Редкие животные СССР. Копытные звери. - Дормидонтов Р.В.

Author: Дормидонтов Р.В.

Tags: образ жизни животных поведение животных экология этология животные и окружающая среда (биономия) зоология редкие животные

Year: 1977

Similar

Звери, птицы и их взаимосвязи со средой обитания

Поведение животных. Синтез этологии и сравнительной психологии

Поведение Животных. Психология, этология и эволюция

Поведение животных

Text

5<3±.9
< 659
КОПЫТНЫЕ
ЗВЕРИ

РЕДКИЕ
ЖИВОТНЫЕ'
СССР
КОПЫТНЫЕ
ЗВЕРИ
ИЗДАТЕЛЬСТВО
«ЛЕСНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ»
МОСКВА 1977
ДО6.5
К 55
УДК 591.599.6/.73
Авторы: Р. В. Дормидонтов, А. А. Слудский,
Л. В. Жирнов, Ф. Бромлей, Ю. Ю. Блохин,*
А. Ю. Блохин, В. Е. Размахнин, М. Г. Абдурахманов,
Г. Н. Сапожников, П. Ф. Грибков, В. И. Филь,
А. О. Соломатин.
К 55 Копытные звери. М., «Лесная пром-сть», 1977.
280 с. с ил. (Редкие животные СССР).
На обороте тит. листа авт.: Дормидонтов Р. В., Слудский А. А.,
Жирнов Л. В. [и др.]
В книге освещены вопросы биологии копытных зверей, приведены дан-
ные о их численности и распространении; показаны взаимосвязи копытных
с окружающей средой и их хозяйственное значение. Даны конкретные реко-
мендации по охране видов.
40800—157
К 037(01)—77 104—77
596.5
© Издательство «Лесная промышленность», 1977
ПРЕДИСЛОВИЕ
История отношения человека к диким копытным животным
весьма трагична и насыщена варварской жестокостью. Приве-
дем лишь некоторые даты; современные зоологи и любители
природы с полным основанием могут их поместить в траурные
рамки.
1627 год. В неволе пал последний тур. Исчез с лица нашей
планеты прародитель многих пород крупного рогатого скота,
олицетворение быстроты и отваги, мощное животное, в период
своего расцвета имевшее высоту почти два метра и вес около
тонны. Причина гибели — вкусное мясо, но главное — массовая
рубка европейских лесов, последних турьих убежищ.
1882 год. В неволе пала последняя зебра-квагга, чьи много-
тысячные стада мирно паслись в бескрайних степях Южной
Африки до появления там европейцев. Причина гибели — по-
требность буров в даровом мясе для подневольных рабочих-
туземцев.
Конец XIX века — критический рубеж для многих видов
животных. Были перебиты последние дикие лошади — вольные
тарпаны, которые еще встречались на Украине до второй поло-
вины прошлого века. Это были свободолюбивые, отважные
и чрезвычайно выносливые животные. Чтобы загнать тарпана,
люди ставили конные подставы, меняя и всадников и лошадей,
но даже при этих условиях погоня не всегда заканчивалась
успешно для преследователей. И все же человек уничтожил
тарпанов. Единственный оставшийся на планете полувольный
жеребец пал в 1918 или 1919 г.
Вскоре участь таврического тарпана чуть было не разделил
вольный джунгарский тарпан, или лошадь Пржевальского.
5
Правда, купец Асанов и его охотники, отловившие в 1898—
1901 гг. несколько десятков жеребят для продажи их в зоопар-
ки, сами того не зная, спасли этот вид от вымирания. Все ныне
живущие в зоопарках мира джунгарские тарпаны являются
потомками четвертого — шестого колена трех пар асановских
жеребят. В, 1947 г. в Монголии поймали жеребенка лошади
Пржевальского, а зимой 1959/60 г., по данным специалистов,
там еще обитало около 20 лошадей. Тем не менее если до на-
стоящего времени и дожило несколько экземпляров лошадей
Пржевальского, то они окончательно обречены на скорую
и верную гибель.
Вместе с тарпанами исчез с лица Земли последний дикий
бизон, между тем всего за двадцать лет до этого в североаме-
риканских лесах и прериях он встречался миллионными ста-
дами. В конце прошлого века происходило чудовищное избие-
ние животных. Добродушных великанов расстреливали в упор
даже из мортир или стреляли из окон специально замедлявших
ход поездов трансконтинентальной Тихоокеанской- железной
дороги. Часто этих зверей убивали просто для того, чтобы из
пятисоткилограммовой туши вырезать язык или кусок мяса на
завтрак. Только с 1872 по 1874 гг. было уничтожено около
5,5 млн. бизонов. К началу 90-х годов диких бизонов не стало,
лишь 456 зверей сохранилось в зоопарках или на частных
фермах.
Некогда широко распространенные евроазиатские родствен-
ники бизонов — зубры к началу нашего века сохранились лишь
в Беловежской пуще и на Северном Кавказе. Но в 1920 г. от
руки браконьера погиб последний вольный беловежский зубр,
а восемь лет спустя — последний кавказский. В вольерах зоо-
парков и охотничьих хозяйств сохранилось около 50 животных.
Характерная деталь: в 1430 г. литовский князь Витовт, пригла-
сив на пир соседних князей, семь недель велел подавать на стол
по сто жареных зубров...
Человек беспощадно истреблял и других копытных живот-
ных: куланов, джейранов, дзеренов, архаров, горных козлов
и баранов. Древние летописи рассказывают, что в XIII—XIVвв.,
в период владычества монгольских ханов, на территории Азер-
байджана проводили массовые охоты загоном на джейранов,
а в Средней Азии истребление джейранов имело еще более
грандиозный характер. Так, Тамерлан обязывал некоторые по-
6
селения добывать этих антилоп для его движущейся армии.
И жители каждого поселка за короткое время убивали десятки
тысяч джейранов.
Численность копытных животных катастрофически падала,
но лишь примерно с 20-х годов нашего столетия, когда были
истреблены или стояли на грани истребления очень многие
ценные виды, человечество спохватилось. В результате трудней-
шей кропотливой работы ученых, которую смело можно назвать
подвигом, теперь в мире насчитывается около 150 лошадей
Пржевальского, свыше 700 зубров (более трети — в СССР),
несколько десятков тысяч бизонов. В нашей стране ликвиди-
рована угроза исчезновения пятнистых оленей, а численность
лосей и сайгаков уже давно достигла промысловой ве-
личины.
В последние десятилетия идеи сохранения диких животных,
в том числе и копытных, получили всеобщее признание. Реше-
нию многочисленных проблем, связанных с охраной природы,
посвящено множество капитальных исследований, над этой
тематикой трудятся научные учреждения, на этот счет в нашей
стране приняты важнейшие постановления. И тем не менее
и в наши дни еще далеко не все виды диких копытных живот-
ных находятся в благополучном состоянии. Крайне низка чис-
ленность дзерена, горала, кулана, винторогого козла, снежного
барана. Что касается джейранов, то, к сожалению, его уничто-
жение продолжается, несмотря на запрет охоты. .Немалые ста-
да, еще совсем недавно обитавшие на обширном плато Устюрт,
почти полностью выбиты браконьерами. Быстро сокращается
численность джейранов в Таджикистане, Казахстане и Турк-
мении.
Серьезная опасность грозит уникальному памирскому 'арха-
ру Марко Поло. Еще в 50-х годах на Памире можно было
встретить сотенные стада этих животных, сейчас же если уви-
дишь группу в 20—30 голов — это большая удача. Основная
причина падения численности этого вида та же — браконьер-
ство.
Особое положение возникло с сайгаками, обитающими у нас
в Калмыкии и Казахстане. Наиболее значительна их числен-
ность в Казахстане, где осенью вместе с приплодом текущего
года насчитывается около 1,5 млн. этих антилоп. За период
организованного промысла (1951—1975 гг.) добыто свыше
7
3 млн. сайгаков, причем большая часть в Казахстане. Госу-
дарство получило десятки тысяч тонн высококачественного мя-
са, добротное кожевенное сырье, ценнейшие сайгачьи рога,
обладающие лекарственными свойствами (три пары рогов на
внешнем рынке ценятся дороже баргузинского соболя).
Сайгак — животное, практически обитающее только на тер-
ритории нашей страны, уже находилось на грани полного исчез-
новения и только благодаря принятым мерам советским охото-
ведам удалось восстановить его численность до промысловых
размеров. Однако в последнее десятилетие постоянно обостря-
ется конфликт между сайгаками и сельским хозяйством. В Ка-
захстане сложилась ситуация, при которой эти антилопы почти
всюду лишились мест обитания и по сути дела превратились
в изгоев. Дело в том, что сухие степи, полупустыни и частично
пустыни стали ареной интенсивной хозяйственной деятельности
человека в связи с развитием здесь земледелия и овцеводства.
Сильные засухи как бы подстегнули сайгаков к массовому вы-
селению на территории земледелия степной зоны, и без того
подверженные неблагоприятным погодным условиям, в резуль-
тате чего начался массовый отстрел на этих территориях.
Сайгаки — древнейшие копытные, ровесники мамонтов —
находятся среди очень немногих видов, обитающих на Земле
миллионы лет. Их не смогли уничтожить никакие катаклизмы,
но в настоящее время, в век могущества техники, уже второй
раз возникает угроза их истребления. Наш долг перед гряду-
щими поколениями — сохранить для разумного использования
этих уникальных животных. Охотничье хозяйство по сайгаку
в зоне сухих степей и полупустынь следует рассматривать как
полноправную и доходную отрасль народного хозяйства, в ря-
де случаев более выгодную, чем животноводство и земле-
делие.
Вот уже около тридцати лет в Африке процветает новая
форма хозяйств — дичные ранчо двух типов: огороженные, ког-
да дикие копытные содержатся в полувольном" состоянии, и не
огороженные, а только охраняемые (естественное дичевод-
ство). Хозяева этих ранчо подсчитали, что им значительно рен-
табельнее содержать не скот, а диких животных, ежегодно
отстреливая нужное их количество или разрешая это делать
охотникам за определенную плату. Таких ранчо в Африке не
менее двух тысяч. Подсчитано, что в африканских саваннах
8
годовой прирост мяса домашнего скота — 2,1—8,7 т с каж-
дого квадратного километра, а у диких копытных животных
этот показатель составляет 13,1—17,5 т. В первую очередь это
объясняется тем, что домашний скот весьма разборчив в пище,
его рацион ограничен, и многие растения на пастбищах он не
трогает. Этого нельзя сказать в отношении диких копытных,
которые на одной и той же территории обитают в количестве
нескольких видов. У них КПД использования пастбищ значи-
тельно выше, поскольку каждому виду свойственно поедание
того или иного корма. Американский ученый Р. Дарлингтон
образно отметил, что, используя домашних животных, человек
свернул созданный природой веер и стал пользоваться лишь
одной его долей.
В результате перевыпаса домашнего скота издавна гибнут
плодородные земли. В Северной Африке, которую мы отожде-
ствляем с пустыней, когда-то в обширных лесах Ганнибал ло-
вил слонов для своей армии. Теперь мы знаем, что кочевник
скорее являлся отцом, а не сыном пустыни. Имеется ввиду
кочевник скотовод. Известен печальный пример уничтожения
козами растительности на Аппенинском полуострове. Дикие
копытные животные никогда не могут в такой степени влиять
на окружающую среду — действуют механизмы саморегуляции.
Таким образом, становится очевидной та огромная практи-
ческая польза, которая может быть извлечена из хозяйствен-
ного использования диких копытных животных. Но для этого
необходима в первую очередь действенная охрана, чтобы из
- разряда редких и исчезающих их можно было бы перевести
в разряд промысловых.
Охрана копытных животных, материалы о которых включе-
ны в данную книгу,— задача государственного масштаба, по-
скольку имеет целью вернуть эти виды в разряд используемых
ресурсов народного хозяйства, сохранить их как ценнейший ге-
нетический фонд для селекционных работ. Эта задача огром-
ного научного и культурного значения. Каждый из нас должен
помнить, что утрата любого биологического вида, тем более
полезного, невосполнима.
А. Калецкий
9
Р. В. Дормидонтов
ПЯТНИСТЫЙ ОЛЕНЬ
От изящно-сухой головы и крупных влажных глаз, опушен-
ных длинными ресницами, до стройных и сильных ног — все
в оленях совершенно. В самом деле, кого из диких зверей чаще
всего вы видите на картинах, коврах, гобеленах, в скульпту-
рах? Везде, даже в петроглифах людей каменного века, вы
прежде всего увидите хищных зверей, перед силой которых
преклонялись наши предки, и оленей, красота которых пленяла
первых художников и скульпторов земли. Олени в прыжке
и спящие, с рогами, уложенными на спину,— в скифских и ал-
тайских золотых украшениях; олени, преследуемые собаками
и всадниками,— на картинах европейских художников; олени,
ревущие в ночи и на фоне зари; олени, дерущиеся из-за оленух,
на фоне золота листьев и взбитой копытами земли...
Олени давно покорили нас своей красотой. Но пятнистый
олень, или, как еще его называют, олень-цветок,— самый кра-
сивый из оленей. Его яркое, с красноватым оттенком летнее
одеяние, усыпанное, словно лепестками, рядами белых пятен,
контрастно выделяется на фоне зелени. Сквозь короткую лет-
нюю шерсть рельефно проступает сильная мускулатура строй-
ных ног. Хвостики длиннее, чем у других оленей, у самцов
опушены белой шерстью; они все время в движении и похожи
на опахала. Длинные шеи, особенно у оленух, горделиво изо-
гнуты, темные глаза то задумчиво-печальны, то настороженно-
пугливы. Рога самца не столь массивны, как у более крупных
оленей. Они украшают его голову легкой пропорциональной
короной.
Пятнистый олень невелик. Высота самцов в холке в сред-
нем 104, самок —94 см. Благодаря такому сравнительно
небольшому росту этим копытным легко удается прятаться
в зарослях травянистой растительности. В мелькании теней
10
и солнечных зайчиков среди лугового высокотравья они исче-
зают, словно растворяются.
Попробуйте проследить, как оленуха подходит к лежащему
в траве теленку. Вряд ли вам это удастся. Вот она пасется
у края высокотравья, изредка и все чаще настороженно под-
нимает голову. Вы терпеливо ждете, а она видит вас и про-
должает пастись или просто стоит, глядя на вас. .Наконец, ваше
терпение иссякло, вы отошли в сторону или даже ненадолго
отвернулись, потом снова пытаетесь найти глазами оленуху,
а ее уже нет...
Не удивляйтесь, когда увидите, с какой легкостью пятни-
стые олени преодолевают крутые склоны и скалистые участки.
Копытца их, маленькие и острые, вонзаются в грунт, упираясь
в щебень или в дерновину. Там, где ноги человека неизбежно
скользят по сырой траве или вызывают каменные осыпи, пят-
нистые олени проносятся молниеносно. Испуганный чем-нибудь
олень легко может перепрыгнуть изгородь высотой в два с по-
ловиной метра. Недаром хищники предпочитают скрадывать
оленей — догнать их невозможно.
Пятнистый олень — не просто красивое животное. Лучший
пантокрин получают из его пантов (неокостеневших рогов), из
шкур делают красивые коврики и недолговечные, но яркие
женские шубы, а из кож можно изготовлять самую высокока-
чественную замшу. Кроме того, в странах Юго-Восточной Азии
для приготовления лекарств используют хвосты, эмбрионы,
а также половые органы самцов оленей.
Чрезвычайная ценность пятнистых оленей едва не оказалась
для них роковой. В конце прошлого века на вес золота цени-
лись их лобовые панты 1 (в Китае) и шкуры (в Японии). В по-
гоне за большим заработком охотники почти полностью истре-
били пятнистого оленя на Дальнем Востоке. Сейчас его числен-
ность восстанавливается, но тем не менее он занесен в между-
народную «Красную книгу» как животное, исчезающее и нуж-
дающееся в самой строгой охране.
СИСТЕМАТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ И ВНЕШНИЙ ВИД
На пятнистого оленя, обитающего в нашей стране, похож индийский
пятнистый олень аксис, однако на внешнем сходстве их родственные связи
кончаются. Наш пятнистый олень (Cervus nippon Temmink.) относится к под-
роду благородных оленей 1 2, включающему еще только один вид — собствен-
но благородного оленя, хотя этот вид образует довольно много отличающих-
ся друг от друга географических форм. Кроме благородного (среднеевро-
пейского) оленя в пределах СССР обитают и другие виды оленей: кавказ-
ский, крымский, карпатский, бухарский, тяныпанский, марал и изюбр. Все
они могут скрещиваться между собой.
1 Панты, снятые с убитого оленя вместе с лобной костью.
2 В систематическом отношении род настоящих оленей относится к се-
мейству оленей, надсемейству плотнорогих и отряду парнокопытных жи
вотных.
11
Самый крупный из оленей нашей страны, не считая лося, косули и се-
верного оленя, которые относятся к другому подсемейству,— марал. Центр
территории, занимаемой маралом,— Алтай. Восточнее его обитает более мел-
кий и светлый по окраске изюбр. Кавказский олень, пожалуй, самый краси-
вый из крупных оленей. У некоторых взрослых самок этого вида летнее
одеяние бывает с нечетко выраженными белыми пятнами. Верхние отростки
рогов образуют красивую крону.
С легкой руки первых оленеводов, занимавшихся разведением пятни-
стых оленей в неволе, эти животные разного пола и возраста получили раз-
ные названия. Молодых животных в возрасте до двух лет вне зависимости
от пола называют сначала телятами, а позже оленятами; самца двух лет
с простыми рожками без отростков — сайком, саенышем или шпильником;
самку до трех лет — оленушкой. Самец трех лет с первыми рогами — перво-
рожек; взрослая самка — оленуха; взрослый самец — рогач.
Рога оленей ежегодно вырастают на так называемых пеньках — выро-
стах лобных костей. Вначале они мягки на ощупь, густо пронизаны крове-
носными сосудами, покрыты нежной кожицей, короткими волосками и внеш-
не выглядят бархатными. Такие рога, еще не окостеневшие и наполненные
кровью, называют пантами. Позже, когда рога завершают свое развитие
и окостеневают, кожица на них подсыхает, отваливается, и они становятся
своеобразным турнирным оружием, а через некоторое время после гона,
к весне, отпадают. При этом отпадают не только рога, достигшие полного
развития, но и их основания — коронки, оставшиеся после спиливания пан-
тов. Рога и коронки. отваливаются у верхнего края пеньков.
У пятнистого оленя костные бугорки принято называть не пеньками,
а стаканчиками. Стаканчики вырастают у 9—10-месячных оленят. Затем
кожа на стаканчиках становится тонкой и, наконец, разрывается, а под ней
вырастает еще более нежная кожица, которая вскоре покрывается тончай-
шим шерстным пушком. Под нее, на стаканчики, начинает поступать очень
много крови. Появляются и быстро растут бугорки — зачатки будущих
рогов. По осям этих бугорков развивается, распространяясь к периферии,
хрящевая ткань. Таким образом, за 2—3 месяца вырастают на 20—30 см
первые рожки или, как их еще называют, шпильки. К зиме шпильки окосте-
невают и опадают только летом будущего года, когда у трехлетних оленей
начинают расти настоящие первые рожки.
Рога пятнистого оленя в отличие от рогов большинства других видов
оленей растут почти вертикально и в сечении округлы. Они имеют один
глазничный отросток, один средний и два концевых. Очень редко встречает-
ся третий концевой отросток — тогда крона рогов имеет примитивную
форму.
Основной цвет летней окраски животных — ярко-рыжий. Белые пятна
небольшие' и у спины резко ограничены. На боках они крупнее и контуры
их более размыты. Самые крупные, обычно сливающиеся и образующие раз-
ный рисунок пятна расположены на животе. От затылка по шее и спине до
хвоста идет четко очерченная темная, часто совершенно черная полоса. От
тела к голове и ногам окраска заметно светлеет до красно-желтой, светло-
желтой и грязновато-желтой. Яркие белые волосы по краям хвоста растут
только у самцов, у самок они желтые. Зеркало1 небольшое, меньше, чем
у других оленей этого подрода.
К зиме олени линяют. Вырастает подшерсток, шерсть становится более
длинной, у взрослых животных пятна исчезают или бывают едва заметны.
Общая окраска зимнего меха, серо-бурая; самцы темнее самок.
Родина пятнистых оленей — Восточная Азия. В нашей стране они живут
в Приморье, а за пределами СССР — в восточной части Китая, в Корее, Се-
верном Вьетнаме и на некоторых японских островах.
1 Зеркалом у оленей называют пятно, образуемое белой или светло-
желтой шерстью ниже основания хвоста и вокруг него на задней стороне
бедер.
12
ЧИСЛЕННОСТЬ
В настоящее время дикие пятнистые олени сохранились
в заповедниках Сихотэ-Алиньском и «Кедровая падь»;
в Лазовском и Ольгинском районах Приморского края (вклю-
чая Судзухинский заповедник) сейчас обитает около 600 осо-
бей; в заповедниках Супутинском и «Кедровая падь» — около
150 этих животных и еще примерно 200 находятся в других
частях ареала.
Работники пантовых оленесовхозов ежегодно отмечают слу-
чаи захода диких рогачей в огороженные парки в период гона.
На основании личного опыта старожилы оленесовхозов пола-
гают, что вне территории совхозов и заповедников обитает не
менее 300—400 диких и одичавших (ушедших из совхозов)
пятнистых оленей. Можно предположить, что в Приморском
крае сейчас обитает около 1000 или чуть больше этих жи-
вотных.
Пятнистые олени живут не только в пределах своего ареа-
ла. Сравнительно давно их начали акклиматизировать в раз-
ных заповедниках. Например, начиная с 1909 г. их много раз
завозили в заповедник «Аскания-Нова», и в настояпХее время
там живет около 100 животных. В Ильменском заповеднике
численность их (20—35 особей) держится постоянно на одном
уровне; в Окском обитает более 80 пятнистых оленей; в Хо-
перском заповеднике они прижились очень,хорошо, и в разные
годы там бывает от 800 до 1000 и более особей. Неоднократ-
но оленей выпускали в разных частях Армении; сейчас они
обитают там в Хосровском и Дилижанском заповедниках
и Азизбековском и Арзакандском охотничьих хозяйствах. По
последним данным, в этой республике живет 470 этих жи-
вотных.
В Черноморском заповеднике обитает 250—300 оленей.
Они были завезены также в лесное хозяйство «Дубрава» близ
Каунаса (там их около 100 особей), в Азербайджанскую ССР,
где 50—70 оленей содержится в огороженном парке, в леса
Молдавской ССР, где теперь обитает 250—300 этих животных.
Сейчас в заповедниках и на сходных с ними по режиму терри-
ториях насчитывают до 2000 оленей.
Кроме заповедников, примерно 1600 пятнистых оленей оби-
тает в охотничьих хозяйствах: «Барсуки» (Калужская обл.),
Завидовском (Калининская обл.), Переславском (Ярославская
обл.), Рузском, Серпуховском, Дмитровском и Раменском (Мо-
сковская обл.), Сосновском (Ленинградская обл.), Залесском
(Киевская обл.), Дымерском, Белозерском (Черкасская обл.),
«Кременная» (Ворошиловградская обл.), «Самарский лес»
(Днепропетровская обл.), Цуманском (Волынскаяобл.) иКрас-
нолиманском (Донецкая обл.). Наибольшее количество живот-
ных содержится в пантовых оленесовхозах: в Приморском
13
крае 30, на Алтае 6 тыс. и 800 особей — в зверосовхозе «Май-
ский» на Северном Кавказе.
Обобщая эти данные, можно с уверенностью сказать, что на
территории СССР в настоящее время обитает свыше 41 тыс.
пятнистых оленей. При такой численности теперь уже вряд ли
можно говорить о том, что эти животные исчезают как вид.
Скорее, происходит возрождение вида вне зависимости от того,
находятся олени на воле или в пантовых оленесовхозах. Кста-
ти, все ныне вольноживущие пятнистые олени были вывезены
из оленесовхозов.
МЕСТА ОБИТАНИЯ
На своей родине, в Приморском крае, дикие пятнистые оле-
ни населяют в основном дубово-широколиственные и кедрово-
широколиственные леса, тяготея к берегу моря. В теплом
и влажном приморском климате снег обычно не лежит более
8—12 дней подряд, а высота его не превышает критической
(30—35 см) для оленей, позволяя им свободно передвигаться
в поисках кормных мест. Обычно эти животные держатся в гор-
ных районах с сильнопересеченным рельефом, обилием ручьев
и речек, богатой лесной и луговой растительностью. Зимой их
чаще можно встретить на прогреваемых, закрытых от господ-
ствующих ветров южных, юго-восточных и восточных склонах
гор. Летом олени предпочитают небольшие луговые> поляны
среди глухих уголков широколиственного леса. Любят прятать-
ся в густом подлеске или высокотравье. В плохую погоду,
а в Приморье весной и летом очень часты туманы и ливневые
дожди, животные менее подвижны и подолгу скрываются под
пологом широколиственного .леса или под защитой скал с под-
ветренной стороны.
В новых районах своего обитания с подобными климатиче-
скими и растительными условиями они ведут себя, как и на
родине. Например, на Северном Кавказе, где погода весны
и первой половины лета очень похожа на погоду Приморья,
они также придерживаются заросших лесных опушек и лесных
полян.
При расселении пятнистые олени попали в самые разнооб-
разные условия: леса средней полосы, днепровские луга, при-
черноморские степи, жаркие и сухие районы Закавказья. Сей-
час на основании многолетнего опыта их акклиматизации
в разных районах страны можно утверждать, что они почти
с одинаковой легкостью приживаются повсюду, где есть подхо-
дящие для них кормовые растения и где высота снежного
покрова не лишает их надолго доступа к кормам.
Пожалуй, наиболее благоприятные условия пятнистый олень
нашел в лесах юга Воронежской области, Украины, Молдавии
и на Северном Кавказе. В Приморском крае время отела оле-
14
нух совпадает с холодными туманами и дождями, что часто
губит молодняк. В южных районах европейской части страны
климат менее суров, однако здесь бывают чрезвычайно много-
снежные" зимы. В одну из таких зим (1967/68 г.) в Хоперском
заповеднике, несмотря на все усилия его сотрудников, погибло
много пятнистых оленей. Тем не менее результаты акклимати-
зации этого вида в этих районах можно считать успешными.
Наблюдения показывают, что больше всего эти животные
любят умеренно влажную, солнечную, но не жаркую погоду.
Поэтому жаркий и засушливый климат республик Закавказья
довольно тяжел для них, хотя и там они приживаются успешно.
Поведение оленей в течение суток зависит от времени года
и погоды. На своей родине, в Приморском крае, они пасутся
в основном утром и вечером. Зимой четкой ритмичности их
суточной активности не наблюдали. Известно только, что во
время снегопадов олени малоподвижны. Подобное поведение
сохраняется в общих чертах и в новых районах их обитания.
На Северном Кавказе, по .нашим наблюдениям, в марте и первой поло-
вине апреля большую часть времени олени находились в лесу и только по
утрам и вечерам выходили на хорошо обогреваемые бугры. Позже, чем
выше поднималось разнотравье, тем чаще они начинали пастись на поляне.
Во второй половине весны и летом у животных сложился весьма строгий
режим суточного поведения: в солнечную погоду они паслись 3—4 ч утром
и 2—3 после спада жары во второй половине дня, в дождливую погоду —
только в перерывах между дождями. Кроме того, мы наблюдали их пасть-
бу в первой половине ночи.
Обоняние, зрение и слух у пятнистых оленей развиты, по-
видимому, в равной мере. Довольно крупные уши очень
подвижны. В пасущемся стаде то одно, то другое животное
время от времени настораживается, и выходит, что на страже,
в зависимости от величины стада, всегда есть от одного до
трех и более оленей. Увидев или почуяв опасность, олень изда-
ет резкий тревожный свист и тотчас в напряженных позах
с вытянутыми шеями замирает все стадо. Если источник опас-
ности виден и еще далек от оденей, они будут внимательно сле-
дить за ним. Часть животных может даже снова начать па-
стись, но стоит опасному объекту двинуться в их сторону, как
все стадо мгновенно срывается с места и стремительно удаля-
ется на безопасное расстояние. Интересно, что неподвижный
объект (человек или собака) вызывает у пятнистых оленей
большую настороженность, чем двигающийся, если он прохо-
дит стороной или удаляется от них.
Следует отметить, что пятнистые олени даже в полуодомаш-
ненном состоянии в парках (на огороженных территориях)
оленесовхозов очень пугливы. При сортировке и перегоне их
через огороженные дворы часты случаи, когда они бросаются
прямо на изгородь, нередко ломая себе ноги или шеи. Однако
в случае крайней необходимости олени, несмотря на свою пуг-
ливость, могут успешно обороняться. Стремительные и сильные
15
удары их передних ног, вооруженные острыми копытцами,
похожи на удары копий. Такой удар пробивает ватную тело-
грейку, а, например, для собаки он может быть смертельным.
В хорошую летнюю погоду сытые животные не прочь поиг-
рать. Грациозными прыжками они начинают гоняться друг за
другом по кругу, временами вскидывают, задние или передние
ноги или скачут, одновременно отталкиваясь всеми четырьмя
копытцами. Иногда становятся на дыбы, и тогда бывает труд-
но понять, что это — дружеские «объятия» или короткий, игри-
вый «бокс». Олени легко становятся почти вертикально на зад-
ние ноги, при этом передние поднимают несколько кверху,
вытягивают шеи и достают молодые древесные побеги на вы-
соте до двух метров.
Но самая замечательная и удивительная особенность этих
тонконогих животных заключается в их умении прекрасно пла-
вать. По наблюдениям ученых в Приморском крае, они способ-
ны переплывать с острова на остров и с материка на острова,
преодолевая расстояния в 10—12 км.
Как и всем животным, диким оленям свойственны участки
обитания, размеры которых в Приморском крае для одиночек
не превышают 100—200 га, а для небольших стад составляют
300—900 га.
ПИТАНИЕ
В Приморье дикйе пятнистые олени поедают более 170 ви-
дов различных растений, предпочитая при этом кору, листья,
почки и молодые побеги монгольского дуба, амурской и маньч-
журской лип, козьей ивы, ильма, груши, яблони, клена и ясеня.
Из травянистых растений они отдают предпочтение бобовым.
Осенью и в начале зимы кормятся желудями и часто раскапы-
вают их даже при довольно глубоком снеге. Зимой питаются
сухими травами и побегами деревьев, с удовольствием поедают
выброшенные волнами на берег морские водоросли. Оказав-
шись в разных географических районах, олени быстро осваи-
ваются с окружающей растительностью и используют в каче-
стве кормовых уже не только известные им, но и новые рас-
тения.
Проблема акклиматизации разных животных неразрывно
связана с их питанием, поэтому зоологи уделяют много внима-
ния изучению питания пятнистых оленей в разных районах.
Составлены длинные списки, где отмечено, в какие сезоны года
и какие растения они поедают. В самой крупной монографии
о млекопитающих Советского Союза многие сведения этого
рода обобщены. Вот что там говорится: «В заповедниках евро-
пейской части СССР и в Зауралье пятнистые олени поедают
свыше 390 видов растений, из которых лишь около Ve те же
виды, что и используемые ими в пищу в Приморском крае;
отлично поедается 15 видов, хорошо—173. Часть растений, хо-
рошо поедаемых оленями в заповедниках европейской части
СССР и в Зауралье, плохо поедается ими в Приморском крае
и наоборот. По сравнению с Приморским краем роль древесно-
кустарниковых кормов в летнем рационе значительно меньше;
олени в это время года питаются главным образом высоко-
травьем.
В Ильменском заповеднике установлено поедание оленями
143 видов растений, в Мордовском — 36..., в Хоперском—132...,
в Куйбышевском—154..., под Москвой — 63... В остепнеЦных
участках Куйбышевского заповедника (Жигули) олени ранней
весной поедали ПО видов растений, зимой — 60, летом — 55,
осенью — 34; охотнее других: бересклет бородавчатый, клены,
рябину, дубы, яодрост сосны и т. д. В Тебердинском заповед-
нике хорошо поедаются ими желуди и плоды бука..., ветки
лещины, дубов, осины, ив, ильма и особенно бересклета,
травянистых растений — борщевик, таволга, манжетки, лапчат-
ки и т. д. В Окском заповеднике олени зимой питаются глав-
ным образом ветками ивы, крушины ломкой, дуба и осины.
В Ильменском и Мордовском заповедниках при снежном по-
крове высотой 30 см олени почти полностью переходили на
поедание сена, которое они получали в местах подкормки,
а также собирали случайно оброненное по дорогам. При
нехватке кормов голодные олени в Мордовском заповеднике
в большом количестве поедали побеги молодых сосен, глодали
сосновую и еловую кору»1.
В 1968 г. в целях развития на Кавказе пантового оленеводства пятни-
стых оленей завезли на огороженные поляны среди буковых лесов в горах
под Нальчиком. В начале марта, когда животных впервые выпустили, боль-
шая часть территории была еще покрыта снегом, только кое-где по южным
склонам бугров и по мочажинам появились проталины. Тем не менее, систе-
матически получая сено и концентрированные корма, олени сразу перешли
на питание подножным кормом — буковыми орешками, прошлогодними
побегами букового подроста и разных кустарников. В конце марта на поля-
нах и в лесу остались только редкие пятна снега. Сквозь прошлогоднюю
растительность, особенно в более влажных местах, зазеленели молодые
всходы разнотравья, и олени стали больше пастись на полянах. Так продол-
жалось до поздней осени, пока не выпал снег.
На поляне, куда олени были выпущены, мы определили все растения:
их оказалось 219. Путем наблюдений выявили поедаемые растения
и сравнили полученные данные с данными других исследователей. Оказа-
лось, что под Нальчиком эти животные с наибольшим удовольствием едят
листья и побеги бука, граба, ежевики, козьей ивы, липы, калины, мушмулы
и сливы. Из травянистых растний они отдают предпочтение бухарнику, вике,
девясилу, еже, козлятнику, овсянице, свербиге, тимофеевке и язвеннику.
Всего из 219 растений они поедали 167; 78 растений учтены как поедаемые
впервые.
Обычно олени с большим удовольствием кормятся молодыми побегами
деревьев и кустарников, однако на территории под Нальчиком они очень
быстро уничтожили все запасы этих кормов и стали отдавать предпочтение
1 Гептнер В. Г., Насимович А. А., Банников А. Г. Млекопитающие Со-
ветского Союза. Т. 1, М., 1961, с. 112—113.
злакам и некоторым другим травянистым растениям, например бухарнику
шерстистому, который с ранней весны дает массу мясистых листьев. Летом
1968 г. на этой же территории олени не дали дорасти до цветения ни одному
растению девясила высокого, а в буковом лесу, где много недотроги, они
повсюду объели, вытоптали -и эти растения.
Все сказанное здесь о питании пятнистых оленей .свидетельствует о их
легкой приспособляемости к кормовым условиям в новых районах.
По наблюдениям разных исследователей^ в пантовых олене-
совхозах на Алтае одному взрослому оленю требуется в сред-
нем 16 кг зеленого корма в сутки. Считают, что для нормаль-
ного питания животных при их выпасе необходимо, чтобы на
одно животное приходилось 1,5—2 га территории, достаточ-
но богатой кормами, т$к как только при такой нагрузке на
пастбища растительность нормально возобновляется. В против-
ном случае, когда оленей значительно больше, происходит про-
цесс истощения пастбищ. В пантовых оленесовхозах Примор-
ского и Алтайского краев уже давно нет кормовых деревьев
и кустарников, пригодных для оленей. Обеднела также травя-
нистая растительность пастбищ. Животные не только система-
тически объедают побеги растений, но и подрубают их корне-
вую систему своими острыми копытцами.
Показательны в этом отношении изменения, которые произошли на наших
глазах, на той же территории под Нальчиком. Здесь .на огороженной пло-
щади, состоящей из 80 га богатых разнотравьем полян и 100 га преимуще-
ственно лишенного травянистой растительности букового леса, после первого
же года выпаса 200 пятнистых оленей произошли большие изменения.
В лесу были объедены все побеги молодых деревьев и кустарников и факти-
чески уничтожен травянистый покров. На некоторых участках полян из тра-
востоев выпали, кроме клеверов, все бобовые растения и значительно нару-
шилась связанность злаковой дернины. Во многих местах буйно разрослись
мало повреждаемые оленями заросли крапивы, борщевика, копытня, окоп-
ника и конского щавеля, а 80% злаков, покрывающих поляны, не достигли
стадии цветения. Так очаровательные-и грациозные животные могут нанести
подчас непоправимый ущерб растительности тех мест, где их численность не
будет заранее согласована с кормовой емкостью территории.
РАЗМНОЖЕНИЕ
В золотую пору осени, когда ночи становятся прохладными,
а ветер обрывает сухие листья, когда в горных лесах стано-
вится светло и празднично, а эхо звучит особенно громко и рас-
катисто, с сентября по ноябрь и особенно интенсивно в сере-
дине октября у пятнистых оленей проходит гон. В рогачей
словно вселяется бес. Они находятся все время в движении,
мало едят, худеют. Облюбовывая небольшие площадки, рогачи
выбивают их копытцами, цепляют рогами землю, валяются
в грязи и, с точки зрения человеческой логики, совершают мас-
су нелепых поступков. Пятнистые олени-рогачи вызывают друг
друга на бой. Самец бросает свой громкий вызов, начиная
с резкого, далеко слышного свиста, который кончается грубым
рыком, похожим на брань разъяренного человека. Есть какая-
то неувязка между голосом животного и его предельно изящ-
I
18
ними формами. И даже когда оружия нет,— гон происходит
на территориях оленесовхозов и рога спилены,— рогачи все
равно дерутся.
Брачные турниры пятнистых оленей не безобидны. Очевидно, довольно
круто поставленные рога этих зверей с немногими отростками представляют
собой, оружие более грозное, чем развесистые и многоотросчатые рога других
оленей. Во всяком случае бои пятнистых оленей сравнительно часто конча-
ются смертельным исходом для одного из соперников. Иногда же, как
и у других оленей, случается, что рога самцов, переплетаясь во время дра-
ки, не дают бойцам разойтись, и тогда они оба погибают.
Обычно рогач-победитель обзаводится гаремом из 3—4 са-
мок и бдительно их охраняет, решительно пресекая всякие
попытки своих «жен» к бегству. Вскоре после гона, в декаб-
ре-январе, гаремы распадаются. Самцы возвращаются к сво-
ей мирной жизни и часто проводят время в' обществе своих
бывших противников. Рога у них отпадают в апреле.
Беременность оленух длится около семи с половиной меся-
цев. Каждая оленуха обычно в мае рожает одного теленка;
двойни бывают редко. Однако в новых районах обитания пят-
нистых оленей, особенно при полувольном их содержании
в пантовых совхозах, после растянутого гона (иногда до позд-
ней осени) затягивается и отел. Растянутость сроков гона
и отела объясняется, как правило, неблагоприятными кормовы-
ми условиями. Наблюдения в пантовых хозяйствах уже давно
выявили прямую зависимость наступления гона от степени упи-
танности оленей.
Оленуха тщательно выбирает себе место для отела; обычно
это высокотравье у самого края, леса, захламленный и трудно-
проходимый участок в лесу, заросшие сорными травами и ку-
старниками укромные уголки у скал. Рожает оленуха лежа.
Затем она тщательно вылизывает своего пятнистого и длинно-
ногого теленка и старается как можно удобнее подставить ему
для сосания вымя. Добраться до вымени неуклюжему теленку
обычно удается только после нескольких попыток, но, напив-
шись впервые теплого материнского молока, он сразу успокаи-
вается и засыпает. Рядом с ним ложится оленуха, чтобы обо-
гревать его своим теплом, но уже некоторое время спустя,
в тот же день, она выходит пастись, оставляя теленка одного
в промежутках между кормлениями. В первые месяцы олене-
нок сосет до 12 раз в день. Обычно на второй день он уже
может довольно проворно следовать за матерью, но часто от-
дыхает, и оленуха, оставляя его в крепких местах, пасется
поблизости. В непогоду самки уводят своих оленят под скалы,
под прикрытие широколиственного леса, туда, где можно ле-
жать в относительно сухом месте.
Оленята очень долго, до года, сосут материнское молоко.
Известен случай, когда оленуху сосали два теленка: один
недавно родившийся и другой предыдущего года рождения.
19
Интересно отметить, что жирность ее молока доходит до 30%,
тогда как наивысшая жирность молока у коров 6—7%.
Новорожденные оленята до смешного неуклюжи и несураз-
но сложены: у них длинные непослушные ноги, короткое тель-
це и относительно крупная голова. Весят они всего 4—7 кг, но
уже через несколько дней пропорции их тела заметно изменя-
ются. Двух-трехмесячные оленята очень похожи на своих роди-
телей. Растут малыши быстрее всего в конце лета и осенью.
К зиме у них происходит первая линька, и они становятся пе-
пельно-серыми и пушистыми. Затем всю жизнь два раза в год
олени линяют — весной и осенью. Молочные зубы у оленят
меняются на постоянные в возрасте от одного до двух лет. Сам-
ки на втором, а чаще на третьем году жизни впервые приносят
телят. Наибольшего расцвета сил самки достигают в возрасте
5—10, самцы — 7—12 лет. Дикие пятнистые олени живут обыч-
но не более 11—14 лет, но максимально возможная продолжи-
тельность жизни этих животных может превышать 20 лет.
ВРАГИ И БОЛЕЗНИ
На взрослых пятнистых оленей в Приморском крае напа-
дают барсы, рыси, волки. Молодняку опасны и мелкие хищни-
ки, такие, как лисица и дикие кошки. В районах акклиматиза-
ции оленей в 40—50-х годах наибольшее влияние на их числен-
ность оказывали волки. Сейчас, в связи с сокращением коли-
чества волков, влияние их стало незаметным. Однако необхо-
димо иметь в виду опасность, которую представляют для оле-
ней во многих местах бродячие собаки.
Пятнистые олени могут болеть ящуром, некробациллезом,
пастериллезом, лептоспирозом, сибирской язвой и некоторыми
другими болезнями, однако заболеваемость среди них наблю-
дается очень редко.
При завозе этих животных в новые районы особое внима-
ние следует уделять выявлению ядовитых для них растений.
На Северном Кавказе, под Нальчиком, несколько оленей пало
при нарастании у них странных болезненных явлений. Судя по
следам, у больных животных нарушалась координация движе-
ний, резко возрастали активность, беспокойство. Они кидались
в самые крепкие места и погибали, забиваясь под выворочен-
ные корни или ветви поваленных деревьев. К' сожалению, дале-
ко не сразу удалось установить, что они погибали от отравле-
ния желтой азалией. После уничтожения этого растения на
территории оленефермы отравления оленей прекратились.
В Приморском крае, в заповедниках и охотничьих хозяй-
ствах европейской части СССР наибольшее влияние на коле-
бания численности пятнистых оленей сэказывает высота и дли-
тельность залегания снежного покрова, затрудняющего доступ
животных к кормам.
20
ПАНТЫ И ПАНТОКРИН
Когда над стаканчиками у оленей вырастут бугорки будущих рогов, та
на 20—25-й день на этих бугорках появляются ложбинки, отделяющие буду-
щий надглазный отросток от ствола. На 30—40-й день роста пантов отросток
уже четко обособляется; эту стадию роста пантов называют первым раз-
двоем. А когда на 48—55-й день на конце стволов разрастаются утолщения'
и появляются вторые бороздки, наступает время второго раздвоя. Считается,
что на втором раздвое панты достигают спелости и их можно срезать. Такие
панты мягки и теплы на ощупь, сквозь бархатистую нежную шерстку, покры-
вающую их, просвечивает кожица, которая бывает желтоватого, розоватого,
почти вишневого или буро-коричневого цвета. Особенно ценятся сочные
тяжелые панты розоватого или розовато-бурого оттенка.
. Из глубины веков в страны Юго-Восточной Азии пришла вера в целебную
силу пантов. Наверное давным-давно люди обратили внимание на то, как
быстро растут рога у изюбров, маралов и пятнистых оленей. Этот бурный
рост, как справедливо думали они, не может происходить без наличия в пан-
тах каких-то активно действующих начал. Отсюда, вероятно, и появились
попытки использовать панты для приготовления тонизирующих лекарств.
А может быть, еще древние охотники, попробовав пантовую кровь у убитых
оленей, чувствовали небывалый прилив сил и поэтому позже научились кон-
сервировать панты и приготовлять из них лекарства?
Из пантов готовили разные лекарства: экстрагировали целебные начала
спиртом, готовили пантовое вино, отваривали их, употребляли в качестве
чистого порошка и в смеси с медом или пивом. В тибетской медицине к ни и
обычно добавляли другие компоненты растительного происхождения. Напри-
мер, было замечено, что употребление пантовой крови вызывает повышенную
свертываемость крови у человека, а это может повлечь за собой опасный
тромбоз сосудов. Тогда в панты стали добавлять шафран. Жидкое лекарство-
из пантов смешивали и с женьшенем и с препаратами других растений.
В Советском Союзе профессором С. М. Павленко из пантов был полу-
чен экстракт, названный пантокрином. Он подвергся многочисленным кли-
ническим испытаниям и был утвержден в качестве официального лекарствен-
ного препарата. В настоящее время пантокрин, полученный из пантов пят-
нистых оленей и маралов, используется для приготовления лекарства в виде-
капель, таблеток для внутреннего употребления, а также в виде жидкости
для внутримышечных инъекций. Совсем недавно советские ученые выделили
аналогичное лекарственное средство из пантов северного оленя и назвали
его ранторияом.
К сожалению, до сих пор мало изучены активно действующие начала
пантокрина, хотя предполагается, что их действие связано с наличием в пан-
товой крови половых гормонов и ростовых веществ. Клинические испытания
показали, что этот препарат действует в первую очередь на нервную систему
и уже через нее повышает уровень обмена веществ, нормализует кровяное
давление и тонизирует весь организм. Поэтому пантокрин отнесли к группе
биологических стимуляторов и стали давать его больным, ослабленным опе-
рацией или какими-то другими неблагоприятными факторами.
Однако мы считаем своим долгом предостеречь читателей от самостоя-
тельного, лишенного медицинского контроля, приема пантокрина. Дело в том,
что этот препарат исстари использовался людьми, жившими здоровой физи-
ческой жизнью среди идеально чистого воздуха. Организм этих людей нахо-
дился в постоянной гармонии с природой, был здоровым в своей основе
и только иногда его нужно было «подхлестнуть», чтобы он снова начал
переносить прежние нагрузки. Иное положение может складываться, когда-
появляются заболевания отдельных Ърганов или систем органов: печени,
почек, желудочно-кишечного тракта, сосудов и т. д. На больного, находя-
щегося в неблагоприятной среде загрязненного воздуха, употребляющего
никотин и алкоголь, биологический стимулятор может оказать неизвестное
и. нежелательное действие. Современные врачи с большой осторожностью
назначают биологические стимуляторы, стараясь выбирать из них наиболее
мягкодействующие. Другое дело — применение пантокрина человеком, посто-
2Е
янно живущим в тайге. Там считается, что курс приема пантокрина сле-
дует повторять ежегодно, начиная с 35—40-летнего возраста. И действитель-
но, специалисты, работающие в пантовых хозяйствах и регулярно принимаю-
щие пантокрин, отличаются крепким здоровьем, физической силой, выносли-
востью и долголетием.
х БИОТЕХНИЧЕСКИЕ МЕРОПРИЯТИЯ
Кормление пятнистых оленей. В старых парках с истощен-
ными естественными кормовыми ресурсами оленей необходимо
кормить круглый год, обеспечивая их концентрированными,
грубыми и сочными кормами. Когда подножного корма хвата-
ет, они сами отказываются от концентрированных кормов и по
нескольку дней не посещают кормушки. Вообще же тем, кто
интересуется разведением пятнистых оленей, нужно знать их
потребности в кормах на то время, когда подножных кормов
не хватает. Лучше всего эта потребность была изучена сотруд-
никами лаборатории пантового оленеводства на Алтае, кото-
рые составили внутриведомственную инструкцию (для панто-
вых оленесовхозов) по содержанию и разведению пятнистых
оленей. Рекомендуемые лабораторией пантового оленеводства
суточные нормы кормления пятнистых оленей приведены в таб-
лице.
СУТОЧНЫЕ НОРМЫ КОРМЛЕНИЯ ПЯТНИСТЫХ ОЛЕНЕЙ. КГ
Месяц Виды корма
Сено | Силос Концентрирован- ные корма
Для рогачей
Ноябрь — декабрь 2,5 4—5 0,3—1,0
Январь — февраль . . . 2,5 4—5 0,4—0,5
.Март—апрель . . . 2,0 5-6 0.6—0,8
.Май Пастбище — 0,8—1,0
Июнь . . • > — 0,8—1,0
Август — октябрь . . я — 0,8—1,0
Для оленух
Ноябрь — январь . . 1,5—2,5 2,0—2,5 0,5
Февраль — март . . 2,0—2,5 2,5—3,0 0,6
Апрель — май 1,0—1,5 4,0-4,6 0,8
<ентябрь—октябрь . . . Пастбище 1,5—2,0 0,3
Для оленят
Ноябрь — декабрь . . . 0,3—0,2 0,2—0,5 0,3
Январь — февраль .' . . 0,5—0,3 0,3—0,7 0,4
Март—апрель . . . 0,3—0,3 0,7—0,8 0,5
22
Разумеется, эти нормы в южных районах СССР будут
несколько иными, но как основа при расчетах они годятся по-
всеместно.
Наиболее важно для зимнего кормления сено, при этом
необходимо иметь в виду, что пятнистые олени относятся к* не-
му чрезвычайно придирчиво. Повсюду, где его заготовляют
и оставляют на зиму в копнах или кормушках, можно видеть,
как олени выбирают только отдельные, наиболее подходящие
для них пучки, оставляя в копнах дыры. Около кормушек
всегда много сена оказывается затоптанным. Олени любят зла-
ково-разнотравное мелколиственное сено, убранное в период
цветения и сохранившее мягкий зеленоватый оттенок и аромат.
В пантовых оленесовхозах большое внимание уделяется заго-
товке для животных силоса, которого, как это видно из таб-
лицы, дают больше, чем сена. Хороший силос получается из
зеленой кукурузной массы. Лучше, когда кукурузу на силос
высевают вместе с бобовыми.' Из концентратов пятнистым оле-
ням дают кукурузу, жмыхи, зерно и отруби. Обычно разные
хозяйства получают централизованным порядком готовую смесь
концентрированных кормов, состоящую, например, из кукуру-
зы, пшеницы, овса и соевого шрота.
В заповедниках и охотничьих хозяйствах для разных видов
оленей, в том числе и для пятнистых, обычно заготовляют ве-
ники из веток деревьев и кустарников. Для этой цели можно
использовать все побеги, которые олени обычно поедают на
воле. Веники лучше всего заготовлять в начале лета, когда
побеги и листья еще достаточно нежны. Хорошие результаты
дает смачивание веников перед сушкой в. соленом растворе.
Сушат их в тени на ветру. В качестве минеральной подкормки
оленям выкладывают кусковую соль-лизунец. Особенно актив-
но животные лижут ее во время питания грубыми кормами.
Летом подходят к ней эпизодически, чаще в жаркие дни-
с утра.
Пастбища пятнистых оленей. Они должны соответствовать
всем требованиям, предъявляемым этим видом оленей к усло-
виям рельефа и растительности. Поэтому при выборе новых
территорий для организации пантовых оленесонхозов или при
завозе пятнистых оленей в охотничьи хозяйства, заповедники
или лесопарки нужно иметь в виду, что больше всего этим
животным подходит местность с пересеченным (но не высоко-
горным) рельефом, на которой широколиственные или смешан-
ные перелески с обильным подростом и подлеском чередуются
с разнотравными лугами. При этом совершенно необходимо
наличие речек или ручьев с проточной, чистой водой, а грунт
должен быть достаточно твердым или иметь значительные по
площади каменистые участки. На мягком грунте копытца пят-
нистых оленей не стачиваются, разрастаются вперед и в сторо-
ны, мешая животным передвигаться.
23
Современные пастбища пятнистых оленей в совхозах При-
морского края, и Алтая сильно истощены многолетним выпа-
сом. Они нуждаются в длительном отдыхе, подсадке и подсеве
кормовых растений, устойчивых к выбиванию, во введении
пастбищеоборота, при котором отдельные участки парков бу-
дут использоваться животными попеременно. Истощение паст-
бищ в основных районах пантового оленеводства и недокорм
оленей в зимнее время ведут к измельчению животных и вы-
нуждают специалистов пантового оленеводства искать новые
формы ведения этого хозяйства. В некоторых совхозах Алтая
верховые пастухи пытались пасти маралов и пятнистых оленей
днем за пределами парков. Однако для этого необходимо, что-
бы стадо было достаточно ручным, а за пределами огорожен-
ных парков были подходящие для выпаса места.
Поиски новых территорий. Попытки улучшить положение
в пантовом оленеводстве заключаются также в поисках новых
районов для этой отрасли хозяйства. И, казалось бы, такими
новыми районами вполне могут быть Кавказ, Молдавия, юг
Украины или Карпаты. Подходящий климат, более дешевые
корма, чем на Алтае и в Приморском крае, высокоразвитое
сельскохозяйственное производство, наличие территорий с ле-
сами и лугами на пересеченном рельефе — все это как нельзя
^более подходит для разведения пятнистых оленей.
' Пятилетний опыт разведения этих животных на пантовой оленеферме под
Нальчиком оказался успешным. Полученные здесь панты по весу превзошли
панты пятнистых оленей, получаемые на Дальнем Востоке. Оленеводство на
ферме стало рентабельным; до 800 с лишним голов возросла численность
оленей. Однако естественные кормовые запасы территории, не рассчитанной
на такое поголовье, быстро истощились, а в лесу был уничтожен весь под-
рост и подлесок, что при крутизне склонов гор и при отмирании старых
деревьев могло вызвать нежелательные эрозионные процессы. Возникла необ-
ходимость, с одной стороны, уменьшить численность оленей на ферме преи-
мущественно за счет оленух, а с другой — подыскивать другие территории
по соседству с этой фермой или с основной частью зверосовхоза, которому
она принадлежит. Однако подбор новых территорий также оказался затруд-
нительным в связи с занятостью их совхозными и колхозными землями. Кор-
мовая ценность практически не имеющих травянистой растительности буко-
вых лесов для пятнистых -оленей очень мала, а открытые пастбищные земли
•в горах заняты овцеводством и, возможно, не очень подходят для разведе-
ния этих животных из-за более сурового высокогорного климата. Полян же,
подобных уже занятым фермой, в окрестных лесах нет. Сложившееся поло-
жение заставило работников фермы больше внимания уделять кормлению
юленей, что в свою очередь может сказаться на себестоимости пантовой
продукции.
Выбор новых территорий для пантового оленеводства в юго-
западных и южных районах страны повсюду может встретить
трудности, которые усугубляются необходимостью сохранения
лесов, имеющих огромное почвозащитное, водоохранное и ре-
креационное значения. Поэтому разведение пятнистых оленей
.в современных пантовых хозяйствах не только на Дальнем
Востоке и на Алтае, но и в новых районах должно опираться
.24
на обязательные пастбищеобороты с направленным обогаще-
нием выпасов ценными кормовыми растениями.
«Монастыри». Оригинальное решение проблемы пантового
оленеводства предложено в сельскохозяйственной академии
им. К. А. Тимирязева профессором Б. А. Кузнецовым, аспирант
которого В. Петрашев разработал вопросы организации содер-
жания в пантовых хозяйствах одних рогачей. Ясно, что при
этом значительно снизится себестоимость пантов, так как все
средства будут затрачиваться только на рогачей. Вместе с тем
для подобного «монастыря» понадобится и значительно мень-
шая территория. Пополнять же стадо рогачей будут за счет
молодняка вольноживущих пятнистых оленей. Однако подоб-
ные хозяйства можно создавать в местах, где численность
акклиматизированных оленей уже достаточно высока. Возмож-
но, что такое решение проблемы пантового оленеводства ока-
жется наиболее успешным.
Охотничьи хозяйства. До сих пор здесь не сложилось опре-
деленного отношения к пятнистым оленям. В центре европей-
ской части СССР из-за глубокоснежья и необходимости зим-
него кормления большинство выпусков этих животных оказа-
лось неудачным. Во всех других районах численность пятни-
стых оленей еще не достигла уровня, при котором можно было
бы разрешить охоту на них. Но, ’возможно, довольно скоро
лицензионная охота на этих животных в некоторых южных
районах будет разрешена, поэтому важно заранее иметь в ви-
ду, что основной задачей такой охоты должна быть добыча
дорогостоящих лобовых пантов. Это следует учитывать и при
охоте на маралов. Следовательно, необходимо предусмотреть
летние виды охоты на самцов оленей,, а охотничьи хозяйства,
имеющие оленей, в связи с этим должны иметь инструкцию по
консервированию пантов. Существует ошибочное мнение, что
консервирование пантов — «тайна за семью замками» и вла-
деют этой тайной лишь избранные. В действительности же
советские ученые, занимающиеся пантовым оленеводством, уже
давно знают методы консервирования пантов, заключающиеся
в их варке с последующей сушкой, и уже давно имеются соот-
ветствующие описания этого процесса.
Лесопарки. То огромное значение, которое придается вопро-
сам охраны природы, позволяет надеяться, что в нашей стране
наряду с существующими заповедниками, заказниками и зеле-
ными зонами будет создано несколько национальных парков,
в результате чего резко возрастет количество охраняемых тер-
риторий для восполнения, природных ресурсов и для отдыха
людей. Основной частью большинства национальных парков
будут лесопарки, предназначенные для отдыхающих и тури-
стов, подобно тем лесопаркам, которые уже созданы в зонах
отдыха крупных городов. Опытом работы, лесопарков убеди-
тельно доказана необходимость содержания в них разнообраз-
25
ных животных. Лес, населенный птицами, белками, зайцами,
оленями, естественно, более привлекателен, поэтому сейчас
в парках многих стран, кроме охраны и приручения дикоживу-
щих зверей и птиц, огораживают значительные участки (до
10 га), на которых содержат в основном копытных животных.
Пятнистые олени благодаря своей исключительной внешней
привлекательности должны стать одним из основных видов
парковых животных. Их способность легко приручаться и ак-
климатизироваться в разнообразных условиях позволяет рас-
считывать на то, что в больших лесопарках они смогут жить
не только за изгородью, ио и на свободе.
Перевоз пятнистых оленей. В нашей стране широкий раз-
мах получили работы по расселению пятнистых оленей. При
этом большое значение имеет техника их перевозки. Покупают
этих животных обычно в пантовых оленесовхозах Приморского
края или Алтая, где их легче отлавливать. Но дорога из этих
районов в другие занимает много времени, приходится менять
и виды транспорта, что значительно усложняет перевоз. По-
этому руководить этим мероприятием должен обязательно
опытный оленевод.
Раньше для перевозки пятнистых оленей сколачивали дере-
вянные клетки, в каждой из которых перевозили по одному
животному. Однако перевоз этих животных в относительно сво-
бодном положении оказался более оправданным.
На Северный Кавказ, в район Нальчика, 200 пятнистых
оленей перевозили из приморского совхоза «Сидими» в четы-
рехосных товарных вагонах; переезд занял 18 дней. Животных
сопровождали бригадир по оленеводству и трое рабочих. Каж-
дый вагон был разделен поперек широким коридором на два
отдельных, обитых гладким тесом стойла высотой ' примерно
в половину вагона (1,7 м). Сверху в дощатых потолках было
оставлено на каждое стойло по два окна, затянутых металли-
ческой сеткой. На крышах стойл, как на чердаках, были уло-
жены сено и мешки с концентрированными кормами. Кроме
того, в каждом стойле поставили два корыта: для воды и для
концентрированных кормов. Сено выкладывали прямо под ноги
оленям. Когда сена не хватало, олени сами доставали его свер-
ху через сетку окон в потолке. В каждое стойло было помеще-
но по 14—15 рогачей или оленух. Подстилкой животным слу-
жила взятая в дорогу солома и отходы от сена. Раздача кор-
мов в дороге, доставка воды и уборка стойл занимали пример-
но полчаса для каждого вагона.
Со станции до территории фермы оленей везли в грузовых
автомашинах «Урал-352» с закрытыми брезентом кузовами.
Для погрузки животных машины подгоняли открытым задним
бортом к дверям вагона так, чтобы пол кузова оказался на
одном уровне с полом вагона. Двери вагона раздвигали на
ширину брезентовой двери кузова машины. Затем просвет меж-
26
ду вагоном и машиной закрывали тремя-четырьмя досками
и двое рабочих перегоняли оленей из стойл в машины. В каж-
дую машину помещали животных из одного стойла.
Весь перевоз оленей с Дальнего Востока на Северный Кав-
каз прошел успешно: не было ни павших, ни даже заболевших
животных. Очевидно, подобную технику перевозки следует
ввести в практику.
ВОПРОСЫ ОХРАНЫ
Опыт разведения пятнистых оленей в охотничьих хозяйствах
Центра .европейской части страны убедительно показал, что
в нормальные по глубине снежного покрова зимы эти живот-
ные не могут здесь существовать без регулярного кормления.
Поэтому дальнейший завоз их в такие области, как Ленин-
градская, Калининская, Ярославская или Московская, едва ли
целесообразен.
С другой стороны, успехи акклиматизации пятнистого оле-
ня на юго-востоке Воронежской области (Хоперский заповед-
ник), в Армении и Молдавии свидетельствуют о возможности
обитания этого вида в южных районах страны. Теоретически
возможность его завоза в эти районы, на наш взгляд, не вызы-
вает сомнения, несмотря на существование местных европей-
ских и кавказских оленей, так как их плотность почти повсе-
местно невысока.
Главный фактор, влияющий на численность копытных жи-
вотных, например на Кавказе,— браконьерство. При современ-
ном размахе этого бедствия усилия, направленные на сохране-
ние крупных животных, оказываются бесплодными. К пятни-
стому же оленю это имеет самое прямое отношение, ибо его
вывозят из пантовых оленесовхозов полуодомашнениым
и сравнительно мало боящимся людей. Практическое осуще-
ствление акклиматизации пятнистого оленя на юге невозможно
до тех пор, пока браконьерство не будет сведено к минимуму.
Пока этого не будет, акклиматизация возможна только на тер-
риториях заповедников и охотничьих хозяйств с жестким режи-
мом охраны.
Будущая судьба дикого пятнистого оленя неразрывно свя-
зана с организацией значительных по площади рекреационных
зон и национальных парков. Только на больших охраняемых
территориях могут быть созданы условия для существования
изолированных и сравнительно небольших популяций этого
вида. Рекреационные зоны и национальные парки, бесспорно,
должны быть открыты в первую очередь в самых интересных
в природном отношении районах, которыми являются, в част-
ности, и родина пятнистого оленя Приморье и перспективный
для его акклиматизации Кавказ. .
27
Сейчас же можно с уверенностью сказать, что пока суще-
ствуют пантовые совхозы, пятнистому оленю ничто не угрожа-
ет. В любое время этих животных можно отлавливать и пере-
возить в заранее намеченные районы.
Пятнистый-олень — одно из самых ценных и самых прекрас-
ных животных нашей страны. Возрождение этого вида, почти
истребленного в прошлом, убедительно свидетельствует о на-
ших возможностях творить для природы добро. Олень-цветок
и впредь будет радовать людей красотой и дарить им целеб-
ную силу своих пантов.
Список литературы
Гаврин В. Ф. Акклиматизация и реакклиматизация охотничьих животных
СССР за 1963—1973 гг.— «Тезисы докладов 2-го Всесоюзного совещания по
акклиматизации и реакклиматизации охотничьих животных», 1973, с. 3—96.
Галкин В. С. Опыт организации круглосуточной пастьбы рогачей пятни-
стых оленей на запарковых пастбищах в условиях совхозов Алтайского
края.— В кн.: Пантовое оленеводство. Горно-Алтайск, 1968, вып. 2, ч. 1, с. 6.
Гептнер В. Г., Насимович А. А., Банников А. Г. Млекопитающие Советско-
го Союза. Т. 1, М., 1961. 763 с.
Друри И. В., Митюшев П. В. Оленеводство. М., 1963. 240 с.
Миролюбов И. И., Рященко Л. П. Пятнистый олень. Владивосток, 1948.
112 с.
Митюшев В. В., Любимов М. П., Новиков В. К. Пантовое оленеводство
и болезни пантовых оленей. М., 1950. 237 с.
А. А. Слудский
ДЖЕЙРАН
Среди пустынных животных Советского Союза особенно
выделяется своей красотой и грациозностью небольшая анти-
лопа, или газель, джейран. Вплоть до 40-х годов текущего
столетия он был широко распространен по всем нашим пусты-
ням и играл важную роль в местных биоценозах, входя в со-
став их основного ядра.
Безжизненная на вид пустыня сразу же оживает, когда
вдали появляется табунок этих замечательных животных.
Вытянув вверх шеи и насторожив длинные уши, они внима-
тельно рассматривают нарушителей их покоя, а испугавшись,
легкими прыжками убегают прочь, как бы растворяясь в ко-
леблющихся струях горячего воздуха.
Для жителей пустынь, особенно чабанов и бедняков, джей-
ран раньше служил не только декоративным животным, но
и важным, объектом промысла. От одного убитого самца охот-
ник получал 15 кг, а от самки 10 кг мяса. Жирное мясо этой
антилопы отличается весьма высокими вкусовыми качествами
28
и ценится гораздо выше другой дичи, а также говядины, кони-
ны и баранины. Оно хорошо и быстро вялится.
Шкуры джейрана раньше заготовляли государственные
организации. Например, только в 1935—1936 гг. в бывшей
Южно-Казахстанской области приемщики «Союззаготкож»
приняли от населения 20 тыс. шкур джейрана. Кожа этой анти-
лопы широко использовалась местным населением, из нее вы-
делывали очень мягкую и прочную замшу. Чабаны шили себе
из этой кожи верхнюю одежду и летнюю обувь. Большое коли-
, чество шкур джейрана шло на изготовление бурдюков для
хранения воды, айрана и кумыса, а также на пошив мешков.
Из шкур молодых газелей изготовляли и кваги — кожаные
ведра, очень удобные для чабана во время его кочевок со
скотом.
Тысячи лет джейран служил важнейшим объектом охоты
в пустынях, и численность его не снижалась до. тех пор, пока
на помощь охотникам не пришла современная техника. Появ-
ление в пустынях многочисленных автомобилей привело к ин-
тенсивному развитию браконьерской «охоты с фарой». На рав-
нине антилопу легко догнать на быстроходном автомобиле.
Ослепленная ночью сильным лучом света фары, она не убега-
ет, а стоит на месте, и в это время к ней можно подойти на
близкое расстояние и застрелить. Браконьерство и несколько
суровых зим, сопровождавшихся массовой гибелью джейрана
от бескормицы, привели к тому, что с начала 50-х годов чис-
ленность этой антилопы начала катастрофически падать, и во
многих районах джейран исчез или стал крайне редок. В на-
стоящее время охота на этого зверя полностью запрещена.
Джейран должен быть сохранен в наших пустынях, так как
без него они станут еще более безжизненными, а в хозяйствен-
ном отношении малоценными. Восстановление этой антилопы
в фауне пустынь и увеличение ее численности даст значитель-
ный экономический эффект. Джейран наравне с сайгаком и ку-
ланом может стать ведущим видом вольного звероводства
в пустынной зоне.
ВНЕШНИЙ ВИД И СИСТЕМАТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
Джейран — антилопа средних размеров, величиной с некрупную овцу.
Это красивое, изящное животное на тонких стройных ногах с длинной нетол-
стой шеей и небольшой головой. Неширокие, но относительно длинные уши
(13 см), когда животное их настораживает, стоят не параллельно, как у ло-
шади, а под значительным углом. У самцов на дыхательном горле развит
кадык. За эту особенность джейрана иногда называют «зобатой газелью».
Осматриваясь, антилопа вытягивает шею и высоко поднимает голову. В такой
позе она особенно привлекательна. Зеркальце на конце морды покрыто
шерстью. Очень красивы глаза — большие, черные, несколько выпуклые.
У самцов голова украшена серо-черными, лировидно изогнутыми рогами без
отростков. Нижняя их часть покрыта поперечными выпуклыми кольцами.
Длина рога, измеренного по изгибу, у взрослых самцов 33—43 см. Самки, как
29
правило, безроги, ио иногда и у них (5,5% исследованных нами животных)
бывают слаборазвитые рожки длиной 2,5—5 см.
Эта антилопа, возникшая в зоне пустынь, не приспособлена к обитанию
в районах с высоким снежным покровом. Об этом говорит большая весовая
нагрузка животного на опорную поверхность копыт, равная у самцов 491,
у самок 434 и у прибылых 340 г/см2. Для сравнения укажем, что у более
крупного северного оленя она составляет всего 140—180 г/см2. Черные,
небольшие, узкие, сильно заостренные копыта джейрана не приспособлены
к передвижению по снегу, мягкому грунту и тебеневке — добыванию корма
из-nd д снега путем его разгребания. Передняя стенка копыта имеет неболь-
шой угол. Если у хорошо тебенюющих животных (кулана, сайгака, архара)
площадь передних копыт почти в два раза больше, чем задних, то у джей-
рана они по площади почти равны.
Короткий (18 см), черно-бурой окраски хвост животное, когда спокойно,
держит опущенным вниз, а убегая от опасности, поднимает почти вертикаль-
но. За своеобразную окраску хвоста джейрана изредка называют «чернохво-
стой газелью».
Хорошо развиты у этой антилопы пахучие железы: предглазничные,
паховые, карпальные и межпальцевые, секреты которых помогают животным
общаться друг с другом.
Джейран имеет грубый волосяной покров без подпуши. Летний волос
короткий (1—1,5 см), зимний более длинный (3—5 см). Самки и самцы
окрашены одинаково. Окраска летнего меха сверху туловища и на боках
буроватая. Молодке животные в возрасте до полутора лет окрашены темнее
взрослых. Низ шеи, грудь, брюхо и внутренние стороны ног белые. На заду
есть белое зеркальце, а вдоль боков по границе окраски верха и низа туло-
вища тянется нерезко выраженная темная полоса. Зимний мех светлее лет-
него и имеет темно-песчаный оттенок.
Размеры тела джейранов из пустыни Бетпак-Далы следующие (в см):
длина самцов 111—125, самок 102—120, высота в холке соответственно 69—79
и 68—76, в крестце 79—85 и 74—83, высота передней ноги 44—46 и 44—47.
Вес взрослых самцов 27—33,8 и самок 21—33 кг. В литературе есть указа-
ние, что встречались самцы, весившие до 43 кг. Длина черепов самцов
172—224, самок 182—208 мм.
Джейран (Gazella subgutturosa Gueldenstaedt, 1780) относится к отряду
парнокопытных (Artiodactyla Owen, 1848), семейству полорогих, или быков
(Bovidae Gray, 1821), подсемейству газелей (Gazellinae Cous, 1889) и роду
газелей (Gazella de Blanville, 1816). И хотя он похож на других одинна-
дцать представителей рода, особенно на газель Томсона, его все же выделили
в отдельный подрод Trachelocele Ellerman, Morrison Scott (1951), состоящий
лишь из единственного вида — джейран.
Предполагают, что представители семейства полорогих произошли от
древних предков, появившихся в эоцене, а именно родов Archaeomeryx
и Gelocus, близких к современным оленькам (Tragulidae). Archaeomeryx —
мелкое животное величиной с лисицу. Собственно полорогие возникли, по-ви-
димому, в середине олигоцена, а со второй половины третичного периода
(нижнего миоцена) они были уже обычными, достигнув расцвета в плиоцене
и четвертичном периоде. Прямым предком антилоп считают род Eotragus.
Настоящие газели (Gazella) появились во второй половине третичного пери-
ода, в верхнем миоцене, следовательно, эти животные достаточно древние.
Предполагают также, что развитие полорогих началось на равнинах Цен-
тральной Азии и прилегающих районов (Година и др., 1962; Thenius, 1972}.
РАСПРОСТРАНЕНИЕ И ЧИСЛЕННОСТЬ
Область распространения джейрана занимает равнинные,
предгорные и низкогорные районы Передней Азии, включая
южную и восточную части Закавказья, Средней Азии, южной
части Казахстана, Кашгарии, Джунгарии, Гоби, Алашаня, Ор-
30
доса и Северного Тибета (точнее Цайдама, предгорий Куньлу-
ня и Алтынтага).
На юге ареала джейран распространен по пустыням от
Аравийского полуострова (Harrison, 1968) на западе до Белуд-
жистана (Пакистан) на востоке.
, В Закавказьё в прошлом столетии джейран населял всю
Кура-Араксинскую низменность, из которой по долине Аракса
проникал на запад до поселка Арарат и по Куре — до Тифлиса
(Тбилиси). Населял он и почти весь Апшеронский полуостров.
ч В то время наиболее многочисленными эти газели были в Ка-
рабахской и особенно в Мильской и Муганской степях. До
70-х годов XIX в. за ними охотились с собаками всего в 30—
40 км от Тифлиса; базары города были завалены тушами этой
антилопы (Динник, 1910).
На территории, занимаемой ныне Армянской ССР, джейран
исчез еще в прошлом столетии, а в остальных районах Закав-
казья его численность и распространение сильно сократились.
К концу 30-х годов текущего столетия газель уцелела в основ-
ном лишь в Азербайджане, где встречалась на восьми изоли-
рованных участках прикуринских степей, увалов Аджинаура
и Кабристана общей площадью около 8200 км2. На этих участ-
ках в то время насчитывали около 5—6 тыс. антилоп (Вере-
щагин, 1959).
Интенсивное освоение Мильско-Карабахской, Муганской
и Ширванской степей, а также сильно развитое браконьерство
чуть рыло не привели к полному истреблению джейранов в За-
кавказье. Авиаучет этих газелей, проведенный в июне 1060 г.
в основных местах их обитания, показал, что они, по-видимо-
му, исчезли в Муганской степи. Небольшое количество антилоп
было встречено лишь на Джейранчеле, в степях Аджинаура,
Мильско-Карабахской и Ширванской степях и особенно в юго-
восточной части Ширвани. На обследованной площади
в 14,3 тыс. км2 был учтен 131 джейран. Не были охвачены
учетом лишь Кобыстан и предгорья Малого Кавказа на участ-
ке между Мартуни и Аграм, где также в небольшом количе-
стве могли держаться антилопы (Сафаров, 1961). Усиление
охраны джейрана в Азербайджане прекратило дальнейшее со-
кращение его численности. В 1972 г. в этой республике уже
обитало около 1500 особей (Алекперов и др., 1973).
В Казахстане джейран обитал на восточном побережье Кас-
пийского моря к югу от Эмбы (Мангышлакская область). До
50-х годов он был обычен на полуостровах Бузачи и Мангыш-
лак, а также почти по всему плато Устюрт. Начиная с мая,
основная масса этих антилоп держалась у Северного чинка
Устюрта, в песках Сам и севернее, доходя до Эмбы. К зиме
большинство животных откочевывало на юг, в район Запад-
ного чинка Устюрта к колодцу Кугусем, заливу Кара-Богаз-
Гол, затем на юго-восток к котловине Барсакельмес и южнее,
31
к побережью озера Судочье и дельте Амударьи, расположен-
ных уже на территории Каракалпакской АССР.
О многочисленности джейранов в Западном Казахстане
в недалеком прошлом можно судить по таким примерам. В ок-
тябре 1941 г. на полуострове Мангышлак в среднем на каждые
100 км пути исследователи встречали не менее пяти стад джей-
ранов по 30—100 животных в каждом. Учитывая большие тер-
ритории Мангышлака и Устюрта, мы считаем, что до 50-х го-
дов текущего столетия включительно там обитало более
100 тыс. джейранов. Позднее в связи с интенсивным промыш-
ленным освоением этих районов (развитием нефтедобычи, по-
стройкой железной и шоссейной дорог) там появилось несколь-
ко тысяч автомашин, с которых за антилопами начали охо-
титься браконьеры. Результат не замедлил сказаться — про-
шло всего несколько лет, и джейраны на Мангышлаке и Устюр-
те оказались практически уничтоженными.
Восточнее этих территорий, уже в пределах Актюбинской
области, антилопы были обычны на северо-западе Приаралья,
к югу от Эмбы. Особенно много их было в «углу», образуемом
Северным чинком Устюрта и Чаграйским плато. В 1950 и 1952 гг.
там за 26 дней наблюдений (с 1 сентября по 14 октября) во
время пеших и автомобильных маршрутов в радиусе 100 км от
поселка Актумсук учли 173 стада джейранов, в которых насчи-
тывалось 3797 особей. Только на маршруте Актумсук — Аще-
булак протяженностью 40 км за три дня (с 19 по 21 сентября
1950 г.) было отмечено 22 стада из 1109 газелей.
В северо-западной части Приаралья джейран был особенно
многочислен в песках Аяккум (юго-западная конечность Боль-
ших Барсуков), Кашкарата и Кыздарчиккан. Однако за по-
следние два десятилетия численность антилоп там резко сокра-
тилась. В 1971 —1972 гг. в указанном районе на маршруте
общей протяженностью в 40 тыс. км, проделанном на автомо-
биле, и 850 км — пешком, на огромной территории площадью
2 млн. га джейраны были отмечены лишь 16 раз. Всего было
встречено 39 антилоп (0,9 особи на 1000 км маршрута), тогда
как в 50-х годах там наблюдали по нескольку десятков газе-
лей на каждые 100 км пути. Летом из Приаралья джейраны
заходили на север до поселка Текели, что в 65 км северо-во-
сточнее станции Чалкар, и еще севернее — в район низовьев
р. Иргиз и котловины Чалкар-Тенгиз.
Эта газель населяет почти всю территорию пустыни Кызыл-
кум, концентрируясь летом у пресных водоемов. В 1952 г. на
основании количественных учетов джейранов в северной поло-
вине Кызылкума (казахстанской части) была определена их
общая численность. Она составила 20—25 тыс. голов при плот-
ности 500 особей на 1000 км2 (Кривошеев и др., 1960). Однако
в последующие годы из-за тяжелых джутов и истребления бра-
коньерами численность антилоп в этом районе сильно снизи-
32
лась и они стали встречаться единично. К настоящему времени
условия существования джейрана в Кызылкуме улучшились,
и численность их опять несколько возросла.
Джейраны обитают по всей пустыне Дарьялык, лежащей
к северу от Сырдарьи. Из Кызылкума и Дарьялыка летом они
заходят на север до гор Улутау, а вверх по Сарысу поднима-
ются до железной дороги Карсакпай — Жарык, изредка и еще
северней. В описанном районе антилопы теперь редки.
Еще недавно джейран был обычен в пустыне Бетпак-Дала
и южнее — в закрепленных песках Причуйских Моюнкумов.
В восточной части Бетпак-Далы на маршруте протяженностью
78/1 км мы с 18 июля по 23 августа 1951 г. встретили 121 джей-
рана, а в мае 1955 г. в центральной части Бетпак-Далы на
маршруте 1620 км с автомашины учли 447 взрослых джейра-
нов. В Бетпак-Дале и лежащей севернее Сарыарке эта анти-
лопа распространена на восток до побережья Балхаша и же-
лезной дороги Балхаш — Караганда. Изредка она встречается
по северному берегу Балхаша; в Казахский мелкосопочник не
заходит.
В южном Прибалхашье джейран раньше был обычен в пу-
стынях Таукум и Сары-Ишик-Отрау, а южнее — в Илийской,
Сюгатинской и Джаланашской долинах. Встречался он также
в предгорьях Джунгарского Алатау на участке от р. Или до
р. Аксу. В отдельные многоснежные зимы, например
в 1950/51 г., животные появлялись в предгорьях Заилийского
Алатау близ Алма-Аты.
О прошлом обилии джейранов в Илийской долине можно
судить по такому факту. Во время осенней миграции лишь
в предгорьях Матая в 1943 г. прошло 8,4 тыс. животных,
в 1944 г.— 4,12, в 1945 г.—5,2 и в 1946 г.—6,2 тыс. особей.
В левобережной части Илийской долины в междуречье Чи-
лик — Чарын сотрудниками Алма-Атинского заповедника
в 1942 г. было учтено 14 тыс. джейранов. Позднее в результа-
те браконьерства и джутов джейран в этом районе стал редок.
В период с 20 по 23 ноября 1955 г. на маршруте в 360 км мы
встретили всего 8 антилоп, державшихся в одиночку и парами.
В последующие годы в Илийской долине газель встречалась
единично и нигде не образовывала значительных скоплений.
В годы второй мировой войны лишь в одной Сюгатинской до-
лине воинскими частями было добыто около 7 тыс. антилоп.
В настоящее время как в Сюгатинской, так и в Джаланашской
долинах джейран истреблен.
К востоку от Джунгарского Алатау эта газель встречалась
на юге Алакольской котловины. Ежегодно из Китая сюда на
летовку через Джунгарские ворота приходило множество анти-
лоп, а осенью они откочевывали обратно. Лишь в мягкие зимы
небольшое количество животных зимовало в котловине. Летом
джейран встречался и у восточного берега оз.’ Алаколь
3 1894
33
у Джарбулака. Северо-западнее Алакольской котловины в ни-
зовьях рр. Аягуз и Баканас эта антилопа не отмечена.
В конце прошлого и в начале текущего столетий джейран
встречался в западной, юго-западной и восточной частях Зай-
санской котловины, а также в отрогах Тарбагатая. Но начиная
с 40-х годов в этом районе он не отмечался. Не нашли мы его
там и летом 1973 г.
Об общей численности джейранов в Казахстане в послед-
ние два десятилетия можно частично судить по данным их
авиаучета. В январе 1960 г. с самолета была обследована зна-
чительная часть пустынь республики, расположенных от во-
сточной оконечности Балхаша до р. Урал на западе. Протя-
женность маршрута составила 9,5 тыс. км. На этом маршруте
антилопы были встречены в пяти районах.. В северной части
Кызылкума на 100 км пути — 71 особь, в пустыне Причуйские
Моюнкумы на 90 км — 74, в южном Прибалхашье на 50 км —
27, на о. Барсакельмес (Аральское море)—8 и в юго-восточ-
ной части Бетпак-Далы на 420 км пути — 7 зверей. Всего на
расстоянии 710 км нами было учтено 187 антилоп. Среднее чис-
ло джейранов в этих районах на 1 км2 колебалось от 0,01 до
0,82. Определив общую площадь районов зимовок джейрана
в 20,6 тыс. км2, мы путем экстраполяции оценили запасы этой
антилопы в 9,3 тыс. голов. Больше всего джейранов Держалось
в северной части Кызылкума — 5,7 тыс. голов и в Причуйских
Моюнкумах—.2,9 тыс. голов.
Через 12 лет, в период с 27 февраля по 30 марта 1971 г.,
В. А. Фадеев й А. Р. Шаад вновь провели авиаучет копытных
почти по всей зоне пустынь Казахстана от восточной оконеч-
ности оз. Балхаш до Западного чинка Устюрта. Общая про-
тяженность маршрута составила 17 тыс. км. В этот раз не бы-
ли обследованы Причуйские Моюнкумы, но зато детально
осмотрены Приаральские Каракумы и особенно Устюрт. На
этом маршруте джейраны были отмечены всего в трех районах.
17 марта в Кызылкуме (Кзыл-Ординская область) было встре-
чено 18 антилоп, державшихся по 1—6 особей, в Бетпак-Дале
23 марта — две газели и 30 марта в южном Прибалхашье —
четыре особи; всего 24 антилопы. Для сравнения укажем, что
на том же маршруте было учтено 294,8 тыс. сайгаков. Харак-
терно, что при пересечении Устюрта параллельными маршру-
тами через каждые 20 км джейраны не были найдены. Послед-
ний авиаучет показал, что в 60-х годах численность джейранов
в Казахстане вновь снизилась и в настоящее время не превы-
шает нескольких тысяч голов. Причины дальнейшего сокраще-
ния поголовья этой антилопы — тяжелые джуты в зимы 1963/64,
1968/69 и 1971/72 гг. и браконьерство.
В Киргизии в 30-х годах джейран встречался почти по всей
Иссык-Кульской котловине. В 50-х годах он держался там на
участке от Боомского ущелья на западе до р. Аксай на востоке
34
(протяженность около 60 км). В 1959 г. в этом районе, по дан-
ным нашего учета, обитало около 20 газелей. В последние го-
ды эта антилопа изредка еще встречалась на отдельных изо-
лированных пустынных участках южной половины Иссык-Куль-
ской котловины в предгорьях хребта Терскей Алатау. В 1962 г_
в урочищах Узун-Булак и Джунгуроме было учтено 9 джейра-
нов, в Сарыго — 4, в Учкудуке, Донгусбель и Донгусталаа —
16; всего 29 особей. В декабре 1966 г. с вертолета в тех же
урочищах было обнаружено семь животных. К февралю 1968 г.
этих антилоп остались лишь единицы. В Иссык-Кульской кот-
ловине джейранов истребили браконьеры. В 1967 г. джейран
впервые был найден на юго-западе Киргизии — в горах Кани-
гуй. По опросным сведениям, там держалось около 10 газелей
(Янушевич и др., 1972).
В Узбекистане в 40-х годах текущего столетия джейран
встречался по всей равнинной части республики, в том числе
и’в Ферганской долине, и местами был там многочислен. Позд-
нее численность его сильно сократилась, а в ряде районов,
например в Хорезмской области, он 'исчез. Если раньше эти
животные были обычными на юге Узбекистана, то теперь их
там мало (Ишунин, 1961). Сведений о современной числен-
ности этой газели в целом по республике нет.
Южнее, в пределах Таджикистана, джейран населял все
пустынные районы в верховьях Амударьи, по нижнему течению
Пянджа, Вахша и Кафирнигана. Восточную границу его ареа-
ла составляли предгорья Памира, а северную — хребты на се-
вере республики. Особенно многочислен он был в 30-х годах
в междуречье Вахша — Пянджа (в их нижнем течении).
В настоящее время, по данным Г. Н. Сапожникова (1973),
джейран в Таджикистане находится на грани исчезновения.
Сохранился он еще лишь в самых низовьях Пянджа в запо-
веднике «Тигровая балка», где, по нашим данным, на площади
в 6 тыс. га в сентябре 1970 г. держалось около 50 особей. Очень
редко, но все же еще встречается он и по низкогорным хреб-
там Пянджский Каратау, Тергалитау, Арктау, а также в го-
рах, окружающих Бешкентскую долину. На хребте Пянджский
Каратау в середине 60-х годов на площади около 10 тыс. га
насчитывалось не более 24 животных.
В Туркмении в начале текущего столетия джейран населял
всю равнинную часть и предгорья с широкими долинами. Ареал
его занимал площадь примерно 370 тыс. км2, или около 76,4%
современной территории республики, а общую его численность
определяли в 250—300 тыс. особей. Наиболее широко он был
распространен в юго-западной части республики — Мессериан-
ском плато, в прилегающих к нему районах и по побережью
Каспия. Раньше он был обычным и у Южного чинка Устюрта,
и в Сарыкамышской впадине, а также в соседних с ними пу-
стынях. Немного этих копытных обитало в предгорьях
35
Копетдага и Большого Балхана. Еще реже они встречались
в Западных Каракумах (от кромки песков Кизыл-Арват на се-
вер до песков Ортакую и Екедже). Особенно многочисленны
джейраны были на самом юге республики, на возвышенностях
Бадхыз и Карабиль.
В ноябре 1944 г. в Бадхызском заповеднике обитало 20 стад
джейранов по 100—150 особей в каждом (Гептнер, 1956). Во
время нашего посещения этого заповедника в мае — июне
1962 г. там уже оставалось лишь несколько сотен антилоп.
В конце 60-х годов на площади в 8 тыс. км2 уцелело лишь
300—400 джейранов, но затем благодаря усилению охраны их
численность к лету 1972 г. возросла примерно до 1000 голов
(Горелов, 1972) и дальнейшее ее падение прекратилось.
В последние два десятилетия численность джейранов
в Туркмении катастрофически снизилась и вместе с тем сильно
сократилось их распространение. Если в начале 40-х годов об-
щее поголовье антилоп в республике определяли более чем
в 100 тыс. голов (Гептнер, 1943), то в 60-х годах их остава-
лось там около 15 тыс. особей. В 1959—1961 гг. джейраны еще
встречались на площади в 183 тыс. км2, на остальной же части
ареала (87 тыс. км2) были истреблены. К 1974 г. небольшое
количество животных сохранилось еще на севере республики
вдоль Унгуза, на северо-западе в пересеченной местности у чин-
ка Капланкыр, в центральной части Каракумов, а также
в Бадхызе и Карабиле. По оценке местных зоологов, общее
поголовье джейранов в Туркмении сейчас насчитывает не бо-
лее'4—5 тыс. голов, а область распространения этих копытных
сократилась на 70—80%.
Заканчивая описание распространения джейрана в СССР,
следует отметить, что в начале текущего столетия эта антило-
па встречалась, по-видимому, в юго-восточной части Алтая,
о чем сообщали некоторые исследователи. Проникать туда
джейраны могли из смежных районов Монголии, например из
долины Суок, где они были обычны. За последние десять лет
достоверных сведений о нахождении джейрана на Алтае не
поступало (Ирисов и др., 1973).
Итак, на основании вышеприведенных сведений о распрост-
ранении и численности джейрана в различных республиках
СССР, можно заключить, что в последние два десятилетия
ареал этой антилопы резко сократился и состоит сейчас из
отдельных изолированных участков. Катастрофически умень-
шилась и ее численность. Если раньше общее поголовье джей-
рана в нашей стране исчислялось сотнями тысяч голов, то те-
перь на огромной территории уцелело лишь немногим более
10 тыс. особей.
36
ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ ИЗМЕНЧИВОСТЬ
На огромной территории ареала джейрана описано восемь форм этого
животного, из которых современными систематиками признаются от трех до
шести. В Советском Союзе, возможно, обитают (или обитали) животные
пяти форм, или подвидов, а именно:
персидский, или типичный, джейран (G. s. subgutturosa
Gueldenstaedt, 1780), отличающийся от других форм сравнительно мелкими
размерами и длинными (до 40 см) .рогами. Распространен почти по всему
ареалу вида в СССР, а за его пределами — в Передней Азии;
сейстанский джейран (G. s. seistanica Lydekker, 1910) обитает
в Сейстане, Восточном Иране, Афганистане и Белуджистане; возможно, про-
никает в южную часть Туркмении и Таджикистан;
таджикский джейран (G. s. gracilicornis Stroganov, 1956) опи-
сан из Вахшской долины в Таджикистане; распространение этой антилопы
неясно;
джунгарский джейран (G. s. sairensis Lydekker, 1900) описан
с хребта Саур в Джунгарии (Китай); возможно, эта газель населяла Зай-
санскую и Алакольскую котловины;
монгольский джейран (G. s. hilleriana Heude, 1894) живет
в Монголии и Северном Китае; возможно, проникает (или проникал) в юго-
восточную часть Казахстана и на Алтай.
Наши ведущие систематики В. Г. Гептнер и И. И. Соколов считают, что
в СССР повсеместно распространен лишь типичный джейран. Все остальные
подвиды они относят к его синонимам.
Географическая изменчивость этой антилопы изучена еще недостаточно.
Необходимо выяснить возможную подвидовую самостоятельность джейранов
из Закавказья, Таджикистана и Алакольской котловины.
МЕСТА ОБИТАНИЯ И КОЧЕВКИ
Джейран — обитатель пустынь различных типов, преимуще-
ственно с твердыми (щебенистым и глинистым) грунтами.
Населяет он и песчаные пустыни, но лишь закрепленные рас-
тительным покровом. Там джейран чаще встречается зимой.
Выше было отмечено, что это животное не приспособлено к пе-
редвижению по высокому снежному покрову и добыванию
из-под него корма, поэтому зимой антилопа держится лишь
в районах со средней высотой снежного покрова не более 10 см.
В полупустынях появляется только летом, а в зону настоящих
степей не заходит. Охотно джейран селится в предгорьях и низ-
когорьях с пустынной или полупустынной растительностью. По
остепненным склонам и горным долинам поднимается доволь-
но высоко в горы. Так, на Иранском плоскогорье он живет на
высоте 1000—2100 м. В Киргизии встречается в Иссык-Куль-
ской котловине в поясе, расположенном на высоте от 1600 до
2000 м.
Летом, нуждаясь в воде для утоления жажды, джейраны
не уходят более чем на 10—15 км от доступных и подходящих
им по засоленности водоемов. С наступлением жарких дней
многие водные источники (отдельные небольшие речки, ручьи,
хаки, ямы со снеговой водой и др.) высыхают. В это время
антилопы вынуждены покидать глубинные районы пустыни
и подкочевывать к рекам, озерам и побережьям Каспия
37
и Арала. Поздней осенью и зимой при установлении сильных
морозов и отсутствии снежного покрова, мучимые жаждой, они
иногда откочевывают в районы, где уже выпал снег.
На крайнем западе ареала, в пределах СССР — в Закав-
казье, джейраны весной и летом населяют в основном участки
эфемерной пустыни, а также полупустыни и предгорные степи.
В летнее время ходят на водопой к морю, причем иногда даже
через полотно железной дороги, пьют воду из многочисленных
ключей и омутов, остающихся в долинах рек Джейран-Кетмес,
Сумгаит и других.
В Казахстане джейран населяет равнинные пустыни север-
ного типа и предгорья с пустынной и полупустынной раститель-
ностью. Это идеально ровные или слабоволнистые глинистые
равнины с изреженным полынно-биюргуновым травянистым
покровом, чередующимся с полосами зарослей полукустарника
боялыча. На Устюрте однообразие растительности с очень бед-
ным видовым составом нарушают лишь низинки, называемые
бидаиками, в которых собирается снеговая или дождевая вода.
Бидаики бывают различных размеров с диаметром от 3 м до
нескольких километров. На дне их хорошо развиваются дли-
тельно вегетирующие растения: верблюжья колючка, каперсы,
чаир, полыни и гребенщик. На сером фоне полынно-биюргуно-
вой растительности плато ярко-зеленые пятна бидаиков видны
далеко. В южной половине Устюрта бидаики с их сочной зе-
ленью— основные весенне-летние места обитания джейранов.
Животные раньше держались на них группами по 10—15 голов.
Несмотря на то, .что для этого типа местообитаний летом ха-
рактерно полное отсутствие доступных водопоев, антилопы
здесь встречались постоянно, утоляя жажду за счет влаги,
имеющейся в растениях. В центральной части плато, где би-
даиков нет или они редки, животные летом, как правило,
отсутствовали или появлялись временно, заходами.
На Устюрте джейраны обитали летом и по окраинам сак-
сауловых зарослей. В тех же местах, где летом нет сочных
растений, они встречались лишь вблизи моря. Летом животные
были обычны также у Северного и Западного чинков Устюрта,
в местах, где имелись пресные ключи и ямы со снеговой водой,
и еще севернее — у залива Комсомолец и в низовьях Эмбы.
С полуостровов Бузачи и Мангышлак, а также с северо-запад-
ной части Устюрта поздней осенью или в начале зимы боль-
шинство летовавших там джейранов откочевывало на юг,
в район залива Кара-Богаз-Гол и еще южнее, на Красновод-
ский полуостров. В северо-восточной части Устюрта в июне-
июле джейраны раньше сосредоточивались в закрепленных
песках Сам, поросших кустиками песчаной акации, джузгуна
и астрагалов,. Многие животные держались в саксаульниках,
тянущихся от Сама на юг и вокруг котловины. Барсакельмес,
где находили воду на хаках.
38
Из песков Сам и северо-западного Приаралья в октябре-
ноябре большинство газелей откочевывало на юго-восток к кот-
ловине Барсакельмес и еще южнее, к озеру Судочье, Саксаул-
саю, Сарыкамышской котловине и к чинку Капланкыр. Зимой,
спасаясь от холодных ветров и снега, джейраны держались-
в причинковой', южной части Устюрта, укрываясь в ущельях
и оврагах, а также на окраинах амударьинских тугаев. Осо-
бенно много зверей приходило в тугаи Амударьи в суровые,
многоснежные зимы.
Таким образом, с мест летовок, расположенных севернее
плато Устюрт и у его Западного и Северного чинков, джейра-
ны осенью кочевали по двум основным путям и на места зимо-
вок собирались в нескольких разобщенных районах. Во время
кочевок к местам летовок и обратно антилопы в этом районе
проходили по прямой до 700 км. В последние годы в связи
с сильным сокращением численности джейранов сроки и пути
их кочевок нарушились.
В Казахстане джейран — типичный обитатель и обширных
закрепленных бугристых или грядовых песков (Сам, Приараль-
ские Каракумы, Арыскум, Кызылкум,- Присарысуйские и При-
чуйские Моюнкумы, Таукум, Сары7Ишик-Отрау). В этих
пустынях участки песков чередуются с солончаками различных
типов, от идеально гладких, лишенных растительности такыров,
до пухлых, часто покрытых выцветами солей точно снегом.
В песчаных пустынях невысокие бугры (до 10 м) поросли раз-
личными видами кустарников: джузгунами, астрагалами, гре-
бенщиками, белым саксаулом, песчаной акацией и курчавкой.
Травянистый покров здесь состоит из пустынной осоки, полы-
ней и разнотравья. В тех местах, где пески прорезают широкие
древние русла рек (например, старые русла р. Или в песках
Сары-Ишик-Отрау — Баканасы) или встречаются котловины
с лёссовыми почвами, растут обширные леса из черного саксау-
ла с деревьями высотой до 4 м и толщиной стволов до 30 см,
а также леса и рощи из своеобразного тополя разнолистного
(туранги). В наиболее северных песках джейраны обычно дер-
жатся лишь в мае — октябре, на зимовку же уходят на юг:
в этих песках часто бывает довольно высокий снежный покров.
Зато в пустынях, лежащих южнее, снежный покров, как пра-
вило, бывает невысоким (около 10 см и меньше) и лежит
недолго, быстро стаивая или испаряясь на солнечных склонах.
Среди высоких бугров и зарослей кустарников антилопы зимой
находят себе убежище от холодных ветров. Хорошими зимни-
ми укрытиями для газелей служат также саксаульники и ту-
ранговые рощи.
Пески — места массовой зимовки джейранов в Казахстане;
животные туда приходят из районов, расположенных севернее.
Там, где пески близко подходят к рекам (Жанадарья, Сыр-
дарья, Сарысу, Чу, Или, Каракал, Аксу), часть антилоп
39
обитает круглый год. В жаркое время на водопой они ходят
к рекам, их притокам и пойменным озерам и в это время пере-
секают тугаи — пойменные леса из джиды (лоха), туранги
и крупных кустов гребенщика. В тугаях много джейранов иног-
да появляется и в суровые зимы. Животные приходят сюда
в поисках корма и укрытий от ветров.
В Узбекистане, Туркмении, Таджикистане, а также в Иране
и Афганистане эти антилопы населяют в основном участки,
сходные с описанными для Казахстана,— глинистые и щебени-
стые пустыни как в долинах, так и в предгорьях, и закреплен-
ные пески различных типов (Кызылкум, Восточные Каракумы,
Заунгузские Каракумы и др.). Однако в песках их численность
гораздо ниже, чем в пустынях с твердым грунтом.
Весьма своеобразны места обитания джейранов в Южной
Туркмении на возвышенности Бадхыз, лежащей на высоте
500—850 м. Здесь они живут на слабоволнистой равнине с су-
песчаной или суглинистой почвой, покрытой субтропической
низкотравной степью с рощами настоящей фисташки — в полу-
саванне. Травянистый покров полусаванны состоит в основном
из двух эфемероидов: мелкой осоки илака и ’ луковичного мят-
лика. Для этого местообитания типичны гигантские эфемеро-
идные зонтичные — ферула бадран и дорема. Во влажные годы
эти растения достигают в высоту до 2 м и образуют своеобраз-
ные разреженные «леса», скрывающие не только джейранов,
но и человека. Поверхность в Бадхызе местами сильно ували-
стая. По вершинам увалов и их северным склонам растут от-
дельные деревья фисташки высотой до 6 м, похожие из-за
шатрообразной кроны на большие кусты. В жаркие дни газели
охотно отдыхают в тени густых крон фисташки, выкапывая под
ними лежки, а также кормятся ее плодами.
На юго-западе Таджикистана в низовьях Вахша на терри-
тории заповедника «Тигровая балка» джейран обычен не толь-
ко в окружающих закрепленных песках, но и в пойме, в обшир-
ных туранговых тугаях паркового типа. В этом лесу старые
крупные деревья туранги растут разреженно, нет подлеска
и подроста. Лёссовая почва почти лишена травянистого покро-
ва. Летом и осенью антилопы проводят здесь весь день и часть
ночи, а вечером и рано jrrpOM выходят пастись в прилежащую
песчаную пустыню.
Для джейранов, обитающих в южной половине ареала, как
и для антилоп, живущих в Казахстане, характерны кочевки,
но не на такие большие расстояния. Значительная часть жи-
вотных, держащихся летом у рек Амударья, Келифский Узбой
и ключей в предгорьях, на зиму кочует в Юго-Восточные Кара-
кумы. В отдельные годы в октябре-ноябре большое количество
джейранов появлялось в Центральных Каракумах у станции
Репетек, расположенной примерно в 100 км южнее долины
Амударьи; животные держались здесь до марта включительно,
40
а затем откочевывали обратно на север. Джейраны, зимующие
в долинах, окружающих Бадхыз и Карабиль (юго-восток Турк-
мении), с наступлением жары и выгоранием пастбищ подни-
маются на эти возвышенности, где зелень сохраняется дольше.
В отдельные суровые зимы, когда на Бадхызе и Карабиле
бывает много снега, антилопы кочуют с гор и предгорий в низ-
лежащие долины.
Таким образом, в Советском Союзе и в соседних странах
джейран обитает главным образом в пустынях различных ти-
пов, предпочитая, однако, твердый грунт. В полупустынях,
лежащих к северу от зоны пустынь, эти антилопы встречаются
лишь во время летовок, а в октябре-ноябре откочевывают на
юг. В полупустынях они изредка встречаются и в мягкие мало-
снежные зимы. Джейран охотно держится в местах с пересе-
ченным рельефом по шлейфам гор и в мелкосопочнике. Высоко
в горы (до 3500 м н/у. м.) он поднимается редко. Эти копыт-
ные не избегают и полузакрытых биотопов, встречаясь в сак-
саульниках, зарослях гребенщика и в тугаях. Этой экологиче-
ской особенностью они отличаются от сайгаков, дзеренов, ку-
ланов и других копытных — типичных обитателей открытых
пространств, которые появляются в зарослях лишь в исключи-
тельных случаях, например во время джутов.
Распределение джейранов по биотопам в различные сезоны
года зависит в основном от следующих факторов: от обилия
и доступности важнейших сезонных кормов, наличия водопоев
в летне-осенний период и снега для утоления жажды зимой,
а также от высоты снежного покрова и укрытий от холодных
ветров.
СТАДНОСТЬ, ТЕРРИТОРИАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ
Характерная особенность копытных зверей, обитателей открытых про-
странств,— образование стад. Животные, объединившиеся © стада, получают
ряд существенных преимуществ перед одиночками. Благодаря коллективной
бдительности они меньше страдают от нападения врагов, а главное, хищники
избегают нападать на большие скопления животных. Зверям, находящимся
в стаде, легче передвигаться по рыхлому снежному покрову или пухлому
(сырому) солончаку, так как они быстро натаптывают тропы. За сильными
животными идут более слабые, впереди идущие особи периодически сменя-
ются. Антилопы, держась стадом, лучше ориентируются во время кочевок
и быстрее находят хорошие пастбища и водопои. Как правило, стада живот-
ных водят старые опытные самки. Зверям крупного стада легче тебеневать.
На участках со снегом, разрытым сильными самцами, тебенюют более сла-
бые самки и молодняк. Стадность у копытных целесообразна* лишь в откры-
тых биотопах с богатыми пастбищами и обилием пресной воды (степи,
саванны в период дождей, прерии), поэтому для полорогих копытных мно-
гих видов (сайгак, дзерен, гну, бизон и др.), обитающих в таких угодьях,,
характерны многотысячные стада, не распадающиеся в течение большей
части года.
Для джейрана и газелей других пустынных видов стадность,
• несмотря на многие ее преимущества, не типична. Например,
в Казахстане в пустыне Бетпак-Дала и в Приаралье в различ-
41
ные сезоны года за 1951 —1955 гг. было зарегистрировано всего
1,119 встреч джейранов и при этом учтено 11478 особей. Сред-
негодовой показатель их стадности оказался равным 10,2 анти-
лопы. В пустынях и полупустынях бедные, рано выгорающие
пастбища обычно не могут в течение июня — октября прокор-
мить этих копытных, если они держатся крупными стадами.
В этот период антилопам не хватает и водопоев.
На юге ареала в пределах СССР, а также в Иране кормо-
вая база остается для джейрана хорошей всю зиму и весну,
пока не начнут высыхать растения эфемеры и эфемероиды.
Неудивительно, что наиболее крупные стада этой газели на-
блюдались в это время именно там. В результате резкого сни-
жения численности джейранов в юго-восточной части Туркме-
нии в последние десятилетия там сильно сократились и размеры
их зимних стад. Если еще зимой 1956/57 г. в Бадхызе, хотя
и не часто, можно было встретить стада '*в 100—200 голов, то
в 1964—1965 гг. табунки даже в 20 особей стали редкостью
(Горелов, 1972).
Зимой джейраны держатся смешанными стадами, состоя-
щими из взрослых самцов, самок и прибылых. Иногда молодые
антилопы в возрасте до года образуют отдельные, но не круп-
ные стада (до 50 особей). В конце марта — в апреле большие
зимние стада распадаются. Из них начинают уходить беремен-
ные самки и, частично, взрослые самцы. На возвышенности
Бадхыз в годы, когда там было еще много антилоп, после ухо-
да самок из стад, в связи с началом периода ягнения, в апре-
ле-мае наблюдались нераспавшиеся табуны самцов в 20, 50,
100 и более голов. Такие табуны там держались до середины
июля. Позднее встречались лишь мелкие группы, не превы-
шавшие 10 голов, много было и одиночек (Гептнер, 1956).
В Казахстане, в пустынях северного типа, в апреле-мае,
по нашим многолетним наблюдениям, джейраны встречаются
чаще всего в одиночку или небольшими группами, по 3—12 жи-
вотных (включая и прибылых ягнят). Особенно много одиноч-
ных животных наблюдалось в мае, в период окота и в первое
время после него, пока еще самки не водили с собой ягнят.
Перед родами самка покидает свой табунок, но вскоре после
появления ягнят, обычно через 3—4 дня, вновь туда возвраща-
ется. В Бетпак:Дале самки, придя на окот из районов зимо-
вок, задерживаются на весь май в ее южной и центральной
частях, большинство же самцов уходит далее на север и до
июня держится отдельно от самок, в 100—200 км. Лишь
в июне-июле самки с прибылыми появляются в районах летов-
ки самцов. В весенне-летний период самцы также чаще всего
встречаются в одиночку, реже — группами по две—четыре осо-
би. Характерно, что и группы самок непрочны. Первые две-три
недели после окота, пока ягнята еще маленькие, самки днем
пасутся группами, по две-три, а к ночи расходятся, и каждая
42
идет ночевать к своим затаившимся ягнятам. Рано утром, на-
кормив их, матки снова уходят.
В конце лета и начале осени (вторая половина августа —
сентябрь) основная масса животных продолжает держаться
мелкими группами по три-четыре особи в каждой, но в это же
время часть антилоп в связи с осенними кочевками табунится,
образуя стада до 200 особей. В этих табунах самцы держатся
уже вместе с самками и прибылыми. В период, предшествую-
щий гону, в октябре, большинство самцов, ходивших до этого
отдельно от самок, начинает присоединяться к их группам.
В это же время распадаются некоторые крупные табуны, обра-
зовавшиеся в сентябре. В ноябре в Казахстане джейраны дер-
жится мелкими группами, состоящими в среднем из 3,2 особи.
В такую группу, называемую «гаремом», входит один взрослый
самец и самки, в том числе и прибылые. Число самок, входя-
щих в гарем,— от одной до десяти.
Вскоре после окончания гона, в январе, джейраны частично
объединяются в более крупные стада. Антилоп, собравшихся
в стадо, водит, как мы уже говорили, взрослая самка. В июне —
сентябре самки с ягнятами и отдельные самцы часто пасутся
на расстоянии 100—200 м друг от друга, не образуя более или
менее постоянного стада. Однако стоит одному из животных
заметить опасность и насторожиться или побежать, как посто-
янно следящие, за соседями антилопы тоже начинают внима-
тельно осматриваться или убегают. Вскоре все животные, дер-
жавшиеся поблизости, соединяются в один табун. Миновала
опасность — и антилопы расходятся небольшими группами на
значительные друг от друга расстояния.
У джейранов, живущих семьями, мелкими группами и реже стадами,
в результате систематического преследования их хищниками выработалось
своеобразное поведение. Например, заметив врага, эти антилопы чихают
и бьют передним копытом по земле. Такие удары хорошо слышны лежащим
животным и воспринимаются ими как сигналы тревоги. Следовательно,
у джейранов существует специальная звуковая, или акустическая, сигнали-
зация. В случае обнаружения опасности антилопы часто принимают своеоб-
разные позы, и другие животные из табуна, заметив это, настораживаются
или убегают. Таким образом, у джейранов, приспособившихся к обитанию
на открытых пространствах, большое развитие получают мимические сигналы.
К мимике очень близка сигнализация резкими движениями всего тела, кото-
рую мы называем двигательной. Сюда относятся такие простые сигналы, как
вскакивание потревоженных животных с лежек, поворот головы в сторону
появившейся опасности, скучивание к центру табуна при виде врага и т. д.
Но есть и более специфические сигналы. При’ испуге или близкой опасности
джейраны делают своеобразные большие прыжки вверх. Самка, у которой
поблизости спрятаны ягнята, заметив приближающуюся опасность, прекра-
щает пастьбу, высоко поднимает голову с настороженными ушами и старает-
ся рассмотреть нарушителя покоя, при этом она часто машет опущенным
вниз хвостом. Если враг продолжает приближаться, она несколько раз уда-
ряет копытом о землю. Когда опасность становится серьезной, зверь задирает
кверху темно-бурый хвост, немного закидывает голову назад и делает
несколько грациозных прыжков вверх и вперед, отталкиваясь одновременно
всеми четырьмя ногами, не сгибая и не сближая их в момент отрыва от земли.
43
Это — сигнальный прыжок. У убегающего зверя бросается в глаза ярко-
белое «зеркало» на задней части тела, по которому ориентируются живот-
ные, бегущие сзади. Это — оптический сигнал.
В течение круглого года джейраны метят территорию, на
которой держатся. В угодьях, где они живут, на тропах, бро-
шенных дорогах и просто на участках с мягкой почвой посто-
янно встречаются углубления эллипсоидной формы или поца-
рапанные передними копытами места и тут же старый и све-
жий помет антилопы. Эти «уборные» зверей охотники называют
«гребками». Там, где джейранов много, гребки встречаются
через 20—70, но чаще через 200—400 м. Кроме специальных
гребков, джейраны выкапывают лежки, на которых отдыхают
или прячутся от солнца. Чаще всего лежки располагаются под
одиночными кустами саксаула, гребенщика или джузгуна.
Иногда под одним кустом бывает до четырех лежек. В жаркое
время, по мере того как солнце меняет свое положение, живот-
ные, следуя за тенью от куста, переходят из одной ямки в дру-
гую. Лежки обычны и на пухлых солончаках и сорах, на откры-
тых склонах и в других местах. Уходя с лежки, джейран также
оставляет в ней свои экскременты и следы мочи.
К концу лета количество уборных возрастает, одновременно
увеличиваются и их размеры (длина до 45 м и глубина до
15 см). Особенно много уборных появляется в октябре-ноябре,
поэтому в указанный период их можно назвать «тонными убор-
ными». Характерно, что такие уборные роют и посещают поч-
ти исключительно взрослые самцы. До начала гона эти убор-
ные служат антилопам своеобразным «справочным бюро», где
можно узнать, какие газели живут на данной территории,
и, возможно, обеспечивают их равномерное распределение
в угодьях. Они, несомненно, помогают животным, живущим
в одиночку и небольшими группами, общаться друг с другом.
Поздней же осенью и в начале зимы тонные уборные, по-види-
мому, частично облегчают гаремным самцам охрану самок.
По встречам в гребках свежих экскрементов холостяки узнают
о присутствии на данной территории гаремного самца. Моло-
дые и слабые особи в этом случае могут ее покинуть.
ПИТАНИЕ
Живя в районах с относительно бедной флорой, где расте-
ния к тому же рано выгорают, джейран приспособился к пита-
нию самыми разнообразными растительными кормами. Он
кормится лишайниками, морскими растениями, выбрасываемы-
ми на берег во время штормов, злаками, разнотравьем, полу-
кустарниками и кустарниками, поедая у них листья, ветви
и плоды. Ест он и костянки, например селитрянки, эфедры
и лоха. В отдельных районах ареала джейраны обычно поеда-
ют до 70 видов растений.
44
В восточной части Закавказья, где питание джейрана изу-
чено недостаточно, известно около 15 видов поедаемых им рас-
тений. Весной газели там чаще всего кормятся эфемероидами
и эфемерами, особенно мятликом (Верещагин, 1937). Эти же
растения, включая и осоку илак, составляют, по нашим дан-
ным, основу питания зимой и весной в Бадхызе. Поедают джей-
раны их и летом, но в небольшом количестве. С мая джейран
начинает кормиться веточками с листьями черкеза, астрагалов,
полынями и солянками различных видов, верблюжьей колюч-
кой. Часто объедает листья и не имеющие еще ядра орехи
фисташки. Зелеными листьями и незрелыми орехами этого
дерева особенно часто джейран кормится в засушливые годы,
когда большинство других растений высыхает. В такие сезоны
раньше множество антилоп концентрировалось в фисташковых
лесах. Сочные листья и плоды служат зверям не только кор-
мом, но и источником влаги. Животные охотно кормятся ими
и в июне-июле и после того, как они созреют, в августе. Стре-
мясь* достать орехи, нередко поднимаются на задние ноги.
Летом, страдая от жажды, джейран избегает кормиться высох-
шими растениями и старательно отыскивает зеленые. В поис-
ках их в Бадхызе часть животных откочевывает к рекам, под-
нимается в предгорья или разыскивает районы, где прошли
дожди и полусаванна зазеленела.
Джейраны, обитающие на плато Устюрт, поедают прибли-
зительно 40—45 видов растений. Зимой они кормятся хвойни-
ком двух видов, мятликом луковичным и костром, солянками
нескольких видов, белым саксаулом, караганой, кермеком
полукустарниковым и другими растениями. В весенне-летнем
питании значительное место занимают пустынная осока, ревень,
курчавка колючая, боялыч, биюргун, полыни, кандымы не-
скольких видов, кохия Шренка. В июне — августе в совершен-
но безводных районах юга Устюрта основу корма джейранов
составляют зеленые листья, и верхушки побегов каперсов. На
побережье Каспийского моря животные кормятся морскими
растениями, выброшенными волнами, а также крупным кусти-
стым лишайником чоп-кна. Восточнее, в пустыне Кызылкум,
эта антилопа поедает 42 вида растений, близких по ёвоему
видовому составу к устюртским. В вышеописанных двух рай-
онах в круглогодичном питании джейрана наибольший удель-
ный вес принадлежит маревым—19 видов (52,7%), затем кре-
стоцветным— 6 видов (10,3%) и, наконец, бобовым, гречишным
и зонтичным — по 4 вида (6,8%). На Устюрте и в Кызылкуме
к основным кормовым растениям джейрана (по их встречае-
мости в желудках) относятся (%): лепталеум нителистный —
50,8, кандымы — 34,3, вьюнки — 31,4, гармула — 29, мятлик
луковичный — 17,6 и хвойники—14,7. Звери, появляющиеся
в пойме Амударьи, охотно кормятся молодым зеленым трост-
ником.
45
Питание джейрана хорошо изучено нами на о. Барсакель-
мес. Здесь из 216 видов высших растений животное поедает 70.
В зимний период эта антилопа кормится растениями 37 видов,
из которых два принадлежат к древесным породам, 16 — ку-
старникам и полукустарникам, семь — кустарничкам и 12 —
к многолетним и однолетним травам. Зимой джейран отдает
предпочтение двум видам хвойника, курчавке шиповатой, двум
видам лебеды, биюргуну и терескену серому, саксаулам черно-
му и белому, франкании, гребенщику и полыни белоземельной.
Весной и летом на Барсакельмесе джейран охотно кормится
веточками с. листьями и костянками хвойника, пыреем (2 ви-
да), мортуком (2 вида), мятликом луковичным, осокой разно-
чешуйчатой, камышом Тебернемонтана, луком песчаным, тюль-
паном Вузовского, ежовником безлистным, марью городской
и др. На берегу моря поедает взморник малый, растущий на
глубине 8—9 м. Это растение выбрасывается на берег штор-
мами. В некоторые зимы, когда кормов бывает недостаточно,
взморник играет значительную роль в питании джейрана и сай-
гака, составляя 50—80% содержимого их желудков.
Джейраны часто едят ядовитые для скота растения — гар-
малу, парнолистник туркменский, солянку Рихтера, хвойники
шишконосный, двухколосковый и средний, ежовники меловой,
однолетний и безлистный, додартию восточную и др.
На севере ареала джейранов, в пустыне Бетпак-Дала в ве-
сенне-летний период нами зарегистрировано поедание зверями
растений 47 видов. В этой пустыне они кормятся семью видами
злаков, из них особенно часто мятликом луковичным и морту-
ком пшеничным, ковылями трех видов, двумя видами осок,
тремя — луков из семейства лилейных, у которых антилопы
особенно охотно едят цветки. Джейраны поедают часто тюль-
паны (Бузе, Альберта), изень, боялыч, леонтицу сомнительную,
дескуранию Софии, хультемию, астрагалы трех видов, балхаш-
скую карагану, солодки двух видов, полыни трех видов, биюр-
гун. Когда растения большинства видов высыхают, животные
охотно кормятся зелеными веточками эндемика Бетпак-Далы —
таволгоцвета, а также шипичкой, прутняком и верблюжьей
колючкой. В низовьях Или в джутовые зимы истощенные жи-
вотные в большом количестве поедают коробочки с семенами
и колючие ветки чингиля. В Илийской и Сюгатинской долинах
эта антилопа круглый год кормится полынями, различными
солянками, кандымами, астрагалами, хвойниками и саксаула-
ми. В весенне-летний период она охотно поедает типчак, ковы-
ли, таволгу, подмаренник, луки и другое разнотравье. Мине-
ральное питание джейран получает, поедая некоторые растения,
богатые солями (гребенщики, саксаулы и др.), а также посе-
щая солонцы и соляные источники. Вес содержимого наполнен-
ного желудка этой антилопы колеблется от 2,5 до 4 кг; в сутки
она съедает примерно 6 кг зеленых кормов.
46
Весной, а иногда и в течение лета, при наличии сочных кор-
мов, содержащих до 95% воды, джейраны могут утолять жаж-
ду влагой, имеющейся в растениях. В этот период животные
месяцами обходятся без водопоев, а некоторые не пьют совер-
шенно. Даже при наличии в пустынях снеговой и дождевой
воды антилопы пьют редко и не регулярно. Во влажные годы
в пустынях Казахстана вода на хаках сохраняется до августа,
а изредка и до зимы. В засушливые годы хаки высыхают уже
к концу мая — в июне. Распределение антилоп весной почти не
зависит от наличия водопоев. По мере же высыхания растений,
служащих им кормом, они начинают ходить на водопой, одна-
ко даже в самую жаркую пору лета пьют, по-видимому, не
ежедневно, а через два-три дня. Летом антилопы держатся
лишь в тех местообитаниях, где есть сочные растения или вод-
ные источники, пригодные для водопоя. В жаркий сезон жи-
вотные, как правило, не отходят более чем на 2—10 км от
водопоя. При отсутствии же сочных растений и водопоев они
покидают засушливые районы и концентрируются у рек, озер,
на побережьях Аральского и Каспийского морей, а также
в предгорьях и невысоких горах — везде, где имеются доступ-
ные водные источники.
Поздней осенью и зимой в случае замерзания водных источ-
ников антилопы утоляют жажду, поедая снег. Из районов, где
' нет снежного покрова, а вода замерзает, они быстро уходят
в поисках открытых водопоев или снега. Осенняя откочевка на
юг (а иногда и на север) часто вызывается не бескормицей,
а замерзанием водоемов при отсутствии снежного покрова. По
нашим наблюдениям, в бесснежные морозные зимы джейраны
в результате водного голодания организма быстро истощаются,
а порой и гибнут.
Джейраны пьют не только пресную воду, но и солоноватую
из Аральского и Каспийского морей, содержащую в литре
9—14 г солей. Однако вода, содержащая в одном литре более
20 г солей, для них непригодна. При попытках пить такую
воду во время засух антилопы, особенно прибылые ягнята, по-
гибают. Водопой джейраны посещают в основном вечером,
ночью и на рассвете, а там, где их не беспокоят, и в дневное
время. Все вышеотмеченные особенности водопойного режима
джейрана свидетельствуют о хорошей приспособленности
животного к обитанию в пустыне.
СУТОЧНЫЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ
Весной, в апреле-мае, джейраны начинают пастись с рас-
света и до 8—10 ч. Затем большинство животных ложится
отдыхать, но приблизительно через час они поднимаются и па-
сутся снова. Весь остальной день отдых чередуется с пастьбой.
Особенно много животных отдыхает с 12 до 15 ч. Пасутся до
47
полной темноты, до 22—23 ч. Отдыхая днем, джейраны ложат-
ся у куста саксаула или гребенщика, а часто на совершенно
открытых солончаках, покрытых выцветами солей, выбирая
небольшие песчаные островки, лишенные соли. Весной ложат-
ся на ночь спать где-нибудь на склоне увала. В районах, где
джейранов преследуют мало, отдельные животные ходят на
водопой в 11 —13 ч. Идут медленно, попутно кормясь. Иногда
же беспричинно отбегают в пустыню, но BCKQpe вновь повора-
чивают к воде. Чтобы преодолеть оставшиеся до воды послед-
ние 200—300 м, часто затрачивают более часа. На водопой
джейраны ходят по специальным тропам, часто тянущимся на
сотни метров через тугай, но пьют на открытых участках — бе-
регах, лишенных растительности, косах и в других подобных
местах. Осторожное поведение антилоп при подходе к водопою
объясняется их опасением нападания врагов.
В жаркий период года животные пасутся с рассвета до
7 ч — 7 ч 30 мин, затем 30—40 мин отдыхают. Поднявшись
с лежек, до 9—10 ч кормятся, после чего надолго прячутся
в тень под саксаул, гребенщик и т. п. Гораздо реже отдыхают,
открыто ложась на склоне, солончаке или вершине песчаного
бугра, где их обдувает ветром. Отдыхая днем, джейраны, что-
бы не перегреться, временами поднимаются на ноги, некоторое
время стоят, а затем, поскребя копытами лежку, ложатся
вновь. После длительного дневного отдыха пастись начинают
с 18—20 ч и кормятся до поздней ночи, делая на 25—60 мин
перерывы для отдыха. Пасутся и ночью, периодически отдыхая.
Там, где летом не особенно жарко, антилопы иногда пасутся
и в середине дня.
Джейраны, ходящие небольшой группой, на отдых ложат-
ся не один около другого, как это делают, например, сайгаки,
а в 100—300 м друг от друга. Отдыхающие животные перио-
дически осматривают окружающую местность, а также следят
друг за другом. Стоит одному из них заметить опасность, как
настораживаются и остальные. Убегая, они соединяются в та-
бунок. Антилопы, приспособившиеся держаться среди негустых
зарослей, заметив опасность, прячутся за куст и через просве-
ты между ветвями стараются рассмотреть нарушителя их по-
коя. Если же из-за куста разглядеть врага не могут, то высо-
вывают из зарослей лишь голову, сами же стоят, затаившись.
Зимой антилопы пасутся всю светлую часть суток, прихваты-
вая и вечер. В середине дня недолго отдыхают. Ночью спят
в лежках, устроенных в защищенных от ветра местах — за пес-
чаным бугром, под чинком, в промоине, лощине, под густым
кустом и т. д.
У джейрана отличное зрение и слух, а наличие у него раз-
личных пахучих желез указывает на то, что и обоняние раз-
вито достаточно хорошо. Живя на обширных открытых прост-
ранствах, он в первую очередь пользуется острым зрением,
48
а также слухом и обонянием. Держась обычно в одиночку или
небольшими группами, эти копытные более осторожны, чем
многие типично стадные животные. Джейран молчалив, лишь
в период гона можно услышать своеобразный храп гаремных
самцов. Этой особенностью он отличается от настоящих стад-
ных копытных, например сайгаков, которые, держась больши-
ми стадами, громко и часто мычат; рев сайгаков большого
стада слышен за несколько километров.
РАЗМНОЖЕНИЕ
Судя по детальным гистологическим исследованиям яични-
ков джейранов разного возраста, а также встречам беремен-
ных самок, половозрелость у большинства из них наступает
в возрасте 7—8 месяцев (Цаплюк, 1972). В возрасте примерно
12,5—13 месяцев они приносят первых ягнят. Например,
в центральной части Бетпак-Далы в мае 1955 г. из девяти мо-
лодых самок в возрасте 12—13 месяцев было пять беременных
и недавно разродившихся и лишь четыре — инфантильных;
в 1956 г. из 22 обследованных в мае самок в размножении не
участвовали только две молодые, отличавшиеся очень мелкими
размерами.
У молодых джейранов-самцов процесс сперматогенеза во
всех его стадиях впервые наблюдается у особей в возрасте око-
ло года, однако интенсивность его низка. Репродуктивная поло-
возрелость у самцов наступает лишь в ‘возрасте 17—18 меся-
цев, но и они в покрытии самок участвуют очень редко, так
как отгоняются более взрослыми и сильными самцами. У взрос-
лых самцов из Бетпак-Далы в течение года бывает два периода
повышенной половой активности, сопровождающиеся интенсив-
ным сперматогенезом — весенний (в апреле) и осенний (в ок-
тябре-ноябре); из них только последний репродуктивный. Вес-
ной оплодотворение самок может произойти лишь в исключи-
тельных случаях. Наличие у джейранов-самцов в течение года
двух периодов повышенной половой активности указывает на
то, что их предки размножались два раза в году — весной
и осенью. Такой тип размножения в настоящее время типичен
для многих видов африканских антилоп.
Признаки скорого наступления гона у джейранов можно
заметить по их поведению уже в сентябре-октябре. В этот
период понижаются дневные температуры воздуха. В связи
с установлением прохладной погоды антилопы становятся бо-
лее подвижными, отдыхают мало, больше пасутся. Между
самцами часто возникают игры, переходящие в драки. Взрос-
лые джейраны начинают преследовать отдельных самок. Резко
возрастает количество уборных, и из общественных они посте-
пенно превращаются в гонные.
4 1894
49
Для наступления периода гона характерно образование
гаремов, состоящих обычно из двух-пяти самок, в том числе
и прибылых, и одного взрослого самца; встречаются также га-
ремы из 8—10 животных. Гаремный самец тщательно охраня-
ет своих самок от покушений соперников и не дает им расхо-
диться. Наличие гаремов указывает на полигамию у джейра-
нов. Часто встречавшиеся раньше в литературе указания на
то, что эти животные относятся к моногамам, ошибочны.
Во время гона самец держится несколько в стороне от га-
рема и выбегает с угрожающим храпом навстречу каждому
подходящему холостому самцу; последний обычно убегает. Но
если он не испугается гаремного самца, между ними может
возникнуть драка и иногда довольно жестокая, кончающаяся
гибелью одного из соперников.
Во время гона самцы почти не кормятся и все время, даже
ночью, находятся в движении. Недоедание и большой расход
энергии сильно изнуряют и истощают животных, и они быстро
теряют упитанность. К концу гона утомленные гаремные сам-
цы засыпают так крепко, что к ним можно подойти на близкое
расстояние. Во время суровых, многоснежных зим ослабленные
гоном самцы гибнут в первую очередь и в большом количе-
стве. Самки же в период гона мало худеют, и зимой отход
среди них незначителен.
Весной у самцов-джейранов в связи с интенсивным сперма-
тогенезом иногда можно наблюдать ложный гон. Как и осенью,
они с храпом гоняются за самками, которые не подпускают их
к себе и убегают. Однако и во время весеннего ложного гона
в исключительно редких случаях отдельные самки могут быть
покрыты результативно. Так, в Бадхызе 27 декабря 1960 г. со-
бака загрызла ягненка джейрана в возрасте двух-четырех
недель (Горелов, 19.72), следовательно, матка этого ягненка
была покрыта в мае.
Сроки гона у джейрана зависят от географического поло-
жения района, погоды, а также участия в нем прибылых самок.
Так, в центральных районах' Аравийского полуострова гон
у этой газели протекает с середины сентября до конца октября
(Harrison, 1968), в Казахстане, на Устюрте, он начинается в се-
редине ноября, на о. Барсакельмес брачный период у этой
антилопы, судя по многолетним наблюдениям, начинается
5—12 ноября, наиболее интенсивно проходит во второй поло-
вине ноября и заканчивается в основном в начале декабря.
В эти же сроки он наблюдается у антилоп в Илийской долине
(юго-восточная часть Казахстана). В Туркмении и Таджики-
стане самцы начинают гоняться за самками с середины октяб-
ря, массовый же гон бывает в конце октября — начале ноября.
Следовательно, в различных географических районах разница
между сроками начала гона у джейранов может достигать че-
тырех месяцев. Вышеуказанные сроки начала гона в различных
50
географических районах могут сдвигаться в ту или иную сто-
рону в зависимости от погоды: В засушливые годы они обычно
задерживаются в среднем на две недели. Во время гона сам-
цы очень сильно возбуждены и, по-видимому, испытывают силь-
ную жажду, так как часто лижут и едят снег. В связи с этим
на севере ареала джейрана, если водопои уже покрылись льдом
и стали недоступными для антилоп, а снежный покров отсут-
ствует, наступление гона может задержаться до тех пор, пока
не выпадет снег или животные не уйдут в места, где имеется
доступная вода (снег).
Продолжительность беременности точно не известна. Судя
по срокам массового гона и времени рождения ягнят, она длит-
ся около 5—5,5 месяца. О сроках рождения ягнят можно судить
по следующим данным. В центральных районах Аравийского
полуострова они появляются в марте-апреле (Harrison, 1968);
в Бадхызе (юго-восточная часть Туркмении) — 13 апреля —
27 мая (Горелов, 1972); на Устюрте и Мангышлаке в конце
апреля — начале июня (массовый окот — середина мая); на
Барсакельмесе первые ягнята появляются 2—10 мая, послед-
ние— 4 июля; в. пустыне Бетпак-Дала первые ягнята были
обнаружены 5—15 мая и, судя по встречам беременных самок,
рождение их там может происходить весь июнь; в Илийской
и Сарытогайской (900 м н. у. м) долинах крайние сроки появ-
ления ягнят 20 апреля — 29 июня.
Для ягнения самки выбирают более или менее полузакры-
тые биотопы, поэтому основная их масса в период окота кон-
центрируется в определенных районах. Тяготение самок перед
родами к участкам, где имеются укрытия в виде кустов,
лощин, чинков (обрывов плато) и т. д., можно объяснить тем,
что они стремятся укрыть новорожденных от врагов и сильных
холодных ветров, частых в апреле — мае. В центральной и во-
сточной частях пустыни Бетпак-Дала самки охотно выбирают
чинки южной экспозиции с небольшими лощинами, поросшими
таволгоцветом, растущим куртинами и отдельными кустами.
В период окота их часто можно встретить и в обширных, сла-
боволнистых долинах, где заросли таволгоцвета и караганы
чередуются с большими открытыми полянами, поросшими по<
лынью. В меньшем количестве они ягнятся по окраинам сак-
саульников. В горных районах поднимаются в предгорья
и ягнятся там в сухих руслах селевых потоков и промоин,
поросших кустами. Выбирая для окота угодья, где имеются
разреженные заросли кустарников или злака чия, самки ягнят-
ся обычно^ на открытых участках.
У джейранов бывает в год лишь один помет с одним-двумя
ягнятами. Очень редко самка рожает трех и в исключитель-
ных случаях четырех ягнят. Один ягненок бывает, как прави-
ло, у молодых самок, рожающих впервые, а два и больше —
у взрослых особей. В благоприятные для размножения годы
51
яловость у джейранов невелика. Например, в Бетпак-Дале из
36 взрослых и полувзрослых самок, исследованных нами в мае
1955 г. после благоприятной для них зимовки, яловых оказа-
лось лишь 4, беременных и разродившихся в данном сезоне
с одним эмбрионом или ягненком — 5 и с двумя — 27. Из 23 са-
мок, обследованных в той же пустыне в мае 1956 г. после зи-
мовки, во время которой постоянно держался гололед, яловых
оказалось 2, беременных и разродившихся в данном сезоне
с одним эмбрионом или ягненком — 8 и с двумя—13. Яловыми
оказались лишь молодые самки в возрасте около года. Боль-
шинство самок (56,6—75%) в этой пустыне приносит по два
ягненка. Судя же по встречам самок с ягнятами, которых они
начинают водить поздно, в помете, начиная с июля, начинают
преобладать ягнята-одиночки, что объясняется гибелью одного
из пары ягнят.
Рост и поведение молодых. Ягнята .у джейрана рождаются хорошо раз-
витыми. Они зрячие, покрыты густым шерстяным покровом, через Ч1ас-два
после появления на свет наиболее крепкие из них могут уже держаться на
ногах и даже перебегать на небольшие расстояния. Новорожденные имеют
полностью прорезавшиеся, белые и острые резцы (их восемь штук). Два
средних бывают особенно крупными, их верхний край скошен внутрь. Тре-
угольное пространство между ними является, возможно, приспособлением
к сосанию.
Вес новорожденных колеблется повсеместно от 1,9 до 3,3 кг; самцы весят
обычно на 100—200 г больше самок. Длина их тела 49—58 см. У самок,
рожающих впервые, ягнята мельче.
Окраска волосяного покрова головы, спины и верха хвоста новорожден-
ного светло-бурая. По основному фону на верхней части шеи и по всей
спине растет много темно-бурых, почти черных остевых волос, отчего общий
тон окраски указанной части тела выглядит рябоватым; нижняя губа белая.
Характерного для полувзрослых животных темного рисунка на морде нет.
Грудь в области передних ног ярко-белая. Окраска верха боков светло-бурая,
без примеси черных волос; по направлению к груди и брюху она постепенно
светлеет, становясь на нижней части груди и брюхе светло-палевой. Окраска
пахов и зеркала — белая; конечная половина хвоста темно-бурая, почти чер-
ная; копыта черные. Радужины глаз темно-карие.
Описанная окраска ягнят очень гармонирует с общим фоном глинисто-
щебнистой пустыни и, безусловно, покровительственная. Заметить затаивше-
гося, спокойно лежащего ягненка трудно. Иногда его выдают лишь блестя-
щие глаза, которые он, затаиваясь, не закрывает.
Через несколько часов после появления на свет джейранята, обсохнув
и .немного окрепнув, покидают родовую лежку, неровной, вихляющейся
походкой уходят от нее на несколько десятков метров и обязательно ложат-
ся в 40—100 м один от другого, но не рядом. Это расстояние между собой
они сохраняют и позднее. Его принято называть «дистанцией близнецов».
Быстро покидая родовую лежку и держась затем в одиночку, ягнята таким
образом частично спасаются от нападения хищников.
Если ягнят в возрасте двух-трех дней надолго оставит самка и малыши
проголодаются, то они поднимаются на ноги, начинают медленно бродить
вокруг лежки и криком «мбэ, мбэ» призывать матку. Обычно же первые
три-четыре дня, пока их конечности еще слабы, они почти все время лежат,
подогнув под себя ноги и вытянув по земле шею, реже свернувшись калачи-
ком. Если к затаившемуся ягненку подойти вплотную, он иногда пытается
встать и убежать, а взятый в руки сильно кричит и вырывается. Инстинкт
затаивания у молодых джейранов сохраняется иногда очень долго. К воз-
расту трех-четырех дней ягненок успевает настолько окрепнуть, что при
52
приближении к нему вскакивает и убегает на расстояние нескольких сот
метров. Отбежав, падает на грудь и вновь ложится, затаиваясь. А еще че-
рез день-два его уже трудно догнать даже на лошади.
Джейра'нята в возрасте до двух недель, .а часто и месяца, редко ходят
с метками и почти целыми сутками лежат, затаившись, а если и встают, то*
держатся близ лежки. Благодаря этому они меньше подвергаются нападению
врагов, чем, скажем, двигающиеся на открытом пространстве, которых хищ-
ники могут заметить издали.
Маленьких япнят матка кормит молоком обычно три раза в сутки; рано»
утром, иногда на рассвете, затем в полдень и последний раз в 20—21 ч,
а иногда и позднее. Ягнята кормятся молоком 40—60 с, редко дольше (при-
способление, частично 'защищающее от нападения врагов) после чего матка,
перешагнув через них, уходит, оставляя одних до вечера. Если у нее забрать,
одного из малышей, то придя их кормить, она часами будет искать отсут-
ствующего ягненка и не даст сосать оставшемуся. В результате этого ягнята-
близнецы развиваются всегда более или менее одинаково. Это явление мы
называем «синхронным кормлением» детенышей.
Период массовой лактации у этих газелей длится около трех месяцев,,
обычно до середины августа, но многие самки кормят ягнят молоком до кон-
ца сентября и даже в ноябре. В неволе джейранята в возрасте двух-трех
дней за четыре кормления выпивали до 400 г коровьего молока, разбавлен-
ного водой. В мае у кормящей матки мы надаивали за один раз тоже 400 г
молока. В возрасте двух недель ягненок за одно кормление выпивал
300—400 г цельного коровьего молока через соску за 30—50 с. Имеющееся*
в литературе указание на то, что жирность молока джейрана равна 39% —
явная ошибка. Оно не гуще, чем коровье: жирность около 4%..
Щипать траву джейранята начинают на восьмой-десятый день после
рождения, изредка на пятый. К .месячному возрасту растительные корма
в их питании занимают уже значительное место. В возрасте трех-трех с поло-
виной месяцев часть ягнят полностью переходит на питание растениями
и может жить самостоятельно.
Молодые джейраны растут быстро. Если новорожденный ягненок в сред-
нем весит 2,4 кг, то уже через месяц его вес достигает 7,1—9,5, в три меся-
ца—13,5 и в шесть месяцев—17,5-^19,5 кг. В годовалом возрасте самцы
иногда весят 24 кг. Для сравнения напомним, что средний вес взрослого
самца 30 и самки 24 кг. Следовательно, к годовалому возрасту прибылые-
животные достигают веса мелких взрослых особей.
ПОЛОВОЙ И ВОЗРАСТНОЙ СОСТАВ СТАД
Исследовав в 1955 г. в Бетпак-Дале 59 эмбрионов (за не-
сколько дней до их появления на свет) и новорожденных ягнят,,
мы нашли среди них 28 самцов (47,4%) и 31 самку (52,6%).
В 1956 г. из 12 исследованных эмбрионов самцов оказалось
четыре (33,3%) и самок восемь (66,7%). Если бы материал
был более значительным, соотношение полов у джейрана при
рождении, возможно, оказалось бы близким 1 : 1, и все жеуних
преобладают, по-видимому,' самки. Ягнята же близнецы чаще
бывают или самцами или самками.
Среди взрослых зверей соотношение полов резко меняется
за счет преобладания самок над самцами. Так, по данным на-
ших учетов в Бетпак-Дале, за несколько лет среди взрослых,
животных самцы составляли всего 5,4—21,1%, а самки — от
78,9 до 94,6%. На одного самца в среднем в различные годы
приходилось 3,5—17,5 самки. Следует отметить, что учеты
5$
антилоп мы проводили на больших маршрутах, пересекая по
нескольку раз районы летовок как самцов, так и самок; следо-
вательно, недоучет животных одного из полов вряд ли мог
иметь место. Небольшой процент взрослых самцов в общем
.стаде джейранов объясняется тем, что ежегодно их много гиб-
нет после гона. Ослабевшие в брачный период, они становятся
.легкой добычей врагов, а также гибнут от истощения и низких
температур.
У джейрана, как и у многих других животных, высока
смертность молодняка. Судя по количеству эмбрионов и ново-
рожденных, у него на одну самку приходится в среднем
1,8 ягненка (данные за три года; Бетпак-Дала), а в сентябре
уже остается 1,1 детеныша или 61,1% родившихся. Следова-
тельно, к концу сентября гибнет, по-видимому, около 40% всех
родившихся ягнят; ко времени же наступления половозрелости
отход среди молодых животных возрастает, по-видимому, еще
больше. В благоприятные для антилоп годы в Казахстане их
поголовье возрастает за счет прибылого молодняка приблизи-
тельно на 85—90%. В сезоны размножения, следующие за
джутами, поголовье джейранов увеличивается не столь значи-
тельно. Например, после джута 1950/51 г. в августе 1951 г. мы
учли 203 джейрана, из которых прибылых оказалось ПО
(54,2% общего стада), а среди взрослых зверей было 86
(42,3%) самок и лишь 7 (3,5%) самцов.
Судя по стиранию зубов, продолжительность жизни у джей-
ранов в прцроде в среднем составляет не более шести лет,
причем большинство самцов погибает, не дожив и до пяти лет.
Предельный срок жизни этой антилопы 8—12 лет. Самки
в среднем живут дольше самцов, и среди них иногда встреча-
ются совсем дряхлые особи. Интересно отметить, что способ-
ность к размножению у этой газели сохраняется до глубокой
старости. Нам известны случаи добычи очень старых, со стер-
тыми зубами, но беременных самок.
Размеры смертности среди животных различных возрастов
пока не установлены. Так как у этой антилопы поголовье пол-
ностью обновляется примерно через шесть лет, то весьма при-
близительно можно считать, что среднегодовая смертность
у нее составляет 16,6%, хотя во время джута достигает 68%
и’ более.
Из стихийных бедствий, вызывающих массовую гибель
.джейранов, на первом месте стоят джуты. Выше мы отмечали,
что эта антилопа мало приспособлена к снежному покрову,
сильным буранам и гололеду. Проявление этих неблагоприят-
ных климатических факторов часто приводит к джуту — мас-
совой гибели антилоп от истощения, вызываемого бескормицей,
и замерзания. Имея меховой покров, недостаточно приспособ-
ленный к низким температурам и сильным ветрам, джейраны,
устраивая зимой лежки, всегда разгребают снег до почвы, либо
54
выбирают бесснежные участки. Из 30 таких лежек, которые*,
были осмотрены зимой 1972 г. на Барсакельмесе, только в од-
ном случае снег был расчищен не полностью. Глубина этой
лежни 16 см, снег в ней под отдыхавшим животным сильно*
подтаял. Лежки располагались возле песчаных гряд, а в сол-
нечные безветренные дни — на их склонах и межгрядовых уча-
стках. Интересно отметить, что сайгаки отдыхать ложатся пря-
мо на снег, не расчищая его. Во время сильных ветров и сне-
гопадов джейраны и куланы чаще, чем сайгаки, пользовались-
укрытиями, уходя в грядовые пески/ Например, 23 января при
температуре воздуха —13° и ветре силой 16 м/с на маршруте
в 5 км по грядовым пескам было встречено 23 джейрана и лишь,
четыре сайгака. Большинство встреченных в этот день джей-
ранов стояли группами по три-пять особей у основания песча-
ных гряд с их подветренной стороны, где сила ветра на высоте
70 см снижалась до 2 м/с. Голова и круп многих антилоп были
покрыты смерзшимся снегом. Некоторые из них, в основном
сеголетки, стояли съежившись, со втянутой шеей и сгорбленной
спиной.
Характерной особенностью поведения джейранов зимой
1971/72 г. было то, что для ночлега они в большинстве случаев,
пользовались постоянны’ми лежками, устраивая их у основания
песчаной гряды, с ее подветренной стороны, часто по две-три
в непосредственной близости друг от друга. В результате мно-
гократного пользования лежками образовывались углубления,.,
«пещерки», глубиной до 80 см и шириной более метра. Иногда
стенки двух соседних пещерок разрушались, и животные ока-
зывались лежащими вместе на одной лежке. За двумя самца-
ми-сеголетками mIi наблюдали 8 дней. Они постоянно пользо-
вались одной из таких пещерок. На ночлег приходили, когда
начинало темнеть, и перед тем как лечь несколько секунд,
взрыхляли копытами почву на месте лежки.
Гибель джейранов от джутов неоднократно отмечалась
в районе, прилежащем к нижнему течению Сырдарьи с севера,,
и в пустыне Кызылкум. Например, в чрезвычайно многоснеж
ную морозную зиму 1953/54 г. сильный падеж этих антилоп
наблюдался в северной части Кызылкума, где на каждые 10 км
пути с автомобиля было учтено от 0,7 до 8 их трупов. В южной
части долины Кувандарьи насчитывали по три-четыре трупа
на 1 км2. Всего в том районе пало около 10—15 тыс. джейра-
нов (Кривошеев и др., 1960). На юго-востоке Казахстана мас-
совая гибель джейранов в многоснежные зимы—такое же*
обычное явление, как и в других пустынных районах.
В пустынях южного Прибалхашья среди павших от джутов
животных, у которых можно было определить пол, взрослых
самцов оказалось 56%, взрослых самок 16, прибылых самцов &
и самок 20%. Характерно, ’что у павших животных желудок
был набит веточками и коробочками чингиля и сухими
55.
стеблями солянок, причем его содержимое склеивалось в твер-
дый ком. По-видимому, у сильно истощенных зверей пищеваре-
ние нарушалось, и съеденный корм не переваривался. Наруше-
ние пищеварения во время джута — обычное явление, приводя-
щее к гибели ослабевшее от голода животное. Судя по числу
найденных трупов газелей и размерам территорий, на которых
наблюдался падеж, в низовьях р. Или в зиму 1945/46 г. пало
не менее 25—30 тыс. джейранов. Массовая гибель джейранов
ют зимней бескормицы и низких температур воздуха — главней-
ший экологический фактор, сильно влияющий на их числен-
ность. Фактически рост их численности происходит в период
между джутами. Зная, какие явления приводят к джуту, мож-
-но успешно прогнозировать его наступление и последствия.
Сильные весенне-летние засухи, приводящие к раннему вы-
горанию растительности и недостатку водопоев, не вызывают
массовой гибели джейранов. Например, в юго-восточной части
Туркмении даже в годы с неурожаями трав животные бывают
хорошо упитанными, так как находят участки, где корма сохра-
нились лучше. От недостатка воды во время засух в небольшом
количестве гибнут лишь прибылые ягнята, отравляясь на водо-
поях, которыми служат соляные источники. Обычно же основ-
ная масса антилоп с наступлением засухи успевает уйти в рай-
оны, где условия существования для них более благоприятны.
Весенне-летние засухи опасны тем, что в дальнейшем они при-
водят к неурожаю травянистых и кустарниковых кормов джей-
рана, чем сильно ухудшают его зимнюю кормовую базу. Харак-
терно, что в Казахстане все тяжелые джуты имели место после
засухи.
БОЛЕЗНИ, ПАРАЗИТЫ, ВРАГИ, КОНКУРЕНТЫ
Инфекционные болезни джейранов в природных условиях
почти не изучены. Имеется указание на заболевание этих жи-
вотных туляремией (Дробинский, Климухин, 1948). В 40-х го-
дах текущего столетия в Дангаринском районе Таджикской
”ССР джейраны болели и гибли от ящура, распространенного
в то время и среди овец. В том же районе в годы второй миро-
вой войны они погибали от оспы овец (Соколов, 1959). Это
заболевание среди овец протекает в виде эпизоотии и часто
сопровождается высокой смертностью: гибнет до 50% заболев-
ших животных. Случаев массовой гибели джейранов от эпи-
зоотий, вызываемых инфекциями, известно мало, и они имели
локальное распространение.
• Установлено паразитирование на джейранах семи видов
кровососущих клещей, однако, по нашим данным, они на жи-
вотных встречаются редко и в небольшом количестве. Так, при
тщательном осмотре 65 джейранов, добытых в мае-июне в пу-
стыне Бетпак-Дала, эти паразиты были найдены лишь на
56
шести особях. На одном животном встречалось от одного да
шести взрослых клещей, обычно же один-два. На незначитель-
ное заражение джейранов клещами указывает В. П. Костин
(1955). Очевидно, джейраны, обитающие в казахстанских
пустынях, как клещеносители играют ничтожную роль.
На этой антилопе паразитирует вошь Linognathus tibialis
и пухоед Damalinia appendiculata (Соколов, 1959), кроме того,
на ней живут личинки двух видов подкожных оводов — Pavlov-
skiata subgutturosae и Przhevalskiana corinnae (Грунин, 1955).
Личинки овода первого вида найдены на джейране в большин-
стве районов Казахстана, кроме Бетпак-Далы, а также в Узбе-
кистане, Таджикистане и Туркмении. Паразитирование личи-
нок подкожных Оводов на антилопах отмечено зимой, весной
и летом. Окукливание их происходит, по-видимому, осенью.
Иногда эти личинки паразитируют на джейранах в большом
количестве (от 15 до 180 шт.) и сильно беспокоят и изнуряют
животных (Костин, 1955).
В летний и раннеосенний периоды газелей преследуют гнус
(слепни, комары, мошки, мокрецы) и мухи различных видов.
В связи с этим в указанный период они избегают днем появ-
ляться у крупных пресных водоемов и на водопой приходят
вечером, ночью или на рассвете, когда нет лёта слепней.
В пустыне Бетпак-Дала и в низовьях р. Чу на джейранах
часто паразитируют мухи-кровососки — Melophagus antilopae.
В мае-июне в различные годы мы находили их на многих об-
следованных животных (32—41% общего числа осмотренных).
Обычно на одной антилопе встречалось от 10 до 70 этих мух.
Они концентрировались на крупе и особенно на «зеркале»,
в меньшем количестве на груди животного.
Из эндопаразитов у джейрана установлено наличие более
двух десятков видов гельминтов. Обнаружение у этой газели
таких гельминтов, которые иногда паразитируют и на челове-
ке, указывает на то, что эта антилопа может играть некоторую
роль в эпидемиологии этих гельминтозов в качестве резервента
их возбудителей в природе. Из паразитических червей, отме-
ченных у джейрана, практически опасны только два: Multiceps
multiceps и Taenia sp. (-Cysticercus sp.).
Джейран может иметь существенное значение в распрост-
ранении среди овец скрябинодероза и играть большую роль
в эпизоотологии авителлионоза. Значение отдельных видов
гельминтов в патологии джейрана пока недостаточно выясне-
но. К потенциально опасным для него гельминтозам относят
фасциолез, авителлионоз и гемонхоз.
Редкость массовых эпизоотий среди джейранов можно объ-
яснить слабо выраженной у них стадностью и обитанием в пу-
стыне. Учитывая, что случаи гибели джейранов от инфекций
наблюдались редко, а значительный падеж их от паразитарных
инвазий не известен, следует признать, что болезни этой
57
антилопы не являются фактором, вызывающим колебания ее
численности.
У джейрана много врагов. Из зверей на него нападают волк,
лисица, полосатая гиена, туранский тигр, закавказский лео-
пард, снежный барс, гепард, каракал, пастушьи собаки, воз-
можно, шакал и пятнистый и камышовый коты. Из птиц на
него охотятся беркут, степной орел, пустынный ворон, черная
и серая вороны, чайки — черноголовый хохотун и серебристая.
К возможным врагам этой антилопы можно отнести также
орла-могильника и бородача-ягнятника.
Чаще всего газель страдает от волка, особенно в Казахста-
не, где этот хищник все еще многочислен. Например, в Бетпак-
Дале при исследовании экскрементов волка (859 данных)
остатки взрослого джейрана, по материалам за четыре года,
встречены в 3,5% всех данных и молодых — в 6,2% встреч.
Если же считать, что кости копытных, оставшиеся неопреде-
ленными, принадлежали также этим антилопам, процент встреч
остатков джейрана увеличивается до 22,4%. В тех районах, где
сайгаки отсутствуют, но где много джейранов, последние ста-
новятся главным объектом нападения волков. Например, на
чинке Устюрта Капланкыре в 123 экскрементах этого хищника
остатки антилоп были встречены в 57,2% случаев.
К врагам джейрана, уничтожающим в основном их ягнят,
относится и красная лисица. Эти хищники в большом количе-
стве встречаются по всему ареалу антилопы и везде нападают
на новорожденных ягнят. Например, в Сюгатинской долине
(юго-восток Казахстана) у жилой лисьей норы были найдены
конечности ягнят джейрана, принадлежащих минимум восьми
особям (Зверев, Келейников, 1947). В экскрементах лисицы
(239 данных), собранных в мае за ряд лет в Бетпак-Дале,
-остатки джейрана были встречены в 3,5—7,8% случаев, при-
чем большинство их. также принадлежало ягнятам. И в Бад-
хызе; в период с’ 8 по 14 мая 1962 г., у четырех нор лисицы из
восьми осмотренных мы нашли остатки ягнят этой антилопы.
Большой урон поголовью джейранов наносят пастушьи со-
баки, которые часто душат маленьких ягнят. Лишь в Южном
Казахстане этих собак более 50 тыс. Особенно много антилоп
пастушьи и аульные собаки уничтожают во время джутов, ког-
да, объединившись в стаи, загоняют их по насту. Животные,
даже уцелевшие от их зубов, сильно режут себе ноги о ледя-
ную корку и позднее не могут нормально передвигаться. При
определенных условиях враги джейрана могут значительно
снизить его численность, но в целом они ее не регулируют.
Из-за кормов, главным образом в зимнее время, с джейра-
ном особенно сильно.конкурируют сайгаки и овцы, в первую
очередь местных пород (курдючные и каракульские). Значи-
тельно снижают кормовую базу и пустынные грызуны, преиму-
щественно многочисленные песчанки. В зимы, следующие за
58
влажными периодами, джейраны обычно бывают обеспечены
кормами и конкуренция с другими, животными для них не опас-
на. Но во время джутовых зим при обилии сайгаков и особен-
но овец кормовая база для джейранов резко ухудшается. Ана-
лиз джутов, возникавших в последнее столетие, показал, что1
чем выше была численность скота (главным образом овец),
тем больше диких копытных гибло в суровые зимы от бескор-
мицы. Дело в том, что сильно размножившиеся овцы занимали'
лучшие зимние пастбища, лишая диких копытных возможности
отыскать необходимый корм.
ХОЗЯЙСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ И ВОПРОСЫ ОХРАНЫ
4
С древнейших времен добывание джейрана ради получения
мяса и кожи было широко распространено в различных райо-
нах его ареала — от Закавказья на западе до Балхаша на
востоке, о чем можно судить по многочисленным находкам его
костей при раскопйах на стоянках и в поселениях человека,
начиная с неолита, эпохи бронзы и до средневековья. В сред-
ние века во время военных походов на крупных облавных охо-
тах джейранов убивали тысячами.
В прошлом столетии и в начале текущего века промысел
джейрана в зоне пустынь служил существенным подспорьем
в хозяйстве кочевников, особенно чабанов. В Туркмении, по
неполным данным, в 90-х годах прошлого и в 10-х годах теку-
щего столетия в Красноводском уезде добывали 1500 джейра-
нов в год, в Тедженском —1742, Мервском— 732 и т. д. Оче-
видно, что по всей стране ежегодно убивали более 10 тыс. осо-
бей. Да и в 30-е годы только в Туркмении ежегодно добывали
по нескольку десятков тысяч джейранов.
Джейран может давать прекрасное мясо: самец—15 и сам-
ка—10 кг, кожу размером от’ 30 до 70 дм2, пригодную для
выделки хрома или замши. Кроме того, он представляет опре-
деленный интерес для зооэкспорта и зооторговли внутри
.страны.
Сельскому хозяйству эта газель вредит мало. Лишь в за-
сушливые годы появляется на посевах хлопчатника, жлевера
и кукурузы. Случаи, когда бы джейран распространял среди
скота опасные инфекции, также неизвестны. Поедая растения,
которые домашние животные не едят или едят в небольшом
количестве, он мало конкурирует с ними из-за кормов, особен-
но в последние десятилетия, когда численность его резко сни-
зилась. При появлении на пастбищах скота антилопы обычно
уходят в более спокойные угодья. Все это говорит о том, что
джейран — ценный охотничье-промысловый зверь и восстанов-
ление его численности и промысла весьма желательно.
Быстрое повсеместное сокращение численности джейрана
в конце 40-х годов текущего столетия обеспокоило охотничьи
59
организации, и во всех республиках, на территории которых
обитает эта антилопа, охота на нее была запрещена круглый
год, а за незаконную добычу установлены крупные штрафы.
Однако, несмотря на это, браконьерская охота еще имеет ме-
сто, особенно отстрел животных, ослепленных фарой. В ряде
правительственных постановлений, направленных на охрану
джейрана, предусмотрены конкретные мероприятия, направлен-
ные на ликвидацию браконьерства.
Множество джейранов гибнет во время джутов. Проводить
в широких масштабах какие-либо мероприятия, направленные
на улучшение условий зимовки диких копытных на неоргани-
зованной территории, очень трудно, но в заповедниках, охот-
ничьих хозяйствах и заказниках это вполне реально. В джуто-
вые зимы деятельность всех этих организаций должна сво-
диться к следующему:
при появлении наста, ледяных прослоек, гололеда и т. д.,
которые затрудняют передвижение и пастьбу животных или
делают ее невозможной, необходимо применять специальные
рыхлители снежного покрова; описание их устройства и экс-
плуатации приведено в работе К. Г. Ивашкова (1948); разру-
шение снежного покрова или гололеда лучше всего вести поло-
сами шириной в 20—40 м; в каждом крупном заповеднике или
хозяйстве к январю нужно иметь до. пяти тракторов и 10—30
рыхлителей;
не допускать скот в места концентрации джейранов на зи-
мовку;
усилить охрану бедствующих джейранов; обязывать местное
население держать собак на привязи и особенно интенсивно
уничтожать беспризорных собак.
Необходимо систематически проводить также агитационно-
просветительную работу среди населения, направленную на
охрану джейрана (издание брошюр, плакатов, выступления
"Ъ прессе, по радио и телевидению).
Осуществление вышеуказанных мероприятий, а также
и других, на которых мы не останавливались, несомненно помо-
жет прекратить дальнейшее падение численности джейрана
и восстановить его запасы в наших пустынях.
Список литературы
Алекперов X. М., Ерофеева С. Н., Рахматулина И. К. Современное состоя-
ние некоторых видов млекопитающих Азербайджана в связи с необходимостью
их охраны и рационального использования.— В кн.: Редкие виды млекопи-
тающих фауны СССР и их охрана. М., 1973, с. 8—10.
Банников А. Г. Млекопитающие Монгольский Народной республики. М.,
1954. 669 с.
Верещагин Н. К. Современное состояние джейрана в Мильско-Карабах-
ской степи.— «Изв. Азербайджана:. фил. АН СССР». Баку, 1973, № 2,
с. 155—174.
60
Верещагин Н. К. ^Млекопитающие Кавказа. М.—Л.. 1959. 703 с.
Гептнер В. Г. Мясные и пушные звери.— В кн.: Сырьевые ресурсы Турк-
мении и их промышленное использование. Ашхабад, 1943, с. 21—28.
Гептнер В. Г. Фауна позвоночных животных Бадхыза (Южный Туркме-
нистан). Ашхабад, 1956. 334 с.
Гептнер В. Г., Слудский А. А. Млекопитающие Советского Союза. Т. II.
М., 1972. 551 с.
Година А. Я. и др. Отряд парнопалые. — В кн.: Основы палеонтологии.
М., 1962, с. 337—341.
Горелов Ю. К. Размножение джейрана (Gazella subgutturosa Giielden-
staedt) и проблема восстановления его численности в Бадхызе (Юго-Восточ-
ная Туркмения).— В кн.: Териология. Новосибирск, 1972, Т. I, с. 420—424.
Грунин К. Я. Подкожный овод Przhevalskiana corinnae Crivelli на джей-
ране в СССР.— «Доклады АН СССР», 1955, Т. 105, № 2, с. 387—389.
Динник Н. Я. Звери Кавказа. Ч. I. Китообразные и копытные. Тифлис,
1910. 246 с.
Дробинский И. Р., Климухин В. К. Туляремия в горных районах.—
«Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии», 1948, № 1,
с. 29—31.
Зверев М. Д., Келейников А. А. Наблюдения над миграцией копытных
и других животных в Алма-Атинском заповеднике.— «Труды Алма-Атинского
заповедника», 1947, вып. IV, с. 49—59.
Ивашков К. Г. Рыхлители № 1, 2, 3 и 4-ЗВИ для разрушения снежно-
ледовых образований на пастбищах зимнего содержания скота.— «Труды
Алма-Атинского зооветинститута», 1948, т. V, с. 293—299.
Ирисов Э. А., Марин Ю. Ф., Шилов В. А. Некоторые данные о редких
видах млекопитающих Алтая.— В кн.: Редкие виды млекопитающих фауны
СССР и их охрана. М., 1973, с. 18—19.
Ишунин Г. И. Фауна Узбекской ССР. Т. III. Млекопитающие (Хищные
и копытные). Ташкент, 1961. 230 с.
Кашкаров Д. Н., Коровин Е. П. Жизнь пустыни. М.—Л., 1936. 251 с.
Коваленко Я. Р. Некробациллез сельскохозяйственных животных. М.,
1948. 275 с.
Костин В. П. Материалы по экологии и промысловому значению джей-
рана.— «Труды Института зоологии АН КазССР», 1955, т. IV, с. 67—82.
Кривошеев В. Г., Ротшильд Е. В., Смирин В. М. Распределение и числен-
ность джейранов и сайгаков в Северных Кызылкумах.— В кн.: Вопросы
географии. М., 1960, вып. 48, с. 55—70.
Сапожников Г. Н. Дикие копытные звери Таджикистана.— В кн.: Ред-
кие виды млекопитающих фауны СССР и их охрана. М., 1973, с. 140—141.
Сатунин К. А. Заметки о джейране.— «Охотничий вестник», 1908, № 1.
с. 8.
Сафаров М. А. Результаты учета с самолета численности джейрана
в Азербайджане. — «Изв. АН Азерб. ССР. Сер. биол.», Баку, 1961, № 8,
с. 51—55.
Соколов И. И. Копытные звери (отряды Perissodactyla и Artiodactyla).—
В кн.: Фауна СССР. М.—Л., 1959, т. I, вып. 3, с. 213—224.
Цаплюк О. Э. Возрастная и сезонная динамика половой активности
джейранов.— «Изв. АН КазССР. Сер. биол.», Алма-Ата, 1972, № 3, с. 39—46.
Шнаревич И. Д. Опыт количественного учета некоторых промысловых
животных в Алма-Атинском заповеднике.— В кн.: Методы учета численности
и географического распределения наземных позвоночных. М., 1952, с. 250—254.
Янушевич А. И. и др. Млекопитающие Киргизии. Фрунзе, 1972. 462 с.
Allen G. М. The Mammals of China and Mongolia. Part 2. New York,
1940, p. 621—1350.
y Harrison D. L. The Mammals of Arabia. London, 1968. 381 p.
Thenius E. Grundziige der Verbreitungsgeschichte der Saugetiere. Jena-
Leipzig, 1972. 345. s.
61
Л. В. Жирное
ДЗЕРЕН
Рано утром ЗГмая 1974 г. самолет монгольской граждан-
ской авиации поднялся с аэродрома г. Чойбалсана и взял курс
на юго-восток. На борту самолета находились монгольские
и советские зоологи и охотоведы, которые направлялись в рай-
оны обитания степных антилоп дзеренов в восточные районы
Монголии, где весной концентрируются эти дикие копытные.
Здесь специалисты должны были начать работы по изучению-
экологии этих копытных и на основе научных исследований
дать рекомендации по восстановлению поголовья дзеренов как
на территории МНР, так и в пределах СССР.
...Слева по борту самолета осталась темно-синяя лента
р. Керулена. Ярко-зеленая неширокая пойма реки радовала
глаз, а спустя некоторое время наш маршрут отклонился, и под
самолетом потянулась безбрежная волнистая равнина, буро-
желтые краски которой поначалу удивляли своим однообрази-
ем и безжизненностью'. Но вот примерно через час полета мы
заметили узкие ленты троп и вскоре стали попадаться стада
дзеренов...
Монгольский дзерен до недавнего времени был одним из
самых многочисленных видов диких копытных Монголии.
Ресурсы этих копытных широко использовались, и дзерены
были важным объектом промысла в МНР и в прилежащих
районах СССР и КНР. Однако в последние годы численность
и ареал дзерена на территории МНР резко сократились^
а в пределах СССР вид стал крайне редок и был внесен
в «красную книгу редких и исчезающих животных СССР».
Вот поэтому сейчас очень остро стоит вопрос о восстановлении
запасов этого вида в пределах Монголии, где расположен
основной ареал дзерена. Интересы нашего государства также
требуют сохранить дзерена как представителя особой цент-
ральноазиатской степной фауны. В связи с этим советские
и монгольские специалисты приступили к совместным работам
по восстановлению запасов этого животного.
МЕСТО ДЗЕРЕНА В ЖИВОТНОМ ЦАРСТВЕ
Монгольский дзерен, или зобатая газель (Procapra gutturosa, Gmelin,
1760), относится к особому роду газелей из семейства полорогих отряда
парнокопытных. К этому же роду относится тибетский дзерен, населяющий
южные степи и полупустыни Тибетского'нагорья. Монгольский дзерен дости-
гает 100—145 см в длину, высота в холке 54—58 см, вес самцов 40—45 кг;
самки значительно мельче, их вес не превышает 30—32 кг. По внешнему
виду дзерен напоминает нашу пустынную антилопу джейрана, но более
плотного сложения. У дзерена стройные ноги, удлиненная голова и доволь-
но длинные уши — до 12 см. Голова самцов украшена темно-серыми лиро-
видными рогами. Самки безроги. Шея тонкая и относительно длинная, на
62
нижней части ее у самцов характерное вздутие — сильно развитая гортань,
создающая впечатление «зоба» (отсюда и русское название зобатая
газель). Летом окраска тела дзерена серовато-желтая, под цвет сухой ко-
выльной степи, а зимой почти белая, поэтому монгольское название этой
газели «цаган-дзэр» (белый дзерен). Хвост у дзерена белый, на кончике
-буро-коричневый. Около Хвоста, который это животное, в отличие от джей-
рана, на бегу держит опущенным, большое белое зеркало. Морда тоже
.белая, от лба к носу идет коричневая полоса; щеки желтоватые. Окраска
самцов и самок сходная.
Бегают дзерены, легко и грациозно вытянув морду вперед, а не при-
гнув ее к земле, как это делают сайгаки. Спасаясь от преследования, они
могут развивать скорость до 70—75 км/ч, но в спокойной обстановке стада
обычно передвигаются с меньшей скоростью, 25—30 км/ч.
Для дзерена характерны некоторые особенности поведения, которые
отличают их от других наших антилоп — сайгака и джейрана. Когда потре-
воженное стадо дзеренов бежит по степи, нередко можно видеть, как то
•один, то другой самец, реже самка, не замедляя бега высоко подпрыгивает,
^отталкиваясь всеми четырьмя ногами от земли. В такие моменты наблю-
дателю кажется, что антилопы как бы свободно парят в воздухе. В тех
случаях, когда стадо пасется в высоких зарослях чия или караганы и вдруг
•почует какую-то опасность, животные настораживаются, отдельные самцы
поднимаются на задние ноги и, балансируя передними, вытягивают шею,
осматриваясь по сторонам. Указанные особенности поведения, так. же как
и морфолого-анатомические черты строения этих антилоп, подчеркивают
близость рода дзеренов к настоящим газелям, и некоторые систематики счи-
тают дзеренов лишь подродом настоящих газелей. Дзерены как группа
сформировались в области центральноазиатских степей, и здесь их роди-
на — таково общепринятое мнение, но, возможно, они являются выходца-
ми из более южных районов Азии, на что указывает их способность вставать
•на задние ноги и осматриваться, как это делают некоторые африканские
газели — обитатели кустарниковых саванн. Хорошо развитая гортань, осо-
бенно у самцов дзерена, также указывает на возможное их происхождение
от копытных, населявших закрытые или полузакрытые биотопы, где звуко-
вая сигнализация экологически оправдана и целесообразна. Действительно,
у дзеренов не только самцы издают громкие, рявкающие крики во время
тона, но и самки, звуки которых похожи на своеобразный свист.
ГДЕ ЖИВУТ ДЗЕРЕНЫ И СКОЛЬКО ИХ
<
В пределах СССР дзерены обитали в Чуйских степях юго-
восточного Алтая, на юге Тувинской автономной республики
и в Забайкалье. Эта область распространения является восста-
новленным ареалом, там дзерены обитали за исторический
отрезок времени — с конца XVIII в. до наших дней. Однако за
этот период ареал дзерена претерпел существенные изменения.
В СССР находится лишь самая северная периферийная часть
видового ареала. В недалеком прошлом граница распростране-
ния проходила по северной кромке центральноазиатских сте-
пей, которые вклинивались отдельными языками на террито-
рию нашей страны — от Чуйских степей юго-восточного
Алтая до остепненных равнин Забайкалья и Даурии на
востоке.,
В настоящее время дзерены перестали постоянно встречать-
ся в пределах СССР, что определяется общим сокращением
видового ареала этого копытного в сопредельных районах Мон-
63
голии и Китая. Основной ареал дзерена расположен в полосе
центральноазиатских степей на территории этих государств.
В конце XIX и в первой половине XX вв. южная граница видо-
вого ареала этих копытных почти совпадала с южным преде-
лом ковыльковых и ковыльково-луковых пустынных степей
и проходила в Монголии примерно по северным склонам Мон-
гольского и Гобийского Алтая, а в Китае — несколько севернее
р. Хуанхе (Банников, 1954). По данным А. С. Лукашкина
(1975), в прошлые годы (примерно до 1940) дзерены посто-
янно встречались или регулярно заходили в Северо-Восточный
Китай на плоскогорье Барги и в степные районы Маньчжур-
ской равнины. При этом они постоянно обитали в районе Содо-
вой степи к югу от бывш. КВЖД, а зимой отмечались их регу-
лярные кочевки в районе Мергеня, Бэйанчжена и ст. Чжалан-
тунь. Однако начавшееся освоение целинных степей привело
к отступлению дзерена из этих районов. О современном ареале
дзерена на территории Китая нет данных, но, видимо, там аре-
ал резко сократился. Более подробные сведения имеются об
изменении ареала дзерена в Монголии. По данным монголь-
ских специалистов (Даш, 1970 и др.), к концу 60-х годов на-
стоящего столетия ареал дзерена сократился примерно на 2/3
по сравнению с тем, который был в конце 40-х 'Годов. Такие
изменения в характере распространения дзерена являются
результатом общего сокращения численности этого вида в ос-
новных районах обитания.
Сколько же было дзеренов в прошлом и сколько их сейчас?
В середине настоящего столетия, примерно до 1940—1945 гг.,
общее количество' этих копытных оценивалось в 1,5 млн. голов,
из них 1 млн. дзеренов обитал в МНР (Банников, 1954). В по-
следующие годы их численность в пределах основного ареала
резко сократилась, и в конце 60-х годов запасы оценивались
уже в 300—400 тыс. голов (Даш, 1970). Следует отметить, что
приводимые цифры весьма приблизительны, так как полных
учетов количества дзеренов не приводилось. Вместе с тем они
достаточно четко характеризуют общий спад численности этих
зверей даже в зоне экологического оптимума, т. е. в наиболее
благоприятных для них районах обитания.
В последние годы были предприняты попытки провести уче-
ты численности дзерена с применением современных методов.
Так, по данным авиаобследования, проведенного в мае — июне
1974 г., на территории Восточного и Сухе-Баторского аймаков
Монголии держалось около 50 тыс. дзеренов, преимущественно
размножающихся самок, которые в этот период концентриро-
вались в районах отела на равнинах востока Монголии.
В 1975 г. экспедиционный отряд АН СССР и АН МНР, воз-
главляемый проф. В. В. Кучеруком, также зафиксировал при-
мерно такое же поголовье дзеренов в степях востока Монголии.
Несомненно, что учтенное поголовье этих копытных (50—
64
60 тыс.) составляет лишь часть их популяции, обитающей
в восточных районах Монголии и на сопредельных территори-
ях Китая — на плоскогорье Барги.
По мнению монгольских зоологов и охотоведов, большая
часть восточных популяций дзерена в весенне-летний период
держится за пределами Монголии и только к концу лета
и осенью заходит на ее территорию (Эрегдэндагва, Сосорба-
рам, 1969). Вместе с тем следует отметить, что эти сведения
необходимо уточнить и проверить путем проведения широких
авиаучетов в разные сезоны года. .
В пределах СССР дзерены никогда не были многочислен-
ны, так как здесь, как мы уже отмечали, находится лишь
северная периферийная часть их ареала. На юго-востоке Ал
тая, юге Тувы и в Забайкалье постоянно держалось лишь
небольшое поголовье этих копытных. Однако в прошлые годы
при высоком уровне их численности в Монголии в. зимний пе-
риод отмечались заходы сотенных и даже тысячных стад в За-
байкалье и в Чуйские степи (Колосов и др., 1939). В послед-
ние годы на территории СССР дзерены стали крайне редки,
и их заходы наблюдаются лишь в отдельные годы. Именно
поэтому дзерен внесен в «Красную книгу» редких и исчезаю-
щих животных СССР.
ХАРАКТЕР ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ТЕРРИТОРИИ,
ОСОБЕННОСТИ ПИТАНИЯ
Анализ распространения дзерена показывает, что районы •
его обитания ограничены территориями, которые лежат в зоне
дерновинно-злаковых и частично пустынных степей (Банников,
1954; Юнатов, 1974). Эти природные зоны как арена жизни,
дзерецов отличаются своеобразием и определенной жесткостью
экологических условий, что определяется особым географиче-
ским положением данного региона, занимающего центральную
часть Азиатского материка. Суровость климата, бедность поч-
венного покрова, большие перепады температур, короткий пе-
риод вегетации и другие особенности природной среды опреде-
ляют низкие темпы накопления растительной массы и общую
низкую продуктивность фитоценозов. Так, биологический уро-
жай основных типов степей составляет 4—5 ц/га (в пересчете
на сухую фитомассу), а в пустынных степях не более 1—2ц/га
(Юнатов, 1950; 1974). Кроме того, для степей Монголии харак-
терна крайняя неустойчивость урожайности по годам и отдель-
ным районам, которая определяется частыми засухами. В ре-
зультате значительные районы степей малопригодны для
обитания копытных и других травоядных животных. Все эти
особенности природной среды определяют особую форму
использования дзереном территории.
5 1894
65
Характерной чертой организации жизни популяций дзерена
является их кочевой образ жизни. Кроме короткого периода,
связанного с рождением молодняка и, видимо, периода спари-
вания, у этих копытных нет строгой привязанности к какому-
то определенному участку территории.
В каких местах живут дзерены? Излюбленные их угодья —
это волнистые равнины, пологие склоны сопок й невысоких
горных поднятий, занятых ковыльными и пустынными степями.
Не избегают они также широких межгорных долин и котло-
вин, лежащих на высотах до 1900 м н. у. м. В резко пересечен-
ную местность с узкими долинами и каменистыми склонами
предпочитают не заходить. Не посещают в нормальной обста-
новке эти копытные также густые сплошные заросли кустарни-
ков, лесные и песчаные массивы.
По характеру растительности местообитания дзерена при-
урочены к двум основным тцпам. Это ковыльные степи, где
дзерен встречается во всех их вариантах, т. е. в ковыльных,
караганово-ковыльных, осочково-ковыльных и других разно-
видностях зональных степных ассоциаций. В более южных рай-
онах обитания, в зоне пустынных степей, дзерены тяготеют
к районам с ковыльковой или луково-ковыльковой раститель-
ностью. Как правило, растительный покров в местах обитания
этих зверей разреженный, и проективное покрытие не превы-
шает 30—40%, чаще растительность покрывает от 5 до 20%
почвы. Злаково-солянковые полупустыни, солянковые пустыни
и разнотравные степи посещаются дзеренами лишь в мало-
кормные периоды, преимущественно зимой, и эти местообита-
ния скорее нужно считать вынужденными, а не типичными для
этих копытных.
Для дзеренов характерна сезонная смена местообитаний.
Если в летний период основные районы концентраций тяготе-
ют к ковыльным степям, то в конце лета и осенью животные
начинают перемещаться на пастбища с ковыльково-луковой
и ковыльково-солянковой растительностью, где произрастают
их излюбленные кормовые растения — баглур и др., служащие
хорошим нажировочным кормом. К зиме дзерены опять меня-
ют пастбища и часто откочевывают в ковыльные степи, где
в силу малоснежности травянистые растения доступны копыт-
ным в течение всего зимнего сезона и из-за большой сухости
воздуха их кормовые качества остаются хорошими. Во второй
половине зимы в связи с истощением кормов на пастбищах
в однообразных ковыльных степях наблюдаются подвижки
стад дзеренов в более северные районы, в разнотравные степи,
или к югу, в полосу ковыльковых пустынных степей, в пред-
горные районы или в мелкосопочник (Банников, 1954). Таким
образом, экологический оптимум этого вида лежит в зоне
настоящих дерновинно-злаковых степей. Именно в этих рай-
онах стада дзеренов проводят большую часть года.
66
Дзерен — типично степной вид. Связи (кормовые, террито-
риальные) с другими природными зонами, например с пустын-
ными степями, которые являются переходной зоной к настоя-
щим пустыням, для него не столь характерны, и откочевки
в пустынные степи имеют место не везде и не каждый год.
Следует отметить, что в ряде мест, например в западных
и центральных частях ареала, дзерены в прошлом были тесно
связаны с поясом горных степей, куда регулярно откочевыва-
ли по широким межгорным долинам. Эти связи с горными
степями играли существенную роль для популяций, обитаю-
щих в центральных и западных аймаках Монголии, где
зональные дерновинно-злаковые степи в силу развития горных
поднятий выклиниваются и где равнинных злаковых степей
как таковых нет.
Итак, даже стрль схематичное рассмотрение особенностей
территориального размещения дзеренов показывает, что харак-
терной особенностью этого вида является их кочевой образ
жизни.
Дзерены, выпасаясь на пастбищах, выедают лишь незначи-
тельную часть травостоя. На ходу они скусывают соцветия
караганы или объедают верхушки многокорешкового лука, но
никогда не стравливают рядом расположенные растения одно*
го вида под корень. Такая манера пастьбы обеспечивает
сохранность травостоя и даже стимулирует растения к повтор-
ной вегетации, что характерно для степных злаков. Все это
дает животным возможность использовать имеющиеся пастби-
ща повторно в одни и те же или в разные сезоны. Низкая про-
дуктивность степных фитоценозов определяет номадизм дзере-
нов, что в конечном итоге обеспечивает экологическое равно-
весие экосистемы: травоядное животное (дзерен)—степная
растительность. В качестве примера укажем, что даже в пе-
риод рождения молодняка, как это пришлось нам наблюдать
в июне 1974 г. в степях восточной части Монголии, стада дзе-
ренов не задерживались в отдельных урочищах более чем на
4—5 дней. В другие же сезоны года они еще более подвижны.
Номадизм дзеренов нужно рассматривать как жизненно важ-
ное приспособление, обеспечивающее существование животных
в суровых условиях центральноазиатских степей и полупустынь.
Все перемещения дзеренов принято подразделять на два
типа: перемещения, связанные со сменой районов обитания
(их именуют обычно миграциями), и перемещения «тактиче-
ские» (местные кочевки). Если миграции отличаются постоян-
ством направлений, приуроченностью к определенным сезонам
и, как правило, захватывают всех животных данной группиров-
ки, то местные кочевки не отличаются регулярностью как по
времени, так и по направлениям и определяются состоянием
пастбищ в каком-то конкретном районе обитания или други-
ми случайными факторами, например размещением стад
67
домашнего скота или усиленным преследованием со стороны
охотников.
О сезонных перемещениях популяций дзеренов в местах по-
стоянного обитания мы уже упоминали выше. Здесь же сле-
дует отметить, что полных исследований сезонных миграций
дзерена не проводилось, метод мечения не практиковался и по-
этому мы по существу очень мало знаем о направлениях
и дальности перемещений этих копытных.
Наиболее обширный материал о миграциях дзерена собрал
и обработал проф. А. Г. Банников (1954). Согласно его дан-
ным наиболее регулярные перемещения дзеренов, приводящие
к смене районов обитания, наблюдаются зимой (примерно в де-
кабре-январе) и весной (в марте-апреле). Зимние миграции
связаны с массовым выселением стад из полосы ковыльных
степей, когда довольно однообразные по набору корма не
удовлетворяют потребностей дзеренов и они предпринимают
массовые выселения в прилежащие районы. Особенно четко
такие перемещения наблюдаются в восточных районах Монго-
лии. Из района Мененгинской степи в декабре табуны дзере-
нов начинают отходить в северном направлении, при этом
часть стад движется к нижнему течению р. Ульдзя (именно
в этих местах в прошлые годы отмечались массовые зимние
заходы дзеренов в наши Борзинские степи). Другое направле-
ние миграций — на северо-восток через государственную грани-
цу в пределы Китая к оз. Далай-Нур и р. Аргунь. Помимо
северных миграций, в зимний период наблюдаются перемеще-
ния и в южных направлениях. Часть стад из районов Восточ-
ного аймака, в основном из Центрального, Хентейского, Сухэ-
Баторского и Средне-Гобийского аймаков, предпринимают ко-
чевки в районы, где распространены ковыльковые пустынные
степи. Во второй половине зимы большие скопления в прош-
лые годы отмечались в полупустынях к северу от хр. Гурбан-
Сайхан, в котловине оз. Бон-Цаган и в других урочищах пу-
стынных степей. Такая смена районов обитания обусловлена
обеднением пастбищ в зоне ковыльных степей. В поисках луч-
ших кормов стада дзеренов выселяются в более северные, раз-
нотравные, и в южные, пустынные, степи, занятые ковыльковой
и ковыльно-ковыльковой ассоциациями, которые хорошо сохра-
няются до весны. Обратные миграции происходят весной
(обычно в апреле-мае), и в конце мая основное поголовье дзе-
ренов концентрируется в зоне ковыльных степей. Такие пере-
мещения нам пришлось наблюдать в 1974 г. на юго-востоке
Восточного аймака в районе Лаг-Нура и Сангин-Далай-Нура.
Кроме описанных перемещений для дзерена весьма харак-
терны так называемые нерегулярные миграции, приводящие
к выселению из районов постоянного обитания. Они приуро-
чены к годам с многоснежными зимами, которым предшество-
вали сильные летние засухи. В такие годы урожайность степ-
68
ных пастбищ резко снижается, а выпадающие обильные снега
приводят к бескормице. Наступает джут. Дикие и домашние
копытные начинают голодать, что часто приводит их к гибели.
Во время таких стихийных бедствий дзерены довольно быстро
начинают реагировать на снегопады, и в такие периоды наблю-
даются массовые, часто беспорядочные перемещения стад.
Аналогичные миграции наблюдаются также в годы, когда тра-
вянистая растительность становится недоступной из-за гололе-
дицы. Подобные миграции характеризуются не только беспо-
рядочностью в смысле направления движения стад, но и стре-
мительностью и дальностью перемещений, а также появлением
копытных в несвойственных для них угодьях. В это время на-
блюдается довольно большой отход среди мигрантов, но тем
не менее стремительность, с какой они покидают зону бед-
ствия, обеспечивает какой-то части популяции сохранность,
и в этом состоит приспособительное значение таких кочевок.
Следует отметить, что описанные выше перемещения дзеренов
имели место в прошлые годы при высокой их численности. Сей-
час столь регулярных массовых миграций на большей части
ареала не наблюдается. Видимо, к такой ситуации привело не
только снижение численности этих копытных, но и изменение
среды их обитания. Наприм'ер, высказывалось мнение, что по-
стройка железной дороги Улан-Батор — Пекин нарушила сло-
жившиеся миграционные пути дзеренов, и размах миграций
резко сократился. Большой знаток диких животных Монголии
зоолог Эрегдэндагва (1969) считает, что именно железная до-
рога стала непреодолимой преградой для мигрирующих стад,
и в результате исконные районы летовок и зимовок для неко-
торых группировок дзеренов оказались разобщенными, что
привело к общему угнетению и деградации поголовья этих
животных.
Описанные выше особенности использования дзеренами тер-
ритории определяются не только спецификой центральноазиат-
ских степей с их относительно низкой продуктивностью и край-
ней неустойчивостью урожайности основных кормовых расте-
ний по годам и отдельным районам в зависимости от конкрет-
но сложившейся погодной обстановки, но и особой формой
организации насёления этих копытных. Дзерены — стадные жи-
вотные. На протяжении всех сезонов года они держатся груп-
пами от нескольких десятков особей до стад в 2—3 тыс. голов.
В летний период показатель стадности (среднее число особей
в группе) составляет около 60, осенью и зимой он возрастает
до 100—150. Во время кочевок иногда происходит объединение
стад в так называемые скопления, численность животных в ко-
торых достигает 10 тысяч и более голов. Такое «сверхстадо»
ведет совместный образ жизни в какой-то отрезок времени.
Например, во время кочевок тысячи дзеренов почти непрерыв-
ным потоком движутся в определенном направлении, а на
69
пастбище такое скопление рассредоточивается на довольно
большой площади и животные, медленно передвигаясь по паст-
бищному участку, не мешают друг другу. В то же время при
появлении опасности пасущиеся звери быстро сбиваются
в плотную группу и уходят от преследования. Жизнь в стаде
дает много преимуществ, особенно копытным, населяющим
открытые пространства.' Это и взаимная сигнализация о надви-
гающейся опасности при появлении хищников, и более рацио-
нальное использование пастбищ, и перенятие молодыми живот-
ными опыта у взрослых особей. Высокая стадность дзеренов
биологически тесно связана с их образом жизни. Только бла-
годаря ей возможны быстрые перемещения большого количе-
ства особей на далекие расстояния.
Остановимся на краткой характеристике питания этих ко-
пытных. Список поедаемых дзереном растений насчитывает
несколько десятков видов. Сюда относятся многие травянистые
растения и кустарники, произрастающие в дерновинно-злако-
вых и пустынных степях. Однако основных кормовых растений,
которыми питаются дзерены, немного, всего восемь-десять ви-
дов. Главную роль в их питании играют ковыль тырса, ковы-
лек гобийский, лук многокорешковый, вострец. Такие растения,
как дэрис (чий), листья и соцветия нескольких видов карага-
ны, прутняк, осоки и некоторые солянки являются второстепен-
ными, значение их может возрастать лишь на короткий период
в отдельные сезоны года. Например, весной, когда в степях
начинают цвести карагана, дзерены, особенно беременные сам-
ки очень охотно поедают бутоны этого кустарника. В начале
лета животные предпочитают кормиться на мезофильных лу-v
жайках, где бурно начинают вегетировать многочисленные
виды дикого лука. В конце лета — начале осени стада концент-
рируются на солянковых пастбищах, где произрастает низко-
рослая полупустынная солянка баглур.
Несколько слов о водопоях дзерена. Весной и летом при
обилии зеленой растительности животные водопоями обычно не
пользуются: их организм вполне удовлетворяется вегетацион-
ной водой, содержащейся в кормовых растениях. Более того,
даже при наступлении засухи-, как это мы наблюдали в июне
1974 г. в восточной части Монголии, нам не приходилось отме-
чать регулярных посещений этими копытными водоемов. Види-
мо, для дзерена характерно весьма полное и экономное исполь-
зование воды, поступающей с поедаемым кормом. Некоторыми
зоологами высказывалось мнение, что зимой дзерены поедают
снег для удовлетворения потребности в воде. Однако прямых
наблюдений на этот счет нет.
РАЗМНОЖЕНИЕ. СТРУКТУРА ПОПУЛЯЦИЙ. ФАКТОРЫ,
ЛИМИТИРУЮЩИЕ ЧИСЛЕННОСТЬ В ПРИРОДЕ
Особенности обитания в суровых экологических условиях
наложили отпечаток на воспроизводство дзеренов. Биология их
размножения изучена недостаточно. Например, до сих пор зоо-
логи точно не знают, полигамы дзерены или моногамы.
Самки дзеренов, как правило, дают первое потомство на
третьем году жизни. В помете бывает по одному и только
у незначительной части самок (около 3%)—по два теленка.
В связи с поздним наступлением теплого летнего периода рож-
дение молодняка у дзеренов по сравнению с сайгаками и джей-
ранами сдвинуто на более поздние сроки. В 1974 г. первых
народившихся дзеренят мы отметили 16—17 июня, и только
20—23 июня началось массовое рождение молодняка, а к кон-
цу месяца большинство самок уже обзавелось потомством.
С 28 по 30 июня мы проводили визуальные учеты самок в мел-
ких стадах и при этом установили, что 87% из них принесли
потомство, а 13% были беременны и, видимо, в первых числах
июля тоже принесли потомство.
В литературе наряду с теми сроками рождения молодняка,
какие были зафиксированы нами, указываются и более позд-
ние. Так А. Г. Банников (1954) в 1945 г. первого новорожден-
ного дзерененка обнаружил только 8 июля, очевидно, массовое
рождение молодняка в тот год происходило в первой половине
июля. Видимо, сроки рождения несколько варьируют и опре-
деляются сроками гона, который может быть растянут пример-
но на 30—40 дней.
В период отела самки концентрируются в определенных
районах, где образуют многотысячные скопления. В 1974 г. на
юге Восточного аймака, в районе урочища Уртын-цаган-улу,
мы обнаружили скопление дзеренов примерно в 10—15 тыс.
голов, однако 20—21 июня часть стад из этого скопления отко-
чевала к северу, в район Мененгинской степи, а другие стада
ушли в мелкосопочник в урочище Зулуг-дунда, где несколько
сотен самок отелились. Судя по встречам новорожденных, ме-
ста отела располагались в нижних частях невысоких гор или
в межгорных долинах. Рельеф в таких местах выровненный,
растительность представлена различными вариантами востре-
цово-ковыльных степей с пятнами зарослей мелколистной кара-
ганы. В районе горы Цаган-улу, которая находится к востоку
от оз. Лаг-Нур, только что родившая самка была нами встре-
чена на северо-восточном склоне среди довольно высокой вето-
ши прошлогоднего ковыля — тырсы с отдельными кустиками
караганы.
В первые дни новорожденные дзеренята большую часть вре-
мени лежат в характерной позе затаивания и поднимаются
с лёжки только во время кормежки в утренние и предвечерние
71
часы. Места лежек располагаются, как правило, среди наибо-
лее густой растительности или среди прошлогодней ветоши
ковыля, или же в зарослях караганы, иногда среди куртин чия.
На оголенных участках почвы затаившихся телят мы не встре-
чали. Видимо, они выбирают места лежек среди густой расти-
тельности, защищающей их от холодных ветров и в то же вре-
мя укрывающей от врагов. В районе наших полевых работ
плотность населения отелившихся самок и молодняка состав-
ляла от 4—5 до 10—12 особей на. 1 км2. По сообщению
В. В. Кучерука, на равнинах в Матадской степи в местах оте-
ла новорожденных было значительно больше, около 25 на 1 км2,
что, несомненно, связано с большей концентрацией размножа-
ющихся особей. Здесь в отеловых скоплениях держалось около
10—20 тыс. самок.
Новорожденные телята довольно крепкие, их -вес при рож-
дении достигает 3,7—4 кг. Уже в первый час после рождения
они поднимаются и сосут молоко, а на первый-второй день
способны быстро бегать. Такой дзерененок, вспугнутый с леж-
ки, быстро убегает и, пробежав 2—3 км со скоростью 40—
45 км/ч, ложится в густую траву и затаивается. Дзеренята
лежат очень чутко и всегда замечают приближающегося чело-
века. Видимо, инстинкт затаивания у них развит слабо, спа-
саясь от хищников, они больше надеются на свой бег.
Самки выкармливают детенышей молоком вплоть до нояб-
ря— начала декабря, т. е. до периода гона. При такой ситуа-
ции, по-видимому, не все самки могут принять участие в гоне,
некоторые остаются яловыми и приносят потомство через год.
Как протекает гон у дзерена? Самцы становятся полово-
зрелыми на третьем году жизни. Сведений о том, как проте-
кает гон, очень мало. Начало брачного сезона приурочено
к концу ноября; считается, что весь декабрь продолжается пе-
риод спаривания и только в январе гон заканчивается. В де-
кабре зоологи наблюдали, как взрослые самцы, издавая гром-
кие гортанные звуки, гоняли самок. Нами получены сведения
от монгольских охотников, которые вели промысел на дзерена
в зимний период и проводили наблюдения за гоном. Конечно,
эти материалы требуют проверки, но они, несомненно, пред-
ставляют определенный интерес.
...Середина декабря. Взрослые самцы отделяются от самок
и молодых неполовозрелых самцов, и каждый из них выбирает
небольшой участок местности с выровненным рельефом. На
границе своего участка самец оставляет опознавательные мет-
ки — кучки помета, обрызганного мочой. Этот индивидуальный
участок он охраняет от вторжения других самцов. Защищая
его, самец находится в крайне возбужденном состоянии, посто-
янно перемещается и издает громкие звуки. Иногда между
самцами соседних участков возникают стычки, которые доволь-
но редко переходят в драку. Чаще самцы принимают позу
72"
угрозы и после этого уходят на свои участки. Неполовозрелых
самцов владельцы гонных участков изгоняют со своей терри-
тории более активно. Совсем иное отношение проявляют самцы
к самкам, которые заходят на участок.. Они стараются удер-
жать их на своей территории, и те из самок, которые готовы
к спариванию, спариваются с владельцем участка, после чего
покидают участок и уходят в стадо.
Ценные сведения о гоне и других моментах жизни дзеренов
; мы получили от охотника-профессионала Д. Шадавцоодола.
По его наблюдениям, гон у дзеренов продолжается со второй
половины декабря до середины января. В период гона самцы
мало едят и к концу его сильно истощаются. В тех местах,
где проходил гон, в конце января встречается много ослаблен-
ных самцов, часть из которых гибнет от истощения, а часть
становится жертвой волков...
Таким образом, судя по собранным нами сведениям, дзе-
рена следует отнести к животным-полигамам, у которых, в от-
личие от сайгака — типичного полигама — в брачный период
взрослый самец на своем индивидуальном участке спаривает-
ся с несколькими самками, но постоянного гарема не имеет.
На наличие такой своеобразной формы полигамии указывают
и данные о соотношении самцов и самок в популяции. Мы про-
следили половой состав стад в 279 группах, где были учтены
самцы и самки. По нашим данным, в июне-июле соотношение
самцов и самок возрастных групп старше года составляет
1 : 2,3. Преобладают самки, что вызвано значительной гибелью
самцов по окончании гона и по другим причинам. Преоблада-
ние в популяции самок и определяет полигамию, которая обес-
печивает нормальное воспроизводство при минимальном коли-
честве взрослых самцов. Вместе с тем следует -отметить, что
позднее созревание самок и низкая их плодовитость определя-
ют невысокий уровень прироста популяции. Максимальный
ежегодный прирост не превышает 20—25% исходного пого-
ловья, а в неблагоприятные годы может снижаться в два-три
раза.
Динамика численности дзеренов изучена еще недостаточно
полно. Среди естественных факторов, контролирующих состоя-
ние популяций и влияющих на численность, многие исследова-
тели указывают на большой урон, который несет поголовье
дзеренов во время многоснежных зим, особенно в годы с пред-
шествующими засухами. Массовая гибель дзеренов от бескор-
мицы и переохлаждения во время обильных снегопадов при
низкой урожайности степных пастбищ — явление весьма харак-
терное как для Монголии, так и для других частей ареала этих
копытных. Многоснежные зимы в прошлые годы иногда при-
водили к полному вымиранию отдельных группировок дзере-
нов. Например, такая картина наблюдалась в западных рай-
онах Монголии зимой 1935/36 г. Массовая гибель дзеренов
73
отмечалась зимой 1947/48, 1951/52, 1957/58, 1967/68 гг. Угне-
тающее воздействие на состояние поголовья дзеренов в такие
периоды усугублялось тем, что на это время не был установ-
лен запрет охоты.
В некоторые годы среди дзеренов свирепствовали губитель-
ные эпизоотии, во время которых наблюдался большой падеж
животных. Так, в 1923 г. в восточных частях ареала имела
место массовая гибель дзеренов от какой-то инфекционной бо-
лезни, этиологию которой выяснить не удалось. Широкие эпи-
зоотии с большой смертностью наблюдались среди этих копыт-
ных и в другие годы. Дзерены могут вовлекаться в эпизоотии
ящура, заражаясь от домашнего скота. У них отмечено также
паразитирование подкожных и носоглоточных оводов, которые
при большой зараженности сильно изнуряют животных, резко
снижая сопротивляемость копытных к неблагоприятным фак-
торам среды.
Из крупных хищников в районах обитания дзеренов дер-
жится только волк, которого и принято считать главным вра-
гом этих копытных. Какое же влияние оказывают волки на
популяцию дзеренов? Этот вопрос практически еще не изучен,
и в специальной литературе взаимоотношения волка и дзерена
освещаются в самых общих чертах. Считается, что волки наи-
более успешно охотятся на этих копытных в конце зимы, вес-
ной и в начале лета. В зимний период при выпадении глубо-
ких снегов они нападают на ослабевших животных, которые
теряют способность спасаться от преследующих хищников бег-
ством. Значительный урон поголовье дзеренов несет также во
время гона и вскоре после него, когда жертвой волков стано-
вятся ослабевшие взрослые самцы. Случаи нападения волков
весной и летом также возможны, но успешность такой охоты
маловероятна, поскольку дзерены имеют весьма эффективную
защиту от этих, хищников — быстрый бег и стадный образ
жизни. Во время наблюдений за дзеренами в период отела
мы неоднократно наблюдали волков в местах концентрации
этих животных, но ни разу не видели, чтобы хищники попы-
тались напасть на пасущихся животных. Дважды мы были
свидетелями, как волки проходили от стад дзеренов на рас-
стоянии 250—300 м, но попыток охотиться не предпринимали.
При этом стада дзеренов были представлены беременными
самками, которые спокойно реагировали на проходивших хищ-
ников. Только в одном случае в стаде, состоящем из 40—50 осо-
бей, одна самка, заметив волка, находившегося в 300 м, стала
беспокойно бегать по кругу. В это время волк замедлил бег
и присел (в бинокль хорошо было видно, как он поворачивал
морду и принюхивался), но спустя несколько минут встал
и побежал прочь, направляясь в сторону поселений тарбага-
нов, где и стал охотиться на этих грызунов. Конечно, если
волк встретит новорожденного дзерененка, он постарается его
74
поймать и задавить, но маловероятно, чтобы эти хищники
могли наносить значительный урон молодняку. Дело в том,
что места отела дзеренов находятся, как правило, в безводных
местностях, а волки весной имеют выводок и предпочитают
держаться вблизи водоемов. В литературе указывается также
на возможность нападений манула и беркута на молодняк
дзерена.
Из хищников на популяцию дзеренов существенное воздей-
ствие должны оказывать, по-видимому, пастушьи собаки, кото-
рые, как правило, в условиях отгонного животноводства ведут
бродячий, безнадзорный образ жизни, добывая себе пропита-
ние охотой на диких животных. Собаки могут наносить весьма
ощутимый урон молодняку дзерена в районах отеловых кон-
центраций этих копытных, подобный тому, какой они наносят
популяциям сайгаков.
ПРАКТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ. ВЛИЯНИЕ АНТРОПОГЕННЫХ
ФАКТОРОВ НА СОСТОЯНИЕ ЗАПАСОВ ДЗЕРЕНА
В прошлые годы охота на дзеренов была широко распрост-
ранена среди народов, населявших степи Центральной Азии.
Охотились на этих копытных ради их вкусного мяса. Шкуры
шли на изготовление замши и хрома, рога использовали на
всякие поделки. Сыромятная кожа с шеи шла на изготовление
особо прочных ремней и арканов, которые применялись для
поимки табунных монгольских лошадей. Мясо дзерена ценится
из-за обильного жира, который накапливается у этих антилоп
в осенне-зимний сезон. Тощее летнее мясо в пищу не употреб-
ляют. Выход мяса с костями в период наивысшей упитанности
составляет около 52—53% живого веса этих копытных; от
взрослого самца получают 23—25, а от самок — около 18 кг
мяса с костями.
На территории СССР — в Забайкалье и в Чуйских степях —
охота на дзеренов не носила массового характера, но тем не
менее в прошлом какое-то промысловое значение этот зверь
имел, и местное население в зимний период его добывало.
В основном охотились на дзерена во время зимних миграций.
Часто охота носила хищнический характер: в многоснежные
зимы ослабевших животных по снегу загоняли на лошадях
и избивали нагайками и палками. При такой охоте за один
загон иногда добывали до 500 животных. Добывали дзеренов
также ружейным способом, или скрадыванием, или применяли
нагон стад всадниками. В 30-х годах стали практиковать хищ-
нический способ—нагон на автомашинах. При этом методе за
одну охоту добывали десятки животных, происходило почти
поголовное их истребление.
В целях сохранения дзерена в СССР начиная с 1933 г. был
введен круглогодичный запрет охоты, но из-за малочислен-
75
ности инспекторской службы госохотнадзора незаконная охота
на дзеренов практиковалась и в последующие годы. В настоя-
щее время запрет охоты на дзеренов действует на всей терри-
тории СССР.
В пределах основного ареала, лежащего в Монголии, про-
мысловое значение дзерена было особенно велико. Добыча этих
животных начиная с 20-х годов настоящего столетия проводи-
лась в больших масштабах как по линии выполнения государ-
ственных заготовок мяса и шкур для экспортных поставок, так
и для внутреннего использования. Кроме того, охотники араты
охотились на дзерена для удовлетворения личных потребно-
стей в мясе и шкурах. Охота на дзеренов для монголов носила
традиционный характер.
Организованный промысел на дзеренов был начат в Мон-
голии в 1932 г., когда специальные бригады охотников отстре-
ляли около 13 тыс. зверей. С 1932 по 1970 гг. было заготовлено
и реализовано более 1 млн. 300 тыс. этих животных и полу-
чено более 26 тыс. т мясной продукции. При этом самые высо-
кие заготовки отмечены в 1936—1950 гг.— в пределах 45—
56 тыс. голов (максимальные достигали 80 тыс.). Наиболее
интенсивно дзеренов промышляли в 1936, 1937, 1939, 1943, 1947
и 1948 гг. После 1951 г. заготовки стали снижаться и в сред-
нем за год не превышали 40 тыс. В дальнейшем они упали до
18—19 тыс. голов, и к концу 70-х годов годовая добыча снизи-
лась до 10—12 тыс. особей.
Следует отметить, что приведенные данные о размерах
заготовок не характеризуют в полной мере промысловую добы-
чу этого копытного, так как заготовки для внутреннего исполь-
зования и размеры добычи для личных нужд не учитывались.
Именно поэтому сейчас очень трудно восстановить общее коли-
чество добываемых дзеренов в целом для всей Монголии. Ви-
димо, в годы с максимально высоким уровнем численности
промысловое изъятие составляло не менее 100—150 тыс. жи-
вотных в год.
Таким обр'азом, популяции дзерена испытывали доволь-
но сильный пресс охоты, который начиная с 50-х годов
стал оказывать угнетающее воздействие на состояние пого-
ловья этих копытных. При такой ситуации биологический при-
рост популяций не обеспечивал расширенного воспроизводства
и общие запасы этих животных стали уменьшаться. Отрица-
тельное воздействие промысла особенно сильно сказывалось
в годы с многоснежными зимами, когда поголовье дзеренов
несло урон из-за значительной смертности от бескормицы
и непогоды. Тем не менее в эти годы велся интенсивный про-
мысел. В итоге к концу 50-х — началу 60-х годов наступил
определенный перелом в движении численности этих копытных,
и их поголовье стало быстро сокращаться, что ц определило
свертывание промысла в последние 5 лет.
76
Следует отметить, что рациональное использование запасов
диких копытных возможно только при условии разработки био-
логических основ охотничьего хозяйства и первое требование
этого — необходимость проведения широких учетных работ по
оценке численности и осуществлению контроля за состоянием
популяций копытных. К сожалению, в прошлые годы на эти
стороны мало обращали внимания и, развивая промысел, не
учитывали ни уровня численности, ни тенденций динамики за-
пасов этого копытного.
В связи с сокращением ареала и уменьшением численности
дзерена возник вопрос о влиянии животноводства на диких
копытных. Анализ материалов показал, что при существующем
поголовье домашнего скота, животноводство как таковое не
могло оказать сильного отрицательного воздействия на состоя-
ние запасов дзерена. К примеру, ъ степной зоне Восточного
и Сухэ-Баторского аймаков имеются значительные участки
степных пастбищ, которые свободны от домашнего скота из-за
отсутствия водоемов, колодцев или по другим причинам. Поэто-
му дзерены, ведущие кочевой образ жизни, могут использовать
такие участки, не вступая в конкурентные отношения с домаш-
ним скотом. Более того, острой конкуренции между дзереном
и домашним скотом не возникает даже при совместном исполь-,
зовании пастбищ, так как эти животные предъявляют разные
требования к кормам и манера использования пастбищ у дзе-
рена совершенно иная по сравнению с овцами и крупным
рогатым скотом.
КАКИЕ МЕРЫ НЕОБХОДИМЫ ДЛЯ СОХРАНЕНИЯ
ДЗЕРЕНОВ
Проблема сохранения дзерена в настоящий период сводит-
ся, с одной стороны, к восстановлению подорванных перепро-
мыслом запасов и поддержанию численности на оптимальном
уровне и, с другой,— к сохранению природной среды, пригод-
ной для существования этих копытных. В этой связи следует
отметить, что в пределах основного ареала дзеренов имеются
все предпосылки для поддержания численности на достаточно
высоком уровне, поскольку ландшафты зональных степей еще
мало трансформированы хозяйственной деятельностью челове-
ка. Вся задача сводится к тому, чтобы смягчить или нейтра-
лизовать воздействие негативных антропогенных факторов на
популяции этих копытных.
К числу первоочередных мероприятий следует отнести про-
ведение регулярных авиаучетов в основных частях ареала
дзерена. Кроме того, необходимо организовать охрану пого-
ловья в самые тяжелые, как говорят зоологи, «узкие» периоды
жизни этих копытных: во время рождения молодняка, а так-
же в годы засух и многоснежных зим. Разработка системы
77
охраны и биологических основ промысла возможна только на
научной основе и поэтому необходимо развивать научные
исследования экологии этого вида. В настоящее время такие
комплексные научные программы выполняются советскими
и монгольскими специалистами на основе межгосударственных
соглашений между АН СССР и АН МНР, а также между
Министерством сельского хозяйства СССР и Министерством
лесов и деревообрабатывающей промышленности МНР.
В СССР вопросам Сохранения редких животных уделяется
большое внимание. В 1974 г. Министерством сельского хозяй-
ства СССР принято постановление об учреждении «Красной
книги редких и находящихся под угрозой исчезновения видов
животных и растений СССР». В соответствии с этим актом под
особую защиту взяты редкие животные, в том числе и дзерен.
В Красной книге в числе необходимых мер охраны рекомен-
довано создать на юго-востоке Алтая, в Туве и Забайкалье
сеть охраняемых территорий — заказников и заповедников, где
бы охранялись представители центральноазиатских степей:
дзерены, горные бараны аргали и другие редкие животные.
Список литературы
Банников А. Г. Млекопитающие Монгольской Народной Республики.—
«Труды Монгольской Комиссии АН СССР», 1954, вып. 53, с. 16—69.
Даш Я. Проблема восстановления промысловых запасов тарбагана и дзе-
рена в МНР. — «Труды IX Междунар. конгресса биологов-охотоведов»,
1970, с. 255—257.
Жирнов Л. В., Винокуров А. А. Дзерен. — «Природа», 1975, № 8,
с. 45—49.
Колосов А. М. Звери юго-восточного Алтая и смежной области Монго-
лии.— «Ученые зап. МГУ, зоология», 1939, вып. 20, с. 131—190.
Лукашевич А. С. Монгольская степная антилопа дзерен.— «Труды Об-ва
изуч. Маньчжурск. края. Зоология», 1927, вып. I, с. 17—20,.
Лукашевич А. С. Монгольские элементы в фауне млекопитающих Север-
ной Маньчжурии.— «Зоологический журнал», 1975, т. 54, вып. 10, с. 1578—1581.
Слудский А. А. Джуты в евразийских степях и пустынях. — «Труды
ин-та зоол. АН КазССР». 1963, т. XX, с. 5—88.
Эрегдэндагва Д., Сосорбарам Ж. Размещение дзерена в степях Восточ-
ной Монголии.— «Труды Ин-та биологии АН МНР», 1969, вып. 4, с. 131—135.
Юнатов А. А. Основные черты растительного покрова Монгольской На-
родной Республики.— «Труды Монгольской комиссии», 1950, вып. 56,
с. 1—223.
Юнатов А. А. Пустынные степи Северной Гоби в Монгольской Народной
Республике. Л., 1974. 130 с.
Л. В. Жирнов
САЙГАК
Кончилась короткая июньская ночь и впереди изнуритель-
но жаркий летний день. На невысоком увале показалось стадо
горбоносых антилоп — сайгаков. Животные шли медленно, вре-
менами останавливаясь и с опаской осматривая открытый
берег озера. Вот впереди идущая самка с шага перешла на
рысь — и все стадо быстро приблизилось к открытому плесу
озера. Вскоре сайгаки выстроились вдоль берега и стали жад-
но пить солоноватую мутную воду. Последним к пересыхаю-
щему озеру подошел самец-рогаль, на фоне восходящего солн-
ца 4Qtko вырисовывался его силуэт с лирообразно изогнутыми
рогами. Он подошел к воде, опустил голову, повел из стороны
в сторону подвижным кончиком носа и стал быстро пить. В ут-
ренней звонкой тишине грохнул ружейный выстрел... С мелко-
водья поднялась шумливая стайка мелких куликов и с печаль-
ным криком «уби-ил... уб-ил» полетела вдоль озера. Из
засидки — неглубокой ямы на берегу — вылез охотник и быст-
ро оттащил убитого сайгака в тростники. Спустя час всадник
въезжал в небольшое селение; в притороченной к седлу сумке
лежала драгоценная добыча — рога сайгака. Так еще одна
антилопа пала жертвой безжалостной руки барышника.
Усиленная, неконтролируемая охота, часто с применением
хищнических способов добычи, при которых гибли одновремен-
но тысячные стада этих животных, привела в конце прошлого
века к катастрофическому сокращению поголовья сайгаков.
К 20-м годам настоящего столетия лишь несколько сотен этих
интересных животных сохранилось в самых глухих уголках
Калмыкии и Казахстана. Сайгак стал везде крайне редок
и вскоре должен был попасть в список вымерших животных.
Но этого не случилось. Совершилась Октябрьская революция,
и Советское государство встало на защиту природных богатств
нашей страны. В 1921 г. были приняты первоочередные меры
охраны диких животных и объявлен запрет охоты на сайга-
ков. Однако результаты охраны сказались только через
15—20 лет. Поголовье сайгаков стало восстанавливаться,
к 1940—1945 гг. звери были уже обычны во многих районах
Калмыкии и Казахстана. В последующие годы численность
этих антилоп продолжала быстро увеличиваться и к 1957—
1958 гг. превысила 2 млн. голов. «Русское чудо» — так писали
в зарубежной прессе о восстановлении сайгаков в СССР. Как
же это произошло и что за животное сайгак, каковы биологи-
ческие особенности, позволившие ему выжить и занять важное
место в охотничьем хозяйстве нашей страны?
79
МЕСТО САЙГАКА В ЖИВОТНОМ ЦАРСТВЕ
Сайгак—Saiga tatarica Linnaeus, 1758 — относится к особому подсе-
мейству полорогих копытных из отряда парнокопытных класса млекопитаю-
щих. Подсемейство включает в себя два самостоятельных вида копытных,
принадлежащих к разным родам,— сайгака и оронго, или чиру, очень редкое
копытное Тибета. Однако эти два близкородственных вида мало похожи
друг на друга. Вообще сайгаки среди копытных занимают особое положе-
ние. Долгое время ученые' не могли решить, к какой же группе копытных
они стоят ближе всего. Карл Линней, например, относил их к козлам,
другие — к антилопам и газелям, и только английский ученый Мыори, впер-
вые давший наиболее полное описание анатомии этих животных, отнес их
к особому подсемейству, и этого мнения сейчас придерживается большинство
ученых.
Сайгак — среднее по величине животное. Размеры тела взрослых сам-
цов 123—146, самок 108—125 см; длина передних конечностей от 43 до 46,
задних — от 48 до 57 см, высота в холке у самцов в среднем 73, у самок
68 см. Вес взрослых самцов колеблется от 32 до 51, самок — от 21 до 40 кг.
Сайгаки Казахстана несколько крупнее западно-прикаспийских. Если самцы
из Калмыкии в среднем весят 43, а самки — 30 кг, то в Казахстане — соот-
ветственно 45 и 36 кг. Самые мелкие—монгольские сайгаки. Максимальный
вес самцов не превышает 32 кг. Голова сайгака относительно ' большая
и своеобразной формы. Верхняя часть морды в носовой части имеет силь-
ное вздутие — своеобразный «нос», по форме напоминающий короткий
и утолщенный хоботок, который нависает над ртом и заканчивается боль-
шими округлыми ноздрями, разделенными тонкой перемычкой. При нор-
мальном положении головы ноздри обращены вниз. Голова самцов украше-
на лирообразно изогнутыми рогами светлого, воскового цвета, иногда кон-
цы их бывают темными. Рога слегка загнуты назад, у основания есть попе-
речные валики, вершина гладкая. Как и у других полорогих, рога у сайга-
ков представляют собой выступ лобной кости, одетой роговым чехлом. Рас-
тут ‘ они постепенно и к 1,5 годам достигают максимальной величины,
28—38 см, в среднем — 32. Самки безроги. Уши у сайгаков небольшие,
с закругленной вершиной, шея длинная и относительно тонкая. Общее тело-
сложение довольно плотное. Ноги стройные, на передних копыта более мас-
сивные, чем на задних. Хвост короткий, но всегда хорошо заметен. Глаза
большие, имеют овальный разрез, радужина темно-коричневого цвета. Слух
и обоняние у животного считаются плохо развитыми, а вот зрение — хо-
рошее.
Окраска сайгаков меняется по сезонам года. Летом волосяной покров
короткий, спина и*бока желтовато-рыжего цвета, а брюхо и грудь белые.
К концу ноября животные надевают зимний наряд. К этому времени у них
отрастает пышный волосяной покров белесой окраски. Зимние волосы длин-
нее летних более чем в два раза. К зиме меняются также форма и струк-
тура волос. Если летом они короткие и прямые, то зимой мелковолнистые
и более утолщенные; внутри каждого волоска есть воздушная камера, как
у северного оленя. Зимняя «шуба» сайгаков достаточно теплая и хорошо
защищает животных от переохлаждения. Да это и неудивительно, ведь
зима в наших пустынях холодная, часто бывают сильные морозы.
При описании любого вида млекопитающего ученые обязательно приво-
дят зубную формулу, которая указывает не только на место данного вида
в системе животного мира, но и дает представление о том, как и чем пита-
ется животное. Для зубной системы сайгака присущи признаки, характер-
ные для многих копытных: наиболее хорошо развиты у них коренные и пред-
коренные зубы, выполняющие функцию измельчения кормов. Число корен-
ных и предкоренных зубов — по шести на каждой челюсти. А вот резцы
и клыки развиты слабо, их всего по четыре на каждой стороне нижней
челюсти; на верхних челюстях этих зубов совсем нет. Резцы играют вспо-
могательную роль, ими животные при помощи губ и языка срывают расте-
ние при кормежке. Питание жесткими степными травами и пустынными
80
полукустарничками приводит к тому, что коронки коренных зубов быстро
стираются, несмотря на особое их строение. По состоянию й долговечности
зубов у копытных, питающихся грубыми кормами, определяют продолжи-
тельность их жизни. Иногда возраст сайгаков определяют по стертости
коренных зубов, но это не совсем точный метод, так как состав кормов
в разных районах обитания может быть различным, да и количество пыле-
вых частиц и песчинок, которые тоже влияют на стертость зубов, неоди-
наково.
Из других особенностей строения животного упомянем об особых кож-
ных железах. Их у сайгаков насчитывают до 24, однако функции многих
пока не выяснены. На ногах сайгака, в коже между пальцами, находится
межкопытная железа, которая выделяет особый секрет, предохраняющий
•роговой слой копыт от пересыхания и ломки. Хорошо развиты и заметны,
•особенно у взрослых самцов в брачный период, предглазничные железы,
расположенные на голове ниже переднего края глаз. Осенью у самцов
шерсть около этой железы бывает окрашена в темный цвет за счет темно-
бурого маслянистого пастообразного секрета со специфическим запахом. По-
видимому, этим секретом самцы метят самок, уже побывавших в «гаремах»
•я участвовавших в брачной жизни. Многие морфологические особенности
«сайгаков несут черты приспособления к обитанию в засушливых зонах с су-
ровым континентальным климатом.
Уже описанный выше «нос» сайгака — на первый взгляд, довольно
нескладное образование — имеет важное приспособительное значение. Силь-
но вздутая верхняя часть морды — не что иное, как сильно развитое, как
товорят анатомы, преддверие носа, т. е. начальная часть дыхательных пу-
тей. Способность раздуваться, а также хорошо развитая сеть кровеносных
►сосудов и наличие желез, выделяющих слизь на внутренних стенках полости
преддверия, обеспечивают очистку, согревание и увлажнение воздуха, посту-
пающего в более глубокие отделы дыхательной системы — бронхи и легкие.
На бегу сайгак держит голову низко, и бегущие животные, особенно в боль-
ших стада\, в сухой период года движутся в сплошном облаке пыли, а зи-
мой — в своеобразном снежном облаке.
Однако, на наш взгляд, структура «носа» не только защищает от пыли,
но и обеспечивает высокую пропускную способность потока воздуха, посту-
пающего в легкие, при изменяющейся нагрузке во время бега на разных
аллюрах. Форма ноздрей, расположенных на конце подвижного хоботка,
удивительно точно напоминает сопла реактивных двигателей современных
-самолетов. Высокая подвижность «носа» дает возможность наиболее опти-
мально располагать ноздри по отношению к встречному потоку воздуха при
►скоростном беге. Действительно, среди копытных, да и среди наземных мле-
копитающих сайгаки — одни из самых быстрых животных, они спокойно раз-
вивают скорость до 72—-75 км/ч, а на длинных дистанциях до 50—60 км/ч.
•С такой резвостью животные могут перемещаться не менее 1,5 ч.
Считается, что обоняние у сайгака развито слабо, однако их «нос» дает
возможность улавливать потоки влажного воздуха, приносимого ветром из
районов, где выпадали дожди, и быстро перемещаться в эту местность.
Охотники и чабаны говорят, что животные «чуют дождь», и это, видимо,
.действительно так. Там, где выпадают дожди, они появляются тотчас. Одна-
ко это предположение о роли «носа» сайгака ‘ еще не проверено учеными
•окончательно.
Многое еще не известно о жизни этих копытных. Большие возможности
для изучения диких зверей появились только в последние годы в связи
•с развитием техники. Так, начинает входить в практику исследования радио-
телеметрический метод, который позволяет узнавать самые интимные сторо-
ны жизни диких животных и обещает приоткрыть занавес над тайнами
удивительных их приспособлений в природе. В этом плане сайгак — крайне
’интересный объект для изучения.
Сайгаки не только быстро бегают, но и хорошо плавают. Известно много
случаев, когда они переплывали такие крупные реки, как Волга или Урал
в их нижнем течении. Плывущих сайгаков видели даже в Аральском море
*6 1894 81
около о. Возрождения, о чем писал в свое время известный ученый, географ
и зоолог Л. С. Берг. Нам также приходилось неоднократно наблюдать
переправы сайгаков через степные озера и реки.
Заканчивая общее описание этих животных, следует остановиться на их
отличительных полевых признаках, с помощью которых они могут быть рас-
познаны в природе. Очень характерен бег сайгаков. Не напуганные их стада
движутся ровной, плавной рысью, напоминающей иноходь. При появлении
опасности сайгаки ускоряют бег, и в это время отдельные животные делают
на ходу высокие прыжки \ при этом их туловище принимает почти верти-
кальное положение; сайгаки как бы осматриваются, нет ли на пути их дви-
жения другой опасности. Обычно сайгаки молчаливы, и лишь когда в ста-
дах с самками ходят новорожденные, последние издают крики, напоминаю-
щие блеяние ягнят; самки в это время тоже охотно подают призывные зву-
ки— короткое и грубое «м-э-э... м-э-э». Самцы во время гона издают гром-
кие хрюкающие звуки.
ГДЕ ЖИВУТ САЙГАКИ И СКОЛЬКО ИХ
Область распространения сайгака совпадает с полосой
сухих степей, полупустынь и частично пустынь, простирающих-
ся от низовий Дуная и Буга, а также предгорий Карпат до
северо-восточных подножий Тянь-Шаня и межгорных равнин
Западной Монголии. Данная область характеризует восстанов-
ленный ареал, т. е. максимальную территорию, где сайгаки
обитали за исторический отрезок времени — с XVII по XVIII в.
до наших дней. За этот период ареал сайгака претерпел суще-
ственные изменения. Максимальные размеры он имел в XVII—
XVIII вв., а возможно, и раньше; затем западная граница ста-
ла смещаться на восток, северная—на юг, и ареал стал сокра-
щаться. В конце XIX — начале XX вв. от сплошного ареала
сохранились лишь отдельные пятна, распространение стало
разорванным из-за резкого уменьшения численности этих зве-
рей. С 30-х годов параллельно увеличению численности восста-
навливался и ареал, и к 1950—1960 гг. он достиг максималь-
ной для XX в. величины. Много тысячелетий назад сайгаки
были распространены еще шире; их ископаемые остатки нахо-
дят в Западной Европе, на Британских островах, в низовьях
Лены; одна находка сделана на Аляске.
В пределах СССР, где лежит основная часть ареала сайга-
ков, эти животные сейчас населяют Прикаспийскую низмен-
ность, междуречье Эмбы и Урала, полуостров Мангышлак
и северный Устюрт, Приаралье, Тургайское плато, глинисто-
щебнистую пустыню Бетпак-Дала, Балхаш-Алакольскую кот-
ловину и междуречье Или и Каратала. О причинах изменения
ареала сайгаков в историческое время и в настоящий период
мы расскажем в специальных разделах.
Сайгаки предпочитают сухие степи и полупустыни. Именно
здесь они находят все необходимые условия для жизни. Твер-
дый субстрат и равнинность полупустынь с их каменистыми
1 Некоторые зоологи считают, что такие вертикальные прыжки служат
сигналом для предупреждения об опасности других членов стада.
82
и глинистыми почвами и низкорослая растительность — все это
дает простор быстроногим копытным. Сайгаки бегают своеоб-
разной иноходью, а такой бег невозможен на холмистой или
гористой местности, да и в сыпучих песках тоже далеко не
убежишь. На равнинах издали заметен и враг сайгаков — волк
или человек с ружьем. Идеальные равнины — вот стихия сай-
гаков. Только суровые зимние бураны или изнурительная лет-
няя засуха заставляют их покидать полупустынные равнины
и укрываться в бугристых песках с кустарником, заходить
в поймы рек на водопои.
Сколько сайгаков живет в пределах СССР и как распреде-
лены они внутри ареала по географическим районам? Терри-
тория, заселенная сайгаками, равна примерно 2,5 млн. км2. На
. этой площади, по оценкам специалистов, которые проводят
количественные учеты, в годы пика численности сайгаков
(1957—1960 гг.) поголовье животных насчитывало около 2 млн.
особей при средней плотности сайгачьего «населения» около
0,8 особей на 1 км2. Много это или мало? Ответить на этот
, вопрос можно, сравнив численность сайгаков с чиЛтенностью
" других диких копытных.
Общая численность поголовья копытных в СССР оценива-
ется по отдельным видам примерно следующим образом: ко-
суль 1 млн. 200 тыс., кабанов 1 млн., северных (диких) оленей
около 500 тыс., лосей 500—600 тыс., благородных оленей 120—
125 тыс., кабарог 80—115 тыс., горных баранов 60—65 тыс.,
снежных баранов около 100 тыс., джейранов от 10 до 20 тыс.,
пятнистых (диких) оленей около 3,5—5 тыс., куланов 0,7—
0,8 тыс., винторогих козлов около 1 тыс., горалов 0,4 тыс. При-
веденные цифры показывают, что сайгак — самый многочислен-
ный вид из диких копытных СССР. В 1974—1975 гг. поголовье
сайгаков насчитывало около 1 млн. 500 тыс. особей.
Как же распределено сайгачье «население» по отдельным
регионам? Здесь нужно прежде всего ответить на вопрос, су-
ществуют ли среди сайгаков определенные группировки, каж-
дая из которых заселяет свою часть ареала, сохраняя при
этом свой состав, который обновляется за счет размножения,
или таких постоянных группировок нет. Самостоятельные груп-
пы животных одного вида, способные поддерживать свое суще-
ствование на определенной территории, зоологи называют
популяциями. Так вот, какие же популяции у сайгаков? Преж-
де всего самостоятельную популяцию составляют сайгаки, оби-
тающие к западу от Волги. Здесь животные занимают изоли-
рованную территорию, имеют свои биологические особенно-
сти— определенные места размножения, сезонность биологиче-
ских циклов и т. д. Численность правобережной популяции, по
данным учетов последних лет, насчитывает свыше 400 тыс. го-
лов. Специальными работами по мечению сайгаков было уста-
новлено, что постоянного обмена между правобережной
83
(калмыцкой) и казахстанскими популяциями не существует.
Отмечаются лишь переходы животных по льду зимой или пере-
правы небольших табунков через Волгу летом как с левого
берега при северо-восточных зимних буранах, так и с право-
го — при западных ветрах.
Учет, проведенный в Казахстане и на смежных территориях
в феврале-марте 1971 г., показал, что животные здесь распре-
делялись следующим образом: приуральско-каракумская груп-
пировка— около 800 тыс. голов; бетпакдалинская — 195 тыс.
голов; устюртская — 56 тыс. голов и западноказахстанская
(междуречье Волги и Урала)—около 50 тыс. голов. Общая
численность оценивалась в этот период примерно в 1 млн.
100 тыс. животных. Эти учеты, а также изучение характера
размещения сайгаков по сезонам года и других биологических
особенностей дают возможность предполагать, что вышепере-
численные группировки являются самостоятельными.
Но имеет ли каждая группировка все признаки популяции?
Для ответа на этот вопрос требуется проведение дополнитель-
ных исследований. Во всяком случае между приаральско-кара-
кумской и бетпакдалинской популяциями. есть, по-видимому,
значительный обмен особями, что указывает на общность сай-
гачьего «населения» в этих районах. Здесь находится основное
ядро сайгаков Казахстана.
Вне пределов СССР эти копытные малочисленны и сейчас,
по-видимому, встречаются лишь на изолированной части ареа-
ла — в котловине Больших Западных озер Монголии, где, по
данным последних лет, их численность едва достигает несколь-
ких сотен голов. Кстати, здесь обитает особый монгольский
подвид сайгака, отличающийся от подвида, обитающего в пре-
делах СССР, небольшими размерами, меньшей горбоносостью,
особым строением рогов и т. д. Рога монгольских сайгаков ко-
роткие, более слабые и не имеют ярко выраженных попереч-
ных валиков.
ЧЕМ ПИТАЮТСЯ САЙГАКИ
Список кормов сайгаков достаточно велик и включает мно-
гие широко распространенные травянистые растения и кустар-
нички наших степей и полупустынь. Животные поедают более
100 видов растений и лишайников. Однако многие из них
поедаются животными нерегулярно, лишь изредка и составля-
ют категорию второстепенных и случайных кормов. Основу
питания сайгаков составляют четыре группы степных трав
и пустынных кустарничков: злаки — типчак, пыреи ползучий
и сибирский, полевичка; пустынные кустарнички и полукустар-
нички— прутняк, солянки (анабазис, петросимония, солянка
русская и др.), полыни и эфедра; разнотравье — птичий горец>
84
кермек, клоповник, солодка и др.; эфемеры — бурачки, ирис,
гусиный лук, тюльпаны.
При этом прослеживается четкая смена в поедании кормов
по сезонам: весной доминирующее значение имеют злаки, на
втором месте стоят эфемеры, затем прутняк. В начале лета
большое значение имеют злаки, позже возрастает роль разно-
травья, полукустарничков и солянок. Осенью в питании преоб-
ладают полукустарнички — на первом месте прутняк и солян-
ки (анабазис и др.). Зимой в питании также ведущее место
за прутняком и солянками, а роль полыней заметно сокраща-
ется. Лишайники (листовка степная и цетрария) сайгаки по-
едают только поздней осенью и зимой, но их роль в питании,
несмотря на богатое содержание углеводов, невелика.
При анализе значений отдельных видов растений в питании
сайгака (в процентах встреч в желудках) четко выявляется
доминирующая роль злаков и прутняка. Недаром народное
название прутняка — «сайгачка». Из солянок большое значе-
ние имеют анабазис (поздней осенью и зимой) и курай (июль-
август). Эфедру животные поедают в течение круглого года,
но наиболее охотно — в мае и сентябре — декабре, причем едят
не только ее побеги, но и ярко-красные ягоды. Раньше эфедру
так и называли — сайгачья трава. Любопытно, что сайгаки
охотно поедают многие растения, ядовитые для домашнего ско-
та, — анабазис, эфедру, кермек, клоповник. Будучи искон-
ными обитателями полупустынь, эти животные, по-види-
мому, приобрели устойчивость к ядам, содержащимся в этих
растениях.
Сколько же едят сайгаки? Суточная потребность в корме
составляет в среднем около 11 % веса тела животного, т. е.
ежедневно сайгак съедает от 3 до 6 кг кормов. Поедаемость
тех или иных кормов обусловлена не только их питательными
качествами и доступностью, но и сочностью. Содержание влаги
в растениях — весьма существенный критерий их пригодности
для питания сайгаков в условиях засушливых степей и полу-
пустынь.
Потребность в воде сайгаки удовлетворяют в первую оче-
редь за счет поедания сочных кормов. Установлено, что если
влажность поедаемых растений составляет более 60%, то жи-
вотные в питьевой воде не нуждаются и тем самым им не обя-
зательно посещать водопои. Действительно, весной злаки и эфе-
меры содержат до 90% влаги, и именно эти растения живот-
ные поедают охотнее всего. С наступлением лета эфемеры,
а затем и злаки начинают усыхать, и их влажность снижается
до 30—35%. В эту пору сайгаки переключаются на прутняк,
солянки и разнотравье, т. е. на те* растения, которые и в лет-
ний период остаются сочными. Именно в это время животные
часто меняют пастбища и начинают совершать дальние пере-
ходы в поисках сочных кормов и водоемов.
85
В летнее время при жаркой и сухой погоде посещение водо-
поев, хотя и не каждый день, становится почти обязательным.
•Особенно велика их роль в годы засух, которые периодически,
не менее двух-трех раз каждые 5—10 лет, отмечаются в ме-
стах обитания сайгаков. При раннем усыхании пастбищ эти
копытные начинают посещать водопои с 10—15 мая и далее
в течение всего периода засухи. В местах, где нет открытых во-
доемов, животные даже приходят к колодцам, где пастухи
поят домашний скот. Стоит пастухам отогнать овец, как сай-
гаки, преодолевая страх, быстро подбегают к этим колодцам,
чтобы напиться воды; обычно им хватает 1—3 мин. Напив-
шись, они убегают в открытую степь. Сайгаки пьют воду из
разных водоемов — рек, озер и из луж, которые образуются
после дождей. На о. Барсакельмес в Аральском море сайгаки
регулярно пьют морскую воду, поскольку пресной воды на этом
острове нет.
Сайгаки и посевы сельскохозяйственных культур. Еще
в прошлом веке отмечалось появление стад сайгаков в зоне
-земледелия и были описаны случаи потрав ими яровых и ози-
мых хлебов. И в наше время в специальной литературе и ши-
рокой печати ведутся дискуссии о вредной деятельности этих
копытных. Насколько же велик ущерб, наносимый сайгаками
культурным посевам, и при каких условиях животные заходят
на поля?
Специальными исследованиями было установлено, что слу-
чаи появления сайгаков в зоне земледелия наиболее часто
отмечались лишь в годы засух, когда животные заходили на
культурные поля из полупустынных районов, где происходило
усыхание естественных пастбищ, в поисках новых сочных кор-
мов. В это время животные заходили на поля кукурузы, пше-
ницы, ржи, ячменя, проса, люцерны, суданки, горчицы, однако
массовых потрав этих культур, как правило, не отмечалось.
В большинстве случаев копытные держались по краям посе-
вов и в глубь полей не заходили. Густых посевов высотой более
15—20 см сайгаки вообще избегали.' На полях кукурузы они
ходили лишь по междурядьям, скусывая отдельные листья и не
повреждая растения целиком. Более того, было установлено,
что сайгаки, появляясь в зеине посевов, охотно поедали сорня^
ки, растущие по обочинам полей (лебеда, птичья гречишка
и др.).
Тем не менее при появлении больших стад сайгаков проис-
ходит вытаптывание и изреживание посевов. Оценивая значе-
ние этих животных, следует отметить, что периоды посещения
посевов непродолжительны и заходы на поля случаются не
каждый год. 'Поэтому рассматривать сайгака как постоянного
и большого вредителя сельскохозяйственных культур не сле-
дует. Правда, сейчас, когда все больше и больше целинных
земель распахивается и проблема защиты посевов от сайгаков
В6
становится все более актуальной, необходимо разработать
эффективные способы защиты полей, но такие, которые не на-
носили бы ущерба поголовью этих ценных животных.
КАК САЙГАКИ ИСПОЛЬЗУЮТ ТЕРРИТОРИЮ
И ДАЛЕКО ЛИ ОНИ КОЧУЮТ
Своеобразие природных условий сухих степей и полупу-
стынь, о которых мы уже рассказывали, определяет особый тип.
использования сайгаками территории. Характерная черта этих
животных — кочевой образ жизни. Кроме короткого периода,,
связанного с рождением молодняка, у сайгаков нет строгой
привязанности к какому-то участку территории. Да и трудно^
представить себе, что было бы с пастбищами, если бы много-
численные стада этих копытных на продолжительное время
оставались на каком-то одном участке. Они очень быстро съели
бы все кормовые растения и, очевидно, погибли бы от голода..
Но этого не бывает. Сайгаки не привязаны к определенному
участку обитания, они постоянно кочуют, переходя с одного
пастбища на другое. При этом животные выедают лишь
небольшую часть травостоя, не нарушая растительных сооб-
ществ, что дает возможность повторного использования паст-
бищ на следующий год или в другой сезон этого же года.
Кочевой образ жизни сайгаков обеспечивает биологическое
равновесие системы «травоядное животное — растительность»^
и это определяет длительное и устойчивое существование си-
стемы в целом. Более того, полное удовлетворение потребно-
стей в определенных кормах сайгаки обеспечивают путем сезон-
ной смены разных типов пастбйщ в течение года. Они как бы
применяют, говоря языком животноводов, оборотную систему
пастбищ.
Все перемещения сайгаков можно объединить в два основ-
ных типа: «стратегические», их обычно именуют миграциями^
и «тактические» — местные кочевки. Если первый тип переме-
щений имеет сезонный характер (они из года в год регулярно
повторяются, имеют определенные направления и захватыва-
ют все сайгачье «население» данной группировки), то местные
кочевки в основном определяются кормовыми условиями паст-
бищ или другими факторами, возникающими случайно или не-
периодически. Сезонные миграции приводят к резкой смене
животными районов обитания. Наибольшей регулярностью от-
личаются весенние миграции. Весной, в конце марта — начале
апреля, стада сайгаков, подобно перелетным птицам, устрем-
ляются на север.
При наблюдении за движением сайгаков было подмечено^
много чрезвычайно интересных их особенностей. Скорость пере-
мещения в среднем составляла 40—50 км в сутки. Поступа-
тельное движение стад происходило в основном в предрассвет-
* 87
ные часы и заканчивалось к полудню, когда сайгаки останав-
ливались на отдых. Под вечер начинались круговые передви-
жения по пастбищам. А к концу ночи, еще в темноте, сайгаки
приходили в возбуждение и дружно начинали мигрировать.
Утром мы могли догнать колонны животных только через
2—3 ч, следуя за ними на машине по хорошо заметным сле-
дам, оставленным многотысячными стадами. В конце апреля
на пути мигрирующих сайгаков стали попадаться самки-оди-
ночки— у них появились малыши, и они уже закончили свой
весенний миграционный путь. В начале мая все животные ско-
пились на зеленеющих равнинах в урочище Алата-Бурота,
Здесь движение их остановилось.
Во время весенних миграций сайгаки заселяют самые север-
ные районы ареала. В Западном Прикаспии сайгачье «насе-
ление» смещается в район Сарпинской низменности, где копыт-
ные находят весенне-летние пастбища и места для рождения
молодняка. В Казахстане огромные стада сайгаков тоже уст-
ремляются на север. В мае многочисленные скопления живот-
ных отмечаются в северных частях Тургайского плато. Здесь
самки в «родильных домах» приносят потомство, и спустя
5—<10 дней после рождения молодых животные начинают коче-
вать по летним пастбищам.
Районы летовок в отличие от мест весенних концентраций
не столь привязаны к определенным районам, а меняются из
года в год, так как погодные условия летнего сезона в полу-
пустынях в разные годы неодинаковы., В дождливые годы
много сайгаков держится в полупустынных районах, где выпа-
дающие дожди увлажняют почву и растительность хорошо
вегетирует даже летом. Если же случается засуха, животные
покидают безводные районы сухих степей и полупустынь и на-
чинают концентрироваться вблизи водоемов, которые они регу-
лярно посещают. Летом область обитания в целом тяготеет
к более увлажненным районам, лежащим к северу от полосы
полупустынь, но в каждом географическом районе отдельные
группировки сайгаков имеют свои излюбленные участки лет-
них выпасов. Следует указать, что летом эти копытные чаще,
чем в другие сезоны, меняют пастбища и появляются то в од-
ном, то в другом месте. Строгой локализации районов их лет-
него обитания по годам, как правило, не прослеживается. С на-
ступлением осенней прохлады сайгаки постепенно покидают
районы летовок, уходят от водоемов и начинают перемещаться
к югу, в районы зимовок, которые располагаются в малоснеж-
ных участках полупустынь и пустынь. Здесь они находят паст-
бища с излюбленными кормами: прутняком, эфедрой и солян-
ками.
Северные холодные ветры и выпадение первых снегов в кон-
це ноября — начале декабря как бы подгоняют животных, ко-
торые уже в это время сбиваются в многотысячные табуны
88
и устремляются к югу, где они проводят зиму. В Западном
Прикаспии зимовКм ' сайгаков расположены, как правило,
в центральных, а чаще в южных районах Прикаспийской низ-
менности — на «Черных землях» (так их называют из-за мало-
снежных или совсем бесснежных зим), или в Кумо-Манычских
степях. В 'Центральном Казахстане эти копытные зимой обыч-
ны в южных частях Бетпак-Далы, в низовьях Сары-су и даже
на р. Чу, а также в других малоснежных районах северных
пустынь, где высота снегового покрова не превышает 20—25 см,
а чаще и совсем не бывает постоянного снегового покрова.
Как далеко кочуют сайгаки? Протяженность сезонных ми-
граций может достигать в Центральном Казахстане 500—
700 км, в Западном Прикаспии — 300—400 км, а в междуречье
Волги и Урала миграционный путь намного короче, 100—150 км.
Отмечая сезонную смену районов обитания сайгаков, следует
подчеркнуть, что природные условия полупустынь оптимальны
для их существования и поэтому в определенных частях ареа-
ла или в отдельные годы на большей части ареала, животные
не покидают эту зону в течение круглого года. Зоны пустынь
и высокотравных степей являются лишь временными районами
обитания на короткий период летних засух или многоснежных
зим. Сайгак — типичный обитатель полупустынной зоны.
Стадный образ жизни этих копытных обеспечивает быстро-
ту и одновременность перемещения большого числа животных
за короткий период времени. Если во время сезонных миграций
стада перемещаются за сутки в среднем на 40—50 км, то во
время зимних буранов они, гонимые ветром, проходят за сутки
более 100 км. В таких ситуациях животные могут уходить на
неопределенно далекие расстояния. Известны, например, слу-
чаи появления стад сайгаков в предгорьях Кавказа (Пяти-
горск), описаны заходы сайгаков по льду Каспия на острова
Тюлений и Чечень, и даже на лед в сторону открытого моря.
Такие «выселения» из областей постоянного обитания случа-
ются не часто, только во время многоснежных и суровых зим,
и обычно сопровождаются значительной гибелью мигрирующих
животных. В то же время сайгаки, покидая зону . бедствия
(многоснежные районы), обеспечивают сохранность какой-то
части популяции животных, и в этом состоит приспособитель-
ное значение таких кочевок. При отсутствии способности
к быстрым перемещениям вся популяция погибла бы на месте.
РАЗМНОЖЕНИЕ САЙГАКОВ. СТРУКТУРА ПОПУЛЯЦИЙ
...Начало декабря. У сайгаков наступает брачный сезон.
Каждый взрослый самец старается завладеть .большим коли-
чеством самок, пытаясь создать свой «гарем». Возбужденные
са'мцы вступают друг с другом в ожесточенные драки. Вот два
89
‘соперника бросились друг на друга и с силой столкнулись лба-
ми; послышались глухие уддры рогов. Один из них, не выдер-
жав силы удара, упал на землю, но быстро вскочил — и драка
опять возобновилась. После второй стычки тот, что послабее,
•опять был сбит на землю. Крупный самец-победитель, оставив
своего соперника лежащим на земле, побежал, победоносно
выгнув шею, к самкам, которые спокойно паслись и мало реа-
гировали на турнирный бой соперников. Обежав круг, он
•собрал разбредшихся самок в плотную группу и, подгоняя их,
скрылся вместе со своим «гаремом» за увалом. Теперь можно
быть уверенным, что все самки этого табуна весной принесут
крепких, здоровых сайгачат, которые будут похожи на этого
красивого рогаля...
В размножении принимают участие только взрослые сам-
цы— старше 1,5 лет, молодые же пока накапливают силы для
будущих турнирных боев. Большинство же самок-сеголеток (от
44 до 85% в разные годы) участвуют в брачной жизни уже
в возрасте 7—7,5 месяцев и весной, когда им исполнится год,
приносит по одному сайгачонку. У самок более старших возра-
стов в большинстве случаев бывает по два молодых. Беремен-
ность длится около 4,5 месяца.
...Северная часть Калмыкии. Начало мая. Слегка приплюснутый багро-
вый шар солнца быстро оторвался от горизонта и залил своими лучами
равнину. В вышине звучит песня степного жаворонка. Внизу раздается
несмолкаемый гул: вся плоская котловина заполнена самками сайгаков, их
тут тысячи. После прохладной майской ночи самки кормят своих еще неок-
репших сайгачат. Спустя час гул стихает: сайгачата, напившись жирного
молока (5—7% жирности), укладываются тут же, часто на голой почве,
спать. Те малыши, которые выспались ночью, тоже ложатся и затаиваются,
принимая характерную позу. Новорожденные еще слабы, чтобы следовать
за самкой, и их единственная защита от врагов — затаиться. Самки тоже
умолкают, теперь можно до вечера и самим покормиться. Они оставляют
малышей и расходятся по окрестностям, выбирая на низинках сочную
весеннюю зелень.
На период отела, который в Калмыкии происходит в пер-
вой декаде мая, а в Казахстане на неделю позднее, самки
концентрируются в самых глухих и часто безводных участках
сухих степей \ в так называемых «родильных домах». На таких
участках, размер которых составляет несколько десятков квад-
ратных километров, концентрируются многие десятки тысяч,
самок. Средняя их плотность бывает около 700—-1000 особей
на 1 км1 2. Роды происходят очень дружно, основная масса при-
носит потомство в течение 3—4 дней. В таких местах повсюду
лежат сайгачата, до 15—20 малышей на гектар, в среднем
5—6. Спустя 4—5 дней после рождения сайгачата начинают
следовать за матерью, а в недельном возрасте, как правило,
1 Зоологами было высказано предположение, что безводные участки сте-
пей привлекают сайгаков отсутствием здесь волков, которые в засушливых
районах всегда устраивают логова вблизи пресноводных источников.
:90
уже держатся в стадах и наравне со взрослыми разделяют все
тяготы и радости кочевой жизни.
Какова продуктивность популяций сайгаков, насколько уве-
личивается за год их поголовье за счет размножения? Дать
ответ на этот вопрос не просто, так как нужно знать количе-
ственную характеристику, по крайней мере, трех показателей:
величину приплода, размеры ежегодной гибели молодняка
и взрослых животных, а также -состав популяции, т. е. количе-
ственное соотношение разных возрастных и половых групп
в стадах сайгаков.
Популяция сайгаков, на которых не охотятся, ежегодно уве-
личивается примерно на , 50—60%. Это, безусловно, очень
высокий уровень воспроизводства не только по сравнению
с уровнем его у копытных, но и у других крупных млекопита-
ющих. К примеру, максимальный прирост популяции лося
25—30%. Из копытных только кабан имеет воспроизводствен-
ные возможности аналогичные таковым сайгака. Высокий при-
рост популяций сайгаков обусловлен скороспелостью и высо-
кой плодовитостью самок, а также особой структурой популя-
ции, в которой отмечается резкое преобладание самок. Все эти
биологические особенности и определили «популяционный
взрыв», т. е. быстрое восстановление и нарастание численности
этого вида после взятия его под охрану и исключения пресса
промысла.
Высокая способность к воспроизводству — характерное ви-
довое приспособление, компенсирующее повышенную гибель
сайгаков при возникновении неблагоприятных ситуаций во-
время отклонения погодных условий от нормы. Она в конеч-
ном счете обеспечивает не только сохранность вида, но и быст-
рое восстановление численности копытных. Периодически
повторяющаяся в местах обитания сайгаков засуха наносит^
как правило, большой урон поголовью, но в этих случаях по-
пуляция теряет в основном молодняк — до 80% за лето. Взрос-
лые же животные страдают от засухи меньше.
В некоторые годы в степной и пустынной зонах выпадает
необычайно много снега, и часто это сопровождается буранами
и гололедом. Наступает бескормица, так как из-за глубокого
снега и наста низкорослая растительность становится недо-
ступной для копытных. Это в свою очередь приводит к массо-
вому истощению и гибели не только сайгаков, но и домашнего
скота. Высокая смертность копытных в период зимней бескор-
мицы— явление частое и широко распространенное в степях,
полупустынях и пустынях Евразии. Оно получило свое назва-
ние— джут. Повторяемость джутов различна, но в среднем
через 5—11 лет. В это время в популяциях сайгаков наблюда-
ется массовая гибель животных. Так, зимой 1949/50 г. в За-
падном Прикаспии погибло более 100 тыс. сайгаков (Лавров-
ский, 1950). Большая гибель сайгаков, около 80 тыс., отмена-
91
лась в этом же районе и зимой 1953/54 г. В Казахстане в годы
джутов популяции сайгаков также несут большой урон. Сле-
дует указать, что джуты приурочены ко второй половине зимы
и поэтому среди погибших животных преобладают взрослые
самцы, котсфые после гона бывают сильно истощенными. По-
скольку сайгаки — полигамы \ повышенный отход зимой взрос-
лых самцов не отражается на воспроизводстве стада, так как
гибель их происходит после гона. По этой причине полигамию
сайгаков тоже нужно рассматривать как приспособление, уве-
личивающее потенциал размножения этих копытных. Итак,
засухи и многоснежные зимы являются как бы фактсуэами,
регулирующими численность этого вида в природе. Чтобы по-
знать закономерности многолетних колебаний численности
сайгаков, а это необходимо для определения правильных мето-
дов охраны и использования ресурсов этого вида, очень важно
знать, как быстро обновляется состав популяций сайгаков.
<2 этой целью специалисты изучают продолжительность их жиз-
ни в природе, используя метод мечения. В Калмыкии и Казах-
стане за несколько лет помечено более 30 тыс. новорожденных
сайгачат.
Оказалось, что в Калмыкии предельная продолжительность
жизни самцов и самок 9—10 лет, а в Казахстане — самцов 7,
а самок 10—И лет. Более короткий срок жизни самцов в Ка-
захстане определяется, по-видимому, обилием там волков, ко-
торые зимой чаще всего нападают на самцов старших возра-
стов, как более слабых и истощенных после гона. В Калмыкии
такой фактор отбора не действует, поскольку там волков прак-
тически нет. Но мы назвали предельные сроки жизни, в сред-
нем же основная масса сайгаков доживает только до 4—5 лет.
Таким образом, популяция обновляет свой состав каждые
3—4 года, и это дает право считать сайгака своего рода «эфе-
мером» среди копытных. Есть правило, что виды, быстро созре-
вающие, недолговечны. Такой тип динамики численности опре-
деляет резкие спады и быстрое восстановление поголовья
животных.
ВРАГИ, ПАРАЗИТЫ, БОЛЕЗНИ
В местах обитания сайгаков из крупных хищников обычен
только волк, которого и принято считать главным естествен-
ным врагом этих копытных. Волки охотятся на сайгаков чаще
всего группами, устраивая своеобразные загоны или подкарау-
ливая их в местах водопоя. При коллективной охоте часть хищ-
ников преследует стадо сайгаков, а другие затаиваются на
пути убегающих животных. Насколько такая охота бывает
1 При полигамии на одного взрослого самца приходится несколько самок.
В «гаремах» у сайгаков бывает от 4—5 до 20 самок.
92
удачливой, сказать трудно, так как прямых наблюдений за ней
очень мало. По аналогии с наблюдениями над другими копыт-
ными можно считать, что волки добывают в основном живот-
ных-одиночек, которые держатся или вне стада, или на пери-
ферии; обычно они имеют какие-либо физические дефекты
(больные, подранки и т. д.). Более успешной бывает охота
хищников на ослабевших после гона самцов, которые обычно
подпускают волков на близкое расстояние. В Западном Казах-
стане, например, волки могут уничтожить, как считают неко-
торые зоологи, до 60% самцов, участвовавших в гоне (Раков,
1955).
Описана также охота волков на сайгаков в периоды много-
снежья, когда ослабевшие копытные не способны быстро бе-
жать по снегу и поэтому становятся жертвой хищников. По
данным А. А. Слудского (1955), у всех волков, добытых в Бет-
пак-Дале в осенне-зимнее время, в желудках было обнаружено
исключительно мясо сайгаков — 90% встреч. В весенне-летний
период значение сайгаков в питании хищников резко сокраща.-
ется, на Устюрте, например, до 2,5% встреч. Весной и летом
волки могут нападать на молодых сайгаков, особенно на ново-
рожденных, которые первые дни лежат. Мы уже отмечали, что
места массовых отелов сайгаков обычно бывают удалены от
водоемов, а волки устраивают логова всегда вблизи источни-
ков воды. В период выкармливания молодняка волки охотятся
в основном на мелкую дичь (грызунов, птиц, ящериц и т. д.).
Исходя из этого, можно считать, что в весенний период, когда
у копытных рождается молодняк, хищники не причиняют им
большого урона.
Взаимоотношения волка и сайгака изучены пока недоста-
точно. По мнению большинства специалистов, волки наносят
поголовью сайгаков значительный урон. Например, Н. Раков
(1955) считает, что в Казахстане эти хищники уничтожают до
20—25% всего поголовья сайгаков, а по данным А. А. Слуд-
ского (1955), один волк в год уничтожает около 90 животных.
На основе этик и подобных высказываний сложилось мнение,
что*волки оказывают на популяцию сайгаков только отрица-
тельное воздействие и посему подлежат полному, и повсемест-
ному уничтожению.
Но обратимся к фактам. Оказывается, и в Западном При-
каспии и в Казахстане подъем и нарастание численности пого-
ловья сайгаков, которые происходили в 1941 —1948 гг., совпа-
дали с периодом максимальной численности волков, особенно
в Казахстане, где в военные и послевоенные годы борьба
с хищниками практически не велась из-за отсутствия охотни-
ков. В эти же годы обилие волков отмечалось в местах обита-
ния сайгаков — в степях и полупустынях (Слудский, 1953).
Более того, подъем численности копытных, отмечаемый в неко-
торых районах Казахстана в 1968—1971 гг. (Фадеев, 1972),
93
также проходил на фоне довольно высокой численности вол-
ков— примерно 30 тыс. голов. Таким образом, истребитель-
скую деятельность волков преувеличивать не следует. Необ-
ходимо оценивать их воздействие на сайгаков с позиций нор-
мальных взаимоотношений хищника и жертвы. Там, где
совместно обитают сайгаки и волки, последние, безусловно,
будут питаться копытными и существовать за их счет. Однако
роль волков не сводится только к простому изъятию какой-то
части популяции своей жертвы. При достаточно высоком уров-
не численности жертвы хищники скорее будут выступать как
санитары, оздоровляющие популяцию путем изъятия больных
и слабых особей. Кстати, в местах, где ведется сайгачий про-
мысел (Казахстан)., волки осенью и зимой добывают в основ-
ном подранков, которые, по-видимому, и составляют значи-
тельную долю в их добыче. Кроме того, уничтожая взрослых
самцов сайгаков, ослабевших после гона, хищники воздейству-
ют на структуру популяции и способствуют повышению ее про-
дуктивности. Вот поэтому взгляд на волка, как на хищника,,
подлежащего полному истреблению, начинает пересматривать-
ся, и сейчас утверждается другая точка зрения, рассматриваю-
щая волка, как необходимый компонент естественных сооб-
ществ многих диких животных. Видимо, в определенном коли-
честве хищников нужно сохранять в ландшафтах, не нарушен-
ных деятельностью человека.
На новорожденных сайгйчат могут нападать обыкновенная
лисица и корсак, однако чаще эти хищники довольствуются
трупами молодых, которые в достаточном количестве бывают
в местах отела. Сипы и грифы, всегда появляющиеся в полу-
пустынях в период рождения молодняка, также питаются тру-
пами новорожденных сайгачат. Иногда на сайгачат нападают
степные орлы, но самки активно защищают молодых от этих
пернатых хищников. Однажды мне удалось наблюдать, как
степной орел сделал попытку схватить лежавшего сайгачонка.
Находившиеся поблизости самки дружно кинулись к месту про-
исшествия и стали отгонять орла, подпрыгивая вверх и ста-
раясь ударить его головой, после чего орел отступил. Интерес-
но, что на низко летящий самолет сайгаки реагируют анало-
гичным способом — подпрыгивают и делают попытку ударить...
Паразитофауна сайгаков представлена более чем 35 вида-
ми, причем большинство из них паразитирует на домашнем
скоте, от которого копытные и заражаются. Наиболее часто
у сайгаков отмечается ценуроз. Весьма патогенны особые пара-
зиты, которые поселяются под сетчаткой глаза, в результате
чего животные слепнут. В прошлом веке на них в массе пара-
зитировал особый вид кожного овода, личинки которого посе-
лялись под кожей, сильно изнуряли животных и в конечном
счете снижали их упитанность. Путешественники и зоологи,
которым приходилось добывать сайгаков, отмечали их зараже-
94
ние этим оводом. Сейчас ученые считают, что он полностью
вымер и сайгак от этого паразита избавился. Произошло это,
по«В|И.ди>мому, после того как численность сайгака в начале
XX в. резко сократилась и оставшееся малочисленное пого-
ловье перестало мигрировать в районы степей, где происходит
выплод взрослой стадии этого насекомого.
Среди болезней у сайгаков наиболее часто бывает ящур,
который может наносить значительный урон их поголовью.
Заражаются сайгаки ящуром от больного домашнего скота.
В 1957 г. от этой болезни погибло около 40 тыс. сайга'ков, в ос-
новном самки и молодняк. В последующие годы, хотя отдельные
случаи заболевания сайгаков ящуром и отмечались, падежа не
наблюдалось.
СТАДНЫЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ
Характерная биологическая черта копытных, обитающих на
открытых равнинных пространствах,— стадный образ их жиз-
ни. Стадо у копытных — это определенная группа животных,
количество которых колеблется от нескольких десятков до мно-
гих тысяч особей, ведущих совместную и взаимосвязанную
жизнь в какой-то определенный период времени. Такие группы
действуют обычно как единое целое, т. е. все животные, входя-
щие в нее, совместно делают переходы, выпасаются, отдыхают,
а также все вместе защищаются от врагов. Для большинства
копытных, в том числе и для сайгаков, защита сводится к быст-
рому убеганию от преследующих хищников, которых очень
важно вовремя заметить.
В основе стадности лежит взаимное тяготение друг к другу
особей одного вида, которое присуще многим копытным откры-
тых пространств. Однако механизм образования стад еще не
вполне ясен. Для некоторых видов копытных устанбвлено, что
формирование наиболее многочисленных стад происходит при
движении большинства особей в каком-то одном направлении.
При появлении опасности широко рассредоточенные пасущиеся
сайгаки, например, быстро сбиваются в четко обособленное
стадо и уходят от преследователя. Но в то же время убегаю-
щее qt хищников большое стадо часто разделяется на отдель-
ные группы, которые тоже можно рассматривать как стадо.
Это указывает на непрочность связей внутри самого стада, т. е.
стадность является весьма гибким приспособлением копытных
к постоянно изменяющимся условиям окружающей среды.
Для сайгака, типичного обитателя открытого ландшафта,
характерно образование очень больших стад, а также еще бо-
лее крупных стадных форм — скоплений. Это является важней-
шим приспособлением, обеспечивающим быстроту перемещений
большого количества особей на далекие расстояния, что очень
важно при выпадении снега в пределах постоянной области
95
обитания этих копытных. Высокая стадность обеспечивает так-
же безопасность жизни отдельных особей в условиях открытого
ландшафта. Размеры стада у сайгаков в течение года неоди-
наковы. В декабре, в период гона, а также в летние месяцы
засушливого периода характерно образование мелких стад, что
обусловлено или особым состоянием животных (брачный пери-
од), или скудностью пастбищ во время засух. Образование
крупных стад, а также скоплений происходит зимой, весной
и осенью при кочевках. Частота встреч средних- по величине
стад (от 20 до 200 особей) не имеет резких сезонных колеба-
ний. Такие стада являются типичной формой организации сай-
гаков. На основе их происходит формирование более крупных
стад и скоплений.
Есть ли в стадах сайгаков вожаки и какова иерархическая
структура стад, т. е. существует ли какая-либо * соподчинен-
ность особей в стадах сайгаков?
Мы уже говорили, что постоянства состава стада у сайга-
ков не наблюдается и это обусловливает нецелесообразность
наличия в нем постоянного вожака. Вместе с тем мы отмечали,
что формирование стада происходит при направленном движе-
нии особей и впереди таких групп идут наиболее подвижные
животные. Весной происходит разделение стад по полу. Раз-
множающиеся (стельные) самки держатся отдельно от более
подвижных самцов, которые формируют чисто самцовые стада.
После рождения молодняка самки держатся с сайгачатами,
которых они кормят молоком. В августе молодые теряют связь
с самками, и в это время могут появляться стада, состоящие
исключительно из молодых животных.
Во время гона функцию вожака выполняет взрослый са-
мец— владелец «гарема». Он активно направляет движение
группы самок'и все другие стороны их деятельности — пасть-
бу, отдых и т. д. В остальные сезоны года в смешанных стадах
руководящая роль принадлежит, как правило, взрослым сам-
кам, направляющим стада во время миграций или при пере-
мещениях по пастбищам. Идущие^ впереди одна или несколько
самок, видимо, наиболее опытные, выполняют функции потен-
циальных вожаков, остальные члены стада следуют за ними
и повторяют их поведение. Такое руководство со стороны наи-
более осторожных самок дает преимущества для всех членов
данной группировки и обеспечивает лучшую их выживаемость.
Известно, что в больших стадах сайгаков могут выживать да-
же неполноценные особи., например слепые.
САЙГАКИ В ПРОШЛОМ
Сайгак как массовый вид, населявший открытые пространства сухих
степей, уже с древнейших времен был ценным промысловым животным
и играл заметную роль в жизни степных кочевников. В древнейших горо-
дищах (X—XII вв.) юга Украины и Крыма известны многочисленные на-
96
ходки костей сайгаков среди охотничьих остатков. Роль сайгаков в пита-
нии человека и в более позднее время была существенна, о чем говорят
исторические документы, сохранившиеся до наших дней.
В XIII—XVII вв. у степных кочевников, населявших южные районы
Восточной Европы и Азии, наряду со скотоводством широко практикова-
лась охота на диких копытных: тарпанов (диких лошадей), оленей и сай-
гаков. Регулярно устраивались коллективные охоты с участием большого
числа охотников. Методы охоты, применявшиеся в прошлом, приводили, как
правило, к уничтожению многих сотен и даже тысяч особей. Достаточно
указать на широко распространенные в то время хищнические истребитель-
ские способы охоты путем загона животных на срезанный тростник, в топи,
на гладкий лед, преследования по насту во время многоснежья и т. д. Име-
ются сведения о том, что в Казахстане, в низовьях р. Чу, за один день
охоты путем загона животных на срезанный тростник добывали до 12 тыс.
особей, причем еще тысячи их уходили искалеченными (Слудский, 1955).
Такие способы добычи оказали решающую роль на снижение численности
сайгаков.
Следует отметить, что резкое сокращение ареала и численности этих
копытных стало наблюдаться лишь с появлением оседлого населения и рас-
пашки земель в степной зоне. Поскольку человек поселялся в первую оче-
редь в наиболее благоприятных местах — по берегам рек, озер и т. д., воз-
можности маневрирования для сайгаков во время кочевок были значительно
сужены и поэтому гибель животных во время стихийных бедствий (засуха,
многоснежье) значительно возросла. С появлением оседлого населения об-
щие условия обитания копытных на юге Восточной Европы резко ухудши-
лись, хотя целинные участки степей сохранялись еще в течение нескольких
десятилетий.
Помимо косвенного сайгаки испытывали и прямое воздействие человека,
так как оседлое население, казачество, усиленно занималось охотой на них
(Кириков, 1966). Все это привело к тому, что к концу XVIII в. эти копыт-
ные исчезли из южных степей западнее Дона. Аналогичная картина изме-
нения численности и сокращения ареала наблюдалась в междуречье Дона
и Волги. Только здесь этот процесс протекал немного позже, в XIX в. По
мере заселения степных районов междуречья и увеличения оседлого населе-
ния границы ареала сокращались, отходя все дальше на восток и юго-во-
сток, а численность животных постоянно снижалась. Наиболее усиленное
истребление сайгаков в Западном Прикаспии началось после того, как по-
явилось оседлое население на тракте Царицын — Ставрополь. Под воздей-
ствием " прямого преследования сайгаки были вытеснены в глухие и мало-
людные районы Калмыкии, но и здесь их общие запасы стали быстро
уменьшаться из-за хищнического промысла.
В XIX в. промысел усилился по сравнению с прошлыми веками, так
как увеличился спрос на сайгачьи рога, находившие неограниченный сбыт
по высоким ценам в Китае. О его масштабе в этот период можно судить по
количеству рогов, вывозимых в Китай. Так, А. Силантьев (1898) указывал,
что с 1852 по 1882 г. только через Кяхту в Китай было вывезено не менее-
3 млн. 950 тыс. пар рогов сайгаков и изюбров, при этом рога изюбра со-
ставляли, по мнению автора, лишь незначительную долю. Высокий спрос
на рога привел к тому, что животных стали истреблять всеми доступными
хищническими способами во все сезоны года.
, Усиленное преследование этих копытных продолжалось вплоть да
20-х годов настоящего столетия, пока сайгак не стал редким видом не
только на правом берегу Волги, но и на огромных пространствах Казах-
стана и Средней Азии. Таким образом, если из азовско-причерноморских
степей эти животные были в значительной степени вытеснены человеком
в силу изменения природных условий мест обитания, происходивших
в XVIII в., то в Западном Прикаспии и Казахстане численность их в ре-
зультате прямого преследования резко сократилась, и по существу сайгаки
здесь были истреблены.
7 1894
97
Резкое сокращение численности сайгаков по всему ареалу, наблюдав-
шееся в последние десятилетия XIX в. и в начале XX в., было, на наш
взгляд, связано также с тем, что в эти годы усиленно отстреливали преиму-
щественно взрослых самцов, рога которых высоко ценились. Современными
научными исследованиями установлено, что в зимний период, после гона,
у сайгаков наблюдается повышенная смертность взрослых самцов. Выбо-
рочное преследование их при систематическом неумеренном промысле при-
вело, по-видимому, к резкому нарушению нормального соотношения половых
групп животных, что резко снизило плодовитость и сказалось на воспроиз-
водстве этого вида. В результате его численность катастрофически упала.
К этому следует добавить, что влияние человека проявлялось на фоне коле-
баний численности сайгаков, обусловленных массовой гибелью животных от
стихийных бедствий в многоснежные зимы и во время сильных засух, роль
которых ,в снижении общих запасов очень велика, особенно когда наблю-
дается сокращение этих запасов.
Итак, сайгак как вид был поставлен на грань исчезновения.
КАК САЙГАК БЫЛ СПАСЕН
После Октябрьской революции и установления Советской
власти отношение к сайгаку коренным образом изменилось.
Как малочисленный редкий вид он был взят под защиту, и уже
первые охотничьи декреты предусмотрели круглогодичный за-
прет охоты на это животное. В РСФСР полный запрет охоты
на сайгаков вступил в силу с 1921 г., а на территории Казах-
стана это копытное было взято под защиту с 1923 г. С этого
периода наметился поворот в сторону восстановления ареала
и численности поголовья сайгаков. Однако несмотря на имею-
щиеся законы о запрещении охоты ^преследование этих копыт-
ных в 20-х годах все еще продолжалось. В глубинных районах
Калмыкии и Казахстана еще имела место незаконная охота,
так как существовал спрос на рога сайгаков и практиковалась,
хотя и в небольшом масштабе, контрабандная торговля рога-
ми на границе с Китаем. К началу 30-х годов вывоз сайгачьих
рогов практически прекратился, что было связано с ликвида-
цией контрабанды на границах СССР (Слудский, 1955). После
этого пресс промысла на поголовье сайгаков был снят почти
полностью.
В этот же период усилились меры по охране всей промыс-
ловой фауны и в том числе сайгаков. Восстановлению их пого-
ловья благоприятствовало и то, что в связи с коллективизацией
сельского хозяйства и частичным переходом кочевников-живот-
новодов (калмыков и казахов) на оседлость во многих районах
полупустынь и пустынь количество домашнего скота сильно
сократилось, в результате чего освободились большие участки
территории. Это в свою очередь привело к улучшению общих
условий обитания сайгаков. Так, с уменьшением количества
домашнего скота в полупустынях и пустынях резко сократилась
численность волков в этих зонах, которые, видимо, оказывали
в прошлом существенное влияние на поголовье при невысоких
плотностях населения сайгаков. Таким образом, с 30-х годов
98
наметился подъем численности этих животных и их поголовье
стало быстро восстанавливаться, поскольку создались благо-
приятные условия для существования вида.
В последующие годы сайгаки также усиленно охранялись:
продолжал действовать полный запрет охоты. Прекратив неор-
ганизованный промысел, человек создал для этих копытных
благоприятные условия жизни. Высокая плодовитость, свой-
ственная этому виду, обеспечила в условиях полной охраны
восстановление численности сайгака на большей части ареала.
К 40-м годам эти животные стали обычны во многих районах
Калмыкии и Казахстана, а к 1948—1950 гг. численность стала
настолько высокой, что был поставлен вопрос о хозяйств’енном
использовании запасов вида.
Благодаря активному вмешательству человека этот редкий
вид не только сохранился, но достиг высокой промысловой чис-
ленности. Наступил новый этап — человек приступил к его
хозяйственному использованию. В 1951 г. лицензионная про-
мысловая добыча этих животных была разрешена на правобе-
режье Волги, а с 1954 г. в Казахстане. С этого времени сайгак
стал одним из важнейших промысловых копытных фауны
СССР. Организация сайгачьего промысла на протяжении этого
периода существенно изменялась.
КАК ОРГАНИЗОВАН ПРОМЫСЕЛ САЙГАКОВ
В Западном Прикаспии в 1951—1956 гг. добычу сайгаков
осуществляли общества охотников и госохотинспекции Астра-
ханской, Волгоградской, Ростовской, Грозненской областей
и Ставропольского края. Эти организации формировали и руко-
водили бригадами охотников-промысловиков, обеспечивали
первичную обработку добычи и сдачу мяса, шкур и другой
продукции торгово-заготовительным организациям. Отсутствие
единой централизованной организации, которая осуществляла
бы рациональное ведение промысла, привело к тому, что
областные общества охотников не всегда обеспечивали пра-
вильный режим отстрела, а отсутствие стационарных пунктов
по обработке добытых сайгаков -приводило в ряде случаев
к порче мяса (Сорока, 1957).
10 августа 1956 г. Совет Министров РСФСР вынес поста-
новление «О мерах по упорядочению использования поголовья
сайгаков и регулированию их численности». В соответствии
с этим постановлением Астраханская заготовительная зообаза
конторы «Зооцентр» в сентябре 1956 г. была реорганизована
в хозрасчетное охотничье-промысловое сайгачье хозяйство —
Астраханский госпромхоз с промысловыми участками в местах
постоянного обитания сайгаков на территории Западного При-
каспия. Астраханский госпромхоз — первое государственное
охотничье хозяйство, созданное на территории РСФСР Глав-
99
охотой РСФСР. Основная задача этого хозяйства сводилась
к организации промысловой добычи, а также к осуществлению
всех необходимых мероприятий по охране и воспроизводству
ресурсов сайгаков на правобережье Волги. Многолетняя дея-
тельность госпромхоза показала, что такая организационная
форма использования охотничьих ресурсов оказалась наиболее
совершенной, и в дальнейшем на территории^ РСФСР были
созданы десятки госпромхозов в других природных зонах.
С первых лет существования Астраханский госпромхоз стал
крупным технически оснащенным хозяйством. В Астрахани
построен большой холодильник, в местах охоты на сайгаков
созданы хорошо оборудованные пункты по приему и первичной
обработке заготовленной продукции — мяса, шкур и рогов. На
время промысла госпромхоз формирует специальные бригады
охотников, которых обеспечивают оружием, боеприпасами,
автотранспортом и благоустроенными общежитиями. Госпром-
хоз осуществляет также регулярные ежегодные учеты сайга-
ков, охрану поголовья, ветеринарный надзор и другие меро-
приятия, обеспечивающие рациональное ведение сайгачьего
хозяйства. Общий контроль за сайгачьим промыслом осуществ-
ляет Главное управление охотничьего хозяйства и заповедни-
ков при Совете Министров РСФСР.
В Казахстане регулярный промысел на сайгака был открыт
в 1954 г., но лишь в конце 50-х — начале 60-х годов он достиг
больших масштабов. До 1963 г. промысловую добычу сайгаков
вели областные общества охотников, которые не всегда обес-
печивали правильный режим отстрела и заготовку доброкаче-
ственной продукции. В 1963 г. в системе Казохотсоюза был
создан Бетпакдалинский охотпромхоз, который специализиро-
вался в основном на добыче сайгаков в пустынных районах
Бетпак-Далы (Джамбулская и Карагандинская области), где
обитает наиболее многочисленная группировка сайгаков. В кон-
це 1971 г. в Актюбинской области, в Иргизе, было организо-
вано второе сайгачье охотничье хозяйство — Иргизский охот-
промхоз. Создание таких специализированных охотхозяйств,
несомненно, усовершенствовало и упорядочило организацион-
ные формы ведения сайгачьего промысла в Казахстане. На
базе этих хозяйств в глубинных районах были созданы загото-
вительные пункты, в результате чего промысловый отстрел
и первичную обработку добытых животных стали осуществлять
комплексные бригады штатных охотников. Значительно улуч-
шилось и качество заготовляемой продукции. Туши сайгаков
в замороженном виде из глубинных районов доставляются
ныне в крупнее города на самолетах к в авторефрежера-
торах.
Следует отметить, что на остальной территории Казахстана
(Гурьевская, Кзыл-Ординская и другие области) промысел
сайгаков по-прежнему ведут областные общества охотников
100
и рыболовов и, к сожалению, там все еще допускается очень
много нарушений режима отстрела, а качество заготовляемой
продукции при такой организации оставляет желать лучшего.
По-видимому, и в других районах Казахстана необходимо орга-
низовать государственные промысловые хозяйства, которые
будут комплексно осваивать охотничьи ресурсы степной и пу-
стынной зон. Особо следует отметить, что разрешение на право
промысловой охоты имеют только государственные хозяйства
или специальные бригады обществ охотников; частным лицам
промысел сайгаков запрещен.
КАК ВЕСТИ ПРОМЫСЕЛ. ПОДХОД ДОЛЖЕН БЫТЬ
НАУЧНЫМ
Рациональное ведение охотничьего хозяйства означает та-
кое использование ресурсов охотничье-промысловых животных,
при котором осуществляется планирование не только добычи
животных, но и предусматриваются меры по их воспроизвод-
ству, обеспечивающие на многие годы стабильный уровень
выхода товарной продукции. Биологически обоснованные нор-
мы изъятия добычи из популяций животных — залог успешного
ведения охотничьего,хозяйства. При этом нужно твердо знать,
сколько следует добывать животных, чтобы не подорвать общие
запасы этого вида.
Многолетняя практика ведения сайгачьего промысла позво-
ляет рассмотреть этот вопрос на примере сайгаков в Западном
Прикаспии, поскольку именно для этого района достаточно
данных о численности, размерах годового прироста, плодови-
тости и других биологических показателях стада. В 1957—
1968 гг. Астраханский госпромхоз ежегодно изымал от 10,2 до
35,5% предпромыслового запаса сайгаков. Среднегодовая до-
быча составляла 21,6% всех запасов. Однако фактическое
количество добываемых животных на 5—10% превышает эти
цифры, так как часть сайгаков бракуют на пунктах и часть —
добывают нелегальным путем браконьеры. Поэтому размеры
промысловой добычи в некоторые сезоны (1959/60 и 1962/63 гг.)
достигали 40—45% всего поголовья сайгаков.
Наиболее низкий уровень численности сайгаков отмечался
в 1960 г.— около 180 тыс., и в 1963 г.— 125 тыс. голов, потому
что как раз этим годам предшествовал наиболее интенсивный от-
стрел. Более того, в эти же годы складывалась неблагоприят-
ная обстановка — тяжелые условия зимовки и сильные летние
засухи определяли повышенную смертность как молодых, так
и взрослых животных. Кроме прямого воздействия промысел
оказывал в прошлые годы (до 1963) и отрицательное косвен-
ное воздействие через снижение плодовитости, которая была
вызвана нарушением нормальной структуры популяции и сро-
ками промысла.
101
Начиная с 1963 г. размеры промысловой добычи были зна-
чительно снижены и составляли в 1963/64 г. 21,1—22,1%,
а в 1966/67 г. 10,2—13,1% поголовья сайгаков. Эти нормы от-
стрела были установлены в связи с тем, что численность попу-
ляции сократилась, так как резко ухудшились условия обита-
ния животных в связи с интенсивным освоением полупустынь
Западного Прикаспия? Однако и такие нормы добычи не обес-
печивали расширенного воспроизводства популяции. Числен-
ность сайгаков продолжала снижаться.
В результате изучения экологии сайгака и анализа много-
летних материалов промыслового использования были сделаны
выводы, что рациональное использование запасов поголовья
сайгаков возможно при условии, если величина отхода под воз-
действием промысла и естественной гибели не будет превышать
ежегодного прироста популяции. Исходя из этого, необходимо
дифференцированно подходить к установлению норм промыс-
ловой добычи для каждого года в зависимости от условий
весенне-летнего сезона и предшествующей зимы, а также об-
щего состояния окружающей среды. Величина прироста попу-
ляции при прочих равных условиях определяется размерами
гибели молодняка, которая в первую очередь зависит от тех
условий, которые складываются в период- рождения и в пер-
вые месяцы его жизни. В 1957—1959 гг. в Западном Прикаспии
была детально изучена зависимость гибели молодняка от усло-
вий весенне-летнего периода в различные годы (Банников и др.,
1961). Было установлено, что в нормальный год (влажная вес-
на и лето) и при благоприятной зимовке к концу года выжива-
ет около 50% молодняка, т. е. реальный годовой прирост попу-
ляции составляет 60% весенних запасов поголовья. Такой при-
рост популяции является максимальным, поскольку возмож-
ности потенциальной плодовитости сайгаков реализуются почти
полностью.
В засушливые годы, особенно при раннем наступлении за-
сухи, гибель молодняка достигает уже 80%, и к концу года
выживает не больше 20% молодых сайгаков. Прирост популя-
ции в этом случае значительно снижается по сравнению с бла-
гоприятными годами и составляет всего 24% запасов пого-
ловья, учтенного весной. Приведенные выше расчеты прироста
популяции соответствуют наиболее высокой плодовитости сай-
гаков при условии благоприятной зимовки. Исходя из них,
ежегодно можно добывать, не подрывая общих запасов, в бла-
гоприятные годы до 33, а в годы сильных засух только 10—12%
общих запасов поголовья. При определении норм промысловой
добычи следует учитывать и то, что часть сайгаков (2—4%)
будет уничтожена браконьерами. Нужно также иметь в виду,
что в Западном Прикаспии и Казахстане примерно один-два
раза в десятилетие наблюдается массовая гибель сайгаков от
бескормицы во время суровых многоснежных зим. В эти годы
102
численность популяции снижается на 40—50%. В такие перио-
ды вести промысел нерационально, так как общие запасы и без
того резко сокращаются, и он может лишь окончательно подо-
рвать численность данного вида. Поэтому после периодов па-
дения численности промысел на один-два года необходимо
полностью прекращать.
Прямое отношение к вопросам рационального использова-
ния ресурсов имеет также состав добываемых во время про-
мысла животных. Эксплуатация их запасов должна строиться
с учетом оптимальной структуры и роли разных половых и воз-
растных групп животных в популяции.
В Западном Прикаспии к началу промысла (октябрь) по-
пуляция сайгаков имеет следующий состав (%): взрослые сам-
цы 18,3,-взрослые самки 46,8, самцы-сеголетки 14,6, самки-сего-
летки 20,3 (Банников и др., 1961). Популяция на две трети
состоит из взрослых особей и на одну, треть — из молодых
(сеголеток). Роль отдельных возрастных и половых групп жи-
вотных в воспроизводстве не одинакова. Установлено,'что
старые сайгаки, близкие к предельному возрасту в 7—10 лет,
обладают пониженной плодовитостью (Рашек, 1965) и порой
совсем утрачивают способность к размножению. Роль молодых
сайгаков (сеголеток) в воспроизводстве поголовья также отно-
сительно невелика. Молодые самцы на первом году жизни не
участвуют в размножении, а самки в возрасте одного года хоть
и приносят потомство, но обладают вдвое меньшей плодови-
тостью, чем в более старшем возрасте. Даже при самых благо-
приятных условиях потомство молодых самок может составить
лишь около 20% общего количества новорожденных, и доля их
участия в пополнении популяции невелика. Но молодые звери
представляют собой резерв, за счет которого ^происходит обнов-
ление популяции, поэтому промысел необходимо планировать
таким образом, чтобы всегда оставалась часть сеголеток, необ-
ходимая для обновления стада.
Основные производители — животные в возрасте от 1,5 до
5,5—6,5 года. Обладая повышенной жизнеспособностью, самки
этих возрастов успешнее переносят болезни и стихийные бед-
ствия. К тому же они обладают максимальной плодовитостью,
благодаря чему их роль в воспроизводстве популяции несрав-
ненно больше, чем роль животных других возрастных групп.
Долгое время оставался спорным вопрос о том, какое коли-
чество взрослых самцов можно добывать ежегодно. Некоторые
исследователи предлагали отстреливать не менее 50% взрос-
лых самцов поголовья, учтенного осенью, поскольку. после
брачного периода (гона) очень многие самцы погибают и тем
самым не могут быть использованы человеком. С этим предло-
жением вряд ли можно согласиться. Ведь гибель самцов на-
блюдается главным образом после гона, следовательно, боль-
шинство погибших самцов участвовало в гоне и, таким
103
образом, сыграло свою роль в воспроизводстве стада. Гибель
самцов после гона уже не влияет на размножение сайгаков
в данном году. Но если количество самцов перед гоном (а про-
мысел ведется осенью до гона) ежегодно сокращать наполо-
вину, то естественно ожидать, что это отрицательно повлияет
на ход размножения и повлечет за собой увеличение яловости,
хотя сайгаки и полигамы.
Осенний отстрел 50% самцов не исключает естественной
гибели после гона половины оставшихся рогалей, и общий от-
ход самцов, таким образом, составит не менее 75% всего их
поголовья. Если последовать этим рекомендациям, то уже через
три года количество взрослых самцов, в стаде к началу гона
сократится до 7%. При этом 80% поголовья самцов будут со-
ставлять особи 17—18-месячного возраста, еще не сформиро-
вавшиеся как полноценные производители. На долю самцов
старше 2,5 года, которые при нормальном состоянии популяции
составляют большую часть поголовья, будет приходиться ме-
нее 2%- В дальнейшем их станет еще меньше. А это отрица-
тельно повлияет на воспроизводство запасов зверя. В Западном
Прикаспии в результате перепромысла взрослых самцов яло-
вость самок в 1959 г. по сравнению с предыдущим годом уве-
личилась в три раза.
Итак, для обеспечения нормального воспроизводства стада
нужно стремиться к тому, чтобы промысел не нарушал естест-
венного соотношения половых и возрастных групп в популяции.
Исходя из естественной структуры популяций сайгаков,
состав добываемых животных должен быть следующим (%):
взрослых самцов не более 10, взрослых самок 50 и молодняка
обоего пола 40 общей добычи. Конечно, приведенные расчеты
следует рассматривать лишь как схему, поскольку состав попу-
ляции сайгаков изменяется по годам. Вот поэтому-то регуляр-
ные учеты состава стад сайгаков совершенно необходимы при
рациональном ведении охотничьего хозяйства.
Когда вести промысел. Рациональными сроками добычи
сайгаков следует признать такие, при которых не нарушались
бы сезонные явления в жизни животных и естественное воспро-
изводство их запасов.
Промысел целесообразно открывать в начале октября и за-
канчивать к 1 декабря. Эти сроки совпадают с периодом высо-
кой продуктивности сайгаков, ибо осенью до наступления ^она
животные имеют наибольший вес и хорошо упитаны. Отложе-
ния подкожного и внутреннего жира у взрослых сайгаков перед
гоном достигают максимальной величины. В ноябре исключи-
тельную ценность как экспортное лекарственное сырье имеют
сайгачьи рога. Мясо и кожевенное сырье, получаемые в этот
период, также обладают высокими качествами. К октябрю-но-
ябрю 6—7-месячные сайгаки достигают 75% веса взрослых зве-
рей и также имеют наилучшую упитанность. Следовательно,
104
в эти сроки объектом промысловой эксплуатации становится
и молодняк. К тому же осенью копытные держатся крупными
стадами, что в значительной степени облегчает их добычу. Про-
мысел сайгаков в октябре-ноябре позволит получить максимум
высококачественной продукции при минимальных затратах тру-
да и времени охотников.
Весь промысловый сезон должен занимать не более двух
месяцев. Удлинение сроков возможно лишь за счет более ран-
него открытия охоты. Нельзя промышлять сайгаков в период
гона, поскольку интенсивное преследование и днем и ночью
нарушает суточный цикл животного, лишает зверя нормально-
го отдыха и кормежки, нарушает процесс формирования «га-
ремов» и мешает спариванию. Это в свою очередь приводит
к повышению яловости и, следовательно, отрицательно влияет
на воспроизводство запасов животных. Так, в результате того,
что в период гона в 1958 г. в Западном Прикаспии продолжал-
ся интенсивный промысел сайгаков, процент яловых самок к се-
зону размножения 1959 г. увеличился в три раза по сравнению
с предыдущим годом, когда промысла в период гона не было.
Кроме того, в брачный период самцы быстро худеют, их мясо
приобретает специфический неприятный запах и становится
непригодным к употреблению. Таким образом, с точки зрения
биологической обоснованности и экономической рентабельности
рациональным следует признать промысел, проводимый осенью.
С наступлением гона его необходимо прекращать.
Итак, большое влияние на численность сайгаков оказывают
масштабы и режим промысла. В целях рационального исполь-
зования запасов животных планирование промысловой добычи
должно строиться на точных знаниях реального прироста попу-
ляции для каждого года. Для этого необходимо проведение
ежегодных учетов не только с целью определения общих запа-
сов и состава поголовья, но и по выявлению размеров отхода
молодняка ,в весенне-летний период, п^ред промыслом. Общие
запасы сайгаков целесообразно учитывать в апреле. Размеры
гибели молодняков можно установить, организовав учет поло-
вого и возрастного состава популяции в середине июля. Распо-
лагая учетными данными по весенним запасам поголовья сай-
гаков и зная соотношение молодняка и взрослых животных
в популяции, можно объективно планировать размеры промыс-
ловой добычи, не опасаясь подорвать общую численность этого
вида.
ЧТО ПОЛУЧАЕТ ЧЕЛОВЕК ОТ ПРОМЫСЛА САЙГАКОВ
В 1951 г. на правобережье Волги было выдано лицензий на
отстрел 10 тыс. сайгаков, и в последующие 5 лет (1952—
1956 гг.) здесь было добыто около 208 тые. голов. Однако зна-
чительные масштабы хозяйственного использования запасов
105
сайгаков приобрело лишь с созданием в 1956 г. специализиро-
ванного сайгачьего хозяйства — Астраханского госпромхоза.
В 1957—1967 гг. госпромхозом было заготовлено более 850 тыс.
животных, и государство получило более 1 тыс. т высококаче-
ственного дешевого мяса, много кожевенного сырья и другой
ценной продукции. В итоге за 1951—>1968 гг. на территории
Западного Прикаспия всего было добыто и заготовлено около
1 млн. сайгаков. В денежном выражении продукция сайгачьего
промысла за этот период оценивается почти в 8 млн. руб. При
этом следует отметить, что уровень рентабельности сайгачьего
хозяйства был очень высок.
В Казахстане в 1955—1959 гг. размеры добычи были неве-
лики— около 20 тыс. сайгаков в год. С 1959 г. здесь был нала-
жен организованный промысел в больших масштабах, и в от-
дельные годы (1973) добывали более 300 тыс. сайгаков за про-
мысловый сезон. К 1974 г. в Казахстане было добыто более
2 млн. сайгаков; государство получило 32 тыс. т вкусного мяса,
много кож и другой ценной продукции. Кроме того, были заго-
товлены и отправлены на экспорт десятки тонн рогов. Денеж-
ная стоимость от реализованной продукции сайгачьего промыс-
ла составила около 30 млн. руб. (Слудский, Фадеев, 1972).
В условиях хорошо организованного промысла добытых
охотниками животных доставляют на специальные хорошо
оборудованные пункты, где производят их своевременную обра-
ботку в специальных цехах.
Получаемая от сайгаков продукция — это хорошее мясо, по
вкусу напоминающее баранину, шкура, идущая на изготовле-
ние хрома и замши, пищевой и технический жиры, а также
рога, которые экспортируются в страны Юго-Восточной Азии.
Туша самца весит около 25 кг, самки—16—17, 7—8-месяч-
ного сайгачонка — 10—12 кг. Площадь шкуры составляет соот-
ветственно около 80, 50—60 и 45—50 дм2. Средний выход мяса
с костями в октябре-ноябре — около 50—52%. Пищевой жир
получают, перетапливая жир с почек (в среднем по 50—70 г
от каждого животного). Из голов, ног и других субпродуктов
получают технический жир для изготовления мыла; сердце, лег-
кие, печень и почки используют главным образом на зверофер-
мах для кормления пушных зверей.
Более подробно следует рассказать о сайгачьих рогах, кото-
рые, как мы уже писали, чуть было не погубили в прошлом
это замечательное животное.
Сейчас многим хорошо известны особым образом обработанные моло-
дые рога — панты пятнистых оленей, маралов и изюбров, целебные свойства
которых еще издавна очень высоко ценились в восточной медицине. На
Востоке панты употребляли не только как лекарства от многих болезней, но
и в качестве средств, которые якобы продлевали жизнь и сохраняли моло-
дость старикам. Лекарственный препарат — пантокрин, приготовляемый из
пантов этих оленей, и сейчас находит широкое применение в странах Юго-
Восточной Азии, где наряду с современной имеет право гражданства и ти-
106
бетская медицина. В восточной медицине в качестве препаратов широко
используются не только многие дикорастущие лекарственные растения, но
и самые разнообразные органы диких животных (от тигров, слонов, носоро-
гов до ящериц, жаб и насекомых).
Высоко ценит восточная медицина и сайгачьи рога. Они идут для лече-
ния нервных заболеваний. Отвар из рогов часто употребляют, чтобы легче
переносить жару.
Современная медицина долгое время отрицала целебные свойства мно-
гих животных препаратов, используемых в восточной медицине. И рога
сайгаков использовались лишь в странах Юго-Восточной Азии. Однако сей-
час она все чаще и чаще обращается к биологическим препаратам, получае-
мым из разных органов диких животных. В последние годы ценные целеб-
ные свойства рогов сайгака были экспериментально проверены и оценены.
В лаборатории фармакологии и экспериментальной терапии Института био-
логически активных веществ Сибирского отделения АН СССР из наружного
покрова рогов сайгака получен препарат, названный сайтарином, который
обладает успокаивающим, противосудорожным и обезболивающим действи-
ем. Проведенные исследования показали, что новый препарат может быть
использован с лечебными целями в клинической практике. Очень ценно, что
сайтарин обладает высоким успокаивающим действием при низкой токсич-
ности, т. е. является хорошим транквилизатором животного происхождения.
Наибольшую ценность имеют рога самцов в возрасте 1,5 лет. У добытых
самцов рога вырубают с частью лобной кости и в таком виде их в течение
2—3 недель выдерживают на стеллажах в хорошо проветриваемых помеще-
ниях, где происходит их естественная консервация. После этого рога отпи-
ливают у основания и упаковывают в плотную бумагу. Средний вес пары
рогов взрослого самца около 400 г. Наибольшую ценность имеют рога сай-
гаков, добытых в осенние месяцы перед гоном, особенно те, в которых
сквозь роговые чехлы просвечиваются кровяные сгустки. В Монголии, на-
пример, только что добытых самцов клали в такое положение, чтобы кровь
приливала к голове и рога налились кровью.
Если принять реализационную цену на внешнем рынке 1 кг консерви-
рованных пантов пятнистого оленя за 100%, то цена 1 кг рогов сайгаков
составит 123%. Стоимость первосортных рогов с трех сайгаков на внешнем
рынке эквивалентна стоимости одной шкурки баргузинского соболя, или
трех шкурок серебристо-черной лисицы, или же 10—12 шкуркам клеточной
стандартной норки (Размахнин, 1969).
Таким образом, сайгака следует рассматривать как источ-
ник дешевой мясной продукции и кожевенного сырья для внут-
реннего рынка и как источник поступления валюты. Эти каче-
ства ставят сайгака на первое место не только среди копытных,
но и среди других охотничье-промысловых зверей нашей
страны.
Высокую экономическую эффективность сайгачьего промыс-'
ла можно иллюстрировать данными по выходу товарной про-
дукции на единицу площади охотничьих угодий. В Западном
Прикаспии стоимость всей товарной продукции сайгачьего про-
мысла в среднем за 1957—1967 гг. составляла около 2700 руб.
на 100 км2 угодий. В годы наиболее развитого промысла
(1957—1959 гг.) этот показатель составлял 3500—5300 руб. на
ту же единицу площади. Эти циф^ры характеризуют не только
ценность сайгака и экономическую эффективность промысла,
но и показывают высокую продуктивность охотничьих угодий
полупустынной зоны.
107
САЙГАКИ И ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА
Воздействие хозяйственной деятельности на природу при-
водит к тому, что человек в одних случаях способствует про-
цветанию одних видов животных, улучшая среду их обитания,
а в других, преобразуя исходные природные ландшафты, угне-
тает и иногда даже полностью вытесняет диких животных.
С этих позиций интересно проследить, какое влияние оказыва-
ет хозяйственная деятельность человека на сайгаков, посколь-
ку в наш век, век технического прогресса, все природные зоны,
в том числе сухие степи и полупустыни, быстро осваиваются.
Возьмем, к примеру, Калмыцкую АССР.
Главную роль в экономике Калмыкии играет сельское хо-
зяйство, при этом первое, место в структуре товарной продук-
ции занимает животноводство — 77,8%, а на долю растение-
водства (производство зерна) приходится всего 22,2% (Наде-
ин, Ульчинов, 1969).
Основной отраслью животноводства в полупустынях явля-
ется овцеводство, преимущественно с круглогодичным вольным
выпасом животных на естественных пастбищах. За последние
20 лет ,общее поголовье домашнего скота, выпасаемого в сухих
степях и полупустынях Калмыкии, увеличилось примерно в два
раза.
К середине 60-х годов нагрузка домашнего скота на паст-
бища достигла возможных пределов, и многие районы Запад-
ного Прикаспия сейчас имеют вытравленные пастбища. В усло-
виях полупустынь это ведет к выпадению из растительного
покрова ценных в кормовом отношении дерновинных злаков
и разнотравья, а также к появлению большого количества рас-
тений-эфемеров, быстро высыхающих и теряющих свои кормо-
вые качества. В результате сайгаки лишаются хороших паст-
бищ. Особенно значительный дефицит в летних кормах сайгаки
испытывают во время засух, периодически поражающих полу-
пустыни Западного Прикаспия. В такие периоды, значительно
увеличивается отход молодняка, поскольку животные, не нахо-
дя пригодных пастбищ в полупустынях, заходят в густонасе-
ленные районы, концентрируясь около водоемов. Более того,
в поисках корма сайгаки выходят на культурные посевы и ме-
стами, поедая и вытаптывая полевые культуры, наносят им
ущерб. При появлении сайгаков в зонах посевов их начинают
отгонять на автомашинах, и в результате такого беспорядоч-
ного отпугивания многие сайгаки получают увечья, а молод-
няк часто гибнет.
Интенсивное развитие животноводства влияет на сайгаков
также и в другом плане: вместе с домашним скотом в степях
и полупустынях появляются люди, автомашины, строятся но-
вые фермы, поселки. Например, Ъ местах обитаний сайгаков
сейчас расположено более 5 тыс. кошар. При этом за тремя-
108
пятью отарами овец закреплено по нескольку автомашин, на
которых летом возят воду, а зимой сено и другие корма; авто-
машины пюстоянно курсируют в самых глухих уголках полу-
пустынь. JaKHM образом, фактор беспокойства стал постоянным
спутником! сайгаков.
Помимо животноводства, в районах обитания сайгаков раз-
вивается Земледелие. В западных и северных частях Калмы-
кии пашни занимают от 50 до 80% территории и здесь по
существу сайгаки лишены естественных пастбищ. В последние
годы распаханы также значительные участки целины (от 7 до
24% территории) и на остальной части, в самых засушливых
частях полупустынной зоны. Кроме того, в некоторых полупу-
стынных районах создаются обводнительно-оросительные си-
стемы (Сарпинская, Черноземельская и др.). Уже сейчас
в Сарпинской низменности на месте пастбищ пролегла густая
сеть оросительных каналов и появились квадраты рисовых по-
лей. В недалеком будущем только в Сарпинской низменности
под посевы риса планируется занять более 500 тыс. га (Богзы-
ков, 1970).
В Западном Прикаспии в последние годы происходит так-
же развитие промышленности, усиленно ведутся разведка
и разработка полезных ископаемых. В местах обитания сайга-
ков работает много геологических партий, црокладываются
газопроводы, и значительные участки полупустынь теряют зна-
чение как пастбища ввиду нарушения растительности, почв
и т. д.
Интенсивное развитие сельского хозяйства и промышлен-
ности сопровождается строительством новых населенных пунк-
тов и расширением старых. Еще более густой стала сеть дорог.
В итоге в полупустынных районах значительно увеличилось
количество постоянного и временного населения.
Все это привело к тому, что условия существования сайга-
ков в Западном Прикаспии значительно ухудшились. За по-
следние 10 лет область постоянного обцтания животных сокра-
тилась более чем в два раза, и сейчас основные районы обита-
ния во все сезоны года лежат исключительно в полосе полу-
пустынь. Массовые выселения животных, особенно в годы
засух, в сухие степи прекратились, поскольку сплошные рас-
паханные земли и оросительные каналы по существу стали
непреодолимым барьером на пути мигрирующих животных.
Соответственно западная и северная границы ареала смести-
лись на 150—200 км.
Еще 10 лет назад основные районы летовок размещались
за пределами полупустынь Прикаспия и сайгаки осваивали не.
только сухие степи, но и частично проникали в дерновинно-зла-
ковые степи. Выселение в эти районы не было регулярным, но
тен. не менее оно играло существенную роль в годы засух,
поскольку полупустынные районы Калмыкии не могли обеспе-
109
чить сайгаков сочными кормами и водопоями. Эта периферий-
ная область забегов, лежащая в полосе сухих степей? к западу
и северу от полупустынь, обеспечивала возможности благопо-
лучного существования популяции сайгаков в неблагоприятные
годы; Более того, сейчас освоены человеком и многие районы
в полупустынной зоне Центральной Калмыкии: появились мас-
сивы пашни, построены фермы, увеличилось поголовье домаш-
него скота. В результате этого сайгаки не имеют возможности
маневрировать при смене участков обитания как в летний, так
и в зимний сезоны года. Наиболее заметными стали изменения
в характере использования территории весной в период рож-
дения молодняка.
Весьма значительно изменилось размещение мест отела.
Если в 1957—1960 гг. самки весной концентрировались в север-
ной части Сарпинской низменности, где они находили не только
безопасные, удобные места для рождения молодняка, но и наи-
более богатые весенние злаковые, злаково-полынные и эфеме-
ровые пастбища с сочными кормами, то после строительства
Сарпинской оросительной системы здесь были проложены ка-
налы и созданы рисовые поля. Места отела стали размещаться
много южнее, где условия для рождения молодняка менее бла-
гоприятны, поскольку отмечается более раннее усыхание расти-
тельности и сам набор кормов (солянки, полыни, ковыль)
совсем иной, чем на севере этой низменности. С каждым годом
увеличивается площадь распаханных земель и в этих районах,
поэтому самки по существу не находят глухих мест, где они
могли бы спокойно принести потомство и провести с молодня-
ком первые 7—10 дней, пока сайгачата не окрепнут. Таким
образом, сайгаки не находят нормальных условий для сущест-
вования с самого момента рождения.
В период с 1966 по 1970 гг. основные места рождения мо-
лодняка только в 1967 г. находились в относительно удаленных
от населенных пунктов районов (Алатабур'ота), в остальные
же годы рождение молодняка происходило в основном близ
крупных населенных пунктов (совхозы Сарпинский, Эрдниев-
ский и Привольный). Поэтому самки и молодняк были постав-
лены в крайне неблагоприятные условия — их постоянно беспо-
коили, что определяло значительный отход молодняка уже
в первые дни после рождения.
Крайне неблагоприятная обстановка складывается для сай-
гаков и в годы летних засух, особенно при их раннем наступ-
лении. Животные испытывают значительный дефицит в летних
кормах и вынуждены заходить в густонаселенные районы,
выпасаясь на посевах кормовых трав, и держаться около водое-
мов. В такие периоды резко увеличивается гибель и молодых
и взрослых сайгаков. Очень часто при появлении сайгаков око-
ло населенных пунктов их начинают преследовать на автома-
шинах, многих животных загоняют в овраги, балки, озера
по
и другие Неудобные места, где они разбиваются и гибнут.. На-
пример, в декабре 1967 г. в окрестностях совхоза Прикаспий-
ский загнанное людьми стадо сайгаков зашло на слабый лед
озера Джтоук, и в озере утонуло около 2 тыс. животных (Жи-
тенев, 1969).
Обитанйе сайгаков в районах интенсивного животноводства
приводит к тому, что эти копытные вовлекаются в эпизоотии
некоторых инфекционных болезней (например, ящура), возни-
кающих среди поголовья домашнего скота. Ящур сайгаков
отмечался в некоторые годы во многих районах Западного При-
каспия и Казахстана. Особенно большой урон поголовью нано-
сят эпизоотии в засушливые годы.
Усиленный контакт сайгаков с домашними животными (ов-
цами, собаками) приводит к более широкому распространению
паразитарных заболеваний. Сейчас во многих районах Калмы-
кии среди сайгаков отмечается так называемая вертячка, или
ценуроз, от которого животные погибают, так как у больных
особей происходит поражение головного мозга. Источником
заражения служат пастушеские собаки.
Нежелательные воздействия хозяйственной деятельности
человека на сайгаков, о чем мы уже говорили, имеют место
и в некоторых районах Казахстана, где в последние годы так-
же наблюдается ухудшение условий существования этих копыт-
ных (Слудский, Фадеев, 1972).
В результате всех этих факторов гибель сайгаков достаточ-
но велика и оказывает существенное влияние на ежегодный
прирост популяции.
Где же выход из создавшегося положения? Как преодолеть
возникающие противоречия между- хозяйственной деятель-
ностью человека, преобразующей окружающую природную
среду, и дикими полезными животными? Что должно главен-
ствовать— традиционные формы сельского хозяйства и про-
мышленности или охотничье хозяйство, использующее ресурсы
этих копытных?
Ответ может быть только один — и то, и другое. Только
сочетание различных форм использования природных ресур-
сов — почв, водных ресурсов, полезных ископаемых, естествен-
ной растительности и диких животных может быть оправдан-
ным как с экономической стороны, так и по морально-этиче-
ским соображениям. В засушливых зонах дальнейшее развитие
животноводства практически невозможно, так как естест-
венные пастбища уже не могут выдерживать нагрузки живот-
ных одного вида — домашней овцы. Именно поэтому сущест-
вование другого вида копытного — сайгака вполне оправданно,
поскольку эти животные, не вытравляя пастбища, дают , воз-
можность человеку получать дополнительный доход с этих же
засушливых территорий. Система хозяйствования в засушли-
вых районах должна строиться на таких принципах, которые
111
бы давали права «гражданства» и сайгакам. В системе освое-
ния территорий свое место должны занять и эти копытные как
ценный природный ресурс полупустынных районов нашей
страны. I
Уместно остановиться на другой стороне влияния) цивилиза-
ции на сайгаков. Большая насыщенность районов обитания
этих животных всевозможной техникой (автомашинами, верто-
летами и самолетами) иногда при недостаточно высоком уров-
не сознания людей ведет к широкому развитию браконьерства.
Такое положение совершенно нетерпимо, и к лицам, занимаю-
щимся незаконной охотой, не должно быть никакого снисхож-
дения.
Недостаточная эффективность борьбы *с браконьерством
в прошлые годы была обусловлена в значительной мере несо-
вершенством существовавшего охотничьего законодательства
(размеры штрафа, порядок наложения взыскания через адми-
нистративные комиссии, безнаказанность браконьеров за
использование государственных автомашин и т. д.). В послед-
ние годы эти упущения устраняются, борьба с браконьерством
стала более эффективной, и размеры незаконной охоты сокра-
щаются.
Главное управление по охране природы, заповедникам,
охотничьему и лесному хозяйствам МСХ СССР, главные управ-
ления охотничьего хозяйства РСФСР и Казахстана сейчас внед-
ряют в практику ценные мероприятия по усилению охраны
поголовья сайгаков: организуют специальную службу, усилива-
ют ее техническую оснащенность. Как положительный момент
следует отметить применение в Калмыкии (с 1965 г.) на авто-
машинах егерской службы приборов ночного видения, которые
позволяют инспекторам ловить браконьеров на месте преступ-
ления. В 1970 г. приказом Главохоты РСФСР величина граж-
данского иска за незаконную добычу сайгака увеличена до
150 руб. на каждое добытое животное.
Вместе с тем следует отметить, что существующая система
охраны должна постоянно совершенствоваться и такое явле-
ние, как браконьерство, не должно встречаться в нашей жиз-
ни. Сайгаки не должны снова попасть в категорию исчезающих
животных. Наша прямая гражданская обязанность — сохранить
их для будущих поколений людей.
КАКИЕ МЕРЫ НЕОБХОДИМЫ ДЛЯ СОХРАНЕНИЯ
САЙГАКОВ
Сохранение и расширенное воспроизводство ресурсов сайга-
ков может быть осуществлено на основе понимания сложней-
ших взаимосвязей, возникающих в природной среде полупу-
стынь, и поэтому решать проблему сохранения поголовья этих
животных можно только на основе единой системы мероприя-
112
тий, учитывающей интересы охотничьего, сельского и других
отраслей народного хозяйства.
Многолетний опыт промыслового использования сайгаков
показывает, что экономически промысел достаточно эффекти-
вен и высокорентабелен.
Ресурсу сайгаков — ценный государственный охотничий
фонд, поэтому проблема охраны и рационального их ис-
пользования должна рассматриваться как важная государ-
ственная задача. Эта проблема может быть эффективно
разрешена при условии, что ресурсы этих животных будут
включены в комплексные планы экономического развития тех
или иных экономических регионов (область, край, республи-
ка). В настоящее время первостепенной задачей является раз-
работка мер по включению ресурсов сайгака в хозяйственные
планы развития и освоения территорий. Необходимо «вписать»
это животное в народное хозяйство и тем самым узаконить его
положение, увязав промысел с развитием сельского и других
отраслей народного хозяйства. Сайгачье промысловое хозяйство
также должно стать полноправной его отраслью. Только в этом
случае можно ставить вопрос о сохранении местообитаний этих
копытных, выделяя специальные участки территорий под заказ-
ники, а также разрабатывая специальные мероприятия, на-
правленные на поддержание хозяйственно-оптимальной их
численности.
Сохранение сайгаков, а тем более хозяйственное использо-
вание ресурсов этого вида возможны при определенном опти-
мальном уровне численности. Как биологическая форма
открытых засушливых пространств эти животные могут нор-
мально существовать и обеспечивать высокую продуктивность
только при высокой общей численности особей данного вида
в том или ином районе. Наличие таких биологических приспо-
соблений, как кочевой образ жизни и высокая стадность, био-
логически целесообразно только при достаточно высокой общей
численности. Запасы сайгаков для Западного Прикаспия
должны быть, на наш взгляд, не ниже 200 и для Казахстана
700—800 тыс. голов основного поголовья. Это позволит избе-
жать резкого катастрофического сокращения их поголовья
в неблагоприятные годы (многоснежные зимы, летние засухи),
а также противостоять воздействию неблагоприятных факто-
ров, возникших в местах обитания под влиянием хозяйственной
деятельности человека. При общей численности в 1 млн. голов
сайгаки не будут вступать в острые конкурентные отношения
с домашним скотом или наносить значительный ущерб посе-
вам сельскохозяйственных культур, хотя и при таких размерах
поголовья, по-видимому, нужно будет принимать специальные
меры по защите посевов от потрав. Вместе с тем при таком
количестве животных в благоприятные годы возможным будет
8 1894
113
и их промысловое использование: в Западном Прйкаспии —
Ю—15% и в Казахстане — до 25% общих запасов. (
Поддержание такого уровня численности может| быть до-
стигнуто путем соблюдения научно обоснованной системы
охраны и биологических основ промысла с учетом конкретиза-
ции мероприятий по охране и ведению промысла в, отдельных
районах обитания.этих копытных.
Система охраны и рационального использования ресурсов
включает в себя не только изыскание конкретных мероприятий,
направленных на предотвращение и исключение отрицательно-
го влияния отдельных факторов на численность и продуктив-
ность популяций охотничье-промысловых животных, но и на
разработку общих мер по улучшению природной среды в ме-
стах их обитания. Если в прошлые годы охрана животных,
в том числе и сайгаков, была эффективна лишь при осуществ-
лении мер по запрету охоты, то в настоящих условиях при все
более возрастающем воздействии антропогенных факторов эти
меры явно недостаточны и встает вопрос об управлении попу-
ляциями сайгаков путем активного участия в регулировании
экологического равновесия в биогеоценозах сухих степей и по-
лупустынь.
Сейчас охрана местообитаний сайгаков приобретает исклю-
чительно важное значение, так как хозяйственная деятельность
человека (преобразование исходных ландшафтов сухих степей
и полупустынь) по существу лишает этих животных жизнен-
ного пространства. Настало время в срочном порядке выделить
специальные охранные зоны в степях и полупустынях, где сай-
гаки находили бы участки или зоны покоя, необходимые в так
называемые «узкие» периоды жизни: во время рождения мо-
лодняка и в период зимовок. Сайгаки как стадная и широко
мигрирующая биологическая форма копытных могут обитать
только на значительных территориях, и теоретически сайгачий
заповедник должен иметь площадь не-менее 30—50 тыс. км2.
Это, конечно, не касается тех животных, которые обитают на
островах (например, о. Барсакельмес), где они были реаккли-
матизированы и довольно успешно живут, правда, в неболь-
шом количестве. Однако создание подобного обширного запо-
ведника на площади, вовлеченной уже в хозяйственный оборот,
практически невозможно по экономическим соображениям.
Видимо, наиболее реальный путь — организация специализиро-
ванных заказников, где хозяйственная и другая деятельность
человека должна быть резко ограничена как во времени, так
и по объему. Под такие заказники следует выделять участки
сухих степей и полупустынь с хорошо сохранившейся первич-
ной полупустынной растительностью, имеющей разнообразный
набор основных кормовых растений. В частности, для заказни-
ков, служащих местом отела, целесообразно подбирать терри-
тории в северных районах Калмыкии и Казахстана. При этом
114
в предела^ заказника необходимо ограничить или полностью
освободить пастбища от поголовья домашнего скота, запретить
содержание на этой территории собак, а также проезд авто-
машин с 15 апреля по 20—25 мая. В заказниках должны быть
доступные для сайгаков водопои. В настоящее время в Калмы-
кии и Казахстане есть довольно много шахтных колодцев,
однако они не могут служить водопоями для этих копытных.
Создание открытых и доступных водоемов в полупустынных
районах может привести к сокращению миграций этих копыт-
ных и тем самым предотвратить их заходы в зону полевод-
ства. А это в свою очередь будет способствовать сохранению
поголовья сайгаков и поможет сберечь посевы сельскохозяй-
ственных культур от потрав.
В ряде южных районов Калмыкии имеются открытые арте-
зианские скважины, около которых летом собирается много
сайгаков. Видимо, строительство таких скважин и в других
местах Калмыкии и Казахстана поможет решить проблему
обеспечения водой не только домашнего скота, но и этих ко-
пытных.
Для сайгачьих заказников следует разработать также спе-
циальный режим, который учитывал бы особенности этих
животных. Очень важно создать зоны покоя на путях мигра-
ций, а также в районах интенсивного промысла, где какая-то
часть сайгаков могла бы находить убежища на время отстрела.
В связи с интенсивным строительством железных и автомо-
бильных дорог, газопроводов и других сооружений в полупу-
стынях необходимо учитывать биологию копытных и планиро-
вать строительство соответствующих переходов, обеспечиваю-
щих возможность нормальных миграций этого вида.
К числу важных мероприятий следует отнести контроль за
санитарным состоянием угодий. При возникновении ящура сре-
ди домашнего скота необходимо принимать экстренные профи-
лактические меры против распространения этого заболе-
вания среди сайгаков. Следует также запрещать отгон
больного скота в угодья, где имеются скопления этих ко-
пытных.
Содержание пастушеских собак в угодьях, населенных сай-
гаками, особенно в местах отела, также надо регулировать.
Следует ограничивать количество собак при отарах, содержать
их на привязи. Необходимо регулярно осуществлять мероприя-
тия по дегельминтизации собак с целью сокращения парази-
тарных заболеваний у сайгаков.
В деле охраны поголовья сайгаков значительную роль
играет организация эффективной борьбы с браконьерами.
Только полная ликвидация браконьерства даст возможность
сохранить и рационально использовать ресурсы сайгаков.
Службу охраны диких копытных надо укрепить организа-
ционно и технически. Необходимо обеспечить органы госохот-
115
надзора и егерскую службу охотпромхозов> специальными
быстроходными автомашинами, оборудованными приборами
ночного видения и портативными радиостанциями. В ряде рай-
онов Казахстана целесообразно для охраны сайгаков исполь-
зовать легкую авиацию.
Охрана и рациональное использование ресурсов охотничьих
животных невозможны без хорошо налаженных достоверных
учетов. Настало время шире внедрять более точные методы
учета, используя способы аэрофотосъемки, поскольку они дают
объективные показатели состояния запасов с меньшими затра-
тами труда. Первый опыт такого учета с применением аэрофо-
тосъемки уже был осуществлен в Западном Прикаспии весной
1970 г.
Кроме количественных учетов по оценке запасов необходи-
мо наладить проведение регулярных учетов полового и воз-
растного состава поголовья сайгаков, регистрацию гибели
молодняка и взрослых животных. Такие учеты дадут возмож-
ность устанавливать ежегодный реальный прирост поголовья
и планировать размеры промысловой добычи, а также свое-
временно принимать меры по регуляции структуры популяций
сайгаков в зависимости от намечаемой тенденции изменения
численности.
Многолетний опыт специализированных сайгачьих хозяйств
показал, что на их базе вполне возможно наладить рациональ-
ную добычу и обработку продукции, а также проведение всех
необходимых мероприятий по охране и воспроизводству пого-
ловья этих животных. В дальнейшем эту форму использования
ресурсов целесообразно усовершенствовать и применять в дру-
гих районах обитания сайгаков. Опыт показывает, что если
сайгачий промысел вести силами только добровольных обществ
охотников, этого недостаточно для того, чтобы наладить рацио-
нальный режим отстрела и высокое качество заготовляемой
продукции. Поэтому промысел следует осуществлять только
в государственных хозяйствах, которые оснащены техническим
оборудованием и способны проводить весь комплекс охранных
мероприятий.
Принимая во внимание ухудшение экологической ситуации,
сложившейся в местах обитания сайгаков, необходимо строго
придерживаться биологических основ ведения промысла в от-
ношении как сроков отстрела, так и норм промысловой добычи.
Величину ежегодной добычй следует устанавливать в строгой
зависимости от реального прироста популяции в данный кон-
кретный год. При планировании размера добычи необходимо
также нормировать отстрел сайгаков по' отдельным возрастным
и половым группам.
В настоящее время возникла необходимость в поисках но-
вых форм использования ресурсов диких копытных в связи
с изменением первичных ландшафтов под влиянием хозяйствен-
116
ной деятельности человека, а также в тех районах засушливых
зон, где традиционное животноводство малорентабельно.
В ряде стран Африки эффективным оказалось полувольное
содержание (животных с частичной их доместикацией. Это*
позволяет полнее использовать естественные пастбища и дает
большой экономический эффект (Насимович, 1970). В нашей,
стране в ряде районов засушливых зон эта форма использова-
ния диких копытных тоже может быть испытана. Многолетняя
практика отлова и содержания молодых сайгаков в Астрахан-
ском госпромхозе и других местах позволяет надеяться на
успешные результаты таких опытов. Целесообразно создать
опытную охотничью ферму и в одном из районов Калмыкии или*
Казахстана. Это, несомненно, потребует кропотливой работы,
поскольку сайгаку свойственны широкие кочевки и частая сме-
на пастбищ, что в условиях полувольного содержания осуще-
ствить довольно трудно.
Видный деятель охраны природы зоолог Жан Дорст отме-
чал, что лучший путь для обеспечения сохранности природы —
-это разумная эксплуатация ее ресурсов. Это — залог успеха
и в деле сохранения сайгаков. Ясно представляя себе прош-
лую историю сокращения численности сайгаков, все истинные-
любители природы должны приложить усилия, чтобы она не-
повторилась снова.
Список литературы
Банников А. Г. и др. Биология сайгака. М., 1961. 335 с.
Богзыков С. А. Водные ресурсы Калмыкии. Элиста, 1970. 84 с.
Жирнов Л. В. Перспективы сайгачьего промысла. — «Охота и охотничье
хозяйство», 1969, № 9, с. 4—7.
Житенев Д. Это не должно повториться.— «Охота и охотничье, хозяй-
ство», 1969, № 1, с. 12—13.
Кириков С. В. Промысловые животные, природная среда и человек. М.,.
1966. 347 с.
Лавровский А. А. О влиянии летней засухи и суровой зимы на числен-
ность и размещение сайгаков.— В кн.: Охрана природы. М., 1950, вып. 10;
с. 83—87.
Надеин И. С., Ульчинов В. В. Специализация животноводства в совхозах
Калмыцкой АССР. Элиста, 1969. 73 с.
Насимович А. А. Африканские дикие животные и их использование. —
В кн.: Проблемы животного мира Африки. М., 1970, с. 53—57.
Размахнин В. Рога сайгака и тибетская медицина. — «Охота и охотничье-
хозяйство», 1969, № 2, с. 20—21.
Раков Н. В. О влиянии волка и других хищников в ограничении чис-
ленности сайгаков.— «Труды Ин-та зоологии АН КазССР», 1955, т. IV,.
с. 3—17.
Рашек В. Л. Зима в жизни сайгаков острова Барса-Кельмес. — В кн.:
Охотничьс-промысловые звери. М., 1965, вып. I,, с. 57—81.
Силантьев А. А. Обзор промысловых охот в России. СПб, 1898. 234 с.
Сорока Б. О сайгаках. — «Охота и охотничье хозяйство», 1957, № 8;.
с. 17—18.
117
Слудский А. А. Джуты в пустынях Казахстана и их влияние на числен-
ность животных. — «Труды Ин-та зоологии АН КазССР», 1953. т. II, с. 5—87.
Слудский А. А. Сайгак в Казахстане. — «Труды Ин-та зоологии АН
КазССР», 1955, т. IV, с. 18—55.
Слудский А. А., Фадеев В. А. О дальнейшем воспроизводстве поголовья
сайгаков в Казахстане и развитии промысла на них. — В кн.: Материалы
к научной конференции, посвященной 50-летию ВНИОЗ. Киров, 1972, вып. 2,
с. 117—120.
Фадеев В. А. Аэровизуальный учеу сайгаков в Казахстане.— «Изв. АН
КазССР. Сер. биол.», 1972, вып. 6, 'с. 48—54.
Г. Ф. Бромлей
ГОРАЛ
Южная часть Дальнего Востока СССР в фаунистическом
отношении уникальна. В ней встречаются интереснейшие энде-
мы Восточной Азии, в частности из зверей — енотовидная соба-
ка, амурский кот, тигр, барс, пятнистый олень и мало кому
известный горал. К сожалению, численность большинства ука-
занных видов в связи с быстрыми темпами освоения дальне-
восточного региона резко снизилась. Это’касается и горала —
проворного горного животного, обитающего в мозаично разбро-
санных скальных участках Приморского края. Еще в начале
XX в. этих животных можно было встретить во многих уголках
Уссурийского края; в настоящее время они живут лишь в са-
мых глухих и удаленных от поселков местах.
Сейчас численность горалов на Дальнем Востоке очень низ-
ка. Ориентировочно она определяется в 400 голов. Это не
позволяет отлавливать их для демонстрации в отечественных
зоопарках и мешает широкой постановке опытов по массовому
содержанию и воспроизводству в неволе. А научиться этому
очень важно, так как успешно размножающийся в неволе вид
составляет серьезный резервный фонд на случай необходи-
мости его восстановления в местах прежнего обитания.
В целях сохранения горалов в СССР в настоящее время
введен строгий запрет на их отстрел. В государственных запо-
ведниках— Сихотэ-Алинском и Лазовском им. Л. Г. Каплано-
ва — они охраняются штатом егерей. Однако численность гора-
лов все еще остается стабильной. По-видимому, в условиях
современного быстрого роста населения применяемые методы
охраны недостаточны. Назревает необходимость изыскания
новых, более эффективных методов охраны и воспроизводства
этого редкого вида. Вот почему к горалу приковано сейчас
внимание ученых.
В данной статье использованы в основном собственные ма-
териалы автора, собранные за 6 лет наблюдений за горалами
в Лазовском заповеднике им. Л. Г. Капланова. Исследования
велись на мысе Туманном, расположенном на берегу Японского
118
моря (43° с. ш.), где девственные хвойно-широколиственные ле-
са зелеными шапками прикрывают отвесные нагромождения
скал, где постоянно слышен морской прибой, не бывает жары,,
зимой мало снега, а скальные кручи недоступны ни четверо-
ногим хищникам, ни человеку.
ВНЕШНИЙ ВИД И СИСТЕМАТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
Горал как редкое животное занесен Международным сою-
зом охраны природы в «Красную книгу» — книгу, где отмеча-
ют зверей, находящихся под угрозой уничтожения, нуждаю-
щихся в повсеместной охране и контроле за их численностью.
Кроме того, он включен в список животных, подлежащих рег-
ламентированному отлову для международной торговли.
Чем же вызвано такое особое, повышенное внимание к го-
ралу?
Это сравнительно некрупное парнокопытное животное в летнем шерст-
ном наряде сильно напоминает обыкновенного домашнего, плотно сложен-
ного козла. Шея утолщенная, короткая, голова небольшая с крупными тем-
но-карими глазами. Грудь широкая, холка чуть выше крестца. Уши сравни-
тельно узкие, длинные и очень подвижные. Хвост — в виде длинной кисти
из жестких волос. Сосков у самок — четыре.
По словам старожилов Приморского края, до 1918 г. были случаи
осенних отстрелов редких самцов горалов, которые весили даже 2 пуда
25 фунтов (42 кг). Самки по размеру и весу почти не уступают самцам
(см. таблицу).
1. ВЕС (КГ) И РАЗМЕРЫ (СМ) ГОРАЛОВ
Пол животного Вес Длина тела Высота уха
средн. | мин. макс. средн. мин. макс. средн. мин. | | макс.
Самцы (7 экз.) 34 30 39 113,5 109 118 14,0 13,4 15
Самки (8 экз.) 30 24,2 32 112 106 117 14,0 13,3 15
Пол животного Длина ступни Длина хвоста без волос (с волосами)
средн. MiJH. макс. средн. | мин. макс.
Самцы (7 экз.) 31,2 30 32 15,9 (41) 15,5 15 (40) 15 18 (46) 16
Самки (8 экз.) 29 28,2 30 (39) (35) (43)
Цвет шерстного покрова сильно варьирует в пределах даже небольшой
группы животных и, видимо, зависит от их пола и возраста. Различия
в окраске настолько разнообразны, что в деталях их описать невозможно.
Несмотря на это, среди горалов все же удается выделить две наиболее
часто встречающиеся цветовые вариации: серую и буровато-палевую. Чаще-
119»
всего встречаются животные серой масти, у которых зимой на общем пе-
пельном или соломенно-пепельном фоне шерстного покрова выделяются
бурые или почти черные волосы, идущие полосой от носа через лоб, между-
ушье, гриву и хребет до самого конца хвоста. Книзу, в области лопаток,
шерсть постепенно светлеет, а на лицевой стороне передних ног вновь тем-
неет. У некоторых особей редкие темные волосы располагаются на груди.
Белесого цвета волосы растут на нижней и верхней губах, образуют круп-
ные пятна на горле, располагаются на передней части живота, в паху, на
«зеркале»^ огузка и по краям хвостовой кисти. Уши изнутри грязно-белые,
с тыльной стороны — серые. Над стаканами копыт волосы обычно серова-
то-охристые или серовато-белые.
В последние дни весны и летом животные начинают терять нежные
светлые пуховые волосы; в этот период их окраска несколько темнеет,
однако порядок топографического расположения темных и светлых участ-
ков сохраняется. Горалы серой масти составляют около 50% поголовья.
Эта окраска, видимо, свойственна особям не старше четырех лет. Горалы
буровато-палевой масти встречаются реже и составляют примерно 20% по-
пуляций; в основном это животные старше пяти-шести лет. Зимой на блед-
но-буровато-палевом или светло-землистом общем фоне их шерстного покро-
ва растут буро-коричневые и белые волосы, которые топографически раз-
мещаются точно так же, как черно-бурые и белые у особей серой масти.
Следует заметить, что волосы у буровато-палевых горалов заметно нежнее,
чем у серых. Наконец, около 20% горалов относят по окраске к переход-
ным особям.
Изредка встречаются горалы' белой масти — альбиносы. Они хорошо
заметны на фоне темных скал. Одиночные особи с такой окраской шерсти
-были отмечены на прибрежных склонах гор Туманная и Горал (Лазовский
район Приморского края) в 1929, 1936, 1937, 1941, 1948, 1950, 1957, 1964
и 1973 гг. По приблизительным подсчетам, они составляют около 2% по-
головья данного вида. Надо заметить, что у светлых горалов волосы не
бывают абсолютно белого цвета, к ним всегда примешиваются охристые,
палевые или землистые оттенки, поэтому считать этих редких животных
полными альбиносами нельзя.
Разнообразная даже в небольшом стаде окраска горалов делает их
малозаметными среди скал, камней и теневых пятен от крон деревьев, осо-
бенно на большом расстоянии. Обычно животных выдают частые помахи-
вания ушами и хвостом — так они отгоняют назойливых комаров, мошек,
слепней и прочих кровососущих двукрылых.
Зимний шерстный покров горалов очень красив, особенно у особей серой
масти, а по качеству, пожалуй, не уступает меху енотовидной собаки. Он
состоит из четырех категорий волос: слабоизогнутых направляющих длиной
105 мм (3% общего количества волос), извитой ости первого порядка
67 мм (18%), ости второго порядка — 45 мм (26%) и очень нежного вью-
щегося пуха —25—30 мм (53%).
На верхней стороне шеи, начиная от затылка, у животных вырастает
небольшая грива, которая у старых особей достигает 120—130 мм. Хвост
у всех животных сравнительно длинный, по краям и на конце он усажен
жесткими волосами длиной 200—280 мм.
Раз в году, начиная с апреля, горалы линяют. Густой зимний шерстный
покров на спине и боках несколько редеет, сбивается в клочья и постепенно
выпадает. К августу животные почти полностью освобождаются от старого
волоса и из-за этого кажутся тощими. Некоторое время они остаются в бо-
лее темном летнем наряде, состоящем из отрастающих новых волос, а за-
тем, по мере роста, шерсть светлеет. Заканчивается линька к концу октяб-
ря, когда горалы приобретают «выходной» зимний шерстный покров. Инте-
ресно, что из-за постоянного перемещения среди скал у большинства взрос-
лых животных волосы в верхней запястной части передних ног, на скака-
тельном суставе (сзади) и реже на груди вытираются так сильно, что ста-
новится видна кожа; иногда в этих местах образуются даже подобия
мозолей.
120
Копыта горалов хорошо приспособлены к передвижению животных сре-
ди скал: снизу они имеют упругие, плотные роговые подушки, смягчающие
удары при прыжках и увеличивающие трение. Между бабками (III и IV
фалангами) ног расположены своеобразные железистые мешочки, которые
открываются спереди небольшими отверстиями, окруженными розетками ко-
ротких волос. Из отверстий выделяется воскообразное вещество, обладаю-
щее специфическим запахом, который можно уловить, подкравшись осенью
к стаду с подветренной стороны.
Рога есть и у самцов и у самок, но у самцов они заметно длиннее.
У старых самцов в возрасте 14 лет они достигают 212 мм в длину, в сече-
нии круглые, в нижней, большей половине имеют до 25 неполных кольце-
вых утолщений. У взрослых самок максимальная длина рогов по изгибу
.197 мм, число колец 17: У .цолодых самок рога появляются на пятом-ше-
стом месяце жизни. К двум года л! они имеют длину по изгибу 125—135 мм
и снизу образуют 8—9 неровных кольцевых утолщений. Рога горалов
сравнительно тонкие, короткие, бледно-черного, реже интенсивно-черного цве-
та и направлены назад, составляя как бы продолжение лицевого профиля.
Они слабо изогнуты и сильно заострены на концах.
В ископаемом состоянии горалы пока нигде не обнаружены, но, вероят-
но, как вид они существуют с плиоцена и являются типичными представи-
телями китайско-гималайских элементов фауны Восточной Азии.
Сейчас все горалы объединены в один род — Nemorhaedus. В этом ла-
тинском названии сочетаются два разных понятия: nemor, nemoris, что озна-
чает лес, и haedos — козлик, молодой козел; в совокупности, это означает —
лесной козленок. Род достаточно специализирован, попытки определить
в нем несколько самостоятельных видов оказались безуспешными и сейчас
установлено, что он представлен лишь одним видом — Nemorhaedus goral
Hardwicke, распространенным в Юго-Восточной Азии.
РАСПРОСТРАНЕНИЕ И ЧИСЛЕННОСТЬ
Горалы — типичные обитатели скальных, высокогорных
участков, чередующихся с широколиственными лесами. Их мо-
заично разрозненный ареал совпадает со сложным ажуром
хребтов и вершин, и до настоящего времени границы его окон-
чательно не выяснены. По литературным t данным, область
распространения горалов в Азии охватывает в основном Гима-
лайские горы в пределах Кашмира, Северного Пенджаба, Ку-
маньона, затем горы Восточного Тибета, Непала, Ассама,
Верхней Бирмы, Южного, Центрального и Северного Китая
и восточную часть Северо-Восточного Китая — Малый Хинган,
а также Корейский полуостров. В СССР эти животные насе-
ляют, по-видимому, Буреинский хребет и Приморский край.
Следует отметить, что во всех перечисленных местах Азии го-
ралы сильно истреблены. Сохранившиеся особи живут разроз-
ненными группами иногда на предельных для них высотах,
2—2,5 тыс. м н. у. м.
В указанном мозаичном, сильно раздробленном ареале
определяют наличие шести разных подвидов горалов. Один из
них —амурский (N. g. caudata Milne — Edwards) — распрост-
ранен в Приамурье и Приморье (СССР), на Корейском полу-
острове и в Северо-Восточном Китае. В Приамурье и Приморье
горалы обитают на отдельных, островных, участках среди ска-
листых образований, удаленных друг от друга иногда на сотни
121
километров. По этой причине провести линию границы их рас-
пространения трудно, и каждое место обитания приходится
указывать отдельно. Нам это кажется важным, так как в даль-
нейшем такое детальное определение местообитаний позволит
контролировать размещение разрозненных групп этих копыт-
ных с целью улучшения их охраны. Именно поэтому сведения
о распространении горалов на Сихотэ-Алине, например, и осо-
бенно на берегах Японского моря к югу от 46° с. ш., где они
встречаются чаще, представлены нами с преднамеренной дета-
лизацией.
Интересные сведения сообщил нам зоолог Н. В. Раков. Он
обнаружил наличие горалов в нескольких участках Буреинско-
го хребта, где они считались исчезнувшими к концу прошлого
столетия. Из этих мест в 1962 г. была даже получена шкура
горала, которую отправили в Хабаровский краевой музей. При
более поздних исследованиях горалов на этом хребте обнару-
жить не удалось. Очевидно, это были одиночные экземпляры,
которые пришли и, возможно, приходят периодически с китай-
ской стороны, с Малого Хингана, где эти животные обитают
в настоящее время.
Самостоятельные многочисленные группы горалов сейчас
встречаются в основном к югу от границы Хабаровского и При-
морского краев среди скалистых участков Сихотэ-Алиня.
Современное их размещение по сравнению с прежним явно сме-
стилось к южным широтам. Теперь самая северная точка их
пребывания на Сихотэ-Алине отмечена у притока р. Бикин —
ключе Килой (47° с. ш.). Судя по сведениям, полученным от
охотников, следы этих копытных в указанном месте отмечались
до 1966 г. По утверждениям старожилов, к берегам Бикина
животные приходят с восточных склонов Сихотэ-Алиня —
с р. Максимовки.
По-видимому, горалы еще и сейчас держатся на склонах
гор Лаболаза и Ланелаза (Яковлевский район Приморского
края) и южнее — на берегах р. Арсеньевки. Судя по следам,
животные обитают также в ряде разрозненных скальных участ-
ках верхнего течения Уссури. В 1970 г. многие охотники под-
твердили их присутствие на скалистых берегах большинства
притоков этой реки. В 1965 г. горалы были отмечены в при-
брежных частях Японского моря на кручах притоков р. Мак-
симовки, в 80 км от устья ключа Чинку. Это позволяет пред-
положить, что в глухих, значительно удаленных от селений,
неизвестных нам участках берегов этой реки горалы держатся
еще и сейчас. Встречаются эти копытные южнее по побережью
Японского моря — близ устья р. Таежной (Тернейский район)
и выше по течению этой реки — на скалах сопки Железная.
В 1939 г. здесь было убито два горала, а спустя 30 лет наблю-
дения показали, что в этих местах животные еще благополучно
существуют.
122
Небольшие разобщенные группы горалов обитают на мор-
ских склонах горы Абрек, на территории Сихотэ-Алинского
государственного заповедника, где они охраняются специаль-
ным штатом егерей. В 1972 г. путем тщательных учетов было
определено в этом урочище наличие двух или трех десятков
горалов. В 1969 г. группу этих копытных (10—15 голов) видели
южнее горы Абрек на склонах Маленного перевала и в окрест-
ностях бухты Голубичной. В 1948 г. небольшое количество го-
ралов было зарегистрировано еще южнее, около поселка
Рудная пристань в урочище «Китовое ребро» и на мы-
се Бринера. Есть ли там сейчас эти животные, следует
проверить.
Судя по данным опросов охотников, горалы держались
и несколько севернее бухты Ольга, в долине р. Зеркальной.
В 1960 г. их неоднократно видели на береговых «щеках» ее
притока — ключе Тавайза. Небольшая группа копытных посто-
янно держалась до 1965 г. и на Красной скале, расположенной
на берегу моря недалеко от устья р. Милоградовки (Ольгин-
ский район Приморского края). Сохранились ли горалы в ука-
занных местах теперь, неизвестно. Выше по течению Милогра-
довки в 1964 г. горалов также несколько раз встречали на
скалистых берегах ее среднего течения, по ключу Фа'сольному.
При более позднем обследовании удалось установить присут-
ствие этих животных и на скалах смежных ключей — Иман,
Чертов, Бараний и Тунь-Бейца, которые стекают с горы Кани-
хеза и впадают в р. Черную. В 1962 г. мы наблюдали горалов
на берегах истоков р. Маргаритовки среди прибрежных скал
притоков Сао-Вангоу и Та-Вангоу и позднее, в 1964 г., недале-
ко от сел Щербаковка, Бровки и на склонах гор Павлин и Три
Сестры в Чугуевском районе.
Самые крупные разрозненные группы горалов обитают в Ла-
зовском (бывш. Судзухинском) заповеднике имени Л. Г. Кап-
ланова. Там, на морских склонах хребта Та-Чинджан (отрог
Сихотэ-Алиня) благодаря многолетней охране и наличию бла-
гоприятных условий они сохранились лучше, чем в любых дру-
гих участках Приморья и Приамурья. В этом заповеднике, на
прибрежных морских кручах между бухтами Заря и Киевка,
эти копытные встречаются в следующих местах: окрестностях
бухты Та-Чингоу, на мысе Туманном, горе Горал, около бухт
Сяо-Чингоу и Пашагоу, на мысе Островном и на скалистых
отвесах бухты Киевка.
В настоящее время горалы живут не только на прибреж-
ных участках моря, но и в удаленных от него заповедных ме-
стах (гора Нагеевская), откуда одиночные особи заходят на
берега рек Охотничья, Каменная, Ифам, ключа Прямушка, на
горы Изюбрь и Черная (в истоки ключа Соболиного), а также
на берега р. Синанчи-Таухинской и скальные выступы, р. Аме-
рики (приток р. Киевки). В 1952 г. горалы были отмечены и на
123
правом берегу р. Черной, а также в вершинах южных склонов
горы Чернорученский маяк.
В южной части Лазовского заповедника горалы живут на
скалистых участках истоков ключей Сухой и Каменка, спадаю-
щих с горы Центральной, на горе Имбишинской и на водораз-
деле рек Сандагоу и Америка. Отмечены горалы и на скали-
стых берегах ключа Чертова (бассейн Киевки).
Благодаря многолетней охране из небольших групп гора-
лов, обитающих на скалах Чертова ключа, «отпочковалась»
новая группа, расселившаяся по среднему течению ключа Эль-
дуга (правый приток Киевки). Следы этих животных наблю-
дали здесь вплоть до 1969 г. Затем несколько небольших групп
горалов появилось на хребте Партизанском около ключей
Парамонова и Перевального (правые притоки Киевки). Жи-
вотные пришли сюда с хребта Та-Чинджан. В Партизанском
районе Приморского края горалов встречали в 1958 г. среди
скалистых круч горы Чиндолаза и затем на сопке Макар. На
западных склонах Партизанского хребта’ в 1972 г. их отмеча-
ли на береговых кручах по среднему течению ключей Правая
Сергеевка и Рудковский.
В настоящее время несколько семей горалов обитает в юго-
западной части Приморского края: в Хасанском районе по
притокам р. Поймы, на скалистых высотах Синий утес и на
Шуфанском плато, в верхних течениях рек Амба, Ананьевка,
Нежинка и Борисовна. Небольшими разрозненными семьями
они держатся на скалистых обрывах и высотах, называемых
Чушкина голова, Иманский утес и гора Сандуги.
Таким образом, перечень мест обитания горалов свидетель-
ствует о колоссальной разобщенности их групп на Дальнем
Востоке СССР.
Горалы морских побережий Японского моря сейчас потеря-
ли связь с особями, населяющими юго-западную часть При-
морского края (Хасанский район). Животные отрезаны друг
от друга широкой безлесной долиной р. Поймы. Но весьма
вероятно, что животные юго-западной части Приморья (Хасан-
ский район) связаны в какой-то степени периодическими пере-
ходами с особями горных участков Хейлуньдзянской провинции
Китая.
В настоящее время ориентировочно можно привести следу-
ющие цифры, характеризующие количество горалов, обитаю-
щих на юге Дальнего Востока. В Сихотэ-Алинском государ-
ственном заповеднике, в урочище Абрек и на рядом располо-
женных скалах побережья Японского моря обитает около
40 особей. В Лазовском заповеднике имени Л. Г. Капланова
(хребет Та-Чинджан) и на смежном хребте Партизанском —
примерно 210 особей. Среди скал, удаленных от моря, в исто-
ках рек Бикин, Уссури, Арсеньевна, Малиновка, Максимовна,
Милоградовка и др.— около 120 особей. В Хасанском районе,
124
вблизи Синих гор, изолированно держатся две-три группы го-
ралов по 30 особей.
В целом в Приморском и Хабаровском краях обитает около
400 горалов. Но бесспорно, что в южной части Приморского
края среди многочисленных необследованных скалистых участ-
ков’, особенно удаленных на 50—80 км от селений, в самых глу-
хих урочищах есть места, где в настоящее время благополучно
существуют еще не известные нам группы горалов.
t
ХАРАКТЕРИСТИКА МЕСТ ОБИТАНИЯ
В пределах ареала на Дальнем Востоке СССР горалы засе-
ляют преимущественно юго-восточные скалистые склоны кру-
тизной 60—80°, которые малодоступны для хищников, почти не
посещаются человеком и, как правило, окружены хвойно-ши-
роколиственными лесами. Близости пихтово-еловых насажде-
ний эти копытные избегают.
У горалов сравнительно короткие конечности, в связи с чем
они медленно бегают и неповоротливы, особенно в снегу. По-
этому естественно, что они избегают сильно облесенных долин
с пологими склонами, где легко становятся добычей хищников.
Эти копытные предпочитают селиться среди скал на ограни-
ченных площадях, где из-за пересеченного рельефа высота
снега не превышает 10—15 см; кроме того, около 20% солнеч-
ных склонов периодически оказываются вообще лишенными
снежного покрова. Следует отметить, что на скалах горалы
почти не встречаются с кормовыми конкурентами и прочими
видами копытных.
Вблизи моря имеются и другие выгодные для них условия.
Среди рельефа сложной крутизны на различных экспозициях
сроки вегетации кормовой растительности очень растянуты.
Это позволяет горалам заметно дольше, чем в других местах
обитания, использовать требуемые корма. Важно и то обстоя-
тельство, что около моря из-за частых ветров меньше скапли-
вается всевозможных назойливых кровососущих двукрылых —
гнуса. Все это заставляет животных, упорно придерживаться
указанных мест.
В Приморье и Приамурье группы горалов встречаются пре-
имущественно в пределах 44—48° с. ш. Избираемые ими здесь
места можно разделить на два различных типа: прибрежный
и материковый.
Прибрежный тип — это скалистые кручи, состоящие
из гранитоидов, беспорядочно расположенные непосредственно
около берега моря. Кормовая растительность здесь еосредото-
чена примерно на высоте 170—300 м от основания скал. Она
представлена угнетенными, иногда флажными насаждениями
из дуба монгольского и редкого кедра корейского, подлеском
из лещины маньчжурской, поросли лип, кустов рододендрона,
125
леспедецы двуцветной и кленов. Встречаются также редкие
куртины можжевельника и богатая травянистая раститель-
ность с разными видами полыней. Некоторые узкие участки
среди скал в период затяжных дождей оказываются прорезан-
ными ручьями, которые образуют сеть мелких водопадов и клю-
чей. Их берега обильно зарастают виноградом амурским, ли-
монником китайским, актинидией и разнотравьем, образующим
местами шапки из дерновин. Именно эти ущелья и являются
излюбленными путями для передвижения горалов с гор к морю
и обратно.
В описываемом типе прибрежных угодий весной запазды-
вает начало вегетации растений, очень часты весенне-летние
туманы, не бывает жарких дней, но зато почти на месяц позд-
нее наступают осенние заморозки, поэтому дольше сохраняют-
ся зелеными травянистая растительность и листья на деревьях
и кустарниках, а зимой не бывает сильных морозов.
Материковый тип местообитаний расположен вдали
от моря. Скалистые базальтовые обнажения находятся в верх-
ней половине склонов гор, выше 600—1000 м н. у. м. Все кор-
мовые растения произрастают ниже скал на пологих склонах
и подножьях гор. Из древесных и кустарниковых пород встре-
чаются дуб монгольский, редко кедр корейский, ясень, ильм,
клен и еще реже липа; все они уже не угнетенного, флажного
типа. В подлеске — лещина- маньчжурская, рододендрон, раз-
ные клены, чубушник, изредка леспедеца двуцветная, элеутеро-
кокк колючий и очень редко полыни. В лесах можно встретить
обрушившиеся со склонов глыбы камней иногда 2—3 м в диа-
метре, обросшие лианами, через которые пробраться можно
с трудом.
Климатический режим носит здесь явно континентальный
характер. Господствуют суровые зимы с сильными морозами,
выпадает обильный снег, часты небольшие обвалы в виде ла-
вин. Отмечаются сильные муссонные ветры, ранние морозы
и весной укороченный период вегетации; летом периодически
бывают жаркие дни.
Такая разница в характере прибрежных и материковых
мест обитаний отражается на образе жизни горалов. На при-
брежных участках они лучше обеспечены в течение года рас-
тительным кормом, чем на материковых. На берегу животные
могут попутно использовать для пополнения минерального
недостатка выбросы моря и водоросли. Более благоприятно
складываются у моря режимы снежного покрова и ветра, а от
хищников горалы удачно спасаются, сбегая по скалам вниз.
Для поиска кормов на материковых участках горалам надо
спускаться с гор в зону, где всегда возможна встреча с хищ-
никами, от которых они вынуждены спасаться, взбираясь вверх
на кручи, а это не всегда кончается для них удачно. Вегета-
ция растительности здесь более кратковременна, и для утоле-
126
ния минерального голода животным приходится использовать
«сухие солонцы», которые заметно беднее солями. Тяжелее на
материке складывается и режим снежности, а летом в безвет-
ренные дни здесь сосредоточивается много гнуса. По этим
причинам численность горалов в прибрежном типе их обита-
ний всегда выше, чем на материковом.
ПИТАНИЕ
Состав кормов горалов очень разнообразен и значительно
изменяется по сезонам года.
Исследованиями установлено, что летом и в начале осени
они употребляют преимущественно различные травянистые
растения (примерно 60 видов). В качестве основных можно на-
звать клевер люпиновидный, щавель кислый, сассапариль Оль-
дгама, шпороцветник вырезной, зубровку душистую, мятлик
боровой, мытник перевернутый, бубенчик широковатый, а так-
же листья лип, леспедецы двуцветной, различные полыни
и виноград амурский. Кроме того, для утоления мине-
рального голода горалы в это время жуют и лижут
выброшенные на берег моря взморник морской и ламина-
рию японскую. 4
С наступлением^ночных осенних заморозков травянистая
растительность грубеет, и горалы начинают ее поедать менее
охотно. Состав используемых в это время кормов снижается
до 44 видов и заметно меняется. Ведущими становятся желу-
ди, особенно в годы высокого урожая, затем листья дуба, кон-
цевые ветви бузины сибирской в местах ее обильного произра-
стания, а также леспедецы двуцветной, листья и почки вино-
града амурского, листья лещины разнолистной; из травяни-
стых растений — концы стеблей полыней, бубенчика широко-
ватого, серпухи венечной, лука густого и др.
С момента наступления регулярных морозов и постоянного
снежного покрова ассортимент кормов постепенно снижается
до 29—32 видов. В питании преобладают почки и концы вет-
вей дуба монгольского, лещины разнолистной, леспедецы дву-
цветной, винограда амурского, ясеня носолистного, различных
кленов, а позднее — даже кора некоторых указанных древес-
ных и кустарниковых пород. Из травянистых растений, обна-
жающихся из-под свалившихся со скал снежных масс, горалы
поедают осоки, полыни, злаки, сассапариль Ольдгама, стебли
шпоролистника, волжанки и серпухи венечной. По мере уве-
личения снежного покрова в пищевом рационе животных все
чаще начинают встречаться концы ветвей и почки древесных
пород и заметно реже — разнотравье. Состав кормовых расте-
ний сокращается до 25 и даже 20 видов. Это продолжается
вплоть до конца марта, когда на южных склонах гор начина-
ется снеготаяние.
127
Надо сказать, что в зимнее время горалы исключительно
нетребовательны к кормам и способны использовать любую
доступную им растительность, даже пожелтевшую сухую ве-
тошь, обнажающуюся из-под снега. Самым трудным для ко-
пытных временем оказывается конец февраля и первые дни
марта, когда в некоторые годы выпадает много снега (до
60 см высоты), и он затрудняет доступ животных даже к ве-
точным кормам.
В конце марта, по мере постепенного стаивания снега и ос-
вобождения зимовавшей под ним растительности, ассортимент
используемых горалами кормов быстро обогащается и увели-
чивается до 36 видов. В это время животные поедают сохра-
нившиеся под снегом желуди, ветошь, позднее — первые зеле-
ные травы, набухающие листовые почки кленов, дуба, лип, ив.
Затем в корм идут молодые листья щавеля кислого, стебли сас-
сапариля Ольдгама, овсяницы ложнобороздчатой, колосняка
мягкого, вейника Лангсдорфа и др. В конце апреля и позже
кроме указанных растений горалы начинают употреблять стеб-
ли зубровки душистой, клевера люпиновидного, различные зла-
ки, а с середины мая —молодые листья граба, аралии и разные
виды сложноцветных. К разгару лета, по. мере появления все
большего количества . разнообразной травянистой раститель-
ности, кормовой ассортимент горалов увеличивается.
Будучи типичными жвачными, как все полорогие животные,
горалы нуждаются и в минеральном питании. Изредка они
пьют морскую воду, лижут пену и выкристаллизовавшуюся на
различных выбросах моря соль. Зимой и летом иногда жуют
выброшенные на берег листья ламинарии японской и взморни-
ка морского. Горалы, обитающие вдали от моря, используют
сухие глинисто-песчаные солонцы и воду самых различных
минеральных ключей.
Следует отмстить, что в целом обеспеченность горалов рас-
тительными кормами более равномерна и постоянна, чем, на-
пример, у косуль, пятнистых оленей и изюбров. Даже зимой
они имеют возможность на крутых бесснежных скалистых
склонах отыскивать Свободные от снега дерновины. В связи
с этим можно утверждать, что из всех копытных Дальнего Во-
стока СССР горалы наиболее обеспечены кормами в течение
круглого года. Очевидно, этой же причиной объясняется
неудачная попытка искусственного подкармливания горалов
вениками (правда, поздней заготовки) из веток дуба монголь-
ского, кленов, берез, леспедецы, полыней и связками лесного
сена в многоснежную зиму 1956/57 г. в урочище Абрек (Сихо-
тэ-Алинский заповедник). И от веников, и от сена горалы отка-
зались, в то время как изюбры, например, в ту тяжелую для
копытных зиму уничтожили несколько стогов сена.
.Очень своеобразно протекает у горалов сам процесс пита-
ния. Животное часто останавливается и тщательно высматри-
128
Джейраны
Сайгаки
Горалы
Безоаровые козлы
Архары
Снежные бараны
Зубры
Куланы
вает клочок травы, дерновину, куст среди расщелин скал. За-
тем, не торопясь, перебирается к нему, чтобы обглодать.почти
полностью.
РАЗМНОЖЕНИЕ
У горалов нет такой четкой выраженной брачной поры, как,
скажем, у оленей или кабанов. Момент спаривания у них не
сопровождается ревом самцов, боями за обладание самкой
и образованием гаремов. Брачный период проходит спокойно
и внешне почти не проявляется. Замечено, что с конца сентяб-
ря до последних чисел октября самцы и самки соединяются
в пары. К этому времени животные становятся упитанными,
приобретают пышный зимний шерстный покров, а в их скаль-
ных убежищах сохраняется еще большое количество необходи-
мого растительного корма — желтеющих листьев деревьев, ку-
старников и трав.
В конце февраля у самок при вскрытии удается обнаружить
еще лишенных волос зародышей размером 200 мм. К концу
апреля на коже у эмбрионов появляется слабая пигментация,
а вокруг носовых отверстий, на веках, губах, подбородке, во-
круг глаз и в основании будущих рожек отрастают вибриссы
длиной 1 —1,5 мм. На этой стадии развития эмбрионы внешне
уже напоминают новорожденных и весят 800 г при длине тела
330 мм. Примерно к первым числам июня длина эмбрионов
увеличивается до 430 мм, а вес составляет 1,9 кг. Их тело
в это время полностью покрывается слабовьющимися волоса-
ми, глаза открываются. На данной стадии, судя по общему ви-
ду, плод оказывается недоношенным всего 7 или 12 дней.
Сроки отела у горалов на широтах Приморского края
(44—48° с. ш.) довольно растянуты: середина мая — конец
июня. Именно в это время в типичных местах обитания гора-
лов—среди скальных выступов побережья Японского моря —
удавалось находить еще мокрых новорожденных ягнят. Иног-
да, очень редко, у горалов отмечаются ненормальные поздние
отелы — в середине июля и даже в сентябре. Срок беремен-
ности пока точно не определен, предполагают, что он длится
240—250 дней.
. Перед родами самка отделяется от своей семейной группы,
состоящей обычно из самца и одного или двух молодых в воз-
расте одного года, и забирается в скалы. В таком убежище
под укрытием крупных камней или в расщелинах она приносит
одного, реже двух детенышей, а в исключительных случаях да-
же трех. Площадь выпаса, окружающего избранное самкой
место для родов, обычно небольшая, поэтому обнаружить ее
с новорожденными очень трудно. Часто около такого участка
протекает небольшой ключик, а окружающие отвесные скалы
на высоте не менее 80 м от подножья оказываются совершенно
9 1894
129
недоступными для хищников. Степень изолированности родиль-
ного места, очевидно, очень важна, так как первые два дня
после родов новорожденных из-за большой их доверчивости
очень легко поймать. В таких убежищах всегда оказывается
достаточно растительных кормов, мало клещей и не бывает
кровососущих двукрылых.
Через 20—25 дней после рождения среди скал можно встре-
тить притаившихся молодых горальчат. В этом возрасте они
еще пассивны, мало ходят и большую часть дня спят. Инфан-
тильная буро-землистая защитная окраска, малая подвижность
делают их плохо заметными на фоне камней и теневых пятен
от крон деревьев, поэтому увидеть малышей значительно труд-
нее, чем взрослых животных. Примерно на 35—40-й день после
рождения горальчата начинают есть стебли тонких осок, зла-
ков и одновременно продолжают питаться молоком матери.
Даже позднее, в последних числах августа, когда малыши до-
стигают 4,5 кг, 620 мм длины и уже способны самостоятельно
прыгать среди скал и питаться травой, они все еще продол-
жают сосась самку. С конца августа волосяной покров у них
постепенно сереет, и к первой декаде сентября молодые при-
нимают окраску, сходную с окраской взрослых особей. При-
мерно в это время они вместе с самкой присоединяются к се-
мейному стаду.
Половая зрелость наступает, видимо, на втором, реже на
третьем году жизни, когда молодые горалы почти достигают
размеров взрослых самок. Очень часто животные, уже давно
бросившие кормиться молоком, еще продолжают ходить с сам-
кой до осени следующего года, образуя укрупненную семейную
группу.
ПАРАЗИТЫ, ВРАГИ, КОНКУРЕНТЫ
В естественных условиях пока не отмечено ни одного слу-
чая гибели горалов из-за какой-либо инфекционной болезни.
Из эктопаразитов на животных ранней весной встречаются два
вида клещей: чаще Ixodes persulcatus и в меньшей степени
Dermacentor silvarum; найдены также власоеды, которых не
удалось определить с точностью до вида. В конце мая к пара-
зитическим членистоногим добавляются различные кровососу-
щие двукрылые: мошки, мокрецы, комары, слепни, а осенью
кровососки. Но надо заметить, что в местах обитания горалов
этих эктопаразитов бывает сравнительно мало, и животные от
них удачно спасаются на обдуваемых ветром скалах: отмахи-
ваются хвостом, ушами или чешутся о скалистые выступы и су-
хие стволы деревьев. Так что у горалов в отличие от живущих
с ними рядом пятнистых оленей и кабарог не удается обнару-
жить следов язв или сильных раздражений кожи от укусов.
130
Поэтому можно считать, что эктопаразиты не приносят гора-
лам серьезных беспокойств.
Почти не найдено у горалов в естественных условиях спе-
цифических паразитических червей. При вскрытии в разное
время года около 20 животных только в двух случаях удалось
обнаружить по одному экземпляру цестоды и нематоды, кото-
рые не были определены до вида. На Дальнем Востоке СССР,
непосредственно в местах обитания этих копытных, ни разу не
было найдено горалов, зараженных гельминтами. В то же вре-
мя у 22 горалов, пойманных в 1937 г. на горе Туманной (Ла-
зовский заповедник Приморского края) и отправленных
в Московский зоопарк, после падежа от пневмонии, фиброзно-
го плеврита, перикардита и т. д. гельминты были обнаружены
почти у всех погибших особей и у некоторых в очень большом
количестве; например, Ostertagia до 817, нематод до 637, Dic-
rocoelium до 142 экземпляров. Видовой состав паразитических
червей оказался на редкость разнообразным. Это вызвало
ошибочное мнение о том, что горалы сильно заражены гель-
минтами в естественных условиях.
На самом же деле среди обнаруженных эндопаразитов ока-
зались такие виды, которыми они могли инвазиррваться только
в загонах парка. Например, в числе 26 видов найденных гель-
минтов оказались такие, которые встречаются у овец в Австра-
лии и рогатого скота в Северной Америке и даже которые до
этого вообще не были обнаружены ни в Московском зоопарке,
ни на Дальнем Востоке. По-видимому, всех этих гельминтов
горалы приобрели с первых дней жизни в неволе. Они могли
получить их, поедая предлагаемые корма (овощи, различные
зерновые и пр.), или при длительной перевозке с Дальнего
Востока до Московского зоопарка. Другим источником зара-
жения могла быть недостаточная стерильность загонов зоопар-
ка, в которых до горалов долгое время содержались самые
различные экзотические парнокопытные животные. Кроме того,
в неволе, видимо, не был выдержан строгий режим питания,
а в рационе не участвовали полыни, которые, как известно,
обладают дегельминтизирующим свойством. В естественных же
условиях эти растения используются горалами почти постоянно.
Горалов несложно содержать в неволе: они не требователь-
ны к кормам, легко и быстро привыкают к человеку. Но жи-
вотные нуждаются в стерильно,м помещении, определенном
режиме и составе кормов, в котором, видимо, должны участ-
вовать полыни.
Существует несколько причин, снижающих численность
горалов на юге Дальнего Востока. Одна из них — это периоди-
ческое установление чрезмерно высокого снежного покрова.
Оказывается, что уже при высоте снега в 25—30 и особенно
в 40 см горалы делаются беспомощными и тонут в нем по брю-
хо, причем животные, не успевшие выбраться из мест
131
с глубоким снегом, в течение двух-трех дней иногда голодают.
Бывают случаи, когда одиночные горалы, захваченные неболь-
шими снежными лавинами, срываются с крутых скал и разби-
ваются. Трупы таких животных находили у подножий горы
Туманной (Лазовский заповедник).
Трудное время для горалов наступает с конца февраля до
середины марта, когда в Приморье часты сильные снегопады.
И все же эти животные страдают в такое время меньше, чем,
например, пятнистые олени, молодые изюбры или кабаны.
Объясняется это тем, что среди скал зимой горалы отыскива-
ют участки, на которых в результате снежного обвала обна-
жилась нужная им растительность. Другие копытные этого
сделать не могут. В многоснежную зиму 1946/47 г., когда в Ла-
зовском заповеднике погибло около 50% пятнистых оленей
и 18% молодых изюбров, отход среди горалов составил все-
го 8%. Однако такая массовая гибель животных в Приморском
крае не очень часта, так как зимы со снежным покровом более
70 см высоты, сохраняющимся в течение 4,5 месяца, повторя-
ются там сравнительно редко, через 6—12 лет.
Вторая причина снижения численности горалов серьезнее.
Дело в том, что эти копытные часто становятся жертвами серых
волков (красных волков теперь в Приморском крае почти нет),
а иногда даже пробирающихся в скалистые убежища рыси, бар-
са и, по-видимому, тигра. Надо заметить, что зимой волки про-
никают в скалы, занимаемые горалами, с большим трудом. Чаще
они ловят только тех животных, которые для розыска расти-
тельных кормов выходят на пологие склоны, занесенные снегом.
После многократных появлений волков на склонах горалы, напу-
ганные хищниками, постепенно перестают выходить из скали-
стых убежищ. В это время им приходится довольствоваться скуд-
ной растительностью, сохранившейся только на скальных высту-
пах. Частые появления волков в течение зимнего сезона
постепенно создают, таким образом, условия для голодания
животных. Если же при этом еще устанавливается высокий
снежный покров, горалы сильно истощаются.
В летнее время волки заходят в места обитаний горалов
реже, и взять жертву им почти не удается, поскольку взрослый
горал рогами легко сбрасывает этого хищника со скалы. Уста-
новлено также, что не способны взять горала в скалах и собаки.
Есть и другие причины, влияющие на сокращение числен-
ности горалов, например браконьерство, урон от которого не
поддается точному учету. Незаконным отстрелам горалы под-
вергаются главным образом в местах, наиболее доступных для
человека, расположенных сравнительно недалеко от селений
или берега моря. В глухих участках, удаленных от поселков на
50 км и более, люди горалов не трогают.
Места обитания горалов сравнительно мало подвержены
хозяйственному воздействию человека, так как среди скального,
132.
пересеченного рельефа леса непригодны для какого-либо плано-
вого использования. Это позволяет животным в течение многих
лет подряд упорно придерживаться определенных, избранных
ими участков. Только в осеннее время, с наступлением брачной
поры, некоторые сильные и активные молодые самцы совершают
большие переходы в новые места; в это время их удается встре-
тить вдали от типичных для них убежищ.
Покидают' горалы свои скалы после осенних и особенно
весенних пожаров, иногда охватывающих большие площади на
склонах гор. Но примерно через год, а иногда и раньше, как
только на гарях восстанавливается новая травянистая расти-
тельность и поросль, все они дружно возвращаются на прежнее
место.
Как видно, животные избирают своеобразные места обита-
ния, непригодные для большинства копытных Приморья (пятни-
стого оленя, косули, изюбра, кабарги). Поэтому территориально
горалы с этими кормовыми конкурентами почти не сталкивают-
ся. Такие встречи скорее возможны в местах водопоя, реже на
солонцах и еще реже — на обширных лесных площадях, окру-
жающих скалистые убежища. В вегетационный период обильная
растительность с избытком удовлетворяет всех жвачных потре-
бителей, поэтому конкурентных столкновений между ними не
происходит, а с наступлением зимы горалы редко покидают ска-
лы. Таким образом, при свойственной приспособительной специ-
фике питания эти копытные не имеют серьезных кормовых кон-
курентов.
Оценивая причины, сокращающие численность горалов,
хочется отметить, что эти животные лучше других копытных
Дальнего Востока застрахованы от резкого падения численности
в ближайшие годы. Применяя даже в малой степени любые
повышенные охранные меры, можно, видимо, гарантировать их
сохранность в течение многих лет. Недопустимы лишь грубые
нарушения скальных ландшафтов, занятых горалами.
СЛЕДЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, ПОВЕДЕНИЕ
Чтобы установить присутствие горалов в каком-либо месте,
необязательно видеть самих животных. Достаточно заметить
свежие, многочисленные следы их пребывания: скопления
экскрементов в «уборных», слабозаметные тропы в местах с мяг-
ким грунтом, остатки объеденных растений, места почесок, леж-
ки с остатками линной шерсти и т. д.
Поскольку эти животные обитают среди малодоступных скал,
они сравнительно не пугливы и иногда удается подкрасться
к ним на расстояние 60—70 м. Однако, заметив человека, горалы
тревожно настораживают уши, приподнимают голову и хвост,
издают своеобразный, то ли шипящий, то ли фыркающий звук
и, оглядываясь, быстро удаляются прыжками в скалы за
133
100—150 м от опасного места. Более доверчивы молодые живот-
ные в возрасте трех-четырех месяцев, к которым можно осто-
рожно подкрасться даже на 5—10 м. Только что родившиеся,
еще не полностью обсохшие горальчата иногда позволяют даже
брать себя на руки и не пытаются брыкаться. Из бесед со ста-
рыми жителями Приморского края удалось выяснить, что так же
горалы вели себя и 70—80 лет тому назад. Значит, их доверчи-
вость— признак, вообще им свойственный. По этой причине
отстрел горалов не представляет особого труда и не требует
высокой сноровки. Однако в тех местах, где люди систематиче-
ски тревожат горалов выстрелами и где их облаивают собаки,
животные становятся пугливыми и при малейшей опасности
быстро отбегают на большое расстояние, стараясь скрыться от
наблюдателя.
Взрослые горалы обычно ложатся отдохнуть прямо на землю
или скалу, характерно вытянув одну из передних ног, как это
делают домашние козы, реже садятся на землю по-собачьи.
Из-за коротких ног эти животные значительно уступают в ско-
рости бега не только всем копытным Дальнего Востока, но
и многим хищникам. Только при отсутствии снега они способны
делать прыжки до 2 м высотой и 3 м длиной, при этом поражает
исключительная точность и ловкость их движений. Однако при
наличии снежного покрова даже в 30 см их прыжки становятся
короче — до 2 м в длину.
Голос горалы подают очень редко, но звуки достаточно раз-
нообразны. При испуге животные ударяют копытами о землю
и одновременно фыркают, как домашние козлы. Молодые особи,
когда их преследуют, издают звук «чек... чек... чек...» и поспешно
уходят вслед за взрослыми. Если они находятся примерно на
расстоянии 150—200 м от самки, то начинают громко блеять, как
домашние бараны. Будучи ранеными, взрослые горалы издают
резкий, неприятный, придушенный гортанный крик, который
вызывает панический ужас у особей всех возрастов.
Экскременты горалов отдаленно напоминают зерна пережа-
ренного кофе. Их размеры у взрослых особей— 16X8,5, у моло-
дых— 12X6 мм, причем на концах они не закруглены, как это
свойственно для фекалий большинства оленей юга Дальнего
Востока, а притуплены и иногда заострены. Зимние экскременты
резко отличаются от летних. Зимош горалы употребляют сухой
веточный корм, поэтому экскременты твердые, темно-бурого цве-
та и формируются в четко разграниченные «орешки»; летние
экскременты в результате употребления животными зеленого
растительного корма, темно-оливковые, мягкие и состоят из
двух-семи бесформенных слабоспрессованных долек.
Проводя большую часть времени среди скал, горалы остав-
ляют сравнительно мало следов. След горала специфичен и со-
вершенно не похож на таковой всех прочих копытных Дальнего
Востока. На переднем конце оттиск их парных копыт сильно
134
притуплен, закруглен, а сзади него часто отпрессовывается чуть
заметный след копытец. Размеры следа передних ног 4X6 см,
задних — 3X3,5 см. Троп горалы почти не набивают, так как
перемещаются большей частью среди скал по твердому субстра-
ту. Следы они оставляют только на небольших участках с мяг-
ким грунтом, обычно около мест водопоя, где часто встречаются
с другими копытными региона и даже безобидным гималайским
медведем. Однако в таких местах тропы бывают настолько
утрамбованными, что заметить на них оттиски копыт горалов
тоже не всегда возможно. Лазая среди скал, легче обнаружить
места почесок горалов по остаткам клочьев шерсти и одиночных
волос на острых выступах каменных глыб или низких сучьях
сухих деревьев.
Отдыхают горалы в лежках, которые избирают на открытых
скальных выступах, откуда открывается хороший кругозор, и ре-
же в тех местах, где находят корм.
У горалов заметна некоторая цикличность в образе жизни,
которая зависит от причин, скрытых в биологии самого вида
(кормовая потребность, беременность, роды, гон и т. д.), и от
воздействия сезонных факторов окружающей среды (характер
и обилие кормов, наличие гнуса, состояние снежного покрова,
активность хищников и т. д.).
Очень важный перелом в жизни горалов, облегчающий их
существование, наступает в конце марта и длится до середины
апреля. В это время истощенные за зиму животные получают
возможность использовать на проталинах сохранившиеся под
снегом желуди и прошлогоднюю растительность, а позднее —
первую молодую зелень. В это время их меньше тревожат и вол-
ки, которые более широко кочуют в поисках жертв. В результате
горалы начинают поправляться и все чаще посещают смежные
со скалами широколиственные леса. В апреле они углубляются
в леса на 400—600 м и даже заходят на северо-западные склоны
гор. К этому времени их семейные группы редеют за счет отде-
ляющихся для ягнения самок.
Весной после ночного отдыха горалы поднимаются с лежек
поздно и кормятся все светлое время дня, периодически отдыхая
и пережевывая пищу вблизи кормовых источников. Наилучший
кормовой режим для животных складывается с наступлением
лета. Их почти прекращают тревожить волки, и только массовый
лёт мошек и мокреца, особенно в пасмурные дни, заставляет
животных выходить для отдыха на обдуваемые ветром «отстой».
Суточный ритм горалов в это время носит двойственный харак-
тер. Самки, ранее удалившиеся для ягнения и родившие гораль-
чат, питаются с перерывами как днем, так и ночью. Группы,
состоящие из самцов и неполовозрелых особей, на весь день
покидают скалистые убежища и возвращаются в них, будучи
только случайно напуганными хищниками или загнанными
в пасмурные дни назойливыми мошками и мокрецами.
135
За лето и начало осени (сентябрь—октябрь) при обилии кор-
мов всё горалы постепенно приобретают наивысшую упитан-
ность. Почти полностью исчезают надоедливые кровососущие
эктопаразиты и крайне редко заходят в горальи места хищники.
Присоединившиеся в это время к семейным особям самки с мо-
лодыми животными заметно увеличивают группы горалов; у по-
ловозрелых самок и самцов начинается гон. Всевозможные пере-
ходы в поисках растительности у них в этот период прекраща-
ются, и только отдельные молодые самцы, достигшие половой
зрелости, предпринимают кочевки в поисках холостых самок.
Самый лучший сезон для горалов — осень. Особенно благо-
приятен для них этот сезон вблизи Японского моря, где почти на
месяц запаздывают ночные морозы и соответственно отодвигает-
ся время увядания кормовой растительности и начала первых
снегопадов. В это время еще не напуганные хищниками горалы
проявляют наибольшую доверчивость к человеку.
Установление постоянного снежного покрова более 30 см
резко осложняет жизнь животных. Быстро сокращается их кор-
мовой ассортимент и одновременно площади возможного выпаса.
Из-за снега затрудняется передвижение на пологих участках
и возможность выходить за пределы скал, где около водопоев
или в широколиственных лесах их снова начинают подкараули-
вать волки. Зимой совершенно недоступны горалам желуди,
лежащие под снегом, так как животные не способны их откапы-
вать копытами, как это делают некоторые олени. По мере увели-
чения снежного покрова в феврале горалы оказываются иногда
полностью «забаррикадированными» на малых площадях среди
скал со скудными кормами. Суточный ритм на таких ограничен-
ных выпасах принимает однообразный характер. Все укорочен-
ное светлое время дня горалы проводят среди малоснежных уча-
стков скал, подбираясь к любому растительному корму. Отды-
хают они в самое морозное время, проникая в места, укрытые
от холодных северо-западных ветров. Общая калорийность
использованных за сутки кормов в это время не компенсирует
затраченной энергии на их поиски, и животные быстро худеют.
Именно в это время были найдены истощенные животные, упав-
шие со скал, очевидно, неудачно пытавшиеся дотянуться до
клочка дерновины на крутяках. Такие тяжелые условия продол-
жаются до конца марта, после чего, как было уже сказано,
наступает перелом, облегчающий их существование.
ПРАКТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ И ВОПРОСЫ ОХРАНЫ
Раньше, еще до 1912 г., горалов отстреливали на юге Даль-
него Востока без всякой нормы, ради использования прекрасных
шкур и приготовления из туш своеобразных лекарственных пре-
паратов, которые еще и в наше время пользуются популярностью
136
среди старых охотников. С 1922 г. в СССР отстрел этих живот-
ных полностью запрещен.
Туша горала очень высоко ценилась и, по-видимому, ценится
и сейчас в тибетской медицине. Из нее путем длительной много-
часовой варки (целиком) с последующим процеживанием приго-
товляют лекарственный «холодец», который, по словам старо-
жилов Приморского края, шосле регулярного приема в количе-
стве примерно 2 г в день до еды излечивает человека от сильного
истощения. Ценной считается и кровь горала, но извлеченная
только из сердечной сумки. Считается, что при приеме ее в сухом
виде с чаем по 1—2 крупинки величиной с булавочную головку
якобы улучшается зрение, вырабатывается так называемое
«быстроглазие», которое необходимо всем охотникам при стрель-
бе по бегущему зверю.
, Некоторые малые народности, живущие в Приморском крае,
считают, что лечебным свойством обладают и рога горалов. По
их мнению, раны, присыпанные мелкой стружкой, нарезанной из
рогов, заживают заметно быстрее. Однако все перечисленные
целебные свойства, приписываемые тем или иным препаратам,
изготовленным из крови, рогов, шкур горала, не подвергались'
клиническим испытаниям, поэтому судить об их истинных лечеб-
ных свойствах трудно.
Несомненно же то, что горалы постоянно будут выполнять
роль объекта для демонстрации в зоопарках.
Хотя горал и внесен в Международную «Красную книгу»,
все же он должен быть причислен к вполне жизнестойкому виду;
считать его вымирающим — грубейшая ошибка. Это копытное
обладает комплексом самых различных четких биологических
приспособительских признаков, свойственных животным, обита-
ющим среди своеобразных скальных условий: сильная мускула-
тура переднего, заднего пояса и конечностей; широкие копыта
с мягкими амортизирующими подушками; способность свободно
и легко перемещаться в вертикальных и горизонтальных направ-
лениях среди нагромождений камней и скал; прекрасный шерст-
ный покров, хорошо согревающий в зимнюю стужу при муссон-
ных ветрах; наличие явной покровительственной окраски, осо-
бенно у молодых, которая полностью соответствует расцветке
скал; отсутствие каких-либо массовых инфекций и паразитарных
заболеваний с летальным исходом; неплохая репродуктивная
способность — рождение двух и даже трех горальчат; возмож-
ность длительного пребывания в избранных среди скал участках,
изолированных от хищников и кормовых конкурентов; способ-
ность защищаться от хищников; способность максимально
использовать растительные корма на малых изолированных пло-
щадях.
Мы уже говорили, что в СССР горалы распространены толь-
ко в Приморье и Приамурье, где снижение их численности объяс-
няется в основном причинами, исходящими от человека
137
(браконьерство и изменение ландшафта). Значительно меньше
животных гибнет от естественных причин (влияние хищников
и периодическое многоснежье).
Применяемые в настоящее время меры по охране горалов
носят в основном юридический, а не практический характер, что,
безусловно, в меньшей степени способствует сохранению и уве-
личению поголовья этого редкого вида. По-видимому, настало
время изыскать и начать применять новые, более эффективные
охранные меры: улучшать существование горалов, особенно
в многоснежные зимы, защищать животных от волков, пол-
ностью ликвидировать браконьерство и охранять основные места
обитания животных от пожаров.
Появление больших завальных снегов не поддается прогнозу,
поэтому к многоснежью следует быть готовыми ежегодно. Для
этого надо с лета заготовлять для животных прикормочный
материал — желуди, тюки из присоленного лесного сена и вени-
ки из ветвей деревьев и кустарников. В такие зимы можно раз-
брасывать ’прикормку с вертолета в тех местах, где снегом «за-
баррикадированы» не только группы горалов, но и другие копыт-
ные животные. Однако следует иметь в виду, что для горалов
необходимо изыскать рациональную прикормку, которую они
охотно бы поедали.
Такую работу вполне могут и должны выполнять сотрудники
Сихотэ-Алинского и Лазовского государственных заповедников.
В качестве прикормки следует испытать желуди, веники из веток
дуба, лищ леспедецы двуцветной, разных полыней, кленов и дру-
гих древесных и кустарниковых пород. Заготовлять их следует
обязательно в дни первого появления свежих листьев, а не
осенью, когда они грубеют, теряют питательность и поэтому
неохотно поедаются животными.
Для юга Дальнего Востока СССР обыкновенный волк явля-
ется пришлым видом, и до 1902—1906 гг., когда в местах обита-
ния горалов было много таких хищников, как тигр, рысь, барс
и красные волки, он вообще отсутствовал. В настоящее время
на этой территории волки держатся в основном в лесах вокруг
населенных пунктов, где есть скотоводческие хозяйства. И толь-
ко зимой в малоснежное время, совершая перекочевки, они
проникают в глухие лесные участки, периодически появляясь
в большом количестве около мест обитания горалов. Сейчас
борьба с волками ведется ежегодно, однако чтобы сделать ее
более массовой, необходимо привлечь больше охотников-любите-
лей из населения. Учитывая, что в Приморском крае значитель-
ное беспокойство горалам приносят многочисленные зверовые
и бродячие собаки, следует разработать строгие меры по ограни-
чению их содержания, запрещению охоты с ними вблизи мест
концентраций горалов. Необходимо также при встречах истреб-
лять беспородных бродячих собак, особенно около мест обита-
ния горалов.
138
Чтобы исключить случаи браконьерства надо, по-видимому,
увеличить сумму штрафа за незаконный отстрел горала и повы-
сить судебную ответственность лиц, занимающихся этой незакон-
ной добычей животных.
Помимо перечисленных мер, следует усилить охрану место-
обитаний горалов и в первую очередь в государственных запо-
ведниках, находящихся в Приморском крае: в Лазовском
им. Л. Г. Капланова, где сосредоточены основные резервы гора-
лов, и в Сихотэ-Алинском. Ведь эти заповедники были созданы
в 1934 г. специально для охраны горалов.
Сейчас на юге Дальнего Востока СССР ориентировочно
насчитывается 400 горалов. Это очень мало, но при условии серь-
езного усиления охраны количество этих животных несомненно
возрастет. Для определения хода роста численности потребует-
ся периодическая проверка количества горалов. В этой работе
должны принять участие научный персонал заповедников, еге-
ря, работники лесной охраны совместно с работниками управле-
ний охотничьими хозяйствами Хабаровского и Приморского кра-
ев. Силами коллективов этих учреждений, возможно, будут обна-
ружены новые места пребывания горалов и уточнена общая
численность поголовья данного вида. В целях увеличения чис-
ленности горалов в Приморском крае со временем можно будет
практиковать отловы этих животных и выпуски их в многочис-
ленные пустующие скальные участки, где они обитали ранее.
Пока же из-за малой численности можно разрешить отлов их для
зоопарков в количестве не более 2—4 особей в год. Следует пом-
нить, что отлавливать животных можно лишь в-сентябре или
октябре, когда они обладают наивысшей упитанностью.
Необходимо продолжить наблюдения за этими животными
в естественных условиях приморских заповедников; желательно
также приступить к экспериментальному содержанию животных
в вольере, построенной хотя бы вблизи временной центральной
усадьбы Лазовского заповедника. Это позволит выяснить много
неясных вопросов: уточнить последовательность линьки, состав
кормов, ход и фенологию процесса размножения, динамику роста
молодых до половой зрелости, черты этологии и т. д. Отсутствие
ряда подобных данных пока не дает гарантии удачного содер-
жания этих копытных в зоопарках. Кроме того, подобные иссле-
дования могут ускорить осуществление расселения горалов в тех
местах, где они существовали ранее.
Список литературы
Абрамов К. Г. Амурский горал.— «Научно-методические записки Главного
управления по заповедникам». М., 1939, вып. 4, с. 198—201.
Абрамов К. Г. Копытные Дальнего Востока. Владивосток, 1963, 107 с.
Байков Н. А. В горах и лесах Маньчжурии. Петроград, 1915, 120 с.
Бромлей Г. Ф. Биология амурского горала (Nemorhaedus qoral caudatus
Milne — Edwards).— «Труды Сихотэ-Алинского государственного заповедни-
ка», 1963, вып. 3, с. 191—267.
139
Вейнгнер Г. М. Популяция горалов Сихотэ-Алинского заповедника.— «Тру-
ды Сихотэ-Алинского государственного заповедника», 1963, вып. 3, с. 269—
281.
Гептнер В. Г., Насимович А. А., Банников А. Г. Млекопитающие Советско-
го Союза. Т. I. Парнокопытные и непарнокопытные. М., 1961. 498 с.
Костоглод А. Е. Распространение горала на среднем Сихотэ-Алине.—
В кн.: Редкие млекопитающие фауны СССР^и их охрана. М., 1973, с. 130—131.
Смирнов Е. Н. К вопросу об охране горала.— В кн.: Редкие виды млеко-
питающих фауны СССР и их охрана. М., 1973, с. 141—143.
Р. В. Дормидонтов, Ю. Ю. Блохин
СЕРНА
Серна (Rupicapra rupicapra L., 1758)—очень легкое и строй-
ное животное средней величины, с относительно тонкими, резко-
изогнутыми назад короткими рожками, тонкой шеей и коротким
туловищем. Она легко отличается от других горных копытных
ярко-рыжей летней окраской (черно-бурой зимой), а также свое-
образным голосом, который напоминает протяжный шипящий
свист.
Внешний вид и систематическое положение. Голова серны легкая, с резко
суженной к концу мордой и большими выпуклыми глазами. Верхняя губа по-
крыта волосами, но в середине ее остается полоска голой кожи. Носовое
зеркало небольшое, бурое. Уши длинные, не менее половины головы (около
12—14 см), узкие и заостренные. На затылке за рогами имеются своеобраз-
ные пахучие железы, которые в период гона выделяют «мускусный» секрет.
У самок зароговые железы меньше, чем у самцов и секрета не выделяют.
В течение года железы сморщены и не активны, в сезон размножения — баг-
ровеют и вздуваются.
Животные обоих полов имеют рожки, причем у самок они несколько
меньшей длины и толщины, чем у самцов. Рога очень прочны и не ломаются
даже при падении животного с большой высоты на камни. В основании
окружность рогов не превышает 7—10 см, в среднем она около 8 см. Се-
чение рога округлое и диаметр его в основании около 3 см (в 3 раза меньше
ширины уха). Очень характерна постановка рогов — почти параллельная
и вертикальная, чуть вперед. Правильно загнутые назад и вниз вершины
рогов придают им вид крючков. Расстояние между основаниями в среднем
около 12—13 см, в вершинной части иногда может быть больше или меньше,
что связано с углом расхождения рогов в стороны. Изгиб рогов варьирует
в незначительной степени. По изгибу длина рога самца достигает в среднем
24 см, хотя известны экземпляры с длиной рогов в 33,7 см (Гептнер и др.,
1961); у самок длина рогов около 18 см. Цвет рогового вещества темно-бу-
рый или черный. Поверхность рога в верхней части гладкая, у основания
заметны узкие кольца, придающие нижней части рогов некоторую попереч-
ную морщинистость. Наличие этих колец связано с ежегодным нарастанием
рогового вещества, по их числу можно определить возраст животных.
Шея серны сравнительно короткая и тонкая, ее длина 21—30 см, обхват
горла у головы около 31 см (Попкова, 1967). В спокойном состоянии голова
зверя сидит на несколько приподнятой кверху шее.
Ноги животного высокие и толстые, отличаются крепостью и придают
с’ерне «козлиный» вид. Темно-бурые копыта большие, с заостренными передни-
ми краями, способны сильно раздвигаться (до 8—9 см в стороны). Подошва
копыта мягкая, но благодаря толстому и твердому роговому краю, загибаю-
щемуся внутрь, позади пяточных мякишей образуется выступ. Он препятству-
140
скольжению по крутому склону, оказывая тормозящее действие. Длина
кдпыта от заднего края до верхушки 6,5—7 см, причем длина задних копыт
на 4—5 мм меньше передних. Высота копыт по переднему краю 4,3—4,7 см,
задних на 1—2 мм меньше. У серны имеются еще хорошо развитые добавоч-
ные копыта длиной до 3,4 см и шириной около 2,3 см (Соколов, 1959).
Между когтевыми пластинками отрастают длинные и жесткие ости, обра-
зующие своеобразную щетку. Такое строение копыт обеспечивает зверям сво-
бодное передвижение по каменистым россыпям, позволяет забираться почти
на отвесные стены, спасаясь от хищников.
Хвост у серны короткий (около 10 см), нижняя поверхность его почти
по всей длине голая.
Летом преобладающий цвет меха серны ржаво-рыжий, причем голова не-
сколько светлее шеи и туловища. От самого корня хвоста и до затылка вдоль
средней линии спины и шеи тянется полоска черно-бурых волос. Ширина этой
полосы (так называемого ремня) колеблется в пределах от 2 до 4 см. У от-
дельных животных ремень тянется лишь вдоль спины, а на шее и крестце
пропадает. Средняя часть спины окрашена ярче боков. От локтевых суставов
по бокам тела, по границе брюшной стороны и до колен проходит размытая
черно-бурая или серо-бурая полоса, оканчивающаяся на передней стороне
задних ног, имеющих черно-бурую окраску. Брюшная область окрашена
в светло-желтые или ржаво-желтые тона. На задней стороне бедер шерсть
светлее, беловатая или белая. Круп желто-рыжий, немного светлее боков.
Хвост черно-бурый, иногда рыжеватый с удлиненными темными волосами.
Грудь спереди и снизу имеет коричневый или темно-бурый цвет. Передние
ноги спереди черно-бурые, почти черные, сзади — светлее, до бурого. Задние
ноги светлее и от скакательного сустава имеют серо-бурую окраску. Над ко-
пытами есть участки, имеющие рыжий или золотисто-желтый цвета, благодаря
некоторой примеси золотистых волос. Мех головы беловатый или желтова-
тый, значительно светлее; чем на туловище и шее. Горло и нижняя челюсть
имеют тоже светлую окраску, образуя очень характерное, размытое по краям
горловое пятно. От оснований ушей, вдоль нижних краев глаз, к углам рта,
далее к верхней губе и ноздрям проходит узкая, в 2—3 см шириной, полоса
темно-бурого цвета. Иногда она может обрамлять надбровье.
Волосяной покров серны волнистый, жесткий и густой. Это связано с на-
личием длинной грубой ости. Летом волосы достигают не более 3 см в дли-
ну, а на голове и ногах они еще короче. Во время осенней линьки ость от-
растает до 8—9, а иногда и 15—20 см (Гептнер и др., 1961). Кроме остевого
волоса зимний мех состоит из густого волнистого пуха (подшерстка).
Зимний наряд серны черно-бурый, с пышной черной гривой. Усиливаются
цветовые контрасты между различными участками тела. Светло-рыжее гор-
ловое пятно резко отделено черно-бурой полосой от основного фона. Бело-
желтое кольцо обрамляет глаза сверху и сзади. Теменная часть и затылок
бурые. Уши снаружи темно-бурые, внутри — грязно-белые. Спина серны очень
темная и полоса по средней линии не всегда выделяется, шея несколько свет-
лее. Грудь светло-бурая, задняя сторона бедер и хвост у основания того
же цвета. Живот имеет светлую желто-рыжую окраску. Ноги значительно
темнее, чем летом, но сохраняется золотистый цвет волос вокруг копыт
(Соколов, 1959).
Самки от самцов по окраске меха не отличаются. Мех молодых живот-
ных на первом году жизни серовато-бурый или рыжеватый и не такой яркий,
как у взрослых. Вдоль спины тянется темный ремень. Есть и горловое пятно
и полосы, образующие лицевой узор. Живот грязно-белый, грудь светло-ры-
жая. Шерсть на ногах бурая и не такая темная, как у взрослых животных.
Мех на теле молодых серн менее грубый.
Длина тела серн от 102 до 119 см, высота в холке взрослого зверя
71—86 см, высота в крестце 84—94 см, ширина в плечах 19—28 см, длина
головы 22—24 см. Вес серн колеблется в зависимости от пола, возраста
и упитанности (от 25 до 50 кг); самки значительно легче самцов.
В Советском Союзе обитает только один кавказский подвид серны, на-
личие же на нашей территории карпатской серны не подтверждается досто-
141
верным материалом. Кавказская серна (R. г. caucasica) очень близка, но все
же отличается от альпийской более мелкими размерами, короткими и толсты-
ми рогами и очень светлой окраской шеи и горлового пятна. Допускается
возможность проникновения в прошлом в Закавказье и на Главный Кавказ-
ский хребет другого азиатского подвида — R. г. asiatica через Аджаро-Имере-
тинские горы и Понтийский хребет.
По данным В. Г. Гептнера и др. (1961), вне территории СССР обитают
следующие подвиды: R. г. rupicapra Z., 1758 (Альпы); R. г. cartusiana Cout.,
1938 (Франция); R. г. balcanica Bolkay., 1925 (Балканы); R. г. asiatica Lyd.,
1908 (Малая Азия); R. г. ornata Neum., 1899 (Италия); R. г. purenaica Во-
пар., 1845 -(Пиренеи); R. г. parva Cabr., 19,И (Испания) и R. г. carpatica
Cout., 1938 (Карпаты).
Распространение и численность. Распространение серны тес-
но связано с горными местностями. В историческом прошлом эти
звери водились в горах Западной Европы, на территории совре-
менной Франции, Южной Бельгии, Германии, Италии (Вереща-
гин, 1959).
В настоящее время ареал серны очень раздроблен. В СССР
распространение этого зверя ограничивается Главным Кавказ-
ским хребтом и горами Закавказья. На Кавказе ареал серны
сокращается, и там, где животные обитали еще в начале и сере-
дине нашего века, сейчас их уже нет.
На Западном Кавказе серны ранее отмечались у Гойтхского
перевала и в верховьях р. Пишиша. В многоснежные зимы
изредка их видели в окрестностях Новороссийска, в верховьях
р. Пшады и недалеко от Геленджика (Динник, 1910; Верещагин,
1959). Встречались серны и к северо-западу от Туапсе, в районе
Джубги (1955 г.), и далее на восток, по обеим сторонам Главно-
го Кавказского хребта до горы Баба-Даг в Азербайджанской
ССР и восточного склона горы Шах-Даг (Верещагин, 1959). На
северных склонах Западного Кавказа серны сохранились в вер-
ховьях рек Белой, Уруштена и Малой Лабы (Кавказский запо-
ведник), населены ими и горы Фишта и Оштена (Соколов, 1959).
Серны обитают на Эльбрусе и в верховьях рек Баксана, Чегема,
Черека. Возможны встречи этих зверей в горах Дигории и Осе-
тии. В верховьях рек Уруха и Ардона эти животные тяготеют
к сосновым лесам на склонах гор около Ногкау и Цея.
Отдельные изолированные очаги обитания животных суще-
ствуют на Богосском хребте и на водоразделе между Самуром,
Аварским Койсу и Казикумухским Койсу. Встречаются серны
также в горах Базар-Дюзи, Шалбуз-Дага и Шах-Дага, а также
в горах Аутль, Хуко, Бзныге и Амуке на западных склонах
Большого Кавказа и в верховьях р. Шахе, близ Сочи,
Мацесты, Дагомыса и среднего течения р. Мзымты (Со-
колов, 1959).
По южному склону Главного Кавказского хребта серны
встречаются в Абхазии и Сванетии. В верховьях Кодора, Ингура
и Риони местами их обитания служат крутые лесистые склоны;
много этих зверей в верховьях Цхенис-Цхали, а южная Осетия
и Кахетия, наоборот, бедны ими. Восточнее серны населяют
142
боковые леса и березняки Катехи-Чая и Шин-Чая, а также вер-
ховья Турьян-Чая (Верещагин, 1959).
На Малом Кавказе в настоящее время этих зверей почти не
осталось. Сократился ареал серны в Грузии, почти не встречает-
ся она в Азербайджане и Дагестане, нет ее в Армении. Вероятно,
в историческом прошлом серна обитала на территории нашей
страны в Карпатах. На это указывают подходящие здесь усло-
вия обитания и то, что область распространения серны в Румы-
нии подходит близко к нашим Карпатам (Гептнер и др., 1961).
За последнее время численность серн значительно сократи-
лась. Основная масса животных сохраняется сейчас в заповед-
никах.
В Закатальском заповеднике общая численность серн равна
700 особям, но распределены они здесь неравномерно. Низкой
считается плотность в 10 голов на 1000 га угодий, средней —
40 животных на 1000 га. Есть места, где число зверей на 1000 га
достигает 70, средняя же плотность для всей территории запо-
ведника равна 26 особям на 1000 га (Попкова, 1967). За послед-
ние годы популяция серн в этом заповеднике заметно стабили-
зировалась.
В 1939 г. общее поголовье серн Кавказского заповедника оце-
нивалось в 3200 особей. В настоящее время количество серн
остается таким же. В. А. Котов (1960) считает, что количество
серн в Кавказском заповеднике (по учетам в летнее время) рав-
но 2200 особям. Данных о численности зверей в лесном поясе нет,
поэтому оценить общее число зверей в заповеднике трудно.
В прошлом веке серны были столь многочисленны, что неред-
ко можно было видеть их стада, насчитывающие сотни голов.
В настоящее время максимальное количество животных в летних
стадах на склонах Шурис-Мта и Сакисте достигает 40 голов,
в других участках — не превышает 10 голов (Капанадзе, 1967).
На Малом Кавказе небольшое количество серн держится
только в пределах Аджаро-Имеретинского хребта, в Адигенском,
Чохатаурском, Маяковском и Хулойском районах. Плотность
животных на 1000 га горных угодий невелика, от 2 до 18 голов
(Капанадзе, 1974). Общая численность серн в пределах Грузии
в 1973 г. оценивалась в 20 тыс. голов, но эта цифра считается
несколько завышенной. Плотность животных в лесном поясе гор
от 10 до 30 экземпляров на 1000 га (Капанадзе, 1975). В число
редких и заслуживающих охраны видов Чечено-Ингушетии пред-
лагается включить и серну. На этой территории общее количе-
ство этих зверей достигает 300 голов. В основном они держатся
в ущельях Шони, Ами, Гулой-лом (Точиев, 1975).
Места обитания, миграции. Серна — типичный обитатель гор-
но-лесных ландшафтов. Это грациозное животное отлично при-
способлено к жизни в горах. Серна легко лазает по скалам,
совершает головокружительные прыжки, может обитать
в местах, недоступных даже таким скалолазам, как горные
143
козлы. Серны могут свободно прыгать с высоты 10—,15 м, бега-
ют они быстрее козлов, хотя с косулей или оленем им не срав-
ниться. Серна хорошо плавает и может переплывать быстрые
горные речки. У нее отлично развиты все органы чувств, но
в первую очередь она руководствуется чутьем и зрением. По
ветру к животному не подойти: подозрительный запах сразу
настораживает животное, и серна вовремя избегает опасности.
Серна предпочитает горные районы с влажным климатом
с обильной и разнообразной растительностью. Она избегает
бесплодных, сухих горных массивов и лишь изредка попадает
туда при активном преследовании человеком. Пологие участки
леса вблизи крутых скал — надежной защиты животных — вот
места, где серна находит лучшие условия существования.
Вертикальный диапазон распространения серн широк и ко-
леблется от 150 до 4000 м н. у. м. (Попкова, 1967). Обычно же
эти звери предпочитают высоты 1700—2400 м, что соответствует
границам лесного пояса, альпийским и субальпийским лугам.
В Альпах следы серны отмечали на рекордной высоте 4750 м, на
горе Монблан (Гептнер и др., 1961). В альпийском поясе серны
обычны летом, что связано с высоким положением границы сне-
гов в этих районах и отсутствием в нижних поясах подходящих
стаций обитания. На Кавказе, в связи с постоянным преследо-
ванием, эти животные держатся на^облесенных склонах нижнего
пояса гор, что соответствует высотам 700—2000 м н. у. м.
В течение года серны встречаются во всех поясах гор, но все
же сезонные перемещения у них в той или иной степени выраже-
ны. Показателем этого является концентрация животных в тех
или иных участках горных массивов в разные времена года.
Зимой серны держатся в темно-хвойных лесах на высотах око-
ло 1000—1500 м (Соколов, 1959), занимая преимущественно
верхние и средние части лесного пояса (Попкова, 1967). Обычно
они придерживаются крутых южных склонов и осыпей, лучше
прогреваемых солнцем. В альпийском поясе животные в это вре-
мя не встречаются, а на субальпийских лугах держатся лишь
отдельные особи. Зимовать серны предпочитают в скалистых
речных долинах и районах, защищенных хребтами от обильных
снегопадов. Лимитирующим фактором в их жизни является
высота снежного покрова. Глубокий снег не только затрудняет
передвижение животных, но и делает недоступным добывание
кормов. Основная масса серн обычно обитает на участках с вы-
сотой снежного покрова от 15 до 45 см. Такая картина наблю-
дается, например, на южных склонах Большого Кавказского
хребта, где до 72% серн держится в малоснежных районах
(Попкова, 1967). В зимнее время в горах после морозов нередки
оттепели, способствующие образованию наста. Это обстоятель-
ство в значительной мере затрудняет добывание корма из-под
снега и ставит животных в тяжелое положение. В течение зимы
серны концентрируются на так называемых проталинах, боль-
144
ших и малых участках, свободных от снега. Обычно в горах на
пригревах снег лежит недолго, два-три дня. Серн привлекает
сюда вытаявшая, легко доступная растительность и возможность
отдохнуть и погреться на солнце. Во время обильных снегопадов,
которые чаще бывают во второй половине зимы, серны уходят
в нижние пояса гор, укрываются в лесах. Небольшой снегопад их
не беспокоит и не прерывает кормежки.
На южных склонах Большого Кавказа уже в феврале темпе-
ратура воздуха поднимается выше 0°. Это время начала интен-
сивного сокодвижения и цветения некоторых деревьев и кустар-
ников (лещины, кизила). В феврале серны обитают в нижних
и средних частях лесных горных массивов. В Закатальском запо-
веднике до 52,7% встреч этих животных приходится на крутые
склоны и осыпи, 18,4% —на пологие склоны, 19,2% —на порос-
шие ежевичником и бузиной приречные террасы, и около 9,7%
серн держится на открытых скалах (Попкова, 1967). До середи-
ны весны серны продолжают придерживаться нижней границы
леса на высоте 800—1200 м. На южных склонах гор начинается
в это время цветение трав, и звери часто появляются на лесных
опушках, ближе к субальпийскому поясу. Сроки сезонных мигра-
ций серн в различных частях Кавказа не совпадают и зависят от
снеготаяния и появления зеленых растений. На Западном Кав-
казе, например, они появляются на лугах приблизительно на
месяц позже, чем на Восточном Кавказе.
В мае большинство зверей поднимается на альпийские и суб-
альпийские луга и проводят там все лето, несколько позже сюда
приходят самки с уже окрепшими -ягнятами. Летом в нижней
части лесного пояса гор серны практически не встречаются, в это
время они держатся на высотах до 1700—2500 м (Соколов,
1959). Во второй половине лета жизненный ритм животных меня-
ется. Различные кровососущие насекомые и в первую очередь
слепни загоняют серн на обдуваемые ветром снежники, в ущелья
и леса, под прикрытие древесной растительности. В это время
звери часто встречаются на субальпийских лугах и в граничащих
с ними лиственных лесах.
С наступлением осени количество и качество кормов резко
сокращается и ухудшается. Серны могут находить зеленый корм
лишь в тенистых, сильно увлажненных местах на северных скло-
нах. Здесь можно наблюдать большие группы пасущихся
животных.
Осенью серны Тебердинского и Кавказского заповедников
спускаются из зоны альпийских и субальпийских лугов значи-
тельно ниже. Однако в Закатальском заповеднике значительное
число этих зверей держится в сентябре именно на альпийских
лугах. Это связано с тем, что в это время с высокогорных паст-
бищ угоняют скот и его место занимают серны (Попкова, 1967).
В октябре-ноябре некоторые животные продолжают держать-
ся выше лесной зоны, но во время снегопадов уходят в лес.
10 1894
145 •
Увеличивается их количество в верхней и средней частях лес-
ного пояса. В Кавказском заповеднике уже в октябре практи-
чески все серны спускаются в леса. Осенние миграции просле-
живаются не очень четко из-за того, что октябрь и ноябрь —
месяцы, когда в период гона сильно возбужденные животные
встречаются практически во всех поясах гор. Серны — очень
консервативные звери в отношении перемены мест обитания.
Даже постоянное преследование со стороны хищников или че-
ловека не может заставить их оставить излюбленные места.
Размер территории, на которой обитает группа серн, может
ограничиваться одной или двумя сотнями гектаров и зависит от.
наличия в непосредственной близости пастбищ, солонцов и водо-
поев, а также мест дневного отдыха и ночевки. У лесных серн
участок обитания значительно меньше, чем у серн, живущих
в вышележащих поясах. Длина суточных переходов серн, напри-
мер на южных склонах горы Рочигель в весенний период, равня-
ется 2—3 км, а летом может увеличиваться до 4—5 км. Летом
большое влияние на увеличение длины суточных переходов ока-
зывают кровососущие насекомые (Попкова, 1967). Для серн,
живущих в лесах, суточные перемещения составляют 2—3 км
(Капанадзе, 1967).
Образ жизни, поведение. Суточный ритм серн в летнее время
включает пастьбу преимущественно в утренние и вечерние часы,
затем полуденный отдых, переходы к водопоям и ночевки. В за-
висимости от погоды и температуры воздуха звери могут выхо-
дить на пастьбу ранним утром и уже к 7 ч уходят с солнцепека
в тень, обычно же они пасутся до 9—11 ч. В жаркую погоду часто
забираются на снежники, где их не беспокоят слепни и жара,
Как и другие горные животные, серны используют для защиты
от солнца выступы скал, кроны деревьев и кустарников, пещеры
и ниши, причем выбирают места, хорошо обдуваемые ветром
и с хорошим обзором. Около 4—6 ч вечера они покидают свои
дневные убежища и возобновляют пастьбу, которая может про-
должаться до темноты. Ночью серны спят, сбившись в кучу где-
нибудь под навесами скал или между глыбами камней (Динник,
1910). Чередование отдыха и пастьбы не всегда осуществляется
в такой последовательности. Например, серны, постоянно обита-
ющие на лесных склонах, могут кормиться в тени деревьев в те-
чение всего жаркого дня с небольшими перерывами на отдых
(Соколов, 1959). В осенний сезон число прохладных пасмурных
дней увеличивается, и это ведет к нарушению нормального рит-
ма. Часто в период гона пастьба прерывается играми или дра-
ками самцов.
Зимой звери пасутся почти без отдыха весь короткий день,
добывая скудные корма. Обычно пастьба начинается с рассвета
и к 10—12 ч утра достигает пика, при этом серны при-
держиваются определенных небольших малоснежных участ-
ков.
146
На протяжении почти всего года серны ведут стадный образ
жизни. Состав и размеры стад очень непостоянны: некоторые
звери легко отделяются от группы >и находят другие стада. Раз-
меры стад зависят от плотности животных в данном районе.
Раньше на Кавказе можно было встретить стада серн в несколь-
ко десятков и даже в сотню голов (Соколов, 1959). В настоящее
же время зимой иногда встречаются стада из 40—50 животных,
но это, вероятно, случайные скопления серн на немногочисленных
удобных пастбищах. В среднем для Закатальского заповедника
размер стада определяется в 5—6 голов (Попкова, 1967). В дру-
гих частях горного Кавказа число особей в стаде хотя и меняет-
ся, но незначительно. Наиболее крупные стада возникают в ав-
густе-сентябре и в конце зимы. Весной зимние стада распа-
даются.
Стадо средних размеров обычно состоит из животных обоих
полов и различных возрастов. В период размножения одиночные
взрослые самцы создают себе гаремы из половозрелых самок.
В этом же стаде находят себе приют и неполовозрелые молодые
животные. Стадо, состоящее примерно из 20—22 голов, может
включать 5—6 самок, 3—4 сеголетка, 11—12 молодых животных
обоего пола и одного крупного половозрелого самца. Чаще же
встречаются группы меньших размеров, 3—5 животных (1 взрос-
лый самец, 2—3 самки и молодые особи).
Размножение. В конце октября у серн начинается гон. Ему
предшествует проявляющаяся уже в конце сентября — начале
октября сильная раздражительность самцов и увеличение заро-
говых желез, выделяющих секрет с резким специфическим запа-
хом. Половая активность раньше проявляется у самцов и зна-
чительно позже у самок. Самцы постоянно затевают драки,
изредка во время боя один самец сталкивает другого в пропасть,
однако чаще все кончается благополучно. Нередко самцы объ-
единяются в отдельные группы и покидают стада. В период гона
самцы теряют всякую осторожность, близко подходят к селениям
и человеку. Они носятся по горам от одного стада к другому
в поисках самок, готовых к размножению. Таких самок они на-
ходят по запаху следов. В местах, где плотность животных
низкая, серны объединяются в более или менее крупные груп-
пы. Обычно впереди стада идут самки и молодые, самец замы-
кает шествие. Сильно возбужденный, он идет, низко опустив
голову, нюхает следы впереди идущих самок, иногда бросается
на них с яростью, так что шерсть на загривке становится ды-
бом (Попкова, 1967). Зачастую во время гона можно слышать
крик самцов — своеобразное, приглушенное, хриплое блеяние.
Гаремы сохраняются в течение всей второй половины осени
и в декабре, а к началу обильных снегопадов распадаются. Та-
ким образом, период размножения серн растягивается на два
месяца. Самое раннее покрытие самок в Закатальском заповед-
147
нике наблюдалось 21 октября (в 1959 г.), самое позднее —
в третьей декаде декабря (Попкова, 1967).
Обычно беременность длится 160—170 дней, т. е. около шести
месяцев. Примерно с последней декады апреля можно встретить
первых ягнят. Массовое же ягнение обычно проходит в мае. В это
время беременные самки концентрируются в труднодоступных
местах леса, в ущельях и т. п. Перед ягнением они покидают
стадо и подыскивают подходящее для родов место. Новорожден-
ного ягненка мать долго и тщательно вылизывает, затем отходит
от него и пасется где-нибудь поблизости. Часа через два дете-
ныши уже способны к самостоятельному передвижению. Обычно
появляются на свет один-два ягненка. Кормит их мать довольно
часто, через каждые 15—20 мин.
В первое время самки с ягнятами придерживаются мест, обе-
спечивающих им надежную защиту от хищников,— это крутые,
в 30° и более, каменистые склоны и осыпи или лесные лужайки
вблизи скал. В августе, когда ягнята окрепнут, они поднимаются
на альпийские луга и присоединяются к стадам. В это время
молодые особи уже самостоятельно питаются травой, хотя и про-
должают сосать самок вплоть до конца августа — середины сен-
тября. Растут ягнята очень быстро. Через 5 месяцев после появ-
ления на свет они имеют вес, равный половине веса взрослых
животных, а за подсосный период прибавляют в весе в шесть раз
(Попкова, 1967). Интенсивно растут они до полутора лет, затем
рост замедляется и практически к четырем годам заканчивается.
Трехлетние серны уже не уступают по размерам взрослым
животным. Рост рогов начинается уже у новорожденных ягнят,
и к августу у них можно заметить двухсантиметровые черные
рожки (конусы). К весне следующего года молодые уже имеют
тонкие 6—7-сантиметровые рога, еще через полгода длина их
увеличивается вдвое и концы начинают загибаться назад. К кон-
цу третьего года рожки отрастают еще на 3—4 см, затем их
рост в значительной мере замедляется, но продолжается, види-
мо, до конца жизни.
Характерно, что период активного роста животного совпадает
с интенсивным ростом рогов. На развитие и рост рогов в значи-
тельной степени влияют внешние условия. Кольчатость на рогах
серны указывает на их неравномерный сезонный рост. Рога рас-
тут в основном летом и к началу зимы рост прекращается. Чис-
ло роговых наплывов соответствует числу пережитых зим. Пол-
ная смена молочных зубов и окончательное окостенение черепа
серн совпадает с окончанием роста организма, т. е. к четырем
годам (Попкова, 1967). Половая зрелость наступает через 1,5
года, и молодые покидают маток. В размножении самцы и самки
серн могут принимать участие лишь к трем годам (Динник, 1910).
В природе серны живут, вероятно, около 10 лет и редко дожи-
вают до старости. В зоопарках они могут доживать до 15—17 лет
(Гептнер и др., 1961).
148
Линька. Линяют эти звери два раза в году. Весенняя линька
начинается в конце зимы. Уже в феврале ости, придающие зим-
нему меху блеск, ломаются, окраска животного светлеет, и мех
перестает блестеть. В начале весны на снежниках, в местах кор-
межки и переходов можно заметить множество волос, а в апре-
ле— клочков шерсти. Линька начинается с головы и шеи и закан-
чивается на животе и ногах. Смена наряда происходит постепен-
но: снашивается зимний мех, а под ним начинает расти ярко-
рыжий летний. Сроки линьки сильно растянуты, практически
животные линяют на протяжении всего года. Разгар весенне-лет-
ней линьки приходится на май, заканчивается она в июне, одна-
ко кормящие самки и больные, ослабленные животные линяют
значительно дольше. В августе начинается осенне-зимняя линь-
ка, которая заканчивается в ноябре-декабре. Сначала отрастает
бурый пух, затем блестящая черная ость, которая к сентябрю
перерастает пух и становится заметной, но летний волос еще не
скрывает. Серна из рыжевато-бурой становится черно-бурой.
Самцы заканчивают линьку раньше самок и молодых особей.
Питание. Пища серн довольно разнообразна. На Кавказе,
например, список растений, поедаемых этими животными, вклю-
чает 224 вида. В урочище Рочигель серна использует около 109
самых разнообразных видов растений (Попкова, 1967). В зави-
симости от сезона года состав и количество кормов в рационе
зверя меняются. Разнообразие пищи определяется разнообра-
зием растительных ассоциаций и тем, в каком поясе гор обитают
и кормятся животные.
Зимнее питание серн в Закатальском заповеднике состоит из
сухих трав, преимущественно злаков—16 видов и древесно-кус-
тарниковой растительности— 19 видов (Попкова, 1967). Деревья
и кустарники в зимнем рационе являются важным условием
выживания этих зверей в лесной зоне гор. Обычно серны объеда-
ют веточки подроста, молодые побеги и почки деревьев и кустар-
ников, а также листву вечнозеленых растений. Липа, ильм, граб,
бук, ясень, рябина, ива, медвежий орех, шиповник, рододендрон,
малина, можжевельник, ежевика — вот далеко не полный список
поедаемых ими растений. Хвоя сосен, пихт и елей тоже идет
в пищу (Гептнер и др., 1961). В лесной зоне серны счищают со
стволов деревьев мхи и лишайники, кору не трогают. Иногда для
добычи корма серны копытами разрывают снег до 20 см глуби-
ной (Попкова, 1967). Из трав, используемых ими зимой, наиболь-
шее значение имеют овсяница и типчак, кроме того, звери добы-
вают дикий ячмень и различные виды осок. Часто животные
посещают грабово-овсяницевые леса и ольшаники на приречных
террасах (Попкова, 1967).
Весна — период бурной вегетации травянистой раститель-
ности. В это время рацион серны значительно пополняется. Зве-
ри становятся более разборчивыми в выборе корма и избира-
тельно поедают приглянувшиеся им растения или их части.
149
Весной в Закатальском заповеднике серны держатся в злако-
во-разнотравных дубняках с примесью клена Траутветтера, гра-
ба, медвежьего ореха и ивы. Большое значение в питании име-
ют в это время злаки, но удельный вес их снижается. Серны
щиплют овсяницу овечью, тонконог стройный, тимофеевку степ-
ную, костры и др. (Попкова, 1967). Много поедают звери мо-
лодой крапивы, побегов борщевика, щавеля, манжетки и подо-
рожника, довольно часто посещают злаково-разнотравные ассо-
циации, где много мятлика альпийского, полевицы, буквицы
и герани. Весной охотно едят на лугах кустики черники.
Летний рацион серн еще разнообразней. Появляются новые
виды растений, начинается период бутонизации и цветения трав.
Летом звери кормятся стеблями и листвой прострела, тмина,
бутеня, мытника, девясила, прцкорневыми розетками подорож-
ника, листьями щавеля и манжетки. Цветущие побеги колоколь-
чика, конского щавеля, водосбора, мытника, валерианы, различ-
ных сложноцветных, например одуванчика, являются своеобраз-
ным деликатесом. В горных районах Закатальского заповедника
в летнее время серны обычно держатся на альпийских плотно-
дерновых злаковых лугах, альпийских умеренно влажных разно-
травных лугах, альпийских лугах с манжеткой и колокольчиками
(Попкова, 1967). Во второй половине лета качество кормов ухуд-
шается. Зеленые части растений огрубевают, и серны переключа-
ются на питание в основном цветами и завязями трав, т. е. наи-
более питательными в это время частями растений (Гептнер и др.,
1961). Северные склоны, ущелья, сырые низины — места, где
к концу лета еще сохраняются сочные травы. Серны переходят
на эти участки и охотно объедают в основном соцветия зонтич-
ных: борщевика, бутеня, порезника и некоторых других, а также
соцветия сложноцветных (васильков, пупавок, бородавника
и др.).
С наступлением осени большинство растений отцветает, а вы-
сохшие травы уничтожаются обильными дождями. Осенью серны
переходят на питание завязями и плодами растений, в лесах они
находят множество опавших желудей и каштанов. При недостат-
ке в пище минеральных солей эти звери не пренебрегают допол-
нительными источниками их получения, охотно посещая солонцы
и соленые источники, поедая глину или глинистую почву на бере-
гах ручьев (Попкова, 1967). Зимой недостаток минеральных
веществ компенсируется, вероятно, поеданием древесно-кустар-
никовой растительности, во всяком случае солонцевание серны
зимой не отмечено.
Враги, конкуренты, болезни. Серны, как и другие копытные,
в значительной мере подвержены различным паразитарным
заболеваниям. Из внутренних паразитов можно выделить до
27 видов паразитических круглых и плоских червей — гельмин-
тов. Наиболее распространенными из них являются Ostertagia
•circumcincta, О. trifurcata и Gelanocaulus boievi. Другие виды
150
встречаются реже. Вообще гельминтофауна серны относительно
бедна как по количественному, так и по видовому составу. Мно-
гие виды более патогенных ленточных червей и сосальщиков,
свойственные другим копытным гор, у серн не обнаружены.
Некоторые паразиты являются общими для серн и других диких
жвачных: дагестанских туров (17 видов), оленей (до 6 видов)г
а также для домашних копытных, преимущественно овец (17 ви-
дов). Это объясняется контактом домашних животных с сернами
ла высокогорных пастбищах. Такие паразиты серн, как Nemato-
dirus junctispicularis, Ostertagia belockani, впервые описанные-
для диких копытных, в настоящее время обнаружены у овец.
Гельминтофауна серн и других диких копытных в горах Кавказа
не может стать причиной заражения сельскохозяйственных
животных. В то же время овцы, контактируя с сернами, могут
стать источником их гельминтных заболеваний. Таким образом,
необходимо ограждать диких копытных, хотя бы на территории
горных заповедников, от контактов с домашними животными, не
допускать выпаса овец в местах обитания серн.
Кроме глистных инвазий серны подвержены и инфекцион-
ным заболеваниям (эпизоотиям). Например, в 1947 г. большое-
количество серн погибло от ящура. Распространена у серн и че-
сотка. (Попкова, 1967). К эктопаразитам серн можно отнести
различных кровососущих двукрылых — слепней, мокрецов и мо-
шек. Особенно досаждают этим копытным слепни. Большое
количество слепней и мошек может быть причиной изменения
суточной активности серн. Они ищут укрытия от насекомых на
обдуваемых ветром горных склонах, ущельях и в лесу. Наличие
множества кровососущих насекомых является причиной того, что
богатые в кормовом отношении альпийские луга сернами не по-
сещаются. Беспокоят серн и клещи (зудни).
Основным пищевым конкурентом серны является домашний
скот. Растительность высокогорных пастбищ беднеет при выпасе
овец: травы выедаются ими до основания. Овцы поедают
в основном те же корма, что и серны. Сами же серны используют
не более 2—4% растительной массы (Жарков, 1959). Конкури-
руют с серной и дикие копытные. В большей степени эта конку-
ренция проявляется на пастбищах в то время, когда пищевые
ресурсы ограничены и животные скапливаются на небольших
доступных кормных участках. Обычно это бывает зимой и ран-
ней весной. В это время серны пасутся вместе с турами и оле-
нями. Изредка они отгоняют своих сородичей от лакомого расте-
ния ударами рогов, однако прямых столкновений между разны-
ми видами животных не отмечалось.
Врагами серн на Кавказе являются рысь, волк и медведь.
Обычно рыси охотятся на этих копытных скрадом или из засады.
Когда жертва подходит на достаточное расстояние, хищник бро-
сается и в один-два прыжка настигает ее. Иногда рысь может
отыскивать серн по следам при помощи чутья. Не менее опасны
151
для серн волки. В Кавказском заповеднике эти хищники оказы-
вают значительное давление на популяцию серны. Интересно,
что в заповеднике волки уничтожают серн в основном в летнее
время. В других же местах зимой, по глубокоснежью, они лег-
ко загоняют этих животных в лесах, вдали от крутых скал. Охо-
тятся на серн из засады и медведи. Молодым особям могут быть
опасны дикие коты и лисицы (Каверзнев, 1933). Сведения
о нападениях на серн бородачей, беркутов и грифов, вероятно,
сильно преувеличены. По крайней мере, не известно ни одного
достоверного случая их гибели от когтей пернатых хищников.
Иногда отмечаются случаи гибели серн от лавин и обвалов.
Практическое значение, вопросы охраны. Серна издавна
добывалась в горах Кавказа ради мяса и шкуры, о чем свиде-
тельствуют многочисленные наскальные изображения этих зве-
рей, лепные фигурки, рисунки на посуде. Правда, мясо этого зве-
ря не обладает высокими вкусовыми качествами. Н. Я. Динник
(1910) писал, что мясо серны жестко и годно к употреблению
лишь после того, как полежит несколько дней. Жир твердый
и быстро застывает. В среднем выход мяса от всей туши серны
составляет около 60%, или 20—25 кг. Из шкур выделывают ков-
ры, тонкие и прочные ремешки, иногда зимний мех используют
на воротники. Рога используются как настенные украшения, из
их изготовляют прочные рукоятки, вешалки и т. п. Использова-
лись ранее и найденные в желудках и кишечнике животных
«безоары» — минерализованные шарики, которые, якобы, обла-
дали целебными свойствами (Соколов, 1959).
В разные эпохи использовались различные способы охоты на
серн: нагоном, из засады, при помощи ловчих ям и др., однако
до появления огнестрельного оружия они не могли причинить
значительного ущерба поголовью этих копытных. С появлением
же огнестрельного оружия численность серн стала заметно сок-
ращаться. В связи с этим охота на них в нашей стране была
запрещена, но случаи браконьерства имеют место и по сей день.
Выпас скота на высокогорных пастбищах нарушает динамич-
ность ритма обживания территорий дикими копытными и отри-
цательно влияет на их воспроизводство (Капанадзе, 1975). В ме-
стах, где численность хищников превышает допустимые
нормы, они также могут наносить ощутимый ущерб по-
головью серн.
Из мероприятий, направленных на сохранение и увеличение
численности этих зверей, можно выделить такие, как организа-
цию заказников или заповедников в местах, где существование
вида находится под угрозой. Необходимо обеспечить действен-
ную охрану не только самих зверей, но и мест их обитания; огра-
ничить выпас скота в высокогорьях и организовать ветеринарно-
санитарный контроль за животными; проводить различные био-
технические мероприятия и усилить борьбу с браконьерством.
При достижении охотничье-промыслового уровня численности
152
серн можно организовать лимитированный отстрел животных на
территориях охотничьих хозяйств. Ограничить сроки охоты без
ущерба для популяции можно декабрем — январем.
Список литературы
Верещагин Н. К. Млекопитающие Кавказа. История формирования фауны.
М.—Л., 1959. 704 с.
Гептнер В. Г. и др. Млекопитающие Советского Союза. Т. I. М., 1961.
776 с.
Громов И. М. и др. Млекопитающие фауны СССР. Ч. 2. М.—Л., 1963.
450 с.
Динник Н. Я. Звери Кавказа. Ч. 1. Тифлис 1910. 246 с.
Жарков И. В. О взаимоотношениях серн с домашними животными на
высокогорных пастбищах северо-западного Кавказа.— «Труды Кавказского
гос. заповедника», 1959, вып. 5, с. 3—38.
Каверзнев В. Н. Полорогие фауны СССР и их добывание. М.—Л.,
1933. 84 с.
Капанадзе А. Д. Некоторые вопросы биологии серны в условиях Кахетин-
ского хребта.— «Материалы к фауне Грузии», 1967, вып. 2, с. 237—251.
Капанадзе А. Д. Серна на Малом Кавказе (в пределах Грузии).— «Мате-
риалы к фауне Грузии», 1974, вып. 4, с. 458—480.
Капанадзе А. Д. К изучению поведения серны, тура и безоарового козла
в высокогорьях Грузии.— В кн.: Копытные фауны^СССР (экология, морфо-
логия и охрана). М., 1975, с. 322—323.
Котов В. А. Количественный учет серн в Кавказском заповеднике.— «Тру-
ды Кавказского гос. заповедника», 1960, вып. 6, с. 185—189.
Котов В. А. Туры и серны в Кавказском заповеднике.— «Природа», 1960,
№10, с. 113.
Кудактин А. И. Соотношение численности копытных и волка в Кавказ-
ском заповеднике.— В кн.: Копытные фауны СССР (экология, морфология
и охрана). М., 1975, с. 199—200.
Попкова И. Ф. Серна на южных склонах Главного Кавказского хребта
(экология, морфология, хозяйственное значение).— «Труды Тебердинского гос.
заповедника», 1967, вып. 7, с. 160—211.
Соколов И, И. Фауна СССР. Т. I. М.—Л., 1959. 640 с.
Точнее, Т. Ю. Редкие виды диких парнокопытных Чечено-Ингушетии и их
охрана.— В кн.: Копытные фауны СССР (экология, морфология и охрана). М.,
1975, с. 284—285.
Р. В. Дормидонтов, А. Ю. Блохин
БЕЗОАРОВЫЙ КОЗЕЛ
Безоаровый козел (Capra aegagrus Erxl) — животное средних размеров,
но немного мельче и легче других козлов фауны СССР. Длина тела взрослых
самцов может достигать 1,5 м, а высота в холке 80—95 см. Самцы несколько
крупнее самок. Вес последних обычно около 30 кг, самцы же могут весить
даже 70—80 кг (Гептнер и др., 1961), хотя, по данным других исследователей,
он не превышает 35—38 кг. Ноги у безоарового козла короткие и толстые.
Небольшая голова с недлинными ушами сидит на относительно длинной
и тонкой шее. Самцы имеют густую, клиновидную бороду, достигающую 20 см
в длину, поэтому этих козлов иногда называют бородатыми. У самок бороды
нет. Длина хвоста до 20 см, у козлов он короткий и утолщенный. На хребте
и вдоль верхнего и нижнего краев шеи шерсть заметно длиннее, чем на других
153
частях тела. Губы у козла темные, буро-коричневые. На передней стороне
запястья суставов хорошо видны небольшие роговые мозоли, лишенные волос.
Самцы безоарового козла имеют очень длинные саблевидно или серповид-
но изогнутые и сравнительно тонкие рога, их длина достигает 100 и даже
130 см (Гептнер и др., 1961).
Рога сильно сжаты с обоих боков, а спереди имеют острые края. Перед-
ний край — с хорошо выраженной бугристой поверхностью, боковые стороны
слегка ребристые, сглаженные. Рога имеют узкое основание и почти до сред-
ней части они одинаковой ширины, а в основной и средней частях имеют
пологую дугу изгиба, концы сильно,загибаются вперед и внутрь, что.особенно
характерно для старых самцов. Иногда правый рог чуть закручен вправо,
.а левый — влево. Обычно навстречу друг другу изгибаются лишь самые кон-
цевые участки рогов. Поперечный разрез рога представляет собой каплевид-
ную или грушевидную форму с заостренной верхней частью. Хорошо заметны
на рогах швы годовых сегментов. Чаще рога черно-серого, иногда почти чер-
ного цвета.
У разных" животных рога сильно подвержены изменчивости. Короткие
рога молодых самцов имеют более резкий переход от основания к заострен-
ному концу и бугров на переднем ребре у них значительно меньше, чем у ста-
рых животных, да и выражены они слабее. Самки также имеют рога, но значи-
тельно отличающиеся от таковых у самцов: они очень короткие, тонкие и ни-
когда не превышают половины длины рогов самца. Маленькие рожки самок
не имеют бугров на переднем ребре. Они слегка изогнуты, хотя-встречаются
прямые или образующие значительную дугу.
Цвет спины и боков в летнее время красновато- или рыжевато-бурый,
иногда рыжевато-серый, а в зимнее время серовато-бурый или светло-каштано-
во-рыжий. Вдоль всего позвоночного столба тянется резко очерченная черно-
бурая полоса. Шерсть на голове темно-бурая. Борода и густая шерсть на всей
нижней стороне морды почти черные. Темно-бурая полоса тянется перед ло-
патками, охватывая основание шеи в виде хомута. У некоторых экземпляров
она узкая и слабозаметная. Черно-бурая полоса отделяет бурые бока от белой
или рыжевато-белой нижней стороны туловища; передняя сторона груди
и верхняя часть ног также черно-бурые. Передние ноги ниже соединения пред-
плечья с запястьем имеют пеструю окраску: спереди они черные, а с боков
и задней стороны белые. Почти так же окрашены и задние ноги. Хвост черно-
бурый или черный. У самок цвет шерсти такой же, но черная полоса, идущая
вдоль хребта, малозаметна, темной полосы перед лопатками нет, на лбу
шерсть значительно светлее и борода отсутствует (Динник, 1910).
Череп безоарового козла вытянутой формы. Имеется характерное вздутие
на средней части лба — лобный бугор, поверхность которого расположена
выше уровня верхних краев глазниц. Бугор наиболее развит у самцов. Длина
черепа самцов от 248 до 279 мм, у самок от 215 до 234 мм (Цалкин, 1950).
Безоаровый козел — самостоятельный вид. Это признается большинством
авторов. Основной систематический признак — форма рогов и их структура.
Этот вид наименее специализирован по сравнению с другими представителями
рода Сарга. Удлинение зароговой части черепа и каплевидное сечение рога
с отсутствием передней плоской грани и тенденции к закручиванию указывает
на меньшую специализацию безоарового козла.
Доказательством самостоятельности вида считается его совместное пре-
бывание в природных условиях вместе с близким видом — дагестанским туром.
Практически эти виды не скрещиваются (известны единичные случаи), хотя
они не изолированы друг от друга территориально, могут использовать одни
и те же пастбища: в зимнее время козлы и туры встречаются вместе в зоне
горных лесных массивов.
Время появления безоарового козла в историческом прошлом точно не
установлено. В СССР ископаемые остатки козлов, относящиеся к послелед-
никовому периоду, обнаружены на Кавказе в пещерах скал, прилегающих
к Араксу, и в пещерах Сарай-Булахского хребта. Остатки безоаровых коз
известны из слоев бронзового века близ Еревана, в Тушетии и Хевсуретии
(Верещагин, 1959).
154
В настоящее время граница распространения безоаровых
козлов проходит от отрогов Греческого архипелага (Крит, Кик-
лады), через Малую Азию, далее по Кавказу, Турции, Ирану,
Афганистану, Туркмении и до гор западной Индии (Белуджи-
стан, Западный Синд). На территории Советского Союза безо-
аровый козел занимает лишь периферию своего ареала и встре-
чается на Кавказе — в горном Дагестане, Армении и Азербай-
джане и в Южной Туркмении — в Копетдаге, Больших Балка-
нах (Даль, 1951).
Кавказский ареал безоарового козла представлен изолиро-
ванными очагами. В Армении этот вид, судя по ископаемым
остаткам и наскальным изображениям, занимал в прошлом поч-
ти всю территорию. В настоящее время безоаровый козел зани-
мает ограниченный ареал. Западная и северо-западная граница
обитания проходит по западным склонам Арагаца. Кроме того,
небольшое количество животных встречалось на южном склоне
Памбакского хребта, но после 1941 г. их там не отмечали (Даль,
1951).
На востоке, по Базумскому хребту, граница ареала козла
проходила по Дилижанскому и Иджеванскому лесным массивам,
доходила до гор, охватывающих оз. Севан с севера и продолжа-
лась на юго-восток до Азербайджана. Безоаровые козлы обитают
южнее долины р. Азат и ее притока Гарни до Зангезурского, Мег-
ринского и Баргушатского хребтов. Встречаются козлы на хреб-
тах Алинджа-Даг и по Зангезурскому хребту на юг до р. Араке,
а также от Аракса по юго-восточным склонам Мегринского хреб-
та до Охчи-Чая.
Северный ареал'безоаровых козлов проходит по южным скло-
нам Гегамского и Варденисского хребтов в горах Нагорно-Кара-
бахской автономной области. В урочище Гырх-Кыз, на скалах
Дели-Дага, Муров-Дага, Кечал-Дага козы обитают и сейчас.
Небольшое их количество есть на вершинах Кошкара и Кяпая,
а также в ущелье Баргушат-Чая и восточнее горы Кафан в рай-
оне Охчи-Чая (Соколов, 1959). В середине прошлого века безо-
аровые козлы встречались в Талыше (Кыз-Юрды). Предполага-
ется, что это была северо-восточная граница иранского ареала
(Верещагин, 1959).
В Дагестане козлы обитают по северным склонам Главного
Кавказского хребта. Здесь вид встречается от верховьев Аргуни
и Алазани до верховьев Гердыман-Чая. Северо-западная грани-
ца не доходит до Гуниба на 30 км. Безоаровые козлы встречают-
ся в Лакском районе, в верховьях Андийского и Аварского Койсу
и разделяющем их Богосском хребте. Здесь их можно встретить
в сосновых и буковых горных лесах. На южных склонах Боль-
шого Кавказского хребта, в верховьях Терека и Арагвы козлы ни
разу не отмечались и, судя по отсутствию ископаемых остатков,
не обитали.
155
В Туркмении безоаровые козлы встречаются в северо-запад-
ной ее части — в Малых и Больших Балханах. Из Больших Бал-
ханов козы заходят в горные массивы Текеджика и Бегарслана.
В 1965 г. в горах Бегарслана наблюдали самца безоарового коз-
ла. Видимо, в эти районы козы совершают переходы по скали-
стым обрывам старого русла Узбоя (Ишадов, 1972). На юго-вос-
токе Туркмении, на северо-западе Бадхыза, безоаровый козел
обитал, вероятно, в верховьях Теджена. Имеются сообщения
о пребывании коз в районе Гез-Гядыкского хребта. Здесь этот
вид относят к разряду типичных обитателей местности, хотя
и встречается он в небольшом количестве. Отдельные встречи
этого животного имели место у Пинган-Чешме и Зюльфагара,
а в районе Рахнатура безоаровые козлы были вполне обыкно-
венны и «на 10 км пути можно было наблюдать до сотни и даже
более зверей» (Горелов, 1959).
Северо-запад Бадхыза — самая восточная точка распростра-
нения безоарового козла в СССР. В настоящее время ареал вида
здесь значительно сократился. Безоаровый козел северо-запад-
ного Бадхыза становится все более малочисленным. А. Н. Сухи-
нин, бывавший неоднократно в этих местах, встречал этих
животных только дважды. Отдельные редкие встречи козлов
отмечались в 1948—1958 гг. (Горелов, 1959).
В центральном Копетдаге безоаровые козлы в основном дер-
жатся в районе Душака, у Фирюзы встречаются реже. Кроме
того, этих зверей можно встретить в Гермабском ущелье,
в ущелье р. Мергень-Ули и ущельях вершины Гулюр. В юго-за-
падном Копетдаге их отмечали в бассейнах рек Сумбара и Чан-
дыра. Обитали козлы и в скалистых массивах междуречья Чан-
дыра и Атрека. В настоящее время в этих местах безоаровые
козлы не встречаются.
Есть сведения об обитании безоаровых козлов на скалах
хМалого Балхана, но численность их там низка. По сообщениям
охотников, здесь на каждые 20 км маршрута встречается от 5 до
10 особей. В холмистых же местностях в стороне от главного
хребта эти звери редки (Ишадов, 1965). Юго-восточнее Малых
Балхан безоаровые козлы встречаются в Кюрен-Даге и на ска-
лах Кара-Гез.
В настоящее время нет единого мнения относительно количества подвидов
безоарового козла. Основные отличия подвидов, выделяемых И. И. Соколовым
(1959),— общее сложение и размер рогов.
С. a. aegagrus Erxl. отличается крупными размерами и массивными, не
менее 20 см в обхвате оснований, рогами. Этот подвид обитает в Малой Азии
и Иране. В нашей стране — на Кавказе; С. a. blythi Hume имеет меньшие по
сравнению с первым размеры и более тонкие рога (обхват не более 20,5 см).
Распространен этот подвид в западном Синде и Белуджистане: С. a. turcmenicus
Zalkin имеет размеры как и С. a. aegagrus Erxl, но у него рога тоньше — их
обхват в основаниях колеблется от 17 до 23 см; обитает в Туркмено-Хоросан-
ских горах, в СССР — на Копетдаге; С. a. cretica Schinz. отличается от других
подвидов мелкими размерами, изгиб рогов имеет сходный с домашними коза-
ми, обитает на островах Греческого архипелага.
156
Численность безоаровых козлов в настоящее время очень низ-
ка. Распределение животных неравномерно и носит очаговый
характер, что связано с прямым их преследованием, выпасом
скота, уничтожением пастбищ и древесно-кустарниковой расти-
тельности гор. Например, на территории Армянской ССР, по
общей оценке, обитает не более 500—600 особей. Очаги с наи-
большей численностью козлов находятся на Зангезурском хреб-
те (более 100 животных), около 80 —на Урцском хребте
и в ущелье Джайнам-Дара и 70—90 зверей обитает в ущелье
р. Арпа и прилегающих к нему районах. В остальных районах
Армении численность безоаровых козлов невелика, мелкие груп-
пы и отдельные особи обитают на изолированных участках гор.
Считается, что больше всего безоаровых козлов обитает на тер-
ритории Дагестана, в его западной части и в верховьях Андий-
ского и Аварского Койсу у Богосского хребта (Гептнер и др.,
1961).
Сведения о плотности населения этих животных немногочис-
ленны. В настоящий момент на Кавказе, в Чечено-Ингушетии,
сохранилось 450—500 безоаровых козлов (Точиев, 1975). В На-
хйчеванской АССР (Азербайджан) —не более 2000 голов. Не-
много осталось животных и в Армении — около 600 голов (Айру-
мян, Гаспарян, 1973).
Туркменское стадо безоаровых козлов многочисленнее кав-
казского. На Копетдаге к 1961 г. численность их была довольно
высока и даже в известных пределах допускался промысл; плот-
ность здесь составляла 7—10 особей на 1000 га (Гептнер и др.,
1961). В настоящее время общее число безоаровых козлов оце-
нивается для Туркмении в несколько тысяч голов (Горелов,
1973).
Места обитания. На территории Армянской ССР безоаровые
козлы обитают на высотах от 500 до 3900 м н. у. м. В обычных же
условиях высота, на которой обитают козы, равняется
1000—2500 м. На Арарате эти звери живут на высотах более
4000 м, а в Дагестане они могут подниматься к подножью лед-
ников (Динник, 1910). В то же время в Туркмении, на Больших
Балханах, часто козлов можно видеть у самого подножия гор.
Голым утесам эти звери предпочитают облесенные склоны. Отсю-
да другое название — лесной козел. На Кавказе они обитают
в местах, где лесные массивы сочетаются со скалами. Здесь коз-
лы держатся у верхней границы леса, но в горных лесах Даге-
стана предпочитают укрываться в зарослях даже на пологих
склонах (Гептнер и др., 1961). Могут козлы обитать и на безлес-
ных склонах гор.
Образ жизни и поведение подтверждают высокую приспособ-
ленность безоарового козла к условиям существования в горах.
В скалах он ищет спасения от врагов, находит себе пищу, выво-
дит потомство. Поэтому козлы сохранились только в недоступ-
ных горных местностях, где их никто не преследует и не беспо-
157
коит. Лишь изредка этот зверь отваживается удаляться от скал
на значительное расстояние, это происходит только в спокойной
обстановке или при наличии надежных укрытий. Для козла не
требуется обширных открытых мест выпаса, ему достаточно
небольших зеленых участков между скалами или у их подножия.
Смена мест обитания по сезонам года у безоаровых коз не
выражена, хотя считается, что имеют место летне-зимние верти-
кальные миграции. На зиму они спускаются ниже, оставляя высо-
когорные луга. Зимуют на склонах, покрытых редкой древесной
и кустарниковой растительностью. Очевидно основной фактор,
вызывающий перемещение животных,— это высота снежного
покрова.
Живут безоаровые козлы группами. Одиночно держатся лишь
старые самцы и иногда самки перед окотом. Состав стада непо-
стоянен. Вожаком чаще бывает старая самка, которая обычно
возглавляет стадо во время переходов к местам кормежки или
водопоя. В более редких случаях впереди может идти взрослый
самец или молодая особь.
В спокойной обстановке безоаровые козлы долго могут пас-
тись на определенном участке. Козы охотно едят тонкие ветки
и листья различных кустарников, разбросанных среди скал и ка-
менистых россыпей, находят и «неторопливо поедают различные
травянистые растения. Часто их можно встретить на небольших
каменистых «пятачках» со скудной растительностью. В процессе
кормежки животные перемещаются по луговине в разных
направлениях и, кажется, без всякого порядка. При этом иногда
все разом, словно по команде, прекращают кормиться и напря-
женно застывают в самых необычных позах. В это время малей-
ший шум или подозрительный запах могут вызвать их бегство.
Во время пастьбы отдельные звери отходят на некоторое рас-
стояние от общей группы, останавливаются, чтобы выкопать или
лучше объесть привлекшее их растение, некоторое время кор-
мятся поодаль, но вскоре опять присоединяются к стаду, мирно
бредущему вдоль крутого склона.
При опасности безоаровые козлы спасаются бегством, снача-
ла бегут все вместе и как будто упорядочено, но затем этот
строй распадается, и животные кидаются врассыпную. Во время
бега козлы могут совершать прыжки более 3 м. Бегают они не
очень быстро, со скоростью до 40 км/ч, но, используя немногочис-
ленные ниши и выступы крутых скал, могут легко на них взби-
раться и таким образом успешно спасаются от врагов. Если козы
не видят преследователя, то останавливаются у излюбленных
растений, и, отщипнув, бегут дальше. Иногда можро видеть, как
безоаровый козел, чтобы достать сочную зелень с какого-нибудь
уступа или объесть листву с высокого деревца дикой вишни или
арчи, опирается передними ногами на скалу или ствол дерева:
изредка может взбираться и на горизонтальные ветви, дерева
(Гаспарян, 1964).
158
Суточная активность. В зависимости от времени года она
непостоянна. В нормальных условиях суточный цикл козлов —
это небольшие переходы в поисках пищи или укрытий, утренняя
и вечерняя пастьба (при частом преследовании — пастьба
ночью). В жаркие месяцы козлы предпочитают кормиться утром
и вечером. По С. К. Далю (1951), стадо в горах Армении начи-
нает пастись с 9—10 ч до наступления жары, затем пастьба пре-
кращается и животные забираются в тень (в пещеры, под навесы
скал, кроны деревьев) и отдыхают там группами. При ночном
или дневном отдыхе козы располагаются на расстоянии несколь-
ких метров друг от друга, при этом часть зверей в группе бодр-
ствует.
Когда полуденный зной спадет, козы выходят на вечернюю
кормежку (с 16—18 ч до наступления ночи). Что касается ста-
рых самцов, то им свойственна сумеречная пастьба в течение все-
го года. Пастьба коз в ночное время, а также в жаркие дневные
часы, видимо, связана и с тем, что звери не успевают насытить-
ся. То же происходит и зимой, когда процесс добывания кормов
усложняется (Гаспарян, 1964).
Питание. Сведений о питании безоарового козла немного.
Наибольший интерес представляют материалы К. М. Гаспаряна
(1964) и, отчасти, работы С. К. Даля (1951).
Пища безоарового козла состоит из большого количества тра-
вянистых и древесных растений, большей частью это тонкие вет-
ки и листья. Список поедаемых им растений включает около 100
видов. Изменение видового состава растительного покрова по
сезонам влечет за собой изменение качества и количества кормов
в рационе зверя. Эти наиболее резкие изменения можно подраз-
делить на три периода (Гаспарян, 1964).
Первый, наиболее благоприятный в кормовом отношении пери-
од длится с марта по июнь. Наиболее массовыми из первых
зеленых растений являются злаковые, они-то и составляют зна-
чительную часть рациона. В это время козлы начинают откочев-
ку на южные и юго-восточные склоны, наиболее прогреваемые
солнцем. Здесь раньше всего появляются первые зеленые корма.
С появлением других растений у безоарового козла можно
проследить все более выраженную избирательность к различным
кормам. Из отлично поедаемых им растений насчитывается в это
время не более 10 видов. Сюда входят маки, василистник, белли-
вания и др. Далее идут растения хорошо поедаемые: птицемлеч-
ник, спаржа, пролеска, гусиный и гадючий луки. Из других рас-
тений хорошей пищей, хотя и недолго, служат молодые побеги
гераней, а также выкапываемые из земли зозимии, которые коз-
лы объедают вплоть до конца мая. Весной на одном участке
пасущиеся животные потребляют обычно только два-три вида
растений, редко — до пяти. По мере роста растений в пище безо-
аровых козлов начинают встречаться также гладиолусы, тере-
скен, козлобородник, ромашка, катран, смолевка, козелец,
159
хохлатка, желтушник, марь. Кроме травянистых растений они
поедают миндаль, вишню и шиповник, менее охотно — эфедру,
чистец и прангос.
В конце первого периода в рационе начинают преобладать
многолетние травы, части (ветви и листва) деревьев и кустар-
ников— эспарцет, жостер, шиповник и миндаль. Летом в горах
начинается массовое высыхание трав, а затем и полное исчезно-
вение многих видов.
С июля по октябрь — второй период кормового режима. Он
характеризуется полным доминированием в рационе частей
деревьев и кустарников. В июле в пище козлов еще можно встре-
тить микролофус, синеголовник и немногие другие сохранившие-
ся зеленые растения. Кроме указанных значительную часть
рациона занимают сухие растения: желтушник, ярутка, бурачек,
осот, липучка, василек, астрагалы и др. Интересно, что в этот
период безоаровые козлы без вреда кормятся и ядовитыми для
домашних животных растениями. Поедая какое-либо растение,
козлы съедают его не полностью, а объедают лишь небольшую
часть, иногда срывая маленькие веточки или отдельные листоч-
ки. Летом они хорошо едят вишню, миндаль, шиповник и каркас,
а из трав — жостер, марену, маки, васильки, синеголовник, моло-
кан, аспарагус и др. Менее охотно поедают тысячелистник»
полынь, астрагал, короставник и скабиозу.
Кончается лето и наступает наиболее малокормный период —
с ноября по февраль. Он характеризуется полным отсутствием
зеленой растительности. В это время животные вынуждены
питаться исключительно ветками кустарников и деревьев и скуд-
ными остатками сухих трав. Наиболее обычны из них маки, кру-
шина, синеголовник, васильки, ахиллея, терескен, а также эфед-
ра и кохия. В этот неблагоприятный период у коз почти отсут-
ствует избирательность к кормам, избегают поедать они лишь
несъедобные и ядовитые растения.
Таким образом, первый период является наиболее благопри-
ятным и важным в жизни безоарового козла. Питание сочными
зелеными кормами помогает животным окрепнуть после зимней
бескормицы.
Колебания содержания влаги в поедаемых растениях влияет,-
очевидно, и на изменение водно-солевого обмена животных.
К. М. Гаспарян (1964) отмечал, что в апреле—мае безоаровые
козлы охотно солонцуют, не едят снега и не пьют воды. Есть ука-
зания, что на Урцском хребте козлы ели известь и глину, содер-
жащие соли натрия и кальция.
Размножение. Начало периода размножения безоарового
козла приходится на вторую половину ноября. В это время начи-
нается гон, который продолжается более двух недель и заканчи-
вается в первой половине декабря (Гептнер и др., 1961). В это
время наблюдаются драки полозвозрелых самцов. Имея мощное
турнирное оружие — рога, козлы устраивают поединки. При*этом
160
более слабые молодые самцы не могут достойно противостоять
сильным старым козлам и не участвуют в размножении, что обе-
спечивает устойчивость популяции. Самцы безоаровых коз нахо-
дятся в состоянии сильного возбуждения, в связи с чем режим их
питания резко нарушается. Наблюдается значительное истоще-
ние животных. В период гона самцы держатся вместе с самками.
Беременность длится около пяти месяцев, ягнение происходит
в Дагестане в конце мая — начале июня (Динник, 1910), а в Ар-
мении и Туркмении — во второй половине мая (Даль, 1951).
Обычно рождается один-два козленка, изредка — три. Во время
родов самки уходят от основного стада и уединяются в недо-
ступных для хищников местах. Некоторые самки не принимают
участия в размножении и остаются яловыми.
Через несколько часов после рождения козлята могут само-
стоятельно передвигаться. В первые дни жизни главной и един-
ственной защитой их является покровительственная окраска
и способность затаиваться среди каменистых россыпей, плотно-
дерновинных злаков и кустарников. Через год или полтора моло-
дые безоаровые козлы отделяются от самок и занимают свое
место в стаде.
Развитие и рост рогов начинается с первых дней жизни коз-
ленка, и уже к трем неделям они становятся хорошо заметными.
Через полгода, к началу зимы, хрящевой (гиалиновый) рог
исчезает и под ним начинает расти постоянный. Особенно интен-
сивный рост рогов наблюдается у самцов. Рост рогов продол-
жается в течение почти всей жизни козлов (10—12 лет), поэтому
старые самцы обладают наиболее развитыми, мощными рогами.
Развитие рогов у безоарового козла в основных чертах сходно
с таковым у сибирского горного и винторогого козлов.
Летняя линька продолжается с апреля до конца июня и ха-
рактеризуется постепенной сменой длинного зимнего волоса на
значительно более короткий летний. В это время шерсть клочья-
ми висит на теле животного. Для того чтобы освободиться от нее,
козлы трутся боками о твердые предметы (выступы скал, стволы
деревьев). У старых самцов и самок сроки линьки растягивают-
ся. Еще в июне можно наблюдать этих животных с длинной зим-
ней шерстью на боках. В августе у безоарового козла начинается
зимняя линька. Летний темный волос выпадает и сменяется
серой зимней шерстью.
Враги, конкуренты. Реальными врагами безоарового коала
можно считать леопарда и рысь (Соколов, 1959). Эти животные
охотятся скрадом или активным преследованием козлов на ска-
лах. Волк в горной местности вряд ли может быть опасным вра-
гом, ибо отвесные скалы, уступы и карнизы ему недоступны
и поймать козла он может лишь вдали от крутых скал. Молодым
козлам опасны беркут и манул (Гептнер и др., 1961). Имеются
также факты гибели взрослых и молодых безоаровых козлов от
пастушьих собак. В настоящее время врагов у этого зверя
И 1894
161
осталось немного: исчез тигр, встречи леопардов за последние
десятилетия единичны, немногочисленной стала в Туркмении
рысь, пернатых хищников, способных нападать на козлят, сейчас
в горах не так много, как прежде, занесен в список редких видов
вместе с безоаровый козлом и манул.
К конкурентам безоарового козла можно отнести домашних
коз и овец, поедающих те же растения, что и безоаровые козлы.
Могут быть ими также туры, горные козлы, архары, но они сей-
час малочисленны и редко встречаются вместе на пастбищах.
Болезни, паразиты. Безоаровые козлы подвержены гельмин-
тозам. Наиболее распространенными паразитическими червями
безоаровых козлов Армении являются Protostrongylus davtiani,
Marshallagia marshalli, Nematodirus davtiani. Была отмечена
также зараженность коз трихостронгилидами.
В Туркмении у коз находили кровососок, два вида овода
и клещей. В. В. Кибакиным и др. (1964) с целью выяснения нали-
чия эндо- и эктопаразитов у безоаровых козлов было исследова-
но восемь особей из Копетдага, у них было найдено шесть видов
гельминтов, четыре из которых — Skrjabinema ovis, Oesophago-
stommum columbianum, Nematodirus helvetianus, Nematodirus
filicollis — оказались общими для безоаровых коз и архаров.
У безоаровых козлов были найдены также личинки подкож-
ного овода Hypoderma silenus и в носовых полостях — личинки
полостного овода Oestrus ovis. На коже трех козлов собраны
кровососки Melophagus ovinus. Четыре вида клещей, переносчи-
ков гемоспоридий (Dermacentor dagestanicusидp.),yживoтныx
найдены лишь у шести особей. Общих с архаром клещей обнару-
жено только два — Haemophysalis warbartoni и Н. sulcata.
Практическое значение. С давних времен безоаровые козлы
были объектом охоты. На это указывают многочисленные
наскальные изображения и стилизованные бронзовые фигурки
безоаровых козлов, найденные, например, в Закавказье (Вере-
щагин, 1959, Гаспарян, 1969). Рисунки, сделанные на известняке,
относятся к бронзовому веку, и не исключено,- что безоаровые
козлы в те времена были предметом охотничьего культа. /
Добывались козлы во все времена ради мяса, кожи и рогов.
В средние века в странах Европы и Передней Азии использовался
так. называемый «безоар» — своеобразная минерализованная
конкреция из случайно попавших волос, клетчатки и пр., которая
отлагается в желудке и кишечнике коз. Безоар высоко ценился
как магическое лечебное средство. В Древней Руси его имено-
вали «безуй-камнем».
В Туркмении из шкур горных и, вероятно, безоаровых козлов
кустари изготовляли удобную горную обувь, высокоценимую
жителями этих районов. До настоящего времени безоаровый
козел был ценным трофеем и добывался охотниками для личных
нужд. Использовалось прежде всего мясо. Рога служили домаш-
ним украшением.
162
В историческом прошлом человек одомашнивал диких
животных. Предком домашних коз считаются безоаровые козлы.
В природе дикие козлы могут скрещиваться с домашними козами
и турами. Так получаются гибридные формы, сходные с безоаро-
вым козлом по окраске и другим внешним признакам (Гептнер
и др., 1961). Гибридизация имеет место при акклиматизации
в районе обитания безоаровых коз близких ему видов. Безоаро-
вый козел является прекрасным генетическим материалом при
выведении новых пород домашнего скота.
Охрана. Безоаровый козел — малочисленный вид. В послед-
нее десятилетие. происходит сокращение его ареала и числен-
ности. В некоторых местах он уже исчез. На территории Бадхыз-
ского заповедника козлы, например, уже не встречаются.
Туркменский подвид безоарового козла обитает на неохра-
няемой территории и хотя там его ареал достаточно велик (Ко-
петдаг и Большие Балханы), численность этих зверей продол-
жает сокращаться.
Безоаровые козлы очень осторожны, живут в труднодоступ-
ных местах и охота на них в прежние времена не оказывала
заметного влияния. Давление промысла стало ощутимо лишь
после того, как на охоте в горах стали применять нарезное ору-
жие: животные оказались практически беззащитными.
Козлы вынуждены отступать также с пастбищ, эксплуатируе-
мых домашним скотом. Кроме того, использование и резкая пере-
грузка сельскохозяйственными животными высокогорных паст-
бищ нарушает динамичность ритма обживания территорий дики-
ми копытными и отрицательно влияет на их воспроизводство
(Капанадзе, 1975).
Для успешного выполнения задач по сохранению этого редко-
го вида .необходимо дальнейшее изучение его биологии, проведе-
ние работ и разработка методики по акклиматизации в местах,
пригодных для его существования, а также реаклиматизация на
территориях заповедников или заказников. За проведение подоб-
ных работ в свое время высказывался Н. К. Верещагин (1959).
На Кавказе имеется немало подходящих мест, благоприятных
для обитания козлов.
Охота на безоаровых козлов в настоящее время запрещена,
и необходим строгий контроль за соблюдением этого запрета.
Безоарового козла необходимо сохранить не только как охот-
ничье-промысловый вид/ но и как интересного, своеобразного
представителя высокогорной фауны нашей страны.
Список литературы
Айрумян К. А., Гаспарян К. П. Редкие копытные и хищные млекопитаю-
щие Армении.— В кн.: Редкие виды млекопитающих фауны СССР и их охрана.
М, 1973, с. 6—7.
Верещагин Н. К. Млекопитающие Кавказа. М.—Л., 1959. 704 с.
163
Гаспарян К. М. К кормовому режиму безоаровых коз на Урцском (Серай-
булагском) хребте.— «Изв. АН Арм. ССР», 1964, т. XVII, № 2, с. 85—100.
Гаспарян К. М. Экология безоарового козла и адаптация к горным усло-
виям некоторых Bovidae — Автореферат диссертации на соиск. учен, степени
канд. биол. наук АН Арм. ССР, Ереван, 1969. 19 с.
Гептнер В. Г., Насимович А. А., Банников А. Г. Млекопитающие Совет-
ского Союза. Т. I, М., 1961. 776 с
Горелов Ю. К. О распространении безоарового козла в Северо-Западном
Бадхызе (Юго-Восточная Туркмения).— «Изв. АН Туркм. ССР», 1959, № 4,
с. 62-64.
Горелов Ю. К. Изменение распространения и численности копытных Бад-
хыза под влиянием антропогенного фактора.— «Изв. АН Туркм. ССР, сер.
биол. наук», 1965, № 3, с. 55—60.
Горелов Ю. К. Охрана и восстановление численности копытных Бадхы-
за.— В кн.: Редкие виды млекопитающих фауны СССР и их охрана. М., 1973,
с. 117—118.
Даль С. К. Данные по биологии, распространению и количественному
соотношению в стадах безоаровых коз на Урцском хребте.— «Изв. АН Арм.
ССР биол. и с.-х. науки», 1951, т. IV, № 1, с. 33—40.
Динник Н. Я. Звери Кавказа. Ч. 1. Тифлис, 1910. 246 с.
Жирнов Л. В., Винокуров А. А., Бычков В. А. Редкие млекопитающие,
птицы и их охрана в СССР.'М., 1975. 82 с.
Ишадов Н. Фауна копытных Малого Балхана (Зап. Туркмения).—«Зоол.
журн. АН СССР», 1965, т. XLV, вып. 11, с. 1739—1740.
Ишадов Н. Распространение и современное состояние численности копыт-
ных животных в Северо-Западной Туркмении.— В кн.: Териология, Новоси-
бирск, 1972, вып. I, с. 417—419.
Каверзнев В. Н. Полорогие фауны СССР и их добывание. М.—Л.,
1933. 84 с.
Капанадзе А. Д. К изучению поведения серны, тура и безоарового козла
в высокогорьях Грузии.—В кн.: Копытные фауны СССР. М., 1975, с. 322—323.
Кибакин В. В., Ишадов Н. И., Кибакина Л. Б. К изучению паразитофауны
безоарового козла и горного барана (архара).— «Изв. Ан Туркм. ССР», 1964,
вып. 3, с. 77—79.
Соколов И. И. Фауна СССР. Млекопитающие. Копытные звери (отряда
Perisodactyla и Artiodactyla). М.—Л., 1959, т. 1, вып. 3, 640 с.
Точнее Т. Ю. Редкие виды диких парнокопытных Чечено-Ингушетии и их
охрана.— В кн.: Копытные фауны СССР. М., 1975, с. 284—285.
Цалкин В. И. Новый подвид безоарового козла из Туркмении. Сарга
aegagrus turcmenicus subsp. nova —«Доклады АН СССР. Новая серия», 1950,
т. LXX, № 2, с. 323-326.
В. Е. Размахнин
СИБИРСКИЙ ГОРНЫЙ КОЗЕЛ
Среди представителей рода горных, или каменных, козлов сибирский
горный козел — наиболее распространенный у нас в стране вид. Это круп-
ное животное с плотным корпусом, на невысоких, но довольно толстых
и крепких ногах, с глубокой и объемистой грудной клеткой. Длина тела
у взрослых самцов достигает 165 см, у самок—135 см. Высота в холке
у самцов 80—100 см, высота в крестце на 3—5 см больше. Голова массив-
ная, но пропорциональная, с выпуклым лбом и прямым профилем носа; дли-
на ушей 14—16 см. Шея у самцов относительно толстая и короткая, у самок
тоньше. Хвост обильно опушен волосами длиной около 25 см. Борода у сам-
цов большая, густая и длинная. Живой вес взрослых самцов в осенний
164
период перед началом гона составляет обычно 100—.110 кг, а у отдельных
особей доходит до 130—150 кг. Самки значительно меньше, вес их иногда
доходит до <60 кг, обычно же колеблется в пределах 30—40 кг.
В отличие от большинства диких козлов, обитающих в преде-
лах ограниченных горных районов, сибирский горный козел рас-
пространен на обширной территории Средней и Центральной
Азии, простирающейся в широтном направлении от гор Южной
Сибири до Гималаев. Область обитания этого вида включает
горные системы Саян, Алтая, Тянь-Шаня, Памира, Гиндукуша
и Гималаев. В разных районах ареала сибирский горный козел
получил от местного населения и различные названия. В Саянах
его называют джим, на Алтае — бун, на Тянь-Шане и Памире —
тэк, тэке, киик.
Северные пределы современного распространения козлов рас-
положены на Алтае и в Саянах. П. С. Паллас, впервые описав-
ший этих козлов, в 1766 г. нашел их в Восточных Саянах на скло-
не горы Мунку-Сардык. Позднее В. Ч. Дорогостайский еще вос-
точнее— в Тункинских гольцах добыл несколько экземпляров
этих зверей. По-видимому, именно здесь проходит восточная гра-
ница распространения сибирского горного козла в Саянах. В на-
правлении на северо-запад ареал захватывает хребты Китойский
и Окинский, всю горную область верховьев Оки, Удинский хре-
бет и область истоков и верхнего течения р. Уды. В бассейне
Уды козлы распространены вниз до впадения в Уду р. Кара-Бу-
рень. В области, где сходятся вершины рек бассейна Уды и Ка-
зыра, находится самая северная точка обитания козлов.
В палеолите козлы обитали у г. Красноярска и немного выше
его, по левому берегу Енисея. Подтверждением этому служат
находки остатков козлов в палеолитических стоянках на Афон-
товой горе, расположенной непосредственно в черте г. Краснояр-
ска и вблизи устья р. Бирюсы.
На юго-запад от наиболее северного участка обитания грани-
цы ареала сибирского козла мало изучены, однако известно, что
к востоку от с. Верхне-Усинского, по рекам Ус, Казыру и Амылу,
козлы отсутствуют.
На юге Тувы козел заселяет хребты Западный и Восточный
Танну-Ола, нагорье Сангилен. В северо-западной части — восточ-
ные склоны Шапшальского, Кантегирского, Хемчикского, Уюк-
ского и Иджирского хребтов. По хребту Академика Обручева
сибирский козел встречается в верховьях рек Кижи-Хем, Билин,
Улуг-О. Обитает он также в горах Кадвой и на хребте Цоган-
Шибэту (Очиров, Башанов, 1975).
В горах Западного Саяна по Енисею этот зверь встречается
по обеим берегам от устья р. Хемчика до устья р. Казырсука. По
р. Ус козлы обитают до устья р. Золотой, довольно многочислен-
ны в нижних скалистых участках рек — Большие и Малые Уры,
Узунсук, Малый Тепсень, Погорелка, Кара-Кем, Кара-Жерм
и ключей — Ханык, Шарбалык, Мангаш, МедярлЫк. Далее на
165
запад по Енисею в ареал входит собственно Саянский хребет.
На востоке горного района козлы обитают в бассейне р. Джебаш.
и на Джебашском хребте, выходящем к Енисею у устья Канте-
гира. Еще западнее в ареал входят верховья рек Оны, Малого
и Большого Абакана, а также область высокогорий, расположен-
ная между этими реками и Телецким озером, т. е. южные отроги
Абаканского хребта и Шапшальский хребет.
Алтайская часть ареала сибирского козла охватывает почти
весь Алтай на юг до государственной границы. Северная граница
ареала в восточной части Алтая идет от среднего течения Чема-
ла, через Телецкое озеро к верховьям Большого Абакана. Запад-
нее она охватывает Семинский, Теректинский, Тигерецкий, Хол-
зунский хребты и горы массива Белухи. В ареал входят также
хребты Нарымский, Сарымсакты, Курчумский и южная часть
Алтая. Алтайская область распространения сибирского горного
козла представляет собой единое целое с саянской, сливаясь с ней
через Абаканский хребет и Шапшал. Внутри очерченной грани-
цы звери распространены очень неравномерно. Участки обитания
порою расположены друг от друга на 100 км и более. В прежние
времена их изолированность была значительно меньшей.
Среднеазиатская часть ареала занимает горы Тянь-Шанской
и Памиро-Алайской систем, а также некоторые возвышенности
Восточного Казахстана. Горные козлы заселяют Колбинский
Алтай и отдельные районы, расположенные северо-западнее,
вплоть до гор Коконь. В прежние времена область их распростра-
нения простиралась еще далее на запад и северо-запад. Южнее
от районов современного распространения козел обитает на Тар-
багатае, Сауре и повсеместно в Джунгарском Алатау. .Западнее
встречается и довольно многочислен на хребтах Тянь-Шаня —
Заилийском Алатау, Кунгей-Алатау, Киргизском, Таласском,
Угамском, Пскемском, Чаткальском и Ферганском. В Памиро-
Алайской системе козел заселяет Алайский, Заалайский, Турке-
станский, Зеравшанский и Гиссарский хребты, а также весь
Памир. В пределах среднеазиатского ареала козел распростра-
нен неравномерно, отдельными, более или менее значительными
очагами.
За пределами нашей страны сибирский козел обитает в гор-
ных районах Монголии, Китая, Индии и Афганистана.
Чрезвычайно широкое распространение сибирского козла
и свойственная ему широкая индивидуальаня изменчивость в ок-
раске, размерах и в строении рогов привели к тому, что до недав-
него времени зоологи насчитывали 13 его подвидов, из них 6 для
нашей страны. Липй> в 1935 г. все описанные формы вида были
сведены к двум — алтайско-саянской, обитающей также в горах
Монголии, и тяньшанско-гималайской, занимающей весь
остальной ареал.
Для животных, обитающих на территории СССР, утвердились
названия двух форм козлов алтайской и среднеазиатской. Эти
166
формы различаются между собой как по внешним, так и по кра-
ниологическим признакам.
Наиболее характерная особенность сибирского козла, позво-
ляющая безошибочно отличать его от остальных козлов пашей
фауны,— это его рога. Саблеобразно изогнутые назад, очень
большие и массивные у самцов они слегка напоминают рога
безоаровых козлов, но резко отличаются от последних наличием
широкой передней поверхности с многочисленными поперечными
буграми или валиками. С боков рога сильно сжаты и на попереч-
ном разрезе имеют форму, приближающуюся к треугольнику. На
черепе они поставлены довольно круто и расходятся от основа-
ния под углом около 45°. Цвет рогового чехла от темно-серого
до почти черного.
Как и у других представителей полорогих, рога у горных козлов растут
в течение всей жизни. Их рост начинается вскоре после рождения, причем
первоначально развиваются так 'называемые молодые рога, которые к 'осени
или началу зимы постепенно слущиваются, освобождая вершины постоян-
ного рога. Зимой рост прекращается и участки рога, относящиеся к различ-
ным годам жизни, оказываются отделенными друг от друга хорошо выра-
женными границами. Это обстоятельство позволило зоологам установить
размеры каждого отдельного годового сегмента и получить данные о воз-
растной динамике роста рогов. Наиболее энергичный рост рогов в длину
происходит у самцов на втором году жизни, длина годовых сегментов
в этот период достигает в среднем 17 см. В последующие годы наблюдается
прогрессирующее сокращение роста рогов, у девяти-десятилетних самцов —
на 4—9 см в год. Увеличение ширины передней поверхности рогов наиболее
быстро происходит в первые годы жизни животного, но достигает полного
развития обычно в возрасте 7—8 лет. Объем отдельных годовых сегментов
постепенно возрастает, начиная с первых лет жизни, достигая максимума
обычно на пятом и шестом году, после чего постепенно убывает (Цалкин,
1950).
Рога у сибирских горных козлов из различных частей ареала
имеют весьма существенные отличия. У самцов из северной части
(Саяны, Алтай, Северная Монголия) они относительно короткие
и меньше в обхвате у основания, чем у животных из южной части
(Тянь-Шань, Памир). По данным В. И. Цалкина (1950), у пер-
вых длина рога по передней поверхности обычно не достигает
100 см при среднем обхвате у основания 20,5 см. У животных из
южной части ареала они заметно крупнее и достигают длины
135—140 см при обхвате у основания 23 см. Не подвергая сомне-
нию, выявленную В. И. Цалкиным закономерность, хотелось бы
отметить, что у сибирских горных козлов, обитающих в северной
части ареала, а именно в Западных Саянах, предельные размеры
рогов значительно больше, чем приведенные выше. Осенью 1961 г.
невдалеке от устья правого притока Енисея р. Хемтерегтык на
солонцах мы обнаружили свежий череп самца с рогами, имею-
щими длину по передней поверхности 108 см и обхватом у осно-
вания 27 см. Неоднократные посещения этого района в 1961—
1973 гг. и наблюдения за довольно многочисленными табунами
козлов убеждают в том, что предельные размеры рогов у живот-
167
пых, обитающих в северной части ареала, все-таки значительно
выше, хотя и не достигают таковых у зверей из южных районов.
Следует отметить, что рога сибирских козлов подвержены
чрезвычайно сильным изменениям и чисто индивидуального
характера. Это касается не только размеров, но и степени изогну-
тости, расхождения их от основания в стороны. У большинства
экземпляров концы рогов обращены внутрь, у отдельных же
направлены наружу. По степени загиба рогов назад реальные
различия между северными и южными козлами отсутствуют.
Что касается самок, то рога у них развиты значительно сла-
бее, их длина не достигает и трети длины рогов самца. Обычно
они не бывают длиннее 37—38 см при обхвате у основания
13—14 см. Поперечный разрез рога имеет эллипсовидную форму
и слегка морщинистую поверхность. Рога полого загибаются
назад и незначительно расходятся в стороны.
Размеры и строение черепа у сибирских горных козлов так-
же подвержены географической изменчивости. Звери с Алтая,
Саян и из Монголии характеризуются более мелкими размерами
черепа, общая длина которого у взрослых самцов колеблется от
256 до 293 мм, а у взрослых самок от 239 до 260 мм. Носовые
кости укорочены и мало вдаются в пространство между лобными
костями; лобно-носовой шов расположен обычно впереди перед-
ней стенки орбит. Козлы из Тянь-Шаня и Памира имеют череп
более крупных размеров, общая длина которого у взрослых сам-
цов составляет 276—306 мм, у взрослых самок 248—262 мм.
Носовые кости длинные, глубоко вдающиеся между лобными
костями; лобно-носовой шов расположен позади переднего края
орбиты.
Наиболее яркой особенностью черепа самцов сибирских коз-
лов являются костные стержни рогов. Аналогично рогам они
сжаты с боков и в поперечном сечении имеют форму треуголь-
ника, основанием которого служит широкая передняя поверх-
ность. Стержни рогов очень мощные и толстые у основания, но
довольно короткие, поэтому верхняя часть рогов на значитель-
ном протяжении лишена костной основы. У самок костные стерж-
ни по размерам значительно меньше, чем у самцов.
Окраска тела сибирского козла также подвержена сильной
изменчивости, обусловленной не только возрастными изменения-
ми и проявлениями полового диморфизма, но и чрезвычайно
существенными изменениями географического характера. У жи?.
вотных из Алтая окраска взрослых самцов в зимнем наряде
очень светлая. Спина, бока и вся верхняя часть шеи окрашена
у них в грязновато-желтый цвет. По средней линии спины, вдоль
хребта, проходит буровато-коричневая полоса, продолжающаяся
по верхней поверхности хвоста. Плечи также имеют буровато-
коричневую окраску различной интенсивности. Нередко темная
окраска левого и правого плеча соединяется на средней линии
спины в одну поперечную полосу. Степень развития этой полосы
168
сильно варьирует в зависимости от индивидуальных особенно-
стей отдельных особей. Темная окраска плеч продолжается на
передней стороне конечностей вплоть до копыт, становясь все
более интенсивной. Задняя сторона передних конечностей свет-
лая, желтовато-бурая. По нижней части боков, от плеч к бедрам,
проходит темная полоса разной по интенсивности окраски. Иног-
да она бледно-бурая, иногда яркая, темно-коричневая. Окраска
брюха значительно более светлая, желтовато-серого оттенка.
Передняя часть бедер и нижние отделы задних конечностей сход-
ны по окраске с плечами и передними конечностями. Светлая
окраска верхней части шеи в направлении к голове постепенно
темнеет и на затылке, на лбу и щеках становится коричневато-
бурой. Впереди глаз голову пересекает темно-коричневая поло-
са, постепенно светлеющая, а затем вновь переходящая в темно-
коричневую окраску носа. Борода обычно окрашена в те же тем-
ные тона, что плечи и грудь. В летнем наряде самцов преобла-
дают коричневато-бурые тона. Потемнения на плечах, бедрах
и груди отсутствуют. Благодаря этому окраска становится более
однотонной. Голова по окраске близка к туловищу.
Самки по окраске очень резко отличаются от самцбв. Спина,
бока, верхняя часть шеи в зимнем наряде имеют у них серовато-
бурую окраску с коричневатым или рыжеватым оттенком.
Потемнений на плечах, груди и бедрах нет. Темная полоса на
хребте отсутствует. Голова с более сильным серым оттенком, чем
туловище. Окраска летнего наряда у них близка к зимней, отли-
чаясь от нее лишь более темным, коричневато-бурым тоном.
У козлов среднеазиатской формы тип окраски иной. В зим-
нем наряде у самцов спина и бедра окрашены в коричневато-
бурый цвет, на спине, а иногда и на верхней части шеи выделя-
ется яркое светлое пятно. По средней линии спины тянется яркая
темная полоса. Окраска боков, плеч и бедер более тусклая, чем
на спине. На передней стороне конечностей хорошо выраженная
темно-бурая полоса. Голова светлее боков, темная поперечная
полоса на ней впереди глаз отсутствует. У самок зимой окраска
несколько более светлая, чем у самцов.
Сибирский горный козел обитает в широком поясе гор от 500
до 4500—5000 м н. у. м. На Восточном Памире в августе 1968 г.
мы отмечали табунки козлов на высоте 5500 м на границе с веч-
ными ледниками.
В противоположность большинству диких баранов, предпочи-
тающих плоский рельеф, сибирские горные козлы тяготеют
к участкам гор с крутыми склонами, изобилующими скалами
и каменистыми осыпями. В Саянах и на Алтае они держатся
обычно выше границы леса, в самых скалистых местах с отвес-
ными обрывами, узкими щелями, россыпями. Летом звери сосре-
доточиваются на белках, выше границы леса, занимая так назы-
ваемую горную каменистую тундру по склонам скалистых хреб-
тов. Растительность здесь развита крайне скудно. Можжевель-
169
ник, водянка, барбарисолистная ива, несколько видов злаков,
ветреница и некоторые другие виды создают для этого зверя
очень бедную кормовую базу. Однако в эти пустынные и угрю-
мые места козлов привлекают условия безопасности, отсутствие
кровососущих насекомых и постоянная прохлада. При случае
звери спускаются на соседние альпийские лужайки с богатым
травостоем. Как в Саянах, так и на Алтае, в долинах рек с отвес-
ными скалистыми склонами, имеющими характер каньонов,
с многочисленными выступами, осыпями и площадками, козлов
можно также встретить в непосредственной близости от реки
в течение всего лета. Как правило, в таких каньонах держатся
табунки самок и молодых животных. Взрослые самцы более
осторожны, недоверчивы и предпочитают держаться значительна
выше.
Зимой, когда снега препятствуют добыванию корма в зоне
гольцов, козлы спускаются ниже, вплоть до опушек леса. На
крутых склонах хребтов толстого слоя снега не образуется,
а в горных долинах сильные ветры сносят его к подножью.
Растущие в этих местах разного рода ковыли, злаки, полынь,
степная люцерна и др. позволяют пережить козлам трудное вре-
мя года.
В центральной части Тянь-Шаня сибирский козел — типич-
ный житель больших высот, причем предпочитает он здесь каме-
нистые места — скалы и каменные осыпи. Здесь он встречается
порой у самых ледников и снегов, поднимаясь выше всех осталь-
ных млекопитающих... Для кормежки ему приходится, конечно,
спускаться значительно ниже. Нижним пределом его хотя бы
временного пребывания следует считать, вероятно, высоту 2500 мг
н. у. м., т. е. немного ниже верхней границы хвойного леса. Дру-
гие исследователи примерно также характеризуют стации козлов*
в Центральном Тянь-Шане, Заилийском и Джунгарском Алатау,
отмечая при этом, что в тех местах, где зверей не беспокоит чело-
век, они живут и на значительно меньших высотах. В частности
зоолог Л. М. Шульпин (1948) особо подчеркивает, что тэк в пер-
вую очередь является скалистой формой, а отнюдь не альпий-
ской, как это обычно указывается; альпийский пояс является
лишь временной областью пребывания козла и даже лишь части
его популяции.
В летний период основная масса козлов держится в субаль-
пийском и альпийско-луговом поясах, некоторые же звери пред-
почитаю;? места на границе со снежным поясом. Так же, как
и в Саянах, наблюдаются козлы также и в самой нижней части
горных ущелий. На Памире табунки козлов, преимущественно'
старые самцы, поднимаются на высоту свыше 5500 м. Основная
же масса предпочитает высоты в пределах 3000—4000 м. На
отрезке прибрежной полосы вдоль р. Пяндж от Калаи-Хумба до*
Яхчиссора мы наблюдали постоянное пребывание табунков
самок с козлятами на высоте 3700—4000 м. В зимний период.
170
звери постоянно встречаются в этом районе на высоте
2500—3000 м. Как северные так и южные сибирские козлы упор-
но избегают сколько-нибудь обширных равнин, лежащих в отда-
лении. от скалистых убежищ, таежного большетравья, заболо-
ченных прогалин и сомкнутых древесно-кустарниковых насаж-
дений.
Всех, кому приходилось наблюдать козлов в их естественной обстановке,
поражала стремительность и ловкость, с которой они передвигаются по,
казалось -бы, совсем неприступным склонам и обрывам. В спокойном состоя-
нии звери обычно бродят медленно, часто останавливаясь и осматриваясь
Или вдруг замирая на месте. Но при испуге мгновенно преображаются,
и наблюдателю представляется картина быстрого бега и великолепных
прыжков по местам, совершенно недоступным для человека. Уменье их
передвигаться по скалам, отмечал В? 41. Шнитников (1936), прямо изуми-
тельно, и тому, кто не видел этого лично, трудно даже представить ту
обстановку, среди которой тэк не только свободно и легко ходит, но и бе-
жит полным аллюром в случае преследования. Так же изумительны. его
прыжки вниз на камни с огромной высоты. И недаром человек, поражен-
ный этими прыжками, при которых козел не только не разбивается вдре-
безги там, где разбилось бы всякое другое животное, но не повреждает
и своих таких, казалось бы, хрупких и тонких ног, старается придумать
объяснение этому «чуду». Обычно охотники уверяют, будто бы тэки
с большой высоты прыгают на рота, которые, как пружина, смягчают удар.
Однако это не соответствует действительности. Рога не столь крепки, как
принято считать, и при падении на них, животное, как правило, ломает их.
В районе обитания тэков 'особенно много каменных осыпей. Ходьба по
некоторым из них является подчас особенно трудной, а по более крутым —
опасной, так как неустойчиво лежащие камни часто выскакивают из-под
ног и катятся вниз, в результате чего целый участок осыпи может поползти
вниз, увлекая за собой идущего. Но тэки ходят по осыпям необычайно легко
и уверенно.
Ноги сибирского козла приспособлены к лазанию по голым., камням
и скользким ледникам: мякоть пальцев настолько развита, что представляет
как бы гуттаперчевые подушки, несколько выступающие за пределы рогового
вещества копыт. Зверь может опираться с их помощью на такие незначи-
тельные выступы отвесных скалистых стенок, что со стороны кажется неве-
роятным, чтобы какое-либо животное могло пройти по такой стенке. Козлы
не скользят на ледниках, по которым они охотно ходят' без всякого принуж-
дения. Но если бы у них не была так развита мякоть пальцев и если бы
они опирались во время лазания по камням и льду только на твердое веще-
ство копыт, то немыслимо себе представить, как они могли бы удержаться
на скользких местах или на гладких твердых наклонных поверхностях. Ко-
нечно, самые копыта оказывают животному незаменимые услуги на камени-
стых россыпях, защищая ноги от стирания... Как бы то ни было, цепкость
и ловкость козлов изумительна.
Ловкость и стремительность сибирских козлов проявляется лишь в усло-
виях скалистого рельефа. На ровных местах скорость их невелика, и хоро-
шие собаки без труда нагоняют этих животных. Поэтому в случае опасности
звери стремятся уйти не на равнину, как это делают бараны, а в места
наиболее скалистые. Здесь уж ни собака, ни волк соперничать с ними не
могут. Избегают козлы и глубокоснежья. Даже при высоте снега
в 30—40 см они вязнут в нем и быстро выбиваются из сил. При движении
по снегу тропу прокладывают обычно наиболее сильные звери, а самки
и молодые следуют за ними. При неообходимости козлы хорошо плавают
и успешно преодолевают такие водные преграды, как Енисей.
Размер и состав стада козлов сильно изменяется по сезонам
года. В течение 'большей части года, за исключением периода
171
размножения, взрослые самцы образуют отдельные стада в 8—15
голов и держатся в более высокой зоне, чем остальные живот-
ные. Самки и молодняк образуют группы в несколько десятков
особей, а иногда и значительно больше, до 100 голов.
В период размножения взрослые самцы присоединяются
к самкам, и зимой стада достигают максимальной величины. Во
время отдыха стадо охраняется одним из бодрствующих зверей,
так называемым «сторожем», внимательно наблюдавшим за окре-
стностью и сигнализирующим коротким свистом о появлении опа-
сности. В Саянах по р. Хемтерег таким «сторожем» стада была
трехногая старая самка, которая всегда первая замечала наше
приближение и подавала сигнал тревоги. В. Н. Шнитников
(1936) отмечал, что если сторожевой зверь услышит какой-либо
подозрительный шорох, он немедленно оборачивается туда голо-
вой и стоит неподвижно по полчаса и более, буквально ни на
мгновение не спуская глаз с намеченной точки. И все это время
охотник, который, подходя, имел неосторожность задеть какой-
нибудь камешек, вынужден лежать, не делая ни малейшего дви-
жения, подчас в самом неудобном положении. Если он не выдер-
жит и пошевельнется — охота кончена: сторож подает тревож-
ный сигнал, и все тэки, иногда даже особенно не торопясь, а как
бы прогуливаясь, направляются к склонам. И преследовать их
бесполезно, так как потревоженных козлов догнать нельзя —
надо искать других.
Интересно «содружество» в оповещении об опасности между
тэками и сурками, уларами и кекликами, которые встречаются
в общем в тех же стациях. Если кто-либо из этих животных, изда-
ет тревожный сигнал, то все горные козлы становятся настолько
осторожными, что подойти к ним уже невозможно. Опасаясь
нападения хищников — волков и барсов, козлы зачастую распо-
лагаются на отдых в самом центре каменной осыпи. В летнее
время, спасаясь от жары и насекомых, они устраиваются на
отдых в нишах, под карнизами скал, а иногда и в естественных
пещерах. В таких местах обычно наблюдаются толстые много-
' летние отложения козьего помета. Домашних животных — лоша-
дей, коров, овец, коз — тэки не боятся и зачастую мирно пасутся
вместе. На переходах стадо козлов следует обычно за вожа-
ком—старым самцом или самкой, вытягиваясь в одну длинную
линию с небольшими интервалами друг от друга.
В течение суток у сибирских козлов наблюдаются вертикаль-
ные перемещения: от мест ночевок вверх или вниз на пастбища,
где они кормятся до наступления жары, затем передвижка к ме-
стам дневного отдыха, а ближе к вечеру — медленный спуск
(и попутно пастьба) к местам ночевок. Во вторую половину дня
козлы менее активны, чем в первую.
В зимнее время животные пасутся почти исключительно
днем, сильно сокращая часы дневного отдыха. При сильных дож-
дях и снегопадах большую часть времени проводят в укрытиях.
172
В особенно многоснежные зимы звери вынуждены спускаться
к опушкам и в зону леса, где снега меньше, чем на гольцах.
С появлением проталин козлы выходят кормиться и стараются
держаться на солнечной стороне ущелий. Этот переход, отмечал
Л. В. Шульпин (1948), совершается с началом снежных обвалов,
наблюдающихся весной, с марта и особенно в апреле. Как гово-
рят, при преследовании козлы определенно неохотно идут весной
на северные склоны, что может быть объяснено известным опы-
том. Гибель козлов в лавинах несомненна. Известен случай,
имевший место в Сайрам-Су, где группа охотников наблюдала
погребение стада в восемь козлов под снежным обвалом. Живот-
ных удалось откопать и двух даже привести в село живыми. По
мере таяния снега козлы начинают подниматься в горы все выше,
и уже в мае часть их кормится вблизи альпийских лугов/Первы-
ми этих высот достигают взрослые самцы, самки появляются на
месяц-два позже.
В зимнее время на Алтае и в Саянах основным кормом сибир-
ских козлов является ветошь травянистой растительности. Мень-
шее значение имеют молодые побеги кустарников — желтой ака-
ции, жимолости, таволги. Особенно охотно едят они полынь.
С появлением зелени начинают пастись на альпийских лужай-
ках, питаясь сочной травянистой растительностью. Во второй
половине лета часто посещают ягодники, особенно охотно поеда-
ют ягоды красной смородины. На Тянь-Шане зимой козлы пита-
ются хвоей арчи, мелкими ветками кустарников, особенно жимо-
лости, можжевельника, побегами эфедры. В летне-осенний пери-
од основную их пищу составляют злаки, бобовые, разнотравье.
На Памире главное место в питании козлов занимают осоки
и злаки. Зимой они питаются терескеном и полынью.
Весной и летом звери охотно посещают природные солонцы,
выедая в грунте целые пещеры и ямы. Потребность в воде летом
удовлетворяют в основном за счет поедания зеленых сочных кор-
мов, зимой же за счет снега.
Брачный период у сибирских козлов на Алтае и в Саянах
начинается во второй половине ноября и продолжается три-четы-
ре недели. В южной части ареала течка начинается в конце нояб-
ря— начале декабря. Л. В. Шульпин (1948) отмечает, что нача-
ло гона стоит в явной связи с преобладающей осенней погодой;
при хорошей осени она начинается раньше, при пасмурной и хо-
лодной позже, что вызывает колебания сроком в дней 10. При
плохой дождливой осени и буранной зиме наблюдается большой
процент яловых самок.
К началу гона взрослые самцы, державшиеся отдельными
стадами на больших высотах, спускаются в нижний пояс гор
и образуют с самками смешанные стада. Ранее добродушно
относившиеся друг к другу, они становятся очень возбужденны-
ми и теряют свойственную им осторожность. Из-за самок м^жду
ними вспыхивают ожесточенные поединки, заканчивающиеся
173
нередко гибелью одного из соперников: в условиях скалистого
рельефа сбросить противника со скалы в пропасть не составляет
труда. Победитель отбивает себе «гарем» из 10—15 самок, с ко-
торыми и держится до окончания сезона спаривания. Молодые
звери бродят в это время небольшими группами неподалеку, но
близко к гаремам не допускаются. За время гона самцы сильно
худеют и к весне приходят в состояние сильнейшего истощения.
У самок и молодых упитанность не снижается. По окончании
гона гаремы сливаются между собой и Образуют большие сме-
шанные стада.
Продолжительность беременности у самок сибирских козлов
составляет 5,5—6 месяцев. Перед наступлением родов самки
покидают стада и бродят поодиночке, предпочитая труднодо-
ступные, сравнительно невысокие южные склоны. Массовое рож-
дение молодняка наблюдается в мае, хотя отдельные самки при-
носят приплод в апреле и в июне. Молодых бывает обычно один
или два, очень редко три. В течение первой недели новорожден-
ные малоподвижны и большую часть времени лежат в укромных
местах, в зарослях кустарника, в скалах, под камнями. Большое
значение для сохранности молодняка имеют погодные условия.
Дождливой и холодной весной много козлят погибает от переох-
лаждения.
Матери кормят козлят молоком 6—7 месяцев, вплоть до нача-
ла брачного периода. Зеленым кормом молодняк начинает
питаться в месячном возрасте. Растут козлята очень быстро
и к осени весят 18—20 кг. Половой зрелости самки достигают
в возрасте полутора лет и в двухлетнем возрасте уже часто
имеют потомство. Половозрелость у самцов наступает в то же
время, но участвовать в гоне они начинают в возрасте 4—5 лет:
до этого срока более- старые и сильные самцы не дают им воз-
можности сформировать гаремы.
Весенняя линька у козлов протекает главным образом
в мае — июле, причем первыми линяют самцы, а затем кормящие
самки. Общая продолжительность линьки около 3 месяцев. Выче-
сывая старую шерсть, козлы чешутся о камни и скалы. Осенняя
линька-начинается в сентябре и заканчивается к ноябрю. В хо-
лодное лето наблюдается более раннее наступление линьки.
Врагов у сибирских козлов довольно много. Из хищных
животных наибольший урон им наносят волк, снежный барс
и беркут. Волки добывают козлов в основном в конце зимы. Их
жертвами в этот период становятся в основном старые самцы,
ослабевшие за время гона. Барсы при возможности добывают
козлов круглый год. Беркуты же в основном ловят молодых коз-
лят. В отдельных районах значительный урон молодняку нано-
сят лисицы. '
Козлы издавна служат предметом спортивной и промысловой
охоты. В последние годы все большую ценность представляют
в качестве охотничьего трофея прекрасные рога этого зверя. Охо-
174
та на козлов чрезвычайно сложна. И прав В. Н. Шнитников
(1936), который писал о ней как об особо трудной, «делающей
ее, строго говоря, совершенно недоступной для неподготовлен-
ного человека». Она требует от охотника вполне определенных,
отчасти природных, .отчасти, может быть, и выработанных дан-
ных. Прежде всего, ходьба по крайне крутым склонам, иногда
путь ли не по отвесным каменным стенам, карабканье по скалам
и передвижение по каменным осыпям, иногда из огромных
обломков скал, сами по себе настолько тяжелы, что требуют
исключительно крепкой мускулатуры ног, здоровых легких
и выносливого сердца. При этой охоте необходимо обладать еще
колоссальным терпением и выдержкой, так как к тэкам можно
подходить только при условии, чтобы они вас не видели, не слы-
шали и не чуяли. При этом надо помнить, что все три главных
чувства у тэков отличаются необычайной тонкостью, так что
иногда даже трудно сказать, которое из них развито лучше.
В настоящее время охота на козлов в ряде областей запре-
щена, в других же разрешена только на взрослых самцов.
В РСФСР разрешается отстрел козлов осенью только по лицен-
зиям.
Несмотря на то, что в целом по стране численность сибирских
горных козлов составляет несколько более 100 тыс., запасы их
продолжают сокращаться, и эти животные во многих частях
ареала нуждаются в строгой охране.
Список литературы
Дмитриев В. В. Копытные звери Алтайского заповедника и прилежащих
мест.— «Труды Алтайского государственного залов.», 1938, вып. I, с. 248—260.
Шнитников В. Н. Млекопитающие Семиречья. М.—Л., 1936. 134 с.
Шульпин Л. М. Материалы по млекопитающим и гадам Таласского Ала-
тау.— «Изв. АН Каз. ССР, сер. зоол.», 1948, вып. 7, с 65—67.
Цалкин В. И. Сибирский горный козел. М., 1950. 118 с.
Очиров Ю. Д., Башанов К. А. Млекопитающие Тувы. Кызыл, 1975. 240 с.
Соколов И. И. Фауна СССР. Млекопитающие. Т. I. М.—Л., 1959. 640 с.
Гептнер В. Г., Насимович А. А., Банников А. Г. Млекопитающие Совет-
ского Союза. Т. I, М., 1961. 763 с.
Л. В. Жирнов
ВИНТОРОГИЙ КОЗЕЛ
Винторогий козел, или мархур,— один из самых малочис-
ленных диких копытных фауны СССР с ограниченным ареалом.
Как-вид, находящийся под угрозой исчезновения, он внесен
в «Красную книгу» редких животных СССР. Более того, этот вид
значится и в «Красной книге» Международного союза охраны
природы и природных ресурсов, поскольку состояние популяций
винторогого козла внушает опасения и в сопредельных
175
странах — в Афганистане, Пакистане и Индии. Вместе с тем вин-
торогий козел представляет большую ценность, с одной стороны,
как интересный объект спортивной охоты и, с другой — как
дикий предок некоторых пород домашней козы. Поэтому в на-
стоящее время проблема охраны и восстановления запасов
винторогого козла стала весьма актуальной. Опасность исчезно-
вения этого зверя вполне реальна, и научная общественность
выражает тревогу за его судьбу. Известный зоолог и большой
знаток диких копытных В. И. Цалкин еще в 1948 г. писал, что
было бы непростительной ошибкой, если бы в нашу эпоху это
замечательное животное постигла участь стеллеровой коровы,
тура и тарпана. Это высказывание В. И. Цалкина (1948) вполне
справедливо и для настоящего времени, так как ареал и числен-
ность этих козлов продолжает сокращаться..
Систематическое положение. Внешний вид и строение. Винторогий козел
(Capra falconeri Wagner, 1839) представляет собой четко выраженный и изо-
лированный вид рода Capra из семейства полорогих отряда парнокопытных.
Известные черты сходства он обнаруживает с дагестанским туром, пиреней-
ским и безоаровым козлами. Однако этому зверю присущи характерные осо-
бенности в строении рогов и другие признаки, которые дают основания счи-
тать его не только самостоятельным и хорошо отграниченным видом, но
и придавать ему подродовый ранг. Географическая изменчивость винторогого
козла изучена еще недостаточно. Формально для территории нашей страны
и за ее пределами выделено семь подвидовых форм, однако самостоятельность
многих описанных подвидов вызывает сомнения. В пределах СССР выделены
два подвида: бухарский, или таджикский, винторогий козел (С. f. heptneri
Zalkin, 1945) и кугит-ангский винторогий козел (С. f. ognevi Zalkin, 1945).
Самостоятельность второй формы в последнее время оспаривается некоторыми
исследователями, но все-таки козлы, обитающие в пределах нашей страны, как
самая северная форма хорошо отграничены от остальных форм и должны быть
выделены в особый подвид (Гептнер и др., 1961).
Винторогий козел — один из наиболее крупных представителей рода коз-
лов. Он имеет плотное телосложение, высокие, сильные и довольно толстые
ноги. Длина тела самцов 115—170 см, высота в холке 85—100 см. Взрослые
самцы достигают веса 86—109 кг, самки мельче и весят от 32 до 41 кг (Млеко-
питающие фауны СССР, 1963). Самцы имеют длинные, спирально закрученные
рога (из-за такого их строения винторогого козла иногда называют «штопор-
ным» козлом). Крутизна спирали довольно изменчива, но всегда спираль гсре-
ронимная, т. е. левый рог закручен вправо, а правый — влево. Длина poroff
козлов из СССР (по спирали) достигает 90 см, тогда как для других подвидов
известны рога длиной в 159 см (Гептнер и др., 1961). Самки имеют слабо за-
крученные, короткие и тонкие рога. Тело козлов покрыто густым и длинным
волосяным покровом с хорошо развитым подшерстком; летний мех более ко-
роткий и редкий. У взрослых самцов есть довольно большая и густая борода
длиной до 25 см и хорошо выраженный повес из длинных волос на нижней час-
ти шеи и груди. Летом волосяной покров на боках, спине, шее и ногах окрашен
в рыжевато-песчаный цвет. Зимний мех более тусклых серых тонов — от почти
белого до рыжевато-серого. Голова всегда окрашена в более темные, серовато-
бурые тона. У молодых зверей (до 3 лет) зимний мех светлее по сравнению
с мехом взрослых животных. В полевых условиях винторогий козел отличается
от других видов козлов, например от сибирского горного, закрученными ро-
гами и хорошо развитой гривой на шее и груди.
Ареал и численность. В пределах СССР винторогий козел
заселяет горы правобережья верховий Амударьи и Пянджа.
176
Область его распространения в нашей стране представляет собой
наиболее северную часть видового ареала и разбита на отдель-
ные изолированные друг от друга, участки.
Самый западный участок ареала занимает горный массив
Кугитангтау. По восточному склону этого хребта в пределах
Узбекистана в недалеком прошлом козлы встречались в окрест-
ностях кишлака Вандоб, в урочищах Атты-Кунлик, Бидак,
Узильма, Ареал, Танга-Дувал, Каттатаг, Чунгуль-Дара, Зарвус.
В южной части вос'точного"склона Кугитангтау они отмечались
в урочище Сайрсай, повсеместно — от кишлака Вандоб до Кызыл -
Михнат, в районе горы Курчук (Зора-Утсай), а также в окрест-
ностях кишлаков Шлакан и Кмпер-Тепе. Заселяли эти звери
также западные склоны хребтов в пределах Туркменской ССР,
но в настоящее время каких-либо конкретных сведений о место-
нахождении козлов в этом районе нет. Северным пределом рас-
пространения козлов в Кугитангтау следует считать район
ущелья Танга-Дувал. В последние годы было выяснено, что вин-
торогий козел был распространен также и далее к северу, в юго-
западных отрогах Гиссара — в долине р. Газак, по левобережью
Мачайдарьи, в горах Кетмечеты, Урбулак и Чульбанре. Видимо,
северной границей ареала вида в этом регионе служил основной
гребень Гисарского хребта (Ишунин, 1972), но эти данные тре-
буют дополнительного уточнения.
Восточнёе винторогие козлы встречались по хребту Баба-таг.
Здесь в 50-х годах настоящего столетия они обитали по западно-
му склону южной части хребта в районе родников Кашка-Булак,
Большая Туранга, Малая Туранга, Патталлы, Биес-Симас, Кара-
Джумалак, Ит-Булак, зимой отмечались и на самой южной вер-
шине Баба-тага — Беш-арча (Богданов, 1953). В начале 60-х
годов был'И распространены во многих урочищах Баба-тага,
а в ряде мест, например в районе лесничества Хазретбаба, летом
1960 г. эти звери были даже обычны (Ишунин, 1972). В настоя-
щее время границы распространения винторогих козлов в Куги-
тангтау и Баба-таге требуют уточнения, так как имеются данные
о резком сокращении их ареала и численности в этих районах.
Самый восточный участок ареала расположен в горах централь-
ного Таджикистана, где имеются два изолированных очага оби-
тания. Один из них простирается по Вахшскому хребту (горы
Санглок и Сар-Сарак). Здесь козлы населяли горные массивы
по левому берегу Вахша до пос. Сангтуда. В последние годы
в связи со строительством Нурекской ГЭС и образованием
Нурекского водохранилища данный очаг обитания находится
в угрожаемом состоянии, и высказывалось мнение, что популя-
ция винторогих козлов, обитающих здесь, стоит на грани исчез-
новения (Сапожников, 1967; 1976). Другой очаг обитания в Тад-
жикистане охватывает хребет Хозратишох и южную часть Дар-
вазского хребта. В этом районе винторогие козлы распростра-
нены на небольшой территории, вытянувшейся довольно узкой
12 1894
177
полосой, не более 20—30 км с запада на восток, вдоль р. Пяндж,
от горного массива Кушвористон до пос. Рочак.
В конце 60-х — начале 70-х годов наиболее часто винторогие
козлы встречались в горном массиве Кушвористон, в окрест-
ностях населенных пунктов Сары-Гор, Ваш-Пушт, Дараи-Бет.
Здесь в 1972. г. был организован республиканский государствен-
ный заказник, где взято под охрану основное поголовье винторо-
гого козла данного региона.
Таким образом, современный ареал винторогого козла
в СССР представлен тремя-четырьмя изолированными участка-
ми, площадь которых крайне мала и имеет тенденцию к сокра-
щению. Ограниченность современного ареала, изолированность
сохранившихся очагов обитания являются не только результатом
негативных воздействий антропогенных факторов (прямое пре-
следование, вытеснение домашним скотом и т. д.), но и обуслов-
лены особыми требованиями данного вида к среде оби-
тания.
Винторогий козел — специализированный вид горного копыт-
ного, приспособленный к обитанию в средних поясах малоснеж-
ных гор с хорошо развитыми зарослями ксерофитных кустарни-
ков и редколесьем. Вне СССР он населяет горные массивы север-
ной, центральной и юго-восточной частей Афганистана (Каш-
мир) и западную часть Гималаи (Индия). В Пакистане винто-
рогие козлы распространены в горах Гиндукуша и его отрогах.
Здесь они встречаются в районе Кветты и в других местах Белуд-
жистана по цравобережью Инда. Кроме того, населяют Сулейма-
новы горы в районах Дера-Гази-Хана и Дера-Исмаил-Хана.
В северных частях Гиндукуша козлы наиболее обычны в районах
Пешвара, Сват и в Читрале (Гептнер и др., 1961).
Численность. Достоверные сведения о численности винторо-
гих козлов для большей части ареала отсутствуют. По данным
В. Г. Гептнера и др. (1961), общая численность козлов в СССР
составляет около 1000 голов.
' О численности козлов в прошлые годы в Кугитангтау имеются
отрывочные сведения. Так, Л. Ф. Железняков (1951) ориенти-
ровочно оценил численность винторогих козлов для горы Курчук
(Зора-ут-сай) в 50 голов, района кишлака Шалкан — в 70 и Кем-
пер-Тепе в 15 голов. По мнению этого автора, а также Г. С. Сул-
танова (1953), численность козлов в этом районе к середине
40-х годов была выше по сравнению с .периодом наблюдений.
В последующие годы она сокращалась в основном под воздей-
ствием прямого преследования этих зверей и в результате хозяй-
ственного освоения этого горного массива. В 1975—1976 гг. на
территории Кугитангтауского государственного заказника на
площади 43,5 тыс. га было учтено всего 180 винторогих козлов.
О количестве козлов в Баба-таге точных сведений нет, но
согласно данным Г. И. Ишунина (1972) в 1960 г. эти звери были
нередки в районе лесничества Хазретбаба.
178
В 60—70-х годах настоящего столетия численность винторо-
гих козлов в Таджикистане оценивалась не более, чем в 1 тыс.
голов (Гептнер и др., 1961; Сапожников, 1967, 1976), из них по
состоянию на 1974 г. около 700 козлов держалось на территории
Дашти-Джумского государственного заказника (площадь
50 тыс. га), организованного в горном массиве Кушвористон.
На основе анализа всех имеющихся материалов Можно сде-
лать вывод, что численность популяций винторогих козлов во
всех сохранившихся очагах за последние 20—25 лет неуклонно
снижалась и, видимо, в настоящее время поголовье козлов в Ку-
гитангтау, Баба-таге и в южных частях Вахшского хребта
достигло предельно низкого уровня. И только в горных массивах
Хозратишох и Кушвористон к настоящему времени сохранилась
относительно многочисленная, жизнеспособная популяция мар-
хуров.
Общая численность винторогого козла в СССР в современ-
ный период оценивается в 1000—1200 голов.
1 Внушает тревогу и состояние популяций этих зверей в сопре-
дельных странах (Афганистан, Пакистан, Индия), так как
общая численность их на большей части видового ареала также
Невелика. В соседнем с СССР районе Афганистана — в Бадах-
шане численность козлов оценивается не более, чем в 125—150
голов. На востоке Афганистана, в Кашмире, в соседних районах
северного Пакистана, а также по левобережной части Инда
общее количество этих зверей оценивается примерно в 4—5 тыс.
•голов, из них основная популяция (более 1000 голов) сосредото-
чена в округе Читрал в северном Гиндукуше в Пакистане
(Schaller, Mirza, 1971). Наиболее малочисленные и разрозненные
популяции имеются в Белуджистане, где винторогий козел пред-
ставлен особым подвидом С. f. megaceros, общие запасы которо-
го оцениваются не более, чем в 2000 особей (Schaller, Khan,
1975). Состояние этой наиболее южной формы козлов внушает
серьезную тревогу. • .
Таким образом, общая численность винторо'гих .козлов в со-
временный период оценивается примерно в 8 тыс. голов, из них
не многим более 1000 голов приходится на ту часть ареала, кото-
рая расположена в пределах СССР. Приведенные материалы по
современной численности винторогих козлов со всей очевидно-
стью показывают, что данный вид повсеместно нуждается в спе-
циальных мерах охраны, без которых невозможно уберечь пол-
ноценные популяции этих ценных копытных.
Места обитания, сезонные миграции. Винтсфогие козлы —
жители горных поднятий, где скалистые участки перемежаются
травянистыми лужайками и зарослями кустарников. В Кугитанг-
тау большую часть года эти звери держатся на высотах от 1500
до 2500 м н. у. м. в поясе арчового редколесья с многочисленны-
ми выходами скал, между которыми расположены мезофильные
альпийские лужайки (Султанов, 1953). Наличие скалистых уча-
179
стков — необходимое условие существования винторогих козлов,
так как в скалах эти животные спасаются от своих врагов. В поя-
се арчового редколесья Кугитангтау арча представлена редкими
зарослями и одиночными деревьями в верхней части пояса, а на
северных склонах встречаются заросли туркестанского клена,
бухарского миндаля и алычи, многочисленны жимолость и ши-
повник. Значительное пространство занято прангосовыми зарос-
лями. Травянистая растительность представлена мятликом, по-
лынями, ферулой, кузинией, зизифорой, непетой и другим разно-
травьем. В верхней части арчового редколесья по увлажненным
выровненным мелкоземистым участкам разбросаны альпийские
лужайки с мезофильной травянистой растительностью. Они слу-
жат винторогим козлам пастбищами в течение всего летнего
сезона (Сулатнов, 1953).
На хребте Хазратишох (юго-восток Таджикистана) козлы
держатся во всех вертикальных поясах от фисташкового редко-
лесья (1000—1100 м н. у. м.) до субальпийских лугов (2500—
3000 м н. у. м.). Летом взрослые самцы поднимаются еще выше
(Сапожников, 1967). По данным П. С. Трубецкого (1910), в ок-
рестностях Куляба летом козлы заходят в верхние пояса гор на
альпийские луга, зимой же спускаются до границ культурной
зоны, где уже имеются посевы зерновых.
Таким образом, винторогим козлам свойственны сезонные
перемещения по вертикали. В многоснежные зимы вертикальные
перемещения более значительны. В такие зимы козлы покидают
пояс арчовников и спускаются в пырейно-разнотравные степи.
Были отмечены их отдельные заходы даже в эфемеровые полу-
пустыни на высоты около 800 м н. у. м. (Султанов, 1953).
Д. Ф. Железняков (1951) несколько детализирует приведенную
выше схему вертикальных перемещений. По его данным, в юж-
ной части Кугитангтау козлы держатся по альпийским лужай-
кам до глубокой осени, с выпадением снега откочевывают
в среднюю часть арчовников, где и проводят все зимние месяцы.
Весной (апрель-май) с появлением эфемеров они опускаются
еще ниже и даже выходят за пределы арчового пояса. >По мере
выгорания травянистой растительности звери поднимаются выше
в горы, где растения вегетируют в более поздние сроки и долгое
время сохраняются зелеными.*
В горах Гиндукуша (округ Читрал) винторогие козлы живут
с мая по октябрь высоко в горах, местами свыше 4000 м н. у. м.
Зимой перемещаются в нижние пояса гор (2500—3000 м) —в лу-
говое редколесье. Протяженность вертикальных миграций в этом
районе достигает примерно 10 км (Schaller, Mirza, 1971).
В ряде мест (Афганистан, Индия) винторогие козлы населя-
ют общую с сибирским горным козлом географическую террито-
рию, при этом оба вида размещаются в разных поясах гор: винто-
рогие козлы занимают нижний пояс, а сибирские горные коз-
лы— пояс высокогорий.
180
Следует отметить, что особенности сезонного размещения
винторогих козлов, как и многие другие стороны биологии этого
вида, изучены еще недостаточно полно.
Питание. Материалы по питанию винторогих козлов имеются
лишь для отдельных частей ареала. В Кугитангтау основные
кормовые растения этих зверей — туркестанский клен, бухарский
миндаль, жимолость красноплодная, вишня, заравшанская арча,
ревень Максимовича: зонтичные (прангос, ферула); злаки (кос-
тер, мятлик, зизифора душицевидная, полыни и осоки (Султа-
нов, 1953). И хотя этот перечень основных кормов и не дает
исчерпывающей характеристики питания винторогих козлов, все
же он позволяет отметить, что резкой смены кормов по сезонам
года у этих копытных не наблюдается. В течение всего года коз-
лы поедают как веточные корма, так и травянистые. Весной они
охотно кормятся злаками, осоками и другими эфемерами, а также
сочными побегами и листьями ревеня. Эти же травянистые рас-
тения служат кормом осенью и зимой. В снежный период роль
веточных кормов возрастает. Зимой козлы охотно объедают вет-
ки многих кустарников и хвою арчи, поедают полынь. Зонтич-
ные растения, ферула и прангос, также играют значительную
роль в зимнем питании.
В Гиндукуше основные корма представлены 14 видами кус-
тарников и травянистых растений, при этом одни из главных
кормов — листья и желуди вечнозеленого дуба. Интересно отме-
тить, что козлы кормятся листьями дуба, забираясь на деревья
на высоту до 6—7 м (Schaller, Mirza, 1971).
Летом винторогие козлы регулярно посещают водопои, обыч-
но два раза в сутки: на рассвете и вечером. Местом водопоя
служат как временные небольшие водоемы, образующиеся во
время таяния снегов и весенних дождей, так и ручьи, текущие
в глубоких ущельях гор. Как правило, козлы строго придержи-
ваются определенных мест водопоя, которыми пользуются
постоянно (Султанов, 1953). В зимнее время они охотно едят
снег. Доступность водопоев является, несомненно, лимитирую-
щим фактором. Домашний скот, занимая летом водопои, вытес-
няет диких копытных на участки гор, где условия жизни менее
благоприятны. К этому ведет также браконьерство, которое
учащается в период регулярных посещений водоемов козлами.
В этой связи охрана водопоев в местах обитания козлов, особен-
но в опустыненных горных массивах в Кугитангтау и Баба-таге,
имеет большое значение для сохранения этого ценного зверя.
Суточная активность, поведение. В Кугитангтау в осенне-зим-
ний период козлы активны в течение всей светлой части суток.
На ночь они уходят с открытых участков и укрываются в нишах
скал от холода и ветра. Летом суточный цикл иной. Животные
кормятся преимущественно в утренние и вечерние часы. На жар-
кий период дня, обычно с 10 ч, уходят в затененные места —
в скалы или заросли кустарников, где устраивают лежки. Днев-
181
ной отдых изредка прерывается кратковременными кормежками.
Перед выходом солнца звери направляются на водопой. В наи-
более жаркие летние месяцы (июль) ходят на водопой и в пол*,
день (Султанов, 1953). Наблюдение за поведением козлов в ок-
руге Читрал (Гиндукуш) показали, что наиболее активны живот-
ные утром и после 14 ч, а в полдень обычно отдыхают на лежках.
При опасности козлы ищут спасения от преследователей
в скалах. Они очень ловко передвигаются по крутым каменистым
склонам, хорошо лазают по скалам. В обычной обстановке эти
звери медлительны, к продолжительному бегу, не способны,
однако в случае опасности на коротких дистанциях по резко
пересеченной местности могут перемещаться очень быстро.
Стадность и структура популяции. Наиболее крупные стада
.винторогих козлов отмечались в зимний период, особенно во
время гона. Так,.Г. Султанов (1953) в Кугитангтау наблюдал
•стадо из 27 козлов, в котором было пять самцов, остальные —
самки и молодняк. После окончания гона часть взрослых самцов
•отделяется от остальных, формируя чисто самцовые стада.
Встречаются после гона и смешанные стада.
Со слов местных охотников Г. Н. Сапожников (1967) отмечал,
что в Таджикистане (Кушвористон) во время гона встречаются
стада в 100 и более голов. Эти данные, по-видимому, относятся
к прошлому, ибо сейчас общая численность козлов сильно сокра-
тилась. Г. Н. Сапожников наблюдал самое крупное стадо в 16 го-
лов, чаще всего встречались группы из 6—8 особей. В Гиндукуше
стада козлов были представлены группами из 2—18 особей,
в среднем — 8, 5.
Соотношение полов среди новорожденных в Аскания-Нова —
на 32 самца было 26 самок (Треус, Лобанов, 1976). Среди взрос-
.лых козлов в Гиндукуше на двух самок приходится один самец
(Schaller, Mirza, 1971). Размеры смертности у козлов в природе
не установлены, но в Гиндукуше до 15 лет выживает не более
50% всего народившегося молодняка. В популяции взрослые
самцы (от 4—5 лет и старше) составляют 6,1—9,5% всего пого-
ловья.
Размножение. Пол'овой цикл винторогого козла сходен с та-
ковым у других видов козлов, например у сибирского горного.
В районе Кугитангтау гон протекает с первой половины ноября
до конца декабря. В этот период взрослые самцы широко бродят
в поисках самок. Самцы старше 3 лет формируют гаремы, отби-
вая стадо из нескольких самок. Часто между самцами возникают
•ожесточенные драки. Победитель, овладев стадом самок, не под-
пускает к нему других самцов. Во время гона взрослые самцы
мало едят и к концу декабря сильно худеют. Продолжительность
беременности 153— 170 дней. В конце мая — начале июня самки
приносят по одному-два козленка.
В зоопарке окот происходит с конца апреля до первых чисел
июня. Большинство самок приносит козлят в мае (Цалкин, 1948).
182
По мнению Г. Султанова (1953), молодые самки приносят одно-
го, а более зрелые — двух козлят. В условиях зоопарка Аскания-
Нова из 35 окотов в приплоде было 16 одинцов, 15 двоен и 4 трой-
ни. При этом в каждой тройне один козленок был слаборазвит
и погибал (Треус, Лобанов, 1976). В природе среди молодых
имеет место довольно большой отход. Так в Читрале в среднем
к осени — началу зимы на одну самку приходилось всего 0,5—0,6
молодых (Schaller, 1973). Эти данные характеризуют низкий
уровень воспроизводства популяции винторогого козла.
В условиях неволи большинство самок дает приплод в возра-
сте двух лет. Самцы становятся половозрелыми в возрасте
2,5 года, но в гоне обычно участвуют звери более старшего воз-
раста.
Ро«?т, развитие, линька. Новорожденные козлята уже на вто-
рой день способны следовать за самкой. Лактация продолжается
пять-шесть месяцев. Осенью молодые кормятся самостоятельно,
питаясь растительными кормами, но продолжают держаться
с самкой в течение первого и даже второго года жизни, т. е. до
момента наступления половой зрелости (Султанов, 1953).
В природе линька козлов почти не изучена. В Кугитангтау
линяющие козлы отмечались в апреле-мае. Сначала у них выпа-
дает подшерсток с нижней стороны, а затем на спинной части
тела (Султанов, 1953).
Предельный возраст, определенный по рогам, для козлов
Кугитангтау составлял 7—8 лет. В условиях неволи самцы и сам-
ки живут д<\13,5 года.
Враги, болезни, паразиты. Динамика численности? Из хищ-
ных зверей урон поголовью винторогих козлов может наносить
волк, но прямые наблюдения .о нападении хищника на этих
копытных отсутствуют. Кроме волков на них нападают снежные
барсы (ирбисы): в округе Читрал (Гиндукуш) в 31% исследо-
ванных экскрементах ирбиса были обнаружены остатки козлов.
На винторогих козлах отмечено паразитирование оводов
и клещей. В ноябре личинки подкожного овода отмечались
в районе Кугитангтау почти на всех добытых козлах; больше
всего были поражены (до 30—35 личинок) молодые особи. Кле-
щи (без указания вида) были обнаружены лишь на одной сам-
ке козла (Султанов, 1953). У двух козлов, содержащихся в Мос-
ковском зоопарке, были отмечены личинки легочных гельминтов
(Syntheto coulinae). Из болезней у козлов отмечалась пневмо-
ния, а также некробацилез. Болезни диких козлов пока не изу-
чены.
Основной урон поголовью винторогих козлов наносит чело-
век, который добывает их из-за хорошего мяса, шкуры и рогов.
До 1935 г. в Кугитангтау охотники активно промышляли этих
зверей. Только за первую половину 1935 г. в Ширабадском рай-
оне был отстрелен 151 козел (Султанов, 1953). На козлов охоти-
лись с применением нарезного оружия. Более того, в многоснеж-
183
ную зиму 1943/44 г. жители кишлаков Кызыл-Алма и Кемпертаке
затравили собаками и перебили палками более 40 зверей (Же-
лезняков, 1951).
Меры охраны и перспективы восстановления численности
вида. Действующими правилами охоты в Таджикистане, Узбеки-
стане и Туркмении охота на винторогого козла в настоящее время
запрещена. В Узбекистане для охраны и восстановления пого-
ловья козлов с 1970 г. существует Кугитангтауский заказник.
В Таджикистане в 1972 г. создан Дашти-Джумский республи-
канский заказник, цель которого — сохранить поголовье этих
копытных в горном массиве Кушвористон.
В последние годы в СССР вопросам сохранения редких
животных, в том числе и винторогого козла, уделяется большое
внимание и для усиления мер охраны приняты соответствующие
постановления центральных природоохранительных организа-
ций. В 1974 г. Министерство сельского хозяйства СССР приняло
постановление об учреждении «Красной книги» редких и нахо-
дящихся под угрозой исчезновения видов животных и растений
СССР и в соответствии с этим постановлением под особую защи-
ту были взяты редкие виды животных, в том числе и винторогий
козел. В 1976 г. наша страна подписала и ратифицировала меж-
дународную конвенцию по ограничению торговли редкими вида-
ми животных и растений. Винторогий козел был внесен в прило-
жение № 2. Все подписавшие это соглашение государства обязу-
ются установить строгий контроль и регламентировать добычу
(отлов) редких животных с тем, чтобы не допустить деградации
их естественных популяций. В настоящее время отлов живых
козлов регламентируется Главприродой МСХ СССР по согласо-
ванию с Центральной лабораторией охраны природы.
Эти общесоюзные мероприятия, а также ряд других мер, при-
нятых республиканскими органами охраны природы, объективно
должны отразиться на стабилизации численности винторогих
козлов в основных местах обитания. Однако уже сейчас стало
очевидным, что действенные меры охраны могут быть разрабо-
таны только на основе научных исследований, и поэтому сейчас
встает задача — провести глубокие исследования экологии вин-
торогих козлов в тех частях ареала, где сохранилось наиболее
многочисленное их поголовье.
В заключение следует кратко остановиться на вопросах охра-
ны винторогого козла в сопредельных странах. В Индии уже
много лет винторогий козел формально находится под абсолют-
ной охраной, и охота на этот вид запрещена круглогодично.
Однако осуществление контроля за устанавливаемым запретом
встречает большие трудности из-за слабрй организации инспек-
торской службы, особенно в труднодоступных отдаленных гор-
ных районах. В Пакистане полного запрета охоты на винторого-
го козла действующими законодательными актами не предусмот-
рено, по крайней мере, для некоторых территорий (Северо-За-
184
падная пограничная провинция и др.). Согласно действующим
правилам, охота на козлов в этих районах ограничивается, при
этом полностью запрещена добыча самок. В 1975 г. был введен
полный запрет охоты на этих копытных по всему Белуджистану.
Кроме этих мер правительство Пакистана объявило об организа-
ции 4 специальных заказников и 10 резерватов, в которых винто-
рогие козлы являются основными охраняемыми объектами.
В числе необходимых мер, направленных на восстановление
популяций винторогих козлов, следует упомянуть проект органи-
зации горного национального парка в районе Нанга-Парват, где
будет осуществляться охрана козлов по специальной программе.
В Афганистане система охраны винторогих козлов еще крайне
несовершенна, и во многих районах на этих копытных охота
ведется круглый год. Однако лесной департамент, который веда-
ет охотой и охраной диких животных, с 1972 г. проводит широкие
полевые работы по учету поголовья козлов и по разработке эко-
логических программ, управления популяциями винторогих коз-
лов. К разработке проектов по сохранению винторогих козлов
привлекаются иностранные эксперты, и в настоящий период
завершается подготовка специального проекта в рамках
ФАО/ПРООН, который направлен на сохранение и восстанов-
ление отдельных популяций козлов в Афганистане.
Список литературы
Богданов О. П. Винторогий козел в Баба-таге. — «Природа», 1953, №7,
с. 7 — 8.
Гептнер В. Г., Насимович А. А., Банников А. Г. Млекопитающие Совет-
ского Союза. Парнокопытные и непарнокопытные. Т. I. М., 1961. 775 с.
Железняков Д. Ф. Новые данные о Capra falconeri Wag Средней Азии.—
«Труды Средне-Азиатского ун-та, биология, науки», 1951, т. 22, с. 17—20.
Ишунин Г. И. Распространение винторогого козла в Средней Азии. —
В кн.: Термология. Т. 1. Новосибирск, 1972. Т. 1, с. 414—417.
Млекопитающие фауны СССР. Под ред. И. И. Соколова, М., 1963, ч. 2,
с. 642—1099.
Сапожников Г. Н. Рациональное использование и охрана природных бо-
гатств Таджикистана. Душанбе, 1967. 73 с.
Сапожников Г. Н. Дикие копытные Таджикистана. — В кн.: Редкие млеко-
питающие фауны СССР. М., 1976, С. 113—124.
Султанов Г. С. Винторогий козел в Узбекистане. — «Труды ин-та зоологии
и паразитологии АН Узб. ССР», 1953, т. 2, с. 15—20.
Треус В. Д., Лобанов Н. В. Разведение редких и исчезающих копытных
фауны СССР в Аскании-Нова.— В кн.: Редкие млекопитающие фауны СССР.
М., 1976, с. 103—111.
Трубецкой П. С. Буз-и-мархур, бухарский штопорный козел. — «Природа
и охота», 1910, № 1, с. 11—12.
Цалкин В. И. Винторогий козел.— В. кн.: Охрана природы, М., 1948, с.
79—83.
Schaller G. В., Mirza Н. В. On the behavior of Kashmir markhor (Capra
falconeri caschmiriensis).— «Mammalia», 1971, № 4, pp. 548—566.
Schaller G. B. Project 562. Chitral-gol Rezerve. In World Wildlife
Jearbook 1972—1973; 1110 Morges. Switz., 1973, pp. 136—138.
Schaller G. B., Khan S. A. Distribution and status of markhor (Capra
falconeri).— «Biol, conserv.», 1975, № 7(3), pp. 185—198.
185
М. Г. Абдурахманов
КАВКАЗСКИЙ ТУР
В плане разумного использования биологических ресурсов
высокогорий особый интерес представляет кавказский тур —
эндемик гор Кавказа. В истории зоологических исследований
Кавказа туры всегда находились в центре внимания ученых, но
тем не менее эти прекрасные животные изучены еще не полно.
Недостаточное знание экологии этого вида затрудняет налажи-
вание мер охраны, увеличения численности и воспроизводство"
аборигенной фауны.
В результате интенсивной хозяйственной деятельности чело-
века, а также вследствие бесконтрольной охоты и многих других
причин за последние годы численность туров повсеместно (за
исключением заповедников и заказников) сократилась. Изменя-
ется и структура популяции, создается угроза уничтожения
отдельных групп этих животных, обеднение генофонда вида.
В настоящее время стоит вопрос о строгом регламентировании
отстрела туров Кавказа; требуется найти пути сохранения и уве-
личения численности этих животных и их рационального исполь-
зования.
СИСТЕМАТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ И ВНЕШНИЙ ВИД
Впервые тур как эндемик Главного Кавказского хребта был описан акаде-
миком И. А. Гюльденштедтом в 1772 г. и назван им Capra caucasica. Долгое
время зоологическая литература ограничивалась только одной оригинальной
заметкой этого автора, опубликованной после его смерти в «Актах» Академии
наук академиком П. С. Палласом. Позже сам Паллас посетил Северный Кав-
каз и в своей «Зоографии» описал этот вид под именем Aegagrus ammon.
В 1841 г. К. Ф. Рулье и Блейсом был отмечен новый вид тура, привезенный
живым в Тулон и названный Capra cylindricornis.
Дальнейшее изучение систематики туров принадлежит крупному знатоку
Кавказа Н. Я. Диннику (1910, 1914) отмечавшему, что С. caucasica распрос-
транен в западной половине Главного Кавказского хребта, за которым на-
чинается область распространения другого вида — С. cylingricornis. В 1870 г.
Н. Я. Динник посетил верховья Кубани и добыл несколько экземпляров туров,
которые были описаны М. А. Мензбиром. Последний обосновал третий- вид
тура, распространенный к западу от Эльбруса, под названием С. sewertzovi
в честь крупного русского зоолога Н. А. Северцова. В 1905 г. Н. Я. Диннику
удалось купить две пары коротких, толстых и сильно бугристых рогов, кроме
того, он видел несколько пар рогов у охотников и сам добыл одного козла.
Собранный материал был описан им совместно с крупным зоологом того вре-
мени К. А. Сатуниным, и этот вид тура был назван С. dinniki.
Причинами описания четырех форм туров на Кавказе явились значитель-
ные индивидуальные, возрастные, половые, биотические и другие формы из-
менчивости животных.
Несмотря на большой объем работ, выполненных к настоящему времени,
нет единого мнения о таксономическом ранге туров. Большинство зоологов
различают на Кавказе два вида: западно-кавказский, или тур Северцова,
Capra Guldenstaedt et Pallas, 1783 (он же — кубанский тур), и восточно-
кавказский, или дагестанский, тур, С. с. cylingricornis Blylh, 1841. Мы считаем
мнение о двух самостоятельных монотипических видах туров наиболее объек-
186
тивным. Различия между ними значительны, и есть все основания считать их
самостоятельными видами.
Туры, или кавказские каменные козлы, являются одними из древних рели-
ктов, эндемичных поселенцев. Это ценные парнокопытные животные Кавказа,
биология которых отражает сложную историю формирования фауны. Туры
отличаются от других видов козлов большими размерами тела, толстыми
и тяжелыми рогами, массивным и плотным телосложением с вытянутым ту-
ловищем на сравнительно невысоких, но крепких и сильных ногах. В пределах
нашей страны их ареал ограничен высокогорьем Кавказа; нигде больше в мире
они не встречаются.
Литературных сведений по морфологии кавказских туров очень мало и они
весьма противоречивы. По данным А. Г. Банникова (1955), Н. К. Верещагина
(1938) и Н. Я. Динника (1910), вес кавказских туров может достигать 100 кг.
В условиях Кавказского заповедника вес хорошо упитанного самца составляет
148,4 кг, а В. А. Котов (1968) приводит еще больший показатель веса самца
тура—155 кг, при этом, по его мнению, этот зверь был самым крупным из
наблюдавшихся им на территории Кавказского заповедника.
Мы располагаем данными промеров, полученными при статистической
обработке более 25 особей туров Дагестана возрастом от 2 до 16 лет. Соглас-
но этим данным самцы туров Дагестана от 4 до 6 лет имеют вес в среднем
71 кг, от 6 до 11 лет — 99, от 12 до 16 лет— 139 кг; самки от 2 до 4 лет —
в среднем 36 кг и от 6 до 9 лет — 56 кг. В условиях Дагестана максимальный
вес 13-летнего самца составлял 148,6 кг, а самки в возрасте 9 лет — 72 кг.
Очевидно, дагестанские туры, .продолжительность жизни которых составляет
20—22 года, могут иметь вес и несколько больший.
.Обобщение литературного материала и наших данных по 25 экземплярам
позволяет дать описание общей картины изменчивости некоторых морфо-
физиологических показателей в возрастном и половом аспекте, а также выявить
ряд специфических особенностей кавказских туров как типично высокогорных
видов. Индексы внутренних органов — сердца, легких, печени, селезенки и по-
чек самцов и самок заметно отличаются. Как правило, у самок все эти пара-
метры значительно выше, чем у самцов. Видимо, этот факт может быть объ-
яснен, с одйой стороны, относительно меньшими размерами и весом тела
самок, а с другой — меньшей их приспособленностью к жизни в условиях
высокогорья. Известно, что самки придерживаются более низких мест обита-
ния и соответственно в меньшей степени испытывают влияние экстремаль-
ных факторов. Если сравнить эти же показатели у туров и равнинных живот-
ных, то вырисовывается определенная картина. Индексы сердца у кавказских
туров ниже, чем у равнинных копытных. По данным Н. К. Верещагина (1938),
у джейрана, например, типично равнинного животного, индекс сердца состав-
ляет 9,2, а у тура 4,8—5,7. Эти данные свидетельствуют о высоком уровне
адаптации туров к условиям высокогорья. Дагестанские туры заметно отлича-
ются по морфологическим показателям от западнокавказских туров. Так, ин-
декс сердца у дагестанских туров составляет 5,7%, а" у западнокавказских
туров 4,8%, соответственно индекс легких — 2 и 1,3%, печени — 2,2 и 1,8,
селезенки — 0,2 и 0,2, почек — 0,17 и 0,2%.
В систематике туров Кавказа большое внимание уделяется формам их
рогов. Рога самцов дагестанских туров в своих основных частях расходятся
в стороны, затем концы их сближаются и вновь расходятся. Рога самцов
западнокавказских туров саблеобразные, загнуты назад, изогнуты в одной
плоскости и в поперечном сечении имеют округлотреугольную форму. От осно-
вания они также сильно расходятся в стороны, но по своим признакам одно-
типны. Рост рогов у обоих видов туров Кавказа начинается весной и прекра-.
щается осенью, при этом на рогах образуются годичные сегменты. Рога взрос-
лых самцов как дагестанских, так и кубанских туров массивны: 14-летние
самцы дагестанских туров имеют длину рогов по внешней спирали 88 см, об-
хват у основания 30 см, у кубанских туров старше 15 лет длина рогов состав-
ляет 111 см, а обхват у основания 30 см.
Окраска тела взрослых самцов дагестанских туров в летнем наряде рыже-
вато-бурая, коричневатая, а у кубанских — от рыжевато-серой до рыжевато-
187
каштановой. На животе, нижней части ног, на груди, внутренней стороне бе-
дер, в пахах и на нижней стороне хвоста дагестанского тура шерсть более
светлая, а на верхней стороне хвоста темно-бурая. Голова темнее туловища,
рыжевато-бурая на лбу и светлая на щеках; борода темно-коричневого цвета.
Окраска взрослых самок в летнем наряде сходна с окраской самцов, однако
светлые тона в отдельных участках тела выражены сильнее. Борода у самцов
кубанского тура иногда достигает 18 см, а у дагестанского — 7—12 см. Она
состоит из грубых волос обычно темной окраски.
Зимой окраска меха у взрослых дагестанских туров становится темно-
бурой, а у кубанских туров — от серовато-бурой до грязновато-белой. К весне
у большинства животных шерсть выцветает и становится более светлой. От-
растание зимней шерсти начинается с сентября, и к концу ноября туры имеют
полный зимний наряд. Процесс весенней линьки сильно растянут: начинается
с конца апреля и заканчивается в июле-августе. В это время пуховый волос
подшерстка теряет связь с кожей и вылезает из ости. Животные его вычесыва-
ют о скалистые выступы, ветровальные и снеговальные деревья. У туров раз-
ного пола и возраста линька протекает одинаково.
РАСПРОСТРАНЕНИЕ
Об историческом распространении туров Кавказа данных
немного. Известно, что в позднеледниковое время их ареал охва-
тывал горы Кавказа, Крыма и Южной Европы. Позднеплиоцено-
вые остатки найдены в Ахштырской пещере на Кавказе. Остатки
отдельных костей, скелета, черепа и рогов тура конца плиоцена
обнаружены в травертинах горы Машук, на современной терри-
тории Армении, Грузии и Дагестана. О прежнем обитании этих
животных на Малом Кавказе и в Таврии сведений нет.
За последние 50 лет границы распространения кубанского
тура изменились сравнительно мало. Западными пунктами совре-
менного распространения являются горы Абаго, Атамажи и Чу-
гуш, а восточными — верховья р. Псыгансу (Котов, 1971). В XIX
веке они обитали и западнее этих мест — на горах Фишт и Оштен
(Динник, 1910). Северным пределом распространения этого вида
считают горы Белый Камень, Дзювя и Ачешбок (Котов, 1968).
Известны одиночные заходы туров в низовья р. Киши, западнее
горы Дудугуш, а также на горы Хатавитця на правом берегу
Малой Лабы. По долине р. Аксаута, правого притока Малого
Зеленчука, туры не спускаются ниже села Горного (Аренс,
1957).
В Кабардино-Балкарии туры встречаются в Баксанском,
Чегемском, Черек-Безенчийском ущельях, в верховьях рек Мал-
ка, Псыгансу, Хазнидон и др. В верховьях Малки в силу орогра-
фических особенностей гор туры заселяют Главный, Боковой
и Скалистый хребты; их следы прослежены вплоть до впадения
р. Хасаут в Малку. В Баксанском и Чегемском ущельях туры
обитают на осевых хребтах, а Черекский они заселяют, начиная
от верхней границы леса и вершин Ак-кая, Кара-кая, Саух и Ца-
рицы (Темботов, 1973). В самой восточной'части ареал кубан-
ского тура перекрывает западную оконечность ареала дагестан-
ского тура.
188
В Северной Осетии восточнокавказский тур распространен по
северному склону Бокового и Главного хребтов в верховьях
и бассейнах речек Урух, Ардон, Фиагдн, Гизельдон, Архон, где
рельеф характеризуется наличием крутых склонов с остроконеч-
ными вершинами и относительно неглубоко врезанными седло-
винами (Наниев, 1958; Залиханов, 1967).
Ареал туров в Чечено-Ингушской АССР простирается от
р. Терек к востоку, занимая все северные склоны Бокового хреб-
та. Мы встречали туров в урочищах Алигарга, Хирга, Гимачул-
ккал, Азани, Типа, Циркил-ккал, Тушман-куру, Махтоял, Сосун-
ди в верховьях рек Шарааргун, Чантыаргун и Фактанга.
В Дагестане туры в настоящее время распространены в вер-
ховьях следующих рек и их притоков: Андийское, Аварское Кой-
су, Казикумухское Койсу, Каракойсу, Самур и Ахтычай. Они
обитают в горах и урочищах Базардюзи, Шалбуздага, Деавган,
Алахундана, Дюльтыдага, Таклика, Хултайдага, Гутона, Шави-
кладе, Диклосмта, на талибском, Нукатлинском и Богосском
хребтах. Современное распространение туров в республике про-
стирается узкой полосой с северо-запада на юго-восток, от горы
Диклосмта с ее отрогами до горы Базардюзи. Западными пунк-
тами распространения являются горы Диклосмта, Шавилладе,
а на юго-востоке — горы Базардюзи.
МЕСТА ОБИТАНИЯ
Своеобразие климата, метеорологических факторов, разнооб-
разие высокогорных ландшафтов и труднодоступность горных
систем Кавказа создали возможность турам образовывать там
местные эколого-географические популяции. Звери хорошо при-
способились к суровым условиям гор и в ряде мест нашли надеж-
ную защиту от охотников и хищников, что обеспечивает сохране-
ние популяции на сравнительно небольшой территории Кавказа.
На Западном Кавказе, отличающемся мягким и влажным
климатом, там, где заповедный режим существует более 40 лет,
местообитание туров приурочено к высотам от 1000 до
3300 м н. у. м. (Гептнер и др., 1961) в зоне пихтово-еловых и сос-
новых лесов, березового криволесья, альпийских высокогорных
пастбищ. В центральной и восточной части Кавказа, в высоко-
горных районах Дагестанской, Чечено-Ингушской, Северо-Осе-
тинской и Кабардино-Балкарской автономных республиках,
в Абхазии и Карачае основными местами обитания туров явля-
ются альпийские, субальпийские, субнивальные и нивальные
пояса, куда они оттеснены и держатся на высотах от 2000 до
4200 м н. у. м.
Природные условия Дагестана своеобразны и значительно
отличаются от других районов Большого Кавказа более сухим
и континентальным климатом,. В силу преобладания мягких
пород (известняков, песчаников, глинистых сланцев) горы
189
Дагестана резко пересечены. Эта особенность накладывает опре-
деленный отпечаток на весь животный мир, в том числе и на био-
логию дагестанского тура.
Для туров Кавказа характерна резко выраженная сезонная
и суточная смена местообитаний. Летом в дневные часы крупные
самцы придерживаются границ вечных ледников, снежников
п крутых труднодоступных скалистых склонов, спускаясь вниз
до субальпийского и альпийского, поясов лишь в пасмурную
погоду и вечерние часы. Самки с молодняком обычно остаются
в скалистых обнажениях и в лесных массивах. В летний период,
когда на альпийские и субальпийские пастбища пригоняют значи-
тельные отары овец, коз и крупный рогатый скот, туры уходят
на вершины хребтов и в недоступные скалы, где нет кормов
п водопоев, и держатся здесь до 6—7 ч вечера. Лишь после отго-
на домашних животных с высокогорных пастбищ, в сентябре-ок-
тябре, они возвращаются в свои обычные места обитания, где
проводят гон и зимовку. В Кавказском заповеднике, где живот-
ных мало тревожат, зимой и летом туры встречаются во всех
высотных поясах — от скалистых участков лесного массива до
вершин хребтов.
Зима в высокогорье характеризуется суровостью и вместе
с тем неустойчивостью температуры и значительным промерза-
нием почвы. В горах Дагестана на высотах более 3000 м появля-
ется снежный покров в сентябре, в Кавказском заповеднике — со
второй половины ноября. Случается, что даже в летние месяцы
выпадает снежная крупа, бывают свирепые метели и в течение
одного дня наблюдается резкая смена погоды.
Зима — тяжелый период в жизни туров. Большинство их
зимует в субальпийском и альпийском поясах, на крутых, мало-
снежных, лучше обогреваемых солнечных склонах, на участках
выдувов и выгревов. Местами пастьбы являются выступы скло-
нов и террасы, с которых часть снега снесло ветром в ложбину.
На местах зимовок они собираются большими стадами и кор-
мятся при рыхлом снежном покрове высотой до 35 см, который
разгребают ногами.
ЧИСЛЕННОСТЬ
В настоящее время численность туров наиболее высока
в Кавказском, Закатальском, Лагодехском и Тебердинском запо- >
ведниках, в значительном количестве они встречаются в высоко-
горных районах Дагестана, Северной Осетии, Чечено-Ингушетии,
Кабардино-Балкарии, Абхазии, Карачая и Азербайджана.
Особенно быстрый рост поголовья туров наблюдается в запо-
ведниках. Так, на территории Кавказского заповедника в 1939 г.
держалось 6800 особей, а в 1960 г.— около 15 тыс. (Котов, 1968),
в Тебердинском в I960 г.— 3,6 тыс. (Аренс, 1957), в Закаталь-
ском — 4,5 тыс. и в Лагодехском — 3,9 тыс. особей.
190
В Кавказском заповеднике в альпийском поясе плотность
популяции туров составляет от 50,6 до 414,4 особи в пересчете
на 1000 га (Котов, 1968). Наиболее высокая плотность отмечена
в горах Джуга, Джемурук, Тыбга, Алоус, Ятыргварта, Трю и на
хребтах Малые и Большие Балканы, наименьшая — в юго-вос-
точной части заповедника в междуречье Малой и Большой Лабы.
В Закатальском заповеднике средняя плотность туров на 1000 га
равна 160—175 и в Тебердинском — 50—70 особей.
Достоверных сведений о численности туров вне заповедных
территорий мало. По данным А. К. Темботова (1972), в Черек-
Безенгийском ущелье Кабардино-Балкарии обитает около 800
туров при плотности 4,5 особи на 1000 га, примерно такая же их
численность и плотность отмечена в Чегемском ущелье. Значи-
тельно меньше животных в Баксанском ущелье и верховьях
р. Малки. В период проведения учетов попадались стада зверей
в 25—40 голов. Однако после разрешения охоты их численность
по всем районам резко сократилась. Для мест зимовок плотность
туров сравнительно высокая. В Кавказском заповеднике, напри-
мер, на горе Тыбга в зимнее время она составляла 600 голов на
1000 га, а в Дагестане — в среднем 86 голов.
В 1973 г. в высокогорных районах Дагестана насчитывалось,
по нашим учетам, всего 7865 туров. Значительное их количество
встречается в горах Цумадинского, Цунтинского, Тляратинского,
Советского, Чародинского, Лакского, Рутульского и Ахтынского
районов. В Тляратинском районе (с Гутонским заказником)
общая численность туров составляла 1053, а в Чародинском —
1808 особей; в Ахтынском и Рутульском районах — более 1000
особей. В Цунтинском районе мы насчитали 1222 тура, тогда как
на одном Богосском хребте общая численность составила 2000
особей. В Советском, Ахвахском, Гунибском, Лакском и Ботлих-
ском районах туров мало. В Чечено-Ингушетии численность
туров составляет 2000 голов, а в Кабардино-Балкарии — 9140
голов- (Залиханов, 1967). К настоящему времени, по имеющимся
литературным сведениям, общая численность туров Кавказа не
превышает 35—40 тыс.
За последние годы в результате интенсивной хозяйственной
деятельности человека и многих других причин численность
туров повсеместно, за исключением заповедников и заказников,
сократилась. Изменяется структура популяции, создается угроза
уничтожения отдельных групп животных.
Поэтому сейчас, как никогда, остро встал вопрос об охране
этих зверей вне заповедных территорий Кавказа, где они
обитают.
МИГРАЦИИ
Сезонные миграции чаще всего сводятся к вертикальным
перемещениям зверей и зависят от состояния кормовой базы и ее
доступности. Амплитуда таких перекочевок у дагестанских туров,
191
как правило, составляет 1—4 км, иногда бывает меньше. Для
кубанских туров Кавказского заповедника диапазон как горизон-
тальных, так и вертикальных перемещений достигает 1,5—2 км.
В зимний период в Закатальском заповеднике отдельные стада
- держатся на нескольких гектарах, проходя лишь во время кор-
межки по 100—200 м в ту или другую сторону (Попкова, Попков,
1965). В некоторых районах Дагестана, Чечено-Ингушетии,
Северной Осетии, Кабардино-Балкарии эти перекочевки зависят
и от времени пригона на альпийские йастбища домашних живот-
ных— овец, коз и крупного рогатого скота.
В многоснежные зимы нижняя граница вертикального рас-
пространения туров совпадает с верхней границей леса. Некото-
рая часть этих животных, обитающих в Богосском массиве, в го-
рах Диклосмта и Шавикладе спускается в лес, где есть корм,
навесы и пещеры. Заход животных в лесной пояс — обычное
явление и для туров Кабардино-Балкарии. Здесь животные
обгрызают молодые побеги берез, сосен, ив, поедают лишайники
на деревьях. С наступлением весны туры спускаются с альпий-
ского пояса к границе леса. Сюда же поднимаются те звери,
которые зимовали в лесу, и обе популяции соединяются, образуя
большое стадо. По мере появления свежей травянистой расти-
тельности, животные снова поднимаются выше.
В. А. Котов (1968) отмечает, что зимовки туров должны отве-
чать следующим требованиям: иметь малоснежные участки,
достаточное количество кормов и скалистых мест, служащих убе-
жищами в случае опасности. Наибольшее число зверей в этот
период держится в бесснежных участках или в укрытых от вет-
ров ущельях. Зимой здесь сохраняется сухой травостой, которым
и кормятся оставшиеся на зимовку особи.
В связи с большим снежным покровом в горах Богосского
массива (Дагестан) в зимние месяцы количество туров, обитаю-
щих на южных склонах, резко уменьшается, а число зверей, оби-
тающих на склонах южной и юго-западной экспозиции гор Дюль-
тыдага и Алахундага, возрастает. Значительно возрастает зимой
также общее количество туров, обитающих в Гутонском заказ-
нике, на южных и юго-западных экспозициях склонов альпий-
ского и субальпийского поясов.
А. Н. Формозов отмечал, что большая мозаичность природ-
ных условий и распределения снежного покрова в различных
частях гор, на склонах разной крутизны и экспозиции создают
весьма благоприятную обстановку для крупных млекопитающих,
обитающих в горных странах, в том числе и для туров. При
больших снегопадах на многих участках альпийского и субаль-
пийского поясов гор к полудню от снега освобождаются в ре-
зультате снежных лавин и обвалов определенные места. Такие
участки являются местами зимовки и отдыха туров. Здесь даже
в самые холодные, суровые зимы звери находят засохшую прош-
логоднюю траву и заходят в пещеры, где могут укрыться от вет-
192
ров. Характерной особенностью зимних месяцев в альпийском
и субальпийском поясах являются сильные метели, мощный
и продолжительный снежный покров, сопровождающийся голо-
ледицей; туры при этом испытывают большие трудности как при
ходьбе, так и при добывании корма. Подножный корм бывает
закрыт снегом, его доступность уменьшается. Звери вынуждены
раскапывать снег и с большим трудом добывать из-под него
корм. Зимой они объедают травянистые растения почти до осно-
вания.
Летом большинство дагестанских туров выходит на пастбища
с 3 ч утра. Наибольшая их активность наблюдается с 3 до 9 ч.
С 9 до 17 ч животные находятся в покое, а с 17 ч выходят на
пастбища. В это время наблюдается возрастание их активности,
которая достигает максимума к 19 ч. В поздние вечерние часы
и особенно в лунные ночи туры усиленно пасутся. Активны в это
время все группы животных. В дождливую и пасмурную погоду
они активны в течение всего дня и пасутся с перерывами, поздно
уходй на лежку. Суточную активность туров в дневное время
в альпийской зоне Кабардино-Балкарии наблюдал и М. Залиха-
нов (1967). Наибольшая активность животных отмечена им рано
утром, к 11 —13 ч она уменьшалась, а к 17 ч вновь увеличива-
лась. Наблюдения, проведенные этим автором в 1966 г. в Бакса-
не с помощью приборов ночного видения, показали, что ночью
туры пасутся с небольшими перерывами на отдых..
Активность туров зависит и от экспозиции склонов. Наиболь-
шее количество животных в горах Дагестана встречается на
северных и южных склонах в утренние часы. К 13—15 ч на скло-
нах северной экспозиции количество туров увеличивается, а на
склонах южной экспозиции уменьшается, к вечеру происходит
обратное явление. На склонах западной и восточной экспозиций
туров встречается значительно меньше.
На водопой туры идут в утренние часы. Наибольшее количе-
ство зверей наблюдается здесь в 7—Э^ч.
Зимой туры активны в течение целого дня, места их лежек
располагаются на участках пастьбы. В этот период активность
туров значительно возрастает с 5 до 9 ч, затем она снижается.
Такой же характер суточной активности наблюдается ранней
весной и осенью, когда в горах мало кормов.
ОБРАЗ ЖИЗНИ
Образ жизни обоих видов туров очень сходен. Летом в жар-
кую погоду большинство этих зверей располагается на лежку
вблизи вечных ледников, снежников и каровых озер, оставаясь
здесь до наступления темноты. В Кавказском заповеднике вечер-
няя пастьба начинается с 3 ч, как только спадает дневная жара.
Если утро прохладное, животные уходят на лежку не спеша,
пощипывая траву и останавливаясь на солонцах. *Туры ведут
13 1894
193
групповой, или стадный, образ жизни. Старые самцы в возрасте
более 8—9 лет держатся отдельно от самок и ходят часто пооди-
ночке. К зиме звери собираются в большие стада.
Человека, впервые увидевшего туров в условиях гор, пора-
жает исключительная ловкость этих зверей. Особое удивление
вызывает их быстрое передвижение по крутым скалам. При
переходе эти звери пользуются из года в год одними и теми же
тропами, растягиваясь длинной цепочкой, и двигаются, не обго-
няя друг друга. Скалы в этих местах бывают буквально отполи-
рованы их копытами. Туры способны с большой легкостью пре-
одолевать крутые склоны, используя для опоры еле заметные
выступы и неровности. Однако их передвижения через заснежен-
ные участки нередко вызывают снежные лавины и обвалы.
В Кабардино-Балкарии, например, под лавинами гибнет ежегод-
но не менее 370 туров. Гибнут эти звери также от камнепадов.
Интересна способность этих животных бежать вниз по снежнику,
как на лЫжах, поднимая завесу из мокрого снега. Особую лов-
кость, указывает В. А. Котов (1968), проявляют при этом сего-
летки и подростки, делающие стремительные повороты на полном
ходу на 360°.
Зоологов давно интересовали огромные размеры и тяжесть
рогов туров. Предполагали, что, прыгая с обрыва вниз, звери
падают на рога, которые как пружина смягчают удар, изменяют
центр тяжести и направления прыжка. Однако в настоящее вре-
мя достоверно известно, что туры никогда при прыжке не пада-
ют на рога (Котов, 1968). Не соответствует действительности
и представление о наличии в стаде туров вожаков и сторожей,
которые периодически сменяются. Все животные стада одинако-
во прислушиваются и постоянно присматриваются.
Туры — флегматичные животные, однако между самцами
наблюдаются драки, особенно в период гона; самки дерутся
реже. Дерущиеся животные, как правило, приподнимаются на
задние ноги, и, опускаясь вниз, сталкиваются рогами.
Прекрасно развиты у туров органы чувств: зрение, обоняние
и слух. Они издалека замечают людей, определяют запах и слы-
шат на большом расстоянии. В случае тревоги звери издают
своеобразный, короткий, резкий свист.
ПИТАНИЕ
Благополучие популяции туров находится в прямой зависи-
мости от обеспеченности кормами в наиболее трудные периоды
их жизни. Существенную роль в жизни животных играет нали-
чие в горах запаса сухих кормов, обеспеченность зимой древес-
но-веточным и кустарниковым кормом, значение которого в это
время сильно возрастает.
Летние пастбища туров располагаются в альпийском поясе
гор. Они представляют собой особый тип низкорослых (3—10 см)
194
и прижатых к земле растений. Флористический состав их небо-
гат, насчитывает 20—30 видов. Наиболее типичными, распро-
страненными формациями альпийских пастбищ Северного Кав-
каза являются мелкоосочники. Важнейшее значение во все сезо-
ны года, особенно зимой, играют злаки: овсяницы, горная
и овечья тимофеевки, альпийский и луговой лисохвосты, пуши-
сто-цветковый, душистый колосок и наземный вейник.
В горах Базардюзи и Шалбуздага летом туры поедают более
80 видов растений, отдавая предпочтение горошку альпийскому,
камнеломкам, пупавкам, овсяницам, тмину. В горах Деавгая,
Алахундага и Дюльтыдага хорошо поедают манжетку, подорож-
ник, володушки, примулы, тмин, молодило. Ассортимент летних
кормов туров Богосского массива, Нукатля, Гутона и Шалиба
значительно богаче. Здесь встречаются астрагалы, горечавки,
колокольчики, одуванчики, овсяницы, тимофеевка, вавиловия,
камнеломки, клевера, истод, тмин и другие хорошо поедаемые
турами травы. В Кавказском заповеднике из разнотравья туры
поедают пупавку, колокольчики, подорожники, манжетку, гибсо-
.любку, силену, веронику, горечавку, валериану и др. (Котов,
1968). К осени зеленая масса растительных сообществ значи-
тельно уменьшается, в результате чего состав пищи туров резко
сокращается и становится однотипным. Основным кормом в этот
период являются ветошь, вечнозеленые растения, ветки деревьев
и кустарников. Туры вынуждены раскапывать снег и с большим
трудом добывать овсяницу, осоки, костер пестрый, колоколь-
чики. Недостаток кормов наблюдается и ранней весной, когда'
из-под снега еще не освободилась прошлогодняя и не появилась
свежая растительность. В это время звери продолжают питаться
сухими травянистыми растениями, используют также ветки, кору
и лишайники со снеговальных и ветровальных деревьев. Излюб-
ленными древесно-веточными кормами являются ивы, березы,
сосна, ольха, таволга, шиповник.
Анализ содержимого желудка тура, вскрытого в августе
в горах Богосского массива, показал, что из общего числа
съеденных им кормов более 80% (по массе) составляли злаки,
4,5% —древесный корм, 2,5% —бобовые и около 1,5% —камне-
ломки и крупки; 11,5% содержимого желудка определить не уда-
лось. Были отмечены также целые и измельченные листья родо-
дендрона, считающегося ядовитым. Питание, самок и новорож-
денных отличается от питания взрослых самцов. Особенно это
проявляется во время гона. Самки с детенышами придержива-
ются лесных склонов, питаясь имеющейся там раститель-
ностью.
В Дагестане в условиях высокогорья туры поедают в общей
сложности 256 видов растений, в Чечено-Ингушетии — 205 (То-
чиев, 1970), в Кабардино-Балкарии—108 (Залиханов, 1967)
и в Кавказском заповеднике—195 видов растений (Котов,
1968).
195
Важное значение в жизни этих высокогорных зверей имеет
минеральное питание. Нами зарегистрированы посещения турами
как водных, так и сухих солонцов, расположенных в различных
районах Дагестана. Исследования показывают, что в различных
районах высокогорья солонцы содержат хлористый натрий, хло-
ристый кальций, сернокислый кальций, сернокислый магний,
в которых копытные животные особенно нуждаются. Хорошо
туры посещают также искусственные солонцы из поваренной
соли.
БОЛЕЗНИ, ПАРАЗИТЫ, ВРАГИ
Материалы по паразитам и болезням собраны нами в высо-
когорной зоне Дагестана и частично в Чечено-Ингушской АССР.
"При вскрытии пяти туров в горах Богосского массива и Нукатля
мы выявили у них в бронхах, трахее и кишечнике несколько
видов гельминтов. У 3-летнего самца было нами обнаружено
15 экземпляров нематод. Данный вид свойствен также бизонам,
зубрам, оленям и косулям. Дагестанский тур регистрируется
новым хозяином этой нематоды. Из эктопаразитов туров в Даге-
стане известно три вида иксодовых клещей. В горах Дагестана
у трехлетней самки обнаружены личинки носоглоточных оводов,
ценур.
Из всех наземных хищников самыми опасными, причиняющи-
ми турам значительный ущерб, являются волки и рыси. Волки
высокогорных районов Кавказа удивительно осторожно продви-
гаются по тропам туров. Они знают время выхода этих копыт-
ных на кормежку и тропы, по которым те спускаются. Особо
опасны для туров волки зимой и в ранневесенний период, когда
снежный покров препятствует быстрому бегу животных. Боль-
шой ущерб наносят волки поголовью туров и в Кабардино-Бал-
карии. Как отмечает М. Ч. Залиханов (1967), в Безенгийском
ущелье было обнаружено 24 скелета туров, убитых волками,
В. Г. Гептнер и др. (1961) отмечает, что абхазские названия
туров: абг-аб и абг-аджма (волчьи козел и коза) возникли, веро-
ятно, в связи со случаями преследования туров волками.
Ущерб турам наносят также орел-ягнятник и беркут. 21 июня
1966 г. в верховьях р. Кила, в урочище Беланги, на высоте
3100 м н. у. м. наблюдали, как ягнятник напал на стадо туров
и унес новорожденного туренка. 28 мая 1971 г. беркут кружил
над урочищем Бисил-меэр Богосского хребта и внезапным нале-
том унес из стада маленького туренка. Аналогичные случаи изве-
стны и в других районах Кавказа. Если исходить из общего чис-
ла туров, погибших в лериод ягнения, то, видимо, около 5—7%
приходится на долю орла-ягнятника и беркута.
Численность рыси в горах Кавказа невелика, но тем не менее
ущерб, наносимый ею, значителен. В горах Богосса, Шавикладе,
Диклосмта, в местах обитания туров, mj>i часто находили следы
196
рыси, а в помете этого хищника обнаружили шерсть и размель-
ченные кости тура. При наблюдениях в горах нам удалось видеть
и нападение рыси на туров из засады. Рысь способна нападать
на*туров в любое время года и выбирает обычно молодых особей
или самок.
РАЗМНОЖЕНИЕ
Гон туров начинается в конце ноября и продолжается до
конца декабря. В холодные зимы он затягивается до конца янва-
ря, а при содержании в вольерах продолжается с начала ноября
до февраля (Ицякова, 1957).
Первые признаки начала гона наблюдаются в середине нояб-
ря, когда типичные для летнего периода крупные стада самцов
распадаются на отдельные небольшие группировки. Взрослые
самцы в это время держатся вблизи стада самок, преследуя их,
но не перемешиваясь. Во время гона .между самцами дагестан-
ских туров происходят ожесточенные драки, чего не наблюдает-
ся у кубанских туров (Котов, 1968). При отсутствии соперника
самец пытается драться и с самками (Инякова, 1957). Стук
рогов дерущихся самцов бывает слышен на расстоянии 1 —1,5 км.
Гон туров проходит в местах зимовок. Самцы и самки ведут
себя во время гона беспокойно, кормятся мало. В разгар гона за
одной самкой следует несколько самцов. Слабые уступают силь-
ным. Наибольший разгар гона наблюдается в конце декабря. По
данным М. Ч. Залиханова (1967, в горах Кабардйно-Балкарии
и нашим наблюдениям в горах Богосского массива и Шавикла-
де, известны случаи, когда самцы выводили из стада самок
и постоянно до конца гона находились вместе в скалистом
ущелье.
В брачный период самцам туров присущ специфический
неприятный мускусный запах. Интенсивность гона наблюдается
в пасмурную и холодную погоду. В это время туры теряют при-
сущую им осторожность и подходят к хуторам, фермам высоко-
горных районов. Продолжительность беременности 150—160
дней. Для ягнения самки выбирают труднодоступные для охот-
ников и хищников места. Сроки ягнения в разных районах оби-
тания туров различны. Самая ранняя встреча новорожденных
турят в горах Богосса наблюдалась 8 июня, наибольшее число
новорожденных здесь приходится на 20—30 июня. Поздние
рождения известны в конце июля. В горах Дюльтыдага мы
наблюдали появление первых турят 28 мая. В Арчибском, Ну-
катлинском, Шалибском хребтах ранняя встреча козлят наблю-
далась с 25 мая. Рождение молодняка в Кавказском заповедни-
ке, как отмечает В. 'А. Котов (1968), начинается в первой
половине мая. Самая ранняя встреча турихи с сеголетком наблю-
далась им 3 мая 1958 г. на горе Ахцархва. Отдельные самки обо-
их видов туров приносят потомство в первых числах июля, а на
197
территории Тебердинского заповедника известны случаи ягне-
ния в начале августа (Эквтимишвили, 1953).
Перед ягнением самки отделяются от общего стада и. поведе-
ние их изменяется. Они становятся медлительными, при передви-
жении часто останавливаются. Первые 2—3 дня после родов
самки прячут турят за камнями или в кустарниках, часто под-
кармливая их. В дальнейшем при пастьбе и передвижениях
самки издают негромкие звуки — зовут турят за собой. Самки
очень внимательны к малышам. Известны случаи кормления
самками чужих ягнят.
Половая зрелость у самок наступает на третьем, а у сам-
цов— на четвертом году жизни. В условиях зоопарка половая
зрелость у самок наступает в 1,5—2-летнем возрасте. Большин-
ство туров в Кавказском заповеднике приносит приплод еже-
годно по одному и даже по два козленка, как и в Дагестане.
В Закатальском заповеднике 3,3—3,7% всех самок имели двойни
(Верещагин, 1938).
Потенциальная возможность размножения туров Дагестана,
если не учитывать гибели, составляет 24—30% общего пого-
ловья животных. Наибольшая смертность происходит в первые
дни жизни. Гибель их в первые месяцы жизни в Кавказском
заповеднике достигает 50%, а для Богосса — 43% (Котов, 1971).
Учитывая ущерб, наносимый турам врагами (орел, волк, рысь),
болезнями и паразитами, а также браконьерами, можно пред-
полагать, что вероятный годовой прирост популяции туров Даге-
стана не превышает 10—12%. Яловость среди половозрелых
самок туров Дагестана составляет 3,8% общего числа туров,
а для Кабардино-Балкарии она колеблется от 5 до 14%. Низкая
яловость объясняется большой смертностью самок в раннем воз-
расте, поздней половой зрелостью, тяжелыми условиями зимовки
и многими другими антропогенными факторами.
ПРАКТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ И ВОПРОСЫ ОХРАНЫ
Туры издавна служили излюбленным объектом спортивной
и промысловой охоты. Охотников привлекало не только вкусное
мясо, но и красивые рога, мягкая и прочная шкура этих зверей.
Интенсивность охоты с каждым годом росла. Этому способство-
вало улучшение дорожной сети и транспорта, а также появление-
нарезного оружия. Животных истребляли в большом количестве.
Устраивали засады на тропах, в ущельях и у солончаков, добы-
вали их и с помощью капканов. Неразумная охота, как известно,
приводит не только к сокращению численности, но и обеднению
генофонда популяции. Известно также, что для нормального
существования популяции и ее воспроизводства необходимо
наличие всех возрастных групп животных в определенных соот-
ношениях.
198
Интенсивный отстрел туров охотниками и чабанами в глу-
бинных ущельях Кавказа, широкое распространение браконьер-
ства не могло не привести к сокращению численности поголовья
и распространения вида.
Депрессия численности туров обусловлена также ухудшением
экологических условий в местах их обитания. Значительные ота-
ры овец вытаптывают пастбища и ухудшают условия жизни
туров, а пастухи, чабаны и их собаки отпугивают животных.
ГГоследние уходят на вершины — языки альпийских лугов, недо-
ступные скалы и здесь, где совершенно отсутствуют корма и во-
допои, держатся до 6—7 ч вечера. Развитие овцеводства еще
в большей мере, чем преследование охотниками, способствовало
оттеснению диких парнокопытных в менее удобные для жизни
места гор. Однако во многих высокогорных районах Кавказа
сочетать интересы животноводства и охотничьего хозяйства воз-
можно. Дело в том, что туры, как хорошо адаптированные к ус-
ловиям высокогорья животные, могут существовать в горах, не-
доступных домашнему скоту.
В настоящее время в целях восстановления былого ареала
туров назрела необходимость искусственного расселения его
в ряде других горных систем Кавказа. По нашим наблюдениям,
благоприятные условия для туров имеются, например, в Дагеста-
не на хребтах Гимринском, Андрийском, Солатау, а также в го-
рах Шунудаг, Джуфудаг и Аракмэр. В общей сложности турами
можно заселить до 100 тыс. га, что составит 36% площади совре-
менного распространения вида.
Большой интерес представляет гибридизация туров с домаш-
ними козами. Полученные гибриды обладают устойчивостью
к низким температурам, высокой продуктивностью, сравнитель-
но большим весом. Учитывая малоценность местных коз в Даге-
стане, отдельные любители-животноводы проводили опыты по
скрещиванию их с турами. Однако эти опыты носили любитель-
ский, кустарный характер и не были доведены до конца. Мы
считаем, что широкие и серьезные работы по скрещиванию даге-
станского тура с домашними козами с целью получения гибри-
дов, хорошо приспособленных к условиям высокогорного Даге-
стана, со значительным весом и хорошим качеством мяса заслу-
живают внимания.
Список литературы
Абдурахманов М. Г. Задачи охраны дагестанских туров. Нальчик, 1967,
с. 145—147 (Тезисы докладов конференции, посвященной 50-летию Советской
власти).
Абдурахманов М. Г. Популяция туров Богосского хребта. — В кн.: Ис-
следования по зоологии и паразитологии в Дагестане. Махачкала, 1970,
с. 3—10. ’
Аренс Л. Е. О влиянии заповедности на охотничье-промысловую фауну
Тебердинского заповедника и прилегающих районов. — «Труды Тебердинского
государственного заповедника», 1957, с. 150—154.
199
Банников А. Г. О биологических группах копытных.— «Ученые зап. Мос-
ковского гос. пед. института им. В. П. Потемкина», 1955, т. 38, вып. 3,
с. 450—482.
Барбашова 3. И. Акклиматизация к гипоксии и ее физиологический меха-
низм. М.—Л., 1960. 55 с.
Бондарева В. И. Роль домашних и диких плотоядных в распространении
лярвальных цестодозов. — «Труды института зоологии АН Казахской ССР»,
1953, т. I, с. 126—131*
Верещагин И. К. Дагестанский тур (Capra cylindricornis Blyth, 1841)
в Азербайджане.— «Труды зоол. института Азербайдж. АН СССР», 1938, т. 9,
с. 70.
Гептнер В. Г. Краткий определитель млекопитающих Дагестана. Махач-
кала, 1926: 58 с.
Гептнер В. Г., Насимович А. А., Банников А. Г. Млекопитающие Советско-
го Союза. Т. I. Парнокопытные и непарнокопытные. М., 1961. 763 с.
Динник Н. Я. Звери Кавказа. Ч. I. Тифлис, 1910. 246 с.
Динник Н. Я. Звери Кавказа. Ч. II. Тифлис, 1914. 280 с.
Енукидзе Г. П. К фауне млекопитающих Лагодехского государственного
заповедника.— «Труды института зоологии АН Грузинской ССР», 1953, т. 12,
с. 150—152.
Залиханов М. Ч. Туры в Кабардино-Балкарии. Кабардино-Балкарское
книжное издательство, 1967. ПО с.
Золотарев Н. А., Абдурахманов М. Г. К фауне клещей туров и безоаровых
козлов в Дагестане. — «Труды ДСХИ», 1968, т. 18, с. 269—271.
Инякова А. П. К вопросу размножения западнокавказского тура (Сарга
caucasica Guld) в неволе.— «Труды Тебердинского государственного заповед-
ника», 1957, т. I, с. 17—19.
Котов В. А. Кубанский тур: его экология и хозяйственное значение —
«Труды КГЗ», 1971, вып. 10, с. 201—293.
Наниев В. И. К биологии Кавказского горнокаменного козла (Сарга
cylindricornis Blyth.) на Центральном Кавказе.— «Ученые .зап. Северо-Осе-
тинского госпединститута им. К. Л. Хетагурова», 1958, вып. 1, с. 195—206.
Попкова И. Ф., Попков А. С. Птицы и млекопитающие Закатальского го-
сударственного заповедника. — «Труды заповедников Азербайджана», 1965,
вып. 1, с. 159—187.
Пупков П. М. К изучению гельминтофауны дагестанского тура в Север-
ной Осетии.— «Труды СОСКИ», 1960, т. 21, с. 98—НО.
Разевиг В. А. Кавказские горные козлы (туры) — «Псовая и ружейная
охота», 1904, № 4—6, с. 8—9.
Рухлядев Д. П. Гельминтофауна диких парнокопытных животных Крыма
и Кавказа в эколого-зоогеографическом освещении. Саратов, 1964. 450 с.
Сатунин К. А. Фауна Северо-Восточного Кавказа. — «Природа и охота»,
1903, № 2, с. 9—13.
Темботов А. К. География млекопитающих Северного Кавказа. Нальчик,
1972. 240 с.
Цалкин В. И. Изменчивость и систематика туров Западного Кавказа. —
«Бюлл. Моск, об-ва испыт. природы. Отд. биол.», 1955, вып. 4, с. 57.
Эквтимишвили 3. С. Случай заболевания тура Северцова (Сарга
cylindricornis) ценурозом в Грузии. Тбилиси. 1952. 544 с. ,
Эквтимишвили 3. С. Материалы к изучению питания дагестанского тура
(С. с. cylindricornis).— «Труды ин-та зоологии АН Грузинской ССР», 1953,
т. 2, с. 15—23.
Г. Н. Сапожников
АРХАР
Первые сведения о памирском архаре были доставлены вене-
цианским дворянином, знаменитым путешественником Марко
Поло во время его скитаний по Памиру и другим странам Вос-
тока в ХШ в. О Памире Марко Поло писал так: «Диких зверей
тут многое множество, много тут больших диких баранов; рога
у них в шесть ладоней и поменьше, по четыре или по три. Из
рогов тех пастухи выделывают чаши, из них едят, и еще из тех
рогов пастухи строят загоны, где и держат скот»1.
Научное описание вида впервые было сделано в 1840 г. зооло-
гом Блейсом. Экземпляр архара доставил английский капитан
Вуд, путешествовавший в 1838 г. в истоках Амударьи, по р. Па-
мир в окрестностях оз. Зор-Куль.
В середине XIX в. Памир посещает ряд замечательных рус-
ских путешественников и среди них Н. А. Северцов. В вышедших
в 1873 г. работах «Аркары (горные бараны)», «Вертикальное
и горизонтальное распространение туркестанских животных»
и «Путешествия по Туркестанскому краю» исследователь изла-
гает обширные данные по биологии, распространению и система-
тике архара, которые включали и все известные в его время
литературные сведения и богатые наблюдения самого автора.
Несколько позднее данные Н. А. Северцова были дополнены
наблюдениями Д. Л. Иванова (1885) и Д. Н. Головина (1901),
которые по долгу службы поднимались на Памир, а попутно не
отказывали себе в удовольствии поохотиться на архаров. •
Путешественники разных профессий — ботаники, энтомологи,
географы, геологи в своих описаниях высокогорий, как правило,
всегда упоминали об архаре. Это животное становится своеоб-
разным символом и выносится на щит всех публикаций о непов-
торимой природе и труднодоступных горах Памира.
В 40—50-х годах архара начинают изучать Р. Н. Мекленбур-
цев (1948) и О. В. Егоров (1955). Особенно большое внимание
уделяет изучению архаров на Памире Р. Н. Мекленбурцев. Его
летние наблюдения сменяются зимовкой на Памире. Очевидно,
многим трудно представить себе, что такое зимний Памир, а еще
труднее, как можно из-за каких-то архаров переносить массу
невзгод, рисковать здоровьем и жизнью. Несмотря на скромное
замечание самого Р. Н. Мекленбурцева, что собранный им
материал не может претендовать на исчерпывающую полноту,
приводимые в его работе сведения по биологии и охотничье-про-
мысловому значению памирского архара представляют огром-
ную ценность. Второй ученый, О. В. Егоров, исследовал в основ-
ном сибирского горного козла, однако и он не удержался, чтобы
1 Марко Поло. Перев. И. П. Минаева. М., 1955, с. 106.
201
не написать о диком баране Памира с громадными спирально
закрученными рогами.
Как будто бы много уже накопилось описательных данных
об архарах, но отсутствовали основные сведения об их эколого-
морфологических особенностях или, проще говоря, о том, как
они приспособились к суровым условиям высокогорий Памира,
какова их современная численность и что надо сделать, чтобы
сохранить этих животных для будущих поколений. Как ни паро-
доксально, не был даже решен вопрос, является ли архар само-
стоятельным видом или только подвидом. Одной из причин
слабой деятельной изученности архара была значительная тру-
доемкость работ, связанная с наблюдениями за столь осторож-
ными и подвижными животными. Кроме того, необходимо было
организовать многолетние стационарные исследования во все
сезоны года в отдаленных, малонаселенных районах Памира —
горной страны, во многом напоминающей по климатическим
условиям тундру на высоте 4000—5000 м.
Мой «архарий опыт» таков: 26 раз приходилось подниматься
и попадать в объятия холодного Памира, более 1000 км соста-
вили пешие маршруты — наблюдения за архарами, около 1500
раз встречался с дикими баранами и трижды ощущал зимнее
дыхание Памира. Однако сказать, что об архарах мне известно
все, не могу. С каждым годом пополнялся запас знаний, но одно-
временно добавлялись новые вопросы, вставали новые задачи.
И каждый год по-прежнему тянет на Памир, тянет туда, где
беспрестанно дуют холодные, пронизывающие ветры, где склоны
обожжены горячим, но не греющим высокогорным солнцем, где
даже нельзя вволю надышаться воздухом, но где живет один из
интереснейших видов диких копытных животных — памирский
архар.
АРХАРЫ И МУФЛОНЫ
В последние десятилетия одним из самых спорных в систематике позво-
ночных животных был, пожалуй, вопрос: самостоятельные ли виды архары
и муфлоны. В Таджикистане, этой сравнительно небольшой республике,
встречается и представитель группы муфлонов — уриал, и представитель
архаров — памирский архар. Так как же выглядит памирский архар по
сравнению со своим ближайшим родственником азиатским муфлоном
(уриалом)? Н. А. Северцов когда-то писал, что выпотрошенный качкар
(одно из местных названий архара) весил 8—9 пудов, а с потрохами 10
или 11, если не больше. Другие исследователи указывают, что встречали
архаров весом даже более 300 кг. На мой взгляд, это несколько преувели-
чено. Мне приходилось обследовать туши и самцов и самок. Максимальный
вес самцов не превышал 150—160 кг, а самок был не более 70 кг. Уриалы
по сравнению с архарами — «пигмеи»: взрослые самцы весят около 50,
а самки — до 30 кг. Довольно резко отличаются уриалы и архары и разме-
рами тела. Но нам более интересным показалось сравнение изменений весо-
вых и линейных показателей у тех и других животных по возрастам, т. е.
сравнение скорости роста.
На первом году жизни в летний период архарята прибавляют в весе
в два раза 'быстрее, чем ягнята уриал ов, что, вероятно, закодировано наел ед-
202
ственностью вида. Эволюционная «благоразумность» такого кода очевидна.
Архарятам необходимо за короткий на Памире благоприятный летний
период подготовить свой молодой организм .к суровой зиме, длящейся около
6 месяцев. Для уриалов, особенно тех, которые обитают в низкогорных
хребтах юго-западной части Таджикистана, теплый и богатый кормами
/териод более чем в два раза продолжительнее и, соответственно, отбор
в процессе эволюции не имел такого направления, как в условиях высоко-
горий. Выявленные различия в скорости роста, таким образом, в настоящее
время являются одной из своеобразных эколого-физиологических изоляций
и еще одним подтверждением видовой специфичности муфлонов и архаров.
Резкие различия в весе и размерах самок и самцов начинают проявлять-
ся у архаров на втором году жизни. В это время рост самок замедляется,
что связано с их участием в процессе размножения популяции. Самцы стано-
вятся воспроизводителями значительно позже, в возрасте трех-четырех
лет.
Зоологов интересовал не только вопрос, являются ли отдельными вида-
ми муфлоны и архары, но и кто из них древнее, а также кто от кого про-
изошел? И в этом случае зачастую приходят на помощь классические
морфологические методы анализа. Еще в 1934—1936 гг. В. О. Витом
и У. Дюрстом для сравнительной характеристики различных пород лошадей
были предложены индексы телосложения. Позднее этот метод анализа
успешно использовали некоторые исследователи для изучения диких копыт-
ных животных. Поцробовал и я сравнить по индексам муфлонов и архаров
между собой, а также с другими животными, такими как горные козлы
и снежные бараны (толстороги).
Известно, что у диких баранов (за исключением толсторогов) основной
защитой от хищников и человека является бег по относительно ровным про-
странствам, а у козлов—карабканье и прыжки по скалам. Как указывает
Ф. Б. Чернявский (1964), распространение толсторогов тоже связано со
скалистыми и сильно расчлененными горными хребтами. Таким образом,
по степени возрастания способности к передвижению в условиях резкопере-
сеченного и скалистого рельефа можно построить следующий биологиче-
ский ряд: архары и муфлоны—снежные бараны — горные козлы. Индексы
телосложения членов этого рода заметно отличаются. В принципе все пра-
вильно. Но зоологи поторопились объединить в одну группу муфлонов
и архаров. Оказалось, что по основным морфологическим показателям
телосложения уриал и памирский архар сильно отличаются друг от друга,
причем эти различия * наследственно обусловлены. Памирский архар , по
индексам телосложения приближается к снежному барану, обитающему
в биотопах, свойственных горным козлам.
При сопоставлении черепов молодых особей -архаров и муфлонов обоих
полов количество отличающихся признаков больше, чем при сравнении
половозрелых животных. Так, молодые самцы архара отличаются от самцов
уриала по восьми -признакам пропорций черепа, а взрослые — только по
шести. По ряду признаков различия отмечаются как для молодых, так
и для половозрелых экземпляров. Если вспомнить, что эмбрионы и молодые
животные даже четко различающихся видов похожи, то сделанный вывод
приобретает определенную ценность при выяснении систематических взаимо-
отношений между муфлонами и архарами.
Были также прослежены возрастные изменения зубной системы диких
баранов. Оказалось, что появление, смена молочных зубов постоянными и их
стирание происходит строго последовательно в более или менее определен-
ные сроки, и поэтому состояние зубов является наиболее надежной основой
для определения возраста. У памирского архара самые старые экземпляры
из коллекционного материала достигали 13-летнего возраста. Судя по тому,
что у них сравнительно хорошо сохранились последние два коренных зуба
(2-й и 3-й моляры), этот возраст нельзя считать предельным.
При сравнении развития зубных систем уриала и памирского архара
были обнаружены существенные различия. Если у муфлонов зубная система
окончательно сформировывается к трем годам, то у памирских .архаров ее
203
развитие заканчивается спустя еще год-полтора. И, наоборот, по стиранию
жев-ателыной поверхности зубов архары обгоняют муфлонов, что зависит
от питания более грубыми кормами в услоиях Памира, где зеленая травя-
нистая растительность бывает только в течение короткого летнего периода
(три-четыре месяца). В низкогорьях юго-западной части Таджикистана, где
обитают уриалы, зеленый травянистый покров есть почти круглый год, если
учитывать вторичную осеннюю .вегетацию растений. Кроме того, при поеда-
нии скудной, низкорослой растительности в высокогорьях, архары очень час-
то захватывают и пережевывают землю, щебень, мелкую гальку. У многих
осмотренных экземпляров животных луночки на пред ко репных и корённых
зубах были забиты остатками таких инородных включений. Мелкую щебен-
ку неоднократно я находил также в желудке среди растительного содер-
жимого.
С питанием грубыми кормами, захватыванием механических примесей
связаны и растянутые 'сроки формирования зубной системы у архаров по
сравнению с уриалами. Однако это не зависит от прямого воздействия усло-
вий среды. Слабое развитие зубной системы у архаров в молодом возрасте,
когда происходит интенсивный рост всего организма, никак не подходит
к разряду приспособлений, вызванных условиями обитания. Парадоксаль-
ность исчезает, если рассматривать замедленное развитие зубной системы
архаров как наследственно закрепленное приспособление, обеспечивающее
более долгий срок существования популяции в целом. На отдельных же
этапах индивидуального развития подобное приспособление может иметь
отрицательное значение.
Оригинальные закономерности были подмечены и в ряде других момен-
тов формирования зубной системы архаров. Так, сроки смены молочных
зубов на постоянные, когда происходит вынужденное, временное уменьше-
ние жевательной, или трущейся, поверхности, приходятся на весенний
период, богатый зелеными, .мягкими, легко перетираемыми кормами.
Если рассматривать изменение жевательной повёрхности у животных
в молодом возрасте, то оказывается, что ее интенсивное увеличение закан-
чивается у архаров к 8—12 месяцам. У животных более старшего возраста
жевательная поверхность возрастает не намного. Механизм приспособления
заключается в форме и размерах молочных предкоренных зубов, которые
бывают двух- и трехлопастными, в то время как постоянные — только одно-
лопастные. По общей длине молочные предкоренные зубы значительно пре-
восходят постоянные. В период замены молочных премоляров уже сформи-
ровываются первый и второй настоящие Коренные, так что общая величина
жевательной поверхности изменяется незначительно.
Настоящий феномен был открыт при изучении у архаров костей задней
конечности. Рудимент пятой пястной кости! Из 23 обследованных экземпля-
ров рудимент, размеры которого сильно варьируют, был у пяти, т. е. у 23%
животных. Подобные «костные излишества» ни у одной формы диких бара-
нов муфлонообразного типа не отмечались. Наличие рудимента — безуслов-
ное доказательство архаичности, примитивности архаров. По-видимому, они
ближе к своим вымершим предкам, чем муфлоны.
Качественные и количественные отличия обнаружены также при сравне-
нии других частей скелета муфлонов и архаров. Вместе с тем подтверждены
и ранее установленные морфологами закономерности. В частности, у диких
баранов, как и многих видов копытных животных, большого развития
достигает периферический скелет новорожденных, обеспечивающий раннюю
способность .молодняка быстро передвигаться в случае опасности, иными
словами, обеспечивающий выживание потомства.
Таким образом, существенные отличия между муфлоном и архаром
склоняют к точке зрения об этих животных как о самостоятельных видах.
Зачем нужны архару рога? Современной зоологической науке известны
следующие максимальные размеры рогов памирского архара. В коллекции
Зоологического музея Московского университета хранится экземпляр (добы-
тый Н. В. Богоявленским), длина рога которого по изгибам составляет
164 см. Р. Лидеккер (Lydekker, 1913) указывал, что длина рогов может быть
204
и гораздо -больше —до 190 см, что вполне вероятно. Максимальный обхват
рога в основании -может достигать более 40 см, а их размах (расстояние
между концами по прямой) 1,3 м. В урочище (Кызыл-Джиик мне удалось
найти череп с (рогами поистине гигантского архара. Размах их достигал
1,86 м. Вес только роговых чехлов -без костных стержней, на которые они
насажены, бывает до 7—8 кг и более. Такие гигантские рога таскают на
своей голове только самцы; у самок рога тоже есть, но они гораздо тоньше
и меньше.
Зоологи используют промеры и описания формы рогов диких баранов
для установления различий между разными географическими формами.
Однако значительно интереснее понять функцию рогов для самого архара.
Некоторые авторы, например И. И. Соколов (1953), считают, что вначале
рога возникли как вторичный половой признак. Затем по мере, увеличения
они приобрели значение турнирного оружия ib (борьбе за обладание самками
и только у некоторых видов копытных стали оружием нападения и защиты
не только от соперников но и от вр-агов — крупных (хищников. Другая точка
зрения предполагает, что на стадии маленьких выступов или отростков
рога, возможно, защищали глаза или другие жизненно важные органы во
время драк самцов. Каково же значение рогов для современных форм диких
баранов, в том числе и для памирского архара?
В последнее время появился целый ряд работ, в которых рога у диких
баранов рассматриваются как особая форма приспособления к высокогор-
ным условиям, дополнительный центр синтеза гемоглобина. В этом случае
костные выросты, на которых они фиксируются, являются якобы местами
локализации костного мозга, синтезирующего гемоглобин. Однако такое
научное обоснование рогов еще не дает ответа на ряд вопросов, например:
как объяснить наличие рогов у животных, в частности тех же диких бара-
нов, в условиях низкогорья. Кроме того, самки высокогорных видов, у кото-
рых нагрузка на организм особенно в период- беременности и выкармлива-
ния молодняка гораздо больше, чем у самцов, не имеют такого дополнитель-
ного органа кроветворения, какими являются большие костные стержни
рогов.
Развитие рогов у архаров, как и у большинства других видов диких
копытных животных, связано с половым отбором и турнирными боями сам-
цов. (При этом внутривидовые отношения и половой отбор подлежат кон-
тролю со стороны общей борьбы за существование и естественного отбора.
Крупные формы диких баранов, такие как памирский -архар, безуслов-
но, должны иметь достаточно большие -и прочные рога. В противном случае
при турнирных боях рога или обламываются или самцы будут наносить
друг другу смертельные ранения. В процессе роста, индивидуального разви-
тия роль рогов постепенно изменяется. (Самцы архаров до четырехлетнего
возраста из-за меньших размеров рогов не принимают участия в размноже-
нии. Затем наступает период, когда рога развиваются достаточно хорошо
и во время турнирных -боев из размножения исключаются лишь те взрослые
особи, которые по тем или иным причинам ослаблены (больные, раненые
и т. д.). К старости же при общем ослаблении организма большие, тяжелые
рога становятся помехой и нередко являются причиной гибели самцов. Это
же отмечал О. В. Егоров для горных сибирских козлов. Он писал, что ста-
рые, ослабленные самцы козлов с тяжелыми рогами бегут медленнее
и в первую очередь становятся жертвами хищников.
Для зоологов рога представляют удобную «шкалу», по которой можно
довольно точно определять возраст животного. На них имеются глубокие
борозды, обозначающие границы между отдельными участками, относящи-
мися к различным годам жизни животного. Появление этих борозд, разделяю-
щих (рога на отдельные годовые сегменты, связ-ано с перерывами в их росте,
обусловленными неблагоприятными периодами существования — преимуще-
ственно питанием в зимцие месяцы. Количество сегментов, хак ‘.правило,
соответствует прожитым архаром годам. Определение возраста по годовым
кольцам возможно лишь у самцов. На рогах самок гд 'аницы годовых колец
не удается 'определить достаточно точно.
205
В крайних случаях самцы архаров используют свои мощные
рога как защитное оружие. Охотники-киргизы рассказывали мне, как спе-
циально натасканные собаки однажды загнали взрослого, самца в скалистое
ущелье. Несколько (раз архар пытался запрыгнуть на отвесную скалу, но
неудачно, и тогда, развернувшись, пошел на собак. Одну из них ему уда-
лось прижать рогами к земле. Пес сильно пострадал.
И ВСЕ-ТАКИ ЭТО ВИД!
История изучения систематических взаимоотношений между
многочисленными формами диких баранов Евразии достаточно
подробно изложена в ряде капитальных фаунистических работ.
Разные авторы принимали и принимают различное число видов
в роде Ovis — от двух до девяти. Последней, наиболее современ-
ной точкой зрения, считалось объединение муфлоновидных и ар-
галевидных диких баранов в один политипический вид Ovis
ammon L., памирского же архара и уриала рассматривали как
самостоятельные подвиды.
Еще в 1968 г. я счел необходимым выступить в защиту видо-
вой самостоятельности архаров. Одним из самых веских доказа-
тельств видовой самостоятельности уриала и памирского архара
явилось установление зоны наложения (перекрытия) их ареалов.
На юго-востоке Таджикистана в Ишкашимском районе со сторо-
ны Афганистана на участке между ущельями Абхарв и Мац
встречаются уриалы того же подвида, что и в низкогорных хреб-
тах юго-запада республики. Муфлоны преодолевают даже водо-
разделы Ишкашимского и Шахдаринского хребтов и заходят на
южные склоны Шугнанского хребта, спускающегося с севера
к долине Шахдары. Животные поднимаются до 3500 м н. у. м.
и живут бок о бок с архарами, никогда не скрещиваясь и не об-
разуя переходных форм.
Позднее по инициативе Н. Н. Воронцова с помощью К. В. Ко-
робицыной был проанализирован кариотип уриала — Ovis
orientalis vignei из Таджикистана, а советско-американской
экспедицией на Алтае — кариотип номинальной формы архара —
Ovis ammon ammon. Цитогенетические выводы подтвердили
видовое различие 58 хромосомных азиатских муфлонов от
56 хромосомных архаров. Итак, современными научными мето-
дами достоверно установлено, что архар — самостоятельный вид,
сохранение которого на планете должно быть обеспечено нашим
поколением людей.
Памирский архар — Ovis ammon Polii, о котором идет речь,
распространен на восточных отрогах Алтайского хребта, Аксай-
ского плато и в областях Четыркеля, Кокшаала до Хан-Тенгри
на север, а также в Джунгар'ском Алатау. За пределами СССР
встречается в китайской части Тянь-Шаня и хребтах, погранич-
ных с Памиром. В Таджикистане архары есть только на Памире
и как типичные высокогорные обитатели не живут ниже 3000 м
н. у. м.
206
В настоящее время наиболее многочисленны эти животные по
Сарыкольскому хребту, особенно в урочище Кызыл Джиик
(40 км южнее оз. Кара-Куль), в ущельях Шадпута и окрестно-
стях оз. Зор-Куль. По словам проф. К. В. Станюковича, очень
много архаров обитало по склонам гор вдоль р. Гурунды и в уро-
чище Бильянд-Киик.
Наибольший интерес представляет западная граница распро-
странения вида. В северной части ареал, по-видимому, охваты-
вает центральную и восточную часть Алайского хребта и Алай-
скую долину (точные сведения по этим районам отсутствуют).
Затем его граница огибает с востока систему хребтов Академии
наук и ледник Федченко, проходит в районе Сарезского озера,
захватывая Базар-Дару, хребет Северо-Аличурский, окрестности
оз. Яшиль-Куль и спускается далее на юг, включая окрестности
озер Турунтай-Куль и Джаушангоз, а также среднее течение
р. Шахдары несколько западнее Лянгара. Нижний предел верти-
кального распространения архара — не менее 3000, верхний —
6000 м н. у. м. и более.
Вопрос о происхождении диких баранов Евразии весьма сложен. (Пале-
онтологические материалы по этим копытным незначительны, поэтому до
настоящего времени нет единого мнения о центре возникновения и эволюции
данной группы животных. Наиболее общепринятой точкой зрения считается
та, при которой муфлонообразные формы диких баранов рассматривались как
более примитивные, что подтверждается в какой-то мере и цитогенетиче-
скими данными. Архары же признаны более специализированными формами,
произошедшими от муфлонообразных в процессе эволюции группы, расселе-
ния с запада на восток и приспособления к новым условиям обитания. Инте-
ресно, что для обоснования этой теории используют чисто морфологические
показатели с оценкой (также морфологической) примитивности или высокой
специализированности того или иного признака: например, характер загиба
рогов, отсутствие рогов у самок и др. Однако даже незначительный имею-
щийся палеозоологический материал явно противоречит такой точке зрения.
Полорогие (к которым относятся и дикие бараны), известные с нижнего
миоцена, достигли расцвета в плиоцене и четвертичном периоде. По мнению
И. И. Соколова (1962), их развитие началось, по-видимому, на просторах
Центральной Азии и в прилегающих районах. На геологической сцене на-
стоящие бараны появились позднее среднего миоцена. Наиболее ранние
остатки их найдены и в Азии и в Европе в верхнеплиоценовых слоях, причем
они принадлежат аргалиобразным формам. Ископаемые остатки муфлоно-
образных баранов из областей, близких к современному их распространению,
очень редки.
Исследованиями Н. 'К. Верещагина (1959) установлено, что в слоях чет-
вертичного периода на Кавказе также встречаются остатки архаров. Бли-
жайшие к Кавказу местонахождения плейстоценовых аргалиобразных бара-
нов отмечены в ошельских и ориньякских слоях пещер в Крыму. В северо-
западном Иране в четвертичных суглинках найден зуб крупного архара.
По-видимому, аргалиобразные бараны исчезли на Кавказе к голоцену. Не
уцелели они даже в Центральном Дагестане, где обстановка для них была
более благоприятной.
Основываясь на палеонтологических данных, В. И. Громова (1948)
высказала мысль, что древнейшие бараны были крупными животными типа
аргали. На границе плиоцена и плейстоцена они населяли, по-видимому,
полосу предгорных степей от Тихого до Атлантического океанов (Китай,
Индия, Передняя Азия, Италия, юг Франции). Позже, вероятно в среднем
плейстоцене, бараны стали мельчать.
207
О центре происхождения диких баранов и путях их расселе-
ния в настоящий момент говорить затруднительно. Во всяком
случае палеонтологические материалы склоняют чашу весов
в пользу центральноазиатского происхождения этих животных.
Косвенным подтверждением этого является развитие рельефа
(соотношение суши и моря), климатических условий и расти-
тельности в доисторическом прошлом.
ПАМИР—ЦАРСТВО АРХАРОВ
Памир — орографически замкнутая сухая высокогорная страна, распо-
ложенная вдали от океанов и морей и лежащая в области сближения круп-
нейших горных -поднятий Азии — Куньлуня, Каракорума, Гиндукуша, Памиро-
Алая и Тянь-Шаня. Границы Памирского нагорья четко выражены горными
хребтами: Заалайским хребтом на севере, Кашгарскими горами (Западный
Куньлунь) на востоке, хребтом Гиндукуш на юге. Западная граница не столь
резка, как предыдущие; от хребта Академии наук она идет до устья р. Мац,
впадающей в р. Памир. Типичное Памирское нагорье, где обитают архары,
представляет собой систему широких озерных котловин и речных долин на
высоте 3600—4200 м н. у. м. и разделенных хребтами небольшой, до 1—2 км,
относительной высоты. Между хребтами расположены широкие долины.
В центральной части нагорья имеется ряд крупных бессточных озер — Ранг-
Куль, Кара^Куль и др. Общие очертания памирского рельефа — гигантские
холмы с довольно крупными склонами, перерезанные широкими речными
долинами и озерными котловинами. Местами встречаются глубокие скали-
стые ущелья.
На всем рельефе лежит яркий отпечаток ветровой эрозии, которая
ограничивает накопление мелкоземных продуктов выветривания на поверх-
ности и в известной мере препятствует образованию нормально развитых
почв. Любая поверхность на Памире, как отмечают ученые-почвоведы, за
исключением небольших пятен болот и такыров, покрыта каменным щитом.
Наиболее типичны для Памира высокогорные пустынные такыровидные
почвы, а также солончаки.
Памир богат водными источниками. Здесь берет начало ряд рек — основ-
ных источников Амударьи. В летний период даже в небольших ущельях
журчат ручейки, образующиеся от таяния снегов. Дефицит воды острее
ощущается в зимний период, когда многие речки и небольшие озера промер-
зают до дна.
Климат Памира резко континентальный. Эта высокогорная пустыня ха-
рактеризуется ничтожным количеством осадков, очень низкими среднегодо-
выми температурами и интенсивной солнечной радиацией. В окрестностях
оз. Кара-Куль среднегодовая температура воздуха составляет—3,8°, абсолют-
ный минимум достигает —47°. Годовая амплитуда колебаний температур до
75—80°, суточных на почве до 60°. Средняя суточная амплитуда температу-
ры на Памире близка к наивысшей в мире (в Андах). Безморозный период
на том же Кара-Куле отсутствует, т. е. практически утренние морозы бывают
во все месяцы года. Вегетационный период длится 130—140 дней.
Осадков выпадает летом почти в три раза больше, чем зимой, причем
нередко они бывают в виде снега. Среднегодовое количество их в Мургабе
73 мм, а на Кара-Куле еще меньше — 63 мм. Высокая сухость нагорья обус-
ловлена тем, что почти все осадки перехватывают окружающие горные хреб-
ты. Установление снежного покрова в условиях высокогорий Памира проис-
ходит неравномерно. Устойчивая многоснежная зима наблюдается на высоте
4200—4300 м. Для Памирского нагорья характерны сильные ветры, дующие
в течение почти всего года.
К. В. Станюкевич (1960) выделяет для Памира следующие пояса расти-
тельности: субальпийский (3600—4200 м), альпийский (4200—4800 м)
и нивальный (свыше 4800 м). Пустыни в пределах как субальпийского, так
208
и альпийского поясов занимают огромные пространства. Для .них типична
крайняя разреженность наземных и сомкнутость подземных частей "растений,
бедность видового состава, наличие подушечников и плотнокустовых злаков,
низкорослость растений. В пустынных формациях доминируют полукустар-
нички терескена и различных видов полыни.
Сомкнутый растительный покров есть только на лугах, которые имеют
весьма скудный видовой состав растительности, приурочены к местам с хоро-
шим почвенным увлажнением и существуют только за счет грунтовых вод.
Они занимают пониженные пространства у рек и озер. Благодаря мерзлот-
ным процессам, происходящим в почве, она вся покрыта буграми и ямами,
поэтому большинство лугов по виду напоминает кочковатое болото. Древес-
ная растительность на Памире отсутствует. Кое-где в защищенных от ветра
теплых ущельях встречается кустарниковая форма ивы. Таковы природно-
климатические особенности сурового царства архаров — Памирского нагорья.
В условиях Памира архары умудряются выбирать для своего
обитания участки с максимально благоприятными микроклима-
тическими условиями. В наилучшей степени их потребностям
соответствуют те места, где помимо разнообразных сочетаний
растительных группировок с обязательным наличием в их соста-
ве альпийских лужаек в ландшафте имеют место совершенно
лишенные растительности участки на склонах гор. Обычно они
бывают покрыты или мелким щебнем, или сухим рассыпчатым
мелкоземом с примесью щебня. Это — места дневного отдыха
архаров. Звери ложатся таким образом, чтобы перед ними
открывался широкий кругозор во все стороны.
В урочище Кызыл-Джиик лежки архаров встречаются повсю-
ду, однако больше их в боковых ущельях по склонам юго-восточ-
ной экспозиции, что обусловлено основным направлением ветра
с Музкола вверх по ущелью Кызыл-Джиик. Лежки располага-
ются и на открытых склонах среди щебенки. Иногда архары
устраиваются на дневной отдых под отдельными валунами или
скалами. Расстояние одной лежки от другой может быть самое
различное, но не менее 1,5—2 м. По ущельям Кара-Джиик
и в окрестностях Зор^-Куля неоднократно отмечались случаи,
когда архары ложились на дневной отдых прямо в местах пасть-
бы— на. сазах (заболоченных лугах) около ручьев. Причем
;лежки встречались как среди сухой травы, так и несколько
в стороне — на щебнистом склоне. Вокруг старых лежек всегда
бывает большое количество помета. Иногда экскременты скап-
ливаются только с одной стороны, из чего можно заключить, что
зверь постоянно ложится головой в одну сторону. В зимнее время
архары стараются выбрать защищенные от ветра места и ложат-
ся либо за валунами, либо под прикрытием скал.
«Терпимые», т. е. не совсем отвесные, гладкие скалы для арха-
ров необходимы. Правда, при спокойной кормежке, на отдыхе,
при переходах эти животные могут встретиться в скалах лишь
в исключительных случаях. Но в случае настойчивой погони
каких-либо хищников они постоянно находят здесь надежное
убежище. Р. Н. Мекленбурцев (1948) отмечает, что архарам
необходимы большие участки крутых склонов, покрытые
14 1894
209
крупным щебнем и камнями, причем не образующими сплошных
осыпей, а разбросанными по горе недалеко друг от друга. В таких
местах обычно ягнятся самки, которые находят здесь* множество
укрытий и держатся до тех пор, пока ягнята не будут в состоянии
следовать за ними.
Предпочитаемые места кормежки архаров — субальпийские
и альпийские луга. Сезонное распределение архаров по верти-
кальным зонам зависит прежде всего . от снежного покрова
и в меньшей мере — от выпасания домашних животных. Проводя
наблюдения на Памире в декабре 19£3 г., мне приходилось отме-
чать архаров даже в такой широкой долине, как Рангкульская.
Дикие бараны в ранние утренние часы паслись по сазам прямо
вдоль берега озера.
Весной архары поднимаются вверх, следуя за отступающей
линией снега, а основная масса их держится в это время у ниж-
них границ снежных полей. Более того, я встречал стада архаров
во время их дневного отдыха на небольших проталинах среди
снегов на высоте почти 6000 м. Возможно, большое влияние на
перемещение архарьих стад вверх оказывают оводы, сильно бес-
покоящие животных внизу.
Климатические условия Памира и наличие многочисленных
родников и ручьев в летний период избавляют архаров от необ-
ходимости перекочевок в поисках мест водопоев. Зимой, когда
большинство водных источников промерзает, животные удовлет-
воряют потребность в воде, поедая снег. К тому же низкие тем-
пературы воздуха определяют, очевидно, небольшую потребность
в воде. Вертикальные перемещения животных не достигают
больших масштабов. Исключение составляют периоды, когда
выпадает значительное количество снега. Вообще изменения
погодных условий могут вызвать только незначительные, мест-
ные перемещения диких баранов.
В некоторые особенно снежные зимы отмечается откочевка
архаров из окрестностей Кызыл-Рабада в район Тохтамыша,
расстояние между которыми около 50 км. Широкие долины и бо-
ковые ущелья Тохтамыша хорошо продуваются ветром, благо-
даря чему снежный покров или незначителен, или совсем отсут-
ствует.
ОКРАСКА И ТЕПЛОИЗОЛЯЦИЯ
У новорожденных ягнят памирского архара окраска спины
буроватого цвета, несколько светлеющая к бокам тела. Мордоч-
ка темно-бурая, но самые кончики шерстинок белые. Грудь, брю-
хо и пах ярко-белые. С возрастом окраска меняется. Но как для
молодых, так и для взрослых животных характерна широкая
индивидуальная изменчивость в окраске, что, кстати, не наблю-
дается у азиатского муфлона.
210
Летом у самцов верхняя часть шеи и межлопаточная область
бурые, но значительно светлее остальной поверхности спины
и поясницы. Морда белесая или белая, передние и задние конеч-
ности покрыты светло-кремовой шерстью. Около хвоста — кремо-
вое пятно — сигнальное «зеркальце», которое хорошо заметно
у убегающих от опасности животных. У самок такое «зеркальце»
ярко-белого цвета и резко бросается в глаза, сигнализируя дру-
гим сородичам о приближении опасности. Самки архаров в лет-
ней шерсти желтовато-буроватые.
Зимний наряд животных заметно отличается. У самцов окрас-
ка спины и боков варьирует от темной и довольно яркой корич-
невато-бурой до светлой рыжевато-коричневой и бледно-бурой.
Оба типа окраски — темный и светлый — связаны рядом перехо-
дов. На нижней части тела и на груди волосы удлиненные, жел-
товато-белого цвета, образующие небольшой подвес. У самок
вариации в окраске шкуры примерно такие же, как у самцов, но
сколько-нибудь заметного удлинения волос на груди не наблю-
дается.
В общем зимняя окраска и самцов и самок памирского арха-
ра, особенно нижних частей тела — конечностей, брюха, паха
и т. д. светлее летней. Верхняя же поверхность туловища зимой
иногда бывает окрашена даже темнее, чем летом.
Зависимость окраски от климатических условий общеизвест-
на, как и ее закономерные изменения в различные сезоны года.
В частности, темная и светлая окраски играют важную роль
в теплообмене, изменяя уровни поглощения и отражения света.
Климатические условия Памира, как уже отмечалось, харак-
теризуются в первую очередь резкими колебаниями температур
в различные сезоны года, с чем непосредственно и связаны
сезонные изменения в окраске памирских архаров. Однако здесь
проявляется влияние не только температуры. Преобладание
светлых тонов в окраске обусловлено и световым фактором,
столь мощным на больших высотах Памира. Это преобладание
необходимо рассматривать как приспособление, уменьшающее
радиационную отдачу тепла. Поэтому не случайна более светлая
окраска нижних частей тела архаров, непосредственно связан-
ных с низкими температурами почвы (особенно на лежках).
В то же время верхняя поверхность тела имеет темную окраску,
увеличивая поглощение солнечных лучей.
В довольно грубом и жестком шерстном покрове диких баранов разли-
чают три основных типа волос: ость, переходный волос и пух. Количественное
соотношение их, а также суммарное число шерстинок на 1 см2 в различные
сезоны года • изменяется. На 1 см2 спинной части шкуры ягненка архара
насчитывается в среднем 1550—.1600 шерстинок; у взрослых животных в лет-
ний период их 400—^800. В основном это остевой волос с обломанными кон-
чиками и незначительное количество переходного волоса и пуха. Зимой число
шерстинок возрастает до 1300, переходного волоса и пуха появляется значи-
тельно больше, что является приспособлением теплоизоляционного порядка.
Увеличение теплоизоляционных свойств шерсти достигается за счет наличия
211
полостей, занимающих почти всю внутреннюю часть остевых волос. Такие
полые волосы хорошо поглощают влагу, а затем быстро испаряют ее и обла-
дают высоким термоизоляционным свойством. На хорошую приспособлен-
ность архара к условиям континентального климата указывает и гораздо
большая длина их шерсти в зимний период.
Смена отдельных, шерстинок у ягнят архара начинается сравнительно
рано, на 15—20-й день после рождения. К двум месяцам ювенальная шерсть
полностью заменяется на летнюю взрослых животных, а затем происходит
дальнейшее отрастание ости и подшерстка. В декабре-январе шерсть молод-
няка не отличается от зимней шерсти взрослых архаров.
Весенняя линька у взрослых животных начинается обычно
в первых числах мая. К середине месяца заканчивается смена
зимней шерсти на груди, брюхе и в паху. Затем сменяется
шерсть на голове, передних конечностях и в околохвостовой
области. Позже всего линяет спина. Заканчивается линька в кон-
це июня, т. е. весь процесс длится около двух месяцев. Исключе-
ние составляют самки архара, у которых родились малыши.
У них линька затягивается даже до начала августа.
Смена шерстного покрова у архаров происходит в гораздо
более короткие сроки, чем у низкогорных диких баранов-уриа-
лов.
СУТОЧНАЯ ЖИЗНЬ АРХАРОВ
Памирские архары в течение суток передвигаются' на сравни-
тельно большие расстояния, чем муфлоны. В теплый период года
животные пасутся наиболее интенсивно в утренние часы. На кор-
межку уходит 4—5 ч, что связано, с одной стороны, со скуд-
ностью и разреженностью травяного покрова на Памире, с дру-
гой— с большим количеством потребляемого корма. В утренние
часы архары чаще всего спускаются пастись на сазы. Из всех
встреченных здесь в эти часы животных около 75% было пасу-
щихся. Часов с 11 —12 архары, не переставая пастись, медленно
поднимаются по склонам к границе снега, где располагаются
места их дневных Лежек. Абсолютно «мертвого часа» у архаров
нет. Из всех наблюдений, проведенных за животными между 12
и 14 ч, 43% отдыхало, а 57% кормилось. Однако уже между 16
и 18 ч на кормежке было отмечено около 80% животных. Вечер-
няя пастьба также проходит на сазах. Ночь дикие бараны про-
водят в местах вечерней пастьбы или несколько поднявшись по
склону. Утром их почти всегда можно найти на том же месте,,
где они были замечены накануне вечером. Зимой в основном
сохраняется тот же ритм суточной жизни с той лишь разницей,
что очень мало времени уделяется дневному отдыху. Последнее
связано с уменьшением светлого времени суток, ухудшением
качества пищи и увеличением морозов, что требует более интен-
сивного движения. Соответственно увеличивается и длина суточ-
ных переходов.
От большей активности и подвижности в поисках корма зави-
сит и несколько большая у- архара по сравнению с муфлоном
212
величина индекса сердца (отношение веса сердца к живому
весу). У молодых архаров сердечный индекс больше, чем у взрос-
лых.
В литературе можно встретить описания быстроты бега диких
баранов. Однако очень быстро архары передвигаются лишь
в случае сильного испуга или погони. Спокойно пасущееся стадо,
архаров движется, как правило, медленным шагом, врассыпную,
и расстояние между отдельными животными может доходить до
100 м. Общее поступательное движение стада в одном направле-
нии очень замедленно, поэтому некоторые звери иногда ложатся,
отдыхают, а потом встают и вновь догоняют ушедших вперед.
При переходах дикие бараны идут довольно быстрым шагом,
вытянувшись в цепочку. Ведущей всегда является взрослая сам-
ка. Ни разу не приходи/юсь мне встречать вожаками стада сам-
цов. Обычно они держатся где-то в середине или в конце стада,
а при преследовании иногда уходят самостоятельно в другую
сторону. При переходе из одного ущелья в другое идущая впе-
реди самка останавливается на гребне и в течение некоторого
времени настороженно оглядывает местность. Лишь убедившись,
что опасности нет, предводительница идет дальше/и за ней дви-
гаются ее сородичи. При пастьбе каждое из животных на время
прекращает кормежку и, подняв голову, в течение нескольких
секунд прислушивается, осматривается. В случае опасности сле-
дует удар копытом передней ноги о землю, и все особи стада или
настораживаются, или спасаются бегством.
Интересно ведут себя архары, когда замечают издали, метров за 500, при-
ближение человека. Животные выстраиваются в цепочку и шагом, наискось
по склону, идут к ближайшему гребню. Достигнув гребня, останавливаются,
некоторое время смотрят в сторону человека, затем медленно переходят во-
дораздел и только скрывшись из вида, резко меняют направление и галопом
убегают. Неожиданно вспугнутые архары бегут галопом и сначала разрознен-
но, при этом они делают прыжки до 3 м и более. Затем останавливаются;сби-
ваются в кучку и, уже выстроившись цепочкой, во главе с самкой бегут
дальше.
Р. 'Н. Мекленбурцев (1948) так -описывает одно из своих наблюдений:
«Выносливость архара громадна. Мне только один раз пришлось видеть
загнанного зверя, преследуемого собаками. Архар пересек равнину, но не
смог взбежать на гору и был у ее подножия настигнут и растерзан. По сло-
вам киргизов, до этого за ним около трех часов гонялись волки и случайно
подогнали его к аулу, где были отогнаны собаками. Последние в свою оче-
редь увязались за архаром и догнали его. Часовую гонку архары выносят
почти не сбавляя скорости, что мне' приходилось наблюдать несколько раз»1.
Снежный покров, если его глубина не превышает 10—15 см,
не стесняет движения животных. На Памире архары держатся
ниже основной снеговой лцнии, но встречаются места, куда снег
сдувается ветром и глубина его на таких участках довольно
значительная. Попадая в подобные «снеголовушки», архары
1 Мекленбурцев Р. Н. Памирский архар. Биология и охотничье-промысло-
вое значение.— «Бюллетень МОИП. Отд. биол.», 1948, т. III (5), с 78.
213
вязнут по брюхо и двигаются скачками, сильно при этом уставая.
Весовая нагрузка на 1 см2 следа наибольшая у самцов памир-
ского архара, более 1000 г, у самок же 660—700 г. С возрастом
она изменяется. У архарят весовая нагрузка на след меньше
и, кроме того, по сравнению с общими размерами туловища их
конечности непропорционально длинны, что несомненно облег-
чает молодняку переживание первой, наиболее трудной для
него зимы.
Интересны контакты диких баранов с некоторыми другими
видами животных, в частности с птицами. На хребте Пяндж-
ский Кара-Тау весной можно наблюдать на спине муфлонов
сорок, которые очищают шкуру животных от линной шерсти.
Шерсть уриалов я находил в подстилке почти всех сорочьих
гнезд. Когда на спину муфлона садится сорока, он даже пере-
стает пастись и замирает на месте, явно испытывая удовольствие
от подобных очистительных процедур. На Памире функции
сорок выполняют клушицы (Pyrrhocorax pyrrohocorax L.).
Звуковая сигнализация между дикими баранами чаще всего
осуществляется ударом копыта передней ноги о землю. Самки
призывают своих ягнят голосом, напоминающим блеяние домаш-
них овец. Контакты в звуковой сигнализации с красным, или
длиннохвостым, сурком и уралом, о которых часто пишут в лите-
ратуре, весьма сомнительны.
24 июня 1962 г. мне пришлось быть свидетелем такого эпизода в районе
перевала Янги-Даван. Из-за гребня на склон вышли четыре самки архара.
Многочисленные на склоне сурки, заметив диких баранов, подняли, конечно,
свист. Архары, не обращая внимания на встревоженные крики сурков и не
останавливаясь, прошли вниз по склону и расположились на дневной отдых.
Несколько раз подкрадываясь к стаду архаров, я наталкивался на сурчиную
.колонию или на стайку уларов. Свист испуганных животных не насторажи-
вал архаров.
Наблюдения за памирскими архарами показывают, что луч-
ше всего у этих животных развиты слух и зрение, значительно
хуже — обоняние. Даже в движениях головы отсутствуют харак-
терные «принюхивающиеся» позы, как, например, у кабанов или
медведей. Проведенные на ряде видов парнопалых животных
исследования с целью выяснения строения их обонятельных
луковиц позволили сделать вывод, что у обитателей открытых
горных пространств и степных форм обоняние не играет ведущей
роли в поведенческих реакциях (Володько, 1967).
ПИТАНИЕ
Питание — одна из важнейших форм связей живых организ-
мов со средой. Пищевой фактор обусловливает многие черты
поведения животного, а также разнообразные морфологические,
физиологические и экологические приспособления, выработан-
ные в процессе эволюции вида и передаваемые наследственно.
314
К основным кормам архаров относятся растения из семейства
злаков. Они отмечены во всех исследованных желудках и состав-
ляют 59—99% их содержимого. Особенно предпочитают живот-
ные дикий ячмень, различные виды костров, эгилопс толстый.
Часто в рацион входят бобовые и сложноцветные. К второсте-
пенным, редко и случайно поедаемым кормам и растениям отно-
сятся осока, лук, лютик, рогоплодник крапивный, песчанка
тимьянолистная, крупка весенняя и др. Довольно часто архары
питаются листьями, стеблями и соцветиями полыни, но ни разу не
обнаружено поедание ими терескена. Резкого отличия в кормо-
вом сйиске архара в весеннее и летнее время нет. Правда, набор
кормов в летний период разнообразнее за счет таких растений,,
как астрагал, вика, лютик, лапчатка, крестоцветные и др. Летом
архары поедают также больше сложноцветных.
Излюбленные места жировки памирских баранов — заболо-
ченные луга вдоль ручьев и рек. Летом по мере стаивания снега
животные поднимаются выше по ущельям, зимой, наоборот, спу-
скаются ниже или придерживаются склонов южной экспозиции.
Резко выраженных сезонных кочевок не совершают, а поэтому
и сезонная смена кормов не четко выражена.
За сутки самцы съедают до 18—19 кг кормов, самки
15—16 кг. Процентное содержание воды в желудках архара
в весенний период (11—28%) меньше, чем в летний (36—62%),.
что объясняется поздней вегетацией растений в суровых усло-
виях высокогорий и сухостью пойменных лугов из-за промерза-
ния ручьев и речек. Специальные места солонцевания архаров
я не обнаруживал ни разу. Дефицита воды архары в условиях
Памира не испытывают.
Интересные результаты дает сравнение индексов пищеварительной систе-
мы муфлонов и архаров. Общеизвестно, что изменчивость пищеварительного*
тракта и его отделов тесно связана с пищевой специализацией животных.
В условиях высокогорий в течение большей части года преобладают грубые-
и сухие корма. Поэтому вполне понятно, что у памирских архаров индекс-
длины кишечника (отношение длины кишечника к длине тела) больше, чем
у муфлонов.
В весенний период жировые отложения у архаров отсутствуют. К концу
июля появляется тонкий слой подкожного жира в области крестца и накап-
ливаются внутриполостные жировые отложения около почек и прямого отдела
кишечника. Но даже в осенний период архары не бывают так жирны, как.
уриалы.
РАЗМНОЖЕНИЕ
Памирский архар — полигамный вид. Массовому спариванию
предшествует формирование семейственных стад, или гаремов.
Взрослые самцы отбивают табунок самок, охраняя его от пося-
гательств других самцов. Количество самок в гареме обычно-
8—15, причем к этим же стадам примыкают и молодые самцы
в возрасте до трех лет, которые ни в гоне, ни в турнирных боях
участия не принимают. В начале гона около одного стада самок
21S
может держаться до трех-четырех взрослых самцов. Они пресле-
дуют с^мок, иногда гоняются все вместе за одной самкой, уст-
раивают драки и т. д.
Во .время драк самцы теряют всякую осторожность. Однажды даже
после выстрела в воздух два рогача, отбежав лишь на 100—200 м, .вновь
затеяли драку. В общем-то термины .«бой», «драка» не совсем подходят
к характеристике стычек между самцами архаров. Скорее, это турнирные
силовые соревнования. Сначала один из самцов тычется мордой в пах дру-
гому, а затем, наклонив голову, они упираются рогами, стараясь сдвинуть
друг друга с места. Ноги при этом вытянуты, напряжены. Если такие тур-
ниры происходят на снегу, то остаются следы типа лыжни от копыт слабого
самца, который не переступает конечностями, а так и скользит' на прямых
ногах. Такие турнирные поединки только в порядке исключения могут при-
вести к гибели дерущихся самцов. Один из таких случаев описан Ф. В. Нот-
цем (1967). Два североамерикнаских горных барана-толсторога так неудачно
завели правые рога друг за друга, что все попытки освободиться остались
бесплодными, и оба противника погибли.
Упоминания Н. А. Северцова (1873) о скоплении под скалами черепов
архаров, якобы погибших в результате поединков в борьбе за самку, безус-
ловно ошибочны.
Однажды в период гона архаров <я буквально наткнулся на стадо, состо-
ящее из самца-рогача, молодого двухлетнего самца и шести самок. Испуган-
ные животные стали уходить вниз по склону. Стадо двигалось цепочкой,
самцы бежали в середине группы. В одном из небольших ущелий к ним при-
соединились еще один взрослый самец и пять самок. При встрече оба стада
остановились, самцы-рогачи приняли угрожающие позы и, нагнув головы,
несколько раз пытались боднуть друг друга. Поединок длился три-четыре
минуты, затем самки обеих групп, объединившись, побежали дальше и за
ними последовал один из рогачей. Второй, очевидно побежденный, нагнув
голову, начал наступать на оставшегося молодого самца, который, соблюдая
иерархию, не принял вызова и' без сопротивления отошел в сторону. После
двух-трех неудачных попыток вызвать на турнирную схватку молодого про-
тивника, рогач успокоился и потрусил вслед уходящему стаду. За ним после-
довал и • двухлетний самец.
Разгар гона архаров на Памире приходится на середину
декабря, затухая к концу месяца. Половозрелые, участвующие
в гоне самцы, обследованные в конце декабря, уже почти не име-
ли жировых отложений, а вес семенников был не намного боль-
ше, чем в период покоя. Во время же гона вес семенников увели-
чивается в два-три раза. После гона враждебность в отношениях
между самцами исчезает, и они мирно пасутся вместе.
Самцы памирского архара, так же как и самки, достигают
половой зрелости на третьем году жизни. Сравнивая сроки спа-
ривания и рождения молодняка, можно установить, что беремен-
ность у самок архара длится около 5,5 месяца. Первых ягнят
мы находили 25—27 мая. Чувствуя приближение родов, самка
отбивается от стада и уходит на склоны, покрытые мелким щеб-
нем, с выходами скальных пород. На Памире двойни у архаров
встречаются гораздо реже, чем у муфлонов в низкогорьях Тад-
жикистана. Примерно 92 встреченных самок имели по одному
и только 8% — по два ягненка.
Новорожденные ягнята первые часы довольно беспомощны,
но уже через 3—5 ч способны карабкаться по каменистым скло-
216
нам и уходить на 15—20 м. Первые дни они больше лежат, под-
жав под себя ноги и вытянув голову с прижатыми ушами. Матери
обычно пасутся рядом и даже при приближении человека очень
неохотно покидают свое потомство. Пяти-семидневные ягнята
уже целый день неотступно ходят за матерями. При опасности
они некоторое время бегут за самками, но затем падают на
землю и залегают. Однако поймать такого ягненка уже нелегко,
если человек отыщет его, он вскакивает и убегает.
Сосущий ягненок энергично подталкивает мать снизу
и часто машет хвостиком. Самка обнюхивает его и иногда лижет.
Период лактации у самок архаров гораздо длительнее, чем
у муфлонов, что необходимо рассматривать как приспособление,
направленное на выживание потомства в суровых условиях
Памира. Удлинение периода лактации обеспечивает также более
быстрые темпы роста молодняка.
Р. Н. Мекленбурцев добывал самок архара с содержащими
молоко млечными железами даже 20 января и 2 февраля. При
обеих находились ягнята, лишь немногим уступавшие матерям
в размерах; обе самки были вновь беременны. Характерно, что
удлинение сроков выкармливания молодняка молоком присуще
и другому представителю копытных животных на Памире —
сибирскому горному козлу.
СКОЛЬКО АРХАРОВ НА ПАМИРЕ
По словам проф. К. В. Станюковича (1950), в 1947 г. в Шад-Путе пого-
ловье архаров было настолько велико, что они сильно потравили раститель-
ный покров. В верхней части склонов значительные площади, где обычно
отдыхают архары, были покрыты подвижными песками, а разреженная рас-
тительность несла на себе, следы объедания, выдергивания и вытаптывания,
которое обычно наблюдается поблизости от колхозных ферм. В бассейне
Баш-Гумбезской долины на площади 25—30 тыс. га Р. Н. Мекленбурцев
(1948) насчитывал примерно до 350 архаров. Исследователь, однако, под-
черкивал, что эта цифра, по-видимому, является заниженной, так как охот-
ники-киргизы ежегодно добывали в этой долине около 140 архаров, а умень-
шения общей численности животных не отмечалось.
Учет архаров на Памире — работа не из легких. И все же за
годы исследований мне удалось провести учетные обследования
в окрестностях озер Зор-Куль, Ранг-Куль, Кара-Куль и в урочи-
ще Кызыл-Джиик. Первое, что обратило на себя внимание, это
большая плотность животных: на каждые 1000 га — 36—80 арха-
ров. •
Площадь Памира более 2,7 млн. га. Если предположить, что
хотя бы 50% территории пригодно для обитания архаров, то,
исходя из средней плотности за три года (1962, 1963, 1965), выяс-
ненной для самых различных районов высокогорий, можно ори-
ентировочно определить численность поголовья в 70—80 тыс. осо-
бей. На большую численность архаров указывают и факты
встреч громадных стад до нескольких сотен и даже тысяч голов.
Я наблюдал такие стада в верховьях ущелья Кызыл-Джиик.
217
Солдаты-пограничники рассказывали о сотенных стадах архаров
в окрестностях Тохтамыша. Летом 1973 г. около верхнего оз. Ча*
кан-Куль мы встретили стадо архаров более чем из 140 голов.
Самые крупные стада образуют самки с молодняком. Иногда
даже летом к ним присоединяются взрослые самцы. Чаще же они
держатся отдельными табунами по 2,7 или 10 особей. Только
один раз в окрестностях Шад-Пута весной 1965 г. мне удалось
наблюдать стадо в 35—40 голов, состоящее из одних рогалей.
Летом и весной встречаются стада самых разнообразных разме-
ров, но чаще из 5—10 особей. Половой состав обследованной
нами популяции архаров был представлен 33% взрослых самцов
и 67% самок и молодняка.
Главным врагом архаров (не считая человека) в условиях
Памира являются волки, численность которых довольно велика.
Другой крупный хищник Памира — снежный барс, или ирбис,
хотя и более опасен для архаров, чем волки, так как овладе-
вает ими гораздо легче, но в общем-то наносит им меньший
урон, так как малочислен. Изредка на Памире встречаются
и медведи, но они, конечно, не могут поймать архара, если он не
ранен или не болен. Крупные пернатые хищники — беркут и бо-
родач способны справиться только с новорожденными ягнятами,
и вред от них вряд ли заметен.
По методике О. В. Егорова (1955), дающей возможность
в каждом отдельном случае определить причины гибели живот-
ного, был проведен оригинальный учет по костным остаткам
архаров. Обобщение такого материала показало, что более 93%
встреченных костей архаров — результат браконьерства и только
7% гибели копытных падает на хищников. В условиях Памира
виновниками чаще всего являются волки, которые неоднократно
отмечались нами в местах обитания архаров.
Паразитофауна памирских архаров довольно разнообразна.
В отпечатках сердечной мышцы архара, добытого в мае на высо-
те 4500 м н. у. м., найден новый для науки вид саркоспоридий,
названный нами Sarcocystis gusevi. Сильно поражены памирские
архары оводами, особенно подкожными. Обнаружено заражение
двумя видами — козляком и кручаком. Известно, что личинки
козляка обычно паразитируют под кожей безоарового козла и до-
машней козы. Изредка этот вид овода встречается на домашней
овце и муфлоне (форма ophion). Однако наши сборы и проведен-
ные опросные сведения старейших пастухов, охотников, местных
ветеринарных работников показали, что в условиях Памира
архар является основным хозяином хорошо приспособленной
высокогорной популяции козляка. Этого паразита встречается на
памирском баране в два раза больше, чем на близкородствен-
ном к домашней козе винторогом козле, или мархуре.
Имеются сообщения о том, что у архаров бывают нарывы
между копытами, а также сибирская язва, которая наблюдалась
еще ветеринарной врачом Бронниковым в 1898 г. По данным
218
Р. Н. Мекленбурцева, архары болеют и другой заразно^’
болезнью, местное киргизское название которой «кара-юпка» —
«черное легкое». При этом заболевании легкие сильно увеличи-
ваются и наполняются кровью темно-красного, почти черного-
цвета. При этом многие животные погибают.
КАК СОХРАНИТЬ ПРЕКРАСНЫХ ОБИТАТЕЛЕЙ
ВЫСОКОГОРИЙ
Численность многих видов диких копытных животных в пос-
ледние десятилетия резко снизилась. Уменьшение их поголовья
происходило в основном по двум причинам: из-за бессистемного
хищнического промысла и хозяйственного освоения территорий.
Причем второй фактор наиболее опасен, так как хозяйственная
деятельность человека в корне преобразует целые ландшафты,,
и они становятся экологически непригодными для обитания або-
ригенных видов. Однако ставить вопрос об абсолютной охране
того или иного вида диких животных целесообразно только в ис-
ключительных случаях: либо когда его численность критически
мала, либо когда естественные ландшафты, где может обитать
этот вид, незначительны по площади.
Памирский архар — один из уникальнейших видов мировой
фауны копытных, высокогорный эндемик. Промысел этих живот-
ных велся главным образом ради их мяса. Шкуры диких бара-
нов малоценны, иногда их применяют для подстилок в юртах, но
чаще просто выбрасывают. Черепа и рога самцов используют на
Памире при кладке заборов и стен, перемешивая их с камнями.
Рога применяют и для коновязей зимой, когда в мерзлую землю
невозможно вбить колья. Для этого с осени их вмораживают
в почву обоими концами. В последнее время были попытки
использовать рога диких баранов для изготовления различных
памятных сувениров. Но архары представляют ценность не толь-
ко как охотничье-промысловые животные. Они имеют также
определенное значение как селекционный материал для выведе-
ния новых, более высокопродуктивных, а главное лучше приспо-
собленных к отгонно-пастбищному содержанию пород домаш-
них овей.
Начиная с 1927 г., академики М. Ф. Иванов и Л. К. Гребень
ставили специальные опыты по гибридизации муфлонов с раз-
личными породами домашних овец (мериносовых, мунтуков,
простых тощехвостных белых и черных, а также курдючных и ка-
раульских). В 1935 г. была выведена новая порода овец для
высокогорных районов — горный меринос, для чего были исполь-
зованы гибриды муфлона с мериносами типа рамбулье. Горный
меринос унаследовал от муфлона приспособленность к жизни на
высокогорных пастбищах, что дало возможность распространить
тонкорунных овец в горы Киргизии, Казахстана, Таджикистана.
Впоследствии путем межвидовой гибридизации диких баранов
219
(форма karelini) и мериносов в Казахстане была создана новая
порода овец—архаромеринос.
Промысел архаров на Памире велся с давних пор, и до сих
пор эти животные играют огромную роль в общем бюджете мест-
ного населения. Не будет, по-видимому, преувеличением считать,
что половину всего мяса киргизы получают от охот на архаров.
Средний киргизский охотник убивал за год около 20—25 этих
животных. По данным «Заготпушнины», в 1957 г. на Памире
было заготовлено около 3500 шкур архаров. С появлением нарез-
ного оружия охотничий пресс на поголовье архаров значительно
усилился. Например, зимой 1964 г. только в окрестностях рай-
центра- Мургаба охотники ежедневно отстреливали (по непол-
ным сведениям) 6—8 животных.
Официальный запрет на добычу архаров был введен еще
в 50-х годах, однако бессистемное их уничтожение продолжается
и до настоящего времени. В последние годы отрицательное воз-
действие на состояние поголовья архаров оказывает и зачастую
непродуманное развитие отгонного животноводства. И все же
численность архаров на Памире еще достаточно велика, а пото-
му ратовать на абсолютные запреты бессмысленно.
По отношению к этому животному система охранных меро-
приятий должна быть достаточно лабильной. В последние годы
сделаны первые серьезные и реальные шаги к сохранению оби-
тателя высокогорий. По рекомендациям Отдела охраны и рацио-
нального использования природных ресурсов Академии наук
Таджикской ССР в 1972 г. на Памире созданы два первых
заказника: Зор-Кульский площадью 20 тыс. га и Музкольский —
60 тыс. га.
Созданные природоохранительные резерваты обеспечат охра-
ну архаров и других видов диких животных Памира на своих
территориях. Однако существует и другой путь, который позво-
лит не только сохранить этих копытных, но и рационально
использовать их запасы, как это^ сделано с сайгаком в Казах-
стане или лосем в некоторых областях РСФСР. Он заключается
в плановом развитии охотничьего хозяйства Памира.
Высокогорные малоосвоенные районы Памира и Бадахшана
составляют не менее !/з территории Таджикистана. Суровые кли-
матические условия не позволяют в настоящее время заниматься
там земледелием. Овцеводство в условиях Памира также имеет
свои отрицательные стороны из-за отсутствия хорошо приспо-
собленных пород домашних овец. Уже сейчас остро стоит вопрос
о мелиорации пастбищ, что требует значительных денежных
затрат; кроме того, зимой и весной домашним животным необхо-
дима подкормка (зима на Памире длится 6 месяцев). В суровые
зимы, которые там нередки, в каждой отаре бывает большой
процент отхода, особенно молодняка. Наиболее рентабельно
здесь разведение яков—животных, хорошо приспособленных
к условиям высокогорья.
220
* По общему комплексу природных условий Памир во многом
сходен с районами Крайнего Севера нашей страны, где до
30—40% доходов совхозов и колхозов приходится на охотничий
промысел. На Памире ресурсы диких животных сравнительно
богаты, поэтому вполне оправдано и экономически эффективно
создание такой отраслевой схемы памирских колхозов: животно-
водство (яководство и овцеводство)—звероводство — плановый
охотничий туризм.
Сочетание различных мер охраны и плановое ведение охот-
ничьего хозяйства, обеспечат надежные гарантии к сохранению
многих видов диких животных Памира, в том числе и таких уни-
кальных, как памирский архар.
Список литературы
Верещагин Н. К. Млекопитающие Кавказа (история формирования фау-
ны). М.—Л, 1959. 703 с.
Володько Я. Т. Роль обонятельных реакций в поведении и строении обо-
нятельных луковиц у парнопалых.— В кн.: Морфологические исследования
адаптаций. Новосибирск. 1967, с. 36—37.
уТоловин Д. Н. Очерки охоты на Памире.— «Природа и охота», 1901, № 2,
с. 7—10.
Рромова В. И. К истории фауны млекопитающих Кавказа.— «Изв. АН
СССР. Сер. биол.», 1948, вып. 5, с. 27—36.
Дубинин Н. П. Эволюция популяций и радиация. М., 1966. 742 с.
Егоров О. В. Экология сибирского горного козла.— «Труды ЗИН АН
СССР», 1955, т. XVII, с. 7—134.
Иванов Д. Л. Охота на Памире.— «Природа и охота», 1885, № 6, с. 10—15.
Ковалевский В. О. Остеология двух ископаемых видов из группы копыт-
ных Entelodon и Gelocus Aymardi.— «Изв. Об-ва любителей естествозн., антро-
пол. и этногр.», 1875, т XVI, вып. I, с. 19—31.
Мекленбурцев Р. Н. Памирский архар. Биология и охотничье-промысловое
'значение.— «Бюллетень МОИП. Отд. биол.», 1948, т. III (5), с. 65—84.
Нотц.Ф. В. Рога в поединках.— «Охота и охотничье хозяйство», 1967, № 10,
с. 42—43.
Северцов Н. А. Аркары (горные бараны). Спб., 1873, 124 с.
Соколов И. И. Опыт естественной классификации полорогих (Bovidae).—
Мруды ЗИН АН СССР», 1953, т. XIV, с. 295.
£ Соколов И. И. Отряд парнопалых.— В кн.: Основы палеонтологии. М.,
Й962, с. 337—340.
Станюкович К. В. О роли диких копытных в образовании подвижных пес-
§£ов.— «Сообщ. Тадж. фил. АН СССР», 1950, т. XXIV, с. 19—21.
Станюкович К. В. К вопросу о районировании высокогорий Таджикиста-
на. 1960, т. III, вып. 4. (Докл. АН Тадж. ССР).
Чернявский Ф. Б. Некоторые данные по морфологии снежного барана.—
^«Бюллетень МОИП. Сер. биол.», 1964, т. XVIII (I), с. 122—126.
Lydekker R. Catalogue of the Uhdulata Mammals in the Britisch Museum.
1913, vol. 1, p. 138.

П. Ф. Грибков, В. И. Филь
СНЕЖНЫЙ БАРАН
Снежный баран (толсторог, чубук) издавна привлекал к себе
внимание исследователей. Да и как обойти вниманием вид, кото-
рый по приспособленности к жизни в условиях субарктических
высокогорий, на скудных кормах многомесячных зимовок не ус-
тупает таким специализированным видам, как северный олень
и овцебык.
Большие трудности, встречающиеся при изучении этого зверя,
зачастую заставляли исследователей привлекать попутный,
порой недостоверный материал и использовать его для своих
выводов и заключений о некоторых особенностях поведения
снежных баранов, характере прохождения гона и т. д. Часто
излишне категорично утверждалось вымирание этого вида под
воздействием естественных неблагоприятных факторов среды.
Эпоха качественно нового подхода к изучению экологии снеж-
ного барана отечественными зоологами началась с исследований
Ю. В. Аверина. Однако этот автор изучал толсторога наряду со
многими иными видами, обитающими на востоке Камчатки,
поэтому его работы, вполне естественно, затрагивают лишь
отдельные фрагменты из огромного многообразия вопросов,
касающихся снежного барана. Объектом монографического изу-
чения стал снежный баран из Корякского нагорья для Ф. Б. Чер-
нявского. Перу этого автора принадлежат многие работы, осве-
щающие по-новому основные черты экологии вида в специфиче-
ских условиях Корякского нагорья, Чукотки. На наш взгляд,
основным достижением Ф. Б. Чернявского явилась разработка
критериев для изучения половой и возрастной структуры попу-
ляций снежного барана, построенных на экологических и этоло-
гических особенностях каждого из структурных подразделений
популяции. Впоследствии сходные работы по экологии снежного
барана из Якутии появились и у О. В. Егорова. Основываясь на
разработках Ф. Б. Чернявского, теперь стало возможным наблю-
дение за многолетней динамикой структуры популяций, а сопс
ставляя эти данные и материалы по влиянию различных факто-
ров среды, можно объяснить нюансы реактивности популяций
на то или иное воздействие. Фактически появилась возможность
подойти’к изучению популяционной экологии снежного барана.
СИСТЕМАТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ И ВНЕШНИЙ ВИД
Снежный баран (Ovis nivicola Eschohoholtz, 1829) представляет собой
особый вид из рода Ovis, обитающий изолированно от остальных своих
сородичей. Систематическая самостоятельность снежного барана подчерки-
вается не только оторванностью его ареала от ареалов других видов, но
и специфическими морфологическими признаками, образовавшимися в ре-
зультате адаптации животных к особым условиям обитания в высокогорной
222
зоне северо-восточной части Евроазиатского материка, в местностях со скали-
стым рельефом.
На территории Советского Союза современные систематики выделяют
пять подвидов снежного барана:
камчатский — считается наиболее крупным, однотонно окрашенным
и имеющим особо мощные рога;
охотский, или снежный баран Станового хребта, или баран Аллена;
отличительным признаком считают наличие светлых пятен позади лопаток
и направленные вперед концы рогов;
якутский снежный баран — отличается более светлой окраской и более
тонкими и короткими рогами;
норильский, или путоранский, снежный баран; отличительные признаки
Практически неизвестны, но указывается на удлинение волос выше паховой
области; окраска наиболее сходна с окраской камчатского подвида;
корякский снежный баран, недавно выделен в самостоятельный подвид;
от камчатского отличается меньшими размерами и более светлой окраской,
преобладанием серых и серовато-бурых тонов, от якутского — отсутствием
желтоватых тонов.
Таким образом, систематическими критериями для выделения подвидов
служат различия в окраске, размерах, направленности концов рогов, высоте
волосяного покрова и т. п. В результате анализа материалов по весу, разме-
рам, основным промерам черепа и т. д. не найдено достоверных различий
между охотским и якутским подвидами снежного барана. Также достоверно
неразличимы, по данным наших сравнений, признаки подвидовых градаций
между снежным бараном Камчатки и Якутии. Большая изменчивость формы
рогов (характер закрученности, направленность концов внутрь, вперед, в сто-
роны) у снежного 'барана Камчатки не дает права использовать этот признак
в качестве критериев для обоснования подвидовых различий. В противном
случае только на Камчатке можно было бы описать три-четыре подвида снеж-
ных баранов, нередко встречающихся в одном стаде.
Вес взрослых толсторогов сильно варьирует в порядке индивидуальной
и популярной изменчивости. Бараны из южной части Камчатки значительно
крупнее и тяжееле, чем из северной. Окраска баранов — признак также неста-
бильный. Применение его в качестве разграничивающего признака* для выде-
ления подвидов, на наш взгляд, неравномерно. Все это говорит о необходи-
мости пересмотра систематики снежного барана нашей страны с привлече-
нием достаточно большого и однообразного материала.
Существуют две теории образования и расселения рода баранов. Н. В. На-
сонов считает местом возникновения баранов эгейскую сушу третичного
периода, откуда в дальнейшем эти животные расселились в двух основных
направлениях: через южную Грецию в Западную Европу и через Малую
Азию, пересекая Азию, в Северную Америку. Расселение это началось в плио-
цене и закончилось в начале плейстоцена. Основным доводом в пользу призна-
ния эгейской суши центром расселения автор считает факт обитания на остро-
ве Кипре (ранее входившего в состав этой суши) наиболее примитивной расы
диких баранов. Распространившись на восток по азиатским хребтам, бараны
частично осели на них, а частично проникли в Северную Америку через Берин-
гию* соединяющую в третичное и в раннее четвертичное время северо-восток
Азии и северо-запад Америки. В дальнейшем на северо-востоке Азии бараны
вымерли, в Передней, Средней и в Центральной Азии распались на несколько
видов, а в Северной Америке дали начало двум видам — толсторогому и снеж-
ному баранам. В конце ледникового периода снежный баран из Америки вто-
рично выселился в северо-восточную часть Азии.
Вторая теория развита В. И. Цалкиным. Он допускает, что .возникновение
снежного барана могло быть связано с территорией берингийской суши, сое-
динявшей, как известно, Азиатский и Американский континенты и быв-
шей, видимо, одним из важных центров формообразования. Одним из дока-
зательств, что бараны действительно населяли Берингию, может служить факт
обитания их уже в исторические времена на некоторых Алеутских островах,
представляющих собой остатки этой территории, исчезнувшей только
223
в четвертичный период. По-видимому, именно отсюда, отмечает он, бараны
проникли в Северную Америку.
Таким образом, анализ систематики и зоогеографии диких баранов гово-
рит о возможности двух очагов возникновения современных видов этого
рода: западного и восточного. Сейчас выводы обоих исследователей вызыва-
ют известные сомнения ввиду того, что факт сплошного оледенения Восточ-
ной Сибири многими учеными оспаривается. Они высказывают мнение, что
физико-географические условия этого региона в период общего оледенения
напоминали современные, отличаясь от них лишь большей суровостью. Зимы
были со сравнительно меньшим снеговым покровом, а довольно высокая тем-
пература летних месяцев положительно воздействовала на развитие травя-
нистой растительности. Баран мог сохраниться на этом участке земного
шара в период оледенения. Следовательно, ему и не требовалось «возвра-
щаться в Азию». Возможно, дальнейшие палеонтологические изыскания,
а также установление истории образовния материков помогут разобраться
и с историей рода баранов, в частности снежного барана.
Внешне снежный баран-скорее похож на сибирского горного козла, чем
на более близкие ему виды: архара, муфлона и аргали — обитателей сгла-
женных гор. У него четко проявляется половой диморфизм: самки почти в два
раза легче и значительно мельче самцов.
Считающиеся наиболее крупными взрослые самцы с Камчатки в возрасте
семи-восьми лет и старше имеют в среднем длину тела около 160 см, а высо-
ту в холке около метра. Длина тела самок в среднем 140 см, а высота в хол-
ке 85 см. В то же время высота самцов снежного барана в Якутии, где, как
считают, обитает более мелкий подвид, колеблется в пределах от 93 до
108 см. До последних лет большинство- авторов, писавших о снежном баране,
указывали максимальный вес самцов до 140 кг. По нашим данным, средний
вес взрослых самцов в период наивысшей упитанности (сентябрь-ноябрь)
составляет 135 кг. Максимальный же вес двух пойманных и взвешенных
баранов составлял 144 и 150 кг. Взрослые самки в среднем весят около
56 кг. Вес снежных баранов подвержен сильным сезонным изменениям. За
зимовку самцы теряют до 30% веса, самки до 25, а сеголетки 12—15%.
Снежный .баран — мощное животное с компактным туловищем, сравни-
тельно короткими и толстыми конечностями. В крупе он чуть выше; чем
в холке, что свойственно большинству горных копытных зверей. Укороченная
и широкая голова создает впечатление «лобастости».
Окраска барана—сильно изменяющийся признак. Только что родившие-
ся ягнята имеют серо-стальной цвет меха с черным ремешком по хребту
и характерной белой «звездочкой» на лбу. Черный или бурый цвет от ремеш-
ка на хребте заходит на плечи, шею и голову. Ноги также темные, а яично-
желтого цвета копытца темнеют буквально в первые часы после рождения.
Недельные ягнята приобретают окраску, характерную для самок, но .более
контрастную.
Перелинявшие самки имеют однотонную темно-шоколадную, темно-
бурую, черно-бурую, охристо-коричневатую окраску тела. Только у передних
ног от копыт до локтя, а у задних — от копыт до ягодиц тянутся белые поло-
сы. У хвоста белые полосы сливаются, образуя своеобразное «зеркало»,
а у лопатки передних ног, как бы размываясь, переходят на область под-
мышки, образуя на боках светлые пятна. Низ живота светлее, чем бока
и спина. Характерен очень светлый конец морды. Постепенно, по мере роста,
волосяной покров светлеет, становясь коричневым, желтовато-бурым, светло-
бурым, серо-бурым. У молодых самок и самцов до двух-трехлетнего возраста
светлые участки тела отделяются от темных очень контрастно, а у старых
самок, особенно не участвующих в размножении, окраска более однотипная
за счет потемнения светлоокрашенных участков тела.
Взрослые самцы, как и очень старые самки, окрашены сравнительно одно-
тонно, полосы на ногах и в области /«зеркала» лишь несколько светлее основ-
ного цвета спины и боков. Нередко вдоль хребта тянется более темная полоса.
Одним из наиболее интересных явлений в окраске снежных баранов
является своеобразная приспособленность тех или иных популяций этих зве-
224
рей к общей тональности скал, среди которых они живут. В светлых участ-
ках гор, где преобладают сланцы, граниты и другие светлоокрашенные поро-
ды, снежные бараны летом светлее своих собратьев, которые обитают в гор-
ных массивах темного цвета. Недалеко от северной оконечности Срединного
хребта в Корякском нагорье обитает очень интересная группа снежных бара-
нов, живущих на скалистых ма’ссивах, сложенных из желто-красных пород.
Здесь животные имеют охристо-ржавый оттенок, великолепно гармонирующий
с цветом окружающих скал.
В течение зимы окраска баранов светлеет. Это происходит за счет выго-
рания меха и в результате обламывания, стирания концов остевых волос.
Окраску остевых волос снежного барана можно назвать диффузно-зонарной.
Концы их темные, в то время как средняя и прикорневая части — светло-
юлубые или белые. К началу весенней линьки волосы становятся практи-
чески белыми с легким грязновато-желтым, серым или палевым оттенком.
Описанная выше окраска снежных баранов является общей схемой, но среди
животных одного стада и даже среди одновозрастных зверей вряд ли най-
дешь двух, совершенно сходных по цвету, разве что такими бывают молодые
звери и только что родившиеся ягнята.
Из-за мощных, сравнительно коротких, но очень толстых спирально
закрученных рогов самцов снежного барана называют еще толсторогами.
Вероятно, и якутское наименование этого зверя — чубук имеет отношение
к рогам (чубук — деталь курительной трубки, которая изготовлялась из рогов
снежного барана). Самки имеют небольшие рогй — до 25 см. У самцов они
достигают метра (по наружной кривизне). Развал и степень закрученности
бывают различны, но развиваются рога строго по спирали. У самцов старше
десяти лет концы рогов, как правило, тупые. Многие авторы считают, что
это результат их обламывания при столкновениях между самцами за обла-
дание самкой. По-видимому, это не совсем точно. Концы рогов у снежного
барана, вырастающие к 9—11 годам почти на полный оборот, приближаются
к линии переднего конца морды и начинают снашиваться, все время цеп-
ляясь за щебенку, камни, стенки вырытых в снегу лунок. В то же время,
если у зверя рога поставлены назад, то концы их не снашиваются, хотя
и достигают длины в полтора оборота. Нам приходилось встречать очень
старого зверя, у которого рога были расставлены широко и концы их были
острыми несмотря на то, что отросли более чем на один оборот. Характерно,
что встречается много самок со сломанными рогами. Цвет рогов как у самок,
так и у самцов сильно меняется от восковидных светло-желтых до серых,
темно-серых и бурых тонов.
В спокойной обстановке снежный баран —весьма флегматичное живот-
ное. Особенно заметна медлительность зимой. Однако летом, когда зверей
донимает гнус, нередки быстрые перебежки по гривам вниз, к местам кор-
межки. Вверх бараны не бегут, а поднимаются быстрым шагом, но с доволь-
но частыми остановками. Даже во время опасности рывки характерны лишь
на короткие дистанции, как правило, по горизонтали или вниз, но обычно
к скалам. На пологих местах, где нет скал и россыпей, взрослых самцов
легко настигает лайка. Бараны отбиваются от собаки рогами, прижавшись
задней частью тела к какому-либо предмету — камню, кусту и пр. Самок
с молодняком собака обычно не догоняет. Они успевают уходить в спаль-
ники, где становятся на отстой. Удивительна способность снежного барана
к лазанью по скалам и крупнокаменистым россыпям. Даже на, казалось бы,
совершенно гладких и крутых скальных обнажениях баран довольно легко
поднимается, цепляясь за шероховатости, выступы, щели. При перебежках
вниз бараны нередко совершают большие прыжки с двух-трех метров ой высо-
ты на каменистый грунт. Прыжки с падением на рога исключены. Призем-
ление на рога с высоты даже в 2—3 м, вероятно, закончилось бы для зверя
переломом шейного отдела позвоночника, ведь нередко у убитого и упав-
шего даже не с очень крутого склона барана от удара слетают роговые
чехлы.
Изумляет способность снежного барана к маскировке. Несмотря на то,
что у толсторога в течение года изменяется окраска шерсти, он умеет маски-
И 15 1894
225
роваться применительно к характеру местности. Весной, когда бараны eute
не перелиняли и имеют почти белую окраску, они ложатся вдоль границы
между снежником и вытаявшей поверхностью земли. Здесь' неподвижного
зверя нельзя отличить от камня. Только иногда его присутствие выдают рога
на фоне снега. Летом баран лежит на горных гривах, но ниже гребня, чтобы
не выделяться на фоне неба. К осени для маскировки звери используют
заросли кустарников, крупные камни. Зимой животные устраивают свои
лежки на горных гривах вблизи скал и камней — мест, служащих отстоями
на случай нападения хищников.
Продолжительность жизни снежного барана легко определяется по ха-
рактерным перехватам на рогах, образующим годичные сегменты. Дело в том,
что у барана рога растут летом, а зимой их рост резко замедляется. Макси-
мальный возраст снежного барана в Якутии достигает 14 лет. На (Камчатке
нам пришлось осмотреть череп самца, имевшего 13 годовых сегментов и силь-
но сношенные концы рогов, за счет чего к возрасту животного можно доба-
вить еще два-три года. Самая старая добытая самка имела возраст
17—18 лет.
РАСПРОСТРАНЕНИЕ
На территории нашей страны ареал снежного барана разор-
ван на два изолированных друг от друга очага. Западная часть
ареала размещена по правобережью Енисея в системе Средне-
сибирского плоскогорья на плато Путорона. По материалам,
собранным нами в 1957 г. у местных охотников, основные места
обитания снежного барана здесь расположены в верховьях рек
Пясины, Хеты, Котуя и Курейки с центральным ядром популя-
ции в угодьях, ограниченных притоками Хеты — Аяном и Аякли,
а с юга — верховьями Катуя. Восточнее озера Аян в 50-х годах
геологи встречали табунки снежных баранов численностью три-
семь особей. В 1962 г. студенты-охотоведы Иркутского сельско-
хозяйственного института добыли здесь несколько толсторогов.
Южнее 68-й параллели снежные бараны очень редки и отме-
чались охотниками-эвенками только восточнее верховий р. Се-
верной на плато у горы Длинной. Сообщений о встрече снежного
барана южнее этих мест не имеется. Нет также сведений о нали-
чии этого зверя в хребтах Анабарском, Вилюйском и плато Сы-
верма. По-видимому, глубокоснежье и отсутствие необходимого
сочетания скалистого рельефа с зимними выдувами и крутыми
склонами лимитируют возможность обитания толсторога в ос-
тальных системах Среднесибирского плоскогорья.
Другая часть ареала снежного барана охватывает практиче-
ски все горные системы северного Забайкалья, Якутии, Магадан-
ской области, севера Хабаровского края и Камчатки. Граница
этой части ареала, начиная с низовий Лены, идет по западным
склонам отрогов Верхоянского хребта и далее на юг до Алдан-
ской депрессии. Затем она выходит на северные склоны Алдан-
ского и Патомского нагорий и идет к южным склонам Станово-
го нагорья и Станового хребта. По ним граница пролегает до
побережья Охотского моря, выходя к нему в районе Удской губы.
Дальше ее можно провести по предгорьям, примыкающим к по-
226
бережью Охотского моря, Тихого океана^ Берингова моря вплоть
до мыса Наварина и Барыкова вблизи Чукотки. Во многих мес-
тах побережий названных акваторий снежный баран встречается
непосредственно на морском берегу, где живет по крутым скали-
стым обнажениям на полуостровах Тайганос, Камчатка,' в Ко-
рякском нагорье.
Не достигая Анадырского залива, граница ареала углубляетт
ся в материк, огибая Анадырскую низменность, охватывает
Меныпильгинский хребет, Майнское плоскогорье, хребты Пе-
кульней и Экиапатский и затем уходит вдоль берега Восточно-
Сибирского моря к устью Колымы. Отсюда, почти совпадая
с административной границей Якутской АССР, выходит к юго-
западу на северные предгорья Момского хребта и далее к запа-
ду, охватывая северные отроги хребта Черского, переходит на
хребет Кулар, а с него — на восточные склоны Верхоянского
хребта, замыкаясь в горах Хараулаха и Туора-Сис.
К настоящему времени ареал снежного барана сократился за
счет исчезновения этого зверя с полуострова Чукотки и западно-
го берега низовий Лены. Резко сократилась численность снеж-
ного барана также в северо-западном Прибайкалье. На всей
остальной площади ареала снежный баран размещен неравно-
мерно в силу спорадичности необходимого для этого вида комп-
лекса угодий. Дело в том, что места обитания толсторогов при-
вязаны, как правило, к осевым системам основных хребтов и их
отрогов. Плотность животных по всему ареалу также неравно-
мерна. Большинство отечественных и зарубежных исследовате-
лей приходят к выводу, что малая плотность этого вида, отме-
чаемая даже при полном отсутствии промысла, является резуль-
татом приспособленности животных к жизни в угодьх с большим
дефицитом зимних кормов.
МЕСТА ОБИТАНИЯ
Пригодность тех или иных угодий для обитания снежного
барана определяется рядом экологических факторов, главным
образом наличием сравнительно крупных скальных обнажений,
будь то гривы, террасированные склоны, стены или останцовые
выходы — столбы, кекуры и т. п., где животные спасаются от
врагов. Вблизи скалистых участков гор баранам необходимы
задернованные склоны, или «лбы»,— сглаженные вершины или
поверхности террас, покрытые горной, горно-тундровой травяни-
стой, кустарничковой и кустарниковой растительностью. Такие
условия для обитания нужны этим зверям в бесснежный период
года. Зимой, же к ним прибавляется наличие участков, покрытых
альпийской растительностью, с которых или постоянно сдувает-
ся снег, или в силу распределения снежный покров не превышает
25—30 см высоты. В летнее время наличие таких участков нс
227
играет лимитирующей роли в численности и распределении бара-
нов, так как в большинстве горных систем в зоне субальпийской
и альпийской растительности имеются скалы, зимой же для
снежного барана может быть пригодна только незначительная
часть угодий.
Различные ниши под скалами, горизонтальные щели, пещеры
служат снежному барану для укрытия от непогоды. Нередки слу-
чаи, когда зимой при длительных ненастьях и метелях звери не
выходят из ниши под скалой по нескольку дней. На Камчатке
нам приходилось наблюдать, как в ноябре снежные бараны
укрывались от пурги в течение семи дней. Звери почти ничего
не ели и вышли на кормежку только через день после окончания
пурги.
Вертикальное распространение снежного барана ограничи-
вается зоной древесно-кустарниково-травянистой раститель-
ности. На побережьях Охотского и Берингова морей они обитают
у береговых скал, опускающихся прямо к воде, и зачастую под-
ходят к морю солонцевать или в поисках корма — выбросов
водорослей. Вблизи крупных рек, где имеются «щеки», снежные
бараны также держатся очень низко, но, как правило, в бес-
снежный период. Обычно места обитания этих копытных ограни-
чиваются зоной от верхней границы древесной до верхней гра-
ницы травянистой и мохово-лишайниковой растительности.
Выше зоны альпийской растительности животные поднимаются
только в летнее время, спасаясь от кровососущих насекомых —
комаров, мошки, слепней.
Снежные бараны — животные, относительно привязанные
к тем или иным участкам и, как правило, не предпринимают
больших миграций. Однако это характерно только для тех мест,
где они не подвергаются сильному преследованию со стороны
человека. В противном случае стада снежных баранов очень
подвижны, часто меняют места обитания, перемещаясь от одной
горной системы к другой. Смена участков тем или иным стадом
связана с определенным ознакомлением с особенностями нового
участка, распределением на нем защитных стаций, троп, мест
кормежки и пр. Мы наблюдали, как стадо снежных баранов,
стронутое охотниками в одном месте, перешло более чем на
10 км и, остановившись здесь на локальной горе, в течение деся-
ти дней перемещалось вокруг нес по кольцу. Во время переме-
щений животные буквально облизали все скалы, проверяя их
одну за другой. При этом в процессе знакомства с новой мест-
ностью все взрослые звери проявляли активность, самостоя-
тельность, а не следовали за каким-либо одним вожаком. Веро-
ятно, именно это знание местности и позволяет снежным бара-
нам очень выгодно использовать особенности рельефа для того,
чтобы неожиданно скрыться от охотника в какой-либо расселине
или, сделав резкий бросок, уйти от преследующего хищника
в труднопроходимые для него скалы.
228
В отличие от многих других горных копытных снежный баран
отличается, если так можно выразиться, «лавинобоязнью». На
склоны, где могут образоваться лавины, животные не выходят
до того времени, пока свежевыпавший снег не станет плотным
или не скатится вниз. Нам ни разу не пришлось видеть, чтобы
баран, как, например, горный козел, марал или косуля, стал
причиной возникновения снежной лавины. Видимо, обитая посто-
янно в горах, где часты лавины, он приобрел определенный опыт
защиты от них. Однако случаи нахождения толсторогов, погиб-
ших в лавине, все же имеют место. Видимо, такое может слу-
читься, когда зверь чем-то напуган и, убегая от опасности, захо-
дит на открытые склоны большой крутизны. В некоторых местно-
стях, особенно в низкогорьях, где летом снег быстро стаивает
и выпадает мало осадков, необходимым условием для обитания
снежного барана становится наличие водопоев. В таких местах
баран нередко спускается к подножьям гор, где есть выходы
подземных источников.
ЧИСЛЕННОСТЬ
На Камчатке и Корякском нагорье плотность снежных бара-
нов составляет на южных и восточных хребтах 8—9 особей на
1000 га угодий, в Срединном хребте — 7—8 особей. В Коряк-
ском нагорье Ф. Б. Чернявский определял плотность в различ-
ных участках от 8—9 до 18 голов на 1000 га, однако этот
исследователь учитывал численность зверей только в угодьях
с их постоянным пребыванием. По нашим данным, средняя плот-
ность снежных баранов в Корякском нагорье составляет 6—7
особей на 1000 га. На запад от Корякских гор, по восточным
склонам Колымского хребта, на Пенжинском, Каменном, и Ичи-
гемском хребтах плотность колеблется в пределах от одного до
трех, составляя в среднем 1,4—1,5 особи на 1000 га угодий.
Далее к северу, в пределах Чукотского национального округа,
средняя плотность толсторога составляет 1,2 особи на ту же еди-
ницу площади.
Если проследить за изменениями плотности заселения снеж-
ным бараном угодий с севера на юг, то можно отметить явное
увеличение средних показателей — от одного зверя на 1000 га
у побережий Северного Ледовитого океана до девяти — на юге
Камчатки. Эти показатели характерны и для горных систем
Якутской АССР. При дифференцированном подходе к оценке
численности снежного барана в Якутской АССР количество
снежных баранов здесь можно оценить в 45—55 тыс. особей.
Данные о численности снежного барана на Становом хребте,
Джугджуре и на других территориях его обитания весьма
скромны. В Джугджуре численность снежного барана оценива-
ется 1000 голов, а на Становом хребте, на территории Хабаров-
ского края, в «несколько тысяч». Однако данные о размерах
15 1894
229
стад (чаще встречаются табунки в 3—5 особей, но изредка и бо-
лее крупные стада до 15—20 животных) говорят о том, что
плотность заселения снежным бараном угодий Станового хребта
не должна находиться на нижних пределах. Такой уровень стад-
ности характерен для плотности в 3—5 особей на 1000 га. Судя
по нашим магистралям с Камчатки, плотность заселения угодий
и стадность снежных баранов имеют тенденцию к прямой про-
порциональной зависимости.
Материалов по плотности заселения снежным бараном уго-
дий в горах Путорана нет, но учитывая, что основная часть тер-
ритории этого ареала находится за полярным кругом, она здесь
не должна превышать таковую на Чукотке. Кстати, низкую плот-
ность подтверждают и данные о количестве животных в стаде:
максимальное — семь особей.
Таким образом, имея данные о численности снежного барана
из различных систем ареала, мы можем определить ориентиро-
вочные лимиты численности этих зверей по регионам (тыс. осо-
бей): Камчатка с Корякским нагорьем и бассейном Пенжины
6—8; Чукотский национальный округ 5—8; Якутия 45—55,
остальные территории за пределами Якутии в Забайкалье,
Северном Приамурье и на севере Дальнего Востока (Магадан-
ская область без Чукотки) 15—20; горы Путорана 1—2. Общая
численность снежного барана на территории нашей страны
определяется в 70—90 тыс. особей. Много это или мало? Если
иметь в виду громадный ареал этого вида в нашей стране, то
такая численность невелика. Однако, учитывая условия обита-
ния, данные по ' естественной плотности в местах, где баранов
давно не добывают, эту численность следует считать довольно
высокой.
ПИТАНИЕ
Снежный баран — типично растительноядное животное.
В Якутии эти звери употребляют в пищу более 80 видов расте-
ний, а в Корякском нагорье — 75; на Камчатке отмечено поеда-
ние ими около 140 видов. Практически снежный баран поедает
все виды растений, встречающихся на пастбище, за исключе-
нием, пожалуй, лишь отдельных ядовитых, таких как аконит
и в летнее время —дельфиниум.
Состав кормов зависит от преобладания тех или иных расте-
ний на пастбище, а в отдельные сезоны года — и от некоторой
избирательности животного на кормежке. Весной и летом
в рационе снежного барана преобладают травянистые растения,
к осени и зимой увеличивается роль кустарниковых и кустарнич-
ковых растений и лишайников, а в Якутии — даже мхов.
Весной основу питания снежного барана составляют крупно-
листные растения: медвежья дудка, соссюрея, чертополох, моло-
чайники, а также черемша, различные осоки, пушицы и злаки.
230
Охотно он поедает в это время и распускающиеся листья кустар-
ников. Изголодавшиеся после длительной зимовки животные
спускаются к самым подножьям гор, где зелень появляется рань-
ше. В это время животные пасутся целый день, лишь иногда
ложась на отдых, чтобы пережевать жвачку. К лету, когда
появятся кровососущие насекомые и в верхнем поясе гор хорошо
разовьется травянистая растительность, снежные бараны выхо-
дят на пастбище только утром и в предвечерние часы, а днем
и ночью уходят в скалы, поднимаясь выше верхней границы рас-
пространения альпийской растительности: здесь меньше кома-
ров, мошки и слепней. Иногда в ветреные дни животные оста-
ются на пастбищах, ложась на дневку и ночевку по гривам гор,
на кекуры, останцы, снежные забои и ледники. В это время они
стремятся поедать емкие корма, чтобы быстрее насытиться
и подняться в горы. Основу питания в этот период составляют
разнотравье, ситники, некоторые осоки, злаки, хвощи, а также
бобовые — горошки, остролодки, астрагалы.
К осени, когда крупнолистные растения, крупные злаки и осо-
ки начинают подсыхать, бараны предпочитают полыни, мелкие
злаки, бобовые. В это время животные спускаются на кормежку
в пояс кустарниковой и даже древесной растительности, где под
пологом деревьев и кустарников многие травянистые растения
долго сохраняются зелеными. Все' больше они начинают поедать
листья кустарников, деревьев, лишайники. Ближе.к зиме, когда
вершины гор покроются снегом, бараны стараются изыскать
любую возможность для кормежки зеленью. Они выходят на
ключики, мочажины, где до самого снегопада остаются зелеными
различные камнеломки, кислицы, осоки, а под скалами — неко-
торые полынки и бобовые.
Наиболее узкий в кормовом отношении период у снежного
барана — зима. Снег покрывает основные пастбища и только
на крутых склонах, где он скатывается, да на выдувах животные
могут добыть корм, разгребая снег передними ногами. Зимой
снежные бараны поедают всю доступную им растительность,
в том числе и листья брусники, багульника, кашкары, шикши
с очень мощной кутикулой. Зачастую листья этих растений про-
ходят через весь желудочно-кишечный тракт животного, так и не
успев перевариться. Зимой звери кормятся обычно весь корот-
кий день. Несмотря на длительность кормежки, кормов им не
хватает, и во второй половине зимы бараны* начинают заметно
худеть, теряя накопленные летом большие запасы жира. Самцы
за зимовку теряют до 30% своего осеннего веса, самки — до 25,
а сеголетки— 12—15%. Характерно, что сентябрьские сеголетки,
достигнув веса 22—25 кг, с таким же весом выходят из зимовки.
Зимой образ жизни снежного барана настолько меняется, что
этого энергичного зверя трудно узнать. Движения непуганых
баранов очень медленны как при подъемах, так и при спусках.
Даже обычно подвижный молодняк становится медлительным,,
231
сеголетки редко бегают, играют. Все направлено на сохранение
энергии. При возможности, если нет хищников, бараны перестав
ют уходить с пастбищ на ночевку в скалы, а устраиваются на
лежку здесь же. В очень сильные морозы медлительность живот-
ных особенно заметна. В такие дни звери выходят на кормежку
поздно, после того как под солнечными лучами воздух немного
прогреется.
Способность баранов за летнее время накапливать жир,
а зимой очень экономно его расходовать помогает этим зверям
выдерживать жесточайшие условия 6—7-месячных зимовок.
Снежный баран способен переносить сравнительно длительные
голодовки во время снегопадов с ветром. Однако на период пург
бараны, как бы предчувствуя их, уходят в скалы, вблизи которых
имеются кустарники кедрового и ольхового стлаников. Эти мало-
калорийные корма позволяют зверям переждать непогоду. На
побережьях незамерзающих Бергингова моря и Тихого океана,
где бараны живут на береговых обрывах, в зимнее время они
поедают выбрасываемые штормами водоросли. Видимо, здесь
только этот корм позволяет снежному барану выдержать зимов-
ку. Другие корма очень скудны. Частые обледенения делают
малодоступными травянистые растения на береговых террасах
и склонах. Зимой в горах мест, где имеются пастбища для снеж-
ного барана, очень мало. Ведь кроме пастбищ зверям необходи-
мы вблизи и скалы, чтобы укрываться от непогоды и хищников.
В связи с этим в зимний период бараны очень привязаны к своим
участкам и если их спугнуть, они все равно через два-три дня
возвращаются обратно. Однако если стадо несколько раз даже
в первой половине зимы разогнать, то смертность зверей резко
возрастает.
На Камчатке нам неоднократно приходилось убеждаться, что
снежные бараны стремятся поедать отдельные лекарственные
растения, такие как родиала розовая, толокнянка. Вполне воз-
можно, что этим можно объяснить низкую зараженность баранов
гельминтами. Нередко эти звери выходят на естественные солон-
цы, поедая выходы . минерализованных глин. Это отмечено
и в Корякском нагорье и в Якутии. На Камчатке, где глины
практически отсутствуют, отмечено, что бараны нередко подхо-
дят на водопои к многочисленным в горах выходам минерализо-
ванных вод. Изредка животные лижут подтеки под пластами
известняков, грызут отложения солей у грифонов минеральных
источников. Почти в каждой пробе содержимого желудка снеж-
ного барана мы находили механические примеси — песок, мел-
кие камешки и т. п. Какова роль этих примесей, сказать трудно,
возможно, это случайный захват, а может быть, преднамеренное
поедание пород с минеральными солями. На устроенные нами
искусственные солонцы снежные бараны не приходили.
232
РАЗМНОЖЕНИЕ
К концу октября в стадах снежных баранов наблюдаются
турнирные бои между взрослыми самцами. Сначала они носят
игровой характер: животные ударяются рогами, поднимаясь на
задние ноги, жмут друг друга рогами и затем мирно расходятся.
Позже схватки обостряются, и животные бьют друг друга с раз-
бега в 10—15 м. Удар получается не лоб в лоб, а как бы по каса-
тельной. Звери бегут параллельными курсами и перед ударом
подворачивают голову, сталкиваясь рогами. Несколько ударов —
и схватка решается в пользу того или иного зверя, после чего
они расходятся. После того как схватки начинают приобретать
боевой характер, стада самцов распадаются и животные пооди-
ночке расходятся по угодьям в поисках самок. Обычно самец
уводит своих самок в какое-либо место, куда уже не подпускает
других самцов. Образуются брачные группы — гаремы. В гареме
обычно бывает один самец и две-четыре самки. Вместе с самка-
ми в гареме находятся сеголетки и самочки-прошлогодки полуто-
ра лет; самцов-прошлогодков хозяин гарема изгоняет, и они
держатся в стороне. В процессе турниров за обладание самками
отгоняются также молодые самцы 2,5—4,5 года, не выдержива-
ют поединков и рогали в возрасте более 10—11 лет.
Гон снежного барана проходит значительно спокойнее, чем
у других родственных ему видов, обитающих в более умеренной
зоне. Самцы дерутся лишь перед началом гона и при разбивке
стад самок. Во время гона самцы спокойны, кормятся, как и сам-
ки, но более бдительны. Драки с пришельцами редки. Хозяин
гарема выходит навстречу сопернику, демонстрирует агрессив-
ность и этого хватает, чтобы «холостяк» отошел на достаточное
расстояние. В период гона самцы снежного барана не истоща-
ются, как другие копытные, поэтому их смертность после гона
небольшая. В результате по численности в популяциях они не-
многим уступают самкам.
Начинается гон с первой половины ноября и кончается в на-
чале января. Разгар продолжается полторы-две недели и в раз-
личных местностях приходится на разные периоды в пределах
отмеченного срока. Основная масса самок впервые участвует
в гоне в возрасте двух с половиной лет. В отдельные годы в мест-
ностях с благоприятными климатическими условиями покрыва-
ются и полуторалетние самки, но обычно не все, а наиболее раз-
вившиеся. В мае-июне самки приносят ягнят, как правило, по
одному, однако в Якутии отмечены частые случаи двоен. В Ко-
рякском нагорье двоен не отмечено, на Камчатке они бывают,
но редко: их приносит не более 5—6% самок. Самки на период
ягнения уходят от стада в укромные и защищенные от непогоды
места. К концу июня встречаются и вполне подросшие ягнята
и только что родившиеся. Таким образом, гон и сроки рождения
молодняка очень растянуты, что имеет приспособительное значе-
233
ние. Окажись сроки рождения сжатыми, то в случае непогоды
была бы возможной гибель сразу большого количества ягнят.
На самом деле это происходит довольно редко, хотя именно
в первые два-три месяца после рождения смертность сеголетков
бывает не меньше, чем зимой. У ягнят снежного барана развиты
способности и к затаиванию и к следованию. Если к недавно
родившемуся ягненку, но уже поднявшемуся на ноги подойдет
человек, то он будет идти за ним, как за своей матерью. Самка
обычно не оставляет ягненка, защищает его от возможного напа-
дения хищных птиц и ворон. Уже через четыре-пять дней ягненок
хорошо бегает, поспевает за матерью, и они пускаются в поиски
оставленного стада. Через неделю после рождения ягнята уве-
ренно передвигаются в скалах вслед за взрослыми животными.
Большинство самок снежного барана приносит потомство
ежегодно. В Якутии и Корякском нагорье остаются прохолостав-
шими около 10% самок, а на Камчатке — в среднем около 15%.
Несмотря на ежегодную большую рождаемость, прирост попу-
ляции невысок, что объясняется в основном смертностью молод-
няка. В популяциях, где полностью отсутствует промысел, есте-
ственная смертность взрослых животных составляет 8—9%, что
соответствует средней продолжительности жизни толсторогов
(10—12 лет).
Беременность самок снежного барана длится около семи
месяцев. Взрослые и старые самки начинают спариваться первы-
ми и весной раньше приносят потомство. Молодые самки и осо-
бенно полуторалетки покрываются в конце декабря — начале
января. Они рожают детенышей поздно, и те обычно отстают
в развитии от своих раньше родившихся сверстников, чаще гиб-
нут в первую же зимовку.
Особенности поведения самок снежного барана по отношению к чужим
ягнятам практически полностью исключают возможность «усыновления» или
«удочерения» ягненка, оставшегося -без матери. Нам удалось некоторое вре-
мя пронаблюдать за стадом самок, где одна погибла после неудачной попытки
инъекции обездвиживающего препарата. Оставшийся без матери ягненок
пытался прибиться к другим самкам, но они его отгоняли, не допуская к вы-
мени. Через шесть дней осиротевший ягненок уже заметно отставал в росте
от других, а на восьмой день его не стало. Видимо, погиб, так как прибиться
к другому табуну не смог, как не мог и уйти в одиночку от стада.
СТРУКТУРА ПОПУЛЯЦИИ, ПОВЕДЕНИЕ
В настоящее время познание экологии какого-либо вида
животных немыслимо без изучения качественного состава попу-
ляции, т. е. половой и возрастной структуры. Внешние морфоло-
гические различия между самцами, самками и особями различ-
ных возрастов позволяют в популяциях снежного барана выде-
лить пять структурных подразделений: самцы в возрасте от 5 лет
и старше; самцы в возрасте 2—5 лет; взрослые самки старше
2,5 года; самцы и самки прошлого года рождения — прошлогод-
ни; самцы и самки текущего года рождения — сеголетки.
234
Для снежных баранов характерна стабильная структура
популяций, несмотря на то, что эти звери относятся к различным
подвидам, обитающим нередко далеко друг от друга. По данным
О. В. Егорова, Ф. Б. Чернявского и нашим материалам, качест-
венный состав популяций толсторогов следующий (в % по отно-
шению к общей численности): количество самцов старшей возра-
стной группы колеблется в пределах от 11,6 до 21,5; самцов
2—5 лет — от 7,5 до 15,5; взрослых самок — от 34,5 до 37,3; прош-
логодков — от 7,2 до 17,2 и сеголетков — от 23,3 до 25,4. Как
видим, наиболее динамичными группами являются самцы
и прошлогодки. Относительное количество первых в составе
популяций зависит прежде всего от степени преследования снеж-
ного барана человеком, а изменчивость показателей количества
прошлогодков определяется смертностью сеголеток в первую
зиму. Относительную стабильность качественного состава попу-
ляций снежного барана можно объяснить сходными экологиче-
скими условиями обитания этого зверя в различных частях его
ареала.
Если длительное время наблюдать за какой-нибудь популя-
цией, то удается проследить за происходящими изменениями ее
структуры, что обычно совпадает с изменениями численности
и плотности зверей. Снежный баран обитает в угодьях с боль-
шим дефицитом зимних пастбищ. Вполне естественно, что высо.-
кие показатели плотности заселения этим зверем угодий могут
быть отмечены только в тех угодьях, где условия зимовок наибо-
лее благоприятны. Однако в условиях Камчатки плотность
в 9—13 особей на 1000 га можно считать предельной. При дости-
жении этих величин происходит стабилизация численности
животных, и прирост популяции прекращается за счет некоторо-
го сокращения плодовитости самок, но в основном за счет возра-
стания смертности молодняка. Перед началом стабилизации чис-
ленности стабилизируются и показатели структуры популяции.
Таким образом, по структуре можно судить о состоянии популя-
ции. В частности, на Камчатке, если в какой-либо местности
самцов обоих возрастных групп около 30%, самок 35, прошло-
годок 10 и сеголетков 25%, то при плотности заселения бараном
угодий в 9—13 особей на 1000 га можно проводить отстрел этих
животных.
В условиях Камчатки, да, по-видимому, и других местностях,
в частности в Якутии, Корякском нагорье, Становом хребте
и Джугджуре наиболее высокие угодья занимают преимущест-
венно самцы старшей возрастной группы. Несколько ниже дер-
жатся молодые самцы, а еще ниже — самки с молодняком. Рас-
пределение зверей разного пола и возраста наблюдается и в го-
ризонтальном направлении. По периферии угодий чаще держат-
ся половозрелые самки, а наиболее старые самки, обычно не уча-
ствующие в размножении, и самцы чаще встречаются ближе
к осевым системам гор. Такое распределение снежного барана
235
по угодьям в случае неорганизованной добычи этого животного
ставит в тяжелое положение в первую очередь самок с молодня-
ком. Поэтому браконьеры, чаще всего добывая самок, снижают
воспроизводственный потенциал популяций, а некоторый «изли-
шек» самцов приводит к неспокойному прохождению гона, что
также отрицательно сказывается на размножении.
Определенным индикатором состояния численности и плот-
ности заселения снежным бараном угодий в той или иной мест-
ности может служить показатель стадности. Некоторые авторы
считают, что у снежного барана он возрастает к зиме. Однако на
Камчатке этого не наблюдается, так как мозаичное распределе-
ние здесь зимних пастбищ, малые запасы корма на отдельных
участках не позволяют концентрироваться животным на незна-
чительных территориях. Наибольшие по размерам стада снежно-
го барана встречаются к концу лета. В начале зимы, перед
гоном, стада самцов распадаются, а вскоре и стада самок раз-
биваются на мелкие группы: образуются гаремы. В таких груп-
пах бараны держатся до середины зимы. Изредка в зимнее вре-
мя можно встретить стада самцов-холостяков. Обычно они состо-
ят из молодых самцов, реже из старых, которых отгоняют от
самок средневозрастные самцы. Мы склонны считать, что пока-
затель стадности выше в тех местностях, где больше плотность
заселения бараном угодий. Однако даже при большой числен-
ности, если животных часто беспокоят, стада дробятся и стад-
ность уменьшается.
Вопрос о наличии или отсутствии вожака в стаде снежных
баранов дискутируется давно. Мы длительное время наблюдали
за одним стадом. снежного барана и неоднократно вспугивали
его. Но зверя, который бы обладал специальными сторожевыми
функциями, отметить не удалось. Не было и вожака, который бы
направлял движение стада в спокойной обстановке. Роль веду-
щего зверя периодически играли чуть ли не все звери стада,
в том числе и молодняк. При опасности роль вожака, как прави-
ло, выполняет зверь, первым заметивший опасность. Он уходит
к защитным стациям, за ним следуют остальные. Отдельные
животные в стадах, обладая большей реактивностью, чаще
выполняют роль вожака. В нашем стаде, которое вспугивалось
11 раз, трижды одна и та же самка уводила его в скалы. Это было
животное с врожденной травмой: скрученностью костей пред-
плечья. Она более остро реагировала на внешние раздражители
и чаще других выполняла роль «вожака» в стаде, хотя постоян-
ных руководящих функций и не осуществляла. В других стадах
больше внимания окружающей обстановке уделяли в основном
старые животные, которые затрачивают на кормежке меньше
времени, чем молодняк.
Таким образом, к осуществлению функций вожаков в стаде
расположены более старые животные, однако во всех случаях,
кроме ухода от опасности, стадо, видимо, не’руководствуется
236
опытом одного зверя. Причину этому мы видим в том, что звери
в стадах регулярно перегруппировываются и взаимосвязи меж-
ду руководством и подчинением не успевают у них вырабаты-
ваться.
Каковы формы сигнализации между животными, также ска-
зать трудно. Вероятнее всего, сигналами другим зверям служат
особые формы поведения, резкие движения или еще какие-либо
действия. Во всяком случае можно определенно сказать, что
звуковая сигнализация у снежного барана отсутствует.
МИГРАЦИИ
В Корякском нагорье снежный баран считается зверем осед-
лым. Малая подвижность и отсутствие каких-либо перемещений
особенно характерны для него в зимнее время. Летом у живот-
ных обычны суточные вертикальные перемещения вниз — на
кормежку и обратно — на лежку. Они, как правило, не превы-
шают 400—500 м и вызваны необходимостью ухода от кровосо-
сущих насекомых. В то же время известны отдельные заходы
единичных особей или небольших групп далеко от характерных
мест обитания. На Камчатке баранов иногда встречают на побе-
режье Охотского моря'за 50 км и более от гор. Выход снежного
барана в лесную зону — явление обычное. В Якутии к местам
постоянного обитания снежного барана относят лесную зону.
На Камчатке прослежены сезонные перемещения снежного
-барана из одних угодий в другие. Так, летом в верховьях р. Озер-
ной самцы обычны во всех падях. К периоду выпадения снега
они уходят и концентрируются в верховьях рек Кунч и Лунтос,
между которыми (на расстоянии около 50 км) остаются только
самки. В южной части Срединного хребта известны регулярные
миграции самок к зиме на западные склоны, а к лету — на вос-
точные, где в угодьях верховья р. Дукук происходит ягнение
самок. Вероятно, сезонные миграции местного характера быва-
ют и на других участках.
В местах постоянного обитания баранов отмечаются периоды,
когда в какой-либо местности животные отсутствуют дней по
40—15, а затем вновь здесь появляются. Такие локальные пере-
мещения, видимо, результат смены участков пастбищ. В тех мес-
тах, где снежный, баран подвержен интенсивному преследова-
нию, стада часто перемещаются из одних участков в другие.
Вытеснение этих копытных с мест зимовок способствует
повышению уровня их смертности в результате нарушения режи-
ма питания, образа жизни, направленных на максимальное
сохранение энергии. По сообщению многих охотников, в местах,
где проводится зимняя охота на толсторога, он исчезает очень
быстро. О недопустимости зимней охоты на снежного барана
нам сообщали охотники Камчатки. В прежние времена корен-
ные жители северо-востока нашей страны промышляли этого
зверя только в конце лета и осенью.
237
БОЛЕЗНИ, ВРАГИ, ПАРАЗИТЫ
Болезни снежного барана изучены еще недостаточно. Эндо-
паразитами на Камчатке снежный баран заражен слабо, лишь
у 3 из 11 обследованных животных нам удалось найти легочных
нематод и какие-то цисты, закапсулировавшиеся в печени.
В Якутии у снежного барана были обнаружены один вид цистод
и шесть видов нематод. Ни подкожный, ни носоглоточный оводы
на снежном баране, по-видимому, не паразитируют. По крайней
мере, ни нам, ни другим исследователям личинок этого паразита
обнаружить на толстороге не удалось. Однажды весной на добы-
той самке снежного барана были обнаружены мухи-кровососки.
В летнее время на этих копытных нападают мошка, комары
и слепни. Спасаясь от них, животные поднимаются в горы выше
границы травянистой растительности, где этих насекомых мало.
В ветреные дни бараны ложатся на гребни гор, а в жаркие
дни — на снежные забои и ледники, где из-за пониженной темпе-
ратуры насекомых мало. К концу лета, когда у зверей отрастает
достаточно высокий волосяной покров, они перестают бояться
нападения кровососущих насекомых и на дневку не уходят в го-
ры, а отдыхают вблизи пастбищ.
К врагам снежного барана относят волка, росомаху, медве-
дя, а из пернатых хищников — орлов. В настоящее время суще-
ственного ущерба популяциям снежного барана волк не наносит,
так как держится в основном вблизи стад северных оленей.
В экскрементах медведей волосы снежного барана тоже встре-
чаются лишь изредка. В отдельных местностях на снежного
барана нападает росомаха, но, вероятно, и этот хищник только
случайно может добыть толсторога. Под гнездами белоплечего
орлана и беркута мы встречали остатки от ягнят снежного бара-
на. Успешность охоты пернатых хищников на молодняк вполне
вероятна, хотя самки обычно защищают свое потомство. Вполне
возможно, что пернатые хищники не только охотятся на живых
сеголетков, но подбирают и павших, ведь смертность молодняка
снежного барана в первые дни после рождения довольно -высока.
Таким образом, элиминирующее воздействие хищников на
популяции снежного барана практически не сказывается. Об
этом говорят случаи довольно частых встреч больных и травми-
рованных толсторогов, которые при существенном прессе хищни-
ков должны были бы погибать. Фактически получается, что на
популяции снежного барана не воздействуют факторы с селек-
тивным направлением. Это ведет к засорению генофонда попу-
ляций и к стабилизации численности на очень низком продуктив-
ном уровне. В настоящее время человек должен строить освое-
ние популяций снежного барана таким образом, чтобы в первую
очередь изымать старых и больных особей.
238
ХОЗЯЙСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ И ВОПРОСЫ ОХРАНЫ
Издавна добыча толсторога велась весьма регламентирован-
ие у якутов, эвенов, эвенков, ительменов и других народов Сиби-
ри и Дальнего Востока. Угодья снежного барана были распреде-
лены между семьями охотников. Добывали только взрослых сам-
цов и лишь изредка сеголетков, когда были нужны нежные и теп-
лые шкурки для одежды детям. Самок можно было отстреливать
только с рогами, похожими на «бычьи», или с внешне заметными
дефектами экстерьера: ранами, травмами и пр. Кроме того, сро-
ки охоты были сжатыми. Снежный баран добывался только
в сентябре-октябре, т. е. в период наивысшей упитанности и в тот
момент, когда самцы живут отдельно от самок. За отстрел самок,
особенно беременных, были введены жесткие наказания вплоть
до лишения права на охоту. На Камчатке охотникам были точно
известны пади, где к осени собирались преимущественно самцы.
Только здесь и проводилась охота. У камчадалов существовала
даже такая форма наказания нарушителей правил охоты: на
определенное время их заставляли выполнять самые тяжелые
и неприятные общинные работы, а весь срок наказания наруши-
тель жил не дома, а в специальной яме (иногда даже снего-
вой)— своеобразном месте временного заключения. При этом
наказуемые никем не охранялись, но уйти и нарушить постанов-
ление старейшин общины было равносильно. самоизгнанию из
стойбища.
В наши дни охота на снежного барана на большей части его
ареала запрещена, только на Камчатке разрешается добывать
в спортивных целях 30—40 толсторогов в год. Фактически же
этих зверей добывается значительно больше. В результате того,
что при браконьерской добыче осваиваются наиболее доступные
низкогорные угодья, чаще других отстреливают самок. Охота
в зимнее время приводит к резкому увеличению размеров смерт-
ности, а использование дальнобойного, но недостаточно мощного
и точного нарезного оружия вызывает гибель большого количе-
ства подранков. По этим причинам численность снежного бара-
на сокращается.
В Якутии к середине прошлого десятилетия добывали около
5—6 тыс. снежных баранов. Такой объем добычи не мог вызвать
снижения численности этого зверя. Отстрел же более доступных
самок, что описано выше для условий Камчатки, приводит к ка-
тастрофическим последствиям. По этому поводу О. В. Егоров
писал, что «особенно интенсивно снежные бараны промышляют-
ся в районах выпаса стад домашних оленей, на маршрутах гео-
логических экспедиций и вблизи предприятий горнодобывающей
промышленности. Здесь снежные бараны обычно уничтожаются
полностью». Вполне вероятно, что и в иных частях ареала снеж-
ного барана этот зверь преследуется не менее интенсивно, чем
в Якутии, на Чукотке и Камчатке. Иначе трудно объяснить
239
сокращение численности этого зверя и уменьшение его ареала.
Еще часто мы слышим об использовании вертолета для охоты
на копытных зверей. А снежного барана на зимовках с вертолета
и стрелять не надо. Достаточно несколько раз разогнать стадо —
и к весне в его составе недосчитаешься половины зверей. Усло-
вия жизни снежного барана зимой столь тяжелы, что беспокой-
ство этого зверя приносит непоправимый ущерб популяциям. Как
будто-бы и трудно осудить желание человека поближе увидеть
красавца снежного барана. Подумаешь, ну пробежит зверь лиш-
ний раз. А может быть эта лишняя пробежка стоит зверю жиз-
ни? Наверное, трудно такого «вертолетного» любителя посмот-
реть на зверя вблизи спросить, кто дал ему право нарушать
покой животного, право отнять возможность дожить до весны
у зверя, который уже занял свое место на печальных страницах
«Красной книги»?
Мы не хотим полностью исключить возможность охоты на
снежного барана. В отдельных местностях его численность допу-
скает ежегодный отстрел значительного количества особей.
Однако для того, чтобы охотник с полным правом мог приоб-
рести лицензию для добычи снежного барана, он должен быть
уверен, что в- угодьях недалеко от него не крадется к самкам
/браконьер, что звери спокойно зимовали, что ни одна пуля не
была выпущена по самке с малышом. Следовательно, охота дол-
жна осуществляться только в специальных хозяйствах с хорошо
охраняемыми угодьями.
Расчеты показывают, что из каждой учтенной тысячи снеж-
ных баранов можно добывать 50—60 животных с учетом даль-
нейшего увеличения численности. При достижении оптимальных
плотностей заселения бараном угодий (а для различных участ-
ков ареала они неодинаковы) из каждой тысячи зверей можно
добывать 80—90. Но мы еще раз хотим повторить: охота на
снежного барана может быть разрешена только в специальных
хозяйствах, где исключено браконьерство и зверей на зимовках
никто не беспокоит.
Снежный баран — интереснейший компонент окружающей
нас среды, вид, до настоящего времени мало Изученный, таящий
в себе большое количество загадок, раскрытие которых будет
способствовать обогащению нашей природы, рационализации ее
использования на благо человека.
В. Е. Размахнин
ЗУБР
Мощные, на первый взгляд, неуклюжие и малоподвижные,
обладающие довольно свирепой внешностью зубры производят
неизгладимое впечатление. От них веет чем-то дремучим, доис-
240
торическим. И действительно, по сравнению с оленями, косулями
и даже лосями зубры выглядят исполинами.
Внешний вид. Высота в холке у взрослых самцов достигает 195 см при
длине тела до 375 см, а вес— 1200 кг; обычный же вес зубра среднего воз-
раста и упитанности 500—800 кг (Карпов, 1903; Кестер, Шостак, 1968). Сам-
ки зубров значительно меньше одновозрастных самцов, .по весу они уступают
им примерно на 30%; длина их тела около 240—290 см, высота в холке до
160 см.
Обращает на себя внимание непропорциональность развития передней
и задней частей тела зубров. Если передняя — необычайно массивная, с высо-
кой благодаря удлиненным остистым отросткам трудных и шейных позвонков
холкой и мощной .мускулатурой плечевого пояса, то задняя часть кажется
недоразвитой: таз узок и низко посажен, мускулатура выглядит слабой.
Живот у зубров поджарый и еще более подчеркивает внушительность груд-
ной клетки. Круглый хвост длиной 50—60 см заканчивается кистью волос
длиной до метра. Благодаря высокой холке шея кажется короткой и толстой.
На ее нижней части имеются складки с 'бахромой из длинных и грубых волос.
Голова у зубра широкая, с выпуклым лбом и широко расставленными
рогами. «Челка сверху, а .борода и нижняя шейная грива, составляющая, ее
продолжение, снизу настолько округляют общий вид головы и профиль, что
выдающейся от черепа морды совершенно не видно и даже на близком рас-
стоянии не сразу можно определить, где находится рот зверя»'1. Темное
•носовое зеркало занимает передний край верхней губы и значительную
часть морды между ноздрями. Глаза относительно небольшие, маловырази-
тельные, с вертикально-продолговатым зрачком й темно-коричневой радуж-
ной оболочкой. Густо обросшие шерстью, короткие (16—17 см) уши распо-
лагаются позади рогов и направлены в сторону и вверх.
Ноги у зубра, несмотря на столь массивное туловище, не толстые и вы-
глядят, особенно передние, короткими. Копыта широкие, полукруглые и сла-
бо изогнутые на внутренней стороне.
Черно-бурые, изогнутые вверх и назад, толстые у основания и утончаю-
щиеся к вершине рога украшают голову как самцов, так и самок. У самцов
они достигают длины полуметра, у самок рога короче, тоньше и концы их
сильнее загнуты внутрь.
Окраска густого волосяного покрова буро-коричневая. Подшерсток состоит
из тонкого извитого волоса желто-бурого цвета. Остевые волосы более тем-
ные, длинные, толстые и относительно мягкие. На лбу они достигают
25—26 см длины и образует челку, а на подбородке длиннее 35—40 см и фор-
мируют бороду. На нижней стороне шеи и груди длина волос 25 см. Задняя
часть туловища зубра покрыта короткими (3—4 см) волосами, на туловище
они слегка курчавятся. Летние волосы значительно короче зимних, менее
густы, в их окраске преобладают темные тона. Передняя часть туловища
несколько темнее задней. Вдоль средней линии спины и шеи тянется темная
буро-коричневая полоса.
Плечи и холка имеют более светлую желто-коричневую окраску с дым-
чатым налетом. По словам Г. П. Карпова (1903), при ярком освещении зуб-
ры кажутся как бы осыпанными по горбу и плечам серебристым порошком.
Молодняк, особенно в первые месяцы после рождения, имеет желтовато-
коричневую окраску. Самки зубров окрашены светлее, чем самцы.
Для зубров характерен специфический мускусный запах, особенно уси-
ливающийся в период течки, а также зимой в сырую погоду. Он настолько
силен, что нередко ощущается на расстоянии 150 шагов от пасущегося стада.
Питание. Естественные растительные корма зубров много-
численны и разнообразны. Известно около 400 видов растений,
поедаемых этими животными (Александров, 1958). Их можно
1 Карцев Г. П. Беловежская пуща. СПб, 1903, с. 17.
241
подразделить на несколько групп: злаки, осоки, бобовые, разно-
травье, папоротники и хвощи, деревья и кустарники, грибы. Из
древесных кормов, по данным Л. В. Заблоцкой (1957), более
ценными для зубров являются листья, содержащие много про-
теина, 'жира^ безазотистых экстрактивных и минеральных
веществ и более питательные, чем трава лесных пастбищ. Кора
деревьев привлекает этих зверей главным образом в осенне-зим-
ний период, когда их организм особенно нуждается в таких веще-
ствах, как крахмал, глюкоза, кальций. Из древесно-кустарнико-
вой растительности^ эти звери отдают предпочтение бересклету,
иве и осине.
Набор кормов зубров меняется по сезонам года. Зимой
в условиях средней полосы они питаются в основном побегами
и корой черемухи, осины, ивы, побегами березы, а также сухими
листьями ветровальных деревьев (Заблоцкая, 1957). В мало-
снежные зимы в корм идут подрост дуба, ветки бересклета, кру-
шины, жимолости. На Кавказе в зимний период зубры предпо-
читают кормиться подснежными растениями — ежевикой и ов-
сяницей. С удовольствием объедают они ветви (диаметром до
2 см) лиственных деревьев (осины, ивы, лищйны, ильма) и из-
редка хвойных (пихты и тиса), с меньшей охотой — ветви дуба,
граба, кору ольхи, груши, алычи и черешни (Калугин,
1968).
Весной зубры в основном обгладывают кору деревьев, мень-
ше трогают древесные побеги. После исчезновения снежного
покрова в рационе начинают преобладать травянистые расте-
ния, листья деревьев и кустарников, а также крупное сочное
разнотравье, молодые листья злаков, клевер. С развитием траво-
стоя звери объедают у растений лишь листья и верхушки с со-
цветиями и завязями. В конце лета и осенью в их рационе появ-
ляются грибы, желуди, а на Кавказе и плоды одичавших фрук-
товых насаждений: груши, яблони, алычи. Плоды шиповника
зубры объедают вместе с листьями.
Потребность в минеральных веществах зубры удовлетворя-
ют, поедая разнообразную растительность на пастбищах и на
естественных и искусственных солонцах. На Кавказе они охотно
посещают минеральные и сероводородные источники. На солон-
цы наведываются в течение всего года, но наиболее интенсивное
солонцевание наблюдается весной и в начале осени. На Кавказе
зубры прокладывают к солонцам многокилометровые хорошо
набитые постоянные тропы.
.Водопоями для зубров в местах их обитания служат ручьи
и речки. К ним звери подходят в течение всего дня поодиночке
или группами. В жаркие дни пьют не менее двух раз в течение
суток, в дождливую и пасмурную погоду могут не посещать
водопой два-три дня. Суточная норма потребления воды зуб-
ром— 30—50 л. На Кавказе они предпочитают пить только све-
жую чистую воду, а в Беловежской пуще и Подмосковье не
242
брезгуют водой из застойных луж. В зимний период могут заме-
нять воду снегом (Калугин, 1968).
Образ жизни, поведение. По данным А. Ф. Виноградова
(1871) и Н. Я. Динника (1890), число зубров в стаде обычно не
превышает десятка особей, но не исключены группы и до 40 го-
лов (Калугин, 1968). Подобная группа часто является семейной
и состоит из одной или двух самок с потомством 3—4-летнего
возраста, среди которого есть и молодые 2—3-летние самцы.
Несомненно, что в исторические времена стада зубров могли
быть значительно большими.
Взрослые самцы вне периода гона держатся отдельными
группами. Одиночками, как правило, ходят лишь старые самцы
и бесплодные самки. Самцы присоединяются к стаду во второй
половине июля или несколько позже в зависимости от появле-
ния в стаде самок, пришедших в течку. С началом яра более
сильный самец изгоняет из стада других взрослых самцов. Если
же в стаде есть одинаковые по силе зубры, между ними проис-
ходят яростные, но короткие схватки. Побежденный оставляет
стадо и уходит в поисках других групп. Во время гона самцы
мало едят и сильно худеют (Карцов, 1903; Динник, 1910).
В среднем через 9 месяцев после гона, в конце весны — начале
лета, стельные самки покидают стадо и в укромном сухом месте
рожают, как правило, одного зубренка весом 19—24 кг.
Новорожденные зубрята высоконоги, имеют короткое узкое
туловище и широкую голову. В первые дни малыш ни на шаг
не отходит от матери и сосет ее 5—6 раз в день. Через неделю
он уже в состоянии следовать за ней, и самка возвращается
к своей группе. Самка-мать самоотверженно защищает теленка
не только от человека и врагов, но и от других зубров.
С двух-трехнедельного возраста теленок начинает щипать
траву, но полностью переходит на растительный корм лишь
в конце осени. Зубрята старше месячного возраста держатся
в стаде отдельным табунком под присмотром одной или двух
самок, они склонны затевать игры, как домашние телята. К чу-
жим зубрятам подсосные самки относятся нетерпимо. Зубренок,
пытающийся пососать чужую мать, всегда получает удар ногой
или рогами (Калугин, 1968).
Растут зубрята медленно и полного развития достигают на
седьмом-восьмом году жизни. Продолжительность жизни зубров
определяют в 30—40 и даже в 50 лет (Карцов, 1903). Однако
максимальный достоверно установленный их возраст — 27 лет.
В спокойной обстановке зубры передвигаются шагом, рысью пользуются
редко. Несмотря на .массивность, они способны прыгать на 4—4,5 м. По сви-
детельству С. Г. Калугина, пятилетний зубр с разбега свободно перепрыгнул
бревенчатую изгородь высотой 2,2 м. Семимесячный зубренок в состоянии
преодолеть изгородь в 2,35 м. Добираясь до огороженных стогов сена, зубры
перебрасывают переднюю часть тела на верхнюю жердь и ломают своим
весом нижележащие слеги. При передвижении по лесу зубры легко перепры-
гивают завалы из стволов упавших деревьев диаметром до 1 м. Вспугнутое
243
стадо зубров лишь первые сотни метров уходит бегом, затем переходит на
шаг. Водные преграды зубров не страшат, они преодолевают их прыжками
или -вплавь. Эти звери способны проминать себе дорогу и в снежных заносах
глубиной 125 см. С. Г. Калугин (1968) описывает случай преодоления зуб-
рами надува снега на открытом месте высотой 1,35—1,38 м и длиной 114 м.
Над поверхностью снега, отмечает он, «плыли» лишь головы взрослых зубров,
у самки, идущей впереди, снег пересыпался через спину. После перехода
осталась глубокая траншея. Впоследствии ею пользовались олени.
Голос у зубров глухой, напоминающий растянутое хрюканье.
Рассерженные звери громко храпят и сопят. Голос зубрят напо-
минает мычанье телят. Протяжный рев издают раненные или
пойманные взрослые звери.
Из органов чувств у зубров хорошо развиты обоняние и слух,
зрение слабое. С подветренной стороны к ним можно подойти на
10—15 м, с наветренной же они способны почуять запах человека
за 500 шагов (Карцов, 1903).
Зубры, особенно молодняк, очень любопытны. Стараясь рассмотреть
незнакомый предмет, они иногда покидают стадо и выходят вперед. На че-
ловека, даже раненые, нападают редко, правда самки с молодыми телятами
могут представлять серьезную опасность.
Зубрята, отнятые у матерей в раннем возрасте, привязываются к чело-
веку и становятся ручными, однако полного приручения не наступает. Выра-
щенные человеком зубры остаются строптивыми и опасными.
Враги, конкуренты. В природе единственный враг зубра —
волк, представляющий угрозу практически лишь зимой, при
глубоком снеге. Его жертвами становятся в основном самки
и молодняк (Башкиров, 1939). При нападении волков зубры
организуют круговую защиту, укрывая внутри круга слабых
и молодых животных.
Практическое значение, численность. Мясо зубров твердое,
крупноволокнистое, более темного цвета, чем мясо домашнего
скота. Особенно жестко оно у взрослых и старых быков. Кожа
зубров тяжелая, рыхлая, достигает 100 кг веса (Калугин, 1968),
у самок она более тонкая и легкая. Рога убитых зубров в прош-
лом шли в основном на изготовление кубков и украшений, а из
шерсти делали теплые перчатки, носки, войлочные изделия.
Ареал современного зубра — прямого потомка первобытного
зубра —в нижнем и верхнем плейстоцене охватывал обширные
районы Евразии. Расцвет европейского зубра приходится на
послеледниковое время. Многочисленные стада этих исполинов
беспрепятственно бродили по лесным массивам Западной Евро-
пы, Испании и Англии, по юго-западным областям Среднерус-
ской возвышенности и по Кавказу.
В силу своей массивности и сравнительно легкой доступности
зубры всегда были заманчивой добычей для человека, начиная
от неандертальцев, вооруженных примитивными стрелами
и копьями, до обладателей совершенного нарезного оружия в на-
чале нынешнего века. Во времена Юлия Цезаря римские легио-
неры безжалостно истребляли этих животных в лесах Германии
244
и Бельгии, отлавливали их для доставки в римские амфитеатры.
Во Франции и Трансильвании охота на них была распространена
до VI—VII вв. В центральных районах Европы в XI—XVI вв.
зубры были основным объектом княжеских охот. На них успешно
охотились киевские князья. В 1583 г. Стефан Баторий вводит
охоту на зубров из мушкетов, тогда как до него их загоняли
собаками, а поражали стрелами и рогатинами. В 1738—1752 гг.
пышные охоты на зубров вел польский король Август III. В одну
из охот только его жена убила 20 зубров (Кестер, Шостак, 1968).
Безудержное истребление послужило основной причиной
уменьшения численности зубра и исчезновения его во многих
районах Евразии.
Ареал зубра катастрофически уменьшался, в этом немалую
роль сыграла и вырубка лесов — основного прибежища этого
зверя, распашка и использование лесных полян под выпас
домашнего скота. К началу XIX в. единственными местами, где
еще сохранились остатки некогда многочисленных животных,
были Беловежская пуща и западные районы Центрального Кав-
каза. Становилось ясно, что если не предпринять охранных мер,
этот интереснейший представитель охотничьей фауны навсегда
исчезнет с лица земли.
В 1802 г., когда Беловежская пуща входила в состав Россий-
ской империи, был издан указ об установлении охраны зубров
(Карпов, 1903). С этого времени отстрел и отлов зубров не мог
производиться без «высочайшего» на то разрешения. Была орга-
низована их подкормка сеном, картофелем, овощами и учет чис-
ленности по «белой тропе». Принятые меры дали положительный
эффект. Количество зубров стало неуклонно увеличиваться.
С 1809 г. по 1840 г. их число возросло с 350 до 817 голов (Короч-
кина, 1958).
В последующие два десятилетия отмечалось резкое увеличе-
ние зубрового стада. В 1857 г. число зубров достигло 1898 голов
(Заблоцкий, 1948).
Однако перенаселенность пущи сильно размножившимися
к этому времени конкурентами зубра по пуще — оленями, ланя-
ми, косулями — привела к резкому ухудшению естественных
пастбищ, к истреблению лесного подроста и прекращению про-
цесса естественного возобновления леса, к хроническому голо-
данию животных, снижению их плодовитости, повышению
смертности. С начала 60-х годов прошлого века численность зуб-
ров резко уменьшилась и в 80-е годы составляла около 600
голов. К 1884 г. количество зубров снизилось до 384 (Корочкина,
1958). Меры, принятые по нормализации численности оленей,
ланей и косуль, а также улучшение подкормки позволили
к 1910 г. увеличить поголовье зубров до 1200 особей.
Первая мировая война привела к резкому снижению числен-
ности этого зверя, а затем и полному его исчезновению в лесах
Беловежской пущи. По данным М. А. Заблопкого (1948),
245
в 1915 г. там было 739 голов, в 1916 г.— 216, в 1917 г.—167
и в 1918 г.— 76 особей. Последний зубр Беловежской пуТци был
убит 12 апреля 1919 г.
Не менее печальна история популяции кавказских зубров,
о которых цивилизованный мир узнал лишь в начале прошлого
столетия. Предполагается, что ко времени окончательного поко-
рения Кавказа поголовье зубров составляло в этом районе стра-
ны около 2000 особей. Военные действия против горцев, усилен-
ная вырубка лесов, появление во все больших масштабах огне-
стрельного оружия привели во второй половине XIX в. к быстро-
му сокращению поголовья. По данным А. Ф. Виноградова
(1871), русские военные отряды находили на кошах и в аулах
нагорной полосы громадное количество зубриного мяса, приго-
товленного на всевозможные манеры. Учреждение в 80-х годах
Великокняжеской и Кубанской охоты с введением охраны и час-
тичной подкормки лишь незначительно замедлили процесс ист-
ребления зубров. К началу XX в. число зубров в этом районе
составляло около 600, а к 1917 г.— около 500 голов. В годы граж-
данской войны банды, укрывавшиеся в горах, местные браконье-
ры, а также эпизоотии, занесенные в горы домашним скотом,
свели численность этого зверя до 50 голов.
В мае 1942 г. для сохранения кавказского зубра декретом
Совнаркома РСФСР был создан Кавказский государственный
заповедник. Однако комиссия, обследовавшая в 1925 г. угодья
заповедника, не смогла установить, сохранились ли на Кавказе
к этому времени зубры (Заблоцкий, 1948). Позднее отмечались,
правда редкие, встречи одиночных зубров и следы их жизнедея-
тельности как на' территории Кавказского заповедника, так
и в районах, прилегающих к нему. Однако это не могло попра-
вить создавшегося положения. В 1927 г. в восточной части запо-
ведника был убит последний кавказский зубр. Таким образом,
к 1928 г. на Земле не осталось ни одного вольного зубра; и толь-
ко животные, сохранившиеся в зоопарках и отдельных поместьях
Германии, Швеции, Англии, Польши в количестве 52—53 голов,
оставляли надежду на сохранение исчезнувшего в природе вида.
Вопросы охраны. Расселение зубра в странах Европы отно-
сится к 20-м годам прошлого века. Из Беловежской пущи этих
зверей неоднократно вывозили для содержания в зверинцах или
охотничьих парках в Австрию, Силезию, Англию, Турцию.
В России завезенные в Гатчину зубры успешно размножа-
лись, и за период с 1861 по 1917 г. их численность достигла 36,
а к 1920 г.— 40 голов. Однако в период гражданской войны они
вновь были истреблены. Аналогичная участь постигла и зубров,
завезенных в 1913 г. .в Крым и Пилявский охотничий парк на
Украине. Попытка акклиматизации чистокровных зубров из Бе-
ловежской пущи в Аскании-Нова, предпринятая в 1902 г., также
закончилась неудачно. Лесной исполин не мог прижиться в сте-
пи, лишенный необходимого ему древесного корма. Однако гиб-
246
риды, полученные от скрещивания зубров с бизонами и крупным
рогатым скотом, чувствовали себя здесь вполне удовлетвори-
тельно. Асканийских гибридных зубров неоднократно вывозили
в зоопарки страны и за границу (Заблоцкий, 1948).
Вопрос сохранения зубра от окончательного исчезновения
был поднят в 1923 г. на Международном съезде охраны природы
в Париже польским делегатом Яном Штольцманом. Актуаль-
ность его не вызывала сомнений, и было решено создать Между-
народное общество сохранения зубра. Общество провело пере-
. пись всех оставшихся зубров и предприняло попытку выяснить
родословную каждого животного.
В 1927 г. выходит в свет первый выпуск «Племенной книги
зубров» и на Международном зоологическом конгрессе в Буда-
пеште заслушивается отчет о деятельности общества. Энергич-
ная деятельность Международного общества способствовала
созданию новых зубровых питомников: Шпринге (1928 г.).,
Беловежа (1929 г.), Шорфхейде (1923 г.), Смардзевице (1934 г.),
Неандерталь (1936 г.), Дарсс (1936 г.), Неполомице (1938 г.),
Авеста (1938 г.), Хеллабрунн (1938 г.), Златовесь (1938 г.),
Роминтен (1941 г.), Горце (1950 г.). По рекомендации Междуна-
родного общества были значительно улучшены условия содер-
жания и кормления зубров, разработана и проведена в жизнь
система племенной работы. Результаты незамедлили сказаться,
и к 1944 г. поголовье этих зверей достигло 146 особей: Однако
в результате военных действий во время второй мировой войны
многие зубровые питомники, в том числе и Асканийский, были
разрушены, звери перебиты, в результате чего к 1945 г. числен-
ность зубров сократилась до 84 голов.
В послевоенный период по инициативе Польского отдела
Международного общества сохранения зубра широко разверну-
лись прерванные войной работы по увеличению численности этих
£ зверей. Был опубликован третий выпуск «Племенной книги зуб-
ров», в котором приводились данные о численности чистокров-
ных зубров в различных странах мира на 1 января 1951 г. По
^данным М. А. Заблоцкого (1957), в Польше их количество соста-
вило 65 голов, в Швеции — 23, СССР — 22, ФРГ—18, Голлан-
дии — 8, Дании — 3, Англии — 2, Чехословакии — 1.
В нашей стране в довоенный и послевоенный периоды работу
по восстановлению численности этих зверей возглавил крупный
/ 'знаток зубров и большой энтузиаст этого дела М. А. Заблоцкий,
/ а позднее Л. Н. Корочкина, занимавшаяся вопросами разведе-
д ния зубров в Беловежской пуще, и С. Г. Калугин, проводивший
работу на Кавказе. Организация в 1946 г. зубрового питомника
£:’в Беловежской пуще, а в 1948 г.— и в Приокско-Терассном запо-
*: веднике позволили организовать изучение биологии этих зверей,
^разработку оптимальных методов их содержания и разведения.
Поголовье для этих зубропитомников было получено из Поль-
I ской Народной Республики. В 1946 г. в СССР была заведена
247
Государственная племенная книга зубров, первый том которой,
подготовленный М. А. Заблоцким, выщел в 1956 г. Проведенные
в 1952 и 1954 гг. совещания по проблеме восстановления чис-
ленности зубров в СССР способствовали успешному проведению
этих работ. За десятилетие (1946—1956 гг.) в СССР было заве-
зено 20 чистокровных зубров (12 самцов и 8 самок) и две гибрид-
ные самки (Заблоцкий, 1957).
В Приокско-Террасном заповеднике благодаря созданным
хорошим условиям содержания число зубров с 1948 по 1957 г.
увеличилось в восемь раз. В питомнике этого заповедника было
выращено 56 зубрят, что позволило передать в другие заповедни-
ки и зоопарки страны 35 животных и организовать в 1955—-
1956 гг. новые опорные пункты по разведению зубров в Хопер-
ском и Мордовском заповедниках.
К 1958 г. число зубров в нашей стране достигло 280 голов
(79 чистокровных особей, 19 бизонов, 141 зубробизон и 41 слож-
ный гибрид). Определенную роль в этом сыграл и ряд зоопарков
страны: Алма-Атинский, Рижский, Асканийский, где зубры регу-
лярно давали приплод.
В 1962 г. число чистопородных зубров в СССР возросло до
160, а зубров и бизонов — до 525 голов. Зубров стали завозить
для акклиматизации в новые районы страны. В 1959 г. их выпу-
стили в Нальчикском лесоохотничьем хозяйстве, в 1961—
1962 гг.— в Алма-Атинской области, в 1962 г.— в СарььЧилек-
ском заповеднике, в 1964 г.— в Цейском заказнике Северо-Осе-
тинской автономной республики, в Цуманьском охотничьем
хозяйстве и Коростенском лесу на Украине. Поголовье зубров
на Кавказе в 1956 г. увеличилось до 109, в 1960 г.— до 232
и в 1964 г.— до 362 особей (Калугин, 1968). Сравнительно
успешно идет работа по разведению зубров и за границей.
На начало 1971 г. в зоопарках, питомниках и на воле —
в заповедниках и заказниках 28 стран мира насчитывалось 1166
чистокровных зубров. На 1 января 1973 г. в СССР поголовье
беловежских и кавказско-беловежских зубров составляло 436
особей, кроме того, насчитывалось более 800 голов гибридных
форм.
В настоящее время зубр имеет для человечества прежде все-
го культурное значение как редкий, почти исчезнувший, но вновь
восстановленный вид крупного животного.
Список литературы
Александров В. Н. К изучению естественного питания зубров в Кавказ-
ском заповеднике.— «Труды Кавказского гос. заповедника», 1958, вып. IV,
с. 14—37.
Александров В. Н., Голгофская К. Ю,— Кормовые угодья зубров Кавказ-
ского заповедника.— «Труды Кавказского гос. заповедника», 1965, вып. VIII,
с. 155—161.
Башкиров И. Кавказский зубр. М., 1939. 211 с.
248
Виноградов А. Ф. Зубр Северо-Западного Кавказа —«Труды Второго
съезда естествоиспытателей и врачей», 1871, с. 157.
Динник Н. Я. Звери Кавказа. Ч. I. Тифлис, 1910. 246 с.
Динник Н. Я. Путешествие по Дигории.— «Зап. Кавказ, отд. Русского гео-
графического об-ва», 1890, вып. I, с. 114—116.
Заблоцкий М. А. Охрана природы. М., 1948. 48 с.
Заблоцкий М. А. Некоторые биологические особенности зубра и их изме-
нения в условиях загонного содержания.— «Труды Приокско-Террасного гос.
заповедника», 1957, т. 1, с. 5—65.
Заблоцкая Л. В. Питание и естественные корма зубров.— «Труды Приок-
ско-террасного гос. заповедника», 1957, т. 1, с. 66—143.
Калугин С. Г. Восстановление зубра на северо-западном Кавказе.— «Тру-
ды Кавказского гос. заповедника», 1968, вып. X, с. 3—94.
Карцов Г. П. Беловежская Пуща. СПб, 1903. 414 с.
Корочкина Л. Н. Беловежский зубр.— «Труды заповедно-охотничьего хо-
зяйства» Беловежская пуща», 1958, вып. I, с. 7—34.
Кестер Б. В., Шостак С. В. Прошлое и настоящее Беловежской пущи.
М, 1968. 67 с.
А. О. Соломатин
КУЛАН
Кулан издавна удивлял людей резвостью, выносливостью,
осторожностью и грациозностью. В Иране в первом тысячелетии
нашей эры его изображали на боевых знаменах, а посвящение
6 воины сопровождалось там поеданием его мяса, причем счи-
талось, что это делает воина бесстрашным, сильным и выносли-
вым. Среди прославляющих шахов подвигов описывались их
успешные охоты на быстроногих куланов, которых якобы дого-
няли на лошадях и убивали. Позже почитание этого животного
превратилось в культ, бытующий и поныне в странах Передней
и Средней Азии. И сейчас еще у некоторых народов считается,
что жир кулана — лучшее лекарство от таких недугов, как тубер-
кулез, ревматизм, бесплодие и другие заболевания. Люди вери-
ли, что жир этот не простой: если его капнуть на ладонь, то кап-
ля тут же просочится через нее и упадет на землю. В Турции
кулана считали бессмертным; там бытовало поверье, что если
его добыть, снять с него шкуру и расстелить, она будет продол-
жать шевелиться.
Используя различные поверья об этом животном, знамени-
тый французский писатель Оноре де Бальзак написал роман
«Шагреневая кожа». В нем автор высказывает предположение,
чтб легенда о крылатом коне Пегасе родилась у людей, видев-
ших, как куланы без труда перескакивают с горы на гору, и дра-
матизирует поверье о возможности шагреневой кожи, сделанной
из шкуры кулана, сокращаться до бесконечности.
В Монголии, Китае, Казахстане, Индии, Афганистане, Иране,
Средней Азии, Турции и Сирии кулан долгое время был важным
промысловым животным. Его мясо и жир использовали в пищу,
16 1894
249
из шкуры изготовляли дорогой цветной сафьян — шагрень, а мех
с брюха шел на молельные коврики. Еще в 1891 г. В*. Герн писал,
что благополучие казахов Акмолинского уезда зависит от того,
как много мяса кулана заготовят они с осени впрок. А спустя
сорок лет в Казахстане это животное видели в последний раз.
В СССР кулан сохранился лишь в районе Кушки. Там
в 1941 г. для его охраны был создан заповедник — первый в ми-
ре, где сейчас обитает 500—700 этих удивительных животных.
С 1953 г. охраной кулана занимается заповедник Барса-Кельмес
в Казахстане. За пределами СССР обитает всего несколько
тысяч этих животных, и численность их постепенно сокращается.
Поэтому Генеральная ассамблея Международного союза охраны
природы (МСОП) в 1956 г. внесла кулана в список животных,
подлежащих абсолютной охране, а Всесоюзное совещание по
охране природы (1958 г.) отнесло его к редким малочисленным
животным, требующим длительной охраны.
СИСТЕМАТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ И ВНЕШНИЙ ВИД
Кулан относится к семейству лошадей — Equidae (роду Equus). В настоя-
щее время дикие лошади представлены тремя подродами: собственно лошади
(Equus), зебры (Hippotigris), ослы и полуослы (Asinus). К последним под-
родам куланов относят за их сходство с ослами и лошадьми. Ближайшие
родственники кулана—сомалийский и нубийский ослы (Equus (asinus soma-
liensis, E. a. africanus). Их считают предками домашних ослов.
Впервые кулан был описан в 1775 г. знаменитым русским зоологом и пу-
тешественником П. С. Палласом по экземпляру из окрестностей оз. Торей-
Нур (Забайкалье), который назвал его Equus hemionus. Известны следующие
подвиды куланов: кианг (Е. hemionus kiang)—самый крупный представи-
тель куланов, высота в холке 130—140 см, общий оттенок окраски красно-
вато-коричневый, распространен в Ладаке, Непале, Сиккиме, Тибете (на
севере до Куку-Нура);
монгольский или джи г ет ай (Е. h. hemionus), высота в холке
125—137 см, общий оттенок окраски рыжевато-песочный, вес 190—260 кг,
распространен теперь, очевидно, только в районе Алтая (на территории Мон-
голии) и в Гоби;
персидский онагр, или онагр (Е. h. onagez), высота в холке
116—126 см, общий фон окраски песчано-желтый, вес 200—350 кг, обитает
в северо-востбчных районах Ирана и в Северо-Западном Афганистане,
в СССР — район г. Кушки в Туркменской ССР;
индийский, или кур (Е. h. khur), размером и окраской сходен
с онагром, распространен в Ранна-Каче в Индии, возможно, в Пакистане
и на юго-востоке Ирана;
сирийский (Е. h. hemippus), высота в холке примерно 100 см, общий
фон окраски коричневатый, обитал в Сирии и Иране, теперь, видимо, там
исчез;
малоазийский (Е. h. anatolica) обитал в Малой Азии, истреблен
в последнем столетии до нашей эры;
казахстанский (Е. h. finschii) жил в степях Казахстана и Запад-
ной Сибири.
Характер окраски куланов сходен у всех подвидов. Общий тон тулови-
ща, шеи и головы от светлого песчано-желтого- или палевого до красно-
коричневого, иногда с сероватым оттенком. По спине, от гривы до конца
хвоста, тянется темная полоса. Грива и концы ушей темно-бурые. Длинные
250
волосы на конце хвоста, образующие метелку, черные. Низ туловища и шеи,
конец головы, нижние части ног и бедра по сторонам хвоста светлые, почти
белые. Волосы летом короткие, плотно прилегающие к крже, зимой более
длинные, волнистые.
Внешний вид кулана сочетает в себе признаки осла и лошади.’ На род-
ство с ослом указывают прямая спина, прямая короткая лопатка, спущенный
круп, большая тяжелая голова (если смотреть сбоку), длинные уши
(17—-25 см), отсутствие челки, стоячая . грива, ослиного типа хвост, относи-
тельно слабое развитие передней части тела. Признаки, общие с лошадью:
легкость и стройность, длинноногость, узколобость и горбоносость; последний
признак свойствен и степным лошадям.
Несмотря на некоторые ослиные признаки, кулан больше похож на ло-
шадь. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на зверя, когда
у него «подобран» живот. От лошадей и ослов куланы отличаются тем, что
убегают гуськом, время от времени как по команде, выстраиваются фронтом
и разворачиваются грудью в сторону опасности. Бегущего кулана спутать
с ослом или лошадью невозможно. Ему присущ чрезвычайно легкий бег
и свойственна манера высоко держать голову.
ИСТОРИЯ ВИДА
В позднем плейстоцене (более 20 тыс. лет тому назад) куланы заселяли
северные пустыни, полупустыни, сухие степи и лесостепи от Китая до Запад-
ной Европы.
В историческое время в Западной Европе они, по-видимому, занимали
территорию к востоку от Рейна. В Восточной Европе были известны южнее
полосы Киев — Воронеж, а за Уралом — к югу от 51—52° с. ш. В районе
Вышгорода Киевской области эти животные встречались до XI—XII вв. н. э.,
а в лесостепи, возможно, до XVI в.-, степи по обе стороны Днепра населяли
до первой половины XVIII в. К этому времени эта зона была освоена чело-
веком, и до конца XIX в. куланов, видели лишь в междуречье Волги и Урала
и в Зауралье. В Закавказье онагр 'был известен в приараксинской пустыне
и полупустыне, где встречался до XI—XII вв. Дольше всего куланы сохра-
нялись в Казахстане и Средней Азии, где занимали предгорья, сухие степи
и пустыни, избегая сыпучих песков. В районе р. Или их отмечали до 30-х
годов нашего столетия, а на юге Туркмении они сохранились и поныне. Вос-
точную Сибирь эти животные занимали издавна. В III в. они паслись в Ми-
нусинских степях, а в Забайкалье жили оседло до середины XVIII в., а за-
тем до зимы 1929/30 г. заходили туда из Монголии и Маньчжурии.
Вне пределов СССР куланы до середины XIX в. занимали, по-видимому,
окраины Северо-Восточного Китая, территорию современной Монголии
и Джунгарию; в Тибете они заселяли все нагорные плато, в Индии обитали
в пустынях Тар и Ранн-Кача. Заселяли они и Иранское нагорье вплоть до
берегов Оманского и Персидского заливов, жили также повсеместно на Ара-
вийском полуострове и Малоазийском нагорье, однако на последнем исчезли
еще до нашей эры.,
СОВРЕМЕННОЕ РАСПРОСТРАНЕНИЕ И МЕСТА ОБИТАНИЯ
В настоящее время куланы сохранились всего в нескольких
местах, а сведения о состоянии их поголовья очень ограничены
или отсутствуют, поэтому детали современного ареала этих
животных не ясны. Известны следующие разрозненные популя-
ции кулана.
Монгольско-китайская. Теперь эта популяция занимает тер-
риторию, расположенную к югу и юго-западу от Хангайского-
хребта. На севере джигетаи не заходят далее оз. Хиргис, на
251
западе известны в районе Адж-Богдо и Эдэрэнгин-Нуру. Не ис-
ключено, что эти животные все еще сохранились в районе
оз. Баркуль в Джунгарии. Южная, восточная и северная гра-
ницы распространения джигетая, видимо, совпадают с граница-
ми пустыни Гоби, из северо-восточной части которой до 1926 г.
они совершали заходы в Забайкалье. В 50-е годы текущего сто-
летия заходы стали ограничиваться лишь районом оз. Далай-
Нур, что объясняется, очевидно, сокращением численности кула-
нов, обитающих в указанном районе. Есть сведения о сокраще-
нии численности этих копытных и в других местах. В Тибете
кианги до сих пор заселяют высокогорные плато, включая Каш-
гарию, Непал и Сикким.
Индийская. Кур сохранился в Малом Ранн-Каче, в восточной
части Большого Ранн-Кача и в Западном Пакистане в районе
Нагарпаркера и Чачро.
Иранская. Онагры занимают часть Иранского нагорья, лежа-
щую между г. Эберкухом и юго-западными отрогами возвышен-
ности Деште-Лут. Иногда эти копытные встречаются в области
между 54—58° в. д. и 30—32° с. ш. Однако эти места характерны
для животных в июле-августе. Распространение здесь куланов
в другие сезоны года не выяснено. Участь персидских онагров,
населявших плато Систан, неизвестна.
Сирийская. В настоящее время сирийские куланы если и со-
хранились, то в ничтожном количестве; предполагают, что они
занимают небольшой район в северо-восточной части Сирийской
пустыни.
Афгано-туркменская. Персидские онагры заселяют северо-
восточную часть Иранского нагорья. Связь их с иранским ста-
дом сейчас, видимо, отсутствует. Известно, что описываемая
популяция животных в пределах Афганистана занимает пред-
горье Паропамиза между р. Герируд на западе, примерно
г. Меймене на востоке, и в Туркменской ССР — плато Бадхыз до
линии Серахс — Калаи-Мор на севере. Изредка куланы заходят
на плато Карабиль, расположенное к востоку от плато Бадхыз.
В 1953 г. восемь бадхызских куланов были завезены на о. Бар-
са-Кельмес в Аральском море и успешно там акклиматизирова-
лись.
В прошлом куланы заселяли огромную территорию с различ-
ными природными условиями. Они жили на высокогорьях, до-
стигающих 3000—4000 м н. у. м. (Тибет), и на низменностях
с отрицательным гипсометрическим уровнем (Прикаспийская
низменность), в районах с жарким и сухим климатом (Сирий-
ская пустыня) и в местах с суровой зимой (Казахстан, Мон-
голия).
Наиболее благоприятные условия эти животные находят
в нагорьях и вблизи них. Здесь круглый год есть доступная вода,
корм и укрытия от непогоды. Именно в таких местах звери были
особенно многочисленны в прошлом. Весной и осенью куланы
252
предпочитают держаться на увалистых плато, летом — вблизи
водопоев, зимой — в районе оврагов и на резкопересеченной
местности с кустарниками.
ПИТАНИЕ
Поздняя осень, зима и весна в пустынях — период осадков.
После осенних дождей начинается вегетация эфемеров и эфеме-
роидов— осок, злаков и другой растительности с коротким сро-
ком вегетации. Зима там неустойчива, с частыми оттепелями,
а снежный покров редко лежит по нескольку недель. В таких
условиях вегетация растений продолжается и зимой, а весной
достигает расцвета. В конце апреля — в мае наступает засуха.
Травы высыхают и выгорают, превращаясь в сено на корню.
Поэтому питание кулана своеобразно в каждом сезоне года.
Общий набор поедаемых куланом растений только в Бадхызе
составляет 109 видов, из которых кустарников 14, полукустарни-
ков 10, многолетних трав 40 и однолетних 45. Самый богатый
набор кормов весной — 71 вид растений, из них кустарников 7,
полукустарников 4, многолетних трав 30, однолетних 30.
Сезонные изменения растительного покрова определяют кор-
мовые достоинства тех или иных видов растений. Весной паст-
бищная растительность очень богата питательными веществами,
витаминами и содержит до 1 кормовой единицы на 1 кг абсолют-
но сухого вещества.
Замечено, что в зависимости от стадии вегетации растений
соотношение питательных веществ изменяется как в растении
в целом, так и в отдельных его частях. В семенах накапливают-
ся белки и жиры, а в листьях — витамины. То же происходит
и с накоплением алкалоидов, эфирных масел и смолистых
веществ, которых животные избегают. Каротин и витамин С
исчезают в сухих растениях. Большой изменчивости подвержена
и влажность растений. У осок в период вегетации влажность
составляет около 85%, а после засыхания — всего около 3%;
такое изменение ее происходит у всех растений, однако сроки их
засыхания различны. Животные употреблять сухой корм избега-
ют. В целом пастбищная растительность в первую половину вес-
ны характеризуется обилием витаминов, питательных веществ,
влаги, но меньшим количеством минеральных веществ. Во вто-
рой половине весны количество питательных и минеральных
веществ в растениях увеличивается, а витаминозность и влаж-
ность уменьшаются.
Питание кулана изменяется сообразно кормовым достоин-
ствам и влажности растений. В первую половину весны их раци-
он состоит преимущественно из злаков, осок и других эфемеров.
В дни с обильной росой и осадками ими охотно поедаются круп-
ностебельные растения — кустарниковые солянки, полыни и др.
При желудочно-кишечных расстройствах и при нехватке солей
253
эта животные едят побеги солянки малолистной, богатые дубиль-
ными веществами и солями. В конце весны рацион резко меняет-
ся. Многие из излюбленных куланами растений засыхают и ста-
новятся непригодными в пищу. У ферулы, буниума, пижмы
влажность ещё высокая, но в них повышается содержание алка-
лоидов и других веществ, снижающих вкусовые качества или
делающих их непригодными в пищу.
Характерна избирательность употребления куланом в пищу
различных частей некоторых растений. Например, у пижмы он
сначала съедает всю надземную часть, а когда появляются
соцветия, то скусывает только верхушки стебля под соцветием.
У живокости кулан охотно поедает все Надземные части, но ког-
да у нее появятся соцветия, он ест только их. А у лютика его
привлекают только цветки.
В годы с неустойчивой погодой весеннее питание куланов ста-
новится разнообразным. Чередование дождей и жаркой погоды
приводит к неравномерной вегетации растений. После дождей
травостой начинает зеленеть, а наступающие вскоре знойные
дни иссушают почву, и растения блекнут, увядают, а иногда
и отмирают.
Капризной погодой отличалась в Бадхызе весна 1962 г. Но и в этом
году к 14 мая злаки в основном выгорели, и лишь небольшие делянки
вегетирующего мятлика и костра сохранились в западинах. Куланы пере-
ключились на питание кустарниками. Через два дня животные широко раз-
брелись по плато .в поисках сочных растений: кельпинии линейнолйстной,
арнебии простертой, журавельника щетинистого, скабиозы и др. Была замет-
на концентрация их на участках с зеленой растительностью. Сушь увеличи-г
валась, и к 18 мая стала буреть и засыхать кельпиния линейнолистная
и астрагал морщинистолопастной, составляющие в последние недели основу
рациона куланов. В ночь на 18 мая большинство животных начало откоче-
вывать к водопоям.
Летом в Бадхызе известно поедание куланами 29 видов рас-
тений: кустарник 1, полукустарник 1, многолетних трав 10,
однолетних 17. Как и весной, основу их кормового рациона
составляют злаки и осоки. Засохшая растительность лишена
витаминов, каротина и бедна питательными веществами. Летняя
питательность 1 кг сухого вещества пастбищных кормов состав- <
ляет около 0,6 кормовой единицы, а количество сырого протеина
и белка по сравнению с‘ весенним сокращается в них более чем
в два раза. С высыханием растительности усложняется пастьба
животных. Под их ногами сухостойные растения легко ломаются,
а затем сдуваются ветром, что в значительной мере уменьшает
запас кормовой массы. В это время в питании кулана большое
место занимают стебли и ветки кузиний, малькольмии и других
крупностебельных сухостойных растений. Очевидно, эти расте-
ния наряду с гребенщиком служат поставщиками минеральных
веществ.
Большую роль для животных играют семена растений, содер-
жащие жиры и белки. Они употребляются куланами в пищу
254
регулярно. Созревшие и осыпавшиеся семена частично сдувает
ветер в различные неровности почвы, где животные их и отыски-
вают. Но количество доступных семян невелико, поэтому для
кулана в летнее время жиры и белки — дефицитные вещества.
В их поисках звери выгрызают из почвы прикорневые вздутия
стеблей мятлика. Поразительно, что в пустыне летом некоторые
растения вегетируют: гелиотроп, скабиоза, муреция, полынь
венечная, некоторые солянки и др. Обычно они немногочисленны
и поедаются в небольшом количестве, но очень важны для
животных, так как предохраняют их от авитаминоза. Благопри-
ятные условия питания куланы находят в зарослях фисташки.
Они едят зеленые листья, молодые побеги и орехи этого расте-
ния, содержащие около 35% белка и 65% жира.
Летом у куланов наблюдается капрофагия — поедание кала,
как собственного, так и других растительноядных животных.
Это происходит главным образом от недостатка витаминов. Есть
сведения, что в таком кале изобилуют витамины группы В, мик-
роэлементы, протеин и бактериальный белок, необходимый для
расщепления целлюлозы. Капрофагией и восполняется недоста-
ток этих веществ.
Летом куланы нуждаются в питьевой воде, однако в Бадхызе
весьма ограниченное количество водных источников. Реки Куш-
ка и Теджен маловодны и летом пересыхают. Река Егри-Гек
(Ислимка) в пределах СССР имеет горько-соленую воду. Род-
ники предгорий немногочисленны, и обычно в них преобладает
горько-соленая вода. Поэтому в этот период куланы испытывают
недостаток в водопоях. В Бахдызском заповеднике имеется четы-
ре родника, но вода в них менее всего пригодна для водопоя
куланов, так как содержит 10—20 г и более солей на литр.
Здесь по сравнению с пресноводными водопоями наиболее
часты случаи гибели куланов и других копытных животных от
опоя. Обычно же куланы не используют родники, вода в которых
содержит более 20 г солей на литр, а лактирующие самки избе-
гают пить даже такую воду, в которой растворено более 10 г
солей на литр. Иногда куланам удается напиться у колодцев
водой, оставшейся в корытах, но эти случайные источники влаги
не играют в жизни кулана существенной роли.
Осенний район кулана — переходный между летним и зим-
ним. В зависимости от влажности и состояния вегетации расте-
-ний он может в большей или меньшей мере отражать черты лет-
него или зимнего питания.
Большое влияние на питание кулана оказывают последствия
засухи, перевыпаса и пожаров, но осенью это проявляется
в меньшей мере, чем летом, так как с наступлением похолодания
эти животные начинают широко кочевать и могут осваивать
новые пастбища. Однако питание животных в это время значи-
тельно зависит от метеорологических условий. Если выпадает
много осадков, то начинают вегетировать эфемеры — главный
255
корм куланов — и полыни. Если этого не происходит, животным
приходится довольствоваться оставшейся скудной раститель-
ностью. В засушливые годы эти животные едят осоки, злаки,
отчасти крупностебельные травы и вегетирующие кустарники
(солянки, астрагалы). В годы с хорошей вегетацией эфемеров
последние составляют основу их рациона. Одновременно звери
съедают.большое количество растительной ветоши.
В зимний период отмечено поедание куланом 31 вида расте-
ний, из них кустарников 8 видов, полукустарников 7, многолет-
них трав 10, однолетних — 6. К началу зимы сухие малорослые
травы, осыпавшиеся веточки и плоды растений местами обра-
зуют сплошной покров (саман). Обычно он бывает пронизан
проростками однолетников, начавших вегетировать с осени, и его
охотно едят куланы. Острая потребность куланов в зеленых кор-
мах зимой вызвана тем, что из засохших растений дожди вымы-
вают сохранившиеся питательные вещества, в результате чего
в них остается мизерное количество протеина, белка, фосфора
и возрастает содержание кальция. Поэтому в осенне-зимний
сезон ценным кормом для куланов являются вегетирующие
полыни, злаки и осоки, содержащие дефицитные для кулана
питательные вещества и витамины.
В бесснежный и малоснежный периоды основу кормового
рациона составляют зеленые части осок, злаков, полыней, соля-
нок, а также саман. На их долю приходится 30—70% объема
поедаемой пищи. Крупностебельные травы и кустарники выпол-
няют роль второстепенных кормов. При толще рыхлого снега
в 5—10 см состав поедаемых куланом кормов в основном такой
же, как и в бесснежный период. Когда же снег покроет землю
слоем в 10—30 см, роль высокорослых трав и полукустарников
(полыни, астрагалы, колючелистник, ковыль, кузиния) резко
возрастает. Они становятся основной частью кормового рациона.
Кустарники (солянка малолистная, джyзfyн, хвойник, мимозка
и др.).играют при этом второстепенную роль. Наиболее значи-
тельные затруднения при добывании корма животные испыты-
вают, когда снежный покров достигает 40 см и выше. Травяни-
стая растительность становится для них малодоступной. В такое
время куланы питаются в основном кустарниками (концевые
побеги саксаула, солянок, сарсазана, гребенщика); полукустар-
ники и высокорослые травы играют второстепенную роль.
Таким образом, значение в питании кулана тех или иных рас-
тений в течение зимы может меняться, однако общая тенденция
состоит в- том, что в бесснежный период предпочтение отдается
осокам и злакам, особенно вегетирующим. В дождливые дни, как
и в дни со снежным покровом, животные много поедают кустар-
ников и крупностебельных трав.
Следует отметить, что в зимнем питании кулана высокий
процент грубых кормов объясняется не только их лучшей доступ-
ностью. Вероятно, имеет значение и то, что при переваривании
256
и усвоении таких кормов выделяется большое количество тепла,
которое согревает тело животных,
Наблюдения за жизнью туркменских куланов в заповеднике
Барса-Кельмес (Казахстан) показали, что они сильно изменили
свой привычный рацион, освоив на новом месте окружающие их
растения. Это указывает на неприхотливость этих животных.
РАЗМНОЖЕНИЕ
Зима еще в разгаре, куланы держатся табунами до 100—200
особей, но уже появляются признаки приближения гона — поры
размножения. В дни с оттепелями животные начинают играть.
Они гоняются Друг за другом, иногда целыми группами, легонь-
ко кусая друг друга за передние ноги или за плечи и спины.
Едва солнце начнет пригревать землю, как матерые жеребцы
приступают к формированию косяков, стремясь при этом изгнать
из табуна взрослых самцов. Взаимная враждебность жеребцов
и их тяга к самкам приводит к распадению крупных табунов.
Обладатель косяка первое время относится к молодым сам-
цам терпимо, но вскоре начинает преследовать и их. Однако
куланки защищают своих жеребят: становятся между детены-
шем и властелином косяка, угрожают ему, тряся опущенной
головой с прижатыми ушами, или делают броски в сторону обид-
чика. Однако эта защита имеет временный успех. Косячный
Жеребец изгоняет жеребчиков, отгоняет их более чем на полки-
лометра от косяка. Некоторое время изгнанные самцы бродят
около своих табунов, а затем объединяются в самостоятельные
группы до 50—70 голов. Сидьные самцы-одиночки не мирятся
с положением неудачников и выбирают себе место с широким
обзором, затаиваясь среди неровностей почвы, и оттуда совер-
шают нападения на проходящие мимо косяки куланов. Насту-
пает день, когда и им удается овладеть несколькими самками.
Когда тепло установится, а растительность пышно распустит-
ся и начнет цвести, косяки распадаются. Куланы становятся
медлительными, объединяются в большие табуны по сотне и бо-
лее голов и усиленно кормятся перед тяжелой для них летней
порой. Так продолжается недели две-три. За это время животные
заканчивают линьку и сильно тучнеют. Приближается пора
выжеребки. В предчувствии ее беременные куланихи группиру-
ются в табунки и держатся на окраине общего табуна. В это
время они отгоняют от себя своих прошлогодних жеребят.
Известно, что ограниченность движений отрицательно сказы-
вается на развитии плода и приводит к неблагоприятным родам.
Избежать таких последствий самкам помогает поведение косяч-
ных жеребцов. Каждый из них 10—20 раз в сутки врывается
в табун куланок и гоняет их, яловых или беременных — безраз-
лично, ища среди них особей, готовых к спариванию. Назойли-
вость жеребца настолько велика, что при виде его бегущего
257
к табуну, кобылы приходят в замешательство, а затем стремятся
убежать в сторону. Такие набеги самцов принуждают жеребых
кобыл к периодическому моциону. В конце апреля начинается
выжеребка. Готовые к этому акту куланки отходят в сторону от
табуна и где-либо на открытом месте производят на свет
малыша.
Куланка — ревностная мать. Первые два-три дня, пока кула-
ненок слаб и лежит, мать-не отходит от него. Время от времени
она щекочет его губами, словно собирает что-то с тела, и два-три
раза в час легонько толкает его сзади мордой, побуждая
к движению. Пососавший жеребенок старается лечь, но мать
и тут подталкивает его мордой, заставляя пройтись. Через два-
три дня куланенок оказывается способным ходить и бегать,
и куланиха присоединяется к табуну самок. Но и в табуне матка
опекает жеребенка: не отходит от него, во время перехода дер-
жит около своего паха и играет с ним. Игра сводится к тому, что
мать преследует убегающего малыша, делая вид, что хочет уку-
сить его: прижимает уши к шее, пригибает голову и трясет ею.
Когда жеребенок немного подрастет и сам станет много играть,
опеку над ним берут бездетные кобылы. Поочередно или группа-
ми из двух-трех особей они гоняют жеребенка по кругу. Когда
ему надоедает это, он прижимается к паху матки и игра пре-
кращается. Разыгравшихся «тетушек» матКа успокаивает потря-
хиванием головы. В результате такого тренинга куланята быстро
становятся резвыми, выносливыми, и недельного жеребенка
бывает уже крайне трудно догнать на хорошей верховой лошади,
а двухнедельный куланенок для всадников недосягаем.
Выжеребка куланов в Бадхызе проходит с первой декады
апреля и до конца июня, но в основном это происходит во второй
половине апреля. В других местах обитания кулана она проис-
ходит в иные сроки, но всегда в конце весны. Начало выжеребки
знаменует собой начало истинного гона. В это время косячные
жеребцы создают гаремы. В них входят 10—15 кобыл с новорож-
денными жеребятами или яловых, а к ним примыкают прошло-
годние жеребята. С этой поры табуны под присмотром косяч-
ных жеребцов будут сохраняться до глубокой осени.
В .куланьих табунах существует двоевластие. Табун водит матерая сам-
ка, обычно имеющая жеребенка, а косячный жеребец идет сзади. Во время
пастьбы он держится поодаль от табуна. Создается впечатление, что его не
пускают в табун. И только когда самец поскачет к куланам, становится
ясно, что приближается их властелин: они поспешно сбиваются в кучу, а за-
тем, следуя законам иерархии,-выстраиваются гуськом. Впереди оказывается
самка-вожак, а за нею — куланы низших рангов. Если самец заходит с ка-
кой-либо стороны косяка и потряхивает головой с прижатыми ушами, это
служит для животных сигналом движения в противоположную от него сто-
рону. Непослушных он жестоко кусает и лягает, добиваясь повиновения. Это
выдает в жеребце истинного вожака. Косячный жеребец охраняет гарем от
посягательства соперников и, по-видимому, от врагов.
258
КОНКУРЕНТЫ, ВРАГИ, ПАРАЗИТЫ, БОЛЕЗНИ
Куланы могут конкурировать с другими растительноядными
животными из-за пищи и воды. Однако такого рода конкуренция
бывает заметной главным образом вблизи водоемов и в мало-
кормные годы.
В засушливый 1960 г. травостой в Бадхызе был чахл, редок
и давал лишь около 200 кг массы с гектара. В поисках цветов
и сочных кормов повсюду ползали степные черепахи. Местами
их собиралось до 80 на гектар, и каждая из них нуждалась
в 100 г пищи в сутки. В этих условиях пищи куланам не хватало,
и они вынуждены были много перемещаться в поисках немного-
численных кормных мест. Здесь же в 1962 г. с куланами йз-за
пищи соперничали сильно размножившиеся песчанки. Их бес-
численные колонии выделялись желтыми пятнами среди зеле-
ного покрова земли; местами их насчитывалось до 45 на гектаре.
Своей роющей деятельностью песчанки около половины занятой
ими территории делали непригодной для произрастания травы,
а на остальной площади сильно ее изреживали. Куланам прихо-
дилось сосредоточиваться в местах, почему-либо не занятых пес-
чанками.
В районах, где многочисленны антилопы и другие копытные,
между ними и куланами также наблюдается некоторая конку-
ренция. Но нужно отметить, что конкуренция между всеми
потребителями растений ограничивается специфичностью пита-
ния каждого вида животного. Например, черепахи наиболее
охотно поедают цветки астрагалов, мака, ремерии, а куланы
скусывают все части этих растений. Песчанки кормятся мелкой
растительностью, а куланы могут довольствоваться крупносте-
бельными растениями. Сгрызание же песчанками концевых
побегов кустарников подрывает зимнюю кормовую базу куланов.
Однако куланы зимой едят полынь, чего не делают песчанки.
Джейраны в период засыхания осок и злаков наиболее охотно
поедают кузинии, а кулан отдает предпочтение феруле Бадраке-
ма. Эти особенности питания 'позволяют благополучно жить
в одних и тех же местах нескольким десяткам видов раститель-
ноядных животных. Гармония нарушается в случае изменения
естественного соотношения численности животных. Вид, ставший
массовым, уничтожает не только свои основные корма, но и вто-
ростепенные, которые для других видов животных служат основ-
ной пищей.
В местах с ограниченными водопоями заметна конкуренция
из-за воды. Особенно это ощущается на небольших родниках
Бадхызского заповедника. Зачастую воды в них так мало, что
животное, сделав глоток, вынуждено ждать, когда появится
порция воды для следующего глотка. У таких водопоев собира-
ются не только куланы, но и муфлоны, кабаны и другие живот-
ные. Однако здесь кулан вне конкуренции: ему все уступают водо-
259
пой. Кулан относится ко всем копытным терпимо,-однако каба-
нов прогоняет. Из-за нехватки воды у родников в водопойный
период держатся всего по нескольку куланов. Основная же мас-
са их откочевывает к рекам Кушке и Теджену.
На Кушке утоляет жажду основное поголовье бадхызских
куланов. Здесь в летний зной вода сохраняется в двух-трех не-
больших омутах, из которых пьет также большое количество
домашних овец. Было время, когда овец держали у воды круг-
лые сутки и водопои становились недоступными куланам.
Животные вынуждейы были уходить на поиски новых водопоев,
которые в зоне пустынь крайне редки, и обычно погибали в пути.
Тогда в Бадхызском заповеднике установили правило: днем
водопои принадлежат домашним животным, ночью — диким.
Теперь рекой Кушкой ежегодно пользуются более 20 тыс. овец
и до 500 куланов, не причиняя друг другу видимого взаимного
вреда. На р. Кушке овец пасут в радиусе 5—7 км от водопоя.
Пастбища здесь сильно потравлены и выбиты. Однако пищевой
конкуренции скот куланам не оказывает, так как в этих условиях
последние отходят от воды за зону пастьбы овец.
Наблюдения показали, что своеобразность питания и пере-
распределение территории сообразно запасам пищи и воды —
действенное средство избежать конкуренции. Как видно из при-
веденных выше примеров, конкурентную обстановку могут со-
здать лишь резкое увеличение численности какого-либо вида
животного, неразумная деятельность человека и стихийные бед-
ствия.
Есть сведения, что в Восточном Иране куланят иногда зади-
рают орлы-беркуты. В XIX в. в зверинце близ столицы Ирана
шах травил куланов гепардами. Врагами кулана могут быть
и другие крупные хцщники — волки, леопарды, тигры. Однако
непосредственных наблюдений в природе нападения на него этих
хищников нет.
Известен случай, когда вблизи Кушки на куланку с жеребенком напали
около 10 собак чабанов. Матка пыталась увести жеребенка, но он отстал,
и собаки напали на него. Самка бросилась на собак, пытаясь затоптать или
ударить их передними ногами. Те не выдержали натиска и отступили, а ку-
ланы вновь бросились 'бежать, но жеребенок опять отстал, и его вновь
догнали собаки. Двое прохожих пытались помочь кобыле, отгоняя собак
лопатами. Но спасти малыша не удалось, так как на лай подбежали новые
собаки, и теперь уже людям пришлось отбиваться от озверевших псов.
Кул а ненок был растерзан и съеден на глазах у людей.
Кулан — быстроногое животное. Он развивает скорость до
85 км в час, в то время как волк, например, 45—58 км. Следова-
тельно, кулан может легко спастись бегством почти от любого
хищника. Быстрота бега и стойкость, с какой эти животные
защищают себя, показывают, что гибель их от хищников — дело
случая. Вместе с тем поведение куланов на водопое показывает,
что они имели дело с сильными хищниками. Все другие живот-
ные к воде обычно подходят по низинам, овражкам, пологим спу-
260
скам, т. е. по тем тропам, где животное может быстро умчаться от
подстерегающей его опасности. У троп к водопою затаиваются
волки и другие хищники, и копытные иногда по часу и более
осматривают окрестности водопоя, пытаясь обнаружить врага,
прежде чем приблизиться к воде. Куланы же ведут себя иначе.
Используя свою силу и ловкость, они избегают этих ловушек
хищников тем, что к воде подходят по обрывистым и крутым
склонам, где не ходят более слабые животные — обычные жерт-
вы хищников. К р. Кушке куланы спускаются по 100—200-метро-
вым склонам, с уклоном 50—70°. Местами они просто съезжают
по совершенно гладкому склону выступа песчаника. Ни одну
лошадь не заставишь спуститься таким образом. От водоема
куланы предпочитают уходить, поднимаясь зигзагообразно по
склону сопки.
Самый серьезный враг куланов — человек. Огромное количе-
ство этих животных было уничтожено человеком, вооруженным
нарезным оружием и автомашинами. В некоторых районах, бед-
ных водой, их уничтожили без единого выстрела тем, что у водо-
поя круглосуточно держали домашних животных, тем самым
лишая куланов воды.
Лошади и другие домашние животные этим копытным не
опасны. Не редки случаи их совместной пастьбы. При табунном
содержании лошадей возможны драки между косячными жереб-
цами лошадей и куланов, но обычно последние более агрессивны
и побеждают лошадей. Известны случаи, когда куланы убивали
жеребят лошадей, одиночных овец и даже сайгаков, но такие
случаи редки. Скорее кулана можно считать миролюбивым
животным.
На куланах обнаружены 12 видов гельминтов (нематоды,
цестоды), 7 видов желудочных оводов, 6 видов клещей и трипа-
нозомы. В Бадхызе, лишь в местах обитания этих животных,
имеются 4 вида комаров, 10 видов слепней и 2 вида мух-жига-
лок. Эти паразиты свойственны не только куланам, но и лоша-
дям, ослам, а кровососы нападают на всех животных средних
и крупных размеров, а также на человека. У водопоя собираются
самые различные животные, в том числе и домашние, и на совме-
стных пастбищах происходит между ними обмен паразитами.
Это приходится учитывать и проводить здесь оздоровительные
мероприятия.
Болезни, которым подвержены куланы, изучены еще недоста-
точно. В Монголии у куланят отмечено заболевание, похожее на
чесотку. Предполагают, что в Индии в 1961 г. погибло большое
количество этих животных от' инфекционной анемии лошадей
(сурра).
В Бадхызе проанализировано 118 случаев гибели куланов.
Удалось установить, что смерть наступала от уродств, нервного
шока, простудных заболеваний, при родах, от стихийных бед-
ствий и браконьерства. От инфекционных заболеваний погибло
261
два животных: одно от столбняка и другое от некробациллеза.
В 87 случаях гибель куланов здесь была связана с человеком
(из них от браконьерства погибло 39 животных). Это произошло
главным образом в те годы, когда звероловы разрабатывали
способы отлова куланов. Как и в каждом трудном новом деле,
были при этом неудачи. Куланят пытались догонять на лошадях,
и многие жеребята погибли, запалившись при беге. Уцелевший
загнанный молодняк страдал различными недугами и погибал
через несколько месяцев. Взрослых животных пытались загнать
в сети, установленные на куланьих тропах, на переходах от
пастбища к водопою. При этом побеспокоенные животные
вынуждены были покидать избранное место в поисках нового
водопоя. Но, как уже говорилось, источники воды в пустынях
редки, и животным приходилось долго искать их. При этом неко-
торые из них погибали в пути, а уцелевшие — у воды от опоя.
Гибель животных от опоя даже чистой пресной водой хорошо
известна животноводам. В местах, где дикие животные не могут
посещать водопои, также регулярнб наблюдается их гибель.
Такое явление было отмечено в Бадхызе в районе Тахта-Базара
в 1944 г., когда на родниках из-за опоя погибло много кабанов,
джейранов и муфлонов.
Известны случаи гибели куланов и после отлова —от непра-
вильно организованной передержки. Только со временем удалось
понять, что отловленных куланов несколько дней нужно держать
в почти темном помещении и животных из разных табунов,
а также самцов и самок нельзя помещать в одно место. Содер-
жать вместе можно лишь жеребят. Они доверчивы и уже в пер-
вый день пребывания с человеком привязываются к нему.
Гибнут куланы и от джутов — суровых многоснежных зим.
В гололед животные при передвижениях и особенно при тебенев-
ке ранят ноги о корку льда, иногда срезают кожу и мышцы до
самой кости, после чего ослабевают и гибнут. При глубоком сне-
ге куланы затрачивают много энергии на разгребание снега,
а добытая ими пища не восполняет затрат этой энергии. Живот-
ные быстро худеют и гибнут или от истощения, или от переох-
лаждения. Джуты приводят также к снижению плодовитости
животных в последующие годы. Многократностью таких зим
объясняют исчезновение куланов, например, в Северном Казах-
стане. Однако джуты, враги и различные заболевания существу-
ют издревле, к ним в той или иной степени куланы приспособи-
лись, и гибель животных в природе от этих причин удается
наблюдать редко. Основной же источник несчастья для кула-
нов— это неразумная деятельность человека.
ОБРАЗ ЖИЗНИ, ВЗАИМООТНОШЕНИЕ СО СРЕДОЙ
ОБИТАНИЯ
Куланы — стадные животные. Весной и осенью они группиру-
ются в табуны, состоящие из 5—25 животных, летом — до 150,
зимой — до 300, а в былые времена, когда этот зверь был много-
числен, они собирались в стаде до 1000 и более голов. Одиноч-
ные животные наиболее, обычны, весной. В холодную погоду
куланьГ объединяются в крупные табуны, но в теплую эти объ-
единения распадаются.
Признаки недовольства животное выражает так же, как
лошади и ослы: прижимая уши к голове, отведенной несколько
в сторону, оно как бы танцует на месте, делая частые шажки,
вскидывая задом; при этом энергично крутит хвостом и иногда
перекашивает рот. Голос кулана напоминает ослиный крик, но
без резкого рева.
Во время пастьбы животные двигаются довольно медленно,
часто широко рассыпаясь по местности. На богатом кормом уча-
стке они могут пастись несколько суток, однако во время поис-
ковых новых пастбищ идут довольно быстро, выстроившись гусь-
ком; иногда бегут рысью или легким галопом, временами оста-
навливаясь. В теплый и жаркий периоды года куланы охотно
валяются в пыли, делая это в одних и тех же местах — купалках,
сохранности которых способствует привычка животных подолгу
топтаться на месте. Особенно охотно звери валяются в песке
и иногда для этой цели используют уборные .джейранов, которые
те устраивают на расчищенных копытами участках почвы —
вдоль своих троп.
Кулан — житель пустынь и сухих степей, открытых прост-
ранств равнин и предгорий. Эта зона характеризуется жарким
летом, ограниченностью водных источников, ветрейой холодной
зимой,'устойчивым, иногда высоким и продолжительным снеж-
ным покровом. Каковы же приспособления к этим условиям сре-
ды у кулана?
Жизнь на открытом пространстве таит опасность встречи
с хищниками. Спрятаться обычно бывает негде. Поэтому спаса-
ется тот, кто раньше увидит врага и быстрее убежит от него.
У кулана глаза довольно сильно выдвинуты вперед. От этого
у него сфокусированный вперед взгляд, что делает зрение живот-
ного острым. Остроте зрения способствует и развитая у этих
животных дальнозоркость и обостренная реакция на движущий-
ся предмет.
Сколько трудов и разочаро1ваний стоила мне попытка понаблюдать за
куланами вблизи, пока я не обратил внимания на эту особенность их зрения!
Сколько ухищрений я испробовал, чтобы поближе подобраться к ним — и все
тщетно! Даже когда вел лощадь на поводу, спрятавшись за ее бок, куланы
не допускали меня ближе, чем на километр. Все резко изменилось, когда
обнаружилось, что у кулана очень слабое боковое зрение. Я стал пристраи-
ваться к зверю сзади, подходя к нему, пока он не поворачивал голову в мою
263
сторону. Если он (разворачивался ко мне, я успевал сесть на землю и за-
таиться. Понаблюдав за мной, животное вскоре успокаивалось, начинало
пастись, а я продолжал к нему подбираться. /Когда до кулана остается
метров сто, тактику нужно менять. Приходится садиться на землю, упираясь
руками и пятками, подтягиваться вперед. Тут уж нужно следить не только
за головой, но и ушами животного: следует замереть, если голова поворачи-
вается к тебе более чем в пол-оборота, или уши разворачиваются в 'рвою
сторону раструбами. Соблюдая эти условия, удается подобраться к одиноч-
ному кулану на 30—40 м.
У кулана довольно хорошо развиты слух и обоняние, но дове-
ряет он только зрению. Об этом свидетельствует такой случай.
Для того чтобы сделать снимок пьющих куланов, я вооружился фотоап-
паратом с фотоимпульсной лампой и на ночь затаился у водопоя. Засидка
была устроена в нише под обрывчиком, расположенным на склоне сопки
вблизи места спуска животных к воде. За два часа до полуночи с сопки
посыпались камешки, и опять все затихло. Через полминуты шорох повто-
рился, перерос в топот галопирующего животного и резко оборвался у меня
над головой. Я поднял голову и увидел над собой кулана. Всходящая луна
бросила от обрыва глубокую черную тень, скрывшую меня от животного.
Заметив что-то неладное, зверь нагнулся к обрыву и стал принюхиваться;
резко выдыхаемый им парной воздух бил мне в лицо. Но из-за поднятого
им облака пыли кулан не мог разобраться в запахах. Пыль раздражала
ноздри, и он резко фыркнул, источив мне в лицо фонтан брызг. Я поднял
руку, намереваясь шлепнуть зверя по носу, и увидел, как под тяжестью его
тела колеблется потолок ниши. От толчка испугавшегося животного потолок
неминуемо обвалился бы, а я оказался бы погребенным под землей и трех-
соткилограммовой тушей кулана. Благоразумно было ожидать естественной
развязки.
Вскоре пыль немного улеглась, кулан почуял меня, отбежал в сторону
и стал осматривать злополучное место. Затем он спустился к воде и более
получаса смотрел в мою сторону. Так и не увидев меня, он, наконец, успо-
коился, напился воды и ушел.
Как уже отмечалось, кулан быстро бегает. Кроме того, он
и вынослив. В 1926 г. в Монголии американский ученый Эндрюс
преследовал на автомобиле кулана, который преодолел в общей
сложности 50 км при скорости бега 48,3 км в час. Во время этой
погони животное остановилось и подпустило к себе автомобиль.
Эндрюс решил, что кулан обессилел и набросил на него лассо,
забыв закрепить его конец. Зверь рванулся, задними копытами
разбил радиатор машины и умчался прочь со скоростью 64,4 км
в час. В этом состязании железа и мышц в конечном итоге побе-
дителем вышла автомашина. Но вряд ли способен соперничать
с куланом в резвости и выносливости хищник. Даже у чемпиона
по скоростному бегу — гепарда сил хватает всего на один вих-
ревой, но короткий бросок. Быстроте бега кулана способствуют
многие анатомические особенности, в том числе огромные широ-
кие ноздри, открывающие свободный доступ воздуха к легким.
Жизнь в предгорьях и в каменистых пустынях привела к воз-
никновению у животного особого строения копыт. В отличие от
лошади большая часть копыта кулана снизу защищена твердым
слоем рогового вещества. Кроме того, на задней его части с бо-
ков образуются выступы, напоминающие шипы подковы. Они
264
обеспечивают зверю возможность успешно спускаться по доволь-
но крутым склонам. Он охотно спускается с сопок крутизной
70° и прыгает с обрывов высотой до 2,5 м. При прыжке кулан
ставит копыта задних ног на кромку обрыва, делает легкое дви-
жение вперед и скользит задними ногами по склону спуска.
У подошвы обрыва легонько отталкивается от его склона, опу-
скается на землю с минимальной инерцией и не падает.
Жить в жарком климате — значит защищаться от перегрева.
На это направлено строение и поведение кулана. Летом живот-
ное имеет редкую, короткую, прилегающую к телу шерсть и бо-
гатую подкожную кровеносную сеть, что обеспечивает ему очень
высокую теплоотдачу. Однако главную роль в терморегуляции
играет поведение зверя.
Жаркую часть суток куланы проводят на обдуваемых ветром
возвышенных местах. Они разворачиваются головой от солнца
и стоят неподвижно. Кормятся куланы преимущественно ночью,
однако летняя ночь в пустыне не несет прохлады. Температура
воздуха лишь к утру падает на 1—5°, оставаясь обычно выше
30°. И все же отсутствие солнца приносит животным облегчение.
В нежаркий период года куланы пасутся большую часть дня.
Терморегуляция летом — это не только отдача телом тепла
в окружающую среду, но и отдача тепла на испарение пота
и воды в дыхательных путях. Отсюда следует, что жить в пусты-
не— значит уметь экономно расходовать дефицитную там воду.
Куланы имеют меньше потовых желез, чем лошади. Ограни-
чивая движения, они ограничивают потоотделение и экономят
воду. Но экономить можно уже имеющееся. А где животное
может добыть воду в пустыне? Во влажный период года воду
можно добывать из растений. Действительно, весной куланы не
пьют, довольствуясь влагой, содержащейся в пище. В апреле
при средней влажности поедаемой куланом растительности
в 70%, он получает за одно кормление 5,6 л воды и 2,4 кг сухого
корма. При двукратном наполнении желудка в течение суток
животное с пищей получает примерно 11,2 л воды. Животноводы
считают, что на 1 кг сухого корма лошадям необходимо 2—3 л
воды. В нашем случае отношение сухого корма к воде 1 :3, т. е.
вполне соответствует физиологическим потребностям кулана.
Аналогичный расчет для ранней весны, когда основной корм
кулана — эфемеры — имеет влажность около 85%, показывает,
что это соотношение составляет 1 :5,6. Следовательно, животное
потребляет избыточное количество воды, а это отрицательно
сказывается на его упитанности, так как желудок постоянно
наполнен растительной массой, в которой много воды и мало
питательных веществ. Второй период весны, когда влажность
растений падает, а питательность их повышается — наиболее
благоприятное время для нагула.
В конце вегетации эфемеров их влажность резко понижается,
и куланы начинают отдавать предпочтение более сочным расте-
17 1894
265
ниям — маку и др. Но сочные растения обычно растут разрежен-
но или небольшими куртинами. Чтобы насытиться ими, зверю
приходится много ходить, это приводит к повышению расходова-
ния воды организмом, и куланы избегают такой пастьбы. Для
уюления жажды животные отыскивают растения-водоносы:
вегетирующие в массе ферулу Бандракема, пижму, кузинию
двоякоперистую, буниум. Потребность куланов в растениях-
водоносах появляется при суммарной влажности пищевого
рациона около 55%, т. е. ори соотношении веса сухого корма
и влаги 1 : 1,2. Поедая растения с влажностью 55%, кулан в сут-
ки получает 7,2 кг сухого корма и 8,8 л воды. В период с 10 до
19 ч он каждые 30—45 мин съедает примерно по 2 кг ферулы,
а всего за это время — около 20 кг, что дает ему дополнительно
2,8 кг сухого корма и 17,2 л воды. Суммируя все, получим соот-
ношение интересующих нас компонентов 1 :2,6. Следует, отме-
тить, что при таком режиме питания происходит принудительное
откармливание животных, так как сухого вещества в рационе
содержится около 10 кг против 3—5 кг, поедаемых ими ранней
весной.
Если содержание достаточного количества влаги в весеннем
корме позволяет куланам обходиться без водопоев, то с засыха-
нием эфемеров и ферул положение резко меняется. Животные
'отыскивают в лощинах северных и западных склонов холмов
куртины зеленой сочной растительности, где и пасутся один-два
дня или поедают молодые побеги кустарников — хвойника, кан-
дыма и др.
Многие из имеющихся в' это время влажных растений
из-за появления в них смол, эфирных масел и т. п. становятся
непригодными в пищу. Но тут проявляется удивительная особен-
ность Чулана — стойкость к ядовитым веществам. Он без вреда
для себя в обилии поедает живокость полубородчатую и другие
растения, от которых гибнут лошади и домашние ослы. Благо-
даря этому куланы могут полнее использовать имеющийся в на-
личии корм и более длительное время обеспечивать себя витами-
нами, питательными веществами и водой. Но наступает день,
когда и от этого корма они начинают отказываться или поедают
его в значительнр меньшем количестве, так как он не удовлетво-
ряет полностью потребности животного в воде. Куланы начинают
широко бродить, а затем покидают места весеннего выпаса и от-
кочевывают к местам летних водопоев.
Сроки миграций куланов к водопоям зависят от метеорологи-
ческих условий весны. Так, в 1958 г. весна была сухая, и расти-
тельность вегетировала слабо. Растений-водоносов было мало.
Во второй половине апреля засохли эфемеры, и основная масса
животных к началу мая откочевала к водопоям. В 1959 г., на-
против, весна благоприятствовала вегетации растений, и было
изобилие растений-водоносов: ферулы, пижмы, буниума, кузинии
двоякоперистой. Куланы в этом году ушли к водопоям лишь
266
к середине мая, т. е. на две недели позже,, чем в предыдущем
году.
Лето в пустыне характеризуется большой сухостью и высокой
температурой воздуха. Например, в районе Кушки в июле сред-
немесячная температура воздуха бывает обычно выше 28° С,
а среднемесячная относительная влажность меньше 24%. Мак-
симальная температура достигает 43° С, а минимальная относи-
тельная влажность 8%. С конца апреля до конца ноября осадки
отсутствуют. Влажность засохшей травы незначительна. Так,
у мятлика весной она составляет около 30%, а летом уменьша-
ется до 2%, причем большая сухость воздуха сохраняется здесь
круглые ~ сутки, вследствие чего даже в наиболее прохладные
утренние часы влажность растений-почти не изменяется, оста-
ваясь в пределах 1—3%. В этих условиях куланы могут жить,
лишь постоянно пользуясь водопоями.
Наиболее чувствительны к недостатку воды и питательных
веществ молодые животные. Избежать губительных последствий
этого куланам помогает длительное кормление жеребят моло-
ком, продолжающееся почти год. В свою очередь куланята рано,
с 10—14-дневного возраста, начинают пить воду и пастись, что
облегчает маткам их выкармливание. В теплые зимние дни, если
перерыв между дождями и снегопадами сравнительно невелик,
а предшествующие осадки достаточно увлажнили почву, влаж-
ность кормов изменяется в значительных пределах. Так, в январ-
ские дни в полдень она обычно составляет около 8%, а в ночные
часы 30—60%. Кормовой рацион при таких условиях благоприя-
тен для куланов. Если же перерыв между осадками велик, а по-
года стоит теплая, то почва вскоре иссушается, а влажность кор-
мов падает, что создает водное голодание животных.
Менее благоприятен рацион в период снегопадов й дождей,
когда влажность растений увеличивается до избыточной, а корм
кулана имеет отношение сухого вещества к воде от 1 : 14 до 1 : 19,
что в 5-^-10 раз превышает соотношение, необходимое для нор-
мального пищеварения. В такое время животные испытывают
голод даже при постоянно наполненном желудке. Количество
воды, потребляемое с пищей, отчасти регулируется изменением
рациона. При высокой влажности травостоя увеличивается
поедание куланами кустарников и грубых кормов, отличающих-
ся меньшей, нежели мелкотравье, влажностью, что изменяет
соотношение сухого корма и воды в сторону уменьшения послед-
ней. Следовательно, характерной особенностью биологии кулана
является умение отыскивать в пустыне воду, заключенную в соч-
ной растительности, и экономно ее расходовать как путем физио-
логических приспособлений к уменьшению испарения воды
Телом, так и путем изменения годовой и суточной активности, что
уменьшает или увеличивает расход воды, связанный с терморе-
гуляцией. Это не подтверждает высказываний многих натура-
листов о том, что животные пустынь и полупустынь, в том числе
267
и кулан, могут жить в жарком климате потому, что им якобы
ничего не стоит пробежать на водопой 70—80 км.
На открытых местах зимой часты сильные ветры. Животным
это грозит гибелью от переохлаждения. Кулан избегает этого
благодаря длинному, густому с подпушью меху; кроме того,
волосы на боках и спине у него волнистые и не раздуваются
ветром. В ветреную погоду куланы пасутся, развернувшись кру-
пом к ветру, оберегая от переохлаждения голову. В наиболее
холодную часть зимы животные собираются в табуны до 100
и более голов. Во время отдыха они сбиваются в сигарообразную
кучу, внутри которой создается особый микроклимат, более теп-
лый, чем вне табуна. Причем животные разворачиваются голо-
вами по ветру, а в конце подветренной части табуна размеща-
ются самки с жеребятами. Озябнувшие животные периодически
втискиваются в глубь табуна погреться.
Для большей части территории, занятой куланом, свойствен
устойчивый снежный покров, иногда высокий и продолжитель-
ный. Травянистая растительность оказывается под толщей снега.
Куланы приспособились добывать ее при помощи тебеневки:
ударом копыта передней ноги животные разбивают снежную кор-
ку, разгребают снег до земли и скусывают найденную тут траву.
Если снег неглубокий и рыхлый, кулан расталкивает его голо-
вой, а с травы счищает очень подвижной верхней губой. Но
в многоснежье тебеневка становится изнурительной. Энергия,
затраченная на нее, не восстанавливается питательными веще-
ствами добытого корма. Тогда куланы переходят на поедание
веток кустарников — особенность, не свойственная лошадям.
В зависимости от высоты снежного покрова изменяется и по-
ведение куланов. Рыхлый снежный покров до 30 см не затруд-
няет их движений, и животные ходят несколькими рядами. Ког-
да высота покрова становится выше 40 см, куланы идут гуськом,
ступая след в след. А если снежная толща превышает 60 см, они
передвигаются с трудом, зачастую скачками. При пастьбе впере-
ди табуна снег раскапывают сильные животные, а более слабые
идут сзади. Первогодки и полуторалетки пользуются копанками
взрослых или делают свои копанки в снегу, разрыхленном иду-
щими впереди.
На зимних пастбищах куланы держатся скученно и избегают
больших переходов, передвигаясь плотным развернутым строем.
Иногда часть животных движется вперед, а остальные расши-
ряют раскопанную площадку, тебенюя по ее краям. Места пасть-
бы напоминают в это время 'вспаханное поле. Когда тебенюет
одиночный кулан, за ним тянется раскопанная дорожка, или он
расширяет площадку, копая снег по кругу. После куланов остат-
ками растений и семян кормятся зайцы, горные куропатки,
жаворонки.
Наиболее опасны для куланов продолжительные бури и голо-
лед, когда животные не могут пастись и, гибнут от истощения
268
и переохлаждения. Постоянно сталкиваясь с такими превратно-
стями погоды, они научились предугадывать ее перемены. В Бад-
хызе по поведению куланов можно определять смену погоды на
ближайшие два-три дня. Если табуны с открытых мест начина-
ют перекочевку к оврагам и большим западинам, то следует ожи-
дать бурана и снегопада, а при обратном движении — тихой
погоды.
Еще более удивительная черта куланов — миграция. На
северных окраинах ареала часто выпадает глубокий снег, удер-
живающийся долгое время. В таких условиях зимовка животных
крайне затруднена или невозможна, и куланы покидают эти
места. Ежегодно накануне выпадения снега вереницы табунов
откочевывали к югу, а весной возвращались на места летовки.
Известно, что в XIX в. такие регулярные миграции куланы совер-
шали из Барабинской степи в Бетпак-Далу, из Северного При-
балхашья и Илийской долины — за р. Чу, преодолевая-несколь-
ко сотен километров. Сейчас в Бадхызе куланы не предприни-
мают дальних миграций, но и там их места летовки и зимовки
отстоят друг от друга на несколько десятков километров: зиму
и весну они проводят в районе оврага Кизыл-Джар в Бадхыз-
ском заповеднике, а лето — преимущественно на реках Кушке
и Теджен.
ЧИСЛЕННОСТЬ
В прошлые годы куланы были очень многочисленны. Об этом можно*
судить по высказываниям очевидцев. Так, есть сведения, что в XIII в. много
этих животных водилось в пустыне Бетпак-Дала. В XVIII в. в Заилицкой
степи около р. Сарысу, а иногда и по Эмбе эти копытные ходили огромными
табунами по тысяче и более голов. (В середине XIX в. в Верненском уезде
(Алма-Атинская обл.) отдельные охотники за год убивали до 300 зверей.
В Туркмении и Иране венецианский купец А. Вамбери во время путешествия
в середине XIX в. дважды встречал настолько крупные табуны куланов, что
и он сам и местные жители принимали их за вражескую конницу. В конце
XIX в. отмечалось скопление около 1000 куланов на равнине отрогов Паро-
памиза, куда они собрались на выжеребку. Тысячные табуны этих живот-
ных видели в начале XX в. в Монголии у озер Орок-Нур и Чаган-Нур,
а А. Н. Формозов в это время на севере Гобийского Алтая обнаружил так
много куланов, что их помет служил единственным топливом для экспедиции
ученых. На былое обилие куланов в прошлом указывают также сведения
о том, что для многих народов они были важным объектом питания.
О современной численности этих животных сведений мало,
однако они показывают, что кулан стал редким, а местами и исче-
зающим видом. Уже несколько десятилетий не встречают кула-
нов в Сирии, и натуралисты тешат себя надеждой, что, может
быть, уцелело хоть несколько этих животных. Малочисленными
они стали и в Монголии, где сохранилось, возможно, всега
несколько сотен джигетаев. Ученые все еще надеются, что не-
сколько тысяч киангов живет на Тибете. Наиболее точные дан-
ные есть о куланах, обитающих в Иране, Индии и СССР. Изве-
стно, что в конце 50-х годов насчитали 860 куров в Ранн-Каче
269
и 10 — в Западном Пакистане. В СССР в заповеднике Барса-
Кельмес живет около 100 туркменских онагров и в Бадхыз-
ском — до 700. Туркмено-афганская популяция куланов насчи-
тывает, по-видимому, не менее 1000 голов. Таким образом, пред-
полагается, что общая численность куланов4 во всем мире исчис-
ляется несколькими тысячами голов, в лучшем случае — одним-
двумя десятками тысяч.
ХОЗЯЙСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ И ВОПРОСЫ ОХРАНЫ
Есть указание, что в И-ране куланы вредили посевам. В Бадхызе эти
копытные, оказавшись вблизи посевов злаковых культур, клевера, кукурузы,
совершают на них набеги. Злаки они предпочитают в период молочно-воско-
вой спелости зерна и позже, а клевер и кукурузу — во время вегетации.
Однако при существующей численности куланов вредоносность этих живот-
ных ничтожна. На естественных пастбищах и водопоях с домашними живот-
ными куланы конкурируют слабо, однако первые вытесняют куланов с водо-
поев и лучших пастбищ.
Эпизоологическое значение куланов изучено еще недостаточно. При пло-
хой доступности водопоев эти животные в поисках воды широко кочуют
и могут явиться разносчиками различных заболеваний домашних животных
н человека.
В прошлом куланы играли большое промысловое значение. На это ука-
зывают многочисленные описания способов охоты на них. Так, в Монголии,
Индии, Персии, Казахстане, Туркмении куланов подкарауливали и убивали
на водопоях. У Аральского моря в местах'С крутыми, обрывистыми берегами
и ограниченными подступами к воде животных загоняли в воду, а затем,
когда они, обессилевшие, пытались выйти на берег, убивали. В Персии, где
куланы были многочисленны и вредили посевам, их уничтожали, отлавливая
ловушками. Чаще всего это были замаскированные ямы вблизи водопоев.
При этом всегда часть отловленных животных оставляли живыми для раз-
ведения в неволе. Однако для разведения предпочитали брать жеребят,
отлавливая их на лошадях. Особенно много их отлавливали в Белуджиста-
не и в окрестностях Биканира и продавали затем в военных поселениях.
Иногда нагоном брали и взрослых животных. В Персии при ловле куланов
им несколько дней не давали возможности пить, а затем измученных жаж-
дой животных догоняли на лошадях. В Казахстане этих зверей весной заго-
няли в топкие участки почвы и отлавливали петлями, закрепленными на пал-
ках (укрюки). В Индии догоняли на лошадях жеребых куланок и били их
копьями.
Особое значение в прошлом играли облавные охоты, применявшиеся
вплоть до XVII в. В некоторых из этих охот принимало участие более
10 тыс. человек. Наиболее Грандиозная из них была устроена зимой 1301/02 г.
правителем Ирана Газан-ханом в горном районе по дороге к владениям
Талыш и Испахан. Загонная охота существовала и в Казахстане, только Tain
вместо изгородей выкапывали так называемые Джанибековы или Тамерла-
новы рвы. Один из таких рвов от хребта Тарбагатай до р. Или был устроен
для охоты на куланов. Предполагают, что здесь было уничтожено джунгар-
ское стадо кулана. Для облавных охот характерно массовое уничтожение
животных. Известен случай, когда шах Тасмасп, например, со своей свитой
во время одной из облавных охот убил 2000 оленей и джейранов, а из рогов
приказал выстроить башню.
Все натуралисты, знакомые с куланом, единодушно утверж-
дали, что на него охотились ради шкур и мяса. Из шкур изго-
товляли цветной сафьян, ремни для сбруи лошадей, дамские
меховые изделия, дохи и молельные коврики. В Монголии и Ки-
270
тае мясо кулана использовали в качестве специи при приготов-
лении разных блюд.
Кулан имел большое значение и в народной медицине. Счи-
талось, что печень этого животного излечивает катаракту и воз-
вращает человеку зрение, жир, как уже говорили, помогает при
ревматизме, туберкулезе и многих других заболеваниях. Такие
свойства приписывались, возможно, оттого, что в Персии и в при-
лежащих к ней районах в I в. до н. э. куланы приносились
в жертву ослу Аресу — единственному богу, которому поклоня-
лись воинственные люди. И, конечно же, священное животное не
могло быть не наделенным всеисцеляющей силой.
Большой вес, быстрота бега и неприхотливость делают кула-
на ценным объектом для одомашнивания. И все же возможность
этого до сих пор вызывает самые противоречивые мнения.
Многие исследователи считали, что этот зверь совершенно не поддается
приручению. В «Повести о Скандерберге», например, турецкого султана
Магомета, свирепого и жестокого человека, называют коварным кровопий-
цей, ненасытным онагром. Однако в литературе описано много случаев час-
тичного одомашнивания куланов, когда животных приручали, но не исполь-
зовали в работе. Немало есть сведений о полном одомашнивании и исполь-
зовании куланов на различных работах. Особый интерес представляет сооб-
щение Геродота о том, что в V в. до н. э. некоторые индийцы в армии
Ксеркса запрягали куланов в колесницы.
С 1943 г. одомашниванием кулана занимался Бадхызский
заповедник. В 1953 г. эта работа была признана нерентабельной,
а звери — не поддающимися приручению. Питомник был закрыт,
а чистопородные куланы, переданы в заповедник Барса-Кельмес.
С позиций государственных интересов вопрос, очевидно, был
решен правильно, ибо техника успешно заменяет известных
человеку животных. Но с позиций опыта одомашнивания живот-
ного такой вывод следовало считать преждевременным, так как
работа по одомашниванию кулана была поставлена непрофессио-
нально: в штате заповедника не было специалиста, знакомого
с тренингом лошадей: Пока куланы не достигали половой зре-
лости, они были послушны, привязаны к человеку. К двум годам
животные становились строже и строптивее, люди начинали
понимать, что имеют дело со зверями и прекращали работу
с ними. В питомнике не занимались отбором и разведением спо-
койных животных, податливых тренингу. Все сводилось к попыт-
ке приручить жеребят, отловленных в природе. И даже при этих
условиях отдельных животных использовали под седлом и в уп-
ряжке.. Правда, куланы чаще всего не поддавались управлению,
но факт бесспорен: этот зверь поддается укрощению. Опыт Бад-
хызского заповедника, случаи встреч прирученных куланов,
сведения о былом их использовании в армии и на хозяйственных
работах опровергают мнение о невозможности приручения этих
животных. z
Быстрота бега, выносливость, неприхотливость к пище и воде,
способность жить в условиях знойных пустынь — эти качества
271
кулана человек предполагал передать домашним животным
путем скрещивания. Наиболее широко такие работы проводи-
лись в СССР в период с 1933 по 1951 гг. в ряде зоопарков стра-
ны, в Бадхызском заповеднике, в заповеднике Аскания-Нова
и некоторых конных заводах, но наиболее широко и квалифици-
рованно гибридизацию проводили на Ташкентской зональной
опытной станции. Много в этом отношении сделано и за рубе-
жом.
Были получены гибриды от скрещивания кулана с лошадью,
ослом и зеброй, но все они оказывались бесплодными. Попытка
получить «гибридологический мост» для выведения новых типов
пород гибридных животных пока не увенчалась успехом. И все
же опыт использования гибридов показал возможность и целесо-
образность организации муловодства. Такие гибриды по рабо-
тоспособности превосходят мулов. В народе знают и ценят их.
В районе Кушки, например, гибриды кулана и осла стоят в 10 раз
дороже хорошего осла.
В СССР кулан чрезвычайно малочислен и его современное
хозяйственное значение невелико: .его продают в зоопарки внут-
ри страны и экспортируют за границу. Спрос на него велик, но
ежегодный отлов не превышает 5—10 голов.
Кулан — ценное животное для реакклиматизации во многих
районах Средней Азии и Казахстана. Восстановление его числен-
ности до промысловой имело бы большое значение для народ-
ного хозяйства этого огромного района.
Научное значение кулана определяется тем, что в нашей
стране это последний представитель рода диких лошадей с весь-
ма интересной биологией. Кроме того, это быстро исчезающий
зверь, он внесен в «Красную книгу». Всесоюзное совещание по
охране природы (1958 г.) отнесло кулана к редким, малоизучен-
ным животным, требующим охраны на длительный срок. В связи
с этими решениями изучение его образа жизни — важная и неот-
ложная научная задача. Очень важно как в теоретическом отно-
шении, так и для практики животноводства изучить возможность
приспособления этого типичного представителя пустынь и полу-
пустынь к жаркому сухому климату. Кроме того, кулан может
быть использован для выведения новых пород сельскохозяй-
ственных животных, быстрых, выносливых и неприхотливых,
путем скрещивания с лошадью или ослом.
Кулан не является биологически слабым, вымирающим
животным. Напротив, все указывают на возможность его процве-
тания: способность жить как на высокогорных плато, так и в ус-
ловиях равнинных полупустынь и даже степей; умение добывать
корм из-под снега с помощью тебеневки и способность доволь-
ствоваться грубыми кормами и водой, содержащей около 20 г
солей на литр; большая пластичность в питании, состоящая
в осваивании той растительности, которая находится в окруже-
нии животного; терпимое отношение к человеку и технике, а так-
272
же к сельскохозяйственным животным; быстрый рост молодня-
ка и т. д. Однако у этого животного есть несколько так называе-
мых «узких мест» в образе жизни, которые стали причиной
сокращения его ареала и численности и затрудняют увеличение
его поголовья в настоящее время. Каковы эти узкие места и как
ограничить гибель куланов в такие трудные периоды их жизни?
Весной куланы держатся вдали от водопоев. Когда растения
высыхают, куланы откочевывают к водоемам, преодолевая обыч-
но многие десятки километров пути. Момент этих миграций сов-
падает с разгаром выжеребки животных. Новорожденные жере-
бята не могут преодолеть этого пути и гибнут. В Бадхызском
заповеднике в качестве опыта на месте выжеребки куланов был
посеян на площади 2 га ячмень. Куланы его не трогали, а когда
трава стала сохнуть и животные перешли к водопоям, 32 взрос-
лых кулана и 3 жеребенка задержались здесь на 2 недели. Поз-
же здесь же появились на свет и окрепли еще 7 жеребят. Зна-
чит, в местах скопления куланов на выжеребку, а эти места
постоянны, разумно осуществлять богарный посев ячменя
небольшими делянками из расчета 1 га на 5—7 куланов, что
сократит отход молодняка.
Лето куланы проводят у немногочисленны^ водопоев, где из-за
большого скопления животных всегда ощущается нехватка рас-
тительных кормов. Богатые же и обширные пастбища вдали от
водоемов остаются куланам недоступными. В Бадхызском запо-
веднике расчищают родники с соленой водой, устраивают искус-
ственные водопои. В таких местах на лето всегда остаются груп-
пы куланов. Это показывает, что и в других местах обитания
куланов следует создавать искусственные водопои, что рассредо-
точит стадо животных, облегчит их летовку, уменьшит.конкурен-
цию между дикими и домашними животными на местах массовых
водопоев, предотвратит или ограничит гибель куланов от инфек-
ционных заболеваний. Кроме того, создание искусственных
водопоев — это путь к освоению куланами огромных пространств
пустынь, где из-за отсутствия пресной воды не может широко
развиваться скотоводство и земледелие.
Водопои — места постоянного контакта куланов с домашни-
ми животными и человеком. Поэтому нужно позаботиться о том,
чтобы здесь и в радиусе 1—2 км от источника воды не было юрт,
а ночью — костров. Водопой днем должен принадлежать домаш-
ним, а ночью — диким животным. Именно такой режим многие
годы осуществляется на реках Кушке и Теджене и дает хорошие
результаты. Учитывая большое сосредоточение диких и домаш-
них животных на крупных водопоях, следует проводить также
мероприятия по оздоровлению водоема и его окрестностей от
опасных паразитов и инфекций животных и человека. Наконец,
водопои — места браконьерства. Здесь ночью подкарауливают
джейранов и кабанов, а в темноте вместо них иногда под выст-
рел попадают куланята. Браконьерство во всех его
273
проявлениях — общенародное зло, и с ним нужно продолжать
вести неослабную борьбу.
В период многоснежья куланы могут- довольствоваться кор-
мом из веток кустарников. Но во многих местах, пригодных для
жизни кулана, кустарники вырубают, что недопустимо. С целью
увеличения численности куланов необходимо позаботиться о по-
садке кустарников или об их охране на местах зимовки этих
животных. Лучше это делать по оврагам и вблизи них.
На выжеребку куланы собираются постоянно в одни и те же
места. В Бадхызском заповеднике такое место — плато вблизи
оврага Кызыл-Джар. В 1962 г. здесь пасли 40—80 тыс. домашних
овец, и около 250 куланов были оттеснены на участок площадью
2x3 км. Такая скученность животных в период гона привела
к тому, что сильный жеребец сформировал себе косяк до 150 зве-
рей. Вокруг косяка одновременно держалось до пяти самцов,
стремившихся завладеть частью этого табуна. Между косячным
жеребцом и его соперниками постоянно шла борьба, а властелин
столь большого гарема вынужден был оставлять без внимания
самок и не имел времени пастись. Через два-три дня косячный
жеребец обессиливал и уступал свое место самцу со свежими
силами, но и его ожидала участь своего предшественника. Конеч-
но же, в таких условиях гон -куланов должен был закончиться
прохолостанием большого количества куланок. Отсюда вывод:
места выжеребки куланов нужно охранять и не занимать скотом
в период гона.
Кулан был раньше многочислен во многих районах ныне пус-
тующих земель, в том числе на огромных пространствах Бетпак-
Далы, Северного Прибалхашья, Устюрта, Карабиля, предгорий
Копет-Дага, где в силу ряда причин нет больших перспектив для
развития скотоводства, в то время как кулан там может превос-
ходно жить при существующем положении с пастбищами и водо-
поями. Это делает заманчивой мысль о реакклиматизации кула-
на в таких местах. При соответствующей численности кулан смо-
жет вновь стать важным промысловым животным, что в значи-
тельной мере облегчит решение вопроса о росте заготовок, мяса
в Казахстане и других районах страны.
Как уже говорилось, Бадхыз — единственное место в СССР,
где кулан сохранился в довольно значительном количестве.
Живет он здесь вблизи государственной границы СССР и поэто-
му имеется постоянная опасность, что эти животные могут отко-
чевать в Иран или Афганистан, как в конце 60-х годов это уже
сделали более 200 животных. Это обстоятельство особенно остро
ставит вопрос о реакклиматизации кулана.
В создавшейся обстановке охрана кулана в СССР, очевидно,
должна осуществляться двумя путями: необходимо создать усло-
вия, благоприятные для жизни кулана в Бадхызском заповедни-
ке и на прилегающих к нему территориях, и отлавливать зверей
для их реакклиматизации в различных районах страны. При
274
этом возникают вопросы, как и где реакклиматизировать кулана,
как и сколько отлавливать зверей.
На наш взгляд первое, с чего следует начать, это в ближай-
шие годы завести на о. Барса-Кельмес 50—70 бадхызских кула-
нов, создав тем самым в стране второй крупный резерват этих
животных. Барсакельмесская популяция кулана будет страхо-
вым фондом на случай гибели или ухода зверей из Бадхыза.
Кроме того, Барса-Кельмес станет базой, откуда можно будет
брать для различных нужд около 20 животных ежегодно. Создав
достаточное поголовье куланов в заповеднике, можно будет при-
ступать к разведению этих животных в других глубинных райо-
нах. страны. Мест, пригодных для реакклиматизации и акклима-
тизации кулана в СССР, много. Однако наиболее целесообразно
эту работу сосредоточить в Казахстане. Здесь больше, чем где-
либо, пустующих исконно куланьих мест. Выпуск животных сле-
дует сосредоточить в одном из наиболее подходящих для этой
цели мест, постепенно расширяя заселяемый район. Так легче
проводить необходимые работы, связанные с реакклиматизацией,
и в наиболее короткий срок удастся получить практический
эффект.
Ловить куланов можно двояким способом: жеребят — путем
отлова на лошадях, а животных старшего возраста — сетями.
Одновременно следует приступить к отысканию более эффектив-
ного способа отлова при помощи обездвиживающих средств.
Куланы были свидетелями рождения человека. У них на гла-
зах человек, по-видимому, прошел стадии неандертальца и кро-
маньонца. Более 100 тысяч лет они согревали человека своими
теплыми шкурами, взращивали его своим мясом, исцеляли от
недугов жиром. Когда наступило время, которое человек назвал
Нашей эрой, куланы отдали человеку свои пастбища, водопои,
а во многих случаях и жизнь. Теперь ответный шаг за Человеком
разумным. И первый шаг уже сделан: в СССР кулан взят под
охрану и внесен в «Красную книгу». Это вселяет уверенность,
что кулану на Земле будет отведено место, соответствующее его
заслугам перед Человеком. Наибольший эффект в этом вопросе
будет получен, если в работу Советского Союза по охране кула-
на включатся и другие страны, на территории которых сохрани-
лись или жили эти удивительные животные.
Список литературы
Гептнер В. Г., Насимович А. А., Банников А. Г. Млекопитающие Совет-
ского Союза. Т. I, М., 1961, с. 714.
Джи Э. Дикие животные Индии. М., 1968. 120 с.
Кириков С. В. Промысловые животные, природная среда и человек. М.,
1966. 254 с.
Мурзаев Е. М. Непроторенными путями. М., 1950. 241 с.
Пржевальский Н. М. Монголия и страна Тангутов. Т. I. СПб., 1875, с. 485.
Рашек В. А. Экология кулана и его акклиматизация на острове Барса-
Кельмес. Диссертация на соиск. учен, степени канд. биол. наук. М., 1966. 56 с.
Слудский А. А. Джуты в Евразиатских степях и пустынях.— «Труды Ин-
ститута зоологии АН Каз. ССР», 1953, т. 20, с. 5—88.
Шарлемань Н. В. О прежнем распространении и истории анагра на Украи-
не.—В кн.: «Охрана природы». М., 1949, вып. 9, с. 88—90.
Шатерникова Т. М., Румянцев Н. В. Куланы.— «Коневодство», 1934,
№ 2—3, с. 66—70.
Щекин В. А., Шкургин А. В. Результаты гибридизации лошадей и ослов
с куланом.— «Труды Всероссийского института коневодства», 1950, с. 18—22.
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие (5).
Пятнистый олень (Р. В. Дормидонтов) (10).
Систематическое положение и внешний вид (11).—Численность (13).—
Места обитания (14).—Питание (16).—Размножение (18).—Враги и болез-
ни (20).— Панты и пантокрин (21). Биотехнические мероприятия (22).—
Вопросы охраны (27).— Список литературы (28).
Джейран (Л. А. Слудский) (28).
Внешний вид и систематическое положение (29).— Распространение и чис-
ленность (30).— Географическая изменчивость (37).— Места обитания и ко-
чевки (37).— Стадность, территориальное поведение (41).— Питание (44).—
Суточный образ жизни (47).—Размножение (49).— Половой и возрастной
состав стад (53).— Болезни, паразиты, враги, конкуренты (56).— Хозяйст-
венное значение и. вопросы охраны (59).— Список литературы (60).
Дзерен (Л. В. Жирнов) (62),
Место дзерена в животном царстве (62).— Где живут дзерены и сколько
их (63).— Характер использования территории, особенности питания (65).—
Размножение. Структура популяций. Факторы, лимитирующие численность
в природе (71).— Практическое значение. Влияние антропогенных факторов
на состояние запасов дзерена (75).— Какие меры необходимы для сохра-
нения дзеренов (77).—Список литературы (78).
Сайгак (Л. В. Жирнов) (79).
Место сайгака в животном царстве (80).— Где живут сайгаки и сколько их
(82).— Чем питаются сайгаки (84).— Как сайгаки используют территорию
и далеко ли они кочуют (87).— Размножение сайгаков. Структура популя-
ций (89).— Враги, паразиты, болезни (92).— Стадный образ жизни (95).—
Сайгаки в прошлом (96).— Как сайгак был спасен (98).— Как организован
промысел сайгаков (99).— Как вести промысел. Подход должен быть науч-
ным (101).— Что получает человек от промысла сайгаков (105).— Сайгаки
и окружающая среда (108).— Какие меры необходимы для сохранения сай-
гаков (112).—Список литературы (117).
Горал (Г. Ф. Бромлей) (118).
Внешний вид и систематическое положение (119).— Распространение и чис-
ленность (121).— Характеристика мест обитания (125).— Питание (127).
Размножение (129).— Паразиты, враги, конкуренты (130). Следы деятель-
277
-ности, поведение (133).— Практическое значение и вопросы охраны (136).—
Список литературы (139).
Серна (Л В. Дормидонтов, Ю. Ю. Блохин) (140).
— Список литературы (153).
Безоаровый козел (Р. В. Дормидонтов, А. Ю. Блохин)' (153).
— Список литературы (163).
Сибирский горный козел (В. Е. Размахнин) (164).
— Список литературы (175)
Винторогий козел (Л. В. Жирнов) (175).
— Список литературы (185).
Кавказский тур (М Г. Абдурахманов) (186).
Систематическое положение и внешний вид (186).— Распространение
(188).— Места обитания (189).— Численность (190).—Миграции (191).—
Образ жизни (193).— Питание (194).—Лэолезни, паразиты, враги (196).—
Размножение (197).— Практическое значение и вопросы охраны (198).—
Список литературы (199).
Архар (Г. Н. Сапожников) (201).
Архары и муфлоны (202).— И все-таки это вид! (2Q6).— Памир — царства
архаров (208).— Окраска и теплоизоляция (210). Суточная жизнь архаров
(212).— Питание (214). Размножение (215).— Сколько архаров на Памире
(217).— Как сохранить прекрасных обитателей высокогорий (219).— Список
литературы (221).
Снежный баран (/7. Ф. Грибков, В. И. Филь) (222).
Систематическое положение и внешний вид (222).— Распространение
(226).— Места обитания (227).— Численность (229).—Питание (230):—
Размножение (233).— Структура популяции, поведение (234).— Миграции
(237).—Болезни, враги, паразиты (238).— Хозяйственное значение и вопро-
сы охраны (239).
Зубр (В. Е. Размахнин) (240).
— Список литературы (248).
Кулан (А. О. Соломатин) (249).
Систематическое положение и внешний вид (250).— История вида (251).—
Современное распространение и места обитания (251).— Питание (253).—
Размножение (257).— Конкуренты, враги, паразиты, болезни (259).— Образ
жизни, взаимоотношение со средой обитания (263).— Численность (269).—
Хозяйственное значение и вопросы охраны (270).— Список литературы
(276).
Ростислав Вадимович Дормидонтов,
Аркадий Александрович Слудский,
Лир Васильевич Жирнов,
Гордей Федорович Бромлей,
Юрий Юрьевич Блохин,
. Андрей Юрьевич Блохин,
Владимир Евдокимович Размахнин,
Магомед Гаджимагомедович Абдурахманов,
Геннадий Николаевич Сапожников, Павел Федорович Грибков,
Владимир Иосифович Филь, Александр Осипович Соломатин
Копытные звери
Редактор А. А. Калецкий
Редактор издательства Т. А. Руденко
Художественный редактор В. Н. Тикунов
Технический редактор Н. М. Серегина
Корректор Н. И. Голикова
Иллюстрации художника Н. И. Шевцова
Переплет художника Е. В. Никитина
ИБ № 331.
Сдано в набор 21/IV 1977 г. Подписано в печать 24/Х 1977 г. Т—18809.
Формат 60X90i/16. Бумага типографская №3. Усл. печ. л. 17,5+0,5 цв. вкл.
Уч.-изд. л. 20,87. Тираж 18 000 экз. Издат. № 177/76. Заказ 1894.
Цена 1 р. 50 коп.
Издательство «Лесная промышленность», 101000, Москва, ул. Кирова, 40а
Типография им. Анохина
Управления по делам издательств, полиграфии и книжной торговли
Совета Министров Карельской АССР
Петрозаводск, ул. «Правды», 4
Уважаемый читатель!
Просим Вас отзыв об этой книге
и свои пожелания
прислать в издательство
«Лесная промышленность».
Наш адрес:
101000, Москва, ул. Кирова, 40-А.