной головой; онъ дришелъ съ книгой, сѣлъ къ столу
и, подперевъ сісулы кулакамл, сталъ читать.
— Ну, Митечка, разсказывай же, чтб ты зто время подѣлывалъ, — сказала Софья Адексѣевна, кладя мнѣ руку на
локоть.
Натаіла лодняла-было голову л в ъ озкнданіл устремила на
меня глаза. Но мнѣ такъ но хотѣлось разсказывать...
— Ей-Богу, тетя, ылчего нѣтъ лнтереснаго; служилъ, лѣчилъ—вотъ и все... A скажите, — я сейчасъ черезъ Шемехово ѣхалъ,—кто это тамъ за околлцей новую мельницу иоставилъ?
— Да это ясе Устлнъ нашъ, развѣ ты не зналъ? Какъ же,
какъ же! Ужъ второй годъ работаегь мельница...
11 начался длинный рядъ дерсвенсклхъ новостей. В ъ залѣ
уютно, старлнные, заслжснные мухами часы мѣрно тикаютъ,
въ окна свѣтитъ мѣсяцъ... Тлхо л хоролю на душѣ. Всѣ эти
дѣвчурки-подростки сталл телерь взрослымл дѣвушками; ісакія
y нихъ славныя лица! Что-то лредставляетъ собою моя прѳжняя «дѣвлчья команда»? Такъ называла ихъ всѣхъ Софья
Алексѣевна, когда я, студентомъ, иріѣзжалъ сюда на лѣто...
Съ конца стола донесся ярый рсвъ, отъ котораго всѣ
вздрогнули.
— Чтб такоеѴ—грозно крикнула тетя.—Кто ато тамъ?
— Это—я!—торжественно объявилъ ІІетька.
— Ну, конечно, такъ и есть: комѵ же еще? Л тебѣ, дряньмальчишка!
— Это я читать кончллъ,—объяснллъ ІІетька.
Дядя лоднялъ голову и, словли только-что лроснулся, 110велъ ісругомъ глазамл.
— Э... У... Чтб этоѴ— спросидъ онъ, локрякивая.—Должнобыть, Петька олять дикіо звуки испускаетъ, а?
Ему никто но отвѣтилъ. Онъ ирякнулъ il лодложилъ себѣ
въ чай сахару. Петька слдѣлъ, развалясь на стулѣ, н широко
ухмылялся.
— Крикъ могучій, крішъ нернатый... я въ своемъ сѳрддѣ
ощутилъ... Кріікъ ужасный, крнкъ... неясный... я нзъ сѳбя
испустил'в... Кхе-кхе-кхѳ! Какъ хорошо вышло!
И, совершенно довольный, Пстька иридвинулъ къ себѣ тарелку іі сталъ накладывать творогу. Кругомъ смѣялись, a онъ
старательно размнналъ ложкою творогъ съ сахаромъ, какъ
будто не о нсмъ совсѣмъ шло дѣло.
Чай отішли.

—

6'*2:

—

' — A чт'6, Вѣра Николаевна, усладпте вы сегодня наиіъ
слухъ своею музыкой?—-спросилъ дядя.
.Вѣра, плбмяяница Софыі Алексѣевны,—стройная, худощавая блондинка съ ыатово-блѣднылъ лицоыъ л добрыми гла*
зами; она собирается осенью ѣхать въ консерваторію, и, говорятъ, • y нея дѣйствіггельно ость талантъ.
— Да, да, Вѣра, — сказалъ я. — Сыграйхе-ка что-нибудь
поолѣ ужнна; я въ ІІожарскѣ столько слышалъ о вашемъ
таланхѣ.
Вѣра всхрепенулась.
— Ахъ, Господиі Митя, я вамъ наііередъ говорю: если вы
такія В Р Щ И говорить бѵдете, я н-нн за что не стану ііграхь!
— Да ие безпокойтесь, иожалуйста, я вотъ сначала послушаю. Очень можехъ быть, что послѣ этого н не стану говорить.
Дядя засмѣялся н всталъ изъ-за стола.
— Ну, кажехся. всѣ уже кончили. Докажихе емѵ, Вѣра
Николаевна, чхо и Пожарскъ можетъ собствонныхъ Невтоновъ рождать!
Всѣ иерешли в ь гостнную. Вѣра сѣла за рояль, быстро пробѣжала рукоп по клавишамъ и съ размаху сильно ѵдарнла
пальцемъ въ серединѣ клавіатуры.
— Чтб же вамъ сыграть?—спросила она, повернувъ ко мнѣ
голову.
. . .. :
— Это всегда такъ знаменишя музыканхши начмнаютъ!—
почтительно ироизнесъ ІІетька ІІ ткнулъ указательнымъ нальдѳмъ въ Вѣринъ палецъ, нажимавшій клавишу.
— Да ну, Петя, бѵдетъ! — разсыѣялась она, сгряхивая
его руку..
Тетя отогнала ІІетьку отъ рояля.
Я иопросилъ играть Бетховена. Наташа широко распахнула двери балкона. Изъ сада потянуло росой д занахоігь душистаго тополя; въ акадін щелкалъ запоздалый соловей, и
его пѣсня иокрылась гроыкими, дико-оріігішальнымн ботховенскими аккордамн. В ъ залѣ, нрн свѣтѣ маленькой лаыпочкн,
убиралн чай. Дядя сопѣлъ на диванѣ и слушалъ, выкативъ
глаза.
Я мало понимаю въ музыісѣ; я даже не могъ бы сказать,
горе илд радосхь выражены въ сонатѣ, кохорую играла Вѣра;
но чхо-хо накипаетъ на сердцѣ охъ этнхъ чудныхъ, непонятныхъ.'звуковъ, и хороіно становихся. Вспозшнаехся прошлое;
лногое въ немъ кажохся хеперь чуждымъ и схраннымъ, какъ
будто это другой кто жилъ за хебя. Я мучнлся хѣмъ, чхо нѣхъ
во мнѣ живого огня, я работалъ, горько сыѣясь въ душѣ надъ
самимъ собою... Да полно, нравъ ли я былъ? Всѣ жили спо-

—

63

—-

койно и счастливо, a я ушелъ туда, гдѣ много горя, много
нуж-ды и такъ ыало поддержки и иомощи; • знаютъ ли они о
хѣхъ лишеніяхъ, тѣхъ нравственныхъ мукахъ, которыя днѣ
нриходилось хамь терпѣть? A я для эхого сознатѳльно отказался отъ довольной н обезиеченной жизіш... И принесъ я .съ
ообою охтуда лишь одно,—неизлѣчимую болѣзнь, кохорая •св.е-_
детъ меня. в в ыогилу..
Вѣра играда. Е я блѣдное лицо смотрѣло сосредоточанно,
только въ углахъ губъ дрожала лукавая улыбка; нальцы тонкихъ, красивыхъ рукъ бысхро бѣгали но клавишамъ... 0, да!
теперь бы н я могъ увѣренно сказать: сколько задорнаго, молодого счасхья въ этихъ звукахъ! Они знать нѳ хохяхъ никакого горя: чудно-хороша жизнь, вся она дышихъ красатою
н радосхыо; къ чему же выдумывать себѣ какія-хо муки?..
Вершины хополей, освѣщонныя мѣсяцемъ, каждымъ лисхикоиъ
вырисовывадись въ нрозрачноыъ воздухѣ; за рѣкою, на склонѣ
горы, темнѣли дубовые кусхы, дальше тянѵлись поля, окутанныя серебристымъ сумракомъ. Хорошо хаиъ теперь... Дядя
иопрежнему сопѣлъ. понуривъ голову. Дремлетъ ли онъ или
слушаехъ?
,
Ko мнѣ неслышно нодошла Нахаша.
— Михя, пойдѳмъ мы согодня гуляхь?—шоиотомъ спросила
она, блпзко наклонившись и блестя глазамн
— Конечно!—тнхо охвѣхилъ я.—A uro, вамъ ещс и теперь
не. позволяюхъ гуляхь по вечерамъ?
Нахаша съ улыбкой наклонила го#іову, указала. взглядомъ
на. охца и отошла.
Пальцы Вѣры съ невозложною бысгрохой бѣгали ио клавишамъ; бѣшено-веселые звѵки крутились, захватывали н шаловлнво ѵносили куда-хо. Хогѣлось смѣяхься, смѣяться бѳзъ
конца, и дурачнхься, и радовахься хому, чго п хы ыолодъ...
Раздались громовые заключихельные аккорды. Вѣра онусхила
крыщку рояля и бысхро встала,
— Славно, Вѣра, ей-Богу, славно!—восклвкнулъ я, обѣими
рукамн крѣшсо пожимая ея руки и. любуясь ея счастливо
улыбавшныся лицомъ.
Дядя поднялся съ дивана н іюдошелъ къ намъ. .
— Вѣра Ннколаѳвна своей ыузыкой, какъ Орфей въ.аду.;
укрощаетъ камни...—любезно сказалъ онъ.
— Именно, именно, каынн укрощаехъ!—съ мальчишескимъ
чувствомъ иодхватилъ я . — З а вашу музыку я васъ сегодня
гулять съ собой возьму,—шутливо шепнулъ я ей.
— Благодарю!—охвѣхила она, улыбаясь.
Дядя зѣвнулъ u вынудъ часы.

— Ого! ужъ скоро одиннаддать!.. Пора и н а боковую, какъ
ты думаешь, Дмитрій? В ъ деревнѣ всегда надо рано ложиться
и рано вставать. Покойной ночи!.. К а к ъ ѳто?.. о... э... Leben
sie wohl, essen sie Kohl, trinken s i e Bier, lieben s i e mir!..
Xxe-xe-xe-xe?—Дядя засмѣялся и иротянулъ мнѣ руку.—ІІѢмцы
безъ бира ншсогда не обойдутся!
Онъ простился il ушелъ. Я сталъ исроллстываті) лежавшую
на столѣ «Ниву»; остальные тоже дѣлали видъ, что чѣмъ-то
заняты. Тетя окинула в с ѣ х ъ насъ взглядомъ и засмѣялась.
— Ну, Митя, вы, я вижу, гулять собираетссь!—сказала'
она, лукаво грозя пальцемъ.
Я расхохотался и захлопнулъ «Ниву».
— Тетя, посмотрите, какая ночь!
— Да, Митѳчка, вѣдь ты же больше сутокъ в ъ дорогѣ былъ!
Ну гдѣ тебѣ еще гулять?
— Рѣчь тутъ не обо ынѣ, тетя...
— Сталъ ты докторомъ, а, ираво, все такой же, какъ іірежде...
— Ну, значитъ, позволяеге!—заключилъ я . — A мальчиковъ
можно съ собой взять?
— Э, д а ужъ идите всѣ!—махнула она рукой.—Только,
господа, потише, чтобъ пашса не слышалъ, a то буря будетъ...
Я велю вамъ в ъ залѣ кринку молока оставить: можетъ-быть,
лроголодаетесь... Прощайте! Счастлнваго лути!
Мы спустились въ садъ.
— Н у чтб же, госиода, на лодкѣ поѣдемъѴ—шопотомъ спросилъ я .
— Конечно, л а лодігіі!.. Вт> Грёково,—быстро сказала Ы а таша.—Ахъ, Митя, ночь какая! Прогуляемх сегодия до утра?
В е ѣ былп какъ-то особенно оживлены,—даже лолная, сонливая Соня, старшая сестра Наташи. Мьі свернули в ъ темную боісовую аллею; в ъ неіі пахло сыростыо, л свѣтъ мѣсяца
ѳле пробпвался сквозь густую листву акацій.
— Вогх, Митя, іютѣха была сегодня!—смѣясь, загиворила
Наташа.—Выкуиались мы лередъ ужпнолъ и иереѣхали в х
лодкѣ н а ту сторону; возвратплись н а з а д х , — я весла выброснла па берегь, выпрыгнула сама л нечаянно ногою оттолкнула лодку. Ллда спдѣла н а кормѣ,—вдругъ какъ вскочитъ:
«Ахъ, Госіюди-батюшісіі! Спасайся, кто можетъ!»—п какъ была,
одѣтая,—въ воду!
— Я испугалась: какъ бы мы безъ веселъ к ъ берегу лодъѣхали?—краснѣя, стала оправдываться Лида, сестра Вѣры.
Странная эта Лида: молчаливая л застѣнчивая, она ісраснѣетъ лри самомх незначительномх, обращѳнномъ к ъ неіі
словѣ.

— И в с я , в с я замочилась, вышѳ пояса! — хохотала Н а таша.—Пршилось сбѣгать домой, принести ей сухое платье.
— «Спасайся, кто можетх»! Х х о - х х о - х х о ! — в ъ восторгѣ засмѣялся Ііетька и обѣими руками крѣшсо обнялъ Лиду з а
талію.
— Да ну, Петыса, пошелъ прочь! — съ досадой сказала
Лида.—Вѣшается ко всѣмъ!
— Ахъ, Лида, Лида! з а что т ы меия ожесточаешь?—меланхоличесіш произнесъ Петька.—Еслп бы ты могла знать
чувства ыужского сердца!
Ну, Петька! шутъ!—лѣниво засмѣялась С О І І Я .
Аллея кончалась калнточкой. З а нею но косогору спускалась
къ рѣкѣ узкая трошінка. Наташа неожиданно положила руки
на плечи Вѣры и вмѣстѣ с ъ нею бысгро побѣжала подъ гору.
— Ай!.. H ата-а- аша ! ! !—закри ч ал a Вѣра, лспугапно смѣясь
и стараясь останогшться. Петыса помчался слѣдомъ з а ними.
Когда мы сошли к ъ рѣкѣ, Вѣра, совершепно обезсилѣвшая
отъ смѣха и усталости, сндѣла на лавочкѣ подт. черсмухой и,
свѣсивъ голову, громко, протяжно охала. ГІетыса сидѣлъ рядомъ л тоже старательно охалъ.
— Д а ну, ІІетя... Ради Бога!.. Охъ!—стопала она. хватаясь
за грудь.—Будетъ!.. Охъ, не могу!.. О-о-охъ!
— О-о-охъ'—вторилъ Петька.
В ѣ р а морщллась и безснлыю махала руками, п всѳ-таки
смѣялась.
— Ну, Вѣрка! размякла совсѣмт.!—презрительпо сказала
Наташа, стоя н а кормѣ лодки—Настояшая рыба!
— Господа! Вѣдь насъ не толысо в ъ домѣ, a и в ъ Санинѣ
слышно,—запротестовалъ я.
— Н у , садптесь скорѣй в ъ лодку, a то мы одіш уѣдемъ!—
кршшула ІІаташа.
— О-охх, Н а т а т а , Наташа!—вздохнула Вѣра, подшшаясь
и еле бредя іи. лодкѣ.—Чтб ты со мною дѣлаешь!
— Д а ну же, садитссь скорѣй!—ловторила Наташа, нѳтерпѣливо раскачивая лодку.
УІы съ Мшией сѣли за весла; Вѣра, С О І І Я , Лида и ІІетька
размѣстились въ серсдшіѣ, Ыаташа y руля. Лодка, описавъ
лолукругъ, выплыла н а середину неподвижпой рѣки; куиальня
медленпо отошла назадъ и скрылась з а выстуиомъ. Н а горѣ
темнѣлъ садъ, ісоторый теперь казался еще гуще, чѣмъ днемъ,
a no ту сторону рѣки, падъ лугомъ, высоко в ъ небѣ стоялъ
мѣсяцъ, окруженный лѣжио-сшіею каймою
Лодка шла быстро; вода журчала І І О Д Ъ носомъ; Н Е хотѣлось
говорпть, отдавшись здоровому ощущенію чускульной работы
Сочииепія В. В. Вервсиева. T. I.

5

и тшпинѣ ночи. Межъ деревьевъ всѣмъ гаирокимъ фасадомъ
выглянулъ домъ • съ бѣлыми колоннами балкояа; окна вездѣ
оыли темны: в с ѣ ужъ спятъ. Слѣва выдвіінулись лшш и снова
скрыли домъ. Садъ исчезъ назади; ио обѣ стороны тянулись
луга; берегъ черною полосою отражался в ъ водѣ, a дальше по
рѣкѣ игралъ мѣсяцъ.
— А х ъ , какая чудная лупа!—тоино вздохнула Вѣра.
Соня засмѣялась.
— Вотъ смотри, Митя, ояа всегда такая: просто не можѳгь
равнодушно видѣть аіѣсяца. Разъ мы съ нею шли в ъ Пожарскѣ
черезъ мостъ; я а небѣ луна,—тусклая, ішчего хорошаго: a
В ѣ р а с.чотрптъ: «ахъ, великолѣпная луна!..» Такая сентиментальная!
— Сентйментальная! A вотъ Наташа только-что говорила,
что я — р ы б а . Развѣ рыбы бываютъ сентшіентальныя?—спросила Вѣра съ своею медленною и доброю улыбкою.
— Отчего же пѣтъ? Высунула рыба носъ наъ воды, смотритъ н а луиу: «ахъ, ахъ!—веллколѣппая лунаі»
Сояя сострила неожнданно для еебя л залилась смѣхолъ. Я
сложилъ весла и лередохпулъ.
— Гоеіюда! давайто голоса лочп слушать.—предложила І І а таша.—Миша, брось весла.
Лодка аіедлённо проллыла нѣсколько аршинъ, иостепенно
заворачлвая вбокъ, л иаконецъ осгановллась. В с ѣ лрлтихіл
Двѣ волыы удариллсі. о берега, п поверхлосгь рѣкп замерла'
Съ луга тянуло залахояъ влажлаго сѣла, в ъ Саяплѣ лаялл
сооаіш. Гдѣ-то далеко заржала лошадь в ъ лочло.мъ. Мѣсяцъ
слабо дрожалъ в ъ сияеіі водѣ, пи иоверхностл рѣкы расходллись кругл. . Іодка повериула бокомъ л совсѣмъ ирлблизилась
къ оерѳіу. Дунулъ вѣторъ л слабо зашелестѣлъ в ъ осокѣ; гдѣто в ъ травѣ вдругъ забилась муха.
Я закурллъ іішшросу л сталъ- держать- горящую сянчісу
яадъ водон. Изъ- чёрлой" глубины быст-ро вынырнула" рйба,
оторопѣло уставнлась ла огоиь вылученныііи, глулыми глазами и, вильнувъ хвосто.чъ, юркнула назадъ. В с ѣ разсмѣялись.
бровыо

Ъ

В Ѣ р а

Н а Л у н у !

~сказала

Ллда

> •'Укаво дрогнувъ

Beb засмѣялнсь сильнѣѳ, a В ѣ р а иокраснѣла.
— Ну, гослода, дальше можло ѣхать,—сумрачно проговорилъ Миша, все время зѣвавшій. Онъ слова взялся за весла,
Натаіиа перебралась съ кормм н а середнну лодки.
— Мйтя, разскажл, з а что тсбя со слѵжбы выгнали,—сказала ола, с ъ дѣтскою ласкою заглядывая мнѣ лъ глаза.
— З а что выгналп? 0 , голубушка, зто лсторія долгая...

Ну, все-тагаі разскажи!..
Я сталъ разсказывать. В с ѣ тѣснѣѳ сдвинѵлпсь вокругъ.
Междѵ прочимъ разсказалъ я н о своѳй первой стычкв с ъ
предсѣдателсмъ, послѣ которой я изъ «предалпаго своему дѣлу
врача» превратплся в ъ «наглаго и неотесаннаго фрондера»,
пріѣхавъ в ъ деревню, гдѣ былъ мой пунстъ, прищипалъ прыслалъ мнѣ слѣдующѵю собсітенноручщ/ю зашіску: «Иредсѣдатель ѵііравы желаетъ видѣть земскаго врача Чеканова; ооѣдаетъ y князя Серпуховскаго». Н у , я ему н а ооратной стош н ѣ его записки отвѣтплъ: «Земскій врачъ Чекановь не желаеть видѣть нредсѣдателя ѵправы и обѣдаетъ y сѳоя дома».
В с ѣ разсмѣялись.
— Чтб же онъ?—быстро спросила Наташа.
— І а ничего. Отвѣта моего онъ никому пе .чогъ показать,
потому что тогда бы прочли и его письмо; иу, a такъ врачу
^ ^ ' я н е л о н п м а ю , Митя, какъ ыожно было таісъ отвѣтить,—
сказала В ѣ р а . — В ѣ д ь онъ же вашъ начальншсъ?
— Да ну, Вѣра! всегда вотъ таная!—нотерпѣливо повела
Наташа плечаяи—Такъ чтб ж ь такоо?
— К а к ъ — ч т б жъ такое? Вотъ изъ-за этого іЧптя нотерялъ
мѣсто. Хорошо еліе, что олъ неженатый человѣкъ.
— Гоіубушка Bf.pa! II женатио отказываллсь отъ ы ѣ с т ъ , —
сказалъ я. — Ч п т а л и в ы в ъ газетахъ о саратовской псторш.Всѣ какъ одлнъ человѣкъ, отказаллсь. A нужно знать, какіе
8Т0 горыѵіе бѣднякл были, миогіе с ъ сеыьями, — подумать
жут-коі
Ы ы нѣсколько времеші плылп молча.
— Свобоіа вѣролсіювѣданія...—задумчиво произнесъ Петька.
— К ъ чему ты это сказалъ?—съ усмѣшкою спросила Ооня.
ІІетька номолчалъ.
— К ь чему я это, правда, сказаль?—проговорилъ оиъ съ
недоухіѣвающей улыбкой.—A все-таіш есть сяысль.
— Какой же?
— Го-го!.. Какой!.. Свобода вѣропсповѣданш., — изъ-за нея
въ средніе в ѣ к а сколько войнъ происходило.
— Иѵ, такъ чтб жъ?
— Ну, таісъ вотъ.
тт
Я снова сѣлъ за весла, Лодка пошла оистрѣе. Наташа
дпхорадочно ожіівилась; опа вдругъ охватила обѣіщп рукамн
Вѣру н, хохоча, стала душить ее поиѣлуями. ВГ.ра всіфикпула,
лодка наіфеяилась и чуть пе зачерішула воды. В с ѣ сѳрдито
напали н а ІІаташу; опа, смѣясь, сѣла къ кормѣ п взялась з а
РУЛЬ.
5+

Гг°пТГ'
с у м а с т е д ш а я Дѣвчонва!
Я такъ испугаласы—говорнла Вѣра, оправляя прическу.
п т - г ^ о р ѣ й ,
господа, скорѣй гребите! - г о в о р и л а Наташа
отыідывая свои распущенішо волосы за спішу

J T ? J m r С ъ "УРшащниъ шумолъ врѣзалась въ тростн ж ъ , насъ оодало острымъ запахоыъ аира, его початіш закачались и раздались в ъ стороны.
— Сильнѣй гребитр, сильнѣй!—смѣялась Наташа нетепп*
ливо топая ногаым. Весла путмись в ъ упругихъ К О р н я Х Ъ
алра лодка модленно двигалась впѳрѳдъ, о.фуженная с ™
но о С Т І І Н О Ю мясистихъ, острыхъ, какъ нгльі, стеблей. - Ну
у
вогь, иріѣхалп! Вылѣзайто!
— Спорить трудно: дѣйствитѳльно пріѣхали!—засмѣялся я
а яВѣра переглянулась съ Лидой.
подшімая™0'

Д080ЛЬП

°"ТаКП

" У в о Р о в с к и І — сказала она,

по с

в а г Т вІ ь? ™ î ? . L 5 B î P 0 B l , б М Т > у і Ш И Й ч е л о в ѣ к ъ rpöitOBCbofl рощѣ ужиномъ накормлю.

ВылѣзайІ Я

в Ш І Т а К Ъ ' Х а " A f l ' Ш т а ш а » о с т ° Р ° ж « ѣ е ! Но качай
лодкуі
Мы вышлн па бсрегъ. Спускъ весь заросъ лозняколъ и юа-

Миша К ° І і М Ъ Го Н І Т р И Х 0 Д П Л 0 С Ь
дорогу Z T b чащу.
» С о н я нѳдовольно ворчалн н а Наташу; В ѣ р а m / à
покорно . толысо охала, когда оступалаеь о пІыекъ ш и тяііѢТКУ- П е П К а 3 а Т ° б ы л
доволень оныіродирался скпозь кусты куда-то въ сторонѵ
вдоль рѣки, съ велнчайішімъ удовольствіелъ падалъ олять'
додішлался п уходилъ все дальше,
а
Должна
аалТштаГ1116'
^
~
^,-сказ а д І Г и г ! ™

і";Г0бРаШ,1И

В0Л0СЫ

'

-РО—узломъ

— Ахъ, іЧнтя, есля бы ты зналъ, какъ я рада, что т ы
нріѣхалъі - вдруп, шюлголоса еісазала она л с ъ быспюй
радостной yлыбкой взглянула иа меня изъ-подъ
Л е ш с ? ^

SST^^ST"

'

И8Ъ 3а

°

КУСХ ВЪ

ыовернуля на^юлосъ^'
°блегчсшю вздохяула Соия, я всѣ
Мы иоднялись no трощшкѣ вверхь. Надъ обривочъ вілсилясь три лолодыхъ дубка, a дальшо бсзъ кояца я/улас во
всѣ стороны созрѣвавшая рожь. Такъ н пахнуло / Г л и ц о
тешюмъ u просторолъ. Вяизу слабо дылилась депод яжная

—

— Охъ. устала,—проговорила Вѣра, опускаясь на траву.—Господа, л не могѵ далыие иттп, нужно отдохнуть... Охъ! Садитвсь!..
— Фу ты, безобразіеі Какъ старуха, охаетъ!—скавада Н а тата.—Сколько разъ ты сегодня охнула?
— Старость ириходитъ, о-охъ!.. — вздохнула В ѣ р а п заслѣялась.
Оііершись на локоть, опа закипула голову кверху и стала
смотрѣть в ъ небо. Мы в с ѣ тоже сѣли. ІІаташа стояла н а
самолъ краю обрыва н смотрѣла н а рѣку.
Вѣтсръ слабо дулъ съ запада; круголъ медленио, словно
въ дречотѣ. съ чуть слышнымъ ропотолъ волповалась рожь.
Иаташа повернулась н подставила лицо иавстрѣчу віітру.
— Господи!.. ІІаташа, смотрп, гдѣ т ы стоишь!—пспуганно
вскрикпула Вѣра.
Край обрыва яадтреснулъ, и Наташа стояла на земляпой
глыбѣ, нависшей падь берсгомъ. ІІаташа медлѳнно посмотрѣла
подъ иогн, потомъ н а Вѣру: задорішй бѣсеиокъ гляпулъ пзъ
ея глазъ. Она качпулась, н глыоа иодъ иею дрогнула.
— Наташа. д а сойди жо сію шшуту! — волновалась Вѣра.
— Ну, Вѣрка.не сентиментальиичай! — заслѣялась Н а т а ш а , —
раскачнваясь па колыхавшейся глыбѣ.
— Ах'ь, Господи, бѣшеная дѣвчонка!.. Наташа, пу, ради
Бо-ога!..
— ІІаташа, да ты вправду съ ума сошла! — воскликнулъ
я, подпимаясь. Но в ъ это вромя глыба сорвалась, и ІІаташа
вмѣстѣ съ нею рухнула вшізъ. Вѣра и Соня истерически
вскрикиули. Вннзу затрещали кусты. Я бросился туда.
Наташа, ояравляя платье, быстро выходила нзъ кустовъ
на тропшіку. Одна щека ея разгорѣлась, глаза ярко блеотііли.
— Ыу, можно ліі, Наташа, такъ?!.. Чтб ты, больно ушиблась?
— Да шічего же, Митя, пт5 ты!—отвѣтпла она, вспыхнувъ.
— Н е можетъ быть ничѳго: съ этакой высоты!.. Эхъ, Н а таша! Если ушиблась. такъ скажи же.
— Ахъ, Митя, какой ты чудакъ! — разсмѣяласъ она. — и у
чтб это—изъ-за каждаго пустяка такую тревогу подымать!
Она быстро стала іюднішаться по тропипкіі наворхъ.
— Это Богъ знаѳтъ, чтб такое! — сердігго встрѣтила ее
Соня.—Право. вѣдь всему есть мѣра. Эгакая глупость!.. Нвдоставало, чтобы ты себѣ сломала ногу.
Натаиіа широио раскрыла глаза п медлеино спросила:
— Коыу до этого дѣло?
— Ахъ, Господн! — всплеснула Вѣра руками. — Вотъ мепя
всогда в ъ такихъ слѵчаяхъ возмуіцаетъ НаташаІ.. «Ііому

дѣло»! Ианѣ л мамЬ твмдіъ дѣло, намъ всѣмъ дѣло!.. К а к ъ
ато такъ всегда, постоянно и постоянно о себѣ одной дуыать!
— Всегда, постоянно и постоянно... — благоговѣйно ловторилъ ІІетыса л задумался, словно стараясь вникнуть в ъ глуО О К І Й С М Ы С Л Ъ этихъ словъ.
'
— Ну, пу! ІІросто—лостоянпо!—улыбнулась В ѣ р а
Иетька захихикалъ.
— Всегда, постоянно л постоянно! Какъ хорошо выходитъвсѳгда... постоянно.„ и постоянно!
— Ну, господа, довольно елдѣть! Идемъ д а л ы л е і - с к а э а л а
в а т а г а а . — Вотъ такъ, прямо черезъ рожь, всего полверсты
будегг» до рощіг.
*
— 0 , Петя, Петя! Всегда-то ты меня обижаешь! — вздохяула Вѣра, ошіраясь о его ллечо ц подншіаясь.
Мы иошлп чсрезъ рожь по широкоіі межѣ. заросшей лолыпыо іі полевоіі рябинкой.
- - Вотъ іі доіга тоже: когда я разсержусь, я пачпнаю говорпть очень неправпльно,—сказала В ѣ р а . — И мальчдки сеачасъ этішъ пользуются.
Р > иеужсли в ы тоже умѣете еердпться? — ѵдивлѳнно
спросилъ я.
— 0 , д а еще какъ! — улыбиулась о п а . — Т о л ь к о мальчики
совсѣмъ не боятся. Я загопорюсь, скажу что-шібудь — они
сейчасъ подхватягь, я н разсяѣюсь. Особенно С а ш а — о н ъ
такой осгроумыый; ц y него совсѣмъ шкой-то особенный
гоморъ.
ВѢ

а

В ѣ р а начала разсказывать о сволхъ братьяхъ. Знала она
лхъ уднвительпо: столько в ъ ея разсказахъ сказалось яабіюдательности, столько любва ц тонкаго исихологлческаго чутья
что я слушалъ съ дѣйствптельнымъ интересомъ. Остальные
дово.іыю нѳдвусмыеленпо выражали желавіе перемѣнить лазг
говоръ.
— Иу, лу, я сейчасъ кончу!—торопливо возражала В ѣ р а и
лродолжала разсказывать Сезъ конца.
Вдругъ в ъ темнотѣ раздался звонкій іюдзатыльникъ. что-то
охнуло, іі Петм;а кубаремъ локатился в ъ рожь.
— Дуракъ!—послышалось лзо ржп.
Мдша гнѣвно кршснулъ:
— Я тебѣ еще не такъ влѣплю, дрянь!
Петька вышелъ в а межу л сталъ счшцать с ъ себя пыль
— Дріаетъ, что слльнІ;е.. старшій братецъ, такъ ашжетъ.
ЧТ6 хочетъ, дѣлать!—еердился оиъ.
Совя

В Ъ ЧеМЪ АѢЛ0?

ÄLlUia

'

За

5Т0

ТЫ

его?

~

си

Р°спла

_

Чортъ знаетъ, чтб такое! И д у , - - в д р у г ь

о н г мепя зп

носъ хватаетъ!.. Полробуй-ка еще P f
1 A я почемъ зиалъ, что это твой яосъ? Т ы бы сказалъ.
A то я вижу, морква какая-то торчитъ, - длшшая, иоьрая...
Мнѣ. копечно, ннтересио.
J Глупо-съ, Петенька!—ядовито замѣтилъ Миша.
— Склизкая такая, холодная...
Кругомъ смѣялись. ІІетька быль отомщенъ
_ Шутъ гороховый!—презрительно процѣдплъ Мяша
- Оо-о-хо-хо! — глубоко вздохнуль Петьаа, поправллъ н а
себѣ "брюки и оглядѣлся по сторонамъ. - У Иаташи ^ гла
захъ двѣ курсистіш сидятъ, - объявилъ
^ " Л ^ Т ь
™
ю кѵрсисткѣ: одна в ъ очкахъ, другая бѳзъ очковь.
по ц р с я с
д
остановила Наташа.
I A т ы развѣ н™ курсьг собнрае.шься? - быстро спроa

н-нѣтт.

!

не• зиаю,—отвѣтила она и взглянула в і ю р с д ъ . - *

^ Г с К Г ^ Г т о г о
тяпувшейся впизх, широкою
неплавтіьшло полосою вилась грёковская лощ.ша; н а склонѣ
с Г В С Я S S a ï луннымъ свѣтомц тсмнѣла небольшая О С Н Н О Л о Р Г п к а была уже выкошена. Ручей, густс.заросіиш тростпикпѵгт и лѣзикой сонно журчалъ в ъ темнотѣ; подъ ооры
о С т а что-то од.юобразно, чуть слышно п.іщало
S
Ä
.
^ H H «.нуло влажиымъ, пахучимъ

Ва

п^ебрались черезъ ручей и вошлі^:

ѴЖІШЪ

и ^ р о g j ^ W

с ъ толжествомъ заявила она.

В ъ мѣшечкѣ оказалось десятка трп сырыхъ картофелннъ,
четыре ржаныхъ лепешіш и соль. В с ѣ расхохоталясь.
'
Откѵла зто y тебя тутъ?
_ Очень просто: я часто хожу сюда читать; п р о г о л о д а ю с ь лазвету костеръ, сиеку картофелю н позавтракаю.
Р Ге-ге-ге! это нужно впередь знать, - сказалъ Петька,
П Т Г р а з Ж
по р о т ѣ , лоиая для
сучья осинъ. Po.ua огласилась троскомь, говоромъ .і сяйсо^ъ.
СУЧЬЯ - стасішвалчсь къ.берёгу сажалин, гдѣ В ѣ р а И Соня рая
водили ' костеръ. йгопь запрыгалъ по трещавшнмъ сучьямъ.

У

освѣщая кусты и нижнія вѣтші ближайшихъ осинъ; междѵ
вершинаміі сииѣло телиое, звѣздное небо; съ костра вмѣстѣ
съ дымомъ срывались нскры и гаслн далеко вверчу. Вѣда
тофелипы 1!Ъ ° Т 0 Р 0 Н У Г О р Я Ч й 1 У Г ° Л Ь U п о л о ж и л а в ъ sera карСначала всѣ шутили и смѣялись, потолъ примолкли. Костеръ
догоралъ, всо б ш о съѣдедо. Петька, положнвъ вихрастую голову на колѣни Вѣры, задромалъ; она съ матѳринсшо заботливостыо уі;утала его своимъ іпатко.мъ н сидѣла, не шевелясь.
И опять, какъ тогда за роялемъ, ея лидо стало красиво и
1
одухотворенно.
Д 0 Л Г ° ° И Д ѣ л И У К о с т р а ; п о д ъ п е п л о м ъ бѣгали огнепныя
змѣйки, листья осинъ слабо шунѣли надъ головой. Я разсказывалъ о своеіі службѣ, о голодѣ н голодномъ тифѣ, о томъ
какъ жалко было прн этомъ положеніе насъ, врачей: требовалось лишь одно-коршіть, нолучше кордшть здоровыхъ. чтобъ
сдѣлать ихъ оолѣе устойчивыіш протнвъ зараженія; по пособій
едва хватало па то, чтобъ нс дать илъ умереть съ голоду
II вогь одцого за друпшъ валила страшиая болѣзнь, a иы
бѳзпомощно стоялн передъ нею съ своили нелужными лѣкарствами... Вѣра сндѣла, зпдулчиво глядя на лидо спящаго
Петьки; кажется, она мало слушала: лысли оя были далеко,
в-ь иожарскѣ, іі oua дуыала о своихъ братьяхъ
Наконецъ мы собралпсь долой. Мѣсяцъ ужѳ давно с ѣ і ъ
на востокѣ появидась свѣтлая полоска; лощнна тонула 'въ
бѣломъ туланѣ, н становилось холодно. Было поздпо, прмходнлось возвращаться долой но самой короті.ой дорогѣ- ІІаташа
взялась сходить завтра утромъ за лодкой п пригнать ее доМ ы
"одпялнсі, на гору, прошліі чѳрсзъ рожь, потомъ
долго шлп по Ііару и вышли накоііецъ на торпую дорогѵкруто обогнувъ крестьянскіе овсы, она лило березовой рощи
спускалась виизъ къ Болыпому лугу. Вссь лугъ былъ покрытъ
густылъ туланоыъ, и передъ намн какъ будто ледленно колыхалось огролное озсро. Ыы спустились в ъ это туманяое озеро.
Грудь тѣсннло сыростыо, тяжело было дышать; на травѣ по
бокалъ дороги бѣлѣла роса. Мы шли, разсѣкая туманъ
— Слушай!
сказала вдругь Ыаташа, схватпвъ ыеня за
Л О І . О І II.

Мы остановились. Тишяна круголъ была мертвая; п вдругъ
блнзъ роіци, въ oiicax'i,, робпо, исувѣрснію зазвенѣлъ жаворонокъ... Ьго трель слабо оборвалась въ сыролъ воздухѣ, и О І І Я Т Ь
все смолкло и стало ещс тише.
Вдали началя вырисовываться в ъ туманѣ теыные силѵэты
деревьевъ я кршіш язбь; y околяцы тявкнула собака. Я ы под-

нялись по деревенской уліщѣ н вошли во дворъ. Здѣсь тумана
уже не было; крыша са*рая рѣзко чернѣла я а свѣтлѣвшемъ
небѣ; отъ скотнаго двора неело тепломъ и запахомъ навоза,
•гамъ слышались мычаніе и глухой топотъ. Собаки сяалн во
кругъ крыльда,
— Ну, господа, потише тедерь. a то всѣхъ разбудимъ! —
предупредилъ я.
Въ головѣ звенѣло, нервы были напряжены; y всѣхъ глаза
странно блѳстѣли. н оиять стало весело.
— Чтб жъ, Митя, будемъ мы молоко пить? — спросила
Наташа.
— Ужъ лучше не надо: разбудимъ мы В С І І Х Ъ .
— A мы вотъ какъ сдѣлаемъ: мы къ тѳбѣ наверхъ молоко принесемъ я тамъ будомъ пить.
Мысль эту вс!) одобрили. Мы нробралпсь яаве.рхъ. За молокомъ откомандировали, конечно, Ыаташу. Она принесла
огромную крипку молока и цѣлый сптный хлѣбъ.
— Господа, извольте только все молоко вышіть! - - объявпла ояа.
— Почему это?
— A то мама увидпть. что не все выпили, и впередъ будетъ мепьдіс оставлять.
— Эге! Ш зтомъ осіюванін, значитъ, каждый разъ лридется все выпнвать!
Однако черезъ четверть часа кувшинъ былъ ужо пустъ. Теперь, когда шумѣть было нельзя, всѣмп овладѣло весслье иеудержимое; калідос замѣчаніѳ, каждое слоио пріобрѣтало необыкновенно смѣшиое значеніе; всѣ крѣішлись, убѣждали
другъ друга не смѣяться, закусывали губы,—и все-таки смѣялнсь безъ конца... Мнѣ съ трудомъ удалось ихъ выпроводвть...
Однако засидѣлся же я! Солнде встало н косыми лучамн
скользптъ ио кнрпипной стѣнѣ сарая, росистый садъ полонъ
стрекотаііьеиъ и чприканьемъ; старшсъ Гаврила съ угртомымъ,
соннымъ лицолъ запрягаетъ въ бочкѵ лошадь, чтобъ ѣхать
за водою.
Спагь!
21

ІЮНЯ.

Проснулся я в ъ началѣ двѣнадцатаго и долго ещѳ лежалъ
въ постели. Въ коянатѣ полумракъ, яркое полудешюе солнце
пробіівается сквозь занавѣски и играетъ на стеклѣ графнна;
тихо: снизу издалека доносятся звуки рояля... Чувствуешь
себя здоровымъ и бодрымъ, на душѣ такъ хорошо, хочется
ѵлыбаться всемѵ. Право, вовое но трудно быть счастливымъ!

Миша Ii Петя пришлн звать меня купаться. Л одѣлся. мы
на псрегоіші сбѣжали къ рѣкѣ. Небо—спнес н горячее, солнце
жжетъ; тѣнистый садъ на горѣ, словио изііомопіш отъ жары
ІІОІІОДВІІЖНО дремлеть. Но вода еще свѣжа. она охватываетъ
тѣло мягкою, нѣжною прохладою; плывешь, еле двигая руками H ногами, въ зтогі прозрачно-зеленой, далеко вглубь
осв Ьіценной солнцемъ водѣ. Ыы купались около часа, пока' не
зазвонили къ завтраку. Почти всѣ ѵжъ были в ъ сборѣ: на
столѣ благодать: пирогъ, варенецъ, рубцьт, редиска. ветчпяа,
свѣжіе огурцы. Я опять сидѣлъ возлѣ дяди. и онъ любезно
сообіцнлъ мнѣ нѣсиолысо очень новыхъ п ннтереспыхъ свѣдѣнііі: что гречнсвая каша—національнос русскос блюдо, что
есть даже пословица: «каша — мать наша», что нѣмцы предпочитаюті. шіво, a русскіе — водісу, и т. п.
Вошла Наташа п сѣла къ столу.
— Чт£> жъ ты, Иаташа, съ Митею пе здороваешься?—сказала Софья Алексѣевиа.—Вѣдь онъ съ твоп.чн «іірііпцііпаміі»
незнакомъ u можетъ обіідѣться.
По губамъ Наташя скользнула быстрая усмѣшка: она протянула мнѣ руку.
— У тебя какіе же на этотъ счетъ «прпнщшы»?—-спрог
силл. я.
Наташа засмѣялась.
— Я не знаю, о какнхъ мама принццпахъ говорптъ —
отвѣтпла опа, садясь рядомъ ео мною. — A только... Смотріг
мы восемь часовъ пазадъ видѣлись; еслн люди днемъ восемв
часовъ пе вндятся, то ничего, a еслн оня зти восемь часовъ
спали, то нужно дѣловаться или руку пожимать. Вѣдь, правла,
смѣшпо?
— Ничего смѣшного нѣтъ, — поучаіоще возразила Софья
Алексѣевна. Это извѣстное условіе ыежду людьми, которое...
— Намъ все с.мѣшно, намъ все рѣіиительно смѣшно! —
вдругъ вскипятился дядя, враждебно глядя на ІІаташу,—Здороваться іі прощаться — это предразсудокъ; вестл себя, каіп.
прплично взрослой дѣвушкѣ, —предразсудокъ... A воть начнтаться разныхъ книжонокъ и безъ критики, безъ разсуждонія
иостунать по. нн.мъ это не продразсудокъ! Это ндейяо п благородно.
.. Нагаша съ усмѣщкоп наклонплась надъ своею чашко-ю н
молчала. Видимо, между нею и отдозіъ лежало что-то, ые разъ
уже вызывавшее ихъ па столкновсяія.
Послѣ завтрака я узналъ отъ Вѣры о положеяія дѣла. Послѣдяіе два года Наташа усердно готовилась ио древнішт,
языкамъ къ аттеетату зрѣлоотя, которщй. какъ иередавали

газеты будетъ требоваться для поступленія в ъ проектирусмый жеискій медицшісвій шіститутъ. Дядя былъ очсні, недоволенъ завятіямя Наташи: дваддатилѣтней Сонѣ, повидимому,
ѵже печего было разсчнтывать на замужество; Натаиіа оыла
жіівѣе іі красивѣе ссстры, н дядя надѣялся хоть отъ нея дождаться внучагь. Между тѣыъ Натагаа съ головою ушла въ
евоихъ классііковъ; она въ Пожарскѣ иикуда пе выѣзжала и
•іажо не выходила къ гостямъ, которые прш-лашались слеціально для нея. Чтобы совершенно избавиться отъ всѣхъ
этдхъ выѣздовъ н гостеіі, она прошлою осенью рѣшпла
остаться на нсю зиму въ деревлѣ. Ііроизошла очснь тяжелая
сдена съ дядей; подъ коиедъ онъ объявнль ІІаташѣ, что
пусть она живетъ, гдѣ хочегь, но пусть жс и отъ пего пе
а-летъ ни въ чемъ устулки. Наташа всю знму прожпла одна
въ деревнѣ; по утрамъ она набирала въ залу деревенскихъ
ребятъ u дѣвокъ, ѵчнла пхъ грамотѣ, читала пмъ; ло вечерамъ зубрнла греческую грамматику Грнгорсвскаго н переводила Гомера и Горація. Этою весною проектъ о женскомь
медищгаскомъ институтѣ былъ возвращенъ государствешіымг
совѣтомъ: рѣшеніе вонроса отодвішулось па неопрсдѣленное
время. Наташа рѣшила ѣхать хоть на Рождсственскіе курсы
лѣкарскихъ помощшщъ. Ио для поступленія туда требуется
родительское разрѣшеніе. Ііогда Наташа заговорнла съ дядеа
о курсахъ, олъ желчпо разсмѣялся и сказадъ, что просьоа
Наташи его очепь удивляетъ: какъ это она, «такая самостоят-льная», снисходитъ до просьбъ! Наташа возразпла, что лроснтъ она y пего толысо разрѣшенія, содержать же сеоя оуіетъ сача (у нея было накоплоио съ уроковъ около трехсотъ
рѵбіРй). Дядя отказалъ паотрѣзъ. За Наташу вступился докторъ' Ликонскій, отедъ Вѣры и Лиды, единствендый человѣкъ, ішѣющій вліяніе на упрямаго и ограничешіаго дядю:
но п его убѣждеиія ннчего не ыогли подѣлать. Дядя рашнтельно объявилъ, что боится отиустшъ ІІаташу съ ея харакгеромъ въ Петербургъ.
20

шня.

Можетъ-быть, это — лшпь слѣдствіс того подъема жизненньіхъ силъ, 1,-оторыіі обыкновенно замѣчается послѣ благоподучио перенѳсеннаго т и ф а , - ч т 0 до того? Я знаю только, что
я гіубоко счастливъ, счастливъ такъ, Оезъ всякой причины...
Ясные дші, теплыя. душистыя НОЧІІ, музыка Вѣры, — чего
мнѣ болыпе? Нѳ замѣчаешь, идетъ лп время или стонтъ.
Никакіѳ воііросн lie мучатъ, на душѣ тнхо ІІ ясно. Я даже
кнпгъ современпыхъ теперь нѳ -читаго: дѣдъ дядп былъ оченъ

образованный человѣкъ л оставнлъ послѣ сѳбя огромную библіотеку; теперь она свалсна въ верхпей кладовой u служитъ
пиіцею ыышамъ. Я цѣлыѳ часы провожу тамъ, разбпраго и
привожу въ порядокъ К Н И Г І І И бумаги. Мнѣ правится съ головою уходить в ь оту давно нсчезнуішіуго жизнь, гдѣ Вольтеръ уживался съ житіями святыхъ, Руссо съ крѣпостнымъ
правоиъ, «Les liaisons dangereuses» съ Ѳомою Кемшііскимъ,—
жизнь жестокую, наивную, сладострастііую u сентиментальную.
Нахаша павела ко мнѣ массу бо.іьныхъ. В с ѣ въ деревнѣ
ей вяакомы л псѣ ей иріятелп. Она сопухсхвуехъ мнѣ въ
обходахъ, развѣишваетъ лѣкарства. Страніюе пто-хо в ъ ея
отношеніяхъ ко мнѣ: Наташа словно всо врслш изучаетъ
меня: она какъ бѵдто не то жіетъ огь ыеня чего-хо,'пе хо
ищехъ, какъ самой подойиг ко мнѣ. Можетъ-быть, впрочемъ,
я ошпбаюсь. ІІО какіе елавные y нея глаза!
Охъ разговоровъ ея вѣетъ чѣмъ-то старымъ-схарьшъ, но
такнмъ хорошимъ; она хочетъ знахь, какъ я смотрю па
обіцииу, какое значеніо прндаю сектанхству, считаю лн возыожпымъ н желательнымъ развитіе въ Poetin капіітализма. И
въ разсііросахъ ея сказывается предположеніе, что я непремѣнио долженъ іштересоваться всѣмъ етимъ. 4xô же? Я
вѣдь дѣйствихельно ііитересуюсь; однако, правдѵ говоря. разговоры ЭТІІ мнѣ крайне ііепріягны. Я съ величайішшъ ѵдоволі.схвіель прочху книгу, гдѣ дается что-шібудь новое по
нодобному вонросу, lie прочь u поговорить о немъ; но пуеть
цля моего собесѣдника, ісакъ и для мепя, вопросъ этотъ
будетъ холоднымъ теорѳтическимъ вопросомъ, в ь родѣ вопроса о іірашільности хеоріи фагоцитоза іілл о вѣрояхпосхя
гнпохезы Альтмана. Наташа же вносптъ въ дѣло слишіѵомъ
много страсхносхи, и мнѣ схановится нѳловко. Я неохохно
охвѣчаю еіі н перевожу разговорх, иа другое.
11 еще иъ одномъ охношеніи я часхо испытываю неловкость въ разговорѣ съ нею: Наташа знаегъ, что я логъ
осхагься пріі уішвереіітехѣ, имѣлъ возыожность хорошо
устроиться, — II вмѣсхо эіого іюшелъ въ земскіе врачіі. Она
разсырашиваегъ меня о ыоей дѣяхелыюсиі, обь отношеніяхъ
къ ыужикамъ, усмахріівая во всемъ эхомъ глубокую ндейную
подкладку: ьъ разговорѣ ея проскальзываютъ слова: «дилгъ
народу», «дѣло», «идея». Мнѣ же эхи слова рѣжухъ ѵхо,
какъ віізгъ схѳкла подъ острымъ шиломъ.
27 іюня.

Co станціи привезлл газоты. Въ Баку —холера. Она медленно, но непрорывно подпнмаетоя внерхт, по Волгѣ.

Писахь, такъ ужъ все писать, хоть гадко н прохітію вспомпнахь. ІІослѣ завтрака мы съ Вѣроіі, Соней и ІІаташеіі
играліі на дворѣ въ крокехъ. Разговоръ случаііно зашелъ о
тургеневской Еленѣ; Соня, перечііхывавшая цодавно «Накапунѣ», назвала Елсну «самымъ свѣтлымъ и снльнымъ образомъ русскоіі женщпньі». Я папалъ на таісую незаслуженновысокую оцѣнку Елены. Елена — это разповндносхь хнпа
очень схараго: ііеогіреділенныя норыванія вх, даль, игнорироваяіе окружающаго, искаиіо чего-то оффектнаго, яркаго, пеооычиаго, — въ эхомъ оиа вся. Инсароиа она иолюбила не
за хо, что онъ указалъ ей дѣло, a проото нотому, что онъ
окруженъ ороололъ, чхо онъ— «замѣчахельный человѣкъ»; для
пея Инсаровъ совершенно заслоняетъ собою то дЬло, которому онъ служитъ. Конечно, выборъ Елоны дѣлаехь еіі честь,
но... право, полюбіпъ, напримѣръ, гороя Гарибальди — «не
велика шгука», какъ выражаехся Шубинъ; но велмка штука
u у.мереть за Италію изъ любпи къ Гарибальди. Когда
Инсаровъ опасно заболѣваетъ, Елена можетъ найхи утѣпіеніѳ
лшиь в ъ одной М Ы С Л І І : «сслн оігь умретъ, н меня пс станѳхъ».
Внѣ ея любвн для ноя шічего ne сущѳствуеть, н яонягно,
чхо послѣ смерхи Инсаропа опа должиа была ноѣхахь пепремѣнно в ь Болгарію... ІІѢхъ, Елена вовсе но «самый свѣтлый
образъ русской жепіцішы». Неужели, дѣііствителыю, всо дѣло
жешцшіы заіслючаехся въ томъ, чтобъ отысшівахь досхойнаго ея
любви мужчшіу-дѣяхсляУ Гдѣ же прямая ііотробность настоящаго дѣла? Пусхь это дѣло темно н иевидно, пусть оно песетъ с в собою однн лншенія безъ конца, пусть на служеніѳ
ему уходпхъ молодость, счасхье, здоровье,—чтб до тогоѴ Вѣдь
эхо не забава н пе фонъ для поэхнческаго роыана; это — тяжелый трудь, ирасный лишь сознаніемъ, что жнвешь не напрасно. И y насъ много было н ссті, жешцинъ, для которыхъ
охо созпаніе дороже самых і, блестящпхъ гсроѳвъ...
Ужъ тогда, когда я говорплъ, во мнѣ шевельнулось охвращѳніе іп, мосму приподняхому хому; но меня иодчііішло себѣ
то лсадпое внішапіе, съ какпмъ слушала Наташа. Оиа пс
сиускала съ мевя радосхно недоумііваюіцаго взіѵшда, н столько
ІІЪ зтомъ взглядЬ было страха, что я обориу себя, ио обыкновепію замну разговоръ. Ііу вотъ,—я но останошілся, не свелъ
разговора иа другос... 0 , мерзость!
И напрасно я етараюсь убѣдіш, себя, что говорилъ я исіфоішо,
что есть что-то болѣзііенное въ моей боязни къ «высокиыъ
словамъ»: на душѣ скверно u стыдио, какъ будто я, изъ жѳ-

ланія пустпть пыль въ глаза, нарядшгся въ богатоѳ чужоѳ
платье.
11 час, вѳч.

Вѳсь вечеръ я просидѣлъ наверху въ кладовой, разбирая
книги. Солнде опѵстилось въ багровыя тучи, и нѣсколько разъ
ііринішался накрапывать дождь. Дядя за ужиномъ былъ угрюзіъ
и молчаливъ: онъ собнрался начать пазавтра возку сѣна, a
барометръ нѳожпданно сильно упалъ; на Выконкѣ сѣно не
успѣли скопнмті), и оно осталось на ночь въ кругахъ. Окна
были раскрытьг, въ темномь саду тихо шумѣлъ дождь.
Наташа тожѳ б ш а молчалива. Л нѣсколько разъ ловилъ
на себѣ ея внішахельный п иерѣпштельный, словно выжи•дающій- взглядъ. Послѣ ужина, когда я нрощался съ нею она
протягивая руку, вдругъ взгляиула на меня и тихо проговорила:
• — Митя, лнѣ такъ ыного хочется y тебя спроспхь.
II я — я не спросилъ, чтб нленно; я только серьезно кнвнѵлъ
головою іі, не глядя на Наташу, огвѣтилъ, что я всегда"къ
ся услугамъ. Какъ будто я въ салолъ дѣлѣ не знаю, чхб она
хочетъ снроспть...
- . . . " . . '

3 0 іюня.

Все время я ировожу в ъ кладовой за книгаліі. Пебо обложено тучалп, дождь мороснтъ безъ конца; в ъ мутной, сырой
дали тянутся черныя пашни, мокрыя галки крпчатъ накрышѣ
Я нанрасно стараюсь подавить въ себѣ бѳзігричинное, глѵхоѳ
раздраженіе, ие оставляющее меня un на мпнуту. Раздражаетъ
и надоѣдливый шулъ дождя но крышѣ, ц эти ветхія окна
паъ іцелей когорыхъ дуетъ нсстершімо, п несуіційся отъ книгъ
ііротіівный занахъ лышсй и прѣлой булаги. Когіа я всполцнаю о своемъ гадевьколъ виляяыі передъ ІІаташей, ысня
злость бсрстъ: ужъ два дня іірошдо; ісааъ лальчшсъ, шалость
котораго открыта, я боюсь разговора съ нею ІІ стараюсь
избѣгать ея. II Наташа сразу замѣтила это. Она держится въ
йтороыѣ, во глаза ея слотрятъ печально и недоулѣваюіце.
Ьогъ вѣсть, какъ объясняетъ она лое цоведеніе. Сегодня утролъ
я^случапно встрѣтился съ нею въ коридорѣ; она нугливо оглядѣла леня н лолча лрошла лнло.
... Голо.ва тяжела, въ груди туная, ноющая боль, 'и опять появился кашель...
1 іюля.

Я легъ вчера спать ещс до ужина. Сегодня нроснѵлся рано
Отдернулъ занавѣски, раскрылъ ОІІНО. ІІебо чнстое" н синее
солнце горячимь свѣтомъ залнваетъ сщѳ мокрый отъ дождя

сать; на липахъ распустились первые двѣткн. и въ свѣжѳмъ
вѣтсркѣ слабо чувствуетея ихъ заііахъ; все кругомъ вѳсело
ноеіъ и чирикаетъ... I I a душѣ ни слѣда вчерапшяго. Ірудь
глубоко дышитъ, хочется напряженія, ыускульной раооты, чувствуешь себя бодрылъ и крѣпкішъ.
Я ношелъ въ конюшшо н осѣдлалъ Бѣсенка. Онъ засхоялся,
мнѣ съ трудомъ удалось сѣсть на него. Бѣсенонъ серднто
ржалъ іі, весь дрожа охъ нетерпѣнія, рвался подо лною н
впередъ и въ сторони. Я нарочно, чхобъ нобороться съ нимъ
проѣхалъ Т И Х І І М Ъ шагоыъ деревенскую улину и весь Ьолыной
лугь. Охь сѣдла пахло кожею, и этотъ запахъ мѣшался съ
запахомъ влажной луговой травы.
Переѣхавъ плотішу, я свернулъ на Опасовскую дорогу и
пусхнлъ Бѣсенка вскачь. Онъ словно сорвался п понѳсся виередъ, какъ бѣшеный. Безумнос вѳселье овладѣваетъ при такой ѣздѣ; трава ио краямъ дорогн сливалась въ одноцвѣтныя
полосы, захватывало духъ, a я все нодгонялъ Бѣсенка, н онъ
ччался, словно убѣгая отъ смертн.
Слѣва падъ рожыо захемнѣлъ Санипскій лѣсъ; я придержалъ
Бѣсенка и ' вскорѣ остаповнлся совсѣмъ. Рожь безъ конца
тянѵлась во всѣ стороны, ио нсй медленно бѣжалн захотисхыя
лолны. Кругомъ была тишнна; холысо въ синемъ неоѣ звенѣли
жаворонвн. Бѣсенокъ, поднявъ голову и насхорожіівъ ушн,
стояіъ н вннмахелыю вглядывался въ даль. Геплый вѣхеръ
ровно дулъ мнѣ въ лпцо; я но могъ нмъ надышаться...
Ясноо небо, здоровье да воля,—
Здравсгвуй, раздолье шнрокаго поля...

Ласточка быстро нронсслась мимо ногъ лошадіі и вдругъ,
стовно чтб всномшівъ назади, взмахнула крылышками, нздала
челодііческій звукъ н крутымъ полукругомъ вильнула. ооратно.
Бѣсенокъ оііустнлъ голову и нстерііѣлшю ігереступилт. ногами.
Я повернулъ H a дброгу, вішшуюся средн ржи но направленію
къ Санин.скому лѣсу.
«Здоровье»... Здоровъ я не былъ: я чувствовалъ, что грудь
моя больна; но мнѣ доставляло даже удовольствіе эхо совершенно безболѣзненпое ощущеніѳ гнѣздящейся во мнѣ оолѣзніі,
н весело было заглядщвахь ей прямо въ ліщо: да, у. меня
легкія усѣяны хысячами тѣхъ предательскихъ желтеныщхъ
бугорковъ, къ кохирымъ я такъ прнглядѣлся на вскрытіяхъ,—
a я вотъ ѣду и дышу нолною грудыо, н все y меня въ душъ
смѣется, п я нс Ооюсь думать, чхо боленъ я — чахохкою...
Вспомнился мнѣ профсссоръ N., y кохораго я два года работалъ,—хыурый старикъ съ грозними бровями н доорѣйшой

Наташа слабо вслыхнула л оглядѣла ыеня быстрымх, робКІШЪ взглядомъ.
ЗѲМСКаЯ
— Borr, хорошо, что мы съ тобою встрѣтились! Еслп бы
говор^ Z . Ä ^ Ä t S ^
^
Ч
я зналъ, я бы иарочно нменно сюда иоѣхалъ. Ііосмотри, утро
а
0
а
Ш
,
Т
у
д
а
п
такъ прежде всего з д о р о Е , н ѵ і п Л
'~
™ > какое: ѣдешь л не надышишься... Неужели ты уже домой?
лромокъ иодъ дожделъ. n < W в Л „ а С Ш бычачьимъ.' Поѣдемъ дальше, хочеліь?
поѣзжай дальше: н й чего' В ^ о І Т Н Ю ' ~ в ы б и Р а й с я да
Я говорилъ, a самъ не отрывалъ глазъ отъ ея зшлаго, рапостояломъ дворѣ выпьешь воіоч Ï
" ° б с у п і и т а > » достно-сыѵщеннаго лида. Я видѣлъ, какъ она рада мролсшедЬ ЗД°Р0,ІЪ- А в ы
посмотрите яа себя, чтб y васъ а ~ І
ліѳй во мнѣ перемѣнѣ и даже не старается скрыть отого. и
двѣ-то тысячл 1! ь спирометпъ? Ваш Л К ; Ы Д У Ѳ Т е л и в ы Х 0 1 ь
мнѣ пеловко л стыдно было в ъ душѣ, п хотѣлось яснѣе лоторія. Поѣдето,—въ першШ же г п Г г д Ь л ° ~ к л , ш и к а . лабора- I казать ей, какъ она мнѣ дорога.
і
а
Х
0
Т
к
у
Я зналъ, что все зто і ш а в Т
наживете.
I
— Поѣдеыъ, ыпѣ все равпо,—въ зазіѣшательствѣ отвѣтила
я "
ПоѢхалъ « «
дождемъ ш п ^ Т в ъ , л ш і і п
Наташа, иово])ачнвая Мальчика.
в ъ лесеннюю распутицѵ къ , , 0 ™ І
п р о в а л и в а л с я , спѣша
— Ну, вотъ сиасибо!.. И какъ это зіьі сь тобою лменио
В ъ аклав"
птлческихх с у І о р о г а " ^ 0 1
удѣсь съѣхались? Какт. хорошо,—правда? Голубушка. лоѣдемъ
навели меня на подозрРп е Ѵ / н ш ч ' Ï Л Р 0 Н Н І Й к а , " « ь
і;уда-нибудь... Хочешь въ Заклятую лощину?
коховскія палочкн—именпо c L n T
n' Ъ - С ' Ю е й м о к р о т Ь
' Я. съ трудозіъ удсржнвалъ Бѣсонка, онъ косллся н грозно
на
Д О б ; ю , ! 0 7 Ь Н О "'елъ
н но дало зінѣ пасть дуѵозг і г
ржалъ на нісдінаго бокъ о Оокъ Мальчика. Дорога была узкая,
жусь... чего?—стыжусь говТить ^ Ч ѵ Т Г телерь я с т ы "
мокрьтя вѣтвн осинокъ то и дѣло обдавалл иасъ брызгалл, u
одного! Пѳредо мноіо встало п о б л Ь н Л т ° № b н с д л > 1 с е б я
ыы ѣхали совсѣмъ близко другч. отъ друга.
болышшп, печальнымп глмам
Ï ® ® Л Я а д к о Н а т а ш " <*>
— Я тамъ была ссйчасъ,—сказала Натаіпа:—ручей разлился
нрава хоть настолько т о п ш м І 1 Н в у ж ® л н » я но лмѣю
л весь обратнлся въ трясшіу; нробовала проѣхать, — лсльзя.
говора съ нею, не бояться Z r o Ä T ^ Н е б ° Я Т Ь С Я р а з "
С Ъ К , о т о р ы м ъ она
Я взглялулъ на Натапіу: она была тамъ!.. Заллятая лохочетъ ко мнѣ обратиться-3 Г Т п Т ™
СѲ м у , І " л ъ ! ідина—это глухая трущоба. которая. говорятъ, кішшть волііаыіі;
Рожг. кончилась, дорога T T
ее и диемъ стараются обходить додалыио. A ота дѣвчурка
ш х ъ ісусговь о , і ; ш ? ? ™ Т Т Т ° Р Ѣ Х О В Ы Х Ъ 11 д у боѣдетъ туда одиа ралли.мъ утромі., такъ себѣ, для лрогулки!..
Меня отовсюду о і а т л л о с в ѣ ™ * * т й н «
лѣса.
Дуба
11
лѣс,,ой
lie знаю, настроешё ли было такое, но въ зту ыинутѵ меня
травы; ввісоко вверхъ B 3 ô S Z v r n ,?ТЬ
всо иривлскало въ Наташѣ: и ея свободная. красивая посадка
сввозь ихъ жидкую л л с т в у S Ä Ï Î S Т ° Л Ы о с , ш ъ '
Дорога
была
ла лошади, л сіявшее счасгьемъ, смуіценлос лицо, н вся, вся
заброшешіая п наполовлну з а Г с п п ? ? ,
Ш Л Я "овых г. Я клеона, такая олавная и простая.
новыхъ кустовъ ннзісо наіпош S
на
Д Ь " е ю ; , І Ъ т Равѣ виднѣлнсь оранжевыя ,,пя '
— Ну, кавъ хочешь, a я тебя сегодня лс скоро пущу домой,—засмѣялся я.—Попалась, такъ улсъ такая судьба твоя!
костенлка; залахло і
«
Г Т ! ' ® 1 зірко зеленѣла
I Іоѣдемъ хоті. куда-нибудь.
шѳлъ щеголеватвшъ m ^ ^ ^ J ' ™ 0 * » ™ 1 * ' * Ьѣсенокъ
Мы свернули на широкую дорогу, пересѣкавшую лѣсъ. Пряшею; вдругъ он'і, чодчя.гь головѵ и Т и 4 К р а С И В у ю 'Нфную
зшя, какъ сгрѣла, ова бѣжала въ зеленой, залнтой солнцемъ
заржалъ. I I a ловоротѣ д о р о п Г в ъ І і п г п Г В П в р а д ъ '
лросѣкѣ.
— Вотъ дорога, какъ разъ для скачегь,—сказалъ я u сь
удыбкою взглядулъ иа ІІаташу.
]Іаташа встрепѳнулась.
1
у ш и и ' о с ѣ Дая на заднія
ногл, лодалась назадъ
— A uy, давай олять дерегоняться! — нредложила она, іюправляясь н а сѣдлѣ.—Топерь наши лошадл одинаково устали.
Мы какъ-то ужъ дерегонялнсь съ Наташей, л обогнала
*
W
крлкнулх
она; но я лередъ тѣмъ лроѣха-ль иа Вѣсенкѣ десягь верстъ.
порегнулся сх сѣдла л
- 3
— Ну, ну, посмотримъі
- д а я сообЩ№,|

Сочинеш:] В . В . B e p e c a o B a . X. і .

Ц

ВСКаЧЬ- Н ° Т 0 Л Ь К 0 ^ Т О
J ^ W K T
°нѣ разскакаЯа,алъ л а д д ™ ,
І а я Ma vH^
Z
«ce больше опереИ
К
а
к
а
к
ъ
я
в
и
л
о
с
ь
и
'
Донольно пеожиданяое препятZ1:
/ т ° Д О р О Г И б р 0 Д І Ш І в ъ ^Устахъ два большихъ поросенка, безмятежно взрывая ршами землю. ЗавидѣТъ насъ
они нспуганно шарахнулись изъ кустовъ, хрюкГулГи
n S
ШСЬ улепетывать по дорогі, Мы ждаля, коночио/ что ош/сейсвернутъ вбокъ, и скакали лопрежнему: но поросятаие
уклюже все ычались лередъ наии, в с х р ю к о в ^ и отчаянно И
хая коротенькшш, тонкими хвостиками.
— Они теперь все врсзш гакъ бѣжать бѵдѵтъ нн за чтп
не овернутъ! крикнулa Наташа, омѣясь. Мь с т „ адепжівать разогнавшнхся лошадей. Поросята вобѣжа и » н ѣ ѳ
взволнованно хрюкая и трясь боками другъ о друга
'
попытались осторожно объѣхать ихъ; поросята взвизг
нули И опять, какъ угорѣлые, бросились впередъ М ы п е р е
ре
глянулись II расхохотались.
— Ботъ таісъ задача!—сказалъ я.
Наташа сдерживала, смѣясь, рвавшагося впередъ Мальчика
Тсиерь иослѣдняя неловкость между нами -іс с ла
та
оживилась, іі было неудержішо-весело.
— Ничего, всо равно поѣдемъ! - сказала ІІаташа. — Это
Дениса свііныі, лѣсника; ихъ н безъ того слѣдовало пригнмь
домой: вонъ куда онѣ забрели, пх-ь още волки ^ Я
по-

^

Ег°
Ж
і
г
—
—
~
Мы іюѣхали шагомъ, предшествуѳмые поросятами.
~ І В І е щ о и е видѣлъ этого Деннса, онъ всего два гоіа
Дѣсь лѣсніікомъ. Таісой потѣшяый с т а р і і ч о к ъ ^ м а і н ь і б й х у !

Іяйно ; Ѵ ? а К Ъ " Т ° ' К ° Г Д а ° Н Ъ T 0 ; , b K 0 - ' l ï 0 "остушілъ, мама слуз а ѣ х а л а сюда; увидала сго: «Голубчикъ мой да чічГж*
ты за сторожъ? Вѣдь тебя всякій обядигь!» A опъ отвѣ і а е и
,аотъ'
«Ничего, оарыня, леня не найдутъ...»
Никогда еще я не видѣлъ Наташу такою: ея лицо такъ и
о Т н Г я Й Г Ю ' бе33аВѢТН0Ю РаД0СТЬЮ- я Нс
. Лѣсная сторожка стояла въ глубинѣ широкой нелавнп «м
кошеннои поляны. Деяисъ, въ бѣІоіі холщевой рубахѣ и
тяхъ, вышелъ намъ навстрѣчу.
и . І І І 1 Д ѳ н и с ъ ' голубчикъ, здравствуіі! Е ъ тебѣ мы! — сказала
аала
Наташа, соскакивая съ лошади.
~
барышня касатішнская!—воскликнулъ Іенисъ шѵрясь.
Лросимъ милосги, пожалуйте. — Сунѵвъ шапст по/ъ
У
А
Аіышку, онъ взялъ за ловода вашихъ лошадей

— Голубчикъ, надѣнь піаику!.. И привяжемъ мы сами... A
ужъ если хочешь быть друго.мъ, напой насъ молочкомъ...
ѣдемъ мы сюда,—вотъ онъ говорптъ: ве дастъ намъ Деніісъ
молока! Кто, я говорю, Денисъ-то не дастъѴ
— Г-осподн! Да пеужто жъ ыы какіе-нибудь? Слава Богу,
найдется молочісо, будьте покойны. Пожалуйте въ горпицу.
Дѣвка-то моя на деревшо иобѣжала, таі;ъ ужъ самъ услужу
вамъ.
Было въ Деннсѣ что-то чрезвычайяо комичное: онъ то и
дѣло саыымъ степсішымъ образомъ гладилъ свою жидкую бороденку, серьезио хмурилъ брови, u все-таки ня слѣда степенности не было въ его сморщенномъ въ кулачокъ лпчикѣ
и всеіі его миніатюрной фягуряѣ; получалось впечатлѣніе,
будто маленькій ребепокъ старается пзобразить изъ себя почтеннаго, разсудитѳльнаго старичі;а.
Мы вошли въ пзбу. Денисъ постаішлъ поредъ намя двѣ
чашки и кринісу парного молока, иарѣзалъ сптнику. Ыаташа
слѣдила за нимъ радостио-оіѣющимися глазами и болтала
безъ умолку.
— A чтой-то я вотъ барина этого раныве не видалъ никогда? — сказалъ Денисъ. — Смотрю, смотрю, — нѣтъ, чтой-то
словно...
— Онъ недавно толысо пріѣхалъ.
Денисъ иоглядѣлъ на ЬІаташу.
— Они чт0 жс, барышня.—уя;ъ не обезсудьте яа вопросѣ,—пе женишкомъ ли вамъ ириходятся?
— Ну да же, цонечно, женііхоиъ!
— То-то я все смотрю... Чтоі-то, думаю. — сь чего такая
радосгьѴ
— Да какъ же, Деяисъ, нс радоваться? Вѣдь самъ знаешь,
въ нынѣшнія времена жениха найти — дѣли нс легкос. Не
найдешь ихъ нягдѣ, словно вымерли всѣ.
Денисъ развелъ руками.
— Да вѣдь... 0 томъ и толкъ, барышня! Куда, молъ, іюдЬвалнсь всѣ?—неизвѣстно!
— Вогъ-вотъ. ІТу, a я вогь нашла себѣ.
— Ну, дай вамъ Богъ счастливо!.. Оня чтб же, яо акцизной части служатъ?
Наташа расхохоталась.
1 — Голубчикъ -Денисъ, да яочему же ты думаешь, чтс пменно
по акцизнойѵ!
— Ну, иѵ, Госяодь съ тобой, ыатувіка... Хе-хе-хе! — разсмѣялся и Денисъ, глядя на нее.
Узнавъ, что я докторъ, онъ придалъ своему лііцу страдальн"

Г н Г Т о Х я х "

СТаЛЪ

С 0 0 б Щ а Т Ь

МНѢ

0

—

-

Мы просидѣлп y него съ полчаса. Лонытался я емѵ запля-

О г Г н о г о Г ; Г , Д б Н И С Ъ ° ° в д ѣ л с я » о т и а з а л о я наотрѣзъ
Оть него мы ноѣхали на Гремучіе колодцы, оттудавъ БоУа о Р ° п З ч а Р Г У ) г В Ъ і і Б О Г у , І а р О І і Ѣ ' У з е м с І 5 а г о S a
Троиц' пили ч а й воротилнсь ЛІЫ только къ обѣду.
2 іюля, 10 час. утра.
Перечиталъ я наішсанное вчера... Меня оньяниш ЯП.-ОР
утро, запахъ лѣса, это радостдое, молодое ліщо Г с , о Ж ь
вчера ва Наташу н думалъ: такъ будетъ в ы г л ^ ь
S
когда лолюбигь. Тутъ была теперв не любовь, ™ б ш о n t
что другоѳ; но .мнѣ не хотѣлосв объ этомъ д у м а і , мнѣТо/ько
хотѣлось, чтобъ нодолыне на меня смотрѣлп такъ этн c k Z i e
счастьемъ глаза. Тѳперь мнѣ досадно, и злость бшегв къ
чему всс зхо былоѴ Я одного лдшь хоіу здѣсь _ о т д о ? н у х ь
щЛ

А

Ш т а ш

схолтъ

11 час. вечера.

Л У : Л 0 І Ш Ш е Л Ъ ' н а к 0 н е ц ъ ' Р а з говоръ... Нослѣ ужина Вѣра
^ І Т
п г р а л і і В Ъ Ч е т ы р е Р У Ш І к а і ; о й - т о лспанскій ханецъ
H a n m f ' , ™ С П Д Ѣ Л Ъ В Ъ Г 0 № Ш 0 І І ' Л 0 Т 0 М Ъ «ьппелъ на балкоіъ
Яп ь б,, , ; а ' П Р И С Л 0 " Я С Ь ' ; ъ р ѣ ш е т к ѣ ' п смотрѣла в ъ с а д ъ
0 ла
безлунная и звѣздная, im, хемной чащн нѳсло
росою. Л остановился въ дверяхъ и закурилъ падиросу
ііаташа ооернулась на свѣтъ спички
- Ахъ, это ты, Митя!—тнхо сказала она, выпряяляясь —
Хочешь. лоидемъ въ сздъ?.. Ііосмотрн, кавъ.:. хорошо
н а

Г

«

е

р

У

2 Г

Л С Я

'

* °Ыа

взволнованно

твребнла кружево

Мы снустились въ двѣтникъ II пошлн HO аллѳѣ
~ 1 І 0 - М Ш І Ш І '' Митя, - ндругъ рѣшительно заговорила Наташа: иомниніь, ты говорнлъ нодавно о сознаніп что живешь не напрасно, - что зхо саное главное в ь ж з ш
Я н
прежде, до тебя, много думала объ этозіъ... Вѣдь э т о у І н о жить н ничего но видѣть вперодн: кому ты н ,:н™ Вѣдь ато
сознаше, о которомъ хы говорнлъ, - в-Ідь J ш т
бйьС
Я молча шелъ, кусая губы. Въ душѣ y меня поднимачогь
злооное, враждебное чувсхво къ ІІаташѣ; должна же бы она
Л0НЯТЬ' ™
д л я І,СШІ э т о т а
разговоръ тяжслъ и
нелріятенъ, чхо его безнолезно захѣвахь; должна бы она хоті

пемного пожалѣть меия. II меня еще болыпе настраивало
противъ нея, что миѣ приходится ждать сожалѣнія и пощады
отъ этого почти ребенпа.
П а т а т а замолчала.
— Я слышалъ, что тьт пропілую зиму занималась здѣсь съ
деревенскими рсбятами,—проговоріш, я.—Ну, какъ ты, съ охотого занныалась, нравится хебѣ зто дѣло?
— Д-да,—сказала ІІатаіпа, запнувшись.
— Ну, вотъ тебѣ u дѣло. Еслн хочсшь совершенно отдаться
ему, поступн въ сельскія учительниды. Тогда ты будешь близко
стоятг. къ народу. можешь ооіітпсь съ нимъ, вліяхь на.
него...
Я говорилъ, какъ плохоіі актеръ говорнтъ заученныіі мопологъ, u мерзко было на дугаѣ... Мнѣ вдругъ пршОла въ
голову мысль: a чтб бы я сказалъ ей, еслн бы ие было этой
спасиДельной сельскоіі учительниды, альфы и олеги «настоящаго» дѣла?
Наташа шла, опуотпвт, голову.
- Голубушка, ято дѣло мелко, чтб говорить, — сказалъ я.
помолчавъ.—ІІо гдѣ теиерь блестящія, пеликія дѣла? Да не ио
нпмъ u узнаСхся человѣкъ. Это дѣло мелко, но оно даетъ великіе резульхаты...
Я почтп физически страдалъ: какъ всс фальшпво н фразисто! Мнѣ казалось, тенерь Наташа шідптъ меня насквозь;
н казалосі) маѣ еще, что и самъ я только тсперь увидѣлъ себя
въ настоящемъ свѣтѣ. увндѣлі,, какая бѳзнадежная пустота
во мнѣ...
— Вотъ вто ирелестно!—раздался въ темнотѣ голосъ Вѣры.—
Мы съ Лидой играемъ для ннхъ, стараемся, a они себѣ ушли
н гуляютъ здѣсь! Стбитъ вамъ нграть послЬ этого! Никогда
не схану больпюі
Вѣра, Лида и Соия подошліі аъ намъ. Я былъ радъ, что
кончнлся разговоръ.
з іюля.

Привезлн газеты. IIa моня вдругъ пахнуло совсѣмъ изъ
другого міра. Холѳра расходится все шире, какъ степной пожаръ, и захвахываохь одну губерніто за другою; люди въ
стихійномъ ужасѣ бѣгутъ от'і. нея, в ъ народѣ ходятъ зловѣщіе слухн. À нашн медпкн дружно н нѳсоло идухъ въ самый
огонь навстрѣчу грозноіі гостьѣ. Столько снлы чуется, столысо
молодостн u отвагн. Хорошо становнтся на душѣ... Завтра я
уѣзжаю въ Пожарокъ.

в ъ Иожарсігіі. Пріѣхалъ я на лошадяхъ вмѣогЬ съ Наташею, которой нужио сдѣлать въ городѣ какія-то покупки.
Мы остановились y Ипколая Иваиовлча Ликонскаго, отца
1 5 ъ р ы 11 л " д ы - Ои"ь врачъ іі ллѣетъ в ъ городѣ обширнѵю
практику. Теперь, лѣтомъ, онъ живѳтъ совсѣмъ одинъ въ
своемъ болыполъ домѣ; жена сго съ младшимн дѣтьми гостнтъ тоже гдѣ-то в ъ дерсвнѣ. Николай Ивановичъ—славнглй
старикъ съ пнтеллигснтныыъ лицомъ Н до С І І Х Ъ поръ лнтсресуется наукоп; каждую свободиую минуту онъ лроводип, въ
своей лабораторіи.
Пріѣхали мы вечероыъ, къ ужину. Я разспрашнвалъ Николая Іівановнча о холерѣ. Она ссрпомъ окружила наіпу гѵоернпо, л кое-гдѣ были уже едішнчныо случан заболѣванія
ііъ саломъ ІІожарскѣ во врачахъ не нуждаіотся, но въ уѣздахъ недостатокъ; въ уѣзднолъ городѣ Слесарскѣ нс логутъ
найти врача для зарѣченскоп стороны, Челеровки. заселенВ О І І ласхеровщинол. Завтра пошлю туда заявленіе. '

-Ï іюля. Воскреееньр.
На заборахъ л фонарныхъ столбахъ расклеены объявленія
пруглашающія жнтелей города Пожарсі.а лршіять ѵчастір m',
лмѣющемъ ііролзойтн сегодня въ соборѣ «лолебствін объ избавленш отъ болѣзни, лазываемой холерой, за колмъ лосіѣдуехъ торжественный крестный ходъ по всему городѵ». Я Оылъ
на лолебнѣ. I I a улицахъ словно всо вымсрло: огролная соборная пловдадь была гюкрыта неслѣтной толпоіі; лробраться в ъ
салыл соооръ нечего Оыло и дулахь. Ласточкн со зволонъ
кружллл вокругъ колоколенъ; солнце играло назолотѣ нристоненныхх. къ стѣнамъ хоругвсй; лзъ церкви чуть слышно доносилось лѣніе. Я стоялъ л смотрѣлъ на толпу. Ыожетъ-быті.
воть эта блѣдная, краснвая дѣвушка, такъ благоговѣйно-гордо
держащая образъ Тнхвпнской Божіей Матери, этогь лалснькш человѣчекъ съ курчавою головою л въ пиджакѣ, этогь
нищт, всѣхъ лхъ черезъ недѣлю свалптъ холрра.
Аругомъ говорнлк о нрдавлей слерхи міістнаго архіерея о
томъ ію какимъ улицамъ нойдетъ ходь: о самолъ лредлётѣ
молеона — ни слова; развѣ только какой-нибудь веселыіі ластеровоіі подмлгнстъ сосѣду на проходящую дряхлѵю старѵшонку съ трясущеюея головою и сострлтъ:
— Собраліісь холеру отлаливать, a холера вонъ она идетъ'
ілояяясь въ толпѣ, я столкнулся съ Влкхоромъ Сергѣеви челъ Гастевымъ. Онъ служигь акцизнылъ въ Слесарскѣ л

иріѣхалъ въ Пожарскъ на капой-то акцизный съѣздъ. Раз
говорились. Я ему сообщилъ, что послалъ заявленіе къ нимъ
въ Слесарскъ.
Олъ вытаращилъ на меня глаза.
— В ъ Слесарскъ?! Ну, батенька, посылайте телеграмлу,
что отказываетесь.
— Съ какой статп?
— Да не слыхалн вы, что лн, чтб такое ластеровщина
наша зарѣченская? Укокошатъ васъ тамъ черезъ трл дня, п
оглядѣться не дадутъ.
— Развѣ такъ народъ возбужденъ?
Внкторъ Сергѣсвичъ вскипулъ шечалл л лолча сталъ закуривать сигару. Потомъ, таинственно поднявъ брови, наклонплся ко миѣ и зашепталъ:
— Туда бы, батенька, теперь полк.ъ солдать впору поставить да на руки ивіъ боевыѳ патроны раздать, чтобъ каждую
минуту быЛи готовы къ дѣлу. A y насъ, вы вѣдь знаете, каігь
дѣлается: пока громъ не грянетъ, никто не лерекрестихся: a
тамъ и пойдутъ телеграммаші губернатора бомбардировать:
«войска давайте!..» И холеры-то иока, слава Вогу, y насъ
нѣтъ никакой, a посмотрите-ка, какіе уже слухл ходятъ: пьяныхъ. говорятъ, таскаютъ въ больнлцы и тамъ залнваютъ
пзвесткой, колодцы въ городѣ всѣ отравлены, п доктора
толысо одинъ чистый оставили для себя; многіе уже своими
глазамл видѣли, какъ здоровыхъ людей средп бѣла дня захватывали крючьями И увозилп въ больнлцу... О Н І І a не скрываютъ ничего, пряло говорятъ: еслп y насъ холера объявится.
мы всѣхъ докторовъ поребьемъ. ІІІутки, батюшка лой, плохія! Да чего жъ вамъ лучше? Изъ мѣстныхъ врачей въ Челеровку никто не хочетъ лтти.
На папертл показались священппкн в ъ золотыхъ ризахъ:
пѣніе вдругъ стало громче. Народъ заволновался л закрестился. ладъ головамн заколыхались хоругви. Облѣзлая собачонка, отчаянно визжа, нролчалась на трехъ ногахъ средл
толпы; всякій, лимо котораго она бѣжала, считалъ долгомъ
пхнуть ее сапоголъ; собачопка катнлась въ сторону, поднималась и съ влзгомъ мчалась дальше. Ходъ лотянулся къ
кремлевскимъ вороталъ.
— Ну, пойдсмъ л мы слѣдомъ!—сказалъ Влкторъ Сергѣевинъ.—A какъ y васъ тамъ всѣ в ъ деревнѣ пожпваютъ? Черезъ недѣльку поѣду въ отпускъ въ Смоленсиъ, заѣду къ
валъ крестницу свою провѣдать. (Он:ь крестныіі отецъ Сонн).
Прощаясь, Викторъ Сергѣевлчъ еще разъ настоятельно посовѣ-товалъ мнѣ заОлаговремеино взяхь свое заявленіе назадъ.

CT

6

Ä

Ä

y i

S

&

HO m

"
a

r

'

"ъ

Во™ Ä S T ' -

0 4

»

т ъ

;

" " '

0

т а

s

рмыязыюТ

e w a S Ä

-

"

іюля.

а

"Тобъ

"

1

сюда

® ™

1 1 і ш ш , ш а - Нииолай Ива-

* » ° « > - с т т . Н„-

И ю м а Ивановичъ.

T Â Ï Ï - S

S

B

i ^ S S S S s S ^

Н н к М а й Ивановить о Щ о
Щ о , е л Л а р ™ ^ і
С лро— Вы чего ;ке собствеино хотите?
inn.r
V ,этомъ " W
вы изволите знать,—началъ Гавшік а к о г о д а і ! | | ° уже не бывало. Народъ шітается
ffl j f ;
св

5 5 5 ?
s

S

ла

м

в

ж

а

а

я

м

а

a

S
^
H
S
S
S
«
-'"хь-,шиудг ) ло.шродента „ жаіовапья? Да Л т я

крохи опо давало народу, какъ подачку, п только развращало
его, потому что всякая милостыня есть развратъ. В ъ настоящее время народъ еще не оправился отъ бѣды, во многихъ
губерніяхъ вторичный нѳурожай, a идетъ новая, еще худшая
бѣда — холера...
НиколаЙ Ивановичъ слушалъ, забравт. в ъ горсть свою
длинную сѣдую бороду, п смотрѣлъ въ окно.
— Общество, разумѣется, попрежнему остается достойнымъ
себя,—продолжалъ Гавриловъ. — В ъ атой новоіі бѣдѣ, которая грозитъ ужъ и ему самому, оно забыло обо всемъ и бѣжитъ спасагься, нуда попало. В ъ народѣ остались только ледики, A зтого С Л П Ш І І О М Ъ мало. Народъ нуждаотся в ъ матеріальной помощи, a още болыпе въ духовной. Ни того ни
другого нѣтъ...
Николай Ивановичъ положилъ голову на руку п сталъ
смотрѣть на кончикъ своего сапога.
— Общество должно наконецъ прійти въ себя. Оно всѣмъ
обязано народу п ничего нс отдаетъ ему. «Другіс трудплись,
a вы вошли въ трудъ ихъ»,—говоритъ Іиеусъ...
— Извините, пожалуйста,—прсрвалъ его Николай Ивановичъ. — Я вотъ всс олушаю васъ... и мнѣ все-таки яеясно,
чего в н собственно отъ меня желаете?
— Я обратился къ вамъ, потому что мнѣ Владимиръ Владимировичь сказалъ, что вы хорошій человѣкъ. Въ настоящее
время па такихъ только людсй и падежда.
— Вы хотитѳ, чтобъ я... пожѳртвовалъ в ъ пользу голодающихъ?
медленно спроснлъ ІІиколай Нвановичъ, иоднявъ броіш.
— Намъ нужны ваше сердце, вашъ умъ,—сказалъ Гавриловъ, чуть улыбнувшись на небрежный воиросъ ІІиколая Ивановича.—Деньпі—это послѣднее; только деньги намъ не нужны.
II во всякомъ случаѣ я припіелъ просить y васъ не дѳнѳгъ.
— A чего же-съ?
•— Вашего нравственнаго содѣйствіи, активной работы в ъ
пользу нѳсчастныхъ.
Вотъ каісь!.. Однако работа-то работой, a вѣдь согласитесь,—иреждѳ всего для этого все-таки пужны деньги.
— Міромъ управляютъ идѳи, a не деньги. ІІрежде всего
нужна любовь.
— І-Іу, a послѣ нея—деньгн? Вѣдь за хлѣбъ купцу нужно
заплатять дены-амй, a не любовыо.
— За деньгами дѣло не станетъ, ихъ всеіда легко собрать.
To іі горе y насъ, что отъ всякаго дѣла люди откупаются
деньгамн.

•— Вы думаете? Ну, таісъ я вамъ вотъ чтб скажу: y меші
тутъ три четверти города знакомыхъ, a я много собрать но
возьмусь.
Гавриловъ пожалъ плечами.
— Странно! Я здѣсь никого пе знаіо, всего только три дня
иазадъ пріѣхалъ, a беру.сь вамъ собрать въ мѣсяцъ пятьсотъ
рублей.
— Ну, лсполать вамъ!..—засмѣялся Николай Ивановичъ.—
Я разскажу вамъ одинъ случай. Былъ y насъ тутъ въ городѣ студентъ-юрнстъ; кончаетъ курсъ, a средствъ ншсакихх;
выгоняютъ за невзнооъ платы. Ну, вотъ я и вздумалъ устроить сборъ. Заѣзжаю, между прочимъ, в ъ одяу богатую купеческую семыо, въ которой состою врачомъ около лятнаддати
лѣтъ. Барышни сндятх—въ брильянтахъ, въ кружевахъ. Говорю имъ. Опѣ поморщились. «Посмотримъ, говорятъ, можетъ-быть, что-нибудь найдемъ». Я къ брату ихх: «Тамъ съ
Н І Ш І не сговоріішься; вы, Платонх Степанычъ, энергичный
человѣісъ,—возьмитесь за дѣло, какъ слѣдуетъ. вѣдь càsm понимаете, нужпо поыочь!..» II знаете, какой пзъ этого вышелх
результатх?
— Какой же выщелх результатх?
— НѴ, какъ вы думаете?
— Ну-сх?
— Съ тѣхъ поръ меня псрестали приглашать въ этотх
домх! — отрѣзалъ Николай ІІвановячъ я сталх закуривать
папиросу.
Гаврпловх внимателыю смотрѣлъ на него.
— Зачѣмъ вы лѣчите такнхх? — спросилх онх, чуть дрогнувх бровыо.
Николай ІІвановичъ запаулся отъ неожндаыностя воироса
іі пожалъ плечами.
— Странное дѣло! Врачъ обязанъ лѣчнть всякаго.
Гавриловъ продолжалх лѵкаво смотрѣть на нсго и беззвучпо
смѣялся.
— Какого же рода «активпой работы» желаете вы отъ
меня?—слросилъ Николай Ниановпчь, лахмурпвшись.—Прлкаясете лтти въ деревшо, въ народх?
— Народх не только в х деревнѣ, a и въ городахъ, вездѣ.—
и вездѣ онъ нуждается въ помощи. ІІужно только одно: чтобъ
не господа благодѣтельствовалл мужичыо, a братья помогалл
братьямъ. Іѵогда погорѣледъ лрлходлп. къ мужику, мужикъ
сажаетх его за столъ, кормлтх обіщоыъ л даетъ копеііку,—
иогдрѣлецъ знаетъ, что онъ—товарищъ, лотерпѣвшіа несчастіе.
Когда погорѣлецъ приходиі.ъ .къ барияу, баринъ высылаетъ

ему черезъ горничную шітачояъ, — погорѣлелх — нищій л иолучастъ милостыню. A милостыня есть худшій лзъ всѣхх
развратовх, иотому что опа одинаково деморалпзуетх и даюіцаго и берущаго. Гослода схѣзжаются сх разныхъ коіщовъ
города и съ увлеченіелх спорятъ о ліансахх Гладстона н а
пзбирательную иобѣду илл объ лсполшімости проектопъ Г.снри
Джорджа; a тутъ же вх подвалѣ лдетх не менѣе ожесточенный споръ о томъ, какая Божья Матерь добрѣе, Ахтырская
или Казанская, н на сколыснхъ китахх стоитх земля. Это—
два различныхъ міра, не нмѣющихъ между собою вичего
общаго...
Николай Ивановичъ нетерпІ.лпво закачалх ногою. Гаврлловъ со смирснною улыбкою спроснлъ:
— Извпнлте, иожетъ-быть, я вамъ наскучилъ?
— Нѣтъ, чтб же-сх? Сдѣлайте одолженіе. ІІо только... Я
вотъ всо время очень внимательно слѵшаю васх и все-такп
ншсакъ не могу понять, чтб жс я... обязанх дѣлать.
— Ближе сгать къ братьямъ, болыле ничего; помогать
Н.МХ, a не благодѣтельствовать; но беречь для себя знаніп,
яотормя долясны быть достояніемъ всѣхъ..
— Да-сх?—выжидательно сказалъ Николай ІІваиовичъ.
— Приилижается холера. Народъ голодаетъ, — это лучшая
почва для нея; народъ невѣжественъ, — п это отнимаетъ y
него послѣднія средства защиты. Пора ;uè сознать, что, когда
люди кругомъ умираютъ, стыдно роскогаествовать (Гавриловт.
бѣглымъ взглядоыч. оглядѣлъ столх съ стоявшими на немъ
закускамн). Я вссго три дня здѣсь, но ужъ видѣлъ прямо ужасающія картины ншлеты.—нищеты стыдливой и робкой, боящейся
просить. Люди десяткаіш ютятся въ зловонныхх конурахх, a
мы занішаемъ по пяти-шссти комнатъ; людн рады, если раздобудутся къ обѣду парою картофелішъ, a мы наѣдаемся
такъ, что но можемъ тевельнуться. И если такіе людн приходятъ къ намх, мы смотримъ на нихх не со стыдомъ, a съ
нренебреженіеыъ, и не пускаемъ ихх дальше передней. В ы ходъ только одинъ: сознать, что нечестпып челоеѣкг тотъ,
кто не хочетъ поняті. этого, братскн раздѣлить сх обиженнымн свой домх, столъ, все; доказать, что мы дѣйствнтельно
хотимъ иомочь, a но убаюкать только свою совѣсть.
— Если я васх понялх,—проговорилъ Николай Ивановичъ,
сдеряшвая подъ усами улыбку:—вы • мнѣ предлагаете прпгласить къ себѣ въ домх три-четыре шшшхъ семыі, поселить
ііхх здѣсь, кормить, поить и обучать... Такъ?
— Да-съ! — отвѣтилъ Гавриловъ, н по губамъ его днова
пробѣжала чуть.. замѣтная усмѣшка.
.
-

Николай Ивановичъ съ лгобопытствомъ смотрѣлъ на своего
гостя. Натанга, подперевъ рукою (подбородокъ и нахмурившись, также не спускала глазъ съ Гаврилова.
— Ну, скажнте, г. Гаврнловъ, — увѣщавающимъ тояомъ
заговорилъ Николай Ивановпчъ: — неужслн же вамъ не
стыдно говорить таісой вздоръ?
— ІТочему вы полагаете, чго это вздоръ? — спросилъ
Гавриловъ съ своею быстрою усмѣшкою, нисколько не обидѣвпшсь.
— Мнѣ бы еще было понятно ваіпо прѳдложеніе, если бы
дѣло шло нросто о какой-пибудь опредѣленпой семьѣ, которой
нужна помощь. Но вы, насколько я васъ понимаю, видите во
всемъ зтолъ прямо какое-тб универсальнос срсдство!
— Еслн вы одинъ такъ поступите, то зтого, разумѣется,
будетъ мало. Но нажна идся, примѣръ. Вы—одинъ ііэт, наиболѣе уважаемыхъ людей въ городѣ; вашъ починъ сначала,
иожетъ-быть, вызовеп, педоумѣніе, но затѣмъ найдетъ подражателей. Потому и не удается y насъ ничего, что всѣ руководствуются лживою, но очсні, удобною пословпцею: «одинъ
въ полѣ HO В О Ш І Ъ » .
— Д-да, картнна, во всякомъ случаѣ, довольпо умилнтельная: мы работаемъ, выбнваясь изъ силъ, ктроо болыпо прежняго, a « братья » -постояльцы быотъ себѣ баклуши на готовыхъ хлѣбахъ... Воображаю, каі;ую массу «братьсвъ» мы
расплодимъ по городу!
— Они вовсс нс должны бііть баклуши, опп должны работать. Дайте имъ работу.
— Гдѣ мнѣ ее ирикажетѳ взять?
— Работа. всогда наіідется. ІІусть они чнстятъ y васъ оадъ,
подметаютъ дворъ, колютъ дрова. Опн сами будутъ рады.
ІІиколай Иваповнчъ съ усмѣпікой махнулъ рукою.
— Ну, хорошо! Донустнмъ, что все это легко нсполнимо,
что пыъ найдется работа, что они самп будутъ рады; допустилъ, что этимъ путемъ мы въ состояпіи обновить міръ. Но
чтб прикажете въ таколъ случаѣ дѣлать всѣмъ съ собственнымн сеыьями? — ІГ онъ въ комнческолъ недоумѣиін разволъ
рукамп.
•— Семыі можно бы въ пастоящее вреля и ПР имѣть,
сказалъ Гаврнловъ, поннзнвъ голосъ.
Николай Ивановичъ быстро лоднялъ голову и пристально
послотрѣлъ на Гаврилова.
— А-а!—расхохотался онъ, вставая.—Тепврь, батенька, я
васъ узналъ!.. Эго — нзвѣстная Zwoikindersystem, ішг, еще
лучше, «Крейцерова соната»! Только, батюшка, вы нелножі.-о

опоздали: ужъ н въ Западной Евролѣ давно доказана вздорность всего этого. Вы—толстовецъ!
Гаврнловъ чуть залѣтно улыбнулся.
— Я не слыхалъ, чтобъ «все это» давно было опровергнуто в ъ
Заиадпой Европѣ, A Zweikindersystem тутъ НІІ при чемъ. Это—
старая истина, которая не можетъ быть опровергнута. « Я
прішіелъ раздѣлить человѣка съ отцомъ его, н дочь съ ыатерыо
ея. И враіи человѣку—домаганіе ею»,—сказалъ Іисусъ...
— Изшшнте, пожалуйста! — рѣзко нрервалъ его Николай
Ивановнчъ. — Я ис знаю, чтб эхо з а Інсусъ, я знаю холько
Іисуса Хрисха.
— Внновахъ!—ночхнхсльно отвѣхилъ Гавриловъ.—Я хочу
сказахь, чхо въ пасхоящео время, когда все общесхво иоотроено на крайне ненормальныхъ охношеніяхъ, явленія, саын
ио себѣ нормальныя, схановяхся прохшюесхесхвеннымн u
грѣховнылп. I I a человѣкѣ лежихъ слишкомъ лного обязанносхен, чхобъ онъ логь позволнть себѣ нлѣть сеыыо.
Гавриловъ сталъ говорить о неиормалыіости схроя теііерсшняго общесхва, о раздѣленіи хруда н пронсіекающнхъ
охсюда бѣдсхвіяхъ, объ арисхократнзмѣ науки н нскуссхва, о
дерквп, о государствѣ. Говорилъ онъ, поднявъ голову u блестя
глазами, голосоых, ироповѣдника-фанахика. Ииколаіі ІІвановичъ слабо зѣвнулъ н вынулъ часы.
— Господа, однако ужъ восьмой часъ!—обрахнлся онъ къ
намъ.—Нужно велѣть подавахь лошадей, a то вамъ придехся
ѣхахь совсѣмъ въ хелнохѣ.
Гаврпловъ подвялся съ мѣсха.
— Я , кажется, слишкомъ долго засндѣлся, — сказалъ онъ
съ омущенной улыбной. — Извіінихе меня. Честь ішѣю кланяхься. Так,ъ на васъ, значихъ, мы разечихывахь не можемъ?
— Ыы? — перссироснлъ Ннколай Ивановичъ н ноднялъ
брови.—У васъ что же, партія дѣлая есть?
— Да, «нархія» людой, которые думаюхъ, что общее благо
должно ставнхі, выше личнаго.
Когда Гавршювъ ушолъ, ІІиколай Ивановичъ облегченно
вздохнулъ.
— Господн, Божо тьі мой! — восклпкнулъ онъ, оглядывая
насъ. — Сколько чушн моашо нагородить в ъ какіе-нибудь корохкіе цолчаса!
ІІахаша сумрачно взглянула на него н ыолча наклонилась
надъ чашкой. Мнѣ быдо недовко: нравда, нелѣпостей было
сказано досхахочно, но... мнѣ вдругъ глубоко антинатнченъ
схалъ Николай ІІвановнчг, н я не дум-ѵіъ раньше. чтобъ онъ
былъ такимъ буржуа.

Подали лошадей. Мы простилнсь и уѣхали. Городъ остался
назади... Мы долго молчали.
— Да, этотъ человѣігь, по краііней мѣрѣ, знаегь, чего хочетъ, п вѣрнтъ въ это,—сказалъ я наконецъ.
Наташа быстро подняла голову, взглянула на мепя и снова
начала сыотрѣть на тянувшіяся но сторонаыъ поля.
— И все-таки онъ лучше всѣхъ, которые тамг» были, —
процѣдила она сісвозь зубы, съ злымъ, угрюмымъ выраженіемъ
на лицѣ.
Всю остальную дорогу мы лишь изрѣдка иерскидывались
незначащшш замѣчаніями. Наташа упорно смотрѣла въ сторонѵ, и съ ея иахмуреннаго лица не сходило это злое, жесткое выраженіе. Мнѣ тоже не хотѣлось говорпть. Солнце сѣло,
теплый вечеръ спускался на поля; на горнзонтѣ вспыхпвали
зарницы. Тоскливо было на сердцѣ...
7 іюля..

Довольно было этой случайной встрѣчп, чтобы все такъ
долго созпдаемое душевное спокойствіе разлетѣлось прахомъ, — п вотъ я оиять не знаю, куда дѣваться отъ тоски.
Мнѣ всікшінается страстная рѣчь этого человѣка, вспоминается жадное внігманіе, съ какимъ его слушала Наташа; я
вижу, какъ карикатурно-убога его программа, и все-такп
чувствую себя передъ нимъ такимъ мелкимъ и жалкимъ. II
нередо мною опятг» u оиять встаегь воиросъ: ыу, a я-то, чѣмъ
же л живу?
Время идетъ, — деяь за днемъ, годъ за годомъ... Чтб же,
такъ всегда и жшь, —жять, боясь заглянуть въ себя, боясь
црямого отвѣта на вонросъ? Вѣдь y меня пичего нѣтъ. Къ
чему мое честное п гордое міросозерцаніе, что оно мнѣ даетъ?
Оно ужъ даішо мертво; ото не любимая женщина, съ которою
я живу одною ЛІІІЗНЫО, это лишь ея трупъ; н я страстпо
обнимаю ототъ прекрасный труиъ и не могу, пѳ хочу вѣрить,
что онъ нѣмъ н безжнзненно-холодемъ; одпако обмануть себя
я тте в ъ состояніи... Но почему же, почему нѣтъ въ неиъ
жизни?!.
Не нотому лн, что все мое внутреннее содержаніе — лишь
красивыя слова, в ъ которыя я самъ не вѣрю? Но развѣ же
можно бояться словъ больше, чѣмъ я боюсь, развѣ можно
больше в ѣ р т ъ , чѣмъ я вѣрюѴ И я не «лишній человѣкъ». Я
ненависть чувствую ко всѣмъ этимъ тунеядцамъ, начиная съ
темнаго Чѵлкатуряна и кончая блестяіцимт. Плошовскимъ; я
не могу иростить нашей чуткой славянской литературѣ, что
она благоуханными двѣтами ііоэзіи увѣнчала людей, заслужи-

вающихъ лишь сатирическато бича. Меня не пугаетъ
нужда, не пугаетъ трудъ; я съ радостью пойду на жертву; я
работаю упорно, нѳ глядя по сторонамъ и живя душою только
въ этомъ трудѣ. II все-таки... все-таки мнѣ постоянно приходится повторять себѣ это, н я ношусь съ своею чахоткою,
какъ молодой чиновішкъ съ первымъ орденомъ. Пусто и
мертво в ъ сердцѣ; кругомъ носмотришь,—жизнь молчитъ, какъ
могила...
8 іюля.

•
Сегодня нослѣ ужина Вѣра съ Лпдой игралн въ четыре
руки пятую симфонію Бетховена. Страшыая это музыка: глубоко-тоскующіе звуки растутъ, перебпваютъ другъ дауга и
обрываются, рыдая; столько тяжелаго отчаянія въ нихъ... Я
слушалъ и ду.малъ о себѣ.
Наташа стояла на балконѣ, облокотясь о рѣшетку, и неподвижно слотрѣла въ темный садъ. Да, и еп яе легко... В ъ
рѣчахъ этого Гаврилова на нее иахнуло изъ другого иіра,
далекаго и свѣтлаго, — міра, вч. которомъ нѣтъ'сомнѣній, вч»
которомъ все живо н сіільно. Ыо гдѣ путь туда? Я смотрѣлъ
на Наташу, и y меня сжималось сердце: какъ грустио опуіцена ея голова, сколько затаеннаго страдапія во всей ея
і|)игурѣ... Иочему такъ доропі стала мнѣ эта дѣвуиіка? Мнѣ
хотѣлось подойтн къ ноіі, крѣпко иожать ея руку. Но чтб я
скажу ей, и на что ей мос сожалѣніе? Она его отвергнотъ.
A звуки попрежіісму горько плакали. Чищо и глубже становилось отъ нихъ горе. II мнѣ казалось, я пайду, чтб сказать...
Я вышолъ на балісонъ. ЬІедавно былъ дождь, вч. влажномъ
саду стояла тншина, л крѣнко пахло душистымъ тополемъ;
межъ вершшіъ елеіі свѣтился заходящій мѣсяцъ, надъ нимъ
тянулись томныя тучн съ ссрсбристымн краями; наверху
сквозь бѣлесоватыя облака мигали рѣдісія звѣзды.
— Хочешь. Наташа, на лодкѣ ѣхатьѴ — спроснлъ я, иомолчавъ.
Наташа очнулась и оглядѣла меня недоумѣвающимъ, отчуікденнымъ взглядомъ.
— Пойдемъ,—сказала она.
Мы спустились по влаясной тропинкѣ къ рѣкѣ.
— Какъ рѣка прибыла! — тихо сказала Наташа, видимо,
чтобъ только сказать что-нибудь.
— Да. II носмотри, какия тішшна кругомъ: голосовъ ночи
совсѣмъ нѣтъ. Это такъ всегда послѣ дождя.
— A ыу!—Ыаташа остановилась и стала слѵшать. Потомъ
іюшла далынс.

Тѳперь я видѣдъ, что обманулся в ъ себѣ: я не зналъ, какъ
начать и о чемъ говорить.
Мы сѣлн в ъ лодку II отшіылн. Мѣсядъ скрылся з а тучаыи
стало теынѣй; в ъ лощпнкѣ з а дубками болѣзненно и ирерывисто закрлчала дапля, словно ее душилн. Мы долго плыли
молча. Наташа сидѣла, попрежнеыу опустдвъ голову. Изъ-за
темныхъ деревьевъ показался фасадъ дома; оіша были ярко
освѣщсны, ІІ торжествуюідая ыузыка гремѣла ІІ разливалась
надъ молчаливымъ садомъ: зто была дослѣдняя, заключительная часть сішфоніи, — побѣда вѣрлщей въ себя жизнн
яадъ смертыо, торжество правды и красоты f! счастья безконечнаго.
Наташа вдругъ подияла голову.
— Митя! Помнишь, ыы разъ съ тобою шли ио саду я
тебя спрашивала, чтб мнѣ дѣлатьѴ Ты говордлъ тогда про
сельскую учителышду... Скажи мнѣ правду: т ы вѣрилъ в ъ то
чтб говорилъ?
Я нѣсколько врсмени молчалъ; я де ожидалъ, что она такъ
нрямо, ребромъ иоставіітъ вопросъ.
Чтб тебѣ сказать н а это? — отвѣтилъ я накояецъ. —
Вѣридъ лн я? Да, І-Іаташа, я вѣрилъ. Но... Т ы хочешь правды
Л видѣлъ, какъ ты смотрѣда н а меня, когда я сюда иріѣхалъ, вндѣлъ, что ты чего-то ждала отъ меня. Меня зто
очснь ыучило, но чт0 я могь сдѣлать?.. Ты отъ меня ожидала
разрѣшенія своихъ вопросовъ! Голубушка, ты ошиблась. Разсказывать ли тебѣ, какъ я прожилъ эти трн года? Я тоіько
обыанывалъ собя «дѣломъ»; в ъ душѣ все время какой-то настодчдвьтй голосъ твердилъ, что вто HO TO, что есть что-то
гораздо болѣе важнос д необходнмос; но гдѣ оноУ Я потерялъ
надежду найтн. Боже мой, какъ зто тяжело! Жить—ц ипчего
не_ видѣть впередн; блуждать в ъ теинотѣ, горысо улрекать
сеоя за то, что ыѣгь y тобя сильнаго ума, который бы вывелъ н а дорогѵ, какъ будто ты в ъ зтоыъ вішовать. A ые;кдѵ
тѣмъ ндетъ врсня...
Есть силы,—Божо, гибнутъ силы:
Есть пламень честный,—гаснетъ онъ!
Ты подозрѣвасшь, что я салъ не вѣрю... Нс вѣрю? Наташа
голуоушка, я вѣрю, всею силою душл вѣрю, — зто ты оідііоаешься. Любн ближняго твоего, какъ самого себя, — нѣтъ
оолыне этой зановѣди. Если бы ся не было, лнѣ страшно
4TÙ оы было со мною. И ты Ііовѣрншь, что я не фразы говорю. Ыо тебѣ нуждо другоо. Жить для другихъ, работать
для другихъ... іЗсе зго слншколъ обще. Т ы хочешь ндеи, ко-

торая бы нанолшіла всю жизнь, которан бі.і захватила цѣликомъ II упорно вѳла къ оиредѣлснной цѣли; ты хочсшь, чтобъ
я нручилъ тебѣ знамя и сказалъ: «вотт. тебѣ знамя,—борись
іі умирай з а нсго»... Я больше тсбя читалъ, болі.шо видѣлч.
жизнь, HO со -ЧНОЮ то же, чтб съ тобой: л ne зиаю!—въ этомъ
вся мука.
ІІаташа сндѣла, іюдпероіп. нодбородоіл. рукою, и сумрачпо
слушала. Какъ но нохожа была она тспсрь на ту ІІаташу,
которая двѣ нѳдѣли назадъ в ъ этой жс лодкѣ с.ъ жаднымъ вниманіемъ слушала мон разсказы о службѣ в ъ земствѣ! И чего бы я нн далъ, чтобь этн глаза взглянулн на
меия съ прежнею ласкою. Но тогда она ждала огі, меня того,
чт0 даетъ жизнь, a тедерь я говорнлъ о смертн, о смсртд
самой страшной —смерти духа. И ііозоръ ыиѣ, что я ле остапошілся, что я продолжалъ говориті....
Я говорилъ ой, что я но однн-і. такоП; что всс тепероіішее
ноколѣніо нероживаетъ то же, чтб я; y него ппчею н ѣ т ъ , —
m. этомъ сго ужасі. и ироклятіе. Безъ дороги, безъ нутеводной звѣзділ, оііо гибиетъ нсвіідно н бездоворотно... Ііусть оііа
посмотритъ иа тенерешнюіо литературу, — развѣ это не литература зіертвецовъ, отч. которыхъ ничего ужс нельзя ждать?
Бсзвременье прндавило всѣхъ, и папраспы отчаянныя поІ І Ы Т Ш І выбиться нзъ-нод-ь ого власти.
Ііаташа всо время пе выронила ни слова. Она пзялась з а
руль н повернула лодку. Назадъ мы плыли молча. Мѣсяцъ
закатился, черныя тучи нолзлн но небу; было тсмно и сыро;
деревья сада глухо шумѣлн. МІ.І ігодплыли къ купалыіѣ. Я
вьшіелъ на мостіш и сталъ привязывать дѣпь лодки къ столбу.
Ііаташа неподвижно остановнлась на носу.
— Я все-таіш думаю, что ты ошпбаеші.ся, — тнхо сказала
она, глядя вдоль рѣки, тускло сверкавшѳй в ъ томнотѣ. — Неужели жо вправду необходнмо быть таісимъ рабомъ времени?
Мнѣ кажется, ты перенесъ на веѣхъ то, чтб только самъ
переживаешь.
Я съ усмѣшкой иожалъ плѳчомъ.
— Дай Богь!
41 вышелъ на бсрогъ. Наташа попрежнему неподвнжио
стояла въ лодкѣ.
— Ты оіцс не пойдешь домой?—спросплъ я.
— ІІѢтъ, — коротко отвѣтила она.
Я сталъ подниматься по крутой, скользкой тропинкѣ. Когда
я былъ уже в ъ саду, я услышалъ внизу, по рѣкѣ, ровный
стуіл. веселъ: Наташа снова ноѣхала на лодкѣ.
И вотъ ужо часъ прошелъ, a я всо спжу y стола, — безъ
Сочі:пенія В. В. Bepecaena. T. I.
7

мысли, безъ движенія; въ головѣ пустота. На дворѣ идетъ
дождь, чорный садъ шумитъ отъ вѣтра, тоскливо и однообразно журчитъ вода въ дождевомъ желобѣ... Наташа еще
пе возвращалась.
10 іюля.
ІІаташа всѣ ати дни избѣгаетъ меніг. Мы сходимся только
за обѣдомъ и ужиномъ. Когда наши взгляды встрѣчаются, въ
ея глазахъ мелысаетъ жесткое презрѣніс... Б о г ь съ нсю! Оиа
шла ко мнѣ, страстно нрося хлѣба, a я — я положіглъ вь ея
руку камень; чтб другоо могла она ко миѣ почувствовать,
видя, что самъ я еіце болѣе нищій, чѣмъ опа?.. И кругомъ
всо такъ тоскливо! Хо.вддпый вѣтеръ дуотъ но переставая,
пебо хмуро іі своиыи слезами орошаотъ безсчастныхъ людсй.
9 час. веч.
Сейчасъ нарочный привсзт. вінТі со стапціи телеграмму т ъ
Слесарска: городская уирава увѣдомляетъ, что я прншгп, па
службу, и проситт, пріѣхать номсдлоішо. Слава Богу! ѣду
завтра вечѳромъ.
11 іюля. 12 час. ночи.
Я въ Слесарскѣ; пріѣхалъ я всего полчаса назадъ. ІІу, ц
городишко! Гостішицъ иѣтъ, иришлосг» остановнться на ностоялоыъ дворѣ. Ынѣ отвели узенысую комиату съ одгшмъ
0КН0М7,. Синіо потрескавшіеся обоп; подт, тусклымъ зеркальцсмъ столь, поісрытый грязиою скатертыо съ розовьши разводами; щелн деревяшюй кровати усѣнны очень подозрптсльными пятнышками. Кругомь всс глубоісо спптъ, пальмовая
свѣча слабо освѣіцаотъ стѣны; потухаюіцій самопаръ тяіютъ
тонкую-тонкую нотку; замолісястъ на линутку, слоішо црислушиваясь къ чему-то, поворчитъ—н опяті» прннішается тяпуть
свою нотісу. Спать сіце ыо хочотся; буду всподшнать сегодпяшиій деш>.
К ъ обѣду пріѣхалъ в ъ Касаткино Викторъ Сергѣсвичъ
Гастевъ. Я укладывался y ссбя наверху и сошелъ вннзъ, когда
всѣ улсо сидѣли за столомъ.
— А " а > Докторъ! Здравствуйте! — встрѣтнлъ мсня Внкторъ
Сергвевпчъ, высоко поднялъ руку и мягко опустилъ ее ынѣ
въ ладоиь.—Все ли въ доброыъ здоровьѣ?
- Вотъ, Викторъ Сергѣовичь, — сказалъ дядя, съ тѣмъ
юмористическимъ выраженіемъ в а лицѣ, которое y нсго всегда
является при гостяхъ:—сей молодой чсловѣкъ, но желая спасать Orr, холсры ііасъ, уѣзжастъ на войну ст> холерными запятыміг в ъ вапгь Слосарскъ.

Викторъ Сергѣевичъ яоднялъ брови.
В ы таки-ѣдетѳ въ Слссарсісъ? — ііедоиѣрчиво
СИЛЪ

снро-

ОІІЪ.

— Разумѣехся,—отвѣтилъ я, певолыго улыбнувшнсг,.
Онъ взялъ стоявшую передъ шшъ рюнку съ водкой и взгляпулъ в7> нее на свѣтъ.
— A вы чтб же, Вшсторъ Сергѣеішчъ, развѣ но еочувствуето сему гсройскому подвигу? — спросилъ дядя хѣмъ жо
ХОІІОМЪ.

Викхорт. СергЬевичъ опрокинулъ рюмку въ рохъ л закусилъ
селсдкой.
— Охчего не сочувствовать? — равнодупшо произнесъ опъ,
вытирая салфехкою усы.—Убыотъ его тамъ чсрезл, недѣлю,—
ну, таііъ вѣдь охо пустяки: оііъ человѣкъ одинокій.
Тетя замахала руками.
— Да ну, Викторъ Соргѣевичъ! Типунъ вамъ на языктЛ
Чтб это такоо—«убыохг.»!
— Да очень просхо! Вы пе знаехе, чтб хаісос наша слесарская масхеровщіша, a я знаю хорошо. В ы вотъ раньше
еиросите-іса, чтб это за пародъ.
Оиъ затішулъ собѣ салфетку за жплсгь н нршшлся за
борщъ.
— Чтб жо это за народъ, Впкторъ Ссргѣсвнчъ? — спросила Соня.
ІІахаша, подпявъ голову, съ ожиданіевп, смотрѣла па псго.
— Да вогь, душсныса, какой народъ. Нодѣли двѣ назадъ
позвалн за рѣку доктора Чубарова ІІЪ старухѣ одноіі; оказалась днзепторія. Оиъ нроішсалх. ей лѣкарство, a кромѣ того—
карболіш, чтобъ ввдить въ отхолсее .чѣсто. Старушка-то евятая и разсуди: зачѣмъ «лѣісарствіе» B7» хаісоо мѣсго вылнвать? Да стаканчикъ раствору и хватила. ІІу, къ вечеру,
разумѣется, и лежала нодч. образами. ІІазавтра нріѣзжаехт»
докторъ; собрался яародъ, окружилъ его н началъ расправу;
биля его, били,—насилу полиція отняла. И тснорь сще бѳльпой лежихъ. Розыски пошли, разслѣдоваііія... Четверыхъ арестовали.
— 0 . Боже ты мой! — въ ужасѣ восклиішула тстя. — Иу,
слава Богу сіцо, чхо эхого таісъ но оставилн: всо-таіш на
ішхъ тѳисрь страхъ будетъ.
— Страхъ?—расхохохался Викторх. Соргѣсвичъ.—Д-да-а...
Черсзь два дня нослѣ эхого вдругь в ъ чистомъ полѣ загорѣлся баракъ; весг, сгорѣлъ, до пссдѣдней щепочки. Теиерь
уже новый схрояхъ, кончаюхъ. Оияхь полиція нагряпула,
оияхь аресты, розыски... Народъ возбуждснъ и озлобленъ до
7*

краііности. И нс скрываетъ никто, прямо говорятъ: пусті. к ъ
намъ доктора пршплютъ. мы съ нимъ раздѣлаѳмся. A слухи,
слухи ндѵтъ,—ОДІІНЪ другого нелѣпѣѳ. Недавно разсказываетъ
мнѣ горнпчная: доктора съ полнціей вломились къ одному с а пожнику, y ісотораго болѣла голова; самого сго уволокли в ъ
больницу, a инструменты его, товаръ, — гсе пожгли; тѳперь
сапожішка выпустили, но онъ совершенно разоренъ н сталъ
нищимъ... Торговки на базарѣ громко разсказыиаютъ: дескать,
выписываютъ къ намъ трѳхъ докторовъ, чтобъ народъ травить. Вчера еіце приходнтъ ко мнѣ ыоя прачка, плачетъ.
«Горе, говорнтъ, мнѣ, баринъ, с ъ сыновьями ыоимні Пришлн
онн намедни съ фабрикн, разсказываютъ: ребята сговорились, ссли докторовъ в ъ Зарѣчье пришлютъ, всѣхъ пхъ разнести. Мы, гонорятъ, тоже пойделъ. Никакихт, лоихъ уговоровъ не слушаютъ, погубятт. свои головы»... Вѣдь это ужъ
сознательный заговоръ!—закончіш, Внкторъ Сергѣеиичъ, значнтельно мнгнувъ бровямп, п снова принялся за борщъ.—И
вѣдь говоридъ я всс ото Дмитрію Васпльевичу, предуиреждалъ сго в ъ Пожарскѣ, — нѣтъі Ііришла охота н а ножъ
лѣзть!
«•
ІІаташа быстро и пристальпо взгляпула на меня; встрѣтнвшись с ь монмъ взглядомъ, она отвсла глаза в ъ сторону,
но я успѣлъ вт, нихъ нрочесть что-то странное: ІІаташа
словно была удивлеиа тѣмъ, что я, иосылая заявленіе изъ
Пожарска, ужъ зналт, обо всемъ этолъ.
— Не такъ это, Викторъ Ссргѣсвичъ, страшно всс, какъ
нздалн кажстся, — нѳохотно замѣтилъ я.
— Да?—разсмѣялся онъ.—A читали вы, чті> в ъ Астраханн
іі Саратовѣ дѣлается?
— ІІѢтт,. A чт0 такое? (Послѣднія газетіл были толысо-что
прііиезены со станцін, И я І І Х Ъ ещс нс ііросмагрнвалъ).
В ш ;торъ Сергѣсішчъ сталъ разсказывать о разразившихся
на ІІоволжьѣ безпорядк ахъ, Тд''і толпа, обезумѣвъ отъ горя
и ужаса, разбнвала больницы и въ клочки тсрзала людей,
шедшихъ кт, ней н а номощь.
— ІТу, вотъ впдите! — закончилъ онъ. — Есля таиъ такія
В С І Ц І І пронсходятъ,
то Y насъ я подаішо пронзойдутъ, з а это
я вамъ ручаюсь. Помочь в ы ві,е равно ничего не помоягете,—
никто кт, вамъ н ие обратится,—a погибнете совершенно нанрасно. Пользы отъ этого никому вѣді, не будетъ, пе такъ
ли?.. ІІу, во-отъ!.. — И ОНІ. добродушно захохоталъ.
— Да нѣтъ, Митечка, это ты вправду в ъ такомъ случаѣ
лучшо ne поѣзжай!—взволнонанно сказала тетя.
Иаташа всгрепенулась.

— ІІу, мама!..
— Да какъ жс, душечіса! Вѣдь они и в ъ самомъ дѣлѣ
убыотъ его тамъ: онъ даясе н пользы никакой не прннесегі,...
A ну ихъ совсѣмъ, не нужно и жалованья ихъ в ъ иолтораста рублей!
— Да ужъ поздно теперь, тетя!—засмѣялся я. — I l e отісазываться исе, разъ ностунилъ!
Разговоръ перешелъ н а другое.
ІІослѣ обѣда иодалн кофе. Н а дворѣ ужъ запрягалн тарантасъ. Мнѣ было какъ-то особснно весело, и я съ любовыо
нригляділва.іся къ окруяіавшішт. .індамь. Завязался общій разговоръ; шутили, смѣялись. Я встуішлъ с ъ Вѣрою в ъ яростный споръ о ІІГопенѣ, въ которо.мъ, какъ и вообщс в ъ музыкѣ, ничего не понимаю, но ісоторый, дѣйствнтельно, возбуждаетъ во мнѣ безотчетную антипатію. Я любовался
Вѣрою, какъ она волновалась п в ъ ужасѣ вснлесіснвала рунами, когда я называлъ классика ЛІонсна «салоннымъ ісомпозиторомъ».
Натаиіа всс время молчала; мы съ нею не псрслолвились
ни словомъ. Но нногда, случайно обернувшись, я ловнлъ на
себѣ ся взглядъ, бысгрыіі и пристальный,—п y меня в ъ душѣ
все начинало смѣяться.
Лошадей иодали. В с ѣ вышлн провожать менн на крыльцо.
Пошло проіцаніе. Тетя три раза перекрестила меня н, обнилая, тихо всхлшшула.
ІІослѣ всѣхт, я подошелъ к ъ Наташѣ. Она растерялась
н робісо подняла на меня глаза — дѣтски-восторженные, любящіе... Я обнялъ ее. Наташа вдругъ охватила лою ніею рукамн н крѣнко, горячо поцѣловала меня. A вссгда она цѣлуетъ пеохотію и отрывисто, словно нусаетъ...
Я ѣхалъ в ъ вагонѣ, высунувшись нзъ окна, смотрѣлъ, какъ
но ночному небу тянулись тучн, какъ на горизонтѣ всныхнвали заршіцы, п ѵлыбался в ъ темноту.
3 часа ночи.

Легь-было спать, но заснуть не удалось. Тысячи голодныхъ іслодовъ такт. и облѣиилн тѣло. Проворочался два часа.
Все равно, ые заснсшь. Свѣтасгь, в ъ оісно видна дшрокая,
дустынная улица; ыаленысіѳ долшш сдятъ безиробудно...
Я хочу нскрсшю отвѣтнть себѣ н а вонросъ: боюсь ли я?
Нѣтъ, п мнѣ это очень странно. Раньше я не представляль
себѣ, какъ ыожно жить, окружсннымъ всеобщсю нснавистыо;
когда я видѣлъ раненыхъ н нзувѣченныхъ, лнѣ дорою ііриходила в ъ голову мысль: деужелд н со мною можртъ когда-

нибудь случиться подобное? Тсперь же я нредставляю себѣ
все это очснь ясно—и только улыбаюсь. Какъ будто я тсперь
совсѣмъ другнмъ сталъ. I I a душѣ свѣтло и бодро, кругомъ
все такъ необычяо-хорошо, хочется борьбьі и дѣла.
і Вотъ Ьііо, въ холодномъ утренпемъ туманѣ тянется Зарѣчье... Иокорю ли я сго, или оно мепя разданитъѴ

ЧАСТЬ В Т О Р А Я .
1 5 іюля.

Я ужъ три дня в ъ Чемеровкѣ. Вотъ оно, это грозкое ЗарѢчье!.. Чорезъ гирки и оврагн бѣгутъ улицы, заросшія веселой муравісой. Сады безъ копца. В ъ тѣпи клѳновъ и лозинъ ютятся вросшіе в ъ землю трехъоконные домнки, к р ы т ш
: почсрнѣлымъ тесомъ. Днемъ л а улицахъ тшиина
мсртвая,
солнцс жжетъ; изъ раскрытыхъ оконъ доносится стукъ токарныхъ станковъ и лязгь сталн; подъ заборами босые ребята
Еграютъ в ъ ладыжіш. Изрѣдка пробредетъ къ рѣкѣ. съ простынею І І О Д Ъ мышкой, отставной чиновншсъ лли семинаристъ.
Къ вечеру улицы оживляются. Кустари заканчиваютъ і»аботы, съ фабрикъ іюзвращается народъ. ІІоужинавъ, всѣ иысыпаютъ за ворота. Вдали, окутанный синиыъ туманомъ,
глухѳ іпумитъ городъ; І І О Д Ъ лучами заходящаго солнца бѣдѣютъ колокольни, блестятъ кресты церквей. Сумерки сгущаются. Я люблю в ъ это время бродить ло Чемеровкѣ. У покосивпшхся воротх, лодъ пависшею ивою, стоитъ дѣвушка и,
кутаясь в ь платокъ, слушаегь говорящаго ей чго-то мастерового; мнѣ нравнтся ея открыіая русая головка, нравится
счастливый, смѣюиЦйся взглядъ нсподлобья, который она иорою бросаегь на собссѣдника. Гдѣ-то ыычитъ корова, изъ
чащи сада несотся заунынная пѣсня... Гаснетъ заря, яркія
звѣзды зажнгаются в ъ небѣ; темно н а улмцахъ, ио в ъ темнотѣ
чувствуется жизнь, слышенъ говоръ, сдержапный женскій
сиѣхъ... К ъ одиннадцати часамъ все смолкаетъ; ші огояыса
во вссмъ Зарѣчьѣ, вездѣ сляіх, и только собаки безшумк*
снѵюгь но пустыннымъ улицамъ.
Я ианялъ квартиру на концѣ Зарѣчья y мѣщанина, содсржащаго фруктовый садъ; весь домшсъ в ъ три комнаты я занимаю одннъ. Крыльцо и окпа пріемлой выходягь на уляду,
изъ спальни виденъ садъ съ яблонямя н длинными рядами
Еустовъ черной смородины, крыжовпика, барбариса.

Бараісъ стони. з а городомъ, ла лугу, рядомъ с ъ обуглеинымн развалинаыи прежняго барака. В ъ немъ уютно и вссело, пахнстъ свѣжимъ деревомъ. При баракѣ—фельдшеръхохолъ Харламиій Алексѣевмчъ Пршцѳпенко. Говоритъ онъ
медленно и почтительно, высоко поднимая брови и лрипечатывая каждую фразу словоыъ «да!». Разспрашивалъ я фельдшера о настросніи зарѣчснцевъ, о пожарѣ барака; онъ разсказывалъ обо всемъ обстоятольно и спокойно, какъ о чемъто вполнѣ обычиоыъ; лотомъ перошелъ къ тому, что пужио
бы сдѣлать кое-какія закушш для барака... Признаться, совѣстно мнѣ стало з а мое повышеиное пастроеніе духа.
Все бы хорошо в ъ баракѣ, по низшій персоналъ!.. Инторесно, откуда к ъ намъ набрали такихъ. Одішъ служитель, І І а велъ—малеиькій человѣкъ с ъ мутпыми, блудливыми глазаыи,
которыми никогда ле смотритъ в ъ лнцо; одѣть онъ в ъ ішдлсаісь и штанъі ла выпускъ; по всему видно, — прощелига,
нрельстившійся высокой платой. Сегодвя подъ моимъ руководствомъ онъ приготовлялъ сѣрно-карболовый растворь. Когда
я сказалъ ему, чтобъ опъ поосторожнѣе обращался съ сѣрной
кнслотой,—на руісу попадегь, такъ всю руку разъѣстъ. — въ
глазахъ Павла мелькнуло что-то, чтб трудно описать; но я голову даю л а отсѣченіе, что поступилъ онъ к ъ намъ в ъ баракъ, ісаісъ постушілъ бы... ві. іпайку разбойниковъ. Другой
служитель, Ѳедоръ — неповоротллвый деревенскій парень ст»
соннымъ и глуловатымъ лицомъ. И вотъ весь нашь, съ позволенія сказать, «сашггарный отрядъ».
1 7 ІЮЛЯ.

Я уже нѣсколысо дней лазадъ вивѣснлъ па дперяхъ обьявлсніе о безилатломъ пріемѣ больныхъ; до сихъ лоръ, однако,
y меня былъ только одннъ старикъ-эмфизематииъ да двѣ женщнны приноснли своихъ грудныхъ дѣтей съ лѣтнпмъ ноивсолъ. Но в с ѣ в ъ Чемеровкѣ уже знаютъ меня въ лицо и
знаютъ, что я докторъ. Когда я иду но улицѣ, зарѣченцм
нровожаютъ меня угрюмыми, сумрачными нзглядами. Млѣ телѳрь каждый разъ стбитт» борьбы выйти пзъ дому; ісакъ
сквозь строй, идешь нодъ втнміі взглядамн, не ноднямая
глазъ.
18

ІЮЛЯ.

Все вокругь какъ будто спокойно, но что-то зловѣщее посится въ воздухѣ, лервы напряжены. Черезъ фельдшера, черезъ кухарку, ѳтовсюду до меня доходятъ странные слухи:
ысня будто видѣли ночыо y вюлчановскаго колодца, В І І Д І І Л И ,

что я сыпалъ в ъ него какой-то порогаокъ; молотобойцы изъ
кузницы погналнсь за мною, но я перепрыгнулъ чсрезъ заборъ въ баташовскііі садъ и скрылся. Другіе видѣли, какъ
ночыо провезли в ъ баракъ цѣдый обозъ гробовъ и крючьевъ.
Собираются, будто, вторичло поджечь баракъ, персбить иолицііо и меднцинскій персоналъ. Я стараюсь увѣрнть себя,
что ио боюсь, но ііри каждой пьяной пѣснѣ ira уліщѣ, иріі
каждомч. стукѣ сердце ногіріятио вздрагиваетъ.
•

19 іюля. Воскресеньо.

Сегодпя вечероиг. я лолучллъ г.о почтѣ безграмотное пись.мо.
Какой-то аноиимный доброжелатсль предварялъ меня, что
этою ночыо «ребята» собііраются разгромить мою квартиру.
Когда я чпталъ ішсьмо, з а миою прислали отъ покровскаго
свяіценника, съ дочерыо котораго случплся припадокъ. Возвращался я домой ло Ключарлой уліщѣ. Было телно; тучи
ллзісо навлсли надъ городоыъ; лакраішвалъ дождь. Дверь к а бака раскрылась, тусклая полоса свѣта легла ла дорогу и
отразилась в ъ лужѣ. Длѣ тѣни неслышло нерешли улицу и
скрылись ОІСОЛО пустырл. Мнѣ ІірИХОДИЛОСЬ И Т Т І І М И 5 І 0 . Оборваплый, босой мужчниа ш. лшрокііхъ штанахъ лрятался лъ
углубленіи калитіш, ыолча п вішмательно олѣдя за мною взглядомъ: я невольно вьшрямился н, лроходя, сжалъ въ рукѣ
палку. Сзади олять иоявились двѣ тѣші; до меня доиеслось
слово: «докторъ». Я сверпулъ па Мотякинскую уліщу, иотоыъ
на Серебряику. Тѣіш слѣдовали за ыною ио ту сторолу уллцы,
прячась y заборовъ.
Воротился я домой. Перелуганиая кухарка сообщпла, что
сейчасъ приходила кучка пьяныхъ чемеровцевъ п спрашивала меня. Е я увѣрсніямъ, что ыеня пѣтъ доыа, онп ло повѣрили л начали ломиться в ъ дверь. Какой-то прохожій сказалъ имъ, что только-что видѣлъ мсля y церквіі Ншсолы-наРжавцахх. Они всѣ двилулмсь туда по Ямской улнцѣ.
— Б ы бы, барішъ, до завтраго уѣхали бы в ъ городъ, —
посовѣтовала кухарка.—Долго ли до грѣха? Народъ І І Ь Я Н Ы Й ,
въ головѣ Богь знаетъ чтб...
— Эхъ, Авдотыошка, не такъ все зто страшно!—засмѣялся
я, лотрепавъ оо по илечу.—Что оли ынѣ сдѣлаюгь? И здѣсь
перелочуемъ, но веллка бѣда.
Уѣхать въ городъ... Не захватнть ли ынѣ с ъ собою кстатн
и фельдшера съ служителяыи, чтобы в ъ случаѣ заболѣвалія
лпкого изъ насъ ле моглл найти?
Авдотья улеглась спать. Мнѣ ле спнтся, л я сшку за шісьмѳннымь столомъ.

Чтб скрываться передъ собою? Мнѣ тяжело и страшно.
Страшно этой темноты, страшно того, что нельзя защшцаться.
Когда я подумаю: вотъ селчасъ ворвутся сюда эти лгоди,—
безумный ужасъ овладѣваетъ мною, и я не могу примириться
съ мыслыо: д а какъ это возможно?! З а что?
Дождь тлхо капаетъ по листьяыъ, в ъ тсмпомъ саду слышатся сыутные шорохи. II я тутъ одинъ...
21 іюля.

Я легт. вчера спать лъ первомъ часу ночи. Только-что задремалъ, какь въ комнату раздался стукъ. Авдотья просунула
голову в ъ дверь и доложила, что ііришелт. фельдшеръ. У моіш
въ продчувствіи (ікпуло сердцс; я велѣлъ позвать его и з а жегъ свѣчу.
Въ комнату медлспно и нсслышно вошслъ Харламшй Алексѣевичъ, блѣдный, съ широісо раскрытыми глазами. Гробовымъ голосомг. оиъ объявилъ:
— Дмнтрій Васлльсвнчъ, y наст. въ Зарѣчьѣ холера!
— Да ну?!
— Настояіцая: съ рвотой, съ судорогами... I I a Ключарлой
уллцѣ. Слесарь Черкасовт,.
— Чті>, вы саыи видѣлл? Были в ы ужъ тамъ?
— Былъ-съ. За мною в ъ баракъ присылали. Я велѣлъ
воду грѣть и вотъ к ъ вамъ лришелъ.
Я сталъ тороііливо одѣваться. ІІо груди и спинѣ бѣгала
ыелкая, частая дрожь, во рту было сухо; я выпилъ воды.
«ІІужно бы поѣсть чего-нибудь,—мелышула y ыеля ыысль.—
I I a тощій желудокъ нельзя выходнть... Вирочемъ, нѣтъ: я
всего полтора часа назадъ ужішалъ». Я одѣлся и суетливо
сталъ иристегивать къ жилеткѣ цѣночку часовъ.
Харлампій Алексѣевичъ стоялъ, поднявъ брови и нелодвижно уставясь гдазаші в ъ одлу точку. Взглянулъ я н а его
растѳрянное Л І І Ц О , — мнѣ стало смѣшно, и я сразу овладѣлъ
собою.
— Ну, вотъ іі практика y насъ съ вами появилась!—сказалъ я съ улыбкой.—Вы все захватили, чтЬ нужно?
— Все есть. Павелъ тамъ на крыльдѣ стоитъ, y него.
Мы вышли lia улицу. Передо ыною, отлого спускаясг. к ъ
рѣкѣ, широко расішнулось Зарѣчье; в ъ дъухъ-трехъ мѣстахъ
ыерцали огоньки, вдали лаяли собаки. В с с слало тихо п
безмятежно, a в ъ теынотЬ вставалъ надъ городомъ лризракъ
грозной гостыі...
На Ключарной улндѣ ыы вошлл въ убогій, покосившіяся
домикъ. В ъ комнатѣ тускло горѣла керосинка. Молодая жел-

щнна съ красивымъ, испуганнымч» лицомъ, держа па рукахъ
ребеяка, иодісладывала y печки іцешш иодъ таганокъ, на которомъ кипѣлъ болыной жестяной чайникъ. В ъ углу, за псчкой, лежалъ на дощатой кровати крѣпкій мужчина лѣтъ тридцати,—блѣдный, сч> иолузакрытыми глазами; зашінувч. руки
подъ голону, он'ь слабо стопалъ.
— Добрый вечеръ!—сказалъ я, снимая пальто.
— Здравствуйте! — отвѣтила молодая женіцина, взглянупъ
иа ыеня, іі сейчасъ жс снова иовернулась къ печкѣ.
Я иодошелъ къ больпому и пощупалъ пульсъ. Рука была
холодная, но пульсъ прекрасный и полный.
— Даішо его схиатило?—спросилъ я молодую жешципу.
—
ПОСЛІІ обѣда сегодня, — отвѣтила она, но глядя на
меня. — Пришель съ работы, нообѣдалъ, черезъ часъ и
схиатило.
1'оворила опа нсохотно, словно старалась отвлзаться отъ
тѣхъ пустяковъ, съ которыми я ісъ ней приставалъ. И вообіце дсржалась она со мною такъ, какъ будто я былъ случайно зашедшій съ улицы человѣкъ, толысо мѣшашшй ой в ъ
ея важиовп. дѣлѣ.
— Ну чтб, Черкасовъ, какъ віл себя чувсгвуетс? — спросллт. я болыіого.
— Нутро жжегь, ваше благородіс, мочн нѣтъ; тошно на
сердц-L
— Хотитс. воды CO льдомъ?
Фельдшеръ подалч, ому ковшъ. Онъ прішалъ губамн къ
краіо, жадно глотая воду.
— Оі> чего ото случнлось съ ва«и?—спросилъ я . — I l e поѣли лн вы сегодия тяжелаго?
Чоркасовъ сиова легъ на спнну.
— С-ь ыолоіса это, ваше благородіе: иришелъ я съ работі.і
уставшн, поѣлъ іцей, a потомъ ссйчасъ двѣ чашки ыолока
выпилъ.
Онч. замолчалъ н заіфылъ глаза. Фельдаіеръ і-отовилъ горчичникт.. Я вынулъ изъ кармана норошокъ каломеля.
— ІІу, Черкасовъ, нримнте вотъ норошокъ!—сказа.иъ я.
Его жена быстро подошла ко мнѣ и остановилась, слѣдя
за каждымъ моимъ движеніемъ. Черкасовъ рѣшительно отвѣтилъ:
— Нѣтъ, ваше благородіе, это вы оставьте: пе стану я
порошісовъ принимать!
Я сдерживалъ улыбку.
— В ы думаете, я васъ отравить хочу? Ну, вотъ вамъ два
пороінка, выбирайте одішъ; другой я саиъ приму.

Черкасовъ ноколсбался, однако взялъ пороіиокъ; другой я
высыпалъ себѣ въ ротъ. Ж е н а Черісасова, нахмурнвъ брови,
продолжала пристально слѣдить за мною. Вдругъ Черкасозъ
дернулся, быстро подшілся на ностѳли, и рвота широісою
сті>уею хлынула на земляной иолъ. Я еле успѣлъ отскочить.
Черкасовъ, свѣсшіъ голову съ кровати, тяжело стоналъ въ
рвотныхъ нотугахч,. Я иодалъ ему воды. Ояъ випилъ и
снова легь.
•— ІІу, Черкасовъ, нримите жо порошоісъ!
— A ну, выпейте-ка допрежь того воды вашей,—прогово]іила жена Черкасова, враясдебно глядя на меня.
— Ты, матушка, слишкомъ-то ужъ не дурн! — с т р о ш прикршшулъ фельдшеръ. — Съ чего зто докторъ вашу воду пить
станеат»?
— Вода наніа, я знаю, a ледъ-то вашъ!
Я улыбнулся іі взглянулъ h a фельдшера.
— IIу, чтб ты съ нсю с т а н е т ь дѣлать? Давайте вашу воду.
У меня смутііо шевелилась надежда, что воду она мнѣ
дастъ въ чистой иосудѣ. Жена Черкасова взяла ісовшъ, стоявшій y постсли мужа, и нротянула ого мнѣ. У меня улало
сердце.
«Да вѣдь отсюда только сейчасч» холсрный шілъ!» — со
страхомъ подумалъ я, поднося ковшъ къ губамъ. Мнѣ ясно
иомнится этогі. желѣзный, погнутый край ковша и слабый
металличсскій запахъ отъ него. Я сдѣлалъ нѣсколько глотковъ и поставилъ ковпп» на столъ.
Черкасовъ нршшлъ нороиіокь. Фельдшсръ иолозкилъ ему
на жнвотъ горчичникъ. Стало тнхо. Больной лежалъ, неподишкно вытянушшісь. Керосинка, коптя и мигая, слабо освѣщала комнату. Молодая женщина укачнвала плакавшаго ребсніса.
— Вы скажито, Черкасовъ, когда горчичншсъ станегь
зкечь,—сказалъ я.
— Ничего, вашо благородіе, оно жжстъ, толысо пріятно,—
тихо отвѣтилъ онъ.
Я сидѣлъ на табуретаѣ, свѣсивъ голову. Теиерь y меня въ
желудкѣ тысячи холерныхъ бациллъ; есть тамъ еще солянаи
ісислота плн нѣтъ? В ъ живогЬ слабо бурчало и переливалось.
— Опять ревматизмъ появился в ъ ногахъ!—быстро проговорилъ Черкасовъ, начиная ёжиться и двигаться на постели.—Аксинья! Три, ради Бога!.. Три скорѣй!
Я поіцупалъ подъ одѣялолъ его ноги: ыускулы иііръ судорожно сокращались и былн тверды, какъ камень.
— О-ооо!.. О-ооо!—протяжно стоналъ больной, дрожа и вы-

тягиваясь во весь ростъ. Мы стали оттирать его горячішя
бутылками ІІ камфорнымъ спиртомъ.
Судорогн постепенно слабѣли. Черкасовъ закинулъ з а голову ыускулистыя руки и лежалъ съ ііолуоткрытыми глазами,
нзрѣдка тяжело вздыхая. Павелъ подавалъ ему воду, и онъ
жадно иилъ ее цѣлыми ковшами.
В ъ комнату вошла толстая, немолодая женіцина съ бойЕ И М Ъ лицомъ и чернымн бровями.
— Здравствуііте, Г О С І Ю Д І І Н Ъ докторъ!.. Ну, чтд, сосѣдушка,
какъ ыуженекъ?
— Да лежнтъ вотъ!
— Говорите-ка вотъ съ иими, господішъ докторъ!.. І-Ін з а
что з а вамн не хотѣли иосылать: пройдетъ, говорятъ, и такъ.
A я смотрю, уягь кончается человѣкъ, на ладанъ дыішггь.
Чтб ты, я говорю, Аксиныошка, алн ты своему мужу не
жена? Тутъ только одимъ докторь н можетъ поніімать.
— Чѣмъ раиыне будете з а лною посылать, тѣиъ лучше,—
сказалъ я . — В ѣ д ь это такая болѣзиь: захватшш, в ъ началѣ,—
пустяками отдѣлаешься. A y васъ какъ? «Пройдетъ» д а
«иройдетъ», a какъ ужъ илохо дѣло, такъ з а докторомъ.
Послѣ обііда схватпло, сейчасъ бы н иослали. Дпвио бы здоровъ быдъ.
— Да лѣдь... миленькій! Ну какъ же иначо? В О І І Ъ , говорятт,, кругомъ болѣзиь ходитъ. Доктора учатся, онн понимаютъ. A что нустяки-то разныс болтаютъ в ъ народѣ, такъ
пешто все переслушаешь?
Болыюй пошевелился н а постели.
— Ужъ больно жжетъ горчичникъ, прикажите снять, ваше
благородіе!
Вскорѣ опять началаеь рвота. Больной слабѣлъ, глаза его
тусішѣлн, судорогіі чаіцо сводили ноги іі руки, но пульсъ все
время былг, лрекрасный. Мы втроемъ растиралн Черкасова.
Сосѣдка уіила. Аксшіья сидѣла в ъ углу п съ тупымъ внимавіемъ глядѣла н а насъ.
Свѣтало. Я сполосиулъ руіш сулемою н вышелъ варужу
локурпті,. Н а улицѣ было безлюдно; в ъ березахъ сосѣдняго
сада чіірикалц воробьи. Аксішья тожс вышла,
— Вотъ чти, голубушка,—сказалъ я : — в ы всю эту посуду,
изъ ісоторой пилъ больной, отставьте в ъ сгоронісу и не нейтс
мзъ нея саии, a то заразнтесь. И одѣяло и пальто, которыыт> онъ лоіфытъ, отложите. Нужно будстъ все это в ъ горячей водѣ прокинятить.
— Нам ь чт0 жъ? Кипятито.
Аксііш.я помолчала.

— Ему вѣсть была дана,—проговорила она, глядя вдаль.
-— К а к а я вѣсть?
— Утромъ вчсра шелъ черезъ мостъ, сго ласточка крыломъ задѣла, Пришслъ къ обѣду, сказывалч,.
— І і у , иустяіси! Какая тамъ вѣстьі Богь дастъ, выздоровѣетъ.
Я воротился в ъ компату. Больиой затихъ п лежалъ
спокойно, закрывъ глаза и держа в ъ рукахъ горячую бутылку; иногда толысо судороги схватывали сго ногп, н лидо
болѣзненно перскашивалось.
Блѣдіше утро смотрѣло в ъ окна. Фельдшеръ, понуривъ голову, дремалъ на табуреткѣ; больной, уісутанішй треня одѣялами, также задрсмалъ. Стало тихо. В ъ визкой комиатѣ было
темно и душно, несмотря на открытыя окна.; ісеросника
тускло освѣщала грязную, промасленііую поверхность стола и
выступъ печн; пахло тараканами я ксросшюмъ. Я сидѣлъ на
постели Чсркасоиа н подъ одѣялоиъ водиль горячею бутылкою по его ногамъ. Б ъ люлысѣ лежалъ ІІОДЪ ігучсю красныхъ
тряіюкъ грязный, блѣдный рсбенокъ съ огромными ушами.
Оіп, не сиаль; иодііянъ безволосыа бровн, оиъ ыолча п нріістально снотрѣлч, на ысня, изрѣдка дішгая по одѣялу х у дыми, і;ак'і, С І Ш Ч І С І І , ручонками. Я тожс смотрѣлъ на него...
Для чсго любовь отихъ двухъ снлыіыхъ, красииыхъ людей,
даюіцая в ъ результагЬ такихъ жаліиіхъ, рахитнческихъ уродцсвъ? И для чего вообіцо они трудятся, чтб поддерживаетъ
нхъ в ъ І І Х Ъ тяжелой работѣ? Неужели забота объ этомъ
смрадноыъ углѣ?..'
Черкасовъ началъ тпхопысо всхрапывать. Я вслѣлъ фсльдпіеру нолить сулсмою полъ, a самъ съ Акспньей и ІІавломъ
вышелъ І І З Ъ комнаты, чтобъ дсзішфицпровать отхожео мѣсто.
У в ы ! Е г о ne оказадось, и пришлось іюлить чуть пс весь
дворикъ.
Еогда мы воротнлись, больной попрежнему тихо спалъ.
Фельдшеръ, сидя ira табуреткѣ, в ъ сонливой задумчивости
смотрѣлъ в ъ одну точку іі клевалъ носомъ. Я отпустилъ его
съ Павломъ домой и остался одннъ. Аксшіья пршсурнула на
сундукѣ іі тожо задремала. Я ещѳ съ часъ просидѣлъ на завалннкѣ, куря и любуясь восходо.чъ солнца. Черкасовъ крѣшсо
сналъ. Онъ бьтлъ в н ѣ опасности. Дезішфекцііо приходилось
отложнть, чтобы дать больпому выспаться. Я разбудилъ
Аксиныо, сіце разъ повторилъ ей, чтобъ носуду, бѣлье, одежду
она не трогала до нашего прнхода, п отправился домой.
В ъ девять часовъ утра мы явплись произвести дозинфекпію.
Черііасовъ, в ъ чнстоіі, тоіюріцившейся ситцсвой рубахѣ и

блестящихъ саігогахъ, стоялъ y воротъ, дсрлса иа рукахъ
ребенка.
— Вотъ ужъ каиъ! — съ радостнымъ удивлспіемъ восклнкііулъ я . — В ы ли это, Черкасовъ? Ну, молодсцъ!.. Здравствуйте!
Любовно глядя н а меня, Черкасовъ ыоклоішлся.
— Здравствуйте, ваше благородіе!
— Какъ вы себя чувствуете?
— Да какъ есті. здоровъ. Спаснбо, вашо благородіо, что
отходили. A иамедни такъ ужъ и думалъ, что помирать пора
пришла.
— Ыу, такъ вотъ же чтб, Черкасовъ: вы теперь будьтс
ноосторожнѣе съ ѣдою, но ѣшьто зелени и ничего тяжелаго.
Лучшо всего съѣшьте сегодня яичко всмятку, да чаю вьшейте
съ К О Н І . Я І М І И Ъ , я вамъ дамъ.
— Слушаю-съ! Да вы нолсалуйтс въ горннцу.
Л воиіелі, вт» номнату u яевольно остановился. Болсс мой,
чтб я увидѣлъ! Земляной полъ былъ подтертт, чисто-начисто,
носуда, вся иеремытая, стояла на полкѣ, a Аксинья, засучивъ
рукава, нѣснла тѣсто на скамейкѣ, стоявшсй вчера y изголовья
боланого. У меня онустились руіси.
— ІІу, сі.анснте, ложалуйста, Аксинья, чтб вы таісос сдѣлалм?—спросилъ я, чорсзъ снлу едерживаясь.
— Чтб я таісоо сдѣлала?
— Вѣді, я ясе намъ сегодыя утромъ пѣсколько разъ говорнлъ: не подтирайто иола, отставьте всю иосуду въ сторону...
— Да чтб лсъ еіі грязпой стоять?
— A то вогь, что вы теперг, по всему дому заразу разпесли! Понимаете вы ото?.. Эхъ!..
Я махнулъ рукою и обратился къ Черкасову:
— ІІу, вотъ чтб, Черкасоиъ: все-таки ну;кно будетъ комнату отъ заразы очистить. Всѣ лодушки, одѣяло, которымъ
вы вчера поісрывались, дайто иамт»; мы ихъ вамъ завтра
отдадимъ. И комнату нужно будсть хорошенысо ііолить и
обрызгать.
Фельдшѳръ взялт, вт> руіш бутыль съ суломой. Глаза Чоркасова враждебно засвѣтились, и оиъ быстро сказалъ:
— ІІу нѣтъ, вашо благородіо, это вг,і велитѳ оставшъ!
— Вотъ-те разъ!.. Да вы знаете ли, Черкасовъ, чтб y васт,
было? B'1'.дь y васъ холера была, заразитсльная болѣзнь; если
ИЕ полить комігату, таісъ зараза во всѣ стороны поползетъ, ІІО
всему Зарѣчыо пойдетъ.
— Да окончатольно сказать, y мепя одни пустяки были:
поѣлъ вчера щей съ ыолокомъ, толысо и всего. Нешто это
ходера?

— Скажите, Черкасовъ, a вы видали когда-нибудь холеру?
— Н-нѣтъ, но видалъ.
— A я видалт», н говорю вамъ, что это холера. Вѣдь нельзя
лсе таісъ объ однонъ сѳбѣ думать! Но убьешь заразы, опа
пойдстъ далыпе; и сосѣдей всѣхъ заразито ІІ жену. Ііодулайте сами,—ну развѣ жѳ ыожно так/ь?
В ъ комнату вовіла приходившая ночыо сосѣдка Черкасовыхъ и остановилась y дворей.
— Да ІІИ за что не дамт» поливать! — сказала Аксинья. —
Польете карбовкой, вопь пойдетъ...
— Какая карболка? Сулсма это, a не карболка! ІІошохаііте,—развѣ есть вонь?
Я протянулъ ей бутыль. Аксішья пошохала.
— ІСонечно, есть!
— Ну. да понюхаіго ЗІІО хорошенько! Вѣдь иичѣлъ ио
пахнетъ, какъ вода. Мы л;е ночыо зтимъ самымъ иоливали.
— У мсіш вонъ дѣтн н такт. елс дышагь, — сказалъ Черкасовъ.—ІІольете карболкой, всѣ перемрутъ.
— Да, Иванъ Андреевичъ, отт, карбовки вреда пѣту,—•
вмѣшалась сосѣдка. — Вотъ y меня на Всѣхъ-Святыхъ дитіЗ
умерло отъ горла; всо ісарбовісоіі нолили,—отлнчноі Это заразу
убиваетъ.
— Э, все это отт, Bora!—сказала Аксинья.—Bon» пс saxoBen,, ничего но будетъ.
— Отъ Бога?.. Скажито, Аксинья, зачѣмт, лсс вы ыеня
ночыо нозвали? — спроснлт, я. — Богт.-то Богомъ, a я вамъ
говорю: если бі.і не иозвалн меня, вашт, мужъ теиерь въ гробу
лежалъ бы, знаетс в ы это? Вѣдь опъ ужт, кончался, когда я
нришѳлъ.
— Кончался, каіи, ссгг, нончался!—иодтвердила сосѣдка.—•
ІТрихожу я,—ужъ холодать пачалъ, и глаза закатилъ...
— З а ато я ваіп, по гробт, свосіі жизіш благодаронъ, —•
сказалъ Черкасовъ, поклопившись.
— Да чтб мнѣ отъ вашой благодарностн! Какъ самому
плохо, такъ доктора поскорѣе зваті,, a какя, дѣло до другнхъ,
такъ сойчасъ: «всо on, Bora»... И вамг, но стыдно, Черкасовъ? Вѣдь вы нс въ полѣ животе, кругоіп, люди! Еслн тенері,
кто поблпзости заболѣетт,, вы знасте, кто будетъ виповать?
В ы одшп,, h большо шікто!.. 0 себѣ позаботнлся, a сосѣдіі
ііускай заражаются?
— Да вѣдь я все только насчетъ дѣтей, — сказалъ Чсркасовт», І І О Н И З П В Ъ голост».
— Ну, послушайте, Черкасовъ,—подумайте неипожісо, хоть
что-нибудь-то ыожсте вы сообразить? Я вадъ вами всю ночь

сидѣлъ, отходилъ васъ,—хочу я памъ зла, или яѣтъ? Что ынѣ
за прибыль ваншхъ дѣтой моритьѴ A заразу нужно же убить,
вѣдь в ы больны были зараоителыюю болѣзныо. Я не говорю
ужъ о сосѣдяхъ, — іі жѳва вапіа и дѣтн могутъ заразиться.
Саміі тогда ко мнѣ прибѣжите.
— Ну, ну, Иванъ, чсго тг.т, въ самомъ дѣлѣ? — сказалъ
фельдшеръ.—Словно баба какая, ничего нс поішмаешь!
Онт, взялъ бутылісу н сталъ ноливать нолт,.
— Да не дамъ я иоливатЫ—крнкнула Аксннья и бросиласг,
ЕЪ нему. Черкасовъ стоялъ, угрюмо и злобно закусивъ губу.
— Ну, матушка, ты здіісь не слишкомъ-то буитуй!— сказалъ
фельдшеръ.—A то МІ.І полицію иозовемъ.
— Дѣло нс в ъ иолиціи,—прервалъ я сго, иахмуришшісг».—
Полиціи я зваті. не стану. Но скажпте же, Чѳркасовъ, объясігііте мнѣ, отчего вы нс хотнте дать^юлить?
— Такъ, вашѳ благородіо, нѣтъ моего согласу на зто.
— Да отчего же?
— Да окопчателі.ио сказать, ие нужно это. Богъ дастъ, и
таісъ всѣ ясивы будемъ.
— Вотъ на Пасху y мапшписта то зко самос было,—сказала Аксшіья. — Никакой карбошюй нс поливали, всѣ живы
осталнсг». A то карбовкоіі всо обрызгаетѳ... Вѣдь мы какъ
живомъ? И сами y сосѣдей то-другос заннмаемъ и ішъ дасмъ.
A тогда нешто кто памъ дасть?
— Экъ вамъ эта карболка далась! Да иоиюхайто жс, госиода, развѣ это пахнетъ карболкой?
Черкасовъ махнулъ руяою.
— ІІѢтъ, ваше благородіе, чтб разговаривать? l i e дамъ я
подивать!
— Ну, какъ хотите. Заставлять я васт, не стану. Но
только помиите, Черкасовъ: ѲСЛІІ теперь кто иоблизости заболѣетъ, вы будѳтѳ виноваты! Проіцаііто!
Фельдшеръ удивлепио вскинулъ на меня глазаші и noicojino
іюслѣдоиалъ з а ыною.
И вотъ мой иервый дсбютъ. Сісверно н тяжело па душѣ,
мучитъ совѣсті»: пронзвести дсзиифекцію было необходимо, но
4TÖ жо я могъ сдѣлать? Оставалось только прибѣгнуть къ
иомощи полиціи; дезинфекцію мы бы произвели, a дальше?
Если пзъ ничею создалась легонда о сапожникѣ, разоренномъ
врачамн іі полиціей, то какіе слухи пошли бы теиерь? Холорные скрывались бы до послѣдпей возмозкности, заражѳнныя
шіи всіціі прятались бы подальше н разносили заразу все
шире... И все-таіш я знаю, что н а Ключарной улицѣ, в ъ тоыт
ыаленысомъ дошікѣ. гяѣздится очагъ заразы, оыа, монсетъ-

быть, расползотся по всему городу; я, врачъ, знаю это н ничего не преднрипимаю... Божѳ мой, какъ все скверно!
2 3 іюля.

Амбулаторія y меня полна больными. Выздоровленіе Черкасова, повидимому, произвело эффектъ. Зарѣченцы, какъ передавала мнѣ кухарка, довольпьт, что имъ прнслали «настояіцаго» доктора. Съ каждымъ больнымъ я завожу длинпый
разговоръ и свозку его къ холерѣ, настоятельно совѣтую быть
поосторожнѣе съ ѣдою и прн ыалѣйшемт» разстройствѣ желудіса
обращаться ко мнѣ з а помоідыо.
2 5 іюля.

Холера, повидимому, водвориласг» в ъ Зарѣчьѣ: было ещо
три случая заболѣванія (иодтворждено бактеріоскопически).
Но начинается она мягко и слабо, ію справляясг» ст. існияіками, по которымъ именно в ъ началѣ она должна быть ваиболѣо жестокой: всѣ троо заболѣвшнхъ уже поправляются.
Одивъ изъ ішхъ, сторожь грызловскаго огорода, когда мы
явились къ пеыу, самъ попросился в ъ бараісь; это—деревенскій пареиь лѣть двадцати ияти, звать его Степанъ Бондаревъ. Мы ухаживали з а нимь всю ночь, п теперь онъ поправляется, хотя сіцо очень слабъ. Разѵмѣется, всѣмъ, желавшнмъ
нровѣдать его, я давалъ свободный доступъ в ъ бараісъ, чтб
опять-таки снльно смутило фельдшера. Но благодаря зтому
зарѣченцы увидѣлн, что баракъ ішчуть не страшнѣе О О Ы І І Н О вонной больницы. Когда на слѣдующій дѳнь «схватило» жсстянщика Андрся Снѣткова, то мнѣ не стоило большого труда
уговорить его лечь в ъ баракъ. Острый приступъ y него нрошѳлъ, но ноносы продолжаются, онъ сильно исхудалъ и глядитъ апатично и вяло.
Оба оші ложатъ рядомт». Степаіп., стройныіі парень ст.
низкимъ лбомъ и свѣтлыми усиками, старается разговорами
расшевелить пеподвнжио-задумчиваго Андрея. Когда имъ приносять обѣдать, Степанъ, уплетая самъ свой бульонъ или
яйцо всмятку, увѣіцаваетъ сосѣда:
— Чсго нс ѣшь? И таісъ вонъ какъ отощалъ, — глядіг,
помрешь! Но хочется ѣсть,—ѣшь повсрхъ своей силы-мочн...
Чудакъ-человѣкъ!
Кагкдый день ісъ Андрею приходитъ его братъ, низенькій
человѣісъ съ рѣдкою бороденкою, съ огромнымъ багрово-синимъ
рубцомъ н а щокѣ. Всхлипывая и утирая рукавоыъ глаза, онъ
суетъ в ъ руку Андрею гривенншсъ.
Сочпненіп В. В. Вересаева. T. I.
8

— Небось, кисленькаго хочется тебѣ; купи огурчиковъ і ш і
чего такого... Эхъ, Андрюша, Андрюша!
— Чего зке ты гоіачешь?—спрашнваетт, Стопаяъ Бондаревъ
съ любопытствомъ и какъ-то недовѣрчиво глядя на него
'
— Да вѣдь одинъ y меня братъ-то, какъ же но ллакать 0
Еабы много было... Ужъ вылѣчмте его, госіюдішъ доісторъ!
в ы лгодіі учепые! обраіцается онъ ко мнѣ н низко о а н я е т с я
Андрея лежитъ, подпсревъ голову рукою, н съ безучастною
улыбкою слѣдитъ за братомъ...
Вчера я получилъ письмо отт, Натапш. Вотъ оно: «Митя'
і ы зналъ, какіо ѵжасы происходятт, в ъ Зарѣчьѣ, и все-таіш
отправился туда. Какъ хорошо, что ты такъ постуішлъ! Я
этому очень рада. Я зпаю, что ты поѣхалъ туда ïio шѵіки
шутить, я очень хорошо зиаю, чсму ты себя нодвергаешь ІІ
все-таки я рада. Какая это жпзнь, если постоянно заботнться
толысо 0 своей безопасности! ІІусть будетъ, чтб будетъ, по
тамъ ты дѣлаешь дѣло, настошцео дѣло. Въ какомъ настооенш ты пріѣхалъ туда? Чтб тебя тамъ встрѣтило? Какія твои
исрвыя сношенш ст, зарѣченцами? Какъ ты себя чувствусіш,
моисду ними? Пнши шіѣ, пожалуйста, Митя! Зарѣченды этп
ф у о и II диіси, какъ звѣри, но развѣ они въ этоыъ виноваты?
Виши пожалуйста; иожалуйста, пиши ынѣ! Вѣдь не тпѵдно
жо тобѣ написать нѣсісолысо строкъ. Буду ждатг,».
27 іюля.
Вчера послѣ обѣда въ баракъ привезли ловаго больпого
Фельдшеръ отнравился произвести дознмфекцію въ его квартирѣ II взялъ съ собою Ѳедора, Я остался при болыіомъ. Это
оылъ старішъ гроыаднаго роста и шіотный, мѣдншсъ-литухъ
Иванъ 1 ілковъ. Его неудержнмо і>вало и слабило, судороги то
и дѣло схватывади его ноги. Онъ стоналъ п ыѳтался но ностели. Я послалъ Павла готовпть ванну.
— Дайте ынѣ походить!—слабьшъ голосомъ сказалъ болг,ной. Сводитъ ноги, ыочи нѣтъ.
Я хотѣлъ помочь ему встать. Рыковъ своішъ тяжелымъ тѣломъ оперся на меня и, но устоявъ, снова сѣлъ на ностель
инъ вздохнулъ II иокачалъ головою.
— ІІѢтъ, баринъ, но сдержншь моня одинъі
Я это н саыъ видѣлъ... Ужъ телерь, когда больныхъ было
сще мало, то н дѣло прпходнлось ощущатг, недостатокъ т ,
людяхъ; a нриоудь сейчасъ въ баракъ хоть двое новыхъ бош,ныхъ, и ыы остались бы совершенно безъ рукъ. Я отправшіся вт, отдѣленіе для ііыздоравливаюіцііхъ и предложилъ
Отенаиу Ъондарсву лостущіть ісъ намъ въ служнтели; онъ ужт,

поправился іі собирался вышісаться изт, больницы. Стспаіп.
согласился.
Ванна была готова. Я волѣлъ иосадить вт, нео стонавшаго
Рыкова. Судороги превратились, больной замолкъ и опустилт»
голову на грудь. Черезъ чстперть часа онъ попросился въ
постель; его уложилн н окутали одѣялами.
— О-о, Господн-батюшка! — тяжело вздохпулъ Рыковъ н
нрижался головоы къ краю подушки.
— АЙ томно тебѣ?— съ любопытствомт, спросилъ Стопанъ,
словио провѣряя на немъ пережитыя имъ самимъ ощущенія.
— То-омно!..
— Подъ сердцемт, горіггъ?
— Горитт,, парень, силъ нѣту... Сморть пришла.
Степанъ увѣренно сказалъ:
— Съ чего помирать? Ile помрешь!
Рыконъ закрылъ глаза и вытянулся. Вскорѣ его опять стало
рнать, нотоыъ начались судороги... Сгепанъ пощупалъ лодъ
одѣяломъ сведениыя нкры Рыкова.
— Ишь, словно яблоки!—сказалъ енъ про ссбя.
— Охт>, н гдѣ же это вѣтерокъ?! Дуішю миѣ! — ст, тоскою
проговорилъ Рыковъ.—Дайте мнѣ походить... ІІомоги, Стоиа!
Степант, и Павелъ взялн его ітодъ-руки и стали водить по
комнатѣ. ІІоходивъ, онт, снова сѣлт, в ъ ванну.
— Воды погорячѣй!—отртлвисто сказалъ онъ.
Я волѣлъ подлить кипятку.
— Хорошо такъ?
— Лейте, ради Bora!—нетерпѣлішо произнесъ Рыковъ.
Сначала иокорный и за всо благодарлый, опъ становилея
все капризнѣе н требовагельнѣе.
— Нельзя лн ванну подлиннѣе?—сердііто ворчалъ онт,, ворочаясь и поджимая ноги.
Всчерѣло. Рыкову становилось хуже. Пріѣхалъ свяіцешшісъ
u нсповѣдалъ сго. Рлота и ноиосъ нѳ проііращались; болыюй
иа глазахъ спадался u худѣлъ; изъ-подъ иолузакрытыхъ вѣкъ
тускло свѣтились зрачки; лобт, былъ клейкій и холодный;
пульсъ трудно было нащупать. Меня удивнло, какъ часто Рыковъ нросился въ ванну: сидитъ въ ней съ полчаса, затѣмъ
походитъ по комнатѣ, положитъ — п опять вт, ванну; и всо
лроситъ воды ногорячѣй. Степант, ио отходилъ отъ лего; опт.
изрѣдка переговаривался съ IJi>iKOBbiM'b сиилымт,, грубопатымъ
голосомъ, и что-то такое братски-заботливое сквозило въ его
короткихт, заыѣчаніяхъ, во всемт, его обращеніи.
Вт, часъ яочи меня смѣнилъ выспавшійся тѣмъ временемъ
фельдшерт,. Я сдѣлалъ нужныя распоряженія, сказалъ, чтобъ

ваннъ больному давали, сісолько бы О І І Ъ ихъ ни лросилъ, A
самъ отправился домой.
В ъ пятомъ часу утра я проснулся, словно меня чт£> толіснуло. Шелъ мелкій дождь; сквозь окладныя тучя слабо брезжилъ утренній свѣтъ. Я одѣлся и пошелъ к ъ бараку. Онъ
гляиулъ на меня изъ сьтрой дали—намокшій, молчаливый. В ъ
окнахъ еще горѣлъ свѣтъ; y лозинки подъ больгаимъ котломъ
мигалъ u дымился потухавшій огонь. Я вошелъ в ъ баракъ;
въ немъ было тихо и сумрачно; Рыковъ неподвижно сидѣлъ
в ъ ваннѣ, низко и безсильно свѣсивъ голову; Степанъ, согнувшись, поддерживалъ его сзади подъ мышки.
— Ну, какъ болыгой?—спросіглъ я.
Степанъ поднялъ па меня блѣдное, усталое лицо, медленно
выпрямился u повелъ плечами.
— Ничего,—коротко отвѣтилъ О І І Ъ . — Б л ю е т ъ все, д а воды
погорячѣй проситъ.
За эти нѣсколько часовъ Р Ы І І О В Ъ измѣнился неузнавасмо:
лицо осунулось и стало синоватымъ, глаза глубоко вваліілнсь;
орбиты зіяли в ъ полуыракѣ болышши, чѳрными ямами, какъ
на пустомъ черепѣ.
— Ну чт0, Иванъ, какъ?—спросилъ я.
Рыковъ чуть повелъ головою, не подпимая вѣкъ.
— Говори дюжѣй, но слышу! — сказалъ онъ сішлымъ, ело
СЛЫШІІЫМЪ
голосомъ.
•— Какъ дѣла?—громче повторилъ я.
Больной помолчалъ.
— Воды погорячѣШ—пробориоталъ онъ и тяжело переворотился в ъ ваннѣ на другой бокъ. Пульса y него уже не
было.
Я спросилъ Степана:
— Гдѣ жо фельдшеръ?
— Онъ ушелъ: его к ъ больному позваліг.
— Давно?
— Часа три будетъ.
— Отчсго жо онъ за много не послалъ?
— Пожалѣлъ: говоритъ, вы и такъ мало спали.
Оказывается, вскорѣ послѣ мосго ухода фельдшера позвали
къ холерному болыгому; оиъ взялъ съ собою Ѳедора, a при
Рыковѣ оставилъ Стенана и толысо-что было-улегшагося спать
Павла. Какъ я могъ догадаться изъ неохотныхъ отвѣтовъ
Стеиана, Павелъ сейчасъ жс по уходѣ фельдшера снова легъ
спать, a съ болышмъ остался одинъ Степанъ. Самъ еле оправившійся, онъ три чаеа на вѣсу иродержалъ в ъ ваннѣ обезсилѣвшаго Рыкова! Уложитъ больного в ъ постель, подольетъ

въ ванну горячей воды, поправитъ огонь подъ котломъ н опять
сажаегь Рыкова в ъ ванну.
Я пошелъ и разбудилъ Павла. Онъ вскочилъ, посиѣшио
оправляясь и откашливаясь.
— Кто 9ТО васъ, Павслъ, отпустилъ спать?
— Я сейчасъ только... гы! гм!.. на минуту прилегъ...—Онъ
продолжалъ откашливаться и нзбѣгалъ моего взгляда.
— Послушайте, не врите вы!—повысилъ я голосъ.
— I l e сутки же цѣлыя мнѣ не спать! — проворчалъ онъ,
скользнувъ взглядомъ в ъ уголъ.
-— Человѣкъ умираетъ, a вы его безъ помоіци бросаоге!
В ы u двое сутокъ должнм не снать, если понадоблхся.
— Это я не согласенъ.
— ІІу, такъ вы сегодші же иолучите расчетъ.
Лидо Павла сразу приняло независнмое и холоднос выраженіе. Оыъ доднялъ голову и, ирііщуріівшіісь, взглянулъ мдѣ
в ъ глаза.
Я лрикусилъ губу.
— A если в ы сейчасъ нс иойдето в ъ баракъ, в ы ни копейки нс получите нзъ жалованья.
Ііавелъ закашлялъ и снова забѣгалъ взглядомъ по сторонамъ.
— Съ чего же не итти-то?—иробормоталъ онъ, обдергивая
рукава тіа пиджакѣ.—Сейчасъ иду.
Я воротидся в ъ баракъ. 1'ыковъ іюпреж-исму сидѣлъ в ъ
ванпѣ. Степаіп. пошелъ подлить воды в ъ котелъ н передалъ
больного Павлу. Павелъ, виновато улыбаяоь, іючтительно взялъ
громаднаго Рыкова подъ мынши и сталъ его іюддерживать.
Тяжсло u нопріятно было па душѣ: какъ все ие устрооио,
не оргаипзоваио! ІІуікію еіде отыскать наделсныхъ людей, воспитать ихъ, внуишть иыъ правильное ноішманіе своихъ обязанностей; a ДІІЛО ті.мъ времснсмъ ддстъ чсрсзъ пепь-колоду,
положитьси не на кого...
Часы шли. Рыісовъ почти не В Ы Х О Д І І Л Ъ дзъ ванпы. Я онасался, чтобы такое продблжителыюс пребываніе в г ь горячей
водѣ нс отозвалось н а больнозгь неблаголріятно, н діісколько
разъ укладывалъ его в ъ постель. Но Рыковъ тотчасъ жс начнналъ безиокойно метаться и требовалъ, чтобх. сго посадіілн
обратяо въ ванпу. Пульсъ сиова доявился н постепенно стаповился все лучше. В ъ одііпнадцахомъ часу больной поиросился в ъ постель и заснулъ; иульсъ былт. полный и твердый...
Около четыряаддахи часовъ Рыковъ, дочти ис выходя, просидѣлъ в ъ ванаѣ, — и я вынссъ впечатлѣніе, что спасла его
дмешю ваина.

2 9 іюля.

He знаю, испытываюп, ли это другіе: все, чтб ыы дѣлаѳмъ
всс это безиолезно н ненужно, всѣмъ этймъ ыы лишь обманываомъ себя. Какая, налримѣръ, польза отъ нашей дезішфекціи? Развѣ не ясно, что она лишь тогда ииѣетъ смглслъ,
когда само населеніе глубоко вѣритъ въ ся пользу? Е С Л І І жѳ
этого лѣтъ, то единственный выходъ—введеніе какого-то ирямо
осаднаго лоложенія: пусть всюду рыскаютъ всевидящіе с ы щини, лусть царствуетъ доносъ, пусть дсзлифекція вламывастся въ подозрительныя жилища н ставитъ в с е ввѳрхъ
дноыъ, лусть грозный ронотъ недовольства смолкаегь при видѣ
штыковъ и казацкихъ нагаекъ... Да и такішъ-то иутемъ многаго ли достигнешь?
И вотъ лриходится играть комедію, въ которую самъ ле
вѣришь. Обрызпівать сулемою мѣсто, гдѣ лежалъ больлой,
отбирать лару кафтановъ и одѣялъ, которшіш онъ иокрывался.'
Я знаю, нужло бы всѣхъ выселить изъ заражолнаго дома,
забрать всѣ велш, основательно продезішфпцнроватъ отхожео
мѣсто п все жилище... Да, но куда выселпть, во что одѣть
выселенныхъ? Главное, какъ заставить лхъ убѣдпться в ъ
лользѣ тоі-о, что для Л І І Х Ъ дѣлаешь? Ііаісъ дезіінфицировать
отхожее мѣсто, если его нѣть и зараза бозпрспятствслно сѣялась но всему двору п лодъ всѣми заборами улиды? A ыожду
тѣмъ видиліь, что будг, только со стороны жителей желаніе,—
н дѣло бы шло ла ладъ, н можно бы прлнести суіцсствонную
пользу... Тонешь и задыхаешься въ массѣ ыслочей, съ которьшл ты ле в ъ состоянш ничего подѣлать; жаль, что не чувствусшь ссбя сиособнымъ оказать: «Э, моя ли въ томъ влиа?
Я сдѣлалъ, что могъ!»—іі С І І О К О Й І І О дѣлать, «чтб можсшь».
Медленно, мсдленно подвигается виередъ всо,—сознаніс собственной пользы, довѣріе ко мнѣ; медлеішо составлястся ладсжный саннтарный отрядъ, на который ыожыо бы лоложіпъся.
1 августа.

Эпидемія разгорастся. Ужъ не одшіъ заболѣвшій умеръ.
Вчера нослѣ обѣда меня іюзвали н а домъ къ слесарю-замочнику Жигалеву. За нимъ ухаживала вмѣстѣ съ наыц его
сестра—ыолодая дѣвушка съ большиші, прскрасныын глазами.
Къ иочи заболѣла л она саыа, a утромъ оба они уже лежали
въ гробу. Ііередо мною, какъ жлвое, стоигь убитое лицо ихъ
старухи-матери. Я сказалъ сіі, что нужно ііроизвести дезішфекцію. Ола махпула р у ш о .

— Да чтб? В ы вои> лзвестку льете, льоте, a мг>і все мремъ...
Лейте, чтб жъі
3 августа.

Весело жить! Работа кипигь, всо идетъ гладко, нигдѣ ли
зацѣіпш. Мнѣ удалось наконецъ подобрать отрядъ желаемаго
состава, и н а этотт» десятокъ полуграмотныхъ мастсровыхъ и
мужиковт. я могу положиться, какъ на самого себя; лучшихъ
помоіцниковъ трудно и желать.
Не говорю ужс о Степанѣ Болдаревѣ: глядя на лсго, я
часто дивлюсь, откуда въ этомт, ординарпѣйшемъ на видъ
иарнѣ столько мягкой, чпсто-лгенской заботливости и нѣжлости
къ больнымъ. ІІо вотъ, напримѣръ, Василій Горловъ; это мускулистый молодецъ съ свѣтло-голубыми, разбойнлчыіми глазами; говорятъ, оігг, бьетъ свою мать, побоями вогналъ въ
гробъ жену. И этотъ самый Горловъ держится со мною, каісъ
кроткая овечіса, и работаетъ, какъ вол-ь. Онъ дезилфекторъ.
Съ какимъ апломбомъ является онъ пъ жилище холернаго, съ
каклмъ авторитетпымъ н сиисходитслыіыіп, видомъ объясняетъ
родствонникамъ заболѣвшаго суть заразы и дезішфекцін! И
его презрѣпіс къ ихъ невѣжеству дѣйствуетъ н а нихъ слльнѣе, чГ.мъ всѣ мои убѣжденія.
Андреіі Снѣтісовъ выздоровѣлъ и такжѳ служитт, y насъ в ъ
санитарахъ. Для жснскаго отдѣлспія y меия есть дпѣ служитсльницы; одиа изъ лнхъ—сосѣдка Чсркасовыхъ, которая въ
ту ночі. заходила к ъ нішъ провѣдать болыюго.
Всѣмъ своимъ саиитарамт, я говорю «вы» и держусь съ
ннмн совеіішенно какъ съ равиымл. Мы нерѣдко сидимъ
вмѣстѣ л а порогѣ барака, куримъ л разговариваемъ; входя
вт, комнату, я здороваюсь с ъ ними первый. И дисциплина отъ
отого писісолысо ле колеблется, a лравственная связь становится лрѣпче.
Однажды, в ъ млнуту откровеішости, Васнлііі Горловъ заявилъ мнѣ:
— Ей-Богу, Дыитрій Басильевичт,, я васъ такъ полюбллъ!
Для васъ всо раішо, чт£> благородныіі, чтб иростой, — вы со
всѣми раішо. Съ вами говорить не опасно, не то, чтб другіе,—
серьезныо такіе... Конечно, ло ученію вы... и опять же таіш,
лапримѣръ, ио дворяиству... A все-такн я къ вамъ, каігь къ
брату родпому... Имѣйте в ъ виду.
Я чувствую, что ст, лаждымъ днсыъ сталовлюсь в ъ ихъ
глазахъ все выше. Работать я заставляю всѣхъ много и въ
требованіяхъ своихт, бсзпоіцаделъ. И все-таки я убѣжденъ,
что никто нзъ ішхъ не откажотся изъ-за этого отъ службы

ісакъ Павелъ; чѣмъ я горжусь всего болѣе, это тѣмъ, что ихъ
дѣло стало для иихъ высокимъ и благороднымъ, имъ стыдно
было бы взглянуть н а ного съ коммерческой точкм зрѣнія.
— Дйм-митрій Васильевичъ! — говоритъ мнѣ Г о р л о в ъ . - - А
позвольте васъ спросить: вѣдг, вотъ лачальство за вами но
смотритъ,— зачѣмъ вы такъ ужъ себя утомляете?
— Голубчикъ мой, д а развѣ же это для начальства дѣлается?
ІІу, судите по самому себѣ: в ы вотъ прлшли къ заболѣвшему,
все обрызгали, дезинфицировали; безъ этого, можетъ-быть, и
другіо бы заболѣли, a теперь, благодаря вамъ, останутся живы.
Развѣ вамъ это пе пріятно?
И Горлову начинаетѣ казаться, что ему это, дѣйствлтельпо,
чрезвычайло пріятло.
В ъ Зарѣчьѣ обо мнѣ говорятъ съ любовыо л благодарностыо.
Когда я всломинаю чувство, съ какимъ в ъ лервое ло пріѣздѣ
утро смотрѣлъ на разстллавшееся лередо мпою Зарѣчье, мнѣ
смѣліно становлтся; я скорѣе двадцать разъ умру отъ холоры, чѣмъ
хоть волосъ ла ыоей головѣ тронстъ лто-пибудь изъ чемеровцевъ
Да, весело жить! Весело впдѣть, какъ вокругъ тебя кипитъ
живое дѣло, какъ самого тебя это дѣло захватываетъ дѣлиЕ О М Ъ , весело влдѣть, что во дароыъ тратятся снлы,
л сознавать,—я не хочу стѣспяті.ся,—сознавать, что ты не лиілній
человѣкъ и умѣешь работать.
4 августа.

Всс это такъ: обо мнѣ говорятъ в ъ Зарѣчьѣ съ любовыо и
благодарлостыо, меня слушаются... ІІо могу ли я сказать, что
ынѣ довѣряюгь? Если мон совѣты и исполняются, то всѳ-таки
лсполняющій глубоко убѣжденъ в ъ л х ъ лолвой безполезности.
Олъ дѣлаетъ одолжсніе мнѣ лпчно, потому что я «хорошій
человѣкъ», мои же совѣты п всю мою «гослодскую» науісу онъ
ло ставитъ ни в ъ грошъ. Я указываю ему на факты, значелія которыхъ оігь пс можетъ лс лонимать, —- факты, ясные
десятилѣтлему робенку; оиъ прішужденъ согласиться со мпою;
ло согласю остается внѣвінимъ, оно ле лъ сллахъ лн па волосъ лоліатнуть того глубокаго, слѣпого ледовѣрія к ъ ламъ
котороо насквозь лроникаетт, дуліу зарѣчелца.
A скажл сму то же самое прохожая богомолка ллл отставной солдатъ, и онъ съ полною иѣрою станетъ лслоллять всо,
іши сісазавлоо, онъ ло станетъ притворяться фаталнстомъ и
говорить: «Богъ не захочстъ, ллчего ле будетъ». Вотт, лро
бараки сму давно уже наговорвли всевозыожпыхъ ужасовъ
лдущіе съ Волгл рабочіе,—л онъ старателыю обходигь нашъ
баракъ з а сотню саженъ.

6 августа.

Вчера вечеромъ я воротился домой очень усталый. Предыдуіцую лочь всю лапролегь лришлось провести в ъ баракѣ,
днемъ T05K6 не удалось отдохнуть: послѣ пріома больпыхъ
пужно было посѣтлть ісой-кого н а дому, затѣыъ павѣдаться
въ баракъ. Послѣ обѣда позвалл на роды. Освободился я
толысо ICI. девяти часаиъ вечера. Поужиналъ и вапился чаю,
раздѣваюсь, съ ласлажденіемъ поглядывая на лостланпую лостель, — вдругъ звонокъ: в ъ бараісъ лривезли новаго, очснь
трудлаго болыюго. Нечего дѣлать, лошелъ...
Фельдшеръ съ сашітарами суетллся вокругъ койки; ла койкѣ
лежалъ плотный мужикъ лѣтъ сорока, съ русой бородой и
наивнымъ, дѣтсісимъ лицомъ. Это былъ ломовой Л З В О З Ч И І С Ь ,
по имеші Игиатъ Ракитскій. «Схватило» сго н а базарѣ всего
три часа пазадъ, по производилъ онъ очень плохое впечатлѣліо, л лульсъ уже трудно было наліулать. Работы лредстояло
шного. І І с ыенѣе ыеня утомленнаго фѳльділера я послалъ спать
л сказалъ, что разбужу его на смѣну в ъ два часа ночи, a самъ
остался при больломъ.
Покорпыіі л робкій, Игнатъ безпрекословно лодчинялся
всему. Онъ пршіялъ лѣкарство, далъ лоставлть иысокую клизму;
лс поліевельнулся, когда я ішрыскнвалъ ему лодъ кожу камфору; впрочемъ, онъ все вреыя былъ в ъ лолубезсозііательаомъ
состояніи.
Я сѣлъ н а табуретку. В ъ ушахъ звспѣло, голова была
словно наллта свшщомъ. Игнатъ лежалъ л а спипѣ, лолузакрывъ глаза, л быстро, тяжело дышалъ. Вдругъ опъ вздрогнулъ Л лоспѣліно прішоднялъ голову CT. лодушіш. Степанъ,
сидѣвшій y лзголовья, лодставилъ сму торшоісь для рвоты. Но
голова Игната слова безсильло улала н а лодуліку.
— Чтб ясе не блюеліь? Аль лс хочешь бловать? Гм!—Стелаіп. вздохнулъ и олустллъ горшокъ.
Игнатъ зашѳвелился л а лостели, сталъ подшіматься л а
карачки.
— Чтб жѳ это жнвотъ лс улішастся? Дюже болітгъ жлвотъ!—выкрлкпулъ онъ Ii снова свалллся па бокъ.
Я лодоліелъ къ неыу.
— Дайте помочи!.. Печѳтъ лодъ ссрдцемъ...—лробормоталъ
онъ в ъ промежуткѣ между вздохами, вдругт. задрожалъ, стислулъ зубы л сталъ лодтягивать сводпмыя судорогами ноги.
Стелалъ и Андрей схватились з а горячія бутыліш. Игнатт.
смотрѣлъ в ъ потолокъ мутящимися отъ боли глазаыл. Е г о
іюсадили в ъ ваниу.

Степанъ шепнулъ миѣ:
— Ссгодня утромъ шесть арбузовъ съѣлъ натощакъ, товарищи его сказывали; къ обѣду сще совсѣмъ здоровъ былъ
надъ доііторами смѣялся.
'
— Нап-ниться!.. съ трудомъ выкршшулъ болыіой, ne поднимая понуренной головы.
Степанъ осторожно приподнялъ его голопу н сталъ подіюсить кружку съ ледяной водой. Игнагъ дернулся всѣмъ тѣломъ, и рвота широкою струѳю хлынула въ ванну. Его снова
перенеслн на постель п окутали йѣсколысими одѣялами
Іасъ шелъ за часомъ,—медленно, медленно... У меня слипались глаза. Стоило страшнаго напряженія воліг, чгобъ держать голову ярямо и итти, не волоча ногъ. Иачинало тонінить
Минутами сознаніе какъ будто совсѣмъ исчезало, всѳ въ г і а захъ заволакивалось тумаиомъ; только тускло свѣтился огош.
ламіш, u слышались тяжелыя отхаркиванія Игната. Я почішмался u начиналъ ходить по комнатѣ.
Игяатъ выкрикивалъ хриплымъ, неестоствешіымъ голосочъ— ІІузо болитъ!
«Гіузо... Такъ толысо в ъ пссвдо-иародныхъ разсказахъ мужикя говорятъ, —подумалъ я съ накішавішшъ враждебні.піъ
чувствоыъ къ Игнату.—Половина второго... Скоро можно будетъ разоудить фельдшера».
Я снова поставилъ болвному клизму и вышелъ наружѵ. В ъ
тсмной далп спало Зарѣчье, шігдѣ нѳ видно было огоныса
іишина оыла полная, только собаки лаяли, да гдѣ-то стучача
трещетка ночного сторожа. A надъ головою безчмсленными
звѣздамн сіяло чпстое, синее небо; Большая Медвѣдица ярко
выдѣлялась на западѣ... Въ темногЬ показалась чериая фигура
— Зй, "очтенный, гдѣ тугь доктора найтнть? Нельзя лп
помочіі скорѣй? Дѣвку схватило, помираетъ.
«1 оснодіі, еще!»—съ отчаяніемъ подумалъ я
Разбудили фельдшсра. Онъ вышелъ блѣдпый! шнроко піпя
заспанныо глаза.
— Пойдитѳ, пожалуйста, посмотрите, чтб тамъ таіюс,—сказалъ я ему. Если чтб серьезное, прншлыте за лиою.
Фелвдшсръ почтитѳльно возразилъ:
— Дмитрій Васильевичъ, да вы идите спать. Я одішъ
унравлюсь; вѣдь вы и всю прошлую ночь нс спали...
'
— Э, да идито ужъі—нотерпѣливо оборвалъ я его н пошелъ
въ баракъ.
Игната сидѣлъ в ъ ваішѣ. Стѳпанъ поддерживалъ его подъ
мышки u грубовато-нѣжно переговаривался съ ыимъ; нрикладывалъ ему ледъ къ головѣ, давалъ ішть. Игнатъ безнокойно

ворочался въ ваннѣ и принималъ саыыя неудобныя нозы, то
u дѣло грозя захлебнуться.
Черезъ шшуту онъ снова попросился въ иостель. Степанъ
u Андрей взялн его подъ ыышки п прнподняли. Онъ хотѣлъ
перешагнуіь черезъ край ванны, занесъ-было ногу, — она
упала пазадъ, и Игнатъ съ вывернувшимися илечами мѣшкомъ
иовись LIA рукахъ санитаровъ. Я взялъ его за ІІОГИ, мы поііесли больного на постель. В с е время его иродолжало иеироизволыю слабить; теиерь это была какая-то красноватая
каша съ отвратителыіымъ, ішслымъ запахомъ.
— Ишь, арбузы пошли!—кивнулъ Стеианъ.
Это, дГ.Йствительно, былп арбузы; Игиатъ ѣлъ ихъ ст. зернышками, съ зелеяыо... И сісолько онъ ихъ съѣлъ! Лилось,
лилось бсзъ конца, іючти ведрами... Мы уложнли его в ъ
постель.
,
Я ходилъ ііо коинатѣ и давилъ въ сеоѣ ненстовую ненависть къ Иічіату: вѣдь онъ зналъ, что не должно ѣсть арбузовъ, H все-таіш ѣлъ, смѣясь надъ докторами... Самъ теперь
виноватъ! И каісъ все кругомъ отвратительно и мерзко, н
какъ тяжсло въ головѣ...
Игнату становилось хужс. Съ сѣро-сипимъ лнцомт., съ
тусклыми, какъ y мсртвеца, глазами, оиъ лежалъ, ежеыинутно
дѣлая короткія рвотыыя движенія. Стеианъ подставлялъ еыу
горшоіп,, больной отворачивалъ голову н вынлевывалъ красную
рвоту на одѣяло. Вреыя отъ врсыонн Игнатъ пршіодннмался,
съ силою опіірался о постель и, шатаясь, стаішвился на
карачки.
Степаиъ осторожно поддерживалъ его.
— Дядя Игнатъ! Ляжь, какъ слѣдоваетъ!
— Иузо дюжо болитъ!—быстрымъ, шелестящимъ шопотомъ
произносилъ болыіой, и сдѣдовалъ глуб«кій вздохъ, Ііодіюднвшій животъ далско подь ребра.
Вѣдь вотГ) на ностели можетъ же онъ подниматься, какъ
хочетъ; a изъ ванны вынимать,—виситъ мѣшкомъ, ногл поднять не хочегь. И зачѣыъ онъ плюотъ на одѣяло, когда е.чу
нодставляютъ горшоісъ?
Свѣтало. В ъ баракѣ было тихо, и толысо слышпо бмло,
ісаіѵь иорывіісто дышалъ Игнатъ. Лнцо ого стало сѣро-свішцоваго цвѣта, сухія губы чернѣли подь рѣдкими усами. Иногда
онъ быстро іірииоднима.чъ голову съ подушіш II вдругь
устремлялъ на меня блоснувшіе глаза — болыиіе, грозные u
испуганные... Бульса y него давно ужо нс было.
Мнѣ вдругъ показалось, что кровать съ Игнатомъ взвилась
подъ потолокъ, оіша комнаты завертѣлись. Я схватился за

столъ, чтобъ не уласть. Еще разъ сдѣлавъ надъ собою уснліе
я впрыснулъ больному камфору п вышелъ наружу
Іуманъ клубами иоднииался съ сосѣдняго болота, было сыро
Я
лрисѣлъ
н а лавкУ
и закурилъ папиросу. I I a
ссрдцѣ было одно чувство,—тупое, безконечное отвращеніо п
больпому
11 І С 0 в с е й
°кРУжающей мерзости, рвотѣ,
грязи. В с е в з д о р ъ , - в с я эта дѣятельность для другихі, в с е
Одно хорошо: лрійти домой, вышпъ стаісанъ горячаго чаю с ъ
І І О Н Ь Я К О М Ъ , лечь въ члстую, уютную постель и сладко заснуть.
«И почему я не дѣлаю о т о г о ? - с о злостыо п о д у ш л ъ я . - І З Ѣ д ь
я врачъ, a исполняю роль сестры милосердія. Моя ли вина
іто я но могу добиться отъ управы иомощника-врача нли с?у
ДННЪ И °ДИНЪ? Б у д у
утромъ и вече омв
SюсЫцать
m - n T 0 6 nбаракъ,
n n Ï Ï e °чего
еще можпо o n , меня требовать? РТакъ
HCL іі дѣлаютъ. У врача голова должна быть свѣжа, a y меня »
il сталъ высчитывать, сколько времени я не слалъ: сорокъ
1
четыре часа, почтл двос сутокъ.
У околицы залаялл собаки. Я с ъ надеждою сталъ вглядываться в ъ туманъ: ыожетъ-быть, фельдшеръ л д е п . Нѣтъ лрошла баоа какая-то... Вдали поютъ пѣтухл, лзъ барака доносятся глухія отхаркиванья Игната. Я замѣтллъ, что сижу

п к п ^ , . , . 0 с . 0 г е і ш [ 0 Г р у З И 0 ' 11 ч т о г о л о в а С 0 В С Ѣ «'Ь ужо лежиті
на плечѣ. Л всталъ и снова вошелъ в ъ баракъ
Игнатъ неподвижно лежалъ н а спинѣ, заішнувъ голову
Между черными, запекшимися губами бѣлѣли зубы. Т у с к ш ѳ
глаза, ле моргая, смотрѣли лзъ глубоішхт, впадинъ. Иногда
Д В Ю К о е Ш Я Д е р Г а Л И е Г ° Г р № 1 , 0 И г я а т ъ у ж ъ не в ы —
свылалъ... Онъ лачилалъ дышать все слабѣо и ісороче.
j ' l зашеі)елнл?
горло нѣсколысо разъ высоко иоднялось подъ самый лодбородокъ, Игнатъ выіянулся л замеръло его лицу быстро лробѣжала неулов.шая T L H I L Олъ у м е ъ
И™ГХп
І
ливо

снотрѣлъ н а
стало сще
°
"еслыханное
У
'
Разинутымъ ртомъ и
широЕо раскрытыми глазамл. Я велѣлъ дезлнфіщироішъ трупъ
иеренести в ъ мертвецкую, a самъ яобрелъ домой.
и

^п
[

У С

Л

/

'
'

В Ъ
Г б у И НСПОДВИЖНО
СЪ С в ѣ т л о ю
русою
бор
ю
УДТ М а Л е Н Ь К Ш р е б е н о к ъ у в л д а л ъ
Д а Т а к ъ 11 з а с т ы л ъ
с ъ

* °

°Д°

„
? 0 Ш Л 0 В С е г а ^акихъ-нибудь полсутокъ. Я выслался
н встачъ бодрый, свѣжій. Меня позвали н а домъ къ ю
КакУю Ѵ У ™ в а л ъ
любовь к ъ нему, к а ^
^ Г
Г С Ь е Г ° — Н и ч е г о Ііе бшо "Wnumo.iL ухаГ я Т Г г Ы ? Г К О е ' Л Ю б О В Н О е ч у в с ™ овладѣвало мноіо.
II я думалъ объ этой возмѵгптельиой и сыѣлшой завлсімости

«нетлѣннаго духа» отъ тѣла: тѣло бодро, — и духъ твой совсѣмъ измѣннлся; ты любишь, готовъ всего себя отдать...
14 августа.

Я ужъ давио не писалъ здѣсь ничего. ІІо до того тѳперг,.
Чуть свободная минута, думаеиіь объ однош,; лечь спать,
чтобъ хоть немного отдохнуть. Холера гуляеп, по Чемеровкѣ
и валитъ по десяти человѣісъ в ъ день. Божо мой, какъ я
усталъ! Голова болитъ, желудокъ разстроенъ, всѣ члены словно
деревянные. Ходишь іі работаешь, какъ машина. Спать приходится часа по три в ъ сутки, и сонъ какой-то безпокойный»
болѣзненный; встаешь такимъ же разбитымъ, какъ легл.
Кругомъ десятками умираютъ люди, сыерть самому тебѣ заглядываетъ в ъ лицо, — и ко всему этому отпосишься совершенно равнодушпо: чего они боятся умирать? Вѣдь зто таіаспустяіш и вовсе ие страшно.
1 8 августа.

Буду разсказывать по порядку.
Это произошло на Успеніе. Нообѣдавъ, я отпустилъ Авдотыо
со двора, a самъ легъ спать. Спалъ я крѣпко и долго. В ъ
передней вдругь раздался сильный звонОкъ; я слышалъ его,
но мнѣ нс хотѣлось просыпаться: в ъ постеліі было тепло и
уютно, мнѣ вспоминалось далекое діітство, когда мы съ братомъ спаліі рядомъ в ъ маленышхъ кроваткахъ... Сердце сладио
сжималось, къ глазамъ подступалн слезн. И вотъ нужно лросынаться, нужно онять иттн туда, гдѣ Еругомъ тебя только
ыуки и стоны...
Колоісольчшсъ зазвенѣлъ сильнѣѳ и окончательно разоудилъ
ыеня. Я всталъ и лошелъ отпсреть. В ъ окно прихожей видно
было, что звонится Степанъ Бондаревъ. Онъ былъ безъ шанкм,
и ллцо его глядѣло странно.
Я отперъ дверь. Стеианъ медленно шагнулъ в ъ прихожую,
слабо пошатнувілись н а порогѣ.
— Дмитрій Васильевичъ, ісъ вамъі
Онъ ісоротко и глухо всхлипнулъ. Лицо его было в ъ кропоподтекахъ, глаза красны, рубаха разодрана ІІ залита кровыо.
— Степанг,, чтб съ вами?!
— К ъ вамъ вотъ пришелъ. Ребята убить грозятся; ты, говорягь, холернілй... Молъ, товарищей своихъ продалъ... с ъ
докторами связался...
Онъ оиять глухо всхлипнулъ и отеръ рукавомъ кровь съ губы.
— Да в ъ чемъ дѣло? Какіѳ ребята? Войдите, Степанъ,
успокойтесь!

Я ввелъ его въ комнату, усадилъ, далъ иапигься. Степапъ
маіпипально сѣлъ, машинально выпилъ воду. Онъ ничѳго но
замѣчалъ вокругъ, весь заморши в ъ горьком-ь, нодоумѣвающоиъ испугѣ.
- Ну, разсказывайте, чтб такое случилось съ вали.
Неподвижно глядя, Стеианъ медленно заговорилъ:
— Говорятъ: холерный, молъ, тг,і!.. Это зашелъ я сейчасъ
въ харчевню къ Расторгуеву, спросилъ стананчикъ. Народу
ммого, пьяныо всѣ...—«А, говорятъ, В О І І Ъ онъ холерный пришелъ!» Я молчу, выпилъ стаканчикъ свой, закусываю... Подходитъ Ваныса Ермолаевъ, токарь по металлу:—«А чтб, почтенный, нельзя ли, говоритъ, ваіпихъ докторей-фершаловъ
пообезпокоить?»—Начтоони, говорю, тебѣ?—«А н а то, чтобг,
нхъ не было. Нельзя ли?»—Чт0 жъ, говорю, пускай докторъ
разсудитъ, это не мое дѣло.—«Мы, говоритъ, твоего доктора
сейчасъ бить идемъ, вотъ для куражу выпиваемъ».—За чтб?—
«Атакая ужъ теперь мода вышла,—доісторей-фершаловъ бить».—
ITÔ ЖЪ, говирю, в ъ чемъ сила? Спла болыпая ваша... Какъ
зиаете...
Я дрожалъ крупііою, частою дрожыо. Мнѣ досадпо было н а
эту дрожь, но подавить ее я ію могь. И я самъ не зналъ.
отъ волненія ли ойа или отъ холода: я былъ в ъ одной рубашкѣ^ безъ шіджака н жилета.
— Е а к ъ холодно!—сказалъ я и нашшулъ пальто.
Степанъ, не понимая, взгляиулъ на меня.
— «Ишь, говорятіі, тожо фершалъ выискался!—продолжалъ
оиъ.—Иди, иди, говорятъ, a то ыы тебя замуздаемъпо рылу!»—
Ітб жъ? говорю, я иойду! Повернулся, — вдругь ыеня кто-то
сзади по шеѣ. Бросились на ыеня, зачалп бить... Я вырвался,
ударился бѣжать. Добѣжалъ до Сѳрѳбрянки, остановился: куда
итти? Ншсого y меня нѣту... Я пошелъ и заплакалъ. Думаю:
пойду къ доктору. Скучно мнѣ стало, скучно: за чтоѴ..
Оиъ замолчалъ, глухо и прерывисто всхлипывая. У мсня
самого рыданія подступили к ъ горлу. Да, за что?
Ясный августовскій вечеръ смотрѣлъ в ъ окно, солндо красными лучами скользило по обоямъ. Степанъ сидѣлъ, понуривъ
голову, съ вздрагивавшею отъ рыданій грудыо. Узоръ его закапанной вровыо рубашки былъ миѣ такъ знакомъ! Сѣрая
нстасканная штанина поднялась, изъ-подъ пея выглядывала
голая ігога в ъ стоптанномъ штиблетѣ.... Я вспомнилъ, какъ
двѣ недѣли назадъ этотъ самглй Степанъ, вссь забрызганный
холерною рвотою, три часа подъ-рядъ па вѣсу продоржалъ в ъ
ваинѣ уииравшаго больного. A тѣ боялись дажо пройтн мнмо
барака...

И вотъ теперь. отвергнутый, избитый ими, О І І Ъ шслт, за
загаитою ісо мнѣ: я сдѣлалъ его нашимъ «соооідни.шмъ»,
изъ-за мсня онъ сталъ чуждъ своимъ.
Степанъ заговорилъ снова:
— «Завелись, говорятъ, доктора y иасъ, такъ н холера пошла». Я говорю: в ы нодумайтѳ в ъ своей багакѣ, дайте развнтіе — за что? Вѣдь y насъ воиъ сколько народу выздоравлнваеть; иной ужъ въ гробъ глядитъ, и то мы сго отходимъ.
Развѣ мы чтб дѣлали, развѣ съ нами какой вышелъ конфузъЛ.
В ъ комнату неслышно вошслъ высокій парень в ъ пиджакѣ
п ирасной рубашкѣ, в ъ новыхъ, блестящихъ сапогахъ Онъ
остановился y nopora н медленно оглядѣлъ Степана. Я поблѣднѣлъ.
— Чтб вамъ нужно?
Онъ сіде разъ окинулъ взглядомъ Стспапа, не отвѣчая,
повернулся н вышелъ. Я тогда забылъ запереть дверь, и опъ
вошелъ исзамѣченнымъ.
Я закшіулъ крючокъ н а наружную дверь и воротился в ъ
комнату. Сердце билось медлонно и такъ снльно, что я слышалъ сго стукъ в ъ груди. Задыхаясь, я спросилъ:
— Чтб это, нзъ тѣхъ кто-ннбудь?
— Ванька Ермолаевъ и есть. Сейчасъ всѣ здѣсь будутъ.
Чтб бычо дѣлать? Бѣжать?.. Ыо одна мысль о такомъ униженіи бросала ыеня в ъ краску: выскочить в ъ окно подобно
ворѵ нробираться задами... Да и куда было бѣжать.
Я молча ходилъ ио комнатѣ. ІІоги ступали нетвердо, по
спннѣ неврсрывно бѣгала мелкая, быстрая дрожь. Мнѣ вдругъ
ІІО всѣхъ Ііодробностяхъ вспомішлась смерть доктора Молчанова, недавно убитаго толпою въ Хвалыискѣ... Безпричинность
u неожндаяность случ.шшагося но удивляли меня теперь: мпЬ
казалось, что в ъ глубішѣ души я давно уже даіъ чего-то
подобнаго... Н а сердцѣ было страшно тосвливо. Но рядомъ с ь
этпчъ гордо-увѣренное, радостное чувство иоднималось во мнѣ.
я нс зналъ еще, что буду дѣлать, но я зналъ, что заслошо u
защшцу Степана.
-,,,„.„
Счучайно я увидѣлъ в ъ зеркалѣ свое отраженіе. блЬдное,
искаженнос страхомъ лицо глянуло н а мсня холодно и странио,
какъ чужое. Мнѣ стало стыдно Степана и досадно, что онъ
шідитъ меня въ такомъ состоянін... Ну, датеперь ужъ всо равно...
Я остановился y окна. Ііадъ садомъ в ъ дьшчато-голуоой
дали блестѣли кресты городсіміхъ церквей; солнце садилосц
'пебо было синее, глубокое... Ііакъ тамъ сиокойно и тихо!.. M
оішть эта непріятная дрожь иобѣжала по спинѣ. Я повелъ
плечами, засунулъ руки в ъ карманы и снова началъ ходить.

В ъ наружную дверь раздался сильпый ударъ, въ то жѳ время
оглушительно зазвенѣлъ звонокъ—разъ, другой, и колокольчикъ
оборвался.
— Ояи!—апатично сказалъ Степанъ.
В ъ дверь посыпались удары.
Co мною ироизошло то, чтб всегда бывало, когда я шелъ
па что-нибудь страшное: во мнѣ вдругъ всо словно замерло,
и я сдѣлался спокоенъ. Но что-то странное в ъ этомъ спокойствіи: какъ будто другой кто увѣренно и паходчиво дѣйствуетъ
во миѣ, a самъ я со страхомъ слѣжу со стороны за этимъ
другимъ.
—- Оставайтесь здѣсь!—сказалъ я Степану, вышелъ въ прихожую іі заперъ комнату на ключъ. Ключъ я положилъ сѳбѣ
въ карманъ.
Наружная дверь трещала отъ ударовъ, за нею слышѳнъ
біялъ гулъ большой толпы. Я скинулъ крючокъ іі вышелъ н а
ісрыльцо.
Каісъ взрывъ, раздался злобно-радостный ревъ. Я быстро
спустился съ крыльца и вошелъ въ середину толпы.
— Чтб это, господа, чего вы?
— Фершала давай своего!
Серьезно н озабоченпо я спросилъ:
— Фельдшера? Зачѣмъ онъ вамъ?
Маленысій, худоіцавый старикъ съ краспглмн глазками, торопливо засучивая рукавъ, протискивался ко мнѣ сквозь толпу.
— Зачѣмъ?.. Зачѣмъ?.. — безсмысленно повторялъ онъ н
рвался ко мнѣ, наталкиваясь на нлечи я спины.
Я шагнулъ навстрѣчу.
— Ііу, вотъ онъ мнѣ объяснитъ, погодите кричать... Пропустите же его, дайте дорогу!.. Вотъ... Ну, въ чемь дѣло?—
коротко іі рѣшительно обратился я ісъ старику.
Мы очутились другъ иротіівъ друга. Старикъ опѣшилъ и неіюдвижно смотрѣлъ на ыеня.
— Чтб такое случилось?
. Онъ быстро н оторопѣло пробормоталъ:
— В ы чего народт» морите?
Я удивленно иоднялъ голову.
— Чтб такое? Мы—народъ моримъ?! Откуда это ты, старикъ, выдумалъ? Народу y мсня въ больницѣ лежало ыного,—•
чтб зке, изъ нихъ кто-нибудь это сказалъ тебѣ?.. Не можетъ
быть! Спросить многихъ можно,—мало ли y насъ выздоровѣло!
Рыковъ Иванъ, Артюшинъ, Кепановъ, Филипповъ... Всѣ y меня
в ъ больницѣ лежали. Ты отъ шіхъ это слышалъ, это они гогориліі тебѣ?—настойчиво спросилъ я.

Старикъ странно морщился и д с р п и ъ г о л о в о ю
- m'
— Ii y, 11 ы ь , upct ;
0 б Р

г

НшГ» о Х ш Г Я ш д у

ѣ

мы

s цародъ морили, когда?..
зто с к а ж с т і , - .

смотрѣли чуждыс, враѵкдебно

Пойдемтс сейчасъ всЬ вмѣстѣ въ баракъ, сироспмъ гЬхъ кто
S f л с ж в п , 4TÖ они скажутъ: дѣласмт, шл т ъ какоо худо
,
„Irr, Если чт5 скажутъ противъ мѳня,—я в ь отвыъ.
И Л 1 Д а пойІ мъ чего тамъ! Думаешь, бопмся б а р а к а т в о е г о ? быстро сказать Ванька Ермолаевъ и двипулся съ мѣста.
Toлпа° 'коліьіхну лась, и мы налравились къ бараку.
Я закѵрилъ папнросу іі заговорилъ:
Вѣпь вотъ госиода, л р и ш и вы сюда, шумите... A пзъ-оа
ч е г 7 ? В ы говорите
нароіъ помираегь. Ыу, a разсудите самн,
к?о в ъ этомъ вшюватъ. Говорплъ я вамъ сколько разь. п -

Œ

Â

U

?

S o S .
S

Ä

рядомъ мадтеровой.—Ôiia ату самую заразу убиваетъ, она въ
нользу^
приходите-ка въ больн.щу послѣ
пвазіника какл. настаногь ираздчиісъ, выпьегь народъ, т а і ъ
Гдругой 7
сразу вдиое больше больныхъ; и эти всего
лer'fe помираюгь: вечеромъ принесугь сго, a утромъ онъ ужъ
^'опохмелжіжся не поспѣвши, го-го! засмѣяліісь в"ь
Чего смѣетесь? Дурье!-строго остановилъ В а н ь к а Ьрмо
В д а л м внднѣлся баракъ. Чтобъ нс безпокоить больиыхъ я
р ѣ п Г ъ взять съ собою только двухъ-трехъ человѣкъ, a осталь-

Ла

^

T

Z
t
^
p
S
Сочішепіи В. Всі'Оспевіі. T. I.

лавки ноказался приземистый

фабричйыіі в ъ длшшой сипен чуйкѣ. Онъ, виднмо, пскалъ наст.
іі, завидѣвъ толпу, побѣжалъ навстрѣчу. Я живо полпю сго
блѣдноо лицо ст. низкимъ лбомъ и огромною лижнею челюстыо...
Все нроизошло такт. быстро, какъ будто сверкпула молиія.
Толпа раздалась. Человѣкъ вт. чуйкѣ молча скользнулъ ио мнѣ
взглядомъ и вдругъ, коротко іі страшно снльно размахнувишсь,
ударилъ моня кулакомъ въ лицо. У мопя замутнлось в ъ глазахт., я отінатнулся ІІ схватился з а голову. В ъ ту жо шшуту
второй ударт, обрушмлся мнѣ па шсю.
— Го-о... Бе-ѳйН—пеистово завошілъ говорнвшій со мнок»
старнкъ u ринулся н а меня, и всо иругомъ всколыхиулось.
Отъ толчка в ъ спшіу я нробѣжалъ нѣскшъко іпаговъ; падая,
ударнлся лицомъ о чье-то колѣно; это колѣио ст. силою отшвырпуло ысня в ъ сторову. Помню, какъ, вскочивъ на ноги н ігь
безумпоыт. ужасѣ дѣпляясь з а чсй-то рвавшШся отъ меия рукавъ, я кричалъ: «Братцы!.. голубчикн!..» ІІошпо ньяішй рсііт.
толпы, іюмню ыелькавшія передо мною краспыя, потныя лида,
сжатыо кулаіш... Вдругъ тупой, тяжелый ударъ в ъ грудь захпатилъ ммѣ дыханіс, и, давясь хлыііувшою іізъ груди кроиіло,
я безъ сознанія упалъ иа землю.
19 августа.
Я ужт< трстій день лелсу в ъ болмиіцТ;. У меия открылось
сильноо кровохарканье, которое сле остановшш; дѣло плохо.
Мепя дза раза вавѣстилъ губернаторъ, ііавѣстили сіцс ісакія-то
важяыя лида. В с ѣ оии говорятъ мнѣ что-то очепь любозное,
крѣпко жыутт, руку. Я смотрю u a нпхъ, но мало пошімаю изъ
того, чт£> они говорятъ. Гвоздеігь сндіітъ y меня ш. головѣ
воспоминаніе о случнвщемся, н сердцо ноетъ нестѳрпимо. И я
все спрашиваю себя: д а пеужели же виравду это было?.. И
однаіш это такъ: я лежу в ъ болышдѣ, пзувѣчеішый и умнраюіцій; ігоредо ы-ною, кавъ жнвыя, стоятт. нерекошеішыя злобой лица, мнѣ слышится крпкъ: «бей его!..». И оіш ыеня били,
билгі! Вилн за то, что я нрлшелъ кт> ішмт. на номощь, чго я
песъ нмт. свои силы, свои знаиія,—всс... Господіг, Господн!
Чтб жс ото, — сонъ ли тяжелый, новѣроятшлй, нли голая
иравда?.. I l e стыдпо признаваться,—я и в ъ эту минуту, когда
пишу, плачу, какт. мальчикъ. Да, тепсрь только внжу я , какт.
любилъ я народъ, н какъ мучнтольно горька обида...
Нужно умирать. I l e смерть страшна мнѣ: жизпь холодная
u тусклая, иолная безплодныхт. угрызеній,—Богь съ неюі Я
обт. пей ne жалѣю. Но такъ умирать!.. За что т ы боролся,
во имя чего умсръ? Чего тгл достпгъ своею смертыо? Т ы

только жсітоа, жертва безсмысленная, шікому ненудшая...
И напрасно в с е твое сущвство протестуотъ противъ обидной
иенужиости втой жертвы: такь и должно было быть...
20 августа.
Миѣ не спится но ночамъ. Пытягивающая новязка , н а иогЬ
ыѣшаетъ шеведьнуться, воспомниапіо опять п опять рисуегь
нсдаішюю картину. За стѣиою, в ъ общей палатѣ, слышеиь
чеіі-то глухой каіпель, изъ рукомойника звоико и мѣрно каітаѳхъ вода в ъ тазъ. Я лежу н а сшінѣ, смотрю, вакъ по потолку ходятъ тѣпн отъ мерцаюгааго н о ч п и к а - и хочстся горысо
плаяать. Б ш и силіл, была любовь. A жизиь прошла даромъ,
H сморть приблнжастся,-такая же безсмысленная и бознлодпая... Да, но какое я право имѣлъ ждать лучшей и болѣо
славиой смерти?
ѵ<
.
Опи бнлн мспя, какт. забѣжавшую бѣшеиую собаку,—мспя,
противъ нотораго ннчего но иогли имѣть. Пяті, недѣль работая среди пихъ, каждымт, шагомт. доказывая свою готовность
иомогаті. и служить имъ, я но смогт, добиться ст. нхъ сторони
цростого довѣрія; я щтпуждалъ нэгь вѣрить сѳбѣ, но довольн®
было рюмки водіш, чтобъ всс нсчсзло ІГ проснулось ооычлов
стихійнсе чувство. Пять педѣль!.. Я вт. І І Я Т Ь нодѣль думалт.
упичтожип. то, чтб создавалось Д О Л Г И М І І годамн. 1/ь какихъ
ото nom, прпвыкли они встрѣчать в ъ насъ друзей, когда видѣчи on u себѣ пользу отъ пашихъ знаній, отъ всего, чті> ставило наст. више нхъ? Мы всегда были інп. чужды и далокн.
нхъ инчею по связывало ст, памп. Для нихт, лы били людыік
црѵгого міра, брозглнво сторонящпмися отъ яихъ II 110 хотяв Н5ІІІ ихт, знать. И развѣ ато но нравда? 1'азвѣ ішачс была б н
возможпа т а до ужаса глубован иропасть, которая отдѣляеп.
иаст. отъ нихъ?
Я зііаю: то, чтб я здѣсь ішшу, пзбито н старо; мпѣ бы с а мому вт. другое врсмя ноказалось зто фальшнвымъ и фразистымті. Ио ночему же теперь в ъ этихъ избитыхт. фразахт.
чувствуется мйѣ столыю ыучителыюГг, тяжелой иравдьт, почему такъ жалко-ничтожною яажстся мпѣ моя нрошлая жизнь,
ЫОІІ дѣятелі.ность н любовь? Я нсречитыпаль дневшисъ: жалобы' н а собя, ііа врѳмя, иа всо... Этішъ жалобамт. не было бм
мѣста, ссли бы я тогда вндѣлъ н чувствовалт, то, чтй такъ
ярко u такъ болыіо бьсть мііѣ хопорь вт, глаза...
2 3 ашуста.

Трудно ішсать, руіса І І Л О Х О слушается. ІІроцесст. въ логквхт,
ндотъ быстро, и жить остается нсшюго. Я ne знаю, ночсму
94'

ѵсперь, когда все кончено, y ыеня такъ свѣтло и радостно н а
душѣ. Часто слезы безграничнаго счастья подступаютъ ісъ
горлу, н мнѣ хочется сладко, вольно плакать.
Я часто впадаю въ забытье. И когда я открываю глаза, я
внжу сидящую y моихъ І І О Г Ъ молчаліівую, ноиурую фигуру
Степана. Ii акъ онъ сюда погіалъ? Я вскорѣ узналъ; онъ прншелъ къ главному врачу больницы, поклошілся ему в ъ ногн н
нѳ вставалъ съ колѣнъ, пока тотъ пе нозволплх ему оставаться прм мнѣ безотлучяо. Я не знаю, когда онъ сяитъ:
дпемъ ли проснешься, ночыо,—Степапъ все С И Д І І Т Ъ н а свооіі
табуреткѣ,—молчаливый, неподвижный... И я смотрю на этого
дважды сиасениаго мною человѣка, и мнѣ хочется крѣпко пожать его руку. Я пошевелыіусь,—онъ встаетъ н понравляегъ
сбившуюся нодо міюю подушку, даегь мнѣ П І І Т Ь . И я опять
забываюеь...
Передо міюю стоитъ Наташа. Она горько плачетъ, закрывъ
глаза рукою. Мнѣ страяно, — неужелн Наташа тожо умѣетъ
плакать? Я тнхо глажу ея треігещущую отъ рыданій руку и
ие могу оторвать отъ нея глать. II я говорю ей, чтобъ она
любила людей, любила народъ; что не нужпо отчаиваться,
нѵжно много u унорно работать, нужно исісать дорогу, лотому что работы странпю шюго... И тсперь мнѣ не стыдно
говорить зтн «высокія» слова. Оыа жадно слушаетъ н но замѣчаѳтъ, какъ слезы лыотся по ся лиду. A я смотрю н а л с с ,
и тихая радость овладѣваотъ мною; и я думаю о томъ, какая
она славная дѣвушка, и какъ много въ жпзіш хорошаго, »...
и каісъ хорошо умнрать...
1894.

ПОВЪТРІЕ

*).

Эпплогь.
I.
Богучаровскій зѳмскій врачъ Сергѣй Андреевичъ Троицкіі
толы;о-что иронзвелъ горлосѣченіс задыхавшейся отъ крупа
дѣвочкѣ. Онъ накладывалъ швы на разрѣзъ ранн, a фельдшерица Ольга ІІетровна, съ сухішъ, желтоватымъ ліщомъ, въ
бѣломъ фартукѣ, придерживала вставлѳнную в ъ трахею трубочку.
Больная сщс не просяулась отъ хлороформа; она лежала
ноподвижію, нзрѣдка дѣлая глубокія, свободныя вдыханія;
только когда Ольга Пстровпа шевелила трубочку, ребенокі
начиналъ кашлять, н тогда изъ отверсгія трубочкіі с ъ дующимъ шумомъ вылетали бры8ги кровавоіі слизи, a Серіѣй
Андреевичъ н Ольга Пстровна отшатывались в ъ стороіш.
— Чуть-чуть ыпѣ сейчасъ в ъ глазъ нс иопало! — сказала
Ольга Петроіша, жмуря лѣвый глазъ н оіцупывая М И З І Ш Ц С М - І
щеку, н а кохорой пошісліі двѣ алыхч, капельки.
— Эка штука! — съ шутливымъ пренебреженіемъ произнесъ
Сергѣй Андреевичъ.
Ольга Пстровна. обпженно протянула:
-— Да-а!... Я вовсе нс хочу ослѣіінутъ.
*) 1'азсказъ этотъ in. cnoe вромя вызвалъ со етороііы крцтпки нсмал»
нарсканій за то, что лишенъ дѣйствія и состоигь изъ одшіхъ разговоровъ.
Нарекаііія быліі вііолнѣ закоины. Но показать иредставителей молодогв
ноколѣнія съ діьйствіи было но тогдашнимъ цензурнымъ услоліямт, совершенно пемыслямо. Даже в ь ирсдлагаемомі. ішдѣ разсказъ могъ появиться в ъ свѣтъ только послѣ долгяхъ мытарстві,.—Время дѣйсхві.ч ОГН>снтся къ лѣту 188G г., когда въ ІІетербургѣ вспыхиула зііамеіштая іювьская стачка ткачей, отмѣтившая собоіо парождсііі'.' y иасъ организовашш»
рабочаго движсмія.

— Съ чего вамъ, Ольга Потровна, слішнуть? Мы съ иалн
люди лривычные: насъ никакая зараза ію сыѣетъ тронуть.
Ольга Иетровна, скрывая улыбкѵ, огпернуласг,, чтобы достать баиочку съ іодоформолъ; она дмвилась, чтб такоо сталось с ъ Сергѣсмъ Апдреевичемъ: всегда сумрачиый н молчалнвый, онъ сегодня все время шутилъ н болталъ безъ умолку.
Болыіая медлсшю раскрыла большіе, отуманѳнвыо глаза.
— І І у , Дунька, какъ дѣла? — спросилъ Сергѣй Аидреѳвичт,,
паклошілся u ласково іютреналъ со . но пухлой, загорѣлой
ІЦСІІ'1'..

Дѣвочка вздохнула и, отвсрііув-г» голов.у, молча закрыла
глаза. Сидішса взяла со на руіси и попесла лзъ операціоиной.
Ссргѣй Андреевмчъ тщателыю вымылъ суло.мою лнцо и руки,
лростллся съ Ольгой Петршшой ІІ пошелъ лзъ болыліци
домой.
Черезъ дорогу, з а калавою, засажепною лозииами, жслтѣла
врѣющаи рожь. Горіізонтъ надъ рожыо былъ свннцоваго цвѣта,
сѣрыя тучіі сплоніь покрывалн лебо. ІІо тучи этн не грозили
дождемъ, u оть шіхъ только чувствовалось уютлѣе п ближо
хъ землѣ. Съ востока слабо дулъ нрохладный, бодрящііі
вѣтсръ.
Соргѣіі Андреевичь шелъ но дорогЬ вдоль заросшей канаві.г,
растиралъ между рукаыіі цвѣткп полі.пш и съ счастливымъ,
яшзлерадостішмъ чувствомъ дышалъ павстрѣчу вѣтру.
Ссгодия y Сергѣя Андреёвича былъ болвшой праздникъ: ему
ирсдетояло провестн ве.черъ съ двуля гостяміг, каіспхъ оігь
рѣдісо видѣлъ в ъ свосіі глуши. Мысль объ этихъ гостяхъ ра:ісѣяла в ъ Сергѣѣ Андреевичѣ обычныя его заботві u горсстіг,
ыіъ чувствовалъ ссбя бодро, молодо н радостно.
Одинъ цзъ гостей у;кс со вчерашняго вечера паходился y
Сергіія Апдреевича н телерв ожидалъ его дома. Гость этогі,
былъ сі'0 старыіі уішверситетскШ товарищт, Кнселевъ, зламсіінтыіі оргаштаторт, аргелей. 0 немъ в ъ послѣдыее время млого
илсадл в'ь газетахъ. Cr, нижегородской вглстапкн, гдѣ оіп,
окспоішршшъ лздѣіія своііхт, кустарей, Кнселевъ но дорогѣ
заѣхалі, ма сутки ici, Сергѣю Андреевичу и еегоднл вечеромт,
уѣзжаль. Ссргіій Аидреовичъ проговорилт, съ ннмъ до иозд«ей лочіі н всо утро лослѣ амбулаторнаго пріеыа; оігь не могь
иаговориться съ лшгь; глядя иа этого человѣка, всю сіюю
жизль ноложіівшаго на общео дѣло, СергМ Аидресвичъ нронсполнялся гордоливою радостыо з а своо ігоколѣніе, іютороо
дало Ж И З Н І І такпхт, дѣятелей.
Другоіі гость, котораго С С Г О Д І І Я ждалъ Сергѣй Аидреевичъ,
была дочг, сссѣдііяго помѣщива, Наталья Александровиа Че-

канова. Сергѣй Аіідрсеішчъ но видѣлъ ся чстыре года. В ъ то
врсмя ІІаташа только-что кончила въ пімназіи и готовилась
къ аттѳстату зрѣлости для поступленія ла медиднисіао курсы;
ото была дѣвушка сорви-голова, съ бродивіішмп въ душѣ
' р.мутными, ніироііиміі запросамн, вся—норывъ, вся--оезпокоіілое искаиіе. Осеиыо, противъ воли отца, она неожидашіо
уѣхала в ъ Швойцарію и с ь тѣхъ поръ каісъ в ь воду канула;
дошліі слухи, что черсзъ д в а года она нереѣхала в ъ Петербургь- Отсцъ надѣялся, что безт, денегъ Иаташа долго не выдерлштъ и сама воротится доиоіі, но наконецъ потерялъ надежду отою вссііою онъ пашісалъ ей ігь Иетсроургъ и приглашалъ лріѣхать иа лѣто в ъ дсрсвню. Наташа отвЬті.ла, что
очеиь зашіта, и что наврядъ лл ей удастся скоро пріѣхать.
Тѣыъ пс менѣе в ъ вачалѣ іюля она совершенно пеожидапио
явнлась домой, нс усігЬвъ дажс иредулредить о нріѣздів 1Іо
нути со станцін она заѣхала \іъ Сергѣю Апдреевичу. Іѵогда
оігь увлдѣлъ ІІаташу, y лсго сжалось серддо оть жалости;
ішдимо, з а отіі четыро года ей пршилось персжіш, ііемало:
„на силыіо похудѣла н ноблѣдлѣла, выглядѣла нервиой; во
зато от'ь І І С Я такъ н іювѣяло па Сергѣя Андрссшіча бодростыо,
онергісй іі счастьсмъ. Онъ съ горячішъ иитересомъ слушаль
тороплнвыс, оживлениыо разсказы Наташи, наблюдалъ ес л
думалъ: «она пашла дорогу и вѣригь в ъ жизнь». Иаташа ііробыла y исго ііс долѣе нолучаса, н Сергѣй Апдроешічъ но успѣлъ
иоговорить съ нею, кавъ слѣдуеті, Вчера оііъ нзвѣстилъ ce о
нребывапін y него Киселева, л Наташа обѣщала пріѣхать
«Что-то стало нзъ нся?»—съ люболытствомъ думалъ Сергѣіі
Андреовичъ, іютирая руіш.
(
И оіп. улшался ііри мысли о сегодііяшиенъ вечерѣ- и радовался случаю освѣжнться п встряхяуться, вздохнуть чистьш-ь
воздухомъ того ыіра, гдѣ по личныя заботы л иечали томягь
людей.
СергЬй Андреевачъ яодошслъ ici. стоявшему протлвъ церкші
встхоыу домвку. ІІзг-нодъ обросшсй мохомъ тесовой крышл,
словпо исподлобья, смотрѣлл на цорішві, лять малспышхъ
оісоііъ. Вокругь дома тѣсннллсь старыя березы. > дсркоішоіі
ограды сыиъ СергЬя Аидрсевлча, гааиазлстъ Иолодя, игралъ
в ъ городки er, деревсискиіш ребятамл.
Бдоль боковой стѣльі дома тяиулась широиая, иотемнѣвшая отъ дождей терраса съ покосшшшмііся столошшш я
лодгшівшимл перилами. I I a террасѣ блестѣлъ самоварх. Дочь
Сергѣя Аидресішча, Люба, разливала чай. За столомь" сидѣлл
Киселевъ И С Ы І І Ъ богучаровскаго дьячка, с т у д е н г ь - т е х н о л о г ъ
Даевъ.

II.
Когда Ссргѣй Андресвичъ взошелъ иа террасу, между Киселевымъ іі Дасвымч. шшѣлі, ярый сноръ, и н а него почтц ис
обрати.ш впнманія.
— Иу-ка, Любушка, плесни-ка и ыпЬ чайку! — обратился
Сергѣй Андреевичъ къ дочори.
Онъ взялъ налитый стаканъ чаю, пололшлъ въ иего лимояъ
іі со стаканомъ в ъ руісахъ подсѣлъ къ спорившимъ.
Киселевъ былъ плотный н призеынстый человѣісъ лѣтъ за
сорокъ, съ шіірокіімъ лицомъ и окладистою русою бородого;
іізъ-нодъ высокаго л очоні. крутого лба внимателыю смотрѣли'
ыалепысіо глазіш, в ъ которыхъ была странная смѣсь иаивиости іі хитрой нрактической сметки. Всѣмъ своимъ вндомъ
Киселевъ сильно ішюмшіалъ ярославца-дѣловалышка, ио
ТОЛЬІІО
практмческую сметку свою онъ употрсблялъ пѳ н а
«объсгориваніе» и сиаиванье мужиковъ, a н а дѣло широкой
помоіди иыъ.
_ Взволповаино барабаня толстыми пальдами по скатертіі,
Кнселевъ вішмателыю слушалъ студента.
— Что снорить? Сама по себѣ артель, разулѣется, дѣло
хорошсѳ,—говорнлъ Даевъ, стройный парень съ черною бородкою іі прсзрительно-надмсішоіо складкою мелсду тоякими бровямн.—Я не со.мнѣваюсь, что этимъ путемъ вамъ удастся поднять на нѣкотороо время благосостояніе нѣсколышхъ десятковъ кустарсй. Ио всѣ силы, всю свою душу положить н а
такое безнадежнос дѣло, какъ ноддсряска кустарпой промышленііости,—по-моему, пустая трата силъ и времени.
— Почему жо это кустарная промышленность—такое безпадежлое дѣлоѴ—спросилъ Киселевъ.
— 11 охо.мy что существуетъ болѣе совершенная фбрма лронзіюдства, съ которою но нашему кустарю бороться. В ы иосмотрите, оігь уже но всой лнніи отступаетъ передъ фабрикою, іі ловсе ne по какиыъ-нибудь случайнымъ причинамъ:
лашнна съ яеотвратимою ііослѣдовательностыо вырі.шаетъ изъ
его рувт< одинъ ішструментъ з а другпмъ, и если кустарь
покамѣст-ь хоть кое-какъ еще конкурируетъ съ нею, то только
благодаря споей пресловутой «связи съ землей», которая иозволяотъ ему дѣнить свой трудъ в ъ грошъ.
— Такъ что, значнгь, н иускай себѣ машииа вырываетъ
y него «одинъ лнструментъ за другимъ», иускай себѣ развивается фабршса? Такъ съ эти.чъ и нуяшо ііримирнться?—спросялъ Киселевъ, юмористііческіі иоднявъ брови.

— Мпритесь, ые миритесь, a фабрика все равно задавитъ
кустаря.
— Возмутительно!—Киселевч, ударплъ кулакомъ по столу.—
Для васъ это—теорія, a для меня ото трупомъ иахнетъ!
— ГІолноте, какая тугь теорія! ІІуясно быть слѣпыыъ, чтобъ
по видѣть умиранія кустаршічества, и,—вы ыеня нзвините,—
вуясно но зиать азбукн политической экономіи, чтобъ думать,
что артель способна сго ояшвнть.
Сергѣй Андреевичъ, наклонившись надъ стакапо.мъ и номѣяіивая лоясечкою чай, угрюмо и иедоброжелателыю слушаль
Даева. To, чтб онъ говорилъ, но было для Сергѣя Андреевича
ІІОВОСТЫО:
и раныне онъ уясъ зю разъ слышалъ отъ Дасва
подобіше взгляды, н по ясурнальной полемиісѣ былъ знакомъ с ъ
ОТІІМЪ
недавно народпвшішся y насъ бозобразнымъ, доктринѳрсвимъ ученіѳмъ, іірнвѣтствуюідимч, развитіе в ъ Россіи к а питалнзма н на мѣсто ясішой, дѣятелыюй личности м а д у щимъ в ъ основу исторіи слѣпую экононическую нообходимость.
Слушая теперь Даева, Сергѣй Андреевичъ начшіалъ раздражагься все сильнѣе. Но ему хотѣлось удерясать свое тпхое іі радостное настроеніе, и онъ постарался нрекратить споръ.
— Эхъ, Иванъ Ивановичъ, ну чтб т ы съ нимъ связываешься?—обратнлся онъ къ Киселеву, обнявъ его з а плечи,
іі шутливо ыахнулъ рукою в ъ сторону Даева. — Эти новыѳ
людн—народъ отнѣтый, съ ними, братъ, не столкуешься. Иамъ
нхч» съ тобою н не понять, — всѣхъ отихъ декадентовъ, символистовъ, ыарксистовъ, вслосипедистовъ... Ну, a вогв она
наконецъ и Наталья Алѳксандровна!
Сергѣй Андреевичъ всталъ н шумію отодвинулъ стулъ.
III.
К ъ калиткѣ, верхомъ н а буланой лошади, подъѣхала дѣвушіса в ъ соломениой шляпѣ н розовой кофточкѣ, перехваченной на таліи ншрокимъ коясаііыыъ поясомъ. Оіга соскочнла н а землю и стала нривязывать лоінадь к ъ плетню.
Сергѣй Андреевичъ радостно ношелъ навсхрѣчу.
— Наталья Алсксандровна!.. Наконедъ-то!.. Здравствуйте!
Наташа съ быстрою, немного сконфуженною усмѣшкою
отвѣтила на его ножатіе и взошла на террасу. Отъ кофточки
надалъ розовый отблескъ на блѣдное лидо, и отъ этого Н а таша казалась свѣжѣе и здоровѣе, чѣмъ тогда, когда Сергѣй
Андреевичъ видѣлъ ее в ъ первый разъ. Она подѣловалась съ
Любой^ Сергѣй Андреевичъ представилъ ей Киселева и Даева.
— Какая вы ужъ болыная стали! — сказала Наташа, с ъ
улыбкою оглядывая Любу.—Вы в ъ какомъ теперь классѣ?

— Перешла в ъ восьмой,—краснѣя, отвѣтила Лгоба и стала
паливать ей чай.
I I a ммиуту всѣ заыодчали.
— Ну вогь, Наталья Алексаидровна, опять ш в ъ пашііхь
нраяхъ, — заіоворилъ Соргѣй Андреевичъ, с ь отеческою любовыо глядя я а нсс. — A иамъ туть Иванъ Ивановичъ разсказывалъ объ организоваішыхъ имъ артеляхъ; я вамъ вчера
пнсалъ о исмъ.
— В ы давно ужо всдетс ато дѣло? — слросила Наташа,
украдкою лриглядываясь ісъ Киселеву.
— Четыро года воду, — нсохотно отвѣтллъ Киселѳвъ, сщо
полный віючатлѣній отъ разговора с ь Даевымъ.
Иаташа лерѣшительно сказала:
— Ваыъ, вѣроятно, ужъ надоѣло разсказывать?
— Да разсказывать-то нечего... Вотъ, если хотите, носмотрите нашъ артельный уставъ, тамъ всо сказано.
Онъ досталч, изт, бумажыика сложенлый вчетверо лнсгь бумаги н пѳрѳдалъ. Наташѣ. ІІаташа быстро развернула листъ
іі с ъ любопытсгіюмъ стала читать.
— Здѣсь сказано, что члѳиы артелн должлы жить между
собою «ііо Божьей нраидѣ». A каісъ иостуііасгі» артель er,
членомъ, если оиъ пѳрестанетъ жить ио нравдѣ? — сиросила она.
— Вазно бынаетъ. Чаідс всего урезолишь его,—ыужикъ a
одумастся, самт» иолмстъ, что не дѣло затѣялъ. ІІу, случаотся,
конечно, что илого нлчѣмъ ие проймсшь,—таісого ириходитея
Л С К Л Ю Ч І І Т Ь : шелудивая овца всс стадо ііортіітъ.
Наташа стала разспрашивать, какъ частяі y нихъ вообщо
случаи исішочепія участншсовъ, н а какнхъ условіяхъ пршіимаются новыс члсыьі, иасколько сильла в ъ артеляхъ самодѣятельиость. Киселевъ лало-ро-малу ожнвнлся и лачалъ разсказывать. Опъ разсказывала, долго и подробло.
Сергѣй Андреевичъ слушалъ съ наслажденісмъ. Ему ужт,
било извѣстио всо, чтб разсказывалъ Киселевъ, но олъ былъ
готовъ слуліатг, еіце н ѳще безъ колца. Н а душѣ y нѳго
опять стало тихо, хорошо и радостло. Вечерѣдо, небо поирежнему было локрыто тучами; ііа западѣ, надъ прудомъ,
тянулись золотистыя облака фаитастичеокихъ очерталій. Теіілый вѣтеръ слабо шумѣдъ вч, березахв.
— Да, госиода, ото дѣло — живое и плодотворноо дѣло, —
закшчилъ Кисѳлевъ.—Оно доставляетъ столько нравствеинаго
удовлетворенія, даѳтъ такіе осязательпыѳ результаты, таич,
аіного обѣщастъ нь будущемъ, что я всякому скажу: если хотігго хорошаго счастья, сслм хотігго съ пользою уіютребиті.

свои силы, то идите ІІЪ намъ, и вы но раскаетссь... хотя
вотъ г. Дасвъ н но согласѳнъ съ огимъ.
ІІаташа быстро и виимательно взгляпула на Даева.
— Я съ этимъ тожо яесогласна,—сказала она, олустииъ глаза.
Сергѣй Андреевичъ пасторожился.
— Почсму?
— Это дѣло хорошее, по мнѣ ие вѣрится, чтобъ оно млого
обѣщало въ будущемъ. Изъ разсказовъ самого жо Инаиа
Ивановича видно, что всо держйтся толысо сго личнымъ вліяліемъ: устраиись Иванъ Ивановичъ,—н его артѳли пеыодлоішо
распадутся, какъ было ужо столько разъ.
— ІІочему :ке бы это имъ иоііремѣішо распастьеи?—слросилъ Клселсвъ.
— ГІотому что вы слипшзмъ шіогаго требусто отъ человѣіса.
Ваши артелыцики должиы жить «ло Божьей лравдѣ»; конечно, ла иочвѣ мелкаго производства едннеиіе только нріі
такомъ услоніи и возможпо; ло В І І Д Ь ото значитъ совериіешю
пе считаться съ лрпродою человѣка: «ио Божг.еы правдѣ»
сяособны жить подвижнінш, a не обыкловеііные людн.
— Вотъ какъ! — лротяиулъ Ссргѣіі Аядреѳвичъ и широко
р а с к р ш ъ глаза. — «При мелкомъ лроизводствѣ единсніо иовозможно»... Иаталья Алексапдровиа, д а ужъ ис собиравтеег»
ли іі в ы по отому случаю виварить нашего кустаря в ъ фабрпчяомъ вотдѣ?
— Ни y ыѳнл ШІ y кого нѣтъ столько силъ, чтобы сдѣлать ото,—неохотно отвѣтила Ыаташа.—A что историческій
ходъ вещей сго выварптъ,—-въ этомъ, разумѣстся, ло можстъ
быть сомнѣпія.
— Олять этотъ «историческій ходч, вещѳй»!—воскликцужь
Кисоловъ. — Гослода, д а постыдитесь же хоть лемного! Ві.і
почтитѳльно преклоняѳтѳсь передъ всякою мерзостыо, которую
готовъ сдѣлать вашъ «историчесісій ходъ воіцей». Если онъ
обѣіцаетъ расилодить y насъ фабриіси, заданить кустаря, то
іі пускай будетъ такъ, лускай кустарь логлбаетъ?
Вмѣшался Даевъ.
— Ссйчасъ, Иванъ Иваловичъ, вопросъ ne о мерзоетяхъ,
которыя продѣлываетъ исторыческій ходъ вещей. Вопросъ о
томъ,—чтб ыожете вы дать вашлмъ кустарямъ? В ъ лучшемъ
случаѣ вамъ удастся поставить н а нопі два-три десятка
бѣдляісовъ, іі иичего большѳ. Это будетъ очеш, хорошлмъ,
добрымъ дѣломъ. ІТо какое лсо это можегь нмѣть сорьезлоо
обіцествеыпое значеніе?
Кисѳлевъ нереотавилъ сливочшпгь съ мѣста на мѣсто и
смахиулъ со сісатертн хлѣбпыя крошки.

— Вы, госрода, смотритс н а жизнь черезъ книгу, в ы пастояіцей, живой жизни ііе хотите знать! — съ негодованіенъ
сказалъ онъ.—ІІовелъ бы я васъ к ъ нашимъ кустарямъ, посмотрѣли бы вы, какъ оші жнвутъ, — языкъ бы y васъ но
иовернулся сказать, что работа на нихъ не имѣетъ обіцестведпаго значенія!.. Мало жить головою, нужно, госиода, и
сердцемъ жить, a y васъ сордце атрофнровалось!
— ІІо вѣдь сердечность и в ъ томъ, — возразнлъ Даевъ: —
чтобы, скажемъ, накормить ішіцаго, ухаживать за больншіъ
человѣкомъ? Если я устрою ночлежный домъ или богадѣлыпо,
это вѣдь тожѳ будетъ очонь хоропшмъ, се])дечнымъ дѣломъ,
но такъ ли?
•— Я вовсѳ но такъ блнзорукъ, какъ в ы думаете,—сказалъ
Кнсолепъ іі торжествуюіце взглянулъ на Даева.
— Всѳ это важно. Филантронія — вещь необходимая, потому что н а землѣ слишкомъ іиного горя. Но ігричинъ этого
горя филантропія, но самому своему существу, но можетъ
ушічтожить.
— К ъ чеыу вы мнѣ всс ото говоритѳ? Я это давно знаю.
— Вотъ къ чему. Очеііь возможно, что вашп артели иоднимугь благосостояніс артелыциковъ, улучшат^ н а нѣкоторое
время нхъ полозкеніе,—противъ отого ннкто нѳ станетъ спорить. Но в ы при этомъ поможсте только даннымь лицамъ,
вслѣдствіе вашей поыощи имъ станетъ хорошо, и болыне шікому. A это н ссть то, чт0 называется филантропіей.
•— Да!.. Да!.. — поддакивалъ Киселевъ, барабаня пальдами
по столу и блуждая взглядомъ по потолку.
Онъ, видимо, не слушалъ, чтб говорилъ Даевъ, a дросто
ждалъ, чтобъ ыожно было сісазать свое.
— Госнода! Они гибнутъ отъ голода!—воскликнулъ о н ъ . —
У нихъ нѣтъ лошадѳнки, чтобъ вспахать свою долосу, онн
задыхаются в ъ когтяхъ скупщиковъ, a вы говорнте: «туда
ис зачѣмъ итти, нашѳ дѣло не будетъ тамъ имѣть серьезнаго
обществендаго значенія»... Неужоли жс вамъ не стыдно?!
Даевъ устало лровелъ ладоныо ио лбу д молча сталъ прихлебываті. нзъ стаісана чай. ІІаташа, подиеревъ нодбородокъ
рукою и чуть замѣтно улыбаясь, сочувстиеннымъ взглядомъ
слѣдила з а Киселевымъ.
— Иванъ Ивановичъ, вѣдь вы идете к ъ кустарямъ нѳ
просто потому, что они уыираютъ съ голоду,—сказала о д а . —
Тогда бы никто вамъ и не возразкалъ. Но в ы увѣрены, что
ваша домощьтамъ будетъ имѣть не шинутное значеніе, что дѣло
вашѳ «много обѣщаетъ в ъ будуіцемъ». Вотъ ото-то именно и
сомннтельно, потому что вы совершенно пе считаетесь съ

жизныо: вы разсчитываетс доствгиуть широкаго и прочиаго
единенія кустарей в ъ то время, какт. всѣ условія производства всдутъ ихт. какъ разъ к ъ противоположному.
— К ъ чему лсо водугь лхъ условія производства? — рѣзко
спросилъ Ссргѣй Андресвнчъ, все время мрачно молчавшій.
— Но к ъ единенію, a к ъ раздѣлонію н а д в а нрямо враждсбныхч. класса, между которымн не можетъ быть ничего
обіцаго.
— ІІозвольте! Чтб лсс ото такія з а «условія производства»? — съ улыбісою спроснлъ Киселевъ. — «Условія нроизводства»... Вѣдь люди создаютъ эти условія, не такъ лп? Ну,
мы віідимъ, что услоиія этн ведутъ ісъ худу. Чтб ясе нулсно
дѣлать? Вотъ н нулгно убѣдить людсй неремѣшіті» пхъ, ясное дѣло.
Наташа и Дасвъ разсмѣялпсь.
— Яспо-то ясио, — отвѣтнла ІІаташа: — по только условін
производства будутъ, полсалуй, посилыіѣе всѣхъ уговоровъ u
убѣлсденііі; вамъ не удастся убѣднть людей перемѣнить этн
условія, если къ измѣнеиію до всдстъ самьій ходъ экопоміічсскаго развитія.
Киселсвъ, посмѣиваясь, псрсглянулся съ Соргѣемъ Андреевнчеыъ u развелъ рукамн.
— І-Іу, ВІ.І извинііто меня, я этого но могу попять.
— Вапш же артели, Иванъ Иваноішчъ, очень скоро заставятъ васъ понять это самымъ яснымъ образомъ,—снова заговорилъ Даевъ.—Вы вотъ «убѣлсдаетс» людей соодиняться в ъ
артеліг, чтобы бороться съ капитализмомъ; но таісъ каісъ экономическій ходъ вещей де з а васъ, то результатомъ вашихъ
«убѣждсній» будотъ лишг» еіце большоо развитіе нменио той
формы пропзводства, нротнвъ которой пы боретссь. Скажемъ,
всо y вашихъ артелѳй пойдетъ, какъ по ыаслу: онѣ обзаведутся ісрупными магаинами, станутт. нолучаті. иассу заказовъ,
дѣло ихъ шнроко разовьется; в ъ такомъ случаѣ иоиадобятся
сіцо рабочіе, не нравда ли? Ясно, что новаго рабочаго артельщшш но вводутъ в ъ дѣло иолполравнынъ членом-ь, a паіімутъ сго. Разъ лсо ноявится наеыникь, то разсудитс самн,—
чтб лсс это будетъ за борьба съ каннтализмомъ? A наняті.-то
оші его навѣрноо наймутъ: согласнтесь, вѣдь это ішъ гораздо
выгоднѣс.
— I l e всегда людн дѣлаютъ то, чтб выгоднѣоі—возразилъ
Киселѳвъ, значительно иоднявч. бровіг.
— Но, къ сожалѣпію, весьма ІІ весыіа часто, ісаісъ поісаЕываетъ опытъ съ тѣші жс артслями. Вашо нродпріятіо
нмѣло бі.і серьозисе значеніе лшнь в ъ то.чъ случаѣ, если бы

люди ппкогда ne дѣлпли того, «чтб выгоднѣе». A отого я думаю, дажо и вы не рѣшитесь угверждать... Прочныыъ единеніо
трудящихся можстъ быть лишь в ъ тоаъ случаѣ, если олнраотся но иа нравствічпшя чувства, a н а саыыя условія нролзводства, которыя объсдшшотъ людеіі силою необходимости
п воспитшаютъ нхъ в ъ едипеніи. Это-то вотъ л дѣлаетъ тотъ
зловреднііій капиталнзлъ, бороться съ которимъ в ы считастс
такою ластоятолыюю пеобходішостыо.
Copri.it Андроевичъ лочтл съ ненавистыо слушалъ Даева
Даевъ гопоріш, пренебрежительно-учительскимъ тономъ словно
и по надѣясь ла лонятлішость Киселева, л Сергѣю Анцроовичу было досадпо, что тотъ соиерілоішо не замѣчаетъ ші
тона Даепа ші его рѣзігостсй.
Кнселевъ глубоко вздохнулъ ц подиялся съ мѣста.
— Я вижу только одно, господа,—сказалъ онъ:— вы пе лгобнте челопѣка н не вѣрите в ъ лего. Ну, скажите, неужелл же
влраиду такъ-таки ленооможпо пошпъ, что дружная работа
«ыгодиѣѳ раооты врозь, что лучше быть братьямн, чѣмъ врагами. Иы злорадно указываете н а псудачи... Чтб жъ? Да онѣ
естьі Но ш зпаето ли, в ъ каклхъ условіяхъ прлходитоя жить
мужмку.-> Могутт. -ли лшроіго развиться при нихъ т ѣ задатіси
люовп II отзывчивости, которые заложеш.т в ъ его душѣ' A задатки в ъ нсмъ заложсиы богатые, смѣю васъ увѣритіД В ы
смѣстось иадъ этнмъ. Но мепя вотъ чтб удивляетъ: в ы ыолоды
жизни ые зпастс, зпакомы ст, лею толысо пзъ к ш і г ь , — и ' в ъ
раоочихъ людяхъ видлто звѣрей. Я зпаю лхъ, живу средм
лихъ вотъ уже лятладцать лѣтъ,—и говоріо вамъ, что это—
мобщ хорошіе, честныо людиі—горячо восклиішулъ опъ
— И я могу подтвердить этоі—торжествешю произпесъ
1
Сергіій Андреовичъ.
— Люба! l i e знаеин. ты, которт.Ш тсчюрь часъ?—вдрѵгь
и
громко спроспл-ь Володя.
О І І Ъ ужт, съ десять минутъ стоялъ иа террасѣ, лсториѣллво
и виразительно поглядьшалъ ла отца, ло тотъ, заіштый сиоромъ, но замѣчалт. его.
Киссловт» поспѣішю вьшулъ ч а ш .
— Ого, ужъ лосьмоіі часъ! Пора, Сергѣй Аидреевичъ лошадь занрягать, a то я къ поѣзду не лоспѣю.
вшій ; Е 7 ' я Н е Ж Д а и ' Ш К а з а п р я ч ь ? — | б ы с т Р ° спросилъ лросіяВ с ѣ засмѣялись.
— Э, братъ, y тобя тутъ, я вижу, тонкая политика была'—
протянулъ Даевъ, схватавъ Володю сзади І І О Д Ъ мышки.—То-то
его вдругь заиптѳресовало, который тспорі. часъі

--- Папа, Степану нужио наночное ѣхать! —крикнулъ Володи.
— Д а ужч. тіридется тебѣ отвезти Ивапа Ивановнча,—отвѣтилъ Соргіій Алдреевичъ.—ІГусвай только Степаіп, лоіпадь
запряжотъ.
— ІІи одного вѣдь слопда, разбойникъ, безъ политшси но
скажетъ!—нроговорилч. Даевъ, ідекоча Володго.—Бить, брать,
тобя неко.му, вотъ чтб!
— A вамъ?—возразилъ Володя, ежась п стараясі. поймать
пальды Даева.
— Да вѣдь ТІ.І же ло даошься, злодѣй!
— Ну, напримѣръ, оа что в ы ыепя ідскочетЬ?
— Скажи ты ынѣ, к ъ какой, собственио, ыысли ототъ твой
«примѣръ» служптъ нллюстраціей?
Володя вывсриулся лзъ руісъ Даева и взобрался па норнла.
— Никакой я ваіііей балюстрадіи но понимаю!
Опъ спустмлся н а землю л чорезъ куртины ломчался в ъ

ЕОНЮШНЮ.

Даепъ взялт. сной пустой стакапъ н подошслъ к ъ Любѣ.
IV.

Ceprbfi Андроевичъ ревниво поглядывалъ па Даева. Ояъ
вндѣлъ, какъ радостно всиыхпула Люба, когда Даевт. заговорилъ съ нею: неужели онч» л его взгляды пе возмущаютъ ее?..
Даоиъ сѣлъ ла кондѣ стола возлѣ Любы н встушілъ съ нсю
въ разговоръ.
— Какъ для васъ, госиода, всѣ эти вопросы съ высоты
теоріи легко рѣшаются!—говорнлт. между тѣмъ Киселевъ.—
Для васъ кустарь, мужнкъ, фабричпый,—всс это отвлеченныя
лоиятія, a между тѣмч. они—люди, жнвыс люди съ кровыо,
лервамн и мозгомъ. Оял тоже страдаіотъ, радуются, имъ тоже
хочотся ѣси», не глядя л а то, разрѣшаетъ ли имъ это «историчоскій ходъ воідсй»... Вотт. я нъ Ннжііомъ получилъ OTT.
момхъ палалікоискихч. артелыциісовъ шісьмо...
Киселевъ досталъ І І З Ъ бу.чажнпка грязную, нсппсанпую каракулями бумагу, медлснло надѣлт. ла носъ пепснэ н, откииувъ голову, сталт. читать:
— «Дражаіішему благодѣтелю пашоыу Ивану Ивановичу
Кнселеву отт. Ерофся Тукалина, Ивана Егорова и т. д.
лисыіо»... Инсьмо!—съ улыбкою новторилъ О І І Ъ , мигнувъ бровямн.—«Писалн мы вамъ, что К О С Я І С О В Ъ Пбтра продалъ кузнпду дѣною з а 81 p. сер. и хочетъ, чтобъ взять деньги вт.
свою лользу. To поэто.чу, Иванъ Ивановпчъ, какь хотнте,
такт. h дѣлайтс ст. нимъ. ІІо мы же опымт, но нуждаомся, но-

тому что MU в ъ той кузпѣ еіце но работалн н не нуждаемся
опой, a вы, какъ знаете, такъ дѣлайтс расиоряженіѳ»... Ну,
u такъ дальше... «И ѳіцо кланяемся вамъ съ благодарностмп
И проснмъ HG оставлять насъ, з а это будедіъ обт, васъ Бога '
молнть з а вашіі благодѣтельства насъ, бѣдныхъ людей»... ІІодпнсано: «братья артсли» такіе-то... Да, господа, и что вы тячт.
ші гопорііте, a я ихъ нс оставлю!—лроизнесъ онъ прерыьс...
щммся голосомъ, сшімая лелспэ.
— Какоо пмсьмо славноо!—сказала Наташа ст. заблестѣвшими глазаміг.
— Ну во-отъ! Нс правда ли?—просіялъ Іѵиселевт,.—Вѣдь
дсвозможно, госиода, таіст, отлоситьсяі Кыижки вамъ говорятъ,
что по политической экономіи артеля.мл илчего нсльзя достигиуть,—вамъ д Д О І І О Л Ы І О . A вѣдь ато всс жмвые люди; можно лд
такъ разсуждать?.. Мнѣ и пе то еіде приходллось слышать:
псреселенія, налр., тоже вещь нежелательная, ихъ не зачѣыт,
лооідрять, дотому что, видите ли, в ъ такомъ случаѣ y ласъ
останется мало безземельныхъ работшікопъ.
— ІІу, ото вы слышали отг, каісого-нибудь молодца съ Страстлого бульвара!—съ улыбкою сказала Наташа.
В ъ глазахт, Киселева мелышулъ лукавый огопскъ.
— ІГЬтъ, л это полчаса назадъ за этимъ столомъ слышалх,—медлелпо произпесъ онъ, вѣжливо улыбаясь.
Ыаташа вспыхнула и вт, замѣшательствѣ наклоішлась надъ
чалпсоіо.
— На очную ставку готовъ стать съ госиодішомъ Дасвымъ,—
лрибавнлъ Киселевъ.
— Я в ъ этомъ отношепіи не согласна съ Даевымъ.—ІІаташа вынрямилась и глядѣла в ъ глаза Киселеву, съ неуспѣвшею еще сойтн съ лида краскою.—По-ыоему, переселенія
прямо желательны, потоаіу что оыи повысятт, благосостояніо
u переселенцевъ и остаюіднхся; a ото новедсгь къ расширснію внутренняго рынка.
Киселевъ слушалъ съ чуть замѣтною усмѣшкою.—«Ile хочетт, раскрыть к а р т ъ ! » — думалъ О І І Ъ . Сергѣй Аидреевичт, откинулся н а спинк.у стула н съ безпощаднымъ, вызывающішь
ояшдапісмъ гдядѣлъ на Наташу.
— Ну-сь, н чтб жѳ дальше? Для васъ зто—толысо малсиькоѳ
«разногласіе» ст, господішомъ Даевым-ь?.. Странио!—Оиъ усмѣхпулся u пожалъ плечами.—Ссйчасъ толысо сами же вы признала
его взгляды достойиыми Страстного бульвара, a теперь вдругь
выходитъ, что это для в а с ъ — т а к ъ себѣ, лшпь незначителвноо
разногласіе!.. Гм! Иу, теперьмнѣ совершенно ясно, ночему дменно
яа этомъ-то бульварѣ вы и встрѣтили самое горячео сочувствіе!

Даевъ, со стакапомъ вт. рукахъ, подошелт, и остановился
помѣшивая ложечкою въ стаканѣ.
— Скажите, ножалуйста, Василій Семеновичъ, какт. вы относитесь къ нереселенческому вопросу?- обратнлся къ яему
(,'ергѣй Андреевичъ. Спросилъ онт. самымъ невиннымъ голосо.чъ, но глаза его смотрѣли мрачно и нраждебно.
— Слава Богу, y насъ, оказываѳтся, н нереселяться-то некуда, — отвѣтилъ Даевъ, внднмо, забавляясь негодованіемъ
Сергѣя Андрѳсшіча.—Можно ли серьезно говорнть y насъ о
ііеренаселонін? Культура землн самая лервобытная, три четвертп населснія околачивастся вокругъ земли; этакъ намт,
скоро II всего земного шара не хватитъ. Выходъ отсюда для
васъ тотт, же, чтб былъ л для Западной Европы,—развитіе
нромышленности, a вовсе не бѣгсгво в ъ Снбнрь.
Наташа стала возражать.
СергЬй Андресвичъ слушалъ, горя негодованіемт,. По такомѵ
существенному вопросу онн сиорилп неохотно, съ готовностью
дѣлали другъ другу устунки, -видішо, чтобь только носкорѣе
столковаться и нрійтн къ концу.
— К ъ чѳму вы, Наталья Александровна, упомннаете о «л;ивыхъ людяхъ», чт0 они для васъ?—воскликнулъ Сергѣй Андреевичт,.—Будьте ужъ огкровенны до конца: говорито о ваіней
промышленностіі и оставьте жшшхъ людей в ъ иокоѣ. Если бы
они грозшш остановить развитіо вашего капиталнзма, то развѣ ви
стали бы съ ниын считаться? Чтб значитъ для васт, эта сотня
тысячъ каісихъ-то «живыхъ людей», умираюіцихъ съ голоду!
И сейчасъ же оба оші соедишілись вротнвъ него, доказывая, что если бы кто-ннбудь могь осхановить развитіе напіітализыа, то и разговоръ былъ бы другоіі, нри даяныхт, же
условіяхъ ничто остамовить ero ne вт. силахъ.
СергЬй Андреевнчъ сталъ яро возражать, но положѳніе его
въ спорѣ было доволыю неблагопріятное: в ъ экономическихъ
вопросахъ онъ былъ очень песилѳнъ и толысо иомнилъ что-то
о рынкахъ, отсутствіе кохорыхъ дѣлаетъ развитіе русскаго
каііитализманевозможнымъ. ІІротішшікіі жо его, шідішо, нмѳнно
экономическшш-то вонросамн ііреіімущественно н іштересовались, u засыпали его доказательствами. Сергѣй Аидреевнчъ
чувствовалъ, чго они влдягт, слабость его лозиціи, u сго одннаково раздражалъ и сннсходительный тоііъ возраженій Даена,
u сожалѣніе кт, нему, свѣтившееся в ъ глазахъ Натаиш.
Ііъ Сііоряіцимъ присоедшшлся н Киселевъ. Сігоръ тянулся
долго,—горячій, но утомитвльно-безплодний, потому что споряіціе стояли на слиішсомт, различныхъ точкахъ зрѣнія. Для
Іергѣя Андроеішча н Кисѳлева взгляды нхт, іі])отнвіщкові,
Сочішеиія В. В. Веііеснева. T. I.
] ( ) >"

— 14(5 —
были полны неігриміфпміііхъ ироттіпорѣчій, и онн были убѣждены, что тѣ HC ХОТЯП. шідѣті, 9ТИХТ. лротиворѣчій только ивъ
упрямства: Даевъ н ІІатапіа объявляли себя врагами капиталивма—н вт. то же вромн радовались его процвѣтаііію и усиленію; говорнли, что для широкаго раввитія капитализма необходпмы извѣстш.ш обіцествеино-политическія формы,—и вт>
то же время утверждалн, что самъ жо капитализмъ этн формы
u создаетъ; историческая жнзнь, но рхт, мнѣнію, направлялась
не ііодчіішіюіцимися человѣческоіі волѣ экономическими законами, итти протпвт, которыхт. бьтло нелѣио,—но отеюда для
нихъ lie вытекалъ выводъ, что при такомъ взглядѣ чѳловѣкъ
долженъ сидѣть, сложа руки.
— Развѣ все ото не яспыя до очевпдности лротиворѣчія?—
спрашлвали Сергѣй Андреевнчт, и Киселевъ.
Даевъ іі Наташа в ъ отвѣтъ пожимали плечами, удивляясь,
какъ можно такъ плоско лонпиать велш.
Впрочемъ, серьезно спорить и доказынать продолжала только
Наташа; Даевъ болыне вабавлялся, наблюдая, какую нелѣлоуродливуіо фор.му ііршііімали мхъ взгляды вт. пониманіи Сергѣя
Андреевича и Киселева.
Сергѣй Андреевичт. молча прошелея по торрасѣ.
— Нѣтъ, господа, чтобт. до такой ыожно было дойти узости,
до таісой чудовпщіюй черствости и безсердечія,—этого я ne
ожидалъ! Иу н времечко же телерь, нечего сказать,—довелосв M I J É дожить!
— На время грѣхъ жаловаться.—серьезно возразилт. Даевъ:—
время хорошее и чрезвычайно илтересное. Великолѣгіное время.
A чтб касается вашихъ упрековъ вт. безсердечіи, то, увѣряю
вась, Сергѣй Андреевичъ, убѣдить ими кого-нибудь очеш. трудпо.
Мы утиерждаемъ. что 1'оссія вступила н а извѣстныГі путь
Ііазвптія, іі что заетавпть ее сверлутт, с ь этого пути ничто
ле в ь состояніп; йокажпте, что мы ошибае.чся; но вы вмѣсто
этого иа всѣ лады стараетесь намъ втолковать, что нашт,
взглядъ «возмутителент.». Странное отношеніе къ дѣііствитсльностиі ІІора бы ужт, перестать судить о ея явленіяхъ ст, точкп
зрѣнія лашихт. идеаловь.
Сергіій Андреевичъ ст> любопытствомъ спросилт.:
— В ы лолагаете, что лора?
— Да, я думаю, давно уже пора. Жизнь развивается по
своимъ законамъ, не сиравляясь с ь вашиміі лдеалами; нечего
л приставать к ъ ней ст> этими ндеалами; нужно принжгь тѣ,
которые диктуетъ сама дѣйствлтельность.
— Воже мой, Боже мой! И это—молодежь, надеждастраны!..—
воскликнулъ Сѳргѣй Андреевичъ.

— 147 —
Отп, схватилбя за голопу л взволпованно заліагалт. по
терр.ісі;.
Наташа ст^иоопредііленною улыбкою смотрѣла на скатерть.
Даевъ слѣдплъ за Сергѣемт, Андреевнчемъ с ь пескрываемою
лроніею.
— Если обі) атомъ говортть, то... Ile завидуго я странѣ,
котороіі приходлтся довольствоваться надеждою на молодежь,—
сказалъ опт..—Слава Богу, наша страна вт, этоіі надеждѣ ужъ
не нуждается.
— Да ле па васъ же, консчно, ей разсчнтывать...
Голосъ Ссргѣя Апдреевича сорвался. Опъ нахлулъ рукоіо
u отошелг к ъ концу террасы.
Обдака на занадѣ С І Я Л І І ослѣлитольльшъ золотымъ свѣтомъ,
весь западъ горѣлъ золотомъ. Казалось, будто тамъ раскинулись какія-то широкія, необъятныя равнины; длинные золотые
лучи лронизали ихъ, расходясь до полошшы неба, на сѣвсрѣ
кучіілись п гроыоздиліісь тяжслыя облака er, бронзовымт, оттЬнкомъ. Зелені. орѣшшіковт. и кленовъ стала странно-яркаго
цвѣта, золотой отблескъ легт, на далекія нивы и деревнл.
Ссргѣй Андроевпчъ, угрюмо ііріпіусивъ губу, смотрѣлт. на
торжествующе горѣвшее небо. Слезы душили его: такъ вотъ
чтб стало нзъ ІІаташи, вотъ в ъ чемъ нашла она выходъ и
успокоеніе!.. I I a Даева Сергѣй Андреевпчь давпо ужъ махлулъ рукою. ІІреждс онъ недоумѣваль, каісъ ыогла босвая натура Даева прпшіриться съ такимъ апооеоюмъ квіотлзма.
потомъ однако рѣншлъ, что жестокость этого ученія вполнѣ
соотвѣтствовала черствомѵ и ледобролу характеру Дасва. Но
ІІаташа!..
Сергѣй Андреевичъ вспомнллъ, кагсъ одпажды, четыре года
лазадъ, оиа заѣхала къ леыу ст> прогуліщ верхомг вмѣстѣ
ст, своиыт, двоюроднымъ браіомъ, докторомъ Чекановымъ.
Стодько в ъ ея глазахт, было тогда жіізнл п счастья, столько
молодости, радостио рвуіцевся ла лросторъ, отзывчивой и л ю бяіцей! Сергѣй Андреевичъ самъ весь тотъ деш, чувствовалт,
себя какъ бы ломолодѣвіпіімъ. Потомъ онъ ушідѣлъ Иаташу
два ыѣсяца елустя. Ола толысо-что іюротпласі, изт, Сдссарска,
гдѣ н а ея рукахъ умеръ докторъ Чекановъ, н а смерть избитый
толпою во время холерныхъ безлорядковъ. Излѣнилась она
страшно: глаза ся горѣлл глубоіш.мъ, сосредоточеішымъ огиемъ,
всѣми нонысламп, всѣыь своимъ существомъ она какъ бы ушла
въ одно желаніе,—желаніе страданія н жертвы. В ъ то время
ІІаташа часто бывала y Сергѣя Андреевича н настойчпво разспраишвала его, что телерь всего нужнѣе дѣлать, н а что отдать сііоіі силы. Онъ иолюбилъ ее, какъ дочь, л жлзнь для

11Ö —
нсго стала свѣтлѣе; никогда онт. не работалъ столько, какъ
вь то нреми, іі работалъ радостно, безъ обычнаго раадраженія
іі ворчаній. Вскорѣ Наташа уѣхала н а югъ сестрою милосердія, затѣмъ, ио окончанін холеры, з а границу... И вотт,
чтб теиері. сгало изт» нея!
A между тѣмъ ігоирожнему она была сіімиатпчна Сергѣю
Андреѳвичу... Чтб жеэто з а проклятая зараза, отісуда аабрала
она столько всенокоряющей силы?!
Изт,-за сарая выѣхалт. н а іпарабанѣ Володя. Онт, нахлестывалч. кнутомъ І-Іежданчика, поглядывая иа балконъ, не
слѣдитъ лм за нимъ отецъ, и лихо иодісатидъ кт» калиткѣ. У
стола раздался шумъ отодвлгаемыхъ стульевч».'СергЬй Андреекичъ воротился іп. гостямъ.
Клселевъ застегивалъ иальто н надѣвалъ дорожную сумку.
— Ну, лроіцайте, господа!- сказалъ онъ, протяглвая свою
широкую руку Наташѣ л Даеву.—Желаю вамъ всего хороіиаго. Дѣлайто ваше «историчеокое» дѣло, — открывайте фабрикл. старайтесь обезземелить крёстьяпъ, разрупшть артель и
кустарние промыслы,—можеть-быть, вамъ когда-нибудь и станетъ стыдно за это. A мы,—мы с ь нашимл «братьями-артельіциками» не бонмся васъ... Вы не обижайтесь на меня!..—
быстро ирибавилъ онъ, добродулшо улыбаясь и крѣлко пожимая
обѣимп рукам» руку Даева.—Сердца y васъ хорошія, только
теорія васъ дуіпитъ, вотъ в ъ чомь горс!
Даевъ разсмѣялся л горячо ложалъ в ъ отвѣтъ руку Клселева.
— A мнѣ лозвольто совсрштно иекренпо иожелать вамъ
возможно билыиаго усиѣха.
Киселевъ спустился съ террасы. Сергіігі Андреевлчъ послѣ
всего пролсліедшато чувствовалъ къ лему лриливъ особенной
любвл H нѣжностп; онт, нѳ спускалт. ст. Кпселева мягкаго,
любовнаго взгляда.
Киселевь, оіцупывая налолненные карманы лальто, остановился лѳредт. шарабаиомъ.
— Доѣдетъ молодой человѣкъ?—спросилъ онъ, оглядывая
маленъкую фпгурку Володи.
Володя іюісраснѣлъ л съ облженною улыбкою быстро взглялулъ на отца.
— Ничего, доѣдетъ... 'Голько, братъ, нотъ что,—сурово обратился СергЬй Андреошічі, къ Володѣ:—кнутъ пускай в ъ дѣло
ло])ѣже л назадт. возвращайся черезъ ІІасово. a но чѳрезт.
Игналплінъ-Яръ.
Лицо Киселева внезапно стало серы-знымъ.
— • Ну, Сергі.й Андреевичъ оставайся здоровимтЛ—вздох-

пуль онъ H раскрылт, объятія.—Богъ вѣсть, когда теперь свицішся.
Они крѣяііо поцѣловались три раза накрестъ. Ііотомт, Сергѣй
Андреевичъ ещо разъ прнжалъ ісь себѣ Киселева и долго,
горячо поцѣловалъ сго, какъ бы желая этимъ иоцѣлусчмъ выразить всю силу своего уважснія и любви к ъ нсму.
Киселсвъ стушілъ н а подножку шарабана, тяжѳло накренившагося иодъ вимъ, усѣлся п оіцо ].азъ ощуналч, карманы.
Володя тронулъ Нсжданчшса.
V.
Ссргѣй Андреевлчъ воротился на террасу. Вт. душѣ y нсгп
кипѣло. Его мучило, что на всѣ его упрѳкл Натаіпа и Даевч.
итвѣчали только ножиманіемъ нлечъ и сдоржанной улыбкой;
я ему хотѣлось хоть в ъ чемъ-нибуді, пристыдить ихъ.
Наташа, Люба и Даевъ сидѣли y са.мовара и разговаривалн.
Сергѣй Андреевлчъ, насуішвшнсь, нѣсколько разъ прошелся
ио террасѣ.
— Извините. господа,—сказалъ онъ.—Ну можно ли бьтло
завязывать съ Иваномъ Ивановичемъ такой слоръ? Неужели
вы не чуветвовали, до чсго это было грубо и бсзтаісгно?
— Почему?—снросилъ Даевъ, удивленно поднявъ брови.
— Какая была y васъ цѣль? Неужели—убѣдить Ивана
Пвановііча, что дѣло всей uro жизни—пустякн, что отт. него
надо отказаться?
— Я рѣшительно не могу понять такого страха иередъ
снободнымъ обсуждоніемъ. Тогда и я васъ упрекну: зачѣмъ
вы съ нами спорите? Можетъ-быть. я вы насъ убѣдите отказаться отт. нашей дѣятелі.ности. A относительно Клселева вы
напрасно безлокоитееь: опъ настолысо вѣритъ в ъ свое дѣло и
настолько туиъ, что ого никто не лереубѣдлтъ. И вы меня
лзвлнлте, Ceprl.it Андреевичъ,—я думаю, что возраженія наши
болыие огорчиліі не его, a васъ, потомѵ что вы въ дупіѣ и
самн не слишкомъ-то вѣряте в ъ чудеса артелм.
—
Я и к т о 0 чудесахъ л не говорллъ,—устало
лролзнесь
(. сргіш Андрсевлчъ.—Но дѣло это во всякомт. случаѣ хороигее,
и къ неыу нелозволптелыю относлті.ся такъ свысока, какъ вы
дѣлаете.
— Ііозвольте, Сергѣіі Андреевичъ: Иванъ Ивановичъ говорилъ именно 0 чудесахъ,—возразлла Натаіла,—Но мнѣ хотѣлосі. бьі знать вотъчгб: вы всо время возражали намъ, заіциіцалл К.иселовіі; какь жо, однако, самл вы смотрлто хоть бы
на ту жи обіцлну ллл артельѴ АІнѣ это осталось неяснымъ.

Ііредставляетъ ли, по-вашему, наша община благопріятную
ночву для развнтія братскихъ чувствъ обіцинниковъ, логутъ
ли кустари на ночвѣ артелей объедишіться, побить фабрііку н
искоренить в ь Россіи капнталіізмъ?
— Если я ваііъ даисе дамъ па все это отрицатѳльный
отвѣтъ, то чт0 же отсюда слѣдуетъ? Можно, ІІатадья Александровна, не закрывагь глазъ на темныя стороны общины,
можно ио видѣть в ъ артѳляхт, радпкальнаго средства—н всетаіси быть очені, далекимъ отъ тѣхъ звѣрскихъ выводовъ, которыо вы изъ этого дѣлаѳте.
— Какіе же выводы дѣлаете В І . І ? Допустплъ, что мы сознали «зпѣрство» нашихъ вйводовт, н готовы отт. нихъ
отрочься. M вотъ мы обраіцаемся іст, ва.мъ: гдѣ в ъ современІІОІІ дѣйствительности тѣ жнвыѳ ключи,
нзъ которыхъ бьетъ
новая жизнь? Чтб нбсетъ съ собою эта жизнь, какимъ нутемъ
пойдотъ развитіе Россіп?
— Ile знаю, ГІаталья Александровна! Это Т О Л Ы І О для васъ
будущее ясно, какъ на ладонн; но-моему, жизнь сложнѣе
всякихі. схслъ, іі ннкто. относящійся к ъ неіі сколысо-нибудь
добросовѣстно, не возьмется вамъ отвѣчать
— По вѣдь выдшігаегь же эта жпзнь ісакія-шібудь историчсскія задачи? Во что лсо вѣрить, какимъ путемъ И Т Т І І ? Что
иужно дѣлать?
Это былп тѣ жо вопросы, которые Сергѣй Андреовичт, слышалъ отт, Наташп н чстырс года назадъ. Тогда она ст> тогтсою ждала отъ нсго, чтобъ опт, далт, ей иѣру въ жизнь и
указалъ дорогу,—и е.му было тяжоло, что онт, ие можеть дать
ой отоп вѣры, и что для него саяого дорога ноясна. Теперь,
і;огда Наташа вѣрила и стояла иа дорогѣ, Соріѣя Авдрсевнча
ііриводила в ъ негодованіе самая возможность тѣхъ воиросовъ,
которые ояа ему задавала.
Волнуясь u раздражаясь, онъ сталъ доісазывать, что жнзнь
ирсдъявляѳтъ много разнообразныхт, запросовъ, н удовлстворспіо всѣхь ихъ одинаі;ово нообходимо, a будуіцее само ужт,
должно рѣвшть, «исторнческою» ли была даниая задача, йлн
иѣтъ; что нельзя гоняться з а какиыіі-то отвлочеиными историчсскнми задачами, когда кругомъ такч, ыного насущнаго
дГла и такъ мало работниковъ.
— Ну да, то же самое я слышала отъ вась и чстыро
года назадъ,—сказала Наташа:—«но знаю»—н поѳто.му всякое дѣло одинаііово хорошо н важно; только тогда в и на думпліі, что иначо н но можетт. быть...
Наташа быстро прошлась по тѳррасѣ.
— Какъ иожете вы ст, зтліп. жнть!—пронзнесла она ІІ ст.

дрожыо иовела іілечамн.—Киселевъ наивент, и животь выі
временн, но онъ, но ирайней мѣрѣ, вЬріггь вт, свое дѣло; a
во что вѣрите выѴ Вч, оі.ружаюіцей жизнн идетъ киреняая, даино неішданая ломка, въ этой ломісѣ падаетъ и гибнетъ одно, незамѣтно нарождается другое, жіізнь нѳрестраннается на совершенно новый ладт,, выдвигаются совершепно
новыя задачи. II вы стоите иередъ зтимъ хаосомъ, потерявъ
иодъ ногами всякую почву; старое вы бы рады удержать, н<,
нонимаете, что оно і лбиетъ безпово])отно; къ нарождаюіцѳмуся
новому не исііытываетѳ ничего, кромѣ недовѣрія п ненавистл.
Гдѣ жо для васъ выходъ? Н а все вы можетѳ дать толысо
одішъ отвѣгь: «не знаю!». Вѣдь перѳдъ вами такая нустота,
такой кромѣшныіі мракъ, что иодумать жутко!.. И во ішя
этой-то пустоты вы вооружаетесь нротивъ насъ л готовы
обшінить чуть но нт, ренегатствѣ нсѣхъ, ІІТО локидаотъ ваш'ь
лагорь! Да оставатьси въ иашолъ лагеріі невозыожно ужт, ію
однолу тоыу, что 8то значигь нрямо обречь собя н а духовную
смерть.
— И но оставайтесь, Иаталья Александровна, ищнто дорогу! Ііогда вы ее найдете, мы первые же съ радостью
пойдемъ за вами. 11о вмѣсто того, чтобъ пскать, вы зажмуриваете глаза, салоувѣренно объявлясто: «ыы знаелъ!»—тамъ,
гдѣ знать ничего не можете, п с ь легкимъ сордцемъ готовы
губить все, чтб не подходнтъ лодъ вашу схоыу. Развіі это
зыачитъ иайтн дорогу?.. ІІѢтъ, Наталья Александровна, ісолоссальный услѣхъ нашей, съ иозволенія сказать, «ирограммы»
я логу Л І І Н І Ь объясниті, совсѣмъ друпімъ, — тѣмъ всеобщимъ
однчаяіемъ, котороо вызваио тепорешнимъ безвременьемъ.
— 41 дулаю, успѣхъ ея объясняется тѣмъ, что сама жнзнь
слишііомъ пеопровѳржнмо доказала ся правильность. Если бы
вы видѣліі, какіе радостные, кипучіо родникн борьбы и жизип
быотъ тамъ, куда ношлп лы!.. A за всо то, что мы будто бы
собираѳмся губить, в ы мижоте быті, совершенно сиокойны:
ісакъ можомъ мы что-нибудь губнтьУ Мы никакой силы собою не продставляемъ.
Сергѣй Андрѳевичъ молча оглядѣлъ Ыаташу н ѣдио усмііхнулся.
— Да, розюме, во всякомт, случаѣ, получается весьма поу ч и т е л ь н о ѳ и ужъ, коночно, гдѣ жъ тутъ можоть быть рѣчь
о «духовной смерти»! ilІьі сііАЫ н шсакоіі нс иредсшсівлнемъ.
ИОеалы паіиа подчнііясмъ Ояйенттелмюснш. Ііигдіь никомц
помочь нс можемъ...
Иаташа хотѣла низразить, нервно пожала нлечами и заMo.iiчала. Даеиъ, носмѣиваяоь, слі.дилт, за нею.

— Я думаю, сиоръ давно ужъ пора кончить, — сказалъ
онъ:—ясно, что мы говоримъ на разныхъ языкахъ и никогда
не столкуемся.
— Дѣйствительно, пора кончіпъ: мнѣ ужъ давно время
ѣхать.—Наташа быстро встала.
— Вогь-те разь! Наталья Алексаидровна, нолноте, куда
это ваыъѴ—псполошился Сѳргѣй Андреевнчь.—Сейчасъ ужинь
готовъ. Мяого ли вамг. ѣхать-то, ксего лять версгъ!
ІІаташа улыбнулась.
— Нѣтъ, не лять, a трпдцать І І Я Т Ь . Я в ъ городч. ѣду, къ
вамъ ио дорогѣ заѣхала.
— В ъ такомъ случаѣ ѣхать ужъ слишісомъ лоздію. Когда
иы тенерь в ь городъ л р і ѣ д е т е з а в т р а на зарѣ! Вѣдь вьт не
дгужчина, Иатальл Алоксандровна: мало лн чтб ыожетъ случиться 110 дорогѣ! Ночи теперь темныя. Оставайтееь-ка лучінс
y насъ ночевать. ІІереночуете съ Любой, a завтра утромт,
напьетесь себѣ чаю и ноѣдете.
— Вотъ еще!—разсмѣялась Иаташа.—Какая, подумаѳіль.
опасная дорога! У меня в ъ городѣ дѣло есть, завтра утромъ
непремѣнно нужно быть; д а л жарко ѣхать днемъ.
Сергѣй Андреевичъ помолчалъ.
— Ну, Господь съ вами!
Наташа спустиласг» съ лѣсвнки н стала отвязыван, о г ь
загородки лошадь. Сергѣй Андреевичъ, задумчиво тсробя бороду, молча смотрѣлъ, какь Натаіна взнуздывала лошадь. каісъ
Дасвъ лодтягивалъ ла сѣдлѣ лодлруги. ІІаташа перекмнула
поводья н а луку.
- - Спаслбо вамъ, Наталья Алеіссан іровна, что з а ѣ х а л и —
медлелно пролзиесъ Сергѣй Андреевичъ. — Ио долженъ сознаться,
съ горечью ирибавилъ онъ: — не такою думаіъ я
васъ увндѣть.
— Ііакая есть! — отвѣтила ІІатаіла с ь своею быстрою
усмѣшкою.
Сергѣй Андреевичі. нахмурился н молча иожалъ оя протянутую руку.
УГ.
Наташа уѣхала. СергЬіі Андреевичъ иостоялъ, засунувъ
рукн в ъ кармаіш, надѣлъ фуражку и медлешю иошолъ ио
деревелской улицѣ.
Заладъ ужъ но горѣлъ золотомт, Онъ былъ покрытъ яркорозовыыи, клочковатымн облакамл, выглядѣвшими, дакъ всііаханное ноло. Л о дорогѣ гнали стадо; средн силошного блея-

нья овеігь слышалось нротяжное мычаньо коровъ и хлотнгп
УЖНКИ' ВерХ0МЪ' н а У ™ " ' а г а в ш л х ъ л о в д
3 , ™
запрокинутымл сохамл возвращались съ пахоты
'
Сергѣй Андроевичъ свернулъ въ переулокъ и' черезъ обгя
женные ивами конопляшшки вышѳлъ в ъ лолс Онт
твлъ ,ю дорогѣ, яонурившись н хмуро г л я д Г в ъ » L T
душѣ y н.то было тяжело л смутло.
Дорога мнмо полось і;рестьянской ржи свовачивяп
Іормину. Сергѣй Андреевичъ лрисѣлъ L вы оку ед з а
росшую икотнпкомь л полевою ряблнвою. З а р я Т а с а
роіГ
n r Z ï S Д е Р Ж М С Я Т 0 Л Ь К ° Н а к р а я х ъ облаковъ л наконеці.
іішптѵій
? т а л н с к У ч н а г о свннцово-сѣраго цвѣта По
шнрокой равнинѣ мягко тѳмнѣлл средл хлѣбовъ девевни
Г
дуоовыхъ кустахъ Игнаш,шяа-Я Р а замигалъ к о с т ѳ Г М у ж и г ь

ssn

двигались в ъ небѣ

Мужикъ съ мѣшкомъ вышелъ на дорогуу н пновепяѵтт
„п
о в е Рну-гь 1 1 0
направленію къ Тормину.
—

ПРОГУЛЯТЬСЯ

ВЬІШЕЛЪ

ПО

ХОЛОІОЧКѴ^—ІГЯГЧ-ЛПП

ояъ к , Ссргѣю Алдреовичу, л о р о в н Г і
Т п Т ^ ™
— & г о т ь г ' Капитонъ! Добрый вочеръ! Откуда Вогъ нгчтг.о
в а
машГ к и с е т а . с п у с т и л ъ
я ^сталГязГкТр!
- Х 0 Д И Л Ъ КЪ МеЛЬН,"Шхѣ' в о т ъ
забралъ до ноОнъ набилъ табакомъ трубку и слряталъ кисетъ
— . н у , дай. иосижу с ъ тобою, передохнѵ матсні,™

В И

a

Ü

™

нѣгагі,1?ХЪ,яВ£,Н°ГЗХЪ »

-

Я
м т а 8 в

^росш.

««.

ГергМ

Богу. Подъ с е р ™

Оіш помолчали.
№

-

^

Ч

Г

С

(

Г

Г

Г

-

Й

Т

Я

У | , 0 Д И Л А С Ь !

И

«'ОСНТЬ

нечего бу-

Капнтонъ поіѵіядѣлъ на лолосу л „еохогно отвѣтилгто-шо

' °РаТЪ'

JI Т а К у Ю

-

М о я вотъ

по

-юска такаи же

— 154 —
_ Посѣялся 1103ДН0, что ли?
_ A TO съ чего жѳ?.. Иріѣли к ь Филишюву дню хлЬбѵшісо ну, H набралъ по четвертн, — y мелвничіші, y ІѴузьмича, y санинскаго баріша. Отдать-то отдай четверть, a отработать за нее надо, ай нѣтъ? Тамъ скоси д е с я т и н к у т а м ь
скоси — аиъ свой сѣвъ-то н ушелъ. B o n и коси теі.ерь в а силькн... A тутъ ещо аонь палъ y ыеня на Аграфенинъ
девь,—прибавилъ онъ, иомолчавъ.
— Пу, братъ, плохо твое дѣло! Какъ жѳ ты теперь жить
^ " д а ужъ... каиъ хошц такъ и живи,-медленно отвѣтилъ
Каіштонъ и разволъ руками.
Сергѣй Андреевичт. угрюмо возразилъ:
— «Какъ хошь»... Вѣдь каісъ-нибуді. надо жо іірожиіь!
— Канъ же не надо? Знаыо д ѣ л о н а д о .
— Такъ какъ же ты прожнвешь?
— Какъ! 11-ну...—Кашітонъ іюдумалъ.—Каоы сынъ оыль
y меия, въ людн бы ѳго отдалъ: все кой-что домой бы принесъ.
Tain, вѣдь нѣтъ жо оына y теби!
— То-то, что нѣтт.1 Вотъ я же тебѣ и объясняю: какъ хошь,
мо.гь, такъ и живи. '
..„„,,„•,., „
Сергѣй Андреевичъ замолчалъ. Ішштонъ тожс аолчаль я
задумчиво иопыхішалъ трубкою.
.
— Жизнь томная, это чтб говорить. 1о-омпая жнзнь! нроизнесъ онъ словио про себя.
Соргѣй Андреевичъ, угрюмо сдвинувъ орови, с.моірйль вдаль.
Онъ ирипомішаіъ сегодняшній споръ и думалъ о томъ. что
бы исиытывалн Наташа и Даевъ, олушая Каіштона. Серг лі
Андреевнчь былъ убѣжденъ, что они ликовалн о.л вь душь,
глядя і.а этого горькагр пролетарія, ісотораго даже но недоразумѣі.ію ішкто бі.і нс назвалъ самоетоятельнымъ хозяиномь.
Каіштонъ докурилъ трубку, иростился съ Ссргѣемъ Андресвичомъ н ношелъ своою дорогою.
Un
1'авнина темнѣла, в ъ дѳревняхъ засвѣтилиоь огон.иі. Ііо
дооогѣ можту овсамн ироскавалъ на ночноо заииздавшш иарень
ВЪ рнаномъ зииунѣ. Иослѣдній отблескъ зари гасъ на тучахь.
Трудовой день кончился, надвигалась теіілая и тсмная, облач-

бу;

^ С и р г ѣ й Андресвичъ стоялъ, оглядывая даль; онъ чувствова гь, какъ дорога и близка ому ота окружающая его бѣдная
тііхая жизнь, С К О Л Ы І О удовлетворенія испитьшалъ онъ отдавая
на служсиіе сй свои сплы. II онъ думалъ о Киселевѣ, думаль
о сотияхъ разсѣянныхь ію ші.рокой русіжол зеылѣ безвѣстныхь работншѵовь, дѣлающихъ ві. глуши свос труднос, полсз-

иое іі невидное дѣло... Да, ими всѣми уже сдѣлано коѳ-что,
онн съ гордостыо могутъ указать на І І Л О Д Ы своего дѣла. Т ѣ ,
узкіе іі чѳрствыѳ, относятоя къ этому дѣлу свысока... Что-то
саміі onіі сдѣлаютъ? И тяжелая злоба къ нимъ шевельнулась
въ Сергѣѣ Андреевичѣ, и онъ почувствовалъ, что никогда не
примирится съ Ш Ш І І , ннкогда ио нротянстт, иыъ рукн...
Черезъ всю свою Ж І І З Н Ь , иолную ударовъ Н разочарованій,
онъ пронесъ нетронѵтымъ одно,—горячую любовь къ пароду
и его душѣ, облагороженной и йросвѣтленной великою властыо
земли. II эта любовь, н ого тоска нерѳдъ тѣмъ, что такъ
чужда cm y народная душа, — все это для нихъ сыЬшно и непонятно. Имъ смѣшны сомнѣніе u раздумье яадч. иутями, какнми пойдетъ выбиііающаяся изъ волеи народная жизнь. К ъ
чеиу раздумывать н искать, къ чсму бороться? Слѣпая исторнческая пеобходимость — для пихт. ішсшій судъ, н они съ
трсзвснною яокорностью скдоняютт» нередч. нею голоны...
— Да, что-то оиіі сдѣлаютъ?—іювторялъ Сергѣй Андроёвичъ,
мрачно глядя въ темноту.
1897.

Господинъ среднпхъ лѣгь, ci, черного бородіоло н в ъ зоютоиъ пеиоив, подхватллъ О с о к н н а п о д ъ руку ? o r n J e Z
говоря что-то, сѣлъ ci. н.імч, на д л в а н І бсокиі-ь Г з І а л г ?
ГДЬ II коіда познакоыплся съ господпномъ, по тотг, деі.жалсі
А |
НІІмъ, какъ хорошій зяакомый.
- Оъ успѣхомъ!.. Borr, это такъ успѣх-Ы-говорилг госпоЕ ; С Т Ш І И ' к а к ъ бѣснуются? Нико.чу таіп. m хлопали!.
Нужно выйти, раскланяться.
~ ІІу ихъ къ чорту!—сердито отвѣтнлъ Осокпнг,
сльзя' Сергѣй
П1Ш:
Васильевичі, нельзяі-промзнесъ госіюZ L u L У ЬібК0Ю' ? ,:аК0Ю
* ь милым-ь, но ничего
1МЪ
я м ъ '
публику.
Какъ-никакъ. a нужно уважаіь
HA

пеадцѣРГИСТИЧеСКУЮ

ЭСТРАДЪ.

Б о л ы и а я " $ д а была ярко освѣщена. Ыа широкой эсірадѣ,
за столиномъ съ двумя свѣчами, сидѣлт, ішсатель Осокпнъ н.
напрягая слабьГй голосъ, читалъ ио книгѣ отрывоісъ лзъ своего разсказа. Зала была переіюлнена публикою, но въ ней
было тихо, какъ в ъ безвѣтреную сснтябрьскую ночь в ь полѣ.
Когда Одокинъ отводилъ взглядъ отъ книги, ояъ видѣлъ внизу
смутное ыоре головъ п сотни кннмательныхт. глазъ, устромленныхъ на него...
Осокинъ былъ блѣденъ. Читалъ онъ неразборчиво и плохо,
и на душѣ y него было странно: онъ читалъ самое задушевное іі дорогое для него изъ всего, имъ написаннаго; переді,
нимъ живьемъ находился тогь невидимый, далекііі читатель,
котораго ему таі.ъ всегда хотѣлось увцдѣть; a между тѣмъ то,
чтб читалъ Осокинъ, вт, еіо собствснныхъ ушахъ звучало
чуждо il фалыішво, a слушателн казались соисѣмъ ne тѣмл
читателями, для которыхъ онъ писалъ.
Ему все больше хотѣлось лоскорѣе кончпть. Онъ сталъ
пропускать одпѣ фразы, комкать другія. Вогь наконецъ абзацъ,
отчерішутмй сннимъ карандашомъ... Конецъ!
О С О К І І П Ъ заісрылъ кнмгу И всталъ. M O P E головъ сразу всколыхнулось, со стѣнъ н съ потолкасъ оглушнтельньшъ трсскомъ,
какъ бѵдто иосыиалась іптукатурка: это загремѣлн рукоилесканія. Осокинь ноуклюжо ііоклонился іі, кусая губы, съ блѣднымъ, злымъ лицомъ, вышелъ черезъ маленысую дверну вт.
«артистііческую».
Изь залы неслись рукоилссканія. ІІередь зеркаломъ молодая
декольтнрованная дама, котороіі предотояло иѣть послѣ Осокнна, дрожащимн отъ волненія руками оиравляла прическу.
Отыгравшая уже толстая дама-піанистка вннмателыю смотрѣла
яа Осокина. За столомь съ закѵскамл расішрядители угощали
л занилали артпстош, н артистокъ.

о б р а І Г

Я

и

ВбѢЖаЛЪ

Г

'

распоряд,1тель

"

Й

Ш ,

с

' ™

'ь розеткою в ъ
0 Ю

УЛЫбШ

°

н К Г ^ ' 1 н с пойДУ' упрашиваюіце сказалъ Осокинл,
' Н ѣ т ь ' н ѣ т ъ ! І Г е л ь з я - н и к а к ' ь нельзя! — нѳуыолимо
воскликнулъ господинъ в ъ ненснэ, шутливо взялъ Осокині
Ііодъ руку л заставилъ его встать.
исомін.і
Гаспорядитель нріятно и почтительно улыбался.
Р Ы Ш Ш І " С І ° 1І0ДУ р а с п , Ш І
1 1 0 глоткамъ нзъ стакана
м..~
C / ' I f , 0 Т Х Л е б Н у Л " J ! ° в р с м я , І т е н і я , — сказа.гь онъ!
с г п ~ ? Г , б а б Ь е ! - П р е з р и Т С Л Ь Н 0 Усмѣхнулся Осокшіъ, u углы
у
его гуоъ самодовольно задрожали.
Онъ вздохнулъ н пошелъ на эстраду. Зала загпем-Ьч »
заревѣла. Бублика лошшула мѣста, т ѣ с І ^ і а с ь ш к р у / Г э с Г а д
п на самой эстрадѣ. Ііри входѣ -Осокина т о л п Г р а з д ^ с ,
Онъ вндѣлъ вокругь свѣжія дѣвическія лица съ /стрешсн, f , 1 С Г 0 блестяіцііми, восторженными глазами
- Осо-о-окішъ! Bis!! зычнымъ басомъ кричалъ высокій
студенп,, старательно и оглушптельно-громко хлопая "ь л а Ш
ш
ОсокянъІ—звенѣли женскіе голоса, н ддѣвушкн
у к "
хлопали, стараясь хлопать громче.
Осоішнъ съ сдержанною улыбкою неуклюже ісланялся Когла
онъ повернулся, чтобъ уйтп, дѣвушкн загородилі
д
, смѣясь, продолжали хлолать и кр.ічать «1, « 5 . Раслопя? ?е ,
1
Д
Т ',Ь
вмсулулся л нротянулъ Осокину книгу.

чаш К ^ о м т , Б р и , Ю !
І

«

сильнѣв закри-

^Осокллъ, улыбаясь, развелъ руками „ покорно раскрылъ

Ш І І Г - І П Ш - Ш І І І ! . . — п о н е с л о с ь ио залѣ.
Ou i, иомолчалт., сдѣлалі. серьезное ліщо и стал ь читать нзъ
Ениги другой'отрынокг. Теперь то дорогое ему и задушевное,
чт0 б ш о имъ наішсано, казалось Осокину краспшлп, и эффоктIII,ШЪ
U онъ гордился, что могь такъ- напнсать; публика стала
близкою u мнлоіо, u в ъ то же врсмя онъ нспытывалъ къ пеіі
сніісходитольно-нрезрмтельное чувство.
Оваціи и иызовы тянулись долго. Осокннъ читалъ сще
три раза 11 наконецъ объявилъ, что y него нѣтъ болыне голоса. Только тогда публика стала понемногу утихать.
На эстраду пышла дскольтированная пѣвица, съ трубочкою
нотъ нъ рукахъ, in. сопровождсніп аккомпаніатора во фракѣ.
—

Dans le printemps de mes années
.le meure, victime de l'amour...—

запѣла она. Осокинт, вмѣстѣ съ господішомъ в ъ золотомъ
пенснз іі))Оіііел'і. черезъ зпачптсльно обезлюдѣвшую залу ві.
буфегь. •ідѣсь было людно п шумно.
— Чтб жъ, чайку, что ли, выпьемъ?- сказалъ Осоішнъ —
Заіімптс мѣстечко, a я ноііду чай добывать. Тутъ лаксевт, не
ітолагается.
Вокруп. длиннаго стола тѣсннлась толна; столт. Оылъ застаилень стаканами н тарелками съ бутербродами; за самонаромь двѣ распорядіітелышцы разлипаііі чай. Осокнні. вмh •
шался в ъ толпу и сталъ осторожно протлскиваться къ столу.
Окружающіе почтптелыіо косились на иего п давплн дорогу;
Осокішъ дѣлалъ ішдь, что ис замѣчаоп. обраіценныхч, на ного
взглядовъ, u старался держаться такъ, какъ будто н нп лодозрі-.валъ, что кто-нибудь изъ окружаюіцихъ знаегь его.
— Впновагь!—съ особепно ііредупродитсльною и іізниняющоюся улыбкою говорилъ онъ, ec.ni задѣвалъ кого локтемъ
іілп загораживалъ дорогу выбирающемуся изъ толпы.
ІІаионецъ Осокннъ добрался до стола п поііросилъ два стакана чаю. Стоявшая рядомъ дѣвушка в ъ голубой кофточкѣ,
неретянутой ншрокішъ кожанымъ поясомь, обернулась на
звукъ его голоса, узнала Осокнна н, сдѣлавъ безразличное
лицо, быс.тро отвернулась. Распорядительница налила два стакана; Осокинъ потянулся къ пимъ мимо евоей сосѣдки. Оі. тіімъ
же неестествсшіо-бсзразлнчным-і. лицомъ дѣвушка взяла стаканы
іі передала нхъ Осокину, своішн озабочепно нахмурепнымн
бровяші показывая, что ей до ного н ѣ г ь рѣшнтельно никакого
дѣла. И вдругь, въ послѣдній ыоментъ, когда Осоішнъ бралъ
нзъ ея руіп. стаканы, дѣвушка веішхнула, в ь ея дѣтскиясш.іхь глазахч. мслькпуло радостное смущеніе, и она быстро
опустила глаза.

Осокинъ, скрывая улибку, сѣлъ со стаканами къ столнку,
гдГ. уже занялт, д в а мѣста госнодинч. іп, пенсн.% ІІодоіили
знакомые. Осокиш. разговаривалъ, чуистпуя устремленные на
сепя со всѣх'1. оторонч. внимателі.ные взгляды. Отн взгляды
соиѳршенно парализовалн всѣ его обычный, есгественпвш движенія; тѣло стало пружиннымъ, какч. y автомата. Осоісинъ
наблюдаль за собою и съ отвраіцѳніемъ прислушивался къ
счастлиному, довольному смѣху, дрожавшему в ъ глубинѣ его
груди.
ГТапившись чаю, они пошли в ъ залу послушать балалаечииковъ. Осокинъ переходилъ изъ рукъ в ъ руки, съ нимъ знакомились наиерерывъ. Господинъ в ъ пенснэ сообіцмлъ ему
что съ нимчі желаетъ познпкомнться графиня Эптвсдеръ-Одеръ!
Отп, подвелъ к ъ нѳй Осокина. Графиня усаднла его рядомъ
ci. собою іі, пграя лорнето.мъ, заявнла, что она «болыная ітоклонница его гірелестныхъ пронзводсній» и что давпо покала
случая познакомиті.ся съ нішъ.
Часы нгЯп. Осокинт. ходилъ по заламъ съ скромио-привѣтлинымъ вмдомъ нринца, соблюдаюіцаго всѣмъ нзвѣсгнос ннкогнито. Онт, чувствовалъ этотъ свой екргшно-гордый видъ, и
отвращеніе все болыие охватывало его. JIo овладѣть собою
оні. не могъ, u nom противъ воли стуіталн по паркету съ
какою-то нелѣпою торжественностыо. A кругомъ все иопрежнему эти сотни устремленныхъ иа нсго іючтителыго-внпмателъыг.іхъ, л ю б опытству ю щи хъ взглядовъ.
I I a Осокина вдругъ нашло странное иастроеніе, которое
иногда в ъ лгодныхъ мѣстахъ неожпданно находило на него
Itain, будто что-то спало съ èro глазъ, н всѣ люди, даже
олиако знакомые, вдругь стали новыми, съ какими-то странночужділми u все выдающпми лицами. II онъ съ удивленіемъ
приглядывался кч, этнмт, лнцамъ н видѣлг. ярко отнечатанHLifl на нпхт. душевні.ій холодъ и безпросвѣтное довольство
собою. Чтб тянетъ этнхъ людей къ не.чу, и кто ато саыъ онъ этотъ молкій. тіцеславный человѣчекъ, гордяіційся красотою п
увлекате.шшстыо своего іі[)ішечатаннаго къ бумагѣ чувства^
Осокинъ все силыіѣе чувствовалъ, что между нпмъ и oitpvжающими есть кагсая-то крѣпкая, тайяая связь, естг. бозмоівное соглашеяіе, которое каждый держалъ нро себя и нн з а
что пѳ высказалъ бы дрѵгому.
Вечеръ кончился. Толпа густымъ потокомъ повалила къ
выходу.
Осокинт, спускался в ь толпѣ гіо лѣстницѣ. Пдругь нанерхѵ
около перилъ, какой-то нолодой, сильный мѵжской голосъ
крикнулъ на всю лѣстницу:

— Осо-окпнъ!.. Ура!
Словно нскра пробѣжала по всей веремнцѣ: раздался взрывъ
оглушительныхъ рукоплесканій.
— Осо-окнпъ!.. Осокпнъ!..
Осокинъ, блѣдный н растеряиныіі, остановплся на нлощадкіі
лѣстницы. Co нсѣхт. сторонь кричалн:
— СпаснГю!.. Спасибо вамъ!
Закусивъ губу и тяжело дыша, онъ молча смотрѣлъ на руконлескавшихъ н слушалъ обращеннме ICI. нему крики.
1'укоплесканія становились гуще, сильнѣе н настоіічивѣе.
Толпа, спускаишаяся съ нлоіцадки далыне но лѣстницѣ, останошілась н оборотилась irr. Осоішну, загоражнвая ему дорогу.
Всѣ какъ будто ждали, чтобъ Осокинъ сказалъ что-нибудь.
Осокинъ нсе болыпе блѣднѣлъ и молча, не кланяясь, смотрѣлъ на кричавншхъ. Чтб ему было сказать? Опъ зналъ, чтб
въ такихъ случаяхъ слѣдовало говорить: дрожащимъ отъ волненія голосомъ онъ долженъ былъ объявить, что эта минута—
лучшая іл. сго жизші, что она составляетъ самую высшую
награду з а его трудг. Но Осокинь чувстновалъ, напротивъ,
что эта минута — нѣчто ужасное, что она болѣзненно-ярко
освѣтила передъ нимъ всѣ тѣ сомнѣнія н колебанія, которыя
данно уже нарастали въ душѣ.
Глаза его блеснудн. Онъ вскочнлъ на нодоконшись н сталъ
говорнть.
— ІІІш-шш-шш!..—нетерпѣливо понеслось но лѣстницѣ. Вокругь стихло.
— Господа!.. — началъ Осоісшп., задыхаясь. — Я вижу, я
всѣмч. вамъ очень чѣмъ-то угодилъ. Мнѣ хотѣлось бы выясішть, чѣмъ нменио заслужнлъ я тѣ иосторги и оваціи, которыми вы сегодня такъ іцедро осынали меня... Идѳгь великая
рать боіщовъ на великое освободнтельное дѣло. Я — рядовоіі
этой ратн, иу, можетъ-быть, одинч. нзъ ея... барабанщиковъ.
что ли? Но развѣ такія почести, какія вы сегодня воздали
миѣ, выпадаютъ на долю иростымъ барабаницікамъ? Нѣтъ,
дѣло тутъ в ъ чемъ-то другомъ... За что же ВІ.І благодарите
М Р Н Я ? За «чудные звуіш», за наслаждоніе, которое и даю вамъ
своіши... «прелестными иронзводеяіяыіі»? Вч. такомі. случаѣ,
госиода, вы ошиблись адресомъ. Идите къ тГ.мъ, для кого эти
«чѵдаые звуки» составляють дѣль ІІ высіную иравду; для
меші же они—высшая ложь, самос узкасяое проклятіе искусства, іі благодарнть леня з а доставласлое наслажденіе — это
злая насмѣшка или обидное признаніе моего безсиліи. Я вовсе
не хотѣлъ доставлять вамъ наслажденіе,—я хотѣлъ васъ мучить, терзать... ІТо нѣтъ, вы и по скажете, что благодарнте

— 161 —

мсия за доставляемое иаслаждепіе, — по крайпей мѣрѣ, большинство изъ васъ. В ы благодарите меня, конечно, за тѣ
«чувства добрыя», которыя я нробудилъ в ъ васъ великою силою искусства.
«Да, сила исісусства вслика, но сила сго — вовсо нѳ в ъ
способпости пробуікдать «добрыя чувства». Ироклятая п развращаюіцая сила искусства состоитъ в ъ томъ, что оно самымъ
нсвѣроятпымъ образо-мъ перорождаетъ п уродустъ всяісое
чувство, всякос душевнос движеніѳ, вызываемоо дѣйствительностыо. Художникъ замахнвается на жйзпь бичомъ, но в ъ
моыентъ удара бичъ его превращается в ъ ыягкую гіірляігду
душистыхъ ландышей. Онъ подносптъ ісь людскнмъ сѳрдцамь
огош., способНый зажсчь п двшіутг. налень, a людскія сердца
въ отвѣтъ иачиііаютъ тлѣть чуті. теилымъ огонькоыъ мягкой
іі бездѣятслыюй душоішой потрясенности. Подобно буфсру
вагона, нскусство даетъ чоловѣку возможиость легко и ііріятно
псрежшіатг. всѣ салыо чяжолые душсшіыо толчки. I I Е О Т Ь за
ото-то буфсрноо дЬйствіе нскусства вьт, в ъ дЬйствптсльиостіі,
такъ горячо H благодарпто насъ... Господа, будсмъ говорить
начистоту! Консчпо, васъ іірнвлекаотъ н захватываотъ в ъ
насъ не красота. Чтб красота! Мы валъ даолъ Е О З Л О Ж І Ю С Т Ь
пережнвать чувства посилыіѣе и поиріятнѣо чнсто-эстетііческпхъ. В ы переживаетс съ иали два самыхъ высппіхъ счастья,
какія только знаетъ жпзііь, — счастьо борьбы и счастье всезахватывающсй любвіі къ человѣісу. И какъ дешсво можно
отъ пасъ получить это счастье — для отого но нужно ніі
бороться пн любить! ІІритомъ счастье это, обработашюо наШ И Л І І руками, такъ гладко, тепло Н комфортабельно! В ъ жизші
оно гораздо болѣо шсроховато н болѣо жгуче. Ранеиый боецч.,
увѣряю васъ, совсршснио нс залѣчаетъ своей краснвой позы,
a только оіцущаетч. ужасно неиріятную боль въ ранѣ; когда
человѣісь гіібнотъ в ъ правой борьбѣ, онъ вовсо не окрулсенъ
тѣлъ всеобщимъ сочувствіемъ, котороо возбуждается къ нелу
в ъ читателяхъ нашииъ изобралсеніеыъ этой борьбы.
«0, счастье ихъ велико, — счастье побѣжденныхъ п излучепныхъ, но горячо вѣрящихъ въ грядущую побѣду... Но это
счастье отличается огг. вашего счастья больше, чѣыъ лѣсной
пожаръ отъ потресішваюіцаго в ъ каминѣ шірнаго огоныса.
Есть оніі, ссть эти люди, суровыо іі бодрыс, но—неужели зто
случашюсть?—какъ разъ для нихъ-то мы совсршенпо ненужны
и въ лучшемъ случаѣ представляемъ ліішь пріятный десертъ.
A з а десертт. кто лсо станстъ такъ восторлсенио благодарить!
Такъ благодарятъ лишь з а хлѣбъ, дающій жизнь... И в ы
благодарите насъ именно з а даваеыую вамъ жизнь, которой
Сочвпвиія В. В, Вересаева. T. I.

нѣтъ в ъ вашихъ собственныхъ душахъ, за ту сытость которую в ы испытываете благодаря намъ. Но вѣдь зта сытость—
лзва, на слѳрть ублвающая душу, л получать за нее благодарности — самое тяжкое оскорбленіе!.. Чтб можѳте вы ещо
лерѳжлть в ъ жизни? Художншш—начиная съ Толстого Гюго
Достоевскаго и кончая нами, малыми—дали вамъ легко и пріятно
лережить всѣ самыя тяжелыя душевныя катастрофы. И в ы
іши пресытились. В ы усталл бороться, не боровшись вы
усталн любить, не любивши. В ы всо лережили бездѣятечьньшъ чувствозіъ, п чт0 же дивиться, что в ъ сѵровой жлзни
вы скисаетесь быстрѣе, чѣзіъ молоко во время грозы?
«Всс ото жестоко и несправедлипо, — скажете вы. — Мы
чувствуемъ свѣтлыя искры, зароненныя в ъ наши сердца и
за эти-то лскры и благодаримъ»... Но в ъ такомъ случаѣ іюзвольте господа! В ъ чеыъ же проявились этн возженныя
искры? Чѣмъ заслужили вг,і лраво благодарпть з а нихъ л
л чѣмъ заслужилъ я нраво приниыать ваши благодарностір
•Зто-то послѣднее, можетъ-юыть, самое важное изъ всего: самое
важное то, чхо здѣсь ыы съ ваші тѣсные союзники. Жизнь
вызываетъ в ъ насъ лорывъ брослться в ъ блтву, a мы этотъ
иорывъ лретворяелъ в ъ красивый крикъ л несемъ сго къ
вамъ... Давно сказано: «слово лисателя есть его дѣло». Можетъ-быть! Но сугь-то в ъ томъ, что дѣло это все-таки остается
лишь словомъ, и въ душѣ ыы съ вазш прекрасно понішаечъ
всю чудовлщную леестественпость этого дѣла-слова, ІІоннмаемъ и молчимъ, іготому что такъ выгодлѣе л лріягнѣѳ
Таыъ вннзу дмко бурлить л грохочетъ громадная жизнь.
Нашл арфы отзываются на этотъ грохотъ слабы.мъ, ыеланхѳлическимъ стономъ л будягъ гармоішческШ откллкъ въ струыахъ вапіихъ душъ. Получается нѣжная, прекрасная музыка,
л H a душѣ становится телло л уютно. Но иеужели жѳ вы не
чувствуете, сколько душевнаго разврата в ъ этой музыісѣ, неужели вы не чувствуете, что пріінішать за нее благодарности
стыдно? Нѣтъ, господа, простлтс, — я лс совсѣмъ ещо потерялъ стыдъ, il вашей благодарностл я не принішаю!..»
І900.

ЗАПИСКИ

ВРАЧА.

ПРЕДИСЛОВІЕ.
Пасторъ. Неужели въ ваше.чъ
матерпнскомъ сердцѣ пѣтъ голоеа,
которыіі бы запрещалъ вамъ разрушать идеалы вашсго сына?
Г-жа Альвингъ. Что же тогда будетт. съ правдой?
Пасторъ. Чтб же тогда бѵдехъ
съ идеалаяи?
Г-жа Альвингь. А х ъ . пдеалы,
лдеады!..
Г. ІІбсснъ, «Цривидіыіілі,

Предлагаемыя Запиеки" вызвали протнвь меня среди нѣкоторой
части читателей бурю яегодовавія: какъ могь я рѣшІться въ общей
печати передъ профапами, сь полною откровеннІстью разсказыва ь
В

Л І 7 Г
долженъ

В

былъ

а

т
знать

' ' — к а к У ю Чѣль я прп зтомъ преслѣдовалъ?
> ™ въ публнкѣ a бозъ того распрос раноно

врач ь

Г Г 2 Ü Ä , " Г А Й Ц И Н ѣ и в і ш а ш " р а з о б л а т е , , і я *< » « s
моимь „Зашіснамъ", ыогутъ только усилить зто недовѣріе; уличныя
: ^ : Г Я Н Н ° Т р а В Я Щ І " в р а ч с й ' с ъ 1 ) а д о с т ы о ухватятся за сообіцасмый мною матершъ, чтобы нспользовать его для свонхъ темныхъ цѣлей; слухи могутъ дойтв до нвзшихъ слоевъ общества, до «
«
наго народа, и оттолкнуть его отл. ыедццішы, въ пом щн которой онъ
такъ нуждается. Авторъ, будучи самъ врачомъ, долженъ б і ю ш
Z w l °НЪ Ä СТЪ' П ° Д Р Ы В а Я В Ъ ПУ6Л1ШѢ Д О В * р і е » ^ а м ъ д
Негодованіе это прсдставляется мнѣ очень знаменательнымъ Мы
б о и м с я 1 1 0 1 ! Ш І ' Ь правды, такъ мало сознаемъ ея нообходвмосіъ
что етоитъ открыть хоть маленькій ея уголокъ,-и люд, н а ч ш Г т ъ чм '
ствовать себя неловко: для чего? вакая оть э Ѵ о и Д ' «
люди непосвященные, какъ поймугь оні. преподносвмую п р а в д у ? 1

Съ самаго поступленія моего на медицинскій факультетъ, п еще
больше—послѣ выступленія въ практпку, передо мною шагъ за шагомъ
стали подниматьея вопросьт, одинъ другого сложнѣе и тяжелѣб. Я искалъ
І І Х Ъ разрѣшенія во врачебнып. журпалахъ, въ кішгахъ, — П нигдѣ В Е
находилъ. Врачебная этика тщателыю и педантически разрабатывала
крохотный кругъ вопросцевъ, касающихся непосредственныхъ отііошеиііі
врача къ паціенту и врачсй между собою; всѣ тѣ вопросы, которыс
стояли псрсдо мною, для нея почти совсѣлъ не сущесівовалн. Почему?..
Смѣшно сказать,—неужели, дѣйствителгао, нужна была какая-то особешіая проннцателыюсть нліі чуткость, чтобы замѣтить н поднять тѣ
вопросы, которыхъ я касаюсь въ „Запискахъ"? Вѣдь этн вопросы
быотъ въ глаза каждому врачу, ими мучится каждый врачъ, нс совсѣмъ ещс застывшій вч. карьерномъ благополучіи. ІІо ночему же, тѣыъ
ne мснѣе, о шш. не говорятг, почему разрѣшенія ихъ каждый прииуждепъ искать въ одиночку?
Мнѣ кажется, тутт. возможно лишь одно объясисніс: всѣ боятся, что
ссли поднимать п обсуждать подобныс вопросы, то это можетъ „подорвать довѣріе къ врачамъ". И вотъ на самыс серьезныс и жгучіе воиросы врачебнаго дѣла набрасывается пепроницаемое покрывало, и о,
нихъ молчатъ, какъ будто пхъ совсѣмъ не сущсствуетъ. A между тѣмъ
это систсматическое замалчиваніе сдѣлало и продолжаетъ дѣлать очень
иедоброе дѣло: благодаря ему нѣтъ самаго главнаго,—нѣть той общей
атмосферы, которая была бы полиа сознаіііе.мъ неразрѣшенностіі этихь
воігросовъ п сознаніемъ насущной, мсотложиоіі надобности нхъ разрѣшенія. Вопросы рѣшаются въ однночку и втнхомолку, вкрииь и вкось,
a чаще всего заглушаются бсзъ всякаго разрѣшенія. 11о иоводу моихъ
„Записокъ" мнѣ приходилось слышать оп. врачей вовражеиія, которыя
я ііоложнтсльно не рѣшаюсь привести,—до того они днки н профессіонально-эгоистпчпы; a слышать нхъ мнѣ прцходилось огь многихъ. Я думаю, подобныя возраженій могугь вьшлывать лишь изъ того неврогляднаго, безгласнаго мрака, въ которомъ мысль вачшіаетъ шевелиться, лишь вплотиую натолкнувшись на вопросъ; и трудііо ждать,
чтобы при такихъ условіяхъ вонросъ былъ охваченъ сколько-нибудь
шнроко.
Мнѣ говорятч,: ес-ли вы считали необходимымт. поднять вашіі вопросы,
то ночему вы ие прибѣгли къ спеціальной врачебной псчати, зачѣмъ
вы обратились съ этимн вопросами къ профанамъ? Разрѣішпь ихъ профаны все равно не въ состояніи, н имь совсѣмъ дажс не слѣдуетъ
знать о сущсствованіи этвхъ вопросовъ.
Въ средніс вѣка одинъ вормсскій врачъ, Ресслинт., нздалч. свой медицинскій трудъ не на латинскомъ языкѣ, какъ тогда было въ обычаѣ,
a на нѣмсцкомъ; вполнѣ сознавая всю возмутмтельность такой „нрофанацін" своей наукіг, онъ въ лредисловіи извинялся въ этомъ передъ читателяміі н убѣдительно проснлъ ихъ получше прятать эту кішгу,

„чтобъ она ие попала въ рукп иеііоевященньшъ, и чтобъ такимъ обчазомъ биссръ не метался передъ свиньями".
Времена эти данно миновали; спеціальная печать пользуется тепеоь
исішочительно роднымъ языкомъ, доступнымъ И ПОШГГІІЫМЪ всякомѵ
„непосвященному". Напнши я свои „Записки" хотя бы и менѣе популярно, опубликуй я ихъ въ спеціалыюіи, изданіи, — все равно, общая
ирееса извлекла бы изь нихъ на вольный свѣтъ все „ннтересное"; разннца была бы только та, что она прпдала бы фактамъ свое собственное
освѣщеніе,—можеть-быть, невѣрное и невѣжественное.
Впрочемъ, еуть дѣла не въ этомъ; суть вотъ въ чемъ: почему профанамъ не слѣдуетъ знать о существованіи указываемыхъ вопросовъ?
д а л ъ К0М У п Р а і і 0 опекать ирофановъ? Пускай публикуютъ свон „записки судья, учнтель, лнтераторъ, адвокатъ, путеецъ, полицейскій
приставъ. Ь С Л І І МИѢ скажутъ, что МПѢ, какъ профану. вредно знать
изнанку всѣхіі ЭТІІХТ. профессій, то я отвѣчу, что я не ребенокъ Н что
я еамъ въ правѣ судить, что для меня вредно.
Узнавъ правду, профаны могутъ потерять довѣріе къ врачамъ п медицинѣ... Какой это старый-старый, пегодный и всс-таки всѣми признаваемыи способъ—иредписывагь молчаніе нзъ боязіш, чтобъ правда
нс поколебала авторнтета! Какъ бѵдто есть такой крѣпкій ящпкъ, въ
которомъ можно паглухо запереть правду! Какнмп обручами нн оковывай ящикъ, онъ нсудержимо разъѣдется ио всѣмъ скрѣпамъ, и правда
поползетъ изъ щелей, — обезображенная, отрывочная, раздражающая
своею пеполнотою н заставляющая предполагать все самое хѵдшее
Брачи тщательно оберегаютъ нублику отъ всего, чтб могло бы поколебатг, въ ней вѣру въмедицпну. Ну, п чтб же? Снльна въ публпкѣ вѣра
въ медицннуг Ле подхватываетъ она всякую саную чудовнщпую сплетшо
о врачахъ, не в])едъявляетч. она къ врачамъ самыхъ нелѣпыхъ обвиненій п требованій?
Для пользы даннто момента тіногда по необходимостн приходптгя обманывать тяжелаго больного; по общество въ цѣломъ—не тяжслын болыіой, н мпнутнуіо ложь пельзя возводпть въ постояпное пранило. одно пзъ двухъ: Ліібо правда можетъ уменьгаить вѣру въ медпцішу и врачей потому, что медяцина по самой свосй сути не заслуживаетъ подобной вѣры, - въ тако.чъ случаѣ правда полезна: ішчего
нѣтъ вреднѣе и ішчего не песеп. съ собою столькоразочарованій, какъ
преувеличенная вѣра во что-пибудь; либо, во-вторыхъ, правда можотъ
колебать вѣру во врачей потому, что указывасть иа устраішмыя, но пе
устрапяемыя темныя стороны врачебнаго дѣла, — въ такомъ случаѣ
правда ѵеобходима: еслп темныя стороны будутъ устранены, то вѣра
опять появится; пока же онѣ не устранены, то полной вѣры ипедолжно
быть. Повторю здѣсь то, 4TÔ я говорю въ „Запискахъ": я лячно не
обращусь за помоіцыо къ только-что копчнвшому врачу, не лягу нодъ
ножъ хирурга, дѣлающаго свою первую операцію, не позволю дать

своему ребенку новаго, мало-испытаннаго средства, не позволю прпвить ему сифились. Думаю, ни па что это не согласптся н ни одинъ
im. врачей. Разъ же это такъ, то какъ можно скрывать все лто отъ
..непосвящеиныхъ", какя> можно предоставлять имъ итти на то, оті.
чего всякій „посвящеиный" благоразулно уклонптся?
Что профаны не въ состояпіи разрѣшить подннлаемыхъ вопросовъ,—
пто соверпіенно вѣрно. Но профшш въ правѣ требовать разрѣпіенія
этихъ вопросовъ п интересоваться ихъ разрѣшеніе.мъ: дѣло слашкомъ
блнзко касается ихъ. Даже больше, — гласное обсужденіе всѣхъ этихъ
вопросовъ, по-моему, представляетъ едпнственную гарантію удовлетворительности ихъ рѣшеыія; еели рѣшать будутт. однп врачи, то онп
легко логутъ впасть въ большую или леныиую односторонность.
Мнѣ прсдъявляютъ ещо другое обвиненіе. Одна раснространенная
врачебная газета утверждаетъ, что я „неіюзволителыіо обобщаю едишічные факты изъ врачебной ирактики", что я, „нсизвѣстно ради чего",
позволяю себѣ „несомнѣнныя преувеличенія u чрезлѣрнос сгущеніе красокъ". Съ такимъ обвиненіелъ приходится, разумѣется, считаться самымъ серьезнымъ образомъ; къ сожалѣшю, оно высказано совершенно
голословно, такъ что возражать на него довольно трудно. Возложность
подобиыхъ обішненій я предвидѣлъ съ самаго начала п, въ прямой
ущербъ язложенію, обильно уснастплъ свои „Записки" цптатами, какъ
мнѣ кажется, достаточно характерными н убѣдительными. Въ общей
печати лиѣ даже прншлось встрѣтить упрекъ, что я „вдаюсь въ черезчуръ большія подробности", u что „Записки" лон „слахиваютъ временалн на спеціальную статью въ медицинсколъ журналѣ". Если я не
привожу еще больпіе иодтвержденііі правильпости лоихъ „обобщеній",
то, во всяколъ случаѣ, никакъ ѵже не за недостатколъ такпхъ подтвержденій.
,

Я кончплъ курсъ на медіщинскомъ факультетѣ семь лѣтъ
назадъ. Изъ этого читатель ложетъ видѣть, чего онъ нъ
ж д а т ь 0Т 'Ь іюихъ записокъ. Записки мои — это не заР
? n ^ ! L C T T r ° ' о п ы т н а г о ^Рача, лоднодящаго итоги своимъ
долгимъ набліоденіямъ и разлышленіялъ, выработавгааго опреДѣленные отвѣты на всѣ сложные вопросы врачебной наукя,
этики и профессш; ото также не запискя врача-философа
глубоко проникшаго въ суть науки и віголнѣ овладѣвшаго ею!
^ „ ~ Ь " Ш 0 В е И н Ѣ Й И і Ш с р е д н Ш в р а ч ъ ' с ъ среднилъ умолъ и
ЗНаН,ЛМИ;
я
самъ
2 ™
"Утаюсь в ъ противорѣчіяхъ, я
рѣшительно не въ силахъ разрѣгаить лногіе изъ тѣхъ тяжелыхъ, настоятельно требующихъ рѣшенія вопросовъ, которые
П р е Д ° -ЧИ0Ю н а , ; а ж д о м ъ ш а і У Единственное мое
і р е и л у щ е с т в о , - ч т о я еще пе успѣлъ стать человѣкомъ лрорссслі, л что для меля сще яріси л сильны тѣ впечатлѣнія
ьъ которымъ со вреленелъ левольно лривыкаешь. Л бѵду писать о толъ, чтб я лслытывалъ, знакомясь съ медипиной
° Т Ъ " е Я Н ' J T Ô ° и а м н ѣ д а л а ' бУДУ л н с а т ь о своихъ
первыхъ самостоятельныхъ шагахъ на врачебнолъ лоприщѣ
л о впечатлѣніяхъ, вынесенныхъ лпою лзъ моей практики
Постараюсь писать все> ничего пе утаивая, л постараюсь пиіать искренно.

I.
Я учился въ глмназіи хорошо, по, какт, л болыллнство
г Х \ ѵ Т а Р Г е Й ' ш у і 7 г и м "азичесі;ую лрезиралъ до о у бвньі душл. Наука эта была для меня тяжелою и непріятною
повинностыо, которую для чего-то необходимо было отбыть но
которая сала ло себѣ ле представляла для меня рѣлштекно
никакого интереса: чтб мнѣ было до того, въ какомъ в ѣ ! ѣ на-

лпсапо «Слово Даніила Заточника», чей сыпт, былъ Оітонъ
Великій, u какъ будетъ страдательный залогъ отъ «persuadeo
tibi»? Развптіе мос шло помимо школы, І І О М І Ш О ПІКОЛЬІ лріобрѣтались u интересовавшія ыеня знанія.
Все это рѣзко нзыѣнилось, когда я поступилъ в ъ уішверситстъ. І-Іа первыхъ двухъ курсахъ медицмнскаго факультета
читаются теоретическіе естественно-научные прѳдметы, — хиыія, фпзика, боташіка, зоологія, анатомія, физіологія. Этм
науіш давалп знаніо, пастолько для меяя повое и настолько
важное, что совершенно завладѣли мною: все вокругъ меня п
во ынѣ само.чъ, па что я раныие смотрѣлъ глазами дикаря,
теперь становилось ясішыъ и понятнымъ; ІІ ыеня удивляло,
ка-къ могъ я дожить до двадцати лѣтъ, ничѣмъ этішъ не
интересуясь н ішчего не зная. Каждый день, каждая лекція
несли съ собою новыя для меня «открытія»: я былъ пораженъ, узнавъ, что мясо, то самое мясо, поторое я ѣмъ въ
видѣ бифгатекса н котлетъ, ІІ есть т ѣ таинственные «мускулы», которые мнѣ прсдставлялнсь в ъ вндѣ какихъ-то клубковъ сѣроватыхт, нятей; я раньше думалъ, что изъ желудка
твсрдая шііца идетъ в ъ кшпки, a жидкая — въ почки: мнѣ
казалось, что грудь прп дыханіи расширяется оттою, что
в ъ нее какою-то непонятною сплою вводится воздухъ; я зналъ
о закопахъ сохраыенія матеріи и энергіи, но въ душѣ совершенно не вѣрилъ в ъ нихъ. Виослѣдствііі мнѣ пришлось убѣдиться, что II болышшство такъ называемыхъ образовапныхъ
людей пмѣетъ не леиѣе младеическія лредставлонія обо всемъ,
чті> находптся иредъ нхъ глазами, п это І І Х Ъ но тяготитъ. Опи
покраснѣютъ отъ стыда, если но сумѣютъ отвѣтптг,, в ъ какомъ
вѣкѣ жнлъ Л І О Д О В І І К Ъ X I V , но легко сознаются в ъ незнаніи
того, чтб такое ѵгаръ, п отчсго свѣтится въ темнотѣ фосфоръ.
Чтб касается анатомін, то часто приходится слышать, катяжелою іі ііепріятпою стороною ея изученія является
необходимость п])епарнровать трупьг. Дѣйствительно, вѣкоторые изъ тоиаршцсй довольно долго ие ыогліг прнвыкнутг, къ
виду анатомичсскаго театра, ііаполненнаго ободраниыми трупамн с ь мутными глазами, оскаленнывш зубами п скрючснНЫМІІ
пальцами; одиому товаршцу пріішлосг, даже ііерейтн
изъ-за зтого н а другой факулі.тетъ: оігь сталъ страдатг, галлюцинаціями, п ему казалось по почамъ, что изъ всѣхъ
угловъ колнаты къ нему ползутъ окровавлепныя руки, воги
и головы. І-Іо лично я привикъ къ трупамъ довольно скоро II
съ увлеченіемъ проспживалъ дѣлыс часы за препаровкою, раскрывавшею предо мною всѣ тайны человѣческаго тѣла; въ теченіе семи-восьми мѣсяцевъ я ревноство занимался анатоміей,
ЕОІО^

цѣлпкомъ отдавщись е й , —и на это время взглядъ мой на человѣка какъ-то удивительно упростился. Я шелъ по улицѣ, С Л І І Д Я
за идущимъ лредо мною ирохожіг.мъ, и ояъ былъ для мсня
не болѣе, какъ живымъ трупомъ: вотъ тепері, y него сокраТ І І Л С Я g l uta eu s maximus, теперь—auadriceps femoris; эта выпуклость па шеѣ обусловлена мускуломъ sternocleidomastoideus; онъ наклонился, -чтобъ поднять упавшую тросточку,
это сократились musculi recti abdominis и потямули к ъ тазу
грудную клѣтку. Близкіе, дорогіе мнѣ люди стали в ъ моихъ
глазахъ какъ-то двоиться; эта дѣвушка,—въ ней столысо оригинальнаго п славнаго, отъ ея гірпсутствія н а душѣ стаіговптся хорошо II свѣтло, a между тѣмъ всс, составляюіцсе ее,
мнѣ хорошо извѣстно, II шічего в ъ ней нѣтъ особеннаго: на
ея мозгѣ тѣ же извилины, чтб н на сотпяхъ видѣііныхъ
ыноюмозговъ. ыускулы ея такъ лсе насквозь пропіітаны жиромъ,
который дѣлаетъ столь непріятпымъ препарпрованіс женскихъ
труповъ, іі вообще в ъ ней нѣтъ рѣшителыіо ничего привлекательнаго и поэтическаго.
Еще болѣе сяльное впечатлѣніе, чѣ.мъ предлагаелыя знаиія,
произвелъ па мепя методъ, дарпвшій в ъ этихъ зпаніяхъ. О І І Ъ
велъ впередъ осторожно и неуклоніш, нс оставляя безъ тіцательной провѣркп самой ничтожной мелочя, строго контролнруя каждый шагъ опытомъ и наблюденіемъ; и то, чтб в ъ
этомъ пути было пройдено, было пройдеио окончательпо, возложности ne было, что лридется во]ютлтьея назадъ. Методъ
этотъ такт, обаятслыю дѣйствовалъ на умъ потомѵ, что являлся
не в ъ видѣ школышхъ лравилъ отвлечонной логнки, a съ
необходішостыо вытекалъ І І З Ъ самой С Ѵ Т І І дѣла: каждый фактъ
каждое объяснеліе факта какъ будто сами собою твсрдмли
золотыя слова Бэкона: «non fingendum aut excogitandum
sed mveniendum, quid natura faciat aut ferat, — ne выдумывать, но измышлять, a искать, чтб дѣлаетъ п нссетъ er, собою природа». Можно было ne знать даже о существованіи
логики,
сама наука заставила бы усвоить свой ыетодъ
успѣшнѣе, чѣмъ самый обстолтельпый трактатъ о мстодахт,опа настолько восіштывала умъ, что всякое уклоиеніе оть
прялого пути въ ней же самой, — въ родѣ «непрерывной зародышевой плазмы» Вейсмана или теорій зрѣнія,—прямо рѣзало глаза своею ненаучностыо.
На второмъ курсѣ подготовитольные, теоретпческіе предметы закончішісь. Я сдалъ полулѣкарскій экзаменъ. Ыачались
занятія вт, клиникахъ.
Здѣсь характеръ получаемыхъ знаніЙ рѣзко нзмѣнился
Вмѣсто отвлеченной науки, иа первый планъ выдпипулся жи-

вой человѣкъ; теоріи воспаленія, микроскопическіе препараты
опухолей іі бактерій смѣнились подлинными язваші и ранами.
Больные, искалѣченные, страдающіе люди безконечною вереницею потянулись иередъ глазами; легкихъ больныхт, в ъ клиники не принимаютъ, — все это были страдаиія тяжѳлыя,
серьезныя. И х ъ обиліо и разнообразіѳ произвели на меня
ошеломляющее дѣйствіс; меня поразило, какая существуетъ
масса страданій, какое разнообразіе самыхъ утонченныхъ,
невѣроятныхъ мукъ заготовила намъ природа, — мукъ, при
одномъ взглядѣ на которыя на душѣ становилось жутко.
Вскорѣ послѣ начала клиническихъ занятій въ клиннку
старшихъ курсовъ былъ положенъ огородникъ, заболѣвиіШ
столбнякомъ. М ы ходили смотрѣть его. В ъ палатѣ стояла тиіпина. Больной былъ мужикъ гроыаднаго роста, плотный ІІ
мускулистый, съ загорѣлымъ лицомъ; иесь облитый нбтомъ,
съ губами, перекошенными отъ безумной боли, онъ лежалъ
на спинѣ, ворочая глазами; при малѣйшемъ шумѣ, при звонкѣ
конки на улицѣ или стукѣ дверіі внизу, больной начиналъ
медленно выгнбаться: затылокъ его сводило назад-ь, челюсти
судорожно впивались одна в ъ другую, такъ что зубы трсщали,
іі страшная, длительная судорога сппнныхъ мышцъ приподнимала его тѣло съ постели; отъ головы во всѣ стороны расходилось по подушкѣ мокрое пятно отъ пота, Двѣ недѣли назадт, больной работалъ босикомъ на огородѣ и занозилъ себѣ
большой палецъ нопі; эта пустячная заноза вызвала то, чтб
я теперь видѣлъ.
Ужасно было не только то, что существуютъ подобныя
муіш; еіце ужаснѣе было то, какъ лсгко онѣ пріобрѣтаются,
какъ мало гарантированъ отъ нихъ самый здоровый человѣкъ. Двѣ недѣли назадъ всякій бгл позавидовалъ богатырскому здоровыо этого са.маго огородника... Шслъ по двору
крѣпкій лареиь-кошохъ, поскользнѵлся и ударился спиною о
корыто, — іі вотъ онъ уже шестой годъ лежитъ y насъ въ
клиникѣ; ноги его висятъ, какъ плети, больной ями не можетъ двинуть, онъ мочится и ходитъ подъ себя; безпомощный,
какъ грудной ребенокъ, онъ лежитъ такъ днм, мѣсяцы, годы,
лежитъ до пролежней, к нѣтъ надежды, что когда-нибудь воротится прсжпее... Воть акцизный чиновніікъ съ воспаленіемъ
сѣдалшцнаго нерва, доведеиный страданіями до бѣшенсгва,
кричигь профессору:
— Подлецы вы всѣ, шарлатаны! Да убейте же вы меня,
ради Создателя, — одного только я y васъ прошу!
В ъ хорошій лѣтній вечеръ онъ посидѣлъ на росистой
травѣ...

Каждую минуту, н а каждомъ шагу насъ подстерегаютъ
опасностн; защититься отъ нихъ невозможно, потому что онѣ
слишкомъ разнообразны, бѣжать некуда, потому что оиѣ вездѣ.
Само здоровье нашс — это не сгкжойное состояніе организма;
при_ глотапім, при дыхаиіи в ъ насъ ежеминутно пронмкаютъ
миріады бактерій, впутріі нашего тѣла непрерывно образуются
самые сильные яды; незамѣтно для пасъ, всѣ силы нашего
организма ведутъ отчаянную борьбу съ вредными веіцествами
ІІ вліяніями, H мы шікогда нѳ можемъ считать себя обезпеченными отъ того, что, можетъ-быть, вотъ в ъ эту самую
минуту сшгь организма нѳ хватило, и наше дѣло проиграно.
И тогда І І З Ъ неболыпой царапины развивается рожа, флег.мона
И Л І І гнплокровіс, незначптельный
ушибъ недетъ къ образованію рака или саркомы, легкій бронхитъ отъ открытой форточкп переходііть в ъ чахотку...
Нужны какія-то идеальныя, для нашѳй жизни совершенно
пеобычныя условія, чтобы болѣзнь стала дѣйствительно «случайностыо»; прц настояишхт, же условіяхъ болѣютъ всѣ: бѣдные болѣютъ отт, нужды, богатые — отъ довольства; работающіс — о т ъ напряженія, бездѣльняки—отъ праздности; неосторожные—отъ нсосторожностіг, осторожные—отъ осторожности.
Во всѣхъ людяхъ съ самыхъ раннихъ лѣтъ гнѣздится разрушеніе, организмъ начннаетъ разлагаться, даже не успѣвъ
еіце развиться. В ъ Востопѣ были изслѣдованы зубы y четырехъ тысячъ школьниковъ, п оказалось, что здоровые зубы,
особенпо y дѣтей старшо десяти лѣтъ, составллютъ исключсніе; вт, Баварія среди иятисотъ ученнковъ народныхъ школъ
было пайдено лишь трос съ совсршенно здоровыми зубами.
Д-ръ Бабесъ вскрылъ въ будапештской больницѣ сто дѣтсішхъ
труповъ, іі y семидесяти четырехъ нзъ пихъ онъ нашелъ въ
Оронхіальныхъ жслезахт, туберкулезныя иалочкп; a всѣ эти
сто дѣтсй умерли отт, разлнчныхъ нетуберкулезныхъ болѣзней... Ужъ дѣтк встаютъ послѣ сна съ «заспапными», гнояіцишіся глазаші; уже ребенкомъ каждый страдаетъ хроническимъ насморкомъ п не моясетъ обойтись бѳзъ носового
платка,—всѣхъ прямо удивила бы мысль, что здоровому человѣку носовой пдатокъ совершенно не иуженъ. Чтб же касается
достигшихъ зрѣлости женщинъ, то онѣ уже норзіально, физіологически осуждены каждый мѣсяцъ болѣть в ъ теченіе нѣсколькихъ дней.
Съ новы.чъ я страннымъ чувствомъ я приглядывался к ъ
оііружавшимъ меня людямъ, и леня все болыпе поражало,
какъ мало сррди нихъ здоровыхъ; почти каждый чѣмъ-нибудь,
да былъ болеыъ. Міръ начиналъ казаться мнѣ одною грозіад-

ноіо, сттлошною больницѳю. Да, это становплось все несомнѣннѣе: нормальный человѣкъ — это чйювѣкъ больной; здоровый
лредставляетъ собого лишь счастливое уродство. рѣзкое уклонепіе отъ нормы.
Когда я въ первый разъ приступіш» къ изученію теоретическаго акушерства, я, раскрывъ книгу, просидѣлъ за нею
всю ночь напролеть; я ие могъ отъ нея оторваться; подобный тяжелому, горячечноыу кошмару, развертывался предо
мною «нормальный», «физіологлчесіай» процѳссъ родовъ. Брюшные бргапы, скомканпые л придавленные беременною маткою,
типически-болѣзненныя родовыя потугл, весь этотъ ужасный
путь, который ребенокъ проходлтъ при родахъ, ѳто певѣроятпое несоотвѣтствіе разыѣровъ,—все здѣсь было чудовищло-пенорыальпо, вплоть до тѣхъ рубцовъ на жлвотѣ, ло которымъ
узнабтся хоть разъ рожавгаая женіцина... Помню хорошо, какъ
сегодня, il лервые роды, ла которыхъ я присутствовалъ. Роженица была ыолодая женщина, жена мелкаго почтоваго чиновника, второродяіцая. Опа лежала ла сшшѣ, съ обнаженнымъ громаднымъ животомъ, безпомопщо уронпвъ руки, съ
выстуиивіішми па лбу капельками пота; когда ес схватывали
лотугл, опа сгибала колѣнл л стискивала зубы, стараясь сдерживать стоиы, и все-таіш стонала.
— Ну, лу, сударыня, потерлите пемножко! — иевозмугимоспокойнымъ голосомъ уговаривалъ ее ассистептъ.
Ночь была безколечпо длинпа. Роженица ужъ перестала
сдерживаться; опа стонала н а всго палату, всхлшшвая. дрожа
и заламывая лальцы; стоны отдавались въ корлдорѣ и замиралл гдѣ-то далеко подъ сводаын. Послѣ О Д І І О Г О особенпо
сильнаго приступа лотѵгъ болыіая схватила ассистента за
руку; блѣдиая, съ измучѳинымъ ллцомъ, она смотрѣла иа него
жалкимъ, умоляюіцимъ взглядомъ.
— Докторъ, скажите, я пе умру?—сирашивала ола съ тоскою.
Утромъ вт> клинику пришелъ навѣдаться о состояніи роженицы ея мужт., взволноваппый п растеряпный. Я присматривался ІІЪ лему съ тяжолымъ, нслріязненнымъ чувствомъ;
это былъ y нихъ второй рсбелокъ,— значлтъ, онъ зналъ, что
жепѣ его предстоятъ всѣ эти мукл, л всс-таки лошслъ ла
это... Только поздно вечеромъ роды сталл лриходмті. к ъ концѵ.
Локазалась головка, все тѣло роженнцы стало судорожно сводиться въ отчаянныхъ усшііяхъ вытолішуті. лзъ себя ребенка;
ребепокъ пакопедъ вышелъ; онт. вышелъ съ громадною ігровяною опухолыо ла лѣвой сторопѣ затылка, съ лзуродовалнымъ, длинны.мъ черепомъ. Рожеіпіда лежала въ забытьѣ, съ
ладорванною пролежлостыо, длавая въ кровл.

— Роды были легкіе и мало-интересные,—сказалъ асслсгептъ.
Это всс тожѳ оыло «лормальло»!.. II дѣло тутъ hg В Ъ Т О З І Ъ ,
что «дивилизадія» сдѣлала роды труднѣѳ: в ъ тяжелыхъ мукахъ женщиыы рожали всегда, л ужъ древній человѣкъ былъ
поражѳпъ этою странностыо и но логъ объяснить ее нначе,
какъ проі.мятіелъ Бога.
Ошісанныя впечатлѣнія ложшшсь ыа душу одно з а другилъ,
безъ нерерыва, все усиливая густоту красокъ.
Одігажды І І О Ч Ы О я проснулся. Мнѣ С І І И Л О С Ь , чго я шѳлъ по
какому-то узколу, темнолу переулку; иа меня наѣхала карста,
ударила дышлолъ в ъ бокъ, п y леня образовался pneumothorax. Я сѣлъ н а иостелн. Блѣдная ночь смотрѣла в ъ окно; вентпляторъ, перетершій слазку, наіюлнялъ тішшну яростнымъ,
іірерывлстылъ хршюмъ; в ъ кухнѣ ллакалъ больной ребеиокъ
кнаргврной хозяйки. Все видѣнное п ііередуыанное въ послѣднее время вдругъ стало лредо мною, и я ужаснулся, до чего
человѣкъ пе заіцищенъ огъ случайностей, ла какомъ тошсолъ
долоскѣ виситъ всегда его здоровье. Только бы сго, здоровья,—
съ нплъ ничего не страшно, шікакія лспытанія; его потерять—значигь потерять всо; безъ него лѣтъ свободы, пѣтъ
нсзавіісилостл, человѣкъ становптся рабомъ окружаюіцихъ
людей u обстановки; оио — в ы с ш е е л необходиыѣйшее благо,
a ыежду тѣмъ удержать сго такъ трудио! Прлшлось бы
всю оісгтіь, всѣ свои силы доложить н а это; но вѣдь
обіідпо же іі сыѣшио ставлть себѣ это цѣлыо жизнл. Притомъ, всс равлр, нлчего ио достіігиешь даже в ъ томъ случаѣ,
еслл только для зтого л жиіь. Беречі.ся? І-Іо отлмъ теряешь
прііспособляемость; дтица безнаказанно слитъ лодт, дождеыъ,
мокрая до послѣдняго перышка, — мы бы прл такихъ условіяхъ получлли слертелыіую простуду. Да н какъ беречься?
Мы пичсю д е знаемъ, отъ чего нроисходлгь ракъ, саркома,
ласса нервныхъ страданій, сахарная болѣзнь, больлшпство мучлтельны.хъ кожныхъ болѣзней. Какъ іш берегись, а, можетъбыть, черезъ годъ в ъ это врезія я ужо буду лежать, іюражепныіі pemphigo foliaceo; в с я кожа лри этой болѣзнл покрывается вялыыл пузырямл; пузырл лолаются п обяажаютъ лодкожный слоіі, которыіі болыио ло зарастаетъ; и человѣкъ, ллшениыіі ІІОЖІГ, ло знаегъ, какъ сѣсть, какъ лечь, ііогому что
самоо легкое нршѵосновеніе къ тѣлу вызываетъ жгучія болл.
Объ этоыъ смѣшно думать? По вѣдь н тотъ больной съ р е т pliigus'03№, котораго я ла-дняхъ впдѣлъ в ъ кллникѣ, иолгода назадъ тожо б ш ъ совершелио здоровъ и не ждалъ бѣды.
H u одинъ часъ здоровья намъ не гарантированъ. Между тѣзіъ
хочется жнть, жить и быть счастлнвымъ, a это невозможно...

И д г я чего любовь со всею иоэзіею и счаегьемъ? Дтя чего
любовь, если отъ н е я столысо мукъ? Д а неужели же Т ю б о в ь Г
является не насмѣшкою надъ любовью, ссли ч ^ о в ѣ ъ Г ѣ
шается причинять любимой жешц.шѣ т ѣ мук.г которьш я ви
Дѣлъ в ъ акушерской клияивѣ? Сграданьс, стоаданьѳ бе ъ
конца, страданье во всевозможныхъ влдахъ и ф о р я а х ъ
низма. В Ь

ЧеМЪ

"

В С Я СУТЬ

в с я

™

неловѣческаго

орта-

Вскорв ото страданье стало предо мною в ъ реатьной rï.onvïУ мсня н а лѣвой рукѣ нодъ мышкою находится H e S m L по
диніса; ни съ того НІІ съ сего она одругъ начала Г с т с т а т
болѣзыенной; я боялся вѣрить глазамт,, но она с ъ к а ш ь ш ъ
днемъ увеличивалась и становшіась в с е болѣзнен^ѣе- o S o ь
достигла величины лѣсного орѣха. Сомнѣнія быть не м о Т о
р о д , , ш ш У жшя развлвалась саркома, т а сті.ашнсш ыелано
саркома, которая обышовенно и разшшается
ізГневТнГь
S Ä

э

ш

а

ф

о

т

ъ

'

І

І

0

Ш

е

л

ъ

я

н а

СаРЕ°Ыа На

Р У К �

'—

Ирофессоръ внимательно посмотрѣлъ п а мепя
— В ы медикъ третьяго курса?—спросилъ онъ.
Да.
— Иокажито вашу саркому.
Я раздѣіся. Профессоръ срѣзалъ ножницами тонкѵю ножкѵ
У
ж ч '
па которой держалась оиухоль.
— В ы себѣ натерли родпнку рукавомъ, — болыие ничегл
Возьыите себѣ н а память вашу с а р к о м у , - - д о б Г Д ѵ Г н о т н б '
нулся онъ, подавая ш і ѣ маленьісШ W c n i f l Я ч ш і
С І С О н ф у ж е н н ь Ш » радостный, II стыдно миѣ было
Z J
а
"
Ребяческую мнителыіость. Но спустя пѣкоторое время
с т а л ъ оамѣчать, что со ш о ю творится что-то ыеладное г л
явмлась общая вялость п отвращеніе къ т Р З ' Д у a
S
быгь"
плохъ, меня .мучила иостоянная жажда; я ііаѴалъ х у д І п Т і о
ЗДѢ - СЬ С Т а Л И °бР а з овываться нарыв, ? Z e o x IÎZніе
д м е н і ѳ было очень обильное; я изслѣдовалъ мочу н а с а х а п ъ сахара не оказалось. Б с ѣ сішптолы весьма п о д х о д н т Т ъ
V
сахарному мочеизнуренію (diabètes i n s i p i d u s С ь ™ л ы м ъ
Т Г г Г п " е Р е Ч П Т Ы П Л Ъ Я Г Л а В У 0 б Ъ Э Т 0 Й болѣзн I в ъ учеб!
Штрюмпеля: «Бричины несахарнаго мочеизнуреніяРШР
совершенно темны... Болышшсгво бо5ьныхъ прпна . Е І т Ъ к ъ
юношескому и среднему возрасту; ыужчины подвержеш этой
оолѣзни нѣсколько чаще жешщшъ... Родсгво атой ^ і ѣ ні с ъ
сахарною болѣзныо очеввдно; шюгда одна изъ нихъ пер хо-

дитъ ВЪ другую... Болѣзнь ыожѳгь тянуться годы II даже десятки лѣтъ; исдѣленія крайне рѣдки»...
Я пошелъ къ профессору-терапевту. Н е высказывая своихъ
подозрѣній, я просто разсказалъ ему все, чтб со мною дѣлается. І і о мѣрѣ т.ого, какъ я говорилъ, нрофессоръ все бодьше
хмуридся.
— В ы полагаете, что y в а с ъ diabetes insipidus, — рѣзко
сказалъ онъ,—Это очень хорошо, что в ы такъ прилежно изучаете Штркшпеля: в ы не забыли рѣшительпо ни одного
симптома. Желаю вамъ такъ же хорошо отвѣтпть о діабетѣ
на^экзаменѣ. Поменьше курите, больше ѣ ш ы е и двигайтесь
u бросьте ду.мать о діабеті.
II.
Предметомъ пашего изученія сталъ живой, страдающій человѣкъ. Н а ЭТІІ страданія было тяжело смотрѣть; но вначалѣ
еще тяжелѣе было то, что именно эти-то страданія и иужно
было изучать. У больного с ъ вывихолъ плеча—лорокъ сердца:
хлороформпровать нельзя, п вывихъ вправляютъ безъ наркоза; фельдшера крѣпко вцѣпились въ болыюго, опъ бьется
іі воіштъ отъ болн, a нужно вшімагелыю слѣдить за иріемами
профессора, вправляющаго вывихъ; яужно быгь глухішъ ісъ
воплямъ олерпруемаго, не видѣть корчащагосп отъ болп тѣла
душить въ себѣ жалость и волненіе. Съ непріівычки это было
очень трудно, и вниманіе постоянно двоилось; прлходилось
уоѣждать себя, что вѣдь это не мнѣ болыіо, что вѣдь я совершенно здоровъ, a больно друіому. Потокп крови при хирургическихъ олераціяхъ, стоны роженицъ, судорогл столбшічнаго
больного — в с е это вначалѣ сильно дѣйствоиало н а нервы u
діѣшало пзученію; ко всему этолу нужно было прииыкнуть.
Вііроче.мъ, привычка ота вырабатывается скорѣе, чѣмъ
можно бы думать, и я не знаю случая, чтобы леднкъ, одолѣвшій преііаровку труиовъ, отказался отъ врачебной дороги
вслѣдствіе неспособности лрішыкнуть къ стонамъ п крови. I I
слава Богу, разунііется, потону что таісое относителыюо «очерствѣніе» не только необходизю, но пря.чо желательно; объ
этомъ не можетъ быть л слора. Но въ нзученіи ыедицины
на оольныхъ есть другая сторона, несравненно болѣе тяжелая
Ii сложная, в ъ которой далеко не все столь же безспорно.
Мы учимся н а больныхъ; с ъ этою цѣлыо больные п ігринимаются в ъ К Л І І Н І І Ш І ; есліі кто нзъ нпхъ но захочетъ показываться и давать себя изслѣдовать сгудентамъ, то его немедленио, оезъ всяішхъ разговоровъ, удаляютъ пзъ клиніші.

Между тѣмъ таісъ ли для больного бѳзрамичны в с ѣ эти нзслѣдованш іі демонстраціи?
л і а л и т Г Ѣ Т ? о С п п ( б 7 Ь Н 0 Г 0 п р и э т 0 м ъ с т а Р а ю т с л по В03М0ЖН0СТИ
іцадить. ІІо, преждѳ всего, это ле всегда выполшшо- по необходимости лриходится лереступать границу, е ш н Ѵ ш ш ѣ р ъ
Г ™ 7 Г Д а С Т Ъ р ѣ А К 0 Ю ' л ° У ™ ь н о ю болѣзиь0 Z
есш
въ іілиникѣ мало матеріала; послѣдлее же случается ле только
л п х Г т я ^ ^ н и е е Р с и т ® ^ с к и х ъ городахъ, но Г Г сголичлыхъ, аісь, в о г ь чтб мы узнаё.мъ т ь рагюрта профессопа
в ъ Х Г г о l T t m h °
М е д н к о W r ^ e L f i T Ö
А а х ъ и е р в о е ^Рапевтичсслое
7
отдѣленіе клішіческаго госпиталя одноврѳиенно служлло матеріаломъ для yлражIIсшл студентовъ третьяго курса, пятагон } чалц,хся ж мшшнъ
«чтб, конечно, было очень обременлтельно для больныхь Д о '
слѣдніе но только жаловались нсоднократно л а этл упраишеа 7 Р Г С Ш а Я И М Ъ у х у д ш е н і е с в о е г о состоянія, o S o .
рЬдко требовали н а этоыъ основапіл в ы п л ш і л з ъ кллники»
Ьъ обіцемъ одяако должно лризнать, ч ю подобны Л л ѵ ч а л
предсталляютъ лсключеніе; обыішовелло прл у 2 ы ъ зс ѣ
довашяхъ больного строго соблюдаегся правило, " т о б ы этя
изслѣдовапія ле причиняли ему іш малѣйшаго врёда Ыо д ѣ і о
т ъ н е в ъ W M * только пѳлосредстііенномъ Ä
ПеІадо
хнок. встаетъ лолутемная палата ію время лечерня о о х о д а
стовмъ
с ъ стетоскопами в ъ рукахъ вокругъ
ассистента'
который демонстрирустъ намъ л а болыюяъ аЦіорическов^ ж Раб0чШ
б^жгж'Рядильпо,«
фабрикл-вь
послІ.дней стадш ч а х о ш і ; его молодое, страшно лсхудалоо
лицо с-легка слнюшно; онъ дышіпъ быстро л поверхлостно
глазахъ>
устремленныхъ в ъ лотололь, с о с р е д о 7 7 і ш о е
ушедшео въ ссбя страданіе.
^рідиючиіііос,
—
ЕСЛІІ
в ы прнетавитѳ стетоскопъ к ъ грудц больного —
ооъясняегь асснстентъ: - и лъ то жо время будето Г с т у к л ватг» рядомъ ручкою молоточка ло илесслметрѵ,то y ш ш те
так?
уп' s
r
«^ваемый
звукъ... ІІО/калуйста, коллега! — обращается онъ і ъ стѵдентѵ
г м , б , Ш І Ъ '
И
о
Ä
—
II рѣжущлмъ глаза контрастолъ лредставляется ото одцI T n l ï ï Z ^ Z * 0 т Т Т Ш Ъ равнодуш™
oôLZ.
ототі, K o Z a c T ' b очень силыі Z ' * " "
I I a тяжедыхъ больныхъ, в ъ учебномъ отношеніл какъ лазт
особенно цѣішыхъ, лсякоо изслѣдоваліе ле въ дѣляхъ ?йчен я
дѣйствуетъ крайне угнетающимъ образомъ. Н а с »
стно

въ нихъ отвращеніе къ таісого рода лзслѣдованіямъ, лучше
всего показываотъ то обстоятельство, что сколько-ннбудь состоятелыше люди иыенно по эгой лричинѣ не ложатся въ
іслиники, хотя во в с ѣ х ъ другнхъ отношеніяхъ в ъ клиникѣ они
найдутъ болыно удобствъ, чѣмъ г д ѣ бы то ни б ш о . В ъ 1 8 7 8
году лри Медшіо-Хирурглческой Акадсміи была образована
комиссш для изысканія средствъ к ъ увелнченію болыіичнаго
матеріала в ъ клиническоыъ госшіталѣ. Комнссія предложила,
между прочішъ, увеличнть в ъ госплталѣ число безплатныхъ
мѣстъ; «учреждѳніе платныхъ мѣстъ,—заявлла она: — л е п р а к тично, пбо людн состоятѳлыіые не лдуть лъ клиншш изъ оласенія, что нзслѣдованія л улражненія учащихся причинятъ
имъ оезпокойстно». В ъ 1 8 8 0 году конференція возбуднла
новое ходатайство объ увелнченіп числа безплатныхъ гражданскихъ мѣстъ, ссылаясь н а то, что «платныя ыѣста остаются
почти весь годъ незанятыми».
Безплатныя мѣста, разумѣется, ннкогда не останѵтся незанятыми, — объ зто.мъ ужъ лозаботлтся всемогущая царлданужда... Голорятъ: больному всѣ эти пзслѣдоланія н упражнѳнія,
можетъ-быть, H непріятны, но зато онъ даромъ лѣчится ВЪ
клиникѣ II пользустся образцолымъ уходомъ. Совершенно вѣрнопо состоятолыіые люди пользуются образцовымъ уходолъ бсзі
этого; и y меня нѳ разъ возникалъ лопросъ — чтб стачо бы
с-ь медицннскою школого, еслн бы в с ѣ былн состоятсльны^
Вѣроятно, ей пришлось бы очень круто; по крайией мѣрѣ
ужъ и въ настоящее время заыѣчаются попыткл огражденія
больныхъ отъ нзслѣдованія и х ъ съ учебнымн цѣлямл. Т а к ъ
напримѣръ, в ъ 1 8 9 3 году в ъ Еерлинѣ произошла стачка рабочихъ кассъ лротнвъ болышцы Charité; в ъ числѣ требованій
выставлонныхъ стачечннкаыи, было такое: «болыіымъ должна
быть лредоставлела полная свобода соглашаться или не соглашаться ыа пользованіе имн для цѣлей преподаванія». Е с л н "бы
больнымъ была вездѣ предоставлена т а к а я свобода, то шюгіс
н многіе І І З Ъ нихъ отвѣтилн б и намъ: «Оставьто меня в ъ
локоѣ; я пониімаю, что для наукн это нѵжно, но мнѣ слишкомъ тяжело, н ынѣ но до науки».
Но вотъ больной умирастъ. Т ѣ же правила, которыя треоуютъ отъ больныхъ, чтобы онн безпрекословно давалн себя
нзслѣдовать учащимся, предшісываютъ также обязательнос
вскрытіѳ всякаго, умерілаго в ъ универснтетской болышцѣ
Іѵаждый день ло утрамъ в ъ прлхожей н y нодъѣзда клннліш ыожно видѣть лроснтельницъ, цѣлыми часамн поджндающихъ ассистента. Когда ассистенгъ проходитъ, онѣ остаиавливаютъ сго л упрашпваютъ отдать имъ безъ вскрытія
Сочинеиія В. В. Верссаеви. T. I.
jg

умѳршаго ребѳнка, ліужа, мать. Здѣсь иногда приходится виочень тяжелыя сцены... Разумѣется, на всѣ^просбыслѣ
дуетъ категорическій отказъ. Недобившись н и ч е Т о т ъ асси
стента, просительшща идетъ дальше, мечется по всѣмъ на
чальствамъ, добираѳтся до самого ирофессора и падае^ь ѳму
н о г и > умоляя не вскрывать умершагоJ
Дѣть

смѳриГ тѳрзать? 8 Я Ь

^

У

»

его ещс послѣ

И здѣсь, конечно, она встрѣчаегь тотъ жѳ отказъ- В С І І Н Ы П
умѳршаго необходило,
безъ этого іаиническое п р е я о д Х е
теряеть всякій смыслъ. Но для матери всісрытіе ея ребен a
часто составляѳтъ не меныпео горе, чѣмъ L i a его счорть
даже интеллигентныя лида большею частью крайне н е о Х п
близкаго (человѢка'
сственнаго
™ о т ? же
е оѣдняка оно кажется^ ужаеньшѵ~
чѣиъ-то нрямо
* н е разъ видѣдъ, ісакъ фабричная, зарабатьгвающая ію со'.
копеекъ
в ъ День,
совала ассисгенту трехрѵблевк пытаясь взяткою спасти своего умѳршаго р е б е н к Н п ! 'поруганія» Конечно, таісой взглядъ на вскрытіе - п р е д р а з с у Ж
Z

Z

S

Ч

М А Т Е Р И

0 Г Ь

°

Г 0 Г 0

Е Е

Л Е Г Ч Е

-

ВСПОДІЯИТѲ

ВОІІЛЬ

еовскоп Іимоѳеевны надъ умершимъ Демушкой:

Р

Я не ропщу,
Что Ьогъ прибралъ младенчика,
A больно то, зачѣмъ они
Ругалися надъ нимъ?
Зачѣмъ, к а к ъ черны вороньг.
На части тѣло бѣлое
Терзали?.. Неужли
Ни Богъ ни царь не вступягся?..

S

Однажды лѣтомъ я былъ на вскрытіи дѣвочки унешней
оть крупознаго воспаленія д е ш . х ъ . Болышшство т о в в д е й
разъѣхалось на каншсулы.-нрисутствоваліі толысо о р д а а з д
я - Служнтель огроннаго роста, съ черной бородой, в с і Г р т ъ
трулъ и вынулъ брганы. Умершая л е і а л а съ заярокину?ою
назадъ головою широко зіяя окровавленною грудо-брюшною
нолостыо; н а бѣломъ мралорѣ стола, в ъ лужахъ алой кровТ
р а з р �
з

—

-

з а д ы х ^ Х Г о с ? 1 аеТ6' а ? ~ В Д Р У Г Ь ~
™
На порогѣ стоялъ человѣкъ в ъ пиджакѣ, съ рыжею бородкоюлицо его о ш о смертельно-блѣдно « искажено ужасолъ Это
оылъ мѣщанннъ-сапожникъ, отецъ умершей дѣвочкіг онъ шеіъ
въ покойшщкую узнать, когда можно одѣвать умершую ш и б с ^
дверыо и попалъ въ секціонную.
ошыося

— Чтб вы тутъ дѣлаете. разбойники?! — завопплъ онъ,
трясясь іі уставясь на насъ широко раскрытьшн глазамн.
У прозектора замеръ ножъ в ъ рукѣ.
— Ну, нѵ, чего тебѣ тутъ? Ступай!—еказалъ поблѣднѣвшій
служитель, идя навстрѣчу лѣщанішу.
— Ребятъ здѣсь свѣжуѳте, а?І—кричалъ тотъ съ какимъ-то.
ллачущимъ воемъ, судорожно тоиаясь на лѣстѣ н тряся сжатымн ісулаками.—Вы что съ моей дѣвочкой исдѣлали?
Онъ рванулся впередъ. Служитель схватилъ его сзади подъ
лышки и потащилъ воиъ; мѣщанинъ уцѣппдся рукамн з а
косякъ двери н закричалъ: «Караулъ!..»
- Служителю удалось наконецъ вытолнать сго въ корндоръ
и запереть дверь на ключъ. Мѣщанинъ долго еще ломился въ
дверь и кричалъ «караулъ», пока прозекторъ не крикнулъ въ
окно сторожей, которые увели его.
Если y зтого человѣка заболѣетъ другой ребенокъ, то онъ
разорится на лѣченіе, предоставитъ реб.енку улереть безъ помощи, но в ъ клиншсу его не повезетъ: для отца зто норуганіо
дорогого елу трупа—слишколъ высокая нлата з а лѣченіѳ.
Сказать кстати, нраво вскрывать умершихъ больныхъ присвоили себѣ, нолнмо клиннкъ, и вообіде всѣ больницы,—присвоили совершенно самовольно, потолу что законъ илъ такого
права не даегь; обязательныя вскрытія иронзводятся по закону толысо в ъ судебно-медццинскихъ дѣляхъ. ІІо я не знаю
ни одной больницы, гдѣ бы но жѳланію родственншсовъ умершій
выдавадся иыъ безъ вскрытія; саыи же родственншш ц но подозрѣваютъ, что онн плѣютъ право інрсбовсішь этого. Ъскрытіо
каждаго больного, хотя бы умершаго отъ салой «обыкыовенной»
болѣзни, чрезвычайно важяо для врача: оііо указываетъ ему
его ошнбіш п способы избѣжать ихъ, пріучаетъ къ болѣе винлательному и всестороннелу изслѣдованію больного, даѳтъ елу
возможяость уяснить себѣ во всѣхъ деталяхъ анатолическую
картину каждой болѣзни; безъ вскрытій но ложетъ выработаться хорошій врачъ, безъ вскрытій не ыожотъ развнваться
н совершенствоваться врачебная наука. Необходнло, чтооы
всѣ. это поннлали какъ можно яснѣе и доброиольно соглашались н а вскрытіе близкпхъ. Но покамѣстъ этого нѣтъ; и вотъ
больннцы достнгаютъ своего тімъ, что вскрываютъ умершнхъ
помимо согласія родственннковъ; послѣдніе унижаются, становятся передъ врачами на ісолѣни, суютъ имъ взятки, — всо
напрасно; изъ боязнп вскрытія, близкіе нерѣдісо всѣми мѣрамн
противятся номѣщенію болыюго в ъ больницу, н онъ гнбнетъ
до.ча вслѣдствіе плохой обстановки и неразумнаго ухода... В ъ
больницѣ, гдѣ я впослѣдствіи работалъ, нроизоше.іъ однажды

такой случай: лежалъ y насъ мальчикъ лѣтъ пяги съ бшошнымъ тифолъ; y него шявились признаіш ^ ю б о д е ^ Г і ш ш е ч
н Г ^I I 0 ю
^ о П ^ Г Т
°
ходимъ абсолютK0Û
больного. Вдругъ мать лотребовала y дежѵвнат
Г ^
Г
НІІІІакихъ уговоровъ ояа
не хотѣла слушать: «всѳ равно ему помирать, a дола іомретъ
х о т ь 1 1 0 бУДУть анатомировать». Дежурный
враГбшъ
лринужденъ выписать лальчика; ло дорогі/долой опъумеръ
Это происшествіе вызвало среди врачейнашей большщы зшош
толковъ; говорлля, разумѣется, о дикостл п жестокости русскаго ларода, обсуждали вопросъ, лмѣлъ лл право дежуп ый
врачъ вылисать больного, внноватъ лл онъ в ъ C M e p r i f p e S Î
нравственно лли юридически, л т. п. ІЮ вѣдг. т ™ т п е т .
ПРеЖДС

Н

Д

Л

Е

Н

І

Ю

Й

В Ы І Ш С Е И

всег

иооб

Р Е Б Е Н К А ;

11 Д РУ Г 0 П вопросъ: насколько должелъ бьілъ бып/сшісн
страхъ лагерл перѳдъ вскрытіемъ, еслл для лзбѣжанк его
Г р ж ѵ п ш Г Т П 0 С Т а В И Т Ь п а к а р т У д а ж е ®изнь своего ребонкаі
Дежурльт врачъ, колечно, былъ человѣкъ не «дмкій» п нс
«кестошй»; ло хараиерно, что елу и в ъ голову L лришеіъ

Г Й ' В а 3 а Л ° С Ь Т е с т е с т в е н н ы й выходъ: обяіатьсяпередъ
матерью, в ъ случаѣ смерти ребенка, ле вскрывать его.
К 0 Ы У особенно прнходится терпѣть лзъ-за того что ыы
принуждены нзучать медицину на л ю д я х ъ . - э т о лѣчащл іся в ъ
клиникѣ жѳнщилалъ. Тяжело всломішать лото у что л р ^ о ^
дится краснѣть з а себя; ло я сказалх, что буду L Z Z c e
Пропедевтическая кллллка. I I a остраду къ профессору в ъ
сопровожденш двухъ студентовх-кура/оровх, в з о ш а м о а д а я
женщина, больная ллеврлтолх. Прочлтавъ а н а м н е з Г с т п
лодошелъ кх больной л дотронулся до закутывавшаго ея щ е ч и
платка, локазывая жестомх, что нужно різдѣться Мнѣ Г о в ь
бросилась в х ллцо: это былъ лервый случай, іогда л еѵеТь
лами вывелл. лолодую ладіелтку. Больлая слял^
2
3
Д Л ™ Я С а Р У б а Ш К у ; ЛИЦ0 е я б ы л о
л ггордо
— весь
о
о р д о - ЕЕ еГ нн а
а Чч іаШлі выстувивать,
выслушнвать. Л слдѣлъ
красный, отараясь не смотрѣп. н а больлую; зшѣ каваюсь
что взгляды всѣхъ товарлщсй устремлены m че
0
я
поднималх глаза, лередо иною было все то жо гордос холодное лрекраслоо лицо, склоненное ладъ блѣдною грудьюкакъ будто совсѣмъ ло ея тѣло ощулывали этл чужк S
S
рукл. ІІаконецъ лекція кончилась. Бставая. я встрѣт с п зг /
домъ съ сосѣдомъ-етудентолх, ннѣ почти іісзнакоміллъ/какъ-то
вдругх мы прочли другъ y друга въ глазахъ одно і то же
враждеопо переглялуллсь п быстро отвели взгляды в ъ сторону
Б0 f ѣ
тп
вакое-ллбудь сладострастлое чувство в ъ
то время, когда оольная обнажалась л а лашихх глазахх? Б ш о

ио оченг, мало; главлое, чтб было,—это страхъ его. ІІо потомх,
дома, восиомлианіе о происшедшолх припяло толко-сладострастпый оттѣнокъ, н я съ тайлымъ удовольствіемъ дулалъ о
томъ, что влероди предстоптъ еідс много подоблыхъ случаевъ.
И случаевъ, разумѣется, было очснь млого. Особелпо помнится мнѣ одна болвная, Anna Грачева, поразительно хорошенысая дѣвушка лѣтъ восемнадцатл. У лея былъ порокъ
сердца съ очснь характерньшъ прѳдспстолическіімг, шумомъ;
лрофессоръ рекомеидовалъ камъ лочаідо выслушивать ее. ІІодойдешь къ ней,—она лослушно н спокойпо сііидываотъ рубаліку л сидитъ н а гіостелн, обнажснная до лояса, лока ыы
одинТ) за другимъ выслушиваомт, ее. Я старался смотрѣть па
нее глазамн врача, но я не могъ ле видѣть, что y нея красивыя ллечл л грудь, я но могъ ле видѣть, что и товаршци
мои что-то ужъ слишгсомъ интересуются предснстолическимъ
шумомъ,—л млѣ было стыдно эгого. И іімѳшіо лотому, что я
чувствовалъ нечистоту нашихъ взглядовъ, мнѣ особеішо больно
становилось за эту дѣвугпку: какая снла заставляетт. ес обнажаться перѳдъ ламм? лройдсть лл для лея все ото даромъѴ
И я старался прочесть на ся красивомъ, иочтл еіце дѣтскомъ
лицѣ вою исторію ея лрѳбыванія въ нашей клиникѣ, — какъ
возмутллась она, когда впервые была лринуждена иредстать
передъ всѣмл нагою, л ісакъ ей лршилось примііриться съ
ѳтимъ, потому что доиа нѣтъ срсдствъ лѣчнться, л какъ постѳполно она прнвыкла...
I I a амбулаторный пріемъ нашего профессора-сифилидолога
пришла молодая женщііна ст, лаішскою огъ врача, который
лросилъ профессора опредѣлить, не сифнлитііческаго ли пролсхожденія сыпь y болыюй.
— Гдѣ y васъ сыпь?—спросилт, лрофсссоръ больнуго.
I I a рукѣ.
— Иу, это лустякл. Бывшіе фурункулы. Еще гдѣ?
— I I a груди, — запнувшись, отвѣтила больная. — Но тамъ
совсѣмъ то же самое.
— Покажите!
^ — Да тамъ то жс самое, иечего локазглвать, — возразила
больная, краснѣя.
— Иу, a вы намъ все-такн локажите: лы о-ченг. любопытиы! съ іомористнческою улыбкою лролзиесъ профессоръ.
Послѣ долгаго солротивленія болыіая наконецъ сняла кофточку.
-— Иѵ, ото тоже пустякл, — сказалъ профессоръ. — Больше
лигдѣ нѣтъ? Скажите вашелу доктору, что y васъ нѣтъ ничего серьезнаго.

ï ' b r b временемъ ассистентъ, отгянувъ y больной сзади рѵбашку, осмотрѣлъ ея спину.
— Сергѣй Ивановичъ, вотъ еще!—вполголоса произнесъ онъ.
Профессоръ заглянулъ больной за рубашку.
— А-а, это дѣло другое! — сказалъ онъ. — Раздѣньтесь совсѣмъ,—пойдите за ширмочку... Слѣдуюгцая!
Больная медленно ушла за ширму. Профессоръ осмотрѣлъ
нѣсколько другихъ больныхъ.
— Ну, a 4TÔ т а наша" больная? Раздѣлась она? — спроСІІЛЪ

-ОНЪ.

Ассистентъ побѣжалт, з а шнрму. Больная стояла одѣтая и
плакала. Онъ заставилъ ее раздѣться до рубашки. Больную
иоложили иа кушѳтку и, раздвпнувъ ноги, стали осматривать;
ее осматривали долго,—осматрмвали мерзко, гнусно...
— Одѣвайтесь! — сказалъ наконецт, профессоръ. — Трудно
еще. господа, сказать что-нибудь опредѣленное,—обратился онъ
къ намъ, вы.чывъ рукл и вытнрая ихъ полотенцемъ.—Вотъ чтб,
голубуіика,—прмходите-ка къ намъ еще разъ черезъ недѣлю.
Больная уже одѣлась. Она стояла, тяжело дыша п неподвшкао глядя въ полъ шнроко открытыми глазами.
— Нѣтъ, я больше не дрмду! — отвѣтила она дрожащиыъ
голосомъ u , быстро іювернувпшсь, ушла.
— Чего это она?—съ недоумѣніемъ спросилъ профессоръ,
оглядывая насъ.
В ъ тотъ же день, вечеромъ, ко лнѣ заигла одна знакомая
курсистка. Я разсказалъ ей опнсанный случай.
— Да, тяжело!—сказала она.— Ио, иъконцѣ концовъ, чтоже
дѣлать? Иначе учиться нельзя,—приходится мириться er, этимъ.
— Совершенно вѣрно. Но отвѣтьте лнѣ вотъ н а чго: еоли
бы ва.чъ иредстояло нѣчто подобное,—только представьте себѣ
это ясно,—пошліі ЛІІ бы вы къ налъ?
Она помолчала.
— І-Іс пошла бы... ЫІІ за что!—виновато улыбнулась она,
съ дролсыо поведя плечами.—Лучше бы умерла!
A вѣдь она глубоко уважала науку п понимала, что «иначе
учиться нельзя». T a же ннчего этого ае лонимала; она только
знала, что ей ысчѣмт, заплатить частному докторѵ, и что y нея
троѳ дѣтей.
Эта-то нужда п гонитъ бѣдняковъ в ъ клііники на пользу
науки іі школы. Они не логутъ заплатпть за лѣченіе деньгами,
іі имъ ириходится платить за него своимъ тѣломъ. Но такая
плата для лногпхъ слишкомъ тяжела, п онн предпочитаютъ
улирать безъ лолбіци. Вотъ что, налримѣръ, говоритъ извѣстный нѣмецкій гинекологь, профессоръ Гофмейеръ; «ГГрепбда-

ваніе вт, жепскихъ клнпикахъ болѣѳ, чѣмт, гдѣ-либо, затрѵднено естѳственпою стыдливостыо яіенщинъ и вполнѣ понятнымъ отвращеніемъ пхъ къ демонстраціяыъ передъ студентами. H a основапіи своего опыта я думаю, что в ъ лаленькихъ
городкахъ вообще едва ли было бы возможно вести гпнекологическую клинику, если бы всѣ безъ нсключенія паціентки не
хлорофорыировались для цѣлей изслѣдованія. Притомъ изслѣдованіе, особенно производимое пеопытною рукою, часто крайне
чувствительно, a изслѣдованіе большимъ количествомъ студентовъ въ выспіей степени непріятпо. Н а этолъ основаніи в ъ
болышшствѣ женскихъ клиникъ паціеятки делонстрнруются п
изслѣдуются подъ хлорофорломъ... Менѣе всего непосредственно приыѣнима для преподаванія гинекологлческая аыбулаторія, по крайней мѣрѣ в ъ маленышхъ городкахъ. Кто хочетъ получить отъ нея дѣйствительную пользу, долженъ самъ
лзслѣдовать больныхъ. A пменпо это особеино непріятно для
больныхъ. Сщрахъ псредъ поробными изслѣдованіями въ присцтствм студентовъ гии даже самими студентамп, — y
насъ, по краііней л ѣ р ѣ , — ч а с т о превозмогаетъ y пацгентокь
потрсбность бъ помощи».
Если разсуждать отвлеченяо, то такая щепетпльпость должяа
казаться безсмысленною: вѣдь студенты—тѣ же врачи, a врачей стѣсняться нечего. ІІо дѣло сразу лѣняетея, когда ставишь самого себя въ положеніе этихъ больныхъ. Мы, мужчины, менѣе С Т Ы Д Л І І В Ы , чѣмъ женщины; тѣлъ не менѣе, по
крайнеп мѣрѣ я лично ни за что не согласился бы, чтобы
меня, совершенно обнаженнаго, вывелм на глаза 'сотнн женщішъ, чтобы меня женщииы ощупывали, изслѣдовали. разспрашивали обо все.ѵь, ни передъ чѣмъ не останавливаясь.
Тутъ мнѣ ясно, что, если щепетильность эта и безсмысленна,
то считаться съ нею все-таки очень слѣдуетъ.
И тѣмъ не менѣе—«иначе учиться нельзя», это несомнѣнно.
Б ъ средніе вѣка медііцинское преподаваыіе ограничивалось
одн'Ьш теоретичесшши лекціями, на которыхт, комментировались сочиненія арабскихъ и древннхъ врачей; практическая
подготовка учаіцихся не входила въ задачи университета. Еще
въ сороковыхь годахт, иашего столѣтія в ъ пѣкоторыхъ захолустныхъ университетахъ, по свндѣтельству Пнрогова, «учили
дѣлать кровопусканіе на кускахъ мыла и ампутащіи — на
брюквѣ». К ъ счастыо медицины и больныхъ, времена эти миновалн безвозвратпо, u жалѣть объ зтолъ преступно: нигдѣ
отсутствіе практической подготовкп не можетъ принеети столько
вреда, какъ во врачебномъ дѣлѣ. A практическая подготовка
не.возможна безъ всего описаннаго.

" ы наталкиваемся на одно изъ тѣхъ противорѣчій
T "
Z r * ™ T 0 б у д у т ъ і ! с т Р ѣ ' , а т ь с я намъ вггослѣдЩ
ш е й і т п r Z Т і е М е Д , Щ , Ш С К 0 Й ™ < и ы - ш ш Ы гуланиѣйL L HL
наукъ —-яемыслимо безъ попранія самой ѳлоП°ЛЬЗуЯСЬ
н е в озложнІстыо бѣдняковъ
=
бо
„ т с ° б с т , ! е н н ь і я с р е д с т в а ' нагаа школа обращаетъ
Ы Д Л Я у п р а ж і , е н і й ' т о п ' і е т а безъ пощады
l , m b r ' у в е л , , , ш , і а е г в 11 безъ того немалоѳ горе
™
fn'
беш г яо Г й а Я Ж е С Т ° К О І і у ^оругазгіго» ея умершаго Р е Э Т О Г О Ш К О Л а І І е « w ™ по доброй волѣ
м а
о гт и і 'Й
мало ьто изъ болыіыхъ согласился бы служить наукѣ.
Л а Т Ь

я ^ ~ о 9 Т ° 1 Г И 0 Ж е Н Ъ ] ш х ? д ъ ' я рѣшительно не знаю;
Мед"ЦІ1на
нолпя
необходииа., л иначе учиться
гсльзя, ио я знаю также, что есліг б и лужда заставила мою
: ; е н у иля сестру очутнться в ъ положелііі той больной y с , ь
ф шдолога, то я сказалъ бы, что мнѣ нѣтъ дѣла до ме
СКОІІ школы, П что нѳльзя такъ топтать ллчноств че Х г
голько потому, что онъ бѣдснъ.
III.
IIa третьемъ курсѣ, недѣліг черезъ двѣ послѣ начала заГ Ъ бШЪ
мраморноші
какъ скелетъ'
трУпъ
V ТІППЛ^
'
танщины лѣтъ за
йтѵН,
патологической анатомія, в ъ кожаномъ
б а л а г у ? я ' г у т т а п е Р " с н ы я перчатки; рядомъ
S
' L
с ь нимъ, в ъ бѣломъ халатѣ, стоялъ іірофессоръ-хипѵвгь вт
к л = ѣ котораго умерла женщина. I I a і а І ь я х ъ , одружавш'ихв
амфитеатромъ секціонный столъ, тѣснішісь студентьг
Хирургь замѣтно волновался; онъ нервно кругилъ усы и
притворно-скучающимъ взглядомъ блуждалъ по рядамъ стѵ"
дѳнтовъ; когда лрофессоръ-патологъ отпускалъ какую-нибиь
» Z L T С П ѣ Ш И Л Ъ п р е д У л р « ь н о улыбнуться в обще
ЛаТ°Л0Гу б Ш 0 ЧТ0"Т0 » - а ю щ е е ,
TmZ.ZnZZ™
какъ
LI
« о р е д ъ э к з а менаторо.чъ. Л смотрѣлъ ira лего и
н ы і к Т Г т п т Г П ° Д у М а Т Ь ' - Н й у ж е л " э т о т о г ь самый грозJ S » ' Ж н ^ З Г олимпійцемъ гляCODO

Д 0 П

— О г ь перитонита умерла?-коротко спросилъ патологъ.
—
—

Олерирована?
Онернрована.

A ^ Â n ï ï S S

Ш Ш М Г І

'

ЧУТ

'

ДР0ГВУИ

»

—

18Г)-~

т ы Ъ ъ ^ ^ І Т Р С Д Ѣ Л а Л Ъ н а Т р у п ѣ Д Л , І П " Ы Й кожный
разрвзг, оть подбородка до лоняаго сращѳнія. Патологъ осторожно в с к р ш ъ брюшную иолость п сталъ осматривать воспалеяную брюшину к склеившіяся іс.шіечныя пет. і
Хіірѵпгь
УЖЬ яаканунѣ высказалъ иамъ в ъ клиликѣ іфздполагаемую
ш ъ , прпчину с.мертіг болыюй: опухолг,, ісоторую онъ х о Ж ъ
вырѣзать, оказалась спльно сращенною с ъ ішутренностяшг
вѣроятно, лри удаленіи этнхъ сращеній былъ н ѳ з а Х н Т п
гиилостноиу™™eZ

11 это повело къ

!
7 л ':Р
подтвордило его предяоложеніе. Патологъ.
отыскаль пораиентгоо мѣсто п, вырѣзавъ кусокъ кншки съ
ранкою, послалъ ого па тарелісѣ студеитачъ. Студеігщ съ лю
бопытствомь разсматривали малепькую зловѣіцую ,am y ormvженную піойнымт, налетомт,; хпрурѴг, х м у р и Ѵ Г к р > 3 ь
m L J r р и с т а л ь п і , ш ъ » зл °радным7» внішаніѳмъ слѣд . ъ за
ГДѢ б03іГ0щадно
"ятся Zf S S
Раскрываются іі казнятся BEL, ихъ грѣхи II ошибкиі Эта жѳшцина пііипгла кт
нему з а помощыо и ішенно благодаря его С о п лежа а
тѳперь, нередъ нами; интересно, зяають ли аго б Г з іе умершей, объяснплъ ли нмъ операторъ прячину ея смерти'
Вскрытіѳ кончилось. В ъ своемъ эпикризіі патологъ заявилъ
в в Рвтонитъ
б ш ъ несомнѣнно вызванъ иораненіеТъ^ £ і
шѳчшіка, но что пріі той массѣ сращеній и n Z
®
ZZTumnTTVm0Sb'
c rn ft L n u l J '

3аМѢтПТЬ

°

СТ ЛЬ

°е
« ~ Ъ б ш о
операціяхъ нн одинъ
г а р а й Т ~
-

ТаК

т я ж е л ы х ъ
ыожотъ
быть
другъ

другу

руки

и

Ушли- сту.

Страниое H тяжелое впечатлѣніе пронзвело па меня это
первое видѣнное мяою вскрытіе. « І І е р і т о ш т ъ б ш ъ в ш в а н ъ
пораноніемъ кипіечпика; такое пораненіе тру яо з а м Г и т ь
несчастныя случайяости бываютъ y лучниіхь xLynro B b >>
Какъ все это лросто! Какъ будто рѣчь идетъ о иоудГвшечся
химяческолт, опытѣ, гдѣ вся суть толысо в ъ сaмой неѵдачѣ"
I Z l ^ r L l T : ' 1 К 0 Н с т а ™ Р У — в ю л н ѣ сіюкойно^ виновниііъ ея, если и волнуется, то волігуется лшиь В С Т І І Л Г Т К І Р
самолюбія... A между тѣмъ дѣло ндетъіш бол о н Г геньш
ка,съ о ногуолонной человѣчсской жизни, о чсмъ-то безмѣпно-'
— І Ъ 4 Г Д Ѣ ИеИЗбѢжН° Д0ЛЖенъ
«оирост,- смѣетъ ли
лодобныи ояѳраторъ лродолжать залпматься медіщшюй? Врачъ
цѣлитель, убивающій больного! Вѣдь эго такое о
цее ш
т и в о р ѣ ч і е , котороѳ допустить прямо немыслимо A ыежду тѣмъ
никто этого лротлворѣчія какъ будто л но замѣчалъ.

Я испытывалъ такоѳ ощущеніе, какъ будто поиалъ в ъ гаколу
къ авгурамъ. Мы — тѣ же будущіе авгуры, наст. стѣсняться
ночего,—и вотъ паст, посвящали в ъ изнанку дѣла; профаны
могутъ .возмущаться суіцествованіемъ этой изнанки н ея рѣзкимъ отлмчіемъ отъ лицевой стороньт, мы же должны пріучаться
смотрѣть на дѣло «шире»,..
Чѣмъ дальше шло теперь мое знакомство съ медициной, тѣмъ
все большс усиливалось y меня то впечатлѣніе, которое я вынесъ изъ перваго вскрытія. В ъ клиникахъ, н а теоретическихъ
лекціяхъ, на вскрытіяхъ, в ъ учебникахъ,—вездѣ б ш о то я;е
самое. Рядомъ съ тою парадною меднциною, которая лѣчитъ
іі воскрешаетъ п для которой я сюда поступилъ, передо много
все шире развѳртывалась другая медицина, — немощная, безснльная, ошибающаяся и лживая, берущаяся лѣчить белѣзни,
которыхъ не можетъ опредѣлить, старательно опредѣляющая
болѣзни, которыхъ завѣдомо ие ыожетъ вылѣчнть. В ъ руководствахъ я встрѣчалъ описанія болѣзней, которыя оканчіівались замѣчаніемъ: «діагнозъ этой болѣзнп. возможенъ лишь н а
секціонномъ столѣ», — какъ будто такой своевременный діагнозъ кому-нибѵдь нуженъ! Передъ нами выводили ребенка съ
туберкулезнымъ руо-рпеитоИюгах'омъ; худой и изсохшій, er.
торчащими костями и синюшнымъ лицомъ, онъ сидѣлъ, быстро
и часто дыша; когда его клалц на спину,- онъ начиналъ каділять такъ. что казалось, сейчасъ вывернутся всѣ его внутренности. Ирофоссоръ с ъ сѳрьезнымъ видомъ, какъ будто совершалъ что-то очень важное, онредѣлялъ' y него граниды тупости, степень смѣщенія средостѣнія н т. п. Я слѣдилъ за
профессоромъ, затаивая усмѣпису: сколько трудовъ кладетъ
О І І Ъ на нзслѣдованіе, н все это Л И І І І Ь для того, чтобы въ концѣ
концовъ сказать намъ, что больной безнадеженъ, и что в ы лѣчить его мы не в ъ состояніи! Каісой в ъ такомъ случаѣ
смыслъ в ъ самомъ діагнозѣ? Какъ этотъ діагнозъ ни будь тонокъ, все-таки по сущѳству дѣла онъ сводится лишь къ мольеровскому: «они вамъ скажутъ по-латыни, что вашадочь больна».
Вое это было жалко и смѣшно. Мнѣ вспомнилось опредѣленіе
сути мѳдидины, данное Мефистофелемъ:
D e r Geist der Medizin ist leicht zu fassen:
Ihr durchstu'dirt die gross und kleine W e l t ,
Um e s am E n d e geliu zu lassen,
W i e ' s Gott gefällt *).
*) «Духъ медицппы понять нетрудно: вы тщательно пзучаете п большоіі
и малйй міръ, чтобы въ концѣ " копцовъ предоставпть всему пттп, какъ
угодао Богу».
..."'."
..

В ъ лѣченіи болѣзней меня поражала чрезвычайная шатII
неопредѣленность поДазаній, обиліе иредлагаемыхъ

ЬООТЬ

Z Z , , ! : a H ; A ü n б 0 Л ѣ м ' Г с Р е д с т в ъ — 1 1 рядомъ съ этииъ кр йняя неувѣренность въ дѣйствительностп этигь средствъ. «Лѣ^ Т п Г п Р Ы З М а аоРТЬІ'
говорйтся, напримѣръ, в ъ руководШтрюмпеля: - до сихъ поръ даетъ еще очень сомниS a f Ä
п а ™ ? Т Ѣ М Ъ - Н е «енѣе въ каждомъ данномъ
случаѣ мы в ъ лравѣ испробовать тотъ или другой изъ лекомендованныхъ способовъ». «Чтобы ирѳдотвратить иовторепіе
ÏÏTcS
г г й ^ ы , - г о в о р й т с я Р тамъ « e r - p T o S вано очень много средствъ: ыышьякъ, сѣрнокислий цинкъ
азотяокислое серебро, бромистый калій, х.шинъ ,г д р у г і Г іІолробовать какое-либо нзъ этнхъ средствъ не мѣ/паетъ но
вѣрнаго успѣха обѣщать себѣ яс с л ѣ д а ъ » . И такъ б зъ конца!
«Можно попрооовать то-то», «нѣкоторые очепь довольны тѣмъто» «не ыѣшаетъ испытать то-то»... Я пришелт, сюда, чтобъ
« л п л б п м т 7 И ' К а К Ъ В Ы Л Ѣ ч і , Т Ь б о л ь н о г о > а м н ѣ предлагаготъ
«прабовать», да еще бсзъ всякаго ручательства з а успѣхъ'
J ° " Т 1 0 м н ѣ т е л е Р ь ириходилось узнавать вещи, котов , с е больше колебали во мнѣ уважѳніе и довѣріе кт. ме£ Г 7 Ф а р 7 К 0 Л 0 Г І Я З Н а К 0 ш , л а н а с л > сл> Дѣлымъ ряіомъ
средствь, завѣдомо совершенно недѣйствительныхъ, и т ѣ ш ,
н 1 , ъ н ^ е о н я е г ^ Д 0 В а Л а • Н а м ъ у п о т Р е б л я т ь и х ъ - ПОЛОЖЙМѢ,
намъ неясна бо.іѣзнь пащента, ц нужно выждат/. ея выяснеK Z ' L н е и з л ѣ ч и м а , a симптоматическихъ показаній
н « н о вѣдь вы не можете оставить больного безъ лѣкарГ П В 0 Т Ъ В Ъ ЭТІ1ХЪ с л У ' і а я х ъ " слѣдовало назначать
<оезразличныя>> ередства; для лодобныхъ назначеній в ъ ме
W C T B y e T b даже спедіальный терминъ: «прописать
a l 4 U f
f ' a f " ( с о к Р а і а е п н о е вмѣсто «ut aliquid
Іо Дѣ ютъ ' " і Г ео п "я 1т ь^ °тЛа ЬК Н1 10 М У К а 3 а Л 0 С Ь ' б У Д Т 0 Д Л Я В е Г 0 ^ О Іто гт ? 7 2 ' .
профессоръ сообщалъ иамъ всо
г
" н е в 0 3 1 І У т " я ы м ъ видомъ; я смотрьль еыу в ь глаза, смѣясь въ дѵшѣ, л думалъ- «Нѵ пазв-І'
лолобяоНяаВГУРЪ? И Р а 3 7 > Ш с ъ т о б о й в е РазсмѣЙісГбы!
лодобно авгурамъ, если бы увидѣли, какъ наіпъ больной по^
глядываѳтъ на часы, чтобъ не опоздать н а десять м шутъ с ъ
Е Г П \ Г М е Н І 7 е м у Ж И Д е Н Ь К 0 Й К 1 І С Л 0 ™ - сироіюмьѵ. !
Я видѣлъ' в ъ мѳдидинѣ
îo„oT7 I
существуетъ немало
довольно-таки лоучитѳльныхъ «сиеціальныхъ терминовъ»- есть
<<ставить
діагнозъ
2 І р Ѵ е р Т
" ' A S , - S
ное Л Ѣ Ч Р Н І Р Т'Г
°
У назначается
іізвѣсте
ѳ
с
л
и
д
а
н
н
о
е
f
™
средство помогаетъ, значитъ,
больной ооленъ такою-то болѣзныо; второй шагъ дѣлается
4 T Ô

П

М 0 Г А Е Т Ъ > > :

Б О Л Ь Н О , І

раныпе перваго, и в с я медицина ставится вверхъ ногами: не
зная болѣзни, больного лѣчать, чтобы иа основаніи результатовъ лѣченія опредѣлить, отъ ѳтой ли болѣзші слѣдовало его
лѣчить!
Я начиналт, все большѳ проникаться полнѣйшимъ медицинскимъ нигилизмомъ, — тѣмъ нигилизмомъ, который такъ х а рактеренъ для всѣхъ полузнаекъ. Мнѣ казалось, что я теперь понялъ всю суть медицины, понялъ, что в ъ ея владѣніи
паходится два-три дѣйствителышхъ средства, a все остальное—лишь «латинская кухня», «ut aliquid fiât», что съ свош и жалкими u несовершенньтми средствами діагносічші ояа
блуждаетъ в ъ гемнотѣ и только притворяется, будто что-нігбудь знаетъ. Раэговаривая о меДіщинѣ съ пе-мвдиками, я
многозначительно улыбался и говорилъ, что, сознаваясь откровѳнно, «вся наша мсдицина»—одно лишь шарлатанство.
Какимъ образомъ изъ псого, только-что олисаннаго, могъ
я сдѣлать такое рѣзкое и рѣііштельное заключеніе? Мнѣ кажется, основаніеыъ этому мнѣ послужило то очень раслространенное мнѣніо, котороо безсознательно раздѣлялъ л я: «ты —
врачъ, значитъ, ты долженъ умѣть узнать и вылѣчпть всяиую
болѣзнь; если же ты отого не умѣешь, то ты — шарлатапъ».
Я закрывалъ глаза на средства и предѣлы наукіг, пд то, чт£>
ола дѣлаетъ, и смѣялся надъ пею за то, что она ne дѣлаетъ
всего. Такъ пменно л относится къ мѳдицинѣ большннство
недумающихъ людей... В ъ 1 8 9 3 году л а петербургской гигіенической выставкѣ, в ъ числѣ другихъ латолого-анатомическихъ препаратовъ, былт, выставленъ «сердечный нолипъ, случайно найденный іірл вскрытіи». Иолііпъ этотъ чрезнычайно
разсмѣшилъ фѳльетониста одлой болыпой летербургской газеты: вотъ, дескать, такъ эскулапы ііаіілі! Хорошія y нихь
бываютъ «случайныя» лаходкн!.. T a же пігіеиическ-ш лыставка, такъ миого локазавшая, чтб даетъ медицина, для
г. фельетониста ле существуетъ: изъ всей выставкл онъ видитъ толы;о этотъ «случайно наіідеиный иолііпъ» н обливаѳтъ
за него презрѣніемъ врачей л медіщішу, даже ne интересуясь
узнать, возможно ли при жіізни открыті. такой полішъ. Для
врачей не должно быть личего невозможнаго, — вотъ точка
зрѣнія, съ которой судитъ болышшство: СЪ ЭТОЙ ЖС Т О Ч К І І
зрѣнія еудилъ и я.
Одипъ случай произвелъ во мнѣ полиый переворотъ. В ъ
нашу хмрургическую клмнику поступила женщина лѣтъ подъ
пятьдесятъ съ болыпою опухолыо вт. лѣвой сторонѣ живота,
Кураторомъ къ этой больной былъ назначенъ я. Е а обязаяыости студента-куратора лежитъ изслѣдовать даннаго ему

7
H M t
мала ш
о
Z
X
h
v
аздошноЯ ™ S X r ™ L T Z o m Z ^ T 6

Z

ï

a n ,

ЗОМЪ

ï

ï

S

*

«ттш,

«
c

e

l

Z

T

r

(„Часгная хирургія" Т и І ь м а В

(Штрюмпель).

'

ООЛЬШІС

L

S

Ш

t

бмыіо11
e

m

з
"

Д

№

°

ж
™

Дѣло с ъ

К

1

»"

1

^ Д Р ^ Н Е Ф Р О -

»одноясничные нарывы и т. п

нвфроза оказывается ашш{,ошт,Т
""чтш o n Г "«Р»к а к ъ "ідронефрозъ, о м Г о т L
S
°лш"ъ ШНШ1.
«
изслѣдованіи сівершенно і і у ю T s
„™ ^ m
№*•»»
діатосшчеекія ошибм о ч й ь " ° ® > s ™ »
Р»да
Кляническіе ommom »am ï S t i f Z , ZT шР®Д»Ра)-

хочу отяестись і Т дѣТу' c Z Z n Z k Z

комой, H эхинококкомъ, л чішъ угодло
па

П

н

Р

оГ^

Р

Г a S

P

T

P

S :

î„ " 0 І Т Т

Ш Ь

°Ка3аТЬСЯ

выз°в^ТнейЕѲ

>

если

И с а р

"

Яи^.

челъ аяамнезъ больноіі и изложилъ, чтб нашелъ y ней прл
нзслѣдованіи.
— Какой же вашъ діагнозъ?— спросилъ дрофессоръ.
— Не знаю,—отвѣтилъ я, насупившись.
— ІІу, приблизительно?
Я молча ножалъ плечами.
— Случай, положимъ, дѣйствительно не изъ легкихъ,—сісазалъ нрофессоръ и приступилъ самъ къ разспросу больной.
Сначала онъ предоставилъ самой больной разсісазать объ
ея болѣзни. Для зіеня ея разсказъ ыослужилъ основою всему
ыоему изслѣдованію; нрофессоръ же придалъ этому разсказу
очень мало значенія. Выслушавъ больную, онъ сталъ тщательно u подробно разспрашнвать ее о состояніи ея здоровья
до настоящей болѣзнл, о началѣ заболѣванія, о всѣхъ отправленіяхъ больной в ъ теченіе болѣзни; и ужъ отъ одного этого
умѣлаго разспроса картина получилась совершенно другая,
чѣмъ y меня: передч. нами развернулся не рядъ безсвязныхъ
сиыптомовъ, a совокуиная жизнь больного организма во всѣхъ
его отличіяхъ отъ здороваго. ІІослѣ этого врофессоръ иерешелъ к ъ изслѣдованію больной; онъ обратилъ наше вниманіе
на ііонсистенцію опухоли, н а то, слѣщается ли она при дыханін больной, находится ли въ связи съ маткою, какое иоложеніе она заниыаетъ относительно нисходящей толстой
шшші и т. д., п т. д. Наконецъ іірофессоръ присгуиилъ къ
выводамъ. Онъ шелъ къ ннмъ .чедленію п осторожмо, какъ
слѣпой, идущій по обрывистоіі горной трошішсѣ; ніі одного
самаго мелкаго признака онъ не оставнлъ безъ строгаго ц
внияательнаго обсужденія; чтобъ объяснііті. каісой - иибудь
ничтожный симптомъ, на который я н внішанія-то не обратіілъ, онъ ставилъ вверхъ дномъ весь огроыный арсеналъ
анатомііі, физірлогіи п патологін; онъ самъ шелъ навстрѣчу
всѣмъ противорѣчіямъ I I неясностямъ И О Т Х О Д И Л Ъ О Т Ъ Н І І Х Ъ ,
лишь добившись полііаго пхъ объясненія... И в ъ концѣ концовъ, когда, сопоставивъ добытьія данныя, нрофессоръ прншелъ къ діагнозу: «ракъ-мозгошікъ лѣвой почки», — то это
са.мо собою вытекло изъ всего иредыдущаго.
Я слушалъ. пораженный н восхиіценный;\такимп жалкими
u ребячесшшл казались мнѣ теперь и ыое изслѣдованіс и
весь Jioü- скедтііцизмъ!.. Слутанная л неясная картина, в ъ
которой, по-моему, было невозмож-но разобраться, стала совершенно ясноіі ІІ понятяой; П это было достигнуто н а основаніи такихъ ничтожныхъ даішыхх, что смѣшно было подумать...
Черезь недѣлю больпая умерла. Опять, какъ тогда, н а с е к -

съ

п р е з р

™

штттш
духъ зальнень оолѣзненнымъ В Ы Л Ѣ І Р Н І І П П
а ш д а т с я 8 Г О выдѣленіе,—въ Ä

й

нибудь

г

т

т

т

л

] К 1 в ш о д а

6

Д. ЕГ "

и д

6

£Ц

•

™

по ло Й

—

Ж

"

;

S S K r a S S »
i ' S S S S l

s

тельности, генія, труда н знанія! И какія большія областн
уже завоеваны наукою! Быслушивая сѳрдце, мояшо съ точностью опредѣлить, какоіі именно ивъ его четырехч. кланановъ
дѣйствуетъ неправильно, и в ъ чемъ заключается причина зтой
нѳправильности, — в ъ сращеніи ы а п а н а или его нсдостаточности; соотвѣтственнымн зеркалами ыы в ъ состоянш осмотрѣть
внѵтрепность глаза, носо-глоточное пространство, гортань, влагалище, дажо мочевоп пузырь u желудокъ; невидимая, загажочнГя II непоыятная «зараза» разгадана; мы можемъ теперь
при 1'отовлять ео в ъ чпстомъ видѣ в ъ нрооиркѣ II разсматривать подъ микроскопомъ. При авушерствѣ съ иочтн ыатематическою точностью изученъ весь сложный механизмъ родовх,
опредѣлсны в с ѣ факторы, обусловливающіе тотъ илн нной
іюворотъ младенца, п искусственные ирісмы помощ.і строго
согласуются съ этимъ сложнымъ естѳственнымъ движеніемь...
Ребенку выжигаютъ раскаленнымъ желѣзомъ носовыя раковины,
предварительно смазавъ і.хъ кокаиномъ: живое тѣло шипитъ,
кругомъ нахнетъ горѣлымъ мясомъ, a реоенокъ сидитъ, улыбаясь и спокойііо выдыхая нзъ ноздреп дымъ...
Но всего пе перечнслнть. Конечно, многое, ещо очень многое нс достигііуто, но все это лишь вогіросъ временп, ІІ намъ
трудно себѣ дажо нредставить, какъ далеко поЛдеіъ наука.
Вѣдь ещс нѣсколько лѣтъ назадъ ноказалась бы нѳлѣпостыо
самая мыслѣ о томъ, что человѣческоо тѣло возможно в ъ буквальномъ смыслъ видѣть насквозь; теперь же, благодаря 1 ентгенѵ эта нелѣпость стала дѣііствительностыо. Сороісъ лѣть
назать y хнрурговъ три четверти оисрнровашіыхъ умнрало
отъ гнойнаго заражѳвія; гнойное заражеиіс было проклятіеыъ
хирургіи, о которое разбпвалось всс искусство онератора. «11
ничего положительнаго но знаю сіазать ооъ отой страшной
казни хирурпіческой практики,—съ отчаяніемъ ішсалъ Пироговъ в ъ 1854 году.—ІЗъ ней все загадочно: ІІ происхожденіе
u образъ развитія. До снхъ поръ оиа в ъ такой же степени
неизлѣчима, какъ р а в ъ » . - « Е с л и я огашусь н а кладошца,—
пишетъ онъ въ другомъ мѣсгЬ: - гдѣ схоронены зараженные
въ госшіталяхъ, то но знаю, чему болѣо уднвляться: стоицизму
ІИ хирурговъ, заннмающихся сще изобрѣтешемъ иовыхъ операаій І І Л І І довѣрію, которыыъ продолжаюп. еідс нользоваться
госпитали y общества»... Явился Листсръ, ввелъ антисептику,
она сиѣнилась еще болѣе совершеішою асептикою, н хирурги
изъ безсилыіыхъ рабовъ гнойнаго зараженія стали его
господами; въ настоящео время, есліі опѳрпрованный умираетъ
отъ гнойнаго зараженія, то в ъ болышшствѣ случаевъ виновата
въ этомъ ужъ нс наука, a операторъ.

Если ужъ въ настоящее время сдѣлано такъ много, то чтб
жо дастъ наука в ъ будущемъ! Передо ыною раскрывались
такія свѣтльія иерспективы, что станошілось вссело з а жизнь
и за человѣка. Истинная дорога найдена, и свернѵть съ нея
ужъ невозможпо. Natura parendo vincitur,—природу побѣждаетъ
тотх, кто ей повииуется; будутъ попяты всѣ ся законьт, н человѣкъ станстъ надъ нею неограниченнымь властелиномъ
Іогда исчезнетъ н хеперешнес одностороннее лѣченіе и
нскусственное предупреждсніе болѣзнсй: человѣкъ научится
развпвать и дѣлать ненобѣднмьши цѣлебныя силы своего
собственнаго организма, ему не будутъ страшны ни зараза
ни простуда, не будутъ нужны ни О Ч К І І нм ило.мбировка
зуоовъ, но оудутъ извѣстны ни мигренн нн неврастеніи.
Ьудутъ снльные, счастливые и здоровыс людн, ц опи будутъ
рождаться отъ сильныхъ и здоровыхъ женіціінъ, которыя не
оудутъ знать ни акушерскихь щидцовъ, ви хлороформа, нн
спорыныі.
Г Xѵ ,
Чѣмъ далынѳ шло теперь ыоо знакомство съ медіщиной
тѣмъ больше она привлекала меня к ъ сеоѣ. Ио вмѣстѣ съ
тѣмъ меня все болыпе поражало, какой колоссальный кругь
наукъ включаетъ въ себя с я изученіо; это обстоятельство
силыіо смущало меня. Каждый деиь приносилъ съ собою такую
массу новыхт), совершенно разнородиыхъ, но одинаково необходимыхъ знаній, что голова шла круго.чъ; заняты мы былн
съ^утра до всчера, не было врсыснн читать не только чтолиоо постороннее, ыо даже но той же мѳдицинѣ. Это была
какая-то горячка, какое-то лихорадочнос метаніе изъ клиншш
въ клннику, съ лекціи на лскцію, съ курса н а курсъ; какъ
и ы с т Р ° поворачиваемомъ калейдоскопѣ,
неред-і/наліі сиѣнялись самыя разнооб])азньш вещн: резекція колѣна, лекція
о свонствахъ наперстянкн, безумныя рѣчи наралитнка, налоакушерскихъ щипцовъ, значеніе Сиденгама въ ледидинѣ
зондироваше слезныхъ каналовт, способы окрашиванія леффлеровыхъ оациллъ, мѣстонахожденіе нодключпчной артеріи
массажъ, пріізнакм смертіі отъ задушенія, стрнгущій І , Ш а й '
систѳмы вентилядш, теоріи блѣдной неиочіг, законы о домахъ
тершшости л т. д„ н т. д. Все это нриходнлось воспріишмать
совѳршенно механичесіш; желаніе нродумать в о с п ш н я г о ?
остановиться на тоМъ і ш . другоыъ падало^іюдъ н а п о р о і Г т павшихся все новыхъ н новыхъ знаній; ц эгя новыя знанія
прнходилось складывать в ъ себѣ такъ же мѳханичесіш н утѣ< < П ° Т 0 М Ъ ' К 0 Г д а у м ѳ н я б у д с г ъ б о л ь ш с времени,
я все это обдумаю и приведу въ порядокъ». A лежду тѣмъ
полученныя впечатлѣнія постелѳнно блѣднѣли, поднявшіеся
С о і н н е в і я J3. В . В в р в с а е в а . T. L

вопросы забывались и утрачивали интересъ, усвоеніе становилось поверхностнымъ и ученичѳскимъ^
Думать и дѣйствовать самостоятельно намъ в ъ теченіе^срго
нашего курса почти не приходилось. Профессора на нашихъ
т з а х ъ искусно справлялІісь съ самьши трудными операцш и
систематически рѣшали сложныя загадки
^ J ^ J ^ b u Z
людьми, a ыы... мы слушали л смотрѣли; все казалось иро
стьшъ стройнымъ и очевидныыъ. Но если мнѣ случайно попадался больной на сторонѣ, то каждый разъ о к а з ы в ^ о с ь
что-нибудь, чтЬ ставило меня в ъ совершенный тупиѵь. В н а чалѣ ыеня' это не огорчало: вѣдь я еще студѳни. мнота^
еше не з н а ю - у з н а ю я это впереди. Но время шло, знанія
мои пріумножались; былъ оконченъ пятый курсъ, ужъ, начались выпускные экзамены, a я ^ в с т ~ в " ъ °ѳбя п о п р . « У
безпомощнымъ и неумѣлымъ неспособньшъ н на ш о й
сколько-нибудь самостоятельный шагъ. Между тѣмі, я вид&лъ,
S o стою ничуть не ниже моихъ товарищей; напротивъ, я
стоялъ выше болышшства... Чті> же выйдетъ изъ насъ?
Выпускные экзамены тянулись около четырехъ мѣсяцевъ
На медидинскомь факультетѣ экзамены этяосооенно т р у д ш
в с л ѣ д о й подавляющей ыассы предмето.въ. В ъ теченіе ісурса
я занииался много и обладаю хорошимч способностямщ тѣмъ
не менѣе мнѣ приходилось во вреыя экзаменовъ работать по
^ я т и - д в ѣ н а д д а т и часовъ в ъ сутки. Знанія требовались грот л н ы я Г п о крайней мѣрѣ три четверти изъ нихъ предсхав л я л и
совѳріиенно ненужный балластъ, который по сдачѣ экзаГ н а немедлѳнно выбрасывался яв-ь паыяти. Для оольшияства
пвоФессоровъ ихъ спедіальнооть заолоняетъ собою все остальнос . о Т отдѣляютъ в ъ ней важное огь неважнаго, не под-

SSwrs
y
Ä

W

W

Z e n S S , названія нѣсколькихъ десятковъ суррогатовъ ыолпка шш чемъ каждоѳ изъ эті.хъ названій было для насъ
нѵжыо было знать всѣ хішическія реакщн
Г а т Р п Х - р е а к і и , изъ которыхъ сами мы не продѣлали
Еишважяѣо было знать коныш каждаго экзаменатора гоньки часто удивитедьно-безсмысленные. Тоть кто не зналъ
э ш Т коішсовъ, проваливался навѣрняка. Любимымъ вопросомъ одного профессора быдъ слѣдующій: «у какого животнаго,

НН

если ему поставить клизМу, вода пойдетъ чѳрезъ ротъ?» Профессоръ общей терапіи задалъ мнѣ н а экзаяенѣ вопросѵ
«какая разница в ъ томъ, примете ли вы ложку холодной воды
внутрь, іілн выльете ее себѣ н а голову?» Тотъ, кто говорплъ
профессору-дерматологу, что проказа. заразнтельна. полѵчалъ
•неудовлетворительную отмѣтку; y профессора общей хирургіи
неудовлотворительнуго отмѣтку получалъ тотъ, кто говориіъ
что проказа нѳ заразнтельна. Вообще исходъ окзамена вподнѣ
зависѣлъ отъ лнчности н характера экзаменатора: «добрый»
профессоръ пропускалъ во врачи студѳнта, который трехмѣсячнолу реоенку назначалъ пять капель опійной настойки —
строгій провалпвалъ студента, который не зналъ, какиші дѣиствіями ооладаетъ парцеллъ,—совершенно ничтожная составная часть того же опія.
Таісая чисто-школьная постановка дѣла превращаетъ окзамены в ъ уродлпвую и очснь неумную комедію; вмѣсто дѣйствительныхъ знаній, которыіш долженъ обладать всякій врачъ
на ѳкзаменахъ требуется невообразимая мѣшаішна, помнить
когорую возможно только для экзамена. Когда-то Влрховъ
мечталъ о томъ, чтобъ всѣ врачи черезъ опредѣленные проыѳжуткн лѣтъ лодвергаллсь ловторпымъ экзаменаыъ; прл настояідемъ положепіи дѣла проекть этотъ, самъ по себѣ чрезвычаино разуыный, совершснло пеосуідествимх: вездіі y ласъ
экзамены поставлсны такъ, что сдать л х ъ ыогутъ только
юнцы съ молодою ламятыо, хотя бы опи прл этомъ не обладалл никакою врачсблою опытиоетыо и ликакими скотькониоудь основательными врачеблыыл знавіяыи
Особснио рѣзко обстоятельство это бросается в ъ глаза лри
экзаменахъ н а доктора медіщины; па этихъ экзаменахъ тре•буется то же, чтб и л а врачебпыхъ, только в ъ още болыломъ
обьемѣ. ІІолучаѳтся странноѳ явлеліо: я знаю одлого етараго
врача, выдающагося практлка, в ъ то же врѳмя хорошо лзвѣсгнаго и в ъ лаукѣ своішл учельшл трудами; чтобы лолучйть
мѣсто главнаго врача больліщи, ему лужно ішѣгь степень
доктора: ло онъ уже неспособепъ л а зазубриваніо всѣхъ школьныхъ премудростей, требуемыхъ для окзамена, л остается
«лѣкаремъ». Мсжду тѣмъ ыногіо пзъ лоихъ товарнщей, —
люди научно-неооразовашіыо и совершелыо неолытиые — сейчасъ жо послѣ лѣкарскихъ экзаменовъ, на свѣжую ламять,
лристушіли къ докторскимъ — и легко получили «ученѵю степель» доктора. Такая лрофанація ученоіі степеніі сущѳствуетъ
Y насъ Т О Л Ы І О
ио отношенію к ъ медицинѣ: докторъ истоши
иля математшш, не бросившій своего предмета, в ъ любой
ломѳнтъ сможетъ сдать экзамѳнъ по своей слеціальностн; в с я 13*

- 196 Kitt
тшяаюшійся ученый uo исторіи или мамѳматикѣ легко
^ м о ж е Г е а и за/очѳть, получить ученую степень. Докторъ же
X ™
Ѳ С Л І І его окспромптомъ поставить чѳрезъ пять лѣтъ
S
на 'экзаменъ, долженъ будстъ лишиться своей
—
съ другой стороны, ніі одпнъ выдающійся врачъ не сзюжетъ
безъ долгой иодготовки сдать экзамена на ученую сіепснь К
о экзаменаторы, во вниманіе ісъ его заслугамъ
отнесѵтся къ вѳму «снисходительно», т.-е. будугь требовать
отъ него дѣйствительнаго пошшанія медицины, a нс знанія
на-зубокъ ни на что ненужііыхъ ыѳлочей.
IV.
Бппѵскные экзамены кончились. Иасъ пригласили въ актовую
з a л г ыьі подпнсaли врачебную клятву и получили дипломьь
n l Z m Z t a x i этихъ украшенныхъ государственньшъ героомъ
печатыо, удостовѣрялось, что мы
п ѵгпѣхомъ едали всѣ испытанія, какъ теорѳтичешя, такъ
an Z ieZ^
что мѳдициншй факультетъ призналъ насъ
доХнымиХени
лѣкаря, «со всѣми правами и ііреимуZctbZ, соиряженными по закону съ этиыъ званіемъ»
Гл тяжелыыъ и норадостнымъ чувствомъ поісидалъ я нашу
я і т я mater To, чтб в ъ теченіе послѣдняго курса я начиналъ

яять имъ^

В с ѣ мои товарищи испытывали то жо самое чтб я.

is»55££SSssä
•gSffSSSSmm ——

—

«Ъ боіьншш- другіе постушіли в ъ земство; третышъ, в ь томъ
числѣ и мнѣ, пристроиться ниісуда нѳ удалось и намъ остаюеь олно—попытаться жить частной нрактикой.
Я поселился в ъ неболыіюмъ губернскомъ городѣ средней
Россіи Пріѣхалъ я туда в ъ исключительно-благопрштный мо-

ментъ: незадолго перюдъ тѣмъ умеръ жмвшій на окраинѣ города врачъ, имѣвшій довольно большуго практику. Я нанялъ
квартиру в ъ той же мѣстности, вывѣс.илъ на дверяхъ дощечку«докторъ такой-то», и сталъ ждать больныхъ.
Я ждалъ ихъ — іі в ъ то жѳ время болыие всего боялся
именно того, чтобы оня не явплись. Каждый звонокъ заставлялъ ясііуганно биться мое сердце, и я съ облегченіемъ вздыхалъ, узнавъ, что звоиился нѳ больной. Сумѣю ли я поставить діагпозъ, сумѣю ли назначить лѣченіе? Знанія мои быти
далеко не настолысо прочны, чтобы я чувствовалъ себя спосоонымъ пользоваться ими экспромптомъ. Хорошо, е с ш y
больного окажется такая болѣзяь, нрп которой можио будетъ
ждать: тогда я пропишу что-нибудь безразлнчноо и потомъ слравлюсь дома, чтб в ъ данномъ случаѣ слѣдуетъ дѣлать. Но если
меня позовутъ къ больному, которому нужна иемедлѳнная помощьі Ьѣдь к ъ такішъ-то ішснио больнылъ начішающихъ
врачед ооыкновеішо и зовутъ... Чтб я тогда стану дѣдать?
т ь к н и г а Д"Р а Лун Блау:
«Діагностика ц терапія при
угрожающихъ оиасыостыо болѣзненныхъ симптомахъ». Я купилъ зту книгу II всю ес проконспектировалъ в ъ свою запионую книжку, дополішвъ коиспектъ кое-чѣлъ изъ учебшікоьъ
Бсякая болѣзнь была по сішптоиамъ подведена мною подъ
рубрики, в ъ такоыъ, напрішѣръ, родѣ: Силънап одышка, —
1) круігв, 2 ) ложный крупъ, 3 ) отекъ гортани, 4 ) спазмъ гортапи, 5) оропхшлыіая астма, 6 ) отскь легкихъ, 7) крупозная
пнегшоішг, 8 ) урѳмическая аотма, 9) плеврпп, 1 0 ) пнейлотораксъ. При каждой изъ болѣзнѳй были перечислепы ея симитолы и указано соотвѣтственное лѣченіе. Этотъ конспектъ сослужилъ ынѣ большую службу, II я долго еіцо, года два, нѳ
могъ ооходиться безъ ого І Ю Л О Щ І І . Когда меня звалп къ боіьноыу съ силыіоіо одышкою, я, І І О Д Ъ предлогомъ записи ботьного, раскрывалъ записную книжку, слотрѣлъ, І І О Д Ъ какую
изъ иеречислѳнныхъ болѣзясй подходптъ его болѣзнь, и назначалъ соотвѣтственное лѣченіе.
В ъ той ыѣстностп, гдѣ я поселился, ио близости врачей
не было; понелногу болыше стали обращаться ко мнѣ; вскорѣ
срсди мѣстныхъ ооывателей y ыеня образовалась практика
для начинаіощаго врача сравнительио ігедуриая.
Между прочилъ, я лѣчилъ жену одного сапожника, женщныѵ
лѣтъ тридцати; y нея была дизентерія. Дѣло шло хорошо, и
оольная уже поправлялась, какъ вдругъ однажды утромъ ѵ
нѳя появиліісь сильнѣйшія боли в ъ нравой сторонѣ живота
Мужъ немедленно побѣжалъ з а мною. Я изслѣдовалъ болыіѵю :
ж и в о т ъ б ы л ъ П Р " давлепін болѣзнѳнъ, область же печени

была болѣзненна до того, что до нея нѳльзя было дотронуться;
желудокъ, легкія и сердце находились в ъ порядкѣ, температура была нормальна. Чтб ото могло быть? Я перебиралъ въ
намяти всевозможныя заболѣванія печѳни и не могъ остановиться нu на одаомъ: всего естественнѣѳ было поставить новое
заболѣваніе ьъ связь съ существовавшею уже болѣзныо; при
дизентеріи шюгда встрѣчаются иарывы печени; но противъ
нарыва говорила нормальная тѳшіература. Впрыснувъ больной
ыорфій, я ушелъ в ъ полномъ -недоумѣніи. К ъ вечеру температура съ потрясающимъ ознобомъ поднялась до 40°, y больной появнлась легкая одышка, a боли в ъ печени стали еіце
сильнѣё. Теперь для меня пе было сомиѣнія: какъ слѣдствіе
дизентерін, y больной образуется нарывъ печени; опухщая
печень давитъ на легное, и отимт, объясняется одышка. Л
былч> очеиь доволенъ тонкостыо своего діагиоза.
Но разъ y больной нарывъ печени, то ыеобходіша операщя
(въ клиникѣ это такъ Л О Р К О свазать!). Я сталъ уговаривать
мужа иомѣстить жену в ъ больницу; я говорнлъ ему, что по-:
ложеніе краііне серьезно, что y больной—нарывъ во внутренностяхъ, и что. если онъ вскроется в ъ брюшную полость, то
сыерть неішнуема, Мужъ долго колебался, но наконецъ внялъ
моимъ убѣжденіямъ il свезъ жену в ъ больницу.
Черезъ два дня я пошелъ справпться о состояніи больной.
Прнхожу в ъ болышцу, вызываю палатнаго ордмнатора. Оказывается, y лоей больной... крупозпое воспалепіс легшхъі Я не
вѣрилъ ушамъ. Ординаторъ провелъ меня в ъ палату и показалъ болыіую... Я вспомннлъ, что даже не догадался'спросить
ее о кашлѣ, даже но изслѣдовалъ вторично ея легкихъ, такъ
я обрадовался ознобу, и таісь ясно показался онъ ынѣ говоряіцимъ з а мой діагнозъ; правда, ынѣ приходила въ голову
мысль, что легкія не мѣшало бы изслѣдовать еще разъ; но больная такъ кричала прн каждоыъ движеніи, что я лряло не
рѣшался поднять ее, чтобы какъ слѣдуетъ выслушать.
— Но вѣдь y нея сяльно болѣзненны печень u весь животъ,—въ смущеніи сказалъ я.
— Да, печень немиого болѣзпенна,—отвѣтилъ врачъ:—хотя
болѣе болѣзненна правая нлсвра.
— Да u весь живота болѣзв:енъ.
Я чуть дотронулся до ея живота,—больная вскршшула. Ординаторъ вступялъ ст. иею в ъ разговоръ, сталъ разспрашивать,
какъ она ііровела ночь, и постепенно всю руку погрузвлъ в ъ
оя животь, такъ что больная даже не замѣтила.
— Ну-ка, матутка, сядь,—сказалъ оиъ.
— Охъ, не зюгу!

— 199 —
— Ну-ну, нустяки! Садись!
И она сѣла. И ее можно было вистукать, выслупіать, и я
увидѣлъ типическую крупозную пнеііыонію, типичнѣѳ которой
ничего не могло быть...
Какъ могь я такъ поверхностно и нсбрежно произвести
изслѣдованіе? Вѣдь необходи.мо каждаго больного, л а что бы
онъ на жаловался, изслѣдовать съ головы до ногь,—эго намъ
не уставали твердить всѣ наши профсссора. Да, ови намъ
твердили это достаточно, и на экзаменѣ я суыѣлъ бы привести
массу прнмѣровъ, самымъ неопровержимымъ образомъ доказывающихъ необходимость слѣдовать этоиу правилу. Но теорія—
одно, a практика—другое: на дѣлѣ мнѣ было прямо смѣшно
начать изслѣдовать носъ, глаза и пятки y больного, который
жаловался, напримѣръ, н а разстройство желудка. Правила,
подобныя указанному, усваиваются лишь однимъ путемъ,—
когда не теорія, a собственный опыть заставитъ почувствовать и сознать всю ихъ практическую важность. Собственный
же опытъ былъ намъ въ клиникахъ совершенно недоступенъ.
Характерно такжѳ то, что в ъ своемъ расиознаваніи я остановился на саыой рѣдкой изъ всѣхъ болѣзней, которыя ыожно
было предположить. И в ъ моей практикѣ это было нѳ единичнымъ случаомъ: кишечныя ісолики я принималъ з а начинающійся неритоіштъ; гдѣ былъ ге.моррой, я открывалъ ракъ
прямой китки, u т. п. Я былъ очень мало знакомъ съ обыкновеннымп болѣзнями,—зінѣ прежде всего приходила в ъ голову
мысль 0 видѣнныхх мною в ъ клинш;ахъ самыхъ тяжелыхъ,
рѣдкихъ и «интересныхъ» случаяхъ.
Тѣмъ не менѣе при распознаваніи болѣзней я все-таки ещѳ
хоть сколько-нибудь могъ чувствовать подъ ногами почву:
діагнозы ставились в ъ клиникахъ на нашихъ глазахъ, и есля
сами мы принимали в ъ ихъ постановкѣ очень незначительное
участіе, то, по крайней мѣрѣ, видѣли достаточно. Но чтб было
для меня ужъ совершенно невѣдомою областью, зто—теченіе
болѣзней u дѣйствіе на нихъ различныхъ лѣчебныхъ средствъ;
съ тѣмъ л другимъ я былъ знакомъ исключительно изъ енигъ;
если одного л того жѳ больного за время его болѣзни намъ
демонстрировали четыре-пять разъ, то это было ужъ хорошо.
Въ теченіе всего моего студенчества систематическіі слѣдить
за ходомъ болѣзни я нмѣлъ возыожность толысо y тѣхъ десятяпятнадцати больныхъ, при которыхъ состоялъ кураторомъ- a
зто все равно, что ничего.
Однажды, мѣсяца черезъ д в а послѣ начаіа моей практики,
я получилъ приглашеніе пріѣхать къ женѣ одного суконнаго
фабриканта; это былъ первыіі случай, когда ыеня позвали въ

богатый домъ: до того времени практика моя ограничивалась
ремесленниками, мелкими торговцами, офицерскими вдовами и т. п.
— Вы, докторъ, давно кончили курсъ?—былъ первый вонросъ, съ которымъ ко мнѣ обратилась больная,—молодая и
интеллигентная дама лѣтъ подъ тридцать.
Мнѣ очень хотѣлось сказать: «два года», но было неловко,
H я сказалъ правду.
— Ну, вотъ, я очень радаі—удовлетворенно произнесла
больная.—Вы, значитъ, стоите на высотѣ наукн; откровенно
говоря, я гораздо болыпе вѣрю молодымъ врачамъ, чѣмъ всѣмъ
отимъ «извѣстностямъ»: тѣ все перезабыли и только стараются
гипнотизировать насъ своею извѣстностыо.
У больной оказался острый сочлеповный ревматизмъ, какъ
разъ такая болѣзнь, противъ которой нѳдицвна имѣетъ вѣрное,
специфическое средство въ видѣ салициловой кислоты. Для
начала практшш нельзя было яселать случая, болѣе благопріятнаго.
— Долго, докторъ, протянется ея болѣзнь?—спросилъ меня
въ передней мужъ больной.
— Нѣ-ѣтъ,—отвѣтилъ я.—Тепѳрь съ каждымъ днемъ боли
будутъ мепыпе, состояніе будстъ улучшаться. Только слѣдите
за тѣмъ, чтобъ лѣкарство принималось аккуратно.
Черѳзъ два дпя я получилъ отъ него записку: «Милостивый государьі Женѣ ыоей не толысо не стало лучше, но ей
совсѣмъ зілохо. Будьте добры пріѣхать».
Я пріѣхалъ. У больной раныпе были поражены правое колѣно іі лѣвая ступня; теперь къ этому присоединились боли
въ лѣвомь плечевомъ суставѣ и лѣвомъ колѣнѣ. Больная
встрѣтила меня холоднымъ и враждебнымъ взглядомъ.
— Вотъ, докторъ, вы говорили, что скоро все пройдетъ,—сказала она. — У меня вовсе не проходитъ, а, напротивъ, становится все хуже. Такія страшныя боли, — Господи! Я и не
думала, что возможны такія страданія!
Вотъ тебѣ и салициловый натръ,—специфичѳское средство..:
Я молча сталъ снимать вату съ пораженныхъ суставовъ, смазанныхъ мазыо изъ хлороформа и вазелина.
— Чті> это, мазь лн пахнетъ мертвечиной, или ужъ я начинаю заживо разлагаться?—ворчала больная.—Уыирать, такъ
умирать, мнѣ все равно, но только иочему это такъ мучительно?
— Полноте, сударыня, иу можно ли такъ падать духомъ!—
сказалъ я.—Тутъ иикакой н рѣчи не можетъ быть о смсрти,—
скоро вы будете совершешю здоровы.
— H y да, вы мнѣ это говорите для того, чтобы ыеня утѣгаить... A долго я, въ такомъ случаѣ, буду еще мупиться?

Я далъ неопродѣлѳнный отвѣтъ и обѣщался прійтн завтра.
РІазавтра боли значитѳльно уменьшились, темпѳратура опустилась, больная смотрѣла бодро іі вѳсѳло. Она горячо ножада мнѣ руку.
— Ну, кажется, наконецъ начішаю поиравляться! — сказала она.
Ужъ надоѣла же я вамъ, докторъ,—прнзнайтесь!
і а к а я нетерпѣливая, просто срамъ! Ужъ меня мужъ н то
стыдитъ... Скажите, тѳперь можно надѣяться, что пойдетъ на
выздоровлѳніе?
— Безусловно!.. В ы хотѣли, чтобы салицшіовый натръ подѣйствовалъ моментально, — это невозможно. Такъ быстро,
какъ вы желали, онъ не дѣйствуетъ, но зато дѣйствуѳтъ
вѣрно. Толысо пока, во всякомъ случаѣ, продолжайте ѳще
принимать его.
— Я очень потѣю оть нѳго, — ночью лришлось смѣнить
три рубашки.
— A звону въ ушахъ иѣтъ?
— Нѣтъ.
— В ъ такомъ случаѣ продолжайте, если нѳ хотите, чтобъ
процессъ снова обострился.
— Ой, нѣтъ, ыѣтъ, не хочу!—засмѣялась она,—Лучше готова смѣннть хоть десять рубашскъ.
Пріѣзжаю на слѣдующій день, вхожу къ больной. Она даже
не пошевельнулась при моѳмъ приходѣ; наконецъ неохотно
повернула ко мнѣ голову; лидо ея спалось, подъ глазами были
синіе круги.
— A y меня, докторъ, боли появились в ъ правомъ плѳчѣ!
медлерно произнесла она, съ ненавистыо глядя на меня —
Всю ночь но могла заснуть отъ боли, хотя очень аккуратно
принимала вашу салицилку. Для васъ это, не правда ли
очень неожиданно?
'
Увы, совершенно вѣрноі Для ыеня это было очонь иеожиданно... Я, можетъ-быть, поступилъ легкомысленно, обѣщавъ
съ самаго начала быстрое излѣчѳніе: учебники ыои оговаривались, что иногда салицнловый натръ остается при ревматнзмѣ недѣйствительнымъ; но чтобъ, разъ начавшпсь дГ.йствіе его нн съ того ни съ сего сііособно было прскратиться, этого я совершенно не нредполагалъ. Кннгн но могли
излагать дѣла нначе, какъ схематическп. но ыогь ли и я
руководствовавшійся исключительно книгами, быть не охематичнымъ?
При прощаніи меші болыпе пе проснли приходить. Какъ ѳто
ии было для меня оскорбительно, но въ душѣ я былъ радъ, что
отдѣлался отъ овоей паціентки: измучила она меня чрезвычайно.

Впрочемъ, ыало радостей давала мнѣ и вообщѳ лоя практика. Я теперь постоянно находился в ъ страшно нервноуъ
состояніи. Какъ ни низко цѣнилъ я свои врачебныя знанія,
ыо, когда дошло до дѣла, мнѣ пришлось убѣдиться, что я оцѣнивалъ ихъ все-таки слишкомъ высоко. Почтя каждый случай съ такою наглядностыо раскрывалъ передо мною все съ
новыхъ и новыхъ сторонъ всю глубину моего невѣжества и
неподготовленности, что y меня опускались руки. Полученныя
ыною в ъ университетѣ знанія представляли собою хаотическую груду, въ которой я ые могъ оріентироваться и передъ которою стоялъ въ полнѣйшей безпомощности. Моя
книжиая, отвлеченная наука, не провѣренная лною в ъ жизни,
постоянно обманывала меня; в ъ ея твердыя и неподвижныя
формы никакъ не могла уложиться живая жизнь, a сдѣлать
эти формы эластичнымл и подвшкными я не умѣлъ. В ъ своихъ діагнозахъ п предсказаніяхъ насчетъ дальнѣйшаго теченія болѣзни я то и дѣло ошибался такъ, что боялся показаться паціентамъ на глаза. Когда меня спраіяивали, какого
вкуса будетъ прописываемое зіною лѣкарство, я не зналъ, чтб
отвѣтить, потому что самъ не только ннкогда не пробовалъ
его, но даже н не видалъ. Я приходилъ в ъ ужасъ при одной
мысли, — чтб, если левя нозовутъ на роды? За время лоего
пребыванія въ университетѣ я видѣлъ всего лишь пятеро родовъ, il единственное, чтО я в ъ акушерствѣ зналъ т в е р д о , —
это то, съ какими опасностязш сопряжено веденіе родовъ неопытною рѵкою... Жизнь больного человѣка, его душа были
лнѣ совершенно неизвѣстны; мы баричами посѣщали клиники, проводя y постели больного по десяти-пятнадцати минутъ; мы съ грѣхомъ лополамъ изучали болѣзпи, но о больномъ человѣюь не имѣли даже самаго отдаленнаго представленія.
Но чтб ужъ говорить о такихъ тонкостяхъ, какъ психологія больного человѣка. Мнѣ то и дѣло приходилось становвться втупикъ передъ салыми простыли вещаыи, я не зналъ
u не умѣлъ дѣлать того, чтб знаетъ любая больничная сидѣлка. Я говорилъ окружавшимъ: «Поставьте больному клизму,
положите припарку», и боялся, чтобъ меня нѳ вздумали спросить: «А какъ это нужно сдѣлать?» Такнхъ «мелочей» намъ
не показывали; вѣдь это—дѣло фельдшеровъ, сидѣлокъ, a врачъ
долженъ только отдать соотвѣтственное приказаніе. Но в ъ
лоемъ рнсноряженііі не было ни фельдшеровъ ни сидѣлокъ,
a окрѵжавііііе обращались з а указаніями ко мвгЬ... Пришлось
отложить въ сторону большія, «серьезныя» руководства н
взяться за книги въ родѣ «Ухода з а больными» Вильрота,—

учебника, прѳдназначепнаго для сестеръ лилосердія. И я на
выпускномъ экзаменѣ артистически сдѣлавшій на трупѣ'ампутащю колѣна по Сабанѣеву, - я теперь старатеіьно изв е т Г м у ш і т Н У Ж Н ° П 0 Д Н Я Т Ь с л а б а г о б о л ь н о г о " какъ постаНедалеко отъ меня жилъ н а покоѣ отказавшійся отъ практиіси старикъ-докторъ Иванъ Сѳменовичъ N. Ес.ти до него
случайно дойдутъ эти сгроіш, то пусть онъ лишній разъ прип п ? м е н я Г 0 р я г 4 у ю 6 - ï a i W H O C T b за участіѳ которое
онъ проявлялъ ко мнѣ в ъ то тяжелое для ыеня вреля. Я открог о Х І ™ Т В а Л Ъ С М У ° С В 0 И Х Ь н е Д°У«ѣшяхъ и ошибкахъ,
совЬтовался обо всемъ, чего не понилаль, даже таскалъ его
Пащентамъ;
с ъ
^ Г Т
чисто-отеческою отзывчивостью
Семеновичъ всегда былъ готовъ прійти ко мнѣ на помоіць и своиыи знаніями, н олытностыо, .u всѣмъ, чѣчъмогъ
и каждьш разъ, когда мьі съ нимъ стояли y постели больного онъ —спокойный, находчивып п увѣренный в ъ себѣ н
я-безполощный и робкій, мнѣ казалось вопіющей безсчыслидей, что оба л ы съ нилъ—равноправные товарищн, нмѣюЩіе одинаковые дипломы.
° Л Т ° ; ѵ е л о ч н о г о лавочника. У него б ш ъ оченьтяжелып сыпной тифъ, осложнивнгійся правостороншшъ щ »
— І С М Ъ ° К О Л О у , І , Н О Й ж е л е з ы > Однажды, р ^ о
уіромъ, жена лавочника прислала ко л н ѣ ыальчика съ просьбою прштн немедленно: лужу ея з а ночь стало очень худо
о н ъ зЗДЫхается. Я прише.іъ. Больной былъ в ъ лолубезсознательномъ состояніи, опъ дышалъ тяжело п хрипло, какъ
' І Т ° - Т 0 с д а с " л о горло; ирп каждомъ вдохѣ лодреберья втягивались глубоко внутрь; засохшая слизь коричнеП п ? Ы Ш а 6 Г ° 3 } ? ' Г И К р а Я Г у б Ъ ; П У Л Ь С Ъ былъ
Н слабъ.
П Н Г пОпухоль
очень
железы ыѣшала больнолу раскрыть какъ
слѣдуетъ, ротъ, л лнѣ не удалось ослотрѣть полости 'рта л
Л
0
С
п
ѣ
ш
и
л
Б
д
о
м
о й > якобызашприцемъ, чтобы впрыс™
Ü
f û n ï ï 7 і а М л Ф ° Р У ' 11 с т а л ъ л Роз.матривать въ учебяикѣ
4 X 0 М0Жетъ
п р , г ™ Ф Ѣ иьізвать затрудненное
IfvLL v
дыханіе? Единственное, на что указывалъ учебникІ, былъ
отекі. гортани вслѣдствіе вослаленія черяаловидяыхъ хрящей
Б ъ этоль случаѣ моя записная книжка указывала слѣдующео'
лѣченіе: «энергическія слабительныя, глотать кусочки льдаесли ничего не пологаетъ, немедлѳнно трахеотомія». Я воротллся къ болыюлу, впрыснулъ елу подъ кожу калфору, назначллъ ледъ л одно изъ салыхъ энергичесішхъ слабительыыхъ — колоквинту.

Черезъ нѣсколько часовъ я пришелъ снова. Колоквинта по-

дѣйствовала, но дыханіе больного стало еще болѣе затрудненішмт, Оставался одинъ и с х о д ъ - т р а х е о т о м ш . Я отправился
къ Ивану Сѳменовичу. Онъ вниматѳльно выслушалъ меня,
покачалъ головою и поѣхалъ со мною.
Осмотрѣвъ больного, Иванъ Семеновичъ заставилъ его сѣсть,
пабралъ в ъ гуттаперчевый баллонъ теплоіі воды и, ввѳдя наконечникъ мѳжду зубами больного, проспринцовалъ ему ротъ;
вышла ыасса вязкой, тягучеіі слизи. Больной сидѣлъ, кашляя
и перхая, a Иванъ Семеновичъ продолжалъ энѳргично спринцовать- какъ онъ не боялся, что болыюй захлеонется?.. Оъ
цажшыъ новымъ спринцованіемъ слизь выдѣлялась снова и
снова; я былъ нораженъ, что такое нсвѣроятное количество
слизіі могло умѣститься во рту человѣка.
Ну ну откашляйтесь, плюньте!—громко и властно повторялъ Иванъ Семевовичъ. И больной пршиелъ в ъ себя
и плевалъ...
Дыханіе сго стало совершенпо своооднымъ.
— A я ѳму колоквинту назначилъ, — сконфуженно произнесъ я, когда мы вышли огь больного.
— Ай-ай-аШ — сказалъ Иванъ Семеновичъ, покачавъ головою. — Такому слабому! Этакъ не долго и убить человѣка!..
Да я какое могло быть ісъ ней показаніе? Иросто, чоловѣкъ
безъ сознанія, глотаетъ плохо,—понятно, во рту разная дрянь
и накопилась.
В ъ книгахъ не было тказаиія н а возможності, подобнаго
«осложненія» прп тифѣ; но развѣ книги могутъ предвидѣть
всѣ мелочп? Я былъ в ъ отчаянін: я такъ глупъ и несоооразителенъ, что нѳ гожусь во врачи; я только способенъ дѣйствовать по-фельдшерски, по готовому шаблону. Теперь ынѣ
смѣшно в с п о м І І И Т Ь объ этомъ отчаяніи: студентамъ очень
ыкого твердятъ о необходимости ііндішідуализировать каждый
случай, но умѣнге индивндуалнзировать достигается только
опытомъ.
н
Съ каждымъ днемт. моей практшш предо мною всѳ насюйчивѣе вставалъ вопросъ: по какому-то невѣроятному недоразумѣнію я сталъ обладателсмъ врачебнаго диплома, —имѣю
ли я на этомъ основанін право считать себя врачомъ? И
жизнь съ каждымъ разомъ в с е убѣдительнѣе отвѣчала мнѣ:
нѣтъ, нѳ имѣю!
Наконецъ произошелъ одинъ случай. И тѳиерь еще, когда
я вспоминаю о не.мъ, мною овдадѣваютъ тоска и ужасъ. Но
разсказывать, такъ ужъ в с е разсказквать.
На самомъ краю города, в ъ убогой лачугЬ, жила вдовапрачка съ тремя дѣтьші. Двое изъ нихъ уяорли отъ скарла-

тины в ъ больницѣ; вскорѣ послѣ н х ъ смерти заболѣлъ и послѣдній,—худой, некрасивый мальчикъ, лѣтъ восьми. Мать ни
за что не хотѣла огвѳзти его также в ъ больницу и рѣшила
лѣчить дола. Она обратилась ко мнѣ. У мальчика была скарлатина в ъ очень тяжѳлой формѣ; онъ брѳдилъ н метался течпература была 4 1 , цульсъ почтл не прощупывался. Осмотрѣвъ больного, я сказалъ матори, что наврядъ ли и онъ
выживегь. Прачка упала передо ыною на колѣни
- Батюшка, спасите его!.. ПослѣднШ онъ y меня осгался!
Растила его, кормильца, н а старость... Сколысо могу, заплачу
вамъ, вѣкъ н а васъ даромъ стирать буду!
Жизнь мальчшса оісоло нрдѣли висѣла на волоскѣ. Наконецъ тѳмпература понсмногу опустилась, сыпь поблѣднѣлабольной началъ нрнходить в ъ себя. Явиласі, надежда па благопріятный исходъ. Мнѣ дорогъ сталъ этотъ чахлый, нѳкрасивый мальчикъ съ лупившейся на лицѣ кожей и апатичнымъ
взглядомъ. Счастливая мать восторженііо благодарнла меня
Спустя нѣсісолько дней y больного спова появилась лихорадка, a правыя подчелюстныя железы опухли и стали болѣзненны. Опухоль съ каждымъ днемъ увеличивалась. Сачо
по сеоѣ это не нрѳдставляло болыной опасности: въ худшеыъ
случаѣ железы нагноились бы, н образовался бы нарывъ І-Іо
для мѳня таісос осложненіе было крайнѳ непріятно. Е с і и
образуѳтся нарывъ, то его нужио будетъ прорѣзать; разрѣзъ
придѳтся дѣлать на шеѣ, в ъ которой находится такая масса
артерій іі венъ. Чтб, если я норѣжу какой-ннбудь крупный
сосудъ,—сумѣю ли я справнться съ кровотеченіемъ? Я до сихъ
поръ еще ш разу но касался ножомъ живого тѣла; видѣть—
я видѣлъ всѣ самыя сложныя и трудныя операціи. но т е перь, продоставлепный са.чому себѣ, Ооялся прорѣзать простой
нарывъ.
В ъ начальной стадіи воспаленія железъ очеш, хорошо дѣйствуютъ втиранія сѣрой ртутной мази; примѣневныя вб-время
эти втирашя нерѣдко обрываютъ воспаленіе, не доводя его'
до лагноенія. Л рѣшилъ втсреть моему болыюму сѣрую чазь
Опухоль была очень болѣзневна, н позтому на пѳрвый разъ
я втеръ иазь не сильно. Н а слідующій день мальчшсъ глядѣлъ оодрѣе, пересталъ ныть, темиература понизилась; онъ
улыоался іі нросилъ ѣсть. Железы были значительно менѣѳ
болѣзненны Я вторично втеръ в ъ опухоль ыазь, н а этогь
разъ сильнѣе. Мать почтн молилась н а меня н горько жалѣла
что не позвала ыеня к ъ двумъ умершимъ дѣтямъ; тогда бы н
тѣ осталнсь живы.
Когда я на завтра пришелъ къ больному, я вашелъ въ ѳго

С О С Т О Я Н І І І рѣзкую пѳремѣну. Мальчикъ лежалъ н а спинѣ, поворотивъ голову на бокъ, п непрерывно стоналъ; в ъ правой
надключичной яыкѣ, ниже первоначальной опухоли, краснѣла
болыпая новая оиухоль. Я поблѣднѣлъ и съ быощимся серддемъ сталъ изслѣдовать больного. Температура была 39,5°;
правый локтевой суставъ распухъ и былъ такъ болѣзненъ,
что до руки нельзя было дотропуться. Мать, хотя сильно
обезпокоенная, съ довѣріемъ и надеждою сЛѢдила з а мною...
Я вышелъ, какъ убитый; дѣло было ясно: своими втираніями
я разогналъ изъ жслезы гной по всему тѣлу, п y мальчика
начиналось общее гноекровіе, отъ котораго спасенія нѣтъ.
Бесь день я въ тупомъ оцѣпенѣніи пробродилъ по улицамъ;
я ни о чеыъ не думалъ и только весь былъ охваченъ ужасомъ и отчаяніѳмъ. Иногда в ь сознаніи вдругъ ярко вставала
ыысль: «да вѣдь я убилъ человѣка!». И тутъ нельзя было.ничѣмъ обмануть себя: дѣло не было бы яснѣе, если бы я прямо
перерѣзалъ мальчику горло.
Больной прожилъ еще полторы нѳдѣли; каждый день y него
появлялись все новыѳ и новыо нарывы, — въ суставахъ, в ъ
печени, въ почкахъ... Мучился онъ бозмѣрно, и единственноѳ, чтб оставалось дѣлать, это вприскивать ему морфій. Я
посѣщалъ больного по нѣскольку разъ в ъ день. При входѣ
мѳня вотрѣчали страдальческіе глаза ребенка на его осуыувшемся, потемнѣвшемъ лицѣ; стиснувъ зубы, онъ все время
слабо и протяжно стоналъ. Мать уже знала, что надежды нѣтъ.
Наконецъ однажды, — это было подъ вечеръ, — войдя въ
лачугу прачки, я увидѣгь своего паціента н а столѣ. Всо кон.чилось... Съ острымъ и мучительнымъ любопытствомъ
я подогаелъ к ъ трупу. Заходящее солнце освѣщало восковоѳ,
исхудалое лицо мальчика; онъ лежалъ, наморщивъ бровы,
какъ будто скорбно думая о чѳмъ-то, — a я, его убійца,
.смотрѣлъ н а него... Осиротѣвшая мать рыдала в ъ углу. Л о
голымъ стѣнамъ лачуги висѣла пыльная паутина, отъ грязнаго земляного пола несло сыростыо, было холодно-холодно н
нусто. Рыданія сдавили ынѣ горло. Я подошелъ къ ыатери и
сталъ ее утѣшать.
Черезъ полчаса я собрался уходпть. Прачка вдругъ засуетилась, торопливо лодѣзла в ъ сундукъ и протянула мнѣ
засаленеую трехрублѳвку.
— Примите, батюшка... з а труды... — сказала она. — Ужъ
какъ в ы старались, спаси васъ Дарица Небесная!
Я отказался. Мы стояли съ нею въ полутемныхъ сѣнцахд».
— Не судилъ, видно, Богъ! — проговорилъ я, стараясь не
смотрѣть в ъ глаза прачки.

и 7,?1

С В Я Т а Я

-

В 0 И

°НЪ

з н а е т ъ , - о т в ѣ т я л а п Р ач К а,

Лучшѳ

запРыгали
отъ
cnllÎL Z m
рыданій. — Батюшка м о £
спасибо теоѣ, что жалѣлъ мальчпка!..

JL°

n H a

'

' >

У п а л а передо мною на колѣни и старалась

пла іа

добро ™

М

В С 6

голоду^

РУКУ

б

'

Р°сить'

УЧИТЬСЯ

'

бЛаГ

°ДаРЯ

о т ъ

все

Х0ГЯ

бЬІ

МѲНЯ

™

За

М

°Ю

отказаться

т а м ъ

Пришлось

м

о

в

"

о

и ѣхать

въ

Уыереть

с в

V.
Пріѣхавъ въ Петербургъ, я записался на курсы в ъ Еченинскомъ Клиническомъ Институтѣ; этотъ институтъ основанъ
спеціально для желающихъ усовершенствоваться врачей Но
походивъ туда нѣкоторое время, я убѣдился, что курсы эти
немного дадутъ мнѣ; дѣло велось тамъ совсѣмъ такъ же какг
въ университетѣ: мы опять смотрѣли, смотрѣли-и только а
сиотрѣлъ я ужъ и блзъ того достаточно Эти курсы очень
полезны для врачей, уже практиковавпгагъ, y которыхъ в ъ
ихъ практикѣ назрѣло много вопросовъ, требующихъ разрѣшешя; для насъ же, начннающихъ, оші имѣють м а л П а ченш: главное, чтб намъ нужно, - это больницы, в ъ котоводитеіѳй М Ы

М0ГЛИ

раоотать

п о д ъ конт

Р ° л е м ъ опытныхъ ру К 0 -

и.скать
^ебѣ мѣста хотя бы з а самое ннчтожноѳ
вознагражденіе, чтобъ только можно было быть сытыыъ и нѳ
Н а УД17Ѣ:
~
y з і е н я не было ннкакихъ. Я
исходилъ всѣ больницы, былъ y всѣхъ главныхъ врачей: ояи
выслушивали ыѳня съ холодно-любезньшъ, скучающимъ вядомъ

І Г Й Г '

ЧТ

°

г

МѣС ТЪ

НѢГЬ

'

маю, будто можно гдѣ-нибудь

S Î

7 ™ '

a l

В ъ

;ІТ"ЗЪ

410 во

° б ™ * напрасно ду!

на

" с а м ъ Убѣдился, какъ
Ä
к а ж ДОй больницѣ работаютъ даромъ десятки

ВсКОрѢ

S

л

поласть в ъ больницу сразу

НИХЪ)

я

КОТОрЫе

х о т я т ъ

лол

У'іать нищенскоѳ со-

пп Г в г а , 0 р д " п а Т 0 р а ' Должны дожидаться этого по
І І Я Т И , по десяти лѣи,; болышшство же на это вовсе И не разсчитываетъ, a работаегь толысо для пріобрѣтенія того чтб
имъ должва была дать, ио не дала школа.
>чрежденш, особѳнно городъ, широісо пользуются y насъ
такияъ положеніемъ вещей и эксплоатируютъ трудъ врача в ъ
невѣроятныхъ размѣрахъ. В ъ Копенгагенѣ г?родъ ?лужитъ

дѣлу медицинскаго образованія, щедро давая въ своемъ госпиталѣ мѣста молодымъ врачамъ, нричемъ ограничиваетъ
ихъ службу двумя годами, чтобы затѣыъ очистить мѣсто для
новыхъ врачсй; во Францін той же дѣли служатъ городскія
больницы всѣхъ городовъ. У насъ же в ъ 1 8 9 1 году въ нетербургской думѣ одиимъ нзъ гласныхъ было внесено лредложеніе
совсѣмъ уничтожитъ эісалованіс больпичнымъ прачамъ, такъ
какъ всѳгда найдется достаточно врачей и даровыхъ. «Врачи,—
заявилъ оігь: — должны быть ужъ тому рады, что ихъ доиускаютъ в ъ больниды...»
Я махнулъ рукою иа надежду пристроиться д опредѣлился
въбольницу «свѳрхштатнымъ». Нуждаться приходилось сильно:
до вечераыъ я подстригалъ «бахроыки» на своихъ брюкахъ и
заіуивалъ черныші нитками расползавшіеся штдблеты; прописывая больнымъ порціи, я съ завистью леречитывалъ нхъ,
лотому что самъ питался чайною колбасою. В ъ это крутое
для ыеня время я нспыталъ д лонялъ явленіе, казавшееся
мнѣ лрежде совершенно лепоиятнымъ,—какъ можно пьянствовать съ голоду. Теперь, когда я проходилъ мимо трактира,
ыѳня такъ и тянуло в ъ него; мнѣ казалось высшимъ блаженствомъ подойти къ ярко-освѣщенной стойкѣ, уставленной вкусными закускаыи, и выиить рюмку-другую водки; странно, что
меня, лолуголоднаго и вовсе нс алкоголика, главнымъ образомъ привлекала именно водка, a не закуски. Когда y мѳня
заводился в ъ карманѣ рубль, я не могъ лобороть искушенія
и напивался пьянымъ. Нл до этого времени ни послѣ, когда
я питался, какъ слѣдуетъ, водка совершсшю по тянула меня
къ себѣ.
Работать въ больиидѣ приходилось много. Приэтомъ я видѣлъ,
что трудъ мой ирямо нузкенъ больницѣ, н что любезность, съ
которою мнѣ «позволяли» в ъ ней работать, была любезностью
преднриндмателя, «дающаго хлѣбъ» своимъ" рабочимъ; разница
была Т О Л Ы І О та, что з а мою работу мнѣ платили Н Е хлѣбомъ,
a однимъ лишь иозволеніѳмъ работать. Когда, усталый и разбитый, я возвращался домой послѣ безсоннаго дежурства и
ломалъ себѣ головѵ, чтб бы поіштатѳльнѣс куиить ссбѣ н а
восемь копеѳкъ для обѣда, меня охватывали влоба и отчаяніѳ:
иеужѳли за весь свой трудъ я не имѣю права быть хоть
сытымъ?
И я начиналъ жалѣть, что бросилъ свою драктику и лріѣхалъ въ Петербургъ. Бильротъ говоритъ: «Только врачъ,
не имѣющій ви каили совѣсти, можетъ позволить себѣ самостоятельно дользоватвся тѣми дравами, которыя ему даетъ ѳго
дипломъ». A кто въ зтомъ виноватъ? РІѳ мы! Сами устраи-

ваіотъ такъ, т І Т 0 намх дѣтъ другого в ы х о д а , - л у с к а й сами же
л платягся!..
Кромѣ своей больндцы, я лродолжалъ посѣщать нѣкоторыо
курсы в ъ Іаипичсекомъ Институтѣ, a такжо работагь д в ъ
И В63дѢ я в о о ч ію Убѣждался>
какъмало
Т п пчV 1 І Т В Ъ м е д и ц и и с к о м ъ м і р ѣ нашему врачебномѵ
В С І М И 1 і р а в а ш і 11 преішѵщѳсічшш, сопряженными
I I S ' ,
І Р І * СЪ ЭТ,ШЪ з в а н і е м ъ » - у н а с ъ
больницѣ долгоѳ
время каждое моѳ назначеніе, каждый діагнозъ строго контроИ
В
Ъ
о
р
д
и
н
а
т
Т
° Р о м ъ ; гдѣ я нд работалъ, мѳня
Л ѣ ч е и ш ?ольных'ь> а
S C K S
болѣс к ъ операціямъ,
лишь убѣдившись ла дѣлѣ, a ле л а основаніи моего д и п щ а
я
с п о с ° б е н ъ дѣйствовать самостоятелыго. В ъ Нздеждин
ѵ ! Ш ° Д 0 В С , І 0 3 І 0 Г а Т е Л Ы ' 0 1 , ъ з а в е д е н і " в р а ч в > жѳлающій н а учиться акушерству, в ъ течеяіе первыхъ трехъ ыѣсяцѳвъ
ішѣетъ право только изслѣдовать роженицъ и сдотрѣть па
Г

™ / С Т е Ч е Н І И Т Р С Г Ь М ѣ с я ц с в ъ о н ъ с д а с ™ colloqï лш?
его допускаютъ к ъ олораціямъ нодъ руко
водствомд сгаршаго дежурнаго ассистента...
Ыоявпшшв е Х е ж е ш е к ъ н а ш т
«лравамъ» нтти далыде? Дипломъ прдзнастъ мсня подноправнымъ врачомъ : законъ, 5одъ угрозою
суроваго наказанія, обязываетъ мѳня являться ло вызову
а в у ' ! ! е р і ? ' в а т р у д н ы е р о д ы ' а з д ѣ с ь м н ѣ ™ лозволяютъ лровести саыостоятельно дажо са.мыхъ лспшхъ родовъ, л постѵ}
лаютъ, разулѣется, влолиѣ основательно
«Я трѳбую, — лисалъ в ъ 1 8 7 1 году извѣстный нѣмелкій
хирургъ Дангѳнбекъ: — чтобы лсякій врачъ,
a
f
лоле сраженія, обладалъ оперативною т і х и и к о і і і а і
и жс
въ соворліенствѣ, ласколько боевые соддаты владѣють военныыъ оружіемъ»... Колу, дѣйствліельно, можоть прійти в ъ
голову лослать в ъ блтву солдатъ, которыо никогда нс деп!
? ™ р У « м » руясья, a только видѣли, какъ с рѣдявдъ
В І > а ' Ш П°ІІСЮДУ « Д у ^ » о т и к
РнаГле
S e ія А
сражешя, a л воооще в ъ жизнь неловкизш рекрутами ле
u
знаюілнлл, какь взяться з а ружье.
' т
Медіщмнская лечать всѣхъ странъ лстощаегся в ъ усиііяхъ
доолться устраненія этой вопіющей н е с о о б р а з н о І Г н о S ея
усилш оетаіотся тщетными. ПочѳмуѴ.. Я рѣшше ьно m. a î
состоянш объяснить зтого... Кому лелыгодно потять н і б х о
S Ï Ï S П р а К Т Н Ч е г С К 0 Й и ° Д г о т о ш е і І ы о с т л врача? Н обществу
конѳчно,
но вѣдь H ne самимъ ясе врачамъ которые вса
время ІІѲ устаютъ твѳрднть этому обществу: «вѣдь^ Z ? Z Z
Z v Z i r П р і 0 б р ѣ т а е м ь ^ т н о с т ь цѣною J u e Z S n л
Сочиисвія Ii. B. Вересаова. T. I.
лишь

послЬ

VI.
Я усердно работалъ в ъ нашей больницѣ и, руководпмый
старпшмм товарищами-врачамп, понемногу лріобрѣталъ опытность.
Поскольку в ъ это.мъ отношеніл дѣло касалось разнаго рода
назначеній, то в с е шло легко л просто; я дѣлалъ назначеяія,
л, еслм они оказываллсь леразумпымн, старшій товарищт.
указывалъ мнѣ л а это, л я лслравлялъ своіі ошнбки. Совсѣмъ
илаче обстояло дѣло тамъ, гдѣ приходилось усвалвать извѣстные технпческіе, оперативные пріелы. Одшіхъ указаній здѣсь
мало; какъ бы мой руководитель ни былъ опытенъ, но главное все-таіш я долженъ лріобрѣстл самъ; оперировать твердо
іі увѣренно можетъ толыю тотъ, кто имѣетъ навыкъ, a какъ
лолучить этотъ навыкъ, если предварителыю не опернровать,—
хотя бы руісою нетвердою л неувѣренпою?
В ъ ссредішѣ восьмлдесятыхъ годовъ американецъ 0'Двайеръ
пзобрѣлъ новый способъ лѣченія угрожающихъ суженій гортанп y дѣтей, лреимуіцественно при крупѣ. Раньше ири такпхъ суженіяхъ лрпбѣгаліі къ трахеото.чіи: больпому вскрывалл спередл дыхательное горло л в ъ разрѣзъ вставляли
трубку. Вмѣсто этой кровавоіі операціи, страшпой для бллзКІІХЪ
болыюго, требующей хлорофор.ма л ассистлрованія нѣсколышхъ врачей, 0'Дваперъ ііредложилъ свой способь, который заключается в ъ слѣдующемъ: олераторъ В В О Д І І Т Ъ въ ротъ
ребенка лѣвый указательный лалецъ л захватываеті. лмъ
надгортанпый хряшъ, a лравою рукою иосредствомъ особаго
пнструмента вводпхъ по зтому лальцу в ъ гортань ребенка
металлическую трубочку съ утолщенной головкой. Трубка оставляется въ гортани; утолщенная головка ея, лежащая на гортанныхъ' связкахъ, мѣшаетъ трубкѣ проскользнуть в ъ дыхахельное горло; когда надобность ыинуетъ, трубка іізвленаетея
изъ гортани. Операція эта, которая называется интубаціеіі,
часто достнгаетъ удивіітельныхъ результатовъ іг моментально
устраняетъ удушье. Въ- настоящее время она все больше вытѣсняетъ при дііфтеритѣ трахео.хомію, которая остается только
для тѣхъ, сравнительно -рѣдкихъ случаевъ, гдѣ интубація не
помогаетъ.
Операція эта достпгаетх. удивихельныхъ результатовъ, проста іі безболѣзненна, по... но лишь в ъ томъ случаѣ, если
нроіізводится опытною рукою. ІІуженъ болыпой павыкъ, чтобъ
легко u безь зацѣпкн ввести трубочку въ больную гортань
іфичащаго и исііуганнаго ребешса.

В ъ дифтерлтномъ отдііленіп я работалъ подъ руководствомъ
товарища, ііо фамиліи Стратоновъ. Я не одинъ десятокъ разъ
присутствовалъ нри томъ, какъ онъ дѣлалъ интубацію, не
одинъ десятокъ разъ самъ продѣлывалъ ее на фантомѣ и н а
трупѣ. Наконедъ Стратоновъ предоставилъ зінѣ сдѣлать операцію н а живомъ ребен-кѣ. Это былъ мальчуганъ лѣтъ трехъ,
съ пухлыми щеками и славными синими глазенками. Онъ дыіпалъ тяжело и хрішло, порывисто метаясь по постели, съ
блѣдно-синевахі.тмъ лицомъ, съ втягивающимися зіежреберьями.
Его перенесли в ъ опсращонную, положили н а кушетку u забинтовали руки. Стратоноиъ вставллъ ему в ь роть расширитель; сестра милосердія держала лальчику голову. Я сталъ
вводить инструменть. Маленькая, мягкая гортань ребенка билась u прыгала подъ монмъ пальцелъ, п я никакъ не могь
в ъ ней оріенгироваться. Наконецъ мнѣ показалось, что я наіцупалъ входъ в ъ гортань; я началъ вводнть трубку; но она
уперлась концомъ во что-то п не шла дальше." Я надавилъ
сильнѣе, но трубка не шла.
— Да нѳ нажимайте,—си.іоіо вы тутъ ничего не сдѣлаете,—
замѣтилъ Стратоновъ.—Поднимайте рукоятку кверху и вводите совершенно безъ всякаго насилія.
Я вытащнлъ ннтубаторъ н сталъ вводить сго сяова; долго
тыкалъ я концомъ трубки в ь гортань; наконедъ трубка вошла, іі я извлекъ проводшікъ. Рсбенокъ,—задыхающійся, нзмученный,—тотчасъ жо выплюнулъ трубку вмѣстѣ съ кровавою слюною.
— В ы в ъ шііцеводъ трубку ввели, a но в ъ гортань,—сказалъ Стратоновъ.—Нащупайте предварительно надгортанникъ д
сильно отдавитѳ ого внередъ, фиксируйте его такішъ образомъ,
и вводнте трубку во время вдоха. Главное же—никакого насплія.
Красный л іютный, я дередохнулъ п снова дриступилъ къ
оііераціи,^ стараясь не смотрѣть на выпученные, страдаюіціе
глаза ребенка. Гортань его опухла, д телерь было еще труднѣе
оріентіфоваться. Консцъ трубіш все удирался во что-хо, и я
никакъ не могъ побороть себя, чтобъ но попытаться преодолѣть предяхствія силою.
. — Нѣтъ, не могу!—наконедъ объявилъ я, нахмурдвшнсь,
н вынулъ дрозодникъ.
Страхоновъ взялъ инхубаторъ u быстро ввелъ его в ь ротъ
ребенка; мальчикъ забплся, вытаращилъ глаза, дыханіе его на
секунду остадовилось; Страхоновъ нажалъ винтикъ д ловко
вытаідилъ проводникъ. Послышался характерный дуюіцій шумъ
дыханія черезъ трубку; ребепокъ закашлялъ, стараясь выхаркнуть трубку.

— Нѣтъ, разбойникъ, не выкашляеяіь!— усмѣхлулся Гтпяу
1
тоновъ, трепля его ио щекѣ.
И

Ä

T

М И Н У Г Ь

°,°

М А Л Ь Ч Й К Ъ

, -

С П 0 І І 0 Й Н

°

С П А Л Ъ

'

Д Ы Ш А

нельзя, a ne было бы лерваго, ие было бы л второго Но

Р О В Н О

ннтубировать было нѳТѢМЪ ВСѢ уКа3аНІЯ и 00ъясвенія
S Дн
шісколько
а , И' а
М 0 И "Редшествовавшія
S L
г.
упражненія н а
фантомѣ и трупѣ оказывалмсь очень ыало приложлІыми. Только
нодѣли черезъ лолторы маѣ в ъ первый разъ удалось накоЦ)убку-въ
гортань-110
еійе
долго
эгоо,
лрлступая къ лнтубацш, я далеко ло былъ увѣрѳнъ, удастся ли
она ынѣ. Иногда случалось, что, лстерзавъ ребѳн га л S e p завіпись самъ, я долженъ былъ лосылать за асслстевтолъ, который л вставлялъ трубку.
'
В с е это страшно тяжело, но каісъ жс иначѳ быть? Операдія
п о л е з н а ' т а к ъ наглядно спасаетъ жизнь... Это особенно
В У В С Т В У Ю Т С П е р ь і І С 0 Г д а в с о т л я ; е л о с осталось назади.
и к о г д а я возьмусь лнтублровать лри какмхъ угодно условіягь
Недавно ночыо на дѳжурствѣ, мнѣ п р и ш о с ь д і а т ь инІуба
ТЯЖѲЛ

врсм я

Науч[ІТЬСЯ

ДѣВ°ЧКѣ;
НаКаиунѢ
е й у ж ъ б ы л а встав/ена
а
Й
?
труоочка, но черезъ сутіш она выкашляла ее. Болыіую вяесли
въ операщонную; я сталъ нриготовлять инструменты. Дѣвочка
свдѣла н а колѣняхъ y с л д ѣ л к и . - б л ѣ д н а я , съ калелькамл лота
r L i l ' С Ъ в ы р а ж е ш е ы ъ т о й страшной тоски, какая бываетъ
толысо y задыхающихся людей. П р л ввдѣ инструментовъ ея
ломутпѣвлпе глаза слабо блеснуля; оиа сама рас/рыла р ь
сидѣла таісъ, с ъ робкой, ожидающей надеждол слѣдя з а мною
У меня сладко сжалось сердде. Быстро л легко, самъ наслаждаясь своою ловкостью, я ввѳлъ еіі в ъ гиртань трубкѵ
Дѣвочка подыялась н а кушеткѣ л сѣла, жадно, всею грудью
блёстілн В ° З Д У Х Ъ ; Щ е К И С Я , І о р о з о в ѣ л п > глазенки счастливо
— Чтб, легко дышать телерьѴ— слросилъ я.
Она молча кивнула головою.
— Ну, благодарл доктора, скажи: «снасибо!»—улыбнѵлась
J
сестра милосердія, наклоняя ея голову.

— Сла-си-бо! нрошеит&іа дѣвочка, с ъ тихой лаской глядя
Д
на неня изъ-лодъ п о д н я ш х ъ бровей.
Я воротился въ дѳжурную, легь слатг, но заснуть долго не
'
' я ' улыоаясг., смотрѣль въ темноту, л пѳредо мною
Аѣтское ли"ико
я
- —
™
Да, такія минуты смягчаютъ вослоылнаніе о лройдѳнномъ
путл л до нѣкоторой степенн лріширяютъ съ л и г ы лначе

П с р ш о ' - ч т 0
л ° 'Чжого
n n Z L r r r
б.ЗХучГя
і упленнаго цѣною л х ъ собствѳнныхъ лукъ? A сколько такихт
мукъ, сколысо загубленныхъ жизнсй л с і , , т г . л а л у Т к ш д а г о
В р а ч а і < < И а ™ Успѣха йдутъ черезъ горы труловъ» Д ъ
- p y S
С Ъ ' Р у с т ь ю
сознабтся Бильротъ в ъ одномъ ч а с т і ъ писшѣ.
Мнѣ особенно ярко вспоминается моя первая трахеотоиія-

»
7 м 2 \ ? т Т т > б у Д е Т Ъ С Т 0 Я Т Ь "ѳредо мноіо всю
р а : У Ь а с с и с т в Р 0 В в л ъ лрн трахсотоміяхъ товаш п п л п
Е
" Л Г Г ° P a 3 f ; С а М Ъ п р о д ѣ л а л ъ опсрадію н а т р у п ѣ НаКОПѲДЪ однажды ынѣ лредоставлли сдѣлать ое н а жявой Л
І Г ° Р 0 Й И Н Т у б а і р я "ерестала Д ломогать Одинъ вра^ъ
хлороформировалъ оольную, д р у г о й - С т р а т о н о в ъ - - а с с и с Г р
ШЩ7У
Г 0 Т 0 В И Й І І р і й т и 1 І а "омощь.
Р
Ст S , t Д
Я У Х ? 0 М у е Р Г л ѵ 1 Р а З Р , Ѣ З О М Ъ ' К 0 Т ° Р Ы Й я П Р ° в е л ' Ь Л0 бѣлому,
лухлому горлу дівочки, я почувствовалъ, что HO ВЪ ГИЛ1ТТ
подавить охватившаго меня воллелія; руклмол с л т а д р о ж Г , '

СтрТтон

Ä S ;
В - Г

Л

П ^ П

П С Ь

'

ВСе

"дегь

^рошо,-слокойно

говорилі

^ZT^zix^

Фасціюіï s : a x o p = о т д ѣ л , і т с
в а я л Г Г х ? ѵ г п Д Й Ш І С Я В 0 Н Д 0 М Ь л ° т р а х ш і ' тороллпво разры--1OcSSSSe t
" ° Т С Т р а Н Я Я Ч е р и ы я ' яабухшія вѳны.
н а ж і ш а й т е т а | »ъ,—сказалъ С т р а т о н о в ъ . Бѣль у п Т и
с Ѣ 1 С 0 Л Ь Ц а т р а х е п 1 І 0 Л 0 Я а е т е ! I l e слѣшнтѳ'
S n S v
мпп/? п хрящеватыя кольда трахел ровно двлгаллсь лодг
в м ѣ с т ѣ
дыханіслъ
дѣвочкл; я ф л ш р о в й
въ н ѳ й »
™
^

—

j

Расширитѳль!

ä

г г

шттшт
К П е т » к о т о р н в
— Br.r мимо вполя расширнтелгі,
нервно ирикнулъ Стратоновъ

Г0В01ита

0

в ъ сродостѣніс»—-пгтпѵгг
сродоствніе.—вдругъ

к а ш і Т Д П г р а с ш и р и т е л ь " ДРожащили отъ волненія рукамл ввелъ его вторнчио,—но опяті. нй тѵгт-, л
7 J•
« р « о я . Глубокая в^ронхк
Т ,
Z

ширителемъ. Сестра милосердія стояла ст, страдающимъ лицомъ, прикусивъ губу; сидѣлка, державшая ноги дѣвочки,
низко опустила голову, чтобъ ые видѣть...
Стратоновъ взялъ ѵ меня расширитель п сталъ вводить его
самъ. Но онъ долго не могь найтл разрѣза. Съ болыиимъ
трудомъ ему наконецъ удалось ввести расширитель; раздался
шипящій шуыъ, І І З Ъ трахеи съ кашлемъ полетѣли брьізги кровавой слизи. Стратоноиъ ввелъ канюлю, наклонился и сталъ
трубочкой высасывать изъ трахеи кровь.
— Коллега, вѣдь это печего же объяснять, зто само собою
понятно,—сказалъ онъ по окончаніи операціи:—разрѣзъ нужно
дѣлать в ъ самой серединѣ трахеи, a в ы какимъ-то образомъ
ухитрились сдѣлать его сбоку; и зачѣмъ вы сдѣлали такой
болылой разрѣзъ?
«Зачѣмъ»! Н а трулѣ y меня и разрѣзы были нужной длины,
и лежали они точно в ъ серединѣ трахен...
У опернрованной образовался днфтеритъ раны. Повязку
приходилось мѣнять два раз.а вт> день, температура все время
была около сорока. В ъ громадноп гнояіцейся воронкѣ раны
хрубка но могла держаться плотно; приходплось туго тампонировахь вокругъ нея марлею, и тѣмъ не менѣе трѵбіса держалась плохо. Перевязки дѣлалъ Страхоновъ.
Однажды, раскрывъ ' рану, мы увидѣли, что часть храхеи
омертвѣла, Это еще болыце осложннло дѣло. Лншенная опоры
трубочка хепсрь, при введеяііі вт, разрѣзъ, упнралась просвѣтомъ в ъ переднюю стѣнку трахеи, п дѣвочка начинала задыхаться. Стратоновъ установіілъ трубочку, какъ слѣдуетъ, и
сталъ тщательно обкладывать ее ватой п марлѳй. Дѣвочка лежала, выкатпвъ схрадаюіціе глаза, отчаянно хопоча ножками
u схараясь вырваться изъ рукъ державшей ее сидѣлкп: лицо
ея косилось отъ плача, но плача не было слышно: y храхеотомированныхъ воздухъ ігдетъ изъ легкнхъ въ хрубку, минуя голосовую щель, и онн не ыогутъ нздать нн звука. Перевязка
была очень болѣзненна, но сердде y дѣвочки работало слишкомъ І І Л О Х О . чхобы ее можно было хлорофорзшровахь.
Наконедъ Схратоновъ наложилъ повязку; дѣвочка сѣла;
Страхоновъ псдыхуюіде взглянулъ на яее.
. — Дышихъ все-таки скверно!—сказалъ онъ. нахмурившись, и
снова схалъ іюііравляхь трубочку.
Л І І Ц О дѣвочкн
пересхало морщиться; она сидѣла спокойно
іг, словцо задумадшись, неподвшкно смотрѣла въ даль поверхъ
нашихъ.-.годовъ. Вдругъ послышался какой-то схранный, слабый, нрерывпсхый хрескъ... Крѣпко стиснувъ челюсти, дѣвочка
скрипѣла зубаміг.

— Ну, Нюша, потврші немножко, — сейчасъ иѳ будѳтъ
болгліо!—схрадаюіцимъ голосомъ дроизнссъ Стратодовъ, нѣжно
гладя ео до щекѣ.
Дѣвочка широко открытыми, неподвижными глазами смотрѣла в ъ дверь д дродолжала быстро скрипѣть зубани; y нея
• всо во рту трещало, какъ будхо она торопливо разгрызала карамель; это былъ ужасный звукъ; мнѣ ісазалось, чхо она в ъ
іфопіЕД разгрызла собственные зубы, и ротъ ея долонъ кашицы изъ раздробленныхъ зубовъ...
Черезъ хри дня больная умерла. Я далъ себѣ слово пшсогда
болыие не дѣлать трахеотомій.
Но чего же я этимъ достигъ? Товаршци, начавшіе работать
одновременно со ашою, но ыенѣе мягкосердечные, могутъ теперь спасти человѣку жнзнь таяъ, гдѣ я стою, безпомощно
опусхивъ руші. Года черезъ лолхора послѣ моей первоЙ и послѣднѳй храхеотозіід, в ъ нашу болыіицу во время ыоего дежурсхва привезли рабочаго нзъ. Колпина съ сифилихичешшъ
суженіемъ гортани; суженіе развивалось постепенно в ъ теченіе зіѣсяца, и ужъ двое сухокъ больыой почхд совсѣнъ не
могъ дышать. Исхудалый, съ торчащіши вихрами рѣдкихъ волосъ, съ синѳвато-землистымъ ліщомъ, онъ сидѣлъ, схвахившись руками за грудь, дыша с ъ тяжелымъ хрипящимъ шумомъ. Я посладъ за товаршцелъ, ассистентозіъ-хирургомъ, н
велѣдъ охвести болыюго вх, операціоняѵю.
Ассистентъ осмотрѣлъ сго.
— Прпдется оиѳрацію сдѣлать тебѣ. горло разрѣзать,—сказалъ онъ.
— Да, да, хорошо! Иоскорѣе, радіі Б о г а ! — в ъ смертной
тоскѣ проіізнесъ больной, закдвавъ голового.
Пока пригоховлялд пнструменхы, больпо.му далд вдглхать
кислородъ.
— Иу, ложпсь,—сказалъ товаршдъ.
Больной положилъ на себя шіірокій кростъ и, поддержнваемый служителямн, полѣзъ н а опердціонный схолъ. Иока
мы ыылп е.чу шею, онъ всо вре.мя продолжалъ дышахь кпслородомъ. Я хохѣлъ взять y него хрубку,—онъ тмоляюще ухватдлся з а неѳ рукамд.
— Еіде немножко, ещо воздухо.чх, дайте подьшіать!—сипло
лрошепталъ одъ.
— Довольно, довольно! Сейчасъ тебѣ легко будетъ!—сказалъ
товарищъ.—Закрой глаза,
Больпон еіце разъ шпроко перекрестдлся и зажмурился.
Операція произврдилась подъ кокаиномъ. Одннъ-другой разрѣзъ, я разволъ •• іфгочками края раны, тоБарйщъ вскрылъ

перстпегшдный х р я щ ъ , — ц бризги кровавой слизіі с ъ кашлемъ
полбтѣля Изъ разрѣза. ТовариЩъ ввелѣ трубісу и наложнлъ
повязку.
— Готово!—сказалъ онѣ.
Больной поднялся, жадно и глубоко вбирая в ъ грудь воздухх; опъ улыбался безконечно-радостною, недоумѣваюідею
улыбкою и в ъ удивленін крутилъ головою.
— Чт0, брать, ловко распатронили?—засмѣя.тся товарпідь.
I I всѣ кругомъ смѣялись; смѣялись сестры, сидѣлкіг, служители... A больной попрежыему радостио-изумлснно улыбался
и, беззвучно шепча что-то, крутилъ головою, пораженный чудеслымъ могуіцествомъ нашей иаукя.
ІІазавтра я зашелъ в ъ палату взглянуть на него. Болі.ной
встрѣтилъ мепя тою же радостно-недоумѣвагоідею улыбкою.
— Какъ дѣла?—спроснль я.
Онъ закивалъ головою н развелъ рукаші, покаэывая, каГіъ
ему хорошо... Я вышелъ съ тяжелымъ чувствомъ: я ис могъ
бы спасти его; еслн бы не было подъ рукою товарища, больной бы погибъ.
II я думалъ: нѣтъ, вадоръ в с ѣ мои клятвы! Чтб же дѣлать?
Правъ Бильротъ,—«иашн успѣхн ндутъ чорсзъ горы труповъ».
Другого иутн пѣть. ІІужно учііться, нсчего смущаться неудачамп... Но в ъ моихъ ушахт. раздавался сіфежетъ погубленной
мною дѣвочки, іі я съ отчаяпіемъ чувствовалъ, что я не могу,
не могу, что y ыеня не подшшется рука иа новую операцію.
Какъ же в ъ даішомъ случаѣ слѣдуетг, поступать? Вѣдь я
ие рѣшнлъ воироса,—я просто убѣжалъ огь него. Дично я
могъ ото сдѣлать, по чтб было бы, есля бі.і такъ иоступаліі
всѣ? Одішъ старый врачъ, завѣдующій хирургическнмъ отдѣленіемъ N — ской больницы, разсказывалт. мпѣ о тѣхъ терзаніяхъ, которыя сну приходится пережнваті,, когда онъ даотъ
олердроваті, молодому врачу.—«Нельзя пе дать,—нуждо же д
И І І Ъ учиться; но какъ
догу я смотрѣть спокойно, когда оыъ,
того u гляди, заѣдетъ ножомъ чортъ зйаетъ куда?!.»
II онъ отбираегь ножъ y оператора д оканчиваотъ олерадію самъ. Это очонь добросовѣстно, до... ио со стороньт, отъ
работавшихъ y него врачей, я слышалъ, что постудать в ъ
его отдѣленіе не стоитъ: хпрургъ онъ хорошііі, ио y него ничеыу ле научишься. И это попятно. Хирургь. который такъ
щепетдльно относнтся къ своимъ паціентамъ, ио ыожетъ быть
хорошимъ учнтелемъ. Вотъ что, напр., разсказываетъ одинъ
русскій врачъ-путешеегвснпшл, о знаменитомъ Листерѣ, твордѣ
антисѳптики: «Листеръ слишшп, близко приішмаетъ къ сердцу
интересы своего больного и слшпкомъ высоко ставнтъ свою

нравствсннуго отвѣтственность псредъ каждымъ оперируемымъ.
Ботъ почему Листеръ рѣдісо довѣряетъ своимъ ассистентамъ
деревязку артерій, д вообіцс всѣ мапппулядід, касающіяся
иеносредствешю оперііруомаго, оігь выдолняетъ собственнорѵчііо. Поэтому его молодыо ассистенты ио обладаютъ достаточною оператдішою ловкостыо».
Если думать только о каждоыъ дапномъ болыкйгь, то пдое
отношеше къ дѣлу д невозможно. Тотъ же путешествошіикъ,—
проф. A. С. 'Гауберъ,—разсказывая о иѣмецкихъ клиникаХЪ,
замѣчаетъ: «Громадная разішца в ъ теченіи ранъ иаблюдается
въ клиникахъ между ампутадіяиіг, произведенішмя молодымд
асснстентамд. и таковышг, сдѣланными ловкой и опытной рукой профессора: иервыя нерѣдко упшбаготъ тканд, разминаютъ
нервы, слишкомъ коротко урѣзываютъ мышцы дли высоко обнажаютъ артеріалыіыо сосуды отъ д х ъ влагалшдъ,—всо это чомонты, неблагопріятныс для скораго зажнвленія ампѵтаціонJ
ной раны».
Ыо нужно лй прнводить еіце ссылкл в ъ доказательство
іістиньт, что, но имѣя опыта, исльзя стать опытлымъ оиераторомъ? Г д ѣ жс тутъ выходъ? Съ точкп зрѣнія врача можно
еще приміірйться съ ѳтпмъ: «всо равно, нипего не ігодѣлаешь».
Ііо когда я воображаю ссбя паціентомт., ложащимся подъ ножъ
хирурга, дѣлаюіцаго свою первую операцію,—я не могу удовлетворнться такимъ рѣшеніемъ, я созиаіо, что долженъ быть
другоіі выходъ, no что б и то ші стало.
Ha одпнъ лзъ таішхъ выходовъ указалъ ещо в ъ тридцатыхъ
годахъ извѣстный французскій физіологъ Мажандн. «Хородіій
хирургъ анатомичоскаго театра, — говордтъ онъ: — не всегда
будетъ хорошимъ госшіталышлъ хирургомъ. Онъ каждую мннуту должепъ ждать тяжелыхъ одшбоіл., прсжде чѣмъ пріобрѣтетъ сиособііость опе.рпроватг, съ увѣренностыо. Способность эту будетт, в ъ состояніи дать сму только долгая практика, тогда какъ О І І Ъ долженъ былъ бы пріобрѣстн ее съ самаго начала, ссли бы ого образованіе было лучше направлено.
Больше всого в ъ этомъ вішоватъ способъ обученія, которыіі
II до настоятаго вромеии практикуется в ъ нашихъ школахъ.
> чаіціеся ітереходятъ нспосредствоішо отъ мертпоіі прііродн
іл, живой, онн принуждены пріобрѣтать опытиость на счетъ
гѵманностіі, н а счетъ жнзші себѣ подобныхъ. Господа' ІІрежю
чѣ.діъ обраіцаться іл. ч е л о в ѣ к у р а з в ѣ y насъ нѣтъ сущесгвъ,
которі.тя должны дмѣть в ъ надшхъ глазахъ меныде дѣны д
на которыхъ иозііолдтелыю примѣнять свод первыя попыткп?
Я бы хотѣлъ, чтобъ в ъ дополненіс к ъ леднцшіскомѵ образованпо y насъ требовалось умѣнье опердровать на живыхъ жд-

вртныхъ. Ivro привыкъ къ такого рода операдіямъ, тотъ смѣется
•надъ трудностями, иередъ которымн безпомощіго останавливаѳтся столько хирурговъ».
Этотъ совѣтъ Мажанди очеш» легко нсполнимъ; тѣмъ ие
менѣе и до настолщаго времени онъ нигдѣ не примѣняется.
Изобрѣтая какую-либо иовую операцію, хирургъ большею частыо
продѣлываетъ ее предваритсльно надъ животншш. ІІо, сколько
Я знаю, нигдѣ в ъ мірѣ нѣтъ обычая, чтобы молодой хирургъ
допускалс-я къ операціи ыа живомъ чедовѣкѣ лишь послѣ того.
какъ пріобрѣтетъ достаточно опытности в ъ упражненіяхъ надъ
живьвди животными. Д а іі гдѣ ужъ требовать этого, когда далеко не всегда опѳрадіямъ н а живомъ человѣкѣ предшествуетт.
достаточная подготовка даже вт. операціяхъ на труиѣ. В ъ
тридцатыхъ годахъ хирургъ, заннмавшійся анатоміей, вызыва.ть пренебрежи-тельный смѣхъ. Вотъ каісъ, напр., отзывался
црофессоръ хирургіи Диффенбахъ о молодомъ французскомъ
хирургѣ Всльпо: «это какой-то анатомическій хирургъ». «По
мнѣнію Диффенбаха, — говоріітъ Пироговъ: — это была самая
плохая рекомендація для хирѵрга».
Таі;ъ .было в ъ тридцатыхъ годахъ.—a вотъ что сообідаетъ
о современныхт. хирургахъ уже уполянутый выше професооръ A. С. Таубсръ: «Ш> Германііі обыкновенно молодые асснстенты хирурпіческихТ) клйникъ учатся оперировать не на мсртвомч. тѣлѣ, a н а живомъ. Никто нс станетъ отрицать того. что
ж-ивая кровь, струяіцаяся нодт. ударомъ ножа, или содроганіе
живыхъ мышцъ во время оперированія развиваютъ в ъ молодомъ операторѣ смѣлость, иаходчивость и увѣренность в ъ своихъ
дѣйствіяхъ; но, съ другой стороны. я думаю, не подлежить
шшакону сомнѣнію, что такое упражненіс неопытноіі рѵки в ь
операціяхт. на живомъ—негуманно и несогласно съ задачами
врача вообще».
Мнѣ думается, что только самое строгос н систоматнческое
проведеніе въ жизнь правпда, рекомендуемаго Мажанди, могло
бы хоть до нзвѣстной степснн сиасти больныхъ отъ необходиыости платнть своею кровыо ІІ жизнью з а образованіе искусныхъ хирурговъ. Но все-таки это лишь до извѣстной степени.
Когда ыожио признать хорурга «достаточно» опытнылъ? Г д ѣ
для отого грапица?
Въ 1 8 7 3 году, на вершннѣ своей славы п опытностн, Бильротъ шісалъ одпой своей старой знакомой: « У леня лного
опернрованныхъ іі еіце.бо.тьше такихъ, которыхъ предстоитъ
оперировать; онн занцлаютъ в с ѣ лон иысли; нзъ года в ъ годт.
увеличивается. І І Х Ъ число,.. бреля становится все тяжелѣе н
: тяжелѣе. Часъ.назадъ я.ушелъ отъ одной'славной женщины,

которую я вчера онерііровалъ,—страшная операція... Какимъ
взглядомь смотрѣла она на ыоня сегодня вечеромъ! «Останусь
я жнваѴ» Я надѣюсь, она останется жііва, но наше нскусство
такъ несовершенно! Столѣтіе все увелйчивающагося знанія и
опытностя хотѣлъ бы я имѣть за собою,—тогда, можетъ-быть,
я могъ бы кое-что сдѣлать. ІІо такъ, какъ теперь, — успѣхи
наши подвмгаются довольно ледленно. п то немногое, чего достигаетъ одинъ, такъ трудно передать другішъ! Получающій
долженъ салое важное сдѣлать салъ».
Хирургія ссть нскусство н, какъ таковое, опа болѣе всего
требуѳтъ тпорчества и менѣс всого мнрится съ шаблономъ.
Гдѣ шаблонъ — тамъ ошибокъ нѣтъ, гдѣ творчесгво — тамъ
каждую минуту возможна ошибка, Долгимъ путемъ такихъ
ошибокъ іі промаховъ п вырабатывается мастеръ, a путь
этотъ лежитъ опять-таки черезъ «горы труповъ»... Тотъ же
Бпльротъ, лолодылъ доцентомъ хнрургін, шісалъ своому учнтелю Баулу объ одноыъ больномъ, которолѵ Бнльротъ произвелъ три раза въ теченіе одной недѣли иаснльственное вытяженіе нопі, не подозрѣвая, что головка бедра переломлена.
«Дѣйствіе вытяженія на воспаленпыя части оказалось, понятно, чрезвычайно гибельнымъ: наступнла гангрена и смерть...
Случай былъ для леня очень иоучителеиъ, нотому что онъ,
какъ п лногіе другіе, яаучіілъ мс-ня. чего не должпо дѣлать.
Но &то, разѵмѣется. entre nous».
Англійскііі хнрурп. Педжетъ разсказываетъ нзъ своеіі практики такой случай: « У молодого человѣка я удалилъ изъ глубокихъ частей бедра оиухоль; по окончанін операціп, вокругъ
бедра мною была наложена полоска лишсаго пластыря, окружавшая со всѣхъ сторонъ оперированную конечность, a сверхъ
пластыря для большеіі прочности наложена была еіце повязка. I I a другой день вся конечность сильно опухла, a на
четвертыя сутки уже развилось остроо воспаленіо всей клѣтчатки, окружающей рану. Затѣмъ открылось кровотеченіе, отъ
чего оперированный ослабѣлъ и умеръ. Прямою причиною
его смерти была полосі;а пластыря, которая была наложена
вокругъ его конечности н в ъ теченіо двухъ днеіі ие снималась. Съ этой ыинуты, я увѣренъ, ннкто не видалъ болѣе,
чтобы я накладывалъ пластырь вокругъ коиечностп шіаче. какч.
спнрально. Какъ ші казалось ыальшъ эго обстоятельство, тѣмъ
не менѣе оно стоило Ж И З Н І І этому человѣку».
Яркую картину продссса выработкй опытности да,лъ Пироговъ в ъ своихъ нашумѣвшихъ «Анналахч. Дерптскбй Хіірургпческой Клиники», йзданныхъ н а нѣмецкомъ' языкѣ" въ кондѣ
тридцатыхъ годовъ. Съ откровенноотьіо генія онъ'разсказалъ

BT, этой «исповѣди практическаго прача» О в с ѣ х ъ своихъ онпібк а х ъ н иромахахъ, которые онт, совершилт, во время завѣдмванія КЛІІНИКОІО. To, о чемъ другіе рѣшалнсь сообщать лишь
въ частішхт, пнсьмахъ, «entre nous», — Плроговъ, ко всеобщему смущешю и соблазнѵ, оповѣстллъ л а весь міръ. К а р тнна, нарисованная лмъ, получилась потряеающая.
Да, ото в с е у ж ъ совершенио нензбѣжно, и ликакого в ы х о т а
отсюда нѣтъ. Т а к ъ оно н остаиется: лородт, неизбѣжностью
этого должны залолкнуть дажо терзанія совѣсти. H в с е - т а і ш —
самъ я нн з а Что не согласился бы быть жертвой этой нелзбѣжностіг, л нпкто нзъ жертвь не хочетъ быть жертваѵіи...
И сколько такмхъ проклятыхт, вопросовъ въ этой страшной
наукѣ гдѣ шату нельзя стулиТь, не натолкнѵвшлсь н а жнвого
человѣка!
VII.
Вт, 1 8 8 8 году бухарестскій профессорт, ІГетресву п р е п о ЖИЛЪ лѣчить крупозное воепалеше легклхъ болынммл Гразъ
въ десять болыле прннятыхъ) дозами наперстяншг. По его
многолѣтшшъ наблюдоніямъ. смѳртность лри такомъ лѣченіл
съ 2 0 — 3 0 ° / о поиижаласі, до 3°/о, болѣзнь обрывалась п лсчезала, «калъ по мановенію волшебнаго жезла». Докладт, D e треску объ его способѣ, сдѣланный имъ в ъ Парнжской Медицннской Академіл, обратплъ н а сѳбя общее лпиманіе —
сообщеинмо л.мъ результатьг, дѣйствительио, былл лоразительны
Способъ сталл лримѣнять другіс врачи — л в ъ оолышшствѣ
случаевъ остались лмъ очень довольны.
Я завѣдывалъ в ь то время палатою, гдѣ ложалл больные
крупозною лнеймоніей. Прелыдешшй упомянутымл сообщеніямл, я, СЪ согласш старшаго ординатора, рѣшилъ исппобовать сіюсооъ Нетреску Только-что лѳредт, этлмъ я лрочелъ
«Больничной Газѳтѣ Ботклна» статью д-ра Рехтзамера объ
это.чъ способѣ. Хотя онъ іі находилъ надѳжды Пѳтресву н ѣ сколько преувеличеннымл, по не отрпцалъ, что нѣкоторыѳ изъ
ого больныхъ выздоровѣ.ш именмо только благодаря прішѣненному нмъ способу Петреску; і.о миѣнію автора, слособъ
м о ж ы о бы рекомендовать,
каіст, послѣднее средство в ъ
тяжелыхъ случаяхъ y алкоголпковъ л стариковъ. « Н и в ъ
одномъ л з ъ моихъ случаевъ,—прибавлялъ д-ръ Р е х т з а м е р ѵ —
л не n o n , констатнровать смертл больного въ зависішостл отъ
отравленія наперстяякой».
Вг, мою палату былъ положенъ н а второіі день болѣзнл
старикъ-штукатуръ; все его правое легкое білло норажено

сплошь; онъ дышаль очень часто, стоналъ и .четался; жена
его сообщила, что омъ с ъ дѣтства слльно льстъ. Случай б ш ъ
лодходящій, л я назначнлъ больному наперстянву ло ІІетреску.
ІІодлисывая свой рецептъ, я невольно остановился, - т а к ъ
лоразилъ онъ ыеня своою необычиостыо. I I a неыъ стояло;
, « R p . Inf. fol. Digitalis e x 8 , 0 ( l j : 2 0 0 , 0 .
D S . Черезъ часъ ( 0 ло столовой ложкѣ».
r n l L f а Ч П Т Ъ : Н а С Т 0 Й д в у х с о т ъ граммовъ воды н а восьмя
граммахъ наперстянки, a восклицательныо знакн, по требованио закона, предназначены для аптекаря: высшее количество листьевъ иаперстянки, которое можно в ъ тѳченіо сѵтокъ
безъ вреда дать человѣку, опредѣляется в ъ 0 , 6 грамма; такъ
вогь, восклицатѳльныѳ знакн л увѣдомляють алтекаря, что
прописавъ мою чудовищную дозу, я не описался, a дѣйствовалъ вполнѣ сознательно... Я псречитывалъ свой редептъ —
и эти восклицателыше знакл смотрѣли н а зіѳпя задорно и
вызывающе, словно говорили: «да, давать человѣку болыле
шести десятыхъ грамма наперстянки нельзя, если не хочешь
отравпть его, — a m пазначаешь количество, в ъ тринадлать
разъ болѣе дозволѳшіаго!»
rJ L l m i ' e , n т ъ б 0 Л Ь И И Ц Ь І ' а ьосклидательные знаки моѳго
рецепта нѳотступно стоялл лередъ ыоими глазамл. Мнѣ вспоминались слова д-ра Рехтзамера: «ни въ одномъ изъ моихъ
случаевъ я не могъ констатировать смертл больного въ зависимостл отъ отравленія напорстянкоіі»... І І у , a еслм н а ыою
долю выладетъ печальная необходимоеть «констатировать слѳрть
оѵь отравлешя напѳрстянкой»,-наперстянкой, вьшисывая к о СТавИЛЪ
такіе
^Раснорѣч.івые восклицательлдіс оИсШІІ.
На слѣдуюіщй день больному стало хуже; онъ тупо смотрѣлъ на меня лотускнѣвшими глазами, кончикъ ѳго носа лосинѣлъ, лульсъ былъ полрежнему частый, и лоявились переоои Отчего это лсѳ - о т ъ напѳрстянкл или несмотря н а нео?
•ѵ оольного сердце было слабое, л явленія ыоглн обусловливаться естѳственнымъ лродессомъ, с ъ которымъ наііѳрстянва
еідо но успѣла справитьоя.
э т о о г ь маіюрстян ки?» —мел ькнула y меня
лысль.
Я лодавилъ в ъ ссоѣ оту ыысль: вѣдь ужъ многіе ислыты-

Î 5 S L , Ï T T " Я а Ш Л І • Ч Т ° о н ъ д ѣ й с т в у е т ъ хорошо. Я онова
выписалъ больному напѳрстянку.
™ Р Ѳ З » д в а - д н я с т а Р и к ъ умерт, лрн все усидивавшейоя
сѳрдѳчной слаоости л оглушеніи. У воротъ больницы я встрѣего
ж е н У : ° « а шла изъ покойшідкой, низко надвицувъ

платокъ на опухшіе глаза. ІІ что-то глухо говорила себѣ
подъ-носъ. Съ смутнымъ чувствомъ стыда и страха перечитывалъ я скорбный листъ .умершаго: подробное, изо дня в ъ
де-нь, оиисаніе теченія все ухудшающѳйся болѣзни, рецепты,
усѣянные восклицательньши знаками, и въ концѣ—лаконическая прішиска дежурнаго врача: « В ъ два часа ночн больной
скончался»... Мнѣ было странно,—въ какомъ бреду дѣйствовалъ я, назначая свое лѣченіе,—неировѣренное, дерзкое? Можегь-быть, старикъ все равио бы уыеръ, но могу ли я поручиться, что смерть вызвана нс тѣмъ чудовшднымъ количествомъ сильно дѣйствующѳй наперстянки, которое я ввелъ в г ь
его кровь? И это в ъ то время, когда для борьбы оъ болѣзныо
н б е з ъ т о г о требовались всѣ силы организма... Вскорѣ я прочелъ во «Врачѣ» статыо д-ра Рубеля, который, тіцательно
разобравх свои собственные опыты, опыты Петреску, его
ученнковъ u сторонннковъ, неопровержпмо доказалъ, что «сиособъ Петреску причиняехъ во зіногихъ случаяхъ явный,
нногда даже " угрожающія жизни вредъ, и можно только
іюсовѣтовагь возможно скорѣе предать его полному забвенію».
- Я рѣшилъ прнмѣнять впредь н а своихъ больныхъ только
средства, уже достаточно провѣрешшя п несомнѣнныя. Чѣмъ
больше я теперь знакомился съ текущею медицішскою литературою, тѣмъ всс болыііе утверждался в ъ своеш, рѣшепііі.
Передо миою расі.рылось нѣчто ужасающее. Каждый номеръ
врачебной газетн содержалъ в ъ себѣ сообщенія о десяткахъ
новыхъ средствъ, u такл, изъ недѣли въ недѣлю, нзъ мѣсяца
в ъ мѣсяцъ; это былъ какой-го громадный, бѣшеный, безконечпый потокъ, при взглядѣ н а который разбѣгались глаза:
новыя лѣкарства. новыя дозы, новые способы введенія ііхъ,
новыя операціи, н тутъ же—десятіш н сотни... загубленныхъ
человѣческихъ здоровііі и жизней.
Однн іізь нововведеніы, і;акъ ііѵзырн пѣны н а потоісѣ,
вскакиваліі н тотчасъ жѳ лопалнсь, оставляя за собою одинъдругой труиъ. Такъ, напрнмѣръ, в ъ 1 8 8 8 году д-ръ Розенбугаъ выступилъ со статьею, гдѣ горячо рекомендовалъ віірыскіівать чахоточнымъ растворъ креозота в ъ ткань легкихъ,
отъ чего, no его словалъ, самъ онъ получилъ ирекрасные результаты. Д-ръ Стахевичъ ионробовалъ примѣнить ятотъ способъ къ двумъ свонмъ больны.мъ — u иолучилъ вотъ чтб: « У
перваго больного кашель послѣ впрыскмванія сталъ сильнѣе,
a разрушеніо всрхушки ираваго легкаго, въ і;оторую было
ироизведено впрыскиваніе, пошло гораздо быстрѣе. У другого
больного послѣ віірыскиванія тотчасъ же появнлась примѣсь

крови в ъ ыокротѣ, a на слѣдующій день наступило яровохарканіе»... И впрыскиванія креозота ысчѳзліі со сцеыы.
Проф. Мерпнгъ, заставляя животныхъ вдыхать пенталъ,
нашелъ, что вещество это нредставляетъ собою очень хорошее усыпляющее средство. Послѣ этого д-ръ Голлендеръ
испыталъ пенталъ н а свонхъ больныхъ н получилъ блестящіс
результаты. I I a съѣздѣ естествоисиытателей ІІ врачей въ
Галле, в ъ сеятябрѣ 1 8 9 1 года, онъ далъ о пенталѣ самыіі
восторженяый отзывъ. « В ъ настоящее время, — заявилъ Го.іл.ендеръ: — иенталъ ио вѣрностн дѣйствія и по поразительно
хорошему самочувствію иос.іѣ нарісоза представляегь наилучшее обезболнвающео для кратковроменныхъ оисрадііі: онъ не
нроизводптъ дурныхъ послѣдствш, и примѣненіѳ его не представляетъ ншсакой опасностн; онъ не оказываетъ никакого
вреднаго дѣйствія nu на сердде ни на дыханіе»... Шврокою
рукою стали испытывать иенталъ. Чсрезъ ііолгода д-ръ Гоглеръ сообщилъ, что y одного крѣшсаго мужчины пснталъ вызвалъ одышку съ синюхою и в ъ заключеніе остановку дыханія; его удалось спасти толы;о благодаря иринятымъ энергнчнымъ мѣрамъ оживлеыія. Черезъ д в а мѣсяца послѣ этого в ъ
Ольмюдѣ умсрла отъ вдыханій пентала дама, y котороіі собігрались выдерііуть зубъ. Около этого же времени «Англійскій
Зубоврачебный Журналъ» сообіцилъ, что послѣ вдыханія десятн каиелг. пентала умѳрла 33-хъ-лѣтняя женідина, страдавшаіх зубною болыо. Д-ръ Бреііеръ чуть не потерялъ бднѵ
здоровую дѣвочісу, y которой послѣ вдыханія нентала нсчезли
пульсъ u дыхаиіе. У д-ра Зика ѵмерліі отъ пентала двоо, —
здоровый, крѣпкій мужчина н молодая дѣвушка с ъ пораженіемъ тазо-бедреннаго сустава, но в ъ остальномъ крѣикая п
здоровая... Ирошло всего полтора года послѣ сообщенія Голлендёра. Н а съѣздѣ нѣмецішхъ хпрурговъ ирофессоръ Гурльтъ
выступплъ съ докладозіъ о сравнительной смертности при
разлнчныхъ обезболивающііхъ средствахъ. Ошіраясь на громадный статистлчсскій матеріалъ, онъ иоказалъ, что в ъ
то время, какъ эѳиръ, закись азота, бромистый этялъ и
хлороформъ даюгь одну емерть н а тысячи и дёсяткіг тысячъ случаевъ, пенталъ даетъ одну смерть на 199 случаевъ.
«Отъ наркоза пенталояъ,— виолнѣ' основательно заключилъ
ирофессоръ Гурлыъ:—по имѣющіімся до сихъ лоръ даннычъ,
слѣдуеть пря.ѵо предостеречь». И пенталъ безслѣдно исчезъ
изъ практики...
A істо но ломшггь побѣднаго шествія и иозорнаго крупіенія
поховскаго туберкулина? 'Гысячаыъ туберкулезныхъ широкою
рукою впрысЕивался этотъ прославленннй туберкулинъ, и че-

резъ два года выяснилось съ несомнѣнностыо, что онъ нпчего
но прниоситъ, кромѣ вреда.
Такова была исторія тѣхъ изъ предлагавшихся иовых-ь
средствъ, которыя но испытаніи оказывалнсь пегоднымн
Судьба другихъ новыхъ средствъ была иная: они выходили
нзь нснытанія оіфѣпшими н прнзнанными, съ точпо установленными показаніяии н протпвоноказаніямн; и всс-таі;и путь
ихъ шелъ черезъ тѣ же загубленныя здоровья н жнзни людей
Іреди жителей ыногихъ гористыхъ мѣстностоіі распространена свооооразная болѣзні.—зобъ, заключающаяся в ъ опуханш лежащей надт. нижнею частыо горла іцнтовндной желсзы
4,1о л ѣ
разлнчныхъ снособовъ лѣченія зоба было ыежду
Іфочішъ, нредложоно полноо удалеиіс всей щитовндной жедезы. Результаты этой онераціи оказались очень хорошимиоольные выпнсывалпсь здоровыын, лишеніе щнтовндной желсзы (назначеше которой соворшенно нензвѣстно), повіцимому, но вызывало ішкакнхъ вредныхъ послѣдствій. ІІо вотъ
в ъ 1 8 8 3 году бернскій професооръ Кохеръ опѵблшсовалъ
стагыо, гдѣ сообщнлъ слѣдующое. Онъ произвелъ тридцать четыро полныхъ изсѣченія зоба и былъ очень доволонъ розультатами; по одиажды О Д І І Н Ъ сго знако.мый врачъ
разсказалъ еыу, что онъ пользуетъ дѣвушку, которой девять
лѣтъ назадъ Ііохеръ вырѣзалъ зобъ; врачъ ототъ реісомсндовалъ Кохеру посмотрѣть болыіую теперь. И воть чтб увидѣлъ Ігохеръ. У болыіой была зіладшая сестра; дсвяті. лѣтъ
назадъ обЬ онѣ былн такъ похожл другъ иа друга что нхъ
чаото лринималіі одну з а другую. «За эти девять лѣгь,—разсказьівастъ Кохоръ: - младшая сестра лренратилась т , цвѣтущую, хорошенькую дѣвушку, опернрованная жо осталась
маленькою и являетч. отвратитолыіый видъ лолуидіотки».
іогда Ііохсръ рѣшиль навостн снравіш о судьбѣ всѣхъ онерированішхъ лыъ зобатыхъ. В с ѣ 28 человѣкъ, y которыхъ
б ш о сдѣлано лшнь частлчлоо вырѣзываніо щитовпдной железы, оилн найдены совершонно здоровымн; изт. 'вогѳмнадцатн же человѣкъ, y которыхъ была вьірѣзана в с я железа
здоровымл оказалпсь тольки двое; осгальныо представляли
своеоораздыи ко.мнлексъ С Н І Ш Т О М О В Ъ , который Кохсръ характеризуетъ слѣдующи.мъ образодъ: «задержаніо роста, большая
голова, шишковатый носъ, толстыя губы, ноуклюжее тѣло, нсповоротлнвость мыслн и языка нрн силыюй лускулатурѣ —
вос это съ несо.мніінностыо указываетъ на близкос родство
оішсывасмаго страданія съ идіотизмомъ н кретишізмомъ».
Между т'вм'ь нѣкоторымъ изъ опорнрованныхъ зобъ доставлялъ очень нозначительныя неудобства, н операція была

предпринята ночти лишь съ космѳтическою дѣлыо; a резул»татъ—лдіотизыъ... Впослѣдствіи мнѣніе Кохсра о связд указанныхъ сишшшовъ съ удалоніемъ ідитовидной железы вызвало возражонія, до тѣмъ нс ыенѣе в ъ наотояіцсе время ІІН
одпнъ хнрургъ ужъ но рѣшится произвестн полнаго вылущонія іцнтовидной железы, еслд оя заболѣваніе делосредственно
не грозитъ больному неминуемою сыертыо.
В ъ 1 8 8 4 году ІСоллѳръ ввелъ во всообідее употребленіе одно
пзъ самыхъ драгоцѣішыхъ врачебішхъ средствъ, — кокаішъ,
который лызываетъ дрямо идеальное мѣстное обезболиваніо.
Чсрезт, д в а года петербургскій профоссоръ Коломнинъ, собираясь сдѣлаті. одной жсніцинѣ оиерацію, ввелъ сй в ъ прямуіо
кишку растворт. коканна. Вдругъ больная носннѣла, y дея
появились оудорогн, д чорсзъ долчаса она уморла дрн явледіяхъ отравленія кокаиномъ. Проф. Коломвипъ дріѣхалъ домой, заперся y себя вт» кабиветѣ д застрѣлился... ІЗъ настояіцес вро.мя, перечитывая сообідснія о кокаинѣ за первые годы
послѣ его введенія, доражаевіься, въ какихъ большнхъ дозахъ
ого назначалд; проф. Колоиншп., папр., ввелъ своей больиой
около долутора граммовъ кокаина; д таісія дозы нъ то время
білли нѳ в ъ рѣдкость; Гуземань долагалъ, что смѳртельная
доза кокаина для взрослаго человѣка должна быть «очевь велика». Горькій опытъ Коломнина д другнхъ научвлъ дасъ,
что доза ота, напротивъ, очень невѳлшса, что пельзя вводить
въ организмъ человѣка большо віести сотілхъ грамма ісоканна;
эта доза въ двадцоть пнть разъ ысньше той, которую дазначнлъ своей больной несчаствый Коломнипъ.
Выводъ пзъ всего этого быль для меня ясенъ: я буду
впредг. употреблять только тѣ средства, которыя безусловно
дспытаны д нѳ грозятъ ыоимъ болыіыиъ никакимъ вредомъ.
Года три томy дазадъ я лѣчилъ одну учителышцу, больііyю чахоткою. В ъ то время появились пзвѣстія, что Робертъ
Кохъ, продолжавшій работать надъ сводмъ опозордвшиыся
туберкулішомъ, усовершенствовалъ его н прилѣняетъ снова.
Вольная обратилась ко мяѣ з а совѣтомъ, не иодвсргнуться лд
ей впрыскивавіямъ этого «очиіденнаго» туберкулнна.
— Иодождвте лучше, — отвѣтилъ я. — Пускай раньшо выяснвтся, дѣйствительно ли онъ миого лучше стараго.
Я достудилъ вполнѣ добросовѣстно. Ho y меня В О З І Ш І І Ъ
вонросъ: н а комъ жѳ ото должно выясниться? Гдѣ-то тамъ,
за моими глазами, дѣло выяснится н а тѣх-ь же больныхъ, и,
если средство окажѳтся хорошимъ... я благонолучно стану
примѣнять его къ своимъ больнымъ, какъ нримѣняю теперь
такое дѣпное, незамѣнимоѳ средство, какъ кокаинъ. Ио чтб
Сочпвеиія В . В . В ѳ р е с а е в а . T . 1.

15

было бы, ссли бы всѣ врачл смотрѣли н а дѣло такъ ясс,
какъ я ?
Мы еще очень мадо зпаемъ чсловѣческШ оргапн?мт, л
уііравляіопідо имъ законьт. Примѣняя ловоо срсдство, врачч.
можстъ заранѣо лшіл» с ъ больліею или мсньшею вѣроятностыо
лредвндѣть, какъ это средство будетъ дѣйствовать; ыожетъбыть, опо окажется лолезньшъ; ло еслл оно и ничего ло лрилесеть, кромѣ вреда, то всо же дпвлться будетъ иочсму; лгра
идетъ в ъ темную, л пуясно быть готовымъ л а в с ѣ леожидалности. До лзвѣстлой степенл, возможность такихч, неожидаилостей умсныпается тѣлъ, что средства предваритольло испи•гываются л а яшвотныхъ; ото громадная лоддерлска; ыо оргапизмы животяыхъ и чоловѣка все-таіш слиишшъ различш,
и безоліибочно заключать отъ лервыхъ ко вторымъ нельзя.
И вотъ ІІЧ. человѣку лодходятъ толыіо сч. лзвѣстною возмооісиостью, что лрлмѣнясмоо средство лоложетъ ему лли по повредитъ; тутъ всегда болыпій нли мельшій рискъ; расчеты
могутъ нс оправдатвся, л притомъ это лс вссгда сразу д ѣ лается очовиднымъ: клшшческое наблюдсніо трудно л сложпо;
часто бываетъ, что средство долго лролзводитъ благоиріятпоо
влечатлѣпіс, a затѣмъ оказывается, что это было лншь результатомь самовнуліѳнія.
Ііутѳзгь этого ностояныаго я нелрорывнаго риска, блуждая
въ тсмяотѣ, олшбаясь л отрскаясь отъ свояхъ заблуждслій,
ыедицина л добыла большішство лзъ того, чѣмъ ола тснерь
по лраву гордится. Ие было бы риска, лс было бы л лрогрссса; это свидѣтельствуетъ в с я лсторія врачебпой науки.
ІЗъ первой половянѣ девятнадцатаго в ѣ к а олухоли яичнлковъ y женщинъ лѣчились вігутренлішл средствами; полыткл
удалять олухолл олоративныыъ лутемъ лосредствомъ вскрытія
живота (оваріотомія) коичались таісъ лсчально, что, лиши я
спол записки полвѣка лазадъ, я лрнвелъ бы эти полытіш вт.
видѣ лрішѣра лелростятсльиаго врачебиаго экспериментлровапія н а людяхъ. В ъ то врсмя въ Англіи жилъ молодой х я рургъ Сясисеръ Уальсъ. Ему случалось ассистлроватг. лрл
оваріотозііяхт,, u онъ вынесъ впечатдѣніс, что операція эта
лрямо ненозволнтельиа. Вскорѣ затѣмъ еыу пришлось в ъ ка,чествѣ хирурга участвовать в ь Крылской кампаііііі; тамъ онт,
видѣлъ много ранч. живота, ыного лаблюдалъ лхъ точепіс. В о ротившись в ъ 1 8 5 6 году в ъ Лондоль, Слепсеръ Уэльсъ чувсгвовалъ уже значитслі.но ыоныяій страхъ ісъ такямч. ранамъ.
Теперь ему казалось, что, лрл умѣломч, опсрированіи, оваріотомія молсетъ давать хорошіе результаты. Между тѣмъ она
внушала всѣмъ такое нсдовѣріс, что врачи иазываля со «убііі-

ственною» опсрадіею, a судебиые прокурорьі ііря.мо заявлялл
о леобходпмостн привлекать лодобпыхъ опсраторовъ к ъ суду.
ЬІесмотря н а это, Спснссръ Уальсъ рѣліилъ нрл лерво.мъ удобломъ случаѣ рлсіспуть па операдію. Случай вскорѣ лредставллся. Уэльсъ произвелъ оваріотомію... Опсрлрованпая умсрла.
«Я думаю,—разсказываотъ Спенсеръ Уельсъ:—трудно лрсдставить себѣ полоясеніе болѣе обезкура-жшшоідсѳ, чѣмъ то, в ъ
какомъ я находился. Первая моя попмтіса иотсрпѣла лоллую
веудачу; ло только y другпхъ, ло л во зінѣ самомъ она услливала опасеніс, что л лду ло дорогѣ к ъ довольно-такл лезавидной лзвѣстности. Рѣпгительно все было лротнвъ мспя. Врачебная лрссса громила операдію" самымъ онергичнымъ образомъ, в ъ медидиискихъ обідоствахт, ce рѣшптельно порлдалл
люди самаго высокаго авторитета». Тѣмъ ло менѣе Слснссрт.
Уэльсъ продолжалъ оперировать, и всо болѣо ѵдачпо. Отиоліепіе къ оиерація мало-ло-малу стало измѣияться. «Улсо в ъ
18G4 году оваріотомія была ловсюду лризнана вполнѣ закоипой олерадісй, a сіцс незшого слѵстя она была улсс объявлсна
тріумфомъ соврсмснной хирургіи»...
Такъ разсказывалъ въ восьмпдссягыхъ годахт, покрытый
вссмірною славою Спеясеръ Узльсъ, одииъ лзъ благодѣтслей
чсловѣчества, благодаря оиорадіи котораго была спасспа жнзнь
десяткамъ тысячъ жѳнідішъ. Кто упрекиетъ сго за ого смѣлость? ІІобѣдителя по судятъ. Нѣсколысо лѣтъ назадъ, когда
Берингь ввслъ въ улотребленіе свою нротиводііфтсрійную сілворотку, лрофессоръ Иурьсжъ, указывая н а пснаучность лостановіш ого опытовъ, отмѣчалъ, между прочнмт., ту смѣлость
л то «опассніс совѣстл», съ которымл Берингт, доллсепъ былт.
влрыскнвать дѣтямъ лротшюядіс дяфтеріл, ло зная в ъ точности, какія отъ отого лолучатся послѣдстиія. ІІо сыворотіса
оказалась полезіюю (ллн, ло краііяей нѣрѣ, кажстся пока таі;овою),—л Бсршіга молсно толысо благодарнть, л шшто по
слросип,: рѣшился лл бы Бсрллгъ лодвергнуть впрыскнванію сыворотки первымъ свосго собствсллаго ребснка?
Когда y Плрогова лодъ старостг, образовался ракъ верхней
челюстл, лѣчившій сго д-рт, Выводдевъ обратялся къ Блльроту съ продложеяіемъ сдѣлатг, Плрогову операдію. Блльротъ, озлакомившись съ пололсеиіемт, дѣла, пѳ рѣшился л а
олсрацію. «Я теяерь ужъ ло тотъ бозстрашиый и смѣлый
опсраторъ, какимъ в ы меня зналл в ъ Цюрихѣ,—писалъ онъ
Выводдеву.^—Тенерь лрл показаліи къ онсрадіи я вссгда
ставлю сѳбѣ вопросъ: Ооиущу ли л па ссбѣ сдѣлать опсрацію, которую хочу сдѣлашь иа больномъ?»... Значлтъ,
раныло Бильротъ дѣлалъ н а больпыхъ операдіи, которыхъ н а
15*

себѣ ne позволнлъ бы сдѣлать? Консчно. Иначе мы нс имѣли
бы ряда т ѣ х ъ новыхъ блестящихъ операцій, которыни ыы
обязаны Вильроту.
Выходъ оказываѳтся вовсе не таісимъ простымт, и яснымъ,
какъ ынѣ казалось. «Употребляті, только исііытаниое»... Ііока
я стаплю это правнломъ лишь для самого ссбя, я иахожуего
хорошимъ и едігпствепно возможнымт,; ио когда я предстаиляю себѣ, что правилу отому станутъ слѣдоваті, всѣ, я вижу,
что такой образъ дѣйствій всдетъ нс толысо кт. гіібели модидинм, но л къ полнѣйшей безсмыслидѣ. « Б ы г о в о р и т е , —
писалъ недавно уморшій зпаменитый французскій хирургъ
І І э а н ъ : — в ы говоритс, что къ людямт, ыожио прпмѣнятг, толысо
тѣ средства, которыя были предпаритсльло испытаны п а людяхъ; ыо вѣдь это—положеніе, опроворгающее само ссбя; ссли
бы, к ъ своему несчастію, медидина вздумала слѣдоваті» ему,
то она осудила бы ссбя н а самый прямолішейный эмпиризмъ,
иа саную догматическую традицію. Олыты па жнвотпыхъ служиліі бы Т О Л Ы І О для сиекулятивныхъ разысканій; встерннарпая ыедицина, копечпо, нзвлекала бы пзъ этихъ опытовъ
много пользьт, но мсдндииѣ человѣческой с ъ шіыи нечого
было б ы дѣлать».
И дѣйствительно, во что бы тогда прсвратнлась иедидина?
Новыхъ, ещо не исш.ітанныхъ средствъ прнмѣнять лельзя;
отказываться отъ средствт, ужо пріізнаііішхъ толсс нользя:
тотъ врачъ, ісоторый не сталъ бі.і лѣчнть сифилиса ртутыо,
оказался бы, с ъ отой точки зрѣнія, не монѣс вішовиымъ, чѣмт,
тотъ, который сталъ бы лѣчить упомянутую болѣзнь какимълибо нсизвѣдаппымъ средствомъ; чтобы отказаться отъ с т а раго, пужпа но меныная дерзость, чѣмъ для того, чтобы
ввести новое; между тѣлъ нсторія медидины показываеп,, что
теперешмяя н а у к а паша, несыотря н а в с ѣ с я блестяіція положитсльныя лріобрѣтенія, все-таки большо вссго, нользуясь
выралсеніелъ Мажанди, обогатилась именно свонли потсрялн.
И вт, результатѣ получилось бы вотъ чтб: нрактическая ыодицііиа впала бы в ъ полноо окоченѣніе вилоть до того далекаго времеші, когда чоловѣческій организлъ будетъ совершешю познанъ наукою, и когда дѣйствіо прилѣняемаго новаго средства будетъ заранѣе нредвидѣться во в с ѣ х ъ его нодробностяхъ. Л между тѣыъ со в с ѣ х ъ стороіп, лгоди взываютъ
ET, мѳдидинѣ: «Помоги же! Отчего т ы такъ мало помогаешь?»
Мое ноложоиіе оказывается в ъ высшей степени страннымт,.
Я в с е время хочу лишь одного, — не вредитг, болыюму, который обраідается ко л н ѣ за помощыо: правило это, казалось
бы, настолько элементарно и обязателыю, что противъ него

нельзя іі сиорить; мелсду тѣмъ соблюденіо его снстелатичсски оброкаетъ^ ыеня во всоыъ н а полную неумѣлость и нолный застой. Каждую дорогу мнѣ загораживаетт, живой человѣкъ; я вилсу е г о — Н ноіюрачиваю иазадъ. Душевноо С П О Е О Й ствіо своо я этимъ, разумѣстся, спасаю, но вопросъ остается
нопрелсиему нсрѣшенішлъ.
Т а к ъ u ст, разбираемвімт, вопросоыт,. Г д ѣ выходъ? Г д ѣ
граішда допустішаго? Я не знаю. Л ыежду тѣмт, ішснію настояідсо вреля дѣлаетъ эти вопросм особонно иастоятольныыи. Созданіемъ бактеріологіи закончилась велішая эпоха
каіштальныхъ открытій вт, областн медіщпны, н паступило
временіюе затншье. И , какъ весгда вт, таі.ія врсмена, голову
нодпимаетт, эмшірія, и ирактика наводняется дѣлглмъ ыорсмт,
В С С І І О З М О Л С П Ы Х Ъ новыхъ еродствъ: безт, ісонца Н бозъ псрерыва
нредлагаются всо новыя н новыя хішическія вощества,—анозинъ, косанринъ, голокашіъ, кріофинт,, шідролъ, фезинъ и т и сячи другихъ; болыіымъ впрыскиваютъ самыо разнообразиыс
бакторійныс токсины н антитоксішы, вытяжіш нзъ всѣхт, мыслимыхъ живогныхъ бргановъ; изобрѣтаются разлнчнѣйшія
опорація, кровавыл н нскровавыя. Можстъ-быть, отъ нсего
этого урагана для наст, остаистся много дѣнпыхъ средстві,;
но ужасъ береть, когда ііодумаеінг,, какою дѣною это будетъ
куплоно, u жутко становится з а болыіыхъ, которыо, какъ бабочіш на огонь, ііоудсржішо, часто вопреки убѣжденію врачей, стролятся ігавстрѣчу этому урагану.
Однажды, вскорѣ ио пріѣздѣ вт, ІІетѳрбургт,, мнѣ лрпшлось
быть y одіюй моей старушки-тетушки, гснералыіш. Она стала
шіѣ разсказывать о своихъ мпогочислешшхт, болѣзняхъ, —
серддобіеніяхт,, боляхъ подъ лолссчкой, нсрвпыхъ т л к а х ь н
лучителыіыхъ бѳзсопшіцахъ.
— Мпѣ мой докторт, лроішсалъ отъ бсзсоііпііды иовос срсдство... Самос повос! Т ы его, должно-быть, н ne знаошь сщс...
Каісъ его? Хло-ра-лозт,.,. 11с хлоралт,-глдратъ, — олт, дЫіствуегг, п а ссрдце,—a ототъ совершенно безвредпыіі: усовернюнствовашіый хлоралъ-тидратв.
И оиа лрипесла изянщую коробочку ст, облаткамн, лроішсанными ей моднымъ докторомъ, л съ торжествоіп, иоказала
ынѣ редептъ...
«Бѣдная ты, бѣдная!»—нодуыаль я .
VIII.
Огь вонросовъ слутавныхъ н тяжелыхъ, н а которые нс
зпаешь, какъ отвѣтить, лередъ которыми осталавлиііаешься

in. полной безномощности, мнѣ приходится тепсрь псройти кт.
ноиросу, на который позможепъ толысо одинъ, совершснію
онродѣлеиный отвѣтъ. Здѣсь грубо и созпателыю не хотять
вѣдаться съ чсловѣкомг, приносимымт. в ъ жертву лаукѣ, —
Во Иічя грлдущаго льстся здѣсь кровь,
Здѣсь нѣтъ настоящаго, — ici. чорту любош.!
Съ тяжелымъ чувствомт. ііриступаю я къ этой главѣ, ІІО
чтб дѣлать? Изъ пѣсшг слова не выкппешь.
«Нѣкій д-ръ Кохъ,—читаемъ мы в ъ газетЬ «Врачъ»:—папечаталъ броішору: « Aer/tliclie Versuche а а lebenden Menschen
(Брачебные опыты n a жішыхъ людихт.)», которая каісъ нѳльзя
лучше будетъ содѣйствовать далыіѣйшему подрыву довѣрія н
уваженія к ъ врачамъ со стороны псврачебпой публшси. Авторъ
доказываетъ, будто бы «лсивосѣчѳнія улсе давно перѳступшш
черезъ порогь нашнхъ болышцъ»,—другиміі словами, будто бы
въ современныхъ болышцахт. діілаются опыты надъ Л С И В Ы М І І
Л Ю Д І . Ы И , иохолсіо иа лабораторныя живосѣченія іінзшихт. животиыхъ... Какъ ІІ слѣдовало ожидать, з а книгу Коха по замедлили ухватиться разные фельетоннсты п хроииксры обіцей
в печатя. Жслателыю, чтобъ германскіо товарищи не оставили
бсзъ іюдробнаго разъясненія іш одного изъ «фаісговъ» д-ра
Коха, пбо только эгнмъ иутемъ ыолсно уничтолшть значеніо
его кшіш» («Врачъ», 1 8 9 3 , стр. D0G).
Я ие читалъ упомішаемой брошюры n по знаю, пасколысо
«факты» д-ра ІСоха заслуясиваютъ тѣхъ проничесішхъ кавычсісъ, в ь кото])г.ія ихъ иомѣщаетъ редаісдія «Врача». ІІо въ
самомъ заяилепіи Коха, к ъ сожалѣпію, много глубоко-вѣряаго.
В ъ доказательство зтого можпо привестн очень длшшый рядт.
фактѳвъ,-л притомъ фактовъ, которые нельзя заключить в ъ
кавычки, лотому что факты эти докуаісптально засвндѣтсльствовашд сашши пхъ виновпшсаші.
В ъ іюслѣдуюіце.мъ пзлоліеіііи я по возмолаюстіі точно буду
указывать на иервоисточніші, чтобы чптатель самъ могъ ировѣрить сообіцаелыя МІІОЮ данныя. Я огранпчусь прп этомъ
одною лишь областыо вснеричёскихъ болѣзней; песмотря н а
щекотлнвость предмета, миѣ приходіггся остановпться пмепно
на этой области, питому что она особоино богата такого
рода фактами: дѣло в ъ томт., что венерическія болѣзнп
составляютъ сішціалыіый удѣлъ людей, n пи одііа изъ ішхъ
нс ирививается лснвотнымт.; иозтому лпогіо вопросы, которыо
въ другихъ отрасляхъ моднцііны рѣшаются жпвотными прлвивками, в ъ венерологін могугг. быть рѣшены толысо ііринивкою лгодямъ. И венсрологп ne остановились передт» этимъ;

буквально каждый ш а г ь ипоредъ в ъ пхъ иаукѣ запятнапт»
лреступленіемъ.
Существуетъ, накъ извѣстно, трп венерическихъ болѣзни:
гоиоррся, мягкая язва и сифилисъ. Начну сл. пе]>вой.
Сисцнфическій ыіпфооргаігазм-ь, обусловлмваюіиій гоноррею,
былт. открытъ НеЙсеромъ вт. 1 8 7 9 году. Е г о образдово постанленнис оиыты доказывали с ъ большого вѣроятностыо, что
отврытый ігмъ «гонокоіпсъ» n есть спецнфическій возбудитслг.
гоноррсн. Но съ полноіо убѣдителыюстыо доказатг. специфичяостг. какого-иибудь ыпкроорганизма возможио вт> бактеріологііі
Т О Л Ь Е О иутемъ привипки: ссли,
прнвивая животному чистую
разводку ыикрооргашізма, мы получаемъ нзнѣстпую болѣзпь,
то этотъ мшфоорганизмт. п естт, возбудителг. даипой болѣзнн.
К ъ сожалѣпію, ші одно пзъ животныхъ, какъ мы зпаемъ, не
восііріпмчиво ісь гонорреѣ. ІІриходилось либо оставмть открытіе нодъ сомнѣиіемь, лпбо прибѣгнуть ісь прививкамъ лгодямъ.
Самъ ІІейсерт, продночелъ первос.
Иослѣдоватсліі его оказались ие т а і а іцепетилыіы. Периыыъ,
ііривявавпшмт. гонококка пеловѣку, былъ д-рт, М.аксъ Бокгартъ,
ассистентъ профессора Ринекера. «Господшгь тайный совѣтшпсъ фонъ-Ринекеръ, —пишетъ Бокгартъ: —- всегда дерисался
того взгляда, что расіфытіе причшгь вснернчесішхъ болѣзней
можетъ быть достшчіуто лиші» путемъ пршшвокт. людямъ»
По прсдложенію свосго патропа, Бокгартъ нривилъ чнстую
культуру гоноісокка одиому болыголу, страдапшему прогрессшіпымт. ііараличомъ n иаходшііпеиуся вт> послѣдней стадін болѣзнм: y него улсе нѣсколысо мѣсяпевт. назадъ псчезла чувствителг.ность, ііролежни увелнчивались ст. каждымъ днемъ, л вт.
скоромъ времеіш можио было ждать смергелг.наго псхода. Ыривлвка удалась, по отдѣленіе гноя было очепь незначителыю.
Чтобы усплить отдѣленіе, больноиу было дано полъ-литра
пива. «Успѣхъ иолучился блестящій, — пишетъ Б о к г а р т ъ . —
-Рноеотдѣленіе стало] оченг. обнльнымъ... Черезъ десять днсй
иѳслѣ прившікіі больпой умеръ вт. паралитическомъ припадкѣ.
Вскрытіе показало, можду прочимъ, острое гонорройное посналепіе ночевого канала и лузыря съ начннаіоіцішся омертвѣнісмъ нослѣдняго н большое количество нарывовт, в ъ правой почкѣ; вт. гноѣ этихъ нарывовт. найдены мяогочислениыо
ГОНОКОКІСИ» * * ) .

Способь чистой разводіси, употробленный Бонгартѳмъ, былъ
орснь носовершенный, и его опыть большого научнаго значснія
* ) Beitrag zur Actiologie des Harnrührentrippers.
für Dermatol. und Syphilis. 1883, p. 7 .
**) Ibid., pp. 7 — 1 0 .

Vierteljahrschr.

ве нмѣлъ. Первая иесомнѣнно чистая культура гоиокоіска была
лолучена д-ръ Эрнстомъ Луммомъ * ) . Чтобы доказать ея
спедифичность, Буммъ ушкомъ ллатиновой лроволоки привилч.
«ультуру на мочевой каналъ женщины, мочеиоловыо лутп которой лри ловторномъ изслѣдоваиіи быліі найдены нормальными. Развился типичоскій уретрлта, лотребовавшій для своего
лѣчонія шесть недѣль (о. с., р. 1 4 7 ) . Изслѣдуя различныя
особеішости своихъ разводоісь, Буммъ такиыъ жс образомъ
лривилъ гопококка еіде другой жешдинѣ. Розультатъ получился
тотъ же, чтб и в ъ ігервомъ случаѣ (р. 1 5 0 ) .
Замѣтимъ, что уже болііе дваддатл пяти лѣи, назадъ ІІеггсратъ доказалъ, к ъ иакнмъ тяжелымъ и серьсзньшъ лослѣдствіямъ, особелпо y женщлнъ, ведстъ т а «невинная» голоррся,
о котороіі невѣжды іі до сихъ лоръ еще говорятъ съ улыбкой; въ наукѣ ла этотъ счстъ разногласій давло уже лѣтъ.
Боть чт0, налр., говоритъ такой авторитетный слсдіалистъ ло
данло.му предмету, какъ уже уломяпутый намл Нѳйсоръ: « Я
m колеблжь заявляю, что ио своимъ послѣдстчінмъ гопоррея
естъ бомьзт, песравненно болѣс опасиая (ungleich schlimmere),
чѣ.мъ сифилисъ, л думаю, что въ этомъ со ыпою согласятся
особелло всѣ гинекологи» **). Вгірочемъ, и самъ Буммъ в ъ
предисловіл къ своей работѣ заявляеть, что «голорроіілоо заражсліс составляетъ одлу изъ самыхъ важпыхъ прлчинъ т я желыхъ заболѣваній лоловыхъ оргаповъ» ***),—чтб но помѣшало сму, однако, лодворгнуть оласностл такого заболѣванія
двухъ сволхъ ладіентокъ. Правда, по слоиамъ Бумма, в ъ его
(шытахъ «былл лриняты всѣ (?) мѣры лродосторожности противъ зараженія лоловыхъ органовъ», но дѣло в ъ толъ, что
оти «всѣ» мѣры крайне нснадежны. Бритолъ ісъ очѳнь тяжелымъ послѣдствіямъ можсгь ловсстн гоыорройлоо заболѣваліо л однлхъ мочѳвыхъ лутсй.
Дальнѣйшій ліагъ влерѳдъ в ъ • ..ультивировісѣ гонококка
былъ сдѣлалъ д-ромъ Эрнстомъ Всртгсймомъ * * * * ) , которому
удалось получить чистую культуру на пластинкахъ. «Для вѣріюсти доказательства того,—пишетъ Вертгеймъ:—что растущія
ла пластіінкахъ колоиіл дѣйствительио продставляютъ собою
*) PJ. Витт, Der Mikroorganismus der gonorrhoischen Schlcimhauterkrankungen. 2 Ausg. Wiesbaden. 1887.
**) -Prof- AI. Weisser, IJcber die Nothwendigkeit von Spezialklinikcn
lur Haut- und vencrischc Kranke. Klinisches Jahrbuch, Bd. I i n. I(J!>
* * * ) 0 . c. p. IV.
' 1
* * * * ) Предваритсльпоо сообщепіе въ Deutsche med.
Wochenschrift,
1891, № 50 («Reinziichtung des Gonococcus Neisser mittels des Plattenverfahrons»). ІІодробнаіі статыі въ Archiv für Gynäkologie. Bd. 42 (1892)
(«Die ascendircnde Gonorrhoe beim Weibe»),

колоніи пейсерова гонококка, естественло, должно было сдѣлать лрививку н а мочевой каналъ чоловѣва» *). Вертгейыъ
лривилъ свои культуры чотырѳмъ больнымъ-паралитшсамъ л
одному лдіоту, триддатидвухлѣтнемy I I I . y лдіота Щ . «доволыю сильноо гноетеченіе» замѣчалось еще ло прошествіи
двухъ ыѣсяцевъ со вреиени прививки * * ) . Дальнѣйшихъ
олытовъ Вертгеймъ ло дѣлалъ, «за ледостаткомъ в ъ соотвѣтствепнолъ матеріалѣ» * * * ) .
Способъ Вертгейма былъ провѣренъ другими изслѣдователяын. Гебгардъ * * * * ) съ успѣхомъ лривлвалъ культуры Вертгейма людялъ (подробноствй Гебгардч, в ъ свосй работѣ лѳ приводитъ). Положительный результатъ дали также олыты Карла
Meine: онъ лривллъ гонококка женщинѣ, страдавпіей раковымъ
пузырно-влагалищлымъ свиіцомъ; онъ же привилъ гоноррею другой женщинѣ съ опухолыо мозга, з а д в а дня до ея смерти °).
I I a особелно шлрокую ногу бы.ти іюставлены олыты Фингера, Гона и Шлатеюауфера
Они сдѣлалл прививки
четырнадцати тяжелылъ больнымъ, большею частыо страдавшимъ чахоткою п умершнмъ чорезъ 3 — 8 дней послѣ прививки. «Чрсзвычайно дѣнный гистологическій матѳріалъ» доставллъ больной Ф. Д., 21 года, умѳршій черезъ трое сутокъ
лослѣ прививви. «Принллая во вниманіе,—говорятъ а в т о р ы : —
кратковременность продесса, лродолжавшагося всего трое сутокт>, должио удивляться лнтбнсивности лродосса, поведшаго къ
такимъ глубокимъ гистолопіческлмч, измѣненіяыъ».
Гоноррея является одною лзъ самыхъ частыхъ лричинъ
гнойнаго воспаленія глазъ новорожденныхъ. Вопросомъ обч,
отношеніл гонококка къ болѣзнямъ глазъ новорожденныхъ заішмались многіо изслѣдователп. Е. Френкель лривилъ воспаллтельныя отдѣленія больныхъ ла глаза тремъ дѣтяиъ, долженствовавшимъ вскорѣ умереть. Одинъ изъ нихъ жилъ послѣ
лрививки еще десять дией,
y него развнлосг, тшшческое
гиойное вослаленіе глазъ 0 о ° ) . Тиіиендорфъ привнвалъ гонор*) D. med. Woch.
**) Archiv, pp. 17, 2 8 . 3 3 — 3 1 , 37, 39.
) Замѣчу, что атотъ же Ле])тгеймъ два раза впрыснулъ себѣ подъ кожу
чпстия разводкіі гонококковъ,—оба раза съ иоложіітелышм-ь результатомч,.
р с г Gonococcus-Neissor auf der Platte und in Reincultur. Berlin.
Ihn. Woch. 1892, A 11, p. 2 3 8 .
E i n B e i t r a g zur Kultur des Gonococcus. Centraiblatt für Gunäcologie, 1893, Л? 8.
Zur Biologie des Gonococcus. Archiv für Dermatolonic und hhiр Ы Ы о Bd. 28, 1894, pp. 3 0 4 - 3 0 6 , 3 1 7 - 3 2 4 .
0 0 ° ) Bericht
über eine bei Kindern beobachtete Endemie infectioser
Kolpitis. Virchoiv's Archiv. Bd. 99, Heft 2 (1885), pp. 2 6 3 - 2 6 4 .

ройное отдѣленіе болыіыхт. дѣвочекъ на глаза атрофическимъ
дѣтямъ, y которыхъ нолучалось гнойное воспаленіе глазъ съ
характеристическіши гѳнококкамн * ) . Ііронеръ привіш, слн:шсто-гнойнмя, свободныя оті, гонококковъ отдѣленія беременныхъ и рожошщъ на глаза шостерымъ взрослымъ слѣпцамъ
(съ отрицательнымъ результатомъ * * ) .
Такова далеко ещс пс полпан исторія гопоррси ст, интересующой насъ точкн зрѣнія. Тспсрь мнѣ слѣдовало бы лерейтя
къ прививкамъ мягкой язвы; по на нихъ я осталавливатьсл
не буду; ло-первыхъ, привішки этн по своимъ послѣдствіямч.
сравнителыіо невинны; изслѣдователь прнвьетъ болыюму язву
на плечо, бедро или животь, н черезъ яедѣлю залѣчитъ; это
вѣдь для болыюго совсршсішые «пустяки», a между тѣмъ жикая человѣпесжая кожа — «самая естествѳнная питательная
среда» для міікрооргашізма мягкой язвы, какъ выражается
д-ръ Спичка * * * ) . Во-вторыхъ, пршшшш мягкой язвы такъ
многочислснны, что описанію І І Х Ъ приішюсь бы І І О С В Я Т И Т Ь Н'ІІсколько нечатныхъ листовъ; такія прививки дѣлали Гуптеръ,
Рикоръ, Ролле, Бюзеле, Надо, Кюллорьс, Лпндвурмъ, де-Лука,
Манниио, В . Бекъ, ІПтраусъ, Гюббенеть, Бэреншпрунгъ, Дюкро,
Крефтиигь, Спичка н многіе, ыногіе другіе.
Перейдемъ кл> сифилпсу. Н е заходя далеко в ъ старшіу, я
лзложу его лсторіго лншь со временн знамепитаго французскаго сифнлидолога Фіілшша Рішора. Рнкоръ разрѣшилъ многіе тсмпыо вонросы своей наукн н совершенно перестроилъ
все здаиіо вонерологін. Ио и y иего, лоиечно, не обошлось
безъ ошибокъ. Одною изъ такихъ вѳсьма присііорбныхъ ошнбокъ было утвержденіѳ Рикора, что сифнлмст» в ъ своей вторичной стадіи незаразителенъ. Причиною этой ошибки было то,
что Рико])'ь, совершшііпій безчислепііое количество иришівокч.
венеричсски.ѵъ болънымъ, не рѣшался экслерішентировать падъ
здоровшш * * * * ) . Исторіей олроверженія этой ошибкіі Риісора
ыы теперь и займемся.
Одшшъ изъ ііервыхъ висказался з а заразительпость вто* ) Verhandlungen der 57 Versammlung deutscher Naturforscher und
Acrztc in Magdeburg 1881. Archiv für Gynäkologie. Bd. 25, 1-885, i>. I I I.
* * ) Ibid., p, 118.
* * * ) Zur Aetiologie dos Scliankerbubo. Archiv für De.rmat. vnä Syphilis. 1891, B.l. 2 8 , ].. 32.
* * * * ) llo отому поііоду совеішеішо сираведливо замѣчаетъ Ринехеръ: «Неііонптію, почелу 1'икоръ с ъ такіші, безусловнымь порпданіемъ отиоситси
к ъ привввкамъ здоровымъ л ю д п м ъ ; при массі. его опытов-ь л е могло же
еау остаться ііензвѣстііымь, что и ііриішвкіі болыіымъ ne особенао рѣді.о
о и а с н н Д Л І І аихъ». В ъ общей сложиости Рикоръ совершмлъ до семпсоть
крививокь гокоррси, мпгкой іізвм н сифилнса.

ричныхъ явленій сифилиса дублинскій врачъ Ъильямъ Уоллссъ в ъ своихъ замѣчателышхч, «Клшшческихъ лекціяхъ о
венеричссішхъ болѣзляхъ». Лекцін отя замѣчательны ио тому
классическому безстыдству, съ какішъ Уоллесъ разсказываотъ
о сволхъ равбойшічьихъ олытахъ лрививки спфилиса здоролымъ людямъ. «Операцію пршшвіш,—говоритъ онъ:—я соверліаі® однлмъ изъ трехъ слособовъ: либо я дѣлаю уколъ лапцетомъ л наношу иа ранку отдѣленіо язвы илн лонднломы;
либо поднлмаю колшцу нарывтшмъ ігластыромъ и поісрываю
обнаженную поверхиость корпіей, смочсішой пюемъ; либо,
лаконець, удаляго кожпцу тренісмъ пальца, оберлутаго in,
полотенде, л л а обнаженпую поисрхтіость наношу гяой. J ' c зультаты при всѣхъ трехъ способахъ былн одипаковме» * ) .
В ъ далыіѣйших'ь лвкціяхъ Уоллесъ лодробяо разсказываетъ
о привмвкахъ, сдѣланныхъ имъ пятн здоровымъ людямъ, в ъ
возрастѣ отъ 19 до 3 5 лѣтъ. У всѣхъ развялся хараістерпый
сифились * * ) . «Ііриводимыо факты, — говоригь Уоллесь вт,
двадцать лторой лекціи: — составляють только часть, н лритомъ чрезвычайло незначительпую часть фактовъ, которые я
былъ бы в ъ состояніи ваыт, привестп» * * * ) . Въдвадцатътретьей
лскціи опь ещс разъ повгоряетъ, что лзложенныо л.мъ оиыты
еосгавляютъ лншь очень неболылую часть произведенпыхъ
имъ :,:і1::І!:і:).
«Позволитолыю ли еиіе,—пнсалъ но иоводу зтпхъ олытовъ
ІПнепфъ *****):—ждать болѣе убѣдательныхъ доказательстві,
заразителыюсти вторичныхъ явленій сифилиса? ІІѳ пуяспо
ловыхъ опытовъ на здоровыхъ людяхъ: опыты Уоллоса дѣлаютъ
лхъ совершенно бсзлолезяыми. Дѣло рѣшепо, наука не хочетъ
ловыхг жертвъ; тѣыъ хуже для тѣхъ, кто закрываетъ глаза
лередъ свѣтоыъ».
ІІо оргія толысо ещѳ начшіалась...
В ъ 1851 году были опублиісованы «замѣчательные», «дѣлаюіціо элоху» олыты Валлсра. Вотъ какъ описываетъ оят, свои
ОІІЫТЫ:

«Порвый олытъ. Дурсгь, мальчикъ 12-ти лѣтъ, № скорбнаго
лпста 1 3 9 6 , вт, течеіне мнопіхъ л ѣ п , страдаеть ларліамя
W. Wallace. Lectures on cutancous and veuereal diseases. The
Lcmcet f o r 1835—36. V o l . II, p. 132.
* * ) Clinical lectures on venereal diseases. The Lancet for 1836—37.
Vol. I I , pp. 535, 536, 538, 620, 6 2 1 .
* * * ) Clinical lectures ou veuereal diseases, p. 5 3 9 .
****) Ibid., p. 6 1 5 .
* * * * * ) D e la contagion des accidents consécutifs de la syphilis. Annales des maladies de la jieau et de la syphilis, publ. par. A. Gazenavc.
Vol. IV, 1 8 5 1 - 5 2 , p. 11.

— 236 —
° " ъ соворшѳнно здоровъ НШСОГ/П „»
Н
И
С
Ш
Ь
І
н
и
з
о
л
о т у х о й - Таісъ какъ породу болѣзни емѵ
SÏÏÏÏT
; °
прѳдстояло иробыть в ъ больницѣ нѣсколысо м ѣ с ш п Х п І п /
В ъ

остальномъ

S S f t f f i S S
S

S

Ä

S

S

He правда лп, какой лолный и тпчпмн

m

J

n

î ™

«

Наллера лослужили сигааломъ для повсеаѣомой

ыѣстѣ прививки развилась ннфильтрація л затвердѣніо. ІСонституціональныхъ слмптомовъ в ъ этомъ случаѣ не лослѣдовало * ) .
В ъ 1 8 5 5 году, в ъ одномъ изъ засѣданій Общества пфальцС К І І Х Ъ врачей, во время лрсній о заразительностл вторлчнаго
сифллиса (по поводу опытовъ Валлера), секретарь Обідества
позлаісомилъ собраніе съ содержаніемъ сообіцснія, лрлсланлаго
ему однимъ отсутству кщимъ товаршдемъ. «Особое стечевіе
обстоятсльствъ доставило уломянутому товарліцу возможігость,
безъ нарушенія законовъ гуманности, пропзвестл олыты ло
волросу о заразнтельностл вторичпаго спфилиса». Опыты этл
заключались в ъ слѣдующемъ: 1) Гной плоскнхъ мокнущнхъ
кондиломъ л отдѣленіе трещпнъ одной сифилитичіш были прлвпты одиннадцати человѣкамъ,— тремъ желщішамъ 17, 20 л
25-тп лѣтъ л B0CLMII ыужчннамт. в ъ возрастѣ отъ 18 до 28-тл
лѣтъ. У всѣхъ развился сифилисъ. 2 ) Гной сифилнтичесішхъ
язвъ былъ привитъ тремъ женщинамъ 24, 26 л 35-тл лЬтъ.
Всѣ трн получилл сифилисъ. 3) Кровыо сифнлитика были
смазаны поислыя язвы шестерыхъ больныхъ; y троихъ развллся сифилисъ. 4) Кровь сифиліітшса была введена в ъ ранкл
отт. кровавыхъ банокт. тромъ лнцамъ. Безъ результата * * ) .
Итакъ, привнвка была произведена двадцатп тремъ лицамъ,
семпадцать нзъ шіхъ получилл сифилисъ, — и все это оказалось возможнымъ соворшпть «бсзт. иарѵшснія закоиовъ гуманностл»! Вотт. лоистилѣ удивителыюе «стечеліо обстоятслі.ствъ»!
ІІижѳ ыы увидимъ, что лодобпыя «стеченія обстоятельствт.»
нерѣдки в ъ слфилидологін... Кто былъ авторъ лрмвсдѳшіыхъ
онытовъ, таісъ л осталось неизвѣстнымъ; онъ счелъ за лучшео
лавсегда сіфыть отъ свѣта свое позо])ное лмя, л в ъ наукѣ
олъ до сихт. поръ извѣстѳнъ нодъ иазваніемъ «Нфальдскаго
Анонима».
Все тотъ же вопросъ о заразительностл вторичнаго слфилііса былъ лредметомъ лзслѣдованія кіевскаго профессора
X. фонъ-Гюббепета. Иыъ былл лролзводены, между прочішъ,
слѣдующіе олыты:
1) «И. Сузиковъ, фельділеръ, 2 0 лѣть отъ роду, подвергся
в ъ феиралѣ 1852 года лрививкѣ слизистаго прыща сифішітика,
•'•) U e b e r die Ansteckungsfähigkeit d e r constitutionellon Syphilis. Verhandlungen der phys. medic. Gesellschaft in Würzburg. B d . I I I , 1852, p.
391. В'ь клшіикѣ Toro жо проф. 1'шіекера два врача, д-ръ Варнери лзъ
Лозанны н д-ръ U. 1'., соіѵіасилнсь подвергнуться щшвивкѣ, н оба позѵчлли сифилисъ (ibid.).
* * ) Auszüge aus den Protocollen des Vereines pfälzischer Aerztc v o m
J a h r e ! 8 o 5 . Aerztliches Intelligenz-Platt,
185ß, Л» 3 5 , pp. 4 2 5 — 4 2 0 .

паходясі. в ъ цвѣтущемъ здоровьѣ... Я поставилъ мушку н а
лѣвомъ бѳдрѣ іг, удаливъ такимъ образомъ кожицу, ишателемъ
поренесъ н а обііажешюо мѣсто матерію слизистыхъ прілщей
n потомъ наложшіт» корпію, ііронитанную тѣмъ же самымъ
отдѣлепісмъ... I I a шггой нодѣлѣ обнаружилась roseola па
груди п животѣ. Съ этихт» поръ сифішітнчесііое страданіо
стало быстро возрастать. Я продержалъ больиого в ъ этомъ
ноложеіііи еіце дѣлую иедѣлю, для того, чтобы показаті. его
ію возможносги болыігсму чи.слу врачсй n дать пмъ возможпость удостовѣриться в ъ дѣйствительностм факта. Наконецъ
я обратіілсл к ъ ртутному лѣченію, и болыюіі выздоровѣлъ черозъ три мѣсяца»,
2) «Солдатъ Тнмооей Макеимовъ, отъ роду 33 лѣтъ, 13 я л варя 1 8 5 8 года лоступилъ в ъ хирургическую клиншсу съ застарѣлой фистулой мочевого канала. Такъ какъ болыюй ио
всѣмъ соображеніямъ должеиъ былъ пробыть в ъ госішталѣ
донольно долго, іі вромони, слѣдоватсльно, ішѣлось в ъ виду
достаточно для того, чтобы выждать результатъ, то мнѣ этотъ
слѵчай поісазался удобньшт» дли ошлта. Марта 14-го привнта
матерія, взятая съ локрытыхъ слизистыміі прг.ицами и изъязвлспиыхъ мппдалей солдата ІІестерова... К ъ 22-му мая
характерпая roseola... 2-го іюня начато ртутноо лѣченіе, л
чсрезъ шесть недѣль больной выздоровѣлъ» * ) .
« Читая отл д в а описаиія, — говоригь ироф. В . А. Манасссшгь:—ле знаѳшь, чсму болѣе дивиться: тому ли хладнокровію, съ которьшъ оксиериментаторъ даетъ сифилису развиться
лорѣзчо для болыией ясиостл картипы л «чтобы показать
больпого большему числу врачей», или жо той начальпичсской
логикѣ, вг> смлу которой иодчішошіаго можпо лодверглуть
тяжісой, лиогда смертельной болѣзіш, даже ІІѲ слросніп» его
согласія. Жѳлалъ бы я знать, лрішилъ ли бы проф. Гюббснетъ сифилисъ свосму сыну, дажо еоли бы тотъ л согласплсн!» * * ) .
Свою статыо тіроф. Гюббеистт. ваісалчиваетъ слѣдуюіцішн словами: «Счнтаю нужлымъ замѣтить, что, произиедя маожество
леудачшлхъ опытовт, надъ больными, я былъ вполнѣ убѣждеіп.,
что встрѣчу ту жс самую леудачу в ъ отношѳніи здоровыхъ;
толысо ла основаліл этого убѣждоиія я и могъ себѣ позволить
лроизвести опасные опыты». (Но будомъ ужъ говорить о томъ,
что лрофессоръ-сиеліалисгі. ло могъ ію знаті. объ удачныхъ

прививкахъ хотя бы Валлера; ло л самішъ лроф. Гюббепетомт» первая удачная прививка была лроизводспа в ъ 1 8 5 2 г.,
послѣдняя же в ъ 1858. Нсужелл и въ 1 8 5 8 году лрофсссоръ
нристунадч. к ъ прнвнвісѣ, тоже «внолнѣ убѣждснлый»?). «Обнародованіе этнхъ наблюденій, — иродолжаетъ Гюббепетъ: —
можсті.-быть, удержитъ людей даже ст. такой скоптической
натурой, каісъ и моя, огъ производства дальнѣйіішхъ опытовъ,
могущихъ ловестл к ъ соворілепному разстройству здоровья
лицт», имъ лодвергающихся. Я бы ѳщо нѣсколько успокоился
отпоситсльпо судьбы ясертвг., если бы опыты эти распростраішли в ъ публикѣ убѣжденіе в ъ заразительности вторичныхъ
ирвпадковъ... Ксли олыты этл могутъ расісрыть исгнну в ъ
столь важномъ дѣлѣ, то страданіомъ пѣсколышхъ лпцъ человѣчество ещѳ но очснь дорого заплатнтъ за лстшшо-полсзпий
и ираістическій результатъ».
Неионятно, почему в і . такомъ случаѣ лроф. Гюббенеть но
привидъ сифилиса себѣ? И Л І І , ыожетъ-быть, зто было бы
олишкомъ «дорого» даже л для человѣчества?
В'і> 1 8 5 8 году франпузскоо тіравителі.ство обратилось кт>
Парижской Мѳдицинской Академіл з а разрѣшеиіеыъ все еіце
остававшагося спорнымъ вопроса, заразителенъ лн вторичныіі
снфилист.. Была назначепа комиссія, и докладчикомь этой
комнссіи выступплъ в ъ академін д-ръ Жибсръ. Мсжду нроЧІШТІ, оиъ сообіцилъ, что съ цѣлыо выяспонія прсдложсішаго
вопроса д-ръ О.пасъ-Тюрспиъ лривилъ отдѣлсніо сифилитика
двумъ взрослымъ больнымъ, страдавшішъ волчащсою, п y
оболхъ развился спфилнсъ. Самъ докладчпкъ сдѣлалч» лріівивіш двумъ другимъ больиымъ, такжо страдавшпмъ волчалкою, n такжѳ в ъ обоихъ случаяхч. получіш» спфилист» * ) .
Докладъ Лъіібера вызвалъ в ъ академііі бурныя и нродолжіітелыіьш лренія; в ъ лихъ горячео участіе прішялъ 1'икоръ,
который улрямо, несмотря на всю очевидиость, отрицалч» до
тѣхъ лоръ заразительность вторичнаго сифилиса; ш. коицѣ
коплоіп. Рлкоръ былт. принуждонч. созлаться, что ошпбался,
н присоедішился къ ынѣнію о ;заразительпостл вторнчлаго
сифилиса.
Самый силышй и авторитстншй протившікт. новыхч. взглядоігь былъ побѣждоііъ. Но, нссмотря н а это, опыты, теперь
ужъ дажо безцѣлыіыо, всо продолжались л ыродолжались...
Въ 1 8 5 9 году Гюепо привилъ отдііленіе сифилитнческихч.
слизистыхъ бляшекъ 10-лѣтнему мальчику I . Б . - Б . , страда-

*) ІГроф. X. фопъ-Гюббеиетъ, Наблюдоміе н опытъ пъ снфнлпсѣ.

Воепно-Медиц. Журтаъ. Ч. 77. 1860, стр. 423—427.
* * ) Лскціи общей тераішг. Ч. I. Спб. 1879, стр. 66."

*) Bulletin de l'Academie imperiale de médecine. Tonic X X I V . Paris.
1858—1859, p. 8 8 8 — 8 9 0 .

вшѳму паршами головы, ІІ получилъ y нсго снфилисъ *).
Въ томъ же 1 8 5 9 году проф. Бэреншпрщгъ съ успѣхомъ
привилъ сифилитическій гной восемнадцатилѣтней дѣвушкѣ
Ьертѣ Б . Онъ же отдѣленіеыъ твордаго шапвра прнвилъ снфилисъ двадцатитрехлѣтнсй проститутісѣ Марін Г . * * ) ІТроф
Лпндвурмъ в ъ 16G0—1801 гг. привилъ сифилисъ пяти лежавшимъ в ъ его больпицѣ женіцмнамъ 18, 19, 30, 45-ти н
71 года. Вотъ оппсаніо послѣдняго изъ Э Т І І Х Ъ О П Ь І Т О В Ъ : «Марія Е . , 71 года, в ъ теченіс многнхъ лѣтъ страдаетъ большою
глуоокою язвою лба. Обѣ лобньтя назухи вслѣдствіе разрушешя переднихъ стѣнокъ откриты; дно язвы густо покрыто
грануляціями, ыежду которыми зопдъ легко доходптъ до кости, a кое-гдѣ проходитъ п в ъ кость... 27-го мая 1801 года
оольной б ш а вярыснута подъ кожу мезкду лопатками кровь
сифилитичкя». Больная получила сифилисъ * * * ) .
Какъ сообщаетъ Цейсль, д-роиъ Рознеромъ, по поручсніго
проф. Iеоры, были произведены слѣдующіе опглты: 1) «Отдѣленіѳ плоскаго коидилома, с;ідѣвшаго'на груди одиой кормилицы, было привито 50-лѣтнему болыюму, страдавшему чрезвычайно силыіо развитьшъ зудо.мъ». Сифилпст,. 2 ) «Гной
шашфа былт, привитъ н а предплечіе кормилнцѣ, страдашіісй
пятнистымъ сифялидомъ. Уколы y этой яропіітлшюй сифилисоыъ женщиньт іфияялись н развилнсь в ъ характеристическія
пустулы. Глой эгихъ-то послѣднихъ былъ спова привитъ
одному ярокажепному больнолу, ие страдавшоыу ирежде спфилисомъ... Эта лрпвивка также прииялась» * * * * ) .
Докторъ ііюшъ лривилъ на жішотъ болыюму, лежавшему
пъ Hôpital du Midi, отдѣленіе гвердой язвы сифилитика.
Нрививка не удалась. Черсзъ три недѣли Пгошъ лривилъ
отому болыюму отдѣлоніе другого сифлллтлка. Н а этотъ разъ
оіштъ увѣнчался успѣхомъ: больной получнлъ слфилисъ * * * * * )
Съ цѣлыо выясненія вопроса, заражается лл сифилисомъ
человѣкъ, однажды ужо перенесліій слфилисъ, проф. Видальос-Ласси произвелъ слѣдуюіцій опытъ:
f u i'' , ( Г і п , о с и 1 а 1 і п и d'accidents
syphil. secondaires. Gaz.
hebdomad. de med. et de chirurgie. 1 8 5 9 , № 15. Гюено з а свой опытъ
страганое наказаше: ліоискій исправнтслыіый трибуналъ прнго1
ворилъ сге... къ спга фрашшіъ штрафа!
Г ^ ^ с п ïï? ( î t r £ Ü ? i k f ü r syphil. Kranke. Annalen des
Charité-Krankenhau ses. Bd. I X , Heft I, 18C0 p 1 6 7 - 1 6 8
W u Z l Z Z n r Z - Jfseb^enhelt
der syphilitischen' Krankheiten.
iVuizburger Medicimsche Zeitschrift. 1862, Bd. I I I , pp. 1 1 6 - 1 1 8 , 1 7 1
1 > У К 0 В 0 Д С Т В 0 к ъ я з У ч е ш ю обідаго
Спб. 1 8 6 6 %р' Ш 2У
спфплиса.
LCe

'

IIUnterian

lectures

ou

syphilis. The Lancet, 1 8 7 5 ,

«M., 37 лѣтъ отъ роду». (Перенесъ сифилисъ, поступилъ
В7> больницу съ параличомъ нижнихъ конечностей; раныиѳ
работалъ въ сыромятномъ заведеніи, потомъ былъ сторожемъ).
«Больной началъ выздоравливать, по ложелалъ остаться еще
на нѣкоторое время в ъ госпиталѣ, в ъ ожиданіи казеннаго
мѣста служенія. В ъ январѣ 1 8 5 2 года ому было приставлепо
по маленькой мушкѣ на каждое бедро, вслѣдствіе недѣятельпости мочового пузырл; послѣ снятія кожиды раны были neрееязапы корпіею, пропитанпою оъ гноѣ, спятомъ съ слизистыхъ прыгцей, которымн страдалъ другогі болмюй. Но отъ
атой прпвивки не было никакихъ послѣдствій. Я предложилъ
впослѣдствііі повторпть этотъ опытъ. 12-го апрѣля 1852 года,
когда больной началъ жаловаться н а трудность дыхапія, сму
была приставлена мушка на верхней части рукъ, которая
13-го апрѣля была иеревязана корпіей, пропитанной гноемь
слизистыхъ прыіцей другого больного. 15-го апрѣля: рана на
каждой руісѣ покрылась сѣроватою перепонкою, нагноеніе
очень обильно и отвратительнаго запаха; д а эти раны вновь
бі.іла наложеда корлія, пропитапная тѣмъ же гноѳмъ» ІІ т. д. *).
Видаль очень недоволенъ щспотильностыо учеііыхъ, не рѣшающііхся на подобныо оныты. «Къ несчастыо, — говорять
опъ: — самые дѣлыіые изъ снфилографовъ, которыс по своой
логикѣ я иавыку ісъ клиническимъ наблюденіямъ могля бы
іфіінести огромную пользу, считаютъ опыгь за средство бездравственное и пренебрегаюгъ пмъ» **).
Заразителенъ ли сііфилисъ м , третичнонъ періодѣ? Большипство опытовъ говорлтъ з а незаразительность. Дидэ пріівіівалъ бсзъ результата здоровы.чъ людямъ кровь сифилитпковъ в ъ третичной стадім ***); Фингеръ сдѣлалъ болѣе тридцатя
отридательныхъ прививокъ отдѣленіемъ гуммозныхъ язвъ u
періоститовъ десяти «здоровымъ, т.-е. не сифилитичесішмъ
субъоктамъ» *#**),
Дѣлый рядъ оиытовъ былъ произведенъ различными изслѣдоватслями по вопросу о томъ, заразнтельны лн во вторичной стадіи сифплиса всевозможныя нормальныя и патологяческія, но нс спецнфическія отдѣленія больного. Такъ, Басеэ
прививалъ гонорройиый гной, взятый съ сифилитика, на кожу
*) Проф. А. Вида.іь, 0 лсііерпческпхъ болѣзнихт,. Пер. съ фр. Сиб.
1857, стр. 5 6 0 — 5 6 1 .
**) Ibid., стр. 31.
***) Gaz. mèd. de Pans, 1846. Цит. no Лаисеро, Ученіе о сифплисѣ. стр. 607.
****) Е. Finger, Die Syphilis und die vener. Kranklieiteu. Wien.
1886, p. 7.
Сочішенія B. B. Ввросяевп. T. I.
Iß

здороваго человѣка и получилъ отрицательный результатъ * . )
ІІроф. В. М. Тарповскій былъ счастливѣе. «Зимою 18G3 года,
въ Каливкинской больпицѣ, — разсказываетъ онъ: — послѣ
восемнадцати (!) попытокъ мнѣ удалось приннть женщинѣ,
лмѣвшей бородавчатые наросты и инкогда но страдашіісй
сифилисомъ, слизисто-гнойноо отдѣлепіе другой больной» (сифилитііпки). Развился характерпый сифилисъ * * ) . В ъ той
жо Калинішнской больнидѣ проф. Тарновскій сдѣлалъ рядъ
шіытовъ для провѣрки утвсрлсденія Кюллерье, что н а дѣльную оболочку ыягкая язва по прививается. «Мало того, —пишетъ профсссоръ:—въ теченіе прошлаго 1 8 6 8 — 1 8 G 9 учебнаго года я рѣшился сдѣлать тотъ же опытъ съ отдѣлясмымъ
твердаго шанкра и послѣдовательныхъ явлоиій сяфилиса,
Двуыъ больнымъ, никогда не ішѣвшимъ сифилиса и но представлявшимъ во влагалыщѣ и наружныхъ частяхъ ни малѣйшихъ ссадинъ, было введено в ъ рукавь одной — отдѣляемоо
твсрдаго шанкра, другой — слизистыхъ папулъ». Сифилиса
нс послѣдовало * * * ) . Тотъ же проф. Тарновскій, испытывая
предохраіштелыіую лшдкость Ланглебера, лроизвелъ, между
прочимъ, слѣдующіс д в а опыта: «Отдѣляемоо твердаго шаикра
въ одпомъ случаѣ и мокнуіцнхъ слизнстыхъ панулъ в ъ другомъ было нололсеііо шюю н а внутреішюю поверхиость плеча
здороваго субъекта, гдѣ помощыо ланцета нредварнтельпо
была соскоблсна кожида. Заразительная матерія оставлена
въ сопршсосповеліл сч. обнажениымъ мѣстомъ отъ пяти до
десятн ыинутъ, затѣмъ послѣдпее натерто нрсдохранительпою
лсидіеостыо. В ъ обоихъ случаяхъ развитія снфилитическихъ
явлсній но послѣдовало» ****).
Весною 1897 года проф. Тарповскій лскмнулъ з а выслугою
лѣтъ каоодру Военііо-Меднцилской Академііі. Е г о лрощальлая
лекція была лосвшцена... врачеблой этикѣ. Повидимому, въ
этой лскціи г-ломъ ирофессоромч, былл высісазаны очснь возвышснішя и благородныя мысли: молодежь устроила ему шумлую овацію.
Можно лл псредать сифилисъ отдѣляеыыыъ ыягкой язвы
сифилитика? Этотъ вопросъ лытался рѣшить экспериментальІ І Ы М Ч І путемъ доцеитъ (нынѣ проф. Казаыскаго
унлверситета)
* ) Р ѣ ч ь Рол.к lia Лісшсісомъ копгрессѣ 1 8 6 4 r. Guz. hebäomcid.
18G4, p. 70G.
„ іо,л
**) В. М. ТарнОвскій, Ічурсъ веиеричесшіхъ болѣзнсй. Сші. 1 8 7 0 ,
стр. 67.
***) Ibid., стр. 6 4 .
****) Э. Лансеро, Учсіііо о сифилнсѣ. Пер. ііодъ ред. проф. В. М.
Іарповскаю. Сііб. 1876, стр. G69, іірнмѣч. редактора.

А. Г. Ге. «Олытъ былъ нроизводенъ надч. женщиною, страдающей лорвелсскою проказою, никогда но имГ.вшей сифилиса и давшей на опытъ свое соіласіс (sic!)». Результатъ
получился отрицательный * ) . Отрицательный
результатъ
далл также четире лрививки Ршера, произведешшя имъ в ъ
клиникѣ Ринекора **). Болѣо успѣшными оказалнсь оиыты
Бидепкапа... Блрочемч., виноватъ: опытовъ Биденкапъ по
производилч.; къ нему н а ломоіць пришло одно лзт. тѣхъ волшебныхъ «стеченій обстоятельствъ», которыя въ обыденной
жизни совергаенно нсвѣроятны, но которыя в ъ сифилидологіп,
какъ ыы уже знаемъ, иногда случаются.
«ІІсрвый случай. Дѣвушка, лринятая 9-го октября 1862 года
съ бленорреей влагалища л мочевого капала, изъ баловства
привила себѣ лглой шанкерный ядъ изъ искусственііыхъ язвъ
одной болыіоіі, которая была пользуема сифллизаціей... Образовались двѣ язвы, которыя но соцровождалнсь конституціолальнымъ сифиллсомъ».
«Второй случай. Дѣвуінка ст> экземой предплечій, по никогда ые страдавшая веперичесішмл лораженія.мн, приви-ла
себѣ изъ шалости, іюдобпо прсдыдущей больпоіі, 18 (восемнадцать!) шанкровъ; къ нимъ прибавнлось 12 другихъ оть
пробпыхъ лрививаній гпосмъ псрвоначально образовавшихся
лустулъ, такъ какъ слособъ л х ъ лроисхолсденія впачалѣ нс
былъ извѣстенъ». Больная получила сифилисъ * * * ) .
Съ дѣлыо рѣшепія вопроса, заразительно лл ыолоко женщинъ, больныхъ сифилисомъ, Падова лрлвилъ чотыремъ здоровымъ кормилицамъ молоко, взятое отъ сифішітпчки; результатъ во всѣхъ случаяхъ лолучллся отрицательный * * * * ) . Этимъ
лсе вопросомъ занимался д-ръ Р. Фоссъ; онч. лрлвилъ въ К а линкннской больницѣ молоко сифилитичсской женщины тремъ
лроституткамъ, «давшимъ на оиытъ свое соіласіѵ».
Опытъ порвый. ІІелагея A—ва, тринадцати лѣтъ, кростьянка ІІовгородской губерпіи; имѣла спфллисъ, вылѣчилась.
25-го сентября 1 8 7 5 года ей впрыснуто в ъ спину ыолоко сифилитичіш. Получился только нарывъ величиною «съ небольшой кудакъ».
О І І Ы Т Ъ второіі. Иаталвя К — в а , 15 лѣтъ, проституціей стала
заниматься псдавно. ІІостулила съ урстритомч, л вагинитомъ.
Впрыслуто ыолоко слфилитички. Бозъ результата.
*) Днсоншъ Ка.іинскаіо Общехтва врачей, 1881, стр. 12.
**) См. Bäumler, Сифилисъ, въ Руков. къ часгн. патол. п тераиіи Цимсспа, т. 111, ч. I. Харьковъ. 1880, стр. 8 4 .
***) Bäumler.
***'*') Лаиссро, стр. ö 14.

Опытъ третій. Любовь Ю—нъ, 16 лѣтъ, проститутка; иоступила в ъ больницу съ уретритомъ; сифилиса никогда пѳ
имѣла. 27-го сентября ей впрыснутъ подъ лѣвую лопатку
полный правацовскій шприцъ молока сифилитички. Дѣвугика
получнла сифилисъ *).
Докторъ Фоссъ, какъ и проф. Ге, увѣряетх, что его жертвы
дали на опытъ свое согласіе. Чтб это, насмѣшка? Самой старшей изъ дѣвушекъ было всего шестпадцать лѣтъ! Если согласіе даже дѣйствительно было дано, то знали ли зти дѣти,
па что они соглашались, можно ли было придавать ііаісое-ішбудь значсніе ихъ согласію?
Довольно. Я привелъ далеко нѳ воѣ имѣющіеся в ъ моемъ
распоряженіи факты прививі;и сифилиса людямъ. Но ужт, и
приведенные, мнѣ кажется, съ достаточною убѣдительностью
говорятъ за то, что оиыты эти не представляютъ собою чего-то
исключителыіаго и случайнаго: оіш производятся спстематически, о нихъ сообщаютъ спокойно, не боясь суда ни общѳствеяной совѣсти, ни своей — сообщаютъ такъ, какъ будто
рѣчь идетъ о кроликахъ плл собакахъ. Я только прлведу еіце
лѣсколысо лодоблыхъ же опытовъ изъ другнхъ областей медицины; хотя тамъ они сравіштельно л рѣже (благодаря возыожности лроизводить опыты надъ животныыи), ло безотноснтольно встрѣчаются все-таіш в ъ сллшкоыъ достаточномъ количествѣ.
Изслѣдуя способы зараженія человѣка глистааш, проф. Грасси
и д-рь Каландруччіо дали семилѣтнему лальчиісу, до тІ;хъ поръ
ле страдавшему глистамл, лллюлю съ зародышамя глистовъструнцовъ (аскаридъ); черезь три мѣсяда y ребепка выдѣлилось 143 глиста длнпою въ 1 8 — 2 3 ст. каждый **). Н а съѣздѣ
врачей в ъ Галле проф. Эпштейнъ сообіцилъ о сволхъ опытахъ подобнаго жо рода: зародылін глистовъ-струпцовъ оиъ
далъ в ъ пліцѣ тремъ дѣтямъ, и черезъ трл аіѣсяца въ л х ъ
дслражненіяхъ были ужо яйда струнца * * * ) .
Жѳлая ознакомиться съ лзиѣнедіяыл, дроисходящлмп въ
лечени лрл сахарлой болѣзнл, дроф. Фрсриксъ л Эрлихъ вкалывалл в ъ лечень больпымъ сахарною болѣзныо троакаръ. «Uo
удаленід стилета в ъ трубкѣ троакара оказывалось нѣсколысо
* ) I s t die Syphilis*! urcli Milch übertragbar? St.-Petersburger
Med.
Wochenschrift.
1 8 7 6 , J& 23. 13ъ оріігииалѣ всѣ три дѣвушкп назваііы
полныып фаыиліями.
**) Prof.
В. Grassi, Trichoceplialus und Ascarisentwickelung.
Ccntralbl. f. Balcteriol. u. Paras. 1887. Bd. I , p. 131.
***) Врачъ, 1891, стр. 97"2.

капель крови, обьшювелно съ леченочнымл клѣткамл, лногда жо
д болѣе злачительный, колбасообразный вусокъ печени» *).
Д-ръ Фелейзепъ, открывшій мшсроорганизмъ рожл, привилъ
разводку своихч, рожистыхъ стрептококковъ 58-лѣтней старухѣ
съ множествсплою фибросаркомою кожи. Рожа лривнлась. « I I a
шестой день послѣ пріівивкл y больной появился угрожаюідій
упадокъ сллъ, который потребовалт, прнмѣненія возбуждающихъ средствъ» * * ) . Послѣ этого Фелсйзенъ дривилъ рожу
сіце шестд болышмъ, страдавшимъ волчанкою и разнаго рода
опухолями * * * ) .
В ъ мартѣ 1887 года къ берлинскому хирургу Eut, Гапу
обратилась з а помоіцыо женщнна съ раколъ грудной желѳзы.
ІІроизвести опорадію было уже невозможно. «Чтобы отказомъ
отъ операдіи не открыть больноіі бевнадежность ея состояніа
іі чтобы доставиті, еіі облегченіе д успокоеніе дсихнческимъ
внечатлѣніемъ произведенной операціп», д-ръ Ганъ вырѣзалъ
дзъ лораженной груди куеочекъ оиухолн д... привдлъ его па
другую, здоровуюгрудь своей ладіентки; ирнвивка удалась * * * * ) .
Такимъ образомъ былъ установленъ очень важный факгь
нріівііваемости рака. Опытт, Г а н а былт, виослѣдствііі ст> успѣхомъ повторенъ проф. Берг.ѵаномъ и дснзвѣстнымъ хнрургомъ,
анонішпо прпс.іашшімъ свое сообідоніс ларджскому нрофессору
Корнилю.
Д-ръ H. А. Фнниъ пзслѣдова.ть в ъ одиомъ изт, кавказскихъ
ноенныхт, госшіталей воіірось о заразителыюсти лятнистаго
тифа. Но его предложеііію, ордшіаторт, Арте.човичъ впрыснуль
иодъ кожу сезівадцатн здоровымъ солдатамъ кровь болыіыхъ
пятнистымъ тифомъ. Ни одшіъ дзъ лривитыхт, не заболѣлъ,
«толысо y двухъ сдѣлались иростые нарыіш д а мѣстѣ уісоловъ». Кромѣ того, двадцать восемі, здоровыхъ молодыхъ сол*) Fr. Th. ѵ. Frcrichs, lieber den Diabetes. Berlin. 1 8 S I , p. 272.
**) Dr. Fehleisen, Die Aethiolugio des Erysipels. Berlin. 1883,
pp. 2 1 — 2 3 .
* * * ) 0 . c. p. 29. IIb оправданіе своихъ огштовъ д-ръ Фелсйзені. ссылается
і:а отмѣчешюе нѣкоторымя наблюдателями цѣлебное дѣйствіс рожи па злопачественііьш омухоли и волчанку. Но вотъ псторія одиого пзъ болыіыхъ,
поторымъ Фелейзеиъ ирпвнлъ рожу: «Двадцатилѣтній мужчина, нослѣдніи
двѣнадцаті. лѣтъ страдаетг волчанкою п мною разь псрсиссъ рожд >. Какос
осіюваніс іімѣлъ '1'елейзеиъ ждать, что прпвнтап пмъ рожа нсдѣлитъ болі,пого, который ужъ ыііого разъ безъ всякой пользы для себя леренесъ рожу?
Восьмилѣтней дѣвочкѣ съ саркомою глаза, иослѣ удаввіейся пришшш,
Фелейзенъ вторнчію прпвилъ рожу, «съ дѣлыо узпать, остается ли еоотвѣтственный ііндивидууыъ послѣ переііесеиной рожн на пѣкоторое время пепоспріимчпвымъ к ь рожѣз.
Е. Hahn, Ueber Transplantation der carcin. Haut. Bert. Ahn.
Woch. 1888, № 21.

датъ было положено д-ромъ Финномъ в ъ одну палату съ пятнисто-тифозными болышми. Они пролежали съ больныын
«въ теченіѳ 4 — 5 дпей, лри плотно сдвипутыхъ кроватяхъ,
a лногда покрывались одѣялами тифозныхъ больныхъ * ) .
Б ъ декабрѣ 1887 года д-ръ Штиклеръ прочелъ в ъ НыоІоркской Медицинской Академіи докладъ о продохранительныхъ прививкахъ скарлатины. Опъ сдѣлалъ паблюдеяіе, что
лица, заразившіяся отъ животныхъ копытною и другими родственными болѣзняии. ло перенесеніи этихъ болѣзлей становятся
невоспріимчивыыи къ скарлатянѣ. Чтобъ провѣрить свое наблюденіе, Штиклеръ сталъ привнвать дѣтямъ кровь больныхъ лошадей и содержимоо пузырысовъ больныхъ коровъ. Послѣ этого
онъ клалъ дѣтей на подушки, бывшія вт> употребленіи y скарлатинозпыхъ болышхъ, a такжо заставлялъ лхъ дыліать воздухомъ, выдыхаемымъ этимл больнымп; такихъ дѣтей счетомъ
было двадцать; кромѣ того, двѣпадцати дѣтямъ Штиклерч.
впрыспулъ подъ кожу кровь, взятую y лихорадившихъ скарлатинозныхъ больныхъ. Изъ всѣхъ этихъ дѣтей одни совсѣмъ
нс заболѣли скарлатиною, другія получилн скарлатішу, но в ъ
легкой формѣ; тяжелыхъ заболѣваній нс было * * ) .
Проф. Робертсъ Бартоло изъ Огіо пользовалъ больную, y
которой вслѣдствіо рака черепныхъ покрововъ была обнажена
задняя доля большого мозга. Профессоръ восыользовался рѣдІ І И М Ъ случаеыт» Н продѣлалъ надъ своею паціентдою рядъ опытовъ элѳктрическаго раздражеыія мозга. Гальваническоо раздраженіс твсрдой мозговой оболочіш оказалось безболѣзненнымъ, фарадическое—вызвало сокраіденіе мускуловъ н а всей
противоположиой половинѣ тѣла. ІІослѣ этого «нзоллрованпая
игла одного электрода была вотютута иъ лѣвую долю мозга, a
другой олоктродт. приставленъ къ твердой ыозговой оболочкѣ;
когда былъ замкнутъ токъ, послѣдовали мускульныя сокращслія в ъ правой рукѣ, ногѣ л в ъ лѣвыхъ глазныхъ мьігацахъ,
a лѣвый зрачокъ расширился. Несмогря на весьыа очевидную
боль, которую это доставляло болг.ной, на лицѣ е я появялась
улыбка, какъ будто ото было ей очень лріятно». Тотъ же
олытъ былъ повторенъ и надъ правой мозговой долей. «Когда
лгла входила в ъ вещество ыозга, больная нспытала острую
*) Протоколы засѣд. Имп. Кавк. Med. Об-ва з а 1878—187!) г. № 8 ,
етр. 167. Д-ра Фшінъ и Артемовпчъ впрмснули кровь пятиисто-тифозныхъ
болыіыхъ также u себѣ.
* * ) 1'ефорііруіі докладъ Штиклера нзъ одпого америкапскаго журнала,
Centralblatt für Bactériologie und Parasitenkunde (Bd. I V , 1888, p. 3 6 9 )
замѣчаетъ: «ІІолучешіые рсзультаты во всякомъ случаѣ достаточно важим
дли того, чтобы побудить къ далыіѣйшимъ изслѣдованіямъ въ зтомъ иаиравленш».

боль въ затылкѣ. Съ цѣлыо достнгнуть болѣе Я С І І О выражеппыхъ реакцій, сила тока была увеличена; послѣ того, каіп.
токъ былъ замкпутъ, ліщо больной выразило ужасъ, и она
начала громко кричать; ея глаза, съ сильно расширенныыи
зрачісами, стали лоподвнжными, губы посинѣли, и на губахі.
показалась пѣна; она потвряла сознаніе, и в ъ лѣвой половинѣ
тѣла появились сильныя конвульсіи. Конвульсіи продолжались
пять ыинутъ л смѣнились глубокимъ обморочнымъ состояніемъ;
сознаніе воротилось къ больной черезъ двадцать мипутт, послѣ
пачала опыта». Чсрезъ нѣкоторое время опытъ былт, спова
повторенъ съ болѣе слабымъ токомъ, a три дня спустя «состояніе больиой значнтелыю ухудшилось. Вечеромъ явился
ириступъ судорогъ, лродолжавшійся около пяти минутъ, послѣ
этого больная впала в ъ глубокій обморокъ, и y пея развился
полный параличъ правой стороны тѣла». Несчастная вскорѣ
умерла. По мнѣнію профессора Бартоло, смерть ея послѣдовала отъ основпой болѣзни * ) .
«Вотъ какъ отиосятся врачи к ъ больнымъ, ввѣряюіцимъ в ъ
н х ъ руіш свое здоровьс!»—скажетъ илой читатель, прочитавъ
оту главу. Такоо заключепіе будстъ совершенно невѣрно. Сотлядругая врачей, видящихъ в ъ больныхъ людяхъ лишь объскты
для своихъ опытовъ, нс даетъ еще права клеймнть цѣлос
сословіо, къ которому нрішадлежатъ эти врачи. Параллельно
можно прнвести ничуть не ыеньшес количество фактовъ, гдѣ
врачи производили самкс опаспыс опыты ѵаОъ самими собою.
Таісъ, y всѣхъ еще в ъ ламяти оиыты Петтенкофера и Эммериха, лрннявшихъ вііутрь чистыя разводки холсрлыхъ бациллъ,
лричемъ соляная кислота жслудка была предварительио нейтра») British Med. Journ. 1874, vol. I , p. 6 8 7 . Роферируя ото сообщеиіс
ігзъ одного амерпкшіскато пзданія, цнтированиый журнажъ выразнлъ порицаніе автору з а его опыты. Бартоло ирнслаль в і . рѳдакдію пнсьмо, гдѣ
въ свое оправдапіе ссыластся па то. что болыіой в с с равпо иредстоялъ
скорвій комецъ, что она согласплась н а оііыты, u что, ио сго миѣнію,
оиыты отіі ие грозили пикакою оііасиостью. « Я быль внолііѣ увѣренъ,—
ниніетъ онъ:—что тонкія нголкп электродовъ ыогутъ быті. бсзъ всякаго
вреда введсны вт. вещество мозга, но я впжу тсперь, что ошибся. ІІовторять іюдобпыо опыти, зііая, насколько онн врсдны, было бы вт. высшей
стеиеіш прсступно. Я ыогу только выразить сожалѣніс, что факты, которые, какъ я иадѣялся, должиы былп сяособотвоваті. прогрессу науки, быля
нолучеиы иутемъ причииепія нѣкотораго вреда иаціепткѣ» (р. 727). II»
мнѣнію журнала, письмо это юпособно обезоружять всякую дальнѣйшую
іфнтику»; рсдаісдія находнп. ппсьмо ігскреннимъ, вдоляѣ достойпыт. прпфсссіи автора и даи;е... гуыаннымъ! (р. 723). И ото безъ всякой ироиш.—
Въ общсм'1. О П Ы Т І І І Бартоло вызвали, вирочемъ, друждое дегодпвадіс врачсбаой дсчатд.

лизована содою. To же самсо продѣлали надъ собою лроф.
И. И. Мечншсовъ, д-ра Гйстерликъ и Латапи. Сифилисъ привили себѣ д-ра Борджіони *), Варнери * * ) , Линдсманъ * * * )
и мпопе, мнопс другіе; молодые и здоровые, оші для наѵкн
пошли н а оныты, которые иекалѣчшш всю нхъ жизнь. Отъ
сотни-другой ѳтихъ героевъ заключать о геройсгвѣ врачебнаго
сословш вообще столь жо несираведливо, какъ изъ вышснрііведснныхъ опытовъ надъ больными дѣлать заключеніе что
такъ относятся къ своимъ болыіымъ врачн вообще.
ІІО чт0 безусловно вытекаетъ дзъ приведенныхъ опытовъ ц
чему не можетъ быть оправданія,—это то лозорное равнодушіе
какое истрѣчаютъ опіісанныя звѣрства во врачебыой средѣ
Бѣдь іірііведенный зіною мартирологъ больныхъ, лриносенныхъ
въ жертву наукѣ, добытъ мною не лутемъ какнхъ-ніюудь тайиыхъ розысковъ,—самн влновншш атихъ оиытовъ лечатно во
всеуслышаніе, сообщаютъ о нихъ! ІІазалось бы, опублнкованіо
иерваго же тапого опыта должно бы сдѣлать совершенно невозможнымъ ихъ ловтореніе; первый же такой эксиерішелтаторъ долженъ бы быть съ нозоромъ выброшенъ навсегда лзъ
врачсоыой среды. Но этого нѣтъ. Гордо лодпявъ головы, ліествуютъ эти своообразныс служители науісп, не встрѣчая
сколько-ніюудь дѣятельнаго отпора ші со етороны товарищей* ) 6 февраля 1802 г. проф. Пелляцарл прпвплъ кровь спфилптической
« «ьной д-рамъ Борджіоіш, Рози п П а с с и ь п , «которыс Іужествен," "брекля
" а o u u ™ - иесмотря нa отговариванія профссспра». У д-ра Борджіоші
прявшша удалась; черезъ д в а мѣсяда послѣ „рпвивки появвлись иочныя
С Ы " Ь - ° " р а н І е Ж е л е з ъ ; д е с я т ь д и е й С І І У С Т " первнч,пя л Ô
вап язва в а руі.ѣ етала залшвать; лив.ь тогда д-ръ Борджіоіш і.рпстуішлъ
ртутиому Лѣчсшю (Gaz. hebdom., 1802, .V; 2 2 p 3 4 9 — 3 5 0 )
і я з д Ч Vir'\ailfdlnn'Je'[
<t" Ph'/s. med, Gesellschaft m Würzbürg. Bd. I I I .
18,>2. p. 391. Ст. проф. Рішскера.
'
Интересуясь различііыыи вопроса.чи сифіілпдологіи, д-ръ Лішдемант,
произвелт, ііадъ собою слѣдующіе оиыты. Въ теченіе двухъ

т, ГчІсяиГп/п".'' Д " е " ° , , Ъ " | , , 1 Ш Ш а Л г

ССбѢ , , а

мягкія

- T S Ä

" ° " ъ , , р и в и л ъ с е б ѣ "тдѣлеіііо сифилнтика u иолуч .ль сііфвлисъ. Черезъ семнадцать дней „ослѣ появлеиія общей высы,ш
иапулъ. Лш.демаяъ сиова сталъ прививать себѣ мягкіѳ шаикры различ, oft
J S T ,
a Т С С 1 " ' 1 Ш , , а ч ™ ИаршкскойМодпщшской Академіей
ьдовала д-ра Лшіде.чаііа, и вотъ какъ оплсываетъ опа сго состояціё
усташ, своего докладчнка Бэгеяа: «06Ѣ рук.г (отъ ллсчъ до л а д о я е Г ш Г ™ ( Г а > І " ; Ш , 0 Г Ш Я З В Ы С л , і л и е ь ; В 0 К Р У " ' " » » • острое н болѣзнеяиоо
осяалеше; иагноеше очеш, облльно; дно большинства язвъ сѣроватаго
шіЬта; в ь общностн всѣ от„ поврежде.іія, говоря языпомъ іирѵргіи, аиѣютъ
очепь дуряои видъ. По всему т У у - обяльная высыпь сифилнтичеишіъ
•-Д-1иооыиеиъ мужества и довѣрія ц выразилъ намѣревіе
іірибѣгвуть накоііецъ къ яравильцому лѣчёнію своей болѣзии, ставшей ѵже
ЭТ Г0

врачей, іш со стороны врачебной лечати. Изъ всѣхъ оргаиовъ
нослѣдней мнѣ лзвѣстенъ толысо одииъ, упорно л энергично
протестовавшій иротивъ каждой попытіш экспсрпментпровать
цадъ живыыи людыш,—это русская газета «Врачъ», выходившая подь редаіщіей педавно умерліаго ироф. В . А. Манассеина. Странилы этой газеты такъ и пестрять замѣтками редакліи в ъ такомъ родѣ: «Опять пепозволительные опыты!»,
«Мы рѣліптельдо не лоішмаемъ, какъ врачи могуть нозволять
себѣ подобные ОІІЫТЫ!», «Ile ждать же, въ самомъ дѣлѣ, чтобы
прокуроры В З Я Л І І на себя трудъ разъяспить, гдѣ кончаются
опыты позволнтельпые п лачныаіотся уже нреступные!», «Не
нора ли врачамъ сообща возстать нротивъ подоблыхъ опытолъ, какъ бы лоучительлы сами ло себѣ онн ли были?».
0 , да, пора, пора! ІІо лора ужъ и обществу лерсстать
ждать, когда врачи наісонедъ выйдутъ изъ своего бездѣйствія,
н лринять собствеішыя мѣры к ъ огражденію своихъ членовъ
отъ ревнителей науки, забывшихъ о различіи мсжду людьми
іі морскимл свшшамл.
IX.
Кончая въ унлверсятетѣ, я восхищался медилиною н горячо вѣрилъ нъ неѳ. Научлыя лріобрѣтенія ея громадны,
очень миогос в ъ человѣческомъ оргаыизмЬ намъ достуішо н
лонятно; со временемъ же для иасъ ие будотъ въ немъ нш;акихъ тайнъ, л луть къ этому вѣренъ. Съ такнмъ, совершснно
опредѣлешшмъ отношеніомъ къ медіщииѣ я лрлсгупилъ къ
ирактлкѣ. Но тутъ я опять натолкнулся н а жіівого человѣка,
н всѣ мол устаноншішіеся взгляды зашатались и заколебались. «Значеиія зтого оргаыа мы еілс ло знаемъ», «дѣйствіо
такого-то средства иаыт, иока совсріпенно пелоиятдо», «лричипы ііронсхождоііія такой-то болѣзди яеизвѣстны»... Пускай
наукою завоевала громадная область, ыо чтО до зтого, еслл
кругомъ раскидываются такіе леобъятные горизонты, гдѣ в с с
ещо темно и лепонятно? Чтб, в ъ сущности, іюіишаю я в ъ
болыюыъ человѣкѣ, если не лошшаю всего, какъ могу я к ъ
лему додступдться? Часовой механизмъ нсизмѣримо лрощс
человѣческаго организыа; a можду тѣмъ могу ли я взяться з а
лочинку часовъ, если ле зпаю назначенія хотя бы одиого, с а ыаго ничтожнаго колесика в ъ часахъ?
Такъ же, какъ лри нервомъ ыоемъ знакомствѣ съ медіідииой, мсня тснерь О І І Я Т Ь поразііло безконечное лесовершенство
ся діагностики, чрезвычайная ліаткость н неувѣрениость всѣхъ
ся показаній. Только раньліе я прслсиоллялся глубокимъ лре-

зрѣніеыъ къ кому-то «имъ», которые создали такую плохуіо
пауку; тепсрь же ея несовершенство встало передо мною естественнымъ и неизбѣжнымъ фактомъ, но еще болѣе тяжелымъ,
чѣмъ прежде, потому чго онь наталкивался на жизнь.
Вотъ передо мною этотъ загадочный, иедоступпыіі мнѣ живой органнзмъ, в ъ которомъ я такъ ыало ионимаю. Какія
силы управляютъ имъ, каковы тѣ тончайшіе продессы, которые непрерывно совершаются в ъ немъ? В ъ чемъ суть дѣйствія вводимыхъ в ъ всго лѣкарствъ, в ъ чемъ тайііа зарожденія u развитія болѣзнв? Коховская палочка вызываетъ в ъ
оргапизмѣ чахотку, леффлерова, которая н а видъ такъ мало
разннтся отъ воховской, вызываетъ дифтеритт., — почему? Я
впрыскиваю больному тіодъ кожу растворъ апоморфина,—онъ
циркулируегь по вселу тѣлу индифферентно, a соприкасаясь
сх рвотиьшъ центролъ, возбуждаетъ его; y меня даже ііамека
нѣтъ на пошшапіе того, какія химичесвія особеныости опредѣленныхъ нсрвныхъ клѣтокъ ІІ апоиорфипа обусловливаютъ
это взаимоотиошеніе.
Ko ынѣ обращается з а помощыо дѣвуніка, страдающая
ыигреняші. В ъ чемъ суть этой ыигрепи? Во вреля лрішадка
лобь y больной станошітся холоднымъ, a зрачокъ распшряется;
дѣвушка малокровна; всо это указывастъ л а то, что причллою мпгренл в ъ даішоыъ случаѣ является раздражсніе симпатичоскаго нерва, вызиалное обіцимъ малокровіемъ. Хорошее
объясненіе! Ыо какимъ образолъ и лочему малокровіе вызвало
въ этомъ случаѣ раздраженіо сншіатическаго нерва? Г д ѣ л
какѳвы тѣ цѣлительныя силы организма, которыя борются съ
пролсшедшлмъ разстройствомъ u которыя я должеиъ поддержать? Каиъ дѣйствуетъ на спазмъ симлатическаго лерва тотч.
фенацетилъ с ь коффелнолъ, ла ыалокровіе—то желѣзо, ісоторые я лрошісываю? I I вотъ больная столтъ передо мною, л
я бсрусь ѳЙ ломочь, л, можетъ-быть, дазкс ломогу,—и в ъ то
же вреыя пичею но лонішаю, чтб съ нею, почелу л кйкъ ломожетъ сй то, чтб я пазяачаіо.
Я ne ішѣю дажѳ отдаленнаго представленія о типическихъ
продессахъ, обіцнхъ всѣмъ человѣческимъ организыалъ; a
ыезкду тѣыъ лаждыгі больной лредстаеэт. передо млою во вселъ
богатствѣ л разнообразіл своихъ ыпдивидуалышхъ особенпостей л отклонеыій огь средпой нормы. Чтб ыогу я знать обт.
нлхъ? Двое н а видъ совершснно одинаково здоровыхъ людей
пролочили себѣ ноги; одинъ получилъ насморкъ, другой—
острый суставный рсвматлзмъ; лочему?.. Высшая доза морфія—трн сантиграмма; взрослой, совсѣмъ не слабой больной
впрысяулн иодъ кожу пять лінлллграмловъ морфія, — и она

умерла; для объяснсиія такихъ фактовъ в ъ ыедпдинѣ существуетъ спсціалыюо слово—«идіосинкразія», ио это слово ие
даетъ ынѣ пикакихъ указаній н а то, когда я должснъ ждать
чого-либо іюдобнаго... Высшііі суточлый пріелъ хлоралъ-гидрата — пятг. граммовъ; иедавно д-ръ Дэвисъ сообщилъ обт,
одномъ болыюмъ, который, страдая зубною болыо, в ъ тсченіо
трехъ сутокъ безъ всякаго вреда для себя ігринялт. шесті.дссять граммовъ хлорала, т.-е. ло двадцать граммовъ в ъ суткл;
y меня нѣтъ никакихъ основаній отрицать возможность этого.
Если бы анторъ вмѣсто GO лоставилъ 1G0, я тожо съ увѣренностыо не могъ бы отрицать, — таіп. ыало мы знаеыъ чсловѣка в ъ его особенностяп..
И какія средства даетт. мнѣ наука проникнуть в ъ живой
организмъ, узнать сго болѣзпь? Кое-что она мнѣ, консчно,
даегь. Передо миою, напр., больной: оиъ лихорадитъ, зкалуотся
на ломоту в ъ суставахъ, селезонка и печеиь сго увѳличены.
Я беру Y лего каплю кровн И смотрю І І О Д Ъ микроскополъ:
срсдн кровяныхъ гіілецъ быстро нзвиваіотся тонкія сішральныя существа; это спириллы возвратнаго тифа, л я съ лоллою увѣреішостыо говорю: y больного — возвратный тифъ.
Если бы паука давала лнѣ столь жо вѣрпыя средства для
лознапія всѣхъ болѣзней л всѣхъ особснностей каясдаго оргаішзма, то я логъ бы чувствовать подъ ногами почву. ІІо въ
подавляющолъ болыпилстпѣ случасвт. этого нѣтъ. I I a осііовалііі
совсршонно ничтожныхъ даншлхъ я долженъ стролть выводі.і,
такіе важные для жизнн л здоровья мосго больвого...
Я біллъ однаждм приглашенъ кт. одной старой дѣвушісѣ
лѣтъ подъ І І Я Т Ь Д С С Я Т Ъ , владѣтелышдѣ леболыпого дома на Петсрбургской Сторонѣ; ола лшла в ъ трехъ маленышхъ, низкихъ
коынатахъ, уставдепныхъ кіотамп сІГлампадками. вмѣотѣ съ
своой подругой дѣтства, такою же желтою л худою, какъ она.
Вольная, н а влдъ очень нервная л истеричная, жаловалась
ла сердцебіеліе и боли в ъ груди; днемъ, часовъ около пяти,
y пся являлось слльное стѣспеыіе дыханія л какъ будто затрудленное глотаніс.
— Нѣтъ y васъ такого оіцущенія, какъ будто при глотаніл в в
горлѣ y васъ появляется шаръ? — спросилъ я, имѣя в ъ виду
лзвѣстный призиаісъ нстеріи—globus hystericus.
— Да, да, имеішо!—обрадовалась больная.
Сердце и легкія ея прл самомъ тщательнолъ лзолѣдовапіл
оказались здоровымн; яспоо дѣло, y больпой была истерія. Я
назпачмлъ соотвѣтственнос лѣчоніе.
— A чт0, докторъ, не могу я вдругъ сразу помсрѳть?—
спрослла болыіая.

Опа сообіцила мнѣ, что хотѣла бы завѣщать свой домъ
подругѣ, безъ завѣщапія жс все иерсйдетъ къ ея едішственыому законному наслѣднику—брату, выжигѣ и плуту, который
взялъ y нея по-родсгвенному, безъ расшіски, всѣ ея деньги,
около шестн тысячъ, ІІ потомъ отказался возвратить.
— Странное дѣло, чтб же вамъ ыѣшаетъ составить завѣщаніс? — сказалъ я. — Непосредственной сшасносги нѣтъ, но
мало ли чт0 можетъ случиться! Пойдете но улицѣ, — васъ
конка задавитъ. Іісегда лучше сдѣлать завѣщаніо заблаговременно.
— Вѣрно, вѣрно!—въ раздумьѣ лроизнесла больная.—Вотъ
только лоиравлюсь, сейчасъ жѳ схожу къ нотаріусу.
Это было в ъ трл часа. A вч> пять, черезъ два часа, ко ынѣ
прибѣжала подруга больной л, рыдая, объявлла, что больная
умерла: встала отъ обѣда, вдруп. лошатпулась, лоблѣднѣла,
І І З Ъ рта ея хлынула кровь, л она улала ыертвая.
— Зачѣмъ, зачѣмъ вы, докторъ, ле сказали!? — твердила
жепщипа, ллача л захлебываясь, безумно стуча себѣ кулакомъ ло бедру.—Вѣдь мнѣ телерь ло ыіру лттл, злодѣй меші
на улиду выгонитъ!
И тсперь я лолялъ: очевлдло, y болыіой б ш а аневрпзма;
затрудненное глотаніе подъ вечеръ (иослѣ обѣда!), которое я
объяслллъ себѣ, какъ globus liystericus, вызывалось набуханіемъ ановризмы подъ вліяніемъ увеличеннаго кровяного давлевія послѣ ѣды... Но чтб кому пользн О Т Ъ Э Т О Г О Л О З Д І І Я Г О
діагноза?
В ъ таклхъ случаяхъ ыеня охватывали ярость л отчаяліе:
да чт0 же зто за наука моя, і;оторая оставляетъ меня такиыъ
слѣлымъ и безпомощвымъ?! Вѣдь я, какъ лрестулнпісь, ле
логу взглявуть теперь вѣ глаза этой лущеняой ыною ло міру
женщинѣ, a чѣмъ же я ввноватъ?
И чѣмъ дальше, тѣмъ чаще лриходилось мнѣ лспытывать
такоѳ чувство. Даже тамъ, гдѣ, какъ въ оішсаыномъ случаѣ,
діагнозъ казался миѣ ясныыъ, дѣйствительность то л дѣло
опровергала ыеня; часто зке я стоялъ лередъ больнымъ в ъ
полномъ ледоумѣвіи: какія-то жалкія, ничего не говорящія
дапныя, — строй лзъ шіхъ что-пибудь! И я ночл напролетъ
расхаживалъ ио коынатѣ, обдумывая л солоставляя эти д а в пыя, и ни къ чему опредѣленному не ыогъ прійти; если зке
я наконедъ л ставилъ діаглозъ, то ыеня все-такя все вреыя
грызла неотгонлмая мысль: «А если ыоя догадка невѣрна? К а кая y мевя возможность провѣрить ея иравильность?» И всю
жизнь жить и дѣйствовать иодъ нелрсрьшшлъ гнетолъ т а ісой неувѣренности!..

Но, сісажсмъ, діагнозъ болѣзнл я поставилъ правильно. Млѣ
лужно ее лѣчить. Какія гарантіи даетъ мнѣ наука в ъ цѣлесообразности л дѣйствительностп рекомендуемыхъ сю средствъ?
Суть дѣйствія болылинства лзъ этихъ средствъ для пасъ сіце
крайне нсясна, и показанія къ лхъ употребленію наука устапавлываетт. эмпирически, путсмъ клиническаго лаблюденія. ІІо
мы улсе знасмъ, какъ непрочпо и обманчиво клилическое паблюденіе. Далное средство, ло единогласлымъ свидѣтельствамъ
всѣхъ наблюдателей, дѣйствуетъ превосходно, a черезъ годъдругой оно ужо выбрасывается з а бортъ, какъ безполезное
или дазке вредное. Два года царплъ туберкулинъ Коха, — л
вѣдь видѣли, влдѣли собствснными глазами, какоо «блестящее» дѣйствіе олъ оказывалъ н а тубсркулезъ! В ъ томъ безконечпо сложпомъ и непонятножь процессѣ, который представлясть собою зкизнь больпого организыа, переплетаются тысячи вліяній,—безчисленные способы вредоноснаго дѣйствія
данной болѣзпл л оісружаюіцей средьг, безчлслепные способы
цѣлебнаго противодѣйствія силъ организма л той же окружающей среды,—и вотъ тысяча первымъ вліяніезп. является
лаше средство. Какъ опредѣлить, чтб пмснло в ъ этомъ сложІ І О М Ъ дѣлѣ вызвано имъ?
Древле-греческій врачъ Хризиппъ
запрещалъ лихорадяіцнмъ больнымъ ѣсть, Діоксиппъ — шіть,
Сильвій заставлялъ ихъ потѣть, Бруссэ лускалъ шіт. кровь до
обморока, Керрл сажалъ нхъ въ холодныя ваины,—и каисдыіі
видѣлъ пользу именно отъ своего способа. Средповѣковыо
врачи съ больишмъ, по ихъ ыпѣпію, успѣхомъ прішѣняли противъ рака... мазь лзъ человѣческихъ лспражненШ. В ъ проілломъ вѣкѣ, чтобы «помочь» прорѣзыванію зубовъ, дѣтямъ дѣлали по десятіі л двадцатл разъ разрѣзы десенъ, дѣлали это
даже десятиднсвньшъ дѣтямъ; еіцс въ 1 8 4 2 году Улдсрвудт,
совѣтовалъ при этомъ разрѣзать десны па протяжеиіи цѣлыхъ
челюстей, и лритоыъ рѣзать поглубже, до саммхъ зубовъ,
«поврежденія которыхъ нечего опасаться»... И все это, по
мнѣнію наблюдателей. помогало!..
Я вступплъ вт. практшсу съ опредѣленпымъ запасоыъ тсрапевтичесішхъ знаній, данныхъ ынѣ ллсолою. Какъ было относиться къ этимъ знаніямь? Естествелиоо дѣло, — слокойно
и увѣрепно примѣнять ихъ къ жизші. Ио толысо я попробоиалъ такъ дѣйствовать, какъ тотчасъ же ыатолкнулся на разочарованіе. Отваръ сенеги рекомендуютъ назначать для возбуждснія кашля въ тѣхъ случаяхъ, когда легкія лаполиены
жидкою, легко отдѣляющѳюся мокротою. Я пазначалъ сенегу
и приглядывался, — и ни в ъ одноыъ случаѣ не могь съ увѣрснностыо сказать, что моя сенега дѣііствительно удалила изъ

лсгкихъ болыюго хоть одну лишшою капліо мокроты... Я назначалъ желѣзо при малокровіи, и даже в ъ тѣхъ случаяхъ,
когда больной поправлялся, НІІ разу но могъ лоручпться за
хо, что это лроизошло хотг, сколько-пибудь благодаря желѣзу.
Выходпло такъ, что я долженъ вѣрить ira слопо нъ то* что
эти гг многія другія средства дѣйствуютъ именно указываемымъ
образомъ. Но таісая вѣра была прямо певозможна,—сама жѳ
rrayita непрерывно подрывала и колебала эту вѣру. Однимт,
пзъ наичащѳ рекомендуеыыхъ средствъ протпвъ чахотки является
креозотъ іг его производныя; a между тѣмъ всс громче раздаются голоса, заявляющіе, что креозотъ нисколько по помогаотъ противъ чахотіш, и что онъ—только, такъ сказать, лѣкарственнілй ярлыкъ, наклепваемый па чахоточнаго. Основпоо
лравило діэтетики брюшного тифа требуетъ ісормпть болыгого
только жидкою ішщсю; н опять лротивъ этого идетъ всо усплігвающееся теченіе, утверждающсе, что такимъ образомъ" мы
только замарггваемъ больного голодомъ. Мышьякъ признабтся
незамѣннмымъ средствомъ при многихъ кожныхъ болѣзняхъ,
малокровіл, малярііг, — н вдругъ распространеііная, соллдпая
медицинская газета приводптъ о немъ такой отзывъ: «Самоо
заиѣчательное в ъ исторіи мышьяка—это то, что онъ неизмѣнно
лользовался любоныо врачей, убійцъ н барышниковъ... В р а чамъ слѣдовало бы ігопять, что мышьякъ дастъ слншісоыъ
мало, чтобы пользоваться вѣчнымъ почтеніемъ. Прсдапіе о
мшііьякѣ—лозоръ нагией терапііг».
ІІервое время такіо нсожиданные отзывы прямо ошеломлялл
меня: д а чему же, яаконецъ, вѣрить! И я все больліо убѣждался, что вѣрить я ne должеиъ ничеыу и нпчего ire долженъ
приішмать, какъ ученикх; всо залодозрѣть, всс отвсргнуті, —
u затѣмъ пршшть обратно лншь то, в ъ дѣйствитслыіости чего
уоѣдился собственнымъ онытомъ. ІІо в ъ такомъ случаѣ для
чего жс весь шюговѣісовой опытъ врачебной лауісл, какая
сму дѣна?
Одшгъ молодой врачъ спросплъ злаыенитаго Сидслгама
«англійскаго Гішпоіірата», какія ішиги нужпо прочесть, чтобы
стать хорогллмъ врачомъ.
— Читайте, моіі другъ, «Донъ-Клхота», — отвѣтилъ Сидонгамъ.
Это очень хороілая книга, я л тепорь часто леречіь
тываю ео.
Но яЬдь это же ужасло! Это значитъ — ншсакой традпліл
шікавой лрееыствегшостл лаблюденія; учись безъ предвзятостл
лаблюдать живую жизнь, п каждый лачипай в с е сначала.
Съ твхъ лоръ лрошло болылѳ двухъ вѣісовъ, медицина сдѣлала влѳродъ гигантскій шагъ, во миогомъ она стала наукой-

п все-таки какая епіе громадная область остается в ъ ней,
гдѣ и в ъ настояліее время самими лучшимн учителями являются
Сервантесъ, ІПеісспиръ и Толстой, пикакого отноліелія к ъ ыедицинѣ не ішѣющіе!
ІІо разъ я поставленъ в ъ необходимость ие вѣрнть чужому
опыту, то какъ могу я вѣрить и своему собствелному? Скажемъ, я личнымъ опытомъ убѣдился въ дѣлебности извѣстнаго
средства; но шікъ же, какъ оло дѣйствуетт,, почсму? Иока мнѣ
неясенъ способъ его дѣйствія, я пичѣмъ не гарантировадъ
отъ того, что іі моо личное впечатлѣніе — лишь оптическій
обманъ. В с я моя прсдыдуіцая естествешю-научпая подготовка
протестустъ дротивъ такого грубо-эмпирическаго образа дѣйствій, противъ такого блуждалія оідупыо, съ закритыми глазами. И я особенло силыю чувствую всю тяжость этого состоянія, когда съ зыбісой и вт> то жо время вязкой почвы
эмлиріи персхожу ла твердыіі путь науки: я вскрываю лолость
живота, гдѣ очень легко можетъ пронзойти гнилостпое заражеиіѳ брюшины; др я знаю, что дѣлать для лзбѣжанія этого;
ссли я приступлю къ олерадіи съ лрокішяченлымл ішструыснтами, съ тщательно дезинфицироваішымл руками, то заражепія не долэюно быть. Если больлой страдаетъ близорукостыо,
то соотвѣтствонное вогнутое стекло долоюпо помочь сму. В ы В І І Х Ъ доктя, еслд лѣтъ осложленій, при соотвѣтственлыхъ Mann пулядінхъ дилэюенъ влравлться. В о всѣхъ лодоблыхъ случаяхъ необходлма лреемственность, здѣсь, кромѣ «Донъ-Клхота», нужло знать и читать еще кос-что. Конечло, л оілибкл
іі прогресст, возможны л в ъ этой области; но ошибкп будуть
обусловлітаться моею нелодготовленностыо и нсопытностыо,
лрогрессъ будета соверліаться путемъ улучшенія прсжняго, a
no путемх сго отридапія.
Вудуідео нашей науки блестяіце л песомпѣлло. To, чт£> улсе
добыто ею, ясно рисусгь, чѣмъ станетъ она в ъ будущсмъ:
лолное пониманіо здороваго и больного организма, всѣхъ лігдлвидуальныхъ особенностей каікдаго изъ нихъ, лолноо пошшаніе дѣйствія всѣхъ лримѣняемыхъ средствъ,—вотъ что ляжетъ
в ъ ея основу. «Когда физіологія,—говорнтъ Клодъ В е р н а р ъ : —
дастъ все, чего мы въ правѣ отъ ноя ждать, то она превратится въ медидину, ставшую теоретическою лаукоіо; л изъ этой
тсоріи будугь выводиться, какъ л въ дііугихт. наукахъ, необходимыя лрнмѣненія, т.-е. прик.чадная, праптическая медидіша».
Но какъ еще неизмѣримо далеко до этого!.. И ылѣ все чаідо
стала лриходить в ъ голову мысль: пока зтого нѣгь, какой
смыслъ можетъ имѣть врачебная дѣятельность? Для чего эта
пгра в ъ исмурки, для чего обманъ общества, думающаго, что

y насъ есть какая-то «медицинская наука»? ІІусть отймъ занимаются гомеопаты п подобныо имъ мудрецы, которьте съ
легкимъ сердцемъ все безконечноѳ разнообразіо жизненшхъ
Ііроцссссовъ втііскиваготъ в ъ пару догматическихъ формулъ.
Для насъ же задача можетъ быті, толысо одна—работатг. для
будущаго, стремиться познать и покоригь себѣ жизнь во всеіі
ея широтѣ и сложности. A относительно настоящаго ложпо
лишь повторить то, чтб сказалъ когда-то средневѣковый арабсшй піісатель Аверроесъ: «Честному человѣку можетъ доставлять наслажденіе теорія врачебнаго нскусства, но его совѣсті,
никогда не позволитт, ему переходить к ъ врачебной практикѣ.
какъ бы обширны іш былн его позпанія».
За эту мысль я хватался каждый разъ, когда ужъ слишкомъ
жутко становилось отъ той нопроглядной тыіы, дѣйствоватв
въ которой я былъ обреченъ несовершонствомъ своей наукіі.
Я самъ ноиималъ, что мысль эта нелѣпа: теперешняя безсистемная, соынѣвающаяся научная медицина, конечно, несовершенна, но она все-таки неизмѣримо полезнѣе нсѣхъ выдуманпыхъ нзъ головвг системъ н грубыхъ эмпиричесісихъ обобщспій; шіенно совѣсть врача н не позвоянла бы емѵ гнать больиыхъ въ руки гомеопатовъ, пасторовъ Кнейпповъ іі Кузьмичей.
Ио этою мыслыо о жнзненной непригодиостн теперетней наукп
я старался скрыть и затемнить отъ себя другую, слишкомг,
страшную для меня мысль: я начиналъ все болыпе убѣждаться,
что самъ я лично соверпгенно негоденъ к ъ выбранному мною
Дѣлу, n что, рѣшая отдаться медіщинѣ, я не имѣлъ самаго
отдаленнаго продставлепія о тѣхъ требованіяхъ, которычъ
долженъ удовлетворять врачъ.
Прн теперепінемъ несовсршснствѣ теоретпческой медициньт,
медицина практпческая можетъ быть только искусствомъ, a пс'
наукой. ІГужно на себѣ почѵвствовать всю тяжесть лытекающихъ отсюда лослѣдствій, чтобы ясно понять, чтб это значитъ.
і у болыіую съ аневризмой, о которой я разсказывалъ, я нзслѣдовалъ вполнѣ добросовѣстно, нримѣнилъ къ этому Іізслѣдовашю все, чтб требуется наукой, и тѣмъ ие менѣо грубо
ошиося. Будь иа моемъ ыѣстЬ пастоящій врачъ, опъ могь бы
поставнть правилыіый діагнозъ: сго совершенно особенная,
творческая наблюдательность уцѣпилась бы за массу неуловимыхъ признаковъ, которые ускользнули отг, меня, бсзсознателыіымъ вдохновеніѳмъ онъ возмѣстилъ бгл отсутствіе ясныхъ
снмптомовъ и почуялъ бы то, чего но в ъ силахъ познать. Но
такимъ настояіцимъ врачомъ можеть быть только талантъ,
какъ только талантъ ыожетъ быть настоящішъ поэтомъ, художшіколъ илн музыкантомъ.

A я, поступая па мсдицпнскій факультетъ, думалъ, что модицинѣ можно научиться... Я думалъ, что длп этого нужент,
тоіько извѣстный уровонь знаній н извѣстная стеігень уиственпаго развитія; съ этимъ я научусь меднцинѣ таісъ же, какъ
всякоіі другой нрнкладной наукѣ, напр., химическому анализу.
]{огда модпціша станетъ наукой, — сдиной, вссобіцей и безгрѣишой, то оно такъ н будогь; тогда обыкновснный средшй
чоловѣкъ сможетт» быть врачомъ. В ъ настояіцее жо время
«научиться» медицннѣ, т.-е. врачебному искусству, такъ жс
нсвозможно, какъ научпться ноэзіи или искусству сценическому.
И есті. много превосходиыхъ тсоретиковъ, истинно «научныхт.»
мсднковъ, которые в ъ нрактическомъ отношеніп нс стбять нп
гроша.
Но почсму я ішчего зтого не зналъ, постуная в а мсдпцинскій факультетъ? Почсмѵ вообще я нмѣлт» такос смутноо и
превратиое нредставлоніе о томъ, чтб ждетъ меня лъ будуіцем-ь?..
Каііъ всо ото просто ироизошло! Мы представилн свон атгестаты зрѣлостн, были прпняты па медпцинскій факультетъ, и
профсссора началп читатв лекцііг. И шікто изъ шіхъ но раскрыл-ь иамъ глазъ на будущсо, инкто по объяснилъ, чтб
ждетъ насъ тіъ вашсй дѣятелыюстн. A намт. самішъ эга дѣятельпость казалась такой иесложной и яснои! Изслѣдовалъ
больного,—n говорішіь: болыіой болонъ гішъ-то, оиъ должснъ
дѣлать то-то il пршшмать то-то. Тснері. я видѣлъ, что это в е
такъ, во н а то, чтобы убѣднться в ъ отомъ, я долженъ былъ
убить сомь лучшихъ лѣтъ молодости.
Я совершешю упалъ духомъ. Кое-какъ я всст. свои обязанностіі, горыіо смѣясь в ъ душѣ надъ больными, которыо имѣли
ваивность обращаться ко мнѣ за номощью: ошг, какъ и л
ранынс, думаютъ, что тотъ, кто прошслъ ыедицішскій факультетъ, естг» ужо врачъ, оші не знаюгь, что врачей n a cnf.rb
таісъ жс мало, какъ и поэтовъ, что врачъ-ордиварный чоловѣкъ при теперешнемъ С О С Т О Я В І І І пауки—безсыыслмца. И для
чсго ынѣ нродолжать служить этой безсмыслицѣ? Уйтн, взяться
за какос ви в а есть другое дѣло, но только но оставаться в ъ
этомъ Л О Л І Н О М Т . I I ирестуиномъ по.тоженіп самозвавца!
'Гаісъ тянулось около двухъ лѣгъ. ІІотомъ постоноішо пришло
смнреніе.
Да, паука даеть мнѣ по такъ много, какъ я ждалъ, н я не
талантт.. Но нравт, лп я, отказынаясь отъ своого дшілома?
Если в ъ пскусствѣ в ъ данный моментъ н ѣ п . Толстого или
Бетховена, то можно обойтись н бсзт. нихъ; но больныо люди
но ыогугъ ждать, и для того, чтобъ всѣхъ ихъ удовлетворить,
нужны десяткн тысячъ медицинсішхъ Толстыхъ a Бстховевовъ.
Сочиноніп В. В. В е р ѳ с а о в а . T. I.

17

n

— 258

S

ординарные ^

Г

Л

—
Г

въ ш ш и х ъ І п С ш Т п ч * *
быть пТл ^
К о Ѵ ш

у в е л

Г

—

б

ГВается-

Эта

МеДИЦШ,Ѣ

МЫ

М0ЖвМВ

S S ë g ï S S :
X.
н а у г і , „олшо У бщ„
s

»пГГ'

s

3 д ѣ 0

\

J

S

В Ъ

T

,шсто8

Ä

Межл ѵ nnnuu.rJ
Д ^ з я то, чего не іюшшаешь.
э е и к Г У ъ T o S ' п п г Р а б ° Т а Л Ъ Н З Д Ъ В 0 " Р ° С 0 М Ъ о роли селез а б ^ в а н і я Г д л я Р 1 Г 2 о , п С ' Ь р а З Л Ш Ш ™ а «нфеІціонныміі

5

Ü

І

Е

Н

"

"овІрачи^
" Ч У Т Ь п о ш е в е л ь и У с ь > — она
Я голову'
м а д т с я обратно в ъ
Степка ГЙ я і і '
слѣткѵ
c m
a 1 У ЛÏ 7 Ï о2н т 2 " Г С 0 В в ? Ш е , Ш ° ^ р і я т е л ь с к П і
'
'
' «емедленно ввбираотся ко миѣ на колѣни

E

іі начинаѳгс. шарить по карыапамъ; бровп сто иодішты, близко
іюставлѳнпые большіе глаза смотрятъ съ комичною ссрі.езпостыо. Онъ вытасішваетъ нзъ моего боісового кармапа неркуссіоішый молоточекъ.
— У-уІ! — изумлснно ироизноситъ онъ, ішіроко раскрыпъ
глава, іі начииаѳтъ съ любопытствомъ разсматриваті. блсстящій молоточеісъ.
ІІасыотрѣвшись, Степіса бросастъ молоточеісъ на полъ n съ
тою лсс меланхолическою ссрьезностыо, словно нсполняя нужиое, но очень надоѣвшео дѣло, продолжаетъ меня обыскивать;
опъ осторожпо беретъ меня своими топкпміі коричповшш
нальчикамн за бороду, сиимаетъ пенснэ... ІІо вскорѣ сму ото
надоѣдастъ. Степка взбирается мнѣ на нлечо, вздохнувъ, огля дывается—и вдруп, стрѣлою перескаішвасті. на столъ: oirt»
ііримѣтплъ па немъ закупорепную пробкою склянку, a его
любимое дѣло—раскупориваті. склянки. Стешса быстро н ловкл
иытасішваетъ пробку, запихиваетъ ое за іцеку и сиѣшитъ
удраті. іто шнурку шторы подъ потолоісь: онъ знаеть, что я
стану отннмать пробку. Я хватаю сго па полпути.
— Цци-ци-ци-ци!— недоволыю визжитч. онъ, втягивая голову въ нлечи, жмуря глаза п стараясь вырваться отъ меня.
Я отнимаю нробку. Стспка огорчеішо оглядывается. H«
вотъ глаза сго оживились: онъ вскакиваетъ на подоконникъ и
издавтъ спос нзумленное: «у-у!». Наулицѣ стоитъ -извозчшсъ;
С/гошса, вытянувт. голову, сч. жаднымъ любопытствомъ таращитъ глаза на лошадь. Я иоглажу его, — онъ нстергіѣливо
отведетъ ручопкой мою руку, поправится на подоконшікѣ и
продолжаетъ глазѣть на лошадь. ІІробѣжитъ по ѵлицѣ собака.
Степка весь встропепетсл, волосы на шеѣ н спияѣ взъѳрошатся, глаза безиокойно забѣгаютъ.
•— У-у! у-у!..—повторястъ онъ, страшно волнуясь н суотливо
засматривая то вь одно, то въ другое стѳкло окна.
Собака бѣжитъ далыпе. Степка, съ сѳрьезными, испуганными
глазамя, мчится по столу, онрокидывая скляшш, геъ другому
окну и, вытянувъ голову, слѣдитъ за убѣгающею собакою.
Ст. этимъ веселымъ шельмсцомъ ыожно было проводить, НЙ
скучая, цѣлые часы. Сидя съ нимъ, я чувствовалъ, что между
нами установилась какая-то связь, и что мы ужо многос понимаемъ другъ въ другѣ.
Мнѣ было непріятно самому вырѣзать y нсго селезепку, и
за меня сдѣлалъ это товаршцъ. По заживленіи раны я привилъ Стешсѣ возвратный тифъ. Тѳперь, когда я входилъ в ъ
лабораторію, Степка ужъ не бросался къ рѣшеткѣ; слабый и
взъерошѳнный, онъ сидѣлъ вт. клѣткѣ, глядя на мспя потомнѣ17*

вшиміг, чуждымл глазами; съ каждыыъ днемъ ему становилось
хуже; когда онъ пытался вскарабкаться иа перѳкладину, руки
его не выдерживали, Степка срывался и иадалъ н а дно клѣтки.
ІІаконецъ опъ улп. совсѣмъ но могь подниматься; исхудалый,
опъ неподвижно лежалъ, оскаливъ зубы, и хрипло стоналъ.
На моихъ глазахъ Степка и околѣлъ.
Безвѣстный мученикъ пауки, онъ лежалъ передо мпою трупомъ. Я смотрѣлъ на этотъ жалкій трупикъ, ira зту милую,
наивную рожицу, с ъ которой далсе смортная агонія но смогла
стереть обычнаго комично-серьезнаго выраженія... Н а душѣ y
меня было непріятно и немножко стыдно. Мнѣ вспоминалось
пзумленное «у-уі», съ какішъ Степка разсматривалъ мой молоточекъ, вспошшались сго оживленныѳ глаза, которыс онъ таращилъ н а лошадь, совсѣмъ какъ ребенокъ,—и y моня шевелилась ыысль: настолько ли ужъ неизмѣримо меньше совершениое ыною престуиленіс, чѣмъ если бы я всо ото продѣлалъ
надъ ребенкомъ?.. Такая сентиментальность но отношепію къ
низшимъ животнымъ смѣшна? Но такъ ли улсъ прочны и неизмѣнны критеріи сентішентальности? Д в ѣ тысячи лѣть назадъ, какъ разсмѣялся бы римскій патрицій надъ сентішеитальнымъ человѣкомъ, который бы возмутился его пршсазаиіемъ бросить на съѣденіе мурѳнамъ раба, разбившаго вазу!
Для исго рабъ былъ тожѳ «шізшимъ животньшъ».
Декартъ смотрѣлъ на лшвотныхъ, каісъ н а простыо автоматы,—оживленныя, но пс одугасвлепішя тѣла; по его шіѣнію,
y ішхъ существуетъ исіслючнтелыю тѣлесноо, соворшснно безсозиательное ироявленіе того, чтб мы называемъ дуілевньгал
движеніями. Такого же мнѣнія былъ и Мальбраншъ. «Животныя,—говорптъ онъ:—ѣдятъ бсзъ удовольствія, крнчатъ, ne
лспытывая страданія, они ничего не желаютт,, ничего не знаютъ».
Можно лп в ь настоящее время согласиться съ этимъ? Н е
говоря ужъ о простолъ сжедневпомъ наблгодепіи, которое лопістъ противъ такой безглазой теоретичности,—какъ можѳмт,
согласиться съ зтшіъ мы, сстествешіиіси-траясфѳринсты? Тугь
возможію толысо одио рѣшеніо воироса, — то, которое даетъ,
паіір., Гексліі. «Велпкоо ученіо о пспрерывности, — говорнтъ
онъ:—нс нозволяѳгь намъ нредпололсить, чтобы что-шібудь
могло явиться въ нрнродѣ неожііданно и бозъ нродшсственниі;овъ, безъ иостспсішаго псрехода; неоспоримо, что низшія
позвоночшля животныя обладаютъ, хотя и в ъ ыенѣс развитомъ
видѣ, тою частыо мозга, которую мы имѣсмъ всѣ основанія
считать y себя самихъ органомъ сознанія. Поэтому мнѣ і;ажется очень вѣроятнымъ, что шізшія животныя обладаютъ
сознаніемъ в ъ мѣрѣ, пронорціоналыіой стспени развитія органа

этого сознанія, н что они переживаютъ, в ъ болѣе или менѣо
оіфедѣленной формѣ, тѣ же чувства, которыя псреживасмъ и мы».
Разъ же это такъ, разъ вѣрно то, что между намн н ими
нѣтъ такой рѣзкой границы, какъ когда-то воображалн, то
такъ ли ужъ смѣшна эта сентиментальвость, таісъ ли ложны т ѣ
покалыванія совѣсти, которыя испытываешь, нанося нмъ мученія? A нсііытывасііое при этомъ чувство ссть нѣчто, О Ч С І І Ь
похожсс имснно иа покалыванія совѣсти. Одинъ мой товарііщъ-хирургъ работастъ надъ вонросомъ обх огнестрѣльиыхъ
ранахъ жнвота,—полезиѣе дн держаться при нихъ выжидательнаго образа дѣйствій или немедлѳнно пристуиать к ъ опррацііг. Онъ иривязываотъ собакъ къ доскѣ н н а разстоянін
Н Ѣ С І І О Л Ы Ш Х Ъ шаговъ стрѣлястъ нмъ в ъ жнвоп, изъ револьвера;
затѣмъ одпѣмъ собакамъ оіп. иемедленно нроизводитъ чрсвосѣчсніс, другихъ оставляеп, безь оиерацін. Войдешь к ъ нсму
в ъ лабораторію,—въ коынатѣ стоять стоны, і:ой, внзгъ; одпѣ
собо-ки ысчутся, околѣвая, другія лежап. неііодвижно и только
слабо визжатъ. Прн взглядѣ па Н І І Х Ъ мпѣ но нросто тяжоло,
какъ было тяжоло, нанрнмѣръ, смотрѣть первоо врсмя на
страданія онерируемаго чсловѣка; миѣ лмепио стыдпо, пслооко
смотрѣть в ъ оти облагорожениые страданіемъ, лочти чсловѣЧ С С Е І О глаза умирающнхъ
собакъ. И в ъ такія милуты мпѣ
становптся лонятнымъ настроепіс старнка Нлрогова.
« В ъ молодости,—разсказмваетъ опт, вт. свонхъ посмертлыхь
заплскахъ:—я былъ безжалостелъ кт. страдаліямъ. Одиажды, я
ломпю, зто равлодулііс мос къ мукамъ животныхъ ирл вивисевдіяхъ ло]>азило меня самого такъ, что я, съ ложомъ в ь
рукахь, обратившись къ ассистировавшему ынѣ товарищу, поволі.но восклнкпулъ:
« — Вѣдь такъ, пожалуй, можло оарѣзать л человѣка!
«Да, о шшісскціяхъ можно млогое сказать п з а л лротивъ.
Ыссо-мыѣнпо, онѣ—ваиагое подснорьс въ лаукѣ... ІІо науіса но
восполняотъ всецѣло жизни человѣка: проходитъ юношесісій
пылъ и мужская зрѣлость, паступаетъ другая пора жизнн і»
съ лсю иотребпость углубляться в ъ самого себя; тогда воспошшаліо о пріічлиенпомъ насиліи, мукахь, страдаліяхъ другому сулі,еству начнпаетъ щемнть псвольпо сердце. Такъ было,
кажется, и съ великимъ Галлеромъ; такъ, лризпаюсь, случллось н со мною, и в ъ послѣдліе годи я ІШ з а что бы нс рѣліллся на т ѣ жестокіе опыты надт. жнвотнымл, которые я нЬкогда производилъ такъ усѳрдно л равподушно».
Всо это так-ь. Но какъ быть иначѳ, гдѣ выходъ? Отказаться
отъ живосѣченія—ѳто значип, поставить н а варту всс будущев
мѳдидішы, навѣки обречь сс ла новѣрныіі л боздлодный луть

клиническаго паблюденія. Нужпо ясно сознать всс громадное
значеніе вивисекцій для науки, чтобы пошіть, что выходъ тѵтъ
все-таки одинъ-задушить в ъ себѣ укоры совѣсти, подавиті,
жалость н гнать отъ себя мысль о томъ, что за страдагощимд
глазами пытаемыхъ животныхт, таится живоо страданіо
Западной Европѣ ужо нѣсколько десятилѣтій ведется
усиленная агитація противъ живосѣченій; в ъ послѣдніе годы
ата апітащя появнлась и y наст, в ъ Россін. В ъ освову своей
зіроповѣди Ііротнвнішіі живосѣченій кладутъ положеніс, какъ
разъ противоиоложное тому, которое было мною сейчасъ у к а зано, лменно, они утверждагогь, что живосѣчеигн совериіенм
ne пужпьг наукѣ.
Но кто же самя этн люди, берущіеся доісазывать такое положоніе? Свяіценникн, свѣтскія дамы, чиновниіси,—лцца, совершенно непричастпыя къ науісѣ; » возражаютъ оіги Вирхову, Клоду Ьериару, Иастеру, Роберту Коху н прочимъ гигаитамъ, н а своихъ плечахъ несущииъ иауку впоредт, Но
вѣдь ото жо нѳвозможная безсмыслица! Методы ц пѵтн паукн
составляютъ въ каждой наукѣ самую ея трудную часть; какъ
догутъ браться судить обт. нихъ ігрофаны? Они и сами по
логутъ не сознавать этого, и пошітно, съ какою радостыо
доллшы оніі привѣтствоваті. тѣхъ изъ людей наукіг, которьіе
высказываются в ъ нхъ духѣ. В ъ настоящео время противники
живосѣчешй носятся съ Лаусонъ-Тэтомъ, очень извѣстнымъ
практическимъ хирургомъ, и съ совершенио улсъ нн въ кахомъ отяошенш пензвѣстнымъ «модикомъ-хярургомъ» Бсллі.іайлоромъ. Нѣсколысо лѣтъ назадъ рѣчь этого Белль-Тайлора
лротивъ лшвосѣчепій (въ весьма безграмотнояъ переводѣ) быта
разослана нашимн аптиішвисекдіоніістаміі в ъ вндѣ приложенія
хъ «ііовому Бремени». Когда чптасшь эту рѣчь, оторош, боретт, отъ той 1-руды лжи и подтасовокъ, которыми она нолна,
" невольпо задасшь себѣ вонросъ: можетъ лн быть лсизноннымъ ученіе, которому ириходится прибѣгать к ъ такому беззастѣнчивому ооману публики? Оішраясь на свой авторитетг,
«жсщалиста, въ расчстѣ н а круглое девѣжество слушатѳлей
Белль-Іайлоръ нс останавливается рѣшительно ни передъ чѣлъ'
«Лолсно то, объяішіетъ онъ, напр.:—будто бы Гарвсй дозналъ законъ кровообращенія посредствомъ вивисекцід. Сонсѣ.мъ нѣтъ! Едішствешю посредствомъ наблюдснід надъ чертиымъ человѣчесішмъ тѣломъ Гарвей открылъ тотъ факть, что
клалапы жилъ дозволяютъ крови течь толысо в ъ извѣстномъ
ііанравленш»... (Нужно замѣтить, что знамснитый трактатъ
I арвея о кропообращеніи почтп сплошь сошоитъ тъ описангп опытовъ, произоеденпыхъ Гарвеемъ падъ живыми жшот-

пыми; вотъ заглавія ні.сколькихъ главъ трактата: Cap. I I . —
«Ex vivorum dissectione qualis s i t cordis motus» (движоніе
сердца no данныяъ, добытимъ путемъ лсивосѣченій). Cap. I I I . —
«Arteriarum motus qualis e x vivorum dissectione». Cap. I V ' . —
«Motus cordis e t auriculorum qualis e x vivorum dissectione»
II

T.

Д.

*).

«Неправда и то,—продолжаетъ Белль-Тайлоръ:—что оудто оы
нерезъ вивисекцію Кохъ нашелт. средство отъ чахотіш; н а противъ, его дршшвапія причиняліі сперва лихорадду, a ііотомъ смерть». (Рѣчь свою ораторт. произнееъ иъ копцѣ 1893 года,
ісогда почтіі шікто ужъ и ис защнщалъ коховскаго туберкулина; no о томъ, что путѳмъ живосѣченій тотъ же Кохъ
открылъ туберкулезную палочку, что путемт. лшвосѣченій созда.чась в с я бактеріологія,—Белль-Тайлорт. благоразумно умалчиваетъ).
И такъ далыпе безт. коида; чтб тш утверлсдоніе, то —
либо дрямая ложь, лпбо извраіцепіе дѣйстиитслыюсти. В ъ ио'дстрочиомъ примѣчаніп читатслг. найдетъ оіцс дѣсколько образчпковъ антививисекдіонистской литературы; образчшсн оти
взяты мною дзъ иовѣйшихъ англійсісихъ летучихъ листковъ,
тысячами распростраияомыхъ в ъ народѣ аптививисекдіопистами * * ) .
Жшюсѣченія для медицинской науки иеобходимы,—противъ
* ) См. Exercitatio anatomica de motu cordis e t sanguinis in animalibus
Auetoro Gulielmo Ilanvco. Lugduni B a t a vorum. 1737.
* * ) «Каковы іірактнческіс рсзультаты вивпсекціи?— спрашиваетг. папр.,
д-ръ Стефеиъ Сыпсъ.—Оіш очеш. велики! Такъ. одииъ американскій врачі.
сбрилъ y пѣсколысихъ Ж П В О Т І І Ы Х Ъ іиерсть п ві.істашш. ихі. lia морозъ.
Ж И В О Т І І Ы Я
простуднлись. Изъ отого иы заключасмъ, что зимою слѣдуоть
иосить теплую одежду. Лягушки быля посажсны в ъ кииящую воду; ont.
старались вьшрыгнуть, ясяо выказывап боль. Отсюда слѣдуетъ, что аіужію
пзбѣгать купаній в ъ кішящей водѣ. Ио птимъ, сколысо я моп. узпать, u
нсчсрііываются практпческіо результагы віівисекціи» (Vivisection. An
iudependeut médical view. 1899, 'p. 9 ) . Лгитаторі.і-ис-врачи доказываюп.
ненужиості. вішіісскцііі друпгмъ путемъ. «Вивясекція,—заявдястъ мистриссъ
Mona Іхэрдъ:—есть главпый врагъ яаушг, которая вссгда учяла, чго закопы
природы гаряошгчны n не терпятъ протііворѣчій; но ссля эти закоиы ис
тсріштъ противорѣчій, то какъ возяожно, чтобъ то. чтб ві. правствешюмт.
отпошснія песправедллво, было в ъ паучиомъ отиошсііііі справсдливо. чтобъ
то. чтб жестоко u ііеправсдпо, могло пасъ всстп къ мнру n здоровыо?»
(The sauctuary o f mercy. 1899, p. G). H :>то говорнтся в ъ страпѣ Дарвипа!.. Ииогда н а віѣсто природы подставлястса Богъ. < Л думаю,—говоритъ
миссъ Коббъ:—что великій Устронтсль всого суіцаго есть справодливый,
святой, шілосердный Богь; и совершешю немыслямо, чтобъ такоіі Богь
ыогь создать Свой міръ такнмт. образомъ, чтобъ человѣіп. былъ принужденъ
искать средетвъ протнвь свонхъ болѣзней путеяъ ирнчиненія мукь _шізшпмъ животныиъ. Мысль, что таково Божіе оііредѣлеіііе,—во-моему, богохульствоа (Vivisection explained. 1898, p. G).

L T * Т Г у Г с п 0 р н т ь т о л ь к о о ч е я ь невѣжественныо пли очень
недобросовѣстные люди. И з ъ предыдущихъ главъ этлхъ /
М0Ж"°
б ш о видѣтІ"
S L v J r
многоо^шна л ь нан а У , с ѣ необходимость живосѣченій. Предварителыгые о ыт.г
л а « я в о т е ы х ъ лредставляютъ хоть ыѣмтор?ю г а т н г і ю S

с Г н н Г л о Г е , г С Р п Г В ° нс будетъ да"° ^ к Г в Т ^
сівеннол дозь, л чіо хирургт, не лристулитт. къ оііепчпііі
совсршенно неопытнымъ. Не ііростоіо случай ш с т ш я в м ѳ т с я
o r n t j " обстоятельство, что престулньіо L u т Г Г д ъ " ш
особенно многочисленны лменно вт. области веперических"
болѣзне», ісъ которымъ животныя совершенно н е в о с н р ^ и в ы
S b И Т В Г 9 Г 9 Т 0 Т ° ' " Т ° б е з ъ ; к и і , о с ѣ ч е н і й мы г
К а г о Z J ; С С Т 0 , т " " ° 3 , Ш Ъ " т а я п Ж , І В 0 І І °рганнзмъ.
Іѵаісую обласхь физюлогш лли патологіл л л взяп, мы везлѣ
ушідішъ, что лочтл в с е существеішоо было открыто і у т о 5
Î S T S i T S I S T ™ " - В ъ 1 8 8 3 году "русс,;ос
ство, лодь вліяніемъ агитащи антлвивисевціояистовъ обпатилось к ъ медіщинскимъ факультетамт. с ъ занросомъ о сгѳ
неяи необходммостл живосѣченШ; одинъ в ы д а ю щ Е , ѣ ѵ с л п й
физіологъ вмѣсто отвѣта лрислалъ лт, мнлистерство S k L o S o
е л ^ Т ; > > В ( е Р л М а Н а " ЛРНЧ0МЪ В ъ рУ^ноіхлѣ orL!: f B u черыіулъ в с ѣ т ѣ фактьг, которыхъ безъ жнвосѣчсній было бы
невозможпо установлть; по сообщенію нѣмецкнхъ І а з с Ч
«клига Германа вслѣдствіе таішхъ отмѣтокъ
юходвТаТІ
русскую газету, лрошедп.ую сквозь цепзуру: з а ^ п тыѵъ
І
У
мѣстъ было болыле, чѣмъ незачеркнутыхъ»
Б с з ъ живосѣчснШ лозлать п яопять яшвой опганнзлъ m
возможно; a безъ лолпаго п лсесторошшго п о . т ш
ого ц
ш с ш а я цѣль медищіньг, л ѣ ч е н і е - н е в ѣ р и о и ненадожло В ъ
Ь 9 5 году нзвѣсгный физіологъ проф. и . IT. Павловт Т г о і ь
ооощсствL
Е ° Г Ъ с осооаьу
б ^ г ѵ °с ъГ Тперерѣзанньшн блуждаіощимц
МСДЩИНШІХЬ
нешітп,3
е м у удалооь
—
Ä
r
рые о ч е т , важішс Bonj)ocu лъ областп флзіологіп нпн-г
варенш. Фельетошістъ «ІІоваго Временн», Ж і тслГ ^ ко об Г
1 7
шился за зти олыты ыа проф. Бавлова.

ішшала ™ з ? т і Т Ь К м ' 4 " У ® " ° о ~ П е р е р ѣ з а т ь .бл.ѵждаюідіе нервы? - спрас

і

Г

^

S
Ä
s
a
S
S
S
большинство людей умипат, отъ т , ?а
п ' ?бЩИМЪ ф і Ш Ч ) т "
уыѣюгь ео . ^ W Ä E
Ä
Ä
f
f
Ä

ЧТ(>

Ä

съ блуждающнми н е р в а м ч принимаютъ з н а ч е н і е сарказма... Самыхт,
в ѣ р н ы х ъ болѣзной lie умѣютъ лѣчить и ионимать, и в ъ то жо времч
увлсчоніѳ вивиоекторовъ принимаетъ у г р о ж а ю щ ю р а з м ѣ р ы и н е мож е т ъ но возмуіцать нечальнымъ скудоуміомъ н безсердочюмъ у ч е н ы х ъ
живорѣзовъ.

B o n , тшшчсскоо разсужденіо улицьт. Для чего лзучатг,
оргаішзмъ во в с ѣ х ъ его отправленіяхъ, С С Л І І не можошь в ы лѣчить «лросюй простуділ»? Д а иыопно для того, чтобъ быть
іп, состояніп вылѣчпть хотя бм ту же самую «нростую иростуду» (которая, говоря мнмоходомъ, очош, не проста). « Э т о —
наука для науки»... Н а у к а тогда только u иаука, когда она
нс рсгулнрустъ н ne свлзываегг, себя лопросомъ о неносредственной лользѣ. Электричество долгоо время было только
«курьезнымъ» явленіемъ прнроды, но нмѣющпмъ ннкаиого
практичесЕаго значенія; сслн бы Грэй, Галыіанп, Фарадей п
ирочіс сго изслѣдолатвліі неруководствовались нравнломъ: «иаука
для науки», то siі.і ne имѣлн бы тенсрь іш тслеграфа, ші т е лсфона, пи рентгеновскихь лучей, ни электромоторовъ. Х и 5Шкъ Шснрблг. изъ чнсто-научпой любозпателыгости откры.тьсосгавъ жяровъ, a слѣдствісмъ атого явилась фабрикадія
стеаршговыхч, свѣчей.
ІІужпо, лнрочемъ, замѣтпть, что далеко но в с ѣ антививнссі;ціоішстг.і псходятъ лри рѣпіенш нолроса и з ъ такнхъ грубыхъ н певѣжоствснныхъ І І ] І С Д І І О С Ы Л О І І Ъ , лаігъ мы сейчасъ
В І І Д Ѣ Л И . Нѣкоторые изт. вихт, пытаются ноставнть вопросъ н а
пршщишальпую почву: таісовъ, папримѣрь, англійскій антнвивіісекціоннстъ Геири Солтъ, авторт, сочішопія: « П р а в а животныхъ ht. HX1) отношеніи къ соціалыюму ирогрессу». «Допустнмт.,—говорпть онъ:—что прогрессь нрачебной науки невозможент. безъ живосѣчоній. Чтб жо нзт, того? Заключать
отсюда о закоішостн живосѣченій — слишкомъ поспѣшпо: ыудрый человѣіл, должопт. прішять в ъ расчетъ н другую, моральную сторопу дѣла—тнусную несправсдлнвость прлчішенія
ыукъ ясвиниымъ животнимъ». Вотг. едипствешіо правильная
постановка нопроса для антішшлісекціонпста: можетт, лн
лаука обойтись безъ живосѣчснШ нлн нѣтъ,—ио животныя мучаются, и этішъ нсе рѣшается. Вопросъ ноставленъ ясно и
нсдвусмысленио. ІІовторяю, смѣяться иадъ протившіЕами
живосѣченій нельзя, мученія животныхъ прн вивисѳкліяхъ,
дѣйствительно, ужасны, п сочунствіе отішъ мукаят,—не соптимеиталыюсть; но нужпо ломнить, что мимо живосѣчепій ні.тъ
путн къ создапію научіюй медициньт, которая будетъ лзлѣчивать ліодеіі.
I I a Западѣ протившіки исивосѣченій ужѳ добнлнсь нѣкотор ы х ь , доволыю сущоствеігаыхъ ограниченій сішбоды шівисѳк-

цін. Саыымт, вруішымъ изъ такпхъ ограннченій являѳтся
англійскііі парламентскій акгь 1 8 7 6 года «о зкестокости ііъ
ясивотнымъ». Л о этому акту, производитт. опыты иадъ жпвыми животныын имѣготъ право лишь лица, получившія на
то спеціальное разрѣшеніо (которос, к ъ тому жс, во всякоо
время можетъ быть взято обратно). В ъ Австрін ыишістръ
народпаго просвѣіцѳнія нздалъ ві, 1 8 8 5 году іірсдгшсапіс, по
которому «опьгга н а живыхъ лсивотныхъ могутъ быть производішы толысо ради сѳрьсзныхъ изслѣдованій І І Л І І Ш Ь в ъ видѣ
исключенія, въ случаяхъ необходнмости». В ъ Даніи для пронзводства живосѣченій требуется разрѣшоиіо миннстра юстидіи (!). В с ѣ подобныя распорязкепія лропзводятъ очень страллое впечатлѣніе. ІСому, лалр., будутъ выдаваться разрѣліенія?
Очовидно, извѣстнымъ учеиымъ. ІІо вотъ в ъ ссмидесятыхъ
годахъ, в ъ глухомт, нѣмедкомъ городкѣ Вольштейнѣ, нпкому
новѣдомый молодой врачъ Робсртт» Кохъ лутомъ опытовт,
надъ животлымл подробнѣшлішъ образомъ лзупаетъ біологію
слбнреязвелной налочкл и зтимъ сволмъ нзслѣдованіемъ прокладываегь шпрокіе лути в ъ толысо-что иародлвшонся чрезвычайно валсной наукѣ — бактеріологіл. Иаврядт, лл бы дапо
было разрѣшеніо иа олыты отону неизвѣстному провипціальному врачу... ІСто, далѣе, будстъ рѣніать, какіо опыты «пеобходлмы» для наукл? В ъ самомъ дѣлѣ, министры юстлдін?
Но вѣдь это смѣліно. Ученые факультеты? Но кто же во
знастъ, что академическая учоиость лочти всегда является
лослтельплдеіо рутииы? Когда Гельмгольцъ открыдъ свой законъ сохраненія энергіи, то академія лаукъ, какъ самъ олъ
разсказываетъ, признала ого работу «безсмысленпыми л лустыми умствованіями». Е г о нзслѣдовапія о скоростл проведолія лервнаго тоіса такжо встрѣтили лиіиь улыбку со сторопы лидъ, стоявшихъ тогда во главѣ физіологіп.
Имѣетъ лл антививисекціонистская агитадія л вт. будуіцемт, ліансі»! л а успѣхъ? Я думаю, что услѣхл ся всецѣло
основалы ла невѣжествѣ публлкл, л что, по мѣрѣ уменьліелія
невѣжества. оя успѣхл будутъ все больлю падать.
Биллг» «о Л5ССТОКОСТИ къ животиыш.» былъ принятъ англійСІІИМЪ
иарламентомъ в ъ августѣ 1876 года. Дата знамеиательная: какъ разъ пъ это время въ Болгаріл свирѣпствовали турки, поопфясмыо дружествѳшіымъ невмѣліательствомъ
Англіи. Неужели лытаомыя ві, лабораторіяхъ лягупікл былн
аиглійскимъ делутатамъ ближо л дорозке, чѣыъ болгарскія
дѣвупікл и дѣтіг, насллуемыя л нзбиваемыя баліибузукамп?
Копечло, лѣгь. Дѣло гораздо проіце: ларламоптъ лошімалъ,
что вмѣліательство в ъ болгарскія дііла невыіодно для Алгліи,

псвыгоды жс ограничѳнія жлвосѣчеиій онъ не лопималъ. A
тамъ, гдѣ человѣкъ но вндитъ угрозы своей выгодѣ, онъ легко
сиособенъ быть л честяы.чъ и гуманннмъ. Вгг> сентябрР.
1899 года англичанѳ тысячамл подлисывались подъ адрссомъ
осужденному в ъ Реннѣ Дрейфусу; в ъ то лсо время т ѣ жс
англичанѳ щиканіемъ и криками зажималл на митингѣ рогь
Джону Морлею, лротестовавшему противъ разбойпичьяго отношепія Англіи къ Трансваалю. Русская жизнь лредставляетт, еіцо
болѣо яркіе примѣры такой кажуіцейся пенослѣдовательиости.
Когда люди поймутъ, чѣмъ они зіссртвуютъ, отнимая y паукн
лраво зкивосѣченій, агитація антививисѳкціонистовъ будогь
обрѳчсна на лолное безплодіе. На одномъ собраніл лротивниЕ О В Ъ зкивосѣченій ыанчестѳрскій ѳпископъ Мургаусъ заявилъ,
что опт, предпочитастъ сто разъ умереть, чѣмъ спасти спою
жизнь дѣною тѣхъ адскихъ мукъ, которыя лричиняются животлымъ при живосѣченіяхъ. Сознательно лтти л а такоѳ салоиозкертвованіо способно лишь очснь ничтозкноо меньшинство.
XI.
Наша врачебная паука в ъ толерошпомт. оя состоянін очслг»
иесоворшенла; ыы многаго ле знасмъ л лс лонимаемъ, во
многомъ принуждеиы блузкдать оіцупыо. A дѣло приходится
имѣть съ здоровьемъ н зкизлыо человѣка... Узкъ иа лослѣднихъ курсахъ университета миѣ пономногу стало выясняться,
на какой тязкелый, скользкій и оласный луть оброкаѳтъ насъ
лесовершенство нашей лаукл. Одпажды нашъ лрофессоръгипекологъ лришелт, в ъ аудиторію хмурый и разстроенный.
— Милостивые государи! — объявллъ онъ. — В ы помшітс
экенщину съ эндометритош., которую я вамъ демонстрироваль
полторы нсдѣлл лазадъ л которой я тогда жо сдѣлалъ прн
васх выскабливаніе матки. Вчера ола умерла отъ зараженія
брюшины...
Лрофессоръ лодробно излозкилг, ламъ ходт. болѣзчи н рсзультаты вскрытія уморшей. Ііромѣ разращенш слмзистой
оболочки, ради которыхъ было произведопо выскабливаліе, y
больной оказалась в ъ толщѣ маткл мускульная олухоль —
міома. Выскабливаніе матіш прн міомахъ сопрязксло съ большою опасностыо, потому что міомы логко ыогугь омертвѣть и
подвергнуться гиилостному разлозкеыію. В ъ даниомъ случаѣ
самоо тщательноо пзслѣдованіо матки но дало никакихъ указаній н а присутствіе ыіомы: выскабливаніе было произведено,
a слѣдствіемъ этого явилось разложеніѳ міомы и смерть
больной.

— Такимъ образомь, милостивые государи, — иродолжалъ
профессоръ:—сыерть больной, несомнѣяно, была вызвана Hamern операціею; не будь операціи, больная, хотя и нѳ бсзт,
страданій, могла бы прожить еще десятки лѣтъ... К ъ сожалѣнію, наша наука но всесидьна. Такія несчастныя случайности нредвидѣть оченг, трудно, п къ пимъ всегда пужно
Оыть готовымъ. Для избѣжанія подобной ошнбіш ПІультцо
предлагаетъ...
Іірофессоръ говорилъ еще долго, но я его уясе не слушалъ.
ьообіденіе его какъ бы столкнуло мепя съ пеба, н а которое
меня вознесли мои тогдашніо восторги персдъ успѣхами медидііны. Я думалъ: нашъ нрофессоръ—евронейски-нзвѣсгный
спедіалнстъ, всѣми признапный талантъ, тѣнъ не менѣс даже
u онъ. но гарантировапъ отъ такихъ страпшыхъ ошнбокъ;
4TÔ же ждетъ в ъ будуіцемъ ыеня, ордшіарнѣйшаго, ничѣыъ но
выдающагося чоловѣка?
И в ъ первыіі разъ это будущее гляпуло н а ыепя зловѣщо
и мрачпо. ІІѢкоторое время я ходилъ совершешю растерянпый
подавлеішьти громадпостыо той отвѣтстиепігости, которая ждала
меня в ъ будущсмъ. И вездѣ я теперь находилъ свидѣтельства
того, какъ ію всѣхъ отношеніяхъ вслмка эта отвѣтственность
Олучайно мнѣ понался ноыеръ «Иовостей Тераніи», н в ъ нсмъ
я нрочелъ слѣдуюіцее:
сообщаѳтъ случай выкидыша послѣ пріемовъ салициловаго
натра но одному
грамму. Врачъ, назиачившій это орѳдстію, былъ шшс УД е б н о и оѵвѣтственносш, но былъ оправдааъ, въ виду того,

что подоСтые случаи до сихь порг сщс ne епуГшікотиы, несмбтря н а

то, что примѣненіе салицнловаго натоа, какъ швѣстно, праістикустся
въ весьла широкихъ размѣрахъ.

Замѣтка эта слупайпо поналась мнѣ н а глаза; я легпо могь
ее u не прочесть, a между тѣмъ, если бы в ъ будущемъ пѣчто
подобноо ііропзошло со мяою, то миѣ уже не было бі.і онравдашя: тепорь такой случай опублшсонапъ... Я должеіп. все
знать всо ІІОМНІПЪ, все умѣтг,,—но развѣ же это по силамъ
человѣку?!
Вскорѣ мое лрачпое настроспіе іюнемногу разсѣялось: пока
я былъ въ ушіверситетѣ, шіѣ самому ни в ъ чемъ но прііходіілось нестн отвѣтственностн. Но, ісогда я врачомъ нриступплъ к ъ практикѣ, когда я на дѣлѣ увидѣлъ все несоверіііонство наіней науіш, я иочувствовалъ себя в ъ положенііі проводшіка, которому нужно почыо вести людеіі по скользколу
II обрывпстолу к р а ю . нронастн: оші вѣрятъ лнѣ и даже не
подозрѣвають, что ндутъ надъ пропастыо, а я каждую мннуту
жду, что воть-вотъ кто-пибудь нзъ нихх рухпетт, вішзъ.

Часто, онредѣливъ болѣзнь, л положитсльно нс рѣшался
взяться з а ея лѣченіо н уклонялся подъ первьшъ предлоголъ.
В ъ началѣ лосй практики ко мнѣ обратилась за помощыо
жонідина, страдавшая солитеромъ. Самое лучшее н вѣрноо
средство противъ солитера—вытяжка мужского паноротншса;
Справляюсъ в ъ кішгахъ, какъ его назпачить, и читаю: «Средство лного потсряло нзъ своей славы, потому что его давалн
в ъ слишкомь малыхъ дозахъ... ІІо съ назначеніемъ его нужно
быть осторожнымъ: в ъ болыпихт. дозахъ оно нроизводитъ
отравленіс»... В ъ едішствешю-дѣйствителыіыхъ не «слишкомъ
малыхъ» дозахт. я долженъ быть «очень остороженъ». Каісъ
возможпо нрн таколъ условіи соблюсти осторожность?.. Я заявилъ болыіой, что не логу со лѣчнть, и чтобъ оиа обратнлась к ъ другоиу доктору.
Больная ншроко раскрыла глаза.
— Я в а л ъ заплачу,—сказала она.
— Д а нѣтъ, дѣло ие в ъ толъ... Впднте ли... За это нужно
взяться, какъ слѣдустъ, a y меня теперь нѣтъ врелени...
Женідина ножала плечами и ушла.
Первое время я пспытывалъ такоіі страхъ чуть но нередъ
половиною всѣхъ ыоихъ больныхъ; л страхъ этотъ еіце уснлнвался сознаиіелъ моей дѣйствителі.пой неонытности; чего стоилт.
одинъ тотъ случай с ъ сыномъ прачки, о которомъ я ужс разсказывалъ.
Потомъ мало-по-малу явилась иривычка; я пересталъ всего
бояться, болыно сталъ вѣрнть в ъ себя; каждоо дѣйствіе надъ
больнымъ ужъ не сонровождалосі. безнлодпыли терзаніями u
ыыслями о всѣхъ возможныхъ осложненіяхъ. Но всс-така внсяідій надъ головою дамокловъ мечъ «песчастиаго случая» и
до сихъ норъ непрерывно держитъ меня в ъ состояніи какойто нервной прииоднятости.
ІІикогда напередъ но знаешь, когда н откуда онъ придотъ,
ототь грозный «несчастный случай». Разъ, я помню, y насч,
въ больницѣ дѣлалн шестнадцатилѣтней дѣвуішсѣ резекдію
лоістя. МігІ'. поручили хлороформировать больную. И толысо я
лоднссъ ІІЪ ся лнцу маску ст» хлороформомъ, только она вдохнула его,—одинъ единственный разъ,—н ліщо ся посинѣло,
глаза остаііовиліісь, н пульсъ нсчезъ; саныя анергичныя мѣры
оживленія не повели ни к ъ чему; минуту назадъ она говорила,
волновалась, глаза блестѣлн страхолъ н жизныо,—и уже трупъ!..
По требованію родителой было произвсдсно судебно-меднцинсісое вскрытіе умершей; всѣ ея внутренніо органы оказалнсь
совсршенно нормальнымн, каісъ я и нашелъ нхъ при изслѣдованіи болыіой передъ хлороформированіемъ; и тѣмъ не менѣе—

смсрть отъ этой ужасной идіосингсразіи, которую невозможпо
ііредвидѣть. И родители упезлн трупъ, осыпавъ насъ нрокдятіями.
Прошлымт» лѣтомъ я жилъ вт> глухой деревушкѣ средней
Россіи. Однажды ко мнѣ присылаютъ оть сосѣдпяго помѣщика
ст» просьбою пріѣхать. Я рѣшительно отказался: усталый ІІ
пзііервничавшійся, я хотѣлъ тутъ лишь одного—отдохмуть, но
видѣть страдающихъ ляцъ, ие испытывать этого лостояпнаго
лервнаго подъема: слиішсомъ довольло было ужъ и однихъ
крестьянг, отказывать которвшъ лоложителыю нѳ поворачивался языісь. ІІо, в ъ концѣ концовъ, конечно, пришлось-таки
поѣхаті». Больной б ш ъ тихій ІІ славный старикъ, отставной
лодполковпикъ, ст> сѣдыміг, ирокопчешшми табакомъ усами;
y лего былъ диррозт» лечсни съ водянкой живота.
— Я, докторъ, вылѣчиться ие разсчитываю,—тяпулъ старикт.
своимт» ледлсннымт, л баслстымъ, словно ворчащимъ голосомъ.—
Ііора помирать, нужпо и честі» знать. A только улсъ очень
воды много лабралосг» въживотѣ; видитс жпвотъ,—настоящая
коіша, ію лродохнсшь. Мнѣ моіі докторъ каждый ыѣсяцъ вылускаетъ иоду, a сейчасъ онт. в ъ отпускѣ... Borr, я васъ и
лобезпоколлъ. Инструменты, все это y меші ссть.
Жидкость в ъ такихъ случаяхт, выиускаѳтся посредствомт.
особаго лпструмента, троакара, состояіцаго лзъ тонкой, лрямой
ыеталлической трубки, в ъ которую вложенъ остроконечный
стилстъ; троакаромъ прокалываютъ стѣпку живота, извлекаютъ
стилетъ, п жіідкость вытекаетт, чсрсзъ трубісу. Оисрадія эта
совсршсішо безопасна: есліг вводить стилегь доллшымъ образомъ, онъ ликогда ло лоранить шшіечника. Я выпустилт,
болыюму лсидгсость.
Черезт» мѣсяцъ старикт. присдалт. за мною спова. Я вторичио сдѣлалъ Ііроколъ; л а этотъ разъ вытекавшая лсидкость
была слабо окрашена кровью; вѣроятпо, стилетъ пораиилъ нсболыпую венку. I I a всякій случай я остался лри больномъ
сіцо часа ла диа, но личего угролсаюіцаго лс замѣтилъ. І-Іа
слѣдующій депь рано утромъ з а мною присылаютъ отт, больлого л лросятъ каісъ можно скорѣе лріѣхать. За лочь вт> старикѣ лроизолгла рѣзкая леремѣна: онъ лсподвмлсно лежалъ па
кровати, -— мертвенно - блѣдный, с ъ восконымъ лнцомъ, безт,
лульеа. Б Ы Л І І ясны симптомы сильнаго внутренняго лровотсченія. Иока я приготовлялъ физіологнческій растворъ солп
для лодісожнаго влипанія, болыюй умеръ. В ъ чемъ тутъ было
дѣло, трудно сказать: вскрыть улершаго мпѣ ле лозволили;
саыоо вѣроятное,—что острее троакара поранило ненормалыю
разшітую л старчески-перерождснную вѣтку падчревной артеріл,

шедшую тамь, гдѣ ся совсѣмъ иельзя было иредполагать, a
ночыо каісое-ннбудг» рѣзкое движеніе больного лли приступъ
кашля усилили иервоначально слабос кровотсченіе.
Родственшші ііриписали смсрть старшса естсственнсшу ходу
болѣзни. Мнѣ было протшшо молчать, хотѣлось сказать пмъ
правду н объяснить все,—но ісъ чсму бы ото иослулсило?.. Я
ѣхалъ пазадт». ІІадъ росистыми поляыя лсжало тихое, радостноо утро, нсбо звеиѣло трелями жаворонкопъ, в ъ нѣжіюзелспой тѣии роіцн бѣлЬли стволы борезъ,—такіо чистыс n
спокойные... ІІеужели мнѣ иигдѣ н ннкогда нс суждено ужо
испытывать этотъ радостный, ннчѣмь ne смущасмый покой?
Аііглійскій хирургь Джсмсъ Педжетъ говорнтъ в ъ своей
лскцім «о несчастіяхъ въ хпрургіи»: «ІІѢтъ хнрурга, которому нс пришлось бы вт» тсчепіе своеіі жпзни одішъ нли нѣсколько разъ сократить жизнь больньшъ, в ъ то время, каісъ
опъ стремился нродолжить ce. И такія лриключопія бываюп»
но при одтіѣхъ толысо важныхъ олерадіяхъ. Если бы в ы могли
пробѣжать ноляый сішсокъ операцій, считаемыхт» «малыми»,
в ы нашліг бы, что каждый опытный хнрурп, нли пмѣлъ в ъ
своей собствепиой іірактшсѣ, или видѣлт, y другихъ одішъ нли
лѣсколько смсртслышхъ І І С Х О Д О В Ъ ври В С Я І С О Ё нзъ атпхт. 0 І 1 С рацій. Еслн хирургт» удалитъ вожомт» сто атсромъ ira волосистой части головьт, то,—я осмѣливаюсь утверждать,—одянт.
или двое nзъ сго оиерируемыхъ умрутт». Всякій, кто нодъ-рядъ
лаложитт» такоо жѳ число разт» лигатуру н а геморроидалыіыя
Ш Ш Н К І І , лолучитъ одішъ нлн два'смертелышхъ
лсхода».
И отъ отого нѣтт» спасспія. Каждую ыинуту можеть разразиті.ся нссчастьс н смятг» тсбя лавсегда. В ъ 1 8 8 4 году
вѣнскій врачт. Шиитдерт. лользовалъ чстырнадцатилѣтнюю дѣвочку, страдавиіую озноблеііісмт» пальцсвъ; олт» проішсалъ еіі
іодястаго коллодія л велѣлъ мазать имъ отморожсшіыя мѣста;
y дѣвочісн образовалось омѳртвѣніе мпзинда, и лалсцъ пришлосг» ампутировать. Матг» больной подала ,ла д-ра Шіштдера
вт» судъ. Судъ приговорилъ его ІІЪ уллатѣ истіідѣ 6 5 0 гульдѳловъ, к ъ штрафу в ъ 2 0 0 гулвдеповъ л къ лишенію права
лрактшш. Газеты я|іостно напали л а ІІІшітлсра, осыпая сго
насмѣшкамл л издѣвательствамп. Во врачебномъ мірѣ случай
ототъ вызвалъ болыиос волиеніе; Шнитдеръ ле могъ имѣть
никакихъ осповалій ждать, чтобы смазыванія лальда лсвиннымъ іодистымъ коллодіемт» слособны былл лронзвестл такоо
разруніительноѳ дѣйствіо. Осулсденный апѳллировалъ в ъ сенатт»,
Было затребовано мнѣніо медіідиисіі.аго факультега. По докладу
лзвѣстнаго хирурга цроф. Альберта, факультегг» одиногласно
далъ слѣдующес заключеніе: «Прішѣненныя докторомт, Шиит-

церомъ смазывапія іодистымъ коллодівмъ но поволи кт, гапгренѣ в ъ рядѣ опытовь, снеціально произвсдениыхъ факультетомъ съ этою цѣлыо. В ъ лнтсратурѣ и наукѣ не нмѣется
указаній н а опасиость гіриыѣнсиія упомянутаго средства вообідо
и в ъ случаяхъ, лодобнмхъ нроисшодшему, в ъ частлостл. Поэтому нѣть осікжшія обвішяті, д ра Шіштцера в ъ лсвѣжествѣ».
ІІо ІІІшітцеръ узкъ пе нуждался въ оправдаиіл. В ъ тотъ день,
когда было опублиісовано факультетское заключеиіо, трулъ
Шллтдера былъ вытащснъ изь Дуная: онь дс вынесъ тяжсстл
всеобіцлхъ осуікденШ л утопплся.
Да, ужъ поіцады ві> лодобныхъ случаяхъ дс зкдн ни отт.
кого! Врачъ долзкснъ быть богомъ, не ошибшоідішся, не в ѣ дающимъ сомяѣній, для котораго всо ясло и всо возможпо.
И горѳ ему, ссли это по таісъ, если онъ олшбся, хогя бы ло
ошибнться было новозможно... Лѣть пятиаддать иазадъ фельетошістъ «Петербургской Газеты» г. Амикусъ огласилъ одпнъ
«возмутитсльпыіі» случай, происшедшій в ъ хирургической кдишшѣ лроф. Коломнина. Мальчшгь Харитоповъ, «съ болыо в ъ
тазо-бедрснномт, сустаиѣ», былъ дривезелъ родлтелямл в ъ клипшсу; лри лзслѣдованіл мальчшса асснстентомъ клшшки, д-роііъ
Т. (назваиа лолная фамилія), лроязошло вогь чтô:
T. проситъ, чтобт, Харцтоновъ прыгнулъ н а больную ногу; тотъ, конечно, отказывастси, завѣряя почтеннаго эеісулаиа, что о н ъ не можетъ
стоять н а болг.ноіі ноі-ѣ. Но эскулапъ но с л у ш а е г ь завѣреній несчастнаго юпошн и с ъ помоіцыо присутствующнхъ заставлястъ прыгнуть.
Тогі. прыгнулъ. Раздался страшный к р ш а , и несчастный мальчиісь упалъ
н а рукн своихъ палачей: отъ прыжка нога сломилаоь y самаго бедра.
У болыюго „съ уясасающею быстротою" развилась саркома, и онъ умеръ
по в н н ѣ своих-ь мучителей.

Д-ръ Т . BT, шіеьмѣ в ъ редакдію газсты объяснилъ, какъ
было дѣло. Мальчикъ жаловадся па боли в ъ суставѣ, но никакихъ наружныхь прпзнаковъ поражснія в ъ суставѣ ие замѣчалось; быліі основанія подоз])ѣвать туберкулезъ тазо-бедреннаго сустава (коксить). Стоять на болыіой ногѣ Харитоиовъ
могъ. «Л предложилъ болыюму стать набольную погу и слегка
подирыгнутъ. Б р и такой пробѣ y кокситиковъ при самомъ
началѣ болѣзни, когда в с ѣ другіе признаки отсутствуюіъ,
болѣзиь выдаетъ себя легкою болыо въ суставѣ». Послѣдовалъ
пѳреломъ. Такіѳ персломы относятся ісъ числу такъ называеыьшт» ссшоіюдпыхь переломовъ: y мальчика, какъ впослѣдствіи
оказалось, была центральная костномозговая саркома; она
разъѣла нзнутри кость и уничтожила ея обычиую твердость;
достаточно было перваго сильнаго двшкенія, чтобы случился
переломъ; тотъ же самый иереломъ самъ собою сдѣлался бы
y больного или в ъ клиникѣ, или на возвратпомъ пути домой.

«Узнать навѣрное такуго болѣзнь, когда еідѳ нсльзя пайти
самой опухо.ш, в ъ высокой стсиени трудно, ішогда положительно псволможпо». К ъ этому пузкпо еще нрибавить, что упомяпутая болѣзнь вообідс ирішадлѳжитъ къ чяслу очень рѣдішхъ,
въ дротивололожиость кокситу, болѣзни очснь распросграпснпой.
Обхяспеніо д-ра Т. вызва.то новыя глумленія фельстониста.
Не правда лн, поразительно!—писалъ г. А м и к у с ъ — Самодѣйствуюіцій
порелолъ!.. Это ли еіцо не ссть ворхъ несчастной случайностн, в ъ особенностн для насъ, профаноігь, впервыо слышащихъ о самородныхъ,
самодѣйствуюіцпхъ, автоматическихт, пѳреломахл, рукъ и ногь. Толысо
іп> таісихъ необідчайныхъ случаяхъ можно вполнѣ оцѣнить, что з н а чнтъ наука. н горысо всплакнуть надъ своимъ нспѣжестаомъ... Что жо
остаетия дѣлать профану? ІГс C I I O J I I I T I . ж е с ъ наукой! Остается только
ііристыжонпо понурить голову персдъ сіяніемъ ослѣпляюіцой науки и
немодленио исітробоватг, съ тревожнымд, чувствомъ (посредствомі, ударовъ о тнердые лредметы), но нодкрался лн іп» нему самому этотъ предательскій самородный иереломъ.

Послѣ этого сідо дѣлую педѣлю по газетамъ трепалд и высмѣивали д-ра Т .
Co стороіш возмущаться подобішмн ошнбками врачсй легко.
Но в ъ томъ-то u трагизмъ нашсго положснія, что, представься
на заптра врачу другой таісой жо случай, — и прачъ обязсінъ
былъ бы постушпъ совсршешіо такъ лсс, какъ лоступилъ в ъ
первомъ случаѣ. ІСонечно, для исго было бы гораздо сиокоіінѣе
постуііпть шіаче: наружныхъ признаиовъ пораженія сустава
не замѣчается; ссть способъ узнать, ис туберкулѳзъ ли это;
но вдругь болѣзнь окажстся костной сариомой, н тоже иослѣдуеть псреломъі ІІравда, костныя саркомы такъ ріідкп, что
за всю сіюіо практнку врачъ встрѣтитъ п.ѵь вссго два-трн
раза; правда, сслн тепсрг, зісо взяться з а лѣченіе туберкулезнаго сустава, то мозкио надѣяться на нолноо н прочноо излѣпсніе его, a все-таки... лучше подальше отъ грѣха; лучше пусть
болыіой отправляется до.чой н нредстанится снона тогда, когда
узкс появятся несомнѣішыс нарулшые признакн... Тотъ трусъ,
ноторый постушш» бы такъ, былъ бг.і недостоннъ нмени врача.
Обідсство жііветъ слишкомъ нсвѣрными нредставленіями о
медицині., н это—главная нричина его несправедлииаго отношснія кт, врачамъ; оно должно узнать С І І Л Ы И средства врачебной науки ІІ не вішить врачей вт, томъ, в ъ чемт, виновато
несоіівршонстпо науки. Тогда и трсбоватслыюсть къ врачамъ
поішзилась бы до разумнаго уровня.
A впрочемт,,—попизилась ля бы опа и тогда?.. Чувство в е
знаетъ н но хочстъ знать логшш. Нодашю я испыталъ это
на самомт, ссбѣ. У мосй зкены роды были очснь трудные, поСочпиеіііи B . В . В о р е с а с в а . T . I .

ig

требовалась операція. И передо мною зловѣще-ярко встали
всѣ возможныя дри этомъ несчастія.
— Нужно сдѣлать операцію, — спокойно и хладнокровно
сказалъ мнѣ врачъ-акушѳръ.
Какъ могъ онъ говорить объ этомъ такъ спокойяо?! Вѣдь
онъ зпастъ, какія многочисленныя случайности грозягь роженицѣ прн нодобной операціи; пусть случайностд этн рѣдки,
зю все-таки же онѣ суіцествуютъ н возможны. A онъ долженъ
ясно понять, пт0 здачмтч. для мѳня поторять Натагау, одъ
патрнос должснъ сдѣлать опсрацію удачио, в ъ лротивновп»
случаѣ это будетъ ужасно, д ему нѳ можетъ быть извинеиія,—
ни сму ни наукѣ; нс смѣетъ онъ ни в ъ чемъ погрѣпіить!..
И персдъ этимъ, охватившимъ меня чувствомъ стали блѣдны
H безсильиы всѣ доводы моего разѵма и зпанія.
ХІГ.
В ъ обіцествѣ къ медиципѣ и врачамь распространено сильдое недовѣріе. Врачд издавпа служагь дзлюбленнымъ предметомъ карикатуръ, эпиграммъ и анекдотовъ. Здоровыо людп
говорятъ о медицинѣ и врачахъ съ усмѣшкою, больные, которымъ медицина но домогла, говорятъ о псй с ъ ярою ненавистью.
Эти насмѣшки и это нсдовѣріе вначалѣ сильно конфузиліг
меня. Я чувствовалъ, что в ь основѣ своей они снраведливы,
что в'і. паукѣ нашей, дѣйствптельдо, есть ыногое, чего мы
цолжны конфузиться. Чувствуя это, я шіогда но ирочь былт.
и саыч. в ъ откровенную минуту выказать своо пренебрежительдое д насмѣшливое отношоніо къ ыедиципѣ. Одналсды в ъ
деревнѣ н ы возвраіцались вечѳромь съ прогулки. Ko мнѣ додошла баба съ дросьбою осмотрѣть и долѣчііть ее. Я зашелъ
къ дсй в ъ избу вмѣстѣ съ своей двоюродной сестрой. Б а б а
жаловалась, что ей «подпираетъ корешки» и схватываеть додъ
ложѳчкой, что, когда оиа паклоняется, y пея сильно кружится
голова. Я дзслѣдовалъ ce и сказалъ, чтобъ она зашла ко мпѣ
за каилями.
— 4 t ô y нея?—спросила сестра, когда мы вышли.
— A я ночемъ знаю!—съ усмѣшкою отвѣтнлъ я. — Подішрастъ корешки какіе-то.
Сестра удивленно додняла брови.
— Вотъ страішоі Т н таісь увѣренно держался,—я думала,
для тсбя все совершенно Я С І І О .
— Дня черезъ д в а нзслѣдую со еіце разъ, — можетъ-быть,
ВЫЯСНІІТСЯ.

— Ну, и даука жо ваша!
— Н а у в а — ч т б говорить! ІІаука, мождо сказать,—точная!
И я сталъ разсказывать сй случаи, показывавшіе, какъ
«точна» наша наука, д какъ наивно смотрятъ на врачей
больпые.
Мнѣ ne разъ случалось такпмъ топомъ говориті. о медпдпнѣ; все, чтб я разсказывалъ, была дравда, до всегда послѣ
лодобныхч. разговоровъ миѣ становилось совѣстио: эту правду
л оцѣнивалъ, стаповясь на точку зрѣиія своихъ с^шателей,
нъ душѣ жс y ыеня, несмотря на все, отнопіеніе къ модиципі;
бі.тло ссрьездос u иолііое уважонія.
Очевидпо, во всемъ отомъ крылось какое-то глубокое нодоразумѣніс. Медидина не онравдываетъ ожиданШ, которыя на
ное возлагаются, — надъ нею смѣются н вт. нее не вѣрятъ.
Но правильны лд и законны ли самыя этн ожиданія? Есть
даука объ излѣчепіи болѣзией, которая иазывается медицішой;
чсловѣкЪ: ибучившійся атой наукѣ, должеіп» безошибочно узпа
вать д нылѣчивать болѣзни; С С Л І І оііъ зтого ие умѣетъ, тч
лдбо самъ онъ плохъ, лпбо его паука иикуда пе годится.
Такой взглядъ былъ совсріиенно естественепъ, но в ъ то же
время соворшепно нсправиленъ. Не суіцествустъ хоть сколысоиибудь закончеппой паукіі обч. излѣченіи болѣзнсй; псрсдъ медицндото стоитъ лснвой человѣческій организмъ съ бѳзконечносложною іі запутанчою жизныо; ммогое в ъ отой лсизпи уже
понято, до каждое новое открытіе в ъ то л;е время раскрыдаеть все бблыдую чудесную ея сложность; тсмныыъ д малоионятнимъ пугемъ развиваются въ организмѣ многія болѣзпн,
ноясны іі нсулошлгы борющіяся с ь П І І М И силы органнзма,
д ѣ г ь средствъ иоддсрзкать атн силы; ссть другія болѣзни, самк
до ссбѣ болѣс І І Л І І менѣс поиятныя; но сплоіпь да рядомъ онѣ
дротекаютч. таісь скрыто, что всѣ средства иаукн безсильны
для ихті опредѣлепія.
Это значитъ, что нрачд нс дужны, a д х ъ паука ннкуда но
годится? ІІо вѣдь ость многое другоо, что даукѣ уже понятно
д доступпо, no многомъ врапъ можетъ оказать существенную
домощь. Во многомъ онъ il безсилепъ, до вч. чемъ именно опт.
безсиленъ, можетъ опрѳдѣлить толысо самъ врачъ, a не больной;
даже іі в ъ зтнхъ случаяхъ врачъ незамѣнимъ, хотя бы im
одиоиу тому, что онъ повимаетъ всю С Л О І К Н О С Т Ь происходяіцаго передъ нимх болѣзненмаго процесса, a болыюй и сго
окрулсающіе не іюиимаютъ.
Люди де имѣютт. даже самаго отдаленпаго представлснія піі
о жизни свосго тѣла, шг о силахч. и оредствахъ врачебной
пауки. В ъ этомъ — нсточникъ болыпииства недоразумѣній, в ъ

этомъ — причина какъ слѣпой вѣры во всемогуіцество М С Д І І цины, такъ n слѣпого невѣрія в ъ нѳе. A то и другоѳ одинаково даетъ зпать о себѣ очень тязкелыми послѣдствіями.
В ъ лубликѣ сильно распространены всевозможныо «общедоступныо лѣчебнішн» и популярішя брошюры о лѣчсніи;
въ мало-мальсіш шітелліігентной семьѣ всегда ссть домашняя
антсчка, іг, раныие чѣыъ позвать врача, на больномъ испробуготъ іі касторісу, и хішинъ, и салициловый латръ, и валеріанку; н«даві:о в ъ Петсрбургѣ даже основалось цѣлое общество «самоломощи в ъ болѣзпяхъ». Нпчего подобнаго но было
бы возмозкно, если бы y людой, вдіѣсто слѣпоіі вѣры в ъ простую
іі нехитрую медицинскую науку, было разумное лониманіѳ этой
науки. Люди зналл бы, что казкдыЙ новый больной представляетъ собою новую, ненопторяюілуюся болѣзнь, чрезвычайно
слозкную n залутанную, разобраться в ъ которой далеко ле
всегда мозкегъ и врачъ со всѣми его зпаніями. У больного
заиоръ,—нузкно ему дагь касторіси; рѣшился ли бы кто-нибуді,
приступить къ такому лѣчснію, есліі бы хоть подозрѣвалт» о
томъ, чго ішогда отимь мозкяо убить человѣка, что ипогда,
какъ, напр., при сшшловой коликѣ, залоръ мозкно устрашпъ
но касторкой, a толысо... опіемъ?
I I a левѣжественной вѣрѣ во всссиліе медидины основываются тѣ преунелнчснныя требоианія къ ней, которыя являются
для врача проклятісмъ л связываютъ сго по рукаіяъ л ногамъ. Больной с ъ брюшны.мъ тнфомъ сильно лихорадитъ, y
пего болитъ голова, онъ нотѣстъ но ночамт», его ыучитъ т я желый бредъ; бороться съ этимъ нузкио очепь осторожно, л
прсимуіцсствеішо физііческими средствамл; ло попробуй, сказкл
паціенту: «страдай, обливайся пбтомъ, изнывай о г ь кош.маровь!» Онъ отверпется отъ тебя и обратится къ врачу, который ле будстъ зкалѣть хишіна, феііацетина и хлоралъ-гидрата: чтб это за врачт., который пе даегъ облегченіяі Пусть
ото облсгченіе идетт. иа счстъ силъ больного, нусть оно навссгда распіатастъ сго оргашшгь, пусть совершонно отучитъ
отъ способяости саностоятельно бороться съ болѣзныо,—облегпеиіо иолучсно, и довольно. Самыми несчастными паціспталл
въ этомъ отноіііепііі являются разпаго сорта «высокія особы»,—•
ііетсрпѣллвыя, лзбалованныя, которыя самую наличность иеустрапеннаго, хотя бы лсгкаго страдапія ставятъ в ъ вшіу
лѣчащему лхъ врачу. Вотъ ночему, ыезкду прочнмъ, в ъ публіпсѣ громкнмъ успѣхомъ пользуются врачя, о которыхъ понлмающіс дѣло толаршци отзываются съ лрезрѣніемъ и къ поыоіци которыхъ НІІ одинъ изъ врачсй но станетъ обращаться.
Врачъ на то и врачъ, чтобм легко ІІ увѣренно устранятв

страданія и излѣчивать болѣзни. Дѣйстшітельность на казкдомч» шагу онровергаотъ таісоо представленіе о врачахъ, л
людц_ отъ слѣпой вѣры в ъ медііцину переходять къ ея лолному отрицанію. У больного болѣзнь излѣчиыая, но требуюиі;ая
лѣченія долгаго л систѳматіічоскаго; недѣля-другая лѣченія но
дала поиощи, л больной машетъ рукого на врача л обращается къ 'знахарю. Е с т ь болѣзни загязкныя, лротнвъ которыхъ ыы не имѣемъ дѣйствительныхъ сродствъ,—напр., коклюшъ; врачъ, котораго в ъ лервый разъ лріігласятъ в ъ ссмыо
для лѣченія коклюша, можетъ быть увѣренъ, что в ъ эту семыо
его никогда ужъ болыііс не позовутъ: пужно громадлое, нспытанноо довѣріе к ъ врачу нли ііолиос пониманіе дѣла, чтоби
лримирпться съ ролыо врача в ъ этомт. случаѣ, — слѣдить за
гнгіеніічлостыо обстановкн и нріінимать мѣргл протшп. лоявлиюіцихся осложненій.
Особенно богатый матеріалъ для отрицанія мѳдмцііны даютъ
ошибки врачей. Брачъ опрѳдѣлилъ y болыюго брюшной тифъ,
a н а вскрытіи оказалось, что y него была общая бугорчатка,—
позоръ врачамъ, хотя клишіческія картины той л другой
болѣзни часго совершелно тожествепны. У меня есть одпн-ь
знакомый; три года y нсго слльно болитъ нравоѳ колѣно;
одинъ врачъ опрсдѣлилъ туберкулезъ, другой — сифилисъ,
чрѳтій—лодагру; и облѳгчопія ни оть кого нѣтъ. Отсюда выводъ можетъ быті» только одішъ: ішогда болѣзнн прояішштся
вт> такихъ темныхъ п неяспыхч» формахъ, что лравилыіый
діагнозъ возможіго поставпть только случайно. ІІо казкдый человѣкъ судитт» ло тому, чтб нспытываотъ л а ссбѣ; л знакомый мой говоритъ: «Ваіло занятіе для обідества—то же, что
для человѣка галстукъ; галстукъ совершешю безиолѳзент», нв
ходить безъ него цивішізованному чсловѣку неприличио; л
оігь покорно ллатитъ за галстукъ дсньги, н людн, приготовляюіціе галстуки, думаютъ, что дѣлаютъ что-то пужнос»...
— Долзкна вамт», докторъ, сознаться, — я соверілеяло нв
вѣрю в ъ вашу медицину,—сказала мнѣ недавио одна даыа.
Она не вѣритъ... Но вѣдь она ся совершенно не знастъ!
ІСаісъ жс мозісно вѣрнть или не вѣрить в ь значеніе того, чего
ле знаешь?
Многоо изъ того, чтб шіою разсказано въ ііредыдущихь
главахъ, можетъ y людой, слѣпо вѣрующихъ в ъ медицину,
вызвать недовѣріе къ ней. Я л самъ персжилъ зто недовѣріе.
Но вотъ теперь, зпая всо, я всс-таки съ искреннлмт» чувствомъ говорю: я вѣрю въ медицинц, — вѣрю, хотя она во
шюгоыъ бѳзсильна, но миогомъ опасна, лногаго ле зпаотъ.
И могу ли я не вѣрить, когда то л дѣло визку, КІІІСЪ оиа

даетъ мнѣ вовможность сласагь людей, какъ губятъ саіш себя
тѣ, кто отрицаетс» ео?
« Я не вѣрю BT, вашу меднцішу», — говоритъ дама. Во что.
же, собственно, опа ne вѣритъ? В ъ то, что возможно вт, д в а
для «пѳрервать» коклюшъ, ллл въ то, что лри нѣкоторыхъ
глазныхъ болѣзняхт, своевременнымъ лримѣненіемъ атрошша
можно сластн человѣка отъ слѣпоты? Ни в ъ два дня лл в ъ
трл псдѣли невозможно перервать коклюіла, ло нѣсколысимл
каплямн атронлна можно сохраннть человѣку зрѣніо, л тогь,
кто ле «вѣригъ» в ъ ото, лодобенъ скептику, ло вѣрящему,
чтобъ гдѣ-нибудь л а свѣтѣ ыужлші говорилл ло-франдузсіш.
Человѣкъ долгіе годы страдаетъ- удушьенъ: я лрижигаю сыу
восовыя раковины, — и олъ становится здоровымъ л счастливымт, отъ своего здоровья; мальчшсъ тупъ, левнимателенъ л
безпамятенъ: я вырѣзаю сму глпертрофированныя млндалииы,—
м олъ умствснно совершенно перерождается; ребенокъ нстоіденъ доносами: я безъ всякихт. лѣкарствъ, одниыъ рѳгулированіемъ діэты л времснд iipie.ua пищи достигаю того, что
ш ъ становится лолнымъ л весельшъ. Мос зианіс часто дасгі»
мнѣ возможность самымъ незначителышмъ лріемо.мъ или н а значѳніемъ лредотвратитъ тяжелую болѣзнь, л чѣмъ левѣжествсннѣе людіг, тѣмъ ярче бросается в ъ глаза все значеніо
яоего зпанія. В ъ трудныхъ, залутанныхъ случаяхъ, лотреболавпшхъ шюго умственныхъ п нервлыхт, затрагь, особенпо
снлыю л добѣдио чувствуоIUI, свое торжсство, и смѣшно лодумаіъ, чт0 можно было бы сдѣлать здѣсь безъ знанія... Н ѣ і ъ ,
я — я вѣрю в ъ ледицину, и ынѣ глубоко жаль тѣхъ, кто в ъ
лое ле вѣріітъ.
Я вѣрю в ъ мсдііцину. Насмѣшкл надъ нею лстскаютъ изъ
иезнанія смѣюіцнхся. І ѣ м ъ НО ыеиѣе, во многоыъ ЫІ.І вѣдг»,
дѣйствлтельно, бѳзсильнм, иевѣжественны л оііасиы; влна в ъ
зтомъ ло наша, но зто имеино л даотъ лшду невѣрію в ъ
вашу науку и насмѣшкамъ надъ лаыи. И нередо млою всс
настойчивѣе насталъ вставать вопросъ: это левѣріо и этл н а г.чѣшіш я лризнаю леосновательныыи, лмъ но должно быть
мѣста по отношенію ко мнѣ л къ ыоеіі наукѣ,—какъ же ынѣ
для этого дсржаться съ націентомъ?
Иреждо вссго нужно быть er, шімъ честныль. Имевио потому, что самп мы скрывасмъ o n , людсй истинныо размѣры
доступлаго наыъ зианія, к ъ намъ п возможно то враждебяоироничѳскоѳ чувство, котороо мы ловсюду возбуждаемъ к ь
собѣ. Одно изъ главныхъ достоинствъ Л ь в а Толетого, какъ
художника, заключается въ поразительво-человѣчноыь л сѳрьезиомъ отношенія къ каждому лзъ рнсусмыхъ лмъ ллцъ; едии-

апввпное исключсніо онъ дѣлаетъ для врачсіі: лхъ Толстой
ле ыожетъ выводить безъ раздраженія и лочтл тургопевскаг©
лодмигиванія читатслю. Есть же, значитъ, что-то, чтб такъ
возстановлястъ всѣхъ лротивт, насъ. И мнѣ казалось, что зто
«что-то» есть лмснло окутываніе себя тумаломъ и возбужденіе
къ себѣ лреувѳличеннаго довѣрія л ожиданій. Отого не
должно быть.
Но практнка номедлеппо опровѳргла меля; напротивъ, иначе,
чѣмъ есть, л ло можетъ быть. Я лѣчилъ одного чиновника,
больного брюшнымъ тифомъ; его крѣплло, жшютъ былъ сильно
вздутъ; я назначилъ ему каломель в ъ обычной слабительной
дозѣ, со всѣми обычяыми предосторожностяшг.
— У мулса, докторъ, явилось во рту какое-то осложненіе,—•
сообщила ынѣ жена больиого лри слѣдующсмъ моемъ визлтѣ.
Болыюй жаловался н а сильнос слюнотечепіе, дссны иокраснѣли и распухли, изо рту нссло отвратительнымъ залахомъ; это была типическая картина легісаго отравленія ртутью,
вызвалнаго назначеннымъ мною каломелемъ; обнинить ссбя
я ніі в ъ чемъ но могъ,—я нринялъ рѣшитѳльно всѣ лрсдупредительныя мѣры.
Чтб мпѣ было сказать? Что это — слѣдствіе назначеннаго
мною лѣчелія? Глунѣе поступить было бы невозможно. Я совершенно безцѣлыю подорвалъ бы довѣріс ко мнѣ больпого
л яаставилъ бы его зкдать всякихъ бѣдт, отт. каждаго моего
лазначенія. И я молча, стараись но встрѣтиться со взглядомъ зконы больного, выслуліалъ с я рѣчи объ удивительяомъ
разнообразіл осложненій при тифѣ.
Меня пригласили ісъ больлому ребенку; онт, лихорадилъ,
никакихт, опредѣленныхъ жалобъ н синптомонъ но было; нрлходилось подождать выяснонія болѣзнл. Я ле хотѣлъ лропнсывать «ut aliquid fiât», я сісазалъ матери, что слѣдуотт
прпнять такія-то гигіеническія ыѣры, a лѣкаротвъ лока не
лужно. У ребенка развилось воспаленіс мозговыхь оболочекъ,
онъ уыеръ. И мать стала горысо клясть меня ш, сго смѳрти,
зютому что я но послѣшилъ вб-время «персрвать» его болѣзнь.
A какъ я ыогу держаться «честно» съ неизлѣчимыми больпыми? Съ ними всѳ время приходится лицемѣрить и лгать,
лриходится пускаться н а самыя разнообразныя выдумки, чтобы
вновь н вновь ноддержать падающую иадежду. Болыюй, по
крайней мѣрѣ, до извѣстной стѳпени, всегда сознабтъ эту
ложь, негодуетъ н а врача и готовъ провлинать медицину.
Какъ же держаться? Дрѳвне-индійская медицина была в ъ этомъ
отиошеніи пряма и жостоко-искрѳнна: она имѣла дѣло только
съ излѣчимыми больными, неизлѣчнмый ne лмѣлт, права лѣ-

читься; родствепники отводили его н а берегь Ганга аабивали ему носъ и ротъ священнымъ иломъ и бросалн в ъ
рііьу... Ьольной сердится, когда врачъ ne говорнть ему иравды:
о, онъ хочетъ одной толысо правды! Вначалѣ я былъ иастолько наывенъ и молодо-ирялолшгеенъ, что ири настойчпвомт, треооваіші говорилъ болыюму правду; только лостепенло
я понялъ, чт0 въ дѣйствительности значнтъ, когда больной хочетъ правды, увѣряя, что не боится смсрти; эго зиачитѵ
«если надежды нѣгъ, то лги ыиѣ такъ, чтобъ я ни па сенунду не усо.мнмлся, что ты говорішіь лравду».
Вездѣ, н а каждомъ шагу прнходится быть актеромъ; особеішо это иеобходішо лотому, что болѣзнь излѣчивается но
только лѣкарствами и назііаченіямп, по и душою самого больuoroj его бодрая л вѣрящая душа—громадная сила в ъ борьбѣ
съ оолѣзныо, u пельзя достаточао высоко одѣнить эту сидуыеня ігервоѳ вреыя удивляло, насколько успѣшнѣе оказывается
моо лѣченіо по отпошенію къ постояннымъ мошіъ цаціентамъ, горячо вѣряіцимъ въ меня и іюсылающішъ за мною съ
другого конца города, чѣмъ по отношенію кч, ііадіентамх
оораідаюіціі.чся ко ылѣ в ъ первый разъ; я видѣлъ въ эхомъ
довольно комнчную игру случая; иостепснно только я убѣдился, что это вовсе не случайность, что мнѣ, дѣйствптельно
ыогучую поддержку оказываетъ завоеванная мною вѣра удивительно поднішающая опергію болыюго и его окружающігеъ.
Ьолыюй страшно нуждается в ъ этой вѣрѣ п чутко ловитъ
вт. голосѣ врача всякую доту колебанія u сомаѣнія И л
сталь привыкать доржаться при болыюмъ самоувѣреішо, дѣлать назначешя самымъ докторальиьшъ и безаледляціоннымъ
тонолъ хотя бы вт, душѣ вт, ото время додщщались тысячіі
сомнѣній.
— I l e лучше Л ц, докторъ, сдѣлать то-то? — сіфашиваетъ
скептическій болыюй.
— Я васт, лонрошу безпрекословно исполшпъ, чт£> я н а значаю, категорпчески заявляю я. — Только в ъ такомъ случаѣ я u могу веста лѣчеиіе.
И весь мвй тонъ говоритъ, что я обладаю долпою истиІІОІО, сомнѣыіе въ котороіі можетъ быть толысо оскорбителышмъ
И вѣру въ себя ледостаточао завоовать разт.; приходится
все врс.мя завоевывать ое нсирсрывио. У больиого болѣзль
затягивается; асобходамо зорко слѣдиіъ з а душевньщх состоящемъ его и его окружающихъ; какъ толыю оля начанаготъ падать духомъ, слѣдуетъ, хотя бы иаружио, переыѣZ - t / X Ü 1 6 ' , І Ш н а ч т ь ' ДРУгоѳ средство, другой дріемъ;
нужно цѣиляться за тысячи мелочей, наарягая всю силу фан-

тазіи, топко считаясь с ъ характеролъ н стсиеныо развитія
оольного u его близішхх.
Все это такъ далеко отъ того простого псполненія предпнсапій медидішы, в ъ которомъ, какъ я раныяе дулалъ, л заключается все нашо дѣло! Туредкій знахарь — ходжа назпачаетъ больному лѣченіе, обвѣшаваетъ его амулеталл и подъ
коиецт, дуетъ н а него; в ъ послѣднелъ в с я суть: хорошо излѣчнвать людей способенъ только ходжа «съ хорошамъ дыханіемъ». Такое же «хорошее дыханіо» требустся л отъ настояідаго врача. Онъ можеть обладать громаднымъ расаозаавательнымъ талантомь, уиѣть улавлішать салыя тонкія детала
дѣііствш своихъ назначѳній, — u все это остапотся безплоднымъ, -если Y ііего нѣтъ способпости нокорять ІІ подчапять
сеоѣ душу иольного. Есть, лравда, истішно-іштелліігентные
оолі.аыо, которымъ по лужно полуаіарлатаііскоо «хорошее дыхашс», которылъ болѣе дороги талаптт, н знаніе, пе желаюЩіе скрывать голой лравды. Но такіе болыіые такъ же рѣдки
среда людея, какъ рѣдка среди ішхъ салд талангь н знаніе.
XIII.
Прошло много времепіг, прежде чѣиъ я свыкся съ снлаші
медіщішы и слпрился передъ ихъ ограшічеяностыо. Мнѣ
было стьідпо II тоскливо смотрѣть в ъ глаза болыіому, которому я былъ не в ъ силахъ полочь; онъ, угрюлыя н отчаяІ Ш Ш І О Я , стоялъ иередо млою тяжкимъ укоролъ той наукѣ котороя лредставителеыт. я являлся, и в ъ дупіѣ опять н оІіять
шевелилось яроклятве этой нслощной наукѣ.
W a s h a l f ich
—Что есть y ыеня,
W e n n i c h lacht alles habe? Если y меня нѣтъ всего?

Отолу Я ыогу іюлочь, этому нѣтъ; a в с ѣ оіш пдутъ ко мпѣ
всѣ одинакоііо хотятъ быть здоровышг я всѣ одинаково въ яравѣ
ждать отъ ыепя сдасеиія. II такъ становятся яонятныма тѣ
вопла отчаянной тоски я яадеиія вѣры вт, своо дѣло ісоторыми иолны интямныя шісьма сильдѣйшихъ предсташітелсй
иаіясй лауки. И чѣмт, кто язъ шіхт, сильнѣе, тЬлъ ярчо осужденъ чувствовать свое безспліе.
«Изт, всой моей дѣятслыюста лекдіи — это сданственпое
TÔ меяя занішаетъ я живитъ.-шісалъ Боткааъ своему црѵгу
Д-ру Вѣлоголовому: остальнос тянешь, какъ лямку, ярошісы
К Ъ Ч Ѳ М У И е в е д у щ , , х ъ -"ѣкарствъ. Это не фраза
L S 2 , т с 1 ч Т Т Ь ' П °' І С М У 1 і р а , ; т и ч е с к а я Дѣятельность вт,
Т а К Ъ Т Я Г 0 Т , І Т Ь м е н я - И м ѣ я громадный ыа/
теріалъ хрониковъ, я начинаю вырабатывать грустпое убѣжде-

ніо o безсиліи нашихъ тераііевтическихъ средстиъ. Рѣдкая
поликлиника иройдетъ мимо безъ горысой мысли: за что я
взялъ съ бодьшей иоловшіы парода дсньгя, д а заставилъ со
потратиться в а одно изъ нашихъ аптечныхъ средствъ, ісогорое, давши облегченіо на 24 часп, иичего существеннаго по
измѣнитъ? Прости ыеня за хандру, ыо ньшче y ыеня билъ
доыашній пріемъ, л я еще І І О Д Ъ свѣжимъ вііечатлѣяіемъ этого
безплоднаго труда».
У Бильрота есть одио стихотвореліе; ово было послано имь
сі'0 другу, извѣстному комиозитору Брамсу, и но предназначалось для печати. В ъ иереводѣ трудло нередать всю силу и
иоэзію этого стихотворенія. Вотъ оно:
...Ich kann's nicht mehr ertragen,
W i e mich d i e Menschen täglich, stündlich quälen,
W i e s i e unmögliches von mir begehren!
W e i l ich einwenig tiefer wohl als Andere
In d e r Natur geheimstes W e s e n drang,
So meinen sie, ich könnte gleich den Göttern
Durch W u n d e r Leiden nehmen, Glück erzaubern,
Und b i n doch nur ein Mensch wio Andere mehr.
Ach, wüsstet ihr, wie's in m i r wallet, siedet,
U n d wie mein Herz den Schlag zurüclcc hält,
W e n n ich statt Heilung m i t unsicheren W o r t e n
K a u m Trost kann spenden den Verlorenen...
. . . W a s soll denn aus m i r werden?
Aus mir, dem viel bewunderten, hilflosen M a n n ? * ) .

Ho поредъ такимъ своішъ безсяліемъ постепеішо ирншлось
смирнться: полная неизбѣяшость всегда несетъ въ себѣ нѣчто
иришіряющее съ собою. Все-таіш наука дастъ памъ шюго
силы, н съ этою силою можно сдѣлать многоо. Но съ чѣмч.
невозможно было прнмириться, чтб . всо большо подтачпвало
no мнѣ удовлетворепіѳ своею дѣятольиостыо, — это то, что
имѣющаяся в ъ нашемъ распоряжепіи снла на дѣлѣ оказывалась совершенво лризрачною.
Меднцнна есть иаука о лѣченіи людей. Такъ оио выходило
по книгамъ, такъ выходило и ио тому, чтб мы видѣли в ъ
универснгетсішхъ о и н и к а х ъ . Но в ъ жизни оказывалось, что
* ) « Я нс в ъ силахч» болыпо ііыпоснть, какъ Л Ю Д І І слшдпевно, сжечаено
мучагь меяя, какъ оіш требують отъ иоіш иевозмоашаго! Изі. того, что
я немного глубжс другихъ ііроншгі, в ъ соіфовеииѣйшую суть ирнроды, оші
закдючаютъ, что я, подобію богамъ, способеііъ чудомъ избавлять оть страдаяій, давать счастьо, a я — я такой жо человѣкз., какъ и другіе. А х г ,
если бы вы зяа.іи, иакъ в с с волиуется н кнпитъ во шіѣ, u какъ ссрдце
замсддяетъ своя удары, когда я вмЬсто спассяія едва ыогу в ъ иеувѣрсипыхъ словахі. ярсдложять вогпбшнмъ утѣшеніе... Чти ЛІС будотъ со миою?
Co миою, окружешіммъ всеобщимъ удивлепіемъ, безпомоіциымъ чсловѣковъ?»

мсдицина есть наука о лѣчеиіи однихъ лишь богатыхъ и свободныхъ людей. По отношенію ко всѣмъ осталышмъ оиа
являлась лишь теоретнчсскою наукою о томъ, какъ можио
было бы вылѣчить ихъ, еслн бы они были богаты и свободны;
a то, чтб за отсутствіемъ іюслѣдняго нриходилось имъ ііредлагать на дѣлѣ, было нс чѣмъ шіымъ, какъ самымъ безстыдвымъ поруганіемъ модицины.
Изрѣдка но лраздннкамъ ко мнѣ приходитъ н а иріемъ
мальчишка-саіюжішкъ изъ сосѣдией сапожной мастерской.
Лицо его зелеповато-блѣдно, какъ заплѣсневѣлая вггукатурка;
онъ страдаетъ головокруженіямн п обмороками. Мнѣ часто
случается вроходить ыимо мастерской, гдѣ онъ работаетъ,—
окна ея выходятъ л а улицу. И в ъ шесть часовъ утра и в ъ
одишіадцать часовъ ночи я вижу в ъ окошко склопошіую надъ
салогомъ стрнженую голову Васьки, a кругомъ иего—такихъ жо
зс.ченыхъ и худыхъ мальчшсовъ и лодмастерьевъ; маленысая
керосиновая лампа тускло горитъ надъ ихъ головани, изъ
окна тянетъ на улицу гуетою, • лрѣлою воныо, отъ которой
мутитъ в ъ груди. И вотъ мнѣ нужно лѣчнть Васыіу. Какъ
его лѣчить? ІІужно прійти, вырвать сго изъ этого темнаго,
вошочаго угла, пустнть бѣгать в ъ поле, подъ горячео соллцо,
lia вольный вѣтеръ, н легкія его развернутся, сердце окрѣялетъ, кровь станетъ алою л горячею. Между тѣмъ дажо пыльную петербургскую улицу онъ видвть лишь тогда, логда хозяинъ посылаеть его съ товаромъ к ъ заказчику; даже ио
праздникамъ онъ не можетъ размяться, лотому что хозяинъ,
чтобы мальчшш ле баловалисв, запираотъ и.ѵь на весь деяі»
въ ыаетсрской... И едішствешюе, чтб мнѣ остается,—это иролисывать ВасысЬ желѣзо и мышьякъ, л утѣшаться мыслью,
что все-таки я «хоть что-либудь» дѣлаю д.ія него!
Ko мнѣ нриходитъ нрачка съ экземою руісъ, ломовой извозчиісъ съ грыжою, нрядилыдіікъ съ чахоткою; я назначаю имъ
мази, лелоты и норошки—u невѣрлымъ голосояъ, самъ стыдясь комедін, которую разыгрываю, говорю нмъ, что главное
условіе для выздоровлснія — это то, чтобы нрачка но мочила
себѣ рукъ, ломовой извозчвкъ не подшшалъ тяжестей, a прядидьщикъ пзбѣгалъ пыльныхт, помѣіценій. Они в ъ отвѣтт»
вздыхаютъ, благодарягь за мази и лорошки и объясшиотъ,
что дѣла своего бросить не могутъ, лотому что имъ нужпо ѣсть.
В ъ такія міінути меня охватываегь стыдъ з а себя и з а ту
лауку, которой я служу, з а ту ыелкость л убогость, с ъ какою
она осуждена яроявлять себя в ъ жизни. В ъ деревнѣ ко миѣ
однажды обратился з а помощью ыужикъ съ одышкою. В с е
ліівое легкоо y яего ОЕазалось сплошь. иораженвымъ круіюз-

нммъ воспаленіемъ. Я изумилоя, какъ могъ онт, добрести до
меня, іі сказалъ ему, чтобы онъ номедленно ио приходѣ домой
легъ іі не всгавалъ.
— Чтб ты, баринъ, какъ можно?—въ свою очередь изулился
онъ.—Нешто не знаешь, вреыя какое? Вреля страдіюе, горячее. Госіюдь-Батюшка ногодку посылаетъ, a я лежать! Чтб
ты, Г О С І Ю Д І І номилуй! Нѣтъ, т ы ужъ будь милостивъ, дай
какихъ канелекъ, ослобони грудь.
— Да никакія каплн не помогутъ, если пойдсшь работать!
Тутъ дѣло не шуточное,—иомереть можешь!
— Ну, ГоспоДь мнлостивъ, зачѣмъ номирать? Перемогусь
какъ-нибудь. A лежать наыъ шшакъ нельзя: мы отъ этихъ
трехъ недѣль весь годъ бываемъ сыты.
Съ ыоеіо микстурою въ карланѣ ц съ косою н а илечѣ опъ
пошель на свою иолосу и косилъ рожь до вечера, a вечеромъ
легъ н а межу и уысръ отъ отека лѳгкихъ.
Грубая, громадная и могучая жнзнь непрерывно дѣлаѳтъ
свою слѣпую, жестокую работу, a гдѣ-то далеко вннзу, в ъ ея
погахъ, копошится безсильная ледіщина, устанавливая С В О І І
гнгіеничесиія и терапевтнческія «иормы».
Вотъ — человѣческій организмъ, со всѣмъ богатствомъ и
разнообразіемъ его оргаиовъ, требующнхъ широішхъ и иолныхъ отправленій. И какъ будто Ж І І З Н Ь задалась спеціалышо
цѣлью посмотрѣть, чтб выйдѳтъ 1137» этого организма, еслн
ставить сго в ь самыя нсыыслимыя положонія и условія. Одни
люди пускай всс время стоятъ н ходятъ, но присаживаясь; и
вотъ стопа ихъ становится илоскою, ноги оиухаютъ, вепы па
голснях ь растягнваются и обращаются в ъ незаживающія язвы.
Другіо пускаіі все время сидятъ, не вставая; н сішна ихъ
искрпвляется, печень и легкія сдавлішаются, нрямая кишка
усѣнвается кровоточащиыи шншкамн. Саночншш в ъ шахтахъ
весь день непрарывно бѣгають съ санігами ію просѣкамъ на
чохверѳнькахъ; выдувальщики н а стеклянныхъ заводахъ всѳ
время работаютъ одниыя легкшш, обращая и х ъ в ь ыѣха...
Нѣгг, такихъ самыхъ неестественш,іхъ двііжеііій и положеній,
вт, которыхъ бы жизнь не заставляла людей проводить всо
ихт, время; пѣта такихъ ядовъ, которыми бі,і она не заставляла ихъ дышать; нѣтъ такііхъ жнзнѳнныхъ условій, в ъ кото])ыхъ бы она не заставляла ихъ жить.
Сейчасъ только я воротился отъ одной болыіой паииросницы; она живѳтъ в ъ углу съ двуыя ребятамн. Ннзкая і;омиата имѣетт, семь шаговъ в ъ длнну и шесть в ъ ширину В ъ
отой комнагЬ живѳтъ шестяадцать чѳловѣкъ. Для моня составляетъ муку пробыть в ъ ней десять-пятнадцать ыинуть: в ъ

комнагЬ нѣтъ воздуха, нѣтъ в ъ букнальномъ смыслѣ,—ламна,
какъ слѣдуеть заправленная н пуіценная, чадитъ и коптнтъ,
не находя кислорода; иначе, какъ слабо, ce пускать нельзя;
тяжѳлыіі и влажный, какъ будто липкій воздухъ полоиъ ісислымъ запахолъ дѣтскихъ испражненій, махоріш н керосина.
И изъ в с ѣ х ъ угловъ на леші смотрятъ восковг.ія, страннопеподвилшыя лица ребятъ съ кріівыли зубами, куриною
грѵдыо іі нскривленными копечностяли; в ъ пхъ болыиихъ
глазахъ нѣтъ и слѣда той живости п ввселостя, которая
«свойственна» дѣтялъ.
Вообще, ставъ врачолъ, я совершелно потсрялъ представленіе о томъ, чтб собствепно свойственно человѣку. Свойственно лн уставшему человѣку хотѣть спать?—Нѣтъ, не свойствешіо! Сестра милосордія, учителі.ница, журнальный.рабогвикъ, утолленные и разбитые, не могутъ заснуть безъ бролистаго натра. Свойственио лн долго не ѣвшему человѣку хотѣть ѣсть?—ІІѢтъ, не свойственно! Ему приходмтся ирибѣгать,
словно пресыіценному обжорѣ, к ъ нскусственнолу возбужденію
аппетнта, Меня это поразило y болыпинства фабричпыхт,
рабичихъ п ремесленннковъ.
— Работасшг, вссь день, — ыагаина стучитъ, полъ подт,
тобою трясется, ходишь какъ лаятникъ. Устанешь съ работы
хужо собаки, a объ ѣдѣ п не дулаешь. Все толысо квасъ бы
пилъ. A отъ квасу какая сила? Жнвотъ налнваешг, себѣ,
больше ннчего. Одна иодочка только и спасаетъ; выиьешь
рюмочку,—ну, H ѣсть запросишь.
Я вт, теченіе нѣсколькихъ лѣтъ веду пріемъ въ одной
типографіи, іі з а всо зто вреля я ни разу не видѣлъ наборщика-старика! И ѣ т ь старости, нѣтъ сѣдыхъ волосъ,—ст.ѣденныо свшіцовою І І Ы Л Ь І О , люди в с ѣ сваливаются в ъ ыогилу
раныне.
Жизнь продѣлываетъ надъ человѣкомъ свои опі.іты и, глумясь, лредъявлястъ иа нашѳ пзученіо получаюіціеся результаты. Мы пзучаелъ и нріобрѣтаелъ очень ясяое представленіе о томъ, какъ дѣііствуетъ на человѣка хроническое отравленіе свинцолъ, ртугыо, фосфоромъ, какъ вліяетъ на ростъ
дѣтей отсутствіе свѣта, воздуха и движенія; мы узнаёмъ, что
І І З Ъ ста пряднлыциковъ сорокалѣтній возрастъ
y насъ иереходитъ Т О Л Ь Е О девятг, человѣіст, что изъ женщинъ, занятыхъ
при обработкѣ волокнистыхъ веіцествъ, дольше сорока лѣтъ
живетъ толысо шесть процентовъ... Узнаёлъ мы также, что,
вслѣдствіе неполѣрнаго труда, y крестьянокъ я а всѣ лѣтніе
лѣсяцы совершенно нрекращается свойственная жеиідинамъ
фнзіологпческая жизнь, что швеи и учащіяся дѣвушки в ъ нѣ-

еколько лѣТъ вырождаются въ безкровныхт., больныхъ уродовъ.
И MFTOFOC ещс мы узнабмъ.
Но чтб же, чтб во всемъ этомъ можетъ помочь панга медидина? Какая дѣна ея жалквиъ средствамъ, которыми оиа
лытается чинить то, чтб такъ глубоко уродуется жизныо?..
Всликій человѣкъ виситъ на крестѣ, сго руіш и ноги пробиты гвоздями, a медидива обмываетъ кровавыи язвы арннкоіі
л кладотт, на нихъ ароматныя ирипарки.
Но ничего больліс она л ие въ состояніл дѣлать. Не можстъ
существовать такой иауки, которая бы лаучила залѣчиваті.
язвы с ь торчащими въ нихъ гвоздями; наука можетъ только
указыпаті, на то, что человѣчество такт. ле можетъ жить, что
необходпмо прежде вссго вырвать лзт, язвъ гвозди. Въ дваддатыхъ годахъ, ло лзслѣдоваиіямъ Виллорме, y мюльгаузенскихъ ткачихъ иоловина дѣтей умирала, ло дожнвъ до пятнадцати мѣсядевь. Виллерме уговорилъ фабршсанта Дольфуса
разрѣпгить своимъ работшщамъ оставаться паслѣ родовт, дома
въ тсченіе ліести ледѣль, съ сохраненіемъ пхъ содержанія;
л этого одного оказалось достаточяымъ, чтобы смертносгь
грудныхъ дѣтой, безъ всякой иомоіци медидпны, сразу уменьлшлась вдвое.
В с е яслѣе н нсопровержимѣо для меия становилось одно:
мѳдицина ло можетт, дѣлать ничего иного, какъ только уісазываті, на тѣ условія, лри іюторыхт. сдмлствснно-возможно
здоровье и лзлѣчсніо людей; но врачъ,—если оиъ врачъ, a нс
чиновникт. врачебпаго дѣла,—долженъ лреждо всего бороться
за устраненіо гЬхъ условій, которыя дѣламтъ его дѣятельность
безсмысленною и бсзплодною; онъ долженъ быть] общественлымъ дѣятелемъ m. самомъ ншрокомт, смыслѣ слова, онъ долженъ ло толысо указывать, овъ долженъ бороться и лскать
лутой, какъ провести снол указавія въ жизпь.
И это тѣмъ болѣе нсобходимо, что время нс ждетъ, и жизш,
быстро влечетъ чсловѣчество вт, какую-то 'зловѣщую бездиу.
В с е большо увеличивается число «неуравновѣшенныхъ», «отягченныхъ» и алкоголиковъ, увеличивается число слѣпыхъ, глухихъ, запкъ. Лучшій локазатель физическаго состоянія ласслолія, — продентъ годиыхъ къ воснной службѣ. — падаетъ
всюду съ быстротою барометра передъ грозою; вг> Австрін,
напр., лродентъ годныхъ къ военной службѣ составлялъ въ
1 8 7 0 году — 2 6 ° / о , въ 1875 — 18°/о, въ 1 8 8 0 — 14°/о. Вѣдь
это — вырожденіе, теченіс котораго можно лочти осязать руками! И ле фантазіей, a голой правдой дышитъ слѣдующѳо
грозное предсказаніѳ одпого нзъ антропологовъ: «Идеалъ
гармоническаго и солидарнаго общественнаго строя можетъ

нс осуиіествнться вслѣдствіе человѣческаго выролсденія. Тогда
лоявится централизованный феодально-про.мышленпый строй,
въ которомъ народнымъ массамъ будотъ отведеиа въ иѣсколысо
лзмѣненномъ видѣ ролг, спартанскихъ илотовъ, оргалически
приспособлспныхъ, вслѣдствіе своего вырожденія, к ъ такому
лоложенію вещея».
XIV.
ІІо воп, я представляю себѣ, что обіцсствеплыя условія в ъ
корнѣ измѣнились. Каждый человѣкъ имѣетъ возмолшості,
лслолиять всѣ нредпнсапія гигіены, каждому заболѣвшему мы
в ъ состояпіл предоставить все, чего толысо можеть потребовать врачебиая лаука. Будѳтъ лн, ло крайней мѣрѣ, тогда
наіла работа несомнѣшю плодотворыа и свободна o n . лротшюрѣчій?
Ужъ л теперь среди антропологовт, л врачей всс чаще
раздаются голоса, указивающіе ла страишую однобокость медидлны л на ся весьма сомнлтельную иользу для человѣчестпа.
«Мсднднна, копечно, ломогаетъ недѣллмоыу, но она помогаеп,
ему ЛІІГОЬ насчотъ шіда»... Природа расточительна и леаккуратна: она выбрасываетт. ла свѣтъ мпого существъ л но
слишкомъ заботится о совершснствѣ каждаго лзъ нихъ; отбирать и уничтоясать все лсудавпіееся она предоставляетъ бсзлощадной жлзня. И воп. является мсдидпна л всѣ сллы свои
кладетъ на то, чтобъ ломѣілать этому дѣлу жпзни.
У рожешіцы узкій тазъ, она не можсть разродиться; и она
сана л ребенокъ доляшы погибнуть; медицила спасастъ мать л
ребенка, л такимъ образомъ даетъ возмолсиость размнолсаться
людямъ съ узкнмъ, негодныш, для дѣторожденія тазомъ. Чѣііъ
снлыіѣо дѣтская смертиость, съ которою такъ энергичло борется ыедицина, тѣмъ вѣрнѣе очшцается поколѣніе o n , всѣхч.
слабыхъ и болѣзпенпыхъ оргашшювъ. Сифилитики, тубсркулсзные, психическіс л лсрвлые болыіые, лзлѣченныс старапіями мѳдидины, размполсаются л даіотъ хилое и нервное, вырождаюідееся лотомство. Всѣ оти спасенпыо, по слабыс до
самыхъ своихъ нѣдръ, мѣшаются и скреіциваготся со здоровымн и такимъ обраЗомъ вызываютъ быстрое обіцее ухудшеліо расы. И чѣмь больше будетъ лреуспѣпать медидина, тѣмъ
дальше будетъ лчти это ухудшеніе. Дарвинт, лередъ смортыо,
ле безъ основанія, высказывалъ Уоллесу весьма безнадсжный
взглядъ на будуіцоо человѣчества, въ виду того, что въ современиой цивилизаціи лѣтъ ыѣста есгествоіиюму отбору л
порѳживанію наиболѣе снособішхъ.

—

288

—

Этотъ призракъ всеобщаго вырождѳнія слишкомъ рѣзко бросается всѣмъ в ъ глаза, чтобы не заставлять глубоко задумываться надъ шшъ. И надъ нимъ задумываются, и для его
предотвраіценія измышляются очень широкіе рефорлаторсісіо
проекты: дредлагаютъ искоршіить в ъ человѣческомъ обіцсствѣ
всяісую «филантропію» и превратить человѣчество в ъ заводскую
кошошню подъ верховпымъ управленіемъ врачей-антронотехІІИКОВЪ. В ъ кабинетахъ измышлять таісіе проекты очень потрудно: «счастье человѣчества» здѣсь таісъ величсствеігпо и
реалыіо, a живыя недѣлішыя, занрятанпыя в ъ нѣмыя цифрьг,
такъ легко поддаются сложенію и вычнтанію! Но вѣдь в ъ
жизни-то, пожалуй, шічего, в ъ ісонцѣ концовъ, н не суіцествуетъ, кромѣ сознающаго себя суідества, д каждоо нзт.
этдхъ сушествъ есть центръ вссго д все. ІСъ чести человѣчества, оно все сильнѣо проявляегь стремлепіе ломатг, стѣны
и существуюіцн.ѵв уже кошоідеиъ, a до влѣзать ед(е вг, новыя... И тѣмъ пе менѣе фактъ все-такн остается фактомъ:
естествеішый отборъ всо большо прекращаетъ споо дѣйствіе,
медицина в с е большв снособствустъ этозіу, a взамѣнъ до
даетъ ничего, хоть сколысо-ішбудь замѣняющаго его.
A мсжду тѣмъ исчсзновенш отбора свазывается вовсо не
въ однихъ толысо указанныхъ грубыхъ рсзультатахъ. Иослѣдствія этого исчезновенія идутъ гораздо далыие д глубжѳ.
Долгимъ д труднымъ путемъ выработался типъ нынѣшняго
человѣка, болѣе ІІЛІІ монѣе присиособлеішаго къ окружагоіцей
средѣ. Сала среда но остается неподішжного, с ъ теченіемъ
времеіш она все сильнѣе н быстрѣе дзмѣдяется в ъ самыхъ
своихт. основахъ; но организмь чоловѣка ужъ перестаетъ з а
нѳю слѣдовать, д перестаетъ какт, разъ в ъ смыслѣ пріобрѣтенія новыхъ положнтельныхъ качествъ. В ь прежнее время
зубы были нужны человѣісу для разгрызанія, разрыванія и
пережевыванія твердой, :кесткой дищіі, дмѣвшей умѣренную
температуру. 1'еперь человѣкъ 'Ьстъ пиіцу мягкую, очснь горячую и очень холодную; для такой пшди нужны какіе-то совершенно другіе зубы, прежніо для нея ие годятся. З а это
говорнть то ужасающео количество гішлыхъ зубовъ, которыо
мы находимъ y культурдыхъ народовъ. Дикія длезкша, стояідія в н ѣ всякой ісультуры, имѣютъ сильно развитыя чслюстд
ц крѣшсіе, здоровие зубы; y народовъ полуцивилизоваииыхъ
чнсло людей съ гнилыми зубали колеблется между 5 — 2 5 ° / о ,
еогда какъ y пародовъ высшей культуры костоѣдою зубовъ
іоражено болѣо 80°/о * ) . Чтб это такое? ІКивой органъ, гнію*) Изолѣдованіе зубовт,, проіізведеішоо y восппташшцъ школъ Иміг.
Чсдовѣколюбііваго Обіцества, иоказываетъ, съ какою стремнтелыюю бы-

!
— 289 —
'
ідій д распадаюідійся y живого чѳловѣка! И это по какъ
исключоніо, a какъ правило съ очедь иезначнтсльными исключеніями. Одно нзъ двухъ: либо чѳловѣкъ долженъ воротиться
къ дрожней пшцѣ, лдбо выработать ссбѣ доиыо зубы. ІІо чтО
дѣлаетъ медицииа? Она чдстптъ, пломбнруетъ и всячески поддерживаегь наличнілѳ зубы, портящіеся потому что они не могутъ нс Д0])титься.
Глазъ раньшс былъ пуженъ чсловѣку преимуідественно для
смотрѣнія вдаль д совсршспно удовлетворялъ сиоему назначонію. Условія измѣнились, къ глазу продъявляется 'іребованіе
большей ]>аботы вблизи; должедъ выработаться новый глазъ,
одинаково годный д для слотрѣпія вдалі. п для длігголыюй
акіюлодаціи вблизи. Но лѳдііціша услужливо подставлясть
близорукому глазу очкп, д таішлъ образолъ ногоддый для новыхъ условій глазъ чнсто-внѣшними срсдствами дѣлаотъ годдыыъ; число близорукихъ увеличивается съ каждымъ десятнлѣтіемъ. n остаотся лишь утѣшаться лыслыо, что стеісла,
слава Богу, хватитъ па очки для всѣхъ.
Положптвльныхт. своііствъ, нужныхъ для измѣшівшихся
условій сроды, человѣческій организмъ но пріобрѣтаотт»; зато
оиъ обнаруживаетъ большую склонность те])ііть ужс нмЬюіціяся
y него положительныя свойства. Медицина, стремясь къ своимт.
дѣлямъ, n в ъ этомъ отношеніи грозитъ оказать человѣчсству
очснь длохую услугу.
В і . чемъ ставитъ ссбѣ медііцнна идсалъ? В ъ томъ, чтобы
каждую болѣзнь убпть в ъ оргаішзмѣ при самомъ оя зарождоІІІІІ ИЛІІ, еідс лучше, совсѣмъ нс допустить ео до человѣка.
Хирургія, напрнмѣръ, настойчиво требуетъ, чтобы каждая
рана, каждыіі, дажс самый иичтожный порѣзъ нсмедленно
додве])галіісь тщательному обоззаражнванію. Для каждаго отдѣлі,наго случая это очепь цѣлесообразно, по вѣдь таішмъ обравомъ оргаішзмъ совершенно отучится самостоятслыю бороться
съ зараженіемъ! Ужъ н для настояіцаго врѳмени безчііслонИЫМІІ ііаблюдателямп установлент. фактъ, что дикари бозь
воякаго лѣченія легко онравляются отх такмхъ ранъ, о і ъ которыхъ свропсйцы потибаютъ пріі самомъ тщательномъ уходѣ.
Взять, далѣо, вообіде заразныя болѣзни. По отпошснію къ
тѣмъ изъ ішхъ, которыя обычны в ъ дадной ыѣстности д даи-

стротою усиливастся съ возрастомъ разрушоніс зубовъ. Воспптанннцы былп
]>аздѣлеііы на трц группы ио возрасту: отъ 8 до 12 лѣть, отъ 12 до 16 и
отъ 1G до 20. В ъ псрвой группѣ пшлые зубы имѣло 79°/о восшіташшцъ,
въ средпсмъ каждая по трп пспорчешіыхъ зуба; во второй—87°/о, с ъ
4,5 псиорчсияыхъ зуба на каиуую; в ъ трстьой грушіѣ — 92°/о, и кааадая
пмѣла в ъ ореднемъ по 5.9 испорченныхъ зуба.
Сочшіенія В. В. Вересаева. T. I.
in

номъ народѣ, человѣческій органнзмъ оказываетея несравненно болѣе стойішмъ, чѣмъ по отношенію в ъ болѣзнямъ, дотолѣ невѣдомыыъ. Скарлатшга среди дикарей сразу уноситт.
въ могилу половину населснія. В ъ Полшгезііі много тузолцевъ истреблено оружіемъ, но еще болѣе—«бѣлою болѣзныо»
(чахоткою).
— Кто убилъ твоего отца? Кто убнлъ твою мать?
— Бѣлая болѣзнь!
Полинезійская женщипа, вступающая вт> связь съ бѣлымъ,
всегда падаетъ жертвою чахотки; мало того, она заражаѳтъ
своихъ любовшіковъ изъ туземцевъ. Если австралісцъ проведетъ нѣсколько дней в ъ европейскомъ городкѣ Новой Голландіи, то заражается чахоткою (Крлсивицкій). На евроиейцевъ,
въ свою очередь, такъ жо губителі.но дѣйствуютъ малярія,
желтая лихорадка, тропическая дизентсрія. Чтб же выйдетъ,
сслв каждая заразная болѣзнь будетъ медициною уничтожаться
в ъ самомъ зародышѣ? Каждая изъ пнхъ станетъ для человіжа совершенно чуясдою и бозъ охраны ыедицины будетъ
убивать его почти навѣрняка.
И вотъ. какъ результатъ таісого положенія дѣлх, — полная
зависимость людей отъ медицииы, безъ которой они не будутг.
въ состоянін сдѣлать ни шагу. Недавно, въ одной статьѣ о
задачахъ медиципы в ъ будущсмъ, я встрѣтилъ слѣдуюіція разсуждонія: «Оградитг, организлъ отч. той разнообразпой массы
ядовъ, которыо безирерывно в ъ него впосятся ликробаліі,
можно бы лишь тогда, когда бы былъ открытъ одипъ общій
антіітоксинъ для ядовъ, выдѣлясмыхъ всѣми видами микробовъ. При такихъ условіяхъ мы могли бы ежедневно вводить в ъ оргашізмъ опредѣлсшюѳ количество противояднаго
начала и тѣмъ предуиреждать вродное вліяніе ядовъ, ежедиевно впоснмыхъ мшсробами. Но в ъ настоящѳѳ время нѣтъ,
къ сожалѣнію, НІІ малѣйшихъ осповаиій ісъ такого рода розоиымъ падеждамъ»...
Но вѣдь это же ужасно! ІСаждий день, вставая, впрыскігвай себѣ подъ кожу порцію уішверсальнаго антитоксина; a
забылъ сдѣлать это,—погибай, нотому что съ отвыкшимъ отъ
самодѣятельности орі-анизмомъ легко справится первая шальная бактерія.
Гягіена реііомеіідуотъ не ставить в ъ спальнѣ кровати между
окномъ и печкою: сиящій человѣкъ будетъ в ъ такомъ случаѣ
находиться въ токѣ воздуха, идущемъ отъ холодныхъ стеколъ окна къ нагрѣтой печкѣ, a это можетъ повестл к ъ простудѣ. T a же гигіена совѣтуетъ—пе производить зимою усиленной работы на холодномъ воздухѣ, такъ каісъ при глубо-

кихъ вдыханіяхъ силі.ио охлаждаются лсгкія, чтЬ такжо яожстъ вызвать простуду. ІІо иочему жо «по простуясивается
галка, спяіцая подт, холодыымъ осеннимъ вѣтромъ, почему но
простуживаотся олснь, бѣшено мчаіційся ио тундрѣ при тридцати градусахъ мороза? Простулшвавшіеся олени и галки
иогибали и такимъ образомъ очистили своіг виды отъ неприспособлешіыхъ особей, a ыы но имѣемъ права обрекать сла'быхъ людей вт> я;ертву отбору. Сонершенно вѣрно. Но въ
томт.-то и задача медмішны, чтобы сдѣлать этихъ слабыхт,
людей сильнымн; она же вмѣсто того и силыіыхъ дѣлаегь
слабыни и стремится всѣхъ людсй превратіггь в ъ жалкія, безП О М О Ш І Н Ы Я существа, ходяіція Y модицины па помочахъ.
ІСъ великому счастію, в ъ наукѣ начинаютъ за послѣднес
врсмя памѣчаться новые пути, которыо обѣщаютъ въ будуідсыъ очеиь миого отраднаго. В ъ этомъ отношеніи особеннаго
шітерсса заслуживаютъ опыты псісусствснной иммунизаціи
человѣва. Е щ е не вполнѣ доказано, но очень вѣроятно, что
суть ея дѣйствія заключается в ъ упраясненіи и пріученіи сіілт.
организма ісъ самостоятельпой борьбѣ съ врывающимиоя в ъ
него микробами и ядами. Если это дѣйствптелг.но таісъ, то мы
имѣѳмъ здѣсь дѣло съ громадныыг, иереворотомъ в ъ самыхъ
основахъ ыедицииы; вмѣсто того, чтобъ спѣшнть выгнать изъ
него ужъ шіѣдрившуюся болѣзпь, ледіщина будсгь дѣлать изъ
человѣка борца, которі.ій самт. сулѣстъ справляться съ грозящими ему огіасностяліі. Вотъ, между прочилъ, ирилѣръ, каки.мъ образомч. ледиціша безъ всякихъ яссртвъ можетъ вести
культуриаго человѣка къ тому, къ чслу естсствешшй отборъ
принодитъ дшсарей съ громадныли жертвамм.
Чего нѣтъ сегодня, будегь завтра; наука хранитъ в ъ себіі
міюго іюпроявлеііпой и ею жо салою еіце непозпапной силы;
іі мы вт. правѣ ждать, что наука будущаго пайдетъ еіцѳ но
одішъ сиособ'1,, которымъ опа сумѣегі. достигать того жо, что
въ природѣ достигается естествсшіымт, отборомъ, — но достигать путемт, полнаго согласованія шітсрссопт. недЬлимаго и вида.
Ыасколько ей это удастся и до какихъ иредѣловъ,—мы не
можемъ продугадывать. Но задачъ перодъ этою истшшою
антропотехішкою стоитт, очсш. лного, — задачт. гаирокихъ п
трудныхъ, моясетт.-быті., неразрѣшимыхъ, по тѣмъ ио мѳнѣо
настоятельно требуюіцихъ разрѣшеиія.
«Все совершенно, выходя изъ рукъ природы». Это утверясдепіе Руссо ужо давно и безповоротно опровсргнуто, меясду
прочимъ, u относителі.но человѣіса. Человѣкъ застигпутъ настоящммъ времѳнемъ в ъ опредѣлеиной стадіи своей эволюціп,
съ лассою нсевозможныхъ недостатковъ, псдоразвитій и перо-

житковъ: онъ какъ бы выхваченъ нзъ лабораторіи природы
ІГБ самый разгарълроцесса своей формировки, недодѣланиымъ
и незаверліеннымъ. Такъ, наир., толстая кишка начинается y
насъ короткою «слѣпою кишкою»; когда-то. y пашихъ зоологическихъ предковъ, она представляла собою большой и необходимый для жизни органъ, какъ y теперѳшнихъ травоядныхъ жнвотныхъ. В ъ настоящее время этотъ органъ намъ
соиерпгенно не нужѳнъ; но онъ не лсчезъ, a переродился въ
длинный, узкій червевидиый отростокъ, висящій в ъ видѣ придатка на слѣпой кишкѣ. Онъ не толысо не нужень,—онъ для
пасъ вреденъ: идуіція въ пиіцевой кашицѣ сѣмечки и косточки
легко застрѣваюгь въ немъ и вызываютъ тяжелое, часто смертельноо для человѣка воспаленіе червевиднаго отростка.
Далѣе, органы человѣка и нхъ размѣщеніѳ до сихъ поръ
епіе не приспособились къ вертикальноыу положенію человѣка.
Нужно себѣ ясно иредставить, какъ рѣзко нри такомъ положевіл должны были измѣниться направленіе и сила давленія
на различные оргаиы, и тогда легко будетъ понять, что приспособиться къ своему новому положенію органамъ вовсе по
такъ легко. Ис перачисляя всѣхъ обусловлонныхъ эгиыъ несовершенсхвъ, укажу на одпо изъ самыхъ сущестленныхъ:
безъ малаго лоловияу всѣхъ жѳнскихъ болѣзпей составляютъ
различнаго рода смѣщенія матки; между тѣмъ млогія изъ этихъ
смѣщѳній совсѣмъ пе нмѣлл бы ыѣста, a нроисшедпіія—излѣчивались бы значительно легче, если бы женщины ходили на
четверенькахъ; даже в ъ ісачествѣ временной мѣры, предложенлое Маріонъ-Симсомъ «колѣнно-локтевое» положепіе жснщмны
нграетъ в ъ гипекологіи и аісушерствѣ незамѣнимую роль; нѣкоторые пшекологи лризнаютъ открытіо Маріонъ-Симса дазкс
«поворотпымъ пушстомъ въ исторіи гинекологіи».
Переходя спеціально къ жѳнщинѣ, мы видимъ въ ся организмѣ массу такихъ тяжелыхъ физіологическихъ противорѣчій
и несоверйіонствъ, что умъ лоложительпо отказывается признать ихъ за «нормальныя» и законныя. Ужасно и въ то же
время совѳршенно справедливо, когда женщину опредѣляютъ,
какъ «животное, по самой своей лриродѣ слабое и больное,
пользующееся только свѣтлыми промежутками здоровья на
фонѣ непрорывной болѣзни». Самая здоровая женщина, — э т о
доказало очень точпыии наблюденіяші, — пѳріодически несоынѣнно больна. И невозможно на такую ненормальность смотрѣть нначѳ, какъ на переходную стадію ісъ другому, болѣе
совершенному состоянію. To жо самоѳ и съ материнствомъ:
жѳнщина. все болыле перестаеп, быті. самкою, и въ эгомъ
н ѣ г ь ничѳго «лротявоестественнаго», потому что y ноя есть

мозгь съ его могучими и широкими запросами. Между тѣмъ
пе ломая всей своѳй природьг, она не Ш к т ъ отказывагься
отъ любви и непрерывнаго м а т е р и н с т в а ^ з а с ы в а ю щ и х ъ въ
ссбя всѣ силы женщины за всо время л х ъ расцвѣта. Два
трѳбованш, одинаково сильныхъ и законныхъ, сталклваются
и выхода лри теперешней организацін н-Ьтъ.
Мечниковъ указалъ еще на одно кричащее противорѣчіе в ъ
человѣческомъ организмѣ,— именно въ области иолового чув; ства. Ребенокъ ещс совсршелно неприспособленъ для размиоженія a между тѣиъ лоловое чувство y него настолько
обособлено, что онъ лолучаетъ возможнооть злоулотреблять
нмъ. У дѣвушки ростъ тазовыхъ ісостей, ло окопчаніл котораго она становится способпою къ материнству, заканчивается
лишь къ двадцати годамъ *), тогда какъ лоловая зрѣлость
наступаетБ y нея въ шестнадцать лѣтъ. Чтб получается? Три
момента, которые по самой сути своеіі необходимо должны
совпадать,—половое стремленіе, половоо удовлетвореніѳ и размноженіе,
отдѣляіотся другъ on, друга промежутками въ
нѣсколысо лѣтъ. Дѣвочка способна десятл лѣтъ стремитьсл
стать женою, стать женою она способна толысо въ пгсстяадцать лѣтъ, a стать матерыо—ле раныле двадцати!
«Уамѣчательно также, — говорип, Мечншсовъ: — что такія
извраіценш природныхъ ішстлнктовъ, какъ самоубійство, дѣтоубійство и т. л., — т.-е. именно таісъ называемыя «неестествонныя» дѣйствія, составляюп, одну лзъ самыхъ характерныхъ особенностей человѣка. Ile указываеп, ли это на то
что эти дѣйствія сами входятъ в ъ составъ нашей лрироды и
потому заслуживаютъ оченг, серьезнаго вниманія? Можыо
утверждать, что видъ Homo sapiens лрииадлежлгь къ числу
видовъ, еіце не вполнѣ установившихся л леполпо присиособленпыхъ къ условіямъ суіцествовалія».
Особенна ярко эта неприспособленность человѣка къ ѵсловіямъ сутествованія сказывается въ несоразмѣрной слабостл
его нервной системы. Человѣкъ въ этомъ отношеніи страшно
отсталъ отъ жизни. ,Жизнь требуеп, огь него все больше нервноіі энергіи, все больше умствеплыхъ затратъ; нервы его
неслособны ла такую интенеивпую работѵ, и вотъ человѣкъ
ирибѣгаетъ къ возбудителямъ, чтобъ пскусственно поднять
евою нервную энергію. Моралисты логутъ за это стыдить
человѣчество, медицина можетъ указывать на «протпвоестественность» введонія в ъ организмъ такихъ ядовъ, какъ нико*') Это уісазаніе Мечшікова виолиѣ подтверждается статистикою- по
І.ертилмггу, смсртності, дѣвутвси, въ.воэрастѣ оть 15 до 20 лѣп, сосгавляетъ 7 и /о, a женщинъ въ то.чч, жс возрасгЬ—50°/о.

тинъ, теинъ, алкоголь и т. и. ІІо протнвоѳстественность — ітовятіе растяжимоеЛЬми но себѣ ыногіс изъ возбудителей, —
какъ табакъ, в о д и ^ п и в о , — н а вкуст, отвратительны, дѣйствіе
всѣхъ ихъ на непривычнаго человѣка ужасно; иочему же каждый изъ этихъ возбудителей такъ быстро и побѣдно распростралястся изъ своей роднны по всему міру и такъ легко
побѣждаетъ «естественную» природу человѣка? Ііротивоестествонна организація чсловѣка, отставшая отъ измѣнившихся
жизненныхъ условій, лротивоестественно то, что человѣкъ
принумсденъ на сторонѣ черпать силу, лсточникъ которой онъ
долженъ бы носить въ оамомъ себѣ.
Таісъ илн иначе, раньліе лли позже, но человѣческому организму необходимо установлться и выработать нормальное
соотяоиіеліе между своими стремленіями л отправленіяыи. Это
пе ыожетъ не стать высшею и ласущнѣйшею задачею наукл,
лотому что въ этомъ—коронное условіо человѣческаго счастья.
Должснъ же когда-либудь кончиться ототъ вѣчный надсадъ,
эта вѣчная ломка себя во всѣхъ направленіяхъ; должно ясо
человѣчество зажить лаконецъ вольно, всею широтою своихъ
лотребностей, потерявъ самое представленіе о возможности
такой нелѣпости, какъ «протлвоостественная потребность».
XV.
Человѣческій организмъ должснъ иаконецъ устаповиться л
вполяѣ лриспособиться къ условіямъ существованія. Но в ъ
какомъ направленіи пойдетъ само это лрііспособленіе? Ястребъ,
съ головокружительной высоты различающій глазомъ приникjuaro къ землѣ жавороыка, лриспособлевъ къ условіямъ суіцествоваиія; ыо лриспособленъ ігь димъ н роклдійся въ зомлѣ слѣлой крохъ. Къ чему же предстоитъ прлспособляться человѣку,—
і;ъ свободѣ ястреба или къ рабству крота? Предстоитъ ли сму
улучшать и совершеиствовать имѣющіяся y него свойства или
терять ихъ?
Сллою свосго разума человѣкъ все большѳ сбрасываетъ с ь
себя лго внѣшнсй природы, становится все болѣо ыезавлсныыыъ отъ нея и все болѣе сильньшъ въ борьбѣ съ нею. Оиъ
сиасается отъ холода посредствомъ одожды л жилшца, тяжелую пищу, доставляемую лрнродою, превращаетъ въ лепсоусвояемую, свои собственныя мышцы замѣняетъ крѣішшл
мышцами животныхъ, ыогучими сллами пара и элеістричества.
Культура быстро улучшаетъ л сонершеиствустъ лаліу жизнь
л даегь намъ такія условія сущсствованія, о которыхъ подъ
властыо природы вользя было л мечтать. Ta же культура въ са-

ыомъ своемъ развптіи несетъ залогъ того, что ея удобства,
доступныя теперь лиіпь счастливцамъ, в ъ недалекомъ будущемъ станутъ достояніемъ всѣхъ.
ІР"
Гослодству виѣшней природы надъ человѣкомъ приходнтъ
конецъ... Но такъ ли улгь беззавѣтно можііо этому радоваться?
Культура лодхватила насъ на свои мягісія волны и несетъ
виередъ. ле давая оглядываться по сторонамъ; мы отдасмся
этимъ волнамъ л ле замѣчасмъ, какъ теряемъ въ лихъ одпо
за другішъ всѣ имѣющіяся y насъ богатства; мы не только
не замѣчаемъ,—мы ле хотимъ этого замѣчать: все лаліе вниманіе устремлено лсключительло на наше самос дѣнное богатство —разумъ, илекуіцій насъ влоредъ, въ свѣтлое царство
і.ультуры. Но, когда подведеліь итогі. тому, чтб нами ужс погеряно и чтб ыы съ такимъ легкимъ сердцемъ собираемся
утерять, становится жутко, и въ далекомъ свѣтломъ царсгвѣ
начинаегь мерешнться темный призракъ новаго рабства человѣка.
Измѣрснія профа- Грубера показали, что длина кишечнаго
канала y европейцевъ злачительно увеличивается ло лаиравленію съ ioro-запада ла сѣверо-востокъ. Наибольшая длина
киліечника встрѣчастся въ сѣверной Германіи и особеино въ
1'оссіл. Это объясняется тѣмъ, что сѣвсро-восточные европсйцы
витаются мснѣе удобоваримою пищею, чѣмъ юго-заладпые.
Такого рода наблюденія даютъ физіологамъ поводъ къ «розовымъ наделсдаыъ» о постепснномъ тѣлесномъ перерожденіи и
«совершснствованііі» человѣка лодъ вліяніемъ раціональнаго
питанія. ІІитаясь в ъ теченіо ыногихъ локолѣній такими кондѳнтрированпыыл химичѳскнми составами, которые бы лерсходили в ъ кровь лолностыо и безъ нредварительной обработіш
ішідеварптелыіыми жидкостялл, человѣческій организмъ могь
бы освободлться въ вначительной стенени отъ изллшней лоши
дищеварительныхъ оргаловъ, лричемъ сберелсенія . въ стролтельномъ матеріалѣ и въ матеріалѣ на поддержаніе лхъ жизлсдѣятельности могли бы идтн на усиленіе болѣе благородныхъ
высшихъ органовъ (Сѣченовъ).
Ради этлхъ лсе «благородныхъ высшихъ органовъ» ставится
ндеаломъ человѣческой организадіи вообіце свѳденіе до нуля
всего растительнаго аппарата человѣчѳскаго тЬла. Спенсеръ
лдетъ ещс далыле и иривѣтствуетъ исчезновеніо y культурлыхъ людей таісихъ, присущихъ дикарямъ, свойствъ, какъ
тоыкость внѣшннхъ чувствъ, живость наблюденія, искусное
употребленіо оружія и т. п. « В ъ сллу общаго антагонизма
можду дѣятельностяыи болѣе лростыхъ л болѣе сложныхъ
сдособностей, слѣдуетъ,—увѣряетъ онъ:— что это дреобладаніе

пизшей умствѳнной жнзни мѣшаетъ высшей умственной жизніг.
Чѣмъ болѣе душсвно| энергіи тратится на безпокойноо и
хшогочисленное воспРІтіе, тѣмъ менѣе остается на сиокойную
и разсудительную мысль».
Культурная жизнь успѣшно и энергично идетт. навстрѣчу
подобнымъ идеаламъ. Органъ обонянія принялъ y насъ ужъ
совершеішо зачаточний видъ; сильно ослабѣла способность
кожныхъ нервовъ реагировать на темііературныя колебанія н
рогулировать теплообразованіе организла; атрофируется желсзястая ткань женской груди; замѣчается значителыюе падеыіѳ
половой силы; кости становятся болѣе тонкими, первое н д в а
іюслѣдшіхъ ребра выказываютъ наклонность къ исчезновенію;
зубъ мудрости превратился в ъ зачаточный органъ п y 42°/о
европейцевъ совсѣмъ отсутствуетъ; предсказываютъ, что послѣ
исчезновснія зубовъ мудрости з а ниМи послѣдуютъ смежныо
съ нимн четвертые корснные зубы; кишечникъ укорачивается;
число плѣшивыхъ увеличивается...
Когда я читаю о дикаряхъ, объ пхъ выносливости, о топкости и х ъ внѣшнихъ чувствъ, меня охватываетъ тяжѳлая з а висть, іі я" не могу примириться с ъ мыслыо, — нѳужѳли, дѣйствительно, необходимо и нѳнзбѣжяо было потерять наыъ всо
это? Гвіанецъ сісажегь, сколько мужчинъ, женщинъ и дѣтѳй
лрошло тамъ, гдѣ европеецъ ыожѳтъ видѣаь только слабыс ті
перепутанш.іе слѣды на тропинкѣ. Когда ІІЪ таитянамъ пріѣхалъ натуралистъ Коммерсонъ со своимъ слугою, таитяно
повели носами, обнюхали слугу н объявили, что онъ—не мужчнна, a женщина; это, дѣйствительно, была возлюбленная
Коммерсона, Ж а н н а Барэ, сопроіюясдавшая его в ъ кругосвѣтномъ плаваніи в ъ костюмѣ слуги-мужчины. Бупшенъ въ
теченіе нѣсколькихъ дней способонъ шічего не ѣсть; онъ снособенъ, съ другой стороны, находить себѣ пищу тамъ, гдѣ
европеецъ умеръ бы с ь голоду. Бедушіъ въ пустынѣ подкрѣш я е г ь свои силы в ъ теченіе дня двумя глотЕами воды и
двумя горстямп жарепой муки с ъ молокомь. В ъ то врѳмя, когда
другіо дрожатъ отъ холода, арабъ сиитъ босой в ъ отісрытой
налаткѣ, a в ъ полуденный зной онъ спокойно дрѳмлетъ на
раскаленномъ пескѣ подъ лучами солнца. I I a Опіеиной Землѣ
Дарвинъ видѣлъ с ъ корабля жсніцину, ісормившую грудыо
ребенка: она подошла к ъ судну и оставалась на ыѣсгЬ единствѳнно изъ любопытства, a между тѣмъ ыоЕрий снѣгь, ыадая,
таялъ на ея голой груди и н а тѣлѣ е я голаго ыалютЕи. I I a
той жо Огненной Земяѣ Дарвинъ и его спутники, хорошо
уЕутанные, жались къ пылавшему костру и все-таіш зябли, a
годые диісари, сндя поодаль отъ костра, обливалясь іібтомъ.

Яісуты з а свою выносливость ЕЪ холоду прозваны «желѣзными
людьми»; дѣти Э С Е И М О С О В Ъ и чукчей выходятъ нагія изъ теилой
избы на ЗО-ти-градусный морозъ...
Вѣдь для насъ в с ѣ эти людіі — суіцсства с ъ совершенно
другой планеты, съ которыми y насъ ничего пѣтъ общаго,
даже в ъ самомъ понятіи о здоровьѣ. Нашъ культурный челоВ ' І » Е Ъ пройдетъ
босикомъ по росистой травѣ—И простудится,
проспитъ ночь и а голой зѳмлѣ—и ісалѣка на всю жизнь, иройдетъ І І Ѣ Ш Е О М Ъ нятыадцать верстъ—и ііолучитч. силовить. И
нри всемт. зтолъ мы считасмъ себя здоровыдш! Подт. перчатісаии скоро и руіс» стапутъ y насъ столь же чувствителі,ными кт, холоду, какъ поги, и «иромочить руки» будетъ значить то же, чтб теиерь—«промочить ногн».
• И Богъ вѣсть, чтб еіцо ясдотт, насъ в ъ будуіцемъ, какіе
дары и удобства готошітъ намъ растуіцая культураі Какт, «нсрацюнальною» будеть для наст, обыішовенпая пиіца, такъ
«нераціоналвнымъ» стаиетъ и обыкновешшй воздухъ: онъ будотъ слишкомъ рѣдокт, и грязснъ для иашихъ малепысихъ,
нѣжныхъ легісихъ; и человѣкъ будеть носить при себѣ аппаратъ с ъ сгуіценнымъ чистымъ кислородомъ и дышать имъ черезъ трубочку; a ислортился вдругъ аппаратъ, и человѣкъ л а
В О Л Ь Н О І І Ъ воздухѣ будетъ, какъ рыба, погибатг, отт, задушенія.
Глазъ человѣка, благодаря усовершеиствованнымъ стекламъ,
будет-ь различать комара за десять лерсть, будстъ видѣть
сквозь стѣны и землю, a самъ прѳвратится, подобно обонятельной части теиерешняго носа, в ъ зачаточный, воспалеплый органъ, который ежедиевно нужно будетъ спринцоваті.,
чистить II промываті». Мы и въ настояіцес время живемъ в ъ
нспрерывномъ ольянѣніи; со временемт, вино, табакъ, чай окажутся слилікомъ слабыми возбудителями, и человѣчсство иорейдств къ новымъ, болѣе сильныыъ ядамъ. Оллодотвореніо
будетъ лроизводнться искусственнымъ лутемъ, опо будегг,
слилнсомъ тяжело для человѣка, a любовноѳ чувство будетъ
удовлетворяться сладострастными об'ьятіями и раздразкеніями
безъ всякой «грязи», какъ это рисуетъ Гюисмансъ в ъ « L à bas». A можетъ-быть, дѣло пойдетт, и еще далыло. Проф. Эйлснбургъ цитируегь одного изъ новѣйшихъ нѣмецкихъ ішсателей, Германа Бара, мечтающаго о «внѣполовомъ сладострастіи» и о «замѣнѣ низкихъ эротическихъ органовъ болѣе утонченными нервами». По мнѣнію Бара, двадцатому вѣку предстоитъ сдѣлать «великое открытіе тротьяго нола ыежду мужчлной и жѳлщиной, но нуждающагося болѣо в ъ мужскйхъ и
женскихъ ннструментахъ, такъ какъ этотъ полъ соеднняетъ
въ своемъ мозгу (I) всѣ сиеообности разрозненныхъ половъ и

послѣ долгаго лскуса паучилсп замѣщатъ дѣгіствителънос
ксіжущимся».
Вотъ О І І Ъ , этотъ идеалыіый ыозгъ, освободившійся отъ всѣхъ
растительны.ѵь и жнвотныхъ фунісцій организма! Уэльсъ в ъ
своемъ зиамеіштомъ роыаиѣ «Борьба міровъ» слишкомъ блѣдными красками нарисовалъ образъ марсіанина. В ъ дѣйствнтельности онъ гораздо могучѣе, безпомощнѣѳ и отвратительиѣе, чѣмъ в ъ изображеніи Уэльса.
Наука не можетъ не впдѣть, какъ регрессируетъ съ культурою велпколѣшшй образъ человѣка, создаишійсл лутемъ такого долгаго и труднаго развитія. Но она утѣшается мыслыо,
что пначе человѣкъ не могъ бы развить до надлежащей высоты своего разума. Сиенсеръ, какъ мы ввдѣли, даже доволенъ тѣмъ, что ѳтотъ разумъ стаіювится іюлуслѣиымъ, полуглухимъ и лишается возможности развлекаться «безпокойныын
воспріятіямн». A вотъ чт0 говоригь извѣстный сравіштельноанатомъ Видерсгеймъ: «Развнвъ свой мозгъ, человѣкъ совершенно возмѣстллъ потерю большого и длиинаго ряда выгодііыхъ прііспособлсній своего организма. Оіш должпы были быть
лринесоны въ жертву, чтобъ мозгъ могъ услѣшно развпться
и лревратлть человѣка в ъ то, чт£> онъ есть телерь,—въ Homo
sapiens».
Ho вѣдь это пужно еіцс доказать! ІІужпо доказать, что
указаннші жертвы мозгу дѣйствитсльно должны были ирішоситься u, главное, должны прішоситься и впредь. Если до
снхъ поръ ыозгъ развнвался, поѣдая тѣло, то это ещо не значитъ, что иначе онч» и не можетъ развиваться.
К ъ тѣыъ потерямъ, съ которыми мы уже свыклись, мы отлоспмся ст> большішъ равнодушіемъ: чтб жо изъ того, что мы
в ъ состояніи ѣсть лішіь удобоваримую, мягкую пиіду, что ыы
путаемь свои нѣжныя и зябкія тѣла в ъ одежды, боиыся простуды, І І О С І Ш Ъ очки, Ч И С Т Л М Ъ зубы I I І І О Л О І Ц С М Ъ ротъ отъ дурлого запаха? Кишечный кааалъ человѣка длиннѣе его тѣла
ігь шесть разч,; чтб же было би хорошаго, если бы онъ, ісакъ
y овцы, былъ длиннѣе тѣла в ъ двадцать восемь разъ, чтобъ
y человѣка, каіп. y жвачныхъ, вмѣсто одного желудка было
четыре? В ъ концѣ концовъ «der Menscli ist, was e r i s s t , —
человѣкъ есть то, чтб онъ ѣстъ». II нѣтъ для человѣка ничого радостнаго превратиться в ъ вялое лівачлое ясішотное, вся
эноргія котораго уходптъ на перевариваніе пиіци. Еслн чоловѣкъ сішнетъ съ себя оделсды, органазыу также придется
тратить громадныо запасы своей энергіи па усиленное теплообразованіе, и совсѣмъ пѣть основаыій завидовать какой-ішбуль ледликовой бдохѣ, лшвущей н размнолсающейся н а льду. '

Противъ этого возражать нечего. Конечно, вовсе не желательно, чтобъ человѣкъ иревратился въ жвачиое жіівотноо илн
ледниковую блоху. Но неулсели отсюда слѣдустъ, что онъ доллсенъ превратнться въ лшвой вреиаратъ мозга, слособный с у віествовать только в ъ горметлческл заісупорелиой стклялкѣ?
Культурный человѣкъ равнодушво лацѣпляотъ себѣ на лосъ
очіси, теряетъ мускулы л отказывается отъ всякой «тяжелой»
шіщн; ло ле ужасаетъ лп и его лерснектива ходіга» всюду
съ флакономъ сгуіцешіаго кислорода, кутать въ комнатахъ
руки и лпцо, вставлять в ъ носъ оболятельлыя пласгинкп и
в ъ уши—слуховыя трубіси?
Все дѣло лишь въ одно.мъ: принимая выгоды пультуры,
лельзя разрывать самой тѣсной связл съ природой; развивая
въ своеыъ организмѣ новыя положителышя свойства, даваомыя намъ условіями культурнаго существованія, необходимо
ізъ то же врсмя сохранить наши старыя лоложіітельныя свойства; они добыты слишкомъ тяжелою цѣлою, a утерять и х ъ
слишкомт. легко. ІІусть все болыие развивается мозгь, но
лусть исе лри этомъ y ласъ будутъ крѣлкія мышцы, лзощреллые органы чувствъ, ловкое л закалеыное тѣло, даюідее возмол{ность дѣйствнтельно лшть съ природою одною жизныо, a
ne только отдыхать иа ея лопѣ въ качествѣ лзнѣженнаго дачника. Лишь шлрокая л разлосторошіяя лсизнь тѣла во всезіъ
разнообразід его отправлелій, во всезіъ разлообразіи воспріятій,
доставляемыхъ имъ мозгу, сможотъ дать широкую и опергичную жизнь л еамоічу мозгу.
«Тѣло ссть велгікій разумъ, это—млолсесгвенность, объедллеішая однимъ сознапіемъ. Лишь орудіемъ твоего тѣла является
л малыа твой разумъ, твой «г/мъ», какъ ты его называеші,,
о, братъ мой,—опъ лдшь проетое орудіе, лишь лгрушка твосго
веллкаго разу.ма».
Такъ говорилъ Заратустра, обраідаясь къ «нрезираюідимъ
тѣло»... Чѣмъ болыле знаісомишься съ душою человѣка, имелуемаго «интеллигентомъ», тѣмъ ыенѣе лривлекательнымъ и
удовлстворяюідимч, является этотъ малый разумъ, отрекшіііся
отъ своего великаго разума.
A между тЬмъ несомнѣлно, что ходоыъ обществеішаго развитія ототъ послѣдній дсе большо обреісается па упичтоженіе
u, ло крайлей мѣрѣ в ъ близдомъ будуідемъ, не иредвіідптся
условія для его лроцвѣтанія. Носителемъ и залогомъ общественнаго освобожделія человѣка является крулный городъ;
реальиыя основанія нмѣютъ з а собою единственно лишь мечтанія о будущемъ в ъ духѣ Веллами. Будущее же это, такоо
радостпое в ъ обществеішомъ отношеніи, в ъ отношеніи і;ъ

жизни самого организма безнадежно-мрачно и скудно: неиужиость физическаго труда, тѣлесное барство, жиръ вмѣсто
мускуловъ, жизнь ненаблюдательная и близорукая, безъ природы, бѳзъ широкаго горизонта...
Медицина можѳтъ самымъ настойчивымъ образомъ угсазьгвать человѣку н а необходимость всесторонняго физическаго
развитія,—всѣ ея -гребованія будутъ по отношонію къ взрослымъ лгодямъ разбиваться объ условія жизни, какъ онм разбиваются и теперь по отношѳнію къ интѳллигентамъ. Чтобъ
развиваться физически, взрослый человѣкъ должѳнъ физически
работатъ, a не «упражняться». Съ цѣлыо поддержки здоровья
моясно три минуты в ъ день убить на чистку зубовъ, но неодолимо-скучно іі противно нѣсколько часовъ употреблять н а безсмыслѳнныя и безплодныя физическія упражненія. В ъ и х ъ
безсмысленности лежитъ главная причина тѣлесной дряблостя
интеллнгента, a вовсе не в ъ томъ, что онъ не понимаетъ
нользы физическаго раэвитія; в ъ ѳтомъ я убѣждаюсь н а с а ыомъ себѣ.
В ъ отношѳніи физическаго развитія я росъ в ъ исключительно-благопріятныхъ условіяхъ. До самаго окончанія университета я каждое лѣто жилъ в ъ деревнѣ жизныо простого
работника,—лахалъ, косилъ, возилъ спопы, рубилъ лѣсъ с ъ
утра до вѳчера. И мнѣ хорошо знакоыо счастье бодрой, крѣігкой усталости во в с ѣ х ъ мусісулахъ, презрѣніе ко всякимъ простудамъ, волчій аппетитъ и крѣпкій сонъ. Когда мнѣ теперь
удается вырваться въ деревню, я снова берусь за косу и топоръ іі возвращаюсь в ъ ІІетербургъ с ъ мозолистыми рукамп
іі обііовленнымъ тѣломъ, с ъ жадною, радостною любовыо к ъ
жнзніі. Н е тѳоретически, a всѣмъ суіцествомъ своимъ я сознаю необходпмость для духа энергичной жизни тѣла, ц отсутствіе послѣдней дѣйствуетъ н а меня с ъ мучитедьностыо почти
смѣшною: в ъ прошломъ году я прожилъ лѣто в ъ дерѳвнѣ; недѣли черезъ д в ѣ послѣ возвраіценія в ъ Петербургъ я однаясды
ночыо проснулся отъ собственныхъ рыданій; мнѣ что-то снилось, я н а душѣ была страшная тоска. Я сталъ припомннать,—чт0 же снилось? I I вспомнилъ: я стою в ъ русской рубашкѣ н а опушкѣ лѣса с ъ топоромъ в ъ рукахъ, y моихъ ногъ
двѣ срубленныхъ березы, небо покрыто сѣрыми тучами, и свѣжій, чистый, бодряіцій вѣтеръ дуетъ мнѣ в ъ лицо. Только и
всего. A н а душѣ была и оставалась тоска, какъ будто я во
сяѣ рай видѣлъ: все это ужъ прошло... В ъ мускулахъ непріятное, досадливое дрожаніе, требующее работы, н а потолкѣ
тусклый свѣтъ отъ фонарей, з а оішами глухой гулъ и грохотъ.
И все-таки в ъ городѣ я живу жизнью чистаго интеллигента,

работад толысо мозгомъ. Первое время я пытаюсь противъ
этого бороться, упражняюсь гирями, дѣлаю гимнастику, совершаю пѣшія прогулки; но терпѣнія х в а т а е т ъ очень 'ненадолго, до того все это безсмысленно и скучно... И если в ъ бѵдуіцеыъ фпзическій трудъ будетъ находить себѣ примѣненів
только в ъ спортѣ, лаунъ-теннисѣ, гимнастшсѣ л т. л. то лередъ скукою такого «труда» окажутся безслльнымл в с ѣ увѣіцанш медицины л в с е понлманіе самихъ людсй. Достоевскій
в ъ «Запискахъ л з ъ мѳртваго дома», разсказывая о работѣ
каторжншсовъ, говоригь: «Еслл бы захотѣли вполнѣ раздавить, уничтожить человѣка, наказать его самымъ ужаснычъ
наказаніемъ, такъ что самый страшный убійца содрогнулся
о т ъ 9 Т 0 Г 0 наказанія л пугался его заранѣе, то стоило бы
только прлдать работѣ характеръ совершенной, иолпѣйшей
безполезлостп и безсмыслицы. Еслл бы заставлть, напримѣръ
каторжллка лереливать воду лзъ одного ушата в ъ другой a
лзъ другого в ъ яервый, толочь посокъ H T. II., — я думаю
арестаптъ удавился бы черезъ нѣсколько дней ллл надѣлалъ
Т Ы С Я Ч У преступленій, чтобъ хоть умереть, да выйтл лзъ
такого унііженія, стыда л ыукл».
Ііечего будетъ дивлться, еслн человѣкъ будуідаго отброситъ
в ъ сторопу всѣ этл пелѣпые ушаты.
И вотъ жлзнь говорлтъ: «ты, крѣпкій человѣкъ с ъ слльлымл мышцаміг, зоркиіп, глазомъ л чуткимъ ухомъ, выносливый самъ отъ себя во всемъ завлсялдй,—ты шіѣ ненуженъ
л обреченъ н а унпчгоженіе»...
Но чтб радостнаго несетъ с ъ собою лдущій ему и а смѣну
J
ловый чсловѣкъ?
ХУІ.
Однажды в ъ деревнѣ ко вінѣ лришла крестьянская баба ст,
просьбой навѣстить ея больную дочь. Л р л входѣ в ъ лзбу меия
лоразилъ стоявшій в ъ ней кислый, невыразимо-протлвиый запахъ, какой бываетъ в ъ оврагахъ, куда забрасываютъ дохлыхъ собакъ. I I a низкихъ «хорахъ» лежала лодъ полушубкомъ
больная—семнадцатилѣтняя дѣвушка съ лзнуреннымъ, блѣдІ І Ы М Ъ лидомъ.
— Чтб боллтъ y васъ?—спросплъ я .
Она молча л лспуганно взглянула н а меля п покраснѣла
— Ьатюшка-докторъ, болѣзнь-то y дея такая, — совѣстыо
дъвкѣ локазать,—жалостливо пролзнесла старуха
Покажите

Пу

°ТЯКИ

какіѳ1

Ч т 0 вы

>

чсго

ж е

Доктора стыдпться?

Я подошелъ кт, дѣпумікѣ. Лицо ея вдругь стало деревяннопокорнымъ, и ст> этого лида на меші неподвнжно смотрѣля
тусклио, растеряшіые глаза.
— Поверпись, Ташоша, покажи!—увѣщавающо говорила старуха, снимая с ь больпой полушубокт,.—Посмотритъ докторъ,—
Богъ дастъ, положстъ тебѣ, здорова будешь...
Съ тѣми жс тупыми глазами, ст, сосредоточенною, испугаиною покорпостыо, дѣвушка поверпуласг, н а бокъ и подняла
грубую холідевую рубашку, несгибавшуюся, какъ лубокъ, отт,
засохгааго гпоя. У леня залутилось вт, глазахъ отъ пестериимой вони н отт, того, чтб я увидѣлъ. В с с лѣвое бедро, отт,
пояса до колѣна, представляло одпу громадную, синѳ-багровую
опухоль, изъѣдешіую язвами и нарывами величнною с ь кулакъ, покрытую разлагаюідішся, вопючішт, гноемъ.
— Отчего в ы раныие ко мнѣ не обратилисвѴ! Вѣдь я здѣсь
ужъ полтора мѣсяда!—восклшшулъ я.
— Батюшка-докторъ, все соромилась дѣвка, — вздохнула
старуха. — Мѣсяцъ дѣлый хвораеть, — думала, Богъ дастъ,
пройдстъ: сначала вотъ какой вссго желвачокт, былт>... Говорила я еіі: Танюша, вонъ y иасъ докторъ теперь живетъ, в с ѣ
за него Bora молятъ, з а помочь его,—сходи к ъ нему.—Мнѣ,
говоритъ, мама, стыдно... Извѣстно, дѣвичье дѣло, глупое...
Вотт, и долсжалась!
Я пошслт, домой за ипструмснтами н перевязочнымъ матеріаломъ... Боже мой, какая нелѣпость! Цѣлый мѣсядъ вт,
двухъ шагахъ огь пея была помощь,—и какое-то дикое, уродливое чувство загородило ей зту яомоідь, и только тѳперь опа
рѣшилась перѳшагнуть черезъ преграду, — теперь, когда, можетъ-быть, ужъ слишкомъ поздио...
И такихъ случаевъ приходится встрѣчатг, очень много.
Сколько болѣзней изъ-за этого стыда запускаютъ жсшцишл,
сколысо ирепятствій опъ ставитъ врачу при постаковкѣ діагноза
іі при лѣченіиі.. Но сколько и дуіііевныхъ страданій переноснтъ жешдина, когда сй приходится персступатг, черезъ этотт,
стыдъ! Передо мною н теперь, какъ живоѳ, стонтъ растеряііное, вдругъ отупѣвшео лицо этой дѣвушки съ напряженнонокорными глазами; мпого ей прншлось выстрадать, чтобъ н а конедт, рѣшиться переломить себя и обратиться ко мнѣ.
Къ часто повторяюідимся виечатлѣніямъ нршшкаешь. Тѣмъ
пе менѣе, когда, ст> легкой краской н а лицѣ и неуловимымъ
трепетомъ всего тѣла, передо мпою раздѣвается болыіая, y
меия иногда ыелькаетъ мысль: имѣю ли я иредставленіе о
томъ, чтб теперь творится y нея в ъ душѣ?
В ъ «Аннѣ Карениной» есть одна тяжелая сцена. «Зналс-

пптый докторъ, —разсказываетъ Толстой: — не старый сщс
весьиа красивый мужчина, потребовалт, осмотра болыіой К И Т І І . '
Опъ съ особеняымъ удовольствіелт,, казалось, настаипалъ па
томъ, что дѣвичья стыдливость есть толысо остатокт, варварства, и что нѣтъ ничего естествеинѣс, какъ то, чтобъ еідо
не старый мужчина ощупывалъ молодую обиаженпую дѣвушку
ІІадо было покориться... ІІослѣ шшмательнаго осмотра и постѵкіівашя растерянпой и ошеломлснной отъ стыда болыюй
зиаменитый докторъ, старатсльпо вымывъ свои рукіг стоялъ
въ гостиной и говорилъ съ княземъ... Мать вошла в ъ гостипую къ Кити. Исхудавшая и румяная, съ особеннымъ блсскомт, въ глазахь, вслѣдствіс перенссеннаго стыда, Кити стояіа
посреди комнаты. Когда докторъ вошелъ, она вспыхнула п
глаза ея наполнились слсзами».
'
Постепенно y болышхъ вырабатывастся к ъ такимъ изслѣдованшмъ прппычка; но она вырабатывается лшпь путемг.
тяжелой ломкп съ дѣтства создавшагося душевнаго строя. Но
для всѣхъ зта ломка проходитт, бознаказанно. Однажды, я
ПОЫІІІО, ыпѣ стало пряможутко отъ той страшной опустошенности, какуго подобиая ломка ложстъ вызвать в ъ женской
душѣ. Я тогда б ш ъ ещо студептомт, и ѣхалъ на холерѵ вт,
Ькатериіюславскую губериію. В ъ Харьковѣ в ъ десять часовт,
всчсра в ъ пашъ вагонъ сѣла молодая дама; y нея было МІІлое и хорошее лидо съ яспыми, немножко наивными глазаіш
Мы разговорились. Узпавт,, что я—студентъ-медикъ, опа сообіцила мнѣ, что ѣздила в ъ Харьковт, лѣчиться, и стала разсказывать о споей болѣзни: она ужѳ четыре года страдаетъ
днсмеіюрреей и лѣчится y разпыхъ профессоровъ; одшгь изъ
нихъ опредѣлилъ y нся искривленіе маткіг, другой — суженіе
шейки; мѣсядъ назадт, ей дѣлали разрѣзъ шейкн. Глядя иа
мепя в ъ полумракѣ вагона своими яспыли, спокойыыми глазами, оиа разсказыиаламлѣ о симитолахъ своей болѣзпи, объ
ея началѣ; опа посвятила мѳня во всѣ самыя сокровеішыя
стороыы свосй доловой іі брачной жизніг, не было ничсго
передъ чѣмъ бы она остановилась; и все это безъ всякой
пужды, безъ всякой дѣли, даже безъ моихъ разснросовъ! Я
слушалъ, пораженный: сколысо ей пришлось перенести отвратителвныхъ ланипуляцій н разсиросовъ, какъ долго и систематически она должпа была выставлять на растоптаніе свою
стыдливость, чтобы стать сиособною къ такому безцѣльному
обнаженію себя иередъ первымъ встрѣчнымъ!
A между тѣмъ, носи y женщины сама стыдливость другой
характеръ, — л но бвтло бы этой ломки и вызванной ею опустошенности. В ъ Петербургѣ я былъ однажды прпглашенъ къ

заболѣвшей курсисткѣ. В с ѣ симптомы говорили з а брюшной
тифъ; селезенку ещо можпо было проіцупать сквозь рубашку,
но, чтобъ увидѣть розеолы, необходимо было обнажить животъ. Я на мгновеніе замялся,—миѣ и до сихъ поръ тяжело
n неловко предъявлять такія требованія.
— Ііужно поднять рубаіііку? — просто спроснла дѣвушка,
догадавшись, чего мнѣ нужно.
Оиа подняла. И всѳ это мучитолыіос, стыдное, тяжелое
вышло такъ иросто и легко! И таісь мнѣ стала симпатична
зта дѣвушка съ серьевнымъ лицомъ и умными, спокойнымп
глазами... Я видѣлъ,. что для пея в ъ происшедшемъ ио было
обиды и муки, потому что тутъ была настояіцая культурпость. Да, она такъ просто и легко обнажилась передо ыною,—
но, встрѣтнвшись случайно в ъ вагонѣ, навѣрноо ішчсго но
стала бы разсказывать, подобно той...
Чтб для чсловѣка стыдно, чтб но стыдно?
Суіцествуютъ племена, которыя стыдятся одѣваться. Когда
ыиссіонеры раздавали платки ипдѣйцамъ Ореноко, предлагая
имъ покрывать тѣло, женщины бросали или нрятали платокъ,
говоря: «мы не покрываемся, потому что намъ стыдно». В ъ
Бразиліи Уоллесъ нашслъ в ъ одной избуішсѣ совершенпо
обнаженныхъ женщипъ, шіыало не смущавшихся этимъ обстоятѳльствомъ; a между тѣмъ y одпой изъ нихъ была «сая»,
т.-о. родъ юбки, которую она иногда надѣвала; н тогда, по
словамъ Уоллеса, она смущалась почти таісъ же, какъ цивилизованная женщина, которую ыы застали бы безъ юбки.
Чтб стыдно? Мы судимъ съ своей точки зрѣпія, н а которую поставлены слолшымъ дѣйствіемъ самыхъ разаообразныхъ, соворшепно случайныхъ причинъ. Т ѣ людн, которые
стыдливѣе насъ, и тѣ, которые менѣе стыдливы, одинаково
возбулсдаютъ въ насъ сиисходительную улыбку сожалѣнія к ъ
нхъ «нскультурности». Восточная жѳнщина стыдится открыть
перодт. мужчиною лицо; русская баба считаетъ позорнымъ
явитьоя на людяхъ нростоволосою; гоголовскія дамы находили
нѳнриличнымъ говорить: «я высморкалась», a говорили: «я
облѳгчила себѣ носъ, я обошлась посредствомъ платка». ІІамъ
всо это сыѣшно, н ыы искренно нѳдоумѣваемъ, что жѳ стыднаго въ обнаженныхъ волосахъ ІІ лицѣ, чтб неприличнаго
сказать: «я высморкалась». Но почему намъ н с смѣшна женщина, стыдящаяся обнажить передъ мулсчиною колѣно или
животъ, почему на балу самая скромная дѣвушка нѳ считаетъ
стыднымъ явиться съ обнаженною верхнею половиною груди,
a та, которая обнажитт. всю грудь до пояса,—цинична? Почему насъ но коробптт мужчина, нѳ прикрывающій передъ

женщиною бороды п усовъ,—несомнѣино вторично-полового
признака мужчины? Сказать: «я высморкалась» — не стыдно,
a упоминать о другихъ физіологическихъ отправленіяхъ,
столь жс, правда, неэстетичныхъ, по и не менѣе естествеиІ І Ы Х Ъ — нѳвозможпо. И вотъ люди в ъ обіцествѣ лнцъ другого
нола подвергаютъ себя мукамъ, нѳрѣдко даясѳ онасностн
серьезнаго заболѣванія, но не рѣшаіотся показать н вида,
что имъ нужно сдѣлать то, бозъ чего, какъ всякій знаегь,
человѣку обойтись невозможно.
Все наше воспитаніе направлсно къ тому, чтобъ сдѣлать
для насъ наше тѣло нозорнымъ и постыдпымъ; на цѣлый
рядъ самыхъ законныхъ отправленій организма, продувазапныхъ прнродою, мы иріучены смотрѣть не нначе, какъ со
стыдомъ; obscoenum e s t dicore, facere non obscoenum (говорііть позорно, дѣлать ne позорпо),—характернзуетъ эти отнравленія Днцеронъ. Почти съ первмхъ лроблесковъ сознапія
ребенокъ ужо начинаетъ нолучать пастойчнвыя указанія па
то, что онъ долженъ стыдиться таісихъ-то отнравлѳній и такихъ-то частой своего тѣла; чистая натура ребенка долго но
мозкетъ взять вт, толкъ этихъ указаній; но уснлія воснитатолей не ослабѣваютъ, ІІ ребенокъ наконецъ начинастъ проникаться сознаніемъ постыдности зкизнн своего тЬла. Дальшѳ—
больше. ІІриходитъ время, н подрастаюіцій человѣкъ узнабтъ
о тайнѣ своего происхозкдспія; для него эта тайпа, благодаря
нредшествовавшему воспитанію, являѳтся сплошною грязыо,
узкасною по своей неожнданности и мерзости. В ъ однихь
мысль о закоиностн такого новѣроятнаго безстыдства вызывастъ сладострастіе, какое при иныхъ условіяхъ было бы совершенно ііевозлолшо; в ъ другихъ мысль эта вызываетъ отчаяніе. Рыданія дѣвушки, в ъ уясасѣ остаиавлшіаіощейся передъ грязыо зкизни и дающей клятвы ннкогда но виходить
замузкъ, ея опошлешіая н онозорсшіая любовь, — это драма
тязкелая и серьезная, но в ъ то эко вре.мя иоралсаіощая своею
нротивоестественностыо. A мезкду тѣмъ какъ нс быть этой
драмЬ? Руссо требовалъ, чтобы родители и восшітатели самк
объясняли дѣтямъ все, a но иредоставляліі дѣлать это грязнымъ языкамъ прислуги н товарищей. Разницы тутъ нѣть
ншсакой: восшітаніе ребенка ведотся таісъ, что нѳ мозкетъ
онъ, какъ «чисто» ші пзлагай ему дѣла, но увидѣть въ немъ
самой узкасной н безстьідной грязи.
Всё это вовсе еще пе значитъ, что и сама стыдливость есть,
дѣйствитслыю, лишь остатокъ ва])варства, какъ утвсрзкдаетъ
то.істоаскій «знамешітый докторъ». Стыдливость, ісакъ обероганіс своѳй интимной зкнзни огь посторонпихъ глазъ, какъ
Сочішоиія В. В. В р р о с а о в а . T. I.

20

пувство, дѣлающее дла человѣка невозможнымъ, подобно животному, отдаваться первому встрѣчному самцу или самісѣ,
ссть не остатокъ варварства, a цѣнное пріобрѣтеніѳ культуры.
ІІо такая стыдливость ші лъ каконъ случаѣ не исключаетъ
серьезнаго и несшдяіцагося отношенія къ человѣчсскому
тѣлу и его жизни. У Буржѳ в ъ его «Profils perdus» есть
одинъ замѣчательный очеркъ, в ъ которомъ онъ выводитъ
интеллигентную русскую дѣвушку;
повіловатый любитель
«науки страсти нѣжной» стоитъ ііередъ этою дѣвѵшкою в ъ
иолномъ недоумѣніи: она свободно и не стѣсяяясь ' говоритъ
съ ниыъ «въ терминахъ научнаго матеріализма» о зачатін, о
материнствѣ,—«и.въ то же время ни однѣ мужскія губы не
касались даже ея руки!..»
Огыдливость, строгая u цѣломудренная, не исключаетъ дажо
паготы. Бюффонъ говоритъ: «Мы не настолысо развращены
u нс настолысо невинны, чтобы ходить нагими». Такъ ли это?
Дикари развращены не болѣе насъ, сказкм объ ихъ певинпоети давно уже оировергнуты; между тѣмъ ыногіе изъ нихъ
ходять нагими, и ата нагота ихъ не развращаетъ; онн просто
привыкт къ ней. Мало того, есть, какъ мы видѣли, плеыена,
воторыя стыдятся одѣваться. Какъ обычай пршсрывать свое
тѣло одеждою можеть итти рядомъ съ самою глубокою развращенностыо, таісъ и прнвычная нагота соединима съ с а мымъ строглмъ цѣлолудріемъ. Обитательницы Огненной Зѳмли
ходятъ нагими н нисколько пе стѣсняются этого; между тѣмъ,
замѣчая на себѣ страстные взгляды пріѣзжихъ европеііскихъ
ыатросовъ, оиѣ краснѣли н спѣшили снрятаться; можегь-быть,
совсѣмъ таиъ жо нокраснѣла бы одѣтая евроиейская ясеііщина, иоймавъ л а себѣ взглядъ бразнліанца или индѣйда
Ореноко,
Зсс дѣло въ лрившчкѣ. Если бы считалось стыднымъ обиажать псключителыю лишь мизинецъ руки, то обяаженіе пмеяно
отого мизішца н дѣйствовало бы сильнѣе всего на лнцъ другого иола. У насъ тідательно сіфывается додч. одеждою І І О Ч Т І І
все тѣло. И вотъ благородное, чистое и прекраеное человѣческое тѣло обращепо в ъ лриманку для совершешю опредѣленныхъ пѣлей: запретдое, недоступноо глазу чоловѣка другого нола, оно огкрывается нередъ нимъ толысо в ъ спеціальные ыоыенты, усиливая сладострастіе этихъ моментовъ и придавая ему остроту; н ішешю для сладострастншсовъ-то привычная нагота и была бы большимъ удароіп. *). Мы ыожемъ
* ) На «клаеспчоской вальпургіевой ііочп» Мефпстофель чувствустъ себи
соверіпешю чужимъ. «Почти всѣ голы,—иедоволыю ворчитъ оігь:—только
вое-гдѣ влдны одежды... Ііъ душѣ, конечно, и ыы не ирочі. отъ бсзстыд-

безъ всякаго спеціальнаго чувства любоваться одѣтого краеавнцею; во къ живому нагому женскому тѣлу, не уступай оио
въ красотѣ самой Беперѣ Милосской. ш.г нашимъ восплтаніемч. лишены сдособности относнться чисто.
Мы стыдиися и не уважаѳмъ своего тѣла, поэтому мы п ле
заботимся о немъ; в с я забота сбраідена на его украшеніе,
хотя бы дѣіюю полнаго его изуродованія. Б ъ Парижѣ ежегодно выходятт, спедіальные алі.бомы « L e nu» — сниміси со
веѣхч. картипъ за ігстекшій годъ, въ которыхъ гізображево
голое Т І І Л О . Когда перссматрнваешь такой альбомъ,—страіипо,
прямо страшно становится за челопѣка. Эти .чягкотѣлыя,
дряблыя жедскія фигуры съ гіігантскіімн, ждрными заданн,
гдавлепні.іми боками, зачаточною и уже отвислою грудыо, —
И какой гсолдунъ злосчаетиый
Этихъ куколъ ICI. намъ занесъ?..

Бсзполезио гадать, гдѣ и на чемъ устаповятся въ будущемъ предѣлы стыдливооти; но въ одномъ нельзя сомнѣгаться,—что людіг все съ большеіо серг.езностыо и уваженіемъ
сганутъ относдться къ природѣ н оя законамъ, a вмѣстѣ с ь
отішъ по.рестапугь краснѣть за то, что y ннхъ есть тѣло, и
что это гѣло живетъ по законамт., указаннымъ прііродою.
Но ато когда-то еще будетъ. Вт> настояіцео же время ж дііднна, имкя ДІІЛО съ женщиною, должна чутко вѣдаться съ
ея душою. Брачебнос образованіе до нослѣдняго временн с.оставляло мопополію мужчннъ, и жѳнщинѣ съ самою инттшною
болѣзныо приходилось обраіцаться за помощыо къ нимъ. Кто
учтетъ, сколбко гірп этомъ было пережііто тяжелой душевоой
ломки, сколько женіципъ погдбло, пс рѣшаясь раеврыть передъ мужчиною своихъ болѣзней? Намъ, .мужчшіамъ, ничего
подобігаго по приходится вероносить, да мы в ъ этомъ отношепіи и мснѣе щепетильпы. ІІо вотъ, напрнмѣръ, в ъ 1883 году
въ опочецвое земскоѳ собраніе двое гласных-г. внесли предложеніе, чтобъ должиостн земскихъ врачей не замѣіцались врачамп-женпфиаыи: «болыше мужчины, — заявили онн: — с ш дятся лѣчіггься отт. сифилпса y женщинъ-врачей». Это наыъ
вполнѣ ионятно: ншсто нзъ насъ не захочетъ обратиться кт.
жоніцішѣ-врачу съ сколько-шібудь щекотлшюю болѣзнью. І і у ,
стпа, іго аитичпое я пахожу чпрезчуръ жпвымъ»... В ъ иаралнпоменахь і;ъ
»'1'аусту» Мефистофс.іь выражаотся еще откровешіѣе:
W a s liai mau an den nackten Heiden?
Ich Hebe mir was auszukleiden,
Wenn man doch einmal lieben soll.
ЧоикіГг сладострастникъ Мопассаіп, съ особеіпіою любовыо остапавляваетоя обі.пшовенио пмешю иа процессахъ раздѣванія.

a женщины,—рѣшились ли бы утверждать опочецкіе гласныо,
что онѣ нѳ стыдятся лѣчиться отъ сифилиса y врачей-ыужчннъ? Это было бы грубой неправдой. Отчоты зѳмскихъ врачей полны указаніями на то, какъ неохотно, именно по этой
причмнѣ, лрибѣгаютъ къ врачебной помощи крестьянскія жѳнщины и особеино дѣвушки.
В'і, настоящео время врачебное образованіе, къ счастыо,
стало доступно и женщинѣ: это — громадное благо для всѣхъ
женщинъ,—для всѣхъ равно, a не только для мусульманскихъ,
на ч ю любятъ указывать защитншси жеискаго врачебнагз
образованія. Это—громадное благо и для самой науки: только
женщинѣ удастся ионять и познать томную, сграшно-сложную
жизнь женскаго организма во всей ея физической и пснхической цѣлости; для мужчины это познаніе вссгда будетъ отрывочнымъ и нѳполнымъ.
XVII.
Года черезъ полтора послѣ ыоего пріѣзда въ Петербургъ
мепя позвалъ къ себѣ на домъ къ болыюму ребенку одиіп.
желѣзнодорожный машинисгъ. Онъ заішмалъ комнату въ пятомъ этажѣ, no грязной и вонючей лѣстницѣ. У его трехлѣтшіго мальчика оказался нарывъ мшідалины; рсбонокъ былъ
рахитическій, худенькій и блѣдныіі; опъ бился и зажималъ
зубами ручку ложки, такъ что мнѣ съ трудоыъ удалось осмотрѣть его зѣвъ. Я назпачилъ лѣченіе. Отедъ, — высокій, съ
косматою рьтжею бородою,—протянулъ мпѣ при уходѣ деньги;
комната была жалкая и бѣдная, рѳбятъ куча; я отказался.
Онъ почтителыю и съ благодарностыо проводилъ меня.
Слѣдующіе два дня ребенокъ иродолжалъ лихорадить, опухоль зѣва увеличилась, дыханіе стало затруднепнымъ. Я сообіцилъ родитолямъ, въ чемъ дѣло, и предложнлъ прорѣзать
нарывъ.
— Это какъ же, во рту, внутри, рѣзать? — спросила мать,
высоко поднявъ брови.
Я объяснилъ, что операдія эта совсршепно безопасна.
— Ну нѣтъ! У меня па это согласія дѣту!—быстро и рѣшителыю отвѣтила мать.
В с ѣ мои убѣждепія и разъясненія остались тщѳтными.
— Я такъ думаю, что Божья на это воля,—сказалъ отедъ.—
Не захочетъ Господь, такъ и прорѣзйть не стілітъ, — всо
равло иомретъ. Гдѣ жъ ему, такому слабому, перѳнесть олорацію?
Я сталъ сприндовать ребенку горло.

— Самъ ужъ телѳрь ротъ раскрываетъ, — грустио иропзпесъ отедъ.
— Нарывъ, вѣроятно, сегодня прорвотся, — сказалъ я . —
Слѣдитѳ, чтобы ребенокъ во снѣ не захлебнулея гное.чъ. Еслн
плохо будстъ, лошлите за мною.
Я вышелъ в ъ кухшо. Отсдъ стремительно бросился додать
мнѣ пальто.
— Ужъ но зпаю, господшіъ докторъ, какъ васъ и благодарнть, — проговордлъ онъ. — ІІрямо, можно сказать, навѣіси
насъ обязываете.
На-завтра прихожу, звошось. Мпѣ отворила мать, — заплаканная, блѣдиая; ояа злыми глазами оглядѣла моня л молча
отошла къ плитѣ.
Ну, чтб вашъ сынокъ?—спросилъ я.
Ояа ііо отвѣтила, далсо тю оборнулась.
Помираотъ,—сдержанно произнесла изъ угла какая-то
старуха.
Я раздѣлся и вошелъ въ комнату. Отѳдъ сидѣлъ на кровати; на колѣняхъ его лежалъ блѣдный мальчикъ.
— Чтб, очень сму плохо?—сиросилъ я.
Отедъ окинулъ мспя холодпымъ, безучастньиіъ взглядомъ.
— Ужъ no знаю, каісъ и до утра дожилъ,—неохотно отвѣтдлъ онъ.—Къ обѣду помрѳтъ.
Я взялъ рсбедка за руку и пощупалъ пульсъ.
— Всю ночь матерія шла черозъ носъ и ротъ, — продолжалъ отедъ.—Иной разъ совоѣмъ з а х л е б н е т с я и о с и н ѣ с т ъ »
закатитъ глаза; жона задлачетъ, начнетъ его трясти,—онъ на
время н отойдетъ.
— Поднесііте его къ окну, посмотрѣть горло, — сказалъ я.
— Чтб его еще ыучить! — сердито проговорила вошедшая
мать.—Ужъ оставьте его въ покоѣ!
— Какъ вамъ нѳ стыдноі—прикрикнулъ. я на нес.—Чуть
пемножко хуже стало,—и руки ужъ опустили: помирай, дескатьі Да ему вовсо и нѳ такъ ужъ длохо.
Одухоль зѣва значительно опала, но ыальчикъ былъ сильноистощенъ іі слабъ. Я сказалъ родителямъ, что всо идетъ очепь
хорошо, іі мальчикъ теперь быстро оігравится.
— Дай Богъ! — скептичсски улыбнулся отецъ. — A я такъ
думаю, что вы его завтра н въ живыхъ ужъ не увидпте.
Я пролисалъ рецепт-ь, объяснилъ, какъ давать лѣкарство,
іі всталъ.
— До евиданія!
Отецъ еле удостоилъ ыеня отвѣтомъ. Никто не поднялся
ыеня проводить.

Я вышелъ возмущенный. Горс ихъ было, разумѣется, ішолиТі
законно и ионятно; но чѣыъ заслужилъ я такос отношеяіе гсь
ссбѣ? Они видѣли, какъ я былъ къ нимъ вниматѳлонъ, — н
хоть бы искра благодарности! Когда-то в ъ мечтахъ я паивно
яредставлялъ себѣ подобные случаи в ъ таісомъ вндѣ: болыюй
уиираогъ, но близкіе видятъ, какъ горячо и безкорыстно относился я къ нему, н нровожаютъ мсня съ любовыо н признательностыо.
— Не хотять, н но нужно! Больше но иойду к ъ нимъ!—
рѣшилъ я.
На-завтра мнѣ иришлось унотребить всѣ уснлія воли, чтобъ
заставить себя пойти. Ввонясь, я дрожалъ o n . негодованія,
готовясь нстрѣтнть зту безсмыслениую, исзаслужонную мною
нонависть со стороньі людой, для которыхъ я дѣлалъ все,
чтб могь.
Мнѣ открыда ыать,—розовая, счастливая; мгновеніс ноколебавишсь, она вдругь схватнла мою руку н крѣнко пожала
ее. И меня удивило, какоѳ y нея б ш о хороніенькое, милоо
лицо,—раньше я этого совсѣмъ не замѣтнлъ. Ребенокъ чувствовалъ себя прекрасно, былъ всселъ u просилъ ѣсть... Я
ушелъ, сонровождаемый горячныи благодарностями отда и
катери.
Этотъ случай в ъ первый разъ даль мнѣ понять, что есдн
оп> тебя ждутъ спасенія близкаго человѣка, н ты этого іш
сдѣлалъ, то не будетъ тсбѣ дрощенія, какъ бы тьі іш хотѣлт,
и какъ бы ни старался спастн его.
Я лѣчилъ o n . дифтерита одну молодую купчиху, по фамиліп
Сгарпкову. Мужъ ея, полный ІІ руыяный вупчивь, съ добродушнымъ ліщомъ л рыжеватыми усиками, самъ пріѣзжалъ за
мною на рысакѣ; онъ стѣснялъ н смѣшил ь ыеня свосю суотлпвоіо, ириказчіічьею иредуііредительностыо: когда я садмлся
цъ саин, онъ ноддержявалъ меня за локоть, оправлялъ нолы
моей шубы, a усадивъ, самь садился рндомъ на самоыъ
краешкѣ сидѣнія. Дифтернтъ y больной былъ очень тяжслый,
фіегмонозной формы, и нѣсколько дней она была н а краю
смерти; нотоыъ начала поправляться. Ио въ будуіцеяъ еще
бьіла опасность отъ нослѣдифтеритныхъ параличой.
Однажды въ четыре часа утра ко мнѣ позвонился мужъ
больной. Онь сообщилъ, что y больной нѳожиданно появнлись
сильныя боли в ь жнвогЬ и рвота. Мы ссйчасъ же ноѣхалц.
Была мятель; санкіі быстро нчадись по нустыннымъ улнцам ь.
—
С К О Л Ы І О мы вамъ, докторъ, безпокойствъ доставляемъ! —
яавиняющнмся голосомъ заговорилъ мой сиутникъ. — Этавую
рань вамъ ѣхать, в ъ тавую иепогоду!.. Сиать вамъ помѣшалг...

Больной было очень илохо; она ікаловалась на тяяуіція болн
в ъ груди и животѣ, лицо ея было бѣло, того трудно-описуеыаго вида, который мало-мальсіш привычному глазу съ несомнѣнностыо говоригь о быстро u неотвратимо нриблнжаюіцемся паралнчѣ сердца. Я предупрѳдилъ мужа, что опасность
очень велика. Пробывъ y болыюй три часа, я уѣхалъ, такъ
какъ y мѳня былъ другой трудный болыюй, котораго было необходнмо посѣтить. При Стариковой я оставилъ опытную
фольдпіернцу.
Черезъ нолтора часа я пріѣхалъ снова. Навстрѣчу мнѣ вышолъ ыужъ, съ страннымі. лицомъ н воспаленными, ісраснызш
глазаыи. Онъ остановился в ъ дверяхъ залы, заложивъ рукя
сзади подъ пиджакоиъ.
— Чтб скажѳте хорошенькаго? — развязно и прѳзритѳдьно
спросилъ онъ ыеня.
— Чтб Марья Ивановна?
— Марья Ивановна-съ?—повторилъ О І І Ъ , растягивая слова,
— ІІу да!
Онъ номолчалъ.
— Полчаса назадъ благополучно скончаласьі — усмііхиулси
Стариковъ, съ ненавистыо оглядѣвъ меня.—Честь ішЬю кланяться,—до свиданія!
И, круто новернувшись, онъ ушелъ в ъ залу, напо.ненную
собравшиыися родственникаыи.
Бъ мосыъ воспоыинаніи никакт. телерь пе могуті, соединиться в ъ одно два образа этого Старикова: одинъ— суетлмвопрѳдупредительный, заглядывающій в ъ глаіа, стремя ційся къ
тебЬ; другой чуждый, съ вызывающе-оскорбителыюю развязностыо, съ красными, горящими ненавистыо глазамн.
0 , какова ненависть такихъ людей! ІІѢть ей предѣловъ.
В ъ прежнія времена расправа съ ирачами въ нодобныхъ случаяхъ была короткая. «Врачъ нѣкііі І Г Ь М Ч І І Н Ъ Аятонъ,—разсказываютъ русскія лѣтониси: - врачела князя Карацуча, да
умори ѳго смѳртныыъ зеліемъ з а посыѣхъ. Князь же велшсій
Іоаннъ I I I выдалъ его сыну ІСаракучеву, онъ же мучіівъ его,
xorb Hä окуіп, дати. Князь же вѳликій не поведѣ,. но повелѣ
сго убити; они сведше его на Москву-рѣку подъ ыостъ зимою,
u зарѣзали ножомъ яко оицу».
ІІо законамт. вестготовъ, врачъ, y котораго уморъ больной,
немедлеіінр выдавался родственникамъ умершаго, «чтобъ оня
имѣли возможность сдѣлать съ ннмъ, что хотяп,». И в ъ настояіцеѳ время многіо и многіе вздохнули бы по этому благодѣтельному закону; тогда нрямо и вѣрно можно было бы достигать того, къ чему теперь приходится стремиться по всегда

надежными иутями. Лѣтъ иятнадцать назадъ y чистопольскаго
помѣщшса г. Геркена умерла дочь, которую пользовалъ земскій врачъ Свиндицкій. Огорчепный отецъ, какъ сообщалось
въ казансісихъ газетахъ, подалъ в ъ земское собраніе заявленіе, что зианія д-ра Свинцицкаго ниже фельдшерскихъ, и что иыт,
недовольно всо населеніе «за малыя знанія и невнимательиость». Земскимъ собраніемъ была иазначеиа особая комиссія
для нроизводства дознанія. Жалоба г. Геркена оказалась иолкѣйшсй клеветой, и земскоо собраніе едішогласпо постановило
выразить д-ру Свинцицкому признательность «за честную и
полезную дѣятельность».
В ъ концѣ 1 8 8 3 года в ъ одесской газотѣ «Новоро.ссійскій
Телеграфъ» появилось письмо нѣкоего г. Бѣлякова, І І О Д Ъ бросающимся в ъ глаза заглавіемъ:
Сына моего зарѣзали!
(Необычайиый некро.юіъ отца о сыюь).
Да, г. редакторъ! — пишетъ г. Бѣляковъ. — Единствѳнный сынъ моіі
Сократь зарѣзанъ в ъ Хсрсонѣ, в ъ силу наукн, ровно в ъ 10 часовъ в е чера 28-го ноября, услугами нашего мѣстнаго оператора Петровскаго...

Далѣѳ, на пространствѣ дѣлаго фельетона, г. Бѣляковъ подробно разсказываѳтъ, какъ его робенокъ заболѣлъ дифтеритоыъ, ісакъ плохо лѣчили его врачи, ісакъ, благодаря этому
плохому лѣченію, продессъ распространился н а гортань. Съ
тщательностыо судебнаго слѣдователя опъ приводитъ в ъ качествѣ обвинительныхъ документовъ всѣ назначенія и рецѳптм
врачей и тѣмъ самымъ, помиио своей воли, наглядно удостовѣряетъ для всякаг©, понимающаго дѣло, совершенную правильность всѣхъ назначеній. Ребенку было очень худо. Одшгг.
изъ врачей прпзналъ случай безнадежпымъ н уѣхалъ. Отедъ
модилъ спасти ребѳнка. Тогда оставшійся при больномъ
д-Mj Гершельманъ предложилъ послѣднсо средство—опорацію.
Во «ремя операціи, произведенной докторомъ Петровскимъ,
ребенокъ умеръ. Какъ видно изъ самого же оішсанія г-иа Б ѣ лякова, случай былъ очень тяжелый, и такого конда можно
было ждать каждую мпнуту; но г. Вѣляковъ, ничего не понимая жь дѣлѣ, утверждаетъ, что оиераторъ просто-напросто
«зарѣзалъ» его сына *).
Слѣдовало ли дѣлать эту операцію,—спрашиваетъ г. Бѣляковъ:—есліі
болѣзнь длилась ужѳ шестой день? Компетентныя лица (?) говорягь,
*) По жалобѣ отда, тѣло рсбенка было вырыто изъ могилы и вскрыто въ
првсутствін слѣдователн и чстырехъ океиертовъ; оказалось, что ребепокь
умеръ отъ задушенія дпфтеритоыми длеиками, a операція была пронзведена
безукорнзнеішо.

что когда дифтсригь длился столько времѳни, н е осложняясь, и когда
б о и н о й е щ е дышалъ,—ио представлялось ішкакой надобности в ъ опер а ц і 7 % 2 смтисипый вздоѵъ). Наконецъ, правильно ли б ш о ш ь зованіѳ д-ра Гершельмана? В с ѣ ли возможныя с р е д т а ояъ употрѳбилъ
пля спасонія больного? ГІо моему мнѣнію, г. Гершѳльманъ слишкомъ
вовевхностно отнесся ісъ своему дѣлу... Подыщите послѣ этого подходящ у Г с т а т ^ в і уложѳніи о н а . ш а н і я х ъ , которая своою страшною карою
впиовнаго в ъ смерти Сократа могла бы иекупить наше горѳ.

Конечно, ни одна статья уложепія не удовлетворила бы
г Бѣлякова. Вотъ дѣйствуй y насъ вестготшѳ закомы, — о,
тогда г. Бѣляковъ сумѣлъ бы изобрѣсти кару, которня бы
дскѵпила его горе!.. Сильна в ъ человѣкѣ кровавая жажда пайти
во что бьі то ни стало искуіштельную жертву, чтобы дриностя
ce тѣші погибшаго блнзкаго человѣка.
Б н а ч а і ѣ такая обращеішая па меня недависть страшпо мучила меня. Я краснѣлъ и страдалъ, когда, случашю ветрЬтивъ на ѵлпцѣ кого-либо нзъ близішхъ моего умершаго иаиіепта, замѣчалъ, какъ онъ поспѣшно отворачивается, чтооъ
пе видѣть меня. Потомт. постсііепно я привыкъ. A слѣдствіемъ
втой привычки явилось еще нѣчто, совершенно пеожидаиноо
и для мсня самого.
,
Неподалеку отъ меня y одной дамы-корректорши, но фамплш
Декановой, заболѣлъ ея сынъ-пшпазисгь. Ііо рекомендацш
кого-то изъ моихъ падіептовъ, она обратилась ко мнѣ. Жнла
оиа в ъ небольшой квартиркѣ с ъ двумя дѣтьш-заболѣвішшъ
гимиазистолъ и дочерыо Екатериной Александровдой, дѣвушкой съ славнымъ, интсллигентнымъ лндомъ, слушателышдею
Рождественскпхъ курсовъ лѣкарскихъ аомощиицъ. И мать и
дочь, видимо, души до чаяли в ъ мальчшсЬ. У нсго оісазалось
крунознос восналеніе легкихъ. Мать, сухая и Бервная, съ бѣгающими, психопатическиміі глазами, так.ъ и замерла.
— Іокторъ, скажите, это очеиь оиаспо? Онъ у щ е ѵ Ы
Я отвѣтилъ, что покамѣстъ навѣрноо ничего еіде нельзя
сказать, что кризисъ будетъ дней черезъ пять-шссть. Для
меня яачалось ужаспое время. Мать и дочь не могли допустить и ыысли, чтобъ ихъ мальчшсь умеръ; для его сдасешя
енѣ былн готовьі на все. Мнѣ приходилось носѣщать болыюго
раза по три в ъ день; это было совершенно безіюлезяо, но опІ>
своею настойчивостыо уыѣли заставить меня.
— Локторъ, онъ не умираеть?—сдавленнымъ отъ ужаса голосомъ спрашиваетъ мать.-Докторъ, голубчшсьІ Я сумасшедшая, простнте меші... Чтб я хотѣла сказать?.. Правда, вѣді>
вы всѳ сдѣлаете? В ы мнѣ спасете Володю?
I I a четвертый день Екатерина Александровна, волнуясь u
кусая губы, сказала мпѣ:

— В ы но обижайтесь н а меня, позвольто мнѣ сказать ваігь
2 о Г Г 7 У Л 1 Щ У - ' - М Н Ѣ В а Ш Ѳ л ^ ' і е ш е каясѳтся чрезвычайно
к о д е і ш ъ ' б а , , к и ' л е д ъ п а г о л о в у - тепѳРь
— Въ такомъ случаѣ расиоряжайтесь, пожалуйста, в ы - л
буду исполнять ваши яазначонія, - х о л о д н о отвѣтилъ я '
~
, ' Я < т ч е г 1 1 , 6 з н а ю > — поспѣшно яроговорила
она. Но миѣ хотѣлось бы, чтобъ дѣлалось что-нибудь особенное чтобы ужѳ навѣрное снасти Володю. Мама с ъ у м а с о й детъ, если онъ умретъ.
пах7жу^жнТьшт,Т°ГДа

КЪ

^ ™

7

^

Я

дѢлаЮ

Все

>

" J ° - Ну. простите, я са.ча не знаго, птб
г о в о р ю і - н е р в и о оборвала себя Екатерина Александровна:
Для ухода за больнымъ опѣ прагласилн опытную сествѵ
! Г 7 Р Д Ш - 1 Ѣ м Ъ Л С м е н ѣ е п о т а ' в о "роходило ночи, чтобъ
51

Ä

Ä

е

:

—

ІІО8П0НИТСЯ,

Ш -

o n a Z - Ä Ä Х м Г бРЙДИГЬ " — , - с о о б Щ а о г ь
Я безропотно иду. 11о пногда y меня не х в а т а е г ь торпѣнія
H V Z „ u f ï , С е С Т р а • М " Л 0 С е р л і я «Рислам, нли ото в ы находите
і я т 7 е І г ' Г Г У Т С Т В і е ? ~ С П р а Ш і , В а Ю я п е Д°брым г. голосомъ.
ѣ л тсмные глаза загораются негодованіемъ; Екатернна Алексяндровла оле сдерживается, вндя, какъ я цѣшо с в о й с о н ъ
— л думаю, что сестра імилосердія — н е врачъ, и оиа не
ыожѳтъ объ этомъ судить. рѣзко отвѣчаегь она.

Е Г в г

сидигь н а стулѣ у

°

J a

АѣлЛть?-сг,рашпваегь
ІЕкатерина
д р о в н а . — y него слабѣетъ
пульсъ.

I D O Z H Z V Z T

-

я

м о л 4

Алексан-

ч а 7 я П Г ѵ ѵ п - Р ѵ Т Ь Г ? Р Ѳ Ж Н е 0 - П / л ь с ъ п Р е к Р а с н ы й , — yгрюмо отвѣаго я н ухожу И по дорогѣ я думаю: если в ъ теченіе года
ИМ Т Ь Х 0 Т Ь 1,0 о д н о м у
С г п
^аціенту, • o c a a S
і.рѣпкаго человѣка хватитъ не болыие, каісь н а годъ
и а - з а в т р а мальчикъ чувстиуетъ себя лучпіѳ — н глааі Ѵ т
S Ï Ï » ^ с а н д р о і ш ы смотрятъ н а м о Г с ъ
л ^ ю Ѵ ^
бовыо Воооще, ещо но видя больного, я у ж ь прл входѣ
Г й б 0 : : ! Г а , Ш 0 Ч а - Г В 0 б Ъ е г ° с о с т о я в і и " 0 глазамъ о п с р і
ЯВерЬ
Іікатсрины
-номѵ „
Александровны: хуже боль' Z " H Z ™
° f Г 0 Р " Т Ъ Я е р ° З Ъ С И л у с Д е Р ж « в аемою' враждою
ко мпь, лучше, ц глаза смотрягь съ такою безконечною ласкою!

Кризисъ былъ очень тяжелый. Мальчикъ д в а дня иаходнлся между жизныо и смѳртыо. В с е это время я почти ие
уходнлъ о т ь Деісановыхъ. Д в а раза былъ конснліумъ. Мать
выглядѣла совсѣмъ какъ помѣшаішая.
— Докторъ, спаситс сго!.. Докторъ!..
И крѣпко сжимая своіши сухими пальдами мой локоть,
она 'іірнстальпо смотрпгь мнѣ в ъ глаза жалкими, молящимн н
в ъ то же время грознымн, ненавндящими глазаии, какъ будто
хочсть перелить в ъ моня сознаніо всего ужаса того, чтб Оудеть, если мальчикъ умретъ.
Мальчикъ, с ъ синимъ, неподвижнымъ лидомъ, дышигъ часто
H хрипло, пульсъ Ііочтн нс ироіцупывается. Я кончаіо нзслѣдованіе, ноднимаю голову,—и изъ полумрака комнаты иа меня
жадно смотрять т ѣ же бсзумиыо, грозные глаза матери.
Больной вынесъ кризисъ. Черсзъ д в а дня онъ бі.іль в н ѣ
опасности. Мать и дочь иріѣхалн ко мнѣ н а домъ олагодарить меня. Госноди, чтб это были за благодарности!
— Доісторъ, голубчиісь! Дорогой! — в ъ экстазѣ твсрдила
мать — В ы поішмаете ЛІІ, чтб в ы для меня сдѣлали?.. Нѣтъ,
вы но иоймете!.. Госиоди, какъ мпѣ вамъ сказать?.. Когда я
бѵдѵ умирать, y меня в ъ головѣ одннъ в ы оудете! Б ы но
знаете я дала обѣтъ Скорбящей Божьей Матери... ІСакъ мнѣ
в а с ъ отблагодарить, я павѣкн в а ш а должнида исоплатная!..
Докторъ!.. нростите...
И она хватала мои руки, чтобм подѣловать и х ь . К к а і е тѳрина Александровна, улыбаясь своимн славными сумрачнычи глазамн, горячо иожнмала мнѣ руку обѣими руками.
A я — я смотрѣлъ в ъ глаза обѣихъ жѳнщинь, сшвшю т а к о »
восторженною нрпзнательностыо, п мнѣ казалось, что я ощо
вижу въ ннхъ исчезаюідій отблескъ той нснависти, с ъ котоі)Ою глаза эти смотрѣли н а меня три дня назадь.
Онѣ ушли. Я взялся з а нрерванное и х ъ нриходомъ чтеніе.
И вдругь меня норазпло, ісакъ равнодушенъ я остался но
всѣмъ и х ъ благодарностямъ; какъ будто надъ душою пронеося докучный вихрь словъ, нустыхъ, какъ шелуха, и іш
одно пзъ ішхъ не осталооь в ъ душѣ. A я-то ранынѳ воображалъ, что подобныя минуты — «награда», что э т о — «свѣтлые
чучп» в ъ темной и тяжѳлой жизни врача!.. Еакіѳ. жо это
свѣтлые лучи? З а тотъ же самый трудъ, за то же горячсо
жоланіе спасти мальчика я получилъ бы одну ненависть,
если бы онъ умеръ.
К ъ этой ненависти я постепенно привыкъ и. сталъ равподушенъ. A неожиданнымъ слѣдствіеиъ етого само собою явилось и лолнѣйшеѳ равнодушіе к ъ благодарности.

ОТЪ отчаяпУія ? т о с к н .

съ ума

разъ

XVIII.

svsui

о незаслуженной " е м г Г Е ™

J

Г.

—

Е

«

ю г а в о в т а

—

X » p o r a .шсль

S:

фо.шшулярная жаба.
не опасно? — снросллъ мужъ.

и о я Cbajj;lacb

Ä

^

отвѣтііты"'

Ä

Ä
К а

S
"Ъ

S
біДТ

° "а

S

5
я

T

Г
ю

в

болѣть, r o L o ч т і Г Г н я ^ Й Г

.

—

п а р ш ъ

оталъ

°

6 р а №

кто-ш.будь м о » г ъ

Я Рада

б Ы в с е

У іш-чь ШПЬ і,офе II нросиживалъ чаоъ-другой; ыпѣ это

самому было пріятно,—съ таіишт, дружсствснншіъ, любошшмь
расположенісмъ оба они относмлись ко мііѣ.
Дня черезъ два y больной иоявились боли в ъ правой сторонѣ зѣва, u томиература снова поднялась.
— Ну чтб?— спросилъ ысня обознокоеішый мужъ.
— Вѣроятно, и вт, другоіі ыиндаливѣ образуется парывт,.
— Господп, еще! — проговорила больная, урошівъ руки
ы.а колѣни.
Мужъ широко раскрылъ глаза.
— Но отчего же ото? — съ пзумленіемъ спроснлъ о п ъ . —
Кажется, все дѣлалось, чтб нужноі
Я объяснилъ ему, что нрсдуиродить это было невозможпо.
— Axa., ты, ыоя бѣдная Шурочка! — нервпо носкликнулъ
онъ. — Опять, значвтъ, все это сначала продГ.лывать!
И в ъ голосѣ сго ясно прозвучала враждебная нотка ко мпѣ.
Нарывъ созрѣвалъ медлонно-медленно, несмотря на дважды
произведенныя ыною насѣчки. Опять болыюй раздуло шею,
оиять опа ішчего но могла глотать. Я видѣлъ, какъ съ каждыыъ днемъ все холоднѣе встрѣчаютъ меня и мужъ и жена,
какъ все больше сгущается атмосфера какого-то прямо отвращеиія ко миѣ. Тепсрь мнѣ тяжоло было итти к ъ нимъ, тяжело было осматривать сосрсдоточонпо молчащую больную и
дѣлать расиоряженія ыужу, который выслушивалъ меші, стараясь не смотрѣть в ъ глаза. Вмѣстѣ ст, отимъ y нихъ явплась ію отношоиію ко мпѣ какая-то прсувсличеішая, изысканна-я вѣжлнпость; ясно чувствовалось недовѣріс и отвраіценіе
ко мнѣ, но и то и другое тіцательно прикрывалось отою
вѣжливостыо, которая лншала меня возможности поставить вонросъ прямо и отказаться отъ дальнѣіішаго лѣченія. Да это,
въ сущности, и не было недовѣріемъ: я просто являлся символомъ « спутникомъ всѣмт, надоѣвшаго, всѣхъ истомившаго
страданія, и, какъ олнцетворепіе этого страданія, я сталъ ненавистенъ н противенъ.
Болыіая наконецъ выздоровѣла, Мы простились наружпо
очень хорошо; но когда, нсдѣлю спустя, я встрѣтнлся съ мужемъ в ъ фойе театра, онъ вдругъ сдѣлалъ озабочснное лицо н,
отвернувншсь, быстро прошелъ мимо, какъ будто по замѣтивъ меня.
Нужно ко всему этоыу привыкнуть, но вужно тяготиться
такимъ отношеніемъ, потому что это лежитъ вт, самой сути
дѣла. Но часто, особенно ст> неизлѣчішыми хроннческиыи
больныыи, в с я сила нривычкн и лсѣ усилія воли не могутъ
устоять вередъ взрывами ярой ненавнсти отчаяншагося больіюго къ врачу. Бысшую радость для врача составляетъ воз-

можносгь отказаться отъ такого больного, по, лпи всей своей
пенависти, больной часто цѣпко д о р ж и ^ з а в р а ч а п н и в а
Г ™ Г е Г Ь м е Г 0 л е р е м ѣ н и т ь - И ѣ с К 0 Л Ь І > ' 0 Л 1 Â назадъ в ъ
п і а л ш , около Мнлапа, произогаелъ такой случай. Д-ръ ФпанГ ° Л а Л ѣ Ч И Л Ъ ° Д Н 0 Г 0 с а п о ж п г , к з . находившагося в ъ
посдѣднѳй стадш легочной чахотки. Состояніс больного все
ухудшалось. Поторявъ торпѣніе, онъ сталъ осыпать врача руІ Ш Ш а Л С Г \ Т ' к а ж д о м ъ "осѣщеніи шарлатаІЮМ7), невѣждою н т. п. Убѣдившлсь, что больной окончательно его возненапидѣлъ, д-ръ Бертола заявилъ ему, что отъ
дальпѣйшаго лѣченш о г ь вынуждеиъ отказаться. Эго рѣтеніо
ривело больного въ изступленіе. Н а слѣдующій депь оиъ ш н д
караулилъ врача на улицѣ.
сапТшш-ъ Ь М е Т С С Ь

Ш

СН

°Ва

'

8 а Л ЬчеНІ

°

ИЛИ

нѣтъ?-спросллъ

ГІолучнвъ отрвцателышй отвѣтъ, ОІІЪ всадилъ доктору в ъ
жпвотъ болыиой кухонный ножь. Врачъ упалъ съ р а с п о Т ш м ъ
животомъ; одновременно упалъ и убійцібольной, y котош о
хлі.шула ісровь горломъ. Оба былп тотчасъ под. яты и свезены в ъ одну и ту же болышцу; тамъ оба опя я умерлн
„ і
ДІіятвлыюсть врача сіглошь заполиона момеитами
Р — р в н ь ш н , которыо ночти безъ перерыва быогь по
уХудшепіе
в ъ состоявіи поправляющаН е И З Л ѣ ч , , 5 ' ' ' , П б о л ь п о й ' требуюіцій отв тебя ло2Z
г і
r u Z u Р ° 3 я щ а я с и е | , т ь б 0 Л Ь І І 0 Г 0 - вссгдашняя возможпость пеÏ Ï Ï Ï Ï I T М " 0 , П И б к И ' н а к о н е ц ъ с а м а я а ™осфера страданій и горя, окружатщая тебя, — в с е это нопреры.шо д.-р™ г и У Ш Г п Т о С п С Т 0 Я П І П К а К 0 Г , " Т 0 с м у т п о й ' неусііокаивающейся
,1!
Состояпіо это не всегда сознаётся. Но вотъ выдается рѣдкій дент,, когда y тебя всс благополучпо: умершихъ
ьгь, оолыіые всѣ нонравляются, отношеніе къ тобѣ хороii.ee,—и тогда, гго неожмдапно охватшшюму тебя чувстпѵгіѵH o Z n Г 1 Т Ш Я " С П О , С О Л С Т З І Я ' в д р у " ' поймешь, въ к а Ѵ о і
порішо-пршюднятомъ состояніи живешь все врсмя. Бываегь
го совѳршенпо падаюгь силы ности такую жизнь; охватнтъ
бы c Z l t " Т ° Х 0 Ч С Т С Я б ѣ ж а т ь ' б ѣ ж а т ь п о д а л ь ™ > всѣхъ
П а В Р Ѳ М Я п о , , ѵ в с т в о в а т ь с е б я свободныиъ
н спОкойнымъ
Ж
И
Т
Ь
vJ™l
всегда-певозможно. И вогь кое к ъ чему y меяя
ужь начинаетъ вырабатываться спаситѳльная прившка. Я
К а К Ъ І ф е Ж Д С ' с т р а д а ю о т ъ ненависти и неспраn Z Z e l f
ведливости болышхъ; меня не такъ ужъ рѣлсугь по сердцу
^ D S S S T . »
, б е З П О М О Щ 0 О С Т Ь - Тяжелие Р ольпые особенно
поучительны для врача; рапьше я не поппмалъ, какъ могутъ

товарищи мои по больницѣ всего охотнѣо брать себѣ палаты
съ «интересными» трудно-больныші; я, иапротнвъ, всяческа
старался отдѣлываться отъ такихъ больыыхъ; мнѣ было тяжело сыотрѣгь на зти изсохшія тѣла съ отслаивающпмся и я сомъ іі загниваюіцею кровыо, тялсоло было встрѣчаться ст.
обращенными на тебя надѣюіцимися взглядами, когда такъ
тічтожно-мало лолсешь помочь. ІІостеиснно я съ этішъ свыкся.
Сталъ я свыісаться и вообіцо съ той атмосфс]:ой яостоянпыхъ страданій, въ которой ііриходится жить н дѣііствовать.
Я чувствую, что во ынѣ постеиеішо начннаетъ вырабатыиаться соііершеппо особепное отпошеніс къ больнымъ: я держусь съ ними мягісо іі вшімательно, добросовѣстио стараюсь
сдѣлать всо, чт0 могу, н о - съ глазъ долой, и с ь сердца долой. Я сижу дома в ъ кружііѣ добрыхъ знакомыхъ, болтаю,
сыѣюсь; нулсно съѣздить к ь болыюму; я ѣду, дѣлаю, чтб
нулшо, утѣшаю мать, плачуіцую надъ умирающимъ сыномъ;
но, воротивіішсь, я сейчасъ жо вхожу въ прежнее настрооніс,
н ііа душѣ не остастся мрачнаго слѣда. «Больной», съ кото])ымъ я нмѣю дѣло, каісъ врачъ,—это нѣчто совсршсішо другоо, чѣмъ просто больной человѣкъ.—даже не близкій, a хоть
сколысо иибудь знакомый; за этихъ я способенъ болѣть душою, чувствовать вмѣстЬ съ шшн нхъ страдапія; по отиошенію исе къ нервьшъ снособность эта всѳ болыио нсчсзаеть; н
я могу ионять одного моего пріятеля-хирурга, гуманаѣйшаго
человѣка, который, когда болыюіі вопитъ ноді. его НОІКОМЪ,
съ совершенно иекреннимъ лзумлепіелъ спраншііасть его:
— Чудакъ, чсго жъ ты крпчишь?
Мнѣ лоііятно, какъ Пнрогоиъ, с ь сго чуткимъ, отзывчивымъ
сердцеыъ, могъ позволнть себѣ тѵ возмутителыіую выходну, о
котороіі оіп. разсказываетъ і.ъ своихъ воспоминаніяхъ. «Только
однажды в ъ моей праитикѣ, — ішшотъ онъ: — я таіл. грубо
оіпнбся при изслѣдованіи болыюго, что, сдѣлавъ каынесѣченіс, но лашѳль в ъ ыочевомъ пузырѣ камня. Это случилось
ШІСНІІО y рибкаго, богобоязнеішаго старика; раздосадоваішый
па свою онлоішюсті., я былъ таісъ неделнкатеиь, что лзмучсішаго болыюго нѣсколыю разъ послалъ къ чорту.
« — Какт. это в ы Бога не боитесь, — произиосъ оіп. томІІЫМЪ, умоляюіцимъ годосомъ:—л призілваето нечистаго злого
духа, когда только иыя ].\ісподне могло бы облсічнть мои
страданія!»
Это—страішое свойство души притупляться подъ вліяшолъ
пріівычки в ъ совершенно онредѣленномъ, часто очень узкомъ
отношенін, оставаясь во всѣхъ остальныхь отношеніяхъ иоизыѣнною. Раньше я не ыогь собѣ продставнть, атепорь убѣжденъ,

что дазке тюромщшсь п палачъ способны искреппо и горячо откликаться на псѳ доброе, если толысо это доброс лежитъ внѣ
сферы ихъ спеціальности.
Я замѣчаю, какъ всо больше начинаю пріш.гкать ісъ страдашямъ больныхъ, какъ в ъ отиошсніяхъ съ ними руісоводствуюсь
не исиосредствоннымъ чувствомъ, a головньшъ сознаніемъ что
держаться слѣдуетъ такъ-то. Это привыкапіе даетъ мнѣ'возможность жнть и дышать, не білть постояшіо іюдъ впечатлѣшемъ мрачнаго и тяжелаго; но такое привьтканіе врача въ то
же время возмущаетъ и пугастъ меня,—особенііо тогда, когда
я вижу его обращеппымъ на самого себя.
Ko мнѣ пріѣхала изъ провшщіи сестра; она была учнтслышцей въ городской ішсолѣ, ло дна года иазадъ должнабьтла уйти
вслѣдствіе болѣзни: отъ ііереутомлеиія y нея развилосі, полноо
нервпоо истощеніе; слабость была такая, что дни н ночи оиа
ложала в ъ постели, звонокъ вызывалъ y нея припадки судорогъ, спать она совсѣмъ не могла, стала злобною, мелочною и
раздражительною. Двухгоддчное лѣчѳиіѳ не повело ни къ чему.
И вогъ она пріѣхала гсъ столичнымъ врачамъ. Я не узналъ ее
таісь оиа похудѣла и поблѣднѣла; глаза стали болыиіо, окружсншле синевою, съ страннымъ нервнымъ блескомъ; преждс
знергичная, полная жажды дѣла, ояа бглла тепѳрь вяла и рашюдуиша ісо всему. Я поѣхалъ съ нею къ знаменнтому невпо1
патологу.
Намъ долго пришлось дожидатьси: пріемъ былъ громадный.
Наконецъ ыы вотлн в ъ кабинетъ. ІІрофессоръ, съ веселымъ,
равнодушпымъ лицомъ, сталъ разспрашивать ссстру; на каждглй ея отвѣтъ онъ кивалъ головою и говорилъ: «прскрасно!»
Ііотомъ сѣлъ шгсать рецептъ.
— Могу я надѣяться на выздоровлевіеѴ — спросила сестра
дрогнунгаимъ голосомъ.
— Копочио, копечно!—благодушио отвѣтплъ профессоръ.—
іысячи тѣмъ жѳ больпы, чѣмъ іш, — поправнтесь! B o n , мы
вамъ назначимъ ваппы, д в а раза m, недѣлю, потомъ...
Мнѣ стаыовилось всѳ противнЬе смотрѣть на это веселое
раішодушпоѳ ліщо, слупгать этоть тонъ, какимъ говорнгь
толысо съ маленькими дѣтьми. Вѣдь тутъ дѣлая трагедія: полгода назадъ мать, случайно вошѳдшя ісъ сострѣ, вырвала пзъ
оя рукъ морфій, которымъ она хотѣла отравиться, чтобъ ло
жить недужнымъ паразитомъ... И вотъ этотъ дротивный ТОІІЪ
эта развязность, поісазываюідая, какъ мало дѣла всѣмъ ностороннимъ до этой трагедіи.
Сестра- стояла молча, и изъ с я глазъ иепроизволыто теклгг
ісрудныя слозіл; гордая, оиа досадовала, что не можегь ыхъ

удержать, и онѣ капалн еще чаіде. Е я большое горе было
опошледо и измсльчсно, такихч,, какъ ода—тысячи, и ничего
въ ея горѣ нѣтъ нд для кого ужаснаго... A она такъ ждала
его совѣта, такъ надѣялась!
— Ну во-отъ!.. ІІу, это, барышня, ужъ.совсѣмъ нехорошо!—
воскликнулъ лрофессоръ, увидѣвъ ея слезы.—Ай-ай-ай, каісой
срамъі ІІлакать, а!.. ІІолноте, полноте!..
И опять все в ъ его тонѣ говорило, что профессоръ каждый
дспь видитъ десятки такихъ ллачущнхъ, и что для него этя
слезы—просто каплд солоной воды, выдѣляемыя изъ слезныхъ
жслезокъ расшатанными нервами.
Мы молча вышлн, молча сѣли н а извозчика. Сестра наклошілась, прижала к ъ губамъ муфту — д вдругъ разрыдалась,
злобио давя рыданія и всс-таки не въ силахъ пхъ сдержать.
— Но стану я пришшать его глуішхъ лѣкарствъ!—воскликнула ода я, вихватпвъ рецептъ, разорвала его в ъ клочки. Я
пе лротестовалъ; y моня въ душѣ было то же чувство, и всякая вѣра пролала в ъ лѣчсніе, назначенное отимъ равводушдьиіъ, самодовольнымъ человѣкомъ, которому такъ ыало дѣла
до чужого горя...
A всчеромъ в ъ тогь лсс дсш, я думалъ: гдѣ жо найти грапицу, лри которой могли бы жить и врачъ и больпой, и сумѣю
лн я еамъ всегда удержаться н а этой границѣ?..
XIX.
Каісь-то иочыо ко мнѣ в ъ квартиру раздался спльный зиоГорішчдая сообщнла мнѣ, что зовутъ ICI, больному. В ъ
лсредней стоялъ высокій, угреватый молодой человѣісь в ъ фуражісіі дочтоваго чиновника.
— Пожалуйста, докторъ, нельзя ли поскорѣе иосѣтить больдую!—взволноваішо заговоріілъ онъ. — Дама одна уміірасгв...
Тутъ иедалеко, сейчасъ за угломъ...
Я одѣлся, л мы допіли съ шшъ.
— Чтб случилось съ вашсю больною? Давно она болыіа?—
спросилъ я своего спутпика.
Онъ съ подоумѣніемч, пожалъ илочаміі.
— ІІряыо не понимаю!.. Чтб таісое, Господи!.. Она — жепа
мосго товаршца; я y пихъ живу в ъ пахлѣбникахъ... Вечеромъ
лріѣхала съ мужемъ изъ гостей, — шутила, смѣялась. A сейчаст, муясь будитъ меня, говоритъ: иомираохъ; лосла.чъ за
вами... Отчего это случилось, положительно но могу опредѣлить!
Мы іюднялись н а четвертый этажъ ио томной и крутой
лѣсгниціі, освѣщая дорогу сничками. Снутшікъ мой быстро
ІІОКЪ.

Сочшіопія В. В. Ворссаепа. T. I.

21

позвонилъ. Намъ открылъ дверь молодой, смуглыіі мужчшіа
съ черною бородкою, въ одной жилеткѣ.
— Докторъ... Ради Bora!..—прорьтдалъ онъ.—Поскорѣе!..
Онъ ввслъ ысня в ъ спальню. Н а широкой двухспальной
кровати, согнувшись, головою къ стѣнѣ, неподшіжно лсжала
молодая женщина. Я взялся з а пульсъ, — рука была холодна
и тяжела, ііульса нс было; я положллъ ыолодую женщину ' иа
слину, посмотрѣдъ глазъ, выслѵщадъ сердце... Она была мертва.
Я медлонпо выпрямился.
— ІІу чт0? — спросилъ мужъ.
Я съ сожалѣніемъ вожалъ нлечамп.
— Умерла?!—захлебнулся онъ, п вдругъ, глядя на ыопя
остановившішііся, выпученшлми глазамм, быстро, коротко зарыдалъ, словно залаялъ; опъ какъ будто но могъ оторвать взгляда
отъ моихъ глазъ, трясясг. и рыдая этимъ страниымъ, отрыВ І І С Т Ы М Ъ , похожиыъ на быстрый лай рыданіемъ.
— Успокойгесь... Нѵ чтд жо дѣлать! — сказалъ я . кладя
ему руку иа рукавъ.
Овъ тяжело опустился на стулъ н, раскачиваясь всѣмъ тѣломъ, схватился за голову. Стоявшая y комода дѣвѵшка въ
ночной кофтѣ u вязаной юбкѣ громко заплакала.
Умершая холодѣла. Молодая и прскрасная, въ обшнтоіі кружевами рубашкѣ, она лежала сродь слятыхъ простынь, сще,
казалось, полныхъ тепломъ постелл.
— Какь все это иролзошло? — спросіілъ я.
— Совсѣмъ былаздорова!—выкрішіудъ мужъ.—Вечсромъ изъ
гостсй лріѣхали... ІІочыо просыпаюсь, вижу,—лежптъ какъ-то
бокоиъ. Тронулъ еѳ за плечо,—не шевелится, холодная... Г о споди, Господи, Господи!—повторялъ оыъ, крутя н а себѣ волосы.—Оо-оо-оо!.. Ваня, да чт£> же это такое?!
Мой спутншсъ жалко заморгаль глазами.
— Ну, голубчикъ! Серсжа! Ну чтб же дѣлать! — печалыю
u уирашивающе произііесъ онъ.—Божья воля! Бонъ y Чепракова, самъ зяаешь, то же было, — чтбжъ подѣлаешь'протнвъ
Бога?
— Да вѣдь... сейчасъ только!.. На-астенька! Настя!..
Дѣвушка одѣлась и пошла послать дворника за ыатерыо
уыершей. Товарищъ продолжалъ утѣшать мужа. Мнѣ было д е чего дѣлать, — я всталъ уходить.
— Сейчасъ, докторъ. Одну минутку... Будьте добры!—быстро
проговорилъ мужъ.
Ііродолжая рыдать, онъ поспѣшно выдвинулъ ящшсъ комода,
лорылся в ъ немъ и лротянулъ мнѣ три рубля.
— Нѳ ладо!—сказалъ я, нахмурившпсь л отводя сго руку.'

— Нѣтъ, доісторъ, какъ же таігь?—встрѳпенулся оігь.—Съ
какой стати? Яѣтъ, ѵжъ, пожалуйста!..
Пришлось взять. Я воротился домой. Мпѣ было тяжело и
обидпо, получонньте три рубля жгли мнѣ карманъ: какимт»
грубымъ л рѣзкимъ диссонансомъ оли ворвались в ъ ихъ горе!
Мнѣ представлялось, что таісь y моня н а глазахъ умсрла
ыоя жена,—и в ъ вто время искать какіе-то три рубля, чтобъ
заплатить врачу! Да будь в с ѣ врачи ангелами, одно это оплачиваніо лхъ помощи вч> то время, когда кажѳтся, что весь
міръ долженъ замереть отъ горя,—одно это сиособно внушить
і;ъ иимъ брезгливое и праждебнос чувство. Такое ииенно чувство, глядя па себя со сторолы, я и испытывалъ к ъ собѣ.
0 , эта плата! Какъ нного врелсни должио было пройти,
чтббтл хотв сколысо-шібудь свыквутьсл съ лею! Каждый тпой
шагъ отмѣчастся рублемъ, звонъ этого рубля пепрсрывпо стонтъ
мсжду тобою л страдающимъ чсловѣкомъ. Сколысо осложнепій
онъ вызываеп, в ъ отяошсніяхъ, какъ часто ыѣшаотъ дѣлу и
связываетъ руки.,.
Особенно тяготнлъ меня псрвое вромя самый способ'і, оцѣшсн
врачсбнаго труда,—плата врачу пе з а гшѣченіе, a нросто за
лѣченіе. Прп теперегапеыъ состояніи лауіш иначе и быть по
можоп>; ло все-такп казалось диісимъ и безсмысленнымъ нолучать деньги з а трудъ, не прииссшій никому лользы. Года
три назадъ одипъ ліонскій врачъ лѣчилъ больную внутриматочнымн віірыскішаніяып іода; больная нс лоиравлялась. Мужъ
болыюй, состоятелыіый человѣкъ, вмѣсто уплаты гоиорара,
предъявилъ искъ къ врачу в ъ 10.000 франковъ за причиненный якобы вредъ здоровыо его жены. Судъ отказалъ истцу
въ искѣ и приговорилъ его уплатить врачу шсстьсогь франковч, з а лѣченіс, ѵіакъ какъ врачъ ѵри лѣченіи уиотребляль
ппособъ, выработаиный наукою, и поэтому не можетъ быть
отвѣтствепъ за псудачу лѣчехія.
ІІу, a чѣмъ же виловатъ болыіой, который обращается къ
врачу за помоіцыо. a должепъ е.чу нлатить за удовольствіе
безрезультатно лѣчиться ло «способу, выработаішому наукою»?
Сганарель въ мольсровскомч, « L e médecin malgré lui» говоритъ: «Я нахожу, что рсыесло врача — самое выгодное іізь
всѣхъ: дѣлаешь ли ті>т свое дѣло хорошо или худо, тебѣ всегда
одинаково илатятъ. Неудача ликогда не обрушивается н а наши
слины, и ыы кроимъ, какъ ламч, угодно, матерію, надъ которою работаемъ. Если башмачникъ, дѣлая башмаки, испортнтъ
кусочеісъ кожи, оіп, долженъ будетъ заплатить убытіси; но
здѣсь ыожно лслоргить чѳловѣка, ничѣмъ ле платясь за это».
В ъ этихъ словахъ Сгаііарсля, какъ и вообш;е в ъ отзывахъ
21*

Мольера о врачахъ, много убійствепно-вѣрнаго. Дѣло толысо
въ томъ, что для насмѣшки тутъ совершенно нѣтъ ыѣсга: передъ нами ошіть одна изъ тѣхъ сложныхъ, тяжелыхъ несообразностей, которыми такъ томительно-обильно врачебное дѣло.
Ліонскій судт. нашелъ, что обвиняемый врачъ «употреблялъ
способъ, выработанный паукою, и поэтому не можетъ быть
отвѣтственъ за неудачу лѣченія». Мольеръ устами субреткя
Туанетты (въ «Le malade imaginaire») иасмѣшливо замѣтитъ:
«Ну, конечно! Вы, врачи, находитесь при больныхъ толысо
для того, чтобъ получать вапш гонорары и дѣлать назпаченія;
a остальнос—ужъ дѣло самихъ больныхъ: пусть поправляются,
если могутъ». И па это приходится совершенно серьезно отвѣтить словами, которыми y Мольера карикатурный докторъ
Діафойрусъ отвѣчаетъ Туанеттѣ: «Cela est vrai! On n'est
obligé qu'à traiter les gens dans les formes». Да, иыеішо, —
мы только обязаны лѣчить людей по всѣмъ правиламъ науки.
И но паша вина, что эта наука такъ несовершенна. Если бы
врачъ получалъ вознагражденіе толысо за успѣшноо лѣченіе,
то, щадя свой трудъ, онъ не сталъ бы браться за лѣченіс
сколько-нибудь серьезной болѣзни, такъ какъ поручиться за
ея излѣченіе онъ никогда не молсетъ.
Вначалѣ вообще всякая плата, которую миЬ приходилось
получать за мой врачебный совѣгь, страшно тяготнла ыеня;
она принижала меня в ъ моихъ собственныхъ глазахъ и грязпымъ пятномъ ложмлась на мое дѣло. Я не яошшалъ, какъ
ыогли западно-евронейскіе врачи дойти до такого цппизма,
чтобъ ввести в ъ обычай посылку паціентамъ счетовъ за лѣченіе. Счетъ за. лѣченіе! Какъ будто врачъ—торговедъ, и его
отношеніс къ падіенту можно усчитывать, словно какую-нибудь бакалею, франкамп и марками! Какъ вольтеровскій лдеальный врачъ, я принималъ плату «но иначе, каісъ съ сожалѣніемъ», н лользовался всякимъ нредлогомъ, чтобт, отказаться
отъ нея. Первые два года я нашімалъ в ъ Петербургѣ комнату отъ хозяйкн. Хозяйка часто обраіцалась къ моей врачебной домощи л первое время лри прощаніи вручала мнѣ
депьги.
— Полноте! 4TÔ вы?—оскѳрбленнымъ голосомъ говорилъ я
и втискивалъ деньги обратно в ъ ея ладонь.
Хозяйка, скрывая улыбку, прятала деньги въ карманъ; a я
изъ ея просторлой слальни шелъ въ свою узкую и темную
комиату возлѣ кухнл и садился за перешіску, по пятнаддатя
копеекъ съ листа, какого-то доклада объ элеваторахъ, чтобъ
заработать денегъ на плату той же хозяйкѣ за свою комнату.
Древне-русскіе иноки-дѣлители пе знали нлаты за лѣ-

ченіе; они были «врачами безмездными». I I a мой взглядъ,
эта «безмездность» необходимо должна была лежать въ основѣ
высокой дѣятельностл каждаго врача. Плата — это лишь иечальная необходішость, и чѣмъ меныне она будетъ замѣшиваться въ отнотенія между врачомъ и больнымъ, тѣмъ лучшс;
она дѣлаетъ эти отношепія неестествелнымл и напряженнымп
и часто пололсительно связываетъ руки. Больной поиравляется,
но онъ е т е слабъ, за нимъ необходимо внимательно слѣдить;
a близкіе вѣжливо говорять мнѣ: «Теперь ему, слава Богу,
лучше; если станетъ хуже, вы улсъ будьте добры, не откажитесь снова навѣстить насъ». I I a это Н О З И О Л І С Н Ъ толысо одинъ
отвѣтъ: « Я долженъ продолжать навѣіцать его н т е п е р ь , —
сами вы не въ состояніи опредѣлить, когда ему понадобится
моя помоідь». ІІо это значило бы въ то же время: «Продолжай платлть мнѣ за визиты». II единственнаго нужнаго отвѣта
не даеліь, л оставляешь больного на произволт» судьбы.
ІІогда я читалъ въ газетахъ, что каісой-нибудь врачъ взыскиваегь съ падіепта гонораръ судомъ, мнѣ становилось стыдно
за свою лрофессію, въ которой возможны такіе люди; ынѣ
ясно рисовался образъ этого врача, — черстваго и алчнаго,
видяіцаго въ страданіяхъ больного лишь возмолсность нолучить съ него столько-то рублей. Зачѣмъ онъ попіолъ во врачи?
ІІІелъ бы въ торговды нлн подрядчиііи, или открылъ бы кассу
ссудъ.
Я вступилъ въ жизиь. Я блшке увидѣлъ отноліеніе больныхъ къ врачамъ, блпже узналъ сволхъ товариіцей-врачсй.
И постепенно прежніе мои взгляды сталл значительно мѣняться. У меня былъ товарищъ-врачъ, снеціалистъ но лассаису.
Онъ в ъ теченіе двухъ лѣтъ лѣчилъ семыо одного богатаго
коммерсанта. Коммерсантъ, очень ннтелліігентный господині,
н вполнѣ «джентльменъ», задолжалъ товарищу около двухсотг.
р.ублей. Прошло нолгода. Товарищу были очень нужны деньги.
Онъ налисалъ комерсанту вѣжлнвое письмо, гдѣ нросилъ его
прислать деньги. Коммерсантъ въ тотъ же день самъ пріѣхалъ
къ нему, привезъ деньги и разсыгіался въ извиненіяхъ.
— Ради Bora, докторъ, лростите!.. Мнѣ такъ неловко, что
я заставнлъ васъ ждать! Совсѣмъ изъ головы вояъ. Знаете,
гакая масса дѣль,—то, другое,—поневолѣ нной разъ забудешьі
Полсалуйста, лростите,—виноватъ!
Но все вреыя онъ называлъ товарища не по нмени и отчеству, a «докторъ», все время держался съ тою изысканною
вѣжливостыо, которою люди приісрываютъ свое брезгливое отношеніо къ человѣку.
Съ этихъ поръ коммѳрсантъ пересталъ обраідаться за по-

мощью ІІЪ товаршцу. В ъ своихъ дѣлахъ онъ, конечно, но
считалъ предосудительнымъ предъявлять кліѳнтамъ векселя и
счеты; но врачъ, который в ъ своо дѣло замѣшиваѳтъ деньги...
Такой врачъ, въ его глазахъ, не стоялъ н а высотѣ свосй
лрофессіи.
Повѳдоніѳ комяерсанта поразило мсня и заставило сильно
задуматься; оно было бозобразно и безсмысленно, a мѳжду
тѣмъ в ъ основѣ его лежалъ имепно тотъ возвыіпонный взглядъ
на врача, который цѣликомъ раздѣлялъ и я. ІІо мнѣнію ко.ммерсанта, врачъ долженъ стыдиться, — чего? Что ему нужно
ѣсть и одѣиаться, и что оігь трѳбуетъ вознагражденія за свой
трудъ! Врачъ можетъ весь свой трудъ отдавать общиству даромъ, но кто же саыи-то эти безкорыстные и самоотверзкенные людп, которыо считаютъ себя в ъ правѣ требовать этого
отъ врача?
Да, з а свой трудъ, каісъ всякій работникъ, врачъ имѣетъ
право получать вознагражденіе, н ему нѳчего стыдиться этого;
ему ночего принимать плату тайно и конфузливо, какъ к а кую-то нозорную, незаконную взятку. Обществу извѣстны свѣтлыѳ образы самоотверженныхъ врачой - бсзсробрвнниковъ, ІІ
такими оно хочѳтъ вндѣть всѣхъ врачей. Жѳланіс, конечно,
внолнѣ ионятное; но вѣдь было бы еіце лучше, если бы ц
само общество состояло сплошь изъ идеальныхъ людей. Средній врачъ ссть обыкновенный средній человѣкъ, и отъ пего
можно требовать лишь того, чего можно требовагь отъ средняго человѣка. И ѳсли онъ не жѳлаетъ трудиться даромъ, то
какос право ияѣюгь клеймить его за ісорыстолюбіе люди, ісоторые свой собственный трудъ уыѣютъ одѣнивать весьма зорко
и старательно?
Не такъ давно г. Эмъ-Ге разсказывалъ в ь газетѣ «Сын-ь
Отечества», какъ одинъ его знакомый обратился к ъ нему с ь
просьбою «пропечатать» в ъ газетѣ врача, додавшаго н а этого
знакомаго в ъ судъ за неунлату гонорара.
— A отчего вы нѳ заплатилн ему? — спросилъ сотрудникъ
газеты.
— Да такъ, знаете,—ираздншш подходятъ, дачу нанимать,
дѣтямт) лѣтніе костюмчики, ну, все такое прочѳе...
Вогь она, обратная еторона возвышеннаго взгляда на врачей.
Врачъ долженъ быть безкорыстнымъ подвижникомъ,—ну, a мы,
простыѳ смертные, будемъ на его счегь нанимать себѣ дачіі
и весѳлиться на праздникахъ. Одинъ врачъ разсказалъ мвѣ
таісой случай изъ своей практики.
«ІІріѣзжаетъ ко мнѣ дама, нросигь навѣсгить ея больного
сына. ѣду. Неболыиая, но очень уготная н милая квартирка;

сынъ-гимназистт, лсжитъ ьъ тифѣ. Я спрашиваю, лѣчилъ ли
сго кто-нибудь рапыне. Мать брезгливо поморщилась.
« — Д а , — г о в о р и т ь , — е г о д-ръ N. лѣчилъ... Скажито, пожалуйста, докторъ, отчего среди врачей такъ много безсердочІ І Ы Х Ъ , корыстолюбивыхъ людей? Этотъ д-ръ N. пріѣхадч, разт»,
осмотрѣлъ Васю; приглашаю его во второй разъ,—я, говоритъ,
ужъ знаю его болѣзнь, могу и таісь, не видя, прописать вамъ
рѳдѳптъ...
«Я согласился, что это очень нехорошо. Осмотрѣлъ мальчика, назначилч, лѣчѳніе, ухожу. Мать ировожаетъ мекя, благодаритъ и... ничего! Ііожала руку, «очснь вамъ благодарна»,—
только n всего. Дня черезъ три является снова звать меня.
« — Я,—говорю,—ужъ знаю бодѣзнь вашего мальчика, могу
и такъ, но видя, лрописать вамъ рецепть...
«Барыня взяла редѳптъ, в ъ негодованіи встала и, не прощаясь, ушла».
Барыня эта, конѳчно, много н горячо будотъ всѣмъ разсказывать о корыстолюбін нашихт» врачѳй. И удивителыю, сч.
какою увѣренностыо в ъ своей нравотѣ распространяютъ свон
разсказы подобныѳ люди, и съ ісакимъ сочувствіемъ встрѣчаетъ
обіцество ѳти разсказы. В ъ Л» 2 4 8 «Рижскаго Вѣстника» за
1892 годъ было иомѣщено письмо в ъ рѳдакцію слѣдующаго
содержанія:
21-го сентября сего года, по случаю болѣзіш моей дочори, былъ приглашенъ ко мнѣ в ъ домъ докторъ Гордонъ. Пробывъ минутъ десять y
больной, г. Гордонъ у ѣ х а л ъ с ъ обѣщаніемъ пріѣхать н а другой донь
ОІІЯТЬ.
З а визитъ ему было заплачено одинъ рубль. Черозъ полчаса
послѣ его ухода моя дочь получаетъ отъ него визитную карточку, н а
которой напнсано слѣдующее: „Милостіівая государыня! В ъ виду н е опасности вашѳго полозкенія совѣтую вамъ впрѳдь обращаться к ъ врачу
поблшісе. Я зко мсньшс, чѣмъ з а три рубля, но ѣду н а домъ и моньшѳ,
чѣмъ з а два, но иринимаю y себя. Пребываю с ъ іючтеніемъ Л. Гордонъ". Не мѣшало б ы г. Гордону, псчатая о собѣ объявленія в ъ г а з е тахъ, прибавлять к ъ нимъ также свою таксу визитовъ. Тогда, по крайней
мѣрѣ, онъ не будѳтъ ошибаться в ъ своихъ расчетахъ. А. Ивсшовъ.
Трудъ врача,—нисалъ в ъ своемъ возраясѳніи д-ръ Гордонъ: — но моясетъ правильно оцѣниваться опрѳдѣленнымъ, разъ навсогда ноложеннымъ гонораромъ. Бѳзсонная ночь, провѳденная y постели бѣдняка-больного, виолнѣ оплачивается сознаніемъ исполненнаго долга; пользуя ж е
болыюго состоятельнаго, в р а ч ъ в ъ иравѣ претендовать и н а соотвѣтствующую труду его матеріальную оцѣнку. У врача, безъ сомнѣнія,
много овятыхъ обязанностей ъъ отношеніи ближняго; но должны ж с
быть коѳ-какія обязанности и по отношенію к ъ врачу со стороны больного или окружающихъ его... Перѳхозку к ъ случаю, бывшему в ъ моей
практикѣ. 21-го сонтября сего года меня просили „немедаіенно поѣхать"
к ъ больной в а Курмановскую улицу, н а Московскій форштадтъ, что я
исполнилъ по возможности сісоро. У постели больной я, ничуть не спѣша,
остался ровно столысо, сколько требовадъ, на мой взглядъ, данный случай.

По пріѣздѣ домой я расплатился с ъ извозчикомъ, которому пришлось
отдать болыную половину гонорара. Остаткомъ огъ рублеваго гонорара
я, дѣйствитѳлыю, остался нѳдоволенъ. В ъ виду кропотливости дальнѣйшаго лѣчонія хроничѳскаго страданія больной, я рѣшился иредложить
ей свои условія, н а которыя ей волыю было согласиться, или нѣтъ.

Этотъ случай очень характеренъ. Господинъ Ивановъ, —
замѣтьте, человѣкъ состоятельный, — заставляетъ врача «немедленно» пріѣхать к ъ себѣ съ другого конца такого болг,шого города, какъ Рига, потрачснное врачомъ время оплачнваетъ тридцатыо-сорока копейками, — и не себя, a врача жо
пригвождаетъ къ позорному столбу за корыстолюбіе! И газета
печатаетъ его письмо, и читателн возмущаются врачомъ...
Будучн даже обыкновеннымъ среднимъ человѣкомъ, врачъ
все-таки, в ъ снлу самой своей профессіи, дЬлаетъ болынс
добра и нроявляеть больше безкорыстія, чѣмъ другіе люди.
Единственвый ісормилецъ ссмьи тяжело боленъ, семья голодаетъ,—врачъ но берстъ платы за лѣченіе. Несоынѣнно, что
u всякій другой сколько-нибудь порядочный чѳловѣкъ при т а кихъ обстоятельствахъ не взялъ бы денегъ. Разница толысо
та, что другой ne взллъ бы, a врачъ ne берстъ, — это очень
немалая разница. Для обыішовеннаго средняго человѣка доброо
дѣло есть нѣчто экстраордииаріюе и очень рѣдісое, для средняго врача оно совершенпо обычно. У большинства врачей
есть пріемные часы для безплатныхъ, въ болышшствѣ городовъ суіцествуютъ безшіатныя амбулаторіи, и никогда нѣтъ
нсдостатка во врачахъ, соглашающихся работать в ъ нихъ даромъ. По нодсчету ироф. Сикорскаго, въ главнѣйшихъ амбулаторныхъ пунктахт. г. Кіева (Красный Крссгь, ІІокровская
общииа и друг.) было лодано в ъ 1 8 9 5 году свыпіе 138.000
безнлатныхъ врачебныхъ совѣтовъ. Если оцѣнить каждый совѣтъ только в ъ 2 5 кои., осли допусткть, что y себя на дому
u при посѣщеніяхъ врачи со всѣхъ берутъ илату, то все-таки
выйдетъ, что двѣсти кіовскихъ врачей ежегодііо жертвуютъ н а
Оѣдныхъ около тридцатп няти тысячъ рублей... Читатель,
сколыю в ъ годъ жертвуете на бѣдныхъ ьы?
Если бы люди всѣхъ профессій,—адвокаты, чиновники, фабриканты, помѣщики, торговцы,—-дѣлали для несостоятельныхъ
людей столысо же, сколько въ предѣлахъ своей профессіп дѣлають врачи, то самый вонросъ о бѣдныхъ до нѣісоторой стопени потерялъ бы свою остроту. Но суть въ томъ, что врачи
должны быть безкорі.істными, a остальные... осталг.ные ыогутъ
довольствоваться тѣмъ, чтобъ требовать этого безкорыстія о г ь
в]>ачей.
Лѣтч, двадцать назадъ въ Кіевѣ произошелъ такой случай.
Д-ръ Нроцеико былъ приглашенъ на домъ к ъ одному боль-

ному; онъ осмотрѣлъ его, но, узнавъ, что y больиого нѣтт.
средствъ заплатить за визитъ, ушслъ, не сдѣлавъ назяаченія.
Докторъ былъ привлеченъ к ъ суду и прнговоренъ кт> штрафу
u аресту на мѣсяцъ на гауптвахтѣ. Многочисленнак публика,
паполнявшая судебную залу, встрѣтила ириговоръ аплодисмснтаыи и криками «браво!».
Поступокъ доктора Процонко былъ возмутителенъ, — обь
этомъ не можетъ быть и спору; но вѣдь интересна и психологія публшси, горячо поаплодировавшей обвішительному прн •
говору — il спокойно разошедшейся послѣ этого ио домамъ;
расходясь, оиа говорила о жестокосердиомт. корыстолюбіи врачей, но ей и въ голову но привіло хоть грошомъ помочь тому
бѣдняісу, изъ-за котораго былъ осужденъ д-ръ Проценко. Я
прѳдставляю себѣ, что этотъ бѣднякъ умѣлъ логически и послѣдовательно мыслить. Онъ подходитъ къ псрвому изъ публшш
н говоритъ:
— Какъ в ы слышали, н а судѣ было съ несомнѣнностыо
доказано, что я бѣдонъ и не иыѣлъ средствч, заплатить врачу;
вы легко догадаетесь, что мнѣ нужно но только лѣчиться, но
u ѣсть; дѣти ыои тоже голодаютъ... Потрудитесь дать мнѣ
рубля два-три.
— Преждо всего, голубчшсь, если ты этого требуешь, то я
тебѣ ничего не дамъ,—отвѣчаетъ господинъ, удивленный такой
развязностыо.—A если ты просишь, то, ножалуй, для сиасенія
своѳй души я дамъ тебѣ плтачоігь; возьми и іюминай раба
Божія таісого-то.
— Нѣтъ-съ, я не прошу, a требую, и не какого-нибудь
нятачка, a по крайней мѣрѣ рубля два-три. Визитъ врача
стоитъ около этого, a вы видѣли, чтб съ нимъ сдѣлали з а то,
что онъ отказалъ мнѣ в ъ помощи,—и вы самн рукоплескали
его осужденію. Если вы мнѣ не дадите трехъ рублей, то я
н васч, посажу н а скаыью подсудимыхъ.
Возмущенный господинъ, разумѣется, зоветт, городового и,
ііри всеобщемъ сочувствіи публики, велигі. отправить пахала
въ участокъ. И тамъ бѣдняісъ узнабтъ, что не всегда можно
мыслить послѣдовательно, что врача за отсутствіс бсзкорыстія
можно упрятать в ъ тюрьму, a всѣ остальные люди иользуются
правомъ невозбраныо распоряжаться своимъ кошелысомъ и
трудомъ; за отказъ в ъ помоіци уыирающему съ голоду человѣку имъ предоставляется право вѣдаться толысо съ собственною совѣстыо, и если совѣсть эта достаточио тверда, то они
могутъ гордо нести свои головы и пользоваться всеобщимъ
почетомъ.

XX.
Первый долгъ всякаго в р а ч а есть: быть человѣколюбивымъ и во всякомъ случаѣ готовымъ к ъ оказанію дѣятельной помощн всякаго званія
людямъ, болѣзнями одержимымъ. Посему всякій врачъ обязанъ но приглашенио больныхъ лвляться для поданія имъ помощи. Кто этого нѳ
сдѣлаегь безъ особыхъ законныхъ к ъ тому ирепятствій, тогь з а такѵю
неисправность и нѳуваженіѳ к ъ страждуіцему человѣчѳству, подвѳргаѳтся
штрафу нѳ свышо с т а рублей и к ъ аресту н а время отъ семи дней до
п
трехъ мѣсяцевъ.

Такъ гласитъ 8 1 ст. Врачебнаго Устава и стт. 8 7 2 и 1522
Уложенія о наказаніяхъ. Напрасно во всеиъ Сводѣ Законовъ
стали бы мы искать другихъ случаевъ, въ которыхъ бы н а
людей палагалась юридическия обязанность «быть чсловѣколюбнвымъ» іі устанавливалось наказаніе «за неуваженіе къ
страждуідему человѣчеству». Подобныя требованія законъ
дредъявляетъ къ однимъ толысо врачамъ. Но нѳужѳли жо
страдапія человѣчества исчериываются одними внезапвыми
заболѣваніями людей, и толысо в ъ эгомъ случаѣ ішъ нужна
скорая и безотлагательная номоідь? Безпріютпый человѣкъ можетъ замерзнуть на іюдъѣздѣ никѣмъ нозанятой квартирьт,
можетъ улереть съ голоду иодъ окномъ булочной, — ц законъ
равнодушно отправить трулъ въ полицейскій пріемный покой
H ограничнтся констатіірованіемъ причииы смерти погибшаговладѣльды дома H булочной могутъ быть сдокойны: онд НО
обязаны быть человѣколіобивьши ІІ уважать страждущео человѣчество. ІІо если врачъ, истомленный дпевнглмъ трудомъ ц
нредыдущею безсонною ночыо, отісажется лоѣхать къ больному,
являѳтся законъ и занрятываетъ «безчеловѣчнаго» врача в ь
тюрьыу.
Заболѣвшаго человѣка нельзя оставлять бозъ помощіі. Е С Л І І
дредоставить врачамъ ираво отказываті.ся отъ іірнглашеній,
то в ъ нужную мннуту невозмолшо будетъ добыть врача. У
ыеия в ъ смертельной оиасности близкій, дорогой миѣ человѣісъ. Я ѣду за врачомъ. Онъ выходитъ ко мнѣ в ъ іірихожую,
дережевывая бифштсксъ, и хладиокровно заявляетъ: « Я сеіічасъ ужинаю, a дослѣ ужина лягу спать; ѣхать ноздно, иошците другого врача». В ъ другомъ мѣстѣ ыыѣ отвѣчаютъ, что
врача нѣтъ дома, в ъ третьемъ—что онъ играеть въ карты и
не расдоложеііъ ѣхать. Нока я рыскалъ по городу в ъ иоискахъ з а врачомъ, больноіі умеръ; a могъ бы быть спасенъ.
Развѣ но врачн внноваты в ъ его смерти, и развѣ нѳ заслуживаютъ оші тюрьмыѴ
Но разві; нѳ владѣльцы домовт, съ незанятыми квартирамн
вішоваты в ъ бсзлріютности безпріютныхъ людей, ые булоч-

пики—въ голоданіи голодныхъ? Такъ иросто и блпзоруко рѣшать общсственпыо вопросы позволительно толысо дѣтямъ.
Нельзя, чтобъ люди умнрали съ голоду и замерзали н а улицахБ,—но общество все в ъ цѣломъ должно организовать для
нихъ помоідь, a не сваливать заботу на отдѣльныхъ домовладѣльцевъ только нотому, что y ішхъ есть незанятыя квартиры,
н н а булочниковч,, потому что онн торгуютъ именно хлѣбомъ.
Нельзя, чтобъ бѣднякъ умиралъ безъ врачебной номоіди,
нельзя, чтобъ в ъ ночное время люди не могли найти в р а ч а , —
но объ этомъ должно заботнться само же обіцество, устраивая
ночныя дежурства врачей и содержа сподіальныхъ врачей для
бѣдныхъ. В ъ Англіи, Франціи и Германіи давно отмѣнены
законы, обязывающіе врачой лѣчить біідныхъ даромъ и являться
къ больнымъ по первому призыву.
У насъ обідество но хочетт. затрудиять себя лишними хлопотамп; всю тяжесть оно сваливаегь со свонхъ плечъ на
нлсчн единичныхъ людей и жестояо караетъ ихъ в ъ случаѣ,
если они отказываются нести эту тяжесть. Несправедливость
такого норядка веіцой бьетъ в ъ глаза, но таісъ какъ она выгодиа для обідества, то ся пе замѣчаютъ и не хотятъ замѣчать. И вотъ, уіслоняясь само отъ своей прямой обязанностн,
общество преисполняется благороднымъ нѳгодоваиіемъ, когда
тѣ, на кого опо свалило эту обязаішость, съ недостаточяою
готовностыо исполняютъ налагаемыя на нихъ трсбованія. ІІроисходнтъ нѣчто невѣроятное: люди какъ будто теряіотъ понныаніе самыхъ простыхъ веіцей, о которыхъ и спорить стыдно;
съ недоумѣніемъ спрашиваешь себя,—неужели нравственная
слѣнота способна доходить до такпхъ предѣловъ?
Borr, чтб, напримѣръ, писалъ г. A. I I — в ъ вч,
8098
«ІІоваго Времени»:

Могутъ ли по ночамъ и по праздникамъ болѣть зубы? Должно-быть,
нѳ могуп,, судя по словамъ того лица, которое жалуется мнѣ. У насъ
обрушиваются н а врачей, когда послѣдніѳ не идутъ совсѣмъ или идугі,
неохотно ночью к ъ больноыу, a ббльшая часті, дангистовъ пользустся
ісакою-то особенной привилегіей, в ъ силу непонятныхъ обычаевт.,
отдыхать в ъ нраздники и не тревожить себя ночью. Болыюй обращался
к ъ нѣсколькимъ дантистамъ и ни одного не могь увидѣть.

Замѣтка приве-дена мною соверіпенно точно; в ъ нѳй так-ьтаіш и напечатано: «какая-то особенная лривилегія» и «непонятный обычай». ІІо отношепію къ каісому другому работниісу
повернется языкъ даже y того же г-на A. I I — в а сказать, что
отдыхать в ъ праздшші естг. особенная привилегія, и не тревожить себя по ночамъ — непонятный обычай? По отношснію
къ самому себѣ г. A. I I — в ъ наврядъ ли нашелъ бы такой
обычай особенно непонятнымъ.

У меня былъ товарищъ по университету, по фамиліи Петровъ. Окончивъ курсъ, онъ поступилъ земскимъ врачомъ в ъ
глухой уѣздъ одной изъ восточныхъ губерній, и я іютерялъ
его изъ виду. Года два назадъ в ъ газетахъ, сначала провиндіальныхъ, потомъ и столичныхъ, былъ опублиісованъ возмутительный случай, героемъ котораго оказался какъ разъ этоть
мой товарищъ. В ъ деревнѣ N.,—сообіцали газеты,—волостной
старшина поѣлъ гнилой рыбы и заболѣлъ. Онъ лослалъ в ъ
сосѣднеѳ мѣстѳчко з а земскимъ врачомъ Петровымъ. Петровъ
вмѣсто себя прислалъ фельдшера. Больному становилось хуже.
Онъ вторичво послалъ за врачомъ, но иріѣхалъ опять фельдшѳръ. К ъ утру старшина умѳръ. Какъ оказалось, д-ръ Петровъ былъ в ъ ту ночь мертвецки-пьянъ. Земство немѳдленно
уволило его. Мѣсяда два имя Петрова нѳ сходило со столбцовъ газегь и прославилось па всю Россіго.
Черезъ полгода я увидѣлъ Петрова y себя в ъ Петербургѣонъ пріѣхалъ искать мѣста и зашелъ ко мнѣ. Загорѣлын п
неуклюжій, в ъ крахмальной манишкѣ, к ъ которой онъ не привыкъ, Пстровъ сидѣлъ, понуривъ лохматую голову, н разсказывалъ мнѣ о случившимся.
— В с о такъ и было, какъ в ъ газетахъ описано, — вѣрпо.
У насъ была тогда ярмарка; амбулаторный лріѳмъ в ъ такіе дни громадиый, пришлось принять около двухсотъ человѣкъ,—
ты-то пойыешь, чтб это значитъ. A ночь нередъ этимъ позвали на роды в ъ Щегловку, дѣлалъ поворотъ, воротился домой
какъ разъ къ пріему, только стаканъ чаю и успѣлъ выпить.
I I a ярмарку съѣхались кой-ісакіе иріятели. СІші мы вечеромъ
з а винтъ, І І О Т О М Ъ выпили. Выішто было, дѣйствнтолыю, О С Н О ватѳльно... Идетъ эгакъ нодѣля за нсдѣлей, мѣсяцъ за мѣсядемъ, треплютъ тебя во всѣ стороньт,—такъ, братъ, нной разъ
замутитъ, что и на свѣтъ не глядѣлъ бы. И я ужъ знаю о
себѣ: нодойдетъ такая линія, — бываетъ это разъ лять-шесті.
въ годъ,—задашь себѣ встряску, выпьешь, какъ с л ѣ д у е т ъ , —
непремѣнно такъ, чтобъ въ іюхмельѣ быть, какъ в ъ аду,—ну,
и опять свѣжъ и бодръ... Ворогился я, значитъ. домой. Зовутъ къ больному,—«иомираегь». Грѣшный человѣкъ, но моп>
ѣхать,—пришлось бы больничпому мужику взваливать меня на
тѳлѣгу... Ну, вотъ и случилось...
Онъ ломолчалъ.
— Ты, братъ, не знаошь, чтб такое земская служба... Co
всѣми нужно ладить, огь всякаго зависѣть. Больные приходятъ, когда хотятъ, и диемъ и ночыо; какъ откажешь? Иной
мужикъ ѣдетъ лошадь иодковать, проѣздомъ завернетъ и къ
тебѣ: нельзя ли иріѣхать, баба помираетъ. ѣдешь за пять

всрстъ: «гдѣ больная?»—«А она сеіічаст» розкь ушла жать...»
Участокъ y меня в ъ плтьдесятъ версгь, два фельдшорскихъ
пункта в ъ разныхч, кондахъ, каждый я обязанъ носѣтить по
два раза в ъ мѣсяцъ. Спишь и ѣшь чоргь знаетъ какъ. И
это изо дня в ъ день, бсзъ праздниковъ, безъ перерыву. Дома
сынншка лежитъ въ скарлатинѣ, a ты лоѣзлсай... Крайно
тяжелая служба!
Онъ задумался, положивъ руки на колѣни.
— Служба крайне тяжелая!—повторилъ онъ и снова заыолчалъ.—Въ газетахъ пишутъ: «д-рч» Петровт, былъ льянъ».
Вѣрно, я былъ пьянъ, и ÔTO очень нехорошо. В с ѣ въ лравѣ
возмуідаться. ІІо сами-то они, — вѣдь девяносто девять изъ
нихъ на сто весьма нс прочь вьшить, нс разъ бываютъ
пьяны и в ъ внну зтого себѣ не ставятъ. Они толысо не могутъ понять, что другому человѣку ни одна мипута его жизни
но отдана въ его иолное распоряженіе... A это, братъ, охъ,
какъ тяжело, — не дай Богъ никому!..
Я лозволю себѣ лознакомить читателя ещс съ одной газетпой 8амѣткой.
„Петербургь в ъ настоящео время буквально можетъ быть названт.
„безпомощнымъ", — писалъ в ъ іюлѣ 1898 г. хроникеръ ЛІетербургской
Газѳты", г. В . П.:—въ тсчоніе послѣднѳй недѣли мнѣ три раза пришлось
убѣждаться в ъ томъ, что лѣтомъ столичные обыватѳли совершенно лишены медицинской помоіци. Лѣтомъ петербуржецъ не смѣетъ болѣть,
иначѳ ѳму придется очень плохо: оиъ рискуетъ но найти доктора"...
Разсказавъ, какъ ему и нѣкоторымъ изъ его знакомыхъ пришлось
тіцетно искать по всему Петербургу врача, r. В. П. заканчиваетъ свою
замѣтку слѣдующими „очень интересными принципіальными вопросами": „Имѣютч. лн право в р а ч и такъ неглиисировать своими отношеніями
къ паціентамъ, какъ они дѣлаютъ это в ъ настоящеѳ время? Являются ли
врачи безусловно свободными людьми, могуіцими располагать своимъ
временемъ по личному^жоланію? Короче, слуясать ли они обществу
нли нѣть?"

Вопросы, дѣйствительно, интересные... Служатъ ли врачи
обідеству или нѣтъ? Вѣдь всякое служеніе предполагаегь, по
крайней ыѣрѣ, хоть какую-нибудь взаимпость обязаыностей.
Врачи уѣзжаютъ н а лѣто изъ Петѳрбурга—одни, чтобъ отдохнуть отъ зимней работы, другіе—иотому что прожить лѣтомъ
нрактикою в ъ обезлюдѣвшемч, Петсрбургѣ трудно. Они должны
оставаться, такъ каісъ могутя, понадобиться г-ну В . П. и его
знакомымв, которые брезгуютъ работающішн и дѣтолъ больнидами іі думскиыи врачами. Н у , a если г. В . П . и его знаЕ О М Ы Й будутъ- здоровьт,
позаботятся ли они о томъ, чтобъ
окупить содержаніе оставлшхся для нихъ врачей? Съ какой
стати! Пусть живуія., какъ хотятъ, но пусть каждую ыинуту будутъ готовы къ услугамт. г - н а В . П.

Замѣтка хроникера «Петербургской Газеты» цѣнна тою
ваипною грубостыо и ирямотою, съ которою опа высказываетъ господствующій в ъ публикѣ взглядъ на законность и
необходимость закрѣпощенія врачей. «Являются ли врачи безуслозно-свободными людьми, могущими располагать своимъ
временемъ по личному желанію?» Рѣчь тутъ идетъ ne о служаіцихъ врачахъ, дсоторые, принимая выгоды и обезпеченіѳ
службы, тѣмъ самымъ, копечно, отказываются отт, «безусловной свобо,ш»; рѣчь—о врачахъ вообще, по отноіпепію къ которымъ люди самихъ себя не считаютъ сішзанныіш рѣшителыю нмчѣмъ. Съ грозиымъ, пристальнымъ и безпоіцадньшъ
вниманіемъ слѣдяп. оші з а каждымъ шагомъ врача: «слулш
обществу», будь героемъ н подвмжншсомъ, но смѣй пользоваті.ся «пеігопятпымъ обычаемъ» отдыхать; a когда ты истрсплешься или логибігеть н а работѣ, то намъ до тсбя нѣтъ никакого дѣла * ) .
Недавяо мы хоронили нагаего товарища, д-ра Стратонова.
Нсдѣлю псредъ тѣмъ онъ дѣлалъ в ъ частномъ домѣ трахеотомію іі, высасывая нзъ разрѣза трахеи дифтеритния пленкв,
заразился дифтеритомъ самъ; онъ уморъ молодымі», сіглыплмъ
и энергичнымъ, н эта смерть была ужасна по своей быстротѣ
и неожиданности.
В ъ часовнѣ стоялъ его гробъ, увѣгаанпый ненужшлми вѣііками. ІІахло ладаномъ, иод-і, сводами замирала «вѣчная ііаыять», в ъ ОКНО доиосился шумъ и грохотъ города. Мы С Т О Я Л І І
вокругъ г р о б а —
И молча смотрѣли в ъ лицо мертвецу,
0 завтрашномъ днѣ помышляя...

Послѣ него осталась вдова, дѣти; ни до цихъ ни до иего
пикому нѣтъ дѣла. Городъ з а окнами шумѣлъ равнодушпо и
суетливо, іі, казалось, устели онъ всѣ улицы трупами, — оііъ
будетъ жлть все тою же хлопотливою, сосредоточенною в ъ
*) Бъ иетербургскомъ губернскомъ зсмскоят. собраніп, в ъ засѣдапіп
8 декаб]ш 1 9 0 0 года, уиравон былъ сдѣлаіп. докладъ о ііыдачѣ едішоврсмешіаго пособія двумъ саііптарньшъ врачамъ и одному фельдшеру, заразившимся тпфомъ при исііолнеіііи служеблыхъ обязашіостей. ГласныіТ
II. 11. Дурново рѣзісо возсталъ п])отивъ предложенія управы. «Протнвъ заражеяія,—заявялъ онъ:—шікто ие застраховаіп., врачи жо по самому характсру службы своей обязаны риековать здоровьсмъ. Еслп бы врачт.
умсръ, то сще можяо было бы иомочь его семейству, въ даияоят. же случаѣ онъ только заболѣлъ. Изт. 9 сашітарныхъ врачей губернін ч каждый
годъ одииъ, яавѣрное, будеп. лежать въ тнфѣ ялп другой бодѣзнп, яеужели
въ каа;домъ иодобіюыъ случаѣ земство доллшо давать пособія? Если земство будстъ такъ щсдро раздавать ѵособіп, то врачи парочно буді/тъ
заражатьеп тифомъ».—Кт> чести петербургскаго земства, заявлепіе г. Дуриово вызва.чо сдинодушпый яротестъ собравія.

себѣ лаізпыо, по отличая взглядомъ трупопъ отт. камней
мостовой...
«Служатъ ли врачи обіцеству или нѣтъ?»
ІІо подсчсту д-ра Гребеніцикова, отт, заразныхъ болѣзнсіі
умираетъ 37°/о руссііихъ врачей вообіце и около шестпдесяти
ѵроцентовь земскпхъ врачей нъ частлостн. В ъ 1 8 9 2 году полоишіа всѣхъ умершихъ зсмскихъ врачей умсрла огь сыилого тнфа. В ъ какихъ быощихъ по нервамъ условіяхъ проходитъ дѣятельлость врача, молсно было достаточно видѣть
нзч. предыдуіцихъ главъ этихч, зашісокъ. Проф. Сикорскій н а
ослованіи офіщіальныхъ данныхъ изслѣдовалъ вопросч, о
саыоубійствѣ срсди русскихъ врачсй. Онъ нашелъ, что «в.ъ
годы отъ 2 5 до 3 5 лѣгъ самоубійства врачсй составляютъ
почтіі 10°/о обычпой смертности, т.-е. в ъ этн годы изъ derсяти умсршихъ врапеіі одит умирастъ отъ самоубійства».
Цифра зта до того уліасна, что кажется левѣроятною. ІІо
вотъ другой изслѣдователь, д-ръ Грсбешцііковъ, н а осповапіи другого ыатеріала п совершенно иезависішо отъ
проф. Спкорскаго, пришелъ къ выводамъ, почти не разнящимся отъ выводоиъ профессора; по Гребеніціікову, з а годы
1 8 8 9 — 1892, самоубійство составляло 3,4°/о смертей врачсй
вообіце и болѣо десяти ироцелтовъ смертой всѣхъ земскихъ
врачей.
Проф. Спкорскій занялся, далѣе, сопоставлеліемъ своихъ
далныхъ съ даішыми относитслыю другихъ ирофсссій вт.
Россіи и Западной Европѣ. Оказалось, что «русскіе чрачи
имѣютъ печальную привилегію заиимать первое мѣсто пъ
соѣтѣ по числу самоубійствъ». При этомх замѣчательно слѣдующее обстоятельство: врачъ, рѣшивгаысь н а самоубіііство,
сумѣлъ бы лсгче, чѣмъ і;то-либо другой, выбрать ссбѣ лаиболѣе безболѣзленную смерть: на дѣлѣ лсо оказывается, что в ъ
саиоубійствахъ врачей поразіітельно-часто фигурируютъ, налротивъ, самые мучительные способы: отравленіе стрихнішомъ,
сѣрлою и карболоиою кислотами, проколъ сердца троакаромъ
u т. п. «Очевидно,—замѣчаетъ проф. Сикорскій:—значитсльноо подавленіе инстинкта самосохранснія дѣлало для нссчастныхъ товарищей бѳзразличнымъ всяісііі способъ іірекраіценія
жизни, лишь бы толысо достигалась цѣль».
Да, врачи «слулсатъ обшеству», и служба эта ле изъ особенно легкнхъ и бѳзмятежныхъ. A вотъ какая судьба ждетт.
врачей, «отслулійвншхъ обіцеству». У насъ суіцествуегі, вспологательная кассаврачей, учрелсдепная проф. Я . А. Ч пстовичемъ.
Лередо ыною печатные протоколы засѣданій хомитета кассы
за 1896 годъ. Вотъ двѣ выдерлсхи изъ Е И Х Ъ :

емѵД=1На
ш

™

M. A. Высоцкаго о назначенш
™'
»и и невозможностн по
SSFLZFkSL!Ч»«™»- - Вьісоцкій, бывшій ашннскій гороПІПІГГ '
'
«икакого состоянія, пѳнсіи государS р і S Ïт ь Z
Т У 2 С Т І " •НС и м ѣ е т ъ р о д н ы х ъ - К 0 Т °Р Ы Ѳ «огли бы его
^™ - н е в ъ состояяш пропитываи, себя личнымъ трудомъ и нѵладается въ постороннѳмъ уходѣ, вслѣдствіѳ того, что страдаетъ разйтымъ порокомъ сѳрдца и параличомъ мышцъ гііла правой
стопоньі4
Назначѳна пенсія въ 300 рублей.
стороны.
Доложена просьба женідины-врача Ек. Ив. Линтваровой о назначеучас
ика ,сассы
отсутстшя срвдс
к ъ 5киз
г
5 9 лѣгь но имѣѳтъ

тввіальнаго пшгпм^тя3 т аРк ъ 2 к°а°к Ръ у стб ' В ъ в и д у е я в е с ь м а ™ и І > ï t
сил т / г м ^ м я ™ ? , '
Радаегь хропичѳскою маляріею м
малоісровіемъ, развившимся послѣ перонесеинаго сыпного
Ä
Г Ал°Р м ? з а р а з и л а с ь н а ^ужбѣ, будучи земскимъ врачомъ
i T J t J : ; Манассѳинъ и д-ръ Д. Н. Жбанковъ удостовѣряюп. бѣдГ " Ж И Л Т в а р о в о й и необходимость имѣть срсдства
Z
для лѣчснія и пропитанш.—Назначено 200 рублей.
Уломянутая касса — к а с с а взаимошшощи и составляегся
изъ ежегодныхъ взносовъ членовъ кассы, которые одни только
м иыѣютъ право иа нособіе. Общсство, которому служатъ
врачн, къ этой кассѣ, разумѣется, ншсакого касатольства но
имѣетъ іі нс хочетъ имѣть. Заражайтссь и калѣчьте себя па
раоотв для насъ a разъ вы выбыли изъ строя, то по.могаіітс
сеов сами. іаз.чѣры назначенныхъ нособій в ъ приведенныхъ
выдержкахъ говорятъ сами з а ссбя, какую помощь можстъ
оказывать своимъ членамъ касса.
XXI.
В ъ доісторской диссертаціи B . К . Анреиа, в ъ чнслѣ дрѵгихъ тезнсовъ, іюмѣщенъ слѣдующій: «Околоточные надзи>атели, дворники и швейцары Петсрбурга обезпечиваются лучше
служащнхъ врачсй». Это вовсс не преуволиченіе. Врачи многихъ городскнхъ болышцг получаютъ y насъ 4 5 — 5 0 руб в ъ
мѣеяцъ; в ъ Петербургѣ только совсѣмъ нодавно жалованьо
больничньшъ врачамъ увсличено до 75 руб. Городовые врачи
ооремепешшс массою самыхъ разнообразныхъ обязанностсй'
получаютъ жалованья двѣсти рублсй «5 годь. По Гребенщнкову, рсгистрація врачей по карточкамъ показала, что 1б°/о
всѣхъ служаіцихъ врачей ііолучаетъ жаловапья меныне 6 0 0 рѵб
въ годъ и 6 2 % не болѣе 1 2 0 0 рублей. Очѳнь распрострамнѣніс'
, , т о незначительность
нолучаемаго содержанія
врачи легко восполшіютъ частною нрактикою, что этішъ
c Z o Z J L ° ® Ъ Я С Й Я І 0 Т С Я с д а ы е размѣры назначаемаго имъ
содержашя. І-Іо вѣдь для частной практики прежде всего трсбуется свободное распоряженіе своиыъ времснемъ; она не но1 1 0 отзываться на аккуратномъ несенін службы,—это го-

житъ в ъ самой сути условій часгноіі практики. Между тѣмъ,
ссли врачъ «небрежно» относится къ своей службѣ, то на
него лѳтятъ громы, и в ъ это врсмя люди забываютъ, что
они же сами указывають н а частную практику, какъ на подсобный заработокъ к ъ скудному жалованыо. Кромѣ того, этотъ
подсобный заработокъ, вопреки общераспростраиеішому ынѣпію, очень невеликъ: по изслѣдованіяыъ Гребеніцикова, y 77°/о
всѣхъ врачой (считая и вольнопрактикуіощнхъ) заработокъ
по частной практшсѣ пе ііревышаетъ тысячн рублей в ъ годъ.
Мало есть іштсллигснтныхъ профессій,- трудъ которыхъ возпаграждался бы хуже.
Рынокъ врачебнаго труда y пасъ давно переполненъ, предложеніе значительно превышаетъ снросъ. Это ведстъ ісъ копкуренціи между врачами, в ъ которой худшіе изъ нихъ по
брезгуютъ никакими срсдствамн, чтобъ отбить падіента y сонерника; приглашенпыс къ болыюму, такіе врачн первыыъ
дѣломъ раскритикуютъ всѣ назпаченія своего преднісственника и заявятъ, что «таіеь недолго было н уморнть больного»;
послѣднія страниды всѣхъ газетъ кишатъ рскяамами такихъ
врачей, и нхъ фаыиліи стали извѣстш.і каждоиу нс менѣо
фамиліи вездѣсущаго Генриха Блокка; болѣо ловкіс искусно
пускаютъ в ъ публику черезъ газстныхъ хроннксровъ н
ннтервьюеровъ нзвѣстія о совершасмыхъ ими блестяідихт,
операціяхъ и излѣченіяхъ и т. п. Съ другой стороны, немало
врачей, убѣдившись в ъ трудности и необезпечснностн свосіі
нрофессіи, іюступаютъ в ъ чнновяиіси или бсрутся за какослибо другос дѣло; повндимому, число ихъ все растетъ. За послѣдніс годы было оііублшсовано нѣсколько случаѳвъ самоубійствъ врачей вслѣдствіе полнѣйшей голодовки; извѣстны
примѣры, гдѣ врачи ноступали н а ыѣста фольдшеровъ съ
фсльдшерскимъ же жалованьемъ.
Люди даже сравнительно образованпые нерѣдко высказываютъ мнѣніе, что лричшюю бѣдствениаго положенія врачей
является пхъ тяготЬніе къ городамъ. Люди этн говорять: y
насъ около двадцати тысячъ врачей, a насслсніе 1'оссіи составляетъ 1 2 8 милліоновъ. ІСакая тутъ можетъ быть рѣчь о
иерепроизводствѣ? Врачи не хотятъ итти въ глушь, a хотятъ
непромѣнно жить в ъ культурныхъ цснтрахъ; понятно, что в ъ
этихъ цептрахъ наблюдается перепроизводство, но перспроизводство это соверпіенно искуственное: врачи в ъ дѳнтрахъ гслодаютт,, a дѳревня гибнетъ и вырождаѳтся, не зная врачебпой помощи. У насъ врачсй слишкомъ мало, a но міюго, н
нужно всячески заботиться объ увеличеніи пхъ числа.
Деревня дѣйствительно гнбнеть и вырождается, лс зная
Сочппенія B. В. Воресаеви. T. I.

22

врачебной помощи. Ho неужели причана этого лежигь въ
томъ, что y насъ мало врачей? Половина русскаго населенія
ходигь въ лаптяхъ,—неужсли это оттого, что y насъ мало сапожниковъ? Увѳличивайте число сапожииковъ бсзъ конца —
въ результатѣ получится лишь одно: самимъ сапожникамъ
придется ходить въ лаптяхъ, a істо ходилъ в ъ лаитяхъ, тотъ
и будегь продолжать ходить въ ннхъ.
Врачи вопсе не обладаютъ такнмъ страннымъ вісусомь
чтобъ предпочитать голодовку въ городахъ куску хлѣба въ
глуши. i l a вакансіи земскихъ врачей въ самыхъ глухихъ мѣстностяхъ, съ самымъ скромяымъ, содержаніемъ, всегда являетея
масса кандидатовъ; напр., въ 1883 году, какъ сообщалось
во «Брачѣ», на одну вакапсію земскаго врача въ Кяяпішшскомъ уѣздѣ было подано семьдесятъ шесть прошсній, па другую, въ Кашинскомъ уѣздѣ, девяносто два лрошопія. Дѣло но
въ боязни врачегі передъ г л у ш ы о - д ѣ л о просто въ томъ что
дѳревня безысходио-бѣдна и но въ состояніп оплачивать трудъ
врача. ВосьмидесятыЬ годг,і лредставляютъ лсмало полытоіп.
вольнои врачебной практики въ дерсвиѣ; y всѣхъ ещс въ
памятн имена д-ровъ Сычугова, Таирова л др. Но попытки
эти лиіпь доказалл, что людн, воодушевлелные лдеей, могутъ коекакъ леребиваться въ деревніі безъ лостороллей поддержки. Вопросъ жо вовсе не въ томъ; волросъ въ томъ, можѳтъ ли
средшй врачъ, — не подвижнлкъ, a обыкновенный работниісъ,—прожить ]ІЪ деревнѣ врачсбнымъ трудомъ. Кто хоть
сколько-шібудь знакомъ съ положеніемъ нашей деревни, тотъ
не будѳтъ слорлть, что ея бѣдность и леісультурность совершенно закрываютъ доступъ къ ней обьікиовсішому волі.нолрактикуюіцему врачу.
Матеріальная обсзлечснності, врачей все болыис ухудшается
ііісжду тѣмъ въ послѣднее время y насъ выступаетъ новый
лмъ кошсурентъ, — жоланяый и въ то же время грозный,—
женіципа. Капъ вездѣ, гдѣ она выступаетъ конкуренткой
мужчинѣ она за. тотъ же трудъ довольствуется мепьиіею илатою и тѣмъ самимъ ионижаетъ вознагражденіе мужчины. Изт,
лриводішыхъ д-ромъ Гііебеяіциковымъ данныхъ влдно, что
средній размѣръ жалованья служащихъ врачей - мужчинъ
составляетъ 1161 руб., тогда какъ врачсй-женщияъ—833 руб
у ь уволичелюм-ь чаола жонщинъ-врачей олѣ, нссомнѣлно,
оудутъ оказывать все большее вліяніе н а общее нонижсяіо
пдаты за врачебяый трудъ.
Таково положеніе врачой вовсе яѳ y насъ однихъ. В ъ Западной Европѣ оно даже еіце болѣѳ бѣдственное. В е з д Ь —
громадная армія врачей, безъ дѣла, бозъ заработка, готовая

итти н а какія угодпо условія. Лѣтъ восемь яазадъ болышЧная касса въ Вудаііештѣ заявила, что будотг платить врачамъ
за каждоо посѣіценіе лми болвного по сорокъ кройцеровч.
(около 25 коп.); несмотря яа эіо, желаюіцихъ войти в ъ соглаілеліе съ кассою оказалось миожество. Болылс лоловипы
берлилсіслхъ врачей вырабаті.іваетъ в ъ мѣсяцъ не болѣо семидссяти пяти рублей; вѣнскіо врачи нс брезгуютъ ллатою вч.
20 крейцеровт. ( 1 2 кол.) за визитъ. Анри Бсранлсо въ своей
статьѣ «Интеллигентный пролѳтаріатъ во Франціи» говоригь:
«Цѣлая иоловина ларшкскихъ врачей находится в ъ положеніи, не достигающемъ уровня безбѣднаго суіцествоваиія; ббльшая іко часть этой половины вт> діійствительностн пиіцопствуегь,—ниіцонствуетъ въ буквальномъ смыслѣ эгого слова,
такъ какъ представители этой профессіп нері.дко ночуютъ въ
яочлежныхъ домахъ. В ъ ііровннцін нзъ десяти тг.тсячт. ирачой еле пять тысячъ вырабатываютъ на прплнчное сущоствованіе».
И в ъ Западной Кнропѣ массы врачѳй пе паходятъ собѣ
дѣла, разумѣется, воисе ло иотому, что потребность общсстиа
во врачебяой помоіци вполиѣ насыщеиа; н тамъ, какъ y насъ,
для громаднілхъ слоевъ населенія врачебная помоіць представ л я е г в недоступную роскошв. Это—просто частичное проявлсніе т ѣ х ъ поражающихъ противорѣчій, котория, какъ корнн
дуба—въ почву, прочно и глубоко проникаютъ въ сазіыя основаяія
нынѣпшей жизпи. Тысячи пудовъ хлѣба и мяса гніютъ, нс
находя сбыта, a рядомъ тысячч людей умираютъ съ голоду,
пе паходя работы; потоками льется кровь, чтобъ въ отдаленнѣйшихъ частяхъ свѣта отвоовать рынки для суконъ н бархата, a люди, пзготовляюіціе оти сукяа и бархаты, ходятъ в і
ситцѣ л бумазеѣ.
ХХІТ.
Недавио рапо утромъ меля разбудили къ болыюму, куда-то
в ъ одинъ пзъ пригородовъ Петербурга. ІІочью я долго яе могь
заснуть, мною овладѣло странпоо состояіііе: голова была тяжела и тупа, въ глубинѣ груди что-то нервно дрожало, л какъ
будто всѣ нѳрвы тѣла превратились въ туго натяпутыя струпы;
когда вдали раздавался сшістокъ поѣзда на вокзалѣ или трешали обои, я болѣзнелно вздрапшалъ, и сордце, словно оборвавпгись, вдрусъ начшіало бьістро биться. Нрилявъ бромистаго натра, Л наконецъ заснулъ; Л вотъ черезъ часъ І І С І І Я
разбудили.
Чуть свѣтало. Я ѣхалъ на извозчикѣ по пустынпымъ, теы22*

нымъ улицамъ; в ъ иредразсвѣтномъ туманѣ угрюмо дрожали
гудки далекнхъ заіюдовъ; было холодно и сыро; рѣдкіѳ огоньки
сонно мигали въ оішахъ. Н а душѣ было сАіутно и какъ-то
жутко-пусто. Я всиоминалъ свое вчерашнее состояніе наблюТ Л Т Г Р е Ш Г р а з б і і Т 0 С Т Ь - и с ъ ужасомъ почувствовалъ,
7 а 7 ^ м Х п б 0 Л е Н Ъ Т Я Ж 6 Л 0 И С е р ь е з н о - У ж ъ д в а послѣдніе
года я замѣчалъ, какъ y ыеня в с е болыііе выматываются
лервы, но тспорь только ясно понялъ, до чего я дошелъ
иемь лѣтъ я врачомъ. Какъ прожилъ я эти семь лѣтъ*> В с ѣ
они быліі жестокою пасмѣшкою надъ тѣмъ, чгб я же какъ
«рачъ, долженъ былъ предписывать своимъ націеятамъ В с о
врсмя нервы наиряжены, в с е время жизнь бьеть по этиыъ
иервамъ; чтобъ безнаказанно переносить такоѳ состояніе
нужна громадная нервная сила, a между тѣмъ жить нриходится такъ что и самая желѣзная устойчивость должна разрушиться. Для меня иѣтъ праздниковъ, нѣтъ г а ^ а и и р о з ^ мипуту'
отъ сна'
отъ *ЛЫ, ыеня ыогутъ
Г „ Г Х а ;
оторвать на цѣлые часы, и никому нѣтъ дѣла до моихъсилъ.
И вотъ съ каждымъ годомъ в с е большо обращаешься въ развалину-неврастспика; дроладаеть радость жлзни и любовь к ъ
пей нропадаетъ, еще страшнѣе, отзывчивость и способность
Г ; Г С Т В 0 В а Т Ь - А М Ѳ Ж Д У т , ; м ъ в и д и я " » " о ето е с т ь в ъ
душѣ. стбитъ хоть немного иожить человѣческою жизныо — и

І У л ю б в Т Р ° Ж А а е Т С Я ' И К а Ж е Т С Я ' Ч Т ° В Ъ Н С Й т а к ъ Ш І 0 Г 0 силы
A в ъ какихъ условіяхъ я живу? Послѣ пятилѣтняго ожидашя я наконецъ получилъ жалованье в ъ свиьдосятъ пять рѵблей; н а него и на невѣрный доходъ съ частной практики я
долженъ жить с ъ жеяою и дпумя дѣтьми; вопросы о зимнемъ
2
; Д ! ° Ч Ш і Ѣ Д р о в ъ и н а й і , ѣ и я н и - д л я мсня тяжелыс
голо Р пѵ7
Г Т 0 Р Ы Х Ъ П р и х о д , , Т С Я МЗ"ІІ1телі>но ломать себѣ
олову II бьгать по ссудпымъ кассамъ. Мои товарищи по гіша з ш - к т о податной шіспекторъ, кто ішженеръ, кто акцизный
чиновникъ; за спокойную, безмятежную службу оші ііо г аіоті
жалованье, о какомъ я не смѣю н м е ч т а і Я даже і ш е ^
с в 7 е г а л е ^ ° С п е Й , Л И Ш е П Ъ В 0 3 М 0 Ж , , 0 С Т Я с п о , : о й ™ приласкать
П°Т0МУ ЧТ° в ъ а т о в р е м я
a чтЛ Р 7
« и и а е і ъ мысль: '
С Ъ С В О е ю л а с к о ю я перенесу н а него ту оспу нли
rJnn'
скарлатину, съ которою сегодия имѣлъ дѣло y болыюго?
Б ъ утреннемъ туманѣ псредо миою тянулся громадный городъ; высокш зданія, мрачныя и тнхія, тѣсшілись другь к ъ
другу, и каждоѳ изъ ішхъ какъ будто глубоко ушло в ъ свою
Z

3 ° '

угрюыую
Треоустъ

'
Р°ЗНОС
чудовищ !
«еня всѣхъ моихъ силъ, вссго здоровья
Д У М У

В О Т Ъ

О Н О

9 Т 0

Г

жизни,—и въ то жс время страшно, до чего ему нѣтъ дѣла
до меня... И я долженъ ему нокоряться,—ему, которое беретъ
y мѳня всо и взамѣнъ не даетъ ничего!
Думать, что его можно разжалобигь, — смѣшно; смѣшно и
ждать, что можно чего-нибудь достигнуть указаніемъ на сі-о
нѳсправедливоо отношеніе къ намъ. Толысо тотъ, кто борстся,
можотъ заставить себя слушать. И выходъ для насъ одинъ:
мы, врачи, должіш объсдиниться, должны совмѣстными силаыи
бороться с ъ этимъ чудовищемъ и отвосвать себѣ лучшую н
болѣѳ свободную Д О Л І О .
Я ѣхалъ пригороднымъ трактомъ. Оісоло зароспшхъ, желтіівшею травою ісанавъ тянулись деревянные мостки, матовыв
отъ росы. Изъ фабричныхъ трубъ валилъ дымъ и темнимь
душнымъ иологомъ разстилался надъ крышами. Извозчикь
остановился y воротъ желто-коричневаго деревяннаго дома.
По темной, крутой лѣстницѣ я поднялся во второй этажь
и позвонилъ. В ъ маленькой комнатѣ сидѣлъ y стола блѣдішй
человѣкъ лѣтъ тридцати, въ синей блузѣ с ъ разстсгнутымъ
воротомъ; сго русыѳ усы и бородіса были в ъ крови, около нсго
н а полу стоялъ большой глиняный тазъ; тазъ былъ нолоігь
алою водою, и в ъ неіі плавали черные сгустки крови. Молодая
женіцина, плача, ісолола кухоннымъ ножомъ ледъ.
— В ы простите, докторъ, что обезпокоилъ в а с ъ ! — с к а з а л ь
мужчина, быстро поднішаясь мнѣ навстрѣчу н ііротягивац
руку. — Дѣло y мсня извѣстное — тубсркулезъ и вслѣдствіо
этого кровохарканіе. Д а вотъ, очень ужъ жсна иристала, нснремѣнно чтобъ докторъ нріѣхалъ... .
— Прсжде всего лолситесь и не разговаривайте!—прервалъ
я его. — Вамъ ни одного слова не слѣдустъ говорить. И ne
волнуйтесь,—это вовсе не онасно.
— A я волнуюсь?—удивленно пронзнссъ онъ про себя, иожавъ плечомъ, и сѣлъ на поотель.
Я уложилъ "больного и осторожно іірнставіілъ стетоскоиъ ісъ
его груди. Закинувъ свою красивую голову и приісусивъ тонкія оіфовавленныя губы, онъ лезкалъ и, ирищурившнсь, с»ютрѣлъ в ъ потолокъ.
— Вашъ мужъ чѣмъ занимается? — спросилъ я »юлодую
женщину, кончивъ выслушивать и вынрямляясь. Оиа сидѣла
y стола, со слезами н а щекахъ, н с ъ тоской слѣдила за мною.
— Литейщикъ онъ ио мѣди, в ъ N—скомт, заводѣ работаегь. ; . Господи, Господи, до тридцати лѣтъ всего дотянулъі
A какой былъ здоровый!.. Мѣдные-то пары—какъ скоро всн»
грудь выѣли!
Она, рыдая, припада грудыо к ъ краю стола.

— Ну, Катя, чего ты? Но таісъ оно опасно!—нетерпіілиио
и ласково проговорилъ литсйіцикъ.—Слышала, и доісторъсказалъ... Съ такшш кровохаркаиьяыи и до пятидесятн лѣтъ дожпваютъ, не таісъ лн?—обратился оиъ ко мнѣ.
л — Да, коночно!.. Толысо но разговаривайте, лежите смирно...
Быиаютъ случаи, что и совсѣмъ выздоравливаютъ...
Литейщикг, лежалъ, модча и іюдтверждающе кнвая головою.
Я сѣлъ шісать редентъ.
— Боже мой, Божс мой, какъ жизнь-то сісоро сломала! —
съ всхлііпывающнмъ вздохомг, произнесла женщина.—Я вам ь
скажу, госііодіінх докторь, вѣдь онъ нисколысо собя не жалѣетъ; какь жилъ-то! Іірндетъ съ работы, сейчасъ за книги,
всю ночь сндитъ. или ію дкламъ бѣгаетъ... Вѣдь ла одного
человѣка еыѵ силы отііущено, ио на двухъ!..
Больной закашлялся л, наклонившись надъ тазомъ, выпліолулъ большой сгустокъ крови.
— Ну, будслъ! 4TÔ ыного разговарнваешь? — віюлголоса
обратился онъ къ женѣ, отдышавлшсь.
Я иросидѣлъ y больного съ иолчаса, утѣшая и успокаивая
ого жену. Коыната была убогая, но всо въ ней говорило о
залросахъ хозшша. В ъ углу лежала груда газетъ, на шшодѣ
и на швейлой ыашинѣ былп книги, и на ихъ кореішсахъ я
врочелъ нѣкоторыя дорогія, близісія нмена.
Я вышелъ u сѣлъ иа нзвозчика. Теперь было совсѣмъ
свѣтло; туманъ лоднялся отъ земли и влаікными, сѣрыми клубами нолзъ ло небу; въ ііросвѣтахъ видпѣлось чистое небо,
освѣіцешюе солнцемъ. I I a улицахъ было иоііролснеыу тихо, но
изъ трубъ домовъ уже шелъ дымъ, въ окнахъ блестЬли самоварьг, л были влдны люди; но сизымь отъ роси мосткамъ
вдоль канавъ пропгелъ густо-нахоптанный черный слѣдъ.
Я всіюмнилъ то насіроеніѳ, съ какиыъ я ѣхалъ сюда л съ
какгшъ сыотрѣлъ на эти мостки и заросшіе желтою травою
откосы ісанавъ; настроеніе это локазалось мнѣ тепѳрь удпвіітолыш-мелкилъ и чуждымъ; не то, чтобъ мнѣ было стыдно
за него,—мнѣ лросто было странно и непонятно, какъ я могь
ем y отдаться.
Мы должны объединиться и боротъся, коііечно, это так-ь.
ІІо кто «мы»? Врачи? Мы можѳмъ, разумѣѳтся, стараться
улучшить лоложеніе своей корпораціи, усовершенствовать
взаимоломоліь, и другоѳ въ такомъ родѣ. Но борьба, борьба
широкая л коренная, нсвозможна, если на знамени стоитъ
голый грошъ. ІІашо лоложеніе тяжело. Но кому изъ иостороіівихъ оно ыожетъ казаться хаковымъ? На рогожныхъ фабрикахъ y насъ рабочому лрц наймѣ ставится условіемь но про-

сить по городу милостыни, женщина-работніща прннуждена y
насъ отдавать себя мастеру, быть проституткой, за одно право
имѣть работу... Было бы, конечно, очень хороіло, ссли бы ыы
лолучали оклады, какіе получаютг, инжснеры, если бы могли
работать, не утомляясь и не думая о завтрашнемъ днѣ. ІІо
ото легко говорить. Зѳмскій врачъ нолучаетъ ншценское жалованье, но нс можстъ деревня изъ своей черной коркн хлѣба
создать ему мясо и виио. Вознагражденіо врача вообіцо очень
низко, и тѣнъ не менѣе нс толысо для бѣдняка, a даже для
чѳловѣка средняго достатка лѣченіе есть разороніе. Выходомъ
тутъ нс можетъ быть тотъ путь, о какомъ я думалъ. Это білла
бы не борьба отряда въ рядахъ бодьшой арміи, это была бы
борьба кучки людей иротивъ всѣхъ окружающихъ, и ио этому
самому она была бы безсмысленна и безплодна. И почему
такт, трудно ноинть эти намъ, которые с ь дѣтства росли иа
«иіпрокихъ умственныхъ горизоптахъ», когда это таісъ хорошо
пошшаютъ люди, которымъ каждую иядь этпхъ горизонтовъ
приходится заіюевывать тяжелымъ трудомъ?
Да, выходъ въ другоыт,. Этотъ едішствснііый выходъ—въ
сознаніи, что мы—лишь неболыная часть одного громаднаго,
неразьединимаго цѣлаго, что исключительно лишь въ судьб'Ь
н успѣхахъ этого иѣлаго мы можемъ видѣть и свою личную
судьбу и успѣхъ.
1895—1900 г.

другіе, мснѣе меня „мягкосердечные", мучатъ животныхъ беЗъ состраданія H не могуп. написать такого трогательнаго мартиролога" * ) .
Самого меня разобрали ио косточісамъ и неопровержимо доказали, что
я — человѣкъ безчсстный и необыкновенно разпязный * * ) , „дикарь"
съ громаднымъ самомнѣніемъ, несомнѣннымъ эгонзмомъ, сь повышенмою половою раздражителыюстыо, носшцій въ себѣ всѣ признаки вырожденія * * * ) .
Сколько озлобленія и ііегодопаііія вызвала книга вч. иѣкоторой части
врачебнаго сословія, хорошо иоказываегь І І И С Ь М О одного врача, напсчатаннос вч, № 5501 „Одеошіхъ Ноиостей".
ПО

ПОВОДУ

„ЗАПИСОКЪ

ВРАЧА".

(Отвѣтъ моимт. критикамъ).
«Was wir zu schaffen streben, ist schon dadurch ungemein schwierig, weil wir da mit dem
schwierigsten Material, nämlich m i t Menschen
für die Menschheit arbeiten» * ) .
Изъ шісьма Билърота къ проф. Гису ( 1 8 9 3 г.).

Оиубликованныя мною „Записки врача" вызвали въ печати большос
«оличсство отзывовъ и возражсній со стороны товарищей-крачсй. Часть
этихъ отзывовъ носила, кч> сожалѣнію, характсръ чисто-личныхч, наііадоігь, ііи no содержанію ни но тону не имѣвшихъ ничего общаго съ
крнтикой. Вмѣсто того, чтобь разбирать книгу по существу, главноо
снос вннманіе „критнки" обратили на меня самого: тщательнѣйшнмъ
•образомч, старалнсь, наир., выясшпъ нолросъ, что ыогло мсня побудить
иописать мою книгу. ІІо мнѣиію д-ра М. Камнева, мотивы были вотч.
какіс: „Ругать не толысо легче, чѣмъ хвалить, но и выгоднѣе. Это,
кажстся, еіце Вѣлиискій сказалъ. ЧтО въ томъ, что вы будсте хпалить
Шекспира? Его всѣ хвалятъ. ІІо нопробуйтс ругать Шекспира, и вы
сразу станете цснтромъ общаго вниманія: „Шекспира не признаот,...
.Должио-быть, голова..." * * ) . ІІо мнѣнію „Мсдицинскаго Обозрѣнія",
цѣлыо моею было щегольнуть передъ нубликою своимъ „мягкимъ ссрдцемъ": всс врсмя ненрерывное „позированіе", „красивыя фразы", „жалкш слова, разсчнтанныя на эффектъ въ публикѣ". Разсказываю я, напр.,
объ обезьянѣ, на которой я дѣлалъ оиыты. „Къ чсму эти трогателыіыя
странмцы для публикиѴ—спрашиваеп. рецензентъ.—Чтобъ увеличить
количество антививисекціонистовъ, или же толысо затѣмъ, чтобъ показать: сыотрите, — л эксиериментирую ссрдечно, даже со слезами, a
* ) «To, 1:1, чему MM стремимсн, ужъ потому нсобычайно трудно, что
мы работаемъ для человѣчества иадь самымъ трудныиъ матеріаломъ
лмсино надъ человѣкомъ».
* * ) Ежеисдѣлышкъ «ІІрактической Медицпиы», 1901,
17, стр. 2 9 9 .

Г. Редакторъ!—ішшетъ этогь в р а ч ъ , — В ы выражаѳто желаніѳ имѣть
нередъ глазами серьезный отзывъ о книгѣ Верѳсаева. Прочтитѳ „Врачебную Газѳту" з а прошлый мѣсяцъ:. тамъ помѣщенъ чудный фельетонъ,
в ъ которомъ достаточно ясно доказано, что каждый порядочный врачъ
относится съ презрѣніемъ к ъ дѳгенсрату Верѳсаеву. Печально, что в ъ
нашѳ время является такой фруктъ, позорящій мѳдицинскоѳ сословіе; к ъ
счастью, меясду врачами почти нѣтъ разногласія н а этоть счотъ ***•*).

ІІодобныс отзыпы слишкомъ характсрны, чтобч, не быть отмѣчсннымн,
no отвѣчать на нихъ, разумѣстся, нсчсго. Псрсхожу къ отзывамъ п
возраженіямъ, имѣющимъ иредметомч, моіо книгу.
Возраженія оти носятъ въ обіцсмч. поразитслыю-однообразный характерч, и совершснно лишены шідииидуалыюсти: можно бы, изрѣзаіп.
статьи въ куски, перетасовать нхь самыиъ прнхотливымъ образомъ,—
н иолучились бы новыя статьи, но сути своей нисколько нс отличающіяся
оть прежнихъ. Ясно, что передъ нами—нѣчто тиішческос, обіцее больтому
колиіеству врачей, и возраисать прпходится не противъ того или другого автора, a иротпвъ цѣлаго міросозсрцанія, цѣлаго душевнаго уклада,
одинаково выражающагося in, многочислеиныхъ статьяхъ моихъ русcivitx'b, нѣмецкихч., французскихч., англійскихч, и итальянскнхъ критикоіп,.
За основу своихъ возраженій я возьму направлсішую противч, „Заиисоіа" работу д-ра H. В. Фармаковскаго, псрвоначалыіо нанечатаивую во „Врачсбной Газетіі" и вышедшую затіімі, отдѣльнымч. издаиісмч.
* ) Медицинское Обозрѣпіс, 1902, № 2. І'сц. r-иа Алелскова.
* * ) Мсдициііское Обозрѣніе, тамъ же.
* * * ) Проф. H. А. Велыімііііовъ в ъ рѣчи на годовомъ ообрапіи потербургскаго Мсдико-Хирургнческаго Обіцества 30-го ноября 1901 г.
"
Ородя атой ругателыюй литоратуры первое мЬсто ио справодливостн
должію быть отвсдено свособразной работѣ московскаго профессора Льва
Мороховца: іЗагтски врача В . Верссаева въ снѣтѣ профессіоиалыіой
іфіітики» (Труды каѳсдры жторггі и эпцикломдіи медицины Императорскаго Московскаго Университета, T . J, вып. 2. М. 1903). По топу
и ио прісмамъ воломики кнвга прсдставляетъ собою вѣчто пряыо невѣроятноа: самый безвіабашнып фельетонъ улнчиой газеты ыожетъ служпті.
образцомъ корректности и добросовѣстности ио срашювію съ этямъ «трудомъ». Характерно, что на книгѣ стонгь помѣтка; «ІІечатаетсн по опрсдѣлоиію Медидинскаго факультета Московскаго университета».

(„Врачи и общество". Сііб., 1902). Работа эта—наиболѣе обширная и
систематическая, она нредставляегь не рядъ отрыночныхъ возраженій,
a шап. за шагомт, разсматриваетъ всѣ главы „Заішсокъ". Влагодаря
зтому, u міросозерцаніе самого аитора вырнсовывается особенно ярко.
Кое-гдѣ я буду дополнять его работу выдержками нзъ статей другвхъ
ыонхъ ошіонентовъ.
I.
Ирсждс вссго слѣдуеть отыѣтить нѣскольао замѣчаиій, относительно
которыхъ я виолііѣ согласенъ съ моиыи ошіонентами. Такъ, оыи указываютъ нато, что „Заинсші" мои нельзл пазвать „Записками врача
оообщс", что это—лпшь „Заішски врача Вересаева". Но я викогда и
ие брался гопорнть оть лица „врача вообіце". Да и чтб такое—„врачъ
вообще"? Одшіъ совсѣмъ ыолодой врачъ, когда его зііакомый, разомѣявшись за столомъ, иодашілся кускомъ ыяса, тутъ же сдѣлалъ ему псроЧИНІІЫШ. ножомъ трахеотомію Н спась ему жизнь. Другой, уже етарый
врать, когда въ его присутствін дама упала въ обморокъ, такъ растерялся, что сталъ кричать: „Доктора! Ноішште скорѣе за докторомъ!.."
Врачаіш были сксптикъ Воткшп» и оптимисть Эйхвальдъ, безсребренннкт.
Гаазь u алчный Захарышъ, Манасссшіъ, нсустанвый боецъ за врачебную этику, н Шатуновскій, втовтавшій въ грязь самую элементарную
этнку. Какъ можно веѣхъ пхъ объсдішить подъ однннъ словомъ „врачъ"?
Коііечцо, мои „Записки" суть только „Запнскн врача Вересаева". iïo
само собою понятно, что я не сталъ бы ихъ опублиновывать, ехчи бы
впдѣлч» въ ныхъ отрывокъ нзъ свосй автобіографіи, что ли. Мнѣ каже с і,
что іі въ умствешіомъ н въ нравственнонъ отношеиін я стою на уровиѣ,
на которомъ стоитъ обыкновениый средній врачъ. Mon ошюненты сгарателыіо доказываютъ, что я не обладаю сиеціальною врачебною одаренностыо, что я „не родился врачомъ". Доказыиачь это"совсршенио
излишне, — я самъ виолнѣ ясио гово]ію это иъ моей кннгѣ; но думаю,
что врачами не родилось п большпнство тѣхт, людей, которые имѣотъ
y наст, врачебиыс дшіломы, какъ не родилось худояснішами н артистами
болыішііство гЪхь лицъ, которыя кончаютъ курсъ въ академіяхъ художествъ u консерваторіяхъ. Настоящихъ врачсй y насч, вч> Россіи, можегьбыть, всего нѣсколько сотенъ, a врачебпые дшіломы имѣетъ около двадцати вятн тысячъ человѣкъ; оии занимаются врачебнсю практикою и,
въ нредѣлахъ возможнаго, дѣлаютъ свос не блестяіцсе, но несомнѣнно
нолезное дѣло. Сравшшая себя съ этими ординариыыи врачами, я никакъ не ыогу иризнать себя стоящимъ ыного ниже ихъ. Поэтоыу думак», что иережнтое мною переживалось далеко не МІІОЮ однимъ.
Тѣмі» не мепѣе, спорить и доказывать, что такое-то пережнваніе
тшшчію для врача, — совершенно безцѣльно. Я говорю: „я нспыталт.
Ï O - T O " , мои ошюненты возражаюгь: „а ыы атого ие нсвытали". Каждый

нравъ, и спорнть тугь не о чемъ. Но въ нѣкоторыхъ нзъ этвхъ возражевій слишкомъ ясио сказывается тотч, идеальный шаблоіп., который нь
готовомъ видѣ всегда нмѣется y всякой профессіи. Челоиѣкъ нашей
іірофессін долженъ быть такнмг-то и такимт.-то, и но идеалыюй схемѣ
этого должнаю требуютъ изображать то, что есть\ каждый въ дѣйствителышетн иережиналъ всо совсѣмь иначе, но думаетъ: „я зто пережилъ случайно, всѣ же осталыіые переживали совсѣмъ не такъ". И
вотъ, если изображасшь иережнтое, нс вѣдаясь съ указаннымъ шаблоиомъ, то всѣ говорятъ, что это ложь и клевета на сословіе.
Особенно возмутило моихъ критиковт. описаніе впечатлѣнія, нронзиодимаго на студоитовъ обнаженіемъ болыіыхъ жешдинъ. Всѣ въ одинъ
голосъ заявляють, что іш оіш и ШІІІТО ИЗІ. студентовъ ііичсго нодобиаго
не испытывалн, что я—необыкновенно развратный человѣкъ и своимч,
онисавісмъ комирометнрую всс врачебное сословіе. „Интеросно бы
знать,—ядовито сирашиваетъ одиігь изъ критиковъ:—въ какомт. упииерснтетѣ учился г. Вересаевъ, и какого мнѣнія о немъ были его товарнщи-студенты?" Мнѣ кажется, въ том-ь, чтб я разсказываю, нѣтъ
ничего, нозоркідаго врачебное сословіе. Коиечно, начннающій студснть
должепъ смотрѣть объектшшо ла все, чтб изучасп.,—на страдающихъ
больныхь, lia труны, ііа обнажеииыхч, жеищшіч,. ІІо недостаточно надѣть
мундиръ студента-медика, чтобь сразу начать глядѣть на все глазамц
врача; для этого требустся нривычка. И ne можеть студенті. на иернаго
я;е оперируемаго болыюго, воиящаго и ко]>чащаіося отъ боли, смотрѣть,
какъ на научный объекть, не можоть безъ миетическаго трепета сдѣлать
исрваго разрѣза на кожѣ трупа; не можетъ oui, н безстрастнымъ взглядомъ смотрѣть яа обнажае.мую ішредь нимъ молодую женщину, когдадо
этого времени такое обнаженіе неразрывно соедннялось y него съ иредставленіемъ о совершеино шіредѣленио.м'і» моментЬ. Выло бы неестествешіо н невѣроятно, если бы было нначе. Большннство моихъ ошіонентовъ уиѣрясть, будто, ііо ыоимъ словамъ, „прн нзслѣдованіи жепщины
y студентовч, и врачей возбуждается эротическое чувство". 0 ирачахъ
я ничего иодобнаго не говорю. Врачи къ этому привыкли, настолько
привыклн, что имъ ужъ нажется даже неионятнымъ, какъ возможіш
было при этомъ что-нибудь испытывать. Ие заподозрѣвгш нскронности
заявленій моихъ оішонентовъ, я думаю, что ііменно этимъ обстоятельствоиъ іі объясняется категоричность ихъ отрицанія.
Обращаюсь къ работЬ д-ра Фармаковскаго, въ которой, какъ я говорнлъ, наиболѣе полно ііредставлеііы всѣ существоннѣйшія возраженія
противъ „Заиисокт,".
ІІринимаясь за чтеніе моей шіиги, г. Фарыаковскій, какъ самъ онъ
сообщаегь, заранѣе представилъ себѣ, чтб онт, въ ней найдегь: авторъ,
будучи врачомъ, несомііѣнно станеть на „субъектшшую стороиу врача"
и изобразить персдъ нубликою его внутреннюю жизнь „жиио, картшшо
іі нравдоиодобио". Съ псрвыхъ я;е страницъ его іюстіігаегь разочаро-

ваиіе: лично мнѣ присущія нсхорошія свойстна я „совсртеішо несправедливо обобщаш на всѣхъ врачей и rfm, самымъ компромстируюЗ
к Г м о о ^ І т ? Т ' 1 С О В С р т е Н , І ° " З М ѣ н я . т ° Т н о ш е н і я г - Фармаковскаго
Н С Г ° Я В Л Я е Т С Я ° " а с е , І і е ' к а к ъ б ь [ ч н т а т е л и не вынесли
"
I
, 0 І , Р І Я К'Ь В р Т а м ь - М Ы С Л Ь э т а м
;
» о подавляеть „т.
нем-ь все остальное, всецѣло овладѣпаетъ имъ и доводнп, сго до того
состоянш, ісогда человѣкъ перестаеп. „оннмать с^мыя нростыя вещи
Достаточно ему теперь встрѣтнть в-ь моей книгѣ слово, которому мож іо
Г - Ф а р и а к о в с к і й усматриваш.
въ
"ословія' ° " а ( Н ѣ " Ш е е К О л е б а ш е а в т ° Р и т с т а «едиднны и врачебнаго
Разсказываю я, напр., о том-ь, что, въ бытиость мо.о студентомч, мнѣ
« р и в ы ч к и б ы л о т я ж е л о п е р в о е время смотрѣть на лІощymm ри
З
У
"— »
оперируемыхъ, „ 0 что привычка К
зтому „ырабатывается скорѣс, ч-Ьмъ можно бы думать. „И слава Вогу

- П 0 Т 0 М у " Т 0 т а к о е ОТН9СІ,тельиое „очерствѣб m T on " K i t " " ™ /
T W ж е л а т е л ь н ° ; обг этомъ не можсть
быть ,, СІЮ р (1 . Казалось бы, чтб можегь быть невнннѣе и безопаспѣе
• ; f я 1 0 В 0 р ю ? 110
я употребилъ слово „очерствѣніе" УІотребил ь я его въ кавычкахъ, ясно этимъ показывая, -іто не признаю
f Z ! : Z r ^ f l C T B H — 0 ' I 0 P C T B t H i e M '", HO ужг. всо кончсно:
. Фа М..Ш.ШЙ услышалъ слово „очерствѣніе« и спѣшигь выступить
1
на защиту врачебнаго сослопія.
Я:

0

л и ; , Н І Т ; Г . е р С Т В Ѣ Н І Г ' ~ 3 а Я , , Л Я т 0 Н ' І , : —когда мы спокойно подхоТ У ? б Л а Г И М " н а м ѣ Р е н і я м и «блегчить сго болѣзнь L ,
но крайней мѣрѣ, ободрить сго угнетенный духъ, a то—хѵлшес
Z Z ' К ° Г Д а Ш р а З В О Д № ь с в о " с е , І т и м е нтальныя идеи Тооружм'
Z o
4 ( п ' і а С Т , , Ь , Г Ь с т р а д а л ь ц р в ъ 0 Г І ' Т , ! Х Ъ quasi - „о черствѣльт. "
сердецч, которыя своимъ очсрствѣиіеиъ« иопнтались бы воввратить
1
нмъ нотерянное здоровье!" (стр. 9).
ОЧРП

vIImZTT,^'

как'" ,,а7ретьсмъ
припервомьмоемъ
сяТом п с г о , Т ' Г Ш О и ' Я ° б р а Т Ш , Ъ вРеимУЩестііенно вниманіе на
П 0 С Т е П в Г Я у б ѣ д и л с я в ъ несправодлиностн
4
T Z
, И , е р Ш е И " 0 И З м ѣ н и л ъ , Я І О е отношеніе къ медицинѣ.
Фармаковскій это первоначалы.ое мое отношеніе, которое саиъ я
шывшо „жалкимъ и рсбячешшъ«, которое х а р а к т е р и з і ' к а к - Г 1 и
СТ0ЛЬ
х а Р а к т е Р н ы й А*я всѣхъ нолузнаекъ", Т ш и с ы в а т . мнЬ
ип
T T Z : P r b H ° Д 0 К а а ь , в а е - неоснователыюсть Ä Z I Z Z I
мод'и Т ш
Г
° р е ? е в у ' К а К Ъ Ч е Л О в Ѣ к у ' КОМІ'«тсіітіюму въ
Д ѣ л ѣ ' б ы л а и з , і ѣ с т " а степонь невиновности нрофсссора
Т '
и н ' " / р и о п е р а ц і н і і с д о с м о т р'"
Г ' Г ' 1 ~ Й
»
Ä
кишкі. онъ нсе-таки счелъ себя въ нравѣ восклицать: акъ можно такт
„внолнѣ спокойно" разсуждать „о вогубленной ж и з н и Т
"SZlZ

нодобный онораторт, заниматься модициной?.." (стр. 23). И затЬмт,
г. Фармаковскій оботоятслыю разъясняетъ, что во многихь ошибкахъ
врачи совершсшіо неновинны, что отіібкн возможны н въ судсйской
областа и вь желѣзнодорожной жнзнн, ноучасгь мсші, что ссли я ношу
званіс нрача, то долженъ связывать съ ним-ь обязанность не быть столь
легкомысленным-ь въ своихъ суждсіііяхъ и словахъ... Одного только
г. Фармаковскій не сообщаеп. своимъ читатслямч.: что вся одгитадцатая іливсі моихъ „Записокъ" ііосвящена разъяснснію того, что
врачи часто совершенно непоиинны въ ошибкахъ, въ которыхь ихъ
обвиняютъ.
„Столь же непонятнымъ сі> точкн зрѣнія врача,—продолжаеп. г. Фарнаковскій:—является еще осуждепге Вересаевымъ безсмысленпаго
будто бы пзслѣдовапіп тяжелыхъ больныхъ"... „Противі, назначенія болыіымъ бсзразличиыхт. средствъ оиять-таки возмущается а в тор'1, „Заиисокъ"... „Авторт. „Записокъ" ііанрасио такъ зло смѣетсл
надъ указаніемъ для каждой болѣзни нѣсколькихт. лѣкарствъ"...
Возраженія всс больше принимаютт. совершенно водевильный характсръ. Я говорю: „студснтомч, третьяго курса я считалъ медицину
іііарлатаііствомъ", a г. Фарыаковскій позражаегь: „напрасно Вересаевъ
сштаегі. медицину шарлатаііствомъ"—н старателыю доказываетт., что
ырдицина ne есть шарлатаястио... Kam. объяснить такую странную нсііонятливость? Объяснястся она очеш. просто: до испуганнаго слуха
г. Фармаковскаго долетѣло слово „шарлатанство", и это слово неирогляднымъ тумапомъ скрыло отт. его глазъ все оеталыюе.
„Въ концѣ описаяін своей студенческой жизни,—говорнть г. Фармаковскій:—Вересаевъ хочеп. снять съ ссбя отвѣтственності. за всѣ яаріісоваіпіыя имъ тенденціозныя картины врачебнаго быта, называя нхъ
слѣдствіемъ своего студенческаго „шігилизма полузпайки". ІІеужели оіп.
іі самъ вѣрихъ в7> возможііостг. такимъ ііризііапісмч. стереть все впечатлѣніе, которое оставіт, на чптатсляхч. своили вышеопіісаііііымп
картинами?" (стр. 27).
Представьтс себѣ, г. Фармаковскій,—вѣрю, и думаю, что вѣру мою
ііризнАегі. не лишснною осиовапія всякій, кто просто будетъ читать
ыою кшігу, A нс хвататься испуганно за каждую фразу ІІ обсуждать,
Kam, можетъ поііять сс нсподготовлешіыіі чнтатсль. Воть какое впечатлѣніс выноситъ отогі. „иеподготовленный" читатель при свнзномъ чтеііін моей книги:
Ш а г ь з а шагомъ р а с к р ы в а е т ъ г. В е р е с а е в ъ трудный путь врача,
начнная со школьноіі сісамьи, с ъ молодой, горячой в ѣ р ы в ъ науку модицины, до полнаго отчаянія перѳдъ безсиліемъ ея, и заканчнвая епокойною увѣрешюстью ві> несо.чнѣнной иользѣ врачебнаго искусства (A. С.
„ 0 в р а ч а х ъ " . ІСурьсръ, 1901, № 132).

Авторъ подробно разсказываетъ о томъ, какъ первоѳ знакомство съ
медициной, на студбнчвскО/і скамьѣ, вызвало въ нбмъ отрицатольныя,
поссимистическія впсчаглѣнін, ісоторыя оыъ характеризуетъ названіемъ

„мѳдицинскаго нигилизма"... Ho, по иѣрѣ того, кает, онъ ѵглѵблялся ігт.
мѳдицинскую науісу, она обращалась кЕ нему'другой своѳй сторонойпреувеличенный скептицизмъ смѣнялся вѣрой въ могущостТ ѵпопК Ъ И Ш , Н Ѣ ( С Ѣ в е р ° В Ъ - "Русская литератураТ У/LoLm,
Но этотъ кризисъ сомнѣнія тянѳтея недолго,-говоритъ г. Т де-Вызева
™ Р * Д И Ш > В Ш К Ъ ФРанцузсісому переводу „ЗаиисоА в р а т а ^ С д а п !
™ К ? ? І Т И І і а с т ь , , о н и м а т ь ; ч т о е с ™ меднцина знаѳтъ и мало то о Т
то самъ, во всякомъ случаѣ, нѳ знаегь совсѣмъ ничего и не имѣеп,
права суднть о наукѣ, ему неизвѣстной... Всісорѣ въ кемъ н е о ш е т
и слѣда наивнаго скептицизма „полузнайки" *).
Такъ приблизительно понныаето мой разсказъ и болыішнстао „неподготовлешіыхъ" крнтиховъ. Удивительное дѣло! Пишегь о „Заішскахъ
врача ие-врачт», и онъ солершешо ясно ц правнлыю пониыаегь то
' я Х0Ч У с к а з а и > ; Ш І Ш С ™ врачъ,—и онъ, подобно г. Фармаковскоиу'
ne понимаетъ самыхч, ясныхъ веіцей и въ каждомъ, самомч, невиішомъ
словѣ вндитъ обвиненіе лрачей и медищшы въ ужаснѣйшихь грѣхахч, * * )
Ііривсдснныс примѣры избаиляюгь меня огь необходшіостн слѣдовать
дальше за г. Фармаковскимъ въ его возраженіяхъ на мое іюнішаиіе
медицины. Я отмѣчу толысо еще два образчика сго крвтшш. ІІо г Фармаковскому, „оказывается, что меднцину, ссли ее поподробііѣе разобрать
и если вішкнуть въ суть ся зпаченія и смысла, придется прировнять къ
галстуку европейскаго костюма« (стр. 108). Это ынѣвіе, по словамъ
г. Фармаковскаго, я прішожу „какъ бы съ одобряющей улыбкой"
(стр. 07), іі г. Фармаковскому „больно слышать это изъ усгь врача"
л иолрошу читателя раскрыть ыон „Зашіски" ііа соотеѣтствешюй страІіицѣ, 11 оич, увидип,, что указанное сравненіе высказываегь отчаяпшійся
въ ыедидинѣ болыюй, а я іюдробно доказываю іісоснователыюсть такого
срашіешя. Какъ могъ г. Фармаковскій не замѣтать этого? Онъ, конечно
заыѣтилъ, HO — ему доподлиішо извѣстно, что „изъ всѣхъ сопутствующихч, разсуждешй эта фраза возьметч, главенство надч. чувствомч. непосвяіцеіінаго читателя« (стр. б 7 ) , - т а к ъ вѣрію извѣстно, что въ дальнѣишемъ опъ ужъ счнтаетъ себя въ иравѣ говорить, будто эго я доказываіо читателю, что медпцішаіюдобнагалстуку... Г. Фармаковскій либо
неиослѣдователеш., лнбо слшпкомъ самоувѣренъ: зачѣмі, онъ вь свосй
Ороішорѣ приводіт, это гпбелыіое для мсдицішы срашіепіе ея сч, галстукоиъі іѣмъ онч. гарантпроваиъ, что „изъ всѣхч. его сопутствуюшііхі,
разсуждеііій" эта фраза также не „возьмегь главеиства надг чувствомъ
*) Mémoires d'un médecin. Taris. 1902, pp. V—VI —Кстатп- m. тоѵт я-л
предясловш г. Вызева сообщаетъ, что «Заш.ски врача» L n b pubiiésLou
un pseudonyme par ,щ des plus savants médecins do St.-Pétersbourg,
Z
k для
чего понадооіілась r-ну Вызевѣ ота выдунка?
г - н а ' ) І Я М ^ Х Ъ п о 0 Т ' » Ш е " І Л о с о б е н і 1 ° «рактериа курьезная брошюра
™ L B P L Ä a 6 . 4 і Й ч ъ ' і у А 0 Ж , , и к ъ - 0 т в ѣ т ъ в а кииг* В е р е с а е в а
^

ііеносвященнаго читателя"? Или опь такь ужь увѣренъ, что его „разсужденія" убѣдіітелыіѣе моихъ?
Вч. главѣ XII „Записок-ь" я разсказываю, какъ тяжело мнѣ было
прнтворяться передъ больнымп и обманывать ихч,, ті какъ я убѣднлся,
что иначе не можеть быть, что обманъ часто иеобходнмъ. Г. Фармаковскій, no своему обыкновенію, подхватывастт. одно слово „обманъ"—п
длинно, обстоятельно иачинаетъ доказывать... что обмань чаето пеобходимъ! И онъ поучаетъ меня, что „такой обмані.. разъ онч. нсобходнмч,
для полъзы самихь же паціентовъ, сдва ли можегь счптаться иорокомч.
и ставиться медицинѣ ич, укоръ"! (стр. 33).
Но вѣдь, серьезно-то говоря, чтб же это, наконецъ, такое,—наивная
слѣпота или злостная нсдобросовѣстность?!. Скучно вести такого рода
полемику, спорить не по существу, a лишь возстановлять смыслъ твопхч.
словъ. Я не сталч» бы этого дѣлать, еели бы склонность кі. подобнымч,
извращеніямъ была ліішь спеціальною особениостыо г. Фармакоискаго.
Но какъ разч. онч. — еще одпнъ изъ сравнмтельно добросов'):стпыхч,
моихъ оппонентовч.; другіс же позволяюгь себѣ такія извращенія монхч.
слoui. и мыслей, что неііріятно п возразсать имъ. Предлагаго читателю
прочссть, напр., уже отмѣченную шдіпе рецензію г. Алелекова вч, „Мсднцинскомъ Обозрѣнін" И Л І І „трудъ" профессора JI. Морохопца, и оіп.
унидмті), до какпхъ ненриличныхі. передержокъ способны ушшатьсп
пѣкоторые іізъ мопхъ опнонеіітовъ.
II.
Ві, дсвятой главѣ „Запиеокч." я разсказываю, что, взявіппсь за практику, я жнво почувствовалч., какая громадная область знаній намъ нсдоступна, какт, мало мы еіце понпмаемъ вч. человѣчсскомч. органнзмѣ.
„Такъ же, какъ прп перпомъ мосмъ знакомствѣ съ медициною, меші
теперь опяи. іюразило безконечное несовершенство ся діагностики, чрезвычайная шаткость и пеувѣренность всѣхъ ея показаній. Только раньніе
я преисполшися глубокпмъ презрѣпісмъ in кому-іпо „пмъкоторые создали такую плохую пауку, теперь же ея несоверіпснство
встало нерсдо мпою есмсственнымъ и непзбѣэіснымъ фактомъ, но
еще болѣе тяжелымъ, чѣмч, прежде, потому что онч» наталкшшся на
жизнь". Г. Фармаковскій, съ своею обычною доб]іосоіі'ктноетыо, излагасгь это мѣсто такъ: „слѣдустт. выводч,, что въ медицинской iiayi."';
все сіцс тсмно и пспонятно, a нотомъ указыиается па заслужеппос,
ѵрезрѣніе къ врачамъ, которые создалп такую плохую иаупу"
(стр. 47).
„Врачи, — продолжаетт. г. Фармаковскій: — не достигли до такого
полнаго аониманія человѣческаго органіізма, чтобъ каждое najiyiiieiiio
его функцій и дѣйствіе lia ііого различныхч. средстігь яилялосі, бы для
1111X4. совершенно иоиятнымъ. A это, по мнѣиію Вересаева, ne даетъ

памъ права прттупать къ лѣченію болъпыхъ, такъ ткь мы
всегда рискуемъ сдѣлать ту или иную отибку" (стр 69) И
дллнно, длинно, иа протяженіи двадцати шіти страницъ, съ удручагощимъ многословіемг, ііереходящимъ положительно въ пустословіе г Фармаковскій доішываетъ, что если нужно опорожиить кишечннкъ болыюго
то врачъ вт, иравѣ дать ему касторку, хотя и не знаеть точмо сути ея
дѣйствія; что если y больного пораженъ ревматизмомъ суставъ то для
врача „рацюнальнѣе тотчаст, же прмступнть къ лѣчслію этого сустава
чѣмъ изнывать надъ тіімъ, почсму іюраженъ именно суставъ, a не мозгь"
„ акимъ образот,,—побѣдоносно заключаетъ г. Фармаковскій—обязанность каждаго врача должна заключаться вовсе не въ сокрушеніи о
томт), что онъ не можстт, вознестись на небо и собрать съ него всѣх-ь
блистающихъ звѣздъ. Нѣтт., врачъ долженъ вт, прсдѣлахъ возможнаго
исполнять свое дѣло и облегчать участь страждущихъ людей" (стр 7 0 )
Іісе это, разумѣется, святая истина, влоская до самой образцовой
баналыюсти, и читателю, лрочитавшему мою книгу, лс къ чему объяснять, что веѣми своими двадцатыо пятыо страннцами г. Фармаковскій
выстрѣлилч. на воздухъ. Я прішелъ это мѣсто не для того чтобт, продолжать онровергать тѣ нелѣпости, которыя г. Фармаковскій мпѣ приписываеть. Но ла этпхъ двадцати пяти стралицахъ очель ярко выдѣлястся одна характерлая черта, объединяющая г. Фармаковскаго съ
большилствомъ моихт, ошюнелтовт,, — это имепно чрезвычайпо проничсскос отиошеніс къ „нсбу и блистающимъ на немъ звѣздамъ" т - е
къ жаждѣ широкаго и кореикого понималія о^іужающаго. Ііъ чемъ'тайпа
зарождепш и развптія болѣзлв? Въ чемт, суть дѣйствія вводимыхъ въ
организыъ лѣісарственпыхъ средствъ? Г-ла Фармаковскаго такіе вонросы вриводятъ вт, крайие смѣвілмвое ластроеніс и напоминаюп, омѵ
вопросы хемшщеровскаго „метафизика", интересовавшагося „сущвостыо брошешюй ему въ яму веревкл. Отравился больлой, ну и лужло
сму впрысвуть аноморфинъ, чтобы вызвать рвоту. Г. Фармаковскій ѵдѣряеть, что я въ лодобномъ случаѣ должеиъ только всплеснуть руками и
пачать изньшать" надъ во.іросомъ: „какъ могу я впрыснуть больпому
апоморфилъ, если і.с злаю, иочему олъ дѣйствуеть именно на рвотный
целтръ« Нсчего, конечно, опровергать эту фантазію г. Фармаковскаго,
к а к ъ характеревъ самый его пріемъ, которым-ь олт, пытается доказатг,
вздорноеть всякихъ, сколько-нибудь ші.роісих-ь эанросовъ, всякой исѵдовлетворенлости давнымъ состояліемъ зланія. Къ чему все это? Везконечноо
количество шаткихъ теорій о дѣйствіи желѣза на малокровіе n научло
усталовлеішый фактъ дѣйствія микроогранизыовъ ла лагноеніе — для
г. Фармаковскаго это рѣшитслыіо одло н то жс, самъ онъ всѣмъ одишшово доволенъ. Что за „метафизика" дѣлать тутъ какос-пибудь разW i e könnt ihr Euch darum betrüben!
i h u t nicht ein braver Mann genug,

— 353 —
Die Kunst, die man ihm übertrug,
Gewissenhaft und pünktlich auszuüben? *)
„Какъ часто намъ, врачамъ, прпходптся говорпть себѣ, сколько прорѣхъ въ лашелгь зналіи и лашей дѣятсльности!—писалъ Бильротъ ироф.
Гису въ 1861 г.—ГІреслѣдуемый такимъ настроеяіемъ, я опять u опять
нспытываю яотребность вт. положнтельномъ изслѣдованіи, опять u
опять берусь за микроскопъ: тѵтъ я знаю, чтб я вижу, н знаю, что оно
имелло таково, какнмъ я его внжу. Вотъ вамъ причлна, почему мпѣ мои
анатомическія работы милы н становятся все милѣе". „Я часто ловлю
себя на томъ,—писалъ онъ же лроф. Бауму въ 1877 і'.: — что естественнолаучный патологическій процессъ, собственно, больпіе пнтересуетъ меня въ больномъ, чѣмъ терапевтическій результатт». Какъ пи
утопичнсі мысль: „еслн мм узлйемт. причплы всѣхъ нарушелій природныхъ процессовт,, то изъ этого уже само собою вытсчетъ вѣрное лѣченіе", но мнѣ очень трудно отдѣлаться оть нея".
Не лравда лн, г. Фармаковскій, какой „метафизнкъ" этотъ Бильроть? Самъ же прмзнаётъ, что мысль „утопична", a ne можетъ отъ нея
отдѣлаться! II какъ это онъ не способеігь понять, что „обязанность
врача заключается вовсе не вь сокрушеніи о томъ, что онъ не можетъ
вознестись на небо, a вт, томъ, чтобы въ предѣлахъ возмозкнаго псполнять свое дѣло п облегчать участь страждущихь людей"!
Не всѣ.мъ намт., врачамъ, суждено обладать талантомъ Бильрота, —
это зависіітъ не отъ насъ; но всѣ мы одииаково должны хранить въ
душѣ его „святос недовольство", п горе той профессіи, гдѣ на мѣстѣ
этого „святого недовольства" воцаряется безмятежное, любующееся
собою научное самодовольство гётевскаго Вагнера.
III.

Нѣтъ ни одной наукп, которая приходила бы въ такое непосредственно-близкое н многообразное соприкосновеніе съ человѣкомъ, какъ
меднцина. Бсѣ прикладныя науки своею конечною цѣлью имѣютъ,
разумѣется, благо людей, но неносредсшвепно каждая изъ нпхъ стоитъ
отъ человѣка болѣе нли менѣе далеко. Совсѣмъ не то видимъ мы вт,
медицинѣ. Реалыіый, жпвой человѣкъ все время, такт. сказать, заполняеть собою все поле врачебной науки. Онт, является главнѣйшимъ
учебнымт» матеріаломъ для студента н начинающаго врача, онъ служигь иеііосредствеішымъ предметомъ изученія n опытовъ врача-лзслѣдователя; конечное практическое прнмѣненіе нащей науки опять-таки
сплетается съ ыассою самыхъ разнообразныхъ интересовъ того же жи*) Какъ можете в ы ати.мъ огорчаться! Р а з в ѣ но довольно для человѣка,
еслі онъ добросовѣстио и точно будетъ примѣнять къ дѣлу нскусство, которому его обучили?
С о ч п н е н і я В . В . В е р е с а е в а . T . I.

23

вого человѣка. Словомъ, отъ человѣка медицина исходитъ, черезъ него
идетъ п къ нему приходитъ.
Такое тѣсное и лногообразное соприкосновеніе медицины съ живымъ
человѣкомъ, естествснно, ведетъ къ тому, что интересы медицины, какъ
науки, постоянно сталкиваются съ интересами жмвого человѣка, какъ
ея объекта; то, чтб важно н иеобходнмо для науки, т.-е. дяя блага человѣчества, сплошь да рядомъ оказывается крайне тяжелылъ, вреднымъ
илн гнбельнылъ для отдѣльнаго человѣка. Изъ этого истекаетъ цѣлый
рядъ чрезвычайно сложныхъ, запутанныхъ противорѣчій. Противорѣчія
этм били мнѣ въ глаза, били, казалось мнѣ, и каждому врачу, не потерявіиелу способностн смотрѣть на жнзнь съ человѣческой, a не съ
профессіональеоіі точки зрѣнія; н протнворѣчія этн я изложилъ въ
своей книгѣ.
Посмотрил-ь же, какъ отнесся къ нимъ г. Фармаковскій. Я указываю, что въ обученіе на больныхъ y насъ входитъ значптельный элеменгь принужденіяп— что, напр., невѣжественная мать, для которой
вскрытіе ея умериіаго ребенка представляется самымъ ужаснымъ его
иоруганіелъ, принуждастся итти на это горькою необходимостью. Но
вѣдь это иредразсудокъ!—возражаетъ ѵ. Фармаковскій.—„А разъ это
предразсудокъ, то всякій развитой, интеллигентный человѣкъ долженъ
нротивъ него бороться, a не раздувать его" (стр. 20). И г. Фармаковскій говоригь уже, что я „проповѣдую походъ противъ вскрытій", и
скорбптт, 0 „нлохой услугѣ", которую я этимъ оказываю публикѣ. Читатель видип,, что г. Фарыаковскій самымъ старательнымъ образомъ
обходитъ вопросъ, о которомъ лдетъ рѣчь: конечно, „съ прсдразсудками нѵжно бороться", но то жс ли это самое, что заставлять человѣка сь лредразсудкомъ настуиать noroio на его иредразсудокъ? Я вотъ
личло глубоко, наир., убѣжденъ, что наша стыдливость есть лредразсудокъ; значлтъ ли эго, что я имѣю нравственное право заставить человѣка раздѣться долага п выйтл въ такомъ видѣ на улицу? Смѣшно
иредшшгать, чтобы г. Фармаковскій не ішнішалъ этой разницы,—почему же онъ ея не видитъѴ Ното.чу что во всемъ воп])осѣ его ннтересуетъ только одно, — какъ бы отъ обеужделія вопроса въ лубликѣ не
увеличллась боязні, вскрытім; до остального ему рѣшлтельно нѣгь дѣла.
Ужъ совершенно откровеішо высказывается ла эготъ счетъ другой мой
критикь, д-ръ К. М. Горелеиченко; онъ прямо спраишваеп,: „Почему
это Вересасву поиадобилось стать на точку зрѣнін отца-бѣдняка? Непоиятно/" — и утѣшается влолнѣ справедлпвою мыслью, что
бѣдняку же будетъ хуже, если онъ, изъ боязнп вскрытій, не понесетъ и
другого своего ребенка вь болыіицу '>;).
:і: ) &3а н протлвъ «Заішсокъ врача» Верссаева». Слб., 1902 г., стр. 1 2 . —
Г. Фармаковскій отмѣчастъ y меіш, между прочнлъ, одну «фактическую
неточиость». «Въ билышцахъ,—говоріітъ онъ:—послѣ смерт» вскрываются
только безродные больиые: y тѣхъ же, которые имѣютъ родствешшковъ,

Переходимъ къ вопросу, который составляетъ одно изъ сазіыхъ больныхъ мѣетъ врачебной жизни, — къ вопросу о поразительной нелодгоговленности ыолодыхъ врачей къ практической дѣятельности. Я разсказываю въ своей книгѣ о рядѣ ошибокъ, надѣланныхъ мною въ началѣ
моей практики. Mon оппоиенты подвергають эти ошпбкн салой унпчтожающей крптпкѣ, доказываютъ, что онѣ былп ошибками, п что сдѣлалъ
я ихъ лишь потому, что я—исключительно ялохой, неспособный врачъ;
обобщать же этн ошпбші никакъ нв слѣдуотъ. Консчпо, практическая
подготовка врачей несовершенна, „по, — пишетъ г. Фармаковскій, —
въ болышшствѣ случаевъ неопытность молодого врача обыкнопрнно
выражается скорѣе отсутствіемъ всякой помощп больиому. чѣмъ прннесенісмъ ему врсда" (стр. 2 8 ) .
„Длятого, чтобы „не вреднть",—пишетъ н д-ръ С. Всрзісль:—каждый врачъ, средній врачъ вполнѣ подготовленъ! Ошибка вссгда возможна, но оть ошибокъ до труповг, такъ же далеко, какъ отъ неба до
землп. Надо ужт. очень быть храбрымъ, чтобъ врсдпть" '*)
Также іі ііо ынѣнію д-ра И. И. Бннштока, я долженъ былъ гіредупредить читателя, что это только я вышелъ изъ университета такішъ мало
знающимъ врачомъ, неопытность же другихъ врачей большо выражастся
лишь въ томъ, что оuіі „обливаюгся холоднымъ потоіп, прн цервыхъ
CBonx'ii назначсніяхь". II опять выдвпгается на сцену грозный иризракъ „читателя", „который долженъ пріііти въ ужасъ при мысли,
кому приходится довѣрять свое здоровьс, жнзнь, u къ тѣмъ бозконечнымъ обвиненіямъ, которыя въ таісомъ изобиліи сыплются на врачей,
прибавляется сіцс одно, быть-зюжстъ еамос ужаснос, удостовѣрешіос
врачо.мъ" - й ) .
Mon ошибкн доказываіоп, лншь одно,—что я илохой нрачъ. Хорошо.
II о — іт. Фармаковскій, Вермель, Бшіштокъ! Рлзскажііте жс о оагиихъ
ошпбкахъ, но только разскажнте пскренно; это было бы важііѣе u
нужнѣс для дѣла, чѣмъ лолиться въ открытую двсрь II Cl, торжестволъ
доказывать, что лои ошибкп былп ошибшшн. ІІраво жо, это слішікомъ
нетрудно! Наполшо вамъ, что, когда Пнроговъ опубликовалъ своп
„Анналы", гдѣ влолнѣ откровешю разсказалъ о всѣ.ѵь свошл. ошіібкахъ, то нашліісь критикп, которые, разобравъ эти ошибкп, убѣдительнѣйшимт, образомъ доказали, что ouf; былн соверпіенно „непозволптельны". A вѣдь Иироговъ бы.ть несолкѣнный гсній, a крмтнки его
были столь же несоынѣннымъ ігачтожестволъ. Мы же съ вами одшіаково—обыкновенныс средніс врачи.
Но допустимъ, что вы, дѣйствительно, илѣете прав.0 такъ побѣдовскрытіо произвпдптся лишь съ разрѣшенія зтихъ послѣдішхъ». Смѣю ѵвѣ]ШТЬ г. Фарнаковскаго, что y пасъ много болышдъ, въ которыхъ совеі)шенно но ечитаюгь нужнымъ вкдаться съ жеяаніелъ родственшіковъ.
•) «Зашіска врача о Запискахъ орачи». 1'ѵсскоо С.тово. 1902 .V« (3.
* a : J Практическііі Брачъ, 1901, Л: 1.

носно критиковать мон ошибки, что y васъ въ прошломъ нѣтъ воспомпнаній, которыя бы тяжелымъ камнемъ лежали y васъ на душѣ. Но
вы утверждаете, что и всѣ врачи вообще — такіе же хорошіе врачи,
какъ вы, что это только я одинъ представляю печальное исключеніе.
К'і. счастыо, во врачебномъ сословіи немало людей, которые дѣйствительные, идеальяые интересы нашего сословія ставятъ выше труслнваго соображенія, — что скажеп. о насъ публика.
До сихъ поръ, — пишетъ проф. П. В . Буржинскій о „Запискахъ
в р а ч а " : — не приходилось встрѣчаться съ такимъ правдивымъ изложѳніемъ нѣкоторыхъ отрицателышхъ сторонъ медицинскаго образованія.
Несомнѣнно, что авторъ дѣйствительно перѳжилъ н перечувствовалъ
всѳ или П О Ч Т І І все разсказанное. Да н кто п.ѣ нась, врачсіі, нс пережилъ тою оісс mі большеіі ѵ.т менъшсп степепи?.. По окончаніи
к у р с а , — р а з с к а з ы в а е г ь профессоръ о себѣ: — я в ы н е с ъ убѣжденіе, что
среди насъ, только-что получиВшихъ лѣкарскій дипломъ, врядъ ли былъ
хоть одинъ, который б ы не зналъ, что такое saccus coccus retro-steniocleidomastoideus, но многіе л н умѣли сдѣлать горлосѣченіе задыхающемуея ребенку n увѣренно онрсдѣлить положеніо плода? * )
27-го апрѣля, — читаемъ мы во ..Врачебной Газетѣ" (1902, As 19,
етр. 445), —состоялось второе засѣданіе Обіцества кременчугскихъ в р а чой, посвященное, главнымъ образомъ, преніямъ по поводу „Записокъ
в р а ч а " Веросаева. Старшій врачъ губернской земской больнидьг,
A. Т. Богаевскій, говорилъ очень пространно о неподготовленности
в р а ч а к ъ практической діштельности, иллюстрируя это фактами и з ъ
личной практики, о заслугѣ В е р е с а е в а , поднявшаго этотъ вопросъ передъ обществомъ и тѣми, „колгу вѣдать надлежитъ", и т. д.

Д-ръ Грпгорій Гордонъ нмшетъ въ „С.-Петербургекнхъ Вѣдомостяхъ" (1902, № 25):
To, '/тіі разстзываешъ Верссаевъ п пачалп, саоеіі щмктпки, моіъ
бы поаторить каждын изь иась о ссбѣ. Ясно, что совреленная постановка медицинскаго об]іазованія требуетъ коронноіі реформы, которая
должна явиться в ъ самолъ недалѳколъ будуіцелъ. Нужно удивлнться,
какъ можстъ н даліье сі/ществовоть такои портЮкъ arm,ch. He страпно
ли, что врачи, 'ежегодно собираюіціеся н а еъѣзды, до сихъ поръ н н
разу не выбрали этого вопроса предлетолъ свопх-ь обсужденій и, в о з буждая иостояііно массу ходатайствъ, никогда не хлонотали объ его
уцорядочеиіи. К а к ъ объяснпть себѣ это?

Я прііведу еще почтп цѣликомъ одно ішсьло ыолодого врача, напечатаішое ігь .V: 3 4 7 „Новостеіі" за 1901 г. Оно нѣсколько длннно, но
рисуегь чрезвычаііно ярко ту безпомощность, съ какою начинающій
врачъ принужденъ вступать ш. нрактішу.
В ъ № 4 9 „ В р а ч а " , — ішшетъ этогь врачъ: — напечатана р ѣ ч ь проф.
Вельялинова, касаюідаяся „Записокъ в р а ч а " В е р е с а е в а . Вч> этой рѣчи,
лежду прочнлъ, сказано: „Молодыхъ врачей допуекаюхъ к ъ операціямъ
вѣдь ие пряло с ъ улицы; они подготавлнваются к ъ зтому годами,
нользуются руісоводетволъ болѣе овытнаго хирурга и. приступая к ъ
своему дѣлу, дѣйствуютъ еознательно и дѣлесообразно". Когда я прочи0 Письмо въ редакцію. Впачъ, 1901, .V» 9.

талъ эти строки, л н ѣ стало невыносило грустно. Я не могу допустить,
что проф. Вельялиновъ заблуждается искренно, что ему в ъ дѣйствительности неизвѣстенъ тотъ багажъ опытности и знаній, съ какилъ
молодые в р а ч и в ы н у ж д е н ы нногда прнступать к ъ труднымъ и отвѣтственнылъ операціялъ. Неужсли онъ находигъ постановку обучонія
хирургін н а медицинскихъ факультетахъ правпльною и дулаетъ, что
врачи сейчасъ по окончанін курса логутъ относнться сознательно и
дѣлесообразно к ъ больнымъ?! И какимъ образолг, могло бы выработаться подобное сознателыюе отношеніе y студентовъ, которые не продѣлали н н одной, хотя бы еалой пустячной опорадіи з а в с е время
своего обученія, и в с я хирургическая дѣятельность которыхъ сводилась
исключительно к ъ созерданію того, к а к ъ оперироваліі профессоръ и
его ассистенты? Тотъ студентъ, которому удалось вскрыть н а р ы в ъ н а
пальцѣ, считается счастлнвылъ. Но счаетливъ n тотъ студентъ, ісоторый могъ хорошо гірослѣдить ходъ нѣсколькихъ операцій, произведенн ы х ъ его учптелями, такъ к а к ъ вокругъ больного склоияется обыкновенно нѣсколько головъ ассистентовъ, заслоняюідихл, совоі>шенно чоле
операціи. Студепты в ъ такихъ случаяхъ нодобны зрителямъ, сидящпмъ
н а галеркѣ, откуда видны однѣ только ноги актеровъ.
Я снльио пнтсресовался хнрургіей в ъ уннверситетѣ и употреблялт,
в с ѣ усилія, чтобы прослѣдить возможно большее число операцій. Ci.
этою цѣлыо я приходилъ пораньшѳ в ъ аудиторію, занималъ наилучшее
мѣсто, a во время операціи взлѣзалъ н а столы, в ы т я п і в а л ъ іігею, принимая самыя неудобныя позы, п... ннчего не могъ разглядѣть, нссмотря
н а свое превосходное зрѣніе. Что-то рѣзали, текла кровь, что-то в ы тирали губкамн, a потомъ набивалн тампонамн нлн зашнвали. Операцііг,
къ тому же, производились в ъ большинствѣ случаевъ самыя сложныя н
доступныя только для самыхъ опытныхъ техниковъ, какъ, напримѣръ:
удаленіе больной почки, вскрытіе н а р ы в а в ъ печеіш, изсѣченіе омертв ѣ в ш е й кишки, удаленіе зоба н т. д. Такія операціи, конечпо, способствовали усовершенствованію техникн ассистентовт.. но для студентовъ
являлнсь не болѣе, к а к ъ фокусомъ, сеансомъ черпоіі магін. Т а к ъ какъ
я обратилъ н а себя вниманіе асснстеитовъ евонмъ усердіемъ, то мнѣ
позволялп пногда прнсутствовать н а перевизкахъ, и тогда я і ш ѣ т ь
возможность ясно видѣть теченіе операціонной раны. A нѣсколысо разъ
позволили даже произвести в с к р ы т і е нарыва. 11 я считался однимъ и з ъ
самыхч. опытныхл. хирурговъ н а курсѣ...
Когда ж е я, по окончанін уннверснтета, побуждаемый острой нузкдой,
в ы н у ж д е н ъ былъ занять мѣсто земскаго врача, жизнь зло подшутила
надо мной. Н а первой ж с иедѣлѣ ко мнѣ доставлент. былъ крестьяншп,,
который во время рѣзки свнней упалъ u накололся на острый нозкъ.
Ножъ вонзился в ъ грудь подъ ключидей. Кровь брызнула фонтаномъ.
Увидавъ это раненіе, я сообразплъ, что y больыого перерѣзана подключичная артерія, и что ее необходимо перевязать. На трупахъ я продѣлывалъ эту операцію неоднократно, н а жниомъ человѣкѣ никогда.
Зная, каісъ опасна эта операція, я не рѣшплся ее сдѣлать и , налозкивъ
давяіцую повязку, чтобы остановнть кровотеченіе, отправилъ больного
в ъ губернскую земскую болышцу, з а со]іокъ верстъ. Больной по дороі"Ь скончался отъ потеріі крови.
Вскорѣ затѣмъ я призванъ былъ к ъ розісенпцѣ, которая нуждалась в ъ
акушерской помощи. Пришлоеь накладывать щипцы. Я многократно
и х ъ накладывалъ н а куклахъ, но никогда н а человѣкѣ. Щипцы никакъ
не укладывались и в с е соскакивали. Я бился, бнлся и ничего не моп.
подѣлать. Я плакалъ отъ созпапія своей безпомоіцности, но принужденъ
былъ уложпті, несчастную в ъ телѣгу n отправить ее в ъ губернскую

( в ъ п о з д н ю ю о с е н ь ' СЬ, РУ Ю и холоднуюі). Къ счастью, женщина
осталась вь живыхъ, но ребенокъ погибъ. Я бросилъ послѣ этого земскую служоу и поѣхалъ наново учиться...

Само собою разумѣется, что все это пшыутъ н говоряп. такіе же
илохіе, бездарные врачи, какъ я. Но вѣдь, оказыва&тся, во врачебномъ-то сословіи не только я одинъ такъ плохъ, — яначитъ, это не
нсключительиое явленіе, сч. этішъ нельзя не счнтаться... Нѣтъ, какъ хотите, a это страшно: вопросъ с.ъ зловѣщей настойчивостыо бьетъ въ
глаза, пахнетъ кровью н трупомъ, a гг. Фармаковскіе, Винштоки и Вермелн ясными глазали, не сморгнувъ, слотрятт. на пего и говоряп,: туп,
всс совершенно благополучиоі „Иеонытность дюлодого врача обыкновенно выражается скорѣе отсутствіемъ всякой помощц больному чѣмт,
прішесешемъ ему вреда". Чтб такое? Да развѣ отсутствіе помощн не
есть принесешо вреда?Развѣ ne сдѣлать въ нужную минуту трахеотоміи,
ne опредіілить положенія плода, ne перевязать подключичной артеріи,
ne наложшъ щипцовъ — не значщъ прпнестн больному вредъ? Пусть
такъ, но дѣло совсѣмт, ие въ этомъ, дѣло въ томъ, можноли объ этоаіъ
говорить. A иу, какъ обт, этомт, узнйетъ „читатель" п „ирпдетъ въ
ужасъ прп мысліт, кому прнходится довѣрять свое здоровье н жизнь!.."
IV.
Но вотъ другой вопросъ,—вопросъ чрезвычайно сложный, трудный и
запутанпый, вытекающій нзъ самой сути медицины, какъ наукп, такъ
гЬсно связанной съ человѣкомч,, — вопросъ о гравицѣ дозполительнаго
врачебнаго оиыта на людяхъ, о тѣхъ трупахъ, которые устнлаютъ путь
медицины. Вѣдь этотъ воиросъ пеобходпмо выясшіть во всей его безпощадной нагохѣ, иотому чго только прн такомъ условін и можно искать
путей къ сго разрѣшенію... Нѣп.1—заявляютъ мои оппоненты:—яикакого и вопроса-то такого нѣтъ, вся ясе суть опять только въ томъ, что
самъ Вересасвъ — очень плохой врачъ, да притомъ еще страдаіощій
иеврастеніей; потому-то первыя онераціп его такъ иеудачны, потому-то
пршіѣиеніе имъ новыхъ средствъ ведетъ къ глбелн больныхъ. Устилая
лцшь свой путь трупами, онъ, какъ и водобаетъ неврастенику, сваливаетъ свою личную вшіу не на себя, a на ни въ чемъ неиовшшую медицнну.
„Между ГЬІГЬ,—пишеп, д-ръ И. И. Віінштокъ:—сотнп врачей, вдалн
отъ ушіверситетовъ, нерѣдко по однимъ только оішсаніямъ, дѣлаюттсамыя еложныя операцін въ краііне неблагопріятной обстановкѣ. Врачи
этп безропотно несутъ свой тяжелый трѵдъ, въ сознаніи той пользы, которую оіш прішосятъ блшвнему. Безспорно, и y этихъ скромныхъ труженііковъ бываютъ неудачи. и y нихт, больные умираютъ, и въ нихъ
: когіе готовы бросвть камень, но ото дѣлаетт, публика; а г . Вересаевъ,
обобщая свои личііщ неудачн, какъ бы выступаетъ, самъ того ие со-

знавая, въ помощь публнкѣ н выдвигаетъ противъ врачей весьма тяоіскія обвгтенія".
Какч, віідите, г. Бинштокт, самого вопроса совершенно ію хочеть замѣчать, его опять-таки интересуетъ здѣсь исключительыо лншь одно,—
какъ бы по этому поводу противт, врачей не выдвинули „тяжкихъ обинненій". Совершенно такъ же смотритъ на дѣло u г. Фармаковскій.
„Тамъ, гдѣ радп пользы человѣка беругь на себя рискъ спасти его
отъ смерти u тяжкихт, страданій, — жалуется онъ: — тамъ совершается
великое нреступленіе! Тамъ іоворягь, что члены сословія идутт, „по
труиамъ", что ихъ карьера составлена на множеетвѣ „погубленныхъ
има жнзней" (стр. 36). И опять возвращается онъ кт, этому на стр. 44:
„Много напрасныхъ обвипеній приходнтся выслушивать намъ, врачамь,
огь непонимаіощихъ сутн дѣла людей, но никогда не было еще такъ
больно, какъ теперь, когда все это слышншь со стороны нрача, знакомаео со всею сутыо вещей".
Я спрошу r-на Фармаковскаго: что же онъ, въ концѣ концовъ, прнзнаётт, или нѣть, что наши успѣхн идутъ черсзт, трупы? Замѣчу кстати,
что фраза: „наши успѣхи пдуть черезт, горы труповъ" принадлежитъ не
мнѣ, a Внльроіу; замѣчу, что я нрнвожу эту фразу вовсе не вт, „обиинсніе" врачсй, a только указываю ею на топ, сложный, трудный и, къ
сожалѣнію, совершенно игнорируемый вопрост., который вырастаетъ изъ
самой сути нашей дѣятелыюстн. Признаётч, суідествованіе зтого иопроса
г. Фармаковскій пли нѣтъ? „Признаётт, ли..." Да онт, его вовсе н не
хочетт, знать; когда его пытаютея поднять, г. Фармаковскій испытываеть
только ощущеніе чуть нелпчноіі обиды. Чтбже касается самого вопроса,
то что же нъ немъ особеннаго? „А какія другія стороны человѣческой
дѣятельности не сопряжены съ жортвою цѣлаго ряда человѣчсскихъ
жизней? Развѣ наша желѣзная дорога не ндетч, понасыпямъ, укрѣпленнымъ зарытыми нъ ннхъ костями іюгнбшихъ ири ея иостройкѣ и крушеніяхт, людей? Развѣ то золото, которое въ впдѣ браслеть облекаетт,
пухлыя ручки наіпихт, дамъ, не задугпило въ ніідрахь зе.мліі цѣлыхь сотенъ u тысячт, несчастныхъ людей? Развѣ нашм трюмо н зеркала... РазвІ:
тѣ письма, которыя разносятъ почтальоны... (u т. д., и т. д.). Во всѣхъ
этнхъ случаяхт, гибнегь народъ. II все-таки не говорятг, что развнтіе
этнхъ дѣлъ идетъ „ І І О грѵдамъ труповь загѵбленныхъ ими лютей"
(стр. 36)...
Неговорятъ? Полно, г. Фармаковекій, такъ лн?Могу васъ увѣрнть,—
есть много людей, которыо усилеино говорятъ обч, указанныхт, вещах-ь.
Но, къ сожалѣнію, рядомъ еъ ннми есть еще болыпе людей, которые,
иодобно вамъ, лишь кііваютт, при этомъ насосѣдей и возражаютъ: „у нихъ
такъ же скверно, какъ y насъ,—слѣдовательно y насъ все благополучно,
и люди, утверждающіе протинное, руководствуюгся исключителыюю
дѣлью нанести намъ обиду".
Говоря о иервыхъ операціяхъ начинающпхъ хнрурговъ, я прпвожу

елова Мажанди, рекомендующаго врачамъ предварительныя упражненія
на жнвыхъ животныхъ. „Кто привыкъ къ такого рода операціямъ, —
говоритъ Мажанди:—тотъ смѣется над-ь трудностями, передъ которыми
безпомощно останавливается столько хирурговъ". ІІо этому поводу ынѣ
прпшлооь слышать отъ одного молодого хпрурга чрезвычайно любопытное наблюденіе. Онь ужъ нѣсколько лѣтъ занимается хирургіей; въ
прошломъ году ему пришлось для докторской диссертацін произвести
рядъ сложныхъ операцій въ брюшной полостн кроликовъ и собакъ; и его
поразило, насколько увѣреннѣе п нскуснѣе сталъ онъ себя чувствовать
послѣ этого въ операціяхъ на людяхъ.
Казалось бы, невозможно оспарнвать, что непосредственный переходъ
отъ трупа къ живо.му человѣку слишкомъ великъ, что совѣтъ Мажанди,
чрезвычайная важность котораго совершенно ясна даже a priori, во всякомъ случаѣ заслуживаетъ самаго серьезнаго вниманія п самой тщательной провѣркн. Оказывается, все это совершснный вздоръ, начннающіе
врачи нисколько не нуждаются въ подобныхъ упражненіяхъ, суть же
дѣла опять-таки въ томъ, что я, Вересаёвъ, — очень плохой врачъ и
ничего толкомъ ne умѣю сдѣлать. „Напрасно, поэтому, — говоритъ
д-рт, М. Камневъ: — г. Вересаевъ дѣлаегь нзъ своихъ неудачъ выводъ
о негодности молодыхъ врачей къ хирургіи и о необходимости учиться
операціямъ на животныхъ, ио совѣту Мажанди" *').
По увѣренію г. Камнева, это совёршенно взлишне... A вот-ь чт5 говоритъ прнватъ-доцентъ московскаго университета А. ІІ.Левицкій, преподаватель хирургіи, вотъ уже нѣсколько лѣтъ предоставляющій своимъ
слушателямъ-студентамъ оперировать на живыхъ жнвотныгъ:
Трудно представить себѣ хорошую технику y врача, которому приходится впервые производить операцію y человѣка, еіце труднѣе допустить y него полноѳ самообладаніѳ при операціи, чтб, конечно, необходимо. Говорю объ этомъ такъ увѣренно н а основаніи многолѣтнихъ
наблюденій... Это побудило меня, прн чтенін лекцій по хнрургической
патологіи, ввости занятія н а животныхъ, съ цѣлью пріучить слушателей
владѣть ножомъ, останавливать кровотеченіе, производить трахеотомію,
разобраться в о вскрытой брюшной полостн и т. д. Мои выводы изъ
этихъ занятій таковы: 1) слушатели довольно быстро освоиваются с ъ
нѳобходимою элементарною тѳхникою (безупрѳчно накладывались ш в ы
на кишѳчникъ и н а венозныя стѣнки), 2) скоро пріобрѣтали у в ѣ р е н ность при своихъ дѣйствіяхъ ножомъ, чего не было в ъ началѣ занятій.
Отъ самихъ слушателей, изъ которыхь многіе уже врачи и спеціалисты-хирургп, я ne pan слышалъ, что предваритсльныя запятія па
животныхъ сослужили имъ хорогиую службу, когда пршилось впервые
оперировитъ па человѣкѣ **).
*) Еженедѣльникъ, 1901, стр. 3 0 0 .
* * ) «Операцін на животныхъ въ цѣ.тяхъ ііреподаванія хирургіи». Вѣстникъ Спб. В р а ч . Общества взапмной помощи. 1902, № 1, стр. 23.

V.
Идемъ далѣе. Прививки болѣзней здоровымъ людямъ съ научною
цѣлыо. іутъ всѣ мои оппоненты единогласно заявляютъ, что подобиые
опытьі заслуживаюп. безусловнаго порицанія, но... Но, — пишегь
д-ръ Максъ Наесауэръ изъ Мюнхена,—Вересаевъ „весь врачебный міръ
дѣлаетъ отвѣтственнымъ за промахи отдѣльныхъ лицъ н не отмѣчаетъ
что болыиинство врачей но гаіѣетъ къ этимъ опытамъ никакого отношенія" ••). То же самое заявляютъ и другіе МОІІ оппоненти, н только
г. Фармаковскій, выразнвъ свое безусловное пормцаніе опытамъ, опять
•спѣшитъ прибавить: „Да еслн и принять во внішаніе преступленіе тоіько
этихъ отдѣльныхъ лпцъ, то болыпе лн оно тѣхъ преступленій, которыя
совершаются въ другихъ сословіяхъ общества?" — н слѣдуетъ обстоятельное перечисленіе преступлеиій „друп.хъ сословій ' общестка"
(стр. 4 3 — 4 4 ) .
Разъ этп опыты всѣмн осуждаются, то для чего я говоріо о яихъ?—
спрашиваютъ меня мон оппоненты. „Ну, скажи самъ: какая отъ этого
польза намъ, какая польза, прежде всего, міру? — спрашиваегь меня
Д-ръ л. іію.чьцъ, ооращаясько мнѣ, по-товарищески, на „ты".—Скверная ты птица, которая гаднтъ въ собственнос гнѣздо!.. Подумай отомъ
что цитированныѳ тобою изслѣдователи, правда, сдѣла.чі. промахъ т ,
выборѣ средствъ, но что онн стремились прн этомъ къ дѣли, которая
послужила къ добру тьгсячамъ. Подумай о тоыъ, что всѣ зтп дѣламрмнадлежатъ прошлому. Зачѣмъ ты снова разрывасшь старыя заŒ

3 а ' , Ѣ М Ъ , І Ы Г р е б а е Ш Ь ИЗЪ у г л о в ъ | , с т л ѣ ш і е остатки
^ r " '
„Поступокъ врачей-фанатиковъ безчеловѣченъ, — заявляетъ и д-ръ
a. М. Горелейчонко. — Онъ медицинской прессой осужденъ, это дѣло
прошлаю, тъсколыстъ десятнлѣтгщ и въ настоящее время едва чи
можетъ повториться что-.чпбо подобное" ***).
Это дѣло прошлаго!.. Въ данное время я не могу пользоваться скольконибудь богатою меднцинекою библіотекою, поэтому приведу опыты надъ
людьмн, совершенные за іюслѣдніе два года ( 1 9 0 0 — 1 9 0 1 ) такъ какъ
они нзложены во „Врачѣ", органѣ энорп.чнаго и неутомимаго борца
npoTiiB'b такихъ опытовъ, покойнаго проф. В. А. Манассемна; вмѣстѣ съ
зтнмъ я буду прнводить II соотвѣтствениыя замѣчанія Манассепна.
СШр/
(J6-Недавно
І Г Ь В ' , ! "' , і Разбпралось дѣло
чÄ
! ' %°°> ?
Д-ра Грасса. Дѣло было возбуждено по жалобѣ больного, которому
ірассъ позволмлъ себѣ впрыснуть подъ кожу убитую разводку гонокок-

«Bekenntnisse eines Arztes». Frankfurter Zeitung, 1902, 24 Mai
*•-) D r . L . Külz. «Antwort a u f die Beichten des Arztes W e r e s s a i e w *
SajeWi>'
Leipzig-JReudnitz. 1902, p. З О . - Е с т ь русекій переводъ
' ) « о а и противъ Верееаева», стр. 14.

HOBT, (по счастш, бсзъ всякаго вреда). Судъ оправдалт» врача, но единственно потому, что прошелт» уже срокъ, вт. тсчеиіе котораго можно
было предьявить автору обвиненіе.
№ 5, стр. 144. Д-рт. Цанонп, желая изучить сочетаніе ммкробовъ
въ легкихт» при чахоткѣ, счелъ себя въ правѣ (?! Ред.) брать для зтого
содержимое изь пораженныхт. участиоиъ легкаго. Дезшіфицировант, кожу,
онт» вкалывалт» въ легкія чахоточныхъ болыіыхъ полыя нглы n такпмъ
образомъ пзвлекалъ содержішое. ІІроколъ дѣлался иглами въ 7 — 8 сант.
длиною „и по очень тонкпми". (Подстр. примѣч. Работа д-ра Ц. еще
разъ заставляетъ нась подчеркнуть, казалось бы, не требующее доказательствъ положеніе, что больньіе—ne матеріалъ для опытовт», какъ бы
интересны эти опыты сами по себѣ ни были, n все, чтб ne прямо необходимо для помощп пмъ, допустнмо лншь съ полнаю вѣдома n согласія пхъ самихъ. Ред.).
Л» 0, стр. 178. Д-ръ де-Спмонн, желая выясшіть, составляегь ли
такъ называемаи Фришевская палочка спсцифическій возбудитель риносклеромы, вводилъ ватныя нробки, пропитанныя разводкамн этой палочкп, въ носъ людей, страдавшнхь свльно развитою чахоткою легкихъ.
(Опять непростительные n возмутительные опыты! Ред.). Результатъ
опытовъ былъ всегда отрііцателыіый.
M 7, стр. 213. Д-ръ ГердеръДвъ Парпжѣ) пспытывалъ повый способь лѣченія бугорчатки впрыскиваніями глпцериновой вытяжкп пзт
тресковой печени. Сначала авторт, пспытывалъ зтп впрыскиванія y чахоточныхъ n получалъ нѣкоторое улучшсиіе; y нѣкоторых-ь однако „реакція" сонровождалась повышеніемч. температуры до 39° n 40°; впрочемт», y этихъ болыіыхч. наблюдались иовышешя температуры и отт.
впрыскиваній соленой воды (радп чего дѣлалнсь впрыскивапія этой соленой воды? Очевидно, больные служилп „матеріалами" для опытовъ!
Ред.). Для выясненія способа дѣйсгвія этихч. віірыскиваній, авторъ
пропзвелъ рядъ опытовъ на кроликахъ N свннкахъ (не правпльнѣе ЛІІ
было бы пачаль сь опытовл. иа жнвотныхт., a не па людяхъ? РеО.).
M 24, стр. 737. Желая опредѣлить давленіс въ легочныхъ мѣшкахъ здороваго человѣна, д-ръ Э. Аронт, (изъ Верлина) счелъ себя въ
вравѣ (!! Ред.) проіізвести опытъ на двухъ лпцахъ, предварительно
обьяснивъ ІІМЪ, ради чого подобные опыты надъ ішми пронзводятся.
Ароігь убѣжденъ, что при тщатсльномъ соблюденіи чистоты всякая опасность такого опыта устраняется. Впрыснувъ иодъ кожу кокаинъ, ош.
вкалывалъ въ межреберье троакаръ, соединенный съ манометромъ; при
этомъ больной могь дѣлать вдохп лишь не очень глубокіе, такъ какъ
ври глубокихъ легкое задѣвало за кончикъ лроакара, что вызывало
сильнѣйшую боль (хороша безопасность опыта! Ред.)... Неемотря на
безвредность (?) употребленнаго способа, едва лп кому-нибудь представится случай мримѣнить его ііа большомъ числѣ лицъ. Поэтому Ароіп,
выражаетъ сожалѣніе о том-ь, что хирурги прп операціяхъ въ грудной

полостн не производятъ подобныхъ измѣреній. (Хпрургч. лравственно
обязанъ не ооложнять операціи n даже нс удлинять ея ничѣмъ, чтб не
иужно для блага больного. Ред.).
M 26, стр. 814. Общая, a за ною и врачебная печать Германіи ••)
крайне взволнованы обвиненіями терапевтической клиники проф. ІІІтмнтвинга въ неиозволительныхт. опытахч. надч, больными. Поводомъ къ
этимъ обвиненіямъ нослужила статья быншаго ассистента клиники д-ра
Штрубеля. Въ статьѣ этой, дѣйствительно, встрѣчаются прямо невѣроятныя ыѣста. Вогь два изъ нихъ (рѣчь идегь о лѣченіи сахарнаго
мочеизнуренія еухояденіемъ): „Ужс въ первые же дші для меня стало
ясно, что безъ заішранія на ключъ моего иерваго больного точное изслѣдованіе будетъ невозможно. ІІоэтому больной былъ помѣщенъ въ небольшую комнату на чердакѣ клшшкн, имѣющую два окна съ крѣпкой
желѣзной рѣшеткой. Дверь комнаты хорошо н крѣпко зашірается.
ІІлючъ отт> нея былъ всегда y меня вт» карманѣ. Но, думая, что я Tallinn, образомъ предохраніш» себя отт, обмана, я ошибался: два или три
раза, когда результаты изслѣдованія нс согласовались между собою, я
приналегь на больного съ допросолт», n онъ прпзнался, что во время
снльнаго дождя онт» высунулъ въ окно сосудт, ц пзъ проходившей по
крышѣ полутрубы добылъ такнмъ образомт, ііолъ-литра дождевой воды.
Однажды я убѣдился, что больной шілъ воду, даиную ему для мытья; съ
тѣхъ поръ во время дней опыта я нс давалт» ему .мыться. Однажды
ночью больной, мучн.мыіі жаждой, выішлъ 1.400 кб. см. собственіюй
мочи, a въ лослѣдпій дсш. опыта надт» обмѣномт» веществт, болыюй, вт
теченіе нѣсколькихъ диеіі получавшій очень мал.» витья, сломавъ рѣшотку y окна, вылѣзъ на крышу n затѣмъ, сломавъ рѣшетку въ другомъ окнѣ, пробра.тся въ комнату служашш, гдѣ его накрылп какъ разт
еще вб-время, когда онъ подходилъ къ крану водопровода..." „Второгс
моего больного я тоже держалъ лодт» замкбм-ь, предварнтельно вставивт
вт» окно тройную желѣзную рѣшотку. Вь этомъ опытѣ,—правда, съ существовапіемъ уже грозпыхъ разстройствъ въ общемъ состояпііі больного, мнѣ удалось существенно ограніічитъ поотояшіое отдѣленіе мочп
n даже на лолтора часа совсѣмъ лрекратнть его, причемт» я от.шчно
сознавалъ, что, при постоянномт, иадзорѣ за пульсоыъ н сердцемъ, я дошелт» до границъ дозволоннаго (! Ред.). Еслн бы болыіой промучился
жаждою еще часа два, то отдѣленіе МОЧІІ, быть-можетт», и совсѣмъ бы
лрекратилось, а, вѣроятно, вмѣстѣ съ нимъ ирекратилась бы и работа
сордца" "'х').
) Общая,' a за пею уже п врачебпая печать!.. В. В.
) Проф. Штшітщшгъ, вынужденный печатью дать объясиепія, напечаталъ удивительное онравдателыюе ппоыію, гдѣ утверждааъ, что „опытъ былъ
предпринятъ для лѣчеція болыюго. a nu ради научнаго лзслѣдованія". что
болыіоя доброволыю согласился па ош.іты и во всякое время могъ пхъ
прекратить. Достаточно ирочесть само описаиіе О І І Ы Т О В Ъ , чтобъ увидѣть,
сколько правды іп, шісьнѣ нрофессора. В . В.
і:

Л? 42, cmp. 1286. Интересуясь вопросомъ o невоспріимчивости
къ болотной лихорадкѣ, проф. Челли продѣлалъ такіе опыты. Одному
человѣку авторъ, „впрыснѵвъ большое колйчество крови, взятой отъ
болыіыхъ съ легкой и тяжелой трехдневными лихорадками, не могь вызвать y него никакпхъ признаковъзаболѣванія..." Далѣе, Челлииспробовалъ вліяніе разныхъ лѣкарственныхъ веществъ на невоспріимчивость
къ искусственной болотной лихорадкѣ. (Мы не разъ уже высказывали
наше глубокое убѣжденіе въ непозволителыіостн подобныхъ опытовъ.
Даже и при вполнѣ сознателъномъ согласіи на оиытъ лицъ, ему подвергаемыхъ, врача должно бы остановить то гіростое соображеніе, что
онъ отнюдь не можетъ быть увѣреннымъ въ безвредности производимаго
опыта, Ред.). Различныя вещества дали самые разнообразные результаты: іодистый калій н антипиринъ, напримѣръ, оказались совершенно
безполсзнымн, въ смыслѣ предохраненія отг. заболѣванія *), и т. д.
„Врачъ1901,
A? 15, cmp. 578. Франкъ п Веландеръ, нзслѣдуя вопрось о предупреждснін гонорреи, пронзводіілн слѣдующіе (непозволптелыіые по нашему мнѣнію, Ред.) опыты: двумъ лнцамъ въ
отверстіе мочеиспускателыіаго протока на платішовомъ ушкѣ пводнлось
перелойное отдѣляемое, содержавшее гонококки: затѣмъ, по прошествіи
пяти минутъ, одному изъ этпхъ ЛІІЦЪ вкапывалн двѣ капли раствора
протаргола, другому же вкапыванія не дѣлалось. ІІервыіі пзъ подвергшихся опыту оставался здоровымъ, второй оісс заболѣваль перелоемъ.
№ 30, сшр. 949. Уд. Муръ, зашімаясь вопросомь о лѣченіи сифилиса специфическою оывороткою, впрыснулъ одноіі больной съ неопернруемымъ ракомъ сыворотку, послѣ чего послѣдовательно иривилъ ей
отдѣляемое всѣхъ трехъ основныхъ періодовъ сііфнлнса. Зараженія не
послѣдовало.
А? 32, стр. 987. Д-ръ Кистерч. (въ Гамбургѣ) пзучалъ значеніе
для здоровья борной кислоты. Треыъ здоровымъ лицамь авторъ давалъ
по три грамма борноіі кислоты въ сутки; уже спустя короткое нремя здоровьс y нихъ разстраивалось: появлялнсь рвота u поносъ, a на 4 — 1 0
дни—бѣлокъ въ мочѣ. Назначеніе одного грамма въ суткн въ теченіе
нѣсколькнхъ дней четыремъ лвцамъ не оставалось безъ вліянія на
здоровье: являлнсь понооъ и рвота... Такммъ образомъ борная кислота, принимаемая даже въ неболынихъ количествахъ, оказывается не
безвредной.
Л» 35, стр. 1073. Проф. Тепниклайфъ и д-ръ Розенгеймъ изслѣдовалн нліяніе борноіі кислоты н буры на обіцііі обмѣнъ y дѣтей, въ
виду того, что мнѣнія о Сезвредностц этихъ вещестш. расходятся. Возрастъ дѣтей въ опытахъ авторовь колебался отъ 2 1 /а до 5 лѣтъ. При
этомъ выяснплось, что ни борная кнслота ни бура въ ередішхъ пріемахъ
*) ІІскуественной иолотнон лпхорадкой,—т.-е. болыюму прпвпвалп ее,
п оіп. заііолѣвалъ! B. В .

не оказываютъ никакого вреднаго дѣйетвія на общее состояніе
дѣтей.
А? 37, стр. 1151. Газеты сообщаютъ объ опытахъ, продѣлываемыхъ амернканскцми врачами на людяхъ. Изъ восьмн лицъ, согласившнхся заденьги подвергнуться укусамъ комаровъ, завѣдомо зараженныхъ
чужеядннѵмн желтой лихорадки, двое умерли, трое прк смерти, двое выздоравливаюгь послѣ тяжкаго заболѣванія, одинт, остался здоровымъ.
А: 39, стр. 1202. Въ виду все учащаюіцагося пріімѣненія формальдегнда для предохраненія отъ порчи пнщи, особешю молока, проф.
Тешшклаііфънд-ръРозенгеймі. сдѣлали попытку выяснить, иутемънрямыхъ опытопъ на дѣтяхъ, вліяніе этого вещества на питаніе и обмѣнъ.
Опыты были произведены на трехъ дѣтяхъ (вполнѣ здоровый мальчнкт,
2 1 /" лѣгь, вполнѣ здоровый мальчикъ 5 лѣтт. и „слабоватая дѣвочка
четырехъ лѣт-ь, дурного пнтанія, ноправлявшаяся послѣ инеймоніи").
Выводы: 1) У здоровыхъ дѣтей формальдегндъ, прибавляемый къ ыолоку въ колнчествѣ до 1:5000, не обнаруживаетъ замѣтнаго вліяніяна
обмѣнъ азота п фосфора и на усвоеніе жира. 2) Пріі слабоватомъ здоровьѣ это вещество дѣйствуетъ на упомянутые процессы замѣтно нагубно, по всей вѣроятности, нзмѣняя панкреатичвекое шнцсвареніе u
слегка раздражая кишечнинъ н т. д.
Вотъ оші—истл ітшіе остатки прошлаго, воть онѣ — старыя, давно
зарубцевавшіяся раны!.. Mon оппоненты усиленно корятъ моня за то,
что я въ своеіі книгѣ взвожу на врачебное сословіе массу самыхь тяжнихъ обвшіоній. Я рѣіпмтсльно утверждаю, что никакихъ таких-ь обвине.ній я нс взвожу; нельзя же, въ самомъ дѣлѣ, подобно г. Фармаковскому, вь указанін на трапіческіе конфликты медицннскаго дѣла видѣгь чуть ие лнчное себѣ оскорбленіе. Необобщаіоя также отдѣльныхъ
постулковъ едшіичныхт, лицъ. Еслн бы іізъ гіриводнмыхъ МІІОЮ ОІІЫТОІП.
вытекалъ лишь выводъ, что еотыя-другая безсердечныхъ врачей забыли
свои элементарныя обязанносги по отношрнію іп. больнымъ, я бъ не
сгалъ приводить этнхъ онытовъ.
Но изъ приводимыхъ опытовъ вытекаетъ совсѣмч. другой выводъ, и
это есть едіінствсшюе, дѣйствнтельно, обвиненіе, которос я взвожу
на наше сословіе, — обвиненіе въ поразительномъ равнодушін, какое
встрѣчають онисанные оныты во врачебной срсдѣ. 11а этомъ обвиненіи
я настаиваю, да н какъ не настаивать на нелъ? Какъ были бы возможны подобные оныты, если бы мы относились къ ним-ь должнымъ
образомъ? У нап. ееть богатая врачебная печать, безчисленныя обіцества u съѣзды,—гдѣ же и когда ныступали они протнвъ такого позорнѣйшаго преДательсгва врача по отношенію къ больному? Ворьба съ
этимъ составляетъ лишь единоличкуіо заслугу покойнаго Манассеина *).
* ) Посмотрите вышеприведешюе описаніе опытовъ во «Іірачѣ». Въ
февралѣ 1901 года Манассеинъ умеръ: ещс одно призіѣчаныіде, и редакція

Если бы вся врачебная печать, всѣ общества п съѣзды такъ же безпощадно н энергично, какъ онъ, выступали противъ каждбй попытки врача
обратить больного въ иредметъ своихъ опытовъ, то вѣдь только сумасшедшему ыогло бы прійтн въ голову печатать о такихъ опытахъ, какъ
голько сумасгаедшему можеп. лрійти въ голову разсказывать въ газегахъ о соиершенномъ ішъ, скажемъ, убійствѣ ребенка. Между тѣмъ въ
дѣйствительности всѣ подобныя сообіценія проходятъ такъ мирно и тяхо,
чтоиогьоказывается даже возможнымъ утверждать, будто все этоужемнновало п теперь ничего подобнаго не пропсходигь. Кругомъ десятками
творятсяфор.менныяжнвосѣченія надъ людьми, a гг. Кюльцъ п Горелейченко даже ничего неслышали объ жхъ! Развѣ это ne характерно?..
„Опытовъ надъ живыми людьми,—пишетч. г. Алелековъ въ своей рецензііі на „Записки":—никто не оправдывалъ н шікогда не оправдаегь;
но поголовное обвиненіе врачей въ „бездѣйствіи", въ отсутствін прогеста и борьбы протіівъ такихъ онытовъ есть совершенно несправедлиііыіі укоръ медицинѣ, не отвѣтственной за проступки немногихъ личнозтей; a призывъ общества къ „нрнннтііо мѣръ, къ огражденію своихъ
членовъ отъ ревіштелей наука" — есть только неснраведливый н позорный призывъ къ борьбѣ со всѣми врачами, столь же логичный, какъ
кршсъ толпы: „Бей нхъ всѣхъ, тамъ ноел'Іі разберемъ, кто воровалъ и
кто помогалъ!" Намъ стыдно за нрибѣгающаго къ такнмъ прісмамъ человѣка, прнтомъ же врача!" '*).
Вдумайтесь въ смыслъ этпхч» словъ. Обвннять врачей въ бездѣйствіи—несправедлнво, нотому что „медііцііна не отвѣтствснна за проступки немногихъ личностей" (т.-с., значнгі,, врачи въ правѣ бездѣйствовать?); a нризывать общество къ борьбѣ—не только нссправедливо,
но даже позорно u нелогично... Удивіітельное дѣло! Тугь такой туманъ,
такая притунленіюсть самаго эле.ментарнаго ііравственнаго чувства, что
іюложитсльно начннаепп, теряться. Вѣдь вопросъ ясенч. н голч, до ужаса:
сонершается нозорнѣйшая гнусность, которой, какт, соглашаются всѣ
мои оипоненты, „шікто нс оправдываеть" (какъ мнгко!). Что же дѣлать? Казалось бы, и отвѣть не менѣе ясенъ, чѣмь самъ вопросъ: нужно
всѣмъ соединиться, иоднять общественное ынѣніе, нс усиокоиваться,
нока съ корнемъ не будетъ вырвана эта гнусность, пока она не отойдетъ в'ь область невѣроятныхъ преданій, — сказать: „да, наша вина,
что мы терпѣли до сихъ норъ на свосмъ тѣлѣ эту позорную болячку"...
Но нѣгь, тугь есть нѣчто еіцс болѣс ужасное: a ну, какъ публика
подумаетъ, что „медицина отвѣтственна за проетушш нсмнопіхъ личностей", іі закричитъ: „бей ихъ всѣхъ, неразбирая!".Лучшеужъпотщатсльнѣе прлкрыть свою болячку—и молчать, молчать...
аамолкаетъ, u далыіѣйшіе опыты съ самымь „объектіівнымъ" равнодушіемъ
приводитсн ііаравнѣ съ сообщеііія.ми о иовоГі теоріи рахита u о случаахъ
ііервнаго вынадеиія волосъ.
*) Медицинскоо Обозрѣпіе, 1902, Лі 2 , стр. 169.

VI.
Mon критики дружно указываютъ на „непозволителыіое сгущеніе
красокъ" и „несомнѣнныя преувеличенія", которыми полна моя кннга.
Отвѣчать да этогь упрскъ было бы крайне трудно и совершенно безцѣльно, если бы вопросъ носилъ, такъ сказать, количественный характеръ. Л, скажемъ, соиершилъ пять врачебныхъ ошибокъ, другой—двѣ,
третій—десять; y меня было столько-то несчастныхъ операцій, y другого столько-то. Какъ доказать, каісъ провѣрить, какос колпчество
тшіично для средняго врача? Но дѣло тутъ совершенно въ другомъ...
„Врачебшш Газета", въ которой печаталась разобранная вышо статья
ц-ра Фармаковскаго, заявляетъ въ Л» 51 (1901 г.), что статья эта
„ясно доказываеп, несомнѣнныя преувеличенія г. Вересаева". Въ чемъ
же заключаются эти преувеличенія? Вотъ чтО говоритъ о нихъ самъ
г. Фармаковскій:
„Вересаевъ отрицаеть свое сгущеніе красокъ. И въ доказательство
того, что этого сгущепія иѣтъ, онъ приводитъ свои ссылки нa цѣлый
рядъдокументальныхъ данныхъ. Нонаэтотъдоводъ можно было бы возразнть такимь примѣромъ. ІІредставнмъ себѣ.что мы имѣемь передъ собою
яазначенную врачомч, мпкстуру, содержащую въ себѣ сѣрную кнслоту. И
вдругь къ такому больному приходитъ химикъ-дилетанть. ІІрочтя на сигнатуркѣ страшное названіе сѣріюіі кнслоты, этотъ химикъ сталъ бы увѣрять больного, что въ его лѣкарствѣ находнтся страшный ядъ; и въ
доказательство свонхъ доводовъ, онъ обычными химическимн лутями
извлекъ бы эту кпслоту въ чпстомъ віідѣ u показалъ бы ея ѣдкія своства на дѣлѣ. 'Го самос лѣкарство, которое іімѣло пріятный кисловатый
вкусъ, вдругь содсржигь иещество, прожигающсе даже грубую коягу
руки. И если бы кто-нибудь сталъ упрекать доброжелаіеля-химлка въ
произведенномъ имъ сгущенін положенной въ лѣкарство кислоты, въ
силу чего она пршша такія ѣдкія свойства, то химикъ, подобно Всрссаеву, всегда бы могъ возразить, что онч, документальными даниыми
докажетъ ирисутствіе этого ѣдкаго вещества въ лѣкарствѣ, u что въ
свонхъ химнческихъ машшуляціяхъ oui, ne вносилъ его извііѣ" (стр. 137).
Фармаковскій своим-ь иримѣромъ чрезвычайно удачно охарактеризовалъ различіе точекъ зрѣііія, съ которыхъ мы смотримъ на дѣло. Тотъ
напитокъ, оті, котораго мы вмѣстѣ сь г. Фармаковскимъ ІІЬѲМЪ, вызываегъ въ насъ совершенно различныя ощущенія. У г. Фармаковскаго
онъ вызываеть лишь ощущеніе „нріятнаго кнсловатаго вкуса"; „ѣдкія
свойства" можно въ немъ обнаружить лишь совершенно непозволителі,нымъ путемъ искусственнаго экстрагированія „всѣхъ слабыхъ и дурныхъ сторонъ медицины"; въ дѣйетвительности такіши свойетвами нанитокъ не обладаетъ. Тутъ, дѣйствительно, иаше коренное, главнѣйшее
разногласіе, изъ котораго вытекаютъ всѣ остальныя. Читатель видѣлъ,

что г. Фармаковскій, какъ п прочіе мои оппоненты, спорилъ не о томъ,
насколько ѣдокъ нашъ напптокъ,—онъ именно спорилъ н доказывалъ,
что нашъ напптокъ есть очень пріятная на вкусъ киеловатая водица.
Но читатель впдѣлъ п тѣ пріемы, къ которымъ для этого приходилось прибѣгать г. Фарлаковскому. Одни вопросы онъ старался подкрасить, другіе отметалъ въ сторону успоконтельнымь замѣчаніемъ: „а развѣ
въ другихъ профессіяхъ лучше?"—третьихъ, наконецв, просто не хотѣлъ замѣчать, закрываль на нихъ глаза. И вотъ вопросы, полные
самаго глубокаго трагизма, самой „ѣдкой кислоты", благополучно растворились въ его брошюрѣ въ невинную н пріятиую на вкусъ кисловатую водицу...
Авторъ „Обіцественной хроннки" въ „ВѣстникѣЕвропы" (1902, № 3),
отмѣчаянредприііятый протнвъ „Заішсокъ" „профессіональный оюходъ",
съ недоумѣніемъ спрашиваетъ: „что, собственно, не понравилось въ
нихъ значительной части медидинскаго міра?" Подробно разобравъ
содержаніе книги, онъ не находитъ вт. ней ничего, чтб оправдывало бы
вызванное ею негодованіе; единственное объясненіеоказанномуей пріему,
во ынѣнію уважаемаго автора, „поневолѣ" приходится видѣть въ слѣдующемъ: „Кто забылъ тяжелыя впечатлѣнія, исиытанныя въ молодостн,
кто хорошо устроилъ свою личнѵю жизнь и привыкъ убаюкнвать себя
мыслью, что такъ же хорошо все устроено и въ окружающемъ его мірѣ,
того не могла не потревожить,—a слѣдовательно н раздражить, —
книга г. Вересаева".
Я рѣшительно не могу согласнться съ такимъ объясненіемъ. Правда,
въ злобныхъ инсинуаціяхъ нѣкоторыхъ изъ лонхъ критиковъ слииікомъ
ясно сказывается потревоженное благодушіе людей, для которыхъ нхъ
лнчное благополучіе обозиачаетъ н благополучіе всего окружающаго.
Но таковы далеко не всѣ мон критіікн. Взять хоть бы того же г. Фармаковскаго: насколько можно судить по его брошюрѣ, онъ, новидиыоыу, человѣкъ хорошій u симпатнчный: таковы жс, несомнѣнно, и большинство моихъ оппонентовъ. Мнѣ кажется, оуть здѣсь невъ эгоистичсской
неподвижности сытаго благополучія, суть дѣла гораздо глубжс п печальнѣе: она заключается въ тоіі пзсушающей, калѣчащей душу печати,
которую накладываеть на человѣка сго принадлежность къ профессіи.
На всѣ явленія яіирокой жизни такой человѣкъ смотрить съ узкой
точки зрѣнія непосредственныхъ нрактическихъ иятересовъ своеіі профессіи; эти интересы, но его мнѣнію, наиболѣе важны и для всего міра,
попытка стать выше ихъ приноситъ, слѣдовательно, неиоправимый вредъ
не только профессіи, но н всѣмъ людямъ. Конечно, въ лунѣ ц-солнцѣ
нятна есть,—есть оіш и в ь его профессін; но если ихъ н ыожно касаться,
то нужно дѣлать это чрезвычайно осторожно и келейно, чтобъ вь постороннихъ людяхъ не ііоколебалось уваженіе къ профессіи и лежащимъ
въ ея основѣ высокилъ принципалъ... Но вѣдь всякая профессія имѣетъ
дѣло съ людьми, ся темныя стороны отзываются на людягь страданіямв

п кровыо? Чтб жѳ дѣлать,—пустг. такъ, но для тѣхъ же людей еще
важнѣе, чтобы въ нихъ прочно было довѣріе къ столь необходимой для
ннхъ профоссіп.
Такое настроеніе, разумѣетея, меныпе всего способствустъ энергичной
u плодотворной борьбѣ съ тсмными сторонами професеіи; какъ возможна
такая борьба, ссли на каждомъ шагу приходится лугливо оглядыватыя,
не доноснтся лн шумъ борі.бм до уха нспосвященнаго чсловѣка. A ухо
этого „непосвященнаго", какъ нарочно, удивительно чутко на такой
шумъ. И вотъ самыо жгучіе вопросы профѳссіи начішаютъ замалчцваться, начинаютъ рѣшаться каждымъ лнцомъ отдѣльно, втихомолку, п
наковсцъ совершенно теряютъ для ного всю свою „ѣдкую кислоту". И
онт. ужъ вполнѣ искрѳнно нспытываета отъ нихъ только „пріятный кисловатый вкуеъ" п ст, невозмутиыымъ самодовольствомъ утверждаетъ,
что въ его профессіи все очень хорошо и благополучно.
Есть старос правило Канта: „дѣйствуй такъ, чтобы можно было представить себѣ, что правила твоей дѣятельностя могуть быть возведены во
всеобщій законъ, обязательныіі для всѣхъ, чтобы прн этомт. не выходнло никакого противорѣчія". Это правнло совершеішо чуждо п не можетъ нс быть чуждыыъ нсякому человѣку профессіи. Для такого человѣка
ею профессія есть нѣчто совершенно другоѳ, чѣыъ всѣ остальныя. Если
онь, напр., врачъ, то будстъ нскронно нсгодовать и уднвляться, для чего
это нужно скрывать отъ кого-ннбудь темныя стороііы судейской, адвокатской, путсйскоіі, духоішой профессін: будета, подобно г. Фармаковскому, отъ души восхнщаться, „какъ глубоко пронпкаетъ великій пасатель вт, своемъ „Воскресенін" въ душу засѣдающпхъ за столомъ судей"
(стр. 102). Но если этог/, чсловѣкъ првнадлежнгь къ судсбному ыіру,
то 110 поводу того жс „Воскресенія" онъ (какь это въ дѣйствительностн
н было) съ негодованіемъ станеть утверждать, что нсихологическая
вроницательность измѣвила на этоть разъ великому писателю, что онъ
съ непозволительнымъ легкомысліелъ нарнсовалъ рядъ карикатуръ, не
подумавъ о то.мъ, что „непосвященный читатсль" по прочтеніп его романа потѳряетъ всякое уважсніе къ высокимъ припципамъ состязательнаго процссса и гласваго суда.
УІІ.

Крнтикн мон настойчнво указынаюп еще на тѣ противорѣчія, которымн полна моя квига. На протяженіи почти всѳго своего фельетона въ
„Frankfurter Zeitung" д-ръ Нассауэръ занимается сопоотавленіемъ
разныхъ ыѣстъ моей книги съ указапіемъ на ихъ „протнворѣчнвость"
и на мое „колеблющееся ыышленіе". Вт, чемъ же заключаются эти противорѣчія? Я выстунаю, наир., защитниколъ живосѣченій, доказываю
ихъ неизбѣжную необходимость для науки, и въ то же время разсказываю
о лучепіяхъ, которыя нсныталъ, дѣлая научные оныш надъ обѳзьяной.
Сочипоиія B . В . В е р е с а е в а . T . I.

24

Я говорю о трупахъ, которымп сопровождается введеніе новыхъ средствъ
и Іізобрѣтеніе ноиыхъ операцій, н въ то же вреля заявляю: „Путемъ
этого риска ыедицина и добыла большинство пзъ того, чѣмъ она теперь
по праву гордится. Не было бы риска, не было бы п прогресса; это свпдѣтельствуетъ вся нсторія врачебной наукіі". И все вътакомъ родѣ.
Противорѣчія ли это? Конечно, протішорѣчія. Но дѣло въ томъ, что это
проткворѣчія не логичсскія, a противорѣчія жизни. ІІротвворѣчія перваго рода устрагшть было бы очень легко. „Живосѣченія необходнмы",
„прогрессъ науки невозможенъ безъ риска". Mon противники такъ п
поступаюп,. Логичсскн выходнтъ гладко, но прн этомъ нн на каплю не
уничтожаются тѣ жнзненныя противорѣчія, которыя остаются лежать
певскрытымц подъ лопіческн-безупречиыми фразаіш. Для лногнхъ изъ
указанныхъ жизненныхъ противорѣчій я не ыогу найти рѣшающаго
выхода. Нѣкоторыхъ нзъ моихъ крнтиковъ это обстоятельство приводнтъ въ самое веселое настроеніс. Вотъ, напр., какими вставкамн сопровождастъ одішъ ззъ монхъ французскихъ критнковъ выдержку нзъмоей
кннги:
„И я думалъ: нѣтъ, вздоръ всѣ мон клятвы! Чтб же дѣлать? Правъ
Вильротъ,—„наши успѣхи идутъ черезъ горы труповъ" (Тремоло въ
оркестрѣ!). Другого путн ііѣтъ... Но въ моихъ ушахъ раздавался скрежеть погублешюй дшою дѣвочкп, и я съ отчаяніемъ чувствовалъ, что y
меня не подшшется рука на новую операцію" (Занавѣсъ опускается).
„Мелодрама" закончилась.
„Что же дѣлать? Гдѣ гранпца дозво.шшаго?—продолжаетъ цитировать мсня тотъ же крптикъ.—Каждую дорогу мнѣ загораживаетъ жігеой
человѣкъ; я вижу его и поворачиваю назадъ". Нечего сказать, прелестно поставленный вопросъ! Хотнте вы знать отвѣтъ Вересаева? Воть
онъ во всей свосй сложностп: я ничего пезнаю!.. Мы удовлстворены..." *).
Удовлствориться этимъ, конечно, вельзя. Но слѣдуетъ лн отсчода, что
можно ппіорировать нли, счце хуже, высмѣивать самый вонросъ о „живолъ человѣкѣ, загораживагащемъ пути медицины"? Вѣдь какъ нн стараться отмести этоть вопросъ въ сторону, какъ нн выомѣивать его, онъ
все-татш чернымъ призракомъ будстъ стоять надъ наукою и неѵклонно
требовать къ ссбѣ всего внпманія людей, для которыхъ этическіе вонросід нашей профессіп ne исчерпываются маленьшгмъ кодексомъ профессіональной этики.
Какъ это ни печально, но нужно сознаться, что y нашей науки до
сихъ поръ нѣтъ этішн. Нельзя же разудіѣть подъ нею ту спеціалыю-корпоратпвную врачебную этику, которая занішается лишь нормировкою непосредственныхъ отношеній врачей къ публикѣ н врачей между собою.
Необходиыа этнка въ широкомъ, филоеофеко.мъ смыслѣ, н эта этика,
прежде всего, должна охватшъ во всей полнотѣ указанный выше вопросъ
*) L a Médecine Moderne. 1902, № 24, p. 2 0 0 .

o взаимномъ отношеніи между врачебною наукою и живою лпчностью.
Между тѣмъ даже частичные вопросы такой этики почти не іюднимаются
y насъ и почти не дебатируются. Не странно лн, что такой трудный и
сложный вопросъ, какъ, напр., вопросъ о границѣ дозволительнаго врачебнаго опыта на людяхъ, оставляетъ совершенно безучастнымъ къ себѣ
всѣ наши обіцества и съѣзды, что на нихъ сказано по этому вопросу,
несомнѣнно, во сто разь мепьше, чѣмъ хотл бы по вопросу о врачебной
таксѣ? Чтб же касается указаннаго общаго вопроса, то онъ, сколько
мнѣ пзвѣстно, даже никогда и не ставился. Между тѣмъ нменно онъ-то
долженъ бы занимать въ медицішской этикѣ центральное ыѣсто.
Но для этого прежде всего, разумѣется, нужно ne скрывать и не смазывать тѣхъ противорѣчій, изь которыхъ вытеі;аетъ указаиный вопросъ;
напротивъ, противорѣчія должны быть выяснены вполнѣ, во всей ихъ
тяжелой и мучительной остротѣ. Мнѣ возражаютъ: „но вѣдь они неразрѣшимы, этп противорѣчія, они іюдавляютъ своею жуткою безысходностью; для чего ихъ поднимать, еслн выхода, все рапно, нѣтъ?" A какой вообще вопроеъ возможно рѣшить, еслн его не поднимать? Ііакой
сколько-нибудь сложпый вопросъ, будучи поднятъ, можетъ быть легко и
быстро ііриведенъ къ окончательному рѣшенію? Рѣшенъ ли трудный
вопросъ о врачебной тайнѣ,—едішственный усердно дебатируемый врачами этическій вонросъ, выходящій изъ рамокъ узпо-профессіональной
этикіі? Конечно, нѣтъ. A между тѣмъ, развѣ обсужденіе его не оказалось полезнымъ? Если онъ и ие рѣшенъ, то вся масса доводовъ за и
противъ даетъ каждоыу отдѣльному врачу возможность легче и правильнѣе прійтн къ огіредѣленному рѣшенію въ каждомъ данномъ случаѣ.
Иногда же п выхода-то изъ нротнворѣчія нѣтъ только потому, что
его не шцугь, оігь оказывается даже найденнымъ, но почтп нпкому неизвѣстнымъ. Таковъ, напр., вопросъ о первой операціи; предварительное оперированіе на жпвыхъ животныхъ, какъ мы видѣли, значптельно
упрощаетъ его. Еще семьдесягь лѣтъ назадъ на это ыиыоходомъ указалъ
Мажанди, уже нѣсколько лѣть д-ръ А. 11. Левпцкій въ Москвѣ прішѣняетъ это на нрактикѣ. Но вонросъ не поднимаемый, замалчиваемый,
не требуегь и отвѣта, н все потихоньку идетъ ярежнимъ путемъ.
Какъ вндпмъ, среди указанныхъ „неразрѣшимыхъ" вопросовъ есть
воп|)осы, для которыхъ существуегь совершенпо опродѣленное практическое разрѣшеніе, только пужно его поискать; возможно, чтоидлянѣкоторыхъ другихъ вопросовъ найдстся, u pu желаніи, столь же удовлетворительное рѣшеніе. Оставляя въ сторонѣ возможность такого коренного, практическаго рѣшенія частнчныхл. вопроеовь нашей этики и возвращаясь къ ея общей задачѣ, повторю еще разъ, что главная задача
ея, по моему мнѣнію, заключается во всестороннемъ теоретнческомъ
выясненіи вопроса объ отношеніи между личностью и врачебною наукою,
о тѣхъ границах-ь, за которыми пнтересы отдѣльнаго человѣка могуті,
быть приносішы въ жертву интересамъ науки. Понятно, что это нѳ есть
24*

спеціальный вопросъ какой-то особенной врачебной этики; это—больтой, вѣковѣчный, общій вопрост» обт» отіюшенін между личностью и
выпіс оя стоящими категоріямн,—обществомъ, наукою. правомт. н т. д.
Ho, ne составляя споціальной особонности меднцннской науки, нопросъ
этотъ въ то же время слишкомъ тѣсно сплетается гъ нею и не можетс,
быть ею игнорпруеыъ, нс можегь, какъ это есть теиерь, въ однночку и
втихомолку, вь полной темнотѣ, рѣшатьея кажды.мт, врачомъ отдѣльно
для его собствешіыгь надобностей.
Оь другой стороны, вопросъ этоті. не можетъ быть только прмдаткомъ иа тѣлѣ медицины, онъ должент. быть соками n кровью, насквозь
проникающпми весь оргашшъ врачебной науки. Ея тѣсная н разносторонняя связь ст, жнвымъ человѣкомъ дѣлаетъ необходіімымт,, чтобы
всѣ, даже чисто-ііаучиые вопросы рѣшались ири свѣтѣ зтого основного
этнческаго вонроса. И даже простая постановка его—и та ужъ ішѣла
бы огромное значеніе, пото.чу что создала бы ту этическую атмосферу,
въ которой бы ярко п чугко сознавалась нами вея тонкость нашей
нравственной отвѣтствеішостп иередъ прпбѣгающнмъ къ нашей ПОМОЩІІ
человѣкомъ.
„Не ду.чаіі,—обращастся ко мнѣ въ своем-ь „Отвѣтѣ" д-ръ Л. Кіольцъ,
типическій нѣмецкій Фармаковскій:—не думай, что вопросъ успѣшнаго
отправ.тенія врачебной практикіі, прежде всего, долженъ рѣшаться съ
философской точки зрѣпія. Куда приведетт. это? Куда это прнвело тебя?
У насъ есть ira этогь счетт. прокрасная нословица, гласящая: сѵди, дружокъ, не выіпе саііога,—ne sutor supra crepitam..." * ) .
Позшлуйте, мы съ вами не рсбята,—
не ребята, г. Кюльцъ, и не саіюжники! Кь че.му такое скромное мнѣніе
о нашемъ „ ремеслѣ", кт. чему такой трепегь передъ философіей? Вы
спрашиваете,—куда приведетъ это, куда это привело меня? Меня это
прнвело къ глубокому убѣждеііію, что узкіе воиросы врачебной практики
преоюде всею должны рѣщаться именно сь философской точки зрѣнія;
іі только въ этомъ случаѣ чы судіѣемъ наконедь создать пастоящую
ледидннскуіо этику, въ основу которой ляжетъ глубокое изреченіе одного
изь самыхъ привлекательныхъ ио душешюму строю врачебныхь дѣятелей,—то изреченіе Біільрота, которое я привелт. въ эпиграфѣ:
«Мы рсіботаемъ для человѣчества падъ самымъ труднымъ
матеріаломъ, ижнно найъ чсловѣкомъ».
VIII.
Въ заключеніе—еще одно замѣчаніе по поводу брошюры г. Фармаковскаго. Иослѣдшоіо, заключшёльную главу „Запіісокъ", какъ это ші
девѣроятно. г. Фармаковскій поыялъ воть какъ:
«Autwort» p. 31.

..Наблюдая всѣ бѣдствія ншцеты, нельзя же намъ, врачамъ подобно
Вересаеву, не счптать себя въ лравѣ стрсмиться къ улучшенію своего
быта лишь только потому, что мы встрѣчасмъ людей, живущпхъ еще
хуже ііаеь. Не слѣдуеть старатъся унизить свое соц/альное положепіе до нихъ. Не могу согласнться съ Верссаевымъ, что еслн дѣятельногть описайнаго іімт. литейщика когнала его въ чахотку, то и сму,
Всресаеву, пельзя заботічпься о своемъ здоровыь и объ улучшеніи
своего быта..." „Нѣтт,!—бодро восклицаетт. г. Фармаковскій:—иокуда не всѣ мы дошли до такого отчаниія, какъ Вересаевъ, встанемъ
мы за свои права! Улучшивъ свой быть, мы улучшішт. n судьбу тѣхъ
несчастныхъ страдальцевъ, о которыхъ Вересаевъ уноміінаегь въ заключеніи своихъ „Запнсокъ" и тяжелое иоложеніе которыхт. не позволяло
его разстроенной фантазін заботпться о своей собственной жпзнп"
(стр. 1 4 6 — 1 4 8 ) .
Нужна большая, столь характерная для г. Фармаковскаго беззаботность по отношенію къ „небу n блпстающимъ на немъ звѣздамъ", чтобъ
умудриться такъ понять мои слова. Съ чувствомъ глубокаго удовлетворенія могу отмѣтить, что все-таки не всѣ врачи, по крайней мѣрѣ
за гранвцей, такъ безнадсжно увяз.тп вт. засасывающей топи узкаго и
близорукаго ирофессіоналнзма. „Изображая оборотную сторону врачебной практнкп, —ішшетъ д-ръ Линзмайеръ о „Заішскахъ": — авторъ
какъ будто грозигь заѣхать въ фарватеръ обычныхъ врачебпо-соціальныхъ статей послѣдняго временн, сосредоточивающпхся вт, призывѣ:
„врачн, соединяйтесь противъ врага!". Но въ заключительной главѣ,
гдѣ отт. маленькаго врачебнаго сословія онт, обращаеті. взглядт. на большое горе болышінства народа и іірнзнаётъ, что „исключіітельно лишь
вт. судьбѣ н успѣхахъ этого цѣла-го мы можечъ ішдѣть н свою лігшую
судьбу и успѣхъ",—въ этой главѣ авторъ поднпмается на высоту, которая должна увлечь каждаго чувствующаго н думающаго человѣка" * ) .
Я глубоко убѣжденъ, что на эту „высоту", рано или поздно, иеобхоДП.чо должны будѵтъ подняться всѣ, сколько-ннбудь думающіѳ II чувствующіе людн вашего сословія. Но лочему, — спрошу я еще разъ то,
чтб уже спрапшвалъ вт. „Заппскахъ":—почему такъ трудно ионять это
намъ, которые съ дѣтства росли на „шнрокнхъ умственныхъ горизонтахъ", когда это такт. хорошо понимаютъ людп, которымъкаждуюпядь
этихъ горизонтовъ приходится завоевывать тяжелымъ трудомъ?
Іюль 1902 г.
Постояшіо продолжаютъ появляться все новыя брошюры и статьн по
поводу „Записокь врача". Къ еожалѣнію, литература эта, стользначптельная въ количественномт. отношеніи, качсственно чрезвычайво малоцѣнна: все то же вегодованіе на „тяжкія обвпненія", прішѣриваиіе, какъ
*) W i e n e r Klinische Rundschau, 1902, .V 19, p. 4 0 4 .

пойметъ такое-то мѣсто „непосвященный" читатель, торжествующія указанія на MOU будто бы постоянныя противорѣчія,—этимъ исчерпывается
содержаніс болыпинства статей * ) . Но въ послѣднее время появились
двѣ брошюры, значительно уклоняющіяся on, обычнаго тина; обѣ, хотя
u по разнымъ причинамѵ., заслужпваютъ серьезнаго вниманія.
Одна изъ этихъ брошюръ принадлежитъ перу кіевскаго профессорапсихіатра И. А. Сикорскаго **). По мнѣнію профессора, „Вересаевъ
остался шісателемъ непонятымъ, какъ своимн противниками, такъ и
ііриверженцами"; но кинпть въ этомъ никого нельзя, потому что „художественныя темы, за которыя взялся Вересаевъ, во всякомъ случаѣ
новы, н для критической оцѣнки ихъ требуется художественная н 'психологнческая, a быть-можетъ, даже психіатрическаяподготовка" (стр. 8).
к н " г ѣ увидѣліі „произведеніе медидинское", т.-е. трактующее о медицпнѣ u врачебиомъ бытЬ. Въ этомъ заішочалась основная ошибка
крптиковъ и чнтателей. Самымъ справедливымъ, быть-можеть, единственно справедливымъ отношеніемъ къ книгѣ будегь взглядъ на нее,
какъ па произведеніе художественное, къ которому можетъ быть иримѣненъ единственный ііріемъ оцѣнки, — критнка научно-литературная
(стр. 29). „По нашему ішѣиію,—заявляетъ проф. Сикорскій:—успѣхъ
кннгп Вересаева. въ Россіи и отчастн за границей зависнтъ огь двухъ
главнѣйшнхъ условій, отъ несомнѣнныхъ художественныхт, достоинствъ,
какія ей присущн, но еще болѣе отъ того, что автору ея удалось попасть
въ колею новаго, назрѣвающаго вопроса, имѣющаго высокое практическое значеніе для жизни. Его книга надолго останется поучительнымъ
матеріаломч,, въ которомъ пспхологическая медицина и психологія найдугь для себя ннтересныя указанія. Новый вопросъ, о которомъ мы сказали, это вопросъ о „ненолныхъ или недоразвившихся" характерахъ.
Іущественную черту этнхъ характеровъ составляегь слабое развйтіе
воли, при доетаточномъ, пногда даже весьма тонкомъ развитіи ума п
въ особеііностп, чувства. Кннга Вересаева представляегь собою талантливо проведенное, художественное нзображеніе че.іовѣка, обладающаго
очерченнымъ сейчасъ характеромъ. Изображеніе доведено до мелкихъ
нодробностей, до ыножества едва уловммыхъ, едва замѣтныхъ деталей
Іъ этой стороны книга пріобрѣтаеп, большую дѣнность для псііхолога
пспхіатра, педагога н криминалиста. По своей хѵдожественной манерѣ
контраетовъ, Вересаевъ, для большей ])ельефностп картинн, заставляетъ
своего героя быть врачомъ, т.-е. нсполнять такую профессію, которая
безусловно требуетъ нормально развнтой волн. ІІрн такой постаповкѣ
задачн, своеобразный складъ характера изображаемаго лица выступаетъ
со всею пластіічностыо и наглядностш, какъ ііри реактивѣ. Вг этомъ
со2раИч~М;jcLÄT6"

Кш,га

Д

' Н"

Жбанкова:

состонтъ художестветый замыселъ „Записокъ врсіча", и онъ
вполнѣ удсімн автору" (стр. 10).
Профсссоръ обстоятелыю разсматриваетъ съ этой стороиы мою кшігу
и осыпаетъ меня комшшментами. „Съ нстннною художественною проницателыюстью'4 (стр. 18), „сь замѣчательною художесхвеішостыо"
(стр. 19), „съ рѣдкою художественностыо" (стр. 24) изображаю я такія-то и такія-то особенмости дуіиевнаго склада своего безволышо гсроя. При моей „пснхологпческой пронидателыюстіі", полагаеть проф.
Сикорскій, я „могъ бы нзбрать нную наушуюкарьеру, сиособепъбы.тьбы
глубоко пронпкнуть вътаііникисложнѣйпіііхъявлеиійпсихіічеекон жнзни,
руководствуясь однимъ только художественнымъ вкусохгь" (стр. 2 4 ) .
' Я совершешю сконфужеяъ. Никогда еще нс приходплось мнѣ читать
такой лествой одѣнки моего „художествеішаго дароваиія", но... но,—
да простнтъ меня проф. Сикорскій,—комплішенты его опираются па такія, бьющія въ глаза, противорѣчія, чго получаюи, чрезвычайно странную окраску. „Художсствеішыя темы, за которыя взялся Верссасвъ,
новы",—заявлясп.профессоръ па стр. 9. Эта новаятемазаключается въ
даішомъ мпою (по толкованію проф. Сикорскаго) типѣ „колеблющагося,
сомнѣвающагося, ноющаго, безсильнаго человѣка". Тшгь же этоть,
какъ совершснно справеддиво замѣчаетъ проф. Сякорскій, — „старый
типъ, хорошо извѣстный въ русской литературѣ" (стр. 30)! Въчехгьжо
новнзна моей темы?.. Далѣе, проф. Спкорскій говорить: „Выходптъ,
какъ будто Левъ Толстой, со своимъ талантомъ п своими гораздо болѣс
важными темами, производитъ мсныпее впечатлкніе, чѣмъВсресаевъ";
ни Толстоіі, HU Чеховъ u Горькій „далеко не вызвали того всеобщаго
раздражеиія н безпокойства п того смутнаго, но щемящаго интереса,
какъ разбдраемая кнііга Вересаева" (стр. 4). Интересъ, возбужденный
„Записками врача", какъыы уже видѣли, профессоръ объясняетъ даумя
ирпчинами: во-первыхъ, — пхь „несомнѣнными хѵдожественвыми достоинствани", во-вторыхъ, главное, — тѣмъ, что „автору удалось попасть въ колею новаго, назрѣвающаго вопроса", — вопроса „о нсполныхъ или недоразвившихся" характерахь. II проф. Сикорскій совершенно не замѣчаетъ, какь неудачно его объяснеиіе. Оиъ называетъ,
междупрочимъ, Чехова. Произведѳніяэтогошісателя въ весравнвмо большей мѣрѣ удовлетворяють какъ разъ тѣмъ двумь условіямъ, которыми
профессоръ объясняетъ успѣхъ „Записокъ врача". Во-первыхъ, мое
„художественное даровааіе", какъ справсдливо замѣчаетъ u самъ профессоръ, совершенно даже несравнпмо съ дароианіомт, Чехова. Во-вторыхъ, — гдавнцп, почти единственный тішъ, который съ почти болѣз ненною настойчнвостью рисуется Чеховынъ въ самыхъ разнообразныхъ
видахъ, есть какъ разъ тппъ человѣка съ атрофирован.ною волею. Какъ
же этимн причпнами ложно объясшіть тотъ большвй интересь, который
вызвалп къ себѣ мои „Записки" сравнительно съ произведеніями Чсхова (чтб, кстати сказать, совершепно u невѣрно)?

Иногдапохвалы проф. Сикорскаго настолько псреходяп, всякую мѣрѵ
любезность его такъ безконечиа, что подъ нею уже совершенчо ясііо
чувствуется скрытая улыбка данайца. Между прочимъ, нрофесеорт, останавлпвается на XIV и XV тавахъ, гдѣ я говорю о бѵдущемъ медицины.
Ішожсншя вт, нихт, мысли нредставляются проф. Сикорскому „скорѣе
игрою необуздываемаго воображенія, чѣмъ здравою работою реальнаго
ума; героіі „Заппсокъ" думаетъ, чтб вздумастся, его воля не кладетъ
предѣла потоку мыслсй, носящихъ явно-несбыточішй п невѣроятный
характерт," (стр. 15). Чего еще яснѣе? Мыслп, изложенныя въуказанныхт, главахт,, вздорньг, притомъ самн главы „вставлены пт, книгу пскусственно, безъ логической овязи и необходимостн" (етр. 17). Казалось бы, выподъ можетт, быть только одннъ: этн главы никуда нсгодны
II лишь портягь мой „въ высшей степенн цѣиный трѵдт,". Но нѣгь,' на
моей художествепной палитрѣ нѣтъ невѣрныхъ красокг! Оказывается y
меня былъ тутъ топкій расчетъ: „введеніемт, этихт, главъ авторъ, очевндно, жела.ть только указать на характерч, шгалепія своего героя:
этимті, вт, еамомъ дѣлѣ, иллюстрированъ ѵмственный складъ героя и его
отлпчптелыіыя черты" (стр. 17).
Но чтб же значагь отн безудержпыя восхвалопія, которші проф. Снкорскій раеточаетт, моему художествеипому даровапію? Вогі, что.
" н а п . і е й т о ч к и зрѣнія, — ппшстт, онъ: — не представляется никакихъ
основаній для полешііш ст, художішкомъ. Не медицину изображалъ Вересаевъ, — таково наше ынѣніе, — но человѣка, который очепь своеобразно воспринялъ медицину и не менѣе своеобразно отразнлт, ее вт
своей односторонней душѣ. Въэтомъодипъонъ повинеиъ, еслитолькс
здѣсь кто-нпбудь сумѣетт, найти впну" (CTJ). 30).
Узелт, развязанъ, разгадка иайдена. Мрачные, мучительные воиросы.
иа которые такт, настоятельно нужны отвѣты, озаряются розовымъ эстетическимъ свѣтомъ, н остается только спокойно любоваться на ппхт,
Опыты надъ жнвыми людьми?.. Обт, нихъ i/o стоило бы юворнть, вѣдь
это „было въ минувшее, уже невозвратно минувпіее время", иъ пятидесятыхъ годахъ (о болѣе позднвхт, оііытахъ, вплоть до настоящаго временп, профессорч, умалчнваетъ); но съ какою „замѣчательною хѵдожественностыо" Вересаевъ отмѣчаетв „пспхическііі курьезъ« у.чотвеннаго
склада гвоего героя, — склоиность „обращаться къ архаическому прошедшему, вообще— лт, сторопу отъ дѣйствительностп л фактовъ"
(стр. 19) * ) . Первая операція иа жпвомъ человѣкѣ?.. Ясно, какъдень,
что прцчлною неудачной операцін было только то, что вересаевскій report не нмѣлъ сплы волн сконцентрировать свое внаманіе насамойоперащи; но какъ „превосходно" это опнсаніе „двоящагося вниманія" y
безвольпаго героя!.. II такт, относительно всего.
* ) Сухоо оіівсаніе ошлтовъ, состоящее почтп сплошь пзъ дитатъ заішмаетъ въ моей кшігѣ большс трпдцати страшщъ; хороша «заыѣчательная
художественность» пріема!

Всякого рода крвтпка законна, въ томт, чнслѣ, конечно, п хѵдожественно-эстетпчоская п пснхологическая,—почему не подвсргнуть мою
книгу u такон критнкѣ? Но нроф. Сикорскій не только психіатр-ь, онъ
раньше и главнѣе — врачъ, н естественііо было бы ждать отъ него болѣс шпрокой постановкч вопроса, тѣмч, болѣе, что статьѣ о моей кнпгѣ
онъ далт, много-обязывагощій подзаголовокь: „что даетъ эта книга
наукѣ, литературѣ н жішш". Окажемъ, герой „Записокт," нравильно
нстолкованъ нроф. Сиісорсісимъ; ио самъ жс профессорч, находнгь, что
подобные моему герою люди „могута явиться жмвою, неугомонною совѣстью врачебііаго сословія", что книга моя „можеп, быть названа
эеркаломъ профеесіональной совѣстн" (стр. 26). Почему же онъ ші
однимъ словомъ не коонулся вопросовт,, тяготящнхъ эту совѣеть, тучъ,
отражаемыхт, этпмъ зеркаломъ? Вѣдь если книга моя представляетъ собою хоть маленькій осколонч, такого зеркала. то этішъ оиа даегь „паукѣ,
литературѣ п жизин" гораздо болыие, чѣмъ всѣея „рѣдкія", „замѣчательныя" u „истинпо-художественныя" психологпческія красоты, восхвалепія за которыя я прпнять отъ r-на профессора почтительнѣйше
отказываюсь.
Статья проф. Снкорскаговызвалаочеііь восторжениый отзывт, другого
кіевскаго професеора, А. ('. Шкляревскаго. ,,Оь появленіемт, труда нроф.
Сикорскаго, — пишегь проф. Шклярсвскій: — крптнка кнпгн г. Вересаева вступнла вт, новый н рѣшнтелыіый фазисъ. Ііолемпзпровать ет>
проф. Спкорскимт,, по поводѵ высказанныхт, имъ взглядовъ, невозможно,
потому что оіш основаны на неопровержішыхт. фактахт, н столько же
неопровержнмыхь изъ ннхт, выводахъ. Ему удалось разгадать ту загадку сфинкеа, которая вотъ уже два года кошмаромъ тяготѣетъ надъ
нашей лнтературой" 'х').
По моему мнѣніто, трудт, проф. Спкорскаго представляеп, собою дпшь
чрезвычайно искѵсную попыткѵ эскамотнровать сущпость этой „загадки"
u перенестн центрг тяжести вт, безразличную область художественности
u психологіи. ІІо недавно по поводу „Записокъ врача" вышла другая
броннора, послѣ которой, по моему мнѣнію, cuopy о моей книгѣ, дѣйствительно, пора бы вступить вт, „новыіі и рѣшнтелышй фазисъ". Эта
брошюра нршіадлежитъ д-ру М. Л. Хейсшіѵ и издана іп, Красноярскѣ,
по постановленію Енпсейскаго Обіцества Врачей ":<й).
Д-рч, Хейсинт, обладастъ однимъ чрезвычайно важішмъ достошіетвомъ, — откровенностыо, отсутствіе которой такт, томнт-ь и раздражаетъ нъ возражепіяхт, друпіхъ моихъ оппонснтовъ. Чнтатель видѣлъ на
работѣ д-ра Фармаковскаго, какъ усіілеішо старается онъ отвильнуть отт,
встаюіцихт, поредт. нпмъ вопросош, н всяческн замутить ихъ. Я утвер* ) «Книга г. Вересаева породъ судомъ пснхологіп». Іііевъ. 1902, стр. 21.
* * ) еКъ попрпсу о врачахъ». Красноярскъ. 1902.

ждаю, напр., что успѣхп медицины идутъ чорозъ трупы. Чтб ыожно по
этому поноду говорить? Можно либо доказывать, что это невѣрно, либо,
признавъ фактъ вѣрнымъ, доказынать, что медицина нмѣетъ правоитти
по трупамъ, либо, накоиецъ, отвергнувъ такое ея право, искать выхода
взъ существующаго иоложенія. A какъ возражаегь г. Фармаковскій?
„Вотъ намъ, честиымъ труженикамъ, бросаютъвъ лицо тяжкое обвииеніе, что ыы идемъ по трупамъ. 0, какъ это больно!.. A какія другія
профессіи не идутъ по трупамъ? Тѣмъ ие менѣе ихъ вогь не обвиняіотъ
въ этомъ!" Вы чувствусте, какъ подъ этими жалобахш копошатся двѣ
другъ друга исключающія правды, и каждая пзъ ннхъ тщателыю старается спрятаться за другую: вѣдь если медицина права, то нѣтъ тяжкаго обвинеиія; ссли есть тяжкое обвиненіе, то медицина не станетъ
правѣе отъ того, что и въ другихъ врофессіяхъ наблюдается то же самое.
Прнведу одішъ еще болѣе яркій примѣръ такого сожптельства двухъ
совершснно иесовмѣстимыхъ правдъ. Чнтатель ввдѣлъ, какъ опредѣленно высказалось „Медицинское 0бозрѣніе"относительноприведенныхъ
въ моей книгѣ опытонъ надъ жіівымн людьми. „Опытовъ этихъ, — заявило оно,—никто ne оправОывалъ и никогОа не оправдаетъ" *).
И вогь, всего черсзъ нѣсколько номеровъ, то же „Медицинское Обозрѣніе" пишетъ: „Ііогда же Всресаевъ пойметь, что медищина есть наука
опытная, что каждый врачъ всю жнзнь принужденъ дѣлать опыты надъ
людьмп? Непозволительные опыты всюду прппадлежатъкърѣдкостямъ,
a y насъ въ Россіи до сихт, поръ нашелся одинъ такой экспериментагоръ, — г . Шатуновскій" ?*). Всѣ курсивы въ послѣдней цитатѣ принадлежатъ самому „Медицинскому Обозрѣнію". И опять, — чтб можегь
быть опредѣленнѣе какъ разъ въ противоположную сторону? Нспозвомипельныс опыты до сихъ поръ совершалъ въ Россіи Л Ш І І Ь одинъ
врачъ, — Шатуновскій; но, какъ всѣмъ іізвѣстно, Шатуновскій никакихъ опытовъ и не совершалъ, a просто прнвпвалъ своимъ паціентамъ
сифилисъ, чтобъ потомъ брать съ нихъденьги залѣченіе; ясно, значитъ,—
въ Россіи y насъ нспозволительныхъ оіштовъ совсѣмъ нс было, значитъ, приведенные y меня опыты профессоровъ Тарновскаго, Ге, Гюббенета, рядъ опытовъ, отмѣченыыхъ Манассеиннмъ во „Врачѣ", — все
это опыты позволнтельные. „Медіщинское Обозрѣніе" даже негодуетъ,
какъ я этого до сііхъ поръ не могу понять, — a рядомъ съ этимъ само
же заявляетъ, что подобныхъ опытовъ „никто не оправдывалъ и никогда не оправдастъ"! 11о такому осыовному вопросу медицинской этнки,
какъ вопросъ о правѣ врача дѣлагь опыты надъ своими больпыми,
одянъ изъ ыаиболѣе авторнтетныхъ и ѵважаемыхъ органовъ русской
врачебной печати, одннаково категорически, высказываетъ два совершенно противоположныхъ взгляда.
*)• М'ед. Обозр., 1902, Лг 2 , стр. 109.
**) Мед. Обозр., 1902, 7, стр. 0 0 4 .

Упомяиутая выше брошюра д-ра Хейсина цѣнна нмевно тѣмъ, что въ
ней нѣгь н слѣда этого вилянія, нѣтъ лнцемѣрішгь заявленій, что „никто не оправдываеп.", тогда какъ самъ же заявляющій оправдывастъ;
г. Хейсвнъ не отрицаегь также „pour les gens" того, чего „междусвонми" ни одинъ врачъ отрицать нс станеть. Въ виду зтого, брошюра
стОнтъ того, чтобъ заняться ею подробно.
Д-ръ Хейсинъ подходип, вплотную именно къ той сторонѣ моей
книгн, которая только н можетъ быть предметомъ серьезнаго спора,
именно къ „этііко-философской" сторонѣ ея. Вполнѣ правилыю онъ
отмѣчаетъ, что центральнымъ вопросомъ является здѣсь вопросъ объ
отношеніи между живою челбвѣческою лнчностыо и прогрессомъ науки,
вполнѣ правильно также онъ видитч, „объсдиняющую точку зрѣнія"
мосй книги въ томъ, что я на первый иланъ выдвигаю интерееы этой
человѣческой личности. Г. Хейсинъ самы.мъ рѣшительцымъ образомъ
выступаетъ протнвъ такой ТОЧКІІ зрѣнія и не ножетъ найти достаточнопрезрительныхт. словъ, чтобч. заклеймить ее.
Почему интересующіе меня вопросы представляются мнѣ тяжельгаи
н настоятельно требующимп разрѣтенія? ІІотому что я смотрю на нихъ
съ точки зрѣнія „обывательской", „сеитиментальной" гуманности. Но
„человѣкъ, заинтересованный въ развитіи медицнны, вѣрящій въ науку,
любящій медицину, долженъ былъ смотрѣть на эти вопросы подъ другимъ, болѣе широкимъ угломъ зрѣнія, н они y него потерялн бы тогъ
ужасный, съ обывательской точки зрѣнія, характеръ, какой они носять
y Вересаева" (стр. 24). „Обывательская гуманность совсршенно не мирится съ поступателышмч, ходомъ прогресса в ь любой областн человѣческихъ отношеній. Когда мы шічнемч, говорить о прогрессѣ, о развитііі,
тогда намъ приходится прибѣгать іп. другммч. критеріямъ. Поступательное движеніе жизни человѣчества совершается цѣною постояннагожертвованія частныхъ іштересовъ н лнчнаго страданія" (стр. 21). „Если
мы теперь обратимся къ Вересаеву, то увидимч., что y него постоянно
въ дугаѣ ндетъ конфликтъ между обывательскою гуманностыо и прогрессомъ медицішы, н всегда почти преобладаегь тонъ гуманностн сентиментальной" (стр. 23). „Можетъ ли прогрсссъ въ любой области
вообще развпваться безъ „жестокости"? Весь путь прогресса, достнгнутаго нами теперь, усыпанъ не розамн, a весь обагренъ кровью. Всякая
новая іідея принуждена была оставлять въ нсторіи кровавый слѣдъ,
какъ только она хогЬла выйти изъ узкпхъ рамокъ. Даже самыл гуманиып пдеи распространялисъ и завоевали себѣ власть
огнемъ и мечомъ. Вспомнимъ хотя бы побѣды христіанства
надъ языческимъ міромъ" (стр. 35).
Можно бы подумать, что послѣднія, подчеркнутыя мною слова г. Хейсинъ напнсалъ иросто, такъ сказать, съ разбѣгу, что это—опнска, которую невеликодушно ставпть ему въ счетъ. Кбнечно, кто же не знаетъ,
что „весь иуть uporpecca вееь обагренъ кровыо", но вѣдь очевь ужъ

это тоже старая истина, что идеи распространяіотся и завоевываютт,
в л а с т ь н е о г н е м ъ " мечомъ, a подъ огнемъ и мечомг, что обязапныя огню и мечу іюбѣды „христіанства" надъ языческішъ міромъ бьілп
самымъ полным'1, n трудно-поправииымъ пораженіемъ христіанской
ндеи. ІІо нѣтъ, y г. Хейсина это не оппска. Если ne мечъ и огонь („съ
разттезгг, исторш смягчаются грубыя формы всякаго рода завоеванкі
замѣчаетъ г. Хейсинъ), то болѣе современпыя, не пахнущія
іарыо и кровыо форыы насилованія чужой души являются для г. Хейсина чрезвычайио нажнымп факторамн въ распространйіш нрогрессивныхъ ндсй. 1. Хеясинъ цитируеп слѣдующее мѣсто ш » одвой статьн
, о е й к н , , г ѣ : " Говоря объ оскорбленін женской стыдливости при
взслѣдованш въ мшикахъ, Вересаевъ опять становится на стражѣ
внтересовъ живой человѣческой лнчности. Онъ соглашается, что въ
чувствѣ стыдливостн мвого условнаго, временнаго, но, пока это чувстао
такъ сильно въ людяхъ, съ шімъ надо считаться. Во-первыхъ, „ради
науки нельзя лопнрать личность", a во-вторыхъ, ыоппраніе этого чѵвства ведетъ къ серьезнымъ послѣдствіямъ. Пот служители паики
Оолоісны считатъся сь щюявленіемг человѣческой личности
съея чувстоами, какъ бы извращены они ни были« (курсивъ
і. лейснна) ). B o n , господа, оиа, эта обывательская точка зрѣнія'—
восклпиаетъ г. Хейсішъ - К а к ъ же можно нваче бороться съ ііредразс)дкамн? Вѣдь веякая борьба съ предразсудками есть своего рода топтаніе ЖІІВОІІ человѣческой личности!" (стр. 3 1 ) .
Въ зтомъ есть, какъ мы сейчасъ увидішт,, одна даже очент. хорошая
сторона. Лока же идемъ дальше. „Если мы обратямся теперь къ ламентаціямч. Вересаева но частіі вскрытій,—продолжаегь д-ръ Х е і і с ш . ъ то тугь становятея совершенно нснонятными его громы ііротшл, вскрыв ъ ^ольницахъ« (Г. Хейсннъ позволяеи, себѣ маленькѴю неточноеть:
я вооружаюсь только протшп, принуднтельпыхъ вскрытій, a не противъ вскрытій вообще,
нанротивъ, я доказываю чрезвычайнѵю пхъ
важность и необходішость для науки). „Вообще, вопросъ объ изслѣдованіяхъ, вскрытіяхъ, став.ітея авторомъ слишкош, слезлнво. Но воп.
что важно,
онъ подчеркнваетъ другую сторону дѣла (Вотъ чтб
важно, г Хейсвнъ: я ѵголъко объ этой ішенно другой сторонѣ и говорю). Girr, указываетъ на то, что объектомъ этихъ ученій является
бѣднъш классъ, н только нужда го.штъ бѣдняковъ въ клшшку па
пользу науки н школы. Это, копечно, совершенно справедлпво. Богатьшъ людямъ, конечію, нечегоприносіггьсебявъжертву наѵкѣ ишкоіѣ
Г Д * "ОЗволвтъ
с е б Т( ^ е , Н Г п Ч У Г ° л Ю І Ъ б ° Л Ш е Ю Ч а С Т Ы °
- > какой-имбудь буржуа, чтобы его ожирѣвшую печень прощупы-

вали студенты; гдѣ позволитъ себѣ богатая маменька отправить свою
1902?

f g f c ^ T " " - ' М е д п ц ш , а ^тъсутъ

жизнп». Образовашё,

дочку въ клинику на пріемъ. Гдѣ позволптъ себѣ (?) богатый человѣкъ
вскрыть трупъ своего сына или родственника. Тутъ общее явленіе. Для
развитія наукм служать также главнымъ образомъ необезпеченные
классы общества; хорошая сторона здѣсь то, что срсди этихъ
классовь естествениымъ путемъ (!) рсізвиваеіпсл обществснное
чувстио" (стр. 3 2 — 3 3 ) .
Вы возмущены, читатель? Вы недоумѣваете, какъ можегь повернуться языкъ путь самаго явнаго экономическаго принуждснія называть „сстеетвеннымъ путемъ"? Полноте, чтб „за обывательская точка
зрѣнія"! ІІомните, что „даже самыя гуманныя идеи раепространяются
огнемъ H мечомъ",—отчего же, если хорошснько прижать бѣдняка къ
стѣнѣ, вт> немъ не разовьется „обіцсстнешіое чувство"? Меня смущаеть
только вотъ что: когда бѣдпяка іірііжимають къ стѣнѣ, y него иногда
развивается ne то „обществеішое чувство", котораго добивается нрнжимающій, a чувство протеста противъ гпета, созпапіе, что н онъ,
членъ „пеобезпеченнаго класса", имѣетъ право свободпо распоряжаться своені личностью. Само собою разумѣется, такой результать совершеішо „неестеетвепъ", ио,кч. сожалѣнію, вч. жизнп нногдабываеть.
Я сообщаю, напр., въ своей книгѣ о стачкѣ рабочихъ кассъ противъ
берлинской болышцы Charité; рабочіе, между прочимъ, требоваліі, чтобы
„больнымч, была предоставлепа пплнаи свпбода соглашаться или нс соглашаться на польаоваіііе и.мн для цѣлей преподаванія". Какъ быть въ
впду такого „неестеетвеннаго" событія? ВФдь только, пожалуй, н
огтается, что прпбѣпіуть къ етарому, уже испытанноиу нсторіей средI тву, — кь огшо n мечу.
Рѣпіительный обликъ г. Хейсппа ужо достаточпо ярко обрпсовался
изъ прппедеішыхъ его разсужденій. Ясно, каковы будутъ его отвѣты на
подннмаемые въ „Заішскахъ" вопросы. Идутъ ли успѣхи медицины черезч. трупы? Да, идуть, — твердо отпѣчаегь г. Хейсинъ, — по крайней
мѣрѣ, y свѣтшп, хпрургіи. „Конечпо, колоссы хирургіп не оетанавливаются ші переді. какимп операціями, n для шіхъ часто оиерировапные — объекты, па которыхъ они пролагаютъ мовые пути въ
хирургіи. Ыеня за граиицей всегда поражали отношенія къ
больиымъ y крупныхъ хирурговъ. II дѣйствительно, можно сказать,
дѣятелыіость каждаго крупнаго хируріа пмѣстъ на своемч. путп не
одпнъ трупъ. Но еслп мы вспомшімъ, что всѣ наши завоеванія въ хпрургіи обязаны IIM'I., мы должны буденъ лишь констатироватъ
фиктъ n признать, что сіщ>трФ.ть здѣсь съ точки зрѣнія простой гуманности—значнтъ еоздать тупой уголъ для прогресса медііцины" (етр. 39).
„Перехожу теперь къ вопросу объ экспериментахь на людяхъ, —
продолжаетъ г. Хейсипъ. — Въ виду того, что Вересаевъ стоялъ на
точкѣ зрѣнія гуманностн, страждущей личности, онъ не классифицировалЗ) этн опыты и отпесся ко всѣмъ имъ одинаково". Д-рг Хейсішъ
псправляеп мою ошибку и классифицируетъ. Во-первыхъ, „подавляіо-

щее болышшство опытовъ производится надъ пдіотами, прогрессивными
иаралитиками въ послѣдней стадін болѣзни, когда едва ли чѣмъ-нибудь
отличается человѣкъ отъ животнаго, надъ саркоматозными больными
въ самой послѣдней стадім развнтія и т. п. Но, скажугь, какое право
имѣегь человѣкъ сокращать хоть на одннъ день жизнь другого? Я думаю, что ссли польза отъ этого эксперіімснта велика, то приходится
этою теоретическою гуманностыо пожертвовать. В О Л Ь Ш И І І С Т В О (?) приводпмыхъ Всресаевымъ опытовъ относится къ этой категоріи. Не
зшю, какая польза будетъ отъ тою, что общество заступитсл
за такихъ больныхъ" (стр. 34). Bon, какая: умирать, г. Хейсннъ
тяжело, и тяжелы смертныя страданія; и для каждаго члена общества
нужна гарантш, что въ одннъ прекрасный день, иодъ маскою врача
къ нему ие придеть г. Хейсинъ и не скажетъ: „едва ли теперь этоть
человѣкъ отличается чѣмъ-нибудь отъ животнаго, — несите его въ лабораторію!" Если къ тому же читатель выберетъ изъ ыоей книги—даже
не „подавляющее болышінство", a хотя бы только половину опытовъ
которые можно отнести къ указываемой г. Хейсинымъ категоріи, то
онъ увидитъ, какъ безконечно-либераленъ г. Хейсинъ въ опредѣленіи
границы, за которою человѣкъ „едва ли чѣлъ-нибудь отлпчается on,
животнаго": за эту граннцу попадаютъ y него всѣ сколько-нибудь
тяоюелые болъпые.
Что касается, во-вторыхъ, „опытовъ на здоровыхъ людяхъ вообще"
то и здѣсь, по г. Хейсину, я стою на точнѣ зрѣнія сентішенталыюй гуманностн. Между тѣмъ, какъ мы уже знаемт,, „можеть ли прогрессъ вь
любой области разшіваться безъ жестокости?" Кромѣ того, „прн обсужденіи воироса объ экспериментахъ, мы нс должны забывать психологію людей, ищущихъ истину... ЧтО дѣлать такому человѣку? Онъ но
ложетъ себя, допустимъ, сдѣлать объектомъ. Онт, убѣждаегь другихъ
или, наконецъ, ояъ разрѣшаеть себѣ перейти границу дозволеннато
Кто дозволяеп,? Какое право сильнѣе, право ли своего' глубокаго могучаго побужденія, или формсілъное право?" (стр. 3 5 — 3 6 ) . На этомт
основаши г. Хенсшіъ опрандывастъ всѣ опыты, которые способствуюп,
прогрсссу меднцины. „Изъ всей вересаевской мартнрологіи, — заключаегь онъ, — остается още небольшая группа прививокъ, сдѣланпыхъ
безъ всякаго оправданія (!). Такіе опьпъі — это сішптомы современнаго разврата мысли, и, конечно, къ нимъ не можетъ быть двойного
отношенія" (стр. 36).
Ну, спасибо u на этомъ! Дѣлать надъ своими больнымп опыты „безъ
всякаго оправдашя" (т.-е. для собственнаго удовольствія?) врачамь
все-таки недозволительно.
До сихт, поръ, какъ внднмъ, взгляды г. Хеііснна чрезвычайно стройны
и послѣдовательны. Вогь больная нрофессора Вартоло, съ воткнутыми
въ ыозгь иголками электродовъ, быощаяся въ конвульсіяхъ отъ пробѣгающаго черезъ ея мозгъ электрическаго тока, — „не знаю, как;ія

польза обществу заступаться за нее: вѣдь едва лп она чѣмъ-нибудь
отличается отъ жнвотнаго"! Bon, 18-лѣтняя дѣвушка Берта Б., которой профсссоръ Бэреншпрунгъ съ успѣхомъ привилъ сифилисъ,—„при
обсужденіп общихъ вопросовт, нельзя брать кріітеріслъ истины обывательскую гуланную точку зрѣнія; чувство жалости не ложеп, служить
рѣшающнлъ моментомъ"... ІІрогрессъ, прогрессъ,—вогь о чемъ забываетъ „обыватсль", испытывая „жалостливоо участіе ко всѣлъ невріятвостялъ, болялъ, страданіямъ каждаго отдѣльнаго лица".
Но есть въ лоей „сентіілеіітальной лартирологіи" еще рядъ опытовъ, противъ которыхт, вооружается и г. Хейсинъ; нменно, онъ самылъ
категорическнлъ образолъ высказывастся противъ опытовъ на арестаитахъ и проспштуткахъ. „Здѣсь нѣтъ ннкакого оправданія,—
заявляетъ онъ:—н врачн, которые осмѣливаются надъ ними совершать
свои экспериленты только потому, что это люди въ ихъ глазахъ падгиіе, заслуживаютъ полнаго осужденія" (стр. 35). Не правда ли, странное ограішченіе? Г. Хейсннъ самъ говорнтъ, что „объекты для прививокъ вербуются въ невѣжественной и несостоятельной частн общества,
что ші одпіп, эксперилентаторъ не станстъ дѣлать прививонъ на состоятелыіыхъ людяхъ" (стр. 37). Почелу жс опытъ, произведенный,
напр., надъ нсвѣжествешіылъ рабочнлъ, представляеп, лишь нарушсніе „форлалыіаго права", a опыту надъ арестантомъ „нѣп, никакого оиравданія"? Почему г. Хейеішъ оііравдываетъ ироф. Гюббенета,
прнвившаго снфнлнсъ больному солдату, н съ цсгодовашемъ клеймигь
д-ра Фосса, нрнвившаго сифнлисъ нроституткѣ?
A это не единствеиная странноеть y г. Хсйсипа. Заводя далыпе рѣчь
о регламентаціи проетитуціи, онъ неожиданно заявляегь, что врачебнополицейскій надзоръ надъ проституціей ,,не только не годенъ въ санитарномъ u гигіеническомъ отношеніяхъ", но п представляетъ собою „безнравственпый фаюпъ" (стр. 42), что „вч, нравствеішолъ отношешя
эт0 —поразптсльнос преступленіе обіцества и врачсй надъ цѣлылъ классом'ь людеіі" (стр. 43). ІІозвольте, г. Хейсинъ,—вы какъ будто сбиваетесь на „обывательскую точку зрѣнія«, какъ будто начинаете заражаться „ееитиментальною гуманностыо"! Разъ упомянутый надзоръ
есть факть безнравствешіый, то онъ, разумѣется, останется таковымъ и
въ томъ случаѣ, если бы былъ даже крайне полезснъ въ гигіеішческоыч,
и санитарномъ отношснін (послѣднее, какь извѣстно, энергично и доказываюгь противншш аболиціонизма). Если же правы не аболиціовисты,
a ихъ противникн, то, съ точки зрѣнія г. Хейсина, иочсму это насііліе
недопустимо? Во-псрвыхъ, стыдливость есіь предразсудокъ, а, какъ доказалъ г. Хейсвнъ, „считаться съ проявленіемъ человѣческой лнчности,
съ ея пзвращенными „чувствами" есть непозволительная сентнментальносіъ: „всякая борьба съ предразсудками есть своего рода топтаніе живоіі человѣческой личноети". Во-вторыхъ, указываемое насиліе пронзводится надъ ыроституткою, личность которой и безъ того топчется безъ

мѣры, такъ что „едва ли она отличастся чѣмъ-нибудь огь жпвотнаго";
разъ польза отъ этого надзора велика, то „теоретическою гуманностью
приходится пожертвовать. lie знаю, какая польза бѵдеть отъ того, что
общество заступится за такнхъ своііхі, членовъ".
Но чтб же все это значитъ? Почему г. Хеіісинъ, такъ свободно шагающііі черезъ трупы и самыя элементарныя права личности, вдругъ
останавливается передч, проституткою и впадаетьвъту „обывательскую
сснтиментальность", которую толысо-что такъ старательно высмѣивалъ?
Есть людн, сознанію которыхъ говорятъ только яркія, кричащія краскн,
которые способны, иапр., замѣтнть топтаніе личности человѣка лишь
въ томъ случаѣ, если этотъ человѣкь стоить передъними „съ искаженнымъ отъ страданія лицомъ", „давясь дикнми лроклятіяміі". Къ разряду такпхъ людей, повидимому, принадлежшъ н г. Хейсшгь. To безконечнос попраніе личностн, которое претерпѣваотъ проститутка, говоритъ н г. Хейспну, что y лнчности есть извѣстный кругъ правъ, на коropr-ія ннкто н ннчто ne смѣють посягать, посягиовенію на которыя
„нѣть никакихл, онравданій". Но вотъ исчезлпискаженныялица, смолнли
дикія проклятія, — и г. Хейсинч, подбадрлвается, начинаетч, говорить
о неизбѣясной „жестокости" црогрссса и презрительно кпвать на „обыватѳльскую точку зрѣнія". II при чемь тутъ эта, такъ полюбввшаяся
г-ну Хейсину „обывательская точка зрѣнія"? Право, подумаешь, ииенно
чрезмѣрнымъ уваженіемъ къ личностя грѣшитъ нашъ обыватель!
Читатель, можетъ-быть, скажегь, что не стонло заниматься брошюрою г-на Хсйсниа, — слншкомъ ужъ она непродумана, легковѣсна п
развязна. Я съ этимч, не согдасеігь, мнѣ его брошюра представляется
симптомомъ чрезвычайной важности, и вотъ почему.
Давно уже врошло то время, когда человѣкл, самъ ію себѣ являлся
ничѣмъ, когда его роль въ жизни была ролыо клѣточкіі въ живомъ
организмѣ. Въ древней Греціа „божественные" ІТлатоны могди мечтать, напр., о томъ, чтобъ въ ндеальномъ государствѣ старшины его,
какъ скотоводы, опредѣляли, какіо мужчпны н женщины должны
вступать между собою вь бракъ u какъ часто онн могутъ лроизводить
дѣтей. Въ настоящее время об-ь этомъ мечтаюгь только Аракчеевы.
Общее благо, прогрессъ, развитіс науки,—мн согласны приносить имъ
жертвы лишь в'ь томъ случаѣ, если этн жертвы являются свободнымъ
проявленіемъ нашей собственной воли: единствснное ограниченіе нашей лнчности мм признаёмъ лишь въ такихъ же, какъ наше, праиахъ
другихъ лнчностей. Мы даже будущаго всеобщаго благополучія не можемъ лрннять иначе, какъ нодъ условіемъ свободнаго распоряженія
своею личностыо. Какъ говорить Бёрне: „Muss ich selig sein im Paradiese, dann will ich lieber in der Hölle leiden,—еоли я долженъ быть
счастливъ въ раю, я предпочитаю по собствениой волѣ страдать въ
аду". Отъ дикой аракчеевщины г-на Хейсина на насъ несегь запахомъ
затхлаго застѣнка. Естественно, что лші такомъ положеніи дѣлъ во-

просъ и о правахъ человѣка исредъ иосягающею на зти права медищшскою наукою пеизбѣоюпо етановится кореннымъ, цситральнымъ вовросомч, врачебной этики; вопросч, о томъ, гдѣ выходч, изъ этого конфликта, пе можеи, и не долженч, падать до тѣхъ поръ, пока выходч. но
будегь найденъ. Итолько вч, одномъ едипственномъ случаѣ этоп, воцросъ ыожпо игііорировать,—еслн смотрѣть на него такъ, какч, смотрип.
г.Хейсинъ. A вопросъ этогь игнорируетъбольиііінствомоихч,оішонентоіп..
Они будуть противъ этого возражать, они екажуть: „г. Хейсииъ рѣдкій ѵродъ во врачебномъ сословіи, и кь нему возможно только одно,
совершенно овредѣлешюе отношсніе". Ио это будеть толысо отводч.
иліі обман ь себя. Чѣмъ отличается отч. д-ра Хейсина хотя би „Медицинское Обозрѣніе", оправдывающее самые возмутнтельные оныты надъ
больными, II гдѣ въ врачебной печати были нротесты противъ этого.
Чтб значигь заявленіе одного изъ моихч, критиковъ, г. Медвѣдева, что
„частыя восклицаяія Вересаева: „гдѣ же выходч,?" есть лишь ргіторическая фшура?" *). Человѣкѵ наетолыо чужды и непонятны отмѣчаеыые въ книгѣ конфликты, что онъ не способенъ увидѣтыіъ них і.
инчего кромѣ рнторическаго пріема. Чтб зиачать благодушныя увѣренія другого моего крнтика, прив.-доцента В. В. Муравьева, что „въ
оеновѣ своей" книга моя является „оправдашемъ современиой медндины" и доказательствомъ, что въ ней все обстоить совершенно благоиоіучно **)Ѵ Чтб значагь уклончивыя ссылкн г. Фармаковскаго на то,
что „и въ другихъ профессіяхч," совершается то же самое, что иі.
врачебной?
.
Есть старая, идущая изъ сѣдыхъ временъ легснда обч, одномъ фантастическомъ живот.юмъ, - василнскѣ. „ІІѢтъ вч, природѣ существа
злѣе страшнѣс васплиска, — говорнть Плиній. — Одвшгь взглядомч,
своимъ убнвасгь онъ людей и животныхъ; его свистъ обращаеть въ
бѣгство даже ядовитыхъ змѣй; оть ого дыханія сохнегь трава и растрсскиваются скалы. Но есть средство н противъ василиска. Стоитъ
только
показать
сму зертло—и
он-етя своею собствениаго
взгляда".

опъ погиоаетъ опѵь отраЯ очень желалъ бы, чтобч.

брошюра господпна Хейсина сыграла роль такого зеркала. Можстъбыть не одинь изъ монхч, критиковъ, взмяиувшн вч, это „зсркало ,
почувствуеть, что г. Хейсмнч, только оформляваетъ и откровенно высказываегь то, чтб въ полусознанномъ состояніи было и y него самого
въ душѣ; ему станетъ стыдно вмѣстЬ сч, г. Хейсинымъ „лиші. констагмровать факты", онъ персстанетъ плакаться па взводиміля ыиою наврачей ,тяжкія обвинепія" и предлочтетъ искать выхода изъ тѣхъ противорѣчій, которыя возникаютъ между іштересами науки п неогьемлемымч
вравамн человѣка.
Январь 1903 г.
*) «Врачъ-художникъ». Свб. 1903, стр. 28.
*») «Записки врача Вересаева и недидинская иаука». М . 1902, стр. і и .
СОЧІШОІІЬІ В . В . В е р е с и е в а . T. I.

Оглавленіе
I тома.

Р a з с к a з ы.
Загадка
Порывъ
Товарищи
На мѳртвой дорогЬ
Прекрасная Елѳна

'
. . . . .

Безъ дороги. Повѣсть
Повѣтріе. Эпилогь
На эстрадѣ

СТР.
g
^
30
^
à ' £Ю
56
133

^

Записки врача

^^д

По поводу „Записокъ врача". Отвѣгь ыоимъ критикашъ . . . . . . 344

f

т о м ъ

КНИГА

f%âJ-BAA.œ
/гДМАРКСЪ'

Безіштное пршшніе къ „НЙЗБ" 1913 г.

нивд

При каждоигъ № „НИВЫ" подпиочмнк Е й u u u _ u
получатъ ЛО ОДМОЙ ИІМГЬ, всего въ годь — —
ННИГЯі
ПРОДОЛЖАЕТСЯ ПОДПИСКА

НА 1913 годъ
(44-й годъ издаиія)

на

еженедѣльный

иллюстриро-

ванный

ЖУРНАЛЪ
приложѳнінмн
ногити приложенінгаи

со

тногипи
Гг.

у^
Р^чЯ
a Ш^
*

5 2

12

подписчики

„НИВЫ"

п о л у ч а г ь въ

теченів одного

—

И Я З

года:

повѣста • разсказьі,
№№ вжвнѳдѣльн.
вженѳдѣльн. художеств.-литср.
художеств.-литер. журн. „НИВА": романы, повѣств
крнтнч.
ѵрмтич. иипопулярио-научв.
популярво-научв. очеркв,
очервв,біографіи,
біографін, обзорьі
обзормдѣятельяости
дѣятельяостиГосуд.
Госуд.Дуиьі
Дуиьі ииполитач.
полк
обозрѣнія;
рнс.
вівікраск.
, снвмкн
ciciкартнні,
рнсуния,
фотоэтюдьі
и ывдлюстраці
и сов
обозрѣнія;
рис.
краси.
,
сявмкн
иартнні,
рнсунии,
фотоэтюдьі
вллюстрацін
соврем.
событій.
будетъ
Дома
Романовыхѵ
СОбЫТІЙ. Рядъ
РЯДЪочерковъ
очерковън Ирисувковъ
uunuu ипот
Лѵ,тоосвяіцевъ
ппг.ит.ііт,300-лѣтІю
ЧЛЛ-n+-Hm
П nu.
Рп.іилвитт
отпечатанныя убористымъ четкииъ шрифтомъ, въ составъ которыхъ войдетъ:

НЦИГИ,

ННИГЪ Е Ж Е М Ш Ч Н А Г О мурнала „ Л И Т Е Р І П Р Н Ы Я и П О П Ш Р Н О - Н Ш Н Ы Я ПРНЛОМЕНШ":
романы, повѣоти, разскаэы, популярио-научн. и критич. статьи современныхь авторовъ
съ иллюстраціями и отдѣлы библіографіи, смѣси, шахмагь и шашекъ, эадачъ и игръ.

4 0

ктгь „ С Б О Р Н И К А

содержащихъ

ЧЕТЫРЕ

Н И В Ы " 4 0 ннигъ,

ПОЛНЫХЪ

СОБРАНІЯ

ПОЛНОЕ СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ

СОЧИНЕНІЙ

(стбяіція в ъ отдѣльн. п р о д а ж ѣ с в ы ш е 3 5 руб. б е з ъ пересылки),
которыя

подписчики

получатъ

ПОЛНОЕ СОБРАНІЕ A
СОЧИНЕНІЙ

,

л

г , : г

О

В

лолностью

въ

ШЛ
a

l

l

теченіе

одного

1913

года:

Т І Л Т І І Г О Я

I

r

u

I

•

L

d

A

I

Леонидд а н д р е е в а .

(будетъ дополнеао яовымн вроязведсніями, ве вошедшимн вь томы собраяія его сочиненій).
ПОЛНОЕ

СОБРАНІЕ

СОЧИНЕНІЙ
ПОЛНОЕ

СОБРАНІЕ

СОЧИНЕНІЙ

В
О

Я

D

О

С

L

R

О
L

Г
O

Изданіе Т-ва А. Ф. МАРКСЪ, въ С.-Петербургѣ.

А
H

А
T

Г
T

В
S

А
A

•

І И О Л Ь Е Р А .

l a Ä S Ä V Ä
I 1 Л ЯИСТОВЪ: до 306 руводѣльныхь
Х ^ н ы х і гравюръ. Ci оочтовымь жцн- |
ГдТЖГрв Г вы И ярГкІ ЫИ,,ГаИІ "
a „ОТРЫВНОЙ ЕЖЕМИСЯЧНЫЙ КАЛЕНДАРЬ" на 1913 годь, огпвчатанный красками.
• ПОДПИСНДЯ Ц-fcHA „НИВЫ" со всѣми приложеніями на годъ:
вть С.-Пв-Х «ез» доставк» - в р. 50 к . і С ъ
„„ а %
тербургЬ: / ci досхаввой - 7 р. 50 н. !
пврвсыпкою во П
Безі доставин: 1) въ Мссквѣ, въ конторѣ | ВС~Ь п ѣ с т а РОССІИ.
„
Н. ІІечковской — 7 р. 25 и.; 2) въ Одессѣ, въ 3 8
^ ^ ^ ''
книжн. магаз. „ОбразованІе"-7 р. 60 к.
| границу — 12 р.
Допуснается разсронна платежа в ъ 2, 3 и 4 орока.
Для гг. слушащихі каяі ві казснныхъ, тааі в ві частныи учргжденіяхі, прн к о л л е к т и в н о й
п о д п и с к ѣ з а п о р у ч и т ѳ л ь с т в о м ъ rr. н а а н а ч ѳ ѳ в ъ и у п р а в л я ю щ и х ъ , д о п у с к а ѳ т с я
разсронна платежа на самыхь льготныхь условіяхъ.
Адресъі С.-ПетврОургь, в ъ Контору ж у р н а л а „НИВА", улица Гоголя, N8 22.

И. A. CAJIOBA.
Вь 15-ти томахъ in 3".
С ° Л ¥ ж а н і е : МвРтвое гЬло. Обозники. Пушиловскій
nereüri
Й^""®
, , I^f??"'
регентъ. ТЗабытая
усадьба.
Лѣсникъ.
Баринъ. Трактиръ. Бутузка.
а 3 в и Т а Я г? и и з н ь "- Солвржаніс: 1'азбигая жиаиь. Мельница кѵппа
и.п,Т'„,",'.п"^
K u ï ; ApC "" aTOpb - Разсказы охотника: 1) Волки. 2) Охотничій дворъ Злючк?
Ä u t Б%пр1^йПЪ"ИаЙОрСКаЯ ШК°Ла- Шуклинскій^Пироговъ. ДарЕйдГин
ш а н с " | 1 й МОЛОДОЙ барин-ь". Содержаніе: ОльвіавгкШ .о" 0 п ь ,Аспидъ.
лодой барниъ.
Лѣсъ. Скупой рыцаоь Платонъ Салтановъ.Ша™илих£

Ь,3*?Ы/ Соде Р жаніе - Грызуоы. Лѣшій. Крапивники. ІІаукъ. Бопг.ипТк!,ГѴ'гД',£Р
Г Г Й а р е = К С е о Т М Р е В Н Ѣ - ° 6а " ДѢЛЫЙ - М ~ Й подойн„Къ.У Божья
Гтп Tùa' лГ?ип?тАЬ,рГт-и сСтоидчесрсжк аоне і е ;т г Р езы
' Добрая Христина Максимовна. Живодеръ
Старый доѣзжачій.
?Р"е- Меценатъ. Мокрушянь. Мужлчьи cneau!
Ѵ
,, . J' !- нГрачвВОНІй
нрокодилъ". Содержаніе: Повѣсти и разсказм
М с д ^ о м ы - ф и д г м ° н ь " Бавкида. По красному звѣрю л"і
Ïсковын
H ' S ,баринъ.
" " f Господинъ
Прикускинъ. Соловьятникн.
Цѣна каждаго тома I р. 25 в., съ перес. 1 р. 50 к.; въ перепл. 1 р. 75 к, с ь перес. 2 р.
0 выходЬ послѣдующихі томовъ будетъ объявлено.
Требованія и деньги г р о с Х т ^ Г ^ і ^ ^ ^ т и і і і ^ ^
i2 - " з д а н і е э т о и м ѣ е т " т а а ж е "ь продажѣ въ іоитоЙ
« «"ifÂiîT
(Ришельевская""Л»
" агаа ' .«»разавааіаігишельевская,
№ 12) и во всѣхь большихъ книжныхъ
магазинахъ.въ ОдtTk

%'АШШ

І М Й ^ Ш ? !

Контора „Нивы" считастъ долгомъ обратить вниманіе гр. подписчиковъ на то, что
на лзготовленныхъ нашею персплстною крышкахъ к ъ соч. Н. Г. Покяловскаго. А. И. Куприна, A. А. Фста и Ос.к. Уайльда вытиснеиы: надпись „ З а п в л е н ъ О т д ѣ л у П р о м ы ш л е н н о с т и "
• утверждевная марка Товарищесіва, » что нашегэ «эготовленія являются только псреплеты с ъ
указанной надписью я маркой к только того рисунка, который изобрашеиъ на помЬіценныгь здЬсь
сннмвахъ. С ъ своей стороны, Контора булетъ преслЬдовать законнычь порядкжъ всащ|ПО поддѣляу.

К

Р ы

ш

к

и

Н

А

П

Р

И

Л

О

„ Н и в ы "

Я 1

П

Н

І

Я

1 9 1 2 г.,

изготовлснныя изъ лучшаго англійскаго колснкора.
съ красивыми тисненіями золотомъ и красками по
рисунк. художника Я. Я. Бельзена и др.

N. г. помяловскдго

Цѣиа: 25 к., с ъ псрес. 40 к.

Ж

А. И.

КУПРИНА

(по одной крышкѣ ма кажцыя 5—6 книгъ).
Цѣна: 4 крышк. I p., с ъ nepec. I р. 25 и.

2 крыиіни на пол-

_
_
ф Е Т А

Д, Д.

нос собраніе стихотворенш . в ъ 6 кн.).
(по одной крышкѣ на каждыя 3 книги).
Цѣиа; 2 крьішк. 50 и ч с ъ перес. 75 к,
на полн.
собр. сочиненій ( в ъ 8 кн.)
(по одной крышкѣ на хаждыя 4 книги).
Цѣяа: 2 хрышк. 60 к„ е ъ псрос. 75 в. Крышки имѣются
на соч. Помяловскаго: зеленагс, синяго и орѣхов,
ивѣта; на соч. Куприна: зеленаго, краснаго и cfeparo
цвѣта; на соч. Фета: краснаго, кремъ, коричн, и св.-синяго ивѣта; на соч. Уайльда: борло, коричн. и эелензго цвѣта. Прн вылискѣ крышекь просмкъ
о б о з н а ч а т ь 2 — 3 ж е л а т в л ь н ы х ъ ц в ѣ т а иа случай замѣкы распроданнаго ц в Е т і другимв.

2 крышни

1 К Р Ы Ш К Л HA
штрналь „ Н И В А " 1 9 1 2 r .

Оск.

3 НРЫІІІПІІ ИА
IC II u m .
„Лнтерпуриып H p u a m i r sa 1912 г.

Цѣин этой крышкѣ на полн. томъ журн. за
(no 1 крышкЬ на 4
весь г о д ъ - îô к . , с ъ nepec. въЕвроп. Россіи l p .
«5 fc,
М Г ~ Выписывающіе однопроиешю крышки на соч. Покяловскаго,
„Ниву" н „Литер. Прилож." платятъ за совмѣстную псрес. в ъ
К Р Ы Ш К И

HA

„Н И В V

й

УАЙЛЬДА

И

П Р И Л О Ж Е Н І Я

книги). Цѣиа 3 крышхамъ
съ перес. I р.
Куприна, Фета и Уайльва,
Европ. Россіи лишь I р.
прошлыхъ

лЬтъ:

Соч. ГАРШИНА. Ц. 1 крыіикѣ на полн. собр. соч.
25 к., с ъ перес. 40 к. Соч. ДІЕЯ, Г0РБУН0ВА.
Ц. 2 крышк. і|а соч. ка клаго автора 60 к., съ перес.
76 к. Соч. ГАУІІТМАНА, ЖУКОВСКАГО. Ц. 3 крышк.
на соч. каждаго авгора 76 к., съ nepec. 1 р.
Соч. ір. А. ТОЛСТОГО, ГЕНР. ИБСЕНА. Ц. 4 крышк.
на лолн. собр. соч. кажд. автора I p., с ъ псрес.
I р. 26 к. Соч. ГАМСУНА. Ц. 5 крышк. на полн. собр.
соч. I р. 25 к., с ъ перес. 1 р. 60 к. Соч. УСПЕНСКДГО, ГЕІІІІЕ, ГОГОЛЯ, ГРИГОРОВИЧА, Б0В0РЫКИНА. Ціиа 6 крышкамь на полн. собр. сочинен.
каждаго лзъ означенныхъ 5 авторовъ I р. 60 к.,
съ перес. 2 вуб. Соч. МЕЛЬНИНОВА-ПЕЧЕРСКАГО,
ДАНИЛЕВС6ДТО, ГОНЧАРОВА, ТУРГЕІІЕВА. ЦЬна
7 крышк. для полн. собр. соч. каждаго изъ
оэначенныхъ 4 - х ъ пвторовъ I р. 75 к., с ъ nepec. 2 p. 26 в. Соч. ПИСЕМСКАГО. Цѣна 8 крышнамъ на полн. собр. ссчинеиій 2 руб., с ъ
перес. 2 р. 50 к. Соч. САЛТЬШОВА-ЩЕДРИИА, СТАШОКОВІІЧА, ЛѢСКОВА, Д0СТ0ЕВСКАГ0. Цѣиа 12
крышк. на поліі. собр. соч. каждаго пзъ этихь
4-хь авторовъ 3 рѵб., с ъ nepec. 3 р. 50 к. Соч.
ШЕЛЛЕРА-МИХАЙЛОВА. Цѣна 16 крышкамь на
полн. собр. соч. I руб., с ь nepec. 4 р. 75 к.

т о м ъ
1-11

Соч. AI1T. П. ЧЕХОВА. Ц. 9 кр. на полн. собр.
соч.—2 р. 25 к., с ъ перес. 2 р. 75 к. (Ц. 6 квышк. на 1о том. (1903 г.) — 1 р. 50 к., с ь n e u « .
2 р. Ц.' 3 KD. на дополн. 12 кн. (1911 г.)—76 к- с ъ nepec. I p.).
ЦЬна 1 к р ы ш к и на по.иіый томт. ж у р н . „ Н и в а " за к а ж д ы й и з ъ п р о ш л ы х ъ г о д о в і . —
75 к . , с ъ перес. иъ Европ. Россіи—1 р у б . Ц ѣ н а о д н о м у к о м п л е к т у к р ы ш е і п . н а 12 книі ъ
Е ж е м . Лптер. Приложеиій за каждый изъ прошлыхь годовъ—75 к о п . , с ъ nepec.—1 р у б .
Т|к б о в а м і я

адресопать

въ

Контору

журнала

,,НИВД",

СПБ.,

ул. Гоголя,

КНИГА

ИЗААНІЕ
,'ГЬАА.Ш
МАРКСК
ЛСПБ.«

22.

Безплатное приложенів къ „НЙВТ>" ІЭІЗ г.

ИИВА

ш - При н а ж д о м ъ № „ Н И В Ы " п о д п и с ч и н и
і п у ч и т п ь п о о д н о й н н н г ѣ , ВСЕГО ВЪ

5 2

годъ

ПРОДОЛЖАЕТСЯ ПОДПИСКА

НА
на

1913

г о д ъ

(44-й годъ изданія)

еженедѣльный

иллюстриро-

ванный

ШУРНАЛЪ
мн
ногими
о г и м и лриложеніями
приложеніямн

со

Гг.

52

подписчики

S

S

r

^

Ä

„НИВЫ"

S

r

™

—

Н Н И Г И .

)мыло

„ К о н е н ъ "
молона лиліи
фабр.Вергиавя*жКо.,РадебеЯдь-Древден»

РИЗ-Ь

т а к ъ к а к ъ о н о придаетъ лицу р о а о в ы й ,
ю н ы й вид-ь, б а р х а т н у ю к о ж у о с л ѣ п и тельной бѣлизны.
: о к ъ 5 0 коп. — М о ж н о получать в е з д ѣ .
Требуйте только красную упаковку.
Г л а в н ы й с к л а д ъ для Р о с с і й с к о й И м п е р і и : .

в

получатъ въ

теченіе одного

« » t a

года:

Конторв хпипчоск. пропаратовъ,

отпечатанныя убористымъ четкимъ шрифтомъ, вь со-

5 2 книги, ставъ которыхъ войдетъ:

12

ННИГЪ Е Ш Е М Ш Ч Н Ш журнала „ЛНІЕРАТѴРНЫЯ и ПОПУЛНРНО-НАУЧНЫЯ П Р И Ш Е Н І Н " ;
роканы, повѣоти, разсотзы, популярно-научн. и критич. " " ь и со»ре«енны,Ь ааторовъ
съ нллюстраціями и отдѣлы библіографіи, смѣси, шахкатъ и шашехъ, задачъ и игръ.

4 0

книгь „ С Б О Р Н И К А
содержащихъ

которыя

пол

•

ЧЕТЫРЕ

"

СОБРАНІЯ

пересылки),
одного

S

Ï

Ï

"

"

8

полностью

.

И

въ

.

теченіе

Т

Леонида

А

Ю

Н

Т

Ч

Д

Р

1913

Е

Е

В

Е

В

А

составленное

СОЧИНЕНІЙ

О

Л

Ь

Е

Р

А

.

Безъ доставкя: 1) в ъ Москвѣ, в ъ конторѣ
Н. ІІсчковсяой — 7 р. 25 н.; 2 ) в ъ Од«сѣ, в ъ
магаз. „Образованіе"-7 р. 5 0 к .
|

книжн.

Допускается

разсрочка

" О ѣ BI"bCTa
РОССІИ.
„.„„„„
_ « „
Ч»»""» ~ 1 2

ллатвжа

в ъ

2

и

3

Адресъі

С.-Петѳрбургь, в ъ Контору журнала

8

листа.

Учобн. Отдѣломъ М. Ф. и рекомондовано Гл. Упр. военно-учоби. зввменШ.

Цѣнв кннгн въ папкѣ съ коленк. корешкомъ—2

h

коллвктиѳной

„ Н И В А " , у л к ц а Г о г о л я , N8 2 2 .

научнымъ

4-ot изданіе, 346 стр., съ 81 рисункомъ.

ороиа.

Для гг. слуікащихъ квкъ г ь казоввыхъ, твхъ н въ частныхъ учреждоиіяхѵ при
п о д п и с к ѣ s a п о р у ч и т ѳ л ь с т в о м ъ гг. к а э н а ч ѳ е в ъ и у п р а в л я ю ш і
р а з с р о ч н а п л а т с ж а иа самыхъ льготнихъ условіі
|ІВМѴ|«ѴПІПВ •»««•• •
—
-

f T a S

Въ книгѣ П. Н. Бокина приведены только игры, провѣренныя на практикЬ и
оказавшіяся жизненныни, интересными и легко усвояемыми.
Отъ простыхъ игръ (бѣганіе и прыганіе) а в т о р ъ перехолить къ болѣе слож^ымъиграмъ съшараки и палками, потомъ даегь игры съ мячомъ, и заканчиваетъ слож
ными атлетическини играми.
r u. «.»*««.«
Изданіе допущоно: 1) Уч. Конвтотонъ M. Н. П. 2) Уч. Комитетомъ М. 3. и Г. И.. ояобрсно

чертс

3 1

111

Руководство для родителей, воспитателей и самихъ учащихся.
Составилъ П. Н. Б О К И Н Ъ .

в выпнльяых
300

1

—

ПОДВИЖНЫЯ ИГРЫ.

.

/-U, НгНг „ Н О В И Й Ш И Х Ъ М О Д Ъ " .
ЛИСТОВЪ: до S00 рукодѣлышхь
• чШ нДоы х ъ200 столбцовъ текста и 300 мод• ЧШ
ъ работъ и для вижвгвнія
I (Lü
гравюръ. Ст. почтовыиъ ящи•
„
ж е й выироекь.
' » ііомі.
X „ОТРЫВНОЙ ЕЖЕМѢСЯЧНЫЙ НАЛЕНДАРЬ" на 1913 годъ. отпечатанный красками.
ПОДПИСНЙЯ Ц-ЬНА „НИВЫ" CO всѣми приложеніями на годъ:
в-ь
С.-Пвб е з * д о п а . к ш - 6 р. 80 и.
тербург-fcs/I съ
ДОСТВНЕО»-7 р. 60 и.
. п е""р е с ы л н о ю в о
д 0

«

С ъ 2 5 - ю р и с у н к а м и , 1 0 2 с т р . в ъ 1 6 д.
Ц Ь н а 5 0 коп., с ъ п е р е с ы л н о й 6 0 коп.

-л

1

по новѣйшимъ

Г. Редепинъ.

(будогъ дополнево иовымн произведеніямн, Ht вошсдшнми вв тоиы собранія tro сочиимій).
Он.0Че«Н°Ежйн,е В .
в е р е с а е в а .
СОБРАНІЕ

—

КЪ РАЗВЕДЕНІЮ ШАМПИНЬОНОВЪ,

.

поп

ПОЛНОЕ

-

Р У К О В О Д С Т В О

года:
А

—

Изданія Т - в а А. Ф . М А Р К С Ъ , в ъ С.-Петербургѣ.

СОЧИНЕНІЙ

(стбящія в ъ о т д ѣ л ь н . п р о д а ж ѣ с в ы ш е 3 S р у б . б е з ь
получатъ

—

Н И В Ы " 4 0 книгъ,

ПОЛНЫХЪ

подписчики

с0чЕин°нждн'Е

(

С.-Петврбургъ, Малая К о н ю ш с в н а я Jfe

СЪ картннъ, рисуикя, фотозтюды н «ллюстрадіи co.pt«.
рисунковт. будетъ посв.щенъ 300-вѣтІю Дом. Ронвновыхъ.

.

.

Л

руб.,

съ перес. 2 р. 30 к.

ш
Москвѣ (Петровскія лнніи), въ яннжн. «вгвэ. .Обр.зо.вніо- вь
(Ришельевская, № 12) и во всѣхъ большихъ книжныхъ нагазинахъ.

i'iiij Uli II

ОдоссЬ

ня
,,,,

.

? і

В Н Ы І 1

А

І , а ш

л о п г о м ь 0 б Р а Т : , Т Ь ВННМ«ЙІв г г . подписчиковъ на TO, чго
™ " e P ' ™ « " 0 » крышнахъ к ь с о г Н. Г Помяловгкяга A П
uJn

sssmmmmmsü
К

Р

Ы

ш

Н

и

I H M R U , "
І В Г ¥ Г ,
изготовлснныя иэъ лучшаго англійскаго
с ъ красивыки тиснеиіями золотомъ и краснамн по
t
,
рисунк. художника Я. Я. Бельзева н др.

коленкора

». Г. ПОМЯЛОВСКДГО
Цѣна: 25 к., с ъ перес. 40 к.
4 нрышни на .
. .
. „ . „ - , . , , .

А. И. КУПРИНА

крышкѣ

(по одной
на каждыя 5 - 6 книгь).
Цѣна: 4 крышк. I p., с ъ перес. I р. 25 я.

2 н р ы ш к и на пол-

_

ное собраніе стихо- Я .
Я
f f » | Г "•* *
твореній (въ 6 кн,).
^ ^ ві 1 #•
°"ноЯ крышкѣ на каждыя 3 книги).
Цъва: 2 крышк. 60 к., с ъ nepec. 75 к.

2 нрышки lia полн. П . „ ѴАМЙІ ЛЯ
собр. сочиненій ( в ъ 8 кн.). UCK. J АгіЛЬДА

(по одной крышкЬ на каждыя 4 книг«).
с ъ перес' 76
,,, , и КЙЫШК- 6
Крышки,имѣ»тся
синяго і,

няго ивѣта: на соч.
1

на соч. Помяловскаго: зеленаго,
орѣхов.
цвБта; на соч. Куприна: зеленаго, краснаго н сѣраго
г
Цвьта: на соч.utlta
ФРТЯ- ігівси...
K ^ n ' u ^ t " 1 ' ' ° ' " "- . -

Уайльда: бордо. к о р и ч ^ и а с л " ^ ^

IT І Ч . 1 І І І К , »

I I A

»

журналъ „ Н И В А " 1 9 1 2 г .

К

К І - Ы Ш К Н

НА

Ш

РИЧН

С8

СИ

КЦІІГЪ

„Лмратрып Приложенм" sa 1912 г.

Цѣші этой крышкѣ на полн. томъ журн. эа
(по 1 крышк Ь на 4 книги). ІІѣна з крышкамъ
весь
годъ - 25 к п» съ
Европ.
I, ш~ •
— nepec.
в в и в връ и
» ! . ! Россіи 1 р. I
75 в
с ъ neDäc
I п
одповрсввнио хрышк« на соч. П о м я л с в с к а г ' , Куприна. Ф « т а и Уайльаа
"Ниву
" " " " " Р - " р ч я о ж , - платятъ за сонмѣстнѵю папес. в ъ Еаооп. Россіи ляшь і ^

НРЫШКИ НА „ Н И В Ѵ И ПРИЛОЖЕНІЯ прошлыхъ лБ,ь: '

Соч. ГДРШИІІД. Ц. 1 крышкѣ на полн. собр. соч.
26 к.. с ь перес. 40 к. Соч. ЛІЕЯ, Г0РБУН0ВЛ.
и . 2 к р ы ш к . насоч. к а ж д а г о а в т о р а 5 0 к „ съ персс.
75 к. Соч. ГАУПТМАНА, ЖУКОВСКДГО. Ц. 3 крышк.
на соч. хажааго автора 75 к.; съ перес. I о.
Соч. гр. Д. ТОЛСТОГО, ГННР. ИБСЕНА. Ц. 4 крышк.
на полн. собр. соч. кажд. автора I p., с ъ перес.
I р. 25 u. Соч. І АМСУНА. Ц. 5 крышк. на полн. собр.
соч. 1 р. 25 к., с ь перес. 1 р. 50 к. Соч. УСПЕНСКАІО, ГЕННЕ, Г0Г0ЛЯ, ГРИГОРОВИНА, Б0Б0РЫКИІІА. Цѣяа 6 крышкамъ на полн. собр. сочинен.
каждаго изъ означенныхъ 5 а в т о р о в ъ 1 р. 60 к
съ псрес. 2 руб. Соч. МЕЛЫІИКОВД-ПЕЧЕРСКАГО.
ДАНИЛЕВСКАІ0, ІОНЧАРОВД, ТУРГЕНЕВА. Цѣиі
7 крышк. для полн. собр. соч. каждаго пз>,
означенныхъ 4-хъ а в т о р о в ь 1 р. 75 к., с ъ псрео. 2 р. 25 к. Соч. ПИСЕМСКАГО. Цѣна 8 крыш
камъ на полн. собр. сочиненій 2 руб., с ь
псрес. 2 р. 50 к. Соч. САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА, СТАНЮК0ВИЧА, ЛЪСКОВА, ДОСТОЕВСКАГО. Цѣна 12
крышк. на полн. собр. соч. каждаго изъ этихъ
4-хъ а в т о р о в ъ . З руб., с ъ перес. 3 о. 50 к. Соч.
ШЕЛЛЕРА-МИХАЙЛОВА. Цѣиа 16 к р і ш к а м ь на
полн. собр. соч. 4 руб., съ перес. 4 р. 75 ѵ.
Соч. A HT. П. ЧЕХ0ВА. Ц. 9 кр. на полк. ообр

адресовать

въ

Контору

журнала

Угпригиій

Г

П0ЛН0Е С0БРАШЕ
/ЫІСНІКІИ,
I .
СОЧННЕНІИ в ъ 12
т о к . in 8°, с ъ портргтомт. автора. Изящное
иэд. на хорошей бумагѣ. Цѣна 12 том.
12 p., с ъ перос. 12 р. 76 ».; в ъ 6 перепл.
15 p., съ перес. 15 р. 75 и.

ЛѢг.НППТ. H П
/ІЬОКОВЪ, П. U.

П0ЛН0Е СОБРАНІЕ
С0ЧННЕНІИ.
изданіз в ъ 12-ти томахъ, с ь критико-біографичзскимъ очерконъ Р . И. Сзментковскаго и съ приложеніемъ 5 портретовъ
Лѣскова и снммка с ъ его рабочаго кабинета. Изящноз изданіе ка хорошей бумагѣ. LV1 + 6646 стр., в ь 8 д. л. Цѣна
20 p., съ пзрес. 21 руб.; въ переплетахъ
27 руб.. с ъ перес. 28 руб.

2-03

Г а у п т м а н ъ , Г. Яіе"с0чинежЯ.

nepec. I р. 80 к.

Пплпнпкій Я П

"0ЛН0Е С0БРАНІЕ
І И Л И Н ( , Н І И , Л . I I . СТИХ0ТВ0РЕНІЙ,
в ь 5-ти том., 2 4 1 5 стр. С ъ 2 поотретами
Я. П. Полонскаго. Цѣна 7 р. 50 «., с ъ
перес. 8 р. 25 х.; в ь пзропл. 10 p., с ъ
перес. 10 р. 76 я.

Шеллеръ, A. H. (А. Михай-

ЛОВЪІ
П0ЛН0Е С0БРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ
т о м - i n 80'
н а
• « J *
хорошвй бумагБ, 7730 страницъ. Ц ѣ н а 15-ти
томамъ 25 p., с ъ перес. 27 p.; в ъ пзрепл.
34 p., с ъ перес. 38 р. Цѣна каждому тому
2 руб.. с ъ перес, 2 р. 30 ы.
МРЗЬМП

тезьно,

H

п.

СТИХОГВОРЕНІЯ.

СЪ

здисловівмЪ к. Р.

пР

Цѣна 50 яоп„ с ъ перес. 85 яов.

• •
Артистическое заведеніе

Т - в а А . Ф . М а п к с ъ . Измайл. ЛРРРП.. № 29

Ромеръ Ѳ. Э. t ^ V ï ï S Î L

даніз на хорошей бумагѣ, отпечат. четкимъ шрифтомъ. Цѣна каждаго тома
р. 25 я., с ъ перес. 1 р. 50 и.| в ъ перепл.
Р- 7 8 «•• e t перес. 2 руб.

Станюковичъ, К. М.

Салтыковъ, M. Е. (Щед-

ГигомГгг

ГРЙНР Г

томахъ in Ѳ", 6484 стр. на хорошей бумагѣ. Ц,.на каждому тому (кромѣ 1.2.3 н 4-го,
которые распроданы) I р. 50 к., с ь

П Н Н - h t "ОЛНОЕСОБРАНІЕС0ЧИНЕНІЙ в ъ
p n n o j . 12том.,8458стран. lu8 1 . с ъ портретомъ автора, его Факсимилз и впдомъ
иогильн. памятника. Цѣна 12 томамъ 2 4 p.,
с ъ перзс. 25 р. 50 к.; в ъ перепл. SI p., с ъ
перес. 32 р. 60 я. Цѣна каждому тому
2 р. 25 я., с ъ перес. 2 р. 60 к.

„ Н И В Д " , СПБ., ул.

4 в дополн. изданіе, подъ ред. II. II. Б ы к о ч а . С ъ портрзтом-ь автора, снимкомъ с ь памятника на
его могилѣ, біографич. очерк.. факсимилз
и библіогр. стихотворсній. Большой томъ
XL4-834-1-XIII стр. In 8 ' на велзнзвой бумагѣ. Цѣна 4 руб., с ъ пзрсс. 4 р. 50 и.;
в ъ перепл. 4 ц. 75 к., e t перес. 5 ». 25 к.
Повѣсги • разскаэы. Т о м ь 2-й. Цѣка
с ъ перес. 3 р. 50 я.
ПОЛН0Е СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ
ѵ л п с , I . в ь 6 _ т ; 1 т о м а х Ь і і п fr. 2-е дополнен. изааніе. Цѣна каждому тому
1 р. 75к., с ъ перес. 2 p.; в ъ пзрепл. 2 р. 35 «.,
съ перес. 2 р. 0 0 я.
Р- т - , „
НерѣшеИвыя
задачн.
" J - , ! г „ П о д ь Р»зиымя флагамн.
А , Т - І Ѵ - В ь 'Р«Дѣ образовь знѣрнкыхъ. 347 стр. Цѣна кажд. тому 1 р. 25 «.,
съ перес. 1 р. 50 к.; в ъ переплетѣ 1 р. 75 я.,
съ перее. 2 р.

ІСІИЬЕКЬ,
I.
I I . ЛБТЬ". ВОСПОМНВІНІЯ. Второе изданіе в ъ 3-хъ томахъ In 8",
с ъ 7 портрзтами И вчдомъ храма Христа
Спаситзля в ъ Москвѣ. Изящное нзданіе
на хорошей бумагѣ. Цѣна і и II томовъ—
по 2 руб. за кажаый, съ перес. 2 р. 30 к.; в ь
перепл. по 2 р. 50 я., съ перес. 2 р. 80 я.
Цѣна III тома 1 р. 50 к., с ъ пзрес. I р. 76 х.;
в ъ пррепл. 2 руб., с ъ перес. 2 р. 25 к.

ичъ iinnm'L.v.

Плещеевъ. A. H стихогворЕ«'я

В ъ 3-хъ томахъ, съ КРИТИЧ. очзркомь
H. А. Котдярсвскаго, прздисловіями A. А.
ИзмзАлова и с ъ прилож. портрета Г. Гаупт• ана. Изящное иэданіз in 8'. Ц ъ н а кажд іго тома I р, 50
съ псрес. 1 р. 75 к.;
в ъ перепл. 2 руО.. с ъ перес. 2 р. 25 «.

ІЯОПЙКТі Т П " Изь дзльияхѵ

с о ч - 2 р. 25 к с ъ перзс. 2 р. 75 к. (Ц. 6 крышк. на 1 6 1 Ô Î T (1903 г.) - 1 р. 60 к„ с ь пввес
...
,
2 р. Ц, 3 кр. на дололн. 12 кн. (1911 г . ) - 7 5 к., с ъ парес. I p 1
^
Ц ѣ н а 1 к р ы ш к и на п о л н ы й т о м і . ж у р н . „ Н и в а " з а к а ж л ы й

1 цебоііалія

• •
• •
• •
• •
• •••
Изданія Т - в а А. Ф . М А Р К С Ъ , СПБ., ул. Гоголя, 2 2 .

• •

СТ

яХІ

стр

СТ

Каменскій, А .

С е м е н т к о в с к і й , Р . И. 5 S

В ъ трехъ большихъ томахъ. T. I. Руссяое
общество я литература. Отъ Кантзмира д і
чзхова.- T. II. Русское овщество и государ
ство. Пересиотрь господствующнхь y нась
политнческихъ в з г л я д о в і . - Т . III. Руссяое
обадства я жнэнв. Повѣсти я разсказы.
4008 стр. In » ' , на хорошей бумагЬ. Цѣня
кажлому тому - 2 р. 50 к., с ь перес. -

3

30 я"' ВЪ пврепл - — 8 РУ0- с ь первс.

г|по^нъГН-

1
В 1 і ™ 2
т°иа*т>.
СЪ портретомь
автора, 4730 стр. in 8'. Ц ѣ н а 12том. 18 п„
с ь перес. 10 р. 60 *.; в ъ 6 перепл. 21 p.,
оъ перес. 2 2 р. 60 я. Отдѣльно по 1 р. 6 0 к.
съ nepec. no I р. 75 я.
2) ,Мул.-икъбез* nporpccea а л в прогреееъ
без» яужнка". К ъ вопросу объ экономическомъ матеріалиэмѣ. 161 стр. in 8 ' на хорошзй бумагѣ. Ц. 1 руб., с ь nepec. I р. 20 в.
2)РУССКІЙРОМАНЪ я РУССК0Е0БЩЕСТВ0.
2-ое изданю. І-ов изданіа удостоено Пѵш.
ннысяой прсмін. Б о л ь иой т о м ь , 520 стр. на
хорошей бум. Цѣна 3 р п с ъ перес. 3 р. 50 к.;
в ь перепл. 3 р. 50 к.. с ь перес. 4 руб.

Вейнбергъ, П. И. S ™ 1 ™ :

вленіемъ юмористич. стихотворзній Гейяе
язѵ Тамбовв. Изящно издан. томъ содержитъ в ъ себѣ 130 стихотворзній и отпечат.
™ о р Л ? у м " ч е т " и м а > шрифтомъ. 276 стр.
in 8°. Цѣна 1 р. 50
с ь ncpec. I р. 76 я.

отоикинъ, A. Е.

шШ- (1900—1909).Со вступительной статьвй
к. Р. Цѣна 75 к., с ъ пврес. > 0 к.

• •

• •

• •••

к

р

ы

ш

к

и

; , н и в ь .

i ë ï z r ,

изготовленныя изъ лучаіагэ англійскап, коленкора,
сь красивыми гисненіями зологомь и красками по
рисунк. художннка Я. Я. Ьельзева и др.

I

г. ПОМЯЛОВСКАГО

Цѣна: 25 а., съ псрсс. 40 к.

"Ѵсчи- д

и. КУПРИНА

неній (в-ь 21 кн.).
'
(по оаной крышкѣ на иаждыя 5—6 книгь).
Htиа: 4 крышк. I p., съ nepec. 1 p. 25 к.
2 нрышии на полГ Т Я
нае собраніс стпхо- Д , Д , Ц А Е . I M
твореній (ві> 6 кн ).
(по одной крышкѣ на каждыя 3 книги).
Цѣва: 2 крышк. 50 а., съ nepec. 75^к.
2 нрышни lia поли. л р . к УАЙЛЬЛА
1
собр. сочинсній Гвь 8 кн.).
«n/iw««
(по одной крышкѣ на кажпыя 4 кннги).
цЪна: 2 крышк. 50 а., съ псрес. 75 к. Крыиши имѣются
цвЬта;
соч. Куприна:зеленаго.
зелеиаго. сипяго
краснаго п сѣраго
па соч. на
Помяловскаго:
цвѣта; на сьч. Фета: краснаго, кремъ, коричн. и св.-синяго чвѣта- на соч Уайльда: бордо. норичн. и зелснаго пвЬта. ГІрп выпискѣ крышекъ просимъ
u Ii оз h a ч a ть 2 - 3 жматмьныхъ ішѣта на случай замѣны распроданнаго цвѣта Другл*ь.
1

И Р Ы Ш К А

H A

&

Н Р Ы Ш К Н

HA

в и и п .

Лнівратурнын. ПрнлошвніГ ва 1912 г.

Н И В А " 1912 г .
Кѣца зтойиѴрышкѣ на полп. том-ь журн. за

(no 1 крышкЬ, на 4 кнпги). ЦФі.а 3 крышкам ь

K
Ä
Ä
^
СОЧ. Помяловскаго. ^уприна, Фета и Уайльда.
! F H . В У " И " Ä ! ГІрилож." платятъ за с о в н ѣ ^ ю л и ш ь
1 р.
К Р Ы Ш К И НЯ „ Н И В У И

ПРИПОЖЕНІЯ^рошлыхь лЬтк

с«ч. ГАШИІІА. Ц. 1 к р ы ш к ѣ на " g " , . , собр соч. ;
25 к , с ь псрес. 40 а. Соч. МЬЯ. ГОРЬУНОВА.
Il 2 к р ы і и к . н а с о ч . к я ж д а г о а п т о р а 5 0 к . , с ъ п с р с с .
75 к. Соч г л т м л н д , ЖУКОІХКАГО. Ц. 3 Іірышк.
на соч. каждаго а в т о р а 75 н., с ъ nepec. I p.
Соч гр. Д. TOJICTUrO, ГЕІІР. ИБСЕНД. Ц. 4 крышк.
на поян. собр. соч. кажд. автора I p., с ъ nepec.
I p. 25 к. Соч. ГАМСУНА. Ц. 5 крышк. на полн собр.
соч. 1 Р. 25 к„ с ъ nepec. I p. 50 н. Соч. УСНЕНСКАГ0, ГЕИІІЕ, ГОГОЛЯ. ГРИІОРОВИЧА, ЕОЬОРЫНІШД. Ul.ua 6 крышкамъ на полн собр. сочинен.
иячіраго изъ означенныхъ 5 а в т о р о в ъ I р- 50 к.,
с Г п пес. Г р у б . Соч. МЕЛЬНИКОВА-ПЕЧЕРСКАГО,
ДАННЛЕВСКАГО, Г0НЧАР0ВА, ТУРГЕНЕВА.
7 нрышк. д«я полн. собр. соч. каждаго изъ
оэначі нныхъ 4 - х ъ а в т о п о в ъ I р. 75 и . , с ъ nepec. 2 p. 25 в. Соч. ПМСЕМСКАІ0. Ц ѣ н а 8 крыш
к л м ь иа полн. собр
сочинеиій 2 руб., с ъ
nepec 2 р 50 а. Соч. САЛТЫКОВА-ІЦКДРИНА. СТАНЮК0ВИЧА. ЛЪСКОВА, Д0СТ0ЕВГЧАГ0. Utlia 12
крышк. lia иолн. собр. соч. каждаго пзъ этихъ
4 - х ъ а в т о р о в ъ З рі«., с ь nepec. 3 p. 50 х. Соч.
ШЕЛЛЕРА-МИХАЙЛОВА. ЦБиа 16 крышкамъ на
полн. собр. соч. 4 руб., с ь nepec. 4 p. 7о a. і ,
Соч. ДІІТ. П. ЧЕХОВА. Ц. 9 ир. па поли. собр.

lira

ЦЫіа

ссоч.
и ч - 2 р.
0. 25 к... с ь персс.
2 Fр.a 75
а. (Ц. 162 крышк.
~ *ц Р з к
д о п о л н
к н , ( 1 9 1 1 Гр)__75

» Ежем Литер. ПрыложенІИ эа хаждый
—Ціі;чюічіпіп

адУесонать

ць

.

с ъ

nepec.

- г
nepec. I p.).

изъ прошлыхъ г о д о в ^ И к о п . . ^

Коитору

журнала

„НЙВА",

СПБ.,

ул.

п ^ с ^ - ^ p j ^

Гоголя,

22.