ФЕНОМЕН
КРАСНОЙ КОННИЦЫ
В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ


Феномен красной конницы в Гражданской войне
Ассоциация исследователей российского общества (АИРО-ХХ1)


Международный совет научных проектов и издательских программ АИРО
Геннадий БОРДЮГОВ
Руководитель
Андрей МАКАРОВ
Генеральный директор
Сергей ЩЕРБИНА
Арт-дирекгор
Надежда АЖГИХИНА
Ассоциация «ПЭН-Москва»
Карл АЙМЕРМАХЕР
Рурский университет в Бохуме
Петр АКУЛИНИН
Рязанский госуддарственный университет им. С.А. Есенина
Дмитрий АНДРЕЕВ
МГУ имени М.В. Ломоносова
Дитрих БАЙРАУ
Тюбингенский университет
Дьердь БЕБЕШИ
Печский университет
Владимир БЕРЕЛОВИЧ
Высшая школа по социальным наукам, Париж
Харуки ВАДА
Фонд японских историков
Ирина В АРСКАЯ-ЧЕЧЕЛЬ
Интернет-журнал «Гефтер»
Людмила ГАТАГОВА
Институт российской истории РАН
Пол ГОБЛ
Фонд Потомак
Андреа ГРАЦИОЗИ
Университет Неаполя
Никита ДЕДКОВ
Центр развития информационного общества (РИО-Центр)
Роберт ДЭВИС
Бирмингемский университет
Алан КАСАЕВ
РИА «Новости»
Андрей КУЗНЕЦОВ
Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
Джон МОРИСОН
Лидский университет
Норман НЕЙМАРК
Стэнфордский университет
Дональд РЕЙЛИ
Университет Северной Каролины на Чапел Хилл
Александр РЫБАКОВ
Международный центр торговли (Москва)
Такеси ТОМИТА
Сейкей университет, Токио
Катрина ванден ХЮВЕЛ
The Nation, Нью-Йорк
Марк ЮНГЕ
Рурский университет в Бохуме


Эпоха революций в России. XX век
ФЕНОМЕН
КРАСНОЙ КОННИЦЫ В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ
Составитель и научный редактор
А. В. Посадский
МОСКВА «АИРО-ХХ1» 2021


Эпоха революций в России. XX век
Составитель и научный редактор А. В. Посадский
Дизайн обложки - Сергей Щербина
Феномен красной конницы в Гражданской войне. / Под ред.
А. В. Посадского. - М.: АИРО-ХХ1. 2021. - 336 с.
Сборник статей и документальных материалов посвящен истории красной конницы - ударной силы РККА в годы Гражданской войны. В поле зрения авторов находятся как известные кавалерийские начальники и соединения, например, Б. М. Думенко и Первая конная армия, так и малоизвестные части, которые также прошли свой боевой путь и позволяют судить о социальном составе, боевых возможностях и настроениях красных кавалеристов. В числе публикуемых статей имеются материалы, созданные на основе семейной памяти. Большинство стаей написано с привлечением нового архивного материала.
Сборник адресован исследователям, преподавателям, студентам и всем интересующимся историей Гражданской войны в России.
ISBN 978-591022-515-6
©«АИРО-ХХ1», 2021.
© «Актуальная история», 2021.
© Авторы, 2021.


Содержание
Введение 7
ОТ ИМПЕРАТОРСКОЙ КАВАЛЕРИИ К КРАСНОЙ КОННИЦЕ
М. В. Оськин (Тула) Состояние российского коневого хозяйства накануне выхода из Первой мировой войны 12
А. Ю. Безуголъный (Москва) Партизанский отряд
Лазаря Бичерахова в Персии (1917- первая половина 1918 гг.) ... 26
И. С. Ратъковский (С.-Петербург) 1-й Донской кавалерийский полк в революции и в начальный период гражданской войны в России .. 42 М. Е. Разинъков (Воронеж) Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний Центрального Черноземья
в 1917- 1918 гг 50
Конница РККА на разных фронтах
У. Б. Очиров (Элиста) Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в 1918 - 1919 гг 73
Г. И. Хипхенов (Иркутск) 1-й Иркутский кавалерийский дивизион (полк) и другие кавалерийские части Сибирской Красной армии на Нижнеудинском и Прибайкальском фронтах (июнь-август 1918г.) 96 «Сведения о кавалерийских частях и конском составе 4-й армии»: донесение инспектора кавалерии 4-й армии Восточного фронта
Ю. Н. Пальмгрена (публ. А. А. Симонова (Саратов)) 127
А. 	В. Венков (Ростов-на-Дону) Красные донские казаки
северных округов Дона 146
В темную, холодную октябрьскую ночь... Нападение красной конницы на штаб атамана Богаевского 2/15 - 3/16 октября 1920 г. (публ. М. А. Хайрулина (Москва)) 167
Р. О. Багаутдинов (Уфа) Башкирская кавалерийская бригада
М. Муртазина на Польском фронте 184
А. О. Булгаков (Балашов Саратовской области) Балашовский коммунистический добровольческий отряд: история формирования и боевого применения 192


Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, ПОЛИТИЧЕСКИЙ ВЫБОР
В. 	Ж. Цветков (Москва) Оценка степени боевой готовности и «политической сознательности» кавалерийских подразделений в составе Красной армии в 1919 году (по данным секретных сводок Наркомвоен Украины) 198
А. 	Н. Грищенко (Новочеркасск Ростовской области) «Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство комиссара В. Н. Микеладзе в 1920 году 204
Я. В. Леонтьева (Москва) Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии командира «самого бандитского» полка Первой Конной 233
Н. И. Стужинская (Минск, Республика Беларусь) Буденовцы против галаковцев: 11-й кавалерийская дивизия в борьбе против повстанцев на Гомельщине 260
Переход казаков из кавалерийских частей РККА на сторону противника в ходе Польской кампании 1920 года
(публ. С. И. Дробязко (Москва)) 266
В. 	Г. Ященко (Волгоград) Повстанческий отряд комбрига
И. П. Колесова и его буденовцы (новые факты в истории нарочито забытого мятежа) 274
Образ и память
Е. 	В. Волков (Челябинск) Кинематографические образы
Первой конной армии в контексте советской культурной памяти ... 294 Г. С. Колесов (поселок Веселый Ростовский области)
Иван Колесов: история и родовая память 308
В. Н. Греков (Париж, Франция)
Судьба Донского казака - полковника И. Г. Конькова 317
Антон Васильев (Москва)
Отрывок из романа «Пётр Врангель» 320
Сведения об авторах 326


Введение
А. В. Посадский (Саратов)
В Гражданской войне в России конница РККА сыграла очевидно значительную роль. Особенно выпукло ее возможности продемонстрировала борьба на степном юге. Красная конница стала своего рода квинтэссенцией новой революционной армии: практически без строевого офицерства, во главе с революционными самородками, с действительно высокой боевой эффективностью. Последнюю признавали и противники; советский военный журнал даже предложил своего рода подборку мнений на этот счет1.
Кавалерийские качества в начале XX века активно востребовали новые рода войск. Улан Манфред фон Рихтгофен, конно-артиллерист Евграф Крутень, улан Александр Казаков, танкисты из краскомов кавалерии РККА Семен Кривошеин и Дмитрий Павлов достаточно ярко иллюстрируют собой данный процесс. Сама же кавалерия безвозвратно уходила в прошлое. Первая мировая война, казалось бы, закончила историю массовой кавалерии. Русская кавалерия совершила свыше 500 конных атак, среди которых были красивые, самоотверженные и результативные. Однако в целом кавалерия не имела стратегического значения. Кавалеристы сели в окопы, в дивизиях появились стрелковые полки. Оборотной стороной такого применения массовой русской кавалерии стала относительная сохранность офицерских и унтер- офицерских кадров к началу революционных событий.
Значительные потери кадр кавалерии понес во время революции. В казачьем сегменте офицерского корпуса потери от уличного и красного террора оказались куда разрушительнее военных потерь.
Гражданская война в России вновь актуализировала стратегическое мышление, операции на большую глубину, маневр и удар. Естественно, в условиях огромных степных пространств и слабой механизации армии возродилась потребность в сильной кавалерии. Одновременно военное дело архаизировалось из-за импровизационного военного


8
Введение
строительства, всевозможных дефицитов, острой нехватки командных (и адекватных новым условиям) кадров. Политическая и гражданская мотивация и военная подготовленность оказывались часто в кричащем противоречии между собой, несмотря на то, что огромный массив взрослого мужского населения прошел если не через фронт, то через воинскую службу в условиях военного времени.
Гражданская война резко отлична от войн внешних. Но масштабная внутренняя война - все равно прежде всего война. Поэтому неизбежно происходит консолидация родственных сил и военное строительство с целью создания боеспособных армий. В русской гражданской войне это РККА и Белые армии, при множестве «третьих» игроков - повстанческих, национальных и прочих формаций. В Красной армии можно выделить несколько ударных сил, во многом решивших исход вооруженной борьбы. Это латышские полки, многочисленные «интернационалисты», кавалерийские армии и корпуса. Красная кавалерия или, точнее, конница времен Гражданской войны - большая тема и своего рода бренд как в историографии, так и в массовом сознании.
Кавалерия востребует кавалеров. «Кавалерами» красная конница была бедна. Этот факт и является интересным. Большинство кавалерийских полков Русской императорской армии возродилось в виде ячеек, подразделений, а в ряде случаев и в полном составе в рядах Белых армий. Однако значительным кавалерийским соединением, решавшим оперативные задачи, смог стать только 5-й кавалерийский корпус ВСЮР. Основные же ударные функции у белых выполняли казачьи соединения. А вот на красной стороне, почти без строевого офицерства, родились боеспособные кавалерийские соединения казачье-крестьянского происхождения, ставшие одним из столпов красного военного успеха в Гражданской войне.
Базовая проблема в гражданской войне - привлечение в ряды воюющих широких масс населения. Мотивация и механизмы для этого необходимы существенно иные, нежели во внешней войне эпохи массовых армий. В России одним из сюжетов массового мотивированного участия в боевых действиях стало земельное и сословное соперничество казаков и иногородних (в казачьих областях) либо крестьян на сопредельных с казачьими территориях. Конвертация вражды в военное участие дало значительные кадры как белым, так и красным. Особенно это заметно на Юге России. Иногородние в казачьих областях до революции призывались, зачастую, в регулярную кавалерию, и как раз из этой среды вышло немало организаторов красной конницы.
Крупные соединения или активные части красной конницы в основном действовали на Юге. Конечно, на первом месте стоит Первая Конная армия, выросшая из отряда и дивизии Б. М. Думенко. Но зна¬


Введение
9
менитое соединение не одиноко на Южном фронте. Думенко успел поставить на ноги еще одно соединение - Конно-Сводный корпус, бригады которого сами имели богатую предшествующую историю. Яркий красный командир Ф.К. Миронов в своей Усть-Медведицкой бригаде, а затем дивизии имел два кавалерийских полка, в которых аккумулировались усть-медведицкие казаки - сторонники советской власти. Далее последовала эпопея с Донским корпусом, который поручили формировать Миронову, а затем на свет появляется еще один значительный конный массив под его командованием - Вторая Конная армия.
Массы красной кавалерии имели разных противников, воевали бок о бок с другими соединениями РККА, имели над собой вышестоящие командные инстанции. Соответственно, существовали и находили отражение в источниках разные точки наблюдения за феноменом стратегической кавалерии РККА. Назовем основные из них: штабы РККА, военспецы, политические и особые отделы, ВЧК, противники - казачьи офицеры и генералы, комсостав ВСЮР и Русской армии, махновцы, немецкие колонисты Приазовья, командные инстанции и личный состав армий Польши и У HP, многочисленные повстанческие атаманы и население украинских и белорусских губерний, тамбовские повстанцы - в случае с кавбригадой Котовского, полком Переведенцева и другими активными кавалерийскими частями периода подавления восстания, и т.д. Далеко не все доступные источники в достаточной степени разработаны, так что на этом пути возможны и вероятны интересные находки.
Всего за годы Гражданской войны было сформировано более двадцати кавалерийских дивизий РККА. Кавалерия была не только ударной силой на фронте, но и мобильной силой при борьбе с повстанчеством и подавлении восстаний. Среди кавалерийских дивизий большинство активно участвовало в такого рода операциях. То есть соединения, в добровольческом ядре которых были «красные партизаны» образца 1918 года, в 1919 - 1921 гг. активно боролись с такого же рода «партизанами», поднявшимися против политики военного коммунизма. При этом некоторые крупные командиры переходили на сторону повстанцев или, скорее, просто сами становились таковыми. Повернул против большевиков 9-ю (2-ю Туркестанскую) кавалерийскую дивизию А. П. Сапожков. Наиболее колоритной фигурой можно считать красного партизана и комбрига Первой Конной Маслака, восстал и еще один конармейский комбриг - Иван Колесов. Люди одной с ними среды и судьбы боролись повстанцами. Например, Н. Д. Томин командовал 15-й Сибирской кавалерийской дивизией в самые горячие месяцы Тамбовского восстания - в мае-июле 1921 г., 2-й конный корпус того же Томина подавлял повстанчество на Кубани. Томин и погиб в бою с повстанца¬


10
Введение
ми, теперь уже басмачами, в августе 1924 г. Н. Д. Каширин в октябре 1920 г. во главе 3-го конного корпуса воевал с Врангелем, а затем участвовал в борьбе с махновцами.
Даже на Тамбовщине во время знаменитого восстания на красной стороне сформировались активные конные соединения. И это не только бригада Котовского и 15-я Сибирская кавалерийская дивизия, переброшенные уже на заключительном этапе развития борьбы. Весьма активным оказалась, к примеру, импровизированная кавалерийская часть, выросшая в уже упоминавшийся полк Переведенцева.
Гражданская война породила целый ряд конных соединений с ядром добровольцев, богатой историей и ощущением корпоративного единства. Крупные кавалерийские начальники сменяли друг друга на командных должностях. Так, после Гражданской войны Н. Д. Каширин командовал 1-м корпусом Червонного казачества. В то же время в сфере служебного соперничества, карьерных стратегий в 1920-е - 1930-е гг. выделялись группировки первоконников, червонцев, мироновцев.
Дисциплинарные проблемы кавалерийских соединений могли быть вопиющими. Наиболее масштабные и ныне известные сюжеты связаны с жизнью Первой конной армии2. Как раз соединение боеспособности, недисциплинированности в строго военном понимании и часто антикоммунистических настроений и придало крупным красным соединениям совершенно особенный колорит.
Раскладом сил в политической игре 1920-х годов Первая Конная армия стала одним из важных элементов героического мифа о Гражданской войне и победоносной стремительности Рабоче-Крестьянской Красной армии. Участие Сталина в организации Конной армии закрепляло этот героический статус. Собственно, он не был поколеблен и после «развенчания» культа Сталина.
Красная конница знала и крупные неудачи, которые в советской историографии не афишировались или замалчивались, а ее противниками поднимались на щит. Прежде всего, это серьезные поражения Первой Конной армии и Конно-Сводного корпуса в конце января - феврале 1920 г. Это знаменитое поражение конного корпуса Жлобы в июне 1920 г. от реорганизованных войск П. Н. Врангеля и, наконец, успех новосозданной польской стратегической кавалерии в конце августа - начале сентября 1920 г., известный в польской традиции как битва под Комаровом.
Советская конница продолжает привлекать внимание исследователей, как в годы Гражданской войны, так и позднее, эпохи военного строительства 1920-х годов3.
В настоящем сборнике вниманию читателей предлагается ряд статей и документальных публикаций, посвященных формированию, различ¬


Введение 11
ным аспектам службы и боевой деятельности, командному составу конных частей и соединений РККА.
В первом разделе сгруппированы статьи, показывающие состояние коннозаводства и кавалерийских частей в период между крушением императорской армии и созданием РККА. В следующем разделе представлены судьбы частей и соединений красной конницы на разных фронтах Гражданской войны. Среди них и хорошо известные, и довольно экзотические формирования. Третий раздел посвящен проблематике настроений, дисциплины, мотиваций красных конников в разных обстоятельствах междоусобицы. Наконец, заключительный раздел знакомит как с исследовательским текстом, так и текстами мемориального и художественного характера. Объединяет их представление, различными средствами, образа красной конницы и ее руководителей в пространстве личной, семейной, исторической, художественной памяти.
Примечания
Враги о нашей конной армии // Военный вестник. 1921 №10.
См.: ГенисВ.А. Первая конная армия: за кулисами славы // Вопросы истории. 1994. №12. С.64 - 78; Хинштейн А. Кровавый путь первой конной // Московский комсомолец. 2002. 2 июня.
См , напр.: ДригЕ Ф. Войска Семена Михайловича. История организационного строительства стратегической конницы РККА. М.: Фонд «Русские Витязи», 2019, Степанов А «В воздаяние за доблестную боевую работу... » «Цветные» кавалерийские части Туркестанского фронта // Старый цейхгауз. 2019. №84


ОТ ИМПЕРАТОРСКОЙ КАВАЛЕРИИ К КРАСНОЙ КОННИЦЕ
Состояние российского коневого хозяйства накануне выхода из Первой мировой войны
М. В. Оськин (Тула)
Первая мировая война 1914-1918 гг. стала нелегким испытанием для коневого хозяйства России. С одной стороны, накануне войны империя имела самое большое в мире конское поголовье, что во многом объясняется особенностями крестьянского землепользования, способами земледельческого хозяйствования и географией страны. Количество лошадей в России (22,8 млн. голов в рабочем возрасте с 5 лет) вдвое превосходило их число во всех великих державах Европы, вместе взятых, сравниваясь разве что с США (21 млн. голов)1. Слабым местом страны было качество коневого хозяйства - львиная доля лошадей являлась крестьянскими лошадками, в военное время пригодными для состава обозов, но не для артиллерии (особенно тяжелой) и, тем более, кавалерии.
Слабая машинизация народного хозяйства усугубляла ситуацию: большая часть крестьянских хозяйств являлась однолошадными, что исключало вероятную мобилизацию этих животных в вооруженные силы. Значительные же лошадные контингенты степных районов России требовали громадных предварительных усилий по «окультуриванию» (взаимодействию с людьми) степных лошадей - обучению и выучке. Так, 16 сентября 1914 г. Главное управление Генерального штаба доносило в Военный Совет, что с убытием кавалерии на фронт, использование молодых лошадей срочного ремонта для обучения новобранцев невозможно «ввиду того, что эти лошади, особенно же из степных


Состояние российского коневого хозяйства накануне выхода... 13
районов, поступают не только не усмиренными в достаточной степени, но даже и неоповоженными». Поэтому их сначала следовало объездить опытным людям, а уже потом передавать в запасные кавалерийские полки2.
В годы войны противоборствующие армии неимоверно усилились автомобильным транспортом: Франция к концу войны имела около 95 тыс. автомашин только в армии, а в целом страны Антанты к концу войны имели около 200 тыс. машин против 70 тыс. у Германии. В русской же армии состояло всего 9 100 автомобилей при штате в 12 6003. Учитывая работавшую на надрыве железнодорожную инфраструктуру, русская армия могла увеличивать транспортную составляющую лишь за счет лошадей. К 1 (14) сентября 1917 г. в Действующей армии находилось 3 164 тыс. лошадей4 - 470% от численности конского состава войск в начале войны. Всего через вооруженные силы прошло не менее 5 млн. голов, причем у населения было изъято около 30% лошадей, пригодных для армии5. В то же время на высоко оснащенном автомобильной техникой Западном фронте к концу войны с обеих сторон состояло около 2 млн. лошадей (в 1,5 раза меньше, чем в одной России), в том числе в британской армии 450 тыс. «лошадей и ослов»6.
Большая часть конского состава русской Действующей армии служила в обозах (каждое войсковое соединение имело свой обоз) и транспортах (к середине 1917 г. на театре военных действий трудилось 692 транспорта при потребности в 8557). Эти животные несли военную службу в качестве тягловой силы, трудились на различных тыловых работах, доставляли предметы снабжения из ближайшего войскового тыла. Лошадей для комплектования тяжелой артиллерии (до войны приходилось закупать кровных лошадей и особенно тяжеловозов в Англии, Франции, США и Бельгии8) и кавалерии с затягиванием военных действий постепенно стало не хватать. Например, в депеше Управления по ремонтированию армии военному министру от 31 мая 1916 г., ввиду недостатка лошадей вороной, караковой и серой масти для гвардии, предлагалось покупать таких лошадей в возрасте от 3,5 лет9. Сокращение конницы за годы войны было минимальным, и к ее концу она имела в своих рядах сотни тысяч человек. К октябрю 1917 г. русская кавалерия, невзирая на резкий упадок ее значения в позиционной борьбе, насчитывала 100 регулярных и 161 казачий полк, сведенные в 52 дивизии, в том числе 25 казачьих, и 3 отдельные бригады.
Что касается потерь, то за время Первой мировой войны в русской армии заболело более 2 930 тыс. лошадей, а безвозвратные потери составили более 400 тыс. голов - 30,5% среднесписочного состава, определяемого в 1 369,6 тыс. лошадей. Эти цифры, правда, не учитывают лошадей различных организаций, работавших на нужды фронта в


14 От императорской кавалерии к красной коннице
ближайшем войсковом тылу. В целом в русской армии за годы войны насчитывалось около 1 млн. больных лошадей, лечившихся в ветеринарных лазаретах и на пунктах слабосильных лошадей10.
Громадные потребности Действующей армии в конском составе постепенно исчерпывали лошадный ресурс рабочего возраста (разумеется, в армию брали только лучших лошадей, что усугубляло состояние народного хозяйства страны). Вскоре этим вопросом обеспокоились в Ставке Верховного командования. На совещании по вопросам укомплектования Действующей армии лошадьми 26 марта 1916 г. начальник Мобилизационного отдела Генерального штаба доложил, что с начала войны взято у населения 70-75% «числа лошадей, признанных на последней переписи годными для службы в войсках. В Генштабе заметили, что требуется самое бережливое использование сравнительно незначительного остатка лошадей» в 1 млн. голов, причем было отмечено, что из этого 1 млн. только 10% годны для кавалерии и артиллерии, а прочие 900 тыс. - лишь для службы в обозах. Следовательно, для пополнения конского состава кавалерии можно было взять в будущем немногим более 100 тыс. животных. Начальник Государственного Коннозаводства П. А. Стахович и его предшественник на этом посту князь Н. Б. Щербатов, подтвердив это, добавили, что сильных лошадей не хватает и в народном хозяйстве, и без того оставшегося без рабочих рук, что требует прекращения формирования новых кавалерийских частей11.
Потери в результате Брусиловского прорыва и подготовка к новой кампании вновь поставили проблему на самом верху. К осени 1916г., по донесению генерала для поручений при Верховном главнокомандующем Б. М. Петрово-Соловово, в стране отчетливо наблюдалось «истощение коневых средств России (особенно в отношении лошадей кавалерийского типа)». Поэтому встал вопрос о централизации системы учета и распределения конских ресурсов страны. В ходе переписки между Ставкой и Управляющим Государственным Коннозаводством, для преодоления противоречий между потребностями фронта и возможностями народного хозяйства, начальник Коннозаводства П. А. Стахович разработал «Положение о Главном Инспекторе коневых сил армии», предполагавшее создание должности Главного инспектора и специального центрального органа для учета и снабжения армии конским составом. Главный Инспектор наделялся правами командарма, «за исключением права награждения за боевые подвиги и иные отличия». Органы инспектората: комитет по военно-конским делам, канцелярия, чины для поручений. В состав канцелярии должны были войти 2 представителя от военного министерства, 1 от МВД, 1 от министерства земледелия, 1 от министерства финансов, 1 от Госконтроля, 1 от Главного


Состояние российского коневого хозяйства накануне выхода...
15
управления Государственного Коннозаводства. В состав членов комитета, создаваемого «для обсуждения вопросов, касающихся обеспечения армии конским составом», должны были войти Инспекторы конского состава армий, фронтов или уполномоченные ими лица. В записке на имя первого революционного Верховного главнокомандующего М. В. Алексеева Стахович указывал: «по личным моим наблюдениям, почерпнутым при объезде нынешним летом и осенью многих губерний Европейской России и Сибири, страна - накануне полного истощения своих конских сил, пригодных для армии... Уже в настоящее время ощущается острый недостаток у населения рабочих лошадей, с чем неразрывно связаны затруднения в подвозе продуктов к станциям железных дорог и сокращение района, продовольствующего армию и города. Этот же недостаток явился одной из причин недосева полей и уменьшения продовольственных ресурсов страны». Дальнейшее изъятие лошадей из народного хозяйства страны означает опасность для армии «лишиться совершенно источника комплектования лошадьми войсковых частей и обозов». Однако, в апреле 1917 г., после нескольких месяцев волокиты, по воле М. В. Алексеева проект был отклонен12.
Основным камнем преткновения в данном вопросе стала несбалансированность потребностей армии и народного хозяйства в тягловой силе. Ставка в предписании Главному Полевому Интенданту от 2 декабря 1916 г. указывала, что к лету 1917 г. в войсках должно быть не менее 2 млн. лошадей. В конце года были разработаны планы снабжения армии на период до 1 июля 1918 г., «причем в основание расчетов была положена численность армии в 8,5 млн. чел. и 2 млн. лошадей»13. Эта цифра оказалась заниженной в полтора раза.
Чтобы обеспечить поставку лошадей и не вызвать недовольства населения, правительство решило провести реквизицию при посредничестве земств, обладавших наиболее достоверной информацией о местных ресурсах. Предполагалось, что вместе с ранее поставленными в ходе войны лошадьми, цифра мобилизованных животных составит около 12% лошадей рабочего возраста, согласно данным военно-конской переписи 1912 г. Было решено, что в тех уездах, где земства откажутся от реквизиции, набор конского состава проводить по правилам военно-конской повинности, но по принципам разверстки, указанным губернской земской управой. При этом, Положение о реквизиции лошадей при посредничестве земских учреждений, утвержденное императором Николаем II 27 октября 1916 г., предусматривало, что от реквизиции освобождаются: «1) все чистокровные английские лошади, принимавшие или принимающие участие в скаковых испытаниях на ипподромах Российской империи. 2) рысистые лошади, бежавшие на ипподромах Российской империи и показавшие резвость, нормы которой опреде¬


16
От императорской кавалерии к красной коннице
ляются Управляющим Государственным коннозаводством по соглашению с министрами военным и внутренних дел. 3) все кобылы, владельцы коих представят установленные Главным управлением Государственного коннозаводства случные свидетельства о покрытии кобыл в последний случный период жеребцами казенными, одобренными Главным управлением Государственного коннозаводства. Также могли быть освобождены от реквизиции, «если подлежащий с уезда наряд может быть выполнен полностью»: «а) лошади в количестве, которое по мнению местной земской управы, необходимо для обеспечения обработки полей в данном хозяйстве, б) все кобылы, при достаточном для выполнения наряда количестве жеребцов и меринов»14.
Однако уездные земские управы, столкнувшись с сопротивлением населения, готовившимся к новому посеву, фактически саботировали реализацию поставки, ввиду чего после Февральской революции намеченные реквизиции лошадей в округах пришлось прервать15. Попытка замены реквизиций закупками со стороны органов Земского Союза и Ремонтирования Армии также провалилась. Согласно донесениям с мест, мобилизация и реквизиция лошадей «угрожает, во-первых, своевременному обсеменению полей, а во-вторых, при нынешнем положении железнодорожного транспорта и не обеспеченности фуражом мест сбора лошадей, грозит последним гибелью»16. Последний фактор в 1917 г. оказался наиболее важным.
Например, с 31 марта по 6 апреля на Западный фронт было недове- зено 60% зернофуража, 72% сена, муки - 68%, круп - 80%, мяса - 74%. Штабом фронта отмечалось, что «из армий поступают ежедневно донесения о безвыходном положении фуражного довольствия, усиливается падеж лошадей, лошади истощены и уже отказываются от работы между магазинами и войсками. Таким образом, доставка продовольствия людям может приостанавливаться вследствие бессилия лошадей»17. Нехватка снабжения в столицах вынудила Временное правительство в заседании 14 марта приостановить до 1 ноября «рысистые и скаковые испытания в Москве и Петрограде». Причем Главное управление Государственного коннозаводства должно было эвакуировать породистых лошадей из Петрограда, так как подвоз фуража в столицу был недостаточен. В апреле комиссар Временного правительства в Москве H. М. Кишкин потребовал вывезти породистых лошадей и из Москвы. Временное правительство просило регионы (Нижегородская, Харьковская, Одесская, Ростовская, Тульская, Орловская, Курская, Воронежская, Симбирская и Екатери- нославская губернии) принять лошадей и организовывать там испытания (скачки и бега, но без тотализатора)18.
Таким образом, в кампании 1917 г., невзирая на максимально высокую численность лошадей в Действующей армии - более 3 млн. голов,


Состояние российского коневого хозяйства накануне выхода... 17
пополнение фронта конским составом фактически не могло состояться. Решение продовольственного вопроса поставило требования сельского хозяйства выше потребностей войск. После Февральской революции дело с поставкой конских пополнений на фронт существенно ухудшилось. Во-первых, лошадей для пополнения не было объективно, - пригодные для службы лошади просто заканчивались. Во-вторых, в условиях революции коневладельцы стали придерживать своих питомцев для отправки в войска, саботируя указания по поставкам. Поэтому теперь и пополнения приходилось сначала восстанавливать, а потом уже пускать в дело. Соответственно, мало что мог дать и маневр лошадьми между различными подразделениями - при передаче животных из артиллерии или кавалерии в обозы. Лошадей не хватало вообще. Например, приказ командующего Румынским фронтом Д. Г. Щербачева от 22 мая 1917 г. сообщал: «Из отчетов об осмотре конского состава в армиях Румынского фронта видно, что при замене лошадей в обозных батальонах лошадьми, непригодными для артиллерийской службы, присылаются лошади совершенно больные, хронически хромые и т.п., вообще негодные ни для какой работы. Так как подобные лошади являются для частей всегда и во всех отношениях вредной обузой, а тем более при затруднительных условиях в снабжении фуражом, то предписываю при передаче артиллерийских лошадей в транспорты каких бы то ни было назначений тщательно проверять работоспособность их к перевозочно-грузовой службе под ответственностью командиров передающих частей и ветеринарных врачей, производящих санитарный осмотр этих лошадей. Лошади, пришедшие в полную негодность для работы где бы то ни было в армии, должны выбраковываться для продажи местному населению или же уничтожаться»19.
Общую картину положения вещей с конским составом в России поясняет сообщение члена Временного комитета Государственной думы И. И. Дмитрюкова премьер-министру князю Г. Е. Львову от 27 апреля о состоянии коннозаводства в России. Дмитрюков напомнил, что и до войны приходилось закупать лошадей и особенно тяжеловозов в Англии, Франции, США и Бельгии, но постепенно дело Государственного Коннозаводства улучшалось, и «конский состав к началу Великой войны оказался выше по качеству, чем это было к началу русско-японской войны. Улучшились и ломовые и сельскохозяйственные лошади». Война принесла свои проблемы: реквизиция лучших лошадей в армию, призыв кадров с конских заводов, «великое бедствие» - сдача Польши, где «дело чистокровного коннозаводства было поставлено особенно хорошо». Из Польши эвакуировали в Москву Яновский завод и государственные конюшни, так как столица - большой железнодорожный узел и здесь легче снабжать лошадей фуражом. Но даже во время войны животные закупались в Англии, «дабы не


18 От императорской кавалерии к красной коннице
время войны животные закупались в Англии, «дабы не допустить к окончательному краху культурное коннозаводство». Дмитрюков подчеркивал, что «наиболее культурный конский состав» - это «государственное достояние», почему «сохранение культурной лошади есть дело государственной обороны, как существенного источника пополнения фронта, то есть кавалерии, артиллерии и обоза лошадьми»20.
В связи с намерением Временного правительства продолжать войну и осознанием того факта, что в 1917 г. конфликт не закончится, в отношении конского состава фронта встала проблема ремонтирования кавалерии и артиллерии. В срочный ремонт армии покупали 3,5- летних лошадей летом, так как зимой и весной покупка была затруднительна. Лошади из ремонта передавались в действующие части после 1 июля следующего за покупкой года, так как животные должны были достигнуть 4-летнего возраста, дабы поступать в войска. В военное время конский состав армии истощался вследствие старения лошадей, тяжелой работы на фронте, недостатка фуражных дач, «продолжительного содержания вне конюшен при всяких условиях погоды», а лошадей стали передавать войскам в апреле, в преддверии новой активной кампании на фронте. Во время Первой мировой войны лошади в годовой ремонт действующей армии производились на основании положений Военного Совета от 21 августа 1914 г., 28 мая 1915 г. и 2 июня 1916 г. Теперь же следовало позаботиться о периоде 1917-1918 гг.
В итоге, 15 мая Управление по ремонтированию армии запросило у правительства 7 553 549 рублей на 1917 г. для покупки 14 700 лошадей в годовой ремонт по сроку 1917 г. Обосновывая просьбу, Управление сообщало, что освежение конского состава молодыми лошадьми необходимо, так как «за время войны пополнение убыли в конском составе войсковых частей производилось преимущественно полнолетними, в возрасте от 5 до 15 лет, лошадьми, часто уже много проработавшими, что создает накопление в частях лошадей старших возрастов». Следует же своевременно выкупать молодых лошадей в возрасте от 3,5 лет в ремонт - «к этому же побуждает необходимость оказать поддержку и предоставить возможность своевременного сбыта подготовленных лошадей коннозаводчикам и коневодам, ежегодно сдающим выращенных ими молодых лошадей военному ведомству при посредстве ремонтных комиссий». Однако, Междуведомственное Совещание представителей военного министерства, министерства финансов и Государственного Контроля в заседании 2 июня 1917 г. высказалось против выделения этих 7,5 млн. руб. на ремонт лошадей. Причины этого таковы: 1. Штат мирного времени меньше штатов военного времени и после войны все равно «громадное количество лошадей представится необходимым выбраковывать и распределить или раздать населению». 2. «Изъятие у


Состояние российского коневого хозяйства накануне выхода... 19
безлошадного уже населения еще почти 15 тыс. лошадей крайне неблагоприятно отразится на полевых работах, транспорте и вообще на экономической жизни страны. В частности пострадает, вне сомнения, и дело обеспечения армии необходимыми сельскохозяйственными продуктами». 3. «В армии ощущается значительный недостаток кормовых средств, вредно отражающийся на конском составе. Поэтому, до устранения этого недостатка, увеличение в армии числа лошадей лишь обостряет вопрос о фураже». 28 июля 1917 г. Отдел по ремонтированию армии внес во Временное правительство «представление о покупке в текущем году лошадей срочного ремонта и об отпуске из военного фонда кредита». Причина просьбы: «распродажа коннозаводчиками и коневодами лошадей, приготовленных для сдачи в срочный ремонт армии в августе сего года». Этот фактор - ликвидация конских заводов в России - стал ключевым: «вопрос покупки срочного ремонта имеет государственное значение, так как в случае отмены такового, наблюдающаяся уже в настоящее время, в связи с текущими обстоятельствами, ликвидация коневых хозяйств приобретет массовый характер, что несомненно вызовет полный упадок отечественного коневодства»21.
В ходе революционного процесса 1917 г. внутри страны произошли разгромы частных и государственных конских заводов, поставлявших лошадей в кавалерию. При этом были уничтожены и те заводы, что в 1915 г. эвакуировались вглубь империи22. Например, председатель Ремонтной комиссии Киевского района сообщал, что «ежедневно поступают заявления коннозаводчиков и коневодов о насилиях и самоуправствах сельских жителей над их конными заводами, пастбищами, водопоями и даже над прислугой, состоящей при плодовом составе и ремонте»23.
Основной причиной разгромов являлся отнюдь не захват лошадей (хотя были и такие случаи), а присвоение фуража. В 1917 г. лошади конских заводов продовольствовались прежде всего фуражом своих земель, а потому Главный Земельный комитет приказывал местным комитетам принимать к охранению нужное количество фуража и будущий урожай. Однако крестьяне захватывали земли частных конских заводов, делили их, а лошадей вынуждали передавать в государственные заводы, которые в итоге быстро переполнились. Например, при захвате Чесменского конского завода великого князя Петра Николаевича в Бобровском уезде Воронежской губернии лошадей с него передали в близлежащий государственный Хреновский завод24.
Аграрное движение постепенно набирало свои обороты, и потому к разгрому конских заводов (захвату земли и посевов) крестьянство перешло не сразу, а ближе к лету. Так, 3 июня Главноуправляющий Государственным Коннозаводством генерал-лейтенант П. А. Стахович


18
От императорской кавалерии к красной коннице
время войны животные закупались в Англии, «дабы не допустить к окончательному краху культурное коннозаводство». Дмитрюков подчеркивал, что «наиболее культурный конский состав» - это «государственное достояние», почему «сохранение культурной лошади есть дело государственной обороны, как существенного источника пополнения фронта, то есть кавалерии, артиллерии и обоза лошадьми»20.
В связи с намерением Временного правительства продолжать войну и осознанием того факта, что в 1917 г. конфликт не закончится, в отношении конского состава фронта встала проблема ремонтирования кавалерии и артиллерии. В срочный ремонт армии покупали 3,5- летних лошадей летом, так как зимой и весной покупка была затруднительна. Лошади из ремонта передавались в действующие части после 1 июля следующего за покупкой года, так как животные должны были достигнуть 4-летнего возраста, дабы поступать в войска. В военное время конский состав армии истощался вследствие старения лошадей, тяжелой работы на фронте, недостатка фуражных дач, «продолжительного содержания вне конюшен при всяких условиях погоды», а лошадей стали передавать войскам в апреле, в преддверии новой активной кампании на фронте. Во время Первой мировой войны лошади в годовой ремонт действующей армии производились на основании положений Военного Совета от 21 августа 1914 г., 28 мая 1915 г. и 2 июня 1916 г. Теперь же следовало позаботиться о периоде 1917-1918 гг.
В итоге, 15 мая Управление по ремонтированию армии запросило у правительства 7 553 549 рублей на 1917 г. для покупки 14 700 лошадей в годовой ремонт по сроку 1917 г. Обосновывая просьбу, Управление сообщало, что освежение конского состава молодыми лошадьми необходимо, так как «за время войны пополнение убыли в конском составе войсковых частей производилось преимущественно полнолетними, в возрасте от 5 до 15 лет, лошадьми, часто уже много проработавшими, что создает накопление в частях лошадей старших возрастов». Следует же своевременно выкупать молодых лошадей в возрасте от 3,5 лет в ремонт - «к этому же побуждает необходимость оказать поддержку и предоставить возможность своевременного сбыта подготовленных лошадей коннозаводчикам и коневодам, ежегодно сдающим выращенных ими молодых лошадей военному ведомству при посредстве ремонтных комиссий». Однако, Междуведомственное Совещание представителей военного министерства, министерства финансов и Государственного Контроля в заседании 2 июня 1917 г. высказалось против выделения этих 7,5 млн. руб. на ремонт лошадей. Причины этого таковы: 1. Штат мирного времени меньше штатов военного времени и после войны все равно «громадное количество лошадей представится необходимым выбраковывать и распределить или раздать населению». 2. «Изъятие у


Состояние российского коневого хозяйства накануне выхода... 19
безлошадного уже населения еще почти 15 тыс. лошадей крайне неблагоприятно отразится на полевых работах, транспорте и вообще на экономической жизни страны. В частности пострадает, вне сомнения, и дело обеспечения армии необходимыми сельскохозяйственными продуктами». 3. «В армии ощущается значительный недостаток кормовых средств, вредно отражающийся на конском составе. Поэтому, до устранения этого недостатка, увеличение в армии числа лошадей лишь обостряет вопрос о фураже». 28 июля 1917 г. Отдел по ремонтированию армии внес во Временное правительство «представление о покупке в текущем году лошадей срочного ремонта и об отпуске из военного фонда кредита». Причина просьбы: «распродажа коннозаводчиками и коневодами лошадей, приготовленных для сдачи в срочный ремонт армии в августе сего года». Этот фактор - ликвидация конских заводов в России - стал ключевым: «вопрос покупки срочного ремонта имеет государственное значение, так как в случае отмены такового, наблюдающаяся уже в настоящее время, в связи с текущими обстоятельствами, ликвидация коневых хозяйств приобретет массовый характер, что несомненно вызовет полный упадок отечественного коневодства»21.
В ходе революционного процесса 1917 г. внутри страны произошли разгромы частных и государственных конских заводов, поставлявших лошадей в кавалерию. При этом были уничтожены и те заводы, что в 1915 г. эвакуировались вглубь империи 2. Например, председатель Ремонтной комиссии Киевского района сообщал, что «ежедневно поступают заявления коннозаводчиков и коневодов о насилиях и самоуправствах сельских жителей над их конными заводами, пастбищами, водопоями и даже над прислугой, состоящей при плодовом составе и ремонте»23.
Основной причиной разгромов являлся отнюдь не захват лошадей (хотя были и такие случаи), а присвоение фуража. В 1917 г. лошади конских заводов продовольствовались прежде всего фуражом своих земель, а потому Главный Земельный комитет приказывал местным комитетам принимать к охранению нужное количество фуража и будущий урожай. Однако крестьяне захватывали земли частных конских заводов, делили их, а лошадей вынуждали передавать в государственные заводы, которые в итоге быстро переполнились. Например, при захвате Чесменского конского завода великого князя Петра Николаевича в Бобровском уезде Воронежской губернии лошадей с него передали в близлежащий государственный Хреновский завод24.
Аграрное движение постепенно набирало свои обороты, и потому к разгрому конских заводов (захвату земли и посевов) крестьянство перешло не сразу, а ближе к лету. Так, 3 июня Главноуправляющий Государственным Коннозаводством генерал-лейтенант П. А. Стахович


20
От императорской кавалерии к красной коннице
докладывал во Временное правительство, что «в Главное Управление почти ежедневно поступают просьбы коннозаводчиков о принятии Государственным Коннозаводством их конских заводов на каких угодно условиях в целях спасения ценных пород от грозящей им гибели». Стахович указывал, что Государственное Коннозаводство не может удовлетворить все просьбы «по недостатку персонала и помещений», а предлагает взять частные конские заводы под государственную охрану. Примером, характеризующим сложившуюся ситуацию, может служить письмо великого князя Дмитрия Константиновича В. Н. Львову от 30 апреля. В 1913 г. великий князь завещал свой Дубровский конный завод в Миргородском уезде Полтавской губернии (более 3 тыс. десятин земли и несколько сотен чистокровных лошадей) Главному Управлению Государственного Коннозаводства. Князь писал: «при основании завода я поставил себе целью создать рассадник русских пород верховых и рысистых лошадей, а также развести мелких тяжеловозов, способных возить тяжести и обладающих быстрыми аллюрами, как наиболее подходящих для улучшения крестьянской лошади, которая в мирное время работает в поле, а в военное - комплектует обозы и артиллерию». Дмитрий Константинович предлагал отдать своих лошадей (к лету на Дубровском конном заводе находилось 496 лошадей, в том числе 3 чистокровных английских, 186 верховых орлово-ростоп- чинских, 117 рысаков, 132 арденов, 18 финских, 40 других пород и 167 рабочих лошади общей стоимостью чистокровных лошадей - не менее 600 тыс. руб.) даже и безвозмездно. Главная просьба - «принять завод на каких угодно условиях и тем спасти его и разводимые в нем породы русских лошадей, в других местах почти исчезнувшие, от неминуемого уничтожения»25.
Резолюция Всероссийского съезда коннозаводчиков, коневодов и других деятелей по коннозаводству и коневодству, прошедшего 25-29 июня 1917 г., подводила лишь первые итоги разворачивающегося в России аграрного движения. В проекте обращения к правительству подчеркивалось, что «все конные заводы и коневодные хозяйства являются национальным богатством России и подлежат охране государства. Вследствие этого не могут быть допущены захваты лошадей этих заводов не только населением, но также и по распоряжению волостных, уездных и других комитетов без непосредственного на то распоряжения министерства. Точно так же недопустимо снятие с конских заводов как военнопленных, так и вольнонаемных служащих; взятые же без распоряжения военнопленные должны быть немедленно возвращены». Здесь же сообщалось о проблемах страны в конском составе как на данный момент, так и на перспективу: Россия стоит на первом месте в мире по числу лошадей - 35 млн. голов, но по количеству лошадей на


Состояние российского коневого хозяйства накануне выхода... 21
100 десятин земли - на 5 месте (3,6 голов), а в Англии - 23,2 голов на гектар. При этом, «50% крестьян в России или вовсе не имеют лошадей или имеют всего одну лошадь», а «по качеству конского состава Россия стоит на последнем месте». Поэтому изъятие из народного хозяйства для нужд фронта 6 млн. лошадей из 7 млн. пригодных по военно-конской переписи, угрожает не только недопоставкой лошадей в армию, но и крушением сельского хозяйства26.
Для спасения породистых животных на местах создавались губернские совещания по охране конских заводов. МВД рассылало в регионы разнообразные циркуляры и телеграммы, требуя принимать срочные меры «поддержки государственного коннозаводства и тесно связанного с ним укомплектования нашей армии конским составом», признавая частные конские заводы «отраслью народного хозяйства, имеющей особо важное государственное значение»27. Незадолго до октябрьского переворота, Министерство земледелия попыталось озаботиться перспективой сохранения породистых лошадей. Так, 11 октября Отдел животноводства Министерства земледелия просил у Временного правительства использовать часть 3-миллионного кредита по животноводству и на коневодство, а не только на крупный рогатый скот и овец: «В настоящее время, в связи с ликвидацией многих хозяйств, занимавшихся коневодством и коннозаводством в направлении улучшения рабочей и упряжной лошади для нужд сельского хозяйства, а также в целях сохранения ценного конского материала из прифронтовой полосы, явилась настоятельная необходимость принять соответствующие меры к охране племенного конского состава» .
Но справиться с аграрным движением не получилось. К лету 1918 г. из всех бывших казенных конских заводов уцелел только Хреновский завод в селе Хреновое Бобровского уезда, где находились, в том числе, «наиболее ценные представители породы орловского рысака». Там же расположилось и бывшее Главное управление Государственного коннозаводства29. Большая часть частных заводов оказалась ликвидирована, а конский состав - расхищен. Для сравнения - по данным особого совещания при орловском губернском комиссаре по вопросу об охране конских заводов губернии 5 августа 1917 г., только в Орловской губернии числилось 106 конских заводов при 247 жеребцах и 2 819 матках30. В результате сохранение племенного материала перешло на окраины страны. Прежде всего - в казачьи области, что обусловливалось как сравнительно малыми размерами аграрного движения в силу обеспеченности казачьих войск землей и угодьями, так и военной традицией сословия.
Невзирая на намерение Временного правительства продолжать войну, усталость России от конфликта становилась очевидной, что вызывало


22 От императорской кавалерии к красной коннице
к жизни проекты и расчеты будущей демобилизации. Главные цели демобилизации конского состава виделись следующие: «1) сохранить армии нужных ей хороших лошадей; 2) возвратить русскому населению остальных пригодных для работ лошадей»31. Иными словами, приблизительно 3-миллионный контингент лошадей Действующей армии должен был быть возвращен в народное хозяйство страны. Выполнению этой задачи мешали общее разложение фронта и войскового тыла, усиление распространения заболеваний среди животных, крайняя нехватка фуража и начинавшаяся стихийная демобилизация людских контингентов.
Товарищ военного министра 7 октября 1917 г. сообщал во Временное правительство, что Комиссия по приведению армии в состав мирного времени поставила вопрос «об угрожающем развитии среди конского состава действующей армии заразных заболеваний, в особенности сапа». В связи с этим Комиссия «признала настоятельно необходимым принятие самых энергичных и притом безотлагательных мер для борьбы с этими заболеваниями, так как делать это при демобилизации будет уже поздно, и возвращенные населению лошади, распространяя заразу, принесут ему, вместо помощи, ущерб». Требование Комиссии - открыть «ветеринарно-бактериологическую лабораторию»32 для сортировки лошадей.
Однако проблема ветеринарного обеспечения конского состава не была превалирующей. Осенью ситуация со снабжением конского состава Действующей армии совсем ухудшилась, что вновь вызвало гибель животных. В октябре питательные пункты не имели фуража, отчего начался падеж скота из войсковых гуртов; к тому же, некоторые пункты разграблялись войсками. В ноябре - декабре дело дошло и до лошадей. Не играло роли и качество конского состава, ибо армии было уже не до войны. Например, 12 октября начальник Тяжелой артиллерии особого назначения (ТАОН) Ю. М. Шейдеман сообщил, что начался падеж лошадей, так как в Дарницком, Крутском и Конотопском магазинах «нет совсем зернофуража»33. В этом соединении находились отборные лошади, тяжеловозы - для перевозки тяжелых орудий. И, тем не менее, уже никого не беспокоила их сохранность.
Дело в том, что часть конского состава (непригодная для послевоенного использования в войсках) должна была распродаваться населению преимущественно прифронтовых районов. Тыловые лошади, признанные негодными для службы - населению тех регионов, где были расквартированы те или иные гарнизоны. Характерно, что жеребята стали бесплатно раздаваться населению, начиная с мая 1917 г. Также признавалось, что бракованные лошади и молодняк будут раздаваться «наибеднейшим» крестьянам. Первоначально брак и молодняк передавались в


Состояние российского коневого хозяйства накануне выхода... 23
специальные отделения конского запаса округа, откуда лошади распределялись представителями Государственного коннозаводства между земствами и сельскими обществами, а те уже распределяли их между крестьянами. Например, телеграмма генерал-квартирмейстера Петроградского военного округа в Тверской губпродком от 3 сентября сообщала: «Признавая тяжелое положение крестьянства, обессиленного в коневых средствах реквизициями, штаб округа не переставал изыскивать меры к наиболее правильной постановке вопроса о распределении бракованных лошадей между нуждающимися и беднейшими крестьянами»34.
Однако стихийная демобилизация в преддверии Брестского мира не принесла дивидендов государству, разрушив централизацию ликвидации конского состава армии и усилив гибель животных. В конце декабря 1917 г. вновь обострился вопрос о конском составе из-за нехватки фуража, - «лошади дошли до крайнего истощения, грозил массовый падеж их», солдаты отказывались от ухода за лошадьми и бросали их35. Вследствие этого масса животных просто погибла. Лошади, «брошенные частями войск при демобилизации, происходившей в обстановке полной анархии», поступали в распоряжение местных земствЗб. Более того - брошенными оказались и те лошади, что должны были оставаться в армии и по окончании войны, так как они лишились ухода и питания.
В попытке спасти хоть что-нибудь, военные демобилизационные комиссии приступили к распродаже войсковых лошадей в прифронтовой полосе. Конский состав продавался отдельным крестьянам или передавался земствам для последующей распродажи; на Румынском фронте лучшие лошади перешли в распоряжение румын по заниженным ценам. Но и такая продажа почиталась за благо, так как в противном случае лошади просто бы погибли от бескормицы, так как их демобилизация с последующей отправкой в тыл не предусматривалась. Например, в декабре на Северном фронте неработоспособные лошади продавались крестьянам по 36 рублей при рыночной цене лошади в 350-450 руб. Дешевизна обусловливалась катастрофической нехваткой фуража. Своих лошадей сохраняли лишь те соединения, что в относительном порядке целыми подразделениями уходили на родину или втягивались в начинавшуюся гражданскую войну.
Централизованной ликвидации конского состава войск на фронтах так и не произошло, почему сведений о численности уцелевших, погибших, проданных лошадей нет. Единственным частичным исключением стал Румынский фронт, три армии которого (4-я, 6-я и 9-я) из четырех располагались на территории Румынского королевства (8-я армия стояла в Бессарабии). К концу ноября 1917 г. на Румынском фронте находилось 1 190 264 людей и 463 713 лошадей, но продать румынам,


24 От императорской кавалерии к красной коннице
получив хоть какие-то денежные средства, удалось лишь 50 тыс. лошадей (чуть больше 10%), - «судьбу же и способ ликвидации прочих 400 тыс. лошадей установить не удалось». Причем в записке штаба фронта «Демобилизация Румынского фронта» отмечалось, что на прочих западных фронтах (за исключением Кавказского) не получилось достичь даже и этого38.
Таким образом, из Первой мировой войны Россия вышла чрезвычайно ослабленной в отношении своего коневого хозяйства. Во-первых, была почти ликвидирована система конских заводов в Центральной России, что нанесло громадный урон численности породистых лошадей, которых не хватало и до войны. Вспыхнувшая в 1918 г. гражданская война, докатившись до отдаленных регионов, лишь усилила этот ущерб. Во-вторых, стихийный и хаотичный выход России из войны не позволил в должной степени сохранить конский состав Действующей армии, в который за военное время вошел цвет российской лошади. В итоге, русская армия потеряла кавалерийскую и артиллерийскую лошадь, а общая численность погибших войсковых животных вряд ли может быть определена.
Количество лошадей в России к 1918 г. сократилось несущественно, потерпев определенный ущерб лишь для животных взрослого возраста, взятых в армию. Всего несколько мирных лет вполне могли восстановить число крестьянских лошадей в стране, как только подрос бы молодняк. Другой вопрос, что Россия без передышки перепита из мировой войны в гражданскую. Основной ущерб был нанесен качеству российской лошади - гибель фронтового состава и разгром конских заводов. Возможно, именно поэтому даже общая численность конницы в противоборствовавших армиях периода гражданской войны не достигала численности кавалерии императорской армии начала 1917 г., невзирая на то обстоятельство, что в гражданской войне конница получила гораздо большее значение, нежели в Первой мировой войне.
Примечания
* 	Миронов Б Н История в цифрах. Л., 1991. Табл. 35.
Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф.2000. Оп.1. Д.1942. Л. 37.
Васильев Н. Транспорт России в войне 1914-1918 гг. М., 1939 С. 155.
Россия в мировой войне 1914-1918гг. (в цифрах). М., 1925
Овечкин В. В. Изъятие лошадей у населения для Красной армии в годы гражданской войны // Вопросы истории 1999. №8. С. 114-115.
Хейстингс М. Первая мировая война: Катастрофа 1914 года. М.» 2014. С. 509.
Россия в годы Первой мировой войны экономическое положение, социальные процессы, политический кризис / отв. ред. Ю. А. Петров. - М., 2014. С. 366.
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ) Ф.1779. Оп.1. Д.1072. Л. 5


Состояние российского коневого хозяйства накануне выхода...
25
9
}(РГВИА. Ф.8020. On 1. Д.1150. Л. 108.
Военной ветеринарии Вооруженных Сил 300 лет / Под общей редакцией генерала армии В. И. Исакова. М., 2007. С. 43
* 	РГВИА. Ф.2049. Оп.1. Д.343. Л. 161-163.
РГВИА. Ф.2003. Оп.2. Д.283. Л. 18-19, 217.
Аранович А, В. Интендантское снабжение русской армии во второй половине XIX - начале XX века. Дисс. докт. ист. наук. СПб., 2006. С. 333.
Государственный архив Тульской области (ГАТО). Ф.97. Оп.2. Д.1863. Л 379.
ГАРФ Ф.6260. On 1. Д.2. Л. 168.
J? ГАРФ. Ф.1797. Оп.1. Д.521. Л. 12.
7 РГВИА. Ф.2053 Оп.1. Д.38. Л. 63.
J8 ГАРФ. Ф.1779. Оп.1. Д.1070. Л. 2-3, 6-6об., 13.
*9 РГВИА. Ф.2085. Оп.1. Д.1. Ч 1. Л. 530.
2Q ГАРФ Ф 1779. On 1 Д 1072 Л. 5-6
21 	ГАРФ Ф 1779 Оп 1 Д 349 Л 1-5
22 	'
Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф 1276. Оп 12. Д.1059. Л. 3.
23 	ГАРФ. Ф.1797. Оп.1 Д.521. Л. 139.
24 	ГАРФ Ф.1779. Оп.1. Д.1073. Л. 14.
25 	ГАРФ. Ф.1779. Оп.1. Д.1073. Л. 2-3, 5, 11.
26 	РГВИА. Ф.8020. Оп.1. Д.1160. Л. 7-9.
Напр.: ГАТО. Ф.2260. Оп.1. Д.48. Л. 70
2* 	ГАРФ. Ф.6996. Оп.1. Д.131. Л. 81.
29
Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф.478. Оп.8 Д 147 Л. 5
Государственный архив Орловской области (ГАОО). Ф.Р-81. Оп.1 Д.11. Л 10-11.
3* 	ГАРФ. Ф.5936. Оп.1. Д.238. Л. 28.
32 	ГАРФ Ф.1779. Оп.1. Д.383. Л. 1.
33 	РГВИА. Ф.2072. Оп.1. Д.83. Л. 119, 125.
Государственный архив Тверской области (ГАТвО). Ф.1408. Оп.2. Д 65. Л. 1, 10.
35 	ГАРФ. Ф.5936 Оп.1. Д.238 Л. 27об.
36 	РГВИА. Ф.2099. Оп.1. Д.176. Л. 6.
37
РГВИА. Ф.2036. Оп.1. Д.186 Л. 494об.
38 	ГАРФ. Ф.5936. Оп.1. Д.238. Л. 5, 29об.


Партизанский отряд Лазаря Бичер ахова в Персии (1917- первая половина 1918 гг.) А. Ю. Безуголъный (Москва)
Лазарь Федорович Бичерахов (1882 - 1952) - историческая фигура Гражданской войны в России, что называется, среднего ряда. Таких, как он, по все стороны баррикад было великое множество. Вожди калибра Бичерахова, как правило, легко подхватывали власть там, где ее не брал больше никто, и так же легко теряли ее. Лазарь Бичерахов, пользуясь обстоятельствами и, если сказать более точно, подхваченный этими обстоятельствами, весной 1918 г. без труда сколотил целую армию, вооруженную артиллерией, бронеавтомобилями, аэропланами, бронепоездами и даже собственным флотом. Он стремительно занял огромную территорию на западном каспийском побережье и так же быстро ее потерял в самом начале 1919 г., - когда гражданское противостояние в России было в самом разгаре. Ярко вспыхнув, звезда Бичерахова закатилась навсегда, - он уехал заграницу, прожив до старости скромной жизнью одинокого русского эмигранта.
О почти невероятных приключениях отряда Бичерахова на просторах пылавшего Кавказа в 1918 г. рассказано в уже довольно давней моей монографии1. Здесь же предлагается обратиться к предыстории этой короткой эпопеи. Она связана с формированием партизанского отряда и его боевыми действиями на территории Персии в 1917 г. еще в составе экспедиционного корпуса генерала Баратова, а также с историей эвакуации имущества корпуса в Россию.
По случайности подспорьем в этом деле стала неожиданная находка - фрагмент рукописи самого Лазаря Бичерахова, - обнаруженная не так давно сотрудниками Женевского института международных отношений и развития Graduate Institute of International and Development


Партизанский отряд Лазаря Бичерахова в Персии 27
Studies. Текст был найден в бумагах французского общественно- полити-ческого деятеля и коллекционера Бориса Суварина, в той части его собрания, которой является архив Е. Д. Кусковой - жены бывшего министра Временного правительства, ученого и издателя С. Н. Прокоповича. Убористый текст, написанный довольно сложным мелким почерком, в старой графике, начинается со страницы 13-й и обрывается на странице 86-й. Поскольку рукопись не имела обложки и не была точно атрибутирована, сотрудники института обратились ко мне с просьбой подтвердить авторство Л. Ф. Бичерахова, что и было сделано. В настоящее время документ отсканирован и выложен в открытом доступе на сайте Института2. По-скольку он не прошел архивной научно-технической обработки и, в частности, не получил архивной пагинации, то в тексте статьи ссылки на используемые страницы рукописи не даются.
Итак, у нас в руках текст, написанный рукой Лазаря Бичерахова. Точно известно, что опубликованных мемуаров он не оставил, да и вообще публиковался в эмиграции крайне редко. Так что находка швейцарских исследователей представляет большой интерес. К сожалению, оказавшийся в нашем распоряжении отрывок охватывает не самый интересный период военных приключений Бичерахова. Поэтому воспоминания выглядят пресновато. Складывается впечатление, что 73-странич- ный отрывок - лишь начало большого литературного полотна, которое, возможно, еще предстоит обнаружить. Он оборван на полуслове, что называется, на самом интересном месте: отряд готовится эвакуироваться в Россию. Из особенностей текста, снижающих его информативность, следует отметить весьма слабую хронологическую детализацию и почти полное отсутствие персоналий (упоминается буквально несколько имен). В то же время маршрут отряда описан достаточно подробно. Возможно, в этом проявились особенности памяти автора.
В рукописи много правки. Очевидно, у нас в руках первый, черновой вариант текста. Хронологически он охватывает период от начала формирования партизанского (т. е. рейдового) отряда войскового старшины Бичерахова в июле 1917 г. до ранней весны 1918 г., когда, находясь в арьергарде экспедиционного корпуса, отряд обеспечивал его эвакуацию на территорию России.
Персия как театр военных действий была хорошо знакома Бичера- хову. В 1909-1912 гг. в составе 1-го Горско-Моздокского полка он участвовал в экспедициях русских частей, выделенных из состава Кубанского, Терского и Семиреченского казачьих войск по договору с шахским правительством, и принимал участие в подавлении мятежников. Страна фактически находилась в состоянии анархии. Первоначально, до осени 1911 г., казакам приходилось действовать в основном


28 От императорской кавалерии к красной коннице
против племен турок-шахсеван и туркмен-иомудов, с которыми не справлялась слабая армия персидского шаха. После этого мятежники совершили ряд нападений на русские отряды и консульства в Тавризе и Реште на севере Персии. Теперь персидские проблемы в глазах царского правительства стали «нашим делом». В Персию на выручку казакам было отправлено более двух десятков гренадерских, пехотных и стрелковых полков, саперы и артиллерия3.
С переменным успехом русские войска вели боевые действия до конца 1912 г., а фактически русские части оставались в Персии до начала Первой мировой войны, после чего начался новый этап оккупации страны. Так что в мирное для России время Лазарь Бичерахов, сотник 1-го Горско-Моздокского полка, получил немалый боевой опыт и заслужил орден Св. Владимира IV степени. В одном из боев с курдами Бичерахов был ранен трижды - в обе ноги и в грудь навылет - но оставался в сознании и продолжал командовать цепью через урядника до подхода подкрепления4. После излечения Бичерахов остался инвалидом: одна рука стала сохнуть, кроме того на одну ногу он остался хром. Скорее всего именно инвалидность стала причиной его увольнения из армии. Из-за бюрократических проволочек последнее состоялось лишь 5 августа 1914 г. - уже после начала Первой мировой войны, поэтому менее чем через три недели Л. Ф. Бичерахов вновь оказался в рядах русской армии5.
До мая 1915 г. он командовал сотней 2-го Горско-Моздокского полка, сражавшегося в Карпатах. После этого состоял в распоряжении великого князя Михаила Александровича, командовавшего в тот период Кавказской Туземной конной дивизией, более известной как Дикая дивизия.
5 января 1916 г. Бичерахов уже в чине войскового старшины (эквивалент армейского подполковника) был направлен на Кавказский фронт, где ему было поручено сформировать отряд (сам Бичерахов называл его Султанабадским) для самостоятельных рейдовых действий на коммуникациях противника, «ночных поисков, непрестанного тре- вожения тыла противника и добывания языков»6. По традиции того времени такой отряд именовался партизанским.
Отряд входил в состав 1 -го Кавказского (Экспедиционного) кавалерийского корпуса в Персии, северная часть которой, по соглашению с британским командованием на Ближнем Востоке, была оккупирована русскими войсками для предотвращения опасности выступления персидского правительства на стороне центральных держав. Корпус под командованием генерала H. Н. Баратова на момент его отправки в Персию в октябре 1915 г. состоял из 39 сотен казаков, двух батальонов пехоты, двух дружин ополчения и 20 орудий7.


Партизанский отряд Лазаря Бичерахова в Персии 29
Бичераховский отряд оперировал на тегеранском направлении, прикрывая столицу Персии. Тактика партизанских рейдов небольших подразделений по тылам противника была достаточно широко распространена в годы Первой мировой войны. Правда, не все в русской армии считали опыт их использования полезным, утверждая, что Ставка чрезмерно «увлекается партизанщиной». Наблюдавший на Юго-Западном фронте за действиями партизанского отряда есаула А. Г. Шкуро (Шкуры) генерал П. Н. Врангель составил в целом негативное впечатление: «Партизанские отряды, формируемые за счет кавалерийских и казачьих полков, действовали на фронте как-то автономно, подчиняясь непосредственно штабу походного атамана. За немногими исключениями туда шли, главным образом, худшие элементы офицерства, тяготившиеся почему-либо службой в родных частях. Отряд есаула Шкуро во главе со своим начальником, действуя в районе XVIII-ro корпуса, в состав которого входила и моя Уссурийская дивизия, большей частью болтался в тылу, пьянствовал и грабил и, наконец, по настоянию командира корпуса генерала Крымова, был с участка корпуса отозван»8.
Но в Персии, с ее огромными пространствами, немногочисленными войсками и отсутствием линии фронта, партизанские действия напрашивались сами собой. Насыщенность войсками здесь была слабой, а территория, на которой они действовали - огромной. Предусмотрев сложность поддержания должного уровня дисциплины в рейдирующих, оторванных от войск отрядах, генерал Баратов предписал формировать их «из самых лучших и смелых казаков», а начальниками назначить «самых предприимчивых и отважных офицеров из числа желающих»9. Для стимулирования храбрых поступков были назначены крупные денежные премии за каждого плененного неприятельского солдата и офицера, «кроме заслуженной боевой награды - Георгиевского креста или Медали»10. Отряд Бичерахова, как и несколько других, был сформирован уже в Персии из отборных полусотен от нескольких казачьих полков корпуса. Автономность и свобода действий, которыми в течение длительного времени пользовались командиры отрядов в составе Экспедиционного корпуса, способствовали их дальнейшему выдвижению в последующем, в годы Гражданской войны.
Бытовой особенностью рейдирующего в большом отрыве от основных сил конного отряда состояла в том, что «все были в равных условиях опасности и средств существования, начиная от главного начальника и кончая санитаром и последним транспортным служащим. В этих условиях все живут и работают на глазах друг у друга. Отпадают все условности и декорации...». Сам Бичерахов резонно полагал, что именно оторванность его отряда от гарнизона сыграла роль цемента-


30 От императорской кавалерии к красной коннице
рующего фактора и сохранила его подразделение от революционного разложения, охватившего в 1917 г. всю Русскую армию.
Обстановка, в которой действовал отряд, была сложной: шахское правительство практически не контролировало огромную территорию государства. Здесь промышляли десятки разноплеменных вооруженных группировок, соперничавших друг с другом и достаточно умело использовавшихся в своих интересах турками. В Персии также действовали регулярные турецкие войска и турецкая конница, укомплектованная курдами.
В марте 1917 г. Бичерахов возглавил Диалинский отряд, которому было присвоено его имя и который еще предстояло доформировать и привести в боеспособное состояние. Бичераховский отряд изначально проявил свою политическую позицию, отказавшись присягнуть Временному правительству. В дальнейшем такая присяга все-таки состоялась, однако в глазах солдатской массы отряд приобрел репутацию контрреволюционной части.
Фактически формирование отряда затянулось на несколько месяцев, в значительной степени потому, что задерживалось выделение ему необходимых материальных средств, хотя, по мнению Бичерахова, корпусные склады были полны любого имущества. Было немало и других причин. Командиры казачьих частей не желали отпускать своих лучших офицеров и казаков, а худших не принимал Бичерахов. Он с досадой отмечал то обстоятельство, что все войсковые начальники - от начальников дивизий до командиров полков и даже «многие рядовые офицеры корпуса» - «саботировали формирование отряда». Кроме того, по своим причинам формированию противились войсковые комитеты Керманшахского гарнизона (где, по воспоминаниям Бичерахова, было «до 8 тысяч распущенных солдат») и даже «германо-турецкие эмиссары», действовавшие, по утверждению Бичерахова, «через персидские революционные комитеты», представлявшие формирование отряда «злостной авантюрой». Три последних актора (гарнизонный комитет, германотурецкие эмиссары и персидские революционеры) сходились в главном, - русские войска должны немедленно покинуть Персию. Таким образом, каждая военно-политическая сила преследовала свои цели, но формирование «активного отряда» во время всеобщего разложения русской армии было «какой-то диковинкой», «никому не улыбалось, и никого ее устраивало». Обладая реальной военной силой, Бичерахов, по его воспоминаниям, испытывал сильный соблазн «ударить и по гарнизону, и по персам», однако понимал катастрофические последствия бегства гарнизона для всего корпуса.
Дальнейшее затягивание формирования приводило просто к проеданию казенных денег, притом что русский рубль быстро обесцени¬


Партизанский отряд Лазаря Бичерахова в Персии 31
вался. Из корпусного казначейства Бичерахову были выдано 200 тысяч рублей и 200 тысяч персидских кран, что по местному курсу составило в совокупности около 350 тысяч кран. Этих денег могло хватить только на 5 - 6 недель жизни отряда. Бичерахову пришлось занимать еще 400 тысяч кран в частном порядке - в Английском банке, а также, по его словам, «у друзей» - курдов и персов.
Летом 1917 г. доукомплектование отряда ускорилось, поскольку он был назначен в совместную с англичанами операцию на р. Дияле (левый приток Тигра) на границе Персии и Месопотамии. В августе 1917 г. отряд доукомплектовывался в Керманшахе охотниками из 1-й Кавказской казачьей дивизии, Кубанской казачьей дивизии, Сибирского казачьего полка и Грузинского конного полка. Общая численность отряда самим Бичераховым оценивалась в 1250 человек, организованных в 6 сотен, 1 роту пехоты при 2 орудиях и 8 пулеметах11. По численности отряд значительно превышал штат обычного казачьего полка и приближался к бригаде1 . Сам Бичерахов сравнивал вклад своего отряда в общее дело «большой войны» со вкладом корпуса в условиях обычного фронта.
Формирование сопровождала радиостанция, санитарный отряд и обслуживал транспортный отряд численностью в сотню погонщиков и около 450 лошадей и мулов. С собой пришлось везти около 1500 снарядов, 1,5 млн. патронов, а также большой запас продовольствия и фуража. При этом весь обоз был вьючным и был способен двигаться без дорог.
По происхождению большинство казаков и солдат (последние состояли в командах технических войск) были уроженцами Дона и Кавказа, однако, знакомых друг другу было мало, поскольку отряд был составлен из представителей разных частей. Тем не менее, в большинстве своем это были опытные казаки и солдаты со стажем военной службы по 5 - 7 лет и к тому же, нередко, с опытом маневренной войны, хорошо приспособившиеся к местному климату, физически здоровые. «Дурман революции» отразился и на отряде, хотя в несколько комичном ключе: к моменту выступления в поход все казаки и солдаты «были как маленькие капризные дети», однако, с учетом того, что каждое такое «дите» было «здорово как буйвол и обладало лошадиной силой», справиться с ними было нелегко.
Формирование было завершено в середине сентября 1917 г. Отряду поручалось действовать в тылу турецких войск в горах Керманшахского Курдистана - по пути в Месопотамию. Задача командира корпуса состояла в том, чтобы восстановить фронт корпуса на реке Дияле, установив связь с правым флангом британских войск. После этого штаб корпуса планировал направить на Диялу одну из казачьих дивизий.


32 От императорской кавалерии к красной коннице
Рейд бичераховского отряда на Диялу не принес русскому оружию громкой славы, но показал тактическую грамотность и хорошее военное чутье его командира. Отряд быстро очистил от противника (справедливости ради скажем, очень немногочисленного) около 80 км берега реки, захватил важнейшие переправы и расположился биваком возле города Касреширин на развалинах крепости, где, якобы, в древности стояло лагерем войско Александра Македонского, а отрядная радиостанция разместилась на месте, где, как почему-то считал Бичерахов, стоял шатер великого завоевателя.
В эти дни «попутно» Бичерахов пленил большой отряд персидской жандармерии, вооруженный турками, способный, как считалось, поднять революцию в Персии и сбросить тегеранское правительство. Отряд хитростью был переправлен на занятый казаками берег Диялы, после чего по частям разоружен и под конвоем отправлен в Керманшах. Конвою было приказано не быть слишком строгим с пленниками и «дезертирству солдат не препятствовать», в результате чего недавно грозная строевая часть персов полностью разложилась и деморализовалась и в значительной мере распалась еще до прибытия в пункт назначения.
При этом Бичерахов вполне понимал, сколько бедствий принесла война и бесчисленные оккупанты Персии и ее населению. «Громадное количество войск маневрировали, оперировали и вступали в бои, не считаясь с жизнью и населением Персии». За несколько лет эта нейтральная страна погрузилась в экономический кризис и анархию, на которые наложился неурожай 1916 г. и жестокий голод. По обочинам лежали неубранные трупы женщин и детей, в городах бродили толпы нищих. Русских и англичан единодушно ненавидели все. Русская зона оккупации была наводнена бумажными рублями, теперь обесценившихся и потянувших в бездну разорения массу ремесленников, торговцев, крестьян, зарабатывавших на обслуживании русских войск. Ко всему прочему «население страны со страхом взирало на необузданные солдатские банды». «От страдания сотен тысяч населения веяло безрадостной укоризной...», - заключал Бичерахов.
Очевидно, этим чувством вины (которое, впрочем, Бичерахов на людях никак не выказывал), объяснялось и очень мягкое обращение с плененными персидскими жандармами. В отличие от турок, он не считал их противником, а напротив, испытывал «симпатии к патриотическому чувству и героизму жандармов».
Согласно первоначальному замыслу бичераховский отряд на дия- линском рубеже должна была сменить одна из казачьих дивизий корпуса. Однако корпус стал стремительно разлагаться, и обещанную дивизию не прислали в связи с тем, что «обнаружилась тяга частей на


Партизанский отряд Лазаря Бичерахова в Персии
33
родину». Генерал Баратов едва удерживал части на месте, не было речи о движении на фронт. К обоюдному удовлетворению, в середине октября 1917 г. высшие русский и британский штабы договорились передать бичераховцев в оперативное подчинение последнему. На британцев легла и не слишком обременительная для них обязанность содержания корпуса. «Отряд был встречен радушно, - отмечает Биче- рахов. - Войска и начальники были к нам очень внимательны. Но с английским командованием постоянно происходили трения в плоскости порядков, уклада жизни, способа и средств питания и ряда других мелочей».
Вместе они совершили неудачную атаку на хорошо укрепленный населенный пункт Кара-Тепе на мосульском направлении. Встретив сильное сопротивление, англичане предпочли отойти на Диялу и отвели бичераховский отряд. Начались недели безделья и веселого времяпрепровождения: казаки охотились за дичью, ловили рыбу, варили уху, купали коней и купались сами, вечерами пели песни и изредка занимались боевой учебой. Английская армия, рядовой состав которой состоял в основном из индусов, а командный и технический - из англичан, поражал своей выправкой, идеальным снабжением (которое, впрочем, нарушалось при любом движении армии), идеальной дисциплиной вплоть до полного обезличивания военнослужащих всех чинов. «Мои казаки и солдаты снисходительно называли их гимназистками», - отмечал Л. Ф. Бичерахов. Чрезмерная детализация и бюрократичность проявлялись и в военном планировании: «Диспозиция поражала нагромождением пустых мелочей, количеством и дробностью незначительных рубежей, точностью распределения времени в минутах. От своих просвещенных союзников я ожидал большего...»
До начала января 1918 г. отряд Бичерахова находился в оперативном подчинении британскому командованию. Все это время, за исключением короткого боя за Кара-тепе, отряд Бичерахова бездельничал и «не имел даже задачи разведки»...
Между тем в России происходили тектонические сдвиги. Власть захватили большевики, о которых в Персии знали только то, что они повинны в разложении армии. Начались переговоры советской и германской делегаций в Брест-Литовске. 2 (15) декабря 1917 г. было достигнуто соглашение о перемирии, 12-й пункт которого персидское правительство толковало как соглашение о немедленном начале вывода иностранных войск с территории страны. Речь шла как о русских, так и о турецких войсках. Уже 9(22) декабря 1917 г. поверенный в делах Персии в Петрограде М. Ассад-Хан обратился к советскому правительству с призывом немедленно приступить к выводу войск. Нарко-


34 От императорской кавалерии к красной коннице
миндел Л. Д. Троцкий в полной мере поддержал это желание, а советское военное ведомство приступило к разработке плана эвакуации13.
Революция докатилась и до Персии. Еще в декабре 1917 г. генерал Баратов вызвал к себе Бичерахова. На английском аэроплане он вылетел в Хамадан. Через две недели он вернулся, по воспоминаниям К. Г. Кромиади, «в самом мрачном настроении»52. Собрав отряд, он заявил, что по приказу командира корпуса отряд должен вернуться домой. Оказывается, к моменту приезда Бичерахова части корпуса уже начали эвакуацию из Персии. То же происходило и на других фронтах. Распропагандированные солдаты уходили домой. Впечатления от увиденного в Хамадане были самые неприятные: «Корпус фактически, как боевая и военная сила, перестал существовать. Это была многотысячная масса, более опасная для командного состава и мирного населения, чем для неприятеля».
Руководитель британской миссии в Тифлисе генерал-майор Л. Ден- стервилль, побывавший в штабе экспедиционного корпуса в Хамадане в конце февраля 1918 г., констатировал, что генералу Баратову и его начальнику штаба генералу Ласточкину оставалось только «глубоко сочувствовать», поскольку войска их все более разлагались и «виды на восстановление дисциплины были весьма проблематичны»14. Хамадан по его словам был переполнен русскими, которые из праздности ночами непрерывно палили в воздух. Англичанами это воспринималось как выражение «русского веселья», «хотя это звучало, как жестокий бой в самом разгаре»15. Закрытие перевалов из-за необычно сильных снегопадов в начале марта 1918 г. задержало эвакуацию русских войск. Она продолжилась только в середине марта. Замыкать колонну, обеспечивая эвакуацию имущества, было поручено отряду Бичерахова.
Что же до самого Бичерахова, то уже после издания первых декретов советской власти и объявления перемирия с Германией он направил генералу Баратову телеграмму: «Я решил: 1) остаться на фронте; 2) продолжать воевать; 3) не участвовать в перемирии; 4) считать все переговоры предательскими... Это решение мое и я один отвечу за него перед Россией». На этой телеграмме Баратов оставил надпись: «Молодец, Бичерахов!»16.
Конечно, его отряда тоже коснулась революционная волна. Был организован комитет, сфера деятельности которого, однако, ограничивалась хозяйственными вопросами17. Одновременно стала резко падать дисциплина. Непосредственно наблюдавший отряд уже в Казвине, перед эвакуацией в Баку, русский морской офицер H. Н. Лишин отмечал: «Это была русская часть, в достаточной мере подходившая под понятие дикой вольницы. На регулярную воинскую часть они не походили. Кое-какая дисциплина у них была, так сказать, революционного порядка...


Партизанский отряд Лазаря Бичерахова в Персии 35
Мы... несколько сторонились всей этой дикой вольницы, красочных, с умыслом неоднородных нарядов, пьяного дебоширства и нарочитого отсутствия скромности, в которой воспитывается морская братия...»18
Большинство казаков приняли революцию именно как вольницу, вседозволенность, возможность стать равными офицерам, поэтому собственно революционная, социальная пропаганда не оставляла в их сознании серьезного следа. Попытки большевистских агитаторов выяснить их взгляды на советскую власть терпели крах, «благодаря отсутствию таковых». «Отряд безнадежно не мыслит», - заключал большевик из Баку С. Буданцев19. Другой опытный агитатор, пытавшийся «расколоть его отряд», в казачьи казармы проникнуть смог и сумел даже, как ему показалось, «кое-чего» добиться, но на третий вечер был предупрежден, что его убьют, если он еще раз появится20. Красноармейцев бичераховцы презирали за их неприглядный внешний вид, называли их «красными индусами», «считая себя в положении англичан» по отношению к ним21.
В то же время отряд Бичерахова оставался вполне боеспособной единицей. Тот же Лишин признавал, что первые его впечатления о би- чераховцах оказались ошибочными: «Впоследствии этот отряд, несмотря на все его недостатки, зарекомендовал себя в боевом отношении довольно хорошо, и в [боевых] действиях дисциплина была хорошая»22. Генерал Л. Денстервилль писал, что «его часть была единственной, имевшей еще какое-то уважение к закону и порядку»23. Русский генерал Г. Д. Ивицкий, в свою очередь, отмечал феномен отряда Бичерахова: «Его войска представляли собой типичную вольницу, послушную своему вождю в битвах, но в мирной обстановке... надо было особенное умение, чтобы вольница окончательно не распоясалась»24.
Отряд в это время прекратил получать финансирование из корпуса и находился на распутье. Бичерахов планировал организованно отвести его на Кубань и Терек, где распустить казаков по домам. В этот момент он вновь остро понадобился англичанам. Генерал Денстервилль предложил взять отряд на содержание британской короны в обмен на продолжение выполнения военных союзнических обязательств.
На Денстервилля первое знакомство с «поистине замечательной фигурой» полковником Бичераховым и его «живописными казаками», состоявшееся в Хамадане, произвело большое впечатление. 3 февраля 1918 г. в своем дневнике он записал: «Встретился также с полковником Бичераховым, командующим горсткой верных ему казаков - около 300 человек. Он кавказец, прекрасный парень; тяжело ранен»25. Как и другие наблюдатели, он отметил особую харизму Бичерахова и то, что «его люди его боготворят, как бесстрашного командира»26. Что в этот момент подумал Бичерахов о Денстервилле, к сожалению, оста¬


36 От императорской кавалерии к красной коннице
лось неизвестным, поскольку обнаруженный в Швейцарии отрывок мемуаров казачьего предводителя обрывается как раз на сцене их знакомства. В дальнейшем, несмотря на принципиальные разногласия, между ними установились достаточно теплые отношения, причем, как предполагал командующий британскими войсками в Месопотамии генерал Маршалл, «Денстервилль, по-видимому, находился под большим влиянием Бичерахова»27.
Несмотря на взаимную нужду друг в друге, переговоры между Би- чераховым и Денстервиллем шли сложно. Каждая из сторон преследовала собственные цели: Бичерахов настаивал на немедленном движении на север Персии и возвращении отряда на Кавказ, а Денстервилль хотел дождаться подкреплений в виде частей 39-й бригады королевских войск. На момент переговоров в распоряжении последнего имелись лишь 12 офицеров, два писаря и 41 шофер на сорока автомобилях и одном броневике.
26 марта 1918 г., после «долгих препирательств по разным пунктам», стороны пришли к следующему соглашению: 1) Бичерахов обязывался не выводить своих войск из Персии до тех пор, пока их место не займут англичане; 2) английская сторона брала на себя оплату жалованья казакам и покрытие расходов на военные операции; 3) все военные операции должны были согласовываться с английским командованием; 4) отряд Бичерахова должен был направить свои усилия против дженгелийцев - повстанческих войск местного вождя Ку- чук-хана, промышлявших в прикаспийской провинции Гилян, с тем чтобы пробиться к Каспийскому морю и в дальнейшем быть готовым к совместным операциям на Кавказе.
Следует отметить, что на этот момент английское правительство имело обязательство субсидировать содержание всего корпуса генерала Баратова. Однако, по мере того как корпус таял физически и терял боеспособность, естественным образом падала и заинтересованность в нем англичан. Корпус был обременен огромными долгами перед персидскими крестьянами, торговцами и органами власти, и английское правительство не желало брать эти долги на себя. Воспользовавшись похищением дженгелийцами нескольких английских офицеров и обвинив русские войска в бездействии, начиная с апреля 1918 г. английское правительство приостановило и без того скудное финансирование корпуса. Баратов выезжал в Тегеран к английскому послу, вел переговоры с генералом Денстервиллем, однако, кроме обещаний, ничего не получил.
Выполнение обязательств, взятых перед генералом Денстервиллем, и зависимость от британских денег сильно задерживали продвижение к порту Энзели бичераховского отряда. В каждом из крупных городов


Партизанский отряд Лазаря Бичерахова в Персии 37
на этом пути (Хамадане, Казвине, Реште) приходилось проводить по нескольку недель, пока не удавалось взять под контроль дороги и обеспечить продвижение британцев.
Еще одна причина, которая удерживала Бичерахова от дальнейшего движения вперед, - это неоконченная эвакуация имущества Экспедиционного корпуса в Россию. Задачу охраны колонн русских обозов возложил на его отряд, как на последнюю организованную часть корпуса, командир корпуса H. Н. Баратов. Бичерахов не отказался заняться этим, хотя подчинялся Баратову уже лишь формально. По всему Кавказскому фронту русские войска целыми полками и дивизиями снимались с передовой и уезжали по железной дороге в Россию, нисколько не заботясь ни о фронте, ни об имуществе (конечно, кроме того имущества, которое уместилось в солдатские мешки). И только в далекой Персии, в то время, когда вся Кавказская армия уже разъехалась и разбрелась по городам и весям, два человека - генерал от кавалерии H. Н. Баратов и войсковой старшина Л. Ф. Бичерахов - организовали вывоз имущества русской армии. В письме адъютанту Баратова поручику С. Альхави 1 апреля 1918 г. Бичерахов отмечал: «Моя задержка не зависит от движения англичан. Я задерживаюсь благодаря тому, что моя задача - прикрыть всю эвакуацию корпуса»30. К первым числам апреля полностью были эвакуированы русские войска и имущество из Керманшаха, и было обещано, что в Хамадане в первые же дни апреля «не останется ни одного человека и ни одного патрона»31.
К началу апреля большая часть русского имущества была сосредоточена в Казвине, уже совсем недалеко от морского порта Энзели, однако, по признанию Бичерахова, для его переброски требовался еще месяц. Работа серьезно затруднялась постоянными нападениями на колонны партизан Кучук-хана, которые с некоторых пор обзавелись официальными бумагами «борцов с контрреволюцией» и ссылались на русские революционные комитеты.
Вынужденный простой пагубно сказывался на состоянии дисциплины в отряде. Очевидцев казвинского «стояния» бичераховского войска поражал его неповторимый колорит: «совершенно неправдоподобный грязный вид» и пьянство казаков32. «Развращенные высокими окладами, полной безнаказанностью, отсутствием дисциплины... бездельем, обеспеченные возможностью широко пользоваться услугами голодающих персов, солдаты лихо скачут со стрельбой и употреблением холодного оружия по улицам, и даже понятное стремление домой... совершенно незаметно и в разговорах отсутствует».
В этот период гилянцы вошли в активный контакт с Бакинским советом народных комиссаров. Последний пытался воспользоваться революционной энергией персидских повстанцев с тем, чтобы задержать


38 От императорской кавалерии к красной коннице
дальнейшее продвижение на север англичан. Помогавший англичанам Бичерахов был объявлен бакинцами «контрреволюционером», «врагом Родины и Персии». Была достигнута договоренность о блокаде биче- раховцев и англичан. Им не продавалось продовольствие и фураж, задерживался отправляемый из Энзели бензин34.
Впрочем, гилянцы и без революционного антуража готовы были к ставшему уже привычным разбойничьему промыслу. Бичерахов, со своей стороны, старался не провоцировать повстанцев: «Уступаю Ку- чук-хану и терплю их насилие и издевательства»35.
В связи с этими обстоятельствами Денстервилль в своем донесении вышестоящему руководству от 5 мая 1918 г. мог сообщить, что союз с Бичераховым «явился необычайной удачей». «Бичерахов достиг Каз- вина 28 марта, примерно в тот день, когда Кучук-хан готов был уже занять город без всякого сопротивления. Если бы Кучук-хан сумел это сделать, то Тегеран поднял бы знамя дженгелийцев и на следующий день вся Северная Персия ускользнула бы от нас»36.
В этом же донесении Денстервилль пояснял: «Бичерахов требует довольно много денег, и Военное министерство спрашивает меня, стоит ли он того. Конечно, стоит. Я вовсе не считаю его требования чрезмерными, особенно если принять во внимание то, что он для нас делает, и еще то обстоятельство, что только он один может это делать. У нас нет выбора»37. 19 апреля Денстервилль получил подкрепление в виде офицеров и сержантов Новозеландской стрелковой бригады в количестве 178 человек38, но для развертывания активных самостоятельных действий этого по-прежнему было недостаточно.
Суммы, выдаваемые Бичерахову, действительно были немалыми. Первый платеж англичан составил 1 млн персидских кран (около 30 тысяч фунтов стерлингов). Для сравнения можно привести порядок оплаты строителей объездной дороги вокруг города Хамадана из числа местных жителей, которым англичане в это же время платили по три крана в день. Стол офицера английской армии обходился в 30 кран в день39.
В дальнейшем выплаты отряду Бичерахова значительно выросли. По агентурным данным лидера бакинских комиссаров Степана Шаумяна, ежемесячно на текущие нужды Бичерахов получал по 9 млн рублей40. За полный 1918 г. отрядом было израсходовано 75,1 млн рублей и 10,2 млн иранских кран (в мае 1918 г. 5 кран обменивались на один николаевский рубль)41. Несмотря на высокую инфляцию, на протяжении всего 1918 г. «николаевские» деньги ценились гораздо выше, чем пресловутые керенки, многочисленные региональные боны и прочие суррогаты платежных средств, в изобилии появившиеся в период Гражданской войны. Поэтому летом 1918 г. Бичерахов способен был оп¬


Партизанский отряд Лазаря Бичерахова в Персии 39
латить любые расходы. Если что-то не продавалось за деньги, он предлагал двойную оплату.
В период с апреля по июнь 1918 г. отряд Бичерахова честно выполнял союзнические обязательства перед англичанами, которые, впрочем, исчерпывались бесполезным времяпрепровождением в Казвине и его окрестностях. Англичане ожидали подхода подкреплений, чтобы оставить в Казвине гарнизон. Эвакуация русского имущества приостановилась. Отношения между Бичераховым и Денстервиллем медленно, но верно портились. 1 июня большая часть английской миссии перебралась из Хамадана в Казвин, и здесь союзники имели возможность встречаться значительно чаще. Денстервилль пытался увлечь Бичерахова обсуждением планов совместного похода на Кавказ. Однако никаких официальных полномочий для этого английский генерал не имел. По воспоминаниям Денстервилля, Бичерахов часто восклицал в сердцах: «Как я могу о чем-либо сговариваться с вами, когда у вас нет войск и вы даже не можете обещать мне, что они у вас будут!»42 В отряде среди казаков также утвердилось твердое недоверие к англичанам за их манеру «воевать в тылу отряда и на автомобилях»43.
Наконец, в начале июня Денстервилль получил известие о подходе достаточно крупных британских королевских сил: частей 14-го гусарского полка, восьми бронеавтомобилей и тысячи штыков Гентского пехотного полка с артиллерийской батареей, следовавших на пятистах «фордах»44.
Лишь 5 июня генерал Денстервилль согласился начать движение в Энзели. В этот же день отряд Бичерахова при поддержке эскадрона 14-го гусарского полка англичан, двух бронеавтомобилей и двух аэропланов выступил в направлении городка Менджил, имевшего важное значение, поскольку именно здесь находился единственный мост через глубокое ущелье, по которому с севера на юг текла река Сефид-Руд. В долине этой реки проходила единственная дорога на Решт и Энзели. Гилянцы, руководимые германским майором фон Па- хеном, не использовали должным образом выгоднейшие условия местности для организации неприступной обороны на пути к Менджиль- скому мосту. Тем не менее, рассаженные по возвышенностям несколько тысяч стрелков, усиленных пулеметами, представляли серьезную угрозу для колонны англичан и казаков.
В значительной мере исход боя за Менджильский мост, состоявшийся 12 июня, был предрешен личной храбростью и тактическим умением Л. Бичерахова. Он постоянно находился во главе своих войск, лично своей знаменитой тростью разогнал передовой пикет дженге- лийцев, вооруженных пулеметом, а затем организовал атаку с трех направлений на ключевое предмостное укрепление персов. Не выдержав


40 От императорской кавалерии к красной коннице
давления, противник побежал, и Менджильский мост - неодолимое препятствие, на котором, как казалось Кучук-хану, будет достаточно одной демонстрации силы, - был взят почти без потерь. По воспоминаниям одного из лидеров дженгелийцев Эсхануллы, повстанцы настолько были разочарованы этим поражением, что «войска стали рассеиваться», а члены революционного комитета дженгелийцев «Эттехад-э-Ислам» «склонны были совершенно распустить отряды и прекратить деятельность»45.
Вскоре отряд Бичерахова прибыл в Энзели. Отряд Денстервилля остался в Реште, в нескольких десятках километров от моря. Здесь, в гилянской столице, Денстервилль решил дождаться новой партии английских войск и заодно закрепиться в этом регионе. Путешествие двух попутчиков по Северной Персии, занявшее так много времени, завершилось, хотя они еще будут неоднократно встречаться на пылающем Кавказе. Бичерахов к этому времени уже был вовлечен в новый, еще более невероятный союз. Летом 1918 г. причудливые дороги Гражданской войны свели вместе Бичерахова с, казалось бы, бесконечно далекими от него политическими силами - большевиками. Лазарь Бичерахов внес свою лепту в историю Бакинской коммуны - одного из самых мифологизированных эпизодов Гражданской войны - и сам стал частью этого мифа, его, так сказать, темной страницей, на которую записано падение советской власти в Баку и последующий расстрел большевистских руководителей - знаменитых двадцати шести бакинских комиссаров. Впрочем, это уже предмет другой истории.
Примечания
1 Безуголъный А. Ю. Генерал Бичерахов и его Кавказская армия. Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на Кавказе. 1917-1919. - М.: Центрполиграф, 20Ц.-348 С.
4 1.3. BS 26/4 Bicherakhov's memoirs (https://archives.graduateinstitute ch/bicherakhovs-memoirs) Стреляное (Калабухов) П Н. Казаки в Персии 1909 - 1918 гг. М, 2007. С. 6.
5 Там же. С. 29-30.
Киреев Ф С. Братья Бичераховьг Режим доступа: URL: www.kazarla.ru/phpbb2_kaz/ viewtopic.php?t-1804&sid-9e588033453b9ad3d37d65e2dd3557b7.
7 Цит. по: Стреляное (Калабухов) П. Н. Указ. соч. С. 180.
Корсун Н Г. Алашкертская и Хамаданская операции на Каказском фронте мировой войны в 1915 году. М, 1940. С. 174.
$ Врангель П Н. Записки. Т.1. М., 2002. С. 140.
^Стреляное (Калабухов) П. Н Указ. соч. С. 180.
! Цит. по* там же.
Организационно это были следующие подразделения: одна сотня Горско-Моздокского полка Терского казачьего войска; по одной сотни от Уманского, Кубанского, Запорожского полков, сводной сотни Хоперского и Линейного полков Кубанского Казачьего войска; полу¬


Партизанский отряд Лазаря Бичерахова в Персии
41
сотни Сибирского казачьего войска, полусотни Грузинского конного полка, одной сотни пограничной пехоты; одной осетинской сотни горцев Кавказа; одного взвода горной артиллерии; одной сводной пулеметной сотни За частями отряда сохранились наименования их «материнских» полков.
Хетагуров Г А. Правда о генерале Бичерахове // Дарьял. Владикавказ. 2008. №1. Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.1 Оп.1. Д.44. Л. 13-14, 45-47. Денстервилль Л. Британский империализм в Баку и Персии. 1917 - 1918. (Воспоми¬
наю^). Тифлис, 1925 С. 52.
,, Там же. С. 46.
1 о
17 Цит. по: Стреляное (Калабухов) П Н. Указ. соч. М., 2007. С. 73.
Хетагуров Г А. Указ, соч // Дарьял. 2008. №1.
19 Лишин H. Н. На Каспийском море. Год белой борьбы. Прага, 1938. С 13.
2о Шаумян С Г. Избранные произведения. Т.2. М., 1958. С. 115 - 116.
Вацек И П. Отрывки воспоминаний В кн О Степане Шаумяне- Воспоминания, очерки дртьи современников. М . 1988 С 189- 190.
22 Там же.
23 Лишин H. Н. Указ. соч. С. 13.
Там же. С. 52.
24
ИвицкийГ Д. На побережье Каспия в Гражданскую войну // Морские записки. 1945. Vol.g. №2. С. 54.
26 URL: http.//www gwpda.org/Dunsterville/Dunsterville_1918.html.
2? Денстервилль Л. Указ. соч. С. 19.
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф.7^Оп.35. Д.282. Л. 5.
Денстервилль Л. Указ. соч. С. 59.
Там же. С. 7-8.
„ РГВА. Ф.39779. Оп.2. Д.10. Л. 7об.
31
_ Там же.
32
Лишин H. Н. Указ. соч. С. 52-53.
Шаумян Сур. Указ. соч. С. 113.
РГВА. Ф.39779. Оп.2. Д.10. Л. 24. Там же.
27 Денстервилль Л. Указ соч. С. 105.
38 Там же.
з9 Austin W. S. The Official History of the New Zealand Rifle Brigade. Wellington, 1924. P.537 Денстервилль Л. Указ. соч. С. 125.
РГВА. Ф.1. Оп.1. Д.82. Л. 490.
*2 Там же. Ф.39779 Оп.2. Д.19. Л. 120.
42 Денстервилль Л. Указ. соч. С. 126.
44 Шаумян Сур Указ. соч. С. 113.
42 Денстервилль Л. Указ. соч. С. 136-137.
АбихР. Национальное и революционное движение в Персии в 1917-1919 гг. (Воспоминания Эсхан Уллы-Хана) // Новый Восток. 1929. №26-27. С. 134.


1-Й ДОНСКОЙ КАВАЛЕРИЙСКИЙ ПОЛК В РЕВОЛЮЦИИ И В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В РОССИИ
И. С. Ратъковский (Санкт-Петербург)
Основной единицей вооруженных отрядов Красной армии в начальный период гражданской войны в России был пехотинец. В определенной степени это определялось особенностью кавалерийских частей дореволюционной русской армии. Указанные подразделения были либо привилегированными частями, либо формировались из казаков, также имевших ряд сословных привилегий.
Вместе с тем, Февральская революция 1917 г. выявила, что надежность подобных подразделений относительна. Ряд казачьих полков принял непосредственное участие в революционных событиях, в том числе в столице Российской империи. Характерны в этом отношении действия 1-го Донского казачьего полка. Его командующий, А. А. Траи- лин1, считался и был благонадежным по отношению к дореволюционным властям. Однако казаки подчиненного ему полка оказались гораздо менее надежными и сыграли важную роль в февральско-мартовские дни в Петрограде.
Наиболее известен эпизод революционных событий 25 февраля в Петрограде, когда один из казаков 1-го Донского казачьего полка подхорунжий Макар Герасимович Филатов на Знаменской площади зарубил жандармского пристава Ивана Крылова. Во главе конных городовых Крылов пытался разогнать демонстрантов, в том числе вырвать у них красный флаг. При этом Крылов активно использовал обнаженное холодное оружие, буквально прорубаясь к флагу. Это было не первое подобное действие Крылова в эти дни.
Воспоминания об этом эпизоде оставил видный большевик В. Н. Каюров в 1930 г.2: «Примчавшаяся во весь опор конная полиция врезалась


1 -й Донской кавалерийский полк в революции и в начальный период... 43
в толпу и начала избивать: вся масса бросилась в рассыпную по улицам, остались только одиночки дерущихся; я и товарищ-лесснеровец не побежали. А, сняв шапки, подошли к казакам со словами:
- Братья-казаки, помогите рабочим в борьбе за их мирные требования. Вы видите, как разделываются фараоны с нами, голодными рабочими. Помогите! Казаки как-то особенно переглянулись, и не успели мы отойти, как они бросились в происходившую свалку. Вначале я подумал, что они спешат на помощь полиции, но нет, завидев казаков, полиция бросилась бежать наутек, казаки за ними. Что произошло между ними, я не мог рассмотреть. Подбегаю к вокзальным воротам и вижу: качают на руках казака. Оказывается, он зарубил шашкой полицейского пристава, которого на моих глазах добивали лопатой, которой сгребали дворники снег у ворот вокзала»3.
Данное сообщение еще не конкретизировало участников событий. В дальнейшем Е. Ефремов в публикации 1962 г. уточнил фамилию казака (М. Г. Филатов) и пристава (И. Крылов), а также многие другие подробности этих событий, которые ему сообщил бывший унтер- офицер учебной команды Волынского полка А. В. Любинский: «Со всех сторон - по улицам Суворовской, Старо-Невскому, Лиговке - подходил народ. Требовал пропустить на площадь. Городовые и жандармы не пускали. В это время с угла Старо-Невского, где был тогда ювелирный магазин, выскочила девушка-студентка и побежала через площадь. Наш взводный Воронцов-Вениаминов, выхватил у солдата винтовку и выстрелил. Девушку убил. Второй наш взводный, Баньков- ский, дал команду: «Винтовки - разрядить!», а люди прорвали ограждение и кинулись на площадь. Жандармский пристав Крылов, в распоряжение которого нас прислали, подскочил к казакам. Скомандовал стрелять. Казаки не двинулись. Крылов размахнулся и ударил по щеке правофлангового казака. Рядом стоял Филатов. Он выхватил шашку и одним ударом срубил приставу голову. Человек шестьдесят жандармов повернули коней и кинулись в сторону Невского, а народ к нам и казакам»4.
Важные уточнения этих событий были изложены в более позднем исследовании И. П. Лейберова, который ввел в оборот ряд новых источников, в том числе со стороны охранительных органов. Принимавший участие в указанных событиях ротмистр 6-го отделения конной стражи Петроградской столичной полиции Гелинг так описывал в своем рапорте данный эпизод: «В это время, получив приказание от командира батальона лейб-гвардии Волынского полка разогнать толпу и отобрать красные флаги, я построил развернутый фронт и бросился в атаку на группу, где стояли красные флаги, действуя нагайками. Пристав 1 -го участка Александро-Невской части ротмистр Крылов следовал


1-Й ДОНСКОЙ КАВАЛЕРИЙСКИЙ ПОЛК В РЕВОЛЮЦИИ И В НАЧАЛЬНЫЙ ПЕРИОД ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В РОССИИ
И. С. Ратъковский (Санкт-Петербург)
Основной единицей вооруженных отрядов Красной армии в начальный период гражданской войны в России был пехотинец. В определенной степени это определялось особенностью кавалерийских частей дореволюционной русской армии. Указанные подразделения были либо привилегированными частями, либо формировались из казаков, также имевших ряд сословных привилегий.
Вместе с тем, Февральская революция 1917 г. выявила, что надежность подобных подразделений относительна. Ряд казачьих полков принял непосредственное участие в революционных событиях, в том числе в столице Российской империи. Характерны в этом отношении действия 1-го Донского казачьего полка. Его командующий, А. А. Траи- лин1, считался и был благонадежным по отношению к дореволюционным властям. Однако казаки подчиненного ему полка оказались гораздо менее надежными и сыграли важную роль в февральско-мартовские дни в Петрограде.
Наиболее известен эпизод революционных событий 25 февраля в Петрограде, когда один из казаков 1-го Донского казачьего полка подхорунжий Макар Герасимович Филатов на Знаменской площади зарубил жандармского пристава Ивана Крылова. Во главе конных городовых Крылов пытался разогнать демонстрантов, в том числе вырвать у них красный флаг. При этом Крылов активно использовал обнаженное холодное оружие, буквально прорубаясь к флагу. Это было не первое подобное действие Крылова в эти дни.
Воспоминания об этом эпизоде оставил видный большевик В. Н. Каюров в 1930 г.2: «Примчавшаяся во весь опор конная полиция врезалась


1-й Донской кавалерийский полк в революции и в начальный период.. 43 в толпу и начала избивать: вся масса бросилась в рассыпную по улицам, остались только одиночки дерущихся; я и товарищ-лесснеровец не побежали. А, сняв шапки, подошли к казакам со словами:
- Братья-казаки, помогите рабочим в борьбе за их мирные требования. Вы видите, как разделываются фараоны с нами, голодными рабочими. Помогите! Казаки как-то особенно переглянулись, и не успели мы отойти, как они бросились в происходившую свалку. Вначале я подумал, что они спешат на помощь полиции, но нет, завидев казаков, полиция бросилась бежать наутек, казаки за ними. Что произошло между ними, я не мог рассмотреть. Подбегаю к вокзальным воротам и вижу: качают на руках казака. Оказывается, он зарубил шашкой полицейского пристава, которого на моих глазах добивали лопатой, которой сгребали дворники снег у ворот вокзала»3.
Данное сообщение еще не конкретизировало участников событий. В дальнейшем Е. Ефремов в публикации 1962 г. уточнил фамилию казака (М. Г. Филатов) и пристава (И. Крылов), а также многие другие подробности этих событий, которые ему сообщил бывший унтер- офицер учебной команды Волынского полка А. В. Любинский: «Со всех сторон - по улицам Суворовской, Старо-Невскому, Лиговке - подходил народ. Требовал пропустить на площадь. Городовые и жандармы не пускали. В это время с угла Старо-Невского, где был тогда ювелирный магазин, выскочила девушка-студентка и побежала через площадь. Наш взводный Воронцов-Вениаминов, выхватил у солдата винтовку и выстрелил. Девушку убил. Второй наш взводный, Баньков- ский, дал команду: «Винтовки - разрядить!», а люди прорвали ограждение и кинулись на площадь. Жандармский пристав Крылов, в распоряжение которого нас прислали, подскочил к казакам. Скомандовал стрелять. Казаки не двинулись. Крылов размахнулся и ударил по щеке правофлангового казака. Рядом стоял Филатов. Он выхватил шашку и одним ударом срубил приставу голову. Человек шестьдесят жандармов повернули коней и кинулись в сторону Невского, а народ к нам и казакам»4.
Важные уточнения этих событий были изложены в более позднем исследовании И. П. Лейберова, который ввел в оборот ряд новых источников, в том числе со стороны охранительных органов. Принимавший участие в указанных событиях ротмистр 6-го отделения конной стражи Петроградской столичной полиции Гелинг так описывал в своем рапорте данный эпизод: «В это время, получив приказание от командира батальона лейб-гвардии Волынского полка разогнать толпу и отобрать красные флаги, я построил развернутый фронт и бросился в атаку на группу, где стояли красные флаги, действуя нагайками. Пристав 1 -го участка Александро-Невской части ротмистр Крылов следовал


44
От императорской кавалерии к красной коннице
за отделением, действуя обнаженной шашкой, которому я лично помог отобрать у одной женщины, по-видимому курсистки, один красный флаг, свалив ее ударом по голове нагайкой; сам же я лично вырвал два флага на палках у двух неизвестных мужчин с надписью: «Долой войну» и «Долой самодержавие»3.
Эти события, с учетом указанных воспоминаний, однако без учета ряда других зафиксированных свидетельств, вошел в роман-хронику А. И. Солженицына «Красное колесо. Март Семнадцатого» (3 глава): «И толпа заревела ликующе, махала шапками, платками: «Ура-а казакам! Казак полицейского убил!». Пристава добивали, кто чем мог - дворницкой лопатой, каблуками. А его шашку передали одному из ораторов. И тот поднимал высоко: «Вот оружие палача!» Казачья сотня сидела на конях, принимая благодарные крики. Потом у вокзальных ворот качали казака. Того, кто зарубил? не того?». Очевидно, что Солженицыным использовались указанные публикации, но в переработанном и переосмысленном им варианте.
Следует отметить, что упомянутый Макар Герасимович Филатов был не только подхорунжим, но и полным георгиевским солдатским кавалером, имевшим все 4 георгиевских креста. Безусловно, что он пользовался авторитетом среди сослуживцев. Впоследствии он станет одним из инициаторов создания в начальный период гражданской войны одного из первых советских кавалерийских полков.
Неизвестно, кто был казаком, за которого вступился Филатов, но в полку были и другие казаки, которые в дальнейшем также окажутся причастны к созданию красной кавалерийской части. Так, его сослуживцем по 1-му Донскому казачьему полку в Петрограде и в последующий период был Г. П. Клеткин, впоследствии дослужившийся в Красной армии до генеральского звания. Обычно его вспоминают в связи с карьерным скачком в биографии Г. К. Жукова, который сменит именно Клеткина (с подачи И. П. Уборевича) в 1933 г. на посту командира 4-й кавале-
Григорий Платонович Клеткин


1 -й Донской кавалерийский полк в революции и в начальный период... 45 рийской дивизии Белорусского округа. Обстоятельства указанного события 1933 г., на наш взгляд, неоднозначны. Состояние дивизии напрямую связывать с предыдущей деятельностью Клеткина не совсем правильно, особенно учитывая кратковременность пребывания его в этой должности. Важно указать, что Клеткин имел заслуги в более ранний период революции и гражданской войны.
В целом, 1-й Донской казачий полк в событиях февраля - марта 1917 г. показал свою неустойчивость, даже склонность к принятию революционных событий. Помимо указанного события, фиксировались и другие случаи соблюдения полком нейтралитета и даже более - сочувствия к рабочим со стороны казаков. Частым явлением был отход казаков, отказ в совместных действиях с жандармской кавалерией или городовыми.
Такое поведение было свойственно не только казакам 1-го Донского полка, но и ряду других казачьих подразделений в Петрограде. Ненадежными оказались, помимо 1-го Донского казачьего полка, казаки 4-го и 14-го Донских казачьих полков (три полка общей численностью 3200 человек), а также 9-й запасной кавалерийский полк (4700 человек)6. Так, донские казаки практически отказались оказать помощь полицейским под командованием полицмейстера полковника М. Шал- феева. Результатом было тяжелое ранение последнего7.
В дальнейшем указанные казачьи полки будут занимать нейтральную позицию по отношению к Временному правительству. Помощи со стороны казачьих полков во время октябрьских событий в Петрограде Временное правительство практически не получило, как и ранее не получило поддержки корниловское движение8.
Приход к власти большевиков инициировал идею формирования добровольческих красных казачьих частей на основе Донских казачьих полков Петрограда. Уже ранее в казачьих полках работали большевистские ячейки, в том числе в 1-м Донском казачьем полку. Командование гарнизона в предоктябрьский период указывало на разложение полка и желательность вывода его из столицы, что поддержал и военный министр А. И. Верховский9. Очевидно, что все это указывало на полевение полка и возможность его использования уже советскими властями.
На ноябрьском совещании представителей казачьих частей Петроградского военного округа было решено создать революционные отряды из 5-й казачьей дивизии, 1-го, 4-го и 14-го Донских полков и отправить их на Дон и Северный Кавказ. Логичным было намерение использовать казачьи части указанных Донских полков на их казачьих территориях. Однако эта идея не сразу реализовалась. С одной стороны, представители указанных полков участвовали в январском съезде фронтового казачества в станице Каменская. Результатом съезда стало


46 От императорской кавалерии к красной коннице
создание Донского военревкома. С другой стороны, дальнейшие события на Дону скорее определялись противостоянием партизанских сборных отрядов с обеих сторон.
Первые попытки формирования крупных регулярных кавалерийских частей советской властью стали реализовываться поздней весной 1918 г. До этого можно было говорить о красных партизанских казачьих отрядах. Северные территории Донской области стали основой для формирования таких частей. Ключевую роль в этом процессе играли И. Д. Оленев, упомянутый выше Г. П. Клеткин и В. Парамонов.
Главным пунктом стала станица Урюпинская Хоперского округа, достаточно давно контролируемая пробольшевистскими силами. Так, А. П. Сатарова указывала, что еще «24 января 1918 г. положение в ст-це Урюпинской Хоперского округа стал контролировать Хоперский военнореволюционный комитет. Его председателем стал И. Д. Окенев, пост военного комиссара занял А. Я. Панфилов»10. На наш взгляд, И. Д. Оленев, упоминаемый в тексте, это Иван Дмитриевич Оленев (1887 - 1919), член Урюпинского ревкома казаков, позднее командир Первого революционного казачьего полка, погибший в результате смертельного ранения в ноябре 1919 г. у села Гнилушка (Землянский уезд Воронежской губернии).
Именно Клеткин, Оленев и Парамонов были выбраны в инициативную тройку по организации мобилизации в Красную армию на Втором окружном съезде Советов в Урюпинской (открылся 15 мая 1918 г.)11. Г. П. Клеткин вспоминал: «Никаких указаний свыше мы не имели... Мы... не имели достаточной политической подготовки, чтобы быть настоящими агитаторами. Но мы говорили казакам правду, как она есть. Мне пришлось проводить собрания в хуторах Котлубанском, Ново- Кардаильском, Дупляцком и ряде других»1 .
Именно из Хоперских отрядов был создан, среди прочих, 1-й Донской революционный казачий полк, В основном полк был сформирован из бывших казаков 1-го Донского казачьего полка, с пополнением его состава добровольцами с мест, казаками из других казачьих полков. Можно отметить в этом отношении казака хутора юрта станицы Михайловской Елисея Тимофеевича Калачева, который около месяца был командиром 3-го эскадрона, а потом помощника командира 1-го Донского революционного казачьего полка по строевой части. В период Первой мировой войны он воевал в составе пятой сотни 18-го Донского казачьего полка на австрийско-германском фронте. За боевые заслуги он был награжден Георгиевскими крестами 2-4 степеней13. Подхорунжий Калачев принял революцию, а позднее, с лета 1918 г. вместе со своим станичником Семеном Николаевичем Пономаревым вступил в Первый революционный казачий кавалерийский полк. Впоследствии он вспоминал: «...Как только стали наступать белые, мы ушли из Михай¬


1 -й Донской кавалерийский полк в революции и в начальный период... 47
ловской. Оседлали коней и подались в Урюпинскую, человек пятьдесят нас было. Командиром у нас был Оленев. Несколько месяцев занимал я должность заместителя командира полка по строевой части»14.
Сам процесс формирования полка занял определенное время, - весь июнь. Об этом процессе оставил воспоминание бывший казак 1-го Донского казачьего полка, член большевистской партии с 1918 г., Сергей Филиппович Харламов. Согласно его воспоминаниям, «На хуторе Ду- пляты формируется полк, я направился на хутор, где встретился с командиром Хоперского округа т. Вадковым, военруком округа т. Оле- ньевым15, Трошинсем (неразборчиво в тексте, возможно и «Трошин Сем» - авт.) может, Клеткиным, ныне генерал-майором в отставке и Филатовым. Они формировали 1-й Советский революционный полк. Я остался и участвовал. ... К июлю месяцу 1918 года полк был сформирован в основном из казаков 1-го Донского казачьего кавалерийского князя Великого В. Суворова полка16 и был направлен на фронт под станцию .Чуковскую против контрреволюционных банд Дудакова17.
Командующим полка был назначен окрревком военрук округа т. Оленьев18. ВИО19 комиссара полка т. Харламов. Всю ночь полк вел ожесточенный бой с белогвардейцами, но на рассвете при полном превосходящих сил противника он вынужден был отойти - на исходные рубежи, где весь день вел бой с белыми бандитами Дудакова. В этом бою мы потеряли командира 1-й сотни 1-го Советского революционного кавалерийского полка героя февральской революции 1917 года т. Филатова Макария Герасимо- Михаил Федосеевич Блинов вича. Он пал смертью храбрых. После смерти т. Филатова казаки более ожесточенно стали сражаться с войсками контрреволюции, защищая молодую Советскую власть»20.
Позднее полк вошел в состав 14-й дивизии 9-й армии Красной армии. Одно время воевал в составе соединения Киквидзе. Праправнучка Калачева провела исследование биографии своего предка. В картотеке фонда музея-заповедника «Сталинградская битва» она выявила воспоминания 1956 г. его однополчанина А. В. Назарова, который вошел летом 1918 г. в состав Первого революционного казачьего полка в составе


48 От императорской кавалерии к красной коннице
отряда М. Г. Филатова. С их помощью был уточнен дальнейший боевой путь полка. Он проходил сначала в составе 14-й дивизии (командующий А. К. Степин21, позднее М. Ф. Блинов22) 9-й армии. В феврале 1919 г. полк «наступал на белых на Дону, на Хопре, до конца Донца». Потом, когда началось восстание в Усть-Медведицкой и Вешенской, - «дрались на этих участках», отступили к Балашову, а осенью опять перешли в наступление, в феврале 1920 полк уже был у Маныча23.
Боевой путь Первого революционного казачьего полка прошел через решающие битвы гражданской войны. В его составе были казаки, прошедшие Первую мировую войну, награжденные различными наградами. Многие его руководители и рядовые бойцы погибли в ходе боев или от тифа. Это была их плата за те убеждения, которым они следовали в годы революции и гражданской войны.
Примечания
Траилин (Троилин) Анатолий Александрович (1868 - 1940), командир с 27 августа 1915 г. 1-го Донского казачьего полка, полковник. Участник Белого движения в период гражданской войны в России.
Каюров Василий Николаевич (1876 - 1936), партийный стаж члена партии большевиков ^зел с 1900 г.
Каюров В. Н. Дни февральской революции // Крушение царизма. Воспоминания участников революционного движения в Петрограде (1907 г- февраль 1917 г.). / Сост. Р. Ш. Ганелин, В. А. Ульянов. Л., Лениздат, 1986. С.242-243.
Ефремов Е. Подвиг на Знаменской. Нева. 1962. №2. С.218-219.
Лейберов И П. На штурм самодержавия. Петроградский пролетариат в годы первой мировой войны и Февральской революции (июль 1914-го - март 1917 г.). М., 1979. С. 177.
? Соболев Г Л. Петроградский гарнизон в борьбе за победу Октября. Л., 1985. С. 12.
Кондратьев Т. К. Воспоминание о подпольной работе // Крушение царизма. Воспоминания участников революционного движения в Петрограде (1907 г - февраль 1917 г.). / Сост. Р. П|. Ганелин, В. А. Ульянов. Л., Лениздат, 1986. С.279-280.
Соболев Г. Л. Петроградский гарнизон в борьбе за победу Октября. Л., 1985. С. 195,254.
Доболев Г. Л. Петроградский гарнизон в борьбе за победу Октября. Л., 1985. С.212,233.
Сатарова А. П. Хоперский и Усть-Медведицкий округа в мирный период Гражданской войны (февраль 1917-го - апрель 1918 г.). // Известия ВГПУ №9-10. С.177; Сатарова А. П. Верховое казачество Дона в 1917-м - середине 1920-х гг. (на примере Усть-Медведицкого и Хоперского округов), Диссертация на соискание уч. ст. к.и.н. Волгоград, 2018. С.51.
Болдырев Ю. Ф. Из истории создания советских отрядов крестьянской и казачьей бедноты на Северном Дону (март - август 1918 г.). // Историко-краеведческие записки. 1977. Волгоград. Вып.5.
И Клеткин Г. П. Полк, рожденный в боях // Урюпинская правда. 1957. 4 августа.
URL: http ://medalirus.ru/georgievskie-kavalery/lazarev/kalachev-elisey-timofeevich.php
Весов В. И. Возвращение: повесть о художнике И.И. Машкове: михайловский период жиз^ и творчества, 1930 - 1937 гг. Волгоград: Издатель, 2008. С.30.
Оленев И Д., указанный в тексте статьи выше.
Так в тексте записи воспоминаний автора (И.Р). С 4 марта 1917 г. полк носил название 1-й Донской Генералиссимуса князя Суворова полк


1-й Донской кавалерийский полк в революции и в начальный период... 49
7 Дудаков Павел Романович (1893-?), войсковой старшина, один из организаторов восстания донского казачества весной 1918 г. в Хоперском уезде. В 1918 г член Донского Войскового круга. В эмиграции выступал за возращение в Россию, за что был разжалован 12 августу! 921 г. В 1923 г. вернулся в СССР и пропал без вести.
И. Д Оленев.
ВРИО - временно исполняющий обязанности.
Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт- Пет^бурга (ЦГА ИПД СПБ). Ф Р -4000. Оп.5. Д.1407. Л 7.
Степин (Степинь) Артур Карлович. (1886 - 1920), участник Первой мировой войны, награжден георгиевским крестом 2-4 степеней. С июля 1919 г. по февраль 1920 г. командующий 9 армией Награжден орденом Красного Знамени. Умер от тифа.
Блинов Михаил Федосеевич (1892 - 1919), красный командир, один из организаторов красных казачьих кавалерийских частей на Дону. Награжден орденом Красного Знамени. Командир дивизии, которая после его гибели в ноябре 1919 г. будет носить его имя. 2-я Ставропольская кавалерийская дивизия имени М Ф Блинова (позднее 35-я)
Волгоградский государственный музей-заповедник «Сталинградская битва». НВФ 18995. ИК ПИ. П.153 ЦД. Воспоминания Назарова Алексея Васильевича, бойца 1 Донского казачьего революционного полка 14 стрелковой дивизии 9-й армии в 1918 - 1919 г. (материал выявлен Левченко Алиной Алексеевной)


Формирование кавалерийских ЧАСТЕЙ РККА НА ТЕРРИТОРИИ губерний Центрального Черноземья в 1917 - 1918 гг.
М. Е. Разинъков (Воронеж)
В 1917 г. губернии Центрального Черноземья были территорией размещения запасных частей, обучавших кавалеристов и создававших резерв для действующей армии. В Воронежской губернии размещались части 1-й запасной кавалерийской бригады в составе 2-го, 4-го запасных полков, расквартированных, соответственно, в районе Острогожска и крупной железнодорожной станции Лиски, а также 6-го полка бригады, находившегося в Борисоглебске Тамбовской губернии. В Тамбовской губернии также квартировали части 2-й запасной кавалерийской бригады в составе 3-го и 7-го полков, стоявших в Кирсанове и Тамбове. Бригады не были элитными и состояли из кавалеристов- драгун.
Кавалеристы, в силу своей мобильности, активно использовались для подавления антиправительственных выступлений, как во время первой российской революции, так и в 1917 г. Судя по воспоминаниям большевиков - участников октябрьского переворота в Воронеже, они воспринимались ультралевыми, скорее, как угроза. В реальности же запасные кавалерийские части, так же как и пехотные, очень быстро оказались подвержены влиянию радикальной агитации и падению дисциплины. Имели они и, как говорили в советское время, «революционные традиции». В июне 1906 г. восставал 7-й запасной полк, причем выступление сопровождалось жертвами, как со стороны мятежников, так и со стороны прибывших на подавление солдат Борисоглебского, 217-го пехотного резервного Кромского полков и 52-го Нежинского кавалерийского полка (здесь, правда, погибли только лошади).


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 51
Численность полков была весьма внушительной. Например, в 3-м запасном кавалерийском полку на начало 1918 г. по списку служило 3564 человек, налицо находились 1793 при 3771 лошади1. Документы сохранили клички лошадей, которых старались именовать особым «алфавитным» образом, вероятно, ориентируясь на то, что лошади «на определенную букву» будут служить, например, в конкретном эскадроне. В связи с этим клички отличались недюжинной изобретательностью: Антикварный, Албанец, Афиша (кобыла), Акфиктация (кобыла), Акцизный, Аргумент, Американская (кобыла), Ализарин, Атлет, Адский, Аку- лист, Амон, Бодрость, Овчарка (кобыла), Обрезанная (кобыла), Общедоступный, Ординарная (кобыла), Оскорбленный, Отмерзлый, Обокраденный, Олонецкий, Ослик, Санитарный, Червонка (кобыла)2.
Кавалеристы не были спокойным соседом для местных жителей. 4 мая 1917 г. крестьяне села Давыдовка Коротоякского уезда жаловались начальнику Московского военного округа на квартирующую у них с 1915 г. кавалерию (2-й полк): «Все помещения, которые только попались на глаза кавалерии все без исключения занимались и разрушались. .. смотря на все эти разрушения невольно думается, что здесь была полная анархия или случайно заглянула какая-нибудь банда, но не народная кавалерия... Кроме материального ущерба, идет рука об руку полное нравственное разложение... и несчастье во всех видах и красках включительно до преступления... Кроме всех вышеописанных событий... имеется еще один бич - это болезнь венерика и сифилис, настолько развито благодаря кавалерии, что есть семьи все без исключения зараженные включительно до малолетних детей... Господин полковник, неужели нет у нас в России такого места, где можно было поместить эту кавалерию..., чтобы изолировать их от крестьянского населения»3.
События 1917 г. сразу же показали наличие социалистических симпатий и дисциплинарных проблем в кавалерийских частях. Есть сведения о том, что кавалеристы 2-го полка приняли участие в мятеже солдат в Острогожске, вспыхнувшем сразу же после первых известий о февральской революции (впрочем, по другим данным, восстал только 184-й запасной пехотный полк)4. Командир воронежского гарнизона генерал-лейтенант К. Д. Тимковский и командир 1-й запасной кавалерийской бригады генерал-майор В. П. Врангель планировали изначально использовать эскадроны полка для подавления мятежа, но затем решили опереться на 20-й запасной полк, стоявший в соседнем Коротояке. При этом частям 4-го полка рекомендовалось не пропускать солдат-мятежников через Лиски, если они попытаются это сделать. Однако очень быстро стало понятно, что и лискинские кавалеристы оказались крайне ненадежными. Уже 5 марта нижние чины 4-го


52 От императорской кавалерии к красной коннице
кавполка заявили о необходимости освобождения арестованных солдат и «требовали объяснений почему до сих пор не сделано распоряжение об объявлении им о происшедшем государственном перевороте и почему назначенный в этот день молебен о благоденствии нового правительства был отменен... По почину некоторых], командиров, солдатам были прочитаны: манифест, который должен быть выпущен на следующий день и акт условного отречения от престола, а также заявлено, что дисциплинарно-арестованные освобождены, после чего солдаты сравнительно успокоились и начали было расходиться». Однако волнения на этом не закончились. Вскоре собралась трехтысячная толпа с освобожденными арестованными и после выступления комполка полковника Ф. И. Лена стала требовать его отставки и ареста «особенно после того, как ими было услышано, что командир полка провозгласил здравицу Новому Правительству по подсказке адъютанта. После чего, уже слова командира не были слышны за общими криками требования его ареста»5.
8 марта беспорядки в Лисках продолжались: «Воронеж. Начальнику 1 бригады кав. запаса. Доношу, что вследствие единодушного желания нижних чинов командование 4-м запасным полком принял. Ротмистры Потемкин и Снитко утверждены мною моими помощниками согласно единодушного желания. Все офицеры, врачи и военные чиновники в полном единении с полным воодушевлением искренним и горячим желанием служить свободной родине. В гарнизоне полный порядок. Командир полка полковник Лен единодушным желанием и повторенным требованием нижних чинов арестован... Полковник УСОВ». В. П. Врангель вынужден был наложить резолюцию об отстранении полковника Ф. И. Лена от командования6. Как видим, уже в самом начале революции, и рядовые кавалеристы, и офицеры проявили склонность к выборному началу. Последующее разбирательство показало, что опальный полковник приказывал им в случае беспорядков разгонять толпу, однако чины 1-го эскадрона не стали разгонять солдат, которые говорили: «почему командир полка не сообщает нам о перемене Правительства». «Мы были одного мнения с толпой солдат», - заявили кавалеристы7. Таким образом, в кавалерии начался ровно тот же процесс, который затронул и всю армию - увольнение непопулярных командиров и прежде всего тех, кто подозрительно относился к новому строю.
Очень быстро произошла революционная самоорганизация кавалеристов обоих воронежских полков. 27 марта 1917 г. прошло собрание их делегатов, после которого последовали новые резолюции. Были созданы полковые комитеты, причем начальство в лице В. П. Врангеля практически сразу же начало с ними переговоры. Так, 31 марта 1917 командир бригады предложил передать в полковые комитеты вопросы


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 53
об увольнении в отпуска, наказания за самоволку, и просил сопровождать пополнения на фронт делегатами от комитетов8.
Командир (до мая 1917) 1-й запасной кавалерийской бригады барон Владимир Платонович Врангель
Желание генерал-майора сблизиться с подчиненными встретило неожиданный отпор. Находившийся в Лисках Совет солдатских депутатов 4 апреля заявил, что В. П. Врангель перешел на сторону революции только тогда, когда стало ясно, что «всякое промедление грозило осложнением неблагоприятным для него», не обратился к кавалеристам ни с каким воззванием по поводу текущего момента: «все это Совет Солдатских Депутатов мотивирует тем, что со стороны Генерала Врангеля было сознательное индифферентное отношение к событиям Страны и выжидательное положение, - возможности подавления восставших масс»9. После этого конфликта Владимир Платонович запросил комитет острогожского полка о доверии ему как командиру, на что 6 апреля последовал ответ председателя полкового Неизвестный полковник 4-го запасного кавалерийского полка


54
От императорской кавалерии к красной коннице
комитета полковника Бочарникова (?, фамилия в документе указана неразборчиво): «На заявление делегатов 2-го запасного кавалерийского полка, приехавших с бригадного созыва, о переданном вами желании узнать пользуетесь ли вы доверием солдат 2-го полка, по опросе солдат всех эскадронов делегатами в полковом комитете было заявлено, что доверием Вы не пользуетесь, мотивом чего послужило незаконное увольнение Вами в отпуск бывшего командира 4-го запаси, кавал. полка полковника Лена»10 Иначе говоря, острогожские кавалеристы осудили попытку командира бригады полюбовно решить проблему с лискин- ским полковником и выразили ему свое полное недоверие. Барон счел это оскорблением и 8 апреля заявил о том, что подает в отставку, отправившись в Москву. Однако дело затянулось, поскольку еще 15 мая 1917 г. В. П. Врангель отправлял начальнику штаба МВО рапорт, где просил о переводе в запас, т.к. «было много выступлений со стороны командиров полков и комитетов явно демонстративного характера, в смысле игнорирования моих распоряжений»: комитет 6-го полка игнорировал приказы барона о распределении окладов; временный командующий 4-м полком уехал в отпуск, не спрашивая у него разрешения; 2-й полк, вместо того, чтобы уволить по приказу жандармов и полицейских старше 43 лет, постановил уволить всех. «Ныне же для пользы дела я почитаю долгом совести сообщить, что мое устранение должно состояться немедленно. Это же внесет и более спокойную атмосферу в полки бригады и даст возможность другому нести ту ответственность, от которой я бы не отказался, если бы мог нести ее при сложившихся обстоятельствах»11. 20 мая Врангель сдал дела своему помощнику Георгию Николаевичу Чугуряну, который был назначен командующим бригадой 12 июня с производством в генерал-майоры12. Надо сказать, что отставку Врангеля приветствовали далеко не все. 21 мая из Острогожска пришла телеграмма от нового председателя комитета прапорщика Матвеева, сообщавшего, что комитет выразил сожаление по поводу ранее высказанного недоверия и «постановил свое прежнее решение отменить и выразить Вам полное доверие и глубокое сожаление о вашем уходе»13. Судьба барона оказалась трагичной, в октябре 1919 г. он был расстрелян саратовской ЧК в порядке красного террора после теракта в Леонтьевском переулке в Москве.
Таким образом, мы видим, что в кавалерийских частях происходили постоянные перестановки. Устранялись неугодные командиры (помимо упомянутых случаев, в начале апреля приказом по МВО был отстранен от должности командир 4-го полка полковник Козлянинов и вместо него назначен командир 6-го запасного полка полковник Александр Александрович Мациевский)14. Вместо полковников к управлению в комитетах приходили младшие офицеры. Кавалеристы внимали револю¬


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 55
ционной агитации. 12 мая они, в числе других делегатов лискинского Совета солдатских депутатов, приветствовали первого военного министра-социалиста А. Ф. Керенского: «Ваше имя пользуется всеобщей популярностью в армии. Мы верим, что на новом посту Вы так же будете отстаивать интересы демократии и сумеете придать всем своим распоряжениям ту твердость и определенность, которой больше всего жаждет армия»15. Между прочим, поддержка февральского режима, осуждение большевиков также находили место в настроениях кавалеристов. Скорее всего, это было связано не с «консерватизмом» кавалерии, как, похоже, пытались убедить читателей советские мемуаристы, а с популярностью эсеров. Лидер острогожских большевиков сетовал в 1950-е гг.: «В своих антинародных действиях контрреволюционеры опирались на 2-й запасный кавалерийский полк, находившийся под влиянием реакционного офицерства. В июльские дни этот полк демонстративно прошел по улицам Острогожска с портретами Керенского и лозунгами, требовавшими «уничтожения большевиков»»16.
Помимо прочего, в кавалерийских частях проявилось и демократическое национальное движение. 10 мая в Воронеже состоялся съезд депутатов военных поляков 8-й пехотной и 1-й кавалерийской запасных бригад. Был избран комитет под председательством прапорщика 58-го запасного пехотного полка Теодора Островского. Характерно, что состав комитета все еще был офицерский. Из 9 членов только 1 был вольноопределяющимся, остальные - офицеры в чине от прапорщика до штабс-ротмистра (в основном поручики) и 1 коллежский регистратор. Известно, что еще один съезд военных поляков проходил в Воронеже в июле 1917 г.17
Активизировались и украинцы. 22 июня 1917 г. помощник командира 2-го полка по строевой части подполковник Цветинович рапортовал комполка: «Согласно желанию офицеров и солдат украинской национальности и с Вашего разрешения были посланы в гор. Киев делегаты украинцы корнет Бачинский и писарь Богданов, где центральная рада и войсковой украинский генеральный комитет поручили им ходатайствовать о выделении в отдельные сотни украинцев при вверенном Вам полку. Ходатайствуем выделить украинцев сорганизовав из них одну или две запасные сотни..., а в маршевых эскадронах 3-й и 4-й кавалерийских дивизий (? - авт.) - выделить украинцев в отдельные взводы для укомплектования ими боевого состава тех украинских сотен, которые будут выделены в полках тех же дивизий...». Иначе говоря, командиру полка предлагалось провести украинизацию по примеру киевской. Судя по всему, в 1-й бригаде на это не пошли18, но к национальной активности командование старалось относиться терпимо и с пониманием. Командир 2-го запасного полка Погорелов запрашивал


56 От императорской кавалерии к красной коннице
летом 1917 г. МВО и Г. Н. Чугуряна о разрешении снабжать делегатов на национальные съезды командировочными деньгами, поскольку «революция вызвала массу всякого рода командировок почти всех национальностей для организации войсковых и национальных комитетов как то украинских, польских, латышских, еврейских, татарских»19.
Также фиксируется активность чинов крестьянского происхождения. 3 июня 1917 делегаты от 2-го полка ездили в Воронеж для выбора депутатов на Всероссийский крестьянский съезд в Петрограде20. 1 июля 1917 г. в Острогожске состоялось «Третье заседание Крестьянского Войскового Комитета 2-го Запасного Кавалерийского полка», на котором разбиралось предложение солдат-крестьян об отправлении на полевые работы не командами, а в свои собственные хозяйства. Мотивировалось это тем, что солдат на чужом поле будет работать хуже, кроме того, плата за такие работы будет невысокой. Солдаты - уверяли собравшиеся бывшие крестьяне - работая в своих хозяйствах, «принесут пользы не только лично для себя, или своего семейства, но и вообще всей ДОРОГОЙ СВОБОДНОЙ РОССИИ». В итоге комитет поддержал такое решение, постановив, что солдаты должны уезжать к себе, но не более чем на 10 дней, регистрируясь в Земельном комитете21.
Кавалерия традиционно привлекалась к подавлению всякого рода конфликтов. Так, в конце мая 1917 г., после солдатских беспорядков в уездном Павловске Воронежской губернии «руководимых частным поверенным Дрожжиным, студентом Белоусовым», было решено отправить из Лисок полуэскадрон для наведения порядка22. Любопытно, что кавалеристов отправили «в пешем строю», что подчеркивает их «драгунскую» специфику. 21 августа временный командующий полком в Лисках Сланский запрашивал бригаду о том, как следует «поступать на будущее время, когда начальники милиции и комиссары соседних уездов обращаются с просьбой о подавлении бунтующей толпы или проявления самосудов», на что получил ответ: «Оказывать содействие. О результатах доносить немедленно начальнику штаба округа и мне... Чугурян»23.
Однако самих кавалеристов раздирали противоречия. Помимо уже описанных конфликтов нижних чинов с высшим командованием, обозначились конфликты командования с комитетами. Еще в конце июня 1917 стали поступать жалобы на ротмистра 4-го запасного кавалерийского полка, председателя полкового комитета Потемкина, выступавшего с призывами подчиняться ему, а не военному руководству и офицерам, и даже рассылавшего прокламации по этому поводу. 24 июля Г. Н. Чугурян докладывал руководству МВО о результатах расследования конфликта Потемкина с ротмистром Илюшкиным (которому угрожали за то, что тот якобы за взятку скупал скот у землевладелицы


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 57
Ушаковой по завышенной цене) специальной комиссией из офицеров и солдат трех полков. Комиссия выяснила, что «в то время, когда вся деятельность и энергия сознательного офицера должна быть направлена к объединению и сближению всего состава части, ротмистр ПОТЕМКИН, преследуя свои низменные цели, систематически разъединяет солдат от офицеров, возбуждая и натравливая первых на последних. Имея за собой столь незавидное прошлое, но будучи не глупым человеком и владея даром слова, он, не останавливаясь ни перед чем, овладел умами толпы солдат, преимущественно пулеметчиков, загипнотизировал их и распоряжается, как хочет. Терроризировал весь полк, с командующим полком во главе и единолично распоряжается как на митингах, так равно и в комитетах. Выясняется даже такое обстоятельство, что по его требованию полковым комитетом было отменено распоряжение командующего войсками округа о назначении комиссии по расследованию его вредной деятельности в полку и это постановление комитета утверждено командующим полком. Дальнейшее оставление его в полку невозможно и грозит окончиться большой катастрофой...». В результате генерал предлагал передать дело в военную прокуратуру. Однако конфликт разрешен не был, поскольку в октябре 1917 г. Г. Н. Чу- гурян обращался в МВО уже с просьбой направить Потемкина в другую бригаду округа «так как он уже послужил во всех полках вверенной мне бригады, нигде не ужился, и ни один из полков иметь его в своем составе не желает»24. Известно также, что в начале осени Г. Н. Чугурян, совместно с членами воронежского Совета, приезжал в Острогожск уговаривать разбушевавшихся солдат, поддержанных местным Советом25.
После октябрьского переворота кавалеристы заняли выжидательную позицию. 3 ноября из Острогожска в Воронеж было отправлено следующее донесение от 2-го полка: «Полковой комитет вынес резолюцию: признавая настоящий момент грозным и критическим в деле революции, отвергая всякую возможность вооруженного столкновения между отдельными группами населения, считая, что поддержание порядка и избежание эксцессов должно лежать на обязанности нас всех войсковых организаций, также и совета солдатских, рабочих, крестьянских депутатов в лице выдвинутого ими революционного комитета на период времени разрешения кризиса власти»26.
Антибольшевистские политические силы и примыкавшие к ним военные пытались опереться хотя бы на офицеров-кавалеристов. 29 октября 1917 в штаб 1-й бригады пришла телеграмма начальника гарнизона полковника Вознесенского с приказом «всем офицерам, врачам и чиновникам не занятых служебными нарядами по долгу воинской службы завтра 30 октября к 11 часам утра прибыть на общее собрание в театр «АМПИР»»27. Известно, что именно это собрание спровоцировало


58 От императорской кавалерии к красной коннице
большевистский переворот в Воронеже. Действительно, из Лисок 29- го числа в Воронеж прибыл кавалерийский эскадрон, который находился у здания штаба во время перестрелки утром ЗО-го и, после переговоров с парламентером ВРК, сдал оружие и покинул двор28.
В начале ноября воронежский городской голова Н. Г. Андреев обращался в полковые комитеты с просьбой прислать делегатов в думу для образования избирательной комиссии в Учредительное собрание «так как военная секция» совета «не функционирует»29.
Октябрьская власть также была заинтересована в поддержке кавалеристов. В Кирсанове Тамбовской губернии их активно зазывали на заседание Совета (начало января 1918 г.), на котором выступали делегаты Московского областного, второго Всероссийского съездов Советов, делался доклад Кирсановского Военно-революционного комитета. Впрочем, была здесь и вполне материальная причина, - Совет интересовался, сколько лошадей он может взять у военных30.
Показательно, что организационные структуры кавалерийских полков существовали довольно долго. Новая власть не так уж спешила их распускать. Еще в декабре 1917 г. продолжала сохраняться должность «офицера связи полков» 1-й кавалерийской бригады31. Известно, что задачей таких офицеров было докладывать начальству о политических настроениях и конфликтах в полках, и использовались они раньше против большевиков. Действовала служба полковых священников. Например, в приказе по 3-му полку (Кирсанов) от 4 января 1918 г. значилось: «Завтра по случаю Крещенского Сочельника Полковому Священнику о. протоиерею ВОСКРЕСЕНСКОМУ в 10 час. утра начать Божественную Литургию и Вечерню с водосвятием, а в 5 часов вечера Всенощную»32. Кавалеристы несли обычную службу, выделяли эскадроны, находившиеся в распоряжении Совета «на случай экстренного вызова»33. По-прежнему было активно национальное движение. В Кирсанове в начале января 1918 г. среди кавалеристов состоялись выборы на Всероссийский еврейский съезд. 12 января 1918 г. в 3-й полк прибыл член Мусульманского военного комитета Мухамет-Сафо Габайдуллин, прочитавший доклад в здании офицерского собрания. 17 января из полка был выделен особый польский эскадрон34. Кроме того, из сохранившихся приказов видно, что 1-я запасная кавбригада существовала, по крайней мере, до 1 июня 1918 г. и руководил ею все тот же Г. Н. Чугурян.
Также очевидны попытки провести демобилизацию в должном порядке. Декабрьским приказом по военному ведомству офицеры имели право увольняться по достижению определенных сроков, но только если это не нарушало общей организации демобилизации, т. е. если они не состояли на должностях, ответственных за нее36. Вместе с тем, процесс этот вполне мог выйти из-под контроля. Например, в 3-м запасном


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 59
кавполку изначально процесс демобилизации находился вполне в рамках революционной законности. 19 января 1918 г. Кирсановский ВРК отдал распоряжение о начале демобилизации, подтвержденное всеми общественными организациями в городе. 22 января вышел приказ, в котором значилось, что демобилизация будет идти по возрастам, начиная со старших. Была образована специальная комиссия, которая еще 20 января постановила: «1) В целях скорейшей и успешной демобилизации полка все предписания и распоряжения к-ра полка подлежат точному и немедленному исполнению. 2) В целях скорейшей и успешной демобилизации полк задерживаются до окончания демобилизации: а) президиум полкового комитета, б) эскадронные и командные комитеты, в) команда писарей, г) каптенармусы, д) артельщики, е) фуражиры, ж) лица, занимающие хозяйственные должности и з) люди обозной и полковой конюшен. 3) На всех солдат, подлежащих увольнению со службы, по демобилизации полка включительно до 1913 года ср[ока]. сл[ужбы]. Предоставить 24-го сего Января к 9-ти часам утра в полковую канцелярию именные списки... 5) Все эскадронное имущество должно быть сдано строго по описям имущества в полковой цейхгауз. Сдача должна быть заверена проверочной комиссией и полковым каптенармусом. 6) Эскадронам и командам, замеченным в продаже (казенного) имущества, выдача увольнительных документов будет задержана...»37. Однако очевидно, что рядовые кавалеристы оказались крайне недовольны не только сроками демобилизации, но и отказами получить полковое имущество.
Делегаты демобилизующегося полка в конце января ездили в Москву с требованием выдать новое обмундирование и получили отказ. Деньги, судя по всему, также закончились. Кавалеристы стали уклоняться от несения службы, а призывы начальства к революционной совести перестали действовать8. Протокол заседания демобилизационной комиссии от 31 января 1918 г. фиксирует, фактически, предбунтовое состояние: «Заявление о демобилизации полка Соединенного собрания гарнизона. Постановление: Принимая во внимание, что полк остался без продовольствия, т. к. казначейство на продовольствие не отпускает приварочных за неимением денег началось сильное волнение между солдатами, которые грозят печальными последствиями для всего полка, и принимая во внимание постановление собрания гарнизона, где определенно высказываются намерения со стороны солдат в случае прекращения довольствия к расхищению полкового хозяйства, принимая во внимание отношение 30-го января с/г. Революционного комитета командиру полка с категорическим требованием продолжать демобилизацию полка, принимая вышеозначенное постановили продолжать демобилизацию полка и уволить солдат маршевых эскадронов всех сроков


60 От императорской кавалерии к красной коннице
службы»39. Отсутствующая после этой даты документация полка говорит, на наш взгляд, только об одном, - полк взбунтовался и самораспустился. Не лучше обстояло дело в Лисках, где чуть позже, видимо, произошли сходные события. 16 февраля 1918 г. начштаба 1-й Южной революционной армии сообщал из Воронежа командарму Г. К. Петрову о том, что «4 запасной Лискинский полк постановил распродать все запасы и поделить деньги, разобрать все оружие, и требует, чтобы Совет дал удостоверение на провоз, дабы их не считали грабителями. В полку идет расхищение всего. Совет отказался дать удостоверение. Надвигается реакция. Совет просит принять меры. Полк взял все свои ружья, и не дает Совету высказаться, и бездействуют сами. Товарищ председателя Осипов»40. Через несколько дней был отдан приказ по 1-й Южной революционной армии отправить на успокоение полка отряд в 50 человек, однако неизвестно, было ли это сделано41.
Одновременно шел процесс формирования отрядов Красной армии, происходивший на добровольной основе. Приказ по началу демобилизации 3-го кавполка содержал и следующее предложение: «10) Довести до сведения тов. солдат, что при 3-м запасном кавалерийском полку формируется революционная армия. Жалование в этом отряде устанавливается до 50 руб. в месяц, на всем казенном содержании. Желающие могут записаться у Полкового Адъютанта»42. Известно, что на 31 января 1918 г. при полку действовал сводный революционный эскадрон43. Упомянутый вопрос о зарплате оказывался немаловажным. Уже в марте 1918 г. кавалерист получал в 2 раза больше пехотинца - 100 рублей против 5044. В октябре - декабре 1918 г. обычный боец- кавалерист зарабатывал 300 руб., старший конный солдат связи - 800 р., столько же имел командир конной разведки, начальник отряда - 1200 р.45. К 1919 г. даже младший конный милиционер получал больше 1000 р. (красноармеец - 400 р.). Зарплаты кавалеристов, конечно, нельзя было назвать баснословными (теми же октябрьскими приказами по 8-й армии Южфронта зарплата прачки равнялась 600 р., а библиотекаря и его помощника - 1000 и 900 р.), но очевидно желание командования подчеркнуть привилегированное положение кавалериста по сравнению с обычным пехотинцем.
Процесс создания конных отрядов из бывших кавалеристов императорской армии не мог не затронуть центр уездного большевистского радикализма Воронежской губернии - Острогожск. Уже к концу 1917 г. здесь действовал кавалерийский отряд латыша, участника Первой мировой войны (Новороссийский драгунский полк), дважды георгиевского кавалера Павла Александровича Гофмана (член РСДРП(б) с июня 1917 г.). «Его послали в Острогожск, чтобы возглавить маршевый эскадрон, формировавшийся при 2-м запасном кавалерийском полку.


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 61
совсем не болыпевист-
Октябрьские события застали корнета Гофмана и его эскадрон на пути к фронту. Под влиянием командира кавалеристы перешли на сторону победивших в Петрограде большевиков и с полдороги повернули обратно. В Острогожск эскадрон вернулся с значительным пополнением»46. По словам одного из лидеров острогожских большевиков, председателя Совета П. В. Крюкова «этот отряд составил ядро всех последующих формирований, а впоследствии был передан штабу 8-й армии»47. В отряде П. А. Гофмана служил будущий кавалерийский комбриг Иван Нестерович Домнич. Тоже участник Первой мировой, вахмистр Заамурского конного полка, делегат III Всероссийского съезда Советов (январь 1918 г.) от крестьянского съезда в Валуйках, член ВЦИК 3-го созыва, И. Н. Домнич отличался скими взглядами.
В конце 1917 - начале 1918 гг. он симпатизировал левым эсерам, а весной 1918 г. также и анархистам. Он бывал в Острогожске в 1916 - 1917 гг. после ранения и был разжалован за связь с эсерами (служил короткое время во 2-м запасном кавполку портным), после чего опять бежал на фронт. Явившись в острогожский Совет, видимо, в январе - феврале 1918 г., И. Н. Домнич поступил в отряд П. А. Гофмана, но очень скоро получил новое назначение и отправился с частью отряда в Воронеж. Здесь кавалеристы И. Н. До- мнича приняли участие в т. н. апрельском «мятеже анархистов». Роль И. Н. Домнича в этих событиях остается неясной. Понятно, что советские мемуаристы старались обойти этот эпизод стороной, но известно, что кавалеристы с обнаженными шашками врывались в здание воронежского Совета, и что между ними и членами Совета едва не произошло вооруженное столкновение48. После подавления мятежа И. Н. Домнич уехал в Евст- ратовку, где стал сотником в отряде Я. С. Опалатенко, а потом и командиром этого отряда, сражаясь на украинском пограничье. В августе 1918 г. его отряд вошел в 3-ю Воронежскую дивизию как 2-й кавалерийский полк, приняв участие в боях под Калачом, Павловском, Бобровом, Бутурлиновкой. В октябре 1918 г. в ходе формирования 8-й армии РККА 3-я дивизия была переименована в 13-ю, а кавполк И. Н. Домнича - в 13-й. В конце 1918 г. полк за отличия получил знамя ВЦИК. Известно, что в 1918 г. И. Н. Домни^ находился под трибуналом и был оправдан. Из имеющихся данных непонятно, происходил ли этот трибунал после апрельского мятежа в Воронеже (что вероятнее Иван Нестерович Домнич


62 От императорской кавалерии к красной коннице
всего), или был позднее - после бунта в августе 1918 г. на территории Курской губернии переброшенной туда 3-й дивизии (см. ниже), т. к. упоминается о суде над ним как командире «2-го гвардейского советского кавалерийского полка». Несмотря на это, как уже говорилось, И. Н. Домнич стал комбригом и погиб в начале 1920 г.49 Иной была судьба другого кавалериста - вахмистра Василия Васильевича Рындина, организовавшего на украинском пограничье Валуйского уезда отряд, симпатизировавший левым эсерам и доставлявший немало хлопот как немцам, так и красным. На сентябрь 1918 г. в отряде имелось около 40 кавалеристов, но в целом он был смешанного характера. В ноябре - декабре 1918 г. отряд (именовавшийся 10-м украинским полком) сотрудничал с бригадой другого левого эсера - М. М. Сахарова и принял участие в наступлении на Украину. Вероятнее всего, В. В. Рындин был расстрелян в начале 1919 г. по делу повстанческого ревкома левых эсеров на украинском пограничье50.
Кавалерийские части Красной армии возникали не только на периферии, но и в губернском центре. Известно, что в ходе создания в Воронеже 1-й Южной армии левого эсера Г. К. Петрова формировались и кавалерийские части. Однако как раз с кавалерией у красных были значительные проблемы. Например, уже в декабре 1917 г. из Воронежа поступали жалобы на отсутствие необходимого обмундирования для кавалеристов51. Вооружение для кавалеристов уже скоро стало пополняться за счет разоружаемых казачьих эшелонов52, и в целом с оружием у 1-й Южной армии, скорее всего, проблем не было. Судя по документу конца января 1918 г., в Воронеже имелось 3000 драгунских винтовок при 25000 патронах к ним на складе инспектора артиллерии, располагавшемся при... казенном винном складе. Впрочем, винный склад охранялся как зеница ока, попытки солдат проникнуть туда разгонялись пулеметами53. Главной проблемой стало отсутствие кадров. В сообщениях как Г. К. Петрова, так и Ю. В. Саблина фигурируют в основном «штыки». Известно, что в ходе наступления на калединский Дон из Воронежа обещали прислать 200 - 300 кавалеристов (январь 1918 г.), но было ли обещание выполнено, - неизвестно54. По переписи 19 марта 1918 г. в войсках Г. К. Петрова было 2 кавалерийских отряда в 80 и 30 сабель, причем первый был, вероятнее всего, придан из частей Р. Ф. Сиверса, а второй был смешанного с пехотой состава. Для сравнения - штыков в «армии» насчитывалось 149055.
Крупные кавалерийские формирования могли вырастать из милицейских частей. Созданный в октябре 1917 г. в Курске конно-летучий отряд шахтера Ивана Тихоновича Рожкова первоначально насчитывал 350-^400 человек. Во время наступления немцев небольшая часть отряда (50 человек) совершила рейд в сторону Крупца, а основная масса


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 63
пошла на Рыльск. Автор воспоминаний (кавалерист Молчанов) явно преувеличивает успехи этого рейда, описав не только уничтожение немецкого гарнизона в Крупце, но и немецкого полка в Рыльске. Тем не менее, понятно, что несколько сотен всадников при встрече со значительными силами немцев вышли победителями, наведя панику в тылах противника. Очевидны и значительные потери отряда, - упоминается о смерти командира отряда Иванченко (видимо, отряда в 50 человек), ранении комиссара и т. д. В июне 1918 г., по указанию Н. И. Подвойского, отряд отправился на доформирование в Коренную пустынь, где был преобразован в 1-й Курский кавалерийский полк и отправлен на Южный фронт. Он сражался в 1918 г. в районе Новохоперска и Повори- но. По свидетельству очевидцев, полк насчитывал до 1000 человек56.
И все-таки, в формированиях красных 1918 г. кавалерия была желаемым, но далеко не самым многочисленным явлением. Р. Ф. Сиверс сообщал, что к середине мая 1918 г. в его 2-й особой армии находилось до 500 сабель (при 3000 штыках). Зная стремление этого честолюбивого командира преувеличивать свои силы, все же отметим в его частях наличие крупного кавалерийского отряда. Подошедший к нему под Валуйки 5-й Заамурский отряд насчитывал 100 сабель57. Сходного состава был Дмитриевский партизанский полк (Курская губерния) в 2000 штыков и 100 всадников58. Действовавшие на украинской границе отряды И. Н. Домнича и Дженеева в мае 1918 г. насчитывали 200 - 250 сабель. При этом концентрацию кавалерии здесь следует считать повышенной, поскольку, согласно воспоминаниям В. А. Малаховского, с ними действовали только 900 человек пехоты. Скорее всего, повышенное количество конницы было обусловлено активными действиями кавалерии немцев и украинцев59. К лету 1918 г. Богучарский полк располагал уже незначительными кавалерийскими отрядами (общей численностью до 70-80 человек), впрочем, делившимися на «сотни»60. Воспоминания В. А. Малаховского дают некоторое представление об их качественном составе: «Кавалерийский эскадрон был до некоторой степени «интернационален», хотя... уроженцы сл. Дьяченкова и Талы преобладали в нем. Тут были бывшие пограничники, гусары, уланы и рослые кавалергарды, было и несколько донских казаков»61.
Проведенный в июле 1918 г. смотр полков «Воронежского отряда» показал, что в Литовском полку из кавалерии была лишь команда конных разведчиков, то же было и в 4-м Воронежском пехотном полку. В Кексгольмском полку в наличии оказались 2 эскадрона, но вместе с двумя ротами пехоты их численность составляла лишь 250 человек, иначе говоря, эскадронами их можно было назвать с большой натяжкой. Располагавшийся южнее 1-й Волчанский полк М. М. Сахарова также был пехотный (с командой конных разведчиков)62.


64
От императорской кавалерии к красной коннице
Этот же доклад дает сведения и о специальных кавалерийских частях. Согласно ему, имелся в наличии 1-й Красный Кавалерийский полк, начавший формироваться в марте 1918 г. в Лисках. Однако в трехэскадронном полку было всего 85 лошадей, и большинство бойцов оказались спешенными. В полку была пулеметная команда, имевшая на вооружении 4 «максима», 8 «кольтов». Всего же полк насчитывал к середине июля 1918 г. 313 чел. Автор доклада отмечал, что «состав полка быстро менялся: за время существования полка прошло 900 человек»63, т. е. после демобилизации какие-то остатки 4-го кавалерийского полка продолжали функционировать в режиме обучения, работая в привычном виде запасной воинской части. Докладчик отмечал, что кавалеристы были «преимущественно из пехотинцев; бывшие кавалеристы имеются в самом ограниченном числе... Командный состав большей частью не имеет не только специальной теоретической, но даже и практической подготовки... Люди очень разнообразно и плохо одеты. В строю разговаривают», учение прошло лихо, но с ошибками64. Также существовал «отряд Дженеева», который «в соединении с другими кавалерийскими отрядами, начал переформировываться 27-го июня в полк, которому начальником участка было дано наименование: «2-й Кавалерийский Гвардейский полк». Полк сведен в 4-ре эскадрона... Много несовершеннолетних. Командный состав совершенно неподготовлен для занимаемых должностей. Лошади большей частью для службы в кавалерии негодны. Обмундирование людей чрезвычайно разнообразно и неопрятно. Седла разнокалиберные. Оружие неисправно и разнообразно... [Судя по учениям] на строевую и боевую подготовку не было обращено никакого внимания»65. Вероятно, именно этим полком командовал в дальнейшем И. Н. Домнич, причем, судя по донесению, неудивительно, что полк взбунтовался.
Негусто с кавалерией было и в формировавшейся в октябре 1918 г. на территории Воронежской губернии 8-й армии РККА. При 12-й и 13-й дивизиях было 2 кавалерийских полка, численности которых мы не знаем, но в любом случае, стрелковых полков в дивизиях насчитывалось 1866. Зная общую немногочисленность вооруженных формирований этого периода, можно с уверенностью сказать, что личный состав «полков» не превышал двух-трех сотен человек. Выполнять они могли только небольшие тактические задачи разведывательного и наступательного свойства. Нужно обратить внимание и на качественный состав подобных отрядов. Летние проблемы с отсутствием обученных кадров подкрепляются данными о военспецах, поступавших на службу в 8-ю армию: кавалеристы в высоких чинах там почти не упоминаются (исключение - генерал-майор Николай Сергеевич Блохин, однако неизвестно, прибывал ли он на место новой службы, поскольку в дальнейшем


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 65
находился в эмиграции)67. Противодействовать кавалерии казаков такие формирования могли только в случае большой удачи.
Командование осознавало силу кавалерии с ее повышенной мобильностью и напором. В ходе октябрьских боев 1918 г. оно упрекало свои же отряды в том, что те бегут, едва их обойдет сотня казаков68. Однако увеличить численность кавалерии они вряд ли могли: конские заводы Воронежской губернии были разграблены крестьянами еще в 1917 г. Попытки решить эту проблему были осуществлены только в конце 1918 - начале 1919 гг., созданием комиссии с участием полит- кома инспекции кавалерии В. В. Голенко для закупки лошадей. Комиссия отправилась в район Валуек. Комиссии выделялся аванс в 700000 руб. при стоимости лошади от 700 до 3500 руб. (в исключительных случаях разрешалось покупать лошадей стоимостью до 4000 руб.)69. Нехитрые подсчеты показывают, что на эти деньги можно было купить от 1000 до 200 лошадей. Комиссия закупала не только верховых, хотя в них чувствовался наиболее острый недостаток, а еще обозных и артиллерийских лошадей. Иначе говоря, переломить ситуацию с кавалерией она не смогла бы (вспомним 3771 лошадь, находившуюся только в 3-м полку в Кирсанове в январе 1918 г.). Кстати, проблема с верховыми подчеркивает печальный факт, - армейское имущество кавалерийских полков императорской армии оказалось безнадежно разграбленным и раздерганным по мелким формированиям.
По всей видимости, наиболее сильные кавалерийские формирования присутствовали в 16-й дивизии В. И. Киквидзе. Профессиональный кавалерист, Василий Исидорович наверняка понимал значение конного удара в развернувшейся гражданской войне. Переброшенный в мае 1918 г. с Украины в Тамбов полк В. И. Киквидзе изначально насчитывал небольшое количество конных бойцов (отряд на основе 13-го Орденского драгунского полка). Однако вскоре появился шанс увеличить численность кавалерии за счет подошедшего с Румынского фронта многочисленного, еще не начавшего демобилизацию, 6-го Заамурского конного полка во главе с выборным командиром Рогликовым (другая часть Заамурской дивизии (т.н. Тираспольско-Заамурский отряд) в начале мая 1918 г. была уничтожена восставшими казаками в станице Казанской. В составе трехтысячного отряда также находилось конное формирование в 240 человек)70.
Уже в конце мая едва сформированной дивизии было приказано отправиться на Царицынский фронт. В этот момент в ее составе были 2 стрелковых и 2 кавалерийских полка (командиры кавполков - Эрбо и Филиппов). Помимо двух обычных батарей в дивизии присутствовала и одна конная (командир - Волосатов). Заамурцы и орденцы приняли участие в наступлении на станцию Алексиково 12 июня. Первоначаль¬


66 От императорской кавалерии к красной коннице
ный успех сменился фактическим поражением, - большие конные массы казаков заставили дивизию отступить. В дальнейшем, действуя совместно с отрядами Ф. К. Миронова и вбирая в себя добровольческие формирования из местного населения, дивизия вела тяжелые бои в направлении на Филоново и Себряково.
Бойцы дивизии В. И. Киквидзе принимают присягу. Начдив справа.
Однако роль кавалерийских формирований в этих боях не вполне ясна. Судя по донесениям, конница использовалась для преследования противника и оборонительных действий71. Кроме того, Заамурский конный полк прорывом восстановил связь с дивизией Ф. К. Миронова. Потерпев крупное поражение под Филоново, 16-я дивизия В. И. Киквидзе отошла на Елань, пополнившись казаками станицы Кумылженской во главе с Куропаткиным. Шедшие на соединение в Ф. К. Мироновым казаки решили остаться у В. И. Киквидзе, создав третий по счету в дивизии 3-й казачий полк. Таким образом, к осени 1918 г. дивизия включала 6 пехотных и 3 кавалерийских полка, что заметно отличало ее от воронежских дивизий, в каждой из которых было не больше одного полка конницы. Кроме того, помимо 5 обычных батарей, в дивизии было уже 2 конные и еще одна при 3-м казачьем полку. Известно, что В. И. Киквидзе лично водил кавполки в атаку, за что в дальнейшем получил славу храброго до отчаянности командира. После его смерти в январе 1919 г. командование постепенно превратило 16-ю дивизию в обычную


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 67
стрелковую. Однако известно, что с февраля по август 1919 г. кавалерия дивизии, совместно с дивизионом 23-й дивизии, составляли конную группу ударного характера под командованием комбрига Чистякова. Численность Заамурского и Орденского полков оказалась небольшой, поэтому их свели в дивизионы. 3-й казачий продолжал существование в качестве полка. В начале апреля 1919 г. полк был переброшен на подавление Вешенского восстания, сама же группа была расформирована в августе 1919 г.72
Дисциплина в кавалерийских частях порой оставляла желать лучшего. Финансовый непорядок отмечался в июле 1918 г. в 1-м Красном кавалерийском полку, где казначей незаконно раздавал помимо 210 р. суточных, 280 р. - на наем квартиры, 600 р. - на извозчиков, а начальнику пулеметной команды выдал на формирование 3000 р.73 4 октября 1918 г. командующий 8-й армией В. В. Чернавин сообщал о донесении из Новохоперска комбрига Рачицкого о том, что Воронежский кавалерийский полк производит насилия над жителями - под видом поиска оружия проводит повальные обыски и отбирает имущество. «Каждый эскадрон имеет пулемет, пристроенный на экипаж, запряженный четверкой лошадей и на этих четверках возит улья с пчелами, горшки с медом и маслом из погребов»74. Грабежи складов и мирного населения, к сожалению, были в 1918 г. явлением достаточно частым (армию Р. Ф. Сиверса, отступившую в мае 1918 г. в Воронежскую губернию с Украины, называли «бандитскими отрядами», не обошли этого «образа» и другие красноукраинские отряды)75. Неспокойной была и дивизия В. И. Киквидзе. В ноябре 1918 г. комдив сообщал в штаб 9-й армии П. Е. Княгницкому: «У нас съезд представителей одиннадцати полков и девяти батарей, т. е. всей нашей дивизии. Причина этого явилась подпольная дезорганизаторская агитация. Кучки проходимцев приезжающих из Балашова агитаторов. Ими позавчера была вынесена провокационная резолюция, которая препровождена вам, от имени съезда, прошу Вас копию этой резолюции передать нам по телеграфу»76.
Как и в 1917 г., кавалерия выполняла полицейские функции, а также была оперативной единицей Совета и ЧК. Небольшой кавалерийский отряд (30 всадников) действовал в конце 1917 г. под контролем ВРК в Рыльске77. Курский отряд И. Т. Рожкова до переформирования в полк служил конной милицией в городе и «нередко использовался для подавления контрреволюции в уездах. Так, когда в Тиму левые эсеры с меньшевиками захватили власть, арестовали большевиков и разогнали Совет, отряд Рожкова привел зарвавшихся эсеров в порядок. То же самое было в Щиграх и в Сапогове, где засели офицеры, кулаки и их руководители эсеры... В конце марта месяца 1918 г. Рославльский отряд, подвергшийся значительному разложению вследствие бездействия,


68 От императорской кавалерии к красной коннице
произвел налет на рынок, на еврейские магазины и дома. По приказу председателя губревокма тов. Забицкого отряд Рожкова прекратил этот погром»78. Воспоминания самого И. Т. Рожкова подтверждают версию о создании отряда первоначально для ликвидации «контрреволюционных узлов, белогвардейских заговоров, анархо-бандитских отрядов Карцева, Слепцова, Гоха, Сухоносова, Кабанова и пр., для чего был сформирован первый Курский кавалерийский краснопартизанский отряд, предназначенный для несения службы по охране города и железнодорожного узла и для боевых и разведовательных действий под моим командованием... [Отряд действовал как патруль и] меч пролетарской диктатуры против кулацких восстаний, анархических контрреволюционных выступлений под всякими видами мешочников и банд...»79. Помимо указанных выше эпизодов, И. Т. Рожкову запомнились разгромы офицерского «логова» в Коренной пустыни, «где находилась команда выздоравливающих»; собрания контрреволюционеров в доме миллионера Глодкова в Курске; поимка на Курском вокзале «группы золотопогонников[, которая] переодетая в штатскую одежду занималась вербовкой врагов Советской власти для создания бандитских отрядов. Кавалерийским отрядом при содействии отряда красногвардейцев ст. Курск были разоружены бандитские отряды Сухоносова и Кобакова». Отряд также принимал участие в захвате английских автомастерских в Курске80.
То, что кавалерия была мощной силой, доказывается ее успешным использованием для подавления мятежей, происходивших в т. ч. в красноармейских частях. В августе или сентябре 1918 г. (в источнике ошибочно - апрель-май) в Ново-Оскольском уезде Курской губернии восстали два Воронежских полка, арестовав уисполком и объявив советскую власть кулацкой (очевидно, восстание было вызвано симпатиями к левым эсерам). Судя по всему, это была 3-я Воронежская дивизия, переброшенная на Курский фронт81. Очевидец рассказывал: «я, Еремин, как был Комиссар Чрезвычайной комиссии, когда арестовывали всех членов уездного исполнительного комитета при помощи своего отряда удалось прорваться и захватить телеграфную связь и дать телеграмму в Старый Оскол, а в то время в Стром Осколе стоял кавалерийский полк, командир которого был Бочаров - коммунист. Получив мою телеграмму он в 10 час. утра со всем полком прибыл в гор. Новый Оскол, но к этому времени был и я арестован. Какая была бы наша судьба всего состава уездного исполнительного комитета можно думать, что были бы расстреляны, но при въезде в город кавалерийского полка воронежцы разбежались, и командный состав был арестован. Некоторые из них расстреляны, а некоторые отправлены в губ. Чрезвычайную комиссию»82.


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 69
Кавалерия по-прежнему применялась при подавлении крестьянских выступлений. Обычно она входила в состав смешанных отрядов. Например, во время волнений в селе Новокленском Козловского уезда Тамбовской губернии в начале сентября 1918 г. из Козлова был выслан отряд, в состав которого входили как конные, так и пешие бойцы83. Конные отряды чаще всего использовались для разведки. Порой быстрота лошадей спасала седоков от неожиданно появлявшихся разъяренных крестьян. В данных о карательных отрядах мы находим абсолютно ту же картину, что и в прочих красноармейских частях - конные отряды представляли собой очевидное меньшинство при явном доминировании пехоты84. Известно также об участии кавалерийских отрядов дивизии В. И. Киквидзе в подавлении восстания в Тамбове летом 1918 г.85.
Подводя итоги, следует сказать следующее. Во-первых, запасные кавалерийские полки, находившиеся в 1917 г. на территории Центрального Черноземья, мало чем отличались от солдатских пехотных формирований, как по социальному составу, так и по политическим настроениям. Выполняя полицейские функции, они, тем не менее, не стали оплотом власти, как это было во время первой российской революции. Смещение неугодных командиров, популярность социалистов, создание комитетов - характерные черты полковой жизни кавалеристов с начала марта 1917 г. Желание демобилизоваться нашло свое высшее воплощение в бунтах начала 1918 г., разграблении имущества полков и фактической самодемобилизации некоторых полков. Во-вторых, руководство формирующейся Красной армии было заинтересовано в сохранении материальной базы запасных кавалерийских полков, а также рекрутировании добровольцев из числа бывших кавалеристов. Известно, что организационные структуры запасных полков и бригад, возглавляемые военспецами и комитетчиками, могли существовать до лета 1918 г. Можно также утверждать, что источником формирования первых конных отрядов красной гвардии и РККА были в т. ч. кадры запасных кавалерийских полков и конных формирований, отступавших с Украины и Румынского фронта. Из «пришлых» конных отрядов особо следует выделить формирования Заамурской дивизии, отдельные части которой фигурируют в отчетах как Воронежской, так и Тамбовской губерний. Успешные кавалерийские командиры в прошлом служили в младших офицерских и унтер-офицерских чинах императорской конницы. В-тре- тьих, несмотря на все старания, в этот период командованию РККА так и не удалось создать значительных конных формирований в советских дивизиях.
Все они именовались стрелковыми, правда, с приданием к ним кавалерийских полков. Исключение составляла дивизия В. И. Киквидзе, имевшая сразу три конных полка. Конные формирования 1918 года не


70 От императорской кавалерии к красной коннице
могли самостоятельно противостоять кавалерийским атакам казачьих полков, и основной силой Красной армии выступала пехота. В-четвер- тых, следует обратить внимание на численный и качественный состав кавалерийских формирований РККА в 1918 г. Как правило, эскадроны насчитывали несколько десятков, а полки - 2-3 сотни бойцов. Для сравнения, кавполки императорской армии в годы первой мировой - от 400 до 1000 человек. Уже к лету 1918 г. стал очевиден кадровый голод: в РККА почти не было кадровых офицеров-кавалеристов, особенно среднего и высшего звена, рядовые бойцы также не имели специальной подготовки, были слабо дисциплинированны, повторяя поведение своих собратьев из пехотных частей. В принципе, нетрудно было посадить на коней какое-то количество пехотинцев, как правило, крестьян, с детства имевших дело с лошадями. Однако управление большими кавалерийскими массами требовало специального образования или боевого опыта, которого у командиров того времени не было. Другой проблемой стало отсутствие верховых лошадей - армейское и помещичье имущество оказалось фатально растащенным. Наконец, в-пятых, мобильность кавалерии делала ее незаменимой в борьбе с крестьянским повстанчеством, наведением порядка в городах и даже при подавлении солдатских выступлений. Иначе говоря, кавалерия 1918 г. сохранила за собой полицейские функции прежних времен.
Примечания
1 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф.8036. Оп.1. Д.243. Л. 39.
Там же. Л 15об
Государственный архив общественно-политической истории Воронежской области (ГАОПИВО). Ф.5. Оп.1. Д.ЗЗЗ. Л. 7-8.
РГВИА. Ф.8027 Оп.1. Д.1. Л. 6-7; ГАОПИВО. Ф.5. Оп.1. Д.321. Л 19.
5 ГАОПИВО Ф.5 On 1. Д.ЗЗЗ. Л. 2-3.
? РГВИА. Ф.8027. Оп.1. Д.1. Л. 9-9 об.
Там же. Л. 32
Там же. Л. 44
9
Там же. Л. 61
1С» ГТ
Там же. Л. 60.
* Там же. Л. 89 См. также: ГАОПИВО Ф 5. Оп.1. Д.ЗЗЗ. Л. 5,10,12
П РГВИА. Ф.8027. Оп.1. Д.1. Л. 132.
1 Тамже. Л. 161.
14
Там же. Л. 47.
Там же. Л. 80.
Крюков П В. Установление советской власти в Острогожске / За власть Советов. Сборник воспоминаний участников революционных событий в Воронежской губернии в 1917 - 1918 годах / под ред. И. Г Воронкова, T М. Севастьяновой. Воронеж: Воронежское книжное издательство, 1957 С 99-100.


Формирование кавалерийских частей РККА на территории губерний ... 71
17РГВИА. Ф.8027. Оп.1 Д1 Л 92,155
18 Там же. Л. 138-140.
19
Там же. Л. 145.
РГВИА. Ф.8027. Оп.2. Д.14. Л. 41.
РГВИА. Ф.8027. Оп.1. Д.1. Л. 153
22 Там же Л. 111.
? Там же. Л 188- 188об.
4 Там же. Л 150,203.
Крюков П.В. Указ. соч. С. 101-102.
РГВИА. Ф.8027. Оп.1. Д.1. Л. 219.
Там же Л. 216.
Бакулин И. Ф. Петроград - Воронеж / За власть Советов. Сборник воспоминаний участников революционных событий в Воронежской губернии в 1917 - 1918 годах / под ред. И. Г. Воронкова, T М. Севастьяновой. Воронеж: Воронежское книжное издательство, 1957 С 81-84
29 РГВИА. Ф 8027. Оп.1. Д.1. Л. 223
РГВИА. Ф.8036. Оп.1. Д.243. Л. 2об.
РГВИА. Ф.8027. Оп.2. Д.14. Л. 77об
32 РГВИА. Ф.8036. Оп.1. Д.243. Л. 5.
Там же. Л. 1-2.
34
Там же. Л. 12,19,40об.
35 РГВИА. Ф.8027. Оп.2. Д.15. Л. Поб.
3° РГВИА. Ф.8036. Оп.1. Д 243 Л 24
37 Там же. Л. 39-39об
Там же. Л. 48об
39
Л Там же. Л. 52об.
40
Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.14. On 1. Д.6. Л 165 4*РГВА. Ф.14 Оп.1. Д.89. Л. 291.
42 РГВИА. Ф.8036. Оп.1. Д.243. Л. 39об.
4 Там же. Л. 53.
44
Емельянов С. Н., Зорин А В., Шпилев А. Г. Курский край в гражданской войне. - Курск: Постар, 2013. С. 170.
РГВА. Ф.191. Оп.З. Д.8. Л. 94об.; Д.9. Л. 100-109.
Морозов А Пусть с ними нас соединяет память. - Воронеж: Кварта, 2013. С. 38.
Крюков П. В. Указ. соч. С. 103.
48 	ГАОПИВО. Ф.5297. Оп.4 Д 93. Л 5-11.
Разинъков М. Е. Домнич Иван Нестерович // Вожаки и лидеры Смуты. 1918 - 1922 гг. Биографические материалы / под ред. А. В. Посадского. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. С. 187-188.
РГВА. Ф.191. Оп.1. Д.76. Л. 8, 12-13. Разинъков М. Е. Советская власть и крестьянские вооруженные формирования в Воронежской губернии в 1918г.: между сотрудничеством и противостоянием / На ветрах Гражданской войны. Воронежская деревня в 1917 - 1922 гг. / под ред. А. В. Посадского. - М.: АИРО-ХХ1, 2019. С. 80-81
РГВА. Ф.14. Оп.1. Д.6. Л. 12-13.
52 	Там же. Д.88 Л. 29,33,35.
Там же. Л. 158; ГАОПИВО. Ф.5. Оп.1 Д.460. Л. 9.
54 	РГВА. Ф.14. Оп.1. Д 6. Л. 26-27,72-73.
55 	Там же. Д.16. Л. 1.


72
От императорской кавалерии к красной коннице
61
62
63
64
65
66
67
68
69
56 Государственный архив общественно-политической истории Курской области (ГАО- ПИ1^). Ф.П-16. Оп.1. Д.45. Л. 114-114а, 116
РазинъковМ. Е. «...Бандитские отряды Сиверса»: конфликт 2-й особой армии Р. Ф. Сиверса с советским руководством Воронежской губернии в мае 1918 г. / На внутреннем фронте Гражданской войны. Сборник документов и воспоминаний / сост. Я. В. Леонтьев. - М.: Русская книга, 2019. С 53.
ГАОПИКО. Ф П-16. Оп.1. Д 73. Л 90
Богучарцы. К истории 40-й Богучарской дивизии / под общ ред. В. Н. Алексеева - Изд. 2-е. - Воронеж: Книгоиздательство «Коммуна», 1935. С. 59
° Там же. С. 71-72, 77
Там же. С. 65.
РГВА. Ф.1229. Оп.1. Д.202. Л. 1об. - 2об.
Там же. Л. 2об.
Там же. Л. 3.
Там же
РГВА. Ф.191. Оп.1. Д.75. Л. 33.
Там же. Л. 16.
РГВА. Ф.191. Оп.З. Д.170. Л. 60.
Информация взята из неопубликованного текста диссертации Р. В. Борисенко «Гражданская война на территории Воронежской губернии в 1918-1919 гг.» С. 58.
Богучарцы... С. 32.
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ) Ф.71/2Оп.35. Д.1025 Л. 26-27, 40.
ШехаевБ. Боевая жизнь 16 стрелковой ульяновской имени Киквидзе дивизии. - М., Л. : Государственное военное издательство, 1926. С. 1-29
РГВА. Ф 1229. Оп.1. Д.202. Л. 3.
™ РГВА. Ф.191. Оп.З. Д.170. Л. 6.
Разинъков М. Е «...Бандитские отряды Сиверса»... С. 50 - 60; Он же. Колыбелка и окрестности: к вопросу о зарождении и развитии красного повстанчества в Воронежской губернии / На ветрах Гражданской войны... С. 118 - 120.
76 РГАСПИ. Ф.71. Оп.35 Д.1025. Л. 73.
ГАОПИКО. Ф.П-16. Оп.1. Д.45. Л. 107
Там же. Д.73. Л. 43.
Там же. Д.45. Л. 116.
Там же. Л. 119-120.
РГВА. Ф.1229. Оп.1. Д.202 Л. 65-65об.
ГАОПИКО. Ф.П-16. Оп.1. Д.45. Л. 2.
Крестьянское движение в Тамбовской губернии (1917 - 1918 гг.): Документы и материалы / под ред. В. Данилова, Т. Шанина. - М.: РОССПЭН, 2003. С. 361-362.
Там же. С. 369,376.
Канищев В В., Мещеряков Ю. В. Анатомия одного мятежа. Тамбовское восстание 17- 19 июня 1918 г. - Тамбов: Из-во ТГУ, 1995. С. 216-217; Шехаев Б. Указ. соч. С. 13-14.
77
78
79
80
81
82
83


Конница РККА на разных фронтах
Загадки нумерации кавалерийских
дивизий РККА в 1918- 1919 гг.
У. Б. Очиров (Элиста)
Кому-то может показаться, что вопрос о нумерации соединений Красной армии является сугубо схоластическим или даже техническим. На самом деле, это не так. Несмотря на то, что после окончания Гражданской войны в России минул почти полный век, в ее истории существует огромное количество «белых пятен» или проблем, которые были решены с большими искажениями от реальности. К числу таких «проблемных точек» можно отнести и историю военных формирований РККА первых лет ее существования. Тому много причин, но наиболее существенными, на мой взгляд, являются три из них. Во-первых (и эта проблема в целом характерна для всей истории Гражданской войны), эта тема долгое время излишне политизировалась, причем не только с советской стороны. Борьба на идеологическом фронте продолжалась и после завершения войны, поэтому профессиональные исследователи чаще концентрировались на ее политических аспектах. Не стоит удивляться тому, что история военных формирований РККА (не говоря уже о Белой армии) не входила в число наиболее актуальных направлений исторических исследований. К тому же политизация истории сильно отражалась и на объективности исследований, в результате чего в первую половину века после войны некоторые вожди красной конницы излишне демонизировались, а другие, напротив, - обелялись и восхвалялись. «Большой террор» и Великая Отечественная война серьезно сократили количество компетентных свидетелей исследуемого периода, которые имели непосредственное отношение к истории военных формирований, а сохранившиеся воспоминания могли быть в значительной мере искажены политизацией темы. Во-вторых, на разработанность темы серьезное влияние оказала и плохая доступность архивных


74 Конница РККА на разных фронтах
фондов в первые десятилетия после Гражданской войны. Когда же большинство архивных фондов было рассекречено, этот конфликт оказался в «тени» более актуальной темы Великой Отечественной войны, историей которой занималось большее количество исследователей. В- третьих, возможности исследований заметно ограничены и специфическим характером архивных источников: их разрозненностью, большой объемностью и сложностью архивного поиска. Многие фонды частично были утеряны или уничтожены. Документооборот в первые годы после создания РККА только налаживался, да и не всегда малограмотные красные командиры, не получившие в царской России должного образования, могли вести его должным образом. Кроме того, в начальный период войны, когда в армии царили анархия и партизанщина, многие отрядики могли напыщенно именоваться «фронтами», «армиями» и «дивизиями», что также изрядно запутывало исследователей.
Неудивительно, что в историографии истории Гражданской войны до сих пор нет не только полноценного исследования по истории кавалерии, сыгравшей в боевых действиях ключевую роль, но даже отсутствует полный список всех конных соединений Красной армии, включая те, которые планировались к формированию или формировались, но не смогли вступить в бой. Чтобы не быть голословным, приведу пример из наиболее фундаментального труда по истории Гражданской войны, созданного большой группой советских ученых и специалистов под руководством директора Института истории СССР С. С. Хромова, - энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция», опубликованной в 1983 г. и переизданной с дополнениями в 1987 г.1. В состав авторского коллектива входило без малого четыре сотни специалистов самых разных направлений, включая картографов, музыковедов и философов. Этот труд был, да, пожалуй, и остается по сей день наиболее информативным справочным изданием по истории Гражданской войны с «красной стороны», несмотря на содержащиеся в нем ошибки, неточности и идеологические «перекосы». История кавалерийских соединений РККА приведена в статье «Кавалерия», принадлежащей перу Вадима Андреевича Зайончковского. О кавдивизиях РККА в ней было написано следующее (здесь и далее все цитаты из энциклопедии приводятся по 1-му изданию): «К сер[едине] 1919 [г.] в Кр[асной] Армии насчитывалось 5 кав. дивизий (2-я, 4-я, 6-я, 3-я Туркестанская и 7-я)... С сент[ября] по дек[абръ] 1919 [г.] в Кр[асной] Армии было вновь сформировано 10 кав. дивизий (1-я Кавказская, 1-я Туркестанская, 5-я, 8-я Червонного казачества, 9-я, 10-я, 11-я, 12-я, 13-я, 16-я)... Ккон[цу] 1919 [г.] советская] К[авалерия] сравнялась в силах с К[авалерией] противника. По мере изгнания из страны интервентов и белогвардейцев возможности формирования стратегической] К[авалерии] значи-


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в 1918 - 1919 гг. 75 телъно возросли, что позволило... сформировать 10 кав. дивизии (2-ю Туркестанскую, 5-ю Кубанскую, 9-ю Крымскую, 10-ю Кубанскую, 14- ю, 15-ю, 17-ю, 18-ю, 20-ю и 21-ю)»2. Следует заметить, что в этой статье имеется ряд ошибок, некоторые из которых противоречат другим статьям в энциклопедии или даже фактам, приведенной в этой же статье «Кавалерия». Например, в этом перечне отсутствует 1-я Московская кавдивизия, хотя о ней упоминается (пусть и с ошибками) в начале статьи «Кавалерия»: «Первым соединением регулярной К[авалерии] Кр[асной] Армии была Московская] кд (с 28 февр[аля] 1920 [г.] - 1-я кд), сформированная на территории] Моск[овского] В[оенного] О[круга] из солдат-добровольцев 2-й кд старой армии: она участвовала в боях на Вост [очном] фр[онте] с весны 1919 [г.] в составе 4-й А[рмии]»\ Ни слова в статье «Кавалерия» нет о создании в июне 1919 г. 9-й кав- дивизии, хотя в соответствующей словарной статье сведения о соединении Д. К. Мурзина есть4. И, наоборот, 2-я (Орловская) кавдивизия, указанная в числе сформированных к середине 1919 г., в словарной статье «Вторая кавалерийская дивизия» не упомянута вовсе5. Кроме того, процитированная статья не учитывала такой фактор, как время присвоения номера. Между тем, 3-я Туркестанская кавдивизия свой номер получила после 7-й, 5-я Туркестанская - после 9-й, 10-я - после 11-й, а 8-я Червонного казачества - после 13-й кавдивизии. Это ясно свидетельствует о наличии пропусков в нумерации соединений, восполненных позже.
Очевидно, что глубокий анализ нумерации кавалерийских дивизий РККА может оказаться одним из путей решения проблемы, который позволит реконструировать полный их список. Ведь в Красной армии существовала единая (в большинстве своем сквозная и сплошная) нумерация дивизий, которая планировалась и внедрялась центральным военным руководством. Наличие «разрывов» в этой нумерации свидетельствует о планах формирования или формировании каких-то дивизий, которые «не дожили» до времени получения номера от центра. Проиллюстрирую свое утверждение примером из истории стрелковых дивизий РККА. К концу 1918 г. Полевой штаб Красной армии титаническими усилиями добился реорганизации орд разномастных отрядов 10-й и 11-й армий в стройную систему дивизий и бригад, соответствующих принятым на тот момент штатам. В 11-й армии было сформировано 4 стрелковые дивизии, в 12-й армии формировалась еще одна, поэтому за ними закрепили № 32-36. Нумерация стрелковых дивизий 10-й армии должна была начаться с № 37, и 14 марта 1919 г. они получили эти номера официально. Однако в начале 1919 г. 11-я армия оказалась разгромлена, и ее остатков вместе с полками формируемой 12-й армии хватило лишь на формирование костяка трех стрелковых дивизий: 32-й


76 Конница РККА на разных фронтах
Ставропольской, 33-й Кубанской, 34-й, номера которым были присвоены в 20-х числах марта 1919 г. Номера 35 и 36 остались вакантными и были заполнены в апреле и мае 1919 г.
Прежде чем приступить к анализу нумерации, составим список сформированных и пронумерованных кавалерийских дивизий РККА, выстроив их по хронологии. Даты присвоения номеров определены согласно приказам армий или фронтов, которым непосредственно подчинялись указанные соединения, а в случае отсутствия таковых, согласно приказам РВС Республики. Сразу оговорюсь, что в статье рассматриваются только кавдивизии, которые формировались по приказу центрального военного руководства или были «признаны» им, получив от него соответствующий номер. Соединения, «самостийно» созданные на фронтах и «не узаконенные» центральным военным руководством путем присвоения номера в 1918-1919 гг., здесь не рассматриваются.
30 июля 1918 г. согласно приказу № 137 военного комиссариата Орловского военного округа началось формирование 2-й (Орловской) кавдивизии (22 ноября вышел повторный приказ № 579 о ее формировании). В путеводителе архивных фондов РГВА утверждается, что она завершила формирование и даже вступила в бой с армией Всевеликого войска Донского в ноябре 1918 г. . Таким образом, именно это соединение, малоизвестное даже специалистам, стало первой советской кавдивизией, сформированной согласно приказу центрального руководства. 1 августа 1919 г. она была расформирована7.
14 марта 1919 г. Особая кавдивизия 10-й армии, сформированная 30 января 1919 г. (приказ № 10 10-й армии) на базе Сводной кавдивизии, которая, в свою очередь, была создана 28 ноября 1918 г. (приказ № 62 10-й армии) из 1-й Донской кавбригады Б.М. Думенко и кавалерии 1-й Стальной дивизии, согласно приказу № 132 стала именоваться 4-й кавдивизией. Это соединение прославилось под руководством С. М. Буденного, О. И. Городовикова, С. К. Тимошенко и стала основой для создания первого в РККА конного корпуса и 1-й Конной армии.
26 марта 1919 г. кавдивизия 10-й армии, сформированная 18 марта 1919 г. (приказ № 23 10-й армии) на базе 1-й Ставропольской кавдивизии 11-й армии, которая, в свою очередь, была создана еще в октябре 1918 г., согласно приказу № 143 стала именоваться 6-й кавдивизией. В 1919 г. она наряду с 4-й кавдивизией стала основой для создания конного корпуса и 1-й Конной армии. В 1921 - 1924 гг. именовалась Чонгарской красной кавдивизией (без номера)8.
27 марта 1919 г. в 1-й Украинской советской армии началось формирование 1-й Украинской советской кавдивизии на базе кавбригады А. М. Беленковича. 6 июня 1919 г., после объединения вооруженных сил советских республик, ликвидации Украинского фронта и передачи украинских красных войск в состав РККА, ее расформировали.


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в1918-1919гг. 77
3 апреля 1919 г. 1-я Особая кавдивизия (только начавшая формирование на базе остатков конницы 11-й армии и полков 12-й армии) согласно приказу № 88 11-й отдельной армии стала именоваться 7-й кавдивизией. Осенью 1920 г. она вошла в состав 3-го конного корпуса (2-го формирования), а с декабря 1920 г. получила наименование 7-й Самарской (по месту формирования).
10 апреля 1919 г. кавдивизия Туркестанской армии, сформированная 5 марта 1919 г. из отдельных Оренбургских и казачьих кавполков (директива № 313/к Восточного фронта), согласно приказу № 01 Туркестанской армии стала именоваться 3-й кавдивизией. Уже через неделю (18 апреля) по приказу РВС Республики № 684 она получила наименование «3-я Туркестанская».
2 мая 1919 г. в составе Литовско-Белорусской армии началось формирование Западной кавдивизии, которая официально номера не имела.
16 июня 1919 г. началось формирование 9-й кавдивизии в составе 12-й армии (2-го формирования) на базе Особой кавбригады Д. К. Мурзина 2-й Украинской Советской дивизии. В боях с петлюровцами она понесла тяжелые потери, и 28 октября 1919 г. ее расформировали.
25 августа 1919 г. кавдивизия Южной группы Восточного фронта, которая начала формирование 11 августа (приказ № 39) в Самаре, согласно приказу № 01 Туркестанского фронта стала именоваться 5-й кавдивизией. 4 июня 1920 г. она получила наименование «5-я Туркестанская», но в боях участия так и не приняла. Через месяц, 4 июля 1920 г., ее расформировали. Скорее всего, она так и не завершила своего формирования.
27 сентября 1919 г. в составе Московского военного округа согласно приказу № 1555/311 РВС Республики из трех кавдивизионов и 13-го Оренбургского кавполка (3-й Туркестанской кавдивизии) была сформирована 11-я кавдивизия. В ноябре 1919 г. она вошла в состав 1-й Конной армии.
29 октября 1919 г. кавдивизия 3-й армии, сформированная 2 октября 1919 г. (приказ № 845) из кавполков стрелковых дивизий и казачьей бригады И. Д. Каширина, согласно приказу № 985 стала именоваться 10-й кавдивизией. В июне 1920 г. она вошла в состав 3-го конного корпуса (1-го формирования).
3 ноября 1919 г. 2-я Советская кавдивизия Запасной армии, которая начала формирование 16 сентября 1919 г. (приказ №480/299 РВС Республики), стала именоваться 12-й кавдивизией. В бой это соединение вступило лишь в начале февраля 1920 г.
20 ноября 1919 г. кавдивизия 5-й армии, сформированная 3 июля 1919 г. (приказ № 551) на основе казачьей бригады И. Д. Каширина и


78 Конница РККА на разных фронтах
отдельных1 частей7  * 9, стала именоваться 13-й кавдивизией. 13 декабря 1920 г., согласно приказу № 2797/559 РВС Республики, она получила наименование «13-я Сибирская».
4 декабря 1919 г. кавдивизия Червонного казачества, сформированная 4 сентября 1919 г. на основе кавбригады Червонного казачества В. М. Примакова и отдельных частей (приказ № 053 14-й армии), согласно приказу № 2062/442 РВС Республики стала именоваться 8-й кавдивизией Червонного казачества. В октябре 1920 г. она стала основой 1-го конного корпуса Червонного казачества.
23 декабря 1919 г. кавдивизия 8-й армии, сформированная 2 ноября 1919 г. (приказ № 584) , согласно приказу № 1961 Южного фронта, стала именоваться 16-й кавдивизией. В июле 1920 г. 16-я кавдивизия вошла в состав 2-й Конной армии10.
Таким образом, видно, что в конце 1918 г. - 1-й пол. 1919 г. в нумерации кавдивизий от 1 до 9 были пропущены № 1, 5 и 8, а № 3 был добавлен позже. Во 2-й пол. 1919 г. - пропущены № 14 и 15, выбыли № 2, 9 (расформированы ввиду их малой численности), а № 5, 8 и 10 были добавлены позже.
Следует заметить, что к тому времени в РККА существовали еще пять кавдивизий, находившиеся вне общей нумерации. Три из них в начале 1920 г. заполнили имеющиеся лакуны.
Так, 26 февраля 1920 г. Московская кавдивизия, которая начала формирование еще 19 июня 1918 г. (приказ Высшего военного совета № 54) в Московском военном округе, согласно приказу № 62 11 -й армии, стала именоваться 1-й кавдивизией. В конце 1920 г. она была обращена на пополнение 12-й кавдивизии.
27 февраля 1920 г. кавдивизия 9-й армии, сформированная 17 ноября 1919 г. (приказ № 421) на базе созданной в сентябре конгруппы 9-й армии, согласно приказу № 177/с Кавказского фронта, стала именоваться 2-й кавдивизией им. М. Ф. Блинова. В 1924 г. она была переименована в 5-ю Ставропольскую кавдивизию им. М. Ф. Блинова и завершила свою службу уже после Великой Отечественной войны как 1-я гв. Ставропольская кавдивизия.
18 марта 1920 г. 1-я Донская советская кавдивизия Е. А. Трифонова, сформированная 11 октября 1919 г., стала именоваться 9-й кавдивизией. В апреле 1920 г. она была включена в состав 1-й Конной армии, а в мае 1920 г. обращена на доукомплектование 11-й кавдивизии.
7 августа, после вывода казачьей бригады И. Д. Каширина по приказу 5-й армии № 695,
кавдивизия была свернута в 3-ю кавбригаду, но 24 сентября ее вновь восстановили согласно приказу 5-й армии № 857.
Первоначально формировалась как кавдивизия конного корпуса 8-й армии, но 21 ноября
1919 г. согласно приказу 8-й армии № 631 стала формироваться как отдельная.


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в1918-1919гг. 79
Две кавдивизии сохранили самостоятельную нумерацию: 1-я Кавказская кавдивизия Г. Д. Гая, начавшая формирование 25 сентября 1919 г. (приказ № 1547/309 РВС Республики), и 1-я Туркестанская кавдивизия, начавшая формирование 14 октября 1919 г. (приказ № 40 Туркестанского фронта)11.
Как видно, к концу 1919 г. «чехарда» с нумерацией кавдивизий в целом завершилась, и советское командование смогло установить в этом вопросе стройную единую систему (за некоторым исключением). Однако встает вопрос: почему же в сквозной и гипотетически сплошной нумерации кавалерийских дивизий возникли такие разрывы, а некоторые номера присваивались с опозданием? Чтобы ответить на него, необходимо более подробно рассмотреть процесс формирования кавдивизий РККА в 1918 - 1919 гг.
В 1-й пол. 1918 г. руководство вновь созданной Красной армии было сконцентрировано на формировании стрелковых дивизий. Всеросс- главштаб, состоявший в основном из бывших офицеров Российской Императорской армии, явно недооценивал значение кавалерии как самостоятельного рода войск под влиянием опыта Первой мировой войны, которая большей частью была позиционной. В апреле 1918 г. был разработан первый штат кавалерийской части - 4-эскадронный полк пехотной дивизии (войсковая конница). Формирование стратегической конницы наркоматом по военным делам не планировалось. Однако первые бои на Юге России, где имелись широкие открытые пространства, предоставлявшие хорошие возможности для маневрирования больших масс конницы, доказали ошибочность этих взглядов.
18 июня 1918 г. управление по организации армии Всероссглав- штаба получило сообщение о решении «спешно» начать формирование стратегической конницы РККА: трех отдельных кавдивизий в Московском и Орловском военных округах и Тургайской области.
Согласно разработанному штату, в состав кавалерийской дивизии должны были входить 6 кавалерийских полков, сведенные в 3 бригады «с придачей последним всех необходимых средств огневого боя и технических», конно-артиллерийский дивизион, технический эскадрон, а также авиаотряд и рота «самокатчиков» (при полном отсутствии структур по обслуживанию и ремонту этой довольно сложной техники).
Количество эскадронов в кавполках было сокращено до 4, но количество рядов во взводах увеличилось с 16 до 20. При этом строевой состав постарались максимально освободить от «хозяйственных надобностей», заместив все хозяйственные должности нестроевыми. Кавалеристы вооружались револьверами (командно-начальствующий состав, команды специального назначения, коноводы и состоящие в эскадронах для специальных и хозяйственных нужд) и винтовками драгунского


80 Конница РККА на разных фронтах
образца. Повара и хозкоманды вооружения не имели. Шашки при этом рекомендовались приторачивать к седлам, чтобы не мешали при спешивании, что явно свидетельствовало об усилении процессов превращения кавалерии (даже стратегической) в «ездящую пехоту». Однако от пик бывшие офицеры Императорской армии совсем уж отказаться так и не смогли: «Исходя из опыта истекшей кампании, признается необходимым всем полкам стратегической конницы сохранить пики, но лишь по расчету рядовых первой шеренги, так как вооружение ими второй шеренги, осуществленное во многих полках на основании высочайшего повеления от 14 октября 1914 г., явилось лишь обременением частей и людей»2.
Вместо конно-пулеметной дивизионной команды были введены коннопулеметные полковые команды (по 4 «максима» в каждой). Также планировалось вооружить каждый эскадрон 4 «ружьями-пулеметами». Если учесть, что производство ручных пулеметов РККА смогла наладить лишь после окончания войны, то реальная огневая мощь стрелкового вооружения кавполка оказалась весьма низкой.
Всего в конном полку должно было быть на вооружении: 322 пики, 1001 шашка, 688 винтовок и 403 револьвера. При этом в эскадронах планировалось иметь по 80 пик, 196 шашек, 172 винтовки и 31 револьверу в каждом. Конно-пулеметную команду планировалось вооружить (помимо 4 «максимов») 93 шашками и 97 револьверами, полковую школу - 11 шашками и 11 револьверами, команду связи - 2 пиками (с ножницами Гулькевича для перерезания телеграфных и телефонных проводов), 65 шашками и 70 револьверами, хозяйственную команду - 14 шашками и 65 револьверами, управление полка - 34 шашками и 37 револьверами. Управление кавдивизии, состоявшее из 85 человек и имевшее 101 лошадь (57 верховых, 18 заводных и 26 обозных), две автомашины, 12 повозок, вооружалось 57 шашками и 82 револьверами.
Конно-артиллерийский дивизион состоял из 4 батарей: трех конных (по 4 - 76,2-мм «скорострельных» орудия обр. 1902 года в каждой) и одной конно-мортирной (4-114-мм английские гаубицы Виккерса обр. 1910 года). Конные батареи могли придаваться бригадам, которые могли действовать отдельно от дивизии. Конно-мортирная батарея была резервом начдива. «Трехдюймовки» хорошо показали себя в Первой мировой и Гражданской войнах, однако идея вооружения стратегической конницы короткоствольными (длиной ствола в 15,6 калибров) гаубицами с экзотическим калибром, к которому снаряды в России не производились, выглядит весьма спорной. Такие гаубицы полезны в позиционной войне, при разрушении вражеских укреплений, но стратегическая конница от таких боев должна уклоняться. Очевидно, что «военспецы», допускавшие применение стратегической конницы по- бригадно, с приданием бригадам 4-пушечных батарей, совершенно не


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в 1918 — 1919 гг. 81 понимали, как следует применять стратегическую конницу, и недооценивали значение массирования артиллерийского и пулеметного огня.
Вместо конно-саперной команды в кавдивизии появился технический эскадрон, состоявший из телеграфно-телефонного, подрывного, мотоциклетного и радиотелеграфного отделений. Для разведки и охранения предполагалось использование авиаотряда из 6 самолетов, а также роты «самокатчиков» (258 «самокатов» с двумя «максимами»). Впрочем, учитывая сложности с наличием самолетов и мотоциклов, формирование этих подразделений разрешалось осуществлять во вторую очередь13, и, забегая вперед, скажем, что ни в одном соединении они так и не были сформированы. Впрочем, даже если бы случилось чудо, и в России нашлось бы нужное количество «самокатов» и самолетов, эти подразделения, при полном отсутствии топливозаправочных и ремонтных структур, быстро стали бы для кавдивизий мертвым грузом.
Проект с привлечением авиации, мотоциклов и радиотелеграфа выглядел весьма инновационно, но был абсолютно схоластичным, совершенно не учитывающим ни проблем технического обслуживания и снабжения, ни вопросов реального применения стратегической конницы. Характерно, что к концу Гражданской войны, когда штаты соединений были уточнены на основе реального боевого опыта, кавдивизия РККА, согласно приказу РВС Республики от 27 февраля 1921 г., помимо кавполков и конно-артиллерийского дивизиона (3 батареи «трехдюймовок»), должна была иметь конно-пулеметный полк (60 «максимов» на тачанках), автобронеотряд, а вместо технического эскадрона - отдельный эскадрон связи и отдельный саперный эскадрон (с двумя взводами подрывными и двумя дорожно-мостовыми взводами), при этом самолеты, «самокаты» и иностранные гаубицы с нестандартными калибрами в штате отсутствовали14.
Всего по штату 1918 г. в кавдивизии числилось 7 653 человека (в том числе 286 командиров и приравненных к ним лиц), 8 469 лошадей (в том числе 6 954 верховых), 16 орудий (4 - 114-мм гаубицы и 12 - 76- мм орудий), 24 станковых пулемета (без учета «ружей-пулеметов»). 10 июля 1918 г. Военно-законодательный совет при коллегии Наркомата по военным делам утвердил это предложение и штаты15.
Кавдивизии Московского и Орловского военных округов должны были формироваться окружными военкоматами из воинов-добровольцев бывшей царской армии и позже получили, соответственно, № 1 и 2. Однако ветераны Первой мировой не особо стремились к участию в новой войне, а вновь мобилизованных необходимо было обучать, поэтому процесс формирования этих соединений затянулся.
В советской историографии было распространено мнение о том, что кавдивизия Московского военного округа формировалась из воинов 2-й


82 Конница РККА на разных фронтах
кавдивизии Российской Императорской армии. Об этом писалось в энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР», путеводителе по фондам РГВА и т. д.16. Однако, как выяснил Я. С. Тинченко, 2-я кавдивизия старой армии была расформирована в марте 1918 г. в районе Старой Руссы и никакого отношения к Московской кавдивизии РККА не имела. На самом деле это соединение создавалось на базе 4-й кавдивизии Императорской армии, которая уже приняла участие в боях против войск А. М. Каледина и Л. Г. Корнилова в начале 1918 г.17. Однако из кавалерийских соединений единой нумерации Московская кавдивизия действительно начала формироваться самой первой. Официально № 1 этой кавдивизии был присвоен, как уже говорилось, лишь 28 февраля 1920 г., но на самом деле этот номер она имела изначально, поэтому он никогда не давался другим соединениям. Под № 1 данная кавдивизия упоминалась и в официальных документах главного командования, например, в приказе № 982 РВС Республики от 5 июня 1919 г., по которому все кавдивизии переводились на двухбригадный (4-полковой) состав. В этом приказе Московская кавдивизия имела № 1, а ее кавполки - № 1^Г Очевидно, что позднее присвоение номера явилось следствием «головотяпства» работников Всероссглавштаба, не оформивших вовремя это решение. Быстрее всех закончил укомплектование и обучение 1-й кавполк Я. А. Мелькумова, который в марте 1919 г. убыл на фронт, где использовался в качестве дивизионной конницы. В марте 1920 г. 1-й Московский кавполк вошел в состав 13-й кавбригады, позже переданной на усиление 8-й кавдивизии Червонного казачества. Оставшиеся три полка формировались чуть ли ни целый год и вступили в бой лишь в июне 1919 г. В боях под Уральском, Царицыном, в Азербайджане (большей частью с местными бандами) они ничем особым не отличились, и в конце 1920 г. эти три полка свернули в 35-ю бригаду 12-й кавдивизии18.
Кавдивизия Орловского военного округа получила № 2. Как уже упоминалось выше, в путеводителе РГВА есть сведения о том, что 2-я Орловская кавдивизия в период с ноября 1918 г. по май 1919 г. в составе Южного фронта участвовала в боевых действиях на Донбассе19. Однако, при просмотре документов РВС Республики и Южного фронта этого периода, сведений об участии в боевых действиях 2-й кавдивизии пока найти не удалось, хотя изредка она в документах упоминалась. Например, в докладе Главкома И. И. Вацетиса РВС Республики «о стратегическом положении республики к 1 декабря 1918 г.» в разделе «Новая группировка сил» в п.З сообщалось, что на Южный фронт отправлена «вся кавалерия Орловского округа», но в п.4 было указано, что 2-я кавдивизия включена в состав Резервной армии, предназначенной для использования на Украинском фронте20. 20 ноября 1918 г.


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в 1918 - 1919 гг.
83
Главком направил начальнику курского отряда особого назначения (под таким названием 17 ноября 1918 г. был замаскирован создаваемый Украинский фронт) В. А. Антонову-Овсеенко шифрограмму, согласно которой в его отряд, помимо других частей, входил 4-эскадронный кавполк, который будет собран из частей 2-й Орловской кавдивизии21. Антонов-Овсеенко в своей записке В.И. Ленину от 22 ноября подтвердил, что ему предложили взять «2 Орловскую кавалерийскую дивизию (подтолкнув ее формирование)», однако при инспектировании на месте (в Воронеже) выяснилось, что «2 Орловская дивизия почти не начала еще сформировываться - без квартир, без снаряжения»12. Почти то же самое он писал Главкому и спустя месяц (28 декабря): «начальник 2 кавалерийской дивизии не мог дать мне кавалерийского полка за не- сформированием такового»23.
5 декабря 1918 г. «все кавалерийские части Орловского округа» были переданы 8-й армии24, но Полевой штаб РККА продолжал числить 2-ю Орловскую кавдивизию в резерве Украинского фронта. Например, в докладе начальника Полевого штаба Ф. В. Костяева Главкому от 4 января 1919 г. о необходимости развертывания Украинского фронта упоминалась кавдивизия, развернутая «в районе Воронеж - Курск, силою до 1 000 сабель»25. Однако ни на Украинском фронте, который был вынужден проводить операции на огромных пространствах крохотными силами, ни в группе Кожевникова, которому пришлось штурмовать Донбасс силами партизанских дивизий, 2-я кавдивизия так и не появилась. Как видится, основной причиной оставления 2-й кавдивизии в тылу была незавершенность ее формирования.
Об этом Главком прямо заявил 24 июня в своем докладе РВС Республики по анализу положения дел на Южном фронте по данным на 15 июня. Вацетис указал, что Южный фронт может быть усилен (помимо прочих мер) и путем «ускорения формирования не приведенных еще в боевую готовность частей» - 3-й стрелковой и 2-й кавалерийской дивизий. Однако в том же докладе он констатировал, что эта мера «также не дала пока никаких реальных результатов вследствие недостатка снабжения и личного состава» . С Главкомом явно было согласно и командование Южного фронта. Летом 1919 г. это объединение находилось в очень сложном положении, и было вынуждено бросить в бой все имевшиеся силы, но, несмотря на это, 3-ю стрелковую и 2-ю кавалерийскую дивизии пришлось оставить в резерве. В докладе от 25 июня 1919 г. командующий Южным фронтом В. М. Гиттис сообщил, что «2 кавалерийская дивизия в районе Щигры не имеет лошадей и обоза», а в докладе от 3 июля заявил, что постарается доукомплектовать 2-ю кавдивизию, «в составе каковой в ближайшие дни рассчитываю окончательно закончить сформирование пока одного кавалерийского


84
Конница РККА на разных фронтах
полка»21. Однако на начало июля в кавдивизии числился всего 531 боец, что для формирования кавполка было явно недостаточно.
Ни в одном документе (хотя, конечно, не могу утверждать, что просмотрел все архивные дела по данной теме) я так и не встретил сведений об участии 2-й кавдивизии в боях, хотя есть упоминания о том, что часть ее личного состава перебежала к белым. Неудивительно, что 4 июля 1919 г. И. И. Вацетис принял решение о передаче ее личного состава на укомплектование 1-й Донской кавдивизии Особого корпуса Ф. К. Миронова. Однако при этом Главком приказал Полевому штабу РВС Республики сохранить на своем учете номер 2-й кавдивизии28.
Тургайскую конную дивизию, «согласно ходатайству чрезвычайного комиссара Степного края» Алиби (Али-бея) Джангильдина Высший военный совет разрешил формировать из добровольцев-«/ш/?гмзов» (казахов), «выразивших полную готовность образовать из своей среды отряды социалистической армии». Казахи-кочевники не несли воинской повинности в царской армии, не имели боевого опыта, требовали больше времени для обучения, но являлись прирожденными наездниками, и военное руководство предполагало сэкономить за счет этого часть учебного времени, хотя и не было в этом уверено до конца. «Не предрешая вопроса об успешности этого формирования, Всеросс- главштаб считает необходимым отметить, что... таковая явится фактически туземною»29. Очевидно, что за ней резервировался № 3, но к ее формированию приступить не удалось, так как Тургайская степь оказалась под контролем оренбургских белоказаков и казахов Алаш-орды.
А. Джангильдин получил для формирования Тургайской кавдивизии многомиллионный груз с деньгами и оружием, который пришлось везти в отрезанный от центральной части страны советский Туркестан по территории, объятой мятежами и бандитизмом. Он приложил для выполнения поставленной задачи титанические усилия, достойные съемок приключенческого фильма. Алиби сумел доставить груз в Астрахань, где принял участие в подавлении очередного мятежа, а затем перевез его через Каспий, контролируемый вражескими судами. Самым тяжелым и опасным был многосоткилометоровый участок пути через мангышлакскую пустыню, но Джангильдин, несмотря на все трудности, доставил ценный груз в советский Туркестан. Однако казахи, находившиеся под контролем Алаш-орды, слабо отзывались на призыв «чрезвычайного комиссара». Формирование кавдивизии не удалось начать даже зимой 1919 г., когда Туркестанская армия на три месяца пробила путь к основным силам РККА30.
В документах конца 1918 г. - начала 1919 г. есть упоминания еще об одной кавдивизии, которая формировалась по инициативе центрального


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в 1918 - 1919 гг. 85
военного руководства, однако ни ее номер, ни имя командира, ни процесс формирования нам пока не известны. Инициатором ее создания выступила Высшая военная инспекция под руководством Н. И. Подвойского. В первые месяцы Гражданской войны эта инспекция неоднократно выезжала на особо угрожаемые участки и занималась работой по стабилизации фронта. В конце июля 1918 г. инспекция прибыла на поворинский участок будущего Южного фронта, где активно наступали казачьи отряды армии П. Н. Краснова. Оборону на этом участке несли остатки украинских армий В. И. Киквидзе и Р. Ф. Сиверса, а также казачья бригада Ф. К. Миронова, сил которых было явно не достаточно. Подвойский предпринял массу усилий для латания «дыр» на этом участке фронта, стягивая вновь сформированные полки и отряды со всех близлежащих районов. Кроме того, было принято решение о новых мобилизациях и формировании новых частей. В числе районов, в которых объявили мобилизацию, был и воронежский военкомат, которому предложили сформировать «пехотную бригаду и кавалерийскую дивизию»31.
Главком и Полевой штаб РККА явно согласились с этой инициативой Подвойского. В мае 1919 г. Полевой штаб, отчитываясь о своей деятельности, указал, что по новому плану развития полевых войск, принятому в ноябре 1918 г., предполагалось формирование 47 стрелковых и 4 кавалерийских (двухбригадного состава) дивизий32. Если же мы обратимся к докладам Главкома в РВС Республики по данным на 1 декабря 1918 г. и 23 февраля 1919 г., то увидим, что в них упоминаются 2 формируемые кавдивизии в составе войск внутренних округов33. Учитывая, что к формированию 3-й Тургайской кавдивизии так и не приступили, а 2-я Орловская кавдивизия к тому времени числилась в составе (резерве) Украинского и Южного фронтов соответственно, то очевидно, что здесь идет речь о 1-й Московской и еще одной неизвестной кавдивизии. Однако в последующих отчетах Главкома и Полевого штаба это соединение исчезает, и судьба этой кавдивизии для нас пока остается неясной.
Как видно, в 1918 г. центральное военное руководство РККА предприняло усилия по формированию 4 кавдивизий, но успеха не добилось: к комплектованию одной из них даже не приступили, две другие процесс формирования завершить не смогли, и лишь Московская кавдивизия продолжала свое формирование. Тем не менее, нужда в соединениях стратегической конницы у Красной армии была велика, особенно на Юге и Юго-Востоке России, где были большие открытые пространства. Кроме того, на этих территориях проживали казачьи войска, горские и кочевые народы, которые сызмальства были приучены к владению конем и быстро осваивали службу в кавалерии.


86
Конница РККА на разных фронтах
Белые армии П. Н. Краснова, А. И. Деникина и А. И. Дутова в значительной степени состояли как раз из казачьих и национальных соединений, которые успешно маневрировали в широких степях и неоднократно наносили серьезные поражения более многочисленной красной пехоте. Неудивительно, что вопрос создания кавдивизий для фронтовых объединений РККА стал насущной необходимостью, имевшей особый приоритет. Местные краснопартизанские вожаки не стали дожидаться, пока тыл пришлет им стратегическую конницу, и сами начали формировать кавдивизии. В результате, первые кавалерийские соединения РККА зародились и вступили в бой на Южном фронте. Уже в сентябре - октябре 1918 г. на Северном Кавказе стали формироваться кавалерийские соединения, именовавшие себя «дивизиями» и «корпусами». Конечно, многие части, созданные стихийно, в значительной степени из местных добровольцев, не соответствовали штатам, разработанным центральным военным руководством. Например, в конце декабря 1918 г. в составе 11-й армии РККА числились: 1-я Ставропольская кавдивизия И. Р. Апанасенко (более 1,8 тыс. сабель), кавкор- пус Г. А. Кочергина (более 2,5 тыс. сабель), 1-я Кубанско-Терская кав- бригада Мозгового (более 3,5 тыс. сабель) и кавбригада И. А. Кочубея (более 3,5 тыс. сабель)34, то есть дивизия и корпус были в 3 - 5 раз меньше штатной численности кавдивизии, а бригады - вдвое больше штатной численности кавбригады. Главкому и Полевому штабу РККА пришлось приложить немало усилий, чтобы унифицировать стихийно сложившиеся фронтовые соединения в соответствии с существующими штатами. Не всем командирам это нравилось. Например, кавкорпус Кочергина по плану от 17 декабря планировалось усилить более многочисленной 1-й Кубанско-Терской кавбригадой и свернуть в кавдиви- зию35. Однако Кочергин долго противился понижению в статусе, и лишь прорыв конного корпуса П. Н. Врангеля, приведший к разгрому 11-й армии, прервал эти споры.
В тот период кавалерия 11-й армии была наиболее многочисленной в составе РККА. По подсчетам Н. Д. Карпова, Красная армия Северного Кавказа составляла более четверти всей РККА, а в составе кавалерии числилось более 13 тысяч сабель, что было в полтора раза больше, чем вся кавалерия 8-й, 9-й и 10-й армий Южного фронта, вместе взятых36. Однако вся эта кавалерия, хотя и была выделена в отдельные дивизии и даже корпус, не применялась в качестве стратегической конницы. Даже в декабре 1918 г., после реорганизации корпуса и колонн в штатные дивизии, 1-я Ставропольская кавдивизия оперативно подчинялась 4-й Ставропольской стрелковой дивизии, а кавкорпус Г. А. Кочергина оперативно подчинялся 3-й Таманской стрелковой дивизии37. Таким образом, кавдивизии стали придатками пехоты и действо-


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в 1918 - 1919 гг. 87 вали в интересах отдельных участков, а не всего фронта. Фактически командование 11-й армии отказалось от массированного применения кавалерии на главных участках, что и стало одной из причин ее поражения. А. И. Деникин, напротив, сформировал конный корпус Врангеля, который действовал независимо от трех армейских корпусов и своим прорывом в январе 1919 г. внес решающий вклад в разгром 11-й армии .
В ноябре 1918 г. свое соединение стратегической конницы было сформировано и в составе 10-й армии - Сводная кавдивизия, которую составили 1-я Донская кавалерийская бригада Б. М. Думенко и три кавполка Стальной дивизии Д. П. Жлобы. Однако 2-я кавбригада «жлобинцев» не желала служить под руководством «чужих» командиров. Узнав, что «батька Жлоба», ранее отстраненный от командования, получил назначение в Калмыцкую степь для формирования партизанского отряда особого назначения, «жлобинцы» сбежали от Думенко к нему. Благодаря этому Д. П. Жлоба смог быстро сформировать Партизанскую кавбригаду, которая осенью 1919 г. была влита в состав сводно-конного корпуса того же Б. М. Думенко, а летом 1920 г. стала основой для 20-й кавдивизии. После побега «жлобинской» бригады зимой 1919 г. кавдивизию пришлось восстанавливать за счет вливания новых частей: Доно-Ставропольской кавбригады К. Ф. Булаткина, 1-го революционного Царицынского полка, Иловлинского казачьего полка Н. П. Колесова и др. Новое соединение, названное 1-й Особой кавдивизией, оказалось более устойчивым. Кроме того, эта кавдивизия использовалась как стратегическая конница, действуя на наиболее важных участках фронта и даже в рейдах по тылам противника. Ее действия зимой 1919 г. сыграли важную роль в поражении войск П. Н. Краснова под Царицыном39. В марте 1919 г. центральное военное руководство «узаконило» это соединение, присвоив ему № 4, хотя решение об этом наверняка было принято намного раньше.
Почти одновременно было принято решение о присвоении номеров и кавдивизиям войск Северного Кавказа. Как уже упоминалось ранее, Ставропольская кавдивизия, усиленная 1-м Элистинским и Заветнин- ским кавполками Степного участка 10-й армии, получила № 6, а остатки кавалерии 11-й армии, усиленные полками кавдивизии 12-й армии - № 7. Обе кавдивизии были малочисленными, но в дальнейшем они пополнили свой состав. В 6-ю кавдивизию осенью 1919 г. влили Особый железный полк Б. С. Горбачева, 4-й и 5-й Туркестанские кавполки. 7-я кавдивизия была выведена в район Самары и там прошла доукомплектование. Но как распределились бы номера кавдивизий, если бы не разгром 11-й армии? На мой взгляд, вполне очевидно, что №6 предназначался 1-й Ставропольской кавдивизии (как это и было в дей-


88 Конница РККА на разных фронтах
ствительности), № 7 - будущей дивизии Г. А. Кочергина, а № 8 - формируемой кавдивизии 12-й армии, которая должна была использоваться для «советизации» Закавказья.
Однако встает вопрос: за кем же резервировался № 5? В составе 10-й армии к марту 1919 г. других кавдивизий не было: ни в реальности, ни в планах. Однако если внимательно изучить документы Каспийско- Кавказского фронта, в который входили 11-я и 12-я армии, то здесь мы найдем еще одно соединение - формирующуюся Калмыцкую кавдиви- зию. Очевидно, что № 5 должен был быть передан этому соединению, «узаконенному» центральным военным руководством и находившемуся, хоть и в тылу, но как раз между районами действий 4-й и 6-й кавдивизий. Еще одним доказательством этого является время «освобождения» данного номера - июль 1919 г., когда от формирования Калмыцкой кавдивизии отказались, а ее части свернули в кавбригаду. До этого времени № 5 не был вакантным и до августа 1919 г. вновь формируемым кавдивизиям не присваивался.
Всех интересующихся историей формирования Калмыцкой кавдивизии отсылаю к своей статье об этом соединении40, здесь лишь кратко резюмирую его историю.
Калмыцкая кавдивизия «родилась» из инициативы местных органов власти. Осенью 1918 г. только что созданный Центральный Калмыцкий военкомат с санкции РВС Республики успешно провел мобилизацию калмыков 23 - 24 лет в пяти восточных улусах (фактически большинство из них были выходцами из одного Яндыко-Мочажного улуса), что позволило начать формирование 1-го Калмыцкого Образцового Революционного полка. Успех этой мобилизации позволил КалмЦИК поставить на очередном съезде Советов вопрос о призыве еще 6 возрастов. Однако астраханские власти, справедливо подозревавшие КалмЦИК в стремлении отделиться от губернии, реорганизовали Центральный Калмыцкий военкомат в уездный и фактически сорвали мобилизацию. 13 февраля 1919 г. по приказу Каспийско-Кавказского фронта № 150 командиром отдельной Калмыцкой кавбригады при Каспийско- Кавказском краевом комиссариате по военным делам был назначен В. Л. Степанов (бывший командарм-12). Тем временем Калмыцкий исполком, апеллируя к Москве и военным властям, добился отмены этого решения. В марте 1919 г. Центральный Калмыцкий военкомат был восстановлен, что позволило ему призвать еще 4 тысячи калмыков. 20 марта 1919 г., по приказу № 1 11-й отдельной армии, отдельная Калмыцкая кавбригада была развернута в Отдельную Калмыцкую кав- дивизию «временно четырехполкового состава»^. Формирование национальных частей в интернациональной Красной армии не допускалось, но ввиду острой нужды в прирожденных кавалеристах, для калмыков


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в 1918 - 1919 гг. 89 решено было сделать исключение, по поводу чего имелось «особое указание шов. Л. Троцкого. Особенности уклада и религии (буддизм) будут постепенно приспосабливаться к требованиям службы»42.
Калмыки, как и казахи, не служили в царской армии, но являлись прирожденными наездниками, поэтому должны были быстро освоить особенности службы в кавалерии. Следует заметить, что большую часть территорий казачьих войск, горских и кочевых народов к тому времени уже захватили белые, и калмыки были одним из немногих этносов, состоявшим из прирожденных наездников, которые еще оставались под контролем Советской власти. Однако формирование соединения проходило с большими проблемами. Первоначально калмыков, пришедших на службу со своими лошадьми, разместили в неприспособленных помещениях, что в условиях эпидемий и эпизоотий привело к значительному сокращению личного и конского состава. Потребовалось проведение новых призывов. Калмыцкая кавдивизия плохо снабжалась и вооружалась. Не было пушек, пулеметов, шашек, а винтовки имелись разных систем и калибров, к тому же в недостаточном количестве. Например, 1-й Калмыцкий кавполк, укомплектованный лучше других, на 24 апреля 1919 г. имел 343 русские, 100 австрийских, 8 японских винтовок и 98 винчестеров, «являющихся малопригодными для вооружения дивизии и изучению таковых калмыками», 100 пик и ни одного револьвера43. Не хватало обуви, обмундирования, продовольствия, медикаментов. Ошибочным оказался и подбор командного состава, в большинстве своем состоявшего из офицеров царской армии самых разных национальностей, включая осетина и татарина, но калмыков среди них не было, если не считать пары командиров эскадронов и нескольких командиров взводов. Политическая агитация фактически не проводилась за отсутствием политработников, владевших калмыцким языком (за исключением одного комиссара полка). Поэтому языковой барьер стал серьезным препятствием для обучения и идеологической обработки калмыцких конников.
Весной 1919 г., из-за повальных грабежей и насилия, осуществленных отступающими частями разгромленной 11-й армии, в Калмыцкой степи стали нарастать антисоветские настроения, отразившиеся и на соединении. 2 июня председатель РВС 11-й армии К. А. Мехоношин расформировал Калмыцкую кавдивизию. Через 3 дня он отменил приказ, но инструкторский состав с большей частью вооружения и имущества уже убыл. Часть вновь мобилизованных команд калмыков, призванных для восполнения убыли личного состава, были распущены. После этого оставшиеся калмыцкие полки были переведены в глубокий тыл. Там они получили командный состав из калмыков и славян, знающих калмыцкий язык. Удалось наладить процесс вооружения, обмундирования


90
Конница РККА на разных фронтах
и снабжения. КалмЦИК прислал группу калмыков-политработников, наладивших идеологическую работу, уроки грамоты и выпуск газеты. Все это позволило ускорить обучение калмыцких конников, и уже осенью 1919 г. два калмыцких полка убыли на фронт, в состав сводноконного корпуса Б. М. Думенко44. Однако к концу 1919 г. нужда в калмыцких частях отпала, поэтому о восстановлении Калмыцкой кавдивизии речи уже не шло. Вновь мобилизованных калмыков направили на трудовой фронт.
Следующее кавалерийское соединение появилось на Восточном фронте, когда в составе Туркестанской армии была сформирована кавди- визия, составленная из оренбургских кавалерийских полков и полков трудового казачества45. В апреле 1919 г. она получила номер, освободившийся после неудачной попытки формирования 3-й Тургайской кавдивизии.
№ 8, резервировавшийся за кавдивизией 12-й армии, в начале марта освободился, но вскоре на Южном фронте родилась новая инициатива по формированию кавалерийского соединения из местных ресурсов, на сей раз - в 9-й армии. Инициатором ее создания стал еще один харизматичный народный лидер - бывший войсковой старшина Ф. К. Миронов, который пользовался большой популярностью среди донских казаков северных округов. Зимой 1919 г. он, командуя 23-й стрелковой (бывшей 1-й Усть-Медведицкой) дивизией, сыграл важную роль в деле пропаганды и разложения полков Северного фронта войск П. Н. Краснова. Тогда часть белоказачьих полков без боя сдалась красным, а часть - разошлась по домам. Однако в середине марта 1919 г. станицы Верхне-Донского округа, недовольные насилиями и расстрелами, осуществлявшимися в рамках политики расказачивания, подняли мятеж, известный как Вешенское восстание. Одной из мер по противодействию восставшим стал проект по формированию казачьей дивизии из вновь мобилизуемых казаков, - как с целью изъятия «горючего материала» из станиц, так и для завоевания доверия донского казачества. 15 марта РВС Республики, а 16 марта Главком И. И. Вацетис отдали приказы о формировании казачьей дивизии под командованием Миронова. Вновь набранные казаки должны были приходить с лошадьми, обмундированием, снаряжением и холодным оружием и получать за это компенсацию46.
Однако вскоре сторонники политики расказачивания одержали верх, и через две недели Миронов был удален на Западный фронт и назначен помощником командующего Литовско-Белорусской армией, которая состояла из Западной (планировавшейся к укомплектованию из поляков), Литовской, 2-й пограничной, 8-й и 17-й стрелковых дивизий. 31 марта он стал командармом (временно) и продолжил развивать


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в 1918 — 1919 гг. 91
проект создания казачьей дивизии, добившись принятия решения о направлении мобилизованных донских казаков в свое распоряжение. 2 мая 1919 г. на базе минно-подрывной бригады (единственного маневренного соединения в армии) началось формирование Западной кавдиви- зии. Командиром нового соединения был назначен П. М. Боревич, который ранее командовал польским коммунистическим кавдивизионом «Победа» и кавполком. В то время соединения союзных республик имели самостоятельную нумерацию или не имели ее вовсе (например, Западная, Литовская, Эстонская стрелковые дивизии), поэтому Западная кавдивизия номера не имела, но была официально взята на учет в Полевом штабе РККА. Однако в большинстве своем личный состав соединения комплектовался не поляками и белорусами, а вновь прибывающими донцами.
Тем временем ситуация на Южном фронте продолжала ухудшаться. Белые армии, объединенные под руководством А. И. Деникина, начали наступление на север и соединились с вешенскими повстанцами, серьезно осложнив положение РККА. Советская власть, нуждавшаяся в донских казаках как в прирожденных конниках, начала организацию Особого корпуса из казаков, мобилизованных в Усть-Медведицком и Хоперском округах. Командиром корпуса был назначен Ф. К. Миронов. Уже с июля мобилизованных донцов стали направлять не на Западный фронт, а в Особый корпус, в составе которого планировалось создать 1-ю Донскую стрелковую, 1-ю и 2-ю Донские кавалерийские дивизии47. От формирования Западной кавдивизии отказались и свернули ее в бригаду. 1-й Донской казачий полк, прибыв на фронт, 17 июля 1919 г. перешел к полякам. После этого бригаду расформировали, а оставшихся казаков отправили к Миронову. Можно предположить, что № 8 после выхода приказа Вацетиса был зарезервирован за Донской казачьей дивизией, затем вслед за Мироновым «перекочевал» к Западной кавдивизии, а в июле вернулся к 1-й Донской кавдивизии Особого корпуса. Именно поэтому вновь сформированной кавдивизии Мурзина в июне 1919 г. был присвоен № 9 .
Как уже упоминалось выше, на укомплектование Особого корпуса была обращена 2-я (Орловская) кавдивизия, при этом ее номер, согласно приказу Главкома, остался на учете Полевого штаба РВС Республики49. Если учесть, что № 5 в августе 1919 г. был присвоен кавдивизии, формируемой в Самаре, то, очевидно, что за 2-й Донской кавдивизией Особого корпуса резервировался № 10. Именно поэтому следующему соединению, сформированному в сентябре 1919 г., был присвоен № 11.
Миронов начал формирование 1-й Донской казачьей кавдивизии и пехотного полка, но 22 августа поднял мятеж, который к 14 сентября был почти бескровно подавлен. Руководителей мятежа арестовали, а


92 Конница РККА на разных фронтах
рядовой состав вернули в ряды РККА. Было очевидно, что проект формирования Особого корпуса провалился, но остатки 1-й Донской кавдивизии, не участвовавшие в мятеже, продолжали существовать. Поскольку № 10 в системе учета РККА освободился, то уже в октябре он был присвоен следующему сформированному соединению - кавдивизии 3-й армии, но № 8 какое-то время оставался в системе учета и лишь в декабре был присвоен кавдивизии Червонного казачества.
Вопрос о том, за кем в декабре 1919 г. резервировались № 14 и 15, пока следует оставить открытым. В этот период в РККА формировались еще две национальные кавдивизии: Башкирская и Немецкая. Нельзя исключать вероятности, что эти номера предназначались указанным соединениям.
Башкирская кавдивизия (вместе с Башкирской стрелковой бригадой) должна была формироваться согласно приказу № 615 РВС Республик от 5 апреля 1919 г. в Саранске из частей Башкирского корпуса, перешедшего на сторону РККА из армии Колчака. Однако из-за грубого обращения и расстрелов башкирского населения 1-й Башкирский кав- полк М. Л. Муртазина и несколько подразделений вернулись обратно к белым. Два кавалерийских и два стрелковых полка, формировавшиеся в Саранске, в июле 1919 г., не завершив укомплектования и обучения, были направлены из Саранска на Южный фронт, где понесли тяжелые потери и свернуты в стрелковый полк и кавдивизион °. Тем не менее, руководство Башкирии продолжило формирование национальных частей, военкомат Башкирской АССР провел успешные мобилизации башкиров. 24 августа 1919 г. Башкирская кавбригада Муртазина вновь перешла на сторону красных. Поэтому осенью 1919 г. проект по укомплектованию Башкирской кавдивизии выглядел вполне реалистично. Башкирские части начали концентрировать под Петроградом в составе 7-й армии, где была создана отдельная Башгруппа. Однако кавбригада Муртазина осталась на Восточном фронте, а Башгруппа в боях с войсками Юденича понесла тяжелые потери. В мае 1920 г. Башкирская кавдивизия была расформирована51.
Немецкая кавдивизия должна была формироваться согласно приказу № 33 Юго-Восточного фронта от 10 октября 1919 г. в Марксштадте на базе формируемой трехполковой кавбригады из немцев52. Однако и этот проект в конечном итоге завершить не удалось, а на фронт направили только немецкую кавбригаду. Очевидно, что обе кавдивизии были на учете центрального военного руководства в числе формируемых соединений, но никаких доказательств, свидетельствующих о возможном резервировании за ними каких-то номеров, у нас пока нет.
Таким образом, на поставленные вопросы можно дать следующие ответы:


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в 1918 - 1919 гг. 93
№ 1 был присвоен с задержкой из-за явной ошибки штабных работников, которые с запозданием почти на полтора года оформили присвоение номера, изначально задуманного центральным военным руководством. Ряд номеров планировалось присвоить различным формируемым соединениям, которые по разного рода причинам не завершили (или даже не начали) этот процесс. № 3 предполагалось присвоить Тургайской (казахской) кавдивизии, № 5 - Калмыцкой, № 8 - сначала кавдивизии 12-й армии (1-го формирования), затем казачьей кавдивизии Ф. К. Миронова (в составе разных объединений и под разными названиями), № 10 - 2-й Донской казачьей кавдивизии. Пока остается неясным, за кем резервировались в декабре 1919 г. №14и15. Вместо упраздненных соединений спустя какое-то время стали формироваться новые, которым присваивались «пропущенные» номера, поэтому они появились в нумерации «не в очередь»: 3-я Туркестанская, 5-я Туркестанская (формирование не завершила), 8-я Червонного казачества, 10-я. Точно так же номера расформированных из-за потерь 2-й и 9-й кавдивизий в начале 1920 г. получили кавдивизии М. Ф. Блинова и Е. А. Трифонова соответственно. Следует отметить, что за кавдивизиями, формирование которых планировалось или было одобрено высшим военным руководством, номера резервировались сразу (даже если они еще не были сформированы), в то время как кавдивизии, сформированные по «инициативам с мест», могли не получать номеров по несколько месяцев.
Примечания
1 Гражданская война и военная интервенция в СССР: энциклопедия гл. ред С. С. Хромов. М.: Советская энциклопедия, 1983. 703 с.; Гражданская война и военная интервенция в СССР: энциклопедия / гл. ред. С С. Хромов. Изд. 2-е. М.: Советская энциклопедия, 1987. 720 с.
Гражданская война и военная интервенция в СССР: энциклопедия / гл. ред. С. С. Хромов М.: Советская энциклопедия, 1983 С.242-243.
Там же. С.241.
4 Там же. С.173-174.
Там же. С. 132.
Центральный государственный архив Советской армии (с июня 1992 г. Российский государственный военный архив). В двух томах. Том 2. Путеводитель. Minneapolis, 1993. Ре- жимуюступа. URL: http://guides.rusarchives.ru/node/17067.
Филипп Миронов (Тихий Дон в 1917-1921 гг.). Документы и материалы. М.: Международный фонд «Демократия», 1997. С.235.
ДригЕ Ф. Войска Семена Михайловича. История организационного строительства стратегической конницы РККА. М.: Фонд «Русские витязи», 2019. С. 14, 46.
В боях рожденная. 1918 - 1920. Боевой путь 5 армии: Сб. док. Иркутск: Восточносибирское книжное издательство, 1985. С. 137.
Гражданская война и военная интервенция в СССР. М., 1983. С. 119, 172, 173, 186, 411,444 и др.; Центральный государственный архив Советской армии... Т.2


94
Конница РККА на разных фронтах
Гражданская война и военная интервенция в СССР. М., 1983. С 132, 444-446 и др. Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.7739. Оп.1. Д.13. Л.9об.-10. Там же. Л.5-9об.
14
Гражданская война и военная интервенция в СССР. М., 1983. С.240.
РГВА. Ф.7739 Оп.1. Д.13 Л.5-5об.,8-11,14.
Гражданская война и военная интервенция в СССР. М., 1983. С. 241, 444; Центральный ^государственный архив Советской армии... Т.2.
Тинченко Я. 1-я (Московская) кавалерийская дивизия РККА // Старый Цейхгауз. 2012.
№2. Ç. 100-103
8 Там же. С. 102-103.
19
Центральный государственный архив Советской армии... Т.2.
Директивы главного командования Красной Армии (1917-1920): Сб. док. / Отв. сост
Т Ф. Каряева. М.. Воениздат, 1969. С.139.
РГВА. Ф 6. Оп.4. Д.10. Л.116.
Антонов-Овсеенко В. А. Записки о гражданской войне. Т.З. М.-Л.' Госвоениздат, 1932
C25s„
23
Там же. С.62
РГВА. Ф.6. Оп.4. Д.10. Л.132.
Директивы главного командования Красной Армии (1917-1920). С.207.
Из истории Гражданской войны в СССР. 1918-1922: Сб. док. и материалов в 3 т. Т.1.
Май2|918 - март 1919. М.. Советская Россия, 1960. С.395.
Директивы командования фронтов Красной Армии (1917-1922): Сб док. в 4 т. Т.П Mapj81919 г. - апрель 1920 г. / Отв. сост. Т. Ф. Каряева. М.: Воениздат, 1972 С 264,269,278. _ Филипп Миронов (Тихий Дон в 1917-1921 гг ). Документы и материалы. С.235-236. J РГВА. Ф.7739. Оп.1. Д.13. Л.11.
Гражданская война и военная интервенция в СССР. М., 1983. С. 189.
Директивы главного командования Красной Армии (1917 - 1920). С.482.
Из истории Гражданской войны в СССР. 1918 - 1922. Т.1. С.167.
Там же. С. 537; РГВА. Ф.5. Оп.1. Д.188. Л.2.
Сухоруков В T. XI армия в боях на Северном Кавказе и Нижней Волге (1918-1920 гг.). М.: Воениздат, 1961. С. 168-169.
Там же. С. 158.
Карпов Н. Д. Мятеж главкома Сорокина: правда и вымыслы. М.: НП ИД «Русская панорама», 2006. С.303.
Сухоруков В Т. Указ. соч. С. 158-159,168.
Карпов Н Д. Указ. соч. С.365.
Карпенко В В. Тучи идут на ветер. М/ Вече, 2006, 480 с.
Очиров У. Б. Калмыцкая кавалерийская дивизия РККА в 1919 г. // Юг России в условиях революционных потрясений, вооруженных конфликтов и социально-политических кризисов (Ростов-н/Д, 5-6 октября 2017 г.). Ростов-н/Д: ЮНЦ РАН, 2017. С.424-432.
2 РГВА. Ф.7739. Оп.1. Д.7 Л. 1-2.
7“ РГВА. Ф.7739. Оп.1 Д.12. Л.52об
Там же. Л.47об.-48.
45 Очиров У. Б. Указ. соч. С.431-432.
Бои и будни: (краткий исторический очерк 8-й отд. Туркестанской кавалерийской бригады) / [сост. Л. А. Книжников]. Мере: Типо-лит. №3 Узполиграфтреста в Самарканде, 1928. С.7; Тинченко Я. Гусарские части Красной армии // Старый Цейхгауз. 2011. №4. С.82-87.
Филипп Миронов (Тихий Дон в 1917-1921 гг.). Документы и материалы. С. 166.


Загадки нумерации кавалерийских дивизий РККА в 1918 - 1919 гг. 95
47
' Там же. С.235.
48
Гражданская война и военная интервенция в СССР. М., 1983. С. 173.
Филипп Миронов (Тихий Дон в 1917-1921 гг.). Документы и материалы. С.235.
Ярмуллин А. Ш. Военная организация Автономной Башкирской Советской республики в 19|р~ 1920 гг. // Проблемы востоковедения. 2017. №2 (76). С.88.
Ярмуллин А. Ш. Участие башкирских частей Красной армии в обороне Петрограда в 1919 году // Вестник Академии наук РБ. 2019. Т. 32. № 3. С.51-55.
52 РГВА. Ф.107. Оп.1. Д.109. Л.49.


1-й Иркутский кавалерийский дивизион (полк) и ДРУГИЕ КАВАЛЕРИЙСКИЕ ЧАСТИ СИБИРСКОЙ Красной армии на Нижнеудинском и Прибайкальском фронтах (июнь-август 1918 г.)
Г. И. Хипхенов (Иркутск)
В исторической науке бытует мнение, что история должна изучать крупные явления и процессы. В советской же историографии этот взгляд возводился в высшую степень. Но в глобальных процессах теряются отдельные события, организации и личности. Получается общая картина и отсутствие деталей. Остаются идеи, но не суть. Возможно, поэтому при наличии множества работ о Гражданской войне, она остается по сути малоизученной. И речь не о «белых пятнах» истории. На самом деле, весь объем нашего знания, того, что изучено историками, - как раз и есть отдельные «звезды» и «пятна» знаний на черном своде канувшего в небытие.
Поэтому будущее изучения истории Гражданской войны видится в сплошном исследовании ее событий и участников. Наша задача - осветить каждый имевший место боевой эпизод, выявить каждое вооруженное формирование вплоть до поименных списков, рассмотреть биографии командного и даже рядового состава. Только такой метод сплошного изучения массовых источников позволит реконструировать ход Гражданской войны в России на должном уровне.
В этом свете данная статья представляет собой опыт выявления неизвестных событий, вооруженных формирований и личностей Гражданской войны в Иркутской губернии.


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 97
1. Формирование 1-го Иркутского кавалерийского интернационального дивизиона. Март - июнь 1918 г.
Об учреждении первого советского вооруженного кавалерийского подразделения в Иркутской губернии было объявлено в приказе №235 народного комиссара по военным делам Сибири от 15 марта 1918 г.: «Гражданам Нестору Каландаришвили, Александру Караеву, Джим- шету Асатиани, Георгию Шармазанову, Георгию Апхадзе разрешено формировать отдельный интернациональный эскадрон в городе Иркутске»1.
Все перечисленные лица были известны до 1917 г. местным органам полицейского надзора и розыска, как личности, причастные к организациям анархистов и ряду уголовных преступлений. Во время декабрьских событий в Иркутске (8- 16 декабря 1917 г.) они уже принимали участие в боях на стороне Военно-революционного комитета.
Изначально было сформировано 2 эскадрона, объединенных в 1-й Иркутский кавалерийский дивизион интернационалистов-анархистов. Согласно советской историографии, командиром дивизиона был Н. А. Каландаришвили2. Однако документальных подтверждений этому не выявлено, а утверждение В. Е. Кожевина было взято из автобиографии самого знаменитого партизана и воспоминаний его соратников. Зато сохранилось удостоверение полуэскадронного командира А. Сокольникова, подписанное командиром 2-го эскадрона Каландаришвили3. Также известно, что командиром 1-го эскадрона был А. Караев. Наконец, согласно штату 1-го Иркутского интернационального дивизиона, «командир дивизиона, он же команд. 1 эскадрона»4. Таким образом, командиром дивизиона являлся не Н. А. Каландаришвили, а А. Э. Караев!
В фондах РГВА сохранился документ о внутренней структуре подразделения:
Костяк подразделения составила наиболее радикальная часть расколовшейся Грузинской боевой дружины, уже участвовавшей в декабрьских боях в составе т. н. «Тихвинского» отряда. Штаб-квартирой дивизиона стало здание бывшей Духовной семинарии на Успенской площади рядом с казармами Иркутской казачьей сотни.
Кавалеристы-эскадронщики хорошо запомнились иркутянам: «К числу советских сил в Иркутске мог быть отнесен в это время и конный отряд анархистов, командиром коего был, если не ошибаюсь, некий Каландеришвили, ставший потом небезызвестным в летописях Гражданской войны в Сибири. Составленный из проходимцев разного рода и некоторого числа военнопленных, отряд спешно формировался в Иркутске, реквизируя лошадей у состоятельных горожан. Поистине жуткое впечатление производили на жителей эти большевистские кавалеристы, когда они шли парадным маршем по улицам города, победоносно поглядывая кругом»5. «Когда он [анархист А. П. Кожан - авт.] появ-


98
Конница РККА на разных фронтах
лялся со своим эскадроном на улицах Иркутска, люди останавливались и говорили:
«Штат 1-го Иркутского Интернационального дивизиона
№№ по порядку
Наименование должностей
Сколько человек
Месячн. оклад
Всего
Примечание
Руб.
Руб.
1
Командир дивизиона, он же команд.
1 эскадрона
1
400
400
Свое содерж.
2
Начальник штаба
1
350
350
»
3
Командиров эскадронов
2
350
350
1 из них ко- ман. 1 эскад.
4
Адъютант
1
300
300
Свое сод.
5
Инструкторов
8
350
2800
»
6
Заведующий хозяйств.
1
300
300
»
7
Делопроизводитель
1
300
300
»
8
Казначей
1
300
300
»
9
Квартирмейстер
1
250
250
»
10
Писарей: старших
1
250
250
»
11
младших
3
200
600
»
12
Каптенармус
1
200
200
»
13
Вахмистров
2
90
180
Казен. содер.
14
Лекаре, помощ. эскадрон.
2
300
600
Свое содер.
15
ветеринарн.
2
300
600
»
16
Фуражиров
2
90
180
Казен. содер.
17
Кашеваров
2
90
180
»
18
Помощников кашевара
2
70
140
»
19
Хлебопеков
2
90
180
»
20
Помощников хлебопек.
2
70
140
»
21
Рядовых
240
70
16800
»
Итого
278
4720
25400
»
Примечание: каптенармус на казенном содержании получает 70 руб. в месяц.
Подписал: Комиссар по военным делам округа Стремберг»6.
- Черт едет со своими чертенятами, из-под копыт искры летят. Это анархисты Каландаришвили»7.


1-й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 99
У анархистов была и своя символика. По ряду свидетельств, они носили на левом рукаве черную пятиконечную звезду. В одном случае также упоминаются «анархисты со значками черепа на левой руке» .
Н. А. Каландаришвили, 1913-17 гг. В 1918 г. командир 2-го эскадрона 1-го Иркутского кавалерийского дивизиона
Как указано в автобиографии Н. А. Каландаришвили, 1-й Иркутский кавдивизион имел черное знамя с лозунгом «Мир хижинам - война дворцам»9. По воспоминаниям же бойца его отряда Г. Медвяцкого, на од-
М. Асатиани и М. Кегурадзе - члены Грузинской боевой дружины.
Иркутск, 1917 г. В 1918 г. бойцы 1-го Иркутского кавалерийского дивизиона.
ГА Республики Бурятия, фотофонд
ной стороне знамени было написано: «Первый Иркутский отдельный кавалерийский дивизион анархистов- коммунистов интернационалистов», на другой стороне - «Анархия - мать порядка»10. Уже с самого начала формирования анархисты- кавалеристы прославились своими криминальными похождениями. И если некоторые случаи, как эпизод с магазином Ковшовой, когда 60 кавалеристов, изъяв продукты на 7763 рубля, конфеты съели, а печеньем кормили лошадей, выглядят даже комичными, то были и трагические. Так, 3 апреля 1918 г. в центре города среди бела дня членами кавдивизиона был убит князь Р. Г. Эрнстов: «по рассказу Чеквиладзе и Титова, они хотели реквизировать у Эрестова лошадь <...> Эрестов запротестовал, что лошадь принадлежит не ему, а грузинской дружине, но это не помогло, они хотели взять


100 Конница РККА на разных фронтах
лошадь насильно. Эрестов вынул револьвер и стал стрелять вверх. Тогда Титов выбежал на барахолку, опустился на колено, снял винтовку и выстрелил в Эрестова. Пуля попала Эрестову в шею, а Чеквиладзе стрелял в Эрестова с улицы из-за столба. Было выпущено несколько пуль, которыми они тяжело его ранили. От ран он впоследствии умер в больнице» .Еще одним из любимых занятий эскадронщиков, кроме реквизиции лошадей (по нынешним реалиям - автомобилей), было вымогательство денежных средств за «контрреволюционную деятельность». Обычно анархисты-кавалеристы, узнав о встрече состоятельных горожан за игрой в карты, наведывались на квартиру и вынуждали игроков откупаться, грозя в противном случае арестовать их за контрреволюционное сборище. В одном из подобных эпизодов участвовал будущий автор воспоминаний о Каландаришвили М. В. Церетели12. За другой такой же эпизод после смены власти в августе 1918 г. был расстрелян полуэскадронный 2-го эскадрона, бывший подпоручик А. Сокольников13.
Бойцы 2-го эскадрона 1-го Иркутского кавалерийского дивизиона
В. Н. Шаратских и Колосков перед отправкой на Забайкальский фронт.
Иркутск, май 1918 г. Иркутский областной краеведческий музей, фотофонд.
Но самый громкий инцидент с участием бойцов кавдивизиона произошел 25 апреля 1918 г., когда они разгромили Иркутское уголовнорозыскное бюро. При налете милиционеры были разоружены, подвергались избиениям, а двоих нападавшие увели с собой в казармы. Поводом послужили события 24 апреля, когда милиционеры уголовно-розыскного бюро и 6-го комиссариата убили при попытке к бегству двух преступников. Последние оказались «анархистами, обвинялись в убийствах, насилиях и грабежах, а трупы этих анархистов были опознаны гражданами Знаменского предместья, которые упорно доказывали, что убитые грабители - те же самые лица, загонявшие во время грабежей своих жертв в подполье»14. В дальнейшем выяснилось, что нападение произведено отрядом кавалеристов, которые, узнав о гибели своих «соратников», не выяснив обстоятельств, «по требованию товарищей»


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 101
и без санкции начальства, сочли возможным разгромить милицию. Примечательно, что в этот период милиционеры, как преемники жандармов, полиции и филеров, воспринимались наиболее радикальными сторонниками советской власти как враждебный, контрреволюционный элемент. Последнее отчасти имело основание. Так, после белогвардейского восстания 14 июня 1918 г. был полностью распущен 6-й комиссариат милиции, - вероятно, за бездействие.
В мае 1918 г. Иркутский кав- дивизион был отравлен на Забайкальский фронт. Согласно советской историографии, он героически участвовал во всех боевых операциях советских сил: в переправе через реку Онон, занятии Цугульского дацана и дальнейшем продвижении на Верхний и Нижний Шаранай, Бырку, Хада-Булак и Борзю15.
Однако председатель Военнореволюционного штаба Забайкалья Д. С. Шилов дает совершенно иную картину (в публикации воспоминаний советского периода весь этот абзац вырезан): «Отрядом анархистов в 400 человек на Восточно-Забайкальском фронте командовал Каландаришвили. Это был высокий немолодой уже человек с сумрачным взглядом Кожан, 1919 г. В1918г. в разный период командир 1-го и 2-го эскадронов 1-го Иркутского кавалерийского дивизиона. ГАРБ, фотофонд
черных глаз, обладавший, несомненно, большой личной храбростью и большим наличием воли и упрямства. Он пользовался непререкаемым авторитетом в своем отряде, его боялись. Тем более его вина, что этот отряд был не только самым недисциплинированным на всем фронте, но это был, по существу, не военный отряд, а буйное скопище, шайка вооруженных людей, точной численности которой не знал и сам Каландаришвили, так как одни люди приходили, убегая от дисциплины из других отрядов, другие также свободно уходили. В каком-то небольшом ядре этого отряда была кучка людей, которые держали в голове какие- то необычайно путаные идеи анархизма, анархистской «убежденности», но огромное большинство прочих «анархистов» в отряде решительно никаких «идей» и «убеждений» не имело и иметь не могло, кроме одной: потешить свою волюшку и найти себе добычу и в тылу и на фронте, по возможности поменьше рискуя головой. Но на фронте


102 Конница РККА на разных фронтах
достать добычу, не рискуя головой, было трудно. Поэтому анархисты предпочитали действовать не на фронте, где они всегда были самые последние, а в прифронтовой полосе и в тылу, где они занимались открытым и смелым мародерством, не имея соперников»16.
Однажды на станции Оловянная Шилов лично спас от самосуда нач- хоза кавдивизиона Костомладского, укрыв его в своем купе от гнавшихся за ним анархистов во главе с самим Каландаришвили. Был даже поставлен вопрос о разоружении отряда, но от этого шага пришлось отказаться, поскольку анархисты имели сторонников, как среди советского руководства, так и в других крупных отрядах - Черемховском, Черновском, Читинском. Кроме того, известие о разоружении рабочих- анархистов казаками-аргунцами могло внести раскол в ряды сторонников советской власти. Поэтому, как только открылся Нижнеудинский фронт, 1-й Иркутский кавдивизион был отправлен на запад против чехословаков. На обратном пути Каландаришвили захватил 2 пулемета, принадлежавших другому отряду. «Начальник штаба Рускис вдогонку ему послал по телеграфу приказание вернуть эти пулеметы обратно на фронт. В ответ на это приказание была получена от Каландаришвили телеграмма с нецензурными ругательствами и с угрозой убить Рускиса при встрече»17.
Весь обратный путь анархистов-кавалеристов в Иркутск сопровождался инцидентами с реквизициями лошадей и буйством в пьяном виде. Судя по некоторым сообщениям в прессе, процесс этот был стихийным, и командование дивизиона было не в состоянии контролировать своих подчиненных: «Ночью 23 сего месяца к нам в Слюдянку прибыл с востока отряд анархистов и, никого ни о чем не предупредив, занялся реквизицией лошадей. Отбирались лошади даже у бедняков, в ж.д. больнице, у кооперативов. Не обошлось и без стрельбы. Начальник эшелона, соглашаясь с протестом местной советской и ж.д. власти, не мог справиться с эксцессами своих молодцов. Главным виновником этих похождений наши слюдянцы считают своего бывшего земляка Медвяцкого18. Раньше он наделал в Слюдянке много тяжких общественных преступлений, за что и должен был оставить Слюдянку. Теперь он оказывается анархистом-кавалеристом-интернационалистом, воевал с семеновцами, теперь идет походом на чехословаков»19.
О прибытии одного из эшелонов кавалеристов в Иркутск сохранилась телеграмма: «23 июня в 14.53 п. № 113 из Оловянной прибыл 1-й эскадрон Иркутского кавалерийского дивизиона, занято 3 классных вагона, 5 теплушек, 27 конских платформ и 1 санитарная. Начальник эшелона Караев направлен в Военком за распоряжением»20.
В Иркутске побывавшие уже на фронте эскадронщики вели себя в своих лучших традициях: «23 [июня]. Где-то у барахолки два анархиста, пообедав в грузинской кухмистерской, отказались платить деньги, про-


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 103 изошла драка, одному анарх Гисту] отрубили руку, второ [му] порубили лицо ихними же шашками»21. «В среду днем по Мало-Блиновской и Большой пронесся такой кортеж: на лошадях верхом несколько совершенно пьяных кавалеристов, а вместе с ними на двух дрожках, ехавших рядом, человек восемь музыкантов, неистово игравших вальс. Под такт музыке всадники выделывали различные танцевальные фигуры. Что за веселое воинство?! Не опьянели ли эти кавалеристы после блестящей (по словам «Власти труда») победы над чехословаками?»22
В 16 часов 26 июня это же «веселое воинство» - около 15 вооруженных анархистов с ручными гранатами, в сопровождении того же оркестра, верхами и на извозчиках, все в нетрезвом виде - прибыло ко 2-му комиссариату городской милиции. Остановившись у комиссариата, они стали угрожать расстрелом за то, что милиция их когда-то арестовала. «Затем один из них подъехал, качаясь на лошади, к самому крыльцу комиссариата, где стояли милиционеры во главе с комиссаром и дежурным помощником, и, обнажив шашку с целью нанести удар комиссару или его помощнику, взмахнул ею, но шашка прорезала только воздух, так как оба они успели своевременно отстраниться. Одновременно с этим другой, сидящий на извозчике, взял винтовку на прицел также по направлению комиссара и дежурного помощника, но выстрела не произвел. После этого, заметив, что один из милиционеров разговаривает по телефону, отряд этот удалился»23.
Устойчивый конфликт эскадронщиков с милицией вылился в еще один инцидент 7 июля. Около 17 часов милиционер уголовно-розыскного бюро Д. М. Добрый находился на Большой улице и «наблюдал за преступным миром». Его заметили 4 анархиста 2-го эскадрона во главе с Погоряевым по кличке «Васька Кривой». Милиционера задержали и отвели в бывшую мужскую гимназию на Амурской улице.
Здесь Погоряев объявил Доброго арестованным, как сыщика, и произвел у него обыск, отобрав револьвер «кольта», 205 рублей, золотое кольцо и список «лиц преступного мира», в котором значилось много анархистов. Затем милиционера отвели в здание штаба военного округа, где Погоряев заявил, что Добрый сам пришел к ним, анархистам, и предложил им не выступать против чехословацких войск, за что они получат от буржуазии 1 миллион рублей. Милиционера отправили в тюрьму в сопровождении 5 человек, среди которых были Погоряев и П. Кузнецов. По дороге над Добрым учинили расправу, ранили выстрелом в ногу и избили прикладами. Дотащив волоком до тюрьмы, в камере его снова избили с участием комиссара тюрьмы и красногвардейцев-надзирателей до бессознательного состояния и продержали сутки без перевязки. Однако милиционер Добрый, выдержав все истязания, остался жив24.


104 Конница РККА на разных фронтах
2.1-й Иркутский кадивизион (полк) на фронте в июле - августе 1918 г.
Приведенные выше примеры свидетельствуют, что анархисты- кавалеристы весьма активно боролись с милицией, зачисленной ими в ряды внутренней контрреволюции. Между тем, им предстояло выступить на фронт против главного врага - чехословаков и русских войск Сибирского Временного правительства. Военные действия, проходившие в’ июне - августе 1918 г. на территории от Нижнеудинска до Верхнеудинска, именовались советской стороной Нижнеудинским (западнее Иркутска) и Прибайкальским фронтами, а их противником - Восточным фронтом.
В каких именно операциях на Нижнеудинском фронте принимал участие 1-й Иркутский кавдивизион, остается неизвестным. В. Е. Ко- жевин без ссылок на источники утверждал, что Н. А. Каландаришвили со 2-м эскадроном (командир Г. Рожко) остался в Иркутске, а 1-й и 3-й эскадроны под командованием Кожана и Караева направил на Нижнеудинский фронт25. Подтверждений либо опровержений этого пока не выявлено.
Одна из телеграмм свидетельствует, что С. Блюменфельд с «командой 1-го Иркутского кавдивизиона» 7 июля в 8.15 выехал поездом № 279 из Иркутска на фронт, проходивший в это время у станции Мальта26. Возможно, эта команда являлась 1-м эскадроном Караева, поскольку сам Каландаришвили с одним или двумя эскадронами (180 человек) к этому времени уже возвращался с фронта по правому берегу Ангары назад в Иркутск. 4 июля они переправились через Ангару в селе Буреть и заночевали в деревне Кулаковой. Днем 5 июля отряд был в Олонках, а к 20 часам вечера прибыл в село Александровское. Здесь еще советская администрация знаменитого каторжного централа приготовила для них щедрый ужин и натопила тюремную баню, способную принять за один прием более ста человек. На следующий день, 6 июля, Каландаришвили выступил якобы в сторону Усолья на «Китойский фронт»27. Но на самом деле он направился в Иркутск. При инциденте с милиционером Добрым вечером 7 июля упоминается Каландаришвили, уже находившийся в здании штаба Иркутского военного округа.
В эти же дни анархисты-кавалеристы участвовали в борьбе с восставшими крестьянами и поддержавшими их белыми организациями. 7 июля 1918 г. небольшой отряд мадьяр, прибывший на автомобиле в село Урик (20 верст севернее Иркутска по Александровскому тракту), был внезапно окружен вооруженной толпой местных жителей и спешно ретировался, опасаясь расправы. В Урик с карательными целями был направлен отряд «красной кавалерии» в 300 человек. Местные жители, решив защищаться, пока будут патроны, призвали помощь из со-


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 105 седних деревень (Грановщина, Московщина, Еловщина) и вооружили до 250 человек. «У моста быстро соорудили окопы, расставили караулы и в течение нескольких дней несли правильную военную службу. Всеми работами руководили местные офицеры»28.
С. С. Блюменфельд, студент Харьковского университета, 1916 г. В июле - августе 1918 г. командир 1-го Иркутского кавалерийского полка.
Г А новейшей истории Иркутской области, фотофонд
С. И. Лебедев, 1917-1918 гг.
В августе 1918 г. командир 2-го Верхнеудинского кавалерийского полка.
ГА новейшей истории Иркутской области, фотофонд.
Но отряд «интернациональной кавалерии» пошел обходным путем и, пробравшись по Якутскому тракту, ударил в тыл окопавшимся крестьянам. Первый бой произошел в селе Грановщина, в котором местные жители потеряли несколько человек убитыми. Неизвестно, чем бы все закончилось, но нарочный, посланный из Урика в Александровское, вернулся с разъездом казаков29. Казаки, пополнившись местными силами, направились в Грановщину и одержали победу над красными: «Разбитая интернациональная кавалерия, оставив убитых и часть оружия, обратились в бегство. Здесь легло до 90 «красных». Крестьяне потеряли несколько убитыми и трех раненными».
Об этих же событиях много лет спустя вспоминал бывший кавалерист П. Л. Голубков: «Стало известно, что в Урике началось восстание белых. Комиссар Павел Рыжков с небольшой группой отправился в разведку, но к ночи, как обещал, не вернулся. Восставшие белогвар¬


106 Конница РККА на разных фронтах
дейцы и кулаки напали на группу Рыжкова и разбили ее. Павла Рыжкова повесили на березе за околицей Урика.
Об этом сообщили отряду бежавшие от карателей крестьяне. У красноармейцев, вернувшихся в Иркутск, лошадей почти не было. Нестор Александрович отдал приказ - мобилизовать у извозчиков коней и пролетки. Однако в городе коней найти не удалось. Разыскали их только в деревне Пивовариха. Получив около 50 лошадей с пролетками, бойцы установили пулеметы и помчались к Урику во главе с Каландаришвили <...> Белые не ожидали такого натиска и бой был недолгим. Партизаны отомстили за погибших товарищей, за любимого комиссара»31.
В день падения красного Иркутска 11 июля 1918 г. эскадронщики до последнего оставались в городе, вероятно, прикрывая отступление советских войск. В 10 часов утра Н. А. Каландаришвили во главе отряда в 150 кавалеристов прибыл в губернскую тюрьму, выпустил всех заключенных (около 500 человек) и вывез тюремное имущество.
По свидетельству К. Байкалова-Некундэ, часть выпущенных пополнила ряды анархистов: «Я был очевидцем, как Каландаришвили и его отряд перед оставлением города вломились в тюрьму и освободили всех арестованных Советской властью преступников и тут же сразу принял в свой отряд около 150 человек добровольцев из освобожденных»32. При этом некоторые служащие стали жертвами насилий; надзиратель Сидоров А. С. позже свидетельствовал, что бывший арестант Никита Кучин целил в него из винтовки и бил плетью за прошлое отношение33.
Позже анархисты также «освободили» тюрьму в Верхнеудинске. Подобное поведение вполне укладывалось в их утопическую идеологию с верой в идеальное общество будущего, в котором не будет ни преступлений, ни тюрем. По утверждению того же К. Байкалова, Каландаришвили считал уголовных «продуктом условий и жертвой властей», а также «лучшей силой в войне»34.
На этом анархисты не успокоились. В Нагорном районе между ними и милицией произошли настоящие бои. Накануне, 10 июля, милиция 4-го района задержала за грабеж 5 анархистов. Утром 11-го у них же произошла стычка с эскадронщиками, пытавшимися разграбить интендантские склады по Средне-Амурской улице (на Петрушиной горе). Тогда анархисты-кавалеристы решили поставить окончательную точку в своем давнем конфликте с милицией.
Первое нападение на 4-й комиссариат произошло около 10 часов утра, и было с успехом отбито. Не ожидавшие решительного отпора анархисты ускакали, оставив 6 убитых и раненых35. После того, как стихли выстрелы, со всех сторон к комиссариату стали сбегаться местные


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 107 жители. Милиционеры, вместо того, чтобы собрать все имевшиеся у них берданки и патроны к ним в качестве запасного оружия, стали выдавать их первым попавшимся лицам. В результате винтовки либо пропали без пользы, либо даже были обращены против милиции, и только несколько человек приняли участие в отражении следующего нападения. Грузинская дружина, сославшись на нейтралитет, помощи не оказала.
Около 12 часов на «1-й, 2-й и 3-й Иерусалимских за Саломатовской улицей» появилось 2 эскадрона анархистов численностью около 200 человек с 6 пулеметами. При комиссариате в это время было около 13 милиционеров и 7 граждан, которые разместились частью на углах Иерусалимских и Русиновской улицы, частью в помещении милиции. Неравенство сил и выяснившийся в ходе боя недостаток оружия и патронов предрешил исход схватки. Пулеметный огонь, открытый анархистами вдоль Русиновской, 2-й и 3-й Иерусалимских улиц, совершенно парализовал свободу перемещения обороняющихся.
К 14 часам перестрелка прекратилась, нападавшие захватили и полностью разгромили здание комиссариата, потеряв при этом убитыми и ранеными 10 человек и 3 лошади. Милиционеры потеряли 5 человек, которых анархисты захватили в плен и увезли с собой. Один милиционер, Коротенко, сумел дорогой сбежать, еще двух, Шембеля и Кле- щинского, расстреляли в лесу. Двух захваченных граждан отпустили, а третьего, прапорщика С. Николаева, повезли дальше, но у деревни Щукиной, он «убил двух конвоиров и к вечеру вернулся домой»36.
Во время боя анархистам показалось, что по ним стреляли с колокольни Александрийской церкви. Они стали ломиться в храм и, когда трапезник Серышев попытался их не пустить, то сорвали дверь и ранили его выстрелом в горло, от чего он позже скончался в Кузнецовской больнице37.
Еще одно нападение анархистов было отбито 2-м комиссариатом.
Пока эскадронщики выясняли отношения с милицией, с севера в Иркутск уже входили передовые части белых. Первые перестрелки с ними начались в районе Ушаковского моста и тюрьмы. Дав бой на Ла- нинской улице и у Духовной семинарии, анархисты покинули Иркутск и отступили по Байкальскому тракту в село Лиственичное. Утром 15 июля они вели бой в селе Никольское (совр. Никола) с чешским кавалерийским эскадроном корнета Я. Билина (J. Bilina). В тот же день анархисты-кавалеристы погрузились на ледокол «Ангара», который перевез их из Лиственичного на станцию Слюдянка.
В этот период происходят важные изменения в структуре 1-го Иркутского кавдивизиона. В результате неких событий, детали которых пока неизвестны, А. Караев со своим эскадроном вышел из состава дивизиона


108 Конница РККА на разных фронтах
и в дальнейшем действовал самостоятельно. А новым командиром дивизиона становится, опять же, не Н. А. Каландаришвили, а бывший студент Харьковского университета и выпускник 2-й Московской школы прапорщиков С. С. Блюменфельд. Впрочем, его власть была скорее номинальной, а реальным начальником подразделения стал как раз Н. А. Каландаришвили.
Точная численность дивизиона в этот период неизвестна. Исходя из рапорта на получение общего жалования за июль (в этот период составляло 150 рублей в месяц) в сумме 58 200 руб.39, можно условно рассчитать ее как не более 350 - 400 человек. По показаниям одного из бойцов, позже попавшего в плен, во время отступления из Иркутска в дивизионе было «2 полных эскадрона по 120-150 человек и 2 неполных, состоявших из мадьяр»40.
Согласно приказу № 8 по войскам Сибирской Советской Республики от 13 июля 1918г., «для приведения в боевой порядок армии и упорядочения ее хозяйства» 1-й Иркутский кавалерийский интернациональный дивизион был развернут в 1-й Иркутский кавалерийский полк. Суть от этого не изменилась, очевидно, «полк» остался в прежнем составе.
На позициях под Култуком 14-19 июля 1918 г. анархисты-кавалеристы занимали крайний левый фланг и прикрывали направление по Тункинскому тракту. Сведения об их участии в боях противоречивы. Примерно в этот период или несколько ранее кавдивизион понес ощутимые потери. Отряд из 14 или 24 кавалеристов, преимущественно мадьяр, под командой Барташевича был направлен в Тункинскую долину на помощь слюдянскому комиссару И. Ф. Захарову. В селе Гужиры местные казаки хитростью заманили их в засаду и полностью уничтожили.
После поражения под Култуком и оставления Слюдянки 1-й Иркутский кавдивизион, за исключением 1-го эскадрона, отступил на станцию Танхой, откуда отбыл в Верхнеудинск. А 1-й эскадрон в конце июля 1918 г. был передан в прямое подчинение командования Прибайкальским фронтом; его командиром вместо А. Караева становится Г. С. Рожко. Известно о составе эскадрона: 1-й взвод 36 человек (командир Ковальчук Станислав), 2-й взвод 32 человека (командир Харитонов Петр), пулеметная команда 14 человек (командир Женных Михаил), всего 102 человека41. Возможно, что этот эскадрон был вновь сформированным, так как Караев в дальнейшем командовал своим отдельным отрядом. 1-й эскадрон Г. Рожко оставался на Прибайкальском фронте до его последних дней, участвовал в героическом прорыве из окружения через станцию Посольская и пленении знаменитого подполковника Б. Ф. Ушакова. Последнего сняли с дрезины мадьяры и передали в распоряжение Рожко, который доставил его командиру корпуса Д. Сенотрусову.


1-й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 109
Прибывший в Верхнеудинск Н. А. Каландаришвили из оставшихся одного полного эскадрона и двух полуэскадронов сформировал заново 1-й (командир некто Пьянков, известный также как «Степка») и 2-й (командир А. Кожан) эскадроны. В начале августа 1918 г. Каландаришвили, назначенный командующим 3-й Сибирской советской стрелковой дивизией, отбыл вместе с 1-м Иркутским кавалерийским полком в Селенгинск, указанный центром формирования. Дивизия должна была прикрывать Троицкосавское направление от якобы возможного нападения белых частей из Монголии. Однако член Центросибири Л. Д. Муллер (Клейман), проезжавший в это время мимо Селенгинска, в поздних воспоминаниях рисует иную, весьма неприглядную картину: «Сюда же прибыли с различной целью отдельные группы анархических отрядов, во главе которых стоял Каландарашвили. Они прибыли сюда без ведома центральной власти, нашей власти в Верхнеудинске, причем наши не противодействовали отправке их сюда на юг вследствие того, что отдельные группы своими сепаратными выступлениями в тылу и на фронте мешали нашей борьбе. К этим группам присоединились отдельные небольшие отряды и личности, так или иначе провалившиеся на фронте или дискредитированные. В общем и целом военная сила вокруг Селенгинска выражалась в количестве нескольких тысяч человек, по тем сведениям, которые я имел, количество их доходило до 5 тысяч человек всех отрядов вооруженных - артиллерии, кавалерии, пехоты. Тут же в их распоряжении было несколько пароходов, вооруженных барж, причем 2 баржи были специально нагружены «живым товаром». Эти женщины несли обязанности сестер милосердия, но главным образом состояли из лиц легкого поведения, всякого сброда, который частью насильно, частью добровольно последовал за этими отрядами. Обстановка в Селенгинске - пункте, расположенном недалеко от нашего фронта и имеющем политическое и военное значение, была ненормальная»42.
После падения Прибайкальского фронта 16-18 августа 1918 г. 1-й Иркутский кавалерийский полк в составе 3-й Сибирской советской дивизии отступил в Усть-Кяхту и Троицкосавск. Боевые действия в этот период не велись. Дальнейшая история кавполка выходит за рамки данной статьи. В сентябре - октябре 1918 г. он участвовал в знаменитом походе 3-й Сибирской советской дивизии Н. А. Каландаришвили (из Троицкосавска через Монголию и Саяны в пределы Черемховского уезда), который является темой отдельного исследования.
3. Другие кавалерийские части на Нижнеудинском и Прибайкальском фронтах
С самого начала организации Сибирской Красной армии каждая пехотная часть имела конную разведку. Таковые упоминаются при Отряде по охране Центросибири и при 1-м Советском полку (9 человек). Тот


110 Конница РККА на разных фронтах
же принцип был соблюден при формировании частей Нижнеудинского фронта: в каждой новой красногвардейской роте была своя конная разведка из 8 человек. 28 июня 1918 г. все они были сведены в один кавалерийский отряд в 48 человек под командой старшего конной разведки 2-й Касьяновской роты Григория Шелестова . Конные разведчики участвовали в боевых действиях, один из них, В. Басов, был ранен 26 июня 1918 г. под станцией Шебарта44.
На Нижнеудинском фронте находилась также команда конных разведчиков Люботинского партизанского отряда в 30 человек под командой Леонтия Салова45. К 15 июля команды Шелестова и Салова были сведены в один отряд численностью 77 человек под командованием Г. Шелестова.
Из других частей, не вошедших в отряд Шелестова, известны команда конных разведчиков Канского батальона под командованием Соловьева и Тыретский конно-партизанский отряд под командованием Павла Тютюнова в 15 человек (из них 7 «неспособных к езде»)46. В дальнейшем, 31 июля, команда Соловьева была развернута в отдельный Канский кавалерийский эскадрон. В его же состав 9 августа был переведен и Тыретский отряд47. При этом Канский эскадрон всегда оставался в ведении X. Гетоева, хотя последний напрямую им не командовал и занимал ряд других должностей. В дальнейшем, во время падения советской власти в Чите в ночь на 25 августа 1918 г., Гетоев и Половников с 60 (по другим сведениям, 120 - 130) кавалеристами пытались прорваться в Монголию, но в 100 - 120 верстах южнее Читы отряд попал в засаду и был почти полностью истреблен белыми казаками48. Сам Гетоев попал в плен и впоследствии был казнен.
20 июня 1918 г. в Тулун из Забайкалья прибыл 1-й Омский международный батальон под командованием Ф. П. Лаврова, состоявший преимущественно из мадьяр. В его составе был отряд кавалеристов-гусар в 70-100 человек49. Эти или другие гусары принимали участие в параде на Атаманской площади в Чите, устроенном по прибытии с Забайкальского фронта после успешных военных действий против атамана Г. М. Семенова: «У ехавших кавалеристов-мадьяр на фуражках были султаны как у царских уланов, сделанные из кос убитых в боях китайцев-семенов- цев на Оловянинских сопках»50. Гусары участвовали в бою 21 июня за станцию Худоеланская: «Нами занята после непродолжительного, но жесткого боя станция Худоеланская. Захвачено 8 пулеметов. Казаки побросали лошадей, которые достались нашим гусарам»51.
Не позже 6 июля 1918 г. в распоряжение командования Нижнеудинского фронта прибыл Дальневосточный кавалерийский отряд, 82 человека, все русские (не интернационалисты), при одном пулемете «кольт»52.


1-й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 111
Также на Прибайкальском фронте в июле 1918 г. известен кавалерийский «Благовещенский мадьярский отряд», которым командовал некто Киш. Вероятно, он входил в 1-й Благовещенский интернациональный батальон во главе с Ф. Ланьи (позднее им командовали Гримм и А. Мюллер). Когда последний 5 июля прибыл в Иркутск, в его эшелоне было 17 классных, 13 конских и 1 санитарный вагон, что свидетельствует о наличии в отряде кавалерийской части. Неизвестно, участвовали ли кавалеристы Киша в боях, но зато они прославились дезертирством с фронта во время боев под Култуком 14-18 июля 1918 г.: «В среду 24 июня [июля - авт.] в Чите арестован самозваный командир одного из Благовещенских отрядов - бывший военнопленный Киш. Киш со своим отрядом одним из первых бежал с Иркутского фронта, внося панику и разложение в советские войска. Арестован он по требованию Сибирского Верховного командования за своевольное оставление фронта и безобразия, творившиеся им на пути по железнодорожным станциям с Танхоя до Читы. По пути им разоружались красноармейцы, охраняющие станции и наводилась паника на население. По прибытии его в Читу, Киш был вытребован в Военный комиссариат, но не явился. В среду, собрав весь свой отряд, Киш является к комиссариату. Тут оказывается, что Киш является самозванцем, и отряд передает его в руки правосудия. Киш арестован и ведется по его делу следствие»53.
Существует некоторая вероятность, что Дальневосточный кавалерийский отряд и Благовещенский отряд Киша могут быть одним и тем же отрядом, по-разному названным в различных источниках.
Еще одной новой кавалерийской частью был сформированный в начале июля 1918 г. в Иркутске 1-й Иркутский конный партизанский отряд под командованием Василия Брюкова. По мнению анонимного автора, этот отряд также был продуктом смутного времени: «И, наконец, еще человек 5 грузин в последние дни комиссародержавия организовали из уголовной шпаны «партизанский отряд», который, стоя на защите советской власти, дограбливал все то, что не успели «анархисты»54. Действительно, заместителем Брюкова был некто Николай Шаве- швили. Отряд располагался в здании бывшей 2-й школы прапорщиков (современный Художественный музей). Изначально, на 6 июля, в отряде состояло 50 бойцов. К 14 июля их число выросло до 75 человек55.
10 июля отряд Брюкова отступил из Иркутска вместе другими войсками Нижнеудинского фронта по железной дороге до станции Култук. В этот период он был оставлен при штабе Верховного командования. Неизвестно, участвовал ли отряд в боевых действиях. Сохранился приказ от 30 июля: «Сим разрешается беспрепятственный проезд до Верхнеудинска 1-му Иркутскому Партизанскому конному отряду в количестве 70 человек, с женами и детьми некоторые, под командою на-


112 Конница РККА на разных фронтах
чальника отряда Василия Брюкова и его помощника Николая Шави- швили на отдых на 4 суток, не считая дороги туда и обратно»56.
Согласно приказу от 5 августа, 1-му Иркутскому Партизанскому Конному отряду предписывалось влиться во 2-й Верхнеудинский кав- полк57. Перипетии его дальнейшей судьбы неизвестны. Но 28 августа 1918 г. на памятном совещании в Урульге командир отряда Брюков в числе других был объявлен Сибирским Совнаркомом подлежащим аресту, как причастный к ограблению Читинского госбанка.
15 июля 1918 г. на фронт на станцию Слюдянка из Забайкалья прибыла Аргунская казачья сотня под командованием Николая Баранова. В нее входили 99 казаков 1-го Аргунского полка и 17 казаков 2-го Аргунского полка58. Отправка казаков на Прибайкальский фронт далась не просто. К этому времени, по воспоминаниям И. Г. Матофонова, на фоне успехов против атамана Семенова среди красных казаков появилась тяга домой, к хозяйству, под видом усталости, особенно среди фронтовиков. Революционный 1-й Аргунский полк настолько разложился, что когда потребовалось подкрепление на Прибайкальский фронт, пришлось провести целую агитационную компанию. Долгими уговорами едва собрали небольшую группу, и то, только потому, что ехал сам Лазо59. Сотня была передана в «распоряжение разведочного отряда т. Гетоева»60.
Однако казакам-аргунцам проявить себя не удалось. В первом же бою Аргунская сотня потерпела поражение и понесла тяжелые потери. 26 июля 2-й Томский полк Средне-Сибирского корпуса Сибирского Временного правительства после 25-минутного боя взял станцию Мури- но. Согласно сохранившейся телеграммы белых, «потери противника: убито 43 забайкальских казака. Взяты 19 лошадей, 21 седло и оружие»61. Эти цифры, вероятно, преувеличены, либо речь идет не только об аргун- цах. В фонде Прибайкальского фронта сохранился рапорт командира сотни Баранова от 6 августа, который гласит, что за время пребывания на фронте у него выбыло 42 человека62. Но из других документов, относящихся к Аргунской сотне, видно, что собственно убитых было 9 человек (имеется именной список). А остальные выбывшие включали 6 заболевших, 4 сбежавших по дороге из Забайкалья на фронт и 5 отправленных на обучение в школу инструкторов в Верхнеудинск63.
Также в источниках упоминаются кавалерийские части, о которых пока ничего не известно, кроме самого факта их существования: интернациональный «кавалерийский отряд, которым командовал Ремиш - 120 человек» и «эскадрон красных улан» на станции Березовка (под Верхнеудинском).
Таким образом, к середине июля 1918 г. на Нижнеудинском фронте, переименованном к тому времени в Прибайкальский, в частях Сибирской


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 113 Красной армии, кроме 1-го Иркутского кавалерийского полка, имелось несколько отдельных мелких конных подразделений общим количеством не менее 500 - 600 человек. В ходе общей реорганизации советских войск была сделана попытка упорядочить и укрупнить и кавалерийские части. В упомянутом выше приказе № 8 от 13 июля 1918 г. имелся пункт №2: «Все кавалерийские части отдельных отрядов свести в один полк, назвав его - 2-й Верхнеудинский кавалерийский полк»64.
Поскольку реорганизация проводилась прямо в разгар боевых действий, то она затянулась. Только спустя 9 дней был назначен командир нового полка: «Помощника командира Иркутской рабочей дружины т. Хлебникова назначить командиром 2-го Верхнеудинского Кавалерийского полка с 22 июля»65. Личность Хлебникова, как и большинства красных командиров этого периода, не идентифицирована. Автором собраны отдельные упоминания Хлебникова в источниках, но они могут относиться и к однофамильцу или родственнику. Так, красногвардеец И. Протасов в своих воспоминаниях называет Хлебникова «казак из города Троицкосавска»66. В фондах Иркутского казачьего войска упомянут «корнет Хлебников, любимец дивизиона», удаленный из части интригами командующего Иркутским казачьим дивизионом в 1917 г. прапорщика П. Ф. Мелентьева67. 5 июня 1918 г. Военный отдел по Красной армии Иркутской губернии принял Степана Хлебникова на должность сторожа. Подобное назначение не должно вызывать удивление, так как в реалиях того времени многие бывшие офицеры искали любую возможность получить заработок. Так, при казармах 12-го Запасного стрелкового полка на должности сторожа служил бывший генерал К. Г. Тарнопольский. Впрочем, вскоре Хлебников был переведен на более подходящее место. Как вспоминал начальник Иркутской рабочей дружины А. Ю. Ремишевский, «помощником мне был дан вполне честный товарищ из бывших казачьих офицеров Хлебников»69. Командиром 2-го Верхнеудинского кавалерийского полка Хлебников пробыл не более 10 дней. Его судьба сложилась трагически. В начале августа 1918 г. он был назначен начальником боевого участка и командовал ударной группой, занявшей в ходе удачного контрнаступления станцию Мурино. Но затем, когда красноармейцы, увлекшись наступлением, попали в окружение и были полностью разгромлены, Хлебников, не выдержав нервного потрясения и осознания случившегося, застрелился из револьвера на этой станции утром 7 августа.
Организация 2-го Верхнеудинского кавалерийского полка, как и следовало ожидать, шла не гладко. Свести все разрозненные конные отряды в одну часть никак не удавалось. Так, 1-й Иркутский партизанский отряд был оставлен при Верховном командовании, а конная разведка Канского батальона и Аргунская казачья сотня вошли в специальный «разведочный отряд» X. Гетоева.


114
Конница РККА на разных фронтах
Таким образом, создание 2-го Верхнеудинского кавалерийского полка проходило по остаточному принципу. И некоторое время 1-й эскадрон (комэск Л. Салов), сформированный из команд конных разведчиков Г. Шелестова и Л. Салова и состоявший всего из 55 бойцов, был единственным. Об этом свидетельствует рапорт Хлебникова: «Второй эскадрон я предполагал организовать из Благовещенского мадьярского отряда, но этот отряд после Култукского боя отправился на восток, и где находится, не знаю»70.
О последующих пополнениях известно мало. Так, 26 июля в распоряжение 2-го Верхнеудинского кавалерийского полка на станцию Танхой прибыл Читинский городской партизанский отряд интернационалистов в числе 13 человек71. Из них или других кавалеристов к 29 июля был сформирован 2-й эскадрон под командованием Бориса Олеина.
Со 2 августа на должность сначала и. о., а позже и командира 2-го Верхнеудинского кавалерийского полка был назначен недавно прибывший из Верхнеудинска выпускник Ускоренных курсов комсостава известный большевик С. И. Лебедев, бывший командир Иркутской Красной гвардии и герой обороны Белого дома в декабре 1917 г.
Остается неизвестным, была ли доведена численность Верхнеудинского полка хотя бы до 2 - 3 сотен сабель. Судя по всему, этого не произошло. На допросе 6 декабря 1918 г. взятый в плен обмороженный и раненый в ногу Лебедев показал, что «дня за 2 до взятия Мысо- вой [т. е. 14 августа - авт.] меня с полком послали на разведку по Тро- ицкосавскому тракту. Прибыв в Селенгинск, мы узнали, что взят Верхнеудинск. Сюда же, в Селенгинск, спустя несколько дней прибыли и другие воинские части»72. В Селенгинске Лебедев примкнул к 3-й Сибирской советской дивизии Каландаришвили и участвовал в походе в Монголию до озера Косогол (современное Хубсугул). При этом в его «полку» оставалось всего 40 - 50 человек.
4. Командный и рядовой состава 1-го Иркутского кавалерийского дивизиона.
Поскольку личность Н. А. Каландаришвили достаточно известна и продолжает привлекать интерес исследователей73, то касаться ее в рамках данной статьи мы не будем. Зато рассмотрим биографию другого командира анархистов-кавалеристов - Амзора Караева, по выражению Д. С. Шилова, «действительно зловещей фигуры».
Караев Амзор (Александр) Эльмурзаевич родился в 1887 г. в ауле Дагом Владикавказского округа, православный осетин, по происхождению из дворян. Уже в юношеские годы он приобщился к революционной деятельности, покинул Кавказ, проживал в Одессе, затем в Киеве. Здесь в 1905 г. его впервые арестовали, обнаружив при нем оружие и взрывчатые вещества. Вероятно, уже тогда Караев входил в Киевскую


1-й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 115 группу анархистов-коммунистов. В заключении Амзор, несмотря на юный возраст (18-19 лет), проявил твердость характера и крутой нрав, отказываясь от сотрудничества со следствием и вступая в конфликты с администрацией. По непроверенным сведениям, в тюрьме Караев даже совершил убийство при следующих обстоятельствах. Когда у него разболелись зубы, надзиратель в ответ на просьбу привести дантиста предложил перевести заключенного в карцер, чтобы тот, «смог поплакать как девочка и не мешал сокамерникам». На следующий день Караев убил надзирателя заточкой в тюремном дворе, а суд присяжных оправдал его, изучив мотивы поступка. Этот случай поднял авторитет Караева среди арестантов и позволил быстро обрасти связями в преступном мире.
При этом сложно причислить Караева к примитивным уголовникам. Так, после отбытия наказания в 1911 г. он работал корреспондентом газеты «Киевская почта». А в 1912 г. Амзор Караев вошел в историю в качестве свидетеля защиты в самом громком дореволюционном судебном процессе по делу Бейлиса. Это дело имело огромный общественный резонанс, и первоначальное обвинение еврея Бейлиса в якобы ритуальном убийстве русского мальчика могло вылиться в любые эксцессы вплоть до еврейских погромов. Неожиданно Караев отклонился от уголовных правил и согласился на внедрение в окружение убитого мальчика. Используя свои связи в преступном мире, он вышел на настоящих убийц и выдал их следствию. Вероятно, этот эпизод позднее послужил поводом для обвинений Караева в том, что он агент царской охранки.
В 1913-1917 гг. Караев находился в административной ссылке, сначала в Якутии, затем в селе Кежемское Енисейской губернии. После Февральской революции он проживал в Красноярске. В июне - августе 1917 г. Караев дважды арестовывался и вскоре освобождался, оба раза по подозрению, - сначала в службе агентом охранки, затем - в ограблении туруханских купцов.
Дальнейшая судьба Караева тесно связана с красноярскими анархистами, в числе лидеров которых числился теперь и он сам. Все нижеприведенные данные взяты из газетных статей журналиста В. Храмцова, испытывавшего неприязнь как к анархистам, так и к самому Караеву. Эти сведения могут быть неточными и вряд ли являются истиной в последней инстанции, но они интересны и ценны, как взгляд одной из сторон общества.
В ночь на 28 сентябре 1917 г. недавно выпущенный из тюрьмы Караев уже участвует в облаве по тайным притонам «разбойников и воров», организованной исполкомом Красноярского совета. Обысками руководил член исполкома известный анархист В. К. Каминский, в чье распоряжение была выделена сотня казаков местного дивизиона. В целом


116 Конница РККА на разных фронтах
мероприятие запомнилось пролитием крови (убийством не менее 3 преступников), столкновением с милицией (казаки избили одного и разоружили еще двоих) и тем, что несколько участников облавы были в «полумасках», скрывавших лица. Последнее особо возмутило некоторых обывателей74.
Еще один эпизод в начале декабря 1917 г. нелицеприятно свидетельствует о деятельности Караева в роли не то афериста, не то исполнителя сомнительных услуг:
«Не так давно в магазине торгового дома Смирнов и К0, помещающегося в Епархиальном доме, ворами-взломщиками была совершена кража на 30 тысяч рублей. Вскоре же к владельцу магазина явился анархист Бабыкин, который задерживался по подозрению в ограблении Туруханских купцов на 45 тыс. руб. (в квартире Нератовой), с товарищем и предложили обратиться к знатоку уголовного мира товар. Караеву.
По их совету Смирнов увиделся с Караевым в кафе «Реномэ».
- Гм!.. Это будет стоить две тысячи рублей... Надо на разные расходы! Я грабителей хорошо знаю, но надо суметь взять их вовремя! - говорил Караев.
Гражданин Смирнов предложил даже 6 тысяч рублей, но с условием уплаты после розыска краденого. Караевская компания «обещала подумать» <...>
В конце концов Караеву удалось заполучить от него 500 руб. на розыски. Прошло два дня... Смирнов ждет не дождется Караева, а его нет, как нет. Совершенно неожиданно является сам Каминский:
- Я... видите ли... даже, если бы отца ограбили, и то не стал бы разыскивать, ибо я против буржуазии... но... понимаете... Караев, спасший мне несколько раз жизнь, лежит без сознания и при смерти. Он просил меня довести дело до конца... Я не мог отказать... Но... его уголовники боятся... он любого из них изобьет и... ничего. А я... меня хотя и боятся, но я должен в одной руке деньги, а в другой револьвер держать! Поэтому одолжите денег и дело раскрою!
Подозревая форменное мошенничество, Смирнов денег не дал.
Через некоторое время «больной» Караев пишет Смирнову записку с просьбой дослать остальные 1500 рублей, так как скоро дело будет раскрыто. Смирнов заявил девице, присланной Караевым, что денег больше не даст, а сам придет к нему.
В это время случилась иркутская бойня. Каминский и Караев уехали «на подмогу» в Иркутск и дело окончилось только 500 рублями»75.
Действительно, едва в Иркутске 8 декабря 1917 г. начались бои между Военно-революционным комитетом и Комитетом защиты революции, Каминский и Караев немедленно выехали туда с группой анархистов с намерением сражаться против «корниловцев и калединцев» - иркут-


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 117 ских казаков и юнкеров. Для В. Каминского поездка закончилась арестом 27 декабря по обвинению в мародерстве и судом в Красноярском ревтрибунале в конце марта 1918 г.
Зато Амзора Караева великая русская смута вознесла гораздо выше. Как уже указывалось, в марте 1918 г. он возглавил 1-й Иркутский кавалерийский интернациональный дивизион. Судя по сохранившемуся рапорту, он с головой погрузился в нужды своего подразделения:
«Военно-Революционной Штаб Интернациональной кавалерии г. Иркутск. 26 марта 1918 г.
Комиссару по Военным делам Восточной Сибири.
Рапорт.
Прошу вашего распоряжения об отпуске для нужд Интернациональной кавалерии из 9-го Сибирского запасного полка: слесарный и столярный инструмент, чайники, весы, швейные машины, сверлильный станок, кузнечный инструмент, электрическая арматура, лампочки, бочки, лом железа, наковальня, сапожный инструмент, умывальники и тюфячные наволочки.
Командир эскадрона А. Караев»76.
К сожалению, дальнейшая биография А. Караева известна весьма фрагментарно и покрыта плотной завесой таинственности, как и вообще вся история анархистов Восточной Сибири в 1918 г. В отличие от Центральной России, в Иркутске и Чите анархистские организации имели твердые позиции в органах власти, например, в ЧК, и сумели создать и сохранить свои вооруженные формирования. Это позволило им выступать в качестве отдельной политической силы, причем, анархисты выступали не только, как союзники большевиков, но и как конкуренты в борьбе за власть. Об этом свидетельствует ряд фактов, которые по причине отсутствия достаточного количества источников пока не могут быть рассмотрены более подробно: заговор анархистов против Центросибири в Верхнеудинске и события в Чите в августе 1918 г., когда анархистский отряд А. Караева, якобы, даже был готов выступить против большевиков на стороне местной белогвардейской военной организации.
Неизвестно, были ли действия А. Караева связаны с разоружением анархистских отрядов в Москве весной 1918 г., но постепенно его отношения с органами советской власти все более ухудшаются. В июле 1918 г. Караев смещается с должности командира 1-го Иркутского кавдивизиона, но сохраняет свой отдельный вооруженный отряд и действует самостоятельно, фактически никому не подчиняясь. Закончились его деяния знаменитым ограблением Читинского госбанка, причем, по мнению видного забайкальского большевика Д. С. Шилова, «вдохновителем и фактическим руководителем этого гнусного дела был один из центросибирских военных работников Караев»77.


118 Конница РККА на разных фронтах
После падения советской власти в Чите А. Караев предложил свои услуги атаману Семенову, сдав несколько пудов золота78. Этот поступок окончательно переводит его из сомнительного, но все же вероятного идейного анархиста, в категорию авантюристов и предателей. По слухам, впоследствии Караев был убит семеновцами.
Из остального комсостава 1-го Иркутского кавдивизиона известно о следующих лицах:
Кожан Александр, в различное время командир 1-го и 2-го эскадронов. По словам его боевой подруги X. Т. Черновой, он был сыном наказного атамана Белореченской станицы Майкопского отдела на Кубани. В чине есаула был сослан в Якутию «за анархию». Будучи ярым анархистом, Кожан любил говаривать: «Я человек, живущий под луной, и нет хозяина с нагайкой над моей спиной»79.
Рожко Георгий Степанович, командир 1-го эскадрона на Прибайкальском фронте в августе 1918 г. Мещанин города Иркутска!895 г.р., проживал по улице Хорошевской в доме 8. До революции служил в 542-м Лепельском пехотном полку, на май 1917 г. в чине прапорщика.
Ахвледиани Сергей Несторович, адъютант и казначей Н. А. Каландаришвили. Ссыльнопоселенец, известный иркутской жандармерии по кличке «Аптекарь». По агентурным сведениям, в 1914 г. он работал в аптеке, имел связи с грабителями и доставлял им разные медикаменты, в том числе яды80. В 1917 - 18 гг. член Иркутской Грузинской боевой дружины. По некоторым сведениям, в июне 1918 г. состоял в тайной организации, имевшей целью взорвать поезд с членами Центроси- бири при отступлении их из Иркутска под давлением чехов. Осенью 1918 г. отступил в составе 3-й Сибирской Советской дивизии Н. А. Каландаришвили в Монголию и был расстрелян казаками в селе Тунка: «Тут можно сказать о неприятном эпизоде с неким Ахвледиани, который из Иркутска отступил с нашим отрядом и даже был выбран казначеем. Первое время он разделял с нами трудности пути, но однажды ночью исчез со всеми деньгами (250 тысяч рублей). Впоследствии мы узнали, что он попал в руки казаков и был убит, вероятно, с целью ограбления»81.
Сокольников Александр Григорьевич, полуэскадронный 2-го эскадрона в апреле 1918 г. Родился в 1893 г. в селе Бирюльки Верхолен- ского уезда. Фронтовик, с 10 июня 1916 г. по 5 августа 1917 г. находился на лечении после пулевого ранения в голову. В 1917 г. подпоручик 1-го Иркутского ударного батальона82. 21 июля 1918 г. был арестован в селе Усолье. Несмотря на короткий срок пребывания в советских войсках, был казнен в Иркутске 5 августа 1918 г.
Костомладский Исаак Борисович, по разным сведениям, начхоз Н. А. Каландаришвили, адъютант С. Блюменфельда. Крестьянин Кирен- ского уезда!893 г.р, иудейского вероисповедования. Особая примета-


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 119 «рот скривлен от паралича». В феврале - марте 1918 г. производил аресты в Иркутске, в июле при эвакуации Иркутска вывозил опий. Арестован 3 сентября 1919 г. в Манчжурии в городе Бухеду, где работал зубным техником83.
Нога Григорий Данилович, в 1918 г. начальник разведки в эскадроне Каландаришвили. Уроженец Екатеринославской губернии 1888 г.р. Окончил военно-фельдшерскую школу. В 1907 г. осужден за принадлежность к РСДРП к 4 годам 10 месяцам каторги. В 1912 г. водворен на поселение в Качугскую волость Иркутской губернии, до 1917 г. работал на пароходах на Лене и фельдшером. Интересно отметить мнение К. К. Некундэ-Байкалова, неприязненно относившегося к Н. А. Каландаришвили, что в отряде последнего из 1500 бойцов (в 1920 г.) был единственный порядочный человек - Нога84.
Шаратских Василий Николаевич, в 1918 г. командир отделения кавэскадрона, затем отдельного подразделения, 1891 г.р. Призван на военную службу и отправлен в Оренбургское казачье училище, но не доучился. За участие в боевых действиях произведен в подпрапорщики. В 1917 г. вступил в Красную гвардию и участвовал в декабрьских боях в Иркутске. В апреле 1918 г. вступил в 1-й Иркутский кавдивизи- он. В сентябре 1918 г. отряд Шаратских (Шарацкого) упоминается в Благовещенске, он занимал гостиницу «Россия» и отличался низкой дисциплиной. Активный участник Гражданской войны, в 1920 г. командир Амурского кавполка. По собственным словам, имел 17 ран, награжден «кольтом и серебряной шашкой». В 1932 г. находился в тюремном заключении85.
Анализ рядового состава затруднен отсутствием как полных списков бойцов подразделений, так и их личных дел, которые в тот период, скорее всего, вообще не заводились. Поэтому мы можем рассматривать лишь отдельные лица, случайным образом отразившиеся в выявленных источниках. Подобный подход при всей выборочное™ и субъективности, тем не менее, полезен и ценен ввиду недоступности других методов исследования.
Среди бойцов кавдивизиона можно встретить самые разные личности, от несомненно ярких харизматичных лиц, до совершенно обычных людей, оказавшихся в нем под воздействием бытовых обстоятельств.
Пожалуй, самой известной в будущем фигурой был полный георгиевский кавалер прапорщик Иван Яковлевич Строд. Приехав в Иркутск из Западной России, он вступил в кавдивизион, вероятно, в поисках заработка. Особого героизма Строд в эту пору еще не проявил, но в сентябре 1918 г. 24-х летний анархист оказался в городе Свободном, где примкнул к группе центросибирцев, решившей пробираться в Якутск, где, по их устаревшим данным, еще сохранялась советская


120 Конница РККА на разных фронтах
власть. Чудом избежав гибели, Строд попал в Олекминскую тюрьму, где и просидел целый год до очередного переворота.
Аранович Владимир (Тихон) Григорьевич, цирковой борец. Родился в 1886 г. в Ковенской губернии, еврей. С 1900 г. занимался французской борьбой в Петербурге. Сослан в Сибирь за участие в революционном движении. «Бежал в Аргентину, в Порт-Саиде в 1906 г. по рекомендации И. М. Поддубного включен в профессиональную группу борцов под именем «Красная маска» в легком весе. Неоднократно получал ленту чемпиона. После успешных выступлений в Харбинском цирке приехал в Верхнеудинск»86. В 1911 г. был опознан в Верхнеудинске жандармским урядником Кузнецовым. При задержании урядник ударил Арановича ножнами шашки и был убит ответным ударом кулака. Арановича приговорили к 10 годам каторжных работ, но Февральская революция срок сократила.
В 1917 г. Аранович снова выступал в качестве циркового борца в Харбине и Иркутске. Затем он вступил в Красную гвардию и участвовал в декабрьских боях в Иркутске в районе реки Ушаковка, где был ранен в руку. В мае 1918 г. Аранович во время партии в бильярд поссорился с бывшим офицером и в ходе драки ударом шара, якобы, убил его. Он прибежал в казарму кавдивизиона и избежал ответственности, записавшись кавалеристом в интендантский отдел.
В 1924 г. и позднее Аранович был инициатором строительства зданий цирка в Чите и Верхнеудинске. В читинском цирке он продолжал выступления борцом и стал его директором.
Бернгардт Андрей Александрович, прапорщик. В начале I-й Мировой войны пошел добровольцем на фронт. Прибыл в Иркутск в октябре 1917 г., эвакуированный по болезни. 8-16 декабря, как опытный бомбометчик, участвовал в боях на стороне юнкеров и офицеров, за что впоследствии преследовался и дважды подвергался аресту. Весной 1918 г. поступил инструктором в Красную армию в поселке Иннокен- тьевский, затем перешел в интернациональную кавалерию в команду связи. В мае дезертировал, уничтожив при этом телеграфные аппараты. После переворота, как офицер, явился в ряды правительственных войск. В дальнейшем на Бернгардта было возбуждено следственное дело за службу у большевиков87.
Зотов Владимир Петрович, 16 лет в 1918 г. Сын чиновника- топографа Иркутского Переселенческого управления. Детство прошло в неблагополучных условиях, которые привили «своеволие и отрицательную самостоятельность». Учился в Иркутской гимназии. После начала I-й Мировой войны сбежал из дома, желая попасть на фронт, но был возвращен назад и выпорот. Весной 1918 г. записался во 2-й эскадрон интернациональной кавалерии. Участвовал в Иркутске в рекви-


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 121 зиции лошади у архиепископа, в оцеплении барахолки и реквизиции седел в шорном ряду. К злоупотреблениям во время Монгольского похода юноша относился риторически: «Об этом знал весь отряд, ибо у нас грабежами все хвастались»88.
В дополнение приведем краткие сведения о бойцах 1 -го Иркутского кавдивизиона, попавших в плен при выходе из Монголии через Саяны в Черемховский уезд в конце октября 1918 г. В таблицу включены только кавалеристы 1-го и 2-го эскадронов, поступившие на службу в марте - июне 1918 г. Некоторые данные могли быть умышленно искажены лицами, дававшими показания на самих себя. В большинстве случаев проверить их было невозможно.
Заключение
Кавалерия Сибирской Красной армии на Нижнеудинском и Прибайкальском фронтах летом 1918 г., несмотря на общую численность до 1000 человек, состояла из многих отдельных мелких отрядов и играла лишь вспомогательную роль. Единственной своевременно сформированной кавалерийской частью был 1-й Иркутский кавалерийский дивизион. Но, изначально отданная «на откуп» инициативным лидерам анархистов, эта часть имела определенную самостийность и низкую дисциплину. Остальные конные части, организованные из различных мелких разведочных команд пехотных частей уже в ходе военных действий, так и не смогли превратиться в крупную боевую единицу. Поэтому советское командование (впрочем, также не отличавшееся военными талантами) не смогло использовать свою кавалерию на должном уровне. Между тем, это успешно проделывал их противник - Войска Сибирского Временного правительства, эффективно применявший свою немногочисленную конницу в обходных маневрах, постоянно создавая угрозу окружения.
В боевом отношении кавалерия Сибирской Красной армии не была той кавалерией, что ассоциируется со знаменитой 1-й Конной армией С. Буденного с ее безудержными конными лавами. Она была далека даже от тех же конных частей красных казаков-аргунцев, хоть изредка, да совершавших в этот период на Забайкальском фронте «отчаянные атаки пиками наперевес в конном строю». Они были ближе к старинным драгунам, пехоте, посаженной на коней для большей мобильности. Главной задачей кавалеристов было ведение разведки, «освещение местности». До крупных столкновений обычно не доходило, а если и случалось, то они не ходили в конные атаки с шашкой наголо, а вели бой в спешенном строю.
Что касается кадров и характеристики командного и рядового состава, нужно отметить следующее. Советские власти в Сибири в 1918 г.


122
Конница РККА на разных фронтах
не успели провести принудительную мобилизацию. Все бойцы в тор или иной степени были добровольцами. Главной мотивацией для записи
ФИО
Возраст
Происхождение
Обстоятельства вступления в отряд (со слов самих пленных).
Пугачев М. И.
24
Ур. Ярославской губ. Бывший солдат 13-го Одесского полка.
В Сибирь приехал из Ярославской губ. за хлебом. Потом движение поезд прекратилось. По совету товарища Михаила Смирнова поступил в отряд Каландаришвили.
Яворский А. Г.
17 (?)
Житель Иркутска, бывший солдат 433-го Новгородского полка.
По возвращении с фронта, не желая жить за счет родителей, поступил в Красную армию в отряд Каландаришвили.
Костарев Н. В.
42
Ур. Киренского уезда Иркутской губ.
«Я работал в Черемховских копях. По слабости здоровья ушел с работы и поступил в Красную армию в отряд Каландаришвили. В апреле».
Спицин П. В.
34
Мещанин Иркутска; судился за драку к 3 месяцам тюрьмы.
«Бюро труда, в которое я записался, послало меня поваром в отряд анархистов Каландаришвили. Было это в мае».
Титкин И. Ф.
19
Ур. Рязанской губ.
В отряде Каландаришвили с июня, в Иркутске. Был в 1 эскадроне.
Урняш А. Ф.
31
Ур. г. Ковно. Бывший солдат 9-го Сибирского полка. Уволился в июне.
В отряде Каландаришвили, вступил при его отступлении из Иркутска. Был во 2-м эскадроне.
Берзин Я. П.
40
Ур. Курляндской губ. Латыш.
В отряд Каландаришвили вступил в Иркутске в июне во 2-й эскадрон Кожана.
Агафонов Я. Г.
19
Ур. Иркутской губ.
В отряд Каландаришвили вступил в апреле. Сначала во 2-й эскадрон, потом нестроевым в обозе.
Никифоров Н. В.
17
Мещанин Иркутска.
В отряд Каландаришвили вступил в Иркутске дня за 2 до прихода чехов. Был в 1-м эскадроне.


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 123
Кошкин В. П.
25
Ур. Верхолен- ского уезда Иркутской губ.
В отряд Каландаришвили вступил в Иркутске 27 мая. Во 2-м эскадроне.
Байтиков С.
17
Мещанин Иркутска.
В отряд Каландаришвили поступил в Иркутске месяца за 4 до отступления.
Во 2-м эскадроне.
Медвяцкий Г. В.
15
Ур. Минской губ.
На службе по малолетству не состоял. В отряд Каландаришвили вступил в Иркутске дней за 5 до его отступления. Был в обозе 1-го эскадрона.
Помигалов И. А.
23
Ур. Балаганского уезда Иркутской губ.
В апреле в Иркутске записался в отряд Каландаришвили. В 1-й эскадрон.
Шипковский П. Г.
20
Потомственный дворянин.
Ранее на военной службе был добровольцем в Иркутском ударном батальоне, потом в 38-м пехотном полку.
В отряде Каландаришвили с апреля месяца, был в интендантской команде.
Максименко А. М.
29
Ур. Олекминского округа.
Отбыл каторжные работы за убийство. В отряд Каландаришвили записался перед Пасхой, был во 2-м эскадроне.
в Красную армию являлся поиск средств существования. При сложившихся условиях служба в армии рассматривалась, как способ заработка. Следом идет политическая «идейность», но с учетом, что многие красноармейцы весьма смутно понимали свои «классовые интересы» и мало различали политическую платформу большевиков от меньшевиков и эсеров, также являвшихся социалистами. Третью группу составляли романтики, искатели приключений, авантюристы всех мастей, с политической окраской и без, а также люди с криминальными наклонностями, и откровенные преступники, рассматривавшие Революцию и последующие события, как время больших возможностей и безнаказанности. Представители всех перечисленных условных групп были широко представлены и в кавалерийских частях Сибирской Красной армии. Среди них можно было встретить самые разные личности, как несомненных героев, так и отчаянных негодяев и, по терминологии их политических противников, «подонков общества».
Таким образом, состав сибирских красных бойцов-кавалеристов начального периода Гражданской войны был лишь срезом общества с


124 Конница РККА на разных фронтах
поправкой на период смутного времени и ломки человеческих ценностей.
Примечания
* Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.40213. Оп.1. Д. 1835. Л. 105.
Кожевин В. Е. Легендарный партизан Сибири. Улан-Удэ, 1967. С. 33.
3 РГВА. Ф.39515. Оп.1. Д.35О. Л. 13.
* 	РГВА. Ф.40213. Оп.1. Д.1835. Л. 140.
Серебренников И. И. Гражданская война в России: Великий отход. М. 2003. С. 327.
* 	РГВА. Ф.40213. Оп.1. Д.1835. Л. 140.
8 Государственный архив Республики Бурятия (ГАРБ). Ф.Р-350. Оп.1. Д.40. Л. 91.
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф.70. Оп.З^. Д.677. Л. 5.
Государственный архив новейшей истории Иркутской области (ГАНИИО). Ф.300. Оп.1 Л.322. Л. 5.
° ГАРБ. Ф.Р-350 Оп.1. Д.25. Л. 66
* ГАРБ. Ф.Р-350. Оп.1. Д.25. Л. 47.
з ГАРБ. Ф.Р-350. Оп.1. Д.84. Л. 76.
3 РГВА. Ф.39515. Оп.1. Д.350. Л. 19.
Власть труда (Иркутск), 1918 г. №79 (28 апреля).
Кожевин В. Е. Легендарный партизан Сибири. Иркутск, 1971. С. 34.
*6ГАРБ. Ф.Р-350. Оп.1. Д.173. Л. 15.
J? ГАРБ. Ф.Р-350. Оп.1. Д.173. Л. 18.
В декабре 1917 г. Владимир Медвяцкий принимал участие в формировании черемховских отрядов Красной гвардии и их отправке в Иркутск на подавление юнкерского мятежа. В 1918 г. он и трое его сыновей (Анатолий, Геннадий и Георгий) занимали ряд должностей в 1-м Иркутском кавдивизионе.
Момент (Иркутск). 1918 г. №1 (28 июня).
Государственный архив Иркутской области (ГАИО). Ф.Р-342. Оп.ОЦ. Д.51. Л. 11.
22 Романов H. С. Летопись города Иркутска за 1902 - 1924 гг. Иркутск, 1994. С. 301.
2з Момент (Иркутск). 1918 г. №1 (28 июня).
24 Вечерние известия (Иркутск). 1918 г. №90 (29 июня).
25 Свободный край (Иркутск). 1918. №49 (24 августа).
Кожевин В. Е. Легендарный партизан Сибири. Иркутск, 1971. С. 36.
ГАИО. Ф.Р-342. Оп.ОЦ. Д.21. Л. 196.
28 ГАНИИО. Ф.393. Оп.5. Д.119. Л. 106.
29 Свободный край (Иркутск). 1918. №32 (3 августа).
30 Вероятно, из отряда Красильникова, прибывшего в село Александровское 9 июля.
Свободный край (Иркутск). 1918. №32 (3 августа). Цифра в 90 убитых у красных чрезвычайно завышенная.
Вспоминает П. К. Голубков // Сибирь (Иркутск). 1977. №5. С. 138-141.
зз ГАРБ. Ф.Р-350. Оп.1. Д.329. Л. И
Î" ГАИО. Ф.243. Оп.4. Д.76. Л. 18.
ГАРБ. Ф.Р-350. Оп.1. Д.329. Л. 11.
Свободный край (Иркутск). 1918. №17 (17 июля).
37 Свободный край (Иркутск). 1918. №17 (17 июля).
По другой версии, сторож Серышев был убит за то, что не давал анархистам втащить пулемет на колокольню, откуда они затем обстреливали комиссариат и прилегающие улицы.


1 -й Иркутский кавалерийский дивизион и другие кавалерийские части... 125
38
Эскадрон был сформирован из конной разведки 7-го Татранского полка 29 июня 1918 г. на станции Шебарта. В дальнейшем эскадрон был развернут в 1-й Чехословацкий кавалерийский дивизион. В октябре 1918 г. в Тюмени 1-й дивизион вошел в состав 2-го Кавалерийского полка Я. Червинки // Karas J. 2. ëeskoslovensky jizdm pluk ,,Sibifsky“. Plzeft, 2013. S.21.
39 РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.21. Л. 6.
ГАИО. Ф 524. Оп.2. Д.563. Л. 187.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.2. Л. 27. Там же именной список эскадрона.
ТГ ГАНИИО. Ф.393. Оп.5. Д.803. Л. 8.
3 РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.12. Л. 366.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.25. Л. 3.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.12. Л. 367.
* 	РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.12. Л. 336.
* 	РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.18. Л. 245.
ГАРБ. Ф.Р-350. Оп.1. Д.173. Л. 43.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.12. Л. 342. В документе не указано, о каком именно отряде идет речь, но «гусаров 102» могло быть только в 1-м Омском батальоне. В конце списка от руки дописано «конницы 70». В воспоминаниях Ш. Кереши упоминается пущенный вперед конный ^вангард в 80 сабель.
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.5881. Оп.1. Д.190. Л. 28.
Вечерние известия (Иркутск). 23 июня 1918 г.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.ЗО. Л. 13.
Вестник Советов Прибайкалья (Верхнеудинск). 1918. №22 (31 июля).
ГАНИИО. Ф.ЗОО. Оп.1. Д.705. Л. 45.
55 РГВА. Ф.7438. Оп.1. Д.1. Л. 6.
56 РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.13. Л. 71.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.2. Л. 25.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д. 12. Л. 56.
9 ГАНИИО. Ф.ЗОО. Оп.1. Д.655. Л. 20.
™ РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.7. Л. 97.
РГВА. Ф.39515. Оп.1. Д.47. Л. 32.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.18. Л. 233.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.З. Л. 67.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.4. Л. 11.
$ РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.2. Л. 4.
ГАНИИО. Ф.ЗОО. Оп.1. Д.472. Л. 3.
ГАИО. Ф.Р-1942. Оп.1. Д.1а. Л. 3.
Власть труда (Иркутск). 1918. №109 (11 июня).
9 ГАНИИО. Ф.393. Оп.5. Д.499. Л. 37.
™ РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.З. Л. 12.
РГВА. Ф.136. Оп.1. Д.13. Л. 64.
ГАИО. Ф.524. Оп.2. Д.563. Л. 369.
Тепляков А. Г. К портрету Нестора Каландаришвили (1876-1922): уголовник-авантюрист, партизан и красный командир // Исторический курьер. 2018. №1. С. 40 - 53. ХипхеновГ. И. Герой должен быть один? Ф. Лавров и Н. Каландаришвили // Известия Лаборатории древних тех- нолоцш. 2018. Т.14. №3. С. 150- 167.
75 Свободная Сибирь (Красноярск). 1917. №143 (1 октября).
7б Свободная Сибирь (Красноярск). 1917. №210 (23 декабря).
Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф.1468. Оп.З. Д.86. Л. 82.


126 Конница РККА на разных фронтах
77
" РГАСПИ Ф.70 Оп.4. Д.401. Л. 38.
Дело (Иркутск) 1918 №25 (5 сентября).
* ГАРБ. Ф.Р-350. On 1 Д 40. Л. 90.
8° ГАИО. Ф.600. Оп.ОЦ. Д 84. Л. 147.
8* ГАНИИО. Ф.393. Оп.5. Д 458. Л 4
РГВА. Ф.39515. On 1. Д.35О. Л 16.
м ГАРФ. Ф.3352. Оп.1. Д.552 Л. 2.
* ГАРБ Ф Р-350. Оп.1 Д.25. Л. 56.
8* ГАИО Ф.Р-559 Оп.1. Д.337. Л. 4.
Энциклопедия Забайкалья. Электронный ресурс URL: http://encycl.chita.ru/encycl/person /?id=1377
°' ГАИО. Ф.524. Оп.2. Д.164. Л. 1-2.
88 ГАРФ Ф.3352. Оп.1. Д.387. Л. 4


«Сведения о кавалерийских частях И КОНСКОМ СОСТАВЕ 4-Й АРМИИ»: ДОНЕСЕНИЕ ИНСПЕКТОРА КАВАЛЕРИИ 4-Й АРМИИ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА Ю. Н. Пальмгрена
(публ. А. А. Симонова (Саратов))
Публикуемый источник относится к периоду активного строительства Красной армии на этапе перехода от добровольчества к всеобщей воинской повинности. Автор документа Юрий Наумович (Нумович) Пальмгрен (13(25).04.1880 - 6.03.1922), инспектор кавалерии 4-й армии красного Восточного фронта, бывший подполковник. Биография этого человека еще требует уточнений. Известно, что в 1897 г. он окончил Николаевский кадетский корпус и поступил на военную службу юнкером в Николаевское кавалерийское училище. В 1899 г. окончил его по 1-му разряду, произведен из портупей-юнкеров в корнеты и направлен в 50-й драгунский Иркутский полк (с 30.07.1912 г. - 16-й гусарский Иркутский Е. И. В. Великого Князя Николая Николаевича полк). В 1902 г. - поручик, в 1906 г. - штабс-ротмистр, в 1910 г.- ротмистр. За этот промежуток службы окончил Кавалерийскую школу1. В 1917 г. числился в том же полку подполковником. В конце 1917 г. служил в 20-й дополнительной ремонтной команде в Саратове2. Как участник Первой мировой войны награжден в декабре 1915 г. орденом Св. Анны IV-й степени (Аннинское оружие), в январе 1917 г. орденом Св. Станислава П-й степени3. Весной 1918 г. добровольно вступил в Красную армию. 9 мая 1918 г. зачислен в инструкторский состав Саратовской пехотной дивизии и назначен командиром кавалерийского полка, формируемого в Саратовской пехотной дивизии4. Полк органи¬


128 Конница РККА на разных фронтах
зовывался по штатам дивизионной конницы, введенного приказом наркомвоена № 308 от 26 апреля 1918 г.
На тот момент в Саратовской дивизии уже имелось два конных эскадрона, отправленных в середине апреля в так называемую Красную армию Саратовского совета для участия в 1-м походе на Уральск (2-13 мая 1918 г.).
Но эскадроны еще до начала боевых действий обнаружили склонность к повальному дезертирству. Только с 16 по 21 апреля сбежали 23 человека. Весь поход кавалеристы простояли в тылу, теряя людей. Из одного только 2-го эскадрона дезертировало 98 человек5.
В конце мая из оставшегося и вновь набранного личного состава был развернут 1-й Саратовский кавалерийский полк (комполка Бредихин, 11 командиров, 265 красноармейцев)6. Кавалеристы вошли в Уральскую группу войск (с 30 июля - дивизия Уральских полков; со 2 августа 1918 г. - Уральская пехотная дивизия). Полк считался мобильным резервом и действовал на наиболее угрожаемых направлениях. Например, в июле участвовал в боях за Новоузенск. В середине августа в полку имелось 400 сабель, 7 пулемётов, 2 орудия, - всего 915 человек7. Тогда же в составе Уральской дивизии некий А. Гаврилов начал формировать 2-й Саратовский кавалерийский полк в основном из местных жителей Саратовского Заволжья. Планировалась организация кавбригады. Но в ночь на 20 августа Бредихин с заместителем и одним командиром эскадрона дезертировали (по официальному сообщению - перебежали к противнику). Чрезвычайная комиссия, созданная политотделом 4-й армии, заявила о заговоре в штабе армии и 1-м Саратовском кавалерийском полку. Это событие получило в литературе определенное толкование8. Тем не менее, интригу побегу добавляет произошедшее накануне возмущение кавалеристов плохим продовольственным снабжением с претензиями к комиссарам политотдела, нагрянувшим с инспекцией. Бредихин докладывал о незаконном аресте полкового врача, отдельных командиров и угрозах ему9. Временно командовать 1-м полком стал А. Гаврилов, которого почти тут же арестовали10. Формирование 2-го кавалерийского полка прекратили, а личный состав передали в 1-й Саратовский кавалерийский полк11.
Здесь важно отметить, что все лето 1918 г. Ю. Н. Пальмгрен формировал тоже 1-й Саратовский кавалерийский полк, но в Саратовской пехотной дивизии. Одно и то же название не должно смущать, это было в порядке вещей для различных общевойсковых соединений, каковыми являлись Саратовская и Уральская пехотные дивизии. Работа проходила трудно, не хватало подготовленных кавалеристов, а только таковых набирал мобилизационный отдел Саратовского губвоенкомата12. К тому же часть людей приходилось передавать в Уральскую дивизию, ко¬


«Сведения о кавалерийских частях и конском составе 4-й армии»... 129
торая равным образом находилась в ведении губвоенкома. Собственно, поэтому в 1-й кав-полк Уральской дивизии попал Зельман Аккерман, унтер-офицер, служивший в кавалерии с 1914 г.13 Именно этот человек стал следующим коман-диром 1-го Саратовского кавалерийского полка в Уральской дивизии. Но пока эту должность он получил временно14. В перспективе два кавалерийских полка должны были объединиться в один, а полковым командиром стать многоопытный Ю. Н. Пальмгрен.
1 сентября 1918 г. Саратовская пехотная дивизия была расформирована и по частям влита в соединения 4-й армии. Ее кавалерийский полк выбыл на фронт с конским составом в половину эскадрона15. 13 сентября Пальмгрен получил предписание принять у Аккермана кавалерийский полк. Должно быть, тогда же армейское командование решило воссоздать кавалерийскую бригаду. 19 сентября в приказе по 4-й армии сообщалось, что находящийся на фронте 1-й Саратовский кавалерийский полк считается первым, а отправленный из Саратова 1-й Саратовский кавалерийский полк переименовывается во 2-й Саратовский кавалерийский полк17. 30 сентября в составе Уральской дивизии появилась 3-я кавалерийская бригада. Пальмгрен ее возглавил, Аккерман по новой получил первый полк, а второй полк доверили бывшему сотнику Петру Малинину18. К концу октября бригада имела: в 1-м полку - 754 сабли, 6 пулеметов, 684 лошади, всего 911человек; во 2-м полку - 383 сабли, 1 пулемет, 143 лошади, всего 569 человек19.
Примерно в это время на активном формировании стратегической кавалерии в Саратовском Заволжье настаивал председатель РВСР Л. Д, Троцкий. Во второй половине сентября 1918 г. он посетил 4-ю армию, в том числе вышеназванные конные части, после чего в штаб Восточного фронта ушла телеграмма: «Немедленно обязать реввоенсовет четвертой формировать самостоятельные кавалерийские дивизии. Здесь много кавалерийских лошадей и много кавалеристов»20. Но хорошая затея по разным причинам в 4-й армии полностью не реализовалась. Впрочем, обоим полкам удалось повоевать в разных кавалерийских дивизиях в других армиях.
26 ноября 1918 г. Уральская дивизия получила приказ немедленно отправиться на Южный фронт. Вместе с ней убыл и 1-й Саратовский кавалерийский полк. Он прошел славный боевой путь не только в Гражданской войне, но и в последующих военных конфликтах. В Великую Отечественную войну стал первой кавалерийской воинской частью, заслужившей гвардейское наименование - 1-й гвардейский кавалерийский Саратовский Краснознамённый орденов Суворова Ш степени и Кутузова Ш степени полк. Расформирован в мае 1946 г.


130 Конница РККА на разных фронтах
16 декабря 1918 г. в секретном приказе №1 по 4-й армии предписывалось: «Сформировать кавалерийскую дивизию из четырех полков, присвоив ей наименование 1-й Кавалерийской дивизии 4-й армии и кавалерийский запасный дивизион, которому именоваться Запасным кавалерийским дивизионом 4-й армии. В состав 1-й Кавалерийской дивизии 4-й армии входит 2-й Саратовский кавалерийский полк, который переименовывается в 1-й кавалерийский полк 1-й Кавалерийской дивизии 4-й армии... Формирование кавалерийских частей возлагается на Инспектора кавалерии армии.»21. Тогда же начал формироваться в Самаре новый 2-й Саратовский кавалерийский полк. В качестве материальной базы использовалось имущество бывшего 5-го гусарского Александрийского полка. В начале 1919 г. в полку числилось 210 сабель и 4 пулемета22.
В следующем секретном приказе №2 от 31 декабря 1918 г. сообщалось, что дивизия будет формироваться «не из четырех полков (дивизионная конница), а из шести полков (стратегическая конница)»23. Реальный же организационный процесс принял несколько иной масштаб. Из двух саратовских конных частей 28 марта 1919 г. была развернута 1-я кавбригада двухбригадной 3-й кавалерийской дивизии (с 18 апреля 1919 г. - 3-я Туркестанская кавалерийская дивизия). Дивизия вошла во вновь образованную Туркестанскую армию. Бригада, да и дивизия были детищем Ю. Н. Пальмгрена, который занимал должность инспектора кавалерии 4-й армии с 9 ноября 1918 г.24 Его функции как инспектора кавалерии расширились 5 марта 1919 г., когда была образована Южная группа войск Восточного фронта, и руководство группой перешло к Управлению 4-й армии. С преобразованием Южной группы 11 августа 1919 г. в Туркестанский фронт, Ю. Н. Пальмгрен возглавил инспекцию кавалерии этого общевойскового объединения. Находился в должности до своей кончины от тифа в 1922 г. Между прочим, военным комиссаром в инспекции у Пальмгрена состоял Михаил Петрович Перфилов-Першутин, в прошлом гусар-александриец, штабс-ротмистр, награжденный двумя солдатскими георгиевскими крестами. В апреле 1918 г. он добровольно вступил в Красную армию в 1-й Саратовский кавалерийский полк25.
Из александрийцев был и командир 1-й кавбригады Константин Петрович Ушаков, бывший штабс-ротмистр. Под его руководством 1-я кавбригада (с октября 1919 г. - 7-я кавбригада) действовала сначала в составе 3-й Туркестанской кавалерийской дивизии, а с октября 1921 г., будучи уже отдельной 7-й Туркестанской кавбригадой (с ноября 1922 г. - 2-я отдельная Туркестанская кавбригада, с июля 1924 г. - 8-я отдельная Туркестанская кавбригада)26. Сам комбриг был трижды отмечен орденом Красного Знамени (1919 г., 1922 г., 1923 г.)27.


«Сведения о кавалерийских частях и конском составе 4-й армии»... 131
Тимофей Григорьевич Апасов, командир эскадрона 1-го Саратовского кавалерийского полка, сентябрь 1918 г.
Председатель РВСР Л. Д. Троцкий вручает подарки красноармейцам 1-го Саратовского кавалерийского полка, сентябрь 1918 г.
Пантелей Алексеевич Суров, командир 1-го (25-го) кавалерийского полка 25-й стрелковой дивизии


132
Конница РККА на разных фронтах
Пантелей Алексеевич Суров. 1930 г.
Пантелей Алексеевич Суров, командир 1-го (25-го) кавалерийского полка 25-й стрелковой дивизии
Чапаевец С. А. Востриков
Антон Филиппович Скороход


«Сведения о кавалерийских частях и конском составе 4-й армии»... 133
Чапаевец-кавалерист Михаил Спиридонович Иполитов (справа), конный разведчик в старой армии
А. А. Лучинский в Туркестане, 1920-е гг. Фотография предоставлена к. и. н. И. Н. Плешаковым
Николай Степанович Савельев, 1919 г.
В 1918 г. командир Вольского кавалерийского полка Вольской стрелковой дивизии, в 1919 - 1920 - командир кавалерийского полка 50-й Таманской стрелковой дивизии


134
Конница РККА на разных фронтах
Кроме того, в бригаде воевали два будущих известных генерала Красной армии. Генерал-майор Антон Филиппович Скороход (в старой армии подпрапорщик в должности вахмистра в 9-м гусарском Киевском полку) служил во 2-м Саратовском кавалерийском полку с октября 1918 г. С 14 октября 1919 г. командовал этим полком (именовался тогда - 13-й кавалерийский полк) несколько месяцев до ранения. В 1921 г. руководил сводным отрядом по борьбе с бандитизмом в Саратовской губернии. Заслужил в Гражданскую войну два ордена Красного Знамени (1919 г., 1921 г.). В годы Великой Отечественной войны в разное время командовал четырьмя кавалерийскими дивизиями28. Герой Советского Союза, генерал армии Александр Александрович Лучин- ский - сын генерала, учился в Вольском кадетском корпусе. С 1919 г. в Красной армии. Командовал кавалерийским эскадроном в 50-й стрелковой дивизии (бывшая Саратовская стрелковая бригада, с ноября 1919 г. - 50-я Таманская стрелковая дивизия), входившей в состав 4-й армии, а затем 11-й армии Туркестанского фронта. С июня 1923 г. на командных должностях в 6-м кавалерийском полку 2-й отдельной Туркестанской кавбригады. За борьбу с басмачами награжден орденом Красного знамени (1929 г.).
8-я отдельная Туркестанская кавбригада, ставшая гордостью войск Средне-Азиатского военного округа, была в октябре 1932 г. преобразована в 8-ю Туркестанскую горно-кавалерийскую дивизию. В ее составе остался 82-й трижды Краснознаменный, ордена Красного Знамени Актюбинский кавалерийский полк (бывший 1-й Саратовский кавалерийский полк Саратовской пехотной дивизии). Во время Великой Отечественной войны полк заслужил наименование - 54-й гвардейский кавалерийский Томашовский ордена Ленина Краснознаменный ордена Суворова и Александра Невского полк. Расформирован в январе 1946 г.
Другой, 83-й Бенгалинский кавалерийский полк (бывший 2-й Саратовский кавалерийский полк, сформированный в Самаре), вошел в 31-ю кавалерийскую дивизию Особой Краснознаменной Дальневосточной армии. Расформирован в 1940 г.29
Важно отметить, что Ю. Н. Пальмгрен составлял донесение в феврале 1919 г., а это время кардинального переустройства Красной армии, реорганизация ее структуры согласно штатам, объявленным приказом РВСР № 220/34 от 13 ноября 1918 г. В стрелковых дивизиях кавалерийские полки заменялись кавалерийскими дивизионами. Причем дивизионов должно было быть по одному на стрелковую бригаду и еще один отдельный, всего четыре.
В секретном приказе №4 по 4-й армии от 29 января 1919 г. объявлялось о начале приведения частей и соединений в соответствие с новыми штатами с 1 февраля30. Кстати, через полгода в штаты дивизионной ка-


«Сведения о кавалерийских частях и конском составе 4-й армии»... 135
Валерии будут внесены новые изменения. Приказом РВСР №1201/226 от 29 июля 1919 г. кавалерийские дивизионы в стрелковых дивизиях опять сводились в один полк, а при наличии лошадей - в два полка.
К февралю 1919 г. стрелковые соединения 4-й армии состояли из 25-й и Николаевской стрелковых дивизий, а также Александро-Гайской отдельной стрелковой бригады. В каждом соединении имелся свой кавалерийский полк.
Кавалерийский полк в 25-й дивизии начал формироваться 9 августа 1918 г. приказом по дивизии Николаевских полков (с 25 сентября 1918 г.- 1-я Самарская стрелковая дивизия, с 19 ноября 1918 г. - 25-я стрелковая дивизия). Работа эта поручалась некоему Мясникову. Но через 10 дней того с должности сняли и поручили формирование «в срочном порядке» командиру 1-й пехотной бригады В. И. Чапаеву31. Кавалерийский полк принял участие в сентябрьских боях с чехословаками. Командовал им тогда А. Г. Ширмахер, бывший штабс-капитан 13-го пехотного Белозерского полка. Состав полка: 11 командиров, 276 сабель, 283 лошади32. В октябре полк принял Пантелей Алексеевич Суров - бессменный командир этой воинской части до 1920 г. в ее бытность полком, отдельным дивизионом и снова полком. В старой армии Суров служил подпрапорщиком в должности вахмистра. Награжден двумя орденами Красного Знамени. Состав полка на начало января 1919 г.: 470 сабель, 2 пулемета, 518 лошадей, всего 522 человека33.
2-й Гарибальдийский кавалерийский полк (другое наименование - 2-й имени Гарибальди кавалерийский полк) создан в ходе формирования В. И. Чапаевым 2-й Николаевской пехотной дивизии в сентябре 1918 г. (со 2 октября 1918 г. - Николаевская пехотная (стрелковая) дивизия, с 25 марта 1919 г. - 22-я стрелковая дивизия). Основой полка стали команды конных разведчиков Балашовского и Пензенского пехотных полков и конный красногвардейский отряд Рахмановской волости Николаевского уезда. На конец октября 1918 г. полк имел: 83 сабли, 40 лошадей, всего 86 человек34. Первый командир полка - Рах- мановский волостной военком H. М. Коноплев, затем с октября 1918 И. С. Долгушев. Кроме кавалерии, в полк входил батальон пехоты (командир батальона И. К. Бубенец с декабря 1918 стал командиром полка). Состав полка на начало января 1919 г. - 121 сабля, 5 пулеметов, 397 лошадей, всего 647 человек . Сформированный в феврале из полка отдельный кавалерийский дивизион в марте был включен в состав 1-й (64-й) стрелковой бригады 22-й стрелковой дивизии
Отдельным же кавалерийским дивизионом в 22-й стрелковой дивизии в том же марте стал так называемый Апасовский эскадрон. Это подразделение ведет свою историю от отдельного эскадрона Московско-Саратовского пехотного полка, входившего в состав Уральской


136 Конница РККА на разных фронтах
дивизии. Командовал эскадроном бывший рядовой Лейб-гвардии Преображенского полка, а затем прапорщик Тимофей Григорьевич Апа- сов. В сентябре 1918 г. эскадрон Апасова был влит в 1-й Саратовский кавалерийский полк. С убытием же полка на Южный фронт в составе Уральской дивизии, эскадрон был оставлен в 4-й армии и отдан Николаевской дивизии.
В Александрово-Гайской отдельной стрелковой бригаде из кавалерийских частей числились Савинский эскадрон (по названию села Савинки Новоузенского уезда) и 1-й коммунистический интернациональный имени товарища Винермана кавалерийский полк. К началу 1919 г. эти части слились в Александрово-Гайский кавалерийкий полк под командой интернационалиста Бергера36. Состав полка на начало января 1919 г.: 410 сабель, 463 лошади, всего 489 человек. Но в том же месяце многие интернационалисты покинули полк, с намерением вернуться на родину. На конец января в полку числились 91 сабля и 53 седла (!)37. В марте 1919 г. развернутый на основе остатков полка кавалерийский дивизион вместе с Александро-Гайской бригадой вошел в состав 3-й (75-й) стрелковой бригады 25-й стрелковой дивизии38.
Необходимо сообщить еще об одной кавалерийской части из 4-й армии - о Поволжском кавалерийском полку. В донесении Пальмгрена о нем не сообщается, поскольку к тому времени полк выбыл из армии. Организовываться он начал как Вольский конный отряд в апреле 1918 г. из бывших фронтовиков. Командир отряда - Николай Степанович Савельев. Известно, что он участник мировой войны, был ранен в начале 1916г., будучи старшим унтер-офицером из вольноопределяющихся в 5-м гусарском Александрийском полку39. Якобы после ранения окончил кавалерийское училище, воевал в одной из частей Уссурийского казачьего войска и дослужился до поручика или штабс-ротмистра40.
Отряд Савельева в количестве 50 всадников действовал в начале июня 1918 г. под Сызранью в Саратовской группе Каменского, затем в конце июня - начале июня подавлял антисоветские выступления в Балакове и Вольске. В конце июля был преобразован в эскадрон и вошел в так называемую группу войск Защиты Поволжья. Группа состояла из отрядов, действовавших против войск Хвалынского района Народной армии Комуча. На основе группы в конце августа 1918 г. началось формирование Вольской пехотной дивизии. Эскадрон Савельева стал основой для создания 1-го кавалерийского Поволжского полка. В полку числилось три эскадрона, командиром значился некий Дженеев41. Состав: 120 сабель, 1 пулемет, 130 лошадей, всего 144 человека42. Полк в составе дивизии принял активное участие в Сызрань-Самарской операции Восточного фронта. После этого в конце октября 1918 г. Вольская дивизия была переброшена на Южный фронт, где вскоре расфор¬


«Сведения о кавалерийских частях и конском составе 4-й армии»... 137
мирована. H. С. Савельев в 1919 г. продолжил службу в 50-й Таманской стрелковой дивизии, которая летом - осенью 1919 г. создавалась в Саратовской губернии. Возглавил кавалерийский дивизион, а затем развернутый на его основе 50-й кавалерийский полк. Награжден орденом Красного Знамени (1920 г.).
Приведенный здесь краткий обзор кавалерийских частей 4-й армии Восточного фронта ограничен началом 1919 г., и в какой-то степени поясняет публикуемый источник. Кроме того, добавлена разработанная Ю. Н. Пальмгреном инструкция для проведения строевых занятий, хорошо характеризующая этого человека с профессиональной точки
зрения.
Р.С.Ф.С.Р
ИНСПЕКТОР Кавалерии 4 армии Восточного фронта 8 февраля 1919 г. № 862
8 ч. 30 мин. вечера*
Документ 1 Срочно
ЧленуРеввоенсовета 4-ой армии тов. Берзину
При сем препровождаю по приказанию Командующего 4-ой армией сведение о кавалерийских частях армии с 1-го октября 1918 года, а также сведение о конском запасе армии.
ПРИЛОЖЕНИЕ: сведение и приказы за №№ 2 и 3 - 1918 года.
Инспектор кавалерии (Пальмгрен)
РГВА. Ф. 184. Оп. 8. Д14. Л. 47.
##Написано и подчеркнуто красными чернилами Даты, номер и время вписаны красными чернилами
Документ 2
СВЕДЕНИЯ О КАВАЛЕРИЙСКИХ ЧАСТЯХ И КОНСКОМ СОСТАВЕ 4-Й АРМИИ
Пункт I. К 1-му октября 1918 года о кавалерийских частях сведения были туманны, неопределенны, формирования производились произвольно, бессистемно и без всяких штатов, за исключением 2-го Саратовского кавалерийского полка, ныне 1-го кавалерийского полка Кавалерийской дивизии 4-ой армии, который формировался мною в Саратове и вошел в состав армии в конце сентября месяца и был переведен в Алтату, где находился 1 -ый Саратовский кавалерийский полк, мною принятый после бегства командира полка Бредихина. Этот полк был сформирован


138 Конница РККА на разных фронтах
без штата, был крайне беден, как в отношении вооружения и снаряжении также в отношении обмундирования и прочего имущества, был полный хаос. В течение 2-х недель 1-ый полк был обмундирован и вооружен сполна по штату. Все недостающее было взято из 2-го кавалерийского полка, и этот полк вместе с Уральской дивизией был отправлен в наступление в направлении на Уральск, а теперь вместе с Уральской дивизией вышел из состава армии в Южную армию.
Пункт II. О других кавалерийских частях точные сведения стали получаться лишь по сформировании инспекции кавалерии, которая связалась с ними и стала наводить постепенно должный порядок, обратив внимание на посылку соответствующего командного состава. Отдельные конные отряды, как Апасовский эскадрон, Савинский эскадрон, были влиты в отдельные кавалерийские дивизионы, положенные по штату при стрелковых дивизиях.
Пункт Ш. До сформирования инспекции штаб армии не имел точных сведений о коннице, теперь же это дело поставлено на должную высоту.
Пункт IV. В данное время имеется на фронте следующие кавалерийские части 4-ой армии: отдельный кавалерийский дивизион 25-й стрелковой (бывш. Самарской) дивизии, отдельный кавалерийский дивизион Николаевской дивизии (бывш. Гаррибальдийский кавалерийский полк), отдельный кавалерийский дивизион Александро-Гайской отдельной стрелковой бригады (бывш. кавалерийский полк имени тов. Винермана) и 1-ый кавалерийский полк кавалерийской дивизии 4-ой армии (бывший 2-ой Саратовский кавалерийский полк). В этих частях есть недостаток лишь в седлах, револьверах и шашках, но зато кавалерийских винтовок имеется большой излишек.
Пункт V. В Самаре сформировано Управление кавалерийской дивизии, штаб запасного кавалерийского дивизиона и имеется около 30 человек инструкторов и около 200 красноармейцев, которые являются основанием 2-го кавалерийского полка кавалерийской дивизии и запасного кавалерийского дивизиона. К 1-му марта ожидается получение Гусарских казарм , где и развернутся эти части.
Пункт VI. Запасной кавалерийский дивизион формируется по штату, выработанному инспекцией, утвержденному командармом и Реввоенсоветом армии; дивизион этот будет служить для того, чтобы посылать пополнения в кавалерийские части, находящиеся при стрелковых дивизиях и подъездки мобилизованных лошадей, для чего введен временный штат наездников-берейторов.
Пункт VII. Попечением и распоряжением инспекции все части, находящиеся на фронте, снабжены картами в достаточном количестве, коих до этого было по одному экземпляру на полк. Кроме того куплено 120 часов для разведчиков конницы. Часы уже распределены по частям.


«Сведения о кавалерийских частях и конском составе 4-й армии»... 139
Пункт VIII. Отсутствие уставов сильно отзывалось на боевой и строевой подготовке кавалерийских частей, вследствие чего инспекцией переработан кавалерийский устав по образцу устава старой армии изд. 1912 года части I, II и Ш-я, печатается в типографии штаба армии в количестве 1500 экземпляров. На днях все будут готовы и разосланы в кавалерийские части по 30 штук на дивизион и по 50 на полк.
Пункт IX. В отношении снабжения кавалерийских частей Инспекцией, также приняты срочные меры, и хорошие результаты уже сказываются. Ощущается лишь острая нужда в седлах, но есть надежды выйти из этого положения.
Пункт X. Ввиду недостатка шашек, выработан Инспекцией проект холодного оружия, образцы которого уже делаются и будут на днях представлены инспекцией на утверждение, дабы конница не была бы абсолютно без холодного оружия.
Пункт XI. Отсутствие компасов на фронте сильно отражалось при боевых действиях, но Инспекции удалось добыть таковых в количестве 100 штук, за которыми послано и на днях должны прибыть, и будут немедленно посланы в кавалерийские части на фронт.
Пункт XII. В кавалерийских частях хозяйственная часть стояла ниже всякой критики, приказов по частям не было, с книгой XIX и XX , а также с положением о письмоводстве и делопроизводстве никто не считался, так как таковых никто не знал, но в этом отношении также приняты серьезные меры, дело стало налаживаться, приказы стали писать и присылать для контроля в Инспекцию.
Пункт XIII. Поступление инструкторов стало идти успешно, а по возможности посылая таковых на фронт, можно быть уверенным, что боеспособность кавалерийских частей поднимется.
Пункт XIV. Со всеми инструкторами, находящимися в Самаре, ведутся интенсивные занятия по чтению карт, ориентировке, практического написания донесений на основании задаваемых задач и проверок всех уставов.
Пункт XV. До сформирования Инспекции, учет и распределение конского состава армии находился в ведении отдела снабжения армии, от которого были приняты все дела, которые были в хаотическом состоянии, дело велось бессистемно, лошади распределялись неправильно, в чем пришлось убедиться не только теперь, но и с подачи командиром кавалерийской бригады Уральского фронта. Теперь это дело налажено, поставлено на должную высоту, снабжение армии лошадьми идет правильно, и если бывает задержка, то по вине губвоенкомов, которые ужасно халатно относятся к своим обязанностям, часто вызывают приемщиков, которые немедленно высылаются, но возвращаются без лошадей или в лучшем случае с малым количеством таковых. Лошади от губвоенкоматов получаются в запущенном состоянии, истощенные, больные, в чем имеются акты комиссии.


140 Конница РККА на разных фронтах
Пункт XVI. Инспекцией издавались много руководящих начал для кавалерийских частей, ввиду отсутствия уставов и положений, как, например, приказы по Инспекции за №№ 2 и 3-й 1918 года, которые при сем прилагаю, посылались приказания и указания, которые, несомненно, приносили громадную пользу. Кроме того выработано положение относительно выбраковки лошадей и раздачи абсолютно негодных безвозмездно беднейшим гражданам на основании удостоверений комитетов бедноты и т. д.
Пункт XVII. Выработан Инспекцией и утвержден штат конского запаса армии, который до этого был без такового. Кроме того, выработано Положение о конском запасе армии.
Ввиду отдаленности конского запаса (Покровск) от штаба армии, переведено одно отделение конского запаса в Самару, вследствие чего улучшится снабжение армии лошадьми.
Ввиду вышеизложенного, видно, какую большую пользу принесла за столь короткий срок Инспекция кавалерии армии для кавалерийских частей, находящихся на фронте и формирующихся в тылу. Тоже самое и по отношению конского состава армии. С упразднением же Инспекции, конница армии, учет и распределение конского состава будет брошено на произвол судьбы, что, безусловно, сильно отразится во всех отношениях. Инспекции фронта при теперешнем положении одной не управиться, тем более ввиду растянутости Восточного фронта и трудности сообщения, а посему при всем желании одна Инспекция фронта не сможет оказать должное содействие во всех отношениях коннице фронта. А посему как техник кавалерийского дела, беспрерывно прослуживший в коннице в течение 22-х лет, считаю своим долгом ходатайствовать об оставлении инспекции кавалерии при 4-й армии в таком виде, в каком она есть. Это необходимо для создания могучей, доблестной красноармейской конницы 4-ой армии, которая и в смысле стратегическом нуждается в хороших кавалерийских частях больше, чем другие армии, так как местность района действий 4-ой армии является прекрасным плацдармом для действий конницы большими массами. Тем более 4-ой армии приходится действовать против казаков, которые в большинстве случаев работают в конном строю.
Инспектор кавалерии 4-ой армии (Пальмгрен)
8 II1919*
# РГВА. Ф.184. Оп.8. Д.14. Л.48-48 об.
^Имеются в виду казармы бывшего 5-го гусарского Александрийского полка.
Речь идет о Своде военных постановлений 1869 года. Часть пятая. Военное хозяйство. Кни^ХГХ. Довольствие войск. Книга XX. Внутреннее хозяйство частей войск.
Дата написана синими чернилами.


«Сведения о кавалерийских частях и конском составе 4-й армии»... 141
Документ 3
ПРИКАЗ
по Инспекции кавалерии 4-й армии Восточного фронта №2
29-го ноября 1918 года
Д. армия
§3.
Командирам всех кавалерийских частей обратить самое серьезное внимание на строевую подготовку красноармейцев, это дело надо поднять на должную высоту, приложить все старания, чтобы довести его до совершенства; воинская часть вооруженная, но не дисциплинированная и не обученная, представляет собой необузданную толпу, безусловно, неспособную вести какие-либо боевые действия, такая толпа во время боевых операций может принести только вред, а не пользу своему народу. Сплошь да рядом в строю слышны разговоры, что недопустимо; воинская часть, хорошо обученная как в строевом отношении, так и в смысле сознательной дисциплины представляет собой грозную несокрушимую силу. При ведении строевых занятий принять к руководству нижеследующее:
1. 	Езда
Одиночную езду производить ежедневно не менее часу, из коих четверть часа без стремян для того, чтобы усадить в седло всадников и укрепить их посадку: кто не умеет ездить без стремян, тот ездить не умеет, тот не кавалерист. Когда люди усядутся в седло, смыкать смену на хвост и производить езду и без стремян и без поводьев, делая на седле гимнастику. Во время одиночной езды ежедневно делать четверть часа езду врознь, которая очень полезна как для всадника, так и для лошади: первые приучаются управлять лошадью, а последние отучаются от стадного начала, которое теперь очень развито в виду того, что почти все лошади невыезжаны. Во время езды производить соскакивание и вскакивание на лошадь. Езду производить на мунштуках и трензелях, но без цепок, чтобы не запугивать лошадей. Преодолевать препятствия, но только мертвые, а не падающие, начать прыгать с по- ларшина на малой рыси на брошенном поводу. Только таким образом хорошо напрыгивается лошадь и достигается то, что всадник и лошадь прыгают сознательно, а не несутся на барьер, как сумасшедшие. На очень больших аллюрах надо прыгать редко, вследствие того, что ее можно таким образом отучить рассчитывать прыжок. Кроме мертвых


142 Конница РККА на разных фронтах
препятствий прыгать канаву, начиная с двух аршин, и вал с канавой (вал вышиной 1 аршин, канава 2 аршина) одиночною езду заканчивать небольшим взводным ученьем, производя ломку фронта. Ежедневно производить рубку лозы, глины, соломенных жгутов, фланкировку пикой, уколы стоячих и лежачих чучел пиками; на этот отдел обратить внимание, помня то, что оружие как шашка и пика грозны только тогда, когда таковыми умеют владеть.
2. 	Гимнастика
Ежедневно, раньше всех занятий, производить не более получаса гимнастику как пассивную, так и активную, необходимую для здоровья и для развития поворотливости и ловкости, необходимой в особенности кавалеристу.
3 	Стрелковое дело
Каждый красноармеец должен ежедневно заниматься прикладкой и прицелкой, имея цель перед собой. Только при таком условии достигается меткая стрельба. На стрелковое дело обратите внимание. Опыт войны показал, что конница, когда местность не позволяет действовать в конном строю, действует в спешенном, и сплошь да рядом ей приходится вести не только перестрелку, но и вести штыковой бой.
4 	Пеший по конному
Строевой кавалерийский устав надо проходить обязательно в пешем строю, так как, не делая этого в конном строю, постоянно будут путать, порядка ни какого не будет: каждый номер в отделении должен знать, что ему надо делать при ломке фронта. Одновременно с этим делать шашечные приемы.
5. 	Полевой устав и чтение карт
Каждый красноармеец должен знать полевой устав, а по сему, предписываю этим уставом заниматься интенсивно. В смысле боевом этот устав для нас главный. В особенности обратить внимание на разведку, которая является одной из главных задач конницы во время боевых операций. Надо помнить, что конница глаза и уши армии, и что раньше, чем приступить к выполнению боевых операций, боевых задач, производится основательная, тщательная разведка. Со всеми грамотными заниматься чтением топографических карт, умея быстро их ориентировать с помощью компаса. Не умея читать карту и ориенти-


«Сведения о кавалерийских частях и конском составе 4-й армии»... 143 ровать такую на местности, будешь чувствовать себя как в темноте, что недопустимо для разведчика, коим должен быть каждый красноармеец-кавалерист. Практиковать в писании лаконических донесений, предварительно давая небольшую задачу на карте. Заниматься этим не только теоретически, но и практически, для чего делать выезды в поле, выслав предварительно обозначенного противника.
6. 	Занятие с командным составом
С инструкторами по всем отраслям вести отдельно самые усиленные занятия. Обратить на это особое внимание: незнайка не может быть начальником, так как таковой своим незнанием мешает делу, подрывает авторитет и веру в начальника, и всем этим подрывает и без того слабую дисциплину, что пагубно отзывается в особенности при выполнении боевых операций. Своим незнанием начальник вызывает улыбку у своих подчиненных, что недопустимо.
Все вышеизложенное возлагается под строгой ответственностью командиров частей, которые для того поставлены, чтобы обучать вверенные им части. Если же кто либо из таковых чувствует себя не подготовленным для выполнения возложенного, то надо иметь гражданское мужество в этом сознаться, о чем донести мне рапортом, на основании которого мною будут приняты меры для замещения такового вполне соответствующим. Надеюсь и уверен, что весь этот приказ будет строго приведен в жизнь нарождающейся молодой красноармейской конницы, будет приложена вся сила и энергия для того, чтобы каждый из нас красноармеец-кавалерист мог бы гордиться в будущем своим знанием и сознанием того, чтобы он работает, обучается для того, чтобы быть могучим оплотом Советской власти и Российской Федеративной Республики.
§4
Командирам кавалерийских частей обратить внимание на уборку и чистку лошадей, крайне необходимой для здоровья лошадей и отзывающейся на их работоспособность. Результатом плохой уборки и чистки являются всякие заболевания, главным образом чесотка, от которой гибнет много лошадей. Каждый красноармеец-кавалерист должен помнить, что конь это главное оружие, а посему коня надо беречь, холить.
§5
Предписываю обратить внимание на ковку: некованых лошадей не допускаю, за ковкой должны наблюдать ветеринарные врачи, в обязанность коих вменяется и подготовка хороших кузнецов. Иметь в запасе не менее двух кругов подков, пригнанных на каждую лошадь, при


144 Конница РККА на разных фронтах
походных движениях и на фронте одна пара подков пригнанных должна быть всегда в кабуре с запасными гвоздями. Вести ковочную ведомость, производить рациональную ковку.
§6
В большинстве случаев неправильная, небрежная седловка, результатом чего много набитых лошадей, которые надолго из-за этого должны выбывать из строя для лечения, во избежание подобных печальных явлений, предписываю со всеми красноармейцами-строевыми вести занятие по обучению седловки.
РГВА. Ф.184. On 8. Д.14. Л.49-50.
Примечания
* Список ротмистрам армейской кавалерии по старшинству. СПб., 1914. С.220.
3 Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.6. Оп.4. Д.901. Л.48.
Памяти героев Великой войны 1914 - 1918. Пальмгрен Юрий Наумович. URL: https://gwar.mil.ru (дата обращения: 7.11.2020).
РГВА. Ф .1607. Оп.1. Д.9. Л.19.
5 РГВА. Ф.184. Оп.З. Д.1187. Л.126,131.
Ь РГВА. Ф.184. Оп.З. Д.1191. Л.4.
8 РГВА. Ф.6. Оп.4. Д.953. Л.207.
См., например: ГолинковД. Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. М., 1975. С.153-154.
9 РГВА. Ф. 1642. On. 1. Д. 19. Л. 106-111.
Красный террор. 1918. №1. С.23.
2 РГВА. Ф.1642. Оп.1. Д.64. Л.ЗО.
РГВА. ФЛО. Оп.2. Д.233. Л.7об.
Саратовские Известия. 1918. 7 июля.
* РГВА. Ф.1642. Оп.1. Д.64. Л.ЗОоб.
РГВА. Ф.106. Оп.З. Д.29. Л.З.
Государственный исторический архив немцев Поволжья в Энгельсе (ГИАНП). 355/П75 (Приказы по 4-й армии Восточного фронта). Л. 69-70.
Там же. Л.88.
РГВА. Ф.1299. Оп.2. Д.6. Л. 144-145, Российский государственный архив социально- политической истории (РГАСПИ). Ф.71. Оп.ЗЗ. Д.345. Л.15.
РГВА. Ф.6. Оп.4. Д.953. Л.159.
РГАСПИ. Ф.17. Оп.109. Д.8. Л.37.
2* РГВА. Ф.184. Оп.З. Д.995. Л.5.
2 РГВА. Ф.106. Оп.З. Д.1190. Л. 1-3.
2^ РГВА. Ф.184. Оп.З. Д.995. Л.6.
25 РГВА. Ф.6. Оп.4. Д.901. Л.48.
Государственный архив Саратовской области (ГАСО). Ф.Р-521. Оп.1. Д.196. Л.118;
Саратовские Известия. 1918. 7 июля.
Дриг Е. Войска Семена Михайловича. История организационного строительства стратегической конницы РККА М., 2019. С. 9, 19, 23, 31, 35, 48, 53; Ермольев Н. И., Ковалев И С. Девятнадцать огненных лет. Ростов на Дону, 2004. С. 16, 18, 23, 34, 42, 60.


«Сведения о кавалерийских частях и конском составе 4-й армии»... 145
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
2 g ЧерушевН. С., ЧерушевЮ. Н Расстрелянная элита РККА 1937-1941. М., 2012. С.293-294.
Саратовские Известия. 1918. 21 ноября; Герои Гражданской войны // Военно- исто^ческий журнал. 1972. №10. С.52; Бои и будни. Мере, 1928. С.8.
Дриг Е Указ. соч. С.129, 135; Ермольев Н. И., Ковалев И. С. Указ. соч. С.101.
РГВА. Ф 184. Оп.З. Д 995. Л.10.
РГВА. Ф.184. Оп 3. Д.906. Л.5,24.
Там же. Л. 108.
РГВА. Ф 106. Оп.З Д.1190. Л.Ноб.
РГВА. Ф.6. Оп.4. Д.953. Л. 159.
РГВА. Ф.106. Оп.З. Д.1190. Л. 12.
РГВА. Ф.184. Оп.З. Д.995. Л.Зоб.
Там же.
РГВА. Ф.106. Оп.З Д.1190. Л.169.
Памяти героев Великой войны 1914-1918. Савельев Николай Степанович. URL: https://gwar.mil.ru (дата обращения: 7.11.2020).
Вольский филиал ГАСО. Ф.Р-683. Б/о. Б/д. Л.2-3.
Вольский филиал ГАСО. Ф.Р-32. Оп.1. Д.5. Л.46.
РГВА. Ф.6. Оп.4. Д.952. Л.29.


Красные донские казаки
СЕВЕРНЫХ ОКРУГОВ ДОНА
А. В. Венков (Ростов-на-Дону)
Проблема участия в гражданской войне красного казачества не раз поднималась в отечественной историографии. В целом проблема участия казаков в гражданской войне имела довольно политизированный характер, поскольку не вписывалась в господствующие в СССР доктрины о классовой борьбе и противопоставляла большевикам довольно значительную часть трудящегося населения. В последние годы советской власти ряд исследователей завышал количество казаков, вставших на сторону советов. Тенденция эта продолжалась и в постсоветский период. Последним всплеском стал труд Л. И. Футорянского1, в котором казачьими были объявлены целые дивизии и корпуса Красной армии, а некоторые полки посчитаны дважды и трижды. Бывали случаи, когда казачьими объявляли все конные красногвардейские части на Дону в 1918 году. Г. Л. Воскобойников и Д. К. Прилепский назвали конкретную цифру - 4.935 человек2. Однако до сих пор нет конкретного представления о количестве казаков в рядах Красной армии в годы гражданской войны.
Задача данной работы выявить количество и «качество» советских донских казачьих воинских формирований на Севере Дона, т. е. в Хоперском, Усть-Медведицком и Верхне-Донском округах.
Особенностью начального этапа гражданской войны на Дону было то, что большевики использовали распропагандированные ими казачьи полки, а белые эти полки старались расформировать и делали ставку на партизанские отряды из офицеров и учащейся молодежи. Единственным исключением стал 7-й Донской казачий войскового атамана Денисова полк, который воевал против большевиков, затем объявил себя «революционным» и стал гарнизоном Новочеркасска и, наконец, всем составом в апреле 1918 года перешел к белым и получил в Донской армии № 96.


Красные донские казаки северных округов Дона 147
Революционные казачьи полки, выступившие в январе 1918 года против Каледина (27-й и 44-й Донские казачьи), быстро разложились и разошлись по домам. На их основе был создан и в феврале 1918 года дошел до Новочеркасска Северный революционный отряд войскового старшины H. М. Голубова - по 60-80 человек от 27, 28, 44 и Атаманского полков, 1 орудие 12 батареи и 2 орудия 13 батареи3. Однако после победы казачьего восстания в апреле - мае 1918 года отряд Голубова оказался в рядах белой Донской армии и получил название «48-й Луганский казачий полк».
Восстание было достаточно массовым, и к лету 1918 года восставшие казаки выставили 106 полков, не считая батарей, отдельных сотен и команд бронепоездов4. Сразу же была создана Донская армия, имеющая к середине 1918 года авиацию, бронесилы и флотилию.
На севере Дона особых классовых и сословных противоречий не было, и когда в апреле - мае на Нижнем Дону началось восстание, казаки северных округов колебались, склонялись к нейтралитету. Ушедший в эмиграцию атаман Усть-Медведицкого округа П. Скачков впоследствии писал: «В станицах и хуторах левого берега Дона шли бесконечные споры о том, нужно ли участвовать в борьбе и чью принять сторону... Некоторые хутора выбрасывали белые флаги, заявляя этим свою «нейтральность», другие делились на две группы - «нейтральных» и «восставших», и, наконец, были хутора, делившиеся на резко обособленные три группы: «мироновцев», «кадет» и «нейтральных»...»5. В такой ситуации большую роль играл субъективный фактор: кто первый казаков мобилизует - белые или красные.
Но попытки создать местные казачьи формирования не встречали поддержки в верхах военного ведомства большевиков. 22 апреля 1918 года на заседании ВЦИК наркомвоен Троцкий, говоря о комплектовании Красной армии, о казаках сказал так: «Все эти заскорузлые тёмные элементы ненавидят пролетариат и революцию. Мы не могли бы их включить в армию иначе, как путем репрессий. Есть темные элементы эти на Дону, в Оренбурге... было бы безумием группы Каледина и Дутова включать в армию...»6.
Как писал известный исследователь гражданской войны H. Е. Ка- курин, «шевеление донских казаков в своём районе не представляло пока непосредственной опасности для революции. Донское казачество в своей массе вовсе не стремилось к походу на Москву, и в нём всё- таки сильны были тенденции к возможно мирному улаживанию спорных вопросов с советской властью»7.
Тем не менее, борьба за казачество - сначала за удержание его на позициях нейтралитета, а потом и за привлечение его на сторону Советской власти - продолжалась. Во-первых, этим занималось создан¬


148 Конница РККА на разных фронтах
ное в марте 1918 года и существовавшее до сентября того же года Донское советское правительство, во-вторых, военные структуры Советской власти, в-третьих, советские казачьи структуры, в частности, созданный из революционно настроенных казаков Казачий комитет, а затем Казачий отдел ВЦИК.
Зеленый свет был дан декретом СНК от 1 июня 1918 г., в котором подчеркивалась необходимость «немедленно приступить к формированию казачьих частей Красной Армии, принимая во внимание все бытовые и военные особенности казаков»8.
Формирование частей и до, и после опубликования декрета параллельно шло по инициативе снизу. И здесь большую роль сыграли казачьи полки, стоявшие ранее гарнизонами в городах Центральной России, в Москве и в Саратове.
Большую ставку большевики делали на возрождение 1-го Донского казачьего полка, который в мирное время стоял в Москве, а весь 1917 год провел в Петрограде, где подвергся мощнейшей агитации.
Во второй половине апреля, как только на Нижнем Дону началось восстание, а большевиками была объявлена мобилизация против германского наступления, в окружной станице Хоперского округа Урюпинской собрались 200 революционно настроенных казаков 1-го Донского полка во главе с Иваном Оленевым, хорунжим станицы Акишевской.
9 мая 1918 года, после того, как стало известно, что германские войска вступили в Ростов, в станице Михайловской станичный Совет вынес резолюцию: «в связи с тем, что Красная армия не соответствует своему назначению, постановили: произвести мобилизацию в ст. Михайловской тех годов, которые укажет Окружной исполнительный комитет. Копия передана священнику 1-го Донского казачьего советского полка отцу Александру Карнаеву на предмет доклада центральной Советской власти о порядке сформирования вновь 1-го Донского казачьего полка»9.
Сначала в Урюпинской из казаков удалось создать пеший полк во главе с Потаповым Степаном, казаком станицы Петровской10. Получив от Донского советского правительства на мобилизацию 1 миллион рублей, отряд Потапова в июне довели до 459 штыков, 38 сабель11.
Особенностью Хоперского округа было то, что экономически он был тесно связан не столько с Ростовом и Новочеркасском, сколько с городами Воронежской и Саратовской губерний. Казачий отдел ВЦИК отмечал, что «в станице Михайловской Хоперского округа все богатые казаки находились в рядах Красной армии, а беднота на противоположной стороне»12.
Фактически в это время большевиков поддержало все полковое звено - три полка (1-й, 18-й и 35-й), формировавшиеся в станице Урюпинской. Казаки 35-го Донского полка (возраст от 30 до 34 лет), при¬


Красные донские казаки северных округов Дона 149
быв с фронта, поддерживали связь с 18-м Донским полком, вместе свергли старую власть, затем при приближении белых войск объявили призыв добровольцев - «чтоб желающие поступить в отряд явились. Через полмесяца собрались 600 человек, создан отряд Степана Разина», который затем был переименован в 3-й казачий полк13. Таким образом, 1-й Донской казачий полк из казаков срочной службы оказался в рядах 14-й стрелковой дивизии красных, а 3-й имени Степана Разина казачий полк из казаков 2-й и 3-й очереди (27-34 лет) - в 16-й стрелковой дивизии (впоследствии имени Киквидзе).
Не менее интересно шел процесс организации красных казачьих полков в Усть-Медведицком округе. Большую роль здесь сыграл местный уроженец, войсковой старшина (подполковник) Ф. К. Миронов, который был назначен большевиками военным комиссаром этого округа.
В начале мая в слободе Михайловке Усть-Медведицкого округа Миронов собрал добровольцев, чтобы противостоять казачьему восстанию, набралось всего 263 человека, из них - 59 казаков из пятнадцати станиц Усть-Медведицкого округа и 4 казака из Хопёрского, остальные - иногородние и крестьяне14. За месяц, к 12 июня, Михайловский гарнизон вырос до 1514 человек; казаки были собраны в 1-ю пешую сотню - 107 штыков, в конно-летучий отряд - 40 сабель; кроме того, числилось «мобилизованных казаков на батарее - 21, пленных - 79» , последних Миронов все это время агитировал перейти на сторону красных.
Белым в Усть-Медведицком округе удалось отмобилизовать двенадцать конных и две пешие сотни, но «скомпонованные сотни в большом количестве были составлены из элемента, склонного к ведению войны митингами и делегациями»16.
Невзирая на сложившуюся расстановку сил, Ф. К. Миронов затушевывал классовую борьбу среди самого казачества и стремился объединить всех казаков в борьбе против помещиков. Это было трудно, так как помещичьей земли на Севере Дона было немного. В письме к военруку Северо-Кавказского военного округа А. Е. Снесареву Миронов объяснял свою позицию так: «Цель моя такова: контрреволюцию задушить местными силами, ибо пришлым элементам, не понимающих бытовых условий казачества, ... этого не сделать»17.
В июне 1918 года, когда собрался окружной съезд советов, у Миронова под ружьем было 17 рот из местных крестьян и иногородних и 2 казачьи сотни18.
Съезд «именем братьев, павших в Галиции и Восточной Пруссии», призвал (в который уже раз) казаков к мобилизации. Но призывы не подкреплялись ни деньгами, ни оружием. «Царицынские власти» мо¬


150 Конница РККА на разных фронтах
билизацию не поддержали, и мобилизуемые заявили, что «большая часть призываемых казаков выступить за свой счёт положительно не может, а потому мобилизацию временно приостанавливаем...»19.
В конце июня начались летние полевые работы, и настал период «мирной передышки». Атаман Краснов, опасаясь массового дезертирства, отпустил часть белых казаков на полевые работы. Красноармейцы местных формирований, как и мобилизованные белые, стремились на свои поля.
Вновь обрели силу агитация и пропаганда, изредка прерываемые налетами казаков или крестьян, стремящихся прорваться в свою станицу или волость и начать уборочную. «Характерными являются многократные перебежки казаков целыми группами на конях и с оружием от нас к ним и от них опять к нам»20, сообщали политработники. 9 июля 1918 они доложили, что на Хопре за последнее время среди красных появились 500 перебежчиков из белой Донской армии21.
13-14 июля Миронов, имея отряд в четыреста штыков с одним орудием, внезапно начал наступление прямо на Усть-Медведицкую. Все белые отряды, не имея представления о силах Миронова и боясь быть отрезанными от Дона, бежали. Левый берег Дона - от устья Хопра до Котлубани - был очищен от белых казаков.
Усть-Медведицкую Миронов не взял и начал отступление с боями. 17 июля на помощь Усть-Медведицкому округу подошли посланные атаманом Красновым войска генерала Фицхелаурова - шесть низовых и донецких полков.
Рейд Миронова на Усть-Медведицкую и подход низовых белоказачьих полков оказали воздействие на население округа. Дезертиры, особенно из бедноты, стали возвращаться в советские отряды. Многие фронтовики, ранее уклонявшиеся от мобилизаций, пошли к Миронову сами, так как мобилизацию начали подошедшие белые. Так, 17 июля шестнадцать офицеров приехали в станицу Кепинскую, где на следующий день назначили сбор, а ночью Михаил Федосеевич Блинов, урядник 3-го Донского полка, собрал 35 своих однополчан и перебил этих офицеров.
18 июля фронтовики во главе с Блиновым пошли искать себе «сотоварищей по духу и идее». В станице Сергиевской к Блинову присоединились тридцать три фронтовика во главе с казаком Ветровым. По пути к Миронову отряд разросся до сотни22. Эти казаки и стали костяком возникшей осенью 1918 года знаменитой мироновской красной казачьей конницы. К Миронову они присоединились 21 июля, и советская военная сводка сразу отметила это, увеличив силы примерно в три раза - на Усть-Медведицком направлении на сторону красных перешли триста казаков23.


Красные донские казаки северных округов Дона 151
В верхах Красной армии на Дону и Северном Кавказе в это время шли перестановки. Оборону Дона и Северного Кавказа в свои руки взял Чрезвычайный комиссар на Юге России по продовольствию И. В. Сталин, назначенный 19 июля Председателем Военного Совета СКВО.
Узнав о смене власти в СКВО, Миронов сразу же обратился к Сталину с письмом, в котором предсказывал ход военных действий и требовал проведения мобилизации в Красную армию в ближайших губерниях. И в этом же письме сообщил, что на его сторону перешел полк казаков24. Возможно, он хотел произвести хорошее впечатление или переломить предубеждение против казаков вообще (а оно было присуще большинству большевистского ^руководства). Во всяком случае, ни сборник «Боевой путь блиновцев» , ни иные документы факт перехода целого полка белых казаков к красным в тот период не подтверждают.
Боевое расписание войск, переформированных в бригаду, показывает, что у Миронова было три пеших сотни казаков и четырнадцать рот из местных крестьян и иногородних26:
Эти войска не были стойким контингентом. Вот как описывал войска Миронова один из красных командиров: «Отряды тов. Миронова, казацкого войскового старшины, прекрасного организатора, но часто теряющегося от вечно колеблющихся его полуказацких, полухохлац- ких частей, митингующих, оглядывающихся то на большевиков, то на Краснова, с кучкой провокаторов в своей среде, ласково напевающих казацкой половине о родственности с кадетскими (казацкими) бандами. Дивизия пополнялась вновь мобилизованными, неуравновешенными, нестойкими, недовольными мобилизацией... Вера в вождя неустойчивая, раскачиваемая провокаторскими элементами при отсутствии суровой дисциплины и твердой руки» . И позже, когда на базе крестьянско-казачьей бригады Миронова была создана 23-я стрелковая дивизия Красной Армии, политработники характеризовали её так: «23-я дивизия формировалась здесь на Дону из местного элемента самостоятельно и до настоящего момента носит анархо-авантюристический характер, особенно командный состав, и очень важную роль играют родство, кумовство и сватовство...»28.
В конце августа Миронов был выбит с территории Донской области. Уходил он вверх по речке Медведице. Красных казаков осталась у него одна сотня, «а остальные казаки, не желая отступать в Саратовскую губе^ию, под натиском белых разбежались по своим хуторам и станицам» .
В сентябре и начале октября ситуация на Севере Дона стабилизировалась. Несколько штурмов Царицына белыми были отбиты. Красная армия продемонстрировала свою силу, и казачья беднота хлынула к


152 Конница РККА на разных фронтах
Миронову. К сентябрю мироновская конница увеличилась, достигла численности полка и в честь первых организаторов получила наименование «32-й Донской казачий революционный конный полк»30.
Командный состав был выборным. Выборы состоялись на полковом собрании 27 сентября 1918 г. Командиром полка выбрали Е. Ми- роничева, бывшего подхорунжего 15-го Донского полка. «Бойцы добровольно записались по сотням, кто в какую хотел»31. Командиры сотен тоже были выборными.
Политработники, составлявшие описание боевого пути этого полка в 1930 году по горячим следам, отметили, что штатного политаппарата не было. Отмечалось, что ряд приказов по полку пестрит параграфами об исключении из списков полка «бежавших в кадеты» и о зачислении «перебежчиков от кадет». Тем не менее, к полку «присоединялось все наиболее революционно-стойкое, и отсеивался враждебный и случайный элемент»32. Дисциплина поддерживалась системой наказаний, которых не было и в царской армии: за грабеж в первый раз виновные судились сотенным товарищеским судом (к чему приговаривались - не указывается), во второй - к розгам, от 10 до 25 ударов, в третий раз - приговаривались к расстрелу с постановления сотни (возможно, расстрел заменялся теми же розгами)33.
7 октября 1918 года многочисленные казаки-перебежчики, поощряемые самим Мироновым, на «общем собрании» около селения Рудня постановили создать еще один полк и назвать его «15-м Донским казачьим революционными конным полком». Полк развернули по штатам царской армии в 6 сотен. Известно, что 15-й и 32-й Донские казачьи полки царской армии набирались в одних и тех же станицах Усть- Медведицкого округа - Арчадинской, Етеревской, Раздорской-на- Медведице, Сергиевской, Малодельской, Березовской, Островской Усть-Медведицкого округа34. Только в 15-м полку казаки несли срочную службу в составе 1-й Донской дивизии в Польше, а в 32-й казаки в возрасте от 26 до 30 лет призывались во время войны.
Представление о казаках того же 32-го полка можно получить из анкет «сочувствующих» (проходящих кандидатский стаж для поступления в РКП(б)), составленных в мае 1919 года. Мы имеем анкеты 22 казаков и 2 иногородних. То есть полк не был на 100% казачьим. Казаки по происхождению из Березовской станицы - 9, Етеревской - 2, хутора Калач - 2, Островской станицы - 3, из Кепинской, Раздорской-на- Медведице, Туровской, Распопинской станиц - по 1. То есть, из Усть- Медведицкого округа, но не обязательно из зоны формирования 15-го или 32-го полка. Лишь 12 из них призывались при царе в 15-й полк. Командир 1-й сотни Черноусов Василий Акимович - с Нижнего Дона, из Кочетовской станицы. В германскую войну он - взводный командир 8-го


Красные донские казаки северных округов Дона 153
Донского полка, председатель сотенного комитета, с 10 января 1918 г. в Донском ревкоме у Подтелкова, в войсках Миронова с 1 июля 1918 года. В Красной армии и в партии большевиков - «по политическому убеждению»35. Все казаки - участники Мировой войны, на позициях не были двое - служили в запасных сотнях. По роду занятий подавляющее большинство - хлеборобы, лишь 1 торговец и 1 работал на торфяных болотах во Владимирской губернии. Свое имущественное положение указали 6 человек: у 2 достаток «ниже среднего», у 4 - «средний». С образованием дело обстояло неплохо - 8 человек указали приходскую школу, 1 - хуторское училище, 3 написали в графе «образование» - «домашнее», 6 человек образования не имели, остальные графу «образование» не заполнили. То есть, 12 казаков (больше половины) были грамотны.
Подавляющее большинство «сочувствующих» - добровольцы. Однако мотивы поступления в полк разные. По мобилизации в полку оказался один - взводный командир Кудинов Иван Федулович из станицы Кепинской. Младший урядник Романов Алексей Иванович, станицы Распопинской, пришел в отряд Миронова 24 мая 1918 года, потому что белые производили мобилизацию, а он «не захотел служить кадетам». Так же ответил взводный Ковалев Профирий, станицы Островской: «Не хотел быть в рядах Краснова, добровольно перешел в ряды красных». Два казака из хутора Калач (оба члены партии со 2 марта 1917 года) написали: «чувство сострадания к пролетариату»; командир 4-й сотни Харламов Зот, станицы Березовской: «Сознал, что для рабочего люда лучше»; казак Рябухин Кондрат: «нам надоело подчиняться золотым погонам, они нас вечно угнетали»; связиста Макушкина Якова «побудила старая ига», а взводного Горелова Акима побудила «контрреволюция кадет»36.
По времени поступления в отряд к Миронову - тоже разброс: в мае 1918 года - 1, в июле - 4, в августе - 3, в сентябре - 10, в октябре - 2. Таким образом, наибольший приток казаков - в сентябре 1918 года, что, собственно, и позволило сформировать полк.
10 октября 1918 года два сформированных конных полка свели в бригаду и объединили с Усть-Медведицкой бригадой Миронова, создав тем самым Усть-Медведицкую дивизию. Казачья бригада из ветеранов Мировой войны в умелых руках бывшего казачьего офицера стала грозным орудием против белых на Севере Дона.
Революция в Германии и зимнее 1918 - 1919 гг. наступление Южного фронта вдохновили красных казаков. Тем более, что в ноябре 1918 года было опубликовано обращение РКП(б) «Пробудись трудовой Дон!» со словами: «Слово и дело за вами, трудовые донцы!»37.
Прекрасно показали себя и хоперские казаки бывшего 1 -го Донского полка царской армии, сохранившие свой полковой номер. 3 декабря


154 Конница РККА на разных фронтах
1918 политком докладывал, что 1-й Донской революционный казачий полк «находится все время на линии огня, организовать ячейку нет возможности. Все сочувствующие»38.
Много хоперских казаков-бедняков, не имеющих лошадей, добровольно вступили в советские стрелковые части. 124-й стрелковый полк на 50% состоял из добровольцев39.
2 февраля 1919 года комиссар 14-й стрелковой дивизии Рожков писал: «В особенности подчеркиваю сознание стрелков 124 полка, которые в большинстве состоят из казаков Хоперского округа, среди которых имеются добровольцы 40 лет возраста, ведя беспрерывную борьбу в течение 8 месяцев в районе своих хуторов с красновскими войсками, а по освобождении таковых, не имея свидания с родными ни одного дня, безропотно выполнили приказ о переброске в другой район»40.
Кроме 124-го полка, молодые казаки Хоперского округа в феврале 1919 г. вступали в 121-й Московский полк41.
Тогда же, зимой, полки мироновской конной бригады сменили нумерацию. 15-й Донской казачий полк получил № 1, 32-й Донской казачий - № 2.
4 января политкомиссар 23-й стрелковой дивизии (бывшей Усть- Медведицкой) докладывал: «настроение казаков с нашей стороны выше всякой похвалы, как львы дерутся красные казаки»42.
На 24 декабря 1918 г. в 23 стрелковой дивизии числился 1101 кавалерист43.
На 16 января 1919 г. составлен список командного состава 23-й стрелковой дивизии, которая в это время стремительно двигалась на юг. Командир конной бригады в нем не назван. Командир 1-го кавалерийского полка - Мордовии, бывший подхорунжий, вахмистр 3-го Донского полка, временно командир 1-го кавалерийского полка - Чи- камасов, бывший подхорунжий, вахмистр 3-го Донского полка. Командир 2-го конного полка Мироничев Емельян, бывший подхорунжий и взводный командир 15-го Донского полка44.
Сравнивая сводки о личном составе этих казачьих полков, мы можем увидеть рост или сокращение их состава и определить тому причины.
На 18 января 1919 года кавалеристов в дивизии - 118845. Налицо рос личного состава, так как дивизия вступила на территорию своего округа и пополняется добровольцами.
На 22 января - 1150: в 1-м полку - 519 и во 2-м - 63146. Положение сохраняется.
На 1 февраля - 1400: в 1-м полку - 746 и во 2-м - 65447. Это казаки заняли свою окружную станицу и сразу же пополнились добровольцами и пленными.


Красные донские казаки северных округов Дона 155
На 15 февраля - 1100: в 1-м полку - 414 и во 2-м - 68648. Полки прошли свой округ, и многие отстали, чтобы отдохнуть в своих семьях. Впрочем, дело не только в отдыхе. Казак-коммунист В. Ларин докладывал о создании советского аппарата на казачьих землях: «Аппарат строился из преданных «советских казаков», пробывших в рядах Красной армии ряд месяцев, к сожалению только не хватало на все хутора...»49. «Советские казаки... в массе оставались в рядах войск»50, и мы это видим на примере 2-го Донского полка, состав которого увеличился.
С 15 марта дивизия наступала уже без Миронова. Постановлением РВСР от 15 марта 1919 г. Миронову было предложно сформировать советскую казачью дивизию51. Но из-за резких изменений в казачьей политике этого не случилось, и Миронов был послан на Западный фронт заместителем командующего 16-й армией.
Мироновская конница продолжала наступление. В это время кавалерийские полки Южного фронта переименовываются в кавалерийские дивизионы. 1-й Донской казачий полк отныне - 8-й дивизион, 2-й Донской полк - 7-й.
На 1 марта 8-й дивизион - 414, 7-й дивизион - 581, 9-й дивизион ?52. Откуда взялся 9-й дивизион, и почему о нем нет точных сведений? Ответ можно найти в телеграмме в Реввоенсовет Южного фронта от 17 февраля: «При 23 с.д. есть сотня из пленных казаков. Возбуждается вопрос даже о формировании полков ввиду большого количества из числа пленных и перебежчиков казаков [, которые] заявляют их желание служить в советских войсках». Резолюция: «Никого не зачислять. Добровольцев в комиссариат вне полосы фронта, пленных в тыл, сотню расформировать. РВС Южфронта Ходоровский, Гиттис, Колегаев»53.
Отношение к пленным изменилось. В апреле 1919 г. для пленных казаков в Тамбове построили 20 бараков на 2,5 тыс. человек. В селе Спасское Рязанской губернии 2 барака - на 400 чел., в Кашире - бараки на 400054.
Но пока резолюция РВС фронта превратилась в конкретные приказы, 9-й дивизион из пленных успели набрать.
На 10 марта 8-й дивизион - 561, 7-й дивизион - 433, 9-й дивизион - 42155. Конница 23-й стрелковой дивизии выросла до 1415 сабель.
Но через месяц мы видим резкое сокращение - на 10 апреля 7-й дивизион - 514, 8-й дивизион - 15856. Дивизион из пленных расформировали, а сама 23-я дивизия понесла большие потери в боях с Гундоровским полком белых и при неудачном форсировании Донца.
Впрочем, далеко не все пленные и перебежчики отправились в лагеря. 27 апреля 1919 г. политкомы 23-й дивизии докладывали, что 8-й кавалерийский дивизион (бывший 1-й Донской полк) состоит из пере-


156 Конница РККА на разных фронтах
бежчиков-казаков, настроение отличное, 5 коммунистов, 16 сочувствующих57.
В апреле 1919 года была очередная попытка советских войск форсировать Донец. 23-й дивизии противостояли набранные из учащейся молодежи партизанские отряды, взявшие себе наименования первых отрядов партизан, ставших легендарными.
1(14) апреля партизаны вступили в бой с частями 9-й советской армии у хуторов Мечетный - Чекунов, были стычки конных частей. Красные, предчувствуя прорыв, перебросили на плацдарм конницу для преследования. 2(15)-го чернецовцы выдержали 12-часовой бой и удержали позиции.
На следующий день партизаны повели наступление на хутор Чекунов из-за речки Лихой. Наступали три батальона - семилетовцы, дудаков- цы и чернецовцы. Из хутора Чекунова красные поднялись в контратаку. Небольшой отряд красной кавалерии (80 сабель отдельного дивизиона Колесова и 60 сабель усть-медведицких казаков Блинова - все, что смогли переправить в половодье) ударил по семилетовцам с фланга. Те сначала из-за лампас приняли конницу за свою, но потом открыли огонь в упор. Казаки Блинова были отбиты, зато Колесов со своими людьми прорвался сквозь цепь, с тыла атаковал батарею, захватил ее и стал с трофеями пробиваться обратно. Дудаковцы повернули ряды, чтобы спасать орудия. Три атаки красной конницы Колесова были отбиты огнем цепей. Навстречу Колесову с фронта атаковал Блинов, приведший в порядок свой отряд. Дудаковцы отбивались во все стороны и даже не дали увезти партизанские орудия. Красные, понеся потери, отошли за Донец. Здесь мы видим в деле нового лидера красных усть-медведицких казаков Михаила Федосеевича Блинова, бывшего урядника 3-го Донского полка царской армии, который с 60 казаками бросается на три батальона.
Силы большевиков на Дону и Донце с начала зимнего наступления резко сократились. 8-я армия под Луганском сократилась до 12 тысяч. 20-тысячная 9-я армия, состоявшая из трех дивизий, растянулась на 200 километров по фронту58. 10-я армия, более многочисленная растянулась на 340 километров. Причиной сокращения численности войск были эпидемии. Весной 1919 года тиф вывел из строя 40-50 % личного состава 9-й армии59.
К середине мая мироновской коннице вернули наименования и номера полков. На 15 мая один из полков мироновской конной бригады - 2-й - состоял из 409 сабель, другой - побывавший на плацдарме под Репной - из 11960. Командование признавало: «В полку стала сказываться усталость от непрерывных боев. Началась деморализация, побеги из полка, переход на сторону врагов. Заколебалась вера в победу»61.


Красные донские казаки северных округов Дона 157
Дисциплина в войсках изначально была не на высоте. Сами красные отмечали в донецких станицах «разгромы магазинов, грабежи, самочинные обыски, творимые красноармейцами»62.
Тогда же, в мае 1919 года, началось отступление Южного фронта с Донца и Маныча на север. В это же время объявляется новый источник пополнения красных казачьих полков и не только казачьих.
В тылу Южного фронта с 10 марта 1919 года шло Верхне-Донское (Вешенское) казачье восстание, вызванное политикой расказачивания.
Против повстанцев среди других войск были посланы красные хоперские казаки - 3-й имени Степана Разина полк, переименованный в 5-й дивизион (на начало мая 1919 г. 27 «инструкторов», 373 сабли, 3 пулемета)63.
Политработники экспедиционных войск сообщали 19 апреля 1919 г.: «5-й дивизион - ни политкома, ни политических работников, но все красноармейцы знают, что поднятое восстание должно быть подавлено. В политическом отношении бессознательны»64. Однако известно, что командир дивизиона в первых числах мая 1919 г. дважды срывал наступление на повстанцев, ссылаясь на отсутствие патронов65, и именно в это время повстанцы начали переговоры с советскими частями. Судя по всему, поведение командира красных казаков было не случайным.
Помимо 5-го дивизиона, против вёшенских повстанцев выстаили свои отряды казаки соседних хоперских станиц.
Специально для подавления восстания большевиками был сформирован Федосеевский (по названию станицы) казачий полк. Объявлено было, что «полк будет распущен, когда будут уничтожены вёшенские бандиты»66. Приказ № 1 по Федосеевскому революционному полку вышел 2 апреля 1919 года. Командиром полка был назначен Ф. Абрамов, помощником командира - Щедров, адъютантом полка - Каехтин. Комиссаром полка был назначен Митрофан Патрин. Командирами сотен стали: Бочков Козьма, Буданов Иван, Кузнечиков Тихон, Потапов Федор, Сиволобов Михаил.
Командирам сотен было предложено самим назначить себе помощников и взводных. «Как провиант, так и фураж брать у жителей под расписки и таковые предоставлять в штаб полка»67.
При поступлении в полк казаки должны были взять у хуторского комиссара удостоверения о политической благонадежности. Объявлялось: если получивший удостоверение изменит, комиссар и его семья будут уничтожены. Так же на удостоверении должны были расписаться три благонадежных лица и тоже отвечать в случае измены .
Оружие (винтовки и орудие) в полк было доставлено из 5-го За- амурского конного полка, который тоже участвовал в подавлении восстания и считался лучшим полком 9-й армии.


158 Конница РККА на разных фронтах
С 20 апреля полк стал называться «Федосеевский Красный имени
Ленина полк».
Количество бойцов69: 1-я сотня 77
2-я сотня 97
3-я сотня 64
4-я сотня 111
5-я сотня 79
Вскоре 5-я сотня была расформирована, казаки влиты во 2 и 3 сотни.
Из всех федосеевских красных казаков повстанцы отметили почему-то одного Щедрова, помощника командира полка - «казак - сволочь - Щедров хутора Попова станицы Федосеевской как подлая гнида и Иуда предал своих братьев, взбаламутил казаков ленинской агитацией и перешел на сторону красной банды, сформировал 3 эскадрона хоперских казаков и был хорошо вооружен».
Видимо, Щедров действительно был инициатором формирования полка, а Ф. Абрамов, известный красный казак, в прошлом офицер, прибыл уже «на готовое».
Полк участвовал в боях с повстанцами с 5 апреля 1919 г.
Другие хоперские части, сформированные драться с повстанцами, носили названия своих станиц, но были и не менее громкие названия в честь коммунистических вождей: Казачий отряд им. Карла Маркса - 40 пеших, 74 конных, 1 пулемет; Бузулуцкая сотня - 156 конных, 1 пулемет; Кумылженская сотня - 66 конных; Слащевская сотня - 71 конный, 1 пулемет71.
В политотделе 9 армии считали: «Эти казачьи формирования можно даже назвать батальонами смерти, так как они с бандитами могут драться только насмерть, ни те, ни другие в плен не берут. Такие казаки представляют великолепный боевой материал»72. Действительно, казаки-добровольцы усердно приглашались в Заамурский полк, «где все выдадут»73.
Однако с 18 апреля начались побеги красных казаков к повстанцам. Личный состав полка постоянно сокращался. 9 мая - 197 сабель, 2 пулемета; 4 июня - 108 сабель. Комсостав был сменен. В июне полком командовал Щедров Емельян при политкоме Упмале Карле.
В ответ по экспедиционным войскам вышел приказ № 9 от 3 мая, запрещающий принимать в ряды войск добровольцев из местных жителей74
17 мая член РВС Южного фронта Сокольников писал комиссару Хоперского округа Ларину: «Измена некоторых эскадронов хоперцев показывает, что формирование добровольческих дружин, находив¬


Красные донские казаки северных округов Дона 159
шихся всецело в вашей ответственности, проводилось без всей предписываемой вам осторожности и фильтровки». Ненадежных предписывалось разоружить75.
В мае 1919 года, когда началось наступление белых, советское командование отмобилизовало 5 тысяч хоперских казаков, чтобы их после не мобилизовали белые. Описывая настроения этих мобилизованных, политработники сообщали: «при отправке они были уверены, что идут на Колчака», чтобы избежать перехода работники Хоперского округа предполагали использовать [их] на Западе, на Востоке тоже есть казаки (психологическое состояние - безразличие)76.
Однако посланные на Западный фронт казаки в августе 1919 года частично ушли к полякам77, частично были зачислены в Донской кавалерийский корпус Ф. К. Миронова и вместе с ним взбунтовались78.
Казачьи части, боровшиеся с повстанцами, уходили с Красной армией вместе с семьями. Так, при отступлении с красными ушли 200 семей из станицы Федосеевской79. Отряд им. Карла Маркса был влит в 5-й Заамурский конный полк
Хоперские казачьи сотни были включены в состав 36-й стрелковой дивизии и впоследствии сведены в Хоперский полк. Политкомы считали, что настроение в полку очень хорошее80.
Зато «...весьма напряженным было состояние частей 23 кавбригады, укомплектованной донцами, в связи с оставлением Донской области»81. Но постепенно количество красных казаков Мироновской бригады, отступившей с Донца, стало расти: на 1 июля 1919 г. - 982 сабли, на 15 августа 1919 г. - 1263 сабли, на 15 сентября 1919 г. - 1431 сабля82.
В августе, когда Красная армия начала новое наступление на Дон, из кавалерийских бригад 14-й, 23-й и 36-й стрелковых дивизий была создана конная группа под командованием М. Ф. Блинова, но бригады сохранили свой состав и свою нумерацию. В результате Августовского наступления Красной армии фронт остановился на линии верхнего течения Дона. Большевики вновь заняли Хоперский округ и большую часть Усть-Медведицкого.
На сентябрь 1919 г. в 9-й армии кавалерию составляли 14 кавбригада - 1-й Донской, 2-й и 5-й Заамурский полки - командир А. И. Бочаров; 23-я кавбригада - 1-й, 2-й, 3-й Донские полки - командир С. П. Крюков, 36-я кавбригада - 1-й Камышинский, 2-й Хоперский, 3-й Саратовский полки - командир В.П. Лысенко83.
15 сентября 1919 года состоялось известное заседание РВСР о создании конницы84. И примерно в это же время донская казачья конница генерала П. И. Коновалова начала стремительное наступление, повторно вытесняя большевиков с территории Дона. Если 4-й Донской корпус генерала Мамонтова в это время выходил из рейда в районе


160 Конница РККА на разных фронтах
Воронежа, то 2-й Донской корпус Коновалова шел как раз по территории Хоперского округа.
Коннице Мамонтова, а затем и коннице Коновалова активно противостояла конная группа 9-й армии под командованием М. Блинова, в эту группу входила и описываемая нами усть-медведицкая красная казачья конница. В боях красные казаки несли потери. Так, 4 октября 1919 г. «казачья бригада была прижата к реке Усмань Воронежской губернии, спаслись, кто у переправы и у кого быстрые кони» .
После боев под Новохоперском личный состав бригад резко сократился. На 15 октября 1919 г. в 14 бригаде - 425 сабель, в 23-й бригаде - 779 сабель, в 36 бригаде - 133 сабли86. Как видим, лучше других сохранилась усть-медведицкая конница.
28 октября погиб командир 3-го Донского революционного казачьего полка 23-й кавбригады Е. Ф. Быкадоров, чье имя впоследствии было присвоено 1-му (15-му) Донскому полку этой бригады. Двумя другими полками бригады в это время командовали Зубков и Вахрамеев. Бригадой командовал Акимов.
31 октября после тяжелейших боев конная группа насчитывала всего 400 сабель. Но в полевом штабе РККА считалось, что она еще вполне боеспособна, на 1 ноября у Блинова в штабных документах числилось 898 сабель87
17 ноября 1919 года не выходившая из боев конная группа была переименована в «кавалерийскую дивизию 9-й армии» под командованием того же М.Ф. Блинова, который к тому времени стал кавалером Ордена Красного Знамени (июнь 1919 года, № 22).
22 ноября 1919 года Блинов был смертельно ранен около Бутурлиновки на территории Воронежской губернии. Командуемая им кавалерия после жестоких боев в конце ноября насчитывала всего 200 сабель, подошедшее 30 ноября пополнение из 350 кубанцев88 позволило довести личный состав новообразованной кавалерийской дивизии до численности полка.
После смерти Блинова дивизию принял И. И. Брониковский, комиссаром дивизии с 7 ноября 1919 г. был И. А. Рожков.
К концу 1919 г. РВСР в контексте решений о создании конницы решил проинспектировать наличные казачьи части, 6 ноября Ивану Каширину, бывшему офицеру Оренбургского казачьего войска была направлена бумага: «Предлагаю Вам с получением сего отправиться в район Юго-Восточного фронта для выяснения хода формирования казачьих войсковых частей и их фактического состояния. Каменев, Гусев, Лебедев»89.
Казачий отдел ВЦИК рекомендовал казаков брать в армию на общих основаниях, «та сотня или две сотни мобилизованных одной станицы


Красные донские казаки северных округов Дона 161
будут только тогда реальной военной силой, когда одностаничники не будут распылены в разных частях»90.
Людские ресурсы на Дону были исчерпаны. Так, 1 ноября 1919 Иловлинский станичный ревком сообщал: «Все граждане мужского пола до 40 лет забраны в ряды Красной армии, а по 52 года взято кадетами»91. И авторы истории кавалерийской дивизии имени Блинова писали, что во время решающего наступления Красной армии в конце 1919 года «пополнения людей проводились, главным образом, за счет добровольцев из казаков и, зачастую даже, бывших белых»92. Казаками пополняли не только казачьи полки, но и такие как Заамурский, Камышинский, Саратовский.
Кавалерийская дивизия 9-й армии очень быстро восстановила и штатный состав и боеспособность. В декабре у Усть-Хоперской дивизия разбила 4 конных полка белых и взяла 400 пленных. Затем участвовала в боях на Маныче и в Егорлыцком сражении. С 4 февраля 1920 года командовать дивизией стал ее комиссар И. А. Рожков, на комиссарскую должность с 10 февраля вступил С. С. Друян.
27 февраля 1920 года дивизии были присвоены №2 и почетное название «имени Блинова». Это имя дивизия гордо пронесла все межвоенные годы и годы Великой Отечественной войны. Она первой из всех кавалерийских дивизий РККА стала гвардейской и закончила Великую Отечественную войну как 1 -я гвардейская кавалерийская Ставропольская ордена Ленина, Краснознаменная, орденов Суворова и Богдана Хмельницкого дивизия имени т. Блинова.
6 марта 1920 года в дивизии провели реорганизацию, доводя ее до штатов шестиполковой кавалерийской дивизии. 1-й Донской казачий полк бывшей 14-й бригады, созданный в 1919 году 3-й Донской полк из 23-й бригады и 2-й Хоперский полк были расформированы.
В дивизии в это время насчитывалось 1400 коммунистов в 22 ячейках.
Временно дивизию включили в состав Конной армии, но когда буденовцы были посланы на фронт против поляков, 2-ю кавалерийскую дивизию оставили для борьбы с Махно. 24 мая 1920 года ее бросили против Врангеля.
2-я кавалерийская дивизия имени Блинова одной из первых встретила части генерала Врангеля, которые начали высадку в Таврии и переход через Перекоп.
8-9 июня 1920 г., маневрируя и сдерживая натиск белых, 1-й Донской казачий полк («быкадоровцы») уничтожил волчий батальон Шкуро. В бою красные казаки изрубили 200 белых калмыков и 200 взяли в плен93. И лишь когда Врангель ввел в дело танки, «части дивизии в беспорядке вылетают в поле и начинают отход»94.
12-15 июня дивизия по тылам развернувшихся в Таврии белых идет в рейд на Перекоп. 12 июня красные казаки изрубили пока еще


162 Конница РККА на разных фронтах
спешенные белые Калединский и Баклановский полки (потери белых - 800 убитых) и ушли на соединение с 13 армией95.
28 июня 1920 г. командиром 2-й кавалерийской дивизии был назначен известный «революционный матрос» П. Е. Дыбенко, а саму дивизию включили в состав 1-го конного корпуса Жлобы. Это был бывший конно-сводный корпус расстрелянного к тому времени Б. М. Думенко, пополненный пленными казаками. На 1 июня 1920 года он насчитывал 7153 сабли.96
Корпус Жлобы пытался прорваться в тыл Русской армии Врангеля, чтобы способствовать наступлению главных сил Красной армии на этом фронте. Но из-за некомпетентности корпусного командовавшая белые смогли окружить красную кавалерию пехотой. «Корпус Жлобы был рассеян и только 2-я кавалерийская дивизия вышла из окружения более или менее организованно»97. Впрочем, уточнялось: «Вышедшая из окружения с наименьшими потерями более организованно 2-я кавалерийская дивизия имени Блинова потеряла обозы, всю артиллерию и много бойцов»98.
4-26 июля 1920 г. дивизия находилась в резерве. С 17 июля вместо «революционного матроса» Дыбенко по просьбе бойцов во главе дивизии вновь был поставлен И.А. Рожков.
В последующих боях командир 2 кавалерийской бригады дивизии Крюков (бригаду составляли усть-медведицкие красные казаки) был награжден орденом Красного Знамени за бой в колонии Розенталь, где его бойцы разбили Дроздовский полк и взяли 200 пленных.
16 июля 1920 г. уцелевшие части корпуса Жлобы были переформированы во 2-ю конную армию. 6 сентября 1920 г. к радости красных казаков командование армией принял Ф. К. Миронов.
5 октября 1920 года произошло переименование полков дивизии:
5-й Заамурский - 5-й Заамурский
2-й кавалерийский - 6-й
1-й Донской - 7-й Быкадоровский
2-й Донской - 8-й Таманский
1-й Камышинский - 9-й Камышинский
3-й Саратовский - 10-й Саратовский.
В октябре 1920 г. начались победоносные бои 2-й конной армии. Врангелевская конница под командованием генерала Н. Г. Бабиева форсировала Днепр и пыталась расширить плацдарм для переправы других частей Русской армии и начала наступления в сторону польских войск.
В октябре в боях на правом берегу Днепра с конницей Бабиева был убит комиссар 2 бригады 2-й кавалерийской дивизии Семен Михайлович Унтере лак99.


Красные донские казаки северных округов Дона 163
Конница Бабиева была разбита. 2-я конная армия вместе с другими частями фронта перешла в наступление на Русскую армию П. Н. Врангеля. Во время стремительного движения к Перекопу 29 октября 1920 г. погиб командир 2-й кавалерийской дивизии И. А. Рожков. Командование принял В. Я. Качалов. После боев на подступах к Перекопу, когда красные и белые ударные силы фактически ополовинили друг друга, 2-я конная армия, поддерживая красную пехоту, ворвалась в Крым, отбила контратаки белой конницы генерала Барбовича и преследовала противника до самой его погрузки на пароходы.
Фронты гражданской войны на Юге формально были ликвидированы, но блиновцы и вместе с ними красные усть-медведицкие казаки продолжали бои против войск Махно и других атаманов.
6 декабря 1920 г. 2-я конная армия была переформирована во 2-й конный корпус.
После тяжелых боев специальная инспекция проверила корпус и проанализировала состояние красной кавалерии. Наряду с небрежным отношением к оружию и лошадям (исключение составлял лишь 5-й За- амурский полк), инспекция отметила негативное влияние массового включения в кавалерию казаков: «Кроме того, широкою волною влилось красное казачество, поведшее «свою линию», в чем главный тормоз на пути нашей конницы к регулярству»100.
2-я кавалерийская дивизия была охарактеризована кратко, но емко - «Главный контингент дивизии - донские и частью кубанские казаки - как боевой материал отличный, но мало склонный к регулярству... Во всех отношениях стоит в корпусе выше других»101.
Примечания
1 Футорянский Л. И. Казачество России в огне Гражданской войны (1918-1920 гг.). Оренбург: ГОУ ОГУ, 2003. - 474 С.
Воскобойников Г Л., ПрилепскийД. К. Борьба партии за трудовое казачество. 1917-1920.
Грозный. 1980. С. 39.
Венков А. В. Антибольшевистское движение на Юге России на начальном этапе гражданской войны. Ростов-на-Дону: Логос, 1995. С. 96.
Пащинский В. Большой Войсковой Круг 1918 года Всевеликого Войска Донского (Алфавитный список депутатов, цифры о них и диаграммы). [Новочеркасск. 1918]
б Донская летопись. TI. Белград, 1923. С. 277.
Протоколы заседаний ВЦИК 4-го созыва. М., 1920. С. 190.
КакуринН. Е. Как сражалась революция. Т.1.: 1917-1918 гг. М., 1990. С. 213.
Ружейников И. Среди казаков // Известия ВЦИК. 1918. №144. 11 июля. С. 2.
Копия протокола заседания Михайловского станичного Совета // Государственный архив ^ссийской Федерации (ГАРФ). Ф.1235. Оп.81. Д.1 Л. И.
Черничкин С. Н. В боях и походах / Помнят степи донские. Ростов-на-Дону, 1967. С.245.


164
Конница РККА на разных фронтах
Болдырев Ю. Ф. Из истории создания советских отрядов крестьянской и казачьей бедноты на северном Дону (март - август 1918 г.)// Историко-краеведческие записки. Bbin.IV. Волгоград. Нижне-Волжское кн, изд-во, 1977. С. 30, 31
Доклад о положении на Верхнем Дону. ГАРФ. Ф.1235. Оп.84. Д.9.
ГАРФ. Ф.1235. Оп.84. Д.7. Л. 273-273об.
Российский государственный военный архив (РГВА) Ф.1304. Оп.1. Д.481. Л. 15.
Там же. Л. 59.
Донская летопись. T I. Белград, 1923. С. 277.
Письмо Ф. К. Миронова военруку СКВО. РГВА. Ф 1304. Оп.1. Д.477. Л. 243.
* РГВА. Ф.1304. Оп.1. Д.481. Л. 127.
РГВА. Ф.1304. Оп.1. Д.431. Л. 94.
Переписка Секретариата ЦК РСДРП(б) с местными партийными организациями Сб. док-тов / Ред. Г. Д. Обичкин и др. Август - октябрь 1918 г. М., 1969. С. 444.
22 ГАРФ. Ф.1235. Оп.81. Д.2. Л. 265.
Боевой путь блиновцев: история боев и походов 5-й Ставропольской им. тов. Блинова кавалерийской дивизии. Ставрополь, 1930. С. 32.
23 Известия ВЦИК. 1918. 24 июля (№ 155).
2 РГВА. Ф.1304. Оп.1. Д.493. Л. 61.
Боевой путь блиновцев: история боёв и походов 5-й Ставропольской им. тов. Блинова кавалерийской дивизии. Ставрополь, 1930.
РГВА. Ф.1304. Оп.1. Д.113. Л. 4-4об.
Бабин Е. На Дону / Правда. 1918. 24 авг.
РГВА. Ф.192. Оп.1. Д.50. Л. 26-26об.
Голиков Г. Е. 23-я стрелковая / В боях за Царицын. Сталинград, 1959. С. 219.
Венков А. В. Красные донские казаки в 1918 году // Вестник ВолГУ. Серия 4 История. Репу^новедение. Международные отношения. 2019. Т.24 №4. С. 77.
32 	Боевой путь блиновцев... С. 36.
Там же.
33 	„
„ Там же.
34
Венков А. В. Донская армия. Организационная структура и командный состав 1917— 192(^£Г. Вып.1. Ростов-на-Дону: изд-во ЮНЦ РАН, 2014. С. 12.
Венков А В. Красные донские казаки в 1918 году... С. 77.
Там же. С. 78.
Борьба за власть Советов на Дону. Ростов-на-Дону. 1957. С. 383.
РГВА. Ф.100. Оп.2. Д.11. Л. 77.
РГВА. Ф.192. Оп.1. Д.24. Л. Шоб.
РГВА. Ф.100. Оп.2. Д.108. Л. 21-22.
Москвичи на фронтах гражданской войны. М., 1960. С. 226.
РГВА. Ф.100. Оп.З. Д.44. Л. 170.
РГВА. Ф.104. Оп.1. Д.114. Л. 33.
РГВА. Ф.104. Оп.1. Д.114. Л. 87об. - 88.
Там же. Л. 95.
Там же. Л. 111.
Там же. Л. 117.
Там же. Л. 162.
ГАРФ. Ф.1235. Оп.82. Д.15. Л. 321об.
Там же. Л. 322.
РГВА. Ф.6. Оп.5. Д.188. Л. 21.
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51


Красные донские казаки северных округов Дона
165
РГВА. Ф.104. Оп.1. Д 114. Л 285.
РГВА. Ф.964. Оп.1. Д.22. Л. 46-46об.
РГВА. Ф.6. Оп.5. Д.184 Л. 506.
55 РГВА. Ф.104. On 1. Д 114. Л. 299.
Там же. Л. 352.
S? РГВА. Ф.192. On 1. Д.24 Л. 481.
Мерецков К. А. На службе народу. М., 1971. С. 36.
Липецкий С. В. Ленинское руководство обороной страны (1917 - 1920). М., 1979. С. 188.
РГВА Ф.1304, Оп.1. Д.112. Л. 436.
Боевой путь блиновцев... С. 31.
РГВА. Ф.191. Оп.1. Д.ЗЗ. Л. 11-12.
РГВА. Ф.100 Оп.З. Д.478.
РГВА. Ф.192. Оп.1. Д.24. Л. 247.
РГВА. Ф.191 Оп.1 Д.ЗЗ. Л. 102.
РГВА. Ф.8584. Оп.1. Д.1. Л. 6.
б? РГВА. Ф.8584. Оп.1. Д.1. Л. 1-2.
Там же.
Там же. Л. 2.
70
Кочетов Е. Ф. Донские казаки. Летопись для потомков // Донские казаки в борьбе с большевиками. Альманах (3). 2010. С. 193.
1 РГВА. Ф.100. Оп.З. Д.478.
72 РГВА. Ф.192 Оп.2. Д.217. Л. 8об.
73
РГВА. Ф 8584. Оп.1. Д.1. Л. 7.
1 РГВА. Ф.1398. Оп.1. Д.718. Л. 6.
75 РГВА. Ф.100. Оп.З. Д.192. Л. 179-179об.
76 ГАРФ. Ф.1235. Оп.82. Д.15. Л. 324.
Венков А. В. Донские казаки на польском фронте в 1919 году // Вестник ВолГУ. Серия 4. И^ория. Регионоведение. Международные отношения. 2017. Т.22. №6.
Венков А. В. Мятеж Донского казачьего корпуса Миронова: хронология событий // Смутные времена в России начала XVII и начала XX столетий: природа и уроки: международная научная конференция (2018; Волгоград): [материалы] /- Волгоград: изд-во Волгоградского института управления - филиала ФГБОУ ВО РАНХиГС, 2018.
7^ ГАРФ Ф.1235. Оп.82. Д.15. Л. 325об.
РГВА Ф.100. Оп.2. Д.146. Л. 35об.
82 Боевой путь блиновцев.. .С.52.
Директивы командования фронтов Красной армии. Т.4. М., 1978. С. 75.
РГВА. Ф.6. Оп.6. Д.26. Л. 119. (См. таже: Душенькин В.В. 2-я кооная. М., 1968. С. 30).
РГВА. Ф.6. Оп.6. Д.28. Л. 2.
^5 ГАРФ. Ф.1235. Оп.84. Д.7. Л. 272.
Директивы командования фронтов Красной армии. Т.4. М., 1978 С. 77
88 Директивы командования фронтов Красной армии. Т.4. М. 1978. С. 109.
Боевой путь блиновцев... С. 61.
РГВА. Ф.6. Оп.6. Д.26. Л. 194.
™ ГАРФ. Ф.1235. Оп.82. Д.4. Л. 101.
РГВА. Ф.1304. Оп.1. Д.50. Л. 17.
Боевой путь блиновцев... С. 64.
Боевой путь блиновцев... С. 82.


166
Конница РККА на разных фронтах
94
95
96
97
98
99
Боевой путь блиновцев .. С. 83.
Боевой путь блиновцев... С. 84.
РГВА. Ф.6 Опб Д.47. Л. 1-12.
Городовиков О. И. Воспоминания. Элиста, Боевой путь блиновцев... С. 86.
Y Лушенькин В. В. Указ. соч. С 156
РГВА. Ф.6. Оп.6. Д.55. Л. 317об.
10 РГВА. Ф.6. Оп 6. Д.55. Л. 358-358об.
1969. С. 161.


В ТЕМНУЮ, ХОЛОДНУЮ ОКТЯБРЬСКУЮ ночь... Нападение красной конницы НА ШТАБ АТАМАНА БОГАЕВСКОГО 2/15-3/16 октября 1920 г.
(публ. М. А. Хайрулина (Москва))
В октябре 1920-го на юге России армия генерала П. Н. Врангеля вела свои последние бои, защищая последнюю оставшуюся территорию - Крым и Северную Таврию. В данной публикации приводятся уникальные документы, повествующие о налете красной 5-й Кубанской кавалерийской дивизии на тыл белых, во время которого чуть не погиб Донской атаман Африкан Богаевский.
У красных налет конницы на атаманский штаб описан весьма скромно: «Смелый рейд совершила 5-я Кубанская кавалерийская дивизия, прибывшая с Северного Кавказа и вошедшая в состав таганрогской группы. В ночь с 12 на 13 октября дивизия скрытно прошла через неприятельский фронт в районе Новоспасовская (17 км севернее Бердянска) и двинулась в направлении на Мелитополь. Выйдя в район Вя- чеславка (15 км севернее Ногайска), она атаковала Большой Токмак, которым и овладела 15 октября. После этого дивизия повела наступление на Щербаковку (35 км севернее Большого Токмака), но, не дойдя до этого селения, повернула в расположение войск 13-й армии, так как части утомились, а противник бросил против нее крупные силы»1.
Подробности данного события раскрывают архивные документы обеих сторон. Пунктуация приведена в соответствии с современными нормами. Даты в документах красных и белых приводятся по григорианскому и юлианскому календарям, соответственно.
Документ №1
Командарму 13
Рейд 5-й Кубанской кавдивизии IX Кубанской армии


168 Конница РККА на разных фронтах
После боев в районе Поповка-Бельманка-Андреевка дивизия к вечеру 12/Х сосредоточилась в с. Берестовое, где в 5 ч. 13/Х получила задание прорваться в тыл противника по маршруту Черниговка- Б. Токмак-Васильевка.
<...> Дивизии удалось пройти фронт совершенно не замеченной и к вечеру 14/X [1/Х ст. ст.] сосредоточиться в Вячеславская, при подходе к которой обнаружены аэропланом противника, сбросившим 7 бомб, причинивших небольшие потери. Из Вячеславская дивизия выступила в 1 час 15/Х в направлении Мануйловка и далее Александрталь, куда прибыли утром и расположились на отдых. Благодаря богатой растительности дивизия, несмотря на появившийся аэроплан противника, в течение получаса летавшего над колонной, была не обнаружена. Для того, чтобы совершенно ускользнуть от наблюдения противника, я решил все движение совершать ночью и с наступлением темноты 15/Х выступил на Рихенау, куда и прибыл в 21 ч. Дав небольшой отдых всадникам и лошадям в 22 ч. форсированным маршем двинулся на ст. Б. Токмак. Станция была взята с налета сейчас же специально выделенными людьми из добровольцев, которые, сбив караульный батальон и конвойную сотню Штаба атамана Богаевского, взорвали склады со снарядами с взрывчатыми веществами, находящимися в вагонах, уничтожили бронемашины, сожгли 6 аэропланов . Одновременно с этим главные силы дивизии быстро распространились по селению Б. Ток- мак, где началась беспощадная ловля и рубка в панике разбегающихся военнослужащих - офицеров и солдат всех тылучреждений Донского корпуса. Одних офицеров было изрублено 300 человек, из них 4 генерала. Уничтожив штаб атамана Богаевского, находившийся в поезде на станции. Сам атаман Богаевский пытался бежать на автомобиле со своим адъютантом есаулом Филимоновым, но, настигнутый лихим эскадроном у переправы, вместе с адъютантом был зарублен. В Б. Токмаке был захвачен в плен ген. Топилки (Начальник тыла ВСЮР), убитый при возвращении конницы в ночь с 17 на 18/Х. На рассвете 16/Х, не успела еще дивизия войти в Нижний Куркулак, как была преследуема 4 аэропланами, яростно метавшими бомбы на хвост колонны и по селению Н. Куркулак. Аэропланами противника было сброшено более 200 бомб, весом от 6 до 3 пудов каждая, которые нанесли большие потери дивизии людьми и лошадьми. Из Н. Курулака через Гейдельберг- Гохгейм дивизия к вечеру 16/Х достигла Щербаковки, все время преследуемая 4 аэропланами, сбросившими бомбы. <...> В 16 ч. 18/Х вся дивизия сосредоточилась в Петровское [конец рейда].
Начдив 5 БАЛАХОНОВ [Я. Ф.]2.
данный факт не подтвержден.


Нападение красной конницы на штаб атамана Богаевского... 169
В вышеприведенном донесении красные признают, что от действия авиации 5-я дивизия понесла большие потери. Действительно, против внезапно проникшей в белый тыл вражеской кавалерии успешно выступил 4-й авиационный отряд Русской армии. Его командир военный летчик полковник Шебалин был награжден орденом Св. Николая Чудотворца 2-й степени.
Документ №2
Приказ Главнокомандующего Русской армией за №3712.
I. Командир 4-го авиационного имени военного летчика Полковника Козакова отряда полковник Шебалин Сергей, в ночь на 3-е октября 1920 года во время налета неприятельской конницы на Б. Токмак, по личной инициативе немедленно подготовил самолеты для бомбометания и с рассветом, обнаружив неприятельскую конницу, пять раз вылетал со своим отрядом бомбить конницу противника, чем внес в ее ряды полное расстройство. За широкое понимание обстановки, неутомимую энергию и доблесть награждаю его орденом Святителя Николая Чудотворца 2-й степени.
II. За проявление доблести, за полное понимание обстановки и неутомимую энергию 4-го авиационного отряда в течение дня и ночи 3- го октября при налете неприятельской конницы на наш тыл, приношу глубокую благодарность всему составу отряда.
Генерал Врангель3.
Подробно действия отряда Шебалина описаны им в статье «Бой 4-го авиационного отряда с 5-й Кубанской дивизией красных», опубликованной в журнале «Наша Стихия» в 1923 г.
Вернемся к вышеприведенной цитате из донесения красного начдива 5 Балахонова: «Сам атаман Богаевский пытался бежать на автомобиле со своим адъютантом есаулом Филимоновым, но настигнутый лихим эскадроном у переправы вместе с адъютантом был зарублен». Как спасся «зарубленный» атаман Богаевский, мы узнаем благодаря протоколу дознания полковника Генерального штаба Краснова и из показаний выживших в ту роковую ночь воинских чинов. Документы обнаружены в Российском государственном военном архиве: Ф.39456. Оп.1. Д.86. Листы дела указаны в конце каждого публикуемого документа.
Документ №3
Протокол
Дознания, произведенного генерального штаба Полковником Красновым по приказанию Донатамана, о действиях и мерах, принимаемых как чинами личного штаба, так и чинами Донармии, в ночь со 2-го на 3-е октября во время налета 5-й кавдивизии красных на ст. Б. Токмак, где находился поезд Его Превосходительства,


170 Конница РККА на разных фронтах
в котором помещался Донской Атаман (Генерал-лейтенант Богаевский А. П.) и прочие чины штаба и конвоя (налет был произведен в ночь с 2 на 3 октября 1920 г.)
Я, генерального Штаба полковник Краснов, произвел означенное дознание, по прибытии поезда Донского Атамана в г. Евпаторию 7 октября 1920 г., после того, как присоединились к поезду, отделившиеся от него чины конвоя Донатамана в ночь с 2-го на 3-е октября.
Мое личное показание изложено в особом рапорте на имя Донского Атамана от 7-го сего октября за №49. В означенном рапорте подробно изложено, как обстановка, предшествовавшая налету красной конницы, так и события происшедшие во время налета и после него. Ввиду изложенного, моих личных показаний в данном протоколе не приводится.
Генерального Штаба, Полковник Краснов.
Из письменных показаний г.г. офицеров и казаков, как личного штаба и конвоя Донского Атамана, так и из опроса отдельных его чинов выясняется:
1. 	До начала стрельбы, открытой охранной ротой марковцев на ст. Б. Токмак около 4-х часов 3 октября (в ночь с 2-го на 3-е октября), никто из чинов личного штаба и конвоя Донатамана о присутствии конницы красных в районе сел. Б. Токмак не знал.
2. 	Как официальные сводки Штарма I и Донкорпуса, а также сводки Штаба Главнокомандующего за 1 и 2 октября с. г. никаких данных о возможном появлении красных в тыловом районе не давали.
3. 	Меры, принимаемые для получения возможно полных сведений о противнике, помимо официальных секретных сводок, были полностью исчерпаны, причем ни от одного штаба или учреждения, как на фронте, так и в ближайшем тылу, никаких тревожных сведений получено не было. Наоборот, все секретные сведения о противнике, оперирующем перед фронтом Донского Корпуса (Бердянск - Цареконстантиновка - Стр[?]менчик), полученные около 21 часа 2-го октября (за 2-е же октября), указывали на то, что 5-я кавдивизия красных должна находится в районе Стародубовская-Мариуполь, то есть не ближе 100-150 верст от селения Б. Токмак.
4. 	Первое сведение о появлении красной конницы, около 15 часов 2-го октября в районе колонии Елизабетталя, было получено лишь [около] 2 Уг часов в ночь с 2-го на 3-е октября хорунжим Донецким, который, поделившись этим сведением с командиром конвоя есаулом Шишовым, мне об этом не доложил, а оставил это донесение у себя.
5. 	Столь позднее получение [донесения] о появлении противника в 25 - 30 верстах к юго-востоку от Б. Токмака, то есть в тылу нашей 1-й Донской конной дивизии, отнюдь не давало никаких указаний на то,


Нападение красной конницы на штаб атамана Богаевского... 171
что означенная конница двинется в направлении на Б, Токмак, а не на Мелитополь или же Александровск через ст. Федоровку.
6. 	Между получением указанного донесения и началом стрельбы на ст. Б. Токмак прошло не более часа, в течение которого Донатаманом могло быть принято то или иное решение о следовании в каком-либо направлении на автомобилях (на Орехов, Гальбштадт или Пологи), или же остаться на ст. Б. Токмак. В первом случае, отъезд со ст. Б. Токмак, в силу сложившейся обстановки (темная ночь, сон и не полная готовность к отъезду, каковой заранее был назначен лишь в 9 часов 3-го октября), не мог состояться ранее, чем через час, то есть начало открытия огня застало бы Донатамана еще на ст. Б. Токмак. При втором решении условия отхода со ст. Б. Токмак были бы почти аналогичны, каковые были в действительности.
7. 	По открытии огня на ст. Б. Токмак все чины штаба и конвоя Донатамана проявили должную распорядительность и приняли все меры к тому, чтобы узнать, каковы истинные причины стрельбы. [Ф... слово нрзбр.] обнаружили передовые конные части противника, чем и дали необходимые сведения для принятия того или иного решения.
8. 	Никто из чинов панике не поддался и все в точности исполняли отдаваемые распоряжения и приказания, принимая отчасти участие в бою, но в большинстве, как то было приказано, оставались при Донатамане до получения распоряжения об отходе, совместно с Донатаманом, к сел. Б. Токмак, что и было выполнено около 4 !4 часов 3-го октября.
9. 	Большинство чинов конвоя, идя в арьергарде, прикрывало отход, вплоть до прибытия Донатамана на Церковную площадь сел. Б. Токмак, где были обнаружены части 2-го запасного казачьего дивизиона под начальством генерал-майор Герасимова.
10. 	При неожиданном открытии стрельбы со стороны красной конницы на Церковной площади, когда Донатаман находился в одном из домов для ориентирования ген. Герасимова в обстановке, чины, бывшие при Донатамане, сохранили должное спокойствие и выдержку. Конвой встретил красных огнем и принял все меры к тому, чтобы обеспечить отход Донатамана на автомобиле в северном направлении, то есть в заречную часть сел. Б. Токмак.
11. 	По отходе автомобиля, на коем находился Донатаман, а также я, войск, старшина Фолимонов и есаул Воинов, чины конвоя, руководимые командиром конвоя, постепенно отходили к мосту через реку Токмак, куда прибыли уже после того, как автомобиль, на котором следовал Донатаман, был разбит, и Донатамана вблизи автомобиля не было. Полная темнота и невозможность окрикнуть кого-либо из чинов, бывших при Донатамане во время крушения автомобиля, ибо это выдало бы присутствие Донатамана подошедшей к мосту коннице красных не менее как в количестве 100- 150 сабель.


172 Конница РККА на разных фронтах
12. 	При крушении автомобиля (удар о выступ моста и явивший[ся] результатом его порчи мотора) войсковой старшина Фолимонов и есаул Воинов, хотя и значительно пострадавшие при падении, но все же бывшие в состоянии двигаться собственными силами, приняли все меры к тому, чтобы помочь Донатаману выйти из автомобиля и сопровождать его при дальнейшем отходе по правому берегу реки в направлении на кол. Пришиб, дабы избежать преследования красных и возможного захвата в плен Донатамана или же тех последствий, учесть которые при беспощадном истреблении красными всех оказавших то или иное сопротивление (или просто появлении в темноте человеческой фигуры), не представляется возможным.
13. 	Бывшие в том же автомобиле, в котором следовали Атаман, ген. Бузин, а также урядник Полковников и вестовой Донатамана Исаев, получили столь сильные ранения и переломы, что следовать с Доната- маном далее не могли. Полковник Краснов, выброшенный из автомобиля при ударе, получил столь сильные ушибы, что временно лишился сознания и при падении оказался за мостом у дороги справа. Придя в сознание, он был снова сбит прорвавшейся через мост конной частью красных в 10 - 12 человек. Шофер автомобиля хорунжий Уваров, получив серьезные поранения головы и лица, принял все меры к тому, чтобы дать ход автомобилю, но убедившись, что автомобиль идти не может, отошел за мост уже тогда, когда конница красных частью уже прорвалась через мост.
14. 	Чины конвоя Донатамана во главе с командиром конвоя есаулом Шишовым, потеряв, по независящим от них причинам, из вида Донатамана, отходили за сел. Б. Токмак, преследуемые по временам разъездами конницы красных, направившиеся своими главными силами на сел. Гохгейм ( в сев.-зап. направлении).
15. 	Из казаков конвоя Донатамана, как выяснилось из показаний и опроса, наиболее отличились и проявили с[нрзб]ю находчивость, давшую безусловно [слово нрзб], нижеследующие лица: подхорунжий Кисляков, вахмистр Гармаш, ст. ур. Крутьков, мл. ур. Полковников, приказные: Лодочников и Харламов.
16. 	Указанные в пункте 15 казаки представлены командиром Конвоя к награждению Георгиевскими крестами.
Приложение: Показания г.г. офицеров и казаков на «32» листах.
Генерального штаба Полковник Краснов.
Л. 192, 192об., 193, 193об., 193а.
Документ №4
Показание Войскового Старшины Фолимонова
В темную, холодную, октябрьскую ночь со 2-го на 3-е около часа вахмистр Гармаш прервал мой сон и доложил, что просят выслать на


Нападение красной конницы на штаб атамана Богаевского... 173
телеграф ординарца за оперативной сводкой. Я приказал послать казака Колесникова и мирно заснул...
Около 4-х часов все мы были разбужены стрельбой, произведшей на нас неприятное впечатление.
Мы торопливо оделись и вышли из поезда; Атаман приказал погрузить вещи в автомобили и через некоторое время, после того как выстрелы, изредка заменяемые несимпатичными взрывами бомб, стали приближаться, - мы двинулись во главе с Атаманом в Б. Токмак.
Нас сопровождала целая толпа неизвестных и известных нам лиц обоего пола.
Когда мы подошли к церкви, то там стояла пешая сотня; Атаман поздоровался с казаками, которые ответили неуверенными голосами (выражения их лиц из-за темноты нельзя было видеть). Мы вошли в квартиру Генерала Герасимова прочитать сводку, переданную мне вахмистром Гармашем, когда мы собирались идти в село. Атаман следил при слабом свете свечи на карте, а я, не совсем твердым голосом, читал сводку. Не успели мы ее дочитать, как очень недалеко от дома отчетливо заработал пулемет и послышались протяжные крики «ура», тоскливо отозвавшиеся в моей душе. Сразу стало жутко...
Мы выскочили, спотыкаясь по темной лестнице, из дома и кое-как вскарабкавшись в автомобиль, поехали. Но, к сожалению, а может быть и к счастью, ехать пришлось недолго, так как автомобиль налетел на камень (устой для перил моста), и некоторые из нас легко и свободно вылетели из автомобиля, причем я больно ударился затылком о мостовую.
Стрельба усиливалась и приближалась.
Стало совсем скверно...
Тогда Атаман, есаул Воинов и я пошли весьма скорым шагом по дороге налево от моста, затем свернули в огороды и шли, сопровождаемые собачьим лаем под аккомпанемент пулеметов, вдоль села, преодолевая на своем пути препятствия в виде канав и плетней, до тех пор, пока не пришли в деревню Пришиб.
Здесь уже отлегло от сердца и мы развеселились, особенно после того, как нам любезно предложен кофе, который мы пили с большим аппетитом после такой хорошей, не особенно приятной прогулки.
Войсковой Старшина А. Фолимонов.
10/Х-20.
Надпись карандашом : В этом показании опущены все детали, имевшие между прочим, большое значение для принятия того или иного решения.
Генштаба Полк. Краснов. 23/10. Г. Евпатория.
Л. 195, 195об., 195а.


174
Конница РККА на разных фронтах
Документ №5
Показание есаула Воинова.
Я был разбужен около 4-х часов в ночь с 2-го на 3-е октября выстрелами, которые, как мне казалось, доносились с юга и юго-востока. Быстро одевшись и получив приказание Атамана, спавшего в соседнем купе, пойти на станцию и разузнать в чем дело, я отправился на вокзал. Придя в помещение станции и не найдя коменданта, все же узнал от одного из железнодорожных офицеров, что связь на станции в обе стороны есть, и что со стороны Верхнего Токмака якобы идет бронепоезд, относительно противника, обстреливавшего станцию узнать не мог, так как никто ничего не знал. Возвратившись к поезду и доложив все это Атаману, который за это время оделся и вышел из вагона и стоял около и разговаривал с конвойцами и еще какими-то людьми, лица которых в темноте не мог разобрать; в это время машины «Лакомобиль» и «Лаурин» нагружались вещами офицеров и казаков, находившихся в поезде. Атаман после всех разговоров решил пройти к поселку Б. Токмак и мы все тронулись, сопровождаемые двумя нагруженными автомобилями. Войсковой старшина Фолимонов и я шли около Атамана, но временами мне приходилось останавливаться, делая попытки успокоить толпу, сопровождавшую нас, которая стала уже поддаваться панике. Так мы дошли к началу поселка, остановились на церковной площади перед мостом, где нас встретил Генерал Герасимов (начальник запасного артиллерийского дивизиона) и стоявшая тут же сотня дивизиона; Атаман поздоровался с казаками и вошел в хату, куда вошли генштаба полковник Краснов, войсковой старшина Фолимонов, я и еще несколько лиц, фамилий многих из них не знаю. Не прошло 10-15 минут, как из-за церкви началась частая стрельба из винтовок и пулеметов по нашему направлению и крики «ура» бросившихся на нас в атаку спешенных красных. Все выскочили из избы и, в темноте натыкаясь друг на друга, бросились к воротам, я же подскочил к отходящей машине (синий «Лакомобиль»), остановил ее и стал окликать Атамана и Фолимонова, которые быстро подошли к машине, и Атаман сел рядом с шофером, по сторонам стали на подножки автомобиля в следующем порядке: справа впереди на крыле Полковник Краснов, потом В. Ст. Фолимонов и я, слева машины вестовой Атамана казак Исаев, генерал Бузин и еще какой-то казак конвоя [урядник Полковников]. Машина быстро тронулась, фонари не были зажжены ввиду сильного обстрела и близости красных. На машине мы проскочили сажен 80- 100, как послышался страшный треск, удар, и мы все стоящие справа с правой стороны, отлетели на более или менее значительное расстояние. Полковник Краснов дальше всех, потом Фолимонов упал и ударился затылком и я, перевернувшись через голову. Быстро вскочив, я


Нападение красной конницы на штаб атамана Богаевского... 175
бросился к Атаману, за мной следом подскочил Фолимонов, около машины слышались стоны раненых, стоявших во время хода с левой стороны. Генералу Бузину, казаку Исаеву перебило ноги ударом машины о железные палки моста. Я при помощи Фолимонова вытащили из машины Атамана и повел их влево от дороги, пройдя шагов 20, остановились. Я просил Фолимонова идти тише, сам побежал назад в надежде захватить вторую машину, но подбежав к мосту, увидел, что машина «Лаурин» окружена обезумевшими от паники людьми. Все же машина тронулась, переполненная народом, другая часть их бросилась вправо от проскочившей конницы красных. Я же присел около дороги и после этого повернул догонять Атамана, окликнул Фолимонова, который отозвался, подскочив к ним, повернул их влево, повел по кустам и садам позади дворов, рассчитывая, что вдоль речки и вдоль деревни выведу Атамана к немецким колониям; таким образом нам пришлось идти, с трудом преодолевая канавы, заборы и кустарники. Я указывал дорогу, избегая выходить на дороги и на открытые места.
Пройдя таким образом минут 20 - 30, как слева к нам из кустов присоединился урядник конвоя Харламов, потом далее присоединился еще один и впоследствии три мотоциклиста - все без винтовок, кроме Харламова, который имел винтовку с примкнутым штыком, в это время мы шли уже вне обстрела; начался рассвет и мы, пройдя верст 5, вышли из Токмака и пошли по опушке. Часов около восьми мы добрались только к поселку Пришиб, где попали вначале к врачу лазарета 2- й Донской дивизии, а потом переехали на ст. Полугород в [4-й] авиационный отряд, куда около 10 16 часов приехал на автомобиле Полковник Краснов, откуда Атаман послал меня в Б. Токмак разыскать убитых и вывести поезд.
Есаул Воинов.
Л. 194, 194об., 194а.
Документ №6
Показание Командира Конвоя Донского Атамана есаула Шишова о нападении красных на Большой Токмак в ночь с 2-го на 3-е октября сего года.
В ночь с 2-го на 3-е октября я возвратился в вагон и купе, в котором жил совместно с хорунжим Донецким; около 1 часу ночи начал укладываться спать. Со станции железной дороги пришел телефонист, говоря о том, что ему сообщили с городской почты по телеграфу о том, что на телеграфе имеется для Донского Атамана сводка, за которой нас просят прислать, не имея своих посыльных. Хор. Донецкий говорит мне, что он пытался разбудить кого-либо из спящих адъютантов, но не добудился, боясь громким стуком обеспокоить спящего Атамана; шофер же отказался дать автомобиль без разрешения В. Ст. Фолимонова и, таким образом, как добыть из города сводку?


176 Конница РККА на разных фронтах
Я ему посоветовал отправить с телефонистом казака конвойца на станцию железной дороги, чтобы телефонист запросил почту, может ли она эту сводку передать ему, а если нет, то сколь срочно ее получение нами? И передать через казака.
Примерно через полчаса возвратился наш казак и доложил, что сводка крайне важная и срочная; передать по телефону ее не могут, и вручил телефонограмму заведующего хозяйством лейб-гвардии казачьего полка полк. Воронина на имя Донского Атамана о том, что полковой обоз подвергся нападению красной конницы такого-то числа (не помню) и связь полка с обозом потеряна.
Во время получения телефонограммы я спал и был разбужен хор. Донецким, который, дав мне прочесть телефонограмму, спросил, как же быть со сводкой. Я ему посоветовал, не взирая ни на что, разбудить В. Ст. Фолимонова, рассказать в чем дело, и послать за сводкой автомобиль или мотоциклиста. После чего, не дожидаясь ничего, крепко заснул. Долго ли я спал, не знаю, но проснулся от сильных толчков хор. Донецкого, который возбужденно кричал: «Проснись, стрельба...». Я никак не мог разобрать в чем дело, но, услышав частую ружейную беспорядочную стрельбу, начал быстро одеваться; кое как одевшись, пристегивая на ходу шашку и револьвер, я выбежал из вагона и приказал караульному начальнику подхор. Кислякову будить казаков и вытаскивать пулеметы.
Казаки сами уже выскочили из вагона; позвав вахмистра Ковалева, я приказал сейчас же направо и налево от атаманского состава вагонов выставить в направлении стрельбы по 3 казака для наблюдения, выслать вперед разведку с вызвавшимся подхорунжим Кисляковым; подхорунжему Михайлову приказал бежать в м. Большой Токмак связываться с начальником гарнизона и доложить, что здесь подвергнут смертельной опасности Донской Атаман, конвой же своими силами не сможет выдержать боя в виду его малочисленности.
Приказав выставить один пулемет впереди Атаманского поезда, другой иметь в резерве, вахмистру Ковалеву собрать команду казаков у Атаманского вагона. За это время В. Ст. Фолимонов позвал меня, сказав, что меня зовет Атаман. Войдя в неосвещенный вагон, я доложил Его Превосходительству о принятых мною мерах и о численности конвоя. После чего вместе с Атаманом вышел из вагона.
У вагона Атамана столпилось много народа; ехавшие с нашим составом гелюны калмыки, офицеры и резерв конвоя.
Здесь Полковник Краснов, Полк. Козарезов, гелюны и еще кто-то начали просить Атамана уехать автомобилем или уйти от стрельбы дальше, так как пули сильно летели в нашу сторону, стреляли пулеметы и начали рваться бомбы. Подходили к Атаману командиры каких-то частей, не то рот, не то команд, никто ничего не знал, и все указывали


Нападение красной конницы на штаб атамана Богаевского... 177
на свою малочисленность, а некоторые даже на ненадежность состава части. В это время, запыхавшись, к Атаману подбегает подхорунжий Кисляков и докладывает, что не больше, чем в 50 шагах им обнаружена конная лава, слышал команду «Слезай, захвати бомбы, направление на станцию...».
Подошел к Атаману и есаул Воинов, о чем-то докладывая. После чего Донской Атаман подозвал меня и приказал: «все мои, офицерские и казачьи вещи погрузить в автомобили; автомобили без огней, не заводя машин, казакам на руках вывести за мною, отойдем к опушке деревни...».
Сказав все это, Донской Атаман, окруженный адъютантами, калмыцкими гелюнами и офицерами двинулся к д. Б. Токмак.
Отдав соответствующие распоряжения своему вахмистру и вестовым, лично помогая грузить автомобили, выскочив только из казачьего вагона, где я торопил отставших казаков, я увидел, что машины начали уже отходить. Скомандовав: «Конвой за мной!», я, сопровождаемый казаками, направился к деревне. У входа в деревню Атаман было задержался, но ненадолго, и последовал дальше. Остановившись на площади неподалеку церкви, Атаман сказал мне: «Я зайду в хату прочту донесения, держи конвой и автомобили здесь у ворот», и сам, сопровождаемый ген. Герасимовым, адъютантами и еще кем-то, зашел в хату, у ворот двора которой мы стояли. Не прошло 5-10 минут, как Атаман зашел в хату, как из церкви, что была напротив нас в 50 - 60 шагах, и откуда-то слева от нас раздались дикие крики «Ура!», частые ружейные залпы и пулеметная стрельба. Бог знает, что здесь началось: беспорядочная беготня, стрельба из-под самого уха, какие-то скачущие всадники врезались в обезумевшую толпу, раздались стоны раненых, кто-то что-то кричал. Я понял опасность создавшегося момента. Было такое впечатление, что после дикого оглушительного крика «Ура!», в следующее мгновение нас начнут хватать руками. Подав команду о стрельбе, я заметил, что машины наши начали уходить, я закричал: «Стой, стой, надо Атамана забрать!». Я вынул револьвер. В это время вижу, что В. Ст. Фолимонов ведя под руку Атамана, быстро подходит к автомобилю и вместе с Ес. Воиновым усадил Атамана рядом с шофером хор. Уваровым; на подножки с права и лева стали адъютанты, ген. Бузин, полк. Краснов, каз. Исаев и назначенные мною находится при Атамане два моих казака. Кто-то закричал: «Полный ход, живее!». Машина рванулась и скрылась в непроницаемой мгле. После чего, скомандовав: «цепь [в ... ро], цепь за мной», я начал отходить с конвоем по направлению ушедшей машины. Выводя людей от усилившегося обстрела, а главное панической толпы обезумевших людей. Проходя мост, я видел нелепо стоявшую как-то боком нашу машину, слышал чьи-то стоны и крик есаула Воинова: «...Задержать для Атамана Лаурэн! Стой!». Нас


178 Конница РККА на разных фронтах
обогнала наша другая машина «Лаурэн». В это время, давя и расталкивая нас, появились красные всадники. Все бывшие здесь бросились в стороны, я с 5 - 6 казаками был прижат бегущими своими и красными к какому-то плетню, а потом к работавшей на месте среди грязи черной машине «Лаурэн». Не зная куда идти, не зная дороги, я приказал своим казакам спросить у жителей дорогу и даже захватил с собой провожатого. В это время хор. Донецкий приводит какую-то плачущую бабку, из слов которой я понял, что нам надо поскорее сворачивать влево с большой дороги, на которой мы стояли, так как впереди по ее канавам уже все занято красными, надо сворачивать влево.
Я, подъес. Власов, хор. Донецкий, подхор. Крутьков и 5 - 6 моих казаков побежали в переулок, что был влево от нас. По дороге я с подхор. Крутьковым забежали в еще одну хату спросить дорогу. Женщина какая-то сказала, что прямо по улице будет дорога на Пологи, левее - на Орехов. Мы скоро и пошли этой дорогой. В это время начались оглушительные взрывы, деревня как днем осветилась пламенем. По деревне слышны были крики, стоны, стрельба и конская скачка. Наконец, мы выбрались из деревни. Не зная направления и опасаясь идти по дороге, мы свернули на целину, где, обсудив, решили идти на стук где-то скачущих телег. По дороге к нам присоединились ген. Зубов и с ним 5-6 офицеров. С рассветом мы были атакованы конницей красных вновь, но нас спасла попавшаяся колючая изгородь, которую мы пешие кое-как пролезли, а конница задержалась, дав нам возможность перебежать на другую сторону балки; потом конница показалась правее нас, но ее задержала пулеметами и залпами наша пехотная цепь. Наконец- то мы добрались до какой-то деревни, которая, оказалось, называлась Сладкая Балка. Здесь нам санитар летучки 2-й дивизии сказал, что, когда еще было темно, приехал на автомобиле Донской Атаман с адъютантами и полковником, видел это и какой-то доктор. На площади неподалеку от церкви нам сказали, что ген. Чернов разговаривал с проехавшим на автомобиле Атаманом на г. Орехов, куда мы и направились. Здесь от коменданта штакора полк. Грекова мы узнали, что Атаман находится в Гальбштадте, поезд Донатамана сгорел, штакордон переходит в Черниговку, красные заняли уже Сладкую Балку.
Он, то есть полк. Греков, с двумя пешими сотнями остается пока здесь, дежурство, лазарет и этапы приказано направить в штакордон в Черниговку, куда он советовал и нам ехать. Часа в 4 вечера мы отправились на д. Пологи, куда прибыли около 1 часу ночи и заночевали. С рассветом я пошел на станцию железной дороги узнать, что нового, где комендант станции сказал мне, что только что получены сведения, что севернее Полог проходит красная конница, вероятно займут и Пологи; штакордон перешел в Кирилловку. Мы направились туда. Комкору я лично доложил о всем случившемся с Донским Атаманом, сказал, что


Нападение красной конницы на штаб атамана Богаевского... 179
Атаман по сведениям находится в Гальбштадте, остался очевидно без автомобиля и охраны; не найдет ли возможность Комкор точно установить местопребывание Атамана; не приедет ли он в штакор и какие приняты меры для того, чтобы обезопасить его путешествие. Комкор сказал мне, что сейчас штакор переходит в Черниговку, там будет восстановлена связь, где он мне и сможет ответить на вопросы. Мне же пока со спутниками предложено им оставаться в штакоре.
В Черниговке, к вечеру, от летчика я узнал, что Атаман был в Гальбштадте, что с ним оба адъютанта и полк. Краснов, что поезд Атамана убыл, и Атаман на нем уехал в Мелитополь и т. д. Комкор предложил мне на утро отправиться вместе с уходящим в Б. Токмак «дежурством», но предостерегал, что в д. Скелеватка ночуют сегодня красные.
Благополучно добравшись до Б. Токмака, я узнал подробности и жертвы налета. Обошел лазареты, разыскивая своих раненых казаков, и собирал сведения об убитых, после чего дал телеграмму Донскому Атаману в Севастополь и копию ему же, в Евпаторию.
В Б. Токмаке ко мне присоединились еще 5 моих казаков, отбившиеся ночью во время суматохи, и все вместе уже 7 октября в числе 11 казаков и 3 офицеров догнали Атаманский поезд на ст. Утлюг. Часов около 12 дня я явился Донскому Атаману и доложил обо всем происшедшем со мной и моими спутниками.
Есаул Шишов.
Лл. 196-200 с об., 201.
Документ №7
Показания хорунжего Донецкого,
Младшего офицера Конвоя и командира поезда Донского Атамана, о нападении красных на Б. Токмак в ночь на 3-е октября 1920 года
Я, по примеру других, уложил свои вещи в синий автомобиль. ... оружия, кроме шашки, у меня никакого не было....
Подоспевшие казаки конвоя пытались вытащить с шофером хорунжим УВАРОВЫМ авто, но не получилось. Тогда Атаман и его адъютант есаул ВОИНОВ вышли из машины, стали отходить вдоль дороги. В это время я увидел шедший быстро черный атаманский автомобиль, который скоро остановился, т.к. никто не знал, куда ехать и где Атаман. Мы проехали 2-3 хаты и спросили у жителей дорогу, выяснилось, что ехать прямо невозможно, т. к. оттуда вскорости появился эскадрон красных, которые впоследствии и зарубили шофера Крутькова вернувшегося от нас к автомобилю за своими вещами. Я, есаул Шишов, подъесаул Власов, казаки Лобанов, Сметанников, Ершов и сотник


180 Конница РККА на разных фронтах
(калмык) и подхорунжий Крутьков пошли назад и свернули в первую улицу выходящую на выгон; здесь у жителей крайней хаты мы узнали, что этой дорогой можно выйти на Орехов. В это время подхорунжий Крутьков пошел от нас обратно к автомобилю, сказав, что захватит свои вещи и догонит нас; мы его отговаривали, но он не послушал нас и вернулся к машине. В этот момент произошел взрыв снарядов на вокзале, мы ускорили шаги и вошли в поле; шли без дороги, держась несколько влево от отдаленного стука обоза (не зная, чей обоз). На рассвете мы увидели вправо от себя растянувшийся по дороге обоз и вслед за ним выскочившую из-за бугра кавалерию красных; человек 15 нашей пехоты рассыпались в цепь, дали два залпа и остановили преследование красной кавалерии, которая, постояв некоторое время, повернула назад к Б. Токмаку. Следуя дальше, мы вышли на Сладкую Балку и оттуда уже на подводе прибыли в г. Орехов, пробыв там часа 3, мы по распоряжению коменданта города выехали в Пологи, где и заночевали. 4-го октября утром, выступив из Пологи, мы прибыли в Кирилловку в штаб Донского корпуса и в тот же день перешли со штабом вместе в Черниговку, где переночевали, на утро 5-го октября я, есаул Шишов, хорунжий Гнилорыбов, подхорунжий Михайлов, урядник Лев...[нрзб], казаки Сметанников, Ершов и Лобанов выступили из Черниговки и в тот же день прибыли на ст. Б. Токмак, где сели на поезд для следования к месту нахождения Атаманского поезда.
Хорунжий Донецкий.
Л. 202, 202об., 204.
Документ №8
Телеграмма Командиру Донкорпуса Орехово Копия Донскому Атаману при штабе армии
15 час 2/Х-20 г. Части обоза лейб-гвардии Казачьего полка, следуя в колонию Рундервейде, вступила в колонию Шнайдервейде, где были атакованы конницей противника в количестве 150 шашек. Противник преследовал обоз до колонии Клефельд, откуда выбил обоз 2-го Донского конного полка. По сведениям жителей, отряд противника находился с утра сегодняшнего дня в колонии Елизаветовка в количестве 600 шашек при 4 орудиях. Обоз 2-го разряда лейб-гвардии казачьего полка в данное время вместе с военно-ссудной комиссией находятся в колонии Орлово, куда ждет распоряжений. Связь обоза с полком и штабом 1-й Донской дивизии прерван отрядом противника.
Полковник лейб-гвардии казачьего полка Воронин.
Надпись: получена хорунжим Донецким в 2 часа 3-го октября, т. е. за час до начала стрельбы на ст. Большой Токмак.


Нападение красной конницы на штаб атамана Богаевского... 181
Надпись синим карандашом: Мне она представлена не была. Ген. Шт. Полк. Краснов 9/Х-1920 г. Евпатория.
Л. 203, 203об.
Документ №9
Показания хорунжего УВАРОВА, шофера авто №1591 «Лакомобиль»
Я, хорунжий Уваров Василий, при налете красных, в ночь на третье октября, на станцию Большой Токмак, нагрузив по приказанию Донского Атамана автомобиль №1591 вещами Атамана, чинов Штаба и конвоя, повел машину вслед за Атаманом со станции по направлению к селению. На церковной площади у казарм запасной Донской казачьей сотни автомобили мой и 1713 подверглись жестокому обстрелу со стороны красных и затем, приняв на автомобиль Атамана начальника Штаба, адъютантов, неизвестных лиц генералов и полковников и еще нескольких человек из нашего конвоя, я повел машину по приказанию начальника Штаба направо по улице, где оказался мост, о чем предупрежден не был, а ввиду темноты, освещать не приказывали, и загруженности машины, самому мне рассмотреть выезды на мост не было возможности, и я левым крылом автомобиля ударился о каменный столб моста, пассажиры, стоявшие по правую сторону машины, отделались сравнительно благополучно, находившиеся же слева почти все получили ранения, а один из находившихся на переднем левом крыле был от толчка сброшен на раму, поломал раму и чем нанес мне ранение левой части лица, я же после столкновения, убедившись, что ехать дальше на машине возможности нет, крикнул: «Спасайте Атамана» и по извлечении находившихся под машиной, стал отходить за мост, где и присоединился к 1-й запасной Донской сотне, с каковой благополучно и добрался до селения Пришиб, где и доложил Атаману о всем происшедшем с момента столкновения. Из селения, после сделанной мне перевязки, согласно распоряжения Атамана отправился на подводе выручать машины - куда по дороге повстречал подхорунжего Соколова и сообща машина №1591 была доставлена и погружена в вагон, а [авто] №1713 оказалась на ходу.
Хорунжий Уваров. 4-го октября 1920 года.
Л.205.
Документ №10
Показания старшего урядника Конвоя Донского Атамана пулеметчика Крутькова Евграфа.
При отходе в селение оба пулемета были погружены на автомобили и доставлены на церковную площадь, где опять выставил их и при ата¬


182
Конница РККА на разных фронтах
ке красных пустил их в ход, при отступлении же с площади ввиду жестокого обстрела со стороны красных обоих пулеметов вывезти не удалось, но один был благополучно погружен опять в автомобиль и вывезен за мост, где я вместе с автомобилем стал поджидать потерпевший крушение «Лакомобиль», не дождавшись его и оставив при машине раненого мл. урядника Полковникова и вахм. Болдырева, я вместе с братом своим шофером Крутьковым, другим шофером Бутенковым и приказ. Колесниковым пошел, заведя автомобиль в тупик со всем имевшимся на нем грузом, по направлению к другой машине, но дойти до ней по случаю наступления красных не удалось, и мы свернули в ближайшую улицу, где подверглись преследованию со стороны красных, нагнав нас, один из них стал рубить брата, а другой, настигнув меня, нанес мне рубленную рану в лицо, вырвавшись от него, я скрылся в саду и оттуда направился по направлению к селению Пришиб, куда и прибыл благополучно. Ст. ур. Крутьков. 4 октября 1920 года. Мелитополь.
Л. 207.
Документ №11
Показания подхорунжего Соколова
Я, подхорунжий Соколов Сергей, в ночь с 2 на 3 октября 1920 года при отходе под давлением красных со станции Б. Токмак в селение того же названия, находился впереди автомобиля «Лаурин», дая указания, ввиду полнейшей темноты, дороги, следовавшего же на некотором расстоянии от автомобиля Локомобиль. После случившегося несчастья на мосту с Локомобилем и по оказании помощи по извлечению из-под колес автомобиля неизвестного мне генерала, спрятать ординарца Исаева, за невозможностью вывести по случаю тяжелого ранения его, во-первых, а во-вторых, из-за начавшегося сильного обстрела с одной стороны, а с другой стороны, наступления уже на мост красных, просидев некоторое время под автомобилем, спрыгнул с моста, где и находился до утра, сидя под мостом, слышал, как красные застрелили ординарца (ИСАЕВА) и растаскивали имущество, находящееся в автомобиле («Лакомобиле»). Утром окольными путями вернулся к своему поездному составу на станцию. Некоторое время спустя пошел за автомобилем «Лакомобиль» с вахмистром Ворониным и приказным Ленковым, по дороге встретил хор. Уварова, и общими силами машина вскорости была доставлена на станцию и погружена на площадку поезда. Октября 4 дня 1920 года. Ст. Мелитополь. Подхор. Сер. Соколов.
Л. 207.


Нападение красной конницы на штаб атамана Богаевского... 183
Документ №12
Показания ст. урядника БУТЕНКОВА, шофера авто №1713 «Лаурен»
Я, шофер автомобиля №1713 старший урядник Бутенков Василий, во время налета красных на ст. и сел. Б. Токмак в ночь на 3 октября 1920 года, погрузив в свою машину по приказанию адъютанта вещи конвоя и прочих военных чинов Штаба, следовал на некотором расстоянии за «Лакомобилем» со станции по направлению к сел. Б. Токмак и таким образом благополучно доехал до церковной площади. Здесь после начавшегося сильного обстрела я последовал дальше вслед за другим нашим автомобилем №1591, имея на машине обер- офицеров Штаба и конвоя и нескольких военных чинов, также Штаба и конвоя. Миновав благополучно мост, я остановился, поджидая потерпевшего крушение Локомобиль, немного спустя, не дождавшись автомобиля № 1591 и скрыв, ввиду обстрела, свою машину в небольшом тупике, я вместе с другим шофером подхор. Крутьковым, пулеметчиком ст. урядников Крутьковым и приказным Колесниковым направился по направлению к потерпевшему крушение автомобилю 1591, вахмистр Болдырев, имея при себе важные Атаманские бумаги, остался при машине, но дойти до автомобиля нам уже не удалось, т. к. по мосту уже наступали красные, и мы, свернув в сторону, натолкнулись на красных и во время их преследования, я отбившись от своих, скрылся в кустах, находясь где, я слышал как красные стреляли, по- видимому, по отбившимся от меня. Немного спустя, я осторожно стал пробиваться к сел. Пришиб, где встретил уже и доложил Атаману о случившемся со времени начала обстрела на церковной площади. Тем временем моя машина была обнаружена нашими казачьими частями, где случайно оказался шофер, который привез на моей машине полковника Краснова и здесь я принял опять свою машину. Старший урядник Бутенков Василий. 4 октября 1920 года.
Л. 208.
Примечания
1 Коротков И. С. Разгром Врангеля. Оперативно-стратегический очерк. 3-е изд., испр. и пере^аб. М.: Воениздат, 1955. С. 187.
РГВА. Ф. И.С.7665. Оп.1. Д.22 «Журнал военных действий 5 Кубанской кавдивизии IX Кубанской армии». Л. 12.
3 РГВА. Ф.40213. Оп.1. Д.1246. Л. 98об.


Башкирская кавалерийская бригада М. Муртазина на Польском фронте*’
Р. О. Багаутдинов (Уфа)
Башкирское национальное движение развивалось в сложнейшей обстановке: в условиях так называемой пролетарской революции и установления советской власти, гражданской войны. В итоге башкирскому национальному движению пришлось вести вооруженную борьбу, защищая не только свою автономию, но и глобальные интересы двух противоборствующих сил - белых и красных.
18 февраля 1919 года Башкирское правительство и войско перешло на сторону Советской власти. После перехода Башкирское правительство продолжило работу по формированию башкирских национальных частей, но уже в составе Красной армии. В отличие от предыдущего периода, когда Башкирский Военный совет самостоятельно занимался вопросами формирования военных частей в составе Белой армии, на новом этапе деятельность Башкирского военного комиссариата регламентировалась «Соглашением» от 20 марта 1919 г. и приказом РВСР за №615 от 5 апреля 1919 г.
Красные башкирские части, сформированные летом - осенью 1919 г., активно участвовали в боях против белогвардейцев на многих фронтах и полях сражений Урала, Казахстана, Украины, Польши, Белоруссии и т.д. Особую роль они сыграли при обороне Петрограда от наступающих войск генерала H. Н. Юденича.
Башкирские национальные части, а именно Башкирская кавалерийская бригада Мусы Муртазина, сражавшаяся с августа 1919 г. на Туркестанском фронте, участвовали и в польской кампании. В начале мая 1920 г. бригада была переброшена на Юго-Западный фронт1.
*)
Статья представляет собой расширенный вариант материала, опубликованного ранее; см.: БагаутдиновР О., Гафаров А. 3. Действия отдельной Башкирской кавалерийской бригады на Польском фронте // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Научный журнал. 2014. №10. С. 77-80.


Башкирская кавалерийская бригада М. Муртазина на Польском фронте 185
К началу 1920 г. Красная Армия разгромила основные силы внутренних противников, поддерживаемых Антантой, и освободила от интервентов и белогвардейцев важнейшие продовольственные, топливные и сырьевые районы страны - Урал, Сибирь, Северный Кавказ и Украину. Это обстоятельство позволило улучшить международное положение молодого советского государства2.
Однако страны Антанты не оставляли надежды подавить большевиков и начали активно оказывать поддержку главе польского государства Ю. Пилсудскому. 17 апреля между Пилсудским и атаманом Петлюрой был подписан Варшавский договор, после которого началось наступление на Киев, который был захвачен 7 мая 1920 г.3
На момент нападения ситуация на фронте выглядела следующим образом. К началу апреля 1920 г. белопольская армия насчитывала всего 738 тысяч человек и была полностью вооружена и укомплектована всем необходимым.
Против армий Западного и Юго-Западного фронтов было сосредоточено пять армий противника, сведенных в два фронта. Северо- Восточный фронт (1-я и 4-я армии - 57,4 тысячи штыков и сабель) под командованием генерала С. Шептицкого, должен был действовать против Западного фронта (15-я и 16-я армии - 88,9 тысячи штыков и сабель), а Юго-Восточный фронт (3-я, 2-я и 6-я армии, петлюровские части - 39,3 тысячи штыков и сабель), которым командовал Ю. Пилсудский, - против Юго-Западного фронта (12-я и 14-я армии - 15 тысяч штыков и сабель). В руках последнего было сосредоточено и общее руководство военными действиями4.
В целях усиления армии 26 апреля 1920 г. на Юго-Западный фронт ЦК РКП(б) были переброшены дополнительные силы, в том числе и Башкирская кавалерийская бригада, которую возглавлял М. Л. Муртазин5. Бригада выступила из Каргалов, где она отдыхала и доукомплектовывалась за счет поправившихся раненых бойцов и дополнительной мобилизации 29 апреля 1920 г. На Польский фронт бригада прибыла 7 мая 1920 г. и вошла в резерв 12-й армии. Численность кавалерийской бригады составляла 800 штыков, 200 сабель и 600 лошадей при 15 пулеметах. 16 мая в состав бригады вошел башкирский кавалерийский полк, прибывший из Петрограда. Отдельные башкирские части пробудут на Украине до ноября 1922 г.6.
Осенью 1920 г., когда на Польский фронт прибыли дополнительные добровольческие отряды, все башкирские формирования вошли в состав 12-й армии Юго-Западного фронта7.
Как и белогвардейцы, они воевали самоотверженно, хотя, в отличие от тех, вынуждены были, по образному выражению уфимского историка Б. X. Юлдашбаева, «защищать сомнительные ценности». «Даешь Варшаву!» - под таким ультрареволюционным лозунгом развернула


186
Конница РККА на разных фронтах
Красная армия в 1920 г. наступательную операцию на советско- польском фронте, куда перед тем была переброшена и башкирская кавалерийская бригада М. Муртазина8.
Башкирская кавалерийская бригада практически сразу по прибытии попала в эпицентр активных боевых действий, поскольку в это время на Киев наступали части Польского войска.
В директиве Главнокомандующего юго-западным фронтом А. И. Егорова от 8 мая 1920 г. за №2637/391 Башкирской кавалерийской бригаде отводилась особая роль. Предполагалось, что ее появление «как новой части к северу от Киева, невольно обратит на себя внимание противника и прикует больше сил последнего», пока основная группа войск Красной армии будет пытаться захватить обратно Киев9.
Однако сразу по приезду кавалерийская бригада получает приказ совершить нападение на позиции противника в районе местечка Бро- вары10. В ходе выполнения задания 9 мая 1920 г. не только была занята часть неприятельских позиций11, но и уничтожены 2 батареи, захвачены пленные и оружие12.
С середины мая 1920 г. большевиками на Украине началась масштабная подготовка соединений Юго-Западного фронта к контрнаступлению против 3-й, 2-й и 6-ой польских армий и союзной им Украинской народной армии. Численность польских войск составляла к концу мая 1920 г. 78 тысяч штыков и сабель, а в частях Юго-Западного фронта насчитывалось 46,4 тысячи штыков и сабель13.
Согласно разработанному плану, контрнаступление Юго-Западного фронта должно было начаться 26 мая. К 25 мая в районе Умани сосредоточилась 1-я конная армия, завершив 53-суточный марш с Северного Кавказа. Одновременно с Туркестанского фронта перебрасывались 25- я стрелковая дивизия под командованием боевого соратника и ученика В. И. Чапаева - И. С. Кутякова (военком Б. М. Таль) и Башкирская кавалерийская бригада под командованием М. Л. Муртазина14. Прибывшим соединениям было приказано, перебравшись через Днепр, перерезать железную дорогу Киев - Коростень у станции Ирша. Этим маневром отрезался единственный путь отступления полякам из Киева15.
Кавалерийская дивизия, прозванная белогвардейцами «азиатская», «дикая», действуя в тылу врага, вызывала настоящий ужас у противника, поскольку действовала неожиданно и стремительно. Так, в июне 1920 г. башкирская конница, форсировав Днепр, практически с ходу овладела одной из станций в районе значимого железнодорожного узла Ковельской железной дороги16.
Отличились башкирские конники и в ходе боев в районе деревень Тарасевичи и Сухолучье, где ими были захвачено более 100 лошадей, 2 пулемета и убито множество врагов17. Среди захваченных Башкир-


Башкирская кавалерийская бригада М. Муртазина на Польском фронте 187 ской бригадой в плен противников был даже командир кавалерийского полка, а под деревней Зазимье одновременно было взято 150 человек пленных18.
В течение лета Башкирские части, принимая участие в многочисленных боях, освободили огромное количество сел и деревень19. Газеты писали: «Отдельная башкирская кавалерийская бригада храбро сражалась в годы гражданской войны, преследуя поляков, она занимала опорные пункты, спешно покидаемые противником»20.
Вот как вспоминает эти дни очевидец событий - генерал-майор А. И. Лизюков, который видел конные атаки Башкирской кавалерийской бригады: «... Ночью поляки внимательно следили за нами. Ракеты рвутся непрерывно, по всему фронту. После нескольких белых ракет в воздухе мигают красные и зеленые огоньки - это проверочные ракеты, которыми поляки сигнализируют своим главным силам. Потом воздух оглашается беспорядочной стрельбой пулеметов и артиллерии и дикими, уже знакомыми нам боевыми криками конников башкирской бригады... Муртазин со своей конницей! Он забрался в тыл польского бивуака, снял охраняющие части и атакует главные силы поляков.. .»21.
Возле Ротичей был разбит эскадрон поляков, во время боя у Пилявы уничтожено 2 батальона 6-го пехотного Познанского полка, захвачен один пулемет, 3 орудия, около 600 пленных, в местечке Горностай- поль, деревнях Зорино, Багданы уничтожен батальон 6-го пехотного полка, захвачено 5 станковых, 3 легких пулемета, взорван мост на реке Тетерев, захвачено 100 пленных, 3 бойца под деревней Зарудье, уничтожен 60-й Краковский пехотный полк, захвачено 19 пулеметов, более 100 лошадей, 5 повозок ручных бомб, под Пенязеевичами уничтожена конная казачья бригада полковника Яковлева, захвачено около 400 лошадей, 12 станковых пулеметов, 450 человек пленных, 2 командира полка, начальник снабжения и оркестр22.
В августе 1920 г. отдельная кавалерийская бригада попала в окружение. В плен воины не сдались, а с боями вышли из кольца и соединились с частями 12-й армии. Героически проявил себя в боях за выход из окружения командир 27-го кавалерийского полка Г. А. Кучаев23.
Между тем, ситуация на фронте начала меняться. 14 августа 5-я польская армия нанесла контрудар на стыке 3-й и 15-й армий Западного фронта и на следующий день ворвалась в Цеханув, где находился штаб 4-й армии. Командование 4-й армии потеряло управление своими войсками и связь со штабом фронта. Через день перешли в контрнаступление соединения Среднего фронта. Советские войска начали отход и к исходу 25 августа перешли к обороне на рубеже Линек, Свис- лочь, восточнее Брест-Литовска. 4-я армия, в том числе 3-й конный корпус Г. Д. Гая, а также две дивизии 15-й армии не смогли пробиться


188 Конница РККА на разных фронтах
на восток и отошли на территорию Восточной Пруссии, где были интернированы24.
13 сентября началось общее отступление Красной армии. Отступала и Башкирская кавалерийская бригада, которая прикрывала отход 24-й стрелковой дивизии. Отступая, они дошли до города Дубно, далее до района города Новоград-Волынска. А 18 октября 1920 г. было заключено перемирие. 22 октября бригада была переведена в район Бердичева и расположилась со штабригом в селе Бородецкое, откуда командованием 12-й армии была передана в подчинение командарма 14-й армии25.
Вслед за перемирием последовал Рижский мирный договор 18 марта 1921 г. По его условиям объявлялось прекращение состояния войны между Польшей и советскими республиками и устанавливалась советско-польская государственная граница26.
Осенью 1921 г. бригада Муртазина успешно вела борьбу с остатками петлюровских банд, после ликвидации которых 30 ноября прибыла в район Винницы и расположилась на Мизявских хуторах. В дальнейшем неся службу охраны границы, одновременно бригада вела борьбу с бандами Петлюры и другими бандитами, просачивавшимися из-за рубежа, не давая им распространяться вглубь страны27.
В ходе боевых действий Башкирская бригада была несколько раз переформирована. 13 июля была создана конная группа, в которую вошли: Башкирская кавбригада, 25-я кавбригада, Доно-Кубанский, Су- ровский, 7-й сводный и 58-й кавалерийский полки (командующий группой М. Муртазин)28. 10 декабря, согласно приказу командарма-12, бригада за ее малочисленностью была переформирована в два полка, коим была присвоена нумерация 1-го и 2-го Башкирских кавалерийских полков.
Затем, по приказу штаба Туркестанского фронта, башкирские кавалерийские полки было решено влить в 3-ю кавалерийскую дивизию 1- й армии в качестве ее второй бригады под номерами 27-го и 28-го кавалерийских полков. Приказ вызвал крайне негативную реакцию со стороны начальника отдельной Башкирской бригады М. Муртазина и Башкирского военревкома, увидевших в этом желание ликвидировать башкирское войсковое соединение30. Несмотря на это, впоследствии - 25 ноября 1922 г. - произошла дальнейшая реорганизация дивизии из 6-полкового в 4-полковой состав31.
За период операций бригада понесла большие потери, лишившись за все время 30% командирского состава и около 20% красноармейцев. Так, только во время нахождения бригады в Брацлавском уезде налетом банды численностью около 150 сабель, выдававшей себя за красноармейцев, было убито 45 человек башкир 2-го полка32. И хотя бригада получила за все время пополнение в 500 человек и 160 лошадей (100 коней и 100 человек прибыли из Башкирии в августе 1920 г. когда


Башкирская кавалерийская бригада М. Муртазина на Польском фронте 189 Башкирская бригада праздновала свой праздник «Курбан Байрам»), этого было не достаточно33.
Реввоенсовет республики высоко оценил боевые действия башкирских воинов: более сорока конников приказом Троцкого были награждены орденами Красного Знамени. В их числе командир полка У. Гай- нанов, рядовой Г. Хакбердин, комбриг Муса Муртазин, который к 10- летию РККА был награжден вторым орденом Красного Знамени. Впоследствии комбриг пал жертвой сталинского произвола34.
Башкирская кавалерийская бригада продемонстрировала не только отличные боевые навыки, но и высокие моральный дух, дисциплинированность, умение справляться с поставленными боевыми задачами. Как отмечал один из участников боев И. И. Слатин в своих воспоминаниях, «башкирские подразделения умело воевали, показывая пример точного соблюдения уставов и проявляя свою инициативу»35.
В то же время со стороны красных не всегда наблюдалось хорошее отношение к башкирским частям. По прибытии в какую-либо армию башкирские части подвергались контролю отдела снабжения этой армии. Так, штаб 7-й армии предал суду начальника снабжения кавдивизии за исполнение им распоряжения Башвоенкомата несколькими месяцами ранее по отпуску денег, обмундирования и снаряжения для башкирских частей, находившихся в ведение Башвоенкомата. 46-я стрелковая дивизия захватила некоторое количество имущества Башкирской бригады, заменяла хорошие винтовки плохими, изымала пулеметы. 7-я армия намеривалась взять для своих частей имевшееся в распоряжении Башкирской кавдивизии обмундирование и даже санитарную часть. Крайний недостаток в снабжении башчастей в Петрограде фуражом и продовольствием вызвал необходимость со стороны Башреспублики оказать им помощь из Башкирии. Прибыло изрядное количество продовольствия и фуража как для Башкирской кавдивизии, так и для Башбригады. Однако фураж и продовольствие 7-я армия и Петроградский укрепрайон хотели захватить в свои руки и даже прямо распределяли по частям 7-й армии. Были случаи, когда присланные Башвоенкоматом и Башревкомом для своих частей подарки, собранные населением во время специально устраиваемых в Башкирии дней праздников Башкирской Красной армии или по другим случаям, 7-я армия пыталась захватить в свои руки36.
16 июля 1919 г. чрезвычайный военный комиссар Башполков Южного фронта сообщал, что прибывшие на Украину башкирские части были размещены в бараках, без окон, без дверей и с настолько плохими крышами, что во время дождей каждый раз образовывались лужи на полу. Как следствие, среди бойцов развивались различные заболевания, тифозная дизентерия. Им также отмечались проблемы со снаб-


190 Конница РККА на разных фронтах
жением продовольствием и фуражом, в которых они испытывали острый недостаток. Более того, были зафиксированы случат ареста башкирских солдат, их разоружения, у некоторых забирали лошадей. Все это происходило на фоне разжигания межнациональной розни путем ложных обвинений банкирских частей и нежелания начальства разбираться в ситуации на местах37.
На Польском фронте башкирские части также сталкивались с проблемами нехватки вооружения, снабжения питанием, обмундированием, фуражом для лошадей. Врачебная помощь была поставлена слабо: медперсонала не хватало, лекарств также, хотя больных в общем и было мало, благодаря крепкому здоровью красноармейцев-башкир. Первоначально бригада имела большой некомплект лошадей, в дальнейшем пополнялась захваченными в боях38.
Тем временем события, которые происходили в Башкирской республике в 1920-1921 гг., свидетельствовали о том, что, по мере укрепления власти большевиков, Центр начал пересматривать свой взгляд на дель- нейшее сотрудничество с Башревкомом и возможность предоставлять башкирскому народу право самому управлять своей автономией.
Таким образом, красные Башкирские национальные части, сформированные летом-осенью 1919 г., активно участвовали в боях на многих фронтах, ярко проявив себя в польскую кампанию 1920 г.
Примечания
1 История Башкортостана (1917 — 1990 гг.): Учебник для студентов ВУЗов РБ / Редкол.: npo(j). Р. 3. Янгузин (отв. ред.) и др. - Уфа, 1997. С. 44.
Гражданская война в СССР. В двух томах. Т.2. Решающие победы Красной Армии, крах империалистической интервенции (март 1919 г. - сентябрь 1922 г.) / H. Н. Азовцев. - М.: Вое^издат, 1986. С. 242, 244.
Ольшанский П. Н. Рижский мирный договор и развитие советско-польских отношений. -Мд Наука, 1974. С. 25.
5 Гражданская война в СССР. Т.2. С. 254-255.
Гражданская война в СССР. Под общей редакцией H. Н. Азовева. М.: Воениздат, 1986. Т. 2. С. 271.
Национальный архив Республики Башкортостан (НАРБ). Ф. 10287. Оп.1. Д.273. Л. 16; Муртазин М. Л. Башкирия и башкирские войска в Гражданскую войну. - М.: «ИНСАН», 2007. С 112-113, 128, 132, 165.
История Башкортостана с древнейших времен до наших дней: в 2 т. / И. Г. Акманов и др. Т.2. История Башкортостана. XX век. - Уфа: Китап, 2006. С. 118.
9 Юлдашбаев Б. X. Новейшая история Башкортостана. - Уфа: Китап, 1995. С. 105.
^{Муртазин М. Л. Башкирия и Башкирские войска в Гражданскую войну. С. 128,130.
Муртазин М. Л. Башкирия и Башкирские войска в Гражданскую войну. С. 130-131.
* НАРБ. Ф. 10287. Оп.1. Д.273. Л. 6 - 18.
12 НАРБ. Ф. 10276. Оп.1. Д.1. Л. 26.


Башкирская кавалерийская бригада М. Муртазина на Польском фронте 191
J3 Гражданская война в СССР. Т.2. С. 270.
Гражданская война в СССР. Т. 2. С. 271.
5 НАРБ. Ф.10287. Оп.1. Д.260. Л. 21.
История башкирского народа: в 7 т. / гл. ред. Ин-т истории, языка и литературы УНЦ РАН- Уфа: Гилем, Т.5., 2010. С. 109.
? НАРБ. Ф. 10276. Оп.1. Д.1. Л. 26.
* НАРБ. Ф.10276. Оп.1. Д.1. Л. 26; Муртазин М. Л. Башкирия. . С 137.
Муртазин М. Л. Башкирия... С. 131 - 132, 137- 157.
™ НАРБ. Ф.1832. Оп.З. Д.242. Л. 1.
НАРБ. Ф.10276. Оп.1. Д.8. Л. 11.
НАРБ. Ф.10276. Оп.1. Д.1. Л. 27.
24 История башкирского народа: в 7 томах. Т.5. С. 109.
Гражданская война в СССР. Т.2. С. 286.
НАРБ. Ф.10287. Оп.1. Д.273. Л. 23; Муртазин М. Л. Башкирия... С. 157 - 161.
Ольшанский П. Н. Рижский мирный договор и развитие советско-польских отношений
28 Муртазин М. Л. Башкирия... С. 161 - 164.
29 Муртазин М. Л. Башкирия... С. 149.
Муртазин М. Л. Башкирия... С. 163.
и Документы и материалы по истории башкирского народа (1900-1940)/Сост.: М. М. Куль- шарипов, М. Н. Фархшатов, Д. X. Яндурин, Р. 3. Алмаев, Р. О. Багаутдинов, P. Р. Газизов, P. М. Зи- язетдинов, А. Д. Казанчеев, К. К. Каримов, П. Ф. Назыров, Ю. X. Юлдашбаев, А. 3. Ярмуллина. - Уфа^ИЯЛ Уфимского научного центра РАН, 2012. С. 200,202
32 Муртазин М. Л. Башкирия... С. 165.
Муртазин М. Л. Башкирия... С. 164.
34 Муртазин М. Л. Башкирия... С. 165.
Юлдашбаев Б. X. Новейшая история Башкортостана. С. 105.
35 НАРБ. Ф.10287. Оп.1. Д.273. Л. 25.
А. А. Валидов - организатор автономии Башкортостана. См.: У истоков федерализма в России (1917-1920): сб. документов и материалов / сост. H. М. Хисматуллина и др. 4.2. - Уфа^итап, 2011. С. 202 - 203.
38 Документы и материалы по истории башкирского народа (1900-1940). С. 196 - 197.
Муртазин М. Л. Башкирия... С. 165.


Балашовский коммунистический
ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ ОТРЯД:
ИСТОРИЯ ФОРМИРОВАНИЯ и
БОЕВОГО ПРИМЕНЕНИЯ
А. 	О. Булгаков (Балашов Саратовской области)
К сентябрю 1920 года до Балашовского уезда стали доходить тревожные слухи о разрастающемся антоновском восстании. Нужно сказать, что местные власти отреагировали достаточно быстро, - батальон ВОХР был расквартирован на наиболее опасных направлениях, спешно заканчивали формироваться отряды ЧОН.
Но первый налет антоновцев, состоявшийся 5 октября, выявил неприглядную картину, - советские части, состоявшие в подавляющем большинстве из пехоты, просто-напросто не успевали за передвижением повстанцев. Стала очевидна необходимость создания мобильного кавалерийского отряда, причем состоящего из коммунистов, как наиболее устойчивого в данной ситуации контингента. Забегая вперед, отметим, что такой отряд был сформирован лишь спустя четыре месяца, получив название «коммунистический добровольческий отряд», сокращенно - «Добротряд»1.
Основным источником при изучении истории формирования Доб- ротряда являются воспоминания Георгия Владимировича Веденяпина, которому было суждено принять непосредственное участие как в формировании отряда, так и в его боевых действиях. Георгий Владимирович родился в селе Пады Балашовского уезда в дворянской семье. Его отец служил земским врачом, мать - фельдшером. Мемуары, написанные в 1973 году, отличаются точностью деталей и отсутствием многих идеологических штампов2.


Балашовский коммунистический добровольческий отряд: история ... 193
По своей сути Добротряд являлся одной из военно-партийных частей Гражданской войны, возникновению которых способствовала острая необходимость в устойчивой и вооруженной силе на той или иной территории. Состав отряда был преимущественно кавалерийским при немногочисленных пехотных подразделениях поддержки, выполнявших чаще всего охранные функции.
На первом этапе создания Добротряда (март 1921 года) предполагалось комплектовать его личный состав исключительно коммунистами и комсомольцами Балашова и Аркадака, записавшихся добровольцами. Интересен момент, что привлечение контингента из северных районов уезда, пострадавших от налетов антоновцев, не оговаривалось: сказывался возможный испуг местных коммунистов и возможное родство с местными повстанцами. Так или иначе, автор не дает здесь однозначного ответа.
Буквально за один день набралось около сотни желающих, но среди них было лишь несколько человек кавалеристов. Это и предопределило первоначальную организацию отряда - эскадрон кавалерии и роту пехоты. На командные должности выбрали две кандидатуры: Канарейкин (начальник штаба) и Платонов (командир отряда). Такое распределение объяснялось личными качествами кандидатов: Канарейкин не производил впечатления волевого и решительного человека, Платонов же был крайне решителен, но не всегда сдержан, что впоследствии приведет к печальным событиям.
Дислокация Добротряда предполагалась в северном районе Бала- шовского уезда, в качестве основной базы должна была служить 3-я Петроградская сельскохозяйственная коммуна. Такое расположение объяснялось не только сложившимся положением (северные волости больше других страдали от рейдов антоновцев), но и возможностью пополнить ряды 30 кадровыми кавалеристами из числа коммунаров.
Одновременно шло формирование Революционной тройки, ставшей вторым ревкомом для северной части уезда. Собственно говоря, Добротряд по первоначальному замыслу и должен был быть при этой Ревтройке. Председателем тройки был избран товарищ Лагуткин, ранее работавший в уездном исполкоме. При этом стоит отметить, что данное назначение было вызвано банальной нехваткой кадров: многие товарищи отмечали мягкость и нерешительность Лагуткина. В качестве членов Ревтройки утвердили Платонова и Григория Щербакова (на последнего была возложена ответственность за пропаганду и агитацию)3.
Согласно инструкции об организации коммунистического добровольческого отряда, снабжение должно было осуществляться за счет коммуны, после выступления за ее пределы - по нарядам от райпрод-


194 Конница РККА на разных фронтах
кома района действий. Воинское имущество получали от уездного ревкома и частично от ЧОН4.
В последних числах марта 1921 г. Добротряд отправился к месту дислокации. По словам мемуариста, формирование не было закончено: эскадрон располагал лишь половиной личного состава, причем многие крайне неуверенно держались в седле.
Тем не менее, после прибытия в 3-ю Петроградскую сельхозкомму- ну на месте сразу же были организованы амуничная, оружейная мастерские, мастерская по ремонту снаряжения и вооружения, полевая кухня. Решающая роль в этой работе принадлежала Канарейкину. С первого же дня начались занятия с пехотой и кавалерией (эскадрон на тот момент уже насчитывал около ста человек, - влились коммунары). На период обучения и сколачивания соединений отводилось пять дней. В пехоте на взводные должности были назначены бывшие унтер- офицеры, общее наблюдение за обучением вел Канарейкин. Обучение кавалерии происходило под руководством донского казака Коновалова - ветерана Первой Мировой войны, ставшего впоследствии командиром эскадрона. Лошадей частично привезли из Балашова, но преимущественно добыли на месте.
Показателен следующий факт: на формирование комендантского взвода ушло целых два дня, так как не находилось желающих приводить в исполнение приговоры, плюс к тому проявилась известная мягкость председателя Ревтройки Лагуткина. Пришлось вновь вмешаться Канарейкину, и за два часа взвод был сформирован. Командиром его был назначен коммунар Петров, питерский рабочий. За время действия отряда он неоднократно просил сменить его, и эта просьба была удовлетворена лишь в конце июня, - тогда заменили и командира, и весь состав взвода.
С 6 апреля начинается непосредственная боевая деятельность отряда. Одна его часть, под руководством начальника следственной части Булкина, направилась в Белый Ключ, на жителей которого жаловались коммунары, указывая, что они были наводчиками банды в сто сабель. Под руководством Григория Щербакова один взвод направлялся на Зыбино - Юсупово. Платонов с основным ядром имел объектом Репьевку, четвертый и пятый отрядики направлялись в Грязнуху и Макарово. Итогами первого рейда стали аресты за пособничество пяти крестьян из Белого Ключа, двух из Репьевки, убийство одного и пленение двух вербовщиков антоновцев в Грязнухе (позже все задержанные, за исключением одного «попа», были расстреляны). Удалось добыть разведывательные данные о противнике: в Потьме был местный отряд из 10 - 12 человек во главе с неким Колькой, в Северках - тоже отряд около 15 человек. Новоселки - Хлуденевка - Молчановка были полностью


Балашове кий коммунистический добровольческий отряд: история ... 195
антоновские, там стояло на постое около ста конных повстанцев, значительная часть которых - местные. В Боцмановке и Красной Звезде находились антоновские части. Коммунистов, комсомольцев или активистов нигде обнаружено не было.
8 апреля Добротряд вышел в рейд с целью «очистки от бандитов» Макаровской волости и ликвидации антоновцев в Потьме (потьмин- ский отряд был ликвидирован вместе со своим главарем). Далее отряд прошел на Новоселки - Северки, мелкие повстанческие отряды предпочитали уходить, не вступая в серьезные бои. В результате было убито 15 - 18 антоновцев, 7-8 взяты в плен и расстреляны в Репьевке.
Данный боевой выход показал «недисциплинированность» недавно прибывших местных комсомольцев. Так, была пресечена попытка сжечь Новоселки, где проживали повстанцы, от рук которых пострадали родители Макаровских комсомольцев. Уже в Репьевской волости был установлен факт хищения у местного населения скота и подводы двумя местными активистами, также недавно примкнувшими к отряду. В отношении виновных были применены достаточно мягкие меры - разоружение и исключение из отряда, хотя член Ревтройки Платонов настаивал на расстреле.
В этом же рейде произошел трагичный случай, позволяющий судить о взаимоотношениях внутри отряда и дисциплине в нем. Зубри- ловскими крестьянами были пойманы две женщины, обвиненные в шпионаже в пользу антоновцев. Ночью того же дня по устному приказанию Платонова они были казнены. Лишь утром следующего дня Ла- гуткин подписал приказ о казни. Следствия проведено не было, трагедия произошла из-за межличностного конфликта Платонова с Канарейкиным - каждый старался избавиться от дополнительной нагрузки; Платонов, потеряв терпение, решил проблему кардинально. Как выяснится позже, женщины были невиновны, одна из них искала своего мужа - демобилизованного красноармейца. Из числа командного состава отряда за этот инцидент никто не понес наказания.
Тем не менее, произошли кадровые изменения в составе отряда и Ревтройки: прибывший из Балашова чекист Федорович (впоследствии занимался организацией разведки и контрразведки) был введен в Рев- тройку вместо Щербакова, из уездного политбюро прибыли новые работники. В самом отряде была установлена должность коменданта, подчинявшегося лично Федоровичу. Ее занял Василий Козьмин - бывший матрос, уже участвовавший в ликвидации повстанцев.
Также был объявлен очередной набор добровольцев, преимущественно из коммунистов Балашова. Немалую роль в этом сыграл Яроц- кий, - бывший офицер, назначенный на должность начальника штаба ЧОН Балашовского уезда.


196 Конница РККА на разных фронтах
На тот момент тактика отряда заключалась в удержании треугольника Зубрилово - Макарово - Репьевка, без вступления в бой с крупными частями противника.
Следующий рейд отряда, выросшего почти до трехсот человек, был назначен вновь по знакомым местам. Полэскадрона было направлено через Пески - Потьму - Чиганак с присоединением к основным силам отряда в Перевесинках. По пути было уничтожено три или четыре мелких повстанческих отряда. Под Новоселками были задержаны четверо местных повстанцев, которых показательно отпустили на сельском сходе. Между Дмитриевкой и Кашировкой был ликвидирован еще один мелкий отряд антоновцев.
Далее Добротряд сражался вместе с регулярными частями Красной армии, в частности, поддерживал пехотный полк в сражении у Каши- ровки, успешного для красных частей. По словам Г.В. Веденяпина, вместе с Антоновым ушло много повстанцев из Красной Звезды и Боцмано-Иваново, облегчив в дальнейшем окончательную ликвидацию антоновщины.
4 мая 1921 года в северные волости Балашовского уезда прибыл экспедиционный отряд ВЧК, действовавший совместно с Добротрядом в течение двух недель. Главным итогом совместной работы стало восстановление связи северных, западных и южных волостей уезда.
Утром 9 мая красные части вышли в новый рейд. Объединенный отряд должен был действовать по двум дугам - Крутец - Новоселки и затем примерно вдоль реки Карай, через Красавку - Чернавку на Красное Колено - Романовку. Таким образом наносился удар по тылам антоновских частей, и одновременно очищались западные границы уезда. По ходу действий отряд делал петли, заходя в Макарово и Репьев- ку. Отряды уничтожили в этом рейде только 3-4 мелких отряда, затем где-то на широте Романовки Добротряд пошёл на Балашов, а экспедиционный отряд ВЧК - на юг.
В середине мая вновь изменился состав Ревтройки, - председателем стал Веденяпин, Федорович остался на своем месте. Отныне Добротряд (тогда его называли Отряд уревкома) во всех отношениях подчинялся решениям Ревтройки, немалую роль в принятии такого решения сыграли инциденты со своеволием Платонова. К концу мая происходит разделение отряда по волостям, в каждую из которых откомандировывалось по 10 - 15 пехотинцев и 5 - 10 всадников.
В первой декаде июня Добротряд вновь рейдировал по северо- западу уезда, с заходом и в пограничные районы Тамбовщины, - оттуда вновь начали просачиваться антоновцы. Маршрут рейда выглядел так: Сергиево-Крутовское (защита коммуны) - Калиновка - Горбачи - Березовка - Царевка с отрубами - Новоселки - Васильевка - Саранка -


Балашовский коммунистический добровольческий отряд: история ... 197
Макарово - Зубриловка. В этот раз Добротряд уничтожил остатки 14- го «пограничного партизанского» полка, бежавшего под напором регулярных войск, и взял его канцелярию, обоз и знамя. Два - три десятка разбежавшихся повстанцев из этого полка были выловлены крестьянской самообороной5.
К началу июня Добротряд сменил командира, им стал Дружин. В течение лета отряд участвовал еще в нескольких стычках с небольшими частями противника. Так или иначе, очевидной становилось отсутствие необходимости поддержания функционирования достаточно крупной части, в которую превратился Добротряд. К 15 августа Рев- тройка при отряде была ликвидирована, в сентябре отряд сократили до 50 человек и перевели в Балашов. В октябре 1921 года эпопея этого формирования заканчивается6.
В заключение стоит отметить, что действия Добротряда несомненно способствовали скорейшей ликвидации антоновщины на территории Балашовского уезда. Тактика применения отряда оказалась достаточно удачной, - маневренные действия на периферии восстания, точечные удары о небольшим группам противника и рейды по его коммуникациям полностью оправдали себя. Не будет преувеличением отметить, что Добротряд стал наиболее успешной частью ЧОН Балашовского уезда как по результативности и сложности проведенных операций, так и с точки зрения организации материально-технической базы подразделения.
Примечания
Смотров В. В., Смотров О. В, Кузеванов Л. И. Балашовское Прихоперье в годы испытаний: очерки истории и историографии / Под науч. ред. Л. М. Кузевановой - Балашов: изд- во «^иколаев», 2007. - С. 292.
ВеденяпинГ. И. Антоновщина / Подготовка текста и комментарии В. С. Вахрушева, Г. А. Са- морс^цовой // Волга. - 1997. - № 5-6.
ВеденяпинГ. В. Воспоминания 1919-1921 гг. / Балашовский краеведческий музей (БКМ). Ед. ^р. 120/119. С. 192-193.
Государственный архив Саратовской области. Балашовский филиал (ГАСО БФ). ФЛО. Оп.1 Д.250. Л. 14.
Веденяпин Г. В. Воспоминания 1919-1921 гг. БКМ. Ед. хр. 120/119. С. 194 - 262.
ГАСО БФ. Ф 10. Оп.1. Д.250. Л. 49-50.


Кавалерийская легенда: НАСТРОЕНИЯ, ДИСЦИПЛИНА, ПОЛИТИЧЕСКИЙ ВЫБОР
Оценка степени боевой готовности и «ПОЛИТИЧЕСКОЙ СОЗНАТЕЛЬНОСТИ» КАВАЛЕРИЙСКИХ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ в составе Красной армии в 1919 году (ПО ДАННЫМ СЕКРЕТНЫХ СВОДОК Наркомвоен Украины)
В. 	Ж. Цветков (Москва)
Специфика боевых действий 1919 года заключалась в широком использовании подвижных, мобильных соединений, с помощью которых представлялось возможным добиваться существенных результатов как в оперативно-стратегическом, так и в тактическом отношениях. Совершенно по-новому стало восприниматься значение больших конных масс, кавалерийских соединений. Сильные, сосредоточенные удары, предназначенные для прорыва фронта, сочетались с активным маневрированием в тылу противника. Безусловно, на особенности стратегии и тактики кавалерии оказывали влияние территориальные условия ведения боевых операций, а также историческая специфика их ведения.
Последняя для обширных степных пространств Юга России заключалась в заметном влиянии казачества, хорошо подготовленные контингенты которого участвовали практически во всех операциях Вооруженных сил Юга России (далее - ВСЮР). Как известно, специально сформированный 4-й Донской корпус под командованием генерал-


Оценка степени боевой готовности и «политической сознательности»... 199
лейтенанта К. К. Мамантова в августе - сентябре совершил глубокий рейд от Тамбова до границ Рязанской губернии и Воронежа. Позднее, в январе - марте 1920 г. на Кубани развернулись боевые операции с широким применением кавалерийских воинских частей, в которых участвовало до 50 тысяч всадников с обеих сторон. Кавалерийские соединения могли активно использоваться и для «развития успеха» наступательных операций. В этом случае, предполагалось создание ударных конных групп, предназначенных для преследования отступающего противника.
Подобного рода отличительные признаки боевого применения конницы стали широко распространятся в Рабоче-крестьянской Красной армии (далее - РККА) с лета - осени 1919 года. Во многом, это было обусловлено необходимостью активного противодействия сильным «белоказачьим» соединениям. Применительно к Западному фронту следовало считаться с многочисленной, хорошо вооруженной и обученной польской кавалерией, участвовавшей в боевых операциях советско-польской войны.
Однако и до создания конных армий в составе Красной армии действовали различные кавалерийские соединения. Одним из крупных подразделений подобного рода стал Сводный корпус под командованием Б. М. Думенко, сформированный в сентябре 1919 года. И если еще в конце 1918 года удельный вес конницы в общей численности боевого состава Красной армии составлял всего лишь около 6 процентов, то в конце 1919 года он достиг 16 процентов. При этом важно отметить, что более половины от всех кавалерийских соединений (31 тысяча сабель) действовало на Южном и Юго-Восточном фронтах1.
Поскольку специфика Гражданской войны, как войны не с «внешним» врагом, делала насущной потребность в идейной убежденности бойцов, в их сознательной дисциплинированности и сознательной службе в рядах Красной армии, то от того, насколько высокой будет данная «идейно-политическая» составляющая, в немалой степени зависела и общая боеспособность воинских частей.
Для характеристики степени сознательности и боеспособности кавалерийских соединений может быть использован весьма интересный источник - материалы специальных секретных сводок, составляемых Центральным бюро связи и информации при Наркомвоен Украины. Данный исторический источник еще недостаточно используется в исследованиях. Между тем, степень его информационной содержательности весьма высока, поскольку благодаря ему имеется возможность представить не только состояние войск на фронте, но и положение в тыловых и, главное, прифронтовых уездах, ставших театром военных действий в период «похода на Москву» ВСЮР.


200 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
В специальном разделе «фронт» речь идет о подразделениях 12-й и 14-й армий, комплектование которых произвдилось на территории Советской Украины. Здесь далеко не последнюю роль в настроениях как командного состава, так и рядовых бойцов играла проблема межнациональных отношений. Следует учитывать и тот факт, что помимо противодействия наступлению деникинской армии, части 12-й и 14-й армий вели боевые действия против войск Украинской Народной Республики (УHP) и армии Польши, которая в 1919 году уже вела боевые действия, хотя и недостаточно масштабные, на территории Галиции и Подолии.
Сводки содержат немало ценной и вполне объективной информации и в отношении крестьянского повстанческого движения на территории Украины. Правда, приводимая в них информация о положении в тылу противника нуждается в дополнительной проверке.
Хронологически сводки, как правило, составлялись во временных рамках семи - десяти дней.
Сводки не предназначались для широкой публикации. Напротив: в преамбуле каждой из них перечислялись конкретные «получатели информации» - от Председателей правительства Советской России и Советской Украины до губернских военных комиссаров. Это был очень узкий круг советского и партийного руководства, военного командования Советской России и Советской Украины, РСФСР и УССР.
Используемые в статье сводки хранятся в Научной библиотеке Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ). Сводки отпечатаны типографским способом. Каждая из них имеет конкретного адресата. Например, на сводке № 2 имеется надпись: «товарищу Ленину».
Примечательны сведения о «моральном состоянии» боевых подразделений РККА, в том числе и кавалерийских. Так, например, в сдвоенной Сводке № 10-11 (дается характеристика периоду с 21 июня по 5 июля 1919 года) содержатся следующие сведения по 12-й армии: «... 1-й кавалерийский и 1-й артиллерийский дивизионы. Комсостав контрреволюционен и неподготовлен к командованию. Были случаи пьянства...». «...Особая кавалерийская бригада. Бригада расформирована...» «...Особый кавалерийский дивизион. Настроение удовлетворительное. Красноармейцы утомлены...». «...2-й конный дивизион. Настроение бодрое. Функционирует коммунистическая ячейка...».
Более устойчивым было настроение в подразделениях 14-й армии. «...5-й кавалерийский полк. Отношение между красноармейцами и комсоставом хорошее. В полку революционная дисциплина. Боевые приказы выполняются. Настроение понижается от чрезмерной усталости. Полк понес колоссальные потери. Политработа ведется слабо. Комячейка не организована. Культурно-просветительная работа невозможна, вследствие частых передвижений полка...». «...Особый ка-


Оценка степени боевой готовности и «политической сознательности»... 201 валерийский полк. Часть полка действует в пешем строю. Комсостав удовлетворителен. Настроение хорошее...». Однако в следующем же предложении отмечалось: «... красноармейцы измучены непрерывными боями. Они совершенно раздеты и оборваны. Оружия мало. Пулеметов и патронов нет. Продовольственный аппарат не налажен. Лошади гибнут из-за отсутствия фуража.. .»2.
Более поздняя сводка Наркомвоен Украины (№ 15, отражающая положение на фронте и в тылу с 30 июля по 8 августа 1919 года) сосредотачивает внимание на ситуации, сложившейся в полосе наступления ВСЮР, особенно в Полтавской, Киевской, Черниговской губерниях. Применительно к кавалерийским соединениям отмечается, что в Золотоношском уезде «находящийся в городе 1-й кавалерийский полк бесчинствует. Была объявлена мобилизация с 1893 - 1891 годов. Процент не явившихся на эту мобилизацию достигает 50. Уезд настроен контрреволюционно. Приспешниками Петлюры разбрасывались прокламации. Объявленная в уезде мобилизация проходит крайне неуспешно. Мобилизованные отказываются идти на фронт против Деникина. В Великой Буромке задержалась часть бежавших из под Полтавы богунцев. Для переговоров с ними туда посланы политработники...».
Собственно динамика настроений бойцов кавалеристов во многом зависела и от общего положения на фронте. Успехи, безусловно, способствовали росту боеспособности, тогда как неудачи могли привести не только к дезертирству и мародерству, но и к неожиданному для командования переходу на сторону противника и к образованию на основе красноармейских подразделений «бандитских» и «полубандит- ских» формирований. Сводка отмечает: «... 29 июля город Полтава был сдан деникинцам. Из под Полтавы ушла, бросив фронт, бригада Богунского, формировавшаяся в Золотоноше... Ушли с фронта 5 000 человек с 2-мя батареями и 50 пулеметами. По дороге банда уничтожала телефон и телеграф. Одна часть во главе с командиром 1-го Золо- тоношского полка Лопаткиным с пулеметной командой направилась на Канев, рассчитывая форсировать Днепр и идти на соединение с Зеленым. Начальником Золотоношского гарнизона приняты меры к недопущению этого соединения; полторы тысячи из ушедших удалось остановить; командный состав почти весь разбежался...»
Что же касается собственно фронтовых кавалерийских соединений 12-й и 14-й армий, то они не отличались однородностью. И наряду с негативными явлениями, показательными для «разложения» армии, приводились и положительные характеристики. «...9-я кавалерийская дивизия (12-я армия - прим. авт.). Имеется дивизионный клуб. Организуются культурно-просветительные комиссии. Части дивизии аккуратно снабжаются газетой «Красный кавалерист», пользующейся симпатиями красноармейцев...». Столь оптимистичная оценка, правда, меня-


202 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор лась при характеристике отдельных частей. Например: кавале¬
рийский полк. Бандитские элементы свили себе прочное гнездо. Политработа не ведется...». Или: «...45-я дивизия. 14-й кавалерийский дивизион. Взбунтовавшимися красноармейцами дивизиона убиты командир и политком (политический комиссар - прим, авт.) полка. Бунтовщики в количестве 150 человек во главе с Кожемякой двинулись на села Плоское и Павловка, где соединились с кулацкими бандами...» В то же время отмечалось: «...44-я дивизия. 2-й конный дивизион. Политическое состояние дивизиона хорошее...»3.
Примечательно, что многие «пороки» морального состояния кавалерии являлись типичными для всей РККА на период весны - осени 1919 года. В Сводке №2 (от 19 до 26 апреля 1919 года) содержались обширные и достаточно показательные оценки Богунского полка, считавшегося одним из самых боеспособных (1-я дивизия в составе Группы войск Киевского направления) и известных благодаря одному из своих командиров (Н. А. Щорсу).
Однако «богунцы», как было показано выше, далеко не всегда отличались высокой дисциплиной и сознательностью, и их боеспособность оставляла желать лучшего. «Во время организации и борьбы с гетманщиной, - отмечалось в сводке, - полк был очень хорош, как в боевом, так и в моральном отношении. Но по мере встречи с контрреволюционным мещанством в местечках и кулацких селах, к нему стал прививаться в сильной степени антисемитизм. Большая часть красноармейцев потеряла доверие к комиссару полка, как к еврею. Бороться с этим злом нет возможности. Когда полк стал пополняться жителями Киевской губернии, антисемитизм стал усиливаться. После пребывания полка в Киеве и Виннице среди красноармейцев стали развиваться венерические болезни. Приказы командного состава не исполняются.
Между комиссаром и членами командного состава - не коммунистами иногда возникают трения. Население местностей, по которым проходит полк, сначала в панике разбегалось, ибо думало, что идут «китайцы, жиды, латыши и кацапы», которые якобы всех режут, но когда крестьян собирали и разъясняли задачи Советской власти, то они, за исключением кулаков, совершенно успокаивались. Коммунистической ячейкой полка ведется культурно-просветительная работа. У красноармейцев сложилось мнение, что Зеленый - большевик, но противник еврейского засилья. Политотделом в ответ на срыв «жидовских» кокард было выпущено воззвание, объясняющее значение звезды. Воззвание оказало большое влияние и знаки снова стали одеваться... В Богунском полку много пулеметов. Живой связи с центром - нет. По последним сведениям, полк устал физически и морально.. .»4.
Начиная с середины октября 1919 года, после обращения ЦК РКП(б) ко всем партийным организациям о мобилизации кавалерии на


Оценка степени боевой готовности и «политической сознательности»... 203 борьбу с Деникиным («Пролетарий - на коня!»), внимание советского командования к конным частям существенно возросло. В обращении не только отмечалось, что успех борьбы с конницей ВСЮР зависит от аналогичных соединений РККА, но и говорилось о важности общественного, партийно-политического руководства новыми воинскими соединениями.
Следуя указаниям ЦК РКП(б), Реввоенсовет Республики и Главное Командование Красной Армии незамедлительно осуществили мобилизацию конского состава и кавалеристов запаса. Увеличивалось производство холодного оружия, а также седел, сбруи, подков. Результаты не замедлили сказаться, и уже в октябре 1919 года были сформированы и отправлены на фронт четыре, а в ноябре, дополнительно, три кавалерийские дивизии. 17 ноября 1919 годя постановлением Реввоенсовета Республики была образована 1-я Конная армия во главе с командармом С. М. Буденным и членами Реввоенсовета - К. Е. Ворошиловым и Е. А. Щаденко1  * * * 5.
Гораздо выше стал и идейно-политический уровень подготовки боевых соединений кавалерии. Роль коммунистических ячеек, их просветительную работу (в частности, активную агитационно-пропагандистскую) ни в коем случае не следует недооценивать в общей системе подготовки подразделений к оборонительным и наступательным операциям. Тем не менее, само по себе наличие данных структур еще не давало гарантии в том, что уровень «сознательности» рядовых бойцов и командиров будет достаточно высоким. Эксцессы, связанные с недостаточно высокой дисциплиной, имели место не только в 1919-м, но и в 1920-м году (достаточно вспомнить многократно упоминаемые С. М. Буденным в его воспоминаниях эпизоды достаточно жесткого отношения красного командования к проявлениям мародерства, антисемитизма и др.). В целом, уровень боеспособности крупных соединений существенно вырос, по сравнению с небольшими кавалерийскими подразделениями, не имевшими должного статуса и не отличавшимися необходимой степенью подготовки к сражениям в условиях Гражданской войны.
Примечания
1 50 лет вооруженных сил СССР. М., 1968. С. 102.
Сводка № 10-11. Центральное бюро связи и информации при Наркомвоен Украины С 21-го июня по 5-ое июля 1919 года. С. 10 - 12.
Сводка № 15. Центральное бюро связи и информации при Наркомвоен Украины. С 30- го июля по 8-ое августа 1919 года. С. 2 - 3; 6.
Сводка № 2. Центральное бюро связи и информации при Наркомвоен Украины. От 19- го до 26-ое апреля 1919 года. С. 6.
5 50 лет вооруженых сил СССР. М., 1968. С. 103-104


«Красный генерал» и «черные тучи»:
КОМКОР Б. М. ДУМЕНКО И УБИЙСТВО КОМИССАРА В. Н. МИКЕЛАДЗЕ в 1920 году
А. Н. Грищенко
(Новочеркасск Ростовской области)
В мае 2020 года исполнилось 100 лет со дня расстрела Бориса Мокее- вича Думенко - одного из организаторов краснопартизанских отрядов на Дону, создателя и руководителя кавалерийских частей и соединений Красной армии в 1918 - 1920 годах. Личность красного командира не является центральной темой изучения современными специалистами по истории гражданской войны, во всяком случае, о нем написано и опубликовано меньше, нежели о руководителях и участниках «белого» движения. В связи с этим автор попытался проследить траекторию жизненного пути Б. М. Думенко, изучить обстоятельства суда над ним и его соратниками, поводом для ареста которых послужило убийство комиссара конного корпуса В. Н. Микеладзе.
В посвященном личности красного комкора сборнике воспоминаний и документов сообщается, что «Борис Мокеевич Думенко родился 15 августа 1888 г. в степном хуторе Казачий Хомутец Веселовского района Ростовской области, в семье безземельного крестьянина-иногороднего»1. Однако в изученной автором «Метрической книге Успенской церкви хутора Веселый станицы Багаевская о рождении, бракосочетании и смерти за 1888 год» под номером 115 имеется запись о крещении младенца по имени Борис, рожденного 23 июля (ст. ст.) и крещенного 24 июля 1888 г. О родителях младенца сообщается: «Харьковской губернии Ахтырского уезда (название волости не читается, похоже на «Кожеровской», но такой волости в Ахтырском уезде не было - авт.)


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство... 205 волости крестьянин Мокий Анисимович Дума и законная жена его Татьяна Павлова, оба православные». Восприемниками крещаемого были: «Кузнецовской волости крестьянин Кирилл Павлов Опаренко и дочь крестьянина девица Екатерина Анисимова Дума»2. Фамилия Дума со временем стала Думенко, видимо, как производное - «думенки, т. е. дети Думы». Но речь идет именно о родителях Б. М. Думенко. Семья иногороднего крестьянина Мокия Думы была многодетной: сын Борис и дочь Ирина (Арина), двойняшки Илларион и Полина. Жена Мокия умерла в результате тяжелых родов, дети росли с мачехой. Младший брат Илларион впоследствии служил в красноармейском полку под началом брата. Борис Думенко с малых лет пас скот, работал у коннозаводчика Королькова в Сальском округе. Окончил приходское училище.
Борис Думенко рано женился, его жена казачка Марфа Петровна Думенко (7-1918) была арестована вместе с дочерью Марией, отцом и мачехой Б.М. Думенко летом 1918 г. и заключена в тюрьму в станице Каменской. Дома Думенко и его отца в хуторе Казачий Хомутец были сожжены. От Марфы Петровны требовали написать письмо мужу с просьбой обменять семью на плененных его отрядом офицеров. Ничего не добившись, красновские казаки зарубили беременную жену Думенко, после чего он прибавил в название руководимого им полка слово «карательный». Вторая жена Анастасия Александровна Думенко надолго пережила супруга.
В 1908 г. Б. М. Думенко начал действительную службу, в 1911 - 1912 гг. служил в Одессе, где закончил унтер-офицерскую команду. В 1912 -1914 гг. служил в составе 9-й конной артиллерийской батареи. Участник Первой мировой войны, имел звание вахмистра, был награжден Георгиевскими наградами.
В декабре 1917 г. Б. М. Думенко демобилизовался и вернулся домой. Он пользовался авторитетом среди односельчан и поддержал большевиков. Весной 1918 г. в хуторе Веселый создал и возглавил партизанский отряд из крестьян и казаков, выступавших против войскового атамана П. Н. Краснова. Отряд получил название 1-й Донской отряд по борьбе с контрреволюцией. Сподвижниками Думенко в 1918 - 1920 гг. были его подчиненные и сослуживцы С. М. Буденный, Г. С. Маслаков, братья И. П. и Н. П. Колесовы, К. Ф. Булаткин, Г. К. Шевкоплясов, Д.П. Жлоба, О. И. Городовиков.
Любопытную характеристику личности Думенко представил в июле 1919 года в ростовском журнале «Донская волна» бежавший из «красного» Царицына белогвардейский агент полковник А. Л. Носович3. Публиковавшийся под псевдонимом А. Черноморцев в рубрике «Вожди красных» Носович привел яркие оценки тех лиц, с которыми ему


206 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
довелось работать в Царицыне: Егорова, Думенко, Жлобы и Гая. Назвав Думенко бывшим вахмистром кавалерийского эскадрона, автор отметил: «резкий, требовательный в своих отношениях к солдатам в старое время, он остался таковым и теперь. Но как человеку своей среды, красноармейцы, весьма требовательные в манере обращаться с ними к своему начальству из бывших офицеров, совершенно легко и безобидно для своего самолюбия сносили грубости, резкости, и, зачастую, привычные для Думенко - старого вахмистра основательные зуботычины, которыми Думенко не только преисправно наделял простых рядовых бойцов, но отечески благословлял и свой командный состав». Носовичу довелось слушать выступления Думенко на митингах и различных совещаниях, и он отметил отсутствие ораторских способностей и крайне невыразительную речь красного командира, но при этом научившийся не только командовать, но и подчиняться Думенко готов был выполнить поставленный перед ним приказ вышестоящего командования, что и являлось залогом его военных успехов. Носович констатировал, что «Думенко в среде большевистских вождей - далеко незаурядная личность, один из немногих самородных талантов, вышедших из среды простого народа, но, к глубокому сожалению, приложивших свои силы не к созиданию народного величия, а к его разрушению»4.
В июле 1920 года в Турции увидела свет брошюра под названием «Думенко и Буденный. Роль, значение и тактические приемы конницы в русской гражданской войне». Ее автором был выпускник Николаевской академии Генерального штаба, начальник штаба 4-го Донского корпуса генерал-лейтенанта К. К. Мамантова во время конного рейда по тылам Южного фронта красных в августе - сентябре 1919 года, в феврале 1919 - марте 1920 года начальник штаба Донской армии генерал-лейтенант А. К. Кельчевский. В условиях войны Советской России с Польшей автор брошюры счел нужным поделиться с «военной читающей публикой» сведениями о том, в чем заключался секрет военных успехов 1-й Конной армии. Обобщая стратегию и тактику ведения войны с красной конницей, А. К. Кельчевский признал, что «вахмистр Думенко и его ученик рядовой Буденный два крупных самородка. Они не только поняли сущность и психологию конного боя, но они внесли некоторые и притом существенные поправки в приемы и способы ведения этого боя»5. Безусловное признание военного таланта со стороны бывшего противника свидетельствовало о вкладе руководимых Б. М. Думенко и С. М. Буденным кавалерийских соединений в разгром Донской армии.
В рядах Красной армии Думенко стремительно прошел путь от командира партизанского отряда до командира кавалерийского корпуса.


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство... 207
В конце мая 1918 г. действовавший в Сальском округе отряд Думенко численностью в 700 штыков при 2 орудиях и 5 пулеметах вошел в состав Южной колонны советских войск. В приказе №1 Революционных войск Южной колонны от 4 июня 1918 г. сообщалось о формировании 3-го Сводного крестьянского социалистического полка и о назначении Думенко командиром 2-го батальона. 11 июня 1918 г. на основании приказа №15 командира 3-го сводного полка Г. К. Шевкоплясова Думенко начал формировать из партизанских отрядов 1 кавалерийский эскадрон. По приказу №2 начальника 1-й сводной дивизии революционных войск 3-й колонны Северного Кавказа И.И. Болоцкого от 25 июня 1918 г. Думенко сформировал и возглавил кавалерийский дивизион в составе 3-го крестьянско-казачьего социалистического полка. 10 июля 1918 г. Думенко сформировал 1-й Донской крестьянский социалистический карательный кавалерийский полк6. В августе 1918 г. полк Думенко участвовал в обороне Царицына от Донской армии П. Н. Краснова.
24 сентября 1918 г. по приказу Военного совета СКВО №97 1-й крестьянский социалистический карательный полк был преобразован в 1-ю Донскую советскую кавалерийскую бригаду Южного фронта и награжден Почетным Красным Знаменем ВЦИК. Помощником комбрига Думенко был назначен С. М. Буденный. 10 ноября 1918 г. кавалерийская бригада Думенко прорвала оборону белых войск и наголову разгромила 46-й и 2-й Волжский пехотные полки противника под станицей Гнило- аксайской и станцией Аксай в районе Абганерово. В Царицын были отправлены несколько вагонов пленных, трофеи бригады: 2 орудия, 11 пулеметов, 2 тысячи винтовок, свыше 100 повозок с 300 тысячами патронов и свыше 1500 снарядов. Более 300 человек белых погибло, свыше 700 попало в плен. За этот бой командование 10-й армии Южного фронта 27 ноября 1918 г. ходатайствовало перед РВСР о награждении Думенко и Буденного орденом Красного Знамени. Думенко был награжден Почетным революционным оружием - шашкой златоустовской стали с гравировкой: «Храброму командиру Думенко за Гнилоаксайс- кую». 28 ноября 1918 г. по приказу №62 по 10-й армии Южного фронта путем объединения кавалерии 1-й Стальной дивизии Д. П. Жлобы и 1-й кавалерийской бригады Думенко была сформирована Сводная кавалерийская дивизия 10-й армии во главе с Думенко. За время войны Думенко дважды был награжден золотыми часами7.
2 марта 1919 г. за боевые заслуги начальник особой кавалерийской дивизии 10-й армии Южного фронта Думенко вместе с командирами бригад Буденным и Булаткиным, командиром кавалерийского полка Маслаковым был награжден орденом Красного Знамени (приказ РВСР №26)8. В приказе отмечалась выдающаяся роль дивизии Думенко в обороне Царицына: был совершен 400-верстный рейд по тылам белых,


208 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
в результате которого разбиты 23 полка противника, из них 4 пеших полностью взяты в плен, захвачены 48 орудий, более 100 пулеметов и другое военное имущество. В итоге 10-я армия перешла в наступление и очистила от белых территорию до реки Дон и Владикавказской железной дороги. Вероятно, именно с момента награждения Б. М. Думенко орденом Красного Знамени начала формироваться его слава «первой шашки Республики». По одним данным, так его назвал в момент награждения наркомвоенмор и председатель РВС Республики Л. Д. Троцкий, но чаще эти слова приписывают будущему маршалу, а в первой половине 1919 года командующему 10-й армией Южного фронта А. И. Егорову. Но как бы то ни было, в этих словах содержалось признание несомненных военных заслуг Б. М. Думенко и возглавляемой им дивизии.
24 марта 1919 г. начдив Думенко был назначен помощником начальника штаба 10-й армии по кавалерийской части. По предложению Думенко 4-я и новосозданная 6-я Ставропольская кавалерийская дивизия были сведены в отдельный конный корпус9.
В апреле - мае 1919 г. корпус Думенко воевал с белогвардейскими частями на Маныче, реке Сал в районе станицы Великокняжеской. Успехи возглавляемой Думенко дивизии в боях с Донской армией были замечены и оценены руководством страны. 4 апреля 1919 года председатель Совнаркома В. И. Ленин направил в Царицын командующему 10-й армией А. И. Егорову и в копии в Великокняжескую начальнику дивизии Думенко телеграмму: «Передайте мой привет герою 10 армии товарищу Думенко и его отважной кавалерии, покрывшей себя славой при освобождении Великокняжеской от цепей контрреволюции. Уверен, что подавление красновских и деникинских контрреволюционеров будет доведено до конца»10.
25 мая 1919 г. в районе хутора Плетнева Думенко был тяжело ранен и надолго выбыл из строя. В командование корпусом вступил С. М. Буденный. В июне - июле 1919 г. Думенко находился на излечении в Саратовской госпитальной хирургической клинике, где его оперировал известный хирург профессор С. И. Спасокукоцкий. У Думенко было удалено правое легкое и три ребра, плохо действовала рука. Согласно медицинскому заключению, для восстановления полной трудоспособности ему требовалось не менее двух лет.
В начале сентября 1919 г. Думенко вернулся к месту службы. 14 сентября 1919 г. по приказу командующего 10-й армией Л. Л. Клюева Думенко было поручено сформировать Конно-Сводный корпус 10-й армии Южного фронта на базе кавбригады Жлобы и кавбригад 37-й и 38-й дивизий. 19 декабря 1919 г. Думенко вступил в РКП(б), партийный билет №1119.
Осенью - зимой 1919 г. корпус, с 13 декабря 1919 г. по 22 февраля 1920 г. находившийся в оперативном подчинении 9-й армии Юго-


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство... 209 Восточного (с 16 января 1920 г. - Кавказского) фронта, громил белогвардейские Донские корпуса, вышел в район Павловска - Богучара, продвинулся на юг и захватил Миллерово, Лихую, Александровск- Грушевск (Шахты). Наконец, 7 января 1920 г. корпус взял столицу белого казачества Новочеркасск. В январе - феврале 1920 года конный корпус Думенко вел тяжелые бои с частями Донской армии в районе реки Маныч. По причине несогласованности действий между командованием Конно-Сводного корпуса 9-й армии и 1-й Конной армии, понесенных потерь и гибели артиллерии, красной кавалерий не удалось с ходу форсировать Маныч и довершить разгром противника.
Гибель Б. М. Думенко и его соратников связана с убийством комиссара конного корпуса В. Н. Микеладзе. Составить представление о царивших в конном корпусе Думенко настроениях и обстоятельствах гибели комиссара можно из очерка члена РВС Юго-Восточного (с января 1920 года - Кавказского) фронта И. Т. Смилги «Ликвидация Думенко». Впервые этот очерк был опубликован в 1923 году в брошюре И. Т. Смилги «Военные очерки». Автор отдает должное Думенко как кавалерийскому военачальнику, признает его неоспоримые военные заслуги: «Думенко является одним из довольно видных деятелей Красной Армии. В первый период его деятельности, в 18-м и начале 19-го года, у него имеются несомненные крупные заслуги в борьбе Красной Армии против Деникина. Несмотря на полное отсутствие военного образования (он был не то рядовым, не то вахмистром), Думенко имел несомненные природные способности в военном деле. Целый ряд его конных операций был удачным и победоносным. Его способности к маневру и к короткому удару признавало даже белое командование в своих донесениях. Думенко был на месте во главе небольших конных групп, примерно дивизии. Попытка поставить его во главе конного корпуса кончилась неудачей. Корпусное соединение оказалось для его способностей чрезмерным. Его последний поход от Хопра до Новочеркасска ничего интересного в смысле ведения операций большими кавалерийскими массами не представляет». По мнению Смилги, по своей «идеологии» Думенко относился к «плеяде Мироновых, Григорьевых, Махно и прочих, которые в 19-м году пытались вести борьбу и против белых, и против красных». Назвав Григорьева «разбойником чистой воды», Смилга полагал, что Думенко выказал все данные стать таким же разбойником, а из четырех названным лиц «Думенко был, бесспорно, самым глупым и неразвитым». По свидетельству И. Т. Смилги, штаб Юго-Восточного фронта «имел массу неприятностей» со стороны конного корпуса Б. М. Думенко из-за его ложных донесений, прямого неисполнения приказов, отсутствия необходимой отчетности и должного порядка в ведении корпусного хозяйства. В штабе фронта имелись сведения, что растущая слава Буденного как военачальника дей-


210 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор ствовала на Думенко «разлагающе». Автор очерка отметил, что поступавшие в штаб 9-й армии, которому непосредственно подчинялся конный корпус Думенко, донесения свидетельствовали о «полном разложении штаба корпуса, о пьянстве, антисемитизме, насилиях над женщинами, убийствах и т. д. и т. п.». Мероприятия Кавказского фронта и 9- й армии по внедрению строгого порядка и дисциплины в корпусе были негативно восприняты комкором, который, по мнению Смилги, чувствовал, что партизанским нравам и привычкам наступает конец11.
Примеры «партизанщины» в конном корпусе Думенко приводил хорошо знавший Думенко С. М. Буденный, в 1918 - 1919 годах бывший его заместителем в различных кавалерийских частях и соединениях. В своих мемуарах он описал случай, имевший место в первых числах февраля 1920 года. Бойцы сторожевого охранения 11-й кавалерийской дивизии 1-й Конной армии ночью обнаружили раздетого, обмороженного и тяжело раненного человека, пробиравшегося к хутору Федулову. Раненого доставили в полевой штаб Конармии и доложили об этом С. М. Буденному и К. Е. Ворошилову. Им оказался коммунист Кравцов, служивший в Конармии и недавно назначенный начальником связи в конный корпус Думенко.
По рассказу Кравцова, в корпусе Думенко тайно действовала какая- то банда: «хватает ночью активных коммунистов, расстреливает и трупы бросает в прорубь на Маныче». Кравцов, едва прибыв в корпус и не успев войти в курс дела, ночью был схвачен и вместе с другими коммунистами уведен на Маныч. Убийцы долго водили жертв по льду Маныча, разыскивая прорубь, но по причине снегопада прорубь занесло, и найти ее не удалось. Тогда убийцы раздели коммунистов до нижнего белья, дали по ним залп и, сочтя всех убитыми, ушли. Кравцов получил три пулевых ранения и случайно остался жив. «Среди погибших от рук бандитов - комиссар корпуса Миколадзе», - сообщил Кравцов. Он также добавил, что штаб корпуса Думенко укомплектован бывшими офицерами, - либо бывшими пленными, либо присланными из главного штаба Красной армии, «и упорно идет слух, что Думенко намерен увести корпус к белым и только ждет для этого подходящего момента». Буденный сообщает, что было принято решение о немедленном аресте Думенко, и утром следующего дня с отрядом в 50 конармейцев с двумя пулеметными тачанками он отправился в хутор Верхне-Соленый для ареста штаба конного корпуса. Но штаб корпуса переехал в станицу Константиновскую 1-го Донского округа, и арестовать Думенко и его соратников Буденный не смог. По возвращении обратно штабом Конармии была послано донесение Реввоенсовету Кавказского фронта о предательстве в корпусе Думенко. «Дальнейшие события не позволили нам до конца разобраться в этом деле», - заключает рассказ о Думенко Буденный12.


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство. ..211
Штаб Конно-сводного кор 9-й Красной армии.
Сидят (слева направо) военный комиссар корпуса В. Н. Микеладзе, командир корпуса Б. М. Думенко, начальник штаба М. Н. Абрамов.
Стоят (слева направо) комендант штаба Д. Г. Носов, начальник оперативного отдела И. Ф. Блехерт.
г.Новочеркасск, 1920 г.
Командир Конно-сводного корпуса Б. М. Думенко (предположительно 1920 год, Новочеркасск)
Марк Григорьевич Колпаков, двоюродный брат Думенко, расстрелян НМСС1С с ним в мае i.
Фото из статьи Ю. Калугина Тайна pacuipcjia думенки. ирианания бежавшего из могилы. Новый исторический вестник. 2008. №2(18)


212 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
С. М. Буденный, командующий 1-й Конной армией в 1919-1921 годах
После реабилитации Ф. К. Миронова в 1960 году и Б. М. Думенко в 1964 году увидели свет статьи, очерки и художественные произведения историков и литераторов об их участии в гражданской войне13, авторы которых, по мнению С. М. Буденного, «стремятся представить их советской общественности только в розовом свете, как безупречных борцов за Советскую власть», пытаются во чтобы то ни стало «обелить и возвеличить Миронова и Думенко»14. Признавая, что «Думенко нельзя было отказать ни в личной храбрости, ни в знании военного дела» и отмечая его несомненные военные заслуги, С. М. Буденный вместе с тем констатировал, что Думенко, как и Миронов, многими своими действиями «выражал политические колебания и неустойчивость средних слоев крестьянства. Из-за своей политической незрелости он нередко допускал серьезные политические ошибки». Это выражалось в частом игнорировании Думенко приказов вышестоящего командования, открытом выступлении с подстрекательскими заявлениями против коммунистической партии, незаконных реквизициях, попустительстве и поощрении антисемитизма, грабежей, пьянства и насилия. По свидетельству С. М. Буденного, Б. М. Думенко не терпел присутствия в войсках комиссаров, всячески препятствовал проведению с красноармейцами партийно-политической работы, восстанавливал против военных комиссаров «политически отсталую часть бойцов».
Автор статьи в подтверждение своих заявлений привел почерпнутые из архива Советской армии и архива Октябрьской революции выдержки из донесений армейских политработников с описаниями настроений и порядков в руководимых Б. М. Думенко кавалерийских частях. Так, исполнявший обязанности политкомиссара Сводной кавалерийской дивизии С. Питашко 29 декабря 1918 года сообщал политотделу 10-й армии, что разъяренные поджигательской речью Думенко бойцы готовы были учинить расправу с политкомиссарами, но насилие было предотвращено. Политический комиссар 1-й Сводной кавалерийской дивизии В. Новицкий 14 марта 1919 года докладывал


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство. ..213 реввоенсовету 10-й армии, что через несколько дней после вступления Думенко в командование дивизий она стала неузнаваемой. «Начались грабежи по всему пути следования. Причина их - начдив: он дал право чеченцам забирать все ценное, как-то: золото, серебро и другие более ценные вещи... У начдива пять подвод, в том числе два экипажа, груженные разными вещами, конечно, реквизированными... В последнее объяснение, которое было между мной и начдивом, он заявил, что всех политкомов арестует и расстреляет. На заданный мной вопрос: «Желает ли он признать за политкомами те директивы, которые им даны Реввоенсоветом армии», начдив самым категорическим образом ответил, что не признает». В дальнейшем подобное поведение кавалеристов Думенко только усилилось. С. М. Буденный сообщает, что осенью 1919 года переход Сводного конного корпуса из Калача к Новочеркасску сопровождался грабежами и насилием. Особенно широкий размах они приняли при освобождении Новочеркасска в январе 1920 года. Причем Думенко не только не считал нужным бороться с этими случаями, но препятствовал арестам грабителей и сам дебоширил. О царившем в корпусе Думенко неблагополучии было хорошо известно в армии. Прибывший для наведения порядка в Новочеркасск член РВС 9-й армии Н. А. Анисимов, ознакомившись на месте с обстановкой сообщал: «Думенко определенный Махно. Не сегодня, так завтра он постарается повернуть штыки... Считаю необходимым немедленно арестовать его...».
Реввоенсовет 1-й Конной армии, 1920 г.: К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный, Е. А. Щаденко
По свидетельству С. М. Буденного, далеко не все подчиненные Б. М. Думенко командиры принимали создавшийся в корпусе порядок. Против подобного поведения комкора и сотрудников его штаба выступали два из трех командиров бригад (М. Ф. Лысенко и Д. П. Жлоба), все бригадные комиссары, политкомы полков, начальники политического


214 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор и особого отделов конного корпуса, военкомы соседних стрелковых соединений. Прибывший в январе 1920 года на должность военного комиссара корпуса В. Н. Микеладзе сообщал в реввоенсовет 9-й армии: «Положение политработников угрожающее, грозят покончить с ними». В корпусе совершались покушения на жизнь комиссаров. Относительно убийства В. Н. Микеладзе С. М. Буденный сообщает, что тот был зверски убит недалеко от штаба корпуса через восемь дней после объявления в приказе о его назначении комиссаром, причем Б. М. Думенко четыре дня не интересовался судьбой комиссара, а подозревавшийся в его убийстве красноармеец Салин бежал при загадочных обстоятельствах. Подобное поведение Б. М. Думенко и царившие в конном корпусе порядки не могли не вызывать обеспокоенность реввоенсоветов и командования 9-й армии и Кавказского фронта. Командование фронта приняло решение о снятии Б. М. Думенко с должности командующего конным корпусом, о чем Г. К. Орджоникидзе 17 февраля 1920 года сообщал В. И. Ленину15.
Многое из написанного С. М. Буденным о личности Б. М. Думенко и ситуации в Сводном конном корпусе находит документальное подтверждение. В очерке И. Т. Смилги «Ликвидация Думенко» приведены копии различных документов о положении дел в корпусе Думенко. Собственно, член РВС Кавказского фронта И. Т. Смилга сыграл ключевую роль в аресте Б. М. Думенко и его ближайших соратников в феврале 1920 года. Основанием для ареста этих лиц стал направленный в РВС Кавказского фронта доклад члена РВС 9-й армии А. Г. Белобородова от 15 февраля 1920 года о положении дел в Сводном конном корпусе. Автор доклада сообщал, что 12 января 1920 года его, А. Г. Белобородова, вызвал к прямому проводу находившийся в Новочеркасске член РВС 9-й армии Н. А. Анисимов, сообщивший, что Думенко «ведет себя вызывающе, по-махновски, под угрозой разгона местной Советской организации требует вина, не признает Реввоенсовета и т. д.». Анисимов предложил немедленно арестовать Думенко, опасаясь, что в результате промедления можно ожидать его вооруженного выступления. То же самое 11 января Анисимов сообщал в телеграмме в РВС Юго- Восточного фронта. Но усилиями частей 21-й дивизии и 1-й партизанской бригады разгул пьянства в Новочеркасске удалось прекратить и «вопрос о ликвидации Думенко утратил несколько свою остроту».
С целью уяснения командованием Кавказского фронта общей ситуации в конном корпусе А. Г. Белобородов в своем докладе приводит характеристики ближайших соратников комкора Б. М. Думенко и освещает отношения его с подчиненными. Ближайшими сподвижниками Думенко являлись:
«1. Начоперод Блехерт - бывший офицер, месяца 3-4 тому назад командированный из Москвы. По отзывам всех встречавшихся и знаю-


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство. ..215 щих его, личность чрезвычайно подозрительная. По своему умственному развитию стоит выше остальных лиц, окружающих Думенко, и имеет на него безусловное влияние. Блехерта называют вдохновителем всех безобразий и преступлений, творимых штабом корпуса.
2. 	Шевкоплясов, бывший начдив-37, посланный 10-й армией на должность комбрига пешей, которую хотел формировать Думенко. Личность малозаметная вообще, но в компании Думенко играет роль выполнителя всех затей Думенко.
3. 	Колпаков, состоящий для поручений при комкоре. Грубый и нахальный тип, играющий одинаковую с Шевкоплясовым роль. При приезде т. Микеладзе Колпаков вел себя вызывающе и оскорбил т. Микеладзе (рапорт т. Микеладзе, найденный в бумагах т. Анисимова (Н. А. Анисимов (1892 - 1920), с июля 1919 г. по январь 1920 г. член РВС 9-й армии Юго-Восточного фронта, 24 января 1920 года умер от тифа - авт.), в копии прилагаю. Лист 10).
4. 	Наштаб Абрамов. Очень острожный человек, работающий давно в Красной армии, известен некоторым строевым начальникам наших дивизий, характеризующим его как человека надежного. Личность по всем данным слабовольная и подпавшая под влияние остальных.
5. 	Носов, комендант штакора. По всем отзывам явно преступный тип: Носова называют виновником покушения на комиссара связи т. Захарова. Носов вел двуличную политику, называя себя коммунистом, пользовался доверием т. Анисимова и, очевидно, передавал Думенко все, что узнавал от т. Анисимова. Весь корпус называет его организатором убийства т. Микеладзе».
«Вся эта компания во главе с Думенко снискала себе общую ненависть всех политработников корпуса и лучшей части командного состава» - резюмировал А. Г. Белобородов. Отношения между комкором Думенко и командирами 1-й (Д. П. Жлоба) и 3-й (М. Ф. Лысенко) бригад автор доклада назвал натянутыми. После убийства Микеладзе Жлоба заявил, что готов арестовать весь штаб конного корпуса, если получит соответствующее предписание Реввоенсовета, такую же готовность изъявил Лысенко. А. Г. Белобородов сообщал, что штаб конного корпуса не скрывал своего резко негативного отношения к Советской власти. Начальник снабжения корпуса Лебедев передавал, что Думенко вопрошал его: «Неужели ты до сих пор не убедился, что Советская власть - это сволочь?», тому же Лебедеву он говорил, что «За мою голову Деникин дает миллион, а если я перейду к нему, то он даст мне десять миллионов». В заключение доклада А. Г. Белобородов констатировал: «Штаб корпуса является очагом антисемитской агитации в частях корпуса. Ругать жидов и комиссаров и демонстрировать пренебрежение к Советской власти является самым излюбленным занятием штабных». По этой причине он считал совершенно недопустимым


216 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор оставлять безнаказанным убийство В. Н. Микеладзе и другие преступления комкора и штаба конного корпуса16.
К докладу А. Г. Белобородова в качестве приложений были представлены заключение чрезвычайной следственной комиссии от 10 февраля 1920 года с результатами расследования обстоятельств гибели комиссара В. Н. Микеладзе, копия доклада В. Н. Микеладзе члену РВС 9-й армии Н. А. Анисимову и копия заявления политического комиссара 2-й Горской кавалерийской бригады Пескарева в политотдел конного корпуса.
Недатированное заявление Пескарева, судя по контексту и содержанию, было написано в декабре 1919 или январе 1920 года. Его автор сообщал, что он три месяца находился во 2-й Горской кавбригаде, жил вместе с полевым штабом бригады и во время частых посещений штаба Думенко, Абрамовым и Блехертом вел с ними беседы на политические темы и очень хорошо уяснил себе «политические физиономии» как сотрудников штаба бригады, так и полевого штаба конного корпуса. По мнению Пескарева, все они, за исключением очень осторожного в выражениях Абрамова, «ярые противники коммунистического строя и коммунистической партии и большой руки антисемиты». Думенко и Блехерт заявляли, что коммунисты ничего не могут дать рабочим и крестьянам, и что в скором времени «народится» новая партия, под которой они понимали себя, которая «будет бить и Деникина и коммунистов». Пескарев со ссылкой на начальника снабжения 2-й бригады корпуса Кравченко привел следующий эпизод реакции комкора на выговор за неисполнение последним приказа командования Юго- Восточного фронта: Б. М. Думенко сорвал с себя орден Красного Знамени и с ругательством бросил его в угол, сказав при этом: «от жида Троцкого получил, с которым мне все равно придется воевать». «Ненависть и клевета на коммунистов и комиссаров - вот отличительная черта этой компании, которая к тому же не прочь и пограбить и пона- силовать», - констатировал Пескарев. Он сообщал, что во время стоянки в слободе Дегтево Донской области в плен были взяты две сестры милосердия противника, которых, со слов бывшего командира взвода ординарцев конного корпуса Жорникова, всю ночь насиловала компания Думенко, и которые на следующее утро были расстреляны. Собственно, Жорников был изгнан из корпуса за то, что не смог «угодить их развратным требованиям». Он сообщил, что в упомянутой слободе соратники Думенко искали спрятавшуюся пятнадцатилетнуюю дочь квартирной хозяйки «с целью насилия», но, не найдя ее, изнасиловали молодую женщину - сестру хозяйки17.
О царивших в штабе конного корпуса порядках сообщал в середине января 1920 года в РВС 9-й армии и В. Н. Микеладзе. Назначенный политотделом Юго-Восточного фронта и утвержденный политотделом


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство... 217 9-й армии комиссаром конного корпуса, он прибыл 10 января 1920 года в штаб корпуса и первое, что он увидел, были «две намалеванные кокотки». На вопросы Микеладзе к сотрудникам штаба о местонахождении Думенко, начальника политотдела корпуса Ананьина и просьбу о предоставлении ему ординарца был получен ответ «в самой грубой форме»: ему толком не ответили, ординарца не дали сославшись на их отсутствие, и вообще предложили убраться из штаба. Замечание комиссара об отсутствии при штабе корпуса ординарцев вывело из себя Колпакова, и между ним и Микеладзе произошел примечательный диалог:
- Колпаков сорвался на крик: «Прошу не указывать! Мы сами знаем, что делаем!»,
- Микеладзе: «Виноват, но я имею право указывать вам не только как комиссар, но и как коммунист».
- Колпаков: «Пошел вон отсюда, сволочь!»
- Микеладзе сообщает, что пытался сохранить хладнокровие: «Послушайте, не забывайте, что кричите на представителя Советской власти».
- Колпаков: «Наплевать мне на Советскую власть». Присутствовавший при разговоре другой сотрудник штаба крикнул: «Мы не боимся, у нас танки».
В. Н. Микеладзе ничего не оставалось, как уйти из штаба корпуса. На следующий день начальник политотдела Ананьин сообщил комиссару, что Думенко приказал своим людям «снять с меня “котелок” (т. е. голову), если я вновь приду в штаб». Комиссар не отреагировал на угрозу и вместе с Ананьиным 12 января явился в штаб, но не был принят Думенко, 13 января Микеладзе ответили, что комкора нет. «Не делая никакого вывода, ибо все вполне ясно, довожу это до вашего сведения», - заключал свой доклад комиссар18.
А. Г. Белобородов в своем докладе отметил, что комиссару не сразу, но все-таки удалось встретиться с командиром корпуса. Так, 16 января Микеладзе сообщил, что Думенко не допускает его к исполнению своих обязанностей, на что Белобородов предложил комиссару решительно потребовать от комкора допущения комиссара к работе. Вместе с тем, Белобородов отдал директиву всем политработникам корпуса быть наготове и при первом же попытке выступления против власти или открытия фронта противнику «перестрелять, жертвуя собой, всех главарей и зачинщиков». Из разговора с Микеладзе 24 января Белобородов выяснил, что комиссару удалось добиться встречи с Думенко и приступить к работе. Автор доклада привел слова Микеладзе: «Удалось несколько раз серьезно переговорить с комкором. Идет навстречу некоторым моим предложениям, дает на подпись все приказы». Однако Белобородов расценил это лишь как ловкий ход для усыпления бдительности комиссара, чтобы потом можно было его легче «убрать»19.


218 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
2 февраля 1920 года комиссар 2-го Сводного конного корпуса 9-й армии Кавказского фронта В. Н. Микеладзе был убит. 4 февраля на основании приказа по войскам 9-й армии № 40/а за подписью командарма-9 А. Степина, члена РВС А. Белобородова и начштаба-9 Алексеева была создана чрезвычайная следственная комиссия в составе политкомиссара 21-й дивизии А. Лиде (председатель), политкомиссара 2-й Горской кавбригады конного корпуса Пескарева, начальника политотдела 36-й дивизии Злауготниса и начальника особого отдела конного корпуса Карташева. Комиссия была наделена широкими правами в организации расследования совершенного убийства: производить допросы всех без исключения лиц, показания которых могли быть важны для дела; проводить обыски, выемки и изучение необходимых документов; арестовывать в интересах следствия необходимых лиц. Приказ давал право комиссии в зависимости от результатов следствия арестовать и направить в штаб армии со следственным материалом непосредственных виновников убийства, а также пособников, подстрекателей и укрывателей для предания их суду20.
Уже 10 февраля 1920 года чрезвычайная следственная комиссия представила в РВС 9-й армии заключение об обстоятельствах убийства комиссара В.Н. Микеладзе и предполагаемом убийце. Комиссия установила, что 2 февраля комиссар вместе с полевым штабом конного корпуса прибыл в хутор Манычско-Балабинский. Из штаба корпуса комиссар с личным ординарцем намеревался ехать на сменных лошадях к комбригу-1 Жлобе. Но в штабе корпуса Микеладзе предоставили только одну лошадь, по этой причине ординарец комиссара остался в штабе корпуса дожидаться его возвращения. Следствие установило, что вместе с Микеладзе отправился ординарец штаба корпуса. «Отъехав версты полторы от хут. Манычско-Балабинский по направлению в хут. Солоный (Соленый - авт.), сопровождавший товарища Микеладзе ординарец в балке произвел из браунинга выстрел в голову едущему вместе с ним военкому Микеладзе. ... После преступного выстрела сопровождавший военкома ординарец докончил его жизнь, нанеся собственной Микеладзе шашкой три удара по голове». Комиссия на основании свидетельских показаний пыталась установить личность сопровождавшего Микеладзе лица, который оказался убийцей. Свидетели из полевого штаба конного корпуса во главе с Думенко «отделываются полным незнанием» того, как и с кем поехал Микеладзе, но «определенно отрицают», что его сопровождал ординарец штаба корпуса. По свидетельству же личного ординарца корпусного комиссара Фоменко, Микеладзе в роковой для себя путь отправился именно со штабным ординарцем. Утром 3 февраля Фоменко справлялся в штабе корпуса, не вернулся ли Микеладзе, но получил ответ лично от Думенко, что


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство... 219 военком и посланный с ним ординарец еще не вернулись. Красноармейцы Сухоруков и Коваленко подтвердили, что Микеладзе выехал из штаба корпуса вдвоем с ординарцем на лошади темной масти.
Показания второй группы свидетелей (ординарец Фоменко, красноармейцы Сухоруков и Коваленко) следственная комиссия посчитала наиболее правдоподобными, основательно полагая невозможным, чтобы никто из сотрудников штаба корпуса не знал и не поинтересовался, как и с кем выехал комиссар Микеладзе, имевший при себе срочный оперативный приказ. Ответ командира корпуса ординарцу Фоменко «определенно и ясно» говорил о том, что Думенко и его штаб не только знали это, но и сами отправили с Микеладзе штабного ординарца. Комиссия полагала, что штаб корпуса сознательно скрывал убийцу, и предлагала искать его и его подстрекателей в штабе корпуса. Собранный комиссией материал о политических настроениях в конном корпусе зафиксировал, что Думенко и его штаб вели борьбу против большевиков и комиссаров и старались путем «гнусной клеветы и грубой демагогии» скомпрометировать их перед красноармейской массой. Комиссия пришла к однозначному выводу: «Комкор Думенко и его штабные чины своей деятельностью спекулируют на животных инстинктах массы, пытаясь завоевать себе популярность и поддержку тем, что дают полную волю и поощрение грабежам, пьянству и насилию. Злейшими их врагами является каждый политработник, пытающийся превратить разнузданную и дикую массу в регулярную дисциплинированную и сознательную боевую единицу». На основании всего сказанного чрезвычайная следственная комиссия определила, что убийцей комиссара Микеладзе был неизвестный ординарец штаба конного корпуса, а его подстрекателями и прямыми укрывателями являлись комкор Думенко и его штаб, которых предлагалось немедленно арестовать21.
Получив от члена РВС 9-й армии А. Г. Белобородова упоминавшийся доклад о положении дел в конном корпусе Думенко в связи с убийством Микеладзе, И. Т. Смилга 18 февраля 1920 года отдал приказ о его аресте, поручив это дело РВС 9-й армии. Приказ требовал «в случае неповиновения и отказа сдаться добровольно, применить вооруженную силу и смести виновников с лица земли». Штаб конного корпуса был арестован командиром 1-й бригады Д. П. Жлобой без единого выстрела22. Думенко и сотрудники его штаба были арестованы в ночь с 23 на 24 февраля 1920 года. Командиром конного корпуса был назначен Жлоба, начальником штаба Качалов.
Началось следствие с допросами обвиняемых и показаниями свидетелей. Одним из первых историков проанализировал судебный процесс над Б. М. Думенко и его соратниками В. Д. Поликарпов. В ответ на письмо С. М. Буденного, опубликованное в феврале 1970 года в


220 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
журнале «Вопросы истории КПСС», он подготовил ответное письмо с возражениями маршалу. Датированное 30 марта 1970 года письмо В. Д. Поликарпова сразу опубликовано не было по причинам политикоидеологической конъюнктуры. Как выяснил автор письма, его не «рекомендовали» печатать по указанию Л. И. Брежнева, причем генсек лично ознакомился с письмом С. М. Буденного и дал указание напечатать его. У генсека появились серьезные возражения против публикации ответа В. Д. Поликарпова, он заявил: «Кому интересно знать те неточности или ошибки, которые допустил маршал? - поставил он вопрос. - Двум-трем историкам, которые роются в архивах. А массовый читатель прочитал мемуары Буденного, нашел там много интересного, политически правильного, и он получил идейную, патриотическую зарядку. Зачем же его теперь сбивать с толку? От этого будет только вред нашему делу. И потом: вы не подумали, какую эта ваша статья нанесет травму Семену Михайловичу: его возраст, здоровье, заслуги перед Родиной должны удержать и нас и вас от этого. Вот почему ее и не стали печатать»23. Ответ В. Д. Поликарпова на письмо С. М. Буденного увидел свет на страницах журнала «Дон» только спустя 18 лет, в ноябре 1988 года, в год, когда на Дону широко отмечалось 100-летие со дня рождения Б. М. Думенко в условиях оживления общественно- политической атмосферы и пересмотра многих стереотипов. Письмо В. Д. Поликарпова было опубликовано с предисловием известного донского историка, доктора исторических наук, профессора Ростовского государственного университета А. И. Козлова24.
В. Д. Поликарпов изучил материалы судебно-следственного дела Думенко и его соратников. Он, в частности, разобрал вопрос с пресловутыми «черными тучами», о которых упоминал в своем письме С. М. Буденный, подчеркивая, что под этими словами Думенко подразумевал политработников и коммунистов. Подробности этого разговора командарм 1-й Конной собственноручно изложил 29 марта 1920 года по предложению следователя военного трибунала Кавказского фронта Тегелешкина. В. Д. Поликарпов установил, что Думенко действительно говорил с Буденным о «черных тучах», под которыми подразумевал недобитого противника, и именно так его первоначально понял Буденный. Из показаний членов РВС 1-й Конной К. Е. Ворошилова и Е. А. Щаденко явствует, что они слова Думенко истолковали как готовность комкора выступить против власти и склонить к этому Буденного. Расценив именно так слова о «черных тучах», они оба «старались навести на мысль» Буденного о готовности Думенко к мятежу против власти. После ареста Думенко и Буденный фразу о «черных тучах» истолковывал именно в таком контексте. По мнению В. Д. Поликарпова, в вынесении приговора Думенко показания Буденного, Ворошилова и Щаденко


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство... 221 сыграли немалую роль. Обвинение представляли член РВС 9-й армии А. Г. Белобородов и заместитель председателя РВТ Кавказского фронта Колбановский. На стороне защиты выступал по собственной инициативе бывший член РВС 10-й армии, председатель Донисполкома и член ВЦИК А. А. Знаменский, знавший Думенко по совместной службе в 10-й армии. Защиту Думенко и его соратников осуществляли адвокаты Бышевский и Шик.
В чем обвиняли Думенко и его соратников? Обвинение насчитывало десяток пунктов. В приговоре трибунала Думенко и его соратники обвинялись в проведении юдофобской и антисоветской политики, в том, что они ругали «центральную советскую власть» и называли руководителей красной армии «жидами», не признавали комиссаров и противодействовали политической работе в корпусе, стремились подорвать авторитет комиссаров и советской власти среди бойцов корпуса. Не проводили решительно положения о регулярной Красной армии, но напротив своими действиями поддерживали и развивали «дух партизанщины». Не всегда точно и беспрекословно исполняли приказы командования, не боролись с достаточной энергией с грабежами, незаконными конфискациями, реквизициями и насилием над населением, «пьянствовали сами и поощряли пьянство среди подчиненных», что в итоге «выродилось в определенный бандитизм» разъедавший военную мощь конного корпуса. Препятствовали работе реввоентрибунала и особого отдела конного корпуса. «В целях ограждения себя от политического контроля удаляли лиц, не разделявших их бандитские и антисоветские наклонности». Наконец, подсудимые организовали убийство военного комиссара конного корпуса В. Н. Микеладзе26. Каждое из этих обвинений было достаточно серьезным и требовало основательной доказательной базы, так как могло грозить подсудимым самым суровым наказанием.
Рассмотрение этого резонансного дела в РВТ Кавказского фронта велось предвзято и неквалифицированно. Его результат был предрешен заранее, и приговор мог быть только обвинительным и суровым. Все обвинение строилось исключительно на материалах предварительного следствия, которые требовали дополнительного анализа, невозможного при отсутствии свидетелей в суде. В основу обвинения были положены показания Буденного, Ворошилова, Щаденко, политработников корпуса и других свидетелей, не скрывавших своего враждебного отношения к подсудимым. Обвинитель Колбановский прямо заявил: «Мне не нужны никакие свидетели, ибо политкомы, Буденный дали показания, собственноручно написанные, и если Ворошилов написал что-либо, то отвечает за свои слова»27. Следствию не удалось допросить этих свидетелей, более того, руководство РВТ республики


222 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор требовало ускорить следствие. Так, 28 марта 1920 года председатель РВТ Кавказского фронта Зорин телеграфировал в РВТ республики, что необходимо вновь допросить Буденного, Жлобу и ряд политработников, на что заместитель председателя РВТ республики дал указание Зорину «не увлекаться слишком подробным выяснением всех деталей, обстоятельств и преступлений. Если существенные черты выяснены - закончить следствие, ибо дело имеет высоко общественное значение; со временем это теряется». 3 апреля Зорин телеграфировал Жлобе просьбу направить для допроса только тех лиц, которые могут дать сведения «о противосоветской деятельности Думенко и его штаба»28. Председателем выездной сессии РВТ республики, направленной для суда над Думенко и его соратниками, являлся Розенберг.
Сторона защиты находилась в очевидно не равных условиях. Адвокаты в своих речах отмечали искусственный характер процесса, надуманность выдвигаемых обвинений, требовали вызова в суд и допроса свидетелей. Адвокат Бышевский констатировал: «...Процесс протекает исключительно в тяжелых условиях. Живых свидетелей нет. Никто не явился. Нет Буденного, нет Ворошилова, нет Жлобы. Перед нами мертвый материал: письменные свидетельские показания». На просьбу Знаменского о вызове свидетелей в суд Розенберг заявил: «Суд постановляет продолжать дело без свидетелей». Бышевский в ходе заседания признавал, что следствие по делу было неполным и недостаточным, а при такой торопливости проведения следствия нельзя было ожидать раскрытия существа дела. Тактика защиты была выстроена на последовательном опровержении выдвигаемых обвинений, указании на отсутствие сколько-нибудь серьезной доказательной базы, требовании рассмотрения фактов, собранных в ходе следствия. Знаменский требовал от обвинения оперировать конкретными фактами: «Для того, чтобы бросить такие обвинения человеку, нужно иметь более конкретные данные, нужно свои слова закрепить какими-нибудь фактами. И вот, не имея фактических данных, не имея прямых доказательств, обвинитель строит свои выводы на каких-то предположениях». Сторона обвинения, игнорируя это требование, рассуждала общими фразами о значении борьбы с контрреволюцией, партизанщиной и необходимости укрепления дисциплины в условиях продолжавшейся гражданской войны, настаивала на якобы имевшемся в конном корпусе развале29.
Подсудимые и адвокаты доказывали несостоятельность и надуманность предъявляемых обвинений. В частности, касательно обвинения в юдофобии Думенко заявлял: «Я никакой антисемитской пропаганды не вел, никакой агитации антикоммунистической в моих частях не было, и нигде я не участвовал ни в какой пропаганде против жидов и т.д. Если лично ругал жидов, ругал коммунистов, то до сего времени не


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство... 223 знал, что это - государственное преступление... Когда сбросили Николая, то говорили, что каждый может говорить то, что он хочет...». Думенко отрицал, что называл Троцкого «жидом». На вопрос Зорина: «Не говорили ли вы, что жиды засели в тылу и пишут приказы?», Думенко возразил: «Я этого не говорил. Когда мне на митинге был задан вопрос, почему с нами нет евреев, я сказал, что они не способны служить в коннице». А. В. Крушельницкий отметил любопытный факт: защитниками подсудимых выступали приглашенные Знаменским присяжные поверенные Исай Израилевич Шик и Иосиф Иосифович Бы- шевский, которые, будучи профессионалами, оспаривали обвинение в антисемитизме. «Если подсудимые ругали коммунистов, называли евреев жидами и разделяли кавалерийский предрассудок, что еврей не способен сидеть на коне и должен служить в пехоте, то все это - не государственное преступление...» - заявлял Шик. Бышевский поддержал коллегу: «Говорят, что Думенко антисемит и вел юдофобскую пропаганду в своем корпусе, и фактов не представляют. Где этому обвинению доказательства? Он бранился, правда, обидными для национального самолюбия словами, но в слова эти никогда не вкладывал человеконенавистнического и погромного смысла. Где на его пути победного шествия были погромы? Да не ему ли и созданной им коннице суд обязан тем, что теперь спокойно в Ростове судит его, Думенко, и его штаб?»30.
Судебные слушания по делу Думенко и членов его штаба проходили в Ростове 5-6 мая 1920 года, и выездная сессия РВТ под председательством Розенберга вынесла ожидаемо суровый приговор: Б. М. Думенко, М. Н. Абрамов, И. Ф. Блехерт, М. Г. Колпаков были приговорены к расстрелу. 11 мая приговор был приведен в исполнение, тела расстрелянных были тайно погребены в общей могиле на территории старого кладбища Ростова-на-Дону31.
В материалах о реабилитации Думенко и его соратников отмечено, что свидетельские показания в ходе судебного заседания не проверялись, хотя именно ойи были положены в обоснование приговора, и что обвинения против осужденных носили «характер общий и фактами не подтвердились». При реабилитации на основании изучения материалов судебного дела и дополнительных материалов, привлеченных при проверке дела, было установлено, что уголовное дело против Думенко и сотрудников штаба конного корпуса возникло «в результате интриг на почве антагонизма» между Думенко и частью политработников корпуса, а именно бывшим политкомом корпуса Ананьиным, военкомом бригады Пискаревым и другими, а также с командирами бригад Жло- бой и Лысенко, распространявшими клеветническую порочащую информацию о Думенко и выступавшими на предварительном следствии в качестве основных свидетелей. Причину этого конфликта Думенко


224 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
объяснял тем, что он требовал от политработников быть на позициях, а не находиться в тылу. При рассмотрении материалов дела в 1960-х годах не было установлено ни одного факта удаления из корпуса кого- либо из политработников. Отсутствовали факты пьянства Думенко, сам же он на суде заявил что непьющий. К делу были приобщены материалы о незаконных действиях отдельных командиров корпуса по отношению к населению (Колпаков ударил плетью председателя сельского ревкома за сокрытие подвод, Носов и Ямковой насильно изымали вещи у населения, проводили незаконные реквизиции и т.д.), но эти факты, по мнению военной прокуратуры, не давали оснований для сделанного судом заключения, так как из материалов дела следовало, что Думенко «проводил борьбу с бесчинствами по отношению к населению». Несостоятельным оказалось обвинение Думенко и в том, что он препятствовал работе реввоентрибунала и особого отдела, доказательств этого обвинения в деле нет. Трибунал не принял во внимание допрошенных по ходатайству защиты в качестве свидетелей начальника политотдела фронта Балашова и военкома путей сообщений Клеменко- ва, показания которых опровергали собранные следствием материалы о враждебном отношении Думенко к политработникам и «зажиме» политработы в конном корпусе. Рассмотрев материалы уголовного дела и дополнительной проверки, Военная коллегия Верховного суда СССР признала протест Генерального прокурора СССР правильным и обоснованным. «В деле отсутствуют объективные доказательства вины Думенко и других осужденных в заговоре против Советской власти и совершения других преступлений», - констатировалось в заключении Военной коллегии. На заседании 27 августа 1964 года Военная коллегия Верховного суда СССР приняла определение №ЗН-0667/64, которым постановила отменить приговор выездной сессии РВТ республики от 5 - 6 мая 1920 года в отношении Б. М. Думенко и других осужденных за отсутствием состава преступления32.
Не подлежит сомнению, что судебный процесс над Думенко и его соратниками проходил с очевидными вопиющими нарушениями процессуальных норм на этапе следствия и судебного разбирательства. Суровый приговор трибунала был предопределен, принимая во внимание, что обвинение было построено на свидетельских показаниях недоброжелателей Думенко, следствие велось очень поверхностно, а выездная сессия РВТ была настроена откровенно предвзято к подсудимым и очевидно не пыталась установить истину. В. Д. Поликарпов еще в 1970 году задавался вопросом: как же получилось, что Думенко и сотрудники его штаба были приговорены к расстрелу? Он полагал, что тогда произошла судебная ошибка, случившаяся в тяжелых условиях гражданской войны, в период, когда советское судопроизводство пе-


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство... 225 реживало стадию формированию и становления. Он утверждал, что в деле Думенко явственно проявилась линия сторонников «левых загибов», позицию которых в ноябре 1918 года сформулировал заместитель председателя ВЧК М. Я. Лацис. Он адресовал чекистам известное высказывание о ненужности поиска улик при рассмотрении дел о восстаниях против советской власти и необходимости выяснения классовой принадлежности обвиняемого, его происхождения, образования и профессии. Именно эти позиции должны были решать его судьбу. Якобы «левые» навязывали такую линию поведения советским карательным органам, что и нашло свое выражение в суде над Думенко и его соратниками33.
Думается, что в ситуации с Думенко дело вовсе не в происках «левых», а в том, что его «ликвидации» хотели многие недоброжелатели. Так, своего рода общим местом в публикациях о Думенко стал тезис о том, что снятия его с должности командира корпуса и предания суду добивался нарком по военным и морским делам Л. Д. Троцкий, который болезненно отреагировал на слова комкора о «жидах» в руководстве Красной армией и советском правительстве. Но документальных доказательств этого пока не обнаружено, во всяком случае, не опубликовано. Косвенным свидетельством причастности Троцкого к аресту Думенко и сотрудников его штаба может являться представление РВС 9-й армии А. Г. Белобородова к ордену Красного Знамени за операцию по аресту комкора. Представление содержит любопытный фрагмент об обстоятельствах ареста Думенко: «Ввиду того, что имя Думенко было слишком известно для республики, тов. Троцкий не решался на арест Думенко, награжденного орденом Красного Знамени, Это было еще до убийства Микеладзе. Убийство тов. Микеладзе не оставляло тени сомнения в контрреволюционной организации в штакоре. Тогда тов. Белобородов по поручению тов. Троцкого едет в середине февраля в конкорпус, где и производит арест всего штакора во главе с Думенко. При аресте штакора тов. Белобородовым было проявлено много личной храбрости и неустрашимости»34. Этот документ был опубликован Г. Губановым еще в 1988 году, но до сего времени не получил должного осмысления. Версия о причастности Троцкого, отличавшегося очень не простым характером и решившим наказать строптивого комкора за его нелестные высказывания, которые «доброхоты» могли донести до наркомвоенмора еще и в превратно истолкованном виде, не лишена некоторых оснований, но настоятельно требует детального непредвзятого исследования.
Впрочем, у Думенко хватало недоброжелателей и без Троцкого. Его смещения с должности комкора жаждал Белобородов. Собственно, именно на основании доклада Белобородова Смилга принял роковое


226 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор для Думенко решение о его аресте по подозрению в убийстве Микеладзе. Сам же Смилга откровенно писал впоследствии о своем желании «ликвидировать» Думенко, что ему в итоге и удалось. Смещения Думенко желали некоторые политработники и сотрудники особого отдела конного корпуса, командиры бригад Жлоба и Лысенко, давшие против комкора и сотрудников его штаба порочащие показания. О конфликте комкора с ними прямо сказано в определении о реабилитации Думенко и его соратников. Жлоба в итоге получил должность командира конного корпуса, о чем давно помышлял.
Внесли свою лепту в исход суда над Думенко упоминавшиеся показания Буденного, Ворошилова и Щаденко о «черных тучах», интерпретированные в нужном для следствия смысле. Насколько они были определяющими в решении суда и как повлияли на приговор, сказать сложно, но эта фраза и ее смысл муссировались в ходе судебных слушаний. Любопытно, что К. Е. Ворошилов в газетной статье, посвященной 50-летию Первой Конной армии, среди прочих командующих не конармейскими кавалерийскими частями периода Гражданской войны, упомянул имена Ф. К. Миронова и Б. М. Думенко. По свидетельству В. Д. Поликарпова, в связи с упоминанием в статье Миронова и Думенко маршал говорил сотруднику «Известий»: «Нам нужно очистить совесть»36. Значит, ему было о чем подумать на исходе жизни? Номер газеты со статьей Ворошилова вышел в свет 19 ноября 1969 года, а 2 декабря маршал скончался. А маршал С. М. Буденный, судя по тексту первого тома его мемуаров и упоминавшемуся письму 1970 года, не изменил своего резко отрицательного отношения к Миронову и Думенко до самой смерти в 1973 году...
Представляется, что отстранение Думенко от должности, его арест вместе со всем штабом, суд и расстрел подсудимых стали возможны в результате совместных усилий многих недоброжелателей комкора на разных уровнях власти: от корпусных подчиненных Думенко до наркома по военным и морским делам. Но если роль Троцкого в деле Думенко до конца не выяснена, хотя и подразумевается, то непосредственное участие остальных в судьбе Думенко и его соратников очевидно. Едва ли Троцкий ничего не знал о заключении и судебном процессе над Думенко, с конца февраля по 11 мая 1920 года находившимся в ростовской тюрьме. По разным причинам Думенко оказался неугоден очень многим, суд над ним и его расстрел вместе с подчиненными вполне устроили его недоброжелателей.
Бориса Думенко и его соратников реабилитировали в 1964 году по причине отсутствия «состава преступления», Военная коллегия Верховного Суда СССР признала подсудимых невиновными. Но возникает вопрос: кто же все-таки убил комиссара Микеладзе поздним вече-


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство... 227 ром 2 февраля 1920 года в непосредственной близости от полевого штаба конного корпуса Думенко? Личность убийцы сто лет назад не установили и самого его не нашли, хотя были разные подозрения. И вывод чрезвычайной следственной комиссии о невозможности «незнания» в штабе, как и с кем едет Микеладзе с оперативным приказом, так и остался без объяснения. Нет никаких оснований ставить под сомнение цитировавшийся выше рапорт Микеладзе с живописным описанием его появления в штабе конного корпуса и беседы с Колпаковым. Рапорт был написан в середине января 1920 года, за 2 недели до убийства комиссара. В нем Микеладзе сообщает, что Думенко приказал своим подчиненным лишить комиссара головы при его появлении в штабе. Правда, Микеладзе при этом ссылается на начальника политотдела корпуса Ананьина, с которым у комкора были очень натянутые отношения. Следствие установило, что после выстрела в Микеладзе его добивали ударами шашки по голове. Снимали «котелок», как приказывал Думенко? И кто мог поехать из полевого штаба конного корпуса с комиссаром в расположенную неподалеку бригаду Жлобы? Почему для личного ординарца комиссара не нашлось лошади, тогда как сопровождавший Микеладзе поехал с ним верхом? Ординарец комиссара Фоменко в своих показаниях сообщил, что с ним отправился штабной ординарец, которого потом так и не смогли найти. Или не захотели найти?
При реабилитации Думенко и его соратников в 1964 году отмечалось, что многие инкриминируемые им факты на суде не были доказаны, а значит, следствие провело свою работу очень поверхностно. Но это вовсе не означает, что ничего этого не было. Представляется, что корпус Думенко вряд ли мог служить образцом строгой армейской дисциплины и неукоснительного соблюдения армейских уставов. Да и могло ли быть иначе в соединении, костяк которого составляли бывшие партизанские отряды иногородних крестьян и казаков образца 1918 года? В корпусе, скорее всего, имели место и резкое неприятие политработников, коммунистов и особистов, и нарушения армейской дисциплины, и неисполнения приказов вышестоящего командования, и незаконные реквизиции, и пьянство, и насилие над населением, и проявление антисемитизма, т.е. та самая «партизанщина», которая, конечно, не могла быть терпима в регулярной армии. Едва ли нужно идеализировать конников Думенко и изображать их святыми. Однако все это нисколько не мешало коннице Думенко эффективно бить белогвардейские части и соединения, освобождать населенные пункты и получать заслуженные высокие награды от советской власти. Известны телеграммы В. И. Ленина и командования Красной армии 1918 - 1919 годов, адресованные возглавлявшимся Думенко частям. Что же касается проявлений «партизанщины» и «бандитизма», то тем же самым сильно грешила 1-я Конная армия, - ничуть не в меньшей, если не в большей степени.


228 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
За конным корпусом Думенко, во всяком случае, не отмечены кровавые еврейские погромы и полное разложение, чем прославилась на польском фронте осенью 1920 года Конармия37.
И обстановка в штабе конного корпуса Думенко вполне могла быть такой, как ее изобразили в своих рапортах командованию Микеладзе и Белобородов. Чувствовавший себя безраздельным хозяином в корпусе Думенко мог позволить себе командовать и действовать по своему усмотрению, а сидевшие в тылу комиссары, политработники и особисты являлись для него попросту бездельниками, место которых на фронте, а не в штабе. Если это допущение верно, то тогда можно предположить, что кто-либо из близкого окружения Думенко, зная его отношение к комиссарам, действительно мог убить Микеладзе неподалеку от полевого штаба корпуса. Например, ординарец или красноармеец, которые едва ли были расположены к комиссарам и коммунистам, - если допустить, что в корпусе действительно существовал дух «партизанщины». Вряд ли Думенко лично отдавал подобный приказ, это мог сделать кто-либо из его ближайшего окружения, да и кто-либо из штабных ординарцев, услышав слова командира, по собственной инициативе мог убить комиссара. Но это все только предположение автора, едва ли по прошествии ста лет можно установить личность убийцы комиссара Микеладзе. Справедливости ради необходимо отметить, что в определении ВК ВС СССР о реабилитации Думенко и его соратников указано, что прибывший 10 января 1920 года в корпус Микеладзе «установил с комкором Думенко деловой и политический контакт» и поддерживал его намерение провести организационные мероприятия в отношении некоторой части «непригодных политкомов и работников особого отдела корпуса»38, т. е. Думенко попросту собирался удалить таковых из корпуса, и встретил в этом поддержку комиссара. Надо полагать, между комкором и комиссаром начали выстраиваться рабочие отношения, но гибель Микеладзе прекратила их. Обстоятельства гибели Думенко, связанные с убийством комиссара Микеладзе, нуждаются в дальнейшем обстоятельном объективном исследовании на основе изучении материалов судебно-следственного дела 1920 года.
Для полноты представления о личности Думенко нельзя не упомянуть еще два свидетельства о нем. При аресте Думенко циркулировали слухи, что ему вменялось в вину желание перейти со всем корпусом на сторону генерала А. И. Деникина. Любопытные сведения об этом содержатся в воспоминаниях белогвардейского офицера И. Г. Савченко, который привел беседу двух красноармейских командиров о процессе над Думенко и свидетельства о намерении комкора соединиться с белыми частями39. Едва ли такое намерение могло возникнуть у успешно громившего белогвардейские части Думенко. Однако подобный слух


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство... 229 мог отражать пожелания белых офицеров иметь такого командира в своей армии.
После публикации в начале 1965 года документальной повести Ю. В. Трифонова «Отблеск костра» ее автору приходили критические письма тех, кто был не согласен с оценкой деятельности В. А. Трифонова в период Гражданской войны. Письма содержали обвинения В. А. Трифонова в троцкизме, его прямой причастности к «делу» Б. М. Думенко. В частности, генерал Б. К. Колчигин выступил против оценки Миронова и Думенко в повести и прямо заявил: «Очевидно, что и Думенко восстал бы вместе с Маслаком (Г. С. Маслаков - авт.). Печально, что реа- билитаторы спутали эпохи, ибо мимоходом установили неправосудие в эпохе Советской славы времен В. И. Ленина. Это большая травма для советского воспитания...»40. Представляется, что данное утверждение не являлось небезосновательным и откровенно надуманным. Начальника дивизии Бориса Думенко и командира полка Григория Маслакова, действительно поднявшего вооруженный мятеж в 1-й Конной армии в феврале 1921 года, связывали месяцы совместной службы в 1918 - 1919 годах. Два царских вахмистра Первой мировой войны, отличавшиеся крутым нравом, лихие бесстрашные рубаки, они пользовались заслуженным авторитетом у своих бойцов, и хотя оба вступили в РКП(б), не считали нужным скрывать своего резко отрицательного отношения к находившимся по большей части в тылу политработникам. Арест и расстрел Думенко тяжело переживались Маслаковым и стали одной из причин его мятежа. В этой связи можно только предполагать, как бы повел себя комкор Думенко, проживи он хотя бы год и наблюдая последствия политики «военного коммунизма» для жителей донских волостей и станиц. Участвовал бы Думенко в подавлении мятежа Маслакова или поддержал бы его вооруженное выступление? Об этом можно строить догадки, но очевидно, что он вряд ли бы остался безучастным наблюдателем происходивших на Дону в 1921 году событий.
Изучив вопрос о личности и судьбе Б. М. Думенко, можно заключить, что в общественном сознании сложилось определенное стереотипное восприятие командира Сводного конного корпуса как трагической фигуры, павшей жертвой интриг недоброжелателей и посмертно реабилитированной. Красный комкор стал героем нескольких различных публикаций историков (Т. А. Иллерицкая, С. Ф. Найда, В. Д. Поликарпов, И. И. Дедов), писателей (Ю. В. Трифонов, В. В. Карпенко, О. Михайлов, П. Д. Назаренко), журналистов (Г. Губанов), документалистов (Ю. Г. Калугин), донских краеведов (И. Г. Войтов, А. С. Пчелинцев), в которых создан явно апологетический образ «красного генерала». Наиболее весомый вклад в изучение личности Б. М. Думенко, его места и роли в деле создания красной кавалерии на Юге России в 1918 - 1919 годах внес донской историк И. И. Дедов (1937-2011). В


230 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
1980-е годы он приложил немало усилий для восстановления в истории Гражданской войны имени красного комкора. В конце 1980-х годов по инициативе И. И. Дедова были проведены региональные конференции по истории Гражданской войны: «Красная кавалерия на защите Октября» (Новочеркасск, май 1988 г.) и «Гражданская война на Юге Республики» (Новочеркасск, сентябрь 1989 г.), изданы сборники материалов конференций. В 1989 г. И. И. Дедов опубликовал до сих пор не утратившую научной ценности монографию «В сабельных походах», посвященную созданию красной кавалерии и ее роли в разгроме белых армий на Юге России4. В мае 2010 г. он инициировал конференцию, посвященную 90-летию гибели красного комкора с изданием сборника тезисов, в том же году опубликовал книгу с воспоминаниями и документами о Думенко. Готовившаяся им обобщающая монография о Б. М. Думенко так и не увидела свет. В 1988 году на Дону широко отмечался столетний юбилей Б. М. Думенко, его именем названы улицы в Ростове-на-Дону, Новочеркасске, Волгодонске и Краснодаре, были созданы и открыты мемориальные комплексы в хуторах Казачий Хомутец и слободе Большая Мартыновка Ростовской области. В Ростове-на- Дону в 1980-е годы существовали добровольные объединения «думен- ковцев» и «мироновцев», занимавшиеся изучением биографий красных командиров.
В то же время, с обличениями Думенко выступал маршал С. М. Буденный, генерал Б. К. Колчигин, ветераны Сводного конного корпуса, которые возражали против его реабилитации, приводили аргументы о недостойном поведении Думенко и его соратников, полагали, что они были осуждены и расстреляны в 1920 году совершенно справедливо. Данная позиция не пользовалась популярностью, ее сторонники находились в явном меньшинстве.
Полной ясности в этом вопросе нет и по прошествии ста лет после гибели Думенко и его соратников. Очевидно, сейчас можно разобраться в этом вопросе без «гнева и пристрастия», отказаться одновременно и от откровенной апологетики, и от уничтожающей критики красного комкора, а исследовать его личность в контексте той предельно сложной, противоречивой и кровавой эпохи, в которой довелось жить и умереть донскому крестьянскому вожаку, ставшему крупным кавалерийским военачальником.
Примечания
1 	Дедов И. И. Первая шашка Республики // Комкор Б. М. Думенко на фронтах гражданской войны. Кн.1. Сердце в атаке. Воспоминания и документы. Составитель и научный ред. И. И. Дедов. Волгодонск, 2010. С. 12.
2 	Государственный архив Ростовской области (ТАРО). Ф.803. Оп.2. Д. 1703. Л. 183об -184.


«Красный генерал» и «черные тучи»: комкор Б. М. Думенко и убийство. ..231
3 	Подробнее о нем см.: Ганин А. В. Бывший генерал А. Л. Носович и белое подполье в Красной армии в 1918 г. И Журнал российских и восточноевропейских исследований 2017. №2(9). С. 6-34, он же. Анатолий Носович: «Я мог сдать Царицын белым...» Противостояние белых подпольщиков и И. В. Сталина в штабе Северо-Кавказского военного округа // Родина. 2017. №7. С. 118-121.
4
Черноморцев А. Вожди красных // Донская волна. 1919. №27(55). С. 14,15.
Келъчевский А. К Думенко и Буденный. Роль, значение и тактические приемы конницы в русской гражданской войне. Константинополь, 1920. С. 10.
7 Комкор Б. М. Думенко на фронтах гражданской войны... С. 46,47,72,135-136.
8 Комкор Б. М. Думенко на фронтах гражданской войны... С. 163-164,178-180.
Наш край. Из истории Советского Дона. Документы. Октябрь 1917-1965. Ростов н/Д, 1968. С. 74-75; Сборник лиц, награжденных орденом Красного Знамени и Почетным революционным оружием. М., 1926. С. 72.
^Комкор Б. М. Думенко на фронтах гражданской войны. . С. 191, 231-232, 245.
! j Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т.50. М., 1970. С. 274.
Смилга И Т. Ликвидация Думенко // Военно-исторический журнал. 1992. №4-5. С. 76-77.
Буденный С. М. Пройденный путь. Т.1. М., 1958. С. 406.
Гольцев В. Командарм Миронов // Неделя. 1961. №22. 3 июня; Иллерицкая Т. А. Пора восстановить истину // Военно-исторический журнал. 1964. №12. С. 83-85, Трифонов Ю В. Отблеск костра // Знамя. 1965. №2,3; Поликарпов В Д. Комкор возвращается в строй // Неделя. 1965. №8. 14-20 февраля; Найда С Ф.О комкоре Сводного конного корпуса Б. М. Думенко // Военно-исторический журнал. 1965. №9. С. 113-120; Карпенко В. В. Красный генерал // Волга. 1967. №5,6,7; Михайлов О. Дума про красного генерала // Литературная газета. 1967. №49. 5 декабря. С|д4; Душенъкин В. В. Вторая Конная. М., 1968.
Буденный С М. Против искажения исторической правды // Вопросы истории КПСС. 1970 №2. С. 109,114.
Там же. С. 112-113.
СмилгаИ. Т. Ликвидация Думенко... С. 79-80.
Там же. С. 83.
J Там же. С. 82.
19
* 	Там же. С. 79.
Там же. С. 78.
* 	Там же. С. 80-82.
_ Там же. С. 77-78.
23
Цит. по: Шитов А. П. Время Юрия Трифонова: человек в истории и история в человеке (1^25 - 1981). М., 2011. С. 468.
Поликарпов В. Д. Трагедия комкора Думенко // Дон. 1988. №11. С. 142-148.
Там же. С. 145-146.
27 Комкор Б. М. Думенко на фронтах гражданской войны .. С. 544-545.
Поликарпов В. Д. Трагедия комкора Думенко... С. 146.
Красный генерал. Документы - против искажения правды о Б. М. Думенко Публикация Губанова // Молот. 1988. 27 августа. №197(19986). С. 3.
Поликарпов В. Д. Трагедия комкора Думенко... С. 147-148
Цит. по: рецензия А. В. Крушельницкого на: Будницкий О. В. Российские евреи между красными и белыми (1917 - 1920). М.: РОССПЭН, 2006. - 551 С. И Новый исторический вестурк. 2007. №1(15). С. 256-257.
Калугин Ю. Тайна расстрела Думенко: признания бежавшего из могилы // Новый исторический вестник. 2008. №2(18). С. 124 - 134.


232 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
32
Комкор Б. М. Думенко на фронтах гражданской войны .. С. 546-548.
Поликарпов В. Д. Трагедия комкора Думенко... С. 146-147.
Цит. по: Красный генерал. Документы - против искажения правды о Б. М. Думенко. Пуб^кация Г. Губанова // Молот. 1988. 27 августа. № 197(19986). С. 3.
Ворошилов К Конница революции // Известия. 1969. 19 ноября. №273(16278). С. 3.
Поликарпов В. Д, Трагедия комкора Думенко... С. 148.
Присяжный H. С. Первая Конная армия на польском фронте в 1920 году. Ростов н/Д, 1992; ГенисВ. Л. Первая Конная армия, за кулисами славы // Вопросы истории. 1994. №12. С. 6^-77; Будницкий О. В. Конармия // Знание - сила. 2007 №9 С. 45-53
Комкор Б. М. Думенко на фронтах гражданской войны... С. 546.
Савченко И. Г. В красном стане: Записки офицера; Зеленая Кубань: Из записок повстану / вступ. ст. А. В. Посадского. М.: 2016. С. 185-186, 189-190.
41 Шитов А. П. Время Юрия Трифонова... С 464,465.
Дедов И И. В сабельных походах. (Создание красной кавалерии на Дону и ее роль в разгроме контрреволюции на Юге России в 1918-1920 гг ) Ростов н/Д, 1989


Коммунистов и особистов
ПОСЫЛАЛ «К МАТЕРИ».
Материалы к биографии командира «САМОГО БАНДИТСКОГО» ПОЛКА Первой Конной
(публ. Я. В. Леонтьева (Москва)
Председатель уездной ЧК
Был в Конной армии Семена Буденного полк, которым командовал некто Соколов. Перед фигурой этого «революционного Фарлафа» меркнут многие герои Бабеля, ибо, по словам одного из особистов, «63-й полк прослыл среди бойцов 1-й Конармии как самый бандитский».
Хотя во всех служебных документах в качестве даты рождения Александра Ивановича Соколова указывалось 30 августа 1888 г., на самом деле, как удалось выяснить, он зачем-то сознательно искажал свой возраст на два года. Соколов происходил из крестьян села Никол ьское-Опухтино (ныне Апухтино Калязинского района Тверской области). Из первой части «О родившихся» в «Метрической книге, данной из Тверской Духовной Консистории в церковь Никольского- Опухтина, Калязинского уезда», видно, что его родителями были «бессрочно-отпускной» унтер-офицер Иван Александров Соколов и законная жена его Екатерина Владимирова, оба православные. Датой рождения А. Соколова было записано 29 августа 1890 г. Спустя три дня его крестил священник о. Иоанн Малинин. Восприемниками при крещении были калязинский мещанин Александр Николаев Сырощиков и мещанка вдова Марья Николаева Дурова1.
Вероятно, благодаря связям отца Соколов был определен в Каля- зинское шестиклассное городское училище, самым известным выпускником которого был учившийся в нем за 10 лет до того видный боль- шевик-«искровец» В. П. Ногин. По окончании училища Соколов в 1905 г. перебрался в Москву, где поначалу работал конторщиком за


234 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
жалованье в 12 руб. По его словам, из конторы он якобы был уволен за приобретение оружия и революционную агитацию. Однако затем он успешно прошел курс обучения на «счетоводных курсах» и поступил на службу в качестве счетовода-бухгалтера на частную фирму-склад «Людновс».
Никольское-Апухтине, родное село А. Соколова (начало XX в.)
Судя по всему, Соколов принадлежал к типичным авантюристам, каких было немало во времена новой Смуты, и, как всякий авантюрист, был склонен к мистификациям. В «Трудовом списке» за 1929 г. он почему-то назвал себя татарином и в графе о партийности вызывающе написал: «анархист-коммунист с 1910 года».
4 ноября 1910 г. он был призван на военную службу в 13-й уланский Владимирский Его Императорского Высочества Великого князя Михаила Николаевича полка (дислокация - Новоминск Варшавской губернии, с 1916 г. Миньск-Мазовецки), и был определен в учебную команду. Интересно, что на момент его прибытия в часть полком командовал полковник барон Карл Густав Эмиль Маннергейм (будущий президент Финляндии). Также небезынтересно, что его однополчанином был известный махновский командир Василий Куриленко, до призыва на воинскую службу с 1910 г. член группы анархо-коммунистов в родном селе Новоспасовка Мариупольского уезда.
В «Трудовом списке» Соколов приписал себе 2-летнее заключение в Александровской крепости-цитадели по приговору Варшавского суда за принадлежность к анархистам (со 2 мая 1912 по 2 мая 1914 г.). Это утверждение, однако, противоречит другому послужному списку, согласно которому 19 ноября 1912 г. он был произведен в младшие унтер-


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 235
офицеры. Кроме того, в одном из опросных листов за 10 лет до того он указывал: «под судом не был»2. В 1929 г. Соколов заявил одному собеседнику, что «он татарин и что татарская нация самая чистоплотная и благородная»3.
Офицеры 13-го Владимирского уланского полка (Новоминск, 1911 г.), в центре полковник С. Ясинский.
Сложно сказать, говорил ли он это для эпатажа или действительно считал себя таковым. Судя по всему, он всегда был самого высокого мнения о себе. Другому собеседнику он заявил: «Я не согласен с колхозной политикой, колхозы не нужны, пустая затея; мы, экономисты, признаем нерентабельность колхозов».
Вернувшись с действительной службы, Соколов продолжил работать счетоводом. В 1916 г. он был мобилизован и находился в армии до 1 марта 1918 г. в должности взводного командира. Однако, в составе какой именно части он теперь служил, выяснить пока не удалось. По его словам, в 1917 г. его часть стояла в Тамбове, где Соколов будто бы был посажен комиссаром Временного правительства под арест за антивоенную пропаганду.
В то же время точно известно, что по возвращении в родной Калязин, после демобилизации 1 марта 1918г., бывший уланский унтер сам попал в комиссары. 22 апреля он, теперь уже примыкавший к коммунистам-большевикам и соорганизатор первой большевистской организации (поначалу очень малочисленной), был избран в состав уездного исполкома. А уже 24 апреля занял также должность члена Калязин- ской уездной следственной комиссии при Тверском губернском рево¬


236 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
люционном трибунале4. На том же заседании уездного исполкома его председателем был избран А. В. Плечиков5. Согласно ответам руководителя калязинских коммунистов Д. М. Петрова на анкету ЦК РКП(б) от 10 октября 1918 г., организация компартии в Калязине возникла 29 апреля6. Похоже, что ее возникновение надлежит связывать именно с появлением Соколова. Он и стал первым председателем уездного комитета, что засвидетельствовано рядом документов, в частности, протоколом №1 фракции коммунистов от 21 июня о создании организации компартии в Калязине7. Хотя, по указанию краеведа Н. А. Суворова, сначала в Калязине существовала лишь группа сочувствующих большевикам, а сам Соколов оформил членство в РКП(б) лишь 20 июня, за день до образования организации8.
А. Соколов (крайний справа во втором ряду) в группе членов Калязинского уисполкома, 1918 г.
В мае 1918 г. в Калязине произошли антисоветские волнения, материалы о которых отложились в деле уездной следственной комиссии «О контр-революцион- ном выступлении граждан города Калязина свергнуть советскую власть и о производстве самосуда над членами уездного Исполнительного Комитета»9. Оно было начато 9 мая, окончено 2 июля, а затем 30 декабря передано в Тверской губревтрибунал. Производство дела началось в связи с экстренным собранием Калязинской городской думы, созванным 8 мая последним городским головой В. Н. Голосовым, и последовавшими затем беспорядками. На последнем заседании городской думы была создана комиссия для защиты от самовольного захвата квартир у калязинцев и в целях «обеспечения неприкосновенности личности». Думцы послали в губернский центр телеграмму об удалении с занимаемых постов, предании суду и выселении из Калязина военкома А. Плечикова и возглавлявшего в тот момент уездную следственную комиссию И. Ремнева:
<«...> Городская дума [в] экстренном заседании [с] участием постановила просить Вас устранить [с] занимаемых должностей Уездного Комиссара Плечикова зпт Комиссара Следственной Комиссии И. Ремнева тчк Подвергнуть аресту [за] произведенные ими первого мая бесчинства


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 237 зпт позорящие честь женщин гнусными предложениями зпт врыванием [в] частные дома и стрельбу [из] револьвера». Дума также постановила обратиться «во вновь избранный Совет с просьбой принять меры к ограждению граждан города Калязина от самовольного захвата квартир и об освобождении квартир, занятых ранее»10.
Об участии Соколова в «бесчинствах» 1 мая, совпавшем в 1918 г. с Великой Средой Страстной недели, в думских документах не говорилось, но, учитывая его близость с Плечиковым, можно это допустить. После ареста 8 мая продолжавших заседать гласных думы толпа возмущенных горожан задержала Плечикова с Ремневым и потребовала освобождения думцев. Действия людей удалось пресечь вызванным красноармейцам, начавшим стрелять в воздух. В городе был введен комендантский час и учреждена должность военного коменданта. В то же время уисполком снял было Плечикова с поста председателя и вывел его из своего состава11. Однако уже на следующем заседании это решение было пересмотрено, и уисполком восстановил его в своих рядах и на посту военного комиссара.
Позже Соколов сыграл главную роль в осуществлении мести некоторым привлеченным по этому делу. Например, по отношению к дьякону Богоявленской церкви Николаю Завьялову, который посмел рассказать думцам о том, как Плечиков наводил револьвер на детей Голосова. Но вообще в течение более чем года в Калязине Соколов и Плечиков были два сапога пара, поэтому стоит охарактеризовать его соратника и собутыльника, который в июне 1919 г. угодил на страницы фельетона Демьяна Бедного, оказавшегося в Калязине в компании с членом Президиума ВЦИК, журналистом Л. С. Сосновским. В фельетоне «Золотое поле», публикованном в «Правде» 7 июня, Д. Бедный иронизировал: «Кстати, про калязинского военкома. Он до сих пор живет «в вихре Октябрьской революции». У него «своя тактика», т.е. мнение. Партийная программа, утвержденная 8-м съездом партии, для него не существует, а, если и существует, то «она ни к черту не годится». О художествах этого «коммуниста» мы уже были наслышаны в Кашине. Несомненно, кандидат - если не в Тверскую «трудовую коммуну», то - в сумасшедший дом»12. (Вероятно, имелся в виду разгон Плечиковым съезда учителей- интернационалистов в Калязине в январе 1919 г., после того, как ему отказались предоставить там слово; «набег» в пьяном виде на Александро- Невский женский монастырь в с. Маклаково; постановление Белгородского волисполкома «запретить Плечикову без конца кричать «расстреляю!», и другие подобные выходки).
Возвращаясь к событиям годичной давности, добавлю, что городскому голове Голосову удалось скрыться в Москву, но в Калязине в качестве заложника за отца, наряду с другими, был арестован его сын


238 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
А. В. Голосов. Плечиков отправился в Москву в поисках В. Н. Голосова, но тому удалось добиться у земляка, тогда зам. наркома труда В. П. Ногина, защиты от произвола калязинских комиссаров.
Семья расстрелянного по приказу Соколова дьякона Н. Завьялова (в центре)
Возможно для того, чтобы пресечь «беспредел» анархиствующих большевиков, 3 июня 1918 г. на заседании уисполкома произошло образование Комиссариата народной охраны (милиции) и Комиссии по борьбе с контрреволюцией. Уездным комиссаром охраны и первым председателем новообразованной ЧК был избран член ПЛСР М. Ф. Широков13, членами комиссии - левый эсер С. Г. Гунин и принадлежавший к большевикам А. Ф. Ремнев («Ремнев 2-й»), кандидатами - еще один левый эсер и один примыкавший к большевикам.
На конец июня 1918 г. был намечен созыв 3-го уездного съезда Советов. Накануне съезда, по мандату Крестьянской секции ВЦИК в Калязин прибыл молодой энергичный агитатор, уральский рабочий, левый эсер H. М. Скрябинский. Проходивший с 25 по 28 июня съезд в Калязине отчетливо продемонстрировал расстановку политических сил. Председателем съезда был избран лидер местных левых эсеров, бывший член Петроградского ВРК М. Ф. Широков. В числе прочих злободневных вопросов (наказ делегатам V Всероссийского съезда Советов и др.) уездный съезд осудил аморальное поведение Плечикова


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 239 и других членов прежнего исполкома, выразившееся в выпивках в майские дни14.
Оказавшись на съезде в абсолютном меньшинстве, коммунисты во главе с Соколовым отказались занять место в президиуме. Съезд избрал новый уисполком в составе 13 левых эсеров и 4 коммунистов- большевиков. На первом заседании уисполкома 29 июня Соколов был избран сразу на три должности: во-первых, товарищем (заместителем) его председателя - левого эсера; во-вторых, председателем уездной Следственной комиссии при Тверском губревтрибунале, и, кроме того, членом коллегии комиссариата по труду. Новым председателем уисполкома был избран крестьянин, левый эсер А. Ф. Чупраков. Интересно, что младший брат Соколова Василий в это время примкнул к левым эсерам и проходил по документам как «Соколов 2-й».
Спустя 10 дней в Калязине случился новый политический кризис, вызванный событиями, произошедшими в Москве 6-7 июля 1918 г. Как сообщалось в Постановлении о предании суду Тверского губрев- трибунала группы калязинских левых эсеров от 25 ноября 1918 г., они обвинялись «в том, что представляя из себя группу Советских деятелей стоявших у Власти, в большинстве случаев на самых ответственных постах они, узнав из полученных телеграмм правительственных о московских событиях - [об] убийстве Германского посла Мирбаха и вооруженном восстании л[евых] эс-эров, руководимом Ц.К. этой партии, скрыв эти телеграммы от членов Калязинского Исполкома партии коммунистов, организовали в гор[оде] Калязине заговор в поддержку Московского восстания для чего ими были приняты меры для приведения в боевую готовность пулеметов, подготовлен к выступлению отряд милиции, нащупывалось настроение и указывалась необходимость представителям и других отрядов выступить против Коммунистов, членам партии [левых] с.-p., сочувствующим этой партии, были розданы оружие и бомбы, были намечены сборные пункты, составлен список конспиративных адресов членов партии и проявлены заботы о получении фальшивых паспортов, т.е. в подготовлении путем заговора вооруженного восстания против существующей власти - Власти Советов <...>»15.
Однако на судебном заседании в Твери 26 декабря 1918 г. обвиняемые виновными себя не признали. Выступая первым из свидетелей обвинения, Соколов заявил: «На первом заседании Калязинского Исполкома назначено было распределить должности. По этому поводу тов[арищ] Широков ультимативно заявил, что высшие места должны занять левые эс-эры, но [так] как нас было меньше, пришлось согласиться. Председателем Исполкома был назначен Чупраков, а я товарищем] Председателя. Но я предвидел от них нехорошее и заявил, что на всех


240 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
бумагах должна быть и моя подпись, о чем согласился и гражданин] Чупраков. 9 июля пошел я на занятие, встречается со мной гражданин] Козлов и спрашивает меня, знаешь ли ты, что в центре не спокойно и убит Мирбах? Я ответил, что ничего не знаю. Он меня послал спросить у гражданина] Чупракова, не получались ли какие-нибудь известия? Но он ответил, что не было ни чего. Во второй раз решил узнать и получил такой же ответ. И в третий раз послал меня гражданин] Козлов, я пошел и стал требовать, чтобы мне дали самому просмотреть телеграммы. Но Чупраков сказал, что вот на столе лежит телеграмма - только что принесли. Я прочитал ее, и было написано: [в] Москве и Твери спокойно, [в] Рыбинске тревожно. В это время прибыли члены Кашинского Исполкома и совместно с ними сделали заседание, на котором мы узнали, что эс-эры скрывают от нас телеграммы. Не помню, какого числа это было. Председатель партии лев[ых] эс-эров Широков совместно с другими левыми эс-эрами собрались в гостиницу Кочерова. Что там обсуждали, я не знаю, а узнал после, что гр[ажданин] Широков вооружил всех лев[ых] эс-эров и хотели выступать против большевиков»16.
После разоружения и задержания левых эсеров, их место заняли местные и приезжие коммунисты, а в центр полетела телеграмма: «Приняты меры. Левоэсеровская милиция разоружена. Исполком реорганизуется. Все важные комиссариаты заняты коммунистами»17.
Уже 10 июля А. Соколов открыл дело в отношении левых эсеров, получившее затем заголовок «О заговоре Калязинской Уездной партии левых эссеров против Калязинской Уездной Российской Коммунистической партии (Большевиков)», законченное следствием 27 августа. При этом В. Соколов к следствию братом не привлекался. В первых числах августа под руководством А. Соколова и А. Козлова прошел созванный коммунистами очередной уездный съезд Советов. 4 августа на нем были выбраны недостающие по штату за счет исключенных левых эсеров члены уисполкома. Также был избран коммунистический уком из пяти человек, в который вошли: А. Плечиков, А. Соколов, А. Ремнев, А. Козлов и И. Мохов. Новым председателем уисполкома стал прибывший из Твери «варяг» И. Векшин.
На заседании калязинских коммунистов 10 августа (протокол №8) был определен состав Чрезвычайной уездной следственной комиссии: А. Соколов - председатель, Н. Беляев - член комиссии, И. Андреев - секретарь. Позднее эта комиссия, очевидно, была слита с прежней ЧК по борьбе контрреволюцией, либо была преобразована в новую Чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями должности в составе: А. Соколов - председатель, И. Андреев - член комиссии, Ф. Заварин - следователь, К. Меньшиков - следователь контрреволюционного отдела.


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 241
В кровавые дни красного террора, последовавшие вслед за убийством Урицкого и ранением Ленина, реагируя на секретное предписание из центра, Соколов и его подручные арестовали 65 лиц, значившихся подследственными по разным делам, но выпущенных ранее до суда под залог, на общественные поруки или под подписку, и в первую очередь - участников майских волнений. Соколов телеграфировал Тверской Чрезвычайной следственной комиссии: «Сто заложников арестовано точка Офицеры города взяты точка Арестовать уезде подследственных так же заложников распоряжение сделано точка Городе <и> уезде спокойно точка Анкета дополнительно точка Председатель Чрезвследком Соколов»18.
Подследственные были помещены в уездную тюрьму. В числе заложников значились 21 офицер и 10 женщин. Вместе с другими задержанными («купцы, богатеи, кулаки, попы, урядники, стражники и бывшие помещики»), ввиду переполненности тюрьмы, они были препровождены в дом купца Красильникова, превращенный в «концентрационный лагерь». 10 сентября Соколовым было открыто дело Калязинской уездной чрезвычайной комиссии №5, в которое он объединил несколько прежних дел чрезвычайной следственной комиссии. 15 сентября им было отобрано шесть обреченных на расстрел, который был приведен в исполнение на Тихвинском городском кладбище, поблизости от храма Вознесения. Из них частный поверенный Ф. И. Верещагин, дьякон Богоявленского храма Н. И. Завьялов, торговец И. В. Кикиморин и врач А. П. Никитский были казнены за «контрреволюционное майское выступление», М. М. Выборов - за «агитацию против Советской власти», Д. А. Загрязкин - за «неподчинение, оскорбление и непризнание Советской власти». По какому принципу Соколов и Беляев отобрали на расстрел именно этих шестерых, не вполне ясно. Возможно, просто сводили личные счеты.
В дальнейшем, однако, Соколов оказался выведен из состава ЧК, поскольку не уведомил о предстоящем расстреле Тверской губернский ревтрибунал, хотя и числился при этом «временным членом» (очевидно, это было фиктивное смещение по аналогии с Плечиковым в мае), а обязанности председателя были возложены на Н. Г. Беляева. 24 октября, из-за угрозы распространения «испанки» ввиду скученности заложников, концлагерь был закрыт и раскассирован, часть заложников оказалась на свободе. К началу 1919 г. Соколов вновь занял пост начальника уездной ЧК. Также он входил в созданный в в Калязине Уездный Революционный Совет, председателем которого являлся военком А. Плечиков. Прерогатива этого органа не ясна до конца, но, скорее всего, он появился как реакция на продолжавшиеся выступления крестьян против политики «военного коммунизма» в Калязинском и смежном с ним Угличском уездах. В одном из своих приказов Революционный Совет ультимативно потребовал сдачи населением всего огнестрельного и холодного оружия, угрожая за невыполнение трибуналом.


242 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
На закрытом заседании уездного исполкома 7 февраля 1919 г. председатель Калязинской ЧК предложил «решить вопрос о проверке нетленности мощей местного преподобного для разоблачения векового обмана масс». В качестве аргумента Соколов привел вырезки из газет об уже состоявшемся вскрытии мощей Артемия Праведного в Пинеж- ском уезде и мощей Кирилла Новозерского в Белозерске. В тот же день в ЧК был доставлен из Троицкого монастыря иеромонах Аркадий. Допрошенный Соколовым, он показал: «В 1878 году сделана новая серебряная крышка на раку, как видно из счетов, имеющихся в архиве монастыря, за крышку уплачено фабриканту Хлебникову (гор [од] Москва) 3100 рублей. Мощи Макария Преподобного не трогались. Как я знаю, мощи завернуты и зашиты в шелковую простыню. Из каких частей состоят мощи, я не знаю, так [как] мощи Макария Преподобного за все мое пребывание в Калязинском монастыре не осматривались. Что зашито в шелковые простыни и какие части, я не знаю. История монастыря гласит, что за время Литовского разорения богатая серебряная рака, пожертвованная царем Борисом Годуновым, была литовцами разграблена и увезена, а мощи были изрублены»19.
После этого Соколов адресовался от имени ЧК в исполком с не шибко грамотной депешей: «Настоящим Комиссия просит поставить вопрос на повестку дня о выделении из состава Уездного Исполкома особой Комиссии для вскрытия мощей Макария Преподобного. В состав Особой Комиссии данная комиссия (т. е. ЧК. - авт.) предлагает, кроме членов уездного исполкома, включить представителя от Уездной партии [коммунистов], представителя от городской бедноты, представителя от Профессионального союза и представителя от Уездного отдела образования»20.
Исполком пошел навстречу, добавив в спецкомиссию, кроме перечисленных Соколовым, еще двух врачей в качестве представителей отдела здравоохранения. 8 февраля под руководством Соколова и его подручных - чекистов И. Андреева и Ф. Заварина - произошло вторичное после 1610 г. осквернение мощей святого, благодаря которому возникли монастырь и сам город Калязин. Вскрытие мощей преподобного Макария Калязинского происходило в присутствии толпы горожан и наместника монастыря Аркадия (Гусева). «Комиссары Совдепа сегодня раскрыли мощи Преподобного Макария, подробно будет сообщено особо», - такую телеграмму отбил иеромонах Аркадий епископу Тверскому и Кашинскому Серафиму (Чичагову) в Тверь.
В акте о вскрытии, факсимиле которого теперь опубликовано в книге Г. С. Гадаловой, приводится подробное описание обнаруженного в раке: «Череп, обе плечевые кости, кость предплечья, кости бедра, все кости голеней, одна лопатка, наполовину истлевшая, несколько позвонков, несколько мелких костей. Все кости переложены ватой, которой и оказа-


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 243 лось 5 ф[унтов]. Кроме того, медных денег - 115 шт., серебряных монет - 7 шт., ломаная серьга, пуговица, крестик, булавка, гвоздь, две гайки, 5 кусков ладана, 4 бусинки, сушеная грушина, лаврового листа - 1 1/2 ф[унта], сосновой стружки - 4 ручных пригоршни21. Как утверждалось в отчете, «большинство присутствующих были удивлены раскрытием обмана, но некоторые наиболее пожилые люди были недовольны тем, что разрушена долголетняя иллюзия нетленных мощей», а среди монахов царили «полнейшая растерянность, замешательство и недоброжелательство». Пропагандисты умалчивали о том, какие испытания за века выпали на долю этих святых мощей. В 1610 г. основанный Макарием Калязинским монастырь был почти дотла сожжен отрядами печально известного в Смутное время польского полковника Александра Лисовского. Защищавшие святую обитель воины во главе с воеводой Иваном Щербатовым и шедшим ему на выручку, но угодившим в засаду легендарным сподвижником М. В. Скопина-Шуйского Давидом Жеребцовым погибли, а все монахи вместе с игуменом Лев- кием были нещадно порублены, после чего монастырь запалили. На части разрубили и серебряную раку - вклад Бориса Годунова. Куски ее поделили между собой «лисовчики», а мощи Макария были брошены на пепелище... «Любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам», - это явно не о Соколове.
В мае 1919 г. в Калязине разыгрался очередной скандал, виновником которого оказался Соколов. В ЦК РКП(б) поступило письмо-«сигнал» от некоего калязинца следующего содержания:
«В Центральный Комитет Российской Коммунистической Партии.
Настоящее письмо вызвано возмутительнейшим поступком одного из членов коммунистической партии гор. Калязина.
В день 1 мая, в день демонстрации сил пролетариата, в день единения населения с властью, случился инцидент, взволновавший весь город своей бессмысленностью и жестокостью. Случилось то, что называется в просторечии мордобитием: член местной коммунистической партии А. Соколов подрался в театре с некой девицей Лисициной.
Этот по существу трагикомический случай, благодаря вмешательству партии, получил партийную окраску и распространился далеко за пределы города, вызывая возмущение в отношении главного действующего лица - члена партии Соколова и недоумение к действиям партии.
Во время антракта в пьесе: «Гришка Распутин» А. Соколов (он был распорядителем) увидал у Лисициной приколотый на груди цветок, по его мнению, взятый ею из вазы, стоявшей на столе. Кстати сказать, этот цветок ей подарил один молодой человек.
Без лишних разговоров Соколов во всеуслышание заявил, что она, Лисицина, этот цветок украла.


244 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
- 	Значит, Вы считаете меня воровкой, - сказала она.
- 	Да, ты воровка, - последовал ответ.
После этих слов Лисицина ударила его по щеке и в ответ получила от Соколова увесистую оплеуху.
Выгнанная из театра Соколовым, Лисицина ушла домой и около 2 часов ночи была арестована. В момент ареста Лисицина находилась в постели и явившийся с двумя красноармейцами Соколов требовал немедленного выхода из спальни, грозя, в противном случае, войти к ней в спальню и вывести ее оттуда в чем она есть. К этому примешивались угрозы Соколова застрелить ее, как собаку.
Это явное и в высшей степени грубое нарушение элементарных прав человека и гражданина, казалось бы должно было отрицательное отношение партии к Соколову, но партия взглянула на это дело совершенно с другой точки зрения: она усмотрела в этом оскорбление партии и постановила вторично арестовать Лисицину (около полудня она была освобождена, после первого ареста) и в настоящее время она находится под арестом. Кроме ареста, она поплатилась еще исключением со службы вопреки кодексу о труде.
Этот же инцидент навлек беду и на третьих лиц. Не знаю, по чьему распоряжению, но знаю, что исключена со службы подруга Лисици- ной, некая Соколова за то, что ходят слухи, что она не дала показаний, угодных Соколову, который сам и производил по этому делу дознание.
Это схематическое сообщение, где я старался воспроизвести происшедшее наиболее правдиво, даст возможность Центральному Комитету Партии руководящую нить в выяснении происшедшего.
Обращаясь с настоящим письмом к Центральному Комитету Партии, я думаю, что в этот грозный час, когда судьба республики поставлена на карту, когда требуется сплочение и единение всех живых сил страны для ее защиты, здесь в маленьких провинциальных городишках, вдали от центра, разыгрываются инциденты, глубоко возмущающие население своей бессмысленной жестокостью, и во всяком случае не способствующие единению и симпатии к власти.
Думая, что Центральный Комитет обратит внимание на это и призовет именующего себя «коммунистом» Соколова, явно ненормального человека, пользующегося мрачной популярностью среди населения, к порядку.
Гражданин гор. Калязина (подпись)» .
В деле Центрального Комитета в РГАСПИ находятся подлинник и копия этого письма, подпись под которым неразборчива. На подлиннике имеется штамп Секретариата ЦК, входящий № 4974, от 14 мая 1919 г. В верхнем левом углу поверх текста наложена резолюция, по-


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 245 видимому, Е. Д. Стасовой: «В Тверской Губ. Ком. Для расследования и ревизии всех вообще дел Калязинской организации. 16/VI 19 г.»23.
На машинописной копии имеются свои маргиналии: «в архив к сведению», и «Послано в губком Тверск. 24/VI 19»24. Также в дело подшито сопроводительное письмо в адрес Тверского губкома на бланке ЦК РКП(б) за подписями секретаря ЦК Елены Стасовой и сотрудника Инспекторского разъездного отдела Влад. Михайлова. Оно было датировано 25 июня, и требовало «расследования как настоящего дела, так и всех вообще дел Калязинской организации»25.
Однако Соколову удалось ускользнуть от какого-либо партийного взыскания. В связи ли с начатым расследованием или по собственной воле, но он оказался в рядах Красной армии. Существует также указание бывшего члена Калязинского укома РКП(б) И. М. Мохова на то, что «нас, большевиков, мобилизовали на фронт, из общего количества -30 %». Так что существует вероятность и партийной мобилизации. При этом помощник Соколова, секретарь ЧК И. А. Андреев, по словам Мохова, уклонился от мобилизации: «Последний ехать не хотел, внезапно «заболели» ноги, достал ряд справок от врачей. Вообщем симулировал <...»>27. Так сказать лишний штрих к атмосфере в Калязинской организации. Но самому Соколову уклоняться от мобилизации в сложившейся обстановке, видимо, было рискованно.
Уже задним числом его соратники по Калязинской организации отчитались перед губкомом, стараясь его всячески обелить:
«ОТДЕЛУ ПО РАБОТЕ В ДЕРЕВНЕ ПРИ ТВЕРСКОМ ГУБ[ЕРНСКОМ] КОМИТЕТЕ Р.К.П. (БОЛЬШЕВИКОВ)
На изложенную жалобу неизвестного гражданина] гор[ода] Калязина, поступившую в Ц.К. Партии, могу дать следующее разъяснение: Случай, описанный в жалобе, имевший место 1-го Мая 1919 года действительно произошел, но имеет немного иное освещение с Партийной точки зрения.
Прежде всего, тов. Соколов, лицо, замешенное в этом инциденте, первого Мая был назначен Уезкомитетом ответственным распорядителем на все время дня торжеств и во время вечернего спектакля, о чем было известно всему населению чрез плакаты, афиши и пр[очее].
Гражданка Лисицина, имевшая дерзость нанести пощечину ответственному Политическому работнику и распорядителю спектакля и дня Торжеств, рисковала, даже по мнению простого обывателя, быть застрелена на месте.
В этот момент вся публика, участвовавшая на спектакле, ждала отчаянной развязки и возмущалась ее дерзостью.


246 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
Памятник жертвам красного террора в Калязине, открыт в 2018 г.
Памятник героям
Первой мировой войны в Калязине с упоминанием В. И. Шорина.
Поступок товарища Соколова я и вся организация считаем правильным, потому что гр[ажданка] Лисицина действительно взяла и присвоила цветы с букета, принадлежащего организационной Комиссии для Торжеств первого Мая.
И не изволила следовать за ответственным распорядителем для объяснений, а стала грубить и называть последнего нахалом, требуя единовременного от него корректного обращения, говоря: «Вы нахал, не умеете обращаться с женщинами», на такую мещанскую выходку тов. Соколов совершенно правильно ответил следующей фразой, что он ее в данном случае считает не женщиной, имеющей право претендовать на корректность, а обыкновенной скандалисткой воровкой и просит подчиниться его требованию, на что гражданка Лисицина ответила ему публичной пощечиной.
В настоящее время дело вышеизложенного инцидента находится в Народном Суде.
Ответственный Организатор по работе в деревне Калязинского уезда: подпись
Настоящее показание Уездный Комитет Партии свидетельствует.
Печать
Секретарь подпись»1*.
На документе поверх фразы: «на что гражданка Лисицина ответила ему публичной пощечиной» имеется такая маргиналия: «А он ей на это оплеухой. Да?».
От комполка до комвзвода
Данный ответ поступил в ЦК РКП(б), судя по дате штампа на входящем документе, 28 октября. К этому времени Соколов в качестве


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 247 командира полка готовился к участию в известной Воронежско- Касторненской наступательной операции Южного фронта. В Калязине, по некоторым сведениям, его уже не было с мая 1919 г. Если верить его собственным словам, он был вызван в Москву, откуда ЦК РКП(б) командировал его на партработу в Крым. Но в связи с начавшимся наступлением войск ВСЮР в начале сентября он был мобилизован в Красную армию. Его путь снова лежал в Москву, где формировалась 11-я кавдивизия. Первоначально эта дивизия входила в состав Особой группы войск под командованием В.И. Шорина, созданной директивой главкома от 23 июля для нанесения удара по деникинцам на донском направлении. Особая группа включала 9-ю и 10-ю армии, Волжско- Каспийскую флотилию и отдельные части. С 15 сентября в подчинении Шорина находился и только что сформированный конный корпус С. М. Буденного. 30 сентября на базе Особой группы был создан Юго- Восточный фронт, но без корпуса Буденного. 11-я кавалерийская дивизия начала формироваться на основании приказа РВСР №1555/311 от 27 сентября 1919 г. в Московском военном округе. Однако в дальнейшем она действовала в составе Южного фронта, а не Юго-Восточного. Все же, возможно, что не без протекции уроженца Калязина Шорина его земляк Соколов успел получить под свое начало 63-й кавалерийский полк, в командование которым он вступил также 30 сентября. В дальнейшем полк в составе 11-й кавдивизии был включен в 1-й конный корпус, на базе которого 19 ноября 1919 г. приказом РВС Южного фронта была создана 1-я Конармия.
Первым начдивом 11-й кавдивизии, с 24 сентября по 16 октября 1919 г., стал Василий Павлович Глаголев (1883 - 1938), военспец, подобно В. И. Шорину, добровольно вступивший в апреле 1918 г. в РККА, бывший военный руководитель Курского района и курский губвоенком, командовавший затем дивизиями и армиями на разных фронтах Гражданской войны. 17 октября 1919 г. на должности начдива-11 его сменил Василий Иванович Матузенко (? - 1946), гораздо более понятный по менталитету Соколову. Во время Первой мировой войны Матузенко служил в 13-м драгунском Военного ордена полку в чине старшего унтер-офицера, а 1917 г. стал командиром 1-го Черноморского красногвардейского отряда, в командовании которым его вскоре сменил другой будущий буденовец, впоследствии маршал СССР С. К. Тимошенко.
Спустя десять лет бывший сослуживец Соколова, особист 9-го стрелкового корпуса Н. П. Баласюк, выступив как свидетель по его делу, показал:
«СОКОЛОВА Александра Ивановича знаю с осени 1919 г., с момента вступления его в должность командира 63 кавполка 11 -й кавдивизии 1-й Конармии. Я в то время был временно прикомандирован к


248 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
штабу полка в качестве машиниста. Соколов в то время был членом партии большевиков, причем я слышал, что он конторщик какой-то фабрики из Калязина Тверской губ. Поведение же Соколова в бытность его комполка не соответствовало ни его служебному положению, ни партийности. Это был форменный бандит, и все его стремления были направлены к тому, чтобы как можно больше побарахлить и покутить. С целью барахольства Соколов подобрал себе такого же коновода. С кр[асноармей]цами он обращался, как с собаками, нередко бил плетью и называл их «собаками».
<...> В одном из селений Соколов избил плетью пулеметчика, назвав его «собакой», пригрозил расстрелом (за что, не помню). Кр[асноармей]цы полка сильно заволновались и по дороге из этого селения в с. Анновку Воронежской] губ[ернии] по Соколову было дано два винтовочных выстрела в момент, когда полк шел по изогнутой дороге, а пулеметный эскадрон шел в хвосте полка. Соколов был этим очень напуган и в Анновке после здоровой попойки внезапно заболел. Врач полка дал заключение о том, что он сильно болен и его нужно отправить в Воронеж. Рано утром Соколов погрузил полные сани шуб, одеял и др. вещей и на двух лучших лошадях полка уехал вместе со своим коноводом, и с тех пор в полк больше не возвращался. Лошади, сани и коновод Соколова также исчезли.
Соколов редко ездил верхом, большей частью в санях, в лисьей шубе. Перечислить все бандитские выходки Соколова я затрудняюсь <...> За время кратковременного пребывания Соколова в полку (месяц или два), 63-й полк прослыл среди бойцов 1-й Конармии как самый бандитский, и села, и деревни, где проходил этот полк, стонали от грабежей бойцов, чему пример подавал сам Соколов.
О боевых качествах Соколова могу сказать следующее: в бою под ст[анцией] Касторная Воронежской] губ[ернии], где участвовал и я, благодаря отсутствию у Соколова самых элементарных знаний военного дела были зарублены 30 чел[овек] коноводов во главе с н[ачальни]ком пулем[етного] эскадрона Кларком чеченцами генерала Мамонтова. Соколов при наступлении на Касторную развернутым фронтом, находился сзади полка, и, когда деникинцы нажали на наш фланг, одним из первых бросился бежать, чем создал большую панику среди бойцов. Положение было спасено геройским налетом на правый фланг конных полков 4-й кавдивизии.
Поэтому Соколов слыл в полку трусом, способным только на грабежи мирного населения. <...>»29.
Согласно послужному списку, Соколов командовал полком с 30 сентября 1919 г. по 6 мая 1920 г., а затем был «уволен от службы по болезни». Из показаний Баласюка следует, что он покинул полк еще зимой, поэтому совершенно не ясно, чем занимался и где находился в


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 249 течение нескольких месяцев. Но именно в это время, судя по дате рождения сына, он успел жениться.
Вернемся к Касторненской операции, которая, судя по публикуемым ниже приказам Соколова по полку, стала его «звездным» часом, несмотря на столь резкие обвинения Баласюка. 31 октября дивизии Конного корпуса С. М. Буденного перешли в наступление в направлении Касторной. Станцию обороняла группа под командованием генерала В. И. Постовского. В ее состав входили Кавказский стрелковый полк (400 штыков), 25-й Смоленский полк (400 штыков), «Волчий батальон» (150 штыков) и Землянский отряд в 150 штыков и 400 сабель. После присоединения к группе 2-го Марковского полка она стала насчитывать 2750 штыков и 400 сабель.30 Помимо того, Касторную прикрывали корпуса А. Г. Шкуро и К. К. Мамантова. Но реально «корпус Шкуро» представлял собой одну лишь 1-ю Кавказскую казачью дивизию в составе четырех Кубанских полков и Терской конной батареи общей численностью до 600 шашек при крайне плохом конском составе. Численность конницы Мамонтова не превышала 1800 шашек. Таким образом, общая численность белой кавалерии под Касторной достигала примерно 3000 сабель31. При этом в боевых действиях со стороны белых успешно участвовали бронепоезда. Имевшиеся у них три- четыре танка, скорее, доставляли лишнюю головную боль своими поломками и никакой серьезной роли не сыграли.
Силы самого Буденного, брошенные на овладение Касторной, помимо его Конного корпуса включали в себя 11-ю кавалерийскую дивизию В. И. Матузенко и Отдельную конную бригаду Н. П. Колесова, а также 12-ю и 16-ю стрелковые дивизии 8-й армии. В целом это составляло 7500 сабель и 5000 штыков при 200 пулеметов и 26 орудиях32. Следует также иметь в виду, что если силы красных в ходе боев непрерывно возрастали за счет подхода частей 11-й кавалерийской и 42-й стрелковой дивизий, то силы белых столь же непрерывно таяли, перебрасываемые на другие участки фронта.
К 4 ноября части Конного корпуса вступили в стычки с войсками белых, оборонявшими этот важный железнодорожный узел. «По данным разведки, было установлено, что противник подготавливается к упорной обороне, - вспоминал С. М. Буденный. - На станции Касторной и в селе Касторном пехота противника отрывала окопы для круговой обороны. По железной дороге курсировали бронепоезда, прикрывающие своим огнем все подступы к железнодорожному узлу. Сюда стягивались и кавалерийские части противника. Мы услышали, что генерал Постовский, возглавлявший оборону Касторной, поклялся, что он не сдаст этого железнодорожного узла и подступы к нему зальет кровью красных. Противник рассчитывал на свое превосходство в силах,


250 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
на отличные возможности для маневра бронепоездов, на удобное для обороны географическое расположение Касторной... местность на северных подступах к Касторной сильно пересеченная. С востока Кас- торная прикрывалась рекой Олым и особенно укрепленными оборонительными позициями. Наиболее открытой, благоприятной для наступления была местность с юга и юго-запада от Касторной. Отсюда я и решил нанести удар. К вечеру 4 ноября был отдан приказ Конному корпусу с рассветом 5 ноября перейти в наступление с целью овладения железнодорожным узлом Касторное»33.
Ночью повалил густой снег, а к утру разыгралась настоящая пурга. Тем не менее, красная конница на рассвете 5 ноября начала наступление на позиции белых у Касторной. Следующие два дня прошли во взаимных атаках и контратаках. На железной дороге Касторная - Воронеж три бронепоезда белых непрерывно обстреливали позиции буденовцев. Однако 7 ноября 4-я дивизия все же заняла Успенку, а 6-я - Погожево. Следует отметить, что по оценке самого Семена Буденного, главная трудность в боях под Касторной «состояла в том, что противник занимал очень выгодный оборонительный район, прикрытый бронепоездами, которые не знали недостатка в огнеприпасах, обладали высокой маневренностью и могли создавать полосы перекрестного огня на всех подступах к станции Касторной. Каждый раз, когда противник под ударами корпуса отходил, наши преследующие части попадали под ураганный огонь его бронепоездов и вынуждены были отходить. Наша артиллерия не могла вести эффективной борьбы против бронепоездов не только из-за недостатков снарядов, но и потому, что бронепоезда быстро маневрировали, уходили из-под обстрела и вновь появлялись на угрожаемых участках»34.
8 ноября В. И. Постовский организовал контрудар со стороны станции Касторной, Котовки и Нижнедевицка, перейдя в наступление силами около четырех тысяч сабель и до восьми полков пехоты при поддержке четырех танков и трех бронепоездов. Упорный бой продолжался весь день. В семь часов утра 9 ноября части 6-й кавалерийской дивизии под прикрытием пурги перерезали железную дорогу Воронеж - Касторная и развернули стремительное наступление в направлении города Нижнедевицк и села Новая Ольшанка. Конные части противника, лишившись прикрытия бронепоездов, начали отходить, прикрываясь крупными заслонами. На рассвете вступила в бой и 4-я кавалерийская дивизия О. И. Городовикова. В тот же день Реввоенсовет Южного фронта отдал директиву, в которой корпусу Буденного ставилась задача: «По занятии района Касторное, усиленными переходами произвести рейд в тыл противника с целью разгрома его тылов и перерыва железной дороги Курск - Белгород на участке станций Солнцево - Ржава»35.


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 251
Весь день, по словам Буденного, продолжался «исключительный по своему ожесточению бой»36.
Следующие два дня на фронте царило затишье. Конный корпус был сильно измотан и утомлен боями. Кроме того, к вечеру 12 ноября погода резко испортилась: после дождя резко похолодало, подул сильный ветер, началась гололедица, а затем началась метель, не прекращавшаяся до 14 ноября. Новое наступление на Касторную в связи с этим пришлось отложить. В конечном итоге начало его было запланировано на 15 ноября вне зависимости от того, какая будет погода. Согласно замыслу Буденного, «6-й кавалерийской дивизии приказывалось наступать уступом за 4-й кавдивизией в направлении Кулевка, Ясенки и прикрыть операцию корпуса с юго-востока от конницы Мамонтова; 4-й дивизии предстояло с рассветом 15 ноября выступить в направлении Новая Ольшанка, перервать железную дорогу Касторная - Старый Оскол, занять станцию Суковкино и нанести удар по Касторной с юга. 11-й кавалерийской дивизии с приданной на время операции резервной бригадой Колесова приказывалось в 5 часов утра перейти в наступление и, взаимодействуя с частями 4-й дивизии, атаковать противника в Касторной с востока и северо-востока»37.
Тем временем «пурга на ночь разбушевалась еще больше. Ветер валил с ног, мороз обжигал лицо, колючий снег бил в глаза». Несмотря на это, в ночь на 15 ноября конные части буденовцев и приданные им, включая 63-й полк Соколова, стали выдвигаться на исходные позиции. Атаковав белых врасплох на рассвете на станции Суковкино, 4-я кавалерийская дивизия захватила там «подразделение пехоты противника и оперативный пункт штаба генерала Постовского, связывающий Кас- торненскую группу с конницей Шкуро и Мамонтова». Станция была буквально забита эшелонами, гружеными боеприпасами. Захваченный в плен штабной офицер дал ценные сведения о численности и вооружении группы Постовского.
К исходу дня, поняв, что Суковкино в руках красных, Постовский перешел к круговой обороне станции Касторной. В то же время части 4-й дивизии двигались на Касторную с юга, преодолевая по пути ожесточенное сопротивление противника в районе Котовки и Красной Долины. 6-я дивизия, подойдя к Кулевке и Ясенкам, была встречена сильным ружейно-пулеметным огнем из-за глубоких оврагов, засыпанных снегом. Преодолеть этот оборонительный рубеж красная конница не смогла.
Одновременно части 11-й кавалерийской дивизии совместно с кавалерийской бригадой Колесова атаковали с востока село Касторное. Попав под сильный артиллерийский огонь и столкнувшись с упорной обороной пехотных частей противника, конница красных отступила к


252 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
Успенке. Повторная атака, уже в пешем строю, вынудила белых отойти на следующую линию укреплений. Упорный бой время от времени переходил в рукопашную схватку. Во второй половине дня защитники Касторного начали отступать на юг и юго-запад. Воодушевленные красные кавалеристы, атаковав отступающих в конном строю, ворвались в село. В то же время, под прикрытием захваченного утром бронепоезда белых, на станцию Касторное наступала 4-я кавалерийская дивизия. С севера надвигались части 42-й стрелковой дивизии.
Под мощным напором красной кавалерии марковцы, смоленцы и кавказцы начинают отходить в направлении станции Касторная- Старая, оставляя село. Участник штурма Касторного И. И. Харченко вспоминал, как «при входе в село, мы наткнулись на мосту через реку Олым на проволочное заграждение и пулеметы». Опрокинув здесь противника, красные обошли огражденное каменной стеной в рост человека кладбище, и порубили залегших здесь полсотни офицеров38. Схватка на кладбище, по мнению А. В. Зорина, фактически завершила бой. При этом огонь бронепоезда, прикрывавшего отступающих, вынудил красных прекратить преследование.
Комбриг Колесов докладывал Буденному: «Бой сегодня был неописуемый... Пехота вся разбита, взято около полка в плен, бесчисленное множество изрублено, масса трофеев...»39 Сообщение начальника бригады о «множестве изрубленных» подтверждаются воспоминаниями касторенских старожилов. Самой значимой для белых потерей стала гибель командира 2-го Марковского полка капитана Д. В. Образцова, посмертно произведенного в полковники.
Следующий день, 16 ноября, ознаменовался крупным кавалерийским боем между буденновскими частями и казаками Шкуро, в ходе которого красным удалось значительно потеснить белоказаков, после чего белые части начинают отступать в направлениях на города Тим и Новый Оскол. Трофеи, захваченные в результате боев под Касторной, составили четыре бронепоезда, четыре танка, сто пулеметов, двадцать два орудия, тысячу лошадей и около трех тысяч солдат и офицеров, сдавшихся в плен40. Однако упорная оборона Касторной сорвала замысел красного командования пустить корпус Буденного в рейд по тылам белых в район Солнцево - Ржава и позволила, по авторитетному мнению А. В. Зорина, дать войскам ВСЮР возможность упорядоченно отступить из-под Курска41. Главным же итогом было то, что в результате сражения за Касторную все же оказалась сломлена система обороны белых. Это повлекло за собой их массовый и спешный отход на юг.
Нелицеприятная характеристика особиста Баласюка, назвавшего комполка-63 «способным только на грабежи мирного населения», увязывается с одним отложившимся в его следственном деле документом,


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 253 как нельзя лучше рисующим Соколова в качестве самого настоящего флибустьера:
«ПРИКАЗ № 52.
По 63 кавалерийскому полку
с. Ясенки
19 ноября 1919 г.
п. 1.
25 ноября (так в документе, следует читать: 15 ноября. - авт.) в бою под ст[анцией] Касторное вверенный мне полк проявил революционную самоотверженность и ст[анция] Касторноя была занята. Подтверждая свою благодарность всему составу полка - приказываю:
Выдать в 1, 2 и 3 эск[адро]ны по 7000 рублей, пулеметной команде, команде связи полка и полевому штабу полка по 1832 р. для раздачи наградными т.т. красноармейцам.
Командирам эскадронов т.т. БОГУЧАРСКОМУ, КАРАЧЕВЦЕВУ, КОЗЛОВУ и СЕМЕНОВУ дарю по серебряному портсигару.
Вестовому Архипу ЛОСЕВУ дарю часы с цепочкой за разноску по цепи патронов под усиленным огнем противника.
Взводному 3-го эск[адро]на т. КОСОВУ дарю часы за доставку мне ценного донесения на линию огня.
Вестовому ГОРБАЧЕВУ дарю часы за точное исполнение приказа моего на линии огня в то время, когда мне было нужно загнуть левый фланг цепи.
Три чайных серебряных ложки и одну таковую же столовую, золотой браслет дарю 1-му эскадрону.
Три чайных серебряных ложки, одну таковую же столовую, четыре золотых кольца и одну золотую брошь дарю 2-му эскадрону.
Командиру 4 эск[адро]на оставшиеся 10340 руб. приказываю выдать тт. красноармейцам как наградные. <...>
п. 3.
Приказ прочесть в эскадронах и командах.
Подлинный подписали: Командир полка Александр СОКОЛОВ
Политвоенком И. КУТЕНКОВ».
Интересно, что этот приказ был подписан Соколовым в день создания Первой Конной армии в соответствии с приказом РВС Южного фронта, в состав которой теперь был включен и 63-й полк. Впоследствии, во время следствия в 1930 г., Соколов оправдывался как мог: <«...> обыски в Задонском монастыре производились по распоряжению комиссара Кутейникова (так в документе - авт.) без моего участия и все это раздавалось войскам как награда. К бойцам я был требователен и матерщину применял. Случая с квартирьером о его избиении я не помню и сказать что-либо о нем не могу. Полк я покинул по болезни, т[ак] к[ак] меня военком бригады, фамилию последнего не помню, напоил


254 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии... лекарством и дал большую дозу, я потерял сознание и когда пришел в чувство, то меня эвакуировали. Случая под Касторным о встретившемся обозе я не помню и отбора одежды у крестьян не было. Требования к населению предъявлялись, запугивание применялось, но выполнение его не производилось»43.
Из показаний Соколова выясняется и его роль в бесчинствах, вдобавок к Калязинскому монастырю, в не менее знаменитом Задонском Рождественско-Богородицком монастыре, считавшимся седьмым по величине в России. Как видим, обвиняемый трусливо пытался все свалить на своего комиссара, но, сдается, оба стоили друг друга.
Заодно разберемся с личностью Ивана Ефимовича Кутенкова. Были они одного года рождения с Соколовым. Будущий комбриг родился в губернском центре Владимире, но происходил из крестьян с. Ново- Воскресенского Александровского уезда. До образования в послереволюционное время Сергиевского и Ленинского (Талдомского) уездов, Александровский уезд Владимирской губернии граничил с Калязин- ским уездом, и Соколов с Кутенковым фактически могли считаться земляками. В юности Кутенков окончил двухклассное училище и с 13 лет был рабочим. Во время Первой мировой войны он служил в 1-м Сумском гусарском полку в звании старшего унтер-офицера и имел два Георгиевских креста за разведки. Членство в РСДРП(б) Кутенков вел с июня 1917 г. После революции он был выборным полковым каптенармусом, а перед мобилизацией являлся председателем волостного совета Пролетарской волости (включавшей бывшие Мытищинскую и Лосиноостровскую волости) Московского уезда Московской губернии. Мобилизован Московским губкомом партии, с назначением политвоенкомом 63-го кавполка с 1 октября 1919 г. С 25 января 1920 г. Кутенков, получив повышение, был назначен военкомом штаба дивизии. С И апреля он продолжал воевать уже в должности комбрига44.
Вернемся к осени 1919 г. Хотя директива Реввоенсовета Южного фронта от 9 ноября, требовавшая от Конного корпуса нанесения удара в район Солнцево - Ржава, оставалась в силе, исполнять ее Буденный не спешил. Вместо этого, «исходя из реальной обстановки», он решил «развивать достигнутый успех, то есть наступать вдоль железной дороги на юг, углубляясь в стык деникинских армий». 21 ноября Первой Конной был отдан приказ овладеть Старым Осколом, наступление на который началось на следующий день. По плану 11-я дивизия, двигаясь по направлению Углы - Старый Оскол, должна была выйти на линию Стойло - Песчаная Пристань. В ходе наступления, пока 6-я и 11-я дивизии охватывали город с востока и юга, кавалеристы 4-й дивизии, отрезав бронепоезда белых, внезапно ворвались на станцию Старый Оскол. В итоге дерзкого рейда была почти без выстрела захвачена прямо в эше¬


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 255
лонах только что прибывшая к месту боев бригада 2-й Кубанской дивизии С. Г. У лагая . Вслед за этим был нанесен удачный удар и по второй бригаде 2-й Кубанской, после того как впереди и позади ее эшелонов было разобрано железнодорожное полотно.
К полудню 9 (22) ноября Старый Оскол был полностью занят буденовцами. На железнодорожной станции скопилось множество беженцев, ставших жертвой откровенного грабежа со стороны красных кавалеристов. «Интересную картину наблюдал я на станции Старый Оскол, забитой белогвардейским охвостьем, не успевшим убежать из города, - пишет в своих мемуарах С. М. Буденный. - С семьями и багажом, на своих огромных сундуках, разнообразных корзинах, сумках и чемоданах восседало это мрачное воронье на перроне и на вокзале. А в это время шустрые бойцы из хозяйственных команд наших полков тут же подбирали брошенное противником военное имущество и различные 46 грузы, аккуратно складывая их на повозки» .
Именно в Старом Осколе Буденному стало известно о решении Реввоенсовета Южного фронта создать на основе его корпуса Конную армию. Известный журналист того времени А. Ветлугин писал о ее командарме и его плохо управляемом воинстве: «Нижегородского драгунского полка вахмистр Буденный - храбрый сметливый мужик; популярный, потому что безумен в атаках, щедр в грабежах, снисходителен к громилам»47. Улан Соколов и гусар Кутенков были под стать своему командарму.
Директива РВС Южфронта от 19 ноября предписывала Первой Конной «стремительно преследовать отступающего противника в общем направлении Старый Оскол, Короча, Белгород», однако ситуация складывалась иначе, - основные силы противника отходили под натиском не к Белгороду, а в направлении Валуек. В итоге Буденный принял решение разгромить противника в районе Новый Оскол - Велико- Михайловка. 28 ноября части корпуса начали занимать исходные позиции для наступления на город Новый Оскол. Главный удар планировалось нанести из района Лозного силами 4-й и 6-й дивизий, в то же время 11-я кавдивизия выдвигалась в район упоминавшейся в показаниях Н. П. Баласюка Анновки с целью прикрыть фланг корпуса от возможных ударов противника из Яблонового и Корочи.
14 августа 1930 г. Соколов прибыл для прохождения курсов по переподготовке лиц среднего комсостава в Новочеркасск. А 4 сентября по постановлению особиста 9-го корпуса Отдела ОГПУ он был неожиданно арестован, причем поводом к тому послужило его вызывающее поведение.
Вероятно, чувствуя себя незаслуженно обиженным властью, не учитывавшей его «выдающихся» революционных заслуг, Соколов стал


256 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
Комбриг И. Е. Кутенков
вести себя крайне дерзко. В ходе дознания было опрошено 11 свидетелей (из них особист Н. П. Баласюк и бывший адъютант Соколова А. И. Правдиков на предмет его похождений в бытность комполка). Другие свидетели рассказывали о постоянном пьянстве Соколова и самовольных отлучках с курсов. Один из свидетелей сообщил: «<...> Всех тех, кто делает ему замечания, посылает к матери. Коммунистов в отделении всех считает шпионами и называет б..., господами. В разговоре с комвзвода запаса Шабановым, когда тот сказал ему: «Зря ты остался в России», то он ответил: «Ты партийный, походатайствуй разрешение, буду очень благодарен, завтра уеду»48. Другой свидетель добавил, что «на стрельбище Со¬
колов говорил, что административная политика Соввласти ничем не отличается от царской (запоздало «прозревший» Соколов забыл, что сам ее закладывал. - авт.), что в тюрьмах теперь до 90 % рабочих и крестьян». Почти все свидетели подтверждали резкую критику Соколовым колхозной политики, а еще один засвидетельствовал, что Соколов попрекал Сталина «длинным языком». Этого ему простить уже больше не могли.
Подследственный Соколов числился за Особым совещанием при Коллегии ОГПУ и содержался под стражей при сельхозтрудколонии. 23 декабря 1930 г. по обвинению по ст. 58 п. 10 (антисоветская агитация) тройкой ПП (полномочного представительства) ОГПУ по Северному Кавказу и Дагестану он был приговорен к 5 годам концлагерей.
В обвинительном заключении говорилось: «<...> В 1919 г. в дни гражданской войны весь пройденный путь СОКОЛОВА был связан с анархическими тенденциями в личных интересах и в склонности наживы. Будучи командиром 63 кавполка 1-й конной армии СОКОЛОВ производил произволы, бесчинства и беззакония. Своим произволом действовал на окружающую среду бойцов Красной Армии. В дни борьбы с врагом допускал попустительство и произвол, аресты, грабежи, насилия женщин, обыски и расстрелы мирного населения - крестьянства, чем оставлял позорное пятно на Красной Армии и соввласти. СОКОЛОВ также не останавливал себя в произволе и в полку (избиение бойцов Красной Армии), что разлагало армию. Особенно отличался СОКОЛОВ своей грубостью по отношению подчиненных, и красноармейцы, видя его отношение, ставили целью терроризировать его в боевой обстановке путем убийства, и СОКОЛОВ, зная намерения бойцов, покинул


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 257 полк под предлогом болезни, захватив с собой лучших лошадей полка и награбленное имущество в период тяжелого пути Красной Армии. <...»>.49
Отбывать наказание его отправили в Вишерский ИТЛ. Последнее, что о нем известно, - то, что в 1933 г. Соколов подал ходатайство о помиловании в союзный ЦИК. 2 декабря Президиум ЦИК рассмотрел его заявление и постановил: «Ходатайство удовлетворить. Из концлагеря досрочно освободить». 11 декабря это постановление было заслушано на Коллегии ОГПУ, по нему вынесли решение «принять к исполнению». К этому времени Соколова успели отправить на пересыльный пункт Севвостлага ОГПУ во Владивосток.
Спустя четыре года он каким-то образом оказался в поселке Джезказган Карагандинской области, где трудился бухгалтером отдела рабочего снабжения, являвшимся предприятием розничной торговли в СССР, на Карсакпайском мелькомбинате. Здесь 14 ноября 1937 г. Соколов был арестован и затем Тройкой УНКВД по Карагандинской области приговорен 28 ноября 1937 г. по той же статье 58-10 к высшей мере наказания. Реабилитирован 20 апреля 1989 г. Джезказганской облпроку- ратурой50.
Примечания
Калязинский муниципальный архив. Ф.193. Оп.1. Д.125. Л.16об. - 17.
3 Государственный архив Тверской области (ГАТО). Ф.Р-1998. Оп.1. Д.374. Л.383.
Тверской центр документации новейшей истории (ТЦДНИ). Ф.7849. Д.29728-С. Л.57
Удостоверение, подписанное тогдашним председателем комиссии И. Н. Ремневым, хранится в ТЦДНИ: Ф.7. Оп.1. Д.1. Л.1.
Плечиков Александр Васильевич (1892- 1922) - из крестьян Белгородской волости Калязинского уезда, по профессии скорняк; проживал как отходник в Петрограде; по возвращении на родину стал членом волисполкома, затем был избран от волости в состав уездного исполкома; один из организаторов компартии в Калязине; принимал активное участие в создании калязинского красноармейского отряда осенью 1918 г. из мобилизованных бывших унтер-офицеров; активный участник подавления выступлений местных крестьян осенью 1918 г. - весной 1919 г. в Калязине ком, а также в соседнем Угличском уезде Ярославской губ.; после мобилизации в Красную армию служил в губернском военном комиссариате в Казани. На уездной конференции РКП(б) в Калязине в марте 1922 г. было сообщено, что Плечиков умер, после чего конференция почтила его память вставанием и пением похоронного марша. (Суворовы А. В тихом городке на Волге. Калязин, 2006. С. 207.).
* ТЦДНИ. Ф.7. Оп.1. Д.1 Л.71.
В анкете, заполненной Петровым, сообщалось: «1-го октября с.г. Партия уезда реорганизована и после чего доносим в данной анкете, не считаясь со старым ее составом».
9 На В°лге‘ Калязин, 2006. С. 151-152.
Там же. Т.2. Л.407об.
И. о. председателя Калязинского уисполкома стал А. С. Козлов, военным комендантом - А. <£. Ремнев
Бедный Демьян. Собрание сочинений. Т.8. М., 1965. С.295


258 Коммунистов и особистов посылал «к матери». Материалы к биографии...
13 Широков Макарий Федорович (1890 - после 1938). Из крестьян д. Матвейково Степа- новской волости, по профессии вальщик сапог. После женитьбы проживал в д. М. Иванищи. В годы Первой мировой войны нестроевой унтер-офицер лейб-гвардии Преображенского полка. В 1917 г вступил в ПСР, к которым примыкал со времен революции 1905-1907 гг. Состоял на партийном учете сначала в Литейном, а затем в Рождественском комитетах партии. Был членом солдатской секции Петроградского Совета и членом ЦИК 1-го созыва. После октября 1917 г. левый эсер, член Агитационной комиссии в Смольном институте. Петроградским ВРК направлен для установления советской власти сначала в Тверскую, а затем в Тамбовскую губ. 26 декабря 1918 г. по делу о «заговоре» левых эсеров был приговорен к полутора годам принудительных работ и лишению права избирать и быть избранными на ответственные должности сроком на 2 года. По амнистии на основании постановления VI Всероссийского съезда Советов срок пребывания в заключении был сокращен наполовину. После отбытия наказания в 1919 г. заведовал в Калязине коммунальным отделом. В марте 1920 г. вступил в РКП(б), но затем был вычищен из партии. Жил в деревне, выезжал валять сапоги в Воронежскую губ. Являлся «лишенцем». В 1930 г раскулачен за использование наемной рабочей силы в валяльной мастерской с изъятием дома, после чего работал сторожем в Талдомском лесничестве, на Запрудниковском стекольном заводе, завхозом в Институте льна в Торжке. Перед арестом жил с племянниками в с. Красное Владимирского р-на Ивановской обл., продолжая валять сапоги как кустарь. Арестован 25 сентября 1937 г. В 1938 г. осужден спецколлегией Калининского облсуда к 10 годам заключения, дальнейшая судьба не выяснена. Подробней о нем см.: Леонтьев Я. В. Два комиссара: изломы судеб М. Широкова и А. Сок^ова // Явление личности в пространстве города и уезда. Калязин, 2005. С.65-85.
СуворовН. А. В тихом городке на Волге. Калязин, 2006. С. 149.
ГАТО. Ф.Р-1998. Оп.1. Д.327. Л.82.
Там же. Л. 10 - Юоб.
Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.Р-393. Оп.1. Д.259. Л.4.
ТЦЦНИ. Ф.1. Оп.1. Д.47. Л.57.
ГАТО. Ф.228. Оп.1. Д.36. Л.боб.
Гадалова Г. С. Преподобный Макарий Калязинский: История почитания. Исследования и тексты. М., 2020. С.428.
2 Там же. С.432-433.
22
Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф.17 Оп.66. Д.32. Л.28-29.
Там же. Л.25
24
Там же. Л.28.
Там же. Л.24.
27 	ТЦЦНИ. Ф.7849. Д.2664-С. Л.23.
Там же.
“ РГАСПИ. Ф.17. Оп.66. Д.32. Л.26-27.
ТЦЦНИ. Ф.7849. Д.29728-С. Л.12,13.
Павлов В. Е. Марковцы в боях и походах за Россию Т.2. Париж, 1964. С. 140.
Елисеев Ф. И. С хоперцами // Дневники казачьих офицеров. М., 2004. С.291-292.
История Гражданской войны в СССР. Т.4. М., 1959. С.277, 281.
Буденный С. М. Пройденный путь Кн.1. М , 1959. С.299-300.
3* 	Там же. С.305
35 	Там же. С.304-305.
36 	Там же. С.302.
37 	Там же. С.307.


Серб в русской революции: долгий путь на воронежскую землю 259
38
Емельянов С Н., Зорин А В., ШпилевА Г. Курский край в Гражданской войне. Курск, 2013 С.445.
Буденный С М. Пройденный путь. Кн.1. М., 1959. С.313.
Там же. С.314.
41
Емельянов С. Н, Зорин А. В, ШпилевА Г. Курский край в Гражданской войне. Курск, 2013. С.447
*2 ТОДНИ. Ф.7849 Д.29728 С. Л.46.
А л Там же. Л.59.
44
Российский государственный военный архив (РГВА). Ф.7694. Оп.2. Д.351. - В дальнейшем после ранения И. Е. Кутенков являлся помощником комбрига; с 11 января 1921 г. - командир 31-й кавбригады 11-й Гомельской кавдивизии 1-й Конной армии; с 3 октября 1921 г - командир 32-й кавбригады той же дивизии; затем был отозван в распоряжение Штаба Западного фронта. В 1922 г. дивизия была переброшена на Туркестанский фронт в состав 13 стрелкового корпуса. Был ранен во время Первой мировой войны, и дважды - во время Гражданской войны. Награжден: орденом Боевого Красного Знамени и серебряными часами. Позднее служил в штабах Закавказского и Харьковского военных округов. Участник Великой Отечественной войны, полковник, награжден: Орденом Ленина, медалями «За оборону Мос^ы» и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
Емельянов С. Н, Зорин А. В., ШпилевА Г. Курский край в Гражданской войне. Курск, 2013. С.463.
46
Буденный С. М. Пройденный путь. Кн.1. М., 1959. С.321.
Ветлугин А. Записки мерзавца. Авантюристы гражданской войны. М., 2000. С.58.
ТЦДНИ. Ф.7849. Д.29728-С. Л.57,58.
Там же. Л.56.
Источник: Сведения Департамента комитета национальной безопасности Республики Казахстан по Карагандинской обл. // URL: http://lists.memo.ru/d30/f452.htm


Буденовцы против галаковцев:
11-Й КАВАЛЕРИЙСКАЯ ДИВИЗИЯ В БОРЬБЕ ПРОТИВ ПОВСТАНЦЕВ НА ГОМЕЛЬЩИНЕ
Н. И. Стужинская (Минск, Республика Беларусь)
В июне 1921 года в Гомель маршем с юга Украины в конном строю прибыла 11 -я кавалерийская дивизия «имени т. Морозова». Ранее эта буденновская дивизия вела бои с Революционной повстанческой армией Нестора Махно. 62-й кавполк 11-й дивизии разместился в Лоеве, другие полки - в Гомеле, Речице, Мозыре, Минске, Слуцке, Бобруйске. Основная задача мобильной конной дивизии - борьба с бандитизмом. «Кавалерия Буденного одета сравнительно недурно и насчитывает в каждом полку сабель 700 - 800, - доносил лазутчик с польской стороны в Лунинецкое отделение «Народного Союза Защиты Родины и Свободы» (НСЗРС) некто Васин. - В 61-м полку 15 пулеметов Максим, все на тачанках, в каждом из них пара лошадей в упряжке и одна заводная». Однако, отмечал Васин: «Лошади плохие, чесоточные. Уход виден плохой... Красноармейцы приданой пехоты одеты очень плохо. Ходят оборвышами. Питание очень плохое. Из скудного красноармейского пайка в пользу голодающих удерживают Vi фунта хлеба и три раза в месяц полный паек»1.
Кроме буденновцев на Гомельщине и сопредельных территориях разместились части Особой кавалерийской дивизии, 29-й стрелковой дивизии войск ВНУС, роты 163-го и 165-го стрелковых полков, ряд территориальных, трудовых, запасных и караульных батальонов, военностроительных отрядов и военно-инженерных дружин и др. На участке Гомель - Речица находился Горем (Головной ремонтный поезд), бронепоезд 69, части 8-й полевой стрелковой бригады2. Таким образом, в приграничной Гомельской губернии в 1921 году были сосредоточены


Буденовцы против галаковцев: 11-й кавалерийская дивизия в борьбе ... 261 многочисленные красноармейские части. Надо думать, что именно масштабы повстанчества требовали мобилизации такого количества военный силы.
Гомельская губернская комиссия по борьбе с бандитизмом (Комбанд), анализируя ситуацию к 1-му июля 1921 г., пришла к неутешительным выводам: «бандитизм в Гомельской губ. подавляюще местного характера и комплектования»3. Хотя и отмечалось, что в губернию любят заглядывать атаманы с соседней Украины: Струк, Зеленый (Д. И. Терпи- ло) и другие. С Черниговщины прибыл и Иван Галак, отряды которого организовали серьезный антисоветский фронт его имени - галаковщину.
Для повышения эффективности карательной политики, Гомельская Комбанд поделила территорию губернии, где процветал «крестьянский бандитизм», на районы, основываясь на показателях концентрации повстанцев. Первым в списке значился «бандитский район №1 - Лоев- ский», где и разместился 62-й кавполк. «В условиях прифронтовой полосы, - отмечалось в документе, - банды ярко политического характера. Причина этому: частая смена властей (советы, немцы, гетманщина, петлюровщина, снова советы, поляки, балаховцы), постоянное прифронтовое положение, отсутствие всякого представительства советской власти». Кроме того - «боязнь «коммунии» и беспросветный антисемитизм. Продразверстка и усиленные прифронтовые меры борьбы с дезертирством многократно увеличили тягу крестьян в лес. «Все это, - резюмировал автор сводки, - благоприятные условия для партизанщины ...»4
Во второй район была выделена Домановская волость Речицкого уезда, куда большинство боевиков из группировки братьев Короткеви- чей перемещалось из соседнего Бобруйского уезда. В ходе оккупации волости частями 164-го полка этот район повстанчества был ликвидирован, - однако, ненадолго. В июне 1921 года в Речице разместился штаб 33-й кавбригады (командир Френкель) и 61 кавалерийский полк Буденного для оперирования в мятежных волостях. Этот полк по ходатайству евреев Речицы был назван «Речицким»5.
Примерно в это же время в Речице был раскрыт контрреволюционный заговор «Союза защиты Родины и свободы», имевший целью поднять восстание при поддержке отрядов, приход которых ожидался с польской территории. Передислокация буденновских конников была вызвана размахом повстанчества в регионе.
С прибытием буденовцев в лесах появилась новая разновидность вооруженных групп, которая в источниках именуется как «махновцы» или «буденовцы - махновцы». Такая комбинация возникла не случайно. Вместе с победителями из украинских губерний перемещались и остатки махновских частей. Так, пограничные службы из местечка Шацк


262 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор информировали гомельскую Комбанд, что «банда 50 человек конных из Гомельской губернии 4 октября проследовала через Малую Ольса... быстро двигалась к границе». По донесению агентуры, это были остатки банды Махно, «банда имеет удостоверения армии Буденного и войск ВЧК»6.
Трудно сказать, то ли это махновцы были под прикрытием, то ли, наоборот, буденовцы прониклись идеями Махно, однако различия между вооруженными отрядами были порой минимальны. Под черным знаменем и с непременной гармошкой оперировали на Черниговщине и Гомельщине братья Медведевы, атаман Рак. Махновцы быстро освоились на новых землях, оперировали в Витебской и Смоленской губерниях. В феврале 1922 года грабили мельницы и кооперативы в Верховской волости и оставляли угрожающие письма: «Махновская армия сражается с красными паразитами и грабителями» . Замечены они были также и в других волостях Витебской и Смоленской губерний.
Представители противоборствующих сторон были людьми своего времени и имели немалое количество одинаковых типологических черт. Лихие рубаки одинаково пренебрегали моралью, дисциплиной и законностью. Буденовцы мало отличались от конников батьки Махно или Булак-Балаховича: масштабно использовали способ самоснабжения путем грабежа, кормились, одевались и обогащались за счет населения. Антисемитизм был также той общей чертой, которая роднила галаковцев и буденовцев.
В Беларуси, где большое количество городского и городкового населения (до 60-80%) составляли евреи, социальное противостояние имело четкие черты национального конфликта. Сами большевики не склонны были скрывать или замалчивать «еврейскую проблему». Об антисемитских настроениях населения много и часто писали партийные функционеры. Так, Г. Лелевич (Калмансон), гомельский партийный деятель, обращаясь к теме национальной розни во время подъема повстанческой волны в 1921 году под руководством Ивана Галака, писал, что атаман призвал крестьян не прятаться в лесах, «спасая свою жизнь от ига жидовской коммунистической проклятой власти... а взяться за дело и бороться с ненавистной властью». «Смутному глухому недовольству крестьян соответствовали и смутные, дикие лозунги бандитов», - объяснил причины погромов Лелевич, цитируя воззвание Галака8. Большевик считал, что советскую власть сильно подрывает существующий в разных группах населения, в том числе и лояльных советам, антисемитизм, но в то же время вынужден был признать численное превосходство лиц еврейской национальности во власти и партийных структурах, что сильно, по его мнению, раздражало крестьян. «На самом деле Галак борется не с евреями, а с советской властью, с


Буденовцы против галаковцев: 11 -й кавалерийская дивизия в борьбе ... 263 коммунистической партией и трудящимися массами», - утверждал Лелевич, пытаясь сместить акценты с национальной проблемы на политическую9.
Проверка деятельности карательных органов на Гомельщине Полномочной комиссией ВЦИК по борьбе с бандитизмом под руководством А. Н. Абросимова показала, что настроения части руководства красноармейских частей 11-й дивизии не соответствовали задачам борьбы с банд итизмом. «Части настроены в высшей степени контрреволюционно и антисемитски. В мирных жителей (евреев - авт.) кидали камнями» °.
Уже упоминавшийся савинковский агент Васин был свидетелем вояжа Буденного по Гомельщине: «16 апреля (1922 года - авт.) в Речицу приезжал Буденный. Был встречен евреями, которые устроили ему овацию. На митинге он задал вопрос: «Кто за изъятие ценностей из церквей, пусть поднимет руку. Все евреи как один подняли руки. После этого буденовцы, проезжая по улицам говорили: «Обождите Иродово племя, мы вам еще покажем»»11.
Военные сводки весны и начала лета 1921 г. свидетельствовали о небывалой активности партизанских формирований Галака. Акции его повстанцев в первую очередь были направлены на подрыв экономики губернии, физическое устранение представителей власти. Диверсии сопровождались огромным количеством жертв среди еврейского населения. Так, 12 июня было зафиксировано нападение на пароход «Те- нишев» в местечке Радуль, при котором 76 евреев было убито. По словам очевидца, охрана ВЧК в 60 человек не приняла никаких мер к сопротивлению, команда парохода также была пассивна. Нападавших было 30 человек. Один из них, как слышал очевидец, сказал: «Пока я приехал из Варшавы, вы все мое забрали». Бандиты, что интересно, были в красноармейской форме. Убивали только евреев. Русских, даже комиссаров, не трогали. Местные жители спасали бежавших водою людей с парохода12.
На следующий день у Лоева был сожжен служебный пароход «Заря», погибло 42 человека. В октябре во время налета на пассажирский поезд на станции Абрамовской на линии Ветка - Василевичи - Хойники Западной железной дороги было убито 36 евреев13.
Распространенным средством уничтожения государственного имущества были поджоги. 7-го августа в огне сгорело 7 тысяч пудов сена вместе с заводом по заготовке кормов для лошадей. В сентябре на реке Сож у деревни Карповка дотла были сожжены пароходы «Казак», «Восход», 2 баржи с сеном. В деревнях повстанцы громили учреждения власти. Двукратно, в июне и сентябре, был разгромлен Ручаевский исполком, разорен Дятковский исполком14.
С размещением буденновских частей в городах и местечках Гомельской губернии карательные операции против повстанцев усилились.


264 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
1 - 2 июня 1921 г. эскадроны 61-го и 62-го полков 11-й кавдивизии и рота 39-го батальона войск ВЧК в районе болота Большой Замглай на границе Гомельской и Черниговской губерний окружили и разбили группу в 70 человек. Были обнаружены закопанные пулеметы и винтовки. При помощи завербованной агентуры командованию 164-го полка удалось захватить «25 матерых бандитов». По губернии активно заработали выездные сессии реввоентрибунала 11-й кавдивизии. После суда часть бандитов была отпущена, часть заключена в тюрьму, 15 человек расстреляны.
После гибели атамана Галака (Ивана Васильчикова) в начале июля 1921 года активность партизан, вопреки логике, возросла.
В Речицком уезде из рассеянной «армии» Галака сформировались новые отряды: Ходько (бывшего жандарма, кличка «Добрый вечер»), Ющенко, братьев Зубцов, бывшего председателя сельского исполкома Петра Лелявского. Из части галаковцев собрался отряд Кузнецова. В августе в деревне Каменка галаковцы отбили лошадей и седла у 3-го эскадрона 61-го кавполка 11-й дивизии15. 300 галаковцев совершили налет на местечко Холмич. В деревне Колпень Лоевской волости повстанцы разоружили красноармейцев16.
Операция по ликвидации бандитизма в Лоевском участке с началом осени получила негативную оценку Комиссии по борьбе с бандитизмом: «Казалось, что в дивизии (11-й - авт.) все хорошо» а на самом деле партизанщина, плохая политработа, развилась тяга из дивизии в банды... Главная задача для комдива хорошо поесть, выколачивая из крестьян нагайкой кур, гусей, молоко, масло якобы для больных, но больше кушали сытые...» В докладе сообщалось также, что за такую заботу о спецпитании командования дивизии начальник особой части некто Янко был представлен к ордену Красного Знамени. Выводы были таковы: «...не смотря на недолгое пребывание в Беларуси, 11-я кавдивизия зарекомендовала себя как боеспособная, с другой стороны - успевшая пограбить и довольно сильно»17.
Красноармейские операции в деревнях имели мало отличий от налетов галаковцев. Так, перед выступлением красноармейский отряд делился на 2 группы для обхода села с двух сторон. Части сходились в центре села, где начинались обыски, проверка документов, перетряхивание вещей жителей. Обозы на входе в населенный пункт и выходе прикрывали пулеметы на тачанках. Затем отряд направлялся в другую деревню. Поток жалоб во власть свидетельствовал о том, что операции сопровождались ограблением крестьян.
Командование произвело замену частей. В неблагополучных волостях с целью «уничтожения гнезд бандитизма» было решено использовать метод оккупации, который усиленно рекомендовал и успешно использовал М. Тухачевский годом ранее. Крестьянам внушалось, что окку-


Буденовцы против галаковцев: 11-й кавалерийская дивизия в борьбе ... 265 пационные отряды, которые кормились за их счет, не уйдут из их сел, пока они содействуют бандитизму.
Кроме боевых операций, был задействован весь карательный арсенал: массовые аресты членов семей «бандитов и укрывателей», конфискация имущества, сожжение усадеб. В течение октября и ноября 1921 года в результате нескольких боев «банды были уничтожены по частям». Трофеи составили 15 лошадей, 15 повозок, до 20 винтовок и 10 револьверов, 2 бинокля, карты штаба Ходько. 22 партизана было убито, в их числе атаманы Кузнецов, Радо, Слесарь, Зубец и Владек. Задержаны оказались 11 крестьянских верховодов, в том числе Ходько (арестован в Киеве); раненый Лелявский был найден крестьянами на дороге и доставлен в больницу местечка Хойники, где и был арестован.
В отчете о проведении успешной операции значится также сожжение 36 дворов, конфискация 158 голов скота, до 50 пудов ржи и 1 тысячи пудов картофеля. Делегаты уездного съезда советов выразили «горячую благодарность за проделанную работу» 8.
В июне 1922 года (через год после прибытия) 11-я кавдивизия перебрасывается в Туркестан для борьбы с басмачеством. Только части 62-го полка переводились в Москву. При этом 11-й кавалерийской дивизии было присвоено имя «Гомельская». Исследователи утверждают, что эта воинская часть стала первым соединением, получившим имя города Гомеля.
Примечания
1 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.5872. Оп.1. Д.13 Л. 2. Там же.
3 ГАРФ. Ф.6990. Оп.1. Д.7. Л. 1.
Там же.
5 ГАРФ. Ф.5872. Оп.1. Д.13. Л. 2.
Государственный архив Минской области (ГАМО). Ф.403. Оп.1. Д.124. Л. 64.
Государственный архив Витебской области (ГАВО). Ф.7. Оп.1. Д.164. Л. 33.
Национальный архив Республики Беларусь (НАРБ) Ф.60. Оп.З. Д.13. Л. 11.
ЛелевичГ. Бандитизм в Гомельской губернии весной 1921 г. // Известия Гомельского комитета РКП. 1921. №9-10. С. 4; НАРБ. Ф.60. Оп.З. Д.834. Л. 47.
° НАРБ. Ф.60. Оп.З. Д.828. Л. 21.
11 	ГАРФ. Ф.5872. Оп.1. Д. 13. Л. 2.
12 	ГАРФ. Ф.6990. Оп.1. Д.8. Л. 1-7.
13
ГАРФ. Ф.6990. Оп.1. Д.7. Л. 1.
14 	Там же.
15 	ГАРФ. Ф.6990. Оп.1. Д.7. Л. 2.
Государственный архив Гомельской области (ГАГО). Ф.100. Оп.1. Д.1371. Л. 7,18.
17 	ГАРФ. Ф.6990. Оп.1. Д.4. Л. 53,59.
18 	ГАРФ. Ф.6990. Оп.1. Д.З. Л. 138; Д.7. Л. 3.


Переход казаков из кавалерийских ЧАСТЕЙ РККА НА СТОРОНУ ПРОТИВНИКА В ХОДЕ ПОЛЬСКОЙ КАМПАНИИ 1920 ГОДА (публ. С. И. Дробязко (Москва))
Кампания советско-польской войны весной - осенью 1920 г. была отмечена многочисленными случаями перехода красноармейцев на сторону противника. Среди них особенно выделяются эпизоды перехода к полякам целых частей, укомплектованных казаками ~ бывшими военнослужащими белых армий Юга и Востока России, которые оказались в рядах РККА, добровольно перейдя на ее сторону, либо будучи плененными или мобилизованными. Продолжая, тем не менее, считать своим главным врагом большевиков, они пользовались любой представившейся возможностью, чтобы вновь повернуть против них оружие.
Краткую хронику наиболее крупных переходов можно составить, обратившись к таблицам по численности пленных красноармейцев за 1920 год, подготовленным на основании сводок Ш отдела Генерального штаба Войска Польского1:
30 мая - в районе г. Белая Церковь (Украина) на польскую сторону перешла большая часть 3-й бригады 14-й кавдивизии (600 человек);
15 июня - в районе Коссары - Стодолище (Белоруссия) сдались 424 рядовых и 6 командиров 59-го казачьего полка 10-й кавдивизии;
21 июля - в районе Волынь - Подолия перешел на сторону поляков кубанский казачий полк;
19 августа - в районе Мендзыжец-Подляский (Польша) добровольно сдался 8-й кавполк (400 сабель);
10 сентября - в районе Дорогуска (Белоруссия) на сторону поляков перешли около 700 уральских казаков из 25-й стрелковой дивизии;
28-29 сентября - в районе Лиды (Белоруссия), предварительно расправившись с комиссарами, сдалась 21-я стрелковая дивизия, в состав которой входил кавполк, укомплектованный донскими казаками.


Переход казаков из кавалерийских частей РККА на сторону противника... 267
Перешедшие на сторону противника и сдавшиеся в плен казаки вливались в состав формировавшихся на территории Польши казачьих частей 3-й Русской армии генерала Б. С. Пермикина и Русской народной добровольческой армии С. Н. Булак-Балаховича, в рядах которых к моменту окончания советско-польской войны насчитывалось свыше 5000 казаков2.
Ниже публикуются несколько документов Российского государственного военного архива, раскрывающих подробности двух первых из отмеченных выше переходов. Последний документ описывает групповой переход, предварявший массовую сдачу красноармейцев, в том числе казаков, 21-й стрелковой дивизии в конце сентября 1920 г.
Оперативная сводка штаба 14-й кавалерийской дивизии
1 -й Конной армии о переходе на сторону противника большей части 83-го и 84-го кавполков, 31 мая 1920 г.
Секретно Начполештарму3 1-й Конной копии комбригам 1, 2, 3, начдивам 4, 11 кавалерийских, комбригу особой Котовскому4
Оперативная сводка 14 кавдивизии к 6 часам 31-5-20 г. с. Кашперовка, карта 10 верст в дюйме.
29.5. в дивизию прибыл 21-й автоброневой отряд в составе 4 бронированных машин: «Жгучий», «Красный шоффер», «Истребитель» и «Большевик», последний остался в пути ввиду небольшой его порчи, также 2 грузовика, 1 цистерна и 2 мотоциклета. В 3 ч. 40 м. 31 -5 большая часть 3-й бригады5 изменила и перешла на сторону поляков, причем во время ухода ее из Кашперовка были обстреляны Штаб 3 бригады и штадив, причем есть убитые и раненые, число их выясняется. По предварительным сведениям ушло 3 эскадрона и пулеметная команда 83-го полка и 2 эскадрона 84 полка, остальные части бригады остаются на местах. Для восстановления создавшейся паники были высланы автоброневики и части 2 бригады дивизии. В догоню ушедшим казакам были посланы эскадрон кавалерии в направлении Косовка - Володарка и автоброневик на Погребы - Руде-Село. По дополнительно уточненным сведениям, часть изменивших казаков налетела на 80 кавполк, расположенный в Погребы, обезоружив сторожевое охранение и переправившись на следующий берег реки, развернутым фронтом пошла в направление на Руде-Село. Приняты меры к извещению 4 и 11 кавдивизий о случившемся. Подробности будут присланы дополнительно. С рассветом части дивизии выступают для выполнения словесного приказа Штарма в район Грайворон - Желяевка - Лаврики - Воробьевка. Связь имеется с Полештармом конной и с 4 и 11 кавдивизиями. Погода яс-


268 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор ная, дороги хороши. Н.Р.201. Подлинную подписали: Наштадив Савицкий6. Военком Богуславский.
С подлинной верно: Помнаштадив по оперчасти [подпись]
РГВА. Ф.7704. Оп.2. Д.71. Л.88.
Приказ по 14-й кавалерийской дивизии 1-й Конной армии о расформировании 83-го кавполка, 2 июня 1920 г.
Копия
Приказ
По 14 Кавдивизии 1-й Конной армии
Село Кашпировка 76-а
2 июня 1920 г.
По части административной.
1.
Комсостав 83 полка 3 кавбригады в числе 30 человек и красноармейцев того же полка в числе 405 человек как позорно изменивших Республике и перешедших на сторону поляков исключить из списков дивизии с 1-го июня с/г. и полагать их предателями Советской власти.
2.
Оставшийся комсостав 83 кавполка 3-й кавбригады в числе 9 человек и красноармейцев в числе 122-х человек передать в полк особого назначения при Полештарме 1 -й Конной.
Подлинный подписали:
Начдив Пархоменко7 Военком Винокуров
Наштадив С. Савицкий
С подлинным верно.
помнаштадив по адмчасти [подпись]
РГВА. Ф.7704. Оп.2. Д.565. Л.58.
Телеграмма особого отдела 3-й армии о переходе на сторону противника 59-го кавалерийского полка, 19 июня 1920 г.
Начштарму
Копия
Вне очереди. Сов. секретно.
Особотдел Запфронта, Особотделарм 15, Особотделарм 10
19 июня тчк Сводка тчк «Запад»
В ночь на 14 июня две сотни 59 казачьего полка 10 дивизии во главе [с] комполка перешли к противнику предварительно изрубив политработников и комиссаров тчк По имеющемуся материалу предательство


Переход казаков из кавалерийских частей РККА на сторону противника... 269 было предварительно организовано тчк Есть признаки связи этого заговора с частями 21 дивизии вторым легким артдивом 17 дивизии и 60 кавполком 10 дивизии тчк В одной из деревень пьянствовали казаки 59 кавполка 6 человек (Нечаев арестован) во время пьянства пришел красноармеец второго легкого артдива 17 дивизии Янцевич (особотде- ларм 10 на разработку) повел агитацию: зачем мы воюем необходимо нам организоваться бросить эту войну и поехать по домам тчк Казак Нечаев уехал, встретясь с красноармейцами 60 кавполка повел агитацию: что мы казаки 59 кавполка хотим бросить войну для вас и все сорганизовано и сговорились об этом тчк А также держим связь с артиллерией и полками 21 дивизии тчк По имеющимся сведениям некий Сальников 59 кавполка принимал деятельное участие в заговоре тчк Кавполк пришел на фронт в первых числах мая тчк [...]
Врид Начособотделарм 3 (Калнин)
Врид Начинформации (Грязных)
Верно: Секретарь особотдела: [подпись]
РГВА. Ф.177. Оп.2. Д.1. Л.1.
Из информационного бюллетеня Особого отдела ВЧК при РВС 3-й армии, 17-24 июня 1920 г.
Всероссийская Чрезвычайная Ком. Совершенно секретно Особый отдел
При Реввоенсовете
Ш-й армии 25 июня 1920 г. № 106
Адрес Действующая] армия
Информационный бюллетень
I
За неделю с 17 по 24 июня 1920 года
[...]
2. В ночь на 14 июня три сотни, пулеметная команда, полковая школа, команда связи 59 казачьего имени Степана Разина полка 10 кавдивизии во главе с командиром полка перешли на сторону белопо- ляков, предварительно изрубив политработников, коммунистов. По данным осведомительной сети зачатки заговора первоначально уже обнаруживались на месте прежней стоянки полка в районе Шадринска. Первоначальными его организаторами являлись: комполка Беклемедже- ев , перешедший с полком, и помкомполка Кунин - по не установленным причинам уехал в Петроград (разыскивается) [к] которым впоследст-


270 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор вии присоединились участники комсотни Высоцкий и Сальников. Первый арестован при Отделе, второй в одном из госпиталей - разыскивается. [...]
РГВА. Ф.177. Оп.2. Д.1. Л.11.
Разговор по прямому проводу секретарей членов РВС Западного фронта и 3-й армии о переходе на сторону противника 59-го кавалерийского полка, 23 июня 1920 г.
У аппарата секретарь тов. Уншлихта9? Секретарь тов. Мехоношина10, сообщите в Реввоенсоветзапфронта следующее: «Имевший место случай перехода на сторону пр/ка трех сотен 59 кавполка с частью пулеметной команды, полковой школой и частью команды связи во главе с комполка полностью [в] 3 армии расследован быть не может, т. к. 10 кав- дивизия, в состав 3-ей бригады которой входил 59 полк в настоящее время переведена в 4-ю арм. и в составе бывшей Южной группы находилась лишь в течение нескольких дней; кроме того в целях привлечения к ответственности виновных в неприятии соответ, мер, кроме органов управления 10/двз11 придется расследовать и действия особого отделения 8/двз, которому еще до переброски 59 полка в Южгруппу было известно о неблагонадежности этого полка и о готовящейся там измене. Расследование всего этого дела необходимо поручить Особотделуфронта, тем более, что как это выяснилось из предварительного следствия, некоторые причастные к заговору лица выехали в настоящее время в Петроград. Особотделением Южгруппы и выездной сессией Ревтрибунала установлено следующее: 59 кавполк сформирован в Шадринске в районе 3-й армии Востфронта. Ненадежность этого полка была известна еще на Востфронте. По прибытии 3-й бригады 10 квдз в Южгруппу, приехавший вместе с ней начдив не поставил в известность командование группой о настроениях полка. Точно также поступил и бывший военком полка Чинин. В связи с положением на фронте 59 полк на другой же день по прибытии [в] группу был отправлен на передовой участок, где вскоре и перешел к пр/ку, военком полка в этот день вместе с комполка был в обозе второго разряда. При переходе полка изменниками был зарублен помначсвязи тов. Леонов и ранен политрук полк- школы Завалишин. Кроме комполка Бекманжеева и его помощника Кунина и бывших красноармейцев, перебежавших к противнику, обвиняются в участии комсотни Высоцкий и Сальников (первый арестован), помкомсотни Чернов (арестован) тоже кроме того из числа перешедших установлены агитировавшие за сдачу начпулкоманды Виноградов, помкомсотни Старостин, комвзвода Кликов и казаки Михеев и Журав-


Переход казаков из кавалерийских частей РККА на сторону противника... 271 лев. Военком полка арестован. Установить степень виновности командования группой не представляется возможным. Сведения о личном составе перебежавших и адреса их семейств находятся в штадиве 10, находящемся в 4-й армии12. Прошу сообщить, куда переслать следственный материал, арестованных, т. к. [дело] рассматриваться в 3-й армии не может. № 12
Член РВСЗ Мехоношин».
Часть материалов дана была 16 армией. 4 армия будет запрошена. Следственный материал нарочным вышлите нам. О направлении арестованных извещу дополнительно телеграммой.
Все. Дев. Секретарь Уншлихта 23/6 23/35И
РГВА. Ф.177. Оп.2. Д.З. Л.7-8.
Телеграмма штаба 3-й армии о переходе на сторону противника разведки 2-го кавалерийского дивизиона 21-й стрелковой дивизии, 12 июля 1920 г.
Срочно секретно
Серия «Г»
Лепель 12-7-20
Начдив 21 донес что 8-7-20 на сторону пр/ка перешла разведка второго кавалерийского дивизиона под командой комвзвода тчк Кавалерийский дивизион пришлось вывести из боя для выяснения подлинных причин перехода тчк Расследованием выяснилось что в дивизионе велась скрытая систематическая работа [по] предательской передаче всего дивизиона пр/ку тчк Все главные инициаторы заговора арестованы, следствие продолжается тчк Рядовые красноармейцы тире казаки не смешаны тчк Настроение их бодрое тчк Все они страшно возмущены и требуют жестокой расправы с виновниками тчк HP 02098/оп/0191/2
И. д. НОУ13 3 [подпись] Военком [подпись]
РГВА. Ф.177. Оп.2. Д.1. Л.2.
Примечания
1 Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг. Сб. документов и материалов. М., 200^. С. 744-767.
Симонова T. М. «Прометеизм» во внешней политике Польши 1919-1924 гг. // Новая и новейшая история, 2002. № 4. С.47-63.
Начальник полевого штаба армии.
Отдельная кавалерийская бригада Г. И. Котовского в указанное время была придана 45-й стрелковой дивизии в составе группы И. Э. Якира, с 12 июня 1920 г. вместе с той же дивизией - 1 -й Конной армии.
3-я бригада была передана в состав 14-й кав. дивизии А Я. Пархоменко из кав. дивизии тов. Екимова - временного формирования, созданного 27 марта 1920 г. в Новороссийске в основ-


272 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
ном из донских и кубанских казаков, перешедших на сторону «зеленых» повстанцев в ходе отступления остатков Вооруженных сил Юга России к Черноморскому побережью Кавказа.
Савицкий Сергей Михайлович (1897-1937) - из крестьян, участник Первой мировой войны, поручик. В 1918 г. участвовал в партизанской борьбе против Директории на территории Киевской губ., был арестован и содержался в Лукьяновской тюрьме. В Красной армии с марта 1919 г.: нач. штаба 1-й Украинской сов. бригады, военком 6-й Украинской сов. дивизии, член РВС Украинского фронта, зав. военным отделом, член зарубежного бюро ЦК Компартии Украины, зам. пред, ревкома Правобережной Украины, зав. опер, отделом бюро по борьбе с бандитизмом на Украине (декабрь 1919 - май 1920 гг.). С мая по декабрь 1920 г. нач. штаба 14-й кавалерийской дивизии. После Гражданской войны на командных и штабных должностях. С 1935 г. нач. штаба Кавказской Краснознаменной армии (впоследствии Закавказского военного округа). В 1937 г. был арестован, обвинен во вредительстве и участите военном заговоре и приговорен к расстрелу. В 1957 г. посмертно реабилитирован.
Пархоменко Александр Яковлевич (1886-1921) - из крестьян, с 1900 г. работал на заводах г Луганска, активный участник революционного движения. В 1916 г. за участие в рабочих беспорядках был арестован, а затем отправлен на фронт. В 1917 г. участвовал в установлении советской власти на Донбассе, нач. штаба Красной гвардии Луганска. В начале 1918 г. участвовал в боях с донскими казаками атамана А. М. Каледина и с германскими оккупационными войсками. Весной 1918 г. - особоуполномоченный 5-й революционной украинской армии, с которой совершил поход от Луганска к Царицыну, был особоуполномоченным 10-й армии РККА. В 1919 г. - нач. гарнизона Харькова, военком Харьковской губ., затем - в 1-й Конной армии. В начале 1920 г. был комендантом Ростова, затем нач. 14-й кавалерийской дивизии. Участвовал в советско-польской войне и подавлении махновского движения. 3 января 1921 г. был убит махновцами.
Правильно: Бекманджаров.
Уншлихт Иосиф (Юзеф) Станиславович (1879-1938) - из польской мещанской семьи, участник революционного движения, с 1906 г. в РСДРП. В апреле 1917 г. - член Петросове- та, в октябре 1917 г. - член Петроградского ВРК. В 1917-18 гг. - член коллегии Наркомата внутренних дел РСФСР. В апреле 1918 - январе 1919 гг. пред. Центральной коллегии по делам пленных и беженцев. С февраля 1919 г. - нарком по военным делам Литовско- Белорусской ССР, член Президиума ЦК КП Литвы и Белоруссии. В апреле 1919 г. - зам. пред. Совета обороны Литовско-Белорусской ССР. Во время войны с Польшей - член РВС 16-й армии и Зап. фронта, входил в состав Рев. комитета Польши. С апреля 1921 г. - зам. пред. ВЧК-ГПУ. В 1923-24 гг. - член РВС СССР и нач. снабжения РККА. В 1924-25 годах - член Центральной ревизионной комиссии РКП(б). В 1925-30 гг. - зам. пред. РВС СССР и зам. наркома по военным и морским делам. Одновременно с января 1927 г. - пред. Осоавиа- хима СССР. С 1933 г. нач. Главного управления Гражданского воздушного флота. В июне 1937 г. был арестован, обвинен в шпионаже в пользу Польши, в июле 1938 г. осужден и рас- стредун. В 1956 г. посмертно реабилитирован.
Мехоношин Константин Александрович (1889-1938) - из семьи учителя, в 1913 г. вступил в РСДРП. После Февральской революции член Петросовета и Петроградского комитета РСДРП(б), Военной организации при ЦК РСДРП(б) (с апреля) и Всеросс. бюро военных организаций (с июня). В октябре 1917 г. член Петроградского ВРК. С ноября 1917 г. зам. наркома по военным делам. В декабре 1917 - сентябре 1918 гг. член коллегии Наркомата по военным делам РСФСР. С января 1918 г. член Всеросс. коллегии по формированию и организации Красной Армии. С марта 1918 г. член Высшего военного совета. В июне - августе 1918 г. - член РВС Восточного фронта. В сентябре 1918 - июле 1919 гг. член РВСР, одновременно в октябре 1918 - январе 1919 гг. - член РВС Южного фронта, затем пред. РВС


Переход казаков из кавалерийских частей РККА на сторону противника... 273
Каспийско-Кавказского фронта, 11-й отдельной армии. В июне - декабре 1920 г. член РВС 3- й армии Западного фронта. В 1921-23 гг. - зам. нач., в 1923-26 гг нач. Главного управления Всевобуча, пред. Высшего совета физкультуры и спорта. В 1926-27 гг. военный атташе в Польше. В 1927-31 гг. - на рук. должностях в Госплане СССР и в Осоавиахиме. В 1931-34 гг. член коллегии Наркомата связи, затем с 1934 г. директор Всесоюзного НИИ океанографии и морского хозяйства. В ноябре 1937 г. был арестован, в мае 1938 г. осужден и расстрелян. В 1956^. посмертно реабилитирован.
Дивизии.
По спискам проходят 420 чел. (РГВА. Ф.177. Оп.2. Д.4 Л.34-39об.)
Начальник отдела управления 3-й бригады дивизии.


Повстанческий отряд комбрига И. П. Колесова и его буденовцы (НОВЫЕ ФАКТЫ В ИСТОРИИ НАРОЧИТО ЗАБЫТОГО МЯТЕЖА)
В. Г. Ященко (Волгоград)
Государственный архив Волгоградской области рассекретил два уголовных дела из фонда «Царицынский губернский революционный трибунал, г. Царицын»1. Недавно открытые для изучения источники могут представлять большой интерес для исследователей антибольшевистского повстанчества на территории Донской области и судеб бывших бойцов Первой конной армии. Уголовные дела были заведены органами чека и переданы в Ревтрибунал в 1921 году. Фигурантами дел стали 41 партизан повстанческого отряда бывшего командира 3-й бригады 6-й кавалерийской дивизии Первой конной армии Ивана Петровича Колесова и четыре соучастника преступлений.
Ранее автор статьи изложил историю мятежа в монографии, используя архивные источники и исследование краеведа И. Савина2. Рассекреченные уголовные дела содержат ценные сведения, уточняющие события тех лет и исправляющие ошибки в изложении истории повстанческого отряда. Тексты-артефакты будут интересны и историкам повседневности, так как в них широко представлена микроистории и бытописания. В руки карателей попали жители хуторов станиц Илов- линской и Старо-Григорьевской Второго Донского округа. 7-9 марта 1921 года восставший против Советской власти комбриг Колесов мобилизовал их в свой партизанской отряд. Среди фигурантов уголовных дел были как обыватели, так и бывшие сослуживцы Колесова по Первой конной армии. В свете новых источников рассмотрим первый этап восстания - «иловлинский рейд» отряда Колесова.
Первые дни восстания
Первый серьезный конфликт комбрига Колесова с большевиками случился в октябре 1920 года. После Польской кампании Иван Петрович


Повстанческий отряд комбрига И. П. Колесова и его буденовцы 275 явился в родной хутор Желтухино-Ширяйский станицы Иловлинской с целью вербовки новобранцев. С первых же дней своего отпуска он встал на защиту земляков от произвола продотрядов и «тыловиков». Попытка арестовать буйного комбрига в то время не увенчалась успехом3. Вторую попытку чекисты предприняли в начале марта, когда Колесов вновь вернулся на родину. В это время, помимо желания чистки тыла, у Ивана Петровича появился повод к мести. Незадолго до приезда комбрига, в январе, был арестован его брат Алексей, который, будучи председателем исполкома хутора Ширяйского, препятствовал работе продотрядов. В защиту председателя 31 января выступили жители хутора Писарева. На общем собрании они подготовили коллективное обращение к властям. В нем хуторяне вопрошали: «За что арестован наш председатель исполкома тов. Колесов уполномоченным окрпрод- пятерки тов. Ивановым?» Как можно было репрессировать активиста, который «помогал семьям красноармейцев и беднейшим гражданам в распределении продуктов между неимущими, беря таковые у имущего класса... (оказывал помощь) в обсеменении»? «Все его дела считаем правильными»4, - заключало общее собрание хуторян. Алексея вскоре отпустили на свободу, но обида у Ивана Петровича осталась. «Этим событием Колесов Иван был сильно озлоблен против власти и решил воспользоваться им, чтобы истолковать его в контрреволюционных целях в глазах сограждан»5, - говорится в заключительном постановлении военного следователя Царицынского отдела ревтрибунала Заволжского военного округа (ЗВО). В документе отмечено, что выступление Колесова против большевиков «нельзя назвать внезапным». Восстание готовилось, по данным следствия, во время попоек на квартире Ивана Колесова. Там собирались его друзья и приятели: Василий Калачев, Никита Рубцов, Павел Сладков и братья комбрига Алексей и Андрей: «вся компания предавалась пьяному разгулу, за стаканом самогона вырабатывался план бандитской авантюры»6. «В марте губчека получила сведения, что Колесов Иван Петрович, вернувшись с фронта на родину, стал вести среди казаков хуторов станиц Иловлинской и Старо-Григорьевской усиленную агитацию против Советской власти, в частности против РКП(б), подготовляя вооруженное восстание»7, - утверждал следователь Михайленко в одном из уголовных дел.
Из Царицына в округ прибыли три агента чека (имена их неизвестны). К ним присоединился районный начальник милиции Разсказов8. Ранее автор статьи имел другие сведения о командированных: арестовывать Ивана Петровича отправились два агента чека и два милиционера9. Цель командировки чекистов - арест «Красного генерала», как называли Колесова местные хуторяне10. 6 марта, не доезжая до хутора Маринин, где находился в то время комбриг (ранее указывался хутор Ширяевский11), агенты чека и Разсказов остановились на ночевку в хуторе Ютаев (Ютаевка). Гости предъявили председателю хуторского


276 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
совета Алексею Андреевичу Жорину «открытый лист» и потребовали на утро снарядить обывательскую подводу для дальнейшего продвижения. Жорин был другом комбрига. Он решил предупредить Колесова об угрожавшей ему опасности. Председатель совета написал письмо и отправил с ним к Колесову хуторянина Данилу Семеновича Антюфеева, который служил у Колесова с января 1918 года. Антюфеев и его сосед Тимофей Ерофеевич Слащев тут же поскакали на хутор Маринин и вручили комбригу депешу. Колесов в присутствии Антюфеева и бывших при нем товарищей вслух прочитал послание. «Иван Петрович, ставлю вас в известность, что выслан отряд для арестования вас»12, - предупреждал его Жорин. Тут же Колесов принял роковое решение. Он мобилизовал всех присутствующих в свой партизанский отряд и в 22-00 отправил своим друзьям - братьям Василию и Андрею Калачевым, Василию Желтухину и Алексею Попову - записки с просьбой вооружиться и придти к нему на подмогу. В полночь группа хуторян прибыла к дому, в котором ночевали агенты чека. Колесов «со сворой своих приближенных, вооруженных винтовками, вилами, дубьем и прочим врывается в дом», арестовывает агентов чека и Разсказова и препровождает их к себе в дом13. «Привели арестованных (в дом Колесова). Колесов им показывал документы и обругивал их»14. Утром 7 марта после завтрака «штаб» Колесова в количестве 20 человек выдвинулся в станицу Илов- линскую. Позже на допросе Данила Антюфеев вспоминал: «Утром разбудила хозяйка. С Авечкиным позавтракали. Я вышел запрягать лошадей. Рассадили в подводы арестованных по два человека и направились в [станицу - авт.] Иловлинскую. Доезжая до хутора Ширяя, Колесов заехал к своему брату Алексею. А я у Ковалева покурил, догнал [Колесова - авт.] у хутора Писарева у Серединцева Алексея. Оттуда пошли на Ютаевку. Чекистов и Разсказова там не было. Колесов сказал, что злодеев расстрелял. Доезжая до хутора Ютаева, заехал я домой и взял свой револьвер системы «Наган», который принес с Красной армии и отправился в Иловлинскую. Я там был, как выбранный делегатом на съезд [советов - авт.)]»15.
Таким образом, за хутором Ютаева, у дороги три агента чека и на- чмилиции Разсказов были расстреляны. «Кем именно точно следствием не установлено»16, - отмечено в заключительном постановлении. Но по показаниям подследственных, арестованные были убиты лично комбригом, а помогал ему в этом Василий Калачев. В станице Илов- линской мятеж достигает своего апогея. Вечером Колесов с вооруженным сопровождением врывается в Нардом, где в тот момент проходил Съезд советов шести станиц. Лично в упор он расстреливает председателя съезда, лидера Нижне-Чирского окружного комитета РКП(б) В. В. Брехова. Выводит во двор совработника А. И. Авилова и, обвинив его в дезертирстве и предательстве, после недолгого избиения, убивает выстрелом в голову. Расправа над жертвами происходила на глазах изумленной


Повстанческий отряд комбрига И. П. Колесова и его буденовцы 277 публики. Попытка вооружить станичников для «чистки тыла» не увенчалась успехом. Обыватели разбежались по домам. Отряд Колесова занимает управление станичной милиции и опустошает цейхгауз. Своему брату Алексею и Антюфееву атаман приказывает отправиться на железнодорожную станцию Иловля и занять телеграф «с целью непринятия поезда из Царицына, запрошенного со станции Качалинской» (видимо, станичные власти запросили подмогу). К Антюфееву и Алексею Колесову присоединились несколько стариков и «хромой молодой человек» («на пятку не наступает, одежда защитного цвета, полушубок, солдатская шапка»), присутствовавшие на сходе. Так как на станции не было телеграфистов (разбежались), Антюфеев вернулся в станицу, приказал двум телеграфисткам с почты явиться на станцию, а сам вернулся к комбригу17. Ночью в доме сестры Колесова собрался на совещание повстанческий штаб. Обсуждали план и цели восстания. Первым пунктом плана значилась мобилизация мужского населения хуторов возрастом от 18 до 40 лет18. По другим сведениям, от 18 до 46 лет1 . Реально же возраст мобилизованных был старше 40 лет, а в обозе повстанцев тряслись пятнадцатилетние подростки20. «Кто не подчинится (боевому приказу), тот будет на месте расстрелян»21, - вспоминал подследственный Андрей Топилин. Цель мобилизации была двоякой: с одной стороны, Колесов упирал на то, что необходимо устроить «чистку тыла» - «провести учет» советским хозяйствам и коммунам, которых в крае в то время было немало; с другой стороны, «красный генерал» выдвигал совсем уж крамольную мысль о введении «вольной торговли» и прекращении практики взимания с населения грабительской продразверстки. На этом собрании Колесов разослал с посыльными по хуторским советам и исполкомам письменные приказы о мобилизации и о явке граждан на митинг на площадь хутора Верхне- Ширяевского 9 марта к 7 часам утра. Цель митинга в приказах не указывалась22. На следующий день, 8 марта, начался «иловлинский» рейд повстанческого отряда.
«Иловлинский» рейд повстанцев
На первом этапе рейда, в первые три дня восстания Колесов проводил мобилизацию и митинги по хуторам: Плетнев, Ширяевский, Писаревка, Чернушки, Тишанка и др. «Я иду за народ, против шкурников- комиссаров»23, - заявлял он на сходах. Его братья Алексей и Андрей на митингах вручали мобилизованным казакам винтовки со словами: «Ты завоюешь свободу»24. «Все фронтовики отозвались добровольно»25, - отметил на допросе Данила Антюфеев. В то же время, большая часть подследственных заявляла о насильственной мобилизации под угрозой расстрела26. Многие воспринимали Колесова как красного командира, который не раз уже в крае объявлял мобилизацию. Цель его


278 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор последнего призыва для них была неизвестна27. 11 марта в районе станции Липки был «обнаружен отряд бандита Колесова численностью 150 конных и пеших, грабивший совхозяйства, отбиравший лошадей и производивший мобилизацию граждан»28. После неудачной попытки захватить станцию партизаны вынуждены были уйти на восток, подальше от железной дороги. К этому времени Колесов произвел формирование своей повстанческой армии. Мобилизованных хуторян он разделил на кавалерию и пехоту. Кавалерия была представлена двумя эскадронами. Командиром первого эскадрона был Колесов Алексей, второго - Сладков Павел, Никита Рубцов был назначен комендантом обоза. Он же, видимо, руководил пехотой29. При этом арсенал повстанцев (винтовки, револьверы, сабли) был очень беден: только половина партизан была вооружена, пехота же ездила на подводах «с голыми руками»30. Всего к окончанию Иловлинского рейда в отряде было около 50 винтовок и 15 револьверов. Патронов «не было совсем»31. Достигнув 9 марта на севере хутора Чернушки, где партизаны поймали окружного агента и отняли «у него наган, а его забрали с собой»32, отряд Колесова повернул на юг и вошел в хутор Тишанка. Вечером 11 марта Колесов занял Солодчу. Там повстанцы разоружили милиционеров и совработников. Лазутчики сообщили атаману о появлении какого-то карательного отряда: «Он сел на коня и с ним верхом нас повел»33. На окраинах Солодчи партизанский отряд был впервые обстрелян карательным отрядом. По данным следствия, в ходе этого боя среди повстанцев были убитые, раненые и пленные34. Колесов направил повстанцев вверх по течению реки Иловля. Ночевали в селе Дмитровка. А утром 12 марта заняли село Каменный Брод. Утром 13 марта у Ольховки состоялось второе боестолкновение. Колесовцам противостоял отряд коммунистов в 60 бойцов35. «У Ольховки обстреляли из лесу»36, - вспоминал один из задержанных партизан Никандр Топилин. «У Ольховки совотряд не выдержал и стал отступать в лес по льду реки Илов ли [в сторону села Гусевка - авт.]. Кавалерия Колесова в этом бою проявила особую настойчивость, преследуя и обстреливая совотряд, пока последний не скрылся в лесу» , - констатировал военный следователь ревтрибунала ЗВО Миталенко в своем заключительном постановлении. По его данным, в бою также участвовала пехота повстанцев, но «ее роль была пассивна»: кавалерия действовала под прикрытием пехоты. В пылу боя погиб брат атамана Андрей38, а также четыре повстанца. Ранее автор статьи ссылался на документы, в которых утверждалось, что погиб Алексей39. 11 партизан были ранены. В Ольховке повстанцы изъяли все продукты из лавки Единого потребительского общества (ЕПО). В это время бывший комбриг оплакивал брата. Его труп погрузили на сани, в хуторе Скачки соорудили гроб, который, вероятнее всего, предали земле в селе Прудки40. 14 марта во время арьергардного боя при выходе из Ольховки повстанцы потеряли


Повстанческий отряд комбрига И. П. Колесова и его буденовцы 279 убитыми около 50 человек и несколько пленными. Настроение мобилизованных казаков изрядно ухудшилось. В хуторе Скачки началось бегство бойцов из отряда и его быстрое разложение41. Для борьбы с дезертирством атаман во время ночлега расставлял вокруг мест стоянки патрули из своих преданных людей. Но это мало помогало. С Колесовым осталось около 60 бойцов.
15 марта партизаны продвигались вверх по течению реки Ольховка. Бой прошел у села Гурово. Колесовцы отступили в село Попково, где вступили в перестрелку с чоновцами и далее ушли на север, достигнув хутора Нижне-Корбковский (Нижние Коробки). «Пополнившись в этом районе, банда изменила направление и, повернув на восток - в район Камышина, занимала последовательно деревни Коростино и Петрушино»42. Недалеко от Котово случайный свидетель Василий Игнатьевич Деревягин, отправившийся с братом Трофимом из своего села Громки на рынок Николаевска «продавать горшки и купить верблюда», встретил на дороге около 30 кавалеристов и три повозки, на одной из которых был установлен пулемет. «Ехавшие пели песни, сказали, что они отряд Колесова»43, - сообщил камышинским милиционерам бдительный гражданин.
Колесов на распутье
17 марта остатки повстанческой армии Колесова численностью около 50 человек достигли приволжского хутора Сестренки, которое располагалось всего в трех верстах южнее Камышина. В тот же день партизаны переправились на левый берег Волги и заночевали в селе Солодушино. Иловлинский рейд повстанческого отряда Колесова закончился. Начался новый этап его одиссеи - Заволжский. На всем протяжении своего пути Колесов решал поставленные перед отрядом задачи - «проводил учет» в совхозах, коммунах и ЕПО, полностью реквизируя их движимое имущество и продукты питания. В заволжской степи к 1921 году почти не осталось совхозов и коммун - их разграбили местные партизаны, поэтому формально мобилизованным иловлинским казакам здесь было уже нечего делать. На следующий день Колесов повел их в степь. Там в «советском имении» (совхозе) повстанцы остановились, чтобы покормить лошадей: «и вот на имении совпал случай»: казаки заявили, что дальше в степь не пойдут. Колесов зло осклабился и крикнул в отчаянии: «Идите, гады, но только не берите с собой оружие, иначе застрелю после [когда вернусь на родину - авт.]»44, - вспоминал на допросе партизан Хрисанф Чебатарев. Бросив атамана, 34 повстанца, группами и в одиночку, на подводах и пешком, отправились в сторону села Кислово. На окраине села их встретил отряд волостного военкома. Всех сдавшихся на милость властям колесовцев обыскали, забрали у них деньги, ценные вещи и верхнюю одежду, включая валенки и тулупы, На подводах в тот же день их доставили в Никола-


280 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
евское Политбюро. Там 18 и 19 марта прошли первые допросы задержанных. Первую неделю арестанты содержались в холодных камерах в пыточных условиях. 21 марта они написали коллективное заявление на имя руководителя уездного Политбюро: «Просим сделать вам распоряжение о выдаче нам денег и имущества, которое взято в Кисловской милиции, так как мы в настоящее время находимся все раздеты и разуты - без валенок - и кроме того нам голодно, купить не на что, а поэтому питаем надежду на вас»45. Вернуть сразу 167 тысяч рублей и вещи им не удалось. Кисловский военком Ширяев разводил руками: деньги забрали красноармейцы, «отобрать их не представляется возможным»; остальные вещи были отправлены в Николаевск, об их судьбе военком ничего не знал: «я усмотреть за всем не мог»46. 24 апреля дело 34-х арестованных колесовцев было передано в Ревтрибунал ЗВО. В мае их перевели в Царицынскую губернскую тюрьму, где они содержались «по первой категории». С Иваном Петровичем Колесовым в степь ушли от 10 до 12 кавалеристов. В их числе был брат атамана Алексей и Данила Антюфеев. В Заволжье Колесов оказался на распутье трех дорог. На севере в эти дни бушевало восстание Голодающих крестьян Поволжья. Бунтовали русские, украинские села и немецкие колонии. Руководил повстанцами бывший районный прод- комиссар Михаил Пятаков. Восстание охватило огромную территорию. Ее южная граница проходила всего в 35 километрах от Солоду- шино. В 60 километрах юго-восточнее, в окрестностях Горько- Соленого озера (Булухта) прятались многочисленные партизанские отряды, объединенные казаком-диверсантом Г. Л. Носаевым. И, наконец, третий вариант: кисловские крестьяне сообщили Колесову, что по левому берегу реки Ахтубы оперирует отряд атамана Маслова47. К Пятакову Колесов точно не поехал. Отправился ли он к Носаеву или ушел к Маслову - остается до сих пор загадкой. К сожалению, в исследованных автором источниках точной информации на этот счет нет.
Следователи, ведшие дело сдавшихся иловлинских повстанцев, отметили одну важную особенность восстания бывшего комбрига Колесова «в сравнении с восстанием Бакулина в Усть-Медведицком округе»: «В то время как Бакулин, будучи командиром караульного батальона при Усть-Медведицком окрвоенкмате, сумел возмутить красноармейцев своего батальона, из которых многие, будучи подчиненными Бакулину, как командиру, с преступным легкомыслием, как бы по инерции, в момент восстания в ночь с 17 на 18 декабря, из честных красноармейцев превратились в бандитов, возможно, не поняв в первую ночь восстания куда думает вести их командир Бакулин - Колесов для достижения своих преступных целей, опирался на людей гражданского состояния, вовсе не связанных в большинстве случаев, со своим вожаком - никакими служебными отношениями. За редким исключением, они казаки собственники с наклонностями прирожденным кулацким эле-


Повстанческий отряд комбрига И. П. Колесова и его буденовцы 281 ментам. Сидя у себя на хуторах, не видя пролетарской нужды, они поджидали, если не Колесова, то еще какого-либо бандитского НАПОЛЕОНА, чтобы открыто выявить свои контрреволюционные замыслы, глубоко таившиеся где-то далеко в их преступных душах»48. Насколько утверждения следователя были близки к истине, можно понять, если рассмотреть социальный и профессиональный состав членов повстанческого отряда Колесова, ставших фигурантами рассматриваемых здесь уголовных дел. Анкетные данные этих людей и итоги их судебных процессов представлены в таблице 1.
Буденовцы и обыватели в отряде Колесова
Участников повстанческого рейда партизанского отряда Колесова можно разделить на три группы: служившие в Первой конной армии, служившие в других частях Красной армии и обыватели. Из 45 коле- совцев, представленных в Таблице 1, девять человек непосредственно подчинялись комбригу Колесову, шестеро служили в иных частях Красной армии, двое - в белой армии. То есть, 17 человек были профессиональными военнослужащими. Остальных 28 человек можно отнести к обывателям.
Итак, в первую группу вошли буденовцы, бывшие сослуживцы Ивана Петровича Колесова. Некоторые из них вошли в его подчинение еще в январе 1918 года, когда будущий комбриг собирал в два полка добровольцев для борьбы с атаманом Калединым. Так, в 5-м полку Колесова с первых дней Гражданской войны значился рядовым Данила Семенович Антюфеев. В 3-й бригаде под началом Ивана Петровича служили его соседи по хутору: секретарь хуторского исполкома Василий Иванович Желтухин (уволен в феврале 1921 года, выписавшись из 18-го сводного эвакуационного госпиталя, где был «признан одержимым слабостью зрения»)49, бывший милиционер Тихон Ефимович Каргин, председатель хуторского исполкома Андрей Васильевич Калачев (лично уволенный Колесовым в запас 10 января 1921 года по ходатайству хуторян, пожелавших видеть его в должности секретаря исполкома50), а также уроженцы соседних хуторов Иван Яковлевич Чувашии, Матвей Сергеевич Гордиенко, Иван Иванович Серединцев, Иван Арсентьевич Маринин и Захар Кузьмич Смолянинов. Все перечисленные сослуживцы атамана, кроме Антюфеева, ушли от него 17 марта под Кислово. Антюфеев же был верен бывшему начальнику до конца апреля. Судьба Антюфеева оказалась печальна. Если сдавшихся в Кислово повстанцев освободили 20 июля, то Данилу Семеновича суд приговорил к расстрелу. Краткая история его злоключений такова.
Антюфеев вступил в партизанский отряд в хуторе Ютаева в ночь ареста трех агентов чека и начальника районной милиции. Он был активным участником «Иловлинского» рейда. За Волгой, по показаниям


282 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
Данила Антюфеев
Теща Антюфеева Домна Алимова
Подпись Данилы Антюфеева
в протоколе допроса
Поддельные печати, изъятые у Антюфеева
Антюфеева, с бывшим комбригом к степным партизанам ушли 11 его верных сподвижников: Колесов Алексей, братья Поповы (Алексей, Тимофей и Андрей), Никита Воробьев, Потапов Семен, Шашкин, Рубцов,


Повстанческий отряд комбрига И. П. Колесова и его буденовцы 283
Алексей Жорин
Тимофей Слащев
Зенов, Матвеев и Антюфеев. Итого в отряде после его разложения, вместе с атаманом было 12 человек. К сожалению, Антюфеев ничего не сообщил следователю о том, с каким заволжским отрядом объединились колесовцы и что в течение полутора месяцев они делали в Заволжье. Впрочем, эти вопросы почему-то сотрудника ревтрибунала совсем не интересовали. В ночь с 25 на 26 апреля группа Колесова переправилась в районе Антиповки на правый берег Волги51. «При переправе через Волгу мы лошадей бросили, переправилась на лодках через залив и направились домой. В Погожей Балке Колесов (Алексей) и Шашкин ушли от нас. А мы остались. В ночи дошли до хутора Ширяй (Желтухино-Ширяйский), где я от них отбился. Это дело было на Пасху»52, - вспоминал на допросе Антюфеев. Пасха в тот год приходилась на 1 мая. Сначала Антюфеев заявился домой, но у жены было опасно оставаться, и он подался к теще - Домне Алимовой, которая проживала в соседнем хуторе Боровкове. «Я вырыл под домом потайной подвал и в нем жил», - сообщил следователю Антюфеев. В сентябре беглец узнал, что в Писаревой балке скрываются его сотоварищи Алексей Колесов, Никита Воробьев и Тимофей Попов. 19 сентября он выбрался из своего укрытия и навестил их. «Выходил ... на свидание с целью посоветоваться как быть и не получил (ответа) ввиду равнодушия ... Кормились в балке: я хлеба принес, Алексей ходил все вечера домой, приносил продукты... Через четыре дня вернулся к себе, взял их три печати (см. фото), которые находились в кошелке у Попова Тимофея»53, - сообщил Антюфеев. При этом он сказал следователю, что «взял печати без всякой цели», что, скорее всего, неправда. Антюфеев,


284 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор возможно, хотел подделать документы и скрыться из Донской области. Но уйти он не успел. 6 октября его арестовал отряд особого назначения станицы Иловлинской. Чоновцы изъяли у Антюфеева винтовку, револьвер и 30 патронов с тремя печатями. Арестованного препроводили в Царицынскую губернскую тюрьму вместе с женой Акулиной Петровной, тещей Домной Ивановной, Тимофеем Слащевым и Алексеем Жориным. Из них на свободу вышел только Слащев (26 декабря 1921 года)54. В декабре женщины умерли от тифа, а Жорин, пережив их на четыре дня, скончался в тюремной больнице от паралича сердца55. В октябре за бывшего хуторского председателя Ютаевка Жорина просили жители трех хуторов (Ютаева, Сучкова, Кондрашева), хотели взять его на поруки. Но ревтрибунал не внял их мольбам. Последним ушел в мир иной Антюфеев. В ночь с 17 на 18 марта 1922 года комендант трибунала Павел Юрасов в присутствии члена коллегии Михаила Потапова расстрелял приговоренного в подвале тюрьмы56. Сын Антюфеевых, которому в то время шел второй год, остался круглым сиротой.
В группе обывателей интересны три фигуры: подростки и женщина. О подростках практически ничего не известно. Уроженец хутора Ширяевского Никита Попов и житель хутора Маринин Серафим Богатырев попали в партизанский отряд в первые дни мобилизации и служили у Колесова при обозе. После ареста они были до суда освобождены из- под стражи. Женщина, служившая в обозе повстанцев «подводницей», была уроженкой хутора Ширяевского. Двадцатишестилетняя вдова, мать четверых детей Марфа Федоровна Желтухина вступила в отряд добровольно. По одним сведениям, она была фронтовой женой Ивана Петровича Колесова «с 1920 года по настоящее время»57. Атаман уговорил ее пойти с ним в рейд, наряжая ее в новые платья58. По другим, - Марфа была любовницей его брата Алексея: «При выезде из Сол одни Колесов Алексей взял бабу Марфу Желтухину. Он с этой бабой раньше жил, но она ему незаконная жена»59. Весь путь до Волги Марфа провела с атаманом в одной подводе: «На первой подводе ехали Желтухина Марфа, Серединцев Иван Иванович и Колесов Иван Петрович». Под Кислово она покинула своего возлюбленного (Ивана или Алексея) и сдалась властям. «Мы сказали, что дальше не поедем. Он [И. П. Колесов, - авт.] сказал: «Езжайте, куда хотите»61», - вспоминала на допросах женщина-партизан.
Следует обратить внимание на имущественное положение и сословную принадлежность участников повстанческого похода Колесова. Судя по анкетным данным, все арестованные колесовцы относились к бедному казачеству и крестьянству. Типичная запись в анкете: «дом, пара быков, две коровы, три овцы, одна лошадь». Были среди них и совершенно нищие люди, снимавшие комнаты в чужих домах и владевшие одной коровой (Михаил Богданов). Большинство колесовцев


Повстанческий отряд комбрига И. П. Колесова и его буденовцы 285 принадлежали к казакам, но были и иногородцы: уроженцы Тамбовской губернии Матвей Гордиенко и Захар Смолянинов, а также татарин-огородник Илья Юнусов-Шимурзин.
Таким образом, недавно рассекреченные уголовные дела, хранящиеся в фонде государственного архива Волгоградской области, являются ценным источником для исследователей повстанческого движения в России в 1920-х годах. Они раскрывают ранее неизвестные факты в истории мятежа комбрига Колесова, сообщают о судьбах казаков-буденовцев и простых хуторян - участников восстания. Впрочем, у автора статьи еще имеются вопросы, на которые он нее смог найти ответа в этих документах. Например, не удалось выяснить, что делал отряд Колесова в Заволжье, к какой партизанской группе присоединился, участвовал ли в боях с карателями, какую роль в объединенной группировке играл Колесов - подчинял или подчинялся. На эти вопросы, возможно, помогут ответить уголовные дела, заведенные на его соратников, пребывавших с атаманом в Заволжье. Автор намерен продолжить поиск этой информации в архивах Волгоградской области.
Примечания
* Государственный архив Волгоградской области (ГАВО). Ф.Р141С. On.lc. Д.103, 222.
См.: Ященко В. Г. Хроника утаенного бунта: Антибольшевистское повстанчество в Нижнем Поволжье и на Среднем Дону (1918-1923) / Вступ. ст. А.В. Посадского. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: ЛЕНАНД, 2017. С. 114-128.
3 См.: там же. С. 115-116.
* ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.222. Л. 34.
5б ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.103. Л. 315
Там же.
8 Там же. Л. 72.
9 См : там же.
См.: Ященко В. Г. Указ. соч. С. 117.
° ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.222. Л. 315.
См.: Ященко В. Г. Указ. соч. С. 117.
J2 ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.103. Л. 72.
, л Там же. Л. 3.
14 ГТ,
Там же.
Там же.
* ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.222. Л. 315.
ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.103. Л. 3,72.
См.: Крестьянское движение в Поволжье. 1919-1922 гг.: Документы и материалы / Серия: «Крестьянская революция в России. 1902-1922 гг.: Документы и материалы / Под ред. В. Данилова и Т. Шанина. - М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2002 С. 701.
ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.222. Л. 25.
20 Там же. Л. 313.


286 Кавалерийская легенда: настроения, дисциплина, политический выбор
21
Там же. Л. 206
22 , г
Там же Л 315.
23
_ Там же. Л 51
24
Там же. Л. 17
ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.103. Л. 4.
См., например: ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.222. Л. 78.
Там же. Л. 92
28
Крестьянское движение в Поволжье... С. 701.
ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.222. Л. 9
Там же. Л. 92.
Там же. Л 5.
Там же. Л. 51.
Там же.
35 	Там же. Л315.
Крестьянское движение в Поволжье С 701
36 	ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.222. Л 78.
„ 	Там же. Л. 315.
38
Там же.
Ященко В Г Указ. соч. С. 121.
40 	ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.222. Л. 355.
41 	гт.
Там же.
42
Крестьянское движение в Поволжье... С. 701.
4^ 	ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.222. Л. ПО.
Там же. Л 43.
Там же. Л. 148.
* Там же. Л. 155.
Там же. Л. 79
48
° Там же. Л. 315.
49
$ Там же. Л. 6,10,11.
Там же. Л. 46.
См.: Ященко В. Г. Указ. соч. С. 127.
ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д 103. Л. 4.
Там же.
Там же. Л 86.
55 Там же. Л. 65,92.
5 Там же. Л. 109,112,117.
ГАВО. Ф.Р141С. On.lc. Д.222. Л. 49.
Там же. Л. 316
Там же. Л 74
6° Там же. Л. 78.
Там же. Л 33.


Таблица 1.
Анкетные данные арестованных членов партизанского отряда И. П. Колесова
Примечания
00
| Активные участники мятежа |
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07. 1921.
Освобожден «от заслуженного наказа- 1 ния» 20.07.1921.
Умер в Царьгубтюрь- ме 27.06.1921. от истощения и храниче- ского малокровия
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Должность в повстанческом отряде Колесова
Пехотинец
В подводе, организационная работа
При штабе кавалерист
В обозе, пехота
Кавалерист
Служба в Красной армии
5-й Совполк. 1 год служил в Красной армии
Нет сведений
В Красной армии с 1917 года. В 3-й бригаде Первой конной армии. Демобилизован Колесовым 10.01.21
Не служил
В 1917-1920 в Красной армии. С 1920 года в 4-м трудовом батальоне в Царицыне
Профессия
uS
Секретарь хуторского исполкома
Хлебороб
Председатель хуторского исполкома
Возчик почты
Кожевенник
Место жительства
тГ
х. Желтухино- Ширяйский
х. Желтухино- Ширяйский
х. Желтухино- Ширяйский
х. Ширяевский
х. Ширяевский
Возраст, лет
сп
36
46
1
LZ
36
СП
Фамилия Имя Отчество
Желтухин Василий Иванович
Калачев Василий Семёнович
Калачев Андрей Васильевич
Бецков Иван Михайлович
Поташов Михаил Гаврилович
’Э С
гч
СП
un


об
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Кавалерист
Кавалерист
Кавалерист
пехотинец
Кавалерист, помощник комкаввзвода
Бывш. унтер-офицер, 2-й запасный кавалерийский дивизион Первой конной армии. Демобилизован
27.12.20
Доброволец в Красной армии в 1918-1921 гг. 2-й запасный кавалерийский дивизион Первой конной армии, рядовой 3-го эскадрона. Демобилизован  10.01.21.
40
Не служил
В белой армии (обморожен)
Рядовой 4-й Красной армии Туркестанского фронта
Хлебороб
.30 45 О О- о- 03 О W Ю 0) о с 5
Хлебороб
Хлебороб
Хлебороб
х. Ширяевский
х. Плетнев
X. Ширяевский
х. Ширяевский
Нет сведений
сб
сч СП
00 СП
о сч
СП сч
сч
сч
Смолянинов
Захар Кузьмич
Гордиенко Матвей Сергеев и1!
Каргин Пётр Калинович
Каргин Павел Егорович
Чебатарев Хрисафн Федотович
я-
40
с-
00
04
о


об
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Кавалерист
Кавалерист
Кавалерист
Кавалерист
Кавалерист
Командир взвода пехоты
чб
Не служил
Служил в Деникинской армии
Рядовой 34-го Донского казачьего полка. 22-й полк Первой конной армии, член РКП(б). В РКП(б) с
1918 г.
1 месяц служил в Красной армии, отпущен на лечение. Неделю служил в обозе белых
Не служил
Красноармеец 22-го кавалерийского полка в Нижнем Новгороде с 2.09.1919.
•Z
Хлебороб
Хлебороб
Милиционер 8-го района ст. Качалинской
Хлебороб
Хлебороб
Хлебороб
х. Плетнев
х. Ширяевский
х. Желтухин
х. Ширяевский
х. Ширяевский
х. Нихне- Ширяйский
сб
О'
34
34
26
20
о
СЯ
Кременсков Кузьма Николаевич
Чувашии Митрофан Куприянович
Каргин Тихон Ефимович
Плетнев Федот Иванович
Плетнев Тимофей Иванович
Богданов Михей Федотович
F—<
г—и
RM
ся
СП
2
ЧО


OQ
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
г-
Кавалерист
Кавалерист
Кавалерист
Кавалерист
Родственник Колесовых, при штабе
Кавалерист
Кавалерист, ранен под Ольховкой в руку
40
Не служил
Не служил
Не служил
Не служил. Учеба во Всеобуче
В 1917-январь 1921. В Первой конной армии
Не служил
Плен у белых 7 месяцев. Служба у белых 4 месяца. Командир 2-го Армейского этапа 4-й Красной армии Туркестанского фронта (5 месяцев)
•rS
Хлебороб
Хлебороб
Почтальон
Хлебороб
Хлебороб
Хлебороб
Сапожник
х. Желтухин- 111 иряский
х. Желтухин- Ширяский
х. Плетнев
х. Писарев
х. Ширяевский
х. Ширяевский
cn
04 Г"<
20
24
04
44
39
24
СЧ
Топилин Никандр Андреевич
Пузин Георгий Павлович
Чурин Василий Александрович
Маринин Николай Дмитриевич
Серединцев
Иван Иванович
Слепухин Тимофей Петрович
1
Чебагарев Филипп Иванович
t—«
Г"
00
04
20
гч
22
23


об
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Умер в Царьгубтюрь- ме 01.07.1921. от истощения и паралича сердечной деятельности
По приговору суда расстрелян в ночь с 17 на 18 марта 1922 года
Пассивные участники мятежа
Освобождена «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
i Кавалерист
В обозе
Нет сведений
Кавалерист
Подводница в обозе, «фронтовая жена» Колесова
чб
1 год в 4 Донском полку Колесова. 1 месяц у белых
Нет сведений
Нет сведений
С января 1918 г рядовой в 5-м полку Колесова, ординарец Колесова в 3-й бригаде 6-й кавдивизии Первой конной армии. Демобилизован по болезни глаз 25.12.1920.
вдова, 4 детей
«ri
Хлебороб
Хлебороб
Нет сведений
Хлебороб
Хлебороб
''t
i х. Нихне- Ширяйский
х. Ширяевский
Нет сведений
х. Ютаевка
х. Ширяевский
си
28
00
СП
Нет свед ений
СП СП
26
сч
Маринин
Иван Арсентьевич
Болдырев Георгий Терентьевич
Чувашии
Иван Никодимович
Антюфеев Данила Семёнович
Желтухина Марфа Федоровна
24
25
26
27
28


об
Освобожден «от заслуженного наказания»  20.07.1921.
Умер в царицынской губтюрьме 30.06.1921. от истощения и дизентерии
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Умер в царицынской губтюрьме 05.07.1921. от дизентерии
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Пехота
Пехота, сват Колесова
Пехота
Пехота
Пехота
Пехота, в обозе
В обозе, прослужил 1 сутки
В обозе
Пехота
40
Нет сведений
Не служил
Нет сведений
Нет сведений
Нет сведений
Не служил
Не служил
Нс служил
1 год в Красной армии
un
Нет сведений
Хлебороб
Нет сведений
Нет сведений
Нет сведений
Шорник
Огородник
Хлебороб
Сапожник
rt
Нет сведений
х. Ширяевский
Нет сведений
Нет сведений
Нет сведений
х. Ширяевский
х. Верхне- Ширяевский

х. Нихне- Ширяйский
х. Нихне- Ширяйский
en
<34
Г—1
о>
un сч
сп
СП
тг
un
04
QO
ri
; АЛИМОВ Лука Яковлевич
Каргин Павел Кузьмич
Чувашии Антон Иванович
Чувашии Федор Иванович
Чувашии Иван Иванович
Киселев
Иван Абрамович
Илья Юнусов Шимурзин
Плетнев Павел Варламович
Чебатарев
Петр Иванович
T—'
29
30
СП
сч СП
СП
34
un
СП
36
СП


об
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Освобожден «от заслуженного наказания» 20.07.1921.
Умер в царицынской губтюрьме от паралича сердца 17.12.1921.
Освобожден 26.12.1921.
Умерла от тифа
Умерла в 11 -й советской больнице, «как заболевшая тифом» 13.12.1921
Освобожден из-под стражи как несовершеннолетний
Освобожден из-под стражи как несовершеннолетний
г-'
Пехота
В обозе
Пособник Антюфеева
Пособник Антюфеева
Не служила, скрывала мужа
Не служила, скрывала зятя Антюфеева
В обозе
В обозе
чб
Красноармеец 5 эскадрона 35 кавалерийского полка Первой конной армии. Демобилизован 28.01.1921.
Не служил
Неизвестно
Не служил
Не служила
Не служила
Не служил
Не служил
uS
Хлебороб
Слесарь
Председатель хуторского исполкома
Портной
Хлебороб
Хлебороб
Подросток
Подросток
х. Нихне- Ширяйский
х. Ширяевский
х. Ютаевка
х. Ютаевка
х. Ютаевка
х. Боровков
х. Ширяевский
х. Ширяевский
сб
О'
СП
сл
40
29
52
£
гм'
Чувашии Иван Яковлевич
Кащеев Ефим Данилович
Жорин Алексей Андреевич
Слащев Тимофей Ерофеевич
Антюфеева Акулина Петровна
Алимова Домна Ивановна
Попов Никита Алексеевич
Богатырев Серафим Михайлович
I—<
00
О', ел
40
42
43
44
45


Образ и память
Кинематографические образы
Первой конной армии в контексте советской культурной памяти
Е. В. Волков (Челябинск)
Первая конная армия, созданная в декабре 1919 г. в составе Южного фронта РККА, принимала активное участие в наступательных операциях против белых войск генерала А. И. Деникина под Харьковом, Ростовом-на-Дону, на Северном Кавказе, в Советско-польской войне и очищении от белых войск генерала П. Н. Врангеля Таврии и Крыма. По окончании Гражданской войны на юге, в мае 1921 г., это соединение расформировали (штаб существовал до октября 1923 г.).
История Первой конной армии в силу разных причин стала одной из важных мифологических конструкций советской памяти о Гражданской войне. Не последнюю роль в этом процессе сыграло игровое кино, как важный медийный канал по конструированию образов культурной памяти1. В нашем случае полезно будет оттолкнуться от теоретических разработок современных немецких историков Я. Ассман и А. Ассман. Согласно их выводам, в коллективной памяти общества следует различать как коммуникативную, так и культурную память. Носителями коммуникативной памяти являются непосредственные участники и современники событий прошлого. Культурная память конструируется по идеологическим лекалам, созданным в обществе, в том числе и при участии государства. Такая память во многом мифологична, она актуализирована политическими задачами и проблемами времени ее конструирования. Большую роль в конструировании культурной памяти играют литература, искусство, историография и коммеморативные практики2.
Советские игровые фильмы, как маркеры культурной памяти, в которых были представлены образы Первой конной армии, можно условно


Кинематографические образы Первой конной армии в контексте... 295 разделить на те, где на первом плане выступают в качестве положительных героев рядовые бойцы этого соединения, и фильмы, в которых доминирует идея вождизма как главного фактора в истории. Эти две тенденции начали формироваться уже в 1920-е гг., вскоре после Гражданской войны. Так, например, в материале о праздновании четвертой годовщины красной кавалерии, опубликованном в ноябре 1923 г. в центральной газете «Известия», указывалось, что именно И. В. Сталин являлся «основателем Конной армии»3. Хотя, на самом деле, организация Первой конной армии, скорее всего, была вызвана успехами кавалерии белых. В частности, рейдом по советским тылам в августе - сентябре 1919 г. корпуса генерала К. К. Мамантова. Анализ эффективного использования конницы белыми, особенно казачьих формирований, привел командование РККА к решению объединить свои кавалерийские соединения. Создание Первой конной армии зафиксировано приказом от 6 декабря 1919 г., подписанным К. Е. Ворошиловым, С. М. Буденным и Е. А. Щаденко. Подпись Сталина под текстом приказа отсутствует4.
Видимо, одним из первых конструирующих маркеров культурной памяти об этом войсковом соединении стал «Марш Буденного» (опубликован в 1923 г.), созданный композитором Д. Покрассом и поэтом А. Д’Актилем (А. Френкель). В тексте марша Сталин не упоминался, но Буденный панибратски и тепло назывался «братишкой», а Ворошилов «первым красным офицером»5. Песня была очень популярна в советском обществе в течение многих лет.
Конечно, не последнее место в конструировании памяти о Первой конной армии занимала приключенческая повесть П. А. Бляхина «Красные дьяволята» (другое название - «Охота за Голубой лисицей»), опубликованная в 1923 г. и выдержавшая в советский период несколько изданий. Повесть рассказывает о похождениях молодых ребят в духе произведений американского романиста Ф. Купера, которые сражаются с отрядами Н. И. Махно. При этом главные герои Мишка («Следопыт»), Дуняшка («Овод») и молодой китаец-акробат Ю-Ю на определенном этапе борьбы становятся бойцами-разведчиками Первой конной армии, командующий которой Буденный сравнивается автором с гоголевским Тарасом Бульбой со всеми вытекающими отсюда ассоциациями6.
Особенно большую популярность повесть приобрела после ее экранизации в том же году на Грузинской киностудии режиссером И. Н. Пе- рестиани. Сценарий написал сам автор повести. В фильме один из главных героев Ю-Ю был заменен на чернокожего бывшего матроса и уличного акробата Тома Джексона (актер Кадор Бен-Салим), который вместе со своими соратниками Мишей (актер П. Есиковский) и Дуняшей (Софья Жозеффи) гоняются за Махно (актер В. Сутырин). Последний показан как союзник белых, хотя на самом деле он никогда не вступал в


296 Образ и память
подобные соглашения с ними. Создатели картины явно пытались увязать деятельность Махно с «белогвардейщиной». В одном из эпизодов фильма на теплушках эшелона, в который грузятся буденновцы, отправляющиеся воевать против Махно, начертаны строки: «Долой царька собаку Врангеля!».
Автору повести и сценария удалось сильно дискредитировать Махно, сделать из него «несерьезного» противника, с которым успешно воюют даже подростки. Бляхин придумал простое сюжетное решение в рамках двух оппозиций: «неуловимого» батьку преследовали неуловимые «дьяволята»7. Они все-таки захватили Махно в плен, затолкали почему- то в мешок и доставили к Буденному (актер К. Давидовский).
Кинокартина вызвала большой отклик и симпатии многочисленных зрителей. Газета «Известия» в мае 1924 г. сообщала, что рабочие текстильных фабрик объединения «Коммунистический авангард» Владимирской губернии вручили Госкинопрому Грузинской ССР Красное знамя в знак благодарности за создание «первого лучшего советского фильма»8.
Однако имелись и другие отзывы. В период проката картины режиссеру Перестиани из Владикавказа пришло письмо от «бывшего махновца», в котором имелись следующие строки: «Над кем вы смеетесь? Как вы показали Махно? Стыдно глядеть! И обидно так, что я говорю вам: если вы человек не партийный, опомнитесь! А ежели партийный, так будьте вы трижды прокляты!»9.
В художественной литературе наиболее серьезное осмысление образов буденновцев с гуманистических позиций встречается в цикле рассказов И. Э. Бабеля «Конармия». Рассказы основывались преимущественно на дневниковых записях писателя, которые он вел во время пребывания в Первой конной армии в качестве корреспондента. Большинство текстов, тридцать четыре из тридцати восьми рассказов, были созданы писателем в 1923 - 1925 годы. Под пером Бабеля красные конники показаны иронически, как стихийная вольница, а Гражданская война представлена явлением, отличавшимся необузданной жестокостью. Образы Первой конной у писателя выглядели явно не пафосно и героически, и можно сказать, что в этих рассказах был представлен иной, оппозиционный дискурс, в отличие от официальной политической риторики.
Реакция на рассказы Бабеля о конармейцах, которые начали публиковать в центральных газетах с 1924 г., оказалась, конечно, неоднозначной. Против трактовки, представившей конармейцев в разных ракурсах, не только как героев, но и как людей малообразованных, порой даже необузданно жестоких, привыкших к партизанщине, выступил Буденный, ссылаясь на многочисленные протесты со стороны сослу¬


Кинематографические образы Первой конной армии в контексте... 297
живцев. В журнале «Октябрь» появилось подписанное им письмо с хлестким названием «Бабизм Бабеля». Главный тезис Буденного заключался в том, что писатель, создавая свои рассказы, во многом ориентировался на бабьи сплетни и выдумывал небылицы. Хотя, на самом деле, ряд воинов Первой конной армии осенью 1920 г. за учиненные ими когда- то мародерства осудили и даже некоторых из них расстреляли10.
Отдельные советские писатели и литературные критики поддержали Буденного. Они считали тексты Бабеля предвзятыми и однобокими, где красные конники показаны откровенными бандитами. Эти рассказы, по их мнению, содержали не совсем оправданные многочисленные сцены насилия и жестокости11. Но Бабеля, как известно, защищал «первый пролетарский писатель» М. Горький, подчеркивая его литературные таланты. Несмотря на критику, в 1926 г. сборник рассказов все- таки вышел отдельной книгой. Впоследствии за свою трактовку «негероической истории» Первой конной армии и по ряду других причин Бабель, видимо, и поплатился жизнью12.
Бывший пулеметчик Первой конной армии, писатель и драматург В. В. Вишневский написал в 1929 г. пьесу «Первая Конная». Он посвятил свое творение десятилетию взятия красными конниками Ростова- на-Дону. В качестве главного героя Вишневский вывел солдата- кавалериста Ивана Сысоева, который за годы Гражданской войны дослужился до командира. Его антиподом выступает белый офицер. События в пьесе происходят в период с 1913 г. по 1929 г., когда состоялась последняя встреча противников. Здесь не обошлось без образа «внутреннего врага», который присутствовал в официальном дискурсе тех лет. В одной из последних сцен бывший белый офицер в кругу молодых комсомольцев изображает из себя ветерана и красного конника. Будучи опознанным одним из бойцов Первой конной, он попадает в известное здание на Лубянке13.
Пьеса Вишневского являлась своеобразным ответом на цикл рассказов Бабеля. В отличие от последнего, Вишневский во многом политизировал свое творение, обратив значительное внимание на роль большевиков в создании Первой конной армии. Поэтому не удивительно, что Комиссия Реввоенсовета СССР по подготовке и проведению празднования 10-летия Первой конной армии во главе с С. М. Буденным постановила «признать пьесу «Первая Конная» автора тов. Вишневского чрезвычайно художественно-ценной, построенной на исторически правильном материале и идеологически выраженной. Пьесу, как единственно удачную из всех прежних попыток в этом направлении, всемерно рекомендовать к постановке в театрах»14. Премьера спектакля (режиссер П. И. Ильин) состоялась в 1930 г. в Центральном театре Красной армии в Москве.


298 Образ и память
Большую роль в героизации истории Первой конной армии в 1920-е - начале 1930-х гг. сыграл художник М. Б. Греков. После знакомства в Ростове-на-Дону с Ворошиловым и Буденным, непосредственно под их влиянием, он стал главным живописцем Первой конной армии, а впоследствии и ведущим художником-баталистом страны, создав несколько десятков картин, посвященных красным конникам15. При этом художник показывал не только героизм и лихость буденовцев, но и храбрость их противников - воинов белых войск. Греков прославлял и военных руководителей Первой конной армии, нередко изображая их на своих полотнах. Так, в 1927 г. он создал картину «Бой Ворошилова с белоказаком» (1927), выполненной на основе рассказа о случае, произошедшем в пылу боя с советским военачальником. В центре композиции - рослый и сильный казак, зрителю видна его мощная спина, развернувшись на красного командира, он пытается пронзить противника пикой. Но Ворошилов уже выхватил маузер и направил его на врага. Вот-вот прогремит выстрел, и исход схватки будет решен. На полотне «Бой под Егорлыкской» (1929), которое имеет два варианта и написано по воспоминаниям красных командиров, художник изобразил рядом с конными фигурами Ворошилова и Буденного пленных деникинских офицеров. Взглянув на их лица, полные страха и растерянности, можно смело утверждать, что решающий бой, разворачивающийся на заднем плане картины, будет непременно проигран белыми.
Таким образом, уже к концу 1920-х гг. в искусстве и в литературных произведениях возобладала тенденция показывать на первом плане образы вождей и военных руководителей Первой конной армии. Имя Сталина в официальной риторике и пропаганде, когда речь шла о Гражданской войне, все чаще связывалось с боевой деятельностью Первой конной армии. Он как член ЦК РКП(б) в период Гражданской войны действительно бывал в этом соединении и часто имел поддержку со стороны командующего Буденного и члена Реввоенсовета армии Ворошилова в решении тех или иных вопросов. Видимо, как раз по инициативе этих военных руководителей и лиц из их окружения стал рождаться миф о «полководце» Сталине. Попытки сделать Сталина главным организатором Первой конной армии, как указывалось выше, предпринимались и ранее, но тогда это утверждение еще не вошло в официальный советский дискурс. Ворошилов к юбилею вождя опубликовал в «Правде» статью «Сталин и Красная армия», где обозначил его главную роль в организации Первой конной16. Впоследствии, когда Сталин прочно утвердился в Кремле, в свет вышел целый ряд публикаций, преимущественно мемуарного характера, раскрывающих историю Первой Конной армии как уникального и боеспособного войскового соединения, в деятельности которого не последнюю роль сыграл советский вождь17.


Кинематографические образы Первой конной армии в контексте... 299
Художник М. И. Авилов в 1933 г. написал полотно «Приезд товарища Сталина в Первую Конную армию», на котором изобразил вождя в один из зимних дней. Стоя на санях в шапке-ушанке и шинели, он приветствует проходящие эскадроны. Другой, более известный и близкий к власти художник А. М. Герасимов в 1935 г. представил картину «И. В. Сталин, К. Е. Ворошилов, А. И. Егоров и С. М. Буденный с командным и политическим составом Первой Конной армии» (другое название картины - «Первая конная»). Это большое полотно изображает встречу бывших ветеранов, а ныне красных командиров й комиссаров с военным и политическим руководством страны. Всех их раньше объединило одно - они являлись воинами легендарной Первой конной армии. На картине представлены вместе со Сталиным 44 высших чина РККА в интерьере Центрального дома Красной армии в Москве.
Командиров Первой конной армии Сталин не забывал и действительно выдвигал на высокие посты. Маршалы С. М. Буденный, К. Е. Ворошилов, С.К. Тимошенко вошли в состав высшего военного руководства страны. Конармейцы А. А. Гречко, А. И. Еременко, Г. И. Кулик, К. А. Мерецков, К. С. Москаленко впоследствии сделали блестящую военную карьеру и стали маршалами Советского Союза. Еще пять бывших конармейцев - П. Ф. Жигарев, С. И. Богданов, П. С. Рыбалко, Я. Н. Федоренко, А. И. Леонов получили погоны маршалов разных родов войск. Среди генералов стоит отметить И. Р. Апанасенко, П. А. Белова, О. И. Городовикова, А. С. Жадова, Ф. В. Камкова, В. И. Книгу, С. М. Кривошеина, В. В. Крюкова, Д. Д. Лелюшенко, А. И. Лопатина, П. Л. Романенко, Д. И. Рябышева, П. Я. Стрепухова, И. В. Тюленева, А. В. Хрулева, T. Т. Шапкина, Е. А. Щаденко. Не приходится сомневаться, что путь к успешной военной карьере всех этих людей обеспечила и служба в Первой конной армии. Однако стоит заметить, что часть из лиц, изображенных на картине, были вскоре репрессированы.
Другой дискурс о Первой конной армии, помимо героического и вождистского, при Сталине стал не приемлем, и те, кто иначе видели историю Гражданской войны с участием этого войскового соединения, подвергались обструкции, они даже могли лишиться свободы и жизни. В свое время к анализу событий советско-польской войны обратились известные военачальники М. Н. Тухачевский и А. И. Егоров. Первый на основе своих лекций опубликовал работу «Поход на Вислу» (1923), второй - книгу «Львов - Варшава, 1920 год: взаимодействие фронтов» (1929). В этих военно-исторических трудах не акцентировались заслуги Сталина, скорее наоборот, предлагался вывод об ошибках, допущенных командованием Юго-Западного фронта, где в качестве члена Реввоенсовета находился будущий вождь, оказывая большое влияние на действия Первой конной армии18. В результате по этой и ряду других


300 Образ и память
причин Тухачевский и Егоров, как известно, закончили свою жизнь в тюремном застенке.
Комкор И. С. Кутяков в 1934 г. подготовил к печати рукопись о советско-польской войне под названием «Киевские Канны. 1920 год». Он попытался проанализировать причины поражения РККА. Но его работа могла задеть политическую репутацию Сталина и поставить под сомнение военные таланты Буденного и Ворошилова. В результате - рукопись запретили к публикации. Сам ее автор в 1937 г. оказался под арестом, из тюрьмы он уже не вышел19.
По сути, Первая конная армия в данный период превращается в главное войсковое соединение периода Гражданской войны, с которым связывали имя Сталина и победы в Гражданской войне. В 1935 г. в честь ее военных руководителей на карте СССР появились новые названия городов - Буденновск (вместо Прикумска) и Ворошиловград (вместо Луганска). В 1939 г. в селе Великомихайловка Курской области (с 1954 г. - Белгородской области) в одном из домов, где размещался штаб конного корпуса, и принималось решение об организации Первой конной армии, открылся музей этого войскового соединения, которой до 1957 г. носил имя Сталина20.
С такой тенденцией можно связать и планы уже известного советского режиссера С. М. Эйзенштейна в 1939 г. приступить к съемкам фильма «Перекоп», где центральными фигурами предполагалось сделать М. В. Фрунзе, а также Буденного и Ворошилова во время проведения успешной наступательной операции РККА против войск Врангеля, оборонявших Крым. По замыслу режиссера, планировалось, что в финале картины зрители увидят паническое бегство белых из Севастополя, а Фрунзе, Ворошилов и Буденный, как «три богатыря», на конях впереди красных войск будут гарцевать по улицам города21.
К съемкам фильма С. М. Эйзенштейн так и не приступил. Можно предположить, что такой сценарий во многом не устроил главного кинозрителя Советской страны. Во-первых, в будущем фильме не было места для Сталина, даже несмотря на то, что в картине предполагалось показать близких к вождю людей, командовавших Первой конной армией. Помимо этого сам режиссер в заметках к сценарию выразил свою неудовлетворенность текстом. Авторы сценария (писатели А. А. Фадеев и Л. В. Никулин), по мнению Эйзенштейна, не сумели показать яркие, живые и правдивые образы, как красных военачальников, так и их врагов, прежде всего Врангеля22.
Однако в 1941 г. кинорежиссером Е. Дзиганом на киностудии «Мосфильм» была все-таки создана «правильная» картина под названием «Первая Конная», где главным героем выступил именно Сталин (актер С. Гольдштаб), затмевая собой и Ворошилова (актер Н. Боголюбов) и


Кинематографические образы Первой конной армии в контексте... 301
Буденного (актер А. Хвыля). Прибыв на фронт с «белополяками», он быстро наводит порядок, устраняя главную угрозу - враждебную и подрывную деятельность военспецов. Фильм заканчивается на оптимистической ноте, демонстрируя неудержимые атаки Первой конной армии на Польском фронте и, конечно, не показывает разгром ее частей под Варшавой.
Первоначально сценарий «Первой Конной», написанный в 1935 г. А. Ивановым и Б. Лавреневым, рассказывал о боевых действиях буден- новцев против белых формирований в феврале 1920 г. в Сальских степях. Но такой текст из-за присутствия на его страницах образа репрессированного М. Н. Тухачевского впоследствии отвергли. И в 1939 г. писатель В. В. Вишневский получил задание написать новый сценарий о боевой деятельности Первой конной в мае 1920 г., но уже против «белополяков». Позже Сталин лично правил текста сценария23.
Сохранилось письмо Буденного к Сталину, в котором он высказал неудовлетворенность сценарием Вишневского. Среди причин своего негативного отношения маршал отметил, во-первых, неточность показа исторических фактов, связанных с прорывом польского фронта красной конницей, и, во-вторых, неправильное изображение отдельных командиров. В итоге Буденный сделал вывод, что в сценарии имеет место «бабелевщина». Данную точку зрения поддержал и Ворошилов, предложив вождю «фильм пока задержать и поручить написать другой сценарий»24. Но картину все-таки под руководством Дзигана сняли и смонтировали. Однако в прокате фильм не появился, возможно, из-за начавшейся войны с Германией и в связи с новой политической конъюнктурой, преимущественно антигитлеровской, а не антипольской. Возможно, повлияло и то, что изменилось отношение Сталина к Ворошилову после серии неудач в начальный период войны25.
Интерес к истории Первой конной армии вновь пробудился только в период «оттепели». В 1958 г. вышел в свет первый том воспоминаний Буденного. Издание следующих двух томов затянулось до 1973 г. и, видимо, не вызвало большого резонанса у читающей публики. Конечно, большая часть страниц мемуаров маршала посвящена боевым действиям конармейцев. В первых двух томах, изданных в условиях «оттепели», когда были сильны настроения против культа личности, мемуарист немного пишет о деятельности Сталина и почти не упоминает его имени. Но в последнем томе, опубликованном в то время, когда критика политики кремлевского диктатора была смягчена, Буденный особо подчеркнул роль Сталина в связи с боевой деятельностью Первой конной армии26. Подчеркивая героизм своих подчиненных, маршал описал действия разведчиков во главе с О. Дундичем, которые решили доставить письмо генералу А. Г. Шкуро. В письме генералу предлагалось на следующий день подготовился к сдаче Воронежа и выстроить свои войска для парада


302 Образ и память
в честь въезда буденновцев, после приготовиться к собственной казни. Дундич великолепно справился с задачей. Переодевшись в форму белого офицера, он приехал в Воронеж, вошел в здание штаба и передал письмо дежурному офицеру27. С военной точки зрения данный эпизод являлся авантюрной выходкой буденновцев и не дал каких-то конкретных результатов. Однако этот рассказ из воспоминаний маршала включили в школьный учебник по истории для 4-го класса28, - видимо, чтобы подчеркнуть героизм и лихость буденновцев.
Все подозрения и обвинения в «партизанщине», панибратстве и анархизме бойцов Первой конной, со стороны некоторых большевистских руководителей, Буденный считал беспочвенными. Поэтому в мемуарах он негативно отзывался о Л. Д. Троцком и В. И. Шорине, пытавшихся наладить дисциплину среди буденновцев и придать Первой конной армии регулярный характер.
Маршал обличал председателя Реввоенсовета в противодействии созданию крупных кавалерийских соединений. В этом он видел происки окружавших Троцкого военспецов. Тем самым, по его мнению, наркомвоенмор действовал на руку Деникину. Особенно Буденный был возмущен следующим эпизодом. После посещения его конного корпуса Троцкий, приехав в Москву, заявил, что буденновцы - это «банда», а их командир - «атаман-предводитель». «И куда он поведет свою ватагу, туда она и пойдет: сегодня за красных, а завтра за белых». Еще одна вина Троцкого, по словам маршала, состояла в том, что он первоначально спас от кары поднявшего позднее мятеж красного командира Ф. К. Миронова, который якобы планировал вместе со своим казачьим корпусом перейти к белым.
Командующему Южным фронтом В. И. Шорину также досталось от Буденного. Он, по мнению мемуариста, бросал буденновцев на превосходящие силы противника, вел «свою недоброжелательную политику», обвиняя их в массовом пьянстве, что являлось «клеветой». Сталин в Москве помог добиться отставки Шорина. С прохладцей и снисхождением Буденный пишет о М. Н. Тухачевском, подчеркивая его молодость и неопытность. Видимо, такое отношение было связано с тем, что молодой командаом не проявлял особой доброжелательности к Первой конной армии29.
Буденный подчеркнул значительную роль И. В. Сталина в 1918 г. при обороне Царицына. Однако в 1919 г. замаскированные враги, бывшие чиновники, меньшевики, эсеры, по словам маршала, помешали отстоять Царицын. Они сеяли панику, устраивали саботаж, поднимали мятежи. Поэтому город сдали почти без боя. Белым досталось много трофеев, в том числе несколько полностью исправных бронепоездов30.
Не все, о чем хотелось высказаться Буденному, нашло отражение в его мемуарах. Например, согласно свидетельству дочери маршала, в


Кинематографические образы Первой конной армии в контексте... 303 своих устных воспоминаниях он выражал больше симпатии к казакам, воевавшим на стороне белых. Буденный называл их «забубенные головушки» и полагал, что они были обмануты своими генералами31.
В период «оттепели» выходит новый исторический роман о Первой конной армии бывшего буденновца и красного командира А. П. Лис- товского. Еще в середине 1930-х гг. он издал свои дневниковые записки и роман «Конармейцы»32. Его новая книга продолжала эту историю. В ней в героическом ореоле представлялись и рядовые бойцы, и руководители Первой конной армии, но не упоминалось имя Сталина33. Тогда же, в период «оттепели», вспомнили о рассказах Бабеля, что нашло свое воплощение в спектакле «Конармия», поставленном в 1966 г. режиссером Р. Симоновым в Театре имени Вахтангова. В 1975 г. вышла телеверсия пьесы.
В контексте отказа от идеологии вождизма и культа личности была выдержана новая экранизация «Красных дьяволят», впоследствии превратившаяся в кинотрилогию, - «Неуловимые мстители» (1966), «Новые приключения неуловимых» (1968), «Корона российской империи или, Снова неуловимые» (1971). Фильмы создали на киностудии «Мосфильм» под руководством режиссера Э. Г. Кеосаяна. Кинотрилогия демонстрирует героизм и находчивость главных героев - рядовых бойцов Первой конной армии Даньки Щусь (актер В. Косых), Ксанки Щусь (актриса В. Курдюкова), Валерки Мещерякова (актер М. Метелин) и Яшки-цыгана (актер В. Васильев). Они сражаются то с бандитами в степях Украины, то с белыми в Крыму, то срывают диверсии активистов белой эмиграции. Буденного в первом фильме сыграл известный советский актер Л. Свердлин, который, безусловно, ориентировался на то, чтобы действительно показать своего героя как Тараса Бульбу Гражданского войны, командира из народа. Во втором фильме роль Буденного уже отсутствует. Вместо него предстает некий начальник штаба Первой конной армии (актер И. Переверзев). При этом в духе времени образов Сталина, Ворошилова и Щаденко рядом с Буденным, появившимся лишь в небольшой сцене первого фильма, кинематографисты не показали.
Фильм «Неуловимые мстители» в первый год проката, в 1967 г., посмотрело 54,5 млн. человек, и это немалая цифра. Режиссер Кеосаян получил премию Ленинского комсомола (1968). Кинокартина «Новые приключения неуловимых» стала в 1969 г. одним из лидеров проката в СССР, его увидели 66,2 млн. зрителей. Все это, конечно, свидетельствовало о широкой популярности кинокартин. Третий фильм, по мнению кинокритиков, оказался не столь удачным, и в нем главные герои уже выступают не в качестве буденновцев, а в роли сотрудников ОГПУ.


304
Образ и память
После сворачивания советским руководством политики «оттепели» в трактовках истории Первой конной армии опять усилился героический и вождистский дискурс. Так, в Ростове-на-Дону в 1966 г. близ Буденновского проспекта открыли созданный скульптором Е. В. Вучетичем и архитектором И. Ловейко бюст маршалу С. М. Буденному.
Но в это же время, в апреле 1972 г., в этом же городе был установлен памятник «Первоконникам», также созданный Е. В. Вучетичем. Композиция монумента представляет собой три фигуры на постаменте - скачущего на коне буденновца с саблей в руке, по левую сторону от которого шествует солдат с винтовкой наперевес, а по правую сторону находится полулежащий матрос с гранатой в руке. Никаких скульптур военных руководителей Первой конной армии, дискредитировавших себя в качестве людей из окружения Сталина, здесь нет. Надпись на памятнике гласит: «Памятник в честь освобождения Ростова-на-Дону от белогвардейских банд в 1920 г.».
В феврале 1981 г. в Ворошиловграде (ныне Луганск) в связи со 100- летней годовщиной со дня рождения открыли большой памятник К. Е. Ворошилову, восседающему на коне с поднятой правой рукой, одетому в шинель и буденовку. Авторами памятника выступили скульптор А. И. Посядо и архитектор А. Н. Душкин. Более ранний памятник Ворошилову, установленный в 1952 г. в этом городе, был демонтирован в 1958 г. в связи с кампанией по развенчанию культа Сталина.
Другой знаковый пример - художественный фильм «Первая Конная» (режиссер В. И. Любомудров, сценарист В. И. Ежов), снятый на киностудии Мосфильм в 1984 г., причем по просьбам ветеранов-буденновцев, писавших многочисленные письма в Государственный комитет по кинематографии. После предварительного просмотра отснятого и смонтированного материала руководство Госкино СССР обязало создателей кинокартины внести ряд поправок: полностью изъять кадры с таким персонажем, как священник, вырезать «все планы церквей, не связанные с драматургией сцен и эпизодов», исключить выражения «С Богом!» и «Слава Богу!», убрать все сцены, которые, так или иначе, подчеркивали тему братоубийственной войны34.
В целом кинокартина демонстрировала взгляд на историю Гражданской войны в духе возвращения к некоторым идеологическим аспектам сталинского периода. По сути, близкими к врагам-белогвардейцам в фильме показаны военспецы Ефремов (актер Г. Корольков), Клюев (актер Р. Хомятов) и некоторые другие бывшие офицеры царской армии, «не понимавшие специфики революционной народной войны». В условиях наступления белых войск Деникина на Москву среди военспецов возобладали пораженческие настроения. Они мешают Буденному (актер В. Спиридонов) и Ворошилову (актер Е. Жариков) остановить и разгромить противника. Не лучшим образом представлен и один из пер¬


Кинематографические образы Первой конной армии в контексте... 305
вых советских маршалов А. И. Егоров (актер В. Ларионов), бывший полковник царской армии, который первоначально занимал сторону военспецов. Последние выступили против планов штаба Первой конной армии и отстаивали необходимость вести боевые действия по правилам военной теории. Однако их расчеты оказались неверными, буденновцы за счет героического порыва выиграли сражение, нанеся колоссальный урон белым. Таким образом, в фильме, как и в кинокартинах о Гражданской войне сталинских времен, в качестве пособников врага оказались военспецы, которые, кстати, в одном из эпизодов упомянули имя Троцкого как своего покровителя.
Таким образом, в 1920-е гг. в советском игровом кино в качестве ключевых доминировали образы рядовых бойцов Первой конной армии как положительных героев. В связи с развитием культа личности Сталина и созданием мифа о его полководческих талантах, в конце 1920-х и в последующие годы в фильмах о Гражданской войне, в том числе о Первой конной, именно вожди выходят на первый план и играют ключевую роль в исторических событиях. Политическая «оттепель» вернула интерес кинематографистов к рядовым бойцам-буденновцам, и повесть «Красные дьяволята», написанная Бляхиным в 1920-е гг., вновь оказалась востребованной. Затем, в условиях нарастания консервативных тенденций и политического застоя, в игровом кино о Первой конной произошел своеобразный возврат к прежним установкам сталинской эпохи, но без показа самого вождя и упоминания о нем. Период «перестройки» и последовавший затем распад СССР вызвали к жизни новые трактовки истории Первой конной армии. Начало такому явлению, видимо, положила статья В. Л. Гениса, содержавшая критический анализ некоторых совсем негероических сторон жизни этого войскового соединения. Причем выводы историка были подкреплены вполне убедительными документальными материалами35.
В заключении следует заметить, что в данной статье представлены и проанализированы не все кинематографические образы Первой конной армии и, видимо, не все кинокартины упомянуты. Однако цель исследования состояла в том, чтобы показать общую тенденцию в игровом кино в тот или иной период советского общества и то, каким образом на нее влияли господствующие идеологические установки в других сферах культурного и политического пространства.
Примечания
1 См. о роли кино в формировании представлений об истории: SorlineP. The Film in History: Re staging the Past Totowa, N. J.. Barnes and Noble, 1980; Ферро M. Кино и история // Вопросы истории. 1993. №2. С. 47-57; GrindonL. Shadows on the Past. Studies in the Historical Fiction Film. Philadelphia; Temple University Press, 1994; Rosenstone R. Visions of the Past: The Challenge of Film to our idea of History. Boston: Harvard University Press, 1995; Волков E. B.,


306
Образ и память
Пономарева Е. В. Игровое кино как исторический источник для изучения культурной памяти // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия «Социально-гуманитарные^ауки». 2012. №10. С. 22 - 26 и др.
Ассман Я. Культурная память. Письмо, память и политическая идентичность в высоких культурах древности / пер. с нем.. М.: Языки слав, культуры, 2004. С. 19 - 21, 39 - 43, 54; Ассман А. Длинная тень прошлого: мемориальная культура и историческая политика / пер. с нем. М.: Нов. литератур, обозрение, 2014, Ассман А. Новое недовольство мемориальной культурой / пер. с нем.. М/ Нов. литератур, обозрение, 2016.
Сталин И В. Речь на торжественном заседании в Военной академии 17 ноября 1923 г. (Краткий газетный отчет) // Известия. 1923. 20 ноября.
См.: Первая Конная. Альбом. М.: ОГИЗ - ИЗОГИЗ, 1938.
Покрасс Д. Я. Марш «Буденный»: Для 2-голос, хора с сопровожд. фп. / аранж. С. Потоцкого. М.-Пг.: Гос. изд-во, Муз. сектор, 1923.
БляхинП А. Красные дьяволята (Охота за Голубой лисицей). Харьков: Молодой рабочий,71923. 4.1. 98 С. , 1926. 4.2. 84 С.
Максимов А. В. Неуловимые дьяволята // Киноведческие записки. 1994. Вып. 21. С. 68.
Культурная жизнь в СССР. Хроника. 1917-1927 / ред. М. П. Ким. М.: Наука, 1975. С. 501.
Цит. по: Раззаков Ф. И. Наше любимое кино ... о войне. М.: Алгоритм; Эксмо, 2005. С. 44.
Крумм Р. Исаак Бабель. Биография. М.: РОССПЭН, 2008. С. 84 - 85.
J * Там же. С. 89.
По воспоминаниям К. М. Симонова, аресты писателя И. Э. Бабеля и театрального режиссера В. Э. Мейерхольда в 1939 г. вызвали настоящее потрясение среди литераторов (Симонов К. М. Глазами человека моего поколения: размышления о Сталине. М.: Книга, 1990. С. 6^-69).
Вишневский В. В. Первая Конная // Вишневский В. В. Избранное. М.: Воениздат, 1966. С. 8j- 165.
Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ). Ф.1О38. Оп.1. Д.45^. Л. 98об.
См., напр., картины М. Б. Грекова: «В отряд к Буденному» (1923), «Разгром корпуса генерала Крыжановского» (1924), «Тачанка. Пулеметам выдвинуться вперед!» (1925), «Бой за Ростов у станции Генеральский мост» (1928), «Враги» (1933) и др.
Ворошилов К. Е. Сталин и Красная Армия // Правда. 1929. 23 декабря. Издано отдельной брошюрой: Ворошилов К. Е. Сталин и Красная Армия. М.: Партиздат, 1933.
Щаденко Е. А. Почему побеждала Первая Конная // Огонек. 1935. №15. С. 14-27; Тюленев И. В. Первая Конная в боях за социалистическую родину. Очерк боевых действий. М.: Воениздат, 1938; Первая конная (Очерки из истории красной конницы). М.: Воениздат, 1939; Ворошилов К. Е. Воспоминания о взятии Ростова. Ростов н/Д: Ростовиздат, 1940 и др.
Такер Р. Сталин: личность и история. М.: Весь мир, 2006. С. 143.
Печенкин А. А. Военная элита СССР в 1935 - 1939 гг. Репрессии и обновление. М.: ВЗФ^И, 2003. С. 17-19.
См.: Мемориальный музей Первой конной армии: Путеводитель по залам. Белгород: Б.и. 1986.
РГАЛИ. Ф.1923. Оп.1. Д.496. Л. 66-68, 70-71; Эйзенштейн С. М. Перед съемками карт^ы о Фрунзе // Киногазета. 1939. 23 февраля.
Юренев Р.Н. Сергей Эйзенштейн. Замыслы. Фильмы. Метод. М.: Искусство, 1985. 4.2. с- 41
Чернова Н. В., Токарев В. А. «Первая Конная»: кинематографический рейд в забвенье. Исторический комментарий к советскому кинопроцессу. 1938-1941 // Киноведческие запис¬


Кинематографические образы Первой конной армии в контексте... 307
ки. 2003 Вып 65. С. 281 - 282; Дукельский - Курьянову о поправках Сталина в варианте сценария Вс. Вишневского «Первая Конная» // Большая цензура. Писатели и журналисты в Стране Советов 1917 - 1956. Документы / под ред. А. Н. Яковлева, сост. Л. В. Максименков. М/ ^ФД; Материк, 2005. С. 510-512.
Кремлевский кинотеатр. 1928-1953: документы / ред. Г. Л. Болдырева, сост. К. М. Андерсу и др. М.: РОССПЭН, 2005. С. 546 - 547.
МарголитЕ, ШмыровВ. (Из’ятое кино). Каталог советских игровых картин, не выпущенных во всесоюзный прокат по завершении производства или изъятых из действующего фил^офонда в год выпуска на экран (1924 - 1953) М.: «Дубль-Д», 1995. С. 74 - 76.
См.: Буденный С М. Пройденный пуп». М.: Воениздат, 1958. Кн.1; 1965. Кн.2; 1973. Кн.З.
28 Буденный С. М. Указ. соч. Кн. 1. С. 267 - 269.
См.: Геллерштейн Л. С, Голубева T. С. Рассказы по истории СССР для 4 класса. Учебная книга. М.: Просвещение, 1971.
Буденный С М. Указ. соч. Кн.1. С. 104-105, 235-245, 393-395, 402-403, 434-437.
Там же. С. 77, 80, 82 - 83, 205, 206 - 207, 213.
Буденная H. С. Старые истории. М.: Моск, рабочий, 1986. С. 36 - 37.
См.: ЛистовскийА 77. Боевые записи (Из дневника буденновца) М.: Мол. гвардия, 1934; Он же. ^нармейцы. М,: Мол. гвардия, 1937.
См.: Листовский А. 77. Конармия. М.: Мол. гвардия, 1956.
РГАЛИ. Ф.2944. Оп.4. Д.7208. Л. 7, 39.
Генис В. Л. Первая конная армия: за кулисами славы // Вопросы истории. 1994. №12. С. 65-76.


Иван Колесов:
ИСТОРИЯ И РОДОВАЯ ПАМЯТЬ
Г. С. Колесов
(поселок Веселый Ростовский области)
Целый век минул со времени событий, изложенных в настоящей работе. Февральская революция, Октябрьский переворот и последовавшая за ним кровопролитная Гражданская война навсегда изменили облик России. В противостоянии красных и белых выросли новые герои - гении войны. По разным причинам ряд крупных командиров Красной армии выступил против советской власти, возглавив народные повстанческие ополчения. Одним из таких был казак станицы Иловлинской Области Войска Донского Колесов Иван Петрович. Организатор и командир первого на Среднем Дону красного полка, славный комбриг Первой Конной армии, орденоносец? - и вдруг «бандит», враг революции.
А еще - человек одной со мной крови, одного рода. Его имя долгое время с осторожностью называли старшие члены моей семьи. Лишь после нового перелома в судьбе страны - событий девяностых годов прошлого века - появилась целая серия публикаций о нем, исследований на основании архивов, ставших доступными. Предлагаемый вниманию читателя очерк - попытка личностной оценки народного героя. Ушедшего, но не забытого...
В жизни все решает случай. Так сложилось, что в 1990 году вдруг заиграли во мне какие-то сокровенные гены, унаследованные от прапрадедов-казаков, и я, мирный труженик, председатель колхоза, развернул на всю округу работу по возрождению казачества. Великая страна меж тем с грохотом рушилась, откуда ни возьмись, появились новые политики, создавались партии-однодневки, в столицах объявились непонятно кем избранные атаманы всея Руси. А на Маныче я был


Иван Колесов: история и родовая память
309
выдвинут местным народцем в казачьи лидеры. Вскоре по левую руку от меня, под желто-сине-красным знаменем, освященным донской водой, строились уже несколько сот отчаянных земляков, и число их продолжало расти. Это совсем не импонировало секретарям КПСС, но ураган времени вскоре разнес вдребезги нерушимый блок коммунистов и беспартийных, и перекрасились они в радикальных демократов. Через год моя должность колхозного вожака погибла под развалинами державы, - не приучен был брать и давать взятки, а без этого в смутное время - никак. А вот казачество зацепило надолго.
И вновь его величество случай! Второй круг казаков Войска Донского собрался в Новочеркасске, на базе военного училища, где мы ночевали и столовались. За одним столом с нами оказался колоритный казачина- старообрядец, с бородищей, весьма преклонного возраста. Густым басом строго так опрашивает меня: «Какой станицы будешь, казак?» Докладываю по-честному: «С Маныча, разношерстного поселка Веселого. Отец - выходец из порушенной станицы Атаманской Сальского округа, предки - станицы Иловлинской 2-го Донского округа». Опять вопрос: «А скажи мне фамилию свою, я-то как раз и есть из Иловлинской». Говорю скромно: «Колесов». Он и ложку отложил... Ко мне повернулся и выдал своим басищем: «Старинный казачий род! И, скажу тебе, пращуры наши сватались-кумились». Чую, у меня сразу павлинье перо стало пробиваться из одного места, гордость перед земляками обуяла, - такая оценка нежданная. Познакомились: Юрий Иванович Медведев. Двое суток круг бурлил, старался я пересечься с земляком по предкам, но многого не выведал в суете. Договорились, что приеду в поселок Иловлю, - так теперь станица называется, - там и потолкуем душевно.
Семь верст - не круг, вскоре загрузил я машину дарами манычской земли, запасся горячительным и выехал на свидание к старому казаку. Принимал он меня в своем доме: низы, верхи, все как подобает, на стене два знамени - российское и казачье, ниже шашки перекрещены. Под первую чарку уточнили родственные связи, под вторую - помянули предков, погубленных переворотами и коллективизацией, а далее больше я выпытывал все о прошлом, корлючки для памяти на бумагу ставил по ходу беседы. Рассказчиком он оказался удивительным, человеком памятливым, столько бесценных родовых тайн по линии Колесовых мне открыл, - потом это легло в основу ряда моих произведений.
Незаметно подошли к историям судеб знаменитых в Гражданскую воинов - Ивана и Николая Колесовых. Кое-что я знал от своих старших родственников, а здесь, почитай, первоисточник. Приходились они двоюродными братьями моему деду Степану; прадед Иван и их отец, Петр, были родными. У младшего, Николая, дорога жизни поровнее, в красных дослужился до должности командира дивизии, имел три ордена


310
Образ и память
Красного Знамени. А, к примеру сказать, Семен Буденный всю Гражданскую с одним отскакал, потом иконостас на себя навесил. Думается, ревниво относились в Москве баловни власти типа Буденного к таким героям. Отправили Николая в 1928 году подлечиться в санаторий, а там он вдруг взял и умер... Якобы от туберкулеза. Во что верится с трудом; братья богатыри были еще те: молва шла, что в сече на крутых бицепсах кинжалами кожанки резали - так перегревались. О нем Юрий Иванович мало что знал, а об Иване рассказ затянулся на добрых два часа...
Колесовы: Иван в центре, в белой папахе, слева, в такой же папахе, родной брат Алексей
Впрочем, повествование о его судьбе, о том, как простой казак стал крупным красным командиром, а потом, в оценке властей, опасным бандитом, надо начать издалека. Род Колесовых действительно обширен, славен с давних времен. В станицах Иловлинской, Старо- и Ново- Григорьевской с хуторами по речкам Иловля и Арчада поныне проживают сотни носителей нашей фамилии. У моего прадеда, Ивана Тимофеевича, было девять детей, с ними он и переселился на новые земли, в Сальские степи, обживать вновь образованную станицу Атаманскую. Брат его, Петр, - отец Ивана, Николая, Алексея, Ефима, Евдокии, Агафьи, - остался в родных местах, в хуторе Ширяйском. По неписаным законам того времени, за нашим родом надолго закрепилась кличка «ширяи».
Многочисленные исследователи судьбы знаменитого комбрига и «бандита» Ивана Колесова в своих работах часто допускали неточности,


Иван Колесов: история и родовая память
311
а то и сочинительство в угоду сложившейся политической ситуации. Дописались до того, что рос-де наш герой в семье батрака и сам батрачил. Чушь полная: семья относилась к среднему классу того времени; Иван, родившийся в 1881 году, получил начальное образование, к призыву на службу в положенный срок был прекрасно подготовлен и экипирован, уходил на самостоятельно выращенном и обученном коне. Традиционно все казаки станицы Иловлинской и юрта срочную отбывали в 4-м Донском казачьем атамана Платова полку. В Казачьей энциклопедии - снова ошибка: якобы при разгоне демонстрации рабочих в 1905 году он совершил проступок, за который был отправлен на каторгу. К этому факту мы еще вернемся.
Будучи служивым второй очереди, Иван, уже семейный человек, землепашец, был призван осенью 1913 года на переподготовку. Полк в то время располагался в Польше, входившей тогда в состав Российской империи. Казаки охраняли границу с Германией. Была она совсем не «на замке», удальцы частенько проникали на территорию сопредельной страны за покупками или просто погулять с тамошними молодками.
Семейное предание гласит, что Иван был заводилой в этих походах. Более того, он так очаровал одну еврейку из богатой семьи, что та уговорила бравого казака на ней жениться. То, что дома служивого ждала жена Екатерина и сын Петр,
Из ВОСПОМИНАНИИ федо№ ^)л ClCCA H J2 poôtf " 94(90.7 H И Кб? гр (^Цг. Q. (3 ОГСОЙ в ОЙ'Нб/г
х ОоГ
Ко<?<2сое>«>( по Армии
Если Б(м не трагайиз ь Илсвл€.- 6 Красной (Армии && еще попюойойец, всхен-н-гхи 1б?а<янТ y Ие>ан<я Петробисг<я & Yzpon>w А /ьог характер ©б<о пвртиАане^сии i jfle ^ос\еео& прошёл - т&гт) .а <2-<з нем его âpc/гики произошла &т<?
G & igzt'r
Трсгтеан^
Ь марте /â2/roâ<^
к?о<л есов И П по ранение npnçptq Ь х Ж-Ыирзикгде и него >^мла -ч^н<? Mâ-СТНЫ^ 6ОГЛТ2И о ту <ЗлО(ЯЗаЛИ’„7(И' ест jzpc>e>& ôa Coe>j2Tcr<oyK> злеать гтроаиеасзшб^ а на<з- Туг грае^т Ьес4> м-еъ е>4иг/э<2БТ1и К?опез<рб Ь>02>рчдтилоа *и Пс> сбнео/иу п paBtf ’ [Сто rroatn е cJ " fl & 9ГО врем# & И ловле шеа -то
CYOQ., Ь 2>&(?Н14И отярчои
\ Коаееоь &3 2-Д не/итоа^со кям/
Письмо Федора Александрова об Иване Колесове
влюбленного любителя приключений,видимо, не смутило. В положенный срок старший урядник не вернулся в часть и был признан дезертиром. А молодые отправились в свадебное путешествие в Баден-Баден, на горный курорт. Там до времени наслаждались жизнью, пока Иван не


312
Образ и память
увидел, как немецкие офицеры, тоже находившиеся на отдыхе, выстроив из снежных блоков кремлевскую стену с башнями, увлеченно расстреливают ее из револьверов. Подруга перевела их хвастливые разговоры о том, как они разгромят Россию и следующий новый год встретят в Кремле. Поняв, что заигрался, Иван, по возвращении в приграничный городок, быстро ушел обратно, через кордон, не попрощавшись с дамой сердца. Естественно, в части сразу же был арестован. Быть бы ему судимым, но он обставил затянувшуюся самоволку как разведывательную операцию, передав в деталях разговор немецких офицеров высокому начальству. Дело было спущено на тормозах, предсказанную им войну с Германией Иван встретил в должности вахмистра сотни.
Воевал Иван умно и удачливо, имел множество наград. По воспоминаниям его односума Глазкова, «... у него сундук крестов был». По данным Википедии - полный бант - четыре Георгиевских креста. В одном строю с ним был младший брат Николай - не менее храбрый воин. Оба были небольшого роста, удивительно похожие друг на друга, «крепкие как дубы».
А теперь стоит возвратиться к проступку, приведшему Ивана на каторгу. В 1916 году полк, где он служил, был отведен в Петроград «на отдых». На самом деле, - для разгона участившихся демонстраций рабочих, направленных против царского режима.
Здесь стоит обратиться к повествованию краеведа Ивана Савина «Трагедия комбрига Колесова»: «В начале февраля семнадцатого года сотня, возглавляемая Н. П. Бирюковым, встала на пути такого шествия, и тот дал команду: «Шашки вон, пики к бою!» В этот момент Колесов, вахмистр сотни, выехал вперед и крикнул: «Не сметь! Кто тронет коня, срублю голову. Вы меня знаете», - человеком он был вспыльчивым и решительным. Возмущенный Бирюков, обнажив шашку, бросился на Ивана и рубанул изо всей силы. Но тот умело увернулся, клинок просвистел над самым лицом, отрубив ему кончик носа. Расплата не заставила себя ждать: через секунду сотенный рухнул замертво под разящим ударом шашки Ивана Колесова».
Естественно, последовали скорый военно-полевой суд и приговор - каторжные работы в Сибири. Но данных о том, что он был приведен в исполнение, нет. Скорее всего, после Февральской революции были отменены все решения царского правительства. Вскоре Иван Петрович возглавил полковой революционный комитет.
Вернувшись на родину, уже в мае 1918 года он создал и возглавил ополчение, призванное защищать станицу и хутора «...от банд, идущих со стороны кадетской партии», - такова формулировка постановления. Читаю рукопись очевидца тех событий Н. И. Рубаева: «Из Ширяйских


Иван Колесов: история и родовая память 313
хуторов Колесов И. П. организовал добровольческий краснопартизанский отряд, в который вошли четыре брата Колесовых - Иван, Николай, Алексей, Ефим - Петровичи, казаки ближайших хуторов и добровольцы села Солодчи». Уже вскоре он перерос в полк, впоследствии вошедший в дивизию Б. М. Думенко. Успешные действия И. Колесова в качестве командира красного полка якобы так возмутили А. М. Каледина, ставшего войсковым атаманом, что он назначил премию двести тысяч рублей за голову отступника. Такова народная молва. Но эта информация ошибочна: Каледин покончил с собой за три месяца до этого.
Далее Колесовым вместе с Первой Конной армией, был пройден большой ратный путь длиною в два с половиной года. Он вырос до должности командира бригады из трех полков, неоднократно был ранен, личным примером являя образцы храбрости и воинского умения. Приказом №357 от 25 марта 1920 года награжден орденом Красного Знамени, позже - именным золотым оружием. Концепция данного очерка не предусматривает описания его заслуг и побед, это детально отражено в целом ряде исторических публикаций. Десятки документов зафиксировали его выдающиеся качества военачальника, сочетавшиеся с человечностью и простотой общения с подчиненными. Автору он интересен как человек, личность. К тому же нас объединяет общий родственный генетический код. Изучая перипетии его трагической судьбы, решений, которые он принимал, невольно видишь некие аналогии в чертах наших характеров, в вопросах оценки тех или иных человеческих поступков, добра и зла. Мы - одной крови!
Что же заставило передового красного командира, сознательно ставшего вместе с братом на революционный путь и яростно защищавшего завоевания революции, поднять бунт, пойти на вооруженное противостояние с режимом? Оценивая его поступок с позиции сегодняшнего времени, можно увидеть ряд причин. Броские лозунги большевиков: «Мир народам, земля крестьянам, фабрики рабочим» оказались пустым звуком. Продразверстка с ее чудовищными перегибами привела к голоду и тотальному обнищанию крестьянства. Письма с мест, приходившие в действующую армию, показывали подлинное состояние дел, подрывали веру в советскую власть.
Удержать власть большевики пытались, усиливая террор и беззаконие. Выходили и распространялись такие газеты, как «Красный террор», «Безбожник». С подачи самого Ленина производился варварский грабеж церквей («...религия - опиум для народа»), аресты и убийства сотен священников. Кронштадтское, Вешенское, а позже - Тамбовское восстания, десятки прочих были подавлены с чудовищной жестокостью. В армии личности типа заместителя председателя РВС Республики Эфраима Склянского поощряли децимацию - расстрел каждого


314
Образ и память
десятого бойца, сбежавшего с поля боя. Отсюда - дезертирство и переходы целыми частями в стан белых.
Страшный удар по казачеству, бывшему веками опорой и защитой государства Российского, нанесла инициированная и подписанная Ян- келем Свердловым так называемая директива о расказачивании. Решением Оргбюро ВЦИК от 24 января 1919 года санкционировались драконовские меры по поголовному физическому уничтожению зажиточных семей казаков, всех, кто выражал недовольство режимом. Это резко усилило протестные настроения как на местах, в казачьих областях, так и в армии, особенно в конных частях, где казаки были главной ударной силой.
После поражения П. Н. Врангеля и массового исхода за рубеж более ста тысяч человек в Крыму осталось около сорока тысяч, по выражению Троцкого, «лютых врагов советской власти». Командующий фронтом М. В. Фрунзе в распространенном воззвании призывал белых прекратить сопротивление, гарантируя неприкосновенность сдавшимся. На деле политическое руководство Крыма в лице председателя ревкома, венгра по имени Бэла Кун и секретаря ревкома, фанатичной Розалии Землячки (Залкинд), используя методы средневековой инквизиции, уничтожали не только оставшихся военных, но и членов их семей, священников, дворян. Это вызвало открытое возмущение части прославленных уже красных командиров. Среди них, якобы, были и братья Колесовы - командиры бригад. Николай был быстро, с понижением в должности, направлен на Дальний Восток, Иван отправлен в отставку. А произвол, творившийся в родных местах, стал той последней каплей, за которой последовал его срыв и организация вооруженного выступления против власти.
«С нами Бог и народ! Долой угнетателей народа, шкурников-коммунистов, долой новых бездельников, поглощающих чужой труд. Да здравствует свободная печать, слово, народное право и свободная торговля. Да здравствует власть трудящихся!» - слова воззвания командира повстанческого отряда Ивана Колесова. За ними последовали рейды по всему Среднему Дону, Поволжью, непрерывные кровавые стычки, массовая гибель восставших, в том числе родного брата Алексея и, в конце концов, полное одиночество израненного, смертельно уставшего человека. Известно, что Колесов в своей борьбе принципиально отказывался объединяться с бандами действительно белой идеи. Аргументируя свои действия, часто повторял: «Ленин сказал не так». Этакое странное, несколько наивное, сочетание жестокости к власть предержащим на местах и веры в идеи верховного лидера революции.
Как часто бывает в жизни, предал Ивана Петровича близкий человек, родной брат жены Михаил, бывший его ординарцем. Оставляя в


Иван Колесов: история и родовая память
315
стороне различные варианты, изложенные в публикациях историков, я останавливаюсь на версии, высказанной мне в нашей длительной беседе и впоследствии подтвержденной в письмах Юрием Ивановичем Медведевым. Арестовавшие Михаила чекисты гарантировали тому жизнь и свободу за поимку бунтаря Колесова. Отпущенный на этих условиях ординарец узнал от сестры, где скрывается ее муж, ночью пришел в курень, вместе они поднялись на чердак - подловку, на местном наречии. Якобы ординарец предложил командиру почистить его маузер и разобрал пистолет, после чего, угрожая оружием, потребовал сдаться властям. Колесов бросился на предателя, тот успел выстрелить и ранить Ивана. В жестокой драке они провалили камышовое перекрытие, рухнули вниз, и Мишка смог сбежать. А Иван Петрович выбрался из дома и затаился в прибрежных зарослях краснотала. Здесь его и окружили со всех сторон бойцы Логовского отряда ЧОН под руководством Ф. И. Александрова. Все: борьба была проиграна. Оставалось лишь дорого продать свою жизнь...
Наверно, самую объективную характеристику этому незаурядному человеку дал сам Федор Иванович Александров, арестовавший Колесова, последний, кто видел его живым. Запись его рассказа в рукописи мне переслала работник музея родного хутора Ивана Петровича, - Ширяйского, - Любовь Васильевна Шарихина. Эти воины противостояли друг другу с оружием в руках. Но есть ощущение уважения автора воспоминаний к поверженному народному герою. Привожу несколько цитат своеобразного интервью:
«Если бы не трагедия в Иловле, в Красной армии был бы еще один выдающийся полководец. Военный талант у Ивана Петровича в крови. А вот характер был партизанский. Где Колесов прошел, там делать нечего другим».
После кровавой расправы Ивана на съезде советов станиц над членами президиума Рубикон был перейден, он поставил себя вне закона:
«Члена ревкома Талдыкина Колесов гнал на коленях до молочного магазина. При этом стрелял рядом: «Вот тебе за продразверстку! За хлеб!»... Жена ревкомовца повисла на Колесове: «Ванюшка, не стреляй! Ванюшка, не стреляй!» Он ее сбросит с шубы как котенка, она опять повиснет. Талдыкин встал седым».
«Хутор Колесова не выдавал. Его прятали от нас, передавали из дома в дом. «Ивана мы не отдадим, он наш!»
«Мы окружили терны, уговариваем, кричим: “Иван Петрович! Мы знаем, что Вы - красный генерал. У нас приказ брать Вас живым”. Из кустов - ни звука. А посылать ребят опасно. У Ивана кроме орденов есть золотое оружие от ВЦИКа. За храбрость! Стреляет как бог!»
«Выстрел сделал Татаренко Василий. Колесов был тяжело ранен. Я принял решение ... сразу поездом отправить его в Царицын... “Нет! Я


316 Образ и память
еще жив, Александров. Домой, в хутор, проститься с женой. Комбрига последний приказ...”»
«На станции Котлубань Иван умер. По железной дороге в Царицын пошел запрос: «Куда деть труп?» Царицын запросил Москву. Вскоре пришел ответ: «Хоронить с воинскими почестями, как Героя Гражданской войны».
Последнюю фразу воспоминаний Федора Ивановича автор этого очерка принимает с большим сомнением...
Так закончил свой земной путь выдающийся воин, правдолюб, не нашедший себя в новом мире - мире насилия человека над человеком. Его стихийный протест был заранее обречен на неудачу и закончился трагически. Думается, Иван понимал это с самого начала, но поступить против совести, против своих убеждений просто не мог.
Через год после гибели, 13 марта 1922 года, Колесов И. П. был награжден вторым орденом Красного Знамени за то, что «.. .не щадя своей жизни, всегда шел впереди подчиненных ему частей и увлекал их на бой, чем способствовал разгрому врага». Подпись под постановлением: заместитель Председателя Революционного Военного Совета Республики Склянский.
Таков парадоксальный поворот судьбы незаурядного человека - Ивана Колесова. Красного комбрига и «бандита», врага советской власти. Народного героя.


Судьба Донского казака - полковника И. Г. Конькова
В. Н. Греков (Париж, Франция)
«На Дону и в Замостье Тлеют белые кости ...»
Иван Григорьевич Коньков (1888 - 1969 г.) являлся типичным представителем коренного Донского казачества (станица Усть-Хоперская). Потомок участника легендарной атаки Лейб-Казачьего полка, спасшей от пленения Императора Александра 1-го под Лейпцигом (октябрь 1813-го года), и целой вереницы представителей старшины Войска (Яновы, Грековы, Кутейниковы ...), он с раннего детства был готов продолжать воинскую летопись своего рода. Обучение в Донском кадетском корпусе (Новочеркасск) и в Михайловском артиллерийском училище (Санкт-Петербург - выпуск 1909 г.) позволило молодому офицеру начать службу в элитной 6-й Лейб-Гвардии Донской казачьей Его Величества батареи Лейб-Гвардии Конной артиллерии, со стоянкой в Павловске, которой командовал одно время член Императорской семьи - Великий князь Андрей Владимирович.
Не удивительно, что отречение Императора Николая П-го стало моральной трагедией для молодого боевого офицера с таким воспитанием. А развитие революционных событий, развал Империи и Армии только усилили в нем желание всячески противостоять гибели всего, на чем строилось его понимание долга и чести. Недаром запасные казаки 6-й батареи в Петрограде приняли активное участие в подавлении выступления большевиков летом 1917-го года.
Оказавшись после октябрьского переворота в родном Новочеркасске, он в первые же дни вооруженной борьбы донцов с «красными» влился в неё всей своей силой, находясь в окружении Атамана А. М. Каледина, но не как политик, а как рядовой боец. Существуют воспоминания очевидца о том, как молодой Коньков сидел в первом этаже атаманского дворца, набивая патронами пулеметные ленты, перед тем как


318
В. Б. Безгин (Тамбов)
бежать на вокзал с «максимом», чтобы на паровозе догонять белых партизан, пытающихся остановить наступление красногвардейцев и революционно настроенных казаков. Один из главарей последних - подхорунжий 6-й батареи Ф. Г. Подтелков - оказался старым сослуживцем И. Г. Конькова... И когда Коньков попал в плен к своим противникам и находился под арестом на гауптвахте Новочеркасска, то избежал расстрела лишь благодаря длительным мольбам его родной тетки - Надежды Ивановны Яновой. Молодой его двоюродный брат - 11-летний Николай Греков - рассказывал, что когда дядю привели домой, то он такого грязного и заросшего щетиной мужчины до этого дня никогда не видел.
Не имея возможности догнать своих соратников, ушедших в Первый кубанский и Степной походы, он скрывался в станицах под Новочеркасском, где его прятали старики казаки, не развращенные фронтовой пропагандой. Скрывался он до казачьего восстания весны 1918-го года. Он сразу примыкает к восставшим, участвует в освобождении донской столицы и вливается опять в вооруженную борьбу против советской власти, уже в рядах молодой Донской армии, где возрождается в составе Гвардейской казачьей бригады родная ему 6-я батарея.
Батарея принимает самое живое участие в боевых действиях И. Г. Коньков в 1930-е годы. Франция
донской армии вплоть до Новороссийской катастрофы в марте 1920-го года, где трагически сказываются стратегические и политические ошибки А. И. Деникина: большинство казачьих частей не имеет возможности эвакуироваться, и начинается для них тяжелая страница. Отступление в Грузию невозможно, - молодое грузинское независимое государство не пускает разбитые войска на свою территорию. Решив скрываться в горах, И. Г. Коньков приводит орудия в негодность и сбрасывает их в море со скалы у Геленджика. Но и Кавказ не может долго скрывать казаков от большевиков. Приходится сдаваться в плен. Большинство казаков снимает погоны, уничтожает знаки отличия, награды, офицеры смешиваются с нижними чинами, и часть из них так избегает гибели, хотя комиссары особенно бдительно ищут начальников, кал¬


«Дело Марголина»: борисоглебский эпизод 319
мыков и участников рейда генерала Мамонтова. Батарейцы своего командира Конькова не выдают, и ему удается выжить, в частности, согласившись на мобилизацию красными. Он становится на какое-то время бойцом 1 -й Конной ...
Про неожиданное пребывание в рядах красных он рассказывал, что многие сослуживцы подозревали в нем офицера, красные казаки знали об этом, но не угрожали расправой, будучи рады идти уже не против своих, а против поляков. После первых боевых действий, чувствуя нестойкость и беспорядок в рядах своей части, Коньков с несколькими урядниками и казаками своей бывшей батареи перебежал к противнику, где был интернирован с немалой массой перебежчиков. Его старший брат Михаил рассказывал уже 40 лет спустя в Ленинграде, где скончалась от голода во время блокады их мать - Екатерина Ивановна, что все перебежавшие были помечены погибшими, и об их поступке высшее начальство 1-й Конной не знало.
Сам же Иван Григорьевич характеризовал порядки в своей части так: «...чем-то напоминало представление о Запорожской сечи или ватаге Стеньки Разина... героизма мы не проявляли, как и наш командир, который отличался матом, чтобы нас оберегать». Надежда отправиться в Крым, где Деникина сменил П. Н. Врангель, оказалась тяжело осуществимой, и продолжение противостояния большевизму приняло другой облик, - в рядах русских войск ген. Пермикина, где Коньков вновь командует конной батареей.
Затем начался типичный путь эмигранта начала 20-х годов: сохранение тесной связи с воинскими организациями в составе РОВС-а и Гвардейского Объединения, тяжелая работа за рулем такси во Франции, хранение духа и традиций старой Армии на чужбине в тесном общении с бывшими сослуживцами и соратниками.
Я лично благодарен моему крестному отцу Ивану Григорьевичу, что он первый из старых офицеров пригласил меня на праздник 6-й батареи - 23-го апреля (ст. стиль), в 1962-м году, считая, что молодому человеку пора задуматься о преемственности тех ценностей, которые он сохранял в сердце до кончины в январе 1969-го года. О его судьбе я думал в день отпевания в маленьком храме Христа Спасителя г. Аньер-на- Сене, где он жил и скончался. Гроб был покрыт трехцветным русским флагом, и на нем лежали офицерская фуражка конно-артиллериста и казачья шашка. Не знал тогда об этом его бывший начальник С. М. Буденный ... Покоится полковник Коньков вместе с рядом своих соратников «Донцов-пушкарей» на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. Его портрет украшает одну из комнат нашего лейб-казачьего музея во Франции, рядом с портретом его предка, героя Лейпцига.


Отрывок из романа «Пётр Врангель»
Антон Васильев (Москва)
«Бывший подъесаул уходил воевать...»
Революция, сама великая фантасмагория, рождает личностей, подобных себе, на них и опирается.
Иван Лукич Сорокин, бывший казачий фельдшер, получивший на Кавказском фронте два креста, стал в семнадцатом году подъесаулом. Хлысткий, поджарый, с густыми вислыми усами и пронзительным взором ведуна, он умел зажигать казаков горячей, образной, убедительной речью.
К концу войны Иван Лукич стал левым эсером. Это была, вероятно, первая война в истории казачества, когда устали казаки воевать, разуверились во всём, и в «победном конце», и в генералах, и в проливах, и в Царьграде с крестами на куполах. Когда грянул столичный бунт, когда площади и набережные стало заливать краснофлажной толпой, начавшей гоняться за городовыми и терзать их - казаки остались нейтральны, стояли и глядели. Даже частушку сложили: «Мы не большаки и не кадеты, мы все - казаки, нейтралитета». Отрёкся Царь - Его воля, временные пришли - будем за временных. Дисциплину в войсках рушить сперва не давали.
Тут начали их Третий линейный полк обхаживать дюже разумные хлопцы из иногородних, с виду - вроде солдаты, но не солдаты ни по ухваткам, ни по балачке - говору. Сыпали казакам, как по писаному, в оба уха не уберёшь: и семьи-то у вас разорились из-за того, что буржуи воюют между собой, и товаров-то нехватка, и налоги, и перед генералами-офицерами тянись, козыряй, а война длится - краю не видать: ге- нералам-то выгодно, чтоб она не кончалась, им чины идут да ордена.
Сорокин был из середняков, семья ни бедовала, ни панувала. Видел он многих иногородних, живших на казачьей земле зажиточнее, чем


Отрывок из романа «Пётр Врангель» 321
казаки. Это казалось ему обидным: землица-то искони наша, царица Катерина подарила заместо Запорожской сечи. А кацапьё, аггел их возьми, богаче живут?!
Половина мира плаче - половина скаче. А в ухи так и льётся: станете за нас, за народных борцов - везде будут мир, земля, вся власть Советам. Только богатеев-кровопийц нужно изничтожить, весь корень их выдернуть. И генералов не станет, и не нужно будет 18 лет служить, и на службу идти, за свой счёт покупая и коня, и седло, и одёжу - всё. И люди равны будут друг другу, как в Божьем раю.
На этом и Сорокина взяли, и многих таких же, как он. В феврале, в родной Петропавловской сколотил он свою первую сотню и повёл на Тихорецкую. Шли к нему - как бедные казаки, так и мужики, всех принимал, если стояли за червоный прапор, за волю и равенство.
В Тихорецкой главным был Автономов, старый знакомец, бывший хорунжий, из-за малого роста и ношения очков не на казака похожий - на учителя или бухгалтера. Он заправлял 39-й дивизией, которая ставила Советскую власть в станицах вдоль железной дороги. А станичные отряды из красных кубанцев он предложил принять Сорокину. Здесь уж пахло не подъесаульством - чинами повыше.
Ревком выделил ему воинскую справу и оружие, дал даже несколько трёхдюймовок - у солдат отняли, что ехали с турецкого фронта. Стало у Сорокина уже 1200 штыков и сабель, по-старому - готов полковник! Кружилась казацкая голова: Автономов назначил друзьяку своим заместителем и, фактически, доверил ему все тихорецкие войска, нацеленные на Выселки и далее, на сам город.
Никогда, пожалуй, со времён Лжедимитриев, казак, против москалей пошедший, от Москвы войск и пушек не получал...
Екатеринодар отряды Покровского сдали в последний день зимы, а до того трепали Красную гвардию под Энемом и станицей Афиппской. Вот тут-то и настал черёд красных кубанцев посчитаться с иногородними за всё, в том числе и агитаторами придуманное. «Кадеты» и буржуи враз стали никем - тащили контрибуции, сколько прикажут, в квартирах их, в особняках живи - не хочу, бери что нравится, как своё. В лучших гостиницах, в ресторациях синий дым стоял, горилка текла, жрали то, что ране одни генералы заказывали. Люстры качались от пьяного хора: «Не балуй, милая, не балуй, милая, не балуй, у-ха-ха, моя чорнобривая!» «Милых»-то было, не перечесть, хошь - с бульвара бери, хошь - полковничью сиротку из гимназии.
Тогда-то сказочный коммунизм и стал так близок - в восемнадцатом году, потому как буржуйского добра на Кубани было непереводно, без краю, казалось. А коммунизм, как те умные хлопцы учили, возрастает на базисе, накопленном ранее.


322 Сведения об авторах и публикаторах
Тут весь диалектический материализм мог и кончиться. В конце марта генерал Корнилов форсировал Кубань - не с востока, где его ждали у станицы Пашковской, и не с юга, где были основные мосты, а с запада, от Елизаветинской. Но разведка быстро выяснила, что «кадетов» - от силы две бригады, и пушек почти нет.
Начало офицерьё наступать - будто за свои куреня бились. Сразу взяли предместье, кожевенный и кирпичный заводы, но красной пехоты там хватало, и укрепилась она хорошо за валами, окружавшими артиллерийские казармы. Белых встретили сильным огнём из садов и с железной дороги, с бронепоездов, да с Кубани речная флотилия пушками помогала. Автономов, хоть и главком, управлял лишь теми частями, что контратаковали от станицы Кореновской, чтобы охватить белых с юга. Почти всё командование легло на плечи вчерашнего подъесаула Сорокина.
Корнилов хитро атаковал: небольшими вроде бы силами по фронту, а, ввязав их в бой - созданным ранее ударным кулаком пробивал оборону в местах послабее. Но артиллерия его была слаба, недодавливала перед атаками красные огневые. А сорокинские канониры палили - до 600 снарядов в час, на турецком фронте, говорили, не было такого. В те годы мечтала русская армия вести по врагам ураганный огонь. А повела - только советская и только по своим. По таким же русским, ставшим вдруг ненавистными... Куда бы белые ни рванули наступать, их встречали крупные резервы. Бросили в контратаки даже тысячу делегатов 2-го съезда Советов, под командой Гайченца.
Как раз тогда штаб Сорокина опубликовал в городских газетах приказ: если кто вздумает поднять против Советской власти восстание, город разворотим артиллерией, слышите, контры, сколько у нас снарядов? Любой саботаж подавим кровью и железом!
Вечером 30-го марта большевики отбили часть казарм и западную городскую окраину, снаряды полетели в занятое белыми предместье. Стали брать в «вилку» небольшую ферму, недалеко от правого берега Кубани. И нашёлся пушкарь, из старых фейерверкеров Юденича - попал гранатой в бывшую фермерскую хату, да прямёхонько в окно...
Через день после этого белые под прикрытием ранней весенней темноты вдруг начали отход с занятой ими окраины, к кожевенному и кирпичному заводам. Штурм проваливался на глазах.
А назавтра после того в штаб Сорокина вернулись разведчики из предместья. И сообщили невероятное, как гром ударившее: убит Корнилов!
Он был ему да Автономову особенно ненавистен: казачий сын, а пошёл за буржуями, против тех, кто царство народное, трудовое хотят построить... Ну так устроим же золотопогоннику и похороны, и поминки! Век будут помнить!


Отрывок из романа «Пётр Врангель»
323
«Кадеты» схоронили тело генерала в 40 километрах от города, в окрестностях Гначбау, посёлка немецких колонистов. Старались упокоить посекретнее, но ошиблись: цветов многовато нанесли, простых так не хоронят. Да и местные, всё высмотрев, после их отступления прибежали в город с рассказами, что «кадеты зарывали близ колонии кассы и драгоценности». Приехали туда, стали копать - вместо касс вытащили два сосновых гроба, два тела - полковник и «полный», судя по погонам, генерал. Полковника скинули обратно, а генерала - на телегу и в город. Сорокин приказал прямо на Соборную везти, к гостинице, где жил и он, и Золотарёв, и Чистов, и Чуприн - почитай, всё командование. В ожидании забавы они собрались на балконе, и официант «Гранд-отеля», с помертвевшими глазами на бодром тренированном лице, подавал им с серебряного подноса бокалы с водкой. Принёс блюдо жареной гусятины.
-Фотографа не забудьте,-наказал Сорокин подручным.
У гостиницы собралась сила бойцов, будто на парад, только без выправки и шпалеров, «товарищи» галдели, накручивая себя, многие шашки вынули. К Соборной площади подъезжала телега, на ней - тело под брезентом. Конвоировавшие его то и дело отбегали к домам, стучали в окна, глумливо требовали: «Подайте на помин души Корнилова!». Когда телега подъехала к гостинице Губкина, толпа взорвалась криками и бранью:
- Вон он, кадетюга! Что, взял? Довоевался, гад?
Упившийся Чистов, еле держась на ногах, начал убеждать товарищей внизу, что это его отряд откопал и привёз тело врага народа.
- Шо ты брешешь,-вмешался Сорокин,-с какого же ляду вы? Не вы, а темрюкцы!
- Да не он это, совсем не он... не похож, - пыталась разубедить красноармейцев пленная сестра милосердия.
Пожилой, усатый и толстенький, похожий на француза, фотограф с Красной улицы в жизни не снимал почти ничего, кроме свадеб, юбилеев, дам в шляпах с фруктами на широких полях, важных казачьих офицеров с орденами и шашками, да детишек в матросских костюмчиках, кружевных платьицах. Из ателье вели под конвоем, но вместе с аппаратом на треноге, что вселило в него слабую надежду - видимо, убивать не хотят.
Нет, но заказ оказался таким, что внутри всё отнялось и заиндевело - телега в галдящей солдатской гуще, на ней открытый гроб, а в гробу - человек в серой рубашке (мундир с крестами успели снять), калмы- коватое лицо с тёмной бородкой, в трупных пятнах и шрамах от ран, и сладковатый, душный запах начавшегося тлена. Небо тусклое, свинцовое, света маловато, а магниевую вспышку второпях не взял. Руки


324 Сведения об авторах и публикаторах
дрожат, как с перепоя... Вдруг снимок плохо выйдет - что тогда? Сзади с револьвером стоит, глядит. Открыть диафрагму на максимум?
Труп с телеги сбросили на панель. Установили напротив треногу. Снимай давай!
И для убедительности - наганом покрутили.
Фотограф, выглядевший не румянее своих засвеченных карточек, прильнул к обскуре, поправил фокус кожаной «гармошкой», дабы мёртвый, лежавший в кадре по плечи и грудь, не вышел размыто, спрятался под чёрной накидкой, снял и надел крышку объектива, поднял выдвижную рамку с пластинкой. Господи... неужели всё?
- А дэ ж пташка? - пьяно спросил показывавший ему наган. Толпа захохотала.
- Беги, проявляй! - гаркнул Золотарёв сверху. Фотограф под хохот бойцов затрусил через площадь с тяжёлым аппаратом на плече.
С трупа генерала десятки рук снимали рубашку, которая тут же рвалась на части и обрывки разлетались кругом. Содрали сапоги, галифе.
- Валяй на балкон! Покажи с балкона! - вопил кто-то.
- На кой его на балкон? Запоганить нам тут всё? - громко спросил Сорокин, отпивая из бокала и заедая жареной гусиной ножкой.-На дереве вешайте.
Несколько бойцов залезло на дерево, спускали болтавшуюся верёвку. Надели её уже полностью раздетому трупу на шею и начали тянуть.
- Тётя, он же совсем голый,-испуганно закричал проходивший мимо мальчик.
- Не смотри туда, деточка, не смотри,-уговаривала шедшая с ним женщина, обнимая ребёнка за плечи и подталкивая идти быстрее.-Вон, видишь, лошадки, смотри на лошадок.
Верёвка лопнула, труп Корнилова упал на мостовую.
Из окрестных улиц набегали ещё и ещё красноармейцы, которым, видимо, только сейчас сообщили о развлечении. Один примкнул штык и стал колоть тело в живот. Другой сапогами пинал, топтал.
- Разорвать его на клочья! - орали бойцы.
Сорокин вытер губы и встал. Гусятина и водка прогулялись по пищеводу вверх и вниз. Не опозориться бы. Он оперся на перила.
- Ну, товарищи, будет, шабаш! На телегу его, увезти за город и на костре сжечь. Чтоб и следа не осталось.
Бесформенную массу, ещё недавно бывшую генералом от инфантерии и кавалером двух орденов Святого Георгия, свалили обратно в телегу и повезли на окраину, к городским бойням. За телегой двигалась огромная, озверелая толпа. Звучали предложения сделать с трупом то или это, выказывавшие невероятный взлёт фантазии.


Отрывок из романа «Пётр Врангель» 325
За толпой медленно, даже торжественно следовали бывшие автомобили градоначальника, предводителя дворянства и инспектора народных училищ, в которых на последний акт пьесы ехали Сорокин, Золотарёв и весь нынешний екатеринодарский бомонд.
Неожиданно в первых рядах «траурной процессии» ударила гармонь, и молодой голос довольно музыкально запел похабную песню. Ещё несколько голосов подхватило, и ещё, и ещё - кто слова знал.
То один, то другой красноармеец вскакивал на телегу, и либо рубил тело Корнилова шашкой, либо плевал в него.
На бойне тело генерала свалили с телеги и, обложив соломой, начали жечь. Языки пламени охватили обезображенные останки, подбежали красноармейцы и снова стали штыками колоть его, подкладывали соломы и снова жгли. Топлива было маловато, и за день мероприятие окончить не удалось; на следующий день приехали жечь снова. Жгли и растаптывали ногами.
Идею с пожертвованиями на помин души Корнилова сочли настолько удачной, что наложили на городских буржуев ещё одну контрибуцию, именно по этому поводу.
Фото с трупа оказались хорошими, чёткими, поэтому фотографу ничего не сделали. Сорокин подарил карточку на память американскому коммунисту Акселю Гану. Горилки не пьёт, зараза, не может, а так совсем хороший товарищ. Сзади лично написал: «На память товарищу Американцу от командующего Кавказской Армией».
И печать шлёпнул.


Сведения об авторах и публикаторах
Багаутдинов Радик Олегович (Уфа) - кандидат исторических наук (защищена докторская диссертация), доцент Башкирского государственного университета.
Безугольный Алексей Юрьевич (Москва) - доктор исторических наук, старший научный сотрудник научно-исследовательского института военной истории Военной академии Генерального штаба Российской Федерации.
Булгаков Алексей Олегович (Балашов Саратовской области), методист центра дополнительного образования «Созвездие» г. Балашова.
Васильев Антон (Москва) - писатель.
Венков Андрей Вадимович (Ростов-на-Дону) - доктор исторических наук, профессор Южного федерального университета.
Волков Евгений Владимирович (Челябинск) - доктор исторических наук, профессор Южно-Уральского государственного университета.
Греков Владимир Николаевич (Париж, Франция) - Председатель Объединения памяти Лейб-Гвардии Казачьего Его Величества полка.
Грищенко Алексей Николаевич (Новочеркасск Ростовской области), кандидат исторических наук, преподаватель кафедры истории, философии и социальных технологий Новочеркасского инженерномелиоративного института имени А. К. Кортунова Донского государственного агарного университета.
Дробязко Сергей Игоревич (Москва) - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центрального музея Вооруженных сил Российской Федераии.
Колесов Геннадий Семенович (хут. Веселый Ростовской области) - писатель.
Леонтьев Ярослав Викторович (Москва), доктор исторических наук, профессор кафедры истории государственного и муниципального управления МГУ им. М. В. Ломоносова.
Оськин Максим Викторович (Тула) - доктор исторических наук, профессор Института законоведения и управления Всероссийской полицейской ассоциации.


Сведения об авторах
327
Очиров Уташ Борисович (Элиста) - доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Калмыцкого научного центра РАН.
Посадский Антон Викторович (Саратов), доктор исторических наук, профессор кафедры истории государства, права и международных отношений Поволжского института управления - филиала РАНХ и ГС.
Разиньков Михаил Егорович (Воронеж), кандидат исторических наук, доцент кафедры социально-гуманитарных наук Воронежского государственного лесотехнического университета имени Г. Ф. Морозова.
Ратьковский Илья Сергеевич (Санкт-Петербург) - кандидат исторических наук, доцент Санкт-Петербургского государственного университета.
Симонов Анатолий Александрович (Саратов) - кандидат исторических наук, доцент Саратовского национального исследовательского государственного университета.
Стужинская Нина Ивановна (Минск, Республика Беларусь) - независимый исследователь.
Хайрулин Марат Абдулхадирович (Москва) - историк русской авиации,заместитель директора по научно-исследовательской работе Музея техники Вадима Задорожного.
Хипхенов Геннадий Исакович (Иркутск) - независимый исследователь.
Цветков Василий Жанович (Москва), доктор исторических наук, профессор Московского педагогического государственного университета.
Ященко Вячеслав Григорьевич (Волгоград) - кандидат филологических наук, журналист, историк, сотрудник портала «Кавказский узел».


ИЗДАНИЯ АИРО в 2017-2020 гг.
2017
В.Я. Гросул. Общественное движение в России первой половины XIX века. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 832 с.
Япония 2017. Ежегодник. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 432 с.
В.В. Выжутович. Другой разговор: диалоги с умными людьми / Предисловие А. Архангельского. М.: АИРО-ХХ1, 2018.-476 с.
Революция-100: реконструкция юбилея; под ред. Геннадия Бордюгова. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 1088 с. ; илл.
Б.В. Соколов. Цена войны. Людские потери России/СССР в XX-XXI вв. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 576 с.
А.М. Рыбаков. Искусство принятия экономических решений. Доклады, статьи и интервью / Сост. и ред. Г.А. Бордюгов. - М.: АИРО- XXI, 2017.-424 с.
Образовательная деятельность и историко-культурное наследие Отчего края. Коллективная монография / Под ред. Е.П. Белозерцева. - М.: АИРО-ХХ1, 2017.-352 с.
Е.Н. Шталь. Литературные Хибины: энциклопедический справочник. 1835-2015. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 1056 с.
Е.А. Котеленец. Битва за Ленина. Новейшие исследования и дискуссии. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 256 с. - (АИРО - Монография).
Международный форум «Примаковские чтения». Сборник материалов. 2016. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 176 с. + 12 с. илл.
Грузия в пути. Тени сталинизма; составители Марк Юнге, Бернд Бон- веч, Даниель Мюллер. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 512 с.
Вожаки и лидеры Смуты. 1918-1922 гг. Биографические материалы / Под ред. А.В. Посадского. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 584 с.
Октябрьской революции - 100 лет. Сб. ст. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 304 с.


Михаил Соловьев. Когда боги молчат. Малая война (Записки советского военного корреспондента). Публикация и комментарии В.В. Агеносо- ва. -М.: АИРО-ХХ, 2017. - 336 с.
В.Г. Тимофеев. Снежно-метеорологическая служба Хибин. История. - М.: АИРО-ХХ1, 2017.-352 с.
В.А. Потто. Русские на Кавказе. XIX век. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 464 с.
Ф.Ф. Торнау. Воспоминания русского офицера / [Ф.Ф. Торнау]. - М.: АИРО-ХХ1, 2017.-448 с.
Ф.Ф. Торнау. Воспоминания кавказского офицера / [Ф.Ф. Торнау]. - М.: АИРО-ХХ1, 2017.-448 с.
Чой Чжун-Хюн. Проповедь как жанр литературы Древней Руси. - М.: АИРО-ХХ1, 2017.-320 с.
Марк Юнге. Чекисты Сталина: мощь и бессилие. «Бериевская оттепель» в Николаевской области Украины. - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 352 с.
В.Н. Рябцев. Геополитическая мысль в России в преддверии, во время и после окончания «Второй Великой Смуты». - М.: АИРО-ХХ1, 2017. - 608 с, прил.; литер.
2018
Смирнов С.Н. Советская эпоха в переписке историков. Конец 1940-х - конец 1980-х годов. - М.: АИРО-ХХ1, 2018. - 368 с.
Кравчук Н.В. Русь расколотая (XIII - XV вв.). - М.: АИРО-ХХ1. 2018. - 304 с.
Бирштейн В.Я. СМЕРШ, секретное оружие Сталина / Послеслов. Б.В. Соколова; авториз. пер. с англ. С. С. Гитмана - М.: АИРО-ХХ1, 2018. - 832 с. (АИРО-ХХ - первая публикация в России).
Рябцев В.Н. Из истории геополитической мысли в России. XX век: малоизвестные страницы (очерки) / предисл А. А. Вартумяна. - М.: АИ- PO-XXI, 2018 г.-720 с.
Вада Харуки. Политическая история России. Избранные труды. 1960— 2017. - М.: АИРО-ХХ1, 2018. - 592 с.; илл.
Выдрин Дмитрий. «Золотая игла», или Восьмой дан Владимира Путина / Под редакцией Дмитрия Андреева. - М.: АИРО-ХХ1,2018. - 240 с.; илл.
Карл Аймермахер. Воззрения и понимания. Попытки понять аспекты русской культуры умом. - М.: АИРО-ХХ1, 2018. - 308 с.; илл.


Е.В. Волженина. Жизнетворчество грубых гуннов, или Модернизм - массам / Послесловие - Дмитрий Андреев. - М.: АИРО-ХХ1, 2018. - 208 с. - (АИРО - Первая монография).
М.А. Некрасов, Г. И. Маношкина. Сапожниковы. Московские фабриканты - М.: АИРО-ХХ1, 2018. - 424 с. (АИРО - Монография).
Международный научно-экспертный форум «Примаковские чтения». Мир в 2035 году. 29-30 июня 2017 г. Сборник материалов. - М.: АИРО-ХХ1, 2018.- 128 с.
100 лет Красной Армии. Сб. ст. - М.: АИРО-ХХ1. 2018. - 192 с.
М.А. Некрасов. Савва Мамонтов. Молодые годы. -М.:АИРО-ХХ1, 2018. - 272 с. (АИРО - Монография).
Ганс Моммзен. Нацистский режим и уничтожение евреев в Европе / Предисловие Карла Аймермахера - М.: АИРО-ХХ1, 2018. - 240 с. - (АИРО - Первая публикация в России).
С.Д. Яхонтов. Воспоминания 1853-1917. Том 1 . - М., 2017. - 984 с.
С.Д. Яхонтов. Воспоминания 1917-1942. Том 2 . -М., 2017. - 836 с.
Тамбовское восстание 1920 - 1921 гг.: исследования, документы, воспоминания / Под ред. А. В. Посадского. - М.: АИРО-ХХ1. 2018. - 320 с.; илл.
Малъкевич В.Л., Митрофанов И.Л. Россия - 2018: от стагнации к прорыву / Предисловие академика РАН А.Д. Некипелова. - М.: АИРО- XXI, 2018.-608 с.
Полковник В.К. Манакин и Саратовский корпус. Эпизод гражданской войны - М.: АИРО-ХХ1. 2018. - 520 с.
История завоевания Средней Азии. В трех томах. Том 3. Вступит, статья, справки и комментарии, именной и географ, указатели - Г.А. Бордюгов, А.Г. Макаров, Б.В. Соколов. - М.: АИРО-ХХ1, 2018. - 560 с.
История завоевания Средней Азии. В трех томах. Том 1. Вступит, статья, справки и комментарии, именной и географ, указатели - Г.А. Бордюгов, А.Г. Макаров, Б.В. Соколов. - М.: АИРО-ХХ1,2018. - 544 с.
История завоевания Средней Азии. В трех томах. Том 2. Вступит, статья, справки и комментарии, именной и географ, указатели - Г.А. Бордюгов, А.Г. Макаров, Б.В. Соколов. - М.: АИРО-ХХ1,2018. - 560 с.
Егорова Екатерина. «Метрополь» - столица Москвы. 2-е, расширенное и дополненное издание. - М.: АИРО-ХХ1, 2018. - 448 с.


Дедков Н.И., Бордюгов Г.А., Щербакова Е.И. и др. История для экономистов. Интегрированный учебный комплекс для студентов экономических специальностей вузов Российской Федерации / Под общей редакцией А.Д. Некипелова и С.Н. Катырина. Том второй. М.: АИ- PO-XXI, 2018,- 1056 с.
Russian Japanology Review. Vol. 1 I Ed. by D. Streltsov, S. Grishachev. Moscow: «AIRO-XXI», 2018.
Кирьянов И.А., Золотухин H.В. Поветлужье в 1918 году. - М.:АИРО- XXI, 2018.-240 с.
Ежегодник Япония. 2018. Т. 47. - М.: «АИРО-ХХ1», 2018. - 432 с.; илл.
Коэн Стивен. Избранное. - М.: АИРО-ХХ1, 2018. - 800 с.; илл.
2019
Дубровина О.В. В отражении врага... Представления о Советской России в Италии в межвоенный период. 2-е издание исправленное и дополненное / (Серия «АИРО - монография»). - М.: АИРО-ХХ1. 2019. - 408 с.
Примаков Евгений. Я исповедую оптимизм. Сборник стихов и размышлений. Составители Г.А. Бордюгов, А.М. Рыбаков. - М.: ТПП РФ, ЦМТ, АИРО-ХХ1, 2019. - 112 с.: илл.
Андреев ДА., Бордюгов Г.А., Рыбаков А.М. Евгений Максимович Примаков: судьба и эпоха / Предисловие Владислава Малькевича. - М.: Издательство «Российская газета»; АИРО-ХХ1, 2019. - 216 с.
Торгово-промышленная палата СССР в 1946-1991 гг. / Под редакцией Президента ТПП РФ С.Н. Катырина. - М.: ТПП РФ; АИРО-ХХ1, 2019.-320 с.; илл.
Храм над Окой. Архитектурный проект Василия Поленова. - М.: АИРО- XXI, 2019. - 144 с.
Советская внешняя политика и дипломатия 1939 - 1941 гг.: нетривиальный взгляд на события. - М.: АИРО-ХХ1. 2019. - 192 с.
Кривошеев В.Д Жизнь и приключения в эпоху перемен. До и после Перестройки. - М.: АИРО-ХХ1, 2019. - 584 с.
Шталь Е.Н. Венедикт Ерофеев: писатель и его окружение. - М.: АИРО- XXI, 2019.-240 с.; илл.
Некрасов Михаил, Дубинина Людмила. Мария Фёдоровна Якунчи- кова. Жизнь и деятельность. - М.: АИРО-ХХ1, 2019. - 496 с.


Булгаков А.О. Балашов в кольце фронтов. 1917 - 1921 / Под ред. А.В. Посадского. - М.: АИРО-ХХ1. 2019. - 272 с.
Куренков ГА. Защита военной и государственной тайны. Главлит во время Великой Отечественной войны / (Серия «АИРО - монография»). - М.: АИРО-ХХ1, 2019. - 240 с.
Невежин В.А. Застолья Иосифа Сталина. Книга вторая. Обеды и ужины в узком кругу («симпосионы») / В.А. Невежин. - М.: АИРО-ХХ1, 2019. - 528 с.
Бордюгов Г.А. Пространства российской истории XX-XXI веков / Составление и предисловие - Дмитрий Андреев. - М.: АИРО-ХХ1, 2019.-352 с.
Выжутович Валерий. Между тем / Предисловие Дмитрия Быкова. - М.: АИРО-ХХ1, 2019.
Рифф, Гизела. Линогравюры и тексты Карла Аймермахера / Перевод Д.Г. Бордюгова. - М.: АИРО-ХХ1, 2019. - 192 с.
Хрущёва Нина. Пропавший сын Хрущёва, или когда ГУЛАГ в головах. - М.: АИРО-ХХ1, 2019. - 208 с. : илл. - (АИРО - Первая публикация в России).
Невежин В.А. Застолья Иосифа Сталина. Книга первая. Большие кремлевские приемы 1930-х - 1940-х годов. - М.: АИРО-ХХ1,2019. - 560 с.
Малькевич В.Л. Революция 1917 года. Советский проект: начало. В 3-х книгах. Книга 1. Революция 1917 года: взгляд спустя столетие / Предисловие академика РАН Александра Дынкина. - М.: АИРО-ХХ1, 2019.-472 с. : илл.
Malkevich V.L. Russia and the United States: Fated to be Together? Russia and the United States: Fated to be Together? - Moscow: AIRO-XXI, 2019. - 408 p, illustrated.
Фирсов, Фридрих. Коминтерн: погоня за призраком. Переосмысление. - М.: АИРО-ХХ1, 2019. - 672 с. - (АИРО - Монография).
Историография новой и новейшей истории России. Сб. ст. - М.: АИРО- XXI, 2019.-272 с.
2020
Победа-75: реконструкция юбилея; под ред. Геннадия Бордюгова. - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 800 с.; илл.
Бордюгов Г.А., Котеленец Е.А. Ленин: культ и антикульт в пространствах памяти, истории и культуры. С Приложением С.П. Щербины. - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 632 с.


Бурнашева Н.И. Власть и управление национальной окраиной: экономика Якутии в XIX - первой трети XX века. - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 320 с. - (Серия «АИРО - монография» / под ред. Г.А. Бордюгова).
Малькевич В.Л. СОВЕТСКИЙ ПРОЕКТ: НАЧАЛО. В 3-х книгах. Книга 3. Победы и поражения в строительстве новой жизни (1920-е годы). Часть 2. - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 736 с. : илл.
Малькевич В.Л. СОВЕТСКИЙ ПРОЕКТ: НАЧАЛО. В 3-х книгах. Книга 3. Победы и поражения в строительстве новой жизни (1920-е годы). Часть 1.-М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 640 с. : илл.
Четырина Н.А. Сергиевский посад - город с именем Преподобного (конец XVIII - начало XIX в.). - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 392 с. (Серия «АИРО - монография»).
Кривошеев В.Д. Легендарный театр. МХАТ им. М. Горького. - М.: АИ- PO-XXI, 2020. - 180 с.
Япония в эпоху великих трансформаций / Под редакцией профессора Д.В. Стрельцова - М, АИРО-ХХ1. 2020 - 320 с.
Новосадюк Владимир. Она и он в тени Алоиза. - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 160 с.
Белозерцев Е.П. Моя образовательная лествица. - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 512 с. : илл.
Фоменко Игорь. «Страна чудес». Россия на старинных картах (XIII- XIX вв.). - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 464 с.
Максименков Леонид. «Курильский» саммит. Визит премьер-министра Японии К. Танаки в СССР (7-10 октября 1973 года). Документы и записи переговоров. - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 176 с. : илл.
Кравчук Н.В. Московское Чудо и Русская Реконкиста. - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 448 с.
Ничто не проходит бесследно. К юбилею Л.Н. Королёвой. Сост.: Геннадий Бордюгов, Анатолий Ложкин, Татьяна Щеглова. - М.: АИРО- XXI, 2020. - 200 с. : илл.
Невежин В.А. Застолья Иосифа Сталина. Книга третья. Дипломатические приемы 1939-1945 гг. - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 768 с.
Ажгихина Надежда. Письма из Москвы. Устная речь. Междометия. - АИРО-ХХ1, 2020. - 280 с. : илл.


Катасонова Е.Л. Новое японское кино: в споре с классикой экрана. Очерки современной японской массовой культуры / Ин-т востоковедения РАН. - М.: АИРО-XXI, 2020. - 336 с.
Ли Ларс. ЛЕНИН / Перевод Ирины Давидян. - М.: АИРО-XXI, 2020. - 200 с.
Ленин и его время. Сб. ст. - М.: АИРО-ХХ1, 2020. - 256 с.
Международный общественный форум «Сохранение памяти о Второй мировой и Великой Отечественной войнах». Баку, 1-3 октября 2019 года. Материалы под ред. Геннадия Бордюгова и Валерия Рузина. - М.: Ассамблея народов Евразии; АИРО-XXI; Евразийская академия Телевидения и Радио. 2020. - 56 с.
Материалы Международного общественного форума «Сохранение памяти о Второй мировой и Великой Отечественной войнах». Севастополь, 14-16 мая 2019 года. Под ред. Геннадия Бордюгова и Валерия Рузина. М.: Ассамблея народов России; АИРО-XXI; Евразийская академия ТВ и Радио. 2020.
Фирсов, Фридрих. Коминтерн: погоня за призраком. Переосмысление. - 2-е изд., исправл. и дополн. - М.: АИРО-XXI, 2020. - 672 с. - (АИРО - Монография).
Федор Крюков. На Дону. В родных местах. М.: АИРО-XXI, 2020. - 384 с.
Федор Крюков. Накануне. В глубине. Повести, рассказы и очерки 1910— 1914 гг. - М.: АИРО-XXI, 2020. - 416 с.
Федор Крюков. Эпоха Столыпина. Революция 1905 года в России и на Дону / Предисловие и составление А. Г. Макарова. - М.: АИРО-XXI, 2020-368 с.
Федор Крюков. Картинки школьной жизни старой России. К источнику исцеления. Православный мир старой России глазами русского писателя. - М.: АИРО-XXI, 2020. - 432 с.
Федор Крюков. Обвал. Смута 1917 года глазами русского писателя. 1917-1919. - М.: АИРО-XXI, 2020. - 352 с.
Федор Крюков. На Германской войне. На фронте и в тылу. - М.: АИРО- XXI, 2020. - 336 с.
Актуальные проблемы истории России. Сб. ст. - М.: АИРО-XXI, 2020. - 208 с.


С этими
и другими изданиями вы можете подробнее ознакомиться на нашем сайте
www.airo-xxi.ru


Эпоха революций в России. XX век
Феномен красной конницы в Гражданской войне
Составитель и научный редактор А. В. Посадский
Ответственный за выпуск А. Г. Макаров
Дизайн обложки С. Щербина
Подписано к печати 21.12.2019 г. Формат 60 х 90 V16.
Гарнитура «Таймс». Бумага офсетная № 1. Усл.-печ. л. 28 Тираж - 300 экз. Зак. 8469.
АНО ЦНИ «Актуальная история» 107207, Москва, Чусовская ул., д. 11, к. 7.
Тел.: (8-917) 547-84-24.
E-mail: andmak@airo-xxi.ru http: www.airo-xxi.ru
Отпечатано в АО «Первая Образцовая типография» Филиал «Чеховский Печатный Двор»
142300, Московская область, г. Чехов, ул. Полиграфистов, д. 1 Сайт: www.chpd.ru, E-mail: sales@chpd.ru, тел. 8(499)270-73-59


революции
□В IHDŒŒmM