и, В, ^RiAQAAHB
AAMOKOTWWCKARl
I I
1№1Ш О FOCCW
ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ РАН
В. В. ШЕЛОХАЕВ
КОНСТИТУЦИОННО-
ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ
ПАРТИЯ В РОССИИ
И ЭМИГРАЦИИ
РОССПЭН
Москва
2015
УДК 329
ББК 66.69(2)
Ш42
Издание осуществлено при финансовой поддержке
Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ),
проект № 15-01-16031д
Монография утверждена к печати Ученым советом ИРИ РАН
Рецензенты: А. С. Туманова, доктор исторических наук,
доктор юридических наук, профессор,
А. Е. Иванов, доктор исторических наук
Шелохаев В. В.
Ш42	Конституционно-демократическая партия в России и эмиграции /
В. В. Шелохаев. - М.: Политическая энциклопедия, 2015. - 863 с.
ISBN 978-5-8243-1961-3
В монографии всестороннее освещена история главной партии россий-
ского либерализма - конституционных демократов - с момента ее возникно-
вения в России до завершения ее деятельности в эмиграции. В ней рассмотре-
ны вопросы генезиса, формирования и функционирования партии; динамика
ее численности, размещения, социального состава; разработка кадетскими
теоретиками и политиками программы, стратегии и тактики; участие партии
в избирательных кампаниях и деятельности Государственной думы четырех
созывов; участие в революциях 1905-1907 гг. и Февральской 1917 г.; работа в
составе Временного правительства; отношение к октябрьскому большевист-
скому перевороту 1917 г., а также участие в Белом движении; практическая
деятельность кадетских эмигрантских групп. В исследовании сделан акцент
на анализе мировоззренческих основ нового поколения российских либера-
лов, на разработке ими рациональной модели преобразования России, а так-
же показаны среды восприятия либерализма и выявлены причины историче-
ской неудачи кадетов.
Книга рассчитана на широкий круг представителей гуманитарного зна-
ния, преподавателей, студентов вузов, а также всех тех, кто интересуется
историческим прошлым нашей страны и стремится его осмыслить.
УДК 329
ББК 66.69(2)
ISBN 978-5-8243-1961-3
© Шелохаев В. В., 2015
© Политическая энциклопедия, 2015
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие...................................................5
Глава первая. Вехи формирования конституционно-демократической партии
1.	Идейно-политические основы............................ 16
2.	Выработка стратегии и тактики..........................43
3.	Тип либеральной партии и организационные принципы
ее формирования...........................................66
Глава вторая. Программа и организационная структура
1.	Либеральная модель переходного типа....................88
2.	Численность и территориальное размещение..............108
3.	Социальный состав.....................................118
Глава третья. От штурма к осаде
1.	Либеральное понятие «революция» и средства воздействия
на массовое сознание.....................................131
2.	Пик кадетской оппозиционности.........................152
3.	Переход к органическому законодательству..............219
Глава четвертая. Оппозиция Его Величества
1.	Организационное состояние и агитационно-пропагандистская
деятельность.............................................272
2.	Внутрипартийные дискуссии.............................311
3.	Думская тактика: от компромисса к	противостоянию......371
Глава пятая. Война до победного конца
1.	Оценки Первой мировой войны и коррекция программы.....417
2.	Внепарламентская деятельность.........................436
3.	От «священного единения» к конфронтации с исполнительной
властью..................................................453
Глава шестая. Испытание властью
1. Эволюция программы и тактики..........................504
2. В правительственной коалиции с социалистами...........552
3. Между Ахеронтом и военной диктатурой..................595
4
Оглавление
Глава седьмая. 11од знаменами генеральской диктатуры
1.	Большевистский переворот и положение партии народной
свободы....................................................612
2.	Обоснование военной диктатуры и разработка программы
переходного периода........................................642
3.	Деятельность кадетов в регионах дислокации
Белого движения............................................667
Глава восьмая. Эмигрантское распутье
1.	Организационная структура заграничных групп
конституционно-демократической партии......................699
2.	Коррекция идеологических и программных положений........733
3.	Дискуссии вокруг выбора оптимального тактического курса.762
Заключение....................................................849
Указатель имен................................................855
ПРЕДИСЛОВИЕ
История главной партии российского либерализма - конституци-
онно-демократической или партии народной свободы - с момента ее
возникновения в России и до конца ее существования в эмиграции
на протяжении многих десятилетий находится в центре пристально-
го внимания сначала ее политических противников и оппонентов, а
затем отечественных и зарубежных исследователей. К настоящему
времени накоплен огромный историографический материал, вобрав-
ший в себя опыт многих поколений историков, анализировавших
различные проблемные узлы деятельности кадетской партии (1). Из
трудов отечественных историков хотелось бы особо выделить рабо-
ты В. С. Дякина, К. Ф. Шацилло, Н. Г. Думовой, Н. И. Канищевой,
О. А. Харусь, И. В. Нарского, В. А. Кувшинова, Ф. А. Селезнева,
Ф. А. Гайды, И. Е. Воронковой, внесших значительный вклад в раз-
работку отдельных периодов и проблем истории кадетской партии.
Из зарубежных исследователей наиболее весомый вклад в разработ-
ку истории кадетской партии внесли американские историки Т. Эм-
монс, У. Розенберг, М. Стокдейл, израильский историк Ш. Галай и
германский историк Д. Далманн.
Став субъектом политического процесса в период Первой россий-
ской революции, партия кадетов сразу же оказалась в центре при-
стального внимания других субъектов данного процесса, которые
пытались «взвесить» потенциальные возможности своего политиче-
ского конкурента и внедрить свое представление о нем в обществен-
ное сознание, а позднее - в историографию соответствующих поли-
тических направлений. Несмотря на то что в ходе идеологического и
политического противостояния было высказано много верных наб-
людений и оценочных суждений о социальной природе и идеологии,
программе и тактике, о причинах «взлетов» и «падений» кадетской
партии, тем не менее, говорить о научной беспристрастности ее
изучения в дореволюционный, эмигрантский и советской истори-
ографии все же нельзя. Эта оценка всецело применима и к кадетским
историкам, которые, как говорится, «по свежим следам», стали пи-
сать историю собственной партии. Далека от объективности и дис-
куссия о причинах трагедии, постигшей русский либерализм вообще
6	Предисловие
и кадетскую партию в частности, вызывавшая в течение долгого вре-
мени живой интерес в кадетской эмигрантской среде.
Отечественные историки советского периода, излагавшие исто-
рию кадетской партии в марксистско-ленинской парадигме, все же
обогатили историографию весьма значительным фактическим мате-
риалом, который стал важным корректором многих жестких и иде-
ологически детерминированных ленинских оценок. Таким образом,
постепенно создавалась научная фактографическая основа для пе-
рехода к более объективному изучению истории кадетской партии:
расширялся круг проблематики, связанной с изучением различных
периодов и аспектов ее истории, что в свою очередь создавало пред-
посылки для формирования дискуссионного поля между отечествен-
ными и зарубежными исследователями. В 1968 г. в историографиче-
ский процесс «включился» и автор данной монографии, выбравший
в качестве темы кандидатской диссертации историю формирования
кадетской программы. При всех известных сложностях и идеологи-
ческих ограничениях академическая наука все же позволяла ставить
и разрабатывать либеральную проблематику, включая и историю ка-
детской партии.
В 1970-1980-е гг. был достигнут зримый прогресс в осмыслении
дореволюционной, советской и зарубежной историографии россий-
ского либерализма. Одновременно появился ряд крупных моногра-
фических исследований, посвященных различным аспектам истории
кадетской партии (2). Следует подчеркнуть, что мной названы наибо-
лее крупные исследования, которые в данный период определяли (по
своему содержанию и тональности) основные исследовательские под-
ходы к истории российского либерализма, давали ему соответствую-
щие оценки. В целом в той же парадигме в данный период размышлял
над проблемами российского либерализма и автор данной моногра-
фии, защитивший в 1971 г. кандидатскую и в 1984 г. докторскую дис-
сертации (3). Вместе с тем еще на рубеже 1970-1980-х гг. наметился
определенный перелом в подходе к изучению российских полити-
ческих партий. Важным стимулирующим фактором стали всерос-
сийские научные конференции, проводимые на базе Калининского
и Орловского государственных университетов. В ходе этих научных
форумов возникла идея создания обобщающего труда по истории не-
пролетарских партий России, реализованная группой исследователей
в 1984 г. (4). Одновременно была проведена обстоятельная работа по
изучению отечественной и зарубежной историографии политических
партий России (5). Системный историографический подход позволил
значительно раздвинуть индивидуальные исследовательские гори-
зонты и по-иному взглянуть на многопартийную историю в России.
В это время группа исследователей активно включилась в разработ-
7
ку новой проблемы - численность, состав и территориальное разме-
щение политических партий в России, что позволило «вписать» их
историю в общий исторический контекст и проследить региональные
особенности формирования партийных структур (6).
Начиная с 1991 г. в отечественной историографии возник настоя-
щий исследовательский «бум» в изучении российского либерализма
и его главной политической партии - кадетов.
Прежде всего хотелось бы подчеркнуть значение фундаменталь-
ной, не имеющей аналогов в мировой науке, многотомной доку-
ментальной публикации «Политические партии России. Докумен-
тальное наследие», 14 томов которой непосредственно посвящены
документам и материалам конституционно-демократической партии
с момента ее возникновения и до последних всплесков активности
в эмиграции. Кроме того, группой исследователей (Н. И. Канищева,
К. Г. Ляшенко, Т. Ф. Павлова, В. В. Шелохаев) выявлен и введен в на-
учный оборот ряд новых архивных источников, которые значитель-
но расширяют представления о деятельности кадетской партии (7).
Особо хочу выделить две уникальные фундаментальные публикации,
которые осуществила Н. И. Канищева: «Дневник П. Н. Милюкова.
1918-1921». (М., 2005) и «Наследие Ариадны Владимировны Тыр-
ковой. Дневники. Письма» (М., 2012). Важный вклад в публикацию
источников внесли О. В. Будницкий (8) и М. Г. Вандалковская (9).
В своей совокупности названные источники позволяют во многом
по-новому осмыслить сложные проблемы либеральной идеологии и
политики.
В последние годы в разработку истории кадетской партии ак-
тивно включились десятки молодых отечественных и зарубежных
исследователей, которые достигли существенных результатов в из-
учении ряда проблем (10). Интегрирующую роль в деле системно-
го изучения российского либерализма сыграли три международные
научные конференции: «Русский либерализм: исторические судьбы
и перспективы» (Москва, 1998), «П. Н. Милюков: историк, политик,
дипломат» (Москва, 1999) и «Либеральный консерватизм: история
и современность» (Ростов-на-Дону, 2000), ставшие важной дискус-
сионной научной площадкой для обсуждения важнейших проблем
истории российского либерализма отечественных и зарубежных ис-
следователей. На этих конференциях высказывалась мысль о необ-
ходимости создания серии энциклопедий по истории общественной
мысли в России. К настоящему времени изданы энциклопедии: «По-
литические партии России, Конец XIX - первая треть XX века» (М.,
1996); «Общественная мысль России XVIII - начало XX века» (М.,
2005); «Государственная дума Российской империи. 1906-1917» (М.,
2006); «Общественная мысль Русского зарубежья» (М., 2009), «Рос-
8
Предисловие
сийский либерализм середины XVIII - начала XX века» (М., 2010).
В них содержится огромный фактический материал об идеологии
и программатике, стратегии и тактике российского либерализма на
всем протяжении его истории с момента формирования до ухода с
политической арены в России и эмиграции.
Важный вклад в изучение российского либерализма внесли фон-
ды «Либеральная миссия» и «Русское либеральное наследие», а так-
же действующая в рамках последнего исследовательская группа под
руководством А. А. Кара-Мурзы, подготовившая серию сборников
статей по истории российских либералов начала XX в. и организо-
вавшая целый ряд научно-практических конференций в различных
регионах Российской Федерации, а также инициирующая создание
мемориальных досок и восстановление мест захоронений видных
представителей либерального движения в России (И). В этой же
логике действует группа орловских историков под руководством
Д. В. Аронова, которая ежегодно проводит в Орле в рамках Муром-
цевских чтений научно-практические конференции по актуальным
проблемам российского либерализма (12).
Международные и всероссийские научно-практические конфе-
ренции по истории российского либерализма позволили не только
расширить круг исследователей (прежде всего молодых), но и пере-
вести изучение проблемы на качественно новый уровень. Об этом
свидетельствуют выход в свет сборника статей «Российские либера-
лы» (М., 2001) и фундаментальной коллективной монографии «Мо-
дели общественного переустройства России XX век» (М., 2004).
Вместе с тем к настоящему времени единой целостной истории
кадетской партии ни в отечественной, ни в зарубежной историогра-
фии так и не создано. Эту непростую задачу решил взять на себя ав-
тор данной монографии. Впрочем, следует откровенно признать, что
если бы в течение более сорока лет автор ни занимался разработкой
истории российского либерализма как целого, а также отдельных
исторических периодов истории кадетской партии (13), то вряд ли
бы решился на создание работы обобщающего характера.
Естественно возникает вопрос: зачем потребовалось автору тра-
тить более сорока лет жизни на изучение истории российского ли-
берализма и его главной партии. Определяющим в выборе объекта
исследования прежде всего была личностная ориентированность ав-
тора на либеральные ценности, среди которых приоритетной для него
является индивидуальная свобода. Наряду с этим автора занимал
вопрос о том, почему либеральная ценностная мировоззренческая
система не приживалась и не приживается на российской почве. Ка-
залось бы, теоретики и политики российского либерализма разрабо-
тали и предложили обществу перспективную модель переустройства
9
в векторе ведущих западноевропейских стран, где идеи либерализма
и демократий стали определяющими и для образа мысли и для по-
вседневной жизни. Однако в российских реалиях либеральные цен-
ности не были восприняты ни господствующей политической элитой,
пи подавляющим большинством населения. Российский либерализм
и его главная партия оказались, образно говоря, «перемолоты» и от-
торгнуты как властными структурами, предпочитавшими удержи-
вать рычаги управления более жесткими методами, так и широки-
ми демократическими массами, ратующими за «всю землю» и «всю
волю». Поиски ответа на вопрос о причинах поражения российского
либерализма через призму истории кадетской партии представляют-
ся актуальными не только для познания истории российского либе-
рального движения как целого, но и для осмысления многих других
глобальных проблем российской истории начала XX в.
Вследствие этого в центре авторского внимания оказались проб-
лемы, связанные со средой воспроизводства и восприятия либе-
ральных идей; социальная природа кадетской партии; динамика ее
численности и состава; территориальное размещение региональных
партийных комитетов; организационная структура и средства ком-
муникации. Вместе с тем рассматривались идейно-теоретические и
поведенческие сюжеты: характер и направленность либеральной мо-
дели общественного переустройства; разработка политического кур-
са применительно к конкретным ситуациям; думская и внедумская
деятельность; взаимоотношения с исполнительной ветвью власти
и ее отдельными представителями, с союзниками и одновременно с
политическими конкурентами на арене общественно-политической
борьбы.
В логике поставленных проблем важно было показать сложносо-
ставной характер российского либерализма начала XX в., неоднород-
ность его состава, наличие в кадетской партии различных течений,
особую роль Центрального комитета и отдельных лидеров в разра-
ботке программных документов и политического курса, участие по-
следних во внутрипартийных дискуссиях и думских дебатах. Автор
счел также необходимым сделать акцент на показе разнообразных
методов и приемов, применяемых кадетским руководством в зависи-
мости от динамично меняющейся исторической ситуации и расста-
новки общественно-политических и партийных сил в России, а затем
и в эмиграции.
Изучение поставленных проблем базируется на прочной доку-
ментальной основе, прежде всего на анализе партийных документов
и материалов, прессы, теоретических работ, переписки и воспомина-
ний ведущих лидеров кадетской партии. Одновременно автор опира-
ется на научные исследования отечественных и зарубежных предше-
10
Предисловие
ственников (14), которые в разные периоды занимались разработкой
отдельных проблем и сюжетов истории кадетской партии в России и
эмиграции. Без этого богатого историографического наследия было
бы трудно решиться на создание общей работы по истории кадетской
партии в целом.
В связи с этим нельзя не вспомнить моего научного руководите-
ля доктора исторических наук, профессора Л. М. Иванова, без со-
гласия и помощи которого в конце 1960-х гг. было бы практически
невозможно приступить к изучению кадетской партии как самосто-
ятельной проблемы. С чувством благодарности и признательности
вспоминаю интересные беседы по разным аспектам российского ли-
берализма с моими коллегами по сектору истории капитализма Ин-
ститута истории СССР АН СССР Н. М. Пирумовой, К. Ф. Шацилло,
К. Н. Тарновским, А. Я. Аврехом, И. Ф. Гиндиным, Н. Г. Думовой.
Огромную помощь на этапе моего становления как профессиональ-
ного исследователя оказал С. В. Тютюкин, которому выражаю осо-
бую признательность.
На стадии завершения моей первой монографии по истории ка-
детской партии периода Первой российской революции большую
помощь оказали творческие беседы с О. В. Волобуевым, М. Я. Геф-
тером, В. С. Дякиным, К. В. Гусевым, Л. М. Спириным. С чувством
признательности вспоминаю беседы с зарубежными историками
Ш. Галаем, М. Стокдейл, Р. Пайпсом, Н. Рязановским, Т. Эммонсом,
М. Ферро.
В 1990-е гг. мне посчастливилось возглавить международную
группу ученых, занимавшихся подготовкой многотомной докумен-
тальной публикации «Политические партии России. Документаль-
ное наследие», что позволило более глубоко осмыслить проблему
генезиса, формирования и эволюции политических партий как це-
лостной системы и несколько скорректировать собственные пред-
ставления о национальных особенностях протекания данных процес-
сов. На данном этапе для меня было важно сосредоточить внимание
на общетеоретических и методологических вопросах генезиса, фор-
мирования, эволюции российского либерализма как целого, а также
на историографическом осмыслении данной проблемы в отечествен-
ной и зарубежной литературе. В начале 1990-х гг. в свет вышла моя
монография, где был дан системный анализ состояния и деятельно-
сти основных либеральных партий в период 1907-1914 гг. и большое
внимание было уделено истории кадетской партии.
В последующие годы мне пришлось руководить аспирантами и
осуществлять консультирование докторантов, значительная часть
диссертаций которых была посвящена разработке различных проб-
лем российского либерализма и истории кадетской партии, иниции-
11
ровать ряд международных и всероссийских научных конференций,
посвященных истории либерализма в России. Все это вместе взятое
подтолкнуло меня к написанию монографии «Либеральная модель
переустройства России» и серии статей теоретико-методологическо-
го характера. Мне также довелось возглавлять научные коллективы
по подготовке фундаментального труда «Модели общественного
переустройства России», нескольких энциклопедий по истории об-
щественной мысли в России, в т. ч. по истории либерализма и кон-
серватизма. Это были вехи на пути к созданию обобщающего иссле-
дования по истории кадетской партии.
В ходе разработки проблем российского либерализма я получал
неизменную поддержку и ценные советы моих друзей, которые, к со-
жалению, уже ушли из жизни, - П. Н. Зырянова, А. С. Рудя, А. Д. Сте-
панского, С. В. Кулешова и С. С. Секиринского (с ним мы написали
совместную монографию).
Особую признательность выражаю моему другу и первому чи-
тателю моих работ Н. И. Канищевой, оказавшей неоценимую по-
мощь своими консультациями по истории кадетской партии периода
эмиграции.
Выражаю благодарность моему сыну Станиславу за помощь в
подготовке книги к печати.
Примечания
1.	Подробный анализ отечественной и зарубежной историографии либера-
лизма и ее главной партии - кадетов - дан в работах моих учеников. См.: Его-
ров А. Н. Очерки историографии российского либерализма конца XIX - пер-
вой четверти XX в. (дореволюционный и советский периоды). Череповец, 2007;
Он же. Российские либералы начала XX в. и власть. Историографические дискус-
сии. Череповец, 2007; Макаров Н. В. Конституционно-демократическая партия в
1905-1917 гг. в освещении англо-американской историографии. Рукопись канди-
датской диссертации. М., 2001.
2.	См.: Комин В. В. Банкротство буржуазных и мелкобуржуазных партий
России в период подготовки и победы Великой Октябрьской социалистиче-
ской революции (февраль 1917 - январь 1918 г.). М., 1965; Дякин В. С. Русская
буржуазия и царизм в годы Первой мировой войны 1914-1917. Л., 1967; Он же.
Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг. Л., 1978; Он же. Буржу-
азия, дворянство и царизм в 1911-1914 гг. Разложение третьеиюньской системы.
Л., 1988; Бурджалов Э. Н. Вторая русская революция. Восстание в Петрограде.
М., 1967; Он же. Вторая русская революция. Москва. Фронт. Периферия. М.,
1971; Аврех А. Я. Столыпин и III Дума. М., 1968; Он же. Царизм и третьеиюнь-
ская система. М., 1966; Он же. Царизм и IV Дума. 1912-1914 гг. М., 1981; Он же.
Распад третьеиюньской системы. М., 1985; Он же. Русский буржуазный либе-
рализм: особенности исторического развития // Вопросы истории. 1989. № 2;
Спирин Л. М. Классы и партии в гражданской войне в России (1917-1920 гг.).
М., 1967; Он же. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России. М.,
12
Предисловие
1977; Черменский Е. Д. Буржуазия и царизм в Первой русской революции
1905-1907 гг. М., 1970; Он же. IV Государственная дума и свержение царизма в
России. М., 1976; Тютюкин С. В. «Оппозиция его Величества» (Партия кадетов
1905-1917 гг.) // В. И. Ленин о социальной структуре и политическом строе ка-
питалистической России. М., 1970; Розенталь И. С. Русский либерализм накану-
не Первой мировой войны и тактика большевиков // История СССР. 1971. № 6;
Астрахан X. М. Большевики и их политические противники в 1917 году. Л., 1973;
Игнатьев А. В. Внешняя политика Временного правительства. М., 1974; Слоним-
ский А. Г. Катастрофа русского либерализма. Прогрессивный блок накануне и во
время Февральской революции 1917 года. Душанбе, 1975; Лаверычев В. Я. Общая
тенденция буржуазно-либерального движения в России в конце XIX - начале
XX века. // История СССР. 1976. № 3; Старцев В. И. Русская буржуазия и само-
державие в 1905-1917 гг. (Борьба вокруг «ответственного министерства» и «пра-
вительства доверия»), М., 1977; Он же. Внутренняя политика Временного прави-
тельства первого состава. Л., 1980; Иоффе Г. 3. Крах российской монархической
контрреволюции. М., 1977; Он же. Колчаковская авантюра и ее крах. М., 1983;
Он же. «Белое дело». Генерал Корнилов. М., 1989; Мосина И. Г. Формирование
буржуазии в политическую силу в Сибири. Томск, 1978; Шевырин В. М. Новая
советская литература по истории российской буржуазии эпохи империализма.
Проблемы историографии. 1960-1970-х гг. М., 1981; Балашова Н. А. Российский
либерализм начала XX века (Банкротство идей «Московского еженедельника»).
М., 1981; Кувшинов В. А. Разоблачение партией большевиков идеологии и такти-
ки кадетов (февраль-октябрь 1917 г.). М., 1982; Карьяхярм Т. Э. Эстонская бур-
жуазия и самодержавие в 1905-1917 гг. Таллин, 1983; Федюк В. П. Крах кадетской
политики в 1917 году (По материалам Верхнего Поволжья). Ярославль, 1984; Во-
лобуев О. В. Идейно-теоретическая борьба по вопросам истории революции 1905—
1907 гг. М., 1984; Думова Н. Г. Кадетская контрреволюция и ее разгром (октябрь
1917-1920 гг.). М., 1982; Она же. Кадетская партия в период Первой мировой
войны и Февральской революции. М., 1988; Кризис самодержавия в России. 1895-
1917. Л., 1984; Шацилло К. Ф. Русский либерализм накануне революции 1905—
1907 гг. Организация. Программа. Тактика. М., 1985; Точеная Н. Г. Банкротство
кадетской контрреволюции в Поволжье (март 1917 - май 1918 г.). Куйбышев, 1986;
Харусь О. А. Кадетские и октябристские организации в Сибири в период Первой
российской революции (1905-1907 гг.). Томск, 1986; Она же. Либерализм в Си-
бири начала XX века. Идеология и политика. Томск, 1996; Шкаренков Л. К. Аго-
ния белой эмиграции. М., 1987; Политические партии России в период революции
1905-1907 гг. Количественный анализ. Сб. статей. М., 1987: Щетинов Ю. А. Угаса-
ние кадетского либерализма (деятельность кадетов в белой эмиграции) // Вестник
Московского ун-та. Сер. 8. История. 1988. № 4; Непролетарские партии России
в трех революциях. Сб. статей. М., 1989; Толочко А. П. Политические партии и
борьба за массы в Сибири в годы нового революционного подъема (1910-1914 гг.).
Томск, 1990; Алексеева И. В. Агония Сердечного согласия: Царизм, буржуазия и
их союзники по Антанте. 1914-1917. Л., 1990.
3.	Шелохаев В. В. Аграрная программа кадетов в Первой русской револю-
ции // Исторические записки. Т. 86. М., 1970; Он же. Оценка В. И. Лениным
кадетской партии (1905-1907 гг.) // История СССР. 1970. № 2; Он же. Провал
деятельности кадетов в массах (1906-1907 гг.) // Исторические записки. Т. 95.
М., 1975; Он же. Либеральный лагерь накануне и в годы Первой русской револю-
ции в освещении советской историографии // Актуальные проблемы советской
историографии Первой русской революции. Сб. статей. М„ 1978; Он же. Итоги и
1’3
задачи изучения российских буржуазных партий в современной советской исто-
рической литературе // Непролетарские партии России в годы буржуазно-демо-
кратических революций и в период назревания социалистической революции.
Материалы конференции. М., 1982; Он же. Кадеты - главная партия либераль-
ной буржуазии в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1983; Он же. Средства и
методы идеологического воздействия кадетов на средние городские слои в 1907—
1914 гг. // Городские средние слои в трех российских революциях. М., 1989; Он
же. Оценки кадетами Манифеста 17 октября 1905 г. // Государственные учрежде-
ния и общественные организации СССР. Проблемы и факты. М., 1989.
4.	См.: История непролетарских партий России. Урок истории. М., 1984.
5.	См.: Первая русская революция в американской и английской буржуазной
историографии. М., 1976; История политических партий периода первой россий-
ской революции в новейшей советской литературе // Вопросы истории. 1985.
№ 7 (О. В. Волобуев, М. И. Леонов, А. И. Уткин, В. В. Шелохаев); История поли-
тических партий России 1907-1914 годов в советской историографии // Вопросы
истории. 1989. № 6 (О. В. Волобуев, М. И. Леонов, А. И. Уткин, В. В. Шелохаев);
Политические партии России в 1905-1907 годах (Обзор новейшей немарксист-
ской историографии) // История СССР. 1989. № 6 (Н. И. Канищева, М. И. Лео-
нов, Д. Б. Павлов, С. А. Степанов, В. В. Шелохаев); Непролетарские партии Рос-
сии: итоги изучения и нерешенные проблемы // Непролетарские партии в трех
революциях. М., 1989 (О. В. Волобуев, В. И. Миллер, В. В. Шелохаев).
6.	См.: Политические партии России в первой революции 1905-1907 гг. Коли-
чественный анализ. М., 1987 (М. И. Леонов, С. А. Степанов, А. И. Уткин, В. В. Ше-
лохаев); Политические партии в России в 1905-1907 гг.: численность, состав, раз-
мещение (Количественный анализ) // История СССР. 1990. № 4 (И. Н. Киселев,
А. П. Корелин, В. В. Шелохаев).
7.	См.: Из протоколов Парижского совещания членов ЦК партии каде-
тов (1921) // Исторический архив. 1992. № 1 (Н. И. Канищева. Т. Ф. Павлова,
В. В. Шелохаев); Милюков П. Н. При свете двух революций // Исторический
архив. 1993. № 1-2 (Н. И. Канищева, К. Г. Ляшенко, В. В. Шелохаев); Единствен-
ный выход - диктатура. Из воспоминаний Л. Н. Новосильцева, председателя Со-
юза офицеров армии и флота (июль-август 1917 г.) // Исторический архив. 1994.
№ 1 (Н. И. Канищева, К. Г. Ляшенко, В. В. Шелохаев); «Русский вопрос» и союз-
ники по Антанте. Из журналов общего собрания Всероссийского Национального
центра 1919 г. // Исторический архив. 1997. № 2 (Н. И. Канищева, К. Г. Ляшенко,
В. В. Шелохаев).
8.	См.: «Совершенно лично и доверительно!» Б. А. Бахметев - В. А. Макла-
ков: Переписка 1919-1951 гг.: В 3 т. Публикация, вступительная статья и ком-
ментарии О. В. Будницкого. М.; Стэнфорд, 2001-2002; Спор о России: В. А. Ма-
клаков - В. В. Шульгин. Переписка 1919-1939 гг. / Сост., вступ. ст. и примеч.
О. В. Будницкого. М., 2012; «Права человека и империи»: Письма В. А. Макла-
кова к М. А. Алданову / Публикация О. В. Будницкого // История и историки:
Историографический вестник 2009-2010. М., 2012.
9.	См.: II. Б. Струве. Дневник политика (1925-1934). М.; Париж, 2004;
П. Н. Милюков: «Русский европеец». Публицистика 20-30-х годов XX в. М., 2012.
10.	См.: Вишневски Э. Либеральная оппозиция в России накануне Первой
мировой войны. М., 1994; Глебова Л. И. Политическая деятельность кадетов в пе-
риод эмиграции. М., 1994; Шиловский М. В. Общественно-политическое движе-
14
Предисловие
ние в Сибири второй половины XIX - начала XX века. Либералы. Новосибирск,
1995. Вын. 2; Омельченко II. Я. В поисках России (историко-политологический
анализ). СПб., 1996; Александров С. А. Лидер российских кадетов П. Н. Милюков
в эмиграции. М., 1996; Александров А. В. Образ будущей России в обществен-
но-политической жизни Российского зарубежья 1920-х годов. М., 2001; Малино-
ва О. Ю. Либеральный национализм (середина XIX - начало XX века). М., 2000;
Канищева Н. И. Организационная структура заграничных групп конституцион-
но-демократической партии // Проблемы политической и экономической исто-
рии России. К 60-летию профессора В. В. Журавлева. М., 1998; Она же. Эволюция
идеологии и программы кадетской партии в период Гражданской войны и эми-
грации // Русский либерализм: исторические судьбы и перспективы. Материа-
лы Международной научной конференции. Москва, 27-29 мая 1998 г. М., 1999;
Она же. Разработка П. Н. Милюковым тактического курса эмигрантских кадет-
ских групп // Милюков: историк, политик, дипломат. Материалы Международ-
ной научной конференции. Москва. 26-27 мая 1999 г. М., 2000; Она же. Централь-
ное течение кадетской партии в эмиграции // Призвание историка. Проблемы
духовной и политической истории. Сб. статей к 60-летию профессора В. В. Ше-
лохаева. М., 2001; Она же. Консервативные тенденции в кадетской партии в пери-
од гражданской войны // Либеральный консерватизм: история и современность.
Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Ростов-на-Дону,
25-26 мая 2000 г. М., 2001; Жданова И. А. Оценка II. Н. Милюковым послефев-
ральского политического процесса 1917 г. // П. Н. Милюков: историк, политик,
дипломат. Материалы Международной научной конференции. Москва, 26-
27 мая 1999 г. М., 2000; Новиков Д. Е. II. Н. Милюков о внешней политике России
(1906-1914 гг.) //Там же; Сперкач А. И. П. Н. Милюков против правых кадетов
(«новая тактика» и идеологические аспекты раскола конституционных демокра-
тов) // Там же; Малинова О. Ю. Две концепции «либерального национализма.
II. Б. Струве и II. Н. Милюков // Там же; Старобубова А. Л. Либеральная модель
реформирования России // Там же; Она же. Особенности национально-государ-
ственного строительства в либеральной модели 1917 г. // Либеральный консер-
ватизм: история и современность. Материалы Международной научно-практиче-
ской конференции. Ростов-на-Дону, 25-26 мая 2000 г. М., 2001; Кисельникова
Т. В. Проблемы социализма в либеральной общественно-политической мысли
России на рубеже XIX-XX веков. Томск, 2001; Гайда Ф. А. Либеральная оппози-
ция на путях к власти (1914 - весна 1917 г.). М., 2003; Карпенко С. В. Очерки исто-
рии Белого движения на юге России (1917-1920). М., 2003; Кувшинов В. А. Каде-
ты в России и за рубежом (1905-1943 гг.) М., 1997; Он же. Кадетская эмиграция:
историография, организация, политика. Год первый (май 1920 - июль 1921). М.,
2005; Он же. Деятельность кадетских партийных организаций в эмиграции (июль
1921 - март 1933). М., 2009; Воронкова И. Е. Доктрина внешней политики кон-
ституционных демократов. М., 2010; Игнатьев А. В. Внешняя политика России в
конце XIX - начале XX века. М., 2011; Антоненко Н. В. Эмигрантские концепции
и проекты переустройства России (20-30-е гг. XX в.). Мичуринск, 2011.
11.	См.: Российский либерализм: Идеи и люди. М., 2007. Фондом «Русское
либеральное наследие» установлены мемориальные доски выдающимся членам
кадетской партии: кн. Д. И. Шаховскому (Ярославль, июнь 2003 г.), Ф. Ф. Кокош-
кину (Владимир, июль 2004 г.), А. И. Шингареву (Усмань, Липецкая обл., ноябрь
2004 г.; Воронеж, апрель 2005 г.), кн. Павлу Д. Долгорукову (Руза, Московская
обл., май 2005 г.), А. А. Корнилову (Иркутск, октябрь 2005 г.), С. В. Востроти-
ну (Енисейск, апрель 2006 г.), М. Г. Комиссарову (Владимир, апрель 2006 г.),
15
К. Ф. Некрасову (Ярославль, май 2006 г.), К. К. Черносвитову (Владимир, ок-
i ябрь 2009 г.), кн. Петру Д. Долгорукову (Владимир, апрель 2012 г.).
12.	См.: Российский либерализм: теория, программатика, практика, персона-
лии. Орел, 2009; Сергей Андреевич Муромцев - председатель Государственной
думы: политик, педагог. Орел, 2010; Орловские либералы: люди, события, эпоха.
Орел, 2010; Орловский мудрец, опередивший время. Орел, 2010; Время выбрало
нас: путь интеллектуала в политику. Орел, 2012; Конституция 1993 года и россий-
ский либерализм: к 20-летию российской конституции. Орел, 2013.
13.	См.: Шелохаев В. В. Идеология и политическая организация российской
либеральной буржуазии. 1907-1914 гг. М., 1991; Он же. Российские либералы в
годы Первой мировой войны // Вопросы истории. 1993. № 8; Он же. Теоретиче-
ские представления либералов о войне и революции // Первая мировая война.
Дискуссионные проблемы истории. М., 1994; Он же. Либералы и массы в 1907—
1914 гг. // Вопросы истории. 1994. № 12; Либерализм в России. М., 1995 (в соав-
торстве с С. С. Сикиринским); Он же. Либералы и массы в годы Первой мировой
войны // Вопросы истории. 1996. № 7; Он же. Либеральная модель переустрой-
ства России. М., 1996; Он же. Русский либерализм как историографическая и
историософская проблема // Вопросы истории. 1998. № 4; Разработка кадетами
национального вопроса в годы Первой мировой войны // Первая мировая вой-
на. Пролог XX века. М., 1998; Он же. Некрасов Н. В. // Вопросы истории. 1998.
№ 12; Он же. Судьба русского парламентария. Ф. Ф. Кокошкин // Отечественная
история. 1999. № 5; Он же. А. В. Тыркова // Вопросы истории. 1999. № 11-12;
Он же. Петр Дмитриевич Долгоруков // Вопросы истории. 2001. № 8 (в соав-
торстве с Н. И. Канищевой); Дмитрий Иванович Шаховской // Отечественная
история. 2001. № 5; Он же. Кадеты в горниле революции 1917 г. // Петербург-
ская историческая школа. Альманах. Второй год выпуска. Памяти В. И. Старце-
ва. СПб., 2002; Он же. Кадеты и революция в России // Политические партии в
российских революциях в начале XX века. М., 2005; и др.
14.	См: Riha Т. A. Russian European. Paul Miliukov in Russian politics. Notre
Dame; London, 1969; Galai S. The liberation movement in Russia, 1900-1905. Cam-
bridge (Mass.), 1973. 2-ed. Cambridge, 2002; Rosenberg W. G. Liberals in the Russian
revolution: The Constitutional Democratic party, 1917-1921. Princeton, 1974; Em-
mons T. The formation of political parties and the first national elections in Russia.
Cambridge (Mass.); London, 1983; Stockdale M. K. Paul Miliukov and the guest for
a liberal Russia, 1880-1918. Ithaca; London, 1996; Dahlmann D. Die Provinz wShlt.
Ruslands Konstitutionell-Demokratische Patei und die Dumawahlen 1906-1912.
K6ln; Weimar; Wien, 1996; Wartenweiler D. Civil society and academic bedate in Rus-
sia, 1905-1914. Oxford; N. Y„ 1999; Balmut D. «The Russian Bulletin», 1863-1917:
A liberal voice in Tsarist Russia. N. Y., 2000.
Глава первая
ВЕХИ ФОРМИРОВАНИЯ
КОНСТИТУЦИОННО-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ
ПАРТИИ
1.	Идейно-политические основы
К настоящему времени усилиями нескольких поколений оте-
чественных и зарубежных исследователей (1) обстоятельно изучен
либеральный сегмент российской общественной мысли и освободи-
тельного движения в начале XX в. Существенный вклад в изучение
данной проблемы внесли отечественные историки К. Ф. Щацилло и
К. А. Соловьев, а также американский исследователь Т. Эммонс. Учи-
тывая интеллектуальные наработки моих предшественников, а также
комплекс источников, введенных в научный оборот за два последних
десятилетия, сосредоточу внимание на анализе общих тенденций
эволюции российского либерализма. При этом особенное внимание
уделю деятельности нового поколения либералов типа П. Б. Струве,
П. Н. Милюкова, кн. Д. И. Шаховского, кн. Петра Д. Долгорукова,
внесших наиболее существенный вклад в разработку основных прин-
ципов формирования конституционно-демократической партии в
России.
Опыт исследования истории российской многопартийности как
целого позволяет утверждать, что формирование либеральной пар-
тии в России протекало в соответствии с основными тенденциями
этого общего процесса. Интеллектуалы, осознающие объективную
необходимость перемен в российском обществе, теоретически разра-
батывают, исходя из разделяемых ими мировоззренческих принци-
пов, ценностную модель общественного переустройства, стратегию и
тактику ее реализации, создают организационную структуру в виде
партии, которая при благоприятном стечении обстоятельств должна
прийти к власти и начать осуществлять предложенную ею обществу
программу. Именно в этой логике и действовало не только новое по-
коление либералов, но и новое поколение социал-демократов и социа-
листов-революционеров. Другое дело, что теоретики и практики этих
трех ведущих направлений общественной мысли и освободительного
Цехи формирования конституционно-демократической партии	17
движения начала XX в., разрабатывая модели общественного пере-
устройства России, основывались на разных ценностных мировоз-
зренческих системах, ориентировались на различные социальные
страты, по-разному представляли себе пути и методы разрешения
системного кризиса, по-разному представляли будущее России.
Учитывая предшествующий опыт освободительного движения в
России, новое поколение либералов, социал-демократов и социали-
стов-революционеров осознавало, что без создания собственных по-
литических структур, способных мобилизовать общественные силы
страны на решение объективно назревших проблем, на борьбу с ав-
торитарным режимом, тормозившим развитие общественного про-
гресса, добиться каких-либо ощутимых перемен невозможно. Суть
проблемы и состояла в том, чтобы, создав эффективную партию,
использовать ее в виде мощного рычага для достижения своих стра-
тегических целей и решения тактических задач. Наличие разновек-
торных общественно-политических направлений в освободительном
движении в России в начале XX в. создавало конкурентную среду,
что в свою очередь стимулировало как собственно теоретические раз-
работки общественных моделей переустройства России, так и орга-
низационные усилия для объединения своих единомышленников и
сторонников в формирующиеся партийные структуры.
Логика партийного строительства была однотипна и для либе-
ральных, и для социалистических партий: создание печатного органа
за границей (журнал «Освобождение», газеты «Искра» и «Револю-
ционная Россия»), на страницах которого небольшая группа интел-
лектуалов разрабатывала теоретические, программные, тактические
и организационные основы и принципы построения политической
партии, изыскивала финансовые средства; создавала сеть небольших
нелегальных кружков, обеспечивающих доставку литературы из-за
границы и ее распространение в России. Наличие нелегальных пе-
чатных органов различных общественно-политических направлений
способствовало дифференциации внутри освободительного движе-
ния, формированию более устойчивых партийных структур, которые
вели агитационно-пропагандистскую работу в различных стратах
российского общества.
До определенного момента слабодифференцированная обще-
ственная среда, нечеткость границ между партийными структурами
позволяли поддерживать между ними разноуровневые контакты, го-
товить и осуществлять совместные действия (Парижское совещание
оппозиционных и революционных партий 1904 г., совместная транс-
портировка нелегальной литературы и оружия в Россию, органи-
зация банкетной кампании, митингов и собраний). Однако по мере
более четкого выявления идейно-политических позиций и контуров
18
Глава первая
формирующихся политических структур возрастала и степень конф-
ликтности между ними, завершившаяся в годы Первой российской
революции окончательным распадом освободительного движения на
различные, враждующие друг с другом сегменты.
В трудах отечественных и зарубежных исследователей убеди-
тельно показано, что в России к началу XX в. русский либерализм
продолжал оставаться аморфным и мозаичным, в нем сосуществова-
ли различные направления и течения (умеренное - т. н. шиповское,
центр - земцы-конституционалисты, леворадикальное - освобож-
денцы), которые одновременно сотрудничали и соперничали друг
с другом за лидерство в либеральном сегменте освободительного
движения. Однако при разноуровневых пересечениях этих течений
в либеральной среде в начале XX в. четко и определенно прослежива-
ется тенденция к постепенному вытеснению с «политического поля»
либералов типа Д. Н. Шипова новым поколением либералов типа
П. Б. Струве, П. Н. Милюкова, кн. Д. И. Шаховского. Одна из задач
этого поколения либералов состояла в том, чтобы, «раскачав» обще-
ственное мнение, провести в нем дифференциацию в соответствии
с теми изменениями, которые произошли в мировом и российском
пространстве на рубеже XIX-XX вв., подготовить его к объективно
назревшим переменам.
В исследованиях хорошо показано, что процесс формирования
либеральных партийных структур протекал крайне медленно и про-
тиворечиво. Мировоззренческие ценностные установки нового поко-
ления либералов на первых порах разделяло сравнительно неболь-
шое число лиц, а готовность участвовать в создании либеральных
партийных структур изъявляли единицы.
Стратегическая и тактическая задача нелегального журнала «Ос-
вобождение» и состояла в том, чтобы создать такую либеральную
политическую партию, которая отвечала бы вызовам новой эпохи,
смогла предложить российскому обществу рациональную модель
общественного переустройства, мобилизовать общественные силы
на борьбу с авторитарным режимом. Не случайно журнал «Освобож-
дение», как и газеты «Искра» и «Революционная Россия», являлся, с
одной стороны, интеллектуальной дискуссионной «площадкой» для
выработки идеологии и программы будущей либеральной партии, а
с другой - выполнял роль пропагандиста и агитатора, рассчитывая
привлечь на свою сторону широкие круги демократически настроен-
ной общественности, убедив их в рациональности предлагаемой ими
модели общественного преобразования России.
В редакционной статье, опубликованной в первом номере жур-
нала «Освобождение», его главный редактор П. Б. Струве сформу-
лировал ряд принципиальных положений, положенных в основу де-
Вехи формирования конституционно-демократической партии	19
ятельности данного либерального органа. На первых порах одну из
главных задач журнала Струве видел в том, чтобы «не разъединять, а
соединять» все общественные силы, заинтересованные в объективно
назревших переменах. По его мнению, «культурное и политическое
освобождение не может быть ни исключительно, ни преимуществен-
но делом одного класса, одной партии, одного учения». Оно должно
стать делом общенациональным, на которое «откликалось бы каждое
живое сердце, различающее между нравственным и безнравственным
в политике и поэтому не мирящееся с насилием и произволом кучки
бюрократов, бесконтрольно и безответственно управляющих вели-
ким народом» (2). В этой струвистской логике будущая либераль-
ная партия, в отличие от формирующихся социалистических пар-
тий (РСДРП и ПСР), должна была стать партией «внеклассовой»,
выражающей общенациональные интересы России. Идея «общена-
циональной» партии политического освобождения России, всецело
разделявшаяся новым поколением либералов, и была положена им в
основу создания будущей конституционно-демократической партии.
Первым шагом (помимо упомянутой редакционной статьи Стру-
ве), положившим начало разработке программы либеральной партии,
стала статья «От русских конституционалистов», опубликованная в
первом номере журнала «Освобождение». Основным ее автором был
П. Н. Милюков, однако первоначальный вариант его статьи откоррек-
тировали земцы-конституционалисты И. И. Петрункевич, А. А. Кор-
нилов и кн. Д. И. Шаховской. В статье была сформулирована базовая
идея о необходимости создания бессословного народного представи-
тельства в виде «постоянно действующего и ежегодно созываемого
верховного учреждения с правами высшего контроля, законодатель-
ства и утверждения бюджета» (3). Созданию этого представитель-
ства должны были предшествовать следующие мероприятия: монарх
«односторонним актом» дарует политические свободы и правовые
гарантии, отменяет «все ныне действующие административные пра-
вила», объявляет амнистию по политическим преступлениям и созы-
вает «учредительный орган» из представителей реорганизованного
на основе всеобщего избирательного права земского и городского
самоуправления. Этот «учредительный орган», составленный из цен-
зовых элементов, должен совместно с царем выработать Основной
Государственный закон. По мнению П. Н. Милюкова, это был един-
ственный законный способ преобразования страны в конституцион-
ную монархию мирным путем «при современных условиях социаль-
ного и культурного строя». «Во всяком случае, - писал он, - такой
путь вернее и лучше, чем тот “скачок в неизвестное”, который пред-
ставляла бы всякая попытка выборов ad hoc под неизбежным в таких
случаях правительственным давлением и при трудно-определимом
20
Глава первая
настроении непривычных к политической жизни общественных сло-
ев» (4). В статье особо подчеркивалось, что подготовку и проведение
политической реформы следует изъять из ведения бюрократии и
передать в руки «представителей существующих учреждений обще-
ственного самоуправления».
Целевая установка милюковской статьи состояла в том, чтобы вы-
явить реакцию общественного мнения на требование законодатель-
ного представительства. Это было чрезвычайно важно, прежде всего
потому, что в это время в России по существу еще только начался
процесс усвоения общественным сознанием западноевропейских
конституционных теорий и намечались первые варианты их возмож-
ной адаптации к российским реалиям. Поэтому либералы-интеллек-
туалы, группировавшиеся вокруг журнала «Освобождение», ставили
перед собой задачу внедрить в общественное сознание требование
конституционного строя, призванного заменить самодержавный
режим.
В милюковской статье был выдвинут также ряд других требова-
ний политического характера: свобода личности, веры и совести, га-
рантированные независимым судом; отмена произвольных арестов и
обысков, административной ссылки, чрезвычайных судов; равенство
всех перед законом независимо от национальности и вероисповеда-
ния; свобода печати и отмена цензуры, право издавать периодиче-
ские издания явочным порядком; свобода собраний и союзов; право
петиций (5). Эти требования, отражая интересы общественного раз-
вития страны, во многих отношениях перекликались с идеями запад-
ноевропейского либерализма. «Только при условии принципиально-
го признания всех перечисленных “основных прав”, - говорилось в
статье, - получает свой полный смысл и то политическое требование
(ограничение самодержавного режима народным законодательным
представительством. - В. Ш.), которое можно, конечно, признать цен-
тральным, но никак нельзя признать единственным и необходимым в
конституционной программе» (6).
Провозгласив требование замены самодержавно-бюрократиче-
ского режима конституционно-монархическим, группа интеллектуа-
лов приступила к разработке проекта конституции, положив в его ос-
нову принцип всеобщего избирательного права. В эту группу входили
Н. Ф. Анненский, В. М. и И. В. Гессены, Ф. Ф. Кокошкин, П. И. Нов-
городцев, С. А. Котляревский, И. И. Петрункевич и Г. Шрейдер.
В предисловии к проекту (опубликован в октябре 1904 г.) указыва-
лось, что он «основан на вековом опыте Западной Европы» и приспо-
соблен к нуждам России в настоящий момент» (7).
Согласно проекту, государственное устройство России пред-
ставлялось в форме конституционной монархии. «Верховная власть
Цехи формирования конституционно-демократической партии	21
Российской империи, - гласил первый параграф, - осуществляется
императором при участии Государственной думы, состоящей из двух
палат: палаты народных представителей и земской палаты, наделен-
ных равными правами» (8). Авторы проекта оставляли в руках им-
ператора огромную власть. Он мог наложить вето на любой законо-
проект, издавать в пределах существующего закона указы, сохранял
за собой руководство вооруженными силами империи, назначал и
перемещал высших чиновников, объявлял войну и заключал мирные
и торговые договоры с другими государствами, созывал и распускал
Думу.
Авторы проекта видели «в двухпалатной системе одну из главных
гарантий действительного усвоения начал политической свободы».
В пользу второй палаты ими выдвигались следующие аргументы:
1) вторая палата должна была, подобно американскому Сенату, пред-
ставлять самостоятельные интересы различных частей империи, за-
щищая их от централистских устремлений правительства; 2) она
должна была исправлять поспешные решения первой палаты, приня-
тые под влиянием политических страстей; 3) передача власти пред-
ставительному собранию может привести к режиму «якобинской
централизации», будет мешать развитию демократии и свободы (9).
Верхняя палата формировалась из представителей земского и го-
родского самоуправления, выборы в которые должны быть основаны
на всеобщем избирательном праве. Единственным ограничением при
этом был т. н. ценз оседлости (лицо, которому предоставлялось право
голоса, должно было прожить в данном уезде или городе в течение
одного года) (10). Реформированные органы местного самоуправле-
ния избирали своих представителей во вторую палату. Как видим,
принцип бессословности был проведен в проекте 1904 г. не только
применительно к нижней, но и верхней палате, чего в то время не
было даже в стране классического либерализма - Англии.
Палата народных представителей избиралась на основе всеоб-
щего, равного и прямого избирательного права с тайным голосова-
нием. По мнению авторов проекта, «основывать конституционный
строй на принципе неравенства, с устранением огромной массы на-
селения от участия в выборах, это значит с самого начала сделать
его шатким и непрочным, открыть новую эру борьбы за равенство
и справедливость» (И). Сторонники всеобщего права считали, что
«демократический уклад в России» делает «невозможным никакие
прочные реформы без участия народных масс, а всеобщее избира-
тельное право есть именно акт народной массы по преимуществу».
В частности, Н. Н. Щепкин указывал, что всякие возражения про-
тив всеобщего избирательного права есть «прямое нежелание идти
на улучшение положения народа или нежелание выпустить из сво-
Глава первая
их рук привилегии и власть». Только при всеобщем избирательном
прине «псе течения, все интересы и партии получат возможность
нести борьбу при дневном свете и на равных правах» (12). Согласно
проекту, участвовать в выборах и быть избранными могли граждане
мужского пола, достигшие совершеннолетия (21 год), кроме: а) лиц,
состоящих на действительной военной службе; б) чинов уездной и
городской полиции; в) лиц, состоящих под опекой; г) лиц, лишен-
ных или ограниченных в правах по суду или находящихся под су-
дом и следствием.
Исполнительная власть по проекту должна была находиться в
руках Совета министров, причем министры могли назначаться им-
ператором как из членов Государственной думы, так и из числа про-
чих граждан. Авторы проекта считали, что «ограничение круга лиц,
из числа которых могут назначаться министры, членами парламен-
та нежелательно, особенно в стране, бедной политическим опытом
и специальными познаниями» (13). Все министры в совокупности
ответственны перед Государственной думой за общий ход госу-
дарственного управления. Авторы проекта считали, что «лишь при
установлении такой ответственности возможно обуздание бюрокра-
тического произвола, который так легко заражает всякого человека,
вкусившего власти» (14). В проекте подчеркивалось, что «ни один
акт императора по управлению государством не может иметь силы,
если он не скреплен подписью министра, который тем самым при-
нимает на себя ответственность за него» (15). За нарушение закона
министры подлежали гражданской и уголовной ответственности на
общих со всеми гражданами основаниях. Для наблюдения за испол-
нением конституции и для разрешения споров об ее истолковании
создавался Верховный суд. Как видим, исполнительная власть при-
надлежала думскому большинству, ответственному за управление
страной перед парламентом. Пример западноевропейских стран с
парламентскими режимами убеждал русских либералов нового по-
коления в том, что предлагаемая ими структура власти является наи-
более эффективной формой управления страной. Авторы проекта
рассчитывали, что наличие власти в руках думского большинства
создаст возможность мирного разрешения политических и социаль-
ных конфликтов и в конечном счете позволит избежать назревающей
в стране революции.
В проекте конституции провозглашались основные права лич-
ности, аналогичные тем, о которых шла речь еще в программной
статье «От русских конституционалистов». Специальный раздел
проекта был посвящен взаимоотношениям с Финляндией, которой
предоставлялась автономия в решении вопросов внутренней жизни.
Авторы проекта выработали также детальный избирательный закон
Цехи формирования конституционно-демократической партии	23
(распределение избирательных округов, порядок и срок выборов,
правила составления и проверки избирательных списков и т. п.).
Для практической реализации проекта его авторы требовали со-
зыва Учредительного собрания, избранного всеобщим, прямым,
равным и тайным голосованием. Оно и должно было выработать и
принять конституцию. Однако вопрос о том, «при каких условиях со-
вершится порядок избрания в Учредительное собрание», оставался
открытым. «Все это, - указывали авторы проекта, - зависит от вре-
менного стечения обстоятельств и не поддается юридическим опре-
делениям» (16). Подобная амбивалентная формулировка означала
одно - авторы проекта допускали двоякую возможность созыва Уч-
редительного собрания: или его созовет царь, или оно будет созвано
самим народом. Однако и в том и в другом случае либералы, по при-
знанию П. Н. Милюкова, ждали от Учредительного собрания совер-
шенно иных результатов, чем революционеры (17).
Проект конституции 1904 г. был подвергнут критике как со сто-
роны либералов шиповского толка, так и со стороны радикально
настроенной интеллигенции. Если первые увидели в ограничении
самодержавия законодательным народным представительством и
в лозунге всеобщего избирательного права ущемление интересов и
привилегий имущих классов, то вторые, наоборот, считали, что про-
ект недостаточно полно и последовательно доводит принципы демо-
кратизма до логического конца. Большинство либеральной интелли-
генции, входящей в состав «Союза освобождения» или разделяющей
его позицию, настаивало на значительном ограничении власти царя,
следуя при этом английскому принципу - «король царствует, но не
управляет». Интеллигенция, имея в своих рядах довольно значитель-
ное число сторонников республиканского образа правления, наста-
ивала на однопалатной системе народного представительства. По ее
мнению, вторая палата является тормозом для развития обществен-
ного прогресса и вместо ожидаемого «социального мира» будет сеять
семена классовой вражды и не встретит понимания в общественном
мнении страны.
Однако ни сторонники двухпалатной системы, ни ее противники
еще не представляли себе в этот период, на стороне каких обществен-
но-политических сил окажется перевес в ходе борьбы и какая точка
зрения будет положена в основу будущего политического строя. По-
этому данный вопрос в либеральной среде оставался дискуссионным.
Все это говорило о том, что либералы пытаются сконструировать
«гибкую» модель политического преобразования страны, строят
свою политику на выжидании и лавировании между самодержави-
ем и пробуждающимся от спячки народом, учитывают альтернатив-
ную возможность исхода борьбы против самодержавного режима.
24
Глава первая
Либералы прекрасно понимали, что чем дальше режим оттягивает
политические и социальные реформы, тем радикальнее будут обще-
ственные требования. В то же время освобожденцы пришли к выво-
ду, что частичные политические уступки, на которые рано или поздно
вынуждена будет пойти власть, не в состоянии предотвратить назре-
вающий общественный протест. По их мнению, «маленькая консти-
туция», о которой мечтали либералы середины XIX в., с логической
неизбежностью может лишь спровоцировать дальнейшее усиление
общественного движения, а в случае упорства режима приведет к
«большой революции» (18). Поэтому, чтобы ее предотвратить, нужна
только «радикальная и широкая политическая реформа, все полити-
ческое освобождение целиком» (19).
Либералы типа П. Б. Струве и П. Н. Милюкова отдавали себе
отчет, что выдвижение только политической программы не может
удовлетворить тех требований, которые предъявляются к полити-
ческим партиям в периоды системных кризисов, тем более если они
претендуют на консолидацию общественного движения в стране и
политическое лидерство. Поэтому еще в феврале 1903 г. П. Б. Стру-
ве поставил вопрос о необходимости дополнить политическую про-
грамму социальными требованиями (ввести аграрную и рабочую
части). Однако вплоть до октября 1903 г. журнал ограничивался об-
щими рассуждениями и туманными обещаниями. И только в октябре
1903 г. в «Освобождении» появилась за подписью «Л» (С. Н. Бул-
гаков) первая программная статья «К аграрному вопросу». Ее автор
ставил решение аграрного вопроса в непосредственную связь с реше-
нием общеполитической задачи - коренным реформированием по-
литической системы. Только демократизация политического строя и
всех общественных отношений, по мнению автора, может привести
к демократическому разрешению аграрного вопроса. С этой целью
признавалось необходимым отменить привилегии дворянства и дво-
рянского землевладения, уничтожить все сословные перегородки и
ликвидировать Дворянский банк.
Опираясь на материалы местных комитетов о нуждах сельско-
хозяйственной промышленности, автор статьи считал, что аграрные
преобразования в стране должны быть осуществлены государством,
за которым признавалось преимущественное право принудительно-
го отчуждения земельной собственности, если «невозможно добро-
вольное соглашение между сторонами на обычных справедливых
условиях» (20). Эти два положения («принудительное отчуждение
частновладельческих земель» и «справедливая оценка») стали с тех
пор краеугольным камнем аграрной программы либералов нового
поколения. Кроме вышеуказанных мер, автор статьи настаивал на
Нел и формирования конституционно-демократической партии	25
расширении деятельности Крестьянского банка и необходимости за-
конодательного урегулирования арендных отношений.
Что касается требований по рабочему вопросу, то вплоть до рево-
люции 1905 г. либералы ограничивались лишь «общими рассуждени-
ями», прекрасно осознавая, что они в этом разделе не могут конкури-
ровать с программами социалистических партий.
Как видим, накануне Первой российской революции в либераль-
ной среде сосуществовало несколько точек зрения по вопросу о путях
преобразования политической системы в России. Либералы шипов-
ского толка были против всеобщего избирательного права и созыва
Учредительного собрания, ограничивались требованием законосове-
щательного народного представительства. Земцы-конституционали-
сты выступали за урезанный лозунг всеобщего избирательного права
(двухстепенные выборы), признавая необходимость законодатель-
ного двухпалатного представительства, но отрицая в данный момент
идею созыва Учредительного собрания. В свою очередь освобож-
денцы настаивали на созыве Учредительного собрания, выдвигали
лозунг всеобщего избирательного права в полном его объеме. Осво-
божденцы были убеждены в том, что самодержавно-бюрократиче-
ский режим должен быть заменен конституционно-парламентарным
строем.
Под влиянием революционных событий в стране начался про-
цесс радикализации программных требований либеральной оппо-
зиции. Так, земцы-конституционалисты в принципе согласились
принять освобожденческую идею созыва однопалатного Учреди-
тельного собрания, оговорив, однако, что выборы в него должны
проходить в городах на основе равного и прямого избирательно-
го права, а в сельской местности - путем двухстепенных выборов.
Правда, земцы-конституционалисты признавали лозунг Учреди-
тельного собрания условно, ставя его в зависимость от желания или
нежелания правительства привлечь выборных представителей от
губернских земств и крупных городов в т. н. булыгинскую комис-
сию. В том случае если правительство привлекло бы этих выборных
к участию в комиссии, земцы-конституционалисты соглашались от-
казаться от лозунга созыва Учредительного собрания и пойти на со-
трудничество с властью.
«Союз освобождения» на своем III съезде, состоявшемся
25-28 марта 1905 г., также конкретизировал, а в некоторых случаях
и дополнил политический раздел своей программы. В отличие от
земцев-конституционалистов освобожденцы настаивали на немед-
ленном созыве Учредительного собрания, хотя и не указывали, кто
и как должен это сделать. В новом варианте программы более обсто-
ятельно прописаны права человека и гражданина, появляются такие
26
Глава первая
требования, как отмена паспортной системы и отделение церкви от
государства. «Всякие религиозные преследования, - подчеркивает-
ся в программе, - должны быть прекращены; никто не может быть
вынуждаем исповедовать какое-либо вероучение или принадлежать
к какой-либо вероисповедной организации; наоборот, всякий имеет
право свободно либо выбирать себе то или иное вероучение и при-
соединиться к тому или другому вероисповедному обществу, либо
отказаться от всякого вероучения и перестать принадлежать к той
церкви, членом которой он считался». В программе говорилось, что
из признания начал свободы совести «вытекает, с одной стороны, ос-
вобождение церковных обществ от государственной опеки, а с дру-
гой - освобождение государства от подчинения церковным интере-
сам. Введение актов гражданского состояния должно быть для всего
населения делом гражданских властей» (21).
Значительно больше внимания в программе было уделено проб-
лемам свободы печатного слова, что предусматривало полную отме-
ну цензуры, право издавать и распространять «всевозможные произ-
ведения печати» на всех языках, без всяких разрешений, залогов или
других каких-либо ограничительных мер. За преступления и про-
ступки, совершенные путем печати, виновные должны были отвечать
только перед судом, причем «никакое мнение, выраженное в печати,
не подлежит преследованию и в судебном порядке, если в этом мне-
нии не заключается общеуголовного правонарушения» (22). В про-
грамме говорилось, что граждане «должны иметь право образовывать
постоянные и временные союзы для всяких целей, прямо не запре-
щенных уголовным законом, и притом без всякого предварительно-
го разрешения полицейской власти. Союзы и публичные собрания
должны иметь право коллективных обращений в установленном
законом порядке к законодательной власти с заявлениями и хода-
тайствами» (23). В программе особо подчеркивалось, что «никакие
права человека и гражданина не будут обеспечены до тех пор, пока за-
кон не будет выражением воли народа и пока исполнительная власть
не будет подчинена контролю народного представительства. Для
этого необходимо, чтобы законодательная власть принадлежала на-
родному представительству, организованному на началах всеобщей,
прямой, равной и тайной подачи голосов, без различия полов» (24).
Несмотря на то что вопрос о женском избирательном праве в либе-
ральной среде был дискуссионным и этот пункт программы был при-
знан необязательным для меньшинства, тем не менее постановка дан-
ной проблемы освобожденцами свидетельствовала о том, что левое
крыло российского либерализма все же решилось серьезно заняться
гендерной проблемой.
Hf.w формирования конституционно-демократической партии	27
В программе более обстоятельно были прописаны права и компе-
тенции представительной (право законодательной инициативы, пра-
во утверждения бюджета) и исполнительной (ответственность мини-
стров перед народным представительством, привлечение министров
к судебной ответственности) ветвей власти.
Выл несколько расширен пункт о местном и областном самоуправ-
лении: по всей стране предполагалось создать на основе всеобщего
избирательного права «облеченное широкими правами, действи-
тельно независимое самоуправление (сельское, участковое, уездное,
городское и губернское), которому должны быть предоставлены все
о трасли местного благоустройства, в т. ч. и полиция» (25). Институт
земских начальников и волостные суды подлежали упразднению.
Широкое областное самоуправление намечалось предоставить Поль-
ше, Литве, Малороссии и Закавказью. Признавалось право народ-
ностей, входящих в состав России, на культурное самоопределение.
Под ним подразумевалось предоставление каждой народности права
пользования родным языком во всех сферах политической и куль-
турной жизни (26).
Следует особо подчеркнуть, что в освобожденческой программе
большое место было уделено реформированию всей системы куль-
турных, правовых и экономических отношений. Характерно, что ос-
вобожденцы отдавали приоритет школьной реформе. Так, речь шла
о немедленном начале организации в России всеобщего начально-
го обучения «с чисто светским характером», которое впоследствии
должно будет приобрести обязательный характер (27). Освобожден-
цы выступали за автономию высшей школы и передачу начальной и
средней школы в «полное заведование местного самоуправления».
Программы низшей, средней и высшей школы должны согласовы-
ваться друг с другом, чтобы была «обеспечена возможность последо-
вательного прохождения обучающимися всех трех ступеней школы».
В программе подчеркивалась обязательность бесплатного обучения в
общественных и государственных школах всех типов (28).
Детализируя прежнюю программу реформирования судебной
системы, авторы его нового и расширенного варианта делали акцент
на необходимости «в полной чистоте восстановить основы судебных
уставов 1864 г. и дать им окончательное осуществление». Суд должен
быть равным для всех, а учреждение «исключительных судов по ка-
ким бы то ни было поводам» признавалось недопустимым. В этой ло-
гике постановки судебной реформы «должностные лица должны быть
предаваемы суду и судимы в общем порядке» (29). Институт земских
начальников и волостные крестьянские суды подлежали отмене.
В полном объеме восстанавливалась гласность суда и не допускалось
«закрытие дверей по политическим соображениям». Судьи должны
28
Глава первая
быть независимы, несменяемы и не награждаемы. Суд присяжных
получал «возможно широкое распространение с исключительной
подсудностью ему всех преступлений». Предлагался пересмотр Уго-
ловного уложения и всех его постановлений, противоречащих «нача-
лам политической свободы». Смертная казнь отменялась.
Большое внимание в программе было уделено введению контроля
со стороны народных представителей над расходованием народных
средств. При этом предусматривались: 1) отмена выкупных плате-
жей, взимаемых с крестьянских земель; 2) развитие прямого обло-
жения и постепенное понижение и уничтожение косвенных налогов;
3) реформа прямого обложения на основе прогрессивной пропорци-
ональности налогов доходам облагаемых лиц. Наряду с изменением
финансовой политики освобожденцы настаивали на необходимости
отказа от покровительства отдельным предприятиям и предпринима-
телям. В противовес существующей практике предлагалось заняться
усиленным покровительством развитию производительных сил на-
рода. По мнению освобожденцев, «постепенное понижение таможен-
ных пошлин не только улучшит положение сельского хозяйства, но и
будет содействовать в сильной степени расцвету самой промышлен-
ности» (30).
Большое место в программе освобожденцев было уделено аграр-
но-крестьянской реформе, которая самым непосредственным обра-
зом увязывалась с политическим освобождением страны. Предус-
матривались: 1) наделение безземельных и малоземельных крестьян
государственными, удельными и кабинетскими землями, а «где их
нет - частновладельческими, с вознаграждением нынешних владель-
цев этих земель»; 2) образование государственного земельного фон-
да для широкой организации, с помощью государства, переселения
крестьян на эти земли; 3) создание арендного права, гарантирующего
земледельцу «плоды его улучшений, и учреждение примирительных
палат для регулирования арендной платы трудящихся и для разбо-
ра споров и несогласий между арендаторами и землевладельцами»;
4) распространение рабочего законодательства на земледельческих
рабочих применительно к «особым условиям земледелия» (31).
В области решения рабочего вопроса освобожденцы предлагали
создание благоприятных условий «для развития коллективной само-
деятельности рабочих: право стачек и явочный порядок для создания
профессиональных обществ и союзов». В плане «расшифровки» это-
го общего положения предлагалось осуществление следующих мер:
1) реформа рабочего законодательства и инспекции труда «с унич-
тожением присущего им ныне бюрократического характера и с рас-
пространением их на все виды наемного труда»; 2) законодательное
регулирование продолжительности рабочего времени путем введе-
Цехи формирования конституционно-демократической партии	29
ния 8-часового рабочего дня «в тех производствах, где это возможно,
немедленно и приближение к нему в других производствах»; 3) от-
мена сверхурочных работ, кроме технически необходимых; 4) раз-
витие охраны труда женщин и детей; 5) законодательное урегулиро-
вание всех отношений найма, которые поддаются такой нормировке;
6) учреждение примирительных палат, «составленных из выборных
представителей труда и капитала в равном числе от обеих сторон, для
разбора всех вопросов договора о найме, не поддающихся законода-
тельной нормировке»; 7) обеспечение рабочим «полного вознаграж-
дения от предпринимателей за утраченную вследствие несчастного
случая или профессиональной болезни трудоспособность»; 8) вве-
дение государственного страхования на случай смерти, старости, бо-
лезни и неспособности к труду и привлечение рабочих к участию в
управлении страховыми учреждениями на равных правах с предпри-
нимателями (32).
Впрочем, в заключение говорилось о том, что поскольку принятые
съездом «Союза освобождения» решения диктовались условиями
данного политического момента, то их обязательность сохранялась
при неизменности политической обстановки. И лишь дальнейший
ход политической жизни «может показать, какие изменения и допол-
нения в принятой программе окажутся нужными». За отдельными
членами и группами Союза признавалась свобода выбора «тех дей-
ствий и решений, которые диктует им их совесть и их общественные
убеждения» (33). Однако эта оговорка «о временности и условности»
программы, принятой III съездом «Союза освобождения», не могла
изменить ее смыслового значения. Программа стала вполне опреде-
ленной вехой не только в деле разработки идейных основ либераль-
ной партии, но и в дальнейшей дифференциации либерального сег-
мента общественного движения.
Обнародование данного программного документа вызвало, об-
разно говоря, цепную реакцию, заставив и «Союз земцев-конститу-
ционалистов», и правое крыло русских либералов обратить на него
внимание. Так, шиповцы, продолжавшие верить в творческие ре-
форматорские потенции авторитарного режима, в сохранение «всег-
да живого и тесного общения и единения государственной власти с
обществом», в то, что «верховная власть призовет свободно избран-
ных представителей народа, дабы при содействии их вывести наше
отечество на новый путь государственного развития в духе установ-
ления начал права и взаимодействия государственной власти и наро-
да», на чем они решительно настаивали на ноябрьском общеземском
съезде 1904 г. (34), вынуждены были по мере обострения политиче-
ской ситуации в стране занять более определенную позицию (35).
В проекте программы государственного переустройства, подготов-
30
Глава первая
ленной и представленной на апрельском общеземском съезде груп-
пой Д. Н. Шипова, общетеоретические рассуждения относительно
«живого единения власти и народа» трансформировались в вполне
структурированные программные требования.
«1. Народное представительство должно быть организовано как
особое выборное учреждение - государственный земский совет.
2.	В круг обязанностей государственного земского совета должно
входить: а) рассмотрение всех законопроектов; б) обсуждение госу-
дарственного бюджета; в) рассмотрение отчетов по исполнению госу-
дарственной росписи и деятельности ведомств; сверх того, представ-
ляется государственному земскому совету возбуждение вопросов о
необходимости издания новых законов или изменения прежних.
Примечание. Все законопроекты, возникшие как по правитель-
ственной инициативе, так и по инициативе государственного земско-
го совета, по предварительной разработке их в подлежащих ведом-
ствах, поступают в особое правительственное учреждение, которое и
вносит их в окончательной форме на рассмотрение государственного
земского совета.
3.	Государственному земскому совету должно быть предоставлено
право запроса министров, но министры ответственны не перед народ-
ным представительством, а перед Государем.
4.	Председатель государственного земского совета утверждается
Государем из избранных советом кандидатов, и все мнения совета до-
кладываются Государю председателем совета.
5.	Народное представительство должно быть построено не на все-
общем и прямом избирательном праве, а на основе реорганизованно-
го представительства в учреждениях местного самоуправления, при-
чем последнее должно быть распространено по возможности на все
части Российской империи.
6.	Русский государственный строй представляется в следующем
развитии: мелкие земские единицы и уездные города, объединенные
в уездных земствах, уездные земства и губернские города - в губерн-
ских земствах, губернские земства и города с населением выше уста-
новленной нормы - в государственном земском совете.
7.	Представительство в учреждениях местного самоуправления
должно быть организовано не на сословных началах, и к участию в
земском и городском самоуправлении должны быть привлечены по
возможности все наличные силы местного самоуправления» (36).
Политическая эволюция земцев-конституционалистов была бо-
лее ощутимой. Несмотря на дискуссии в своих рядах, они призна-
вали необходимость созыва Учредительного собрания, требование
всеобщего избирательного права. В отличие от шиповцев, предпочи-
тавших не выходить за рамки правовых, политических, культурных
Неги формирования конституционно-демократической партии	31
и экономических требований, земцы-конституционалисты сделали
ряд довольно существенных уступок в аграрном вопросе. Принятый
па февральском съезде 1905 г. расширенный вариант аграрной про-
граммы включал в себя следующие пункты: «1) улучшение эконо-
мического положения различных категорий малоземельного класса
путем обязательного выкупа из частновладельческих земель необ-
ходимых прирезок в интересах малоземельных групп разных кате-
горий; 2) признание государственным земельным фондом казенных
и части удельных земель, увеличение этого фонда путем покупки и
выкупа частновладельческих земель и эксплуатации его в интересах
грудящегося населения; 3) упорядоточение условий аренды путем
государственного вмешательства в арендные отношения; 4) образо-
вание общественно-государственных посреднических комиссий для
проведения в жизнь арендных мероприятий согласно вышеуказан-
ным началам; 5) правильная постановка на широких началах пере-
селения и расселения, облегчение пользования различными видами
кредита, реформа Крестьянского банка и содействие кооперативным
мероприятиям; 6) коренной пересмотр межевого законодательства в
видах облегчения, ускорения и удешевления размежевания земель,
уничтожения чересполосицы частновладельческих и надельных зе-
мель, обмена участков и т. д.» (37).
Как видим, идея принудительного отчуждения частновладельче-
ских земель получила «постоянную прописку» в программных до-
кументах «Союза земцев-конституционалистов». Более того, ими же
была выдвинута идея создания государственного фонда (правда, без
уточнения, какой характер он должен носить - временный или по-
стоянный) для наделения безземельных и малоземельных крестьян.
Значительно расширен круг передаваемых в этот фонд земель. Более
подробно разъяснено, какие частновладельческие земли и в какой
последовательности подлежат принудительному отчуждению. В пер-
вую очередь должны отчуждаться земли, непосредственно эксплуати-
руемые крестьянами (выгоны, чересполосные участки, прилегающие
к крестьянским усадьбам полосы земли, водопои и другие аналогич-
ные угодья и сервитуты). Прекрасно понимая, что подобного рода зе-
мель будет недостаточно, земцы-конституционалисты предполагали
подвергнуть принудительному отчуждению и часть помещичьих зе-
мель, сдающихся обычно их владельцами в аренду окрестному кре-
стьянству. В своих воспоминаниях В. А. Маклаков писал, что аграр-
ная программа либералов «имела главной целью привлечь крестьян
на сторону освободительного движения; для этого она заимствовала
у революционеров популярные лозунги, которые бродили в народе и
которые формулировали работавшие среди крестьян демагоги» (38).
Либералы пытались убедить крестьян в том, что для них выгоднее
32
Глава первая
выкупить землю, чем получить ее путем захвата. «Получить землю
за правильно высчитанный выкуп, - писал А. И. Чупров, - не только
справедливее, но и много выгоднее. Земля у нас, слава Богу, еще пока
дешева, а способов поднятия ее доходности в будущем так много, что
затевать из-за се захвата кровопролитную войну... было бы верхом
безрассудства» (39).
Решения февральского съезда «Союза земцев-конституциона-
листов» получили высокую оценку П. Б. Струве, указавшего на их
полное совпадение «с той демократической программой, которую с
1903 года настойчиво выдвигает наш орган» (40). Вместе с тем Струве
предлагал земцам-конституционалистам дать определенный ответ на
вопрос, кто будет платить за выкупаемые частновладельческие зем-
ли. По его мнению, «прирезка дополнительного надела малоземель-
ным крестьянским обществам - поскольку дело касается частновла-
дельческих земель - должна осуществляться путем обязательного
выкупа земель на государственный счет» (41). Струве настойчиво
советовал земцам-конституционалистам довести их аграрную про-
грамму до сознания широких крестьянских масс. «Нужно, - писал
он, - чтобы народные массы узнали демократическую программу,
узнали, что программа есть целое, т. е. конкретно поняли, что те же
самые лица, которые добиваются политических свобод и властного
народного представительства, стоят за прирезку земли крестьянам и
вообще за целый ряд мер в пользу крестьян. Когда крестьяне узнают
и поймут это - это будет означать, что им стал ясен глубоко народный
характер борьбы за политическое освобождение, т. е. за конституцию.
И такой переворот в умах крестьян будет уже не только подготови-
тельным, а решающим политическим фактором» (42).
Намечая дальнейшую линию в либеральной аграрной политике,
Струве настаивал на необходимости размежевания с социалистиче-
скими партиями, стоящими на платформе ликвидации помещичьей
собственности. «Ввиду того, - писал он, - что идея конфискации по-
мещичьей земли пользуется в крестьянской массе популярностью
и что крестьянская масса может быть поднята во имя этой дикой
идеи, конституционно-демократическая партия должна категориче-
ски размежеваться с представителями этой идеи» (43). Не случайно
мартовский съезд «Союза освобождения», провозгласив лозунг при-
нудительного отчуждения помещичьих земель, категорически высту-
пил против идеи национализации земли.
Под влиянием решений мартовского съезда «Союза освобожде-
ния» и настойчивых советов «Освобождения» земцы-конституцио-
налисты на апрельском аграрном съезде 1905 г. пошли на расшире-
ние источников формирования государственного земельного фонда.
«Фондом для дополнительного надела должны служить не только
Цехи формирования конституционно-демократической партии	33
государственные земли, но и земли других владельцев (удельные,
монастырские и частновладельческие), так как лишь при условии
выкупа доли частновладельческих земель поземельная реформа мо-
жет дать ощутительные результаты» (44). Была внесена и опреде-
ленная ясность в вопрос о порядке перехода различных категорий
земель в государственный земельный фонд. Все государственные,
удельные, монастырские земли переходили в него безвозмездно, а
частновладельческие земли, предназначенные для расширения кре-
стьянских наделов, должны были выкупаться государством. Из го-
сударственного земельного фонда земля передавалась в пользование
общинам и союзам исходя из такого расчета, чтобы их члены мог-
ли расширить площадь своего землепользования до определенной
нормы. В первую очередь предлагалось наделить малоземельных
крестьян с «нищенским наделом», т. к. «местности, в которых все-
го больше практиковался такой способ наделения землею, являются
постоянным очагом для аграрных неурядиц, принимающих подчас
острую форму» (45).
В отношении безземельных крестьян, ведущих хозяйство на арен-
дованной у помещиков земле, выкуп этой земли должен быть осу-
ществлен государством с последующей передачей ее безземельному
крестьянству и доведением их земельных участков до нормы. Беззе-
мельные крестьяне, которые не вели собственного хозяйства, подле-
жали переселению. В отношении мещан, занимающихся земледели-
ем, должны были применяться те же принципы, что и по отношению
к безземельным крестьянам.
Определенная ясность была внесена и в пункты о регулировании
арендных отношений. От расплывчатого и неясного требования «упо-
рядочения» условий аренды земцы-конституционалисты перешли к
требованию необходимости: 1) установления известной прочности
пользования землею даже при ее найме на самые короткие сроки (по-
годно или на один посев). С этой целью погодному съемщику предо-
ставлялось право возобновить арендный договор на прежних услови-
ях в течение определенного срока (например, три года) с тем, чтобы
земельный собственник в случае отказа от возобновления такого до-
говора обязан был заплатить арендатору вознаграждение; 2) обеспе-
чение за арендатором права на вознаграждение за неиспользованные
улучшения; 3) регламентация арендной платы: съемщикам земли
предоставлялось право обращаться в суд с ходатайством о назначении
«справедливой арендной платы», и суд или особая земельная комис-
сия должны были в таких случаях регулировать арендную плату (46).
Участники съезда указывали, что развитие сельского хозяйства и
улучшение положения крестьянства зависят от роста производитель-
41
Глава первая
пос in груда, распространения агрикультурных знаний среди сель-
ского населения, а также от уменьшения налогового бремени.
11а съезде развернулась острая дискуссия по пункту аграрной про-
граммы о государственном земельном фонде. Так, С. Н. Прокопович
и П. Н. Милюков указывали, что этот пункт, означавший известное
признание идеи национализации земли, заключает в себе в силу сво-
ей амбивалентности угрозу единству широкой либеральной партии,
складывающейся из разнородных социальных элементов. Апрель-
ский съезд большинством голосов отверг идею национализации зем-
ли в силу того, что она не может «служить практической программой
аграрной политики в России» (47). Выступая против лозунга нацио-
нализации, либералы выдвигали следующие аргументы: 1) национа-
лизация сделала бы государство единственным собственником земли
и придала бы «правительственной власти такую силу и значение, ко-
торое в современных условиях имело бы крайне опасный и угрожа-
ющий характер для развития в стране гражданской свободы»; 2) при
представительном образе правления в высшей степени желательно,
чтобы «капиталисты имели противовес в лице землевладельцев», от
этого выиграли бы рабочие и крестьяне; 3) национализация не встре-
тила бы широкого сочувствия в крестьянской массе и массе мелких
собственников, что затруднило бы борьбу против авторитарного ре-
жима и помешало бы реализации либеральной модели преобразова-
ний. «Национализация земли, - писал М. И. Туган-Барановский, -
неизбежно повела бы на практике к обострению классовой борьбы
благодаря укреплению позиции одной из борющихся сторон - про-
летариата. Уход с политической арены землевладельческого класса
явился бы грозным предзнаменованием предстоящей гибели и дру-
гих имущих классов современного общества» (48). И тем не менее
включение в аграрные программы «Союза освобождения» и «Союза
земцев-конституционалистов», требование создания государствен-
ного земельного фонда представляли собой вполне определенный
шаг навстречу вековой мечте основной массы крестьянства - уничто-
жению ненавистного им помещичьего землевладения.
Чем дальше углублялся революционный процесс в России, тем
быстрее шло «левение» либеральной оппозиции. Анализ резолюций
по политическим вопросам, принимаемых на общеземских съездах в
мае, июне, июле, сентябре, а также на съездах «Союза земцев-консти-
туционалистов» в июле и «Союза освобождения» в августе 1905 г.,
позволяет проследить динамику этого «полевения». Причем «по-
левение» прослеживается и на уровне изменения самой лексики
(«безотлагательно», «немедленно»), и в содержательном характере
программных требований. Так, в политической резолюции, приня-
той коалиционным общеземским съездом, состоявшимся в Москве
формирования конституционно-демократической партии	35
24 25 мая 1905 г., подчеркивалось, что для «спасения страны» необ-
ходимо осуществить:
о 1. Безотлагательный созыв свободно избранного всенародного
представительства для совместного с монархом решения вопроса о
noiiiie и мире и установления государственного правопорядка.
2. Немедленную отмену законов, учреждений, постановлений и
распоряжений, противных началам свободы личности, слова, печати,
союзов и собраний, и объявление политической амнистии.
3. Немедленное обновление состава администрации путем при-
знания к руководству центральным управлением лиц, искренне пре-
данных делу государственного преобразования и внушающих дове-
рие обществу» (49).
Политическая резолюция июньского съезда городских деятелей
уже включала следующие требования: 1) неотложное введение в
России народного представительства на конституционных началах,
ко торому должен быть предоставлен «решающий голос» в вопросах:
«законодательства, государственного бюджета, об ответственности
министров и контроля над действиями администрации, а равно права
законодательного почина»; 2) выработка законопроекта о народном
представительстве с непосредственным участием «в этом деле живых
общественных сил»; 3) немедленное осуществление реформ, предус-
мотренных в правительственных актах 12 декабря 1904 г. и 18 фев-
раля 1905 г.; 4) немедленное провозглашение неприкосновенности
.мичности, жилища, свободы слова и печати, права создания союзов и
собраний, восстановления «в правах всех лиц, пострадавших за свои
политические и религиозные убеждения»; 4) отмена положения об
усиленной охране и других исключительных законов, без чего не-
возможны «правильные выборы членов народного представитель-
ства» (50).
На июльском съезде было рассмотрено два принципиально важ-
ных документа: «Проект Основного закона Российской империи»,
принятый на заседании Бюро земских и городских съездов 6 июля
1905 г., и «Проект избирательного закона». В первом разделе проекта
«Основного закона» провозглашалось: «Империя Российская управ-
ляется на твердых основаниях законов, издаваемых в порядке, сим
Основным законом установленном» (ст. 1). Законы империи диф-
ференцировались на общие, когда «действие их распространяется на
все пространство империи», и местные, когда «действие оных огра-
ничивается пределами отдельных местностей» (ст. 2). Каждый закон
имел силу «только на будущее время, кроме того случая, когда в са-
мом законе постановлено, что сила его распространяется и на время
предшествующее» (ст. 3). Все издаваемые законы не должны были
противоречить Основному закону (ст. 4).
36
Глава первая
Законопроекты могли исходить как «от императорской власти»,
так «и от Государственной думы» и получали силу закона «как по
одобрении Государственной думой и по утверждении императором»
(ст. 5). Законы обнародовались «во всеобщее сведение Правитель-
ствующим Сенатом посредством напечатания в установленном по-
рядке» (ст. 6). Законодательные постановления не подлежали обна-
родованию, если «порядок их издания не соответствует положениям
сего Основного закона или когда таковые постановления нарушают в
чем-либо точный смысл сего Основного закона» (ст. 7). Закон имел
для всех обязательную силу и не мог быть отменен иначе, как «только
силою закона» (ст. 10-11). Указы и другие акты, исходящие от импе-
ратора, «последовавшие в порядке верховного управления, обраща-
ются к исполнению не иначе, как по скрепе государственного канцле-
ра или одного из министров, которые своею скрепою принимают на
себя за них ответственность» (ст. 12). Крайне важной была статья 14,
в которой подчеркивалось, что «нарушающее законы распоряжение
Правительствующего Сената или лица не имеет ни для кого обяза-
тельной силы» (51).
Во втором разделе проекта Основного закона - «О правах россий-
ских граждан» - были зафиксированы права человека и гражданина,
которые были перечислены в проекте освобожденческой конституции
и программе «Союза освобождения», принятой в марте 1905 г. Осо-
бенностью данного проекта было то, что перечень этих прав был бо-
лее структурирован и подробнее зафиксирован. Исходным пунктом
раздела являлась статья 16, гласившая: «Все российские граждане,
невзирая на различие их племенного происхождения, веры или со-
словного положения, в отношении их политических и гражданских
прав равны перед законом». В последующих статьях (ст. 17-35) шло
перечисление прав российских граждан: 1) свобода совести («все рос-
сийские граждане свободны в исповедании веры»); 2) гарантии лич-
ной безопасности («никто не может подлежать преследованию иначе
как в порядке, законом определенном»); 3) неприкосновенность жи-
лища, частной переписки; 4) свобода передвижения, включая право
выезда за границу; 5) свобода выбора местожительства и занятий,
приобретения движимого и недвижимого имущества; 6) свобода сло-
ва, печати, уничтожение цензуры; 7) свобода собраний; 8) право соз-
дания разного рода обществ и союзов; 9) право «обращаться к госу-
дарственным властям с ходатайствами по предметам общественных
и государственных нужд»; 10) предоставление иностранным гражда-
нам тех же прав, которые предоставлялись российским гражданам, с
«соблюдением ограничений, установленных в законах» (52).
В третьем разделе «Учреждение Государственной думы», состо-
ящем из шести глав, были подробнейшим образом зафиксированы:
Вехи формирования конституционно-демократической партии	37
место и ролевые функции Думы в системе государственной вла-
сти, состав и порядок ее образования, права и обязанности депута-
тов, внутренняя структура и порядок занятий. Согласно проекту,
Государственная дума была двухпалатной (земская палата и пала-
та народных представителей). Земская палата формировалась «из
государственных гласных, избираемых губернскими земскими и об-
ластными собраниями и городскими думами городов с населением
свыше 100 000 жителей» (ст. 38). Избрание государственных гласных
осуществляли органы местного самоуправления «закрытою подачей
голосов» (ст. 41). Палата народных представителей избиралась насе-
лением «посредством всеобщего, равного, прямого и закрытого голо-
сования» (ст. 42). Право участия в выборах народных представителей
«принадлежит каждому российскому гражданину мужского пола, до-
стигшему 25-летнего возраста, за исключением: 1) лиц, состоящих
под опекой или попечительством; 2) лиц, объявленных несостоятель-
ными должниками, кроме признанных несчастными; 3) лиц, лишен-
ных прав по судебным приговорам, на срок такого лишения; 4) лиц,
призреваемых в благотворительных заведениях; 5) лиц, состоящих
на действительной военной службе; 6) лиц, занимающих должности
губернаторов и вице-губернаторов, чинов прокурорского надзора и
полиции» (ст. 43). Срок полномочий палаты народных представите-
лей определялся в четыре года. Палата представителей созывалась и
распускалась указом императора. Однако при ее роспуске ранее че-
тырехлетнего срока в указе должен был быть назван срок новых вы-
боров (ст. 46-48).
Что касается прав государственного гласного и народного пред-
ставителя, то они присваивались избранным лицам «с момента огла-
шения результатов выборов в месте их производства» (ст. 51). При
этом одно и то же лицо не могло быть одновременно членом обеих
палат (ст. 52). Члены Государственной думы не могли быть «жалуе-
мы чинами, орденами или придворными званиями, а также арендами
или какими-либо иными имущественными выдачами» (ст. 56). В сво-
их «суждениях и решениях член Государственной думы не может
быть связан наказами или указаниями своих избирателей» (ст. 60).
Во время «собраний Государственной думы члены ее не могут быть
ни привлечены к уголовному следствию и суду, ни подвергнуты
домашнему аресту, или взятию под стражу по подозрению в совер-
шении преступного деяния, или личному задержанию по несостоя-
тельности, ни вызваны в какой-либо суд или иное место в качестве
свидетеля или сведущего лица. Из сего исключается лишь тот случай,
когда член Государственной думы будет застигнут при совершении
преступного деяния или тотчас после его свершения, или когда в
течение суток по обнаружении признаков преступного деяния воз-
38
Глава первая
никнет против члена Государственной думы подозрение и основание
для принятия против него мер к пресечению способов уклонения от
следствия» (ст. 63). Члены Государственной думы получали возна-
граждение в размере, определенном законом (ст. 64).
Законопроекты, принятые Государственной думой, представля-
лись государственным канцлером императору и после их подписания
получали силу закона. Во время собраний Государственной думы ее
члены имели право обращаться с запросами как к отдельным мини-
страм, так и к Совету министров в целом «по предмету образа дей-
ствий правительства или отдельных правительственных учреждений
и должностных лиц. Объяснения по таковым запросам представля-
ются министрами лично подлежащей палате в одном из ее заседаний
не позднее определенного палатою срока» (ст. 92). Каждая палата
имела право «производить повсеместно расследование через посред-
ство избранных ею для этого из своей среды комиссий» (ст. 93).
В четверном разделе проекта Основного закона «О министрах»
определялись права и компетенции исполнительной ветви власти,
формирование которой было исключительной прерогативой импе-
ратора. Государственный канцлер и по его представлению министры
назначались указами императора (ст. 98-99). Принципиально важ-
ной статьей проекта Основного закона (ст. 101) закреплялось поло-
жение, что «государственный канцлер и прочие министры в совокуп-
ности ответствуют перед палатами Государственной думы за общий
ход государственного управления». За совершенные «при отправле-
нии должности нарушения законов или прав граждан министры под-
лежат гражданской и уголовной ответственности» (ст. 102).
Пятый раздел проекта Основного закона «Об основах местного
самоуправления» был посвящен определению прав и компетенции
органов местного самоуправления. В проекте подчеркивалось, что
области, губернии, уезды и волости могли образовать «самоуправля-
ющиеся союзы, именуемые земствами. Города образуют самоуправ-
ляющиеся общины» (ст. 104). Местное управление основывалось на
всеобщем, равном, прямом и тайном голосовании. Право голоса име-
ли лица мужского пола, проживающие в данной местности не менее
года и уплачивающие местные земские или городские налоги. Об-
ластные и губернские земства получали право «вступать в соглаше-
ния между собой для совместного ведения дел, общих для несколь-
ких губерний» (ст. 108).
Шестой раздел проекта Основного закона «О судебной власти»
содержал пять статей, в которых была последовательно проведена
идея независимости судебной власти, несменяемости судей, а также
введения института присяжных заседателей (53).
Цехи формирования конституционно-демократической партии	39
Что касается проекта «Избирательного закона», то в нем подроб-
но описывались правила его применения, распределение избиратель-
ных округов, формирование избирательных участков, механизмы
проведения выборов, подсчета голосов, подведение итогов избира-
тельной кампании (54).
Рассмотрение общероссийским земским съездом этих важнейших
документов позволило Организационному бюро активизировать ра-
боту по подготовке программы, которая была предложена на рассмо-
трение сентябрьского общероссийского съезда земских и городских
деятелей. Ее первый раздел «Политическая программа», состоящий
из двух подразделов «Основные права граждан Российской империи»
и «О народном представительстве», по сути, повторял пункты проек-
та «Основного закона». Во второй раздел проекта «Программа по во-
просам культуры» вошло четыре статьи о реформе судебной системы
н местного самоуправления, вполне совпадающих по своему смыслу
со статьями «Основного закона», а также статья, посвященная вопро-
сам народного образования, где были сформулированы следующие
требования: «а) введение всеобщего бесплатного начального образо-
вания с расширением и поднятием курса начальной школы, которая
всецело должна быть передана органам местного самоуправления;
развитие всех видов и средств дополнительного и внешкольного об-
разования; б) увеличение числа средних учебных заведений в меру
общественной потребности, пересмотр программы средней школы и
положения о ней, близкое участие органов местного самоуправления
и общества в заведовании средней школой; возможная свобода в про-
грамме средней школы и в постановке в ней учебного дела; в) кон-
центрическое расположение всех разрядов школ для создания связи
между их ступенями и для облегчения перехода от низшей ступени
до высшей; г) автономия университетов и других высших учебных
заведений. Доступ в них женщинам на одинаковом основании с муж-
чинами. Свобода академического преподавания. Увеличение числа
высших учебных заведений; д) развитие технического и профессио-
нального образования; е) свобода общественной и частной инициати-
вы в деле просвещения» (55).
Раздел проекта «Экономическая программа» в своих основных
пунктах повторял вышерассмотренные программы «Союза земцев-
конституционалистов» и «Союза освобождения». Однако ряд ста-
тей были изложены более подробно. Речь шла о пересмотре устава
о промышленности «в смысле облегчения условий промышленной
деятельности», явочном порядке открытия промышленных заведе-
ний (ст. 9); признание стачек «законным средством защиты рабочи-
ми своих интересов» (ст. 10); постепенное понижение таможенного
тарифа в целях технического подъема промышленности и удешевле-
40
Глава первая
ния предметов массового потребления (ст. 16); реформа финансовой
системы в плане «уравнения налоговой тягости плательщиков на на-
чалах прогрессивно-подоходного обложения в связи с понижением
косвенных налогов» (ст. 17) (56).
Таким образом, в либеральном сегменте общественной мысли и
общественного движения в течение ряда лет довольно интенсивно
шел процесс разработки идеологических и программных докумен-
тов, рассмотрение которых позволяет сделать следующие выводы.
Во-первых, представление новым поколением либералов на суд об-
щественного мнения комплекса программных документов свидетель-
ствует о том, что им удалось подняться на качественно новую ступень
в теоретической проработке модели общественного переустройства
России. По своим основным параметрам эта модель соответствовала
вызовам времени, отвечала западноевропейским либеральным стан-
дартам, а по ряду требований и превосходила их. Во-вторых, плюра-
лизм мнений и точек зрения по многим вопросам будущего развития
России создавал конкурентную среду, что стимулировало более тща-
тельную проработку программных документов. В-третьих, лидирую-
щие позиции в разработке программных документов в либеральном
сегменте прочно заняли интеллигенты-интеллектуалы, прекрасно
осведомленные о состоянии развития западноевропейской право-
вой науки, современных политических и экономических теориях, о
практике западноевропейского парламентаризма. Под их влиянием
«обтекаемые» и «компромиссные» программные формулировки,
первоначально рассчитанные на консолидацию всех направлений и
течений в российском либерализме в начале XX в., постепенно усту-
пали место более определенным требованиям, наиболее адекватно
отражавшим подвижки в общественном мнении. Важную роль в этом
процессе сыграла начавшаяся Первая российская революция 1905 г.,
которая ускорила разработку программных проектов, становивших-
ся с каждым разом более радикальными и структурированными.
В-четвертых, наибольший вклад в разработку либеральной програм-
мы внесли «Союз освобождения» и «Союз земцев-конституционали-
стов», которые, конкурируя друг с другом, с каждым новым витком
общественного движения в России, пополняли свои программы но-
выми разделами. Переосмысливая опыт западноевропейских стран,
либералы-интеллектуалы при разработке своих программ исходили
из конкретной российской действительности, из интересов новых
социальных страт, среди представителей которых они рассчитывали
найти себе социальную опору. В-пятых, инвариантным ядром либе-
ральных программ стали разделы о правах человека и гражданина,
нацеленные на формирование в России гражданского общества, а
также разделы о политическом устройстве России, позволяющие
Цехи формирования конституционно-демократической партии	41
реализовать идею создания правового государства. С учетом этой
ведущей тенденции либералы нового поколения разрабатывали со-
циально-экономические разделы программы, получившие наиболее
полное выражение в программных документах, принятых в марте
1905 г. на третьем съезде «Союза освобождения». Это позволило ос-
вобожденцам занять лидирующие позиции в разработке программы
будущей конституционно-демократической партии. Многие положе-
ния программы «Союза освобождения» были приняты «Союзом зем-
цев-конституционалистов», что «расчищало» путь их постепенного
сближения друг с другом, облегчало возможность создания единой
Организационной комиссии, которой и было поручено разработать
общую программу конституционно-демократической партии.
Примечания
1.	См.: Черменский Е. Д. Земско-либеральное движение накануне революции
1905-1907 гг. // История СССР. 1965. № 5; Симонова М. С. Земско-либеральная
фронда (1902-1903) // Исторические записки. Т. 91. М., 1973; Пирумова Н. М.
Земское либеральное движение. Социальные корни и эволюция до начала
XX века. М., 1977; Степанский А. Д. Либеральная интеллигенция в общественном
движении России на рубеже XIX-XX вв. // Исторические записки. Т. 109. М.,
1983; Шацилло К. Ф. Русский либерализм накануне революции 1905-1907 гг. М.,
1985; Канищев В. Ю. Роль журнала «Освобождение» в формировании конститу-
ционно-демократической партии. Дис.... канд. ист. наук. М., 2006; Соловьев К. А.
Кружок «Беседа». В поисках новой политической реальности. 1899-1905. М.,
2009; Copeland W. The Uneasy Alliance: Collaboration between the Finish Opposi-
tion and the Russian Underground. 1899-1904. Helsinki, 1973; Emmons T. The Bese-
da Circle, 1899-1905 // Slavic Review. 1973. Vol. 32. № 3; Emmons T. Additional
Notes on the Beseda Circle, 1899-1905 // Slavic Review. 1974. Vol. 33. № 4; Em-
mons T. The Formation of Political Parties and the First National Elections in Russia.
Cambridge, 1983; Emmons T. Russia’a Banquet Campaign // California Slavic Stud-
ies. 1977. № 10.
2.	Освобождение. 1902. № 1. C. 2.
3.	Там же. С. 10.
4.	Там же. С. 11.
5.	Там же. С. 9.
6.	Там же. С. 10.
7.	Основной Государственный закон Российской империи. Париж, 1905.
С. XVI.
8.	Там же. С. 1.
9.	Там же. С. 51, 53.
10.	Там же. С. 26.
11.	Там же. С. 62
12.	См.: Щепкин Н. Н. Земская и городская Россия о народном представи-
тельстве. Ростов-на-Дону. 1905. С. 15-21.
42
Глава первая
13.	Основной Государственный закон Российской империи. С. 23.
14.	Там же. С. 59.
15.	Там же. С. 13.
16.	Там же. С. 33-34.
17.	Milyukov Р. Russia and its Crisis. C-L, 1905. P. 520.
18.	Освобождение. 1904. № 58. C. 129.
19.	Там же.
20.	Освобождение. 1903. № 9. С. 157.
21.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. М., 2001. С. 158.
22.	Там же. С. 159.
23.	Там же.
24.	Там же.
25.	Там же. С. 160.
26.	Там же.
27.	Там же.
28.	Там же.
29.	Там же.
30.	Там же. С. 161.
31.	Там же.
32.	Там же. С. 162.
33.	Там же.
34.	Там же. С. 137-138.
35.	См.: Шелохаев С. В. Д. Н. Шипов. Личность и общественно-политическая
деятельность. М., 2010. В монографии дан подробный анализ взглядов видного
общественного деятеля и одного из лидеров партии октябристов, показана эво-
люция его политической позиции.
36.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. С. 167-168.
37.	Там же. С. 155-156.
38.	Маклаков В. А. Государственная дума. Воспоминания современника. Па-
риж, 1912. С. 134.
39.	Чупров А. И. Аграрная реформа и ее вероятное влияние на сельскохозяй-
ственное производство. М., 1906. С. 22.
40.	Освобождение. 1905. № 68. С. 294.
41.	Освобождение. 1905. № 67. С. 279.
42.	Там же. С. 294-295.
43.	Освобождение. 1905. № 78/79. С. 504.
44.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. С. 219-220.
45.	Аграрный вопрос. Сб. статей. Т. 1. М., 1906. С. 192.
46.	Там же. С. 75-76.
47.	Право. 1905. № 18. Стб. 1526.
Цехи формирования конституционно-демократической партии	43
48.	Туган-Барановский М. Национализация земли. СПб., 1906. С. 66.
49.	Либеральное движение в России. 1902-1905. С. 244.
50.	Там же. С. 252-253.
51.	Там же. С. 315-316.
52.	Там же. С. 317-318.
53.	Там же. С. 319-328.
54.	Там же. С. 328-332.
55.	Там же. С. 418-419.
56.	Там же. С. 419—420.
2.	Выработка стратегии и тактики
Разнородный состав либерального сегмента общественного дви-
жения в России в начале XX в. обусловил не только программные, но
и тактические разночтения, различные походы к определению своих
противников и союзников. Важно подчеркнуть, что эти тактические
расхождения вполне укладывались в рамки единого стратегического
либерального курса, рассчитанного на формирование гражданского
общества и правового государства в России.
Умеренная земская оппозиция - шиповцы, разделявшие тради-
ционные принципы славянофильской доктрины, сохранявшие веру
в историческую дееспособность существующего самодержавного ре-
жима в условиях новой исторической эпохи, считали единственно
возможной и рациональной тактикой легальную деятельность с ее
методами обращения к власти с просьбами и ходатайствами, адре-
сами и петициями, т. е. предполагали продолжать реформы, начатые
властью еще в середине XIX в., и ориентировались на созыв законо-
совещательного представительства в форме Земского собора.
Другая часть земских либералов-конституционалистов, уже не
веривших в реформистский потенциал власти, хоть и предпочита-
ла действовать по преимуществу легальными методами, добиваясь
трансформации самодержавного режима в конституционную монар-
хию с законодательным народным представительством и в принципе
не отрицала таких приемов борьбы, как записки и петиции, тем не
менее решительнее ставила вопрос о консолидации оппозиционных
земских элементов на их собственной программе, активнее иници-
ировала создание разного рода съездов и протопартийных структур
типа союзных объединений («Союз земцев-конституционалистов»).
При этом земцы-конституционалисты охотнее шли на контакты не
только с земским «третьем элементом», но и с демократической ин-
теллигенцией, составляющей костяк «Союза освобождения».
44
Глава первая
В свою очередь либеральная интеллигенция, уже давно не пи-
тавшая иллюзий относительно созидательных потенций авторитар-
ного режима, была более свободна в выборе тактики борьбы с ним.
Либеральная интеллигенция активно участвовала в легальных и
нелегальных мероприятиях под лозунгом «Долой самодержавие»,
инициировала проведение банкетной кампании, поддерживала
связи с общероссийскими социалистическими и национальными
партиями.
Учитывая сложносоставной характер либерального сегмента об-
щественного движения, руководство журнала «Освобождение» на
первых порах рассчитывало, что ему удастся объединить в единую
широкую либеральную партию разнородные элементы славянофиль-
ского («шиповского»), либерального (конституционного), демокра-
тического движения, которые не имеют возможности найти «исход
своему возмущенному чувству ни в классовой, ни в революционной
борьбе» (1). Поначалу этой точки зрения придерживались многие
земцы-конституционалисты, до поры до времени не желавшие идти
на открытый разрыв со славянофильским течением в земском либе-
рализме. В этом плане особый интерес представляют черновые за-
писи двух докладов кн. Петра Д. Долгорукова «Конституционная
партия за прошлый год» и «Конституционная партия в предстоящий
год», не предназначавшиеся для печати. Долгоруков считал, что ли-
беральная партия должна, с одной стороны, не разрывая со славяно-
филами, убеждать последних «в невозможности самодержавия без
преобладания бюрократии», а с другой - внушать революционерам
мысль, что «революция в России может привести к цезаризму соци-
алистов». Ратуя за временные союзы либералов с другими партиями
(но ни в коем случае не за слияние с ними), Долгоруков рекомендо-
вал руководству журнала «Освобождение» «поменьше упоминать
про революционно-террористическое движение, чтобы не создавать
видимость, что оно входит в нашу программу». Вместе с тем «надо
угрожать» правительству, указывая ему на то, что его политика ведет
к неизбежному росту терроризма в стране. Такая тактика, по мнению
Долгорукова, будет способствовать расширению рядов оппозиции,
ибо, делая ставку только на революционное движение, либеральная
партия «новых членов не приобретет», а «новых рекрутов», наоборот,
оттолкнет от себя, шокируя их убеждения», а также способствуя сме-
шению всех оппозиционных партий в глазах общества в одну рево-
люционную группу. Надо, подчеркивал Долгоруков, напротив, «при-
учать смотреть на нас, как на сторонников законности и порядка».
«Нужно говорить тоном не шайки, а тоном будущего правительства,
которое чувствует за собой силу».
Цехи формирования конституционно-демократической партии	45
Либеральной партии, по мнению Долгорукова, следует вступать
в диалог, с одной стороны, «с теперешним самодержавием», помогая
ему «перейти в другую форму», а с другой - с террористами, внушая
последним мысль о бессмысленности их методов борьбы. В статье
-> Конституционная партия в предстоящий год» Долгоруков дал под-
робные рекомендации относительно того, о чем либералы должны
говорить с монархом. Всячески щадя его самолюбие, не делая ни-
каких личных нападок, монарху следует указывать «на неизбежное
угрожающее будущее» и внушать ему мысль о необходимости добро-
вольно пойти на уступки общественному мнению. Монарху следует
дать понять, что в этом случае либералы признают «невозможным и
нежелательным дворцовый переворот» и будут стараться «сохранить
династию». Кроме того, Долгоруков рекомендовал оказывать воз-
действие на окружение монарха (датский двор, великие князья), объ-
ясняя ему «необходимость уступок для сохранения династии», что
позволило бы дать монарху «среди окружающих точку опоры против
бюрократии». Либеральные идеи о необходимости реформ, считал
Долгоруков, следовало бы внушать представителям всех слоев рос-
сийского общества: министрам, членам Государственного совета и
Сената, флигель-адъютантам и офицерам, православному духовен-
ству, раскольникам и сектантам, дворянам, промышленникам, куп-
цам, присяжным поверенным, учащейся молодежи, земским служа-
щим, крестьянству, славянофилам, социалистам-революционерам,
социал-демократам, представителям различных национальностей -
евреям, финнам, полякам. Воздействие на власть представителей раз-
ных социальных групп с учетом при этом требования каждой из них
позволит, по мнению Долгорукова, сформировать широкий общена-
циональный оппозиционный фронт борьбы за конституционные и
демократические преобразования в стране (2).
Эти рассуждения одного их инициаторов создания нелегального
журнала «Освобождение» и организатора его финансового обеспече-
ния были восприняты редакцией журнала «Освобождение» как ру-
ководство к действию. Недаром уже в первых статьях журнала было
заявлено, что он будет отражать мнение «всего образованного рус-
ского общества, всей русской интеллигенции» (3). Однако претензия
стать рупором общественного мнения страны, выразителем общена-
циональных интересов еще не означала, что журналу удастся объеди-
нить все слои общества на освобожденческой программе. Уже пер-
вая программная статья «От русских конституционалистов» была
критически встречена как земскими либералами типа Д. Н. Шипова,
являвшимися противниками законодательного ограничения монар-
хической власти, так и широкими кругами демократической интел-
лигенции, выдвигавшими лозунги всеобщего избирательного права
46
Глава первая
и созыва Учредительного собрания. Более того, Д. Н. Шипов всту-
пил в переговоры с В. К. Плеве, рассчитывая убедить его пойти на
уступки умеренным требованиям земской оппозиции. «Такие пере-
говоры, - писал Струве, - нечто новое. Самодержавная бюрократия
хочет заключить своего рода договор с земством», а переговоры Пле-
ве с Шиповым якобы свидетельствуют о том, что реформы «сверху»
возможны. Даже весьма осторожный в оценке перспектив перегово-
ров земцев с правительством П. Н. Милюков в статье «Современное
положение России и виды на будущее» не исключал, что в данный
момент у правящей бюрократии есть еще шанс провести реформу
«сверху» (4).
В феврале 1903 г. в «Освобождении» была опубликована статья
«К очередным вопросам» П. Н. Милюкова и П. Б. Струве, состоящая
из двух самостоятельных частей, отразивших различные подходы
авторов к оценке политического положения в стране и перспектив
либерального движения. Милюков заявил, что «прежде чем органи-
зоваться, надо знать или решить, кто с кем и куда пойдет вместе» (5).
«Вербовать же сразу всю армию вокруг неясного лозунга (созыв
Земского собора. - В. Ш.) и ненадежных, а отчасти подозрительных,
элементов значило бы, по нашему мнению, - писал Милюков, - со-
вершать огромную тактическую ошибку, ослабить энергию движе-
ния, погубить его нравственное значение, а при ловкой тактике пра-
вительства (возможность которой вовсе не исключена) - оказаться
в плену, во враждебном лагере, и таким образом, сдать врагу первую
боевую позицию» (6).
П. Б. Струве вынужден был признать милюковскую критику. «Ус-
ловия русской действительности таковы, - писал он, - что широкая
партия политического освобождения должна построить всю свою
тактику на умелом, гибком и неразрывном совмещении тех двух при-
емов действия, которые известны у нас под названием, один - легаль-
ного, другой - нелегального. Такая двуединая тактика потребует в
высшей мере сочетания политической мудрости с политическим му-
жеством, холодного расчета с пламенным энтузиазмом» (7).
Наличие двух типов организаций - «Союза земцев-конституцио-
налистов» и «Союза освобождения» - в принципе позволяло в рам-
ках единого либерального движения решить эту двуединую задачу.
Так, земцы-конституционалисты по преимуществу ориентировались
на легальные формы и методы работы в земской среде. Освобожден-
цы же сочетали легальную работу с нелегальной деятельностью. В ре-
зультате в недрах либеральной оппозиции сосуществовали разные
тактики: славянофилы в основном занимались «наведением мостов»
с правительством; земцы-конституционалисты вели агитацию в зем-
ской среде, пробуждая у нее интерес к конституционным вопросам;
Нехи формирования конституционно-демократической партии	47
освобождении поддерживали контакты с революционными партия-
ми, создавали разного рода общественно-политические организации,
участвовали в проведении публичных выступлений против само-
державного режима. Наличие в либеральной среде нескольких так-
тик позволяло действовать широким фронтом, вовлекая тем самым
в борьбу за реформы все большее число лиц из разных социальных
страт, формируя у них определенное мнение о преимуществах мир-
ного эволюционного преобразования страны путем реформ «сверху».
Одновременно не исключалась ситуация, что в случае неуступчиво-
сти самодержавного режима либеральная оппозиция готова исполь-
зовать нелегальные методы борьбы. По сути, наличие «веера тактик»
какое-то время позволяло сохранять единство либерального движе-
ния. Однако по мере дифференциации либеральной среды по про-
граммным вопросам возникла необходимость дифференциации и по
тактическим принципам. Тем более к этому подталкивала неуступчи-
вость самодержавия. Лидеры нового либерализма настаивали на вы-
работке более определенной политической линии поведения.
Основные принципы такой политической линии были сформу-
лированы в докладе кн. Д. И. Шаховского «Политика либеральной
партии», с которым он выступил на учредительном съезде «Союза ос-
вобождения» (состоявшемся нелегально 3-5 января 1904 г. в Петер-
бурге), а затем опубликовал в журнале «Освобождение». «Теперь или
никогда, - заявил Шаховской, - нам необходимо занять самостоя-
тельную и твердую позицию, которая дала бы нам возможность в раз-
вертывающемся ходе событий сказать свое обдуманное слово и сом-
кнутой колонной стать на защиту тех начал, которые мы исповедуем,
как священные основы либерализма» (8). Проявлением этой «твер-
дости», по мнению Шаховского, должно было стать размежевание в
либеральной среде, прежде всего с представителями «мечтательного
славянофильского либерализма», которые считали возможным «осу-
ществить реформу русской жизни в союзе с самодержавием». Разви-
вая этот тезис, Шаховской подчеркивал: «Кто бы из нас ни оценивал
монархическое начало, мы все, безусловно, отвергаем смешение этого
начала с самодержавием. Мы признаем, что в современном русском
самодержавии монархический принцип имеет если не злейшего вра-
га, то опаснейшего союзника, что русское самодержавие, делая мо-
нархический режим игрушкой в руках бюрократической олигархии,
превращая его в тормоз свободного развития России, дискредитиру-
ет и подкапывает самую идею монархии. С самодержавием следовало
бы бороться даже во имя монархии, не говоря о других принципиаль-
ных и практических основаниях». Шаховской полагал, что поэтому
«мы должны решительно отвергнуть всякие следы славянофильских
иллюзий о возможности дальнейшего развития России на почве со-
48
Глава первая
юза самодержавного царя с народом», ибо рассчитывать, что рефор-
мы «могут быть выполнены на почве самодержавия и в союзе с ним,
значит обрекать их не только на частичную, но и на полную и безус-
ловную неудачу» (9).
Из этого положения, которое Шаховской считал аксиомой, вы-
текает, что «наша партия есть партия переворота, партия отрицания
той политической формы, которую мы признаем, безусловно, от-
жившей и негодной». «С точки зрения исторических и политических
соображений, - утверждал Шаховской, - мы считаем практически
полезным удержать монархическое начало в том строе, который в
ближайшем будущем призван сменить русское самодержавие. Но
при этом мы признаем, что только в России конституционной, только
в органическом союзе с представительством страны монархический
принцип может оправдать свое действительное значение» (10).
Из негативной оценки самодержавного режима логически выте-
кали и тактические методы, предлагаемые Шаховским. По его мне-
нию, партия переворота должна оставить всякие иллюзии «о воз-
можном влиянии на самодержавное правительство» и тем более
«о возможном сотрудничестве с ним». «Никакие адреса и петиции,
никакие увещевания и всеподданнейшие записки не повлияют на
монарха, если за ними не будет стоять реальной и принудительной
силы организованного общественного мнения». Для организации
общественного мнения и его «направления в русло переворота» по-
требуется, по мнению Шаховского, выработать систему мер, позво-
ляющих уничтожить самодержавный режим. «Мы должны подры-
вать своей деятельностью все, что связано с ним, что способствует
его поддержанию, мы должны поддерживать и содействовать всему,
что логически клонится к его упразднению». В основу «разнообраз-
ных конкретных действий» должна быть положена ценностная идея
свободы личности как «коренного требования жизни». «В свободе
личности, - подчеркивал Шаховской, - мы признаем альфу и омегу
нашего политического символа веры». Это «священный для нас ло-
зунг» должен пронизывать и программу либеральной партии и опре-
делять ее тактическую линию поведения. Основная задача либераль-
ной партии, ее гражданский долг, считал Шаховской, состоит в том,
чтобы «защищать и проводить в жизнь идею истинно либеральной,
а не якобинской демократии», развивать свою оппозиционную про-
грамму, проводить собственную тактику, сознательно направленную
«к упразднению самодержавия» (11).
Существенным фактором, способствующим внесению коррек-
тив в тактическую линию либералов, стала Русско-японская война.
Предвидя драматический исход событий на Дальнем Востоке,
кн. Петр Д. Долгоруков в докладе «Либеральная партия и внешняя
Нели формирования конституционно-демократической партии	49
политика России», с которым он выступил на учредительном съезде
-Союза освобождения», а затем опубликованном на страницах жур-
нала «Освобождения», подчеркивал, что готовящаяся самодержави-
ем дальневосточная авантюра с логической неизбежностью приведет
к тяжелым последствиям для России. Выйти из созданных «нашим
правительством опасностей, - подчеркивал Долгоруков, - Россия
может, только изменив механизм своей государственной машины,
добившись такого положения дел, когда ее внешняя политика будет
руководиться и направляться не угодливостью и мыслью полуобра-
зованных, чуждых русской жизни, царедворцев вроде Ламздорфа, по-
лицейских маньяков вроде Плеве, авантюристов вроде Безобразова, а
когда волею страны во главе ее будут поставлены лучшие люди ума и
таланта, которым можно будет безопасно взять руководство полити-
кой в опасные и критические периоды государственной жизни» (12).
Дальневосточная авантюра, считал Долгоруков, станет важным
фактором активизации в стране общественного мнения, которое фор-
мирующаяся либеральная партия должна направить в русло борьбы
< самодержавием, терявшим в условиях обострения мировых кризи-
сов способность защитить внешнеполитические интересы России.
«Мы, - подчеркивал Долгоруков, - глубоко убеждены в том, что за-
мена самодержавия конституционным правлением в России увели-
чит во много раз ее внешнюю силу не только потому, что улучшит
организацию правительства, но главным образом потому, что откроет
пути забиваемым ныне живым, великим силам и способностям рус-
ского народа» (13).
Начавшаяся Русско-японская война стала важным фактором,
ускорившим процесс дифференциации в либеральной среде. В зем-
ской среде на первых порах возобладали верноподданнические нот-
ки, нашедшие свое отражение в отправке на имя монарха всеподдан-
нейших адресов, в сборе денежных средств, участии в организации
медицинской и санитарной помощи. «Союз земцев-конституциона-
листов» на своем съезде 23 февраля 1904 г. в Москве принял обра-
щение «К русскому обществу», в котором подчеркивалось, что «сра-
жаться за Россию является теперь уже национальным делом». Вместе
с тем земцы-конституционалисты проводили разделительную линию
между теми, кто «византийскими адресами» и «шовинистическими
демонстрациями» безоговорочно встал на позицию поддержки само-
державного режима, и теми, кто сохраняет и выражает надежду на то,
что, «отстояв Россию от врага внешнего», мы «можем отстоять ее и
от врага внутреннего, от того произвола, который посылает одних на
смерть на поле безыдейной войны, других в застенки в Якутскую об-
ласть... Мы надеемся, что Россия выйдет обновленная из годины ис-
пытания, она уверует и заставит всех уверовать в свою нравственную
50
Глава первая
народную силу, отвоюет мирным путем, напором сильно пробудив-
шегося общественного мнения свои человеческие права... Только на
почве народного представительства при органическом единении мо-
нарха с народом Россия почувствует возможность правильного при-
менения своей давно просящейся к жизни силы и вздохнет, наконец,
полной грудью» (14).
Более сложной и неоднозначной была позиция по отношению
к Русско-японской войне в освобожденческой среде. П. Б. Струве
считал, что эта война должна послужить фактором пробуждения
гражданского сознания, а разбуженное чувство патриотизма в свою
очередь подтолкнет общество к активным действиям против само-
державия. «Русское войско, - писал Струве в статье “Война и патри-
отизм”, - всегда героически исполняло свой долг. Тягости, которые
понесет русский народ, человеческие жертвы, которых будет стоить
война, будут острой болью отзываться в сердцах всех русских людей.
Но сочувствие героям-страдальцам пусть пробудит в русских людях
негодование против тех, кто своим легкомыслием погнал русский на-
род далеко от родины занимать ненужные ему земли и отдать его в
жертву кровавой войне. И пусть они твердо помнят, что не на маньч-
журских полях, не в горах Кореи, не на водах Китая судьбы честь и
величие России. Пусть слезы матерей и жен, пусть национальная
обида и горечь, пройдя горнило испытующей мысли, породят чувство
гражданской решимости и сознания политической ответственности
за судьбы страны. И это будет. Грозное испытание встряхнет равно-
душных и сонных, смутит самоуверенных, устыдит торжествующих.
Оно будет тем молотом, который выкует русского гражданина» (15).
Проводя историческую аналогию с Крымской войной 1854-1855 гг.,
Струве выражал надежду, что подобно «севастопольскому заре-
ву», ставшему «зарей общественного возрождения России», война
на Дальнем Востоке станет мощным катализатором общественного
мнения, которое заставит самодержавие после войны пойти на осу-
ществление реформ. В этой логике на страницах журнала «Освобож-
дение» и «Листка освобождения» Струве обращался «К студентам»,
призывая их кричать на улицах: «Да здравствует армия!» «Да здрав-
ствует Россия!» «Да здравствует свобода!» «Да здравствует свобод-
ная Россия!».
Однако в журнале «Освобождение» публиковались статьи, отра-
жавшие и иную позицию. Так, П. Н. Милюков считал «патриотиче-
ские устремления» Струве помехой в деле «политического освобож-
дения России». Соглашаясь со Струве, что «на русской оппозиции
лежит нравственный долг - рассеять тот омерзительный туман, ко-
торый в настоящее время густой и смрадной пеленой расползается
над русским болотом, одуряя даже, по-видимому, довольно крепкие
Hf.\u формирования конституционно-демократической партии	51
i оловы», Милюков писал: «Мой оптимизм так далеко не идет; я не
рассчитываю на возможность повлиять на проявления русского шо-
винизма, не делая таких уступок, которые противоречат моему миро-
воззрению; поэтому я и предлагаю - не взять их в руки, что невозмож-
но, а, по крайней мере, хоть локализовать эти проявления возможно
резким отказом от всякой солидарности с ними» (16).
Постепенно в полемику между П. Б. Струве и П. Н. Милюковым
втягивалось все большее число корреспондентов, публиковавших
свои статьи в рубрике «Война и русская оппозиция», специально
открытой на страницах «Освобождения» его главным редактором.
Одни корреспонденты, например, П. А. Берлин в статье «Патриоти-
ческое и оппозиционное движение», всецело поддерживали Струве,
считая его тактическую позицию по отношению к войне оправдан-
ной, ибо она позволяет направить патриотический подъем в выгод-
ное для либералов русло (17). Другие, как, например, автор статьи
«Отступления не будет», псевдоним которого остался нерасшифро-
ванным, считали патриотическую позицию Струве неприемлемой
для оппозиционного движения, поскольку борьба против самодержа-
вия не должна ни на минуту прекращаться и во время войны (18).
Однако сама логика развития военных действий на Дальнем Востоке
заставляла даже патриотическую часть либеральной оппозиции, не
говоря уже о сторонниках поражения правительства в войне, скор-
ректировать свои оценки и занять более решительную позицию по
отношению к самодержавному режиму. Продолжая полемизировать
с П. Б. Струве, а затем и с кн. Д. И. Шаховским, опубликовавшим ста-
тью «Задачи конституционной партии в настоящий момент», в кото-
рой либералам предлагалось придерживаться во время войны более
умеренной позиции по отношению к режиму, чем это было в мирное
время (19), Милюков в статье «Очередные задачи русских консти-
туционалистов», наоборот, настоятельно рекомендовал либеральной
оппозиции активизировать борьбу против самодержавия. Уже спустя
шесть месяцев после начала Русско-японской войны свою прежнюю
патриотическую позицию скорректировал и Струве. «Мы призываем
русское общество, - писал он, - порвать с политическим бессмыс-
лием, очнуться от недостойной граждан апатии и, посмотрев в гла-
за суровой действительности, взвесить настоящие интересы страны
и проникнуться единственно разумной, единственно нравственной,
единственно патриотической мыслью о возможности и необходимо-
сти немедленного прекращения русско-японской войны» (20). Раз-
умеется, Струве, оставаясь русским патриотом, не стал пораженцем,
каковыми была большая часть освобожденцев. Однако и он прекрас-
но осознавал необходимость перемены тактики, дабы усилить давле-
ние на самодержавный режим, заставить его прекратить бессмыслен-
52
Глава первая
ную войну и немедленно приступить к политическим и социальным
преобразованиям. В прокламации «Народ и война», опубликованной
в журнале «Освобождение» и получившей широкое распространение
в России через структуры «Союза освобождения», подчеркивалось:
«Для русского народа теперь уже настало время потребовать от царя
себе конституции и освободиться от притеснений. Довольно уже без-
ропотно пролитой на русской земле народной крови, пота и слез. Те-
перь народу приходится еще беспрекословно проливать кровь в ки-
тайской Маньчжурии и лить новые слезы по ушедшим туда отцам и
братьям. Эти жертвы ненужной и пагубной войны народ приносит
безмолвно и покорно. Народ вправе потребовать смены теперешне-
го чиновничьего правительства и добиться новых порядков. Народу
следует уничтожить единоличное самодержавное правление царя с
подчиненными ему чиновниками и добыть себе конституцию. Долой
самодержавие! Да здравствует конституция!» (21).
Учитывая процесс полевения общественного мнения, П. Б. Стру-
ве в статье «Организация и платформа демократической партии»
советовал либералам приступить к пропаганде и агитации среди
крестьян и рабочих, избегая при этом прямых конфликтов с социали-
стическими партиями, выработать курс на сотрудничество с ними в
рамках борьбы за конституцию. За необходимость тактической пере-
ориентации освобожденцев на широкие массы одновременно выска-
зался и С. Н. Булгаков, опубликовавший в «Освобождении» статью
«К очередным вопросам». «Пока формы политического либерализ-
ма, - подчеркивал Булгаков, - не одухотворятся демократическим
содержанием, пока всеобщее право, как критерий такой демократи-
зации, не ляжет в основу либерально-демократической партии - до
сих пор нечего и думать о расширении пределов освободительного
движения, об углублении и усилении его влияния, нечего думать и о
новой тактике, предпосылки которой заключаются все в том же на-
правлении» (22).
Поворот освобожденцев влево ознаменовался началом их перего-
воров с революционными партиями. Надежда на коалицию с левыми
возродилась в процессе подготовки второго съезда «Союза освобож-
дения». 30 сентября - 2 октября 1904 г. в Париже состоялась конфе-
ренция либеральных и социалистических партий. Учитывая, что ход
и итог этого необычного в истории освободительного движения фо-
рума обстоятельно проанализированы в монографии К. Ф. Шацилло,
обращу внимание на содержательную часть принятых на этой конфе-
ренции совместных документов.
Декларация, опубликованная в «Листке освобождения», включа-
ла три основных требования, с которыми согласились все участни-
ки конференции: «1. Уничтожение самодержавия; отмена всех мер,
Вехи формирования конституционно-демократической партии
53
нарушивших конституционные права Финляндии; 2. Замена само-
державного строя свободным демократическим режимом на основе
всеобщей подачи голосов; 3. Право национального самоопределения;
гарантированная законами свобода национального развития для всех
народностей». Участники конференции в принципе согласились дей-
ствовать совместными усилиями ради достижения намеченных трех
пунктов, в частности, издания совместной прокламации о войне, под-
готовки одновременных заявлений о необходимости введения в стра-
не конституции. Кроме того, было решено создать организационный
центр - Бюро, включив в него по одному представителю от каждой
партии с целью координации их совместных действий (23).
Для освобожденцев (П. Н. Милюков, П. Б. Струве, кн. Петр
Д. Долгоруков) участие в Парижской конференции имело большое
значение для определения их тактической линии поведения. Во-
первых, они продемонстрировали готовность пересмотреть свои
прежние отношения с земским движением, которое они ранее ис-
пользовали в качества проводника своих идей в народ и одновремен-
но в качестве спонсора для поддержки разнообразных либеральных
акций. Разумеется, это не означало, что освобожденцы решили раз
и навсегда разорвать с земским движением и прекратить агитацион-
но-пропагандистскую работу в недрах земской оппозиции. В данный
момент они поставили перед собой более сложную задачу - убедить
часть земцев принять их программу и тактику и на этом основании
провести в их среде дифференциацию, выделить кадры для будущей
конституционно-демократической партии. Во-вторых, освобож-
денцы прекрасно понимали, что отсутствие необходимых кадров и
финансовых возможностей не позволяет им напрямую установить
контакты с крестьянством и рабочими, работа в среде которых была
соответственно монополизирована социалистами-революционерами
и социал-демократами. Соглашения, достигнутые с социалистиче-
скими партиями на Парижской конференции, позволяли в какой-то
мере надеяться на совместные действия среди масс.
Как было показано в первом разделе главы, именно в это время ос-
вобожденцы активизировали разработку своей партийной програм-
мы в демократическом духе и параллельно стали «наводить мосты» с
демократическими кругами общественности. Со своей стороны соци-
алистические партии, идя на соглашение с либералами, рассчитыва-
ли получить разностороннюю поддержку: легальные и нелегальные
органы печати, доставка печатной пропагандистской продукции из-
за границы, финансирование дорогостоящих акций по закупке ору-
жия за границей и доставки его в Россию и т. д. По сути, Парижская
конференция либералов и социалистов заложила основу создания
54
Глава первая
общенародного фронта борьбы против самодержавного режима, что
стало новым явлением в истории освободительного движения.
В своих воспоминаниях кн. Д. И. Шаховской писал: «Совету “Со-
юза освобождения” приходилось быстро приспособлять свою так-
тику к новым условиям политической обстановки. Ясна была необ-
ходимость созвать немедленно новый съезд “Союза освобождения”:
надо было получить одобрение предпринятых шагов (речь шла о под-
готовке освобожденцами проекта конституционного адреса царю и
созыве общеземского ноябрьского съезда 1904 г. - В. Ш.) и развить
далее деятельность в том же направлении, заручившись содействи-
ем Союза на местах, или же резко повернуть тактику в какую-нибудь
другую сторону» (24).
На втором съезде «Союза освобождения», состоявшемся неле-
гально 8 октября в Петербурге, был заслушан тактический доклад,
послуживший основой новой линии политического поведения осво-
божденцев. Ее суть сводилась к следующему: «1) принять самое дея-
тельное участие в предстоящем съезде земских и городских деятелей
и употребить все силы, чтобы направить его на путь открытого заяв-
ления конституционных требований; 2) иметь в виду, что 20 ноября
исполняется сорокалетие судебных уставов, организовать в этот день
через своих членов в Петербурге и Москве и возможно большем ко-
личестве других городов банкеты, на которых должны быть приняты
конституционные и демократические резолюции, составленные в го-
раздо более решительном тоне, нежели те, которые можно ожидать от
съезда земских и городских деятелей; 3) поднять через членов-земцев
на предстоящих уездных и губернских земских собраниях вопрос о
введении в России конституционного строя и необходимости созыва
для этой цели народного представительства на широкой демократи-
ческой основе; 4) начать агитацию за образование союзов адвокатов,
инженеров, профессоров, писателей и других лиц либеральных про-
фессий, организацию их съездов, выбор ими постоянных бюро и объ-
единений этих бюро как между собой, так и с бюро земских и город-
ских деятелей в единый Союз Союзов» (25).
Освобожденцам совместно с земцами-конституционалистами
удалось настоять на принятии общеземским съездом, состоявшемся
6-8 ноября 1904 г., программы конституционных преобразований,
за которые высказалось большинство его участников. Этим, по сути,
был нанесен серьезный удар по славянофильской доктрине, смысл
которой предельно ясно выразил Д. Н. Шипов. В своем выступлении
на съезде он заявил: «Русскому народу чуждо стремление к народо-
властию и в нем очень сильна привязанность к идее самодержавия, в
котором он хочет видеть выражение соборной совести народа и к ко-
торой он питает доверие и любовь» (26). Тем не менее в конце 1904 г.
Цехи формирования конституционно-демократической партии
земцы-конституционалисты и освобожденцы еще не были готовы
пойти на окончательный разрыв ни только с шиповцами, но и с само-
державием. Не случайно ноябрьский съезд принял решение передать
свои заключения через особую депутацию министру внутренних дел
II. Д. Святополк-Мирскому с просьбой доложить о них Николаю II.
Одновременно было высказано пожелание, чтобы участники съезда
познакомили земскую среду с принятыми резолюциями и рекомен-
довали на предстоящих губернских земских собраниях затронуть во-
просы «об общих условиях, необходимых для правильного течения
и развития нашей общественной и государственной жизни». Кроме
того, губернским земским собраниям рекомендовалось возбудить
ходатайства «о созыве выборных представителей земства для пере-
смотра Положения о земских учреждениях и для обсуждения общих
условий земской деятельности» (27).
Несмотря на умеренность принятых программных и тактиче-
ских решений, ноябрьский общеземский съезд стал важной вехой в
истории российского либерализма. «После этого события, - писал
11. Б. Струве, - всякие попытки правительства уклониться от прямой
постановки конституционного вопроса будут жалкими уловками,
осужденными на полную неудачу» (28).
Власть, проигнорировав требование либералов о введении в Рос-
сии конституционного строя, тем не менее, была вынуждена пойти
на издание указа 12 декабря 1904 г. с обещанием приступить к раз-
работке политических реформ. В земских кругах указ вновь породил
иллюзии о возможности наладить сотрудничество с правительством.
Однако умеренная тактика славянофилов сразу же была подвергну-
та острой критике со стороны освобожденцев, настаивавших на том,
что формирующаяся конституционно-демократическая партия ни на
минуту не должна «приостанавливать конституционной пропаганды
и агитации». Эта идея была реализована во время проведения бан-
кетной кампании, приуроченной к 40-летию введения в России су-
дебных уставов. По подсчетам К. Ф. Шацилло, освобожденцам в но-
ябре-декабре 1904 г. удалось провести в 34 городах России более 120
собраний и банкетов, в которых приняло участие около 50 тыс. чело-
век (29). По оценке кн. Д. И. Шаховского, банкетная компания «про-
шла с большим воодушевлением и полным успехом», объединив «во-
круг конституционного лозунга массу интеллигенции в стране» (30).
Это способствовало росту авторитета «Союза освобождения», кото-
рый к кануну Первой российской революции занял лидирующие по-
зиции в либеральном движении.
События Кровавого воскресения 9 января 1905 г. стали катали-
затором возмущения в либеральной среде, способствовали ее даль-
нейшей радикализации. Журнал «Освобождение» призвал массы
56
Глава первая
к активным действиям. «Вчера еще были споры о партии, - писал
П. Б. Струве. - Сегодня у русского освободительного движения
должны быть едино тело и един дух, одна двуединая мысль: возмез-
дие и свобода во что бы то ни стало... Против ужасных злодеяний,
совершенных по приказу царя на улицах Петербурга, должны вос-
стать все, в ком есть простая человеческая совесть. Не может быть
споров в том, что преступление должно быть покарано и что его
корень должен быть истреблен. Так дальше жить нельзя. Летопись
самодержавных насилий, надругательств и преступлений должна
быть закончена. Ни о чем другом, кроме возмездия и свободы, пи-
сать невозможно. Возмездием мы освободимся, свободой мы ото-
мстим» (31).
В освобожденческой среде стало утверждаться сознание того, что
в событиях Кровавого воскресения следует винить не только все-
сильную бюрократию, но и самого монарха. В «Освобождении» был
опубликован ряд статей П. Б. Струве («Палач народа», «Он прощает
их», «Анархия самодержавия»), где он, называя вещи своими имена-
ми, указывал, что «царь стал открыто врагом и палачом народа» (32),
что «лицом к стране повернулась не бюрократия, а монархия и динас-
тия» (33). Эти мысли Струве нашли отклик среди его единомышлен-
ников, в речах которых появились мысли о цареубийстве. В своем
дневнике 23 февраля 1905 г. А. В. Тыркова писала: «Месяц прошел
после того дня. А кажется это годы. Первые две недели мы были все
как безумные. Злоба, бессильная, безысходная злоба против прави-
тельственной шайки, сомкнувшейся кругом дрожащего самодержав-
ного труса, против этих офицеров, стрелявших в толпу, в женщин, в
маленьких детей. Кровь, кровь, кровь. И точно первобытный человек
просыпался в нас от запаха этой, с циничным бесстыдством пролитой
крови. Хотелось, чтобы и их, палачей, кто-нибудь растоптал, разда-
вил, замучил. То чувство презрительной жалости, которую раньше
вызывал к себе царь, исчезло. Убить его - убрать, чтобы не душил
Россию окровавленными цепями». (34). Однако, несмотря на прон-
зительно резкие слова в адрес Николая II, освобожденцы не решалась
отказаться от самого принципа монархизма, считая, что крушение
монархии в России может привести к непредсказуемым последстви-
ям. В отличие от освобожденцев, поставивших вопрос о свержении
самодержавного режима, земские либералы отреагировали на Крова-
вое воскресенье отправкой адресов с просьбами к верховной власти
немедленно дать конституцию.
События 9 января поставили перед либеральным движением во-
прос о необходимости корректировки прежнего тактического курса,
который оказался неэффективным. Освобожденцы заявили о готов-
ности принять участие в революции, признали необходимость при-
Цехи формирования конституционно-демократической партии	57
мспения насильственных действий против самодержавного режима,
правда, подчеркивая при этом, что они не могут насилие «возвести
в руководящее начало тактики» (35). Призывая земских либералов
к активным действиям, П. Б. Струве пытался им внушить мысль о
гом, что «критический момент уже настал», что промедление может
стать для либералов роковым. «Медлить нельзя, нельзя пассивно
ждать стихийного хода революции, - подчеркивал он. - Необходи-
мы организованные действия и открытые заявления; необходимы
прямые обращения к народу. В такое трагическое положение ставит
конституционалистов-земцев ужасный заговор правительственной
лжи и народного невежества, заговор, который они поддерживают
своей собственной пассивностью... Из этого трагического положе-
ния можно выйти победителем, только решительно обратившись
к активной революционной тактике» (36). Струве рекомендовал
либералам создавать комитеты самообороны, которые, во-первых,
могли бы выполнять милицейские функции и взять на себя охрану
общественного порядка, а во-вторых, стать ячейками будущих пар-
тийных организаций «с более широкими политическими задачами».
Эти партийные организации, а, по сути, комитеты реформ, призван-
ные объединить все оппозиционные силы в России и действовать
единым фронтом на общей программной и тактической платформе.
Главная задача общего фронта освободительной борьбы состояла
в том, чтобы незамедлительно начать «широкую и открытую кон-
ституционно-демократическую пропаганду среди крестьянства и
рабочего класса», убеждая их, что их требования будут решены со-
бранием народных представителей, избранным на основе всеобщего
избирательного права, а не стихийным и самочинным путем. В целях
пропаганды конституционных идей и освобожденческой программы
следует воспользоваться правительственным рескриптом 18 фев-
раля 1905 г., заявившим об участии народных представителей в за-
конодательном процессе, а также указом Сенату, предоставившим
легальную возможность частным лицам и учреждениям обращаться
к власти с изложением своих требований. Кроме того, комитеты ре-
форм могли бы, по мнению Струве, в перспективе трансформиро-
ваться в избирательные комитеты и организовать выборы в будущее
народное представительство.
Большое место в статьях П. Б. Струве, публикуемых в специаль-
ном разделе журнала «Освобождение» - «Вопросы тактики», - уде-
лялось вопросу создания конституционно-демократической партии,
которая, признав революцию, должна была овладеть ею в самом на-
чале и, «признав в существе эту революцию законной, вдвинуть ее в
русло закономерной социальной реформы, осуществляемой в связи
с полным политическим преобразованием страны теми средствами,
58
Глава первая
которые даст демократическая конституция». «Революцию, - делал
общий вывод Струве, - победить нельзя, революцией можно только
овладеть».
События 9 января 1905 г. выявили существенный просчет в преж-
ней тактической позиции либеральной оппозиции, которая, в отли-
чие от социалистических партий, вообще игнорировала армейскую
среду. Однако расстрел 9 января мирной рабочей демонстрации
показал либералам важность привлечения армии к оппозиционной
борьбе. «В настоящий момент, - писал Струве, - безусловно необ-
ходима усиленная конституционно-демократическая пропаганда
среди офицерства... Необходимо доказывать, что армия может и при-
обрести новые силы, и возродиться, только духовно сблизившись с
прогрессивными силами нации, ведущими освободительную борьбу,
и отшатнувшись от самодержавия» (37). Сразу же после событий
Кровавого воскресения Струве опубликовал «Открытое письмо к
офицерам русской армии, участвовавшим и не участвовавшим в пе-
тербургской войне 9-го января». Обращаясь к офицерам, Струве пи-
сал: «В великих судьбах великого народа вы можете сыграть крупную
роль. Станьте на сторону свободы, протяните вашу руку угнетенным.
И прежде чем вы успеете взяться за меч в борьбе за свободу, от одного
вашего решения - не служить более насилию рухнет твердыня само-
властия» (38). Путем привлечения армии на свою сторону либералы
рассчитывали избежать необходимости готовить массовое вооружен-
ное восстание, исход которого, по их мнению, может быть двояким:
либо после насильственного свержения самодержавного режима в
стране будет установлена якобинская диктатура, либо после пода-
вления массового вооруженного восстания самодержавием в стране
возобладает реакция. Из этой логики следовало, что либералам не
следует принимать участие в подготовке массового вооруженного
восстания. Если же оно произойдет стихийно и независимо от воли и
участия либералов, то им следовало предпринять определенные уси-
лия для перевода его в мирные конституционные формы.
Отмечу, что среди освобожденцев было немало тех, кто не верил
в мирный исход развития революции до тех пор, пока у власти будет
находиться «Николай Кровавый». В статье В. Д. Набокова «Без ис-
хода?» красной нитью проходила мысль о тщетности надежд на мир-
ное развитие событий при сохранении трона Николаем II. Напротив,
достижение политической свободы возможно лишь «на развалинах
этого строя», а чтобы он окончательно рухнул, необходимо устранить
с политической арены царя и его окружение. Так как добровольное
отречение монарха немыслимо, то, по мнению Набокова, «не надо
быть пророком для того, чтобы предсказать, каким способом это пре-
пятствие будет устранено» (39).
Нехи формирования конституционно-демократической партии	59
Эта набоковская позиция явно входила в противоречие с одним
из базовых постулатов славянофилов и части земцев-конституциона-
листов, продолжавших твердить о возможности мирного разрешения
конфликта между властью и обществом и после событий 9 января
1905 г. Пессимистические идеи набоковской статьи не вызывали энту-
зиазма и у его единомышленников из освобожденческой среды. Даже
Струве, прекрасно понимавший сложность политической ситуации
н стране и сам потративший немало сил на поиск возможных альтер-
натив ее развития, вынужден был выступить с возражениями в адрес
11абокова. В том же номере журнала «Освобождение», где была опуб-
ликована набоковская статья, Струве выступил с контрстатьей под
названием «В чем исход», в которой пытался доказать, что немедлен-
ный переход либералов к активной тактике имеет шанс переломить
развитие событий по трагическому набоковскому сценарию. Суть
повой струвистской тактической модели сводилась к следующему:
освобожденцам и земцам-конституционалистам следует прекратить
между собой дискуссии по программным и тактическим вопросам и
незамедлительно приступить к выработке единой демократической
программы и тактики, что уже само по себе станет ускоряющим фак-
тором консолидационных процессов в либеральном сегменте осво-
бодительного движения, а также мощным фактором воздействия на
массовое сознание. Струве призывал освобожденцев и земцев-кон-
ституционалистов, не теряя ни одной минуты, начать непосредствен-
ную пропаганду своих социально-экономических требований среди
широких народных масс. По его мнению, это позволит «крепко свя-
зать интеллигенцию с народными массами», что в свою очередь будет
способствовать «пропитке» массового сознания либеральными иде-
ями. Начав пропаганду и агитацию в широких народных массах, ли-
беральная интеллигенция должна убедить их в «неразрывной связи
между социально-экономической программой демократии («земля»
и прочие экономические реформы) с ее чисто политической програм-
мой («конституция» и проч.)». В результате такого рода пропаганды
будут созданы «психологические предпосылки народного восстания
против упорствующего правительства». Без «подобного состояния
умов широких слоев населения, - продолжал Струве, - никакая ма-
териальная подготовка не может обеспечить успешного восстания, а
там, где психологические предпосылки восстания будут налицо, са-
мый материальный факт вооруженного нападения народа на прави-
тельство может (хотя и не обязательно должен) стать излишним, так
как против духовного восстания коренного населения всякое прави-
тельство по существу бессильно, и вопрос лишь в том, достаточно ли
скоро (для населения) способно правительство понять несостоятель-
ность своей позиции» (40). Именно в этом Струве видел выход из
60
Глава первая
критической ситуации, который, по его мнению, и позволял избежать
лобового вооруженного столкновения между восставшим народом и
правительством.
Сложность ситуации начала осознавать и власть, решив пойти на
уступку требованиям умеренной оппозиции и заявить о готовности
созыва законосовещательного народного представительства. После
публикации рескрипта на имя министра внутренних дел А. Г. Булы-
гина перед либералами встал вопрос: «Принять или отвергнуть эту
уступку власти?». По этому вопросу в либеральном сегменте освобо-
дительного движения началась острая дискуссия. За бойкот проекти-
руемого правительством законосовещательного представительства
высказался «Союз союзов» и некоторые члены «Союза освобожде-
ния» и «Союза земцев-конституционалистов». Однако большинство
либеральной оппозиции считало, что все же следует воспользоваться
этой уступкой власти, приняв по крайней мере участие в избиратель-
ной кампании в законосовещательное представительство, ас его созы-
вом уже решать вопрос о вхождении в его состав. Характерно, что на
участии в избирательной кампании настаивали ведущие лидеры «Со-
юза освобождения» и «Союза земцев-конституционалистов». Так, в
своей статье «Идти или не идти в Государственную думу?» П. Н. Ми-
люков настоятельно рекомендовал либералам воспользоваться пра-
вительственной уступкой и несмотря на «недостатки Булынгинской
избирательной системы» принять участие в избирательной кампа-
нии в законосовещательное представительство, рассчитывая на то,
что, во-первых, «прямое влияние властей на выборах будет затрудни-
тельным», а во-вторых, выборы дадут «земский либеральный состав
депутатов». «При этих условиях, - считал Милюков, - отказываться
от участия в выборах - значило бы добровольно отказаться от про-
должения борьбы при условиях, сравнительно более благоприятных,
чем те, при которых земские и городские деятели вели эту борьбу до
сих пор» (41).
В статье И. И. Петрункевича «Государственная дума и задачи
демократической тактики» был выдвинут ряд аргументов в пользу
участия либералов в избирательной кампании и сформулированы
предложения относительно тактики ее проведения. Государственная
дума, по мнению Петрункевича, «может быть лишь одним из орудий
политической борьбы, но никоим образом [не] единственной ее аре-
ной». Основной упор в ходе избирательной кампании должен быть
сделан на пропаганду либеральных идей («центр же тяжести поли-
тической работы партии должен быть сосредоточен на вовлечении
в борьбу широких народно-общественных сил, на их организации и
руководстве ими»). Важно использовать предвыборную кампанию
для проведения большего числа своих выборщиков, сориентировав
Цехи формирования конституционно-демократической партии	61
последних на возможный конфликт с правительством в законосове-
щательном представительстве в случае, если правительство не пой-
дет на уступки либеральной оппозиции. Петрункевич считал пре-
ждевременным в ходе избирательной кампании вступать в коалицию
с другими партиями и общественными движениями, этот вопрос, по
его мнению, будет решаться в зависимости от развития дальнейших
событий и соотношения общественных сил. Чтобы добиться успеха в
избирательной кампании, либералам следует ускорить создание соб-
ственной партии (42).
Даже В. Д. Набоков в статье с характерным названием «Лже-
коиституция и форма дальнейшей борьбы» настаивал на том, что
либералам надо принять новый вызов бюрократии, но им при этом
не следует отказываться от прежних приемов борьбы. «В основу из-
бирательной кампании, - подчеркивал он, - должна быть положена
определенная программа. В общих чертах она уже выработана, но та
партия, которая явится в Думу в качестве представительницы осво-
бодительного движения, должна быть сплочена и объединена также
в отношении всех тактических приемов. При таких условиях она мо-
жет явиться огромной силой и распахнуть те двери, через которые
войдет свобода... До сих пор приходилось бороться голыми руками.
Теперь в эти руки попало оружие: пусть оно ржаво, тупо, несовер-
шенно, - бросать его не приходится» (43).
В подобном ключе шло обсуждение и принятие резолюций об уча-
стии в избирательной кампании в булыгинскую Думу и деятельности
в ней на съездах «Союза земцев-конституционалистов» и «Союза ос-
вобождения». Большинство делегатов без особого труда преодолело
робкие голоса бойкотистов. Земцы-конституционалисты и освобож-
денцы делали ставку на то, что в ходе выборов будет осуществлена
консолидация всего либерального сегмента освободительного движе-
ния, а, войдя в булыгинскую Думу, либералы будут добиваться пере-
смотра избирательной системы и введения законодательного народ-
ного представительства. Недаром IV съезд «Союза освобождения»
в своей резолюции подчеркнул, что члены Союза могут вступать в
Государственную думу «не ради участия в текущих повседневных за-
конодательных работах, а исключительно с целью борьбы за введе-
ние в России действительно конституционных свобод и учреждений
на демократических основаниях, не стесняясь при этом перспективой
возможности открытого разрыва с существующим правительством».
Более того, лидеры либерального движения типа П. Н. Милюкова
и И. И. Петрункевича рассчитывали, что при благоприятном стече-
нии обстоятельств избранные в булыгинскую Думу представители
оппозиции составят костяк Временного правительства. Так, в статье
«Россия организуется» Милюков специально подробно остановился
62
Глава первая
на изменившихся ролевых функциях земства. По его мнению, в сло-
жившейся политической ситуации и при новом соотношении обще-
ственных сил и дифференциации общественного мнения земские
круги уже не могут единолично «претендовать на выражение общей
оппозиционной мысли». Однако в «пределах их собственной деятель-
ности» они еще имеют шанс превратиться из просто оппозиционной
в «дееспособную общественную группу», задачей которой должна
стать организация той части «русского общества, с которой они непо-
средственно соприкасаются». Получив возможность превратиться из
«полуконспиративной» в легальную организацию, местные земские
деятели из «самозванцев» превратятся в «настоящих представите-
лей органов самоуправления, открыто аккредитованных земскими и
городскими собраниями». Все это позволит земству «брать власть в
свои руки, создавая на местах ее структуры». «Теперь же надо про-
вести в общее сознание мысль, что действительная сила и власть на
местах может и должна принадлежать выборным органам населения,
и всякий шаг к практическому завоеванию этой власти - есть шаг к
прекращению правительственной смуты и к созданию элементов но-
вого порядка». По мнению Милюкова, представителям местного са-
моуправления еще не настало время провозглашать себя Временным
правительством, но «элементы будущего Временного правительства,
если ход событий сделает его необходимым, должны приготовиться
в их среде». Поэтому «приобретение контроля над органами местно-
го самоуправления и вступление на путь самостоятельных действий
прежде всего в кругу собственных местных полномочий - будет для
этих представителей переходным этапом к тому, чтобы вполне со-
знать себя властью, способной заменить дискредитированные и бес-
сильные органы правительства» (44).
Как видим, обещания власти созвать законосовещательное пред-
ставительство породили в либеральной среде, хотя и хрупкую, но
надежду избежать вооруженного противостояния общества и вла-
сти, выйти из системного общенационального кризиса мирным пу-
тем. В статье «Наша позиция в вопросе о вооруженном восстании»
Б. А. Кистяковский писал: «Организованное общественное мнение
одними настойчивыми требованиями без всяких других средств за-
ставило правительство пойти на уступки и дать целый ряд обещаний.
Нам говорят, что все эти обещания даны правительством с задней
мыслью обмануть общество, что все обещанные реформы будут лишь
мнимыми реформами. Мы нисколько не отрицаем существования та-
кого намерения у правительства и вполне признаем справедливость
всех подозрений относительно его вероломства. Но мы убеждены, что
обманутым окажется, в конце концов, само правительство, оно само
обманет себя... Правительство будет вынуждено делать все новые и
Цехи формирования конституционно-демократической партии	63
новые уступки, пока, наконец, ему некуда будет дальше идти, и оно
будет принуждено передать власть Учредительному собранию» (45).
Следует подчеркнуть, что огромная интеллектуальная работа,
проделанная за несколько месяцев революции в рамках «Союза ос-
вобождения» и «Союза земцев-конституционалистов» по анализу
текущей политической ситуации и моделированию перспектив ее
дальнейшего развития, окончательно закрепила за ними лидирую-
щую роль в сегменте либерального освободительного движения в
целом. Это позволило обоим союзам найти «общий язык» друг с дру-
гом и приступить к выработке общей программы и тактики, а также
действовать в унисон на общеземских и городских съездах. Так, на
коалиционном майском общеземском съезде 1905 г. земцам-консти-
туционалистам удалось одержать победу над шиповцами. Значитель-
ные разногласия на съезде выявились по вопросу выработки адреса
к царю, авторы которого попытались объединить на этом документе
все разнородные фракции либерального движения. Об этом стрем-
лении свидетельствовал и состав избранной депутации для передачи
адреса, в которую вошли представители и меньшинства и большин-
ства коалиционного съезда (46).
Июньский общероссийский съезд городских деятелей и июльский
съезд земских и городских деятелей 1905 г. окончательно закрепи-
ли лидерство земцев-конституционалистов и освобожденцев в либе-
ральном сегменте. Разочаровавшись в результатах депутации к царю,
земцы-конституционалисты и освобожденцы приняли в июле 1905 г.
решение обратиться к обществу, призвав его к совместной мирной
борьбе за политическую свободу. «Путь, нами указанный, - подчер-
кивалось в “Обращении”, - путь мирный. Он должен привести стра-
ну к новому порядку без великих потрясений, без потоков крови и без
тысяч напрасных жертв» (47).
Сентябрьский общероссийский съезд земских и городских деяте-
лей «снял» остатки программных и тактических разногласий между
земцами-конституционалистами и освобожденцами, «расчистив»
тем самым путь к их объединению в конституционно-демократиче-
скую партию.
Таким образом, наличие разных тактик в недрах либеральной
оппозиции свидетельствовало о ее сложносоставном характере. На
протяжении рассматриваемого периода шел процесс выработки
единого тактического курса, позволявший, с одной стороны, диффе-
ренцировать либеральную среду, а с другой - ее консолидировать.
При этом прослеживается определенное «разделение труда» между
освобожденцами, взявшими на себя интеллектуальную задачу вы-
работки тактического курса, и земцами-конституционалистами, со-
средоточившимися на его реализации в родственной им земской сре-
64
Глава первая
де. Учитывая динамично меняющую политическую ситуацию, обе
протопартийные структуры - «Союз освобождения» и «Союз зем-
цев-конституционалистов» - вынуждены были заниматься коррек-
тировкой своих тактических курсов, приспосабливая их к реальной
ситуации, более четко и определенно расставляя приоритеты и ак-
центы. Еще до начала Первой российской революции и освобожден-
цы, и земцы-конституционалисты признали и реализовывали идею
сочетания нелегальной и легальной борьбы с самодержавным режи-
мом. Когда же революция стала фактом, они совместно приступили
к поиску альтернативного выхода из объективно назревающей ситу-
ации - вооруженного столкновения между революционно настроен-
ной частью российского общества и самодержавным режимом. Ос-
вобожденцы и земцы-конституционалисты пытались найти мирный
выход, который бы позволил избежать гражданской войны. Предла-
гая разные тактические решения, они стремились направить обще-
ственное мнение именно в русло поиска мирного разрешения кри-
зиса. Одновременно сами они готовы были «ухватиться» за любую
«зацепку», которую, хоть и весьма неохотно, предоставляла власть.
При этом они, разумеется, понимали, что политические реформы,
предлагаемые правительством, минимальны и далеко не соответству-
ют их собственным программным требованиям. Тем не менее, при-
нимая эти уступки, они рассчитывали, что им удастся использовать в
своих интересах законосовещательную Думу.
Представители законности и легализма, высказавшиеся за уча-
стие в выборах в булыгинскую Думу и работу в ней, одержали победу
в либеральном сегменте освободительного движения. По сути, так же
будут поступать и лидеры кадетской партии относительно выборов
в первую Государственную думу. Дело в том, что у либеральной оп-
позиции практически не было иного выхода, если они намеривались
действовать в рамках либеральной системы мировоззренческих цен-
ностей. Занять иную позицию либералы, оставаясь собой, не могли.
Что же касается известной части освобожденцев и земцев-конститу-
ционалистов, выступавших за бойкот «булыгинской конституции»,
то они, будучи в меньшинстве, постепенно сближались с массовым
движением и социалистическими партиями и начинали раздумывать
о целесообразности действий в рамках либеральной мирной оппози-
ции режиму. В целом чем острее становилась политическая ситуа-
ция в стране, тем быстрее шло «левение» в либеральной обществен-
ной среде, тем радикальнее становились ее тактические требования.
К моменту создания конституционно-демократической партии рос-
сийский либерализм совершил большую «пробежку» от аморфных и
неопределенных программных формулировок к единой программе и
Цехи формирования конституционно-демократической партии
65
гактике, разработанных в недрах «Союза освобождения» и «Союза
земцев-конституционалистов».
Примечания
1.	Освобождение. 1902. № 1. С. 7; № 7. С. 105.
2.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. М., 2001. С. 28-37.
3.	Освобождение. 1902. № 1. С. 1-5.
4.	Освобождение. 1902. № 10. С. 153.
5.	Освобождение. 1903. № 17. С. 290.
6.	Там же. С. 291.
7.	Там же. С. 292.
8.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. С. 69.
9.	Там же. С. 69-70.
10.	Там же. С. 70.
11.	Там же. С. 71-72.
12.	Там же. С. 64.
13.	Там же. С. 68.
14.	Там же. С. 74-75.
15.	Освобождение. 1904. № 41 С. 297.
16.	Освобождение. 1904. № 45. С. 378.
17.	Освобождение. 1904. № 46. С. 398.
18.	Освобождение. 1904. № 48. С. 436.
19.	Освобождение. 1904. № 50. С. 12-13.
20.	Освобождение. 1904. № 52. С. 67.
21.	Освобождение. 1904. № 57. С. 120.
22.	Освобождение. 1904. № 58. С. 131.
23.	См.: Шацилло К. Ф. Русский либерализм накануне революции 1905-
1907 гг. М., 1985. С. 245-246.
24.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. С. 567.
25.	Там же. С. 568-569.
26.	Там же. С. 103.
27.	Там же. С. 139.
28.	Освобождение. 1904. № 60. С. 183.
29.	Шацилло К. Ф. Указ. соч. С. 294.
30.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. С. 577.
31.	Освобождение. 1905. № 64. С. 241.
32.	Там же. С. 233.
33.	Освобождение. 1905. № 66. С. 259.
66
Глава первая
34.	Наследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники. Письма. М.,
2012. С. 69.
35.	Освобождение. 1905. № 78/79. С. 503.
36.	Освобождение. 1905. № 67. С. 282.
37.	Там же. С. 280-282.
38.	Освобождение. 1905. № 66. С. 258.
39.	Освобождение. 1905. № 68. С. 294.
40.	Там же. С. 295.
41.Освобождение. 1905. № 75. С. 418.
42.	Освобождение. 1905. № 78/79. С. 486-487.
43.	Освобождение. 1905. № 76. С. 445.
44.	Освобождение. 1905. № 74. С. 397.
45.	Там же. С. 399.
46.	См.: Либеральное движение в России. 1902-1905 it. С. 222-246.
47.	Там же. С. 302.
3.	Тип либеральной партии и организационные
принципы ее формирования
Проблема выработки организационных основ конституционно-
демократической партии оказалась не менее сложной, чем разработка
ее программы и тактики. На первых порах либералы, говоря о необ-
ходимости создания партии, предпочитали использовать аморфные
формулировки, например, «широкая партия политического освобож-
дения России». И это было не случайно. В общественном сознании
начала XX в. понятие «партия» прежде всего ассоциировалось с не-
легальными партийными структурами радикального типа, ведущи-
ми непримиримую борьбу с самодержавным режимом, которые не
гнушались при этом и террористическими методами борьбы. Вполне
понятно, что такой тип партий не мог устроить либеральную оппози-
цию, учитывая ее мировоззренческие позиции и морально-этические
установки.
Вместе с тем особые трудности в партийном строительстве были
связаны с чрезвычайной аморфностью либеральной среды, наличием
в ней ряда направлений и течений, разнородностью взглядов входив-
ших в нее элементов, которые придерживались различной мировоз-
зренческой ориентации, отстаивали разные модели преобразования
России. Прежде всего именно этим и можно объяснить неопреде-
ленность первоначальных формулировок о типе и характере либе-
ральной партии. Либералы-интеллектуалы прекрасно понимали, что
Цели формирования конституционно-демократической партии	67
либеральная среда в России в начале XX в. еще не была готова к соз-
данию полноценной политической организации, что на это должно
уйти много времени и затрачено немало интеллектуальных и психо-
логических усилий.
Представляется вполне закономерным, что идея создания ши-
рокой либеральной партии зародилась именно в освобожденческих
кругах, представители которых были хорошо знакомы с западноевро-
пейским опытом формирования и функционирования политических
партий самых разных типов, включая консервативные, либеральные,
социалистические и социал-демократические. Учитывая этот опыт,
русские либералы рассчитывали создать эффективную партию пар-
ламентского типа. В принципе именно под такой тип партии и разра-
батывались программа и тактика, о которых речь шла в предыдущих
разделах данной главы.
Протекание процесса формирования либеральной партии вполне
укладывается в логику формирования многопартийности в России
и целом. Созданию конституционно-демократической партии пред-
шествовало появление т. н. протопартийных структур типа кружка
«Беседа», «Союза земцев-конституционалистов», «Союза освобож-
дения», в недрах которых и шла разработка организационных прин-
ципов построения единой партии. Учитывая, что нелегальный кру-
жок «Беседа» был организацией элитарного типа, который не мог
претендовать на идейно-политическое руководство массовыми дви-
жениями, сосредоточу внимание на «Союзе земцев-конституциона-
листов» и «Союзе освобождения», которые стали «ядрами» консти-
туционно-демократической партии. Лидеры обоих союзов отдавали
себе отчет, что лишь достижение единства в идеологии и программе,
стратегии и тактике даст реальную возможность объединить раз-
нородные элементы в единую партийную структуру. Только едино-
мышленники способны своей целенаправленной, повседневной ра-
ботой повлиять на общественное мнение, создав образ монолитной и
эффективно действующей либеральной партии.
Не случайно в недрах обеих протопартийных структур - «Союзе
земцев-конституционалистов» и «Союзе освобождения» - практиче-
ски одновременно началась интенсивная работа по выработке про-
граммы и тактики будущей либеральной партии. Соответствующая
программа и политический курс должны были стать своеобразной
«лакмусовой бумажкой» для выявления круга единомышленников в
процессе дифференциации либерального движения. Не случайно так-
же, что уже в первых номерах журнала «Освобождение» речь зашла
и о названии будущей партии - «конституционно-демократическая»,
которое и должно было стать неким опознавательным знаком в рос-
сийском общественном мнении. Уже само это название ко многому
68
Глава первая
обязывало, ибо логически соединяло в себе решение двух насущных
проблем российской действительности начала XX в. - установление
в стране конституционного парламентарного режима и разрешение
объективно назревших социальных, национальных, конфессиональ-
ных, экономических и культурных проблем.
Лабораторией идей в деле выработки организационных принци-
пов формирования будущей партии стал журнал «Освобождение».
Сначала его руководство питало надежду, что ему удастся объеди-
нить в широкой партии разнородные элементы либеральной оппози-
ции, включая и славянофильские. «Для того чтобы вывести страну
из тяжелого положения и исполнить свой гражданский долг, - писал
П. Б. Струве, - либеральные элементы общества должны теперь уста-
новить план действий и приступить к его выполнению. А для этого
нужна организация. Действия организованных либеральных элемен-
тов должны одинаково иметь в виду и власть, и общество». В своих
действиях этим элементам, необходимо «смело и твердо идти до кон-
ца, не боясь никаких гонений» (1). Признавая наличие противоречий
внутри либерального движения, Струве вполне сознательно обходил
вопрос о типе такой организации, ее структуре и социальном соста-
ве, не раз подчеркивая, что в период незавершенности дифференциа-
ции в либеральной среде говорить об этом прямо - значит отпугнуть
«полезные для общего дела» силы. На первоначальном этапе Струве
предлагал сосредоточиться на разработке программных и тактиче-
ских вопросов, которые стимулируют эту дифференциацию и дадут
возможность выделить элементы для последующего объединения их
в партию.
Будучи опытным политиком, Струве предложил начать на стра-
ницах журнала «Освобождение» дискуссию по организационным
вопросам. «Идея организации всех поборников и сторонников поли-
тической свободы в некоторое сплоченное и цельное единство, - пи-
сал он, - носится уже в воздухе, и мысль начала работать в этом на-
правлении... мы приглашаем друзей нашего издания к дальнейшему
обсуждению затронутых в этих статьях вопросов. Такое обсуждение
должно, на наш взгляд, привести к тому, что носящаяся в воздухе
идея организации большой, действующей по строго обдуманному
плану партии политического освобождения России окончательно
выкристаллизуется как, безусловно, обязательная задача и неотлож-
ная задача времени» (2).
В дискуссию сразу же включился П. Н. Милюков. В статье «К оче-
редным вопросам» он подверг критике идею Струве о широкой коа-
лиции, которую тот первоначально хотел положить в основу органи-
зации либеральной партии. Милюков решительно настаивал как на
предварительной дифференциации внутри либерального движения
Нехи формирования конституционно-демократической партии	69
в его целом, так и на тщательном отборе конкретных лиц, которые
могли бы войти в партию. «О либеральной организации, - писал
Милюков, - надо, конечно, думать и заботиться. Но при настоящем
настроении земской среды приходится быть очень осторожным; хо-
рошо, если удалось бы создать хотя бы крепкие кадры из убежденных
конституционалистов» (3). Отвечая в том же номере журнала «Осво-
бождение» на критику Милюкова, Струве вынужден был признать
справедливость замечаний своего оппонента. Он согласился и с тем,
что необходимо «отсечь» при вербовке в партию славянофильские
элементы, и с тем, что основным критерием отбора в партию должно
стать признание ее будущими членами двух исходных принципов -
конституционализма и демократизма.
Дискуссия на страницах журнала «Освобождение» об органи-
зационных основах формирования либеральной партии получила
свое продолжение на совещании в Шафгаузене (Швейцария), со-
стоявшемся 20-22 июля 1903 г. Учитывая, что материалы совеща-
ния обстоятельно проанализированы в монографии К. Ф. Шацилло
и кандидатской диссертации В. Ю. Канищева, акцентирую внима-
ние лишь на характеристике организационных принципов будущей
партии, о которых шла речь в двух докладах кн. Петра Долгоруко-
ва «Конституционная партия за прошлый год» и «Конституционная
партия в предстоящий год». Долгоруков согласился с тем, что ши-
повскую земскую группу следует оставить за рамками будущей кон-
ституционно-демократической партии, хотя и не следует порывать с
ней контактов, т. к. она борется с бюрократией и стоит за развитие
самоуправления. Одновременно Долгоруков отметил, что процесс
формирования конституционной партии уже идет, что, в частности,
выражается в образовании кружков, содействующих снабжению ма-
териалами журнала «Освобождение» и его распространению. Более
того, эти кружки уже включились в обсуждение программы и такти-
ки будущей партии и пришли к двум важным выводам: во-первых,
что ее программа должна носить демократический характер и требо-
вать введения конституции в России; во-вторых, что тактика партии
на данный момент должна ограничиться «партизанскими действия-
ми, главным образом отвечая на различные современные акты пра-
вительства». По мнению Долгорукова, кружки должны ставить перед
собой следующие задачи: 1) вербовать новых лиц, сочувствующих
конституции в России; 2) совместно обсуждать важные вопросы
местной жизни и корреспонденции о них, опубликованные в жур-
нале «Освобождение»; 3) обсуждать программные и текущие вопро-
сы жизни партии, предложенные «центральной организацией» или
«другими группами»; 4) заслушивать рефераты, в которых ставятся
вопросы о «сущности конституции и тактики парламентаризма» в за-
70
Глава первая
падноевропейских странах и в России; 5) осуществлять сбор пожерт-
вований для местных нужд кружка и для центральной кассы партии;
6) ставить вопросы, которые должны обсуждаться на областных или
общих съездах партии, а также возбуждать ходатайства и высказы-
вать пожелания в адрес центральной организации; 7) воздействовать
на местные общественные и сословные учреждения и собрания, уче-
ные и другие общества, профессиональные и другие союзы и вообще
на «всякие группировки и классы с целью конституционной пропа-
ганды»; 8) организовывать взаимопомощь пострадавшим лицам пар-
тии и их семействам; 9) устанавливать и поддерживать регулярные
связи с другими местными оппозиционными партиями в пределах,
«определяемых общим съездом конституционной партии или ее цен-
тральной организацией» (4).
Как видим, формирующаяся конституционная партия пережива-
ла тот кружковый период, который переживали на первом этапе пар-
тийного строительства социалистические и социал-демократические
партии западноевропейских стран и России. Долгоруков признавал,
что в России еще не завершился период «выяснении программы и
организации», а это в свою очередь не позволяло, с одной стороны,
выявить «собственную физиономию» партии, а с другой - вырабо-
тать соответствующее «отношение к другим оппозиционным парти-
ям». На этой подготовительной, «кружковой фазе», считал Долго-
руков, было бы целесообразно в организационном плане сохранить
автономность существующих союзнических группировок - «Союза
освобождения» и «Союза земцев-конституционалистов», в недрах
которых продолжала идти разработка программы и тактики будущей
конституционно-демократической партии. Только после прохожде-
ния «кружкового» и «союзнического» этапов можно было поставить
вопрос о слиянии кружков и обоих союзов в единую партию.
Отмечу, что между двумя союзами не было никаких непроница-
емых перегородок: их члены свободно переходили из одного союза
в другой, у них был общий печатный орган - журнал «Освобожде-
ние», они регулярно обменивались информацией, финансировались
практически из одного источника, имели одни и те же каналы рас-
пространения нелегальной литературы, явочные квартиры и т. д. Од-
нако между союзами существовало определенное «разделение труда»
и «сфер влияния». «Союз освобождения», собравший в своих рядах
широкие слои интеллигенции, активно занимался разработкой те-
оретических, программных и тактических вопросов, вел агитацию
и пропаганду среди преподавателей высшей и средней школы, сту-
дентов, средних слоев города. «Союз земцев-конституционалистов»
включал в свой состав по преимуществу представителей земского са-
моуправления, вел агитационно-пропагандистскую работу в земской
Нели формирования конституционно-демократической партии	71
среде. На т. н. союзнической стадии формирования либеральной пар-
тии подобное разделение «сфер влияния» было вполне оправдано и,
безусловно, способствовало эффективному распространению и вне-
дрению конституционных идей в общественное сознание. До опре-
деленного момента подобная ситуация вполне устраивала оба союза,
ибо позволяла сохранять плюрализм мнений по самому широкому
кругу программных, тактических и организационных вопросов, что
вполне соответствовало либеральным мировоззренческим ценност-
ным принципам и индивидуальным личностным началам.
Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что параллельное су-
ществование двух союзов давало возможность «маневра» в случае
репрессий против одного из них. По сути, можно говорить о взаи-
мозаменяемости двух родственных структур, что, безусловно, обе-
спечивало большую устойчивость организаций. Так, радикализм
«Союза освобождения», развертывавшего масштабную агитацион-
но-пропагандистскую работу в демократических слоях населения,
вполне компенсировался более умеренным характером «Союза зем-
цев-конституционалистов», вынужденного вести работу в более кон-
сервативной земской среде.
В борьбе за общественное мнение либералы имели довольно
сильных политических конкурентов в лице революционных партий,
также ведущих борьбу за лидерство в освободительном движении.
Поэтому настоятельно требовалось создание сильной либеральной
политической партии, способной «переиграть» конкурентов на по-
литической арене, предложив обществу такую программу и наметив
такие пути ее реализации, которые бы отражали потребности обще-
ственного развития, соответствовали бы настроениям и чаяниям
большинства народа.
После совещания в Шафгаузене с новой силой разгорелись дис-
куссии о типе партии, ее программе, тактике и организационной
с труктуре. Так, Е. Д. Кускова основную задачу либеральной партии
видела в подготовке общественного мнения страны к конституцион-
ным и демократическим преобразованиям. По ее мнению, выступая
в качестве оппозиционной силы правительству, либеральная партия
должна развивать «в широкой массе не низкопоклонные инстинкты,
а дух смелый, честный и свободный», не ждать пассивно реформ
«сверху», а решительно за них бороться. В отличие от Кусковой, ко-
торая, по всей видимости, мыслила либеральную партию в качестве
легальной организации, С. Л. Франк предлагал создать нелегальную
организацию типа социал-демократической, хотя он и понимал, что
конспиративный характер партии противоречит принципам либера-
лизма. В этом-то и заключалось одно из противоречий, которое так и
не смогли до конца своего существования разрешить ни «Союз осво-
72
Глава первая
бождения», ни «Союз земцев-конституционалистов». Для тех и дру-
гих было очевидно, что без «крепких кадров конституционалистов»,
без «центрального ядра» партия будет представлять собой некое
аморфное и неэффективное объединение, не способное выдержать
конкурентную борьбу с социалистическими партиями за лидерство в
освободительном движении. Однако в условиях царящей в либераль-
ной среде разноголосицы по программным, тактическим и организа-
ционным вопросам теоретики и практики либерализма не решались
ставить вопрос о создании партии на принципах централизма, отда-
вая предпочтение т. н. широкой организации парламентского типа,
скорее напоминающей дискуссионный клуб, нежели единую и цен-
трализованную организацию.
Создание и функционирование «Союза освобождения» и «Со-
юза земцев-конституционалистов» скорее всего отражали наличие
«коридора возможностей» в достижении компромисса между более
решительно настроенной освобожденческой интеллигенцией, уже
привыкшей действовать в нелегальных условиях, применявшей бо-
лее жесткие методы борьбы с самодержавным режимом, и осторож-
ными земцами-конституционалистами, для которых принцип ле-
гализма был непререкаемым. Нужно было определенное время для
«притирки» обоих союзов» друг к другу, чтобы, последовав призы-
ву П. Н. Милюкова, приступить к созданию единой партии из «по-
следовательных конституционалистов» и «сторонников демократи-
ческих реформ». В своих воспоминаниях Милюков писал: «Нельзя
было терять из виду, что речь идет о создании не революционной, а
конституционной партии, задачей которой должна была стать борьба
парламентскими методами. В спектре возникавших партий это было
то пустое место, которое предстояло заполнить именно нам, и без его
заполнения невозможно было и думать об установлении в России
конституционного режима» (5).
Однако освобожденцы и земцы-конституционалисты, составляв-
шие, по верному замечанию кн. Д. И. Шаховского, «как бы две свя-
занные друг с другом части одного сложного целого», до поры до вре-
мени предпочитали действовать «в близком единении», не сливаясь
в одну партию. По всей видимости, ситуация «параллельного» суще-
ствования и «параллельной» деятельности могла продолжаться годы,
если бы не обострение общенационального кризиса в стране, который
заставил теоретиков и политиков либерализма пересмотреть темпы
формирования единой конституционно-демократической партии.
В докладе кн. Д. И. Шаховского «Политика либеральной партии», с
которым он выступил на съезде «Союза освобождения», состоявшем-
ся нелегально 3-5 января 1904 г. в Петербурге, подчеркивалось: «Со-
бытия русской жизни приобретают такой быстрый и угрожающий
Цехи формирования конституционно-демократической партии	73
ход, что мы можем оказаться внезапно перед перспективой общего
кризиса, когда будет поздно обдумывать нашу программу и организо-
нывать средства для ее исполнения. Момент будет упущен, и русская
либеральная партия, прежде чем докажет свою способность к сози-
дательной работе, будет оттеснена в самый важный и критический
момент другими элементами, более крайними и решительными» (6).
Настаивая на дифференциации в либеральном сегменте освободи-
тельного движения, Шаховской призывал создать партию «перево-
рота», которая способна активно участвовать в свержении самодер-
жавного режима. Эта позиция получила поддержку в ряде статей,
опубликованных в журнале «Освобождение». Активизировав свою
деятельность, обе структуры приступили к созданию широкой сети
профессиональных союзов демократической интеллигенции, разного
рода кружков, которые рассматривались ими в качестве «опор» буду-
щей либеральной партии, ее «приводных ремней» к массам.
Начавшаяся Первая российская революция стала мощным уско-
рителем процесса формирования либеральной партии. Вскоре после
!) января 1905 г. П. Б. Струве в статье «Демократическая партия и ее
программа» настоятельно советовал своим единомышленникам по-
спешить с образованием партии, ибо в противном случае они могут
«упустить момент» в деле распространения своего влияния на мас-
сы и те окажутся полностью под влиянием революционных партий.
«В настоящее время, - писал Струве, - такая партия должна, нако-
нец, образоваться; в противном случае элементы, составляющие ее
естественные и необходимые кадры, будут оттеснены на задний план
и политические судьбы России будут решены состязанием реакци-
онных и крайних партий» (7). По мнению Струве, демократическая
партия должна быть «в высшей степени активной», а не пассивно на-
блюдать за происходящими в стране событиями. «Если настоящий
момент, - подчеркивал он, - будет пропущен для активной тактики,
то “закон действия” будет навязан русскому конституционализму, с
одной стороны, самодержавным правительством, а с другой сторо-
ны - стихийным движением масс» (8).
Сложность ситуации прекрасно осознавалась руководством обоих
союзов, которые в первые месяцы революции проделали огромную
работу по созданию программы, тактики и организационных основ
будущей партии, активизировали свою деятельность среди народных
масс, пропагандируя среди них конституционные и демократические
идеи. Тем не менее между союзами еще оставалось немало «зазо-
ров». Земцы-конституционалисты явно тянули с решением вопроса
о полном разрыве с шиповцами, питали иллюзии, что самодержав-
ный режим может добровольно сдать свои позиции и капитулировать
перед натиском общественного мнения. Более же радикальные осво-
74
Глава первая
божденцы пытались «угнаться» за стремительным развитием собы-
тий, повысив на несколько градусов свои программные требования и
скорректировав свою политическую линию поведения.
Перелом наметился в апреле 1905 г. после того как шиповцы,
опубликовав собственную программу, покинули общеземский съезд,
освободив тем самым земцев-конституционалистов от тяжелой
«ноши», предоставив им возможность сблизиться с освобожденцами.
Недаром после апрельского общеземского съезда на страницах «Ос-
вобождения» заговорили о наметившейся «солидарности» между
«Союзом земцев-конституционалистов» и «Союзом освобождения».
На съезде земцев-конституционалистов, состоявшемся 9-10 июля
1905 г. в Москве, с программным докладом «О деятельности земцев-
конституционалистов и о перспективах образования широкой по-
литической партии» выступил кн. Д. И. Шаховской. Дав подробный
анализ деятельности «Союза земцев-конституционалистов» с мо-
мента его возникновения (8 ноября 1903 г.) до июля 1905 г., Шахов-
ской особо подчеркнул, что земцы-конституционалисты выполнили
свою задачу по пропаганде конституционных идей в земской среде.
Учитывая данный факт и изменившуюся политическую ситуацию в
стране, Шаховской считал, что земцам-конституционалистам следу-
ет поставить перед собой новую задачу - «подумать об организации
более широкой политической партии». Для ее решения, по мнению
докладчика, возможны два пути: либо настоящий съезд признает
«себя уже существующей конституционно-демократической парти-
ей» и, составив ее «ядро», позаботится о привлечении в свою среду
«посторонних земству общественных деятелей и широкой популяри-
зации нашей программы», либо съезд должен поручить особому ко-
митету, «избранному из нашей среды», войти в соглашение с предста-
вителями других профессиональных или иных групп общественных
деятелей (адвокатура, профессура, журналистика и т. д.), стоящих
вне земской среды, и совместно с представителями этих групп обра-
зовать организационный комитет будущей партии, который займется
выработкой партийной программы и пополнением своих кадров. При
этой комбинации, считал Шаховской, «Союз земцев-конституциона-
листов» «может продолжать свое существование», сохранив «свою
собственную структуру» и выполняя «текущие профессиональные
задачи, связанные с нашей земской деятельностью, а каждый из нас
по своему усмотрению может в то же время войти членом в будущую
конституционно-демократическую партию» (9).
Доклад Шаховского вызвал оживленную дискуссию, которая по-
казала, что участники съезда по-разному мыслят себе и тип партии, и
задачи, перед ней стоящие. Так, умеренные члены союза (Н. А. Шиш-
ков, гр. П. А. Гейден, С. А. Муромцев, С. А. Котляревский и др.) счи-
Нехи формирования конституционно-демократической партии	75
тали, что земцы-конституционалисты при образовании широкой по-
литической партии «не должны поступаться в пользу более крайних
общественных групп», что они «должны твердо стоять на своей зем-
ской программе, в основании которой лежит борьба за право». При
этом они подчеркивали, что, создавая партию на земской основе, сле-
дует в нее привлечь элементы, правее от нее стоящие (10).
Другие же участники съезда (кн. Д. И. Шаховской, А. А. Мануй-
лов, М. Л. Мандельштам, Ю. А. Спасский) считали, что будущая
партия «не может быть земской конституционно-демократической
партией, так как должна быть одна политическая конституционно-
демократическая партия» (И). «Я, - заявил Шаховской, - считаю
разговоры о земской конституционной партии недоразумением.
В будущих рамках не останется места земцам, как таковым, там будут
граждане. Наш основной принцип всеобщего избирательного права
определяет ту сферу, в которой мы должны действовать. Партийная
организация определяется не профессиями и не привилегиями, а ис-
ключительно политическими интересами и положением в общей по-
л итической борьбе... Итак, я считаю, что политическая партия должна
формироваться вне нашей организации» (12). По мнению Шаховско-
го, «вопрос сводится к организации центрального ядра этой партии.
I [е мы должны составить этот центр, к которому будут затем примы-
кать другие общественные группы, ибо нельзя приглашать большую
величину войти в меньшую. Ведь не все общественное движение ис-
черпывается земством и, в сущности, вне земства находятся гораздо
большие общественные силы. Поэтому наша роль сводится только к
выделению из своей среды нескольких представителей в тот коалици-
онный комитет будущей партии, в котором сойдутся представители
всех других общественных группировок для совместной выработки
основной партийной программы» (13). Развивая мысль Шаховско-
го, А. А. Мануйлов заявил: «Наша главная задача - придать будущей
партии не только политический, но и демократический характер, а
для этого необходимо ввести в программу элемент социально-эконо-
мический» (14).
Попытку найти консенсус между спорящими сторонами пред-
принял П. Н. Милюков. Он заявил, что задача съезда состоит в том,
чтобы, не вдаваясь в обсуждение программы и организации будущей
партии, выбрать особую комиссию, которая должна будет вместе с
другими существующими общественно-политическими организаци-
ями образовать коалиционный комитет для «выработки организа-
ционных оснований конституционно-демократической партии. Что
же касается настоящей земской группы конституционалистов, то ее
дальнейшее существование, несомненно, очень желательно, так как
она имеет свои специальные, еще не исчерпанные задачи» (15). В от-
76
Глава первая
личие от тех, кто настаивал на создании конституционно-демократи-
ческой партии на основе исключительно «земского ядра», Милюков
указал, что «уже существует некоторая центральная организация, ко-
торая могла бы взять на себя задачу создания конституционно-демо-
кратической партии, это организация - “Союз освобождения”» (16).
По мнению Ф. И. Родичева, «наш идеал и наши цели (имеется в
виду группа земцев-конституционалистов и ее программа. - В. Ш.)
вполне совпадают с программой “Союза освобождения”... Нас объ-
единяет задача освобождения страны... Поэтому нет никаких осно-
ваний нам не входить в существующую уже всероссийскую партию,
которая должна расширяться в своей деятельности и экстенсивно, и
интенсивно» (17). Родичев подчеркивал, что «обособление на узко
профессиональном земском начале приведет нас к атрофии. Мы
представляем собой только одну клеточку, которая может существо-
вать только в связи с другими, образуя с ними целый организм. Как
всякая клеточка, при отделении ее от других, мы будем обречены на
отмирание... При образовании партии безразлично, будем ли мы пер-
вым основным ядром ее или наряду с нами будут стоять другие груп-
пы. Важно лишь то, что мы не можем уже, как политическая партия,
существовать отдельно. Партийный организм должен развиваться и
вширь и вглубь» (18).
В отличие от гр. П. А. Гейдена, который предлагал будущую пар-
тию назвать «земской», Родичев предложил отказаться от «нерусско-
го слова» - «конституционно-демократическая» и в названии пар-
тии «удержать слово “освобождение”... при упоминании которого, у
меня, по крайней мере, усиленно бьется сердце. По существу это будет
русская демократически-правовая (свободная) партия освобожде-
ния» (19).
Подводя итоги работы первого дня съезда, кн. Петр Д. Долгору-
ков заявил, что, во-первых, «наша главная цель - вмешаться в самую
гущу жизни и повлиять на ход происходящего кругом народного
движения»; во-вторых, «нам не следует утрачивать нашей профес-
сионально-групповой организации»; в-третьих, надо «стремиться за-
вязывать сношения с другими существующими уже организациями».
Ради выполнения этих задач, подчеркнул Долгоруков, «нам можно
еп Ыос принять освобожденческую платформу и поручить дальней-
шую детальную разработку ее особому комитету, который образовать
вместе с другими, родственным нам по духу, организациями» (20).
На следующий день кн. Д. И. Шаховской от имени Бюро съезда
внес на обсуждение его участников следующий проект резолюции по
вопросу организации конституционно-демократической партии:
«1. Признавая, что необходимо в настоящее время приступить к
образованию конституционно-демократической партии, которая бы
Цехи формирования конституционно-демократической партии	77
сос тояла из широкого круга деятельных единомышленников в стра-
не, не только из среды земских и городских представителей, и имела
бы полную и цельную программу (с включением в нее положений по
экономическим, национальным и финансовым вопросам), съезд по-
ручает уполномоченным им на то 10 лицам вступить в соглашение
с близкими по направлению группами по своему усмотрению, со-
гтавить вместе с лицами, которые будут уполномочены от тех групп,
временный комитет партии, приступить к необходимым действиям
по се организации и обо всем сделанном довести до сведения следу-
ющего съезда.
2. Организацию настоящего съезда земской конституционной
। руины сохранить пока без изменения, предоставив лишь Бюро пра-
во приглашать в состав членов и городских гласных.
3. Поручить Бюро продолжать разработку программы по аграрно-
му вопросу и организовать подобное же обсуждение вопросов рабо-
чего, финансового и национального» (21).
Внесенная кн. Д. И. Шаховским резолюция вызвала оживленную
дискуссию. Ряд участников съезда (В. И. Вернадский, Н. К. Мура-
вьев) продолжали настаивать на том, что «ядром» партии должна
стать группа земцев-конституционалистов, что якобы ни «Союз ос-
вобождения», ни «Союз Союзов» не соответствуют этой важной за-
даче. Выступивший вслед за ними П. Н. Милюков заявил, что при
образовании партии следует привлекать в нее больше различных
элементов, ибо «некоторая широта захвата и неопределенность
очертаний даже выгодна в деле образования партии». Соглашаясь с
кп. Петром Д. Долгоруковым, Милюков посчитал, что было бы целе-
сообразно принять программу «Союза освобождения», что облегчи-
ло бы задачу более быстрого создания конституционно-демократи-
ческой партии. Предстоящие выборы в народное представительство,
подчеркнул А. В. Васильев, должны стать стимулом к немедленному
образованию партии, ибо они позволят привлечь «к нашему знамени
громадное количество населения». По мнению И. И. Петрункевича,
Бюро следует предоставить «полную свободу для привлечения но-
вых членов. Нам необходимо отовсюду вербовать сторонников из-
вестных идей, так как иначе мы не справимся со сложными задачами,
которые выдвигаются самой жизнью» (22).
После оживленных прений съезд принял следующую резолюцию:
«I. Съезд признает, что необходимо в настоящее время присту-
пить к образованию конституционно-демократической партии, кото-
рая состояла бы из широкого круга деятельных единомышленников
в стране и имела бы полную и цельную программу с включением в
нее положений по экономическим, финансовым, областным и нацио-
нальным вопросам.
78
Глава первая
Съезд поручает уполномоченным им на то 20 лицам вступить в
соглашение с близкими по направлению группами по своему усмо-
трению, составить вместе с лицами, которые будут уполномочены от
тех групп, временный комитет партии, приступить к необходимым
действиям по ее организации и обо всем сделанном довести до сведе-
ния следующего съезда.
II. Организацию настоящего сьезда земской конституционной
группы сохранить пока без изменения с тем, чтобы Бюро приглашало
в состав членов и городских гласных.
III. Поручить Бюро совместно с 20 лицами, избранными согласно
1-му пункту, продолжать разработку программы по аграрному вопро-
су и организовать подобное же обсуждение вопросов рабочего, фи-
нансового, национального и областного» (23).
Как видим, июльский съезд «Союза земцев-конституционали-
стов» стал важный вехой на пути создания конституционной партии.
Однако дискуссия, возникшая на съезде, показала, что среди зем-
цев-конституционалистов существовали значительные разногласия
по вопросу о самом типе партии, ее структуре и социальном составе.
Вместе с тем избрание комиссии из 20 членов, которой предстояло
войти в контакт с близкими по направлению и духу общественно-
политическими организациями для выработки общей программы и
тактики, свидетельствовало о понимании земцами-конституциона-
листами важности немедленного приступа к созданию конституци-
онно-демократической партии, тем более что вскоре предстояла из-
бирательная кампания в булыгинскую Думу.
Не менее сложной и противоречивой была ситуация в «Союзе ос-
вобождения» при обсуждении вопроса о создании конституционно-
демократической партии. Если в «Союзе земцев-конституционали-
стов» жаркие споры разгорелись относительно союза с элементами,
правее стоящими, то в «Союзе освобождения» эти споры шли о союзе
с элементами, стоящими на более радикальных позициях.
После издания Манифеста 6 августа 1905 г. возникла реальная
возможность легальной деятельности, чем и решили воспользовать-
ся либералы, увязав обсуждение участия в избирательной кампании
по выборам в булыгинскую Думу с необходимостью ускоренного
создания конституционно-демократической партии. На IV съезде
«Союза освобождения» был принят ряд важных постановлений, пре-
жде всего о необходимости «приступить безотлагательно к органи-
зации открытой конституционно-демократической партии». С этой
целью съезд избрал особую комиссию из 40 лиц, в которую вошли
15 человек из состава комиссии, избранной съездом «Союза земцев-
конституционалистов». Комиссии было поручено войти по данному
вопросу в сношения с другими общественными группами и принять
Неси формирования конституционно-демократической партии	79
шт нужные подготовительные меры; в качестве исходной точки для
1ЛКИХ подготовительных работ комиссии была указана программа
-Союза освобождения», принятая на III съезде Союза (24).
Участники IV съезда «Союза освобождения» подвергли резкой
критике булыгинскую Думу, которая, по мнению большинства вы-
ступавших, «не может заменить истинного народного представи-
|сльства, основанного на всеобщем избирательном праве и пользую-
щегося решающим голосом в законодательстве». Вместе с тем съезд
пысказался за участие в выборах в законосовещательную Думу, что
должно способствовать пробуждению «действенной политической
мысли». Более того, допускалось вхождение членов «Союза освобож-
дения» в состав законосовещательного народного представительства,
однако «не ради участия в текущих повседневных законодательных
работах, а исключительно с целью борьбы за введение в России дей-
<• тигельных конституционных свобод и учреждений на демократи-
ческих основах, не стесняясь при этом перспективой возможности
открытого разрыва с существующим правительством» (25).
Выработав предварительный вариант «единой» программы кон-
с гнтуционно-демократической партии, соединенная комиссия «Со-
юза земцев-конституционалистов» и «Союза освобождения» решила
апробировать его на съезде земских и городских деятелей, состояв-
шемся в Москве 12-15 сентября 1905 г. Сентябрьский съезд, как
было показано в первом разделе данной главы, принял за основу ос-
нобожденческую программу, которую следовало доработать и затем
внести на обсуждение учредительного съезда конституционно-демо-
кратической партии.
На заседаниях соединенной комиссии продолжились жаркие де-
баты по всему спектру программных, тактических и организацион-
ных вопросов, включая вопрос о типе партии, ее структуре, характере
н т. д. Представители умеренного крыла комиссии С. А. Муромцев,
В. А. Маклаков, М. В. Челноков считали, что деятельность партии
должна носить временный характер, т. е. она должна функциони-
ровать до установления в стране конституционного строя, а затем
прекратить свое существование. Основной задачей партии в данный
политический момент, по их мнению, должна стать подготовка выбо-
ров в булыгинскую Думу. При этом они настаивали на допустимости
заключения блоков на выборах только с умеренными элементами,
невзирая даже на то, что некоторые из них являются противниками
всеобщего избирательного права.
В свою очередь центр и левое крыло комиссии доказывали, что
партия должна быть постоянно действующим элементом в консти-
туционно-парламентарной политической системе. Они выступали
против блока на выборах с противниками всеобщего избирательного
80
Глава первая
права, подчеркивая, что единственной правильной тактикой должна
стать «координация действий» с левыми партиями.
Острые разногласия в соединенной комиссии вызвало обсуждение
программы будущей конституционно-демократической партии. Уме-
ренные элементы предлагали твердо стоять на программе, принятой
на общеземском сентябрьском съезде. По сути, эту точку зрения раз-
делял и лидер центра комиссии П. Н. Милюков, заявивший на засе-
дании 24 сентября о желательности «исходить теперь из программы
общеземского съезда» и особо «не детализировать программу», ибо
это может вызвать преждевременный раскол на предстоящем учре-
дительном съезде партии. Отмечу, что большинство комиссии при-
держивалось милюковской точки зрения, стремясь приблизить про-
грамму и тактику партии к уровню политического развития земской
среды.
Особенно резкие разногласия проявились при обсуждении в
комиссии аграрного раздела программы. Левое крыло комиссии
(Н. А. Каблуков, А. Ф. Фортунатов) предлагало провозгласить в про-
грамме принцип «право на землю» и наделение крестьян по «трудо-
вой норме». Против этой точки зрения выступил один их теоретиков
партии по аграрному вопросу М. Я. Герценштейн, заявивший, что
при решении аграрного вопроса «необходимо считаться с классовы-
ми интересами помещиков». Правые же члены комиссии с трудом со-
глашались на частичное отчуждение помещичьих земель, предлагая
изыскать иные меры для ликвидации крестьянского малоземелья.
Выход из конфликтной ситуации предложил П. Н. Милюков. «Мы
забываем цель, - заявил он. - Мы пишем программу партии к.-д. Она
не Крестьянский союз и не помещичья партия. Нужно брать среднюю
линию. Экспроприация возможна, но нельзя слишком детализиро-
вать» (26). В итоге комиссия отвергла принцип «право на землю» и
наделение крестьян по «трудовой норме», приняв за основу проект
апрельского земского съезда.
Соединенная комиссия приняла решение о созыве учредитель-
ного съезда конституционно-демократической партии 12 октября
1905 г. Была установлена норма представительства: 3 человека от
каждой губернии (1 земец, 1 интеллигент и, если возможно, 1 кре-
стьянин) и по 20 человек от Москвы и Петербурга (27).
Как видим, разногласия в соединенной комиссии продолжались, и
лидеры будущей партии, по признанию П. Н. Милюкова, опасались,
что на учредительном съезде возникнут не одна, а две или три партии,
а в том случае, если все же «создастся одна, то это будет не партия, а
“блок”, своего рода “Союз союзов”» (28). Милюков признавал, что к
учредительному съезду конституционно-демократическое движение
отмежевалось, с одной стороны, от «чистой доктрины пролетариата»,
Цехи формирования конституционно-демократической партии	81
л с другой - от элементов, «надеющихся со временем создать полити-
ческие группы аграриев и промышленников» (29). Тем не менее при-
менительно к началу октября 1905 г., на мой взгляд, можно говорить
лишь об известном «очищении» конституционно-демократического
движения от элементов и справа, и слева. Этот процесс продолжил-
ся в период октябрьско-декабрьских событий 1905 г., проложивших
определенную границу между правым и левым крыльями либерализ-
ма, но «слева» она была проложена уже после опыта деятельности I и
11 Государственной думы.
Учредительный съезд конституционно-демократической пар-
тии, проходивший с 12 по 18 октября 1905 г., совпал с октябрьской
массовой политической стачкой и изданием Манифеста 17 октября
1905 г. Забастовка железнодорожников, нарушившая коммуникации
в стране, не позволила многим делегатам прибыть на съезд. Поэтому
в его работе принял участие всего 81 делегат. Тем не менее Органи-
зационный комитет по созыву съезда настоял на том, чтобы партия
конституировалась немедленно, ибо в противном случае сторонники
конституционно-демократического толка могут разойтись по другим
политическим партиям и группировкам.
Обосновывая необходимость немедленного конституирования
легальной партии в России, Милюков в своем вступительном сло-
ве заявил, что к съезду «конституционно-демократическое движе-
ние», «ядро» которого составили два союза - «Союз освобождения»
и «Союз земцев-конституционалистов», в достаточной степени вы-
кристаллизовалось, выработало собственную программу и тактику
н заняло определенное место в структуре политических сил: спра-
ва оно отмежевалось от тех общественных элементов, которые со
временем рассчитывают создать «политические группы аграриев и
промышленников» и защищать их интересы; граница слева, по мне-
нию Милюкова, проходит там, где левые партии выдвигают требо-
вания «демократической республики и обобществления средств
производства».
«Одни из нас, - разъяснял Милюков, - не присоединяются к этим
лозунгам потому, что считают их вообще неприемлемыми, другие -
потому, что считают их стоящими вне пределов практической поли-
тики. До тех пор пока возможно будет идти к общей цели вместе, не-
смотря на это различие мотивов, обе группы партии будут выступать
как одно целое, но всякая попытка подчеркнуть только что указанные
стремления и ввести их в программу будет иметь последствием не-
медленный раскол. Мы не сомневаемся, однако, что в нашей среде
найдется достаточно политической дальновидности и благоразумия,
чтобы избежать этого раскола в настоящую минуту. В очерченных
82
Глава первая
пределах наша партия ближе всего подходит к тем интеллигентским
западным группам, которые известны под названием “социальных
реформаторов”» (30). Милюков заявил, что создаваемая партия яв-
ляется внеклассовой, а ее цели и характер всецело соответствуют
«традиционному настроению русской интеллигенции» (31). Что же
касается ее программы, то она является «наиболее левой из всех, ка-
кие предъявляются аналогичными нам политическими группами За-
падной Европы» (32).
Определяя политический курс создаваемой партии, Милюков за-
явил, что она должна принять участие в избирательной кампании в
булыгинскую Думу и войти в ее состав «с исключительной целью
борьбы за политическую свободу и за правильное представитель-
ство». При этом Милюков подчеркнул, что «мы не можем рассчи-
тывать ни на какие соглашения и компромиссы и должны держать
высоко тот флаг, который уже выкинут русским освободительным
движением в его целом, то есть стремиться к созыву Учредительно-
го собрания, избранного на основании всеобщего, прямого, равного и
тайного голосования» (33).
14 октября 1905 г. съезд принял постановление, в котором заявил
о своей полной солидарности с забастовочным движением и реши-
тельно отказался «от мысли добиться своих целей путем переговоров
с представителями власти». «Русский народ, - говорилось в поста-
новлении, - устал ждать и не хочет более терпеть над собой бюрокра-
тических упражнений в реформах. Русский народ достаточно богат
зрелыми политическими силами, чтобы самому распорядиться своей
судьбой, - он более не нуждается в опеке временщиков. Вопрос те-
перь уже не в том - быть или не быть в России политической свобо-
де, и не в том - согласятся ли ввести ее сверху. Вопрос только в том,
осуществится ли свобода путем насильственным или мирным: путем
стихийного взрыва или организованного действия народной силы.
И с этой точки зрения конституционно-демократическая партия го-
рячо приветствует крупный шаг народа на том пути, на котором сто-
ит сама: организованное мирное и в то же время грозное выступление
русского рабочего класса, политически бесправного, но общественно
могучего». В сложившейся ситуации, отмечалось в постановлении,
от правительства «зависит открыть широкий путь торжественному
шествию народа к свободе - или превратить его в кровавую бойню...
Конституционно-демократическая партия предоставляет себе право,
смотря по ходу событий, принять все меры, которые будут в ее сред-
ствах и в ее власти, чтобы предупредить возможное столкновение; но,
удастся ли ей это или нет, она наперед отождествляет себя с народ-
Цехи формирования конституционно-демократической партии	83
ними требованиями и кладет на весы народного освобождения все
свое сочувствие, всю свою нравственную силу и окажет ему всякую
поддержку» (34).
Получив телефонное сообщение об издании Манифеста 17 октя-
бря, делегаты прервали обсуждение программы и под громкие апло-
дисменты и крики «ура» выслушали зажигательную речь М. Л. Ман-
дельштама, который, охарактеризовав тернистый путь борьбы
русской интеллигенции за политическую свободу с декабристов и до
17 октября 1905 г. и отдав должное «громадной роли, которую сыграл
рабочий в нашем общем деле политического освобождения», заявил:
«Русская интеллигенция всегда была демократической. Эгоизм со-
словных привилегий, классовых преимуществ был всегда ей чужд.
11ойдем же и дальше рука об руку с трудящимся народом. В единении
и только в нем, - залог свободы и прогресса» (35).
Съезд принял специальное постановление, в котором дал доволь-
но резкую оценку Манифесту 17 октября. В постановлении указы-
валось, что «основные принципы политической свободы, равноправ-
ности и всеобщего избирательного права, выставленные на своем
знамени русским освободительным движением, получили в опубли-
кованном документе далеко не полное признание». Отмечалось так-
же, что исполнение обещаний Манифеста «остается в руках людей,
политическое прошлое которых не внушает народу никакого дове-
рия. При этих условиях выполнение намеченных Манифестом задач
( гаповится нереальным в пределах предстоящей избирательной кам-
пании». Учитывая невозможность «гарантировать применение начал
свободной политической жизни к предстоящей избирательной кам-
пании», Государственная дума, как констатировалось в постановле-
нии, «не может быть признана правильным народным представитель-
ством». Поэтому задачей конституционно-демократической партии
«остается достижение поставленной раньше цели - Учредительного
собрания на основе всеобщего и равного избирательного права с пря-
мым и тайным голосованием, без различия пола, национальности и
вероисповедания».
Реформированная Государственная дума, «в силу Манифеста
17 октября», может «служить для партии лишь одним из средств на
пути к осуществлению той же цели, с сохранением постоянной свя-
зи с общим ходом освободительного движения вне Думы». Более це-
лесообразный выход из сложившегося положения обеспечивало бы,
по мнению конституционно-демократической партии, выполнение
следующих условий: «а) немедленное осуществление обещанных
Манифестом основных прав и немедленную же отмену исключи-
тельных законов; б) немедленное введение избирательного закона
84
Глава первая
на основании всеобщего голосования для непосредственного созы-
ва, вместо Государственной Думы по закону 6 августа, Учредитель-
ного собрания для составления Основного закона; в) немедленное
удаление из администрации лиц, вызвавших своими предыдущими
действиями народное негодование, и составление временного дело-
вого кабинета, полномочия которого должны прекратиться с созывом
народных представителей и составлением кабинета из представите-
лей большинства». Кроме того, в постановлении съезда содержалось
требование полной амнистии по политическим и религиозным пре-
ступлениям. Не дожидаясь удовлетворения намеченных требований,
конституционно-демократическая партия «предоставляет себе право
фактического осуществления всех обещанных Манифестом, но не за-
крепленных точными определениями закона условий политической
свободы» (36).
Учредительный съезд после длительной дискуссии принял про-
грамму и устав конституционно-демократической партии, а также
избрал временный Центральный комитет (37). Этим вопросам будет
посвящена следующая глава монографии.
Таким образом, октябрьский учредительный съезд 1905 г. в основ-
ном завершил длительный и сложный процесс формирования кон-
ституционно-демократической партии. По сути, эта партия (в даль-
нейшем буду ее называть сокращенно «кадеты») по своему типу и
характеру являлась парламентской партией. В отличие от партий
революционного типа (социалисты-революционеры и социал-демо-
краты), в основе идеологии и программы кадетской партии лежало
представление о возможности мирной трансформации существую-
щих общественных отношений на базе принципиально новой моде-
ли переустройства России. В качестве основного «рычага» достиже-
ния своих целей кадеты предполагали использовать общественное
мнение.
Неоднородность мировоззренческих принципов и системы пред-
ставлений о путях и методах преобразования России, неоднород-
ность социального состава, что было характерно и для «Союза осво-
бождения» и для «Союза земцев-конституционалистов», во многом
предопределили «плюрализм мнений» и «гибкость позиций», столь
характерных для либеральной партии. Это, с одной стороны, позво-
ляло сохранять единство ее рядов, а с другой - обусловливало аморф-
ность принимаемых решений, что явно не способствовало упрочению
авторитета партии в общественном мнении страны. Будучи партией
парламентского типа, кадеты по преимуществу ориентировались на
работу в Государственной думе, хотя это ни в коей мере не исключало
той весьма значительной деятельности, которую они вели вне стен
народного представительства, занимаясь агитацией и пропагандой
Цехи формирования конституционно-демократической партии	85
среди широких народных масс. При этом они достаточно широко ис-
пользовали накопленный опыт агитационно-пропагандистской рабо-
। ы, которую на протяжении ряда лет вели «Союз освобождения» и
• Союз земцев-конституционалистов» в разных социальных стратах
российского общества.
Сравнительно длительный период формирования кадетской
партии обусловлен рядом обстоятельств: во-первых, незавершенно-
стью процесса политической дифференциации; во-вторых, плюра-
HI3M0M мнений и оценок, характерных для интеллигентской среды;
и третьих, отсутствием прочной социальной опоры у либеральной
оппозиции начала XX в. На протяжении целого ряда лет предста-
вителям земского и интеллигентского либерализма пришлось ве-
сти поиск консенсуса, пытаясь «снять» программные и тактические
расхождения и вырабатывать единые подходы к ответам на вызовы
времени. Постоянно действующими факторами на всем протяжении
процесса формирования кадетской партии являлась, с одной сторо-
ны, политика самодержавного режима, который, по мнению либера-
лов, «лежал бревном» на пути общественного прогресса, а с другой -
нарастание массовых движений, на которые делали свою ставку
революционные партии. Таким образом, либеральная оппозиция
оказывалась между молотом и наковальней, рассчитывая на то, что
удастся избежать лобового столкновения самодержавия с его раз-
ветвленным аппаратом насилия и стихийного массового движения.
Начавшаяся в России революция перечеркнула эти надежды либе-
ралов, и они сделали свой выбор, встав, по выражению П. А. Струве,
«на почву» революции. При этом они продолжали преследовать ту
же задачу: старались перевести массовое революционное движение в
мирное русло конституционной и парламентской борьбы с самодер-
жавным режимом, используя в этих целях народное представитель-
ство. Вместе с тем либералы стремились не допустить революцион-
ные партии к руководству освободительным движением, считая, что
это может привести страну к национальной катастрофе и граждан-
ской войне.
Первая российская революция, сыграв роль мощного толчка, за-
ставила «Союз освобождения» и «Союз земцев-конституционали-
стов» пойти на «снятие» существующих между ними разногласий
по программным и тактическим вопросам и незамедлительно при-
ступить к созданию политической партии, которая и должна была
предложить обществу структурированную модель общественного
преобразования России и, воздействуя на массовое сознание, убе-
дить большинство народа в рациональности мирного парламентского
пути разрешения объективно назревших преобразований.
86
Глава первая
Примечания
1.	Освобождение. 1902. № 12. С. 189.
2.	Там же.
3.	Освобождение. 1902. № 17. С. 291.
4.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. М., 2001. С. 30-31.
5.	Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1991. С. 200.
6.	Либеральное движение в России. 1902-1905. С. 69.
7.	Освобождение. 1905. № 67. С. 278.
8.	Там же. С. 281-282.
9.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. С. 335.
10.	Там же. С. 344.
11.	Там же. С. 345.
12.	Там же. С. 347-348.
13.	Там же. С. 348.
14	Там же.
15.	Там же. С. 349.
16.	Там же.
17.	Там же. С. 350.
18.	Там же.
19.	Там же.
20.	Там же. С. 350-351.
21.	Там же. С. 351.
22.	Там же. С. 358-359.
23.	Там же. С. 360.
24.	Там же. С. 380.
25.	Там же.
26.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 34. Л. 22.
27.	Там же. Л. 3, 6.
28.	Милюков П. Н. Год борьбы. Публицистическая хроника. 1905-1906 гг.
СПб., 1907. С. 111.
29.	Там же. С. 99.
30.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1905-
1907 гг. М„ 1997. Т. 1.С. 21.
31.	Там же. С. 19.
32.	Там же. С. 21.
33.	Там же. С. 21-22.
34.	Там же. С. 27-28.
35.	Там же. С. 30-31.
36.	Там же. С. 32-33.
Цехи формирования конституционно-демократической партии	87
37.	В состав Временного ЦК были избраны: В. И. Вернадский, М. М. Вина-
нгр, И. В. Гессен, кн. Павел Д. Долгоруков, кн. Петр Д. Долгоруков, Н. А. Каблу-
ков, Ф. Ф. Кокошкин, А. М. Колюбакин, А. А. Корнилов, С. А. Котляревский,
I /Г Кускова, И. В. Лучицкий, Н. Н. Львов, В. А. Маклаков, А. Н. Максимов,
М. Л. Мандельштам, П. Н. Милюков, С. А. Муромцев, В. Д. Набоков, И. А. Пе-
। ронский, И. И. Петрункевич, С. Н. Прокопович, М. В. Сабашников, Н. В. Тес-
к нко, В. В. Хижняков, Н. Н. Черненков, кн. Д. И. Шаховской, Н. Н. Щепкин,
II Я. Яковлев (Богучарский), В. Е. Якушкин.
Глава вторая
ПРОГРАММА И ОРГАНИЗАЦИОННАЯ
СТРУКТУРА
1.	Либеральная модель переходного типа
Программа политической партии, претендующей на завоева-
ние власти, представляет собой сублимацию ее мировоззренческих
и идеологических представлений о векторе общемирового обще-
ственного развития, в контексте которого и с учетом национальной
специфики ей предстоит осуществлять системные преобразования в
собственной стране. По мысли теоретиков и политиков нового поко-
ления российского либерализма, предстоящие преобразования в Рос-
сии должны были «расчистить» путь к формированию гражданского
общества и правового государства, создать условия и предпосылки
для развития страны в западноевропейском цивилизационном русле.
В разработке либеральной программы принимали участие вы-
дающиеся ученые всех специальностей (правоведы, экономисты,
социологи), практики земского и городского самоуправления, им
приходилось преодолевать довольно серьезные мировоззренческие
и идеологические разногласия, искать и находить компромиссное
решение обсуждаемых проблем. Именно этим, прежде всего, можно
объяснить затянувшийся процесс выработки партийной программы,
который, как это показано в первой главе, так и не был до конца за-
вершен даже на финишной стадии формирования конституционно-
демократической партии.
Учитывая, что программа кадетской партии была окончательно
принята лишь на ее II съезде в январе 1906 г., ниже обращу внимание
на те «узкие» места, которые выявились в ходе ее обсуждения на I и
II общепартийных форумах. Однако прежде всего важно представить
структуру программы кадетской партии, что позволит понять общую
логику ее построения.
Программа кадетской партии состояла из 8 разделов: 1. Основные
права граждан; 2. Государственный строй; 3. Местное самоуправле-
ние и автономия; 4. Суд; 5. Финансовая и экономическая политика;
6. Аграрное законодательство; 7. Рабочее законодательство; 8. По во-
Программа и организационная структура	89
и росам просвещения. Последовательность разделов программы сви-
детельствовала о том, что в ее основание положен базовый либераль-
ный принцип - права и свободы человека и гражданина, который
наиболее полно характеризует сущность «инвариантного ядра» либе-
рализма как мировоззренческой ценностной системы. Все остальные
( груктурные части программы представляли собой условия и пред-
посылки для более полного обеспечения прав и свобод личности, для
максимально возможного раскрытия ее творческих потенций.
Выделяя в первый раздел программы права человека и граждани-
на, идеологи и политики кадетской партии «вписывали» ее в обще-
мировой контекст развития передовой западноевропейской обще-
ственной мысли и практики западноевропейского парламентаризма.
Характерно, что данный раздел программы вызвал на съездах мини-
мальную дискуссию, суть которой сводилась практически к тому,
стоит или нет фиксировать в программе какие-либо законодательные
ограничения прав человека и гражданина. Эти различия в подходах
можно проиллюстрировать по пункту 7 программы, где речь шла о
неприкосновенности личности, жилища и частной переписки. Так,
(А. Котляревский, П. Н. Милюков, А. Н. Максимов, И. А. Петров-
ский и др. настаивали на более четкой законодательной регламен-
нщии. Однако А. М. Колюбакин, Г. А. Фальборк, В. Н. Линд, М. А. Ме-
бель, А. Я. Хоментовский и др. считали, что «основные права гражда-
нина не должны изменяться никаким законом, как права естествен-
ные» и поэтому «на справедливость решений судебной власти нельзя
полагаться» (1). Тем не менее большинство (32 голоса против 27)
настояло на законодательной регламентации этого пункта (2).
Примерно в таком же ключе шло обсуждение и других пунктов дан-
ного раздела программы, который после некоторой коррекции ко-
миссией ЦК был принят большинством делегатов I и II общепартий-
ных съездов. В окончательной редакции первый раздел программы
«Основные права граждан» гласил:
«1. Все российские граждане, без различия пола, вероисповедания
п национальности, равны перед законом. Всякие сословные разли-
чия и всякие ограничения личных и имущественных прав поляков
и евреев и всех без исключения других отдельных групп населения
должны быть отменены.
2.	Каждому гражданину обеспечивается свобода совести и веро-
исповедания. Никакие преследования за исповедуемые верования
и убеждения, за перемену или отказ от вероучения не допускаются.
Отправление религиозных и богослужебных обрядов и распростра-
нение вероучений свободно, если только совершаемые при этом
действия не заключают в себе каких-либо общих проступков, пред-
90	Глава вторая
усмотренных уголовными законами. Православная церковь и другие
исповедания должны быть освобождены от государственной опеки.
3.	Каждый волен высказывать изустно и письменно свои мысли,
а равно обнародовать их и распространять путем печати или иным
способом. Цензура как общая, так и специальная, как бы она ни на-
зывалась, упраздняется и не может быть восстановлена. За преступ-
ления и проступки, совершенные путем устного и печатного слова,
виновные отвечают только перед судом.
4.	Всем российским гражданам предоставляется право устраивать
публичные собрания как в закрытых помещениях, так и под откры-
тым небом для обсуждения всякого рода вопросов.
5.	Все российские граждане имеют право составлять союзы и об-
щества, не испрашивая на то разрешения.
6.	Право петиций предоставляется как отдельным гражданам, так
и всякого рода группам, союзам, собраниям и т. п.
7.	Личность и жилище каждого должны быть неприкосновенны.
Вход в частное жилище, обыск, выемка в нем и вскрытие частной пе-
реписки допускаются только в случаях, установленных законом, и не
иначе, как по постановлению суда. Всякое задержанное лицо в горо-
дах и других местах пребывания судебной власти в течение 24 часов,
а в прочих местностях империи не позднее, как в течение трех суток
со времени задержания, должно быть или освобождено, или пред-
ставлено судебной власти. Всякое задержание, произведенное без до-
статочного основания или продолженное сверх законного срока, дает
право пострадавшему на возмещение государством понесенных им
убытков.
8.	Никто не может быть подвергнут преследованию и наказанию
иначе, как на основании закона - судебной властью и установленным
законом судом. Никакие чрезвычайные суды не допускаются.
9.	Каждый гражданин пользуется свободой передвижения и вы-
езда за границу. Паспортная система упраздняется.
10.	Все вышеназванные права граждан должны быть введены в Ос-
новной закон Российской империи и обеспечены судебной властью.
И. Основной закон России должен гарантировать всем населяю-
щим империю народностям, помимо полной гражданской и полити-
ческой равноправности всех граждан, право свободного культурного
самоопределения, как-то: полную свободу употребления различных
языков и наречий в публичной жизни, свободу основания и содер-
жания учебных заведений и всякого рода собраний, союзов и учреж-
дений, имеющих целью сохранение и развитие языка, литературы и
культуры каждой народности.
12. Русский язык должен быть языком центральных учрежде-
ний армии и флота. Употребление наряду с общегосударственным
Программа и организационная структура
91
местных языков в государственных и общественных установлениях
и учебных заведениях, содержимых на средства государства или ор-
ганов самоуправления, регулируется общими и местными законами,
а в пределах их - самими установлениями. Населению каждой мест-
ности должно быть обеспечено получение начального, а по возмож-
ности и дальнейшего образования на родном языке» (3).
Не приходится специально доказывать, что в условиях тогдашних
российских реалий данный раздел кадетской программы, который
предлагалось включить в Основной закон, являлся, по сравнению с
передовыми конституциями западноевропейских стран, наиболее
прогрессивным, в полной мере отражающим общемировую тенден-
цию общественного развития. Предоставляя широкие права человеку
и гражданину, авторы программы исходили из основополагающего
либерального постулата, что только свободная личность может стать
фундаментом формирования гражданского общества и правового го-
сударства. Только раскрепощенная личность, раскрывшая свои по-
1гпциальные возможности, включенная в творческий созидательный
процесс, в представлении либералов, придаст динамизм дальнейше-
му общественному развитию, выведет Россию на передовые рубежи
мирового прогресса.
Гораздо сложнее обстояло дело с «условиями и предпосылками»,
ибо здесь приходилось учитывать реальное соотношение социаль-
ных и политических сил. Поэтому обсуждение второго раздела про-
граммы «Государственный строй» проходило крайне напряженно.
Прежде всего острую полемику вызвал пункт 13 (о государственном
устройстве). Дело в том, что на I съезде, проходившем на пике раз-
вития революционных событий в стране, авторы программы еще не
представляли себе, каков будет конечный итог противостояния вла-
сти и общества. Поэтому съезд принял следующую редакцию: «Кон-
ституционное устройство Российского государства определяется
Основным законом» (4). Такая амбивалентная формулировка объяс-
нялась, кроме того, наличием в составе делегатов съезда сторонников
как идеи демократической республики, так и монархической идеи.
Авторы программы, вводя неопределенную формулировку, пытались
избежать конфликта на съезде. Однако с изменением политической
ситуации после подавления правительством основных очагов воору-
женных восстаний ЦК кадетов принял решение приблизить свою
программу «к реальным условиям легальной борьбы в парламенте».
На II общепартийном съезде незначительное меньшинство делега-
тов (23), выступивших за расшифровку пункта 13 программы в респуб-
ликанском духе, встретило со стороны большинства «чрезвычайно
решительные и веские возражения». По сути, все утреннее заседа-
ние 10 января 1906 г. было посвящено обсуждению спорного пункта.
9'2
Глава вторая
Так, П. П. Розанов (Таврическая губерния) заявил: «Мы монархисты
только потому, что идея царя крепко живет в народе. Ввиду этого не-
обходимо внести в программу следующие поправки: 1) Народному
представительству принадлежит законодательная власть при одно-
палатной системе. 2) Император - представитель нации. 3) Мини-
стры назначаются из большинства палаты и ответственны перед нею.
Император и войска приносят присягу конституции» (5). И. А. Бо-
дуэн де Куртенэ подчеркнул: «Революция есть лихорадка. Многие
из тех, которые сейчас требуют республики, будут удивляться, ког-
да придут в себя. Чтобы создать республику, необходимо создать
республиканцев не только на словах, но и на деле. Мы должны руко-
водствоваться не жаждой мести, а успокоением страны. Требованием
республики мы вели бы народ на путь военной диктатуры, на путь
гибели. Мы должны руководствоваться соображениями разума. Мы
требуем монархического образа правления» (6).
Ряд делегатов с мест настаивал на сохранении прежней формули-
ровки пункта 13. Так, Г. Д. Ромм (Вильно) предложил по-прежнему
не предрешать вопроса о монархии и республике, ибо, во-первых, «мы
бы уничтожили смысл Учредительного собрания», во-вторых, при-
знание принципа монархизма привело бы к тому, что «добрая часть
ее членов (имеется ввиду партия кадетов. - В. Ш.) отколется, так
как они примкнули к ней благодаря открытому вопросу о республи-
ке или монархии до Учредительного собрания» (7). Однако против
этой выжидательной позиции решительно выступил А. А. Муханов
(Чернигов), заявивший: «Политическая партия не может соединить
несоединимое и не должна из каких-либо целей, тактических или
иных, скрываться. Партии, левее нас, ясно говорят о республике, а
правее - о монархии. Если бы при изменении нашей программы в
смысле монархии часть членов и отпала, то не следует забывать, что
среди большинства народа и даже среди рабочих как заводских, так и
фабричных живет твердо понятие “монархия”» (8).
Обосновывая позицию большинства ЦК, принявшего решение
изменить текст пункта 13, В. М. Гессен заявил, что т. к. программа
кадетской партии «есть программа реальной политики», то и решать
вопрос о пункте 13 следует «не на основании наших личных убеж-
дений, а на основании соображения, возможно ли ввести в России
республику теперь». По его мнению, «мы стоим за монархию» имен-
но потому, что «считаем монархию сильно вкоренившемся предрас-
судком» в массовом сознании, а если это так, то этот предрассудок
«насильно не может быть вырван» (9). По мнению Ф. Ф. Кокош-
кина, для водворения республики в России «потребуются потоки
крови» (10).
Программа и организационная структура	93
Местные партийные комитеты в преддверии избирательной кам-
пании в Думу в своих регионах потребовали принять наконец какое-
Н) определенное решение, ЦК предложил делегатам съезда изложить
пункт 13 программы в следующей редакции: «Россия должна быть
конституционной и парламентарной монархией. Государственное
устройство определяется Основным законом». Эта поправка была
принята большинством голосов (77 против 13 при 5 воздержав-
шихся) (И). Изменение этого пункта программы, по свидетельству
II. И. Милюкова, окончательно вычеркивало из задач партии борьбу
за демократическую республику (12).
I la II съезде развернулась дискуссия о правах монарха, структу-
ре народного представительства, компетенции Думы, созыве Уч-
редительного собрания. Видные кадетские юристы В. М. Гессен,
<1>. Ф. Кокошкин, С. А. Муромцев, С. А. Котляревский, П. И. Новго-
родцев считали, что монарх должен обладать равными правами с на-
родным представительством. Однако делегаты с мест настаивали на
ограничении прав монарха представительскими функциями. Управ-
ление же должно всецело сосредоточиться в руках однопалатного на-
родного представительства, избранного на основе всеобщего избира-
тельного права.
Стремясь избежать раскола в партии, кадетские лидеры решили
допустить свободу мнений по вопросу о структуре народного пред-
ставительства (одна или две палаты).
Весьма оживленную дискуссию на съезде вызвал вопрос о предо-
ставлении политических прав женщинам. По мнению Милюкова,
суть расхождений по этому вопросу заключалась в том, включать
пли нет женщин в избирательные списки при выборах в Учредитель-
ное собрание (13). За предоставление избирательных прав женщи-
нам высказались Л. И. Петражицкий, А. А. Муханов, А. В. Тыркова.
Подчеркнув, что вопрос о женском равноправии является одним из
«больных мест нашей партии», Тыркова заявила: «Вести выборы в
Учредительное собрание на основании всеобщего и женского права,
может быть, и нельзя. Но ввести это женское право в ту конститу-
ционную Думу, которая будет разрабатывать вопрос Учредительного
собрания, не только можно, но и должно. Тут нужно отказаться от
всяких “примечаний”. Это просто детская игра. Надо считаться с тем,
что в русском освободительном движении женщины всегда занимали
наиболее смелое и почетное место. Если в конце XVIII в. француз-
ская женщина имела право сказать, что раз ее ведут на эшафот, то
должны пустить и на трибуну, то не имеет ли она права сказать те-
перь то же самое? Если вы их вели на баррикады, то откройте им до-
рогу и в парламент» (14). Эмоциональное, но логически выверенное
выступление А. В. Тырковой повлияло на то, что вопреки предложе-
94
Глава вторая
нию ЦК большинство делегатов II съезда высказались за исключение
примечания к пункту 14 программы: «По вопросу о немедленном рас-
пространении избирательного права на женщин меньшинство оста-
лось по практическим соображениям при особом мнении, в силу чего
съезд принял решение партии по данному вопросу необязательным
для меньшинства» (15). Согласно программе, принятой на II обще-
партийном съезде, женщинам были предоставлены политические
права, включая право голоса на выборах в Учредительное собрание.
В итоге второй раздел программы «Государственный строй» был
принят в следующей редакции.
«13. Россия должна быть конституционной и парламентарной мо-
нархией. Государственное устройство России определяется Основ-
ным законом.
14.	Народные представители избираются всеобщей, равной, пря-
мой и тайной подачей голосов, без различия вероисповедания, нацио-
нальности и пола.
Партия допускает в своей среде различие мнений по вопросу об
организации народного представительства в виде одной или двух
палат, из которых вторая палата должна состоять из представителей
от органов местного самоуправления, реорганизованных на началах
всеобщего голосования и распространенных на всю Россию.
15.	Народное представительство участвует в осуществлении за-
конодательной власти, в установлении государственной росписи до-
ходов и расходов и в контроле за законностью и целесообразностью
действий высшей и низшей администрации.
16.	Ни одно постановление, распоряжение, указ, приказ и тому по-
добный акт, не основанный на постановлении народного представи-
тельства, как бы он ни назывался и от кого бы ни исходил, не может
иметь силы закона.
17.	Государственная роспись, в которую должны быть вносимы
все доходы и расходы государства, устанавливается не более как на
один год законодательным порядком. Никакие налоги, пошлины и
сборы в пользу государства, равно и государственные займы не могут
быть устанавливаемы иначе, как в законодательном порядке.
18.	Членам собрания народных представителей принадлежит пра-
во законодательной инициативы.
19.	Министры ответственны перед собранием народных предста-
вителей, членам которого принадлежит право запроса и интерпелля-
ции» (16).
Как видим, новый вариант программы зафиксировал стремление
кадетов к введению в России конституционно-парламентарной мо-
нархии, наделению представительной власти широкими правами, к
Программа и организационная структура	95
созданию ответственного министерства. По сути, речь шла о форми-
ровании современного правового государства.
При обсуждении третьего раздела программы «Местное само-
управление и автономия» небольшая дискуссия развернулась по
пунктам 24 и 25, в ходе которой представители отдельных националь-
ностей - мусульман (Ю. А. Акчурин), евреев (Г. Д. Ромм) - предложи-
'Н1 внести в программу некоторые уточнения, которые бы в большей
ггепени обеспечивали интересы разных национальностей. Однако
11 общепартийный съезд принял решение остаться при прежней ре-
дакции программы, принятой на октябрьском учредительном съезде.
«20. Местное самоуправление должно быть распространено на все
I ’оссийское государство.
21.	Представительство в органах местного самоуправления, при-
ближенное к населению путем учреждения мелких самоуправляю-
щихся единиц, должно быть основано на всеобщем, равном, прямом
и закрытом голосовании без различия пола, вероисповедания и наци-
ональностей, причем собрания высших самоуправляющихся союзов
могут быть образованы путем избрания собраниями низших таких
же союзов. Губернским земствам должно быть предоставлено право
вступать во временные и постоянные союзы между собой.
22.	Круг ведомства органов местного самоуправления должен
простираться на всю область местного управления, включая поли-
цию безопасности и благочиния и за исключением лишь тех отрас-
лей управления, которые в условиях современной государственной
жизни необходимо должны быть сосредоточены в руках центральной
власти, с предоставлением в пользу органов местного самоуправле-
ния части средств, поступающих в настоящее время в государствен-
ный бюджет.
23.	Деятельность местных представителей центральной власти
должна сводиться к надзору за законностью деятельности органов
местного самоуправления, причем окончательное решение по возни-
кающим в этом отношении спорам и сомнениям должно принадле-
жать судебным учреждениям.
24.	После установления прав гражданской свободы и правильного
представительства с конституционными правами для всего Россий-
ского государства должен быть открыт правомерный путь в порядке
общегосударственного законодательства для установления местной
автономии и областных представительных собраний, обладающих
правом участия в осуществлении законодательной власти по извест-
ным предметам, соответственно потребностям населения.
25.	Немедленно по установлении общеимперского демократиче-
ского представительства с конституционными правами в Царстве
Польском вводится автономное устройство с сеймом, избираемым
96
Глава вторая
на тех же основаниях, как и общегосударственное представительство,
при условии сохранения государственного единства и участия в цен-
тральном представительстве на одинаковых с прочими частями им-
перии основаниях. Границы между Царством Польским и соседними
губерниями могут быть исправлены в соответствии с племенным со-
ставом и желанием местного населения, причем в Царстве Польском
должны действовать общегосударственные гарантии гражданской
свободы и права национальности на культурное самоопределение и
должны быть обеспечены права меньшинства.
26.	Финляндия. Конституция Финляндии, обеспечивающая ее
особенное государственное положение, должна быть всецело вос-
становлена. Всякие дальнейшие мероприятия, общие империи и
великому княжеству Финляндскому, должны быть впредь делом со-
глашения между законодательными органами империи и великого
княжества» (17).
Таким образом, на региональном уровне создавалась прочная ос-
нова демократического самоуправления с широкими правами. В этот
процесс вовлекалось все население России независимо от пола, ве-
роисповедания и национальности, которое брало на себя ответствен-
ность, в пределах, определяемых конституцией, управления всеми
отраслями жизнедеятельности и жизнеобеспечения. Выступая за со-
хранение единства Российской империи, кадеты предоставляли на-
циональностям право культурного самоопределения.
Фактически без дискуссии были приняты и IV и V разделы про-
граммы. Так, в разделе «Суд», содержащем всего три пункта, были
сформулированы следующие положения:
«27. Все отступления от начал судебных уставов 20 ноября
1864 года, устанавливающих отделение судебной власти от админи-
стративной, несменяемость и гласность суда и равенство всех перед
судом, как внесенные позднейшими новеллами, так и допущенные
при самом составлении уставов, упраздняются. В этих видах прежде
всего: а) не подлежит никаким ограничениям правило о том, что ни-
кто не может быть подвергнут наказанию без вошедшего в силу при-
говора компетентного суда; Ь) всякое вмешательство министра юсти-
ции в назначение на судейские должности или перемещение судей,
а тем более производство судебных дел, устраняется, судьи наград
не получают; с) ответственность должностных лиц определяется на
общем основании; d) компетенция суда присяжных определяется
исключительно тяжестью наказания, назначенного в законе безот-
носительно к роду дел, причем, однако, этой компетенции, во вся-
ком случае, подлежат все преступления государственные и против
законов о печати. Суд с сословными представителями упраздняется.
Программа и организационная структура
97
Компетенции выборного мирового суда подчиняются и дела волост-
ной юстиции. Требование имущественного ценза как для замещения
должности мирового судьи, так и для отправления обязанностей при-
сяжного заседателя отменяется; е) восстанавливается принцип един-
(1ва кассационного суда; f) адвокатура организуется на началах ис-
। и иного самоуправления.
28. Независимо от этого в осуществление наиболее назревших и
бесспорных требований уголовной политики и процесса: а) смертная
казнь отменяется, безусловно, навсегда; Ь) вводится условное осуж-
дение; с) устанавливается защита на предварительном следствии;
< I) в обряд предания суду вводится состязательное начало.
29. Ближайшей задачей является полный пересмотр уголовного
уложения, отмена постановлений, противоречащих началам полити-
'кч кой свободы, и переработка гражданского уложения» (18).
Как видим, сфера суда и судопроизводства строилась на принци-
пах, провозглашенных еще в период реформ 1860-1870-х гг., которые
и своих исходных основаниях вполне соответствовали современной
западноевропейской юридической мысли и практике судопроизвод-
ства. Таким образом, осуществлялась синхронизация принципов
функционирования институтов и структур правового государства с
принципами осуществления в нем правосудия.
Раздел V «Финансовая и экономическая политика» состоял из
следующих шести пунктов:
«30. Пересмотр государственного расходного бюджета в целях
уничтожения непроизводительных по своему назначению или своим
размерам расходов и соответственного увеличения затрат государ-
с гва на действительные нужды народа.
31.	Отмена выкупных платежей.
32.	Развитие прямого обложения за счет косвенного; общее пони-
жение косвенного обложения и постепенная отмена косвенных нало-
гов на предметы потребления народных масс.
33.	Реформа прямых налогов на основе прогрессивного подоход-
ного и поимущественного обложения; введение прогрессивного на-
лога на наследство.
34.	Соответствующее положению отдельных производств пони-
жение таможенных пошлин в видах удешевления предметов народ-
ного потребления и технического подъема промышленности и зем-
леделия» (19).
Несмотря на общие и лаконичные формулировки данного разде-
ла, тем не менее они показывали направление ведущей тенденции в
области экономической и финансовой политики, суть которой своди-
лась к формированию рационально функционирующей системы на-
родного хозяйства, к вовлечению в этот процесс значительных слоев
98
Глава вторая
населения, освобожденных от архаики налоговой системы, к более
справедливому перераспределению налогообложения.
Самым дискуссионным на II общепартийном съезде оказался
аграрный вопрос. Разногласия возникли уже в аграрной комис-
сии при ЦК, суть которых, как поведал председатель ЦК кн. Павел
Д. Долгоруков, состояла в следующем: «Одни желают видеть в раз-
решении аграрного вопроса осуществление коллективизма, другие,
наоборот, этого боятся». Комиссия при ЦК, продолжал Долгоруков,
приняла решение, «не меняя программы, выяснить теперь все за-
мечания по ее поводу и потом их выпустить отдельным изданием в
виде комментариев к программе». Долгоруков предложил делегатам
съезда обсудить четыре наиболее спорных вопроса: «1) недостаточ-
ность термина “потребное количество”; 2) неопределенная форму-
лировка - “справедливая оценка”; 3) замечания относительно формы
землепользования и 4) недостаточно выясненная важность интенси-
фикации» (20).
В своем докладе съезду А. А. Кауфман попытался убедить деле-
гатов в том, что, по расчетам аграрной комиссии при ЦК, «довести
наделение крестьян землей до нормы, достаточной занять весь труд
крестьянина и его семьи», представляется делом практически неосу-
ществимым. Поэтому в программе, по его мнению, следует особо вы-
делить мысль, что «все усилия должны быть направлены к улучше-
нию интенсивности крестьянского труда». Кауфман также обратил
внимание делегатов съезда на то, что при принудительном отчуж-
дении частновладельческих земель в государственный земельный
фонд следовало более бережно отнестись к «образцовым» помещи-
чьим хозяйствам, сохранение которых полезно с точки зрения обще-
государственных интересов. Эта идея должна стать руководящей при
формировании землеустроительных учреждений, в которые предла-
галось избрать представителей крестьянства, частного землевладе-
ния, а также государственных чиновников (21).
В докладе Долгорукова речь шла о «справедливой оценке» от-
чуждаемых частновладельческих земель, которую комиссия при ЦК
предложила определять исходя из «нормальной для данной местно-
сти доходности при условии самостоятельного ведения хозяйства,
не принимая во внимание арендных плат, созданных земельной ни-
щетой». Второе предложение комиссии сводилось к признанию, что
«отвод земли на правах ограничения собственности возможен в мест-
ностях, где того требует население» (22).
После прочтения А. А. Корниловым замечаний по аграрной про-
грамме, поступивших в ЦК от местных партийных комитетов, нача-
лась дискуссия. Один из первых выступавших, делегат из Харькова
М. М. Медиш высказал недоумение, почему партийное руководство
Программа и организационная структура
99
решило посвятить обсуждению аграрного вопроса лишь одно за-
седание, ограничив при этом время выступавших 10-ю минутами,
। огда как «съезд социал-демократов посвятил разрешению аграрно-
। < > вопроса 26 заседаний» (23). Сам Медиш полагал, что наделение
крестьян землей есть «паллиатив» и выход следует искать в пере-
селении и интенсификации труда. С этой позицией не согласился
делегат из Самары В. М. Владиславлев. Он зачитал постановление
симбирской группы, которая настаивала на национализации зем-
'III. «Еще в исторических актах, - заявил Владиславлев, - взгляд
крестьян на землю выражался словами: Божья, ничья, общая. На
идиом митинге говорили, что всю землю нужно собрать в один ме-
шок и из него разделить» (24). Делегат из Саратова Ф. А. Березов
прямо заявил, что крестьяне Саратовской губернии «не одобрят
। ого пункта программы, который требует лишь частичного отчуж-
дения земель» (25). Делегат из Курска П. С. Усов критически от-
несся к предложению аграрной комиссии при ЦК сохранить «об-
разцовые» помещичьи хозяйства, считая, что те «не будут служить
примером для крестьян» (26). Делегат из Рязани Смолин призывал
партию пойти «навстречу измученному изголодавшемуся народу»,
и противном случае она «будет тащиться в хвосте этого движения».
- Все, что партия ставила на своем знамени, - заявил Смолин, - она
должна провести. Если мы хотим служить народу, то должны пой-
III навстречу всем его желаниям» (27). Делегат из Ростова-на-Дону
М. И. Берберов считал, что партия в своей программе должна ука-
зать, во-первых, что она «одинаково относится к владению общин-
ному и частному»; во-вторых, что владение землей должно быть
ограничено, и, в-третьих, что войсковая земля передается не только
казакам, но и крестьянам (28).
Почувствовав, что делегаты с мест выступают единым фронтом с
критикой аграрной программы, ЦК в лице специалистов-аграрников
и юристов (А. А. Кауфман и Л. И. Петражицкий) вынужден был при-
знать, что аграрная программа партии представляет собой паллиатив,
что в ней речь идет «не о коренной реформе, а только лишь об успо-
коении» крестьян (29).
На следующий день, 8 января, на съезде разразился скандал. Дело
и том, что аграрная комиссия при ЦК «отреклась» от доклада А. А. Ка-
уфмана. Вместо «проштрафившегося» Кауфмана тезисы по аграрно-
му вопросу уже зачитывал Н. Н. Черненков. Правда, на поверку они
оказались «в своем существе сходны с тезисами А. А. Кауфмана». Как
говорится, круг замкнулся, и вновь пошли выступления делегатов с
мест. Так, делегат из Тамбова Л. Д. Брюхатов нашел тезисы аграрной
комиссии при ЦК неудовлетворительными и предложил выбрать из
состава съезда новую аграрную комиссию, которой и поручить разра-
100
Глава вторая
ботку партийной аграрной программы. Характерно, что против тези-
сов аграрной комиссии выступил и Ф. И. Родичев, которого явно не
устроила конструкция предложенных комиссией землеустроитель-
ных учреждений. Отдельные фрагменты речи Родичева заслуживают
исследовательского внимания, их целесообразно привести в полном
объеме. «Вступая на принцип пользы, а не права, - заявил Родичев, -
мы вступаем на путь отнятия имущества. Для кого? Мы не знаем. Вы
говорите - крестьянам. Но каким крестьянам? Если этот принцип
восторжествует, то не крестьяне будут наделены, а дворяне, если не
землей, так деньгами.
Мы - партия демократическая и должны удовлетворить насущ-
ные нужды и требования, мы не властны отнимать у одного для дру-
гого. Если вы не можете установить принцип равного наделения, то
вы совершаете несправедливый поступок. Этим не умиротворите
страны, а разрушите экономический строй. Нельзя говорить, что это-
го требует население. Мы стоим не за аппетиты крестьян, а должны
удовлетворить и осуществить общее крестьянское право, право обще-
народное. Этот принцип одинаков для всех.
Вы сумели доказать пользу отчуждения земли, а право и основа-
ние доказать нельзя, так как права отчуждения нет.
Вы неправильно смотрите. Крестьяне жаждут частной собственно-
сти, земельного надела, а другого надела (деньгами) жаждет крепост-
ническое поколение наследников татарской Орды. Окраины - Мало-
россия и запад - требуют сохранения права личной собственности.
За него идут все и повсюду с оружием в руках. Установите право
аренды. Требуйте уменьшения арендной платы, это будет справедли-
во для всех. Уравнения земли можно достигнуть введением прогрес-
сивного поземельного налога. Итак, наши требования должны быть
совершенно справедливы, соответственны правосознанию народа и
вполне осуществимы.
Вот что я бы сказал в Государственной Думе, и пусть после этого
наступит поражение или осуществление этих принципов - все равно
правда будет доказана!
Если вы сразу отнимите землю, сконцентрируете ее как бы в меш-
ке, то к узлу бросится вся эта маньчжурская клика, которая грабила
до сих пор наше отечество, и будет делить по-своему. Наше дело -
установить право, а делить чужую собственность - это подвиг Чин-
гисхана!» (30).
Столь эмоциональная речь Родичева подбросила, как говорится,
хворосту в огонь. Не соглашаясь с Родичевым относительно деятель-
ности местных комиссий по аграрному вопросу, кн. Е. Н. Трубецкой
всецело поддержал его тезис о более бережном отношении к частно-
владельческим хозяйствам. Уничтожение частной собственности, по
Программа и организационная структура
101
('io мнению, привело бы к «варваризации хозяйства» (31). В своем
выступлении делегат от Петербурга Л. В. Гантовер подробно оста-
новился на правовых основаниях партийной аграрной программы,
подчеркнув, что ее суть состоит именно в «социализации права», а не
в «социализации земли». Поэтому, считал он, «демократизация зем-
’|гвладения должна совершаться не при помощи нарушения приоб-
ретенных прав, а при помощи постепенной эволюции, которой долж-
ны подвергаться поземельные отношения». Согласившись с идеей
1’одичева о введении прогрессивного поземельного налога, Гантовер
заявил, что партия «при помощи правильной аграрной политики»
и пол не сможет «помочь нашему земледельческому классу в его зе-
мельной нужде» (32).
В выступлениях депутатов с мест продолжали настойчиво зву-
чать призывы включить в партийную аграрную программу требова-
ния демократизации всей системы аграрно-крестьянских отношений,
расширения источников дополнительного наделения безземельных
и малоземельных крестьян, формирования местных земельных ко-
митетов на основе всеобщего избирательного права. На вечернем
заседании 8 января в дискуссию решил вмешаться П. Н. Милюков,
который вынужден был признать, что «формулировка аграрного во-
проса комиссией не встретила сочувствия съезда». По его мнению, в
программе трудно было «ставить принцип вопроса», ибо «состав чле-
нов разнообразен и мировоззрения их различны, одни стоят на точке
зрения права, другие - на точке зрения пользы». Милюков призвал
делегатов к политическому благоразумию и посоветовал «не прини-
мать таких категорических постановлений, которые были бы непри-
емлемы для части партии и привели бы к ее расколу» (33). Милюкова
всецело поддержал И. И. Петрункевич, который предложил съезду
остаться «при старой программе». За это предложение проголосова-
ло большинство (71 делегат).
Итак, по решению II общепартийного съезда раздел VI «Аграрное
законодательство» был принят в редакции октябрьского учредитель-
ного съезда.
«36. Увеличение площади землепользования населения, обраба-
тывающего землю личным трудом, как то безземельных и малозе-
мельных крестьян, а также и других разрядов мелких землевладель-
цев, государственными, удельными, кабинетскими и монастырскими
землями, а также путем отчуждения для той же цели за счет госу-
дарства, в потребных размерах, частновладельческих земель с возна-
граждением нынешних владельцев по справедливой (не рыночной)
оценке.
Примечание. Цена земли определяется по нормальной для данной
местности доходности при условии самостоятельного ведения хозяй-
102
Глава вторая
ства, не принимая во внимание арендных цен, созданных земельной
нуждой.
37.	Отчуждаемые земли поступают в государственный земель-
ный фонд. Начала, на которых земли этого фонда подлежат передаче
нуждающемуся в них населению (владение или пользование личное
или общинное и т. д.), должны быть установлены сообразно с особен-
ностями землевладения и землепользования в различных областях
России.
38.	Широкая организация государственной помощи для переселе-
ния, расселения и устройства хозяйственного быта крестьян. Реорга-
низация межевого дела, окончание размежевания и другие меры для
подъема благосостояния сельского населения и улучшения сельского
хозяйства.
39.	Упорядочение законом арендных отношений путем обеспече-
ния права возобновления аренды, права арендатора, в случае переда-
чи аренды, на вознаграждение за произведенные, но не использован-
ные к сроку затраты на улучшение, и учреждение примирительных
камер для урегулирования арендной платы и для разбора споров и
несогласий между арендаторами и землевладельцами. Открытие за-
конного пути в судебном порядке для понижения непомерно высоких
арендных цен и уничтожения носящих кабальный характер сделок в
области земельных отношений.
40.	Отмена действующих правил о найме сельских рабочих и
распространение рабочего законодательства на земледельческих
рабочих, применительно к техническим особенностям земледелия.
Учреждение сельскохозяйственной инспекции для наблюдения за
правильным применением законодательства по охране труда в этой
области и введение уголовной ответственности сельских хозяев за
нарушение ими законодательных норм по охране труда» (34).
Как видим, это был наиболее «ударный» раздел программы, кото-
рый затрагивал интересы основной массы населения России - кре-
стьянства. От признания или непризнания крестьянами данного раз-
дела «своим», отвечающим их требованиям, настроениям и вековым
чаяниям, зависела судьба любой политической партии в России, пре-
тендующей на лидерство в освободительном движении. Кадетское
руководство, согласившись на принудительное отчуждение частно-
владельческих земель в «потребных размерах», демонстрировало
свою готовность пойти на максимум уступок крестьянам в их требо-
ваниях. Это был тот рубеж, который кадеты намеривались отстаивать
в рамках частнособственнических отношений, не разрушая системы
рационального функционирования народного хозяйства
Программа и организационная структура
103
В отличие от аграрного раздела, рабочий раздел на II общепартий-
ном съезде практически не обсуждался. По предложению П. Б. Стру-
не было решено создать специальную комиссию по рабочему вопросу
< приглашением войти в ее состав представителей от рабочих. Таким
образом, VII раздел «Рабочее законодательство» был принят в редак-
ции учредительного съезда.
*41. Свобода рабочих союзов и собраний.
42.	Право стачек. Наказуемость правонарушений, совершаемых
in > время или по поводу стачек, определяется на общем основании и
пп в коем случае не может быть увеличиваема.
43.	Распространение рабочего законодательства и независимой
инспекции труда на все виды наемного труда; участие выборных от
рабочих в надзоре инспекции за исполнением законов, охраняющих
пп гсресы трудящихся.
44.	Введение законодательным путем восьмичасового рабочего
ли я. Немедленное осуществление этой нормы всюду, где она в данное
время возможна, и постепенное ее введение в остальных производ-
г| нах. Запрещение ночных и сверхурочных работ, кроме технически
и общественно необходимых.
45.	Развитие охраны труда женщин и детей и установление осо-
бых мер охраны труда мужчин во вредных производствах.
46.	Учреждение примирительных камер из равного числа пред-
с гавителей труда и капитала для нормировки всех отношений найма,
по урегулированных рабочим законодательством, и разбора споров и
несогласий, возникающих между рабочими и предпринимателями.
47.	Обязательное при посредстве государства страхование от
болезни (в течение определенного срока), несчастных случаев и
профессиональных заболеваний, с отнесением издержек на счет
111 юдпринимателей.
48.	Государственное страхование на случай старости и неспособ-
ности к труду для всех лиц, живущих личным трудом.
49.	Установление уголовной ответственности за нарушение зако-
нов об охране труда» (35).
Как и в области аграрных отношений, рабочий раздел программы
был направлен на «очистку» взаимоотношений рабочих и предпри-
нимателей от архаичного законодательства и традиционных форм
объектно-субъектных отношений, сложившихся в период форми-
рования капиталистических производственных отношений. В этом
разделе достаточно отчетливо просматривается западноевропейский
опыт урегулирования отношений между рабочими и предпринимате-
лями в новую историческую эпоху.
104
Глава вторая
По разделу VIII «По вопросам просвещения» выступили делегат
И. М. Сахаров (Москва), С. А. Котляревский, Э. Д. Гримм, предло-
жившие пригласить для разработки этого раздела программы спе-
циалистов. Сахаров внес конкретные предложения относительно
доработки пунктов 54 (облегчить материальное положение учащих-
ся), 56 (расширить контроль общества над народным образованием).
Кроме того, он предложил партии более определенно высказаться по
вопросу о преподавании религии в школе, а также обратить больше
внимание на профессиональное образование. По результатам дискус-
сии съезд поручил ЦК подготовить доклад по народному образова-
нию и разослать его в местные партийные организации (36).
VIII раздел программы включал следующие пункты:
«Народное просвещение должно быть организовано на началах
свободы, демократизации и децентрализации его, понимая под этим
осуществление следующих начал:
50.	Уничтожение всех стеснений к поступлению в школу, связан-
ных с полом, происхождением и религией.
51.	Свобода частной и общественной инициативы в открытии и
организации учебных заведений всех типов и в области внешкольно-
го просвещения; свобода преподавания.
52.	Между различными ступенями школ всех разрядов должна
быть установлена прямая связь для облегчения перехода от низшей
ступени к высшей.
53.	Полная автономия и свобода преподавания в университетах
и других высших школах. Увеличение их числа. Уменьшение платы
за слушание лекций. Организация просветительской работы выс-
шей школы для широких кругов населения. Свободная организация
студенчества.
54.	Количество средних учебных заведений должно быть увели-
чено соответственно общественной потребности: плата в них должна
быть понижена. Местным общественным учреждениям должно быть
предоставлено широкое участие в постановке учебно-воспитательно-
го дела.
55.	Введение всеобщего, бесплатного и обязательного обучения в
начальной школе. Передача начального образования в заведование
органов местного самоуправления. Организация органами само-
управления материальной помощи нуждающимся учащимся.
56.	Устройство органами местного самоуправления образователь-
ных учреждений для взрослого населения, элементарных школ для
взрослых, народных библиотек, народных университетов.
57.	Развитие профессионального образования» (37).
Программа, принятая на II общепартийном кадетском съезде в
январе 1906 г., оставалась неизменной до марта 1917 г. В этот пе-
Программа и организационная структура	105
риод шла «переплавка» ее отдельных положений в законодательные
проекты, при этом общие формулировки программных пунктов на-
полнялись конкретным содержанием, о чем подробно будет сказа-
но в последующих главах монографии. Приведение кадетской про-
граммы в полном ее объеме было крайне важно для обсуждения
двух проблем: историографической и собственно оценочной. Дело
в том, что в современной отечественной историографии намети-
лась тенденция «отыскать» в новом либерализме компоненту со-
циалистических идей (38). В общефилософском плане эта попытка
представляется продуктивной, ибо продолжает вполне оправданные
размышления о соотношении нового либерализма и социализма, ко-
торые, в частности, развивал С. И. Гессен в своем труде «Правовое
государство и социализм». Между тем непредвзятый анализ кадет-
ской программы убеждает в отсутствии не только социалистических
идей, но даже «социалистического» привкуса. Приведу один пример.
I la II общепартийном съезде П. И. Новгородцев высказал предложе-
ние вставить между 10 и 11 пунктами кадетской программы пункт о
том, что «русский закон признает право на достойное человеческое
существование, право на труд и нормальное приложение труда», ко-
торый, по его мнению, подчеркнул бы «демократизм партии». Одна-
ко ЦК признал «внесение вышеизложенного пункта излишним», что
п было принято собранием (39). Как видим, одна из системообразу-
ющих соловьевских идей не получила поддержки съезда, хотя она в
принципе не противоречила мировоззрению новых либералов. Дело
в том, что кадетское руководство выработало программу, соответ-
ствующую реальному политическому курсу, который и собиралось
проводить.
По сути, речь в кадетской программе шла о «расчистке» пути,
во-первых, от общества сословного к обществу гражданскому и, во-
вторых, от архаичного политического режима к правовому государ-
ству. В первом случае «расчистка» была достаточно последователь-
ной и даже радикальной, ибо предусматривала отказ от архаичных
статей законодательства, что позволило бы в ближайшей историче-
ской перспективе создать необходимые предпосылки и условия для
формирования подлинно гражданской нации. Во втором случае си-
туация была сложнее. Стремясь к созданию правового государства со
всеми его современными западноевропейскими институтами и струк-
турами, кадетские теоретики были вынуждены учитывать реальную
политическую ситуацию в стране, реальное соотношение социальных
сил и партийных группировок. Поэтому в разделе «Государственный
строй» намеченный ими маршрут к формированию правового госу-
дарства был представлен в качестве многостадийного перехода от
«несовершенного» народного представительства к более совершен-
106
Глава вторая
ной его форме, которая в перспективе и должна была стать полноцен-
ным парламентом и ответственным перед ним министерством.
Кадетские теоретики и политики прекрасно понимали, что без
реализации непременного условия - формирования гражданского
общества и правового государства с его институтами и структура-
ми - реализовать их программу будет практически невозможно. Тут
им на выручку приходила идея земского либерализма - начинать
восхождение к гражданскому обществу «снизу», совместными уси-
лиями реформированного земского и городского самоуправления.
Безусловно, эта идея была продуктивной и за полвека укоренилась
в общественном сознании. Но из опыта развития самоуправления в
России кадеты извлекли определенный урок: рост «снизу» давал ло-
кальный результат, и без коренной реформы политической системы
он не был эффективен в общегосударственном масштабе. Это всеце-
ло относилось и к реформированию всей судебной системы и всего
механизма судопроизводства. Без «расчистки» завалов в этих сферах
невозможно было придать необходимый реформистский импульс об-
щественно-политической, социальной, экономической и культурной
жизни страны.
Понимая, что в названных сферах пережитков архаики еще боль-
ше, что они в буквальном смысле слова сверху донизу пронизывали
практическую деятельность и повседневную жизнь огромных масс
людей, кадеты в своей программе предложили вариант постепенной
трансформации всей системы социальных и экономических отноше-
ний, что по их замыслу и должно было привести к установлению со-
циального мира между крестьянами и помещиками, с одной стороны,
между рабочими и предпринимателями - с другой. Разумеется, этот
путь согласования интересов был долгим и трудным, но он позволял
избежать насильственных мер, чреватых перерастанием в граждан-
скую войну.
Кадетская модель преобразования России являлась сублимиро-
ванным выражением общенациональных интересов, а не интересов
какого-то определенного класса. В ней нашли выражение ведущие
тенденции общемирового развития начала XX в. Кадетскую програм-
му можно рассматривать как своеобразный идеологический продукт,
который должен был способствовать «перенастройке» обществен-
ного мнения страны в направлении постепенного перехода к новым
формам мышления и восприятия динамично меняющейся реаль-
ности. Выполняя идеологическую функцию, кадетская программа
должна была способствовать и перестройке массового сознания, его
«очистке» от традиционных форм разрешения политических и соци-
альных конфликтов методами прямого насилия.
Программа и организационная структура
107
Итак, кадетская программа должна была сыграть многофактор-
ную роль: обеспечить партии лидирующие позиции в политической
борьбе и мобилизовать вокруг нее широкие круги приверженцев.
Вместе с тем, оценивая кадетскую программу, следует определить
се как программу переходного типа, которая на данном историче-
ском отрезке времени предназначалась прежде всего для выполне-
ния политической и идеологической задачи - убедить электорат в
ег рациональности и необходимости поддержки на выборах в Думу
представителей кадетской партии. По мере решения главной зада-
'III формирования гражданского общества и правового государства
п проведения необходимых социальных и экономических реформ -
кадетские теоретики и политики, как показал опыт 1917 г., готовы
были пойти на пересмотр своей программы в плане ее дальнейшего
расширения и углубления, что позволило бы вовлечь в творческий
созидательный процесс значительные массы населения страны. Ка-
детскую программу 1906 г. в какой-то степени можно определить как
«•рабочую черновую программу», указывающую ближайший марш-
рут перехода российского общества в качественно иное состояние,
что в свою очередь способствовало постановке новых стратегически
важных задач его трансформации в западноевропейском тренде об-
щественного развития.
Примечания
1.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1905-
1907. М., 1997. Т. 1. С. 24-25.
2.	Там же. С. 25.
3.	Там же. С. 189-190.
4.	Там же. С. 36.
5.	Там же. С. 150-151.
6.	Там же. С. 151.
7.	Там же. С. 151-152.
8.	Там же. С. 152.
9.	Там же. С. 151.
10.	Там же. С. 154.
11.	Там же. С. 153.
12.	Там же.
13.	Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1991. С. 237.
14.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1905—
1907 гг. Т. 1.С. 157.
15.	Там же. С. 36.
16.	Там же. С. 190-191.
108
Глава вторая
17.	Там же. С. 191-192.
18.	Там же. С. 192-193.
19.	Там же. С. 193.
20.	Там же. С. 128.
21.	Там же. С. 129-130.
22.	Там же. С. 132.
23.	Там же. С. 132.
24.	Там же. С. 134.
25.	Там же. С. 135.
26.	Там же.
27.	Там же. С. 136.
28.	Там же.
29.	Там же. С. 137.
30.	Там же. С. 140-141.
31.	Там же. С. 142.
32.	Там же. С. 142—144.
33.	Там же. С. 146-147.
34.	Там же. С. 193-194.
35.	Там же. С. 194-195.
36.	Там же. С. 164.
37.	Там же. С. 195-196.
38.	См.: Кисельникова Т. В. Проблемы социализма в либеральной обществен-
но-политической мысли России на рубеже XIX-XX веков. Томск, 2001; Селез-
нев Ф. А. Конституционные демократы и буржуазия. 1905-1917. Нижний Нов-
город, 2006.
39.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1905—
1907 гг. Т. 1.С. 158.
2.	Численность и территориальное размещение
Конституировавшаяся на октябрьском учредительном съезде
кадетская партия начала функционировать на основе принятого
Устава, принципиальные положения которого были подтверждены
II общепартийным съездом в январе 1906 г. В первом пункте Устава
была сформулирована основная целевая установка партии, которая
и должна была определить вектор ее политической деятельности.
«Конституционно-демократическая партия, - читаем в Уставе, - ста-
вит своей основной целью установление в России конституционно-
го строя на демократических началах и улучшение экономического
положения трудящихся масс населения» (1). Как видим, между па-
Программа и организационная структура	109
p;iграфом 13 программы и первым пунктом Устава продолжал со-
храняться «зазор», т. к. в Уставе, в отличие от программы, четко не
был зафиксирован тип государственного строя. На III общепартий-
ном съезде в апреле 1906 г. был принят расширенный вариант Устава
()бщества народной свободы, в первом пункте которого по-прежнему
творилось, что партия имеет «целью объединение политической де-
ятельности лиц, которые основу государственного усовершенство-
вания России полагают в утверждении и развитии государственного
( гроя Российской империи на конституционных и демократических
началах и в улучшении экономического положения трудящихся
масс населения» (2). Именно этот пункт и стал формальной при-
чиной отказа партии в легализации. Тогда в первый пункт Устава
было внесено уточнение о том, что «партия преследует своей целью
установление конституционной и парламентарной монархии», но эта
корректировка была также признана неудовлетворительной, и пра-
вительство вновь отказало кадетам в регистрации. Отмечу, проблема
чсгализации кадетской партии не раз становилась предметом «торга»
между П. Н. Милюковым и П. А. Столыпиным, о чем будет подроб-
но сказано в следующей главе. Вместе с тем правительство не реши-
лось официально запретить партию, не желая вступать в конфликт с
общественным мнением в России и Западной Европы, которое под-
держивало зарождение крупной либеральной партии, предложившей
< вою модель преобразования страны эволюционным парламентским
путем.
Первый пункт Устава как раз и определял основной вектор обо-
зримого исторического развития России на конституционных и де-
мократических началах без революционных эксцессов и социальных
катаклизмов. Это широко открывало двери для вступления в пар-
тию либерально настроенных элементов. «Членами партии, - го-
ворилось во втором пункте Устава, - могут быть лица, принявшие
партийную программу и согласные подчиняться партийной дисцип-
лине, установленной уставом партии и партийными съездами» (3).
Принятие в число членов партии производилось ЦК и губернскими
комитетами, а также лицами, уполномоченными ЦК. Причем лица,
непосредственно принятые ЦК, в состав местных групп не входили.
Члены партии, «действующие прямо или косвенно во вред интересам
партии», подлежали исключению из ее состава. Исключение произ-
водилось ЦК. «В случае желания исключаемого члена, - отмечалось
в пункте четвертом Устава, - окончательное решение вопроса пере-
дается съезду партии».
Члены партии обязаны были делать периодические взносы в кас-
су партии, размеры которых определялись общепартийными съезда-
ми. Органами партии являлись общие и местные съезды, ЦК и гу-
110
Глава вторая
бернские комитеты. Общие съезды партии должны были созываться
ЦК не менее одного раза в год. Общие съезды решали вопросы, ка-
сающиеся дополнения и развития программы и организации партии,
определяли ее тактику, проводили выборы ЦК, утверждали его отчет,
смету доходов и расходов и разрешали «всякого рода вопросы, касаю-
щиеся партии и ее органов» (п. 8). Общие съезды состояли из членов
ЦК, представителей губерний и городов, имеющих партийные коми-
теты, из членов партии по приглашению ЦК и из лиц, допущенных
самим съездом к участию в его работе. Распределение числа предста-
вителей устанавливалось ЦК. Число приглашаемых им лиц не долж-
но было превышать j/20 всего состава съезда.
ЦК осуществлял общее руководство деятельностью партии, санк-
ционировал публикацию разного рода актов от имени партии, рас-
поряжался периодическими изданиями партии, составлял проект
бюджета, ведал центральной партийной кассой. ЦК избирался на об-
щепартийном съезде сроком на один год закрытой подачей голосов из
наличного состава партии. Число членов ЦК определялось съездом.
ЦК предоставлялось право пополнять свой состав новыми членами
в порядке, устанавливаемом съездами. Внутренняя организация ЦК,
«поскольку она не предусматривается постановлениями съезда»,
определялась им самим.
Согласно Уставу, в губерниях образовывались губернские коми-
теты, избираемые на один год губернским съездом местной группы
партии. Организация таких съездов предоставлялась усмотрению
самих партийных групп. На таких же основаниях, с согласия губерн-
ского комитета, могли учреждаться «по мере надобности» самосто-
ятельные городские комитеты (п. 15). Примечание к этому пункту
гласило: «До образования губернских комитетов членами партии
считаются лица, принявшие участие в выборах уполномоченных на
учредительный съезд партии».
Губернские группы включались в состав партии ЦК, которому
предоставлялось право «объявлять не принадлежащими к составу
партии группы, своими действиями вредящие интересам партии».
О своем решении ЦК должен был проинформировать ближайший
партийный съезд, который принимал окончательное решение. ЦК
поддерживал связи с губернскими комитетами «через посредство
избранных из состава сих комитетов лиц» (п. 17). Губернским коми-
тетам предоставлялось право организовывать уездные и другие «по-
районные комитеты и устанавливать свои взаимоотношения» с ними
(п. 18). При образовании нескольких комитетов в одной губернии
«разграничение их деятельности зависит от их взаимного соглаше-
ния» (п. 19) (4).
Программа и организационная структура	111
Сравнительный анализ кадетского Устава с подобного рода доку-
ментами ведущих западноевропейских либеральных партий, а также
< уставами российских либеральных и социалистических партий по-
кii.ii.i вает, что кадеты по своей организационной структуре и внутри-
партийным связям представляли собой типичную парламентскую
партию. В исторических российских условиях, когда политический
режим по-прежнему ставил своей целью контролировать обществен-
но-политическую жизнь в стране, основную нагрузку по руководству
/|еятельностью партии нес на себе ее ЦК.
Если же учесть, что после V общепартийного съезда, состояв-
шегося в октябре 1907 г., общепартийные съезды не созывались до
февраля 1916 г., то следует признать, что ЦК пришлось взять на себя
пплную ответственность за судьбу партии, ибо периодически созы-
ваемые им конференции не могли заменить собой общепартийные
। везды. Подчеркну, что и в тот период, когда общепартийные съезды
еще созывались, роль ЦК была определяющей в разработке програм-
мы партии и определении ее политического курса. Поэтому было
Цы наивно думать, что политический курс кадетской партии выра-
батывался исключительно общепартийными съездами, поскольку
ic принимали решения, выработанные в недрах ЦК. В этой логике
динамика численности кадетской партии, ее социальный состав не
играли какой-либо определяющей роли. «Дирижерская палочка» на-
ходилась в руках ЦК. Своей стратегической задачей ЦК считал орга-
низацию региональных партийных структур, которые рассматривал
прежде всего как трансляторов своих идей в среду электората.
Разумеется, ЦК кадетской партии не хотел ограничиваться ис-
ключительно парламентской деятельностью, он выступал в качестве
организатора и внепарламентской деятельности, поддерживая связи
г региональными партийными структурами. Однако из Устава хоро-
шо видно, что эти связи по преимуществу ограничивались уровнем
губернских партийных комитетов и не распространялись на низовые
партийные структуры. Согласно Уставу, губернские комитеты долж-
ны были взять на себя основную нагрузку по формированию низовой
партийной периферии, обеспечивая тем самым выход на электорат.
Конечно, ЦК прилагал немало усилий к тому, чтобы поддерживать
регулярные связи с региональными партийными структурами, на-
правляя на места своих уполномоченных, однако контролировать
партийную «глубинку» ему все же не удавалось.
ЦК кадетской партии состоял из двух отделов: Петербургского
(ПО ЦК) и Московского (МО ЦК). Главными функциями ПО ЦК
являлись дальнейшая разработка партийной программы, законопро-
ектов для внесения в Государственную думу, руководство думской
фракцией. МО ЦК в основном занимался организационными, агита-
112
Глава вторая
ционно-пропагандистскими и издательскими вопросами. Разумеет-
ся, при МО ЦК существовало немало комиссий, которые также за-
нимались разработкой программы и законопроектов.
Эти предварительные замечания важны для правильного пони-
мания ролевых функций центральных и региональных партийных
структур, учета сложностей протекания организационного процес-
са на протяжении всего периода существования кадетской партии в
России.
На учредительном съезде кадетской партии был избран Времен-
ный ЦК в составе 30 членов (5). На II общепартийном съезде - по-
стоянный состав ЦК в составе 32 членов (6). Председателем ЦК стал
кн. Павел Д. Долгоруков, товарищами председателя - В. Д. Набоков
и Н. В. Тесленко. В отличие от Временного ЦК, деятельность которо-
го пришлась на период высшего подъема революции, новый ЦК стал
больше внимания уделять организационным вопросам.
За последние три десятилетия после выхода в свет моей моногра-
фии о кадетах периода Первой российской революции (1983) оте-
чественными и зарубежными исследователями выявлен дополни-
тельный материал по проблемам численности и состава кадетской
партии в ряде регионов, а также по типам кадетских партийных ор-
ганизаций (7). Отмечу, что в работах отечественных исследователей
анализ проблемы численности и состава кадетской партии выпол-
нен по единой методике, предложенной в сборнике «Политические
партии России в период революции 1905-1907 гг. Количественный
анализ» (1987). Мои подсчеты в основном базировались на доку-
ментах и материалах фонда кадетской партии в ГА РФ и централь-
ной прессе. В настоящее время достаточно основательно прорабо-
таны фонды местных архивов и региональная пресса, что позволяет
внести некоторые коррективы в мои ранние подсчеты. Хочу под-
черкнуть, что в принципе эти коррективы не меняют ранее выяв-
ленных общих тенденций, а, напротив, всецело их подтверждают.
Во-первых, данные о числе конституировавшихся в октябре-дека-
бре 1905 г. кадетских организаций (72) на данный момент остались
прежними. Следовательно, сохраняется вывод о том, что кадетские
организации возникли прежде всего там, где ранее функционирова-
ли организации «Союза освобождения» и «Союза земцев-конститу-
ционалистов». По сути, новые организации «прорастали» из двух
основных либеральных «ядер», которые в свою очередь группиро-
вались вокруг земского и городского самоуправления, университет-
ских центров, а также других организаций общественного характера.
Во-вторых, прежние данные об организациях, конституировавших-
ся в период избирательной кампании и деятельности I Думы (278),
пополнились сведениями всего лишь о 24 организациях (22 уезд-
Программа и организационная структура
113
пых и 2 сельских), что в целом свидетельствует о высокой репре-
зентативности информации, собранной Организационной комисси-
<ч'| ЦК. Сохраняются в силе и мои прежние оговорки относительно
юго, что известная часть организацией не являлась партийными
и подлинном смысле слова. По существу это были временные из-
бирательные комитеты, создаваемые для подготовки и проведения
выборов в Думу. Деятельность подобных комитетов, как правило,
прекращалась сразу же после выборов и возобновлялась лишь в
следующую избирательную кампанию. Такое положение, конечно,
создает для исследователей определенные трудности, но с этим при-
ходится мириться. Поэтому в табл. 1 пришлось включить данные
о численности кадетских организаций в период кульминационного
«излета» партии весной-летом 1906 г.
Таблица 1 (8)
Территориальное размещение и численность кадетской партии в 1905-1907 гг.
Регион	Тип организации				Итого	Количество организаций, численность которых известна	Численность
	Губернская, областная	Городская	Уездная	Волостная, районная			
Гнропейская часть России	38	37	182	74	329	177	42 787
Губернии Царства 11ольского	-	4	1	-	5	5	162
Кавказский край	3	6	1	-	10	4	1035
Сибирь	2	7	2	-	И	8	1152
Средняя Азия	1	12	-	-	13	3	801
11 того	44	66	186	74	370	197	45 937
Наиболее быстрыми темпами создание кадетских организаций
шло на территории европейской части России. Здесь губернские
п областные комитеты возникли в 38 (78%) из 50 губерний и об-
ластей; городские - в 37 крупных городах; уездные - в 182 (около
34 %) из 504 уездов. Подавляющее большинство кадетских органи-
заций (267) находилось в 34 земских губерниях. Это было вполне за-
кономерным явлением, ибо земства на протяжении пореформенных
десятилетий являлись основной базой либерализма. В неземских и
особенно национальных регионах процесс создания кадетских ор-
ганизаций был более медленным, а число организаций оставалось
весьма невелико.
114
Глава вторая
Преобладающее число кадетских организаций (293) находилось
в столичных, губернских, областных и уездных городах, и только
74 организации были созданы в сельской местности, где, как прави-
ло, располагались промышленные предприятия и издавна развива-
лись кустарная промышленность и торговля. В Петербурге, Москве,
Харькове, Казани, Риге, Одессе, Ярославле, Юрьеве, Томске и других
городах, где находились высшие учебные заведения, были созданы
студенческие кадетские фракции.
Кадетская партия состояла как из довольно крупных органи-
заций, насчитывающих тысячи членов, так и из малочисленных,
включавших от 5 и даже 3 человек до нескольких десятков. Осо-
бенно значительной по численности была московская городская
организация, состоящая из 18 районных и насчитывающая в своих
рядах в январе 1906 г. - 2 тыс., в апреле 1906 г. - 8506, а в январе
1907 г. - 12 241 человек. Петербургская городская партийная ор-
ганизация состояла из 12 районных организаций и насчитывала
около 7,5-8 тыс. членов (9). В астраханской городской организации
было 1600, киевской - 1400, в Ростове-на-Дону и Нахичевани-на-
Дону - 1300, в Харькове - 800, Тифлисе - 500, Архангельске - 400,
Казани - 400, Нижнем Новгороде - 340, Екатеринбурге - 300, Вла-
димире - 140, Пензе - 100, Вильно - 100 и т. д. (10). Численность
уездных организаций была значительно ниже и в массе своей не
превышала 30-60 человек. Еще меньше была численность сельских
организаций (от 3 до 20 членов).
В историографии до сих пор нет единой точки зрения по вопросу о
численности кадетской партии ни в период Первой российской рево-
люции, ни в последующие годы. Дело в том, что в распоряжении ис-
следователей нет статистических данных, которые бы позволяли про-
следить динамику как количества организаций, так и численности их
членов. Само кадетское руководство располагало ориентировочными
сведениями, предоставляемыми им время от времени региональными
организациями разных уровней, которые сами не располагали точны-
ми данными. Определенно была известна численность губернских,
областных, городских, уездных комитетов, которые, однако, не вели
учета членов организации. Подсчет на основе разработанной мной
в монографии методики показал, что общая численность кадетской
партии в 1905-1907 гг. не превышала 50 тыс. человек (И). Причем
основная масса кадетов была сосредоточена в Петербурге, Москве и
губернских городах (32 400 человек), в других же городах - 13 537 че-
ловек. Сведений о численности остальных 173 организаций иссле-
дователям пока обнаружить не удалось. В это число вошли главным
образом уездные, волостные, а также, вероятно, подавляющее число
тех организаций, которые выполняли функции избирательных коми-
Программа и организационная структура	115
к-тов. По моим ориентировочным расчетам, общая численность этих
организаций могла колебаться в пределах 3-7 тыс. Таким образом,
численность кадетской партии в период ее кульминационного раз-
ни гия весной-летом 1906 г. составляла примерно чуть более 50 тыс.
человек. Еще раз хочу подчеркнуть, что эти сведения о численности
кадетской партии ни в коей мере не претендуют на абсолютную точ-
ность, они носят ориентировочный, приблизительный характер.
На протяжении последних лет остаются неизменными выводы о
рыхлости организационной структуры кадетской партии. Дело в том,
что с момента образования партии уставные нормы не соблюдались
пи по одному из параметров: прием в члены партии, регулярная пла-
ia членских взносов, регулярное участие в деятельности партийной
организации и т. д. Даже в пределах одной губернии связи между ор-
ганизациями разных уровней (губернская, городская, уездная, сель-
ская) носили эпизодический характер. Более или менее они оживали
а период избирательных кампаний, а затем сразу же затухали. При-
нятые руководством кадетской партии решения доходили до низо-
вых партийных организаций с большим опозданием и уже далеко не
соответствовали условиям текущего политического момента. Это не
могло не дезорганизовывать низовые организации, вносило разброд
и шатания в их ряды. Пытаясь как можно шире «открыть двери» в
ряды партии, кадетское руководство само пошло на нарушение Уста-
ва, предложив принимать в партию «не на основе рекомендации», а
путем «обычной записки» или даже «словесного заявления об этом
одному из членов комитета». Такие «облегченные» условия приема
в партию мало способствовали укреплению ее дисциплины, повыше-
нию активности каждого ее члена. В результате оказалось, что боль-
шинство членов партии кадетов было не способно вести системати-
ческую организационную и агитационно-пропагандистскую работу.
ЦК кадетов вынужден был признать, что в партии «лишь небольшая
относительно часть может быть активными работниками и борцами;
остальные в лучшем случае являются, или могут явиться только пла-
тилыциками» (12). Но и т. н. активная часть членов партии вела пар-
тийную работу главным образом в период избирательных кампаний.
Партийные собрания созывались нерегулярно, а их посещаемость
оставляла желать лучшего. Принимаемые на собраниях решения в
большинстве случаев так и оставались на бумаге.
Одним из показателей отсутствия партийной дисциплины яв-
лялась нерегулярная уплата членских взносов. На учредительном
съезде были установлены ежемесячные пятачковые взносы, которые
должны были собираться в центральную партийную кассу с каждого
члена партии. Такая низкая плата предусматривалась исходя из рас-
чета, что в кадетскую партию «хлынут» записываться «прежде всего
116
Глава вторая
рабочие и крестьяне, служащие и демократическая интеллигенция»
(13). На IV съезде ЦК решил провести финансовую реформу, выра-
жавшуюся в двойном увеличении суммы членских взносов (с 60 коп.
до 1 руб. 20 коп.) с каждого члена партии в год. Но и эта реформа
не помогла. Финансовые дела кадетов находились, по их собствен-
ному признанию, в «плачевном состоянии». По данным, собранным
Ф. А. Селезневым, ряд региональных партийных кадетских организа-
ций получал финансовую подпитку со стороны представителей мест-
ной купеческой и предпринимательской элиты (14).
В трудном финансовом положении находились и центральные
органы кадетской партии, о чем свидетельствуют сохранившиеся де-
нежные отчеты ЦК. Фактически ЦК кадетов существовал на частные
пожертвования наиболее состоятельных своих членов. В роли ме-
ценатов выступали: А. А. Муханов, А. А. Свечин, М. Г. Комиссаров,
И. И. Петрункевич, А. И. Каминка, кн. Д. И. Бебутов, кн. Павел и
Петр Долгоруковы, В. Д. Набоков, Н. Н. Львов и др.
Как видим, организационная структура кадетской партии была
мало приспособлена к условиям системного кризиса, предполагавше-
го противостояние политических и партийных сил в стране, что уже
само по себе требовало партийной дисциплины, единства действий
и активности в борьбе за реализацию своей модели преобразования
России. Первоначальные расчеты кадетского руководства на созда-
ние массовой партии с разветвленной сетью региональных партий-
ных организаций, опирающихся на поддержку электората, оказались
иллюзорными. По сути, кадетская партия на протяжении своей исто-
рии оставалась партией парламентского типа, деятельность которой
была по преимуществу ориентирована на работу в Думе. И в этом
смысле кадетская партия вполне соответствовала западноевропей-
ским парламентским либеральным партиям, всесторонне описанным
М. Вебером.
Примечания
1.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1905—
1907 гг. М., 1997. Т. 1. С. 196.
2.	Там же. С. 338.
3.	Там же. С. 196.
4.	Там же. С. 196-197.
5.	В состав Временного ЦК были избраны: В. И. Вернадский, кн. Петр. Дол-
горуков, И. И. Петрункевич, А. М. Колюбакин, С. А. Муромцев, Н. В. Тесленко,
В. Е. Якушкин, И. В. Гессен, Н. А. Каблуков, Ф. Ф. Кокошкин, А. А. Корнилов,
II. Н. Милюков, Н. Н. Черненков, кн. Д. И. Шаховской, В. Я. Яковлев (Богу-
чарский), кн. Павел Д. Долгоруков, С. А. Котляревский, Н. Н. Львов, В. Д. На-
Программа и организационная структура	117
боков, С. Н. Прокопович, М. М. Винавер, А. Н. Максимов, М. В. Сабашников,
II. В. Лучицкий, М. Л. Мандельштам, Е. Д. Кускова, В. В. Хижняков, Н. Н. Щеп-
кип, В. А. Маклаков и И. А. Петровский (Съезды и конференции Конституци-
онно-демократической партии. 1905-1907 гг. М., 1997. Т. 1. С. 29). «Четверка»
пегсрбургских освобожденцев - В. Я. Яковлев (Богучарский), С. Н. Прокопович,
Г. Д. Кускова, В. В. Хижняков, войти в состав кадетского ЦК отказались.
б.	11омимо избранных на учредительном съезде в состав постоянного ЦК вош-
'ш: В. М. Гессен, А. А. Кизеветтер, А. С. Ломшаков, А. А. Муханов, Л. И. Петра-
жицкий, Д. Д. Протопопов, Ф. И. Родичев, П. Б. Струве, Г. Ф. Шершеневич. (Там
/кг. С. 198.)
7.	См.: Политические партии России в период революции 1905-1907 гг. Ко-
'шчественный анализ. Сборник статей. М., 1987; Киселев И. Н., Корелин А. П.,
Шелохаев В. В. Политические партии в России в 1905-1907 гг.: численность, со-
< । ан, размещение (Количественный анализ) // История СССР. 1990. № 4. С. 71-
НН; Седугин В. И. Большевики Поволжья против кадетов (1905 - февраль 1917).
( аратов, 1990; Он же. Кадеты Поволжья в начале XX века (1905 - март 1917 г.).
Новомосковск, 1993; Нарский И. В. Кадеты на Урале (1905-1907). Челябинск,
1991; Он же. Русская провинциальная партийность: политические объединения
на Урале до 1917 г. (К вопросу о демократической традиции в России). Челя-
бинск, 1995; Костюченко И. Ю. Кадеты и третьей юн ьская политическая система.
Дне.... канд. ист. наук. М., 1993; Егоров А. Н. Архив конституционно-демократи-
ческой партии (Опыт реконструкции по материалам кадетских организаций Ар-
хангельской, Вологодской, Олонецкой и Новгородской губерний). Дис. ... канд.
пгт. паук. М., 1995; Политические партии России. Конец XIX - начало XX в. Эн-
циклопедия. М., 1996; Кочеткова И. С. Политические партии на Дальнем Востоке
России (начало XX в. - 1916). Дис.... канд. ист. наук. Владивосток, 1996; Карни-
Н111П В. Ю. Общественно-политический процесс в Поволжье в начале XX века.
Пенза, 1996; Дроздов С. В. Московская организация кадетов в годы первой рос-
сийской революции. Дис.... канд. ист. наук. М., 1997; Харусь О. А. Либерализм в
( нбири начала XX века: идеология и политика. Томск, 1996; Она же. Либерализм
и Сибири начала XX в. Дис.... докт. ист. наук. Томск, 1998; Вострикова В. В. Об-
разование и деятельность кадетских партийных организаций в губерниях Цен-
трального Черноземья в годы Первой российской революции. Дис. ... канд. ист.
паук. Орел, 1998;Люсев В. II. Либеральное движение в Поволжье в 1905-1907 гг.
Дис. ... канд. ист. наук. Пенза, 1998; Пушкарева Ж. Ю. Кадеты и избирательные
кампании в Государственную думу I—IV созывов. Дис.... канд. ист. наук. М., 1998;
Леонов С. В. Партийная система России (конец XIX -1917 г.) // Вопросы исто-
рии. 1999. № 11-12; Селезнев Ф. А. Выборы и выбор провинции: партия кадетов
и Нижегородском крае (1905-1917 гг.). Нижний Новгород, 2001; Он же. Кон-
ституционные демократы и буржуазия. 1905-1917 гг. Нижний Новгород, 2006;
Казанина Л. Ю. Роль кадетских партийных организаций в общественной жизни
Тульской губернии в начале XX века. 1905-1912 гг. Дис. ... канд. ист. наук. М.,
2001; Карапетян Л. А. Политические партии на Северном Кавказе: организация,
идеология, тактика (конец 90-х гг. XIX в. - февраль 1917 г.). Дис. ... докт. ист.
паук. Краснодар, 2001; Михалев О. Ю. Воронежская организация конституци-
онно-демократической партии (1905-1917 гг.). Дис. ... канд. ист. наук. Воронеж,
2001; Айнутдинова Л. М. Либеральное движение в Казанской губернии. Казань,
2003; Панкова Т. В., Скорик А. П. Первые шаги Донской организации кадетской
партии // Вопросы истории. 2004. № 12; Сафонов Д. А. Политические партии в
()ренбургской губернии в начале XX века // Политические партии в российских
118
Глава вторая
революциях в начале XX века. М., 2005; Кемпинский Э. В. Формирование поли-
тических партий на Ставрополье и Тереке в начале XX века // Политические пар-
тии в российских революциях в начале XX века. М., 2005; и др. Из исследований
зарубежных авторов особо хочу отметить две монографии: американского исто-
рика Теренса Эммонса «The Formation of Political Parties and the First National
Elections in Russia» (Cambridge (Mass.); London, 1983) и германского историка
Дитмара Далманна «Die Provinz wahlt. Russlands Konstitutionell-Demokratische
Partei und die Dumawahlen 1906-1912» (Koln; Weimar; Wien, 1996), в которых со-
держится многофакторный анализ взаимосвязей между состоянием российских
политических партий на выборах в первую Думу (Т. Эммонс) и в J-IV Думы по
Твери, Ярославлю, Костроме, Владимиру и Саратову (Д. Далманн).
8.	Данные табл. 1, размещенной в моей монографии, содержат также сведения
из вышеназванных диссертационных исследований. Особую признательность
выражаю моим ученикам И. В. Нарскому, В. Ю. Карнитину, А. Н. Егорову, а так-
же Т. Эммонсу и Д. Далманну.
9.	См.: Шелохаев В. В. Кадеты - главная партия либеральной буржуазии в
борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1983. С. 62.
10.	Там же. С. 62-63.
11.	Там же. С. 63.
12.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 339. Л. 44.
13.	Отчет Центрального комитета Конституционно-демократической партии
(партии народной свободы) за два года с 18 октября 1905 г. по октябрь 1907 г.
СПб., 1907. С. 13.
14.	См.: Селезнев Ф. А. Конституционные демократы и буржуазия (1905—
1917 гг.). Нижний Новгород, 2006. С. 81-108.
3.	Социальный состав
После выхода в свет моей монографии о кадетах тема социального
состава кадетской партии активно продолжала разрабатываться мно-
гими исследователями в регионах; некоторые из них стали моими
учениками, их кандидатские и докторские диссертации мне пришлось
оппонировать. Проделанная ими изыскательская работа подтвердила
мои замечания о трудностях агрегирования имеющихся в распоряже-
нии исследователей источников по этой проблеме, о невозможности
свести в одну таблицу информацию о социальном составе кадетских
организаций, сбор которой осуществлялся ЦК по двум признакам -
сословному и профессиональному. Прежде всего этим объясняется
использование иллюстративного метода в большинстве исследова-
ний по истории кадетской партии. В моей монографии в научный
оборот были введены сведения о социальном составе 50 кадетских
организаций, в которых насчитывалось 14 тыс. человек. В процессе
подготовки статьи для энциклопедии «Политические партии Рос-
Программа и организационная структура
119
сип» Н. И. Канищева в фонде кадетской партии дополнительно вы-
явила сведения о социальном составе 11 организаций (1).
Вначале рассмотрим, каков был социальный состав кадетских ор-
нишзаций в столичных городах - Петербурге и Москве. По Петер-
бургу в распоряжении исследователей имеются сведения о 7 район-
ных организациях. Василеостровская организация включала в себя
112 рабочих, 57 конторщиков и приказчиков, 43 студента, 38 слу-
жащих, 36 ремесленников, 31 профессора и приват-доцента, 29 тор-
говцев, 27 чиновников, 20 купцов, 16 инженеров, 12 преподавателей,
а провизоров, 4 домовладельца, 3 старших дворника, 2 присяжных
поверенных, 2 литератора, 1 фабриканта, 1 мирового судью, 1 извоз-
чика. В спасской организации было 780 приказчиков, 120 ремеслен-
ников, 70 купцов, 60 представителей интеллигенции, 40 чиновников,
20 рабочих. Близкими по составу были партийные организации Ли-
кч’пюго, Московского, Рождественского и других районов Петербур-
। а, а также эстонской и литовской групп кадетской партии (2).
('ведения по отдельным районным организациям достаточно пол-
но отражают картину социального состава петербургской городской
организации в целом. Секретарь петербургского городского комитета
/I. Д. Протопопов сделал вывод: «В составе городской организации
было много ремесленников, мелких служащих, торговцев, приказчи-
ков и много люда, живущего более чем скромно» (3). Ф. А. Селезнев
выявил долю представителей буржуазии в кадетских партийных ор-
мпизациях, в частности, по Петербургу: в Василеостровской органи-
зации буржуазия составляла 10, в спасской - 7 % от общей числен-
ности организации. Кроме того, им приведены сведения о составе
юродского комитета (28 членов), в котором только 5 человек по фор-
мальным признакам могут быть отнесены к буржуазии (4).
По Москве сохранились сведения о социальном составе поч-
ти всех районных партийных организаций. Одной из типичных
являлась сущевская районная организация. Среди 600 ее членов
было 145 бухгалтеров и конторщиков, 142 ремесленника и рабочих,
95 приказчиков, 39 инженеров и техников, 35 преподавателей сред-
них учебных заведений и гимназий, 32 купца, 30 студентов, 25 врачей,
13 адвокатов, литераторов и артистов, 12 профессоров и приват-до-
центов, 8 фабрикантов, 14 человек прислуги. Анализ сохранившихся
учетных карточек членов других районных кадетских организаций
позволяет экстраполировать данные о социальном составе сущев-
гкой организации на состав московской партийной организации в
целом. По данным на январь 1906 г., в составе московской городской
партийной организации было 24 % приказчиков и ремесленников,
18,7 % представителей интеллигенции, 7,8 % купцов, 7,2 % студентов,
•1 % рабочих, остальные 39,7 % - представители других социальных
120
Глава вторая
групп (фабриканты, домовладельцы, прислуга, дворники, извозчики
и т. д.) (5). Московский городской комитет состоял из 30 человек, из
которых 22 были представителями интеллигенции. На основе анали-
за состава московской партийной организации Ф. А. Селезнев при-
шел к выводу, что кадетам в основном симпатизировали представи-
тели среднего бизнеса, уровнем образования и интересами связанные
с интеллигенцией (6).
Перейдем к рассмотрению состава губернских, областных, город-
ских и уездных организаций. Сопоставимые данные имеются по ка-
лужской, симбирской и смоленской губернским организациям. Из
590 членов этих организаций было 12 рабочих, 34 крестьянина, 32 ре-
месленника и приказчика, 62 мещанина, 82 торговца и купца, 108 чи-
новников, 180 лиц интеллигентских профессий, 5 студентов, 60 зем-
левладельцев, 13 домовладельцев, 1 владелец фабрики, 1 священник.
В отчете екатеринодарского областного комитета отмечалось, что
преобладающим элементом в составе лиц, записавшихся в партию,
являются адвокаты, чиновники, купцы, служащие в городской думе,
управе, банках, врачи, крестьяне, учителя, военные и студенты (7).
Из 1075 членов владимирской, вологодской, ковенской, орлов-
ской, сестрорецкой городских организаций было 9 рабочих, 163 кре-
стьянина, 111 ремесленников и приказчиков, 143 мещанина, 92 тор-
говца и купца, 31 служащий земских и городских учреждений,
232 чиновника, 224 интеллигента, 7 студентов, 18 землевладельцев,
8 домовладельцев, 9 владельцев фабрик, заводов и аптек, 3 священ-
ника, 25 лиц неизвестных профессий (8). В нарвской городской
эстонской национальной группе кадетской партии было 55 рабочих,
30 купцов, 30 ремесленников и приказчиков, 15 интеллигентов. Из
17 членов варшавской городской организации было 5 профессоров,
3 учителя гимназии, 2 землевладельца, 2 адвоката, 1 агроном, 1 врач,
2 лица без определенных профессий (9).
В составе гороховецкой, ковровской, великоустюжской, могилев-
ской, зарайской, сапожниковской уездных организаций (248 членов)
значились 4 рабочих, 21 крестьянин, 22 ремесленника и приказчика,
5 мещан, 78 торговцев и купцов, 39 служащих земских учреждений,
34 чиновника, 74 интеллигента, 6 студентов, 29 домовладельцев,
2 владельца завода и фабрики, 2 священника, 20 лиц неизвестных
профессий. В состав новоторжской уездной организации (53 члена)
входили: 10 крестьян, 6 мещан, 9 землевладельцев, 2 чиновника. Из
55 членов подольской уездной организации было: 3 крестьянина,
1 чиновник, 2 интеллигента, 3 священника. В шуйскую уездную орга-
низацию вошла исключительно интеллигенция (10).
После выхода в 1987 г. сборника «Политические партии России
в период революции 1905-1907 гг. Количественный анализ» была
Программа и организационная структура
121
предпринята попытка системного анализа численности, состава и
размещения пяти типов ведущих общероссийских политических
партий (социал-демократы, эсеры, кадеты, октябристы и консервато-
ры) с применением математических методов. Выделю общие выводы
авторов относительно кадетской партии.
Кадеты в большей степени, чем социал-демократы и эсеры, ока-
зались связанными с урбанистическими социальными структурами.
I la это указывает достаточно высокая и устойчивая взаимосвязь чис-
щш пости этих организаций с такими показателями, как численность
почетных граждан, купцов, личных дворян и чиновников, лиц сво-
бодных профессий. Обращает на себя внимание более тесная, чем у
социал-демократов и эсеров, связь кадетов и октябристов с показа-
1с./1ями, характеризующими грамотность населения (11). К сожале-
нию, это направление изучения политических партий не было про-
должено, исследователи предпочли пользоваться традиционными
методами.
Весьма значительный пласт информации о социальном соста-
ве кадетской партии был введен в исследованиях моего ученика
11. В. Нарского, которому в уральском регионе (Вятская, Оренбург-
ская, Пермская, Уфимская губернии) удалось выявить 32 кадетских
партийных организации (664 члена) и проанализировать их состав
но двум признакам - сословному и профессиональному. По сослов-
ному признаку картина выглядит следующим образом: дворяне -
22 человека (3,3 %), чиновники и дети чиновников - 25 (3,8 %), свя-
щенники и дети священников - 11 (1,6 %). Потомственные и личные
почетные граждане - 13 (1,9 %), купцы и дети купцов - 31 (47 %),
казаки - 3 (0,5 %), мещане - 477 (71,8 %), крестьяне - 81 (12,2 %),
мастеровые - 1 (0,2 %) (12). По профессиональному признаку рас-
пределение членов кадетских организаций было таким: торгово-про-
мышленные предприниматели, землевладельцы - 47 (10%), управ-
ляющие предприятиями и имениями - 49 (10,4 %), государственные
служащие - 45 (9,6 %), служащие земско-городского самоуправле-
ния - 70 (14,9 %), инженеры - 24 (5,1 %), частнопрактикующие юри-
сты - 58 (12,4 %), литераторы - 15 (3,2 %), медицинские работники -
60 (12,8 %), занятые на мелкой частной службе - 66 (14,1 %), занятые
в сфере образования - 15 (3,2 %), церковнослужители - 10 (2,1 %),
студенты - 8 (1,7 %), рабочие (0,2 %) (13).
По Архангельской, Вологодской, Олонецкой, Новгородской гу-
берниям А. Н. Егорову удалось выявить 24 кадетских организаций
(3 губернских, 1 городская, 15 уездных, 1 волостная и 4 сельских),
в которые входило около 1,5 тыс. членов. Социальный состав этих
организаций, по подсчетам автора, выглядит следующим образом:
различные категории интеллигенции - 76 человек (43,4 %), чинов-
122
Глава вторая
ники государственных учреждений и органов местного управления -
57 (32,6 %), представители предпринимательских кругов
30 (17,1 %), прочие - 12 (6,9 %) (14).
В последние годы в научный оборот введены новые сведения о
социальном составе кадетских организаций Поволжья (исследова-
ния В. И. Седугина, В. Ю. Карнишина, В. Н. Люсева, Л. М. Айнут-
диновой, Ф. А. Селезнева, Д. Далманна), Центрального Черноземья
(В. В. Вострикова, Л. Ю. Казанина, О. Ю. Михалев), Европейско-
го Севера (А. Н. Егоров, Ю. А. Балыбердин), Северного Кавказа
(Э. В. Кемпинский, Л. А. Карапетян), Урала (И. В. Нарский), Сибири
(О. А. Харусь), Дальнего Востока (И. С. Кочеткова).
Существенный вклад в разработку этой проблемы в последние
годы внес Ф. А. Селезнев, который, по сути, заново обработал и обоб-
щил введенную в научный оборот информацию о социальном со-
ставе кадетской партии, сделав, как было отмечено ранее, акцент на
выявление наличия в кадетской партии представителей буржуазии.
В результате его подсчетов получилась следующая картина. Предста-
вители предпринимательского класса и бизнеса входили в кадетские
организации только в 10 губерниях и областях (из 79). Из 71 активи-
ста кадетских организаций, имеющих отношение к тому или иному
торгово-промышленному делу, 21 человек (30 %) был связан с рын-
ком печатной продукции, 17 (24 %) - с добычей полезных ископае-
мых, в т. ч. 12 (17 %) - с золотодобычой. 24 предпринимателя (34 %)
имели высшее (или неоконченное) высшее образование, 12 (17%)
происходили из дворян или разночинцев. 22 (31 %) своими интереса-
ми, образом жизни были связаны с дворянско-интеллигентской сре-
дой. 10(14%) являлись земскими гласными (15).
Как видим, в изучении проблемы социального состава кадетских
партийных организаций за последние годы произошли существенные
сдвиги. Собранные и обобщенные исследователями данные говорят о
том, что кадетская партия представляла собой весьма сложный и из-
менчивый социальный организм, в котором удельный вес составляю-
щих его элементов не был константной величиной. В зависимости от
политической ситуации в стране, расстановки партийных сил в том
или ином регионе социальный состав кадетских организаций стреми-
тельно менялся. Если на первых порах в ряде промышленных цен-
тров кадетам удалось привлечь в свои ряды сравнительно небольшое
число рабочих, то после роспуска I Думы они стали покидать ряды
кадетских организаций. Впоследствии П. Н. Милюков вынужден был
признать, что «рабочий класс сам настолько связал себя с партией
социал-демократов, что доступ в его ряды партии кадетов был со-
вершенно прегражден» (16). В российской реальности эта ситуация
вполне объяснима: социал-демократы начали свою деятельность сре-
Программа и организационная структура
123
ди рабочих еще задолго до возникновения не только кадетской пар-
i ни, но и либеральных протопартийных организаций типа «Союза
освобождения» и «Союза земцев-конституционалистов»; несколько
позже в агитацию и пропаганду среди рабочих активно включились
и гры. Обе социалистические партии заняли достаточно прочные
позиции среди рабочих. Однако, учитывая сложносоставной состав
рабочего класса, вполне естественно наличие определенного чис-
>ia рабочих, разочаровавшихся в революционных методах борьбы,
предпочитавших по своему характеру и психологии мирные формы
противостояния режиму и предпринимателям. Именно такие рабо-
чие на первых порах увлеклись либеральными лозунгами о достиже-
нии свободы мирным парламентским путем. Но и они после роспуска
I Думы разочаровались в кадетской партии, вышли из рядов низовых
партийных организаций.
Определенных успехов поначалу кадеты добились при вербовке
и свои ряды крестьян. В фонде кадетской партии сохранилась пере-
писка секретариата ЦК с рядом сельских обществ и даже отдельными
крестьянами о создании партийных групп в деревне. Такие органи-
зационные связи с крестьянами были установлены в Архангельской,
Вологодской, Вятской, Бессарабской, Таврической, Тверской, Хер-
сонской, Киевской, Ярославской и некоторых других губерниях. Ха-
рактерно, что большинство сельских кадетских организаций находи-
лось в промышленных и торговых селах, где был сравнительно высок
процент зажиточного и грамотного крестьянства. На заседаниях ЦК
неоднократно отмечалось, что прежде всего кадетской аграрной про-
граммой довольны зажиточные крестьяне и казаки (17). Однако и
зги элементы крестьянства все же нельзя считать одной из прочных
социальных опор кадетов в деревне. После роспуска I Думы крестья-
не стали покидать кадетские низовые партийные организации. По
сути, выход из кадетских рядов представителей широких народных
масс - рабочих и крестьян, означал провал первоначальных надежд
кадетского руководства на то, что их партия будет по своему составу
«крестьянско-рабочей» (18).
Несколько сложнее обстояло дело с другими категориями лиц на-
емного труда (служащие, чиновники). В партию кадетов прежде всего
пошли высокооплачиваемые слои служащих общественных структур
(главным образом земских и городских самоуправлений), частных
заведений (административный персонал фабрик, заводов, торговых
контор), государственных учреждений (администрация железнодо-
рожных и почтово-телеграфных управлений, государственно-адми-
нистративный аппарат, банки, суды и т. д.). Их привлекала предло-
женная кадетами альтернатива решения политических и социальных
вопросов парламентским путем, «широта» кадетской программы,
124
Глава вторая
отсутствие партийной дисциплины, а также респектабельность этой
партии, вобравшей в себя цвет российской интеллектуальной элиты,
видных деятелей земского и городского самоуправления, передовых
представителей бизнеса. Что же касается средних и особенно низших
слоев служащих и чиновников, то их в партии кадетов было сравни-
тельно немного.
Удельный вес служащих и чиновников в составе кадетской пар-
тии не был стабильным, постоянно колебался. После правитель-
ственного указа 14 сентября 1906 г. о запрещении чиновникам госу-
дарственных учреждений состоять членами политических партий и
союзов подавляющая часть чиновников вынуждена была покинуть
ряды кадетской партии, хотя и продолжала сохранять прокадетскую
ориентацию. Этот указ был распространен и на служащих земских
и городских самоуправлений. В результате в кадетской партии оста-
лась весьма незначительная часть чиновников и служащих государ-
ственных и общественных учреждений.
Значительный удельный вес в составе кадетской партии средних
городских слоев (ремесленники, кустари, владельцы средних и мел-
ких торговых заведений и контор) объясняется их недовольством
архаичностью законодательства, мешавшего раскрыть в полной мере
их творческие потенции и личные устремления. В их представлении
реализация кадетской программы позволяла снять эти препоны, соз-
дать условия для развития мелкого и среднего бизнеса. Не случайно
эти социальные группы в перводумский период в буквальном смысле
слова «хлынули» в кадетскую партию, существенно пополнив ряды
местных партийных организаций. Однако эта социальная опора была
также весьма шаткой. Кадетское руководство в 1906-1907 гг. вынуж-
дено было учитывать настроения своих неустойчивых попутчиков,
лавировать между правым и левым крылом собственной партии, что
в свою очередь обусловливало противоречивость кадетского полити-
ческого курса в целом, приводило к политическим «зигзагам».
Что касается пребывания в рядах кадетской партии крупной и
средней буржуазии, то, как показал Ф. А. Селезнев, ее удельный вес
был невелик.
Более прочной опорой кадетской партии являлись широкие слои
либеральной и отчасти демократической интеллигенции, которая
присутствовала на всех «этажах» кадетской партийной структуры
и определяла ее стратегический и тактический политический курс.
Выходцы из дворянской и разночинной среды, интеллигенты играли
определяющую роль в руководящих органах всех пяти типов обще-
российских политических партий. Удельный вес выходцев из дворян
распределяется следующим образом: РСДРП - 24 %, эсеры - 60 %,
кадеты - 80 %, октябристы - 72 %, черносотенцы - 50 % (19). Интел-
Программа и организационная структура
125
'пп снция представляла собой единственную социальную страту спо-
собную разработать и представить на суд общественного мнения раз-
понекторные модели вывода России из общенационального кризиса.
В состав кадетской партии по преимуществу вошла высокоопла-
чиваемая, т. н. цензовая интеллигенция: профессора, приват-доцен-
i и. адвокаты, врачи, инспектора народных училищ, преподаватели
i им пазий, инженеры, редакторы газет и журналов, видные литерато-
ры, ученые. Значительная часть интеллигенции, вошедшей в состав
кадетской партии, как правило, сочетала занятия чисто интеллекту-
альным трудом с активной общественной деятельностью в земском и
городском самоуправлении и управлении, занимая нередко оплачи-
ваемые должности. Многие интеллигенты, выходцы из дворянского
сословия, владели земельной собственностью, имели недвижимую
собственность в городах, имения в сельской местности. В кадетскую
партию вошла и «деловая» интеллигенция, тесно связавшая свою
судьбу с крупной капиталистической собственностью: директора и
управляющие банков, высокооплачиваемые инженеры, юрискон-
сульты, члены правлений промышленных и торговых обществ, бан-
ков и т. д.
К сожалению, в распоряжении исследователей нет систематиче-
ских сведений о национальном и конфессиональном составе кадет-
ской партии. По данным, которые мне удалось собрать в ходе много-
летних изысканий, можно составить лишь общее представление о
наличии в партии представителей самых разных национальностей и
конфессий, но все же по удельному весу подавляющее большинство
было русским и православным. Весьма высоким в кадетской партии
был удельный вес грамотных (80 %).
Что касается возрастного ценза, то в партию, как правило, входи-
ли лица в возрасте 35-45 лет, т. е. те, кто уже достиг на профессио-
нальном поприще значительных результатов и определился с выбо-
ром мировоззренческой и жизненной позиции.
В современной отечественной историографии на огромном фак-
тическом материале убедительно показана ведущая роль различных
< грат интеллигенции (дворянской, разночинной, «деловой») в фор-
мировании и практической деятельности различных типов кадетских
партийных организаций (20). Приведу сведения о руководящей «го-
ловке» некоторых губернских и областных комитетов. Так, архан-
гельский губернский комитет возглавляли: частные поверенные при
окружном суде И. В. Галецкий и Е. А. Сухин, редактор газеты «Се-
нерный листок» Н. А. Старцев, присяжный поверенный А. С. Тарта-
ковский, учитель гимназии И. И. Зброил; астраханский - присяж-
ный поверенный В. А. Виноградов; виленский - доктор Г. Д. Ромм,
доктор Я. Е. Выгодский, доктор В. И. Шабад, редактор газеты «Сво-
126
Глава вторая
бодное слово» И. Д. Ромм; владимирский - крупные землевладельцы
Судогодского уезда член ЦК М. Г. Комиссаров и А. П. Грессер, при-
сяжный поверенный, домовладелец Н. М. Иорданский, ковровский
уездный предводитель дворянства Н. П. Муратов, присяжный пове-
ренный А. А. Эрн; вологодский - бывший председатель губернской
земской управы В. А. Кудрявый, землевладелец и земский деятель
Н. Я. Масленников; воронежский - земские деятели В. И. Колюба-
кин, А. И. Шингарев, Р. Ю. Будберг, И. Т. Алисов, Д. А. Перелет ин,
А. Г. Хрущов, П. Я. Ростовцев; вятский - председатель губернской
земской управы Л. В. Юмашев, врачи Н. В. Никольский, А. Ю. Ле-
вицкий, секретарь губернской земской управы И. Н. Иконников,
городской голова Я. И. Поскребышев, инженер путей сообщения
А. А. Шанявский; донской областной - присяжный поверенный
А. И. Петровский, учитель гимназии В. А. Харламов; казанский гу-
бернский - профессора, члены ЦК А. В. Васильев и Г. Ф. Шершене-
вич, управляющий отделением Волжско-Камского коммерческого
банка А. Н. Аносов; калужский губернский - крупные землевладель-
цы Л. Н. Новосильцев, И. Л. Толстой, председатель уездной земской
управы, крупный землевладелец В. П. Обнинский; киевский област-
ной - профессор, член ЦК И. В. Лучицкий; костромской - губернский
предводитель дворянства, крупный землевладелец П. В. Шулепни-
ков, председатель уездной земской управы, крупный землевладелец
И. В. Шулепников, крупный землевладелец А. В. Перелешин, зем-
ский врач 3. Г. Френкель, присяжный поверенный Н. А. Огородни-
ков; курский губернский - крупный землевладелец, член ЦК кн. Петр
Д. Долгоруков, председатель губернской земской управы, крупный
землевладелец И. В. Раевский, городской голова Анохин, профессор,
землевладелец, член ЦК В. Е. Якушкин, землевладелец и заводчик
А. Н. фон Рутцен; могилевский - земские деятели А. Я. Хоментов-
ский, кн. А. А. Оболенский, Г. В. Быковский, издатель кадетской га-
зеты «Могилевский голос» Ю. Ю. Бехли, присяжный поверенный
И. Ф. Фурович; московский - крупный землевладелец и домовла-
делец кн. Павел Д. Долгоруков, председатель губернской земской
управы, член ЦК Ф. А. Головин, адвокат В. А. Маклаков, приват-до-
цент А. А. Кизеветтер, председатель уездной управы, приват-доцент
Ф. Ф. Кокошкин, фабриканты Д. Н. Четвериков и М. В. Челноков;
нижегородский - землевладелец, земский деятель, присяжный пове-
ренный Г. Р. Килевейн, П. Н. Булашевич А. А. Савельев, Н. Н. Иор-
данский, Поляк, В. Н. Серебников, Е. М. Ещин; новгородский - зем-
ский деятель, член ЦК А. М. Колюбакин; орловский - землевладелец,
земский деятель Ф. В. Татаринов, губернский агроном В. Е. Фран-
ковский, землевладелец и домовладелец Г. М. Хрущев, А. А. Стахо-
вич, агроном П. А. Якушкин; пермский - земский врач В. П. Иванов,
Программа и организационная структура	127
'Шрсктор земского кустарного банка А. А. Тимофеев, заведующий
ниточным отделом губернского земства Г. И. Баскин; полтавский -
и мские деятели Я. К. Имшенецкий, П. И. Чижевский; рязанский -
поюмственный дворянин А. К. Дворжак; самарский - член ЦК
Д. Протопопов, присяжный поверенный А. Н. Хардин, помощ-
ник присяжного поверенного А. Г. Елшин, А. К. Клафтон, Н. А. Гла-
чыш; саратовский - присяжный поверенный А. А. Токарский; сим-
бирский - крупный землевладелец, председатель земской управы
кн. С. М. Баратов, городской голова М. А. Волков; тамбовский - член
i убернской земской управы, редактор газеты «Тамбовский голос»
Л. Л. Брюхатов, председатель губернской земской управы, землевла-
делец М. П. Колобов; тверской - землевладельцы В. Д. фон Дервиз и
/(. II. Квашнин-Самарин, В. Н. Линд, Ф. Ф. Ольденбург, М. А. Баку-
нин; томский - профессора Технологического института В. А. Обру-
чен, М. Н. Соболев, Н. Н. Розин, В. Л. Некрасов, бывший городской
i плова А. И. Макушин, этнограф Г. Н. Потанин; тифлисский -
кп. Г. М. Туманов; тульский губернский комитет - председатель гу-
бернской земской управы, крупный землевладелец кн. Г. Е. Львов,
крупный землевладелец граф Е. Н. Татищев, управляющий отделе-
нием учетного банка М. П. Волков, управляющий акцизными сбора-
ми Г. Я. Мельчинский; харьковский - профессора М. П. Чубинский,
11. А. Гредескул, землевладельцы и земские деятели Ф. И. Иваниц-
кий, Г. М. Линтварев; херсонской - председатель губернской земской
управы А. К. Парамонов; черниговский - крупные землевладельцы,
члены ЦК А. А. Муханов и А. А. Свечин, присяжный поверенный
11. Л. Шраг, ярославский - крупный землевладелец, бывший земский
начальник К. Ф. Некрасов, городской голова П. Я. Морозов.
Сохранились списки составов ряда городских комитетов (петер-
бургский, московский, владимирский, иваново-вознесенский,
киевский, ростовский-на-дону, тверской, томский, рижский, омский,
красноярский), которые показывают, что подавляющее большинство
их членов представляли разные группы интеллигенции и деятелей
лгмекого и городского самоуправления.
Весьма показательным является социальный состав главного
inтаба кадетской партии - ее ЦК. В составе ЦК четырех составов, из-
бранных и кооптированных в 1905-1907 гг., было 44 представителя
интеллигенции (профессора, приват-доценты, адвокаты, врачи, жур-
налисты, литераторы и т. д.) и И крупных помещиков. Разумеется,
деление на интеллигентов и помещиков носит весьма условный ха-
рактер. Все лица, вошедшие в рубрику помещики, имели универси-
тетское или специальное высшее образование, в течение многих лет
занимались общественной, научной и педагогической деятельностью,
публиковались во многих центральных и местных органах. В свою
128
Глава вторая
очередь, многие интеллигенты владели крупной земельной собствен-
ностью, а некоторые одновременно занимались промышленным про-
изводством и бизнесом (21).
Значительная часть членов ЦК имела многолетний опыт актив-
ного участия в земском и городском самоуправлении и управлении,
довольно разветвленные семейные и личные связи друг с другом, а
также с представителями других социальных страт и общественно-
политических кругов, включая и придворные круги. Представители
интеллектуальной элиты, вошедшие в состав ЦК кадетской партии,
имели связи с представителями международного научного сообще-
ства, культуры, общественных и политических кругов.
Ведущую роль в кадетской партии играли князья Рюриковичи -
Павел и Петр Долгоруковы, кн. Д. И. Шаховской; всемирно извест-
ный ученый, академик В. И. Вернадский; крупнейшие специалисты в
области гражданского и уголовного права - профессора С. А. Муром-
цев, И. В. и В. М. Гессены, Л. И. Петражицкий, С. А. Котляревский;
крупные историки - П. Н. Милюков, А. А. Корнилов, А. А. Кизевет-
тер; экономисты и публицисты - П. Б. Струве, А. С. Изгоев, А. В. Тыр-
кова; крупный специалист по национальному вопросу приват-доцент
Ф. Ф. Кокошкин; крупные специалисты-аграрники А. А. Кауфман,
Н. Н. Кутлер, Н. Н. Черненков; популярные адвокаты М. М. Вина-
вер, А. Р. Ледницкий, В. А. Маклаков, М. Л. Мандельштам, Н. В. Тес-
ленко; видные земские и общественные деятели И. И. Петрункевич,
Ф. И. Родичев, А. М. Колюбакин, А. А. Муханов, Д. Д. Протопопов,
А. И. Шингарев, М. Г. Комиссаров, Н. М. Кишкин, Н. Н. Щепкин и
др. Признанным лидером кадетской партии, ее главным теоретиком
и стратегом по праву можно считать П. Н. Милюкова.
Приведенные агрегированные данные о руководящем «ядре» ка-
детской партии убедительно свидетельствуют о том, что кадеты яв-
лялись партией нового поколения интеллектуальной элиты (дворян-
ской, разночинной, «деловой), предложившей рациональную модель
перехода России к гражданскому обществу и правовому государству,
которая отвечала объективным потребностям ее общественного раз-
вития на ближайшую историческую перспективу. С этой точки зре-
ния кадетская партия выражала интересы общенационального раз-
вития страны, а не узкоклассовые интересы российской, в целом
консервативной и политически инертной, российской буржуазии.
Изучение российской многопартийности за два последних десятиле-
тия со всей определенностью позволяет утверждать, что политиче-
ские партии, претендующие на лидерство в освободительном движе-
нии по определению не могли быть чисто классовыми партиями, а их
руководящее «ядро» состояло из интеллектуалов различной миро-
воззренческой и идеологической ориентации (22). Кадетская партия
Программа и организационная структура
129
• вписывалась» в политический и партийный ландшафт, выполняя
спои ролевые функции в российском многопартийном пространстве.
Примечания
I.	Акмолинская область (омский городской комитет): из 9 членов комитета
I отставной офицер, домовладелец, гласный городской думы; 2 учителя гимна-
ши, 1 податный инспектор, 1 приказчик, 1 инженер-технолог, управляющий кра-
। ильным заводом, 1 присяжный поверенный, 1 торговец, 1 врач. (ГА РФ. Ф. 523.
<)п. 1.Д. 169).
Астраханская губерния (Астрахань): из 12 членов бюро - 4 присяжных по-
веренных и их помощников, 2 врача, 1 купец, 1 машинист, 1 агент пароходства,
I нотариус, 2 неизвестных (Там же. Д. 171). Бессарабская губерния (акерманский
юдел) состоял из почетного мирового судьи и помощника присяжного пове-
ренного (Там же. Д. 173). Виленская губерния (Вильно): из 6 членов еврейской
। руины кадетской партии - 3 доктора, 2 присяжных поверенных, 1 писатель (Там
же. /(. 175). Владимирская губерния (Шуя): из 8 членов городского комитета -
I врача, 3 служащих, 1 присяжный поверенный, 1 секретарь губернской упра-
вы (Там же. Д. 192). Донская область (новочеркасский городской комитет): из
I членов - 3 учителя, 2 врача, 3 мировых судьи и присяжных поверенных, 2 чи-
шншпка, 1 купец, 1 публицист, 1 редактор газеты (Там же. Д. 203). Енисейская
। уберпия (красноярский городской комитет): из 24 членов и кандидатов в члены
иомигета - 4 мировых судьи и присяжных поверенных, 4 чиновника, 3 золото-
промышленника, 3 инженера, 1 врач, 1 директор банка, 2 заводчика-подрядчика,
2 управляющих предприятиями, 1 редактор газеты (Там же. Д. 211). Киевская
। уберпия (киевский областной комитет): 12 профессоров и приват-доцентов,
I преподаватель гимназии, 1 землевладелец, 1 домовладелец (Там же. Д. 216).
Курская {уберпия (курский губернский комитет): из 9 членов - 3 земских служа-
щих, 1 врач, 1 присяжный поверенный, 1 купец, 1 землевладелец (Там же. Д. 236).
Дифляндская губерния (рижский городской комитет): из 14 членов комитета -
I мировых судьи, следователя и присяжных поверенных, 3 преподавателя гимна-
ши. 3 учителя, 3 купца, 1 врач, 1 нотариус, 1 редактор газеты, 1 инженер (Там же.
Д. 240). Терская область (грозненский городской комитет): из 5 членов комите-
III 1 управляющий нефтяными промыслами, 1 управляющий отделением банка,
I ппжепер-нефтяник, 1 нефтепромышленник, 1 приват-доцент (Там же. Д. 396).
2.	См.: Шелохаев В. В. Кадеты - главная партия либеральной буржуазии в
борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1983. С. 67.
3.	Протопопов Д. Очерк деятельности СПБ городской группы партии народ-
ной свободы. СПб., 1907. С. 6.
4.	Селезнев Ф. А. Конституционные демократы и буржуазия (1905-1917 гг.).
11 иж11ий Новгород, 2006. С. 82.
5.	Шелохаев В. В. Указ. соч. С. 62.
6.	Селезнев Ф. А. Указ. соч. С. 85.
7.	Шелохаев В. В. Указ. соч. С. 68.
8.	Там же.
9.	Там же. С. 69.
10.	Там же.
130
Глава вторая
И. Киселев И. Н., Корелин А. П., Шелохаев В. В. Политические партии в
России в 1905-1907 гг.: численность, состав, размещение (Количественный ана-
лиз) // История СССР. 1990. № 4. С. 82.
12.	Нарский И. В. Русская провинциальная партийность: Политические объ-
единения на Урале до 1917 г. (К вопросу о демократической традиции в России).
Челябинск, 1996. Приложение 15.
13.	Там же. Приложение 16.
14.	Егоров А. Н. Архив конституционно-демократической партии (Опыт
реконструкции по материалам кадетских организаций Архангельской, Вологод-
ской, Олонецкой и Новгородской). Дис.... канд. ист. наук. М., 1995. С. 34-45.
15.	Селезнев Ф. А. Указ. соч. С. 107.
16.	Милюков П. Либерализм, радикализм, революция // Современные запи-
ски. Париж, 1935. Т. 57. С. 295.
17.	Шелохаев В. В. Указ. соч. С. 72.
18.	Полярная звезда. 1906. № 7. С. 446.
19.	Киселев И. Н., Корелин А. П., Шелохаев В. В. Указ. соч. С. 85.
20.	Шелохаев В. В. Указ. соч. С. 80-81; Селезнев Ф. А. Указ. соч. С. 81-108.
21.	Шелохаев В. В. Указ. соч. С. 81-83.
22.	Подробно см.: Шелохаев В. В. Многопартийность, висевшая в воздухе //
Политические исследования. 1993. № 6.
Глава третья
ОТ ШТУРМА К ОСАДЕ
1. Либеральное понятие «революция»
и средства воздействия на массовое сознание
Внимательно изучая и аккумулируя опыт прошлых западноевро-
пейских революций XVII - XIX вв., кадетские теоретики признавали
их прогрессивную роль. При этом они дифференцированно подходи-
111 к характеристике самого понятия «революция», разделяя револю-
цию социальную и политическую. Что касается понятия «социальная
революция», то оно кадетскими теоретиками и политиками отвер-
галось, их не устраивала именно его марксистская интерпретация,
насильственные способы ее реализации. «Понятие социальной ре-
волюции (в ее марксистском прочтении. - В. Ш.) как теоретическое
понятие, - писал П. Б. Струве, - не только лишено значения и бес-
цельно, но прямо-таки ложно. Если “социальная революция” должна
означать полный переворот социального порядка, то она не может
быть в наше время мыслима иначе, как в форме продолжительного
непрерывного процесса социальных преобразований» (1).
Политическую революцию кадеты признавали не только теорети-
чески возможной, но и в ряде конкретных случаев исторически неиз-
бежной. «Мы, - писал П. Н. Милюков, - за революцию, поскольку
она служит целям политического освобождения и социальной рефор-
мы; но мы против тех, кто объявляет революцию непрерывной» (2).
Политическая революция, считали кадеты, вполне закономерна в том
случае, если берет на себя решение объективно назревших историче-
ских задач, которые в силу тех или иных причин не в состоянии (или
не хочет) решать правящий режим. Отсюда следовало признание вер-
ховного права революции, «как фактора, создающего грядущее право
н открытой борьбе с историческим правом отжившего ныне поли-
тического строя» (3). В этой логике политическая революция пред-
ставляла собой масштабный переворот «в условиях жизни и приемах
мысли, переворот в материальных отношениях, идеях и стремлениях
целого народа» (4). Кадетские теоретики отождествляли политиче-
скую революцию со всяким переходом к конституционному порядку,
132
Глава третья
считая ее первым актом, после которого и должно начаться эволюци-
онное и регулируемое законодательными нормами преобразование
всей системы экономических и социальных отношений.
Таким образом, революция в понимании кадетских теоретиков и
политиков сводилась к политическому освобождению страны от ав-
торитарного режима и замене его институтами и структурами пра-
вового государства, законодательно закрепленными в конституции.
Переход от одной, уже отжившей политической системы, к другой,
более современной системе представлял собой вполне закономерное
явление, результат объективно назревших подвижек в экономике, со-
циальной, политической и духовной сферах. Вопрос, который трево-
жил либеральных идеологов и политиков, заключался в следующем:
как скоро авторитарный режим осознает необходимость объективно
назревших политических реформ; успеют ли «верхи» модернизиро-
вать государственный строй прежде, чем «низы» взорвут его насиль-
ственными методами?
Представляя борьбу против авторитарного режима как борьбу в
первую очередь против произвола бюрократии, которую на протяже-
нии десятилетий вела русская интеллигенция, кадеты считали, что
стоит лишь срезать бюрократический «нарост» со здорового тела
государственного организма, ликвидировать вековое «средостение»
между властью и народом, как в стране, чуть ли не автоматически,
установится правовой строй. Сложность и трагизм ситуации усма-
тривались в том, что сам по себе режим, а также стоящие за ним со-
циальные и политические силы, стремящиеся во что бы то ни стало
сохранить максимум своих привилегий и собственности, не хотят до-
бровольно уступать новым явлениям жизни, уже пустившим корни в
пореформенной России, отдать свою власть и поделиться собствен-
ностью с новыми социальными и политическими стратами. Либе-
ралы вообще и кадеты в частности оказались перед весьма сложной
дилеммой: либо смиренно ждать политических реформ «сверху»
(как десятилетия ждали их предшественники), либо самим иници-
ировать борьбу с существующим режимом. Первый вариант был
теоретически предпочтительнее, и либералы полагали, что полити-
ческую реформу «сверху», сопровождаемую известным улучшением
материального положения масс, «всегда желательно ускорить и дать
ей дорогу, потому что это значит дать дорогу естественному течению
жизни». Однако они не сбрасывали со счетов и второй вариант, когда
при фатальной неуступчивости старой власти, может быть, придется
прибегнуть к революционным методам борьбы против авторитарного
режима. В этом случае кадеты брали на себя обязанность подготовить
общественное мнение для восприятия перемен, которые желательно
совершить без насильственного свержения самодержавия. Насиль-
(hn штурма к осаде
133
(щепной революции, неоднократно подчеркивали кадеты, следует
избегать, «предотвратить ее - задача политического искусства» (5).
Не желая оставаться пассивными зрителями в острой конкурентной
политической борьбе, развернувшейся в России между разнородны-
ми политическими силами, кадеты, объявив себя сторонниками мир-
ной политической революции, вынуждены были встать на ее почву и
признать присущие ей формы и методы борьбы против авторитариз-
ма. Недаром П. Н. Милюков подчеркивал, что революция есть метод,
способ борьбы, а не цель сама по себе (6).
Подготовка политической революции в России прежде всего
Д( >л жна была выразиться в духовной подготовке нации, общественное
мнение которой следовало противопоставить материально-техниче-
ской силе режима. Кадеты свою задачу видели в том, чтобы внедрить
и сознание общества простую мысль - «так больше жить нельзя» и
авторитарный режим должен уступить место иным политическим
силам. Вместе с тем они учитывали, что «раскачка» общественного
сознания может привести к двоякому результату: либо власть добро-
вольно согласится уступить общественному мнению, т. к. против ду-
ховного восстания населения всякое правительство по существу бес-
сильно, либо, в противном случае, вполне реально насильственное
столкновение между цепляющейся за власть самодержавной бюро-
кратией и восставшим народом. Однако насильственный путь свер-
жения авторитарного режима, по мнению кадетов, «выгоден лишь
прислужникам самодержавия, опирающимся на организованную,
грубую физическую силу» (7). Вооруженное народное восстание, за-
являли кадеты, не способно само по себе победить технические силы
i (к ударства, а если это так, то его подавление и реставрация старых
порядков могут стать неизбежными. В результате силы прогресса
надолго будут побеждены силами реакции, а это, естественно, на не-
определенное время оттянет столь желаемое политическое преобра-
зование страны.
Опираясь на этот аргумент, кадеты в принципе выступали против
сознательной и планомерной подготовки народного вооруженного
восстания, подчеркивая, что они не верят «в ту техническую, бун-
тарскую революцию, которую надо подготовлять разными методами
организационного характера» (8). В то же время они считали, что во-
оруженное восстание может быть оправдано только тогда, когда оно
возникло стихийно, ибо стихийный взрыв народного гнева, заставля-
ющий народ внезапно взяться за оружие, обыкновенно бывает чрез-
вычайно полезен революции, т. к. облегчает армии и особенно офи-
церству отказ от применения вооруженной силы и оправдывает их
переход на сторону народа. Мысль кадетов в данном случае довольно
проста: тотально отрицать потенциальную возможность стихийного
134
Гпава третья
взрыва народного восстания невозможно, с этим приходится так или
иначе считаться и даже смириться, важно лишь не приучать массы к
мысли решать государственные вопросы силой оружия (9).
Как показано в первой главе, до 17 октября 1905 г. левое крыло
российского либерализма вело борьбу против авторитарного режи-
ма совместно с революционно-демократическими силами. Более
того, радикальные элементы из либеральной среды продолжали эти
совместные действия и в последующий период. Тем не менее Мани-
фест 17 октября 1905 г. «прочертил» известную границу между ли-
бералами и социалистами, привел к дальнейшей дифференциации
оппозиционного лагеря. После издания Манифеста часть либераль-
ной оппозиции - октябристы - отказалась от прежних форм борьбы
и высказалась в поддержку «обновленного» режима. Либеральный
«центр», представленный на политической арене партиями Демокра-
тических реформ, Мирного обновления, а затем Партией прогресси-
стов, также сделал ставку на мирные парламентские методы борьбы.
Однако левое крыло либералов - кадеты, осознающие вынужденный
характер уступок со стороны авторитарного режима, продолжало на-
стаивать на необходимости немедленной «переплавки» обещаний
Манифеста 17 октября в определенные конституционные законода-
тельные формы, которые должны были реально гарантировать необ-
ратимость завоеваний «общенациональной революции», заменить
старые властные институты и структуры ответственным министер-
ством, сформированным из видных общественных деятелей. Именно
этим в значительной степени можно объяснить ту силу инерции со-
трудничества с революционными партиями и ту моральную и отча-
сти финансовую поддержку, которую оказывали кадеты в октябре-
декабре 1905 г. представителям этих партий и организаций в борьбе
с режимом. Разумеется, либеральную оппозицию как целое не устра-
ивали ни теоретические идеи социалистических партий и особенно
идея перерастания политической революции в социальную, ни их
практические методы борьбы против режима, в частности, меры по
подготовке вооруженного восстания, которое вполне могло перера-
сти уже в 1905 г. в крупномасштабную гражданскую войну. Непри-
ятие у кадетов вызывали многие радикальные социальные программ-
ные требования социалистических партий, деятельность возникших
«снизу» Советов рабочих депутатов, крестьянских комитетов и Кре-
стьянского союза, всероссийских организаций железнодорожных,
почтово-телеграфных и торговых служащих, Всероссийского союза
учителей и т. д., крайние формы и методы борьбы не только против
сторонников старого режима (террор против представителей цен-
трального и местного управленческого аппарата), но и против новых
социальных сил (экспроприации, уничтожение имущества), которые
()т штурма к осаде
135
могли быть полезными в ходе реализации радикальных обществен-
ных преобразований.
Кадетские лидеры осознавали всю неустойчивость политическо-
го и социального положения страны после Манифеста 17 октября
I!)05 г., далеко не были уверены в искренности намерений верховной
власти реализовать декларируемую программу реформ. В ситуации
временного «равновесия» сил либеральная оппозиция не спешила
делать окончательный выбор. Этим можно объяснить неоднознач-
ность либеральных оценок сущности Манифеста 17 октября. Кадет-
ские правоведы пытались ответить на вопрос: установлена ли Мани-
фестом конституционная форма правления в России? Некоторые из
них были убеждены в том, что Манифест отменил неограниченное
самодержавие и ввел в стране конституцию. Так, В. М. Гессен писал:
«Как всякая октроированная конституция, Манифест формально
является выражением “доброй воли и доброго обещания” государя;
по эта воля и это обещание таковы, что легальным образом они не
могут быть взяты государем обратно. Манифест мог быть установ-
'В'н волеизъявлением монарха, ибо в момент его издания монарх был
самодержцем. Он не может быть отменен волеизъявлением монарха,
ибо с момента его издания самодержца в России не существует» (10).
С формально юридической точки зрения оценивал Манифест
II. Б. Струве: «С момента опубликования Манифеста я считаю, - пи-
сал он, - что в России есть конституция» (И). Царь, по его мнению,
«уступил общественному давлению и отказался от самодержавия,
Россия стала конституционной страной. Николай II стал конституци-
онным монархом». Вместе с тем Струве высказывал сожаление о том,
ч го «конституция 17 октября была дарована, как уступка революции,
направленной против самодержавно-бюрократической монархии».
Россия, отмечал он, «оказалась конституционной монархией без на-
родного представительства и совершенно дискредитированной, мо-
рально и политически обанкротившейся бюрократией». Струве счи-
тал, что следовало рекомендовать царю «в интересах страны и своих
собственных создать конституционно-парламентское правление, за-
менив им бюрократическое правительство» (12). Сохраняя связь с
бюрократией, «верховная власть, - продолжал Струве, - ставит на
карту не только спокойствие страны, но и саму судьбу монархическо-
го принципа в ней» (13). По его мнению, единственная политическая
задача момента заключалась в том, чтобы «конституционную монар-
хию оторвать от бюрократии», немедленно вступить в «националь-
ный сговор» с монархией и общими усилиями направить революцию
и реформистское русло.
Высокую оценку Манифеста 17 октября дал один из ведущих
лидеров либерализма И. И. Петрункевич: «Автократия умерла, и ее
136
Глава третья
место немедленно заняла конституционная монархия» (14). Однако
Петрункевич считал, что одного формального провозглашения кон-
ституционного порядка явно недостаточно, необходимы известные
гарантии и конкретные меры, позволяющие на практике реализовать
принципы Манифеста. Он, как и Струве, сетовал на то, что Манифест
«не был актом добровольной инициативы монарха, а явился в гла-
зах страны уступкою, вызванной требованиями активных элементов
освободительного движения». Петрункевич полагал, что основные
положения Манифеста, несмотря на их несовершенство, достаточны
для «сговора» монарха и общества, а это в конечном счете позволило
бы канализировать революцию в мирное русло (15).
Представляется, что более реалистическую оценку Манифеста
17 октября дал П. Н. Милюков. Признавая Манифест конституци-
онным актом, он считал провозглашенные в нем уступки явно не-
достаточными для прекращения революции. «Манифест 17 октя-
бря, - писал он, - хотя и идет значительно дальше, чем предыдущие
государственные акты того же характера, все еще не представляет
даже минимума уступок, необходимых на сегодняшний день» (16).
По его мнению, общество и правительство «различно смотрят на обе-
щания Манифеста 17 октября», а это с логической неизбежностью
приведет не к полному и окончательному прекращению революции,
а к ее углублению.
Дело в том, что кадетов, с одной стороны, не устраивала позиция
С. Ю. Витте, который не торопился с выполнением обещаний, со-
держащихся в Манифесте 17 октября, а с другой - стремление соци-
алистических партий, особенно социал-демократов, выйти за рамки
политической революции. Такая «серединная позиция» кадетов в
период «равновесия борющихся сил» представляется вполне рацио-
нальной, обусловленной своеобразием расстановки и соотношением
социальных и политических сил. В отличие от западноевропейских
революций середины XIX в., российская революция 1905-1907 гг.
под реальным давлением леворадикальных сил пошла несколько
дальше обычной политической революции, которая, как правило,
завершается переходом политической власти в руки либеральной
оппозиции. Специфика пореформенного модернизационного про-
цесса в России привела к сближению и тесному переплетению по-
литического и социального этапов революции в России. Более того,
действующие политические силы в рамках единого освободитель-
ного процесса, возглавляемые представителями интеллектуальных
элит, предпочитали действовать конфронтационными методами,
исключающими компромисс не только с властью, но и между обще-
ственно-политическими силами, включая как действующие, так и
недавно сформировавшиеся политические партии. Уровень кон-
(hit штурма к осаде
137
(|>1>()нтационности в освободительном движении в России к осени
1905 г. достиг предела, за которым просматривался распад движения
еще до решения общенациональных задач, отражавших и выражав-
ших объективно назревшие потребности новой исторической эпохи.
В условиях предельного обострения конфликтогенности кадеты, не
имевшие прочной социальной базы, вынуждены были придержи-
ваться выжидательной позиции, рассчитывая, что крайние полити-
ческие противники, обессиливая друг друга, рано или поздно будут
более сговорчивыми.
Продолжая заниматься, по меткому выражению П. Н. Милюкова,
симуляцией революции, кадеты рассчитывали, что им удастся убе-
ди гь правительство С. Ю. Витте пойти на дальнейшие уступки тре-
бованиям общественного мнения. Во время переговоров с Витте во
второй половине октября 1905 г. глава делегации, член ЦК кадетской
партии Ф. Ф. Кокошкин заявил, что прежде чем правительству бу-
дет оказана поддержка, оно немедленно должно выполнить следую-
щие условия: 1) осуществить в полном объеме обещания Манифеста
17 октября; 2) созвать Учредительное собрание на основе всеобще-
го, равного, прямого и тайного избирательного права для выработ-
ки конституции; 3) дать полную политическую амнистию. «Все эти
реформы, - заявляли члены делегации, - неизбежны, и лучше дать
их сразу, чем идти к ним болезненным путем через видоизмененную
I осударственную думу» (17).
Выдвигая эти требования, фигурирующие в решениях учреди-
тельного октябрьского съезда кадетской партии, делегация намерева-
лась «прощупать» готовность главы кабинета министров выполнить
обещания, данные в Манифесте 17 октября. Однако беседа с Витте
оказалась для кадетов разочаровывающей. Выражая в принципе со-
гласие с членами делегации «о конечных целях предстоящих преоб-
разований», Витте заявил, что он расходится с ними «в методах их
осуществления», поскольку, во-первых, правительство вообще счи-
тает преждевременным введение всеобщего избирательного права и
тем более созыва Учредительного собрания, а во-вторых, на полную
политическую амнистию никогда не согласится царь (18). В резуль-
тате такого «разъяснения» делегация прервала переговоры.
В дальнейшем Витте вел переговоры уже с другими лицами -
Д. Н. Шиповым, А. И. Гучковым, М. А. Стаховичем, кн. Е. Н Тру-
бецким. Витте предлагал Трубецкому, который в это время состоял
членом кадетской партии, занять министерский пост в правитель-
ственном кабинете. В обсуждении этого «деликатного» предложения
приняли участие П. Н. Милюков, И. И. Петрункевич, Л. И. Петра-
жицкий и другие члены ЦК кадетской партии, которые советовали
Трубецкому повременить «до осуществления обещаний Манифеста
138
Глава третья
17 октября» и не давать своего согласия на вхождение в кабинет.
В итоге Трубецкой вынужден был отказаться от предложения Витте.
Кроме этих переговоров, имели место несколько личных встреч
членов ЦК кадетов с Витте. Так, глубокой ночью его посетили
И. В. Гессен и Л. И. Петражицкий. Они дали понять, что Дума впол-
не может превратиться в Учредительное собрание, и советовали еще
до ее созыва опубликовать октроированную конституцию, т. е. прямо
намекали на то, что кадетское руководство не в восторге от созыва
Учредительного собрания, на чем два дня назад настаивала делега-
ция во главе с Ф. Ф. Кокошкиным. Со своей стороны Витте пред-
ложил Гессену и Петражицкому - крупным специалистам в области
государственного права, составить для него проект такой конститу-
ции (19).
В то же время состоялась встреча Витте с П. Н. Милюковым. Во
время беседы Милюков порекомендовал Витте, не дожидаясь ито-
гов переговоров с общественными деятелями, самому сформиро-
вать «деловой кабинет» из «серьезных и не дискредитированных в
общественном мнении товарищей министров или иных членов ад-
министрации». Этот кабинет должен был немедленно приступить к
реализации обещаний Манифеста 17 октября, опубликовать октрои-
рованную конституцию типа болгарской или бельгийской, но обяза-
тельно основанную на всеобщем избирательном праве. Проект такой
конституции, заявил Милюков, уже разработан и опубликован зем-
скими съездами.
Издание октроированной конституции, по мнению Милюкова, по-
зволило бы избежать созыва Учредительного собрания, ибо такой путь
«чреват боковыми толчками и катастрофами» и является неприемле-
мым для правительства и опасным для либеральной оппозиции (20).
«Прощупывая» Витте, Милюков настаивал, чтобы тот хотя бы устно
или письменно произнес слово «конституция». Однако Витте прямо
заявил, что никакой речи о конституции, даже октроированной, быть
не может, ибо царь этого не хочет (21). Беседа с Витте лишний раз
убедила Милюкова в том, что между обещаниями царского Мани-
феста и конкретными практическими шагами правительства лежит
непреодолимая пропасть. Милюков понимал, что в сложившейся си-
туации заключение соглашения с правительством на предлагаемых
им условиях не только преждевременно, но и чревато для кадетов по-
терей репутации в общественном мнении.
Вопрос о политическом положении в стране после издания Ма-
нифеста 17 октября стал центральным на ноябрьском съезде земских
и городских деятелей 1905 г. В нем приняли участие многие члены
кадетского ЦК. В отличие от октябристов, предлагавших высказать-
ся за безусловную поддержку правительства Витте, позиция кадетов
(hti штурма к осаде
139
была менее определенной. Правые кадеты высказались за вотум до-
нгрия Витте, связывая, однако, его с выполнением обещаний Мани-
феста 17 октября. Эта позиция была предельно четко сформулиро-
вана в речи члена ЦК кадетской партии Ф. И. Родичева. «В таком
практическом вопросе, - говорил он, - следует держаться правила,
завещанного старой итальянской школой: “Сделайте Италию хотя
бы в союзе с чертом”. Наша обязанность идти на помощь правитель-
ству, но требовать, чтобы дело велось народом, а не бюрократией...
Если графу Витте нужна опора общества, то дать ее без условий мы
не можем. Эти условия - бесповоротное отделение правительства от
реакции, поддержка и осуществление закона 17 октября. Когда закон
будет дан, наша обязанность - содействовать правительству и поста-
вить для него людей» (22). Более того, по свидетельству А. И. Чупро-
ва, на съезде некоторые члены кадетской партии выступили не только
против лозунга Учредительного собрания, но и и против прямой по-
дачи голосов (23).
Левое же крыло земско-городского съезда советовало не торо-
питься с оказанием вотума доверия правительству Витте и ни в коем
случае не отказываться от лозунга Учредительного собрания, что,
по их мнению, позволит не допустить насильственного переворо-
та и перевести революционное движение на мирный путь развития.
«Если мы, - заявил А. М. Колюбакин, - потребуем Учредительно-
го собрания, мы вырвем из их рук (имеются в виду революционные
партии. - В. Ш.) оружие и восстановим возможность более мирно-
го течения событий» (24). Левые кадеты советовали заключить со-
глашение с революционными партиями, рассчитывая «отговорить»
их от подготовки вооруженного восстания. «За русской революцией
надвигается анархия, - говорил Г. В. Филатьев (Донская область), -
се надо остановить. Я призываю всех, кто левей, объединиться и дей-
ствовать совместно со всеми левыми партиями. Не бойтесь того, что
это - революция. А мы кто - разве не революционеры мысли? Разли-
чие в программах также не должно смущать. Ведь этот блок - только
временный, до достижения специальной цели. Тогда правительство
увидит перед собой действительную силу, которой, конечно, уступит.
Если же не уступит, тогда придется вступить в борьбу» (25).
От имени Бюро съезда земских и городских деятелей П. Н. Ми-
люков огласил резолюцию, в которой подчеркивалось, что съезд вы-
ражает «свою полную солидарность с положенными в основании
Манифеста конституционными началами и считает их немедленное
осуществление и полное развитие необходимым условием истинного
умиротворения страны». В резолюции выражалась уверенность, что
правительство Витте может рассчитывать на поддержку со стороны
земских и городских деятелей при условии, если оно будет проводить
140
Глава третья
«конституционные начала Манифеста правильно и последователь-
но», в противном случае правительство встретит «в земских и город-
ских сферах решительное противодействие». Залогом обеспечения
авторитета власти и народного представительства «съезд считает не-
медленное издание акта о применении к созыву народных предста-
вителей всеобщей, прямой и тайной подачи голосов и формальную
передачу первому собранию народных представителей учредитель-
ных функций для выработки, с утверждения государя, конституции
Российской империи для переустройства на демократических нача-
лах земского и городского самоуправления и для проведения всех
мер, необходимых при установлении нового порядка» (26).
До созыва Думы правительство Витте должно было в целях успо-
коения страны провести следующие мероприятия: 1) осуществить в
законодательных формах основные начала Манифеста 17 октября,
отменить все исключительные законы, военное положение в Польше
и других местностях; 2) устранить от должности и привлечь к ответ-
ственности представителей администрации и полиции за нарушение
ими Манифеста; 3) издать временные правила, расширяющие права
земства и городов по охране общественной безопасности; 4) объявить
полную амнистию по политическим и религиозным преступлениям,
отменить смертную казнь (27).
Предложенная Бюро политическая резолюция была принята
большинством (204 против 23) голосов. Как видим, ноябрьский зем-
ско-городской съезд, на котором были представлены видные обще-
ственные деятели, решил отказаться от лозунга созыва Учредитель-
ного собрания, передав функции последнего (выработку и принятие
конституции) Государственной думе. Предоставление учредитель-
ных функций Думе, по словам П. Н. Милюкова, сводило роль Учре-
дительного собрания к «обычной нормальной сессии Законодатель-
ного собрания». В своих воспоминаниях Милюков признавал, что это
решение съезда шло навстречу «сложившемуся положению, как бы
облегчая тем возможность сговора с властью». Ближайшим предме-
том разногласий с правительством, подчеркивал он, «оставалось при-
менение к первым и единственным выборам всеобщего избиратель-
ного права». Выбрасывать и этот программный пункт руководящее
ядро земских и городских съездов все же не решилось, ибо это уже
могло привести к полной дискредитации либералов, как со стороны
правительства, так и со стороны левого сегмента освободительно-
го движения, ориентированного на решительную борьбу с властью.
Остальные решения съезда, считал Милюков, не противоречили
«собственному взгляду правительства» (28).
Для передачи Витте выработанных съездом решений была избра-
на специальная делегация, в которую вошли члены ЦК кадетской
(hn штурма к осаде
141
партии С. А. Муромцев, И. И. Петрункевич и Ф. Ф. Кокошкин. Не-
смотря на то что условия соглашения с правительством, предложен-
ные съездом, были значительно «смягчены» по сравнению с требова-
ниями, которые за три недели до этого кадетская делегация во главе
с Кокошкиным предъявила тому же Витте, последний отказался от
приема делегации. Через Совет министров Витте, писал Милюков,
«прочел нам строгую нотацию», заявив, что правительство отказы-
вается «сойти с пути», указанного Манифестом, что издание «зако-
нов» теперь невозможно, а можно издавать лишь «временные прави-
ла». Что же касается «условий поддержки той или другой партией
правительственной политики», то правительство «в данном случае
озабочено лишь тем», чтобы само общество «давало себе отчет в
гех последствиях, к которым приводит его нежелание содейство-
вать власти в осуществлении начал Манифеста и охране порядка».
Именно так, продолжал Милюков, «были истолкованы миролюби-
вые намерения съезда, грубо отброшена протянутая Витте рука и
отмерено пространство, проделанное в месяц от попытки “осущест-
вления начал” при содействии общественности до истинного смысла
назначения Витте - “охраны порядка”. Яснее было нельзя сказать:
мы больше в вас не нуждаемся» (29). Безрезультатной оказалась и
ноябрьская встреча П. Б. Струве с Витте, взявшим курс на «укро-
щение» освободительного движения традиционными средствами
физического насилия.
Стремясь «навести мосты» с правительством Витте, либераль-
ная оппозиция как целое, включая, разумеется, и кадетов, усилила
свои критические нападки на революционные партии, выступила с
осуждением «стачечного азарта» рабочих, действия которых на уч-
редительном съезде кадетов еще оценивались в превосходной степе-
ни. Либеральная пресса была наводнена критическими статьями в
адрес рабочих, обвинениями в «безумии» за необыкновенную силу
и размах стачечной борьбы, в том, что рабочие своими действиями
мешают стабилизации политической обстановки в стране и переходу
к мирному конституционному строительству. Так, кадетская печать
осудила Всеобщую политическую стачку петербургских рабочих,
проведенную 2-7 ноября 1905 г. в знак протеста против предания во-
енно-полевому суду кронштадтских матросов и введения военного
положения в Польше, считая ее «напрасной и неоправданной тра-
той сил». Между тем стачка петербургских рабочих, поддержанная
пролетариатом Москвы, Харькова, Киева, Вильно и других городов,
принесла свои плоды. Власть вынуждена была уступить, жизнь ма-
тросов была спасена, было отменено и военное положение в Польше.
Неоправданной «политической ошибкой» считали кадеты и ноябрь-
скую Всероссийскую почтово-телеграфную забастовку.
142
Глава третья
Критически отнеслась кадетская пресса и к деятельности Совета
рабочих депутатов, заседания которого П. Б. Струве называл «зрели-
щем унизительным». Кадеты считали «абсурдом» и «преступлени-
ем» перед страной и революцией попытки Совета явочным порядком
ввести 8-часовой рабочий день, установить рабочий контроль над
производством. «Мы, - писал А. А. Кауфман, - безусловно отвергаем
“революционное” проведение каких-либо серьезных экономических
и социальных преобразований. Мы не можем также возвести в общее
правило всеобщую забастовку. Еще менее можем мы проповедовать
“непрерывную” политическую революцию, непосредственно перехо-
дящую в революцию социальную. И мы решительно отвергаем как
насильственный захват земель, так и акты, направленные к подрыву
государственных финансов» (30).
Вместе с тем кадеты не отказывались от использования «ре-
волюционной угрозы», дабы заставить правительство выполнить
обещания Манифеста 17 октября. Они не могли не видеть, что пра-
вительство, откладывая под разными предлогами политические и
социальные реформы, собирает силы для нанесения решающего уда-
ра революции, насильственное подавление которой было так же не-
выгодно кадетам, как и ее полная победа. При том или другом исходе
либеральная оппозиция оказывалась в невыгодном положении: если
бы революционные партии одержали победу над режимом, то мож-
но было не сомневаться, что они не допустили бы либералов к вла-
сти; если бы победу одержало правительство, то оно не замедлило
бы «придушить» и либеральную оппозицию. Не случайно кадетам
пришлось занять «серединную» позицию: с одной стороны, продол-
жать поиски компромисса с властью, а с другой - презентовать себя
в общественном мнении как верных и последовательных борцов за
свободу и демократию. Видимо, Милюков в своих воспоминаниях
несколько лукавил, когда говорил, что кадеты прекратили зани-
маться «симуляцией революции» сразу же после издания Манифе-
ста 17 октября 1905 г. Сохранившиеся весьма лапидарные записи
заседаний ЦК кадетской партии за октябрь-декабрь 1905 г. свиде-
тельствуют о том, что «симуляция революции» продолжалась. Так,
18 октября 1905 г. на заседании ЦК рассматривался вопрос о «наци-
ональной подписке на забастовщиков», 21 октября уточнялось, что
собранные пожертвования могут быть отданы при условии, чтобы
«они не шли на вооруженное восстание и т. п.». В тот же день при
ЦК была создана комиссия «для воспособления забастовщикам и
нуждающемуся населению, пострадавшему от забастовки». 2 ноября
1905 г. А. Н. Максимов проинформировал ЦК о вхождении «в раз-
ные стачечные комитеты», об установлении связей с рабочими ряда
московских фабрик. 23 ноября кн. Д. И. Шаховской сделал доклад
(Ин штурма к осаде	143
и деятельности комиссии по содействию забастовавшим рабочим,
о выдаче пособия в размере 3 тыс. руб. Всероссийскому почтово-
|сдеграфному союзу. Выступавший на этом заседании Н. Н. Щеп-
кин заявил, что «не время борьбы с крайними партиями. Кто хочет
бороться с революцией, тот должен выйти из партии. По-моему, не
и.) партии, а из политической жизни» (31). Как видим, «симуляция
революции» продолжалась, ибо кадеты не были уверены в том, что
власть пойдет на уступки общественному мнению. Более того, в
конце ноября 1905 г. правительство Витте перешло в наступление
против революционного движения. 29 ноября был издан указ, предо-
ставлявший региональным властям право объявлять по своему ус-
мотрению положение о введении усиленной и чрезвычайной охраны
для борьбы с забастовщиками на железных дорогах, почте и телегра-
фе. 2 декабря особым указом устанавливались различные сроки уго-
ловного наказания участникам стачек. Были закрыты восемь газет,
напечатавших «Финансовый манифест» революционных партий и
организаций. 3 декабря были арестованы 37 членов Исполнительно-
। о комитета и 230 депутатов Петербургского Совета.
В связи с наступлением правительства активизировались и рево-
люционные силы. Революционные партии и организации 3 декабря
1905 г. в специальном воззвании «Ко всему народу» призвали массы
к всеобщей политической стачке. Это решение было поддержано Все-
российским железнодорожным, Всероссийским почтово-телеграф-
ными союзами и левым крылом «Союза союзов».
В предельно обострившейся политической ситуации положение
кадетской партии оказалось весьма сложным и противоречивым: с
одной стороны, они посылали словесные угрозы в адрес зарвавшего-
ся режима, а с другой - призывали революционные партии «образу-
миться». Кадеты отрицательно отнеслись к решению революционных
партий и организаций начать 7 декабря всеобщую политическую за-
бастовку. Милюков заявлял, что это решение «может оказаться пре-
ступлением - преступлением перед революцией». Он предупреждал
своих «союзников-друзей» слева, что в революции может наступить
гот предел, за которым «созидательная сила революционной пропа-
ганды становится разрушительной и вчерашний друг и союзник мо-
жет завтра стать ожесточенным врагом. Мы близко подходим к этому
пределу, если слишком часто и много прибегаем к таким сильно дей-
ствующим средствам, как, например, политическая забастовка: сред-
ствам, рассчитанным на революционный энтузиазм и нарушающим,
более или менее глубоко, нормальный ход жизни в стране» (32). Ми-
люков призывал «спасти революцию от нее самой - ее положитель-
ные результаты от ее увлечений и эксцессов» (33).
144
Глава третья
Весьма оживленно вопрос о всеобщей политической забастовке
обсуждался на заседаниях ЦК кадетской партии. Правые кадеты на-
стаивали на ее открытом и решительном осуждении. Так, Н. Н. Львов
считал, что «не только надо отнестись отрицательно, но и бороться
против этой забастовки». В. А. Маклаков призывал своих коллег
вообще никак не реагировать на эту забастовку и не высказывать о
ней каких-либо суждений, и это «молчание будет нашим осужде-
нием забастовки». Однако левые кадеты считали возможным ока-
зать поддержку забастовщикам. «Забастовка сейчас вред, - заявил
кн. Д. И. Шаховской, - но мы всеми силами будем ее поддерживать.
Надо сковырнуть правительство» (34). Вместе с тем кадеты высказы-
вались против того, чтобы в данный момент самим стать правитель-
ством, ибо, по словам Милюкова, «ничего так не изнашивает полити-
ческих партий, как непосредственное участие во власти» (35).
В результате длительных дискуссий ЦК принял амбивалентную
резолюцию, которую так и не решился опубликовать в печати. В ре-
золюции отмечалось, что «партия в принципе признает допустимость
всеобщей политической забастовки, как одного из средств революци-
онной борьбы», но вместе с тем она «не может сочувствовать целям
забастовки». Кадеты пытались представить дело следующим образом:
т. к. «организаторы настоящей забастовки не сочли нужным пригла-
сить к. д. к обсуждению плана этой забастовки» и она уже началась,
то кадетская партия не считает возможным «входить в суждение о
ее возможных результатах» (36). Подобного рода противоречивые
формулировки резолюции свидетельствовали о том, что кадетское
руководство не хотело занять определенную позицию, предпочитая
выжидать исход противостояния между революционными и прави-
тельственными силами.
По сути, кадетам в известной степени была даже выгодна мирная
политическая забастовка, как одно из средств давления на зарвав-
шееся правительство Витте, «не сдержавшего ни одно из обещаний,
данных 17 октября, и явно вступившего на путь реакции». Вместе с
тем их пугала вполне реальная перспектива перерастания всеобщей
политической забастовки в вооруженное восстание. На заседаниях
ЦК кадеты постоянно подчеркивали, что их партия «не может сочув-
ствовать ни насильственному введению в России вопреки воле на-
рода республиканской формы правления, ни тем более водворению
диктатуры пролетариата, которая сама по себе явилась бы, как и вся-
кая диктатура части населения над волей всего народа, отрицанием
принципов истинной демократии» (37).
Логика развития политической ситуации в декабре 1905 г. была
такова, что не зависела от того или иного желания кадетского ру-
ководства. Кадетам так и не удалось предотвратить вооруженного
(Ин штурма к осаде
145
с юлкновения между «цепляющейся за свою власть самодержавной
(иорократией» и восставшим народом. В отличие от октябристов,
di крыто выступивших за насильственное подавление вооруженно-
к) восстания, кадетам в этот период не удалось выработать единой
и четкой позиции. В период московского вооруженного восстания
они продолжали уговаривать обе воюющие стороны прекратить ре-
шать политические вопросы силой оружия. Так, на заседаниях ЦК
/ 21 декабря 1905 г. В. А. Маклаков высказывался за переговоры с
Ф. В. Дубасовым, а кн. Павел Д. Долгоруков советовал «обратить-
in к революционерам, чтобы они прекратили» (38). Суть подобно-
||| рода увещеваний сводилась к тому, чтобы «разъединить навсегда
двух ожесточенных противников и ввести политическую борьбу в
1акие более культурные рамки, в которых она не мешала бы обыч-
ному ходу будничной обывательской жизни» (39). Позднее в своих
воспоминаниях Милюков вынужден был признать, что декабрьское
вооруженное восстание стало переломным моментом во взаимоот-
ношениях кадетов и революционных партий, окончательно проло-
жив непреодолимую границу «между тактикой нашей и тактикой
левых» (40).
После поражения декабрьского вооруженного восстания кадеты
пытались убедить массы в «бесперспективности» и «обреченности»
насильственных методов как таковых. По их мнению, в условиях,
когда в руках правительства имеются современные военно-техниче-
ские средства, вооруженное восстание неминуемо будет подавлено, а
.по в свою очередь повлечет за собой усиление реакции и отодвинет
па отдаленную перспективу политические и социальные реформы.
Из этой посылки они заключали, что путь насильственного сверже-
ния старой власти неприемлем (41). Идеологи и политики кадетизма
советовали избегать в дальнейшем повторения «печального» опыта
декабрьской «кровавой революции». «Господство бюрократии и
владельческого класса, - утверждали кадеты, - можно победить не
бунтами и не земельными захватами, не политическими забастовка-
ми и вооруженными восстаниями, а лишь упорной созидательной
работой» (42).
Суть кадетской тактики весьма четко сформулировал Милюков:
«направить само революционное движение в русло парламентской
борьбы. Для нас укрепление привычек свободной политической
жизни есть способ не продолжить революции, а прекратить ее. Но
прекратить революцию нельзя, борясь с ней старыми полицейски-
ми средствами... Задача наша была бы проста, если бы она состояла
только в прямом укрощении революционеров, но она была бы тогда и
безнадежна, так как это была бы в сущности старая задача - штыками
победить идеи... Наша задача не в том, чтобы возводить новые укреп-
146
Глава третья
ления на заранее потерянной позиции; наша задача - разоружить
революцию, заинтересовав ее в сохранении нового порядка; и, чтобы
достигнуть этой цели, надо, конечно, прибегать к иным приемам, чем
те, которые практиковались доселе» (43). В этой логике задача каде-
тов состояла в том, чтобы предотвратить необходимость «прибегать
к революционному методу даже для партий, обыкновенно признава-
емых революционными» (44).
Кадеты, по мнению Милюкова, должны были переориентировать
массовое сознание с революционного на чисто парламентский путь
удовлетворения их насущных требований и чаяний. Они должны
внушать массам, что именно парламент «снимет бюрократию с лег-
костью, которая всех поразит», что с народным вотумом правитель-
ству не справиться «так же легко, как оно справилось с забастовкой
и вооруженным восстанием» (45). И в конечном счете заявлял Ми-
люков, «победителями будут не те, на чьей стороне сила, а те, на чьей
стороне право» (46). По его мнению, «ни русское правительство, ни
какое другое не знает иного способа разоружить революцию, как
проведя ее представителей через горнило народного представитель-
ства» (47).
Какие же были в распоряжении кадетов средства воздействия
на массовое сознание, чтобы переключить его на чисто парламент-
ский путь? Координацию агитационно-пропагандистской работы в
масштабах страны осуществлял МО ЦК под руководством кн. Пав-
ла Д. Долгорукова. В Москве в помещении Литературного кружка
был открыт партийный клуб, на заседаниях которого читались рефе-
раты, разъясняющие программу и тактику партии и критиковавшие
программу и тактику других партий. Для этой же цели членом ЦК
В. А. Маклаковым для молодежи были созданы агитационные курсы.
В Москве же был организован кружок лекторов, который возглавил
профессор П. И. Новгородцев. В задачу этого кружка входило устрой-
ство лекций на политические темы как в Москве, так и в других горо-
дах. При петербургском городском комитете была создана агитаци-
онная комиссия из молодежи под руководством А. С. Ломшакова и
А. В. Тырковой, которой через газету «Биржевые ведомости» (редак-
тировалась Милюковым) удалось установить связи с формирующи-
мися региональными партийными комитетами и провинциальными
органами печати, разделяющими программу и тактику партии народ-
ной свободы.
На этапе формирования региональных партийных структур
важнейшим средством связи являлись партийная печать и поездки
членов ЦК и уполномоченных ими лиц в регионы с целью оказания
помощи в организационном строительстве и пропаганде идей вновь
созданной кадетской партии. Одно лишь московское издательство
(hn штурма к осаде
147
•• 11ародное право», основанное на средства члена ЦК кадетской пар-
ши М. Г. Комиссарова, в сравнительно сжатые сроки выпустило в
t вег около 70 различных брошюр и листков пропагандистского ха-
рактера, в которых в популярной форме излагались история русского
и западноевропейского освободительного движения, программы раз-
личных политических партий, в т. ч. и кадетской, проводилась мысль
о перспективности парламентского пути развития.
Огромными тиражами печатались воззвания и обращения каде-
|ов к населению, разного рода агитационные листовки («Вопросы и
о i исты о выборах народных представителей», «О Манифесте 17 ок-
шбря», «Как управляются народы в России и в других странах»,
«Что такое избирательное право» и др.), плакаты, избирательные
афиши, бюллетени и т. д. Только с декабря 1905 г. по сентябрь 1906 г.
кадеты выпустили 1 284 200 экземпляров различных книг, брошюр
(<> Программа партии Народной свободы в общедоступном изложе-
нии», «Об основаниях желательной организации народного предста-
вительства в России») и листовок («Чего хочет к.-д. партия?», «Про-
стое слово к избирателям от партии Народной свободы» и др.), а по
данным Петербургского охранного отделения, до октября 1907 г. од-
ними только центральными органами кадетской партии было издано
(i(i наименований брошюр и листовок, общий тираж которых составил
2 380 000 экземпляров. Кроме того, до 18 апреля 1906 г. региональны-
ми кадетскими организациями в 44 городах было издано 124 назва-
ния, в т. ч. 10 листовок к крестьянам на русском и украинском язы-
ках (48). Программа кадетской партии была переведена на немецкий,
латышский, литовский, эстонский, украинский, армянский, еврей-
ский (жаргон), бурятский, монгольский, казахский и другие языки.
В руках кадетов находилась также значительная часть централь-
ной и провинциальной прессы. В конце 1905 - начале 1906 г. на пе-
риферии, по моим подсчетам, выходили не менее 48 газет кадетского
направления, в т. ч. общедоступные народные газеты: в Москве «На-
родное дело», а после ее закрытия «Народный путь»; в Петербурге
«Народная свобода», а затем «Думский листок». Тираж этих народ-
ных газет составлял от 12 тыс. до 18 тыс. экземпляров. С февраля
1906 г. по решению II съезда стал издаваться официальный партий-
ный орган - «Вестник партии Народной Свободы», ответственным
редактором которого стал член ЦК В. Д. Набоков. Для координации
работы партийной прессы было создано специальное Бюро прогрес-
сивной печати, которое возглавила А. В. Тыркова.
Наряду с массовым распространением кадетской литературы
больших размеров достигла устная пропаганда. Помимо курсов аги-
таторов в Москве и Петербурге, на которых довольно часто высту-
пали лидеры партии - П. Н. Милюков, В. М. Гессен, Ф. И. Родичев,
148
Глава третья
Ф. Ф. Кокошкин, М. Я. Герценштейн и др., во Владимире, Воронеже,
Орле и других городах были созданы специальные агитационные
комиссии, которые занимались разработкой лекционной тематики,
распределением пропагандистских кадров и организацией местных
комитетов. В пропаганде либеральных идей участвовали также цен-
тральный и районные клубы кадетской партии. 29 апреля 1906 г. в
Петербурге был открыт первый политический клуб кадетской пар-
тии, в котором три раза в неделю читались доклады и проводились
беседы, организуемые ЦК партии. Характерно, что устав клуба, чле-
нами которого могли стать только члены партии, допускал бесплат-
ное посещение докладов и лекций рабочими Петербурга (49). Кро-
ме того, в Петербурге существовало несколько районных кадетских
клубов, основная задача которых состояла в установлении непосред-
ственного общения с демократическими слоями. Клубы кадетской
партии были открыты во всех районах Москвы, в Нижнем Новгоро-
де, Владимире, Саратове, Киеве и других городах. При клубах, как
правило, устраивались библиотеки-читальни, давались разного рода
консультации по юридическим вопросам, читались лекции. Таким
образом, в руках кадетов находился довольно значительный агита-
ционно-пропагандистский аппарат, который был использован ими
в период избирательных кампаний по выборам в Государственную
Думу.
Массированная кадетская агитация и пропаганда была направ-
лена на то, чтобы убедить массы в перспективности парламентско-
го пути решения основных вопросов российской действительности.
Центральное место в кадетских брошюрах и листовках занимал воп-
рос о месте и роли Государственной думы в общественно-политиче-
ской жизни страны. Кадеты неустанно твердили, что только Дума
может «успокоить тревожное состояние страны и улучшить положе-
ние всем людям, живущим в России». Дума, по их мнению, должна
была уничтожить «средостение» между монархом и народом в лице
бюрократии. Без ее согласия не может быть издан ни один закон, «ни
одна копейка не может быть с народа взята или израсходована вла-
стью иначе, как на основании государственной росписи доходов и
расходов, подлежащей ежегодному утверждению народным предста-
вительством» (50). Дума в интересах народа должна провести «вели-
чественную программу политических и социальных реформ». Далее
следовало популярное изложение основных разделов кадетской про-
граммы. Так, например, требование о необходимости введения глас-
ного судопроизводства сопровождалось следующим комментарием:
«Когда приговоры суда справедливы, бедный не будет обижен перед
богатым, слабый перед сильным. Всякое начальство должно за свои
преступления отвечать перед судом присяжных». Отмена смертной
()т штурма к осаде
149
казни вызвана тем, что она «богопротивна, бесчеловечна и бесполез-
на». При уничтожении косвенных налогов следует сделать так, чтобы
переложить «податные тяготы с малоимущей трудящейся массы на
достаточные классы населения» и т. д. (51).
Объясняя, почему партия выступает против полной экспропри-
ации помещичьих земель, кадеты аргументировали это тем, что пока
существует частная собственность на другие средства производства,
было бы несправедливо принудительно отчуждать земельную соб-
с гвснность. Как же следует помочь крестьянам в их нужде? - задава-
ли вопрос кадетские пропагандисты. И отвечали: «Надо первым де-
лом прибавить им сколько потребуется земли из казенных, удельных,
монастырских и помещичьих земель. Везде, где понадобится, казна
купит у помещиков нужную землю за умеренную плату - помещики
обязаны продать. Вот у казны получится большой запас земли. Из
этого-то запаса казна и будет выдавать сколько потребуется земли в
пользование нуждающимся в ней земледельцам». Будут также упо-
рядочены арендные отношения и улучшено положение сельскохо-
зяйственных рабочих Государство будет оказывать помощь крестья-
нам и переселенцам (52).
Наряду с улучшением положения крестьянских масс Дума про-
ведет реформу рабочего законодательства. Помимо признания за ра-
бочими свободы союзов, стачек и собраний, Дума будет «стремиться
к проведению закона, чтобы на фабриках и заводах не работали более
8 часов в день. Это в иных производствах можно сделать и теперь, и
производство от этого нисколько не пострадает; в других же можно
проводить постепенно». Примерно в таком же ключе разъяснялись
п программные требования по национальному и конфессиональному
вопросам, по проблемам народного образования.
Кадетские агитаторы и пропагандисты уверяли массы в том, что
умеренность партийной программы по сравнению с программами
социалистических партий объясняется только сознательным не-
желанием выдвигать утопические, практически неосуществимые в
данный исторический момент требования. «Эта программа, - заяв-
ляли кадеты, - одинаково далека и от несбыточных требований по-
литических утопистов и от умеренных пожеланий политических по-
степеновцев. Она требует радикальной политической и социальной
реформы, но в своих требованиях она остается на почве реальной воз-
можности. Партия обещает осуществимое, и то, что она обещает, она
осуществит» (53).
Кадетские брошюры и листовки, как правило, заканчивались при-
зывом «примкнуть к конституционно-демократической партии»,
войти в ее состав, содействовать денежными средствами, голосовать
за кандидатов этой партии на выборах в Думу.
150
Глава третья
Как видим, за сравнительно короткий срок после учредительного
съезда кадетской партии ее руководство сформулировало основные
идеологические принципы ее деятельности, создало достаточно раз-
ветвленный агитационно-пропагандистский аппарат для внедрения
в массовое сознание либеральной модели преобразования России
парламентскими методами. Кадетские идеологии и политики имели
вполне реальный шанс убедить значительную часть населения стра-
ны в перспективности мирного и законного пути ее преобразования
через институт представительной власти - Государственную думу,
в реалистичности и исполнимости своей партийной программы. Не
случайно после поражения декабрьского вооруженного восстания
конституционные иллюзии получили широкое распространение в
массовом сознании, что, несомненно, учитывала и власть, и револю-
ционные партии. Если для власти распространение конституцион-
ных иллюзий в определенном смысле представляло определенную
выгоду, ибо отвлекало массы от насильственных методов борьбы, то
для революционных партий - представляло вполне определенную
угрозу в борьбе за лидерство в освободительном движении. По сути,
вопрос был поставлен ребром: либо в России действительно востор-
жествуют идеи конституционализма и парламентаризма, и тогда к
кадетам окончательно перейдет лидерство в освободительном движе-
нии и они получат вполне реальный шанс прийти к власти, либо пра-
вительству удастся удержать свои позиции в «обновленной» России
и тем самым не допустить перехода власти к либеральной оппозиции.
Предстоящий думский эксперимент и должен был дать ответ на этот
вопрос.
Примечания
1.	Струве П. Б. Марксова теория социального развития. Киев, 1905. С. 22.
2.	Милюков П. Н. Год борьбы. Публицистическая хроника. СПб., 1907. С. 168.
3. Там же. С. 165.
4.	Милюков II. II. Вторая Дума. Публицистическая хроника. 1907. СПб., 1908.
С. 29.
5.	Там же.
6.	Милюков П. Н. Год борьбы... С. 165.
7.	Полярная звезда. 1906. № 5. С. 352.
8.	Речь. 1906. 2 июня.
9.	Освобождение. 1905. № 74. С. 401.
10.	Гессен В. М. Самодержавие и Манифест // Полярная звезда. СПб., 1906.
№ 9. С. 632.
(hti штурма к осаде	151
11.	Струве П. Два забастовочных комитета // Полярная звезда. СПб., 1905.
М- .4. с:. 227.
12.	Струве П. Революция // Полярная звезда. СПб., 1906. № 1. С. 5, 7.
13.	'Гам же. С. 8.
14.	Петрункевич И. Министерство графа Витте // Полярная звезда. СПб.,
1905. № 1. С. 58.
15.	'Гам же. С. 59, 67.
16.	Милюков II. Н. Год борьбы... С. 77.
17.	Право. 1905. №42. Стб. 3474-3475.
18.	Там же.
19.	Гессен. И. В. В двух веках: Жизненный отчет // Архив русской революции.
Iн рлин. 1937. Т. 22. С. 210.
20.	Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1991. С. 219-220.
21.	Там же. С 220.
22.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. М., 2001. С. 442-443.
23.	См.: Чупров А. И. Съезд земских и городских деятелей // Право. 1905.
N? 45/46. Стб. 3663.
24.	Либеральное движение в России. 1902-1905 гг. С. 465.
25.	Там же. С. 451.
26.	Там же. С. 458-459.
27.	Там же. С. 482.
28.	Милюков П. Н. Воспоминания. С. 223.
29.	Там же. С. 224.
30.	Кауфман А. Познай самого себя // Полярная звезда. 1905. № 2. С. 139, 145.
31.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1905-1911 гг. М„ 1994. С. 35, 44.
32.	Милюков П. Год борьбы... С. 171.
33.	Там же. С. 164.
34.	ГА РФ. Ф. 523. Оп. 1. Д. 261. Л. 24.
35.	Милюков П. Н. Год борьбы... С. 106.
36.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 261. Л. 24.
37.	Там же. Л. 24, 27, 29, 32, 44.
38.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 3’. С. 45.
39.	Милюков II. Н. Вторая Дума. С. 32.
40.	Милюков II. Н. Воспоминания. С. 234.
41.	Штильман Г. Революция и вооруженное восстание // Полярная звезда.
1906. № 5. С. 35, 352.
42.	Полярная звезда. 1906. № 7. С. 447.
43.	Милюков П. Н. Год борьбы... С. 497-498.
44.	Речь. 1906. 12 сентября.
152
Глава третья
45.	Милюков II. Н. Год борьбы... С. 256.
46.	Там же. С. 196.
47.	Милюков П. Вторая Дума. С. 263-264.
48.	ГА РФ. Ф. 579. Д. 1062. Д. 1-8.
49.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 10. Стб. 684.
50.	От конституционно-демократической партии. М., 1906. С. 2.
51.	См.: Чего хочет конституционно-демократическая партия. М., 1906; Про-
стое слово к избирателям от партии народной свободы. М., 1906; Крестьянам о
конституционно-демократической партии. М., 1906; Крестьянам и рабочим о пар-
тии народной свободы (конституционно-демократической). М., 1906; и др.
52.	Чего хочет конституционно-демократическая партия. С. 2.
53.	От конституционно-демократической партии. С. 3.
2. Пик кадетской оппозиционности
После подавления декабрьского вооруженного восстания либе-
ральная оппозиция как целое сделала ставку на созыв Государствен-
ной думы, рассчитывая использовать ее, с одной стороны, в качестве
органа, выражающего общественное мнение страны, ас другой - «моз-
гового центра» по разработке законопроектов, отражавших чаяния и
настроения большинства народа. Еще в разгар московского вооружен-
ного восстания правительство С. Ю. Витте И декабря 1905 г. издало
новый избирательный закон, несколько расширивший, по сравнению
с законом 6 августа 1905 г., определявшим выборы в «булыгинскую»
законосовещательную Думу, круг избирателей. Несмотря на доволь-
но резкую критику нового избирательного закона, основанного на со-
словном принципе и куриальной системе и, следовательно, далекого
от либеральных лозунгов бессословности, всеобщего избирательного
права и расширения прав народного представительства, кадетское
руководство на II общепартийном съезде, состоявшемся 5-11 января
1906 г. в Петербурге, настояло на безусловном участии партии в вы-
борах в Думу. Эта позиция была сформулирована в докладе ЦК, с ко-
торым на съезде (5 января) выступил П. Н. Милюков. В самом начале
доклада Милюков предложил делегатам «различать вопрос об уча-
стии в выборной кампании от вопроса об участии в Думе», ибо «Дума
по закону И декабря может состояться или не состояться», однако
«избирательная кампания в настоящее время уже осуществляется».
Такая постановка вопроса позволила Милюкову сосредоточиться на
обосновании необходимости участия партии в выборах, специально
не касаясь при этом вопроса об ее участии в работе самой Думы. По
мнению Милюкова, независимо от отношения к будущей Думе «вы-
(hit штурма к осаде
153
боры имеют огромное значение для всякой большой политической
партии как могущественное и независимое средство агитации и про-
паганды в духе программы партии». И с этой точки зрения, продол-
жал Милюков, несмотря на исход выборов, «избирательная кампания
послужит для партии незаменимым организационным средством».
Из избирательной борьбы «партия выйдет с окрепшими местными
комитетами, с ясным понятием о партийной дисциплине, с прочной
сетью связей, с увеличенным и подсчитанным на выборах составом
членов, с испытанными на деле кадрами организаторов и пропаган-
дистов». Подчеркивая мысль о том, что всякая политическая партия
должна стремиться к тому, чтобы «взять в свои руки власть», кадеты
должны стремиться к тому, чтобы «взять в свои руки ликвидацию
тяжелого наследия, оставленного прошлым режимом; но завидовать
гем, на чью долю выпадет процесс ликвидации, нам, во всяком слу-
чае, нечего». Если же кадеты не смогут «стать властью - это, конечно,
худо для дела, как мы его понимаем; но для партии это лучше: лучше
для морального влияния на ближайшее будущее. Вот почему партия
не должна и не может отказаться от участия в выборах, хотя бы ей
даже грозило несомненное поражение: ей предстоит в этом случае
еще более благоприятная роль - политической оппозиции». Имен-
но от исхода выборов, подчеркнул Милюков, и будет зависеть «наше
отношение к будущей Думе», ибо деятельность в ней «может быть
лишь частью нашей общей деятельности в целом освободительном
движении» (1).
Разумеется, кадетское руководство отдавало себе отчет в том, что
в ходе избирательной кампании агитаторы и пропагандисты партии
должны быть готовы ответить на вопросы: намерены ли кадеты при
благоприятном исходе выборов участвовать в думской деятельности
и какую программу они предполагают проводить. Ответ на этот во-
прос был дан в докладах И. В. Гессена и Ф. Ф. Кокошкина. В пер-
вом из них пунктиром указывалось, что Дума, созванная по закону
И декабря 1905 г., прежде всего должна «заняться выработкой за-
кона о всеобщем избирательном праве», законов, «обеспечивающих
правильное его применение», а также «разрешить законодательные
вопросы, выдвинутые данной минутой и без временного разрешения
коих не может быть достигнуто успокоение». Речь в докладе Гессена
шла о необходимости отмены Думой административного произвола,
разработки ею законопроектов о гражданских и политических свобо-
дах, аграрном вопросе (2).
Однако суть замысла кадетского руководства была раскрыта в
докладе Кокошкина. Он напомнил, что после издания закона 6 авгу-
ста 1905 г. общественные группы, из которых образовалась кадетская
партия, признавали возможным участвовать в Думе с единственной
154
Глава третья
целью - «добиться через нее созыва Учредительного собрания на ос-
нове всеобщего, прямого, равного и тайного голосования». Этой же
позиции придерживался учредительный съезд кадетской партии.
Однако в данных политических условиях, считал Кокошкин, Дума,
созванная по закону И декабря, «ни юридически, ни фактически»
не может быть Учредительным собранием. Тем не менее, продолжал
он, «едва ли возможно практически смотреть на Думу исключитель-
но как на средство осуществления Учредительного собрания и огра-
ничивать ее задачу исключительно выработкой избирательного за-
кона». Поэтому, чтобы «предупредить впадание страны в состояние
полной анархии и хаоса», необходимо положить «начало созидатель-
ной работе быстрыми и решительными мероприятиями в области как
чисто политической, так и социальной». Общий вывод Кокошкина
сводился к следующему: «Ввиду такого фактического положения ве-
щей нет возможности при определении задач Государственной Думы
применять со всей строгостью теоретическое различие между учреди-
тельными в тесном смысле этого слова и законодательными функци-
ями». Переустройство государства, по мнению Кокошкина, должно
быть «начато теперь же в виде проведения в Государственной Думе
безусловно неотложных реформ отчасти учредительного характера,
отчасти относящихся к области обыкновенного законодательства».
После реализации комплекса реформ, соответствовавших программе
кадетской партии, Дума должна быть «распущена и на место ее созва-
но собрание, избранное путем всеобщего голосования, которое, как
сказано выше, должно быть учредительным если не по имени, то на
деле» (3). По сути, в докладе Кокошкина речь шла о нецелесообраз-
ности в данный политический момент продолжать отстаивать лозунг
созыва Учредительного собрания, который еще в ноябре 1905 г. был
снят с повестки дня ноябрьским съездом земских и городских дея-
телей. В этой логике понятно, почему в докладах П. Н. Милюкова
и И. В. Гессена лозунг созыва Учредительного собрания вообще не
упоминался. Об этом свидетельствовала и общая резолюция по трем
докладам, предложенная на обсуждение делегатов съезда.
«1. Признавая, что правильным народным представительством,
способным установить в России прочный государственный право-
порядок и удовлетворить все насущные нужды народа, может быть
только собрание, избранное путем всеобщего, прямого, равного и
тайного голосования без различия пола, но вместе с тем считаясь с
фактическим положением вещей, создавшимся после издания зако-
на 11 декабря, съезд к.-д. партии полагает, что члены партии должны
принимать деятельное участие в выборах на основании названного
закона и стремиться провести в Государственную Думу возможно
большее число кандидатов партии.
< )т штурма к осаде	155
2. Если парламентская деятельность в Думе окажется возможной
для партии, она должна стремиться осуществить через посредство
/(умы всеобщее и прямое избирательное право и мероприятия, не-
отложно необходимые для успокоения страны и мирного перехода
к правильному народному представительству, а по достижении этой
цели добиваться немедленной замены Думы собранием, избранным
путем всеобщего и прямого голосования.
3. Из числа неотложных задач, подлежащих, наряду с введением
шеобщего избирательного права, осуществлению через созываемую
па основании закона И декабря Государственную Думу, важней-
шими, по мнению партии, являются: действительное проведение в
жизнь неприкосновенности личности и частного жилища, свободы
печати, союзов и собраний, обеспечение права национальностей на
гнободное культурное развитие, полная политическая амнистия,
установление ответственности должностных лиц за нарушение за-
кона в общем порядке гражданского и уголовного судопроизводства
и ответственности министров перед законодательным собранием, на-
значение парламентского министерства, пользующегося доверием
большинства Думы, приступ к осуществлению земельной реформы
па началах, указанных аграрной программой партии, и принятие мер
для выработки проекта автономного устройства Царства Польского
с целью внесения его в первое собрание, избранное на основе всеоб-
щего голосования, а также для внесения вопроса о применении начал
автономии к другим окраинам» (4).
Бурная дискуссии, развернувшаяся на съезде по докладам и ре-
золюции, показала, что подавляющее большинство делегатов под-
держивает идею о необходимости участия партии в выборах в Думу.
Однако вопросы о созыве Учредительного собрания, об участии пар-
тии в законодательной работе Думы, созванной по закону 11 декабря,
трактовались делегатами по-разному. Некоторые левые делегаты
с мест считали, что ближайшей целью партии «должно быть не что
иное, как только пропаганда в возможно широких слоях населения
о необходимости скорейшего созыва Учредительного собрания для
। (здания Основного закона», задача же данной Думы должна свестись
к принятию закона о всеобщем избирательном праве и обеспечению
«правильных выборов в Учредительное собрание» (5). Однако ЦК
настоял на том, что лозунг созыва Учредительного собрания все же
не следует вносить в партийную избирательную платформу, предо-
ставив местным комитетам самим решить вопрос об его использова-
нии в ходе избирательной кампании. В связи с этим, по рекоменда-
ции ЦК, съезд принял следующее уточнение: «Ввиду поступивших
от некоторых провинциальных групп указаний на то, что употребле-
ние термина “Учредительное Собрание” без надлежащих объяснений
156
Глава третья
вызывает недоразумения и считается многими противоречащим ос-
новному взгляду партии на политической строй России как “консти-
туционной и парламентарной монархии” съезд разъясняет, что “Уч-
редительное Собрание” означает собрание народных представителей
с учредительными функциями, созванное для составления Основно-
го закона, а не собрание, облеченное всей полнотой власти» (6).
Несмотря на расхождения между делегатами относительно ком-
петенции Думы и возможного круга вынесенных на ее обсуждение
вопросов, голосование выявило следующую картину:
«1) Нужно ли участвовать в выборах?
Решен утвердительно большинством всех голосов против одного
голоса.
2)	Нужно ли идти в Думу?
Решен утвердительно большинством всех против двух.
3)	Нужно ли приступать в Думе к органической работе, как в нор-
мальном учреждении?
Решен отрицательно при одном воздержавшемся.
4)	Нужно ли ограничиваться в Думе выработкой избирательного
закона и закона о свободах?
Решен отрицательно большинством всех против 6 при 10 воздер-
жавшихся.
5)	Нужно ли в Думе выработать, кроме избирательного закона и
закона о свободах, также законодательные мероприятия безусловно
неотложного характера, необходимые для успокоения страны?
Решен утвердительно большинством 91 против 4 при 7 воздер-
жавшихся.
6)	Нужно ли перечислять те мероприятия, которые должны быть
разрешены первой Думой?
Решен отрицательно большинством - 73 голоса против осталь-
ных» (7).
Как видим, большинство делегатов съезда высказалось в поддерж-
ку линии партийного руководства, настоявшего, однако, на принятии
дополнительной резолюции следующего содержания: «Если парла-
ментская деятельность в Думе окажется возможной для партии, она
должна стремиться осуществить через посредство Думы всеобщее и
прямое избирательное право и мероприятия, неотложно необходи-
мые для успокоения страны и мирного перехода к правильному пред-
ставительству, а по достижении этой цели добиваться немедленной
замены Думы собранием, избранным путем всеобщего и прямого го-
лосования» (8). Из текста резолюции следует, что кадетские лидеры
считали возможным выйти за пределы собственно «учредительных
функций» I Думы, намереваясь провести в ней максимально возмож-
ную часть своей программы. Позднее в эмиграции П. Н. Милюков
()т штурма к осаде
157
признавал, что кадеты «не имели в виду превратить Думу в Нацио-
нальное собрание. Они не шли дальше попытки проводить в ней, по
мере возможности, практику парламентских обычаев» (9).
Высказываясь за участие в Думе, кадетское руководство рассчи-
тывало на то, что партия, по словам Милюкова, может дать в ее лице
«недостающий центр и организацию» для всего освободительного
движения, укрепить свои собственные позиции в массах, убеждая их
в эффективности именно парламентского пути. Не случайно в докла-
де В. М. Гессена «О технических приемах избирательной кампании»
специально было подчеркнуто, что роль идейного руководителя из-
бирательной кампании принадлежит ЦК партии, который осущест-
вляет разработку избирательной платформы партии, решает вопрос
<> предвыборных соглашениях с другими партиями, поддерживает
связи с местными губернскими комитетами, организует централь-
ные и местные избирательные фонды. На съезде большое внимание
было уделено организации партийной пропаганды и агитации в ходе
избирательной кампании, подбору кадров ораторов и их обучению
вести полемику с конкурирующими на выборах партиями и органи-
зациями. Местные партийные комитеты должны были организовать
проверку избирательных списков, проводить совещания с рядовыми
избирателями и выборщиками, на которых следовало разъяснять
партийную программу и избирательную платформу, обсуждать кан-
дидатуры в выборщики и в депутаты Думы. В резолюции «О выстав-
лении кандидатуры» специально подчеркивалось, что «кандидатами
в депутаты Думы должны быть назначены по возможности члены
партии», а «выставленные партийными организациями кандидатуры
лиц, не принадлежащих к партии, требуют санкции Центрального ко-
митета» (10).
В ряде резолюций съезда, специально посвященных формам и
методам организации агитационно-пропагандистской работы во вре-
мя избирательной кампании, говорилось о необходимости широкого
распространения всех типов партийных изданий, устройстве партий-
ных собраний, народных митингов. Местным партийным комитетам
рекомендовалось особое внимание уделять агитации среди крестьян
и рабочих. Так, съезд поручил ЦК «войти в соглашение с центральны-
м и органами других партий по вопросу о предоставлении известного
числа депутатских полномочий в Государственной Думе представи-
телям рабочего класса» (И). Местные комитеты должны были обра-
тить внимание на образование на местах «не только партийных, но и
бытовых и профессиональных групп к.-д. партии (крестьянских, ра-
бочих, ремесленных, приказчичьих и т. п.), объединяемых общепар-
тийными местными комитетами» (12). Это, по мнению П. Б. Струве,
позволило бы провести в Думу большее число «крестьянских и ра-
158
Глава третья
бочих членов». Кадеты при этом смогли бы использовать опыт «ве-
ликой английской либеральной партии» (13). В целях привлечения
рабочих на свою сторону съезд согласился рассматривать мирную
политическую забастовку как средство борьбы. «Партия, - разъ-
яснял А. А. Кизеветтер, - признает общеполитическую забастовку
как меру крайнего отчаяния в тех случаях, когда у населения отня-
ты всякие закономерные способы отстаивания своих интересов и
прав» (14). Однако вскоре после съезда кадетское руководство от-
корректировало свое постановление о предоставлении мест в Думе
представителям рабочего класса. 27 января 1906 г. секретариат ЦК
кадетов обратился с циркулярным письмом в местные комитеты, в
котором рекомендовал обсудить вопрос о целесообразности содей-
ствовать проведению хотя бы одного депутата от рабочих данной гу-
бернии или города. Характерно, что только в Москве, Владимирской
и Костромской губерниях кадеты согласились уступить по одному
месту представителям рабочей курии. На заседании ЦК с представи-
телями 28 губерний 19-20 февраля 1906 г. было дано специальное
разъяснение: «Поддержка со стороны к.-д. партии при проведении
на выборах кандидата от рабочих может быть оказана только при на-
личности в составе выборщиков от рабочих таких представителей,
которые требуют конституционного государственного устройства на
основе всеобщего избирательного права» (15).
Решения II съезда сыграли стимулирующую роль в деле подго-
товки и проведения избирательной кампании в I Думу. В ход были
пущены все средства массового воздействия, имеющиеся на тот мо-
мент в арсенале кадетской партии. На страницах газет, в обращениях
и листовках кадеты рекламировали себя в качестве единственных за-
щитников интересов народа, призывали отдавать голоса на выборах
за кандидатов партии народной свободы. На митингах и собраниях
они на примере декабрьского вооруженного восстания 1905 г. пыта-
лись убедить народные массы в неэффективности и обреченности на-
сильственных методов борьбы против режима и предпочтительности
именно мирных парламентских форм, при помощи которых можно
достичь удовлетворения их насущных требований. Чтобы получить
голоса рабочих и крестьянских избирателей кадеты не скупились на
широковещательные обещания. «Если вы желаете... чтобы крестья-
нин получил земли столько, сколько ему нужно, - заявляли избира-
телям кадетские пропагандисты и агитаторы, - а рабочий день был
по возможности сокращен до 8 часов, и рабочие были обеспечены на
старость и случай болезни, то голосуйте за партию народной свобо-
ды» (16).
В ходе избирательной кампании кадеты развернули широкую аги-
тационную деятельность на собраниях рабочих и в рабочих кружках.
()т штурма к осаде
159
Но решению II съезда при ЦК кадетской партии была образована спе-
циальная рабочая комиссия во главе с П. Б. Струве, которая составила
обращение «К рабочим» с призывом принять участие в выборах и по-
давать свои голоса за кандидатов кадетской партии. В обращении го-
ворилось, что кадетская партия «не есть партия какого-либо класса»,
в своей программе она ничего не требует для «господ» и «буржуа», а,
наоборот, требует «много для народа, т. е. крестьян и рабочих». Зада-
ча партии состоит в том, чтобы «всему народу без различия сословий
п классов были в равной мере обеспечены свободы и политические
права». Для рабочих, которые в обращении назывались «передовы-
ми борцами в русском освободительном движении», самым важным
делом, по мнению кадетов, должна стать организация профсоюзов,
ко торые и поведут мирную борьбу с предпринимателями за улучше-
ние положения пролетариата. Кадеты убеждали рабочих в том, что
«участие в законодательной власти является могучим орудием ос-
вободительной борьбы» и «парламентская партия рабочих» может
придать этой борьбе «сравнительно мягкие, сопряженные для про-
зе гариата с наименьшими жертвами формы» (17). В прессе и много-
численных выступлениях на собраниях и митингах кадеты заявляли,
ч ю их рабочая программа в своих основных пунктах аналогична про-
। рамме-минимум РСДРП и они готовы даже дать «торжественное
обещание голосовать вместе с социал-демократической партией по
всем 16 пунктам ее рабочей программы» (18). Однако эти призывы
кадетов к совместным действиям и сотрудничеству с рабочими в
ходе избирательной кампании наталкивались на резкие протесты со
стороны социал-демократов. По сути, предвыборные собрания, орга-
низованные кадетской партией, превращались в арену политическо-
го противоборства либералов и социалистов, отстаивавших каждый
( вое видение пути преобразования страны.
29 января 1906 г. в Петербурге в зале фон Дервиза состоялось
первое агитационное собрание, организованное кадетской партией.
11а нем выступили Ф. И. Родичев, А. А. Кауфман и П. Н. Милюков,
призывавшие рабочих к совместной борьбе за политическую свободу
мирным путем через Государственную думу. С резкой критикой ка-
детских лидеров выступили социал-демократы, которые указывали,
что «к свободе можно идти только одним путем - путем революции».
Призывая к активному бойкоту Думы, они доказывали, что мирная
работа Думы невозможна, пока власть находится в руках царского
правительства. Демократические свободы, 8-часовой рабочий день,
всеобщее избирательное право можно завоевать только революцион-
ным путем. В конечном счете ни кадетам, ни социал-демократам так
и не удалось убедить друг друга, и те и другие покидали зал в убежде-
нии собственной правоты.
160
Глава третья
8 февраля 1906 г. в помещении Народного дома на Выборгской
стороне состоялось агитационное собрание, организованное каде-
тами, на котором присутствовало 500 человек, преимущественно
рабочие. Кадет Е. К. Кедрин изложил программу партии и призвал
рабочих оказать поддержку кадетам на выборах в Думу, советуя им
отказаться от бойкота. Выступившие рабочие подвергли критике
партию кадетов и ее рабочую программу. «Кто состоит в кадетской
партии? - спрашивал, обращаясь к своим товарищам, рабочий Хол-
стов. - Мы найдем там каких-то либеральных землевладельцев, ад-
вокатов, профессоров, капиталистов, фабрикантов. И эти господа
предлагают вам защиту рабочего класса. Конечно, это абсурд. Фаб-
риканты и помещики, конечно, не подумают защищать интересы ра-
бочих и крестьян». Холстов прямо заявил, что рабочие поддержи-
вать кадетов не намерены и не согласны передать им защиту своих
интересов в Думе (19). Выступление Холстова - типичный образчик
демагогии, которую парировать было не так просто, и это на первых
порах ставило кадетских пропагандистов в неловкое положение.
В донесениях Департамента полиции довольно часто встречаются
признания, что возражения кадетов на демагогические заявления
социал-демократических агитаторов оказывались «весьма слабыми
и не производили впечатления не только на их противников, но и
на всю аудиторию, тогда как зажигательные речи ораторов крайних
партий покрывались аплодисментами» (20). Неудачу своей антибой-
котистской деятельности в Петербурге вынуждены были признать и
сами кадеты. На собраниях и митингах, писали они, «нашими про-
тивниками являются исключительно социал-демократы и частью
социалисты-революционеры, которые сделались аккуратнейшими
посетителями наших собраний и с которыми подчас приходится ве-
сти жестокую борьбу на почве нашей программы и тактики» (21).
Ввиду неудачи своей агитации среди петербургских рабочих кадеты
вынуждены были все чаще отказываться от организации многолюд-
ных митингов и собраний, где предполагалось выступление предста-
вителей левых партий, предпочитая устраивать «мелкие агитацион-
ные собрания по квартирам».
Подобная ситуация имела место в Москве и многих провинци-
альных городах. Так, кадет 3. Г. Френкель писал об одном собрании
избирателей в Кинешме Костромской губернии, где «речи многочис-
ленных ораторов-рабочих были проникнуты стихийным классовым
антагонизмом и страстным озлоблением против самодержавно-бю-
рократического строя. Невероятного труда стоило преодолеть сте-
ну недоверия против партии народной свободы» (22). 26 февраля
1906 г. в Вятке состоялось первое публичное собрание избирателей,
на котором местные социал-демократы выступили с резкой критикой
()т штурма к осаде
161
программы и тактики кадетской партии. «Партия конституционали-
стов-демократов, - заявил социал-демократ В. А. Горбачев, - не мо-
жет привлечь под свое знамя крестьян и рабочих, так как интересы ее
отнюдь не совпадают с интересами пролетариата» (23).
19 марта на Большом Холуницком заводе Вятской губернии со-
стоялось собрание, созванное кадетами, на котором присутствовало
200 рабочих, крестьян и представителей местной интеллигенции.
В прениях с критикой кадетской программы выступил рабочий Ель-
кин, который заявил, что «программа кадетов признает две палаты
представителей, что не может служить интересам народа» (24). По-
добная же картина наблюдалась на избирательных собраниях и ми-
тингах в других городах России. По признанию В. А. Маклакова,
<• в распропагандированной, т. е. революционной, рабочей среде каде-
там просто говорить не давали» (25). В целом преодолеть бойкотист-
ские настроения рабочих, сохраняющих еще силу «революционного
азарта», а также убежденных в том, что только в результате воору-
женного свержения режима можно добиться политических прав и
свобод, удовлетворения социальных требований, кадетам в ходе из-
бирательной кампании в I Думу так и не удалось.
Иных результатов кадеты достигли среди других категорий из-
бирателей. По данным, основанным на донесениях губернаторов и
других чиновников, избирательная кампания кадетов имела успех в
12 губерниях (26), в 9 губерниях кадеты имели успех благодаря под-
держке различных национальных партий, комитетов и групп (27).
Гак, в Киеве областной и городской комитеты кадетской партии
вступили в соглашение с польскими народовцами, украинской ра-
дикальной партией, союзом равноправия евреев и внепартийной
еврейской организацией (28). Полтавский городской комитет бло-
кировался с украинской демократической партией и союзом равно-
правия евреев (29). В начале февраля 1906 г. ЦК кадетской партии
признал необходимым организовать постоянные сношения с цен-
тральными органами и местными комитетами мусульман для согла-
сования действий в избирательной кампании. В свою очередь Все-
российский съезд представителей мусульман в Петербурге принял
решение примкнуть на предстоящих выборах к кадетской партии
как наиболее гарантирующей их национальные и конфессиональ-
ные интересы. В соответствии с этой директивой в Казанской губер-
нии мусульмане вошли в блок с кадетами, выставив общий список,
который прошел полностью в губернском избирательном собрании.
Однако не везде национальное население отдавало голоса кадетам.
Так, несмотря на решение Всероссийского мусульманского съез-
да, в Нижегородской губернии избиратели-мусульмане примкнули
к умеренно прогрессивной партии. В ряде губерний, где кадеты не
162
Глава третья
надеялись получить преимущество, они выступали под флагом про-
грессистов (Тамбовская губерния) или использовали предвыборные
собрания, организуемые национальными партиями и группами, вы-
ставляя вместе с ними общих кандидатов в выборщики. Такая кар-
тина наблюдалась в Казанской, Минской, Виленской, Подольской,
Воронежской и прибалтийских губерниях (30). В ряде мест, напри-
мер, в Туле, кадеты вместе с октябристами выставили общий список
кандидатов в городские выборщики (31).
Наибольшего успеха кадеты достигли в городах, где они имели
1468 выборщиков, или 83 % от общего числа выборщиков. В Пе-
тербурге и Москве во всех избирательных участках прошли списки
выборщиков, выставленные кадетской партией, в Киеве из 80 выбор-
щиков было 68 кадетов. Из 26 городов с отдельным представитель-
ством кадеты победили в 19 (в Екатеринославле был выбран октябрист,
в Варшаве и Лодзи - представители польского коло, в Тифлисе -
социал-демократы) (32). В ряде городов победа кадетам досталась ис-
ключительно благодаря поддержке со стороны представителей город-
ской демократии. Так было, в частности, в Самаре, где кадетов поддер-
жали приказчики, железнодорожные и земские служащие (33).
В сельской местности агитационно-пропагандистская деятель-
ность кадетов в период избирательной кампании в I Думу была не-
значительной. Крестьяне предпочитали выдвигать и поддерживать
кандидатов из собственной среды, которые обладали стойким и твер-
дым характером, были способны постоять за их интересы. «Когда при
разговоре с крестьянами, - пишет один из очевидцев событий, - я
высказал предположение, что можно избирать и хорошего помещи-
ка, то мне совершенно спокойно ответили: помещика не выберут: ему
никто теперь не верит. А если кто за мужиков стоять не будет, пусть
лучше в другую губернию переезжает» (34). Общей тенденцией при
избрании уполномоченных от волостных сходов было стремление
выбирать беднейших и малоземельных крестьян.
Из 45 губерний Европейской России кадеты одержали победу по
крестьянской курии только в 7 губерниях (Архангельская, Астра-
ханская, Витебская, Вятская, Костромская, Петербургская и Ярос-
лавская). В 10 губерниях были избраны депутаты левее кадетов,
в 15 - трудовики, в 7 - беспартийные (из них два прогрессивных),
в 4 - умеренные, в т. ч. 1 прогрессивный. От Ковенской губернии
прошел левый от литовской группы, а от Олонецкой губернии - ок-
тябрист (35). Как видим, кадетам в первой избирательной кампании
не удалось одержать победу в крестьянской курии, большинство кре-
стьян предпочло отдать свои голоса представителям партий, стояв-
ших левее кадетов.
(hn штурма к осаде
163
Особенно напряженной была борьба в губернских собраниях,
|дг результаты голосования зависели от отношения крестьянских
выборщиков к кандидатам в депутаты Думы. В тех губернских со-
ораииях, где крестьянам принадлежало абсолютное большинство,
крестьянские выборщики забаллотировали «господ» и «панов»,
и I. ч. и кадетов, и провели в Думу исключительно своих предста-
вителей, левее кадетов. В Тамбовской губернии крестьяне забалло-
i провали всех «господ»; здесь не прошел ни один помещик, ни один
и ром ышленник, ни один чиновник. Из 12 депутатов 10 принадлежа-
'III к крестьянскому сословию, один был мещанином, один рабочим
и один священником. В Вятской губернии из 13 депутатов прошли
К крестьян, 4 разночинца и 1 священник, причем все принадлежали
к оппозиционным, а некоторые и к революционным партиям. Такая
же картина наблюдалась в Архангельской, Воронежской, Оренбург-
ской, Подольской, Ставропольской, Пермской и других губерниях.
Однако в большинстве случаев крестьяне не смогли полностью
ипцитить свои интересы на выборах. Невысокий уровень политиче-
। кой сознательности и материальной обеспеченности крестьянских
иыборщиков, их недостаточная организованность приводили к тому,
'но значительная часть крестьян уступала право отстаивать свои
интересы в Думе представителям других социальных страт. Этим
широко пользовались все участвовавшие в выборах политические
наргии, в т. ч., разумеется, и кадеты. В ряде губерний (Бессарабская,
I родненская, Область Войска Донского, Могилевская, Новгород-
ская, Олонецкая и Полтавская) кадетам удалось получить со сторо-
ны крестьян поддержку на выборах. Однако крестьяне в этих губер-
ниях не примкнули к кадетским лозунгам, предпочитая выступать
под неопределенными названиями «беспартийных», «прогресси-
( । ов» и т. п. В 6 губерниях (Костромская, Курская, Самарская, Сим-
бирская, Тверская и Харьковская) большинство выборщиков были
кадетами, причем и крестьяне выступали на выборах в качестве ка-
детов. В ряде губерний (Витебская, Владимирская, Минская, Ярос-
лавская и др.), где кадеты являлись полными хозяевами положения
и избирательных собраниях, они предпочитали проводить своих
кандидатов из числа местных землевладельцев. В итоге из 412 депу-
। а гов, избранных от 20 городов и 50 губерний Европейской России, а
1акже Области Войска Донского, 42,9 % составляли кадеты или про-
шедшие под их флагом (36).
Это был бесспорный триумф кадетской партии, которая всего
лишь несколько месяцев назад конституировалась и еще не в полной
мере смогла развернуть свою организационную и агитационно-про-
пагандистскую деятельность в стране. Очевидный успех кадетской
партии, впервые заявившей о себе на политической авансцене, вы-
164
Глава третья
нуждены были признать все основные акторы политического про-
цесса. Конечно, правительство, консервативные и революционные
партии по-разному оценивали победу кадетов на выборах, но все они,
в той или иной степени, вынуждены были считаться с этим фактом и
корректировать свою позицию.
Победа кадетов на выборах в I Думу имела разнородные причи-
ны. В советской историографии она объяснялась прежде всего тем,
что кадетская партия оказалась самой левой оппозиционной парти-
ей, ибо основные общероссийские социалистические партии бой-
котировали выборы. Поэтому все те, кто был недоволен политикой
правительства, не разделял программы консервативных партий, уча-
ствовавших в избирательной кампании, а также ближайших полити-
ческих конкурентов кадетов - октябристов, отдал свои голоса партии
народной свободы. Безусловно, в этом есть доля истины. Но, на мой
взгляд, нельзя сбрасывать со счетов огромную мобилизующую роль
кадетской партии, которая оказалась способной в сравнительно ко-
роткие сроки сформировать эффективный аппарат пропагандистов и
агитаторов, а те, несмотря на крайне неблагоприятные условия, в ко-
торых проходила первая избирательная кампания (причем не толь-
ко политические, но и климатические), сумели донести идеи и про-
грамму партии до рядового избирателя, найти нужные слова, чтобы
убедить его отдать свой голос кадетам как в больших столичных и гу-
бернских, так и в маленьких уездных городах и в сельской местности.
Активное участие в избирательной кампании приняла студенческая
молодежь, разделяющая идеи конституционализма и парламента-
ризма; она много сил отдала проверке списков избирателей, обходу
их квартир, беседам с ними, распространению кадетских брошюр и
листовок.
Трудно переоценить роль Центрального комитета, который, судя
по сохранившимся источникам, был подлинным «мотором» выборов:
организовал сбор финансовых средств, поддерживал регулярные
связи с местными партийными комитетами разных уровней, снаб-
жал их пропагандистской литературой, инструктировал по правовым
вопросам, технологии избирательного процесса, отслеживал «проб-
лемные» регионы и посылал туда своих представителей, оказывал
юридическую помощь избирателям, обобщал и анализировал инфор-
мацию о ходе избирательной кампании, поступающую с мест. Важ-
но также подчеркнуть, что многие члены ЦК принимали непосред-
ственное участие в избирательной кампании, выступали с лекциями
и докладами, оперативно готовили и издавали брошюры и листовки,
воззвания и прокламации, популяризирующие программу партии на-
родной свободы, совершали многодневные избирательные турне по
России. В этом плане особо хотелось бы выделить таких членов ЦК,
()т штурма к осаде
165
как кн. Д. И. Шаховской и А. М. Колюбакин, которые многократно
совершали «челночные рейсы» по регионам страны, проводили де-
сятки встреч с руководителями губернских, областных и уездных
комитетов, обсуждали с ними кандидатуры выборщиков и будущих
депутатов Думы.
Разумеется, основная нагрузка во время избирательной кампании
падала на местные партийные организации. Еще до конца не завер-
шив процесс собственного конституирования, они оперативно вклю-
чались в организацию выборов в своих регионах. Невзирая на про-
i пводействие со стороны местной администрации, формирующихся
правоконсервативных партий, местные кадетские комитеты разных
уровней в целом успешно справились со своей задачей. В ходе изби-
рательной кампании губернским и областным комитетам приходи-
лось выполнять двоякую задачу: с одной стороны, организовывать
гам избирательный процесс, а с другой - создавать разветвленную
сеть низовых партийных комитетов. В ряде мест практически трудно
было отличить избирательный комитет от собственно партийного и
наоборот. По сути, избирательная кампания в I Думу стала важным
< гимулом формирования местных партийных организаций.
Вместе с тем избирательная компания в I Думу выявила и «уз-
кие» места в организации и деятельности кадетской партии. Было
очевидно, что кадетам, как и их предшественникам земцам-консти-
i уционалистам и освобожденцам, не удалось пустить «корни» в гущу
широких народных масс, прежде всего в российской деревенской глу-
бинке и среди рабочих. В этом выразилось традиционное недоверие
к интеллигентам-пропагандистам и агитаторам, которые говорили с
крестьянами и рабочими на не всегда доступном им языке; иноязыч-
ное название самой партии («конституционно-демократическая»,
хо тя и дополненное на II съезде более понятным названием - «пар-
тия народной свободы»), попытки объяснить такие сложные поня-
тия, как «конституция» и «парламентаризм», или разъяснить, почему
надо будет выкупать помещичьи земли по «справедливой оценке», а
не получить их даром и т. д., не вызывали доверия у крестьянской
массы. Примерно то же происходило и с рабочими, которые не по-
нимали, почему 8-часовой рабочий день нужно вводить постепенно,
а не разом. Опыт первой избирательной кампании показал кадетам,
что у них могут возникнуть серьезные проблемы с крестьянскими де-
ну татами в I Думе. Более результативной была кадетская агитация и
пропаганда в городских средних слоях, сравнительно более грамот-
ных, мобильных и ориентированных на преобразования в конститу-
ционном и парламентском духе. Это, конечно, радовало кадетов, но
средние городские слои не составляли большинства населения стра-
ны, еще только начинали включаться в общественно-политическую
166
Глава третья
жизнь, еще не сделали окончательного выбора в отношении партий-
ной ориентации.
Как видим, первая избирательная кампания дала богатую пищу
для размышлений кадетскому руководству, которое осознавало, что
ему предстоит столкнуться с трудностями завоевания на свою сторо-
ну крестьянских депутатов и представителей национальных окраин
в самой Думе, а также с упорным противодействием исполнитель-
ной власти и консервативных кругов. Еще в ходе избирательной
кампании ЦК кадетов начал вести работу по подготовке законопро-
ектов, создавал для этого комиссии, организовывал обсуждение с
привлечением экспертов, знакомился с парламентской процедурой
в западноевропейских странах. По инициативе ЦК в Петербурге был
создан политический клуб, в котором проводились встречи и велись
дебаты с думскими депутатами. В результате еще до открытия рабо-
ты I Думы комиссиями при ЦК был разработан и обсужден пакет бу-
дущих думских законопроектов по самому широкому спектру про-
блем политического, социального, экономического и культурного
характера. В состав ЦК кадетов входили крупные ученые и специа-
листы практически по всем отраслям научного знания, выдающиеся
юристы и адвокаты, деятели земского и городского самоуправле-
ния, и это делало ЦК подлинным «мозговым центром», способным
осуществлять на европейском уровне руководство парламентской
деятельностью.
Тактический курс кадетов в I Думе был разработан ЦК и одоб-
рен III съездом партии, состоявшимся в Петербурге 21-25 апреля
1906 г. Этот съезд можно по праву назвать съездом победителей, ибо
именно так ощущали себя его делегаты и приглашенные депутаты
будущей кадетской думской фракции. Открывая съезд, председатель
ЦК кн. Павел Д. Долгоруков заявил: «Мы можем быть совершенно
уверены, что наши товарищи в Думе будут, избегая конфликтов, но
без компромиссов, твердо и неуклонно работать над созданием ново-
го государственного устройства, над укреплением конституционной
и парламентарной монархии в России и проведением широких демо-
кратических реформ, в духе начал, изложенных в нашей программе.
Залогом служат их имена. Это лучшие люди нашей партии». Подчер-
кнув, что кадеты являются партией «мирного обновления» и стре-
мятся «к мирному выходу из настоящего положения», Долгоруков
выразил надежду, что «Государь Император, на которого возложена
тяжелая ответственность блюсти благо народа, осуществит преобра-
зование государственного строя согласно воле народа. Воля же наро-
да вполне ясно и определенно выразилась на продолжающихся еще
выборах» (37).
I bn штурма к осаде
167
Приветственное слово Долгорукова к делегатам съезда, безуслов-
но, отразило настроение большинства ЦК, принявшего на своих за-
< гдапиях решение «зацепиться» за Думу, созванную по закону 11 де-
кабря 1905 г., использовать ее в качестве рычага воздействия как на
। >6щсственное мнение страны, так и на исполнительную власть во гла-
ве с монархом. Кадеты вынуждены были считаться с т. н. конституци-
ей 20 февраля 1906 г., суть которой сводилась к учреждению модели
анухпалатного народного представительства (Государственная дума
и реформированный Государственный совет) и ограничению прав и
компетенции представительной ветви власти (38). Накануне откры-
HIH Думы Николай II сменил состав кабинета министров, назначив
нместо С. Ю. Витте И. Л. Горемыкина, а вместо министра внутренних
дел II. Н. Дурново молодого саратовского губернатора П. А. Столы-
пина. Задача кадетского ЦК состояла в выработке «гибкого» такти-
ческого курса, учитывающего новую политическую реальность, еще
до конца неясный расклад сил в самой Думе и возможный политиче-
ски ii курс нового кабинета министров.
Решить эту задачу со многими неизвестными попытался
II. II. Милюков в своем докладе «О тактике партии в Государствен-
ной Думе». Подчеркивая сложность политической ситуации, тем не
менее Милюков поддерживал победное настроение делегатов съез-
да. Он заявил в начале своего выступления: «От нашего успеха или
неуспеха зависит теперь уже не только репутация и будущность пар-
ши: от нас зависит весь ближайший ход политических событий в
России». Суть проблемы, по мнению Милюкова, состояла «не в том,
•Iто мы будем добывать и за что будем бороться», ибо «это все мы
.таем и все в это верим», а в том, «как нам надо действовать, чтобы
добиться своих целей и не обмануть доверия избирателей». В этом
«•как» и была вся «загвоздка». По мнению Милюкова, народное го-
'юсование еще до конца не прояснило вопрос о том, чего «ждет от
пас народ и что мы должны для него сделать в Думе?». На этот счет
нысказано два крайних мнения: одни «говорили, что народ ждет от
партии прекращения “смуты” и начала мирной созидательной ра-
боты», другие, напротив, «утверждали, что народ требует от своих
избранников продолжения борьбы за свободу, вплоть до полного
осуществления народовластия как необходимого условия для пол-
ного социального переустройства». «Одни говорили нам: “Победа
обязывает. Посмотрим, как-то вы сдержите свои обещания. Если вы
их не сдержите, - а это, наверное, так и будет, - тогда в ближайшем
будущем народ лишит вас доверия и обратится к более умеренным
политическим группам”. “Победа обязывает”, - говорили нам и с
другой стороны. “Если в Думе вы откажетесь быть выразителями
требований той части народа, голос которой не был слышан благо-
168
Глава третья
даря несовершенному избирательному закону, если вы серьезно во-
образите себя народными представителями и возьметесь в Думе за
какую-либо иную работу, кроме проведения правильного представи-
тельства, то вы совершите преступление против народа; в случае ва-
шего мирного сотрудничества с правительством - вы покажете себя
изменниками народных интересов, а в случае вашего столкновения
с правительством - народ вас не поддержит и пойдет к своей цели
более прямым путем, мимо Думы”».
Приведя эти две точки зрения, Милюков со всей определенно-
стью заявил, что партия еще на II съезде определила «себе свой путь
между двух крайностей» и ей «нет никаких оснований менять эту
линию теперь, когда события, чем дальше, тем больше, подтверж-
дают правильность ее выбора». Перечислив затем основные задачи
партии (создание народного представительства на основе всеобщего
избирательного права, издание законов, обеспечивающих основные
права граждан, переустройство местного самоуправления на демо-
кратической основе, земельная реформа, решение национального
вопроса), Милюков заявил: чтобы все это исполнить, надо, чтобы
«народные представители имели возможность остаться в Думе в те-
чение более или менее продолжительного срока». Народ, развивал
свою мысль Милюков, «едва ли будет доволен, если народные из-
бранники поставят свою деятельность в Думе в зависимость от ка-
ких-нибудь случайностей, в которых ему будет трудно разобраться.
Таким образом, как бы мы ни толковали истинный смысл народного
вотума, - одно ясно и несомненно. Надо быть в Думе, чтобы решить,
которое толкование правильно: не дожидаться, не трепетать перед
тем или другим предполагаемым народным мнением, не подгонять
свои действия к настроению минуты, а постараться приготовить для
народа как можно более обильные - и благоприятные для партии -
материалы для серьезного суждения о деятельности народных из-
бранников в Думе».
Обрисовав благоприятную расстановку сил в депутатском корпу-
се, где ведущие позиции должны принадлежать кадетской фракции,
Милюков подробно остановился на тех проблемах, с которыми Думе
придется столкнуться. Речь прежде всего шла о законах 20 февраля
1906 г., которые, по его мнению, «безусловно неприемлемы для пар-
тии народной свободы, а учреждение Государственного Совета пар-
тия считает прямым нарушением законодательных прав Думы». И,
тем не менее, подчеркнул Милюков, свою законодательную деятель-
ность партии придется начинать «при действии данных законов, и с
этим условием необходимо считаться». Партия должна «поставить
своей задачей наполнить данные формы (имеются в виду законы
20 февраля 1906 г. - В. Ш.) своим собственным содержанием и попы-
Ihn штурма к осаде
169
i л гься, не отказываясь ни от одной из своих задач, провести их в рам-
ках учреждений 20 февраля». Осуществляя свою линию поведения,
Дума «должна идти своим путем до тех пор, пока конфликт не воз-
никнет помимо нее», сама же она должна, по возможности, избегать
конфликтных ситуаций с исполнительной властью. «Мораль отсюда
может быть одна: если мы все-таки хотим остаться в сфере разумных
расчетов и предположений, то известных пружин до известного мо-
мента нажимать не следует».
Явно увлекшись прочерчиванием «геометрических линий» в от-
ношении взаимоотношения двух ветвей власти, Милюков высказал
уверенность, что правительство не заинтересовано в конфликте с
Думой (он сослался при этом на то, что правительство сняло с по-
вестки дня вопрос об издании перед началом работы Думы Основных
laicoiiOB, что отставка кабинета Витте - Дурново означает проявле-
ние доброй воли Верховной власти и т. д.) и с новым составом пра-
пн гельства Горемыкина - Столыпина сотрудничество Думы вполне
возможно. Прежде всего, считал Милюков, надо «выждать первых
/к клараций нового министерства и в особенности тронной речи. Об-
суждение ответного адреса на тронную речь и послужит, очевидно,
hi конным поводом для выражения общественного настроения и для
формулировки программы деятельности большинства в Думе».
Милюков подробно охарактеризовал позицию партии по цело-
му ряду «щекотливых» вопросов - об отмене смертной казни и пол-
ной амнистии, о смене персонала администрации и привлечении
к суду лиц, нарушивших обещания Манифеста 17 октября 1905 г.,
о пересмотре «конституции 20 февраля 1906 г.», - по которым мог
возникнуть конфликт с правительством. Что касается первых во-
просов, то, по мнению Милюкова, партия своей прежней позиции
менять не собирается. Вместе с тем она считает весьма рискованным
добиваться в данный момент пересмотра закона 20 февраля 1906 г.
н не намерена включать этот вопрос в число очередных задач своей
думской деятельности. Более того, отметил Милюков, партия никог-
да не рассматривала выработку Основного закона задачей первого
народного представительства, оставляя это «на обязанности буду-
щего собрания, составленного на основах правильного народного
111 )едставите льства».
Общие выводы милюковского доклада нашли отражение в пред-
ставленной им съезду резолюции
«1. Целью деятельности партии в ближайшей сессии Думы съезд
। тавит осуществление следующих из основных задач, поставленных
и программе партии: обеспечение законодательными нормами непри-
косновенности личности, гражданского равноправия и свобод, вве-
дение всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права
170
Глава третья
как в народном представительстве, так и в местном самоуправлении,
законодательное разрешение земельной реформы и удовлетворение
справедливых национальных требований.
2.	Партия будет стремиться к достижению указанных целей, не
останавливаясь даже перед возможностью разрыва с правительством,
но она обязана принять меры, чтобы вся тяжесть вины и ответствен-
ности за столкновение, если таковое будет, пала на правительство.
3.	Наилучшим планом действий в Думе съезд считает немедлен-
ный приступ к осуществлению законодательных законопроектов и
обсуждению их в Думе.
4.	Помимо этого, во имя требований элементарной справедливо-
сти и для умиротворения общественной совести съезд считает необ-
ходимым в самом начале внести законопроект о полной амнистии и
об отмене смертной казни и назначить парламентскую комиссию для
расследования противозаконных действий представителей админи-
страции, совершенных после 17 октября в борьбе с общественным
движением» (39).
Доклад Милюкова встретил довольно резкую критику со стороны
левых кадетов, которые, образно говоря, на своих плечах принесли
победу партии в ходе избирательной кампании в I Думу, которые
каждодневно сталкивались со своими избирателями, хорошо знали
их настроения и чаяния. В представлении левых кадетов, доклад ЦК,
с которым выступил Милюков, скорее обращен «взором к верху»,
не замечает реальное общественное настроение, которое продолжа-
ет оставаться революционным. Не соглашались левые делегаты и
с милюковским тезисом, что с заменой кабинета Витте - Дурново
кабинетом Горемыкина - Столыпина будто бы исчезли «наиболее
раздражающие и угрожающие элементы конфликта». Так, начав-
ший прения делегат из Костромы А. С. Дурново заявил, что в ходе
избирательной кампании местный комитет проводил мысль о со-
зыве Учредительного собрания, а о нем вообще не говорилось ни в
докладе, ни в резолюции ЦК. «Если слово это не будет упомянуто
в нашей резолюции, партия безусловно проиграет», на «место этой
первой Думы должно встать Учредительное собрание, избранное на
основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования». «Мы, -
заявил костромской делегат, - пришли сюда в Петербург через народ
и можем иметь успех только в единении с народом» (40). По сути, те
же мысли высказал делегат из Томска Вейсман, заявивший, что наши
представители в Думе «должны быть парламентерами», которые от
имени народа должны заявить морально побежденному правитель-
ству о народной воле, не «смущаясь возможными опасностями стол-
кновения» (41).
( Ьн штурма к осаде
171
Представители низовых партийных организаций (Овчинников,
В В. Прежевальский (Москва), К. Ф. Некрасов (Ярославль), Бучин-
i Kiiii (Нижний Новгород), И. Г. Коган (Ростов-на-Дону) и др.) высту-
пили против столь «бережного» отношения ЦК к законам 20 февраля
1906 г. и настаивали на их пересмотре в Думе. «Одной из первейших
шдач Думы, - отмечал Некрасов, - должен быть пересмотр законов
?0 февраля» (42). Левые кадеты считали необходимым потребовать
и У (уме уничтожения второй палаты - Государственного совета, на-
г|ончиво добиваться созыва полновластной Думы.
Делегаты Артамонов, Рождественский (Москва), Н. Г. Гусев (Ка-
пни.), В. Н. Чурюков (Московская губерния) настаивали на вклю-
чении в программу работы Думы требования пересмотра рабочего
тконодательства, о котором не упоминалось в докладе Милюкова.
Представители местных партийных организаций настаивали так-
же па радикальном решении земельного вопроса, удовлетворении
справедливых требований различных национальностей, населяющих
империю.
Довольно радикальной позиции придерживались и некоторые
члены кадетского ЦК. Так, А. М. Колюбакин, заявив, что он в целом
поддерживает доклад П. Н. Милюкова, тем не менее в своем высту-
плении счел нужным отметить, что избиратели оказали кадетам до-
верие как оппозиционной группе, а это обязывает их проявлять ис-
ключительную твердость «в предъявлении народных требований»,
не «колеблясь перед конфликтами, которые обдумывает правитель-
ство». Поэтому, делал вывод Колюбакин, «съезд должен выразить
тсрдую уверенность, что представители партии в Государственной
думе будут исполнять свою великую священную обязанность не-
уклонного и настойчивого предъявления народных требований, не
отступая ни перед какими возможными конфликтами» (43). Эти же
мысли, но в более эмоциональной форме высказал Ф. И. Родичев:
«Мы идем в Думу в сознании своей силы, в сознании, что за нами
сила России, и в этом сознании мы можем быть спокойны. Спокой-
ствие есть свойство силы действенной. Мы идем, чтобы свершить
огромную задачу... Мы беремся за лопату и плуг, чтобы проводить
борозды новой жизни...» (44).
После двухдневной дискуссии III съезд большинством голосов
11 рактически без изменений принял милюковскую резолюцию «О так-
си ке партии в Государственной Думе», дополнив ее следующим не-
большим примечанием, не вошедшим в основной текст: «Выслушав
сообщения делегатов о том настроении страны, которое создало по-
беду партии народной свободы на выборах, и признав в тактической
резолюции долгом избранников народа отстаивать формулирован-
ные партией народные требования со всей энергией и непреклонно-
172
Глава третья
стью, не отступая перед разрывом с правительством, - съезд выска-
зывает вместе с тем полную уверенность, что решимость депутатов в
стремлении к осуществлению народных требований встретит живой
отклик в широких народных массах и что в самые тяжелые минуты
предстоящей борьбы им будет оказана дружная поддержка не только
партией, но и всей страной» (45).
На съезде был заслушан и обсужден доклад П. Б. Струве «О вза-
имных отношениях между партией и парламентской фракцией».
Доклад, неоднократно обсуждаемый в ЦК, ставил своей задачей вы-
работку оптимальных отношений между «партией в стране и пар-
тией в парламенте», которые были крайне важны для координации
действий между общепартийными институтами (съезд, ЦК) и соб-
ственно думской партийной фракцией, представители которой деле-
гированы в Думу избирателями. По мнению Струве, «партия в пар-
ламенте должна быть подчинена партии в стране». «Политическое
верховенство общепартийного представительства, - подчеркивал
он, - определяет собой моральную и политическую невозможность
для парламентской фракции, не разрушая самой партии, действовать
вопреки программе партии и общим ее тактическим началам». Одна-
ко в «этих пределах парламентская фракция должна быть автономна,
т. е. независима от каких бы то ни было других органов партии», что,
разумеется, не исключает, а предполагает их «эластичное» взаимо-
действие (46).
Разъясняя, в чем именно должна выражаться эта «эластичность»,
Струве подчеркивал, во-первых, что на общепартийных съездах долж-
ны быть представлены не все члены парламентской фракции, а лишь
ее делегация, во-вторых, что «управление делами партии остается
по-прежнему в руках ЦК как исполнительного органа партии, члены
которого сохраняют решающий голос при обсуждении фракционных
решений; в-третьих, что парламентская фракция через местные пар-
тийные комитеты «должна всячески поддерживать живую идейную
связь с избирателями и вообще с той широкой народной массой, из
которой рекрутируется партия в стране» (47).
После непродолжительной дискуссии съезд принял следующую
резолюцию.
«1. Политическое верховенство в партии принадлежит ей в целом
и осуществляется в ее съездах.
2.	Центральный Комитет партии является единственным органом
управления ее делами.
3.	Парламентская фракция партии автономна и имеет свой коми-
тет, управляющий ее делами.
Взаимоотношения партии и ее парламентской фракции выража-
ются в том, что:
(hii штурма к осаде
173
4.	Члены Думы, принадлежащие к конституционно-демократиче-
ской партии, по своему званию имеют право участвовать в съездах
ппртии с решающим голосом, и
5.	Члены Центрального Комитета участвуют в собрании парла-
ментской фракции партии с правом решающего голоса» (48).
Данное решение представляется крайне важным, поскольку оно
низлагало на общепартийный съезд и его оперативный исполнитель-
ный орган - ЦК, руководство деятельностью думской парламентской
фракции на всем протяжении ее существования.
В то же время партийное руководство сознавало важность вне-
парламентской деятельности для сохранения постоянных связей
между партией и народными массами. Не случайно на III съезде был
заслушан специальный доклад А. А. Корнилова «О внепарламент-
ской деятельности партии», где были намечены основные линии, по
которым региональные комитеты должны были вести свою работу в
демократических слоях населения. Предполагалось увеличить кад-
ры лекторов, ораторов и пропагандистов, устраивать в городах и де-
ревнях клубы, кружки для политического самообразования, усилить
издательскую деятельность партии. Указывалось на необходимость
укрепления и расширения губернских, областных, городских, уезд-
ных, волостных и сельских партийных комитетов, организаций в
виде постоянно действующих учреждений, коллегий выборщиков
п съездов уполномоченных. Главными задачами внепарламентской
деятельности партии признавались: 1) подготовка «народа к созна-
тельному участию в политических и муниципальных выборах, осно-
ванных на всеобщем избирательном праве, и усвоению народными
массами нашей программы и основанной на ней избирательной си-
стемы»; 2) создание «постоянной живой и деятельной связи между
народными представителями, работающими в Думе, и населением
( граны». Завершая свой доклад, А. А. Корнилов заявил: «Итак, в на-
род! Таков должен быть девиз нашей внепарламентской деятельно-
сти в настоящее время» (49).
В центральных и местных органах партии была опубликована це-
лая серия статей, призывающих местные комитеты продолжать аги-
тацию и пропаганду в массах. В статье «После выборов» А. П. Грессер
предлагал местным комитетам приступать к образованию бытовых и
профессиональных групп партии. «В этих целях, - писал он, - сле-
дует стремиться к устройству мелких кооперативных организаций
(кредитных товариществ, сельскохозяйственных и потребительских
обществ и т. д.), а также просветительных учреждений (библиотек,
читален и т. п.), пользуясь отменой ограничительных каталогов» (50).
Тревога кадетского руководства относительно возможного угасания
пропагандистской деятельности в массах была не случайной. Дело
174
Глава третья
в том, что многие местные комитеты после выборов резко свернули
агитацию и пропаганду в массах, а среди их членов наметилась апа-
тия. Вот почему вопрос об оживлении деятельности местных комите-
тов занял такое важное место на III съезде партии.
На съезде ЦК решил «отрепетировать» постановку аграрного во-
проса в Думе. При этом важно было проверить реакцию на будущий
фракционный аграрный законопроект и делегатов съезда, и присут-
ствующих на нем депутатов Думы. С докладом по аграрному вопро-
су выступил член ЦК В. Е. Якушкин. Подчеркнув, что «аграрная ре-
форма есть необходимая социальная реформа», докладчик отметил,
что предлагаемый им проект выработан специальной комиссией ЦК,
прошел несколько стадий обсуждения и в принципе готов для внесе-
ния в Думу. Представляется целесообразным этот проект привести
целиком, что позволит понять ход последующей дискуссии, которая
развернулась на съезде.
«1. Право на расширение землепользования признается за малозе-
мельными и безземельными землевладельческими семьями, ведущи-
ми хозяйство на землях надельных, принадлежащих на праве частной
собственности или арендованных.
Примечание 1. Там, где существует особый класс безземельных
сельскохозяйственных рабочих, последние подлежат обеспечению
землей наравне с указанными категориями землевладельцев.
Особые правила должны регулировать также отвод земель се-
мьям, прекратившим хозяйство вследствие малоземелья, если они
пожелают его восстановить.
Примечание 2. Местным землеустроительным учреждениям пре-
доставляется право возбуждать вопросы о расширении или вообще
изменении круга лиц, подлежащих действию настоящих положений,
сообразно с местными условиями.
2.	Для каждой местности (губернии, района, уезда или части
его) должен быть установлен нормальный размер земельного обе-
спечения, до которого - в пределах имеющегося земельного фонда
и возможных добровольных выселений - должно быть доводимо
землепользование сельского населения. Принципиально является
желательным доведение размеров обеспечения до потребительской
нормы, т. е. до такого количества земли, которое - по местным усло-
виям и принимая в расчет прочие промысловые доходы, где таковые
существуют, - было бы достаточно для покрытия средних потребно-
стей в продовольствии, одежде, жилище и для несения повинностей.
3.	Закон о земельном обеспечении распространяется как на без-
земельных землевладельцев, так и на таких, площади землепользо-
вания которых, считая как надельные, так и купчие земли, а равно
(hn штурма к осаде
175
и приобретенные другими способами, не достигают нормы, установ-
ленной для данной местности (ст. 2).
4.	Для земельного обеспечения земледельческого населения слу-
жит государственный земельный фонд, образуемый из земель госу-
дарственных, удельных, кабинетских, церковных и монастырских, а
нноке из отчуждаемых для указанной цели из владений учреждений
и частных лиц.
5.	При отчуждении в государственный земельный фонд земель,
принадлежащих учреждениям и частным лицам, соблюдаются следу-
ющие правила:
I.	Подлежат отчуждению без всяких ограничений:
а)	земли, превышающие высший размер владения, устанавливае-
мый для отдельных местностей;
б)	все земли, обычно сдаваемые в аренду за деньги, из доли или за
отработки, а также земли, эксплуатируемые преимущественно наем-
ным крестьянским инвентарем;
в)	земли, не находящиеся под обработкой (впусте лежащие), если
землеустроительные учреждения признают их пригодными для зем-
ледельческой культуры.
II.	Из земель, не отчуждаемых в силу отдела I настоящей статьи,
отчуждение производится:
а)	для устранения вредной чересполосицы и других существен-
ных неудобств в очертаниях наделов и в составе их по угодьям;
б)	для расширения землепользования местных малоземельных и
безземельных землевладельцев, если это расширение не может по-
следовать за счет других земель той же местности.
Примечание. В случае отчуждения части земли, на которой вла-
дельцем велось самостоятельное хозяйство, владельцу предоставля-
ется право требовать отчуждения остальной части имения.
III.	Не подлежат принудительному отчуждению:
а)	участки небольшого размера, в пределах трудовой нормы, в
размере, определяемом для отдельных местностей подлежащими
учреждениями;
б)	имения или части имений, сохранение которых будет признано
необходимым - с точки зрения их общественно важного значения,
как исключительно-интенсивных, образцово-показательных и т. п. -
центральным учреждением, заведующим поземельным устройством;
в)	земля, на которой расположены фабрично-заводские или сель-
скохозяйственные предприятия, в размере безусловно необходимом
по техническим условиям (земли под строениями, складами, соору-
жениями и т. п.).
Примечание. При отчуждении земельных угодий, обслуживаю-
щих хозяйственные потребности сельскохозяйственных, промыш-
176
Глава третья
ленных предприятий, устанавливаются особый порядок и после-
довательность, причем крайний срок для перехода таких земель в
государственный земельный фонд устанавливается центральным
землеустроительным органом.
г)	городские выгонные земли, а равно земли, принадлежащие го-
родам, местечкам, земствам, благотворительным и просветительным
учреждениям, поскольку они непосредственно служат для обще-
ственно-санитарных, образовательных и т. п. целей;
д)	земли под усадьбами, под садами, огородами (кроме сдаваемых
в аренду), искусственными лесонасаждениями, виноградниками,
хмельниками, питомниками и т. п., за исключением случаев, когда
отчуждение необходимо для устранения вредной чересполосицы.
6.	Земли из государственного земельного фонда отдаются в долго-
срочное пользование, на срок, установленный подлежащими органа-
ми. Переуступка означенных земель не допускается.
7.	За отводимые земледельцам из государственного земельного
фонда земли взимается плата, размер которой определяется соответ-
ственно доходности земель и сообразно с общим планом поземельно-
го обложения.
Примечание. На держателей земель государственного фонда рас-
пространяются законоположения о вознаграждении за произведен-
ные, но не использованные к концу арендного срока улучшения.
8.	За отчужденные в государственный земельный фонд земли
бывшим владельцам (ст. 5) выдается из казны вознаграждение выпу-
скаемыми для этой цели процентными бумагами по нарицательной
стоимости. Лежащие на имениях, поступающих в государственный
земельный фонд, долги кредитным установлениям переводятся на
отчуждаемые имения или части имений, с возложением на казну обя-
зательства уплаты причитающихся кредитным установлениям сроч-
ных платежей.
9.	Из государственного земельного фонда отводятся земли снача-
ла местному малоземельному и безземельному населению; за удов-
летворением потребности местного населения остающиеся свобод-
ными земли государственного земельного фонда предназначаются
для переселенцев, не получивших нормального земельного обеспече-
ния по месту прежнего жительства.
10.	Отвод земли производится, по возможности, с таким расче-
том, чтобы одновременно с расширением площади пользования была
устранена чересполосица с землями других владельцев и придана
этой площади удобная для хозяйства форма.
И. В местностях, изобилующих лесами, под земельное обеспече-
ние земледельцев могут быть обращены леса, не имеющие защитного
и водоохранного значения.
(>/// штурма к осаде
177
Леса в прочих местностях подлежат отчуждению в распоряжение
государства в тех размерах, как это требуется нуждою населения в
'icciibix материалах.
Порядок снабжения населения лесными материалами из этих ле-
сов определяется особыми правилами.
Настоящие положения имеют в виду преимущественно условия
земледельческой полосы России. Для районов, резко отличающихся
и бытовом и хозяйственном отношении, должны быть выработаны
соответственно измененные положения, при непосредственном уча-
стии реформированных на демократических началах органов местно-
го самоуправления» (51).
Оглашение Якушкиным данного проекта вызвало бурную реак-
цию со стороны региональных делегатов, которые подвергли его кри-
тике, прежде всего в силу несоответствия его чаяниям крестьянства.
Так, первым начавший прения по проекту делегат из Тулы Я. Я. Гу-
ревич прямо заявил, что крестьяне склонны к более радикальному
решению земельного вопроса и думской фракции может грозить
конфликт внутри самой Думы. Крестьянство, по его мнению, ждет
решения земельного вопроса «в тех формах, какие выношены его со-
знанием. И в случае конфликта союз, сам собой образовавшийся на
выборах, будет погублен». Чтобы избежать этой опасности, Гуревич
предложил внести дополнительную резолюцию, в которой следовало
«расширить рамки решения аграрного вопроса (52). Делегат из Ка-
зани Котелов подчеркнул, что проект не может удовлетворить кре-
стьян. Провожая своих депутатов в Думу, крестьянские избиратели
давали им следующий наказ: «Ступайте за землей и без земли не
возвращайтесь; лучше там умереть вам почетной смертью, чем здесь
смертью позорной. С землей или в землю!» (53). Делегат из Сама-
ры А. А. Васильев отметил, что «самарская группа не признает иных
форм разрешения аграрного вопроса, кроме национализации земли».
С этой точки зрения представленный проект ни в коей мере не раз-
решает аграрный вопрос, а представляет собой «перечень мероприя-
тий», преследующих цель «как-нибудь успокоить малоземельных и
безземельных крестьян». Завершая свое выступление, Васильев ска-
зал: «Вне национализации земли не может быть даже простого успо-
коительного решения, не говоря уже о решении справедливом» (54).
В том же духе выступали делегаты А. Н. Хардин (Самара), А. К. Эн-
гельмейер (Рязань), Жемчужников (Томск), кн. Ф. Я. Друцкой-
Любецкой (Пинск), С. Г. Крупнов (Киев), Некрасов (Таврическая
губерния), Бакуменко (Таврическая губерния), Александров (Тав-
рическая губерния), П. И. Чижевский (Полтава) и др. И даже те де-
легаты с мест, которые в своих выступлениях избегали употреблять
термин «национализация», неизменно указывали на необходимость
178
Глава третья
ликвидации частной собственности на землю и введение в проект
требования отчуждения частновладельческой земли «в потребных
размерах».
Однако против требования национализации категорически вы-
сказались члены ЦК С. А. Котляревский, П. Б. Струве. Последний
заявил, что представленный проект «максимум возможного» и его
«осуществление было бы случаем беспримерным в истории» (55). Ряд
критических замечаний в адрес проекта высказал член ЦК Л. И. Пе-
тражицкий, считавший, что партия кадетов делает большую ошиб-
ку, наделяя крестьян землей в пользование, а не в собственность. По
его мнению, проект, закрепляя «человека за землей», создает искус-
ственные цепи; он не может, из-за «временности» своего владения,
задумать то или иное предприятие, и земледелие оказывается чем-
то вроде своеобразного «батрачества» на эту землю. Не согласился
Петражицкий с предложенной в проекте «потребительской нормой»,
которая, но его мнению, настолько «растяжима», что вместо достиже-
ния социального мира вполне может привести к раздору (56).
Видя, что ситуация на съезде стала накаляться и дискуссия по
аграрному проекту может вылиться в конфликт, П. Н. Милюков
предложил ограничиться принятием резолюции, не подвергая балло-
тировке сам проект, внесенный от имени комиссии ЦК Якушкиным.
Милюковская резолюция, принятая большинством съезда, гласила:
«Признавая руководящим принципом партии передачу земли в руки
трудящихся и принимая в общих основаниях проект, внесенный
аграрной комиссией (с изменениями, сделанными аграрной секцией
Съезда), III Съезд партии поручает комиссии, приняв в соображение
замечания и предложения отдельных членов Съезда, представить
все материалы, со своим заключением, для дальнейшей разработки в
парламентской фракции партии» (57).
Обсуждение аграрного проекта обнажило лишь одну из «болевых
точек» будущего конфликта в Думе между кадетами и крестьянски-
ми депутатами-трудовиками. Кадетское руководство, вынося обсуж-
дение аграрного проекта на общепартийный съезд, пошло на возмож-
ный максимум уступок в решении земельного вопроса, считая их тем
пределом, за которым может последовать раскол партии, поскольку
в ее рядах были представители самых разных точек зрения: от сто-
ронников уничтожения частной земельной собственности до ее по-
следовательных приверженцев. Внесенный на обсуждение съезда
аграрный проект и был тем пунктом, который не позволял партии
расколоться накануне деятельности I Думы.
Однако еще не успели стихнуть «страсти по аграрному вопросу»,
как кадетское руководство поджидала еще одна, гораздо большая
«неприятность». На сей раз «сюрприз» преподнесла власть. За три
t h/i штурма к осаде
179
hoi до открытия Думы, 24 апреля 1906 г., была опубликовала т. н.
конституция 23 апреля 1906 г.. Это была октроированная конститу-
ция, по не типа бельгийской и болгарской, о которых говорил в ок-
। норе 1905 г. П. Н. Милюков С. Ю. Витте, а собственно российская,
। расстановкой в традиционном духе «волчьих ям» и «минных за-
i раждений» против представительной ветви власти. «Конституция
23 апреля 1906 г.» стала логическим завершением законотворческо-
Н) процесса, начатого правительством в 1905 г. и раскрывшего смысл
амбивалентных обещаний царского Манифеста 17 октября. Конеч-
но, лидеры кадетской партии были осведомлены о той законотворче-
ское! деятельности правительства, которую возглавлял и курировал
однокашник кн. Д. И. Шаховского, - С. Е. Крыжановский. П. Н. Ми-
люков, И. В. Гессен, С. А. Муромцев, Ф. А. Головин принимали уча-
। । не в подготовке замечаний на проект «Основных законов» в духе
• муромцевской конституции», а затем передали их со специальной
tan некой через В. В. Ковалевского Д. Ф. Трепову. Смысл замеча-
нии сводился к расширению прав и компетенции представительной
не гни власти, созданию ответственного министерства. В принципе
ангоры записки не возражали и против двухпалатного народного
н редставительства, что уже было предопределено законами 20 фев-
раля 1906 г. Однако эти советы либеральных юристов и политиков
нс были приняты во внимание, у исполнительной власти были свои
представления о модели политического устройства России. Тем не
менее кадеты, как следовало из выступления Милюкова на съезде
21 апреля 1906 г., сохраняли надежду на «благоразумие» власти. Эти
надежды оказались напрасными. Председательствующий 25 апреля
на съезде Милюков выступил с негодующей речью: «Мне не нуж-
но говорить вам, что такое эти Основные законы. Лучшее в них есть
юлько ухудшение худших частей из европейских конституций.
Я должен признаться, что в своем вступительном докладе тот отдел,
который касается этого покушения, я выкинул, не веря в возмож-
ность его; что я склонял на свою строну и Центральный комитет,
предлагая быть сдержанным, и съезд согласился с моим докладом.
Теперь мы приобрели право быть резкими. То, что мы прочли сегод-
ня в газетах, есть обман, обман народа, и на этот обман мы должны
отвечать немедленно» (58).
От имени ЦК Ф. И. Родичев предложил съезду принять резолю-
цию, в которой «со всей откровенностью» должны быть выражены
чувства негодования в адрес власти: «Накануне открытия Государ-
ственной Думы правительство решилось бросить русскому народу
новый вызов. Изданы Основные законы, и право их пересмотра от-
нято у народа; правящей бюрократии возвращена вся полнота при-
надлежавшей ей власти. Государственную Думу, средоточение всех
180
Глава третья
надежд исстрадавшейся страны, пытаются низвести на роль при-
служницы бюрократического правительства. У народа желают от-
нять ту власть, которая за ним была торжественно признана, которую
он считает себя вправе осуществлять. Партия народной свободы и ее
представители в Государственной Думе, собранные на III делегат-
ском съезде, объявляют, что они видят в этом шаге правительства от-
крытое и резкое нарушение прав народа, торжественно признанных
за ним в Манифесте 17 октября, и что никакие преграды, создаваемые
правительством, не удержат народных избранников от исполнения
задач, которые возложены на них народом». Зачитав резолюцию ЦК,
Родичев, предложил делегатам «принять ее без голосования», ибо
«всякие споры только ослабят то впечатление, которое мы желаем
произвести». После этих слов Родичева в зале начался шум, разда-
лись возгласы «Слабо!», «Надо резче!», «Это не выражает нашего на-
строения!». Родичев продолжил убеждать делегатов, что «резкость не
есть выражение силы. Сила выражается в словах спокойных и твер-
дых. Сила исключает резкость. Мы оставим резкость за теми, кто на-
падает на права народа; а спокойный отпор и беспощадное осуждение
мы оставляем за собой!»
Однако и после этих слов Родичева шум в зале продолжился, и на
вопрос председателя открывать или не открывать прения единоду-
шия не было. Пытаясь выйти из ситуации, Милюков заявил: «Судя
по приему, какой встретила резолюция на нашем съезде, можно ска-
зать, что вы совершенно определенно выразили свое отношение к
свершившемуся факту издания Основных законов. И этого достаточ-
но. Едва ли что-нибудь нужно прибавлять к самой резолюции. Я буду
считать ее принятой? Единогласно?». Шум и возгласы в зале («Нет,
не единогласно!», «Надо прочесть еще раз!», «Я желал бы открыть
прения!»...). Родичев еще раз вынужден был зачитать резолюцию
и, обратившись делегатам, просил проголосовать их единодушно.
С этим же предложением к делегатам обратился Милюков. В резуль-
тате резолюция ЦК была принята единогласно (59).
Как видим, реакция делегатов съезда на издание Основных зако-
нов была вполне предсказуема, ибо все понимали, что, согласившись
на участие в Думе и приняв программу деятельности парламентской
фракции, придется ее реализовывать в «коридоре возможностей»,
предоставленном «конституцией 23 апреля 1906 г.». Кадетскому ру-
ководству практически не оставалось иного выбора, как согласиться
работать в Думе в рамках этой «конституции», в противном случае
они должны были отказаться от полученных от избирателей ман-
датов и перейти в лагерь бойкотистов, что явно противоречило их
мировоззренческим, идеологическим, программным и тактическим
установкам.
(>т штурма к осаде
181
Проблема усложнялась и тем обстоятельством, что среди кадетов
не было единства в отношении оценки Основных законов 23 апреля
15)06 г. С одной стороны, в кадетской печати было сказано немало
резких слов о том, что Основные законы представляют собой прямую
угрозу «общественному спокойствию», что они неизбежно породят
конфликт между Думой и правительством, а с другой - высказы-
валось соображение, что Дума не должна их «трогать». Более того,
некоторые кадетские правоведы считали Основные законы «настоя-
щим конституционным актом» (60). Фактически Основные законы
23 апреля 1906 г. являлись октроированной конституцией, но не той,
о которой мечтали российские либералы.
Таким образом, III общепартийный съезд кадетской партии, за-
вершивший свою работу за два дня до начала деятельности I Думы,
стал ее своеобразным репетиционным предвестником. Все малейшие
детали поведения кадетской думской фракции в первые дни работы
Думы (ответный адрес на тронную речь, законопроекты, тон выступ-
лений и даже сам стиль поведения представителей фракции) самым
тщательным образом обсуждались на заседаниях ЦК и созданных
при нем комиссиях (61). С самого начала ЦК последовательно осу-
ществлял контроль как над процессом формирования парламентской
фракции, налаживания ее связей с другими думскими фракциями,
л ак и над ее повседневной законотворческой деятельностью.
Учитывая, что подробное освещение деятельность кадетских
фракций в I и II Думе получила в кандидатской диссертации
В. А. Патентова и монографиях В. А. Козбаненко и Д. В. Аронова
(62), основной акцент в данном разделе главы будет сделан на общей
характеристике законотворческой деятельности партии народной
свободы в контексте политической реальности данного историче-
ского периода.
Несмотря на внушительную победу в ходе избирательной кампа-
нии, кадетская фракция в Думе не обладала большинством голосов
(37,4 %), что, разумеется, уже само по себе ставило перед ней пробле-
му поиска союзников из других думских фракций. Благодаря высо-
копрофессиональному составу фракции, в которую вошли видные
юристы, адвокаты, ученые разных специальностей, практические
деятели земского и городского самоуправления, кадетам с открытия
Думы 27 апреля 1906 г. без особого труда удалось занять лидирую-
щие позиции. Председателем Думы был избран член ЦК С. А. Му-
ромцев, товарищами председателя - члены ЦК П. Д. Долгоруков и
Н. А. Гредескул, секретарем - член ЦК кн. Д. И. Шаховской. Видные
члены кадетской фракции являлись председателями (16 из 22) и се-
кретарями отделов, возглавили 7 постоянных и 15 временных дум-
ских комиссий. 56,5 % состава всех комиссий составляли кадеты. Все
182
Глава третья
это свидетельствовало о том, что кадетская фракция взяла на себя
ответственность за проведение Думой вполне определенного поли-
тического курса.
Вместе с тем еще до начала работы Думы кадетское руководство
стало ощущать, что провести «думский корабль» через подводные
рифы, которые его окружали слева и справа, будет не так просто. Уже
предварительные совещания с крестьянскими депутатами накану-
не открытия Думы обнаружили «болевые точки» принципиальных
расхождений, становилось ясно, что «ассимилировать» крестьян не
удастся, не находилось «общего языка» с социал-демократами и авто-
номистами. Сразу же обнаружились мировоззренческие и программ-
ные расхождения по всему спектру проблем, которые предстояло со-
вместно решать, не говоря уже о различиях в воспитании и культуре
поведения.
Не успели депутаты, приветствуемые толпами ликующих петер-
буржцев и узниками «Крестов», размахивающих красными флагами,
возвратиться с официального приема из Зимнего дворца, где Нико-
лай II монотонным голосом зачитал приветственную речь в адрес
Думы, в Таврический дворец, как обсуждение вопроса об амнистии
обнажило острые межфракционные трения. Еще накануне открытия
Думы трудовики приняли решение потребовать на первом же засе-
дании Думы полной амнистии по делам политическим, аграрным и
религиозным. Ими же был заготовлен законопроект об амнистии, ко-
торый они предложили кадетам совместно внести в Думу. В принци-
пе не отказываясь от предложения трудовиков, кадеты, тем не менее,
решили миновать путь законодательного решения данного вопроса и
направить его обсуждение в более безопасное русло.
Согласно Основным законам 23 апреля, амнистия являлась пре-
рогативой монарха и не входила в компетенцию Думы. Кадеты ре-
шили непосредственно обратиться к царю с просьбой даровать ам-
нистию по собственной инициативе. Дарование амнистии «сверху»,
заявляли они с думской трибуны, послужит залогом успешной со-
вместной работы исполнительной и представительной власти. Они
советовали царю не ждать того момента, когда требование амни-
стии станет «выражением требований русского народа», а самому
«наказать прощением» политических преступников. «Настоящий
момент, - говорил Ф. И. Родичев, - редкий момент для власти в
истории России; верховная власть счастлива: в сущности, история
дается ей в руки». (63). Призывы Родичева к «милосердию» и «все-
прощению» были встречены в штыки крестьянскими и рабочими
депутатами, которые заявляли, что «время просьб прошло и кануло
безвозвратно», что речь может идти «не о помиловании, а об осво-
бождении невиновных». Кадетской фракции пришлось бросить в
(hn штурма к осаде
183
бой своих лучших ораторов - Н. А. Гредескула, Г. Ф, Шершеневича,
Ф. Ф. Кокошкина, И. И. Петрункевича, Н. Н. Щепкина, которым все
/ке удалось убедить трудовиков не выдвигать требование об амни-
сгни в ультимативной форме, а включить его в ответный думский
адрес на тронную речь.
Когда ЦК кадетов разрабатывал «сценарий» первых дней деятель-
ности Думы, возникла идея подготовить вариант царской тронной
речи, который уже предусматривал приемлемый вариант и будущего
• ц ветного адреса. Кадетские юристы, как и в случае с замечаниями на
проект Основных законов, передали проект тронной речи Д. Ф. Тре-
пову. Этот проект, в частности, предусматривал частичную амни-
стию лицам, подвергнувшимся административным преследованиям,
включал поручение царя к Думе разработать избирательный закон на
основе всеобщего избирательного права, законопроекты о граждан-
ских свободах, а также выражал надежду, что Дума мирным путем
позволит создать такой порядок в стране, без которого «достижение
желательного благосостояния невозможно». Однако, как и в случае
с замечаниями, данный вариант тронной речи не был востребован.
У Николая II были свои советчики-юристы, которые гораздо луч-
ше улавливали его умонастроения. Тронная речь была по традиции
непоследовательной. Тем не менее составители ответного думского
адреса попытались представить ее в виде некого «торжественного
обещания» строго соблюдать «конституционные начала Манифеста
17 октября 1905 г.». Именно в этой логике Думе, как заявлялось, и
предстоит «создать государственный порядок, основанный на мир-
ном сожительстве всех классов и народностей на прочных устоях
гражданской свободы». Однако этому препятствует «самовластие
чиновников», покрывших страну «позором бессудных казней, по-
громов, расстрелов и заточений». В адресе намечалась обширная
программа деятельности Думы, которая совпадала в своих исходных
пунктах с кадетской программой.
Характерно, что в обсуждение проекта кадетского думского адре-
са активно включились не только думские депутаты, но и вся обще-
ственность, внимательно следившая за ходом прений в Думе. Рабочие
депутаты настаивали на включении в адрес лозунга созыва Учреди-
тельного собрания, трудовики требовали развернуть лозунг «всей
земли и воли». Октябристы, наоборот, считали кадетский проект
адреса слишком революционным, производящим настоящий перево-
рот «во всех сферах политической и экономической жизни». Кадет-
ским ораторам пришлось немало потрудиться, доказывая своим оп-
понентам и слева, и справа, что их проект является реалистическим
и всецело соответствующим требованиям и чаяниям большинства
пославших их в Думу избирателей. По мнению кадетских депутатов,
184
Глава третья
реализация пунктов предложенной в ответном адресе кадетской про-
граммы позволит решить насущные политические, социальные, на-
циональные, экономические и культурные проблемы, установить в
стране политическую стабильность, обеспечить условия для ее даль-
нейшего развития и улучшения благосостояния народа. Вместе с тем
кадеты подчеркивали, что ответный думский адрес представляет со-
бой «эскиз» того, что предстоит сделать Думе в ближайший обозри-
мый период, а уже в самом ходе законотворческого процесса «общие»
пункты адреса будут трансформированы в специальные законопро-
екты. В результате кадетской фракции удалось убедить большинство
депутатов (исключение составила небольшая группа октябристов во
главе с графом П. А. Гейденом, покинувшая зал во время голосова-
ния) поддержать думский ответный адрес.
Кадеты чувствовали себя победителями. В ответном адресе, разо-
шедшемся по стране в миллионах экземплярах, им удалось довести
до общественного сознания свою программу преобразования России,
познакомить население с политической линией ее реализации. По
сути, это была одна из масштабных идеологических акций, которая
сделала кадетов популярными не только в России, но и среди запад-
ноевропейской либеральной общественности. Недаром кадеты на
протяжении всей своей жизни гордились этим документом, который
включал в себя максимум того, что могло быть достигнуто «в области
политической и социальной реформы» в сложившихся условиях. От-
мечу, кадетский ответный адрес стал «лакмусовой бумажкой», позво-
лявшей общественности осуществлять проверку того, что обещали и
что сделали кадеты в реальности.
На партийных районных собраниях кадетскому руководству без
особого труда удалось получить полное одобрение деятельности ка-
детской фракции в Думе. Проект ответного адреса был единогласно
одобрен членами партии Рождественского района Петербурга. На
двух собраниях (2 и 3 мая 1906 г.) они признали «этот проект совер-
шенно точно выражающим настроение всех собравшихся» (64). Резо-
люция с поддержкой Думы была принята 6 мая на собрании членов
партии Литейного и Московского районов Петербурга. Аналогичные
резолюции были приняты большинством региональных партийных
комитетов.
Однако в некоторых местных кадетских комитетах раздавались
критические замечания со стороны рядовых членов партии, которые
задавали вопросы: почему в ответном адресе не оказалось лозунга
Учредительного собрания, а требование всеобщего избирательного
права давалось без расшифровки (равное, прямое, с тайным голосо-
ванием)? 4 мая 1906 г. на собрании членов партии Василеостровского
района, на котором обсуждалась деятельность районного комитета и
(hn штурма к осаде
185
кадетской фракции в Думе, с критикой в адрес комитета и фракции
выступил выборщик по Василеостровскому району, член кадетской
партии рабочий Богданов. «Партия, - говорил он, - изменила народ-
ным интересам, обманув избирателей. Помимо того, что об Учреди-
i ельном собрании к.-д. депутаты совершенно позабыли, но они идут
п против всеобщего избирательного права. Кадетская дума медлит с
исполнением своих обещаний, без всякого зазрения совести идя на
компромисс с правительством. А народ ждет и не дождется свободы,
которую собирались завоевать кадеты». Богданова поддержал кадет
Алексеев, который заявил, что народ не доверяет тактике кадетов в
/(уме (65). Однако подобные выступления среди самих членов кадет-
ской партии были все же довольно редким явлением.
Несколько иная картина наблюдалась на внепартийных собра-
ниях и митингах, где кадетам приходилось оправдываться, разъ-
ясняя, что внесение в ответный адрес общей формулы - «всеобщее
избирательное право», вытекало из необходимости «единогласного
принятия адреса» и «усиления его морального значения». При этом
кадеты заверяли, что проект о всеобщем избирательном праве в пол-
ном объеме будет внесен в Думу в «ближайшую очередь». Однако
подобного рода объяснения не удовлетворяли присутствующих на
собраниях и митингах. Более того, этим пользовались представители
социалистических партий, прежде всего социал-демократы, которые
огульно обвиняли кадетов в «антидемократизме» и «предательстве»
народных интересов. Демагогические выпады нередко «срабаты-
вали», и присутствующие выражали явное недовольство кадетами.
Когда А. М. Колюбакин попытался объяснить позицию кадетской
фракции и призвал принять резолюцию в поддержку Думы, «публи-
ка встретила кадета очень недружелюбно, раздавались даже свист-
ки» (66). Впрочем, в этот период критика со стороны социалистиче-
ских партий и распропагандированных ими элементов среди город-
ского и сельского населения в адрес кадетской партии явно перекры-
валась широким потоком писем, петиций, резолюций в поддержку
Думы. В приговорах сельских обществ, резолюциях народных собра-
ний и митингов, направленных в адрес Думы в целом и, в частности, в
адрес кадетской фракции, содержались просьбы ускорить постановку
аграрного вопроса, смелее требовать у правительства осуществления
политических свобод, амнистии, отмены смертной казни и т. д. Не-
смотря на критику слева и еще более разнузданную критику справа,
было ясно, что кадеты стали реальной политической силой, с которой
приходится считаться.
Однако в Царскосельском и Мариинском дворцах думали со-
вершенно иначе. Николай II демонстративно отказался принять
думскую депутацию, которая была избрана для вручения ответно-
186
Глава третья
го адреса. Премьер-министр И. Л. Горемыкин был к думским делам
совершенно равнодушен, а министры не спешили с разработкой и
внесением в Думу законопроектов. Правоконсервативные партии на-
стойчиво требовали у правительства немедленно покончить «с шай-
кой разбойников», окопавшихся в Думе.
Отказ царя принять думскую депутацию возмутил практически
все фракции. П. Н. Милюкову с большим трудом удалось убедить
трудовиков в том, что не следует придавать значения «формально-
стям придворного этикета» и не создавать по этому поводу конф-
ликтную ситуацию. 9 мая 1906 г. Дума по предложению П. И. Нов-
городцева приняла формулу перехода к очередным делам, в которой
говорилось, что «значение ответного адреса на тронную речь заклю-
чается в его содержании, а не способах его представления» (67).
Через неделю депутатам вновь пришлось убедиться в том, что ис-
полнительная власть не намерена с ней считаться. 13 мая И. Л. Го-
ремыкин выступил с правительственной декларацией, которая была
одобрена царем, пожелавшим, чтобы ее тон был «еще более резок
и решителен». Премьер-министр отверг все основные требования
думского адреса (всеобщее избирательное право, упразднение Госу-
дарственного совета, дарование политической амнистии, принуди-
тельное отчуждение помещичьих земель и др.). Всем своим видом
он демонстрировал полное пренебрежение к требованиям Думы,
давая понять, что на предложенных условиях правительство не на-
мерено с ней сотрудничать. Текст правительственной декларации и
сам тон, с которым она была прочитана Горемыкиным, возмутили
кадетов. «Раз нас призывают к борьбе, - заявил В. Д. Набоков, - раз
нам говорят, что правительство является не исполнителем требова-
ний народного представительства, а их критиком и отрицателем, то,
с точки зрения принципа народного представительства, мы можем
сказать только одно: “Исполнительная власть да покорится власти
законодательной”» (68). Мы, подчеркивал Ф. И. Родичев, делаем
максимально возможное, чтобы «положить начало умиротворению
страны», но «вместо сотрудничества мы встречаем со стороны вла-
сти отпор» (69).
В выступлениях с думской трибуны кадеты обвиняли правитель-
ство Горемыкина в полном отсутствии понимания «государственных
интересов», подчеркивали, что оно своей «безумной» политикой
«раздувает» революционный пожар в стране, разрушает веру кре-
стьянства в возможность мирно через Думу удовлетворить свои тре-
бования. По словам Родичева, в «деревнях декларация министерства
оказала действие самой зажигательной революционной проклама-
ции». Кадеты предупреждали правительство, что оно, стремясь по-
дорвать влияние партии народной свободы, как в самой Думе, так и
(>ш штурма к осаде
187
in к1 ее, своими безответственными заявлениями «переносит центр тя-
жести народного сочувствия от партии народной свободы к партиям
революционным» (70). В кадетских речах со всей определенностью
звучала мысль о том, что правительство Горемыкина должно добро-
вольно уйти в отставку, уступить свое место ответственному перед
/(умой министерству. Однако в отличие от крестьянских и рабочих
депутатов, настаивавших на обращении через Думу к народу за под-
держкой, кадетская фракция, обращая внимание левых фракций на
• пеконституционность подобного рода действий», настаивала на вы-
ражении недоверия правительству в рамках парламентских проце-
дур. Кадетская фракция высказалась в поддержку формулы перехо-
да, которую внесли трудовики. В ней выражалось «полное недоверие
к безответственному перед народным представительством министер-
ству» и содержалось требование заменить его министерством, «поль-
зующимся доверием Государственной думы» (71).
После такой встречи в Думе правительство Горемыкина стало
ге бойкотировать: министры не являлись на заседания, не спешили
г подготовкой правительственных законопроектов. Правда, 15 мая,
как бы в насмешку над народным представительством, в Думу было
внесено два законопроекта: об отпуске денежных средств на построй-
ку пальмовой оранжереи и клинической прачечной при Юрьевском
университете, а также о предоставлении министру народного просве-
щения права разрешать учреждение частных курсов. Этим законода-
тельное творчество исполнительной власти в I Думе было исчерпано.
В такой ситуации, достаточно редкой в мировой парламентской
практике, кадетская фракция решила взвалить на себя «воз» зако-
нотворческой работы, которая заслуживает специального анализа.
Базовое значение имели законопроекты, развивавшие основные по-
ложения первого раздела кадетской программы «Основные права
граждан»: о неприкосновенности личности (8 мая), о свободе совести
(12 мая), о гражданском равенстве (15 мая), о собраниях (30 мая), о
союзах (1 июня 1906 г.), о печати (4 июля). Содержание этих про-
ектов отражало основные принципы либерального миропонимания,
мировоззрения и мироощущения. По мнению кадетских теоретиков
и идеологов, без разрешения проблемы прав и свобод личности не-
возможно было приступать к формированию гражданского общества
и его институтов.
Не случайно особое значение кадеты придавали законопроекту
о неприкосновенности личности. В нем они предлагали отменить
«многочисленные статьи Устава о предупреждении и пресечении
преступлений», которые отражали «эпоху борьбы с освободитель-
ным движением»: исключительные суды и законы, положения об
усиленной и чрезвычайной охране и т. д. (72). Кадеты указывали, что
188
Глава третья
система усиленной чрезвычайной охраны не только подрывает осно-
вы законности, но расшатывает в общественном сознании идею права
и устои правосознания. В обществе укрепляется мысль, что власть не
может обойтись без исключительных мер, которые неминуемо ведут
к произволу и насилию, а это, в свою очередь, не может не вызвать
недоверия к власти. Чтобы избежать подобного явления, следовало
установить непрерывный надзор суда за действиями администрации.
Все взаимоотношения личности и власти должны быть основаны
на строгой законности. В законопроекте указывалось, что никто не
может быть задержан и заключен под стражу, подвергнут обыску,
полицейскому надзору и судим иначе, как в порядке общего судеб-
ного производства. В случае задержания без постановления суда аре-
стованные лица должны быть в течение 24 часов освобождены или
же отправлены к судебному следователю, который и решал вопрос
о дальнейшем положении задержанного. Этот срок увеличивался в
зависимости от места пребывания судебной власти (город или сель-
ская местность), в распоряжение которой должен быть доставлен
арестованный.
В соответствующих статьях обстоятельно излагались права лич-
ности на охрану жилища и находящихся в нем вещей, на корреспон-
денцию и другие средства связи (телефон, телеграф и т. д.). Однако
кадеты допускали возможность полицейских обысков, изъятия кор-
респонденции, подслушивания и т. п. как по постановлению судебной
власти, так и в ряде «необходимых случаев» (задержание преступни-
ков с поличным, удаленность судебной власти) органами полиции.
С законопроектом о неприкосновенности личности логически был
связан законопроект о свободе совести. Его составители считали, что
полное осуществление требования свободы совести могло бы «вос-
становить то доверие и нравственную связь отдельных народностей,
без которых невозможно поднятие авторитета православной церкви,
невозможно умиротворение совести». Свобода совести должна была,
по их мнению, привести к «обновлению России, укреплению и воз-
рождению в ней религиозного чувства, к водворению в ней взаимного
мира и согласия» (73).
Согласно проекту, отменялись все ограничения в пользовании
гражданскими и политическими правами для лиц разного вероиспо-
ведания. Всем существующим и вновь возникающим вероисповеда-
ниям предоставлялась свобода отправления религиозных обрядов, а
также распространения своих учений, «поскольку при осуществле-
нии этой свободы не совершается деяний, предусмотренных общими
уголовными законами» (74). Вводился явочный порядок при образо-
вании новых религиозных обществ, которым предоставлялось право
организовывать школы и вести в них преподавание. Организаторы
()т штурма к осаде
189
этих обществ должны были лишь заявлять властям о сущности про-
поведуемого ими вероучения и о религиозных обрядах. Право закры-
тия религиозных обществ предоставлялось исключительно судебным
властям. Граждане, достигшие 17 лет, имели право выхода из состава
религиозного общества, к которому они принадлежали. Вместе с тем
в проекте отмечалось, что «никто не может отказаться в силу своих
религиозных убеждений от исполнения гражданских или политиче-
ских обязанностей» (75).
В законопроекте о свободе собраний кадеты отстаивали явочную
систему публичных собраний. Согласно кадетскому законопроек-
ту, для созыва собрания от его организаторов требовалось лишь «не
позднее, чем за 24 часа до созыва собрания» известить о нем местные
полицейские органы. При этом отмечалось, что созыв публичного со-
брания возможен и без предварительного заявления, и в этом случае
полиция не имела права его закрыть. Единственной мерой наказания
организаторов такого собрания мог служить денежный штраф, не
превышающий 100 руб. Для публичных собраний, которые устраи-
вались за чертой города (на расстоянии 5 верст), предварительного
заявления вообще не требовалось. В то же время кадеты ввели в свой
законопроект ограничения условного и безусловного характера. Ус-
ловно запрещались собрания на площадях, улицах и в других обще-
ственных местах, препятствующих «свободному уличному движе-
нию». Безусловному запрещению подлежали собрания под открытом
небом на расстоянии одной версты от места «пребывания государя
императора», а также на полотне железных дорог. Полиции предо-
ставлялось право посылать на собрания свою агентуру и закрывать
сто в том случае, если собрание созывалось в местах, запрещенных
законом, а также если оно принимало «характер, непосредственно
угрожающий общественной безопасности». При этом полиции могла
удалить «неповинующихся методами принуждения» (76).
Кадетский проект закона о печати декларировал свободу печати,
книготорговли, открытия типографий, отменял цензуру. Для откры-
тия нового периодического органа от издателей требовалось лишь
указать адрес типографии, адрес и фамилию издателя и редактора.
Вместе с тем законопроект предусматривал и ряд мер против нару-
шителей закона о печати. Так, если на издании не был указан адрес
типографии или фамилия издателя, то виновные подвергались штра-
фу в размере до 200 руб., а если эти сведения были указаны невер-
но, то виновные подвергались тюремному заключению сроком до
6 месяцев. Более строгому наказанию подлежали лица, которые на
страницах печати оказывали «дерзностное неуважение к верховной
власти». За произнесение публичной речи или распространение со-
чинений, направленных против монарха, виновные наказывались
190
Глава третья
заключением в крепость на срок до одного года. Лица, виновные в
призывах «ко всякого рода насильственным действиям», карались
заключением в крепость сроком до двух лет, а если эти призывы были
приведены в исполнение и само преступление совершено, то сроком
до пяти лет (76).
В кадетском законопроекте о свободе союзов указывалось, что
«российские граждане вольны составлять союзы в целях, не про-
тивных законам и добрым нравам, не спрашивая на то разрешения
правительственной власти» (77). Вводя явочный порядок создания
союзов, кадеты одновременно подчеркивали, что для приобретения
юридических прав союз должен иметь свой устав, который подлежал
обязательной регистрации у местного старшего нотариуса. Это, по
признанию самих авторов проекта, предоставляло власти возмож-
ность пресекать деятельность союзов, «вступающих в противоречие
с правовым порядком» (78).
Таким образом, кадетами была проделана большая работа по
«переплавке» программных положений первого раздела своей про-
граммы в законопроекты, направленные на юридическое закрепле-
ние прав личности. В своей совокупности они, безусловно, вели к
демократизации российского общества, способствовали раскрытию
творческих и духовных потенций личности. Однако в условиях
острейшего общественного противостояния периода Первой россий-
ской революции эти, в основе своей рациональные, проекты были
критически восприняты представителями революционных партий
в Думе и вне ее, а также крестьянскими депутатами - трудовиками.
По сути, в ходе их обсуждения в думских комиссиях и на пленарных
заседаниях развернулась жаркая схватка между носителями различ-
ных ценностных мировоззренческих ориентаций, представителями
различных идеологических схем и программ, по-разному, а порой и
диаметрально, представлявших себе пути преобразования России.
Из уст рабочих и крестьянских депутатов градом сыпались разного
рода обвинения в адрес кадетских юристов, которые якобы так и не
смогли отказаться «от старых традиций, от выражений, которыми
злоупотребляют охранное отделение и жандармские управления».
Депутаты левых фракций предлагали Думе принять Декларацию
прав гражданина, в которой «одним махом» отменялись бы все преж-
ние законы, уничтожались все сословия и сословные институты, вво-
дился явочный порядок для собраний и союзов, печати и т. д. Прак-
тически левый сегмент Думы выступал за коренную революционную
ломку всей системы общественных отношений, в отличие от думской
кадетской фракции, которая настаивала на мирной эволюционной
трансформации (79).
(hn штурма к осаде
191
В логике мирной трансформации кадетами были представлены
ла кинопроекты и законодательные предположения, раскрывающие
положения последующих разделов программы «Государственный
строй» и «Суд». 20 мая 1906 г. был внесен законопроект «Об из-
менении ст. 55-57 Учреждения Государственной Думы», а 1 июня
1906 г. - законопроект «О неприкосновенности членов Государ-
ственной Думы». В первом случае речь шла об «устранении тех за-
। руднений, которыми обставлена законодательная инициатива самой
Государственной Думы», и создании условий для ускорения проце-
дуры прохождения законодательного процесса, а также для расши-
рения законодательной инициативы со стороны депутатов. В четы-
рех статьях второго законопроекта говорилось о создании системы
ограждающих мер, обеспечивающих неприкосновенность депутатов
Думы. Так, в ст. 1 подчеркивалось, что «возбуждение уголовного пре-
следования против члена Государственной Думы во время сессий
допускается не иначе, как с разрешения Государственной Думы, по
особому каждый раз ее постановлению». Член Думы мог быть «под-
вергнут лишению или ограничению свободы не иначе, как по поста-
новлению судебной власти, с предварительного разрешения Государ-
ственной Думы». Исключением из этого общего правила могли быть
лишь «случаи задержания члена Государственной Думы при самом
совершении или тотчас по совершении преступления». Но и в этом
случае «Государственная Дума должна быть немедленно уведомлена
о последовавшем задержании, причем от нее зависит утвердить или
наоборот отменить сделанное распоряжение о задержании». В этой
же ст. 2 фиксировалось положение о том, что члены Государствен-
ной думы «не подлежат личному задержанию за долги». В ст. 3 и 4
отмечалось, что если против члена Государственной думы до откры-
тия сессии возникло «уголовное преследование», то оно должно быть
приостановлено «впредь до разрешения Думы». Это же правило рас-
пространялось и на случаи, когда члены Государственной думы могли
быть привлечены к ответственности «за преступления, совершенные
при исполнении или по поводу исполнения обязанностей, лежащих
па них по сему званию» (80).
В рамках раздела «Суд» кадеты внесли два законопроекта: «Об
отмене смертной казни» (18 мая) и «Об изменении законов о судо-
устройстве и судопроизводстве» (23 мая). Первый проект состоял
всего лишь из двух статей: «Смертная казнь отменяется» (ст. 1) и
«Впредь до пересмотра уголовного законодательства, во всех случа-
ях, в которых действующими законами установлена смертная казнь,
опа заменяется непосредственно следующим по тяжести наказани-
ем» (81). 19 мая 1906 г. этот кадетский законопроект был принят Го-
сударственной думой.
192
Глава третья
Что касается второго законопроекта, то его суть сводилась к:
упразднению суда судебной палаты с участием сословных предста-
вителей и передаче всех дел в ведение окружных судов с участием
присяжных заседателей; восстановлению кассационного суда; осво-
бождению суда от надзора административной власти; организации
адвокатуры на началах самоуправления; введению выборности и
несменяемости судей; гласности судопроизводства; введению услов-
ного осуждения и защиты на предварительном следствии. В проекте
кадеты выступили против сохранения имущественного ценза для ми-
ровых судей (ими был выдвинут образовательный ценз), настаивали
на устранении из съезда мировых судей правительственных чинов-
ников (82).
По шестому разделу программы «Аграрное законодательство» ка-
деты внесли «Заявление», известное как «проект 42-х». Дело в том,
что аграрная комиссия кадетской фракции под председательством
В. Е. Якушкина, работавшая над окончательным вариантом зако-
нодательного проекта, так и не пришла к согласию по целому ряду
вопросов. Это не позволило, в отличие от трудовиков, подписавших
единодушно «проект 104-х», собрать подписи всех депутатов своей
фракции. Именно этим объясняется, что «проект 42-х» был внесен в
Думу в качестве «Заявления».
«Проект 42-х» в своих основных положениях практически ни-
чем не отличался от аграрного проекта, принятого III общепартий-
ным съездом. Не случайно первым подписавшим «проект 42-х» был
член ЦК кадетской партии В. Е. Якушкин - основной докладчик по
аграрному вопросу на съезде. В преддверии внесения в Думу «Заяв-
ления» аграрная комиссия под председательством Якушкина прове-
ла работу над замечаниями, которые прозвучали в адрес проекта на
партийном съезде. Так, в разделе III съездовского проекта пункт, в
котором говорилось о сохранении за владельцами «интенсивных и
образцово-показательных имений», был заменен более осторожной
формулировкой, согласно которой из земель, подлежавших прину-
дительному отчуждению, исключались участки «исключительного
характера и общеполезного значения». Внесены уточнения в раз-
дел I п. «б» съездовского проекта: «Без ограничения подлежат отчуж-
дению все земли, обычно сдававшееся до 1 января 1906 г. в аренду»
(ранее срок не был установлен). При определении «высшего размера»
владения специально указывалось, что владелец земли должен вести
свое хозяйство самостоятельно (своим скотом и орудиями). В «про-
екте 42-х» сохранилась потребительная норма наделения, но в то же
время землеустроительным учреждениям (центральным и местным)
было предоставлено право изменять эту норму в соответствии с мест-
(hn штурма к осаде
193
и ыми условиями. В остальном «проект 42-х» совпадал с проектом,
принятым на III съезде.
Однако было ясно, что попытка кадетов мирным путем разре-
шить наболевший аграрный вопрос в России, как говорится, «добром
не кончится». Уже в правительственной декларации 13 мая со всей
определенностью было заявлено, что принудительное отчуждение
земли «недопустимо». Этой же позиции придерживались представи-
тели правого крыла Думы, считавшие «проект 42-х» «революцион-
ным», призывающим к полной национализации земли, к разрушению
псей системы аграрно-крестьянских отношений, вносящим «смуту» в
традиционное крестьянское сознание.
Подчеркну, что дискуссия в Думе по аграрному вопросу показа-
ла, что в самой кадетской фракции не было единства относительно
пути оптимального разрешения этого векового вопроса российской
реальности. Разоблачая инвективы правительства и правых, кадет-
ские ораторы действовали единым фронтом, но когда дело доходило
до содержательной оценки «проекта 42-х», разногласия между ними
сразу же вылезали наружу. Так, М. Я. Герценштейн, отвечая на обви-
нения правительства и правых, заявил: «Но если бы вы прислушива-
лись к тому, что говорилось на всех наших съездах и собраниях, то вы
видели бы, что мы отказались от провозглашения национализации,
так как хотели стоять на твердой реальной почве» (83). Однако вы-
ступавший перед ним Л. И. Петражицкий полагал, что авторы «За-
явления» предлагают хоть и не полную, но все же «частичную наци-
онализацию, а именно приобретение земли в государственный фонд
с сохранением права собственности за государством и с предоставле-
нием крестьянам только временного пользования» (84). Будучи про-
тивником создания постоянного государственного земельного фонда
и передачи из него земли крестьянам в пользование, Петражицкий
заявил: «Желательно, по возможности, создание зажиточных людей,
которые могли бы получить просвещение... Но для этого необходимо
наделение частной собственностью, а не пользование ею, нужно, что-
бы была возможность дифференциаций, чтобы те, кто находит, что
лучше в городе, могли продать свой участок и идти в город, избрать
иные профессии, а другие, оставаясь на земле, могли бы прикупить
земли. Нужно создать такие формы, при которых в сельском населе-
нии воспитывались бы хозяйственная деловитость, развивалась пред-
приимчивость, для этого нужно воспитывать его на праве собствен-
ности» (85). Петражицкий признавал, что дополнительное наделение
крестьян, как это предлагается в «Заявлении», «только временный
паллиатив... и думать, что это есть решение аграрного вопроса... было
бы совершенно наивно» (86). Это уже было прямой «подножкой» для
авторов «проекта 42-х». Чтобы как-то сгладить впечатление от столь
194
Глава третья
«откровенной» речи своего коллеги по фракции, М. Я. Герценштейн,
взявший на себя трудную обязанность защиты «проекта 42-х» от на-
падок и вскоре после роспуска Думы поплатившийся за свои парла-
ментские речи жизнью, заявил: «Я не думаю, чтобы можно было счи-
тать прогрессом такое состояние, тогда из нашего крестьянства будет
выделена элита, то, что немцы называют “здоровое крестьянство”, по-
тому, что наряду с этим растет и батрачество. Это не наш идеал» (87).
Герценштейн доказывал, что кадетский проект предусматривает бо-
лее равномерное распределение земли среди крестьянства. «Не кре-
стьянин, - говорил он, - должен опуститься до батрака, а батрак дол-
жен подняться до крестьянства» (88).
По мнению авторов «Заявления», их проект «в полной мере га-
рантирует прочность владения землей для того, кто обрабатывает ее
своим трудом... Крестьянин может быть спокойным: дополнитель-
ный участок будет находиться в его распоряжении и перейдет к его
наследникам в качестве средства для приложения земледельческого
труда, причем и все приспособления и улучшения останутся в пользу
той же самой семьи» (89). Отстаивая выкуп частновладельческих зе-
мель за счет государства по «справедливой оценке», кадеты считали,
что крестьяне должны за нее вносить платежи. «Господа, - говорил
Герценштейн, - если крестьяне получат землю, то я не вижу, почему
им не нести за нее платежей» (90). Остановившись на финансовой
стороне аграрной реформы, Герценштейн заявил, что «эта операция
будет проведена, как провели ее 1861 году» (91). Давая общую оцен-
ку проекта, Е. Н. Щепкин признавал, что «это в общих чертах повто-
рение реформы 1861 г.... и он представляет собой попытку сделки с
теми интересами, с теми физическими силами старого строя, которые
стоят за старыми точками зрения в аграрном вопросе. Для того чтобы
не доводить до отчаяния теперешних владельцев, партия народной
свободы предлагает им вознаграждение и предлагает сохранение за
ними усадеб и части земель» (92).
Внося 8 мая свое «Заявление» по аграрному вопросу, руковод-
ство кадетской фракции было в курсе, что трудовики также разра-
батывают свой собственный проект, что все попытки уговорить их
объединиться на «проекте 42-х» бесполезны. Однако, действуя на
опережение, кадеты питали некоторые иллюзии, что им удастся объ-
единить вокруг своего проекта если не большинство, то по крайней
мере значительную часть депутатов. Однако этот тактический ход не
дал кадетам желаемого результата. С небольшим интервалом в Думу
были внесены два радикальных проекта: «проект 104-х» (23 мая) и
«проект 33-х» (6 июня), которые окончательно перечеркнули надеж-
ды кадетов на компромисс с исполнительной властью. Оба проекта -
и национализации земли («проект 104-х») и социализации земли
(hit штурма к осаде
195
(«проект 33-х») (93) - вступали в явное противоречие с кадетски-
ми представлениями о возможности мирного разрешения аграрного
поп роса, а это нарушало всю логику их политического курса. В бой
вновь были брошены лучшие ораторские силы кадетской фракции,
которые в своих выступлениях пытались доказать бесперспектив-
ность идеи национализации земли, а тем более абсурдность ее со-
циализации и одновременно стремились убедить в преимуществах
предлагаемой ими «потребительской» нормы сравнительное нормой
«трудовой», выкупа по «справедливой оценке» - с бесплатной разда-
чей земли крестьянам, доказывали рациональность своего подхода к
формированию землеустроительных учреждений в отличие от созда-
ния в явочном порядке земельных комитетов. Со своей стороны тру-
довики не соглашались ни с кадетской концепцией принудительного
о тчуждения помещичьих земель, ни с «нищенской» потребительской
нормой наделения крестьян, ни с «грабительской» сущностью «спра-
ведливой оценки», ни с «бюрократическим механизмом» планиру-
емых кадетами землеустроительных учреждений (1/3 чиновники,
помещики, У3 крестьяне).
Борьба между кадетами и трудовиками продолжилась и в «комис-
сии 99-ти», в которую были переданы оба проекта («проект 42-х» и
«проект 104-х; «проект 33-х» не был принят Думой к рассмотрению).
Здесь на протяжении месяца шла такая же непримиримая борьба,
как и на думской трибуне. Однако все попытки «свести» воедино ка-
детский и трудовический аграрные проекты так и не удались. Пока
в думской «комиссии 99-ти» шли бесконечные баталии, правитель-
ство 20 июня 1906 г. опубликовало специальное аграрное сообщение
о том, что решение земельного вопроса нужно искать не в отчужде-
нии частнособственнических земель, которые признавались непри-
косновенными, а, напротив, в укреплении частной собственности на
землю. Решив взять инициативу в свои руки, правительство пред-
лагало: передать малоземельным крестьянам на «выгодных» для
них условиях все годные для земледелия казенные земли, а ввиду
их недостаточности купить за счет казны через Крестьянский банк
добровольно продаваемые помещичьи земли и продать их затем кре-
стьянам. В ответ на этот шаг правительства, который был расценен
как «провокация», левые фракции предложили аграрной комиссии
Думы подготовить текст обращения к народу. Как известно, первый
такой опыт уже проделали рабочие-депутаты, опубликовав 18 мая
за подписью «18-ти» в большевистской газете «Волна» обращение
«Ко всем рабочим России от рабочих-депутатов Государственной
думы», в котором утверждалось, что Дума сама по себе бессильна
помочь народу.
196
Глава третья
Идея левых фракций, явно противоречащая законам 20 февраля
1906 г. и Основным законам 23 апреля 1906 г., не на шутку встре-
вожила кадетское руководство, которое после опыта обсуждения в
Думе своих проектов о правах и свободах граждан, а также по аграр-
ному вопросу стало осознавать, что опасность существованию Думы
исходит не только от исполнительной власти и консервативных кру-
гов, но и (причем не в меньшей степени) от левого сегмента внутри
самой Думы. Как оказалось, кадеты и представители революционных
партий и организаций совершенно по-разному смотрят на реше-
ние, казалось бы, ясных и бесспорных социальных вопросов, у тех и
других диаметрально противоположные представления о путях их
решения. Предусмотрев, что кадетская фракция не выдержит нати-
ска левых депутатов сразу по двум кардинальной важности вопро-
сам - аграрному и рабочему, кадеты решили ограничиться внесением
в I Думу только аграрного законопроекта. Относительно рабочего
вопроса было сделано лишь заявление в ответном адресе: «Государ-
ственная Дума признает неотложным удовлетворение нужд рабочего
класса путем законодательных мер, направленных к охране наемно-
го труда. Первым шагом на этом пути должно явиться обеспечение
наемным рабочим во всех отраслях труда свободы организации и
самостоятельности для поднятия материального и духовного благо-
состояния» (94). Характерно, что даже демократический по своей на-
правленности кадетский проект о союзах был подвергнут критике на
совещании представителей 23-х петербургских профессиональных
союзов 15 мая 1906 г. (95). Кадетам пришлось согласиться с несовер-
шенством своего проекта и возвратить его на доработку в комиссию
Г. Б. Полоса.
Обсуждение аграрного вопроса в думских кругах не оставило
равнодушными местные кадетские комитеты. Так, 22 июня 1906 г.
гдовский комитет, обсудив деятельность кадетской фракции в Думе,
принял решение довести до сведения губернского комитета, что «на-
селение больше симпатизирует “трудовикам”, чем партии народной
свободы» (96). Аналогичные письма поступали в ЦК и от других
местных организаций. Несколько позднее в докладе А. А. Корнилова
IV съезду партии признавалось, что «в некоторых уездах на много-
людных митингах, устраиваемых членами нашей партии, сплошь и
рядом выражалось сочувствие программе и тактике трудовой груп-
пы», что «защитить нашу программу могут разве лишь самые силь-
ные и опытные пропагандисты, каких у нас немного» (97). Попытки
кадетских пропагандистов объяснить, например, что «взять землю
без выкупа невозможно, ибо это породило бы гражданскую войну, это
могло бы разорить множество народа, ибо земля заложена в банках, и
создало бы даже международные осложнения», вызывали у крестьян
()т штурма к осаде
197
несогласие. Простой деревенский мужик оказался для кадетских
пропагандистов и агитаторов твердым орешком. В своей основной
массе российское крестьянство в аграрном вопросе стояло значитель-
нее левее кадетов. Хотя в период деятельности I Думы кадетам все же
удавалось добиваться принятия резолюций в поддержку народного
представительства и деятельности в нем кадетской фракции, однако
уже в это время налицо были симптомы недовольства как явного, так
и накапливающегося подспудно в крестьянской и рабочей массе и
кадетской программой, и особенно кадетской думской тактикой. Эти
настроения внимательно отслеживал Департамент полиции, который
н своих донесениях отмечал, что пропагандистская деятельность ка-
детской партии не увенчалась успехом, «так как программа не встре-
тила сочувствия ни среди рабочих, ни среди крестьянского населения
и лишь до некоторой степени нашла поддержку среди уездной интел-
лигенции» (98).
Крайне сложно было найти кадетам общий язык с левыми фрак-
циями по запросной тактике. За 72 дня работы I Думы был внесен
391 запрос, из них 121 срочный. Достаточно привести один пример,
чтобы понять характер расхождений между левыми и кадетами. Сош-
лемся на обсуждение в Думе запроса о белостокском погроме. По
предложению трудовика А. Ф. Аладьина Дума поручила комиссии
по расследованию незаконных действий должностных лиц команди-
ровать в Белосток трех своих членов Е. Н. Щепкина, А. А. Арканцева
и В. Р. Якубсона для выяснения на месте причин погрома. Доклад
комиссии вызвал полное единодушие депутатов в осуждении «кро-
вавых преступлений местной и центральной власти». Но это едино-
душие сразу же исчезло, как только дело дошло до практических вы-
водов о мерах борьбы с подобного рода явлениями.
В отличие от социал-демократов и трудовиков, считавших, что на-
род должен сам взять в свои руки «охрану своей жизни и имущества»,
создав в этих целях явочным порядком вооруженные организации,
способные защитить население от погромщиков, кадеты подобного
рода методы считали неприемлемыми и предложили ограничиться
требованием отправить правительство в отставку и привлечь к суду
непосредственных виновников белостокского погрома.
Неприемлемым кадеты признали и трудовический «проект
35-ти», в котором шла речь о немедленном создании на местах земель-
ных комитетов, избранных на основе всеобщего, равного, прямого и
тайного избирательного права, для разработки и проведения аграр-
ной реформы. «Мы, - писал П. Н. Милюков, - откровенно должны
признаться, что наши дороги с нашими “друзьями слева” расходятся.
Мы не верим в возможность организованного выступления масс в на-
стоящий момент и поэтому нисколько не хотим ни “поднимать ада”,
198
Глава третья
ни помогать нашим друзьям совершать те подготовительные меры,
которые, по их мнению, могут им пригодиться для достижения этой
цели. Мы полагаем по той причине, что составлять эти комитеты пу-
тем всеобщего голосования значило бы готовить их не для мирного
решения на местах земельного вопроса, а для чего-то совершенно
другого... При нашем понимании, местные комитеты должны слу-
жить, конечно, ближайшим целям реформы, а не целям организации
страны для “фантастического революционного удара”...» (99). Руко-
водству кадетской фракции удалось блокировать «проект 35-ти». Не
скрывая по этому поводу своего восторга, П. Б. Струве писал: «Пе-
чатью государственного смысла было отмечено отклонение Думой
предложения трудовой группы о немедленном образовании местных
комитетов по аграрному вопросу, избираемых на основе всеобщего и
т. д. избирательного права» (100).
В логике «государственного смысла» выстраивалась и тактиче-
ская линия кадетской фракции по вопросу о помощи голодающим.
В отличие от социал-демократов и трудовиков, настаивавших на пе-
редаче дела помощи голодающим в руки самого народа и создании с
этой целью местных комитетов, избранных на основе всеобщего, рав-
ного, прямого и тайного избирательного права, кадеты, добившись
сокращения ассигновки на помощь голодающим с 50 млн до 15 млн
руб., а также преодолев процедуру двух думских комиссий (бюджет-
ной и продовольственной), где между ними и левыми развернулись
не менее острые бои, чем это было на общем заседании Думы, обеспе-
чили принятие положительного решения.
Правительство, изначально относясь с недоверием к Думе, рас-
сматривало ее как один из факторов, провоцирующих революцион-
ное движение в стране, как некий легальный центр революционной
агитации и пропаганды. Распространявшиеся массовыми тиражами
«пламенные» речи думских левых депутатов, острые стрелы в адрес
центральной и местной администрации, рефреном слетавшие с уст
кадетских ораторов, превращали Думу в реально опасный «очаг» рас-
пространения «смуты». Вопрос, что же делать с «Думой народного
гнева», неоднократно обсуждался на всех уровнях властной пирами-
ды. Правда, исполнительная власть испытывала определенное бес-
покойство по поводу резонанса, который может вызвать в стране ее
преждевременный роспуск. В связи с этим в правящих кругах заро-
дилась мысль произвести «пробные переговоры» с представителями
либеральных оппозиционных партий, чтобы «прощупать» с разных
сторон их настроение, а затем принять окончательное решение от-
носительно судьбы Думы. Учитывая, что в исторической литературе
этот вопрос досконально изучен (101), остановлюсь лишь на отд ель-
()ш штурма к осаде,
199
пых сюжетных линиях, важных для понимания кадетской позиции в
лот период.
В июне 1906 г. были созданы два «центра» переговоров: первый
возглавлял дворцовый комендант Д. Ф. Трепов, второй - министр
внутренних дел П. А. Столыпин и министр иностранных дел А. П. Из-
вольский. Все эти переговоры непосредственно контролировались
Николаем II, ибо только от него зависело принятие окончательного
решения. Первым начал поиски контактов с кадетскими лидерами
/I. Ф. Трепов. Через английского журналиста Ламарка он предложил
(А. Муромцеву, И. И. Петрункевичу и П. Н. Милюкову начать пере-
। опоры о создании думского министерства. Под разными предлога-
ми Муромцев и Петрункевич отказались принять это предложение.
Милюков же согласился. Их встреча состоялась в середине июня в
кабинете ресторана Кюба.
В начале беседы Милюков указал на необходимость замены ка-
бинета И. Л. Горемыкина и изменения всего правительственного
внутриполитического курса. В основу программы нового думского
министерства, по мнению Милюкова, вполне мог быть положен от-
ветный думский адрес, который он обстоятельно прокомментировал
для Трепова. Милюкова удивило, что Трепов довольно быстро со всем
(оглашался и молча фиксировал кадетские требования в своей запис-
ной книжке. Так, Трепов выразил полное согласие с требованиями и
всеобщего избирательного права, и некоторой «чистки» администра-
тивного аппарата и даже не «испугался» кадетского принудительно-
го отчуждения помещичьих земель. Правда, он заметил, что аграрная
реформа должна быть проведена не через Думу, а «сверху» - путем
опубликования специального царского манифеста. Не встретило воз-
ражения со стороны Трепова и требование реформы Государственно-
го совета. Однако он выразил категорическое несогласие с требова-
нием полной амнистии для политических заключенных, подчеркнув
при этом, что «царь никогда не помилует цареубийц».
После «предварительного обмена мыслями» Милюков и Трепов
перешли к составлению списка возможных кандидатов в министры.
Судя по тому списку, который царь показал В. Н. Коковцову, со-
став думского министерства должен был выглядеть следующим об-
разом: председатель Совета министров - С. А. Муромцев, министр
внутренних дел - П. Н. Милюков или И. И. Петрункевич, министр
юстиции - В. Д. Набоков или В. Д. Кузмин-Караваев, министр ино-
странных дел - П. Н. Милюков или А. П. Извольский, министр фи-
нансов - М. Я. Герценштейн, министр земледелия - Н. Н. Львов,
государственный контролер - Д. Н. Шипов, министры военный,
морской, императорского двора - по усмотрению царя (102). После
200
Глава третья
окончания беседы Трепов дал Милюкову номер своего телефона, ве-
роятно, в надежде на то, что переговоры будут продолжены.
Однако слухи о состоявшихся переговорах настолько встревожи-
ли окружение царя, что оно потребовало не только немедленного их
прекращения, но и незамедлительного роспуска «сборища револю-
ционеров», т. е. Думы. Даже Коковцов, прочитав записку о составе
кадетского министерства, посоветовал царю, по «уму и по совести»,
прекратить подобные эксперименты и немедленно распустить Думу.
Николай II вынужден был успокаивать разволновавшегося царе-
дворца и заверил его, что никогда не сделает «этот скачок в неизвест-
ное» (103).
Примерно в это же время, между 19 и 24 июня, начались перего-
воры в рамках «второго центра»: Столыпин - Извольский. Именно
в эти дни Милюков был приглашен Столыпиным в его резиденцию
на Аптекарском острове на встречу, на которой присутствовал и Из-
вольский. Судя по воспоминаниям Милюкова, их беседа носила осве-
домительный характер: Столыпину было важно узнать состав буду-
щего кабинета, предложенного в ходе переговоров с Треповым. Когда
Столыпин узнал, что ему в этом кабинете места не предвидится, а
пост министра внутренних дел предполагается предоставить самому
Милюкову, то якобы стал задавать «иронические вопросы»: понима-
ет ли Милюков, что «министр внутренних дел есть в то же время и
шеф жандармов, а, следовательно, заведует функциями, непривыч-
ными для к.-д.?». Если верить воспоминаниям Милюкова, то он в том
же ироническом тоне ответил, что «элементарные функции власти
прекрасно известны кадетам, но характер этих функций может быть
различен сравнительно с существующим, в зависимости от общего
направления правительственной деятельности». При этом Милюков
добавил, что «о поведении к.-д. в правительстве не следует судить по
их роли в оппозиции». Отвечая на вопрос Столыпина, включаются
ли Милюковым министры военный, морской и двора в число под-
лежащих назначению кадетов, Милюков подтвердил так же, как и
Трепову, что «в область прерогативы монарха мы вмешиваться не на-
мерены» (104).
После аудиенции произошла пикантная ситуация. Извольский,
который все это время молчал, предложил подвезти Милюкова в
своем экипаже. По дороге Извольский признался Милюкову, что
хорошо «понимает Столыпина, который не знаком с европейскими
политическими порядками», но что он сам «отлично сознает значе-
ние политических требований прогрессивных кругов, не разделяет
взглядов Столыпина и чувствует себя гораздо ближе к нашим (кадет-
ским. - В. Ш.) мнениям о своевременности коренной политической
реформы, которая сблизит нас с Европой и облегчит миссию мини-
(hit штурма к осаде
201
< черства иностранных дел за границей». Собеседники были доволь-
ны друг другом и продолжали бы приятный разговор и дальше, если
(nd нс короткая петербургская летняя ночь и появление на улицах
первых пешеходов, которые могли стать невольными свидетелями
прогулки в одном экипаже царского министра иностранных дел и
in дера кадетской партии. «Когда мы доехали до Невы, - вспоминал
Милюков, - я указал министру на неудобство, если он будет узнан в
сопровождении столь опасного собеседника. Извольский согласился,
лпметив только, что такая же опасность грозит и его кадетскому спут-
нику. Я поблагодарил, и мы расстались» (105).
Можно не сомневаться в том, что сведения о переговорах в «двух
вен грах» стекались в одно место - Царскосельский дворец к Нико-
лаю П. Царская резиденция в эти июньские дни 1906 г. представляла
гобой оперативный штаб, куда поступала информация о настроениях
и общественных и думских кругах. Царя буквально осаждали пред-
< ншители консервативных кругов, сюда зачастили великие князья,
обеспокоенные своей судьбой в случае прихода к власти представи-
1глей либеральной общественности. Даже родные братья дворцового
коменданта А. Ф. и В. Ф. Треповы настоятельно требовали «усми-
рить своего безумного брата». Видимо, царь в это время сделал «вну-
шение» Д. Ф. Трепову. Не случайно тот 24 июня опубликовал про-
бранное интервью агентству Рейтер. Продолжая высказываться за
передачу власти кадетам «как сильнейшей партии в Думе», Трепов
уже выступил против кадетского требования принудительного от-
чуждения помещичьей земли, с которым он соглашался за несколько
дней до этого в беседе с Милюковым. Он еще раз специально под-
черкнул, что не может быть никакой речи и о полной политической
амнистии. Не отвергая в принципе возможности дальнейших перего-
воров с кадетами, Трепов выдвинул более жесткие условия: они мо-
гут быть продолжены в том случае, если кадеты откажутся от своей
аграрной программы и разорвут свой «союз» с трудовиками.
Воспользовавшись появлением в открытой печати интервью Тре-
пова, Милюков на страницах «Речи» сделал попытку продолжить
переговоры заочно. В своих статьях Милюков проводил мысль о том,
ч го «никакая большая политическая партия не может отказываться
от власти, если обстоятельства призывают ее на чреду государствен-
ного служения». Партия народной свободы уже в январе этого года
предвидела возможность наступления подобных обстоятельств и
неизбежность того, что для партии составляет тяжкую жертву. Эту
жертву партия готова принести при одном условии: не отказываться
। гг своей внутренней сущности и у власти остаться тем, чем она была
• у избирательных ящиков» (106). По понятным причинам Милюков
пг информировал общественность о своих переговорах с Треповым.
202
Глава третья
Глава кабинета И. Л. Горемыкин в это время «затаился» и как
опытнейший бюрократ выжидал, что «воспоследует» из Царскосель-
ского дворца. В отличие от «первого центра» переговоров, где про-
рабатывалась идея о создании кадетского министерства, во «втором
центре» речь шла о создании коалиционного кабинета министров.
Так, А. П. Извольским совместно с группой думских либералов во
главе с Н. Н. Львовым была подготовлена специальная «Записка»,
в которой намечались меры, направленные на ликвидацию конф-
ликта между кабинетом Горемыкина и Думой. В «Записке» были
названы кандидатуры на посты министров в коалиционном кабине-
те: председатель Совета министров - С. А. Муромцев, министр вну-
тренних дел - П. А. Столыпин или С. А. Муромцев, министр юсти-
ции - В. Д. Кузмин-Караваев. Из других общественных деятелей
были названы имена Д. Н. Шипова, А. А. Муханова, П. Н. Милюкова,
Н. Н. Львова.
Во время аудиенции 25 июня Извольский передал царю «Запи-
ску» и подробно ее прокомментировал. Он разъяснил царю, что пред-
ложенные на посты министров общественные деятели в своем боль-
шинстве глубоко заинтересованы в поддержании твердого порядка в
стране. Извольский высказал убеждение, что, войдя в коалиционный
кабинет, они были бы не менее консервативны и преданы престолу,
чем бюрократы (107). Николай II со вниманием отнесся к идее созда-
ния коалиционного кабинета и разрешил Извольскому совместно со
Столыпиным продолжить переговоры с представителями либераль-
ной общественности (108).
27 июня П. А. Столыпин и А. П. Извольский встретились с
Д. Н. Шиповым и Н. Н. Львовым. В принципе не возражая против
создания коалиционного кабинета, Шипов предложил привлечь в
кабинет представителей кадетской партии и предостерег от роспу-
ска Думы. По его мнению, «поручение образования кабинета» следо-
вало бы возложить на одного из лидеров кадетов. Со своей стороны
Столыпин информировал Шипова о своей встрече с Милюковым,
который дал понять, что «не уклонится от поручения образовать ка-
бинет, если такое предложение ему было бы сделано» (109). Во вре-
мя беседы Столыпин попросил Шипова убедить лидеров кадетской
партии войти в состав коалиционного кабинета. Шипов согласился.
28 июня он предложил П. А. Гейдену встретиться с Милюковым и
прозондировать почву о возможности вхождения кадетов в состав
коалиционного кабинета, сам же имел по этому поводу продолжи-
тельную беседу с С. А. Муромцевым. Во время встречи с Гейденом
Милюков заявил, что «находит такую комбинацию безусловно не-
приемлемой, что, по его убеждениям, новый кабинет должен быть
образован исключительно из лиц, принадлежащих к руководяще-
< Ьн штурма к осаде
203
mv большинству Государственной думы, и дал понять, что считает
к ,»гом смысле вопрос в сферах предрешенным, и готов принять на
себя составление кабинета, как только такое поручение будет ему
। делано» (110).
Шипов во время встречи с Муромцевым попытался убедить его,
•но «формирование коалиционного министерства, по-видимому, от-
пишет намерению государя и будет встречено сочувственно в влия-
|гл|>пых сферах, ныне отрицательно относящихся к народному пред-
• гаинтельству, что такой состав кабинета может объединить в стране
псе общественные прогрессивные круги и освободить к.-д. от союза
г крайними, негосударственными элементами». Шипов не скрывал,
•гк) он хотел бы видеть главой кабинета Муромцева. Он просил его
переговорить с Милюковым и другими влиятельными лидерами пар-
ши и «постараться убедить их в целесообразности и необходимости
принятия предлагаемой комбинации» (111).
Однако Муромцев отказался содействовать образованию коали-
ционного кабинета, выдвинул при этом два аргумента. Во-первых,
среди руководства партией окончательно созрело убеждение в необ-
ходимости создания однородного кадетского министерства, и Милю-
ков уже чувствует себя главой именно такого кабинета. Во-вторых,
«никакой состав вновь образованного министерства при пережи-
ваемых условиях не может рассчитывать в ближайшем времени на
спокойную и продуктивную государственную деятельность и не
сможет сохранять свое положение более или менее продолжитель-
ное время. Неизбежны революционные вспышки, против которых
правительство будет поставлено в необходимость применять стро-
гие репрессивные меры, а это вызовет, несомненно, недовольство в
общественных кругах и лишит власть необходимой поддержки со
стороны общества». В то же время, как вспоминал Шипов, Муромцев
согласился «относительно условий, не исключающих возможность
образования кабинета под моим председательством, т. е. предрешен-
ное отрицательное отношение к.-д. партии к участию ее членов в ко-
алиционном правительстве и неизбежный в ближайшем же времени
конфликт его с Государственной думой» (112).
Все же, судя по воспоминаниям Милюкова, их встреча с Муром-
цевым состоялась. Пригласив Милюкова к себе в думский кабинет,
Муромцев поднялся с кресла к нему навстречу и «с места в карьер,
без всяких предисловий» спросил: «Кто из нас будет премьером?».
«Быть может, - пишет Милюков, - он считал меня более осведом-
ленным о ходе переговоров. Но для меня это было так неожиданно и
показалось так забавно, что я не мог не рассмеяться и ответил: “По-
моему, никто не будет”. Видимо, Муромцев понял это за уклонение
от ответа и продолжал настаивать. Может быть, я и уклонился бы,
204
Глава третья
если бы считал шансы кадетского кабинета серьезными. Я знал, что
фракция едва ли остановит свой выбор на Муромцеве. И официаль-
ная часть моего ответа была: “Если уже дело дойдет до такого важ-
ного события, как кадетское министерство, то вопрос о премьерстве
есть уже второстепенная подробность, которую решит партия”. Но
я почувствовал, что это как раз и не удовлетворит Муромцева. И я
продолжал: “Что касается меня, то я с удовольствием отказываюсь
от премьерства и предоставляю его вам”. Действие этих последних
слов было совершенно неожиданное. Муромцев не мог скрыть охва-
тившей его радости и выразил ее в жесте, который более походил на
антраша балерины, нежели на реакцию председателя Думы. На этом
пируэте и оборвался наш разговор. Муромцев узнал то, что ему было
нужно, а я спешил в залу заседания» (ИЗ).
Трудно сказать, насколько был ироничен в своих воспоминани-
ях Милюков, но по-человечески и особенно в политическом смысле
понять можно и того и другого. По канонам европейского парламен-
таризма кадетский кабинет должен был возглавить Муромцев, но в
политике не менее важны и другие принципы. Д. Ф. Трепов вполне
мог бы обратиться непосредственно к Муромцеву, это мог сделать и
царь, пригласив к себе на аудиенцию Председателя Государственной
думы. Однако Трепов все же вел переговоры с Милюковым, видя в
нем лидера кадетской партии, способного брать на себя политиче-
скую ответственность. Ситуация действительно была непростая,
если принимать в расчет все обстоятельства, включая и личные амби-
ции политических лидеров. Судя по сохранившимся воспоминани-
ям участников переговорного процесса в середине июня и до 5 июля
1906 г., предпочтение в «верхах» больше отдавали Милюкову, чем
кому-либо другому из кадетской среды. Суть «колебаний» состояла
лишь в одном: либо без всяких промежуточных стадий сформировать
кадетский кабинет, либо предварительно провести эксперимент с ко-
алиционным кабинетом, что прежде всего более устраивало предста-
вителей бюрократических кругов, получавших шанс участия в этом
кабинете. Этот «ребус» мог решить только царь, который провел об-
стоятельную беседу с Шиповым 28 июня 1906 г.
«Гвоздем» беседы как раз и стал вопрос о кадетском ответствен-
ном министерстве. Шипов заявил: «Оппозиционный дух, который в
настоящее время ярко проявляется среди к.-д. партии, не может вну-
шить серьезных опасений. Такой характер ее в значительной мере
обусловливается занимаемым ею положением безответственной оп-
позиции. Но если представители этой партии будут привлечены к
осуществлению правительственной власти и примут на себя тяжелую
ответственность, с ней сопряженную, то имеющаяся окраска партии,
несомненно, изменится и представители ее, вошедшие в состав каби-
(hn штурма к осаде
205
иста, сочтут своим долгом значительно ограничить требования пар-
тийной программы при проведении их в жизнь, и уплатят по своим
векселям, выданным на предвыборных собраниях, не полностью, а по
20 или 10 коп. за рубль» (114).
Николай II проявил интерес к идее объявления кадетами полити-
ческого банкротства и предложил Шипову более обстоятельно вы-
сказаться по следующим вопросам, изложенным в думском ответном
адресе на тронную речь: отмена смертной казни, политическая амни-
стия, аграрный вопрос, равноправие национальностей и автономия
Царства Польского. Шипов заявил, что вопрос об отмене смертной
казни уже рассмотрен Думой, ею принят соответствующий законо-
проект, который направлен в Государственный совет, и «в случае
согласия с ним Совета будет представлен на благовоззрение Вашего
Величества». Что касается амнистии, то Шипов полагал, что каде-
ты «удовлетворятся предоставлением политической амнистии всем
гем, которые в стремлении к скорейшему достижению свободы на-
рушили грани, поставленные законами, но при этом не посягали на
чужие жизнь и имущество». По аграрному вопросу кадеты «прежде
всего исправят ошибку положения 19 февраля 1861 года и обеспечат
за счет государства дополнительными наделами всех крестьян, полу-
чивших дарственные наделы, а затем организуют возможно широкое
содействие крестьянству со стороны государства в покупке частно-
владельческих земель, прибегая к принудительному их отчуждению
лишь в исключительных, безусловно необходимых случаях». Вопрос
об автономии Польши, отметил Шипов, может быть разрешен путем
«предоставления ее населению широкого местного самоуправления
и широких прав национальной польской культуре». Кроме того, Ши-
пов высказал предположение, что если лидеры кадетов будут призва-
ны к власти, то, весьма вероятно, они признают «необходимым рас-
пустить Государственную думу» и провести новые выборы «с целью
освободиться от многочисленного левого крыла и создать палату из
сплоченных прогрессивных элементов страны» (115).
Шипов вспоминал, что царь «был удовлетворен представленными
мной пояснениями» и задал вопрос, кто из кадетской партии поль-
зуется в ней большим авторитетом и более способен к руководящей
роли? Ответ Шипова заслуживает того, чтобы его процитировать
полностью: «Отвечая на этот вопрос, я высказал следующие мысли.
Самым влиятельным членом к.-д. партии, бесспорно, нужно признать
П. П. Милюкова, и, хотя он не состоит членом Г. Думы, тем не менее,
он является действительным лидером к.-д. фракции. Отдавая долж-
ную дань его способностям, его талантам и его научной эрудиции,
мне в то же время думается, что он по своему жизнепониманию пре-
имущественно рационалист, историк-позитивист, но в нем слабо раз-
206
Глава третья
вито религиозное сознание, т. е. сознание лежащего на человеке нрав-
ственного долга, как перед Высшим Началом, так и перед людьми.
Ввиду этого, я думаю, если П. Н. Милюков был бы поставлен во главе
правительства, то едва ли он всегда в основу своей деятельности по-
лагал требование нравственного долга и едва ли его политика могла
бы содействовать столь необходимому духовному подъему в населе-
нии страны. В то же время П. Н. Милюков человек очень властный;
он слишком самодержавен, и если он будет поставлен во главе ми-
нистерства, то можно опасаться, что он будет подавлять своих това-
рищей, а это может неблагоприятно отозваться на их самостоятель-
ности. Присутствие П. Н. Милюкова в кабинете на посту министра
внутренних дел или министра иностранных дел будет очень полезно
и даже необходимо, если в состав кабинета будут призваны вообще
представители к.-д. партии, но на посту председателя желательно
было бы видеть С. А. Муромцева, человека высокоморального на-
строения. В это время Государь сказал: “Я вынес хорошее впечатле-
ние из знакомства с С. А. Муромцевым и отношусь к нему с полным
уважением”. С. А. Муромцев, как председатель Г. Думы, продолжал
я, пользуется общепринятым авторитетом, и его появление на посту
главы кабинета будет приветствовано в широких кругах общества, не
только в среде к.-д. партии... Обладая сильной волей, С. А. в то же
время отличается большим тактом и мягкостью характера. Будучи
председателем кабинета, он сумеет обеспечить всем его членам необ-
ходимую самостоятельность и при его главенстве участие в кабинете
П. Н. Милюкова будет особо полезно. На это Государь сказал: “Да, та-
ким образом может установиться правильное соотношение умствен-
ных и духовных сил”» (116). На этом аудиенция закончилась. Царь
взял «тайм-аут» на размышление.
Шипов остался этой аудиенцией «очень доволен» и «чувствовал
себя в бодром настроении». Комментируя этот отрывок из воспоми-
наний Шипова, Милюков привел рассказ В. О. Ключевского: вер-
нувшись в семейный круг после аудиенции, царь сказал своим: «Вот,
говорят, Шипов - умный человек. А я у него все выспросил и ничего
ему не сказал» (117). Видимо, это так и было, ибо, будучи настоящим
византийцем, Николай II уже не раз проделывал такие вещи, мило
беседуя с министрами, а когда они возвращались «удовлетворенные»
домой, их ждал «сюрприз» - пакет с отставкой.
О результатах аудиенции с царем Шипов, согласно договорен-
ности, прежде всего подробно проинформировал А. П. Извольского,
который посоветовал немедленно встретиться с Муромцевым и рас-
сказать ему, что в ближайшее время он будет приглашен в Петергоф.
Во время встречи с Муромцевым Шипов подробнейшим образом
рассказал об аудиенции, во время которой «С. А. неоднократно вы-
()т штурма к осаде
207
ражал свое полное сочувствие и одобрение моему образу мыслей и
действий, но когда я перешел к вопросу о лице, на которое должно
быть возложено поручение составления кабинета, С. А. отнесся к
высказанному мною с большим волнением, был, очевидно, крайне
недоволен и сказал мне: Ты совершенно верно охарактеризовал зна-
чение роспуска Думы и вполне правильно выяснил необходимость
образования кабинета из конституционалистов-демократов, но какое
основание и какое право имеешь ты касаться вопроса, который дол-
жен быть решен самой политической партией? Я отвечал: “Право мое
исходит из сознания лежащего на мне долга сказать Государю, раз он
пожелал меня выслушать, то, что я считаю необходимым для блага
( граны”. Мы долго продолжали беседу на эту тему, причем я пришел
к заключению, что С. А. Муромцев видит главное для себя затруд-
нение в образовании кабинета при признаваемом им самим необхо-
димым участии в кабинете П. Н. Милюкова. С. А. выразил опасения
относительно совместного с П. Н. Милюковым участия в кабинете
п, между прочим, сказал: “двум медведям в одной берлоге ужиться
трудно”, на что я заметил, что “вы - два медведя из одной прежней
берлоги и я, не сомневаюсь, что уживетесь и в новой”» (118). Труд-
но сказать, была ли эта встреча Муромцева с Шиповым уже после
их встречи с Милюковым в председательском комитете, но, судя по
тексту воспоминаний Шипова, Муромцев в разговоре с ним вел речь
уже не о «дележе» кресла премьер-министра, а вообще о целесообраз-
ности пребывания Милюкова в кабинете министров. Если бы встреча
с Милюковым была позже встречи с Шиповым, то зачем Муромцеву
было так настойчиво расспрашивать Милюкова о том, кто из них бу-
дет премьер-министром?
После встреч с Извольским и Муромцевым Шипов отправился
к министру внутренних дел П. А. Столыпину. Во время рассказа об
аудиенции у царя Шипов заметил, что его собеседник все больше
стал проявлять недовольство и по окончании свидания сказал: «Те-
перь будем ожидать, что воспоследует». Это «ожидание» продолжа-
лось до 5 июля. Царь выжидал, проводил различные консультации с
разными лицами из бюрократических и общественных кругов. Труд-
но сказать, что в принятии им окончательного решения о роспуске
Думы сыграло главную роль, но мне представляется, что это было его
единоличное решение. Задача правительства состояла в том, чтобы
найти «убедительный повод» и удобное время для роспуска Думы.
По свидетельству большинства мемуаристов, старт был дан царем
именно 5 июля.
Пока же шли закулисные ночные переговоры между представите-
лями властных структур и лидерами ведущих политических партий
(кадетами и октябристами), думская кадетская фракция напряжен-
208
Глава третья
но искала выход из ситуации, в которую загнало Думу предложение
трудовиков обратиться к народу с воззванием по аграрному вопросу.
Председателю «комиссии 99-ти» А. А. Муханову с большим трудом
удалось оттянуть внесение запроса по поводу аграрного сообщения
правительства. Характерно, что не только трудовики, что и рядовые
члены кадетской фракции готовились дать бой правительству. Когда
на экстренном заседании 3 июля 1906 г. Милюков в «общих чертах»
познакомил фракцию с ходом переговоров с правящими сферами,
это вызвало буквально бурю негодования. Левые кадеты решитель-
но выступили против, как было сказано, «опасной политической
авантюры». Впоследствии Милюков вынужден был признать, что
полученная им все-таки санкция собрания была «не особенно друже-
ственной» (119).
4 июля в Думе началось обсуждение доклада аграрной комиссии,
цель которого сводилась к тому, чтобы, используя авторитет Думы в
народе, как-то снизить накал усилившегося летом 1906 г. аграрного
движения в стране, призвать крестьян «спокойно и мирно» ожидать
окончания работ Думы по подготовке земельного закона. Эту мысль
выразил в своем выступлении с думской трибуны член кадетской
фракции Н. Ф. Езерский: «Мы должны говорить народу: подожди-
те еще немного, мы боремся за вас, верьте нам, держитесь мирно и
спокойно» (120). Однако выступления кадетов, призывавших кре-
стьян к терпению, буквально тонули в хоре протестов со стороны
представителей левого сегмента Думы, настаивавших на апелляции
к народу.
Обсуждение кадетского проекта обращения Думы к народу на-
столько накалило политические страсти, что кадетские лидеры, пре-
жде всего Милюков, решили вообще отказаться от него. На заседа-
ниях фракции 5-6 июля Милюков предложил заменить обращение
к народу обычной формулой перехода к очередным делам, в которой
следовало бы ограничиться формальным протестом против действий
кабинета Горемыкина. Однако большинство фракции (все против
пяти), по признанию Милюкова, «высказалось за безусловное сохра-
нение раз занятой позиции» (121). Большинство фракции понима-
ло, что, отвергнув обращение, кадетская фракция могла бы потерять
моральный авторитет в глазах избирателей. «Было ясно, - писал
Н. Ф. Езерский, - что уступка по первому намеку сверху дискреди-
тирует Думу окончательно не только в глазах левых, но и в глазах
придворной камарильи. Отступать от уже занятой позиции было бы
полным признанием своего бессилия» (122). Поэтому большинством
голосов (40 против 24) кадетская фракция решила обращение с пле-
нарного заседания не снимать, но его содержание и тон изменить,
сделав главный упор на призыве населения к спокойствию, и менее
(hti штурма к осаде
209
определенно изложить пункт о принудительном отчуждении поме-
щичьих земель (123).
11осле тщательной редакции и двукратного обсуждения на заседа-
ниях фракции в Думу был внесен фактически новый текст обраще-
ния, в котором акцент был сделан на призыве населения сохранять
спокойствие и не терять веры в мирный исход борьбы Думы с пра-
нительством. Однако во время голосования социал-демократы и тру-
/1О1П1КИ, вкупе с октябристами и автономистами и воздержавшимся
польском коло, провалили кадетский проект, за который проголосо-
нало всего лишь 124 депутата, а это было меньше, чем сама числен-
по( гь кадетской фракции. Примечательно, что когда кадеты предло-
жили сообщить текст обращения министру внутренних дел для его
публикации в печати, им вообще не удалось собрать в Думе кворума.
Ситуация в Думе, сложившаяся перед ее роспуском, показала пра-
вя щим сферам, что кадеты фактически утратили свои лидирующие
позиции в Думе и что с ними уже можно не считаться. Видимо, это и
перевесило чашу весов, и в правящих сферах было принято оконча-
к'льное решение о роспуске Думы.
Судя по сохранившимся протоколам ЦК, руководство партии
южс загодя стало готовиться к роспуску Думы. Согласно воспоми-
наниям Милюкова, еще в мае фракция поручила М. М. Винаверу на-
писать «Манифест к населению». 4 июля 1906 г. на совместном засе-
дании ЦК с членами думской фракции рассматривались два варианта
поведения депутатов в случае роспуска Думы. В первом из них пред-
полагалось после оглашения царского Манифеста о роспуске Думы
не покидать зал заседаний и вынудить власти применить силу, что
создаст депутатам своеобразный ореол «мучеников» и позволит
укрепить авторитет Думы. «Для малокультурного народа, - гово-
рил Е. В. Роберти, - необходим символизм, и поэтому надо устроить
< пектакль и не расходиться добром, а заставить полицию вытолкать,
а перед этим - хорошо составленное обращение к народу» (124). Вто-
рой вариант предусматривал мирное разрешение конфликта: депу-
таты, выслушав царский Манифест о роспуске Думы, разъезжаются
но домам и приступают к подготовке к новым выборам. Эту точку
зрения разделяли В. Д. Набоков, Л. И. Петражицкий и П. Н. Ми-
люков. «Тактика, - подчеркивал Милюков, - может быть револю-
ционная или легальная. Средней быть не может... Если мы не хотим
действовать легально, то надо будет объявить себя временным прави-
тельством, и это будет серьезная услуга революционному движению,
хотя мы-то пойдем при этом в хвосте» (125). Однако умеренная ми-
люковская позиция не получила поддержки со стороны большинства
членов ЦК и думской фракции. Кадетская фракция поручила своим
членам М. М. Винаверу, И. И. Петрункевичу и В. Е. Якушкину соста-
210
Глава третья
вить проект обращения к народу, в котором, по мнению большинства,
следовало бы разъяснить, почему Дума не выполнила своих обеща-
ний перед избирателями.
Пока шли дискуссии, правительство решило использовать тради-
ционную византийскую хитрость: министр внутренних дел заявил
о своем намерении выступить 10 июля в Думе с докладом. Депута-
ты, поверив этому, на выходные мирно разъехались на отдых. А тем
временем 8 июля Николай II подписал Манифест о роспуске Думы,
который был опубликован 9 июля в «Правительственном вестнике».
Таврический дворец и подходы к нему были предусмотрительно бло-
кированы войсками и взяты под усиленную охрану.
Ранним утром Милюков, узнав о том, что царский Манифест о ро-
спуске Думы уже печатается в типографии, стал на велосипеде объ-
езжать квартиры членов ЦК, приглашая их немедленно собраться
на заседание на квартире у И. И. Петрункевича. Затем на квартире
М. И. Петрункевича (брата И. И. Петрункевича) Милюков «в пустой
комнате, стоя у рояля», набросал «на пыльной крышке карандашом»
свой вариант текста Манифеста, который затем прочитал на заседа-
нии ЦК, «выслушал замечания и внес соответствующие поправки».
Суть замечаний, в частности, И. И. Петрункевича и Ф. Ф. Кокошки-
на, состояла в том, чтобы включить в текст Манифеста идею о пас-
сивном сопротивлении, которой, видимо, в карандашном милюков-
ском варианте не было. «На ней сразу сошлись, как на минимальной
форме необходимого протеста». Далее текст милюковских воспоми-
наний следует процитировать полностью: «Я спросил присутствую-
щих, понимают ли они, что предпринимаемый ими шаг может иметь
нежелательные политические последствия. Я напоминал доброволь-
ное решение членов учредительного собрания первой французской
революции отказаться от выборов в следующее законодательное со-
брание. Я указывал, что этот акт самопожертвования понизил уро-
вень народного представительства, лишив его ряда выдающихся по-
литических деятелей. Дают ли себе отчет наши депутаты, что в случае
неуспеха воззвания никто из них уже поневоле в Думу не вернется?
Если не имеется этой готовности к политическому харакири, то и
задуманного шага не следует делать» (126). Однако эмоции присут-
ствующих взяли верх под милюковской рациональностью, все выска-
зались за воззвание.
В отечественной и зарубежной историографии подробно освеще-
ны ход заседания думских депутатов в Выборге и непростой процесс
обсуждения воззвания и принятия его окончательного текста. Труд-
но сказать, чем бы закончилась словесная баталия между кадетами
и левыми фракциями (социал-демократами и трудовиками) по по-
воду кадетского варианта воззвания, на сей раз подготовленного
(hn штурма к осаде
211
М. М. Винавером и Ф. Ф. Кокошкиным, если бы не распоряжение
финляндского губернатора о закрытии «незаконного сборища» в вы-
боргской гостинице «Бельведер» 9-10 июля.
Как известно, в заседании участвовало 200 депутатов Думы, в т. ч.
120 членов кадетской фракции. Кадетское обращение призывало
население к пассивному сопротивлению: отказу от уплаты налогов,
от рекрутской повинности, к непризнанию займов. В свою очередь
социал-демократы и трудовики предлагали включить в Манифест
призыв к решительной борьбе против правительства. Для установ-
ления прочной связи с населением они предлагали избрать из соста-
ва Думы Исполнительный комитет, который и должен был взять в
свои руки координацию действий, включая как мирную массовую
политическую стачку, так и вооруженные выступления. Разумеется,
с тактикой, предлагаемой левыми фракциями, кадеты согласиться не
могли. И тут невольно им на выручку пришли финские власти. По-
сле переговоров с ними председательствующий Муромцев вынужден
был прервать заседания, и левым фракциям ничего не оставалось,
как подписать кадетский вариант Выборгского воззвания «Народу от
народных представителей». Два дня спустя, 12 июля, социал-демо-
кратическая фракция совместно с фракцией трудовиков обратилась
с воззванием «К армии и флоту» и с «Манифестом ко всему россий-
скому крестьянству», который был подписан ЦК РСДРП, ЦК партии
эсеров, Всероссийским крестьянским союзом, Всероссийским желез-
нодорожным союзом и Всероссийским учительским союзом. Социал-
демократы и трудовики создали координационный Исполнительный
комитет левых фракций, организационно закрепивший соглашение
всех революционных сил в борьбе против правительства.
В воззваниях кадетов, с одной стороны, и левых революционных
партий и организаций, с другой, нашли четкое отражение две диа-
метрально противоположные линии в российском освободительном
движении: мирная и эволюционная, которую отстаивали кадеты, и
насильственная, которой придерживалось левое революционное со-
общество. Хотя между ними были точки пересечения при проведе-
нии конкретных совместных тактических действий против режима,
однако их разделяла мировоззренческая пропасть, нашедшая свое
выражение в предлагаемых ими моделях общественного преобразо-
вания России и в самих методах их практической реализации. Фак-
тически июльско-августовские события 1906 г. провели глубокую
разделительную борозду между либералами и революционерами, ко-
торые превратились, по выражению Милюкова, из друзей слева во
врагов слева. И этим было все сказано.
Для кадетского руководства Выборгское воззвание явилось той
чертой, за которую не шли их помыслы в деле организации обще-
2Г2
Глава третья
ственных сил для борьбы за конституцию. Кадетский призыв к пас-
сивному сопротивлению так и остался словесной угрозой в адрес
власти, не подкрепленный какими-либо практическими шагами.
Основная цель, которую преследовали кадеты, заключалась в том,
чтобы предотвратить вполне реальную возможность нового револю-
ционного взрыва в стране. «Для членов партии народной свободы, -
писал Милюков, - это была попытка предотвратить вооруженное
столкновение на улицах Петрограда, заведомо обреченное на неуда-
чу, дать общему негодованию форму выражения, которая не противо-
речила конституционализму, стоя на самой грани между законным
сопротивлением нарушителям конституции и революцией» (127).
Еще более лаконично объяснил причины подписания кадетами Вы-
боргского воззвания Муромцев. Указывая народу путь пассивного
сопротивление, кадеты, заявил он на судебном процессе по делу Вы-
боргского воззвания, стремились «прорыть каналы и отвести поток
по этим каналам от угрожаемых им жилищ» (128).
Роспуск I Думы и призывы «выборжцев» к организации пассивно-
го сопротивления были восприняты неоднозначно представителями
разных течений в самой кадетской партии. Правые кадеты расценива-
ли воззвание как противозаконный и нецелесообразный акт, считали,
что партия на «условиях выборгских постановлений существовать не
может» (129). Левые кадеты, наоборот, полностью одобрили призыв
к пассивному сопротивлению и считали, что его вполне можно осу-
ществить. Более того, некоторые региональные комитеты (например,
севастопольский городской, рязанский губернский и др.) находили
Выборгский манифест «бесцветным» и полагали, что удержаться в
узких рамках строго легальной деятельности невозможно, а поэтому
необходимо быть ближе к «левому течению» и даже вступить в согла-
шение с левыми партиями по вопросам, не противоречащим общим
принципам партии народной свободы. Кадетский «центр», пытаясь,
как всегда, найти «равнодействующую» между флангами партии,
предлагал идти «средним» путем, а именно признать воззвание ус-
ловно правильным и, если правительство откажется созвать Думу,
пустить его в ход; если же выборы состоятся, тогда «нужда в таких
мерах исчезнет и перед нами парламентский путь открыт» (130).
Эти три точки зрения прозвучали на совещании ЦК с предста-
вителями губернских комитетов от 29 губерний в Москве 2-3 ав-
густа 1906 г. Большинство выступавших отмечали, что среди масс
сильно негодование в отношении правительства за роспуск Думы.
«Роспуск Думы, - говорил А. В. Васильев (Самарская губерния), -
принят крестьянством со злобой. Монархические принципы в их
среде поколеблены. Этим облегчена пропаганда левых партий» (131).
Аналогичные заявления были сделаны представителями Казанской,
(bn штурма к осаде
213
Калужской, Костромской, Пензенской, Полтавской, Черниговской,
Ярославской и других губерний. Так, Л. Н. Новосильцев (Калужская
губерния) отметил, что в деревнях «много случаев демонстратив-
ного массового выхода из церкви при чтении манифеста о роспуске
Думы»; в губернии сильно антидинастическое настроение, выражаю-
щееся в «наименовании государя Николая - Кровавым» (132). Деле-
। ат от Симбирской губернии И. М. Сахаров заявил, что «в деревнях
крестьяне озлоблены даже против верховной власти» (133).
Представители губернских комитетов заявляли, что среди масс
наметился перелом настроения от пассивного ожидания результа-
тов деятельности Думы к активным революционным выступлениям.
Успехом среди крестьянского населения стали пользоваться ораторы
левых партий. Представитель от Рязанской губернии А. К. Дворжак
о тмечал, что «население относится ко всем агитаторам слева чрезвы-
чайно радушно и превосходно охраняет их от полиции» (134). Пред-
ставитель Вологодской губернии А. М. Масленников указывал, что
и «партии преобладает левое настроение по тактическим вопросам»,
что многие находят нужным идти дальше и говорят, например, о не-
обходимости «всеобщей забастовки» (135). За проведение всеобщей
забастовки совместно с левыми партиями и союзами высказалась по-
ловина районных кадетских организаций Москвы, а также костром-
ской и казанский губернские комитеты, мелитопольский уездный
комитет и другие региональные организации.
Для подготовки всеобщей политической забастовки в Москве,
Харькове, Костроме и других городах были созданы информацион-
ные бюро, в которые наряду с представителями левых партий вхо-
дили и кадеты. 10 августа 1906 г. мелитопольская группа приняла
специальное постановление об образовании забастовочного фонда
для поддержания предполагаемой забастовки. Забастовочные фон-
ды были созданы и другими региональными комитетами. В услови-
ях, когда широкие демократические слои населения были настроены
революционно, чисто парламентская тактика кадетов перестала от-
вечать требованиям момента. Местные комитеты все чаще сообща-
ли в ЦК о том, что население утрачивает интерес к партии народной
свободы. Так, из Таврической губернии передавали, что среди «сель-
ского населения интерес к партии, проявлявшейся ранее, заметно по-
низился в последнее время после роспуска Думы» (136). Делегат от
Тамбовской губернии кн. Ишеев отмечал, что «публика относится на
митингах сочувственно к нападкам на к.-д. Были попытки организо-
вать бойкот партийной газеты “Тамбовский голос”» (137).
После роспуска Думы начался распад низовых региональных ко-
митетов кадетской партии. А. В. Васильев отмечал, что положение
местных комитетов в Самарской губернии плачевное. Кн. Ишеев ука-
214
Глава третья
зывал, что «партия слаба и непопулярна в Тамбове, тает, несмотря
на снятие репрессий» (138). На бездействие и растерянность партии
на местах указывали Я. К. Имшенецкий (Полтавская губерния), фон
В. Д. Дервиз (Тверская губерния), кн. Д. И. Шаховской (Ярослав-
ская губерния), Ф. А. Головин и В. В. Прежевальский (Московская
губерния), А. И. Шингарев (Воронежская губерния) и многие дру-
гие участники августовского совещания 1906 г. Часть участников со-
вещания выступила с предложением создать на выборах во II Думу
единый оппозиционный блок с левыми партиями. Однако предста-
вители правого крыла партии И. В. Гессен, А. С. Изгоев, П. Б. Стру-
ве, кн. Павел Д. Долгоруков были категорически против этого и в
свою очередь настаивали на блокировании с мирнообновленцами и
октябристами.
Итак, июль-август 1906 г. стал временем перехода от прежней
тактики «штурма» к новой тактике «правильной осады». К ее вы-
работке и приступило кадетское руководство на IV общепартийном
съезде, состоявшемся 24-28 сентября 1906 г. в Гельсингфорсе.
Примечания
1.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1905-
1907 гг. М., 1997. С. 63-70. Согласно имеющимся спискам делегатов, на II съезде
конституционно-демократической партии присутствовало 157 человек.
2.	Там же. С. 70-72.
3.	Там же. С. 73-77.
4.	Там же. С. 77-78.
5.	Там же. С. 83, 87, 88, 91,
6.	Там же. С. 179.
7.	Там же. С. 116.
8.	Там же. С. 117.
9.	Милюков П. Н. Суд над кадетским либерализмом // Современные записки.
Париж, 1935. №37. С. 364.
10.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 1.
С. 122-125.
11.	Там же. С. 180.
12.	Там же. С. 185.
13.	Там же. С. 124-127, 180.
14.	Кизеветтер А. А. Нападки на партию народной свободы и возражения на
них. М., 1906. С. 55.
15.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 55.
16.	Призыв. 1906. 17 марта.
(bn штурма к осаде
215
17.	Рабочее слово. 1906. 30 марта.
18.	Народная свобода. 1905. 31 декабря.
19.	ГА РФ. Ф. 102. ДИ. 00. Оп. 233. Д. 999. Ч. 43. Т. 1.Д. 169-170.
20.	Цит. по: Сидельников С. М. Образование и деятельность I Государствен-
ной думы. М., 1962. С. 150.
21.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 1. Стб. 45.
22.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 8. Стб. 625.
23.	Вятская жизнь. 1906. 28 февраля.
24.	Вятская жизнь. 1906. 29 марта.
25.	Маклаков В. А. Власть и общественность на закате старой России. Париж,
1936. С. 519.
26.	Владимирская, Воронежская, Вятская, Область Войска Донского, Калуж-
। кап, Курская, Нижегородская, Олонецкая, Орловская, Петербургская, Саратов-
। кая, Симбирская (См.: Сидельников С. М. Указ. соч. С. 123).
27.	Киевская, Казанская, Могилевская, Полтавская, Таврическая, Гроднен-
। кая, Харьковская, Херсонская, Черниговская (См.: Сидельников С. М. Указ. соч.
( 123).
28.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 4. Стб. 229.
29.	Десна. 1906. 20 апреля.
30.	Сидельников С. М. Указ. соч. С. 123.
31.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 4. Стб. 219.
32.	По Баку, Иркутску и Ташкенту нет сведений.
33.	Кроль М. А. Как прошли выборы в Государственную думу. СПб., 1906.
('. 12.
34.	Там же. С. 31.
35.	См.: Шелохаев В. В. Провал деятельности кадетов в массах (1906-1907) //
11( горические записки. 1975. Т. 95. С. 165-166.
36.	Там же. С. 166.
37.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 1.
( . 201. К сожалению, в распоряжении исследователей нет точных данных о чис-
ленном составе съезда. Если учитывать количество поданных при выборах ЦК за-
писок (184), то приблизительно можно сказать, что на съезд с решающим голосом
прибыло около 200 человек.
38.	Подробно см.: Демин В. А. Государственная дума России (1906-1917 гг.):
механизм функционирования. М., 1996; Он же. Верхняя палата Российской им-
перии. 1906-1917 гг. М., 2000.
39	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 1.
(. .202-217.
40.	Там же. С. 218.
41.	Там же. С. 219.
42.	Там же. С. 221.
43.	Там же. С. 227-228.
44. Там же. С. 230-231.
216
Глава третья
45.	Там же. С. 349.
46.	Там же. С. 252.
47.	Там же. С. 253-254.
48.	Там же. С. 349-350.
49.	Там же. С. 266-271, 350.
50.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 7. Стб. 498.
51.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 1.
С. 284-286, 351-353.
52.	Там же. С. 290-291.
53.	Там же. С. 292.
54.	Там же. С. 292-294.
55.	Там же. С. 303.
56.	Там же. С. 306.
57.	Там же. С. 350.
58.	Там же. С. 335.
59.	Там же. С. 335-337, 349.
60.	Подробно см.: Шелохаев В. В. Оценка кадетами Манифеста 17 октября
1905 г. и Основных Государственных законов 23 апреля 1906 г. // Государствен-
ные учреждения и общественные организации СССР. Проблемы и факты. М.,
1989. С. 115-124.
61.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 63-71.
62.	См.: Патентов В. А. Кадетские фракции в I и II Думах. Рукопись диссер-
тации. М., 1994; Козбаненко В. А. Партийные фракции в I и II Государственных
думах России. 1906-1907. М., 1996; Аронов Д. В. Законотворческая деятельность
российских либералов в Государственной думе (1906-1917 гг.). М., 2005.
63.	Государственная дума. Созыв I. Сессия I. Стенографические отчеты. СПб.,
1906. Т. 1.Стб. 24-25.
64.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 10. Стб. 681.
65.	Дело народа. 1906. 10 мая; Дума. 1906. 5 мая.
66.	Дело народа. 1906. 10 мая.
67.	Государственная дума. Созыв I. Сессия I. Стенографические отчеты. Т. 1.
Стб. 1. 245.
68.	Там же. Стб. 326.
69.	Там же. Стб. 327.
70.	Там же. Стб. 352.
71.	Там же. Стб. 338.
72.	Законодательные проекты и предложения партии народной свободы
1905-1907 гг. СПб., 1907. С. 36.
73.	Там же. С. 11.
74.	Там же. С. 12.
75. Там же. С. 26.
()т штурма к осаде
217
76.	Там же. С. 22.
77.	Там же. С. 30.
78.	Там же. С. 29.
79.	Подробно см.: Шелохаев В. В. Кадеты главная партия либеральной буржу-
азии в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1983. С. 185-233.
80.	Законодательные проекты и предложения партии народной свободы
1905-1907 гг. С. 128-129.
81.	Там же. С. 269-270.
82.	Там же. С. 243-253.
83.	Государственная дума. Созыв I. Сессия I. Стенографические отчеты. Т. 1.
Стб. 575.
84.	Там же. Стб. 455.
85.	Там же. Стб. 454-457.
86.	Там же. Стб. 453.
87.	Там же. Стб. 468.
88.	Там же. Стб. 468-469.
89.	Там же. Стб. 583.
90.	Там же. Стб. 466.
91.	Там же.
92.	Там же. Стб. 930-931.
93.	Подробно см.: Колесниченко Д. А. Аграрные проекты трудовой группы в
первой Государственной думе // Исторические записки. М., 1968. Т. 82.
94.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 354. Л. 1 об.
95.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 1.
С. 465.
96.	ГА РФ Ф. 102. ДП. 00. Оп. 233. Д. 999. Ч. 43. Т. 3. Ч. 1. Л. 38; см. также:
Могилевский голос. 1906. 5 июля.
97.	Законодательные проекты и предложения партии народной свободы
1905-1907 гг. С. 339.
98.	См.: Святловский В. В. История профессионального движения в России
от возникновения рабочего класса до конца 1917 г. Изд. 2. М., 1925. С. 283.
99.	Милюков П. Год борьбы. Публицистическая хроника. С. 459.
100.	Дума. 1906. 27 мая.
102.	См.: Старцев В. И. Русская буржуазия и самодержавие в 1905-1917 гг.
М„ 1977. С. 72-109.
103.	Коковцов В. Н. Из моего прошлого: (Воспоминания, 1903-1914). Берлин,
1923. Т. 1.С. 197.
104.	Там же. С. 197-201.
105.	Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1991. С. 255.
106.	Там же. С. 256.
107.	Милюков П. Год борьбы. Публицистическая хроника. С. 499.
108.	Извольский А. П. Воспоминания. Пг.; М„ 1924. С. 125.
218
Глава третья
109.	Шипов Д. Н. Воспоминая и думы о пережитом. М., 2007. С. 452.
110.	Там же. В своих воспоминаниях П. Н. Милюков, подтверждая факт своей
встречи с Гейденом в кулуарах Думы, возражает против того, что он говорил о
своей готовности взять па себя составление кабинета: «Я, конечно, этого не гово-
рил и не думал, считая, что беседа со Столыпиным уже поставила крест на вопро-
се о моем участии» (Милюков П. Н. Воспоминания. С. 259).
111.	Там же. С. 453.
112.	Там же. С. 454.
ИЗ. Милюков II. Н. Воспоминания. С. 261.
114.	Шипов Д. Н. Указ. соч. С. 458.
115.	Там же. С. 459.
116.	Там же. С. 459-460.
117.	Милюков П. Н. Воспоминания. С. 260.
118.	Шипов Д. Н. Указ. соч. С. 461.
119.	Милюков П. Н. Воспоминания. С. 262.
120.	Государственная дума. Созыв I. Сессия I. СПб., 1906. Т. 2. Стб. 1985.
121.	Милюков II. Н. Воспоминания. С. 263.
122.	Езерский Н. Государственная дума первого созыва. Пенза. 1907. С. 76.
123.	См.: Винавер М. М. Конфликты в первой Думе. СПб., 1907. С. 71.
124.	ГА РФ. Ф.523. Оп. ЕД.ЗЗ-в.Л. 123-124.
125.	Там же.
126.	Милюков П. Н. Воспоминания. С. 266.
127.	Милюков П. Три попытки: (К истории русского лжеконституционализ-
ма). Париж, 1921. С. 63.
128.	Муромцев С. Статьи и речи. М., 1910. Вып. 5. С. 119.
129.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 109.
130.	Там же. С. ПО.
131.	Там же. С. 99.
132.	Там же. С. 100.
133.	Там же. С. 106.
134.	Там же. С. 96.
135.	Там же.
136.	ГА РФ. Ф. 579. On. 1. Д. 984. Л. 7-8.
137.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 100.
138.	Там же.
(hn штурма к осаде
219
3. Переход к органическому законодательству
11осле роспуска I Думы в стране стала складываться иная расста-
новка политических сил. Подавив последние серьезные очаги воору-
женного сопротивления, правительство П. А. Столыпина приступило
к разработке комплексной программы системных реформ, которую
предполагало внести во II Думу. Правительство активизировало про-
пагандистскую работу центрального и регионального администра-
тивного аппарата, перед которым была поставлена задача: разъяснить
населению, что исполнительная власть готова взять на себя осущест-
вление масштабных социальных, экономических и культурных пре-
образований в стране, направленных на улучшение материального
положения трудящихся классов, а также на урегулирование нацио-
нальных и конфессиональных вопросов. Одновременно правитель-
ство ужесточило меры борьбы против террористов и экстремистов,
введя после покушения на премьер-министра военно-полевые суды,
расширив масштабы применения военного и чрезвычайного положе-
ния, а также усилило контроль цензуры над печатью. Одновременно
правительство готовило показательный процесс против лиц, подпи-
савших Выборгское воззвание, добивалось исключения выборжцев
из состава дворянских обществ. По сути, речь шла о выработке т. н.
пакета контрреформ, который противопоставлялся ответному адресу
I /(умы, а также комплекса превентивных мер в борьбе против всех
форм максимализма и анархизма.
Одновременно активизировалась деятельность консервативных
партий, которые намеревались взять на предстоящих выборах ре-
ванш за свое поражение на выборах в I Думу, причем экстремистская
часть этих партий начала проведение бессудных акций против лиде-
ров революционных и либеральных партий, пытаясь деморализовать
их путем прямого насилия. Так, у себя на даче в присутствии семьи
был убит видный деятель кадетской партии М. Я. Герценштейн, кото-
рый слыл в правоконсервативных кругах одним из идейных вдохно-
вителей «иллюминации» помещичьих усадьб. Лидер кадетской пар-
тии П. Н. Милюков в Петербурге среди бела дня был избит на улице.
Партии кадетов пришлось принимать специальные меры к тому, что-
бы обеспечить безопасность своих членов.
Поэтому IV общепартийный съезд состоялся не в столице, а в
Финляндии, и в прессу о его работе давалась дозированная инфор-
мация. Лидеры партии собирались на съезде проанализировать опыт
деятельности парламентской фракции I Думы, собрать информацию
с мест об эффективности распространения Выборгского воззвания, а
также выработать тактику во II Думе. Непростые дискуссии в партии
после роспуска I Думы чрезвычайно остро поставили вопрос о даль-
220
Глава третья
нейших перспективах сохранения единства партии, что, естественно,
не могло не волновать ее руководство. Недаром председатель ЦК
кн. Павел Д. Долгоруков, открывая съезд, сделал акцент именно на
важности сплоченных действий: «...В настоящее время, когда Россия
еще так далека от конституционного строя, необходимо глубокое еди-
нение всех конституционалистов и цели общенациональные должны
стать выше партийных деталей» (1).
В докладах В. Д. Набокова «О тактике партии в I Государственной
думе» и Н. А. Гредескула «О деятельности парламентской фракции
после роспуска I Думы» была дана положительная оценка перво-
думской деятельности партии, которая «безошибочно» выдержала
курс, намеченный III общепартийным съездом. Даже Выборгское
воззвание, практическая целесообразность которого вызвала столь
неоднозначную оценку в рядах партии, было охарактеризовано как
«историческая и политическая необходимость» (2). Конечно, все
делегаты ждали главного - доклада «О предстоящей деятельности
партии в связи с роспуском I Думы», с которым выступил П. Н. Ми-
люков. Подчеркнув, что в данный момент политика правительства
«страдает неопределенностью» и его «намерения неясны», Милюков
заявил, что партия «не ставит своей задачей непременную защиту»
Основных законов 23 апреля 1906 г., но она будет добиваться их пере-
смотра, «причем пересмотра конституционного, а не революционно-
го» (3). Это и был основной тезис доклада, который предопределил
и оценку Милюковым Выборгского воззвания, и его предложения
относительно участия партии в будущих выборах во II Думу и ее по-
следующей деятельности в самой Думе. Учитывая противоречивое
отношение в партии к Выборгскому воззванию, Милюков отметил,
что хотя партии «нет оснований отказываться» от него, но он не ви-
дит возможности для его немедленного осуществления. Поэтому в
условиях подготовки к новым выборам было бы целесообразно не
настаивать на практическом проведении в жизнь Выборгского воз-
звания, т. к. это «было бы игрой на руку правительства». «Подготовка
к выборам, - подчеркнул Милюков, - будет при наличных услови-
ях наиболее рациональной тактикой». А избирательной платформой
должен стать ответный адрес Государственной думы на тронную
речь (4). Единственное, что Милюков сказал нового, это то, что пар-
тия особое внимание должна уделить расширению законодательных
и бюджетных прав Думы.
Развернувшаяся дискуссия вращалась вокруг тех же вопросов, ко-
торые уже были в центре внимания августовского совещании ЦК с
представителями местных партийных организаций. Даже острая кри-
тика доклада М. Л. Мандельштамом, заявившим, что Милюков зовет
партию в Каноссу («Я надеюсь, что вы все скажете - мы в Каноссу не
(hn штурма к осаде	221
пойдем»), не возымела действия на большинство делегатов, которые
послушно проголосовали за милюковскую резолюцию. «Ближайшей
шдачей партии, - говорилось в ней, - съезд признает установление
нч пейшей связи с населением, одинаково необходимой как для под-
носики избирательной кампании, так и вообще для организации об-
щественных сил» (5).
По большому счету IV общепартийный съезд разочаровал депута-
|оп с мест, ибо руководство партии не смогло предложить каких-либо
новых и конструктивных идей. В отчетах и письмах, поступающих в
11К из многих партийных организаций, раскрывается печальная кар-
пи ia развала кадетской периферии. Приведу некоторые из этих сооб-
щений. В Волынской губернии, которая оказалась покрытой густой
сетью организаций «Союза русского народа», «ни один комитет дей-
ствовать не может и временно можно считать их не существующи-
ми» (6) В Калужской губернии, «кроме губернского комитета, пар-
ни i по уездам нет» (7). В Костромской губернии «положение партии
ухудшается», в деревнях «партия тает», некоторые группы «состоят
лишь из нескольких лиц». Некоторые члены «ограничиваются лишь
взносом денег и даже скрывают свою принадлежность к партии» (8).
В Лифляндской губернии кадетского комитета в действительности
не существует, осталось несколько лиц из прежнего состава, которые
«никакой реальной связи с населением не имеют» (9). В Пензенской
губернии «положение партии очень плохое. Замерла. В уездах партия
вовсе не может работать, часть членов уклонилась влево» (10). В Са-
марской губернии «партия в плачевном состоянии, она фактически
не проявляет себя ничем» (И). В Симбирской губернии «часть чле-
нов губернского комитета перешла к народным социалистам» (12).
11о моим подсчетам, после роспуска I Думы кадетские организации
прекратили или почти прекратили свою деятельность в 39 губерниях
и областях России.
Конечно, было бы неверно считать, что в таком положении по-
сле роспуска I Думы оказалась только партия кадетов. Все левые
и другие либеральные партии понесли существенные потери как в
количестве своих организаций, так и в численности своих членов.
П. Н. Милюков был несомненно прав в одном, что «власть партию
быстро изнашивает». Хотя кадеты в это время не были у власти, а
только к ней стремились, они в общественном мнении были лиди-
рующей думской оппозицией и все, разумеется, ждали от них, если
не чуда, то вполне определенных результатов. И когда этого не слу-
чилось, то известная часть попутчиков, прилепившаяся к партии-
победительнице на первых выборах, сразу же от нее откачнулась,
или вообще уйдя из политики, или же рассчитывая прилепиться к
какому-либо другому политическому сообществу. Конечно, нельзя
222
Глава третья
сбрасывать со счетов и усиление репрессивных мер, которые (осо-
бенно на периферии) обрушились на региональных членов партии.
Отказ правительства официально признать партию народной свобо-
ды легально действующей привел к оттоку из ее рядов чиновников и
служащих разных категорий, которым специальным сенатским рас-
поряжением было запрещено участвовать в нелегализованных поли-
тических партиях. Были, разумеется, и такие, кто действительно ра-
зочаровался в политической линии партийного руководства. Иными
словами, распад кадетской периферии был не однозначным, а много-
факторным процессом. Но как бы то ни было, кадетское руководство
не могло просто отмахнуться от реальных фактов и принимало меры
для исправления ситуации, ибо понимало, что от единства партии
и дисциплинированности ее рядов зависит успех будущей избира-
тельной кампании.
Именно поэтому Милюков прикладывал немало усилий для того,
чтобы ускорить разработку избирательной платформы партии, не
ограничиваясь теми общими замечаниями, которые им были сдела-
ны на IV общепартийном съезде. На заседания ЦК на протяжении
всего октября 1906 г. неоднократно всплывали то по одному, то по
другому поводу «сакраментальные» вопросы о «выборгском насле-
дии». Правые кадеты уже давно предлагали выбросить за борт этот
«балласт», тянущий партию «на дно», признав, что наиболее реали-
стической тактикой является парламентская деятельность партии
народной свободы в рамках «конституции 23 апреля», и прекратить
наконец «косить глаза» налево. «Центристы» предпочитали зани-
мать амбивалентную позицию: с одной стороны, их тоже не устраи-
вало «тяжелое выборгское наследие», но с другой - им казалось, что
если партия вдруг от него откажется, то это «будет моральной смер-
тью партии», на выборах «ее вытолкают», а поэтому пусть лучше бу-
дут репрессии против партии, чем ее бездействие. «Мученичество, -
заявил В. Д. Набоков на заседании 5 сентября, - выгодный ореол для
партий... У нас нет престижа среди населения. Он будет благодаря
репрессиям» (13). Однако Милюков предупреждал сторонников по-
добной точки зрения, что население едва ли может остановиться на
пассивном сопротивлении, которое «непременно перейдет в актив-
ное», если это так, то от этого лучше сразу же отказаться и «заняться
выборами». «Но при этом мы должны сказать, - подчеркивал Ми-
люков, - что принцип пассивного сопротивления мы очень уважаем
и теперь только держаться его не можем» (14). По его мнению, ро-
спуск Думы освобождает нас «от признания Основных законов. От-
сюда возвращение к учредительным функциям Думы» (15). 6 сен-
тября вопрос о Выборгском воззвании поднял Л. И. Петражицкий,
который прямо сказал, что все ссылки на его конституционность
(hn штурма к осаде
223
являются неправдой, поэтому следует «приспособиться к Основным
(иконам» (16). По мнению А. С. Изгоева, с тем или иным ответом
следует подождать, но как только будет опубликован указ о выборах,
к» следует сразу же отказаться от Выборгского воззвания. Как ви-
дим, кадеты решили использовать Выборгское воззвание в качестве
дамоклова меча, который следует держать над головой правитель-
с । ва до тех пор, пока оно не опубликует указ о выборах во II Думу.
Однако несмотря на всю разноголосицу мнений среди членов ЦК,
( делать доклад на конференции все же поручили П. Н. Милюкову,
хотя все прекрасно знали, что он «предлагает перед выборами разо-
ружиться» (17).
Основные принципы новой избирательной платформы нашли
( вое отражение в объяснительной записке Милюкова, с которой он
выступил на конференции кадетской партии в Москве 28-30 октя-
бря 1906 г. В «Записке» говорилось, что «вместо прежних надежд -
взять политическую позицию штурмом - нам придется рассчитывать
на правильную осаду». В связи с этой переменой, по мнению Милю-
кова, должна была измениться и тактика партии как в избирательной
кампании, так и в Думе. «На Государственную думу, - подчеркивал
он, - мы не можем и не должны поддерживать взгляда, как только
на организующий и исполнительный орган непрекращающегося на-
родного движения, не говоря уже о взгляде на Думу как на трибуну
для агитации и организации народных сил» (18). Это новая харак-
к'ристика Думы по существу означала, что Милюков советовал пар-
ши временно отказаться от лозунга «полновластной Думы». Однако,
чтобы такое изменение тактической позиции партии было не особен-
но резким, он предлагал сохранить лозунг «думского министерства».
()сповная задача новой Думы, доказывал лидер кадетов, состоит не в
организации общественных сил, а в продолжительной законодатель-
ной работе.
Милюков считал необходимым сохранить требование принуди-
тельного отчуждения частновладельческих земель. Аграрный вопрос
должен был занять центральное место в избирательной платформе,
гак как «судьба партии связана с разрешением этого основного соци-
ального вопроса русской жизни». В противном случае, предупреждал
Милюков, она будет иметь против себя голоса всех крестьянских вы-
борщиков. «Избирателям, - отмечал он, - следовало внушить мысль
о том, что успех аграрной программы зависит от решения вопроса о
думском министерстве, а для этого необходимо преобладание партии
в парламенте» (19). Вместе с тем Милюков считал необходимым пре-
достеречь местные комитеты, что при постановке аграрного вопроса
не следует возбуждать среди крестьян «напрасные надежды», а убеж-
224
Глава третья
дать их в «справедливости» тех требований, которые выдвинуты ка-
детской аграрной программой.
На конференции был заслушан доклад А. М. Колюбакина «Так-
тические действия в период избирательной кампании в зависимости
от политических особенностей настоящего момента». Колюбакин
рекомендовал региональным комитетам учесть уроки прошлой из-
бирательной кампании и заняться распространением воззваний,
листовок, объявлений в газетах, созданием юридических комиссий
для разъяснения сенатских постановлений. В целях агитации он ре-
комендовал устраивать публичные собрания в городах и сельской
местности для ознакомления избирателей с программой партии, ее
ближайшими задачами и тактикой в Думе. В случае невозможности
устройства таких собраний докладчик советовал заменить их собе-
седованиями с выборщиками. Основной смысл доклада сводился к
тому, что партийные органы должны вести повседневную работу в
массах на всех стадиях избирательной кампании, начиная с составле-
ния избирательных списков (20).
После конференции местные комитеты партии развернули пред-
выборную агитацию. Вновь в ход были пущены широковещатель-
ные лозунги и воззвания, в которых кадеты рекламировали себя
единственными защитниками народных интересов и поборниками
демократических свобод. Петербургский городской комитет кадет-
ской партии выпустил «Обращение к избирателям С.-Петербурга»,
в котором говорилось, что только члены партии народной свободы
могут «без излишних потрясений и смут, без новых тяжелых жертв
правильно довершить дело, начатое I Думой» (21). Аналогичные воз-
звания выпустили московский городской и губернские комитеты
кадетской партии, владимирский городской, киевский областной и
городской, нижегородский городской и губернский и многие другие
региональные кадетские организации.
Вторая избирательная кампания проходила в невыгодных для ка-
детов условиях. Левые партии отказались от бойкота Думы и решили
принять активное участие в выборах и в самой деятельности Думы в
целях революционизирования народных масс и их мобилизации на
борьбу против правительства. В кадетском ЦК существовало силь-
ное течение в пользу блокирования направо. Однако местные коми-
теты, учитывая повышение боевого настроения среди крестьянства
и части городской демократии, считали, что объединение на выборах
с более правыми партиями было бы для кадетов «гибельно». В ре-
зультате острой дискуссии на конференции 28-29 октября 1906 г.
была выработана, как всегда, «средняя» точка зрения, согласно кото-
рой партия на выборах должна выступать самостоятельно, а отдель-
(hn штурма к осаде
225
ные соглашения могут заключаться в зависимости от соотношения
сил на местах.
Первостепенное значение имели выборы в Петербурге, где сосре-
доточивались центры всех политических партий, лучшие печатные
органы всех общественных направлений, лучшие партийные про-
пагандисты и агитаторы. На заседании петербургского губернско-
|о комитета кадетов 30 декабря 1906 г., на котором присутствовали
представители всех пригородов столицы и многих уездов губернии,
указывалось, что в губернии повсеместно идут переговоры с левыми
о соглашении в избирательной кампании. Губернский комитет, «об-
судив вопрос о силах левых партий в губернии, постановил рекомен-
довать местным комитетам при заключении соглашения не преуве-
личивать их значения» (22). Такая же картина наблюдалась 1 января
1907 г. на заседании петербургского городского комитета кадетской
партии. Несмотря на то что представители районов в один голос ука-
зывали на настроение избирателей в пользу блока с левыми, город-
ской комитет счел возможным уступить лишь одно место левым и
<»дпо рабочей курии. Таким образом, непременным условием блоки-
рования с левыми партиями кадеты ставили предоставление им боль-
шинства мест в Думе.
Притязания кадетов на руководство освободительным движением
вообще и в избирательных соглашениях в частности были основаны
па учете ими позиции социалистических партий (меньшевиков, эсе-
ров и энесов), которые в принципе не исключали возможности блока
с партией народной свободы. Единственное, что настораживало ка-
детов, - это, например, плехановская идея о «полновластной Думе»,
рассуждения эсеров о возможности использования думской трибуны
исключительно в пропагандистских целях, что после опыта I Думы
казалось кадетам «безответственным» и провоцирующим очередной
роспуск еще «неокрепшего» народного представительства. Кадетское
руководство считало нецелесообразным «объединение на общих ло-
зунгах» и на «общей избирательной платформе», предпочитая идти
па соглашение с левыми лишь в том случае, если возникнет необхо-
димость «изоляции реакционных кандидатов» или изоляции макси-
малистов и экстремистов.
Так, следуя этой логике, кадеты на избирательных собраниях, де-
лая реверансы в сторону «поумневших» меньшевиков, усилили свои
нападки на большевиков. 27 декабря 1906 г. в Соляном городке состо-
ялось первое избирательное собрание кадетской партии, на котором
присутствовала 1 тыс. человек. На собрании выступили М. М. Фе-
доров и П. Н. Милюков, которые заявили, что у кадетов с левыми
партиями «общей платформы быть не может. Левые партии никогда
226
Глава третья
не откажутся от борьбы против к.-д. оппозиции. Если возможны со-
глашения, то только технического, а не принципиального характера».
С резкой критикой кадетской партии, ее деятельности в I Думе вы-
ступили социал-демократы, которые подчеркивали, что «кадеты про-
валили все предложения сторонников обращения к народу и, таким
образом, отделили себя стеной от народа. Но Дума открыла глаза на-
роду вопреки желанию к.-д. Она показала ему, что к свободе следу-
ет идти не тем путем, каким идут к.-д. Избиратели должны помнить,
что к.-д. не сдержали своих обещаний, что партия обанкротилась, что
она не платит по своим векселям и не платит потому, что ей нечем
платить» (23). С критикой кадетской партии выступили также лидер
партии народных социалистов В. А. Мякотин и трудовик В. В. Водо-
возов, которые, однако, призывали к соглашению между всеми оппо-
зиционными партиями. Возражения Н. А. Гредескула и П. Б. Струве
успеха у публики не имели. Не имели успеха и выступления кадетов
на избирательных собраниях в Москве и других городах, где они пы-
тались доказать, что их партия «наиболее способна» «осуществить
народные желания», что «тактика крайних левых партий совершенно
не соответствует интересам страны» и что следует поддержать их так-
тику «правильной осады» правительства (24).
Стремясь сохранить свое влияние на демократически настроен-
ных избирателей, кадеты в период второй избирательной кампании
прибегали к их запугиванию черносотенной опасностью, т. е. опасно-
стью победы на выборах сторонников неограниченного самодержа-
вия в случае раздробления голосов между кадетами и левыми. В воз-
звании к избирателям петербургского комитета кадетской партии
говорилось: «Не подавайте голосов за левый блок. Левые все равно
не пройдут. Подавая за них, вы только разбиваете голоса, вы сделаете
то, что по некоторым участкам могут пройти черносотенцы. Но это
было бы позором для Петербурга» (25). Разумеется, это было обыч-
ной избирательной демагогией, пропагандистским приемом, чтобы,
запугав политически неискушенного рядового избирателя якобы
грозящей ему опасностью и справа и слева, получить голоса в свою
пользу. Впоследствии кадеты сами были вынуждены признать, что
сторонников правительства среди городских избирателей было не-
много и что «центр борьбы на собраниях поэтому перенесся на дру-
гую сторону - на спор между партией народной свободы и левыми
социалистическими партиями» (26).
Нельзя не отметить и то обстоятельство, что после раскола со-
циал-демократической петербургской организации кадетам было
невыгодно заключать соглашение как с меньшевиками, кредит ко-
торых среди демократических городских слоев был невелик, так и
с народническими социалистическими партиями, ибо они, стремясь
( )ш штурма к осаде	227
сохранить «чистоту риз», хотели предстать перед избирателями в ка-
'(<•< гве единственной крупной оппозиционной политической силы,
г которой должно было считаться правительство. Не случайно в
*1’ечи», которая формально не являлась органом партии народной
। иободы, но на деле была прокадетски ориентирована, появился ряд
। пней, в которых проводилась мысль о том, что кадеты ничего об-
щего с революцией и революционерами не имеют. В свою очередь
правительство, боясь создания на выборах единого оппозиционного
блока, предприняло попытку помешать заключению блоков кадетов
г левыми социалистическими партиями. 15 января 1907 г. П. А. Сто-
11.1 и ин в разговоре с П. Н. Милюковым обещал легализовать кадет-
скую партии при двух условиях: во-первых, Милюков опубликует
। lai bio с осуждением террора, и, во-вторых, партия уклонится от
(включения избирательных блоков с левыми социалистическими
партиями. Милюков так и не решился выполнить первое условие:
подготовленную им статью с осуждением террора публиковать не
ia хотел, ибо это могло вызвать взрыв негодования не только со сто-
роны социалистов, но и со стороны левого крыла собственной пар-
ши, не желающей разрывать «общую пуповину», связывающую их
с освободительным движением и освободительными традициями.
Что же касается второго столыпинского условия, то еще 15 января
1907 г. петербургский городской комитет кадетской партии принял
решение, согласно которому за районными комитетами не признава-
ясь право заключения отдельных порайонных избирательных со-
глашений. 18 января 1907 г. петербугские кадеты временно прекра-
шли переговоры с левыми партиями о заключении избирательного
соглашения.
Под давлением демократических избирателей и ввиду явной не-
уступчивости кадетов народнические социалистические партии
25 января 1907 г. вошли в левый блок с большевиками. После образо-
вания левого блока кадеты вынуждены были внести в избирательный
список трех кандидатов от своей партии, а остальные три места пред-
ложили профессору М. М. Ковалевскому (партия демократических
реформ), священнику Г. С. Петрову (христианский демократ) и рабо-
чим. На выборах в Петербурге кадеты одержали уверенную победу -
за них было подано 28 798 голосов, а за левый блок - 16 703 голоса,
г. е. почти 25 % всех голосов избирателей.
Кадетам удалось добиться успеха и в Москве. Здесь они из
5-1 508 голосов получили 21 366 (в 1906 г. из 56 428 голосов они полу-
чили 29 925 голосов), а левый блок - 5285 голосов (27). Но несмо-
тря на очевидный успех на выборах в Москве, наметилась еще еле
уловимая тенденция к отходу от кадетов части торгово-промыш-
ленных служащих. Так, накануне выборов Московский союз торго-
228
Глава третья
во-промышленных служащих «В единении сила» провел анкетный
опрос, в результате которого на вопрос «За кандидатов какой партии
намерены вы подать голос на выборах во II Думу?» были получены
следующие ответы: за кадетов высказалось 395 человек, за соци-
ал-демократов - 524, за эсеров - 67, за мирнообновленцев - 65, за
«Союз 17 октября» - 47, за эсеров-народников - 26 и народных со-
циалистов - 20 (28). По сведениям В. В. Святловского, большинство
московских профессиональных союзов тяготело к социал-демокра-
тической партии. На выборах во II Думу за кандидатов социал-демо-
кратов решили голосовать Московский союз конторщиков и бухгал-
теров, московские союзы и общества приказчиков (29).
Московский городской комитет кадетской партии выступил про-
тив предоставления места представителям рабочих от городской ку-
рии Москвы в Государственной думе, мотивируя свой отказ тем, что
«демократические принципы, положенные в основание программы
партии, не допускают классового представительства» (30). 4 февра-
ля 1907 г. состоялось заседание городского комитета с выборщиками
от Москвы, на котором был рассмотрен этот вопрос. Левые кадеты
Н. П. Ночевкин, И. М. Сахаров настаивали на предоставлении од-
ного места рабочим, считая, что это благотворно повлияло бы на
«последних в смысле смягчения классовой розни их с интеллиген-
цией». Однако категорически против выступили члены городского
комитета кадетов Н. М. Кишкин, Н. Н. Щепкин, Ф. Ф. Кокошкин,
Н. А. Каблуков, Е. А. Морозов и др. В своем выступлении Кишкин
прямо указывал, что социал-демократы не способны организовать
общественные силы, что «партия народной свободы будет сама орга-
низовывать живые связи с народом», а не обращаться для этого к со-
циал-демократам. По мнению Кокошкина, «все аргументы за уступ-
ки места рабочему относятся к невозвратному прошлому, являясь
для настоящего политического момента прямым архаизмом» (31).
Большинством голосов против 15 решено было сохранить все четы-
ре места за кадетами. Основная причина отказа дать место рабочему
состояла в том, что все выборщики рабочих разделяли программу и
тактику социал-демократов, «в данный момент поставивших себе в
Думе задачи, не соответствующие целям к.-д. партии». Проведение в
таких условиях в Думу рабочего привело бы к уменьшению влияния
кадетской партии.
Что касается результатов выборов в провинциальных городах, то
местные комитеты кадетов сообщали в ЦК о падении шансов партии
по сравнению с первыми выборами. Многие региональные органи-
зации вообще не представляли себе, как можно вести избиратель-
ную кампанию без поддержки со стороны социалистических партий.
В свою очередь к соглашению с кадетами тяготели меньшевики и
< hn штурма к осаде
229
народнические партии и организации. Блоки с ними кадеты заклю-
чили в Одессе, Воронеже, Ростове-на-Дону, Киеве, Симферополе,
( гиастополе, Феодосии, Керчи, Мелитополе, Оренбурге и других
юродах.
На выборах во II Думу кадетам удалось получить поддержку
го стороны национальных партий и организаций. Так, в Одессе и
1’остове-на-Дону кадеты заключили соглашение с Союзом еврейско-
го равноправия; в Баку - с партией «Дашнакцутюн»; в Варшаве, где
кадетская местная группа была крайне малочисленной, кадеты реши-
ли отдать свои голоса «Прогрессивному союзу», который по своей
программе и тактике был близок партии народной свободы.
По данным кадетского статистика А. В. Смирнова, которому уда-
лось собрать сведения о политических настроениях избирателей в
КО городах России (в т. ч. Петербурге и Москве), выявляется следую-
щая картина (32).
Таблица 2
Всего избирателей	Каде- ты	Левый блок	Блок кадетов с др. партиями	Октя- бристы	Пра- вые	Блок правых
11о 53 городам 188 078 тыс. чел.	72 965	41 943	50 126	38 586	22 459	8880
11о 27 городам данных нет	13 223	7561	32 991	9006	19 468	1767
Итого	86 188	49 504	83 117	47 562	41 927	10 647
Из 1346 городских выборщиков было: кадетов - 501 или 37 % (на
первых выборах 83 %); левых - 315 или 23 %; правых - 119; октя-
бристов - 55 и т. д. (33). Кадеты прошли в 10 городах с отдельным
представительством: Петербурге, Москве, Астрахани, Воронеже,
Ростове-на-Дону, Курске, Орле, Одессе, Баку и Ярославле, тогда как
на выборах в I Думу они победили в 19 городах. Левый блок одержал
победу в Нижнем Новгороде, Саратове, Харькове, Екатеринославе,
Риге, Ташкенте, Иркутске и Тифлисе. Во время выборов во II Думу
левые партии в городах получили около 50 тыс., кадеты - 86 тыс. го-
лосов. Для партии народной свободы это был тревожный симптом,
ибо городские демократические слои, на которые они делали ставку,
своим голосованием продемонстрировали явное недовольство кадет-
ской тактикой, «просигналив», что если она не будет изменена, то на
следующих выборах они могут проголосовать за левые партии. И тем
не менее выборы в городах показали, что еще значительная часть го-
родских демократических слоев продолжает отдавать предпочтение
партии народной свободы, надеясь и рассчитывая, что ей удастся
230
Глава третья
провести Россию между Сциллой и Харибдой, между реакцией и ре-
волюцией и вывести на магистральный путь динамичного эволюци-
онного развития.
С иной ситуацией, чем в городах, пришлось столкнуться кадетам в
деревне, где их аграрная программа стала «оселком», определявшим
отношение к ним крестьянской массы. Недаром в ЦК и губернские
комитеты, как, впрочем, и в думскую кадетскую фракцию, потоком
шли письма, в которых уездные и сельские организации требовали
изменения аграрной программы и тактики партии. Грязовецкий рай-
онный комитет заявил, что если вологодский губернский комитет не
признает даровой раздачи земли, то вся группа выйдет из партии. Се-
кретарь вологодского губернского комитета Н. М. Волоцкий получал
от многих крестьянских обществ наказы с «требованием перейти в
более левые партии» (34). Ржевский уездный комитет писал в ЦК,
что «партия народной свободы, за которой крестьяне сравнительно
охотно шли на первых выборах, теперь считается ими слишком пра-
вой для них» (35). Большинство крестьян Тверской губернии было
недовольно кадетской аграрной программой, считало партию народ-
ной свободы в значительной степени помещичьей. Тверские кадеты
сообщали в ЦК, что «самая обидная кличка у нас “кадет”, что равно-
сильно в глазах одних - “золоторотец”, других - “буржуй”» (36). Ана-
логичная картина наблюдалась и в других губерниях.
В период избирательной кампании во II Думу, по меткому выра-
жению одной из провинциальных газет, «деревня заговорила новым
языком освобождающегося духа». Крестьяне более сознательно, чем
это было на первых выборах в I Думу, стали относиться к выборам
уполномоченных. В Саратовской, Казанской, Симбирской, Пензен-
ской, Владимирской и других губерниях крестьяне устраивали ми-
тинги и собрания, на которых довольно ярко проявилось стремление
к объединению между соседними деревнями на платформе Крестьян-
ского союза. Полевение деревни выразилось в усиленном тяготении
деревенских избирателей к кандидатам, которые преследовались
администрацией. В некоторых волостях Киевской, Нижегородской,
Пензенской, Самарской, Саратовской, Ярославской и многих других
губерний крестьяне демонстративно избирали левых, пострадавших
за свои политические убеждения. Из 213 крестьянских депутатов
II Думы 40 сидели в тюрьме, 8 были в ссылке, а 3 находились в ссылке
во время выборов (37). Если в 1906 г., отмечал А. В. Смирнов, преоб-
ладающим для крестьян был ценз бедности, то теперь они обращали
больше внимания на сознательность и левое направление своих из-
бранников (38).
От волостных съездов уполномоченных прошли только 103 кадет-
ских выборщика, а левых - 582, т. е. более чем в 5,5 раза больше. Сре-
< htt штурма к осаде
231
/Ш 53 «обязательных» депутатов, избранных одними крестьянскими
выборщиками, оказалось 70 % депутатов левее кадетов, причем боль-
шинство из них вошло в трудовую группу. Кадетам с большим трудом
удалось одержать победу в Воронежской, Костромской, Олонецкой,
()ренбургской, Псковской, Тульской и Ярославской губерниях (39),
|де от крестьянской курии были избраны в Думу члены партии на-
родной свободы. В Архангельской, Астраханской, Витебской, Вят-
ской и Петербургской губерниях, в которых кадеты одержали победу
на выборах в I Думу, во второй избирательной кампании они были
вытеснены трудовиками (40).
В землевладельческой курии, наоборот, произошел заметный
сдвиг вправо по сравнению с первыми выборами. Тогда крайне пра-
вых выборщиков было 32 %, а теперь - 42 %; кадетов в 1906 г. было
избрано 22 %, в 1907 г. лишь 7 % (41). Поправение этой курии объ-
ясняется, с одной стороны, усилением консервативных тенденций в
землевладельческой среде, а с другой - сенатскими разъяснениями
относительно съездов мелких землевладельцев. Поворот вправо наб-
людался и среди земских собраний, что, в частности, выразилось в
сокращении числа кадетов - председателей губернских управ с 15 в
1906 г. до одного в 1907 г.
Кадеты, по сравнению с первыми выборами, потеряли в Думе
80 депутатских мест, которые были отвоеваны у них главным обра-
зом левым боком. Этот печальный факт были вынуждены признать и
сами кадеты. «Центр старой Думы - партия народной свободы, кото-
рый был главенствующим в первой Думе, - этот центр значительно
растаял» в пользу социалистов, писал П. Н. Милюков (42).
Результаты выборов во II Думу произвели на руководство кадет-
ской партии удручающее впечатление, показав, во-первых, всю ил-
люзорность их надежд на возможность получить массовую поддерж-
ку в условиях острой идеологической и политической конкурентской
борьбы с социалистическими партиями, которые уже давно вели
агитационно-пропагандистскую работу среди демократических сло-
ев населения и научились разговаривать с ними «на одном языке»,
а во-вторых, что в их распоряжении, по сути, остается одна реальная
возможность: попытаться через Думу реализовать свою программу
системного реформирования страны и тем самым переломить на-
строение масс, убедив их в реальной возможности удовлетворения их
требований мирным конституционным путем. Кадеты продолжали
видеть во II Думе единственный легальный организующий и моби-
лизующий центр, образно говоря, «архимедов рычаг», с помощью ко-
торого, с одной стороны, можно, если не окончательно «сковырнуть»,
то по крайней мере несколько «подвинуть» в нужном направлении
исполнительную власть, заставив ее действовать хотя бы в рамках
232
Глава третья
Основных законов 1906 г. и не мешать реализовывать программу ли-
беральных реформ, а с другой - посредством законодательных про-
цедур постепенно осуществлять перенастройку общественного мне-
ния в приемлемое для них парламентское русло.
Еще в процессе избирательной кампании ЦК кадетов начал об-
суждать «сценарий» работы II Думы, определил тактику партийной
фракции, предпринял попытку, правда, неудачную, организовать
квартиры для крестьянских депутатов. В духе решений Гельсинг-
форсского съезда члены ЦК продолжали вести полемику о преде-
лах возможных уступок в отношении исполнительной ветви власти
и о том, настолько должна быть жесткой позиция по отношению к
левым фракциями. С повестки дня заседаний ЦК не сходил вопрос
о масштабах собственной законодательной инициативы. Как и на
IV съезде, правые кадеты на заседаниях ЦК продолжали гнуть ли-
нию на сотрудничество с властью в рамках «конституции 23 апреля»,
предпочтительности выдвижения более проходимых законопро-
ектов и проведения более четкой демаркационной черты с левыми
фракциями. Суть тактики, предлагаемой правыми кадетами, четко
и лаконично выразил А. С. Изгоев: «Дума должна быть деловая, но
не боевая» (43).
9 февраля 1907 г. на заседании ЦК был рассмотрен первый «на-
бросок» милюковского тактического плана, вокруг которого сразу же
разгорелась полемика. Так, Л. И. Петражицкий заявил, что фракция
должна при всех обстоятельствах вести собственную линию, счита-
ясь с тем, что Дума при таком полярном составе может быть недолго-
вечна, а кадетам следует сохранить себя для будущего, демонстрируя
умеренность. «Пусть, - заявил он, - изменят тогда уже избиратель-
ный закон так, чтобы левые остались за флагом, но не мы» (44). Даже
более радикально настроенный М. М. Винавер подчеркивал: «Нам
иногда выгодно быть в оппозиции и не брать на себя инициати-
вы» (45), что в расшифровке А. С. Изгоева означало: «Проекты иметь
наготове, но самим не вносить», т. е. предпочесть собственной зако-
нодательной инициативе внесение поправок в правительственные
законопроекты. Даже левый А. М. Колюбакин после опыта I Думы
стал противником объединения с крайними левыми. «Если мы, - го-
ворил он, - изолируем крайне левых, это будет нам на пользу» (46).
Колюбакина поддержал В. Е. Якушкин, также высказавшейся про-
тив блоков с левыми партиями. «Не знаем, будет ли блок, - говорила
в своем выступлении А. В. Тыркова. - Наша задача спасать консти-
туционную идею. Если мы будем вносить законопроекты, то дадим
им только повод их трепать» (47). Однако были и те, кто не отрицал
полезность контактов с левыми. Так, Н. Н. Черненков считал, что за-
конопроекты следует вносить только после обсуждения их с левыми,
( hrt штурма к осаде
233
чк>бы потом не было разногласий в ходе проведения думских деба-
11 >н. Идею Черненкова о создании межпартийных совещаний поддер-
жал и Винавер. «Тактика, - полагал И. И. Петрункевич, - должна
Гн.ггь гибка и иметь способность меняться с обстоятельствами» (48).
11<>нодя итог полемики по своему докладу, Милюков заявил, что счи-
1аст постоянные соглашения с левыми фракциями недопустимыми,
in>;>гому предпочтительней «кристаллизовать вокруг себя аморфные
|||<’менты».
11а следующий день, 10 февраля, дискуссия в ЦК была продолже-
на, н возник вопрос о необходимости осуждения террора. По мнению
Л. И. Петражицкого, В. М. Гессена, П. Б. Струве, А. С. Изгоева, ка-
лете кая партия должна была принять определенное решение и осу-
дить террор. Однако Ф. И. Родичев, М. М. Винавер и П. Н. Милюков
предлагали остаться на прежней партийной позиции, т. е. относиться
к террору при современных условиях политической жизни как к «не-
избежному злу». Тем не менее было принято постановление о разра-
ботке специальной резолюции, если вдруг в Думе возникнет вопрос
об осуждении террора. Проект такой резолюции было поручено под-
готовить В. М. Гессену и М. М. Винаверу (49).
16 февраля на обсуждение ЦК был снова поставлен перерабо-
। аппый доклад Милюкова. Новым было предложение использовать
наравне с термином «ответственное министерство» и другой тер-
мин - «министерство, пользующееся доверием большинства». Как
мы помним, во время переговоров в июне 1906 г. кадеты вели речь
исключительно о кадетском министерстве. Критическое отношение
участников вызвал милюковский тезис о том, что «не следует на
первых шагах думской деятельности выражать министерству недо-
верие». Большинство (10 против 6) членов ЦК высказалось за ис-
ключение этих слов из доклада (50). Как видим, члены ЦК уже не
поспевали за эволюцией своего лидера, готового идти на компромисс
г исполнительной ветвью власти, чтобы как можно дольше продлить
существование Думы. Любопытно, что на совещании ЦК 17 февра-
ля в докладе М. М. Винавера о первых шагах законотворческой де-
ятельности Думы последовательно проведена мысль о воздержании
фракции от инициативы в постановке целого ряда законодательных
проектов, в частности, о неприкосновенности личности. Винавер
остановился и на вопросе о политических убийствах. В ходе обсуж-
дения этого вопроса В. А. Маклаков предложил резолюцию, которая,
с одной стороны, должна была взвалить вину за политический террор
на правительство, а с другой - осудить сами убийства, предоставив
вместе с тем членам фракции полную свободу при обсуждении и го-
лосовании этого вопроса в Думе (51).
234
Глава третья
На заседании ЦК обсуждались все вопросы, связанные с выбора-
ми руководящих органов Думы (председатель, товарищи председате-
ля, секретарь), что было крайне важно для сохранения руководящего
положения партии в Думе. В период же непосредственной думской
деятельности ЦК продолжал осуществлять оперативное руководство
думской фракцией, через свои комиссии занимался подготовкой за-
конопроектов, формул перехода к очередным делам, периодически
«разруливал» конфликтные ситуации. Как и в период I Думы, ЦК
продолжал выполнять функции «мозгового центра» и организатора
всего законотворческого процесса для своей парламентской фрак-
ции. Неоднократно на заседаниях ЦК рассматривался и вопрос о
легализации партии. Хотя правительство П. А. Столыпина неодно-
кратно отказывало кадетам в легализации, возвращала на доработку
Устав партии и сопроводительные к нему документы, тем не менее
партия продолжала вести как парламентскую, так и внепарламент-
скую деятельность.
Таким образом, накануне открытия думской сессии кадетская пар-
тия имела определенную линию политического поведения в Думе,
наметила распределение обязанностей членов думской партийной
фракции. Так, для установления личных связей с трудовиками были
назначены В. И. Долженков и А. А. Корнилов, с польским коло -
Р. А. Ледницкий, с мусульманами - С. Н. Максудов, с народными
социалистами - И. В. Гессен. На первых порах кадетам действитель-
но удалось перехватить у левых лидирующую роль во II Думе. Об
этом свидетельствует «знаменитое чаепитие» на квартире кн. Павла
Д. Долгорукова 19 февраля 1907 г., на котором присутствовало около
300 членов Думы (кадеты, народовцы, трудовики, эсеры, меньшеви-
ки). На совещании представители левых фракций выразили согласие
с кадетским предложением о распределении мест в думском прези-
диуме, отдав им два места из трех. На пост председателя Думы была
одобрена кандидатура члена ЦК кадетской партии Ф. А. Головина,
который на следующий день был избран большинством голосов.
Однако эта идиллия продолжалась всего один день, ибо 20 февраля
социал-демократы выступили против кандидатуры члена ЦК кадет-
ской партии Н. В. Тесленко на пост товарища председателя Думы,
что противоречило решению 19 февраля.
На заседаниях кадетского ЦК с думской фракцией 20 и 22 фев-
раля развернулась дискуссия о том, как реагировать на этот демарш
социал-демократов. «Исполнение требований c.-д., - заявил кн. Па-
вел Д. Долгоруков, - положительно безумно». Его позицию разде-
ляли П. Н. Милюков, А. А. Кизеветтер, И. В. Гессен, в унисон за-
явившие, что всякая уступка социал-демократам была бы большой
тактической ошибкой, получилось бы, что «мы идем навстречу ор-
(штурма к осаде
235
ганизации левого блока» (52). Однако некоторые участники заседа-
ния (В. И. Долженков, А. М. Колюбакин, А. В. Перелешин), наобо-
рот, считали, что не следует устраивать конфликта между кадетской
и социал-демократической фракциями «из-за повода, не имеющего
принципиального значения». Они предлагали отказаться от канди-
датуры Тесленко. Однако большинство ЦК и фракции настояло на
том, что кандидатуру Тесленко следует отстаивать, несмотря на все
протесты социал-демократов. Но тут как раз пришло сообщение, что
к протесту социал-демократов против кандидатуры Тесленко присо-
единились народнические фракции. Это оказалось совершенно не-
ожиданным сюрпризом для кадетов, которым ничего не оставалось,
как пересмотреть свое решение и согласиться на снятие кандидатуры
московского депутата, которого левые обвинили в нелояльном отно-
шении к рабочему классу. Кадеты вынуждены были проголосовать за
кандидата левых фракций, трудовика Н. Н. Познанского.
После первых «трудных» думских дней, когда решались во-
просы организационного характера, кадеты рассчитывали перей-
ти к обычной парламентской процедуре, начать рассматривать
правительственные проекты, которые за семимесячный тайм-аут
в работе Думы были оперативно подготовлены в министерствах
и ведомствах. Учитывая опыт работы I Думы, правительство
II. А. Столыпина решило с лихвой восполнить «законодательный
пробел», допущенный правительством И. Л. Горемыкина, чтобы
максимально загрузить депутатов законотворческой работой. По-
лучив информацию, что премьер-министр собирается выступить
в Думе с правительственной декларацией, кадетское руководство
решило прозондировать почву, как к этому акту отнесутся левые
фракции, ибо начинать работу Думы с возможного конфликта им не
хотелось. На заседаниях кадетской фракции 25 и 28 февраля 1907 г.
большинство высказалось против вотума недоверия правительству.
Было предложено встретить декларацию «гробовым молчанием», а
это будет «самый лучший способ выразить презрение самодержав-
ному правительству». Если же левые фракции будут настаивать на
вотуме недоверия, то к этому предложению присоединяться не сле-
дует, а нужно в свою очередь предложить простую формулу пере-
хода к очередным делам (53).
Чтобы изолировать социал-демократическую фракцию, приняв-
шую решение выступить с самостоятельной ответной декларацией,
кадеты вступили в переговоры с народническими фракциями, пред-
ложив им во время выступления социал-демократов покинуть в знак
протеста зал заседаний. Однако народнические фракции, отвергнув
это предложение, согласились со вторым предложением кадетов го-
лосовать за простую формулу перехода к очередным делам, обходив-
236
Глава третья
шую молчанием вопрос о доверии к правительству или о его порица-
нии (54).
6 марта 1907 г. в Думе с правительственной декларацией высту-
пил премьер-министр П. А. Столыпин. Учитывая, что в за последнее
десятилетие в исторической литературе совершен прорыв в исследо-
вании системных столыпинских реформ, основные контуры которых
нашли свое отражение в мартовской правительственной деклара-
ции (55), остановлюсь лишь на ее восприятии кадетами. Согласно ра-
нее разработанному на заседаниях ЦК и фракции сценарию, от имени
кадетской фракции с заявлением выступил кн. Павел Д. Долгоруков.
В нем указывалось, что фракция народной свободы находит «более
целесообразным обсуждать политику правительства при рассмотре-
нии отдельных законопроектов, намеченных министерской деклара-
цией». Поэтому фракция предлагает ограничиться принятием следу-
ющей формулы перехода к очередным делам: «Выслушав заявление
председателя Совета министров о вносимых законопроектах, Госу-
дарственная дума переходит к очередным делам» (56). К кадетской
формуле перехода присоединились трудовики, эсеры, народные со-
циалисты, польское коло и мусульманская группа (57).
Подводя итог первому «большому дню» работы Думы, Милю-
ков писал: «Как и следовало ожидать, истинными героями этого дня
были не те, кто говорил (имелось в виду выступление с социал-демо-
кратической декларацией И. Г. Церетели. - В. Ш.), а те, кто молчал.
Коллективным героем дня было оппозиционное большинство Думы,
показавшее себя достаточно сильным и достаточно дисциплиниро-
ванным, чтобы управлять ходом дела в Думе, не подвергая себя ника-
ким случайным опасностям со стороны и сверху» (58). Характерно,
что в своем втором выступлении после завершения прений П. А. Сто-
лыпин довольно четко уловил расхождения в настроениях думских
депутатов. Он заявил, что вполне допускает возможность сотрудни-
чества с той частью Думы, которая желает работать совместно с ис-
полнительной властью в создании реформ. Вместе с тем, обращаясь в
сторону левых скамей, Столыпин бросил как бы вскользь фразу: «Не
запугаете!» (59).
Курс, провозглашенный правительственной декларацией, и вто-
рое выступление Столыпина стали предметом оживленных дебатов в
общественных кругах. В кадетской прессе признавалось, что многие
из законопроектов, перечисленных в правительственной декларации,
«созвучны» с их собственной программой. Поэтому «законопроекты,
разработанные на тех основаниях, которые указаны министерской де-
кларацией, можно было принять как возможную основу для думской
законодательной деятельности» (60). Милюков писал в «Речи», что
Столыпин обнаружил «желание найти тот общий язык, на котором
(bn штурма к осаде
237
<>п мог бы говорить с большинством Думы» (61). Лидер кадетов весь-
ма высоко оценил второе выступление премьер-министра, в котором
ют заявил, что «власть есть хранительница государственности» и no-
il ому не может «капитулировать перед революцией» (62).
Однако движение в одном модернизационном векторе порефор-
менного развития России еще ни коей мере не означало, что идущие
и этом направлении одинаково мыслят и одинаково стремятся к од-
ной и той же цели. Поэтому «созвучия» и «пересечения» в столы-
пинской и кадетской моделях преобразования страны еще не свиде-
।гльствовали о тождестве позиций и совпадении мотивов. Различия
между этими двумя моделями носили не только идеологический и
политический характер, что было очевидно, но и более глубокие,
мировоззренческие основания. Столыпинская модель больше ори-
ентировалась на традиционные национальные ценности (особенно
и области государственного строя), в то время как кадетская модель
представляла собой один из вариантов современного европейского
развития.
Разумеется, с тактической точки зрения кадеты вполне могли
спять с рассмотрения тот или иной свой законопроект или же повре-
менить с его внесением, но это ни в коей мере не меняло главного: они
и принципе не разделяли мировоззренческие и идеологические осно-
вания столыпинской модели, прекрасно понимая, что ее реализация
навсегда поставит крест на политической карьере нового поколения
либералов. Рассмотрение кадетских законопроектов, разработанных
комиссиями при ЦК и внесенных партийной фракцией во II Думу,
как раз и дает возможность понять эти различия.
По вопросам прав и свобод граждан во II Думе кадеты ограни-
чились внесением двух законопроектов: о неприкосновенности
личности (9 апреля) и «Об отмене ограничений в политических и
гражданских правах, связанных с вероисповеданием и национально-
стью» (18 мая). В своих основаниях первый проект был аналогичен
нерводумскому. Во втором проекте всем гражданам, независимо от
вероисповедания и национальности, обеспечивалась «свобода избра-
ния места жительства, передвижения, свобода избрания промыслов
и занятий, право доступа в государственные и общественные всех
разрядов школы, право участия в городском и земском самоуправ-
лениях, государственной службе, участие в отправлении правосудия,
неприкосновенности личности, свобода слова и печати, собраний и
союзов» (63). В условиях полиэтнической и поликонфессиональ-
ной страны постановка и решение этих проблем имела, безусловно,
большое общественно-политическое значение. В этом плане важ-
ным представляется внесение кадетами во II Думу законодательного
предложения «Об отмене установленных в законе последствий ис-
238
Глава третья
ключения из духовного ведомства, дворянских собраний, сельских и
мещанских обществ членов этих обществ» (2 июня), которое ставило
задачу «коренным образом реформировать сословное устройство рус-
ского общества», отменив старый порядок исключения дворянскими
собраниями и сельскими обществами, а также духовным ведомством,
из своей среды членов, «призванных обществом порочными», с по-
следующим их поражением в гражданских и политических правах.
Признавая право этих обществ исключать из своих рядов «порочных
членов», проект вместе с тем вводил запрет на право лишать исклю-
ченных ими лиц гражданских и политических прав, предоставляя ре-
шение этих вопросов общегражданскому суду.
Из раздела программы «Государственный строй» кадеты 17 апре-
ля 1907 г. внесли «Проект основных положений о выборах в Государ-
ственную Думу», в основу которого был положен принцип всеобще-
го, равного, прямого избирательного права с тайным голосованием.
Проект подробно фиксировал права российских граждан, положи-
тельные и отрицательные условия их избирательной правоспособ-
ности, на которые еще было указано в освобожденческом проекте
конституции 1904 г. Однако существенной особенностью данного за-
конопроекта было предоставление избирательных прав «российским
гражданам обоего пола», т. е. полное уравнение в избирательных пра-
вах женщин с мужчинами. В проекте указывалось, что любой гражда-
нин, достигший 21 года, может быть избран членом Государственной
думы. Были отвергнуты всякие ограничения пассивного избиратель-
ного права местом жительства избираемого или местом внесения его
в избирательные списки. «Не из представителей отдельных местно-
стей, - говорилось в объяснительной записке к проекту, - а из народ-
ных представителей состоит Государственная Дума» (64).
Законопроект содержал подробное описание условий организа-
ции выборов и самого порядка их проведения (выборы должны быть
назначены по всей стране на один день, народностям предоставлялось
широкое право пользования своими языками). Вся страна делилась
на избирательные округа по территориальному признаку, и в преде-
лах такого округа избирался один член Государственной думы. «Чем
больше избирательных округов, - указывали составители проекта, -
тем больше оснований полагать, что всякая, сколько-нибудь значи-
тельная партия и общественная группа окажется соответственным
образом представленной в законодательном собрании: побежденная
в одном избирательном округе, она может оказаться в большинстве в
других избирательных округах» (65). Составители проекта дополни-
ли систему прямых выборов институтом т. н. заявленных кандидатов,
что, по их мнению, могло бы предупредить чрезмерную разбивку го-
лосов, особенно в сельской местности, и сосредоточить внимание на
()т штурма к осаде
239
определенном числе заранее выдвинутых кандидатов. Для избрания
депутатом Думы требовалось получение абсолютного большинства
голосов избирателей своего избирательного округа. В случае же не-
выполнения этого условия назначались новые выборы.
В логике с этим проектом был внесенный за две недели до этого
(2 апреля 1907 г.) «Проект об изменении правил о порядке рассмо-
трения государственной росписи», суть которого сводилась к изме-
нению правил 8 марта 1906 г. и расширению бюджетных прав Думы.
Речь шла о «разбронировании» тех статей бюджета, которые, соглас-
но правилам 8 марта 1906 г., не подлежали рассмотрению народными
представителями (например, расходы министерства императорского
двора, расходы на содержание императорской фамилии, чрезвычай-
ные, сверхсметные кредиты на потребности военного времени и т. д.
п т. п.). В проекте были перечислены буквально десятки «заброниро-
ванных» статей бюджета, которые подлежали отмене.
Огромное значение кадеты придавали реформированию органов
местного управления и самоуправления. Помимо внесенного 17 апре-
ля 1907 г. в Думу проекта «О выборах уездных земских гласных» в
недрах профильных комиссий были разработаны: «Проект закона
о волостных земских учреждениях», «Проект городового Положе-
ния», «Проект закона о выборах в гласные городских дум», «Проект
реформы местного управления», «Проект изменений и дополнений
положения о губернских и уездных земских учреждениях», которые
вместе с объяснительными записками и различными вариантами на-
званных проектов составляют несколько томов.
Если попытаться обобщить результаты трудов многочисленных
кадетских комиссий по всему комплексу проблем реформирования
местного управления и самоуправления, то можно сказать следую-
щее. Кадеты считали необходимым упразднить губернское правле-
ние, губернские присутствия, а также должность вице-губернатора.
Все активное управление, ранее находящееся в ведении губернского
правления и губернских присутствий (кроме воинской повинности и
надзора за размещением войск), переходило к органам местного само-
управления. В круг функций губернских земских собраний и управ
должно было входить ведение следующих дел: 1) продовольственное,
пожарное, страховое, дорожное, врачебно-санитарное, ветеринарное,
общественного призрения; 2) заведование местной промышленно-
стью, земледелием и торговлей; 3) заведование хозяйственной и об-
разовательной частью учебных заведений и школ, содержащихся на
средства губернского земства; издание всех обязательных постанов-
лений; 5) административная статистика, а также удовлетворение воз-
ложенных на земства потребностей воинского и гражданского управ-
ления (66).
240
Глава третья
Наряду с губернским земским собранием и губернской земской
управой делами административного управления в губернии должны
были ведать: 1) губернатор и его помощники; 2) органы отдельных
ведомств центрального управления (контрольная палата, казенная
палата и т. п.) и 3) административные отделения окружных судов.
Согласно законопроекту, губернатор назначался и увольнялся ца-
рем по представлению Совета министров. В порядке дисциплинар-
ной ответственности губернаторы подчинялись Сенату. Из функций
активного управления за губернатором и его помощниками кадеты
оставляли лишь те, которых требовала централизация управления
страной. Основные же функции губернатора и его помощников сво-
дились к надзору за правильностью исполнения законов местными
административными ведомствами, органами местного самоуправле-
ния. Губернаторам предоставлялось право: 1) требовать от всех на-
ходящихся в губернии учреждений административного ведомства
отчета о своей деятельности; 2) производить ревизии всех админи-
стративных учреждений, в т. ч. и органов местного самоуправления;
3) приостанавливать выполнение незаконных постановлений обще-
ственных учреждений с последующим внесением их на рассмотрение
специально созданных административных отделений окружных су-
дов (67).
На уездном уровне кадеты требовали упразднения органов кре-
стьянского сословного самоуправления, волостных судов, поли-
цейского управления, должности земского начальника и уездного
предводителя дворянства. Делами уездного административного
управления должны были ведать: 1) уездные земские собрания и
уездные земские управы; 2) уездные по воинской повинности при-
сутствия; 3) уездные органы специальных ведомств (податные при-
сутствия, казначейства и т. п.); 4) органы поселкового и участкового
самоуправления; 5) земская полиция, правительственный инспектор
по административно-хозяйственным делам (68).
Согласно проекту, территория уезда делилась на мелкие участки
(участковые земства), которые и должны были стать низшей адми-
нистративно-хозяйственной единицей уездного управления. В связи
с упразднением сельского общества дела, ранее входящие в его введе-
ние, распределялись следующим образом: 1) дела, связанные с владе-
нием общинной землей, передавались поземельно-общинному союзу,
который создавался в результате проведения земельной реформы;
2) делопроизводство по общему управлению переходило к земскому
собранию и участковой земской управе (69).
В известных случаях кадеты допускали создание поселкового са-
моуправления (крупные селения), пределы ведомства которого не
должны были выходить за черту усадебной оседлости поселка. Все
(hn штурма к осаде
241
иладения, в т. ч. фабрики, заводы, помещичьи усадьбы, входившие в
черту усадебной оседлости поселка, подлежали обложению повин-
ностями по содержанию поселкового управления и изымались из
обложения участковыми земскими сборами соответственно. В функ-
ции поселкового управления (поселкового схода и поселкового соб-
рания) входило заведование поселковыми сборами, имуществами и
капиталами, благоустройство селений, народное образование, вра-
чебно-санитарное дело, продовольственное дело и т. д. Деятельность
поселкового управления контролировалась уездным правитель-
ственным инспектором по административно-хозяйственным делам,
который непосредственно подчинялся губернатору.
Кадетскими юристами был разработан обстоятельный проект ре-
формы городского самоуправления, также основанный на всеобщем
избирательном праве. Права участия в выборах и быть избранным
предоставлялись городским жителям без различия пола, националь-
ности и вероисповедания, если к моменту выборов они достигли
21 года и проживали в данном городе не менее шести месяцев или,
владея там имуществом, уплачивали какой-либо городской налог.
В выборах не могли принимать участие: 1) лишенные гражданских
прав или ограниченные в правах по судебным приговорам на срок
лишения или ограничения в правах по судебным приговорам; 2) сто-
ящие под опекой, все несостоятельные должники; 3) состоящие на
действительной службе в армии и на флоте; 4) члены государствен-
ной, городской или земской полиции; 5) генерал-губернаторы, гра-
доначальники и вице-губернаторы в пределах подведомственной им
местности и члены особого присутсвия и суда по земским и город-
ским делам (70).
Городское общественное самоуправление, состоящее из избира-
тельных собраний, городской думы и городской управы, избиралось
сроком на три года. В его компетенцию входили заведование и рас-
поряжение «всеми городскими имуществами, капиталами, оброчны-
ми статьями, сборами, общественным хозяйством вообще, его благо-
устройством, личною и общественной безопасностью, а также всеми
делами местной общественной жизни, поскольку они не противоре-
чили общегосударственным законам и установлениям» (71). Город-
ское самоуправление владело своими имуществами и капиталами на
правах юридического лица. Государственные властные структуры
должны были наблюдать лишь за законностью постановлений и рас-
поряжений органов городского самоуправления.
В рамках раздела программы «Суд» во II Думу был внесен законо-
проект «О преобразовании местного суда» (28 мая), в котором предла-
галось: 1) упразднить волостной суд и судебные функции земских на-
чальников и заменить их общим всесословным судом; 2) восстановить
24'2
Глава третья
принцип выборности местного суда; 3) устранить из съезда мировых
судей правительственных чиновников; 4) расширить компетенцию
мирового суда как по уголовным, так и по гражданским делам. Миро-
вые судьи избирались местными общественными учреждениями на
три года из местных жителей, не моложе 25 лет, получивших высшее
юридическое образование; имущественный ценз для судей подлежал
отмене. Местному суду были «подсудны дела всех сословий: из граж-
данских - по коим цена иска не превышает 1000 руб., как по спорам
о движимом, так и о недвижимом имуществе; из уголовных, по коим
определенное в законе за преступное деяние наказание не соединено
с лишением или ограничением прав состояния». При «разрешении
гражданских дел мировые судьи руководствуются местными обычая-
ми по ссылке на них обеих сторон, поскольку эти обычаи не противо-
речат прямым запрещениям общегражданских законов». Причем на
основании местных обычаев рассматривались дела о «наследовании
между крестьянами... на надельном имуществе», а также дела, возни-
кающие «из отношений семейственных по имуществу». К «вещным
спорам о вненадельном недвижимом имуществе» применение мест-
ных обычаев не допускалось (72).
Во II Думу кадеты внесли два законопроекта «Об отмене военно-
полевых судов» (8 марта) и «Об отмене смертной казни» (19 марта).
Оба проекта были предельно лаконичны. В первом, состоящем из
двух статей, речь шла об отмене положения Совета министров, ут-
вержденного царем 19 августа 1906 г. (ст. 1) и о безотлагательной пе-
редаче «в общие судебные места для направления и рассмотрения по
правилам устава уголовного судопроизводства» всех дел, по которым
приговоры военно-полевых судов не были приведены в исполнение, а
также дел, по которым осужденные отбывают наказание (73). Второй
законопроект вносился повторно, ибо единогласно утвержденный
I Думой 19 июня 1906 г. и переданный на рассмотрение в Государ-
ственный совет он не был рассмотрен в связи с роспуском Думы и
перерывом в заседаниях Совета. Вновь внесенный законопроект об
отмене смертной казни был аналогичен перводумскому.
Значительные коррективы кадеты вынуждены были внести в
свои социальные проекты. Дело в том, что сразу же после роспуска
I Думы правительство П. А. Столыпина опубликовало серию спе-
циальных аграрных указов (12 августа 1906 г. о передаче удельных
земель; 27 августа - казенных земель Крестьянскому банку; 5 октя-
бря - об отмене некоторых ограничений в правах крестьян по срав-
нению с другими сословиями; 9 ноября 1906 г. и др.), которые внесли
принципиальные изменения в правительственный аграрный курс.
В случае его реализации ставилось под сомнение осуществление
кадетской аграрной программы. Не случайно с ноября 1906 г. акти-
()т штурма к осаде	243
пилировалась деятельность кадетской аграрной комиссии при ЦК,
был организован ряд совещаний по аграрному вопросу с представи-
। елями местных партийных комитетов. Так, на совещании 24-27 но-
ября 1906 г. были заслушаны следующие доклады: А. А. Мануйлова
• На каких основаниях следует провести дополнительное наделе-
ние в центральных губерниях», А. А. Зубрилина «О потребитель-
ных нормах владения для нечерноземной полосы», А. А. Кауфмана
• К вопросу о пределах дополнительного отчуждения», Н. Н. Щеп-
кина «О пределах отчуждения земель, связанных с промышленными
предприятиями», Н. Н. Кутлера «Справедливая оценка», кн. Пав-
ла Д. Долгорукова «Местные земельные органы». Один этот пере-
чень свидетельствует о том, что кадетские специалисты-аграрники
и политики еще с большей интенсивностью включились в дальней-
шую разработку партийной аграрной программы, усилив при этом
свою аргументацию против нового правительственного аграрного
курса (74). На заседаниях аграрной комиссии, проходивших накану-
не открытия II Думы, 11-13 февраля 1907 г., со всей остротой были
поставлены вопросы о том, какую позицию должна занять кадетская
фракция по отношению к аграрному курсу правительства и что она
может противопоставить ему.
Большинство участников совещания считало, что фракция долж-
на потребовать отмены правительственных аграрных указов, издан-
ных в порядке 87 ст. Основных законов. Однако вопрос о замене их
переходными мерами или положительной общей реформой вызвал
дискуссию. С одной стороны, кадеты отдавали себе отчет в том, что
правительство не пойдет на принудительное отчуждение частновла-
дельческих земель, а с другой - для них было ясно, что провести свою
аграрную программу в объеме, изложенном в «проекте 42-х», они
тоже не смогут, встретив противодействие не только со стороны пра-
вительства, но и со стороны правых и левых думских фракций. Поэто-
му идея с переходными мерами в области арендных отношений мыс-
лилась ими в качестве первого шага на пути реализации в будущем
кадетской аграрной программы в полном ее объеме. Одновременно
на совещании развернулась дискуссия по ряду положений перводум-
ского «проекта 42-х». Так, А. А. Кауфман в своем докладе «О нор-
мах дополнительного наделения и об отчуждении владельческих
земель» предложил внести в «проект 42-х» ряд поправок. В частно-
сти, по «проекту 42-х» принудительному отчуждению не подлежали
мелкие владения независимо от приемов их эксплуатации. Кауфман
предложил не отчуждать только те мелкие владения, которые обра-
батывались самими владельцами. Он предлагал также расширить
круг средних имений, не подлежащих отчуждению, включив в него те
владения, которые отвечали следующим условиям: а) двойная про-
244
Глава третья
тив средней на крестьянских землях урожайность хлебов; б) размер
заработков рабочего населения превышает (по расчету на десятину)
валовую доходность десятины земли в условиях крестьянского хо-
зяйства; в) наличие технических производств, сохранение которых
не гарантировано при ликвидации помещичьего хозяйства. Кауфман
выступил против установления каких-либо норм (трудовой или по-
требительской) при дополнительном наделении.
Эти предложения Кауфмана подверглись всестороннему разбору
и критике. Н. Н. Кутлер, И. И. Петрункевич, В. Е. Якушкин высту-
пили против отчуждения мелких владений независимо от способов
их эксплуатации. «Аграрная комиссия, - заявил Кутлер, - признает,
что распространение отчуждения на эти участки с более общей точ-
ки зрения нецелесообразно», т. к. это может увеличить число про-
тивников аграрной реформы (75). Оппоненты Кауфмана указывали,
что его предложение ведет к национализации земли. Большинство
членов аграрной комиссии отвергло требование отчуждения части
мелких владений и решило остаться в этом вопросе на точке зрения
«проекта 42-х».
Второе предложение Кауфмана о расширении круга средних
имений, не подлежащих отчуждению, также встретило противодей-
ствие со стороны многих членов аграрной комиссии (В. Е. Якушкин,
А. А. Зубрилин, М. А. Трофимов, В. А. Розенберг). «Хозяйственных
оснований к охране среднего землевладения, - говорил Розенберг, -
я не усматриваю. Но я думаю, что нет и политических оснований. Год
тому назад можно было говорить о том, что с политической точки
зрения для государства полезно сохранить средний поместный класс.
Теперь вы знаете, хотя бы по земской жизни и выборам в Государ-
ственную думу, где лежат симпатии и интересы этого класса» (76).
Однако при голосовании большинством (6 против 5) было принято
предложение Кауфмана, но с оговоркой, чтобы два первых призна-
ка были соединены вместе, а третий признак - исключен (77). На
вопрос Кутлера, насколько сократится при этом земельный фонд
для наделения крестьян, Кауфман привел две цифры: по подсчетам
С. Н. Прокоповича - на 10 млн десятин, П. Мигулина - на 7 млн де-
сятин. Как видим, в этом пункте кадеты сделали шаг назад по сравне-
нию с «проектом 42-х». Предложение Кауфмана вообще отказаться
от каких-либо норм наделения крестьян и исходить из фактически
сложившихся отношений населения к земле, было принято комисси-
ей с некоторыми поправками.
На совещании был поднят вопрос об ограничении круга лиц, под-
лежащих дополнительному наделению по «проекту 42-х». Часть
членов комиссии (А. А. Мануйлов, В. А. Розенберг и др.) настаивали
на том, чтобы право дополнительного наделения получило все при-
()rrt штурма к осаде
245
писанное к обществу население. Н. Н. Черненков, Н. А. Бородин,
II. Н. Кутлер выступали за наделение только наличного населения.
• Если бы, - говорил Кутлер, - реформа была бы распространена на
пег приписанное население, то, во-первых, для этого не хватило бы
земельного фонда, и, во-вторых, и распределение получилось бы не
равномерным: те общины, у которых большой отход, получат земли
больше, чем те, у которых отход невелик. Я считаю, что наделение
должно производиться только на наличное население» (78). Эта
мысль Кутлера получила поддержку большинства совещания. Было
окончательно решено, что наделение землей должно производиться
па «коллективные единицы» - общины и специально конструируе-
мые для этой цели поземельные союзы для крестьян, ведущих под-
ворное хозяйство.
30 апреля 1907 г. кадетская фракция внесла во II Думу «Проект
главных оснований закона о земельном обеспечении земледельче-
ского населения», который существенно отличался от перводумского
• проекта 42-х». Так, из «Главных оснований» исчез пункт о постоян-
ном государственном земельном фонде и увеличился круг изъятий
па общего правила принудительного отчуждения частновладельче-
ских земель. Дополнительный отвод крестьянам земли должен был
производиться теперь в собственность. Половина расходов по выкуп-
ной операции возлагалась на самих крестьян. По словам Милюкова,
кадеты из своего перводумского аграрного «проекта 42-х» выбросили
• социалистический привкус», т. е. всякие намеки на национализацию
земли. «Мне кажется, господа, - заявил Кутлер, - можно представить
себе те политические условия, при которых законопроект о нацио-
нализации земли мог бы получить силу закона, но я не могу пред-
ставить себе в ближайшем будущем тех политических условий, при
которых этот закон мог бы действительно быть осуществлен» (79).
«Будем просто требовать одного, - продолжал Кутлер, - помогать
крестьянам в их земледелии, не усложняя этой задачи какими-ни-
будь иными формами, которые могут затруднить эту реформу, сде-
лать ее химеричной или фантастичной» (80).
Основная цель внесенного проекта, по признанию самих каде-
тов, - «расширение крестьянского землепользования». В проект был
введен новый источник для дополнительного наделения - земли
Крестьянского банка, но в то же время увеличены изъятия из при-
нудительного отчуждения частновладельческих земель. Новыми, по
сравнению с «проектом 42-х», были пункты: 1) о неотчуждаемости
надельных и других соответствующих земель (такое уточнение вы-
зывалось стремлением кадетов опровергнуть утверждения прави-
тельства и правых депутатов, обвинявших их в якобы желании от-
нять у крестьян надельную землю); 2) о сохранении за помещиками,
246
Глава третья
если они того пожелают, участков, не превышающих трудовой нор-
мы независимо от методов ведения ими хозяйства; 3) о сохранении за
владельцами земель, необходимых для функционирования промыш-
ленных предприятий.
В проекте особо оговаривалось, что в районах, где ведется сель-
скохозяйственное техническое производство, которое обеспечива-
ется сырьем с земель, принадлежавших владельцам этих предпри-
ятий, или из других крупных помещичьих хозяйств, закон должен
установить особый порядок и последовательность при отчуждении
этих земель. Специально остановившись на этом пункте, Кутлер
подчеркнул, что земли, где выращиваются технические культуры,
отличаются высокой производительностью труда. «Ради этих куль-
турных оазисов, - говорил он, - уместно, конечно, сделать известное
отступление от общего начала принудительного отчуждения, умест-
но установить известную постепенность в переходе культурных част-
новладельческих земель к крестьянам, дабы дать возможность мел-
кому крестьянскому землевладению приспособиться к выполнению
новых задач, которые оно должно осуществить» (81).
Безусловному отчуждению по проекту подлежали: а) земли, обыч-
но сдаваемые (до 1 января 1907 г.) в аренду; б) земли помещиков, пре-
вышающие в данной местности высший размер владения (не считая
леса, решение о котором принималось местными подготовительны-
ми учреждениями). Более подробной разработке были подвергнуты
пункты о порядке принудительного отчуждения лесных массивов.
К естественным лесам, которые могли быть отчуждены по «проекту
42-х», добавлялись «искусственные лесонасаждения, которые отчуж-
дались на общих основаниях».
В проекте большое внимание уделялось определению условий воз-
награждения помещиков за принудительно отчужденные у них земли.
Размер вознаграждения теперь ставился в зависимость от разрядов
и способов эксплуатации земли. Для земель, которые обычно сдава-
лись в аренду и обрабатывались крестьянским инвентарем, нормаль-
ная доходность исчислялась применительно к условиям крестьян-
ского хозяйства. Для земель, обрабатываемых самими владельцами
и их инвентарем, - применительно к условиям частновладельческого
хозяйства (ст. 25). В специальной статье (28) оговаривалось, что для
этих земель может быть произведена «специальная оценка по дан-
ным о действительном доходе за ряд лет, поскольку, однако, размер
дохода не определяется пониженною, против обычных местных цен,
оплатою труда сельскохозяйственных рабочих» (82). Как видим, в
«Главных основаниях» кадеты сделали некоторые подвижки в сторо-
ну ущемления интересов владельцев крупных латифундий (принцип
определения доходности имений, исходя из условий крестьянского
< hn штурма к осаде
247
хозяйства). Однако этот шаг влево был компенсирован, как было по-
k.i.iano выше, мерами, призванными более полно обеспечить интере-
сы среднего помещичьего хозяйства.
Определенные уступки в проекте были сделаны и в определении
процедуры уплаты вознаграждения за частновладельческие земли.
1’сли по «проекту 42-х» оно выдавалось ценными бумагами, то во
11 /(уме кадеты планировали произвести расплату наличными день-
гами. То же можно сказать и относительно пункта о дополнительном
наделении крестьян землей в постоянное пользование, в котором де-
валась оговорка: «по возможности до пределов, соответствующих по-
। ребительским его нуждам». Напомню, что в «проекте 42-х» речь шла
о доведении крестьянских наделов до потребительной нормы как о
принципиальном желании фракции народной свободы.
Проект предоставлял право местным земельным учреждениям
для каждого уезда (если уезд неоднороден по своим условиям, то
для каждой его части отдельно) устанавливать нормальный размер
земельного наделения, до которого «в пределах имеющегося запаса
земли» (ст. 18-24) и «при наличной возможности добровольного
выселения, - должно быть доводимо количество земли у трудово-
го малоземельного и безземельного земледельческого населения»
(ст. 1) (83). В основу определения этого «нормального размера»
брались данные о существующих средних размерах землепользова-
ния на надельных, собственных и арендуемых землях той части на-
селения, которая ведет самостоятельное хозяйство, не нанимая и не
отпуская из своего состава сельскохозяйственных рабочих (ст. 2).
Причем этот расчет делается на душу обоего пола при общинном
ведении хозяйства или же на отдельное домохозяйство при подвор-
но-наследственном владении. Если же имеющегося запаса земли
для обеспечения местного населения оказывалось недостаточно, то
земельные учреждения имели право уменьшить норму наделения.
Авторы проекта ввели в него пункт, ограничивающий круг лиц, под-
лежащих наделению, исключительно наличным населением. Правда,
проект предоставлял право местным земельным органам включать
в счет наличного трудового населения и те семьи, которые пожела-
ют вновь обзавестись хозяйством, если для них будет установлена
действительная возможность восстановления хозяйства (см. приме-
чание к ст. 6). Однако, комментируя этот пункт, Кутлер заявил, что
«партия народной свободы предлагает дать землю только крестьянам
и земледельцам других сословий, в настоящее время сидящих на зем-
ле и от нее живущих» (84). Отвод земли должен был производиться
при общинном владении на общину в целом, при подворно-наслед-
ственном владении - по именному списку. Авторы проекта в то же
время отмечали, что земельный закон не должен предрешать условий
248
Глава третья
пользования землей внутри этих единиц. «Надо, - подчеркивал Кут-
лер, - предоставить крестьянам устроиться так, как им удобно» (85).
Проект закреплял за арендаторами участки арендуемой ими земли
в постоянное пользование, в пределах устанавливаемой для данной
местности нормы. В случае недостачи арендуемой земли до нормы,
должно было производиться дополнительное наделение землей на
общих основаниях.
За отведенные земли крестьяне должны были уплачивать по-
земельный налог, в который включалась и сумма выкупа за прину-
дительно отчуждаемые помещичьи земли. «Даровая раздача зем-
ли, - писал Кутлер, - вызвала бы слишком большое, практически
невыполнимое требование на землю со стороны тех, которым в земле
отказано. Можно было опасаться также и легкомысленного отноше-
ния населения к чрезмерно легко доступному обогащению. Небла-
гоприятное нравственное влияние дарового приобретения земли на
народную массу способно было бы уничтожить все благие экономи-
ческие следствия этой меры. Даровая раздача малоземельным кре-
стьянам земель, приобретенных на общегосударственный счет, была
бы вместе с тем несправедливостью в отношении прочих классов на-
селения». Ссылаясь на необходимость бережного отношения к «го-
сударственным средствам ради пользы народной», Кутлер отмечал,
что проведение в жизнь аграрной реформы может принести пользу
государству только в том случае, если расходы на эту операцию бу-
дут отнесены «если не полностью, то в весьма значительной части,
на счет тех элементов крестьянского населения, для которых она
собственно и предназначается» (86). По расчетам кадетских специ-
алистов-аграрников, сумма выкупа за принудительно отчуждаемые
помещичьи земли должна была составить около 3 млрд руб.
Одновременно с «Главными основаниями» кадетская фракция
внесла во II Думу законопроект «О подготовительных учреждени-
ях по земельным делам» (29 мая). Согласно замыслам составителей
проекта земельная реформа состояла из четырех этапов: 1) обсужде-
ние и утверждение в законодательном порядке главных оснований
реформы; 2) собирание и разработка на местах сведений, необхо-
димых для выработки законоположений о земельном обеспечении
земледельческого населения; 3) обсуждение и утверждение этих за-
конопроектов в законодательных учреждениях и 4) приведение уч-
режденных законоположений в исполнении (87). В этой конструкции
роль подготовительных учреждений состояла в том, чтобы собрать
на местах информацию, необходимую для обеспечения качества про-
водимой земельной реформы. По своему составу эти учреждения
должны были состоять как из представителей центральной власти,
так и из представителей местного населения. Проектировалось соз-
(Ин штурма к осаде
249
длине должности земельных комиссаров «с подведомственными им
должностными лицами и вольнонаемными сотрудниками», а также
учреждение подготовительных губернских комитетов по земельным
делам «из представителей местного земледелия и землевладения,
л также губернского земства и нескольких лиц по назначению цен-
|ральной исполнительной власти». «Подготовительный Губернский
комитет по земельным делам, - говорилось в ст. 2 проекта, - состоит
и.i: представителей местного земледельческого населения - по два
or каждого уезда; б) представителей местных землевладельцев - по
одному от уезда; в) губернского комиссара и одного из производите-
лен работ, по приглашению комиссара; г) председателя губернской
земской управы и двух членов по выбору от губернского земского
собрания (в губерниях, где введены земские учреждения) и д) трех
членов по назначению Главноуправляющего землеустройством и
земледелием». Выборы в состав губернского комитета представите-
ле й от земледельческого населения каждого уезда должны были про-
изводиться закрытою баллотировкой на собрании уполномоченных
<>т волостных съездов (ст. 4). Уполномоченные избирались волост-
ными съездами закрытою же баллотировкой по одному на каждые
250 дворов земледельческого населения, но не менее двух от каждой
волости. Волостные съезды состояли из выборных от земледельче-
ского населения волости, по одному на каждые 10 дворов. Выборы от
крестьян, принадлежащих к местным сельским обществам, произво-
дились сельскими сходами; выборы от других земледельцев, ведущих
хозяйство в пределах волости на собственной или арендной земле,
производились на общем волостном собрании, созываемом волост-
ным правлением, по указанию уездной земской управы (ст. 4). Вы-
боры в состав губернского комитета от землевладельцев каждого уез-
да также производились закрытою баллотировкой на собрании лиц,
владеющих в уезде землей в количестве не менее х/$ существующего
полного земского ценза (ст. 5).
В проекте закона подробно были расписаны цели и задачи гу-
бернского комитета, который, во главе с губернским комиссаром по
земельным делам, руководствуясь «Главными основаниями», осу-
ществлял весь цикл подготовительных работ, готовил проект зако-
ноположений о земельном обеспечении земледельческого населения
губернии. Этот проект после обсуждения всем составом губернского
комитета направлялся в Главное управление землеустройства и зем-
леделия. Все поступившие от губернских комитетов проекты рассма-
тривались специально созданной Центральной редакционной комис-
сией под председательством Главноуправляющего землеустройством
и земледелием, а затем представлялись им на рассмотрение Государ-
ственной думы (88).
250
Глава третья
В противовес указу 9 ноября 1906 г. кадетская фракция разрабо-
тала «Основные положения закона об условиях выдела из общины»
(28 мая), которые по замыслу их составителей должны были обезопа-
сить крестьян от последствий разрушения общины. Эта своеобразная
«подушка безопасности» включала следующие статьи: «1) каждому
члену общины предоставляется право требовать выдела причитаю-
щегося на его долю участка общинной земли; 2) выдел производится
при первом же переделе, во всякое же другое время зависит исклю-
чительно от соглашения общины с выделяющимся домохозяином;
3) размеры выделяемого участка определяются согласно общим ос-
нованиям, принятым для передела общинных земель, сопровождаю-
щегося выделом; 4) если передел не состоится в течение имеющегося
быть указанным в законе срока, а равно в случае уклонения общины
от выдела, она обязана уплатить заявившему ходатайство о выделе
соответственное вознаграждение по соглашению с ним или оценке
суда» (89).
Ход обсуждения во II Думе кадетских аграрных проектов показал,
что они, как и в I Думе, оказались неприемлемыми для правительства,
взявшего курс на разрушение крестьянской общины и внедрение в
сознание крестьянства идеи частной земельной собственности (90).
Одновременно они с не меньшей остротой были подвергнуты кри-
тике со стороны левых думских фракций. В свою очередь, кадеты,
как и в I Думе, продолжали критиковать проекты муниципализации
и социализации земли, представленные социал-демократической и
эсеровской фракциями соответственно, а также проект трудовиков,
который, по их мнению, как и первые два, был направлен на коренное
изменение существующих земельных отношений в России. «Итак,
господа, - заявил, обращаясь к трудовикам Кутлер, - право на зем-
лю по трудовой норме не есть ли право войти в помещение, в кото-
ром все места уже заняты?» В отличие от трудовиков, продолжал он,
«партия народной свободы не предлагает создавать никакого права
на землю» (91).
Учитывая опыт с подготовкой обращения I Думы с аграрным воз-
званием, кадетское руководство настоятельно рекомендовало левым
фракциям не вставлять в формулу перехода к очередным делам пун-
кта о принудительном отчуждении помещичьих земель, который со-
вершенно по-разному понимается представителями правительства и
думскими фракциями. «Я полагаю, - говорил С. Н. Булгаков, - что
принудительное отчуждение в программе правительства, принуди-
тельное отчуждение в программе партии народной свободы, прину-
дительное отчуждение в программе партий, левее этой фракции стоя-
щих, это все вещи различные. Здесь речь идет не сколько о том, “что”,
а сколько о том, “как”» (92). Булгаков прекрасно понимал разницу
(hn штурма к осаде
251
между «что» и «как», ибо решать аграрный вопрос по рецепту социа-
листических партий и трудовиков кадеты явно не собирались.
Тем не менее в самой кадетской фракции единодушия по вопросу
<» внесении в формулу перехода требования принудительного отчуж-
дения земли не было. Левые кадеты настаивали на внесении именно
мотивировочной формулы перехода. «Если Дума не скажет, что она
.»а принудительное отчуждение, - заявил член кадетской фракции
крестьянин Е. Г. Герасимов, - то крестьяне откажутся от нее». Его
поддержал крестьянин А. Е. Одноказов, предупредивший, что если
партия не внесет такой резолюции, «то мы, крестьяне, не можем в
ней оставаться, мы уйдем». Левые кадеты считали, что уклонение от
внесения в формулу перехода требования принудительного отчуж-
дения будет понято крестьянами как отказ кадетов от своей партий-
ной аграрной программы. «Нота недоверия, сказавшаяся со стороны
крестьян, - подчеркнул А. М. Колюбакин, - должна быть устранена
раз и навсегда. Иначе партийная работа невозможна и лучше разой-
тись» (93). Левые кадеты считали, что «лучше быть распущенными
но аграрному вопросу, чем на каких-либо других».
Правые кадеты и большинство «центра» кадетской фракции и ЦК
выступили против мотивировочной формулы перехода к очередным
делам и настаивали на отказе от внесения в нее требования прину-
дительного отчуждения. «Я, - заявлял Милюков, - не боюсь, что мы
будем дискредитированы, но я верю, что нас поймут после. Мы -
единственные понимающие положение вещей, и темной аудитории
поддакивать мы не должны, а напротив учить их». Милюков считал
«преступлением» губить Думу и настаивал на принятии простой
формулы перехода. Милюкова всецело поддержал В. А. Маклаков.
«Наше отличие от левых, - заявил он, - то, что они поджигали Думу,
а мы предупреждали пожары или тушили. Три месяца мы вели свою
линию, сколько раз мы становились поперек пути левых, а теперь не
только не препятствуем, но помогаем. Ясно, что резолюция - словес-
ность. Из-за словесности Думу мы подводим под роспуск» (94).
Большинством голосов кадетская фракция приняла решение о
внесении простой формулы перехода без упоминания в ней лозунга
принудительного отчуждения. Кадетам при содействии правых и ок-
тябристов (238 голосов) против 191 голоса социал-демократов, тру-
довиков и эсеров удалось провести предложение о том, что «заклю-
чать прения по аграрному вопросу принятием какого-либо перехода
к очередным делам не надо» (95).
Однако отказавшись по тактическим соображениям от внесения
мотивировочной формулы перехода к очередным делам, кадетское
руководство и не думало, разумеется, оказываться от своей аграрной
программы. Не случайно на пленарном заседании 26 мая, на кото-
252
Глава третья
ром Думе предстояло принять решение в отношении столыпинской
аграрной декларации, Н. Н. Кутлер, выступавший от имени кадет-
ской фракции, заявил, что партия народной свободы по-прежнему
придерживается своей аграрной программы (96). Эту же мысль вы-
сказал и А. А. Кизеветтер, который от имени кадетской фракции внес
предложение о необходимости принятия простой формулы перехода
к очередным делам. «Партия народной свободы, - подчеркнул он, -
по поручению которой сегодня говорил член Государственной Думы
Кутлер, в сегодняшнем своем партийном заявлении ясно и опреде-
ленно сказала, что она ставит во главе аграрной программы начало
принудительного отчуждения» (97).
Аграрный вопрос во II Думе, как и в I Думе, был оселком поли-
тической борьбы, от ее результатов зависела и судьба самой Думы.
Осознавая всю сложность политической ситуации в стране, непред-
сказуемость судьбы самой Думы, кадеты стремились максимально
широко продемонстрировать общественности свои программные на-
работки. Помимо аграрного вопроса, в период избирательной кампа-
нии во II Думу активность проявила и рабочая комиссия при ЦК во
главе со П. Б. Струве. Она разработала целый комплекс законопроек-
тов и законодательных предложений по рабочему вопросу, которые
предполагалось внести во II Думу. Значительную часть наработок ра-
бочей комиссии так и не удалось трансформировать в законопроек-
ты, тем не менее они дают возможность исследователям представить
во всей полноте систему ее взглядов.
Одним из базовых вопросов, над которыми пришлось работать
комиссии, был вопрос о свободе рабочих союзов, собраний и стачек.
Согласно проекту, рабочие профессиональные союзы создавались
явочным порядком и приобретение ими права юридического лица
зависело исключительно от судебной власти. За профсоюзами при-
знавалось право на защиту материальных интересов рабочих, пользо-
вание стачечными фондами и фондами благотворительной помощи
по безработице, право объединения союзов в федерации, их полная
независимость от администрации. За убытки, вызванные стачками,
профсоюзы не должны были нести материальной ответственности
перед предпринимателями.
В самой тесной связи с законопроектом о профессиональных сою-
зах находились выработанные той же рабочей комиссией «Общие на-
чала закона о рабочем договоре» и «Предварительная редакция про-
екта закона о свободе стачек». Авторы первого проекта настаивали на
необходимости заключения рабочими профсоюзами коллективного
договора с предпринимателями. Этот договор должен был действо-
вать не более трех лет и являлся обязательным для всех членов проф-
союза. В нем определялись, с одной стороны, права и обязанности
(hn штурма к осаде
253
предпринимателя по отношению к рабочим (внутренний распорядок
рабочего дня, обеспечение безопасности производства, предоставле-
ние работы и необходимых инструментов, размер заработной платы
и г. д.), а с другой - права и обязанности рабочего (право требовать
иодного использования своих сил, возмещение убытков по вине
предпринимателя, право на минимум гарантированной заработной
платы и т. д.).
В проекте отмечалось, что коллективный договор может быть
рас торгнут только в судебном порядке любой из заинтересованных
сторон, если она предоставит суду уважительные причины. «Рас-
юржение договора до срока без законного основания, - указыва-
юсь в проекте, - обязывает виновную сторону к возмещению убыт-
iuhi» (98). Авторы проекта стремились перенести решение вопросов
пааимоотношения труда и капитала в специальные арбитражные ор-
। апы (примирительные камеры, третейские суды, разного рода согла-
си тельные комиссии и т. п.) с участием представителей от рабочих и
предпринимателей. По их мнению, создание примирительных камер
••из равного числа представителей труда и капитала» в некоторых
случаях могло бы способствовать предотвращению стачек рабочих и
служащих «общественно вредного» характера (например, стачек ра-
бочих и служащих на железных дорогах, на почте и телеграфе, на го-
родском коммунальном транспорте и т. д.). И только в случае прова-
ли переговоров руководства профсоюза с предпринимателями стачка
могла быть объявлена, причем рабочие обязывались «поддерживать
по псе время стачки собственными силами порядок и предупреждать
бесчинства». При применении насилия во время стачки виновные
подлежали бы аресту на срок не свыше одного месяца, а виновные в
повреждении имущества подвергались денежному штрафу (не свы-
ше 10 руб.). Однако средства стачечных фондов конфискации не под-
лежали (99).
Рабочая комиссия при ЦК большое внимание уделила разработ-
ке проекта закона «О продолжительности и распределении рабочего
времени в промышленных заведениях». Авторы проекта исходили
из необходимости не одновременного, а постепенного сокращения
рабочего времени до 8 часов. Они выдвигали следующие аргумен-
ты: в связи с низким уровнем развития технического производства
и России «многие фабрики еле дышат» и одномоментное введение
8-часового рабочего дня может привести к их закрытию, а если это
гак, то «нельзя же заставлять фабрикантов работать в убыток»; за-
крытие промышленных предприятий или сокращение производства
приведут к уменьшению заработной платы рабочих и безработице,
а это в свою очередь будет способствовать обострению социальных
отношений (100). Из этих посылок делался вывод о невозможности
254
Глава третья
немедленного введения 8-часового рабочего для всех отраслей про-
мышленного производства, на котором настаивали социалистиче-
ские партии.
По мнению кадетских специалистов по рабочему вопросу, введе-
ние 8-часового рабочего дня возможно лишь на тех предприятиях,
где это не приведет к снижению производительности труда. К таким
предприятиям они относили главным образом те (государственные
и общественные), на которых производство имело непрерывный
характер, а также подземные работы. Рабочие, занятые по 8 часов в
сутки в непрерывном производстве, освобождались от работы в вос-
кресные дни на 24 часа. Определение круга предприятий, на которых
должен быть немедленно введен 8-часовой рабочий день, возлагалось
на рабочую инспекцию.
Там, где работали в одну смену (дневную), сохранялся 10-часовой
рабочий день, и только через 5 лет после опубликования закона рабо-
чий день должен был сократиться до 9 часов. На предприятиях, где
работа была организована в две смены и частично падала на ночное
время, устанавливался 9-часовой рабочий день. Рабочие в этих отрас-
лях производства освобождались в выходные дни на 30 часов. Через
5 лет здесь должен был быть введен 8-часовой рабочий день. Не ис-
ключалась возможность сверхурочных работ («в меру действитель-
ной необходимости и по решению фабричной инспекции»), которые
могли составить 50 дней в году для каждого отдельного предприятия.
К сверхурочным работам не допускались женщины, а также подрост-
ки, не достигшие 17 лет. Рабочее время подростков от 13 до 15 лет
ограничивалось 6-ю часами дневного времени (101).
Большое внимание в проектах, подготовленных комиссией
П. Б. Струве, уделялось вопросам социального страхования рабо-
чих. Авторы проекта «Об обязательном страховании от несчастных
случаев» настаивали на предоставлении компенсации рабочим за
утраченную ими вследствие несчастного случая или профессио-
нального заболевания трудоспособность, подчеркивая, что выплата
компенсации должна производиться полностью за счет предприни-
мателя, а также на введении государственного страхования на слу-
чай смерти, старости, болезни и т. д. По мнению авторов проекта,
введение страхования рабочих позволило бы «устранить многочис-
ленные поводы к обострению отношений между предпринимателя-
ми и рабочими».
Обязательному страхованию от несчастных случаев подлежали
все рабочие и служащие, независимо от рода предприятия (промыш-
ленные, транспортные, сельскохозяйственные, строительные и т. д.),
исключительно за счет предпринимателей. Потерпевшим предлага-
лось выплачивать еженедельные пособия и пенсии. Пособия должны
(hn штурма к осаде
255
были назначаться в размере 60 % среднего действительного заработ-
ки потерпевшего со дня несчастного случая по день восстановления
। рудоспособности или признания ее утраты.
11енсии должны были выплачиваться в случае утраты трудоспо-
< < >бпости при полной утрате в размере 2/3 годового содержания потер-
певшего, а при неполной - в уменьшенном размере, «определяемом
соответственно степени ослабления трудоспособности потерпевше-
ю*. Если потерпевший признавался нетрудоспособным и притом
нуждающимся в постоянном уходе, пенсию предлагалось назначать
в размере его полного годового содержания. Выдача пенсии должна
была производиться со дня прекращения выдачи пособия. В случае
смерти потерпевшего пенсия выплачивалась членам его семьи в раз-
мере не свыше 2/3 его годового содержания.
В проекте обращалось внимание на организацию и деятельность
больничных касс, на которые возлагалась обязанность выдавать
денежные пособия и предоставлять больным бесплатное лечение.
Предусматривалась также организация местных касс (земских и го-
родских), фонды которых составлялись из взносов предпринимате-
лей (две трети) и рабочих (одна треть).
В связи с постановкой левыми фракциями вопроса об оказании
материальной помощи рабочим, которые пострадали в связи с за-
бастовками и стачками, а также о создании специальной комиссии
для помощи безработным с предоставлением ей права производить
расследования на местах, кадеты, не возражая против создания такой
комиссии, выступили против предоставления ей права самостоятель-
ного расследования. Они предлагали ограничить функции комиссии
формальной проверкой ассигнованного по росписи кредита на про-
довольственное дело. По мнению кадетов, было бы целесообразно
ограничить круг безработных, которым должна быть оказана матери-
альная помощь, лишь теми, кто непосредственно пострадал от про-
мышленного кризиса. Однако это предложение кадетской фракции
по получило поддержки думского большинства (223 - за и 202 - про-
тив). 18 мая 1907 г. кадетская фракция внесла в Думу проект закона
«Об ассигновании кредита на выдачу ссуд городам на производство
общественных работ для безработных» (102).
Во II Думу кадеты внесли «Проект о нормальном отдыхе торго-
вых служащих». В отличие от правительственного законопроекта
«Об обеспечении нормального отдыха служащих в торговых заведе-
ниях, складах, конторах и ремесленных заведениях», а также октя-
бристского законопроекта, устанавливающих для торговых служа-
щих и ремесленников 12-часовой рабочий день и допускавших его
увеличение до 14 часов, кадеты в своем проекте предлагали устано-
вить 10-часовой рабочий день. Однако они допускали его увеличе-
256
Глава третья
ние до 12 часов в продовольственных магазинах. Местным органам
управления предоставлялись широкие права изменять сроки откры-
тия и закрытия торговых заведений, а также разрешать торговлю в
праздничные дни. В пределах рабочего дня проект устанавливал для
служащих обязательные перерывы для принятия пищи, а также вос-
кресный и праздничный отдых. Торговые служащие и ученики обо-
его пола, не достигшие 17 лет, должны были освобождаться от рабо-
ты в будничные дни не менее чем на три часа для посещения школы,
женщины - за две недели до родов и в течение четырех недель после
родов с сохранением содержания.
Проект о найме торговых служащих устанавливал подробную
регламентацию взаимоотношений между служащим и владельцем
торгового предприятия, начиная с оформления условий найма до
мельчайших подробностей совместной деятельности. По заключе-
нии личного договора владелец предприятия обязан был выдать слу-
жащему расчетную книжку, в которой обозначались время заключе-
ния договора и срок, если он являлся срочным (в данном случае обе
стороны могли отказаться от его продолжения только при наличии
уважительных причин, например, несвоевременная плата, грубое
обращение, недобросовестность при исполнении работы, неявка на
работу без уважительных причин в течение трех дней и т. п.). Ука-
зывались также обязанности, возлагаемые на торгового служащего,
размер вознаграждения и сроки его выдачи.
Проект не только регламентировал обязанности служащего, но и
в какой-то мере гарантировал его права. Если тот вследствие несчаст-
ного случая или болезни лишался возможности выполнять установ-
ленные обязанности, то за ним сохранялось право на получение жа-
лования в течение двух месяцев. В случае болезни служащего хозяин
обязывался предоставлять ему бесплатную медицинскую помощь на
тот же срок. Торговый служащий, который проработал на одном и
том же предприятии не менее года, получал право требовать месяч-
ный отпуск с сохранением содержания (103).
Как видим, интенсивность законотворческой деятельности ка-
детской фракции во II Думе значительно возросла. Учитывая опыт
работы в I Думе, познакомившись на практике с законотворческой
деятельностью правительства и других думских фракций, кадеты
оперативно вносили коррективы в свои прежние законопроекты,
дополняя их новыми законопроектами, что позволило им познако-
мить общественное мнение страны со своей партийной программой
в ее целом. Вместе с тем, учитывая изменившуюся политическую
конъюнктуру, иное соотношение партийных сил во II Думе, кадет-
ское руководство вынуждено было приспосабливаться к новым
( hti штурма к осаде
257
и<дорическим реалиям, ибо понимало, что, не имея в Думе боль-
шинства, встречая нарастающее противостояние со стороны право-
। <> и левого крыльев в Думе, ему не остается ничего иного, как кор-
ректировать свой тактический курс. Кадеты понимали, что в лице
нового премьер-министра П. А. Столыпина они имеют дело с ум-
ным и волевым политическим противником, который, в отличие от
своего предшественника И. Л. Горемыкина, предложил обществу
системные реформы, и не считаться с этим было невозможно. От-
вергая все то, что коренным образом противоречило их исходным
мировоззренческим принципам, идеологическим представлениям
о будущем развитии России, кадеты вместе с тем вынуждены были
соглашаться с теми рациональными идеями и предложениями, ко-
юрые содержались в правительственной программе реформ. Не
могли кадеты сбрасывать со счетов поляризацию политического и
партийного состава II Думы, что не позволяло им сформировать
думское большинство, способное оказать поддержку их законо-
проектам. Каждый раз кадетскому руководству приходилось изо-
бретать извилистые политические ходы, чтобы удержать Думу от
резких колебаний то вправо, то влево. При существующем раскладе
партийных сил «серединное» положение кадетской фракции было
крайне невыгодным с политической точки зрения, ибо в большин-
сте случаев она оказывалась под обстрелом то правого сегмента
Думы, продолжавшего огульно обвинять кадетов в скрытой рево-
люционности, то со стороны левого сегмента, резко усилившегося
no II Думе и активизировавшего борьбу как против правительства,
1ак и против кадетов, правых октябристов, обвиняя тех и других
в предательстве интересов трудящихся масс. Тактика кадетов, на-
правленная на сохранение Думы, настраивала против них обще-
ственное мнение. Получалась парадоксальная ситуация: еще не до-
стигнув власти, кадетская партия, используя образное выражение
Милюкова, стала быстро «изнашиваться» и терять свое влияние
среди демократических масс.
Желание во что бы то ни стало «зацепиться» за Думу, удержаться
в рамках «конституции 23 апреля», стать «заслоном», с одной сторо-
ны, от консервативных устремлений власти и стоящих за ней сил, а
с /фугой - от левых, провоцирующих новый виток революции, об-
условливало амбивалентную линию политического поведения ка-
детской партии. Кадетским лидерам на думской трибуне и в печати
приходилось то и дело заниматься пропедевтикой, обучая правых и
левых хорошему тону поведения в парламенте, призывая тех и других
умерить свой пыл, перейти наконец от выяснения отношений друг с
другом к конструктивной законотворческой деятельности. Именно
258
Глава третья
этим прежде всего и можно объяснить политическое поведение ка-
детской парламентской фракции при постановке и обсуждении раз-
ного рода проблем. Как и в I Думе, кадеты стремились блокировать
революционные предложения левых фракций относительно созда-
ния комиссии по проверке отчетности правительства об израсходо-
вании им средств на помощь голодающим, которые были выделены
Думой в первую сессию, а также комиссии по оказанию помощи без-
работным, которая должна была также проводить расследование дей-
ствий местной администрации. Понимая, что П. А. Столыпин не даст
на «растерзание» центральный и региональный административный
аппарат, кадетская фракция, в принципе не отрицая возможности
создания думских комиссий, выступила против посылки депутатов в
голодающие губернии для расследования истинного положения дел.
«Господа, - говорил Ф. И. Родичев, - мыслимо ли это, ведь это зна-
чит взять в руки дело голода; значит, не внося нового закона, взять в
руки власть, принадлежащую министерству внутренних дел» (104).
От имени кадетской фракции Родичев внес предложение ограни-
чить деятельность думской продовольственной комиссии обычной
проверкой отчета министерства внутренних дел о проведенной про-
довольственной операции. Вопреки протестам левых фракций пред-
ложение Родичева было поддержано самим правительством и пра-
вым крылом Думы (105). Точно такая же ситуация сложилась и в
отношение комиссии о безработных. На сей раз от имени кадетской
фракции выступил Н. Н. Кутлер. «Нужно, - заявил он, - решительно
отказаться от всякой мысли присвоить имеющей быть образованной
комиссии какие-нибудь исполнительные функции» (106). Как и Ро-
дичев, Кутлер предложил ограничить функции думской комиссии
формальным рассмотрением вопроса о размерах денежных средств,
которые должно ассигновать государство в помощь безработным, а
также проверкой отчетности правительственных органов в израсхо-
довании ассигнованных Думой средств. В своем выступлении Кутлер
предложил ограничить задачу комиссии помощью тем безработным,
которые «пострадали от промышленного кризиса». Это предложение
поддержал министр торговли и промышленности Д. А. Философов,
заявивший, что правительство никогда не пойдет на оказание помо-
щи тем безработным, которые пострадали от безработицы «не вслед-
ствие непреодолимых условий, а по собственной воле от забасто-
вок» (107). Однако за поправку социал-демократов исключить из
формулы перехода слова «пострадавшим от промышленного кри-
зиса» проголосовало 228 депутатов против 202, в т. ч. октябристы
и кадеты. Пришлось в дело вмешаться самому председателю Думы
Ф. А. Головину, который отказался поставить на голосование второе
Ihn штурма к осаде
259
предложение левых фракций о включении в формулу перехода тре-
бования о расследовании вопроса о безработных на местах.
Иной, чем социал-демократы, позиции кадеты придерживались
ирн обсуждении бюджета. Им удалось убедить трудовиков и народ-
ных социалистов проголосовать за передачу его на рассмотрение
бюджетной комиссии. Несмотря на довольно резкую критику прави-
। гльства в отношении введения им военно-полевых судов, кадеты не
поддержали левые фракции, которые настаивали на их немедленной
о । мене. Внеся свой законопроект об отмене военно-полевых судов,
кадеты согласились со П. А. Столыпиным относительно его переда-
чи в думскую комиссию. Не устроило их и предложение трудовиков
внести законопроект об амнистии, ибо это, по мнению В. А. Макла-
кова, «не только бесполезный, но и пагубный путь, пагубный не толь-
ко для Думы, но и для самой амнистии» (108). В итоге кадетам все
/кс удалось убедить трудовиков передать законопроект об амнистии
и комиссию на предмет выяснения юридической правомочности
Думы рассматривать подобного рода законопроекты (109). Каде-
i ам удалось настоять на передаче в комиссию без предварительного
обсуждения в Думе законопроекта трудовиков об отмене смертной
казни.
Весьма сложным оказалось положение кадетской фракции при
обсуждении предложения правых осудить революционный террор.
(’ одной стороны, кадеты понимали, что если Дума примет резолю-
цию с осуждением революционного террора, то это будет воспринято
правительством как одобрение военно-полевых судов, против кото-
рых они сами недавно выступали. Одновременно содействие в про-
ведении подобной резолюции привело бы к немедленному разрыву с
левыми фракциями, а этого кадеты вовсе не хотели. С другой сторо-
ны, кадеты не решались напрямую отклонить предложения правых,
ибо это давало правительству весомые основания для обвинения в
потворстве террористам.
Ситуация для кадетской фракции была осложнена еще и тем,
что Столыпин в обмен на осуждение Думой революционного тер-
рора обещал легализировать кадетскую партию. Он предложил Ми-
люкову обсудить этот «щекотливый» вопрос при личной встрече.
Милюков принял приглашение Столыпина посетить его в Зимнем
дворце. Сцена этого свидания в малейших нюансах была воспроиз-
ведена в воспоминаниях П. Н. Милюкова. «В нижнем этаже принял
меня Крыжановский и, не говоря прямо о цели визита, подчеркнул
важность предстоящей беседы и необходимость сговориться с пре-
мьером. Затем меня подняли в верхний этаж и ввели в кабинет Сто-
лыпина. Он был, видимо, очень нервен, и глаза его загорались, как
в моменты обострений споров в Думе. Резкие жесты его сломанной
260
Глава третья
руки выдавали его волнение. Он прямо поставил условие: если Дума
осудит революционные убийства, то он готов легализировать пар-
тию Народной свободы. Подход был неожиданный, и я несколько
опешил. Я стал объяснять, что не могу распоряжаться партией и что
для нее это есть вопрос политической тактики, а не существа дела.
В момент борьбы она не может отступить от занятой позиции и стать
на позицию своих противников, которые притом сами оперируют по-
литическими убийствами. Столыпин тогда поставил вопрос иначе,
обратившись ко мне уже не как к предполагаемому руководителю
Думы, а как к автору политических статей в органе партии - “Речи”.
“Напишите статью, осуждающую убийства, я удовлетворюсь этим”.
Должен признать, что тут я поколебался. Личная жертва, не противо-
речащая собственному убеждению, и взамен - прекращение пресле-
дований против партии - может быть, спасение Думы! Я поставил
одно условие: чтобы статья была без моей подписи. Столыпин согла-
сился и на это, говоря, что характер моих статей известен. Я сказал
тогда, что принимаю предложение условно, ибо должен поделиться
с руководящими членами партии, без согласия которых такая статья
не могла бы появиться в партийном органе. Столыпин пошел и на
это, и мы условились, если статья появится, то условие Столыпина
будет исполнено, если нет - то нет» (110).
Прямо от Столыпина Милюков поехал к И. И. Петрункевичу и
рассказал ему о свидании в Зимнем дворце. Страшно взволнован-
ный старый партийный вождь заявил: «Никоим образом! Как вы
могли пойти на эту уступку, хотя и условно? Вы губите собственную
репутацию, а за собой потянете всю партию. Как бы осторожно вы
ни выразили требуемую мысль, шила в мешке не утаишь, и офици-
озы немедленно ее расшифруют. Нет, никогда! Лучше жертва пар-
тией, нежели ее моральная гибель...» (111). Милюков писать статью
не стал.
Однако в кадетской фракции не было единства мнений по во-
просу об осуждении революционного террора. Л. И. Петражицкий,
В. А. Маклаков, Н. В. Тесленко, И. В. Гессен, П. Б. Струве считали
возможным пойти навстречу требованиям Столыпина и осудить ре-
волюционный террор. «Теперь политическая ситуация такова, - за-
явил Гессен, - что мы можем в особой форме, но все же выразить
осуждение политическим убийствам. Это единственно правильная
позиция партии... С левыми вряд ли можно сойтись, ибо мы не ле-
вые и на это надо оставить надежду» (112). Между тем левые кадеты
предлагали остаться на позиции I Думы и отказаться от осуждения
революционного террора. На заседании фракции 3 апреля 1907 г.
большинство приняло решение «уклоняться от осуждения убийств
по существу» (ИЗ). «Быть может, и наступит такое положение, -
От штурма к осаде
261
заявил А. А. Кизеветтер, - когда мы должны будем осудить поли-
тические убийства, но сейчас нет основания делать такой важности
шаг» (114). Тем не менее правым кадетам удалось протащить на за-
седании фракции свою резолюцию, в которой осуждались «насилия,
откуда бы они ни исходили».
Кадетской фракции все же удалось добиться снятия с повестки дня
Думы предложения правых об осуждении революционного террора.
Но когда 17 мая в Думе обсуждался вопрос об истязаниях политиче-
ских заключенных в тюрьмах Прибалтийского края, кадеты вставили
в свою формулу перехода к очередным делам осуждение политиче-
ских убийств. Однако эта кадетская формула теперь была отвергнута
голосами левых депутатов, которым удалось провести свою формулу
перехода, решительно осуждавшую незакономерные действия адми-
нистрации и умалчивавшую о революционном терроре.
Во II Думе кадетская фракция решила изменить свое отношение
и к запросной тактике, добившись ограничения запросов одним днем
в неделю. «Сторонники использования Думы как агитационной три-
буны, - писал Милюков, - были поставлены в границы строгими
постановлениями наказа. Положен предел парламентскому красно-
речию и приняты меры против наводнения Думы запросами» (115).
По моим подсчетам, во II Думу было внесено всего лишь 36 запросов,
т. е. почти в 10 раз меньше, чем в I Думу. Во время обсуждения запро-
сов кадеты настаивали на передаче их в комиссию без предваритель-
ного публичного обсуждения. Так, кадетам удалось добиться сдачи в
думскую комиссию ряда срочных запросов социал-демократической
фракции, которые были поддержаны эсерами и трудовиками (о пыт-
ках и истязаниях политических заключенных в рижской Централь-
ной тюрьме, об истязаниях политических заключенных в Акатуйской
тюрьме, о забастовке судовых команд в портах Каспийского моря
и т. д.). В своих формулах перехода к очередным делам кадеты из-
бегали упоминания об ответственности центральной власти за неза-
кономерные действия местной администрации. Достаточно сказать,
что из 24 голосований по запросам, проводимым во II Думе, кадеты
17 раз голосовали вместе с правыми и октябристами и только 2 раза
с социал-демократами.
Неоднозначную позицию заняли кадеты и во время т. н. зурабов-
ского инцидента. Правительство Столыпина внесло на обсуждение
Думы законопроект о контингенте новобранцев. Перед Думой встала
дилемма: либо полностью отвергнуть министерский законопроект и
тем самым обострить до предела конфликтную ситуацию с исполни-
тельной властью, либо принять его и тем самым одобрить правитель-
ственную политику в отношении армии. Левые фракции приняли
решение голосовать против правительственного законопроекта. Ка-
262
Глава третья
деты, наоборот, предлагали его одобрить в целом. При обсуждении
в Думе доклада комиссии социал-демократ А. Г. Зурабов заявил, что
царская армия проявляет «доблесть» только в борьбе с безоружным
народом своей страны и не способна противостоять внешнему вра-
гу. Это место из выступления Зурабова было использовано правыми
и правительством для обострения конфликта. Кадеты, чтобы как-то
сгладить инцидент, решили ограничиться отстранением Зурабова на
несколько заседаний. Когда же этого сделать не удалось, то предсе-
датель Думы Ф. А. Головин провел голосами кадетов и правых ре-
шение об осуждении Думой поведения Зурабова. В итоге законопро-
ект о новобранцах был принят голосами правых, казачьей группы,
мусульманской группы, польского коло и кадетов. Левые фракции
голосовали против законопроекта. «Зурабовский инцидент» привел
к дальнейшему ухудшению отношений между кадетами и левыми
фракциями, которые поставили вопрос об отставке Ф. А. Головина с
поста председателя Думы.
В целом лояльная позиция кадетского руководства, сводившая-
ся к сохранению Думы, была замечена Столыпиным, который также
пытался найти «общий язык» с умеренными думскими фракциями.
Основой компромисса, по его мнению, должна была стать программа
системных реформ, предложенная им в правительственной деклара-
ции 6 марта 1907 г. На протяжении всего периода работы II Думы
Столыпин поддерживал контакты с лидерами октябристов и мир-
нообновленцев (граф П. А. Гейден, М. А. Стахович, А. И. Гучков,
Н. Н. Львов), а также правых кадетов (И. В. Гессен, П. Б. Струве,
В. А. Маклаков, М. В. Челноков, С. А. Котляревский и др.). Пере-
говоры кадетов со Столыпиным начались еще в первой половине
апреля 1907 г. Обсуждалась возможность формирования работоспо-
собного думского большинства. Правые кадеты считали, что созда-
ние такого большинства вполне реально, если правительство сделает
определенные уступки общественному мнению. Во время встреч со
Столыпиным кадеты не скрывали, что думское большинство, соз-
данное, разумеется, под эгидой партии народной свободы, будет на-
правлять думскую деятельность исключительно в законодательное
русло. Кадетская фракция ограничится внесением поправок в прави-
тельственные законопроекты, но проваливать столыпинские законы
преднамеренно не будет, поскольку «эти законы лучше того, что сей-
час существует». Вместе с тем они вынуждены были со всей опреде-
ленностью заявить Столыпину, что Дума не может принять тех зако-
нов, которые «стремятся ухудшить настоящее положение». Только
на основе взаимных уступок, писал впоследствии Маклаков, со-
вместная работа Думы и правительства могла стать реальной (116).
На близких с Маклаковым позициях стоял и Струве, считавший, что
()т штурма к осаде
263
предметом думских занятий могут быть лишь те законопроекты, по
которым между Думой и правительством может быть достигнуто
предварительное соглашение. Однако правые кадеты были в ЦК и
думской фракции в меньшинстве и не они определяли политический
курс кадетской партии. Недаром в кадетской фракции Маклакова и
Струве называли «черносотенными кадетами». То, что предлагали
правые кадеты, на деле означало отказ от основных программных
положений, пересмотр политической линии поведения партии, ее
окончательный разрыв с левыми партиями и организациями. В ус-
ловиях продолжающейся революции партия как целое все же не ре-
шалась идти так далеко в сдаче своих позиций. Она отнюдь не хотела
терять свой, с таким трудом завоеванный престиж среди демократи-
ческих слоев избирателей.
Кадетская партия могла бы пойти на сотрудничество с исполни-
тельной властью, но на условиях своей партийной платформы, а не
на тех, которые предлагал Столыпин в правительственной деклара-
ции 6 марта 1907 г. Кадеты едва ли сомневались в том, что прави-
тельственный внутриполитический курс и особенно практикуемые
Столыпиным методы проведения в жизнь намеченной им програм-
мы реформ далеко не достаточны для ликвидации коренных при-
чин революционного движения. Более того, по мнению кадетов,
столыпинские методы управления способствовали не затуханию,
а, наоборот, обострению всего комплекса противоречий политиче-
ского (сохранение традиционной модели политической системы),
национального (попытки унификации управления национальными
окраинами), социального (сохранение помещичьего землевладения)
характера, которые в конечном счете вели к новому витку развития
революционного процесса в стране. А это как раз и не могло устро-
ить кадетов, выступавших в теории и на практике за притупление
политических и социальных антагонизмов, за установление в Рос-
сии прочного социального мира. Таким образом, дело заключалось
не только в непримиримых противоречиях кадетов и Столыпина по
аграрному вопросу, на что традиционно делали акцент советские ис-
следователи, но и в противоречиях между ними по всему комплексу
других проблем.
Как видим, уже с первых шагов деятельности II Думы стали ощу-
щаться нарастающие противоречия между кадетами и левыми фрак-
циями. Каждый очередной конфликт с левыми негативно сказывался
па попытках кадетов удержать за собой лидирующие позиции в Думе.
Конфликт по аграрному вопросу в этой чреде оказался лишь более
затяжным и сложным. В результате исполнительная власть не мог-
ла не заметить, что кадеты, не имея за собой думского большинства,
утрачивают способность наладить в Думе конструктивный законода-
264
Глава третья
тельный процесс. По сути, II Дума, как и I Дума, представляла собой
«сборище» не законодателей, а митинговых ораторов, выступления
которых не консолидировали, а, напротив, дезинтегрировали россий-
ское общество, сеяли семена вражды и неприязни.
Как и во время I Думы, правительство искало повода к роспуску
неуправляемой Думы. Заявление кадетов о том, что они никогда не
откажутся от своей аграрной партийной программы, и явилось той
последней чертой, за которой роспуск Думы стал неизбежным. Не-
даром во время визита к Столыпину в ночь со 2 на 3 июня 1907 г.
кадетской делегации в составе М. В. Челнокова, В. А. Маклакова,
П. Б. Струве и С. Н. Булгакова, пытавшихся предотвратить разгон
Думы, премьер-министр откровенно заявил: «Есть вопрос, в котором
мы с вами все равно согласиться не можем. Это аграрный вопрос. На
нем конфликт неизбежен. А тогда к чему тянуть?» (117).
В качестве предлога для роспуска II Думы правительство исполь-
зовало сфабрикованную охранкой фальшивку о т. н. заговоре социал-
демократической фракции против государственного строя. 1 июня
1907 г. Столыпин, выступая с думской трибуны, в ультимативной
форме потребовал отстранить от участия в ее заседаниях 55 соци-
ал-демократических депутатов и немедленного лишить 16 из них
депутатской неприкосновенности ввиду привлечения к суду по об-
винению в подготовке военного заговора с целью осуществления на-
сильственного государственного переворота и установления в стране
демократической республики. Народнические фракции предложили
принять специальное постановление об отказе Думы выдать депута-
тов-социал-демократов. Однако председатель Думы Ф. А. Головин
не допустил обсуждения этого вопроса по существу. Кадетам удалось
провести в Думе решение о передаче этого вопроса для рассмотрения
в думскую комиссию, которая должна была представить в Думу через
24 часа доклад о расследовании обстоятельств данного дела.
Комиссии, в состав которой вошли видные кадетские юристы,
было достаточно беглого ознакомления с материалами следственных
органов, чтобы вынести заключение о грубой провокации, ибо ника-
ких документов, подтверждающих обвинение, судебным следовате-
лем представлено не было. Несколько позднее в своем выступлении в
III Думе Н. В. Тесленко вынужден был признать, что «комиссия при
Государственной думе пришла к единодушному убеждению, что дело
идет не о заговоре, учиненном социал-демократами против государ-
ства, а о заговоре, учиненном Петербургским охранным отделением
против III Государственной думы» (118). Но это было позднее, а в те
дни, а точнее часы, отведенные Думе, комиссия приняла соломоново
решение - под разными предлогами затягивать работу комиссии.
()т штурма к осаде
265
Тем временем в кадетском ЦК и думской фракции развернулась
дискуссия о выдаче социал-демократических депутатов. Левые каде-
ты выступили против. «Уступчивость партии, - говорил А. В. Васи-
льев, - казалась мне невозможной. Исключение целой политической
фракции - это уже начало переворота. Даже 2-3 нельзя выбросить,
нельзя забыть заслуг пролетариата перед конституцией» (119). Пра-
вые кадеты и центр фракции настаивали на выдаче тех депутатов,
виновность которых будет установлена думской комиссией. «Мы, -
заявил Милюков, - защищаем Думу и выдаем виновных» (120). Ми-
люкова поддержал М. М. Могилянский, заявивший, что «никого не
выдавать - значит покрывать преступление» (121).
Кроме того, правые кадеты предлагали выступить в Думе с де-
кларацией, в которой намеревались подчеркнуть, что партия народ-
ной свободы никогда не потворствовала революции и всегда считала
«путь действий социал-демократов вредным». Точку зрения правых
кадетов выразил С. Н. Булгаков: «Задача момента высказать точ-
ку зрения партии, не потворствующей революции, заговору против
народного представительства. Нельзя прикрывать грехи c.-д.... две
трети нашей энергии уходило на борьбу с товарищами слева» (122).
Большинство кадетской фракции (против голосовало всего лишь
() человек) высказалось за выдачу тех, «фактическое участие которых
в заговоре было бы установлено» (123).
На заседании Думы 2 июня, когда уже стало очевидно, что Дума
доживает свои последние дни, а может быть, и часы, социал-демокра-
ты от имени всех левых фракций предложили прекратить прения по
вопросу о местном суде, демонстративно отвергнуть бюджет, столы-
пинские аграрные законопроекты и немедленно перейти к обсужде-
нию вопроса о готовящемся государственном перевороте. От имени
кадетской фракции против предложения социал-демократов высту-
пил И. В. Гессен. Назвав предложение левых антиконституционным,
он заявил: кадетская фракция останется на строго конституционной
почве и будет действовать в рамках существующих законов, и с «этой
почвы конституционно-демократическая партия в настоящее время
при серьезных условиях, переживаемых Думой и страной, не сойдет,
ибо, по глубокому нашему убеждению, в укреплении, а не в колеба-
нии конституционного строя заключается единственное спасение
страны» (124). Кадетам при содействии правых удалось отклонить
предложение левых фракций о немедленном переходе к обсуждению
вопроса о готовящемся государственном перевороте и настоять на
продолжении, как ни в чем не бывало, вопроса о местном суде. Позд-
нее Головин вспоминал: «Дума стойко выдержала натиски левых и до
последней минуты осталась в строгих рамках закона» (125).
266
Глава третья
Однако Николай II уже давно принял решение о роспуске Думы
и для него кадетские жесты «сберечь» народное представительство
уже не имели смысла. Именно поэтому безрезультатным был ноч-
ной визит кадетской «четверки» к Столыпину. Ссылаясь на неиз-
бежность будущего конфликта между исполнительной и законода-
тельной ветвями власти по аграрному вопросу, что в принципе было
очевидным и до этого момента, премьер-министр все же стремился
«прикрыть» царя, в «доброй воле» которого было сохранить или рас-
пустить Думу.
3 июня 1907 г. был опубликован царский Манифест о роспуске
II Думы и об изменении избирательного закона. Это известие, по сви-
детельству Головина, было встречено кадетами спокойно, они были
уже подготовлены своими товарищами, накануне посетившими Сто-
лыпина. На сей раз кадетское руководство вместо яркого выборгско-
го призыва ограничилось лаконичной и сухой резолюцией: «Партия
народной свободы сделала более всякой другой для того, чтобы пре-
кратить смуту и национальную рознь путем введения общественной
и национальной борьбы в законные рамки спокойной законодатель-
ной деятельности» (126). Кадеты уже не собирались делать никаких
«революционных жестов», поэтому решили не поднимать брошенной
им перчатки, мирно разъехаться по домам и готовиться к выборам в
III Думу но новому избирательному закону. Как говорится, коммен-
тарии излишни.
Кадетская партия за период Первой российской революции, когда
каждый день равнялся году мирной жизни, стремительно проделала
сложный и извилистый путь от «штурма» существующего полити-
ческого режима к его «правильной осаде» в рамках, установленных
«конституцией 23 апреля 1906 г.». Вектор перехода кадетов от «штур-
ма» к «осаде» и предопределил коррекцию их политической линии
поведения, а также характер взаимоотношений как с властными
структурами, так и с левыми партиями и организациями. Согласив-
шись действовать в рамках «конституции 23 апреля 1906 г.», кадет-
ское руководство вынуждено было усилить критику программных и
тактических установок левых партий. Устав носить на своих плечах
«левых ослов», по афористичному выражению Милюкова, кадеты
при каждом удобном случае пытались их сбросить с себя. Однако ка-
деты все же не собирались опережать время и разрывать с левыми
немедленно, до заключения компромисса с исполнительной властью.
Им были нужны вполне определенные гарантии, а их-то власть и не
давала. Поэтому критикуя, сердясь и постоянно ссорясь с левыми, ка-
деты все же не решались пойти на немедленный разрыв с ними, про-
должая использовать их в качестве дамоклова меча против режима, в
()т штурма к осаде
267
случае, если тот откажется от своих обещаний - осуществления соб-
ственных системных реформ.
Постоянные уступки кадетского руководства в пользу сильного,
а режим по мере отступления революции набирал силу, не могли не
приводить к постоянному напряжению и конфликтным ситуациям
как внутри ЦК, так и в думской фракции, что усложняло их деятель-
ность, обостряло межличностные отношения. А это сказывалось на
настроении региональных партийных организаций, которые, будучи
неискушенными в политике, со временем все больше и больше разо-
чаровывались в политическом курсе своего партийного руководства.
11еред кадетским ЦК встала дилемма: либо во имя сохранения своей
партийной периферии, связанной тысячами нитей с демократиче-
скими слоями населения, продолжать вести яркую оппозиционную
борьбу с правительством, либо окончательно встать на путь создания
чисто парламентской партии, сосредоточившись исключительно на
законодательной работе в Думе третьего созыва.
Примечания
1.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1905-
1907 гг. М., 1997. Т. 1.С. 359.
2.	Там же. С. 363.
3.	Там же. С. 364.
4.	Там же. С. 365.
5.	Там же. С. 382.
6.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 216. Л. 2.
7.	Там же. Д. 215. Л. 16.
8.	Там же. Д. 27. С. 220.
9.	Там же. Ф. 579. Он. 1. Д. 985. Л. 1.
10.	Там же. Ф. 523. Он. Д. 27. Л. 277; Д. 309. Л. 1.
11.	Там же. Д. 329. Л. И.
12.	Там же. Д. 364. Л. 10.
13.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1905-1911. М„ 1994. Т. 1. С. 119.
14.	Там же.
15.	Там же.
16.	Там же. С. 120.
17.	Там же.
18.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 35. Стб. 1784.
19.	Там же. Стб. 1791.
20.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 36. Стб. 1930-1939.
268
Глава третья
21.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 39. Стб. 2098.
22.	Вестник партии народной свободы. 1907. № 1 Стб. 41.
23.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 43. Стб. 2345-2346.
24.	Вестник партии народной свободы. 1907. № 3. Стб. 160.
25.	ГА РФ. Ф. 579. On. 1. Д. 1148. Л. 59.
26.	Смирнов А. Как прошли выборы во вторую Государственную думу. СПб.,
1907. С. 90-91.
27.	Вестник партии народной свободы. 1907. № 6. Стб. 435.
28.	Святловский В. В. История профессионального движения в России от
возникновения рабочего класса до 1917 г. Л., 1925. С. 203.
29.	Там же. С. 204.
30.	Вестник партии народной свободы. 1907. № 6. Стб. 406.
31.	Там же.
32.	Смирнов А. В. Указ. соч. С. 203.
33.	Там же. С. 239.
34.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 193. Л. 2.
35.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 392. Л. 16.
36.	ГА РФ. Ф. 579. On. 1. Д. 1005. Л. 4, 7.
37.	Смирнов А. В. Указ. соч. С. 7.
38.	Там же. С. 145.
39.	Государственная дума. Указатель к стенографическим отчетам. Второй со-
зыв. СПб., 1907. С. 3-26. Подсчеты автора.
40.	Смирнов А. В. Указ. соч. С. 195-196.
41.	Там же. С. 238-239.
42.	Вестник партии народной свободы. 1907. № 8. Стб. 508-511.
43.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1905-1911. М„ 1994. Т. 1. С. 170.
44.	Там же. С. 173.
45.	Там же.
46.	Там же.
47.	Там же. С. 174.
48.	Там же. С. 175.
49.	Там же. С. 177.
50.	Там же. С. 181.
51.	Там же. С. 182.
52.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 1. Л. 11.
53.	Там же. Л. 18-25.
54.	Там же. Л. 29.
55.	См.: Пожигайло П. А., Шелохаев В. В. Петр Аркадьевич Столыпин: Интел-
лект и воля. М., 2005; Пожигайло П. А. Столыпинская программа преобразования
России (1906-1911 гг.). М., 2007; Могилевский К. И. Столыпинские реформы и
()tn штурма к осаде	269
м< < гпая элита. Совет по делам местного хозяйства (1908-1910). М., 2008; Соло-
ni.cn К. А. Законодательная и исполнительная власть в России: механизмы взаи-
модействия (1906-1914 гг.) М., 2011; Шелохаев В. В. Столыпинский тип модер-
низации России // Российская история. 2012. № 2. С. 18-36.
56.	Государственная дума. Созыв II. Сессия I. Стенографические отчеты.
(116., 1907. Т. 1. Стб. 130.
57.	Там же. Стб. 130-131.
58.	Милюков П. Н. Вторая Дума. Публицистическая хроника. 1907. СПб.,
1908. С. 69.
59.	Государственная дума. Созыв II. Сессия I. Стенографические отчеты. Т. 1.
(Тб. 168.
60.	См.: Каминка А. И., Набоков В. Д. Вторая государственная дума. СПб.,
I907.C.40.
61.	Речь. 1907. 7 марта.
62.	Речь. 1907. 8 марта.
63.	Законодательные проекты и предложения партии народной свобо-
ды. 1905-1907 гг. СПб., 1907. С. 7.
64.	Там же. С. 93.
65.	Там же. С. 95.
66.	Там же. С. 137.
67.	Там же. С. 150-152.
68.	Там же. С. 161-165.
69.	Там же. С. 158.
70.	Там же. С. 224.
71.	Там же. С. 222.
72.	Там же. С. 267.
73.	Там же. С. 291.
74.	Подробно см.: Шелохаев В. В. Аграрная программа кадетов в Первой рус-
ской революции // Исторические записки. 1970. Т. 86. С. 172-230.
75.	Конституционно-демократическая партия. ПК. Аграрная комиссия. Про-
токолы заседаний аграрной комиссии 11-13 февраля 1907 г. СПб., 1907. С. 287.
76.	Там же. С. 297.
77.	Там же. С. 319.
78.	Там же. С. 273.
79.	Государственная дума. Созыв II. Сессия I. Стенографические отче-
ты. 1907 г. СПб., 1907. Т. 1. Стб. 733.
80.	Там же. С. 741.
81.	Там же. Стб. 1200.
82.	Законодательные проекты и предложения партии народной свободы
1905-1907 гг. С.312.
83.	Там же. С. 305.
270
Глава третья
84.	Государственная дума. Созыв II. Сессия I. Стенографические отчеты. Т.
1.Стб. 737.
85.	Там же. Стб. 731-741.
86.	Речь. 1906. 14 марта.
87.	Законодательные проекты и предложения партии народной свободы
1905-1907 гг. С. 316.
88.	Там же. С. 316-325.
89.	Там же. С. 325.
90.	Подробно см.: Казанина Л. К). Столыпинские реформы в оценке россий-
ского общественного мнения (1906-1911). М., 2012.
91.	Государственная дума. Созыв II. Сессия I. Стенографические отчеты. Т. 1.
Стб. 739.
92.	Там же. Стб. 1241.
93.	ГА РФ. Ф. 523. Оп. 1.Д. 1.Л. 109.
94.	Там же. Л. 108-110.
95.	Государственная дума. Созыв II. Сессия I. Стенографические отчеты. Т. 2.
Стб. 1246.
96.	Там же. Стб. 1197-1215.
97.	Там же. Стб. 1238.
98.	Законодательные проекты и предложения партии народной свободы
1905-1907. С. 349.
99.	Вестник партии народной свободы. 1906. № 13. Стб. 846.
100.	Народное дело. 1906. 9 марта.
101.	Законодательные проекты и предложения партии народной свободы
1905-1907 гг. С. 352-354.
102.	Там же. С. 361-362.
103.	Там же. С. 327-338.
104.	Государственная дума. Созыв II. Сессия I. Стенографические отчеты.
Т. 1. Стб. 220
105.	Там же. Стб. 221.
106.	Там же. Стб. 584-585.
107.	Там же. Стб. 614.
108.	Там же. Т. 2. Стб. 1301.
109.	Там же. Стб. 1321.
110.	Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1991. С. 282.
111.	Там же.
112.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 1. Л. 7.
113.	Там же. Л. 47.
114.	Там же. Л. 7-73.
115.	Милюков II. II. Вторая дума. Публицистическая хроника. 1907. СПб.,
1908. С. 226.
(hii штурма к осаде	271
116.	Маклаков В. А. Вторая Государственная Дума. Париж, 1942. С. 224-231.
117.	Там же. С. 246-247.
118.	Государственная дума. Созыв III. Сессия V. Стенографические отчеты.
(116., 1911.4. 1.Стб. 134-135.
119.	ГА РФ. Ф. 523. Оп. 1.Д. 1. Л. 68.
120.	Там же. Л. 69.
121.	Там же. Л. 68
122.	Там же. Л. 67.
123.	Там же. Л. 66, 69.
124.	Государственная дума. Созыв II. Сессия I. Стенографические отчеты.
Г, 2. Стб. 1592-1594.
125.	Воспоминания Ф. А. Головина о II Государственной думе // Историче-
ский архив. 1959. № 4. С. 80.
126.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 271. Л. 7.
Глава четвертая
ОППОЗИЦИЯ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА
1. Организационное состояние и агитационно-
пропагандистская деятельность
Организационное состояние кадетской партии, а также ее взаимо-
отношения с массами в 1907-1914 гг. являются одной из ключевых и
до настоящего времени слабо изученных проблем ее истории. В на-
чале 1990-х гг. мне уже приходилось обращаться к этим вопросам (1),
последующие архивные изыскания и публикация документов кадет-
ской партии дополнили и подтвердили мои прежние наблюдения и
выводы. Отмечу, что для выявления динамики численности, харак-
теристики социального состава, методов агитационно-пропагандист-
ской деятельности автор руководствовался критериями, сформули-
рованными во второй главе данной монографии.
В распоряжении исследователей имеются репрезентативные ис-
ходные данные «ревизий» состояния кадетских местных организа-
ций, которые осуществлялись специальными организационными
комиссиями (ОК), созданными при Московском отделе ЦК кадет-
ской партии, и служили информационным «материалом» для ЦК и
партийных конференций. Первая такая комиссия по решению ЦК
была создана в ноябре 1907 г. под председательством П. А. Садыри-
на и действовала до мая 1909 г. Для фронтальной «ревизии» состоя-
ния кадетской периферии вся территория России была разделена на
семь округов (Петербургский, Западный, Московский, Саратовский,
Харьковский, Киевский и Варшавский), три области (Кавказ, Сред-
няя Азия и Сибирь). В январе 1908 г. при Петербургском отделе ЦК
была создана особая организационная комиссия, в ведение которой
перешли два округа - Петербургский и Западный. В апреле 1908 г.
была организована Сибирская комиссия.
«Ревизия» состояния местных партийных организаций осущест-
влялась путем посещения их членами ОК, специального анкетиро-
вания, переписки, личных встреч с местными партийными функци-
онерами, приезжающими в Москву и Петербург. В 1907 - первой
половине 1908 г. ОК при МО ЦК провела (главным образом путем
Оппозиция Его Величества
273
объезда) обследование состояния 27 губернских и 26 уездных ор-
ганизаций, затратив на эти цели 1138 руб. (2). В дальнейшем сбор
информации о состоянии местных партийных организаций ОК осу-
ществлялся путем специально разработанных анкет и переписки.
В связи с развернувшейся в 1912-1914 гг. дискуссией (о воз-
можности или невозможности) созыва очередного съезда для пере-
избрания ЦК возникла необходимость проведения второй, более
основательной «ревизии» состояния местных партийных организа-
ций. По решению ЦК в октябре 1913 г. ОК при МО ЦК возобновила
прерванную в мае 1909 г. работу. ОК разослала анкету-вопросник в
54 губернские и 64 уездные организации. Присланные ответы были
обработаны ОК и положены в основу организационного доклада МО
ЦК на мартовской конференции 1914 г.
Собранная информация представлена автором в табл. 3, в которой
нашла отражение динамика организационного состояния кадетской
партии в 1905-1907,1908-1909 и 1907-1914 гг.
Таблица 3
Динамика численности кадетских организаций в 1905-1914 гг.
Тип организации	1905-1907	1908-1909	1913-1914
Губернская	44	33	29
Городская	66	16	16
Уездная	186	47	32
Волостная	74	4	3
Итого	370	100	80
Источники'. Шелохаев В. В. Кадеты - главная партия либеральной буржуазии
в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1983. С. 297 309; Он же. Идеология и по-
литическая организация российской либеральной буржуазии. 1907-1914 гг. М.,
1991. С. 199-203.
Табл. 3 дает возможность проследить в динамике процесс не-
уклонного сокращения местных кадетских организаций. В 1907—
1914 гг. кадетские организации прекратили свое существование в
Польше и Средней Азии. В единственном числе они сохранились в
Прибалтике, Белоруссии, Закавказье и Сибири. Характерно, что, как
и в 1905-1907 гг., основная масса кадетских организаций продолжа-
ла функционировать в земских губерниях европейской части России.
Этот факт подтверждает ранее высказанную мысль о том, что имен-
но земства являлись теми основными «ядрами», вокруг которых шел
процесс создания кадетских организаций.
274
Глава четвертая
В рассматриваемый период прекратили существование 15 губерн-
ских, 50 городских, 154 уездных и 71 волостных кадетских органи-
заций. Из сохранившихся организаций наиболее устойчивыми ока-
зались те, которые возникли в 1905 г. Те же организации, которые
были созданы в период избирательной компании в I Думу, в пода-
вляющем большинстве прекратили свое существование. Этот факт
также свидетельствует о том, что кадетские организации, возникшие
весной 1906 г., являлись эфемерными образованиями, фактически
выполнявшими функции временно действующих избирательных ко-
митетов. Кадеты практически лишились волостных организаций, а
также подавляющего большинства уездных, что, естественно, сильно
сократило и без того очень ограниченные возможности воздействия
на крестьянские массы.
В 1907-1914 гг. организационная деятельность кадетской пар-
тии замкнулась рамками столичных, губернских и некоторых
крупных уездных городов. В университетских центрах (Петер-
бург, Москва, Киев, Одесса, Харьков, Казань, Томск) сохрани-
лись и продолжали действовать кадетские студенческие фракции.
Так, в Петербурге имелось 12 студенческих фракций, а в Киеве
и Харькове - по одной (3).
Организационный развал наблюдался повсеместно. Так, в Петер-
бурге из 12 районных организаций, действовавших в 1905-1907 гг.,
осталось всего 6 (4). Сократилось число районных организаций в
Москве, Киеве и Харькове (5). Приведем наиболее типичные выска-
зывания о состоянии некоторых губернских и уездных организаций,
сохранившихся в фонде кадетской партии. Из Чернигова сообщали:
«Группа к.-д. распалась, комитета не существует» (6). Из Ярослав-
ской губернии писали: «Никакой Ростовской группы более уже не
существует» (7). В сообщении из Торжка (Тверская губ.) говорилось:
«Группа совершенно распалась, никогда не собирается и не имеет
своего исполнительного органа» (8). В 1911 г. тамбовские партийные
функционеры информировали МО ЦК о том, что «организованной
партии к.-д. ни в Тамбове, ни в губернии нет» (9). А вот еще два «пе-
чальных» для кадетского руководства сообщения: из Таврической
губернии - «в настоящее время никакой кадетской организации
не имеется» (10) и из Рязанской губернии - «почти все рязанские
кадеты сошли со сцены» (И). В 1913 г. председатель курского гу-
бернского комитета В. И. Долженков информировал ЦК о том, что
в губернии «вряд ли найдется больше 3-4 человек, которые открыто
объявили бы себя кадетами» (12). Подобного рода примеры можно
было бы продолжить.
Неудержимое «таяние» местных организаций привело к значи-
тельному сокращению численности кадетской партии в целом. Ав-
(Ишо.ищия Его Величества
275
юром предпринята попытка ориентировочного подсчета численно-
ггп членов партийных комитетов (или «ядра») и кадетской партии в
целом. Решение первой задачи не представляет особых трудностей,
ибо в фонде кадетской партии сохранились сведения о численно-
<1и наиболее крупных губернских, городских и уездных комитетов.
I hi основании этих данных можно вывести вполне репрезентативные
। редние показатели и экстраполировать их на однотипные комите-
ii.i, сведения о численности которых отсутствуют. Средняя числен-
ность губернского комитета (исключение составляют петербургский,
московский и киевский) не превышала 15 человек, городского - 18,
уездного - 3, волостного - 2. На основании этих данных установ-
iciio, что численность кадетских комитетов в 1908-1909 гг. не пре-
вышала 1100 человек, а в 1913-1914 гг. - 998 человек. Последняя
цифра лишь не намного превышает данные ОК МО ЦК (731 чело-
век) (13). Что касается второй задачи, то ее решение затрудняется от-
су гствием необходимой информации. В распоряжении исследовате-
'icii имеются сведения о численности лишь нескольких местных орга-
пизаций. К сожалению, до сих пор автору, несмотря на многолетние
поиски, не удалось обнаружить достоверные данные о численности
двух наиболее крупных кадетских организаций - петербургской и
московской. Имеющиеся же сведения представляются весьма завы-
шенными и нуждаются в дальнейшей проверке. По данным Депар-
тамента полиции, на февраль 1912 г. в Петербурге насчитывалось
12 540 «действительных членов кадетской партии» (14). Можно
высказать предположение, что полицейские чиновники для опре-
деления численности петербургской городской организации взяли
за основу сведения о количестве голосовавших за партию народной
свободы на выборах в III Думу. По Москве сохранились сведения о
численности лишь сущевской районной организации, причем если в
1906 г. в ней насчитывалось 600 человек, то в 1913-м - лишь 150 (15).
Обнаруженные сведения о численности однотипных местных орга-
низаций (архангельская, киевская, харьковская, самарская, казан-
ская, ярославская, пермская, угличская) дают возможность просле-
дить процесс прогрессирующего (в 3-8 раз) уменьшения числа их
членов в 1906-1912 гг.
Какова же ориентировочная численность кадетской партии в
1907-1914 гг.? По данным Департамента полиции, в январе 1908 г.
численность кадетской партии не превышала 25-30 тыс. человек.
Иными словами, по сравнению с 1906 г. она сократилась почти в три
раза. По мере развития и углубления организационного кризиса ско-
рость сокращения численности местных кадетских организаций воз-
растала. По сведениям ОК МО ЦК, в 1912-1914 гг. в подавляющем
большинстве губернских городов число организованных кадетов не
276
Глава четвертая
превышало 40-50 человек, а в уездных - 12-20. Если эти данные
ОК принять в качестве среднестатистических, то можно с большей
или меньшей долей вероятности предположить, что накануне Пер-
вой мировой войны численность кадетской партии не превышала
10-12 тыс. человек, т е. сократилась по сравнению с периодом рево-
люции 1905-1907 гг. в пять раз.
Сведения о состоянии местных партийных организаций, собран-
ные ОК МО ЦК, производили удручающее впечатление на кадетское
руководство. Выступая в 1909 г. на майской партийной конференции,
П. Н. Милюков заявил: «То положение партии, которое констатиро-
вано московским комитетом, представляет собой минимальный уро-
вень, на котором может находиться партия» (16). И ноября 1909 г.
на заседании МО ЦК Н. М. Кишкин подчеркнул, что «отмирание це-
лых партийных организаций - факт несомненный» (17). В 1913 г. на
февральской партийной конференции представители с мест заявили
о невозможности восстановить партийные организации. «Восстано-
вить партийную организацию в губернском городе, - отмечал пред-
ставитель из Симбирска А. Е. Березовский, - в ближайшее время
вряд ли удастся» (18). В том же духе высказался представитель из
Твери Ф. Ф. Ольденбург. «Что касается местных партийных орга-
низаций, то таковых нет, и вряд ли имеется возможность восстано-
вить их при нынешних условиях» (19). В том же году на партийной
майской конференции Милюков лаконично констатировал: «Партия
к.-д. находится формально в разложении» (20).
В октябре 1913 г. МО ЦК обратился к «своим 118 местным аген-
там» с анкетой-запросом с просьбой прислать сведения о состоянии
местных партийных организаций. Из 49 губернских городов Евро-
пейской России было получено 44 ответа; из 62 уездных - 42; кроме
того, было получено 2 письма с Кавказа и 1 письмо из Сибири. Всего
на 118 запросов был получен 91 ответ. В губернских организациях
комитеты или «ядра» сохранились в 26 городах (из 49). Отдельные
лица, открыто признающие себя кадетами и поддерживающие свя-
зи с ЦК, выявлены в 15 городах. В 7 губернских городах не имелось
кадетской агентуры. Из 42 бывших уездных организаций «ядра» со-
хранились в 18 городах; отдельные лица, открыто признающие себя
кадетами и поддерживающие связи с ЦК, выявлены в 19 городах;
утрачены связи с 5 городами. На Кавказе были выявлены «два ядра и
один агент», а в Сибири - один агент (21).
В результате анализа полученных анкетных данных МО ЦК при-
шел к следующим неутешительным выводам: 1) «Партия кадетов
почти не имеет в настоящее время правильно организованных коми-
тетов... она не может произвести учета своих членов»; 2) «Восстано-
вить организации в прежнем виде партия сейчас не в силах, она не
()ппозиция Его Величества
277
может изменить в данное время условия жизни» (22). МО ЦК внес
предложение о временной замене устава партии специальной «вну-
тренней инструкцией». И хотя замена устава не состоялась, тем не
менее постановка подобного вопроса весьма симптоматична.
В чем же видело кадетское руководство причину столь тяжело-
го организационного состояния своей партии? МО ЦК ссылался в
своем докладе на сложившиеся «условия русской политической и
общественной действительности; репрессии администрации; отказ
в легализации партии и запрещение лицам, находящимся на госу-
дарственной и общественной службе, состоять ее членами»; это вы-
нуждало «многих ее членов превратиться в Никодимов или совсем
отказаться от работы. Организации потеряли возможность открыто
проявлять себя и растаяли. Осталось общее настроение и одинокие
фигуры, которые более или менее полно его олицетворяют» (23).
Безусловно, МО ЦК зафиксировал целый ряд существенных
моментов, негативно влиявших на организационное состояние пар-
тии. 16 февраля 1908 г. Сенат окончательно отказал кадетскому
руководству в легализации партии. Вскоре было подтверждено за-
прещение принимать членов нелегализованных партий на госу-
дарственную службу, а также в органы местного самоуправления.
В декабре 1908 г. состоялся судебный процесс над членами I Думы,
подписавшими Выборгское воззвание. Наряду с трехмесячным тю-
ремным заключением, многие видные кадеты утратили право быть
избранными в III Думу. В Екатеринбурге был проведен судебный
процесс над членами местного комитета кадетской партии. В ряде
мест кадеты отстранялись от выборных должностей в земствах, ис-
ключались из дворянских собраний. Из высших и средних учебных
заведений были уволены десятки кадетских профессоров, приват-до-
центов, преподавателей. Все эти меры административного характера
ухудшали положение в кадетской партии. Однако они, на мой взгляд,
далеко не исчерпывали всей совокупности причин, которые постави-
ли ее организационную структуру на грань развала.
Кризисные явления (разной степени глубины и направленности)
в тот период переживали все российские политически партии и орга-
низации, что представляется неизбежным в период перехода обще-
ства из одного состояния в другое. Поражение революции внесло
кардинальные коррективы в соотношение социальных и политиче-
ских сил, заставило все без исключения партии приспосабливать свои
программу и тактику к новым историческим реалиям, осуществлять
организационную перестройку. В этом общем контексте перемен
кадетам, в отличие от многих общероссийских и национальных пар-
тий, все же удалось сохранить свои руководящие органы, столичные
и значительную часть губернских комитетов, связи между ними, а
278
Глава четвертая
также думскую фракцию. Организационные «потери» кадетская пар-
тия понесла прежде всего в наиболее проблемных структурных зве-
ньях - уездных и волостных комитетах, которые при формировании
и кратковременной деятельности в ходе избирательных кампаний в
I и II Думу не имели прочных связей с вышестоящими партийными
звеньями - уездными и губернскими комитетами. Именно низовые
партийные структуры оказались наиболее уязвимы для внешнего ад-
министративного воздействия, они не смогли приспособиться к но-
вой политической ситуации в стране.
Вместе с тем следует подчеркнуть, что низовые партийные орга-
низации в своей агитационно-пропагандистской деятельности на-
прямую выходили на демократические массы, прежде всего крестьян
и рабочих, а те изначально не были удовлетворены целым рядом по-
ложений кадетской программы и думской тактики. В определенной
степени такую же неудовлетворенность испытывали и городские
демократические слои. Стремительный организационный распад во-
лостных и уездных кадетских комитетов высветил так и не решенную
до конца в кадетских руководящих кругах проблему - установление
прочных организационных связей с демократическими слоями го-
рода и деревни. Как и в предшествующий период, кадетская партия
оставалась по преимуществу интеллигентской. Не решалась и проб-
лема омоложения рядов партии, сохранялись не соответствующие
реалиям партийные лозунги: «Университет вне политики» и «Армия
вне политики». Именно в этих структурах сосредоточивались наи-
более активные элементы молодежи. Требовалась гораздо большая
определенность в выборе политической линии поведения. Однако
кадетское руководство продолжало искать «равнодействующую»
между консервативной и демократической частями российского об-
щества, которые в свою очередь «переваривали» уроки революции и
рассчитывали на сей раз не прогадать в ставке на ту или иную поли-
тическую силу.
Представляется, что в 1907-1914 гг. кадетское руководство все
же не смогло найти новых и оригинальных путей организационной
перестройки своей партии, влить в нее свежую живительную струю.
Тем не менее оно прилагало немало усилий для того, чтобы удержать
партию «на плаву», не дать ей окончательно распасться.
Одной из форм связи с региональными партийными структурами
являлись съезды, конференции и совещания. В июне и августе 1907 г.
кадетам удалось провести два партийных совещания с представите-
лями местных комитетов, ряд областных съездов (в Москве, Киеве,
Казани и Екатеринбурге), а также конференцию представителей 9 гу-
берний Поволжского района. В октябре 1907 г. состоялся V обще-
Оппозиция Его Величества	279
российский партийный съезд, на котором была принята парламент-
ская тактика в III Думе. В последующий период основной формой
организационной связи ЦК и думской фракции с представителями
местных комитетов стали партийные конференции. Всего с июня
1908 г. по март 1914 г. состоялось И конференций кадетской пар-
тии, на которых присутствовали представители главным образом гу-
бернских комитетов. Так, в июне 1908 г. на партийной конференции
присутствовали представители 13 региональных комитетов, в октя-
бре 1908г. - 14,вмае 1909г. - 13,вноябре 1909г. - 19,вмае 1910г. - 21,
в мае 1911 г. - 27, в ноябре 1911 г. - 29, в мае 1912 г. - 25, в февра-
ле 1913 г. - 23, в мае 1913 г. - 14, в марте 1914 г. - 27. Приведенные
данные показывают, что по мере обострения политической ситуации
в стране кадетское руководство стало более регулярно проводить
партийные конференции, а число присутствовавших на них предста-
вителей местных комитетов в целом росло.
Более распространенной формой связи ЦК с местными комите-
тами была переписка. Так, в 1908-1909 гг. МО ЦК вел переписку по
110 адресам, а в 1913 г. - по 130. Кроме того, думская фракция перио-
дически рассылала на места отчеты о своей деятельности. Однако эф-
фективность такой формы связи между центральными и местными
органами партии невелика. Согласно отчету МО ЦК, с ноября 1907 г.
по апрель 1912 г. региональным партийным функционерам было от-
правлено 3059 запросов и оповещений, а получено за этот период с
мест всего лишь 390 ответов (24). В своих воспоминаниях Милюков
сделал любопытное признание: «Куда-то вдаль от нас отодвинулись
паши партийные группы в провинции. Их общее настроение, и пре-
жде более левое, не поспевало эволюционировать за нами... Наша
связь с провинцией поддерживалась регулярно издаваемыми отче-
тами фракции о ее деятельности в Думе, но откликов на эти отчеты
было мало, до меня они не доходили» (25).
В рассматриваемый период кризис охватил и верхний «этаж» ка-
детской партии - ее Центральный комитет. Заседания ЦК созыва-
лись нерегулярно, в них принимало участие не более 10-15 человек,
г. е. около трети состава. С середины ноября 1909 г. по октябрь 1911г.
вообще не было проведено ни одного пленарного заседания ЦК. В от-
чете МО ЦК отмечалось, что в 1910 г. работа ЦК «свелась к миниму-
му. Даже не было пленарного заседания, не было созвано и осенней
конференции». Только к концу 1911 г. ЦК вышел из «временной апа-
тии» (26). Очевидно, кадетское руководство продолжало пребывать
в апатии и дальше, если бы не произошло обострение политического
кризиса в стране.
280
Глава четвертая
В 1912-1914 гг. заседания ЦК кадетской партии стали проходить
более регулярно и - что не менее важно - более бурно. В это время,
как никогда прежде, в ЦК обострились разногласия по программ-
ным, тактическим и организационным вопросам. Со всей остротой
встала задача выработки нового тактического курса применительно
к изменившимся политическим условиям. Однако ЦК, привыкший
в период деятельности III Думы по инерции катиться по наезженной
«конституционной колее», был не в состоянии оперативно перестро-
иться, предпочитал выступать в роль регистратора происходивших
в стране событий. Требования представителей с мест об изменении
тактики и переизбрании ЦК кадетскими лидерами в течение дли-
тельного времени просто игнорировались. Считая себя хранителями
«партийных традиций», они уже с трудом допускали возможность
своего переизбрания, ссылаясь на внешние обстоятельства и не-
возможность получения региональными представителями «полно-
ценных мандатов» от своих партийных организаций. По мнению
большинства членов ЦК, его обновление вполне можно было про-
вести путем кооптации, т. е. включения в состав ЦК угодных им лиц.
И только в конце 1913 - начале 1914 г. кадетские лидеры, сделав
«левый жест», согласились с требованием региональных комитетов
начать подготовку очередного партийного съезда, на котором пред-
полагалось переизбрать ЦК. Однако потребовалось еще более двух
лет прежде чем съезд был созван.
Сложными были взаимоотношения между ЦК и думской фракци-
ей, которая, как и в других западноевропейских странах, претендовала
на свое автономное положение, одновременно стремясь к активному
участию в выработке общепартийного политического курса. Числен-
ность кадетских фракций в III и IV Думах по существу оставалась
стабильной (27). В них входило 12 и 7 членов ЦК соответственно,
занимавших ключевые позиции в комитете и бюро фракции. Так, в
III Думе в состав бюро кадетской фракции, состоявшего из 14 чело-
век, вошло 6 членов ЦК, являвшихся депутатами Думы. Кроме того,
ЦК дополнительно кооптировало в бюро еще 6 своих членов, кото-
рые депутатами Думы не были (28).
Такое соотношение сил в бюро фракции позволяло ЦК осущест-
влять непосредственный контроль за ее деятельностью на всем про-
тяжении работы III Думы. Однако в IV Думе соотношение сил в
бюро фракции изменилось. Во-первых, в Думу прошло всего 7 чле-
нов ЦК. Причем некоторые из них (В. А. Маклаков и М. В. Челно-
ков) предпочитали вести самостоятельную политическую линию. Во-
вторых, в два раза уменьшилось число кооптированных во фракцию
членов ЦК (29). В конечном счете это привело к еще большей авто-
номности думской фракции.
(Оппозиция Его Величества	281
В рассматриваемый период весьма сложным оставалось финан-
совое положение кадетской партии. Напомню, что согласно пар-
тийному уставу каждый член партии должен был уплачивать член-
ские взносы. Однако эта уставная норма так и осталась на бумаге.
I8-20 августа 1907 г. на совещание ЦК с представителями регио-
нальных комитетов было принято решение об отмене членских взно-
сов. Местные организации должны были по собственному усмотре-
нию выделять около 10% денежных средств в кассу ЦК. Но и это
решение оказалось невыполнимым, ибо подавляющее большинство
региональных комитетов само сидело на «голодной пайке». Вот лишь
некоторые, наиболее типичные сообщения, поступавшие в ЦК с мест:
«членские взносы не поступали уже второй год» (Архангельск);
«взносы не платят» (Вологда); «членские взносы поступают слабо»
(Воронеж); «касса пуста» (Киев); «денежные сборы поступают очень
туго» (Курск); «финансы плохи» (Симбирск) (30).
Важно отметить, что кадетские партийные организации суще-
ствовали не на членские взносы, а на пожертвования частных лиц
и доходы с разных видов благотворительной деятельности, публич-
ных лекций и продажи литературы. Так, в 1907-1908 гг. статьями
прихода петербургского городского комитета были отчисления от
районных комитетов - 2074 руб. 38 коп., пожертвования - 4422 руб.
50 коп., концерты и лекции - 2127 руб. 80 коп., продажа литературы -
138 руб. 61 коп., членские взносы - 23 руб. 15 коп. (31). В отчете пе-
тербургского городского комитета за 1910 г. о поступлении членских
взносов вообще не упоминается. Основным источником пополнения
(то пустующей кассы были частные пожертвования, которые от слу-
чая к случаю делали отдельные состоятельные члены партии или ей
сочувствующие. Во второй половине 1907 - первой половине 1908 г.
такие пожертвования внесли председатель правления Азовско-Дон-
ского банка Б. А. Каминка (1 тыс. руб.), член советов директоров
Азовско-Донского и Петербурского Международных коммерческих
банков П. Я. Хесин (1 тыс. руб.), член правления Сибирского тор-
гового банка М. И. Гинзбург (1 тыс. руб.), а также кн. Д. И. Бебутов
(2 тыс. руб.) (32). Денежные средства петербургского городского ко-
митета хранись на счету Сибирского торгового банка. В источниках
встречаются сведения о том, что некоторые региональные партийные
комитеты обращались за материальной помощью (особенно в пери-
оды избирательных кампаний) к представителям торгово-промыш-
ленной и финансовой буржуазии.
Вполне естественно, что региональные комитеты, испытывавшие
постоянные финансовые трудности, не спешили направлять день-
ги в кассу ЦК партии. На основании источников, сохранившихся в
фонде кадетской парии, удалось установить, что в 1908 г. взносы в
282
Гпава четвертая
ЦК вносили: 17 губернских, 1 городской и 18 уездных комитетов; в
1909 г. - 19 губернских и 18 уездных (2277 руб.); в 1911 г. - 5 губерн-
ских и 3 уездных; в1912г. — 13 губернских, 4 городских и 11 уездных
(1577 руб.); в 1913 г. - 10 губернских и 18 уездных (991 руб.) (33).
Эти данные свидетельствуют об уменьшении числа комитетов,
вносящих взносы в кассу ЦК и одновременно о сокращении разме-
ров вносимых сумм. На ноябрьской партийной конференции 1911 г.
кн. Павел Д. Долгоруков констатировал, что «взносы в ЦК поступа-
ют в небольшом размере от отдельных лиц и от 5-10 групп». По его
мнению, «нельзя себя считать серьезно существующей политической
партией, если у нас нет денег». Ссылаясь на опыт Западной Европы,
где ни одна партия «не существует без денег», Долгоруков настоя-
тельно рекомендовал создать специальный партийный денежный
фонд (34). Однако эти благие призывы председателя ЦК кадетской
партии были гласом вопиющего в пустыне.
В итоге ЦК кадетской партии хронически оказывался в должни-
ках. 30 ноября 1908 г. на заседании ЦК его казначей А. А. Свечин за-
явил, что долг составляет 20 500 руб., который был погашен его со-
стоятельными членами. 3 мая 1912 г. на заседании ЦК речь зашла
об очередном долге в 3400 руб. Выход из создавшегося положения
кадетское руководство видело в организации сбора частных пожерт-
вований. Так, в 1907 г. денежные пожертвования в кассу ЦК внес-
ли А. И. Каминка (13 175 руб.), А. А. Свечин (5700 руб.), М. Г. Ко-
миссаров (2683 руб.), В. Д. Набоков (1 тыс. руб.), Н. М. Кишкин
(300 руб.), кн. Д. И. Шаховской (110 руб.); в 1912 г. - А. М. Колю-
бакин (500 руб.), А. А. Свечин (300 руб.), В. Д. Набоков (300 руб.),
М. М. Винавер (300 руб.), П. Н. Милюков (250 руб.), кн. Д. И. Шахов-
ской (60 руб.). Кроме того, периодические пожертвования в кассу ЦК
делали Б. А. Каминка, П. Я. Хесин, М. Г. Гинзбург. Денежные суммы
ЦК кадетской партии хранились в Азовско-Донском банке (35).
В распоряжении исследователей имеются подробные материалы,
характеризующие финансовое положение думской кадетской фрак-
ции. Согласно отчету казначея фракции, приход в кассу с 1 февраля
1908 г. по 1 ноября 1909 г. составил 56 800 руб., из них: членские взно-
сы - 8 тыс. руб., сборы на разных общественных съездах - 1500 руб.,
случайные поступления - 23 тыс. руб., пожертвования - 25 300 руб.,
лекции - 5 тыс. руб. За это же время расход фракции составил
19 500 руб., из них: на агитационную работу - 4500 руб., поездки
лекторов - 5 тыс. руб., издание журнала «Вестник партии народной
свободы» - 10 тыс. руб. С ноября 1909 по 1 ноября 1910 г. в кассу
фракции поступило 12 896 руб., а с ноября 1910 по 1 ноября 1911г.-
10 595 руб. 37 коп. В отличие от ЦК, думская фракция кадетов не
Оппозиция Его Величества
283
имела денежного дефицита, а наоборот, оказывала ЦК постоянную
финансовую помощь (36).
По данным Департамента полиции, в период избирательной кам-
пании в IV Думу кадетов финансировали Азовско-Донской, Между-
народный и Петербургский коммерческие банки (37); кроме того,
есть сведения о финансировании кадетов отдельными представите-
лями крупной еврейской буржуазии. Эта помощь осуществлялась
путем учета векселей ЦК кадетов в некоторых финских банках и в
Еврейском колониальном банке. Насколько эти сведения Департа-
мента полиции соответствуют действительности, сказать трудно. Но
не вызывает сомнения тот факт, что в 1907-1914 гг. кадетское цен-
тральное руководство стало получать финансовую помощь и под-
держку со стороны крупной российской буржуазии.
Определенные трудности с выявлением источников возника-
ют при характеристике изменений в социальной структуре кадет-
ской партии рассматриваемого периода. Ранее введенный в науч-
ный оборот материал, обобщенный в моей монографии «Идеология
и политическая организация российской либеральной буржуазии.
1907-1914 гг.» (М., 1991), в своих основных параметрах подтвержда-
ется более поздними локальными исследованиями отечественных и
зарубежных историков (38).
В принципе совокупность этих данных вполне совпадает с данны-
ми социального состава кадетской партии периода 1905-1907 гг. Для
периода 1907-1914 гг. можно говорить о «вымывании» из состава ре-
гиональных организаций (прежде всего волостных и уездных) пред-
ставителей демократических «низов» - крестьян и рабочих, мелких
ремесленников и служащих, сделавших ставку на быструю победу
кадетской партии в период Первой российской революции, но так-
же быстро в ней разочаровавшихся, когда ожидаемой победы достичь
не удалось. К этому следует добавить, с одной стороны, усиление
административного давления, а с другой - определенное недоволь-
ство среднего крестьянства отрицательным отношением кадетской
партии к столыпинской аграрной реформе, с которой они связывали
надежды на улучшение своего положения. Все это вместе взятое при-
вело к резкому сокращению числа волостных и уездных кадетских
организаций и выходу из оставшихся представителей демократиче-
ских слоев. Можно констатировать, что в этот период кадетская пар-
тия фактически утратила свои «низовые» сельские структуры, став
окончательно городской организацией, социальную основу которой
составило городское среднее население (достаточно широкие слои
интеллигенции и различные категории служащих), ориентированное
на капиталистическую модернизацию страны.
284
Глава четвертая
Следует также иметь в виду, что в этот период внутри кадетских
организаций разных уровней усилилась политическая дифференци-
ация: часть их членов либо вообще покинула политику, либо пере-
шла в другие партии и организации. Причем одни из них перешли
в левые демократические партии, другие - в партии и организации,
стоящие правее кадетов. Так, из Моршанска (Тамбовская губ.) со-
общали в МО ЦК, что после поражения революции 1905-1907 гг.
«большинство членов к.-д. примкнуло к с.-д. и с.-р. Все стремления
вызвать их сочувствие к программе и действиям к.-д. не приводят ни к
чему» (39). Из Сапожка (Рязанская губ.) писали: «У части членов к.-
д. произошла эволюция во взглядах, заставляя их уйти кого направо,
кого налево» (40). В письме из Корчева (Тверская губ.) говорилось:
«Одни (а их, пожалуй, большинство) поправели. А другие, напротив,
мнят себя левее к.-д., хотя к известным левым партиям не принад-
лежат» (41). Как видим, неустойчивость социальной основы кадет-
ской партии, размытость социальных источников ее пополнения в
значительной степени предопределяли амплитуду колебаний поли-
тической линии кадетского руководства, в котором в 1907-1914 гг.
произошли определенные изменения.
В рассматриваемый период среди 45 членов ЦК кадетской пар-
тии находилось 13 крупных землевладельцев и 8 домовладельцев.
18 человек (40 %) в той или иной степени были связаны с различ-
ными отраслями промышленного производства, книгоиздательским
и банковским делом. Широк диапазон промышленной и финансовой
деятельности А. И. Каминки, М. Г. Комиссарова, Ф. И. Головина,
Н. Н. Кутлера, А. Р. Ледницкого, М. В. Челнокова, О. Я. Пергамента
и Н. Н. Щепкина. Значительно улучшили свое материальное поло-
жение П. Б. Струве, В. А. Маклаков, С. А. Котляревский, П. И. Нов-
городцев, А. А. Мануйлов, П. Н. Милюков и др. Разумеется, автор
далек от стремления связать напрямую их социальное положение и
мировоззренческие ценности, тем не менее нельзя совсем игнори-
ровать степень интеграции многих членов кадетского руководства в
сложившуюся систему социально-экономических отношений.
В кадетской фракции III—IV Дум по сравнению с 1906-1907 гг.
также значительно возрос удельный вес владельческих элементов.
Из 93 членов кадетских фракций III и IV Дум было: дворян - 47, куп-
цов - 14, крестьян - 14, казаков - 9, мещан - 9 (42). Однако толь-
ко сословный признак не может служить основным критерием для
определения реального социального статуса того или иного члена ка-
детской фракции. Так, из 47 дворян собственно землевладельцем был
лишь 21 человек, т. е. около 45 %. Им принадлежало 123 823 десятин
земли. В свою очередь из 21 землевладельца 10 были крупными поме-
(Ътозиция Его Величества
285
тиками, которым принадлежало 16 994 десятин земли, т. е. на каждое
имение в среднем приходилось 1699 десятин земли.
Среди дворянской части кадетской фракции было несколько пред-
ставителей «делового» мира, являвшихся владельцами и совладель-
цами заводов, фабрик, золотых приисков, крупных паровых мельниц.
В их числе назовем крупного землевладельца (3 тыс. дес.), владель-
ца винокуренных заводов и золотых приисков (доход до 500 тыс. в
год) И. К. Покровского, директора рудников Богословского горного
округа В. А. Степанова, владельца крупного книжного склада и кни-
гоиздателя Л. А. Велихова, владельца паровой мукомольной мельни-
цы (ценой 100 тыс. руб.) и лесопильного завода (ценой 30 тыс. руб.)
Н. М. Панкеева и др.
Почти половина дворян (23 чел.) представляла крупную «цензо-
вую» интеллигенцию. Так, заработок кадетского профессора коле-
бался в пределах 3,5-8 тыс. руб. в год, врача - 1,8-4 тыс. руб., адво-
ката - 3,4-15 тыс. руб. Многие дворяне-интеллигенты, входившие
в кадетскую фракцию, владели значительной недвижимостью. Так,
помощник юрисконсульта Южной железной дороги В. В. Лашке-
нич имел недвижимого имущества на сумму 70 тыс. руб., присяж-
ный поверенный А. Ф. Бабянский получал немалый доход в каче-
стве владельца 5 тыс. десятин лесных дач; присяжный поверенный
Л. Н. Нисселович, помимо дома в Петербурге, владел садом, который
оценивался в 150 тыс. руб., и т. д.
Среди купцов, входивших в состав кадетских думских фракций,
было 8 крупных домовладельцев, 2 заводовладельца, 7 человек зани-
мались адвокатской практикой, двое были врачами, 1 - приват-до-
центом, 1 - агрономом, двое занимали должности председателя уезд-
ной управы и городского головы.
Из 9 мещан было 2 крупных землевладельца и 3 домовладельца.
Четверо являлись присяжными поверенными с заработком от 4 тыс.
до 7 тыс. руб. в год, трое занимали должность городского головы с за-
работком до 8 тыс. руб. в год, один - должность врача.
Из 9 казаков - 2 землевладельца и 2 домовладельца; двое были
врачами, трое - учителями, один исполнял должность мирового су-
дьи, один занимался сельским хозяйством, двое занимали должности
станичного атамана и казачьего офицера.
Из 14 крестьян, входивших в кадетскую фракцию, 6 человек вла-
дели надельной землей в размере от 3,5 до 15 десятин, 6 имели соб-
ственную землю в размере от 15 до 100 десятин, один являлся вла-
дельцем кирпичного завода и один был торговцем.
Приведенный выше материал о социальном составе ЦК и дум-
ских фракций убеждает в том, что руководящие органы кадетской
партии, определявшие ее политический курс в 1907-1914 гг., были
286
Глава четвертая
ориентированы не на революционную ломку существующей систе-
мы социальных отношений, а на ее дальнейшее реформирование в
рамках либеральной программы преобразования России. Кадетское
руководство стремилось мобилизовать общественные силы на эво-
люционные преобразования.
Одним из наиболее мощных каналов воздействия на обществен-
ное мнение продолжала оставаться либеральная периодическая пе-
чать, которая, правда, по сравнению с 1905-1907 гг., значительно
сократилась. Так, в феврале 1908 г. «умер», по выражению Милю-
кова, орган ЦК «Вестник партии народной свободы». Редактор жур-
нала «Русская мысль» Струве ввиду падения подписки вынужден
был обратиться за поддержкой к московским миллионерам В. П. и
П. П. Рябушинским. Хронические финансовые затруднения испы-
тывала «Речь», которую в 1909-1913 гг. содержали В. Д. Набоков
и И. И. Петрункевич. Судя по отчетам редакции, газета выходила в
1909-1913 гг. тиражом в 16-17 тыс. зкз.; убытки от издания за ян-
варь-октябрь 1913 г. возросли в 7 раз и превысили 24 тыс. руб. в ме-
сяц (43).
В 1907-1914 гг. многие кадетские газеты были запрещены. В про-
винции в 1908-1911 гг. имелось не более 30 газет собственно ка-
детского направления. В июле 1907 г. ЦК партии создал бюро про-
винциальной печати, услугами которого в 1909 г. пользовалась 21, а
в 1911 г. - 26 газет с количеством подписчиков 75-100 тыс. С ноя-
бря 1911 г. наметилась тенденция к сокращению связей бюро с про-
винциальной прессой. В феврале 1913 г. ЦК выяснил, что некоторые
его члены вместо того, чтобы снабжать своими статьями это бюро,
сотрудничали с московским бюро «Пресса», являвшимся типичным
коммерческим предприятием. Несмотря на принятое ЦК решение
активизировать работу бюро печати, дело с места так и не сдвину-
лось. В ноябре 1913 г. ЦК кадетов констатировал, что по сравнению с
1911 г. связи бюро печати с провинциальными газетами сократились
в 2 раза - с 26 до 13 газет.
Потерпели неудачу попытки кадетов приступить к изданию газет
непосредственно для народа. V съезд партии принял решение об из-
дании на паях крестьянской газеты. В 1908 г. на средства члена ЦК
А. А. Свечина было организовано издание «Сельской газеты», однако
дальше первого номера дело не пошло. В феврале 1913 г. на совеща-
нии с представителями местных комитетов А. И. Шингарев поставил
вопрос о создании в Москве, Киеве, Одессе, Риге и других крупных
городах дешевой прессы, специально рассчитанной на рабочих, кре-
стьян, торговых служащих. «Пример создания в Санкт-Петербурге
двух социал-демократических газет “Луча” и “Правды”, - заявил
он, говорит за возможность существования подобных органов без
()ппозиция Его Величества
287
больших затрат и при самых жестких преследованиях» (44). Одна-
ко предложение А. И. Шингарева не было реализовано. Впрочем, в
1907-1914 гг. кадетам все же удавалось издавать более 70 наимено-
ваний газет и журналов, они создали довольно разветвленную сеть
печатных органов профессионального характера. Кроме того, ими из-
давалось огромное количество книг, сборников статей, брошюр, воз-
званий к избирателям.
Если попытаться вычленить смысловую линию этой многочислен-
ной либеральной печатной продукции, то она сводилась, во-первых,
к полемике между веховским и демократическим направлениями ли-
беральной общественной мысли относительно оценки роли Первой
российской революции и ее движущих политических и социальных
сил (прежде всего русской интеллигенции), а во-вторых, к дискуссии
о перспективах дальнейшего общественно-политического развития
« граны (45). Кадетские лидеры, принявшие активное участие в под-
готовке и издании контрсборника статей «Интеллигенция в России»,
выступили с довольно резкой критикой прямолинейных веховских
оценок и революции, и роли в ней русской интеллигенции. Они пред-
ложили собственную трактовку событий 1905 г., подчеркивая, что
следствием революции явилась трансформация политической систе-
мы, в рамках которой вполне можно было осуществлять дальнейшие
системные социальные и экономические преобразования. Отвергая
«политические судороги» и «пароксизмы революции», кадетское ру-
ководство ставило перед собой задачу «пестовать и воспитывать по-
литическое сознание народа», создать для него «гранитное ложе кон-
ституционных навыков», направить общественную энергию в русло
созидательной «конституционной работы» под руководством Госу-
дарственной думы, которая и должна была стать центром притяжения
внимания общественного мнения, определять вектор его развития.
В этой логике кадетская печать призывала массы к решительному и
бесспорному отказу от идеи социальной революции, от насильствен-
ных методов борьбы за свои права и свободы. Рабочим предлагали от-
казаться от «стачечного азарта» и сконцентрировать свою энергию на
создании легальных профессиональных союзов и больничных касс,
а крестьянам - отказаться от «трудовицкого духа» и мирно ожидать
решения земельного вопроса Думой. Радикальной интеллигенции
настоятельно рекомендовалось пересмотреть «основы миросозерца-
ния», отказаться от «музыки будущего» - социализма, умерить пыл
«народолюбия» и «пролетариатолюбия», проникнуться «конститу-
ционными идеями» и вместо конфронтации с «духом» и традиция-
ми «русской государственности» заняться поисками политического
компромисса с общественными силами, кровно заинтересованными
в перспективе эволюционного преобразования страны.
288
Глава четвертая
В различных вариациях подобного рода либеральные идеи прово-
дились не только в периодической печати, но и в устных выступле-
ниях перед демократической аудиторией. Так, московское Общество
народных университетов, в руководство которого входили кадеты,
провело циклы лекций для рабочих (по 42 часа). В 1907 г. в Москве
на фабричных окраинах для рабочих открылись отделения Народ-
ного университета (плата 5 коп. за два лекционных часа). В 1908—
1910 гг. московские кадеты выступали с лекциями перед рабочими и
служащими Симоновского района, Курской железной дороги, подмо-
сковного села Алексеевского. За 1909/1910 учебный год московское
Общество народных университетов организовало около 600 лекций,
которые прослушали свыше 66 тыс. человек. Перед московскими ра-
бочими, служащими, ремесленниками выступали члены ЦК кадетов
А. А. Кизеветтер, Н. М. Кишкин, Г. Ф. Шершеневич и другие.
Общество народных университетов в Петребурге во втором по-
лугодии 1910 г. организовало в центральных аудиториях столицы
102 лекции (70 021 слушатель). В течение 1910 г. в Нарвском, Васи-
леостровском, Петербургском и Лиговском районах П. Н. Милюков,
П. Б. Струве, Д. Д. Протопопов и другие кадеты прочитали 50 лекций
(7184 слушателя) (46). Столичные общества народных университе-
тов проводили лекции также в Самаре, Саратове, Смоленске, Ниж-
нем Новгороде, Баку и других городах. Такую же работу вели мест-
ные общества народных университетов. В 1912-1914 гг. количество
прочитанных лекций возросло. В январе 1914 г. при МО ЦК было
создано специальное лекционное бюро.
На заседаниях МО ЦК 23 и 30 января, 6 февраля и 19 апре-
ля 1908 г. была разработана детальная программа агитационно-пропа-
гандистской деятельности, которая преследовала следующие задачи:
1) вернуть земское самоуправление в руки прогрессивно настроен-
ных элементов и объединить их на основе специально разработанной
платформы; 2) организовать общества прогрессивных избирателей,
домовладельцев, квартиронанимателей, благоустройства городов
и т. п.; 3) шире развернуть кооперативное движение, создать ссудо-
сберегательные кассы и промышленные товарищества, объединить их
в районные и областные союзы, создать специальную кооперативную
прессу; 4) содействовать организации разного рода обществ: просве-
тительных (народные университеты, курсы, библиотеки, воскресные
школы и чтения, кружки самообразования, распространения знаний,
книг, газет), экономических (взаимопомощи, потребительские, сель-
ского хозяйства), культурно-эстетических (народные дома, клубы,
чайные, общества трезвости, литературные, музыкальные, гимнасти-
ческие) и объединить их посредством Общества народных универ-
ситетов, Московского общества грамотности, Московского общества
(Ътозиция Его Величества	289
сельского хозяйства; 5) содействовать организации профессиональ-
ных и специальных клубов (торгово-промышленных служащих,
женщин) и прессы для этих категорий населения; 6) содействовать
созданию студенческих землячеств; 7) всемерно участвовать в про-
ведении всероссийских съездов учителей, торговых служащих, на-
родных университетов, потребительских обществ и т. д.; 8) захватить
в свои руки книжный рынок и библиотечную сеть в масштабе всей
с граны, открыв с этой целью в Москве книжный склад, а в провинции
книжные и писчебумажные магазины, библиотеки и т. п.; 9) развер-
нуть агитационно-пропагандистскую работу среди крестьян, мещан,
ремесленников, торгово-промышленных служащих, духовенства,
учителей, молодежи; 10) организовать материальную помощь безра-
ботным и содействовать их трудоустройству (47).
В 1912-1914 гг. кадетское руководство разработало новую про-
грамму агитационно-пропагандистской и организационной деятель-
ности. Основные направления ее сводились к следующему; 1) про-
никновение в рабочую и ремесленную среду; 2) усиление работы
среди торговых служащих, издание для них специальной газеты,
брошюр, организация собеседований, лекций и т. д.; 3) привлечение
сельской интеллигенции и ее организация при содействии уездных
партийных комитетов; 4) укрепление связей с вероисповедными и
координация действий с национальными группами; 5) сплочение
избирателей и укрепление их связи с думскими гласными на основе
специально разработанной муниципальной программы, объединение
городских и земских деятелей в масштабе страны; 6) широкое уча-
стие в экономических и просветительских организациях; 7) органи-
зация мелкой провинциальной прессы и устройство съездов и част-
ных совещаний (48).
Сравнение этих программ показывает, что кадеты, чутко улавли-
вая изменения в политической ситуации, довольно оперативно ме-
няли акценты в своей агитационно-пропагандистской деятельности.
В 1907-1909 гг. кадетское руководство уделяло основное внимание
думской работе, хотя и не исключало возможности «параллельной
деятельности демократического конституционализма с непосред-
ственными выражениями желаний народных масс». В этот период
в недумская деятельность кадетов имела по преимуществу культур-
нический характер. В 1912-1914 гг. кадеты перенесли центр тяжести
с думской работы на деятельность в массах. «Законодательствовать
мы сейчас не можем, - заявил Милюков на заседании ЦК 27 янва-
ря 1913 г., - остается лишь пропагандистская работа» (49). На засе-
дании ЦК 24 мая 1913 г. Милюков вновь подчеркнул, что задачи ка-
детов не должны ограничиваться только Думой и надо «работать вне
Думы, усиливая оппозиционное настроение в стране» (50). Поэтому
290
Глава четвертая
в 1912-1914 гг. агитационно-пропагандистская деятельность каде-
тов, как и в 1905-1907 гг., приняла явную политическую окраску.
Учитывая опыт Первой российской революции, кадеты в 1912—
1914 гг. стали проявлять повышенный интерес к стачечному движе-
нию рабочих, внимательно отслеживать взаимоотношения между
меньшевиками и большевиками, между думскими большевистской
«шестеркой» и меньшевистской «семеркой». Признавая, что «наи-
более развитыми элементами рабочей массы владеют социал-демо-
кратические идеи», кадеты стремились перевести рабочее движение
в реформистское русло, ограничить его планомерной организацией
профессиональной борьбы «по европейскому образцу». По их мне-
нию, за большевиками шли «массовые рабочие, легко поддающиеся
толчку со стороны», а за меньшевиками - «подлинно сознательные
рабочие». На этом основании делался вывод о том, что «гидра лик-
видаторства в России так же неистребима, как и гидра ревизионизма
в Германии», что рабочим в конечном счете удастся преодолеть «бо-
лезнь стачечного азарта» и начать «защищать законными способами
свои интересы» (51). Кадеты прекрасно понимали, что если напору
консервативных сил не будет положен предел, если конституцион-
ных сил в России окажется недостаточно для проведения системных
реформ, то «большевизм несомненно будет победителем и загонит
ликвидаторов в задний угол» (52).
Высказывая сомнение в способности ликвидаторов в одиноч-
ку направить рабочее движение в реформистское русло, кадетское
руководство стало изыскивать пути проникновения в рабочую сре-
ду. 1 февраля 1913 г. на заседании ЦК был заслушан доклад, подготов-
ленный А. М. Колюбакиным и А. И. Шингаревым, об организацион-
ных задачах партии в отношении рабочего движения. Выступавший
с этим докладом Колюбакин обратил внимание на слабость «партий-
ных связей с широкими слоями населения», привел весьма характер-
ный пример: рабочие Путиловского завода и с Васильевского острова
просили его приобщить их к рабочим организациям кадетской пар-
тии, но ему «пришлось ответить отрицательно, так как организацией
рабочих никто еще не занимался». Однако, приведя этот прискорб-
ный для кадетского самолюбия пример, докладчик ограничился заяв-
лением о необходимости начать «проникновение» в рабочую среду.
Выступивший в качестве содокладчика А. И. Шингарев предложил
приступить к созданию партийной прессы для рабочих (53). На фев-
ральской конференции 1913 г. Шингарев представил целую програм-
му проникновения кадетов в демократическую среду, посоветовал
региональным партийным организациям «создать дешевую прессу,
специально посвященную интересам низов - рабочих, приказчиков,
Оппозиция Его Величества
291
крестьян и т. д.», принять активное участие в создании профессио-
нальных союзов, кооперативов, биржевых артелей и т. п. (54).
Начиная с осени 1913 г. рабочий вопрос уже не сходил с повестки
заседаний ЦК и партийных конференций кадетов. 20 сентября 1913 г.
для разработки мероприятий по проникновению в рабочую среду
была создана специальная комиссия ЦК в составе кн. Д. И. Шахов-
ского и П. А. Садырина. 17 февраля 1914 г. в ходе дискуссии в ЦК
II. В. Некрасов заявил, что «можно не верить в “мускулистый кулак
пролетария”, но нельзя игнорировать, что рабочие в высшей степени
активная сила. К.-д. предоставляют в рабочем вопросе монополию
c.-д., так как за 2 года не успели внести в Думу даже приказчичий
законопроект, а между тем необходимо поставить в число основных
лозунгов партии моральную и, может быть, даже материальную под-
держку рабочего движения» (55). Однако рекомендация Некрасова
«перекраситься в более яркий цвет», чтобы войти в доверие к рабо-
чим, была встречена другими членами ЦК скептически. По мнению
А. И. Шингарева, «рабочим элементам к.-д. надолго останутся чуж-
дыми», а поэтому предложение о моральной и тем более материаль-
ной поддержке рабочих представляет собой «такой вексель, по ко-
торому партия вряд ли может заплатить». Подводя итоги полемики,
Милюков заявил, что в «рабочем вопросе, надо признаться, партия за
с.-д.-тами не может угнаться; она понемногу теряет даже городских
приказчиков» (56).
Месяц спустя, на мартовской конференции 1914 г., рабочий во-
прос стал предметом нового обсуждения. Н. В. Некрасов вновь под-
черкнул необходимость начать без промедления проникать в рабо-
чую среду, ибо «мы как-то слишком легко предоставили монополию
в этом вопросе с.-д.» (57). Бездеятельность кадетского руководства
в рабочем вопросе была подвергнута критике со стороны делегатов
местных партийных комитетов. Представитель из Нижнего Новго-
рода заявил, что «к.-д. ничего не делают по рабочему вопросу, они
совершенно устранились от “забастовочной волны”». Киевский депу-
тат призвал ЦК быть готовым «к подъему стачечного движения» и
«взять руль» руководства им в свои руки. Согласившись с критикой,
Милюков признал: «Впрочем, надо сознаться, что от этого вопроса
мы несколько отвыкли, и последние забастовки застигли нас вра-
сплох. В этом пробеле нам надо исправиться, но рабски следовать за
левыми нельзя» (58). Однако «исправиться», а тем более справиться
с рабочим вопросом кадетскому руководству оказалась не по силам
ни в этот, ни в последующие периоды.
Учитывая неудачу попыток повести за собой крестьянские мас-
сы в 1905-1907 гг., кадетское руководство в 1907-1914 гг. не раз
предпринимало попытку разобраться в том, почему деревня ока-
292
Глава четвертая
залась «наглухо закрытой» для партии народной свободы. Основ-
ную причину Милюков видел в том, что «неподготовленные массы»
оказались не в состоянии усвоить «связь их социальных интересов
с широкой политической реформой». Поэтому вместо «широкой
политической агитации на этой почве оказалась возможной более
смелая тайная демагогия, которая льстила традиционным взглядам
и привычным ожиданиям массы, чисто искусственным образом свя-
зывая понятный и законный ее лозунг “земли” с непонятным и не-
верно истолкованным лозунгом “воля”». В результате «правильное
усвоение начал строго конституционного демократизма оказалось
для данного момента слишком трудным. А затем неудача всего дви-
жения и принятые правительством меры надолго отрезали деревню
от возможности разумного и правильного воздействия со стороны
наиболее зрелого политического течения и наглухо закрыли путь
к обоснованию этого течения на широком крестьянском базисе».
Вместе с тем Милюков не исключал «возможность параллельной
деятельности демократического конституционализма с непосред-
ственным выражением желаний народных масс». Речь шла о поли-
тической защите интересов масс через институты представительной
власти, которые могли бы взять на себя «охрану этих интересов про-
тив индивидуальных нарушений со стороны “сильных и крепких”
государством». Милюков не отрицал, что демократический консти-
туционализм готов «поддерживать и те формы охраны, которые со-
держатся в обломках старого социального строя». Первым шагом
в этом направлении «была бы организация на местах соответству-
ющих элементов крестьянского населения», но, делал оговорку
Милюков, «именно такая организация и является для настоящего
момента совершенно невозможной». По сути, это было откровенное
признание отсутствия на данный момент у партии возможностей
целенаправленно вести организационную и агитационно-пропаган-
дистскую работу в крестьянстве (59).
Однако отдельные члены ЦК кадетов (кн. Д. И. Шаховской и
А. М. Колюбакин) и представители региональных партийных коми-
тетов настаивали на продолжении агитационно-пропагандистской
работы среди крестьянства и установлении с ними организационных
связей «через земских учителей, фельдшеров и студентов». Но это
были лишь благие пожелания. Сохранившиеся в фонде кадетской
партии письма свидетельствуют об отсутствии у местных комите-
тов каких-либо связей с крестьянскими массами. В марте 1909 г. вы-
шневолоцкий уездный комитет (Тверская губ.) сообщал в ЦК: «Свя-
зи с уездами и крестьянской средой у нас теперь нет совершенно».
В 1911 г. председатель курского губернского комитета В. И. Дол-
женков писал: «На крестьян лишены всяких способов воздейство-
Оппозиция Его Величества
293
нать» (60). Мысль о том, что «для сближения с рабочими и крестья-
нами делается очень мало», рефреном проходила через большинство
заседаний ЦК и партийных конференций 1913-1914 гг.
Кадетское руководство пересмотрело свою позицию по отноше-
нию к думским крестьянским депутатам. Известно, что в самом на-
чале работы III Думы кадеты предприняли попытку снять для них
квартиру и выпускать специальную крестьянскую газету «Сельская
жизнь». Обе попытки закончились неудачей: крестьяне категориче-
ски отказались селиться на кадетской квартире, а газета «Сельская
жизнь» сразу же прекратила свое существование. В ноябре 1907 г. ка-
детская фракция поручила налаживать контакты с левыми фракци-
ями А. М. Колюбакину и О. Я. Пергаменту. В период первой сессии
III Думы на заседаниях кадетской фракции изредка присутствовали
трудовики, но подобного рода контакты не выходили из рамок обыч-
ной парламентской процедуры.
В декабре 1907 г. крестьянские депутаты обратились к кадетам с
просьбой оказать им помощь в разработке аграрного законопроекта.
После длительного обсуждения этого предложения в ЦК и в коми-
тете фракции кадетские лидеры решили «не принимать организаци-
онного участия в подготовке крестьянского проекта», ибо, по словам
А. И. Шингарева, «всякие наши попытки в этом отношении были
бы ославлены и раздуты, как интриги», приблизить «их к нам может
только постепенное понимание их собственных интересов в Думе».
«Это, - говорил Шингарев, - рано или поздно придет. Но нужна
осторожность и терпеливость... Что мы от них отгородились - это за-
ставляет их скорее выходить из неподвижности и проявлять иници-
ативу, Это и есть политическое воспитание» (61). Однако крестьян-
ские депутаты «тонкостей» кадетской политики не понимали и на
совещании фракции народной свободы III Думы с представителями
местных групп 1-2 июня 1908 г. подвергли позицию кадетского руко-
водства резкой критике. Так, И. С. Томилов (член Думы от крестьян
Архангельской губ.) заявил: «Что фракция забыла о крестьянах - это
почти верно. Мы, крестьяне, видя, как интеллигенция двигала все
революционное движение, думали и здесь, в наиболее богатой ин-
теллигентскими силами фракции, обработать свой ум. До тех пор мы
нужны только как балласт, для голосований. Однако через крестьян
партия черпает свою силу в стране. Это верно, что мы не просили под-
держки: “дитя не плачет - мать не разумеет”. Но ведь это от того, что
мы боимся, не знаем, как к нам отнесутся, и мы ждем и остаемся зам-
кнутыми. А интеллигенция фракции повинна в недостатке чуткости.
Здесь, с одной стороны, говорили: надо крестьян привлечь, а, с дру-
гой - говорили - мы лучше руку не будем прикладывать к крестьян-
ским проектам. Конечно, можно действовать на крестьян и речами в
294
Глава четвертая
Думе, но это путь медленный. Надо больше помочь... Но, может быть,
крестьяне и не нужны фракции: количество они прибавят, а ярких
выступлений не дадут. Я думаю, однако, что партии и этот балласт
необходим. В трудовой группе мы чувствовали себя свободнее» (62).
К. И. Молодцов (член Думы от крестьян Тобольской губ.) отметил:
«Многие крестьяне пошли бы теперь во фракцию к.-д., но я боюсь их
звать, потому что к ним, может быть, будет так же мало внимания, как
к нам до сих пор было. Я, повторяю, был в разных фракциях и остал-
ся в к.-д. фракции потому, что здесь ума много: но получил я от этой
фракции очень мало» (63).
В поддержку крестьянских депутатов выступили представители
региональных партийных групп: В. И. Долженков (Курская губ.),
заявивший, что «крестьянам необходимо оказывать помощь, отсут-
ствие этой помощи - минус в деятельности фракции»; Н. М. Вторых
(Рига), указавший, что фракция сделала ошибку, отказав в поддерж-
ке крестьянам. Однако руководитель кадетской фракции Милюков
высказался категорически против пересмотра прежнего решения об
отказе крестьянам в помощи в деле подготовки их аграрного проекта,
заявив, что в данный момент «открыто говорить в защиту крестьян
мы можем только по тем вопросам, осветить которые с точки зрения
защиты крестьянских интересов мы захотим по собственному почи-
ну... Тактика временного воздержания правильна - она принесет впо-
следствии свои результаты» (64). Действительно, подобная тактика
дала свои результаты, но они были диаметрально противоположны
тем, на которые рассчитывало кадетское руководство.
Сознавая невозможность подчинить своему идеологическому и
политическому влиянию широкие массы рабочих и крестьян, кадеты
продолжали питать надежду на то, что им рано или поздно удастся
привлечь на свою сторону представителей городской демократии.
После революции 1905-1907 гг. кадетским идеологам казалось, что
им удастся оторвать новую «смену» студенческой молодежи от поли-
тики, воспитать ее в духе академического автономизма. Однако сту-
денческая забастовка 1908 г. нанесла ощутимый удар по этим надеж-
дам. Начавшись на академической почве, она постепенно приобрела
политический характер. Кадеты повели борьбу за ее прекращение.
Сразу же после окончания забастовки кадетские студенческие фрак-
ции приступили к выработке собственной платформы. 21-22 ноября
1908 г. в Москве состоялась первая конференция делегатов студен-
ческих кадетских фракций. Повестка дня конференции включала
два вопроса: о положении студенческих фракций в высших учебных
заведениях и о выработке основных принципов студенческой такти-
ческой платформы. Кадеты выступили против предоставления сту-
денческой сходке права решать вопрос о забастовке, предложив от-
()ппозиция Его Величества
295
.пожить решение до подведения итогов студенческого референдума и
рассматривать забастовку как «крайнюю меру борьбы». В принятой
конференцией платформе устанавливалось, что «организованное
<туденчество как целое может выступать лишь в академической, но
не в политической борьбе». Конференция приняла решение о созда-
нии в Москве постоянного Информационного бюро (65).
Выработанная кадетами платформа по отношению к забасто-
вочному движению не встретила сочувствия в основной массе
студенчества. Об этом свидетельствуют данные анкетирования
< тудентов Петербургского политехнического института в ноябре
1909 г. Из 1000 студентов, ответивших на вопросы анкеты, 39,2 %
высказались за левые партии (за социал-демократов - 3, эсеров -
12,4, энесов - 0,8 и за трудовиков - 0,7 %). Кадетам отдали предпо-
чтение 20,7 %. Согласно сведениям о партийной принадлежности,
из 510 студентов Харьковского университета 213 (41,8 %) явля-
лись социал-демократами, ИЗ (22,2 %) эсерами, 87 (17 %) кадета-
ми, 74 (14,5 %) членами Украинской громады. Среди членов сту-
денческой комиссии было 5 социал-демократов, 3 кадета и 2 члена
Украинской громады (66).
В октябре 1910 г. (в связи с похоронами председателя I Думы
С. А. Муромцева) и в ноябре (в связи со смертью Л. Н. Толстого)
студенты совместно с рабочими приняли участие в политических
демонстрациях. Однако этот их шаг пришелся не по душе кадетам.
Когда студенты Петербурга приняли решение провести И ноября
1910 г. демонстрацию протеста против смертной казни, кадеты на-
правили все усилия на то, чтобы отговорить их от этого «опромет-
чивого» шага. Ночью 10 ноября состоялось заседание думской ка-
детской фракции, на которое были приглашены представители от
фракций прогрессистов, мусульман и беспартийных. Единогласно
было принято решение обратиться к студенчеству с воззванием:
«Гг. учащиеся высших учебных заведений Петербурга! Мы, пред-
ставители упомянутых выше оппозиционных групп Государствен-
ной думы, считаем своим нравственным долгом обратить к вам нашу
горячую просьбу не устраивать предполагаемой демонстрации. Мы
считаем ее вредной, нежелательной. Мы призываем вас всячески воз-
держивать и ваших товарищей от опасных шагов, идущих на руку
врагам студенчества и высшей школы. Пусть скорбные дни нацио-
нального горя не омрачатся необдуманным порывом молодого чув-
ства. Пусть ваш призыв не послужит поводом для торжества врагов
свободы. Не поддавайтесь голосу увлечения и остановитесь вовре-
мя» (67). 11 ноября «Речь» опубликовала воззвание 37 депутатов к
студентам и передовую статью с осуждением демонстрации.
296
Глава четвертая
Однако в Петербурге, Москве и ряде других городов состоялись
демонстрации студентов и рабочих под лозунгом «Долой смерт-
ную казнь!». В декабре 1910 г. студенты выступили против избие-
ний политических заключенных в тюрьмах. В ответ правительство
усилило репрессии против студентов. В январе-феврале 1911 г.
студенты провели общероссийскую забастовку. Правительство от-
ветило репрессиями. В марте 1911 г. полиция разгромила обще-
городские коалиционные студенческие советы в Петербурге и
Москве, произвела аресты руководителей забастовки из числа
студентов - социал-демократов.
В отличие от позиции октябристов и прогрессистов, довольно
резко осудивших всероссийскую студенческую забастовку и назвав-
ших ее «преступлением перед родиной», кадетское руководство за-
няло неоднозначную позицию. Еще 25 января 1911 г. на заседании
думской фракции выявилось два мнения. Большинство (13) считало,
что центральные партийные органы вправе дать студентам-кадетам
директиву принять участие в забастовке, если в результате референ-
дума за нее выскажутся 2/3 студентов. Обосновывая эту точку зрения,
А. И. Шингарев сказал: «Надо помнить, что может наступить и такой
момент, когда мы будем советовать студентам идти на забастовку».
Меньшинство (9) категорически высказалось против того, чтобы да-
вать студентам-кадетам какие бы то ни было советы. Характерно, что
два члена фракции (П. Н. Милюков и А. И. Никольский) высказали
мнение, что в студенческое движение руководящим органам партии
вообще не следует вмешиваться.
15 февраля 1911 г. кадетская фракция вновь обратилась к рас-
смотрению вопроса о студенческой забастовке. Однако и на этот раз
прийти к какому-либо определенному решению не удалось. В извест-
ной мере такая позиция кадетского руководства явилась отражением
подобного же поведения кадетских студенческих фракций. В пол-
ной мере оправдала себя поговорка «Яблочко от яблоньки недалеко
падает».
После уничтожения 12 января 1911 г. университетской автоно-
мии студенты-кадеты, хотели они того или нет, стали втягиваться в
забастовку. Они послали своих представителей в студенческие ко-
алиционные советы, надеясь направить движение в академическое
русло. Однако эту линию самым решительным образом отвергло по-
давляющее большинство студентов. Проакадемическую позицию ка-
детов поддержало лишь около 5 % петербургских студентов. Поэтому
кадетские студенческие фракции в начале февраля 1911 г. отозвали
своих представителей из коалиционных советов, руководивших Все-
российской студенческой забастовкой.
()ппозиция Его Величества
297
После окончания забастовки кадетское руководство неоднократ-
но возвращалось к обсуждению студенческого вопроса. На майской
партийной конференции 1911 г. были заслушаны сообщения пред-
ставителей студенческих фракций Петербурга и Москвы об участии
студентов-кадетов в забастовке. Ими же был поставлен вопрос об
урегулировании отношений между центральными органами партии
и студенческими организациями. Но это пришлось не по вкусу кадет-
ским лидерам, которые вообще не любили давать каких-либо опре-
деленных советов. В этом плане перлы кадетской казуистики проде-
монстрировал Милюков: «Или совершенное закрытие студенческой
фракции к.-д. как таковой, или предоставление ей действовать на
свой собственный страх и риск без всякого руководства и ответствен-
ности со стороны партии». Исходя из изобретенной им концепции
«параллельных действий», лидер кадетов категорически выступил
против того, чтобы центральные органы партии давали какие-либо
директивы студенчеству, которое, по его мнению, должно быть «само
ответственно за свои поступки». Теоретически обосновывая эту
идею, Милюков говорил: «Та студенческая фракция, которая подчи-
нится директивам извне, тем самым теряет авторитет как самостоя-
тельная. И мы вынуждены сказать студентам, что раз им приходится
существовать и действовать в условиях внеконституционных, пусть
каждый из них несет ответственность на себе и действует так, как
подсказывает ему своя совесть» (68).
Милюковская идея воздержания от руководства студенческим
движением и, естественно, ухода от ответственности за него по-
лучила поддержку со стороны кн. Д. И. Шаховского. «Нелегко в
трудную минуту говорить студентам: “действуйте на свой страх”, -
рассуждал он. - Но правда должна быть выше всего, а правда за-
ключается в том, что ЦК фактически не может руководить студен-
ческими выступлениями. Пусть студенты обращаются к отдельным
авторитетным лицам, которым доверяют. Поэтому надо определен-
но решить и заявить, что брать на себя руководство студенческими
выступлениями центральные органы партии к.-д. не могут». Вместе
с тем Шаховской выступил против предложения Милюкова о за-
крытии в университетах студенческих кадетских фракций. «Если в
университетах не окажется элементов для нашей партии, тогда что
же делать! Но если там имеются наши приверженцы и почва для
партийных организаций (только не в смысле одной партийной дис-
циплины) действительно существует, тогда уничтожать очаги пар-
тийной мысли среди учащейся молодежи было бы громадной по-
терей для партии» (69).
Точка зрения Милюкова на студенческие фракции кадетской пар-
тии и движение учащейся молодежи встретила довольно резкую кри-
298
Глава четвертая
тику со стороны Н. В. Некрасова, который настаивал на том, что ка-
детам все же следует занять определенную позицию в студенческом
вопросе, ибо нельзя «открыто порицать, а втайне сочувствовать заба-
стовке». «Было время, - напомнил он, - когда партия стояла на уль-
тралояльной позиции и даже вотировала кредиты на тюрьмы, под-
чиняясь нормам действовавшего закона о бюджете; но времена эти
ушли - не по нашей вине, конечно, и мы стали занимать несколько
иные позиции. Впрочем, забастовки мы никогда в принципе не отвер-
гали, помня, что они дали нам конституцию. У студентов же и совсем
нет методов для борьбы, кроме забастовок. Профессора говорят, что
этот метод гибелен для нашей науки, для культуры, но это не точка
зрения партии: партия не высказывалась принципиально и против
студенческой забастовки. И поэтому нет такой резкой грани между
тактикой студенческой и думской фракцией. Опыт говорит, что пря-
мые сношения фракций между собой поставили бы обе стороны в не-
ловкие положения. Думская фракция не может давать советы, но ЦК
от этого не может уклониться. Говорят, что ЦК не должен сходить с
лояльной позиции, но ведь сам ЦК сейчас является уже почти неле-
гальным учреждением и каждый шаг его является таковым и в глазах
полиции. С другой стороны, мы не можем отрицать права студентов
требовать от партии указания основных принципов в применении к
их специальному вопросу... Идти же так далеко, чтобы отрицать са-
мое право на существование в университетах студенческих фракций
к.-д., - невозможно» (70).
Выступивший вслед за Некрасовым Ф. Ф. Кокошкин считал, что
центральные органы партии должны давать студентам лишь директи-
вы общего характера. Для более внимательного обсуждения студен-
ческого вопроса он предложил созвать специальную конференцию.
Близкую точку зрения высказал и кн. Павел Д. Долгоруков, заявив-
ший, что «ответственность за действия студентов центральные орга-
ны партии принять на себя не могут, но они не должны уклоняться от
общения со студентами, когда те будут обращаться к ним». Подводя
итоги дискуссии, Милюков высказался против «всяких нелегальных
действий» центральных партийных органов по отношению к движе-
нию учащейся молодежи. Одновременно он согласился с предложе-
нием Кокошкина созвать осенью 1911 г. партийную конференцию по
студенческому вопросу. Но выполнить это решение не удалось.
И октября 1911 г. вместо конференции состоялось заседание
МО ЦК, на котором рассматривались следующие вопросы: 1) же-
лательно ли существование кадетской фракции в университете? 2)
каковы должны быть взаимоотношения между центральными орга-
нами партии и студенческими фракциями? 3) допустимы ли заба-
стовки? 4) нужно ли совещание ЦК со студентами? В ходе длитель-
()ппозиция Его Величества
299
ной дискуссии удалось выработать ряд компромиссных решений.
Во-первых, было признано необходимым существование в высших
учебных заведениях кадетских студенческих фракций, ибо они важ-
ны для «воспитания молодежи в духе партии» и для «приобретения
политических адептов». Одновременно подчеркивалось, что студен-
ты не должны «вносить политику в университеты», а заниматься ею
следует вне стен учебных заведений. Во-вторых, признавалось, что
студенческие фракции могут иметь организационную связь с цен-
тральными органами партии, но те в свою очередь не могут руково-
дить деятельностью этих фракций. Поэтому фракции признавались
автономными в решении общестуденческих дел. В-третьих, студен-
ческие забастовки в принципе признавались недопустимыми, хотя
отмечалось, что «при ненормальных условиях жизни могут быть
такие случаи, при которых они являются неизбежными и необходи-
мыми». Что же касается созыва совещания со студентами, планиро-
вавшегося на ноябрь 1911 г., то никакого решения по этому вопросу
принято не было (71).
Половинчатые решения МО ЦК привели к ослаблению связи с
демократическим движением студенческой молодежи. На заседа-
нии ЦК 17 февраля 1914 г. в отношении привлечения на свою сто-
рону молодежи царило пессимистическое настроение. А. С. Изгоев
прямо заявил, что кадетам не стоит браться за подготовку молоде-
жи, Милюков также считал, что «на молодежь надежды мало» (72).
Подводя итог деятельности кадетов среди молодежи, А. В. Тыркова
в своих воспоминаниях писала: «Молодежи у нас почти не было.
Многие кадетские профессора пользовались исключительной по-
пулярностью, но студенты в профессорскую партию не шли. Только
в немногих высших школах были студенческие кадетские группы.
Студенту надо было иметь много мужества, чтобы в студенческой
среде проповедовать кадетизм. Для молодежи мы были слишком
умеренны» (73).
Известных результатов кадетам удалось добиться в создании
студенческих научных кружков и организации землячеств. В 1908/
1909 учебном году в Московском университете функционировало
научное общество памяти кн. С. Н. Трубецкого. В Петербурге сту-
денческий кружок по философии права (110 человек) вел член ЦК
кадетов профессор Л. И. Петражицкий, а кружком по политэкономии
(180-206 человек) руководил профессор М. И. Туган-Барановский.
В январе 1908 г. при МО ЦК была создана комиссия специально для
организации студенческих землячеств (Н. М. Кишкин, В. С. Му-
ралевич, А. Д. Журавлев). В феврале 1908 г. комиссия разработала
платформу деятельности землячеств, которые должны были объеди-
нить не только студентов, но и рабочих, служащих и приказчиков. По
300
Глава четвертая
замыслу организаторов, тем самым создавалась бы «благоприятная
почва для сближения молодежи с разнообразными демократически-
ми элементами» и в будущем - условия для влияния на них. Такое,
например, смешанное по своему составу Владимирское землячество
было создано в Москве. Кадеты поддерживали также контакты со
студенческим обществом «Помощь».
Предпринимались кадетами и попытки привлечь на свою сторону
учителей. По инициативе Лиги образования в летние месяцы для них
устраивались курсы; в Петербурге, Москве и Киеве в 1908-1911 гг.
их посетило около 2,5 тыс. слушателей. Учительские курсы, органи-
зованные земскими самоуправлениями в Саратове, Харькове, Пол-
таве, Пензе, Екатеринославле, Луганске, Ветлуге, Юхнове, Данило-
ве, Сапожке, Ярославле, Владимире, Ельце, Пскове и Камышлове,
посетило до 4,5 тыс. слушателей. Кадеты стремились установить с
учителями и прямые организационные связи. В 1911 г. совещания
с учителями были проведены во время съезда по народному образо-
ванию в Москве. Однако надежды на подобного рода совещания не
оправдались, ибо, как отмечено в отчете МО ЦК, учителя, обещавшие
поддерживать связи с партией, в огромном большинстве случаев это-
го не исполнили. Если учесть, что летом 1908 г. МО ЦК располагал
лишь 27 адресами народных учителей, то ясно, что речь идет о неуда-
че; между тем лидеры кадетов рассчитывали использовать учителей
для пропаганды своих идей среди крестьянства (74).
По сведениям Департамента полиции, в конце 1909 - начале
1910 г. московские кадеты предприняли попытку восстановить на
беспартийной основе Всероссийский союз учителей. Войдя в Коми-
тет взаимопомощи учителей, они «возродили это общество и напра-
вили его деятельность на организацию союза и сбор пожертвований
на Учительский дом». Члены бюро комитета кадеты Н. В. Тулупов
и П. А. Баранов установили связи с провинцией и возглавили цен-
тральный орган Комитета взаимопомощи учителей - журнал «На-
родный учитель» (75). Московское общество грамотности, возглав-
ляемое членом ЦК кадетов кн. Павлом Д. Долгоруковым, оказывало
материальную помощь безработным учителям; члены местных коми-
тетов партии входили в состав обществ взаимопомощи учителей. Од-
нако скудность и фрагментарность подобных сведений говорит о том,
что кадеты не пользовались популярностью в этой среде (76).
В 1907-1914 гг. кадеты не оставляли надежды привлечь на свою
сторону различные категории служащих. Во время избирательной
кампании в III Думу петербургские кадеты создавали специальные
комитеты для агитации среди торгово-промышленных и банковских
служащих. Комиссии при ПО и МО ЦК разрабатывали законопроек-
ты об условиях найма и продолжительности рабочего дня торговых
()ппозиция Его Величества
301
служащих. В 1908 г. в обеих столицах действовали клубы приказчи-
ков, в Петербурге открылся клуб для коммерческих служащих, где
кадеты выступали с лекциями, обсуждали правительственные и соб-
ственные законопроекты о положении приказчиков. Кадеты входили
в состав обществ торговых служащих в Петербурге, Москве, Киеве,
Харькове, Туле, Нижнем Новгороде, Самаре, Симбирске, Воронеже,
Тамбове и других городах.
Однако по сравнению с 1905-1907 гг. деятельность и влияние
кадетов среди служащих сократились. На V съезде кадетской пар-
тии Л. А. Кроль (Екатеринбург) отмечал, что «из городской органи-
зации ушла вся группа приказчиков». «Во всех профессиональных
союзах, равно и в обществе приказчиков и конторщиков, - сообща-
ли в ЦК из Астрахани, - руководящую роль играют исключительно
левые; только среди приказчиков наблюдается незначительное к.-д.
течение, которое при известной энергии можно было расширить, но
пет людей - в этом наше горе». Из Вологды писали о полной утрате
местными кадетами связей с торговыми и железнодорожными слу-
жащими (77).
О падении влияния кадетов в этой среде свидетельствуют мате-
риалы IV Всероссийского съезда торгово-промышленных служащих
(29 июня - 3 июля 1913 г.). Попытки кадетов взять в свои руки руко-
водство съездом и направить его деятельность в реформистское рус-
ло ни к чему не привели. «Марксистская группа», возглавлявшаяся
большевиками, провалила избрание члена кадетского ЦК Н. Н. Щеп-
кина в председатели съезда и на всем протяжении его работы бло-
кировала любые кадетские предложения. Стремясь извлечь урок из
поражения на этом съезде, ЦК кадетов 20 сентября создал комиссию
для установления постоянных связей со служащими (Н. Н. Щепкин,
Н. П. Ночевкин, А. А. Губарев, В. К. Олендзенский, Н. М. Иордан-
ский), деятельность которой оказалась, впрочем, неэффективной. На
заседании ЦК 17 февраля 1914 г. Милюков констатировал, что пар-
тия «понемногу теряет даже городских приказчиков» (78).
Прилагались также усилия, чтобы установить контакты со свя-
щенниками и старообрядцами. Летом 1908 г. МО ЦК провел сове-
щание со священниками, в результате которого получил 16 новых
адресов. Но, как и учителя, священники, дававшие обещания под-
держивать связи с кадетами, «в огромном большинстве случаев их
не исполняли». В октябре 1909 г. МО ЦК завязал связи с прогрес-
сивным кружком псаломщиков и ассигновал 200 руб. на издание бро-
шюр по церковному вопросу; в 1910 г. провел совещание со старооб-
рядцами (участвовал член ЦК В. А. Караулов) (79). Однако кадетам
все же не удалось привлечь на свою сторону ни священников, ни
старообрядцев.
302
Гпава четвертая
Сознавая слабость своих связей с демократическими массами,
кадеты активизировали деятельность в социально родственной им
среде. С сентября 1907 г. по инициативе кадетов и при активной под-
держке мирнообновленцев в городах стали создаваться общества
обывателей и избирателей. К концу 1908 г. такие общества возникли
во всех 12 районах Петербурга; были созданы и Союз квартиронани-
мателей и Клуб домовладельцев. В сентябре 1908 г. созванное каде-
тами в Москве совещание прогрессивных земских деятелей избрало
постоянно действующее бюро во главе с кн. С. Д. Урусовым.
Благодаря этим усилиям влияние кадетов в земской среде окреп-
ло; в ходе выборов в городские самоуправления (в 40 других городах,
в т. ч. Москве) наметился рост удельного веса прогрессивно настроен-
ных гласных (80). Воодушевленные успехом, кадеты при содействии
мирнообновленцев начали издавать журналы «Городское дело» и
«Земское дело». Опубликованная ими муниципальная программа
была направлена на демократизацию и децентрализацию городского
самоуправления. Согласно программе, избирательное право должны
были получить все лица, достигшие 21 года, прожившие в данном го-
роде полгода и уплачивающие налоги.
В мае 1909 г. по инициативе МО ЦК в Москве состоялось совеща-
ние «прогрессивных городских гласных», на котором предполагалось
создать постоянно действующий центральный комитет прогрессив-
ных гласных. После майского совещания активизировался процесс
создания обществ обывателей и избирателей. Летом 1909 г. они воз-
никли в ряде уездов Петербургской губернии (Петербургский, Цар-
скосельский, Петергофский, Шлиссельбургский), в Туле, Смолен-
ске, Томске, Иркутске, Красноярске, Чите, Кургане, Благовещенске
и Барнауле. Столичные кадеты попытались объединить общества
обывателей и избирателей в масштабе всей страны, для чего в 1910 г.
провели новое совещание «прогрессивных деятелей». Созданный с
этой целью легальный центр официально именовался Отделением
по городскому и земскому самоуправлению московского отдела Рус-
ского технического общества. Конец этой деятельности положило
правительство. Циркуляром от 25 июля 1910 г. губернаторам пред-
писывалось закрыть все провинциальные общества обывателей и из-
бирателей. 24 августа были закрыты и все 15 обществ в Петербурге.
Но кадеты и мирнообновленцы все же закрепились в земской среде.
В 1911 г. самарские кадеты сообщали в ЦК, что «последние земские
выборы дали возможность войти в состав земских собраний уже до-
вольно значительному числу членов партии и даже членов губерн-
ского комитета» (81).
Кадеты участвовали в проведении различных легальных съездов
культурно-просветительного и экономического характера. ОК МО
()нпоэиция Его Величества	303
ЦК собирала уставы существующих легальных обществ, разрабаты-
вала новые уставы (Московский музей содействия труду, коопера-
тивные и потребительские общества, кружок для самообразования,
()бщество взаимопомощи лицам интеллигентских профессий и т. п.),
изучала порядок открытия воскресных школ, организации просве-
тительских учреждений при тюрьмах, порядок устройства народных
чтений и публичных лекций. В Петербурге под кадетским влиянием
находилась Лига образования (председатель Г. А. Фальборк). При
Лиге действовали 5 всероссийских и 17 частных обществ образова-
ния, справочное педагогическое бюро, включавшее в свой состав чле-
нов ЦК кн. Д. И. Шаховского и М. В. Челнокова. С октября 1908 г. по
инициативе Лиги в Петербурге была открыта Педагогическая акаде-
мия, а при ней созданы учительские курсы.
В Петербурге кадеты возглавили общество «Образование» (пред-
седатель - член ЦК И. В. Гессен), Юридическое общество, Вольный
университет им. П. Ф. Лесгафта, в Москве - Общество грамотности
(председатель кн. Павел Д. Долгоруков, член правления Н. М. Киш-
кин), Лигу равноправия женщин, Лигу борьбы против смертной каз-
ни, Юридическое общество, Общество распространения технических
знаний, Народный университет им. А. Л. Шанявского. В Киеве под
влиянием кадетов находилось Общество грамотности, Павленков-
ская библиотека, Общество народных детских домов, Общество рас-
пространения образования в народе, Польское общество любителей
искусств; в Харькове - Комитет грамотности; в Оренбурге - Народ-
ный дом и Педагогическое общество; во Владимире - Общество со-
действия учащимся, Союз лиц частного труда, городская публичная
библиотека, Общество трезвости, Народный дом; в Иваново-Воз-
несенске - Общество трезвости; в Воронеже - Общество народного
здравия; в Курске - Общество содействия начальному образованию;
в Самаре - Комитет общеземской организации помощи голодающим,
фельдшерское общество (82).
Под довольно сильным идейным влиянием кадетов находилась
значительная часть народных университетов (83). Кадеты участвова-
ли в подготовке и работе I Всероссийского съезда деятелей обществ
народных университетов, состоявшегося 3-7 января 1908 г. В состав
оргбюро съезда вошли А. Н. фон Рутцен, М. И. и И. И. Петрункевичи
и от партии демократических реформ М. М. Ковалевский. Рутцен и
А. С. Милюкова были избраны председателями секций. В числе де-
легатов на съезде присутствовали И. И. Петрункевич, А. И. Каминка,
Д. Д. Протопопов, А. А. Свечин и В. Д. Набоков. Под влиянием либе-
ралов съезд отверг резолюцию рабочей группы с требованием ввести
в правления народных университетов представителей от рабочих ор-
ганизаций, признать за ними право определять программы занятий,
304
Глава четвертая
намечать лекторов по общественным дисциплинам, а также признать
право преподавания на родном языке для каждой национальности.
После отклонения этой резолюции рабочая группа покинула съезд.
Аналогичную позицию занимали кадеты и во время работы съезда по
народному образованию, состоявшегося в январе 1914 г. Оргкомитет,
в котором большинство принадлежало кадетам и октябристам, отка-
зался допустить на съезд представителей профсоюзов металлистов,
печатников, портных, булочников и трактирных служащих.
Кадеты предпринимали настойчивые попытки распространить
свое идейное влияние на женское движение. Они поддерживали ор-
ганизационные связи с Лигой равноправия женщин, женским клу-
бом в Петербурге, председателем правления которого являлась жена
лидера партии А. С. Милюкова. Кадетские руководители участвова-
ли в подготовке и работе I Всероссийского женского съезда, состояв-
шегося 10-16 декабря 1908 г. в Петербурге. В оргбюро съезда вошли
члены ЦК кадетов М. М. Винавер и А. В. Тыркова, избранная предсе-
дателем юридической комиссии. 12 декабря на соединенном заседа-
нии секций с докладами выступили 5 членов ЦК кадетов: А. И. Шин-
гарев («О правовом положении женщин в земельных законопроектах
правительства и в проектах реформ местного самоуправления»),
В. А. Караулов («О разводе»), И. В. Гессен («Влияние законодатель-
ства на экономический строй и нравственное положение женщин»),
А. Н. фон Рутцен («Законодательные предложения партии народной
свободы»), Л. И. Петражицкий («Законы развития права и правовое
положение женщин») и член думской фракции В. А. Степанов («Ра-
бочее законодательство в III Государственной думе»).
В основу докладов и выступлений кадетов был положен лозунг:
«Женское движение не должно быть ни буржуазным, ни пролетар-
ским». Подчеркивая его «внеклассовый» характер, кадеты стреми-
лись направить женское движение в мирное парламентское русло.
Их призывы к «классовому миру» встретили на съезде резкий отпор
со стороны представителей большевиков. А. М. Коллонтай изложи-
ла позицию своей партии и призвала женщин к единству действий с
рабочим классом. Чтобы ослабить впечатление от ее речи, слово сра-
зу же взяла Милюкова. «Мы собрались сюда не для разъединения, а
для объединения. Для нас, женщин, - заявила она, - имеется общая
платформа, на которой мы можем объединиться все, без различия на-
правлений и партий. Это наше требование широкого избирательного
права и равенства всех перед законом. В этом вопросе мы можем идти
все нога в ногу. Не будем затрагивать классовых вопросов, а будем со-
лидарно бороться за наше право» (83).
Выступление Милюковой было встречено в штыки рядовыми ра-
ботницами и радикальной интеллигенцией. Работницы призывали
Оппозиция Его Величества
305
женщин бороться в одних рядах с рабочими-мужчинами, говорили
। • гом, что освобождение женщин от нищеты и бесправия возможно
юлько при социализме. Под давлением работниц съезд принял резо-
люцию об охране труда женщин и детей, о положении женщины-кре-
(П.янки, о промысловой кооперации, равноправии евреев и о борьбе
с алкоголизмом. Но президиум съезда категорически отказался огла-
сить проект резолюции работниц, в котором содержалось требование
всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права для
женщин. После этого делегатки-работницы в знак протеста ушли со
съезда (84).
То же произошло на I Всероссийском съезде фабрично-заводских
врачей и представителей фабрично-заводской промышленности, со-
стоявшемся 1-6 апреля 1909 г. в Москве. Проповедуя идею классово-
го мира между рабочими и капиталистами, кадеты старались придать
выступлениям рабочих депутатов реформистский характер. Одна-
ко эта попытка была сорвана большевиками, которым удалось объ-
единить вокруг своих лозунгов подавляющее большинство рабочих
делегатов.
С особой настойчивостью кадеты добивались влияния в коопера-
। и иных и потребительских обществах. 6 февраля 1908 г. на заседании
ОК МО ЦК П. А. Садырин сделал доклад о задачах партии в коопе-
ративном движении. Подчеркивая, что оно должно носить «внепар-
тийный» характер, тем не менее Садырин считал, что для кадетов
важно не только содействовать возникновению кооперативов, но и
руководить этим движением «идейно-политически». После заседа-
ния комиссия приступила к выработке уставов для кооперативных
и потребительских обществ. Кадеты приняли участие в подготовке
и проведении I Всероссийского съезда представителей кооператив-
ных учреждений (Москва, 16-21 апреля 1908 г.). 824 делегата съезда
представляли 384 кооператива. С докладом «Кооперация в деревне»
выступил М. И. Туган-Барановский. На съезде был поставлен вопрос
о создании Народного банка, который предполагалось превратить не
только в «финансовый центр русской кооперации», но и в один из ка-
налов идейно-политического воздействия на массы и установления
организационной связи с ними.
При активном участии кадетов проходили также съезды деятелей
кустарной промышленности (1910), по мелкому кредиту и сельско-
хозяйственной кооперации. На II Всероссийском съезде кооперации
(Киев, 1-7 августа 1913 г.) товарищами председателями съезда были
избраны кн. Д. И. Шаховской и П. А. Садырин; присутствовали учре-
дители Московского Народного банка, видные киевские кадеты. Да-
вая общую оценку итогов работы съезда, Шаховской на заседании МО
ЦК 20 сентября 1913 г. заявил: «Это движение чисто к.-д.-ское, так
306
Глава четвертая
как выполняет программу к.-д. Через кооперативы мы можем ближе
подойти и к рабочим, т. к. мнение, что там могут работать только с.-д.,
есть предубеждение» (85). Для усиления кадетского участия в коо-
перативном движении Шаховской предлагал создать специальную
кооперативную прессу. Кадетскому руководству удалось поставить
издание двух журналов «Вестник кооперации» (редактор М. И. Ту-
ган-Барановский) и «Кооперация» (редактор кн. Д. И. Шаховской).
В Москве был создан книжный склад «Кооперация». Учредители
Московского Народного банка во главе с его председателем А. В. Пе-
релешиным приступили к разработке проектов кооперативного за-
кона, созданию Всероссийской лиги кооперации, кооперативного
института и музея. При университете им. А. Л. Шанявского были от-
крыты постоянные курсы для подготовки руководителей и организа-
торов кооперативного движения, которые вели кадетские профессо-
ра. В ряде мест кадетам удалось захватить руководящее положение в
правлениях обществ сельского хозяйства, пчеловодства, садоводства,
касс взаимопомощи. В Симбирске в их руках находились общества
садоводства и пчеловодства; в Корчеве (Тверская губ.) - касса взаи-
мопомощи; в Самаре - общества сельского хозяйства, садоводства и
пчеловодства; в Вологде - общества сельского хозяйства (86).
Одним из важнейших объективных показателей эффективности
влияния кадетов на различные слои населения являются результаты
выборов в III и IV Государственные думы. На выборах в III Думу им
удалось провести 54 депутата в 33 губерниях и областях: от крестьян-
ской курии - 6, от общего собрания выборщиков - 8, от первой го-
родской курии - 8, от второй городской курии - 10, от съездов город-
ских избирателей - 7, от землевладельческой курии - 5. На выборах
в IV Думу кадеты провели 50 депутатов от 26 губерний и областей.
По сравнению с выборами в III Думу они полностью утратили свое
представительство в И губерниях, сохранили его в 22 губерниях и
одержали победу в 4 новых губерниях и областях. В итоге кадетам
удалось увеличить число депутатов от крестьянской и городских ку-
рий. Своих депутатов кадеты провели от первой городской курии Пе-
тербурга и Москвы.
В результате выборов в III и IV Думы выявились две взаимо-
связанные тенденции. Первая выразилась в том, что, несмотря на
довольно острую конкурентную борьбу, либеральные партии в ходе
избирательных компаний выступили единым фронтом против левого
радикализма и экстремизма. Вторая тенденция отражала полевение
рядовых городских избирателей, отдавших свои голоса за социал-
демократов во второй городской курии. Если на выборах в III Думу
в Петербурге за социал-демократов было подано 11,7 % голосов, то
на выборах в IV Думу - 22,6 %. В Москве на выборах в III Думу со-
Оппозиция Его Величества
307
циал-демократы получили 8,3 % голосов, а на выборах в IV Думу -
29,7 % (87). В результате кадетские лидеры убедились, что довольно
значительная часть элементов городской демократии, на которую
они делали ставку, «от них отступила», перейдя к социал-демокра-
там (88). Это был для них тревожный симптом, свидетельствующий
о реально изменившейся ситуации в стране и очередной перегруппи-
ровке социальных и политических сил, что потребовало от кадетско-
го руководства смены политического курса.
Анализ организационного состояния кадетской партии в 1907—
1914 гг. показал, что она в данный период (по сравнению с 1905—
1907 гг.) находилась в крайне тяжелом состоянии: сократились об-
щая численность, количество региональных (особенно сельских и
уездных) партийных организаций; произошла разбалансировка свя-
зей между партийным центром и периферией. Партия испытывала
постоянные финансовые трудности, что не позволяло в должной сте-
пени удовлетворить организационные, издательские, агитационно-
пропагандистские потребности, масштабную организацию избира-
тельных кампаний в Государственную думу. В определенной степени
это сказывалось и на недостаточно эффективной деятельности кадет-
ской партии в демократических слоях населения. Кризисные явления
распространились и на верхние эшелоны партии - Центральный ко-
митет и думскую фракцию, внутри которых развернулись острейшие
дискуссии по всему спектру проблем - по политическим, националь-
ным, экономическим, социальным, внешнеполитическим, рассмотре-
нию которых будет посвящен следующий раздел данной главы.
Примечания
1.	См.: Шелохаев В. В. Идеология и политическая организация российской
либеральной буржуазии 1907-1914 гг. М., 1991; Шелохаев В. В. Либералы и мас-
сы (1907-1914 гг.) // Вопросы истории. 1994. № 12. С. 46-63.
2.	ГА РФ. Ф. 579 (П. Н. Милюков). On. 1. Д. 1115. Л. 4.
3.	ГА РФ. Ф. 523 (Конституционно-демократическая партия). On. 1. Д. 28.
Л. 24-31.
4.	Там же. Д. 336. Л. 24, 26 об., 30. Кадетские комитеты сохранились в Васи-
леостровском, Выборгском, Коломенском, Московском, Петербургском и Рожде-
(э венском районах.
5.	В Харькове функционировало 6 районных комитетов. (См.: ГА РФ. Ф. 523.
Он. 1. Д.413.Л. 1,9 об.).
6.	ГА РФ. Ф. 523. Он. 1. Д. 414. Л. 4 об.
7.	Там же. Д. 418. Л. 23.
8.	Там же. Д. 394. Л. 3.
9.	Там же. Оп. 2. Д. 12. Л. 10, 15 об.
308
Глава четвертая
10.	Там же. Л. 18, 26 об.
11.	Там же.
12.	Там же. On. 1. Д. 14. Л. 13.
13.	Там же. Оп. 2. Д. 12. Л. 13 об.
14.	ГА РФ. Ф. 102. 1912 г. Оп. 240. 27 ч. Д. 56. Л. 12-13. Департамент поли-
ции даже предпринял попытку «расписать» численность действительных членов
кадетской партии по районам: Василеостровской - 3150 человек, Выборгский -
1430, Рождественский - 3140, Центральный - 2050, Петербургский - 2270 че-
ловек. Кроме того, была названа численность сочувствующих в Петербурге
(4600 человек), действительных членов кадетской партии в пригородах: Новая
Деревня, Лесная, Острова (7270) и сочувствующих в пригородах (3160). В ито-
ге численность кадетской партии в Петербурге и пригородах была определена в
27 530 человек.
15.	ГА РФ. Ф. 579. On. 1. Д. 1087. Л. 46 об.
16.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1908—
1914. М„ 2000. Т. 2. С. 121.
17.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1905-1911. М„ 1994. Т. 1. С. 384.
18.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С. 399.
19.	Там же. С. 400.
20.	Там же. С. 468.
21.	Там же. С. 595.
22.	Там же. С. 599.
23.	Там же.
24.	ГА РФ. Ф. 523. Оп. 2. Д. 1. Л. 93-93 об.
25.	Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1991. С. 312.
26.	ГА РФ. Ф. 523. Оп. 2. Д. 1. Л. 93-93 об.
27.	Во время I сессии III Думы численность кадетской фракции составляла
54 человека, во время П сессии - 53, III - 52, IV - 53, V - 53. В начале рабо-
ты IV Думы фракция насчитывала 59 человек (в т. ч. 7 примыкающих), в конце
V сессии - 53 члена (в т. ч. 7 примыкающих). Неизменным председателем кадет-
ской фракции в III и IV Думах являлся II. Н. Милюков.
28.	В бюро фракции Думы были кооптированы М. М. Винавер, кн. Па-
вел Д. Долгоруков, И. И. Петрункевич, Н. Н. Кутлер, В. Д. Набоков и кн. Д. И. Ша-
ховской.
29.	В бюро кадетской фракции Думы были кооптированы В. Д. Набоков,
М. М. Винавер и А. С. Изгоев.
30.	См.: Шелохаев В. В. Идеология и политическая организация российской
либеральной буржуазии. 1907-1914 гг. С. 19.
31.	Там же.
32.	Там же. С. 19-20.
33.	Там же. С. 20.
()ппозиция Его Величества	309
34.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С.370-371.
35.	См.: Шелохаев В. В. Идеология и политическая организация российской
либеральной буржуазии. С. 20.
36.	Там же. С. 20-21.
.37. ГА РФ. Ф. 102. 1910 г. Оп. 240. Д. 27. Л. 53 об., 57.
38.	См.: исследования И. В. Нарского, В. Ю. Карнишина, Ф. А. Селезнева,
A. 11. Егорова, Д. Далмнана.
39.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 384. Л. 1.
40.	Там же. Д. 246. Л. 32.
41.	Там же. Оп. 2. Д. 10. Л. 31.
42.	Депутаты, избранные и в III, и в IV Думу, учитывались один раз.
43.	Подробно см.: Шелохаев В. В. Либералы и массы (1907-1914 гг.). С. 46.
44.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
(455.
45.	Подробно см.: Канищева Н. И. Интеллигенция и революция // Вехи. Из
। дубины. М., 2010. С. 5-23.
46.	Русская мысль. 1911. № 8. С. 30-32.
47.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 247. Л. 17-21; Д. 256. Л. 9 об. 20.
48.	Там же. Д. 15. Л. 24 об., Д. 31. Л. 113 об., Д. 245. Л. 94-95.
49.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 163.
50.	Там же. С. 205.
51.	Русская мысль. 1913. № 8. С. 1-2; № 6. С. 121-126; Речь. 1913. 13 ноября.
52.	Русская мысль. 1913. № 6. С. 121-126.
53.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 178-179.
54.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
(.455.
55.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 270.
56.	Там же. С. 274.
57.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии Т. 2.
С. 512.
58.	Там же. С. 528.
59.	Там же. С. 240.
60.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 29. Л. 62; Д. 388. Л. 10 об.
61.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С. 31.
62.	Там же. С. 39.
63.	Там же. С. 38.
64.	Там же. С. 16, 18, 27.
310
Глава четвертая
65.	В конференции приняли участие: от Москвы 9 делегатов, Петербурга - 10,
Харькова - 1; делегат от Киева не приехал, но отчет студенческой фракции был
прислан (ГА РФ. Ф. 579. On. 1. Д. 857. Л. 1 об. - 2 об.).
66.	См.: Шелохаев В. В. Либералы и массы (1907-1914 гг.). С. 53.
67.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 3. Л. 103.
68.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С. 308-309.
69.	Там же. С. 309.
70.	Там же. С. 310-311.
71.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 440-445.
72.	Там же. С. 273, 274.
73.	Тыркова-Вильямс А. В. Воспоминания. М., 1998. С. 502.
74.	Русская мысль. 1911. № 10. С. 40; ГА РФ. Ф. 523. Оп. Д. 245. Л. 21.
75.	ГА РФ. Ф. 102. 1910. Д. 27. Ч. 46. Л. 1-3, 10.
76.	В 1908 г. в Корчеве (Тверская губ.) Общество взаимопомощи учителей на-
половину состояло из кадетов, в Тамбове кадеты возглавляли правление Союза
учителей народных школ (ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 277. Л. 12; Д. 247. Л. 9 об; Оп. 2.
Л. 3, 54).
77.	Вестник партии народной свободы. 1907. № 48. Стб. 2095; ГА РФ. Ф. 523.
On. 1. Д. 170. Л. 44; Д. 193. Л. 21 об.; Д. 277. Л. 25-26.
78.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 274.
79.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 31. Л. 108 об.; Д. 245. Л. 21, 83.
80.	См.: Дякин В. С. Самодержавие, дворянство и буржуазия. 1907-1911. Л.,
1978. С. 112, ИЗ.
81.	ГА РФ. Ф. 523. Оп. 2. Д. 10. Л. 7 об.
82.	ГАРФ. Ф. 523. Оп. 1.Д. 177. Л. 24; Д. 198. Л. 11-12; Д. 247. Л.21 об.; Д. 277.
Л. 22-23; Оп. 2. Д. 3. Л. 63; Ф. 102. 1910. Д. 27. Ч. 46. Л. 11 об. - 12.
83.	В России действовало 46 народных университетов (Городское дело. 1910.
№24. Стб. 1840).
84.	Труды первого Всероссийского женского съезда при русском женском
обществе в С.-Петербурге 10-16 декабря 1908 г. СПб., 1909. С. 744.
85.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т 2. С. 219-220.
86.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 193. Л. 21 об.; Д. 245. Л. 88; Д. 277. Л. 12; Д. 329.
Л. 2, 9 об.; Оп. 2. Д. 3. Л. 56 об., 69 об.
87.	См.: Лаговская О. В. Политические партии и городская демократия на вы-
борах в III и IV Государственные думы // Большевики и непролетарские партии
в период Октябрьской революции и Гражданской войны. М., 1982. С. 115.
88.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 14. Л. 6 об.
()ппозиция Его Величества	311
2. Внутрипартийные дискуссии
Распустив 3 июня 1907 г. II Думу и одновременно изменив Поло-
жение о выборах 11 декабря 1905 г., исполнительная власть предпола-
гала тем самым создать более благоприятные условия и предпосылки
для формирования новой политической конфигурации взаимоотно-
шений с представительной ветвью власти. Эта дата в историографии
традиционно считается временем окончания Первой российской ре-
волюции 1905-1907 гг., хотя, как известно, такие глобальные соци-
ально-политические трансформации одномоментно завершиться не
могут. Тем не менее в стране постепенно стала вырисовываться новая
расстановка общественно-политических сил, которая привела к по-
явлению иных форм и методов борьбы.
Все общероссийские и национальные политические партии, сфор-
мировавшиеся и заявившие о себе в период революции 1905-1907 гг.,
вынуждены были так или иначе реагировать на новую третьеиюнь-
скую политическую реальность, давать ей соответствующую оценку
и вносить коррективы в свои программные требования и тактику.
Это сложный и болезненный процесс не мог не породить довольно
острые и продолжительные внутрипартийные дискуссии по всему
спектру идеологических, политических, социальных, национальных,
экономических и внешнеполитических проблем. Представляется це-
лесообразным проанализировать содержание полемики, которая шла
на протяжении 1907-1914 гг. в кадетских кругах. Такой подход по-
зволит, избегая детализации, сосредоточиться на выявлении суще-
ства дискуссий и на их направленности.
Давая оценку новому избирательному закону 3 июня 1907 г., ка-
детская «Речь» писала: «Событие 3 июня - есть катастрофа, кру-
шение надежд, перерыв в юридической непрерывности правого
сознания общества» (1). На совещании ЦК с представителями 22 гу-
бернских комитетов, состоявшемся 10-11 июня 1907 г. в Териоках,
отмечалось, что «избирательный закон 3-го июня посеет новые семе-
на классовой и национальной вражды, усилив этим элементы смуты
и государственного разложения» (2). Однако, несмотря на гневную
отповедь в адрес «зарвавшейся» власти, кадеты, в отличие от периода
роспуска I Думы, когда они решились в Выборге призвать население
к пассивному сопротивлению, на этот раз категорически отказались
от проведения подобных антиправительственных акций. Более того,
кадетские идеологи попытались убедить общественное мнение в том,
что несмотря на антиконституционный «акт 3-го июня», все еще со-
храняют свою юридическую силу Манифест 17 октября 1905 г. и Ос-
новные законы 1906 г., определившие «конституционный транзит»
России на ближайшую историческую перспективу. Это утверждение
312
Глава четвертая
и стало одним из базовых аргументов против сторонников бойкота
III Думы. Не случайно большинство участников териокского сове-
щания категорически высказалось против бойкота, считая, что он на-
несет непоправимый удар по партии в общественном мнении страны,
которая «устала от революции» и нуждается в мирном переходе к
конституционному режиму. «Идея бойкота, - заявила А. В. Тырко-
ва, - выдвигается под влиянием чувства, а затем подчиняется раз-
уму. Правительство преступление совершает не первый раз, нельзя
же нам поэтому вспороть себе живот. Мы - дятлы и будем долбить
дырку. В Выборге мы себя гильотинировали. Не следует этого повто-
рять» (3).
Дискуссии в кадетской среде относительно оценок Манифеста
17 октября и Основных законов во многом повторяли полемику
1905-1906 гг. Одни были убеждены в том, что Манифест 17 октября
ввел в России «настоящую конституцию» и, следовательно, страна
уже вступила в фазу «европейского буржуазно-демократического
строя жизни со всеми его положительными и отрицательными сторо-
нами». По мнению других, России предстоит вступить в «фазис пло-
хонькой и двусмысленной конституционной монархии с сильным ре-
акционным наклоном, обычным после революционных эксцессов».
Наконец, третьи заявляли, что конституция в России «как живое яв-
ление еще окончательно не оформилась и за нее еще придется вести
борьбу» (4). В этом диапазоне представлений о природе и характере
Манифеста 17 октября и Основных законов и выстраивалась линия
тактического поведения партии народной свободы.
Признание «Конституции 17 октября» действующей служило
своеобразным маркером, очерчивающим круг либеральных оппо-
зиционных сил, которые, несмотря на конкурентную борьбу между
собой, при определенных обстоятельствах все же могли найти «об-
щий язык» друг с другом. Одновременно признание «Конституции
17 октября» выступало в роли демаркационной линии, отделявшей
либеральную оппозицию как целое и от правых консерваторов, акти-
визировавших после 3 июня 1907 г. попытки реставрации самодер-
жавного режима, и от левых радикалов, не признававших наличие в
стране «конституции» и сохранявших надежду на новую революци-
онную волну. Вместе с тем либеральная оппозиция, включая кадетов,
вынуждена была среагировать на новую политическую реальность и
на какое-то время смягчить свой оппозиционный тон и согласиться
«примерить» на себя «третьеиюньский режим», «сшитый» по лека-
лам исполнительной власти.
В рассматриваемое время в кадетской среде активизировались
правые кадеты «веховского» толка, предлагавшие встать на путь «по-
следовательных компромиссов с исторической властью» (5). Так,
()ппозиция Его Величества	313
II. Б. Струве, восторгавшийся личностью и волей П. А. Столыпина,
начал его сравнивать с О. Бисмарком, рассчитывая на то, что моло-
дому премьер-министру удастся превратить «реакцию в революцию
сверху» (6). Свои «ливрейные чувства», правда, не в адрес прави-
тельства Столыпина, а лично монарха, продемонстрировал на завтра-
ке у лорд-мэра Лондона 19 июня 1909 г. и лидер кадетской партии
II. Н. Милюков. В своей речи он заявил: «Пока в России существует
законодательная палата, контролирующая бюджет, русская оппози-
ция останется оппозицией Его Величества и не Его Величеству» (7).
Выступая на ноябрьской партийной конференции 1909 г., Милюков
попытался объяснить свое заявление исключительно тактическими
соображениями. «Для нас, - говорил он, - представился удобный
момент ответить на все обвинения в том, что мы скрытые республи-
канцы и революционеры - я попытался выбить это оружие из рук
врагов» (8). Демонстрируя «щепетильную лояльность» к принципу
конституционной монархии, Милюков считал свою лондонскую речь
«нашим капиталом», с которого «мы еще будем получать процен-
ты» (9). Однако уже ближайшее будущее показало, что кадеты диви-
дендов с лондонской речи своего лидера не получили. Более того, они
начали довольно быстро терять доверие в кругах широкой демокра-
тической общественности.
Иллюзорными оказались надежды кадетского руководства на
сотрудничество с октябристами, которые в изменившейся полити-
ческой ситуации на какое-то время вырвались несколько вперед в
конкурентской партийной борьбе и при определенной поддержке
П. А. Столыпина стали ведущей фракцией III Думы, проводя курс
на сотрудничество с исполнительной властью. Однако этот «мол-
чаливый договор» между Столыпиным и лидером октябристов
А. И. Гучковым, который, то укрепляясь, то слабея, вскоре стал да-
вать «сбои», порождая периодически конфликтные ситуации в Думе.
Уже в конце 1908 г. и особенно в начале 1909 г. либеральная печать
все чаще и острее стала писать, а с думской трибуны представители
либеральных фракций говорить о том, что в рамках существующей
третьеиюньской политической системы трансформация страны в
конституционном русле невозможна, а следовательно, в ближайшей
перспективе не предвидится проведение необходимых политических
и социальных реформ в либеральном духе. Подобная ситуация при-
вела к тому, что общественное мнение вновь возвратилось к обсужде-
нию традиционного вопроса о возможности новой революции, кото-
рый уже не сходил с повестки дня кадетских партийных форумов до
начала Первой мировой войны.
Анализ политического положения в России был дан в докладе
Милюкова «Политические партии в стране и в Думе», с которым
314
Глава четвертая
он выступил на партийной конференции в ноябре 1909 г. Милюков
признавал обстановку в стране крайне противоречивой, для которой
характерны, с одной стороны, «длительный и затяжной кризис», а с
другой - «политическое затишье». Считая, что общественные силы
страны находятся в состоянии «деградации», Милюков вместе с тем
подчеркнул, что это все же «не тожественно полному политическо-
му индифферентизму масс», ибо «причины массового недовольства
не исчезли», а может быть, «даже увеличились». Милюков при-
ходил к заключению, что общественные силы должны приступить
к использованию новых средств и форм борьбы против политики
правительства.
Что же конкретно предлагал Милюков? Прежде всего он самым
решительным образом отверг возвращение к той тактике, которая на
недавних предвыборных собраниях оценивалась как «старая тактика
1905 года», ибо, по его мнению, «дело русского обновления не может
быть закончено той политической судорогой, какая по вине истории
оказалась необходимой для его начала». Указывая, что революция
не является делом «ближайшего момента», Милюков настаивал на
необходимости продолжать строить тактику партии именно из рас-
чета длительного и затяжного конституционного кризиса (10). На
деле это означало, что кадеты будут продолжать в Думе линию на со-
глашение с октябристами, которых Милюков назвал в своем докладе
«буржуазными конституционалистами». На ноябрьской конферен-
ции 1909 г. Милюков выдвинул идею «параллельной деятельности
демократического конституционализма с непосредственными выра-
жениями желаний народных масс» (11).
Тактика «параллельных действий» выдвигалась в пику начав-
шейся в демократических кругах полемике о назревании в стране но-
вой революции. Кадетское руководство явно не хотело повторения
революции, продолжая твердить, что ее политическая фаза уже за-
кончилась принятием «акта 17 октября 1905 г.». После этой объек-
тивно оправданной «политической фазы» должны незамедлительно
последовать социальные реформы, целью которых являлось выведе-
ние страны на путь динамичного конституционного и демократиче-
ского развития. Но поскольку правоконсервативные силы постоянно
ставили Столыпину «палки в колеса», препятствуя проведению им
системных реформ («революция сверху»), в либеральной среде вы-
двигался «веер» концепций, по-разному интерпретирующих шансы
и перспективы новой революции в России.
«Веховские» идеи осуждения революции 1905-1907 гг. и ее основ-
ного «провокативного актора» в лице интеллигенции, а также взятый
правыми кадетами курс на разрыв с традициями русского освободи-
тельного движения не могли устроить широкие круги либеральной
(Оппозиция Его Величества
315
и демократической интеллигенции, которая не желала отрекаться от
своего генетического родства с предыдущими поколениями освобо-
дительного движения в России и была убеждена в том, что только
благодаря революции 1905 г. удалось вырвать у авторитарного режи-
ма и Манифест 17 октября 1905 г. и Основные законы 1906 г.
Опыт первых двух лет работы III Думы убеждал кадетов в том,
ч то надежды на компромисс с исполнительной властью на платфор-
ме октябристского «буржуазного конституционализма» оказались
иллюзорны, несмотря на то что либеральные фракции шли на макси-
мально возможные для них уступки. Угодливое поведение либераль-
ной оппозиции в Думе стало раздражать широкие круги крупной и
средней буржуазии, которая на своих съездах и совещаниях все чаще
выражала недовольство, прежде всего политическим курсом октя-
бристского думского большинства, вступившего в сотрудничество
со Столыпиным. Не случайно на дополнительных выборах в 1909 г.
кандидаты от партии октябристов были провалены, а депутатский
мандат получили представители партии народной свободы. Причем
кадеты восприняли свою победу как вполне определенный симптом
меняющейся общественной ситуации в стране. «Веховские» полити-
ческие прогнозы показали свою несостоятельность, но их продолжа-
ли упорно пропагандировать.
В качестве аргументов, используемых в либеральном дискурсе,
можно было встретить рассуждения типа: «история не повторяется»,
«после всякой революции следует период реакции» и т. п. Будучи по-
литическими практиками, кадетские лидеры предпочитали опериро-
вать менее абстрактными категориями. Однако и они считали, что в
ближайшей исторической перспективе революции в России не пред-
видится. На той же ноябрьской конференции 1909 г. А. И. Шингарев
заявил: «Такого рода чудеса (читай: революция. - В. Ш.) могут не по-
вторяться десятки лет, в особенности у нас, при громадных террито-
риях и разноплеменности населения, и надо быть готовыми не к чуду,
а именно к отсутствию чудес» (12). По мнению Милюкова, страна
после «акта 3-го июня» вступила в «затяжной» процесс конститу-
ционного развития и поэтому не только готовить, но даже мысленно
желать революции не следует. «Да разве “чудо” может быть желае-
мо, - подчеркивал он, - раз “чудо” не обеспечивает ликвидации всех
пережитков старого строя. Мы очутились бы в критическом положе-
нии, если бы это “чудо” скоро наступило. Обыкновенно “чудо” влечет
за собой громадную дезорганизацию, анархию, которую затем успо-
каивают руками Столыпиных». С его точки зрения, главным «оруди-
ем, главным базисом в борьбе должна быть наша реальная работа в
Думе», которая может стать организующим центром общественного
мнения. «Если страна не будет организована, “чудо” претворится в
316
Глава четвертая
судорогу, в пароксизм, и мы принципиально не должны ожидать и
желать “чуда” в смысле пароксизма» (13).
Однако представители левого крыла кадетской партии, непосред-
ственно соприкасавшиеся с демократическими массами, системати-
чески напоминали своему руководству о том, что «новая вспышка ре-
волюции неизбежна», что «жить стало не лучше, движение в недрах
растет, и революционная волна движется». Разумеется, подобные вы-
сказывания еще не свидетельствовали о том, что левые кадеты стояли
на каких-то иных, чем кадетские лидеры, мировоззренческих позици-
ях. Левые кадеты также были противниками революционных мето-
дов общественного преобразования. Однако они все же считали, что
идти на открытый разрыв с демократией не следует, что рациональ-
нее было бы принимать в расчет как реформистскую, так и революци-
онную альтернативу развития событий в России. И надо сказать, что
чутье левых кадетов оказалось более верным по сравнению с кадет-
скими лидерами, продолжавшими еще какое-то время делать ставку
на «затяжной» политический кризис и на сотрудничество с октябри-
стами. На ноябрьской партийной конференции 1909 г. критические
выступления левых кадетов вывели хладнокровного и рационально-
го мыслящего Милюкова из себя, и он решил не только дать им урок
по проблемному вопросу о возможности новой революции в России,
но и ответить на брошенные левыми кадетами упреки об отсутствии
понимания между массами и кадетами, что в перспективе грозит пар-
тии самыми серьезными последствиями. «Нет, - довольно резко от-
ветил Милюков, - это народные массы должны привыкнуть к тому
государственному языку, на котором мы теперь говорим. И наша об-
щая обязанность - содействовать воспитанию масс в таком направ-
лении» (14).
Однако с января 1910 г. и в думских выступлениях кадетских лиде-
ров зазвучали признания, что «терпение в стране слабеет» (15). В ок-
тябрьско-декабрьских выступлениях рабочих и студентов 1910 г. они
усмотрели «знакомое начало знакомого круга». «Пять лет спустя, -
писала «Речь», - после Манифеста 17 октября мы очутились перед
картиной, близко напоминающей дооктябрьские времена» (16). Од-
нако было бы неверно считать, что кадетские лидеры уже тогда ре-
шились на пересмотр своих прогнозов в отношении перспективы по-
литического тренда страны. Просто усилившееся в стране массовое
демократическое движение оценивалось ими как отголосок «старой
революционной бури», как «издержки» конституционного кризиса,
который, по их мнению, вполне можно канализировать в мирное пар-
ламентское русло.
Однако неудавшийся октябристский опыт поддержания «мира» с
исполнительной властью подогревал накал внутрипартийной поле-
Оппозиция Его Величества	317
мики о более реалистичных путях вывода страны из обостряющегося
политического кризиса. Стало меняться и отношение кадетского ру-
ководства к перспективам революции в России. Выступая на заседа-
нии ЦК в октябре 1912 г., Милюков вынужден был признать, что от
«второго движения» открещиваться невозможно, можно лишь «гово-
рить о безусловной нежелательности эксцессов» (17). Правда, Милю-
ков еще строил свои тактические расчеты на том, что либералам при
содействии умеренных социалистических элементов все же удастся
удержать «второе движение» в рамках конституционных лозунгов,
если эти лозунги сформулировать на несколько градусов выше. Од-
нако уже в мае 1913 г. на заседании ЦК Милюков заявил, что «мостик
к мирному исходу совсем разрушен». Парируя замечание Н. А. Греде-
скула, что «страна идет не к революции, а по правильному конститу-
ционному пути», Милюков сослался на октябристов, на тех наиболее
проницательных их представителей, которые поняли, «что другого
исхода, кроме насильственного, при безоглядно-реакционном направ-
лении политики правительства, нет». Поэтому усматривать теперь
рост мирного конституционного настроения, предсказывать мирный
конституционный выход из создавшегося тупика - значит быть еще
более близорукими, чем были октябристы» (17).
Признав недостаточность тактики «параллельных действий»,
Милюков предложил заменить ее тактикой т. н. комбинированных
действий. Ее суть состояла в том, что кадеты, продолжая заниматься
«органическим законодательством» в IV Думе, должны одновремен-
но активизировать внедумскую партийную работу, усиливая таким
путем «оппозиционное настроение в стране». Впрочем, думскую ра-
боту Милюков по-прежнему считал главной. Будучи уверенным в не-
избежности (рано или поздно) разрыва между правительством и Ду-
мой, он предлагал максимально использовать «все думские способы
борьбы», обучая им как прогрессистов, так и октябристов. При этом в
отношении последних Милюков рекомендовал использовать тактику
«подстегивания», т. е. «выражать сомнения в их стойкости накануне
боя и хвалить после боя, если они того заслуживали» (18). Одновре-
менно лидер кадетов самым категорическим образом продолжал вы-
ступать против каких-либо совместных действий с думскими фрак-
циями социал-демократов и трудовиков. Более того, в ходе первой
сессии IV Думы кадеты, по их собственному признанию, даже усили-
ли борьбу против социал-демократов и трудовиков, начавших «воз-
вращаться к старым обличительным и рекламно-демагогическим
приемам I и II Государственных дум» (19).
По мере обострения политического кризиса даже «веховцы» ста-
ли проявлять «патриотическую тревогу» относительно своих преж-
них прогнозов о невозможности революции в России. П. Б. Струве
318
Глава четвертая
писал: «И в так называемом обществе, и в широких кругах народных
масс... господствует мысль, что без новых “великих потрясений” Рос-
сия не может выйти на путь здорового политического развития. Не
хотелось бы поддаваться этому пессимизму» (20).
Струве выдвинул лозунг «оздоровление власти» как альтернати-
ву милюковскому ответственному думскому министерству. Давая
оценку политическому положению в стране в 1907-1913 гг., Стру-
ве обратил внимание на наличие принципиально важных факторов.
Во-первых, после революции 1905-1907 гг. народ сильно изменил-
ся и его «симпатии и инстинкты переместились в сторону интелли-
генции», которая смогла «соединиться с народными массами». Во-
вторых, власть оказалась в полной изоляции и от интеллигенции, и
от народа. Правительству, как считал Струве, не удалось восполь-
зоваться периодом «успокоения» и приобщить к «властвованию» те
«средние элементы» страны, которые «шли под флагом октябризма».
Неспособность власти соединиться со средними классами и на этой
основе укрепить свое положение в конечном счете привела к кризису,
который «есть не только внешнее фиаско “политической” системы и
курса, а внутреннее крушение известного миросозерцания».
Струве усматривал два выхода из политического кризиса, который
оценивался им как конституционный: «либо постепенное нарастание
государственной смуты, в которой средние классы и выражающие
их интересы умеренные элементы вновь будут оттеснены на задний
план стихийным потоком народных масс, вдохновляемых крайними
элементами, или оздоровление власти». При этом Струве самым ка-
тегорическим образом отказывался обсуждать первую альтернативу,
ибо «мы сознательно стоим в русских условиях на точке зрения, ис-
ключающей для нас возможность как действительного стремления к
этому выходу, так даже просто желать его». Поэтому, продолжал он,
«нам остается только ставить прямо перед общественным сознанием
второй выход, как такую очередную проблему, которая должна быть
осуществлена совокупными усилиями всех прогрессивных и в то же
время охранительных сил». Именно к этому, считал Струве, и долж-
на сводиться политика «влиятельных думских партий».
Строя свои расчеты на «благоразумии власти», Струве рекомен-
довал ей привлечь в правительство «здоровые элементы из бюрокра-
тии», отречься «от настроения политической борьбы», забыть о том,
что были «когда-то события и факты и настроения, которые принято
обозначать как русскую революцию, соединиться со «средними эле-
ментами» буржуазных классов и усвоить кадетские идеи «государ-
ственного обновления», без чего «нельзя двинуться вперед» (21).
Струвистская идея «оздоровления власти» не могла устроить ка-
детское руководство. В феврале-марте 1914 г. в ЦК дебатировалось
()и позиция Его Величества
319
дна варианта выхода из политического кризиса, изложенные в до-
кладах П. Н. Милюкова и Н. В. Некрасова. Пройдя предварительную
«обкатку» 9 и 17 февраля 1914 г. на заседаниях ЦК, оба доклада были
затем в несколько переработанном виде представлены на обсуждение
партийной конференции, состоявшейся 23-25 марта 1914 г. и став-
шей последним партийным форумом кадетской партии накануне
Первой мировой войны.
В милюковском докладе выдвигался и обосновывался лозунг
«изоляции правительства», явившийся своего рода антитезой стру-
нистскому лозунгу «оздоровления власти». В целях реализации сво-
его плана Милюков считал возможным пойти не только на взаимный
обмен информацией, но даже на «координацию действий» с левыми
партиями. Однако при этом он с особой силой подчеркнул, что каде-
там ни в коем случае нельзя «стирать грань между к.-д. и c.-д.», ни в
коем случае нельзя «повторять ошибки 1905 г., когда пришлось отме-
жеваться от левых тогда, когда было уже поздно». Милюков допускал
возможность повторения октябрьской политической стачки 1905 г. и
ратовал за совместные усилия всех прогрессивных сил русского об-
щества. «Из опыта 1905-1907 гг. - отмечал он, - мы извлекаем вы-
вод, что одиночные действия партии пролетариата могут быть даже
опасны и вредны делу освобождения России» (22).
Исходя из того, что «физические способы воздействия никогда
не достигают своей цели», Милюков предлагал кадетам «опреде-
лять свою тактику независимо от того, как определяют ее наши со-
седи слева». Речь могла идти о политическом союзе только с «од-
нородно настроенными элементами», желающими предупредить
наступление «новой общественной судороги» и действующими
исключительно конституционными средствами. Один из наиболее
эффективных путей «изоляции правительства» Милюков видел в
активизации деятельности Думы, т. е. в использовании тех же мир-
ных легальных средств борьбы против исполнительной власти, ко-
торые уже использовались кадетами в прошлом и не принесли ре-
альных результатов.
В свою очередь, Некрасов настаивал на более решительной так-
тике, ибо политика правительства, выражающего интересы «своеко-
рыстной олигархии», не только противоречит «нуждам населения и
Манифесту 17 октября», но и начинает угрожать внешнему могуще-
ству и безопасности государства. Поскольку Легальные возможности
борьбы, по мнению Некрасова, были уже исчерпаны, мирный выход
из создавшегося тупика представлялся ему маловероятным. Пред-
рекая «резкие конфликты», он советовал кадетам «быть настороже,
чтобы не быть захваченными событиями врасплох». Одновременно
Некрасов предлагал партии, с одной стороны, «отделаться от элемен-
320
Глава четвертая
тов наносных и чуждых, приставших к ней в момент успеха и влия-
ния», а с другой - «создать почву для соглашений с другими демо-
кратическими течениями». Вместе с тем Некрасов, как и Милюков,
особо подчеркивал, что партия не должна повторять ошибок 1905 г.
и ей следует «более выпукло отмежеваться от утопического социа-
лизма». Он рекомендовал сохранять в «интересах успеха дела» дру-
жеский нейтралитет по отношению к октябристам и содействовать
сплочению всех умеренно-либеральных элементов.
Настаивая на некотором расширении и углублении милюковского
лозунга «изоляции правительства», Некрасов считал необходимым
перейти от «пассивной обороны» к активному наступлению против
правоконсервативных сил. В связи с этим он предлагал: 1) усилить
борьбу с антисемитизмом и клерикализмом; 2) пересмотреть свое от-
ношение к армии; 3) перестать игнорировать пролетарское движение
и, признав, что «рабочие в высшей степени активная сила», начать
оказывать им моральную и материальную поддержку; 4) уделять
больше внимания национальному вопросу и пересмотреть аграрную
программу. Некрасов рекомендовал также создать в IV Думе вместе
с левыми информационное бюро, пересмотреть отношение партии к
возможности отклонения бюджета, выхода из думских комиссий и
использования обструкции в качестве крайнего средства борьбы про-
тив правительства (23).
Ход обсуждения милюковской и некрасовской тактик на заседа-
ниях ЦК мартовской партийной конференции показал, что значи-
тельная часть ЦК и думской фракции, по словам Милюкова, уже на-
столько «срослись с правительством», что не мыслили себе никакой
иной деятельности, кроме думской. Поэтому они увидели в докладе
Некрасова чуть ли не отказ «от партийных традиций» и подготовку
«немирного исхода». Так, по мнению А. И. Шингарева, доклад Не-
красова вообще «бьет мимо цели», ибо «немирный исход еще далеко
за горизонтом». Шингарев считал несвоевременной борьбу с антисе-
митизмом и клерикализмом, т. к. «массы не поймут ни нападок на
духовенство, ни защиту прав евреев». Он был убежден в том, что ка-
детам не следует поднимать вопрос об армии и тем более оказывать
моральную и материальную помощь рабочему классу. «Это такой
вексель, - заявил Шингарев, - по которому партия вряд ли может
когда-нибудь заплатить» (24).
Ни малейших признаков революции в стране не увидел и Ф. И. Ро-
дичев, заявивший, что стачки рабочих «объясняются, прежде всего,
промышленной конъюнктурой», а крестьянство также «никуда не
движется», ибо оно «серьезно заинтересовано столыпинскими ме-
роприятиями». В данный момент, считал Родичев, «реставрация го-
раздо вероятнее, чем революция». И только если бы «власть привела
(Оппозиция Его Величества	321
« грану к военному столкновению, переворот оказался бы, пожалуй,
возможен, но он в свою очередь был бы несчастием для России» (25).
Близкую к Шингареву и Родичеву позицию в отношении оценки
ближайших перспектив революции в России занимали А. С. Изгоев,
М. В. Челноков и многие другие члены кадетского ЦК. Подхватив
родичевский тезис об автоматической связи войны и революции, Из-
гоев заявил, что в случае «потрясений» не кадеты будут «на гребне
войны, а крайние левые, которые первыми утопят кадетов, а затем и
меньшевиков» (26). Являясь последовательным сторонником Стру-
ве, Изгоев настаивал на том, что следует отказаться даже от милю-
ковского лозунга «изоляции правительства» и взять на вооружение
реалистический лозунг «оздоровления власти».
Среди членов ЦК и думской фракции кадетов нашлись лишь от-
дельные лица, типа А. М. Колюбакина, которые заявляли, что поддер-
живать в данный момент иллюзии о возможности «мирной эволюции
значило бы просто надувать страну», и предлагали действовать со-
вместно с левыми партиями и организациями. Колюбакин даже допу-
скал возможность координации действий не только с меньшевиками,
по «при посредстве третьих лиц» и с большевиками (27). В конечном
счете мартовская партийная конференция одобрила милюковский
лозунг «изоляции правительства» и основанный на нем тактический
курс партии.
Как видим, внутрипартийная дискуссия показала, что прогно-
стический анализ кадетских теоретиков и политиков о дальнейших
перспективах политического развития России в целом не совпадал с
реальным положением дел. При всем искреннем желании П. А. Сто-
лыпина «закрепить» в общественном сознании образ «обновленного
представительного строя» на практике третьеиюньская система да-
вала «сбои» как на уровне центрального, так и особенно региональ-
ного административного аппарата, что не могло не сеять недоволь-
ства и раздражения в широких общественных кругах. Более того,
с 1909 г. начали проявляться симптомы трений, с одной стороны,
между Николаем II и Столыпиным, вынужденным под давлением
правоконсервативных сил сворачивать программу системных ре-
<|юрм, передавая часть сущностных законопроектов на «опробацию»
в Совет по делам местного хозяйства, а с другой - между исполни-
тельной и представительной властью в ходе законотворческого про-
цесса. (Причем тенденция к сворачиванию реформ после убийства
Столыпина приобрела устойчивый характер, постепенно разрушая
накопленный опыт конструктивных взаимоотношений между пра-
вительством и Думой.)
Разумеется, теоретики и идеологии кадетской партии не могли
не видеть, что исполнительной власти, взявшей на себя роль «душе-
322
Глава четвертая
приказчика» революции, не удается при всем желании Столыпина
оперативно провести системные реформы, которые всячески тор-
мозились не только помещиками, но и крупными капиталистами,
имеющими свои лобби в III и IV Думах. Однако либеральная оппо-
зиция, стремящаяся избежать повторения опыта революции 1905-
1907 гг., длительное время питала иллюзии о возможности мирной
трансформации третьеиюньской политической системы и активно
внедряла эти иллюзии в общественное сознание. Такая исходная
позиция предопределила содержание и ход внутрипартийных дис-
куссий по социальным вопросам, среди которых особое место при-
надлежало аграрному вопросу. Значение аграрного вопроса, являв-
шегося «оселком» общественной мысли и общественного движения
в России, прекрасно осознавала и исполнительная, и законодатель-
ная ветви власти.
Теоретики и идеологи политических партий отдавали себе отчет,
что если правительству Столыпина удастся решить аграрный вопрос
в предложенном им в 1906 г. варианте, то они будут вынуждены либо
коренным образом пересмотреть собственные аграрные программы,
либо вообще от них отказаться. Суть проблемы и состояла в этом
«если», а пока «если» не стало реальностью, теоретики и идеологи
политических партий должны были сделать определенный выбор:
либо пассивно ждать результатов столыпинских аграрных преоб-
разований, либо попытаться им помешать, противопоставив прави-
тельственной собственную аграрную программу, в перспективности
и эффективности которой предстояло убедить общество.
Как уже говорилось в предыдущей главе, кадеты, отстаивая ре-
формистский путь разрешения аграрного вопроса в России, явля-
лись последовательными противниками национализации и особенно
социализации земли, за которую ратовали представители социали-
стических партий. В рассматриваемый в данной главе период эта их
позиция осталась прежней, кадеты сохраняли определенные надеж-
ды на поиск «общего языка» в решении аграрного вопроса с другими
оппозиционными либеральными партиями. Однако в оценке содер-
жания и направленности столыпинской аграрной реформы в среде
либеральной оппозиции единства не существовало. Как известно, ка-
деты еще во II Думе самым решительным образом выступили против
столыпинских аграрных законопроектов.
Однако в последующий период в оценке аграрной программы
правительства в кадетской среде произошла определенная диффе-
ренциация. Правые кадеты типа Струве считали: «Быть может, по-
сле столыпинских аграрных реформ принудительное отчуждение
стало навсегда невозможно, но этим отнюдь не снята с очереди лик-
видация дворянского землевладения как естественный экономиче-
(hi позиция Его Величества	323
ский процесс. Процесс этот неуклонно совершается, никакая поли-
। и ка не в силах его остановить, и тем самым в политической жизни
страны оставлено в полной неприкосновенности глубочайшее про-
шворечие между экономической гибелью поместного дворянства
и его политическим господством. Жало этого противоречия таит в
себе не успокоение, а наоборот, хроническое разорение народного
организма» (28). «130 000, - подчеркивал А. С. Изгоев, - клином
пошедшие в крестьянскую жизнь, помешают осуществлению вся-
кой демократической и конституционной реформы, пока не будет
сглажена пропасть между ними и крестьянским миром» (29). Этот
непреложный факт был осознан кадетскими теоретиками и идеоло-
гами еще в 1905-1907 гг., когда они потребовали принудительного
отчуждения подавляющего большинства помещичьих земель. Одна-
ко после поражения революции они снова вернулись к обсуждению,
казалось бы, уже теоретически решенного вопроса о необходимости
безусловного отчуждения крупного помещичьего землевладения,
('уть дискуссии заключалась в том, следует ли в условиях прове-
дения столыпинской аграрной реформы продолжать настаивать на
необходимости безусловного отчуждения крупного латифундиаль-
пого землевладения или же целесообразнее не придавать «голому
факту дробления латифундий слишком большое значение». Так,
(> ноября 1910 г. на заседании ЦК Н. Н. Кутлер, И. И. Петрункевич и
Л. М. Колюбакин заявили, что с ликвидацией крупных помещичьих
латифундий спешить не следует и надо предоставить дело «есте-
ственному течению жизни». Однако большинство участников засе-
дания придерживалось иной точки зрения, которую сформулировал
Ф. И. Родичев: «Мы должны стремиться к ликвидации крупного
землевладения во что бы то ни стало; на Западе это делают вполне
сознательной задачей. Экономическая история фатальна, в ней мы
не властны, а история эта разрушает латифундии и создает всякое
землевладение - правда, не такое, какое хотели мы или с.-д.-ты, но с
этим уже приходится мириться» (30).
В ходе дискуссии в ЦК всплыл вопрос о том, не следует ли в сло-
жившейся ситуации вообще отказаться от своей аграрной програм-
мы, центральным пунктом которой как раз и являлся лозунг при-
нудительного отчуждения помещичьей земли за «справедливый»
выкуп. Кстати, это советовали кадетам и мирнообновленцы, считав-
шие, что отказ от подобного лозунга расчистит путь для объедине-
ния всей либеральной оппозиции. На совещании кадетской фракции
с представителями местных партийных комитетов, состоявшемся
1-2 июня 1908 г., А. А. Корнилов заявил, что в связи со столыпин-
ской реформой происходит «крупная перемена в землевладении и
может случиться так, что аграрную программу к.-д. через некоторое
324
Глава четвертая
время по существу нельзя будет проводить: не будет земель для от-
чуждения» (31). Совещание поручило аграрной комиссии ЦК со-
брать «более полный материал о деятельности землеустроительных
комиссий и в соответствии с этим установить возможные и необхо-
димые поправки в отношении к указу 9 ноября и к аграрной про-
грамме» (32).
6 ноября 1910 г. на заседании кадетского ЦК вновь было указа-
но, что аграрная программа «делается все менее осуществимой и
приемлемой в Государственной думе» (33). Но аграрная комиссия
ЦК не спешила с пересмотром партийной аграрной программы, ибо
кадетское руководство стало все больше сомневаться в успешном
исходе столыпинской земельной политики. Не случайно на партий-
ной конференции, состоявшейся 8-9 мая 1911 г., Милюков уже со
всей определенностью высказался против внесения в аграрную про-
грамму каких-либо изменений. «Никто не может сказать, - заявил
он, - пойдет ли совершающаяся сейчас ломка земельных отношений
в деревне так далеко, что возврат к нашей старой программе станет
невозможен, и где пройдет равнодействующая разных веяний... По-
этому и делается невозможным говорить сейчас о новой программе
или об изменении прежней. Партии к.-д. остается лишь занять кри-
тическое отношение к аграрной политике правительства Столыпи-
на. Свое же собственное отношение к аграрным проблемам оставить
пока под вопросом» (34).
Позиция Милюкова вызвала критику со стороны представителей
местных комитетов, которых волновал вопрос о том, что «мы будем
говорить на избирательных собраниях, когда нас будут припирать к
стене вопросами о нашей аграрной программе» (35). Так, представи-
тели из Харькова и Самары считали, что «после реформы 9 ноября
аграрная программа неосуществима». В ответ Милюков советовал
не спешить с какими-либо предложениями по решению аграрного
вопроса: ибо, «во-первых, самые условия крестьянской жизни еще
пестры и калейдоскопичны и не дают положительных указаний на
совершающиеся процессы; во-вторых, без партийного съезда изме-
нить что-либо в партийной программе невозможно. Поэтому гораздо
удобнее развивать критику земельной политики правительства» (36).
Подводя итог дискуссии, кн. Павел Д. Долгоруков заявил, что «при
современном соотношении сил партия фактически не в состоянии
проводить свою программу» (37).
13 ноября 1911 г. на пленарном заседании ЦК, где обсуждался
проект избирательной платформы для выборов в IV Думу, Милюков
вынужден был признать, что аграрный вопрос для партии является
«самым трудным делом» и поэтому его неуместно выдвигать в каче-
стве «ближайшей очередной задачи». Призывая занять критическую
()нпозиция Его Величества
325
и вместе с тем выжидательную позицию в отношении аграрной по-
литики правительства, он настаивал на выработке мер «для парали-
зования вреда от нынешней землеустроительной политики» (38).
20 21 ноября 1911г. на очередной партийной конференции Милюков
в своем докладе заявил, что «происходившая в деревне резкая ломка
пекового земельного уклада не вылилась еще в определенные резуль-
таты, что текущая действительность делает бесполезным проектиро-
вание каких-либо положительных мероприятий в этой области и что
остается лишь освещать внимательною критикой земельную полити-
ку правительства» (39). Поэтому Милюков продолжал настаивать на
гом, что социальные проблемы следует пока оставить открытыми, а
выдвижение собственно партийных задач в аграрном вопросе «вряд
ди было бы благодарным делом и кому-нибудь могло бы показаться
сужением партийной программы, - поэтому, по-видимому, было бы
удобнее изложить взгляды партии по аграрному вопросу в той общей
части платформы, которая будет посвящена критике земельной по-
литики правительства» (40).
На протяжении 1912-1914 гг. аграрный вопрос неоднократно
всплывал на заседаниях ЦК и партийных конференциях. Создава-
лись и реорганизовывались аграрные комиссии. Тем не менее кадет-
ское руководство так и не решилось пойти на пересмотр партийной
аграрной программы. Опыт общения в Думе с представителями ле-
вых фракций (и с правыми крестьянскими депутатами, внесшими
в III Думу свой собственный земельный проект, по иронии судьбы
названный «проектом 42-х», как назывался кадетский перводумский
аграрный проект, а также с депутатами-священниками, в свою оче-
редь внесшими в III Думу свой аграрный проект) показал, что «из-
лечить» российское крестьянство от «трудовического духа» и «уто-
пических» мечтаний «о земле и воле» весьма трудно, а может быть,
вообще нельзя. У кадетского руководства оставалась иллюзорная на-
дежда, что им все же (так или иначе) удастся убедить крестьянских
депутатов в реализме своей аграрной программы, основанной «на
самом широком демократическом базисе» (41). Основой этого «бази-
са» и был кадетский лозунг принудительного отчуждения за «спра-
ведливый» выкуп, который рассматривался кадетским руководством
в качестве альтернативы, с одной стороны, столыпинской аграрной
политике, а с другой - требованиям национализации и социализации
земли, с которыми выступали левые социалистические и демократи-
ческие партии и их думские фракции. Недаром даже правые кадеты
типа Струве считали аграрную реформу «в духе партии народной
свободы» не только отвечающей «требованиям здоровой экономиче-
ской политики, но и нравственно-политической необходимостью».
326
Глава четвертая
В кадетской аграрной программе Струве видел «ключ к нравственно-
му и политическому оздоровлению нашей страны» (42).
Более сложно развивалась внутрипартийная дискуссия по на-
циональному вопросу, который также стал своеобразным провероч-
ным «оселком» для всех российских политических партий. Смысл
дискуссии состоял в поиске путей сохранения единства Российской
империи в условиях усилившихся сепаратистских тенденций в на-
циональных регионах, где национальная интеллигенция выступала
с программными лозунгами политической независимости. Все это
потребовало от кадетских теоретиков и политиков внимательно от-
нестись к требованиям национальных партий, противопоставив им
собственную модель разрешения национального вопроса в полиэт-
нической стране.
В рамках либеральной концепции национального вопроса можно
выделить два направления: метафизическое и позитивистское. Пред-
ставители первого - «веховцы», утверждали, что «нация есть поня-
тие духовное», «национальность мистична», «народ мистический
организм» и т. п. «Исходя из предпосылок мистического реализма, -
писал С. Н. Булгаков, - мы должны мыслить и чувствовать нацио-
нальность лишь как некоторое субстанционное бытие, существующее
прежде сознания... Мы сознаем себя членами нации потому, что ре-
ально принадлежим к ней, как к живому духовному организму. Это
наша принадлежность совершенно не зависит от нашего сознания:
она существует и до него и помимо него и даже вопреки ему». В таком
же духе понятие «нация» и «национальность» трактовали Н. А. Бер-
дяев, П. Б. Струве, С. Л. Франк и др. (43).
Второе направление представлял П. Н. Милюков. В его кон-
спектах лекций «Национальность и раса», «Национальность и го-
сударство» была предпринята попытка дифференцировать понятия
«нация» и «национальность». Раскрывая содержание понятия «на-
циональность», Милюков выделял ряд компонентов: язык, религия,
территория, «общая цель», «история и предания», но одновремен-
но подчеркивал, что национальность - это «культурно-социальная
группа», «объединение идеальной ценности», которое через свою
интеллигенцию отражает «национальную душу» (44). В подобном
же ключе трактовали понятия «нация» и «национальность» ведущие
кадетские специалисты по национальному вопросу Ф. Ф. Кокошкин,
В. М. Гессен, Б. Э. Нольде и др. Так, Нольде определял «националь-
ность» как культурную ценность (45), а В. М. Гессен - как «общность
известных культурных форм» (46).
Разноречия в трактовке понятий «нация» и «национальность»,
имевшие место в либеральном дискурсе начала XX в., вполне объяс-
нимы не только слабой разработанностью теоретико-методологиче-
(hi позиция Его Величества
3'27
• кого аппарата, но прежде всего сложностью самой проблемы, встав-
шей на повестку дня в период Первой российской революции, когда
развернулось национально-освободительное движение на окраинах
империи, появилось множество национальных партий и организа-
ций, решавших национальный вопрос под углом зрения собственных
национальных интересов, далеко не совпадавших с общеимперскими
интересами. Синдром национализма и сепаратизма, затронувший с
разной степенью национальные отряды интеллигенции, потребовал
• >т общероссийских консервативных и либеральных партий и их ли-
деров, выступавших за сохранение единой и неделимой Российской
империи, немедленной реакции.
Теоретики и идеологи кадетизма осознавали, что политика «ка-
зенного национализма», проводимая авторитарным режимом, вела
к обострению национальных антагонизмов в стране, к росту нацио-
налистических и сепаратистских движений на национальных окра-
инах, а в конечном счете могла привести к распаду единой империи.
«'Торжествующий ныне официальный национализм, - писал Стру-
не, - прокладывает путь не к национально-государственному объ-
единению, а к национальному автономизму и федерализму. Он не
••обирает, а дробит государство» (47). Антитезу «казенному национа-
чизму», подрывающему «идею Российской империи как великодер-
жавного целого» (48), Струве видел в т. н. творческом национализме
британского типа: «Идеалом, к которому должна стремиться русская
национальность, по моему глубокому убеждению, может быть лишь
такая же свободная и органическая гегемония, какую утвердил за
собой англосаксонский элемент в Соединенных Штатах Северной
Америки и в Британской империи» (49). Высоко оценивал политику
англичан в национальном вопросе и Милюков: «Есть империалисти-
ческая политика и политика. Та империалистическая политика, ко-
торую ведет империалистическая Англия, разве похожа на нашу! За-
видно становится, когда читаешь о культурных методах английской
колониальной политики, умевшей добиваться скрепления частей ци-
вилизованными, современными средствами» (50).
В условиях российской действительности правые кадеты до-
вольно откровенно проповедовали лозунги великорусского нацио-
нализма. Разделяя народности, населяющие Российскую империю,
па «державные» и «недержавные», Струве писал о том, что Россия
«есть национальное русское государство», а «русская народность -
державная народность». «Великому народу, создавшему могуще-
ственное государство, - подчеркивал он, - не только нравственно
приличествует, но и интересам его здоровья отвечает лишь откры-
тый, мужественный, завоевательный национализм, провозглашаю-
щий и свободное состязание национальностей. Не ради гуманности,
328
Глава четвертая
не [ради] соображений справедливости русский народ должен дер-
жаться такой политики, а из чувства национального самосознания и
самоутверждения, из здорового национального эгоизма» (51). В духе
«здорового национального эгоизма» Струве считал, что «русской на-
циональности должна принадлежать гегемония в России» (52), что
она должна открыто проводить в жизнь «национализм англосаксон-
ского типа», который «не боится соперничества, сознательно задает-
ся прозелитизмом, потому что он верит в то, что он не растворится в
море чужеродных элементов, а претворит их в себя и, во всяком слу-
чае, рядом с ними окажется более крепким и стойким» (53). В асси-
миляторской политике Струве видел единственный путь к росту и
укреплению «державной» национальности.
Позиция Струве разделялась Н. А. Бердяевым, С. Л. Франком,
С. А. Котляревским, В. А. Голубевым и многими другими. Так, Бул-
гаков писал, что Россия «остается и останется русским государством
при всей своей многоплеменности даже при проведении самого ши-
рокого национального равноправия» (54). «Мы полагаем, - заявлял
Голубев, - что, только подняв русскую национальность как держав-
ную, подняв ее внутреннее чувство, ее самосознание, ее настроение и
дух, достигнем мы и того, что будут подняты в своей равноправности
и другие национальности» (55).
«Веховский» тезис о «державной» государственной нации авто-
матически снимал с повестки дня вопрос о политическом равнопра-
вии и независимости народностей, населяющих империю. «Вехов-
цы» настаивали на сохранении соперничества и состязания между
национальностями, считая их требованиями «национальной гигие-
ны» (56). Однако эта откровенно националистическая позиция явно
приходила в диссонанс с той реальной позицией, которую занимало
кадетское руководство в национальном вопросе. Именно поэтому
Милюков и его единомышленники выступали против крайностей
«веховской» интерпретации национализма. Они призывали Струве
«укротить бурные чувства», ибо «мы рискуем остаться с нашим на-
циональным лицом по ту сторону культуры». При этом Милюков
пытался убедить представителей местных партийных комитетов,
действующих в национальных регионах, в том, что «веховские» на-
строения не свойственны кадетской партии, а являются наносными
явлениями, возникшими в «гнилой атмосфере современной обще-
ственной реакции» (57).
В черновых конспектах своих лекций, не предназначенных к пуб-
ликации, Милюков дал развернутое понимание политической сущ-
ности национализма. Отметив, что «всякий национализм тяготеет
к национальной исключительности», что он «может подчас прини-
мать крайне уродливые формы шовинизма», Милюков тем не менее
()ппозиция Его Величества	329
подчеркнул, что национализм представляет собой одно из важных
средств сохранения «исторических устоев» и способ воздействия на
массы с целью отвлечения их от «великих социальных и политиче-
ских задач» (58). По мнению Милюкова, «национализм есть такое
понимание национального вопроса, при котором свойства нацио-
нальности, приобретенные историей, считаются неизменными и веч-
ными, превозносятся за счет особенностей других национальностей и
кладутся в основу всей внутренней политики страны» (59). В конеч-
ном счете великодержавный национализм противопоставляет себя:
«1) развитию и прогрессу; 2) равноправию народностей (во имя дер-
жавной народности, во имя захватов и завоеваний); 3) космополитиз-
му и интернационализму» (60).
Какую же альтернативу предлагал Милюков официальному ве-
ликодержавному национализму? Отожествляя понятия националь-
ности и государственности, он выделил три возможных варианта
решения национального вопроса: 1) «национальное государство» -
национальность и нация совпадают, т. е. государство опирается на
единый социальный союз граждан; 2) «государственная нация»
(Швейцария, Америка); 3) «государство национальностей» - госу-
дарственная организация, опирающаяся на национальные союзы на
одинаковых правах (Австро-Венгрия) (61). По мнению Милюкова,
существовали два возможных пути объединения национальностей в
едином государстве: ассимиляция и свободное сожительство. Отвер-
гая политику ассимиляции, он настаивал на мирном сожительстве
национальностей в рамках единого государства. «Вот почему, - под-
черкивал он, - идее национального государства мы противопостав-
ляем идею российской государственности» (62). Исходя из данного
тезиса, Милюков считал политически вредным выставлять в рамках
«разноплеменного государства» лозунг «национального русского
государства», который на деле означал стремление «державной» на-
родности подчинить себе «недержавные» народности. «Русский на-
род, - отмечал Милюков, - перестав быть “господствующей нацией”,
ничего не потеряет, ибо ничего не имел, а только выиграет государ-
ство». Поэтому идея «государственной нации», по его мнению, может
осуществиться только в «государстве национальностей» (63).
Не отказываясь от самой идеи национализма, но выступая против
крайних форм его проявления, Милюков выдвинул собственную те-
оретическую модель решения национального вопроса. Системообра-
зующим элементом этой модели являлась идея космонационализма.
Считая, что «национализм - есть провинциализм в наше время»,
что «односторонняя гордость своей культурой, предпочтение сво-
ей общности есть жалкая ограниченность», Милюков подчеркивал,
что «космополитизм имеет свои хорошие стороны как знание, как
Глава четвертая
330
стремление приобщиться к мировой жизни». Вместе с тем, по его
мнению, «нельзя стряхнуть с себя национальность». Да и не нужно
делать это, ибо «дифференциация наций необходима, чтобы дать
основу для организации человечества». Поэтому целесообразнее
синтезировать национализм и космополитизм. «Космонациона-
лизм, - писал Милюков, - как нечто среднее между национально-
стью и человечеством - это, если не решение, то путь к решению, в
котором права народности и интересы культуры не пожертвованы
одно другому» (64).
Как видим, в отличие от струвистского, милюковский вариант
решения национального вопроса теоретически имел больше шансов
на реализацию идеи мирного сожительства различных националь-
ностей, населяющих Российскую империю. По мнению Милюкова,
такое мирное сожительство национальностей в рамках единого по-
лиэтнического государства должно было в конечном счете привести
к мирной переплавке различных национальностей в единую нацию,
сформировать единое государственное «политическое тело».
В рассматриваемый период кадетскому руководству пришлось
вновь обратиться к обсуждению польского вопроса, который стал
рассматриваться в общем контексте с общеславянским вопросом.
В марте 1908 г. в редакции газеты «Слово» состоялась встреча не-
скольких видных общественных деятелей, во время которой один
из лидеров партии мирнообновленцев М. М. Федоров предложил
создать организацию внепартийного характера, которая занялась бы
всесторонней разработкой славянского вопроса. 2 апреля 1908 г. в
редакции «Слово» под председательством Н. А. Хомякова состоя-
лось первое совещание, а на другой день, 3 апреля, в помещении клу-
ба общественных деятелей был заслушан доклад С. А. Котляревско-
го по славянскому вопросу. Основные положения доклада сводились
к пяти пунктам: 1) признать своевременным выдвижение славянско-
го вопроса, имеющего глубокий национальный интерес для России;
2) признать желательным сближение на почве культурных интересов
различных славянских национальностей; 3) поставить славянский
вопрос независимо от вероисповедного и политического принципов;
4) не возбуждать в зарубежных славянах преувеличенных ожиданий
и 5) считая несвоевременным созыв в России общеславянского съез-
да, принять меры к утверждению специального общества, ставящего
целью «ознакомление со славянской культурой и взаимное сближе-
ние славянских народностей на почве культурных интересов» (65).
Участники диспута в принципе одобрили создание славянского
общества. На совещании был избран организационный комитет
в составе О. П. Герасимова, М. М. Ковалевского, Н. П. Кондакова,
(Ътозиция Его Величества	331
II. Н. Милюкова, Ю. Н. Милютина, И. X. Озерова и М. М. Федо-
рова (66).
30 апреля 1908 г. в клубе общественных деятелей состоялось ор-
ганизационное собрание Общества славянской взаимности. В состав
учредителей общества было избрано 40 человек, представляющих
весь спектр консервативной и либеральной общественности. Среди
них были правые и националисты (В. А. Бобринский, П. Н. Бала-
шов, А. С. Будилович), 10 членов ЦК октябристов (В. И. Герье, А. И.
и Н. И. Гучковы, М. Я. Капустин, Л. А. Комаровский, П. Л. Корф,
М. В. Красовский, Г. А. Крестовников, Ю. Н. Милютин, Н. А. Хомя-
ков), 5 членов ЦК кадетов (В. И. Вернадский, С. А. Котляревский,
В. А. Маклаков, П. Н. Милюков, П. Б. Струве), 5 членов ЦК партии
мирного обновления (И. Н. Ефремов, Н. Н. Львов, М. А. Стахович,
М. М. Федоров, Д. Н. Шипов), от партии демократических реформ
М. М. Ковалевский и др. Уже состав учредителей говорил о том,
что принцип, на основе которого планировалось создание общества
«Славянской взаимности», являлся фикцией. Основную руководя-
щую роль в правлении общества играли октябристы (от кадетов в со-
став правления вошел лишь Маклаков), которые, естественно, и при-
дали ему определенную партийную окраску.
Вскоре после возникновения общества «Славянской взаимно-
сти» в Москве и Петербурге были созданы Общества славянской
взаимности. В мае 1908 г. прошла т. н. Славянская неделя в связи с
прибытием в Петербург депутации от австрийских славян во главе
с К. Крамаржем. В конце июля 1908 г. в Праге состоялся всеславян-
ский съезд, в котором принимали участие и представители Общества
славянской взаимности. Съезд показал, что решение славянского
вопроса на чисто культурнической основе является утопией. На по-
вестку дня с особой силой выдвигалось политическое решение сла-
вянской проблемы. Идеологическим обоснованием такого решения
и стал неославизм.
В основу неославизма была положена идея политического объ-
единения всех славянских народов против германизма. «В основе на-
шего общественного сознания, - писал один из ведущих идеологов
неославизма А. Л. Погодин, - должен лежать здоровый национализм,
на знамени которого будет написано: Равноправие всем народам Рос-
сии, объединение всех славян для культурной борьбы с германиз-
мом!» (67). Главная задача неославизма, указывал он, состоит в том,
чтобы «защитить славянство от поглощения враждебным миром,
заставить уважать в нем равноправного члена европейской семьи и
этим содействовать большему объединению ее» (68).
До определенного момента идеологией неославизма в той или
иной мере были увлечены либералы как целое. На какое-то время
332
Глава четвертая
в неославизме «увяз», по собственному признанию, и Милюков. Но
вскоре по тактическим соображениям он вынужден был пойти на ор-
ганизационный разрыв с неославистами. Одной из причин этого раз-
рыва стал польский вопрос. Дело в том, что октябристы и прогресси-
сты, составлявшие основное ядро неославистского движения, были
решительными противниками предоставления Польше не только по-
литической независимости, но даже автономии в пределах «единой
и неделимой» Российской империи. Запугивая поляков усилением
германизма, октябристы и прогрессисты пытались вообще снять во-
прос об автономии Польши с повестки дня. По их мнению, полякам
вполне достаточно было предоставить право местного самоуправле-
ния, право учиться и судиться на родном языке, право религиозной
свободы.
В свою очередь кадеты настаивали на том, что в условиях сло-
жившейся международной обстановки решение польского вопроса
следует ускорить, ибо это позволит расчистить путь и для решения
общеславянской проблемы в целом. Как бы продолжая свой спор с
А. И. Гучковым, начатый на ноябрьском земско-городском съезде
1905 г„ Струве заявлял, что с экономической точки зрения Польша
больше заинтересована в русском рынке, чем Россия в польском. Раз-
вивая этот тезис, Струве писал: «Опираясь на экономическую при-
крепленность Польши к России, мы должны воспользоваться ее при-
надлежностью к империи для того, чтобы через нее скрепить наши
естественные связи со славянством вообще и западным в частности.
Польская политика должна служить нашему сближению с Австрией,
которая является по преимуществу державой славянской». Поэтому
либеральная политика в польском вопросе в огромной «степени под-
нимет наш престиж в славянском мире» (69).
Вместе с тем кадеты проявляли крайнюю осторожность в поста-
новке польского вопроса. Дело в том, что в мае 1908 г. лидер поль-
ского коло Р. В. Дмовский публично отрекся от союза с кадетами и
заявил о желании польских «просвещенных классов» помочь Столы-
пину в подавлении «анархии», а также о готовности своей фракции
принять вместо автономии «каждую хорошую реформу» и сотрудни-
чать с властью на основе «частичного» и «постепенного» улучшения
условий существования поляков. Польское коло оказало поддержку
Столыпину в проведении указа 9 ноября 1906 г., отклонило сроч-
ность рассмотрения законопроекта левых фракций об отмене смерт-
ной казни, голосовало за временные правила о недопущении в армию
«неблагонадежных» и т. д.
Все это не могло не настораживать кадетское руководство. Вско-
ре эта настороженность переросла в открытую неприязнь к коло,
представители которого выражали и отставали откровенно национа-
(Ътозиция Его Величества	333
мистические амбиции. Все это привело к тому, что кадеты в данный
период несколько «подморозили» свою активность в постановке
польского вопроса в его полном объеме. Излагая позицию партии
народной свободы по польскому вопросу в мае 1913 г., кн. Павел
Д. Долгоруков заявил: «Единственно правильное решение поль-
ского вопроса - дарование Польше широкой автономии в смысле
местного законодательства и предоставления широкого развития на-
ционального самосознания (полная свобода веротерпимости, язык,
школа)» (70).
В этот период кадеты большое внимание стали уделять финлянд-
скому вопросу, что было связано с обсуждением комплекса прави-
тельственных мероприятий, связанных с дальнейшим ограничением
прав и свобод населения Финляндии. Известно, что контакты, кото-
рые были установлены между Милюковым и представителями фин-
ских либеральных и социалистических партий во время Парижской
конференции 1904 г., расширились и укрепились в последующий
период. По признанию самих кадетов, во время Первой российской
революции между демократической русской общественностью и
финскими деятелями существовали «наилучшие отношения», ко-
юрые позволяли проводить на территории Финляндии партийные
съезды, а также получать известную материальную поддержку пар-
ши народной свободы. Так, при финансовой поддержке финских
либеральных лидеров с января 1908 г. по 25 июня 1910 г. издавался
журнал «Финляндия», на страницах которого довольно резкой кри-
тике подвергалась столыпинская политика в отношении Финляндии,
направленная к ее полной инкорпорации в состав Российской импе-
рии. В журнале принимали участие 16 членов ЦК кадетской партии,
мирнообновленцы М. М. Федоров и кн. Г. Н. Трубецкой, а также вид-
ные финские общественные деятели Л. Мехелин, А. В. Игельстром и
К. Ф. Игнациус. Журнал выходил под редакцией члена ЦК кадетской
партии Д. Д. Протопопова.
21 октября 1909 г. при ЦК была создана специальная комиссия по
финляндскому вопросу в составе П. Н. Милюкова, А. И. Шингарева,
Д. Д. Протопопова, В. Д. Набокова и В. М. Гессена. В ноябре 1909 г.
он был вынесен на обсуждение партийной конференции. В своем вы-
ступлении Милюков говорил: в отношении Финляндии «мы долж-
ны остаться на точке зрения 1905 г.», т. е. требовать восстановления
финляндской конституции. Вместе с тем он предложил уточнить
26-й параграф кадетской программы (71) в плане «составления спи-
ска тех вопросов, которые подлежат рассмотрению и финляндских,
и имперских законодательных учреждений». Милюков внес на рас-
смотрение конференции две резолюции. «Конференция, - говори-
лось в первой их них, - признает необходимым, чтобы проект зако-
334
Гпава четвертая
нодательного акта, перечисляющего общие для Империи и Великого
Княжества законы и устанавливающего порядок их законодательно-
го разрешения, был предложен на решение не одних только русских
законодательных учреждений, но и финляндского сейма в установ-
ленном Сеймовым уставом порядке» (72). Как видим, в этой резолю-
ции была сформулирована идея «параллельного законодательства»,
которую Милюков озвучил от имени кадетской фракции в III Думе
во время обсуждения правительственного законопроекта. Суть идеи
сводилась к поиску компромисса между имперским правительством
и финским Сеймом. Вторая резолюция носила более общий харак-
тер и предназначалась для публикации в печати. «Конференция по-
лагает, - отмечалось в резолюции, - что изменение существующих
отношений между Россией и Финляндией должно быть произведено
с соблюдением законодательных прав финляндского Сейма» (73). По
решению конференции при ЦК была создана во главе с Ф. Ф. Кокош-
киным новая комиссия по финляндскому вопросу.
Однако кадетское руководство, играя роль «примирителей», при-
зывало «не спешить с яркими выступлениями в Думе по финлянд-
скому вопросу». Комиссия при ЦК также не торопилась приступать
к разработке собственного фракционного проекта. Выступая 13 дека-
бря 1909 г. на заседании МО ЦК, Кокошкин признал, что к «решению
вопроса (финляндского. - В. Ш.) не подготовлены» (74). Подобную
«неспешность» комиссии можно объяснить тем, что ее председатель
прекрасно понимал, что в Думе кадетской фракции не удастся пре-
одолеть натиска великодержавных националистов в лице правоок-
тябристского большинства, вступивших по этому вопросу в сговор с
правительством.
В условиях разгула националистических настроений в стране по-
сле поражения Первой российской революции обострился еврейский
вопрос. Правые кадеты стали настаивать на том, чтобы русская интел-
лигенция показала евреям собственное «национальное лицо», проде-
монстрировав на деле «открытый, мужественный и завоевательный
национализм». Струве заявил себя сторонником «эмансипации»,
привлечения евреев на службу русской государственности, а также
их ассимиляции с русской культурой. «Центр тяжести политическо-
го решения еврейского вопроса, - писал он, - заключается в упразд-
нении так называемой “черты оседлости”. В решении проблемы Ве-
ликой России и вообще для хозяйственного подъема страны евреи
представляют элемент весьма ценный... В том экономическом заво-
евании Ближнего Востока, без которого не может быть создано Вели-
кой России, преданные русской государственности и привязанные к
русской культуре евреи прямо незаменимы в качестве пионеров и по-
средников» (75). Позицию Струве по еврейскому вопросу разделяли
()тюзиция Его Величества
335
ч лены ЦК кадетов В. А. Маклаков, Н. А. Гредескул, Д. Д. Протопопов
и другие. «Я, - говорил Маклаков в кругу единомышленников, - от-
личный кадет. Я принимаю всю программу за исключением прину-
дительного отчуждения земли, всеобщего избирательного права и
равноправия евреев» (76).
Центральное кадетское руководство во главе с Милюковым вы-
нуждено было отмежеваться от своих правых однопартийцев. По-
лиция Струве и его единомышленников не только противоречила
кадетской программе по национальному вопросу, но приносила яв-
ный политический вред единству либеральной оппозиции, в состав
которой входило много представителей еврейской национальности.
«Союз равноправия евреев», возглавляемый членом ЦК кадетской
партии М. М. Винавером, был одним из каналов финансовых вли-
ваний в партийную кассу кадетов. Тем не менее в условиях разгула
националистических настроений кадетское руководство все же не ре-
шилось поставить еврейский вопрос на повестку дня.
Эта позиция нашла отражение в решении совещания членов ка-
детской фракции с представителями местных партийных комитетов,
состоявшегося 20-21 октября 1908 г. В этом решении подчеркива-
лось, что при постановке еврейского вопроса «необходима крайняя
ос горожность, а выставление своей программы по этому вопросу в
111 Думе было бы крайне рискованным» (77). Не хотели «рисковать»
кадеты и в IV Думе. Достаточно сказать, что во время процесса над
Ьейлисом, спровоцированного националистами, кадеты предпочли
занять выжидательную позицию. 31 октября 1913 г. ЦК кадетов при-
нял постановление, в котором говорилось: «Признать несвоевремен-
ными резолюции протеста по делу Бейлиса в общественных учреж-
дениях, а также агитацию в широких слоях населения, высказаться
против инициативы фракции к.-д. о внесении думского запроса в свя-
ли с тем же делом ввиду затруднительности его юридического обос-
нования» (78). Подобная позиция, занятая кадетским руководством
и еврейском вопросе, не могла прибавить ни морального, ни поли-
тического авторитета в широких кругах еврейской общественности,
сказавшись также на объеме финансирования разного рода кадетских
мероприятий.
Еще сложнее складывались взаимоотношения по национальному
вопросу между центральным партийным руководством и разветвлен-
ной сетью региональных комитетов на Украине. С одной стороны,
правое крыло партии во главе со Струве вообще считало украинский
вопрос «вредной интеллигентской выдумкой» и призывало объявить
решительную борьбу против «украинского партикуляризма». Такая
откровенно «веховская» позиция с неизбежностью вела к обостре-
нию отношений между великорусскими и украинскими кадетами,
336
Глава четвертая
которые все чаще и чаще стали заявлять о том, что «ждать от велико-
русов энергичной активной защиты инородческих требований было
бы наивно» (79). С другой стороны, Союз автономистов-федерали-
стов, возглавляемый членом ЦК кадетской партии А. Р. Ледницким,
сочувственно относился к требованиям украинских либералов. На-
конец, руководство кадетской партии пыталось найти некую равно-
действующую в украинском вопросе, которая, однако, проходила бы
ближе к позиции правого, а не левого крыла партии.
Постановка украинского вопроса автоматически вела к тому,
что кадеты, хотели они того или нет, должны были раскрыть свою
позицию по национальному вопросу во всем его объеме. При этом
следует учитывать, что требования, предъявляемые украинскими
либералами, далеко выходили за рамки кадетской программы. Они
включали: 1) федеративное устройство государства; 2) национально-
территориальную автономию Украины в этнографических границах;
3) широкую децентрализацию и преобразование органов местного
управления на демократических началах; 4) создание областного за-
конодательного сейма, избранного на основе всеобщего избиратель-
ного права с равным, прямым и тайным голосованием; 5) наделение
областного сейма законодательной инициативой по отношению к
центральному общеимперскому законодательству; 6) введение все-
общего обучения на украинском языке на всех ступенях образования,
а также допущение свободного употребления украинского языка в
церкви, органах местного самоуправления (80).
На данном этапе реализацию этих требований украинские либе-
ралы во главе с М. С. Грушевским мыслили в рамках Российской
империи, выражая готовность отказаться от требования федерации
и соглашаясь на сохранение русского языка в качестве общегосудар-
ственного. Однако они продолжали настаивать на национально-тер-
риториальной автономии Украины и создании областного законо-
дательного сейма. Однако даже эти, в общем достаточно умеренные,
требования украинских либералов оказались неприемлемыми для
кадетского руководства. Его позиция была изложена П. Н. Милю-
ковым в 1909 г. на ноябрьской партийной конференции, на которой
присутствовали представители партийных комитетов с Украины,
настаивавшие на необходимости постановки украинского вопроса в
III Думе. Так, представитель киевского комитета Н. П. Василенко за-
явил, что «тактика к.-д. в национальных вопросах не представляет че-
го-нибудь цельного» (81). В ответ на это Милюков заявил, что кадеты,
будучи общероссийской партией, не намерены отождествлять себя с
отдельными национальными группами. Партия, подчеркнул он, «не
может сделаться ни украинской, ни балтийской, ни еврейской, хотя и
должна пользоваться всякой практической возможностью выступать
(Ътозиция Его Величества	337
в защиту угнетенной национальности. И если сами национальные
группы во взаимных своих интересах мыслят не всегда одинаково, то
гем труднее для нашей партии сразу установить единую точку зре-
ния, уравновесить все интересы» (82). Эти милюковские увещевания
украинских представителей на какое-то время способствовали вре-
менному снятию напряжения между центральными и украинскими
кадетами. В определенной мере, как будет показано в следующем раз-
деле главы, требования украинцев были озвучены кадетской фракци-
ей с трибуны III Думы.
В 1912-1914 гг. украинские либералы активизировали свою дея-
тельность. В 1912 г. в Москве стал издаваться специальный журнал
«Украинская жизнь», на страницах которого была напечатана изби-
рательная платформа украинских либералов в IV Думу. Ее основные
положения сводились к следующим требованиям: 1) введение пре-
подавания на украинском языке в начальных школах в местностях
с украинским населением; 2) введение в тех же местностях препода-
вания украинского языка, литературы, истории и украиноведения в
качестве обязательных предметов в средних и высших учебных за-
ведениях; 3) допущение свободного употребления украинского язы-
ка в церкви, суде и во всех общественных учреждениях на Украине;
4) отмена исключительных положений на заграничные издания на
русском и украинских языках (83).
Такая избирательная платформа, требования которой ограничи-
вались рамками культурно-национальной автономии, полностью
удовлетворяла кадетское руководство, санкционировавшее предвы-
борное соглашение с украинскими либералами. Но если для кадет-
ских лидеров эта избирательная платформа представляла собой тот
максимум, который они соглашались отстаивать в IV Думе, то для
украинских либералов она являлась минимумом реформ, на который
они согласились, понимая, что большего добиться не смогут. По су-
ществу украинские либералы во главе с М. С. Грушевским прекрасно
понимали, что кадетское руководство, являясь сторонником единой
и неделимой Российской империи, никогда не пойдет на удовлетво-
рение их требований не только федерации, но даже и территориаль-
ной национальной автономии Украины. Тем не менее они продол-
жали надеяться, что рано или поздно им все же удастся «вырвать»
у кадетов согласие на национально-территориальную автономию
Украины. Именно эти вопросы находились в центре тех оживленных
дискуссий, которые шли на протяжении 1913-1914 гг. между велико-
русскими и украинскими кадетами.
Еще в декабре 1912 г. на страницах журнала «Украинская жизнь»
А. Л. Погодин высказал пожелание, чтобы представители русских и
украинских партий съехались и договорились между собой. «Мне
338
Глава четвертая
кажется, - писал он, - что, обсудив хладнокровно и с достаточными
данными в руках вопросы русско-украинских отношений, мы разъ-
ехались бы не врагами, а друзьями и союзниками» (84). На перегово-
ры о такой встрече потребовался почти год. И это не случайно. Дело
в том, что кадетское руководство вообще не спешило с разработкой
национального вопроса. 20 сентября 1913 г. на заседании МО ЦК
кн. Д. И. Шаховской вынужден был признать, что представители от-
дельных национальностей, не дождавшись ответа от кадетов, при-
ступили к переговорам с трудовиками о подготовке съезда по нацио-
нальному вопросу. «Если мы, - подчеркнул Шаховской, - не будем
активны в отношении национального вопроса и не окажем должного
внимания отдельным национальностям, они от нас уйдут и это повре-
дит нам на выборах» (85). Кн. Павел Д. Долгоруков также считал, что,
«к сожалению, среди к.-д. не замечается интереса к национальным во-
просам» (86). На заседании вновь - и в который уже раз - было при-
нято решение о создании специальной комиссии в составе кн. Павла
Д. Долгорукова, Ф. Ф. Кокошкина, А. Р. Ледницкого, Б. А. Кистяков-
ского, В. П. Обнинского и М. Г. Комиссарова для предварительной
разработки национального вопроса. 5 октября 1913 г. на заседании
МО ЦК в ходе обсуждения национального вопроса П. Н. Милюков
сделал следующее признание: «На Кавказе почва для к.-д. утрачена
вследствие обострения национальных вопросов» (87). В свою оче-
редь Д. Д. Протопопов обратил внимание членов ЦК на недовольство
кадетами со стороны финнов, отказавшихся послать делегацию на
юбилей «Русских ведомостей» (88).
7 октября 1913 г. на заседание МО ЦК были приглашены предста-
вители киевского комитета И. Н. Полторацкий, Е. Г. Шольп, барон
Ф. Р. Штейнгель, В. А. Коссинский, Н. П. Василенко и М. М. Моги-
лянский. Лидеры киевских кадетов изложили платформу по украин-
скому вопросу, высказали ряд критических замечаний в адрес право-
го крыла кадетской партии и выдвинули ряд требований. Отрицая
обвинения в сепаратизме, барон Штейнгель заявил: «Есть только
стремление, чтобы на Украину смотрели как на область, имеющую
такое же право на автономию, как и Польша. Мы стремимся через
автономию перейти к национальному бытию. Доминирующая роль
в автономной украинской области должна принадлежать украин-
цам, но другие национальности не должны быть подавляемы. Для
нас, кроме общегосударственных свобод, нужна свобода языка. Без
этого невозможна пропаганда в крестьянских массах» (89). Василен-
ко настаивал на необходимости уравнения в правах «недержавных»
национальностей с «державными» (90). Подчеркнув, что тенденция
к сепаратизму на Украине отсутствует, Полторацкий в то же время
заявил, что «такие выступления, как выступления Струве, - вода на
(Оппозиция Его Величества
339
мельницу сепаратизма». «Поддержка автономистских стремлений, -
подчеркнул он, - в интересах партии не только для данного момента,
по и для будущего времени» (91). В свою очередь Шольп сформули-
ровал два требования киевского комитета: 1) он должен быть при-
шив областным и получить самостоятельное право образовывать
। убернские комитеты и 2) он должен получить представительство в
ПК (92).
Против требований украинских кадетов дополнить программу
пар гии пунктом об автономии Украины самым решительным об-
разом высказались кн. Павел Д. Долгоруков и П. Н. Милюков. «По
условиям момента, - заявил Милюков, - сейчас своевременно гово-
рить о расширении прав самоуправления, но не провозглашать наци-
ональную автономию» (93).
Противоборство великорусских и украинских кадетов получило
продолжение в печати. Журнал «Украинская жизнь» опубликовал
специальную анкету, которая служила своего рода оселком для про-
верки великорусских кадетов на «демократизм» в украинском вопро-
се, Характерно, что даже левые кадеты высказались против автоно-
мии Украины. «В ближайшее время, - писал в своем ответе на анкету
кп. Д. И. Шаховской, - я нахожу наиболее подходящей формой со-
। ласования общегосударственных и местных национальных требова-
ний самое широкое развитие местного самоуправления, т. е. создание
каких-либо областных административных центров и предоставление
полной свободы национальным проявлениям во всех областях куль-
турной жизни» (94).
В начале февраля 1914 г. состоялась поездка Милюкова в Киев.
О ходе переговоров с украинскими кадетами Милюков дважды
(!) и 17 февраля) докладывал на заседании ЦК кадетской партии.
Поездка преследовала две цели: 1) проведение совещания с мест-
ной партийной группой и 2) переговоры по программным вопро-
сам с украинскими национальными организациями. На совещаниях
было заслушано И докладов, среди которых особое место занимал
доклад М. С. Грушевского «Сепаратизм и федерация», вызвавший
(>-часовую дискуссию. Согласно записям Милюкова, Грушевский, с
одной стороны, высказался против сепаратистского лозунга о «само-
стийной Украине», считая его утопичным и политически вредным, а
с другой - настаивал на федеративном устройстве государства. Одна-
ко Грушевский признал, что требование федерации является делом
далекого будущего, а в настоящий момент реальным практическим
лозунгом является требование национально-территориальной авто-
номии Украины.
В ходе дискуссии Милюков высказался против федерации, пред-
упредив своих украинских коллег о том, что «партия к.-д. не толь-
340
Глава четвертая
ко отрицает возможность федерации в близком будущем, но и будет
бороться против самого принципа федерации как утопического, хотя
федералисты и не посягают ни на единство России, ни на монархи-
ческий принцип». По словам Милюкова, это его заявление «не было
враждебно встречено украинцами, взаимное понимание в известной
мере было достигнуто». Уже на банкете участники совещания гово-
рили «не о федерации, а о культурном самоопределении и об автоно-
мии в ее возможных пределах в условиях текущей российской дей-
ствительности» (95).
Выступая 19 февраля 1914 г. в IV Думе по поводу запрещения
Шевченковских торжеств, Милюков реализовал свои угрозы в адрес
украинских федералистов-автономистов. Он со всей определен-
ностью заявил, что кадетская партия никогда не поддержит лозунг
федерации и не имеет ничего общего с позицией федералистов-авто-
номистов. Единственное, на что кадеты могут согласиться, - это при-
знать законными требования украинцев в пределах культурно-наци-
ональной автономии (96).
Заявление Милюкова вызвало недовольство со стороны украин-
ских кадетов, которые стали настаивать на переговорах уже не лично
с Милюковым, а с ЦК кадетской партии. Сам Милюков считал воз-
можным согласиться на такую встречу и договориться с украинцами
относительно законопроектов «о языке в начальной и средней школе
и в суде и о кафедрах украиноведения в южных университетах» (97).
Если же, заявил он, украинцы «будут демонстративно настаивать на
своих широких требованиях, то от них придется отгораживаться».
В итоге было принято постановление назначить заседание ЦК для
встречи с украинцами на 24 марта 1914 г. (98).
Накануне заседания кадетское руководство провело «ревизию»
того, что делается в ЦК в области разработки национального вопро-
са. 16 марта 1914 г. на заседании ЦК была заслушана информация
кн. Павла Д. Долгорукова о деятельности комиссии по национально-
му вопросу. Судя по этой информации, комиссия проделала следую-
щую работу: 1) подготовила устав об учреждении Русско-армянской
лиги; 2) на апрель 1914 г. наметила проведение совещания с грузи-
нами; 3) при посредстве «Общества мира» поддерживала связи с
финнами и поляками; 4) установила связи с украинцами, эстонцами,
белорусами и грузинами. Общий же вывод Долгорукова сводился к
тому, что национальный вопрос находится пока в стадии разработки
и никаких конкретных решений комиссией еще не принято.
17 марта 1914 г. состоялось пленарное заседание ЦК, которое яви-
лось своего рода «репетицией» перед встречей с украинцами. Вновь
проинформировав членов ЦК о результатах своих переговоров в Кие-
ве, Милюков заявил, что «считает постановку вопроса о федератив-
(h/позиция Его Величества
341
пой связи Украины с Россией вредной и будет бороться против нее».
Он подчеркнул, что не может признавать за всеми народностями,
поселяющими Россию, права на автономию и что автономия может
быть признана только тогда, когда она выходит из коренных потреб-
ностей нации. В основу же соглашения с украинцами он «может вве-
сти только право культурно-национального самоопределения и ис-
полнение очередных задач: свободу языка в школе и суде, устройство
кафедр и т. д.» (99). Далее Милюков отметил, что после его выступле-
пня в Думе состоялась вторая встреча с украинцами, в ходе которой
выяснилось, что они требуют как минимум национально-территори-
альной автономии Украины «с отдельными провинциями», со сво-
им бюджетом, войском и т. д. «Участники заседания, - отмечалось в
протоколе, - высказали пожелание, чтобы Милюков в своем ответе
украинцам разъяснил, что в вопросе о национальных требованиях
к.-д. не могут пойти далее указанных программой партии пределов
п поэтому при настоящих условиях возможно говорить только о на-
циональном самоопределении и широком областном управлении,
может быть, с некоторыми местными особенностями» (100). 22 мар-
।л 1914 г. Милюков сообщил членам ЦК о результатах своих пере-
юворов с М. С. Грушевским и М. А. Славинским, прибывшими на
мартовскую партийную конференцию.
23 марта 1914 г. национальный вопрос оказался в центре внима-
ния кадетской партийной конференции. Инициатором постановки
этого вопроса на сей раз выступил Н. В. Некрасов, который подверг
довольно резкой критике позицию думской фракции. В качестве при-
мера он привел отношение кадетов к антисемитизму. «Мы, - заявил
I (окрасов, - дали возможность распространить этот пагубный яд, мы
боялись выступать по делу Бейлиса, поставить вопрос во всю шири-
ну его, не сумели извлечь из этого дела всех тех выводов, которые так
неблагоприятны могли бы быть для правительства. Оборонительную
тактику мы довели в этом деле до абсурда, не дали даже ни одной пуб-
личной лекции на эту тему». Фракция, продолжал он, «вообще мало
внимания уделяет национальным вопросам. Нетрудно предвидеть,
что наступят бурные времена, когда все вопросы будут поставлены
остро, и не лучше ли теперь заняться выяснением национальных тре-
бований в мирное время, когда мы еще можем говорить не с одной
пеною у рта. Хуже будет, когда они резко всплывут на поверхность в
бурное время» (101).
В этот период сам Некрасов придерживался в национальном
вопросе умеренной позиции, тем не менее его выступление было
встречено в штыки большинством членов кадетского ЦК. Так,
Ф. Ф. Кокошкин высказался против постановки национального
вопроса на основе лозунга «Право на политическое самоопреде-
342
Глава четвертая
ление». По его мнению, такая формула «могла быть растянута до
союза суверенных государств включительно. Политическое само-
определение не может быть признано для всех национальностей
еще потому, что многие национальности перепутаны на одной
территории. Это вопрос страшной сложности... Возбуждение на-
ционального вопроса по такой формуле сопряжено было бы с боль-
шими опасностями» (102). Точку зрения Кокошкина поддержал
А. М. Колюбакин, выступивший против отделения хотя бы «еди-
ной пяди русской земли». «Надо, - заявил он, - чтобы всем народ-
ностям предоставлены были права на широкое самоуправление, на
родной язык и проч.» (103).
Подводя итоги дискуссии, Милюков заявил: «Достижение на-
циональностями даже тех прав, которые указаны в 24 параграфе
программы к.-д., прав на культурное самоопределение - является
задачею на многие годы. И если хотят дела, а не декларации, пусть
не перегружают нас широкими требованиями и не отягчают нашего
положения, чтобы не было снова крушений. Ведь крушение 1907 г.
было результатом не только широты нашей программы, но и след-
ствием упорно распускавшейся клеветы, будто мы собираемся де-
лить Россию на части» (104). По мнению Милюкова, «практически
последовательный и постепенный путь должен заключаться в том,
чтобы с каждой национальностью отдельно договориться на почве
ее реальных ближайших нужд» (105). О том, как кадеты пытались
«договариваться» с каждой национальностью в отдельности, ярко
свидетельствует обсуждение украинского вопроса на заседании
ЦК 24 марта 1914 г., которое имеет принципиальное значение для
понимания позиции кадетской партии по национальному вопросу
вообще.
В своем выступлении Милюков, выразив согласие с требовани-
ем украинцев относительно права на культурное самоопределение,
категорически высказался как против федерации, так и против на-
ционально-территориальной автономии. Он заявил, что в данный
момент «достаточно остановиться пока на признании необходимо-
сти широкого самоуправления» (106). Сразу же после выступления
Милюкова слово взял М. С. Грушевский, который попытался разъ-
яснить членам кадетского ЦК, почему киевские кадеты настаива-
ют на постановке вопроса о федерации и автономии. «Широкая по-
становка вопроса, - отмечал он, - нужна была и для осведомления
общественного мнения о действительных нуждах украинства, и для
выяснения, с другой стороны, отношения великорусских прогрессив-
ных элементов к этим нуждам, на что с этой стороны можно рассчи-
тывать, приемлемы ли для них украинские лозунги, не страшат ли
они их». В данный момент «центр тяжести политической программы
(Оппозиция Его Величества	343
украинских групп - в автономии». И если партия кадетов «сознает
серьезность этого постулата украинцев, это, конечно, нисколько не
обяжет ее включить автономию Украины в свою ближайшую про-
грамму. Важно пока лишь принципиальное признание». С этой точки
зрения, продолжал Грушевский, речь Милюкова в Думе была «уда-
ром в спину дружеской стороны - в то самое время, когда наши груп-
IIы борются с австрийской ориентацией и с лозунгом “самостийной
Украины”». Запугивая кадетов, Грушевский, заявил, что украинские
группы могут пересмотреть «свою политическую тактику». Одно-
временно он продолжал убеждать кадетов в том, что украинцы стоят
па почве лишь национально-территориальной автономии в этногра-
фических границах, которая мыслится в составе единой Российской
империи (107).
Выступая вслед за Грушевским, другой представитель украинских
либералов барон Ф. Р. Штейнгель предупредил, что если кадеты вы-
скажутся против лозунга федерации, то кадеты Юго-Западного края
выйдут из состава партии народной свободы. Вновь взявший слово
Грушевский подчеркнул, что «украинцы не настаивают на обязатель-
ности для к.-д. догмата федерации, они хотят лишь, чтобы партия не
допускала выступлений, враждебных федерализму» (108).
Сразу же после украинцев выступил Ф. Ф. Кокошкин. Свою речь
он начал с тезиса о том, что следует вообще «оставить вопрос о феде-
ративном строе России, а говорить только об автономии». И, как бы
спохватившись, что допустил тактический промах, обмолвившись об
автономии, Кокошкин тут же оговорился: «И этот вопрос не их тех,
которые стояли бы на очереди ближайшего дня, как признают сами
украинцы, и П. Н. М. (Милюков. - В. Ш.) отнес его к музыке будуще-
го». Указав, что в данный момент «ограничиться одной украинской
автономией не удастся», ибо сейчас же явятся со своими требова-
ниями и другие группы, Кокошкин подчеркнул, что такая широкая
постановка национального вопроса поставила бы партию кадетов в
критическое положение. «Результат будет ясен: гибель будет грозить
с двух сторон или там, на окраинах, выйдут из партии, или здесь в
центре. Если вопросы о национальной автономии будут поставлены
конкретно, то в ближайший следующий момент освободительное
движение потерпит неизбежное крушение, так как неизбежны будут
столкновения между самими недержавными народами... Трудно за-
ставлять национальные группы удерживать у себя внутри проявля-
ющиеся стремления к автономии, но еще труднее положение партии
к.-д. В 1905 г. ясно звучала общая задача - добиться прав человека и
гражданина, между отдельными соединившимися группами не было
торга о взаимных выгодах; теперь звучат совершенно иные ноты...
Прогрессивные элементы далеко еще не хозяева положения, да и не
344
Глава четвертая
доберутся до такого положения при том грузе, какой наваливают на
них национальные требования» (109).
Выступление Кокошкина четко обозначило позицию кадетского
партийного руководства в национальном вопросе, что, в свою очередь,
прекрасно поняли и украинцы. Об этом свидетельствуют дальней-
шие выступления М. С. Грушевского, Н. П. Василенко и М. А. Сла-
винского. «Речь Милюкова в Думе, - говорил Грушевский, - застав-
ляет украинцев опасаться, что в партии к.-д. они могут встретить
решительную оппозицию своим жизненным интересам» (110). Если
в 1905 г. параграф 24 кадетской программы удовлетворял всех, то
теперь, отмечал Славинский, «уже выяснилось, что политическая
свобода господствующей народности может совмещаться с полным
отрицанием прав народностей недержавных». Если кадеты не пойдут
навстречу национальным течениям, продолжал Славинский, то «эти
течения пойдут боковыми руслами к невыгоде как для партии, так и
для самого дела свободы в России». В случае уклонения от контак-
тов с национальными группами кадетам «грозили бы перспективы из
общеимперской превратиться в одну из великорусских прогрессив-
ных партий» (111). Выступивший вслед за Славинским Грушевский
подчеркнул: «Украинцы изменения программы к.-д. не требуют, но
хотели бы, чтобы из уст деятелей партии в Государственной думе, в
рамках 24-го параграфа совершенно категорически или в приблизи-
тельных выражениях заявлено было о готовности работать для авто-
номии Украины и те же мысли выражены были бы в близкой партии
прессе». Для украинцев важно получить открытые уверения в сочув-
ствии украинской автономии. «Если к.-д. в этом откажут, украинцам
придется искать в других думских группах ораторов, которые стави-
ли бы их требования» (112).
Почувствовав, что украинские либералы начинают сдаваться, Ми-
люков взял инициативу в свои руки и предложил им еще более уре-
зать свои требования. Он настоятельно рекомендовал отказаться от
лозунга автономии Украины, которому он «лично симпатизирует»,
но как «ответственный политический деятель» не может поставить в
повестку дня. «Итак, при попытке раскрыть скобки параграфа 24 не
оказывается налицо ни организаций, которые имели бы достаточные
полномочия осуществлять автономию, ни даже стихийной историче-
ской необходимости. Поэтому лучше пока остаться при параграфе 24,
не раскрывая скобок». Милюков заявил, что он готов «уйти из партии
к.-д., если она заявит себя сторонницей федерализма». Его общий вы-
вод сводился к следующему: «Лучше пусть потерпят крушение неко-
торые излишние требования и надежды украинцев, чем партия к.-д.
возьмет на себя несвоевременные непосильные задачи; самосохране-
ние требует от к.-д. не выходить за определенные границы» (ИЗ).
(Оппозиция Его Величества
345
Выступление Милюкова окончательно поставило все точки над i.
Выло ясно, что кадетское руководство не намеренно идти ни на ка-
кие-либо уступки. 30 марта 1914 г. М. С. Грушевский и М. А. Славин-
ский, приглашенные на заседание кадетского ЦК, уже не поднимали
вопроса об автономии Украины. Они уже не требовали, а просили,
чтобы кадетская фракция добивалась обсуждения в Думе ответа
правительства на запрос о репрессиях во время Шевченковских тор-
жеств и против участников учительского съезда, а также внесла зако-
нопроекты об украинской школе и кафедрах украиноведения в трех
южных университетах (114). Несмотря на умеренность этих пожела-
ний, Милюков все же не упустил случая заявить, что «в националь-
ном вопросе следует выдвигать программу минимум».
Примечательно признание выступившего на этом заседании пред-
седателя ЦК И. И. Петрункевича, что «созданная при ЦК комиссия
но национальному вопросу не работает, а ее состав еще не опреде-
лен». Это свидетельствовало о том, что кадетские лидеры не хотели
•утруждать» себя разработкой национального вопроса и предпочита-
'III отодвинуть его решение в отдаленное будущее. Однако это буду-
щее оказалось совсем не за горами.
В 1907-1914 гг. в поле внутрипартийных дискуссий оказались две
проблемы - экономическое развитие России и внешняя политика,
которые в 1905-1907 гг. в связи с предельным обострением полити-
ческих и социальных проблем отодвинулись на периферию обще-
ственного внимания.
В постреволюционное время и особенно с 1909 г., когда в России
начался динамичный экономический рост, интерес идеологов либе-
рализма к экономической проблематике резко возрос. Это вырази-
'юсь в появлении в высших учебных заведениях новых дисциплин,
и также разного рода специальных курсов экономической политики
( торговая, финансовая, транспортная и т. д.). Экономическая пробле-
матика получила постоянную «прописку» на страницах либеральной
прессы, заняла важное место в деятельности Государственной думы
и Государственного совета. Одновременно наметилась довольно
ус тойчивая тенденция к сотрудничеству представителей профессор-
ской экономической науки с представителями молодого поколения
русских капиталистов. Начиная с 1908 г. в Москве периодически
проходили т. н. экономические беседы, в которых участвовали вид-
ные экономисты, например, московские миллионеры братья П. П. и
В. П. Рябушинские, А. И. Коновалов, члены Государственной думы
и Государственного совета. Московские молодые капиталисты ока-
зывали щедрую финансовую помощь изданию журнала «Русская
мысль», газет «Слово», «Русская молва», двухтомного сборника «Ве-
ликая Россия», книги П. Б. Струве «Хозяйство и цена» и т. д.
346
Глава четвертая
Теоретически разрабатывая модель «рациональной экономи-
ки», кадеты особое внимание уделяли проблеме развития произ-
водительных сил. «Подъем производительных сил страны, - писал
П. Б. Струве, - должен быть понят и признан как национальный
идеал и национальное служение» (115). «Подъем производительных
сил, - подчеркивал С. А. Котляревский, - есть в настоящее время
подлинная национальная задача, национальная обязанность совре-
менных поколений, от которой зависит политическое и культурное
будущее России» (116).
Развитие производительных сил, по мнению кадетских теорети-
ков, должно было способствовать реализации целого комплекса за-
дач: превратить Россию из аграрной страны в развитую индустриаль-
ную державу, ликвидировав тем самым ее экономическое отставание
от передовых западноевропейских стран и США; упрочить экономи-
ческую мощь и политическое влияние российской буржуазии, кото-
рая могла бы «на равных» с западноевропейской буржуазией вести
конкурентную борьбу за новые рынки сбыта; подвести прочную эко-
номическую основу под систему планируемых политических инсти-
тутов и намечаемые социальные реформы, с помощью которых пред-
полагалось избежать новых социальных катаклизмов.
Что же мешало, по мнению кадетских теоретиков и политиков,
развитию производительных сил в России и какие шаги следовало
предпринять для ускорения темпов этого развития? Главную при-
чину экономической отсталости России они видели прежде всего в
отсутствии политических свобод в стране и в «неправильной» эконо-
мической политике правительства, в недостаточной защите им инте-
ресов промышленности и торговли.
Однако, учитывая специфику и традиции российского историче-
ского развития, кадетские теоретики делали акцент на активной роли
государства и его институтов в деле разработки и реализации эконо-
мического курса. Примечательно, что еще в своей первой книге «Кри-
тические заметки об экономическом развитии России» П. Б. Струве
доказывал несостоятельность («и в теоретическом и практическом
отношениях») теории «экономического либерализма», согласно ко-
торой государству отводилась роль «ночного сторожа». Российские
либеральные теоретики и политики преувеличивали значение госу-
дарства для развития экономики. И это было вполне закономерно,
ибо идея государственности, являвшаяся системообразующей в тео-
рии и идеологии российского либерализма, пронизывала, естествен-
но, и их экономическую доктрину.
Если попытаться суммировать основные требования либеральных
теоретиков и политиков в области экономики, то их можно свести к
следующим пунктам: 1) создание при Совете министров специально-
()иио:шция Его Величества
347
। <> органа (с участием представителей законодательных палат и де-
ловых промышленных кругов) для разработки перспективного плана
развития всех отраслей народного хозяйства; 2) пересмотр устарев-
шего торгово-промышленного законодательства и отмена мелочной
опеки и регламентации, стесняющей свободу предпринимательской
деятельности; 3) пересмотр налоговой системы и сокращение непро-
изводительных расходов казны; 4) расширение бюджетных прав Го-
сударственной думы и преобразование Государственного контроля;
з) открытие частному капиталу доступа к эксплуатации природных
богатств, к более широкому участию в железнодорожном строитель-
стве, горных промыслах, почтово-телеграфном деле; 6) ликвидация
ичи максимальное сокращение казенного хозяйства и распростране-
ние на казенные заводы всех налогов и повинностей; 7) организация
промышленного кредита; 8) создание торгово-промышленных палат
и биржевых судов; 9) расширение внешней торговли и организация
консульской службы. Эти и другие аналогичные им меры должны
были, по мнению кадетов, создать благоприятные условия и предпо-
сылки для рационального функционирования системы народного хо-
зяйства, а также укрепления экономической мощи и политического
влияния предпринимательского класса.
Прежде всего необходимо было обеспечить высокие темпы инду-
стриализации, без которых нельзя преодолеть экономическую отста-
лость России. Проблема заключалась в выборе средств, способных
। >беспечить эти высокие темпы. П. Б. Струве настаивал на усиленном
привлечении в экономику России иностранных капиталов. «Есть
юлько одно более или менее быстродействующее средство оживле-
ния хозяйственной деятельности в стране. Это помещение (или “ин-
вестирование”) больших капиталов в разного рода “сооружения”, на
первом месте в железные дороги и во все области так называемого
производства. В странах богатых это происходит изнутри; страны
беднее, к таковым принадлежит Россия, должны прибегать и всегда
прибегают к привлечению капиталов извне. Следует раз и навсегда
ясно понять, что другого способа быстрого и ощутимого воздействия
па экономическую жизнедеятельность страны нет и быть не может.
Тс, кто думает, что можно непосредственно создать экономическое
производство или подъем какими-нибудь внеэкономическими, об-
щекультурными средствами, предается иллюзиям и притом иллюзи-
ям, вряд ли полезным для жизни» (117). Ратуя за широкое привле-
чение иностранных капиталов в Россию, М. И. Туган-Барановский
писал: «Без помощи иностранных капиталов нечего и думать о раз-
питии нашей промышленности... Наши самобытники с ужасом го-
порят о захвате иностранными капиталистами природных богатств
России... Подсчитывают будущие дивиденды, которые получат ино-
348
Гпава четвертая
странные капиталисты и которые уйдут из России. Но при этом за-
бывают, что этих прибылей совсем бы не было, если бы иностранный
капитал не оплодотворил нашей промышленности» (118). Эта пози-
ция всецело совпадала с взглядами нового поколения капиталистов
типа А. И. Коновалова, П. П. и В. П. Рябушинских, С. И. Четверико-
ва и др.
Представители другой точки зрения в кадетской среде, в принци-
пе не отрицая необходимости привлечения иностранных капиталов
в экономику России, все же полагали, что индустриализацию страны
следует по преимуществу осуществлять, опираясь на внутренние ре-
сурсы. Вместе с тем они выступали против поощрения промышлен-
ности за счет казны и призывали отечественных капиталистов «оту-
чаться ходить на помочах государственного кредита», считая главным
источником индустриализации развитие внутреннего рынка.
В логической связи с проблемой индустриализации ставился
кадетами вопрос о «рациональных» формах организации и функ-
ционирования промышленности. Наибольшее внимание уделялось
при этом казенной промышленности и монополиям. Либеральные
теоретики и политики сходились в том, что правительственные чи-
новники не могут быть «хорошими предпринимателями» и поэтому
типичными чертами казенной промышленности являются бесхозяй-
ственность и убыточность, бесконтрольность и безответственность.
Кадеты выступали за коренную реорганизацию казенного хозяйства
и проникновение частного капитала во все сферы экономики.
Более сложной была позиция либералов по отношению к монопо-
лиям. П. Б. Струве, М. И. Туган-Барановский, А. И. Каминка и другие
усматривали в монополиях крупный шаг «к организованному и демо-
кратическому капитализму», «неизбежную стадию прогресса» (119).
По их мнению, монополии были не только «регулятором» капитали-
стического хозяйства и лучшим средством устранения кризисов и
анархии производства, но и важнейшим инструментом установления
мира между трудом и капиталом. Струве считал, что «организация
работодателей» заключает в себе «зерно, элемент высшей формы со-
отношений между предпринимателями и рабочими». Сторонники
этой точки зрения требовали явочного порядка создания предприни-
мательских союзов, учреждения парламентской анкетной комиссии
и выработки специального законодательства для легализации и уре-
гулирования деятельности монополий.
Однако, в отличие от откровенных апологетов монополий, ка-
детское руководство, в целом разделявшее взгляд на монополии как
исторически закономерное явление, шаг к организованному и демо-
кратическому капитализму, занимало более сдержанную позицию
по отношению к действующим монополистическим объединениям.
Оппозиция Его Величества
349
Имея в составе партии довольно сильное антимонополистическое
н'чепие, объединявшее представителей земского и городского са-
моуправления, кадетское руководство уделяло больше внимания
критике «теневых» сторон деятельности монополий, отмечая, что
инн не способны полностью устранить кризисы, анархию производ-
। । на, рост монопольных цен, спекуляцию, коррупцию и т. д. Кадет-
ские лидеры настаивали на создании эффективной системы госу-
дарственного контроля за деятельностью монополий. К числу мер
юсударственного контроля они относили регистрацию картелей и
। ргстов, которые должны были публиковать отчеты о сбыте продук-
ции на внутреннем и внешнем рынках, средних ценах, числе входя-
щих в монополию предприятий и занятых в них рабочих и служа-
щих. Подчеркивая, что монополии «угрожают очень существенно
как интересам рабочих, так и широкой массе потребителей», каде-
। и настаивали на создании целой системы противовесов (казенное
хозяйство, кооперация, рабочие профсоюзы и т. д.) для защиты от
посягательств со стороны предпринимательских союзов. «Государ-
ство, - писал Туган-Барановский, - должно предоставить полную
свободу самозащиты, свободу профессиональной организации, ко-
юрую рабочий должен противопоставить организациям капитала.
()бъединенному капиталу должен противостоять и объединенный
। рул» (120).
Наличие внутри кадетской партии и думской фракции двух тен-
денций - антимонополистической и промонополистической, наби-
равшей силу в 1912-1914 гг., явилось отражением состояния раз-
личных секторов экономики и стоящих за ними, с одной стороны,
предпринимателей, а с другой - потребителей производимой в секто-
рах продукцией. Так, антимонополистическую тенденцию разделяло
подавляющее большинство представителей земского и городского
самоуправления, выступавших за свободную конкуренцию и усма-
|ривавших в ней необходимое условие своего самосохранения. Эта
позиция раскрывалась в десятках статей, опубликованных в журна-
лах «Городское дело» и «Земское дело». Считая синдикаты и тресты
«силой противообщественного характера», авторы этих статей вы-
ступали за объединение и согласованность действий земств и городов
и борьбе с монополиями. «Война объявлена, - говорилось в одной
из статей “Земского дела”, - земство и кооперация на капитуляцию
не пойдут, не могут пойти. Нужен стойкий отпор, и на первом пла-
не - в целях этого отпора - необходимо сплочение земских и коопе-
ративных рядов» (121). Представители земств и городов предлагали
( пстему мер в целях противодействия натиску монополистического
капитала: сохранение повышенного налогового обложения крупных
монополистических предприятий; предоставление льгот земствам и
350
Глава четвертая
городам на ввоз из-за границы сельскохозяйственной техники и раз-
ного рода оборудования для торгово-промышленных предприятий, а
также минерального топлива; создание и развитие самых различных
форм кредита и т. д. (122), а также поощрительные меры со стороны
государства для развития средней и мелкой промышленности, зани-
мающейся переработкой естественных продуктов.
В свою очередь, промонополистически настроенная часть кадетов,
группировавшаяся вокруг «Русской мысли» и «Речи», в ходе анти-
синдикатской кампании, раздуваемой консервативными кругами, в
принципе высказалась за поддержку монополий в металлургической,
топливной, сахарной и некоторых других отраслях крупной промыш-
ленности. В 1912-1914 гг. на страницах «Речи» были опубликованы
десятки статей с критикой «отечественных антисиндикалистов» и
требованиями дать дорогу «новым формам производства». «Кри-
тиковать и нападать на синдикаты, - писал Э. Вулих, - это значит
критиковать весь общественный порядок и способ производства, ко-
торый фатально ведет к тому, что единая предпринимательская воля
распоряжается все большим количеством средств производства, при-
обретает все большую силу и значение для определенной отрасли
промышленности». Выступая против антисиндикатского законода-
тельства, Вулих считал, что власть должна предоставить предприни-
мателям «самим выбирать необходимую им форму производства» и
преследовать не сами синдикатские соглашения как таковые, а лишь
«злоупотребления синдикатов» (123).
Уделяя преимущественное внимание модернизации промышлен-
ности, кадетские теоретики и политики одновременно искали пути
и способы ликвидации «ножниц» между развитием крупной про-
мышленности и сельским хозяйством. В целях подъема сельскохо-
зяйственного производства предлагалось провести при содействии
государства комплекс мероприятий, включавший: 1) поощрение
сельскохозяйственной промышленности и связанных с ней сель-
скохозяйственных технических производств; 2) развитие мелких
крестьянских кустарных промыслов и организацию дешевого ку-
старного кредита; 3) открытие на местах банков акционерного типа;
4) создание широкой сети дешевого мелкого кредита - долгосрочно-
го (ипотечного), краткосрочного, переселенческого, мелиоративно-
го и т. п.; 5) передачу части средств сберегательных касс на нужды
сельскохозяйственного и мелиоративного кредита, а также оказание
широкой поддержки мелким сельскохозяйственным товариществам,
которые должны иметь право объединяться в крупные союзы; 6) соз-
дание широкой сети разного рода сельскохозяйственных союзов и
кредитных коопераций; 7) устройство опытных станций, образцовых
крестьянских хуторов и т. п.; 8) снижение пошлин на сельскохозяй-
(Ьтозиция Его Величества
351
। i венные орудия, машины и семена; 9) распространение техническо-
111, агрономического и коммерческого образования.
Особое значение либералы придавали сельскохозяйственной коо-
перации, которая, по их мнению, должна бы стать могучим средством
развития производительных сил и повышения материального благо-
состояния основной массы крестьян. «Для крестьян, - писал Туган-
Барановский, - кооперация является незаменимым и единственно
возможным средством для поднятия их экономического благососто-
яния» (124). Сельскохозяйственная кооперация, не мешая индиви-
дуальной самостоятельности крестьян, позволила бы им реализовать
выгоды как крупного, так и мелкого производства, обеспечить уве-
'шчение доходов и уменьшение расходов на потребительские нужды,
। юлегчить даже самым бедным крестьянским хозяйствам приобрете-
ние дорогостоящих сельскохозяйственных машин, удобрений, полу-
чение кредита и т. д.
Либеральные теоретики считали сельскохозяйственную коопера-
цию совершенно новым «внекапиталистическим» типом хозяйства,
принципиально отличным от других существующих при капитализ-
ме хозяйственных форм. Важнейшим отличием кооперации от капи-
Н1листического предприятия, по их мнению, являлось то, что коопе-
рация не преследует цели получения капиталистической прибыли
даже тогда, когда в нее входят представители капитала и использует-
ся наемный труд. «Всякое предпринимательское промышленное или
юрговое дело, - писал А. Н. Анцыферов, - основано на стремлении
извлечь наибольшую возможную прибыль. Всякое кооперативное
учреждение - на стремлении поставить в возможно лучшие условия
груд. Кооперация не господствует ни над кем. И в этом новизна ко-
операции как общественной формы» (125). В кооперации, в отличие
о г капиталистического предприятия, как отмечал Туган-Баранов-
( кий, осуществляется принцип «социальной справедливости» (126).
Либералы видели в кооперации одно из важных средств упрочения
социального мира в стране, противовес распространению радикаль-
ных социалистических идей. «Кооперация, - писал М. Я. Герцен-
штейн, - не расшатывает, а укрепляет современный строй деревни,
препятствует объединению интересов деревни с интересами город-
ского пролетариата и тем сдерживает распространение программ со-
циалистических партий» (127).
Кадеты одними из первых предприняли попытку на практике
реализовать кооперативные идеи. На I Всероссийском съезде пред-
ставителей кооперативных учреждений, состоявшемся 16-21 апре-
ля 1908 г. в Москве, был поставлен вопрос о необходимости создания
11ародного банка. Однако только 3 марта 1911г. правительство утвер-
дило устав Народного банка в Москве, который представлял собой
352
Глава четвертая
типичное акционерное учреждение с основным капиталом в 1 млн
руб., разделенном на 4 тыс. именных акций по 250 руб. 2975 акций
предназначались для передачи 1240 кооперативным учреждениям, а
548 акций - частным лицам. Учредителями банка и соответственно
владельцами этих 548 акций стали прокадетски настроенные профес-
сора и видные кооперативные деятели: А. А. Мануйлов, А. А. Чупров,
А. Ф. Фортунатов, А. Н. Анцыферов, В. Я. Железнов, А. В. Васильев,
В. А. Перелешин, П. А. Садырин и др.
12 марта 1912 г. московский Народный банк начал свои операции.
Уже к январю 1913 г. он сумел объединить 786 кредитных и 324 ссу-
досберегательных товариществ, 229 потребительских обществ,
50 маслодельных артелей, 20 сельскохозяйственных союзов и другие
кооперативные организации (128).
Развитие капиталистической экономики остро поставило вопрос
о коренной перестройке инфраструктуры, которая должна была обе-
спечить более эффективное функционирование системы народного
хозяйства. Кадетские экономисты настаивали на активизации желез-
нодорожного строительства с тем расчетом, чтобы каждая магистраль
способствовала оживлению промышленности и торговли; расшире-
нии почто-телеграфной сети, строительству шоссейных и грунтовых
дорог, разного рода сооружений (морских портов и речных приста-
ней, зернохранилищ и элеваторов).
Считая расширение внутреннего рынка коренным вопросом раз-
вития промышленности и торговли, кадеты вместе с тем выступали
за дальнейшее развитие внешней торговли. Они считали необходи-
мым создать при МТиП Совет по экспертным делам и специальный
экспертный банк для проведения финансовых операций, связанных с
интересами русской внешней торговли. Одновременно они настаива-
ли на реформе консульской службы, внимательном изучении между-
народных рынков.
Значительное внимание кадетские теоретики и политики в рас-
сматриваемый период уделяли разработке рациональной финансо-
вой и налоговой системы. Суть предлагаемых ими реформ сводилась
к пересмотру государственного бюджета в целях сокращения расхо-
дов и отмены непроизводительных по своему назначению ассигно-
ваний; введению прогрессивного подоходного и поимущественного
обложения, а также прогрессивного налога на наследство; постепен-
ному понижению косвенного обложения и отмене косвенных нало-
гов на предметы первой необходимости, понижению таможенных
пошлин «без угрозы существованию и развитию русского народного
хозяйства»; обращению средств ссудосберегательных касс на разви-
тие мелкого кредита и т. д.
(Ито.шция Его Величества
353
Важной задачей, стоящей перед кадетскими теоретиками и идео-
'н нами, являлось преодоление распространенных среди населения
«ан тибуржуазных» настроений, внедрение в массовое сознание мо-
цгли «демократического» капитализма. Они призывали рабочих к
укреплению «свободной дисциплины труда», тесному сотрудниче-
г । ну с предпринимательским классом, мирному разрешению конф-
ликтов между трудом и капиталом. По их мнению, в «упорной и пла-
номерной» совместной работе над подъемом производительных сил в
-ранной» мере были заинтересованы как капиталисты, так и рабочие.
-:)то основная реальная солидарность всех социальных сил, участву-
ющих в производственном процессе, гораздо существеннее всех пси-
хологических антагонизмов, которые создаются классовым положе-
нием этих слоев, - писал С. А. Котляревский» (129).
Одновременно они призывали интеллигенцию коренным об-
разом пересмотреть свое традиционное «экономическое мировоз-
зрение» и, отказавшись от утопических социалистических идей,
признать, что содействие развитию производительных сил есть «на-
циональный идеал и национальное служение» (130). Настаивая на
।сеном сотрудничестве науки и капитала, кадетские теоретики и
идеологи считали, что это может в конечном счете привести к соз-
данию «рациональной» производственной системы хозяйства, к вза-
имному приспособлению и примирению «демократии и капитализ-
ма», к установлению в стране «классового мира» (131). Как видим,
будущие контуры теории конвергенции стали прорисовываться в
России еще в начале XX в.
Вторая проблема, которая стала впервые столь внимательно об-
суждаться в кадетской среде, - это международные отношения и
определение внешнеполитического транзита России. В 1907-1914 гг.
п буквальном смысле слова произошел «взрыв» общественного ин-
тереса к внешнеполитическим проблемам, которые ставились и рас-
сматривались на страницах печати, в специальных исследованиях
по вопросам международных отношений и международного права,
и докладах и лекциях и начиная с февраля 1908 г. - на пленарных
и закрытых заседаниях Думы. Входя в состав думских делегаций и
межпарламентских комиссий, лидеры кадетской партии поддержи-
пили контакты с парламентариями и крупными политическими дея-
телями ведущих западноевропейских стран и США, а также с руко-
водством российского внешнеполитического ведомства, министрами
иностранных дел - сначала А. П. Извольским, а позднее С. Д. Са-
зоновым, крупными чиновниками МИД. Кадетское руководство
считало, что в вопросах внешней политики партия должна придер-
живаться «менее партийной линии, чем в вопросах внутренней полити-
ки» (132). По сути, в ряде коренных вопросов внешней политики
354
Глава четвертая
позиция кадетов совпадала с МИД России. К примеру, выступая
27 февраля 1908 г. на заседании III Думы, Милюков заявил: «Оп-
позиция может быть не согласна с представителями многих других
ведомств, которые говорили и будут говорить с этой кафедры. Не-
согласие оппозиции с взглядами некоторых ведомств очень часто
возрастает до размера принципиального и резкого противоречия. Но
я должен сказать, что такого разногласия не имеется по отношению
к представителю нашего ведомства иностранных дел в тех случаях,
когда с этой кафедры он выступает вестником мира» (133). Одобряя
линию С. Д. Сазонова на Ближнем Востоке и особенно на Балканах,
Милюков 12 октября 1912 г. на заседании ЦК заявил, что если бы
он был на месте министра иностранных дел, то делал бы то же самое
(134). Лидер кадетской партии был уверен в том, что его статьи в га-
зете «Речь» оказывали влияние на выработку внешнеполитического
курса МИД и его главы А. П. Извольского. По словам В. Д. Набокова,
у Милюкова в вопросах внешней политики выражение «мы» часто
означало «кадетская партия и русская дипломатия» (135).
Однако совпадение позиции кадетов и МИД по ряду вопросов
внешней политики применительно к периоду 1907-1914 гг. еще не
означало полного их тождества. Кадеты оказывали поддержку внеш-
неполитическому курсу правительства лишь тогда и постольку, когда
и поскольку он совпадал с их внешнеполитическими представлени-
ями. И как бы Милюкову ни импонировало сходство его взглядов с
позицией Извольского или Сазонова, он не мог не видеть имеющихся
расхождений.
В наиболее концентрированном виде основное содержание ли-
беральной внешнеполитической доктрины было изложено в статье
П. Б. Струве «Великая Россия», опубликованной в январе 1908 г. с
весьма характерным подзаголовком: «Из размышлений о проблеме
русского могущества». Обратив внимание на органическую связь
между внутренней и внешней политикой, Струве попытался дать
ответ на им же сформулированный вопрос: в какой мере изменения,
произошедшие в области государственного строя после 17 октя-
бря 1905 г., способствовали укреплению внешнего могущества Рос-
сии. Отмечая, что «внешнее могущество есть верховная ценность с
государственной точки зрения», Струве писал: «Оселком и мерилом
всей т. н. “внутренней” политики как правительства, так и партий
должен служить ответ на вопрос, в какой мере эта политика содей-
ствует т. н. внешнему могуществу государства».
Одним из необходимых условий создания «Великой России», по
мнению Струве, являлась ориентация на союз с Францией и согла-
шение с Англией, которые должны были оказать поддержку России
в осуществлении ее национальных задач в области внешней полити-
(Ипю.шция Его Величества
355
кн. Струве настаивал на коренном изменении основного направле-
нна внешнеполитического курса. Он считал, что ближневосточная
политика правительства была в корне ошибочной, ибо шла вразрез
< «историческим прошлым», с «живыми культурными традициями».
Крах дальневосточной авантюры был предопределен тем, что центр
in жести внешней политики государства был искусственно перене-
сен «в область, недоступную русской культуре». «Теперь пора при-
шить, - писал Струве, - что для создания “Великой России” есть
юлько один путь: направить все силы на ту область, которая дей-
। । пительно доступна реальному влиянию русской культуры. Эта об-
чисть - весь бассейн Черного моря, т. е. все европейские и азиатские
г । рапы, “выходящие” к Черному морю». По мнению Струве, для ут-
нсрждения реального господства России в бассейне Черного моря
имеется необходимый материальный фундамент: «люди, каменный
уголь и железо». На этом реальном базисе неустанной культурной
работой, при поддержке государства, только и может быть создана
мощная «Великая Россия». Именно с Черноморского побережья,
подчеркивал Струве, «мы должны экономически завоевать и наши
< обственно тихоокеанские владения».
Теоретически разрабатывая проблему «Великой России», Стру-
не самым решительным образом выступал за наращивание военной
мощи государства, создание сильной армии и такого флота, который
••обеспечивал бы нам возможность десанта в любом пункте Черного
моря и в то же время абсолютно обеспечивал бы нас от враждебного
десанта в этой области. Другими словами, мы должны быть госпо-
дами на Черном море». Из такого господства, продолжал он, «само
пытечет политическое и культурное преобладание России на всем
। ак называемом Ближнем Востоке, которое будет “осуществляться
мирным путем”» (136).
Статья Струве, вызвавшая острую полемику в печати различных
политических направлений, дала толчок разработке внешнеполитиче-
ской программы российского либерализма. Либеральные теоретики и
политики сходились в том, что основным фактором, определяющим
развитие международных отношений в начале XX в., является «миро-
нам конкуренция Англии и Германии» и что назревающий конфликт
между ними «лежит в основе мировых отношений» (137). При этом
они были против того, чтобы Россия шла «на буксире той или дру-
гой стороны исключительно». «Наш интерес, - заявил Милюков на
заседании ЦК 1 марта 1909 г., - в балансировании соответственно соб-
ггвенным целям. Союз России с Англией полезнее для англичан, чем
для нас: без поддержки континентальной армии Англия не могла бы
победить Германию, и такую континентальную армию мы могли бы ей
дать, и, напротив, в случае нашего столкновения с Германией англий-
356
Глава четвертая
ский флот не принес бы нам большой пользы. Поэтому, как ни вы-
годно нам тесное сближение с Англией во многих других отношениях,
но мы не можем не оглядываться и на Германию. Что касается союза
с Францией, то здесь фатально и мы, и Франция обречены на союз,
чтобы парализовать армию Германии. И этот союз в смысле оборо-
нительного средства остается еще надолго. Положение вещей, однако,
меняется, если мы посмотрим на этот союз с точки зрения активной
политики: здесь Франция может больше рассчитывать на нас, чем мы
на нее». Общий вывод Милюкова сводился к следующему: «Хотя со-
юзы с Францией и Англией желательны, но система этих союзов ско-
рее пассивная, чем активная, и расчет наш на поддержку со стороны
союзников не может быть слишком велик» (138).
Теоретически отстаивая идею балансирования, кадетские поли-
тики, как, впрочем, и представители других направлений русского
либерализма, на практике выступали за союз с Францией и за согла-
шение с Англией. При этом для кадетов внешнеполитическая ориен-
тация на эти страны была изначально доминирующей и всецело соот-
ветствовала их идеалу государственного политического устройства.
Разъясняя, почему кадеты склоняются к союзу с Францией и согла-
шению с Англией, Милюков подчеркивал, что это обусловлено вну-
тренним строем этих стран, тогда как «союз с Германией, с которой
наша дипломатия связана отчасти династическими связями, отчасти
солидарностью в охране старого строя», «менее симпатичен» (139).
Ратуя за проведение Россией активного внешнеполитического
курса, кадетские теоретики и политики не могли обойти проблему
мирного и немирного разрешения международных проблем. С осо-
бой силой эта проблема встала во время Боснийского кризиса 1908—
1909 гг., когда на Балканах, образно говоря, запахло порохом. 1 мар-
та 1909 г. с докладом о тактике партии ввиду грозящих осложнений
на Балканах выступил Милюков. Считая заявление А. И. Гучкова на
пленарном заседании III Думы о том, что Россия не готова силой ору-
жия поддержать «справедливые славянские требования», политиче-
ски вредным, ибо оно «уменьшает шансы России за границей», тем
не менее Милюков вполне определенно высказался за политическое
урегулирование Боснийского кризиса. «Мы, - заявил он, - должны
стоять на том, что к войне мы не готовы, и все делать для того, чтобы
отклонить возможность войны». Вместе с тем Милюков поставил во-
прос: до каких пределов «мы можем пользоваться этим аргументом,
что мы не готовы воевать?» «Бывают моменты, - подчеркнул он, -
когда даже маленькие государства решаются на войну с крупными,
поэтому и нам нельзя стоять на той точке зрения, что Россия, что бы
ни произошло, воевать не должна и не будет. Следовательно, и от на-
()нпозиция Его Величества
357
шей дипломатии мы готовы требовать, чтобы она держалась с боль-
шим достоинством» (140).
Из этой посылки логически вытекало, что нарушение Австро-Вен-
грией национальных интересов Сербии еще недостаточно для объ-
явления войны. Следует подчеркнуть, что подобная позиция вполне
согласовывалась с концепцией неославизма, согласно которой взаи-
моотношения между Россией и остальными славянскими странами
должны строиться на принципах политического и национального
равноправия и невмешательства в дела друг друга. Недаром на со-
вещании кадетской фракции с представителями местных партийных
комитетов, состоявшемся 20-21 октября 1908 г., Милюков подчерк-
нул, что не историческая миссия России в ее славянофильском по-
нимании, а именно международные задачи выдвинули славянство в
центр мировой политики. «Славянским вопросом, - заявил он, - не-
((бходимо интересоваться не в силу родства и сентиментальных сла-
вя пофильских мотивов, а потому, что он представляет собой часть
международного русского вопроса. Им нужно овладеть, доказав пра-
вым, что оппозиция знает его лучше их, и лишить их монополии на
патриотизм. Сейчас мировая политика исчерпывается антагонизмом
Германии и Англии. Русская оппозиция должна определить свою по-
лицию в этом вопросе. Славянство - даровая сила против германи-
зации Балкан, и эту силу надо использовать» (141). Милюков под-
черкнул, что кадеты должны поддерживать славянские народы тогда
и постольку, когда и поскольку это совпадает с собственными инте-
ресами России.
Вновь к обсуждению данного вопроса Милюков возвратился на
мартовском заседании ЦК 1909 г.: «Наше положительное отноше-
ние к славянам должно найти свое подтверждение и в том, что оно
соответствует нашим интересам в Европе; сейчас фактическая груп-
пировка славян в Европе идет параллельно нашим союзам и против
германизма. Этим положением вещей и должна определяться наша
славянская политика» (142). В заключительной части своего докла-
да Милюков еще раз указал: «Мы преследуем славянскую политику
лишь в пределах собственных интересов, и нам воевать сейчас очень
трудно» (143). В своих воспоминаниях Милюков, касаясь славян-
ской проблемы в период Балканских войн, писал, что балканские
славянские народности «показали себя самостоятельными не толь-
ко в процессе освобождения, но и в борьбе между собой. С этих пор,
находил я, с России снята обуза постоянных забот об интересах сла-
нянства в целом. Каждое славянское государство идет теперь своим
путем и охраняет свои интересы, как находит нужным. Россия так-
же по отношению к славянам должна руководствоваться собствен-
ными интересами. Воевать из-за славян Россия не должна»(144).
358
Глава четвертая
Однако если речь зайдет о нарушении непосредственных нацио-
нальных интересов России, то война, как считал Милюков, будет
неизбежной.
После доклада Милюкова началась дискуссия, в ходе которой
большинство членов ЦК самым категорическим образом высказа-
лось против «бряцания оружием». В. М. Гессен и А. М. Колюбакин
считали, что Гучков прав, ибо «мы не можем и не должны даже из
национальных соображений говорить, что мы сильнее, чем есть
на самом деле». По мнению Гессена, «если бы мы позволили себе
это, мы совершили бы преступление и тем самым заняли бы пози-
цию, которое занимало в японскую войну “Новое время”. Нам ни
в коем случае не следует бить в барабаны и демонстрировать свою
силу. Этой обязанности никто на нас не возлагает. Будем оставать-
ся в роли критиков и никаких положительных решений не предла-
гать» (145). Настаивая на усилении критики в адрес правительства,
Колюбакин заявил: «В войну нам втягиваться нельзя, как бы мы ни
симпатизировали Сербии. Мы должны доказывать, что воевать мы
бессильны и что слабость наша усиливается от внутренних непо-
рядков. Наша политика должна быть национальной, но не нацио-
налистической, и мы должны быть противниками нашей официаль-
ной политики гораздо более резкими, чем в японскую войну» (146).
По мнению А. И. Шингарева, «преступлением перед страной яв-
ляется все, что могло бы принести малейший риск войны... Всеми
силами надо протестовать против войны» (147). «Война, - заявил
Н. Н. Кутлер, - гибельна для страны, и надо принять меры к тому,
чтобы ее избегнуть» (148).
Однако В. Д. Набоков, А. С. Изгоев, Н. А. Гредескул считали по-
зицию Гучкова антипатриотической, ибо он был не вправе «аргумен-
тировать одним лишь указанием на наше бессилие и неподготовлен-
ность» (149). Изгоев, соглашаясь, что в данный момент «войны не
должно быть», отмечал, что рано или поздно она неминуема, и поэто-
му «большая русская либеральная партия не может устраниться от
определения своего отношения к борющимся сторонам» (150). Еще
дальше в своих заключениях шел Гредескул, заявивший: «Надо вы-
ступать против войны всеми средствами. Вместе с тем нам не следует
подчеркивать свою излишнюю уступчивость, мы должны спокойно
заявить, что если нас вынудят к войне, то мы будем воевать... С на-
шим общественным мнением мы должны прямо говорить, что война
для нас пагубное дело, но если придется, будем воевать» (151). Окон-
чательный итог заседания сводился к тому, что «войны, безусловно,
надо избегать» (152).
Выступление кадетов за политическое урегулирование Босний-
ского кризиса вместе с тем показало, что они в принципе не отрицали
(Ьтозиция Его Величества
359
возможности, а в ряде случаев и неизбежности решения международ-
ных конфликтов вооруженными средствами. Поэтому они выступа-
'III за укрепление военного могущества России, техническое перево-
оружение армии и флота, внедрение в общественное сознание идеи
•здорового милитаризма». Теоретическое обоснование этой идеи дал
II. Б. Струве в статье «Экономическая проблема “Великой России”.
Заметки экономиста о войне и народном хозяйстве», опубликован-
ной в сборнике «Великая Россия». Разрабатывая вопрос о взаимо-
связи между уровнем экономического развития страны и ее воен-
ного могущества, Струве писал: «Эту связь можно сформулировать
в положении: чем выше экономическое развитие страны, тем - при
прочих равных условиях - выше ее боевая готовность и тем значи-
। гльнее та сила, которую данная страна может развить при военном
столкновении». Отмечая, что военные успехи любой страны связа-
ны с множеством других факторов (техническое оснащение армии,
«качество солдата», подготовка военачальников, «дух армии» и т. п.),
(' груве считал, что определяющим является все же уровень развития
народного хозяйства. «Влияние войны на народное хозяйство, - от-
мечал он, - гораздо меньше, чем влияние того или иного положения
народного хозяйства на войну, а точнее на те ресурсы (военные и фи-
нансовые), с которыми государство вступает в войну, и тем самым
шансы войны».
Проецируя эти общетеоретические посылки на Россию, Струве
писал: «С точки зрения военной готовности России нет более настоя-
тельной общей задачи, чем укрепление ее экономического состояния,
или иначе, чем политика, направленная на накопление капиталов в
стране. Ибо нельзя достаточно подчеркнуть, что слабое место России
в сравнении с ее противниками заключается в ее экономической сла-
бости, которая может быть преодолена лишь упорною и многолетней
работой над поднятием страны на высшую экономическую ступень.
Нет теоретически более превратной и практически более опасной
мысли, чем мысль, что в экономической отсталости России могут
заключаться какие-либо преимущества в военном отношении». Раз-
вивая это положение, Струве подчеркивал, что «до тех пор, пока мы
не будем экономически настолько крепки, чтобы иметь возможность
вести, по крайней мере, в течение года войну, не прибегая к разруши-
тельным и внезаконным средствам, т. е. пока наш внутренний денеж-
ный рынок не будет способен нормально удовлетворять финансовую
потребность государства, втрое или вчетверо превышающую ту кре-
дитную потребность, которую обнаружило по случаю столкновения
с Японией, - до тех пор наши шансы в вооруженном столкновении с
гой европейской коалицией, которая реально противостоит нам, бу-
дут значительно слабее шансов наших противников» (153).
360	Глава четвертая
Струвистская идея «здорового милитаризма», из которой логи-
чески вытекал вывод о необходимости коренной перестройки армии
и флота, повышения их военно-технической оснащенности и боевой
готовности (о чем подробно говорилось в двухтомнике «Великая
Россия»), в общем и целом разделялись и поддерживались большей
частью либеральной оппозиции (154). «Если мы, - писал А. С. Из-
гоев, - признаем государство, мы должны признавать и войну и об-
учение армии для войны... Перед нашим сознанием такая дилемма:
либо существование нынешних государств в их нынешних границах,
а следовательно, и армии, возможность войн, или же отрицание войн
во что бы то ни стало, а следовательно, и отрицание в конечном счете
государства, да и всей культуры» (155).
Наряду с многочисленными сторонниками идеи «здорового ми-
литаризма» в России сохранялось, хотя и сравнительно узкое, па-
цифистское течение, объединявшее в своих рядах незначительную
часть интеллигенции кадетского, прогрессистского и даже левооктяб-
ристского толка (156), которая, впрочем, признавала, что в условиях
обострения межимпериалистических противоречий войны все же
являются неизбежными. Поэтому, выступая против захватнических
войн, пацифисты не исключали необходимости войн оборонитель-
ных. «Итак, скрепя сердце, - говорил в одном из своих докладов
кн. Павел Д. Долгоруков, - пацифисты допускают, что в современ-
ном человечестве война иногда бывает “печальной необходимостью”
для обороны государства от нападения неприятеля» (157). Основную
свою задачу пацифисты видели в распространении среди широких
масс населения своих идей, информации об основах международно-
го права, роли и значении третейских судов и международных кон-
ференций мира. Пацифисты считали необходимым оказывать воз-
действие на законодательную власть и правительство при помощи
«Обществ мира», межпарламентского союза арбитража и Гаагских
международных конференций. Однако «Общества мира» в России и
пропагандируемые ими идеи пацифизма не получили широкого рас-
пространения. Более того, в период Балканских войн в московском
«Обществе мира» произошел раскол, который привел к ослаблению
его деятельности.
Учитывая, что в новейшей отечественной литературе достаточно
основательно освещены позиции кадетов по основным направлениям
внешнеполитического курса (158), сосредоточу внимание на балкан-
ской проблеме, которая в 1912-1914 гг. вызвала дискуссию в обще-
ственных кругах, в т. ч. и в кадетской среде. Дело в том, что балкан-
ская проблема стала узлом международных противоречий, чреватых
перерастанием в мировой вооруженный конфликт. В купе с национа-
листами октябристы и прогрессисты выступали с резкой критикой
()ппозиция Его Величества
361
позиции С. Д. Сазонова, взявшего курс на соглашение с Австро-Вен-
грией и на примирение государств Балканского союза с Турцией. Ок-
тябристы и прогрессисты потребовали от правительства, чтобы оно в
ультимативной форме заявило Австро-Венгрии: Россия не допустит
«ни шагу далее на Балканский полуостров». В противном случае
она «вынуждена будет победить свое отвращение к войне и бросить
на чащу весов свой меч». До свидания П. Н. Милюкова с С. Д. Са-
зоновым «Речь» с не меньшей активностью нападала на министра
иностранных дел за его «сговорчивость» и «уступки» Австрии, не-
достаточную охрану национальных интересов России. После этого
свидания «Речь» изменила свою позицию, и Милюков стал усиленно
хвалить Сазонова за «сдержанность» и критиковать «бестолковый
задор» «Нового времени». Настаивая на том, что балканский вопрос
надо решать не одним, а вместе с «наладившейся европейской маши-
ной тройственного соглашения», Милюков призывал к более осто-
рожной политике на Балканах.
Позиция Милюкова после встречи с Сазоновым не встретила под-
держки со стороны подавляющего большинства членов кадетского
ЦК. На заседание ЦК 12 октября 1912 г., выражая мнение большин-
ства присутствовавших, В. И. Вернадский заявил, что милюковская
линия «по видимости близко подходит к координации с политикой
министра иностранных дел, а этой опасной близости надо избегать,
т. к. известно, что русская политика всегда терпит фиаско». По мне-
нию Вернадского, «прогрессивным элементам общества невозможно
оставаться пассивными, а члены партии к.-д. обязаны вступать в те
общественные организации, которые сейчас формируются... Необ-
ходимо поэтому принять участие в организующейся помощи славя-
нам» (159). А. Р. Ледницкий считал, что призывы Милюкова к сдер-
жанности приведут к тому, что «общественное движение пройдет
мимо нас» (160).
С критикой позиции Милюкова выступил Струве. «Россия, - за-
явил он, - имеет свои вполне определенные задачи при ликвидации
Турции в Европе, и их надо поставить в полном объеме перед обще-
ством... В настоящее время Россия вынуждается выступить в защиту
своих интересов, которые совпадают с интересами славян - боль-
ше болгар, чем сербов, это вопрос о Проливах... Мы снова вступаем
в единоборство с Западной Европой, но при более благоприятных
условиях, чем, например, в 1853 г. ...В финансовом отношении мы
одна из могущественных стран, мы могли бы говорить таким языком,
что все бы прятались в нору. Надо бросить лозунг в народ и зажечь
его» (161).
Аналогичной точки зрения придерживался Н. А. Гредескул, счи-
тавший необходимым оказывать славянам моральную и материалы
362
Глава четвертая
ную помощь. «Война на Балканах, - отмечал он, - создает благо-
приятное положение для России, а не для Австрии: не Россия будет
зачинщицей войны, если таковой уже нельзя будет избежать. Война в
высшей степени нежелательна, но и для самого предотвращения вой-
ны нельзя от нее зарекаться, - и с этой точки зрения позиция П. Н. М.
(Милюкова. - В. Ш.) опасна и нежелательна» (162). А. В. Тыркова за-
явила, что она читает некоторые статьи «Нового времени» с гораздо
большим удовлетворением, чем партийный официоз «Речи». Под-
черкнув, что «инициатива общественного сочувствия славянам, к со-
жалению, упущена партией к.-д.», Тыркова сделала вывод: «Остается
войти хотя бы в чужую организацию» (163). По мнению А. С. Изго-
ева, «тон статей П. Н. М. (Милюкова. - В. Ш.) есть скорее тон дип-
ломата, ответственного министра иностранных дел, чем тон лидера
оппозиции. И это сбивает общество с толку. Следовало бы усилить
в партийных органах критику внешней политики правительства,
усилить оппозиционные ноты. Следовало бы усилить эту ноту и про-
никая в общественные организации для помощи славянам» (164).
Против позиции Милюкова высказался и А. А. Свечин, считавший,
что «стать на почву безусловного успокоения партия не может, не
может она и скрывать, что война сопряжена для страны с большим
риском и потерями. Но при всем этом надо пустить мысль, что есть
пределы, за которыми и мы не удержимся от войны. Скажем, что за
славянские интересы воевать мы не пойдем, но и раздавить их мы не
позволим» (165).
Из всех присутствовавших на заседании ЦК лишь один А. М. Ко-
любакин высказался за проведение более осторожной политики. Он
считал, что славянам, безусловно, надо помогать, но обещать им ак-
тивную поддержку нельзя, ибо «мы знаем, что Россия слаба». Имен-
но эту точку зрения, по мнению Колюбакина, и надо было проводить
от имени кадетской партии, которая «является более ответственной,
чем те беспартийные люди, которые теперь шумят» (166).
В заключительном слове Милюков подчеркнул, что Россия из-за
славян воевать не должна, но если «зайдет речь о собственных инте-
ресах России, то дело может быть иначе». Поставив вопрос, что же
следует понимать под «русскими интересами» и где проходит «та
граница в поддержке славян, за которой начинается тот интерес, ко-
торый может оправдать войну», Милюков заявил: «Сейчас на этот
вопрос и трудно и неудобно отвечать, и поневоле приходится не до-
говаривать... Итак, нельзя сразу же ставить на почву более или ме-
нее отдаленных русских интересов, говорить о ликвидации Турции
и т. п. - это был бы грубый ход». Разъясняя собственную позицию,
Милюков особо подчеркнул, что он «стоит за необходимость для Рос-
сии Проливов... но сейчас, хотя балканский вопрос ставится во всю
()нпозиция Его Величества	363
ширь, вопрос о ликвидации Турции еще не наступил. Для России
। рудно довольствоваться простой нейтрализацией Проливов, для нее
нужны и куски территории по берегам Проливов... Следовательно, в
постановке вопросов должна сохраняться известная перспектива и
последовательность». Милюков пытался внушить однопартийцам,
что обо всем этом глупо кричать на всех углах, и поэтому партия
должна свою политику в балканском вопросе проводить так тонко и
дипломатично, чтобы у масс сохранилась иллюзия о ее непричастно-
сти к империалистической внешней политике (167).
Дискуссия по вопросам балканской политики, начатая 12 октя-
бря в ПО ЦК, через десять дней была продолжена в МО ЦК. В ходе
се выяснилось, что МО ЦК стоит в балканском вопросе на еще бо-
лее правых позициях, чем ПО ЦК. «Балканский вопрос, - заявил
Ф. Ф. Кокошкин, - так жизненно важен, что мы не можем не выра-
зить относительно него своего мнения. Проливы - жизненный инте-
рес для России. Распределение сил на Балканском полуострове также
далеко не безразлично. Наши симпатии должны быть на стороне сла-
вян. Нельзя забывать, что происходит борьба стран с демократиче-
ской конституцией против страны, представляющей собой военную
деспотию с призрачными формами конституции. Избегая шовиниз-
ма, мы не должны становиться на ту точку зрения, что войны следует
избегать какой бы то ни было ценой. Говорить теперь о военной не-
подготовленности России было также неуместно» (168). К точке зре-
ния Кокошкина присоединились А. А. Мануйлов, В. А. Маклаков и
А. А. Кизеветтер. «Наша формула, - подчеркнул Маклаков, - должна
быть следующей: мы должны быть готовыми к войне. Мы должны
готовиться к ней во всех отношениях: приводя в порядок с наши во-
енные силы и наши внутренние отношения» (169).
На фоне подобного рода «воинственных» выступлений диссонан-
сом прозвучала лишь речь кн. Д. И. Шаховского, который считал, что
«сдержанность Сазонова едва ли должна быть всецело осуждаема.
11ужно только установить, до каких пределов должна идти эта сдер-
жанность. Прежде всего мы должны установить для самих себя наши
основные требования в Балканском вопросе» (170).
Итоги обсуждения балканского вопроса в МО ЦК подвел
А. Р. Ледницкий. Во-первых, подчеркнул он, «прогрессивные эле-
менты должны стать во главе движения и подчинить общественное
мнение своему влиянию». Во-вторых, Россия ни при каких обстоя-
тельствах не должна устраняться от решения балканского вопроса.
В противном случае «это поставит ее в разряд второстепенных и даже
третьестепенных государств». В-третьих, «мы не можем допустить,
чтобы Константинополь принадлежал какой-нибудь сильной дер-
жаве: всего лучше было бы сделать его вольным городом. Нельзя до-
364
Глава четвертая
пустить также захвата Салоник Австрией: это было бы равносильно
закрытию Дарданелл» (171).
Постановление МО ЦК сводилось к следующим четырем пунк-
там: «1) МО ЦК полагает, что сочувствие русского общества должно
быть на стороне славян; 2) МО ЦК не считает возможным поддержи-
вать мнение, что следует какой бы то ни было ценой избегать войны;
3) члены партии к.-д. должны заняться организацией общественного
мнения и оказывать всяческое содействие обществам, принявшим
на себя дело помощи славянам. При выборе обществ, которым будет
оказываться содействие, следует принимать во внимание нравствен-
ную и политическую физиономию их руководителей; 4) выяснение
вопроса о позиции, которая должна занять Россия в балканском
вопросе, решено отложить до дальнейшего обсуждения» (172). Это
была позиция, мало чем отличающаяся от позиции октябристов и
прогрессистов.
Воинствующие волны «здорового милитаризма» стали захлесты-
вать и московское «Общество мира». 4 ноября 1912 г. его правление
внесло на обсуждение общего собрания резолюцию по поводу бал-
канских событий. «Великий грех, - говорилось в резолюции, - тво-
рится на Балканах. Льется человеческая кровь. Не будучи в состо-
янии приостановить кровопролитие, русское общественное мнение
должно стремиться хотя бы к его ограничению, чтобы оно не распро-
странялось на остальную Европу. А это можно лишь при условии,
если Россия и Австрия будут соблюдать строгий нейтралитет. В этом
направлении “Общество мира” будет стремиться влиять на русское
общественное мнение. В то же время “Общество мира” выражает на-
дежду, что русское правительство совместно с другими великими
державами не только будет стремиться к локализации войны, но и
энергично содействовать скорейшему прекращению кровопролития
на Балканах» (173).
Эта резолюция, соответствующая в своей основе более тонкой
и дипломатичной позиции Милюкова в балканском вопросе, была
встречена в штыки членами правления «Общества мира» С. А. Кот-
ляревским и А. Р. Ледницким. Первый считал, что резолюция «идет
вразрез с настроением русского общества, сочувствовавшего славя-
нам». По мнению второго, «война балканских народов против Турции
есть война чисто оборонительная и является единственным способом
достижения мира и в этом своем качестве не только не противоречит
идее пацифизма, но вполне с ним согласна и из него вытекает» (174).
В конечном счете председатель правления «Общества мира» кн. Па-
вел Д. Долгоруков вынужден был снять резолюцию с повестки дня,
но это уже не могло предотвратить раскол внутри Общества.
()ипозиция Его Величества
365
Теоретическое обоснование «наступательной» внешней поли-
цией дал П. Б. Струве в статье «Балканский кризис и исторические
задачи России». Исходя из тезиса о «здоровом и смелом консерва-
। ивном империализме», он заявил, что в данный момент на Балканах
•>творится и завершается русское дело». Балканские события, считал
( труве, «поднимают наше народное чувство, дают ему удовлетворе-
ние, возрождают веру в Россию, в историческое призвание России
и ее мощь. Соответственно этому общественное движение, которое
может быть порождено в России балканскими событиями, не долж-
но быть партийным, не должно и не может быть приурочиваемо ни
к какому направлению. Тут есть неоспоримо материал для чего-то
всенародного и объединяющего». Струве считал, что России следует
воспользоваться балканской войной и извлечь из нее максимальную
пользу. Конкретизируя программу создания «Великой России», он
писал: «Россия, экономический центр которой тяготеет в Черному
морю, должна господствовать на нем и командовать над выходом из
пего в Средиземное море. Это есть хозяйственная и политическая не-
обходимость для России... России нужно в удобное время безогово-
рочно решить вопрос о своем контроле над Проливами». Считая, что
в данный момент нецелесообразно торопиться с разрешением этого
вопроса, Струве призывал готовиться к «великим испытаниям» в
ближайшем будущем. «Мы, - писал он, - должны теперь же не толь-
ко внешне, технически, но и внутренне, духовно готовиться к вели-
ким испытаниям. Никогда еще Россия так не нуждалась в твердой
либеральной внутренней политике, в мудрой политике собирания
всех сил не только русского народа, но и всех народностей империи,
как именно теперь» (175). Под данными положениями Струве впол-
не мог подписаться и Милюков. Теоретическое обоснование внешне-
политической программы кадетов приобрело вполне определенные
очертания. Действительно, Россия с головокружительной быстротой
приближалась к великим испытаниям.
Как видим, дискуссии по широкому кругу проблем в кадетской
среде способствовали более четкому и определенному выявлению
взглядов и позиций внутри партии, которая после Первой россий-
ской революции оказалась в весьма сложном положении. С одной
стороны, плюрализм точек зрения и позиций внутри кадетской пар-
тии стимулировал постановку и разработку целого комплекса вопро-
сов, оказавшихся в центре внимания в этот период, а с другой - сви-
детельствовал о том, что партия народной свободы не представляет
собой монолитного целого, что снижало ее наступательный полити-
ческий потенциал.
366	Глава четвертая
Примечания
1.	Речь. 1907. 7 июня.
2.	Вестник партии народной свободы. 1907. № 23/24. Стб. 3326.
3.	Протоколы Центрального комитета конституционно-демократической пар-
тии. 1905-1911 гг. М„ 1994. Т. 1. С. 209.
4.	Русская мысль. 1908. Кн. IV. С. 1-7; Кн. VII. С. 124.
5.	Русская мысль.1907. Кн. X. С. 209; Кн. XI. С. 150.
6.	Речь. 1908. 18 марта.
7.	Речь. 1909. 21 июня.
8.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1908—
1914 гг. М., 2000. Т. 2. С. 192.
9.	Там же.
10.	Там же. С. 236-237.
11.	Там же. С. 240.
12.	Там же. С. 202.
13.	Там же. С. 216.
14.	Там же. С. 214.
15.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия III. Ч. IV. СПб., 1910. Стб. 208.
16.	Речь. 1910. 6 декабря.
17.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1912-1914 гг. М„ 1997.Т. 2. С. 92.
18.	Там же. С. 207.
19.	Четвертая Государственная дума. Сессия 1. Фракция народной свободы в
период 15 ноября 1912 г. - 25 июня 1913 г. СПб., 1913. С. 10.
20.	Русская мысль. 1913. Кн. XL С. 5.
21.	Русская мысль. 1914. Кн. I. С. 149-158.
22.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии Т. 2.
С. 591.
23.	Там же. С. 510-512.
24	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 271.
25.	Там же. С. 271-272.
26.	Там же. С. 273.
27.	Там же. С. 272.
28.	Русская мысль. 1910. Кн. IX. С. 174.
29.	Русская мысль. 1907. Кн. VII. С. 165.
30.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 410.
31.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С. 15.
(hi позиция Его Величества	367
32.	Там же. С. 405.
33.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
пар тии. Т. 1. С. 408.
34.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
( . 279.
35.	Там же. С. 280-281.
36.	Там же. С. 293-294.
37.	Там же. С. 303.
38.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 457.
39.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С. 331.
40.	Там же. С. 333.
41.	Речь. 1908. 16 марта.
42.	Булгаков С. Н. Два града: Исследования о природе общественных идеалов.
М. 1911. Т. 2. С. 388-389; см. также: Т. 1. С. 280, 284.
43.	Бердяев II. Новое религиозное сознание и общественность. СПб., 1907.
С. 52; Он же. Духовный кризис интеллигенции. СПб., 1910. С. 7; Струве П. Patri-
ot ica. СПб., 1910. С. 103; Украинская жизнь. 1912. № 3. С. 7.
44.	ГА РФ. Ф. 579. On. 1. Д. 3514. Л. 35 об.
45.	Нольде Б. Э. Национальный вопрос в России. Пг., 1917. С. 3.
46.	Автономия, федерация и национальный вопрос. СПб., 1906. С. 4.
47.	Струве II. Patriotica. С. 301.
48.	Русская мысль. 1913. Кн. XI. С. 3.
49.	Струве П. Patriotica. С. 300.
50.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия III. Ч. IV. СПб., 1910. Стб. 2077-2078.
51.	Русская мысль. 1910. Кн. VI. С. 177.
52.	Русская мысль. 1913. Кн. XI. С. 4.
53.	Русская мысль. 1910. Кн. VI. С. 174.
54.	Булгаков С. Н. Два града... Т. 1. С. 294.
55.	По вехам. Сб. статей об интеллигенции и национальном лице. М., 1909.
С. 50.
56.	Струве II. Patriotica. С. 299.
57.	По вехам. С. 4-41, 76-77.
58.	ГА РФ. Ф. 579. On. 1. Д. 3514. Л. 1 об., 3, 17, 22, 28.
59.	Там же. Л. 28.
60.	Там же. Л. 22.
61.	Там же. Л. 20.
62.	Там же. Л. 31 об.
63.	Там же. Л. 31 об. - 32.
368
Глава четвертая
64.	Там же. Л. 37-39.
65.	Шипов Д. Н. Воспоминания и думы о пережитом. М., 2007. С. 522.
66.	Там же. С. 523.
67.	Вестник Европы. 1909. Кн. 1. С. 26.
68.	Там же. С. 265.
69.	Русская мысль. 1908. Кн. 1. С. 150-151.
70.	Речь. 1913. 15 мая.
71.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С. 223. В п. 26 программы говорилось: «Конституция Финляндии, обеспечива-
ющая ее особенное государственное положение, должна быть всецело восстанов-
лена. Всякие дальнейшие мероприятия, общие Империи и Великому Княжеству
Финляндскому, должны быть впредь делом соглашения между законодательны-
ми органами Империи и Великого Княжества».
72.	Там же. С. 224, 230.
73.	Там же. С. 224.
74.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 391.
75.	Струве П. Patriotica. С. 149-150.
76.	ГА РФ. Ф. 629 (А. В. Тыркова). On. 1. Д. 6. Л. 36 об.
77.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С. 49.
78.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 243.
79.	Украинская жизнь. 1912. № 7/8. С. 53.
80.	Грушевский М. С. Освобождение России и украинский вопрос. Статьи и
заметки. СПб., 1910. С. 88-91; Формы национального движения в национальных
государствах. СПб., 1910. С. 319-322; Украинская жизнь. 1912. № 4. С. 83.
81.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С. 159.
82.	Там же. С. 163.
83.	Украинская жизнь. 1912. № 4. С. 83.
84.	Украинская мысль. 1912. № 12. С. 93.
85.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 219.
86.	Там же. С. 220.
87.	Там же. С. 223.
88.	Там же. С. 224.
89.	Там же. С. 229.
90.	Там же.
91.	Там же. С. 230.
92.	Там же. С. 231.
93.	Там же. С. 232.
(Оппозиция Его Величества	369
94.	Украинская жизнь. № И. С. 27.
95.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 268.
96.	Государственная дума. Четвертый созыв. Стенографические отчеты.
1913-1914 гг. Сессия II. Ч. I. СПб., 1914. Стб. 908.
97.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 288.
98.	Там же. С. 287.
99.	Там же.
100.	Там же.
101.	Съезды Конституционно-демократической партии. Т. 2. С. 511-512.
102.	Там же. С. 515.
103.	Там же. С. 522.
104.	Там же. С. 529.
105.	Там же. С. 529-530.
106.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 298.
107.	Там же. С. 301-302.
108.	Там же. С. 303.
109.	Там же. С. 306-307.
110.	Там же. С. 309.
111.	Там же. С. 311.
112.	Там же. С. 311-312.
113.	Там же. С. 316.
114.	Там же. С. 335.
115.	Русская мысль. 1909. Кн. 1. С. 204-206.
116.	Московский еженедельник. 1909. 29 июля. С. 5-6.
117.	Струве. П. Patriotica. С. 160.
118.	Туган-Барановский М. И. К лучшему будущему. Сб. статей. СПб., 1912.
С. 203-204.
119.	Право. 1909. № 35. Стб. 1881; Каминка А. И. Предпринимательские со-
юзы. СПб., 1909; Гольдштейн И. М. Синдикаты и тресты и современная эконо-
мическая политика. М., 1912; Он же. Экономическая политика. М., 1913. Вып. 1.
120.	Земское дело. 1914. № 8. С. 560.
121.	Городское дело. 1914. №6; Земское дело. 1914. №6.
122.	Речь. 1913. 16 марта.
123.	Туган-Барановский. Социальные основы кооперации. М., 1916. С. 345.
124.	Анциферов А. Н. Очерки по кооперации. Курс лекций и статей. 1908—
1914 гг. М„ 1915. С. 30-31.
125.	Туган-Барановский М. И. Указ. соч. С. 96, 104.
370
Глава четвертая
126.	Герценштейн М. Я. Аграрный вопрос в программах различных партий //
Аграрный вопрос. Сб. статей. М., 1907. Т. II. С. 120.
127.	Земское дело. 1913. № 8. Стб. 691.
128.	Слово. 1909. 9 января.
129.	Русская мысль. 1909. Кн. 1. С. 204-206.
130.	Русская молва. 1912. 5 декабря.
131.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 332.
132.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия I. Ч. 11. СПб., 1908. Стб. 119-120.
133.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 95.
134.	ГА РФ. Ф. 629. On. 1. Д. 16. Л. 36 об. - 37.
135.	Русская мысль. 1908. № 1. С. 143-155.
136.	Котляревский С. А. Правовое государство и внешняя политика. М., 1909;
Милюков II. Н. Балканский кризис и политика А. II. Извольского. СПб., 1910.
137.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 333-334.
138.	Там же. С. 332.
139.	Там же. С. 333.
140.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С. 65.
141.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 332.
142.	Там же. С. 338.
143.	Милюков П. II. Воспоминания. М., 1991. С. 365.
144.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1. С. 338.
145.	Там же. С. 339.
146.	Там же. С. 340.
147.	Там же. С. 343.
148.	Там же. С. 338,340,341.
149.	Там же. С. 340.
150.	Там же. С. 341.
151.	Там же. С. 344.
152.	Великая Россия. М., 1911. Кн. 2. С. 144-154.
153.	Подробно см.: Шелохаев В. В. Идеология и политическая организация
российской либеральной буржуазии. 1907-1914 гг. М., 1991. С. 162-163.
154.	Русская мысль. 1911. Кн. XII. С. 112-113.
155.	См.: Шелохаев В. В. Указ. соч. С. 163-165.
156.	Общество Мира в Москве. Вып. 1. 1909-1910. М., 1910. С. 32.
(h/позиция Его Величества
371
157.	См.: Шабанов С. И. Внешнеполитическая концепция партии кадетов
( 15)05—1917). Дис. ... канд. ист. наук. М., 1994; Кустов В. А. Конституционно-де-
мократическая партия (партия Народной свободы): разработка и реализация
||||еп1пеполитической доктрины (1905-1920). Дис. ... канд. ист. наук. Саратов,
'.’<101; Новиков Д. II. Дальневосточный регион во внешнеполитической концеп-
ции русских либералов (1906-1914 гг.). Дис.... канд. ист. наук. М., 1997; Воронко-
ва И. Е. Доктрина внешней политики партии конституционных демократов. М.,
2010.
158.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
пар тии. Т. 2. С. 95, 98-99.
159.	Там же. С. 95,96.
160.	Там же. С. 97-98.
161.	Там же. С. 100.
162.	Там же. С. 100-101.
163.	Там же. С. 101.
164.	Там же.
165.	Там же. С. 97.
166.	Там же. С. 102-103.
167.	Там же. С. 106.
168.	Там же.
169.	Там же.
170.	Там же. С. 107-108.
171.	Там же. С. 108.
172.	Общество Мира в Москве. Вып. III. 1912-1913 гг. М., 1913. С. 5-6.
173.	Там же. С. 6.
174.	Русская мысль. 1912. Кн. XII. С. 156-160.
175.	Там же.
3. Думская тактика: от компромисса к противостоянию
Смирившись с роспуском II Думы, кадетское руководство, проиг-
норировав бойкотистские настроения среди части левых однопартий-
цев, взяло курс на участие в избирательной кампании в III Думу и на
работу в ней. В разгар избирательной кампании в III Думу П. Н. Ми-
люков опубликовал в «Речи» статью, в которой заявил: «Мы приоб-
рели нравственное право сказать теперь, что, к величайшему сожале-
нию, у нас - и всей России - есть враги слева» (1). Несмотря на все
последующие оговорки, что под «врагами слева» Милюков прежде
всего имел в виду представителей «крайнего» революционного кры-
ла социал-демократии - большевиков, для общественного мнения
было очевидно, что кадеты сигнализируют власти о своей готовности
372
Глава четвертая
приспособиться к третьеиюньскому режиму и выражают согласие на
сотрудничество как с исполнительной властью в рамках III Думы,
так и со своими политическими конкурентами - октябристами, на
основе т. н. конституции попроще.
Парламентская тактика кадетской партии была утверждена на
ее V съезде, состоявшемся 24-27 октября 1907 г. в Гельсингфорсе.
В докладе Милюкова и принятых по нему решениях красной нитью
проходила мысль о необходимости учитывать новую политическую
реальность и приспосабливаться к ней. Милюков подчеркнул, что
партия не будет играть в Думе роль «безответственного меньшин-
ства», рассматривающего Думу как «средство для подготовки вне-
думских выступлений», а будет подходить к ней как к «высшему го-
сударственному органу, обладающему точно определенною в законе
долей верховной власти». Милюков подтвердил твердое намерение
кадетов «вести борьбу на правовой почве, пока к этому будет пред-
ставляться хотя бы малейшая возможность», поддерживая в ходе
законодательной работы «все то, что идет в направлении осущест-
вления нашей собственной программы». Что касается собственной
законодательной инициативы, то кадетская фракция в Думе будет
пользоваться ею «в зависимости от предварительного выяснения
практической проводимости партийных проектов» (2). Одновремен-
но фракция будет бороться со всем, что ей противоречит и составляет
шаг назад (3). Наряду с участием в законодательной работе фракция
«не должна забывать, что при узкоклассовом характере нового изби-
рательного закона и созданного им состава Думы» в ее обязанности
входит «представлять интересы всех тех демократических элементов,
которые очутились за ее порогом. Уже деловая критика законопроек-
тов правительства и других партий с точки зрения интересов демо-
кратии, несомненно, сыграет попутно и эту роль - выражения в Думе
оппозиционного настроения, господствующего в стране, и установле-
ния отношения демократических элементов страны к тому, что будет
совершаться в Государственной Думе» (4).
Главная задача думской фракции, по мнению Милюкова, заклю-
чалась в том, чтобы вести борьбу «за самое существование народного
представительства. Охранять существование Думы придется теперь
гораздо более от покушений справа, чем от покушений слева». Для
успешности этой борьбы, продолжал он, фракции потребуются союз-
ники не только в лице октябристов, но и «некоторой части правых».
Такое «оборонительное большинство» может стать «защитой от по-
кушений на народное представительство». Если «левые возобновят
свою тактику, оказавшуюся опасной для существования первых двух
Дум, то и они встретят со стороны партии народной свободы самый
решительный отпор» (5).
(Оппозиция Его Величества
373
Эти общетеоретические посылки были положены в основу дум-
ской фракционной платформы, предложенной Милюковым для
обсуждения делегатов съезда. Ее суть была сведена к следующим
пяти пунктам: «1) Не имея более возможности играть руководящую
роль в Государственной Думе, фракция народной свободы, однако
же, будет стремиться к активному участию в законодательстве и к
созданию себе, для этой цели, возможно более влиятельного поло-
жения среди других думских фракций; 2) Фракция народной сво-
боды будет энергично бороться против всех покушений на суще-
ствование и на права народного представительства, откуда бы они
пи исходили; 3) Фракция обратит особое внимание на привлечение
сочувствующих ей элементов Думы для сплочения такой группы,
численность которой давала бы ей возможность влиять на положи-
|ельную работу Думы; 4) В области законодательной деятельности
фракция прежде всего выяснит те условия, от которых зависит дать
практический исход ее законодательным стремлениям. Она будет
поддерживать всякую реформу, идущую сколько-нибудь серьезно в
шшравлении ее программы, и подвергнет строгой деловой критике
все проекты, ей противоречащие или клонящиеся к защите инте-
ресов привилегированного меньшинства; 5) В области запросов и
других парламентских фракций поставит по-прежнему своей зада-
чей непримиримую борьбу против административного произвола и
выражение истинного мнения страны, не нашедшего себе надлежа-
щего отражения в искусственно подобранном составе третьей Госу-
дарственной думы» (6).
Курс на сотрудничество в III Думе с октябристами, а в отдельных
случаях и с правыми явно шокировал представителей левого крыла
партии народной свободы. «Вотировать поправки октябристов, - го-
ворил костромской кадет П. А. Сафонов, - значит наложить на них
штемпель оппозиции... Что скажет народ, видя нас рука об руку с
октябристом, с помещиком» (7). Выступая против соглашений с ок-
тябристами, представитель петербургской студенческой фракции
Г. Н. Виленкин заявил: «Входить в соглашение с октябристами, зна-
чит идти извилистой дорогой, по которой можно заблудиться и не
прийти к цели» (8). С резкой критикой позиции Милюкова высту-
пил недавно вышедший из состава ЦК кадетской партии М. Л. Ман-
дельштам, считавший, что курс официального руководства «заведет
нас в такую трясину, что, кроме унижений, мы ничего не получим».
Однако никакой конструктивной альтернативы сам Мандельштам
предложить не мог. «Вы, - говорил он, - хотите вести переговоры:
ведите их, но не забегайте вперед, знайте себе цену, не продешевите
себя!» (9).
374
Глава четвертая
Полная беспомощность левых кадетов нашла выражение в их про-
екте резолюции, предложенной съезду. В ней, с одной стороны, пред-
лагалось «стоять на резко оппозиционной почве, не идя на сближение
с чуждыми ей (партии. - В. Ш.) по духу и программе октябристами»,
а с другой - «не отказываться от поддержки законопроектов, ведущих
страну по пути освобождения и к демократическим реформам, отку-
да бы таковые ни исходили» (10). Решив дать левым кадетам «урок»
политического реализма, Милюков заявил, что при выработке поли-
тической линии следует рассчитывать не на какой-то «мифический»
новый революционный подъем, а исходить из «затяжного кризиса»,
из которого и надо «извлечь все, что можно». Аналогичную мысль
высказали правые кадеты А. С. Изгоев и Н. А. Гредескул. «У нас, -
говорил Изгоев, - плохая, несовершенная конституции, но она есть.
Вот та почва, с которой мы сойти не должны». Отрицая возможность
новой революции, Гредескул предлагал окончательно разорвать с
демократией, отбросив «левые колодки на наших ногах» (И). В ре-
зультате голосования за резолюцию левых кадетов высказались лишь
13 из 135 делегатов V съезда. Убедительную победу одержала милю-
ковская умеренная линия, рассчитанная на сотрудничество с октя-
бристами в Думе.
Учитывая, что думская деятельность оппозиционных партий, в
т. ч. и партии народной свободы, неоднократно подвергалась обсто-
ятельному анализу в отечественной историографии (12), в данном
разделе сосредоточу внимание на выявлении основных тенденций и
направлений деятельности кадетов в III и IV Думе, сопоставляя их с
внутрипартийными дискуссиями, о которых шла речь в предыдущем
разделе главы.
Сразу же подчеркну, что, несмотря на смену глав кабинета мини-
стров - П. А. Столыпина, В. Н. Коковцова и И. Л. Горемыкина, члены
кадетской фракции неизменно критически относились к внутрипо-
литическому правительственному курсу, который явно не соответ-
ствовал их собственной модели политического устройства страны.
Более того, осуществление системных реформ Столыпина могло бы
надолго отодвинуть реализацию их собственной программы, поста-
вить крест на политической карьере кадетских лидеров. Руководство
партии понимало, что в лице Столыпина имеет дело с умным и рас-
четливым политиком, который вполне может рассчитывать на успех.
Уже первые думские дебаты по правительственной декларации, с
которой в III Думе выступил Столыпин, выявили ядро разногласий
кадетской фракции как с главой кабинета, так и с ведущей думской
фракцией - октябристами.
Кадетов явно смутило то обстоятельство, что в правительствен-
ной декларации не было упомянуто о Манифесте 17 октября 1905 г.,
(Итозиция Его Величества
375
и акцент был сделан на «историческую роль самодержавной власти»,
которая является «драгоценным достоянием русской государствен-
ности», на критику парламентаризма, который был назван «чужим
иностранным цветком». Кадетские лидеры также не ожидали, что в
речах представителей фракции октябристов тоже зазвучат нотки о
«сильной царевой власти». Лидер октябристов А. И. Гучков заявил:
•«М ы, конституционалисты, сумеем доказать, что мы такие же верные,
преданные слуги нашего конституционного монарха, как были мы и
пиши предки слугами неограниченных самодержцев» (13). В предло-
женной октябристами формуле перехода к очередным делам не было
упомянуто о Манифесте 17 октября. Совместно с правыми октя-
бристы провалили формулу перехода прогрессистов, в которой под-
черкивалась мысль о необходимости «полного и последовательного
осуществления начал Манифеста 17 октября» (14). Все это вместе
наятое не могло не насторожить кадетов, которые решили дать «бой»
правительству.
Кадеты в своих выступлениях пытались убедить исполнительную
класть в том, что «параксизм революции действительно кончился, но
iaто время реформ наступило. И реформы теперь откладывать нель-
ш» (15). Критикуя Столыпина за предлагаемые им «хирургические»
методы борьбы с революционным движением, Милюков призывал
класть приступить к «правильному лечению диетой», т. е. к реализа-
ции обещанных правительством системных реформ (16).
На первых порах работы III Думы кадеты демонстрировали свою
лояльность к верховной власти, усилили критику левых партий и ор-
ганизаций. Наиболее ярко и рельефно «веховская» позиция кадетов
проявилась в ходе обсуждения в Думе «революционного террора». На
заседании думской фракции правые кадеты настоятельно рекомендо-
вали внести свою резолюцию с осуждением террора, что предполага-
лось сделать еще во II Думе. Однако большинство фракции считало,
что надо уклониться от обсуждения предложения правых и, сослав-
шись на его «техническое несовершенство», постараться добиться его
передачи в комиссию. В отличие от социал-демократов и трудовиков,
ныступивших против предложения правых, кадеты в своей формуле
перехода к очередным делам осудили террор вообще, т. е. и «справа»,
и «слева», считая и ту и другую его разновидности «злом, питающим
административный произвол и репрессии» (17).
Характерно, что кадетская фракция отказалась поддержать пред-
ложение социал-демократов и трудовиков внести запрос правитель-
ству о третьеиюньском государственном перевороте. Фракция выска-
залась также против предложения левых фракций внести в III Думу
законопроект об отмене смертной казни. И только после того, как со-
376
Глава четвертая
циал-демократы и трудовики сделали это, кадеты вынуждены были
поставить под их законопроектом свои подписи.
Однако, демонстрируя свою лояльность монарху, кадетская фрак-
ция призывала исполнительную власть отказаться от старых методов
управления, унаследованных от «дооктябрьского режима», рекомен-
дуя правительству, в частности, немедленно приступить к снятию
разного рода чрезвычайных положений, ставших, по их словам,
«нормой государственного управления». Призывая исполнительную
власть к «чистке» старого административного и полицейского аппа-
рата, В. А. Маклаков говорил: «Для прежнего правительства были
страшны рассуждающие, критикующие люди, для нового правитель-
ства, для новой России ужасны индифферентные люди, ужасны мол-
чаливые люди, не имеющие живого интереса и сознания ответствен-
ности за ход управления всей Россией» (18).
Выражая надежду, что правительство Столыпина все же изменит
«методы и приемы старого управления», кадеты на первых порах в
какой-то мере даже пытались выгораживать центральную власть,
стремясь отделить ее от регионального административного аппарата,
попустительствовавшего разному роду правовых нарушений и про-
изволу. Во время обсуждения вопроса о Виленском охранном отде-
лении в ноябре 1908 г. они в своей формуле перехода к очередным
делам отказались выразить недоверие центральной власти (19). Не
решились они проголосовать и против сметы МВД в целом, выска-
завшись лишь за отклонение кредитов на землеустройство и воздер-
жавшись от голосования кредитов на Департамент полиции и Коми-
тет по делам печати. Одновременно кадетская фракция поддержала
усилия октябристов, направленные за защиту «конституционных
прав» Думы. Вместе с ними кадеты голосовали против кредитов на
постройку броненосцев, поддержали октябристский законопроект об
ассигновании 6 млн руб. на нужды начальных школ.
У читывая сложность своего положения в Думе, руководство фрак-
ции минимизировало законотворческую активность, которая свелась
к внесению нескольких законопроектов и одного запроса (20). Од-
нако, учитывая критику со стороны региональных партийных орга-
низаций, фракция уже во второй сессии, решив «обнаружить свою
кадетскую физиономию», несколько изменила тактику.
В конце 1908 г. и особенно в начале 1909 г. она усилила критиче-
ский тон своих выступлений в адрес правительства. Дело в том, что
Столыпин под давлением правых постепенно стал сворачивать и ото-
двигать осуществление обещанных им системных реформ. Даже пра-
вые кадеты типа П. Б. Струве и В. А. Маклакова все чаще выступали с
критикой «неестественного» третьеиюньского режима, в котором под
(Итозиция Его Величества
377
•новыми формами народного представительства скрывается старый
абсолютизм» (21).
После нашумевшего разоблачения Азефа, показавшего, что в стра-
не царит «гипертрофия полиции» и «атрофия закона», Ф. И. Родичев
। оворил в III Думе: «Речь идет не об отдельных злоупотреблениях, а о
системе, которая в настоящее время действует в России и которая мо-
жет быть изложена в двух словах: все дозволено... Система эта прямо
ведет к анархии, ибо ставит страну в упор со следующей дилеммой:
иди свергай существующий порядок или уничтожайся; ты будешь
избит, разорен, тебе жить здесь нельзя. Ведь этим, гг., прежде всего
уничтожается в России сознание отечества» (22).
Крайняя неповоротливость и медлительность законотворческого
процесса, нарастающие, как ком, противоречия между исполнитель-
ной и законодательной ветвями власти с логической неизбежностью
делали III Думу объектом общественной критики. Учитывая данную
ситуацию, кадетская фракция приняла решение активизировать в
Думе законодательную инициативу и запросную тактику (23). В ноя-
бре 1910 г. в связи со смертью Л. Н. Толстого, послужившей поводом
для студенческих и рабочих демонстраций и забастовок, проходив-
ших под лозунгом отмены смертной казни, кадеты внесли в III Думу
заявление об отмене смертной казни. Одновременно они предложи-
ли включить в повестку ближайшего думского заседания обсуждение
их законопроекта об отмене смертной казни, пролежавшего в течение
ряда лет под спудом в думской комиссии. В порядке законодательной
инициативы кадеты внесли в Думу свои законопроекты о местном са-
моуправлении, введении земства в неземских губерниях, свободе со-
иести и неприкосновенности личности, разработанные еще в период
деятельности I и II Дум.
В печати и с думской трибуны кадеты продолжали разъяснять «не-
понимающему» правительству, что оно «идет не туда, куда следует»,
и если так будет продолжаться и дальше, «то нас приведут ко второй
революции», о последствиях которой «со всякой точки зрения нельзя
думать без ужаса» (24). Выступая с критикой правительства, каде-
ты вновь и вновь обращались к нему с одним и тем же неизменным
требованием - приступить к осуществлению положений Манифеста
17 октября 1905 г. При этом кадеты стремились подтолкнуть к более
активным действиям и октябристов. В своем выступлении 28 февра-
ля 1911 г. во время прений по смете МВД В. А. Маклаков призвал ок-
тябристов «трезво смотреть на вещи» и перестать наконец слепо под-
держивать все правительственные акции. «Гг., - говорил он, - нужно
сказать: либо да, либо нет... Или с правительством против собствен-
ного знамени, или со своим знаменем, но против правительства» (25).
Однако кадетские «уговоры» оказывались малоэффективными. По-
378
Глава четвертая
следовавшие с небольшим интервалом «министерский» и «парла-
ментский» кризисы 1911 г. убедительно показали, что исполнитель-
ная власть не собирается считаться с народным представительством,
а это вело к общественному разочарованию в эффективности Думы.
В общественном сознании ее образ, в отличие от образов I и II Дум,
ассоциировался с «господской» и «помещичьей», а ведущая думская
фракция - октябристов - со столыпинскими «лакеями» и «приспеш-
никами». Этот негативный общественный образ III Думы не мог не
наложить своего отпечатка и на деятельность кадетской фракции,
некоторые члены которой стали манкировать посещения комиссион-
ных и даже пленарных заседаний.
Кадетское руководство предложило изменить акценты в думской
тактике: перейти от «органического законодательства», бесперспек-
тивность которого становилась очевидной, к выдвижению законо-
проектов демонстративного характера. К примеру, еще в ходе под-
готовки избирательной кампании в IV Думу Милюков предлагал
включить в партийную платформу лозунги введения всеобщего из-
бирательного права, реформы Государственного совета и ответствен-
ного министерства.
Однако милюковские лозунги оказались чересчур радикальны-
ми для многих членов ЦК кадетской партии. На заседаниях ЦК, со-
стоявшихся в конце октября - начале декабря 1912 г., И. В. Гессен,
В. Д. Набоков, Н. А. Гредескул, А. И. Шингарев не поддержали Ми-
люкова, полагавшего, что, внося в IV Думу законопроекты демон-
стративного характера, «не надо бояться ее роспуска». По их мнению,
даже внесение в Думу законопроекта о всеобщем избирательном
праве приведет не к объединению, а к разъединению оппозиции, от-
толкнет от кадетов не только октябристов, но даже многих прогрес-
систов. Правые кадеты, как и в 1905 г., полагали, что законопроект о
всеобщем избирательном праве «не отвечает назревшей потребности,
внутреннему чувству масс, что в массах живого отклика найти он еще
не может» (26). Считая тактику «взрывания» Думы преждевремен-
ной, правые кадеты продолжали твердить, что объединение оппози-
ции возможно на минимальной программе, общей для прогрессистов
и октябристов. А такой программой, по их мнению, прежде всего
должна быть реформа земского и городского самоуправления.
Иллюзии о возможности сотрудничества IV Думы с правитель-
ством В. Н. Коковцова сохраняли не только октябристы и прогрес-
систы, но и кадеты. С думской трибуны они продолжали убеждать
правительство в том, что следует «встать на путь истинного выпол-
нения Манифеста». «Россией, - говорил в своем выступлении 7 де-
кабря 1912 г. В. А. Маклаков, - управлять вовсе не трудно; управлять
Россией в данный момент - благодарная задача. Мы не избалова-
(Оппозиция Его Величества
379
пы, мы ценим всякую попытку власти стать честной и заботиться о
( гране; мы так не избалованы хорошими правителями, что мы очень
ценим малейший шаг вперед, который делается навстречу нашим
/ксланиям. Малейший шаг в хорошем направлении не встретит в оп-
позиции палок в колеса» (27).
Кадеты внесли в IV Думу ряд законопроектов: «Проект положе-
ния о выборах в Государственную думу», о гражданском равенстве,
свободе совести, реформе городового положения И июня 1892 г., из-
менении порядка рассмотрения государственной росписи доходов и
расходов. В своей основе эти законопроекты были идентичны зако-
нопроектам, которые кадеты вносили в I и II Думы. Их подробный
анализ дан в третьей главе.
Наряду с внесением законопроектов демонстрационного харак-
iepa кадетская фракция стала чаще прибегать к запросной тактике.
Во время бюджетных прений кадеты расширили круг центральных
правительственных ведомств, против смет которых они голосовали.
Так, наряду со ставшим уже традиционным голосованием против
сметы МВД, кадеты голосовали против ассигнований на централь-
ные учреждения по сметам Синода, Министерства юстиции по об-
щей и тюремной части, Министерства народного просвещения (28).
Они также поставили свои подписи под запросами левых фракций
() стеснении публичных собраний рабочих организаций, о действиях
должностных лиц в связи с событиями на Лене, об обыске у депутата-
большевика Г. И. Петровского и др.
Вместе с тем было бы неверно преувеличивать степень оппози-
ционности кадетской думской фракции. Кадетское руководство не
очень-то спешило ставить в IV Думе острые политические вопросы,
например, вопрос об отмене смертной казни и амнистии. 20 января
1913 г. на заседании МО ЦК единогласно было принято решение, что
фракция не должна брать на себя инициативу постановки вопроса об
амнистии, но если он все же будет возбужден левыми фракциями, то
следует принять все меры для перевода его на «почву конституцион-
ного акта» (29).
Линия поведения кадетской фракции в IV Думе получила тео-
ретическое обоснование в докладе Милюкова, с которым он высту-
пил на партийной конференции 2-3 февраля 1913 г. Подчеркивая
необходимость тактики «органического законодательства», Милю-
ков указал, что она «может найти поддержку всего оппозиционного
фронта», включая прогрессистов и даже части октябристов, начав-
ших проходить «приготовительный класс к кадетизму». Вместе с тем
Милюков рекомендовал наряду с «органической законодательной
работой» активнее распространять и популяризировать собственные
партийные лозунги. Правда, в данный момент Милюков все же счи-
380
Глава четвертая
тал более «дальновидным» и «реалистичным» продолжать проводить
курс на «органическую» законодательную работу.
Развернувшаяся по докладу Милюкова полемика между правыми
и левыми кадетами свелась к традиционным, уже набившим оско-
мину спорам о том, стоит или не стоит ориентироваться на октябри-
стов. Выступая против соглашений с октябристами и одновременно
допуская блоки с прогрессистами, левые кадеты считали, что в слу-
чае крайней необходимости думская фракция может «идти вместе с
левыми».
Однако правые кадеты типа В. А. Маклакова и М. В. Челнокова
уже не мыслили себе жизни без октябристов и настаивали на про-
должении старого курса. Челноков, используя, видимо, свой купцов-
ский опыт, предлагал вести с октябристами «торговлю», обещать им
«поддержку» в одном пункте ценой уступки по другому (30). Одно-
временно правые кадеты продолжали твердить о том, что «русская
жизнь плывет в конституционном русле и поэтому надо бросить “ко-
сить глаза налево” и “плыть прямо в этом русле”». Дебаты заверши-
лись также традиционно: большинством голосов конференция одоб-
рила милюковский тактический курс для думской фракции.
Милюковская идея о возможности объединения думской оппо-
зиции на основе трех лозунгов (всеобщее избирательное право, ре-
форма Государственного совета, ответственное министерство), как и
следовало ожидать, не была поддержана октябристами и прогресси-
стами. Более того, октябристы и часть прогрессистов категорически
выступили против кадетского законопроекта о всеобщем избира-
тельном праве, считая его отвлеченным теоретическим принципом.
Что же касается других кадетских законопроектов, то октябристы
и прогрессисты высказались за их передачу «на предмет желатель-
ности» в соответствующие думские комиссии. Воспользовавшись
этими «левыми жестами» октябристов, Милюков предпринял по-
пытку подтолкнуть их к более активным действиям. «Вы, - заявил
он в своей речи 27 февраля 1913 гг., - не связаны с властью не только
определенными обязательствами. Вы не связаны даже и благодарно-
стью. Чего же вы ждете? Вы ждете того, что ваше опоздание станет
похоже на опоздание русского абсолютизма перед 17 октября? Вы
хотите кончить тем, что требования демократии станут живее, силь-
нее, настойчивее и опять, после периода успокоения, явятся на сце-
ну насильственные формы, насильственные приемы, средства борь-
бы» (31). Милюковское увещевание оказалось малодейственным:
октябристы продолжали сохранять лояльность режиму. Единствен-
ное, на что они решились, это проголосовать вместе с прогрессиста-
ми и кадетами против кредитов на путевые издержки слушателей
(Оппозиция Его Величества	381
В(« торговских курсов и трех незначительных кредитов на Военно-
медицинскую академию.
Чем сильнее обострялся общенациональный политический кри-
ик', тем лихорадочнее кадеты пытались найти выход из тупика, в
котором они оказались. 4 мая 1913 г. во время обсуждения бюдже-
та А. И. Шингарев заявил: «Все выходы перед страной закрыты, и
дудит одна на всю империю полицейская дудка, все ей подчинено,
псе ей приносится в жертву: народные интересы, народное богатство,
развитие благосостояния, крепость, мощь, образование, университе-
। ы, молодежь, все пожертвовано одной цели - сдержать, охранить
обветшалое, то, что гибнет, пожертвовать во что бы то ни стало, хотя
бы ценой великой государственной разрухи» (32). Критический тон
в адрес правительства усилили прогрессисты и октябристы. Однако
либеральная критика на исполнительную власть не действовала. Ла-
конично и весьма откровенно было заявлено товарищем министра
внутренних дел А. А. Макаровым: «Так было и так будет впредь».
N февраля 1913 г. во время обсуждения законопроекта о неприкосно-
венности личности Ф. И. Родичев, осознавая безвыходность поло-
жения, вынужден был сделать следующее признание: «Мы, остаемся
в дураках перед всеми, которые говорят: с этой властью иначе, как
насилием, ничего не поделаешь» (33). Конечно, услышать такое от
правого кадета означало только одно - исполнительная власть своей
политикой «допекла» даже умеренных представителей либеральной
он позиции. На их соединенных совещаниях, состоявшихся в январе-
феврале 1914 г., рассматривался вопрос о создании в IV Думе «рабо-
юсиособного оппозиционного центра», с помощью которого можно
было провести умеренные конституционные реформы. На этих со-
вещаниях, в которых принимали участие прогрессисты (А. И. Коно-
валов, И. Н. Ефремов, В. М. Вакар), правые кадеты (В. А. Маклаков,
М. В. Челноков, А. М. Александров, И. П. Демидов) и левые октябри-
сты (И. И. Опочинин), было решено проводить в Думе более смелую
тактику отклонения нежелательных правительственных законопро-
ектов и выдвижения собственных законопроектов демонстрацион-
ного характера. В качестве крайней меры допускалась и возможность
о тклонения всего бюджета. Для выработки общей линии поведения
предлагалось создать Информационное совещательное бюро. Ради
соглашения с земцами-октябристами лидеры кадетов и прогресси-
стов готовы были ограничить свои требования реформой земского и
городского самоуправления. Однако явное противостояние земцев-
октябристов не позволило создать в Думе такой информационный
центр. Ничем закончились попытки А. И. Коновалова и П. П. Ря-
бушинского создать в марте 1914 г. информационный комитет вне
Думы, в котором предполагалось участие достаточно широкого кру-
382
Глава четвертая
га представителей либеральных и социалистических партий, вклю-
чая и большевиков. Однако кадетская думская фракция предпочита-
ла держаться подальше от левых фракций. Недаром ее руководство,
выступившее против «стирания граней между к.-д. и c.-д.», отказа-
лось поставить подписи под законопроектом социал-демократи-
ческой фракции о свободе коалиций (34). Крайне двусмысленную
позицию заняла кадетская фракция 22 апреля 1914 г. во время ис-
ключения из заседаний Думы левых депутатов. Накануне этого со-
бытия, в связи с привлечением к суду Н. С. Чхеидзе, по инициативе
социал-демократов было внесено поддержанное прогрессистами и
кадетами предложение о назначении специального заседания Думы
для рассмотрения законопроекта о свободе слова депутатов. Затем,
опять же по инициативе социал-демократов и трудовиков, кадеты и
прогрессисты внесли предложение не приступать к рассмотрению
бюджета до тех пор, пока не будет принято законодательное предло-
жение об установлении свободы слова депутатов. Это предложение
было отвергнуто правооктябристским большинством, причем часть
прогрессистов и кадетов при поименном голосовании воздержалась.
В ответ на действия правооктябристского большинства 22 апре-
ля социал-демократы и трудовики устроили обструкцию И. Л. Горе-
мыкину. Председатель IV Думы М. В. Родзянко предложил удалить
левых депутатов из зала заседаний. За это предложение голосовали
правые, октябристы и часть прогрессистов. Кадетская фракция воз-
держалась от голосования, т. е. на деле молчаливо санкционировала
изгнание 21 левого депутата на 15 заседаний Думы.
Высшей точкой кадетской оппозиционности в IV Думе накану-
не Первой мировой войны явилась попытка прибегнуть к одному из
крайних парламентских средств борьбы - к отказу вотировать бюд-
жет. Во время прений по бюджету Милюков от имени фракции внес
формулу перехода к очередным делам, в которой подчеркивалось,
что «в настоящий момент правительство вступило в открытый союз
с партиями государственного переворота» и такая политика «грозит
государству опасными осложнениями в момент международных ос-
ложнений». Поэтому, говорилось далее в формуле перехода, фракция
высказывается за отклонение всего бюджета (35). Кадетская форму-
ла перехода была поддержана только прогрессистами.
«Конституционный эксперимент» 1907-1914 гг., в котором ка-
деты приняли активное участие, не дал и не мог дать позитивных
результатов, на которые рассчитывала партия народной свободы.
Политические противоречия между исполнительной и представи-
тельной ветвями власти оказались столь глубокими, что не позволи-
ли эволюционным путем реформировать политическую систему и
< )ппоэиция Его Величества
383
приспособить ее к объективным потребностям социально-экономи-
ческого развития России.
Руководствуясь решением V съезда партии о «проводимости пар-
тийных проектов», кадетские лидеры по тактическим соображениям
отказались внести в III Думу собственный аграрный законопроект.
I [о в выступлениях с думской трибуны они достаточно подробно
раскрыли содержание своей аграрной программы. Пытаясь дока-
зать «государственную мудрость» кадетской аграрной программы и
ее приемлемость для помещиков, член кадетской фракции А. Е. Бе-
резовский заявил: «По моему глубокому убеждению, этот проект
(имеется в виду кадетский перводумский «проект 42-х». - В. Ш.)
гораздо более полезен и для владельцев земли... Я заявляю, что для
культурного землевладельческого хозяйства проект партии народ-
ной свободы был бы, несомненно, более полезен, чем настоящий по-
рядок». Обращаясь к правооктябристскому большинству III Думы,
Березовский советовал им подумать и по достоинству оценить кадет-
ский проект, в котором «заключается только признание необходи-
мости в первую очередь подвергнуть отчуждению те земли, которые
ие эксплуатируются самими владельцами, которые обрабатываются
крестьянским инвентарем и, наконец, которые сдаются в аренду». За-
тем он напомнил правым и октябристам о кадетском проекте созда-
ния местных земельных комитетов, которые «конституировались бы
так, что в них была бы половина крестьян, половина не крестьян»,
и которые помогли бы мужикам понять, «в какой степени неверны
и неосновательны их желания получить много земли». Рекомендуя
помещикам вовремя «поступиться несколько своими землями» и та-
ким путем «внести успокоение в деревню», Березовский подчерки-
вал: «Мне всегда представлялось, что именно мы, помещики, должны
проследовать за партией народной свободы и поступиться несколько
своими землевладельческими интересами» (36).
В духе Березовского шли выступления и других ораторов кадет-
ской фракции, пытавшихся внушить правительству и правооктя-
бристскому думскому большинству, что без принудительного отчуж-
дения части помещичьих земель за «справедливый» выкуп нельзя
уничтожить причин грядущей аграрной революции. «Я сам, - заявил
член кадетской фракции А. Ф. Бабянский, - поклонник личной соб-
ственности, культурного хозяйства, но только культурного хозяйства,
такого хозяйства, которое оправдывает свое существование затра-
ченным трудом и знанием; а то хозяйство, которое ведется в хищни-
ческих формах, хозяйство, которое истощает землю, эксплуатирует
труд других, - такое хозяйство нетерпимо и должно исчезнуть с лица
земли» (37). В лозунге принудительного отчуждения части помещи-
чьей земли за выкуп кадеты видели «последний оплот, единственную
384
Глава четвертая
плотину, способную сдержать поток» (38), т. е. массовое крестьян-
ское движение, направленное на полное уничтожение ненавистного
целому ряду поколений крестьян помещичьего землевладения и ко-
ренную перестройку всей системы аграрного строя страны.
Кадетов в принципе вполне удовлетворяли экономическое со-
держание и общая направленность столыпинской реформы, кото-
рая должна была способствовать известному сокращению «нож-
ниц» между уровнями аграрного и промышленного развития.
Недаром П. Б. Струве сравнивал ее «с благодатной хирургической
операцией» и ставил в один ряд с освобождением крестьян и стро-
ительством железных дорог (39). Определенной частью кадетов
разделялась и столыпинская идея создания мелкой крестьянской
собственности как одной из базовых основ либеральной модели
преобразования России. Мелкая крестьянская собственность, по их
мнению, являлась тем «крепким фундаментом», которого не достает
русскому либерализму и на котором должно быть построено здание
конституционно-демократического строя. «Если демократическая
Россия, - писал С. А. Котляревский, - есть не пустое слово и не от-
влеченная формула, то единственный путь для нее - это кристалли-
зация среди крестьянства такого слоя, представители которого, как
самостоятельные хозяйственные субъекты, будут иметь более вы-
сокий уровень потребностей и более широкий горизонт интересов.
Тогда в их руки неизбежно должно перейти и местное самоуправле-
ние по мере постепенного сокращения помещичьего землевладения.
Тогда и политические взгляды не будут определяться тяготением к
земле» (40).
Реализация идеи мелкой крестьянской собственности, по их
мнению, явилась бы мощным фактором роста материального благо-
состояния, покупательной способности и культурного уровня кре-
стьянства, необходимой предпосылкой и условием его гражданского
и политического равноправия. Единственное, что смущало кадетов, -
это методы, которые предлагались П. А. Столыпиным для «ломки»
традиционных общинных отношений в деревне, что в принципе
противоречило либеральной теории эволюционного общественного
развития. Имея в своих рядах сторонников народнических взглядов
о роли и месте крестьянской общины в системе традиционных аграр-
но-крестьянских отношений, кадетское руководство понимало, что
ускоренные, если не насильственные, методы разрушения крестьян-
ской общины могут привести к нежелательным последствиям: обо-
стрению отношений в деревенской среде между массой традиционно-
го общинного крестьянства и новым формирующимся слоем мелких
частных собственников. Таким образом, в деревне, где существовало
противоречие между всем крестьянством и помещиками, могли воз-
()ппозиция Его Величества	385
пикнуть уже новые противоречия, которые в своей совокупности
не позволят мирным путем «развязать» тугой узел противоречий в
(гране.
Именно поэтому кадетские теоретики и политики выступили
противниками насильственных методов разрушения крестьянской
общины еще во II Думе. Не изменили они своей позиции и в III Думе.
«Мы, - заявил А. И. Шингарев, - вовсе не желаем закреплять людей
в общине... мы говорим: пускай идет этот выдел... пускай община под-
вергается исторической эволюции, мы не желаем ни стеснять, ни раз-
рушать» (41). По мнению одного из ведущих кадетских специалистов
по аграрному вопросу А. А. Кауфмана, «отрицательное отношение к
растерзанию общины отнюдь не синоним увлечения общиной и об-
щинными порядками» (42).
Выясняя основные мотивы отрицательного отношения кадетов к
разрушению общины, следует обратить внимание на их мотивировку.
Во-первых, возражения кадетов вызывала основная столыпинская
идея - сохранить прежнюю экономическую и социальную основу в
лице представителей латифундиального землевладения и одновре-
менно создать новую в лице зажиточного крестьянства. «Создавать
в среде крестьян - собственников, чтобы они уважали и помогали
отстаивать поместную собственность, - писал Кауфман, - вот в чем
признается задача современной аграрной политики, вот в чем объяс-
нение ее экстримности и неотложности» (43). Во-вторых, кадеты не
исключали, что политика разграбления общинных земель приведет к
тому, что взоры крестьян вновь обратятся на помещичьи земли (44).
В-третьих, кадеты пытались противодействовать попыткам расши-
рить социальную базу третьеиюньского политического режима, за за-
мену которого они выступали.
Кадетское руководство понимало, что насильственная ломка об-
щины ускорит пролетаризацию сельского населения, увеличит кадры
безземельного сельскохозяйственного пролетариата, что еще больше
обострит социальные антагонизмы и в конечном счете приведет к но-
вой революции. «Ведь разрушая общинное землевладение и создавая
па его обломках класс состоятельных крестьянских собственников, -
писал А. А. Мануйлов, - наши реформисты отбросят в ряды беззе-
мельного пролетариата огромный контингент людей, так или иначе
сидящих в настоящее время на земле. Явятся ли эти лица преданны-
ми поклонниками института частной собственности и станут ли они,
не имея ни кола, ни дрова, защищать землевладельческие имения,
это весьма сомнительно, не придется ли тогда и нам - увы! - слиш-
ком поздно пожалеть о нашей общине» (45). Вот почему выступая
против столыпинской аграрной реформы, кадеты настойчиво про-
должали выдвигать идею принудительного отчуждения помещичьих
386
Глава четвертая
земель за выкуп, считая ее наиболее реальной альтернативой новой
революции.
Понимая, что при активной поддержке октябристского большин-
ства указ 9 ноября 1906 г. будет принят III Думой и Государствен-
ным советом и станет законом, кадеты в целях «смягчения» его отри-
цательных последствий внесли в думскую аграрную комиссию ряд
законопроектов, среди которых центральное место занимал «Проект
закона о выделе отдельным домохозяевам участков из общинных
земель», разработанный Н. Н. Кутлером. Согласно проекту, каждо-
му домохозяину предоставлялось право требовать выдела участка
общинной земли, соответствующего доле его участия в общинном
землевладении. Но при этом за общиной сохранялось право «или
удовлетворить это требование о выделе или оставить причитающий-
ся на долю желающего выделиться домохозяина участок за собой,
уплатив домохозяину соответственно стоимости участка денежное
вознаграждение» (ст. 1). Получив заявление о выделе, община долж-
на была провести его «при первом же переделе общинной земли»,
причем она могла сделать это и путем обычной переверстки, не при-
бегая к общему переделу. Если же выдел производился одновремен-
но с общим переделом, то размер выделяемого участка определялся
«согласно общим основаниям, принятым при этом переделе» (ст. 3).
В случае если выдел производился в порядке частной переверстки,
то его размер определялся на основании «последнего бывшего пере-
дела, соразмерного числу разверточных единиц (паев) в семье вы-
деляющегося домохозяина ко времени подачи им заявления о вы-
деле». В тех же случаях, когда число паев установить было нельзя,
выделу подлежал участок, соответствующий «размеру постоянного
(не арендного) пользования выделяющегося домохозяина общин-
ною землей» (ст. 4). При этом выдел, с одной стороны, мог огра-
ничиться только теми землями, которые состояли в «отдельном
пользовании домохозяина», - и тогда за выделяющимся из общины
сохранялось право «общего с остающимися в составе общины домо-
хозяевами пользования угодьями, переделяемыми на общих осно-
ваниях (луга, лес и т. п.), а также вовсе непеределяемыми (выгоны,
пастбища и т. п.)», а с другой - мог привести к полному прекраще-
нию «всякого участия выделяющегося домохозяина в общине». Од-
нако и в том, и в другом случае выделяемый участок должен быть
«равноценен тому пользованию общинною землею, которого домо-
хозяин лишился после выхода» (ст. 5).
Проект предусматривал, что количество земли в выделяемом
участке должно «увеличиваться или уменьшаться соответственно
различию в качестве земли и в угодиях» (ст. 6). Выдел участка от-
дельному домохозяину должен был производиться с таким расче-
(Оппозиция Его Величества
387
юм, чтобы «не создавалась неудобная чересполостность» и «на этом
участке могло быть организовано хозяйство, не стесняемое хозяй-
снюм общины и в свою очередь не стесняющее последнюю» (ст. 7).
В ряде последующих статей определялся сам порядок выдела.
В проекте содержались также статьи, в которых фиксировался
процессуальный порядок защиты прав общины и отдельного домохо-
зяина. «Если в течение трех лет со времени получения требования о
выделе, - говорилось в ст. 13 проекта, - община не удовлетворит это-
го требования... то желающему выделиться домохозяину предостав-
ляется искать с общины вознаграждения в подлежащим суде». По
решению суда община должна была уплатить вознаграждение жела-
ющему выделиться домохозяину. «Но если присуждаемое взыскание
не будет уплачено общиною добровольно или в силу мер принужде-
ния в течение года со дня вступления решения в законную силу, то
истцу предоставляется право просить суд о принудительном выделе
причитающегося ему участка» (ст. 14).
Кутлеровский проект был подвергнут неоднократному обсуж-
дению как на заседаниях специального бюро по аграрному вопросу,
действовавшего при ЦК кадетской партии под председательством
11. И. Петрункевича, так и на заседаниях думской фракции, состояв-
шихся 3, 6 и 10 декабря 1907 г. В результате этих обсуждений проект
был дополнен двумя статьям, а в ряд других были внесены незначи-
।единые редакционные изменения. Во-первых, было принято реше-
ние об исключении из числа домохозяев, которые могли требовать
выдела, всех тех, кто в «продолжение последних трех лет ни лично,
ни через членов своей семьи не вели хозяйства за свой счет на общин-
ной земле или сдавали свои наделы вперед на срок не менее 3-х лет».
По мнению фракции, распространение права выдела «на многочис-
ленную категорию домохозяев, отсутствовавших из общины, было
бы опасно для интересов последней и не вызывалось бы соображени-
ями об улучшении техники хозяйства и землепользования» (46). Во-
вторых, в одной из новых статей (ст. 17) особо подчеркивалось, что
'•выделяемые из общего состава общинной земли участки отдельных
домохозяев не утрачивают характера надельной земли и подчиняют-
ся действию узаконений, которые установлены и имеют быть уста-
новлены для подворного надельного землевладения». Кроме того,
земля выделялась не в единоличную собственность домохозяина, а в
собственность всех членов его семьи. Вторая, вновь введенная статья
(ст. 18) устанавливала предел сосредоточенности земли в отдельных
руках: запрещалась скупка одним лицом свыше шести наделов, а в
местностях, где нельзя было установить размер этого надела, - более
25 десятин (47).
388
Глава четвертая
Кутлеровский законопроект, а также ряд других кадетских зако-
нодательных предложений (о крестьянском землепользовании на на-
дельных землях, о залоге крестьянских земель и др.) (48), внесенные
в думскую аграрную комиссию, были отвергнуты ее правооктябрист-
ским большинством. Одновременно были отвергнуты и все попытки
кадетов внести поправки в правительственный законопроект о земле-
устройстве, которые сводилась к исключению из состава землеустро-
ительных комиссий предводителя дворянства и земского начальника
и к увеличению числа представителей от земства и крестьян (49).
В свою очередь, кадетская фракция, как и во II Думе, проголосовала
против указа 9 ноября 1906 г. и правительственного законопроекта о
землеустройстве (50).
Исследовательский интерес представляет собой кадетский зако-
нопроект о реформе земельной аренды, который преследовал цель
смягчить классовые противоречия в российской деревне, взбудо-
раженной мерами столыпинской аграрной политики. В разработ-
ке этого проекта принимали участие А. А. Мануйлов, Н. Н. Кутлер,
А. С. Постников, Н. М. Панкеев, А. И. Шингарев, А. М. Колюбакин
и М. И. Пападжанов. Понимая, что провести в Думе свою аграрную
программу в принципе невозможно, авторы проекта предлагали осу-
ществить ряд «переходных мероприятий», позволяющих постепенно
подвести к реализации собственного проекта. В объяснительной за-
писке к проекту, представлявшей собой историческую справку о со-
стоянии аренды, отмечалось, что только в Европейской части России
более У3 крестьянских дворов арендовали вненадельную землю для
«сельскохозяйственных целей», причем площадь арендуемой земли
составляла почти !/5 надельного землевладения арендаторов и съем-
щиков (51). Подобное явление еще более усугубилось в ходе столы-
пинской реформы, когда рост аренды вненадельных земель одно-
временно сопровождался повсеместным повышением арендных цен
на землю. Господствующим типом аренды продолжала оставаться
продовольственная, ибо в подавляющем большинстве случаев кре-
стьяне арендовали землю «из нужды», а не ради получения прибыли.
Основной причиной, побуждающей крестьян арендовать вненадель-
ные земли, являлось малоземелье, вследствие которого крестьяне
вынуждены были соглашаться на самые тяжелые и невыгодные для
себя условия аренды. Учитывая сложившуюся ситуацию, кадеты
предлагали ряд законодательных мер, которые бы ограждали и нани-
мателей «от лишения их по отношению срока аренды той части про-
изведенных ими затрат на улучшение земли, которые они не успели
использовать», и землевладельцев, ибо арендатор, не «огражденный
в отношении своих прав», стремится «возможно больше извлечь из
земли в течение арендного срока и вовсе не заботится об ее улучше-
()ппозиция Его Величества	389
пни или поддержании ее производительных качеств» (52). Исходя из
л их общих посылок, кадеты и предлагали собственный вариант уре-
гулирования арендных отношений.
Согласно проекту, арендаторам (а ими могли быть как отдель-
ные домохозяева, так и сельское общество в целом) предоставлялось
право просить арендные комитеты о продлении срока аренды до
!) лет. Однако это право не распространялось на аренду промысло-
вого характера (фруктовые сады, виноградники, огороды и пр.) и на
аренду имений с коммерческими целями. Арендатор одновременно с
просьбой о продлении срока аренды мог просить арендный комитет
об установлении справедливой арендной цены. Причем такая «спра-
ведливая» цена устанавливалась с учетом всей совокупности обсто-
ятельств, влиявших на доходность хозяйства данного участка (сред-
ней урожайности при данном количестве земли, средних местных
цен на продукты, средней заработной платы сельскохозяйственных
рабочих и т. п.). «Справедливая» арендная плата, согласно проекту,
составляла «остаток, полученный за вычетом из валового дохода всех
издержек производства, нормальной оплаты труда и вознаграждения
за риск, связанный с неурожаями, падежами скота и т. п.».
Арендатор получал право на получение от собственника земли
вознаграждения за те затраты, которые он «произвел для улучшения
земли и правильного ведения хозяйства, но не успел использовать
ко времени прекращения аренды». Большое место в проекте было
уделено посреднической аренде, которая характеризовалась в обьяс-
пительной записке как одна из «самых вредных форм найма земли».
В целях борьбы с ней специальной статьей проекта (ст. 12) предус-
матривалось следующее правило: «Лица, арендующие землю с целью
ее передачи, не пользуются правом вознаграждения за улучшения
и не могут требовать продления сроков аренды, ни регулирования
арендной платы». В свою очередь, субарендаторам предоставлялось
право «просить о продлении срока аренды и об урегулировании пла-
ты». При сдаче в аренду земель казенных, кабинетских, удельных,
монастырских, церковных, общественных, войсковых правом их
получения без торгов пользовались сельские общества и земельные
товарищества.
Для реализации закона планировалось создание специальных
арендных комитетов, которые должны были состоять: а) из предсе-
дателя; б) двух крестьян по выбору волостных сходов; в) двух земле-
владельцев по выбору земского собрания. Члены арендных комите-
тов должны были избираться на один год. Их решения не подлежали
апелляции и приводились в исполнение по правилам, установлен-
ным для третейских судов (53). Как видим, структура арендных ко-
390
Глава четвертая
митетов всецело соответствовала общей модели местных комитетов,
которые кадеты предлагали создать еще в I и II Думах.
Активно включилась кадетская фракция и в обсуждение серии
правительственных законопроектов (о страховании рабочих от не-
счастных случаев и профессиональных заболеваний, о создании
страховых учреждений и т. д.). Не внося собственных законопроек-
тов по рабочему вопросу, кадеты ограничились внесением поправок
в законопроект Министерства финансов о вознаграждении рабочих
и служащих, пострадавших от несчастных случаев или утративших
трудоспособность вследствие профессиональных заболеваний. В ка-
честве поправок требовалось: 1) увеличить число рабочих дней в
году, от которого зависел размер исчисления пенсии, с 260 до 289;
2) повысить с 2/з Д° полного размера заработка сумму долей пенсии
отдельным членам семьи умершего вследствие несчастного случая;
3) распространить страхование на рабочих и служащих без ограниче-
ния получаемого заработка; 4) распространить функции фабричной
инспекции на казенные предприятия (54). Но эти кадетские поправ-
ки, не говоря уже о поправках социал-демократов и трудовиков, вы-
ступавших за полную демократизацию рабочего законодательства,
показались правооктябристскому большинству чересчур радикаль-
ными и были ими отвернуты. Ту же участь постигло предложение
кадетов избрать новую рабочую комиссию, которой бы следовало по-
ручить рассмотрение правительственного законопроекта.
В ходе постатейного обсуждения законопроекта на пленарном за-
седании Думы кадеты решили в угоду октябристам «смягчить» свои
поправки, сделанные ими в думской комиссии. Так, они отказались
поддержать поправку социал-демократов о начислении пенсии в пол-
ном размере в случае утраты рабочим трудоспособности. От имени
кадетской фракции В. А. Степанов выразил согласие устанавливать
пенсию в полном размере заработка только в том случае, когда по-
терпевший уже не мог обходиться без посторонней помощи (55). Тем
не менее правооктябристское большинство III Думы осталось непре-
клонным и отклонило поправки не только левых фракций, но и ка-
детов. 26 мая 1909 г. законопроект был принят III Думой в редакции
октябристов.
Более двух лет рабочая комиссия обсуждала правительственные
законопроекты о страховании рабочих от несчастных случаев и бо-
лезни, об учреждении страховых присутствий и Советов по делам
страхования рабочих. Прекрасно понимая, что октябристов, как го-
ворится, «не перешибешь», тем не менее кадеты продолжили свою
тактику внесения поправок в правительственные законопроекты.
Они предлагали: 1) распространить страхование на ряд других кате-
горий наемного труда (торговых служащих, строительных рабочих,
(Оппозиция Его Величества
391
рабочих транспортных предприятий и моряков торгового флота);
2) при определении перечня промышленных предприятий умень-
шить минимальное число рабочих с 30 до 16 при отсутствии механи-
ческого двигателя и не вводить никаких ограничений при наличии
laicoBoro; 3) оказание всех видов врачебной помощи рабочим (амбу-
латорной и стационарной) возложить на предпринимателя, причем
последний должен был либо сам устраивать и содержать больницы
для рабочих, либо входить в добровольное соглашение с органами
земского или городского самоуправления на предмет лечения ра-
бочих; 4) восстановить пункт правительственного законопроекта
о том, что лечение рабочих, пострадавших от несчастного случая,
должно производится с первого дня, а не спустя 13 недель, как пред-
лагали октябристы; 5) восстановить пункт правительственного за-
конопроекта о допущении создания больничных касс с количеством
участников в 400 человек; 6) внести факультативное страхование и
для других видов труда по постановлению органов земского и го-
родского самоуправления; 7) ввести институт фабричной инспек-
ции; 8) изменить состав страховых присутствий и Совета по делам
страхования (56).
Призывая предпринимателей пойти на «некоторые жертвы» во
имя установления «классового мира» между трудом и капиталом, ка-
деты одновременно выступили против основных требований социал-
демократической фракции об одновременном введении страхования
всех видов и распространении его на все категории наемного труда, а
также о замене фабрично-заводских больничных касс местными, тер-
риториальными. По мнению кадетов, эти требования социал-демо-
кратов находились «вне реальной политики». Правооктябристское
большинство при содействии прогрессистов и кадетов отвергло все
162 поправки, внесенные социал-демократами.
Точно так же правооктябристское большинство III Думы отверг-
ло все значительные поправки кадетов. Вместе с тем Дума 130 голоса-
ми против 109 при непосредственном содействии премьер-министра
В. Н. Коковцова и министра торговли и промышленности С. И. Ти-
машева отклонила предложение октябристов о возложении издер-
жек по лечению рабочих на больничные кассы и восстановила пункт
правительственного законопроекта о том, что лечение производится
за счет предпринимателей. В ответ октябристы, обвинив правитель-
ство в «сговоре» с левыми партиями, настояли на изменении соот-
ношения взносов предпринимателей и рабочих в больничные кассы в
пользу капиталистов. В январе 1912 г. III Дума правооктябристским
большинством приняла страховые законопроекты, ставшие 23 июня
1912 г. законами.
392	Глава четвертая
Подобным же образом проходило обсуждение правительственных
законопроектов «Об обеспечении нормального отдыха служащих в
торговых заведениях, складах и конторах» и «О правилах найма тор-
говых служащих». В отличие от октябристов и прогрессистов, выска-
завшихся за 12-часовой рабочий день, за его увеличение до 14 часов в
сутки в течение 40 дней в году, за сверхурочные работы до 2-х часов
в сутки, за расширение торговли в воскресные дни, кадеты в своем
проекте, разработанном под руководством члена ЦК Г. Ф. Шерше-
невича, выступали за его ограничение 10-ю часами. Однако в ходе
обсуждения правительственного законопроекта они согласились на
увеличение рабочего дня служащих продовольственных магазинов
до 12-ти часов, на сверхурочные работы (когда товару «угрожает
опасность», что, естественно, определял владелец магазина), а так-
же на сверхурочные работы в сезонное время (на 20 дней в году при
условии «добровольного» согласия служащего и за особую плату).
В этом же ключе и был составлен кадетский проект «О правилах най-
ма торговых служащих», поддержанный министром торговли и про-
мышленности (57).
Кадетская тактика «улучшения» правительственных проектов
при помощи поправок являлась вынужденной мерой ввиду отсут-
ствия у фракции иных возможностей влиять и на правительство и на
депутатский корпус. Поэтому в процессе обсуждения законопроек-
тов они, в той или иной форме, стремились довести до избирателей
ряд содержательных элементов собственной социальной программы,
в т. ч. и по рабочему вопросу. Так, представители кадетской фракции
настаивали на свободе профсоюзов и стачек. Предполагалось, что
профсоюзы должны способствовать мирному урегулированию вза-
имоотношений между рабочими и предпринимателями. Одним из
средств мирного урегулирования должен был стать коллективный
договор между рабочими профсоюзами и союзами предпринимате-
лей. Решению этой задачи должны были также способствовать спе-
циальные арбитражные органы (примирительные камеры, третей-
ские суды, согласительные комиссии и т. п.), в которых по замыслу
кадетов рабочие и капиталисты должны были «на равных» обсуждать
разного рода конфликтные ситуации и прежде всего вопрос о стачке.
И только после безуспешных переговоров руководства профсоюза с
капиталистами стачка могла быть объявлена. Допуская мирные стач-
ки исключительно экономического характера, кадеты настаивали на
их запрещении во всех производствах, имеющих «государственный
и общественный характер», что на деле лишало значительную часть
рабочих права вести даже экономическую борьбу за улучшение свое-
го положения. В думских выступлениях кадеты напоминали о своем
(Ьтозиция Его Величества
393
программном требовании о сокращении рабочего дня для рабочих и
служащих.
Крайне остро шло в III Думе обсуждение законопроектов по на-
циональному вопросу. 17 марта 1910 г. в Думу был внесен правитель-
ственный законопроект «О порядке издания касающихся Финлян-
дии законов и постановлений общеимперского значения», который
был направлен на ограничение прав финляндского сейма. В отличие
от октябристов, отстаивающих принцип одностороннего общеимпер-
ского законодательства, кадетская фракция, руководствуясь решени-
ями ноябрьской партийной конференции 1909 г., выступила за сохра-
нение принципа «параллельного законодательства», направленного
па «примирение» правительства с финской общественностью. В ходе
обсуждения правительственного законопроекта основной смысл вы-
ступлений кадетов сводился к доказательству довольно банальной
мысли: финляндский вопрос лучше всего решать «законными сред-
ствами», не прибегая к «ассирийским методам», провоцирующим
финнов на активные ответные действия. «За этим законом, - говорил
Милюков, - последует ненависть, злоба, отчаяние и борьба, за борь-
бой последует необходимость репрессий, а за репрессией последует
разгром... Правительство провоцирует страну на поступки, которые
оправдают жестокие меры управления, а иначе оно управлять не уме-
ет» (58). Довольно резкая критика в адрес правительства прозвуча-
ла в выступлении Ф. И. Родичева. «После акта бесправия, - заявил
он, - только революция может поставить и государство, и народ на
правовые рельсы... В этом-то, гг., жесточайшая опасность всякого бес-
правного гнета; опасность его состоит в том, что этим уничтожаются
легальные пути восстановления справедливости» (59).
По предварительному соглашению с прогрессистами, польским
коло и мусульманами кадеты внесли в Думу декларацию, в которой
осудили правительственный законопроект за то, что он противо-
речит Основным законам, является нарушением «торжественных
обязательств, положенных в основу правового существования фин-
ляндского народа», грозит «нарушением национальных учреждений
и быта», противоречит «сложившемуся национальному правосозна-
нию финляндцев», наносит «огромный вред и правосознанию рус-
ского народа» (60). В заключении декларации все четыре фракции
заявили, что «будут голосовать против перехода к постатейному те-
чению» законопроекта. Однако, несмотря на это заявление, кадеты
все же приняли участие в постатейном обсуждении законопроекта.
Обращая внимание на этот факт, отечественный историк А. Я. Аврех
в свое время справедливо заметил, что главный свой расчет каде-
ты строили на готовности финских общественных кругов пойти на
уступки (61).
394
Глава четвертая
Действительно, в ходе постатейного обсуждения законопроекта
Милюков, хорошо осведомленный о настроениях финской обще-
ственности, заявил, что финны «просят только одно - сохранить хоть
фикцию закона, если не хотите сохранить его существа» (62). Согла-
шаясь на участие в постатейном обсуждении законопроекта, кадеты,
видимо, питали иллюзию относительно октябристов, часть которых
голосовала против передачи правительственного законопроекта в
думскую комиссию. И только после отклонения правооктябрист-
ским большинством всех кадетских поправок кадеты покинули зал
заседаний Думы. Законопроект был принят 164 голосами правых и
октябристов и уже 17 июня 1910 г. стал законом.
Не успели остыть страсти вокруг первого правительственного за-
конопроекта, как в сентябре 1910 г. П. А. Столыпин внес два новых
законопроекта: об уравнении в правах русских подданных в Фин-
ляндии и отбывании воинской повинности финскими гражданами.
Как и в первом случае, кадетская фракция заняла выжидательную
позицию. В ходе совещания с представителями финляндского сейма,
состоявшемся 18 октября 1910 г., Милюков уклонился от ответа на
вопрос депутата сейма социал-демократа Нуортена: что предлага-
ет сделать кадетская фракция для защиты Финляндии? Кадетская
фракция, заявил Милюков, будет «всеми мерами вести прежнюю по-
литику, но дать какие-либо обещания может только в конце месяца,
когда наметит свою политику для текущего момента» (63).
13 ноября 1911 г. во время обсуждения законопроекта о правах
русских подданных в Финляндии в кадетской фракции возникли се-
рьезные разногласия. Правые кадеты В. А. Маклаков, Н. А. Захарьев
и Л. А. Базунов высказались за признание за русскими прав господ-
ствующей нации и за введение общеимперского законодательства в
Финляндии. П. Н. Милюков и Н. М. Фридман настаивали на откло-
нении всяких законов, направленных к угнетению финнов (64). 30 де-
кабря 1911 г. на частной квартире состоялось совместное совещание
кадетов с депутатами финляндского сейма Неовиусом и Нуортеном.
Финские социал-демократы проинформировали кадетов о настрое-
ниях в различных слоях финского общества. Указав, что социал-де-
мократы и младофинны являются сторонниками пассивной борьбы,
Неовиус и Нуортен обратились к кадетам с просьбой поддержать
«всеми мерами грядущее финское сопротивление», предупреждая,
что «иначе народ найдет иные пути для протеста и тогда его кровь
будет на ваших руках» (65). Председательствующий на совещании
Н. А. Гредескул высказался против любых форм борьбы и заявил:
«У нас есть другие пути». Он предупредил финнов, что во время при-
ближающихся выборов в IV Думу «нельзя активно агитировать за
автономию финнов, ибо даже русские радикальные группы не чужды
(Оппозиция Его Величества
395
волне национализма, прокатившейся по России, а подобная ситуация
может отвратить от к.-д. ...Пусть лучше дела идут старым руслом, по-
сле новых выборов будут найдены и новые меры борьбы» (66). Этим
заявлением Гредескула было сказано все. Кадетское руководство от-
казывалось от какой-либо помощи финнам.
Согласно агентурным сведениям Департамента полиции, Милю-
ков, «обаяние которого очень сильно в Финляндии», после приня-
тия III Думой закона о введении общеимперского законодательства
«во всех своих увещеваниях финнов держался очень лояльной поч-
вы. Он настаивает на том, чтобы финские протесты не выходили за
пределы дозволенного в культурных государствах, и продолжает
уверять, что принятые русским парламентом и одобренные законы
о финских делах никогда не претворятся в практическую жизнь.
Как единственное средство борьбы он рекомендует самое широкое
печатное слово» (67). Выступая в роли «пожарников» революции в
собственной стране, кадеты предлагали использовать те же приемы
п за ее пределами.
Показательно, что, несмотря на явное нежелание кадетов оказать
реальную помощь Финляндии, финские либералы и социал-демокра-
ты не прерывали контактов с кадетскими лидерами. По агентурным
сведениям, 22-23 февраля 1912 г. в совещании с кадетами приняли
участие финские делегаты Кальстрем, Вреди, Ионингсен. На этих
совещаниях обнаружились разногласия между членами кадетского
I (К. Часть его членов отстаивала требование полной автономии Фин-
ляндии, другие во главе с М. В. Челноковым считали, что принятые
III Думой финляндские законопроекты являются «полезными и не-
обходимыми». По мнению Челнокова, отношения между Россией и
Финляндией не должны выходить «из рамок отношений между ме-
трополией и автономной колонией». Аналогичной точки зрения при-
держивался В. М. Гессен и Н. Н. Кутлер. В результате предложенная
правыми кадетами резолюция прошла большинством голосов, что
«вызвало большой скандал» (68). Хотя в Думе кадетская фракция го-
лосовала против обоих правительственных законопроектов, однако
отношения между кадетскими лидерами и финскими либералами и
социал-демократами со временем несколько охладели.
Напряженными оставались отношения кадетской фракции с
польским коло. Во время обсуждения правительственного законо-
проекта о введении городового положения в Польше польское коло
вступило в сговор с правооктябристским думским большинством.
Прогрессисты и кадеты оказались в трудном положении. С одной
стороны, в правительственном законопроекте их привлекала идея
введения в Польше городского самоуправления, что расценивалось
ими как определенный шаг вперед в решении польского вопроса, а с
396
Глава четвертая
другой - они не могли согласиться на введение национальных курий,
т. к. это объективно вело к обострению национальных антагонизмов
и мешало реализации их собственных планов. Тем не менее прогрес-
систы и кадеты согласились участвовать в постатейном обсуждении
законопроекта. Выразив свое согласие с поправкой прогрессистов о
замене курий пропорциональным представительством, Н. Н. Щеп-
кин и А. Ф. Бабянский пытались уговорить коло отказаться от пред-
лагаемых правительством и поддерживаемых правооктябристским
большинством национальных курий. Нельзя также не отметить, что
в своих выступлениях с думской трибуны кадеты вообще не упоми-
нали об автономии Польши. Высказываясь за желательность само-
управления, кадеты одновременно отмечали, что лозунг польской
автономии «временно» вычеркнут из «области практической поли-
тики» (69). Представители коло отвергли все кадетские поправки
к законопроекту. В результате между кадетами и коло произошел
конфликт.
Польский вопрос вновь возник в ходе обсуждения правитель-
ственного законопроекта о введении земства в 6 западных губерни-
ях. Проект вызвал разногласия в думской кадетской фракции. На
заседании фракции 15 марта 1910 г. Челноков настаивал на голосо-
вании за законопроект, если в него будут внесены необходимые по-
правки. На заседании 1 мая 1910 г. к точке зрения Челнокова присо-
единились В. А. Караулов, А. Ф. Бабянский и А. А. Савельев. Однако
А. М. Колюбакин, Н. В. Некрасов и Н. Н. Кутлер высказались против
законопроекта. «Не нужно забывать, - говорил Колюбакин, - что,
голосуя за переход к постатейному чтению, мы накладываем свой
штемпель к национальным куриям» (70). 4 мая состоялось еще одно
заседание фракции, на котором за принятие законопроекта в комис-
сионном варианте высказался А. И. Шингарев, заявивший, что «ре-
шением отвергнуть законопроект мы совершаем государственную
ошибку» (71). Но большинство участников совещания высказалось
против законопроекта и решило голосовать против перехода к по-
статейному чтению как правительственного проекта (единогласно -
23), так и комиссионного проекта (20 - за, 3 - против) (72). К кадет-
ской формуле перехода к очередным делам, где говорилось об отказе
голосовать за правительственный законопроект, присоединились и
прогрессисты.
Кадетская фракция не спешила ставить в Думе еврейский и укра-
инский вопросы. В отношении первого вопроса, по мнению кадетов,
вообще «необходима крайняя осторожность, и выставление своей
программы по этому вопросу в III Думе было бы крайне рискован-
ным» (73). Что касается второго, то по нему выступления кадет-
ской фракции в III Думе были сравнительно редкими. Еще в марте
(^позиция Его Величества
397
1908 г. 12 членов кадетской фракции поставили свои подписи под
законопроектом о введении украинского языка в начальных шко-
чах (74). В декабре 1909 г. во время прений о местном суде П. Н. Ми-
люков, Ф. И. Родичев и И. В. Лучицкий высказались за допущение
украинского языка в судопроизводстве. В ноябре 1910 г. при обсуж-
дении правительственного законопроекта о начальной школе Ми-
люков и Лучицкий заявили о возможности обучения на украинском
языке (75). Фактически этими мероприятиями и ограничилась де-
ятельность кадетской фракции в III Думе по украинскому вопросу.
В IV Думе к украинскому вопросу кадеты возвращались еще реже.
Более активны и свободны в своих суждениях были кадеты в
ходе обсуждения комплекса экономических проблем, рассматрива-
емых в III Думе. Кадетская фракция ратовала за создание условий
и предпосылок для динамичного развития всех отраслей народного
хозяйства, что, по их мнению, предусматривало: 1) создание благо-
приятного финансового, инвестиционного и налогового климата;
2) сбалансированное развитие промышленности и сельского хозяй-
ства; 3) развитие инфраструктуры и торговли; 4) подготовку соот-
ветствующих кадров, способных оперативно и комплексно решать
проблемы экономики. Представители кадетской фракции критико-
вали соответствующие министерства и ведомства за бесконтроль-
ное вливание в нерентабельные отрасли казенной промышленности
средств из государственного бюджета, за увлечение правительства
иностранными займами и его невнимание к развитию внутреннего
рынка, который, по их мнению, являлся главным источником инду-
стриализации. «Вопрос о внутреннем рынке, - заявил 7 мая 1908 г.
при обсуждении в Думе сметы Министерства промышленности и
торговли А. И. Шингарев, - основной вопрос нашей торговли и про-
мышленности» (76). На необходимость развития внутреннего рынка
Шингарев вновь указал в 1909 г.: «Пока этот внутренний рынок не
будет богат, до тех пор не может широко развиваться торгово-про-
мышленная жизнь» (77). Еще более определенно он высказался во
время обсуждения сметы МТиП в 1910 г.: «Без сильного внутренне-
го рынка никакие меры поощрения промышленности, привлечения
иностранных капиталов, усилия покровительственной политики ни
к чему не приведут» (78).
Подчеркивая роль государства как «экономического регулятора»,
кадеты настаивали на том, чтобы оно, наряду с традиционными ка-
зенными отраслями промышленности, не забывало о частнокапита-
листическом секторе производства, который должен более активно
вовлекаться в государственные мероприятия по созданию инфра-
структуры (железных дорог, морских портов, элеваторов и т. д.), а
также допускаться к эксплуатации природных ресурсов (минералы
398
Глава четвертая
них, государственных земель в Сибири, Средней Азии, Закавказье,
на Севере). Кадеты поддержали предложение октябристов и прогрес-
систов о создании в законодательном порядке анкетной комиссии из
депутатов Государственной думы и Государственного совета, пред-
ставителей промышленности и торговли для обследования положе-
ния на казенных заводах. Но в отличие от октябристов и прогрес-
систов, кадеты более осторожно подходили к вопросам ликвидации
или хотя бы значительного сокращения казенной промышленности.
Представляется, что такая позиция обусловливалась их надеждами
на возможность коренной реорганизации казенной промышленности
после установления в стране конституционного демократического
строя и в дальнейшем использования ее в качестве рычага для созда-
ния рационального капиталистического хозяйства и одного из кана-
лов пополнения государственного бюджета.
Внутрипартийная полемика о роли монополий в экономическом
развитии страны была перенесена кадетами и на думскую трибуну.
В ходе обсуждения запроса правительству о создании металлурги-
ческого треста, который был инициирован октябристами, кадетская
фракция высказалась за создание эффективной системы государ-
ственного контроля за деятельностью монополий. «Законодательные
нормы, - подчеркивал Шингарев, - должны быть направлены против
всякого похода (монополий. - В. Ш.) на потребителей, против вся-
ких преступных соглашений крупнейших промышленных органи-
заций» (79). К числу эффективных мер государственного контроля
кадеты относили регистрацию картелей и трестов, публикацию их от-
четности, установление средних цен и ограничение числа входящих в
монополию предприятий и занятых в них рабочих и служащих.
Однако постепенно внутри думской фракции стали набирать
силу промонополистические тенденции. Если в 1908-1909 гг., во
время антисиндикатской кампании, фракция в общем и целом при-
держивалась позиции невмешательства, то в 1912 г. она высказалась
за сохранение сахарной нормировки. «Я, - заявил от имени фракции
Н. Н. Кутлер, - полагаю, что сахарная нормировка совместима не
только с интересами производства, но и с интересами потребления.
Отменить нормировку было бы рискованно... На смену правитель-
ственной нормировке почти неизбежно явился бы частный синди-
кат» (80). Кадеты пытались доказать, что государство, осуществляя
нормировку, выступает в роли арбитра, примиряющего интересы
производителей (ограничение производства) и потребителей (опре-
деление предельной цены и дополнительные выпуски). На самом же
деле нормировка отвечала интересам сахарозаводчиков, получавших
колоссальные монопольные прибыли. Недаром «Вестник сахарной
(Ъто.нщия Его Величества
399
промышленности» оценил речь Кутлера как выступление «государ-
<1 пенного человека» (81).
Промонополистическую в основе своей позицию заняли кадеты и
и ходе обсуждения вопроса о монополиях в нефтяной промышленно-
г । и. «Я думаю, - заявил Г. Р. Килевейн, - что бояться концентрации
капиталов в нефтяном деле совершенно неосновательно. Нефтяное
дело таково, что концентрация капитала там неизбежна» (82). Они
( читали необходимым выработать правила о сдаче нефтеносных зе-
мель частным лицам и компаниям и о введении долевого отчисления
нефти в казну за эксплуатацию участков (83). В марте 1913 г. каде-
। ы вместе с прогрессистами выступили в защиту нефтепромышлен-
1Ипсов от нападок консерваторов, раздувавших антисиндикатскую
кампанию. Кадетская фракция предложила создать парламентскую
анкетную комиссию о предпринимательской деятельности нефте-
промышленников, а также проголосовала за отмену таможенных
пошлин на нефть. Позиция кадетов в вопросе о монополиях в нефтя-
ной промышленности получила одобрение главного органа нефтя-
ных магнатов - журнала «Нефтяное дело» (84).
Начиная с 1908 г., когда правительство Столыпина решило вклю-
чить в думский дискурс проблемы внешней политики, кадетская
фракция (прежде всего ее лидер Милюков) активно включилась в
обсуждение ее основных направлений. Одним из таких направлений
внешней политики правительства являлось дальневосточное, пре-
следовавшее цели провозглашения статус-кво на Дальнем Востоке
и раздел сфер влияния между Россией (Северная Маньчжурия и
Внешняя Монголия) и Японией (Корея и Южная Маньчжурия) на
основе русско-японского соглашения от 17 июля 1907 г. Пpaвитeль-
( гво рассчитывало, что в условиях резко обострившихся междуна-
родных отношений на Дальнем Востоке и усиления национально-
освободительных движений в Азии удастся заручиться поддержкой
Японией для реализации собственных планов в данном регионе. За-
ключив соглашение с Японией, Россия получала и более широкие
возможности для активизации своей внешней политики на Среднем
и Ближнем Востоке.
В отличие от октябристов и прогрессистов, в целом одобривших
дальневосточный внешнеполитический курс правительства (85), ка-
деты считали русско-японское соглашение 1907 г. более выгодным
для Японии, чем для России. «Очевидно, - заявил с думской три-
буны 27 февраля 1908 г. Милюков, - наше положение в Северной
Маньчжурии не соответствует положению японцев в Южной и что
то равновесие, которое установлено буквой трактата, фактическим
ходом жизни и успехами японской колонизации, в значительной сте-
пени нарушилось». В целях успешного противодействия японской
400
Глава четвертая
экспансии Милюков требовал у правительства выработать «совер-
шенно новую систему отношений на Востоке», делая ставку на новые
силы - США и Англию, которые «входят в ряд постоянных участни-
ков дальневосточной дипломатии» (86).
Для понимания позиции кадетов в области дальневосточной по-
литики определенный интерес представляет обсуждение 9 марта
1908 г. на заседании ЦК и думской фракции вопроса об отношении
к правительственному законопроекту о строительстве Амурской же-
лезной дороги. Ф. И. Родичев и И. И. Петрункевич считали законо-
проект «безответственной авантюрой» и предлагали его отвергнуть,
мотивируя тем, что правительство «ведет нас на путь колониальной
политики, которая в конечном счете может привести к новой войне,
а война будет для России гибельна» (87). Н. В. Некрасов, напротив,
считал, что «с стратегической точки зрения постройка дороги - не-
сомненный выигрыш». Подводя итоги дискуссии, Милюков наме-
тил компромиссную тактику. Прежде всего он полагал, что во время
обсуждения законопроекта «не надо касаться империализма и отри-
цать необходимость защиты территории». Милюков прямо заявил:
если бы сказали, что «необходимо выбирать между защитой террито-
рии и всякими другими задачами, то я не колеблясь ответил бы, что
защищать всякую пядь - прежде всего и чего бы это ни стоило. Это
всегда и у всех народов было и бывает так». Одновременно он счи-
тал необходимым «дать критику проекта с технической точки зрения
и особенно той обстановки, в которой происходит его обсуждение».
Лидер думской фракции настаивал на «свободе аргументации» в
ходе думских прений (88). Примечательно, что в ЦК и думской фрак-
ции кадетов раздавались голоса в поддержку правительственного за-
конопроекта, но во время голосования в Думе кадеты вместе с про-
грессистами, социал-демократами и трудовиками выступили против
его принятия (89).
Начиная с 1909 г. кадеты усилили критику дальневосточной по-
литики правительства, уже прямо называя ориентацию на Японию
«трудно поправимой ошибкой дипломатии» (90). «Мы, - писал Ми-
люков, - даже не знаем, кого считать своим союзником на Дальнем
Востоке: китайцев или японцев. Японцы сначала укрепились в соб-
ственной сфере влияния, а потом начали вытеснять нас из нашей
собственной. Японцы заставили китайцев заключить выгодные для
себя договоры, отдавшие в руки Японии железные дороги в Южной
Маньчжурии, распоряжение горными богатствами в определенных
местностях, и добивались своеобразной консолидации в районе ко-
рейской колонизации. В Северной Маньчжурии в наших руках оста-
лась только полоса отчуждения Восточной железной дороги. Неза-
(hi позиция Его Величества	401
пинценность наших пограничных местностей создала постоянную
панику в общественных кругах» (91).
В наиболее концентрированном виде позиция кадетов в области
дальневосточной политики была изложена в думской речи Милюко-
ва 2 марта 1910 г. Подчеркнув, что на Дальнем Востоке накапливают-
ся элементы конфликта, Милюков призвал правительство готовить-
ся к тому, чтобы «встретить опасность раньше, чем она действительно
придет». По его мнению, правительство должно сделать правильный
выбор из двух реально существующих альтернатив: либо продол-
жать ориентироваться на Японию, либо взять курс на соглашение
с США. Первый путь, считал Милюков, «вел и ведет нас к авантю-
рам и международным осложнениям». Второй - «есть путь между-
народного мира». Предпочтительность курса на соглашение с США
Милюков аргументировал ссылками на целый ряд обстоятельств:
I) предстоящее открытие Панамского канала, что должно было, с
логической неизбежностью привести к усилению позиции США в
бассейне Тихого океана и соответственно к обострению противоре-
чий между Америкой и Японией; 2) наличие реальной возможности
создания «сильного Китая» в случае победы там национально-осво-
бодительного движения и прихода к власти либеральной оппозиции;
3) ослабление англо-японского союза. «На основании всех трех ря-
дов фактов, мной перечисленных, - заявил Милюков, - и делаю вы-
вод, что, идя сейчас с Японией против Китая, мы, выражаясь словами
английского дипломата, ставим не на ту лошадь. Нам надо заранее
знать, что комбинация эта будет невыгодна для нас». Учитывая бли-
жайшую перспективу развития международных отношений на Даль-
нем Востоке, Милюков рекомендовал правительству делать ставку
не на Японию, положение которой «чем далее, тем более становится
затруднительным», а на Китай, который «несравненно более для нас
нужный сосед, чем отдаленная Япония» (92).
Учитывая развитие национально-освободительного движения в
Китае, Милюков советовал правительству пересмотреть свою поли-
тику по отношению к «пробудившемуся Китаю», взять на вооруже-
ние американскую доктрину «открытых дверей» и оказать поддержку
китайской либеральной оппозиции. «Поддержка слабого, - подчер-
кивал он, - испытанный дипломатический прием», который широко
и с успехом используется великими державами в международных от-
ношениях (93). Выступая 2 марта 1911 г. в Думе, Милюков заявил:
«У себя дома цветные расы хотят, наконец, стать хозяевами, это ми-
ровой факт, игнорировать его нельзя» (94). В отличие от октябристов
и прогрессистов, настаивавших на вмешательстве правительства в
«дела Китая», кадеты выступали за его территориальную неприкос-
новенность и предлагали сделать ставку на китайскую национальную
402
Глава четвертая
буржуазию и китайскую либеральную интеллигенцию. Недаром они
высказывались в поддержку американского предложения предоста-
вить крупный международный заем китайскому президенту Юань
Ши-каю. Предвидя взрыв национализма в Китае (что было характер-
но для национально-освободительных движений вообще), Милюков
советовал найти такое политическое решение, которое позволило бы,
с одной стороны, укрепить отношения между Россией и «обновлен-
ным» Китаем, а с другой - могло бы стать «барьером» против китай-
ско-японского союза, который грозил вытеснить Россию «не только
из Маньчжурии, но и с берегов Тихого океана» (95). Чтобы не допу-
стить такого развития событий, Милюков выступил с осуждением ан-
нексионистских устремлений октябристов и прогрессистов, которые,
по его мнению, не только не соответствовали реальным силам прави-
тельства, но и могли привести к обострению антагонизма с китайской
национальной буржуазией, подтолкнув ее к союзу с японскими ми-
литаристскими кругами. Подводя итоги внешней политики России в
1911 г., Милюков писал: «Но не нужно скрывать от себя, что всякая
попытка что-нибудь оторвать от Китая теперь, пользуясь его времен-
ной слабостью, чревата неисчислимыми последствиями. Если урок
Маньчжурии может чему-нибудь научить нашу власть, то это имен-
но не повторять слишком дорогого и опасного опыта» (96). Разделяя
идею т. н. желтой опасности, Милюков предлагал правительству от-
казаться от идеи «параллелизма» русских и японских интересов на
Дальнем Востоке и ориентироваться на США и «обновленный» Ки-
тай. Это позволило бы добиться стабилизации обстановки в данном
регионе и таким образом высвободить силы для решения кардиналь-
ных внешнеполитических задач на Ближнем Востоке.
Здесь в фокусе внешнеполитического курса оказалась Персия.
Развернувшееся в этой стране национально-освободительное движе-
ние заставило внести коррективы в планы мировых держав, пресле-
довавших свои интересы в данном регионе. Реакцией на революцию
в Персии явилось усиление интервенционалистских устремлений со
стороны правящих кругов двух традиционно соперничавших стран -
Англии и России. Правительство России по мере возможности ока-
зывало помощь шахскому режиму, посылало в Персию карательные
отряды, действовавшие под командованием полковника Ляхова.
Персидская революция задела интересы российской крупной тор-
гово-промышленной буржуазии. После восстания в Тебризе (1908—
1909) она потребовала от правительства самых решительных и эф-
фективных мер для поддержания своего экономического влияния в
Персии. В отличие от октябристов и прогрессистов, ратовавших за
принятие «жестких мер», кадеты приветствовали установление кон-
ституционного режима в Персии, который, по их мнению, создаст
Оппозиции Его Величества	ЮЗ
более благоприятные, чем раньше, условия для развития русской
промышленности и торговли и для размещения дополнительных за-
ймов. Кадеты довольно резко критиковали правительство за то, что
оно не поняло характера национально-освободительной борьбы в
Персии и продолжает вести там старую политику, не замечая про-
исшедших в этой стране перемен. Правительство, указывали кадеты,
вместо того, чтобы продолжать ориентироваться на старую шахскую
династию, должно было сделать ставку на персидскую националь-
ную буржуазию и либеральную интеллигенцию. Кадеты стремились
предупредить правительство об опасности «увязнуть» в персидских
делах в такой момент, когда «Балканы еще богаты сюрпризами и ког-
да вся наша свобода действий и все наши силы могут понадобиться
там» (97). Поэтому они настоятельно советовали правительству дей-
ствовать в Персии совместно с Англией, не прибегая до определенно-
го момента к интервенции.
Однако уже во время массового восстания в Тебризе в 1908—
1909 гг. кадеты стали настаивать на насильственном подавлении
«анархии». Свое негативное отношение к тебризскому восстанию
они выразили тем, что фактически одобрили ввод правительствен-
ных войск в Тебриз в апреле 1909 г., а затем расправу персидского
правительства с «анархистскими» отрядами Саттар-хана и Багир-
хана (98). Начиная с 1911 г. (особенно после того, как персидское
правительство пригласило в Персию в качестве советника Морга-
на - Шустера) кадеты фактически встали на путь поддержки интер-
венционистской политики правительства. При этом они рекомен-
довали ему применять не только традиционные «домашние», но и
западноевропейские методы подавления «анархии». Разъясняя суть
этих методов, «Речь» писала: «Не воюя с Персией, мы берем на себя
выполнение экзекуций вместо того, чтобы по примеру Англии пре-
доставить расправу самим же персам и, избавившись таким образом
от одиума народного недовольства, наглядно доказать населению,
что персидские власти не могут допустить посягательства на рус-
ский престиж» (99).
Призывая правительство действовать в полном согласии с Англи-
ей на основе соглашения 1907 г., «Речь» одобрила введение дополни-
тельного контингента российских войск в северную Персию, а также
высадку английского десанта на юге Персии, что якобы полностью
соответствует «духу соглашения и преследует цель защиты интере-
сов обеих стран» (100). Выступая в Думе, Милюков прямо заявил,
что посылка «нового отряда русский войск в Тебриз была вызвана
несговорчивостью меджлиса» (101). Однако не возражая в принци-
пе против интервенции, Милюков все же призывал правительство к
осторожности: «Конечно, Персия есть тоже Азия. Но даже и после
404
Гпава четвертая
русско-английского соглашения, даже после Потсдама, мы так же вы-
нуждены действовать на глазах Европы» (102).
Сложным было отношение кадетов и к революции в Турции, в
результате которой был установлен конституционно-монархиче-
ский режим. На первых порах кадеты питали иллюзию, что младо-
турки проявят «благоразумие» и согласятся удовлетворить требова-
ния западноевропейских стран о проведении реформ в Македонии,
а также не будут противодействовать внешнеполитическим планам
России на Ближнем Востоке и прежде всего решению вопроса о Про-
ливах. Однако после попыток младотурок насильственно подавить
национально-освободительное движение балканских народов и под
националистическим лозунгом «Турция для турок» осуществлять
великодержавную внешнюю политику кадеты вынуждены были
скорректировать свою позицию.
События на Балканах в 1912-1914 гг. заставили кадетскую фрак-
цию активно включиться в обсуждение всего комплекса внешнепо-
литических проблем. Выступая с думской трибуны 7 декабря 1912 г.
во время дебатов по правительственной декларации, В. А. Маклаков
под аплодисменты националистов, октябристов и прогрессистов за-
явил: «Россия не хочет войны, не хочет завоеваний, не ищет ничего
для себя, но надо и сказать: она знает, в чем ее достоинство, ее исто-
рический долг, если она не ищет осложнений, но также их не боится».
В случае войны, продолжал он, кадеты, которые являются противни-
ками правительства, «забудут нашу вражду, будем помнить только,
что власть защищает достоинство и интересы России» (103). Через
шесть дней, 13 декабря 1912 г., с большой программной речью в Думе
выступил Милюков. Защищая позицию министра иностранных дел
С. Д. Сазонова, лидер кадетской фракции заявил: «Мы не хотим вой-
ны и не хотим ее совершенно независимо от правительственных успе-
хов и поражений, ибо мы считаем, что такое важное дело, как война,
нельзя смешивать с вопросами внутренней политики. Когда мы го-
ворим о войне, мы думаем не об успехах революции и не об успехах
национализма, мы помним о русском крестьянине, который теперь
в одиннадцати губерниях голодает и которого нельзя вести на убой
из-за интересов “непосредственно русских” и тем более второсте-
пенных». Поэтому, считал Милюков, следует вообще избегать вы-
ражений «мы войны не боимся», ибо подобного рода высказывания
«могут усилить безответственное влияние на нашу официальную
дипломатию». Однако лидер кадетской партии подчеркнул, что мо-
гут возникнуть такие конфликтные ситуации, которые «никаким
мирным воздействиям не поддаются» и которые «иначе как с оружи-
ем в руках разрешены быть не могут». Заканчивая свое выступление,
Милюков отметил, что, по его мнению, «наступил благоприятный
()ппозиция Его Величества
405
момент» для постановки вопроса о непосредственных интересах Рос-
сии на Ближнем Востоке и «его упускать нельзя» (104).
Новая волна великодержавных амбиций поднялась в марте - пер-
вой половине мая 1913 г., когда после побед над турецкой армией бал-
канские государства приступили к подготовке дележа оттоманского
наследства. Либеральная печать подвергла резкой критике позицию
Сазонова, который согласился с требованием Австро-Венгрии о пе-
редаче Скутари Албании в обмен на территориальные и экономиче-
ские компенсации для Сербии и Черногории. 17-24 марта 1913 г. в
11етербурге, Москве и ряде других городов прошли «патриотические
манифестации» под лозунгами «Скутари - черногорцам»; «Крест на
святой Софии». Правительство вынуждено было считаться с обще-
ственным мнением. 23 марта 1913 г. Сазонов пригласил на «чаш-
ку чая» представителей думских фракций, в т. ч. П. Н. Милюкова,
В. А. Маклакова, А. И. Шингарева, М. В. Челнокова, Н. В. Некрасова,
н подробно изложил позицию правительства в балканском вопросе.
По существу речь шла о выработке компромиссной позиции в отно-
шении дележа оттоманского наследства между странами Балканско-
го союза.
Как и следовало ожидать, ожесточенная борьба балканских го-
сударств за «свою» долю оттоманского наследства привела ко вто-
рой Балканской войне - войне Болгарии против Сербии, Греции и
Черногории, к которым вскоре присоединились Румыния и Турция.
В торая Балканская война с предельной остротой поставила вопрос
о реальной возможности перерастания локальной войны на Балка-
нах в мировую войну. Царское правительство при помощи разного
рода комбинаций предпринимало попытки восстановить статус-кво
па Балканах и стремилось найти пути предотвращения мирового во-
оруженного конфликта. Изменившуюся международную ситуацию
вынуждены были учитывать все либеральные политические партии,
оказавшие поддержку Сазонову в поисках политического решения
балканского вопроса. Вместе с тем они, включая кадетов, напоминали
ему о необходимости не пропустить момент и решить национальную
задачу с Проливами и Константинополем.
Если в вопросе о Проливах между либеральными партиями цари-
ло полное единодушие, то по вопросу о путях сохранения Балканско-
го союза существовали серьезные разногласия. В данном случае речь
идет об «особой позиции» Милюкова, занятой им по отношению к
Болгарии. Известно, что октябристы, прогрессисты и основная масса
кадетов делали ставку на Сербию, считая ее подлинным «славянским
авангардом» на Балканах, наиболее «надежным форпостом» от пан-
германизма на Ближнем Востоке. Иной была позиция Милюкова, ко-
торый еще в период первой Балканской войны выступил в поддержку
406
Глава четвертая
территориальных претензий Болгарии. «Мы, - писал Милюков, - не
хотим подсказывать болгарам идею “реванша”. Мы понимаем, что
первое, о чем они должны думать, - это мирная культурная и эко-
номическая работа. Но не следует лицемерно отводить глаза от фак-
тов, которые имеют определенный смысл и которые неизбежно при-
ведут к известным политическим последствиям. Рано или поздно он
(болгарский народ) попытается расправить свои члены и устроиться
поудобнее» (105). Сразу же после начала второй Балканской войны
Милюков в ряде статей высказался в поддержку «болгарского ре-
ванша» и предлагал удовлетворить все болгарские территориальные
претензии (106). Эта болгарофильская позиция Милюкова вызвала
бурю негодований в самых широких общественных кругах России, а
также со стороны Сербии.
Чтобы понять, почему Милюков пошел здесь против обществен-
ного мнения, следует иметь в виду, что в 1912-1913 гг. в правящих
кругах Болгарии шла острая борьба по вопросу о выборе внешнепо-
литической ориентации между сторонниками сближения с Россией
и сохранения Балканского союза с прогерманскими кругами в бол-
гарском правительстве. Высказываясь в поддержку Болгарии, Ми-
люков, видимо, рассчитывал, что таким путем удастся оказать под-
держку сторонникам ориентации на Россию и не допустить перехода
Болгарии в австро-германский блок. Характерно, что после того, как
в болгарском правительстве верх одержали сторонники ориентации
на Австро-Венгрию и Германию, Милюков прекратил высказываться
в поддержку «болгарского реванша».
Вторая Балканская война привела к развалу Балканского союза и
новой расстановке сил на Балканском полуострове. После заключе-
ния Бухарестского мирного договора произошло сближение Турции
и Болгарии с Германией и Австро-Венгрией, что еще более обострило
международную обстановку и ускорило начало Первой мировой вой-
ны. Правящие круги Тройственного союза и Антанты приступили к
дипломатической и военно-технической подготовке к войне. 20 фев-
раля 1914 г. правительство внесло в Думу представление Генераль-
ного штаба об отпуске 433 млн руб. на усовершенствование обороны
государства. 1 марта 1914 г. у председателя Думы М. В. Родзянко со-
стоялось совещание членов правительства с лидерами всех думских
фракций, кроме социал-демократов и трудовиков, отказавшихся
участвовать в «закулисном сговоре» с правительством. Наряду с об-
суждением вопроса о прохождении в Думе «Большой военной про-
граммы» на совещании был поставлен вопрос о возможности войны
между Тройственным союзом и Антантой.
Октябристы и прогрессисты высказались за ассигнование средств
правительству на оборону государства. Позиция кадетов была более
(Оппозиция Его Величества
407
сложной и противоречивой. На совместном заседании ЦК и коми-
юта думской фракции 6 марта 1914 г. большинство участников по-
лагало, что «при современном состоянии страны, при полной пода-
вленности ее духа вследствие репрессий и эксцессов реакции война
явилась бы в высшей степени рискованным шагом не только с внеш-
ней стороны, но и со стороны возможных внутренних осложнений».
Поэтому «к попыткам агрессивной политики надо отнестись с боль-
шим вниманием и осторожностью; вовлекать страну в авантюры без
/(остаточных оснований было бы преступно» (107). Вместе с тем в
ходе заседания выявилось две точки зрения по отношению к чрезвы-
чайным ассигнованиям на нужды государственной обороны. Одни
(читали, что «естественный ход разложения Турции, даже помимо
желания России, может в любую минуту поставить ее перед весьма
серьезными проблемами (армянский вопрос, Дарданеллы), и нельзя
/(опустить, чтобы при возникновении таких проблем страна находи-
лась в состоянии неподготовленности» (108). Другие же находили
«опасным поддерживать в населении фикцию неизбежности войны
и возможности достижения каких-то успехов на Ближнем Восто-
ке'» (109). В отличие от небольшой группы правых кадетов, настаи-
вавших на безоговорочном голосовании в Думе за военные кредиты,
большинство участников заседания считало необходимым потребо-
вать от правительства «ясных и точных доказательств неизбежности
войны, при всех условиях сохранить мир, и только в случае, если эта
неизбежность будет доказана, явится для страны долг оказать под-
держку (правительству. - В. Ш.)» (110). При этом подчеркивалось,
что «никакие усилия обороны не достигнут цели, если в стране не
будет необходимого воодушевления». Поэтому участники заседания
указывали на необходимость политических реформ, которые «спая-
ли бы страну и сделали ее единодушной и солидарной с правитель-
ством» (111).
Стремясь воспользоваться ситуацией, кадетское руководство
решило вступить с правительством в «бюджетную борьбу» (путем
отказа ему в кредитах на новые вооружения) в случае его отказа не-
медленно приступить к политическим реформам. В ходе обсуждения
23 апреля 1914 г. на заседании ЦК вопроса об увеличении континген-
та новобранцев Милюков заявил: «Чем важнее кредит, тем необходи-
мее потребность, тем важнее отказать в нем. В этом суть бюджетной
борьбы за права. Надо ставить так: дадим лишь тогда, когда пойдете
па необходимые для всей страны уступки». Настаивая на том, что
следует воздержаться от голосования за военные кредиты, Милюков
вместе с тем вынужден был признать: «Готова ли уже сейчас фрак-
ция к.-д. стать на эту точку зрения, сказать нельзя» (112). За отказ
в кредитах на вооружения и увеличение контингента новобранцев
408
Глава четвертая
высказался Ф. И. Родичев: «Остается занять принципиальную пози-
цию по отношению к вотированию контингента новобранцев и кре-
дитов на вооружения, отбросивши все националистические слабости.
Лозунг один: на вооружения ни копейки! Последующее оправдает
партию» (ИЗ). По мнению Д. Д. Протопопова, необходимо «пере-
краситься в боевой цвет и вотировать против военных кредитов, пре-
возмогая свой голос разума, но нажимая там, где противнику больно.
Приближать смертный час Думы невозможно, но все действия надо
сообразовать с возможностью новых выборов. Итак - борьба и борь-
ба: отказ в кредитах на вооружения, как бы это ни отразилось!» (114).
Против полного отказа в кредитах на вооружения высказался лишь
один А. А. Корнилов, который считал, что прежняя позиция кадетов,
допускавшая «расчлененное отношение к военным кредитам: на тех-
нические усовершенствования - дать, на авантюры - ни копейки, -
кажется прочнее» (115).
Принятое на заседании ЦК постановление носило, однако, чисто
факультативный для думской фракции характер. В нем говорилось:
«Признать желательным, чтобы фракция внесла поправку в смысле
временного отклонения добавочного контингента, с тем, чтобы этот
вопрос может быть поставлен вновь тогда, когда правительством бу-
дет представлен в полном виде вопрос об увеличении военного бюд-
жета» (116). В отличие от октябристов и прогрессистов, кадетская
фракция 10 июля 1914 г. проголосовала против предоставления пра-
вительству военных кредитов на вооружения. При этом кадеты, ко-
нечно, понимали, что правооктябристское большинство IV Думы эти
кредиты правительству все равно даст. Однако такая позиция позво-
ляла кадетам выступать в демократическом сегменте общественного
мнения в роли «спасителей» масс от назревающей мировой «крова-
вой бойни».
После австрийского ультиматума Сербии октябристы и прогрес-
систы вместе с националистами активно включились в империали-
стическую пропаганду, заявляя о том, что «война против Австрии
будет с энтузиазмом приветствована всей Россией как залог даль-
нейшего безмятежного развития балканского славянства» (117), что
настала пора прекратить борьбу «правительственного» и «антипра-
вительственного» течений и объединиться в одном течении - госу-
дарственном (118).
Иную позицию накануне и особенно в период июльского по-
литического кризиса заняла милюковская «Речь», в которой были
опубликованы десятки статей с призывами к правительству про-
явить «сдержанность» и «умеренность», а также с резкой критикой
«воинственного духа» националистов, октябристов и прогрессистов.
В июльские дни 1914 г., когда в Петербурге вновь появились после
(Ьиюзиция Его Величества
409
долгого перерыва баррикады, «Речь» писала о «глубоком» несоот-
ветствии «нынешних беспорядков внезапно наступившим междуна-
родным осложнениям». Подчеркивая, что «нависшая угроза войны
। рсбует прочного внутреннего мира», «Речь» с «прискорбием» кон-
г1атировала, что в стране «чудовищное озлобление рабочих», что
«нее определеннее одолевают большевики». Обращаясь к правитель-
г гну, «Речь» предупреждала, что баррикады в Петербурге должны
самым внимательным образом учитываться при окончательном ре-
шении вопроса о войне (119). В передовой статье, опубликованной
Ki июля 1914 г., правительству предлагалось использовать малей-
шую «зацепку» для политического урегулирования конфликтной
гнтуации и согласиться на международную конференцию, которая в
случае успеха позволила бы спасти народы Европы от катастрофы.
«Сотни тысяч людей, - говорилось в статье, - останутся в живых,
миллионы не будут отвлечены от своего труда, миллиарды народных
сбережений не будут потрачены на войну». 18 июня «Речь» опубли-
ковала статью «Борьба за мир», в которой вновь подчеркивалось, что
самый главный долг - «не допустить войны». Следует отметить, что
позиция «Речи» не только была осуждена правительственной и ок-
। ябристско-прогрессисткой печатью, но не получила поддержки и
в кадетских кругах. 19 июля в день объявления Манифеста о войне,
«I ’ечь» была закрыта. Но через три дня, 22 июля, после личной прось-
бы Милюкова издание газеты возобновилось. В тот же день кадет-
ский официоз опубликовал царский Манифест о войне, а в передовой
статье призвал «отложить внутренние споры, когда внешний враг
стоит у ворот» и в «едином порыве отразить дерзкий натиск врага».
11артия народной свободы вступила в новый фазис своей эволюции.
1907-1914 гг. явились качественно новым этапом в истории ка-
детской партии. В этот период кадеты проходили своеобразное ис-
пытание на способность к адаптации и «вживанию» в третьеиюнь-
скую политическую систему. В условиях кризиса, который охватил
нее «этажи» кадетской партии («верхний», «средний» и особенно
«нижний»), кадетское руководство предпринимало отчаянные по-
пытки удержать «на плаву» стремительно разваливающиеся низовые
партийные организации, поддерживать связи с более жизнеспособ-
ными губернскими, городскими и уездными комитетами, созывая
периодически партийные конференции. В отличие от октябристов,
фактически оказавшихся в канун Первой мировой войны без низо-
вых партийных организаций, с расколовшейся на три части думской
фракцией, и прогрессистов, которым так и не удалось создать раз-
ветвленную сеть региональных партийных организаций, кадетское
руководство все же смогло, хотя и с большим трудом, сохранить не-
которую часть более жизнеспособных местных комитетов и поддер-
410
Глава четвертая
живать с ними организационные связи, используя их в качестве од-
ного из каналов распространения своего идеологического влияния на
демократические слои населения, а также своеобразных приводных
ремней между своей думской фракцией и избирателями.
1907-1914 гг. стали важным этапом в дальнейшем процессе фор-
мирования кадетской идеологии как целостной системы общетеоре-
тических представлений, вобравшей в себя опыт предшествовавше-
го революционного периода, а также текущий опыт деятельности в
условиях третьеиюньской политической системы, которую кадеты
надеялись трансформировать в «нормальный» конституционный ре-
жим, позволивший бы, рано или поздно, приступить к реализации их
программных положений. Следуя милюковской формуле «Оппози-
ция Его Величества», кадеты пытались найти себе, если не «место»,
то хотя бы «местечко» в новой политической реальности, пошли на
значительные уступки по сравнению с периодом 1905-1907 гг., «уре-
зав» свои программные требования до минимума, приспосабливая
свой тактический курс к «конституции попроще» и поведению уме-
ренной либеральной оппозиции в целом.
В рассматриваемый период кадетские теоретики и политики ак-
тивно включились в разработку многих актуальных политических,
социальных, экономических, национальных и внешнеполитических
проблем, которые способствовали обогащению и конкретизации как
отдельных разделов партийной программы, так и ряда законодатель-
ных проектов, внесенных затем фракцией в III и IV Думу. «Пере-
плавка» общетеоретических постулатов партийной программы в
законодательные проекты позволяла их разработчикам более четко
представлять практические возможности их реализации с учетом
соотношения общественно-политических и партийных сил в дан-
ный исторический момент, вносить соответствующие коррективы
в прежние наработки. С этой точки зрения опыт внутрипартийных
дискуссий был, несомненно, полезным и актуальным для последую-
щей эволюции партии народной свободы. Вместе с тем накопленный
опыт выявлял ту грань, которая существовала между кадетской мо-
делью преобразования России и моделями, выдвигавшимися прави-
тельством и другими ведущими политическими партиями. Кадетская
модель претендовала на выражение и отстаивание широко понятых
общенациональных интересов, при одном непременном условии -
если политическая власть окажется в руках либеральной оппози-
ции во главе с партией кадетов. Однако в том раскладе обществен-
но-политических сил, который сложился на политической арене в
1907-1914 гг., кадетское руководство не могло рассчитывать даже
на толику политической власти. Кадетским лидерам ничего не оста-
валось, как словесно убеждать и напоминать существующей власти
(hi позиция Его Величества
411
и необходимости исполнить наконец обещания Манифеста 17 ок-
। чбря, не выходить в своих действиях из рамок Основных законов.
Одновременно кадеты потратили немало сил, чтобы убедить своих
партнеров по оппозиции - октябристов и прогрессистов, в необхо-
димости соблюдения обещаний, данных ими избирателям во время
выборных компаний в III и IV Думу, в необходимости следовать
л Моральным принципам в области политики. Разумеется, приспо-
собление к новой политической реальности в принципе не означа-
ло, что кадетское руководство в перспективе откажется реализовать
i ni но программу в полном объеме. Однако в общественное мнение все
чаще закрадывались сомнения в том, не хочет ли кадетская партия
перекраситься в иной цвет, чем это было в 1905-1907 гг., «урезать»
спои программные требования и принципиально изменить свой по-
иггический курс. Опровергнуть эти подозрения кадетам так и не
удалось. Нелегко было убедить широкие массы, прошедшие горнило
революции 1905-1907 гг., в необходимости минимизации партийных
программ и политических тактик. В связи с этим среди кадетского
руководства все чаще звучали нотки недовольства «массами», кото-
рые «не понимали» «мудрости» кадетской политики. «Корень всех
наших бед очень прост, - говорил А. И. Шингарев. - Народные массы
не подготовлены к тому строю идей, которым живем мы» (120). Ми-
люков же вообще полагал: «Народные массы должны привыкнуть к
। ому государственному языку, на котором мы теперь говорим» (121).
Понимания между партией народной свободы и большинством на-
селения не получалось.
События 1907-1914 гг. показали, что проблемы, поставленные на
повестку дня Первой российской революцией, все более и более затя-
гиваются в тугой узел неразрешимых мирным путем противоречий,
ч го политическая стабильность периода третьеиюньской системы
весьма хрупка и уязвима, а это может привести к системным «сбоям»
при изменении внутриполитической и международной ситуации. По
сути, кадеты на протяжении всего рассматриваемого периода находи-
лись под дамокловым мечом новой революции, которая преследовала
их как тень отца Гамлета. Учитывая опыт 1905-1907 гг., кадетское
руководство осознанно пошло на разрыв с представителями лево-
радикальных партий и организаций, ориентирующих общественное
мнение страны на революционные методы и приемы борьбы с господ-
ствующими классами. Разумеется, новой революции в России кадет-
ское руководство не хотело и по мере сил и возможности препятство-
вало ее вызреванию. Вместе с тем оно, будучи одним из сегментов
демократического движения в стране, не хотело полностью прекра-
щать сотрудничество с умеренным крылом российской демократии.
412
Глава четвертая
В канун Первой мировой войны кадетская партии оказалась, по
сравнению с предшествовавшим периодом, организационно ослаб-
ленной и внутренне разобщенной, раздираемой противоречиями
как идеологического, так и политического и тактического характера.
Однажды А. М. Колюбакин в отчаянии сказал: «Что же это за пар-
тия, следы существования которой видны на дне баллотировочных
ящиков» (122). Не имея прочной социальной опоры, кадетскому ру-
ководству приходилось вырабатывать сложные тактические ходы,
чтобы находить приемлемые выходы из периодически возникающих
экстремальных ситуаций, порожденных третьеиюньской полити-
ческой системой. Со временем внутриполитические противоречия
стали накладываться на международные осложнения, чреватые втя-
гиванием России в мировой вооруженный конфликт. Все это вместе
взятое делало положение партии народной свободы накануне Первой
мировой войны крайне сложным и противоречивым.
Примечания
1.	Речь. 1907. 22 сентября.
2.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1905—
1907 гг. М„ 1997. Т. 1. С. 637-641.
3.	Там же. С. 641.
4.	Там же. С. 640.
5.	Там же. С. 641.
6.	Там же. С. 642.
7.	Там же. С. 645.
8.	Там же. С. 653.
9.	Там же. С. 647.
10.	Там же. С. 662.
11.	Там же. С. 652.
12.	См.: Аврех А. Я. Столыпин и третья Дума. М., 1968; Он же. Царизм и
IV Дума. 1912-1914 гг. М., 1981; Дякин В. С. Самодержавие, буржуазия и дворян-
ство в 1907-1911 гг. М., 1978; Кризис самодержавия в России. 1896-1917 гг. Л.,
1984; Соловьев К. А. Законодательная и исполнительная власть в России: меха-
низм взаимодействия (1906-1914). М., 2011.
13.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. 1907—
1908. Сессия I. Ч. I. СПб., 1908. Стб. 137-138.
14.	Там же. Стб. 517, 572.
15.	Там же. Стб. 344.
16.	Там же. Стб. 360.
17.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. 1907-
1908. Сессия I. Ч. II. СПб., 1908. Стб. 2759-2760.
()нпо:пщия Его Величества
413
I К. Там же. Стб. 2394-2395; 2403-2405.
19.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. 1907—
1908. Сессия I. Ч. I. Стб. 1512-1513.
20.	См.: Законотворчество думских фракций. Документы и материалы. М.,
J00(i. С. 535-565.
21.	Русская мысль. 1909. Кн. II. С. 109.
22.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. 1907—
1'108. Сессия II. Ч. II. Стб. 2141, 2247-2256.
23.	Законотворчество думских фракций. Документы и материалы. С. 574-589.
24.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
। пи IV. Ч. II. СПб., 1911. Стб. 2841-2860; Русская мысль. 1911. Кн. II. С. 109.
25.	Там же.
26.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
паргии. Т. 2. С. 127.
27.	Государственная дума. Четвертый созыв. Стенографические отчеты. Сес-
! пя I. Ч. 1.СП6., 1913. Стб. 155.
28.	Четвертая Государственная дума. Сессия I. Фракция народной свободы
к д. и период 15 ноября 1912 г. - 25 июня 1913 г. Отчет о деятельности фракции.
<116., 1913. С. 10.
29.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 155.
30.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
( 422.
31.	Государственная дума. Четвертый созыв. Стенографические отчеты. Сес-
< ня 1.4.1. Стб. 1801-1815.
32.	Там же. Ч. II. Стб. 1013.
33.	Там же. Стб. 1519.
34.	Четвертая Государственная дума. Сессия II. Фракция народной свободы в
период с октября 1913 г. по 14 июля 1914 г. СПб., 1914. С. 22.
35.	Государственная дума. Четвертый созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия II. Ч. III. СПб., 1914. Стб. 750.
36.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия II. Ч. I. СПб., 1908. Стб. 397-400.
37.	Там же. Стб. 456.
38.	Там же. Стб. 645.
39.	Русская мысль. 1908. Кн. X. С. 138.
40.	Слово. 1908. 25 октября.
41.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия II. 4.1. Стб. 270.
42.	Русская мысль. 1908. Кн. I. С. 153.
43.	Там же. С. 159.
44.	Там же. С. 173.
45.	Русские ведомости. 1908. 7 ноября.
414
Глава четвертая
46.	Вестник партии народной свободы. 1907. № 47. Стб. 2019-2021; № 49.
Стб. 2129-2130.
47.	Вестник партии народной свободы. 1907. № 49. Стб. 2128; Третья Госу-
дарственная дума. Сессия II. Отчет фракции народной свободы и речи депутатов.
СПб., 1909. С. 31.
48.	Третья Государственная дума. Сессия I. Отчет фракции народной свободы
1 ноября 1907 - 28 июня 1908 г. СПб., 1908. С. 15-16.
49.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия III. Ч. I. СПб., 1910. Стб. 77-78.
50.	Там же. Стб. 2648; Сессия II. Ч. I. СПб., 1909. Стб. 1570, 1572.
51.	Четвертая Государственная дума. Фракция народной свободы в периоде
15 октября по 14 июля 1914 г. СПб., 1914. Ч. III. С. 2.
52.	Там же.
53.	Там же. С. 5, 8, 10, 11-12.
54.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия II. Ч. I. Стб. 638-639.
55.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сессия I.
Ч. IV. Стб. 710-712.
56.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия IV. Ч. III. СПб., 1911. Стб. 2327-2328; 2330-2331; 2342-2344; 2346-2348;
2364: Сессия V. Ч. I. СПб., 1912. Стб. 219-220; 480, 1325, 1380; Русская мысль
1909. Кн. XI. С. 173-178.
57.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия П.Ч. IV. Стб. 2570.
58.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия III. Ч. IV. СПб., 1910. Стб. 2126, 2132, 2144, 2146.
59.	Там же. Стб. 2207.
60.	Там же. Стб. 2416-2417.
61.	Аврех А. Я. Столыпин и Третья Дума. М., 1968. С. 44-91.
62.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия III. Ч. IV. Стб. 2416-2417.
63.	ГА РФ. Ф. 102. 1910. Оп. 240. Д. 27. Л. 33-34.
64.	Там же. Л. 40.
65.	Там же. Л. 55 об. - 56.
66.	Там же. Л. 56 об.
67.	Там же. Д. 27-Б. Л. 4.
68.	Там же. Л. 18.
69.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия IV. Ч. II. СПб., 1911. Стб. 1687-1688.
70.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 245. Л. 77.
71.	Там же. Л. 88 об.
72.	Там же. Л. 90.
73.	ГА РФ. Ф. 523. On. 1. Д. 7. Л. 8 об.
(hi позиция Его Величества	415
71.	Украинская жизнь. 1912. № 5. С. 19.
75.	'Гам же. С. 20-23.
76.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сессия I.
•I III. Стб. 9.
77.	'Гам же. Сессия II. Ч. III. Стб. 665.
78.	Там же. Сессия III. Ч. III. СПб., 1910. Стб. 401.
79.	Там же. Сессия V. Ч. III. Стб. 1446.
80.	Там же. Сессия V. Ч. II. СПб., 1912. Стб. 2257.
81.	Вестник сахарной промышленности. 1912. № 13. С. 469-470.
82.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
. пя V. Ч. III. Стб. 1146.
83.	Речь. 1912. 25 ноября; Государственная дума. Третий созыв. Стенографи-
•кские отчеты. Сессия V. Ч. III. Стб. 1161 -1164.
84.	Нефтяное дело. 1913. № 9. С. 23.
85.	См.: Шелохаев В. В. Идеология и политическая организация российской
шберальной буржуазии. 1907-1914 гг. М., 1991. С. 165-167.
86.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сессия I.
Ч. II. Стб. 122-123; Речь. 1908. 1 марта.
87.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 1.С. 292-294.
88.	Там же. С. 293, 296.
89.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сессия I.
Ч. II. Стб. 1318, 1330, 1582.
90.	Речь. 1909. 25 июля.
91.	Речь. 1910. 1 января.
92.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия III. Ч. II. СПб., 1910. Стб. 2775-2788.
93.	Третья Государственная дума. Сессия I. Фракция народной свободы в пе-
риод 15 октября 1910 - 15 мая 1911 г. Отчеты и речи депутатов. СПб., 1911. Ч. II.
С. 15-16.
94.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия IV. Ч. II. СПб., 1911. Стб. 3325.
95.	Третья Государственная дума. Сессия IV. Фракция народной свободы в
период с 15 октября 1910-15 мая 1911. С. 15.
96.	Ежегодник газеты «Речь» на 1912 г. СПб., 1912. С. 17.
97.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия 11. Ч. II. СПб., 1908. Стб. 2701.
98.	Речь. 1911. 19 декабря.
99.	Речь. 1911. 4 декабря.
100.	Там же.
101.	Государственная дума. Третий созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия V. Ч. III. СПб., 1912. Стб. 2235.
416
Глава четвертая
102.	Речь. 1911. 15 декабря.
103.	Государственная дума. Четвертый созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия I. Ч. I. СПб., 1913. Стб. 328.
104.	Там же. Стб. 608 614.
105.	Речь. 1912. 6 декабря.
106.	Речь. 1913. 3, 5, 7, 20, 21, 28, 29 июля, 30 августа.
107.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии Т. 2. С. 275.
108.	Там же.
109.	Там же. С. 276.
110.	Там же.
111.	Там же.
112.	Там же. С. 355.
113.	Там же. С. 354.
114.	Там же. С. 355.
115.	Там же. С. 355-356.
116.	Там же. С. 351.
117.	Утро России. 1914. 13 июля.
118.	Голос Москвы. 1914. 15 июля.
119.	Речь. 1914. 12, 13, 15, 17, 18 июля.
120.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 2.
С. 202.
121.	Там же. С. 214.
122.	Там же. С. 476.
Глава пятая
ВОЙНА ДО ПОБЕДНОГО КОНЦА
I. Оценки Первой мировой войны и коррекция
программы
Еще задолго до Первой мировой войны теоретики и идеологи ка-
/|стской партии стали активно разрабатывать вопросы о месте и роли
iioiin в истории человеческого общества, о зависимости военно-тех-
ппческого потенциала от развития экономики и социальной струк-
ivpbi страны. Большое внимание ими было уделено природе войн и
выработке путей урегулирования международных конфликтов. Если
попытаться суммировать их общетеоретические рассуждения, то по-
।уч11 м следующую картину.
Во-первых, они разделяли общепринятый тогда в науке тезис о
предопределенности и фатальности войн (1). Выступая за предпо-
•I । ительность политического урегулирования международных конф-
ликтов, кадеты тем не менее принимали в расчет, что в ближайшей
исторической перспективе войн как локальных, так и мировых чело-
вечеству избежать не удастся. А если это так, то, по их мнению, не-
обходимо было выработать систему мер, способных смягчить остроту
международной обстановки, обеспечить локализацию войны, предот-
вратить расползание вооруженного конфликта. Именно в данной ло-
। икс кадеты и рассматривали комплекс вопросов, связанных с подго-
। ивкой и возможными последствиями Первой мировой войны.
Теоретики и идеологи кадетской партии рассматривали Первую
мировую войну как следствие предельно обострившихся противоре-
чий мирового капитализма. Анализируя те структурные сдвиги, ко-
юрые произошли в системе мирового капиталистического хозяйства,
• ши обратили внимание на тот факт, что в сложившихся формах орга-
низации она достигла своего предела, за которым «начинается капи-
шлистический катаклизм» (2). В отличие от многих ведущих теоре-
тиков международной и российской социал-демократии, увидевших
и империалистической стадии развития капитализма канун мировой
социалистической революции, кадеты считали, что на данном этапе
речь может и должна идти не о крахе капиталистической системы как
418
Глава пятам
таковой, а лишь о крахе устаревших форм организации частного хо-
зяйства. Капиталистический катаклизм, полагал С. Н. Булгаков, бу-
дет принципиально иного порядка, чем тот, которого «ожидал Карл
Маркс» (3).
По мнению кадетских теоретиков и идеологов, данная стадия
развития капитализма, сохранявшая в себе многие «родимые пятна#
предшествующих эпох, являлась источником постоянно возникаю’
щих международных конфликтов. Для этой стадии характерны эко-
номическая экспансия, с неизбежностью ведущая к столкновениям
между государствами в их борьбе за новые колонии и рынки сбы*
та, а также милитаризация хозяйства и общества и, как следствие,
война и связанные с ней глобальные социальные и национальные
конфликты. Именно в такой системе координат кадеты рассматри-
вали Первую мировую войну, считая ее результатом «объективной
потребности крупного капиталистического государства в расшире-
нии национальных хозяйственных границ» (4). И до тех пор, пока
не произойдет смена одного типа организации капиталистического
хозяйства другим, более совершенным, пока в мире не установится
цивилизованный характер международных отношений, будет со-
храняться опасность как локальных, так и мировых вооруженных
конфликтов.
Участие России в Первой мировой войне рассматривалось каде-
тами через призму понятий «оборонительная», «справедливая» и
«общенародная». Такой подход к оценке войны со стороны России
преследовал определенную политическую и идеологическую цель:
смягчить социальные и национальные противоречия, привлечь на
сторону либеральной оппозиции и пацифистски настроенную ин-
теллигенцию, и широкие массы, объединив их под общим лозунгом:
«Война до победного конца». Известно, что даже пацифисты призна-
вали «печальную необходимость» войн оборонительного характера
для защиты государства от нападения со стороны неприятеля (5).
Выступая на заседании московского «Общества мира», его председа-
тель кн. Павел Д. Долгоруков заявил: «Мы, как реальные политики,
вынуждены считаться с современной государственностью, с совре-
менным человечеством. Эта война будет последней. Поэтому, сокру-
шив навсегда германский милитаризм, народам Европы не придется
более прибегать к оружию» (6).
Поддерживая лозунг «Война до победного конца», пацифисты в
1914-1917 гг. ограничили свою деятельность следующими акция-
ми: опубликовали в начале войны в газетах воззвание о соблюдении
«Правил войны» обеими воюющими сторонами, предприняли попыт-
ку распространить специальную анкету о нарушении этих правил,
систематически выступали с лекциями. В отличие от Русско-япон-
Ilniiiia до победного конца
419
। кой войны, когда значительная часть «освобожденцев» занимала по-
рпженческие позиции, в 1914-1917 гг. среди российских либералов
ни пораженцев, ни сторонников сепаратного мира, как правило, не
было. Давая сравнительный анализ Русско-японской и Первой ми-
ровой войн, кадеты неизменно подчеркивали: первая из них проти-
воречила внешнеполитическим национальным задачам России, ибо
шла вразрез со всем ее «историческим прошлым» и всеми «живыми
культурными традициями», а вторая должна была привести к завер-
шению процесса складывания «национально-территориального тела
России».
В наиболее концентрированном виде территориальные притяза-
ния кадетской партии нашли свое отражение в программной статье
II. Н. Милюкова «Территориальные приобретения России». Их мож-
но свести к следующим положениям:
-	присоединение к России и объединение в этнографических гра-
ницах русских народностей Галиции и Угорской Руси;
-	освобождение и объединение в этнографических границах Поль-
ш и, предоставление ей автономии в составе Российской империи;
-	приобретение в «полное обладание» Россией проливов Босфор
и Дарданеллы с «достаточной частью прилегающих берегов», а также
Константинополя;
-	объединение в этнографических границах Армении под протек-
юратом России (7).
Из всей совокупности аннексионистских устремлений каде-
юв центральное место занимал вопрос о черноморских проливах и
Константинополе, в решении которого они видели главную нацио-
нальную задачу России. Милюков считал, что только овладение про-
швами, а не их «нейтрализация» под международным контролем
позволит окончательно и бесповоротно решить проблему выхода
России к южным морям, без чего «не может быть закончено строе-
ние великого государственного организма». В противном случае, по
его мнению, «организм этот будет постоянно потрясаться судорога-
ми обмена и не выйдет из чужой зависимости» (8). Один из крупных
специалистов в области международного права профессор С. А. Кот-
ляревский считал, что русское общественное мнение «без различия
политических оттенков» единодушно разделяет заинтересованность
в проливах, ибо с их приобретением «связано экономическое разви-
тие всего нашего юга, куда постепенно передвигается центр тяжести
хозяйственной жизни» (9).
Кадетские идеологи пытались доказать, что приобретение Кон-
стантинополя и проливов не противоречит освободительным целям
войны и не может быть «приравнено к империализму» в том отрица-
тельном смысле, в котором иногда это слово употребляется (10). Но
4'20
Глава пятая
если Милюков в своих публичных выступлениях все же стремился
избегать употребления термина «империализм», то правые кадеты
не скрывали своих империалистических замыслов. Так, С. А. Кот-
ляревский писал, что присоединение Константинополя и проливов
«означает торжество русского империализма, выводящее нашу стра-
ну окончательно на широкий путь мировой истории» (И). В свою
очередь и Милюков в узком кругу единомышленников не скрывал
своих аннексионистских замыслов. Выступая 20 февраля 1916 г. на
VI съезде партии кадетов, он прямо заявил: «Если стремление к про-
ливам - империализм, тогда мы в нем виновны». Правда, он тут же
сделал оговорку, что «требование открытого моря - это не что-то но-
вое, не империализм, а завершение старого нашего незавершенного
органического процесса» (12).
Идеологи кадетизма обосновывали свои внешнеполитические
устремления рассуждениями о необходимости укрепления страте-
гических позиций России, усиления ее экономического и полити-
ческого могущества, а также защиты интересов малых, прежде всего
славянских народов. «Мы, - писал Е. Н. Трубецкой, - боремся за ос-
вобождение всех народов вообще, всех тех, кому угрожает поглоще-
ние и угнетение, без различия племени и вероисповедания. Мы сра-
жаемся за права национальностей вообще, за самый национальный
принцип в политике в полном его объеме» (13). По мнению А. С. Из-
гоева, одним из важнейших итогов войны должно было стать то, что
Россия введет «славянство и все десятки остальных своих народов
в основное русло европейской культуры» (14). В своем публичном
докладе «Война и малые народности» Милюков говорил: «Мы воюем
для того, чтобы обеспечить права малых народностей, чтобы покон-
чить с господством сильного над слабым» (15).
Отмечу, что такая позиция разделялась далеко не всеми предста-
вителями левого течения в кадетской партии. Да и сами кадетские
лидеры, находясь в своем узком кругу, несколько иначе оценивали
роль славянских народов в борьбе против австро-германского блока.
Как показано в предыдущей главе, еще накануне Первой мировой
войны на заседаниях ЦК Милюков неоднократно заявлял о том, что
поддерживать славянские народы следует постольку, поскольку это
совпадает с собственными интересами России. «Этим положением
вещей, - считал он, - и должна определяться наша славянская по-
литика»; «славянство - дармовая сила против германизации Балкан,
и эту силу надо использовать» (16).
Кадеты считали, что Россия вместе с другими странами Антанты
должна была в ходе войны осуществить свою освободительную мис-
сию, открыть путь к принципиально иной международной органи-
зации Европы. Одновременно война должна была решить комплекс
Ihu'uia до победного конца
421
итчпнеэкономических проблем: освободить внутренний рынок от
••германского влияния», ликвидировать германскую посредниче-
скую торговлю, пересмотреть русско-германский торговый договор.
Boiina также будет способствовать, как надеялись кадеты, прове-
дению назревших системных реформ. Вместе с тем Россия должна
инцитить общечеловеческие культурные и духовные ценности от
«бронированной» германской милитаризованной машины и т. п.
Иными словами, с победоносным исходом Первой мировой войны
кадеты связывали дальнейший экономический, социальный, поли-
шчсский и культурный прогресс страны, перспективу укрепления
ее международного авторитета, сближение со странами западной
демократии.
Из этих общетеоретических замыслов как раз и вытекал лозунг
• Война до победного конца». Только с таким исходом войны теоре-
1Н'1еские рассуждения кадетов приобретали практическое значение.
Вот почему этот лозунг стал императивом для всех течений и направ-
мений в русском либерализме и вот почему его сторонники и попу-
ляризаторы самым решительным образом выступали против любых,
даже весьма робких, попыток левых кадетов заговорить на заседани-
ях ЦК о необходимости заключения мира.
Первая мировая война вновь поставила вопрос о революции в
России. Не случайно кадеты еще накануне войны испытывали тре-
ногу, что в ходе сопряженных с ней возможных потрясений «не к.-д.
будут на гребне войны, а крайние левые, которые первыми утопят
к.-д.-тов, а затем и меньшевиков» (17). Осознавая логическую связь
между войной и революцией, кадеты предупреждали, что подго-
кшка к масштабному международному вооруженному конфликту
является рискованным шагом, чреватым социальными и полити-
ческими катаклизмами, усилением национально-освободительных
движений. Недаром В. А. Маклаков заявлял с думской трибуны:
«Новая война - это новая революция» (18). Его прогноз, как видим,
оказался пророческим. По мере поражений русской армии на фрон-
гах и стремительного ухудшения материального положения боль-
шинства народа произошел перепад в массовой психологии, выра-
зившийся в переходе от верноподданнических чувств первых дней
войны к массовым протестным выступлениям. Начиная с осени
1914 г. вопрос о возможности в России новой революции букваль-
но не сходил с повестки заседаний ЦК партии народной свободы.
В своем выступлении 14 ноября 1914 г. на заседании ЦК А. М. Ko-
ji юбакин заявил, что революционный взрыв в стране вполне реален
и поэтому на «разумные общественные слои» должна лечь обязан-
ность принять необходимые меры к его предотвращению. Д. Д. Про-
топопов не исключал возможность революции во время войны и
422
Глава пятам
считал, что это будет полной катастрофой и «всех нас сметет рево-
люционная волна» (19). С ними не соглашался П. Б. Струве, в пред-
ставлении которого возможность «грозящего будто бы в стране ре-
волюционного взрыва» была маловероятной. «Если бы мы, - заявил
Струве, - видели, что взрыв действительно назревает, невозможно
было бы молчать и сидеть - но в стране ничего подобного нет» (20).
Подводя итоги дискуссии, Милюков пытался убедить участников
заседания в том, что «говорить о революции по окончании войны
еще труднее, чем во время войны, - и все эти разговоры о револю-
ции есть отражение старого шаблона» (21). С его точки зрения,
опасность революции есть не что иное, как фикция, которая якобы
придумана левыми партиями. Как видим, в отличие от Маклакова,
который несомненно обладал чутьем на революционную опасность,
Милюков и особенно Струве уже в который раз демонстрировали
иллюзорность своих прогнозов.
В отличие от представителей местных партийных комитетов, по
наблюдениям которых ситуация в стране уже стала напоминать со-
бытия 1905 г., Милюков продолжал уверять своих однопартийцев,
что «в повторение революции 1905 г. мы не верим». В противовес
провинциальным кадетам, настаивавшим на сближение с левыми
партиями, он заявил, что партии ни в коем случае нельзя опять идти
«за стихийной волной революции». Учитывая опыт прошлого, она
должна сильнее прежнего «опровергать поведение с.-д.» (22). Одним
из аргументов, которым часто пользовались кадетские идеологи для
доказательства, что во время войны революции быть не должно, яв-
лялось утверждение о том, что якобы армия с «крайними левыми нс
пойдет». Оставаясь в рамках концепции эволюционного обществен-
ного развития идеологии либерализма предпочитали, чтобы массо-
вые выступления получали мирную форму самовыражения. Однако
реальная жизнь на каждом шагу «взрывала» либеральную теорети-
ческую схему, заставляла вновь и вновь обращаться к обсуждению
вопроса о революции.
Для понимания реальной угрозы новой революции исследова-
тельский интерес представляет доклад видного кадетского теорети-
ка Ф. Ф. Кокошкина «Об общем политическом положении», с ко-
торым он выступил 3 января 1916 г. на съезде кадетских комитетов
подмосковных губерний. Проанализировав политическую ситуацию
в стране, Кокошкин заявил о том, что русское общество, полностью
разочаровавшееся в попытках либеральной оппозиции «образумить»
путем разных мирных комбинаций исполнительную власть, вновь
вернулось «к старой мысли о революционном перевороте». Хотя до-
кладчик не раз подчеркивал нежелательность революции во время
войны, он вынужден был признать, что «нельзя отрицать возможно-
Ihuiiia до победного конца
423
। in революции после войны, хотя нельзя считать доказанной ее не-
п |6ежиость». Суть проблемы, по его мнению, состоит «не в том, что
будгт или не будет революция, а будут ли достигнуты те цели, для
/кн гнжения которых многие считают революцию необходимой».
В общественном сознании, по словам Кокошкина, всегда придава-
III революции «слишком большое значение», причем расценивали ее
• исключительно как отрицательную разрушительную силу», которая
должна была смести существующий режим. Однако при этом, к со-
жалению, мало думали о том, чем же можно заменить старый режим.
• Революция, - по его мысли, - тогда только имеет значение, когда
ннщество внутри себя готово к созданию нового строя, когда оно сго-
ворилось и относительно основ этого строя, и относительно спосо-
ба его осуществления». В настоящий же момент такой готовности у
общества нет.
В самый решительный момент, как это уже было в 1905 г., в
обществе опять будут выставлены одновременно самые разно-
образные требования: «Одни будут стремиться к парламентской
монархии, другие к республике, третьи к социальному перевороту,
'«•тертые к федерализму. Не будет также и тактической согласо-
ван пости. В результате явится военная диктатура». Поэтому в соз-
давшейся ситуации «самая важная и настоятельная внутриполити-
ческая задача» состоит не в подготовке революции, а в организации
и объединении всех общественных сил страны. В ходе реализации
пой стратегической задачи «мы одновременно и поможем обороне,
и подготовим различное участие общества во власти» (23). В своих
основных положениях наблюдения Кокошкина были, безусловно,
правильными, он, как по нотам, «проиграл» ситуацию послефев-
ральского периода.
Дебаты о перспективах развития кризисной ситуации в стране и
выработке адекватной ей политической линии, то разгораясь, то за-
। ухая, продолжались вплоть до февраля 1917 г. В частности, 31 марта
1916 г. на заседании ЦК кадетов вновь вспыхнула дискуссия о рево-
'поции в России. Н. В. Некрасов оценивал положение в стране как
• пассивно революционное» (24). А. И. Шингарев - как «бессильно
революционное»; он утверждал, что «раньше окончания войны ни-
каких выступлений ждать нельзя» (25). Милюков же усматривал в
п ране вместо «готовых к революции сил» полную «прострацию и
разочарование в широких слоях населения» (26).
Такая же разноголосица мнений прозвучала и на заседании ЦК
кадетов 26 апреля 1916 г. Считая по-прежнему, что во время во-
йны революции не будет, некоторые участники заседания допуска-
III се возможность и даже неизбежность после окончания войны.
U.K. Волков настаивал на том, что партия «должна быть наготове, не
424
Глава пятам
в смысле подготовки этой самой революции, а в смысле выяснения
своей линии поведения» (27). А. А. Корнилов заявлял, что у кадет*
ской партии нет на данный момент ни лозунгов, ни программы для
подготовки к революции. «И вообще, - продолжал он, - это не наш
метод борьбы» (28), поэтому «всякие внутренние перевороты во вре-
мя войны были бы только водой на мельницу Вильгельма» (29).
Кадетские теоретики и идеологи, имевшие за плечами опыт Пер-
вой российской революции, прекрасно понимали, что революци-
онные методы борьбы с авторитарным режимом - не их удел. При-
знавая политическую революцию 1905 г. свершившимся актом, к
которому в те годы они приложили свою руку, кадеты опасались,
что следующая революция, независимо от того, начнется ли она н
период войны или же после нее, выйдет за привычные рамки поли-
тической революции и будет наполнена социальным содержанием,
Признавая политическую революцию и последующие социальные
реформы, осуществляемые под контролем либералов, кадетские те-
оретики самым решительным образом отвергали социальную рево-
люцию, на которой настаивали леворадикальные партии. Постоянно
возвращаясь на заседаниях ЦК, партийных конференциях и съездах
к проблеме революции, кадетские лидеры также учитывали тот факт,
что они не имеют в своем распоряжении сил, способных контролиро-
вать развитие революционного процесса в стране, а главное удержать
его в мирных рамках. Поэтому лишены смысла обвинения кадетов и
либералов в целом в сознательной подготовке революции в России,
Экстремальные условия Первой мировой войны с особой остротой
выявили наличие глубоких противоречий между, с одной стороны,
теоретическим осознанием либеральными идеологами и политиками
связи войны и революции, а с другой - их практическим неприятием
насильственного переворота в стране. В своей повседневной полити-
ческой деятельности лидеры кадетизма максимально стремились к
предотвращению революции в России. Во имя этого, как будет пока-
зано в третьем разделе данной главы, они сознательно шли на посто-
янные компромиссы с монархией, рассчитывая до самого последнего
момента ее существования на ее благоразумие во имя собственного
сохранения и хотя бы минимальные уступки режима требованиям
российской общественности.
В период Первой мировой войны предельно обострился нацио-
нальный вопрос, который стал источником углубления революцион-
ного процесса в полиэтнической стране. Недаром один из ведущих
теоретиков кадетской партии по национальному вопросу Ф. Ф. Ко-
кошкин писал: «Из всех вопросов нашей внутренней жизни, выдви-
нувшихся в непосредственной связи с войной, первое место при-
надлежит, бесспорно, национальному вопросу» (30). Учитывая это
Ницца до победного конца
425
i>6< гоятельство, кадеты в период Первой мировой войны актуализи-
Iншали проблему единения всех национальностей, населяющих им-
перию. «Идущие в бой инородцы, - подчеркивал Кокошкин, - долж-
ны знать, что они идут на защиту общего отечества, которое для них
иг чужой, а свой дом, в котором есть место для свободной жизни и
развития их народности. Население окраин, угрожаемых неприя-
। г,и неким нашествием, должно чувствовать себя живой неразрывной
чш гыо государственного организма, связанной с его центром своими
насущными жизненными интересами» (31).
(’ первых дней войны кадеты, отказавшись от оппозиционной
борьбы с правительством, подчеркивали необходимость «сохранить
। । рану единой и неделимой и удержать за ней то положение в ряду
мировых держав, которое оспаривается у нас врагами» (32). Делая
акцепт на унитарном характере государственного устройства России,
надеты с еще большей силой стали подчеркивать свое неприятие ло-
iv11 га политического самоопределения народов вплоть до отделения.
Нин тупая за решение национального вопроса исключительно в рам-
K.ix «единой и неделимой России», они самым категорическим обра-
юм отвергали идею федеративного устройства государства, весьма
ограниченно толковали возможность предоставления некоторым,
дозревшим для этого», народностям автономии, отстаивали необхо-
димость сохранения во что бы то ни стало господствующего государ-
г| пенного языка.
В эти годы национальный вопрос неоднократно рассматривался
па заседаниях ЦК партии народной свободы. При ЦК действова-
'II) комиссии: по еврейскому вопросу (председатель М. М. Вина-
пер), украинскому (А. А. Корнилов, В. И. Вернадский), польскому
(II. Н. Милюков, Ф. Ф. Кокошкин, А. А. Корнилов, Д. Д. Протопо-
пов), армянскому (П. Н. Милюков, М. С. Аджемов, А. К. Дживеле-
нш, М. И. Пападжанов), литовскому (П. С. Монас, М. М. Винавер,
<1>. Ф. Кокошкин, П. Н. Милюков, Н. П. Василенко, В. И. Вернад-
ский, А. А. Корнилов, М. М. Ичас, Д. Д. Гримм, Н. А. Гредескул). По-
мимо пленарных и очередных заседаний ЦК национальный вопрос
рассматривался на партийных конференциях и на VI съезде партии,
состоявшемся в феврале 1916 г. Иными словами, в распоряжении ис-
следователей имеется достаточно полная информация, позволяющая
охарактеризовать позиции кадетов по национальному вопросу в годы
11ервой мировой войны.
Из всех вышеназванных национальных проблем, по которым были
созданы специальные комиссии, наиболее слабо разработанными
оказались еврейский и украинский вопросы. Кадеты считали нецеле-
сообразным выступать с инициативой постановки в Думе еврейского
попроса из-за роста антисемитизма и шпиономании, искусственно
426
Глава пятая
раздувавшихся черносотенной пропагандой, а украинского - в связи
с событиями в Галиции и позицией правительства и националистов
в отношении западных украинцев. Более того, кадеты, приложившие
столько усилий для создания «своего детища» - Прогрессивного
блока, не хотели в постановке еврейского и украинского вопросов
выходить за его программные рамки.
В ходе обсуждения еврейского и украинского вопросов на засе-
даниях ЦК 5 и 6 октября 1914 г. были приняты следующие решения.
Кадеты категорически отказались участвовать в проведении анкеты
по еврейскому вопросу совместно с левыми партиями. При этом об-
винили евреев в том, что они якобы пытаются оказать воздействие
на поляков. Кадетами было заявлено, что «пусть евреи выбирают, с
кем им идти» (33). Таким образом, кадетские лидеры продемонстри-
ровали свое нежелание публично обсуждать еврейский вопрос. По-
добная тактика замалчивания, как правильно заметила Н. Г. Думова,
осуществлялась с согласия принадлежавших к кадетской верхушке
представителей еврейской интеллектуальной элиты - М. М. Винаве-
ра и Г. Б. Слиозберга, претендовавших на роль политических лидеров
российского еврейства (34).
Что же касается украинского вопроса, поднятого на заседании ЦК
9 октября, то его рассмотрение решили вообще отложить. Дело в том,
что кадетское руководство хотело избежать острых разногласий сре-
ди членов ЦК партии. Правые кадеты (и прежде всего П. Б. Струве)
категорически отрицали существование особого украинского вопро-
са. Позиция Струве, поддерживаемая октябристами и прогрессиста-
ми, вызывала раздражение и досаду не только у представителей киев-
ского комитета кадетской партии, но и среди многих членов ЦК. Даже
А. В. Тыркова, которая во многом разделяла позицию Струве, вынуж-
дена была оценить статьи последнего по украинскому вопросу как,
«несомненно, вредные», которые могут «только вызвать досаду» (35).
Из-за разногласий с большинством ЦК 8 июня 1915 г. П. Б. Струве
вышел из его состава. Тем не менее кадетское руководство предпо-
читало хранить молчание по украинскому вопросу. В связи с оценкой
этой позиции определенный интерес вызывает письмо С. В. Петлю-
ры, направленное 22 июля 1915 г. П. Н. Милюкову. Критикуя лиде-
ра кадетской партии за то, что он в своих думских речах ничего не
говорит об украинском вопросе, Петлюра писал: «Ваше молчание
произвело на нас удручающее впечатление и, в частности, поставило
руководимый мной журнал (“Украинская жизнь”. - В. Ш.) в очень
тяжелое положение... Не выступив в защиту попранных прав целого
народа, умолчав о вопиющих фактах запрещения говорить на родном
языке и обращаться при помощи него к сознательному в националь-
ном отношении обществу, Вы как бы санкционировали создавшееся
Нонна до победного конца	427
положение вещей... Видимо, сытые в национальном отношении рус-
ские, хотя бы они теоретически и отстаивали права угнетенных народ-
ностей, в трудную для этих народностей минуту не хотят им помочь и
не хотят облегчить положение голодного, обобранного и униженного
национально народа» (36). К сожалению, мне не удалось обнаружить
и личном фонде Милюкова черновика ответа на разгневанное письмо
11етлюры. Видимо, его вообще не последовало, ибо лидеру кадетской
партии нечего было ответить.
Три остальных вопроса (польский, армянский и литовский) в
юды войны приобрели еще и международный характер. 14 августа
1914 г. было опубликовано обращение главнокомандующего вел. кн.
Николая Николаевича к полякам, содержащее обещания свободы
нероисповедования, сохранения языка и дарования Польше само-
управления под скипетром русского царя. Осенью 1914 г. состоялось
несколько заседаний ЦК кадетской партии, на которых, наряду с ев-
рейским, украинским и армянским вопросами, большое внимание
было уделено польской проблеме. 5 октября 1914 г. Милюков про-
информировал членов ЦК о своем участии в совещаниях с поляка-
ми и евреями, где обсуждался вопрос о возможности образования
из Польши «нейтрального политического тела». Затем он подчер-
кнул, что т. к. в обращении главнокомандующего «предуказано для
объединенной Польши быть под скипетром царя», то кадеты могут
разрабатывать вопрос об ее автономии исключительно в пределах
России (37).
На заседании ЦК 2 ноября 1914 г. предстояло заслушать под-
робнейшие доклады А. А. Корнилова, П. Н. Милюкова, Ф. Ф. Ко-
кошкина по различным аспектам польской проблемы. Характерно,
что первые два выступления («Об исторических судьбах Польши со
времен первых разделов» и «Об этнографических границах совре-
менной Польши в пределах России, Австрии и Германии») носили
по преимуществу сугубо исторический характер. Основной же до-
кладчик Ф. Ф. Кокошкин (он должен был выступить на тему «О го-
сударственном устройстве Польши») на заседание прибыть не смог.
Но основные положения доклада он сформулировал в присланном в
ЦК письме, подтверждая, что продолжает оставаться в польском воп-
росе на тех же позициях, которые он защищал в 1905 г. Напомним,
что суть этих позиций сводилась к следующим положениям: Поль-
ша должна быть выделена в особую автономную единицу с сеймом,
избранным на основании всеобщего, прямого, равного и тайного го-
лосования, при непременном условии сохранения государственного
единства империи. Из компетенции сейма исключались: бюджет,
внешняя политика, оборона, железные дороги, почта, телеграф и те-
лефон. Законы, издаваемые сеймом, подлежали утверждению царем.
428
Глава пятая
В роли посредника между царем и сеймом выступал статс-секретарь,
ответственный перед сеймом. Во главе управления в Польше нахо-
дился наместник, назначаемый царем. «Я, - писал в своем письме
Кокошкин, - стою на той же точке зрения и теперь, хотя полагаю,
что сфера местного законодательства могла бы быть теперь, при объ-
единении всех частей этнографической Польши, раздвинута гораздо
шире, чем представлялось возможным в 1905 г.» (38).
7 декабря 1914 г. польский вопрос вновь стал предметом обсуж-
дения на заседании ЦК кадетов. В своем выступлении Милюков со-
средоточил внимание присутствующих на разъяснении различных
точек зрения на польский вопрос, которые циркулировали в русском
обществе. Причем амплитуда мнений колебалась от предоставления
Польше полной политической независимости до признания доста-
точности обеспечить ей права местного самоуправления. Сам Ми-
люков высказался категорически против политической независи-
мости Польши. «Сейчас, - заявил он, - независимая Польша в силу
тех или иных обстоятельств могла бы занять враждебную позицию
по отношению к России, и надо пока ее придержать» (39). Соглаша-
ясь с мнением о возможности предоставить Польше автономию в
этнографических границах, Милюков подчеркнул, что это решение
должно быть обязательно проведено «через российские законода-
тельные учреждения, через органы российского народного предста-
вительства» (40). Иной путь - например, по статье 87 или, тем более,
в ходе революционного переворота - лидер кадетов считал вообще
неприемлемым. «Все подобные экстраординарные способы решения
вопроса, - заявил он, - действительно находились бы вне пределов
партийной программы к.-д.» (41).
Предоставление автономии Польше исключительно законода-
тельным порядком позволило бы, по его мнению, с одной стороны,
разработать перечень вопросов, ограничивающих права сейма, а
с другой - вывести польских представителей из Государственной
думы, избежав тем самым возможности их «вредного влияния на чи-
сто русские дела» (42). Максимально возможным для кадетов Милю-
ков считал лишь согласие на более широкие законодательные права
сейма и назначение ряда министров для Польши, что уже практико-
валось в первой четверти XIX в. (43).
Последовательным и бескомпромиссным противником полити-
ческой независимости Польши выступал П. Б. Струве. «Выделение
Польши как независимого государства, - заявил он, - имело бы гро-
мадные и вредные последствия, разорвав ту связь Польши с Росси-
ей, которая с затратой таких усилий назревала в течение всего 19-го
столетия» (44). И только один из участников этого обсуждения -
А. А. Корнилов, допускал, что, «может быть, полная независимость
Ill тиа до победного конца
429
Полыни для русских интересов лучше, чем оставление польского
представительства в Думе» (45). Дискуссия и на этом заседании не
привела к каким-либо определенным результатам. Члены ЦК кадет-
। io н"| партии с нетерпением ждали завершения работы над «Проектом
шпона об устройстве Царства Польского», над которым неторопливо
рнбогал Ф. Ф. Кокошкин.
Обсуждению представленного им проекта было посвящено не-
< iHMibKO заседаний ЦК (18 и 19 апреля, 3 и 8 мая) и значительная
•пк гь времени на общепартийной конференции, состоявшейся
6 8 июня 1915 г. Основное содержание проекта Ф. Ф. Кокошкина
< водилось к тому, что Царство Польское должно и впредь составлять
• нераздельную часть государства Российского» и, следовательно,
подлежать «действию общегосударственных законов и установле-
пini». По проекту Польша в этнографических границах выделялась в
особую автономную единицу с законодательным однопалатным сей-
мом, избранным на основе всеобщего избирательного права. К компе-
1Г1ЩИИ сейма были отнесены такие вопросы, как установление и отме-
на налогов, податей и повинностей (за исключением государственных
монополий, таможенных пошлин и акционерных обществ), рассмо-
три ие и утверждение бюджета и др. Посреднические функции между
геймом и царем предстояло осуществлять особому статс-секретарю,
который назначался монархом. Во главе управления Польши дол-
жен был находиться наместник, назначаемый и увольняемый царем.
Наместнику передавались вопросы назначения и увольнения мини-
стров, а за монархом оставались права роспуска сейма и утверждения
всех принимаемых им законов. Проект Кокошкина предусматривал
|акже отмену вероисповедальных ограничений, вводил употребление
• местных языков» как в делопроизводстве, так и в преподавании. Од-
нако официальным языком сношений между польскими общегосу-
дарственными учреждениями, а также ответов на обращения русских
подданных оставался исключительно русский язык (46).
После обсуждения проекта Кокошкина в партийных инстанциях
было решено передать его в думскую кадетскую фракцию, а также по-
пытаться опубликовать в печати. Но тут-то как раз перед кадетским
руководством возникли ощутимые трудности. Дело в том, что в это
время в завершающую фазу вступил процесс создания думского Про-
грессивного блока. Партнеры кадетов по блоку (октябристы, нацио-
налисты) оказались противниками «всяких автономий». Поэтому
они могли расценить кадетский проект об автономии Польши как
своего рода революционную меру, направленную на развал «единой
и неделимой» Российской империи. Вынужденные учитывать эти
обстоятельства, кадетские лидеры не очень-то стремились публично
афишировать проект Ф. Ф. Кокошкина.
4'30
Глава пятая
Вместе с тем они не могли игнорировать и позицию некоторых
членов ЦК. Выступая на заседании ЦК 31 марта 1916 г., А. Р. Лед-
ницкий выразил свое несогласие с проектом Кокошкина и вполне
определенно высказался за предоставление Польше полной поли-
тической независимости. «Для поляков же, - говорил он, - точка
зрения автономии создает прямо критическое положение, она ста-
вит их против России» (47). Ледницкий предупредил, что, в случае
опубликования проекта Кокошкина в печати, «его личное положение
как поляка было бы безвыходным, и он принужден был бы уйти из
партии» (48). Стремясь как-то разрядить ситуацию, кн. Д. И. Шахов-
ской заявил: «Если демократия в России возобладает, надо думать,
что демократическая Россия выскажется за самостоятельность Поль-
ши; но это еще вопрос будущего, относительно которого партия не
может брать на себя никаких обязательств» (49). На этот раз более
осторожно высказался и А. А. Корнилов. Он считал, что следует за-
явить о желательности восстановления Польши в этнографических
границах, но предоставление ей полной самостоятельности «может
быть и нежелательно» (50).
Подводя итоги дискуссии 31 марта 1916 г., Милюков решил по-
ставить все точки над «Ь>, подчеркнув, что лично для него «вопрос
совершенно ясен в том смысле, что в деле освобождения Польши
нельзя идти дальше предоставления ей самой широкой автономии».
Он считает это «жизненным вопросом для России, и принадлежность
к партии для него менее важна, чем соблюдение жизненных интере-
сов России» (51). Одновременно Милюков нашел «мудрый», с его
точки зрения, политический ход. Хотя проект Кокошкина, отметил
он, «подвергся обсуждению и окончательному редактированию в ЦК,
но считается он как бы исходящим от группы лиц, а не всей партии
к.-д. Такую постановку принял ЦК умышленно, и так и надо и впредь
трактовать это дело» (52). Вот уж поистине Милюков был непревзой-
денным мастером политической эквилибристики!
Военные поражения России на фронтах, ослабление ее между-
народного престижа, появление разного рода проектов о внесении
существенных корректив в политическую карту Европы, разраба-
тывавшиеся в странах как австро-германского блока, так и Антанты,
заставляли кадетов вновь и вновь возвращаться к польскому вопро-
су. В мае 1916 г. на заседании МО ЦК был заслушан доклад кн. Пав-
ла Д. Долгорукова. Считая польский вопрос «скорее тактическим,
чем программным», докладчик подчеркнул, что его решение самым
непосредственным образом связано с тем или иным исходом войны.
Далее он наметил три возможных варианта ее завершения: 1) усло-
вия мира будут продиктованы державами австро-германского блока;
2) Россия вместе со своими союзниками продиктует условия мира
Инина до победного конца
431
Il,riiтральным державам; 3) война кончится вничью, и победителей
in юбще не будет.
11 ри первом варианте кадетская партия будет не в состоянии «по-
днять на решение польского вопроса». Во втором случае все три ча-
। i и 11ольши должны быть соединены в самостоятельное государство,
которое получит выход к Балтийскому морю. Учитывая такую воз-
можность, ЦК кадетов должен заранее разработать и внести от имени
I’осени на рассмотрение международного мирного конгресса специ-
1ИЫ1ЫЙ акт о восстановлении независимости Польши в ее этногра-
фических границах. «Выработать условия польского учредительного
। обрания, - отмечал Долгоруков, - должна международная конфе-
ренция, которая учреждает орган для контроля за правильностью вы-
поров в это собрание. Учредительное собрание устанавливает образ
правления Польши». И, наконец, при отсутствии победителей в вой-
не возможен лишь status quo ante bellum, и Россия сохранит влияние
юлько в той части Польши, которая до этого входила в ее состав. Ра-
। ум на словах за предоставление Польше широкой автономии, Долго-
руков вместе с тем подчеркнул, что к желанию поляков «восстано-
вить самостоятельное польское государство, хотя в пределах русской
11олыпи, следует отнестись отрицательно» (53).
Последний раз к польскому вопросу кадеты обратились на засе-
дании МО ЦК 8 ноября 1916 г. После обсуждения доклада Ф. Ф. Ко-
кошкина, посвященного этому вопросу, были приняты специальные
Н'.шсы, в которых подчеркивалось: во-первых, что выступление пар-
ии । с признанием независимости или вообще с какими-либо про-
ектами устройства Польши несвоевременно, ибо нельзя «забывать,
чго независимость Польши означает известное ослабление военного
могущества России» и поэтому никто не дает «нам права от имени
России соглашаться на такое умаление ее силы». Во-вторых, призна-
ние независимости Польши «навлечет на партию нападки справа и со
стороны правительства», и в связи с этим позиция партии будет ос-
лаблена, а «мы сильны сейчас именно тем, что стоим на почве охраны
интересов государства». В-третьих, поскольку польский вопрос уже
приобрел международный характер, то для его решения потребует-
ся соответствующий международный акт. В-четвертых, каким бы ни
оказалось в будущем устройство Польши, «во всяком случае, мы не
можем себе представить ее иначе, как соединенной известной связью
с Россией» (54). В этом итоговом документе, принятом за два меся-
ца до Февральской революции, с предельной откровенностью была
изложена окончательная позиция кадетской партии по польскому
вопросу.
2 и 16 ноября 1914 г. на заседаниях ЦК были заслушаны и обсуж-
дены два сообщения Милюкова по армянскому вопросу. Отметив, что
432
Глава пятая
армяне, проживающие в шести вилайетах Турции, ждут от наместни-
ка на Кавказе воззвания, подобного тому, с каким главнокомандую-
щий вел. кн. Николай Николаевич обратился к полякам, Милюков
изложил три возможных варианта решения армянского вопроса: во-
первых, создание после войны политически независимого «Великого
Армянского государства», в состав которого войдут как русские, так
и турецкие территории; во-вторых, образование в составе 6 вилай-
етов автономной Армении под протекторатом Турции; в-третьих, ан-
нексия турецкой части Армении Россией. Осуществление того или
иного варианта, продолжал он, имеет трудности международного
характера, ибо в этом регионе сталкиваются интересы многих стран.
Однако более выгодным в политическом смысле решением для Рос-
сии явилась бы аннексия Армении, ибо, считал Милюков, «нам надо
иметь армян вместе, иначе они будут игралищем и орудием против
нас, как и поляки до сих пор. Конечно, при объединении армян надо
было позаботиться, чтобы это не было объединением на русском бес-
правии» (55). По мнению Милюкова, «если Армения будет констру-
ироваться в своих этнографических границах, со стороны Европы не
будет возражений против аннексии ее Россией» (56). Два других ва-
рианта решения армянского вопроса Милюков считал невыгодными
для России.
Позиция Милюкова была поддержана большинством участников
заседания. Так, В. И. Вернадский категорически выступил против
единого политически независимого армянского государства, считая,
что его создание на побережье Черного моря было бы «для русских
интересов совсем нежелательно» (57). Автономия Армении под про-
текторатом Турции тоже «грозила бы неприятностями при между-
народных осложнениях». В лице автономной Армении, подчеркнул
Вернадский, «Россия скорее будет иметь врага, чем друга» (58). С его
точки зрения, самым оптимальным решением являлась бы аннексия
Армении, которая «связала бы армянскую интеллигенцию с русски-
ми интересами и в общем больше гарантировала бы интересы де-
мократии» (59). Такой же точки зрения придерживался и патриарх
русского либерализма И. И. Петрункевич. «В автономной Армении
под суверенитетом Турции, - говорил он, - Россия имела бы беспо-
койного соседа, постоянно стремящегося присоединить к себе армян
из соседних областей; это был бы постоянный нарыв под боком, тем
более что и европейские державы, несомненно, постараются свои ин-
тересы проводить в автономной Армении. Поэтому и в торговом и в
военном отношении выгоднее была бы аннексия Армении к России с
некоторой полосой Черного моря, как моря русского» (60). Позицию
кадетского руководства в армянском вопросе разделяли видные ли-
Ill ill на до победного конца
433
игральные представители армянской интеллигенции - М. С. Адже-
моп, Л. К. Дживелегов, М. И. Пападжанов и др.
В 1916 г. комиссия при ЦК по литовскому вопросу обсудила про-
I'M II. С. Монаса об автономном устройстве Литвы. Этот проект,
। <м гоящий из 6 разделов и 36 статей, строился на тех же исходных
принципах, что и проект закона об устройстве Польши Ф. Ф. Кокош-
кина. Согласно проекту Монаса, Литва в этнографических границах
иыделилась в особую автономную единицу и составляла «нераздель-
ную часть Российского государства». На нее распространялись «об-
щие гарантии гражданской и политической свободы, установленные
общегосударственными законами», которые в случае необходимости
могли быть расширены местным литовским законодательством в со-
। > । не гствии «с местными условиями края». В своих внутренних делах
'1п гва должна была управляться особыми установлениями, опираю-
щимися на специальное законодательство.
Литовский однопалатный сейм избирался на основе всеобщего,
прямого, равного и тайного голосования. Принятые сеймом законо-
проекты подлежали утверждению царем. Причем из компетенции
। енма исключался весьма значительный круг вопросов: внешняя
политика, бюджет, средства коммуникации общероссийского харак-
iepa, армия и флот, дела православной церкви, уголовное законода-
|ельство. По существу, в сфере его компетенции оставались лишь
мес тные налоги, подати, пошлины, сборы и повинности, а также сме-
ia и роспись доходов и расходов казны Литвы. В проекте отмечалось,
•I к» литовское население имеет право отбывать воинскую повинность
и сухопутных войсках, расположенных в Литве. На литовском языке
должно было вестись делопроизводство в законодательных, судеб-
ных, административных, а также в казенных учебных заведениях.
Верховная власть назначала из числа граждан Литвы статс-
секретаря и наместника. Первый выступал в роли посредника между
царем и сеймом и представлял на одобрение царя законопроекты,
принятые сеймом. Второй возглавлял особое управление в Литве.
Высшим судебным учреждением Литвы должен был стать Сенат (61).
Как видим, в годы Первой мировой войны кадетские теоретики
и идеологи активно включились в дальнейшую разработку нацио-
нальных проблем, которые требовали настоятельного решения, ибо
с гановились факторами, дестабилизирующими политическую ситуа-
цию в России. Предлагаемые кадетами варианты разрешения нацио-
нального вопроса, должны были, с их точки зрения, ослабить сепара-
। пстские тенденции, которые в этот период стали набирать силу, и по
позможности предотвратить распад Российской империи. Наработки
но национальному вопросу были использованы партией народной
гпободы после Февральской революции 1917 г.
434
Глава пятая
Примечания
1.	См.: Вопросы мировой войны. Пг., 1915. С. 227-228.
2.	Булгаков С. Русские думы // Русская мысль. 1914. Кн. XII. С. 109.
3.	Там же.
4.	Вопросы мировой войны. С. 267.
5.	См.: Общество Мира в Москве. Вын. 1. 1909-1910 гг. М., 1910. С. 32.
6.	Утро России. 1915. 6 июня.
7.	См.: Чего ждет Россия от войны. Сб. статей. Пг., 1915. С. 50-62.
8.	Милюков П. Тактика фракции народной свободы во время войны. Пг., 1916.
С. 8.
9.	Котляревский С. А. Основные задачи русской внешней политики // Проб-
лемы Великой России. 1916. № 1. С. 8.
10.	Милюков П. Константинополь и проливы // Вестник Европы. 1917. Кн. 1.
С. 355-356; Он же. Тактика фракции народной свободы во время войны. С. 7.
11.	Котляревский С. Россия и Константинополь // Русская мысль. 1915.
Кн. IV. С. 2.
12.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1915-
1917 гг. М„ 2000. Т. 3. Кн. 1. С. 313.
13.	Трубецкой Е. Война и мировая задача России // Русская мысль. 1914.
Кн. XII. С. 89.
14.	Изгоев С. На перевале. Перед спуском // Русская мысль. 1914. № 8-9.
С. 161.
15.	Речь. 1914. 2 декабря.
16.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1905-1911 гг. М„ 1994. Т. 1. С. 332-336.
17.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1912-1914 гг. М., 1997. Т. 2. С. 283.
18.	Государственная дума. Четвертый созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия II. Часть IV. СПб., 1914. Стб. 505.
19.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 435.
20.	Там же.
21.	Там же. С. 436.
22.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1915-1920 гг. М., 1998. Т. 3. С. 43.
23.	РО ГБ. Ф. 225. Оп. 5. Д. 15. Л. 1 -6.
24.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 276.
25.	Там же. С. 270.
26.	Там же. С. 268.
27.	Там же. С. 302.
28.	Там же. С. 297.
Ницца до победного конца
435
2!). Там же. С. 299.
30.	Русские ведомости. 1915. 1 января.
31.	Цит. по: Думова Н. Г. Кадетская партия в период Первой мировой войны
и Февральской революции. М., 1988. С. 25.
32.	Милюков II. Н. Тактика фракции народной свободы во время войны. С. 5.
33.	Протоколы Нейтрального комитета Конституционно-демократической
inipi ни. Т. 2. С. 396.
34.	Думова Н. Г. Указ. соч. С. 27.
35.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
ниртии. 'Г. 2. С. 400.
36.	ГА РФ. Ф. 579. On. 1. Д. 1108. Л. 1-1 об.
37.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
ииртии. Т. 2. С. 386.
38.	Там же. С. 416.
39.	Там же. С. 476.
40.	Там же. С. 470.
41.	Там же.
42.	Там же.
13.	Там же. С. 476.
44.	Там же. С. 469.
45.	Там же. С. 471.
46.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии Т. 3.
Кн. 1. С. 177-181.
47.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 286.
48.	Там же. С. 285.
49.	Там же. С. 287.
50.	Там же.
51.	Там же. С. 288.
52.	Там же. С. 285-286.
53.	Там же. С. 305-306.
54.	Там же. С. 335-336.
55.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 422-423.
56.	Там же. С. 438.
57.	Там же. С. 440.
58.	Там же.
59.	Там же.
60.	Там же.
61.	ГА РФ. Ф. 523. Оп. 1.Д. 21.
436
Глава пятая
2. Внепарламентская деятельность
Начавшаяся Первая мировая война стала фактором, усугубившим
дальнейший развал организационных структур кадетской партии. По
сравнению с кануном войны, когда в стране функционировало 80 ка-
детских организаций (29 губернских, 16 городских, 32 уездных, 3 во-
лостных), с июля 1914 по март 1917 г. их действовало 50 (26 губерн-
ских, 13 городских, И уездных). Тем не менее кадетам, в отличие от
октябристов и прогрессистов, организационные структуры которых
окончательно распались, удалось провести один общепартийный
съезд (февраль 1916 г.), две общепартийные конференции (июнь
1915 г. и октябрь 1916 г.) и областные съезды в Москве, Киеве, Сама-
ре и Саратове.
Рассмотрение организационных вопросов на заседаниях кадет-
ского ЦК выявило удручающую картину состояния партийной пери-
ферии. На расширенном заседании ЦК 22-23 февраля 1915 г., в кото-
ром приняли участие представители 18 провинциальных партийных
комитетов (1), впервые после начала войны была предпринята по-
пытка получить «из первых рук» информацию о состоянии местных
партийных организаций и общественных настроениях в российской
глубинке. Один из казанских представителей отметил: «К к.-д. груп-
пе среди культурных политических слоев населения отношение ста-
ло такое, что к.-д. делают что-то не так, что в историческом заседа-
нии Г. Думы требовали слишком мало, даже сделаны были уступки
правительству» (2). Представитель из Весьегонска (Тверская губер-
ния) заявил: «К.-д. партия с 1906 г. разгромлена. Осталось кадетское
оппозиционное настроение только в Весьегонском и Новоторжском
уездах. Участие к.-д. в области помощи жертвам войны очень одо-
бряется» (3). Представитель из Орла сообщил: «Наших к.-д. пока на
местах мало. Задача состоит в том, чтобы расширить их число. Надо
выяснить те круги, которые можно к нам привлечь... ЦК должен вы-
яснить линию нашего поведения. С 1906 г. мы прожили очень много,
но следа этой жизни не замечаем. Общественные круги это учиты-
вают и не примыкают к к.-д., потому что они не выдвигают нужных
вопросов, которые могли бы ярко выяснить отношение партии к
правительству». После выступления П. Н. Милюкова, в котором тот
попытался представить деятельность ЦК и фракции как «боевую»
по отношению к правительству, представитель из Орла тоже решил
подбавить черной краски в характеристику состояния своей регио-
нальной организации: «К.-д., - заявил он, - очень изолированы. Мы
никого к себе не привлекли, у нас нет молодых сил. Наша позиция
недостаточно выяснена и настроению общества не отвечает» (4). Де-
легат из Екатеринбурга сообщил: «К партии к.-д. отношение безраз-
Ниппа до победного конца
437
л ci ное - к.-д. ничего не сделают. Это отношение отражается и вну-
। рн партии: апатичное, вялое и безнадежное отношение нарастает,
। рунпу собрать трудно» (5). Представитель из Нижнего Новгорода
информировал ЦК: «Партии на месте не существует... Надежды на
будущее влияние к.-д. напрасны. Общегородской комитет играет в
Нижнем мало роли» (6). Информация от представителя из Елиза-
петграда была также минорной: «Партийная жизнь, и вообще слабая,
I I’liepb и совсем отодвинулась. В работе на пользу войны участвуют
иге, но кадетского влияния там не чувствуется» (7). Представитель
пл Киева заявил: «В земском и городском союзах к.-д. почти отсут-
ствуют... Комитет к.-д. собирается правильно 2-4 раза в месяц... По-
ведение фракции вызвало страшное неудовольствие, даже некоторые
члены решили выйти из партии... О крестьянах у партии сведений
ист, т. к. она исключительно городская» (8). Представитель из Сама-
ры сообщил: «Партийная деятельность слаба. Комитет партии раско-
'|(>т на две части» (9). Летопись развала кадетской периферии можно
было бы продолжать и дальше, но уже из приведенного фактического
материала видно, что организационное состояние партии народной
свободы было плачевным.
Обобщая сообщения с мест, кн. Д. И. Шаховской внес резолюцию,
в которой подчеркивалась необходимость «оживить деятельность и
центральной, и местных организаций партии, а также установить бо-
пге деятельную связь их между собой путем повторения совещаний,
подобных настоящему, и организации поездок партийных деятелей
па места» (10). Однако материалы июньской партийной конферен-
ции (И), на которой присутствовали представители 37 региональ-
ных групп, показывают, что за прошедший после совещания ЦК
период каких-либо позитивных сдвигов в отношении воссоздания
п активизации организационных структур не произошло. В част-
ности, делегат из Екатеринбурга Л. А. Кроль сообщил: «В местном
Екатеринбургском кадетском комитете сейчас всего 6-7 человек,
остальные разошлись, надеются на революцию» (12). На заседании
ЦК 21 июля 1915 г. присутствующие представители от ряда местных
партийных организаций дали следующую информацию: в Саратове
и партийный комитет входят 20-25 человек; в Самарском комите-
те продолжается борьба «двух течений, которые существуют в ЦК»;
и Костроме «нужно все начинать сначала» (13). На заседании МО
ЦК 9 августа 1915 г. с участием представителей из 10 региональных
партийных комитетов выяснилась следующая картина. Представи-
тель из Твери П. П. Гронский сообщил: «...На местах все живые силы
беспартийны, потому что иначе боятся неутверждения. Демократи-
зация идет через кооперативы. Кадетов на местах нет, есть только ка-
детству ютцие». То же прозвучало и из уст тамбовского представителя
438
Глава пятая
И. Мягкова: «Кадетствующих много, а кадетов нет». П. И. Юниц-
кий из Костромской губернии заявил: «К.-д. остались на своих ме-
стах, кадетствующих стало меньше, они стали левее». Н. Н. Щепкин
(Москва) обратил внимание на то, что «уставных организаций нет,
но фактически они существуют. Теперь делается попытка соргани-
зовать эти ячейки». Эту же мысль высказал А. И. Бакунин (Москва):
«Со 2-й Думы уставных партийных организаций уже нет, но выбор-
ные организации есть» (14).
Подводя итог работы заседания ЦК, кн. Д. И. Шаховской вынуж-
ден был признать: «Партия в последние годы заснула, но сохранила
жизнь для живого момента. Теперь такой момент наступил, и партию
надо встряхнуть, и сильно встряхнуть» (15). На пленарном заседании
ЦК 21-23 августа П. И. Милюков заявил: «Вообще на приток новых
сил рассчитывать трудно, да и неизвестно, в какой степени на них
можно положиться. Съезд придется строить не на новых, а на старых
силах» (16).
10 сентября 1915 г. ЦК, пригласив на свое заседание представи-
телей с мест, решил еще раз перед съездом провести «ревизию» ре-
гиональных партийных структур. Представитель из Екатеринбурга
доложил: партия «малочисленна, решено переизбрать комитет, но за-
держано исполнением ввиду разногласия в самом комитете по пово-
ду вопроса о законности существования комитета. Перед съездом все
подтянулись и стали собираться». Делегат из Саратова подтвердил,
что «ничего из комитета губернского не исчезло и не разрушилось.
Комитет собирается в числе 15-20 чел. ...В земстве влияния нет. Чле-
ны комитета участвуют во многих организациях демократии - рабо-
чих, кооперативных и приказчичьих, но недостаток времени не дает
возможности захватить там направляющую роль». Представитель из
Ялты рассказал, что в уездном земстве преобладают кадеты, а в гу-
бернском они пользуются значительным влиянием. Представитель
из Твери заявил, что кадеты пользуются влиянием лишь в немногих
уездных земствах, а «в низы к.-д. не проникают за исключением очень
маленьких очагов. Кооперативное дело еще в зачаточном состоянии...
Связь губернской группы с уездами разрушена. Уездные группы за-
частую распались, как Ржевская» (17).
Организационные вопросы оказались в центре внимания VI пар-
тийного съезда, состоявшегося 18-21 февраля 1916 г. (18). В отчет-
ном докладе А. А. Корнилова за 8 лет деятельности ЦК кадетской
партии содержались весьма неутешительные выводы об организа-
ционном состоянии региональных партийных структур за прошед-
ший период. «Образованная при Московском отделении временная
организационная комиссия выяснила в первые же полгода (она за-
крылась в июне 1908 г.) при помощи объездов и настойчиво веденной
Нойна до победного конца
439
переписки с местными деятелями, какие из образовавшихся в 1905—
1906 гг. учреждений и групп партии были в наличности в 1908 году.
К сожалению, пришлось убедиться, что многие из групп, существо-
вавших в 1906 г. и числивших в своих рядах довольно значительное
число членов, уже не существовали в 1908 г. - и многие из них даже
не оставили по себе никаких следов; другие оставили по себе лишь
отдельных лиц, пожелавших сноситься с центральными партийны-
ми органами, и в лучшем случае кое-где сохранились партийные ко-
митеты, переизбрать которые оказалось, однако, почти везде так же
трудно, как и переизбрать Центральный комитет. Нередко даже в тех
местах, откуда и в III Думу на выборах прошли представители кон-
ституционно-демократической партии, не осталось никаких партий-
ных организаций, и создать таковые вновь оказалось невозможным,
несмотря на наличность на местах многих сочувствующих партии
лиц. Обусловливалось это, конечно, теми преследованиями, которое
производились правительством и его местными органами в провин-
ции» (19). Однако А. А. Корнилов учитывал, что дело с организаци-
онным положением партии обстоит гораздо серьезнее и зависит не
только от репрессивных действий центральных и местных властей.
Причина в значительной степени заключалась в том, что взятый ка-
детским руководством курс на «священное единение» с правитель-
ством в деле достижения победы в войне, а затем и на сохранение
единства Прогрессивного блока, с самого начала не устраивал демо-
кратические элементы, входившие в состав региональных партийных
организаций, особенно в национальных регионах.
Говоря о причинах организационного упадка партии народной
свободы, нельзя, на мой взгляд, также сбрасывать со счетов то обсто-
ятельство, что в годы войны немало членов местных кадетских коми-
тетов было мобилизовано в ряды армии, а большинство из них стало
принимать активное участие в организации оборонных мероприятий
в своих регионах, войдя в Всероссийский союз городов (ВСГ), Все-
российский земский союз (ВЗС), Всероссийский промышленный ко-
митет (ВПК), Красный Крест и другие общественные организации.
Это объективно привело к изменению соотношения между практиче-
ской работой на организацию обороны страны и собственно партий-
ной деятельностью. У многих членов кадетской партии, как, впрочем,
и других партий, просто не хватало сил продолжать вести партийную
работу: посещать партийные собрания, заниматься агитационно-про-
пагандистской деятельностью и т. д. Кн. Д. И. Шаховской, объездив-
ший перед VI партийным съездом ряд губерний, заявил: на местах
партийные организации развалились, все «партийные силы поглоще-
ны работой в непартийных организациях», и их уже никак «нельзя
отрывать от важных практических работ для искусственных партий-
440
Глава пятая
ных дел». По его мнению, восстановить провинциальные партийные
ячейки невозможно будет до тех пор, пока не наладится организация
в столицах и не организуется сам «партийный центр», который и
должен установить «контакт с почвой», что даст шанс восстановить
«партийные клеточки» и активизировать их работу.
В заключение своего доклада А. А. Корнилов вынужден был при-
знать тщетность усилий ЦК «влить активность» в местные партий-
ные организации. «Партийные учреждения, - заявил он, - не прояв-
ляют в большинстве случаев достаточной энергии в деле расширения
организационной партийной работы в указанном направлении, счи-
тая, как это приходится иногда слышать, что деятельность эта не вхо-
дит в число коренных задач партии как учреждения исключительно
политического. Между тем с этим вопросом связано, несомненно, в
значительной мере и будущее партии народной свободы как таковой,
и достижение успеха в той политической борьбе, которую она ведет
в настоящее время и которая лишь временно замерла и отодвинулась
на задний план из-за войны. Партия наша не только демократическая
в том смысле, что она добивается политического равноправия во всех
его видах и для всех частей населения, но она есть в то же время и пар-
тия демократических социальных преобразований. В этом качестве
она должна искать себе опоры в демократических слоях населения,
и в то же время, будучи партией общенациональной и всесословной,
она не может становиться на почву обсуждений классовых интересов
какого-либо одного класса, как это делает социал-демократическая
партия. Поэтому для нее особенно важно найти себе точку опоры и
занять известное положение в таких социальных организациях, ко-
торые могут объединить широкие демократические слои населения
и в то же время стоять не на классовой, а общенациональной точке
зрения» (20).
В ходе обсуждения докладов А. А. Корнилова и П. Н. Милюкова
представители с мест отмечали, что их «недоработки» в организаци-
онной сфере, на которые указывает ЦК, во многом обусловлены не их
слабой активностью, а прежде всего неопределенностью и невнятно-
стью политической линии кадетского руководства, которое, взяв курс
на сотрудничество с правительством, забыло о постановке насущных
программных вопросов (аграрного и рабочего), игнорирует необхо-
димость упрочения связей с массовым демократическим движением
в стране. Так, делегат из Саратова А. А. Никонов заявил, что «волею
судеб после 1906 г. кадеты оказались оторванными от широких масс,
оставаясь “демократами без демократии”», а это положение «не мо-
жет не отражаться и на психологии». О необходимости «прислуши-
ваться к голосу демократии» говорил и екатеринбургский делегат
Л. А. Кроль. Киевский делегат Н. П. Василенко обратил внимание на
Нойна до победного конца
441
io, что «партия не растет, а уменьшается, хотя и есть элементы, кото-
рые могли бы к нам примкнуть». По его мнению, «мы не умеем к ним
подойти, и это, по-видимому, даже мало нас озабочивает. Даже Зем-
ский и Городской союзы организовались без нашего участия, и даже
при нашем взгляде, что учреждения эти должны быть аполитичны»,
/(ругой киевский делегат Д. Н. Григорович-Барский, категорически
нс соглашаясь с политической линией партийного руководства, на-
звав ее вслед за А. И. Шингаревым, тактикой «сглаживания углов»,
прямо заявил, что ЦК «вообще мало считается с настроением в стра-
не», что «до сих пор партия была заброшена, являлась чуть не пустым
звуком». В своем заключительном слове П. Н. Милюков попытался в
очередной раз «сгладить углы», призвал партию «идти в демократи-
ческую гущу».
Избранному на VI съезде новому составу ЦК поручалось активи-
зировать работу по воссозданию партии народной свободы в стране,
укреплению его связей с местными партийными организациями. На
пленарном заседании ЦК 21-22 апреля 1916 г. председателем ЦК ка-
детов был избран П. Н. Милюков, а в состав МО ЦК и ПО ЦК - по
два его заместителя соответственно - Н. М. Кишкин и кн. Д. И. Ша-
ховской (Москва) и кн. Павел Д. Долгоруков и М. М. Винавер (Пе-
троград); секретарем ЦК стал А. А. Корнилов, который в своем вы-
ступлении дал характеристику плачевного состояния финансового
положения ЦК. Он подчеркнул, что на протяжении многих лет «цир-
куляры к провинциальным группам о присылке взносов ни к чему не
приводили», приходилось обходиться частными пожертвованиями
более состоятельных членов партии. В исполнение постановления
съезда о необходимости разработки мер по организации партии в
стране на пленарном заседании ЦК 30-31 марта был обсужден по-
ставленный А. А. Корниловым вопрос о необходимости подготовки
МО ЦК специальной анкеты, которая дала бы возможность выявить
подлинную картину состояния местных партийных организаций.
А. С. Изгоев попытался придать организационному вопросу исто-
рико-философское звучание. Динамичная картина создания кадет-
ских структур в стране в 1905 г. была, по его мнению, обусловлена
тем, что «за предшествовавшие 40 лет к.-д.-ские идеи окончательно
созрели и люди воспользовались впервые представившейся возмож-
ностью воплотить эти идеи во внешнюю форму... А затем пошло уже
таяние того богатства, какое было. Зло партии в отсутствии притока
свежих сил, и главный вопрос в том, какие это могли бы быть силы,
другими словами - вопрос о социальном базисе партии. В этом смыс-
ле положение с.-д.-тов гораздо яснее и благоприятнее, чем к.-д.-тов.
Очевидно, отыскание для себя социальной среды к.-д. должны напра-
вить в органы земского самоуправления и в кооперацию, чтобы по-
442
Глава пятая
лучить демократические элементы. И это надо делать при ЦК-те, из
центра; организовать вождей демократии, которые в реальной работе
вели бы демократические элементы не за с.-д.-тами, а за к.-д. Если
за это дело не возьмутся к.-д., то возникнут другие партии, которые
используют это требование времени» (21). Д. Д. Протопопов, отме-
тив, что «сейчас партийные организации на местах только отражают
наши собственные недостатки», призвал «привести в порядок пар-
тийный центр», начав тем самым работу с самих себя, а уж затем при-
ступать к возрождению партии в стране. Соглашаясь с этой мыслью
Протопопова, тем не менее кн. Павел Д. Долгоруков подчеркнул: что
«касается партийных органов в провинции, то на этом пока надо по-
ставить крест, так как никакая партийная деятельность немыслима
без легализации партии, а тем более во время войны, когда все живые
силы отвлечены на другие дела». По мнению Ф. И. Родичева, если
ЦК может многое сделать для собственной организации, то «ника-
ких заметных шагов он не может сейчас сделать для усиления партии
в стране. В провинции сейчас есть тенденция связываться по обще-
му фронту, а не по партийному... Роль партии - готовить будущее;
когда наступят более свободные выборы, избиратели будут идти под
к.-д.-ские знамена; но в настоящем партия не должна разрушать един-
ства всех организующихся в стране течений. И раз есть элементы, ко-
торые от нас не обособляются, нельзя и нам отделятся от них. Итак,
сейчас надо идти в общепартийном ополчении» (22).
Общие рассуждения о состоянии местных партийных организа-
ций конкретизировал Н. А. Гредескул, возвратившийся из поездки с
лекциями по Поволжью: «В Царицыне на 200 тыс. жителей удалось
найти всего двух членов к.-д., в Балашове - единственного, в Сара-
тове - 5-6, и те в возрасте старше 35 лет» (23). Члены ЦК называли
различные причины организационной инертности региональных ко-
митетов: Н. В. Некрасов - «к.-д.-ды же сознательно обрекли себя на
существование и на работу в полутонах»; А. В. Тыркова - ЦК «слиш-
ком погружен в чисто в фракционные дела»; С. А. Иванов, отвечая
на вопрос «Почему наши ряды не пополняются?», отметил: «Оттого,
что вы требуете себе рабов, что в партии нет настоящей свободы, что
партийная программа застыла и не отражает изменений, которые
происходят вокруг». Подводя итоги дискуссии, П. Н. Милюков по-
ставил принципиальной важности вопрос: готов ли ЦК приступить
к выполнению в данный момент постановления VI съезда об орга-
низации партии в стране? Большинством голосов (8 против 7) дан-
ный вопрос был «снят с очереди по несвоевременности». В связи с
таким исходом голосования Милюков предложил создать специаль-
ную комиссию, которой предстояло обобщить мнения членов ЦК и
подготовить доклад о создании областных партийных комитетов, о
Нонна до победного конца	443
партийном органе печати и о расширении сферы влияния партии.
()дпако секретарь ЦК А. А. Корнилов отказался взять на себя под-
готовку такого доклада. Отказался и председатель ЦК Милюков, за-
явив, что «он не взялся бы докладывать чужие мысли». Это было
уже совсем новым явлением в истории ЦК кадетской партии. В кон-
це концов, после долгих пререканий между членами ЦК, подгото-
вить доклад согласился кн. Д. И. Шаховской. Однако информация,
которая имелась в его распоряжении о состоянии региональных
партийных организаций, была по-видимому столь неутешительна, а
расхождения между членами ЦК столь непримиримы, что он не ре-
шился выносить доклад на обсуждение. Тем более что в последние
месяцы 1916 г. политическая ситуация в стране стала развиваться
бурно и непредсказуемо, а это потребовало от ЦК особого внимания
к тактическим проблемам.
Организационный вопрос в начале 1917 г. был затронут попутно
па заседании ЦК 6 января 1917 г. В своем выступлении Н. М. Киш-
кин заявил, что «сейчас оживить тело партии (провинцию) никаки-
ми мерами нельзя. Надо ждать другого момента. Жива только голова,
которая не организована. Как ее можно организовать? Здесь мало ин-
формации между Москвой и Петроградом. Надо еще наладить и ин-
формацию с Киевом. Кроме того, надо раз в месяц устраивать и пле-
нарные заседания в Москве» (24). Выступление Кишкина было столь
откровенно резким, что его решил несколько смягчить кн. Д. И. Ша-
ховской, заявивший, что «тело партии нельзя так забрасывать. В стра-
не произошла большая организационная перестройка, и столичным
жителям трудно разобраться в этом без участия местных ячеек. Надо
предложить какой-либо организации выработать план такой органи-
зации». Так как контуры «какой-либо организации» были неопре-
деленны, ЦК поручил Шаховскому подготовить для их прояснения
доклад, который с повестки дня сняла уже начавшаяся Февральская
революция.
Как видим, организационное состояние партии народной свобо-
ды в годы Первой мировой войны было весьма сложным. В более
или менее ритмичном режиме работали ЦК и думская партийная
фракция. Что же касается самого «тела» партии - ее местных пар-
тийных структур, то они находились в состоянии «организационной
разбалансировки». Были вообще утрачены, либо едва теплились
горизонтальные и вертикальные связи между центральными и гу-
бернскими органами и между губернскими и низовыми партийными
структурами.
На эффективной работе кадетской партии отрицательно сказыва-
лись усилившиеся трения между течениями внутри самого ЦК (пра-
вые, центр, левые), из состава которого навсегда вышел П. Б. Струве,
444
Глава пятая
временно выходил Н. В. Некрасов, не раз устраивавший демарши
против милюковской политической линии. В ряде региональных ка-
детских организаций также нарастало противостояние между правы-
ми и левыми кадетами, дело неоднократно доходило до выхода ряда
членов из состава местных комитетов. Все эти процессы, в целом
естественные для жизни всех без исключения общероссийских и на-
циональных политических партий, приобрели в годы Первой миро-
вой войны особую остроту, которая усиливалась по мере ухудшения
политической и экономической ситуации в стране.
Организационное ослабление партийных структур не могло не
сказаться на масштабах их практической деятельности. Правое крыло
кадетской партии считало, что в условиях войны следует отказаться
от использования нелегальных форм деятельности, окончательно и
бесповоротно разорвать с левыми партиями и организациями, сосре-
доточить внимание на внепартийной легальной работе, мобилизуя
силы страны на доведение войны до победного конца. Убежденные,
что их партия может успешно работать только в легальных условиях,
правые кадеты считали, что на нелегальном поприще «ей никогда не
угнаться за революционными и социалистическими партиями» (25).
Поэтому, по их мнению, целесообразнее всего сосредоточиться на ра-
боте в таких легальных общественных организациях, как ВЗС, ВСГ,
ВПК, а также разного рода обывательских и попечительских коми-
тетах, кооперативах и профсоюзах. При этом они настаивали на не-
пременном соблюдении одного условия, а именно, не создавать там
своих фракций и не вести партийную работу. Правые кадеты подчер-
кивали, что основной источник силы кадетской партии заключается
«не в стране, не в союзах или кооперативах», а прежде всего в Госу-
дарственной думе и законодательной работе (26).
Учитывая предшествующий опыт, кадетское руководство во гла-
ве с П. Н. Милюковым вообще не питало каких-либо иллюзий, что
ему удастся активизировать агитационно-пропагандистскую работу
в массах, тем более в условиях военного времени. 18 августа 1914 г.
на пленарном заседании ЦК Милюков, не возражая в принципе про-
тив участия кадетов в волостных и городских попечительствах, пред-
упреждал, что им все же следует остерегаться, чтобы «этой позиции
не отбили у к.-д. левые, как в свое время они отбили Крестьянский
союз». Более того, в феврале 1916 г. на VI съезде партии он заявил:
«Что касается поддержания кооперативов и рабочих союзов, то не
надо создавать себе иллюзий; они окажутся в руках левых. И все же
необходимо стоять за их поддержание. Практическая работа в обще-
ственных организациях - лучшее средство воспитания, когда ра-
бочие встанут на более реальную почву, может быть, они окажутся
способными взглянуть шире, понять и нашу точку зрения». Однако
война до победного конца
445
кадетам целесообразнее всего вести работу в более привычной им
среде. «Пока мы работаем в буржуазной среде, - подчеркивал Ми-
люков, - с.-д.-ты относятся к нам довольно терпимо, так как у них
пробуждается чувство соревнования». Поэтому он советовал вести
работу там, где есть «еще не определившиеся массы, и давать им свои
организации». По его мнению, такие «не определенные массы име-
лись, прежде всего, в уже существующих профсоюзах, кооперативах,
обывательских комитетах, попечительствах, а также во вновь возник-
ших общественных организациях: ВЗС, ВСГ, ВПК, работа в которых
создает удобный повод для желательного возбуждения местных ор-
ганизаций» (27).
В свою очередь немногочисленная группа левых кадетов продол-
жала выступать за взаимодействие с демократическими партиями,
создание народной прессы, распространение партийной деятельно-
сти на рабочих, крестьян, студенчество, интеллигенцию, «третий»
земский элемент, служащих. Левые кадеты считали необходимым не
только не порывать, но, наоборот, расширять и укреплять контакты с
левыми партиями и организациями, согласовывать с ними действия
либеральной оппозиции. По мнению Шаховского, демократическая
партия могла быть создана: во-первых, путем привлечения в нее мел-
ких ремесленников, приказчиков, кооперативных деятелей, предста-
вителей больничных касс и профессиональных союзов, а во-вторых,
путем постановки и обсуждения жизненно важных вопросов (доро-
говизна жизни, мелкая земская единица, кооперация и т. п.). «Все
теперь волнуется, все кипит, - заявил на пленарном заседании ЦК
21-23 августа 1915 г. Шаховской, - надо смело идти в самую гущу
жизни, ни в чем не отрекаясь от самих себя, если мы не сделаем этого,
другие займут место, которое по праву принадлежит нам» (28).
Какие же имелись в распоряжении кадетов средства и каналы
идеологического воздействия на массы? Прежде всего им удалось
сохранить (а в ряде случаев и увеличить) число своих центральных
периодических изданий. В рассматриваемые годы возникла серия но-
вых журналов и газет: «Проблемы Великой России», «Национальные
проблемы», «Известия ВЗС», «Известия ВСГ», «Защита» и «Обо-
рона». Выпущены были специальные сборники: «Вопросы мировой
войны», «Война и жизнь», «Что ждет Россия от войны», научно-по-
пулярные брошюры кн. Е. Н. Трубецкого («Смысл войны», «Война
и мировая задача России», «Национальный вопрос», «Константино-
поль и святая София»), «Война и русское самосознание» (сборник
С. Н. Булгакова) и др.
Несмотря на запреты правительства, кадеты продолжали вести,
правда, в сравнительно ограниченных размерах, лекционную пропа-
ганду. Видные деятели партии выступали не только в столицах, но и
446
Глава пятая
выезжали на периферию. Особой популярностью пользовались лек-
ции П. Н. Милюкова («Война и европейская интеллигенция», «Тур-
ция, Константинополь и проливы», «Война и малые народности»),
А. И. Шингарева («Дороговизна жизни»), П. Б. Струве («Война и
идея Великой России») и др. Милюков, Гредескул, Изгоев, Шинга-
рев выступали с лекциями в Киеве, Харькове, Казани, Уфе, Самаре,
Царицыне и многих других городах. Значительную лекционную ра-
боту кадеты проводили в Вольном экономическом обществе, Обще-
стве грамотности, университете имени Шанявского и т. д.
В печати и лекционной пропаганде идеологи и политики кадет-
ской партии основной акцент делали на необходимости доведения
войны до победного конца. По их мнению, такой исход позволил бы
решить целый комплекс проблем, связанных с национальными за-
дачами России и всего славянства; создать предпосылки для прове-
дения объективно назревших реформ; улучшить материальное по-
ложение трудящихся и т. п. Считая любые массовые выступления
во время войны «вредными» и «деструктивными», кадетские идео-
логи и политики призвали все слои российского общества к мирно-
му сотрудничеству, консолидации сил во имя защиты отечества и
победы.
В июне 1915 г. кадетам удалось восстановить деятельность своего
бюро провинциальной печати, закрытого в сентябре 1914 г. На раз-
витие деятельности этого бюро, возглавлявшегося А. В. Тырковой,
ЦК ассигновал 250 руб. По инициативе и на средства Шаховского в
1914 г. в Москве некоторое время издавалась газета «Защита», имев-
шая около тысячи подписчиков. Именно ее левые кадеты и предлага-
ли превратить в народное издание. 9 октября 1914 г. на заседании ЦК
А. А. Корнилов заявил, что «без подобных изданий партии никогда не
удастся сколько-нибудь широко опереться на народные массы» (29).
Иначе оценивали попытку Шаховского издать народную газету пра-
вые кадеты. По мнению Н. А. Гредескула, газета «Защита» произво-
дит впечатление «дела безнадежного, вряд ли окупающего затрачен-
ную энергию». Струве считал, что «народная газета - это химера» и
поэтому вообще следует прекратить всякие попытки подобного рода
партийных изданий. Против издания народной газеты выступил и
Милюков. Фактически ЦК отказал газете в материальной поддерж-
ке, и вскоре «Защита» прекратила свое существование.
Не дали результатов попытки кадетов привлечь на свою сторону
рабочих и крестьян. Одним из каналов либерального воздействия на
пролетариат являлись рабочие группы при ЦВПК и местных воен-
но-промышленных комитетах. Эти группы, подчеркивал на VI съез-
де партии Шаховской, представляют собой «всероссийский рабочий
центр, с которым мы можем войти в отношения и вообще поставить
Инина до победного конца
447
определенные задачи. Пусть будет задачею наших партийных сил
устроить общение с рабочими группами во время Всероссийского
гьгзда представителей военно-промышленных комитетов» (30). Ли-
деры кадетской партии принимали активное участие в организации
и деятельности созданных по инициативе московских капиталистов
ВПК всех уровней. В состав руководства ЦВПК входили кадеты
II. Н. Кутлер, Д. С. Зернов, Н. К. Волков; Московского комитета -
II. П. Юренев, Л. Л. Катуар, Н. А. Каблуков; Ростовского - Н. Е. Па-
рамонов; Одесского - М. В. Брайкевич; Тверского - А. А. Червен-Во-
дали; Екатеринбургского - Л. А. Кроль и А. А. Ардашев и т. д. Видную
роль в ВПК играли либеральная профессура и техническая интелли-
।опция, предпринимавшие попытки наладить сотрудничество между
рабочими и буржуазией. Кадетами была разработана довольно об-
ширная программа по рабочему вопросу, содержавшая пункты об
организации примирительных камер, создании профсоюзов и коопе-
ративов, организации бирж труда и создании института фабрично-
заводских старост, об урегулировании рабочего времени и заработ-
ной платы и т. д. Вместе с тем кадеты отдавали себе отчет в том, что
рабочие группы ЦВПК преследовали собственные цели, отличные от
целей либеральной оппозиции, что они в любой благоприятный для
них момент превратятся из «временных союзников» в политических
противников. И действительно, по мере обострения политической
ситуации, среди реформистских элементов внутри рабочего класса
рушились иллюзии о возможности сотрудничества с буржуазией в
рамках ЦВПК, ВЗС и ВСГ. Примечательно, что руководство ВЗС и
ВСГ крайне скептически относилось к экспериментам молодых мо-
сковских капиталистов Гучкова и Коновалова, предпринимавших
попытки привлечь рабочих к сотрудничеству с буржуазией. 7 сентя-
бря 1915 г., когда в Московской городской думе проходило пленарное
заседание съездов ВЗС и ВСГ, главноуполномоченные этих союзов
кн. Г. Е. Львов и М. В. Челноков категорически отказали в просьбе
группы рабочих (около 70 человек) допустить их на заседание, хотя
бы с правом совещательного голоса. В ответ на эту недружественную
акцию рабочие приняли резолюцию протеста, в которой осудили по-
ведение руководителей союзов земств и городов и потребовали со-
зыва Учредительного собрания (31).
Вопрос об отношении к рабочим неоднократно обсуждался и на
заседаниях кадетского ЦК. В сентябре 1915 г. ЦК избрал специаль-
ную рабочую комиссию под председательством В. А. Степанова. Ко-
миссия планировала через посредство технического персонала ряда
крупных фабрик и заводов Петрограда, а также представителей боль-
ничных касс войти в контакты с рабочими, чтобы оказать им помощь
в восстановлении профессиональных союзов. Была ли реализована
448
Глава пятая
эта попытка, сказать трудно, ибо больше на заседаниях ЦК к этому
вопросу не возвращались.
Гораздо чаще на заседаниях ЦК рассматривались меры, направ-
ленные на предотвращение забастовочного движения во время вой-
ны. При этом прослеживается стремление кадетов ни в коем случае
не втягивать рабочих в политическую борьбу. 15 сентября 1915 г. на
заседании ЦК В. И. Вернадский предложил обратиться к рабочим со
специальным воззванием, в котором предполагалось дать разъясне-
ние позиции кадетов по отношению к роспуску Думы и правитель-
ственному курсу. Однако большинство присутствующих высказалось
против публикации воззвания к рабочим, считая это «рискованной
мерой» (32). Между тем рост стачечного и демонстрационного дви-
жения рабочих и их все большая политизация свидетельствовали
о безуспешности попыток кадетов подчинить пролетариат своему
идейно-политическому влиянию, канализировать набиравшее силу
пролетарское движение в парламентское русло.
Практически мало что было сделано кадетами и в отношении де-
ревни. На совместных совещаниях думской фракции с представите-
лями местных групп 22 февраля и 6-8 июня 1915 г. выявилась сле-
дующая картина. Представители из Весьегонского и Новоторжского
уездов Тверской губернии отметили, что «часть интеллигенции вош-
ла в волостные попечительства». Делегат из Екатеринбурга заявил,
что «крестьяне-рабочие на заводах - большевики, а средние торгово-
промышленные круги примыкают к к.-д.». Представитель из Нижне-
го Новгорода вообще считал, что «надежды на будущее влияние к.-д.
напрасны», а делегат из Киева подчеркнул, что «о крестьянах у пар-
тии сведений нет, т. к. она исключительно городская» (33).
Представители из Орла, Рязани, Уфы, Самары, Казани обратили
внимание на тот факт, что крестьяне с большим нетерпением ждут
наделения их землей, охотно читают политические новости, публи-
куемые в газетах. Делегаты из Саратова и Екатеринбурга считали не-
обходимым вновь выдвинуть программный лозунг принудительного
отчуждения помещичьих земель. Однако большинство ЦК кадетов
самым категорическим образом высказалось против выдвижения
этого лозунга во время войны. Резюмируя позицию кадетского руко-
водства, Ф. Ф. Кокошкин сказал: «Нельзя сейчас отбросить классы
землевладельцев и промышленников, ибо нельзя обойтись без их со-
трудничества» (34).
В марте 1916 г. охранкой была зафиксирована попытка левых ка-
детов во главе с Шаховским воссоздать Всероссийский крестьянский
союз (ВКС). На квартире Шаховского состоялся ряд частных сове-
щаний, в которых приняли участие социалисты Н. В. Чайковский и
С. Н. Прокопович. Рассматривался вопрос о путях и средствах орга-
Нонна до победного конца	449
нивации ВКС. Чайковский считал, что «единственный подход к кре-
с гьянской деревне лежит через мелкие кооперативные организации».
Прокопович предлагал пойти по пути привлечения «третьего» зем-
ского элемента, а также использования Московского общества сель-
ского хозяйства. Под флагом этого общества, считал он, можно было
бы «созвать Всероссийский сельскохозяйственный съезд с участием
представителей крестьянства и на этом съезде заложить основы кре-
стьянского союза» (35). В какой мере были проведены в жизнь эти
идеи, выяснить не удалось.
Определенные результаты были достигнуты кадетами в социаль-
но однородной для них среде. Им удалось внедриться в обыватель-
ские комитеты, городские попечительства, связанные с решением
острейшего продовольственного вопроса. Значительных успехов до-
стигли кадеты и в кооперативном движении, масштабы которого не-
измеримо возросли в годы войны. По данным Прокоповича, в 1915 г.
в стране функционировало 35 тыс. кооперативных организаций раз-
личного типа, объединивших в своих рядах более 12 млн человек.
()дин только Московский союз потребительских обществ, в котором
кадеты пользовались сильным влиянием, к 1 июля 1915 г. объединил
1390 обществ с 345 761 руб. паевого капитала и с 10 343 549 руб. го-
дового оборота.
В годы войны центром кредитной кооперации стал Московский
народный банк. В 1914 г. его оборот превысил 110 млн руб., а в октя-
бре 1915 г. уже перешагнул планку в 141 млн. Наряду с всероссийски-
ми кооперативными центрами была создана широкая и разветвлен-
ная сеть потребительских союзов в областных, губернских и уездных
городах; в них большую работу вели представители либеральной
оппозиции. По инициативе кадетов в конце 1915 г. в Москве была
заложена основа для создания потребительского общества «Коопе-
рация». Учредителями и членами исполнительного бюро общества
являлись кадеты Ф. А. Головин, кн. Д. И. Шаховской, П. А. Садырин,
Н. И. Астров и др. В январе 1916 г. председателем совета общества
был избран Шаховской.
К 1917 г. в стране действовало более 220 союзов потребительской
кооперации. Основной их костяк составляли средние городские слои.
Члены общества «Кооперация» (на 20 декабря 1915 г. их насчитыва-
лось 17 562) распределялись по социальному признаку следующим
образом: рабочие, ремесленники, прислуга - 10,4 %; служащие тор-
говых учреждений - 9,9 %; служащие общественных и государствен-
ных учреждений, банков и контор - 28,2 %; лица свободных профес-
сий - 18,7 %; хозяева торгово-промышленных предприятий - 3,2 %;
те, чья профессия не была определена, - 29,6 % (36). В руководстве
кооперативных учреждений важные позиции занимали кадеты. Руко-
450
Глава пятая
водящая роль принадлежала им в Обществе помощи жертвам войны
(председатель Ф. А. Головин), в Обществе помощи полякам-жертвам
войны (председатель А. Р. Ледницкий), в Самарском обществе «Са-
мопомощь» (председатель Н. А. Гладыш) и т. д. Под идейным влия-
нием кадетов находились журналы «Кооперативная жизнь» и «Вест-
ник кооперации».
Значительного влияния добились кадеты в центральных и мест-
ных органах ВЗС и ВСГ. К концу 1916 г. число земских учреждений
разного типа в тылу и на фронте составляло до 8 тыс., в них работали
сотни тысяч людей. ВЗС руководили в основном октябристы и про-
грессисты. Однако в работе ВЗС принимало участие и значительное
число кадетских лидеров: П. П. Гронский, В. А. Маклаков, В. А. Хар-
ламов, П. В. Герасимов, П. Б. Струве, И. П. Демидов, В. П. Обнин-
ский, С. А. Котляревский и др. Немало членов кадетской партии
было и среди работников ВЗС на местах. Участие кадетов в деятель-
ности центральных и местных учреждений ВЗС расширяло их связи
с земскими кругами, придерживавшимися октябристской ориента-
ции (37). В 1917 г. многие из этих элементов влились в состав партии
народной свободы.
Более значительным и активным, чем в ВЗС, было участие каде-
тов в организации и деятельности ВСГ. К началу 1917 г. к ВСГ при-
соединилось 474 города, было создано 13 областных организаций, а
общее число служащих союза в тылу и на фронте достигло 40 тыс. че-
ловек. Главноуполномоченным ВСГ был избран М. В. Челноков, а его
заместителем Н. М. Кишкин. В центральный комитет ВСГ входили
5 кадетов (Астров, Кишкин, Н. Н. Щепкин, А. Д. Алферов и Н. В. Тес-
ленко), 4 прогрессиста (В. Д. Кузьмин-Караваев, М. М. Федоров,
С. А. Смирнов, Д. В. Сироткин) и лишь один октябрист (Н. И. Гуч-
ков). Кадеты верховодили и в местных отделениях ВСГ (38). При
ВСГ существовал специальный комитет «Война и культура», орга-
низовывавший в провинции лекции на военно-патриотические темы
Милюкова, Шингарева, Котляревского, Струве и др. кадетских ли-
деров. Заслуживают исследовательского внимания сведения о соци-
альном составе 101 местного отделения ВСГ. В них почти две трети
составляли представители городской интеллигенции: врачи (24 %),
бухгалтеры и статистики (19 %), юристы (9,3 %), инженеры (5,4 %)
и учителя (4,9 %) (39). В процессе повседневной работы происходи-
ло сближение интеллигенции и служащих с кадетскими партийными
функционерами.
В годы Первой мировой войны, как, впрочем, и в предшествующие
периоды, кадетам так и не удалось найти общий язык с широкими
массами рабочих и крестьян, нейтрализовать идейно-политическое
воздействие на них со стороны леворадикальных социалистических
Наина до победного конца
451
пар тий и организаций. Характерно, что кадеты не смогли привлечь на
гною сторону и подчинить своему влиянию даже реформистски на-
с троенные элементы среди рабочих, которые утвердились во мнении
к полной неэффективности мирных парламентских форм борьбы как
г царским режимом, так и с крупной торгово-промышленной бур-
жуазией, не желавшей идти на уступки требованиям пролетариата и
крестьянства.
Вместе с тем в годы Первой мировой войны кадеты укрепили и
значительно расширили свое влияние в кругах средней и мелкой
буржуазии, среди интеллигенции и демократических городских
гдоев населения. Этому прежде всего способствовала сама логика
капиталистического развития страны, приводившая к количествен-
ному росту соответствующих социальных слоев, формированию но-
вых общественных структур (кооперативов, ВЗС, ВСГ, ВПК и т. д.).
Участие в работе союзов и общественных организаций способство-
вало вовлечению в активную деятельность наиболее дееспособных
элементов либеральной оппозиции, расширению сферы ее влияния
в демократических городских слоях населения. В процессе совмест-
ной работы в легальных союзах и общественных организациях шло
укрепление связей кадетов, как с демократическими элементами, так
и с земскими элементами прогрессистского и октябристского толка,
которые после Февральской революции 1917 г. стали переходить в
партию народной свободы, получив название «мартовские кадеты».
Создание по инициативе и под руководством кадетов разветвленной
сети массовых союзов и общественных организаций способствовало
довольно быстрому переходу власти в руки Временного правитель-
ства в центре и на местах в февральско-мартовские дни 1917 г.
Примечания
1.	В расширенном заседании ЦК приняли участие представители местных
партийных комитетов из Рязани, Иваново-Вознесенска, Владимира, Вологды,
Бежецка, Весьегонска, Нижнего Новгорода, Самары, Уфы, Казани, Косьмоде-
мьянска, Елисаветграда, Тамбова, Харькова, Киева, Екатеринбурга, Воронежа и
Орла.
2.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1915-1920 гг. М„ 1998. Т. 3. С. 34.
3.	Там же. С. 34-35.
4.	Там же. С. 35, 43.
5.	Там же. С. 36.
6.	Там же. С. 36-37.
7.	Там же. С. 37.
8.	Там же. С. 38.
452	Глава пятая
9.	Там же. С. 40.
10.	Там же. С. 47.
И. Конференция проходила 6-8 июня 1915 г. в Петрограде. В ней приняли
участие члены ЦК, кадетской думской фракции и представители 37 местных
групп - всего свыше 100 чел.
12.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1915—
1917 гг. М„ 2000. Т. 3. Кн. 1. С. 143.
13.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 135-136.
14.	Там же. С. 142-143.
15.	Там же. С. 146.
16.	Там же. С. 158.
17.	Там же. С. 169-171.
18.	VI съезд кадетской партии состоялся в Петрограде, на нем, по данным по-
лиции, присутствовало 87 чел. из 28 городов России.
19.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 1.С. 204.
20.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 242.
21.	Там же. С. 244-245.
22.	Там же. С. 245.
23.	Там же. С. 247.
24.	Там же. С. 340.
25.	Русская мысль. 1916. № 3. С. 34.
26.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии Т. 3. С. 56.
27.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 368; Съезды и конференции Конституционно-демократической
партии. Т. 3. Кн. 1. С. 257, 260.
28.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 158.
29.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 2. С. 412.
30.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 1.С. 282-283.
31.	Буржуазия накануне Февральской революции. М.; Л. 1927. С. 52.
32.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 166.
33.	Там же. С. 34-36.
34.	ГА РФ. Ф. 523. Оп. 1.Д. 18.Л. 19.
35.	Буржуазия накануне Февральской революции. С. 97, 98.
36.	Дякин В. С. Русская буржуазия и царизм в годы Первой мировой войны
(1914-1917). Л., 1967. С. 155.
Нойна до победного конца
453
М. Подробное освещение эта проблема получила в монографии: Думова Н. Г.
Кадетская партия в период Первой мировой войны и Февральской революции.
М„ 1988. С. 33-51.
38. Там же. С. 36-37.
39. Там же. С. 38.
3. От «священного единения» к конфронтации
с исполнительной властью
В начале войны кадеты разделяли распространенное тогда в стране
мнение, что она будет скоротечной. Это накладывало свой отпечаток
на выработку тактической линии по отношению к исполнительной
власти. Еще в декабре 1912 г. в своем выступлении с думской трибуны
В. А. Маклаков дал понять правительству, что в случае войны кадеты
«забудут нашу вражду, будем помнить только, что власть защищает
достоинство и интересы России» (1). Сразу же после опубликования
царского манифеста об объявлении войны кадеты издали воззвание
«К единомышленникам», в котором говорилось: «Каково бы ни было
наше отношение к внутренней политике правительства, наш первый
долг сохранить нашу страну единой и нераздельной и удержать за
пей то положение в ряду мировых держав, которое оспаривается у
пас врагами. Отложим же внутренние споры, не дадим врагу ни ма-
лейшего повода надеяться на разделяющие нас разногласия и будем
твердо помнить, что теперь первая и единственная задача наша - под-
держать борцов верой в правоту нашего дела, спокойной бодростью и
надеждой на успех нашего оружия» (2).
Тактика «внутреннего мира», обозначенная в воззвании, нашла
свое дальнейшее обоснование в выступлении Милюкова с думской
трибуны 26 июля 1914 г. В своей речи он заявил: «В этой борьбе мы
все за одно: мы не ставим условий и требований: мы просто кладем
на весы борьбы нашу твердую волю одолеть насильника» (3). Это за-
явление лидера думской кадетской фракции налагало на партию на-
родной свободы не только огромную политическую ответственность,
но и сковывало ее «по рукам и ногам» в ее последующих действиях.
Можно предположить, что подобное заявление было вызвано не вне-
запно возникшим порывом любви к режиму, а исходило из предполо-
жения, что война будет краткой и победоносной, а также объяснялось
отсутствием полной и достоверной информации о готовности России
к войне. Вместе с тем тревога за исход и последствия войны кадетов
не покидала. Уже И августа 1914 г. на заседании ЦК в ходе обме-
на «мнений по поводу последних событий во внешней и внутренней
454
Глава пятая
жизни страны» из «компетентных военных сфер» была получена ин-
формация о том, что «на западном фронте перевес оказался на сто-
роне германской армии». На заседании было заслушано сообщение
кн. Д. И. Шаховского о состоянии общественных сил, которые ак-
тивно включились в решение задачи укрепления обороны страны, но
сразу же натолкнулись на «крайнее недоверие бюрократии», которая
стала бесцеремонно вмешиваться в процесс мобилизации обществен-
ных сил, всячески тормозить создание ВЗС и ВСГ, а также других
общественных структур (волостные попечительства, сельские коопе-
ративы). По мнению Шаховского, власть поняла заявление 26 июля
как своего рода «раскаяние» русского общества «в его прегрешениях
против существующего правительства и как его готовность беспре-
кословно следовать за ним». ЦК дал поручение А. С. Изгоеву «через
посредство провинциальных газет ознакомлять провинцию» с дея-
тельностью общественных организаций в стране (4).
На пленарном заседании ЦК 18 августа 1914 г. московскими
и петроградскими членами ЦК было заявлено о том, что, в связи с
усилившейся репрессивной политикой, в «обществе начинает за-
мечаться упадок настроения, грозящий перейти в апатию и полный
индифферентизм, столь печальный особенно в настоящее время».
Было впервые отмечено, что в широких общественных кругах появи-
лось сомнение, не преждевременно ли партия народной свободы дала
обещание хранить «священное единение» с властью. Однако и МО
ЦК, и ПО ЦК продолжали настаивать на необходимости сохранять
«в настоящий тревожный момент» сдержанность. Признав, что вся-
кие выступления от имени партии представляются несвоевременны-
ми, ЦК, тем не менее, признал желательным усилить «практическую
работу в общественных организациях». Шаховской предложил со-
гласовать «действия трех армий: Земского союза, кооперации и ин-
теллигенции», что, с одной стороны, позволит объединить «все живое
в России», а с другой - «воздействовать и на направление курса по-
литики». Однако Ф. И. Родичев самым категорическим образом за-
явил, что в данный момент было бы вообще «делом фантастическим»
навязывать «того или иного министра», а следует сосредоточиться
на разработке финансовых вопросов, оказании помощи военному
ведомству, организации мелкой земской единицы. В целом пози-
цию Родичева поддержал и левый кадет Н. В. Некрасов, посчитав-
ший несвоевременным возбуждать общественное мнение «против
ошибок правительства». Вместе с тем он считал, что партии следует
«очистить с себя ответственность за то единение, которое было во-
тировано в Гос. Думе и которое может быть распространено на все
недопустимые действия власти». Не предрешая формы подобного
«очищения», Некрасов заявил, что он все же «является сторонником
Hoiiiuj до победного конца
455
какого-нибудь шага со стороны общества по направлению к носите-
ли власти в смысле выяснения общего положения». Рассуждения
Некрасова о гипотетической возможности обращения к верховной
власти были раскритикованы А. И. Шингаревым, который назвал их
• маниловщиной» и заявил: «Задачу обороны страны, намеченную в
I бс. Думе, нельзя совместить с борьбой против существующего курса.
( овершенно отпадает и страстная критика, и надежда на смену лиц;
единственное, что сейчас остается, - практическая черновая работа.
Даже организация волостных попечительств не везде осуществима и
может путать практическую работу. Надо совсем бросить разговоры
о возможности политической борьбы». Шингарев считал неприемле-
мыми какие-либо меморандумы и посылки депутаций к царю. «Нам
и ('зачем и не перед кем оправдываться, - утверждал он, - так как на
правительстве, а не на нас лежит долг достичь объединения страны
в общем порыве. Левые напрасно стараются толкать к.-д.-тов на по-
сылку депутации и т. п. шаги, от которых сами они тщательно себя
о тгораживают» (5).
На пленарном заседании 19 августа 1914 г. дискуссия о необхо-
димости выработки более определенной политической линии пар-
тии была продолжена. Обобщая результаты вчерашних дебатов,
II. Н. Милюков отметил, что, во-первых, он не считает целесообраз-
ным противопоставлять практическую работу политической («надо
дишь разделить и сочетать ту и другую так, чтобы они не мешали
одна другой»); во-вторых, настало время обратить серьезное внима-
ние на «земские и другие союзы», но не забывая при этом «подвод-
пых камней на этом пути»; в-третьих, из «трех армий», названных
Шаховским, он отдает предпочтение волостным и городским по-
печительствам («надо лишь остерегаться, чтобы этой позиции не
отбили у к.-д. левые»); в-четвертых, «воздействие на сферы в их
нынешнем составе - дело безнадежное», а беседы с министрами (на-
пример, с С. Д. Сазоновым) могут носить исключительно осведоми-
тельный характер; в-пятых, всякие разговоры о смене лиц в прави-
тельстве в данный момент являются «бесполезными даже в тесном
партийном кругу».
В результате милюковских разъяснений ЦК принял постановле-
ние из 10 пунктов. Приведу лишь те из них, которые, на мой взгляд,
важны для понимания политического курса кадетской партии в пер-
вые месяцы войны.
«1) Мысль о предоставлении правительству меморандума об об-
щем политическом положении отвергнуть.
2) Просить Милюкова, как председателя фракции, в момент, ка-
кой он признает более удобным, обратиться к министру Сазонову за
разъяснениями точки зрения правительства на некоторые акты по-
456
Глава пятая
следнего времени, затрагивающие вопросы международного права и
касающиеся идейной позиции России в войне с Германией.
3) Просить редакцию газеты “Речь” уделить больше внимания и
места сообщениям о деятельности общественных организаций, обще-
земского и общегородского союзов и т. п....
9) Признавая желательным самое широкое привлечение членов
партии к участию в работе всевозможных общественных учрежде-
ний, обратиться к ним с соответствующим призывом через органы
печати, но не в виде воззвания от имени партии» (6).
Как видим, кадетская партия в августовские дни 1914 г. продолжа-
ла упорно держаться за лозунг «священного единения», демонстри-
руя лояльность власти, активно участвуя в обсуждении с предста-
вителями отдельных министерств (например, финансов) вопросов
о введении правительством винной монополии, о реформе финан-
совой системы (введение подоходного налога; налога на наследство;
государственной монополии на табак, спички, нефть; увеличение
вывозных пошлин и железнодорожных тарифов). Затем результаты
этих встреч с правительственными чиновниками обсуждались в ЦК,
заседания которого нередко превращались в научные дискуссии по
вопросам экономического и финансового развития страны. Правда,
эти «чисто деловые вопросы» нередко прерывались «чисто полити-
ческими». Так, 25 августа 1914 г. Н. В. Некрасов, принявший уча-
стие в обсуждении доклада А. И. Шингарева о монополиях, заявил
о необходимости выдвижения лозунга о созыве Думы, который, по
его мнению, позволит объединить широкие круги населения. Одна-
ко кн. Д. И. Шаховской посчитал этот лозунг преждевременным, ибо
у оппозиции до сих пор нет «хорошо разработанной положительной
программы реформ», без внесения которой деятельность Думы вы-
звала бы разочарование в общественном мнении страны. Милюков
«находил вопрос о созыве в настоящее время Гос. Думы крайне за-
труднительным», ибо общество, для которого уже стали очевидными
«прорехи в деловой подготовке к войне», «сознательное нежелание
правительства сделать необходимые шаги навстречу справедливым
требованиям общества», уже не может ограничиться постановкой
вопросов «о технических улучшениях в бюджете», а потребует у пра-
вительства отчета за свою неэффективную политику. Милюков счи-
тал, что «трудно ожидать, чтобы и сама Г. Дума готова была снова
оказать правительству тот кредит, какой оказала она ему 26 июля»,
что фракциям «нельзя будет уклониться от вскрытия тех прорех, о
которых говорилось», а если это так, то «критика расколет то един-
ство, которое проявлено было 26 июля, - единство, как оказывается,
довольно фиктивное, но его надо все же некоторое время поддержи-
вать, так как демонстрация расхождения между властью и народом
Нойна до победного конца	457
сейчас была бы очень неудобна с общей точки зрения. Положение оп-
позиции было бы очень трудное: с одной стороны, мы как бы обяза-
лись 26 июля оказать правительству поддержку, и притом, как здесь
говорят, безо всяких задних мыслей, с другой же - оставить действия
правительства без критики значило бы принять на себя часть той от-
ветственности, которая сейчас целиком лежит на правительстве».
Демонстрируя чудеса политической эквилибристики, Милюков
о тметил, что «с объективной точки зрения на созыве Думы необходи-
мо настаивать», но «он должен сознаться, что отказом в созыве Думы
правительство сильно облегчило бы затруднительное положение оп-
позиции, к тому же можно быть уверенным, что чем сильнее и на-
стойчивее будут раздаваться требования общественных организаций
о созыве Думы, тем менее склонно будет правительство удовлетво-
рить это требование. Наконец, надо учесть и то обстоятельство, что
па практике, что бы ни говорилось в Думе, ближайший результат бу-
дет один: тем или иным большинством Дума вынесет одобрение по-
литике Барка и правительства» (7).
Столь откровенное, если не циничное, разъяснение Милюкова
причин нежелательности созыва Думы в настоящий момент приве-
ло к острой дискуссии. Взявший слово первым, кн. Д. И. Шаховской
не согласился с милюковским тезисом о том, «будто 26 июля рус-
ский народ и общество приняли на себя обязательства поддерживать
правительство во всем и без всякой критики. Дело идет о слишком
серьезных интересах страны, и надо совершенно искренно, без вся-
ких задних мыслей, выявить в Думе все, что надо, не боясь принять
на себя ответственность. Пусть наш голос свободно раздается - по
всей политике: финансовой и экономической... И почему думать, что
Г. Дума способна будет только вслепую санкционировать детские ме-
роприятия Барка? Не значит ли это недостаточно оценивать здравый
смысл русского народа. Сейчас не такое время, чтобы закрывать глаза
и спокойно ждать».
Позицию Шаховского поддержали А. М. Колюбакин («надо со-
вершенно искренно желать созыва Думы», а критика правительства
«может сохранить единство общественного настроения»), Н. В. Не-
красов («созвать Думу было бы полезно для того, чтобы, быть может,
предотвратить взрыв где-либо в другом месте»). На следующий день,
26 августа, дискуссия была продолжена. В «бой» вступил патриарх
кадетской партии И. И. Петрункевич, который рекомендовал «воз-
держаться от пропаганды немедленного созыва Думы». Двойствен-
ную позицию занял А. И. Шингарев: «Не агитировать за созыв Думы
неловко, агитировать - значит идти навстречу опасностям, и ясно-
го выхода нет; поэтому следовало бы на некоторое время отложить
решение этого вопроса, пока обстоятельства более выяснятся». По-
458
Глава пятая
зиция Шингареваявно возмутила темпераментного Колюбакина, ко-
торый заявил: «Молчание, к которому нас приглашают, было бы не
выигрышем, а проигрышем с точки зрения интересов страны»; «и мо-
жет быть, теперь последний момент сказать правительству последнее
слово предостережения. Выбор момента для созыва Думы зависит не
от нас - мы только можем напирать; но отмахиваться от тяжести и
трудностей момента нельзя, надо иметь решимость взять на себя риск
и ответственность» (8).
Выступление Колюбакина явно задело Милюкова, который за-
явил: «Сторонники созыва говорят, что не следует бояться принять
бой в чистом поле, но это не равносильно принятию боя, если у вашего
противника все шансы, а у нас связаны руки; дело сведется не к бою, а
бессильной жестикуляции. А. М. Колюбакин ставит вопрос иначе; он
хочет сейчас выставить все политические вопросы...» Прервав на этой
фразе Милюкова, Колюбакин заявил, что «он ставит лишь те требо-
вания, которые находятся в связи с обороной страны» (свобода печа-
ти, национальный вопрос, политическая амнистия). Милюков нашел
этот перечень вопросов не относящимся к обороне, а имеющим поли-
тический характер, а, с его точки зрения, политические выступления
следует отложить до тех пор, пока не «завопит вся страна и потребу-
ет от нас сильных выступлений, и мы будем знать, что нам делать, и
всякие противоречия исчезнут. А сейчас нам все же не дают точных
указаний, что говорить и делать в Думе». Ухватившись за милюков-
скую фразу, Н. В. Некрасов парировал: «До сих пор мы умели угады-
вать нужды страны, надо думать, что и теперь не разойдемся с ней».
«Ждать, пока страна завопит, - заявил Шаховской, - нет надобности;
мы и сами можем завопить, если надо. Роль молчаливых прикладыва-
телей штемпелей в Думе нам не приличествует, так не будем их при-
кладывать» (9). Далее полемика вырвалась из-под председательского
контроля и приобрела хаотичный и бессистемный характер. В итоге
было принято решение: оставить вопрос открытым, перенеся его об-
суждение на пленарное заседание ЦК 30-31 августа. По-видимому,
планируемое заседание не состоялось, ибо его материалы в архивном
деле отсутствуют. Нет сведений о заседании 30-31 августа и в отчете
ЦК, с которым выступил на VI съезде А. А. Корнилов. Можно пред-
положить, что Милюков не видел дальнейшего смысла продолжать
полемику по данному вопросу, которая уже и так достаточно четко
выявила позиции в ЦК.
Не случайно в последующие месяцы внимание членов ЦК было
переключено на обсуждение национальных и организационных во-
просов. Лишь спонтанно на заседаниях ЦК раздавались призывы со
стороны, как правило, левых кадетов прервать наконец «молчание
руководящих органов партии» и в конце концов определить свою
Нойна до победного конца
459
политическую линию как по отношению к правительству, так и по
отношению созыва Думы. Так, 9 ноября 1914 г. А. М. Колюбакин
инициировал постановку в ЦК вопроса о внутреннем положении в
с тране в связи с усиливающейся реакционной политикой правитель-
ства. Отметив, что отсутствие в стране протестного движения «лишь
подстрекало реакционный курс», Колюбакин подчеркнул, что опре-
деленная доля вины лежит на оппозиции, «священное» единение
которой с правительством воспринимается общественным мнением
как договор последнего с «оппозиционными буржуазными партия-
ми». Поэтому дальнейшее молчание по этому вопросу «может ока-
заться политической ошибкой в обоих направлениях, с одной сто-
роны, в интересах успешного ведения войны необходим подъем и
сознание народного единства, реакционная же националистическая
политика вносит расслоения в народ - это очень важно подчеркнуть;
с другой стороны, нельзя игнорировать и впечатления, складываю-
щиеся в широких кругах и питающиеся пущенными слухами о состо-
явшемся якобы примирении и соглашении “буржуазной оппозиции”
с правительством. Если такие слухи оставить без возражений, от них
может остаться известный осадок, который не будет способствовать
росту авторитета оппозиции несоциалистической. Необходимо, что-
бы широкие круги лучше поняли позицию партии к.-д., а для этого
надо, чтобы сама партия сделала что-нибудь для объяснения своей
позиции» (10).
Возвращаясь к августовской дискуссии в ЦК, Колюбакин вновь
поставил вопрос о необходимости созыва Думы. Отвечая на него,
Милюков заявил, что 26 июля 1914 г. авторитет кадетской партии
«поднялся на недосягаемую высоту. И если тогда, 26 июля, позиция
партии имела серьезную поддержку, то надо стараться не сходить с
нее и впредь. Никаких обязательств партия на себя не принимала и
ни в какие соглашения с правительством не входила» (И). Поэто-
му он продолжает настаивать на том, что ни в коем случае не сле-
дует «сходить с партийной позиции к.-д. и не поддаваться на такие
выступления, которые могли бы использовать левые. Обвинений бо-
яться нечего, так как партия в начале войны в Гос. Думе категориче-
ски заявила, что партийных своих позиций и взглядов она не меняет.
Идти дальше значило бы лить воду на мельницу с.-д.-ов» (12).
Дальнейшая полемика показала, что среди членов кадетского ЦК
царит разноголосица и они не могут прийти к определенному кон-
сенсусу. Так, А. С. Изгоев допускал возможность, что правительство,
арестовав членов большевистской фракции, может «пойти и дальше»
и нельзя «не видеть, что эта лавина катится и на нас». Ссылаясь на
поведение оппозиции на Западе, которая по отношению к правитель-
ству не только держится нейтралитета, но оказывает ему полную
460
Глава пятая
поддержку в борьбе с немцами, А. А. Корнилов призывал и кадетов
следовать этому примеру. Партия, по его мнению, не «изменяет», «не
ставит штемпелей на всем, что делает правительство» (13). Вместе с
тем Корнилов в принципе не отрицал необходимости созыва Думы
и считал, что критика депутатами ошибок правительства была бы
полезна.
Однако эта «гуттаперчивая» позиция Милюкова и Корнилова
оказалась неприемлемой для Колюбакина, который, какой уже раз,
попытался «раскрыть» однопартийцам глаза на то, что в настоящий
момент происходит в стране. Напомнив, что «внешние победы на-
ходятся в колоссальной зависимости от внутренних настроений и
что главный фактор победы - дух войск - зависит от духа страны»,
Колюбакин призывал «бороться с внутренним “немцем”, который
опаснее Вильгельма, а при этом нейтралитет делается невозможен,
а дальше он будет просто нестерпим... Серьезная государственная
опасность может заключаться в возрождении тех настроений апатии
и уныния, какие сопровождали японскую войну. Положение к.-д. с
каким-либо новым выступлением правых или левых станет еще труд-
нее, но партия должна быть готова принять на себя удары - конечно,
если это действительно понадобится. Необходимо остерегаться, что-
бы к.-д. не смешивали с c.-д., но к.-д. должны занять определенную
позицию по поводу безумных выходок реакционного курса, разру-
шающих единство страны» (14). Солидаризируясь с тем, что партия
должна продолжать стоять на «позиции 26 июля», Колюбакин тем
не менее подчеркнул, что это нисколько не означает, что она гото-
ва «к объединению с правительством во всех шагах его курса», что
«руки у партии к.-д. в этом отношении совершенно свободны и никем
не были связаны» (15). Однако Милюкова все колюбакинские ого-
ворки не удовлетворили, и он с прежнем упорством продолжал твер-
дить, что партия, учитывая «динамику настроений», происходящих
в обществе, не должна совершать каких-либо неосторожных шагов,
которые будут играть «на руку левым», что если сейчас потребовать
созыва Думы, то она «уже не обойдется одним актом лояльности», а
это «может дать огромный толчок стране в обратную сторону». По-
этому созывать Думу сейчас несвоевременно. Такой же позиции при-
держивался и Ф. И. Родичев, заявивший, что «настанет время, когда
требование созыва Думы станет лозунгом всей страны», однако уско-
рять этот процесс было бы неосмотрительно. По мнению П. Б. Стру-
ве, «если общество проявит выдержку самоограничения сейчас, тем
сильнее будет нападение потом». А. С. Изгоев же считал, что «воздер-
жание и самоограничение нельзя довести до полного бездействия».
В данный момент соглашений надо добиваться только с правыми, но
не с левыми. А. А. Корнилов также считал необоснованными надеж-
война до победного конца	461
ды Родичева и Струве «на богатую жатву будущего» и высказался
за «желательность созыва Думы». Дискуссия явно заходила в тупик,
а никаких определенных решений не было найдено. На следующих
заседаниях ЦК решили снова возвратиться к обсуждению нацио-
нального и внешнеполитического вопросов, на что ушло целых два
месяца. Лишь 21 декабря 1914 г. Милюков по собственной инициа-
тиве затронул вопрос о Думе в связи с приближением официального
срока ее созыва. Милюков проинформировал членов ЦК о разговоре
И. П. Демидова с А. В. Кривошеиным, который также высказался за
созыв Думы.
В связи с этим среди 8 депутатов кадетской фракции возникла
идея встретиться с членами ЦК и обсудить с ними вопрос о пред-
метах занятия Думы, прежде всего о принятии бюджета, что, в свою
очередь, и должно «явиться непременным условием сколько-нибудь
правильного сотрудничества с правительством». Общее мнение этой
группы думских депутатов сводилось к тому, что в данный момент
«еще не время для резкой оппозиционной критики, что отношение
к правительству должно быть сдержанным». Комментируя позицию
членов фракции, Милюков выражал готовность довести при их со-
действии до сведения правительства позицию кадетской фракции в
предстоящую сессию: внесение бюджета, при этом чтобы «в декла-
рации правительства заключались шаги навстречу общества» или
же чтобы «по крайней мере в этой декларации не заключалось ни-
какой провокации» (16). Дальнейшая дискуссия уже проходила в
присутствии прибывших на заседание ЦК членов думской кадетской
фракции.
По мнению А. С. Изгоева, если Дума будет замалчивать проис-
ходящее, то страна осудит кадетскую фракцию. Поэтому, хотя бы в
корректной форме, надо «предостеречь правительство от вредных по-
следствий принятого им курса и требовать от него каких-либо опре-
деленных шагов в смысле отказа от этого курса, хотя бы, например, в
форме устранения кого-либо из наиболее реакционных министров».
Параллельно в печати нужно уже во весь голос говорить о необходи-
мости созыва Думы и «намекать на уход министра Маклакова» (17).
Милюков же продолжал считать, что созыв Думы несвоевременен,
ибо при «настоящих условиях оппозиция должна воздержаться в
Думе от тех открытых и ярких выступлений, каких заслуживает ре-
акционная деятельность правительства». С другой же стороны, «не
созыв Г. Думы в течение продолжительного времени привел бы к
огромному понижению настроения в стране, в котором и сейчас уже
чувствуются неблагоприятные признаки». Принимая в расчет ин-
формацию И. П. Демидова о наличии внутри правительства несколь-
ких течений, в т. ч. и выступающих за созыв Думы (по сути, это тече-
Глава пятая
462
ние представлял один А. В. Кривошеин, хотя и он считал, что Думу
можно созвать при условии демонстрации ей «священного» единения
26 июля и рассмотрения нескольких (2-3) незначительных прави-
тельственных законопроектов. - В. Ш.), Милюков заявил, что «этого
для страны слишком мало» и лучше «совсем не созывать Думу, чем
созывать ее для одних этих целей». Он соглашался на созыв Думы при
условии рассмотрения ею бюджета, что явится способом «укрепления
Конституции». Если же правительство не пойдет на это, то оно «раз-
вяжет руки оппозиции для беспощадной критики». Наоборот, при
созыве Думы на этих условиях «непоследовательно было бы делать
боевые оппозиционные выступления против правительства, так как
борьба с внешним врагом далеко еще не закончена и та цель, какая
заложена была в объединении 26 июля 1914 г. всех слоев и народно-
стей, еще не достигнута...» У партии к.-д. слишком достаточно врагов,
которые рады были бы всякому неосторожному шагу партии, чтобы
спихнуть ее с той «недосягаемой высоты, на которую, по словам того
же Кривошеина, поставила партию ее линия поведения в июльские
дни 1914 г.». Поэтому, если «можно было предвидеть, что заседания
Думы обратятся в ряд оппозиционных выступлений против прави-
тельства», то, по мнению Милюкова, надо «всеми силами противить-
ся созыву Думы» (18).
Настойчивые попытки М. М. Винавера и А. С. Изгоева хоть как-то
сдвинуть Милюкова с его позиции закончились ничем. Более того,
в поддержу Милюкова высказалось большинство участников заседа-
ния. А. А. Корнилов заявил: «Основная задача - победа над герман-
цами, и партия должна стоять на этом, пока задача не будет выполне-
на. До тех пор ни о каком торге не может быть и речи, и само слово
“оппозиция” должно быть на время устранено» (19). Член думской
фракции А. М. Александров также считал, что партия не должна «те-
рять позицию 26 июля» и разменивать ее «на оппозиционные слова,
безответственные и беспардонные, лишенные практического значе-
ния». В результате было принято решение просить И. П. Демидова
довести до сведения А. В. Кривошеина позицию кадетской партии
в отношении созыва Думы и ее желательной повестки дня (обсуж-
дение бюджета, благожелательная правительственная декларация и
недопущение каких-либо провокаций). Милюков подтвердил, что он
«не видит никакой надобности в своих личных переговорах с теми
или иными членами кабинета», а Демидов во время беседы с Криво-
шеиным должен специально оговорить, что «ни в какие переговоры
и договоры партия к.-д. с правительством не входит и от своего права
критики не отказывается» (20).
Однако Милюков явно лукавил. В воспоминаниях он рассказал о
своем участии вместе с представителями других думских фракций во
Нонна до победного конца
463
не грече с А. В. Кривошеиным, который, по его словам, лучше других
понимал ситуацию и даже рассчитывал занять пост И. Л. Горемыки-
на. На этой встрече Милюков оказался в числе первых выступающих
(другим был А. Н. Хвостов), заявив о желании Совета старейшин
поставить перед правительством вопрос об ускорении сроков co-
in ва Думы. «Кривошеин, - вспоминал Милюков, - согласился, что
необходимо для поддержания создавшегося настроения приблизить
срок созыва, и доложил об этом Совету министров. Горемыкин по-
шел на уступку, и созыв Думы был определен “не позднее февраля”
1915 г.» (21).
Обещанная сессия Думы была назначена на 27 января 1915 г., она
была рассчитана всего лишь на три дня и посвящена исключительно
обсуждению и принятию бюджета. Накануне открытия Думы, 26 ян-
варя, состоялось частное совещание думской комиссии по обороне с
участием министров, на котором П. Н. Милюков и А. И. Шингарев
выступили с критикой политики Н. А. Маклакова в отношении печа-
ти и национальностей (поляков, евреев, административной политики
в Галиции) и потребовали от правительства внесения законопроекта
о польской автономии и отставки Маклакова как «нарушителя “свя-
щенного единения”», а также политической амнистии (22). Однако
на заседании Думы 27 января 1915 г. в своем выступлении Милю-
ков ограничился высокопарными хвалебными словами в адрес армии
воюющих народов России и союзников по Антанте, избежав каких-
либо резких высказываний в адрес правительства. Во время обсуж-
дения бюджета кадеты также заявили о неизменности своей пози-
ции по отношению к войне и о своей лояльности к правительству.
Правда, как пишет Милюков в воспоминаниях, «мы прибавили, в
осторожных выражениях, что правительство со своей стороны этого
перемирия не соблюдает и пользуется им, чтобы укрепить свои по-
зиции во внутренней политике» (23). В своем вступлении с думской
трибуны А. И. Шингарев заявил, что «в настоящий момент наш долг
повелевает нам, невзирая на политические и технические особенно-
сти бюджета 1915г., дать в руки государственной власти все средства,
необходимые ей для успешного окончания великого национального
дела» (24).
Тактика кадетской фракции, которую Милюков охарактеризовал
в своем думском выступлении 27 января 1915 г. не как «жест поли-
тики», а как «твердое решение гражданина» (25), была весьма кри-
тически воспринята представителями провинциальных комитетов,
которые 22-23 февраля были приглашены на расширенное заседание
ЦК. Представитель из Киева заявил: «Поведение фракции вызва-
ло страшное неудовольствие, даже некоторые члены решили выйти
из партии, Украинцы чрезвычайно обижены тем, что на замечание
464
Глава пятая
Сазонова, будто украинское движение сделано на немецкие деньги,
никто из фракции не ответил» (26). У представителя из Иваново-
Вознесенска поведение фракции вызвало недоумение в связи с «от-
казом присоединиться к запросу с.-д. о аресте депутатов. В Иванове
этот вопрос особенно стоит остро, потому что с.-д. до сих пор жили
очень согласно с группой к.-д. и оказывали им поддержку в местных
интересах» (27). Ту же мысль высказали представители из Тамбова
(«слышатся нападки на к.-д. за отказ в поддержке запроса c.-д.») и
Уфы («критика партийной деятельности есть, но слабая, и главная ее
тема сейчас - отказ фракции присоединиться к запросу с.-д.») (28).
Представитель из Орла подчеркнул, что «фракция слишком замкну-
лась в парламентскую работу, положение политической партии она
не заняла» (29).
Критические замечания представителей местных партийных ко-
митетов возмутили Милюкова. Пытаясь разъяснить непонимающим
«мудрость» тактической линии кадетского руководства, Милюков
заявил, что она вообще «оказалась сюрпризом для наших врагов»,
что, выдвинув лозунг «Война до победного конца», партия заняла по-
зицию «не мешать тому правительству, которое стоит сейчас во главе.
Мы от него ничего не ждем и не ведем поэтому с ним переговоров.
Нам было видно, что кое-что мы, конечно, могли выхлопотать, и мы
выхлопотали, например, созыв Гос. Думы в январе. Амнистии выхло-
потать мы не могли, хотя попытки были. С трибуны мы тоже не все
можем сделать. В самом правительстве идет сейчас борьба. При этой
борьбе всякая вспышка оппозиционного настроения дает + стороне
Маклакова... Нами в январе руководили те внутренние соображения,
что и 26 июля. Мы от правительства ничего не ожидали тогда, ничего
не ожидаем и теперь... Нам нужно было подбодрить солдат в окопах,
и мы в этом успели. Мы считали своим долгом сказать слово одобре-
ния нашим защитникам. Но, кроме солдат, нас слушали наши враги.
Всякое слово критики было бы в Германии всячески использовано.
Ослаблять себя перед лицом врага и перед союзниками нельзя. Эти
соображения и заставили нас остаться на позиции 26 июля» (30).
Перечислив вопросы, которые можно было бы поставить в Думе
(украинский, еврейский, польский, о запросе социал-демократиче-
ской фракции), Милюков высказал убеждение, что если бы они были
поставлены, то кадеты, зная настроения правительства, могли бы его
критикой «ослабить Россию» (31).
Выступление лидера думской кадетской фракции только подли-
ло масла в огонь критики ее тактики со стороны местных партийных
функционеров. В частности, у представителя из Нижнего Новгорода
осталось «самое безотрадное впечатление от разъяснения Милюко-
ва. На к.-д. смотрят, как на мудрую политическую группу, которая
Ниппа до победного конца	465
/нм|жна вывести Россию, но пока она этого не сделала». Представи-
К’ль из Казани констатировал: «На местах ждали, что фракция вы-
ступит с заявлением, но ожидания не оправдались». Однако члены
I ЦК встали горой в поддержку своего лидера. А. А. Кизеветтер прямо
заявил, что «линия поведения нашей фракции есть линия народного
инстинкта. Она производит поэтому впечатление силы, а не слабо-
сти». А. Р. Ледницкий особо подчеркнул: «Речь П. Н. Милюкова в
Гос. Думе была речью государственного человека» (32). После этих
выступлений представители с мест несколько сбавили критический
юн. В результате расширенное заседание ЦК с представителями
местных комитетов признало «характер выступления фракции в за-
седании Думы» вполне соответствующим «условиям момента» и за-
служивающим одобрения (33).
Всячески избегая конфронтации с правительством, кадетское
руководство явно проигрывало в глазах общественности, которая,
активно участвуя в деловых мероприятиях по обороне государства,
одновременно стремительно наращивала оппозиционный потенци-
ал против исполнительной власти на всех ее уровнях. Через фор-
мирующуюся систему общественных организаций и разного рода
общественных инициатив в оппозиционный процесс втягивались
все более широкие и активные слои населения, включая молодежь,
которых уже не могла удовлетворить ни позиция, занятая кадетской
думской фракцией, ни сама партия в целом. Разумеется, кадетские
лидеры понимали, что тенденция к нарастанию «аритмии» между
настроениями широкой общественности, о чем поведали представи-
тели местных комитетов на февральском совещании 1915 г., и по-
литической линией партии народной свободы чревата для послед-
ней утратой прежнего положения в острой конкурентной борьбе с
леворадикальными партиями за демократические слои населения.
Февральская встреча показала, что партия не имеет прочных кор-
ней в среде демократической общественности, которая по мере обо-
стрения политического, экономического и социального кризиса в
стране все активнее «левела» и даже допускала возможность новой
революции. Однако кадетское руководство новой революции никак
не желало и, естественно, в отличие от кануна 1905 г., не собиралось
участвовать в ее подготовке. Поэтому ему не оставалось ничего, как
во что бы то ни стало сохранять Думу, хотя бы типа «3 июня», и
стараться сформировать внутри нее большинство для продвижения
законодательных инициатив, в т. ч. и правительственных законода-
тельных проектов. Кадетам было важно преодолеть топтание Думы
на месте, а для этого - перейти от кратковременных думских сессий,
созываемых правительством для утверждения бюджета, к более
длительной законотворческой деятельности. Сложность ситуации
466
Глава пятая
состояла в том, что правительство, воспользовавшись военным вре-
менем, предпочитало «законодательствовать» в порядке статьи 87
Основных законов, мотивируя это необходимостью оперативного
принятия управленческих решений. Но это провоцировало право-
консервативные круги к муссированию идеи о превращении зако-
нодательной Думы в законосовещательное учреждение. Перед каде-
тами стояла задача не допустить «привыкания» правительственных
структур работать без Думы.
Ситуацию осложняло то, что широкие круги российской обще-
ственности, испытывая «патриотическую тревогу», через свои ин-
ституции, минуя партийные структуры, начали разрабатывать и вы-
двигать собственную внепартийную программу вывода страны из
кризисной ситуации. Часть этих институций - ВСГ, ВЗС, ВПК, Все-
российские съезды представителей торговли и промышленности -
активной работой на оборону страны значительно укрепили свой ав-
торитет и влияние в глазах широкой общественности. Они все чаще,
помимо чисто деловой работы, стали ставить и обсуждать политиче-
ские вопросы, объективно превращаясь в конкурентов политических
партий. Если учесть организационные, финансовые и коммуника-
ционные возможности подобного рода институций, то они в период
Первой мировой войны многократно превосходили возможности по-
литических партий, которым ничего не оставалось как искать и нахо-
дить пути сотрудничества с внепартийной общественностью.
Не случайно на заседаниях ЦК в центре внимания оказался во-
прос об отношении партии к вновь возникшим общественным орга-
низациям. При этом стратегическая задача кадетов состояла в том,
чтобы подчинить их своему идейному влиянию. Так, 15 марта 1915 г.
на заседании ЦК Н. В. Некрасов, выступая с сообщением о своем по-
сещении театра военных действий, поставил вопрос об отношении
партии к ВСГ и ВЗС и предложил воспользоваться их съездами и
выдвинуть на них политические задачи. «Для этого, - заявил он, -
важно занять влиятельные позиции не только в центре союза, но и
на местах» (34). Делая акцент на аполитичности союзов, Милюков,
напомнив опыт 1905 г., выразил сомнение, что эти организации бу-
дут востребованы после войны, к тому же они не могут заменить
Государственную думу. По его мнению, «в искусственном создании
таких организаций, наряду с более правильно организованным пред-
ставительством, будет нечто странное и ненормальное» (35). Не от-
рицая, что «союзы полезны в смысле объединения прогрессивных
элементов», «нерв» политической жизни страны Милюков все же
видел в Государственной думе. «Политическая борьба, - подчеркнул
он, - через союзы не пойдет, - для нее они слишком хрупкое орудие...
Движение - если оно будет - пойдет мимо: и мимо земского, и мимо
Нонна до победного конца
467
юродского союза» (36). Чтобы удержать это движение под контро-
’|см партии народной свободы, Милюков считал, необходимо более
активно разрабатывать насущные вопросы: аграрный, националь-
П1.1 й, финансовый; борьбы с алкоголизмом; обеспечения инвалидов
п семейств жертв войны; определить меры по борьбе с экономиче-
ским расстройством в стране. Эти вопросы должны разрабатываться
и в ЦК, и в думской фракции. При этом «политические вопросы не
надо выдвигать на первый план», приоритет в их постановке дол-
жен принадлежать фракции (37). Обсудить весь комплекс вопросов
Милюков предложил на специально созванной конференции. О ее
программе Милюков проинформировал ЦК на заседании, состояв-
шемся накануне конференции, 1 июня. На повестку дня ставились
следующие вопросы: аграрный, о дороговизне, финансовый, об обе-
спечении инвалидов, национальный и тактический, а также о вновь
начавшихся в общественных и думских кругах дебатах о созыве
Думы и об ответственности министров. «К.-д., - заявил Милюков, -
будут поддерживать смену министров, но принять ответственности
и это новое министерство нельзя». По его мнению, вопрос о «смене
министерства более актуален, чем созыв Думы» (38). Однако, как от-
мстил Ф. Ф. Кокошкин, «составить министерство, которому верила
бы вся страна, в России невозможно, потому что и сама Дума не от-
ражает настроения страны. Можно только требовать улучшения ми-
нистерства технически и введения нескольких видных обществен-
ных деятелей». Учитывая трудности в «проведении в жизнь лозунга
смены министерства», Кокошкин видел «единственный путь к это-
му - созыв Думы» (39).
С позицией Кокошкина был солидарен Н. Н. Щепкин и отчасти
II. М. Кишкин, заявивший, что «один лозунг созыва Думы недо-
статочен», надо отдавать себе отчет в том, зачем она созывается. По
словам Кишкина, Дума должна выразить недоверие правительству
п предложить заменить его «элементами, мало-мальски заслужива-
ющими доверия. Министерство коалиционное» (40). Н. А. Астров
считал, что на партийной конференции следует поставить вопрос
об ответственном министерстве. Подводя итог дискуссии, Милюков
заявил, что возвращение к традиционным партийным лозунгам по-
ставило бы кадетов в чрезвычайно трудное положение. Поэтому, с
его точки зрения, «нельзя поднимать вопрос об ответственном ми-
нистерстве» вне контекста двух других вопросов - изменения изби-
рательной системы и коренной реформы Государственного совета.
В результате дискуссия кончилась безрезультатно, разрешать все
вопросы предстояло на партийной конференции, состоявшейся в
Петрограде 6-8 июня 1915 г.
468
Глава пятая
Милюков, избранный председателем «на текущее заседание», по-
нимая остроту политических вопросов, настоял на том, что работу
конференции следует начать не с обсуждения его тактического док-
лада, а с заслушивания докладов: о финансовом положении в стране
(А. И. Шингарев), по аграрному вопросу (А. А. Мануйлов), «Война,
трезвость и финансы» (А. И. Шингарев), о пособиях увечным воинам
(кн. Павел Д. Долгоруков и М. М. Новиков), по еврейскому вопросу
(М. М. Винавер).
В информационно насыщенных докладах была дана емкая карти-
на состояния экономики и финансовой системы в стране, сформули-
рованы задачи, которые в данный исторический момент являлись для
партии наиболее актуальными, намечены пути их возможного реше-
ния в рамках партийной программы. Так, А. И. Шингарев предложил
немедленно создать единый для империи орган, который бы регули-
ровал все вопросы, связанные с обеспечением населения продоволь-
ствием и снабжением продуктами первой необходимости. «В этом
органе вместе с особо уполномоченными лицами исполнительной
власти должны принять участие представители земского и городско-
го союзов и союзов кооперативных учреждений». На местах, отмечал
Шингарев, «необходима согласованная работа земских и городских
органов самоуправления с производительными и потребительными
кооперативами». Все это должно было стимулировать создание со-
юзов потребителей, взаимопомощь граждан в борьбе с торговым по-
средничеством и дороговизной при непосредственном содействии
«центральных и местных властей». В докладе Шингарева специаль-
но был сделан акцент на важности устранения всех законодательных,
административных и полицейских препятствий для «успешной рабо-
ты». Одновременно говорилось о необходимости повышения оплаты
труда фабрично-заводских рабочих и мелких служащих казенных,
общественных и частных предприятий и учреждений (41).
В докладе А. А. Мануйлова речь по преимуществу шла о наде-
лении землей участников войны. Мануйлов подчеркнул, что реше-
ние данного вопроса благоприятствовало бы реализации кадетского
программного требования о принудительном отчуждении частно-
владельческих земель, ибо потребуется изыскание дополнительных
источников для наделения землей новых категорий населения. Ма-
нуйлов считал, что землей будут наделяться как коллективы, так и
единоличные собственники. При этом «право собственности на зем-
лю должно сохраняться за государством, а раздаваться земля должна
в наследственное владение, причем должны быть установлены сроки
пользования, воспрещено дробление участков, воспрещено возведе-
ние жилых помещений на полевых землях и т. п. При отводе земель
коллективам можно было бы предоставить право вырабатывать уста-
Нойна до победного конца
469
вы, в которых были бы предусмотрены главные условия пользования.
Во избежание земельной спекуляции должна была быть воспрещена
передача участков».
Обсуждение доклада Мануйлова выявило несколько подходов к
решению аграрного вопроса. Одни делегаты считали неправомерным
ограничивать решение аграрного вопроса только мерами по предо-
ставлению земли воинам с их семьями, а предлагали рассматривать
его в контексте кадетской аграрной программы (А. Я. Ефимович,
II. П. Гронский, А. А. Токарский, А. И. Шингарев и др.). Другие де-
легаты полагали, что во время войны опасно даже поднимать вопрос
о наделении землей воинов, ибо, как подчеркивал Ф. Ф. Кокошкин,
«сейчас страна схвачена врагом за горло, и, бросив этот лозунг, вы-
зывающий острую классовую борьбу, партия к.-д. была бы обвинена
в том, что она пользуется затруднительным для государства момен-
том. Противники партии использовали бы этот шаг в своих целях.
В 1905 г. принцип отчуждения вызвал величайшую оппозицию не
только в среде землевладельцев, но и в среде промышленников и
сильно озлобил так называемые имущественные классы против пар-
тии. Нельзя сейчас отбросить эти классы и сказать, что в настоящей
тяжелой войне можно обойтись без их сотрудничества. С другой сто-
роны, вряд ли партия будет иметь возможность объяснить подробно
свой план реформы, что не предполагает трогать мелкое землевладе-
ние, а без этого сильно увеличившийся класс мелких собственников
и хуторян будет опасаться, что партия хочет отнять у них собствен-
ность. Поэтому ввиду военного времени и остроты вопроса было бы
осторожнее в резолюции по аграрному вопросу не упоминать о при-
нудительном отчуждении» (42). Позицию Кокошкина разделял и
Ф. И. Родичев, заявивший, что «возбуждать аграрный вопрос во всей
его широте значит кинуть в тыл армии яблоко раздора» (43).
Принятая резолюция по аграрному вопросу оказалась довольно
лаконичной. Во-первых, подчеркивалась мысль, что земельный воп-
рос станет на очередь «по окончании войны». Во-вторых, были от-
вергнуты предложения, выдвинутые в записке А. В. Кривошеина о
земельном наделении воинов, как «явно недостаточные даже для вы-
полнения этой задачи». В-третьих, «придавая земельному вопросу
первостепенное государственное значение», конференция поручила
ЦК продолжить разработку земельной реформы и передать вырабо-
танные им предложения «на обсуждение местных комитетов» (44).
В докладе А. И. Шингарева «Война, трезвость и финансы» обо-
сновывалось предложение кадетской партии о введении прогрессив-
ного подоходного налога, об увеличении налога с наследства, введе-
нии косвенных налогов, а также о создании ряда государственных
монополий (спичечной, табачной, чайной, сахарной, нефтяной), по-
470
Глава пятая
вышении железнодорожных тарифов и вывозных пошлин (лес, лен,
платина). Кроме того, Шингарев предлагал ввести специальный во-
енный налог (45).
После полуторадневной дискуссии делегаты с нетерпением жда-
ли центрального события конференции - политического доклада
П. Н. Милюкова, с которым он выступил на вечернем заседании
7 июня 1915 г. Лидеру партии предстояла непростая задача: с одной
стороны, доказать правильность политической позиции, занятой ру-
ководством кадетов 26 июля 1914 г. и 27 января 1915 г. в Государ-
ственной думе, а с другой - внести коррективы в тактический курс, в
связи с изменившейся в стране ситуацией. По его словам, «оказывая
поддержку правительству в борьбе с внешним врагом, фракция наме-
ренно устраняла вопрос о своем отношении к данному составу прави-
тельства и к данной правительственной программе. Фракция считала
нужным поддержать правительство как таковое, и поддерживала бы
всякое другое на его месте в минуту опасности» (46). Вместе с тем
думская фракция «не отменяла своего отношения к вопросам вну-
тренней политики, а лишь отсрочивала парламентскую борьбу с ним
(правительством. - В. Ш.) по этим вопросам до тех пор, пока мину-
ет общая национальная опасность». Явное нежелание правительства
идти навстречу пожеланиям общества, его органическая неспособ-
ность организовать должным образом оборону страны («правитель-
ство проявило преступную бездеятельность и нераспорядитель-
ность») заставляют партию в данный момент «несколько изменить
способы достижения цели» - «поддержание бодрости в населении и
решимость бороться до конца». Достигнуть этой цели, считал Милю-
ков, «можно теперь лишь одним способом: возродив в народе твер-
дую уверенность в том, что те недостатки, которые лежат в основе
военных неудач, будут быстро и радикально устранены и что армия
будет в состоянии довести дело до полной и решительной победы.
Создать такую уверенность могут только тот или те, кому население
верит». По его мнению, внушить уверенность населению может лишь
Государственная дума, которая «поставила себя в мнении народа так
высоко, как никогда не стояла прежде. К ней, - заявил Милюков, -
теперь обращаются все взоры, на нее возлагаются все надежды. Один
этот факт достаточен, чтобы показать, как правильно было поведение
фракции, существенно содействовавшее этому результату, ибо пове-
дением фракции в очень значительной степени определился общий
характер поведения Государственной Думы» (47). Из этой посылки
Милюков делал вывод, что Дума «при всех своих недостатках» есть
«все же единственный организованный центр национальной мысли и
воли и единственное учреждение, которое можно противопоставить
бюрократии». Именно от Думы, а не от каких-либо иных структур
Нпйна до победного конца	471
(партийных, общественных) «народ хочет услышать прежде всего
шакомый голос его представителей, от них ждут открытого, полного
диагноза болезни и столь же публичного лечения». Дума, «остава-
игь в пределах своей контролирующей власти», имеет «возможность
призвать правительство к исполнению его долга и указать ему всена-
родно, в чем этот долг заключается. Конечно, может не помочь и это
средство, но оно - последнее, и прибегнуть к нему необходимо» (48).
11одобный ход рассуждений предполагал принципиально иную цель
созыва Думы, нежели в двух предыдущих сессиях - 26 июля 1914 г. и
27 января 1915 г. Дума должна быть созвана на длительную сессию,
и опа уже «не может ограничиваться демонстративными заседания-
ми», а «должна работать с народом и для текущих нужд народа, стоя
по главе его. Народ должен чувствовать Думу, а Дума чувствовать на-
род». «Теперь, - заявил Милюков, - когда речь идет о мобилизации
всех сил страны, необходимо более, чем когда-нибудь, сделать народ
сознательным участником общего дела» (49). Поэтому Дума должна
выстраивать свою позицию на «фундаменте народного доверия», кото-
рое обязывает сказать «народу правду о положении - ту правду, кото-
рую давно уже знает наш враг и разоблачение которой, следовательно,
нельзя считать ни нескромностью, ни опасностью».
Одной из основных задач текущего момента Милюков считал
устранение препятствий «к согласной деятельности, к полному ис-
пользованию всех сил страны» и главного препятствия - «данного
состава правительства». Чтобы избежать открытого «столкновения
двух сил в случае немедленного созыва законодательных учрежде-
ний», следовало бы предварительно, до созыва новой сессии, устра-
нить наиболее одиозные элементы из состава нынешнего кабинета
министров. Возможный конфликт по данному вопросу Милюко-
ву представлялся «менее опасным для национального дела», чем
«сохранение данного правительства, оказавшегося неспособным
удовлетворить хотя бы минимальные требования, связанные с по-
требностью национальной самообороны и с мобилизацией всех на-
родных сил».
Подчеркивая, что потребность «смены правительства чувствует-
ся в населении не менее широко, чем потребность в созыве Государ-
ственной Думы», Милюков выделил два подхода к решению данной
проблемы, предлагаемых в обществе, - формирование «министер-
ства общественного доверия» или «ответственного министерства».
Кадетский лозунг «ответственного министерства» мог быть реали-
зован, по мнению Милюкова, либо путем изменения «конституции»
(имеются в виду Основные законы 23 апреля 1906 г. - В. Ш.), либо
«путем создания неписанной практики» (кадеты не исключали ни
ту, ни другую возможность). Партия, отложив «внутреннюю борь-
472
Глава пятая
бу до заключения мира», отложила борьбу за прежние свои лозунги.
«Это, конечно, не значит, - продолжал Милюков, - что, отказыва-
ясь в данный момент от требования “ответственного министерства” в
своем смысле, партия отказывается и вообще от требования о смене
министерства» (50). Напомнив делегатам английскую поговорку, что
«лошадей не перепрягают во время переправы», Милюков заявил,
что «перемены в министерстве мы признаем возможным ограничить
для текущего момента пределами, безусловно необходимыми». Такая
постановка проблемы «отличается не только от требования “ответ-
ственного министерства”, но и от требования “коалиционного мини-
стерства”», которое «предполагает наличность нескольких политиче-
ских партий, так сказать, равноправных в политическом отношении,
т. е. привыкших меняться местами в роли то правительства, то оп-
позиции». В российском же политическом пространстве, по мнению
Милюкова, «противопоставляется не одна партия другой: правитель-
ственная - оппозиционной, у нас противопоставляются бюрократия
и общество». При таком раскладе на долю общественных элементов
может достаться «представительство кабинета перед обществом,
ответственность, не сопровождаемая властью. Очевидно, такое не-
равномерное распределение не соответствует понятию “коали-
ции”» (51). Общий вывод Милюкова сводился к тому, что политиче-
ская ситуация и состояние общественных и партийных сил в России
таковы, что речь может идти лишь о «министерстве общественного
доверия». «Вот чего, в сущности, - подчеркнул Милюков, - требу-
ет теперь страна. Это - идеал, приближения к которому мы должны
добиваться. Не требуя “ответственного” или “коалиционного” мини-
стерства, мы тем самым не ставим формальных требований, не навя-
зываем определенных людей, но, с другой стороны, мы и не прини-
маем никаких обязательств. Наш основной принцип, установленный
в июле прошлого года, - не торговаться с властью - сохраняется в
полной силе. Теперь, как и в январе, мы указываем власти исход. По-
влиять на нее, побудить ее избрать этот исход, мы бессильны. И даже
если бы мы имели силу, то применить ее - значило бы вступить на
почву внутренней борьбы, которой мы в настоящую минуту избегаем.
Наша сила в данном случае есть сила очевидности, сила общего суж-
дения. Сила фактов, говорящих сами за себя. Правительство, идущее
наперекор этой силе, стоять не может, или, если оно останется на ме-
сте, оно берет на себя слишком тяжелую ответственность. Правитель-
ству, которое уступает, мы не говорим: вот те, кто вас заменит. Мы
не говорим этого потому, что наши указания в данную минуту едва
ли будут использованы, а за чужие решения мы отвечать не можем.
Мы говорим, напротив: вот что вы должны делать. Те из вас, которые
по горькому опыту и убеждению партии этого делать не могут и не
Нойна до победного конца
473
хотят, - уйдите. Те, кто их заменит, пусть именем и деятельностью
заслужат общественное доверие» (52).
Доклад Милюкова и текст внесенной им резолюции подверглись
критике со стороны делегатов конференции, которые требовали бо-
лее жесткой позиции по отношению к правительству (Г. Д. Ромм);
убеждали, что «настало время народу взять войну в свои руки», а это
значит «не перелагать ответственность на кого-то другого, а взять
ее на себя» (кн. Д. И. Шаховской); предлагали более четко сформу-
лировать задачи партии (М. К. Имшенецкий); считали возможным
-использовать путь личного обращения к царю» (В. П. Обнинский);
призывали добиваться «ответственного министерства» (Н. П. Ва-
силенко), не делая при этом «никаких революционных шагов»
(В. Ф. Зеелер); полагали, что если отказаться от лозунга «ответствен-
ного министерства», то «будем выбиты историей из позиций и по-
терпим громадное моральное поражение» (В. А. Коссинский) и т. д.
Однако члены ЦК и думской фракции, выступая в поддержку ос-
новных положений доклада Милюкова, призывали провинциальных
делегатов к умеренности. Резкое осуждение со стороны В. А. Мак-
1 лкова получила резолюция рижского комитета, которую огласил
Ромм. В ней думская фракция партии народной свободы обвинялась
в бездействии, в явном нежелании поддержать запрос социал-демо-
кратической фракции об аресте ее депутатов. В ответ Маклаков за-
явил, что «при данных обстоятельствах не только нельзя требовать
установления “ответственного министерства”, но надо идти на по-
мощь этому негодному правительству» (53). Всецело поддержав
Маклакова, А. Ф. Бабянский подчеркнул, что «думать о захвате вла-
сти, об амнистии и т. п. сейчас нельзя», ибо «для нынешнего прави-
тельства такие лозунги, как амнистия и ответственность министер-
ства, звучат как начало революции» (54). По мнению Ф. И. Родичева,
в данный момент партия не имеет моральной силы требовать «от-
ветственного министерства». Когда «за нами будет народ», то такая
сила появится, а в данный момент «мы должны бороться с народной
паникой, и Государственная Дума должна существовать именно для
этого» (55). Н. А. Гредескул тоже считал, что «не о кадетском мини-
стерстве сейчас может идти речь, а хотя бы только об элементарном
честном министерстве, которое способно было бы поддержать столь
необходимый теперь внутренний мир» (56).
В своем заключительном слове Милюков отверг обвинения в
адрес ЦК и думской фракции, считая их необоснованными. При из-
менении политической конъюнктуры фракция, по его мнению, впол-
не может выдвинуть и вопрос амнистии, и вопрос об «ответственном
министерстве», но в настоящий момент следует ограничиться ло-
зунгом «министерства общественного доверия». В конечном счете
474
Глава пятая
Милюкову удалось убедить делегатов в необходимости постепенно
расширять круг требований, предъявляемых правительству, и идти
в народ со своими лозунгами, а не с лозунгами левых партий. Боль-
шинством голосов июньская партийная конференция приняла ми-
люковскую резолюцию о политическом положении:
«Конференция партии народной свободы, принимая во внимание:
1)	что переживаемые серьезные события налагают на всех граж-
дан России обязанность сплотиться еще теснее в общем усилии дове-
сти до победоносного окончания великую войну за свободу народов
и осуществить поставленные ею на очередь национальные и мировые
задачи;
2)	что указанная цель может быть достигнута лишь при объедине-
нии и действии всех без исключения народных сил;
3)	что, как выяснилось с несомненностью из десятимесячного
опыта войны, правительство в его нынешнем составе оказалось не-
состоятельным в деле организации тыла войны, вследствие чего са-
моотверженные и геройские усилия доблестных бойцов за родину
не принесли всех тех плодов, которые они могли принести при иных
условиях;
4)	что ярко проявившееся с самого начала войны стремление об-
щества объединить свои силы для поддержки правительства в деле
обороны страны столкнулось с рядом правительственных действий,
проникнутых недоверием к общественному почину и общественным
силам, возбуждающих национальную рознь и несовместимых с необ-
ходимым для государства внутренним миром;
5)	что создавшееся вследствие указанных условий положение на-
ходится в непримиримом противоречии с жизненными интересами
России,
- признает необходимым для действительного объединения на-
родных сил и правильного использования их в интересах защиты
родины:
1) образование кабинета, способного обеспечить правильную ор-
ганизацию тыла войны, соблюдение внутреннего мира в стране и тес-
ное сотрудничество правительства и общества;
2) немедленный созыв Государственной думы» (57).
Если решения кадетской партийной конференции рассматривать
и оценивать в сравнении с требованиями, которые выдвигались об-
щественными организациями (ВСГ, ВЗС, ЦВПК, Земгор), не говоря
уже о леворадикальных партийных организациях, то они представля-
ются весьма умеренными. В монографиях В. С. Дякина, В. И. Старце-
ва, Н. Г. Думовой, Ф. А. Гайды подробно проанализированы позиции
общественных организаций периода Первой мировой войны, при-
ведены и составы министерств разных типов («министерство обще-
Hniiiia до победного конца
475
।щепного доверия», «коалиционное министерство», «ответственное
министерство»). В историографии показано, как в летние месяцы
1915 г. различные слои и группировки российской общественности
чпхорадочно искали выход из стремительно осложнявшейся полити-
ческой ситуации.
Как было показано выше, Милюков предпочел сделать упор на
• чистке» правительства от одиозных фигур, по сути, на создании
«делового» кабинета, способного пойти на компромисс с обществом.
М нлюковская схема, с одной стороны, как бы посылала сигнал лично
монарху, который единолично мог перетасовать любую «министер-
скую колоду», а с другой - устраняла Думу от участия в «министер-
ском пасьянсе», памятуя ее происхождение от избирательного закона
• 3 июня» и наличие в ней крайне правых элементов. Если бы Думе
вдруг пришлось формировать министерство, то вряд ли оно было бы
чучше чисто бюрократического министерства. Считая Думу «един-
ственным организующим центром страны», Милюков тем не менее
сомневался, что Дума «3 июня» сможет сформировать министерство,
которое бы всецело могло удовлетворить партию народной свободы.
Милюков рассчитывал сформировать такое думское большин-
ство, с помощью которого можно было активизировать законодатель-
ную работу. Недаром он принял деятельное участие в создании Про-
грессивного блока, который и должен был, по его замыслу, наладить
конструктивную работу в Думе, способствуя проведению через нее
законопроектов, отвечающих потребностям обороны страны и уста-
новлению в ней социального мира. Милюков прекрасно понимал,
что для начала переговорного межфракционного процесса требует-
ся умеренная программа, способная объединить возможно большую
часть думских депутатов и выбранных членов Государственного со-
вета. Создание Прогрессивного блока, как он надеялся, позволило бы
«расчистить» путь прохождению законопроектов через обе палаты,
подталкивая в известной мере монарха к их законодательному одоб-
рению. Отчасти это напоминало розыгрыш «шахматной партии», но
при определенном раскладе сил кадеты могли рассчитывать на по-
беду в этой игре.
На первых порах казалось, что последовавшие перетасовки в соста-
ве кабинета министров накануне созыва Думы сделаны под влияни-
ем общественности. Это способствовало распространению иллюзий
в общественной, в т. ч. и кадетской, среде о благоразумии верховной
власти. В связи с этим в кадетских кругах не получила поддержки
шингаревская идея создания «Союза национальной обороны», воз-
никшая еще в конце мая 1915 г. 10 июня 1915 г. А. И. Шингарев вы-
ступил с ее обоснованием на заседании ЦК. Предполагалось создать
некое надпартийное объединение, которое могло бы «осуществлять
476
Глава пятая
контроль над деятельностью правительственных органов». В. А. Ма-
клаков считал, что «момент захвата обществом власти еще не при-
шел, и поэтому - ввиду грозящей опасности - надо правительству
помогать вести войну», хотя в ряде случаев «надо организовать це-
лесообразное давление общества на власть» (58). Полное согласие с
Маклаковым выразил Ф. И. Родичев, напомнив об опыте француз-
ской революции, когда из якобинских клубов образовалось новое
правительство. «Наши союзы поневоле также обратятся в новое пра-
вительство, но это процесс органический и его торопить нельзя» (59).
Милюков посчитал предложение Шингарева запоздалым, ибо в
стране уже «образовались группы на чисто деловой работе для удов-
летворения отдельных нужд обороны и работают уже совместно с
органами правительства, и все это поплывет мимо нас, если сами не
войдем туда же». Вместо того чтобы организовывать других, считал
Милюков, нам надо «организовать самих себя. Если есть надежда,
что Дума будет созвана, начнем готовить законопроекты. Теперь мы
склонны с усмешкой относиться к мысли о “законодательствова-
нии”, - и в этом надо себя дисциплинировать» (60). Милюковская
мысль пришлась по душе Маклакову, который призвал готовиться в
Думе к деловой работе, созданию «деловой программы», которая мо-
жет стать основой для переговоров с октябристами и прогрессистами.
16 июня 1915 г. кн. Д. И. Шаховской выступил на заседании ЦК с
подробным докладом, в котором изложил «деловую» программу дея-
тельности кадетской партии в стране и Думе. Не добиваясь в данный
момент власти, заявил он, мы должны готовиться «как будто соби-
рались бы взять власть». Ядром «деловой» программы стали следу-
ющие требования: 1) организация ответственной власти и создание
6 новых министерств (снабжения армии, продовольствия, местного
самоуправления, труда, землеустройства, полиции); 2) обновление
губернаторского корпуса за счет привлечения председателей земских
управ, городских голов, представителей контрольных и казенных
палат; 3) пополнение личного состава земства; 4) распространение
земства на окраины (Сибирь, Кавказ); 5) финансы земств; 6) созда-
ние министерства местного самоуправления; 7) принятие закона о
кооперативах; 8) разработка законодательства о труде, создание про-
фессиональных союзов; 9) борьба с экономической дезорганизацией;
10) преобразование государственного контроля; И) введение вне-
школьного образования; 12) создание комиссии для расследования
действий преступных лиц, ответственных за недостаток снарядов.
Большинство выступавших, отдав должное энтузиазму Шахов-
ского, высказалось за придание программе стройности, выделение
«ударных» проблем (Родичев). По мнению С. В. Востротина, в Думу
следует внести конкретные законопроекты. Милюков заявил, что
Iluiiiid до победного конца
477
• к> «программа-минимум настоящего момента», что ее надпартий-
ный характер позволит объединить вокруг нее как представителей
разных думских фракций, так и представителей различных направ-
'К’пий общественности в стране. Обсуждение «деловой» программы
Шаховского послужило одним из подготовительных этапов в раз-
работке общей программы Прогрессивного блока. Кадетам удалось
сублимировать в этой программе идеи и требования широких кругов
либеральной общественности, но все же базовым ядром стали выра-
ботанные в их собственной среде представления об умеренной про-
i рпмме, позволившей найти «общий язык» между значительной ча-
с гыо депутатов Думы и членами Государственного совета.
11рограмма Прогрессивного блока, по словам Милюкова, исходила
па двух основных положений: «1) Создание однородного правитель-
ства, составленного из лиц, пользующихся доверием страны и решив-
ших в кратчайший срок провести программу, соглашенную между па-
чатами; 2) радикальное изменение приемов управления, основанных
на недоверии ко всякой независимой политической деятельности, в
частности, строгое соблюдение законности администрацией, невме-
шательство военных и гражданских властей в вопросы, не касающие-
ся непосредственно военных операций; обновление местного состава
администрации и усвоение разумной и последовательной политики,
способной сохранить внутренний мир и избежать столкновений меж-
ду социальными классами и различными национальностями». Эти
исходные положения предопределили наполнение программы кон-
кретными требованиями: общая амнистия за политические и религи-
озные преступления и проступки; возвращение политических ссыль-
ных; прекращение религиозных преследований; отмена ограничений
и правах поляков на всей территории России, незамедлительная раз-
работка и внесение в законодательные учреждения законопроекта об
автономии Царства Польского и одновременный пересмотр узаконе-
ний о польском землевладении; отмена ограничений в правах евреев,
и частности, дальнейшие шаги к отмене черты еврейской оседлости,
облегчение доступа в учебные заведения, отмена стеснений в выборе
профессии, восстановление еврейской печати; примирительная по-
литика в финляндском вопросе, в частности, перемены в составе ад-
министрации и Сената и прекращение преследований должностных
лиц; восстановление малорусской печати; немедленный пересмотр
дел жителей Галиции, содержащихся под стражей и ссыльных, и
освобождение тех их них, которые подверглись преследованиям не-
винно; восстановление профессиональных рабочих союзов. Одновре-
менно Прогрессивным блоком предусматривалось внесение в Думу
ряда законопроектов: создание органа по координации работы тыла;
уравнение крестьян в правах с другими классами, создание волост-
478
Глава пятая
ного земства, реформа городских и земских учреждений, а также за-
конопроекты о кооперативах, обществах трезвости; об обеспечении
воинов и их семей землей; о примирительных камерах и отдыхе тор-
говых служащих (61).
Выступая в Думе 19 июля 1915 г., Милюков изложил программу
Прогрессивного блока, заявив, что «народ хочет сам теперь прини-
маться за дело и исправить упущенное... Страна не ждет. В стране
уже сейчас происходит огромная организационная работа во всех
слоях, сверху донизу русского общества... Нужна политика власти, не
связывающая живых сил народного почина». Отметив, что измене-
ния в составе правительства никак не сказались на его внутренней
политике, Милюков, следуя решениям партийной конференции, не
ставил вопроса ни о «министерстве общественного доверия», ни тем
более об «ответственном министерстве». Кадетская фракция присо-
единилась к формуле перехода консервативных фракций, в которой
говорилось о доверии данному составу правительства. В этой логике
решался кадетами и вопрос об участии в 4-х Совещаниях (по оборо-
не, топливу, перевозкам и продовольствию). В результате им удалось
получить два места в Особом совещании по обороне и по одному ме-
сту в остальных совещаниях.
Летняя думская сессия повлияла на активизацию деятельности
общественных организаций. Они все настойчивее выдвигали вопрос
о смене правительства и формировании разного рода министерств
(«министерство общественного доверия», «коалиционное министер-
ство», «ответственное министерство»), выражая тем самым недове-
рие к бюрократическому кабинету, продолжавшему вести прежнюю
политику.
На заседании ЦК И августа 1915 г. вопрос о смене министерства
был поднят кн. Д. И. Шаховским, заявившем, что «теперешнее ми-
нистерство хуже прежнего» и на предстоящем партийном сьезде сле-
дует со всей определенностью поставить вопрос о выдвижении пар-
тийного лозунга об «ответственном министерстве». В связи с этим
А. Р. Ледницкий подчеркнул, что кадеты должны отклонить любые
предложения о вхождении в министерство, ибо «спасти страну мы не
можем, крах неизбежен, и мы ваши ошибки расхлебывать не жела-
ем. Лучше дать им погибнуть и потом строить свое». К этому мне-
нию присоединился Ф. Ф. Кокошкин, по словам которого кадеты
ни в коем случае не должны предлагать правительству свои услуги:
«В Думе нет условий для к.-д. министерства. Страна также не кадет-
ская. Министерство должно быть коалиционным и не думским, т. е
не из депутатов. Опираться должно на существующие в стране силы
и на Думу. Оно должно быть общественным» (62). Однако вопросы
Нонна до победного конца
479
о том, кто мог бы возглавить это правительство и кто войдет в его со-
став, остались открытыми.
Обсуждение их было продолжено на заседании ЦК 19 августа
1915 г. По всей видимости, идея возврата к партийному лозунгу «от-
ветственного министерства» уже не покидала членов ЦК. Не случай-
но П. Н. Новгородцев предложил создать при ЦК военную комиссию,
которая бы серьезно занялась проблемой организации обороны стра-
ны. Одновременно комиссия должна была наладить «правильное вза-
имодействие сил и партий с союзными и нейтральными странами»,
организовать поездки в эти страны «для направления общественных
течений». Шаховской высказал соображение, что комиссия должна
ориентироваться не на поиск помощи извне, а на активную работу
но организации обороны внутри страны. Впрочем, основную задачу
партии он видел не в этом, а «в обновлении министерства». Под этим
углом зрения и проходила дальнейшая дискуссия. Кокошкин проин-
формировал участников заседания о том, что в Петрограде и Москве
активно обсуждается вопрос о кандидатурах на пост главы кабине-
та, при этом называют имена А. И. Гучкова, Г. Е. Львова и А. В. Кри-
вошеина, предлагаются также различные варианты обращений как
к царю, так и к Думе. Кокошин в качестве примера привел выступ-
ление В. А. Маклакова, который считал требование «общественного
министерства» крайне опасным: «Люди, взявшие министерский пост,
погибнут и дадут сигнал к выступлению улицы помимо легальных
органов... Нужно оставить все как есть, поставить Кривошенина пре-
мьером, и общественные деятели могут быть там, как сведущие лица».
«Собрание, - отметил Кокошкин, - было раздражено этой речью
Маклакова» (63). А. Р. Ледницкий считал, что нельзя сразу делать
«скачок» от министерства Горемыкина к министерству Львова, тре-
буется промежуточный кабинет Кривошеина. Напротив, Шаховской
выразил убеждение, что в данный момент спасти страну может толь-
ко кабинет Львова и надо «ускорять это избрание и не затягивать».
Н. Н. Щепкин считал, что власть «нам надо брать в любой момент», а,
по мнению Н. И. Астрова, «негодование всеобщее так велико, что нет
ничего невероятного в убийстве Николая. В такие моменты нужно
иметь запас сил» (64).
21-23 августа 1915 г. состоялось пленарное заседание ЦК, на ко-
тором была обсуждена политическая ситуация в стране, позиции ка-
детской фракции и оформившихся общественных организаций, зая-
вивших претензии на лидирующие роли в противовес политическим
партиям. В ходе дискуссии были подвернуты критике ЦК и думская
фракция. По словам кн. Д. И. Шаховского, «ни ЦК, ни фракция На-
родной свободы не стоят на высоте, которая диктуется нынешним
положением страны. И в стране, и в армии деморализация. Сейчас
480
Глава пятая
мы стоим у поворотного пункта русской истории, перед вопросом о
дальнейшем бытии государства. В такой момент не методическая,
медленная и спокойная работа требуется, а быстрая и страстная, не
спокойные слова нужны, а негодующие». Проинформировав участ-
ников заседания о требованиях московской общественности, Шахов-
ской подчеркнул, что кадетское руководство должно поддержать ее
решение о выдвижении кандидатуры кн. Г. Е. Львова в качестве гла-
вы «министерства общественного доверия», расширить свои контак-
ты с демократическими кругами, сформулировать более радикаль-
ные требования. «Все теперь волнуется, все кипит, надо смело идти
в самую гущу жизни, ни в чем не отрекаясь от самих себя; если мы не
сделаем этого, другие займут место, которое по праву принадлежит
нам» (65). Однако большинство членов ЦК скептически отнеслось
и к планам демократизации партии, и к призывам созвать очередной
партийный съезд. «Подойти к левым, - заявил А. И. Шингарев, - это
значит пойти на социальные реформы, поддерживать же Львова - это
значит отказаться от них. В Думе сейчас происходит равнение не по
демократическим силам, а по умеренным, и именно с ними мы всту-
паем в блок» (66). Прогрессивный блок становился для кадетского
руководства, образно говоря, той неприкосновенной «священной ко-
ровой», в жертву которой следует приносить программные требова-
ния и моральную репутацию партии.
После роспуска Думы 3 сентября 1915 г. конфликт либеральной
оппозиции с правительством вступил в новую фазу и превратился, по
словам Милюкова, в «открытый разрыв». Однако оставаясь верным
идее эволюционного общественного развития, кадетское руковод-
ство всячески стремилось направить назревающий в стране стихий-
ный массовый взрыв народного гнева в мирное парламентское русло.
В ходе дебатов на заседаниях Прогрессивного блока и кадетского ЦК
выявились три точки зрения. Подавляющее большинство Прогрес-
сивного блока, включая Милюкова, на первых порах ограничивалось
по преимуществу требованием «делового кабинета» (лишь в отдель-
ных случаях прорывалось требование «министерства общественного
доверия» из уст умеренных представителей оппозиции и либераль-
ных бюрократов). Лозунг «делового кабинета», по мнению Милюко-
ва, вполне мог быть приемлем для верховной власти, ибо ни в коем
случае не предусматривал какого-либо политического переворота и
одновременно мог рассматриваться в качестве «ступеньки» к «мини-
стерству общественного доверия», а в перспективе и к «ответственно-
му министерству».
Однако для более радикальных представителей Прогрессивного
блока во главе с И. Н. Ефремовым и А. И. Коноваловым, имеющим
тесные связи с московскими оппозиционными общественными кру-
Нонна до победного конца
481
iими, даже лозунг «министерства общественного доверия» казался
и данный момент явно недостаточным, и они настаивали на пере-
хпаченном у кадетов партийном лозунге «ответственного министер-
ств». Этот лозунг, по мнению прогрессистов, более соответствовал
фсбованиям текущего момента и повышал шансы предотвращения
стихийного революционного взрыва в стране. И, наконец, крайне
незначительная часть сторонников Прогрессивного блока во главе
с Л. И. Гучковым в общих, пока еще довольно смутных, чертах вы-
нашивала мысль о подготовке дворцового переворота. Позднее Гуч-
ков в показаниях Чрезвычайной следственной комиссии Временного
правительства пояснял, что дворцовый переворот должен был быть
совершен «не солдатами, а воинскими частями», как это имело место
в 1825 г. Такого рода переворот, по его мнению, был бы произведен
быстро и безболезненно, с «наименьшими жертвами и наибольшей
приемлемостью для страны» (67). В представлениях Гучкова и не-
большой группы его сторонников дворцовый переворот рисовался
альтернативой нового «сползания» России в революции.
Дебаты вокруг формул разного типа министерств («деловой ка-
бинет», «министерство общественного доверия», «ответственное ми-
нистерство»), обсуждение различных составов будущего правитель-
ства, муссирование идеи дворцового переворота, а также, напротив,
попытки направить депутации и адреса царю составляли постоянный
<|>оп нарастающего оппозиционного движения вплоть до Февраль-
ской революции 1917 г.
В ходе утомительных и по большей части бесплодных дискуссий
лидеры кадетской партии занимали, как правило, более умеренные
позиции, чем прогрессисты. Милюков, выступая на заседании ЦК
5 сентября, находил «неудобным действовать на два фронта: вести
борьбу против Горемыкина рядом с его противниками из бюрократи-
ческих сфер и в то же время добиваться чисто общественного мини-
стерства с кандидатурой кн. Львова». Он считал, что роспуск Думы
3 сентября «отодвинул нас на несколько шагов назад от кандидатуры
Львова, и сейчас сами министры, противники Горемыкина, были бы
за труднены этой кандидатурой». По его мнению, партии не следует
/(слать «никаких формальных шагов» и надо ограничиться заявлени-
ем, что она в целом разделяет требования общественных организа-
ций типа московской городской думы и всероссийских земского и го-
родского союзов. «И если для свержения Горемыкина, - подчеркнул
он, - выдвинется кандидатура кого-либо другого из бюрократических
кругов, с этим пока придется помириться» (68). Из хода рассуждений
лидера думской фракции следовало, что общественные организации
должны «направить сюда два лозунга: созыв Г. Думы и поддержку
Прогрессивного блока». Именно этим можно объяснить категориче-
482
Глава пятая
ское несогласие с предложением В. И. Вернадского обратиться с воз-
званием к рабочим («для блока это невозможно») и с предложением
А. С. Изгоева об отзыве представителей кадетской партии из особых
совещаний. Милюков предпочитал ждать исхода борьбы в бюрокра-
тических сферах, которая может закончиться «победой Поливанова
или Кривошеина над Горемыкиным», и если «министры победят Го-
ремыкина, они сами потребуют созыва Думы».
Такая «осторожная» позиция не устраивала тех членов ЦК, кото-
рые, в отличие от членов думской фракции, начинающих с головой
увязать в блоковских комбинациях, находились в постоянном кон-
такте с общественными организациями и гораздо лучше, чем думцы,
знали настроения в демократических слоях населения. Например,
Шаховской выражал свое несогласие «с осторожной политикой» ЦК
и фракции и призывал «не бояться ответственности» и «всю энергию
партии направить на организацию общественных сил». По его мне-
нию, «надо заставить министров рыть себе самим яму. Сейчас совер-
шенно немыслимо стоять за министерство Поливанова, Кривошеина
или другого, которые покорились этой старой туфле - Горемыкину.
Если сейчас все зависит от того, кто из министров кого обойдет, то
надо все министерство выкинуть вон, и нельзя ограничиваться ма-
ленькой перестановкой. Иначе, если свяжетесь с кем-нибудь из них, и
вас выметут с ними. Сейчас уже как будто идет дело не только об об-
щественном, но и об ответственном министерстве, и если это так, то
и отлично: сейчас и момент это пустить в ход» (69). Примечательно,
что даже Ф. И. Родичев заявил, что «входить для того только, чтобы
свергнуть Горемыкина, - задача недостаточная» (70). Однако Милю-
ков был непоколебим, считая, что надо твердо стоять на программе
Прогрессивного блока, не «переоценивать событий», происходящих
в стране, и продолжать призывать население к самообладанию и
спокойствию.
На заседаниях кадетского ЦК, начиная с сентября 1915 г., все
чаще прорывались нотки недовольства «выжидательной» позицией
лидера думской фракции. Так, на заседании ЦК 14 сентября 1915 г.
М. М. Винавер, в противовес Милюкову, заявил, что «выжиданием
событий ограничиться невозможно, наоборот - надо оказать воз-
можную поддержку движению, которое уже началось в Думе, со-
юзах и т. д.» (71). О необходимости изменить тактическую линию
поведения говорилось на заседании МО ЦК 16 сентября 1915 г.
По мнению Шаховского, задача партии состоит в возобновлении
борьбы за власть: нужно коалиционное министерство во главе с
кн. Г. Е. Львовым. Н. И. Астров оценивал Прогрессивный блок как
«явление запоздавшее» и говорил, что следует ориентироваться не
на него, а на «левые направления», ставя задачу привлечь их на свою
Нойна до победного конца	483
сторону. «В стране, - подчеркивал Астров, - уже поставлен вопрос
о смене династии», и нам нужно решить, «будем ли мы участвовать
в атом». По мнению А. А. Мануйлова, блок совершил организацион-
ную ошибку, «не пригласивши левых», и теперь этот факт ставится
левыми в укор кадетской партии. Н. В. Тесленко видел ошибку бло-
ка в его разрыве «со всеми движущими силами в стране», а это, по
его мнению, «дает повод позорить блок и к.-д. как претендентов на
министерские кресла, забегающих к царю, не популярному в стране
до последней степени». Рассматривая блок как «неизбежное зло»,
II. Н. Щепкин подчеркнул, что «фракция им связана в проявлении
своего демократизма», в то время как партия обязана «проявлять
широко свою деятельность среди демократических слоев». В приня-
том постановлении МО ЦК решил довести результаты этой дискус-
сии до сведения ПО ЦК.
В свою очередь ПО ЦК, организационно привязанный к думской
партийной фракции, в буквальном смысле слова, «увяз» в сети раз-
ного рода консультационных совещаний по экономическим, финан-
совым и продовольственным вопросам с представителями особых
совещаний при министерствах и ведомствах, тратя много времени
па подготовку фракционных законопроектов и в гораздо меньшей
степени, чем МО ЦК, был связан с демократическим движением в
столице. Оценивая работу кадетов в этих совещаниях, Н. В. Тесленко
па пленарном заседании ЦК заявил: «Наши представители в совеща-
ниях оказываются менее осведомленными, чем чиновники, а это факт
недопустимый. Необходима коренная реорганизация. Возможно, что
самое участие в совещаниях было ошибкой, т. к. совещания могут
обратиться в щит, ширму всевозможных злоупотреблений. Следует
выйти из состава совещаний, руководствуясь даже не политической,
но деловой точкой зрения» (72). Однако Ф. И. Родичев высказался
против выхода из состава совещаний, заявив, что это может быть сде-
лано лишь в том случае, если станет очевидным, что «спасти Россию
невозможно». По мнению кн. Д. И. Шаховского и кн. Павла Д. Долго-
рукова, следовало оставаться в совещаниях в исключительно осведо-
мительских целях.
В принятом пленарным заседанием ЦК постановлении говори-
лось о необходимости: 1) согласованности действий членов кадет-
ской партии, входящих в совещания при министрах; 2) организации
поддержки работы блока при помощи создания комиссий для разра-
ботки фракционных законопроектов; 3) активизации работы членов
партии в обществах обывателей; 4) признания желательным лозун-
га «министерства общественного доверия» во главе с кн. Г. Е. Льво-
вым (73). Однако, сделав небольшой шажок от исключительно «де-
лового» бюрократического кабинета к требованию «министерства
484
Глава пятая
общественного доверия», кадетское руководство продолжало вы-
ступать против лозунга «ответственного министерства», что и было
продемонстрировано на заседании Прогрессивного блока 5 октября
1915 г. Во имя сохранения Прогрессивного блока Милюков готов
был принести в жертву многие программные требования, ибо считал,
что партия не имеет поддержки в массовом демократическом движе-
нии в стране и не может направлять политический процесс. С помо-
щью Прогрессивного блока Милюков рассчитывал контролировать
деятельность Государственной думы, используя ее как фактор влия-
ния на общественное мнение. В его понимании Прогрессивный блок
должен был выполнять двуединую задачу: во-первых, активизиро-
вать законотворческую деятельность Думы и, во-вторых, выступать
в роли «тарана» против правительства. Поэтому он самым решитель-
ным образом отвергал любые суждения однопартийцев о возможном
роспуске Думы, что и проявилось на заседании ЦК 3 февраля 1916 г.
В ответ на выступления Н. И. Астрова («в стране по вине правитель-
ства происходит процесс гниения»; «нельзя молчать о Распутине»),
Н. М. Кишкина («роспуск Думы при этих условиях не страшен»),
кн. Д. И. Шаховского («прогрессивный блок уже анахронизм»; «нуж-
на полнота власти»), А. В. Тырковой (не надо бояться «навлечь недо-
вольство придворных сфер») Милюков заявил, что в данный момент
ни в коем случае нельзя затевать борьбу «с двором», а надо сосредото-
читься на том, чтобы «не допускать переговоров правительства с от-
дельными представителями партий, вступивших в блок», и стараться
проводить, хотя бы по частям, программу блока в предстоящую дум-
скую сессию.
Политическая ситуация в стране бурно обсуждалась и на VI съезде
кадетской партии, проходившем в Петрограде 18-21 февраля 1916 г.
Накануне съезда П. Н. Милюков опубликовал брошюру «Тактика
фракции народной свободы в годы войны», которая и была положена
в основу его политического доклада. Он всячески оправдывал такти-
ческую линию ЦК и фракции, доказывал ее эффективность. В этой
же логике обосновывалась позитивная роль Прогрессивного блока.
Сформулированные Милюковым перспективные задачи партии и
фракции по-прежнему включали дальнейшее укрепление блока и
максимальную реализацию его программы (законопроекты о коопе-
рации, о волостном земстве, о земстве на окраинах, городская рефор-
ма и введение трезвости навсегда); обеспечение длительной думской
сессии; сохранение лозунга «министерства общественного доверия»,
усиление организационной деятельности партии по мобилизации
общественных сил в деле доведения войны до победного конца.
Пайна до победного конца	485
Представители местных партийных комитетов вновь (в который
уже раз) подвергли критике тактический курс своего партийного
, пи дера. Я. К. Имшенецкий (Полтава) считал, что кадетам не следует
-уклоняться от власти», что партийным лидерам надо не только за-
ниматься критикой правительства, но и искать реальные выходы из
острейшей политической ситуации. «У нас, - говорил он, - есть боль-
шинство в парламенте (имелся в виду Прогрессивный блок. - В. Ш.),
которое могло бы определенно заявить, что оно готово взять власть
в свои руки, а наши лидеры иногда говорили речи, из которых сле-
довало как будто, что они этого боятся, боятся взять на себя власть.
Конечно, взять теперь власть на себя является большим самопожерт-
вованием, но того требует настоящий момент» (74).
М. Л. Мандельштам (Москва) обратился к историческому прош-
дому партии, в частности, к решениям V съезда, когда ЦК провел
принцип «открытых дверей», давший кадетам возможность блокиро-
ваться и направо и налево. Из доклада же Милюкова он не получил
определенного ответа на вопрос: «Куда фракция хочет идти перед
.'Итом назревающего конфликта власти и народа». По его мнению,
партии не следовало отказываться от своего лозунга «ответственного
министерства» и «порывать с левыми демократическими течениями
ради сердечных отношений с большинством блока». Мандельштам
призывал «добиваться новой власти», ибо только «изменив прави-
тельство, мы можем победить». «Надо или победить правительство, -
заявил он, - или отказаться ставить свой бланк на его действиях и не
сидеть в Государственной думе бессильно - “пока не надоест”» (75).
В. П. Обнинский (Москва) также считал, что «у нас в партии значи-
тельно ослабела воля к власти, которая так интенсивна была в дни
I Думы. Прогрессивный блок начисто отказывается от власти. И мы
не готовы к тому, чтобы получить власть в свои руки» (76).
Делегаты с мест настаивали на замене уже полностью скомпроме-
тировавшего себя в глазах демократической общественности лозунга
«министерства общественного доверия» более определенной форму-
лой «ответственного министерства». Этой позиции придерживались
11. М. Вторых (Рига), Л. А. Кроль (Екатеринбург), Н. П. Василенко
(Киев), В. А. Коссинский (Киев), Д. Н. Григорович-Барский (Киев),
настаивавшие в своих выступлениях на том, что партии народной
свободы следует «больше прислушиваться к голосу демократии».
Предложения левых кадетов встретили отпор со стороны не толь-
ко правых, но и центральных кадетов. «Если бы старый режим, - от-
метил Н. А. Гредескул, - захотел зло пошутить над нами на фоне про-
исходящей трагедии, он сказал бы: “Извольте, становитесь на наше
место”. И что тогда? Было бы то, что было с “обновленцами” в Петро-
градской городской думе. Получилось бы дилетантское министер-
486
Глава пятая
ство, лишенное деловых навыков и непривычное к политической ра-
боте в условиях обладания властью. Это могло бы оказаться гибелью
не только для Родзянки, но и для кн. Львова, и для Милюкова; над
этим надо бы очень задуматься» (77). Гредескул считал, что следует
во что бы то ни стало стремиться к сохранению Прогрессивного бло-
ка и только после того, как его программа будет полностью выполне-
на, «с ним можно расстаться». Только в этом случае кадеты пойдут
«своей дорогой, как демократическая партия, подкрепляя свои демо-
кратические связи в новых, более благоприятных условиях» (78). За
сохранение Прогрессивного блока как временного союза разнород-
ных элементов высказался и Ф. И. Родичев, заявивший: «Для партии
к.-д. не было другого пути, которым она пошла» (79). Подводя итоги
дискуссии по тактическому докладу, Милюков решительно отверг
идею о необходимости сближения с левыми партиями и организаци-
ями. «И пусть не мы к левым, а левые идут к нам, - заявил он, - так
как мы им нужны, так как у нас есть определенная позиция». Вместе с
тем он утверждал, что «мы - хозяева Государственной думы, хозяева
этой сессии. Теперь мы впервые со времен I Государственной Думы
не топчемся на месте, а движемся вперед, в направлении, понятном
для страны... У нас своя позиция, а у левых - никакой». Отвечая на
упрек Гредескула, напомнившего о прежней позиции «открытых две-
рей», Милюков подчеркнул, что в данный момент кадеты избрали
«одностороннее движение» на соглашение с умеренными элемента-
ми Прогрессивного блока, который надо использовать в «интересах
тех же левых элементов» (80).
В результате VI съезд большинством голосом принял по докладу
Милюкова резолюцию «О тактике к.-д. партии во время войны»:
«Задачи ближайшего будущего деятельности партии и парла-
ментской фракции к.-д. определяются всей совокупностью требова-
ний Прогрессивного блока, которые сохраняют полную силу и в на-
стоящее время - как в части, касающейся порядка управления, так и
в законодательных его предложениях.
В частности: 1) Необходимо продолжать борьбу с дезорганизую-
щей деятельностью настоящего правительства и с его теперешним
составом до достижения поставленной в программе блока цели - соз-
дания объединенного правительства из лиц, пользующихся доверием
страны и согласившихся с законодательными учреждениями относи-
тельно выполнения в ближайший срок определенной программы.
2)	Необходимо проводить дальнейшие меры к организации обо-
роны и хозяйственной жизни страны, использовать активное сотруд-
ничество всех граждан в этом неотложном для надлежащего успеха
войны деле путем усовершенствования форм участия общественных
сил в обслуживании армии и тыла и использования наличных орга-
дойна до победного конца
487
пизаций для удовлетворения общегосударственных нужд, а также и
путем создания для этой цели новых организаций, объединяющих те
элементы, которые недостаточно использованы в существующих со-
юзах, прежде всего кооперативные силы и рабочих.
3)	Партия и при временной комбинации блока должна неустанно
(и стаивать интересы демократии и равноправия национальностей и,
по возможности, поддерживать контакт с другими демократически-
ми партиями.
4)	Выбор средств для достижения намеченной цели должен сооб-
разовываться с обстоятельствами военного времени» (81).
Как видим, приведенный выше текст резолюции съезда свидетель-
ствует о полной победе умеренной милюковской тактической линии,
которая едва ли могла вдохновить не только широкие демократиче-
ские массы, но и широкие круги оппозиционной общественности, по-
скольку та уже давно в своих требованиях и психологическом настрое
опережала партию народной свободы. Кадеты оставались по рукам и
ногам повязаны цепями Прогрессивного блока, который, боясь на-
растания массового недовольства и массовых выступлений, предпо-
читал вести закулисные разноуровневые переговоры с царской бю-
рократией о все новых и новых комбинациях в правительстве. Чтобы
как-то «скрасить» впечатление от тактической резолюции, VI съезд
составил воззвание к гражданам, в котором они призывались к «со-
хранению прежней бодрости духа, веры в будущее и силы русско-
го народа». В воззвании, которое неоднократно переписывалось и
вновь и вновь обсуждалось на съезде, а затем на пленарном заседании
21-23 февраля 1916 г., ничего не было сказано ни о необходимости
смены правительства, ни о «министерстве общественного доверия»,
не говоря уже об «ответственном министерстве», ни о программе
Прогрессивного блока, ни о тактике партии в период Первой миро-
вой войны (82).
Как говорится, гора родила мышь, сказать что-то конструктивное
избирателям, широкой общественности кадетское руководство ока-
залось не в состоянии. Заседания кадетского ЦК все чаще стали на-
поминать дискуссионный клуб, где обсуждались доклады общетеоре-
тического и прикладного характера по экономическим, финансовым,
продовольственным, внешнеполитическим проблемам. Одновремен-
но формировались комиссии и подкомиссии для последующей их
проработки и нового круга обсуждения. В связи с ростом рабочего за-
бастовочного движения в Петрограде и стране в целом на заседаниях
ЦК стали обсуждаться вопросы, связанные с разработкой законопро-
ектов о легализации рабочих профсоюзов, примирительных камерах,
биржах труда и т. п. При этом выяснилось, что рабочие «очень скепти-
чески относятся к Особому совещанию, не хотели даже, чтобы вопрос
488
Глава пятая
о примирительных камерах проходил через это совещание» (83). На
заседании ЦК 4 марта 1916 г. было принято постановление, в кото-
ром предлагалось включить в формулу перехода кадетской фракции
3 позиции: 1) о вреде забастовки (речь прежде всего шла о забастовке
рабочих Путиловского завода. - В. Ш.) и призыве к работе; 2) о не-
обходимости «указать на элемент провокации в данной забастовке»
и 3) о бесплодности мер «милитаризации рабочих», которые были
предложены правительством (84). Чтобы удержать под своим вли-
янием Всероссийские городской и земский союзы, которые приняли
решение о своей легализации, в недрах кадетского ЦК были разрабо-
таны 2 соответствующих законопроекта и направлены во фракцию
для внесения в Государственную думу. Характерно, что Милюков,
избранный на февральском пленарном заседании председателем ЦК,
с большой неохотой ставил на обсуждение общеполитические вопро-
сы. Примечательна его реакция на спонтанно выдвинутое 12 марта
на МО ЦК Н. М. Кишкиным требование «ответственного министер-
ства перед настоящим большинством Думы». Милюков с большим
скепсисом признал, что эта формула, несмотря на всю ее нелепость,
«на худой конец, нас спасет», и порекомендовал ее авторам, если они
находятся «под влиянием отжившего страха», проводить эту фор-
мулу на предстоящих съездах всероссийских городского и земского
союзов. По всему чувствовалось, что Милюкову обсуждение вопроса
о все новых типах министерств основательно поднадоело, его мыс-
ли были заняты предстоявшей в апреле длительной командировкой
(вместе с А. И. Шингаревым) с парламентской делегацией за гра-
ницу. Обсуждение давно запланированной заграничной поездки на
пленарных заседаниях ЦК превратилось в настоящую трагикомедию,
ибо большинство цекистов было против поездки двух парламентских
лидеров, опасаясь за «судьбу партии» в их отсутствие. Однако ни
Милюкова, ни Шингарева однопартийцам уговорить «остаться на
хозяйстве» так и не удалось, и с 16 апреля по 19 июня 1916 г. оба ли-
дера находились в союзнических странах, устанавливая контакты с
западноевропейскими политическими деятелями.
Оставшись без «присмотра», ЦК и думская фракция, как, впро-
чем, и все фракции, входящие в Прогрессивный блок, неторопливо
«пережевывали» программные блоковские законопроекты на пар-
тийных, комиссионных и пленарных думских заседаниях.
Такая ситуация не могла удовлетворить левых кадетов, активно
работавших в массовых общественных организациях. 26 апреля на за-
седании ЦК Н. М. Кишкин заявил, что «в стране создается такое впе-
чатление, что Прогрессивный блок отодвинул к.-д. на задний план»
и уже давно настало время «установить грань между ролью партии
в стране и деятельностью ее в парламенте... Почему к.-д. должны в
Hoi/на до победного конца	489
.>гом вопросе (речь идет об “ответственном министерстве”. - В. Шд)
повсюду равняться по тактике блока, если даже не все фракции,
входящие в блок, единодушны в вопросе об ответственности мини-
стров?» Московский отдел ЦК, вопреки голосу Милюкова, признал
ла членами партии право отстаивать «принцип ответственности».
Кишкина также «смущал» вопрос о «неподготовленности блока к
внесению практических законопроектов», в частности, такого насто-
ятельного, как проект реформы городского положения. «Если весен-
няя сессия Думы, - подчеркнул Кишкин, - будет бесплодна, автори-
тет блока будет подорван, и для партии к.-д. это будет иметь горькие
последствия» (85). Это уже было нечто новое в истории кадетской
партии, когда в «бунт» против кадетского лидера включился МО ЦК,
возглавляемый Н. М. Кишкиным. Не случайно в защиту Милюкова
сразу же ринулся секретарь ЦК А. А. Корнилов, пытавшийся дока-
тать, что председатель ЦК рассматривает формулу «ответственно-
го общественного министерства» как «мостик» к «ответственному
министерству», что утверждение, будто Прогрессивный блок «ото-
двинул к.-д. на задний план» - «это явная несправедливость», ибо
«никто и не требовал, чтобы партия равнялась по блоку». «Если вы
признаете Думу, - заявил Корнилов, - то признавайте и блок, - дру-
гого пути, кроме Думы, для партии пока нет». Поэтому необходимо
сосредоточиться на подготовке законопроектов, работа над многими
из которых (о волостном земстве, о расширении земства в Сибири,
о крестьянском равноправии) идет медленно, исключение составля-
ет законопроект о городской реформе, а кооперативный закон «уже
прошел через Думу» (86). В свою очередь члены кадетской фракции
поведали о том, как конкретно идет работа над законопроектами в
думских комиссиях, где кадеты вынуждены во имя их прохождения
в Думе идти на значительные уступки своим правым партнерам по
блоку. Пессимизм, который пронизывал выступления фракционных
депутатов, привел Кишкина к окончательному выводу - если партия
«будет упорно связывать себя только с блоком, авторитет ее сведется
к нулю». «В стране, - заявил он, - привыкли всегда на что-нибудь
надеяться, а здесь и надеяться не на что. В связи с теми настроени-
ями, которые дает война, это делается опасно. Не стране равняться
по блоку; наоборот, если в стране будет напор воли, идущей дальше
блока, это только подспорье. Тут вовсе не демагогия, а громадная на-
родная печаль» (87). Кишкин предлагал сказать стране правду о том,
что «нет никаких надежд на 4-ю Гос. Думу», что «у нас самих нет уже
никакой надежды на блок». Однако большинство участников заседа-
ния продолжало упорно твердить, что блок рано или поздно «оправ-
дает себя», если даст стране хотя бы «небольшое число полезных за-
конов», а путь революции - «это не наш метод» (А. А. Корнилов); что
490
Глава пятая
блоку надо поставить определенные условия, и если он «до извест-
ного времени» не исполнит 10 пунктов своей программы, то «пар-
тия возвращает себе свободу действия» (М. М. Винавер); что «для
парии нет другого пути, чем тот, которым она идет» (А. С. Изгоев);
что «бить правительство во время войны нельзя» (В. А. Маклаков);
что «как из окопов нельзя выходить до времени, так и мы не должны
сходить со своих позиций», ибо «блок есть опыт, научно-политиче-
ски поставленный» (Д. Д. Протопопов).
Страх перед возможной революционной альтернативой развития
событий в России в период войны окончательно парализовал волю
большинства кадетского ЦК, которое намертво связало свою судьбу
с Прогрессивным блоком и выражало готовность идти во имя его со-
хранения на дальнейшие жертвы как программного, так и тактическо-
го характера. И лишь небольшая часть левых кадетов занимала более
реалистические позиции, предлагая проводить такую политическую
линию, которая бы равнялась на общественные настроения в стране,
а не на настроения в правительственных верхах. Левые кадеты были
не меньшими противниками новой революции, чем их правые одно-
партийцы, но они в отличие от них хотели, по выражению Кишкина,
не «сидеть на прежних позициях», а идти вместе с широкой демокра-
тической общественностью и настойчиво требовать «ответственного
министерства» и осуществления реформ в интересах демократиче-
ского большинства. Не случайно в самом конце заседания ЦК Киш-
кин заявил, что «сказанного о работе блока еще недостаточно; надо,
чтобы наша фракция думала и о борьбе за власть». С этим выводом
согласился и товарищ председателя ЦК М. М. Винавер, заявивший,
что «и в данном случае борьба за власть сама собой разумеется» (88).
В постановлении, принятом на пленарном заседании ЦК 10-11 мая
1916 г., состоявшемся в Москве, было признано желательным, чтобы
«независимо от законодательствования в Думе велась борьба с пра-
вительством всеми парламентскими способами» (89). Однако этот
пункт постановления, внесенный по предложению кн. Д. И. Шахов-
ского, подвергся новому обсуждению на заседании ПО ЦК 19 мая
1916 г. М. М. Винаверу пришлось специально разъяснять правым ка-
детам, что речь идет не о предъявлении блоку каких-либо ультимату-
мов, или «о свободе действий для партии», на чем настаивал Н. В. Не-
красов, и тем более не о «расколе блока», что предлагал Е. М. Ещин,
а всего лишь об оживлении законодательной деятельности Прогрес-
сивного блока.
Весьма критически была воспринята и та часть постановления мо-
сковского пленарного заседания, где речь шла о внесении к первой
статье закона о крестьянском равноправии поправки о распростра-
нении служебных прав и преимуществ на евреев. Дискуссии чуть не
Нойиа до победного конца
491
привели к расколу фракции, часть крестьян вообще пригрозила вы-
ходом из ее состава. Не менее остро проходило обсуждение пункта
о внесении в Думу через блок законопроектов о черте оседлости и
об отмене профессиональных ограничений для евреев. «Потребовать
полного равноправия для евреев, - заявил А. С. Изгоев, - значит пор-
п;ггь с блоком». Поэтому, считал он, прежде чем ставить еврейский
вопрос в полном его объеме, надо вступить в переговоры с другими
блоковскими фракциями и найти с ними какой-то компромисс. По
мнению В. И. Вернадского, вообще надо «предоставить дело есте-
ственному ходу, не напирая на блок». М. С. Аджемов предложил об-
ратиться к блоку с просьбой, учтя трудное положение, в котором ока-
залась кадетская фракция в связи с постановкой еврейского вопроса,
• поставить на очередь еврейские законопроекты». Однако А. С. Из-
гоев и К. К. Черносвитов посчитали, что такое обращение к блоку
было бы унизительным для кадетской фракции. «Если же начнем
сейчас обострять в блоке еврейский вопрос, который и для самого
блока представляется очень острым, - подчеркнул Черносвитов, - то
мы проиграем». По мнению Изгоева, «надо сказать, что к.-д. пойдут
на соглашение с блоком в еврейском вопросе, но чтобы и он испол-
нил свои обязательства - ближайшим шагом требовать образования
комиссии для рассмотрения еврейского вопроса».
Видя, что дискуссия по еврейскому вопросу заходит в тупик,
В. И. Вернадский предложил исключить из уже принятого постанов-
ления пленарного заседания ЦК пункт о еврейских законопроектах,
ибо «сейчас самый неудобный для этого момент в наших отношениях
с блоком». Это предложение Вернадского поддержал кн. В. А. Обо-
ленский, хотя и голосовавший в Москве за данный пункт постанов-
ления. Однако большинство участников заседания (М. М. Винавер,
А. С. Изгоев, Д. Д. Гримм, Н. К. Волков) высказалось за сохранение
законопроектов о черте еврейской оседлости и об отмене профес-
сиональных ограничений для евреев, В результате большинством
(8 против 4) голосов ЦК поручил К. К. Черносвитову «прозондиро-
вать» среди блоковских фракций вопрос о возможности «форсиро-
вания» постановки еврейского вопроса. Как видим, и по данному во-
просу кадетское руководство не хотело обострять отношений своей
думской фракции с Прогрессивным блоком, рассчитывая, что путем
переговоров или уговоров, или компромиссов это «детище» лидера
партии Милюкова удастся сохранить и тем самым продлить и жизнь
Государственной думы.
В отсутствие своего председателя члены ЦК не решались при-
нимать каких-либо важных политических решений, погрузившись
в текущую «деловую» работу по обсуждению разного рода думских
мероприятий. Вскоре после своего возвращения из поездки с пар-
492
Глава пятая
ламентской делегацией Милюков в августе отправился во вторую
зарубежную поездку, которая растянулась почти до середины сен-
тября 1916 г. Общее настроение оставшихся членов ЦК было минор-
ным, ибо каких-либо конструктивных результатов очередная дум-
ская сессия не принесла, а положение в стране уже стало принимать
угрожающий характер. В условиях стремительно назревающего
общенационального кризиса лидеры российского либерализма вы-
нуждены были признать, что все их благие надежды на примирение
и сотрудничество с правительством оказались иллюзорными. Так,
на заседании Прогрессивного блока 20 октября И. Н. Ефремов за-
явил: «Наш долг произвести переворот, чтобы добиться победы. Но
это производство переворота предательство. Я не хочу приходить к
выводу: братцы, свергайте правительство. Но возможно говорить,
чтобы не вытекал призыв к революции: этого не может быть из люб-
ви к отечеству» (90).
Через два дня после заседания Прогрессивного блока в преддве-
рии очередной сессии Государственной думы в Петрограде состоя-
лась конференция кадетской партии. К сожалению, не сохранилось
протокольных записей данной конференции, и исследователи вы-
нуждены пользоваться лишь лапидарными газетными сообщениями
«Речи», «Русских ведомостей», «Утра России» и донесениями охран-
ки. Судя по сведениям департамента полиции, «конференция пока-
зала, что левое крыло партии все более и более усиливается, и напад-
ки этого крыла на ЦК партии приобретают все более несдержанный
характер... Если на конференции победило течение, представляемое
Милюковым, то только благодаря поддержке московской группы.
Настроение же провинции было явно антимилюковское, неизмеримо
более радикальное». По мнению левых кадетов, осторожная тактика
Милюкова «убивает партию в глазах в последнее время стихийно ле-
веющего провинциального общества», что он, разъезжая за границей,
«плохо следит за настроением русского общества и не отдает себе от-
чета в том, какое впечатление на массу, в смысле престижа партии,
производит его уклончивая, дипломатическая тактика заигрывания
с правительством... Накануне выборов в V Государственную Думу
подобная тактика партии “самоубийственна”». В отличие от Милю-
кова, который «центр тяжести видит в парламентской борьбе с пра-
вительством», местные партийные организации «считают необхо-
димым перенести центр тяжести в организацию масс, в сближение
с левее стоящими политическими группами, в более решительной
борьбе с правительством не только на парламентской почве, но и
при посредстве всевозможных общественных организаций». Что же
касается московских делегатов, оказавших поддержку Милюкову,
то они выступили за сочетание парламентской и внепарламентской
Нпйна до победного конца
493
форм борьбы с правительством. Это позволило Милюкову «прими-
ри гь три течения к.-д. мысли: правое - Петроград, центр - Москва,
'«•ное - провинция». Однако это примирение, подчеркивалось в до-
несении охранки, носит весьма условный характер, ибо если Милю-
кову не удастся достигнуть своей цели, то «крутой поворот к.-д. пар-
ши влево станет неизбежным» (91). Такая общая характеристика,
и (держащаяся в докладе кн. Павла Д. Долгорукова, взятого за основу
охранкой, представляется соответствующей реальной обстановке на
октябрьской партийной конференции.
Из вопросов, обсуждавшихся на конференции и не попавших в
1азетные отчеты, охранка обратила внимание, прежде всего, на ана-
лиз депутатами настроений в армии «с точки зрения интересов левой
общественности». По вопросу об отношении к войне «большинство
делегатов отмечало угрожающее падение настроения, апатию и разо-
чарование в возможности победоносного исхода войны», которое на-
блюдается «во всех слоях населения, в особенности же в крестьян-
ской деревне и в среде городской бедноты». Кроме того, делегатами
। (бсуждались вопросы, связанные с возможностью: либо отсрочки co-
in на данной Думы, либо ее роспуска. Учитывая возможность разви-
। им событий по данному сценарию, кадеты предусматривали подго-
товку информационного материала, касающегося выборов в V Думу.
В итоге из прений выяснилось, что «к.-д. страшно боятся роспуска
Думы, из страха будут готовы на всякого рода компромиссы». Ми-
люков указал, что правительство, распустив Думу и пойдя на новые
выборы, не остановится перед крайним «выборным террором», орга-
низацией выборов «по болгарскому, стамбуловскому образцу». Но
даже в условиях такого террора, по его мнению, «к.-д. твердо уверены
в своей победе», в том, что в «V Государственной думе к.-д., несом-
ненно, будет принадлежать руководящее большинство».
Согласно же газетным источникам, в докладе о политическом по-
ложении в стране, с которым на конференции выступил П. Н. Ми-
люков, была дана характеристика внутренней и внешней политики,
состояния продовольственного вопроса в стране, а также сформули-
рованы основные задачи фракции народной свободы в Думе. Глав-
ной задачей фракции Милюков считал «активное применение всех
парламентских средств для скорейшего устранения препятствий,
стоящих на пути к победе». В ходе дискуссии по докладу «некоторые
провинциальные делегаты упрекали фракцию лишь в том, что не она
заставляет идти блок за собой, а сама делает слишком много уступок
другим фракциям, входящим в блок». При этом левые делегаты под-
черкивали, что «если блок окажется не на высоте современных задач,
лучше действовать самостоятельно, чем принести в жертву блоку
свои принципиальные позиции» (92). Однако Милюков настаивал
494
Глава пятая
на том, что фракция должна продолжать поддерживать связь с бло-
ком, «поскольку настроение последнего остается гармонирующим с
поставленными текущим моментом задачами национальной полити-
ки» (93).
Итоговая резолюция конференции гласила:
«1). Успешный исход настоящей войны подвергается серьезной
опасности вследствие ухудшения внутреннего настроения страны,
глубокого расстройства народнохозяйственных отношений и неуме-
лого ведения политики.
2)	. Ответственность за все эти явления падает на правительствен-
ную систему, основанную на отчуждении власти от населения, на
управлении посредством мер внутреннего принуждения и на систе-
матическом игнорировании указаний народных представителей.
3)	. Задачей фракции к.-д. в Государственной думе должно быть
активное применение всех парламентских средств для скорейшего
устранения препятствий, стоящих на пути к победе, и прежде всего
для замены теперешнего состава правительства лицами, опирающи-
мися в своей деятельности на большинство Государственной думы и
проводящими ее программу.
4)	. Для осуществления этих задач фракция должна поддерживать
связь с думским большинством, поскольку настроение последнего
гармонирует с поставленными текущим моментом задачами нацио-
нальной политики.
5)	. В своей деятельности, в частности при использовании права
вопросов и проведения законодательных мер, фракция в Государ-
ственной думе по-прежнему должна руководиться целью поддержа-
ния связей с широкими слоями населения и использования демокра-
тических элементов страны для противодействия общей опасности.
Для немедленного изучения условий работы на местах необходимо
спешное проведение в законодательном порядке проекта о волостном
земстве, а также земского и городского положения.
6)	. Одобряя в общем резолюции бюджетной комиссии по про-
довольственному вопросу, конференция полагает, что дальнейшая
разработка плана для разрешения грозных продовольственных за-
труднений должна быть делом совместного обсуждения всех заин-
тересованных слоев, а именно Земского союза, торгово-промышлен-
ных сфер, кооперативов и рабочих групп, причем партийные деятели
должны принимать в обсуждении этих мер деятельное участие» (94).
Комментируя принятую конференцией резолюцию, охранка
верно уловила психологический настрой участников конферен-
ции, которые испытывали «непомерный страх перед революцией»,
ибо, опираясь на опыт провинциальной жизни, понимали, что она
примет «неизбежный анархический характер народного движе-
Нонна до победного конца
495
ним». В донесении охранки приведен интересный оценочный текст
и.। выступления Милюкова: «Бесспорно, нас ожидает после войны
। ровное народное движение. Но именно потому, что оно будет гроз-
ное гихийным, мы должны прилагать все усилия, чтобы вложить в
пего разум, план, организующее начало. В борьбе с движением пра-
1111 гельство очутится в безвоздушном пространстве - ему не на кого
и нс на что будет опереться, - и вся надежда, все спасение будет в
сплочении существующих политических партий и общественных
организаций. Нравственный кредит правительства равен нулю; в по-
следний момент, охваченное ужасом, оно, конечно, ухватится за нас,
и тогда нашей задачей будет не добивать правительство, что значило
бы поддерживать анархию, а влить в него совершенно новое содер-
жание, т. е. прочно обосновать правовой конституционный строй.
Во г почему в борьбе с правительством, несмотря на все, необходи-
мо чувство меры. Народная мысль и без того имеет опасный уклон
и сторону анархизма, отрицания всякой власти; война же, потребо-
вав во имя государственной идеи от массы страшных, невероятных
жертв, - неизбежно в темных, неуравновешенных умах подорвала
самую государственную идею. Неизбежно нарождение после войны,
подобно тому, что 10 лет назад, ряда чисто анархистских групп и
организаций, которые явятся серьезными конкурентами существу-
ющих левых партий. Это явление необходимо предусмотреть и за-
ранее определить свое отношение к нему, чтобы не смешивать его с
явлениями действительной политической революции. Поощрять во
имя борьбы с правительством деятелей анархической революции это
.шачило бы рисковать всеми нашими политическими достижения-
ми, завоеванными с 1905 г.» (95).
Как видим, материалы охранки и либеральных газет прекрасно
дополняют друг друга, позволяют в своей совокупности всесторонне
представить позицию партии народной свободы накануне Февраль-
ской революции, понять, что кадеты всячески старались ее предот-
вратить и канализировать массовое народное движение в консти-
туционное русло. Классическим образцом речи, которая предельно
остро критиковала правительство, но в то же время избегала призы-
ва к революции, явилось выступление Милюкова 1 ноября 1916 г. в
Думе. «Теперь мы видим и знаем, - говорил он, - что с этим прави-
тельством мы так же не можем законодательствовать, как не можем с
ним вести Россию к победе». Однако Милюков был далек от планов
свержения этого правительства, оставляя право на борьбу с ним ис-
ключительно либеральной оппозиции. «Мы, - продолжал он, - гово-
рим этому правительству, как сказала декларация блока: мы будем
бороться с вами; будем бороться всеми законными средствами до тех
пор, пока вы не уйдете... Вы спрашиваете, как же мы начинаем бо-
496
Глава пятая
роться во время войны? Да ведь, господа, только во время войны они
и опасны. Они для войны опасны, и именно поэтому во время войны
и во имя войны, во имя того самого, что нас заставило соединиться,
мы с ними теперь боремся» (96).
Речь Милюкова 1 ноября, в которой набатом звучал вопрос: «Что
это, глупость или измена?» произвела огромное впечатление как на
депутатов Думы, так и на все российское общество. «Впечатление
получилось, - вспоминал Милюков, - как будто прорван был напол-
ненный гноем пузырь и выставлено напоказ коренное зло, известное
всем, но ожидавшее публичного обличения» (97). Растиражирован-
ная в миллионах экземпляров, речь Милюкова стала, по его выра-
жению, «мультипликатором полученного впечатления». Но все же
было бы явным преувеличением считать ее «штурмовым сигналом»
к революции. Она скорее всего была «громоотводом» от революции,
которой лидер кадетской партии в принципе не хотел, ибо предчув-
ствовал, что она неминуемо примет социально-анархический харак-
тер, а это как раз и не входило ни в текущие, ни в перспективные по-
литические планы партии народной свободы.
Милюкова поддержал выступивший на том же памятном дум-
ском заседании В. А. Маклаков, который заявил: «Мы заявляем этой
власти: либо мы, либо они. Вместе наша жизнь невозможна» (98).
В ноябрьские дни лозунг «ответственное министерство» стал лозун-
гом всей либеральной оппозиции, рассчитывавшей, что, поднявшись
на следующую ступеньку, можно предупредить революцию. «Пра-
вительство думает, что мы делаем революцию, а мы ее предупреж-
даем», - говорил на заседании Прогрессивного блока 16 ноября
С. И. Шидловский (99).
Боязнь, что революция примет социальные и анархические фор-
мы, заставляла кадетов усиливать накал словесной критики в адрес
правительства, тем более что они видели некоторые подвижки со
стороны монарха, который наконец расстался с премьер-министром
Б. В. Штюрмером. Либералам казалось, что если они еще чуть-чуть
усилят напор, то не исключено, что можно «сверху» получить «ответ-
ственное министерство». При этом раскладе они рисковали гораздо
меньше, чем своим вступлением в «игру» с подготовкой революции.
Анализируя сложившуюся ситуацию в стране во второй половине
1916 г., Милюков, выступая в Думе 16 декабря, подчеркнул: «Мы пе-
реживаем теперь страшный момент. На наших глазах общественная
борьба выступает из рамок строгой законности и возрождаются явоч-
ные формы 1905 года». Политическое движение в стране, считал он,
снова «приобрело то единство фронта, которое оно имело до 17 октя-
бря 1905 года». Но за эти десять лет произошли серьезные подвижки
в общественном сознании, Поэтому, считал Милюков, «масштабы и
Iloinia до победного конца
497
формы борьбы, наверное, будут теперь иные». И в этой-то по суще-
г । ну уже ставшей экстремальной ситуации «кучка слепцов и безум-
цев пытается остановить течение того могучего потока, который мы
и дружных совместных усилиях со страной хотим ввести в законное
русло. Господа, я еще раз повторяю - это еще можно сделать. Но вре-
мя не ждет. Атмосфера насыщена электричеством. В воздухе чувству-
сгся приближение грозы. Никто не знает, господа, где и когда грянет
। ром, Но, господа, чтобы гром не разразился в той форме, которой
мы не желаем, - наша задача ясна, мы должны в единении с общими
силами страны предупредить этот удар» (100).
Однако надежд на мирный исход борьбы с правительством оста-
налось все меньше и меньше. Это толкало к поискам иных, непарла-
ментских средств воздействия на власть. Причем эти поиски велись
как правыми монархистами, подталкивающими монарха к роспу-
ску Думы, так и либералами типа А. И. Гучкова и А. И. Коновалова.
В ночь на 17 декабря 1916 г. группой монархистов был убит Г. Е. Рас-
пу тин. Одновременно Гучков ускорял подготовку дворцового пере-
порота. «В обществе, - писал Милюков, - широко распространялось
убеждение, что следующим шагом, который предстоит в ближайшем
будущем, будет дворцовый переворот при содействии офицеров и
поиска» (101). Однако попытки подготовить дворцовый переворот,
по признанию Гучкова, «настолько затянулись, что не привели ни к
каким реальным результатам» (102). Так же бесплодно закончились
попытки Гучкова и Коновалова привлечь на свою сторону рабочую
группу ЦВПК, с помощью которой они намеривались созвать рабо-
чий съезд и даже приступить к подготовке всеобщей политической
с тачки в поддержку думской оппозиции.
К началу 1917 г. лидеры либеральной оппозиции почувствова-
ли свое полнейшее бессилие изменить ход событий и оказались, по
признанию Милюкова, «утомлены в бесплодной борьбе» с прави-
тельством. В то время, когда требовалась решительность в действи-
ях, они упустили из своих рук «руководство событиями», которые
перешли к более левым течениям (103). В январе 1917 г., на заседа-
ниях кадетского ЦК как ни в чем не бывало продолжалось уже не-
известно по какому кругу обсуждение польского, литовского и ар-
мянского вопросов; выносились порицания Некрасову и Волкову за
их отсутствие на заседании МО ЦК; осуждалось поведение членов
фракции Воронкова и Востротина за их молчание на особом совеща-
нии у А. А. Риттиха и т. п.
Несколько живее прошло пленарное заседание 4-5 февра-
ля 1917 г., на котором обсуждался вопрос о возможном выступле-
нии рабочих в Петрограде 14 февраля и позиции, которую партии
следует занять. Милюков выразил опасение, что рабочие, если они
498
Глава пятая
«пойдут в сторону разъединения, а не объединения» с Думой, «на-
верное будут физически разбиты и выступление не будет иметь успе-
ха». Ф. И. Родичев признавал, что это стихийное движение рабочих
«уже вышло из сферы нашего влияния», тем не менее «надо сделать
все, что каждый умеет и может, чтобы остановить это выступление».
Большинство выступавших на заседании членов ЦК, за исключением
М. С. Аджемова, высказалось против поддержки рабочей забастовки
14 февраля (104).
Вызвал дискуссию вопрос о тактике думской деятельности фрак-
ции в предстоящую сессию (голосовать против всего бюджета или от-
дельных смет министерств и ведомств), какие законопроекты следует
выдвигать в первую очередь и т. д. По мнению кн. Павла Д. Долгору-
кова, «раз мы отрицаем выступление на улице, в Думе выступление
необходимо». Соглашаясь с этим, Ф. И. Родичев заявил: «Выступ-
ления Думы должны носить крайне деловой характер и этим бить
правительство». Однако Н. В. Тесленко считал, что «Думе нужно
не стесняться, что своим разоблачением она поможет немцам», а ей
«надо сказать до конца, что с таким поведением мы идем к пораже-
нию», что акцент следует делать не на смену отдельных лиц, а «делать
нажим на изменение системы». По мнению же Ф. Ф. Кокошкина, в
Думе «обструкции не нужны, даже по отношению к Протопопову», а
И. П. Демидов предлагал «составить в Думе меморию и с депутацией
отправить ее к государю». Члены МО ЦК настаивали на более ре-
шительной позиции. Так, Н. И. Астров считал, что «в выступлениях
Думы тон должен быть не ниже тона 1 ноября», что надо «устано-
вить связь и общение с рабочими группами», ибо «в будущем мини-
стерству народного доверия хорошие отношения с рабочими очень и
очень будут нужны». Характерно, что Астров поддержал предложе-
ние Аджемова о том, что пора начать борьбу «с короной». Тем не ме-
нее, резюмируя выступления членов ЦК, Милюков подчеркнул, что
в первые дни сессии следует «посвятить критике правительства, что-
бы дать твердость существования Думы» (105). Не случайно на за-
седании Думы 15 февраля 1917 г. Милюков, отвечая на призыв левых
фракций действовать «смело, и страна будет с вами», заявил: «Эти
призывы, эти надежны нас глубоко трогают, но я должен сказать, и
несколько смущают. Наше слово есть уже наше дело. Слово и вотум
суть пока наше единственное оружие» (106).
Однако на царских бюрократов словесные угрозы кадетов ока-
зывали противоположное воздействие. Понимая, что Дума без под-
держки масс бессильна и что без нее в принципе вполне можно обой-
тись, правительство накануне Февральской революции попыталось
ужесточить репрессивные меры (например, арестовав членов груп-
пы ЦВПК), спровоцировать выступления рабочих, а затем подавить
Hoi/на до победного конца
499
их силой оружия. Вполне понятно, что царские министры никак не
отреагировали на одно из последних и наиболее ярких думских вы-
ступлений одного из старейших депутатов Думы, члена кадетской
фракции Ф. И. Родичева. На заседании Думы 24 февраля он заявил:
- Мы требуем в настоящую минуту, именем голодного народа, име-
нем народа, который боится за судьбу во внешней борьбе, именем
л ого народа мы требуем власти, достойной судеб великого народа,
достойной значения той минуты, которую страна переживает, мы
требуем призыва к ней людей, которым вся Россия может верить, мы
требуем, прежде всего, изгнания отсюда людей, которых вся Россия
презирает» (107). Однако обитатели Царскосельского и Мариинско-
го дворцов предпочитали расправляться с народом традиционными
методами насилия.
В показаниях Чрезвычайной следственной комиссии 4 августа
1917 г. Милюков признал: «События 26 и 27 февраля застали нас
врасплох» (108). Размышляя над ходом Февральской революции 10
дет спустя, Милюков справедливо отмечал: «Дума не создала новой
революции: для этого она была слишком лояльна и умеренна. Но она
и не отвратила опасности этой революции» (109). Конечно, было бы
неверно сбрасывать со счетов значение оппозиционных выступлений
партии народной свободы. Своими парламентскими действиями она
вкупе с другими оппозиционными фракциями, безусловно, способ-
ствовала разоблачению пороков бюрократического режима, что, в
свою очередь, вело к дальнейшему углублению общенационального
кризиса в стране. В этом процессе определенную роль сыграла и Госу-
дарственная дума, которая, по словам Милюкова, «сделалась как бы
аккумулятором общественного недовольства и могущественным ру-
пором, через который глухое и бесформенное чувство недовольства и
раздражения возвращалось народу в виде политически осознанных,
определенно отчеканенных политических формул» (110). И хотя эти
«либеральные формулы» в общем и целом имели умеренный харак-
тер, тем не менее они способствовали созданию определенного оппо-
зиционного настроения, прежде всего в тех слоях населения, которые
в силу разных причин еще не были затронуты влиянием социалисти-
ческих партий и организаций. Разумеется, участвовавшие в Февраль-
ской революции различные социальные силы и политические партии
преследовали неоднородные цели и по-разному видели перспективу
дальнейшего общественного развития страны. Но на определенном,
хотя и весьма коротком, историческом отрезке времени их усилия
объективно слились как бы воедино, обеспечив тем самым победу
Февральской революции.
Годы Первой мировой войны стали завершающим этапом в про-
цессе формирования не только отдельных структурных элементов
500
Глава пятая
либеральной идеологии, но и либеральной концепции общественного
развития России в целом. Условия войны с особой остротой выявили
наличие глубоких противоречий между теоретическим осознанием
либеральными идеологами и политиками связи войны с революци-
ей, с одной стороны, и их практическим неприятием насильственно-
го переворота в стране - с другой. В своей повседневной политиче-
ской деятельности кадетские лидеры предпринимали максимальные
усилия к тому, чтобы предотвратить массовые революционные вы-
ступления. Во имя этого они сознательно шли на постоянные ком-
промиссы с властью, рассчитывая, вплоть до последнего момента ее
существования, хотя бы на минимальные уступки с ее стороны. Толь-
ко под непосредственным влиянием Февральской революции кадеты
вынуждены были изменить свой прежний политический курс.
Примечания
1.	Государственная дума. Четвертый созыв. Стенографические отчеты. Сес-
сия II. Часть I. СПб., 1913. Стб. 328.
2.	Милюков II. Н. Тактика фракции народной свободы во время войны. Пг.,
1916. С. 5.
3.	Там же. С. 6.
4.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1912-1914 гг. М., 1997. Т. 2. С. 361-363.
5.	Там же. С. 363-367.
6.	Там же. С. 368-370.
7.	Там же. С. 371-373.
8.	Там же. С. 376-377.
9.	Там же. С. 379-381.
10.	Там же. С. 426.
11.	Там же. С. 427.
12.	Там же. С. 427.
13.	Там же. С. 427.
14.	Там же. С. 429.
15.	Там же.
16.	Там же. С. 478-479.
17.	Там же. С. 483.
18.	Там же. С. 484.
19.	Там же. С. 493.
20.	Там же. С. 488.
21.	Милюков П. Н. Воспоминания. М., 1991. С. 395.
22.	Там же. С. 397. См.: Съезды и конференции Конституционно-демократи-
ческой партии. 1915-1917 гг. М., 2000. Т. 3. Кн. 1. С. 116-117.
Нойна до победного конца
501
23.	Там же.
24.	Государственная дума. IV созыв. Сессия III. Стенографические отчеты.
1I г., 1915. С. 150-151.
25.	Милюков П. Н. Тактика фракции народной свободы. С. 6.
26.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1915-1920 гг. М., 1998. Т. 3. С. 38.
27.	Там же. С. 39.
28.	Там же. С. 39, 40.
29.	Там же. С. 43.
30.	Там же. С. 41-42.
31.	Там же. С. 42.
32.	Там же. С. 45, 46.
33.	Там же. С. 49.
34.	Там же. С. 54.
35.	Там же. С. 55.
36.	Там же. С. 57.
37.	Там же. С. 77.
38.	Там же. С. 90-91.
39.	Там же. С. 91.
40.	Там же. С. 92.
41.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 1. С. 17-18.
42.	Там же. С. 33.
43.	Там же. С. 37.
44.	Там же. С. 193.
45.	Там же. С. 46.
46.	Там же. С. 115.
47.	Там же. С. 121.
48.	Там же.
49.	Там же. С. 122.
50.	Там же. С. 123.
51.	Там же. С. 124.
52.	Там же. С. 123.
53.	Там же. С. 159.
54.	Там же. С. 159.
55.	Там же. С. 162-163.
56.	Там же. С. 164.
57.	Там же. С. 194-195.
58.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. Кн. 1. С. 101.
502	Глава пятая
59.	Там же. С. 107.
60.	Там же.
61.	Милюков П. Н. Тактика фракции народной свободы во время войны.
С. 33; Милюков П. Н. Воспоминания. С. 412; Государственная дума. Созыв IV.
Сессия IV. Пг., 1915, Стб. 92-108. Программу Прогрессивного блока от имени со-
отвествующих фракций подписали: гр. В. Бобринский, В. Львов, И. Дмитрюков,
С. Шидловский, И. Ефремов и II. Милюков (См.: Милюков II. Н. При свете двух
революций // Исторический архив. 1993. № 1. С. 167).
62.	Кадетская фракция в годы Первой мировой войны внесла в Думу следую-
щие законопроекты: «Об учреждении Главного управления по снабжению армии»
(19 июля 1915 г.); «О волостном земском управлении» (И августа 1915 г.); «Об
учреждении Всероссийского союза городов» (8 марта 1916 г.); «Об учреждении
Всероссийского земского союза» (8 марта 1916 г.); «Об утверждении трезвости»
(26 февраля 1916 г.); «О введении земских учреждений в Кубанской области»
(29 февраля 1916 г.); «О введении Положения о земских учреждениях 12 июня
1890 г. в Черноморской губернии» (22 марта 1916 г.). Подробно об этом см.: За-
конотворчество думских фракций 1906-1917 гг. М., 2006. С. 602-649.
63.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. Кн. 1. С. 147—148.
64.	Там же. С. 152.
65.	Там же. С. 155.
66.	Там же. С. 157-158.
67.	Там же. С. 158.
68.	Падение царского режима. Т. 6. М.; Л., 1926. С. 278.
69.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 163.
70.	Там же. С. 165-166.
71.	Там же. С. 168.
72.	Там же. С. 179.
73.	Там же. С. 195-196.
74.	Там же. С. 198.
75.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 1. С. 262.
76.	Там же. С. 265-266.
77.	Там же. С. 270.
78.	Там же. С. 277.
79.	Там же.
80.	Там же. С. 299.
81.	Там же. С. 320.
82.	Там же. С. 323-324.
83.	Речь. 1916. 24 февраля.
84.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 235.
lit lit на до победного конца
503
<45. 'Гам же. С. 235.
86.	'Гам же. С. 292.
87.	Там же.
88.	Там же. С. 297.
89.	Там же. С. 303.
90.	Там же. С. 304.
91.	Красный архив. 1933. № 1. С. 90.
92.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 1. С. 357-358.
93.	Там же. С. 348, 350.
94.	Там же. С. 350.
95.	Там же. С. 352-353.
96.	Там же. С. 359.
97.	Государственная дума. Созыв IV. Сессия V. Стенографические отчеты.
Hi1916. Стб. 46, 47.
98.	Милюков II. II. Воспоминания. М., 1991. С. 445.
99.	Государственная дума. Созыв IV. Сессия V. Стенографические отчеты.
Стб. 135.
100.	Красный архив. 1933. № 1. С. 125.
101.	Государственная дума. Созыв IV. Сессия V. Стенографические отчеты.
Стб. 1178-1179.
102.	Милюков П. Н. История второй русской революции. М., 2001. С. 37.
103.	Падение царского режима. Т. 6. С. 262.
104.	Милюков П. Н. Россия на переломе. Париж, 1927. Т. 1. С. 27.
105.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 342.
106.	Там же. С. 342-346.
107.	Государственная дума. Созыв IV. Сессия У. Стенографические отчеты.
Стб. 1343-1344.
108.	Там же. С. 1714.
109.	Падение царского режима. Т. 6. С. 351-352.
110.	Милюков П. Н. Россия на переломе. Т. 1 С. 11.
Глава шестая
ИСПЫТАНИЕ ВЛАСТЬЮ
1. Эволюция программы и тактики
Несмотря на то что вопрос о возможности новой революции в
России дебатировался на заседаниях кадетского ЦК в течение мно-
гих лет, начавшееся в феврале 1917 г. стихийное массовое движение
застало партию народной свободы врасплох. Под мощным напором
революции трехсотлетний романовский режим, его центральные и
региональные институты и структуры рухнули всего за 8 дней. Рос-
сия стала одной из самых свободных, демократических и вместе с тем
безвластных и неуправляемых стран мира. В ней возникла иная рас-
становка социальных и политических сил, с учетом которой предсто-
яло действовать партии кадетов.
После отречения Николая II от престола кадетским юристам при-
шлось немало поломать голову над тем, как обеспечить реальную пре-
емственность власти. После напряженных и в итоге безрезультатных
переговоров с вел. кн. Михаилом Александровичем Временный ко-
митет Государственной думы, в котором главные роли играли пред-
ставители кадетской партии, принял решение о создании Временного
правительства. Однако с момента своего возникновения Временное
правительство оказалось в парадоксальной ситуации, когда одновре-
менно с ним в другом крыле Таврического дворца сформировалась
и приступила к самостоятельным и решительным действиям другая
власть - Совет рабочих и солдатских депутатов, опирающийся на
массовое движение, в т. ч. и на вооруженные армейские части.
Двоевластие, возникшее в центре, вскоре обернулось многовла-
стием на периферии. Постоянное стремление центральных и мест-
ных властей «перетянуть канат» в свою сторону в конечном счете
вело к ослаблению российской государственности, всех структур и
институтов центральной и местной власти, к падению их авторитета,
к дезорганизации производства и финансово-кредитной системы, к
усилению сепаратистских тенденций в национальных регионах, к на-
рушению системы управления армией и флотом, а в конечном счете
к анархии и хаосу.
Испытание властью
505
Февральская революция 1917 г. явилась мощным катализатором
и деле возрождения разного рода общероссийских и национальных
партийных организаций и движений, которые активизировали борь-
бу за лидерство и политическую власть. В России в марте-октябре
1917 г. действовало не менее 100 различных партий, общественных
организаций, движений. Общая численность членов партий перева-
лила за миллион человек. В этом «партийном котле», где атмосфер-
ное давление росло не по дням, а по часам, варилась и партия кадетов.
11 с пользуя властные институты, включая назначенных Временным
правительством комиссаров, она предпринимала различные попытки
гак или иначе стабилизировать политическую обстановку в стране,
чтобы создать предпосылки и условия как для победоносного окон-
чания войны, так и для созыва Учредительного собрания, которому
предстояло принять судьбоносные решения: выработать консти-
туцию, создать систему государственного управления, предложить
пажнейшие социальные законы, прежде всего о земле. Кадетам не
удалось убедить Советы рабочих и солдатских депутатов в необходи-
мости согласованных действий и бесперспективности политической
конфронтации, начавшейся с изданием Петроградским советом при-
каза № 1. Они не смогли уговорить лидеров национальных партий,
и т. ч. и либерального толка, повременить до окончания войны с по-
становкой во всем объеме национального вопроса. Точно так же ка-
деты не смогли объяснить крестьянам и рабочим, средним городским
слоям «затяжку» с решением объективно назревших социальных
проблем. Леворадикальные партии социалистического толка с нарас-
тающим напором требовали от Временного правительства немедлен-
ного решения вопроса о мире и земле, организации промышленного
производства, повышения заработной платы, обеспечения населения
продовольствием, предоставления политической независимости на-
родам национальных окраин. Справиться с таким объемом проблем
Временное правительство было не в состоянии, что, естественно, вело
к усилению массового недовольства, к эксцессам.
Новая политическая реальность, возникшая в России после побе-
ды Февральской революции, настоятельно требовала от кадетского
руководства оперативного реагирования на вызовы постреволюци-
онной эпохи, коррекции партийной программы и тактики, организа-
ционной перестройки, обновления агитационно-пропагандистского
арсенала.
Кадетские теоретики и политики приветствовали свержение «не-
навистного и антинародного режима», считая победу Февральской
революции логическим результатом всего предыдущего этапа осво-
бодительного движения в стране. Они оценивали Февральскую ре-
волюцию как «славную», «общенациональную», «надпартийную»
506
Глава шестая
и т. д. 3 июня 1917 г., на частном совещании членов Государственной
думы П. Н. Милюков, отвечая на им же поставленный вопрос: како-
ва наша революция? - заявил: «Она есть революция национальная,
революция всенародная, т. е. она объединяет в себе все классы и все
общественные группы и ставит перед собой задачи, которые должен
осуществить весь народ, которые только весь народ и может осуще-
ствить» (1). Согласно либеральной доктрине, Февральская рево-
люция трактовалась как революция политическая, которая создала
необходимые условия для последующего динамичного и эволюци-
онного социально-экономического переустройства России на демо-
кратической платформе. «Срезав» самодержавно-бюрократический
«нарост», Февральская революция, по мнению кадетских идеологов,
создала почву для сближения России со странами западной демокра-
тии. Кадеты рассчитывали, что, имея в своем распоряжении власт-
ные функции, они смогут реализовать в ближайшей перспективе соб-
ственную модель преобразования страны (2).
Делая акцент на «общенациональном» и «надпартийном» харак-
тере Февральской революции, кадеты на первых порах питали на-
дежду на то, что им удастся наладить сотрудничество с умеренным
крылом социалистических партий, имеющим определенное влияние
в Совете рабочих и солдатских депутатов, в деле «демократического
государственного строительства» и «демократического социального
преобразования». В этом духе была составлена первая совместная де-
кларация Временного правительства и Совета рабочих и солдатских
депутатов. Недаром на VII съезде партии народной свободы, состояв-
шемся 25-28 марта 1917 г., ее лидеры - М. М. Винавер (председатель
съезда), П. Н. Милюков и кн. Д. И. Шаховской, имея в виду сотруд-
ничество Временного правительства и Совета рабочих и солдатских
депутатов, пытались провести демаркационную линию между «раз-
умными» социалистическими элементами, выражавшими готовность
к компромиссу, и приверженцами «максимализма и большевизма»,
делавшими ставку на перерастание политической революции в ре-
волюцию социальную. Подчеркивая заслуги Совета рабочих и сол-
датских депутатов в февральско-мартовские дни 1917 г., Милюков
заявил, что «если бы не было их доли участия в перевороте, то ника-
кое наше предвидение и никакая наша государственная мудрость ни
к чему не привели бы». Разъясняя делегатам съезда свое понимание
роли Совета рабочих и солдатских депутатов в революции, Милюков
подчеркнул: «...то, что я увидел... в дни, в моменты нашего соприкос-
новения с представителями Совета рабочих депутатов, показало, что
обстоятельства поставили на высоту многих людей, которых раньше
мы с этой стороны не знали, и что способность организовать людей
для обдуманных решительных действий, эта способность явилась
Испытание властью
507
всюду, где она была нужна, и не только в нашей среде. В этом наша
ппдежда на будущее, надежда на то, что в рядах вот этих людей, фак-
। ически оказавшихся ближе к пролетарским и демократическим мас-
сам, в рядах этих людей больше ума и найдутся видные имена. Часть
их еще находится за границей, но они, вероятно, рано или поздно
придут сюда, богатые жизненным опытом, данным заграничной жиз-
нью, способные различать между тем, что опасно, и тем, что полезно.
И мы рассчитываем, что они нам помогут так, как помог А. Ф. Керен-
ский» (3).
Считая Февральскую революцию 1917 г. по своей природе по-
литической, кадетские теоретики были убеждены в том, что власть
должна перейти именно в руки представителей либеральной оппо-
зиции, как наиболее адекватно выражающей общенациональные и
общегосударственные задачи России на ближайшую историческую
перспективу. Подчеркивая, что переустройство России на основе со-
циалистических моделей является «музыкой далекого будущего», ка-
детские лидеры питали надежду на то, что социалисты откажутся от
своих притязаний на политическую власть и окажут всемерную под-
держку Временному правительству. «С нашей точки зрения, - гово-
рил на VII съезде партии М. М. Винавер, - Временное правительство
является единственной исполнительной и законодательной властью
страны, и никакие организации не должны брать на себя подобные
функции. Никакое организованное общество не может покоиться на
совмещении двух властей». По мнению Винавера, «Совет пусть су-
ществует, но не претендует на функции власти исполнительной» (4).
Постоянные претензии Совета рабочих и солдатских депутатов на
исполнительную власть как раз и не устраивали кадетов, усматри-
вавших в лице Советов вполне реального и опасного политического
конкурента, вмешивавшегося в дела управления страной. Это с ло-
гической неизбежностью вело к обострению отношений между Вре-
менным правительством и Советом рабочих и солдатских депутатов,
к ослаблению структур и институтов исполнительной власти, к де-
стабилизации политической обстановки в стране. Кадеты настаивали
па том, чтобы Совет рабочих и солдатских депутатов, имевший ре-
альное влияние на массовое движение, стал прочным заслоном про-
тив «максимализма и большевизма». «В этой борьбе, - подчеркивал
кн. Д. И. Шаховской, - мы также найдем опору и возможность со-
глашения с левыми течениями, более разумными» (5). «Соединение
всей страны против большевиков» представлялось кн. Е. Н. Трубец-
кому вполне возможным, и он считал это спасением для всей стра-
ны. Однако расчеты кадетов на сотрудничество с Советом рабочих
и солдатских депутатов оказались иллюзорными, ибо умеренные и
«здравомыслящие» социалистические элементы сами испытывали
508
Глава шестая
постоянно нарастающее давление снизу. Чтобы сохранить свое вли-
яние в массах, они были вынуждены, с одной стороны, «давить» на
Временное правительство, предъявляя ему все больший объем ради-
кальных и практически невыполнимых требований, а с другой - идти
на постоянные уступки требованиям экстремистки настроенных эле-
ментов, настаивавших на дальнейшем развитии и «углублении» ре-
волюции, на перерастании буржуазно-демократической революции
в революцию социалистическую. В итоге возник тот заколдованный
круг, из которого все труднее и труднее было найти разумный ком-
промиссный выход.
В условиях нарастающей конфронтации в обществе шла кор-
ректировка наиболее значимых разделов кадетской программы
(политический, национальный и социальный), которые призваны
были отразить радикальные изменения в стране. После свержения
монархии в кадетской среде победу одержали сторонники «народ-
ного суверенитета» - введения в России демократической парла-
ментской республики, сторонники «волеизъявления» - созыва Уч-
редительного собрания на основе всеобщего избирательного права.
Обосновывая отказ партии народной свободы от идеи монархизма,
Ф. Ф. Кокошкин на VII съезде партии народной свободы заявил,
что кадеты «никогда в своем большинстве не считали монархию,
хотя бы и парламентарную, наилучшей формой правления. Никог-
да монархия конституционная или парламентарная не была для нас,
как для настоящих монархистов, верховным принципом, которому
бы мы подчинили всю нашу политическую программу, монархия
была для нас тогда не вопросом принципа, а вопросом политической
целесообразности».
Через 12 лет после принятия программы I учредительным съез-
дом кадетской партии в октябре 1905 г., Кокошкин пытался убедить
своих единомышленников в том, что «монархическая форма прав-
ления, которую мы тогда отстаивали, есть для нас не цель, а только
средство, при помощи которого мы в данный момент рассчитывали
кратчайшим путем приблизиться к осуществлению наших полити-
ческих идеалов, тех принципов, которые мы кладем в основу нашей
программы» (6). Подчеркнув, что «в вопросе о государственном
строе мы всегда отличаем вопрос о форме от вопроса о существе и
содержании», Кокошкин заявил, что кадеты всегда рассматривали
конституционно-парламентскую монархию в качестве историче-
ски необходимой переходной ступени от абсолютизма к полному
осуществлению начал народоправства: «Парламентская монархия
была в наших глазах, прежде всего, такой переходной ступенью, че-
рез которую переход от абсолютизма к народоправству мог бы со-
вершаться наиболее легким образом» (7). Нельзя было также, про-
Испытание властью
509
должал Кокошкин, сбрасывать со счетов и отношение населения к
монархии, с которой связывалось «представление о государстве с
'шчным символом». Поэтому кадеты и не хотели, «насилуя эту по-
требность, навязать народу свои собственные идеалы» (8). Однако
ла 12 лет государственное самосознание народа изменилось, и «лич-
ный символ утратил свой идеал». В течение этого времени монархия
попирала права народа и сама разрушала в его сознании ту связь,
которая «существует между представлением о монархе и представ-
лением о государстве». Монархия, подчеркивал Кокошкин, сама
• подорвала собственные устои и своими собственными руками гото-
вила свою гибель» (9). Кокошкин привел слова патриарха русского
либерализма И. И. Петрункевича о том, что «монархия совершила
над собой акт самоубийства». Введение в программу партии требо-
вания демократической республики способствовало бы «снятию»
противоречия между кадетами и социалистами по вопросу о форме
государственного устройства. «Монархия, - заявил Кокошкин, - нас
разъединяет, а республика соединяет». В новой политической ситуа-
ции, сложившейся в стране после Февральской революции, Россия,
считал Кокошкин, должна стать демократической парламентарной
республикой. «Республика в наших глазах не может не быть самой
совершенной формой правления, ибо, - подчеркивал он, - это та-
кая форма правления, при которой наш демократический принцип:
господство воли народа осуществляется в самом полном и чистом
виде» (10). Чтобы обеспечить действительное господство демокра-
тического принципа, считал Кокошкин, «в республике должно быть
проведено разделение власти». В республике законодательная власть
должна «целиком принадлежать представительному собранию». Во
главе исполнительной власти должен стоять президент республики,
избираемый на определенный срок народным представительством
и управляющий «через посредство ответственного перед народным
представительством министерства» (11).
Как и на пленарном заседании ЦК 10-13 марта 1917 г., на VII съез-
де партии не оказалось сторонников монархии. Кн. Е. Н. Трубецкой
подчеркнул, что в данный момент не время обсуждать вопрос «нуж-
на или нам монархия или республика», а надо думать об одном, «как
нам упрочить республику» (12). Чтобы окончательно преодолеть еще
распространенные в российской глубинке «монархические сомне-
ния», центральное правительство должно немедленно принять меры
для наведения в стране законности и порядка, провести системные
реформы в области управления и суда, создать условия для «рит-
мического» функционирования властных структур всех уровней.
Выдвинутое делегатом из Костромской губернии Н. А. Кухаренко
(позиционировавшим себя как представителя украинского обще-
510
Глава шестая
ства) предложение о признании партией не демократической парла-
ментарной, а демократической федеративной республики, хотя и не
получило на съезде однозначной поддержки, однако в той или иной
форме нашло отклик в выступлениях представителей различных
национальностей (С. Н. Максудов) и разных регионов (М. М. Мо-
гилянский, Н. М. Рындин). Все это свидетельствовало о том, что в
кадетской партии продолжали существовать различные точки зрения
на государственное устройство России, а также на решение нацио-
нального вопроса.
Не получили на съезде дальнейшего развития и идеи философа
Н. О. Лосского о кадетской «музыке будущего» - о трансформации
идеологии, программы и политики партии народной свободы в сто-
рону «эволюционного социализма по типу английского фабианского
общества». Если в программе, заявил Лосский, «будет просто слово
демократическая республика, без указания на наши социальные иде-
алы, то колеблющиеся элементы, отпугиваемые от социалистических
партий их нетерпимостью или наклонностью к диктатуре, не решат-
ся примкнуть к нам». Поэтому в программу, по его мнению, помимо
пункта о демократической республике, необходимо ввести дополне-
ние с указанием на «демократический социальный строй» (13).
Однако подавляющее большинство делегатов в своих выступ-
лениях всецело разделяло позицию Ф. Ф. Кокошкина, считая ее
наиболее соответствующей целям и задачам партии. Более того,
М. Л. Мандельштам, увлекшись развитием республиканской идеи,
внес предложение о переименовании конституционно-демократи-
ческой партии в республиканско-демократическую партию. Правда,
это предложение сразу же было отвергнуто. В своем заключительном
слове Кокошкин, не желая обострять ситуацию, заявил, что вопросы
о федерации и федеративной республике станут предметом рассмо-
трения особых комиссий ЦК, которые представят свои разработки на
рассмотрение последующих партийных съездов. В логической связи
с этими вопросами в ближайшей перспективе будут рассмотрены и
вопросы об однопалатной или двухпалатной системе. Эти доводы
Кокошкина обеспечили единогласное (323 делегата) принятие ре-
шения об изменении параграфа 13 программы о государственном
устройстве России. В новой редакции программы записано: «Россия
должна быть демократической парламентарной республикой» (14).
Единогласно была принята и формула Кокошкина: «Законодатель-
ная власть должна принадлежать народному представительству. Во
главе исполнительной власти должен стоять президент республики,
избираемый на определенный срок народным представительством
и управляющий через посредство ответственного перед народным
представительством министерства» (15).
Испытание властью	511
Главной заботой кадетских юристов после Февральской револю-
ции был поиск оптимального решения вопроса о претворении осново-
полагающей либеральной идеи о разделении властей в общей систе-
ме правового государства. Речь шла о четкой фиксации правомочий
Временного правительства и его законодательных и исполнительных
функций. Сторонников идеи «народного суверенитета» явно смуща-
ло то, что новая власть является преемницей старой авторитарной
власти. По их мнению, источником власти правового государства
должна быть воля большинства народа, выраженная Учредительным
собранием, избранным на основе всеобщего избирательного права.
На VII съезде кадетской партии был заслушан и обсужден доклад
Ф. Ф. Кокошкина «Об Учредительном собрании», сроках созыва и
объеме его компетенции. «Русский народ, - говорил докладчик, -
< гоит перед Учредительным Собранием, через которое он свободно
выразит свою волю и утвердит свою свободу. Это будет историческое
собрание, которое, может быть, на столетие вперед определит путь
нашего дальнейшего политического развития» (16). Напоминая, что
Временное правительство дало обещание созвать Учредительное
собрание в кратчайший срок, Кокошкин полагал, что оно «может и
должно быть созвано еще во время войны»; «точное определение сро-
ка этого созыва будет зависеть от хода военных действий», ибо «среди
серьезных и решающих военных операций провести выборы в армии,
стоящей на фронте, будет, конечно, невозможно». Однако «в момент
затишья военных операций» выборы в армии могут быть проведены.
Кроме того, Кокошкин обратил внимание делегатов съезда на ряд
процедурных сложностей при подготовке избирательной кампании
(выработка избирательного закона, составление списков избирате-
лей органами местного самоуправления, которые, в свою очередь,
также должны быть переизбраны на основе всеобщего избиратель-
ного права; определение периода избирательной агитации и времени
подведения итогов выборов). Таким образом, при самом благоприят-
ном стечении обстоятельств Учредительное собрание могло быть со-
звано не ранее конца лета или начала осени 1917 г. «Это мне, - заявил
Кокошкин, - представляется самым ранним сроком» (17).
В докладе Кокошкина было определено оптимальное число депу-
татов Учредительного собрания - не более 800 человек. Кокошкин
считал, что выборы депутатов Учредительного собрания должны
проходить на основе пропорциональной системы, которая, по его
мнению, на данный момент является «наиболее совершенной» и
«наиболее справедливой». Разделяя эту точку зрения, ЦК кадетов
обратился к местным партийным организациям с просьбой «подвер-
гнуть этот вопрос обсуждению и в скорейшем времени предоставить
свои заключения Центральному комитету, который внесет вопрос
512
Глава шестая
о системе выборов на следующий съезд для окончательного реше-
ния» (18). Забегая вперед, скажем, что VIII съезд партии на своем
заседании 12 мая 1917 г. принял предложение ЦК о желательности
пропорциональной системы выборов в Учредительное собрание (19).
Говоря о компетенции Учредительного собрания, Кокошкин осо-
бо подчеркнул, что, исходя из реального положения дел, ее пределы
нельзя ничем ограничить. «Юридически оно будет полновластным, и
никто не может ни ограничить его круга ведомства, ни поставить срок,
когда оно должно кончить свою деятельность. И то и другое - и свою
компетенцию, и срок своей деятельности - Учредительное собрание
само определит своей собственной властью» (20). Вместе с тем в чи-
сто практическом плане Учредительное собрание, считал Кокошкин,
должно «само ограничить себя»: «Оно должно само очертить круг
своих задач и не выступать за пределы тех задач, а также положить
срок своей деятельности». Основная целевая задача Учредительного
собрания - принятие российской конституции, определение образа
правления, а также решение всех важных государственных вопросов,
вставших к этому времени на повестку дня.
В своем докладе Кокошкин подробно остановился на вопросе ор-
ганизации исполнительной власти в период работы Учредительно-
го собрания. По его мнению, «исполнительная власть должна быть
отделена от законодательной и должна быть отделена от Учреди-
тельного собрания даже временно до установления окончательной
конституции». Временная исполнительная власть устанавливается
Учредительным собранием на началах парламентаризма. Учреди-
тельное собрание должно избрать временную главу исполнитель-
ной власти (президента республики), который будет осуществлять
«правительственные функции через министерство, ответственное
перед Учредительным собранием». «Таким образом, - отмечал Ко-
кошкин, - исполнительная власть будет, с одной стороны, отделена
от Учредительного собрания, но, с другой стороны, будет находиться
в зависимости от него. Министерство будет существовать до тех пор,
пока будет пользоваться доверием собрания» (21).
Дискуссия вокруг доклада Кокошкина развернулась по вопросам
сроков созыва Учредительного собрания (во время войны или после
войны), места его пребывания (Петроград или Москва), закона о вы-
борах (оставить прежний гражданский возраст в 21 год или понизить
его до 20-18 лет), пределах его компетенции (нужно ли выносить
принятую Учредительным собранием конституцию на всенародный
референдум). Кокошкин заявил, что по целому ряду возникших в
ходе дискуссии вопросов следует подождать мнения местных пар-
тийных комитетов, что же касается референдума, то «при настоящих
Испытание властью
513
условиях жизни России проводить его нецелесообразно, ибо уже
гами выборы дают народу возможность высказать свое мнение».
В результате единогласного голосования была принята резолю-
ция Кокошкина: «1) Учредительное собрание должно быть созвано в
возможно кратчайший срок, но с соблюдением всех гарантий, необхо-
димых для того, чтобы выборы могли правильно выразить народную
полю. 2) Так как Учредительное собрание будет обладать всею пол-
нотой власти, то определение его компетенции и продолжительности
его деятельности будет зависеть от него самого. Но нужно признать
желательным, чтобы по выполнении своих задач, заключающихся в
установлении конституции России и в разрешении тех неотложных
тосударственных вопросов, которые встанут на очередь ко времени
созыва Учредительного собрания, оно возможно скорее уступило ме-
г го установленному им законодательному порядку. 3) На время дея-
н’льности Учредительного собрания исполнительная власть должна
быть организована по принципу ответственного пред Учредитель-
ным собранием министерства» (22). Вопрос о месте проведения Уч-
редительного собрания съезд оставил открытым.
Как видим, кадетские юристы придерживались позиции «не-
прсдрешенчества», полагая, что только Учредительное собрание по-
средством принятой конституции окончательно определит форму
государственного устройства (структуру исполнительных и законо-
дательных органов власти). Такой подход, безусловно, был рассчитан
па политическую консолидацию либеральных сил (среди них про-
должал дебатироваться вопрос об однопалатном или двухпалатном
представительстве, о мажоритарной или пропорциональной избира-
тельной системе), заинтересованных в мирном переустройстве Рос-
сии. Вместе с тем идея «непредрешенчества» в определенной степени
сглаживала те противоречия, которые имели место между кадетами и
социалистическими партиями.
Кадетские юристы (Кокошкин, М. С. Аджемов, Д. Д. Гримм,
В. Э. Нольде, Н. И. Лазаревский, В. А. Маклаков, В. Д. Набоков,
II. П. Гронский и др.) сосредоточились на разработке модели право-
вого государства, которая должна была стать основой конституции.
Они вошли в состав созданных при Временном правительстве ко-
миссий и совещаний (Юридическое совещание, Всероссийская по
делам о выборах в Учредительное собрание комиссия и др.) (23). На
рассмотрение Юридического совещания передавались вопросы пуб-
личного права, возникающие в связи с разработкой всего комплекса
проблем, возникших с установлением в России нового государствен-
ного строя. Кроме того, Юридическое совещание давало заключения
по всему кругу проблем, имеющих законодательный характер. Сле-
дуя общей либеральной правовой теории, Юридическое совещание
514
Глава шестая
подготовило проекты основополагающих документов: Конституция
Российского государства, Декларация прав гражданина, в которых
был аккумулирован многовековой мировой и отечественный опыт в
области создания действенной и эффективной модели гражданского
общества и правового государства. Юридическим совещанием был
разработан и проект закона «Об организации Временной исполни-
тельной власти при Учредительном собрании», в котором были четко
прописаны функции и круг полномочий временного президента де-
мократической парламентской республики. Помимо текущего опера-
тивного руководства исполнительной ветвью власти, в компетенцию
президента входили внешнеполитические вопросы (объявление вой-
ны, заключение договоров), исполнение функций главнокомандую-
щего вооруженными силами. Президент имел право законодатель-
ного почина. Вместе с тем кадеты считали необходимым специально
подчеркнуть, что все действия президента должны находиться под
контролем Учредительного собрания. Всероссийской комиссией по
выборам в Учредительное собрание был разработан избирательный
закон, причем в ходе его длительной подготовки победу одержали
сторонники пропорциональной системы выборов, которая должна
была гарантировать права меньшинства.
Весной и летом 1917 г. кадетскими юристами были разработаны
проекты реформ местного самоуправления и управления, многие
из которых стали действующими законами (закон 15 апреля 1917 г.
«О производстве выборов гласных городских дум и об участковых
городских управлениях», закон 25 мая 1917 г. «О производстве вы-
боров губернских и уездных земских гласных», законы 9 июня 1917 г.
«Об общественном управлении городов» и «Об изменении действую-
щих положений о губернских земских учреждениях», закон 15 июля
1917 г. «О поселковом управлении»). Суть этих законов сводилась
к реальному осуществлению демократизации местного самоуправле-
ния и управления. Зафиксированный в законах принцип всеобщего
избирательного права обеспечивал децентрализацию управления и
способствовал значительному расширению компетенции органов
местного самоуправления. Согласно законам, выборы на уровне по-
селка и волости, как правило, производились на основе мажоритар-
ной системы. Однако по постановлению уездной управы допускалась
и пропорциональная система выборов. Выборы же в уездное и гу-
бернское земство осуществлялись исключительно на основе пропор-
циональной системы, учитывающей интересы меньшинств и регио-
нальные особенности. Органы местного самоуправления получали
право образовывать союзы и товарищества. Единственным ограниче-
нием было то, что союзы и товарищества не имели права устанавли-
вать налоги и издавать обязательные постановления.
Ill пытание властью
515
Как видим, используя огромный предшествующий интеллек-
|уальный опыт теоретиков и идеологов российского либерализма,
прежде всего кадетской партии, Временное правительство достаточ-
но оперативно приступило к созданию столь необходимых базовых
низовых структур гражданского общества и правового государства.
К сожалению, последующие события - большевистский переворот и
Гражданская война - не позволили довести этот либеральный экс-
перимент до логического конца.
Большое внимание кадетские теоретики в послефевральский пе-
риод уделили разработке национального вопроса. На VIII съезде был
заслушан доклад «Автономия и федерация». Его автор Ф. Ф. Кокош-
кин был одним из крупных теоретиков в области права и автором
раздела кадетской программы по национальному вопросу. Подчер-
кивая свою приверженность принципу единой и неделимой России,
он высказался категорически против предоставления народностям
права политического самоопределения. Кокошкин считал, что в ус-
ловиях политической нестабильности и усиления конфронтации в
сфере национальных отношений разделение страны даже по нацио-
нально-территориальному принципу, на чем настаивали представи-
тели отдельных национальностей, приведет к «полному разрушению
единства России, к установлению уже не федерации (союзного го-
сударства), а конфедерации (союза государств)». Поэтому он при-
зывал все политические партии и течения как можно скорее снять
с повестки дня вопрос о федеративной республике и национально-
территориальной автономии. Он предлагал решать национальный
вопрос в рамках полиэтнического государства путем предоставле-
ния народностям культурно-национальной автономии. В противном
случае, заявил он, может произойти «крушение русской революции
и русской республики под ударами разгоревшихся национальных
страстей» (24). Вместе с тем Кокошкин не отрицал, что в перспекти-
ве вполне могут сложиться условия для введения территориальной
автономии, «поставленной в зависимость от всей совокупности эко-
номических, этнографических, бытовых условий. Притом при такой
постановке вопроса имеется в виду автономия не государственного,
а провинциального типа со сравнительным узким кругом ведомства,
относящимся к чисто местным делам». Местному же законодатель-
ству должны быть предоставлены вопросы «местной национально-
культурной жизни, правила употребления различных языков в мест-
ных учреждениях, с соблюдением основных принципов, которые
будут установлены общегосударственным законодательством для
охраны прав общегосударственного языка и языков национальных
меньшинств» (25).
516
Глава шестая
В данный исторический момент Кокошкин считал вполне назрев-
шим распространение местного самоуправления на всю территорию
России. Губернским и областным земствам могли быть предостав-
лены широкие права, включая издание местных законов в сфере хо-
зяйственной, культурной и культурно-национальной жизни. Однако
при этом местное законодательство не должно было противоречить
общегосударственному законодательству. Общегосударственные ор-
ганы власти получали право в случае необходимости применять вето
по отношению к местному законодательству. Губернские и област-
ные органы местного самоуправления могли вступать между собой
«в срочные и бессрочные» соглашения для совместного осуществле-
ния общих задач и образовывать для этой цели «временные и посто-
янные союзы». Изменение территориальных границ губерний и об-
ластей, а также их разделение и слияние могло быть осуществлено
«по инициативе и с согласия подлежащих местных представитель-
ных собраний и в соответствии с желаниями местного населения»,
но только в порядке общегосударственного законодательства. Под-
черкнув, что «революцию совершил весь российский народ, без раз-
личия национальностей», надо помнить, что в данный исторический
момент было бы неразумно «разбегаться» по отдельным «националь-
ным квартирам». «Сейчас наша задача - вместе всем, сообща, утвер-
дить свободу всей России, а в будущей свободной России не могут
быть закрыты пути для удовлетворения каких-нибудь справедливых
требований» (26).
В резолюции, внесенной Кокошкиным от имени ЦК, большое вни-
мание было уделено проблемам русского и национальных языков.
В логике общей либеральной теории решения национального вопроса
русский язык должен был сохранить статус языка не только общего-
сударственного, но и межнационального общения, т. е. выполнять ин-
тегрирующую роль межнационального сближения национальностей,
проживающих на территории России. В местных государственных и
общественных учреждениях, содержащихся за счет государства или
органов местного управления, устанавливалось право употребления
местных языков соответственно национальному составу населения.
При этом должны быть в порядке общегосударственного законода-
тельства обеспечены права русского языка и языков национальных
меньшинств. Населению каждой местности предоставлялось право
получения начального и по возможности среднего и высшего образо-
вания на родном языке.
Доклад Кокошкина и резолюция вызвали острую полемику, в ко-
торой приняли участие 24 делегата VIII съезда. Прекрасно осознавая,
что основные стрелы доклада направлены против проявлений сепа-
ратизма и «самостийности», украинские делегаты настаивали на том,
lit пытание властью
517
•но «права национальностей могут быть обеспечены только при раз-
ни гии федеративных начал». Так, черниговский делегат М. М. Моги-
ч и некий настоятельно требовал включить в параграф 25 программы
-указание на автономию Украины в том смысле, в каком до сих пор
лот параграф указывал на автономию Польши», а если кадеты от-
кажутся удовлетворить это требование, «украинцы не станут их под-
держивать» (27). Харьковский делегат А. В. Маклецов, заявляя, что
•образование федеративного государства должно идти путем спло-
чения ячеек, а не путем распада государственных тканей», настаивал
па проведении «принципа автономии», имея в виду, видимо, терри-
ториально-национальную автономию, против которой возражал Ко-
кошкин. Киевский делегат П. Э. Бутенко, выражая восхищение спо-
собностью Кокошкина «мастерски» возвести «здание» российской
государственности, в то же время ядовито заметил: «Дом построен
красиво, но на фронтоне его надпись: желающий национального раз-
вития, входя в этом дом, оставь надежду навсегда». Между тем каж-
дому из народов России принадлежит полное право «иметь квартиру
в новом доме свободной России по своему вкусу». «Если бы Кокош-
кин, - заявил Бутенко, - прочел свой доклад в Киеве, о нем бы ска-
зали: это говорит великорусский националист» (28). По его мнению,
без адекватного решения национального вопроса партии народной
свободы нечего делать на Украине. Впрочем, несмотря на эту резкую
критику, Бутенко в заключение заверил, что «Киевский комитет не
присоединяется к требованию федерации, а высказывается за широ-
кую децентрализацию государственной власти» (29). Представитель
литовской группы П. С. Леонас (делегат от Москвы) считал, что, в
отличие от прежней редакции программы, в новой редакции Кокош-
кина «автономия понимается уже прямо в смысле земского само-
управления с довольно узкой компетенцией, и национальности, со-
знающие себя вправе домогаться автономии, с таким пониманием не
согласятся... В свободной России такая самобытная национальность,
как литовская, отличная от славянства, вправе рассчитывать также
на особое признание» (29). О необходимости «сибирской автоно-
мии» говорил член ЦК Некрасов.
Заключительное слово Кокошкина было не менее эмоциональ-
ным, чем выступления делегатов из национальных регионов, где в
результате Февральской революции национальные проблемы стали
источником обострения межпартийной борьбы. Острота дискуссии,
с его точки зрения, была обусловлена прежде всего тем, что в обще-
ственном сознании смешались два вопроса - о федерации и нацио-
нальный. Его задача как раз и состояла в том, чтобы их «развести»,
одновременно показав, что в конкретной исторической ситуации
предлагаемая «им автономия есть крупный шаг вперед в смысле
518
Глава шестая
удовлетворения потребностей известных национальностей». Он по-
лагал, что свободное и полное культурно-национальное развитие,
обеспеченное общегосударственным законодательством, решает на-
циональный вопрос, сохраняя при этом единство России, препят-
ствуя ее распаду «на отдельные национальные квартиры». Вместе с
тем Кокошкин соглашался, что национальный вопрос нуждается в
дальнейшей разработке и будет поставлен на обсуждение следующего
партийного съезда. По сути, Кокошкин отверг все основные предло-
жения, высказанные делегатами (отказ от термина «провинциальная
автономия», выделение «литовского вопроса», «национально-терри-
ториальная автономия для Украины на основе федерации», «краевая
автономия»). Большинством голосов VIII съезд поддержал основные
положения доклада и резолюции Кокошкина и внес соответствую-
щие изменения в новую редакцию партийной программы.
На IX съезде, состоявшемся 23-28 июля 1917 г., обсуждение на-
ционального вопроса было продолжено. На вечернем заседании
24 июля от ЦК с докладом «Национальный вопрос в России» вы-
ступил барон Б. Э. Нольде. Он заявил, что национальная проблема
может быть решена в двух формах: «более простой и менее совер-
шенной форме - территориальной и не менее простой, но более со-
вершенной форме - личной (персональной)». Первый вариант - это
путь к раздроблению единой России на территориальные националь-
ные образования, в которых одна из национальностей может захва-
тить гегемонию, в то время как национальные меньшинства вполне
могут оказаться ущемленными в своих правах. «Территориально го-
сподствующая национальность, - подчеркивал Нольде, - будет стре-
миться к самоутверждению за счет более слабых численно нацио-
нальностей» (30). «Мы, - продолжал он, - не воздвигнем в России
прочной политической постройки при помощи попыток построить
иерархию российских национальностей. Русское государство долж-
но обеспечить за всеми своими гражданами возможность свободного
культурного развития на началах политического и гражданского ра-
венства. Это основное начало равноправия должно быть проведено
и при разрешении русской национальной проблемы: в новой России
не должно быть ни централизованного, ни децентрализованного на-
ционального угнетения» (31).
Вторым вариантом решения национального вопроса в полиэтни-
ческом государстве являлось проведение персонального принципа,
позволяющего в рамках единого и неделимого государства удовлет-
ворить потребности каждой личности в ее культурно-национальном
развитии. Сохраняя русский язык в качестве коммуникационного
средства межнационального общения, каждая национальность «мо-
жет пользоваться родным языком в государственных учреждениях
Испытание властью
519
и публичных союзах всех тех многочисленных местностей России,
i де живет смешанное в национальном смысле население». Система
национальных языков, отмечал Нольде, должна «покоиться не на
К'рриториальном начале, но на начале личном, на праве всех нацио-
нальностей пользоваться родным языком в сношениях с властью и
|ребовать, чтобы постепенно его язык стал, наряду с другими, де-
лопроизводственным языком учреждений, которые его обслужи-
вают» (32). Персональный принцип позволяет более эффективно
удовлетворять и все другие стремления национальностей в области
их культурно-национального строительства (национальные школы,
церковь, учреждения культуры и т. п.). «За любыми группами, созна-
ющими свою национальность, государством должно быть признано
право составлять единые национальные союзы для осуществления
задач культурного управления, притом на началах публичных, а не
частных» (33). В круг компетенции этих национальных публичных
союзов государство должно было включить право осуществления
• части государственных функций» в отношении членов этого со-
юза на началах «лично-национального самоуправления», кроме того
обеспечить союзы финансовыми средствами путем «предоставления
пособий из средств государственного казначейства», а также «права
обложения участников союза» (34). Были определены и «условия при-
надлежности лица к союзу»: каждый, живущий «на многоплеменной
территории», должен «заявить свою принадлежность к той или иной
народности, раз он хочет пользоваться правами, которые государство
предоставляет через посредство национальных организаций» (35).
Подчеркивая, что данный вариант разрешения национального во-
проса представляется весьма сложным и длительным, Нольде считал
1Ч'О более рациональным, позволяющим сохранить государственное
единство России, обеспечить мир и «дружное сожительство народ-
ностей на благо русского государства и русской культуры» (36).
Поддержанный большинством делегатов, доклад Нольде встре-
тил резкую критику со стороны украинских представителей, усмо-
тревших в нем отказ от автономии Украины и потребовавших от ЦК
разъяснений. Выступивший в прениях Милюков резко осудил «само-
чинные отпадения от России до решения Учредительного собрания
в явочном порядке», имея в виду решения украинской Центральной
рады об автономии Украины, что вызвало правительственный кри-
зис. Вместе с тем он проинформировал, что ЦК уже поставил вопрос
об областной автономии Украины и создал специальную комиссию,
которая должна выработать специальный законопроект по данному
вопросу.
В результате довольно бурной дискуссии IX съезд принял по до-
кладу Нольде ряд положений, которые были внесены в новую редак-
520
Глава шестая
цию программы партии народной свободы. К статье И программы
было добавлено: «Государство может передать национальностям, дей-
ствующим в качестве единых не территориальных публично-право-
вых союзов, осуществление указываемых законом задач культурного
управления (просветительских, религиозных, по общественному
призрению, экономических и т. д.) в отношении всех лиц, признаю-
щих свою принадлежность к этим национальностям. Организация
этих национальных союзов, предметы их ведения и степень власти,
размеры производимых ими из средств государственного казначей-
ства пособий и условия обложения участников, а равно и отношение
союзов к государству определяется в порядке общегосударственного
законодательства». Статья 12 программы была принята в следующей
формулировке: «Русский язык, как общегосударственный, должен
быть языком центральных государственных учреждений, армии и
флота; в местных государственных и общественных учреждениях и
учебных заведениях, содержимых на средства государственные или
органов местного самоуправления и автономии, должно быть уста-
новлено право употребления местных языков соответственно на-
циональному составу населения, с обеспечением, в порядке общего-
сударственного законодательства, равных прав русского языка, как
языка не только общегосударственного, но и междунационального,
и языков национальных меньшинств. Населению каждой местности
должно быть обеспечено получение начального, а по возможности и
дальнейшего образования на родном языке» (37).
На IX съезде в новую редакцию программы кадетской партии
было включено два новых отдела: церковный (по докладу члена ЦК
П. И. Новгородцева) и военный (по докладу члена ЦК В. А. Степано-
ва). Положив в основу решения церковного вопроса в поликонфесси-
ональной России принцип свободы вероисповеданий культа, кадеты
подчеркивали, что православие как религия значительного большин-
ства населения должно занимать приоритетное положение «во всех
актах государственной жизни, в которых государство обращается к
религии, и в публичных богослужебных действиях». Православная
церковь является институтом публично-правового характера, ко-
торому государство должно оказывать покровительство в законе и
материальную поддержку. Такими же институтами публично-пра-
вового характера признавались и другие вероисповедания («соот-
ветственно их распространению»), которым также обеспечивались
«покровительство в законе и материальная поддержка» со стороны
государства. Во внутренних делах Православная Русская Церковь
пользовалась правом «свободного самоустроения согласно учению
самой церкви и постановлению Всероссийского Поместного Со-
бора». Функции наблюдения над реализацией «актов Церкви» и их
Испытание властью
521
• закономерности» возлагались на министра исповеданий. Церков-
но-приходской общине предоставлялись права юридического лица
публично-правового характера. Такие права имели соответствующие
учреждения и других вероисповеданий, которые признавались ин-
ститутами публично-правового характера. С духовенства снимались
права и обязанности по ведению актов гражданского состояния (ме-
трических, брачных, по воинской повинности, статистических и пр.)
п по «объявлению с церковной кафедры манифестов, указов и других
чисто государственных распоряжений» (38).
Что же касается военного отдела программы, то в нем подчерки-
валось, что вооруженные силы России «составляют одну общую для
всего государства организацию, подчиненную президенту Россий-
ской республики, верховному вождю армии и флота». Власть пре-
зидента в качестве верховного вождя армии и флота осуществляется
через ответственное перед народным представительством правитель-
ство в лице входящих в его состав военного и морского министров.
Функции снабжения и хозяйственно-административные должны
быть «строго отделены от функций командных и военно-оператив-
ных». С этой целью наряду с военным министерством как органом
высшего военно-хозяйственного и административного управления
и независимо от него учреждался «реорганизованный Генеральный
штаб в качестве органа высшего строевого управления армии, ответ-
ственного за его боевую подготовку». Начальник Генерального штаба
п управляющий военным министерством должны быть независимы
друг от друга и оба непосредственно подчинены военному министру.
На таких же началах строится высшее управление флотом и мор-
ским ведомством. Армия и флот должны были комплектоваться на
основе всеобщей обязательной воинской повинности с применением
«по возможности территориальной системы». Величина контингента
ежегодно определялась законом. Взаимоотношения воинских чинов
основывались на началах законности и строгой воинской дисципли-
ны, в соответствии «с основными принципами правового демокра-
тического государства и опытом западноевропейских демократий».
Отменялись всякого рода личные и корпоративные привилегии при
прохождении службы. Чины гвардии и армии уравнивались в пра-
вах. Подлежал упразднению корпус офицеров Генерального штаба.
В основание прохождения строевой службы должен быть положен
строевой ценз, а нестроевой службы - специализация функций (39).
Определенной корректировке подвергся и аграрный раздел кадет-
ской программы. На VIII съезде в докладе Н. Н. Черненкова были
сформулированы исходные принципы разрешения аграрного вопро-
са после Февральской революции 1917 г. С одной стороны, Чернен-
ков самым решительным образом высказался против социализации,
522
Глава шестая
национализации и муниципализации земли, предлагаемых предста-
вителями различных социалистических партий и течений. С другой
стороны, он настаивал на необходимости передачи «трудового зем-
левладения» непосредственно в руки трудящихся. «Земли сельско-
хозяйственного пользования, - подчеркивал он, - должны принад-
лежать трудовому земледельческому населению» (40). Признавая
право на существование «всех исторически сложившихся и могущих
возникнуть форм местного земельного устройства», Черненков под-
черкивал, что непосредственным «распределителем земли в совре-
менном государстве может быть только само население, живущее и
хозяйствующее на этой земле» (41). «Государство в этой области, -
подчеркивал докладчик, - должно соблюдать возможный нейтрали-
тет, ставя своей задачей лишь необходимое обезвреживание неко-
торых отрицательных сторон существующих оснований владений,
например, частной собственности, которая, при отсутствии надле-
жащих ограничений, может вести к концентрации земель и к другим
последствиям, могущим извратить самый характер трудового зем-
лепользования, а также обезвреживание некоторых отрицательных
сторон существующих норм владения и земельных союзов, которые,
выросши органически, носят на себе очень многие следы пережитков
крепостного права и последующего переходного периода». Вместе с
тем не следовало предоставлять «сколько-нибудь широких функций
распоряжения землями сельскохозяйственного пользования круп-
ным организациям, построенным на началах представительства, бу-
дут ли то областные, губернские и, тем более, государственные уч-
реждения» (42).
От имени аграрной комиссии, созданной ЦК (Н. Н. Черненков,
А. А. Корнилов, Н. Н. Глебов, Н. Н. Кутлер, кн. В. А. Оболенский), на
рассмотрение съезда была внесена специальная резолюция по аграр-
ному вопросу, в которой в концентрированном виде обобщались ос-
новные идеи, высказанные в докладе Черненкова. В отличие от про-
граммы 1905 г., в резолюции были несколько расширены источники
пополнения государственного земельного фонда для наделения кре-
стьян. В него должны были войти земли государственные, удельные,
кабинетские, монастырские, церковные, принадлежащие Крестьян-
скому и Дворянскому банкам, а также принудительно отчуждаемые
частновладельческие земли (лиц физических и юридических), пре-
вышающие трудовую норму. По существу, как и в октябре 1905 г.,
речь шла о принудительном отчуждении подавляющего большинства
помещичьих земель.
Принудительному отчуждению не подлежали: 1) земли сельских
обществ и приравненные к ним казачьи земли; 2) все, не превышаю-
щие трудовой нормы, мелкие владения отдельных лиц и участки чле-
Испытание властью
523
нов товариществ; 3) земли под фабриками и заводами, усадьбы, сады,
виноградники, огороды; 4) земли, принадлежащие городам, земствам,
л также другим учреждениям, предназначенным для образователь-
ных, общественно-санитарных, научных и других общеполезных це-
лей. В тех местностях, где не было недостатка земли для нормального
обеспечения малоземельного и безземельного населения, владель-
цам, которые вели хозяйство собственным инвентарем, предоставля-
юсь право «сохранить за собой количество земли больше трудовой,
но не свыше устанавливаемой для этого предельной нормы». Одно-
временно допускалось, что в исключительных случаях, если местные
земельные учреждения признают необходимым сохранить «данное
хозяйство в прежнем виде», сохранить за владельцем участок, превы-
шающий предельную норму.
Земли отводились нуждающемуся населению, на началах посто-
янного (бессрочного) пользования, как коллективным единицам (об-
в(инам, обществам с подворным владением, товариществам и прочим
союзам земледельцев), так и отдельным владельцам, «сообразно с
местными особенностями существующего трудового землевладения
н желаниями населения». В резолюции подчеркивалось, что «все
земельные союзы (общины, общества с подворным владением), то-
варищества и проч, должны приобрести характер частноправовых
организаций. Внутренняя организация и деятельность союзов долж-
ны определяться законом и вырабатываемыми ими уставами или
договорами».
Принудительное отчуждение частновладельческих земель долж-
но было производиться путем выкупа их государством. «В основу
оценки земли полагается нормальная ее доходность с устранением из
расчета тех повышающих доходность элементов, которые обуслов-
ливаются земельной нуждой населения, ненормальными условиями
найма рабочих и пр. Во владениях, превышающих известные уста-
навливаемые законом пределы, излишек земли сверх этих пределов
оценивается по нормам, прогрессивно понижаемым соответственно
размерам упомянутого излишка. Нормы доходности земли выраба-
тываются местными земельными учреждениями и устанавливаются
законом». Выкупная сумма должна была выплачиваться владельцам
земли выкупными свидетельствами, причем государство принима-
ло на себя погашение «всей выкупной суммы и известной доли про-
центов по выкупным свидетельствам». Остальная часть подлежащих
ежегодной уплате процентов включалась в особый налог с земель, от-
водимых в пользование населению.
В резолюции предусматривалось: 1) устранение из действующих
законов мер насильственного разрушения общинного землевладе-
ния; 2) установление порядка выхода и выдела отдельных членов из
524
Глава шестая
общины, обеспечивающего интересы как выходящих и выделяющих-
ся, так и прочих общинников; 3) допущение законом переуступки
отдельными общинниками своего права участия в общинном земле-
владении посторонним лицам, с надлежащим ограждением при этом
интересов общины; 4) устранение чересполосицы между укрепляе-
мыми за отдельными домохозяевами участками и общинными земля-
ми. Местным земельным учреждениям предоставлялись достаточно
широкие права в реализации земельной реформы, включая выработ-
ку критериев принудительного отчуждения частновладельческих
земель, определение норм и их доходности, круга наделяемых мало-
земельных и безземельных местных крестьян, а также в решении во-
просов их переселения.
В резолюции перечислялись мероприятия, направленные на орга-
низацию широкой постановки землеустроительного дела, переселе-
ний, мелиорации, развитие сельскохозяйственного кредита, агроно-
мической помощи населению, сельскохозяйственного образования,
всех форм сельскохозяйственной кооперации.
В распоряжении государства оставались леса, за исключением
лесных площадей, «могущих получить сельскохозяйственное назна-
чение, а также состоящих во владении трудового населения и обще-
ственных учреждений». Эксплуатация лесов должна была «опреде-
ляться общим планом, обеспечивающим как правильную постановку
лесного хозяйства, так и удовлетворение нужд страны, охрану лесов
защитного значения и проч.». Государству предоставлялось «верхов-
ное право регулировать пользование внутренними водами как источ-
никами движущей силы, а также для целей орошения и прочих нужд
общего значения». Права на недра земли «должны быть отделены от
прав на ее поверхность» (43).
Доклад Черненкова и внесенная им от имени ЦК резолюция по
земельному вопросу стали предметом острейшей дискуссии, которая
с перерывами растянулась на несколько заседаний. В списке жела-
ющих выступить оказалось 38 делегатов. Наиболее проблемными
стали вопросы отчуждения частновладельческих земель, характер
выкупной операции, формы землепользования и передача земли в
частную собственность. Так, кн. Е. Н. Трубецкой оказался «недово-
лен самим духом программы, не соответствующим духу партии, сто-
ящей на страже государственных принципов и не делающей уступок
демагогии». В выступлениях некоторых депутатов он увидел «дема-
гогию с перепугу», ибо они, «боясь конфискации и других ужасов с.
р. программы, стараются раздавать побольше обещаний». Трубецкой
подчеркивал, что земля, по сути, «отдается даром», а «на почти даро-
вую землю найдется много охотников». Кроме того, распределение
земли «ставится в зависимость от местных земельных комитетов, но
lit пытание властью
525
vac все знают по опыту последнего времени, насколько эти организа-
ции из местных людей способны стать на государственную точку зре-
ния; как они реквизируют мимо идущий чужой хлеб и скот, задержи-
вают свой хлеб, заставляя города голодать, и т. д. ...В комитетах будут
преобладать интересы местной колокольни над государственными».
11е являясь защитником крупного землевладения, ибо «дни его соч-
1ГИЫ», Трубецкой призывал выработать такие условия, при которых
нот процесс будет проходить менее безболезненно. В резолюции
он не видел соответствующих ограничительных мер и настаивал на
<•(• радикальном пересмотре. «Если при этом, - подчеркнул Трубец-
кой, - придется ограничить компетенцию крестьянских комитетов и
потерять много во мнении широких масс, перед этим останавливать-
ся не следует: мы не партия сегодняшнего дня, а верность принципам
। осударственности обеспечит для партии в будущем выдающуюся
роль» (44).
Идеи Трубецкого были поддержаны и развиты в выступлениях
В. А. Маклакова и Ф. И. Родичева. Маклаков прямо заявил, что «он
возражает не против отдельных пунктов программы, а против всей
гой перспективы, в которой предлагается решение вопроса». Фор-
мула «принудительное отчуждение частновладельческих земель за
выкуп» представлялась ему данью прошлому, когда предпочтение
(п лавалось мелкому трудовому землевладению, которое ни тогда, ни
гем более сейчас не соответствует жизненным реалиям. Если в дан-
ный исторический момент продолжать отстаивать во что бы то ни
с тало принцип мелкого трудового землевладения, то это может в са-
мой ближайшей перспективе привести к экономическому краху. По
выражению Маклакова, «культура трудового участка так относится
к культуре крупных хозяйств, как трехдюймовое орудие к 42-дюй-
мовому крупповскому... Земля есть такое же орудие производства, и
во всяком случае не должен быть нарушаем наиболее доходный вид
землепользования». Призывая левых делегатов расстаться наконец с
«народническими иллюзиями», Маклаков считал более рациональ-
ным ввести вместо принципа отчуждения - подоходный налог по
системе Генри Джорджа, который даст возможность определить эф-
фективность той или иной системы землевладения.
В своем выступлении Ф. И. Родичев, уже давно являвшийся сто-
ронником введения системы прогрессивного подоходного налога, на-
стоятельно рекомендовал партии отказаться от иллюзий и заявить,
что «сохранение личной собственности на землю является в насто-
ящее время совершенно необходимым». «Взорвите буржуазный
строй хоть порохом - он снова возродится, если его не изжить из-
нутри». Предлагаемая земельная реформа, отмечал Родичев, «нару-
шает правосознание значительной части населения, проведена быть
526
Глава шестая
не может... Вообще, осуществляя реформы, нельзя иметь против себя
целый класс, интересы которого не могут быть признаны несправед-
ливыми» (45).
Что касается левых кадетов, то их, наоборот, не устраивали «ого-
ворки» в «определении пределов» отчуждаемости частновладель-
ческих земель, сохранения разного рода «культурных хозяйств»,
характер выкупной операции и т. п. Так, П. А. Мужиков (Тотьма
Вологодской губ.) настаивал на более четком определении - какая
именно часть выкупа «на кого падет»; его интересовало, не полу-
чится ли так, что «1 % платежей они хотят возложить на казну, 99 %
на крестьян» (46). И. Ф. Сно (Керчь) заявил, что он имеет поруче-
ние от партийной группы «добиваться бесплатной передачи земли
крестьянам, так как она уже ими оплачена и сущностью выкупной
операции 1861 г., и последовавшими арендными платежами» (47).
Решительным сторонником «отчуждения и передачи земли крестья-
нам» назвал себя делегат из Пензы Каменский (48). Делегат Букатин
(от крестьян г. Глухова Черниговской губ.) заявил: «Программа поч-
ти все дает крестьянам, но все-таки желательно, чтобы земля была
дана крестьянскому населению трудовому и за государственный
счет» (49).
Однако большинство участников дискуссии по аграрному вопросу
высказалось в поддержку новой редакции данного раздела програм-
мы. Подводя итоги многодневной острой полемики, Черненков, стре-
мясь «примирить» стороны, отметил, что «хотя настоящая програм-
ма очень расширена по сравнению с нашей исходной программой, но,
строго говоря, в большей ее части она является только кодификацией
того, что на основе прежней программы сделано было партий в пери-
оды работ I, II и отчасти III Государственной думы» (50). Докладчик
постарался успокоил депутатов по целому ряду дискуссионных во-
просов: пообещал, что земельным комитетам будет принадлежать не
решающая, а подготовительная роль. (51); уточнил, что партия при-
знает разные формы землевладения, а это уже само по себе исключа-
ет акцент только на частной форме собственности; что в программе
подробно перечислены земли, не подлежащие отчуждению («хо-
зяйства, которые эксплуатируют землю собственным инвентарем,
должны иметь преимущества по сравнению с теми, которые такого
хозяйства не ведут»); что размер процента по выкупным свидетель-
ствам может ориентировочно составить 5,5 %, из которых 4 % будут
падать на население, а остальное возьмет на себя государство (52).
По наиболее болезненному для крестьян вопросу о «цене» земель-
ной реформы отдельно выступил председатель аграрной комиссии
при ЦК А. А. Корнилов. Он довел до сведения делегатов, что ЦК,
принимая в расчет «трудное финансовое положение страны» и «ин-
/А пытание властью
527
н'рссы справедливости», пришел к выводу, что если «крестьян, по-
ручивших землю, совершенно освободить от выплаты, то, очевидно,
обязанность уплаты ляжет на остальное население, в т. ч. и на кре-
( и.яп, которые остальные свои наделы получали за плату и, может
Ныть, еще прикупили землю, за которую еще им придется платить.
()дип будет платить, а другой, рядом с ним, получит подарок - вряд
чп сознание народа признает это справедливым. Такие подарки не-
рациональны и с другой стороны. Если дают даром, отчего не взять?
11г откажется и тот, кто не думает вести хозяйство; а так как проект
допускает переуступку права, хотя бы и с известными ограничени-
ями, то получивший землю даром может ее перепродать. Уследить
in злоупотреблениями будет трудно. А пока эти операции будут про-
делываться, участки земли будут лежать впусте, а идея отдать зем-
лю настоящему хозяину не осуществится пока. Наконец, так ли не-
посилен может быть выкупной платеж? При нынешней цене земли,
несколько удешевленной в зависимости от разных обстоятельств,
которые будут учтены, десятина обойдется, может быть, до 120 руб.
При нормальном платеже (в 5 %) крестьянину пришлось бы платить
по 6 руб. за десятину в год. А сейчас любой арендатор считал бы себя
счастливым, если бы ему пришлось платить 6 руб. за аренду той же
десятины. По все этим соображениям ЦК решил остаться при преж-
нем своем мнении» (53).
Характерно, что постатейное голосование проекта аграрной про-
граммы проводил сам П. Н. Милюков, комментарии которого заслу-
живают специального исследовательского внимания. Милюков не
мог обойти вниманием выступления кн. Е. Н. Трубецкого, Ф. И. Ро-
дичева и В. А. Маклакова, резко выступивших с критикой аграрного
проекта с его принципом принудительного отчуждения частновла-
дельческих земель и обосновывавших идею об интенсивности круп-
ного хозяйства. Милюков заявил, что сторонники данной позиции,
противопоставляя принципу передачи земли в трудовое пользование
«интересы интенсификации культуры, усиление производительно-
сти земли», введение прогрессивного поземельного налога, сами не
внесли каких-либо рациональных предложений, отсюда осталось не-
ясным, из каких «цепких» рук земли уйдут и в какие «цепкие» руки
они попадут, а это, в свою очередь, приведет к тому, что «цель соци-
альной реформы не будет достигнута» (54).
Милюков отверг и предложение И делегатов, которые счита-
ли, что до принятия новой редакции аграрной программы съездом
ее предварительно следовало бы обсудить в местных партийных
комитетах. Он подчеркнул, что откладывать обсуждение этого во-
проса нельзя, ибо делегаты должны «уехать на места с определен-
ным готовым решением по аграрному вопросу» (55). Предложение
528
Глава шестая
П. П. Гронского заменить формулировку пункта 1 («земли сельско-
хозяйственного пользования должны принадлежать трудовому зем-
ледельческому населению») формулировкой «земля должна принад-
лежать трудовому земледельческому населению» Милюков расценил
как демагогическое (56). Он также отверг поправку А. А. Спасско-
го о расширении круга наделяемых землей (не только крестьян, но
и мещан), сославшись на то, что «земли так мало, а желающих так
много, что достаточно тех, которые, в первую очередь, долго владели
ею» (57). Комментируя поправку московского делегата И. М. Фин-
келя, который настаивал на передаче земли в частную собствен-
ность, Милюков заявил, что ЦК «не хотел бы идти слишком дале-
ко навстречу индивидуалистическим требованиям и поэтому самое
выражение “частная собственность” предлагает не включать» (58).
Милюков дал пояснение и относительно размера участка земли,
превышающего «предельную норму»: такой участок не должен пре-
вышать «двойную трудовую норму» (59). Предложение А. Я. Ефи-
мовича о безвозмездном отчуждении земли Милюковым было откло-
нено, поскольку «ЦК считает это предложение нарушающим общие
принципы реформы и переходом к конфискации земель» (60). Были
отвергнуты все поправки, касающиеся безвозмездного отчуждения
земли («ЦК стоит на том, что часть расходов должна быть пополнена
населением») (61). Видимо, выступление Милюкова прозвучало на-
столько убедительным, что после обсуждения поправок новую редак-
цию программы приняли подавляющим большинством голосов при
нескольких воздержавшихся (62).
После принятия IX съездом новой редакции аграрной программы
аграрная комиссия при ЦК, выполняя поручение съезда, приступила
к разработке проблемы казачьего землевладения. Это было крайне
важно и с политической точки зрения, ибо кадеты рассчитывали на
привлечение на свою сторону казачества, которое в условиях даль-
нейшего развития революционного процесса в стране могло сыграть
важную роль в поддержке Временного правительства. На заседании
ЦК 20 августа 1917 г. председатель аграрной комиссии А. А. Кауфман
сообщил о мерах, направленных к приспособлению партийной про-
граммы «к условиям казачьего землевладения». Предварительные
встречи с представителями казачества показали, что они стоят «на той
точке зрения, что все земли в войсковых пределах составляют вой-
сковую собственность в смысле исключительного права казачества
распоряжаться ими и никаким общероссийским планам не должны
быть подчинены» (63). По докладу Кауфмана X съезд партии при-
нял дополнение к новой редакции аграрной программы, к котором
указывалось, что «не менее неотложной задачей является широкая
организация агрономической, мелиоративной и вообще культурной
И< пытание властью
529
помощи крестьянскому хозяйству, а равно создание для него благо-
приятной экономической обстановки, так как лишь при этом условии
земельная реформа может послужить основой для нормального раз-
in 1тия крестьянского хозяйства». Было принято также дополнение,
что «в местностях, где не завершено поземельное устройство, к числу
.«мель сельских обществ, не подлежащих отчуждению, относятся все
земли, находящиеся в действительном пользовании местного населе-
ния на существующих обычных основаниях» (64). По предложению
А. И. Шингарева было принято предложение относительно проведе-
ния реформы в казацких областях. «Для цели земельной реформы, -
читаем в принятом дополнении к программе, - не могут быть затра-
гиваемы не только юртовые и станичные наделы, но также и запасные
поисковые земли; равным образом и подлежащие принудительному
отчуждению в границах казацких территорий владельческие земли
должны быть обращены на дополнительное земельное обеспечение
нуждающегося в земле казачьего населения. Если только не перешли
<чце в руки иного трудового населения» (65).
Два дополнения по докладу Шингарева были внесены в финан-
сово-экономический раздел программы: «1. Партия должна в основу
зкономических мероприятий поставить своей задачей развитие про-
изводительных сил добывающей, обрабатывающей и сельскохозяй-
ственной промышленности страны при непременном сохранении
хозяйственной самостоятельности России и охране ее производи-
тельной жизни; 2. Развитие источников дешевой энергии и перера-
ботка отечественного сырья внутри страны должны стоять на первом
плане в экономической программе так же, как и работы по земель-
ной мелиорации и широкое развитие путей сообщения вплоть до
морского транспорта. Развитие производительных сил страны долж-
но идти рука об руку с законодательным обеспечением интересов
грудящихся».
Наряду с этим съезд принял по докладу Шингарева два постанов-
ления: «1. В качестве временной задачи партия должна обратить са-
мое серьезное внимание на планомерное и своевременное проведение
демобилизации армии и промышленности, работающей на оборону,
с тем, чтобы была предотвращена безработица, чтобы рабочий класс
испытывал наименьшее потрясение и промышленные предприятия,
прекратившие производство военного снабжения и снаряжения,
были направлены на производство недостающих стране продуктов и
товаров, ввозимых из-за границы; 2. В области финансов тяжелые ус-
ловия, беспримерные расходы военного и революционного времени
не дают возможности государству, по крайней мере, в течение бли-
жайших лет, понижать таможенное обложение и косвенные налоги
па предметы широкого потребления. Вследствие этого временно ос-
530
Глава шестая
новные требования программы партии в области косвенного обложе-
ния не могут быть осуществлены, наоборот, приходится предвидеть
временную необходимость проводить их для выполнения государ-
ственных обязательств по долгам и покрытия крупнейших расходов
по оплате труда, предвидеть новое увеличение косвенного обложе-
ния в той или иной форме» (66).
Как видим, в послефевральский период руководство партии на-
родной свободы, учитывая ситуацию в стране, внесло в программу
ряд существенных корректив, направленных на политическую и со-
циальную стабилизацию, на привлечение на свою сторону широких
демократических масс. По сути, это был максимум тех уступок, на
которые решилось пойти кадетское руководство в целях сохранения
и упрочения своего влияния в общественном мнении и массовом
сознании.
Помимо программных вопросов в центре внимания партийных
форумов оказались тактические вопросы. Новая тактическая линия
партии народной свободы предусматривала последовательную под-
держку и отстаивание лозунга «Война до победного конца» в «проч-
ном единстве» с союзниками по Антанте; создание благоприятных
условий для созыва Учредительного собрания; поддержку пакета
правительственных мероприятий, которые шли в одном русле с про-
граммными положениями партии и одновременно противостояли
попыткам леворадикальных сил «раскачать» ситуацию в стране,
перевести ее на рельсы «максимализма и большевизма». Именно в
этой логике обсуждались и принимались на партийных кадетских
форумах все решения по тактическим вопросам. Так, на VII съезде
в выступлениях членов ЦК, министров Временного правительства
красной нитью проходила мысль о необходимости укрепления обо-
роноспособности страны, восстановление «разрушенной Приказом
№ 1 дисциплины а армии», согласованности действий с союзниками,
поддержания усилий Временного правительства по реализации про-
граммы реформ переходного периода и его мероприятий, направлен-
ных на укрепление центральных и региональных структур, форми-
рование благоприятных условий для создания в стране «атмосферы
законности и социальной стабильности», для подъема производи-
тельных сил, развития промышленности, сельского хозяйства, ста-
новления эффективной финансово-экономической системы.
В своей приветственной речи кн. Павел Д. Долгоруков, особо под-
черкивая ведущую роль Временного правительства, заявил, что все
другие политические и общественные организации (прежде всего
имелся в виду Совет рабочих и солдатских депутатов. - В. Ш.) долж-
ны играть «подсобное значение» в новом государственном строи-
тельстве, в создании нового правового поля, разработке комплексной
Ih пытание властью
531
программы реформ. «Только с глубокой верой в себя - не в наши
скромные кадетские силы, но в себя как часть русского народа -
можно работать производительно над этим перестроением, которое
представляется особенно трудным в эту минуту, в минуту страшно-
го напряжения борьбы с нашим сильным внешним врагом» (67). Эта
общая посылка была подробно развита в докладе М. М. Винавера
-О тактике партии». Первейшей задачей партии Винавер считал «за-
щиту нового строя». В переходный период кадеты должны были «пу-
|гм спешной организации партийных сил поддерживать во всей стра-
не настроение, готовое дать отпор всем попыткам контрреволюции,
охраняя общество от возможности ослабления энергии в борьбе за
новый строй под влиянием неизбежного несовершенства переходных
форм управления» (68). По мнению докладчика, общество само име-
ет возможность охранять свободу. «Охрана нынешнего строя, - за-
явил Винавер, - только военно-пролетарскими организациями недо-
( гаточна. Только внеклассовое и внесословное общественное мнение
может создать настоящую опору при стремлении к поддержке ново-
го строя» (69). В связи с тем, что в «строе нашей государственной
жизни отсутствует теперь один из наиболее важных его элементов -
народное представительство», которое не «может больше регулярно
осведомлять правительство о том, что чувствует страна» и указывать
«на неправильности его действий», создался «властный вакуум», ко-
торый в какой-то мере оправдывает «существование Совета рабочих
депутатов». К сожалению, продолжал Винавер, этот орган, который
мог бы «играть роль такого осведомителя и заслуги которого во вре-
мя переворота должны быть всеми признаны», иногда «допускал
нарушение границ и вторжение в прерогативу исполнительной вла-
сти». Речь, конечно, шла о Приказе № 1, по поводу которого партия
народной свободы дважды обращалась в Совет рабочих и солдатских
депутатов с заявлением, что она считает «недопустимым такой об-
раз действий». Подчеркивая, что кадеты рассматривают Временное
правительство в качестве «единственной исполнительной и законо-
дательной» власти в стране, Винавер под аплодисменты делегатов
съезда заявил, что «никакое организованное общество не может по-
коиться на совмещении двух властей» и все неправительственные
организации не могут и не должны претендовать «на функции испол-
нительной власти, вводя население в неизбежный соблазн многовла-
стия, вредного как для внешней обороны, так и для укрепления ново-
го строя». Эта исходная посылка относится не только к центральным,
но и к местным властям. «Вот почему неотложной задачей момента
является спешное осуществление обещанной правительством рефор-
мы городского и земского самоуправления и установление нормаль-
532
Глава шестая
ных отношений между Временным правительством и учреждениями
на местах» (70).
Характеризуя отношение кадетской партии к Временному прави-
тельству, Винавер подчеркнул, что данное правительство является не
партийным, а коалиционным. «Мы не можем отождествлять себя с
Временным правительством как таковым, и мы вправе не только ос-
ведомлять его о наших нуждах, но и критиковать его действия». Ви-
навер обратил внимание на важность противодействия тому, чтобы
«временное законодательство не переходило за грань, за которой на-
чинается самовластие и нарушение народной воли». Речь в данном
случае шла о соблюдении Временным правительством своего обеща-
ния созвать в кратчайший срок Учредительное собрание и провести
те реформы, которые определены условиями соглашения и зафикси-
рованы в правительственной декларации. Винавер подчеркнул, что
выход за пределы декларации может, при отсутствии «правильно
организованной народной воли», поколебать и без того хрупкое со-
глашение и привести к дестабилизации политического и социального
строя.
С содокладом по тактическим вопросам на съезде выступил
кн. Д. И. Шаховской. Он остановился на не менее сложной про-
блеме - взаимоотношении партии народной свободы с социали-
стическими партиями. Основной тезис докладчика состоял в том,
что после революции народ превратился из объекта воздействия со
стороны власти в субьект политического процесса, чем и определя-
ется основная задача партии - «работать не только для народа, но и
через народ и с народом». Изменение съездом параграфа 13 партий-
ной программы снимает барьеры между партией кадетов и левыми
партиями, те и другие, по мнению Шаховского, должны быть кров-
но заинтересованы «в сохранении достигнутого и в дальнейшем его
развитии». «В первый раз в жизни русской интеллигенции левые
партии попадают в положение ответственных политиков, которым
есть что защищать, и мы уже видим, что это отразилось самым реши-
тельным образом на тактике, по крайней мере, части левых партий
и на их ближайших задачах». Выставляя свои программы-минимум,
которые есть, по сути, кадетская программа, умеренные социалисти-
ческие партии объективно сближаются с партией народной свободы.
Тем не менее, подчеркнул Шаховской, нет реальных оснований для
создания единой демократической или социалистической партии,
ибо между ними и внутри них по-прежнему существуют принципи-
альные различия по всему спектру идеологических, политических,
программных, тактических и организационных вопросов. Вместе с
тем новая реальность создала необходимые условия для блокировки
между демократическими и социалистическими партиями. Развитию
Испытание властью
533
ной объективной тенденции, по мнению Шаховского, мешают мак-
сималистские течения. Отсюда одной из ближайших задач кадетской
партии является «борьба со всякого рода максимализмом и боль-
шевизмом» (71). В этой борьбе кадеты вполне могут найти опору в
лице умеренных социалистических партий, с которыми ЦК должен
искать соглашения. Кроме того, кадетское руководство должно ис-
кать себе союзников во внепартийной среде (рабочие, крестьянство,
армия), «здоровые» элементы которых могут быть использованы в
«интересах защиты нового строя». Основное внимание Шаховской
рекомендовал обратить все же на крестьянство, которое «заключает в
себе, быть может, наибольший инстинкт государственности» и среди
которого следует вербовать своих адептов. Речь, в частности, шла о
деятельном участии партии в восстановлении Крестьянского союза.
В ходе обсуждения тактических докладов Винавера и Шаховско-
го был высказаны самые разные мнения и суждения, которые можно
свести к следующим положениям.
Правые кадеты кн. Е. Н. Трубецкой и Ф. И. Родичев, подчеркивая,
что «между нами и левыми партиями стоит целая стена» (Трубец-
кой), что следует обращаться не только налево, но и направо (Роди-
чев), настаивали на «соединении всей страны против большевиков»
(Трубецкой), добиваясь во что бы то ни стало предотвращения со-
циальной революции и принятия всеми «социальной реформы» (Ро-
дичев). Левые кадеты типа М. Л. Мандельштама и 3. Г. Френкеля на-
стаивали на дальнейшей демократизации партии, на взятии «левого
курса», на соглашение с умеренными социалистическими партиями,
па углубление правительственных реформ, прежде всего в сфере
местного самоуправления и управления («Создание на местах пра-
вильного самоуправления, - говорил Френкель, - есть единственный
способ поднять авторитет центральной власти»).
В своем заключительном слове Винавер еще раз подчеркнул, что
партия народной свободы ни в коем случае не должна сливаться с
тем правительством, которое «имеет теперь коалиционный харак-
тер». «Представление о слиянии нас с правительством, переменова-
пие нас в правительственную партию было бы заблуждением, едва ли
правильным по существу и опасным и для нашей деятельности, и для
деятельности правительства. Мы должны представлять собой часть
общественного мнения страны... Все, что правительство до сих пор
сделало, всемерно нами одобряется, но мы должны подчеркнуть, что
мы сохраняем за собой силу самостоятельного политического факто-
ра. Являясь в центре течений, которые обуревают русское общество,
мы в состоянии, проводя нашу линию, расширить фронт защиты но-
вого порядка, содействовать ему в такой мере, что мы можем явиться
партией национальной защиты завоеванной свободы» (72).
534
Глава шестая
Рациональный подход к проблеме «неслияния» партии с прави-
тельством был вскоре подтвержден апрельским политическим кри-
зисом, в результате которого произошла смена состава Временного
правительства. Демаркационная линия, которую кадетские лидеры
проводили между своей партией и правительством, предоставляла
им определенную свободу действий и позволяла в глазах обществен-
ного мнения сохранять свое самостоятельное и независимое положе-
ние в системе политических и партийных сил в стране.
Анализ апрельской кризисной ситуации был дан в двух докладах
П. Н. Милюкова и М. М. Винавера «О политическом положение в
стране», с которыми они выступили на VIII съезде партии. Оба до-
кладчика обратили внимание на погрессирующую поляризацию в
обществе и усиление максималистских и анархических тенденций.
Милюков вынужден был признать, что «созидательная сила рево-
люции не поспевает за разрушительной», что правительство, заня-
тое «спешным выполнением обязательств перед народом», не имело
«возможности следить за этим процессом разрушения». «И когда,
наконец, оказалось необходимым принять меры против крайних
эксцессов анархии, то правительство оказалось бессильно - ввиду
претензий Совета рабочих и солдатских депутатов распоряжаться
военными силами в столице и фактически создавшегося двоевла-
стия». На «разъедающую» роль двоевластия было обращено внима-
ние и в докладе Винавера. Однако оба докладчика прекрасно пони-
мали, что «конструктивное» и «консолидирующие», «среднее», по
определению Милюкова, течение в лице партии народной свободы
не имеет в своем распоряжении каких-либо реальных сил, чтобы ко-
ренным образом повлиять на изменение политической ситуации в
стране. Именно этим объясняется их стремление «искать поддержки
у более влиятельных социалистических партий путем введения их
представителей» в состав Временного правительства. В новой поли-
тической ситуации партия кадетов позиционировалась как партия
«левого центра»; вступление в коалиционное соглашение с умерен-
ными представителями социалистических партий должно было пре-
дотвратить «сползание» страны в сторону «утопизма и бланкизма».
«Роль партии в стране и в правительстве будет зависеть от того, на-
сколько ей удастся откликнуться на громадные задачи внутреннего
переустройства - политического и в особенности социального» (73).
Одновременно Милюков дал понять, что партия, внося коррективы в
свою программу, не отказывается от своих «прежних основных пози-
ций», а будет лишь расширять и углублять их содержание. Как было
показано выше, партия следовала этим милюковским указаниям при
внесении изменений в свою программу.
Испытание властью
535
Содокладчик Милюкова Винавер внес проект резолюции «О по-
литическом положении», в котором содержалось признание, что
партия в период апрельского кризиса оказалась «пред тягчайшими
испытаниями», что ей пришлось преодолевать «внутренние сомне-
ния», чтобы «не отзывать своих представителей из состава прави-
Н'льства». Однако долг «хранительницы государственного начала»
заставил ее дать согласие на коалицию, которая позволит «предохра-
нить страну от контрреволюции». Исходя из этой позиции, «партия
народной свободы обещает поддержку Временному правительству
но всех его начинаниях, направленных к осуществлению указанных
целей» (74).
Ход дискуссии по двум докладам и политической резолюции по-
казал, что делегаты далеко не однозначно восприняли и сам апрель-
ский кризис, и идею коалиции с социалистами. Если члены ЦК
всецело поддержали положения докладов Милюкова и Винавера и
предложенную ими резолюцию, то представители с мест довольно
критически отнеслись к идее коалиции с социалистами. Сомнения
в правильности этого курса выразили М. М. Могилянский (Черни-
шн), А. В. Криммер (Москва), который прямо заявил, что «методы
действия левых и в столицах продолжают быть неприемлемыми для
партии народной свободы, и партия отнюдь не должна поддерживать
равнение только полевым» (75).
Кн. Д. И. Шаховской, соглашаясь с тем, что участие в коалиции
сделает левых ответственными «за всякий дальнейший правитель-
ственный акт», считал все же целесообразным усилить партийный
контроль над правительством, установить «правильные отношения
между министрами и их партиями». Это, по его мнению, «создаст
право для партии требовать отчета у своих представителей, но и обя-
занность для нее поддерживать их - организацией реальных сил в
с гране; вес партии в правительстве измеряется количеством таких
сил» (76). Шаховской призывал как можно скорее «изжить» идео-
логию «возможности опираться на Советы рабочих и т. п.» и ис-
кать поддержки со стороны «Государственной Думы 1, 2 и 4-го со-
зывов» (77). Член ЦК Н. В. Некрасов выступил с резкой критикой
резолюции, обвинив ее авторов в неопределенности, «гладкости и
округлости», которые «замазывают» расхождения в кадетском руко-
водстве. Заявив, что он поставит все вопросы «ребром», Некрасов
выразил несогласие с милюковской классификацией политических
сил в стране (контрреволюционное, среднее, крайне революцион-
ное течения) и заявил, что революция в стране «продолжается», а
(ч'ли это так, то кадетская партия должна видеть в левых партиях
«по разрушителей», а «созидателей», готовых принять на себя «от-
ветственность за судьбы народа». Выражая согласие с Шаховским
536
Глава шестая
относительно ответственности партии за своих представителей в
правительстве, Некрасов заявил, что в свою очередь партия должна
быть ответственна за те требования, которые она предъявляет прави-
тельству. Это была очередная «шпилька» в адрес внешнеполитиче-
ской позиции Милюкова.
Милюков, возмущенный выступлением своего давнишнего оп-
понента и недруга Некрасова, решил «раскрыть карты» по довольно
широкому кругу политических проблем (соотношение конституци-
онализма и демократизма, расстановка партийных сил, внешняя по-
литика, отношение к политике коалиционного правительства). Скон-
центрировавшись на своем «любимом коньке» - внешней политике,
Милюков заявил, что он является решительным и непримиримым
противником «циммервальдцев» и «кинтальцев» с их «пресловуты-
ми» лозунгами «без аннексий и контрибуций» и «самоопределения
народностей», что для него «вопрос о приобретении проливов в со-
вершенное обладание России» был и остается «руководящей нитью».
«Не имея проливов, приходится со страшным напряжением сил и
средств защищать громадное побережье Черного моря от возможного
каждую минуту нападения». Милюков категорически не соглашал-
ся с позицией А. Ф. Керенского, выступающего за «нейтрализацию
проливов»: «Дело теперь не в том, будут ли проливы русскими, или
нейтральными, или турецкими, а в том, будут ли они русскими или
германскими» (78). В сложившейся ситуации, подчеркнул Милю-
ков, вопрос стоит не о проливах, а о том, «нужна ли России вместе с
ее союзниками победа - или не нужна?». Выражая сомнения в том,
что социалисты откажутся от «продолжения революции» (в каче-
стве примера он сослался на выступления В. М. Чернова), Милюков
считал задачей текущего момента скорейший созыв Учредительного
собрания и создание условий для укрепления позиций Временного
правительства.
Эмоциональное выступление Милюкова заставило делегатов
вновь вернуться к обсуждению проблемы политического положения
в стране. Делегат из Самары А. А. Васильев заявил, что проблема
кризиса правительства заключается не в смене тех или иных лиц, а
в «разложении» и самих методах «организации власти». «Левизна»
состава коалиционного правительства обусловлена, по его мнению,
тем, что левые при помощи своих лозунгов «овладели массами», а
отсюда следует, что предложения П. Н. Милюкова, как бы они ни
были верны, «не отвечают психологии момента». «Крик народа, с
которым вы не справитесь и ничего не сделаете, должен быть услы-
шан руководителями партии... Необходим скорейший созыв Учре-
дительного собрания, чтобы скорее была создана власть, на которой
lit пытание властью
537
ныла бы санкция народа, хотя бы иллюзорная. Иначе из кризиса не
выйдем».
Более «левые» выступления провинциальных делегатов заста-
вили руководителей съезда бросить в бой «тяжелую артиллерию» в
чпце члена ЦК. Ф. И. Родичева, которого до глубины души возмутили
некрасовские рассуждения о «целях и смыслах» войны. Он подверг
критике суждения некоторых делегатов об «аннексиях и контрибу-
циях», заметив, что о них следовало бы вести разговор после победы.
() г «слов надо перейти к делу» и прекратить мириться с теми, кто
ходит со знаменами «долой войну» и «братается с германцами» (79).
Всецело поддержал Милюкова кн. Е. Н. Трубецкой, заявивший, что
«расстаться с проливами, с русским национальным делом - для нас
.по тяжелая жертва». Своим уходом из правительства Милюков, по
мнению Трубецкого, «снял не только с себя, но и со своей партии
поликую ответственность перед Россией, он спас честь партии». Од-
нако прав был и ЦК, принявший на себя ответственное решение не
отзывать из правительства остальных членов партии, которые долж-
ны продолжать борьбу против максимализма и анархии. Трубецкой
считал, что партия народной свободы должна оказать коалиционно-
му правительству не безусловную, а именно условную поддержку.
«Пусть уйдем от власти, но сохраним себя для будущего. Партией
произвола и дикой анархии мы никогда не будем» (80). Дебаты по
вопросу о политическом положении завершились принятием резо-
люции большинством голосов делегатов VIII съезда (81).
Подводя итоги работы VIII съезда партии, Милюков обратил
внимание на нарастание негативных тенденций в политической,
экономической и социальной сферах, что требует от кадетов более
активной перестройки своих организаций, немедленной реакции на
происходящие в стране события. Трудность положения партии в си-
стеме политических сил страны заключается в том, что она оказалась
па самом правом фланге, «т. к. за к.-д. вправо идут лишь более или
менее искусственные образования, сложившиеся для специальных
целей - узкоклассовых, узкосословных или созданных для сохране-
ния старого порядка». Эта необычная ситуация создала для правых
;>лементов «соблазн примкнуть к к.-д. и прикрываться их флагом, а
для левых - такой же соблазн окрашивать к.-д. правыми красками».
Однако, подчеркивал Милюков, кадетам удалось остаться самими
собой, преодолев «соблазны» и справа, и слева. Более того, кадет-
ской партии пришлось разъяснять налево, что «она борется против
анархического социализма, выдающего себя за социализм и, к сожа-
лению, имеющего известный успех в эту смутную эпоху». Милюков
отметил важность редакционных поправок, внесенных в программу
538
Глава шестая
партии: в аграрном вопросе «она не взяла на себя защиту сословно-
классовых интересов» и «не увлеклась в направлении демагогии к
защите теорий, неприемлемых для реального сознания современного
крестьянства; она воздержалась «от вступления на путь узкоограни-
ченного национализма» и вместе с тем не пошла и «за интернацио-
налом, для которого национальное начало вообще не существует».
Все это вместе взятое «дает возможность кристаллизации около нее
растерявшихся общественных элементов», что позволяет «рассчиты-
вать на видную роль в переживаемые моменты громадной важности».
Свидетельством роста популярности кадетов в демократическом
движении Милюков назвал приток в ряды партии молодежи, кото-
рая «примыкает к нашей работе и обещает нести наши традиции и в
будущем, когда нас уже не станет». Заявив, что армия «должна быть
чужда политики», Милюков, тем не менее, обратил внимание на по-
зитивную, с его точки зрения, тенденцию появления в армии кадет-
ских партийных ячеек. Партия, заявил Милюков, «не может отсут-
ствовать в рядах армии и сделает все усилия, чтобы укрепиться там».
Наряду с этой тактической и организационной задачей партии в дан-
ный момент должен быть выход за пределы городской демократии, в
которой кадеты традиционно видели свою массовую опору, и развер-
тывание активной работы в крестьянской среде. «Теперь преграда,
отделявшая партию от деревни, пала и путь открыт - не без трений,
конечно, в виде идеологических предрассудков и старых стихийных
народных традиций. Тем ценнее победа, на пути к которой придется
искать новые способы воздействия и борьбы и новые молодые и бод-
рые силы» (82).
Можно сказать, что это было последнее оптимистическое выступ-
ление Милюкова на кадетских съездах, ибо после июльских событий в
Петрограде было уже не до оптимизма. IX партийный съезд, который
планировалось провести в Москве, вынужден был срочно перебази-
роваться в Петроград, где в это время кадетское руководство искало
выход из очередного правительственного кризиса. Сложность поли-
тической ситуации не могла не отразиться на характере документов и
материалов, которые остались от последних кадетских съездов. В от-
личие от развернутых стенографических записей VII и VIII съездов,
исследователи располагают гораздо более лаконичным изложением
докладов и прений по ним IX съезда. Известно, что часть протоколов
заседаний ЦК этого периода была уничтожена С. Ф. Ольденбургом в
связи с опасностью их изъятия органами ОГПУ. Тем не менее в рас-
поряжении исследователей имеются репрезентативные источники,
которые в своей совокупности позволяют составить объективную
картину деятельности кадетской партии за четыре месяца до больше-
вистского переворота.
Испытание властью
539
Одним из центральных событий на IX съезде, состоявшемся
23-28 июля 1917 г., был доклад Винавера «О выборах в Учредитель-
ное собрание» и внесенная им резолюция. Дело в том, что правитель-
ственная комиссия по выборам в Учредительное собрание ориенти-
ровочно наметила их на 17 сентября. Такая спешка обусловливалась
сложившейся после июльских событий политической ситуации. Уч-
редительное собрание рассматривалось в качестве «якоря спасения»
в бушующем океане политических страстей и на фоне все отчетливее
проявляющегося массового психоза, как на фронте, так и в тылу. Со-
брание рассматривалось как единственно правомочный орган, ко-
торый мог бы стать «авторитетным выразителем не только в сфере
законодательства, но и в вопросе управления - в составлении прави-
тельства». Сложность проблемы с созывом Учредительного собрания
в столь сжатые сроки состояла в том, что на местах до сих пор не было
«организовано управление», страна была наводнена, в буквальном
смысле, «самочинными организациями», действовавшими на основе
«революционного правосознания» и объединявшими в себе законо-
дательные и исполнительные функции. Винавер усматривал вполне
реальную опасность в том, что эти «самочинные организации» пере-
хватят инициативу в деле проведения выборной кампании в Учреди-
тельное собрание. Поэтому в своем докладе и резолюции он наметил
систему мер, дающих партии народной свободы шанс на победу на
выборах в Учредительное собрание. Суть этих мер сводилась к следу-
ющему. Партийные организации на местах должны установить кон-
троль над всеми стадиями избирательной кампании, войдя в состав
волостных и городских управ, на которые законом возложено состав-
ление избирательных списков, и в состав избирательных комиссий,
прежде всего участковых. При сложившемся раскладе политических
и партийных сил, по мнению Винавера, надо готовиться к тому, что
партия народной свободы «не будет иметь значительное количество
блоков или соединений с какими бы то ни было партийными груп-
пами». Однако кадеты не должны вступать в блоки и соглашения с
теми «партийными группами, которые исповедуют пораженческие
тенденции», а также «с монархическими партиями». Вместе с тем
блоки вполне допустимы с национальными, религиозными, бытовы-
ми непартийными группировками.
Вся избирательная кампания, подчеркивал Винавер, должна быть
централизована и осуществляться под непосредственным контролем
ЦК, которому предоставляются полномочия намечать определенное
число кандидатов, проведение которых в Учредительное собрание
обязательно для местных комитетов. В случае, если кандидат партии
народной свободы будет избран в нескольких округах, то решение,
какой мандат должен быть принят кандидатом, предоставляется ЦК.
540
Глава шестая
Распределение намеченных ЦК кандидатов должно производиться
специально избранной съездом комиссией из трех членов ЦК и пред-
ставителей с мест, по одному от каждой губернии. Съезд в принятой
единогласно резолюции отметил, что «срок выборов в Учредительное
собрание должен быть поставлен в прямую зависимость от своевре-
менного введения предусмотренных избирательным законом учреж-
дений местных самоуправлений, избранных всем населением» (83).
Съезд утвердил список кандидатов партии (67 человек) на выборах в
Учредительное собрание (84). К вопросу о выборах в Учредительное
собрание кадеты вновь возвратились на своем последнем, X съезде
партии, состоявшемся 14 октября 1917 г. В своем приветственном
слове к делегатам съезда кн. Павел Д. Долгоруков призвал «вести
выборную борьбу со всем напряжением энергии, чтобы внедрить в
народное сознание те начала, которые - символ веры партии, и не
потому, что это партийные лозунги, но потому, что, к глубочайшему
убеждению партии, в них и только в них залог спасения родины и вы-
хода ее на светлый путь обновления» (85).
С докладом о политическом положении в стране и тактике пар-
тии на IX съезде выступил Милюков. В отличие от своих прежних
оптимистических заявлений, лидер партии не скрывал своей трево-
ги, что «нам уже не только грозит катастрофа», но мы «находимся
в ее водовороте. Уже всходят пышными всходами семена злого по-
сева циммервальдизма и утопического социализма» (86). По мнению
Милюкова, июльские события завершили один фазис революции и
отрыли другой ее фазис. Партии нужно сделать решительный выбор:
либо оставаться «невольным участником событий», как это было в
первом фазисе, либо взять на себя ответственность за «спасение ро-
дины». «Важно выбирать способы разрешения вопроса в пределах
тех кругов, которые не думают о возвращении старого, не думают о
фантастических перспективах будущего, а ставят вопрос о спасении
родины» (87). Приветствуя вхождение представителей партии в но-
вое коалиционное правительство, Милюков отметил, что в ходе пере-
говоров о его составе и программе кадеты настаивали на проведении
четкой демаркационной линии между правительством и «самочин-
ными» революционными организациями, на применении жестких
мер для наведения порядка в тылу и на фронте. В отличие от дипло-
матичного Милюкова, доклад которого перемежался разного рода
намеками, Родичев со всей прямотой, под бурные аплодисменты де-
легатов, заявил о том, что для спасения страны надо удовлетворить
требования генерала Л. Г. Корнилова («вы знаете, чего он требует»).
«Вы, - поучал опытный парламентарий, - должны сказать нашим то-
варищам: “Последний час пробил. И без удовлетворения этого требо-
вания вам нет места в рядах правительства”».
Ill пытание властью
541
Делегаты с мест задавали партийному руководству недоуменный
нонрос: что «заставило кадетов снова пойти в министерство?». Де-
'К'га г от Москвы Давыдов резонно подметил, что «государственная
программа кадетов» в ходе переговоров не принята; в составе мини-
<черства по-прежнему остался Чернов; правительственная програм-
ма К июля «стоит на точке пораженческой». Эти же замечания были
высказаны депутатом Любарским, которого не удовлетворил список
новых министров. «Если всмотреться в нынешнее министерство, то
нужно сказать, что это коалиция отдельных революционных партий,
<>iдельных революционных толков, что это коалиция революцион-
ная по преимуществу, а не национальная» (88). Делегат от Москвы
(В. Яблоновский заявил, что он вообще не понимает, как пораже-
нец Чернов будет спасать родину, тем не менее вхождение кадетов
в министерство, по его мнению, оправдывает себя, ибо в противном
случае «произошел бы ужас». «Огромное множество населения по-
верило бы, что члены партии народной свободы оставили страну в
самый трагический момент. Это развязало бы руки тем лицам, и они
действительно создали бы свою диктатуру пролетариата. Мы долж-
ны идти, и то, что мы сделали, это был голос государственного по-
нимания» (89).
В своей заключительной речи Милюков, перечислив плюсы вхож-
дения кадетов в министерство Керенского (персональный подбор,
кадеты не авторы коалиции, а ее участники, что есть маленькая на-
дежда, что «апогей власти Советов уже остался позади», что «выс-
шая точка уже пройдена и что вновь высшей власти Советам не до-
стигнуть», что есть возможность «передвижек кабинета изнутри»),
вынужден был все же как крупный историк и политик признать,
что нельзя исключить вероятность того, что циммервальдизм возро-
дится и большевики снова появятся на улицах Петрограда. «Сейчас
же, - подчеркнул Милюков, - мы будет поддерживать своим довери-
ем наших товарищей по партии, теперешних министров, до тех пор,
пока они останутся в министерстве; когда они уйдут, речь будет дру-
гая» (90). Эти намеки Милюкова на «другую речь», как будет показа-
но в третьем разделе данной главы, означали только одно: он как ли-
дер партии предусматривал, как бы про запас, вариант установления
военной диктатуры в стране.
Наряду с принятием новой редакции программы и тактики суще-
ственные изменения в рассматриваемый период претерпела и органи-
зационная структура партии народной свободы. Уже 1 марта 1917 г.
ЦК призвал городские и районные партийные организации принять
активное участие в «беспартийных районных организациях». 2 марта
было принято решение о кооптации в ЦК «всех членов Государствен-
ного совета, принадлежащих к кадетской партии, и всех членов кадет-
54'2
Глава шестая
ской фракции» (91). 3 марта ЦК принял постановление о принятии
мер «к открытию местных партийных комитетов», организации с этой
целью поездок членов ЦК и фракции на места (92). Большое внима-
ние организационным вопросам уделил VII съезд кадетской партии.
Обращаясь к делегатам съезда, кн. Павел Д. Долгоруков заявил, что
«если мы хотим действительно быть влиятельной партией и внести
свою лепту в совершающееся в России великое дело», то должны
«быстро и прочно сорганизоваться», перестроить свои ряды и самым
активным образом приступить к реализации своих программных и
тактических задач. 24 апреля ЦК принял решение о приеме членов в
партию «без обязательной рекомендации» (93), а 6 мая избрал специ-
альную комиссию в составе А. А. Корнилова и В. А. Степанова для
разработки вопроса о приеме в члены партии. На VIII съезде партии
состоялись выборы нового состава ЦК, который был значительно об-
новлен и численно увеличен до 66 человек. В него вошли наиболее
авторитетные и активные функционеры региональных организаций
и студенческих фракций крупных университетских городов (94).
Все эти меры способствовали активизации деятельности как самого
Центрального комитета, так и региональных партийных организаций,
установлению между ними более регулярных и прочных связей.
В июне-июле 1917 г. состоялось несколько региональных кадет-
ских партийных сьездов, на которых специально рассматривались
организационные вопросы. Так, 14-15 июня состоялся Московский
областной съезд, на котором были представлены делегаты от 23 цен-
тральных и северных губерний. А. А. Корнилов проинформировал
участников съезда о решениях ЦК по вопросам совершенствования
организационной партийной структуры, о разделении страны на
округа и назначении в них специальных комиссаров, ответственных
за организационную и агитационно-пропагандистскую работу. На
съезде было принято решение о трансформации комитетов губерн-
ских городов в губернские комитеты путем включения в их состав
представителей уездов. В связи с этим планировалось с 1 по 10 июля
1917 г. провести партийные съезды в Вологодской, Курской, Казан-
ской, Черниговской, Екатеринбургской, Уфимской и других губер-
ниях. На этих региональных съездах также были приняты решения
о создании широкой и разноуровневой сети (губернские, городские,
уездные, волостные) партийных организаций. Одновременно ЦК
были приняты меры по организации партийных структур в регионах
(в т. ч. и национальных), еще не охваченных кадетским влиянием.
Усилия МО ЦК и крупных губернских комитетов дали ощути-
мые результаты. В марте-октябре 1917 г. в стране, по подсчетам ав-
тора, действовало более 380 местных комитетов различных уровней
(губернские, областные, городские, уездные, а также сельские труп-
Ih пытание властью
543
iii.i) (95). Характерно, что подавляющее большинство региональ-
ных кадетских организаций возродилось там, где они были впервые
инданы в 1906 г. Количество новых кадетских «партийных гнезд»
было относительно невелико (около 20-30), что свидетельствовало
i> вполне определившейся еще в годы Первой российской революции
к'ографической «привязке» социальных акторов, разделявших ли-
беральные идеологические и политические принципы. Речь в 1917 г.
шла лишь о некотором количественном приращении адептов партии
народной свободы. Однако, в отличие от 1906 г., в 1917 г. кадетское
руководство, отказавшись от своего традиционного лозунга «Армия
вне политики», приступило к созданию разветвленной сети своих ор-
। анизаций в армии и на флоте, сделав при этом ставку на демократи-
шрованный в годы войны офицерский корпус.
Общая численность партии народной свободы в марте-октябре
1917 г., по моим подсчетам, сделанным по тем же принципам, что и
при определении численного состава кадетской партии в 1906 г., пе-
ревалила за 100 тыс. человек.
Как это всегда бывает при смене власти, в правительственную
партию (а именно ею в марте 1917 г. стали кадеты) хлынули бывшие
члены «Союза 17 октября», партии прогрессистов и даже некоторые
представители монархических организаций. Одновременно ряды
партии народной свободы снова наводнили, как в 1906 г., выходцы
из городских средних слоев. Возникла парадоксальная ситуация:
произошло не ожидаемое кадетским руководством упрочение пар-
тии народной свободы, а, наоборот, партия стала еще более рыхлой
и аморфной, что еще в большей степени увеличивало амплитуду ко-
лебаний при выработке партийных решений. В своих воспоминаниях
Милюков не случайно обратил внимание на феномен «мартовских
кадетов», грозящих «со временем разрушить уже не одно только так-
тическое, а и идейное единство» партии народной свободы. По мне-
нию Милюкова, кадетская партия в послефевральский период, вы-
ступив «сторонницей сильной власти и противницей колеблющейся
левой социалистической тактики», привлекла в свои ряды «поли-
тических деятелей, более правонастроенных и до сих пор к ней не
принадлежавших», которые «сразу придали тактике партии несвой-
ственный ей характер». Источник проблемы Милюков видел в том,
что «партия оказалась в ближайшем соседстве со своими недавними
политическими противниками справа», сотрудничество с этими эле-
ментами «вытекало из тактики фракции к.-д. в четвертой Гос. думе
и из отношений, создавшихся на почве совместной деятельности в
“Прогрессивном блоке”», причем эта «традиция поддерживалась во
время февральской революции участием к.-д. в совещаниях членов
Гос. думы, уже не существующей фактически, но доживавшей срок
544
Глава шестая
своего мандата». На этой же почве состоялось и общение с более пра-
выми группами и лицами и в Союзе общественных деятелей, образо-
вавшемся в Москве ко времени августовского совещания 1917 г. От-
ношение к корниловскому восстанию, отмечал Милюков, «провело
заметную грань между право- и левонастроенными членами партии и
подготовило правонастроеннных в будущем “белом движении”». По-
беда большевиков сблизила «все антибольшевистские направления и
надолго перемешала карты в политической борьбе. Партия к.-д. яви-
лась при этом своего рода мостом и посредником между правыми и
левыми течениями вне партии» (96). Эти замечания Милюкова важ-
ны для понимания деятельности партии народной свободы в 1917 г. и
последующие периоды ее истории.
Весьма значительных масштабов достигла агитационно-пропа-
гандистская деятельность кадетов. На заседаниях ЦК 29 марта 1917 г.
был избрана под председательством М. М. Винавера литературно-из-
дательская комиссия, в которую вошли А. В. Тыркова, А. С. Изгоев,
П. В. Герасимов, В. И. Вернадский, Н. А. Бородин, М. И. Ростовцев.
Комиссия должна была организовать подготовку и издание научно-
популярной и агитационно-пропагандистской литературы. С этой
целью была приобретена за 800 тыс. руб. типография. За март-апрель
1917 г. ЦК выпустил более 2 млн экземпляров плакатов и листовок.
Только за три месяца литературная комиссия опубликовала около
20 научно-популярных и агитационно-пропагандистских брошюр
(«О демократической республике», «Об Учредительном собрании»,
«Об общих политических задачах и тактике партии» и др.), знако-
мящих массового читателя с историей партии, ее программой и так-
тикой. 12 апреля 1917 г. ЦК заслушал сообщение Винавера о работе
пропагандистской комиссии: об устройстве лекций для студентов по
различным вопросам в целях подготовки их поездки для агитации в
деревню, а также в воинские части. В конце мая 1917 г. при литера-
турно-издательской комиссии ЦК был учрежден специальный лите-
ратурно-художественный отдел под руководством В. Д. Набокова, на
нужды которого было выделено 75 тыс. руб. Подобная же комиссия
была создана при Московском городском комитете. Только за два ме-
сяца она выпустила около 800 тыс. агитационных листков и 12 раз-
ных брошюр. В Москве было налажено издание партийной газеты
(«Защита») для народа и демократической интеллигенции. В состав
редакционного совета газеты вошли кн. Д. И. Шаховской, А. А. Ки-
зеветтер и М. В. Сабашников. К маю 1917 г. в стране уже издавалось
около 20 кадетских партийных газет. С 11 мая возобновилось изда-
ние «Вестника партии народной свободы».
В марте 1917 г. при ЦК была создана агитационная комиссия в со-
ставе кн. В. А. Оболенского, кн. Д. И. Шаховского, А. А. Корнилова,
Ih пытание властью
545
II. Н. Глебова, М. А. Красносельской, 3. Г. Френкеля, Е. А. Кедрина,
которая должна была наладить распространение в крестьянстве пар-
шивой литературы, организовать чтение лекций, проведение попу-
лярных бесед. В Петрограде на Французской набережной (д. 8) был
открыт кадетский партийный клуб. В апреле 1917 г. в Петрограде
были организованы специальные курсы по общественно-политиче-
ским вопросам. Аналогичные курсы были открыты в Москве, Казани
и Тифлисе. В столичных и губернских городах были созданы про-
фессиональные организации интеллигенции (в Петрограде - лите-
ратурно-общественный кружок имени А. И. Герцена, Лига русской
’иттературы), женские, молодежные, студенческие объединения, клу-
бы, библиотеки, культурно-просветительные общества. Молодежные
• >рганизации кадетской партии существовали в Петрограде, Москве,
( аратове, Казани Харькове, Одессе, Тифлисе. Кадетские клубы были
о ткрыты в губернских городах.
При ЦК была создана военная комиссия под руководством
В. А. Степанова, перед которой была поставлена задача установить
( вязи партии с солдатами, матросами, офицерами, военными чинов-
никами армии и флота. Комиссия разработала специальную «Ин-
струкцию по организации партийных групп в действующих частях
лрмии и флота», в которой содержались рекомендации местным ка-
детским комитетам в районах дислокации армейских соединений о
мерах по созданию сети партийных «военных фракций», принимая
в их состав тех, кто разделяет программу партии народной свободы.
Перед «военными фракциями» ставилась задача распространения
кадетской литературы, организации митингов с участием членов ка-
детского ЦК. В июне 1917 г. при военной комиссии ЦК был органи-
зован Петроградский военный комитет во главе с В. Н. Пепеляевым.
Комитет в июне открыл специальный военный клуб для солдат и ма-
тросов с библиотекой, читальным и лекционным залом. В кадетской
печати регулярно публиковались разного рода инструкции по орга-
низации и проведению агитационно-пропагандистской и культурно-
просветительской работы в воинских частях и флотских экипажах.
По сведениям профессора В. Г. Коренчевского, кадетам удалось в ар-
мии и на флоте создать около 600 «военных фракций» (97).
Губернские и уездные кадетские организации предпринимали по-
пытки вести агитационно-пропагандистскую работу среди крестьян-
ских масс, для этого активно привлекалась студенческая молодежь.
С 15 июня 1917 г. под редакцией Н. Кондурушкина стала издаваться
газета «Земля». Однако, как и в период Первой российской револю-
ции, кадетам не удалось добиться каких-либо значительных резуль-
татов в крестьянской среде, которая в своей массе требовала «черного
передела».
546
Глава шестая
Как и в 1905-1907 гг., безуспешными оказались попытки кадет-
ской партии проникнуть в рабочую среду. По сути, рабочая комиссия
при ЦК во главе с В. А. Степановым, созданная еще в 1915 г., бездей-
ствовала, а сам ее председатель мало интересовался порученным ему
делом. В своем дневнике А. В. Тыркова еще 6 февраля 1916 г. записа-
ла свой разговор со Степановым:
«Я обратилась к Степанову.
- Вы председатель рабочей комиссии?
- Я?! Ах да, действительно. Но знаете, меня рабочий вопрос абсо-
лютно не интересует.
Вот тебе и на. Это говорит депутат, кадет, инженер. И как раз те-
перь говорит, когда оборона опирается на плечи рабочих, когда не се-
годня завтра вспыхнет волна социальных требований. Я оглянулась.
Кругом все знакомые фракционные лица. А ведь, пожалуй, среди них
никто не интересуется рабочим вопросом. Как же так? Где же наш
демократизм? Или кадеты действительно буржуазная партия?» (98).
После февральской революции кое-что, разумеется, изменилось.
Некоторые члены ЦК (Н. И. Астров, Н. М. Кишкин, кн. Д. И. Ша-
ховской, Н. В. Некрасов), а также представители среднего партий-
ного звена периодически поддерживали контакты с рабочей группой
ВЦПК, рабочими профсоюзными и кооперативными организациями.
МО ЦК разработал «Платформу и устав рабочей фракции партии на-
родной свободы», в которой предлагалось: привлекать рабочих к вы-
работке законопроектов по рабочему вопросу; побуждать их предста-
вителей участвовать в общественных организациях; создавать сеть
культурно-просветительных и благотворительных рабочих обществ.
Однако усилия кадетов не приносили желаемых результатов. Более
того, после августовских событий 1917 г. рабочие, помимо клички
«буржуи», стали называть кадетов «корниловцами».
Как в и 1905-1906 гг., основной средой деятельности кадетской
партии продолжали оставаться средние городские слои, именно на
них они делали ставку во время проведения выборов в местное город-
ское самоуправление. При ЦК была создана специальная финансо-
вая комиссия в составе Н. Н. Глебова, В. А. Степанова, Н. К. Волкова,
М. И. Шефтеля и М. М. Федорова, которой было поручено изыски-
вать средства для обеспечения агитационно-пропагандистской рабо-
ты, проведения избирательных кампаний в городское и местное са-
моуправление, в Учредительное собрание. В августе 1917 г. МО ЦК
образовал Всероссийскую агитационную комиссию в составе 5 чле-
нов ЦК и представителя от студенческой фракции, которой пору-
чалось организовать издательскую, инструкторскую, агитационную
работу.
Испытание властью
547
В результате в марте-октябре 1917 г. кадетской пропагандой и
агитацией были охвачены практически все основные слои населения:
рабочие и крестьяне, интеллигенция и служащие, студенчество и во-
енные. Кадетские агитаторы выезжали на фронт, встречались с ра-
неными в лазаретах. Участвовали в острых дискуссиях на митингах
н собраниях с представителями других политических партий, устра-
ивали концерты и театральные представления. Кадетские зеленые
знамена развевались над партийными клубами, мелькали среди де-
монстрантов. Фактически кадеты наводнили всю послефевральскую
политическую авансцену, и многим казалось, что партия народной
свободы уже полностью и окончательно заняла лидирующие пози-
ции в мозаичном спектре политических сил России. На самом же
деле, как будет показано ниже, ситуация во вздыбленной Февраль-
ской революцией стране была для кадетов не столь радужной, как это
казалось на первых порах в весенние дни 1917 г. В это время партия
народной свободы переживала свой «звездный» час и не ведала, что
eii буквально через несколько месяцев готовит судьба.
Принятие на 4-х послереволюционных съездах партии народной
свободы новой редакции программы, новой тактики, перестройка ее
центральных и местных организаций, обновление агитационно-про-
пагандистского арсенала преследовали, по выражению Милюкова,
одну стратегическую задачу - сделать партию «вооруженной до зу-
бов», что было крайне важно в условиях предельного накала поли-
тической и партийной борьбы. В условиях продолжающейся рево-
люции вопрос был поставлен ребром: кто одержит победу в борьбе
за демократические массы, тот и будет реализовывать свою модель
преобразования России. Кадеты это прекрасно понимали, проделав
огромный объем работы по пересмотру программы, выработке так-
тического курса, перестройке собственных партийных рядов, по об-
новлению своего идеологического арсенала, методов и приемов аги-
тационно-пропагандистской работы среди масс в тылу и на фронте.
Но ситуация в стране была непростой: более сотни партий вели ту
же работу и преследовали ту же цель - овладеть массами и повести
их за собой. Следует сказать, что в деле пересмотра своей программы
(а переработке были подвергнуты те ее разделы, которые отражали
подвижки в массовом сознании после Февральской революции - ре-
форма политической системы, аграрный и национальный вопросы)
кадетами, в пределах их мировоззренческих координат и представ-
лений, было сделано максимально возможное. То же можно сказать
и об эволюции их тактики. Не имея широкой массовой опоры, кадет-
ское руководство вынуждено было плести «тонкое кружево» из раз-
ного рода политических комбинаций с умеренными социалистами,
которые, испытывая все усиливающееся давление со стороны мак-
548
Глава шестая
симализма и анархизма, становились весьма проблематичными и не-
надежными союзниками. Тем не менее кадетам не оставалось ничего
другого, как продолжать вести коалиционную политику с умеренным
крылом российских социалистических партий. Произведенная кадет-
ским руководством перестройка партийных рядов, которая, по сути,
свелась к восстановлению потенциала периода Первой русской рево-
люции, показала те возможные пределы, выше которых организация
кадетской партии подняться не могла. Хотя, в отличие от периода
1906 г., кадеты несколько расширили свое влияние в городской де-
мократической среде, создали, преодолев свой пацифизм и принцип
«армия вне политики», сеть своих организаций во фронтовой зоне,
этого уже оказалось явно недостаточно для утверждения гегемонии
в массовом движении.
Примечания
1.	См.: Буржуазия и помещики в 1917 году. Частное совещание членов Госу-
дарственной думы. М.; Л., 1932. С. 108.
2.	См.: Жданова И. А. Либерально-консервативная критика революции в
1917 г. (журнал «Русская свобода») // Либеральный консерватизм: история и
современность. Материалы Всероссийской научно-практической конференции.
Ростов-на-Дону, 25-26 мая 2000 г. М., 2001. С. 263-271; Онаже. Оценка П. Н. Ми-
люковым послефевральского политического процесса 1917 г. // П. Н. Милюков:
историк, политик, дипломат. Материалы Международной научной конференции.
Москва, 26-27 мая 1999 г. М., 2000. С. 307-317.
3.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1915-
1920 гг. М., 2000. Т. 3. Кн. 1. С. 465-466. Первый после Февральской революции
съезд кадетской партии проходил 25-28 марта 1917 г. в Петрограде. По сведени-
ям газеты «Речь», в нем участвовали представители 50 губерний и обеих столиц -
всего 323 делегата.
4.	Там же. С. 454.
5.	Там же. С. 458.
6.	Там же. С. 369.
7.	Там же. С. 370.
8.	Там же.
9.	Там же.
10.	Там же. С. 373.
И. Там же. С. 377.
12.	Там же. С. 378.
13.	Там же. С. 384.
14.	Там же. С. 400.
15.	Там же. С. 400, 492.
16.	Там же. С. 403.
Испытание властью
549
17.	Там же. С. 407.
18.	Там же. С. 412.
19.	Там же. С. 603. VIII съезд кадетской партии состоялся в Петрограде
9 12 мая 1917 г. В нем приняли участие 335 человек: представители 50 губер-
нии и областей, от 59 партийных групп. В съезде приняли участие 46 членов ЦК,
31 член Государственной думы всех 4-х созывов, 2 члена Государственного сове-
। а, 17 представителей студенческих групп, 4 представителя разных частей армии,
1 от литовской группы, 42 - от разных групп Петрограда, 34 - от Москвы и
155 делегатов из других мест.
20.	Там же. С. 413.
21.	Там же. С. 414-415.
22.	Там же. С. 430,492.
23.	См.: Стародубова А. Л. Юридическое совещание 1917 г.: основные направ-
и(41ия деятельности. Дис. ... канд. ист. наук. М., 2000; Черкесова Н. И. Всерос-
сийская по делам о выборах в Учредительное собрание комиссия (Всевыборы).
3 марта 1917-1 марта 1918 г. М., 2002.
24.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1915—
1917. Т. 3. Кн. 1.С.561.
25.	Там же. С. 563-564, 723.
26.	Там же. С. 569.
27.	Там же. С. 583.
28.	Там же. С. 586.
29.	Там же. С. 595.
30.	Там же. С. 676. IX съезд кадетской партии состоялся 23-28 июля 1917 г.
В нем приняло участие свыше 250 делегатов. Сначала съезд собрался в Москве
(23 июля), но на следующий день по просьбе ЦК делегаты съезда переехали в
Петроград из-за необходимости для большинства членов ЦК присутствовать в
г голице на совещаниях, где велись переговоры с правительством.
31.	Там же. С. 677.
32.	Там же. С. 678.
33.	Там же. С. 679.
34.	Там же. С. 680.
35.	Там же.
36.	Там же.
37.	Там же. С. 723-724.
38.	Там же. С. 724-725.
39.	Там же. С. 725-726.
40.	Там же. С. 529.
41.	Там же. С. 530
42.	Там же. С. 529-530.
43.	Там же. С. 653-657.
44.	Там же. С. 547-548.
550
Глава шестая
45.	Там же. С. 572-573.
46.	Там же. С. 543.
47.	Там же. С. 549.
48.	Там же. С. 576.
49.	Там же. С. 578.
50.	Там же. С. 610.
51.	Там же. С. 611.
52.	Там же. С. 620.
53.	Там же. С. 621.
54.	Там же. С. 621-622.
55.	Там же. С. 622.
56.	Там же. С. 623.
57.	Там же.
58.	Там же. С. 624.
59.	Там же. С. 631.
60.	Там же. С. 632.
61.	Там же. С. 635.
62.	Там же. С. 637.
63.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 394.
64.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 1. С. 742. X съезд кадетской партии состоялся 14-16 октября 1917 г. в Москве.
В съезде впервые участвовали представители фронтовых и тыловых военных ор-
ганизаций партии народной свободы.
65.	Там же. С. 741-742.
66.	Там же. С. 745.
67.	Там же. С. 364.
68.	Там же. С. 453.
69.	Там же.
70.	Там же. С. 454-455.
71.	Там же. С. 458.
72.	Там же. С. 483.
73.	Там же. С. 497.
74.	Там же. С. 501.
75.	Там же. С. 506
76.	Там же. С. 502.
77.	Там же.
78.	Там же. С. 508.
79.	Там же. С. 511.
80.	Там же. С. 512.
Испытание властью
551
81.	Там же. С. 513.
82.	Там же. С. 647-650.
83.	Там же. С. 671-675.
84.	В этот список вошли: М. С. Аджемов, Н. И. Астров, А. Н. Букейханов,
Л. В. Васильев, Л. А. Велихов, В. И. Вернадский, М. М. Винавер, В. А. Виногра-
дов, II. К. Волков, М. С. Воронков, С. В. Востротин, II. В. Герасимов, В. М. Гессен,
Ф. А. Головин, Д. Н. Григорович-Барский, Д. Д. Гримм, II. II. Гронский, И. II. Де-
мидов, А. А. Добровольский, кн. Навел Д. Долгоруков, кн. Петр. Д. Долгоруков,
II. В. Замыслов, В. Ф. Зеелер, Е. Л. Зубашев, Я. К. Имшенецкий, А. В. Карташев,
А. А. Кауфман, А. А. Кизеветтер, Н. М. Кишкин, Н. Н. Ковалевский, Ф. Ф. Ко-
кошкин, М. Г. Комиссаров, Н. Н. Кутлер, В. А. Маклаков, Н. В. Мололетников,
М. Л. Мандельштам, А. А. Мануйлов, II. Н. Милюков, II. А. Морозов, В. Д. На-
боков, II. И. Новгородцев, М. М. Новиков, бар. Б. Э. Нольде, кн. В. А. Оболен-
ский, Б. М. Овчинников, Н. А. Огородников, С. Ф. Ольденбург, В. Н. Пепеляев,
II. И. Петрункевич, Ф. И. Родичев, А. Н. Рутцен, П. А. Садырин, А. С. Салазкин,
К. 11. Соколов, В. А. Степанов, Н. В. Тесленко, кн. Е. Н. Трубецкой, А. В. Тыркова,
кп. С. Д. Урусов, 3. Г. Френкель, В. А. Харламов, А. Г. Хрущев, II. II. Черненков,
кп. Д. И. Шаховской, А. И. Шингарев, Н. Н. Щепкин, П. П. Юренев.
85.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии Т. 3.
Кп. ЕС. 730.
86.	Там же. С. 687.
87.	Там же. С. 695.
88.	Там же. С. 697.
89.	Там же. С. 698.
90.	Там же. С. 704.
91.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии Т. 3. Кн. 1. С. 353.
92.	Там же. С. 354.
93.	Там же. С. 374.
94.	Думова Н. Г. Кадетская партии в период Первой мировой войны и Фев-
ральской революции. М., 1988. С. 154-155.
95.	В отечественной историографии одними из первых плодотворную по-
пытку выявить численность кадетских партийных организаций предприня-
ли Л. М. Спирин, X. М. Астрахан, а несколько позднее В. А. Кувшинов. Так,
Л. М. Спирин считал, что к концу лета 1917 г. кадетские организации имелись в
73 губернских и областных городах, 240 уездных и в около 50 населенных пунк-
тах. Общая численность кадетской партии к этому времени составляла примерно
65 тыс. чел. (См.: Спирин Л. М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в
России. М., 1977. С. 251-252). X. М. Астрахан на основании списков местных ка-
детских комитетов, опубликованных в «Вестнике партии народной свободы», дал
более дифференцированные подсчеты динамики числа кадетских организаций:
па 25 мая 1917 г. - 183, на 8 июня - 205, на 22 июня - 232, на 22 июля - 269, на
31 августа - 322. В октябре в стране, по его мнению, было не менее 370 кадетских
организаций, в т. ч. в Петрограде и Москве, в 73 губернских и областных городах, в
240 уездных городах и в 65 других населенных пунктах. Общую численность пар-
тии Астрахан определяет примерно 70-80 тыс. чел. (Астрахан X. М. Большевики
552
Глава шестая
и их политические противники в 1917 году. Л., 1973. С. 187-188). II. Г. Думова в
своей монографии оперирует данными, приведенными в книге X. М. Астрахана
(См.: Думова Н. Г. Кадетская партия в период Первой мировой войны и Февраль-
ской революции. М., 1988. С. 165). В. А. Кувшинов, используя тот же источник,
дал еще более дифференциальную картину: в конце марта кадетские организации
были в 52 губерниях и областях России, в середине октября - в 73. В июне их ко-
личество увеличилось на 47, в июле - на 49, в августе - на 53, в сентябре - первой
половине октября - на 20. Кувшинов отмечает, что кадетские комитеты в 1917 г.
возникли по всей территории России, в т. ч. и в национальных регионах. Из при-
мерно 370 кадетских комитетов различного типа (губернские, городские, уезд-
ные) 135 действовали в национальных районах страны. Из них на Украине было
64, в Белоруссии - 15, Прибалтике - 5, Бессарабии - 6, Закавказье - 5, Казахста-
не - 4, Средней Азии - 7, национальных районах Поволжья - 14. Кадетские коми-
теты действовали на Северном Кавказе, в Бурятии, Якутске. Общая численность
кадетской партии составляла примерно 65-80 тыс. чел. (См.: Кувшинов В. А. Ка-
деты в России и за рубежом (1905-1943 гг. М., 1997. С. 85).
96.	Милюков II. Н. При свете двух революций // Исторический архив. 1993.
№2. С. 127-128.
97.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 1. С. 731.
98.	Наследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники. Письма. М.,
2012. С. 166-167.
2. В правительственной коалиции с социалистами
В период февральско-мартовских революционных событий
1917 г. ЦК кадетской партии заседал практически ежедневно, при-
нимая воззвания к гражданам, постановления и резолюции, в кото-
рых давалась оценка происходящего, определялась линия поведения
партии. ЦК кадетов был прекрасно информирован о том, как шли
переговоры о формировании Временного правительства, как непро-
сто складывались взаимоотношения между Временным комитетом
Государственной думы и представителями леворадикальной оппози-
ции, приступившей в том же здании Таврического дворца к созданию
собственной структуры - Совета рабочих и солдатских депутатов.
Задача кадетского руководства состояла в том, чтобы в сложивших-
ся условиях принять меры к переводу стремительно развивающегося
революционного процесса в мирное русло под контролем либераль-
ной оппозиции и не дать левым радикалам перехватить инициативу.
1 марта ЦК кадетов на своем заседании одобрил проект воззва-
ния «К гражданам», подготовленный М. М. Винавером. В воззвании,
опубликованном на следующий день в газете «Известия», гражда-
не призывались «довериться» новой власти и дать ей возможность
«совершить великое дело освобождения России от врага внешнего
Испытание властью
553
и водворения в стране мира внутреннего, основанного на началах
права, равенства и свободы». Воззвание рекомендовало гражданам
забыть «различия партий, классов, сословий и национальностей» и
свободно «выявлять свои взгляды и добиваться осуществления сво-
их желаний». Главным лозунгом дня объявлялись - «организация
и единство» «для победы под внешним врагом» и «в строительстве
внутреннем». «Пусть каждый несет жертву возрождающейся Родине
в меру сил своих. Пусть каждый земледелец, крестьянин и помещик
пезет хлеб армии и населению городов, уверенный, что хлеб пойдет на
прокормление истинно голодного и не попадет в чужие хищные руки.
11усть торговец откроет свои амбары, уверенный, что не будет больше
продажности и вымогательства, оставлявших безнаказанными одних
и обременявших непосильными поборами других, пусть рабочий на-
род с удвоенной энергией встанет на работу, уверенный, что новая
власть первейшею заботою своей ставит обеспечение тех, кто своим
трудом облегчает подвиг воина, отражающего своей грудью врага,
п крестьянина, добывающего для него хлеб. Пусть в общем порыве
забудутся старые обиды и пусть они не воскреснут вновь никогда,
пусть Родина выйдет из тяжелых испытаний счастливой, свободной,
объединенной узами любви и всеобщего братства» (1).
На заседании был принят ряд других важных решений: 1) « Предо-
ставить себя» в распоряжение Временного комитета Государствен-
ной думы «по исполнению различных поручений, как в Петрограде,
так и вне его». Членам ЦК Д. Д. Протопопову и А. А. Корнилову пору-
чалось составить список лиц, способных оказать помощь Временно-
му комитету Государственной думы. 2) Предлагалось: а) назначить
в губернии комиссаров от Временного комитета Государственной
думы; б) публиковать постановления Временного комитета Госу-
дарственной думы в особом официальном органе, а не в «Известиях
Совета рабочих депутатов»; в) объявить амнистию лицам, осужден-
ным по политическим и религиозным преступлениям; г) обеспечить
охрану посольств (2). 2 марта ЦК принял постановление о необходи-
мости безусловного отречения или низложения Николая II, а также
о немедленном официальном оглашении состава Временного прави-
тельства (3).
Эти решения кадетского ЦК представляли собой своеобразную
«инструкцию» для первых шагов деятельности формирующегося
Временного правительства, состав которого был объявлен 2 мар-
та 1917 г. В кабинет вошли преимущественно представители либе-
ральных партий: министр-председатель и министр внутренних дел
кн. Г. Е Львов (близкий к к.-д.); министр иностранных дел П. Н. Ми-
люков (к.-д.); военный и морской министр А. И. Гучков (октябрист);
министр торговли и промышленности А. И. Коновалов (прогрес-
554
Глава шестая
сист); министр путей сообщения Н. В. Некрасов (к.-д.); министр
земледелия А. И. Шингарев (к.-д.); министр народного просвещения
А. А. Мануйлов (к.-д.); обер-прокурор Синода В. Н. Львов (партия
центра); государственный контролер И. В. Годнев (октябрист); ми-
нистр финансов М. И. Терещенко (беспартийный); министр юстиции
А. Ф. Керенский (эсер).
Созданию Временного правительства предшествовали длитель-
ные и трудные переговоры (по персональному составу, выработке
декларации), которые свидетельствовали о трениях внутри либе-
ральной оппозиции и столкновениях личных пристрастий (напри-
мер, относительно кандидатур М. В. Родзянко и кн. Г. Е. Львова).
Тем не менее кадетам, как и прежде в Прогрессивном блоке, удалось
сохранить за собой контроль в деле выбора министра-председателя
и выработки окончательного текста декларации, которая была при-
нята 3 марта 1917 г. В своем фундаментальном труде «История вто-
рой русской революции» Милюков подробно осветил переговоры с
представителями Совета рабочих и солдатских депутатов, принятие
условий, которые «могли бы обеспечить вновь образовавшемуся пра-
вительству поддержку демократических организаций». Опытному
Милюкову удалось оставить отрытым вопрос о форме правления до
созыва Учредительного собрания. Дело в том, что представители Со-
вета эту форму правления представляли «в смысле республики», а
кадеты в это время еще продолжали размышлять о «регентстве Ми-
хаила». По настоянию Милюкова было вычеркнуто «требование о
выборности офицеров», уже продекларированное в Приказе № 1.
После всех милюковских «изъятий» текст воззвания Временного
правительства был опубликован 6 марта 1917 г. В преамбуле первое
министерство характеризовалось как министерство «общественно-
го доверия», назначенное Временным комитетом Государственной
думы. Своей первой задачей оно ставило «доведение войны до побед-
ного конца» вместе со своими союзниками по Антанте и выражало
готовность неуклонно исполнить все заключенные с союзниками со-
глашения; обязывалось в кратчайшие сроки созвать Учредительное
собрание и привлечь к выборам «доблестных защитников родины»;
обеспечить страну «твердыми законами», ограждающими «граж-
данскую свободу и гражданское равенство». Предусматривалось
реализовать следующую программу: 1) полная и немедленная амни-
стия для всех политических заключенных; 2) свобода слова, печати,
союзов и стачек; 3) ликвидация всех сословных, вероисповедных и
национальных ограничений; 4) подготовка к созыву Учредительно-
го собрания на основе всеобщего, равного, тайного и прямого голо-
сования; 5) замена полиции «народной милицией», руководители
которой избирались и были ответственны перед местными органа-
I ft пытание властью
555
ми власти; 6) избрание органов местного самоуправления на основе
in ('общего, прямого, равного и тайного голосования; 7) оставление
и Петрограде воинских частей, принимавших участие в революции,
in1 разоружая их; 8) устранение для солдат при «сохранении дисци-
плины» всех ограничений «в пользовании общественными правами,
предоставленными всем остальным гражданам».
Учитывая, что в историографии деятельность Временного пра-
вительства всех составов изучена достаточно полно (4), останов-
люсь на роли министров-кадетов. Еще 3 марта ЦК кадетов, имея в
споем распоряжении сведения об отречении Николая II и несогла-
сии вел. кн. Михаила Александровича на престолонаследие, принял
постановление, в котором признал Временное правительство «име-
ющим законодательную и исполнительную власть». На заседании
ЦК рассматривался вопрос о личном составе формирующихся ми-
нистерств и ведомств. В результате обсуждения было признано, что
I [К и думской фракции «такого списка представлять не следует», ибо
министрам необходимо обеспечить свободу «от всякого партийного
пмешательства». Тем не менее члены ЦК и думской фракции должны
были иметь «на примете подобных лиц» и передать о них информа-
цию секретарю ЦК А. А. Корнилову, который мог при необходимо-
сти сообщить о них министрам, если те обратятся с соответствующей
просьбой (5).
4 марта ЦК принял постановление, в котором настоятельно ре-
комендовал Временному правительству и Совету рабочих депутатов
принять меры к немедленному восстановлению выпуска всех газет и
одновременно призвал районные партийные собрания «организовать
открытую общественную борьбу в защиту свободы печатного слова».
ЦК постановил вести борьбу (путем расклейки и раздачи на улицах
плакатов) против неправомерного Приказа № 1, изданного явочным
порядком Советом, призывавшего солдат к неповиновению офице-
рам и вносящего «чрезвычайно опасное разложение в воинских ча-
стях». ЦК обратился с просьбой к членам кадетской думской фрак-
ции принять активное участие в предстоящей «чистке» местного
административного аппарата от реакционных элементов. Одновре-
менно ЦК обратился с просьбой к министру-председателю Времен-
ного правительства кн. Г. Е. Львову послать на места эмиссаров, «пре-
имущественно из членов Гос. Думы и Госсовета», которым должны
были быть предоставлены «широкие полномочия» вплоть «до права
смещения и временного замещения должностных лиц». Члены кадет-
ской думской фракции призывались не покидать Петроград «за ис-
ключением случаев командирования в качестве эмиссаров» (6).
5 марта ЦК принял постановление об избрании специальной
делегации от ЦК, думской кадетской фракции и членов Госсовета
556
Глава шестая
(М. М. Винавер, В. А. Маклаков, М. С. Аджемов и Д. Д. Гримм) для
«постоянных сношений с министрами, принадлежащими к партии
Народной свободы» (7). Признано было также желательным создать
при Временном правительстве особую комиссию для скорейшего
рассмотрения бюджета.
7 марта ЦК принял резолюцию, в которой вновь заявил о необхо-
димости «полной и ясной отмены» Приказа № 1 «во имя сохранения
нашей боевой силы, без чего немыслимо успешное доведение войны
до конца». ЦК рекомендовал освободить всех членов Думы «от ис-
полнительных обязанностей по министерствам», признав допусти-
мой «лишь командировку их от правительства в качестве эмиссаров в
воинские части и для организации продовольствия». ЦК предложил
правительству выработать в срочном порядке положение о выборах в
Петроградскую городскую думу на основе всеобщего избирательного
права. Законопроект нового городового положения было поручено
выработать комиссии в составе С. Ф. Ольденбурга, Л. А. Велихова,
Н. Н. Глебова, М. М. Новикова, 3. Г. Френкеля и др. Правительству
также указывалось на нежелательность назначений уездными комис-
сарами министерства внутренних дел председателей уездных управ,
среди которых «имеется много сторонников старого строя» (8).
9 марта ЦК на своем заседании рассмотрел широкий круг во-
просов, определив свою позицию в отношении старых и новых ин-
ституций. Кадетское руководство планировало сохранить, правда, с
разными оговорками, Временный комитет Государственной думы.
В принятом постановлении говорилось: «Признать желательным
сохранение Временного комитета для деловой работы, преимуще-
ственно для пропаганды, но не придавать ему юридически формаль-
ного значения в качестве источника власти Временного правитель-
ства». В постановлении указывалось, что министры П. Н. Милюков
и А. И. Шингарев «не вышли из состава Временного комитета и
Г. Думы и из Совета старейшин», однако в связи с перегруженно-
стью их работой по министерствам их следует временно заменить
в Совете старейшин М. С. Аджемовым и П. В. Герасимовым. Одно-
временно признавалось полезным «назначение во Временный ко-
митет Г. Думы временных заместителей министров и ввести в него в
таком качестве членов от партии Народной свободы». Был признан
желательным и институт комиссаров, назначаемых правительством,
которые, однако, должны быть устранены из совещания товарищей
министров (9). Известно, что члены партии народной свободы, вклю-
чая и депутатов от кадетской думской фракции, весьма активно ис-
полняли функции комиссаров как в центре, так и в регионах России.
По данным Н. Г. Думовой, из 24 комиссаров 11 принадлежали к ка-
детской партии: на почту был назначен К. К. Черносвитов, на теле-
пытание властью
557
11>;к|) П. П. Гронский, М. Д. Калугин, А. С. Салазкин, в министерство
«•мледелия Н. К. Волков и И. П. Демидов, в министерство юстиции
В. Л. Маклаков и М. С. Аджемов, в министерство финансов В. А. Ви-
ноградов, в военное и морское министерства одним из комиссаров
(н,1.н назначен примыкающий к кадетам Саватеев (10). В. Н. Пепеля-
ев, II. В. Герасимов, С. А. Таскин, В. А. Степанов, И. П. Демидов были
посланы комиссарами в Петроградский гарнизон, Царское Село и в
Кронштадт. Кроме того, кадеты вошли в «соединенные комиссии»:
продовольственный комитет возглавил А. И. Шингарев, членом во-
енной комиссии был избран примыкавший к кадетам Б. А. Энгель-
гардт, важную роль в создании других комиссий (юридической, по
приему арестованных, по внутреннему распорядку Таврического
дворца) сыграл М. М. Ичас. 1 марта кадеты установили контроль над
11етроградским телеграфным агентством, а также активно содейство-
вали созданию Комитета петроградских журналистов (11).
В монографии Н. Г. Думовой названы десятки имен кадетских ко-
миссаров, сыгравших важную роль в формировании региональных
властных структур (губернских, городских и уездных). Так, комис-
саром по Финляндии был назначен старейший член ЦК кадетской
партии Ф. И. Родичев, председателем комитета по делам Царства
Польского А. Р. Ледницкий. 9 марта постановлением Временного
правительства был образован Особый Закавказский комитет под
председательством В. А. Харламова. Комиссаром Тургайской об-
ласти был назначен А. Н. Букейханов. 7 апреля был создан Особый
Туркестанский комитет во главе с Н. Н. Щепкиным. В Москве ко-
миссаром Временного правительства стал Н. М. Кишкин, в Донской
области М. С. Воронков, во Владимире В. Ф. Эрн, в Таврической
губернии Н. Н. Богданов, в Омском военном округе И. П. Лаптев,
в Одессе Л. А. Велихов. Кадеты активно участвовали в создании в
регионах Комитетов общественной безопасности (в Москве, Киеве,
Твери, Ростове-на-Дону, Одессе, Екатеринбурге). Как видим, кадеты,
используя свое традиционное влияние в органах местного самоуправ-
ления и управления, стремились взять под свой контроль разноуров-
невые региональные властные структуры, которые с момента своего
рождения выступили в качестве противовеса многочисленным обще-
ственным демократическим организациям, возникшим явочным по-
рядком и не менее активно включившимся в борьбу за власть (12).
12-13 марта 1917 г. состоялось пленарное совместное заседание
членов ЦК (27 человек), думской фракции (7 человек, не входящих в
ЦК), членов Государственного совета (4 человека) и 5 других членов
кадетской партии. На заседании были подведены итоги деятельности
партии почти за две недели после февральских событий. Основные
задачи партии сводились к следующему: 1) «оказание поддержки об-
558
Глава шестая
разовавшемуся Временному правительству и помощь в его работе»;
2) противодействие попыткам Совета рабочих и солдатских депутатов
установить контроль над армией и прессой; 3) «добиться немедленной
реорганизации и смены личного состава губернской и уездной адми-
нистрации на местах, а также и реформирование органов городского
самоуправления - как в центре, так и в провинции» (13). Характерно,
что на заседании предполагалось начать обсуждение вопроса о форме
правления поэтапно: сначала выслушать аргументы в пользу парла-
ментской монархии, а затем аргументы в пользу республики. Трудно
сказать, у кого возникла мысль о такой логике обсуждения пробле-
мы, однако в постановлении совещания было четко зафиксировано:
«По существу в пользу монархии не высказался никто» (14). Партия
народной свободы, войдя во Временное правительство, устранившее
монархию, «самым решительным образом связала себя с республи-
канской формой правления» (15). Было принято решение о создании
при ЦК специальной комиссии в составе М. М. Винавера, Ф. Ф. Ко-
кошкина и П. П. Гронского для разработки вопросов, связанных с со-
зывом и предстоящей работой Учредительного собрания.
Решения ЦК в отношении Временного правительства были всеце-
ло поддержаны VII съездом кадетской партии. Кн. Павел Д. Долгору-
ков заявил, что съезд, собравшийся на «исторической грани жизни»,
приветствует членов партии, вошедших в состав как центральных
правительственных структур, так и местных административных уч-
реждений, что «долг всякого сознательного русского гражданина
поддержать Временное правительство в его трудной работе, поддер-
жать его авторитетом всего общества, всего русского народа, облечь
его путем этого авторитета полнотой власти, что оно, сильное этим
доверием, могло бы благополучно довести Россию до Учредительно-
го собрания» (16). Другие же «политические и классовые организа-
ции», особо подчеркнул Долгоруков, должны «служить в подмогу и
в подспорье этому избранному народом, путем великой революции,
Временному правительству. Они должны иметь совещательное,
вспомогательное при этом правительстве значение» (17). Эта мысль
Долгорукова была подхвачена и развита в выступлении единогласно
избранного председателем VII съезда М. М. Винавера, который под
продолжительные аплодисменты делегатов заявил, что вся власть
в стране должна принадлежать только Временному правительству,
что «никакое двоевластие в настоящий момент недопустимо». По его
мнению, «всякое двоевластие чревато пагубными последствиями, как
для народа, так и для его свободы и для независимости и целости госу-
дарства». Поэтому, продолжал Винавер, «Временное правительство
должно править твердой властью, основанной на доверии народа и на
внимательном отношении ко всем оттенкам общественного мнения,
Ih пытание властью
559
। vшествующего в стране, а с другой стороны - все организации наро-
/|л да подчинятся Временному правительству, единственному центру,
ппплощающему национальное единство в данный момент» (18).
Выступившие на VII съезде кадетские министры Милюков, Шин-
। прев, Некрасов, Мануйлов ставили перед собой задачу показать кон-
кретную деятельность Временного правительства и вскрыть те труд-
ности, которые стоят на этом пути. Так, Милюков, культ которого
как вождя партии в это время достиг своего зенита, пел дифирамбы
гноим однопартийцам по кабинету, восхвалял мудрость их решений в
корректировке программы партии и в выработке нового тактического
курса, одновременно сетовал на тяжелую долю кадетов-министров,
выражал искреннюю уверенность в том, что «победа наша должна
бы ть решительной» (19). «Я понимаю - говорил Милюков, - почему
совокупность этих взглядов и решений приковывает к нам, партии
народной свободы, внимание не только всей нашей страны, и скажу
без преувеличения и с большой гордостью, и взгляды всего мира. Эта
партия есть гарантия того, что новое начало свободы и правды при-
вьется без лишних потрясений и что партия сумеет сочетать идеи
свободы и порядка» (20). Отмечая, что «партия остается той же в
существе своих взглядов, какой она являлась в момент первой Рус-
ской революции», Милюков подчеркивал, что перед ней в настоящий
момент стоят более грандиозные задачи переустройства всего облика
повой России. В этом «великом» деле Милюков рассчитывал на по-
мощь умеренных элементов Совета рабочих и солдатских депутатов,
которые стоят «ближе к пролетарским и демократическим массам».
«Часть их еще находится за границей, но они, вероятно, рано или
поздно приедут сюда, богатые жизненным опытом, данным загра-
ничной жизнью, способные различать между тем, что опасно, и тем,
что полезно. И мы рассчитываем, что они нам помогут так, как помог
А. Ф. Керенский» (21). Как видим, эйфория революции может вскру-
жить головы и пробуждать иллюзорные надежды даже у политиков
калибра Милюкова.
Выступления министров-кадетов, ответственных за конкретные
отрасли народного хозяйства, были менее оптимистичны, ибо они на
себе уже ощутили, насколько глубоко зашел развал в области эконо-
мики и инфраструктуры, финансов и обеспечения населения продук-
тами первой необходимости, а армии - вооружением и боеприпасами.
Так, министр земледелия А. И. Шингарев нарисовал перед делегата-
ми весьма удручающую картину в отношения снабжения населения
и армии продовольствием («чтобы кормить армию, мы обязаны огра-
ничить потребление населения», «чтобы сохранить поголовье скота,
мы должны ввести ограничения в нормировке потребления»; «дело
обстоит так же, как в Германии: либо свиньи, либо люди»). Вместе
560
Глава шестая
с тем оптимист по жизни Шингарев продолжал сохранять уверен-
ность, что его доклад на Всероссийском съезде кооператоров в Мо-
скве будет принят единогласно и кооператоры выразят готовность
помогать Временному правительству в деле продовольственного
обеспечения населения (22). Н. В. Некрасов рассказал о состоянии
железнодорожного транспорта, о положении железнодорожных слу-
жащих, которые выдвигают непомерные требования повышения за-
работной платы. Правда, большой любитель выдавать желаемое за
действительное, Некрасов довольно самоуверенно говорил о том, что
после того как он возглавил министерство, дела пошли на лад («не
надо пугаться чрезмерных экономических требований», надо «обой-
тись без социальной революции»; Временное правительство должно
прислушиваться к голосам тех, которые «являются источниками его
власти» и т. д. и т. п.).
Решения VII съезда кадетской партии по вопросу содействия Вре-
менному правительству стали предметом неоднократного их обсуж-
дения на заседаниях ЦК. Причем руководство партии исходило из
необходимости «дистанцироваться» от Временного правительства.
На заседании ЦК 29 марта 1917 г. был рассмотрен поставленный
кн. Д. И. Шаховским вопрос о конкретных формах непосредственных
контактов с правительством (публичное обсуждение и вотирование
тех или иных резолюций на партийных сьездах, конференциях и пле-
нарных заседаниях ЦК; участие в работе правительственных комис-
сий представителей партии; регулярные встречи с членами кабинета
по важнейшим текущим вопросам). ЦК поддержал эти предложения
Шаховского и принял решение довести их «до сведения Временного
правительства» (23). 7 апреля ЦК впервые столь явственно выразил
озабоченность тем обстоятельством, что, несмотря на четырехкрат-
ную попытку повлиять на правительство «в смысле скорейшего
опубликования узаконений, регулирующих жизнь органов местного
самоуправления», дело кончилось ничем. Не решившись объявить
бойкот соответствующей правительственной комиссии («тактика
бойкота не была никогда тактикой партии народной свободы»), ЦК
тем не менее признал желательным обязать членов партии, входив-
ших в состав правительственных комиссий, обратить «внимание пра-
вительства на выдвигаемые жизнью вопросы о цензе, возрастном и
оседлости, и на необходимость сокращения сроков для обжалования
избирательных списков». М. С. Аджемов проинформировал членов
ЦК об усилившейся тенденции превращения Петроградского Сове-
та рабочих и солдатских депутатов в учреждение общероссийского
типа, что неизбежно приведет к росту его влияния (24). 10 апреля на
заседании ЦК вновь возник вопрос о «желательности присутствия на
заседаниях ЦК членов его, вошедших в состав правительства, в целях
Испытание властью
561
взаимного осведомления о важнейших вопросах, выдвигаемых жиз-
нью». В. Д. Набокову было дано поручение выяснить у кадетских ми-
нистров возможность посещения ими заседаний ЦК (25). Уже на ве-
чернем заседании Набоков проинформировал ЦК: министры «имеют
свободное время для посещения заседаний ЦК только в воскресенье,
с 3 часов дня». В связи с этим было принято решение о созыве пленар-
ных заседаний ЦК еженедельно в «указываемое время». На этом же
заседании А. А. Корнилов сделал сообщение о начале работ во вновь
образованной при министерстве земледелия комиссии по аграрному
вопросу, в которую были приглашены сам Корнилов и Н. Н. Чернен-
ков. Характерно, что Черненков выступил на этой комиссии с кри-
I H кой доклада ее председателя, члена ЦК партии народных социа-
листов А. С. Постникова. В ходе обсуждения сообщения Корнилова
было высказано опасение, как бы местные комитеты не санкциони-
ровали «во имя социального мира в деревне... всевозможные земель-
ные нарушения, допущенные в виде временных мероприятий». Если
события в деревне примут именно такой оборот, то «не должна ли
партия Народной свободы протестовать или отозвать своих членов
от работы в проектируемых центральном и местном земельных ко-
митетах». Было принято решение созвать специальное заседание ЦК,
па которое пригласить министра земледелия Шингарева для инфор-
мации о деятельности Временного правительства (26). 12 апреля ЦК
вновь вернулся к вопросу об образовании земельных комитетов для
подготовки аграрной реформы.
Активно используя такую структуру, как Юридическое совеща-
ние, и авторитет кадетских экспертов, Временное правительство за
сравнительно короткий срок проделало большой объем законотвор-
ческой работы. Оно следовало при этом принципу «непредрешения»
в отношении всех фундаментальных вопросов - государственного
устройства, национального и земельного, решение которых под-
лежало исключительно компетенции Учредительного собрания.
В границах «непредрешения» был принят целый комплекс мер как
собственного организационно-подготовительного характера (созда-
ние Юридического совещания, которому поручалось приступить к
подготовке плана работ по выработке положения о выборах в Учре-
дительное собрание - 8 марта; образование Особого совещания для
изготовления проекта положения о выборах в Учредительное собра-
ние - 25 марта), так и конкретно законодательного характера (пол-
ная политическая амнистия; предоставление автономии Финляндии;
отмена процентной нормы для евреев при поступлении в учебные
заведения - 6 марта; отмена смертной казни - 12 марта; отмена ве-
роисповедных и национальных ограничений - 20 марта; упраздне-
ние Главного управления по делам печати - 4 марта и одновремен-
562
Глава шестая
но уравнение и расширение прав женщин - 19 и 21 марта; о свободе
собраний и союзов - 20 апреля и свободе печати - 27 апреля). Был
разработан и принят ряд важных мер, направленных на формирова-
ние системы управленческих структур, связывающих центральную
власть с региональными административными и общественными ор-
ганами (институт комиссаров Временного правительства), разрабо-
тана реформа местного самоуправления и управления (Временные
правила о производстве выборов гласных городских дум и об участ-
ковых городских управлениях на основе всеобщего избирательного
права - 15 апреля); принято положение об учреждении милиции -
15 апреля. Довольно активно разрабатывались реформы в социаль-
но-экономической области: учрежден при министерстве торговли и
промышленности отдела труда - 9 марта; введен 8-часовой рабочий
день на промышленных предприятиях - 10 марта; принято положе-
ние о рабочих комитетах в промышленных заведениях - 23 апреля;
принято положение о передаче в государственную собственность ка-
бинетских земель - 12 марта; учрежден Главный земельный комитет
и принято положение о земельных комитетах - 21 апреля; введена
хлебная монополия - 25 марта.
Что касается национального вопроса, то Временное правитель-
ство восстановило конституцию Финляндии (8 марта) и опублико-
вало воззвание к полякам, в котором заявило о согласии в будущем
признать «независимость польского государства» при условии его
военного союза с Россией.
В области внешней политики, за которую был лично ответственен
П. Н. Милюков, Временное правительство (в «Обращении к гражда-
нам Российского государства» 6 марта) обосновало тезис о «револю-
ционной войне» в союзе со странами Антанты против «центральных
держав» во главе с Германией до победного конца. 27 марта Времен-
ное правительство приняло декларацию о целях и задачах войны, в
которой заявлялось, что «цель свободной России не господство над
другими народами, не отнятие у них национального достояния, не
насильственный захват чужих территорий, но утверждение прочного
мира на основе самоопределения народов». 18 апреля в ноте мини-
стерства иностранных дел указывалось, что «передовые демократии
найдут способ добиться тех гарантий и санкций, которые необходи-
мы для предупреждения новых кровавых столкновений в будущем».
Опубликование «ноты Милюкова» послужило катализатором для
возникновения апрельского политического кризиса. 21 апреля Вре-
менное правительство вынуждено было разъяснить, что под словами
ноты о решительной победе над врагом подразумевается достижение
справедливого мира без аннексий и контрибуций.
Ih пытание властью
563
Как видим, Временное правительство первого состава за доволь-
но короткий срок проделало огромный объем работы во всех сферах
жизнедеятельности и жизнеобеспечения страны. Следует также под-
черкнуть, что сравнительный анализ кадетской программы с про-
бам мой Временного правительства свидетельствует об их практиче-
ском совпадении по общей направленности и большинству пунктов.
Можно, с некоторыми незначительными оговорками, утверждать,
чю программа первого состава Временного правительства была
программой кадетской партии. Немалую роль в этом сыграло Юри-
дическое совещание, возглавляемое членом ЦК кадетской партии
Ф. Ф. Кокошкиным.
Сложность проблемы состояла в отсутствии механизмов реализа-
цпи программных положений как центре, так и в регионах. Комис-
сарам Временного правительства не удавалось «обуздать» стихию
царящего в регионах многовластия, давления со стороны «самочин-
ных» общественных демократических организаций, которые руко-
водствовались не законами, а т. н. революционным правосознанием.
“Предоставленное самому себе и совершенно лишенное защиты со
стороны представителей центральной власти, население, по необ-
ходимости, должно было подчиниться управлению партийных ор-
ишизаций, которые приобрели в новых местных комитетах могучее
средство влияния и пропаганды определенных идей, льстивших ин-
тересам и инстинктам масс, а потому и наиболее для них приемле-
мых» (27). В условиях перманентно усиливающейся конфрантаци-
опности в российском социуме, эскалации противостояния между
Временным правительством и Советом рабочих и солдатских депу-
татов, а также между политическими партиями и организациями в
центре и на местах на фоне активизации сепаратистских тенденций в
национальных регионах, неуспехов на фронте стремление кадетских
министров наладить «социальное сотрудничество» между различны-
ми стратами не давало положительного эффекта.
В результате создавалась парадоксальная картина. Кадетское ру-
ководство и кадеты-министры Временного правительства делали
максимально возможное в рамках партийной программы, которая,
как было показано в первом разделе данной главы, подвергалась кор-
ректировке в направлении дальнейшей демократизации и уступок
настойчивым «максималистским» требованиям леворадикальной
оппозиции. Однако напор требований «снизу» возрастал с каждым
днем и тем больше, чем интенсивнее шло формирование самочин-
ных демократических организаций и усиливалась агитационно-про-
пагандистская деятельность леворадикальных социалистических и
социал-демократических партий. Кадетские министры, вошедшие
в первый состав Временного правительства, оказались между двух
564
Глава шестая
жерновов. С одной стороны, внутри правительства они вынуждены
были учитывать интересы и настроения правой части правитель-
ства - министров, представляющих интересы господствующих клас-
сов, а с другой стороны, вне правительства - постоянное давление
Совета рабочих и солдатских депутатов, опирающихся на массовые
демократические организации. Политика «балансирования» между
полярными социальными полюсами, тем более в условиях продол-
жающейся революции, не только не приносила кадетам ощутимых
политических выгод, но в глазах масс делала их ответственными за
промедление в исполнении все более нарастающих требований, в
значительной степени обусловленных невзгодами войны, разрухой и
анархией. В результате авторитет Временного правительства падал.
Не удалось Временному правительству первого состава и создать
разветвленную и эффективную систему центрального и местного
управления, в т. ч. и силовые ведомства, располагающие необходи-
мыми ресурсами установления порядка, что объективно вело к де-
струкции и эскалации экстремизма и преступности.
Апрельский правительственный кризис свидетельствовал о том,
что конфронтации в обществе, все более усиливавшаяся по мере
«расслоения общественных настроений», перешла из фазы мирного
разрешения конфликтов в фазу использования более жестких мето-
дов и приемов политической и межпартийной борьбы.
Демонстрация 20-21 апреля 1917 г., приведшая к первым кро-
вавым столкновениям на улицах Петрограда между сторонниками
и противниками Временного правительства, показала отсутствие
единства в российском обществе, слабость центральной власти, эска-
лацию насилия снизу, максимализм требований, предъявляемых со
стороны социальных низов.
Учитывая напряженность ситуации, ЦК кадетов по предложению
Винавера и Кокошкина принял решение обратиться к населению с воз-
званием по поводу событий 20 апреля и настоятельно рекомендовал
организовать «параллельные» уличные митинги, на которых должны
были выступить члены партии с разъяснением, что предъявляемые в
ходе антиправительственных демонстраций требования «угрожают
анархией». В воззвании ЦК, опубликованном 21 апреля, разъяснялась
политика Временного правительства по вопросам внешней политики
(лозунг «Война до победного конца» в согласии с союзниками по Ан-
танте), обосновывалась несостоятельность агитации за «немедленное
прекращение войны». Между тем антивоенные настроения распро-
странялись не только среди гражданского населения столицы, но и
затронули отдельные воинские части, потребовавшие в ходе апрель-
ской демонстрации отставки министра иностранных дел Милюкова.
В связи с этим, говорилось в воззвании, ЦК кадетской партии «счи-
Испытание властью
565
тает своим долгом со всей силою убеждения предостеречь страну от
гибельного заблуждения, в которое ее хотят ввести. Ни Временное
правительство в его целом, ни министр иностранных дел П. Н. Милю-
ков в отдельности не ведут и не могут вести захватнической поли-
тики, основанной на стремлении к господству над другими народами.
В согласии со свободными народами Запада они ставят целью войны
прочный мир, основанный на самоопределении наций». Пропаганда
немедленного заключения мира ведет к «нарушению доверия и еди-
нения между нами и нашими союзниками в ту самую минуту, когда
мы более всего нуждаемся в их помощи... Неужели свободная Россия
может изменить благородным народам Запада, поддерживавшим нас
в самые трудные минуты? Неужели она предаст разоренные и изму-
ченные страны - Бельгию, Сербию, Польшу?.. Возможно ли, чтобы
свободный народ, вставший во весь рост на развалинах царизма, по-
шел по его следам и малодушно искал мира во что бы то ни стало?
Такое пятно не может лечь на русскую свободу». В воззвании содер-
жался призыв не верить тому, что Временное правительство или ми-
нистр иностранных дел «ведут захватную политику», что требования
отставки кого-либо из членов правительства - это путь «к анархии и
к гибели нового строя». Все, кто «стоит за Россию и свободу, должны
сплотиться вокруг Временного правительства и поддержать его» (28).
В тот же день ЦК кадетов выпустил «Обращение к гражданам Рос-
сии», в котором говорилось: «Мы стоим на краю пропасти. Граждане!
Выходите на улицы, проявляйте свою волю, участвуйте в манифе-
стациях и митингах, выражайте одобрение правительству, спасайте
страну от анархии! Да здравствует свободная Россия! Да здравствует
Временное правительство!» (29).
Через день, 22 апреля, на заседании ЦК кадетской партии был
сделан подробный анализ событий 20-21 апреля и обсужден вопрос
о создании коалиционного правительства. В прениях приняли уча-
стие 10 членов ЦК (А. А. Мануйлов, П. Н. Милюков, П. П. Гронский,
В. А. Степанов. Ф. И. Родичев, Д. Д. Гримм, кн. В. А. Оболенский,
А. С. Изгоев, 3. Г. Френкель и А. А. Корнилов). По результатам дис-
куссии были приняты следующие решения: 1) признан недопусти-
мым индивидуальный выход из состава Временного правительства;
2) большинством в один голос решен вопрос о создании коалиционно-
го правительства; 3) решен отрицательно вопрос о включении в декла-
рацию правительства упоминания о том, что раньше правительство
обращалось с предложениями о создании коалиции, которые были
отвергнуты социалистическими партиями; 4) положительно решен
вопрос о необходимости предпринять шаги к соглашению с левыми
в вопросе внешней политики (30). Через день, 24 апреля, на заседа-
нии ЦК обсуждался предложенный Винавером проект воззвания от
Глава шестая
566
имени ЦК об общем политическом положении в стране. В результате
прений, в которых участвовали 12 человек, было принято решение по-
временить с публикацией воззвания. Одновременно было отклонено
обращение ЦК партии народной свободы с частичным протестом по
поводу распоряжения Совета рабочих и солдатских депутатов о не-
выводе воинских частей из казарм без его разрешения. Как видим, ЦК
кадетов выжидал и не хотел идти на обострение ситуации в конфлик-
те с Советом. Несмотря на его призывы к кадетским министрам не
выходить из состава Временного правительства, Милюков покинул
кабинет. Не помогли уговоры главы правительства кн. Г. Е. Львова,
который обратился к лидеру кадетской партии с просьбой «помочь
ему выйти из затруднительного положения» (31). Со своей стороны
Милюков дал Львову совет: либо «последовательно проводить про-
грамму твердой власти» и в таком случае отказаться от идеи коали-
ционного правительства, пожертвовав А. Ф. Керенским, который уже
заявил о своей отставке, либо «пойти на коалицию, подчиниться ее
программе и рисковать дальнейшим ослаблением власти и дальней-
шим распадом государства» (32). Уезжая вместе с А. И. Шингаревым
в Ставку, Милюков предупредил Львова, что «при создании коали-
ционного правительства он не примет предполагавшейся перемены
портфеля, так как он принципиально против коалиции» (33).
Воспользовавшись отсутствием лидера, Н. В. Некрасов, дей-
ствовавший в единой «связке» с А. Ф. Керенским и М. И. Тере-
щенко, попытался убедить некоторых членов ЦК (М. М. Винавера.
В. Д. Набокова, М. С. Аджемова, Н. К. Волкова, П. В. Герасимова,
кн. В. А. Оболенского, И. П. Демидова и П. П. Гронского) в несосто-
ятельности антикоалиционной позиции Милюкова, которая, по его
мнению, ведет к обострению конфликта между правительством и
Советом. Однако, как показало голосование в ЦК по вопросу о ко-
алиции, большинство, правда, всего лишь в один голос, поддержало
позицию Милюкова. Тем не менее такое голосование показало, что
среди членов ЦК нет единства по вопросу о коалиции. Вернувшись
с Шингаревым из Ставки, Милюков принял активное участие в об-
суждении программы формирующегося кабинета министров. Он
нашел ее «неопределенной и скрывающей в зародыше конфликт в
будущем», заявив вновь о своем несогласии с коалицией, отказался
от предложенного ему портфеля министра народного просвещения и
возмущенный покинул заседание (34). Позицию Милюкова на «раз-
рыв» с революцией и подготовку сил на борьбу с ней всецело под-
держали Ф. Ф. Кокошкин, Ф. И. Родичев, кн. Павел Д. Долгоруков,
А. А. Мануйлов и А. И. Шингарев, которые считали, что, продолжая
участвовать в правительстве после отставки своего лидера, партия
совершает по отношению к нему «акт предательства». Однако боль-
Испытание властью
567
niitiiCTBOM голосов участников заседания (18 против 10) было при-
нято решение об участии кадетской партии в правительственной ко-
алиции. Несколько позднее, 1 июля 1917 г., А. В. Тыркова в своем
дневнике сделала интересную запись об оценке М. М. Винавером
майского кризиса 1917 г. «Винавер с горечью передавал о майском
кризисе. “Я говорил П. Н. Милюкову: уйти от власти легко, а возвра-
щаться к ней придется через штыки”». (35). Все перипетии майского
конфликта в ЦК партии народной свободы получили подробное ос-
вещение в монографии Н. Г. Думовой (36).
Согласившись на коалицию, кадетский ЦК 3 мая предъявил
кп. Львову перечень предварительных условий: «1. Законодательная
и исполнительная власть осуществляется только Временным прави-
1ельством. Необходимо, чтобы Совет рабочих и солдатских депутатов
не издавал никаких распоряжений, имеющих характер правитель-
ственных актов или отменяющих либо изменяющих акты Времен-
ного правительства. В частности, необходимо, чтобы Совет рабочих
и солдатских депутатов отказался от всех своих распорядительных
действий по армии по Петроградскому гарнизону. 2. Ведение войны
должно быть подчинено военно-стратегическим требованиям с раз-
витием для обеспечения успеха наступательных действий. Совет ра-
бочих и солдатских депутатов должен оказать правительству полную
моральную поддержку в деле восстановления дисциплины и боеспо-
собности армии. 3. Во внешней политике должно быть поддержива-
емо тесное единение с союзниками. Мир может быть заключен лишь
и согласии с ними. 4. Правительство должно принимать энергичные
меры для установления порядка, не останавливаясь перед примене-
нием мер принуждения, вплоть до употребления силы против непра-
вомерных и насильственных актов» (37). Как видим, по сравнению с
предложениями ЦК в дни формирования первого состава Временно-
го правительства нынешние условия были более жесткими. Однако
они, образно говоря, «повисли в воздухе», ибо материальные ресурсы
были на стороне других политических сил. В результате условия ка-
детского ЦК, по словам Милюкова, были приняты «в очень урезан-
ном и смягченном виде» (38).
5 мая 1917 г. первое коалиционное правительство было сформи-
ровано в составе: министр-председатель и министр внутренних дел
кн. Г. Е. Львов; министр торговли и промышленности А. И. Конова-
лов; министр путей сообщения Н. В. Некрасов; министр финансов
А. И. Шингарев; государственный контролер И. В. Годнее; министр
народного просвещения А. А. Мануйлов; министр государственного
призрения кн. Д. И. Шаховской; обер-прокурор Синода В. Н. Львов;
военный и морской министр А. И. Керенский; министр юстиции
П. Н. Переверзев (энес);. министр земледелия В. М. Чернов (эсер);
568
Глава шестая
министр труда М. И. Скобелев (меньшевик); министр продоволь-
ствия А. В. Пешехонов (энес); министр почт и телеграфов И. Г. Це-
ретели (меньшевик); министр иностранных дел М. И. Терещенко
(беспартийный).
Потеряв своего лидера, кадеты-министры перестали играть преж-
нюю ведущую, яркую роль во Временном правительстве, хотя фор-
мально число принадлежавших им министерских мест возросло.
Второй «я» Милюкова - А. И. Шингарев, переместившийся из крес-
ла министра земледелия в кресло министра финансов, не смог стать
консолидирующей фигурой во Временном правительстве и опреде-
лять его политическую стилистику и риторику. По сути, партия на-
родной свободы вступила в принципиально новый фазис своего пре-
бывания в высшем эшелоне правительственной власти.
Программа коалиционного Временного правительства, проект
которой, по словам Милюкова, принадлежал Н. В. Некрасову, изло-
жена в декларации 6 мая 1917 г. Любая коалиции предполагает ком-
промисс, именно такой компромиссной и являлась декларация 6 мая.
В ее преамбуле говорилось, что правительство «будет в полной ре-
шительности проводить в жизнь идеи свободы, равенства, братства».
В области внешней политики оно будет следовать принципу - «мир
без аннексий и контрибуций», а «революционная армия России не
допустит» разгрома германскими войсками «наших союзников на
Западе». В социально-экономической сфере правительство обязыва-
лось «неуклонно и решительно бороться с хозяйственной разрухой
страны», проводить «мероприятия по всесторонней защите труда»,
«регулировать землепользование в интересах народного хозяйства и
трудящегося населения», предоставляя Учредительному собранию
решение вопроса «о переходе земли в руки трудящихся». В полити-
ческой области правительство обязывалось продолжать работу «по
введению и укреплению демократических органов самоуправления»,
обещало приложить все усилия для скорейшего созыва Учредитель-
ного собрания. Хотя текст декларации и был заранее согласован, но,
создается, впечатление, что его писали не «кадетские», а гораздо бо-
лее «левые» руки.
Не случайно ЦК кадетов пришлось 6 мая, как бы «параллельно»
с правительственной, опубликовать собственную декларацию, в ко-
торой нашли отражение требования, предъявленные в ходе перего-
ворного процесса (тесное единение с союзниками в деле доведения
войны до победного конца, выполнение обязательств, направленных
«к ограждению прав, достоинства и жизненных интересов России»;
упрочение авторитета правительства и укрепление «полноты и дей-
ственности его власти»; использование находящихся в распоряже-
нии власти мер принуждения; поддержание дисциплины в армии;
Испытание властью
569
предоставление вопросов конституционного, национального, земель-
ного характера решению Учредительного собрания). «Отказавшись
от давления на своего председателя, - писал Милюков, - вынужден-
ного покинуть ряды правительства, партия, однако, сочла нужным
настоять на сохранении постов в кабинете другими своими сочле-
нами. Оставляя их в составе нового правительства, участники кото-
рого объявлялись ответственными перед своими партиями, партия
народной свободы дала им совершенно определенный мандат» (39).
По мнению Милюкова, партия должна: 1) в области внешней поли-
тики всецело поддерживать прежнюю внешнюю политику; 2) в обла-
сти внутренней политики продолжать курс на упрочение авторитета
правительства «и укрепление его власти»; 3) решительно добиваться
от «всех без исключения групп и организаций» присвоения им «пра-
ва распоряжений, отменяющих либо изменяющих акты Временного
правительства, вторгающихся в область законодательства или управ-
ления»; 4) признать, что «никакая власть не может опираться на один
только моральный авторитет, на силу убеждения и на добровольное
повиновение граждан», вести активную борьбу «с элементами, пося-
гающими на чужие права», не останавливаясь «перед применением
всех, находящихся в распоряжении государства мер принуждения»;
5) решительно вести борьбу «за поддержание дисциплины в армии»;
6) содействовать проведению в жизнь всех неотложных мероприятий
с целью «установления разумной и целесообразной экономической
и финансовой политики», подготовке к земельной реформе, направ-
ленной на передачу земли трудовому земледельческому населению;
содействовать охране интересов трудящихся масс; развитию местно-
го самоуправления; правильному устройству «и надлежащему функ-
ционированию суда», а также «удовлетворению других разнообраз-
ных потребностей государственного управления»; 7) настаивать на
том, что вопросы о форме правления, «разрешение коренных проб-
лем экономического быта», «удовлетворение справедливых требова-
ний отдельных национальностей» должны быть переданы на рассмо-
трение Учредительного собрания (40).
Успешное проведение VIII партийного съезда, принявшего но-
вую редакцию программы, выборы нового состава ЦК способство-
вали активизации работы представителей партии, входящих в мини-
стерства и ведомства первого коалиционного правительства. 25 мая
на заседании ЦК были заслушаны сообщения Кокошкина и Вина-
вера о ходе работ правительственной комиссии по подготовке вы-
боров в Учредительное собрание, об избрании президиума и специ-
альных подкомиссий. Большинство членов ЦК (за 16 и против 4)
проголосовало за желательность введения системы пропорцио-
нального представительства на выборах в Учредительное собрание.
570
Глава шестая
ЦК рассмотрел вопрос о возрастном цензе и высказался за приемле-
мость возраста в 20 лет, как это уже принято и для выборов в органы
самоуправления (41).
VIII съезд кадетской партии в специальной резолюции, принятой
по докладу Милюкова, одобрил вхождение в коалиционное правитель-
ство своих представителей. «Являясь хранительницей государствен-
ного начала, без укрепления которого добытой народом свободе гро-
зит неминуемая гибель, - убежденная, что ее участие в правительстве
явится наиболее важным средством предохранить страну от контр-
революции, - ожидая, что вступление в состав правительства более
левых групп, ответственных отныне за направление государственной
жизни придаст власти силу и устойчивость и устранит пагубный эле-
мент двоевластия как на фронте, так и в стране, - приветствуя заяв-
ление Временного правительства о необходимости наступательных
действий на фронте и о неизменной верности нашим союзникам, пар-
тия народной свободы будет оказывать полную поддержку новому
Временному правительству во всех его начинаниях, направленных
на осуществление указанных целей» (42). Характерно, что в своем
докладе Милюков особо подчеркнул, что Временному правительству
«не следовало бы останавливаться перед применением силы в тех
случаях, когда сюда являются люди, заведомо находящиеся на служ-
бе у Германии» (43).
Коалиционное правительство продолжило разработку реформ
местного самоуправления и управления, начатую первым составом
Временного правительства. 21 мая им было принято постановление
и временные правила о производстве выборов губернских и уезд-
ных земских гласных; постановление и временное положение о во-
лостном земстве. 9 июня было утверждено положение о губернских
и уездных учреждениях, значительно расширявшее их компетенцию
(оказание юридической помощи населению, устройство бирж труда,
заведование милицией). Надзор за деятельностью губернских и уезд-
ных учреждений возлагался на комиссаров Временного правитель-
ства. В тот же день было принято постановление об общественном
управлении городов, которое также расширяло их функции и компе-
тенцию. 30 мая в России была введена административная юстиция,
а 14 июня принято постановление о проведении выборов в Учреди-
тельное собрание 17 сентября 1917 г.
Под все возрастающим давлением со стороны «низов» и пред-
ставляющих их леворадикальных партий и общественных структур
18 мая 1917 г. в отставку подал министр торговли и промышленности
А. И. Коновалов. По рекомендации ЦК кадетов на пост управляю-
щего министерством был назначен член ЦК В. А. Степанов, который
подготовил проект декларации по экономическим вопросам. Под-
Испытание властью
571
черкнув, что «страна стоит перед экономическим и финансовым кра-
хом», Степанов дал характеристику основных элементов кризисной
ситуации в стране. Во-первых, к лету 1917 г. борьба труда и капитала
приняла такие острые формы, которые стали угрожать «исключи-
it льными осложнениями не только для обороны», но и «просто для
существования страны». Во-вторых, «расстройство народного госу-
дарственного хозяйства в России достигло в настоящее время выс-
шего напряжения». В-третьих, экономической разрухе соответствует
«крайне неблагоприятная психологическая конъюнктура почти всех
общественных элементов». В среде рабочих «усиленно культивиру-
ется узкоклассовое настроение», выражающееся, с одной стороны, в
неуклонном падении производительности труда, а с другой - в не-
уклонном росте требования повышения заработной платы. При этом
наметилась устойчивая тенденция к анархическим захватам рабочи-
ми «предприятий в свое управление». В-четвертых, предпринима-
тели, утратив веру «в устойчивость экономической конъюнктуры»,
обнаружили склонность приостановить производство и легко согла-
шаются с требованиями рабочих, рассчитывая «непомерно возраста-
ющие расходы производства переложить на потребителей и прежде
всего на казну, ресурсы которой напряжены до последней степени».
В-пятых, галопирующими темпами идут «сужение внутреннего то-
варного рынка» и инфляция. В таких экстремальных условиях пра-
вительство, по мнению Степанова, должно занять определенную и
твердую позицию.
Прежде всего оно должно самым решительным образом заявить
об объективной невозможности изменений существующего хозяй-
ственного строя ни сейчас, ни в ближайшее время. Для настоящего и
ближайшего будущего «мощное развитие наших производительных
сил немыслимо без привлечения иностранных капиталов и создания
выгодных условий для их приложений». Одновременно правитель-
ство считает невозможным «предоставление хозяйства на волю са-
моопределения частных интересов». В связи с этим подчеркивалась
необходимость планомерного вмешательства государства «в эконо-
мическую жизнь, регулирование главнейших отраслей хозяйства».
При этом личная инициатива и частная собственность, оставаясь
«непоколебимыми», должны тем не менее «стать в подчиненное по-
ложение к общему интересу».
Государственному регулированию подлежало не все народное хо-
зяйство, а лишь те его отрасли, которые обеспечивали «жизнестой-
кость» экономики страны. Прежде всего речь шла о предприятиях
оборонного комплекса, добывающих отраслях промышленности, ме-
таллургии, а также о производстве предметов первой необходимости
и жизненного обихода. В случае необходимости правительство могло
572
Глава шестая
ввести государственную монополию, а также принять меры к разум-
ному объединению отдельных частей предприятий с возможным уча-
стием в этих объединениях средств казны. Таким путем Временное
правительство намеривалось уравновесить производство и распреде-
ление важных для жизни страны изделий и материалов.
Государственное регулирование распространялось не только на
само производство, но и предусматривало вмешательство прави-
тельства в борьбу между трудом и капиталом. Так, в регулируемых
отраслях промышленности не допускалась «остановка на почве
конфликтов труда и капитала», которые должны были подлежать
обязательному «примирительному разбирательству» правитель-
ственными органами. В случае нарушения соглашения в примири-
тельных учреждениях по вопросу о заработной палате правительство
могло само определить «нормы оплаты по профессиям и местно-
стям». Кроме того, правительство посредством изменения шкалы
налогового обложения регулировало прибыль предпринимателей,
стремясь, однако, при этом «не убивать у промышленников интереса
к делу». Государственное регулирование должно было распростра-
ниться на сферу учета и распределения рабочей силы. По представ-
лению министра финансов Шингарева, 12 июня Временным прави-
тельством были приняты постановления, направленные на изъятие
части «сверхприбылей» у предпринимателей. Это предложение было
поддержано всеми кадетскими министрами.
Однако спустя месяц благостная картина повседневного и рит-
мичного обсуждения текущих партийных дел (заслушивание и об-
суждение докладов министров, сообщений о ходе работы правитель-
ственных комиссий, рассмотрение агитационно-пропагандистской
работы и т. п.) была прервана важными политическими событиями.
Во-первых, в Петрограде началась подготовка экстремистки настро-
енными элементами массовых вооруженных манифестаций, которые
совпали с наступлением армии на фронте. Умеренные социалистиче-
ские элементы Совета рабочих и солдатских депутатов, пытавшиеся
урезонить зачинщиков этих «преступных акций», вынуждены были
под давлением леворадикальных организаций дать санкцию на про-
ведение мирных демонстраций. В свою очередь партия народной
свободы призывала своих сторонников воздержаться «от всякого
участия в демонстрации и не выходить на улицу» (44). Во-вторых,
обострились отношения Временного правительства с украинской
Центральной радой, потребовавшей, не дожидаясь Учредительного
собрания, предоставить Украине независимость. Во время перегово-
ров с представителями Рады министры Керенский, Некрасов, Тере-
щенко и Церетели без санкции Временного правительства признали
Генеральный секретариат высшим органом краевой власти на У край-
Испытание властью
573
не, дав, по сути, согласие на фактическое предоставление Украине
автономии. 5 июля А. В. Тыркова записала в своем дневнике: «Мы,
кадеты, с воскресения не знали покоя. Весь день шли заседания ЦК
об украинском вопросе. Решить было нелегко. Споры шли. Обыч-
ные партийные кадетские споры. Даже с Некрасовым мы обошлись
< иерхкультурно. Он пришел, предъявил нам ультиматум... И у всех
поднялось брезгливое чувство к перебежчику и предателю, который
।ак ловко карабкается на спине партии и потом постарается выста-
вить кадетов из кабинета. - Он просто политический мошенник, -
сказал мне на том же заседании Шингарев. - И вообще, я думаю, что
мы, кадеты, не годимся для политики. Мы слишком честные люди...
11аши министры не сумели поставить себя, занять достаточно веское
положение в кабинете, заставить с собой считаться. Надо было си-
стематически требовать мер против анархии, бороться с Черновым, а
может быть, и со Скобелевым» (45).
1-2 июля на заседании кадетского ЦК с участием представителей
от партийных областных и губернских комитетов южных губерний
был рассмотрен вопрос об отношении партии к действиям мини-
стров Временного правительства на переговорах с Центральной ра-
дой. Дело в том, что соглашение, фактически признавшее автономию
Украины, шло вразрез с соответствующей резолюцией VIII съезда
партии. Украинская автономия стала фактом до принятия Учреди-
тельным собранием конституции, которая должна была «открыть за-
кономерный путь к удовлетворению желаний местного населения»,
в т. ч. к предоставлению права провинциальной автономии. Милю-
ков, заняв бескомпромиссную позицию, настаивал на уходе кадет-
ских министров из правительства, считая, что только таким образом
можно будет добиться согласия умеренных социалистов на установ-
ление «твердой власти» и применение, наконец, необходимых «на-
сильственных мер». В поддержку позиции Милюкова высказались
Ф. Ф. Кокошкин, кн. Павел Д. Долгоруков, В. А. Маклаков, Ф. И. Ро-
дичев, В. А. Степанов, А. В. Тыркова, Д. Д. Гримм и А. А. Мануйлов.
Против решения об отставке кадетских министров высказались
В. Д. Набоков, М. М. Винавер и М. С. Аджемов.
После дневного и вечернего заседаний была принята следующая
резолюция: «1. В развитие программы партии принять принцип об-
ластной автономии Украины и 2. Образовать комиссию при Цен-
тральном Комитете по выработке для внесения в Учредительное
собрание законопроекта о областной автономии Украины с сохране-
нием государственного единства России и при строгом обеспечении
общегосударственных интересов» (46). Одновременно ЦК большин-
ством голосов (за 16 и против 11) высказался за выход своих предста-
вителей из состава коалиционного правительства. Прямо с заседания
574
Глава шестая
ЦК кадеты-министры отправились на совещание членов Временно-
го правительства, на котором рассматривался вопрос о соглашении
с украинской Центральной радой. После того как их увещевания
членов кабинета оказались тщетными, кадеты-министры объявили о
своем выходе из состава коалиции.
Уход кадетов из правительственной коалиции, поддержанный
правыми кругами общественности, был неоднозначно воспринят в
самой партии народной свободы. Часть членов ЦК (кн. Д. И. Шахов-
ской, Н. И. Астров, Н. М. Кишкин, В. И. Вернадский и др.) считала,
что их однопартийцы не должны были «дезертировать» из прави-
тельства во время наступления армии на фронте, что им следовало
продолжать вести борьбу внутри коалиции. Следует также иметь в
виду, что определенные уступки в украинском вопросе, получившие
отражение в резолюции ЦК, вызвали резкое неприятие со стороны
украинских кадетов. Вместе с тем определенная часть кадетской пар-
тии считала, что разрыв коалиции может понизить шансы партии на
выборах в Учредительное собрание.
Учитывая совокупность обстоятельств, 2 июля ЦК кадетов при-
нял декларацию, в которой говорилось, что «идея общенациональ-
ного соглашения оказалась бессильной обеспечить авторитетную
власть», что «единое и сильное правительство может быть создано
либо усилением однородности его состава», либо такой его органи-
зацией, которая обязывала бы элементы, входящие в состав его, дей-
ствовать в основных вопросах государственной жизни не путем пере-
веса большинства над меньшинством, а путем взаимных соглашений,
направленных к осуществлению общенациональных задач. Деклара-
ция оканчивалась обещанием поддерживать и «впредь правительство
в наступлении на фронте и в поддержании порядка внутри государ-
ства» (47).
Правительственный кризис логически «вписался» в два других
важнейших события - наступление армии на фронте и июльский
большевистский вооруженный путч, которые до предела накалили
политическую обстановку в стране. ЦК кадетов выпустил воззвание,
в котором решительно осудил большевистский путч и потребовал не-
медленно ареста Ленина и «его сообщников». «Партия, - говорилось
в воззвании, - требует, чтобы завоевания революции были постав-
лены под охрану надежных сил и чтобы население столицы не под-
вергалось более опасности со стороны тех, кому вверена его охрана.
Она требует, чтобы гражданские свободы и самая жизнь граждан не
зависели от кучки преступников, прикрывающихся революционны-
ми лозунгами, чтобы была обеспечена правильная деятельность госу-
дарственного суда, которая не может быть ни заменяема, ни останав-
ливаема какими бы то ни было расследованиями партийных сил или
Ih пытание властью
575
иных организаций. Партия Народной свободы вновь настаивает на
необходимости единой и твердой власти, способной довести страну
до Учредительного собрания, и она заявляет, что только такая власть,
руководимая такими целями, может вернуть себе всенародную под-
держку, без которой всему делу великой русской революции грозит
окончательная гибель» (48). Содержание, да и сама тональность воз-
звания свидетельствовали о том, что политическая борьба переходит
и иную, более жесткую фазу своего развития, когда критика словом
г тала переходить в критику оружием.
Вместе с тем Милюков, выступая 3 июля на частном совеща-
нии членов Государственной думы, заявил: «Для данного момента
контрреволюционной опасности нет. Но она может возникнуть,
гели действенна та опасность, о которой я главным образом гово-
рил: опасность со стороны социалистов “без отечества”, которые
.ювут вас из окопов в глубь страны и борьбу с неприятелем заме-
няют острой классовой борьбой с целью воспользоваться затрудни-
тельным положением во время войны для низвержения всех бур-
жуазных правительств и для перехода власти в руки пролетариата,
который, по-видимому, вопреки теории научного социализма, го-
тов сделать попытку немедленно ввести социализм в самую жизнь.
Лицом к лицу с этой опасностью все русское общество должно по-
стоянно памятовать, что революция наша общенародная и общена-
циональная... Таковы опасности, против которых надо предостере-
гать каждый день и каждую минуту. Ибо идеология большевизма
и германская интрига - вот то главное, что может сгубить русскую
революцию» (49). Трудно сказать, обладал ли Милюков в данный
момент полной информацией о положении дел в Петрограде, тем не
менее вооруженный путч в Петрограде, организованный большеви-
ками 3-4 июля, подтвердил его прогнозы.
Временному правительству удалось подавить большевистский
путч и привлечь его организаторов к судебной ответственности.
6 июля по представлению кн. Львова были приняты постановления
«О привлечении к судебной ответственности всех участвовавших в
организации и руководстве вооруженными выступлениями против
государственной власти» и «О наказании за публичный призыв к
убийству, разбою, грабежу и другим тяжким преступлениям, а также
к неисполнению распоряжений власти». На следующий день, 7 июля,
ЦК кадетов одобрил меры правительства, направленные на «подав-
ление преступного бунта», а кадетская печать потребовала ареста Ле-
нина и его подельников (50).
12 июля по представлению военного министерства Временное
правительство приняло постановление «О восстановлении во время
войны смертной казни для военнослужащих за некоторые тягчайшие
576
Глава шестая
преступления». 14 июля была введена предварительная цензура пуб-
ликаций в повременной печати сведений, относящихся к военным
действиям. Все эти меры получили одобрение со стороны партии на-
родной свободы.
Взяв курс на ужесточение репрессивной политики в отношении
«максимализма и большевизма», Временное правительство одновре-
менно осуществило «перетасовку» кадрового состава: 8 июля ушел в
отставку кн. Г. Е. Львов, а вслед за ним подали в отставку товарищи
министров кадеты В. А. Степанов и Д. Д. Гримм; пост министра-пред-
седателя занял А. Ф. Керенский, а его заместителем стал Н. В. Не-
красов, вышедший в период июльского кризиса из состава кадетской
партии. Правительство Керенского, объявив себя «правительством
спасения революции», 8 июля опубликовало декларацию, в которой
резко осуждались «изменники и предатели», которые к «грозно-
му часу» прорыва на фронте проявили «преступное легкомыслие и
фанатизм», и одновременно подчеркивалась «энергия и решитель-
ность» правительства, которому пришлось вести борьбу на двух
фронтах против «анархических и контрреволюционных покушений».
Декларация поощряла солдат «бодро идти в бой», гарантировала, что
«ни одна капля крови не прольется ради аннексий и контрибуций»,
а также обещала созвать союзную конференцию, на которой будут
представлены, «наряду с дипломатами, также представители русской
демократии». В декларации содержались обещания: созвать в «крат-
чайший срок» Учредительное собрание; издать постановление «об
уничтожении сословий и об окончательном упразднении граждан-
ских чинов и орденов»; разработать через Экономический совет «об-
щий план организации народного хозяйства и труда, а также меры по
установлению контроля за промышленностью; внести ряд проектов
по рабочему законодательству (8-часовой рабочий день, страхование,
биржи труда, примирительные камеры). Относительно земельного
вопроса повторялась мысль о «переходе земли в руки трудящихся»,
говорилось о ликвидации старого землеустройства, необходимости
сохранения земельного фонда до Учредительного собрания, об ор-
ганизации поземельных комитетов, которые, однако, не имели права
«предрешать основного вопроса о праве собственности на землю»,
подчеркивалась мысль о необходимости устранения самочинных
способов разрешения земельного вопроса. Эта декларация была по-
ложена в основу переговоров о создании новой правительственной
коалиции.
В долгих и трудных переговорах о создании коалиции (первый
тур - 15-го, второй тур - 19 июля) со стороны партии народной сво-
боды участвовали члены ЦК В. Д. Набоков, Н. И. Астров, Ф. Ф. Ко-
кошкин, В. А. Маклаков, Н. М. Кишкин и П. И. Новгородцев. Ре-
Ill пытание властью
577
1У.'1ьтаты первого тура переговоров нашли свое отражение в письме
11. М. Кишкина от 15 июля, направленного Керенскому. Семь «пунк-
та условий», сформулированных в этом письме, приведены в книге
II. II. Милюкова «История второй русской революции»: «1. Чтобы
псе члены правительства, к какой бы партии они ни принадлежали,
были ответственны исключительно перед своей совестью и чтобы
направление их деятельности и само пребывание их в составе пра-
нпгсльства не могло ни в какой мере вести к вмешательству в дела
। осударственного управления каких бы то ни было организаций или
комитетов. 2. Чтобы правительство ставило в области внутренней
политики исключительной целью охрану завоеваний революции, не
предпринимая никаких шагов, грозящих вспышками гражданской
войны, а потому осуществление всех основных социальных реформ и
разрешение вопросов о форме государственного строя должно быть,
безусловно, отложено до Учредительного собрания. 3. Чтобы в воп-
росах войны и мира был соблюден принцип полного единения с со-
юзниками. 4. Чтобы были приняты меры к воссозданию мощи армии,
путем восстановления строгой военной дисциплины и решительного
устранения вмешательства комитетов в вопросы военной тактики
и стратегии. 5. Чтобы в основу внутреннего управления положено
было начало уничтожения многовластия и восстановления порядка в
с тране и решительная борьба с анархистскими, противогосударствен-
ными и контрреволюционными элементами; чтобы возможно скорее
была создана правильная организация местной администрации и на-
чали действовать правильно избранные органы местного самоуправ-
ления. 6. Чтобы восстановлена была правильная деятельность госу-
дарственного суда и чтобы деятельность государственной судебной
власти была свободна от вмешательства партийных или иных несу-
дебных элементов. 7. Чтобы выборы в Учредительное собрание были
произведены с соблюдением всех гарантий для выражения подлин-
ной народной воли, с предоставлением заведования производством
выборов правильно избранным органам местного самоуправления и
учреждениям, образованным при их участии и с обеспечением свобо-
ды предвыборной агитации» (51).
Милюков считал, что именно в этой программе впервые «с такой
подробностью и определенностью» были сформулированы условия,
реализация которых позволила бы обеспечить, во-первых, победу в
войне; во-вторых, поставить барьер «антигосударственным и уто-
пическим устремлениям»; в-третьих, провести спокойно необходи-
мые либеральные реформы. Чтобы указанные условия были надле-
жащим образом проведены в жизнь, ЦК кадетов поставил вопрос о
персональном подборе министров коалиционного правительства и
соотношении в нем различных элементов либерального и социали-
578
Глава шестая
стического толка. «С этой целью необходимо было прежде всего из-
менить состав несоциалистической части правительства, удалив лиц,
никого не представляющих и обнаруживших слишком мало способ-
ности или желания вести принципиальную защиту программы, со-
ставленной к.-д. и поддержанной Государственной Думой. С другой
стороны, нужно было внести в несоциалистический состав, помимо
членов партии к.-д., всегда признававшей себя надклассовой парти-
ей, также и представителей подлинной крупной буржуазии, торго-
во-промышленного класса. Наконец, из состава министров-социали-
стов ЦК считал необходимым удалить В. М. Чернова как министра,
преследовавшего, помимо правительства, свою личную политику по
вопросу громадной важности и в полном противоречии с основными
положениями (2 и 5) программы к.-д.» (52).
На втором туре переговоров выяснилось, что «коллеги Керен-
ского вовсе не идут на такие серьезные перемены, каких требовали
кадеты» (53). Керенский, по мнению Милюкова, мог удовлетворить-
ся лишь подбором таких «себе сотрудников, личные отношения к
которым или их природная мягкость позволяли ему закрывать гла-
за на кричащие противоречия жизни и сознательно длить иллюзию
“розовой мечтательной юности революции”» (54). Напомним, что
речь вначале шла о кандидатурах Н. Н. Кутлера, С. Н. Третьякова,
П. И. Новгородцева и Ф. Ф. Кокошкина. Однако под давлением со-
циалистов, настаивавших на кабинете без кадетских министров, Ке-
ренский утром 20 июля прервал переговоры, опубликовав 21 июля
ответ на письмо В. Д. Набокова, П. И. Новгородцева и Н. М. Киш-
кина. В письме Керенский настаивал на том, что вступление кадетов
в его кабинет возможно лишь при условии принятия ими деклара-
ции 8 июля, а не на тех условиях, которые они выдвинули в пись-
ме от 15 июля. Однако Керенский явно хитрил, прекрасно понимая,
что создание однородного социалистического правительства в тот
момент может лишить его поддержки со стороны «буржуазной де-
мократии». Кроме того, он не был уверен в том, что его партнеры по
социалистическому блоку будут долго терпеть его на посту премьер-
министра. Поэтому 21 июля после двухчасового заседания министров
и представителей политических партий в Зимнем дворце он решил
пригрозить своей отставкой «ввиду непреодолимых трудностей для
создания нового правительства». Вслед за Керенским в отставку по-
дал и Н. В. Некрасов. В этой драматической ситуации среди участни-
ков совещания началась паника, и большинство склонялось к тому,
что только Керенский способен спасти положение в стране. Когда
Некрасов предложил социалистам самим сформировать однородное
правительство, они засомневались. Масла в огонь подлил Милюков,
который заявил, что он от имени партии обратится к Совету рабочих
Ill пытание властью
579
и солдатских депутатов с прямым вопросом: «Готов ли он либо взять
нласть в свои руки, либо оказать доверие, без оговорок и без отчетов,
правительству, которое будет образовано Керенским» (55). Милюко-
ва поддержал М. М. Винавер, который, будучи изощренным полити-
ком, заявил, что кадеты признают неприемлемой декларацию 8 июля,
но будут готовы поддерживать «правительство из лиц, согласных с
иoii декларацией, если его образует Керенский» (56). После взятого
iai'iM-аута, в 6 часов утра 22 июля представители политических пар-
ши, участвующих в длительном переговорном марафоне, приняли
решение передать Керенскому власть и предоставить ему право сфор-
мировать Временное правительство, «стоящее на общенациональной
почве и состоящее из лиц, не ответственных ни перед какими органи-
1ациями или комитетами». По сути, кадеты «додавили» социалистов,
и те были вынуждены сдаться. Некрасов, посланный за Керенским,
пригласил того в Зимний дворец, где и приступили к формированию
нового состава коалиционного кабинета. На IX кадетском съезде, ко-
торый открылся 23 июля в Москве, о «драматических переговорах»
п Зимнем дворце еще не знали, и делегаты на основании двух ярких
пыступления П. И. Новгородцева и А. А. Кизеветтера приняли резо-
люцию, отрицающую коалицию с социалистами. Однако Милюков
настоял на переезде делегатов съезда в Петроград, а затем и на пере-
смотре этой «поспешной резолюции».
Как видим, Керенский, обыграв на сей раз своих политических
11 ротивников, достиг своей цели, показав, что в данный политический
момент он незаменим. «И это, - писал Милюков, - молчаливо при-
знали ответственные вожди, более связанные партийной дисципли-
ной, посторонившись и давши возможность Керенскому составить
кабинет путем личных переговоров и, с формальной стороны, путем
личного выбора кандидатов, а не путем назначения их партийными
организациями» (57). Развивая свою мысль, Милюков писал: «Дру-
гими словами, они давали власть единственному человеку, который
был возможен, но, по существу, все-таки не тому, кто был нужен по
обстоятельствам момента». На горизонте замаячила альтернатива:
либо Корнилов, либо Ленин.
24 июля 1917 г. наконец удалось сформировать новое коалици-
онное правительство во главе с министром-председателем, военным
и морским министром А. Ф. Керенским; его заместителями стали:
по военному министерству Б. В. Савинков (эсер), а по морскому
В. И. Лебедев (эсер). В состав кабинета вошли: министр путей со-
общения П. П. Юренев (к.-д,); министр финансов Н. В. Некрасов (ра-
дикальный демократ); государственный контролер Ф. Ф. Кокошкин
(к.-д.); министр народного просвещения С. Ф. Ольденбург (к.-д); обер-
прокурор (с августа - министр исповеданий) А. В. Карташев (к.-д.);
580
Гпава шестая
министр государственного призрения И. Н. Ефремов (радикальный
демократ); министр внутренних дел Н. Д. Авксентьев; министр юсти-
ции А. С. Зарудный (энес); министр земледелия В. М. Чернов (с.-р.);
министр труда М. И. Скобелев (меньшевик); министр продоволь-
ствия А. В. Пешехонов (энес); министр почт и телеграфов А. М. Ни-
китин (меньшевик); министр иностранных дел М. И. Терещенко
(беспартийный) и министр торговли и промышленности С. Н. Про-
копович. «При небольшом минимальном перевесе социалистов, -
писал Милюков, - действительный перевес в кабинете, безусловно,
принадлежал сторонникам буржуазной демократии» (58). Недаром
IX съезд кадетской партии специальным постановлением одобрил
вступление своих членов в состав второго коалиционного Временно-
го правительства, выразил надежду, что они «отдадут все свои силы
делу укрепления власти, служащей благу всего народа», и призвал
«оказать своим сочленам всю свою нравственную поддержку в осу-
ществлении выпавшего на их долю подвига» (59).
В воззвании, принятом 25 июля, правительство подчеркивало, что
«только железной властью может быть выкована грозная и созида-
ющая государственная мощь, которая очистит родную землю от не-
приятеля и привлечет к великой работе организованного строитель-
ства все живые силы страны на дело ее возрождения... Исполненное
сознанием священного долга перед отечеством, правительство не
остановится ни перед какими трудностями и препятствиями дня -
достойного чести великого народа - завершения борьбы, от исхода
которой зависит будущее России» (60).
После июльских событий в правительственной политике усили-
лась репрессивная составляющая. Выработанные и принятые меры,
направленные на восстановление и поддержание порядка и законно-
сти в стране и повышение дисциплины в армии, сужали права и сво-
боды, полученные сразу же после февральских событий. Выше уже
упоминалось о правительственных постановлениях 12 и 14 июля, а
26 июля было принято новое постановление «О специальной воен-
ной цензуре печати», которое устанавливало наказания за нарушение
правил военной цензуры. 28 июля военному и морскому министру
было предоставлено право закрытия собраний и съездов. 31 июля
была восстановлена смертная казнь на флоте.
Однако наводя «твердый» порядок, Временное правительство
отдавало себе отчет в том, что одними репрессивными мерами не
исправить ситуацию в стране, ухудшавшуюся с каждым днем, что
настоятельно требовалось проведение положительной программы
реформирования различных сфер жизни. Еще 14 июля было приня-
то постановление «О свободе совести», в котором провозглашалось,
что «каждому гражданину Российского государства обеспечивается
Испытание властью
581
свобода совести. Посему пользование гражданскими и политически-
ми правами не зависит от принадлежности к вероисповеданию, и ни-
кто не может быть преследуем и ограничиваем в каких бы то ни было
нравах и убеждениях в делах веры». Завершен цикл реформ в обла-
сти местного самоуправления. 15 июля было принято постановление
и временное положение «О поселковом управлении», а 26 июля вне-
сены дополнения во временные правила о волостном земском управ-
лении. По сути, кадетскими юристами был окончательно выработан
и принят пакет положений о создании стройной системы местного
самоуправления и управления снизу доверху. Это было важно сде-
лать и потому, что местные органы самоуправления и управления
должны были сыграть важную роль в подготовке и проведении изби-
рательной кампании в Учредительное собрание. Одновременно был
утвержден первый раздел «Положения о выборах в Учредительное
собрание», а 9 августа была назначена новая дата его созыва - 28 но-
ября 1917 г.
Продолжалась разработка мероприятий и в социальной сфере.
Кадетские министры поддержали меньшевистские законопроек-
ты «Об учреждении местных комиссаров Министерства труда», на
которые возлагался надзор за исполнением законов об охране тру-
да. 19 августа было утверждено «Положение о биржах труда», кото-
рые должны были выполнить важную функцию борьбы с безработи-
цей в стране. В ряде других постановлений речь шла об обеспечении
рабочих на случай болезни, об ограничении ночной работы женщин
и подростков. 28 августа Временное правительство, отказавшись вве-
сти государственную монополию на хлеб, приняло постановление об
увеличении в два раза цены на хлеб, что соответственно привело к
повышению цен на муку и крупу.
Деятельность министров-кадетов находилась под пристальным
контролем ЦК. Необходимость в частых встречах с ними возросла
после августовского Государственного совещания в Москве, кото-
рое отразило обострение противоречий как между общественно-по-
литическими силами, так и внутри Временного правительства. При-
мечательно, что в выступлениях правых кадетов (типа Маклакова)
появились критические нотки в адрес Февральской революции.
Если в речи на частном совещании членов Государственной думы
3 июня 1917 г. Маклаков подчеркивал, что революция «лежит в ос-
нове нашего общего бытия, в основе нашего порядка, в основе нашей
власти; от революции мы не уйдем и не уходим» (61), то в выступле-
нии на Государственном совещании 14 августа 1917 г. он уже изме-
нил акценты, заявив: «Россия, господа, за революцию себя не про-
даст! Для России - нужно спасать ее, а не революцию» (62).
582
Глава шестая
Итоги московского Государственного совещания окончательно и
бесповоротно убедили кадетское руководство в органической неспо-
собности А. Ф. Керенского предотвратить стремительно надвигаю-
щуюся национальную катастрофу, в невозможности «двуимвирата»
Керенский - Корнилов, а также в неэффективности второй прави-
тельственной коалиции. Именно этими обстоятельствами можно
объяснить столь единодушную критику правительственной полити-
ки на заседании ЦК кадетской партии 20 августа 1917 г. На нем были
заслушаны сообщения министра путей сообщения П. П. Юренева,
государственного контролера Ф. Ф. Кокошкина, министра испове-
даний А. В. Карташева. Отмечая обострение положения не только
на железнодорожном транспорте, но и в целом в железнодорожном
хозяйстве, обращая внимание на резкий рост требований железно-
дорожников к правительству, Юренев не без основания полагал, что
свою лепту в обострение ситуации внес генерал Л. Г. Корнилов, ко-
торый выступил с заявлением о необходимости уравнять заработную
плату железнодорожных служащих с заработанной платой рабочих
железнодорожных мастерских. Юренев признался, что для него пока
неясным остается вопрос: умышленно ли Корнилов встал «на пози-
цию защитника рабочих от эксплуатации правительства или это дело
окружающих его?». Такое «неосторожное потакание рабочим, по
мнению министра, может усилить забастовочное движение, а затем
может быть и применение военной силы». Видимо, будучи не осве-
домленным о ближайших планах Корнилова, Юренев предполагал
дополнительно изучить данный вопрос и доложить об этом ЦК.
Ф. Ф. Кокошкин выступил с резкой критикой правительства, ут-
верждая, что в нем после московского Государственного совещания
(вопреки мнению Некрасова, Скобелева, Прокоповича) еще резче
проявились противоречия на фоне постоянных колебаний Керенско-
го, в частности, и относительно программы Корнилова, содержащей
жесткие меры по наведению порядка в тылу. Кокошкин обратил вни-
мание на целый ряд моментов: «сильный нажим» на правительство с
«левой стороны»; муссирование слухов о «монархическом заговоре»,
который считают «несерьезным, но симпатичным»; неясные мотивы
решения отправить царскую семью в Сибирь. Хотя Кокошкин и не
стал подробно развивать все «сюжеты» и делать конкретные выводы,
но его выступление свидетельствовало о нарастании напряженности
в стране и отсутствии определенной позиции у самого ЦК.
Излагая свои впечатления о Московском Церковном соборе, Кар-
ташев обратил внимание, что 2/3 мирян проявляют недовольство им,
а «епископы молчат»; «всероссийского сознания даже в это исключи-
тельное время в соборе не чуется и кажется, что если бы его выступле-
ния были правее и ошибочнее, но искреннее, все же было бы лучше».
Испытание властью
583
Гще более нелицеприятной критике со стороны Караташева удосто-
илось московское Государственное совещание, на котором «обна-
жилась и получилась какая-то государственная достоевщина» (63).
По мнению Карташева, «правительство проявило государственную
। амлетовщину, абсолютную неспособность к действиям, вытекаю-
щую из какой-то анархической теории власти». От выступлений на
совещании представителей власти складывалось впечатление, что
• мы представляем собой громадную нацию каких-то травоядных ве-
ге гарианцев», неспособных принять сколько-нибудь конструктивное
решение. «Все партии в совещании, - отмечал Карташев, - проявили
। акже добродетели, но ждали, что кто-то придет и спасет всех в общем
движении. Сделать это должна была власть, но власть была только
регистратором. По основному вопросу момента власть должна была
обратить меньшинство в большинство, выделить новые элементы,
способные забыть партийные различия». До сих пор «в лечении всех
। осударственных болезней власть применяла только методы терапии,
а когда их оказалось недостаточно, она новых путей не искала. И вот,
по-видимому, в результате в стране начинается обратный распад, т. к.
страна не получила от власти ответа на свои вопросы и требования.
В войске идет распад, проявляются рабские и бунтовские инстинкты.
'Го же и везде, и мы загниваем на корню, т. к. жнец не пришел» (64).
11з сказанного Карташевым вполне логично вытекал вопрос: «Како-
вы могут быть результаты бездействия власти, этого исторического
преступления? Запоздание даже и со стороны тех, кто хотел бы по-
мочь власти. Скоро никто уже не будет и способен на это, и власть
возьмет в руки тот, кто не побоится стать жестоким и грубым. И пар-
тия Народной свободы скоро не будет в состоянии делать то, что надо
для спасения страны». Вывод Карташева: «Мы переидеальничали,
были слишком Гамлетами и не могли угнаться за катастрофическим
ходом событий. Получается рабское тяготение страны к будущей
диктаторской власти» (65).
Накал выступления Карташева был столь эмоциональным и бью-
щим, как говорится, не в бровь, а в глаз, что Милюков не выдержал и
стал задавать ему вопросы. Полемика между Милюковым и Карташе-
вым заслуживает исследовательского внимания.
Милюков: «Было бы лучше, если бы на совещании не обнаружи-
лось чрезмерной добродетели со стороны действующих лиц?»
Карташев: «Нет, в данном случае страна выдержала экзамен бле-
стяще. Но правительство не выдержало его - в смысле природной
неспособности к власти. И сам оратор стал ощущать на себе эту не-
способность к власти. А вот в старых боевых генералах было это зна-
ние, и только они, может быть, сейчас и могут еще справиться с раз-
валом. Сейчас правительство должно вернуться к восстановлению
584
Глава шестая
элементарной дисциплины на фронте, несмотря на то, что могут быть
и бунты; в тылу же оно пусть хранит и проводит свою революцион-
ную программу. Иначе мы только дождемся диктатуры. Левые пока
бурлят еще, но и они рабски покорятся и будут раздавлены».
Милюков: «Считает ли он возможным экзекуции в селах против
анархических элементов?»
Карташев: «Напрасно преувеличивают силу этих элементов. Их
хватит на два дня, чтобы производить шум, на третий они выдохнут-
ся... Но уже лодка на мели, на песке» (66).
Выступление Карташева потянуло за собой шлейф последующих
и не менее эмоциональных выступлений членов ЦК. Согласившись с
общей картиной, нарисованной Карташевым, Шингарев не согласил-
ся с его оценкой Московского совещания в том, что «страна была на
высоте». «Нет, - заявил Шингарев, - там было сплошное лицемерие,
никто не говорил полным голосом... Вообще основной тон совещания
не соответствовал неприглядной действительности... Москва оста-
валась холодна и равнодушна к совещанию: слова падали мертвые,
тяжелые, как свинец, и не летели из зала заседания. Те же апатия и
равнодушие заметны и здесь, в СПБ... Дело идет к расстрелу, т. к. сло-
ва бессильны. Мы вступаем в этот период, и в Москве не было смело-
сти сказать это. И в перспективе уже показывается диктатор... Если
бы даже диктатура после кровавых расстрелов захотела опереться
на умеренные силы и обратилась к к.-д.-там с предложением спасать
отечество, в каком бы положении очутилась бы партия, принявши
эту историческую миссию? Если бы ей и удалось спасти отечество,
происхождение ее власти надолго было бы для нее политическим са-
моубийством» (67).
Выясняя причины нарастания всеобщего озлобления и нена-
висти в стране, в т. ч. и по отношению к партии народной свободы,
А. В. Тыркова считала, что кадеты сами виноваты в том, что «не дали
почувствовать массам, что для них идеалы социальной справедливо-
сти так же дороги, как и блага политической свободы. Мы вписали
идеалы в нашей программе, но не в сердце своем, - и это печально.
В низах живет инстинктивное, но огромное чувство справедливости,
и во многих своих социальных требованиях они совершенно правы.
Мы знали, что в благах политической свободы мы получили самое
ценное, а они еще это должны понять. Вспышки социального бунтар-
ства на окраинах будут не столько результатом подстрекательства
дурных пастырей и разных негодяев, сколько следствием разрухи и
взаимного непонимания. Получим борьбу рукопашную. Как это ни
тяжело, но диктатору нам придется отдать еще больше, чем Керенско-
му. Другого выхода нет - только через кровь. И это будет не столько
Испытание властью
585
г.исдствием военных неудач и разгрома, сколько продовольственной
неурядицы» (68).
3. Г. Френкель считал, что в «преугадываниях хирургических ме-
1<>дов лечения надо быть очень осторожным: гангренозный процесс
начался давно, с 1 марта, но до сих пор еще не определилась совер-
шенно точно демаркационная линия зараженного места. В хирур-
гии иногда ждут, чтобы процесс охватил больше места, но чтобы он
созрел и не нарушен преждевременно». Из этой логики следовало,
что есть еще время, а с ним и шанс на мирный исход. По мнению же
II. Н. Глебова, «хирургическое вмешательство неизбежно». Однако
<М1 задался вопросом: «Кто сделает это? Конечно, не мы; у нас нет ни
людей, ни средств для этого; но сделает сама жизнь, и уклониться от
зтого вряд ли удастся» (69).
Развивая рассуждения своих коллег о вероятности того или ино-
го развития событий, Милюков сделал акцент на психологическом
факторе, который может приблизить или отдалить «момент хирурги-
ческого вмешательства». При этом он особо подчеркнул, что «выбор
момента не от к.-д. зависит; если бы столь многое могло от них зави-
сеть, к.-д. вышли бы из создавшегося положения не путем хирургии.
11о ход вещей зависит от чего-то другого, во всяком случае, не от пра-
вительства в его нынешнем составе. Главный его представитель, по-
впдимому, уже засиделся у власти; он грозил кому-то, что не дешево
отдаст свою власть и пр., и около него начинает кристаллизоваться сре-
да, обычно окружающая власть и имеющая свои интересы. И делается
более вероятным не тот процесс внутреннего объединения и сплочения
правительства, на который рассчитывала партия к.-д., вводя своих то-
варищей в министерство, а какой-то совсем иной. Будут ли поводом
голодные бунты или выступления большевиков, но жизнь толкает
общество и население к мысли о неизбежности хирургической опера-
ции. Процесс этот совершается без нас, но мы по отношению к нему
не в нейтральном положении: мы призываем его и сочувствуем ему в
известной мере...». Если можно было бы «очистить» правительство
от Чернова и Авксентьева, то оно могло бы «сделаться более жизне-
способным», и «для партии выгоднее, чтобы жизнь нынешнего пра-
вительства продлилась дольше, чтобы неизбежные репрессии были
предприняты по инициативе и решению самого социалистического
правительства». Главная же задача момента состоит в «сведении
на нет прежнего значения советов солдатских и рабочих депутатов.
Раз они бросились в большевизм, тем самым они предрешили свою
судьбу... Средняя группа социализма сыграла свою роль и уходит, на
смену является большевизм, а за ним и призрак неизбежного хирур-
гического вмешательства» (70).
586
Глава шестая
Для кадетов проблема заключалась в том, удержится или не удер-
жится после хирургического вмешательства новое буржуазное пра-
вительство у власти? По мнению В. Д. Набокова, «опору для буржу-
азного правительства найти в стране сейчас было бы чрезвычайно
трудно» (71). А. И. Шингарев продолжал наставать на «продлении
существования нынешнего правительства», ибо эта комбинация бо-
лее выгодна и «для партии, и для страны». Возражая Шингареву, Ми-
люков заявил: «Если оно могло бы быть выгодно для партии, то для
страны неопределенная, шаткая политика власти может быть только
вредна». Эта дискуссия окончилась ничем, заседание ЦК «было за-
крыто без формулировки каких-либо выводов и решений» (72).
Выступление генерала Л. Г. Корнилова привело к распаду второго
коалиционного правительства. Власть оказалась на какое-то время в
руках Директории (Совет пяти), в которую вошли министр-предсе-
датель Керенский, министр почт и телеграфов и министр внутренних
дел Никитин; министр иностранных дел Терещенко; военный ми-
нистр А. И. Верховский (беспартийный); морской министр Д. Н. Вер-
деревский (беспартийный). Директория существовала с 1 сентября
по 24 сентября 1917 г., она принимала общеполитические решения,
а министры занимались решением текущих вопросов. За время су-
ществования Директории в состав правительства вошли: министр
государственного призрения И. Н. Ефремов; министр исповеданий
А. В. Карташев (к.-д.); министр финансов М. В. Бернацкий (ради-
кальный демократ); министр народного просвещения А. С. Салазкин
(к.-д.); министр торговли и промышленности и министр продоволь-
ствия Прокопович (все с 16 сентября) и министр путей сообщения
А. И. Ливеровский (с 19 сентября). 1 сентября Россия была объяв-
лена республикой, тем самым принцип «непредрешения» до созыва
Учредительного собрания был нарушен. Одновременно продолжа-
лось обсуждение и принятие глав и разделов «Положения о выборах
в Учредительное собрание», предусматривающее пропорциональную
систему выборов на основе всеобщего, прямого, равного и тайного
голосования.
После провала корниловского мятежа значительно обострились
отношения партии народной свободы с умеренным крылом социали-
стических партий, а также с самим А. Ф. Керенским, которого кадеты
довольно резко критиковали за отсутствие «твердой воли», постоян-
ные уступки леворадикальным требованиям. Рассчитывая сохранить
свое влияние на определенные круги социалистической демократии,
кадеты приняли активное участие в формировании третьего коали-
ционного правительства, настаивая на включении в его состав боль-
шего числа представителей торгово-промышленных кругов и чле-
нов партии народной свободы. Основную роль в этом переговорном
Испытание властью
587
процессе со стороны партии народной свободы играл В. Д. Набоков,
оказавшийся фактически во главе ЦК кадетской партии, т. к. после
подавления корниловского мятежа Милюкову было предложено по-
кинуть Петроград и временно перебраться в Крым. Это было сделано
и интересах его личной безопасности, ибо распространившиеся слухи
о непосредственных связях Милюкова с Корниловым могли спрово-
цировать расправу над ним со стороны левоэкстремистских элемен-
|ов. Вместе с тем отъезд лидера партии в Крым предоставлял опре-
деленную «свободу рук» для облегчения переговоров о вхождении
кадетов в состав третьего коалиционного правительства.
Третье коалиционное правительство было сформировано 25 сен-
тября и просуществовало всего один месяц - до 25 октября 1917 г.
В сто состав вошли: министр-председатель Керенский; министр тор-
говли и промышленности Коновалов (к.-д.); министр финансов Вер-
надский; государственный контролер С. А. Смирнов (к.-д.); министр
просвещения Салазкин (к.-д.); министр исповеданий Карташев
(к.-д.); министр государственного призрения Н. М. Кишкин (к.-д.);
председатель Экономического совета Третьяков (прогрессист); ми-
нистр внутренних дел, почт и телеграфов Никитин; министр юсти-
ции П. Н. Малянтович (меньшевик) министр земледелия С. Л. Мас-
лов (эсер); министр труда К. А. Гвоздев (меньшевик); министр
иностранных дел Терещенко; министр продовольствия Прокопович,
военный министр Верховский; морской министр Вердеревский; ми-
нистр путей сообщения Ливеровский. Как видим, в третьем коали-
ционном правительстве число кадетских министров увеличилось,
но среди них уже не было авторитетных и влиятельных партийных
лидеров. Характеризуя кадетов-министров в составе третьего коали-
ционного кабинета, Милюков писал: «Тесно сблизившийся между
собой кружок этих людей искал и нашел поддержку в Центральном
комитете партии народной свободы, которая делегировала для по-
стоянных сношений с этим кружком министров - своих членов, На-
бокова, Аджемова и вернувшихся после отлучки П. Н. Милюкова и
М. М. Винавера» (73). До большевистского переворота кадеты-ми-
нистры и члены ЦК практически ежедневно собирались на квартире
А. Г. Хрущева и занимались тщательной выработкой позиции по всем
текущим вопросам политики правительственного кабинета.
В преамбуле декларации, принятой 25 сентября 1917 г., вновь го-
ворилось о надвигающейся в стране анархии, о созыве Учредитель-
ного собрания в намеченные сроки, о достижении «всеобщего мира»
в согласии с союзниками, о поднятии воинской дисциплины и укреп-
лении обороноспособности армии. В основном разделе декларации
перечислялась система мер, направленных на стабилизацию народ-
ного хозяйства: твердые цены на основные предметы промышлен-
588
Глава шестая
ности и продовольствие; регулирование взаимоотношений между
трудом и капиталом. В области земельных отношений предусматри-
валось предоставить земельным комитетам право на регулирование
земельных отношений; в области финансов - провести реформу об-
ложения наследства, ввести налоги на прирост ценностей и на пред-
меты роскоши, а также поимущественный налог, повысить косвен-
ные налоги; говорилось о реализации законов в области местного
самоуправления и управления. Национальный вопрос предполага-
лось решить путем признания за всеми народностями права на само-
определение на основах, разработанных и принятых Учредительным
собранием. В заключении декларации говорилось о создании в бли-
жайшее время Временного совета Российской республики (Пред-
парламента), с которым Временное правительство будет находиться
в тесном взаимодействии. Как видим, в своих основных параметрах
декларация вполне вписывалась в новую редакцию кадетской про-
граммы и соответствовала ее новому тактическому курсу. Недаром
в резолюции X съезда, внесенной по докладу Милюкова, было кон-
статировано: «1. Съезд партии народной свободы одобряет действия
представителей партии как во время пребывания их в правительстве
прежнего состава, так и во время переговоров, закончившихся обра-
зованием Временного правительства нового состава и учреждением
Совета республики. 2. Являясь непосредственным продолжением
предыдущей деятельности партии во время революции, деятельность
фракции в Совете должна закреплять в сознании масс твердый и
определенный взгляд на пути спасения родины, выраженный в ряде
партийных постановлений и уже объединивший около себя разно-
образные элементы и все увеличивающиеся в числе общественные
группы. 3. Съезд полагает, что ближайшей задачей партии в Совете
должно быть стремление к образованию в нем руководящего центра
государственной мысли, объединяющего здоровые политические
элементы, дающего Временному правительству возможность опе-
реться на них при осуществлении неотложных жизненных задач, на
нем лежащих, и направляющего правительство по пути неуклонного
осуществления этих задач» (74).
Рассчитывая соединить усилия кадетов-министров с усилия-
ми членов кадетской фракции в Предпарламенте (75), Милюков
еще сохранял слабую надежду на предотвращение национальной
катастрофы.
Третье коалиционное правительство активно включилось в реа-
лизацию данных в декларации обещаний. Во-первых, оно решило
сделать шаг навстречу большевикам, принявшим активное участие
в ликвидации корниловского мятежа, приняв постановление об ос-
вобождении арестованных за участие в событиях 3-5 июля 1917 г.
Испытание властью
589
Во-вторых, оно решило окончательно «разорвать» связь с прежни-
ми структурами представительной власти. 6 октября было принято
постановление о роспуске Государственной думы и о прекращении
полномочий членов Государственного совета по выборам (должно-
сти членов Государственного совета по назначению были упраздне-
ны еще 5 мая 1917 г.). В-третьих, идя навстречу требованиям рабочих
масс, И октября было принято постановление о реформе Совета и
присутствий по делам страхования рабочих, согласно которому уве-
личивалось представительство рабочих в этих органах, хотя боль-
шинство голосов продолжало сохраняться за представителями про-
мышленности и государственными чиновниками. 17 октября было
принято постановление об охране материнства.
Характеризуя деятельность третьего коалиционного правитель-
ства на X съезде кадетской партии, Н. М. Кишкин тем не менее отме-
। ил, что «у революционного правительства нет революционного дер-
зания», оно оказалось «во всевластии слов, которые все покрывают
густым слоем». Наблюдения, сделанные им «за недолгое пребывание
в кабинете», дают ему основание сказать, что «слабость правитель-
ства в значительной мере есть продукт самогипноза. Он лично будет
призывать правительство к тому, чтобы оно себя от этого гипноза
слабости освободило, - призывать к “дерзанию”. Но вот беда, - про-
должал Кишкин, - среди самого правительства теперь еще можно
сговориться, - что было так трудно, почти невозможно при прежних
коалиционных правительствах. Но нет уверенности, что то, о чем сго-
ворились, будет приведено в исполнение. - И новая задача - забо-
титься о том, чтобы за сговором следовало исполнение» (76). Мечта
Кишкина так и осталась мечтой, ибо «исполнения» за «сговором» так
и не последовало, деятельность третьего коалиционного кабинета за-
ходила в тупик.
Примерно такая же ситуация, если не хуже, складывалась в Пред-
парламенте, куда фактически передвинулся центр политической
борьбы. Здесь развернулась каждодневная предельно изнуритель-
ная борьба между партийными фракциями, которая оказалась на-
столько неконструктивной, что не позволила выработать и принять
какие-либо рациональные решения по выводу страны из системного
кризиса.
В состав Временного Совета республики, избранного на Демо-
кратическом совещании, вошли 75 представителей партии народ-
ной свободы. В совете старейшин приняли участие П. Н. Милюков,
М. М. Винавер, Ф. И. Родичев и В. Д. Набоков. Оговаривая с социали-
стами условия своего вхождения в Предпарламент, кадеты настаива-
ли на выполнении собственной программы, которая была выработана
на заседании ЦК кадетов 4 октября 1917 г. Ее пункты сводились к:
590
Глава шестая
1)	поднятию боеспособности армии; 2) борьбе с анархией и водво-
рению порядка; 3) скорейшему созыву Учредительного собрания;
4) созданию блока с умеренными социалистическими партиями для
поддержки коалиции и Временного правительства (77). Считая, что
Предпарламент все-таки давал правительству некоторую опору «мо-
рального характера», кадеты вместе с тем делали существенную ого-
ворку: «Мы признаем его приемлемость при условии лишь совеща-
тельного характера» (78).
На X съезде Милюковым была внесена тактическая платформа
партии из 6 пунктов:
«1) война в полном согласии с союзниками до успешного конца;
этот пункт предопределяет борьбу с циммервальдизмом и со всеми
проектами, нашедшими свое выражение в наказе Скобелеву;
2)	восстановление боеспособности армии путем установления
дисциплинарной власти начальников и внедрения в надлежащие
рамки функций армейских комитетов;
3)	единство власти в смысле ее независимости от каких-либо част-
ных партийных организаций;
4)	сила власти, требующая применения в надлежащих случаях
принудительного аппарата;
5)	восстановление органов власти в провинции и
6)	независимость суда как гарантия гражданских свобод, попира-
емых современной анархией.
Эта платформа обязательна при выборах в Учредительное собра-
ние» (79).
В кадетской фракции было два течения. Первое - примиритель-
ное (В. Д. Набоков, М. С. Аджемов и М. М. Винавер), продолжав-
шее ратовать за продолжение тактики соглашения, которая, как от-
мечал Милюков, «привела к созданию, при деятельном участие двух
первых, третьей коалиции и Совета республики. Путем переговоров
и уступок более левым группам они рассчитывали создать в Совете
“здоровое большинство”, опирающееся на государственную точку
зрения. Соглашение в Предпарламенте они рассматривали как пред-
дверие к выборам в Учредительное собрание» (80). Второе течение,
которое представляли Милюков и Шингарев, исходило из посылки,
что «здоровых элементов для составления прочного большинства в
Совете республики не найдется, ибо даже умеренные социалистиче-
ские партии не рискнут открыто войти в соглашение с “цензовыми
элементами”, которые отдадут их в жертву крайним левым элемен-
там. Если они и теперь ищут опоры в “цензовых элементах”, то это
потому, что они отброшены от своего социального и политического
базиса на аукционе, где крайне левые надбавили цену. При этих усло-
виях они - союзники бессильные, а следовательно, и бесполезные, и
Ill пытание властью
591
иг i основания жертвовать этому сомнительному и непрочному союзу
игностью программы к.-д., постепенно принимаемой все более широ-
кими общественными кругами. Предпарламент надо рассматривать,
иг как арену для соглашения, которое, вероятно, не состоится, а как
। рсдство дальнейшей агитации перед выборами в Учредительное со-
брание. На выборах нужно не соглашение, а борьба. Выборы - наш
последний шанс, ибо если состав Учредительного собрания будет та-
кой же, как и Совета, то для России это означало бы гибель. Теперь
происходит процесс разочарования в лозунгах, выдвинутых крайни-
ми партиями, и мы должны этот процесс ускорить». А это можно сде-
ia гь только вполне определенной постановкой «всех основных госу-
дарственных вопросов» (81).
Милюковская платформа, принятая X съездом кадетской партии,
намечала вполне определенный маршрут движения к поставленной
цели. С одной стороны, в ней указывалось на «стремление к образо-
ванию в Совете руководящего центра государственной мысли, объ-
единяющего здоровые политические элементы, дающего Временно-
му правительству возможность опереться на них и направляющего
правительство по пути неуклонного осуществления неотложных за-
дач», а с другой - подчеркивалась мысль, что ради выполнения этой
задачи не следует жертвовать другой задачей - сохранением связи со
всей предыдущей деятельностью партии во время революции - дея-
тельностью, цель которой была «закрепить в сознании масс твердый
и определенный взгляд на путь спасения родины». Партия давно вы-
двинула для этой цели минимальную программу, «не оспариваемую
нигде, кроме России», но здесь находящую свое признание в целом
ряде «разнообразных и все увеличивающихся в числе общественных
групп» (82). Ближайшие заседания Предпарламента оправдали ми-
люковский прогноз: очередная затея с ним не давала положительных
результатов. Более того, «настоящая национальная политика» не вы-
танцовывалась, а, наоборот, с нарастающим темпом продолжалась
«политика парадоксов» и на уровне коалиционного правительства, и
в рамках Совета республики. Ситуация в стране все больше и больше
заходила в тупик.
Все конструктивные предложения кадетской фракции, в основе
своей поддержанные представителями умеренных социалистических
фракций, блокировались леворадикальными социалистических пар-
тиями и течениями, прежде всего фракцией большевиков, взявших
курс на подготовку вооруженного свержения Временного правитель-
ства. Учитывая, что в данный момент фокус политической жизни
был сосредоточен не на Временном правительстве, а на Предпарла-
менте, который стал последней ставкой в деле мирного разрешения
системного кризиса, с каждым днем становилось все яснее, что с этой
592
Глава шестая
главной задачей он справиться не может. Более того, Предпарламент
объективно стал дополнительным фактором, провоцирующим пои-
ски иного, немирного решения всего комплекса назревших проблем.
Демонстративно покинув Предпарламент, рассматривая его в каче-
стве очередной бесполезной «говорильни», большевики последова-
тельно и упорно готовили общественное мнение к насильственному
варианту разрешения общенационального кризиса. 25 октября в ходе
вооруженного восстания Временное правительство было свергну-
то, а члены его арестованы и препровождены в Петропавловскую
крепость.
В своих воспоминаниях Милюков нарисовал следующую картину
последних дней пребывания третьего коалиционного правительства
у власти. «В день бегства Керенского из Зимнего дворца власть пере-
шла к к.-д.: заместителю Керенского А. И. Коновалову и Н. М. Киш-
кину, в руки которого перешло устройство военной обороны. До по-
следней минуты Кишкин не терял надежды отсидеться. Но не от воли
партии к.-д. зависело поддержать в эту последнюю минуту падаю-
щую власть Временного правительства. В лице министров - к.-д. оно
могло только умереть с достоинством» (83). В последней беседе по
телефону из осажденного Зимнего дворца со своим коллегой по ЦК
А. Г. Хрущевым Кишкин произнес глубоко трагическую фразу: «Что
это за партия, которая не может послать нам хотя бы триста воору-
женных человек» (84). Эта фраза созвучна с такой же емкой фразой
А. В. Тырковой, записавшей в своем дневнике еще 23 февраля, а затем
3 апреля 1917 г.: «Генералы у нас есть, а армии нет» (85). Подобного
рода не случайные, а глубоко осмысленные и, я бы сказал, выстрадан-
ные заявления раскрывают глубинные причины поражения ведущей
либеральной партии России: ее слабую «укорененность» в россий-
ской почве; отсутствие массовой поддержки; присущую либеральной
интеллигенции подмену активной и целенаправленной деятельности
выработкой и принятием бумажных резолюций и постановлений;
стремление к созданию глобальных общенациональных моделей
общественного переустройства, рассчитанных на разрешение всего
круга объективно назревших проблем (политических, социальных,
экономических, национальных, конфессиональных и социокультур-
ных) в социуме, раздираемом непримиримыми противоречиями.
Примечания
1.	Вестник партии Народной свободы. 1917. № 1. С. 19.
2.	Там же. С. 13.
3.	Там же.
Ill пытание властью
593
4.	См.: Старцев В. И. Внутренняя политика Временного правительства перво-
11 > состава. Л., 1980; Коваленко Н. А. Центральная власть и аппарат управления в
I'осени: механизмы формирования и функционирования (март-октябрь 1917 г.).
М , 2000; Николаев А. Б. Революция и власть. IV Государственная дума 28 февра-
01 3 марта 1917 г. СПб., 2005.
5.	I [ротоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
нар in и. 1915-1920 гг. М.,1998. Т. 3. С. 354.
0. Гам же. С. 355.
7.	'Гам же.
8.	Там же. С. 356.
9.	Там же. С. 357.
10.	Думова Н. Г. Кадетская партия в период Первой мировой войны и Фев-
I мл некой революции. М., 1988. С. 96.
11.	Там же.
12.	Там же. С. 114-119.
13.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
।lapтни. Т. 3. С. 358.
14.	Там же. С. 359.
15.	Там же. С. 360.
16.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1915—
1917 гг. М., 2000. Т. 3. Кн. 1.С. 363.
17.	Там же.
18.	Там же. С. 367.
19.	Там же. С. 463.
20.	Там же.
21.	Там же. С. 466.
22.	Там же. С. 463-470.
23.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 366-367.
24.	Там же. С. 369.
25.	Там же. С. 370.
26.	Там же. С. 371.
27.	Милюков П. Н. История второй русской революции. М., 2001. С. 61-62.
28.	Вестник партии Народной свободы. 1917. № 1. С. 19-20.
29.	Там же. С. 20.
30.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 373-374.
31.	Милюков П. Н. История второй русской революции. С. 93.
32.	Там же. С. 94.
33.	Там же.
34. Там же. С. 95-96.
594
Глава шестая
35.	Наследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники. Письма. М.,
2012. С. 183.
36.	Думова Н. Г. Указ. соч. С. 151-153.
37.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 1.С. 500.
38.	Милюков II. Н. История второй русской революции. С. 96.
39.	Там же. С. 96.
40.	Там же. С. 98-99.
41.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 378-379.
42.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии Т. 3.
Кн. 1.С. 651.
43.	Там же. С. 509-510.
44.	Милюков II. Н. История второй русской революции. С. 183.
45.	Наследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники. Письма. С. 190.
46.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 380-381.
47.	Там же. С. 382-383.
48.	Там же. С. 381-382.
49.	Буржуазия и помещики в 1917 году. Частное совещание членов Государ-
ственной думы. М.; Л„ 1932. С. 109-110.
50.	Речь. 1917. 7 июля.
51.	Милюков П. Н. История второй русской революции. С. 220-221.
52.	Там же. С. 221-222.
53.	Там же. С. 222.
54.	Там же. С. 223.
55.	Там же. С. 229.
56.	Там же. С. 230.
57.	Там же. С. 232.
58.	Там же. С. 237.
59.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 1.С. 722.
60.	Милюков П. Н. История второй русской революции. С. 237.
61.	Буржуазия и помещики в 1917 году. Частное совещание членов Государ-
ственной думы. С. 115.
62.	Государственное совещание 12-15 августа. Стенографический отчет. М.,
1930. С. 117.
63.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 396.
64.	Там же. С. 397.
65.	Там же.
66. Там же.
Ih пытание властью
595
67.	Гам же. С. 398.
68.	Гам же. С. 399.
69.	Там же. С. 401.
70.	'Гам же.
71.	Там же. С. 402.
72.	Там же. С. 403.
73.	Милюков П. II. История второй русской революции. С. 496.
74.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии Т. 3.
( 738.
75.	См.: Руднева С. Е. Предпарламент. Октябрь 1917 года. Опыт историче-
< коп реконструкции. М., 2006.
76.	Милюков П. II. История второй русской революции. С. 539-540.
77.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 408.
78.	Там же. С. 407-408; Съезды и конференции Конституционно-демократи-
чггкой партии. Т. 3 Кн. 1. С. 733.
79.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии Т. 3.
К и. ЕС. 737.
80.	Милюков П. 11. История второй русской революции. С. 552.
81.	Там же. С. 552-553.
82.	Там же. С. 553.
83.	Милюков П. Н. При свете двух революций // Исторический архив. 1993.
№ ЕС. 174.
84.	Милюков П. II. История второй русской революции. С. 623.
85.	Наследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники. Письма.
С. 178, 181.
3. Между Ахеронтом и военной диктатурой
Учитывая дискуссионный характер данной проблемы в отече-
ственной и зарубежной историографии, автор решил выделить ее
рассмотрение в специальный раздел. По сути, речь идет о теорети-
ческих и практических поисках рациональных вариантов разреше-
ния системных кризисов. В цикле своих исследований автором было
показано, что либералы вообще, а кадеты в особенности, признавали
возможность и даже необходимость революции как варианта реше-
ния объективно назревших проблем (1). В этой логике, как показано в
данной главе, они признали роль и значение Февральской революции,
создавшей предпосылки и условия для реализации либеральной моде-
ли преобразования России. Непреодолимым препятствием для них ста-
ло то, что значительный сегмент общественного мнения, прежде всего
596
Глава шестая
леворадикальные социалистические круги, не хотели, чтобы револю-
ция завершилась на февральско-мартовской либеральной «зарубке»,
а развивалась и углублялась дальше. Причем определенная часть это-
го леворадикального общественно-политического сегмента мыслила
дальнейшее развитие революции до полной победы народовластия.
Притом идея народовластия вполне укладывалась и в параметры де-
мократической революции, открывавшей собой длительный период
мирной трансформации российского общества в социалистический
идеал. С этой умеренной частью леворадикального социалистическо-
го сегмента кадетские теоретики и политики выражали готовность
сотрудничать при условии, если те не будут спешить «углублять»
революцию и возьмут на себя роль «гасителя» максималистских и
анархических страстей, провоцируемых экстремистскими элемента-
ми типа большевиков и анархистов. Со своей стороны и умеренные
социалисты на данном этапе были заинтересованы в сотрудничестве
с кадетами; они были нужны друг другу, чтобы совместно противо-
стоять как поползновениям максимализма и анархизма слева, так и
реставраторским планам справа. Этим и объясняется соучастие каде-
тов и умеренных социалистов в коалиционных составах Временного
правительства.
Однако февральско-мартовская революция во весь рост постави-
ла одну из фундаментальных проблем: она пробудила к обществен-
но-политической жизни огромные массы населения. Им предстояло
сделать выбор среди веера разновекторных моделей общественного
переустройства России, которые пытались внедрить в обществен-
ное сознание ведущие политические партии, свободно и открыто
используя после революции самые различные формы и методы аги-
тационно-пропагандистского воздействия на массы. Стремительная
самоорганизация российского социума в послефевральский период,
выразившаяся в т. ч. в национальных регионах в усилении сепара-
тизма и «самостийности», привела к созданию огромного числа раз-
ного рода структур, которые не вписывались в тогдашние правовые
рамки и действовали неправовыми методами, выдвигая и отстаивая
запредельные требования.
Временному правительству так и не удалось создать вместо раз-
рушенной старой новую правовую управленческую систему, что и
обусловило правовой вакуум, распространение насильственных ме-
тодов разрешения разного рода конфликтов, неуверенность граждан
в личной и общественной безопасности. В этих условиях самоорга-
низующиеся общественные элементы «захватными» методами брали
на себя функции организации постреволюционного пространства в
центре и на местах, не считаясь с попытками новой власти устано-
вить новые правовые нормы и сформировать новые управленческие
//< пытание властью
597
структуры. Двоевластие в центре сопровождалось многовластием в
регионах. В результате Временное правительство оказалось не в со-
стоянии контролировать стихийные процессы во всех сферах жизне-
деятельности и жизнеобеспечения.
В такой непростой ситуации перед кадетами вставал вопрос о бли-
жайших перспективах политического процесса в России. Кадетские
ц-оретики и политики вынуждены были признать, что революция
не сможет остановиться на желаемой ими февральско-мартовской
грани. Не случайно уже с апреля 1917 г. кадетская пресса все чаще
и настойчивее говорила о вполне реальной опасности, исходящей
для дальнейших судеб России со стороны представителей бланкиз-
ма и анархизма. Пытаясь внедрить в общественное сознание идею о
завершении революции как таковой после падения самодержавной
монархии, кадеты одновременно и самым категорическим образом
выступали против широко пропагандируемой леворадикальными со-
циалистическими партиями идеи перерастания революции в новую
фазу. Особую тревогу и неприязнь у кадетов вызвала ленинская идея
перерастания буржуазно-демократической революции в социалисти-
ческую. Газета «Речь» 6 апреля 1917 г. писала: «Практическая про-
грамма т. Ленина вскрывает всю опасность, грозящую демократии
и новому строю от этой войны, которая проникает во все группы, и
поэтому-то социалистические партии, которые не на словах, а на деле
стремятся закрепить столь нужную всем свободу, должны дать отпор
не только т. Ленину, но и тем настроениям и идеям, которые вождь
большевизма доводит до своего логического абсурда». В передовой,
опубликованной в «Речи» 13 апреля 1917 г., автор рассуждает о той
опасности, которой чревата пассивность обывателя, уставшего от
«перегрузок» революции и вновь затосковавшего по «городовому».
«Обывателю, - подчеркивалось в статье, - не приходит в голову, если
бы он на минуту перестал быть рабом и стал гражданином, добрая
половина угрожающих ему бедствий исчезла бы. И наоборот: ника-
кие фразы о “вручении власти всем народам” не прибавляет ни одной
капли той силе, которая действительно принадлежит правительству.
Эта сила, прежде всего, моральная. Действенная она лишь постоль-
ку, поскольку опирается не на войска, милицию и суд, а на организо-
ванное общественное мнение страны, на организованную народную
волю. Каждый обыватель - частичка этого народа. Первый его долг
сейчас - участвуя в организации общественного мнения и народной
воли, помогать организации власти». Как видим, автор статьи счи-
тает, что только сила сформированного общественного мнения даст
возможность направить развитие событий в мирное русло и избежать
искушения решить встающие проблемы путем установления любого
типа диктатуры (пролетарской, военной или единоличной).
598
Глава шестая
Однако уже массовая апрельская демонстрация 1917 г., привед-
шая к вооруженным стычками и жертвам, свидетельствовала об уси-
лившемся расслоении общественных настроений, о нарастании кон-
фронтационных тенденций. Оценивая демонстрации как происки
экстремистов, кадеты вынуждены были признать, что Временному
правительству, несмотря на «двухмесячную изнурительную работу»,
не удалось переломить общественные настроения в пользу терпели-
вого ожидания реформ «сверху» и «спокойного» преодоления «тягот
войны». В этой ситуации кадеты призывали правительство к прояв-
лению «твердой власти» и «твердой воли» по отношению к тем, кто
пытается нанести удар по идее общенациональной революции и спо-
собствует разжиганию классовой борьбы в стране. Нарастание этой
опасности слева Милюков напрямую связывал «с приездом эмигран-
тов ленинского типа, приглашавших страну и армию под знамя анар-
хо-коммунизма и гражданской войны» (2).
Тенденция к усилению конфронтационности в обществе еще от-
четливее проявилась в период деятельности коалиционного пра-
вительства. Учитывая стремительно меняющуюся политическую
обстановку в стране, кадеты все больше внимания стали уделять
проблеме консолидации тех политических и социальных сил, ко-
торые были кровно заинтересованы в предотвращении сползания
страны к анархии и хаосу. Им принадлежала интегрирующая роль
в объединении элементов бывших консервативных (монархисты),
левоконсервативных (октябристы), торгово-промышленных кру-
гов, а также определенной части офицерского корпуса. Однако эти
попытки не увенчались успехом, и кадетам не удалось установить
контроль над развитием политической ситуации в стране. Итоги му-
ниципальных выборов, состоявшихся в мае-июне 1917 г., всесторон-
не проанализированные в монографии Н. Г. Думовой, убедительно
показали, что кадеты (по сравнению с выборами в Государственную
думу) потерпели поражение в Петрограде, Москве и многих других
губернских городах. Если на выборах в I и IV Государственную думу
они получили 61 % и 58 % голосов избирателей соответственно, то на
муниципальных выборах в мае-июне 1917 г. всего лишь 29,9 % го-
лосов. Если на выборах в I—IV Государственную думу в Москве они
получили 63 %, 54 %, 61 %, 65 % голосов избирателей соответственно,
то в мае-июне 1917 г. всего лишь 16,8 % голосов (3). После провала
на муниципальных выборах кадетское руководство серьезно задума-
лось над возможными перспективами партии на выборах в Учреди-
тельное собрание. 1 июля А. В. Тыркова сделала в своем дневнике
следующую запись: «29-го в ЦК все повесили нос из-за провала в
Москве. Начинаю думать, что неизбежен и наш провал на выборах в
Учредительное собрание» (4).
Испытание властью
599
С политического поля кадетов интенсивно вытесняли социа-
листы, имевшие приоритетное влияние как в Советах рабочих и
солдатских депутатов, так и в других массовых демократических
организациях. Усилившийся натиск леворадикального крыла соци-
алистической демократии на «буржуазную демократию» имел ответ-
ной реакцией нарастание консервативных тенденций в руководстве
кадетской партии. Судя по воспоминаниям председателя Союза офи-
церов армии и флота Л. Н. Новосильцева, именно к этому времени
относится начало интенсивных переговоров кадетов с военными.
В начале июня 1917 г. Новосильцев с группой офицеров посетил в
Москве кн. Павла Д. Долгорукова, а затем на его квартире состоялась
встреча с московской группой кадетов (Н. М. Кишкин, А. А. Кизе-
веттер, М. Г. Комиссаров, П. А. Садырин). Перед этим Новосильцев
встречался с министром А. И. Коноваловым, который, как оказалось,
был «плохо осведомлен о положении армии» и признался, что прави-
тельство «находится буквально в плену у Петроградского Совдепа».
Так как министр произвел на членов Союза офицеров «тягостное
впечатление», то они «решили поговорить с московскими кадетами
начистоту». Оказалось, что офицеры попали по назначению и встре-
тили не только теплый прием, но и понимание в том, что необходимо
«ужесточить» правительственный курс по отношению «обнаглевших
Совдепов». Будучи историком, Кизеветтер напомнил собравшимся,
что еще П. И. Пестель считал, что «всякое временное правительство
должно быть диктатором», а также заявил о «колоссальной вред-
ной роли Совдепов». Долгоруков посоветовал офицерам встретить-
ся с Милюковым. В результате встречи у Новосильцева сложилось
твердое впечатление, что «для собеседников была ясна необходи-
мость какого-то переворота, но как и когда его сделать - вот был
вопрос» (5). Вместе тем офицеры проинформировали, что они, в от-
личие от кадетов, не уверены в том, что наступление армии на фрон-
те может изменить политическую ситуацию в тылу. Более того, они
считают такое наступление бессмысленным и за его провал придется
заплатить дорогую цену: «погибнут офицеры и фронт будет обна-
жен». Накануне московского августовского совещания Новосильцев
встретился с В. А. Маклаковым, а затем сутки провел в его имении в
Звенигородском уезде. Сохранившаяся запись многочасовых бесед, в
ходе которых был затронут широкий круг проблем, дает исследова-
телям возможность понять настроения, царящие в кадетской среде в
начале августа 1917 г.
Так, в ходе беседы с Маклаковым выяснилось, что тот считал, что
«мы неизбежно идем к реставрации Николая II или же к тому, что нас
завоюет Германия». Маклаков выражал полное сочувствие установ-
лению военной диктатуры, но считал, что «еще рано что-либо делать,
600
Глава шестая
не переболело еще все, что должно переболеть - впрочем, говорил
он, Вы армию, конечно, лучше знаете и лучше знаете, когда и что там
можно делать». Разумеется, в беседе не обошлось без образа Напо-
леона, и естественно возникал вопрос: «Годился ли Корнилов в тако-
вые и вообще возможно ли появление Наполеона в наше время». Сам
автор воспоминаний не верил в появление в данный исторический
момент Наполеона, он, как и Маклаков, думал о том, что «нам Рома-
новых не избежать, что теперь, конечно, нужна только военная дик-
татура, а дальнейшее - вопрос будущего». Маячащая на горизонте
возможность реставрации романовского режима была ахиллесовой
пятой и у общественных деятелей, и у офицеров типа кадета Ново-
сильцева. Как и Маклаков, он не «верил в творческие силы револю-
ции», но ему «уже очень было обидно возвращаться к Николаю II, а
тем более покорению нас немцами». Говоря о различии восприятия
событий у общественных деятелей и офицеров армии, Новосильцев
писал: «У нас, у военных, было одно большое расхождение с обще-
ственными кругами - они считали неизбежным прохождение рус-
ской жизни через большевизм, а мы этого не хотели, опасаясь гибели
всего, и думали сделать что-либо, минуя это безобразие, угрожающее
совершенным уничтожением России» (6).
Накануне московского августовского совещания Новосильцев
провел серию встреч с А. И. Гучковым (тот одобрил идею установ-
ления военной диктатуры и «предложил мне 50 000, обещая давать
деньги на это дело»), с П. Н. Милюковым, М. В. Родзянко, которые
выразили согласие созвать совещание из «наличных членов Комите-
та Государственной Думы». Это совещание в составе А. И. Шингаре-
ва, П. И. Милюкова, М. В. Родзянко, С. И. Шидловского, Н. В. Са-
вича, В. А. Маклакова состоялось на квартире Н. М. Кишкина. На
совещании муссировались разные слухи типа: Керенский арестует
Корнилова или, наоборот, Корнилов арестует правительство, что Го-
сударственное совещание может объявить себя Учредительным со-
бранием, что Керенский и Корнилов договорились и т. д. и т. п. В ито-
ге общественные деятели не пришли к каким-либо конструктивным
выводам, все решили ждать итогов московского совещания.
Накануне московского совещания в Москве 8 августа состоялось
т. н. «малое совещание» представителей несоциалистической обще-
ственности, в котором приняло участие более 300 человек. В их число
входили «представители самых разнообразных политических групп
и общественных течений, начиная от кооператора Чаянова и кончая
землевладельцем кн. Кропоткиным» (7). Во вступительном докладе
кн. Г. Н. Трубецкой настаивал на установлении в стране «сильной и
национальной власти, которая спасет Россию», на борьбе с влиянием
Советов на правительство. Эти две кардинальные задачи, по мнению
П< пытание властью
601
Трубецкого, и объединили собравшихся на совещание представите-
firii торговли и промышленности, людей «государственной мысли»
и «водителей славной русской армии». На «малом совещании» при-
сутствовали генералы Алексеев, Брусилов, Каледин, Юденич. Гене-
ри./! Алексеев выступил с докладом, в котором изложил «трагическую
историю развала армии». Доклад Струве был посвящен анализу
экономического и финансового положения России. От имени сове-
щания Родзянко направил телеграмму Корнилову, в которой особо
подчеркивалось, что «всякие покушения на подрыв его авторитета
в армии и России» участники совещания считают «преступными» и
присоединяют «свой голос к голосу офицеров, георгиевских кавале-
ров и казачества». В «грозный час тяжелого испытания», говорилось
в телеграмме, «вся мыслящая Россия смотрит на вас с надеждой и
верой». В принятой 10 августа резолюции отмечалось, что правитель-
ство «вело страну по ложному пути, который должен быть немедлен-
но покинут... Время не ждет и медлить нельзя» (8).
Если обратиться к истории, то контакты кадетов с представителя-
ми военного командования установились еще в период деятельности
Государственной думы. В годы Первой мировой войны они значи-
тельно расширились. Однако у кадетских лидеров тогда еще не было
мысли об использовании армии для решения внутриполитических
задач. Кадеты продолжали руководствоваться либеральным прин-
ципом «армия вне политики». В отличие от революционных партий,
которые уже с начала XX в. начали вести агитационно-пропагандист-
скую работу в армии и на флоте, кадеты заявляли себя противниками
втягивания вооруженных сил в политическую борьбу. Достаточно
напомнить об их критическом отношении к попыткам думской соци-
ал-демократической фракции вступить в контакт с представителями
вооруженных сил. Поэтому вполне понятна их позиция, исключаю-
щая любые попытки создания собственных партийных структур в
армии и на флоте. До 1917 г. в армии вообще не было ни одной кадет-
ской партийной организации.
Февральская революция 1917 г. впервые заставила кадетских по-
литиков серьезно задуматься о возможности привлечения армии на
свою сторону. Так, кадетский ЦК не возражал против посылки своих
однопартейцев комиссарами в действующую армию и на флот, его
члены чаще стали встречаться с представителями высшего коман-
дования и Союза офицеров, который возглавил член кадетской пар-
тии Л. Н. Новосильцев. При ЦК была создана специальная военная
секция, которую возглавил В. Н. Пепеляев. В армейских фронтовых
частях и флотских экипажах стали создаваться небольшие кадетские
партийные ячейки и группы, их представители стали приглашаться
на партийные съезды. Как видим, реальная действительность заста-
602
Глава шестая
вила кадетское руководство пересмотреть свои прежние представле-
ния, тем более что в выборах в Учредительное собрание, на которое
кадеты делали особую ставку, должны были участвовать военные.
Если учесть, что в 1917 г. под ружьем находились миллионы солдат
и матросов, получившие избирательные права, то становится вполне
понятным желание кадетов укрепить свое положение среди военных.
Однако кадеты в армии и на флоте оказались аутсайдерами, посколь-
ку весьма запоздали со своей агитационно-пропагандистской и осо-
бенно организационной деятельностью, в то время как революцион-
ные партии заняли там практически всю нишу. Сказывалось также
отсутствие у кадетов многолетнего опыта работы в специфической
социальной среде, необходимых кадров пропагандистов и агитато-
ров. Единственная надежда оставалась на Союз офицеров и либе-
рально настроенных представителей высшего командования.
После июльских событий 1917 г., когда на повестку дня встал воп-
рос о вооруженной альтернативе разрешения политических кризи-
сов, на заседаниях кадетского ЦК все чаще стали говорить о возмож-
ности военной диктатуры (до июльских событий 1917 г. ни в одном
из официальных партийных документов термин «военная диктату-
ра» вообще не упоминался). Так, 11-12 августа в Москве, накануне
Демократического совещания, состоялось расширенное заседание
ЦК. Несмотря на фрагментарность и краткость протокольной за-
писи этого заседания, сделанной Милюковым, она дает достаточно
полное представление о позиции кадетского ЦК по вопросу выхода
из критической ситуации, не исключавшей и установления военной
диктатуры. Практически все участники заседания соглашались, что
страна исстрадалась и ждет порядка, который можно восстановить и
удержать при помощи «твердой власти». Однако их волновал прин-
ципиальный вопрос: не приведет ли такая крайняя мера, как военная
диктатура, к реставрации старого режима, чего кадетские политики
совсем не хотели.
Остановимся на ходе дискуссии более подробно, ибо она дает воз-
можность скорректировать оценки и суждения как отечественных,
так и зарубежных авторов о позиции кадетов в отношении военной
диктатуры в 1917 г.
Судя по лаконичной протокольной записи, дискуссию начал
В. Д. Набоков, который поставил вопрос: что предпочтительнее - во-
енная диктатура или однородное буржуазное министерство. По мне-
нию Н. К. Волкова, «коалиционная комбинация» еще не исчерпала
себя и ее следовало бы сохранить, ибо «буржуазно-военная комби-
нация немыслима», потому что «нет военной силы: за нами только
командный состав», а он «цепляется за общественные круги, чтобы
там получить власть». В связи с тем, что «пропасть углубляется», то
Ill пытание властью
603
hi пашей стороны» лучше бы, не обостряя ситуации, «создать мини-
гн'рство соединенное», чтобы «оторвать умеренные группы». Под-
черкивая, что «гипноз социалистических слов не прошел», что даже
• предательство большевиков не лишает их голосов», А. В. Тыркова
г присущей ей откровенностью посетовала на то, что кадеты с всеоб-
щим избирательным правом «влезли в болото», социалистам же «еще
нужен голод и удар немецкого кулака». По словам П. В. Герасимова,
у шч'о нет убеждения, что чисто буржуазный кабинет будет иметь мо-
ральную поддержку страны. Массы, отметил он, виновников видят в
буржуазии, а поэтому московское совещание должно «указать дей-
ствительных виновников». По мнению П. И. Новгородцева, не унич-
южив Совет рабочих депутатов, продолжать войну невозможно. Од-
новременно нельзя продолжать «пробовать улучшение коалиции»,
ибо «мы уже потеряли общий язык даже с с.-р. Все равно дело идет
па разрыв. Страна хочет власти и порядка». Позицию Новгородцева
поддержал А. А. Мануйлов, заявив, что «коалиционное министерство
неспособно остановить германцев», неспособно оно и «на органиче-
ское проявление власти», с социалистами можно «сговориться толь-
ко на словах, но не на действиях». «Если нет военной силы, то нечего
разговаривать. Уговорами управлять нельзя... Остается утвердить
власть на физической силе». Вместе с тем Мануйлов продолжал счи-
тать, что с социалистами прерывать переговоров не следует, но «нель-
зя жертвовать этому осуществлением власти». По мнению А. К. Джи-
велегова, «страна жаждет порядка», она «идет до царя» и «пока этого
не скажете, страна не повернется к вам лицом». Проблема с установ-
лением военной диктатуры, по его мнению, состоит в том, что «в вой-
ске нет элементов, на которые могла бы опереться диктатура, пере-
режут всех офицеров». В отличие от Дживелегова, А. И. Шингарев
выражал надежду, что «военная диктатура не должна пойти по пути
реставрации. Нам не удалось сохранить страну от разрушения путем
коалиции. Теперь надо удержать обратное течение». По его мнению,
объявлять войну социалистам все же не стоит, тем не менее «без при-
менения военной силы не получится». По словам Д. Д. Протопопова,
«диктатура теперь в короне». А. А. Добровольский считал, что следу-
ет вместе с социалистическими кругами искать выход из сложившей-
ся ситуации. Кн. В. А. Оболенский также высказался против созда-
ния однородного буржуазного правительства, которое «может только
облегчить переход к царю». Единственный выход из ситуации - под-
держивать в «коалиционном правительстве наши течения». Сослав-
шись на свой разговор с генералом А. А. Брусиловым, Н. И. Астров
заявил, что «едва ли завтра можем рассчитывать на возможность
создания конституционной власти, опирающуюся на военную силу.
Детская затея... Но план создания сильной власти внутри себя нуж-
604
Глава шестая
но серьезно рассмотреть - не для завтрашнего дня». В своем выступ-
лении Милюков сделал акцент на необходимость укрепления роли
комиссаров, которые, в свою очередь, должны опираться «на объеди-
ненные комитеты общественных организаций», другие «самочинные
комитеты» должны быть распущены, на местах «должен быть создан
административный аппарат», который в руках комиссара станет ин-
струментом проведения преобразований и воздействия на массовое
сознание. По мнению Милюкова, следует поскорее созвать Учреди-
тельное собрание, на котором «мы должны выдвинуть положитель-
ную программу». Настаивая на необходимости установления «твер-
дой власти», Н. Н. Щепкин считал, что она должна действовать не
только путем убеждений, но и путем принуждения. Идею Милюкова
об усилении роли комиссаров всецело поддержал Н. М. Кишкин. По
его мнению, комиссары на местах должны объединить все «здоровые»
силы общества. Однако Протопопову идея Милюкова и Кишкина об
усилении роли комиссаров представлялась утопией. А. С. Изгоеву,
наоборот, она пришлась по душе. Более того, он предложил наделить
комиссаров правом требовать военную команду. «Эта милитариза-
ция комиссаров и всего управления» есть путь установления «граж-
данского управления, а не военной диктатуры».
Как видим, среди членов кадетского ЦК имелся довольно широ-
кий разброс мнений по вопросу выхода из системного политического
кризиса. Даже у тех, кто возлагал надежды на военную диктатуру, не
было конкретного плана ее установления. Точно так же не были ясны
и возможные пути формирования однородного «буржуазного прави-
тельства». Как показала дискуссия, большинство членов ЦК, хотело
оно этого или нет, продолжало уповать на коалицию с умеренными
социалистами. Милюков попытался предложить вариант констру-
ирования «твердой власти» «снизу», с комиссаров Временного пра-
вительства, которые, видимо, должны были «зачистить» на низовом
уровне «самочинные» организации и проводить «твердой рукой» ре-
шения центрального правительства. В этот период лидер кадетской
партии, хотя и вел переговоры с представителями генералитета, не
сбрасывал со счетов и другие варианты, например, предстоящее авгу-
стовское совещание в Москве.
Большие надежды общественные деятели связывали с генералом
Корниловым. На перроне московского вокзала они устроили ему
торжественную встречу. Член ЦК кадетской партии Ф. И. Родичев,
обращаясь к Корнилову от имени общественных кругов, заявил:
«Спасите Россию и народ увенчает вас» (9). После длительных и от-
части унизительных переговоров, которые велись через посредников,
Керенский согласился на выступление Корнилова на московском со-
вещании. 16 августа 1917 г. А. В. Тыркова своем дневнике сделала
th пытание властью
605
( бедующую запись: «Кишкин рассказывает, что Керенский и Некра-
сов в Москве ждали вооруженного восстания с Корниловым во главе.
Расставили пулеметы в доме генерал-губернатора» (10).
В книге «История второй русской революции» Милюков кратко
рассказал о своей встрече с Корниловым 13 августа: «Я предупреж-
дал его о несвоевременности борьбы с Керенским - не встретил с его
< тороны решительных возражений. Об этом я сообщил и генералу
Каледину, посетившему меня в те же дни» (11). Как показывают вос-
поминания Л. Н. Новосильцева, о встрече Милюкова с Корниловым
прекрасно был осведомлен и Союз офицеров, и, по всей видимости,
Республиканский центр (12).
На московском Государственном совещании кадеты (В. Д. Набо-
ков, Ф. А. Головин, Ф. И. Родичев, Д. Д. Гримм, Милюков) в целом
< тарались не обострять и без того накаленной обстановки, призы-
вали к мирному разрешению кризиса. Так, В. Д. Набоков, отвечая
па эскапады Керенского в адрес Корнилова («и какие бы и кто бы
ультиматумы ни предъявлял, я сумею подчинить его воле верховной
власти и мне, верховному главе ее»), заявил: «Мы верим, что доблест-
ный вождь русской армии, ее верховный главнокомандующий, через
победу приведет Россию к почетному миру». Вместе с тем Набоков
считал, что «не та контрреволюция страшна, которая зреет в скрытых
заговорах и выходит на улицу с оружием в руках. Страшна та контр-
революция, которая под влиянием происходящих кругом ужасов на-
чинает зреть в наших сердцах и умах... Борьба с ней не есть борьба
словами, как бы громки и сильны они ни были. С ней нельзя бороться
и железом, и кровью. С ней можно бороться единым разумным госу-
дарственным творчеством власти... Нам хотелось бы, чтобы был най-
ден вновь тот общий язык, который связывает, а не разъединяет те
слова, которые... должны звучать, как голос всей нации» (13).
В своем выступлении Милюков обрушился с критикой в адрес
неконструктивной позиции представителей Совета рабочих и сол-
датских депутатов, в частности Церетели, подчеркнув, что партия на-
родной свободы каждый раз входила в правительство только с одной
целью - «демонстрации значения “общенациональной программы”»,
малейшее ее нарушение побуждало кадетов-министров объявлять о
своей отставке. Не удовлетворяет кадетов и последняя коалиция, ко-
торой так и не удалось осуществить «основных мыслей этого едине-
ния». Тем не менее Милюков еще не собирался «делать окончатель-
ного вывода из своих замечаний». «Министр-председатель, - заявил
он, - желал получить поддержку партий при создании коалиции: он
ее получил, он желает получить поддержку совещания: он ее получит.
Но... дальнейшее зависит от того употребления, которое правитель-
606
Глава шестая
ство сделает из этой поддержки, которую мы даем ему добровольно и
без спора» (14).
В целом московское Государственное совещание разочаровало
всех его участников, включая и представителей военного командо-
вания во главе с генералом Корниловым. Он требовал немедленного
принятия правительством его программы жестких мер не только в
армии, но и в тылу, однако Керенский продолжал твердить об их «не-
своевременности», чем приводил военных в бешенство. После сове-
щания члены Союза офицеров немедленно выехали в Петроград «го-
товиться там к наступлению больших событий: ждали выступления
большевиков, III Конный корпус уже перебрасывался на Северный
фронт».
Как следует из воспоминаний Новосильцева, лидеры кадетской
партии еще в июне 1917 г. установили контакты с представителями
Союза офицеров, генералами М. В. Алексеевым и Л. Г. Корниловым.
В начале июля 1917 г. Милюков вел переговоры с А. В. Колчаком, на-
ходящимся в Петрограде.
После августовского совещания Милюков пришел к выводу, что
логика развития политических событий вынуждает сделать оконча-
тельный выбор: «диктатура Ленина или диктатура Корнилова» (15).
На заседании ЦК 20 августа Милюков, заявив, что «выбор момента не
от к.-д. зависит», если это было бы так, то они вышли бы из ситуации
«не путем хирургии», однако «жизнь толкает общество и население к
мысли о неизбежности хирургической операции». Этот процесс, про-
должал Милюков, «совершается без нас, но мы по отношению к нему
не в нейтральном положении: мы призываем его и сочувствуем ему
в известной мере». Конечно, по мнению Милюкова, было бы лучше,
чтобы само правительство приняло репрессивные меры против Со-
ветов рабочих и солдатских депутатов, но если правительство на это
не способно, то пусть эту «грязную» работу выполнит военная дикта-
тура. Анализ дискуссии на заседании ЦК 20 августа показывает, что
чаша весов склонилась на сторону тех, кто решительно высказывался
за военную диктатуру. Понятно, что кадетское руководство, прини-
мая подобное решение, весьма рисковало своей политической репу-
тацией, но желание «раздавить гидру» максимализма и бланкизма в
лице большевиков на этот раз пересилило. Кадеты были «на коне»
в условиях «равновесия» общественно-политических сил, в экстре-
мальной же ситуации их позиция оказалась в прямой зависимости от
перевеса той или иной борющейся стороны.
Несмотря на то что «сочувствие к Корнилову росло в рядах пар-
тии», те, кто, по позднейшему признанию Милюкова, ближе знал
обстановку, в которой «готовилось Корниловское движение», «не
могли возлагать надежду на это движение - и не солидаризирова-
Ih пытание властью
607
iin i> с ним». Специально возвращаясь к этому эпизоду в своих вос-
поминаниях, Милюков писал: «В решительные дни Корниловского
посстания П. Н. Милюков сделал отчаянную попытку примирить
Керенского с Корниловым и выдвинуть кандидатуру ген. Алексеева
и премьеры, но, конечно, эта попытка немедленно разбилась о само-
'иобие Керенского» (16). Милюков был хорошо осведомлен обо всех
перипетиях переговоров между Корниловым и Керенским, сведения
г писались к нему из самых разных источников, в т. ч. и от неодно-
кратно встречавшегося с ним (22-26 августа) посланца Корнилова -
В. II. Львова. Информацией о переговорах Керенского и Корнилова
располагали многие члены ЦК партии народной свободы и кадетские
министры. Можно предположить, что они испытывали двойственные
ощущения: с одной стороны, им хотелось использовать Корнилова в
качестве рычага давления на Керенского, но с другой - они не хотели
наделять последнего «диктаторскими полномочиями». Для кадетов
оба варианта: военная диктатура в лице генерала Корнилова и наде-
ление Керенского «диктаторскими полномочиями» - не представля-
лись идеальными, ибо и тот и другой исход порождал больше проб-
лем, чем предоставлял средств их решения. Кадеты опасались, что
генеральская диктатура приведет к реставрации старого режима, ибо
и то время еще живы были Николай II и вел. кн. Михаил Александро-
вич (недаром последний был заключен под домашний арест накану-
не московского Государственного совещания), а значительная часть
армейского офицерства была настроена монархически. Вместе с тем
кадеты не были уверены, что Керенский, получив «диктаторские пол-
номочия», сможет справиться с большевистской опасностью.
Тем не менее в момент подготовки корниловского переворота
большей опасностью представлялся кадетам большевизм. Кадетские
министры заявили, что если Керенскому будут предоставлены «ис-
ключительные полномочия», они немедленно выйдут из состава ко-
алиционного кабинета. 26 августа кадеты-министры привели свою
угрозу в исполнение, подав заявления о своей отставке. Несмотря на
подобный афронт, Керенский, готовивший силы для отпора корни-
ловскому выступлению, продолжал вести переговоры с кадетами, в
частности с Милюковым. Одна из таких встреч состоялась 28 августа
в Зимнем дворце; на ней присутствовал и генерал М. В. Алексеев. Ми-
люков сообщил, что 27 августа он получил приглашение от генерала
Корнилова приехать в Ставку и выразил свое согласие выступить в
роли посредника. «Керенский, - писал Милюков, - резко ответил на
это, что Корнилова он может рассматривать только как мятежника, с
которым не может быть никаких разговоров, что долг общественных
деятелей публично осудить Корнилова, как они осудили большеви-
ков в дни 3-5 июля, и что партия народной свободы должна бы уже,
608
Глава шестая
взвесив на чьей стороне сила, окончательно встать на ту или другую
сторону. Не отвечая на оскорбительные намеки Керенского, Милю-
ков подчеркнул, что ведет этот разговор не для личного удовольствия
и не для взаимных упреков». При всем формальном сходстве между
событиями 3-5 июля и движением Корнилова, говорил далее Ми-
люков, «между ними имеется та существенная разница, что мятеж
большевиков грозил воцарением полной анархии, тогда как планы
Корнилова имеют целью спасти Россию от окончательного распа-
да. Именно поэтому он лично не склонен выступать с формальным
осуждением Корнилова». В ответ Керенский заявил, что поскольку
он лично не может вести переговоры с Корниловым, он не стал бы
возражать, если «какая-нибудь группа общественных деятелей» взя-
ла на себя эту миссию, и «готов уступить этим лицам власть». Предло-
жение Керенского Милюков передал «своим политическим друзьям
в Зимнем Дворце и указал на генерала Алексеева, как на такого заме-
стителя Керенского, против которого генерал Корнилов бороться не
будет». Из Зимнего Дворца Милюков отправился к генералу Алек-
сееву на Царскосельский вокзал, где тот жил в отдельном вагоне, и
получил от него согласие занять пост министра-председателя. О сво-
ем успехе в переговорах с генералом Алексеевым Милюков уведомил
Ф. Ф. Кокошкина, который тогда жил на квартире Ф. А. Головина.
Об этом же был уведомлен и Н. М. Кишкин, приехавший из Москвы
по вызову Керенского для участия в частном заседании бывших ми-
нистров 28 августа. 1 сентября в газете «Русские ведомости» Кокош-
кин подробно проинформировал читателей о ходе и решениях этого
совещания. Центральная тема встречи - формирование «твердой»
правительственной власти. С. Н. Прокопович предложил ввести в со-
став директории, сформировавшейся после отставки членов кабине-
та, генерала Алексеева. Сам же Кокошкип предложил предоставить
генералу пост премьер-министра. «Кандидатура генерала Алексеева
в премьеры поддерживалась несколькими членами бывшего каби-
нета, и у Кокошкина осталось впечатление, что если бы состоялось
голосование, то за Алексеева могло бы оказаться в этом совещании
большинство голосов» (17). Однако Керенский прервал заседание,
и никакого решения принято не было. Более того, поздно вечером
28 августа представители союзных государств вручили М. И. Тере-
щенко ноту, в которой настоятельно рекомендовали сохранить един-
ство всех сил России «в целях победоносного продолжения войны»
и предлагали свои услуги в разрешении конфликта между Корнило-
вым и Керенским. При этом особо подчеркивалось, что «Корнилов не
может рассчитывать на поддержку союзных держав» и что «державы
надеются на скорейшую ликвидацию мятежа» (18).
Ill пытание властью
609
Керенскому в конечном счете все же удалось переиграть и Корни-
лова, и Милюкова. Узнав о содержании милюковской статьи, публи-
кация которой предполагалась 30 августа в «Речи» (в этот день газета
вышла с белой полосой), Керенский пригласил на беседу В. Д. На-
бокова и М. М. Винавера и предложил им уговорить своего партий-
ного лидера временно покинуть Петроград. После личной встречи с
однопартийцами Милюков выехал из Петрограда в Крым, туда же
отравился и Ф. Ф. Кокошкин. Ряд видных кадетов из числа тех, кто
активно поддерживал военную диктатуру Корнилова, вынужден был
। акже временно покинуть столицу.
Репутация партии народной свободы в дни корниловского выступ-
'В'пия оказалась весьма подмоченной в глазах общественного мне-
ния. Не случайно после его провала положение кадетов значительно
ухудшилось. В общественном сознании за кадетами, помимо клички
••буржуи», закрепилась и другая кличка - «корниловцы». В очеред-
ной раз сказалась крайняя неустойчивость социальной базы партии
народной свободы: колеблющиеся элементы городской демократии
перешли на сторону победителей Корнилова, т. е. поддержали край-
ние леворадикальные социалистические элементы. Одновременно
обострились отношения кадетов с умеренным крылом социалистиче-
ских партий, прежде всего с самим А. Ф. Керенским, которого каде-
ты довольно резко критиковали за отсутствие «твердой воли», за его
постоянные уступки леворадикальным требованиям. Попытки каде-
тов «зацепиться» за Предпарламент, за новый состав коалиционного
кабинета оказались тщетными. Несмотря на продолжавшиеся «отча-
янные попытки» кадетов поддержать «падавшую власть Керенского»
(они «еще раз протянули Керенскому руку помощи и дали своих чле-
нов в его последний кабинет»), их отношения с премьер-министром
неуклонно ухудшались.
С целью «поддержания воли к власти у Керенского» по инициа-
тиве ЦК кадетов были организованы ежедневные встречи с мини-
страми-кадетами. Сохранялась иллюзия, что Керенский не дрог-
нет и сможет принять «военные меры» на случай большевистского
восстания в Петрограде. Тем не менее члены ЦК кадетской партии
оказались в переломный момент в состоянии растерянности и отчая-
ния, у некоторых в головах рождались «невероятные» мысли - луч-
ше временная победа большевиков, которые едва ли долго удержат
власть, чем продолжение «дряблой» политики Керенского, которая
неизбежно приведет к национальной катастрофе. В случае победы
«Ленина над Керенским» у кадетов появлялась надежда, что военные
в конце концов проявят решительность и «железной рукой» подавят
большевиков. Однако военные колебались и выжидали не меньше,
если не больше, чем политики. В их среде Наполеона не оказалось.
610
Глава шестая
Керенский продолжал выжидать момент, когда большевики «из об-
ласти подготовки восстания» перейдут в «область совершившихся
преступных действий», чтобы подавить их выступление на законных
основаниях. Примерно в таком же состоянии пребывал и Предпар-
ламент, оказавшийся неспособным принять ни одного конструктив-
ного решения. Умеренные социалистические партии предпочли ме-
тод «бесконечных переговоров партийных комитетов», в отличие от
«метода прямого действия» большевиков, искусно использовавших
атмосферу «революционной легальности». Рассчитывая на магиче-
скую силу своего детища - Предпарламента, Керенский продолжал
выжидать «результатов этих переговоров», получая пачками «резо-
люции и формулы перехода», а тем временем большевики почти от-
крыто вели приготовления к перевороту.
В 20-х числах октября 1917 г. в кадетских кругах вновь стал мус-
сироваться вопрос о военной диктатуре, но все разговоры уходили
в песок. Осознавая неизбежность приближающейся трагической
развязки, Керенский начал принимать лихорадочные, но (увы!) за-
поздалые меры по укреплению Петроградского военного округа,
охране правительственных зданий и учреждений, включая Зимний
дворец. 24 октября Петроградская городская дума приняла решение
образовать Общественный комитет безопасности, а Союз офицеров
и Республиканский центр наладили связи с Советом союза казачьих
войск, Союзом георгиевских кавалеров. Однако в эти дни среди пред-
ставителей исполнительной власти не оказалось волевой консолиди-
рующей фигуры, способной объединить антибольшевистские силы,
создав мощный «вооруженный кулак», способный противопоставить
себя большевистскому Военно-революционную комитету и Красной
гвардии. Разгром корниловского мятежа на какое-то время «отбил» у
кадетов желание продолжать поиски нового военного диктатора. Ге-
нералы, с которыми кадеты контактировали, не обладали столь твер-
дой волей и сильной жаждой власти, какими обладал Л. Г. Корнилов.
Вопрос о военной диктатуре вновь будет поставлен кадетами лишь в
годы Гражданской войны.
Примечания
1.	См.: Шелохаев В. В. Кадеты и революция в России // Политические партии
в российской революции в начале XX в. М., 2005. С. 414-424.
2.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1915-
1917. М„ 2000. Т. 3. Кн. 1. С. 496-497.
3.	Думова Н. Г. Кадетская партия в период Первой мировой войны и Февраль-
ской революции. М., 1988. С. 169-170.
I h пытание властью
611
1. 1 (аследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники. Письма. М., 2012.
I . 184.
5.	«Единственный выход - военная диктатура». Из воспоминаний Л. Н. Но-
восельцева // Исторический архив. 1994. № 1. С. 81.
6.	Гам же. С. 89.
7.	Милюков 11. Н. История второй русской революции. М., 2001. С. 290.
8.	Гам же. С. 292.
9.	«Единственный выход - военная диктатура». Из воспоминаний Л. Н. Но-
восильцева. С. 92.
10.	Наследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники. Письма. С. 208.
11.	Милюков 11. Н. История второй русской революции. С. 339.
12.	«Единственный выход - военная диктатура. Из воспоминаний Л. Н. Но-
восильцева. С. 94.
13.	Милюков II. Н. История второй русской революции. С. 309.
14.	Там же. С. 316.
15.	Милюков П. Н. При свете двух революций // Исторический архив. 1993.
№ 1.С. 173.
16.	Там же.
17.	Милюков II. Н. История второй русской революции. С. 404.
18.	Там же. С. 405.
Глава седьмая
ПОД ЗНАМЕНАМИ ГЕНЕРАЛЬСКОЙ
ДИКТАТУРЫ
1. Большевистский переворот и положение партии
народной свободы
С приходом к власти большевиков кадеты оказались в принци-
пиально новой ситуации. Они взяли на себя ключевую роль в ор-
ганизации борьбы против своих непримиримых идейно-политиче-
ских противников. Как было показано в предыдущей главе, контуры
противостояния между кадетами и большевиками обозначились еще
в период между Февралем и Октябрем 1917 г. После октябрьского
переворота идейно-политическое противостояние между большеви-
ками и кадетами переросло уже в насильственные формы жесткой
борьбы на взаимное уничтожение. В 2 часа 10 минут ночи 26 октября
1917 г. в Зимнем дворце было арестовано Временное правительство,
в состав которого входили кадеты А. В. Карташев, Н. М. Кишкин,
А. И. Коновалов, А. С. Салазкин и С. А. Смирнов. Арестованные были
под конвоем отправлены в казематы Петропавловской крепости.
Действуя на опережение, большевики, не успев прийти к власти, ре-
шили «зачистить» информационное пространство, издав 27 октября
1917 г. Декрет СНК «О печати», в котором было объявлено о закры-
тии всех «контрреволюционных» газет.
Реакция партии кадетов на большевистский переворот и декрет
была незамедлительной. Уже в ночь на 26 октября 1917 г. члены ЦК
С. В. Панина, В. Д. Набоков, кн. В. А. Оболенский вошли во Всерос-
сийский Комитет спасения родины и революции, созданный на засе-
дании Петроградской городской думы с целью подготовки антиболь-
шевистского вооруженного выступления в столице. Представители
кадетской партии вошли в состав Комитетов спасения родины и ре-
волюции в ряде других городов.
27 октября ЦК кадетской партии опубликовал следующее
воззвание:
«Насильники-большевики в час грозной опасности для России
путем мятежа, опираясь на воинские части, ими обманутые и забыв-
Hot) знаменами генеральской диктатуры	613
in не свой долг, захватили власть в Петрограде. Министры, члены
Временного правительства, арестованы. Сделана предательская по-
пытка прервать преемственность власти, берущей свое начало от пер-
вых дней революции, и вместо правительства, признанного всей стра-
ной, навязать стране волю ничтожного меньшинства, волю людей, от
которых уже отшатнулись все здоровые и патриотические элементы
населения.
Мы приветствуем всех членов Временного правительства, муже-
ственно и до конца исполнивших свой долг и свою присягу и не под-
чинившихся угрозам.
Центральный Комитет всецело одобряет поступок своих това-
рищей по партии. Им наш первый горячий привет и вся наша нрав-
ственная поддержка.
Свобода, права граждан, завоеванные революцией, целость и до-
стояние государства подвергнуты величайшей опасности. Насильни-
ки не стесняются ничем. Они уже наложили руку на свободу слова и
печати. Они угрожают городскому самоуправлению, избранному на
основе всеобщего избирательного права. Подвергши законную власть
насилию, они лишили ее возможности продолжать и закончить под-
готовку выборов в Учредительное собрание. Начатая большевиками
гражданская война и все ужасы междоусобий и анархии отнимают
надежду на правильное осуществление выборов и на самую их воз-
можность. Обороне страны от внешнего врага нанесен новый тягчай-
ший удар.
Мы призываем всех граждан - не признавать власти насильни-
ков, не подчиняться их распоряжениям. Законная и преемственная
власть, созданная Революцией, должна быть восстановлена.
Мы приветствуем все учреждения и организации, объединяющи-
еся в борьбе против большевистского захвата, и призываем членов
партии всеми силами содействовать этой борьбе.
Мы взываем к ним: спасайте Родину и Свободу» (1).
Комитеты спасения родины и революции организовали вооружен-
ные акции против советской власти. Они прошли с разной степенью
активности: в Петрограде выступление, предпринятое 29 октября,
было жестоко подавлено в тот же день, а в Перми Комитету удалось
временно захватить власть в городе. Поддержка кадетами Комитетов
спасения показала, что они готовы идти на самые решительные анти-
правительственные действия.
Кадеты установили контакт с формирующейся на юге России До-
бровольческой армией. Члены ЦК В. А. Степанов и А. В. Тыркова
занялись сбором средств, снаряжением и отправкой добровольцев
на Дон. 5 ноября 1917 г. по инициативе местного отдела кадетской
партии в Новочеркасске было создано Донское Экономическое со-
614
Глава седьмая
вещание под председательством члена ЦК В. А. Харламова и извест-
ного ростовского кадета, миллионера, издателя Н. Е. Парамонова.
Предполагалось, что Совещание будет выполнять функции Делового
кабинета. Представители партии (П. Н. Милюков, М. М. Федоров и
др.) входили также в Гражданский совет - совещательный орган, об-
разованный при Добровольческом командовании.
Кадеты оказывали значительную финансовую поддержку форми-
рующемуся Белому движению. Члену ЦК А. Г. Хрущеву (бывшему
товарищу министра финансов Временного правительства) удалось
изъять из Государственного банка в Москве и перевести на Дон око-
ло 30 млн руб. Значительные суммы в виде частных пожертвований
были собраны на юге России под руководством председателя Дон-
ского отдела кадетской партии В. Ф. Зеелера. Для казачьих отрядов
под командованием атамана А. И. Дутова кадеты Самары собрали и
отправили 1 млн руб. Кадеты во многом определяли также идеологию
Белого движения. Прибывший на Дон в начале ноября 1917 г. Милю-
ков стал по просьбе генерала М. В. Алексеева автором Декларации
Добровольческой армии.
10 ноября 1917 г. ВРК ликвидировал Всероссийский Комитет
спасения родины и революции. 16 ноября СНК принял решение о
роспуске Петроградской думы. В связи с отказом Думы подчиниться
этому решению в ночь на 18 ноября ВРК арестовал думское руко-
водство, в т. ч. и членов ЦК кадетов М. М. Винавера и В. Д. Набокова
(после допроса арестованные были отпущены).
Ужесточение репрессивной политики большевиков заставило
кадетское руководство обратиться к мировому общественному мне-
нию. 15 ноября 1917 г. ЦК направил послам союзных держав сле-
дующую резолюцию: «Насильственное завладению властью, только
что произведенное большевиками во главе с Лениным и Троцким,
создало неправомерное состояние, нарушающее преемственность
установленной народом власти. Ввиду этого партия Народной сво-
боды объявляет, что никакие предложения и обращения к союзным и
враждебным державам, исходящие от незаконной власти большеви-
ков, совершенно не выражают воли русского народа и ни в каком от-
ношении не могут считаться связывающими государство российское.
Партия Народной свободы обращается с просьбой ко всем парти-
ям, организациям, учреждениям и группам, разделяющим эту точку
зрения, выразить свой взгляд в соответствующих декларациях» (2).
В ответ на это обращение телеграммы на имя товарища председателя
ЦК кадетской партии Винавера прислали французский посланник
Ж. Нуланс и сербский посланник М. И. Сполайкович, которые вы-
разили готовность проинформировать о событиях в России свои пра-
вительства (3).
Под знаменами генеральской диктатуры	615
Одновременно в столице кадеты, используя методы пассивно-
i<> сопротивления, пытались развернуть кампанию саботажа. ЦК
постановил, что для его членов «служба у советской власти недо-
пустима» (рядовые члены партии могли поступать по своему ус-
мотрению). Позднее, весной 1918 г., кадеты изменили тактику: ЦК
предложил «занимать деловые посты в различных учреждениях», с
|см, правда, чтобы «вести на самой работе самую энергичную борьбу
с большевизмом».
Весьма активно кадеты включились в избирательную кампанию
в Учредительное собрание, видя в нем «твердый островок» среди бу-
шующего океана революции (4). «Воображали, - отмечала А. В. Тыр-
кова, - что кадетов будет не менее 150, что они смогут иметь какое-то
численное значение, т. е. строили тонкие парламентские расчеты о
коалиции сил (Винавер, Аджемов), о тактике и т. д.» (5). Несмотря
па активное участие в предвыборной кампании членов ЦК В. Д. На-
бокова, М. М. Винавера, кн. Павла Д. Долгорукова, Ф. Ф. Кокошки-
на, А. В. Тырковой, А. И. Шингарева, В. А. Степанова и др., кадетам
удалось получить всего лишь 4,5 % голосов избирателей. Однако в
13 губернских городах кадеты вышли на первое место, а в 32 горо-
дах (включая Москву и Петроград) - на второе место после больше-
виков. По подсчетам Л. Г. Протасова, по кадетскому списку прошло
14 человек, по другим спискам еще 24 человека (6).
Учитывая опыт выборов в Государственные думы и соотноше-
ние голосов в двух столицах на выборах в Учредительное собрание,
а также не будучи уверен в позиции эсеров, получивших на выборах
большинство голосов избирателей, В. И. Ленин решил не рисковать
и принял решение о переносе открытия Учредительного собрания
с 28 ноября 1917 г. на 5 января 1918 г. Этот интервал было решено
использовать для окончательной «зачистки» руководящего ядра
кадетской партии, включая и избранных в Учредительное собрание
депутатов.
28 ноября 1917 г. (первоначальная дата открытия Учредительного
собрания) были арестованы члены ЦК кадетов и депутаты Учреди-
тельного собрания А. И. Шингарев, Ф. Ф. Кокошкин, кн. П. Д. Долго-
руков и В. А. Степанов. Арест состоялся на квартире члена ЦК гра-
фини С. В. Паниной, где предполагалось провести заседание ЦК и,
видимо, рассмотреть «государственный акт» (накануне он был пере-
дан А. И. Коноваловым из Петропавловской крепости), согласно ко-
торому арестованные министры Временного правительства переда-
вали власть Учредительному собранию, и окончательно согласовать
линию поведения депутатов от партии народной свободы. Аресто-
ванные были доставлены в Смольный, где их продержали до вечера,
а затем перевезли в казематы Петропавловской крепости. Примеча-
616
Глава седьмая
тельно, что в то время, пока арестованные находились в Смольном,
СНК лихорадочно вырабатывал декрет, который должен был объ-
явить кадетов «партией врагов народа». По нему все члены кадетских
руководящих учреждений подлежали аресту и преданию суду рево-
люционных трибуналов. На местные советы возлагалась обязанность
осуществлять особый надзор за партией кадетов «ввиду ее связи с
корниловско-калединской гражданской войной против революции».
Как видим, кадеты-депутаты Учредительного собрания были аре-
стованы ранее принятия декрета, т. е. в качестве превентивной кара-
тельной меры (7). В ответ ЦК кадетов опубликовал «Воззвание», в
котором говорилось: «С негодованием, отвергая выставленные про-
тив нее обвинение в намерении обратить Учредительное собрание в
орудие гражданской войны, партия Народной свободы заявляет, что
ей не в чем оправдываться. Она заявляет, что стремления большеви-
ков создать процесс против ее представителей, подобно тому, как это
делалось в старые времена против социалистов, есть не что иное, как
недостойный акт мести по отношению к противникам, разоблача-
ющим темные и лживые пути большевистской политики». В «Воз-
звании» указывалось, что большевики сами, захватив «власть пу-
тем военного заговора и мятежа», стараются «вызвать гражданскую
войну и впутать в нее всех, в ком живо чувство правды и кто возвы-
шает свой голос против обманщиков народа и предателей Родины».
Важно подчеркнуть, что уже в этом декабрьском воззвании кадеты
предупреждали о том, что большевики готовят разгон Учредитель-
ного собрания и одновременно собираются заключить сепаратный
мир с Германией (8).
Преодолевая сопротивление левых эсеров, в частности, наркома
юстиции И. 3. Штейнберга, пытавшегося противодействовать приня-
тию Декрета от 28 ноября 1917 г., Ленин настоял на усилении репрес-
сивной политики против кадетской партии. В начале декабря 1917 г.
для борьбы с «контрреволюционерами и саботажниками» была соз-
дана Всероссийская чрезвычайная комиссия. 10 декабря 1917 г. в
Петрограде Революционный трибунал рассмотрел дело члена ЦК
кадетов графини С. В. Паниной, которая отказалась передавать но-
вой администрации денежные средства бывшего Министерства на-
родного просвещения. После публичного разбирательства трибунал
ограничился вынесением Паниной общественного порицания, обя-
зав внести в кассу комиссариата народного просвещения изъятую ра-
нее сумму, которую она соглашалась выплатить только «законному
режиму».
Сознательное нагнетание атмосферы непримиримой вражды к
«классовым врагам» привело в Петрограде к трагической гибели в на-
чале января 1918 г. членов кадетского ЦК и бывших министров Вре-
11<и) знаменами генеральской диктатуры
617
мснпого правительства Ф. Ф. Кокошкина и А. И. Шингарева. В связи
г ухудшением здоровья они были переведены из Петропавловской
крепости в Мариинскую тюремную больницу. В ночь с 6 на 7 января
I9 18 г. ворвавшаяся группа красногвардейцев и матросов соверши-
'ia над ними зверский самосуд. Вряд ли это жестокое убийство было
заранее запланированной акцией, но то, что в случившемся опреде-
ленную роль сыграла развернутая в большевистской прессе травля
лидеров кадетской партии, представляется очевидным. Характерно,
что некоторые участники кровавого преступления не были выданы
революционными матросами, а арестованные отделались отправкой
на фронт.
В обществе убийство членов ЦК кадетской партии вызвало не-
однозначный резонанс, к тому же трагедия произошла в столице и
нс могла не произвести тягостного впечатления на сосредоточенные
здесь иностранные посольства и консульские миссии. Видимо, это
повлияло на временное ослабление репрессий против руководства
кадетской партии. Из Петропавловской крепости были отпущены на
свободу ранее арестованные члены кадетского ЦК и члены Времен-
ного правительства. Несмотря на Декрет 28 ноября 1917 г., по сути,
объявивший кадетскую партию вне закона, фактически до конца мая
1918 г. кадеты имели возможность вести легальную деятельность.
11равда, в Петрограде ситуация была гораздо сложнее, чем в Москве:
здесь закрыли Центральный клуб и районные отделения кадетской
партии, а также некоторые газеты («Наша речь», «Биржевые ведо-
мости», «Петроградский листок»). Но стали выходить газета «Наш
век» и «Вестник партии народной свободы». В Москве же обстановка
позволяла ЦК проводить частые заседания или в партийном клубе,
или на частных квартирах. Функционировали районные и городские
комитеты, работали комиссии при ЦК. Продолжало работу издатель-
ство «Народная свобода», выходили газеты «Русские ведомости»
(переименованные в «Свободу в России»), печатались брошюры.
Партия не испытывала особых трудностей в организации докладов и
лекций своих пропагандистов.
17 декабря 1917 г. в Москве была проведена губернская партий-
ная конференция, на которой, в частности, был обсужден вопрос об
организации агитаторских курсов для членов партии народной сво-
боды. 13-15 января 1918 г. в Ростове-на-Дону состоялась Южнорус-
ская партийная конференция. В ее работе приняли участие кадетские
организации Дона и Северного Кавказа, делегаты из Батуми, Симфе-
рополя, Харькова. Группу кадетов, приехавших на Дон из Петрограда
и Москвы, возглавлял П. Н. Милюков. Резолюции конференции при-
зывали к вооруженной борьбе против большевиков и к усилению ор-
ганизации Союза казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов
618
Глава седьмая
степей (9). 24 и 28 января 1918 г. на заседании Московского отдела
ЦК были приняты «Тезисы» по докладу Д. И. Шаховского, в которых
говорилось: 1) о необходимости «немедленно начать действенную
борьбу с большевиками»; 2) о необходимости «найти другие обще-
ственные и массовые объединения, которые можно было бы исполь-
зовать для достижения своих целей» (имелись в виду кооперация,
местное самоуправление); 3) о создании достаточно мощной и свя-
занной с партией «физической силой»; 4) о необходимости «войти
в постоянные и систематические сношения с державами-союзница-
ми», а также «с органами всероссийской православной церкви» (10).
Несмотря на очередной драконовский Декрет СНК от 28 января
1918 г. о печати, подписанным Лениным, ЦК кадетов продолжал вы-
ступать с заявлениями в защиту свободы совести и Православной
церкви, с разоблачением попыток большевиков заключить сепарат-
ный мир с Германией. В одном из таких воззваний говорилось: «Во
имя чести и достоинства России, во имя ее будущего, во имя ее исто-
рического призвания мы протестуем против этого мира, отдающего
Россию под власть Германии» (11).
В организации антибольшевистского движения кадеты претен-
довали на роль консолидирующей силы, готовой к сотрудничеству
с политическими и общественными деятелями, стоящими как левее,
так и правее них. По словам П. Н. Милюкова, кадетские организации
являлись «мостом» между правыми и левыми общественно-полити-
ческими течениями. При этом руководство кадетов предпочитало
ориентироваться не на традиционные партийные группировки, а на
вновь формирующиеся общественные объединения. Представители
партии народной свободы участвовали в работе практически всех
организаций, поставивших целью активную борьбу с большевика-
ми. Они играли руководящую роль в московской «девятке» - под-
польной организации, созданной из представителей Совета обще-
ственных организаций, торгово-промышленных деятелей и партии
народной свободы (из 9 человек 6 являлись активными кадетскими
деятелями). Весной 1918 г. на основе расширившейся «девятки» (за
счет привлечения Всероссийского союза земельных собственников и
ряда монархических групп) образовался Правый центр. Его руково-
дителями стали А. В. Кривошеин, В. И. Гурко, С. М. Леонтьев, член
ЦК кадетов П. И. Новгородцев. Кроме него, в рядах Правого центра
активно действовали кадеты Н. И. Астров, В. А. Степанов, М. М. Фе-
доров, Н. Н. Щепкин, Б. Э. Нольде, А. А. Червен-Водали, П. А. Бу-
рышкин. А. В. Карташев, С. А Котляревский, Е. Н. Трубецкой и близ-
кий кадетам Г. Н. Трубецкой.
Кадеты предпринимали ряд попыток сблизиться и с социалисти-
ческими партиями, но потерпели неудачу. Тогда было решено нала-
I Ini) знаменами генеральской диктатуры	619
лить сотрудничество с представителями этих партий на «персональ-
ной» основе путем создания Союза возрождения России (или Левого
центра), который объединил кадетов и народных социалистов, пра-
ны х эсеров, а также отдельных меньшевиков и кооператоров. В Ле-
ны й центр вошли члены ЦК кадетов Н. М. Кишкин и кн. Д. И. Шахов-
ской. Некоторые кадеты входили одновременно в оба центра (члены
I (К Н. И. Астров, В. А. Степанов, Н. Н. Щепкин), надеясь личными
контактами содействовать сплочению антибольшевистских сил. Ког-
да стал очевидным провал первых вооруженных выступлений про-
шв большевиков на Дону и Урале, кадеты начали серьезно рассма-
тривать возможность опоры на военную помощь из-за рубежа как в
деле свержения большевиков, так и в «восстановлении российской
государственности». Дебатировались две внешнеполитические ори-
ентации - на Антанту или на Германию.
Б. Э. Нольде одним из первых установил связи с немцами в Петро-
граде. Круто изменил свою позицию и Милюков, который, как было
показано в предыдущей главе, на посту министра иностранных дел в
нервом составе Временного правительства упорно отстаивал курс на
соблюдение Россией своих союзнических обязательств. Оказавшись
в мае-июне 1918 г. в Киеве, Милюков вступил в контакт с немецким
командованием и дипломатическими представителями Германии
(всего состоялось 3 раунда переговоров). В своих дневниковых запи-
сях Милюков подробно раскрыл свою мотивацию участия в перего-
ворах, их ход и результаты. «Для изгнания большевиков из Москвы и
России, - отмечал Милюков, - есть две силы: внешняя, германская, и
внутренняя - Добровольческая армия». Трудность ситуации, по его
мнению, заключалась в том, что «лишенная политического руковод-
ства, Добровольческая армия продолжает еще держаться той такти-
ки», которая вырабатывались им и генералом М. В. Алексеевым еще
в декабре 1917 г. Однако теперь, утверждал Милюков, «надо открыто
признать, что для достижения главной задачи момента необходимо
принести две тяжелые жертвы: освобождать Москву в контакте и, на-
сколько окажется необходимым, при прямом содействие германцев,
и освобождать ее под знаменем восстановления конституционной
монархии - не только потому, что этого хотят германцы, но и потому,
что это безмерно облегчает процесс объединения и успокоения Рос-
сии» (12). При этом Милюкова нисколько не смущал пересмотрен-
ный на VII съезде партии параграф 13 партийной программы (вместо
прежней формулировки «конституционная монархия» появилась
формулировка «республика»). В своей беседе с офицером герман-
ской разведки майором Гассе Милюков заявил: «Мы никогда не при-
писывали принципиального значения форме правления, если только
она гарантировала парламентское правительство, и при этом условии
620
Глава седьмая
мы считали республику и конституционную монархию - формами
безразличными» (13). Сам Милюков отдавал предпочтение «народ-
ной монархии» и более приемлемым кандидатом на престол считал
вел. кн. Михаила Александровича (14).
По расчетам Милюкова, Германия должна была организовать
переброску частей Добровольческой армии на максимально близкое
к Москве расстояние, а также обеспечить ее орудиями и снарядами.
Однако соглашение с германцами Милюков сопроводил рядом не-
пременных условий: пересмотр Брестского мира; восстановление
единства России в старых границах (до 25 октября 1917 г.); исключе-
ние какого-либо договора России с Германией (помимо торгового),
который связал бы Россию союзническими обязательствами в войне
(Милюков не был готов идти дальше обещания Германии нейтрали-
тета России) (15). Германская ориентация Милюкова разделялась
большинством Правого центра (16), а также оказавшимися в это вре-
мя в Киеве членами ЦК кадетов И. П. Демидовым, Н. К. Волковым,
А. И. Каминкой, В. Д. Набоковым, крымскими кадетами Н. Н. Богда-
новым и Д. С. Пасмаником.
26-29 апреля (8-11 мая) 1918 г. в Киеве под председательством
Д. Н. Григоровича-Барского состоялся делегатский съезд партии на-
родной свободы, на котором присутствовали делегаты от партийных
комитетов Харькова, Одессы, Чернигова, Елисаветграда, Екатери-
нославля. Съезд санкционировал (70 голосов - за, против - 13, при
6 воздержавшихся) персональное участие членов кадетской партии
в правительстве гетмана П. П. Скоропадского, опиравшегося на под-
держку германского командования в Киеве. В состав правительства
вошло несколько видных киевских кадетов: Н. П. Василенко (ми-
нистр иностранных дел и народного просвещения), С. М. Гутник (ми-
нистр торговли и промышленности), А. И. Бутенко (министр путей
сообщения), А. К. Ржепецкий (министр финансов) и И. А. Кистяков-
ский (государственный секретарь). Все министры (кроме Кистяков-
ского) вошли в образованный на съезде автономный Главный коми-
тет партии народной свободы на Украине. В своем выступлении на
съезде Н. П. Василенко заявил: «История нам показала, что интересы
наши с Германией всегда были более живыми, чем интересы наши с
Англией... Мы с Германией - географические соседи и, как соседи,
мы всегда должны соприкасаться и интересы наши должны перепле-
таться... Надо стать на почву реальных отношений с центральными
державами, ведя их, конечно, в интересах создания свободной Украи-
ны» (17). Развивая и уточняя эту мысль Василенко, А. К. Ржепецкий
прямо заявил, что «создать благосостояние страны, поднять ее эко-
номическое положение возможно в условиях настоящего момента,
только отделившись от России» (18). Показательно, что съезд боль-
Ih>i) знаменами генеральской диктатуры	621
шппством (70 против 12 голосов) высказался против предложения о
включении в резолюцию следующей поправки: «Оставаясь верными
идеалам единства России, единства партии и разделяя по-прежнему
। мубокое убеждение в необходимости союза с западными демократи-
нмн» (19).
Прогерманская ориентация Главного комитета партии народной
свободы в Киеве оказалась густо замешанной на украинском сепара-
। илме, что входило в явное противоречие с милюковской позицией
сохранения единства России, которую он отстаивал во время пере-
। опоров с германскими представителями в Киеве. Тем не менее Ми-
люков продолжал поддерживать контакты с киевскими кадетами.
Прогерманской ориентации придерживались и некоторые провин-
циальные кадетские комитеты в Казани, Самаре, Омске.
Прогерманская ориентация Милюкова и его сторонников не мог-
'ia не тревожить ЦК партии народной свободы. Щекотливость ситуа-
ции была в том, что Милюков в это время являлся председателем ЦК.
Московский отдел ЦК на протяжении ряда заседаний не раз об-
ращался к вопросу о внешнеполитической ориентации. Так, 21 марта
(3 апреля) 1918 г. на заседании агитационной комиссии среди цело-
го ряда тактических проблем был поставлен вопрос об отношении к
немцам. Речь шла о целом комплексе мер, включая: 1) ведение самой
жестокой борьбы с германофильскими течениями в русском обще-
стве и организация общественного мнения против немецкой ориен-
тации; 2) в местностях, оккупированных немцами, членам партии
рекомендовалось входить с ними в «деловые и технические отноше-
ния», не признавая, однако, оккупационной власти; 3) требовать от
оккупационных властей восстановления деятельности городских са-
моуправлений, избранных при Временном правительстве; 4) не при-
знавать Брестский мир и считать «себя в состоянии войны с немцами
и стоять на оборонческой точке зрения» (20). Что же касается союз-
ников, то «мы должны стоять на том, чтобы Россия была включена
в состав союзников, хотя бы ее участие в войне и имело пока только
символическое значение» (21). По отношению к союзникам-членам
партии рекомендовалось вести самостоятельную политику. Вместе
с тем было обращено внимание на то, что союзники «могут оказать
известное влияние в деле организации настоящей дисциплинирован-
ной армии» (22).
Тем временем Петроградский отдел ЦК обратился в Москву с
просьбой дать определенный ответ на вопрос, поднятый М. С. Адже-
мовым: как «партия отнесется к переговорам внепартийных кругов
с немцами по вопросам об установлении нового небольшевистского
правительства при условии пересмотра Брестского мира и окажет ли
партия техническую помощь такому правительству?» (23). Петро-
622
Глава седьмая
градский отдел ЦК настаивал на сохранении прежней ориентации на
союзников, признавал «всякие подобные переговоры с немцами в ин-
тересах России нежелательными», в связи с чем он «не считает воз-
можным оказывать им какое-либо содействие... считает недопусти-
мым участие в таких переговорах кого-либо из членов партии» (24).
«Аджемовский вопрос» стал предметом обсуждения на заседании
Московского отдела ЦК 26 апреля (3 мая) 1918 г. Идеолог Право-
го центра П. И. Новгородцев,, высказываясь «за нежелательность
ведения переговоров с немцами», тем не менее заявил, что «считает
информацию о них полезной для партии». По его мнению, «пред-
варительная разведка у немцев» должна производиться не члена-
ми партии, а другими лицами, входившими в Правый центр. В ходе
«этой разведки», считал Новгородцев, следует выяснить отношение
немцев к трем вопросам: «1) Сохранение единства России, 2) орга-
низация национальной власти и 3) пересмотр Брестского мира» (25).
Как видим, это те же вопросы, которые ставил и Милюков во время
переговоров с немцами.
Б. Э. Нольде, являясь сторонником прогерманской ориентации,
выступил с докладом, в котором изложил позицию Петроградского
отдела ЦК по вопросу о международном положении России. Основ-
ная проблема, заявил Нольде, состоит в том, как добиться пересмо-
тра сепаратного Брестского мира в интересах России. По его мне-
нию, «есть только одно средство для улучшения условий мира, это
восстановление государственной власти», которое могло бы быть
осуществлено следующими путями. Наиболее желательный путь -
это «создание власти собственными средствами. Но это сейчас при
господстве большевиков и немцев для нас недоступно» (26). Второй
путь - «это создание власти государственной, которая может быть
только монархией, с чьей-нибудь помощью, и этот путь нам только
и остается, и нужно искать спасения в восстановлении власти при
помощи иностранцев-союзников или иностранцев-немцев. Нужно
покончить с самозванством власти в России» (27). Заявляя о пред-
почтительности создания власти при помощи союзников, что «было
бы приятнее, удобнее и обещало бы лучшее будущее, дало бы толчок
к будущему развитию культуры и лучшее будущее в международных
отношениях», Нольде отметил, что «союзники как фактор русской
жизни начисто сейчас отсутствуют; обещанная ими помощь несе-
рьезна» (28). Отсюда следовал вывод: «У нас нет возможности вы-
бора между союзниками и Германией, а есть выбор только между соб-
ственным возрождением и помощью Германии» (29). Нольде отдавал
себе отчет в том, какими последствиями грозит и России, и кадетской
партии выбор германской ориентации, тем более перед глазами был
уже опыт Украины и позиция Главного комитета кадетской партии
Hih) .hiименами генеральской диктатуры	623
пи Украине. За выбор германской ориентации, заявил Нольде, «при-
чгк и заплатить очень дорого, а именно: 1) оформить совершенное
предательство и «2) лишиться дипломатической помощи союзников
пп международном мирном конгрессе» (30). Допуская возможность,
'но Первая мировая война может окончиться либо «вничью», либо
• частичной победой Германии или союзников», Нольде считал, что
при таком проблематичном исходе войны «для нас путь соглашения
г Германией является единственным путем, по которому нам следу-
н идти ради воссоздания русского государственного единства... Нам
придется принести много жертв, но надо получить единство России и
ускорить уход немцев из оккупированных областей. Если бы все это
удалось сделать, то не колебался бы ни минуты, какими путями надо
идти. Купить себе единство придется оформлением предательства и
подлости и окончательным разрывом с союзниками, но другого пути
ист, а жить при продолжении анархии невозможно. То, что предпола-
। ас гея, не есть немецкая ориентация, а есть единственно возможный
путь спасения России, как это ни кажется ужасно с моральной точки
зрения» (31).
Доклад Нольде вызвал бурную реакцию членов Московского от-
дела ЦК. Нам предлагают, заявил Ф. И. Родичев, «положить измену
и предательство в основу нового государственного строительства, в
основу будущей государственности новой России... Наши дела будут
обсуждаться целым рядом поколений, и мы не можем брать на себя
ответственности за измену... Наша измена лишит энергии и народы
наших союзных стран. Союз с Германией против наших союзников -
эго смерть России и никто из нас не должен стоять за него» (32).
Мысль о предательстве национальных интересов России рефреном
прошла через все последующие выступления участников заседания.
Н. М. Кишкин заявил, что мы «никогда не согласимся пойти на со-
знательное предательство» (33). По мнению М. М. Винавера, «нельзя
в минуту колебания всех основ идти на историческое предательство
ради выгоды завтрашнего дня. Наша партия должна быть хранитель-
ницей заветов будущему поколению, заветов борьбы за свободу роди-
ны» (34). Повторное выступление Нольде, в котором он продолжал
утверждать, что единственное спасение России он «находит в нем-
цах», не переломило настрой собравшихся. Московский отдел ЦК
остался непреклонным в своем решении, подчеркнув в своей резолю-
ции верность прежней союзнической ориентации, нежелательность
переговоров с немцами об образовании нового правительства и не-
допустимость участия в подобных переговорах кого-либо из членов
кадетской партии.
29 апреля (12 мая) 1918 г. на заседании МО ЦК были обсужде-
ны два принципиально важных вопроса: о выступлении от имени
624
Глава седьмая
ЦК кадетов с декларацией о международном положении России и об
оценке позиции киевских кадетов, принявших на своем съезде реше-
ние о вхождении в правительство гетмана Скоропадского. При этом
на Бюро было высказано два мнения. Первое, которое представлял
М. М. Винавер, обязывало ЦК публично заявить, что формирование
всероссийской национальной власти при помощи немцев являет-
ся принципиально неприемлемым, что любые переговоры по этому
вопросу «вредны для интересов России» и члены партии не могут в
них участвовать, что вхождение членов партии в правительство, ко-
торое может образоваться путем переворота, опирающегося на воен-
ные силы немцев, для членов партии недопустимо. Суть же второго
мнения, которое представлял П. И. Новгородцев, сводилась к следу-
ющему: подтверждая отрицательное отношение к Брестскому миру
и верность союзникам, тем не менее воздерживаться от публикации
декларации о своем отношении к формированию новой власти «вви-
ду не совсем ясной еще общей международной конъюнктуры»; пере-
говоры с немцами о возможности образования новой государствен-
ной власти представляются допустимыми на условиях сохранения
единства России и пересмотра Брестского мира; вхождение кадетов
в правительство может быть допущено «при соблюдении извест-
ных условий, ранее выработанных». Кроме того, по предложению
Н. М. Кишкина на заседании должен был быть рассмотрен вопрос о
возможности вступления членов партии в правительство, опирающе-
еся на военные силы союзников.
Аргументация обоих докладчиков - Винавера и Новгородцева,
выступивших с обоснованием своих позиций, важна для понимания
крайне сложного положения кадетской партии по вопросу о выборе
союзнической ориентации и определения позиции в отношении ино-
странной интервенции. По мнению Винавера, постановка вопроса о
внешнеполитической переориентации и для России, и для кадетской
партии, стоящей на общегосударственной точке зрения, чревата не-
предсказуемыми последствиями. Поэтому интересы России «в исто-
рическом масштабе не допускают изменения направления нашей
политики». В противном случае может наступить «моральный дека-
данс», который «отзовется сильно на всем народе и, в частности, на
нашей партии». Новгородцев же считал, что «не следует сразу на-
падать на германскую ориентацию», «не следует говорить, что мы
стоим уже на определенном решении и с него не сойдем». Поэтому
партия должна сохранить за собой «свободу рук», ибо в данный мо-
мент исход противоборства между Антантой и Австро-Германским
блоком проблематичен. Кроме того, считал Новгородцев, «вечных
договоров нет», и «может быть предел для морального отстаивания
раз данных обещаний» (35). Подчеркивая, что «нам нельзя рвать с
11<><) знаменами генеральской диктатуры	625
союзниками», Новгородцев, одновременно считал, что кадетам «не-
обходимо тонкое новое шитье по отношению к союзникам и балан-
сирование в сторону других планет, хотя и находящихся в другой
орбите» (36). Исходя из этой посылки, Новгородцев заявил, что
• осуждать наших киевских товарищей мы не можем, потому что не
знаем подробно, как и что у них было». Заранее связывать себя ка-
кими-либо определенными решениями партия не может, поэтому не
следует публиковать резолюции, а ограничиться ее принятием для
• внутреннего употребления».
Дискуссия по докладам Винавера и Новгородцева показала, что
< (бсуждаемая в них проблема принципиально важна для выбора ли-
нии политического поведения кадетской партии. В своем выступле-
нии Родичев прямо заявил, что вопрос стоит не о постановке обще-
го диагноза, а о том, как вообще «пойдет история». Партия, по его
мнению, должна дать стране определенный лозунг, ибо, держась «по-
литики свободных рук», предлагаемой Новгородцевым, «мы тем са-
мым кладем груз на весы Германии, а изменение нашего положения
в отношении к союзникам освобождает их от всех моральных обя-
зательств по отношению к нам» (37). Родичев предлагал сделать от
имени партии публичное заявление, подтверждающее ее верность
союзническим обязательствам. «Власть для нас как партии, - проро-
чески предрекал Родичев, - конечно, пропала, никто нас не призовет
к ней еще долгие годы... Судьба России не может быть решена без
союзников» (38).
Однако вопрос о публикации резолюции ЦК в печати оказал-
ся не столь простым. За ее немедленную публикацию высказался
II. П. Юренев, полагая, что этого требуют сделать и киевские со-
бытия и колебания в московских торгово-промышленных кругах,
которые «в заботе о восстановлении своих сейфов и своего лично-
го благополучия» готовы призвать немцев, но не хотят это сделать
«без согласия общественного мнения и без нашего благослове-
ния» (39). М. Л. Мандельштам, наоборот, считал, что в данный мо-
мент партии публично высказываться не следует, ибо мы вряд ли мо-
жем заявить, что «будем против всякой власти, поставленной немца-
ми, против всякого иностранного влияния». Поэтому, подчеркивал
он, мы «не должны заявлять себя противниками определенной ори-
ентации» (40). Д. Д. Протопопов, настаивая на публикации резолю-
ции, видел в ней средство всколыхнуть «всякое обывательское серд-
це» и одновременно заявить о принципиальном отказе от власти,
«опирающейся на немцев», об отказе от Брестского договора (41).
Н. И. Астров предлагал подождать с публикацией резолюции до
окончательного решения союзниками вопроса о десанте и поручить
Бюро выбрать подходящий момент для ее обнародования. Однако
Глава седьмая
626
выступивший вслед за Астровым кн. Д. И. Шаховской поставил во-
прос принципиально. Он заявил, что если партия будет молчать, то
это тоже будет «актом действия», который «вычеркивает нас из чис-
ла действующих лиц, но от одиума не избавляет, так как все име-
ют право распространять на нас поступок киевских товарищей. Мы
обязаны сказать сейчас, как надо действовать, чтобы дать указания
нашим ростовским товарищам, а также тузам русской буржуазии».
Более того, заявил Шаховской, входя «в орбиту немцев, мы стано-
вимся соперниками целого ряда народностей Финляндии, Украины,
Польши, Литвы, Латвии и др., соперниками в искании милостей у
немцев... Дело возрождения России возможно только в союзе с вели-
кими демократиями мира» (42). За немедленную публикацию резо-
люции высказался и Н. Н. Щепкин.
После прений по вопросам редакционного характера ЦК едино-
гласно принял решение в следующей редакции.
«Центральный Комитет партии Народной свободы, неоднократ-
но в течение последних месяцев обсуждая вопрос о международном
и внутреннем положении России, неизменно признавал необходи-
мость сохранить верность союзникам и исключал всякую возмож-
ность добиваться перемены власти при содействии немцев. Вновь
обратившись к обсуждению вопроса ввиду событий последних дней,
ЦК в заседаниях 8-го и 12-го мая единогласно постановил следую-
щую резолюцию:
“Центральный Комитет, оставаясь при прежнем отношении к со-
юзникам, считает недопустимыми всякие шаги - прямые или кос-
венные, - направленные к призыву немцев для образования новой
власти, и не находит возможным оказывать им какую бы то ни было
поддержку. Не имея никаких конкретных и непосредственных дан-
ных о мотивах, руководивших членами партии народной свободы в
Киеве при поступлении в новое правительство, Центральный коми-
тет, ввиду сложности и неясности создавшегося положения, откла-
дывает суждение о поступках киевских членов партии до получения
точных сведений из Киева”» (43).
Эта резолюция была опубликована 14 мая по новому стилю в пе-
чати, а 16 мая разослана ЦК в местные отделы в качестве специаль-
ного циркуляра.
Учитывая сложность ситуации, МО ЦК кадетов постановил про-
вести партийную конференцию, которая была назначена на 13-15
(26-28) мая 1918 г. в Москве. Буквально накануне ее открытия со-
стоялись заседание Бюро ЦК и пленарное заседание ЦК, которые, по
сути, стали «репетицией» предстоящей конференции, ибо кадетское
руководство не в полной мере было осведомлено о настроениях мест-
ных партийных организаций по всему кругу обсуждаемых проблем.
1Ь») .заменами генеральской диктатуры
627
I U< предстояло обсудить программу конференции, заслушать и обсу-
/Ц| гь основные доклады (М. М. Винавер, Н. И. Астров, П. И. Новго-
родцев), согласовать тексты резолюций, снять с обсуждения вопрос
о позиции Главного комитета кадетской партии на Украине. Было
принято решение о том, что заседания конференции будут закрыты-
ми и на них могут присутствовать «только делегаты и члены партии,
имеющие специальные разрешения». Представители печати не допу-
скались. Персональные разрешения на право присутствия на конфе-
ренции «в виде исключения и в самом ограниченном числе» могли
выдаваться только Бюро ЦК (44).
На этих предварительных заседаниях был затронут целый ком-
плекс проблем, имеющих принципиальное отношение к выработке
кадетской партией тактической линии: об отношении к Учредитель-
ному собранию образца 1917 г., о приемлемости различных форм
пласта (республика, монархия, диктатура), о создании националь-
ного фронта борьбы против большевиков, о возможных союзниках
партии (предполагалось, что кадеты будут играть руководящую роль
в создании национального объединения, что потребует «снятия узко-
партийных рамок»), о возможном десанте союзников на территорию
России и т. д.
Последний вопрос (фактически речь шла об иностранной интер-
венции) вызвал жаркие дебаты среди членов ЦК. Дело в том, что
французское правительство, пытаясь побудить американцев к актив-
ным действиям на Восточном фронте, обратилось к российским по-
литическим партиям, стоящим на оборонческой точке зрения, чтобы
ге сообщили президенту Вильсону о своем согласии на интервенцию.
Эсеры и народные социалисты не возражали против интервенции. По
мнению Н. М. Кишкина, кадетская партия также должна была «смо-
треть на десант как на естественную помощь нам со стороны наших
союзников» (45). Этой же позиции придерживались Н. Н. Щепкин,
кн. Павел Д. Долгоруков, М. С. Аджемов. Тем не менее и согласные
с десантом предпочитали делать оговорки типа «мы не должны да-
вать согласие на те последствия, которые ведет за собой предстоящая
операция для нашей страны и нашего народа» (Аджемов). Некото-
рые члены ЦК (например, Некрасов) считали, что «не в интересах на-
шего отечества стать театром военных действий». Некрасов полагал
невозможным «брать на себя решение таких вопросов» без решения
партийного съезда. М. Л. Мандельштам напомнил своим коллегам,
что «призыв врагов на территорию отечества есть преступление по
100-й статье, которое карается смертной казнью».
Большинство же участников заседания ЦК 4(17) мая предпочло
уйти от прямого ответа на этот непростой вопрос, заявив, что пар-
тийная резолюция о верности союзнической ориентации, по сути,
628
Глава седьмая
содержит ответ. По словам Д. Д. Протопопова, «свое отношение мы
высказали в резолюции. К новому же письменному документу надо
отнестись с осторожностью... Надо помнить, что раз война перено-
сится на нашу территорию, большевистское настроение опять вспых-
нет» (46,47). К этому мнению присоединился В. И. Вернадский, заме-
тив: «Нам не следует давать от себя как от партии нового документа,
а следует только сказать, что мы считаем, что общественное мнение
уже высказалось и мы ждем ответа союзников» (48). О ненужности
специальной декларации говорил и Н. И. Астров («Нам не приходит-
ся призывать десант, так как он уже решен без нас»). Выход из щекот-
ливой ситуации нашел П. И. Новгородцев, предложивший предоста-
вить текст резолюции В. А. Маклакову для передачи ее союзникам.
На майской партийной конференции в Москве участвовал, кро-
ме членов ЦК и делегатов из Москвы и Петрограда, 71 представи-
тель кадетских комитетов из 38 городов: Белева, Бронниц, Витебска,
Владимира, Вологды, Вязьмы, Екатеринослава, Зарайска, Иваново-
Вознесенска, Казани, Калуги, Кашина, Коврова, Козлова, Коломны,
Костромы, Можайска, Макарьева, Невеля, Нижнего Новгорода, Нов-
города, Орска, Перми, Петрозаводска, Рыбинска, Рязани, Самары,
Саратова, Сергиева Посада, Серпухова, Симбирска, Тамбова, Твери,
Томска, Тулы, Ярославля. Всего было послано 63 приглашения, из
которых 28 в губернские города, 31 в уездные города, 4 в сельские
комитеты Московской губернии.
Отчет о работе московской майской кадетской конференции, хра-
нящийся в фонде Милюкова в архиве Колумбийского университета
и впервые введенный в научный оборот американским историком
У. Розенбергом, был дополнен документами и материалами из ГА
РФ, обнаруженными Н. Г. Думовой. В 2000 г. выявленные в россий-
ских архивах документы и материалы о майской конференции были
опубликованы в фундаментальной серии «Политические партии
России. Документальное наследие», что позволило значительно рас-
ширить представления о работе данного кадетского форума.
В публикацию вошла программа конференции:
1.	Внутреннее положение России и ближайшие перспективы в
связи с тактикой партии.
а)	отношение к избранному к 28-му ноября 1917 г. Учредительно-
му собранию;
б)	отношение к современной власти;
в)	организация национальной государственной власти.
2.	Положение России в международном отношении.
а)	отношение к германцам и борьба с германофильскими течения-
ми в русском обществе;
б)	отношение к сепаратному миру;
Ihx) знаменами генеральской диктатуры	629
и) отношение к союзникам.
3.	Поведение членов партии в местностях, оккупированных
немцами.
4.	Экономические и финансовые вопросы.
5.	Вопрос об областной автономии.
6.	Вопросы организационного характера.
Учитывая, что майская конференция обстоятельно исследована в
отечественной и зарубежной историографии, остановлюсь на ее ито-
гах. В решениях конференции по тактическому докладу было подчер-
кнуто, что кадетская партия, «осознавая свое ответственное государ-
ственное значение в качестве организующего национального центра,
видит свою задачу в проведении идеи образования национальной
власти и воссоздания государственности как народного завоевания».
Для решения этой первостепенной задачи партия должна «выдви-
нуть те идеи, которые легли бы в основание общенациональной плат-
формы с тем, чтобы около нее могли бы объединиться разнообразные
общественные группы как справа, так и слева, способные подняться
па высоту национальной задачи». При этом партия, не отказываясь от
своей программы, должна «считаться с тем, что при том положении,
в котором находится сейчас родина, немедленное осуществление
целиком всех партийных положений должно быть подчинено делу
объединения всей России и воссозданию ее государственной мощи».
Тактическая платформа партии, направленная на объединение «здо-
ровых национальных сил», должна включать в себя такие «бесспор-
ные начала, как воссоединение России, областная автономия, нацио-
нальное равноправие, автономия церкви и необходимые социальные
реформы» (49).
По вопросам внешней политики конференция приняла следую-
щие решения.
I.	«Партия народной свободы всегда отстаивала во внешней по-
литике необходимость участия России в антигерманской коалиции.
Сплочение общественного мнения около этой идеи, национальное
объединение во время войны и резко отрицательное отношение к
идее сепаратного мира с Германией явились в значительной мере ре-
зультатом деятельности партии.
Судьбы России будут зависеть от общих результатов мировой
войны, исход которой отнюдь не предрешен. Это одинаково верно,
как и для того случая, когда война будет перенесена на новый Вос-
точный фронт, так и для того случая, когда нового Восточного фрон-
та не будет.
Брестский мир партией не признается. Всякие уступки, которые
могли бы быть сделаны центральными державами в области изме-
нения или истолкования Брестского договора, были бы иллюзорны
630
Глава седьмая
ввиду полной беззащитности России. Вступление на путь таких пере-
говоров неизбежно влекло бы за собой союз с Германией против на-
ших союзников, что, очевидно, неприемлемо.
Сепаратное соглашение с Австро-Германской коалицией недопу-
стимо не только по соображениям морального, но и политического
свойства.
Наша международная ориентация не должна исходить ни из не-
терпеливого желания разрешить наши внутренние дела, прибегая к
внешнему вмешательству, ни из надежды на непосредственную по-
мощь союзников в борьбе с Германией.
Воссоздание России, составляющее ныне основную цель нашей
внешней политики, является результатом: а) борьбы держав Согла-
сия за устранение германской гегемонии; б) неизбежного тяготения
частей России к объединению; в) главным образом, внутреннего со-
бирания народных сил, не проявляющихся пока ввиду усталости от
войны и революции, но не могущих долго оставаться в состоянии
апатии и приниженности» (50).
Конференция одобрила тезисы по вопросу положения партии в
оккупированных местностях:
«1. В местностях, угрожаемых неприятелем или занятых им, пар-
тийные организации остаются и продолжают свою работу в согласии
с общими директивами своих центральных органов.
2.	Исходя из положения, что навязанный обессиленной России
мир не признан русским народом и что роль России в мировой борьбе
еще не окончена - члены партии не должны и не могут вступать ни в
какие соглашения с германцами и тем более призывать их для созда-
ния власти, установления порядка и устройства местных дел.
3.	Члены партии при появлении германцев, в зависимости от
местных условий, в интересах дела могут вступать с неприятелем
лишь в деловые отношения, вызываемые общими пользами и нуж-
дами народа.
4.	В согласии с законами войны при приближении неприятеля
остаются на местах органы местного самоуправления.
5.	В случае ухода местной власти до появления германцев в пере-
ходный период должны быть восстановлены бывшие до возникнове-
ния советов органы местного самоуправления.
6.	Если органы по каким-нибудь причинам восстановлены быть не
могут, должны быть образованы “местные комитеты”, которые долж-
ны взять на себя функции исполнительных органов общественного
управления (городских или местных управ). Инициативу в образова-
нии этих органов должны взять на себя представители партии.
7.	На обязанности восстановленных органов местного управления
или замещающих их местных комитетов до появления неприятеля
11п<1 знаменами генеральской диктатуры	631
'к жит организация продовольственной помощи населению и под-
держание деятельности главнейших общественных учреждений и
предприятий.
8.	При появлении германцев, если местные органы переходного
периода будут заменены другими, как это имело место в некоторых
юродах (восстановление цензовых дум), члены партии в зависимо-
< гп от определившихся условий могут принимать участие в распо-
рядительных органах самоуправлений, ставя исключительную за-
дачу возможно полного обеспечения защиты интересов населения.
В согласии с этими положениями Центральный комитет партии ре-
шительно исключает какую бы то ни было возможность для членов
партии вступать в какие бы то ни было соглашения с германской коа-
лицией относительно образования государственной власти, установ-
ления нового порядка в стране и не допускать участия членов партии
п правительстве, образованном при германской коалиции. Что каса-
ется отношений Центрального комитета с положением членов пар-
ши на Украине Центральный комитет, не высказывая в настоящее
время своего окончательного суждения, поручает одному из членов
выяснить с товарищами по партии на Украине создавшееся положе-
ние членов на Украине с указанными выше директивами Централь-
ного комитета» (51).
Как видим, майская конференция кадетской партии приняла
важные решения по широкому кругу проблем текущей внутренней
и международной политики, организационной и практической де-
ятельности на переходный период. В этих решениях вполне опре-
деленно прослеживается известное поправление программного и
тактического курса партии по сравнению с предшествующим пери-
одом. Причем вектор этих изменений был нацелен на решение обще-
государственных и общенациональных задач, что предусматривало
формирование системы новых союзнических отношений, перенос
акцента с собственно партийной деятельности на совместную рабо-
ту с общенациональными объединениями надпартийного характера.
Таким образом, задача создания антибольшевистского фронта ви-
доизменялась в требование национального объединения, где кадеты
должны были выполнять консолидирующую и руководящую роль.
Получив телеграмму о принятых московской конференцией решени-
ях, А. В. Тыркова сделала в своем дневнике следующую запись: «Те-
леграмма о решении кадетов не дружить с немцами произвела здесь
впечатление. А я горжусь выдержкой своих товарищей. Соблазн дья-
вольский, а они не поклонились» (52).
Решения майской партийной конференции были доставлены
П. Н. Милюкову М. М. Винавером, которому пришлось добираться
до Киева нелегально, с подложными документами, рискуя жизнью.
632
Глава седьмая
Разумеется, принятые решения не могли понравиться лидеру партии,
который уже давно взял курс на германскую ориентацию. Свое не-
удовольствие Милюков излил на многих страницах своего дневника.
Он направил Центральному комитету специальное письмо, которое
представляло собой развернутый комментарий тезисов доклада Ви-
навера. Милюков вынужден был признать, что число его единомыш-
ленников оказалось гораздо меньше, чем он предполагал, и они не
смогли «с достаточной полнотой» развить аргументацию «в прениях
ЦК и конференции». В письме он и пытался восполнить этот пробел,
используя, на мой взгляд, недозволенные приемы в этой явно прои-
грышном для него «раунде», прибегая в большей степени к словесной
эквилибристике, чем к реальной оценке ситуации.
По поводу первого тезиса доклада и принятого на его основе пунк-
та резолюции Милюков заявил: «Все договоры и обязательства со-
храняют свою силу при наличности прежних обязательств», а если
это так, то, во-первых, все прежние договоры с союзниками перестали
существовать с момента исчезновения российского государства как
правового субъекта, во-вторых, отсутствует и объект этих догово-
ров - война, во имя которой они и заключались. «Мы можем лишь
предоставлять союзникам нашу территорию для борьбы с нашими
противниками, но если это им понадобится, они займут ее и без наше-
го согласия» (53). В сложившихся условиях, заявлял Милюков, «мы
должны быть полными господами наших решений и руководиться
исключительно нашими собственными интересами» (54).
Не устроил Милюкова ни второй, ни третий тезис доклада и соот-
ветствующие пункты резолюции. Он выразил сомнение, что союзни-
ки заинтересованы в возвращении России того, что она потеряла во
время войны. Касаясь утверждения об иллюзорности переговоров с
немцами о пересмотре Брестского мира, он писал: «Третировать эту
возможность свысока, не испробовав ее, можно только имея в запасе
что-либо другое, более реальное». Россия в «данную минуту совер-
шенно гарантирована от обязанности бороться против союзников -
гарантирована уже самой своей беспомощностью. Нейтралитет есть
единственно возможная цель переговоров, и нельзя отрицать, что
формальный нейтралитет России - для России все же известную
цену имеет» (55).
Неприемлемым оказался для Милюкова тезис и соответствую-
щий пункт резолюции о внешнем вмешательстве во внутренние дела
России. По мнению Милюкова, позиция невмешательства, которую
отстаивал Винавер, является нерациональной, ибо с каждым месяцем
«крепнет разрозненность частей и затрудняется будущее воссоедине-
ние». Чтобы этого не допустить, считал Милюков, следует незамед-
лительно обратиться к реальной силе, которой и являются немцы, и
П<><) знаменами генеральской диктатуры	633
при их содействии начать восстанавливать «государственный аппа-
рат, сперва в частях, а потом и в целом» (56).
Милюков критиковал доклад Винавера за фатализм и отказ от ак-
। пвной политики, в то время как сам он считал, что для «воссоздания
1’оссии» необходимо проводить энергичную политику, опирающую-
ся «на все наличные средства», включая и возможное соглашение с
керманцами. Запрещение ЦК вести переговоры с немцами могло, по
мнению Милюкова, «закрыть единственный путь, могущий быть ис-
пользованным немедленно» (57).
Особый интерес вызывает «Записка» Милюкова от И августа
1918 г., в которой он дал обоснование своей прогерманской ориента-
ции. С точки зрения Милюкова, войдя в контакт с германцами, можно
достигнуть скорейшего решения «первой и главной задачи» текуще-
ю момента - «восстановления государственности» путем формиро-
вания в Москве единого общенационального правительства, «спо-
собного объединить Россию». Это правительство, полагал Милюков,
должно быть монархическим, и поэтому следует «остановиться на
определенной личности кандидата на престол и вступить с этим кан-
дидатом в непосредственные отношения, получив его санкцию - дей-
ствовать его именем». Милюков предлагал «отыскать великого князя
М ихаила Александровича». Для решения вопроса о территориальном
единстве России, по мнению Милюкова, следует вначале вступить в
предварительные переговоры с «отдельным образовавшимся теперь
правительством» (правительство гетмана Скоропадского. - В. Ш.), а
затем и с другими правительствами. Эта «предварительная перего-
ворная разведка» позволила бы «выработать акт объединения», ко-
торый должен быть опубликован новым национальным правитель-
ством в «первые дни его существования».
В ходе «переговорной разведки» Милюков предполагал отста-
ивать «неприкосновенность всей прежней территории России», за
исключением Финляндии и Польши. Правда, Милюков отметил в
«Записке», что на переговорах с германцами он «не отрицал возмож-
ности идти относительно Украины несколько далее простой автоно-
мии», но не соглашался «ни на особую армию, ни на остатки диплома-
тического представительства, ни на расширение права относительно
железных дорог, почты и телеграфа и т. д.». «Основным требованием
объединения, - писал Милюков, - я считал суверенитет центральных
органов, единство территории и гражданства, а также создание верх-
ней палаты не по типу Bundesrat’a» (58).
При такой постановке вопроса, подчеркивал Милюков, Германия
должна «искать своих преимуществ не в территориальных приоб-
ретениях, а в экономических выгодах». Поэтому следует привлечь
«наших промышленников к пересмотру этой части нашего договора
634
Глава седьмая
и просить их указаний, до каких пределов могут здесь простираться
наши уступки, - вообще необходимые». Помимо уступок по торгово-
му договору, придется сделать и «временные» - для территорий, ныне
занятых германцами. Под временными уступками Милюков подразу-
мевал четкое определение правовых границ власти германцев «в об-
ласти администрации и суда». Одновременно он подчеркивал, что
германцы могут оказать содействие в установлении в «ближайшее же
время» «полной свободы сообщений и товарообмена для объединен-
ных областей, единства валюты» и оказать помощь «как вооружени-
ем (у нас же отобранным), так и денежным займом при немедленном
восстановлении нашей армии». Соблюдая нейтралитет, при условии
прекращения военных действий на территории восстановленной
России «национальное правительство, кроме единства, должно дать
России действительный мир и выход из войны, чего не могли бы дать
большевики: в этом будет его санкция в глазах населения».
В своей «Записке» Милюков предложил на рассмотрение Право-
го центра в Москве следующие пункты. Во-первых, устройство коа-
лиционной власти на основе программы Правого центра, но «с устра-
нением из ее состава сторонников самодержавия, с одной стороны, и
сторонников ориентации Левого центра и прежнего Учредительного
собрания, с другой стороны». Во-вторых, в интересах демократиче-
ских слоев (крестьянство и кооперация) и восстановления социаль-
ного мира следует немедленно приступить к аграрной реформе, «вос-
станавливающей все нарушенные права, но имеющей целью найти
решения, возможно близкие к сложившемуся фактическому поло-
жению землевладения. Восстановление свободы земельных сделок
без нарушения ее принципов и с принятием немедленных мер против
перехода земли в собственность иностранцев». В-третьих, пересмотр
избирательного закона для городских и земских органов самоуправ-
ления: введение возрастного ценза и ценза оседлости, двустепенность
выборов в деревне, пересмотр вопроса о волостном земстве, но не воз-
вращение к куриальной системе и не восстановление старых земств.
В-четвертых, установление переходного времени до начала функцио-
нирования «правильного национального представительства». Созыв
в случае надобности для переходного периода совещательного органа,
вроде «Совета республики», из общественных элементов, стоящих на
государственной точке зрения, и выработка при его содействии за-
кона о политическом представительстве. Основной закон, подчерки-
вал Милюков, должен быть опубликован от имени монарха и готов к
моменту создания нового правительства. Для подготовки Основного
закона он рекомендовал привлечь кадетских юристов Б. Э. Нольде,
Н. И. Лазаревского, К. Н. Соколова, В. М. Гессена (59). Идеи Милю-
кова, высказанные им в августовской «Записке», найдут в дальней-
Под знаменами генеральской диктатуры
635
и Юм то или иное отражение при обсуждении проблем переходного
периода.
Получив письмо Милюкова с критикой доклада М. М. Винавера
и решений майской партийной конференции и дополнительную ин-
формацию о его переговорах с немцами в Киеве, члены кадетского ЦК
были в буквальном смысле слова ошеломлены подобным поступком
своего лидера. Ни письменные увещевания Милюкова членами ЦК,
пи настоятельные приглашения приехать в Москву и «объясниться»
пик чему не привели. Лидер партии упорствовал в своей позиции и в
свою очередь в письмах в адрес ЦК критиковал его членов за то, что
они оказались в «лапах» союзников и эсеров. На пленарном заседа-
нии ЦК 13 (26) июля 1918 г. были заслушаны милюковские письма,
однако решения майской конференции не были оспорены. ЦК выра-
зил уверенность, что его члены «сочтут своей обязанностью не уча-
ствовать в образовании в России общегосударственной власти при
содействии германцев и не предпринимать никаких действий, кото-
рые находились бы в противоречии с основными началами, установ-
ленными руководящими органами партии» (60). Закусивший удила
Милюков в знак протеста сложил с себя обязанности председателя
[ (К, которые были возложены на кн. Павла Д. Долгорукова.
После того как решения майской кадетской конференции стали
известны большевистским властям, в отношении партии народной
свободы были предприняты жесткие репрессивные меры: закрыт
партийный клуб, арестован ряд членов ЦК и Московского город-
ского комитета. Партия должна была окончательно перейти на неле-
гальное положение. Все же заседания Бюро ЦК с соблюдением стро-
жайшей конспирации продолжали проводиться 2-3 раза в неделю.
Сохранившиеся протоколы Московского комитета и ЦК позволяют
выявить круг обсуждаемых на них вопросов. Так, 4 июля (21 июня)
на заседании Московского комитета рассматривались вопросы:
об организации помощи арестованным товарищам и их семьям; о
ликвидации бюро труда; о ликвидации помещения в Брюсовом пере-
улке, где располагался партийный клуб; о «приостановке разверстки
взносов в кассу городского комитета согласно уставу группы и о воз-
можности установления ежемесячных взносов в кассу городского
комитета» (61). 4, 5 и 16 июля (21, 22 и 29 июня) состоялись заседа-
ния Московского отдела ЦК, на которых рассматривались вопросы
об участии членов партии в работе цензового городского управле-
ния, если оно будет восстановлено немцами при оккупации Москвы;
о размерах денежных потерь, понесенных при конфискации партий-
ного имущества. На заседании 16 июля (29 июня) было принято ре-
шение «не вести записей, не допускать на заседания никого, кроме
избранных лиц, и просить всех членов быть краткими в своих высту-
Глава седьмая
636
плениях, чтобы не затягивать заседания» (62). По мере возможности
московские кадеты стремились поддерживать контакты с провинци-
альными комитетами. С целью координации усилий в ряд регионов,
уже вступивших в открытую борьбу с большевиками, командирова-
лись видные деятели партии с инструкциями ЦК. В Сибирь был по-
слан член ЦК В. Н. Пепеляев, в Самару, где власть принадлежала Ко-
мучу, - Л. А. Кроль. Последний обнаруженный протокол пленарного
заседания Московского ЦК относится к 13 (26) июля 1918 г. Однако
имеются отрывочные сведения о том, что пленарные заседания в Мо-
скве продолжались на протяжении всей Гражданской войны. Из об-
наруженной в архивных фондах ГА РФ переписки Н. Н. Щепкина с
Н. И. Астровым выясняется, что в конце 1918 г. в Москве оставалось
17 членов ЦК кадетской партии, которые проводили как пленарные,
так и обычные заседания, где заслушивалась и обсуждалась инфор-
мация о деятельности Уфимской директории, об организации власти
(временной и постоянной), об условиях интервенции. Московские
члены ЦК поддерживали постоянные связи с Петроградом и про-
винцией (63). Однако постепенно партия перестает действовать как
единое целое. Ее силы дробятся между несколькими региональными
центрами (Екатеринодар, Киев, Омск, Архангельск, Гельсингфорс,
Крым). В ряде мест начали действовать отдельные группы «чеки-
стов», которые самостоятельно определяли позицию региональных
отделений партии. В годы Гражданской войны не было проведено ни
одного общепартийного съезда, созывались лишь областные партий-
ные конференции. Потеря организационной целостности неминуемо
сказывалась на идейной сплоченности, которая и так давала трещину
в связи с сохраняющимися в партии расхождениями по поводу внеш-
неполитической ориентации и различного понимания целого ряда
программных положений. Такая ситуация грозила свести на нет пре-
тензии кадетов на роль объединяющей и сплачивающей антибольше-
вистской силы. Кроме того, наносился урон престижу партии в гла-
зах союзников, на успех переговоров с которыми кадеты возлагали
большие надежды.
На фоне ослабления партии народной свободы активнее стало
участие кадетских лидеров в межпартийных общенациональных
объединениях, над которыми они стремились установить идейно-по-
литический и организационный контроль. По сути, речь шла о вре-
менной замене собственно партийных структур общенациональными
объединениями, в которых участвовали представители других оппо-
зиционных партий и общественно-политических кругов. Такой объ-
единяющей общепартийной структурой стал Всероссийский Нацио-
нальный центр (ВНЦ), созданный по инициативе членов ЦК кадетов
Н. И. Астрова, В. А. Степанова и Н. Н. Щепкина в мае-июне 1918 г.
I hid знаменами генеральской диктатуры
637
и Москве. В руководящее ядро ВНЦ вошли видные общественные
и политические деятели Д. Н. Шипов, М. М. Федоров, П. Б. Стру-
не, Л. А. Червен-Бодали. До осени 1918 г. операционной базой ВНЦ
пилилась Москва. После отъезда на Юг в район дислокации Добро-
вольческой армии членов ЦК Степанова (сентябрь 1918 г.), кн. Пав-
'i;i Д. Долгорукова (октябрь 1918 г.), а позднее Н. К. Волкова, А. С. Са-
'1изкина, А. А. Червен-Водали и П. И. Новгородцева правление ВНЦ
перебазировалось в Екатеринодар, где был создан центральный от-
дел во главе с М. М. Федоровым. Помимо Москвы, Екатеринодара
п Ростова-на-Дону, отделения ВНЦ функционировали в Петрограде,
К иеве, Одессе, Яссах, Новороссийске, Таганроге, Харькове, Баку, Ба-
туми, Тифлисе, Кисловодске, Симферополе, Мурманске, Архангель-
ске, Уфе, Омске.
ВНЦ объединял представителей либерально-демократических
и либерально-консервативных партий, различных внепартийных
групп (Церковный собор, старообрядческие общины, земские и го-
родские учреждения, торгово-промышленные круги, кооперация).
I ’азмах и эффективность деятельности отделений ВНЦ были различ-
пы. В частности, работа московского и петроградского отделений с
осени 1918 г. велась в нелегальных условиях, а их члены постоянно
подвергались угрозе ареста и расстрела. В Екатеринодаре и Ростове-
па-Дону деятельность ВНЦ была легальной, регулярно проводились
заседания руководящих органов, которые, в отличие от московских и
петроградских заседаний, протоколировались.
Между отделениями ВНЦ, работавшими на территории, подкон-
трольной большевикам, и в районах действия белых армий, сложи-
лось своеобразное разделение труда: московское отделение являлось
«мозговым центром», разрабатывающим общетеоретическую модель
преобразования постбольшевистской России (вопросы государ-
ственного строительства и политики, экономического, финансового,
социального, внешнеполитического развития страны). Разработкой
этих проблем руководил С. А. Котляревский при участии профес-
соров Я. М. Букшпана, Л. Б. Кафенгауза, Б. Д. Плетнева. В качестве
экспертов по вопросам экономического развития и разрешения тру-
довых конфликтов между предпринимателями и рабочими привле-
кались С. А. Морозов и С. И. Четвериков. Конспиративные заседания
проходили в Институте экспериментальной биологии, директором
которого был член-корреспондент РАН Н. К. Кольцов, и на квартире
дочери Л. Н. Толстого - А. Л. Толстой.
В легальных условиях Юга России члены ВНЦ, сотрудничавшие
с руководством и структурами Добровольческой армии, наряду с
«мозговой атакой» по вопросам моделирования будущей постболь-
шевистской России, активно занимались практической реализаци-
638
Глава седьмая
ей проектов в региональном масштабе, рассчитывая применить этот
опыт по всей стране. Модель преобразования в переходный период
будет рассмотрена в следующем разделе данной главы.
ВНЦ большое внимание уделял обсуждению текущей политиче-
ской ситуации. Так, московское отделение, возглавляемое Н. Н. Щеп-
киным, сконцентрировало в своих руках «информационные потоки»
региональных отделений, представителей А. В. Колчака, А. И. Де-
никина, Н. Н. Юденича, союзного командования, нелегальных мо-
сковских и петроградских организаций, а также установило личные
контакты с начальником деникинской контрразведки полковником
В. Д. Халтулари, с резидентом британского «Интелидженс сервис»
П. Дьюксом, с генералами А. А. Кузнецовым и Н. Н. Стоговым, пол-
ковником В. В. Ступиным. Московское и петроградское отделения
снабжали Добровольческую армию сведениями о состоянии и пла-
нах Красной Армии, финансировали нелегальные военные органи-
зации в Москве и Петрограде. Московское отделение поддерживало
регулярные связи со штабом Добровольческой армии Московского
района.
В феврале-марте 1919 г. в Москве на паритетных началах была
создана для согласования действий антибольшевистских организа-
ций нелегальная конспиративная структура Тактический центр (ТЦ)
из представителей ВНЦ, Союза возрождения России (СВР) и Союза
общественных деятелей (СОД). В связи с обсуждением вопроса о
созыве конференции на Принцевых островах состоялось несколько
совместных предварительных совещаний, на которых присутство-
вали от ВНЦ Н. Н. Щепкин, С. А. Котляревский, кн. С. Е. Трубец-
кой, О. П. Герасимов, М. С. Фельдштейн, Н. К. Кольцов; от СВР
С. П. Мельгунов, В. В. Волк-Карачевский, В. О. Левицкий-Цедерба-
ум, Н. А. Филатьев, С. А. Студенецкий, Н. Д. Кондратьев; от СОД
Д. М. Щепкин и С. М. Леонтьев. В ходе совещаний возник вопрос об
объединении этих организаций на основе общей платформы и такти-
ки. В связи с разным пониманием обсуждаемых проблем переговор-
ный процесс шел трудно и неоднократно оказывался на гране срыва.
Так, представители ВНЦ высказывались против созыва Учредитель-
ного собрания, за установление режима единоличной власти. Пред-
ставители СВР настаивали на немедленном восстановлении органов
местного самоуправления для осуществления всей полноты власти
на местах. Вместо личной диктатуры они предлагали создать Дирек-
торию до момента созыва Учредительного собрания. Представители
СОД выступали категорически против Учредительного собрания,
высказывались за единоличную диктатуру и осуществление ею ряда
общегосударственных мероприятий до созыва Национального соб-
рания. Неудача попыток найти общий язык для выработки единой
I loti знаменами генеральской диктатуры	639
платформы привела к тому, что участники совещаний ограничились
принятием «широкой» программы: 1) восстановление единства Рос-
сии; 2) созыв Национального собрания для решения вопроса о форме
правления; 3) единоличная, диктаторского характера военная власть
•как необходимая переходная форма власти, восстанавливающая
н стране элементарные условия порядка и разрешающая на основе
признаваемого права личной собственности ряд неотложных меро-
приятий экономического и социального характера».
Для согласования программных и тактических вопросов в апреле
1919 г. была избрана контактная комиссия («шестерка»), в которую
пошли Н. Н. Щепкин, О. П. Герасимов, С. П. Мельгунов, кн. С. Е. Тру-
бецкой, Д. М. Щепкин, и С. М. Леонтьев. «Шестерка» выполняла
коммуникативную функцию, информируя свои организации о выра-
ботке и принятии «общих» решений о проведении совместных акций,
обмене услугами информационного и организационного характера.
Заседания «шестерки» проходили на квартирах Мельгунова, Леон-
тьева, графини А. Л. Толстой и в Институте экспериментальной био-
логии в кабинете Н. К. Кольцова.
В июле-августе 1919 г. органы ВЧК в Петрограде и Москве про-
извели массовые аресты представителей антибольшевистских ор-
ганизаций. В Петрограде были арестованы 27 июня руководитель
местного отделения ВНЦ В. И. Штейнингер, а в ночь на 28 августа
1919 г. Н. Н. Щепкин. 23 сентября в «Известиях ВЦИК» был опуб-
ликован список 67 лиц, расстрелянных по постановлению ВЧК, в их
числе члены московского и петроградского отделений ВНЦ: члены
I (К кадетской партии Н. Н. Щепкин и П. В. Герасимов (в списке про-
ходил под фамилией Греков), а также кадеты Н. А. Огородников и
В. И. Штейнингер. Массовые аресты и расстрел лидеров московского
и петроградского отделений ВНЦ привели к дезорганизации их дея-
тельности. По всей видимости, петроградское отделение прекратило
свою работу, ибо каких-либо сведений с этого времени не обнаруже-
но. Московское отделение значительно сократило свою деятельность,
поддерживая связи с другими надпартийными объединениями через
ТЦ. В условиях ужесточившегося большевистского террора против
оппозиционных сил из состава «шестерки» была выделена «тройка»,
которая специально занималась военными вопросами, установила
связи с генералами А. С. Кузнецовым и Н. Н. Стоговым, полковником
В. В. Ступиным, создала агентурную сеть в структурах РККА, полу-
чая через них сведения о военно-техническом и морально-политиче-
ском состоянии Красной Армии. Через «тройку» осуществлялось ос-
ведомление представителей ВНЦ, СВР и СОД о военном положении
в Советской России. В свою очередь члены военной комиссии ТЦ,
выполняя функции политических консультантов, оказывали помощь
640
Глава седьмая
военным в оценке текущих событий, стремились предостеречь их от
преждевременных и необдуманных решений. В феврале 1920 г. ВЧК
произвела аресты членов московских антибольшевистских организа-
ций ВНЦ, ТЦ, СВР и СОД, обвинив их в подготовке вооруженно-
го свержения Советской власти и установления в России военной
диктатуры.
Члены екатеринодарского и ростовского отделений ВНЦ пред-
ставляли своеобразный «мозговой центр» по разработке оперативных
мер для решения наиболее острых текущих вопросов (земельный,
продовольственный, финансовый) на территории, контролируемой
Добровольческой армией. Большое внимание уделялось обработке
получаемой от петроградских и особенно московских коллег инфор-
мации военно-стратегического характера, которая оперативно пере-
давалась командованию Добровольческой армии. Поддерживалась
регулярная связь с отделениями в других регионах страны, обсуж-
дался обмен информацией и по мере возможности снабжение фи-
нансовыми средствами. Оба отделения через своих представителей
установили связи с правительством А. В. Колчака (через В. Н. Пепе-
ляева, А. С. Белецкого, Н. А. Бородина, Н. К. Волкова и А. А. Чер-
вен-Водали), с Русским Политическим совещанием в Париже (через
П. Б. Струве, В. А. Маклакова, кн. Г. Е. Львова, Н. В. Чайковского), с
Лондоном (через П. Н. Милюкова и А. В. Тыркову), с Константино-
полем (через Ф. И. Родичева и Н. В. Дмитриева), Грецией, Сербией,
Чехией. Члены правления ВНЦ поддерживали тесные контакты с со-
юзническими миссиями, участвовали в совещаниях в Киеве и Яссах,
где обсуждались вопросы помощи со стороны союзников Доброволь-
ческой армии. Кроме участия в официальных переговорах с союзни-
ками, члены ВНЦ имели тесные контакты с крупными политически-
ми и общественными деятелями Запада, военными представителями
Антанты. На совещания в Екатеринодаре и Ростове-на-Дону пригла-
шались представители других политических группировок - Союза
возрождения России, Совета государственного объединения России.
Как видим, в надпартийных общественно-политических объеди-
нениях кадеты играли лидирующую роль, сплачивая вокруг себя ши-
рокие круги антибольшевистских сил. По сути, эти объединения ком-
пенсировали отсутствие единого общепартийного кадетского центра
в период Гражданской войны.
Примечания
1.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1915-1920 гг. Т. 3. М„ 1998. С. 409.
2.	Там же. С. 410.
Под .отменами генеральской диктатуры	641
3.	'Гам же. С. 410-411.
1. Русские ведомости. 1917. 28 ноября.
5.	11аследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники. Письма. М., 2012.
( 209.
6.	См.: Протасов Л. Г. Люди Учредительного собрания: портрет в интерьере
мюхи. М„ 2008. С. 108, 111.
7.	Подробно об этом см.: Шелохаев В. В. Судьба русского парламентария.
Ф, Ф. Кокошкин // Отечественная история. 1999. № 5. С. 44-73.
8.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
।lapгии. Т. 3. С. 412.
9.	Ростовская речь. 1918. 16 января.
10.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 414.
11.	Там же. С. 420.
12.	Дневник П. Н. Милюкова. 1918-1921. М., 2005. С. 22-23.
13.	Там же. С. 37.
14.	'Гам же. 38.
15.	Там же. С. 28,33, 35, 36.
16.	Там же. С. 56.
17.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кп. 2. 1918-1920 гг. М„ 2000. С. 162.
18.	Там же. С. 167.
19.	Там же. С. 170-171.
20.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 422.
21.	Там же.
22.	Там же. С. 423.
23.	Там же. С. 432.
24.	Там же.
25.	Там же.
26.	Там же. С. 437.
27.	Там же.
28.	Там же. С. 437-438.
29.	Там же. С. 438.
30.	Там же.
31.	Там же. С. 438-439.
32.	Там же. С. 439.
33.	Там же. С. 440.
34.	Там же. С. 441.
35.	Там же. С. 442.
36.	Там же. С. 445-446.
642
Глава седьмая
37.	Там же. С. 447-448.
38.	Там же. С. 448.
39.	Там же.
40.	Там же. С. 448-449.
41.	Там же. С. 449.
42.	Там же. С. 450.
43.	Там же. С. 453.
44.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 2. С. 176-177.
45.	Там же. С. 177.
46.	Там же. С. 179.
47.	Там же.
48.	Там же. С. 180.
49.	Там же. С. 34.
50.	Там же. С. 34-35.
51.	Там же. С. 35-36.
52.	Наследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники и письма. С. 233.
53.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 2. С. 183; Дневник II. II. Милюкова. С. 44.
54.	Там же.
55.	Там же. С. 184; Дневник П. Н. Милюкова. С. 45.
56.	Там же. Дневник П. II. Милюкова. С. 46.
57.	Там же. С. 185-186; Дневник II. Н. Милюкова. С. 47.
58.	Дневник II. II. Милюкова. С. 120-122.
59.	Там же. С. 120-124.
60.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 461.
61.	Там же. С. 458-459.
62.	Там же. С. 460.
63.	Там же. С. 528-538.
2. Обоснование военной диктатуры и разработка
программы переходного периода
Как было показано в предыдущей главе, кадетские лидеры уже
после июльского большевистского путча 1917 г. стали раздумывать
о возможности при определенных обстоятельствах опоры на во-
оруженную силу, чтобы не допустить сползания страны в анархию
и хаос. В этот период ими были предприняты попытки установить
Ilin) знаменами генеральской диктатуры	643
। ня.in с представителями генералитета и начать переговоры о воен-
ной диктатуре. После поражения корниловского вооруженного вы-
। । унления вопрос о военной диктатуре временно был снят с повест-
ки дня, но сразу же после большевистского переворота кадеты вновь
обратились к этим планам, ибо понимали, что без поддержки воору-
женных сил свергнуть большевиков невозможно. Уже на январской
К )жнорусской конференции 1918 г. был поставлен вопрос о консоли-
дации вооруженных сил для борьбы с большевиками. Выступивший
на конференции П. Н. Милюков открыто возражал против принципа
«свободного волеизъявления народа», ибо послефевральский опыт
1917 г. показал его роковую роль, облегчив большевикам захват вла-
( IH. В январском постановлении ЦК 1918 г. речь уже прямо шла о
необходимости установления, «в той или иной форме, сильной еди-
ноличной власти» (1). С этого времени идея единоличной диктату-
ры (или директории) красной нитью проходит через решения соб-
ственно кадетских органов и надпартийных объединений, ставивших
перед собой цель свержение большевистской власти. Майская пар-
। пиная конференция 1918 г. официально закрепила курс кадетов на
установление в стране единоличной военной диктатуры, а после ок-
тябрьской партийной конференции в Екатеринодаре этот курс стал
краеугольным камнем политики кадетской партии в период Граж-
данской войны. Как будет показано в следующем разделе данной гла-
вы, даже крымские кадеты, разочаровавшись в собственном «демо-
кратическом эксперименте», весной 1919 г. активно разрабатывали
план передачи власти Добровольческой армии.
На основе опубликованных документов можно проследить, в ка-
ком направлении эволюционировали представления кадетов о функ-
циях военной диктаторской власти. На первом этапе в кадетской
среде еще шли разговоры о том, что диктатура не должна «поглотить
все окружающее». В рамках ВНЦ шла дискуссия о предпочтительно-
сти той или иной формы диктатуры. В ходе переговорного процесса
кадеты дали согласие на директориальный тип диктатуры, которая
должна была быть создана в форме триумвирата (одного военного,
одного кадета и одного социалиста). Были намечены кандидатуры
членов Директории и их заместителей: генерал М. В. Алексеев (за-
меститель - командующий Сибирской армией генерал В. Г. Болды-
рев), правый эсер Н. Д. Авксентьев (заместитель - энес Н. В. Чайков-
ский), кадет Н. И. Астров (заместитель - кадет В. А. Виноградов).
Как известно, с генералом Алексеевым кадетские лидеры установи-
ли прочные контакты еще летом 1917 г., позднее постоянные связи
с ним поддерживали П. Н. Милюков и кн. Павел Д. Долгоруков,
Н. И Астров, В. А. Степанов. Что касается кандидатуры Авксентье-
ва, то ВНЦ заявил ему отвод. И это было не случайно, ибо кадетское
644
Глава седьмая
руководящее ядро этой надпартийной структуры учло опыт Комуча
и особенно Уфимского совещания, признавших Учредительное соб-
рание образца 1917 г. и обязавшихся передать ему власть 1 января
1919 г. Это, разумеется, не отвечало решениям кадетского партийно-
го руководства и его планам.
Руководство кадетской партии и ВНЦ, и так с большой неохотой
согласившееся на коалиционную структуру верховной власти, заня-
ло относительно Директории негативную позицию и рекомендовало
своему представителю В. А. Виноградову выйти из ее состава. Про-
тивниками Директории объявили себя кадетские комитеты на Волге,
Юге, Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке.
До октября 1918 г. объединение России и восстановление все-
российской власти мыслилось кадетами как соглашение отдель-
ных частей страны при опоре на Добровольческую армию. Вместе
с тем кадетское руководство, уже давно решившее заменить термин
«Учредительное собрание» на менее определенный термин «Нацио-
нальное собрание», настоятельно требовало установления в России
единоличной диктатуры как необходимой переходной формы вла-
сти. В марте 1919 г. было признано, что более предпочтительным
путем восстановления России считается «военный путь», а прежний
вариант воссоздания всероссийской власти на основе «соглашения»
с краевыми правительствами (т. н. гражданский путь) был признан
«лишенным всякого практического значения». В июне 1919 г. на
Екатеринодарской конференции кадеты возложили на военную дик-
татуру роль восстановителя единого российского государства, т. е.
военные и политические функции единоличного режима сливались
воедино. Как видим, кадеты сочли возможным наделить диктатуру
самыми широкими полномочиями как военной, так и гражданской
власти. В ноябре 1919 г. на Харьковской партийной конференции
кадеты пошли на пролонгацию существования военной диктатуры
на весь переходный период, временные рамки которого были весьма
неопределенными.
Этот явно правый курс кадетские идеологи и политики пытались
прикрыть завуалированными лозунгами, типа «национальная дик-
татура» или даже «демократическая диктатура». В этой логике про-
пагандистский аппарат кадетской партии в районах действия белых
армий пытался внедрить в общественное сознание мысль, что про-
граммы адмирала Колчака, генералов Деникина, Юденича являются
демократическими национальными программами. Отказ от лозунга
Учредительного собрания обосновывался неопределенными рассуж-
дениями о «волеизъявлении» и т. п.
В партии кадетов не было единства относительно политического
«обрамления» диктаторской власти. Одни пытались доказать, что
Ihn) знаменами генеральской диктатуры	645
диктатура вышла из военной, а не из «нашей среды», что она явилась
неизбежной антитезой большевистской диктатуре, что партии с ней
•сливаться» не следует, а поддержку ей можно оказывать постольку
поскольку. Правые же кадеты выступали против такой неопределен-
ности и настаивали на «полном слиянии с диктатурой», заявляли,
что действия диктаторского режима вообще не подлежат критике.
По сути, в партийных документах периода гражданской войны от-
сутствует постановка вопроса об ограничении всевластия диктату-
ры. Структуры, функционирующие при военных режимах в Сибири,
па Юге и Северо-Западе, в состав которых входили и представите-
ли кадетской партии, играли роль идеологического и политического
прикрытия.
Военная диктатура, по мнению кадетов, должна была выполнить
как «отрицательную задачу» - свергнуть вооруженным путем боль-
шевистский диктаторский режим, так и «положительную» - про-
нести в рамках переходного периода необходимые мероприятия по
возрождению страны. Это исходная посылка получила теоретиче-
ское обоснование и конкретизацию в программных документах и
материалах, разработанных отделениями ВНЦ. Хотя лидирующая
роль в подготовке этих документов принадлежала представителям
кадетской партии, однако они были вынуждены считаться с неодно-
родным составом ВНЦ, наличием в нем правых элементов, а глав-
ное - учитывать политическую ситуацию переходного периода,
центральную роль военной диктатуры. Хотели кадеты того или нет,
они должны были «свернуть» программу, скорректированную ими в
марте-мае 1917 г., приспособив ее к текущему моменту. Кадетская
программа переходного периода представляла собой программу-ми-
нимум, рассчитанную на то, чтобы, как верно подметила Н. И. Кани-
щева, «подменить собственно партийные требования положениями
“общенациональной программы” возрождения России, которая раз-
рабатывалась на основе программ отнюдь не либеральных военных
режимов» (2).
По замыслу кадетских идеологов и политиков единоличная власть,
наделенная чрезвычайными полномочиями и решающая «свои зада-
чи в границах устанавливаемого ею закономерного порядка, заранее
определенного и объявленного во всеобщее сведение», должна осу-
ществить систему мер, направленных на восстановление разрушен-
ного аппарата власти; нейтрализацию «мятежных анархических эле-
ментов» и установление в стране законного порядка и гражданского
мира; восстановление государственного единства России; созыв На-
ционального собрания для решения вопросов о форме правления и о
взаимоотношении национальностей (3).
646
Глава седьмая
Программа преобразования России, получившая в либеральных
кругах название «Российской конституции» была разработана груп-
пой экспертов ВНЦ, в которую входили крупные представители от-
ечественной науки по всем отраслям гуманитарного знания (юри-
сты, экономисты, социологи, историки). Программа включала в себя
X отделов: I отдел - о государстве российском; о правителе и прави-
тельстве; о власти законодательной; о власти управления; о власти
судебной; о правах и обязанностях российских граждан; II отдел -
программа иностранной политики; III отдел - внутреннее устрой-
ство; IV отдел - судебная реформа; V отдел - продовольственная
программа; VI отдел - земельная программа; VII отдел - экономи-
ческое развитие; VIII отдел - финансовая реформа; IX отдел - куль-
турная и духовная жизнь и X отдел - народное просвещение. В ходе
разработки программы преобразования России был подготовлен па-
кет документов и материалов (аналитические записки по отдельным
отраслям экономики, состоянию финансов, международным отноше-
ниям, вопросам культуры, просвещения, науки), что свидетельство-
вало о системном подходе либеральных теоретиков и практиков к ре-
шению проблем переходного периода, к поиску путей вывода страны
из глубочайшего кризиса и ее дальнейшего возрождения.
Ключевым пунктом I раздела «Программы» было положение о
«единстве и нераздельности российского государства». Особо под-
черкивалось, что «всякие изменения этой территории, а также об-
разование на ней каких-либо автономных областей или суверенных
государств может иметь место в порядке законодательном». Все на-
родности, входящие в состав российского государства, «имеют пра-
во охранять и развивать свою национальную культурную жизнь».
Общегосударственным языком признавался русский язык, который
должен был употребляться «в армии, во флоте, во всех государствен-
ных, областных, земских, городских самоуправлениях». Особыми
законами определялось употребление наряду с общегосударствен-
ным - языков отдельных народностей в управлениях и самоуправле-
ниях, в суде, школе, государственной и общественной жизни, а также
при обнародовании законов в отдельных местностях России (4).
«Закон о местных языках» был разработан экспертами ВНЦ.
В 4-х разделах этого «закона» были подробно описаны механизмы
практической реализации общего положения «Программы». В ста-
тье 2 министрам внутренних дел, юстиции и народного просвещения
предоставлялось право определять, «в отношении каких местных
языков в отдельных губерниях (областях) могли быть применены по-
становления данного “Закона”, который мог быть введен в действие
вышеназванными министрами».
IhиI .заменами гемеральской диктатуры
647
Губернскому (областному) земскому собранию предоставлялось
право определить, какой из местных языков, установленных в по-
рядке статьи 2 «Закона», должен быть «употребляем во внутреннем
плопроизводстве органов земского, городского и поселкового само-
управления данной губернии (области)». В примечании к этому пун-
кту указывалось, что «разрешения губернских (областных) земских
собраний должны быть приняты по этому вопросу большинством
•'/1 гласных». Аналогичное право предоставлялось и городским ду-
мам городов, выделенных в самостоятельные, земские единицы.
Общегосударственные законы публиковались на русском языке,
по в местностях, где было допущено употребление того или иного из
местных языков, эти законы объявлялись начальником губернии (об-
чисти) в местном официальном издании, кроме русского, и на мест-
ном языке. При возникновении разночтений и толкований общего-
сударственных законов «бесспорным текстом признается русский».
( огласно статье 5 «Закона», отменялись все ограничения, касающие-
ся употребления местных языков в школе, печати, на собраниях.
Местные правительственные учреждения, употребляя во вну-
треннем порядке в своем делопроизводстве и сношении с прочими
правительственными учреждениями общегосударственный язык,
обязаны были принимать от частных лиц разного рода ходатайства,
прошения, жалобы и заявления, изложенные на одном «из признан-
11 ых местных языков и на этом языке давать заинтересованным лицам
ответы». Обязательные постановления, издаваемые начальником гу-
бернии и органами местного самоуправления, а также официальные
распоряжения и объявления, исходящие от местных правительствен-
ных учреждений, судебных установлений и органов земского и го-
родского самоуправления, согласно статье 7 «Закона», должны были
публиковаться как на русском, так и на местных языках, употребле-
ние которых было допущено в данной губернии (области). На мест-
ных языках могли публиковаться и те распоряжения центральных
правительственных учреждений, которые предназначались для все-
общего сведения. В губерниях (областях), наряду с русским языком,
местные языки употреблялись во всех сферах жизнедеятельности и
жизнеобеспечения (почта, телеграф, железнодорожные учреждения,
в судопроизводстве и суде (протоколы, дознания, допросы подсуди-
мых, свидетелей и экспертов, прошения и жалобы истцов, постанов-
ления следственных органов, обвинительные акты, приговоры су-
дов). В ходе судебного процесса подсудимые, не владеющие русским
языком, могли прибегать к услугам переводчика. «Председательству-
ющий, - говорилось в статье 13 “Закона”, - обязан на этом же языке
разъяснить подсудимому лично или через переводчика сроки и по-
648
Глава седьмая
рядок обжалования приговора, а также сообщить ему постановления
суда о принятых мерах пресечения».
Местные языки употреблялись во внутреннем делопроизводстве
органов земского и городского самоуправления. Органы местного са-
моуправления обязаны были принимать от частных лиц ходатайства,
прошения, заявления и жалобы, изложенные на любом из местных
языков и на этих же языках давать заинтересованным лицам ответы.
Однако в сношениях с высшими правительственными учреждения-
ми, а также с правительственными учреждениями и органами мест-
ного самоуправления других губерний (областей) органы местного
самоуправления обязаны были пользоваться общегосударственным
языком.
В случае нарушения прав национальных языков потерпевшие
лица могли обратиться с жалобой в административный суд в уста-
новленном порядке (5).
В данном разделе «Программы», как и в «Положении о Право-
славной церкви», разработанном ВНЦ, особо подчеркивалась пер-
венствующая роль Православной церкви. Однако и всем другим
церквям и вероисповеданиям в их внутренних делах обеспечивались
«свобода и право самоуправления». Государственный надзор за дея-
тельностью этих церквей и вероисповеданий мог осуществляться «со
стороны их соответствия государственным законам».
В «Положении» отмечалось, что в делах церковного законода-
тельства, управления, суда и отношений с другими церквами Право-
славная церковь «пользуется правами самоопределения и самоуправ-
ления». Вместе с тем деятельность органов Православной Церкви
«подлежит наблюдению со стороны государственной власти, со сто-
роны соответствия государственным законам в судебном и судебно-
административном порядке». Священнослужители и монашествую-
щие освобождались от воинской, личной и натуральной повинности.
Православная церковь финансировалась из средств государствен-
ного бюджета, по особой смете, составленной Высшим Церковным
управлением, а контроль возлагался на министерство исповеданий.
Во всех низших и средних школах вводилось преподавание Зако-
на Божия для православных учащихся. Содержание учителей в госу-
дарственных школах производилась за счет казенных средств. Удов-
летворение религиозных нужд чинов армии и флота, принадлежащих
к Православной церкви, обеспечивалось военным министерством и
министром исповеданий по согласованию с Высшим Церковным
управлением.
По «Положению» в Православной Российской церкви высшая
власть законодательная, административная, судебная и контролиру-
ющая принадлежит Поместному Собору, а постоянное управление
Ihx) знаменами генеральской диктатуры
649
делами - Всероссийскому патриарху, Всероссийскому Священному
('иноду и Высшему Церковному Совету, которые избирались на Все-
российском Поместном Соборе и несли ответственность перед ним.
Патриарх является представителем Церкви перед государственной
властью. Он созывает Церковные Соборы, выполняет председатель-
ские функции, в т. ч. и в Священном Синоде и Высшем Церковном
( овете, поддерживает связи с другими церквами. Патриарх Россий-
ской Церкви носил титул Святейший патриарх Московский и всея
России.
В «Положении» подробно раскрывалась структура органов Пра-
вославной церкви, характеризовались механизмы ее отношений со
старообрядцами, которым предоставлялась «полная свобода испо-
веданий и проповедования веры, отправления религиозных обрядов
п образования общин и приходов». Действия органов старообряд-
ческих церквей и исповеданий подлежали «наблюдению государ-
ственной власти лишь со стороны соответствия их государственным
законам в судебном и судебно-административном порядке». Старо-
обрядческие церкви и исповедания получали право открывать на
общих основаниях высшие, средние и низшие школы и курсы как
специально богословские, так и общеобразовательные. Им также
предоставлялось право открывать монастыри, обители и кладбища.
Духовные лица и монашествующие старообрядческих церквей и ис-
поведаний освобождались от воинской, личной и натуральной по-
винности наряду с духовными лицами других исповеданий. Как и
представители Православной церкви, они получали средства из го-
сударственного казначейства. В низших и средних школах для уча-
щихся старообрядцев обеспечивалась возможность обучения Закону
Божьему по их вероучению, причем преподавание финансировалось
из бюджетных средств (6).
Одно из центральных мест в «Программе преобразования России»
занимал отдел «О правителе и правительстве». На весь переходный
период верховная власть возлагалась на правителя, наделенного ши-
рокими полномочиями. Он осуществлял представительские функ-
ции и определял внешнеполитический курс; ему были подчинены во-
оруженные силы в лице главнокомандующего, им назначенного; он
назначал также Председателя и членов Совета министров; ему при-
надлежала законодательная власть (при участии Совета министров)
и «власть управления», осуществляемая через Совет министров и от-
дельных министров. Все акты, от правителя исходящие, скреплялись
подписями Председателя Совета министров и соответствующим ми-
нистром, который и принимал на себя всю ответственность. Прави-
тельство должно было формироваться из лиц, «пользующихся обще-
ственным доверием, но строго по деловому принципу, независимо от
650
Глава седьмая
их партийной принадлежности» (7). Все принимаемые законы вноси-
лись в Правительствующий Сенат и им обнародовались во всеобщее
сведение. В случаях неотложной необходимости и невозможности
созвать Совет министров правитель имел право издавать временные
законы, которые касались всех областей управления государством, в
т. ч. и объявления местностей на военном или ином исключительном
положении. Правителю принадлежала судебная власть, он имел пра-
во назначать судей по представлению министра юстиции.
В разделе «О правах и обязанностях российских граждан» под-
робно фиксировались права и обязанности российских граждан вне
зависимости от их классового, национального происхождения, а так-
же от вероисповедания. Впрочем, этот раздел фактически полностью
соответствовал кадетской программе, подробный анализ которой дан
во второй главе монографии. Некоторое отличие программы и дан-
ного раздела состоит в большем акценте на обязанностях граждан
(платить налоги и исполнять повинности, определенные законом,
мужскому населению - отбывать воинскую повинность), а также
на защите личной и частной собственности. Авторы «Программы»
особо выделили мысль, что «всем гражданам обеспечиваются права
собственности на принадлежащее им имущество», что «никакие кон-
фискации и безвозмездные отчуждения имущества не допускаются,
кроме случаев, указанных законом» (8).
Чрезвычайные обстоятельства военного времени обусловили
специфическую структуру «Программы», поставив вслед за разде-
лами о реформировании центральных и местных властных структур
отдел, посвященный вопросам внешней политики, который также
вызвал острые дискуссии в оппозиционной среде. Кадеты категори-
чески отказались признать итоги мира, заключенного большевиками
с Германией, определив основной целью международной полити-
ки - воссоединение России и признание ее государственного суве-
ренитета над всеми территориями, входившими в ее состав до 25 ок-
тября 1917 г. Будущее общенациональное правительство должно
было стремиться «к скорейшему окончанию войны» и к заключению
«общего мира» на международной конференции. Предполагалось,
что вклад народов России в войну дает ей право «занять на междуна-
родной конференции приличествующее ей место». Кадеты выражали
надежду, что союзники России будут всемерно содействовать раз-
решению «русского вопроса» и не предпринимать против нее каких-
нибудь «непоправимых шагов», которые бы воспрепятствовали на-
циональному возрождению. «Восстанавливая порванное единение со
своими союзниками, Россия всегда будет с благодарностью помнить,
что они решительно отвергли Брест-Литовской мир и всякого рода
предложения со стороны Германии заключить мир за счет России...
П<><1 знаменами генеральской диктатуры
651
кд и пение это должно держаться и на сознании многообразных общих
интересов и на чувстве духовной близости между возрожденной к ho-
ik >ii жизни Россией и Францией, Англией, Соединенными Штатами,
IIталией и Бельгией». Имелось в виду улаживание вопроса о при-
шании де-юре антибольшевистской России и соответственно ее за-
рубежного представительства, а также предоставление ей полноправ-
ного членства на мирной конференции. Предполагалось, что если до
времени созыва мирной конференции все еще не будет организована
всероссийская государственная власть, то должно быть сформирова-
но временное представительство России при участии представителей
всех антибольшевистских правительств, а также Добровольческой
армии. Омская кадетская конференция 1918 г. приняла решение воз-
ложить защиту интересов России на послов, имеющих полномочия
о г Временного правительства, при координирующей роли русского
посла в Париже, члена ЦК кадетской партии В. А. Маклакова. Каде-
ты выражали опасение, что решение судеб России или отдельных ее
частей произойдет без участия Белого движения (например, призна-
ние Польши в границах, установленных без согласия России, или же
решение односторонними актами судьбы Кавказа). Тревожным сиг-
налом прозвучало для них признание Англией, а затем и Америкой
независимости Финляндии, несмотря на категорическое противо-
действие российской делегации в Яссах. ВНЦ выступил с протестом,
н котором заявил, что Россия не может рассматриваться как побеж-
денная страна, которой союзники предписывают условия мира. Рос-
сия, как подчеркивалось, может быть только «равным членом того
международного сообщества, которое решает судьбы Европы». По-
этому вопрос о будущем Финляндии должен решаться только с санк-
ции русского государства (9).
Помимо юридической поддержки, кадеты рассчитывали получить
от союзников финансовую и материальную помощь в борьбе с боль-
шевизмом. Учитывая политическую и экономическую зависимость
«от передовых демократий Запада», они стремились подчеркнуть
тесное единение России с коалицией союзных держав, включенность
России в общее русло «политики Согласия».
Вместе с тем в «Программе» отмечалось, что будущее россий-
ское правительство «одушевлено желанием восстановить добро-
соседские отношения с германским народом, порванные с завое-
вательной политикой, которую вели ответственные руководители
германской государственной жизни». Такие же отношения Россия
намеривается восстановить с Австро-Венгрией. Одновременно ка-
детские политики предъявляли требования к центральным держа-
вам о возмещении ими всех причиненных России «имущественных
потерь и убытков», включая выдачу золота, полученного от больше-
652
Глава седьмая
вистского правительства, компенсацию стоимости вывезенных из
России товаров и т. д.
Отвергая Брест-Литовский договор, правительство должно было
«для мирного равновесия и предупреждения новых международных
потрясений» восстановить единство и целостность России, возвра-
тить ей отторгнутые по договору части территорий. «Россия, - чи-
таем в “Программе”, - не может обеспечить своей политической и
экономической самостоятельности без возвращения Балтийского и
Черного морей с прилегающими областями, коими она владела, без
восстановления всей принадлежавшей территории Закавказья». Ав-
торы «Программы» высказывали убеждение, что «союзники России
поддержат все эти стремления, столь отвечающие интересам всеоб-
щего и прочного мира».
Образование лимитрофов (Эстония, Латвия, Белоруссия, Литва,
Крым, Грузия, Армения, Азербайджан), а также «особого Украин-
ского государства» рассматривалось как деструктивный фактор, гро-
зящий в самой ближайшей перспективе привести «к нескончаемым
распрям и даже вооруженным столкновениям», что, естественно,
представляет «великую опасность для экономической и культурной
мощи русского народа и для его здорового политического развития».
Авторы «Программы» считали, что предоставление автономии Укра-
ине и другим областям, утраченным по Брест-Литовскому миру, в
перспективе открывает им возможности свободного национально-
культурного развития. Они признали политическую самостоятель-
ность Финляндии в границах великого княжества Финляндского,
независимость Польши, настаивали на сближении со скандинавски-
ми странами, установлении прочного мира с Турцией. Обращаясь к
традиционной проблеме Черноморских проливов, авторы «Програм-
мы» выражали надежду, что союзники не будут возражать против
установления в этом регионе такого порядка, который бы позволил
обеспечить «за Россией свободу морских сообщений в Средиземном
море, столь жизненно необходимую при экономическом росте на-
шего Юга и Черноморской торговли, и в то же время предупреждал
бы опасность нападения на Черноморское побережье России». Рав-
ным образом авторы «Программы» надеялись и на то, что союзники
вспомнят, как во время войны обещали предоставить России права
«на территории, примыкающие к Проливам».
В регионе Ближнего Востока планировалось дать местным народ-
ностям возможность устроить свою государственную жизнь в соот-
ветствии с их жизненными интересами. Речь шла о том, что Сербия
должна получить Боснию и Герцеговину и соответственно обеспечить
себе выход к Адриатическому морю, а судьбы Македонии могут быть
«справедливо определены в соответствии с интересами и составом
I Ind in именами генеральской диктатуры
653
• г населения». Будущему российскому правительству вменялось в
нОязанность отстаивать на европейском конгрессе права армянского
парода, а также поддерживать решения английского правительства о
। о.щании в Палестине особого еврейского государства.
11а Дальнем Востоке предполагалось развивать дружеские от-
ношения с Японией и Китаем, что позволит создать благоприятные
условия для «хозяйственного и культурного подъема нашей Даль-
невосточной окраины и всей Восточной Сибири». Вместе с тем Ми-
люков высказывал опасения против излишнего закрепления Японии
и Сибири, предлагая, в качестве противовеса, развивать дружеские
di ношения с Америкой. Одновременно правительством будут при-
ниматься необходимые меры к дальнейшему упрочению экономиче-
ских связей с Монголией и Маньчжурией.
Учитывая разрушительный характер современной войны, а также
и* огромные человеческие жертвы, которые понесли все государства-
участники Первой мировой войны, авторы «Программы» постави-
ли вопрос о возрождении традиций мирных Гаагских конференций,
принявших важные решения о сокращении военных и морских во-
оружений, о третейском суде и других мерах, направленных на мир-
ное разрешение международных конфликтов. «Представители Рос-
сии, - говорилось в “Программе”, - на конгрессе в согласии со всеми
союзными державами будут поддерживать всякую инициативу,
направленную к достижению этих великих и благодетельных для
человечества целей. Такое же содействие они окажут другим пред-
ложениям, укрепляющим начала международного права во время
войны и мира, обеспечивающим свободу морей, права нейтраль-
ных государств, ограничивающим излишние стеснения, налагаемые
правилами о военной контрабанде». Представителям России пред-
лагалось на международном конгрессе выступить с инициативой о
создании благоприятных условий для приема в русское подданство
п выхода из него для иностранных граждан, определив соответствен-
но и объем их прав.
В условиях будущего мирового порядка, который предполагалось
установить на международном мирном конгрессе, перед ведомством
иностранных дел и другими ведомствами во весь рост должны были
встать новые задачи по экономическому и культурному возрожде-
нию России, а это потребовало бы их пополнения высококлассными
экспертами, способными разработать системную программу внешней
политики страны.
По сути, данный отдел можно считать готовой программой для
российской правительственной делегации на международном мир-
ном конгрессе (10).
654
Глава седьмая
Одним из непременных базовых условий восстановления един-
ства и целостности России было решение национального вопроса,
В годы революции и Гражданской войны Россию захлестнула волна
самостийности, вызвавшая цепную реакции распада бывшей импе-
рии. Отделялись окраины, образовывались малые самостоятельные
государства, претендовавшие на статус суверенных. Кадеты были
вынуждены учитывать данную реальность. Часть кадетской партии
предлагала вернуться к теоретическим наработкам Ф. Ф. Кокошки-
на 1917 г., выступавшего за «провинциальную автономию» отдель-
ных губерний при условии сохранения центральной всероссийской
власти. Однако эти робкие попытки заговорить о федерации в годы
Гражданской войны тонули в хоре голосов ее решительных против-
ников. Материалы кадетских конференций этого периода убедитель-
но показывают, что подавляющее большинство кадетов считало, что
в обстановке Гражданской войны вообще не может быть речи о феде-
ративном устройстве государства, что лозунг федерации неминуемо
приведет к распаду России. В этом общем хоре исключение составля-
ли лишь украинские кадеты, ратовавшие за самостоятельную и неза-
висимую Украину.
Вместе с тем кадеты опасались, что лозунг «единой и неделимой»
может оттолкнуть участников национальных движений, раздробит
силы антибольшевистского лагеря, а в перспективе усложнит процесс
«собирания земель» в постбольшевистской России. Либеральными
теоретиками были придуманы амбивалентные объяснения причин
распада страны. В их трактовке процесс отделения национальных об-
разований происходил не только под воздействием «идеи самостий-
ности», но и вследствие «стремлений к самозащите» от распростране-
ния власти большевиков. Так, М. М. Винавер заявлял, что «окраины
наши отделялись не от России, а от большевиков» (11). Из такой по-
сылки логически следовало, что вместе со свержением большевиков
будет ликвидировано главное препятствие на пути восстановления
единства страны. Одновременно подчеркивалось, что объективные
интересы окраин сами требуют воссоединения их с Россией. В «Про-
грамме» ВНЦ прямо указывалось на неспособность образовавшихся
на территории России мелких государств (Эстония, Латвия, Бело-
руссия, Литва, Грузия, Армения, Азербайджан) обеспечить «подлин-
ные потребности живущих в них народов». Провозглашение ими
государственного суверенитета, говорилось в «Программе», дало
бы им «только призрак независимости», а на деле поставило бы их
в «полную политическую и экономическую зависимость от других
государств» (12).
Таким образом, кадеты, с одной стороны, утверждали, что вос-
становление целостности страны полностью соответствует потреб-
Iluil лнаменами генеральской диктатуры
655
нос । ям ее больших и малых народностей, а с другой стороны, декла-
рировали отказ от «старого централизма» как начала национального
। । роительства. Вместо этого они провозглашали принципы децен-
। ра,лизании управления, широкой областной автономии и нацио-
нального равноправия. Конкретная картина будущего национально-
। ос у дарственного устройства выглядела следующим образом. За
исключением Польши, за народом которой признавалось право на
полную политическую и государственную независимость, единство
и целостность России устанавливалась в границах до 25 октября
1917 г. Правительства, созданные в ходе Гражданской войны на тех
пли иных частях российской территории, должны были отказаться
in претензий на самостоятельное государственное существование.
J । о условие выставлялось в качестве обязательного для участия этих
правительств в образовании временной всероссийской власти в ре-
шениях Екатеринодарской кадетской конференции (октябрь 1918 г.).
Через полгода, в марте 1918 г., кадеты сделали еще один шаг вправо,
лишив национальные образования активной самостоятельной роли
и строительстве будущей России, переведя их в разряд «объединяе-
мых». Выше уже упоминалось, что кадеты самым решительным об-
разом возражали против создания Украинского государства (13).
Признание независимости Финляндии (в границах Великого княже-
с гва Финляндского) ставилось в зависимость от того, насколько она
«-совместима с необходимым для обеих сторон военным единством,
единством иностранной политики и устранением таможенной черты
между Россией и Финляндией». Правда, гарантировалось неприме-
нение «насильственного произвольного вмешательства во внутрен-
нюю жизнь Финляндии и посягательств на ее конституционный
строй» (14). Другим областям (в т. ч. и Прибалтике) предоставлялось
автономное самоуправление и возможность национально-культурно-
го развития.
Особое место в обсуждении национальной программы кадетов
традиционно занимал еврейский вопрос. Он подробно обсуждался
на Харьковской партийной конференции в ноябре 1919 г. в связи с
информацией о еврейских погромах. Ход дискуссии и принятая ре-
золюция отразили двойственность подхода делегатов конференции.
С одной стороны, они единодушно осуждали еврейские погромы,
причины которых видели в порожденном большевизмом «мораль-
ном одичании населения». С другой стороны, от евреев требовали от-
межеваться и заклеймить своих соплеменников, вставших во главе
революции и разрушающих Россию. В резолюции говорилось: «Со-
знательные и руководящие круги еврейства должны объявить беспо-
щадную войну тем элементам еврейства, которые, активно участвуя
в большевистском движении, творят преступное и злое дело» (15).
656
Глава седьмая
Кадетский вариант решения национального вопроса, предлагае-
мый в период Гражданской войны, в общем и целом отражал миро-
воззренческие представления и интересы достаточно широких кру-
гов российской общественности, заинтересованных в сохранении
единства и целостности исторически сложившегося полиэтническо-
го российского государства.
Создание благоприятных международных условий, а также ре-
шение острого национального вопроса создавали благоприятные
предпосылки для формирования разрушенной в ходе революции и
Гражданской войны системы управления страной. В целях воссоз-
дания единства России предполагалось ввести систему назначений
на всех уровнях управления (представители правительства на ме-
стах, начальники губерний и уездов). «На них, - говорилось в “Про-
грамме”, - ляжет тяжелый труд по восстановлению всеми мерами
порядка, по обеспечению законности и деятельности отдельных уч-
реждений и по ограждению прав и свобод граждан» (16). При необ-
ходимости начальникам губерний и уездов предоставлялось право
прибегать к использованию вооруженной силы.
Управленческие функции изымались из компетенции органов
местного самоуправления и передавались начальникам губерний и
уездов, назначаемым правительством. В выборах в органы местного
самоуправления могли участвовать только лица, достигшие 25 лет и
связанные «проживанием с теми городами и уездами и волостями,
в которых выборы производятся». Самоуправление губернии в от-
дельных случаях должно быть объединено в самоуправление «более
обширных соединений», включающих в себя несколько губерний.
Восстанавливались административные суды, а сроки деятельности
волостного земства, созданного Временным правительством, продле-
вались «впредь до окончательного устройства управления сельско-
го» (17).
Согласно IV отделу «Положения» немедленному упразднению
подлежали все созданные после 25 октября 1917 г. судебные органы.
Восстанавливались Правительствующий Сенат, административный
суд, а также институт мирового суда, действующий на основании за-
кона 15 июня 1912 г. Впредь до формирования нормального выбор-
ного аппарата должности председателей мировых съездов и мировых
судей замещались по назначению правительства. Мировым судьям
подчинялись все дела местной подсудности, в т. ч. дела сельского
населения, не восстанавливая особой подсудности дел волостных
судов. В соответствии с положением о незыблемости прав частной
собственности на правительство возлагалась разработка законополо-
жений, направленных к «восстановлению нарушенных личных прав
Hot) знаменами генеральской диктатуры
657
частных лиц и учреждений», в частности вновь обретали юридиче-
скую силу все законы о наследовании и нотариат (18).
Выступая за восстановление и модернизацию экономики, ав-
|<»ры «Программы» особо подчеркивали необходимость отказа от
«социалистических экспериментов» и неприкосновенность частной
собственности. Адаптируя прежние представления об экономиче-
ском развитии России к ее постбольшевистскому этапу, кадетские
|со ретики и политики подчеркивали, что ориентируются на восста-
новление именно капиталистической экономики. В целом кадетам
удалось удержаться от давления справа, и категорически заявить о
неприемлемости позиции реставрации. Критическое переосмысле-
ние экономической политики Временного правительства и «комму-
нистического эксперимента» в Советской России укрепляло кадетов
в правильности большей части их программных установок в области
экономики.
Наиболее острым и болезненным для кадетов, как и прежде, оста-
вался аграрный вопрос, затрагивающий интересы многомиллионно-
го российского крестьянства. Его решение, помимо исключительного
значения для развития народного хозяйства, напрямую определяло
поведение широких слоев населения в ходе Гражданской войны. Ка-
деты отдавали себе отчет, что только заручившись поддержкой кре-
стьянства, путем своевременной, законной и планомерной передачи
земли в их руки, они могут свергнуть большевиков и укрепиться у
власти. На заседании ВНЦ в январе 1918 г. член ЦК кадетской пар-
тии А. А. Червен-Водали напомнил непреложную истину - нельзя
рассчитывать на успех при помощи одних штыков, необходимо по-
путно принять меры, «способные убедить население в том, что воз-
рождаемый порядок лучше большевистского»; для этого следует ре-
шить продовольственный вопрос и дать крестьянству уверенность,
что «старый земельный строй не восстановится» и что его требования
получат «известное удовлетворение» (19). Кадеты считали необхо-
димым «считаться с непреодолимой силой» сложившихся в деревне
отношений, с положением новых фактических владельцев земли и
ставили перед собой задачу ввести этот стихийный процесс передела
земли в «закономерное русло», гася бунтовщические и анархические
тенденции. Конечной целью аграрной реформы провозглашалось
создание в России многочисленного класса крестьян-собственников,
которые явятся «надежнейшим оплотом порядка и разумной свобо-
ды», а также «главнейшим фактором деятельного использования в
земледелии производительных сил страны при помощи личного тру-
да» (20). Вот почему в «Программе» и других кадетских документах
периода Гражданской войны аграрному вопросу было уделено столь
повышенное внимание.
658
Глава седьмая
Решение этой кардинальной важности задачи напрямую было
связано с признанием принципа принудительного отчуждения поме-
щичьих земель. В целом кадетские идеологи и политики осознавали
неизбежность этого шага, тем более в послереволюционный пери-
од, когда на практике был реализован крестьянский традиционный
лозунг «черного передела». Однако для многих членов кадетской
партии это осознание давалось непросто, в ее рядах были и те, кто
не соглашался с реальной возможностью утраты собственных «дво-
рянских гнезд». Один из основателей кадетской партии, член ее ЦК
Ф. И. Родичев заявлял, что «проведение принудительного отчужде-
ния во всероссийском масштабе при том разложении общества, ко-
торое вызвано революцией, неизбежно повлечет за собой огромное
число злоупотреблений, не говоря уже о неизбежных в таких случа-
ях и весьма вредных для дела ошибках». Кроме того, эта мера, по его
мнению, потребует от государства огромных непроизводительных
затрат, а наделение по известным нормам «остановит естественный
процесс дифференциации земельной собственности». С точки зре-
ния Родичева, к разрешению аграрной проблемы мог привести толь-
ко «основанный на правильных принципах прогрессивный земель-
ный налог» (21).
И тем не менее большинство кадетов высказывалось за отчужде-
ние, делая при этом те или иные оговорки. Так, в «Проекте Положе-
ния по аграрному вопросу», выработанному Ростовским отделением
ВНЦ, говорилось, что «в интересах государства и, в частности, на-
родного хозяйства необходимо, чтобы предстоящая реформа... не со-
провождалась полным упразднением частного землевладения, пред-
назначенного служить поприщем проявления личной инициативы
научно и практически подготовленных деятелей сельского хозяй-
ства, обладающих предприимчивостью и капиталами, необходимыми
для ведения хозяйства на высокорациональных началах»; кроме того,
упразднение частного землевладения, как полагали авторы проекта,
подорвало бы нормальное снабжение хлебом городов и нанесло бы
удар хлебному экспорту (22).
Практически единым было мнение, что отчуждению подлежат
государственные, удельные земли, наличный запас Крестьянского
банка, а из частновладельческих - те земли, которые сдавались ранее
в аренду крестьянам. Все эти земли поступали в образуемый государ-
ственный земельный фонд. Отчуждению не подлежали сады, огоро-
ды, а также те частновладельческие земли, которые имели несомнен-
ную ценность с народнохозяйственной точки зрения. В программной
«Записке об экономическом развитии России», составленной мо-
сковским отделением ВНЦ, отмечалось, что там, где помещичье вла-
дение стоит на «достаточно высоком хозяйственном уровне», оно
I lot) знаменами генеральской диктатуры
659
должно быть восстановлено и «предоставлено свободной экономи-
ческой борьбе», которая путем естественной эволюции и создания
конкурентной среды «оставит крупному землевладению те пределы,
и каких оно может быть экономически рациональным» (23). Одна-
ко большинство кадетских экспертов склонялось к установлению
для частновладельческого хозяйства нормы предельного владения.
()на не должна была превышать отдельного для каждого района раз-
мера участка земли, на котором «фактически возможно» было вести
«культурное хозяйство», и одновременно быть «значительно меньше,
чем средняя площадь частного нетрудового землевладения в данной
местности» (24).
При всем желании смягчить процесс разрушения традиционного
помещичьего землевладения кадеты прекрасно понимали, что глав-
ным в аграрной политике была не ликвидация малоземелья, а вве-
дение в хозяйственный оборот больших площадей земли в условиях
( нободной конкуренции с целью повышения их производительной
отдачи. Помещичье хозяйство ликвидировалось как не имеющее
силы для своего восстановления вследствие полного разгрома и как
не способное к рациональному ведению. По сути, судьба помещи-
чьих хозяйств должна была решиться в ходе рыночной конкурентной
борьбы.
Авторы «Программы» предлагали распределять землю между
мелкими и средними крестьянскими хозяйствами, ведущими свою
деятельность на собственной земле. Эти хозяйства оценивались как
«самая надежная и устойчивая опора государственного строя», без
их развития «Россия никогда не увидит спокойствия и мира. Пра-
вительство будет способствовать раздроблению казенных и частно-
владельческих земель на более мелкие жизнеспособные хозяйства,
оставляя в то же время неприкосновенными все полезные для народ-
ного хозяйства в его целом единицы» (25). Одновременно подчер-
кивалось, что нельзя допускать «распыления земли бесчисленными
немощными хозяйствами». Земля должна передаваться «не вообще
желающим» получить ее, а «сильным и могущим стать сильным в
хозяйственном отношении элементам крестьянства» (26). Опыт кре-
стьянского «черного передела» в 1917-1918 гг. убедил кадетов в том,
что лишь частная (фермерская) крестьянская собственность может и
должна создать основу для «подлинного и мощного сильного хозяй-
ства». «Только собственность, - подчеркивалось в “Программе”, -
дает владельцу уверенность, что плоды его труда достанутся ему
или его наследникам. Только собственник земли сумеет извлечь из
нее наибольшее количество хозяйственных благ и тем в наибольшей
степени содействует росту общего благосостояния. Только собствен-
ник дает побуждение к постоянному улучшению хозяйства» (27).
660
Глава седьмая
В программных документах ВНЦ и региональных кадетских орга-
низаций красной нитью проходила мысль о том, что именно «рост
и укрепление индивидуалистического крестьянского хозяйства соз-
даст культурно-психологическую и моральную основу для быстрого
развития здорового и трудоспособного “среднего класса”, в котором
так нуждается наша экономика и наше политическое развитие» (28).
Как видим, аграрная реформа планировалась кадетами не как благо-
творительная социальная акция в духе утопических народнических
проектов, а как вполне рациональная операция по созданию фермер-
ских хозяйств капиталистического типа, существующих в условиях
жесткой рыночной конкуренции. Передвижка акцента с создания
«трудового землевладения», что зафиксировано в программе 1917 г„
на создание по преимуществу частного крестьянского хозяйства сви-
детельствовала об эволюции либеральных представлений, отказе от
сохранения иных форм крестьянской собственности, включая и об-
щинную собственность.
Кадетами были разработаны технология и механизмы перехода
земли от помещиков к крестьянам. Предполагалось введение двух-
летнего льготного срока, в течение которого можно было заключать
добровольные соглашения о продаже; сделки могли проходить через
примирительные камеры или мировых посредников. За отчуждае-
мые земли их владельцы получали плату «в установленном размере
в соответствии с количеством имения и учетом покупательной силы
рубля». В «Программе» подчеркивалось, что продажная цена земли
«установлена будет, во всяком случае, в размерах, не обременитель-
ных для ведения мелкого хозяйства» (29).
Из государственного земельного фонда земля могла быть распре-
делена «на определенных условиях» как «отдельным земледельцам»,
так и «их союзам, товариществам и обществам». Цель такого рас-
пределения, как указывалось в «Программе», состояла в том, чтобы
передать землю в «надежные руки земледельца», способного «соз-
дать и вести на ней крепкое хозяйство». За всеми видами «земельных
сделок» правительство должно было установить строгий контроль,
который бы позволил не допустить сосредоточения большого коли-
чества земли в одних руках и одновременно препятствовал ее «рас-
пылению» и «всякой земельной спекуляции», способной «помешать
или замедлить мероприятия, столь необходимые для хозяйственного
благополучия России и для установления в ней прочного порядка и
мира» (30).
Отчуждению по преимуществу подлежали имения, которые сда-
вались в аренду в течение ряда лет. Авторы «Программы» считали
важным, чтобы правительство разработало специальный закон, кото-
рый устранит «возможность кабальных цен» и обеспечит за аренда-
Под знаменами генеральской диктатуры
661
юрами право на возмещение затраченных ими средств на улучшение
арендованного хозяйства. Кадетскими специалистами в рамках мо-
сковского ВНЦ был разработан специальный законопроект «О найме
сельскохозяйственных имений», в котором подробнейшим образом
зафиксированы права и обязанности сторон («наймодавца» и «нани-
мателя»), условия и правила заключения и расторжения договора о
найме сельскохозяйственных имений (31).
«Программа» включала в себя ряд мер системного характера, на-
правленных на оказание мелким и средним частным крестьянским
хозяйствам финансовой поддержки и агрономической помощи:
предоставление дешевого кредита, организацию переселений, со-
действие развитию скотоводства, огородничества, садоводства, вино-
градарства, сельскохозяйственной промышленности со стороны как
государства, так и органов местного самоуправления, а также сель-
скохозяйственной кооперации.
В отделе «Земельная политика» большое внимание было уделе-
но рациональной организации лесного хозяйства. «Правительство, -
говорилось в данном отделе, - вырабатывает план надлежащего
использования лесных богатств России с широким привлечением
частной предприимчивости» (32).
Аграрные преобразования планировалось проводить на прин-
ципах повсеместного распространения начал частной собственно-
сти, максимальной мобилизации земельного фонда, введения его в
свободный торговый оборот, качественного подъема сельскохозяй-
ственного производства путем создания крепкого крестьянского зем-
левладения фермерского типа. Средства для финансового обеспече-
ния реформы предполагалось в значительной степени получить из
средств крестьянского сектора. По мнению авторов «Программы»,
намечаемый комплекс системных преобразований в аграрном сек-
торе экономики позволил бы не только решить продовольственную
проблему, обеспечить сырьем промышленность, но и вывести Рос-
сию в ведущие лидеры мирового рынка по экспорту сельскохозяй-
ственной продукции.
В «Программе» содержится целый комплекс мероприятий по ре-
формированию промышленности, инфраструктуры, финансов. Суть
их сводилась к утверждению частной собственности, к созданию ус-
ловий и предпосылок развития конкуренции, сведению к минимуму
государственного вмешательства, всемерной поддержке хозяйствен-
ной самостоятельности с учетом интересов государства. Московским
отделением ВНЦ был подготовлен проект закона о восстановлении
нрава частной собственности, который предусматривал отмену всех
декретов и распоряжений советской власти, направленных на наци-
онализацию, муниципализацию или реквизицию в пользу государ-
662
Глава седьмая
ства движимых и недвижимых имуществ, возвращение их законным
владельцам, которые восстанавливались во всех своих правах. Пла-
нировалась распродажа национализированного имущества с целью
образования новых, хозяйственно сильных частных торговых и про-
мышленных предприятий (33). В «Записке об экономическом раз-
витии России» особо подчеркивалось, что «восстановление частной
собственности и создание условий для нормального функциониро-
вания индивидуального хозяйства, частной предприимчивости есть
основные условия как хозяйственного, так и национального, государ-
ственного возрождения» (34).
В многочисленных записках кадетские эксперты обосновывали
необходимость ликвидации разного рода промышленных монопо-
лий. Кадетские теоретики со ссылкой на опыт периода военного ре-
гулирования и социалистического хозяйствования доказывали, что
ни одна из существовавших за пятилетие (1914-1919) монополий
не доказала свою эффективность. Исходя из этого, они считали, что
государство не должно нести бремя самостоятельных хозяйственных
функций. Государственное вмешательство должно ограничиваться
лишь оказанием содействия восстановлению частных предприятий,
а именно обеспечением их сырьем, топливом. Исключение делалось
для военной промышленности, которая, по мнению кадетов, должна
оставаться в государственном управлении. Согласно программным
разработкам руководство всей промышленной и торговой жизнью
страны возлагалось на созданные в центре и регионах торгово-про-
мышленные палаты. Аналогичным образом восстанавливалась пол-
ная свобода торгового оборота, лишь временно сохраняя некоторые
ограничения, вызванные «государственной необходимостью и осо-
быми экономическими условиями», созданными войной.
Авторы «Программы» отмечали, что в переживаемый период
«полной хозяйственной разрухи» и «крайнего напряжения средств
государственной казны» развитие «русской промышленности не-
мыслимо без широкого привлечения частного капитала и частной
инициативы» (как русских, так и иностранных). Правительство
должно было создать благоприятные предпосылки и условия для
привлечения к делу возрождения промышленности и представите-
лей торгово-промышленного класса, действующих через систему
своих организаций, прежде всего торгово-промышленные палаты,
наделенные широкими правами. Внутреннюю и внешнюю торговлю
предполагалось организовать на основе принципа свободы торгового
оборота. Планировалось восстановить и развивать инфраструктуру
и логистику (железные, шоссейные и грунтовые дороги; морской и
речной транспорт, сети элеваторов, подъездные пути, товарные скла-
ды и т. д.).
Под знаменами генеральской диктатуры	663
Авторы «Программы» выступали за сокращение непроизводи-
кльных расходов и всемерное накопление финансовых средств, как
путем увеличения доходной части бюджета, так и путем увеличения
капитала в кредитных учреждениях. Главным источником пополне-
ния бюджета продолжали оставаться косвенные налоги, акцизы и
итоженные сборы. Прямые налоги, в особенности подоходные и с
наследств, предлагалось установить в таком размере, чтобы их ставки
-не стесняли развития производительных сил и накопления капита-
ia». «Накопление капиталов, - подчеркивалось в “Программе”, - есть
важное национальное дело, и государство должно не противодейство-
вать ему, а наоборот, содействовать всеми силами, соответственно на-
правляя и налоговую и экономическую политику, во-первых, на по-
ощрение предприимчивости, изобретательности в создании доходов
и, во-вторых, на превращение доходов в капиталы путем сбережения
п производительного помещения их» (35). Финансовая программа
предусматривала расширение сферы деятельности частных банков, в
области денежного обращения - установление единого курса рубля,
привлечение иностранного капитала, предоставление концессий на
конкурсной основе. Государство сохраняло за собой право надзора и
контроля за деятельностью концессионеров. В частности, речь шла
< > введении предупредительных мер против торговли и перепродажи
концессий.
В «Программе» сохранялись основные социальные гарантии:
страхование работников от болезней, несчастных случаев и по инва-
лидности, сокращение рабочего дня до 10 часов и введение 8-часово-
го дня в тяжелых и вредных производствах; свобода стачек, создание
примирительных камер с равным представительством «труда и ка-
питала» для разрешения путем переговоров конфликтных ситуаций,
повышение роли профсоюзов. В московском отделении ВНЦ были
разработаны подробнейшая «Схема организации примирительных
камер» разного уровня (уездные, губернские, областные, Высший со-
вет), правила производства выборов в них представителей от рабо-
чих, правила об их деятельности (36). Предлагавшиеся меры были на-
правлены на охранение прав владельцев предприятий, поддержание
рабочей дисциплины и ограничение рабочего протеста легальными
формами выступлений, подконтрольных властям. Подобным путем
кадеты рассчитывали «воспитать в рабочих кругах чувство законно-
сти, порядка и способствовать выделению наиболее консервативных
элементов рабочего класса, которые, по замыслу авторов «Програм-
мы», рано или поздно получат преобладание в рабочих организаци-
ях (37). В «Программе» подчеркивалось, что «правительство долж-
но твердо и решительно заявить и проводить на практике, что право
664
Глава седьмая
предпринимателя и частного собственника будет охраняться всеми
имеющимися в его распоряжении средствами» (38).
Целых два отдела «Программы» были посвящены вопросам раз-
вития народного образования, науки и культуры. Выступая про-
тив прежней централизации в области образования, правительство
должно было коренным образом реорганизовать Министерство на-
родного просвещения, подключить к делу общественность, создать
необходимые условия для частной инициативы. Правительственные
функции по заведованию учебными заведениями передавались ор-
ганам местного самоуправления, а частным лицам и организациям
предоставлялись «широкая свобода просветительской деятельности
и возможность на определенных условиях получать денежную под-
держку из государственных средств на эту деятельность». К управле-
нию учебными заведениями привлекался педагогический персонал.
Высшие учебные заведения получали «возможность организовать
свой академический строй, установить план преподавания и условия
приема». «Программа» предусматривала меры по дальнейшему раз-
витию научной и технической деятельности, без которой невозможен
подъем производительных сил в России. Речь шла о государственном
содействии исследованиям естественных природных богатств, разно-
го рода изобретениям, широкому развитию профессионального обра-
зования. При министерстве народного просвещения предполагалось
учредить Совет научных и технических исследований.
Исходя из системного подхода к развитию культурной и духовной
жизни в России, «Программа» предусматривала, что государство,
опираясь на общественную и частную инициативу, будет активно
содействовать «росту культуры духовной и свободному раскрытию
сил человеческого духа», «защищать и охранять религиозную жизнь
российских граждан», предоставляя право каждому гражданину «ис-
поведовать какую угодно веру (не нарушающую норм уголовного за-
конодательства), беспрепятственно переходить из одной веры в дру-
гую или не исповедовать никакой» (39). Государство должно было
активно поддерживать разного рода культурные и просветительские
учреждения, книгоиздательскую деятельность и т. д.
Как видим, в «Программе», разработанной кадетскими эксперта-
ми в рамках ВНЦ и региональных партийных структур, по сравнению
с программой, принятой на VII съезде партии в марте-мае 1917 г.,
несколько усилился крен вправо, выразившийся в «очищении» про-
граммных положений, по выражению кн. Павла Д. Долгорукова, от
«народническо-социалистической маниловщины», а также в перено-
се акцентов на более реальное восприятие тенденций общемирового и
национального развития. В период Гражданской войны кадеты вновь
поставили на повестку дня, казалось бы, решенные в программе, при-
Ihi<l знаменами генеральской диктатуры	665
пигой в марте-мае 1917 г., вопросы: созыв и роль Учредительного
собрания, форма правления, федерализм, принципы принудитель-
ного отчуждения частновладельческих земель, пакет социальных
прантий и др. В ходе обсуждения этих вопросов «по новому кругу»
кадетские идеологи и политики вынуждены были «скорректировать»
н консервативном духе свои идейно-политические и программные
Vi гановки, более определенно подчеркивая необходимость ограни-
чить «волеизъявление» народа, внедрить в общественное сознание
мысли о преимуществах частной собственности и частной инициат-
ив! во всех сферах жизнедеятельности и жизнеобеспечения. Можно
согласиться с мнением Н. И. Канищевой, что «именно либерально-
консервативный синтез сыграл роль той подпорки, благодаря которой
партия смогла снивелировать свои идейно-политические установки,
подстроиться под нового союзника и в известной мере сохранять за
собой ключевые позиции в белом движении» (40). Вместе с тем автор
•той концептуальной статьи считает (и с этим также можно согла-
ситься), что «было бы поспешным и неоправданным предположить,
что в этом отступлении в годы Гражданской войны была заложена
(со стороны кадетов. - В. Ш.) готовность к капитуляции, к отказу от
основных доктринальных ценностей. Разумеется, нет» (41). Харак-
терный для всего русского либерализма широкий идеологический и
политический диапазон позволял в разных исторических ситуациях
«проявлять» ту или иную его сторону. Амплитуда либерального ма-
ятника осуществляла максимальные колебания как налево, так и на-
право, возвращаясь при каждой благоприятной ситуации в исходную
точку базовых ценностей. «Либеральный консерватизм, - продол-
жает Н. И. Канищева, - характерный для кадетской партии периода
Гражданской войны, являлся некой защитной реакцией, проявляв-
шейся в условиях, когда реализация либеральных принципов была
отодвинута на далекую перспективу. Это состояние отступления ради
выживания по сути своей не могло не носить временного переходно-
го характера» (42). Действительно, уже в период Гражданской войны
можно было наблюдать картину, когда кадеты утрачивали надежды
па достижение победы посредством диктатуры, опирающейся на До-
бровольческую армию. Они либо усиливали критику политического
курса этих режимов, либо начинали откровенно дистанцироваться от
них, выступая с программой их либерализации. Эта тенденция впол-
не определенно прослеживалась на Юге, когда кадеты в условиях
надвигающегося краха деникинского режима настойчиво рекомендо-
вали разделить военную и гражданскую власть, создать при главно-
командующем особый орган с законосовещательными функциями, а
также советы из представителей местного самоуправления, промыш-
ленности, кооперативов влиятельных общественных организаций.
666
Глава седьмая
Одновременно они призывали деникинский режим к проведению со-
циальных реформ на демократических основаниях. Те же тенденции
еще раньше имели место в Сибири, когда колчаковский режим стал
терпеть поражение за поражением.
Примечания
1.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1915-1920 гг. Т. 3. М., 1998. С. 414.
2.	См.: Канищева 11. И. Консервативные тенденции в кадетской партии в пери-
од Гражданской войны //Либеральный консерватизм: история и современность.
Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Ростов-на-Дону,
25-26 мая 2000 г. М., 2001. С. 298-299.
3.	Всероссийский Национальный центр. М., 2001. С. 358-359.
4.	Там же. С. 360.
5.	Там же. С. 412-414.
6.	Там же. С. 410-412.
7.	Там же. С. 358.
8.	Там же. С. 362-363.
9.	Там же. С. 454.
10.	Там же. С. 363-368.
И.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 2. 1918-1920 гг. М., 2000. С. 29, 50.
12.	Всероссийский Национальный центр. С. 365.
13.	Там же.
14.	Там же.
15.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 2. С. 89.
16.	Всероссийский Национальный центр. С. 369.
17.	Там же. С. 370.
18.	Там же. С. 359-363, 370-371.
19.	Там же. С. 34.
20.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. Т. 3.
Кн. 2. С. 237.
21.	Всероссийский Национальный центр. С. 181.
22.	Там же. С. 280.
23.	Там же. С. 391.
24.	Там же. С. 289, 376.
25.	Там же. С. 375.
26.	Там же.
27.	Там же.
28.	Там же. С. 394.
I lot) .m именами генеральской диктатуры
667
2!). 'Гам же. С. 376.
30.	Там же.
31.	Там же. С. 415-424.
.32. Там же. С. 377.
3.3	. Там же. С. 409-410.
34.	Там же. С. 390.
.35. Там же. С. 383.
36.	Там же. С. 430-442.
37.	Там же. С. 401.
.38	. Там же.
39.	Там же. С. 384.
40.	Канищева Н. И. Указ. соч. С. 298.
41.	Там же. С. 303.
42.	Там же. С. 304.
3. Деятельность кадетов в регионах дислокации Белого
движения
Практическое воплощение идеи создания единоличной дикта-
туры и участия в антибольшевистских правительствах началось в
июле 1918 г., когда кадеты вошли в состав созданного в Архангельске
Верховного управления Северной области (позднее - Временного
правительства Северной области) под председательством Н. В. Чай-
ковского. Пост министра внутренних дел, почт и телеграфов занял
заместитель вологодского городского головы кадет П. Ю. Зубов,
ставший одновременно и секретарем Верховного управления. Пра-
вительственным комиссаром был назначен заместитель председате-
ля архангельской городской думы кадет Н. А. Старцев. После отъезда
Чайковского за границу Зубов фактически возглавил правительство.
Во вновь сформированный в сентябре кабинет было дополнительно
включено еще два кадета: С. Н. Городецкий (начальник отдела юсти-
ции) и Н. В. Мефодиев (начальник отделов торговли, промышлен-
ности и продовольствия).
Тогда же, в июле 1918 г., представители кадетской партии вошли
в образованный на Дальнем Востоке Деловой кабинет управляющего
Китайско-Восточной железной дорогой генерала Д. Л. Хорвата. Член
ЦК кадетской партии, бывший депутат III Государственной думы
от Енисейской губернии золотопромышленник С. В. Востротин
был назначен министром торговли и промышленности, А. М. Око-
роков - министром продовольствия, бывший комиссар Временного
668
Глава седьмая
правительства в Забайкалье С. А. Таскин - министром земледелия и
государственных имуществ.
С августа по ноябрь 1918г. кадеты участвовали в организации Вре-
менного областного правительства Урала, которое возглавил предсе-
датель Екатеринбургского биржевого комитета кадет П. В. Иванов
(он же занял пост министра торговли и промышленности). Замести-
телем председателя Совета министров и одновременно министром
финансов стал Л. А. Кроль. Заведующим гражданской частью при
начальнике гарнизона полковнике Голицыне - кадет Н. П. Чистосер-
дов. Уральские кадеты приняли активное участие в выработке прави-
тельственной платформы («единая и неделимая Россия», повышение
возрастного и имущественного цензов при выборах в Учредительное
собрание, восстановление частного предпринимательства, упразд-
нение рабочего контроля, введение свободных цен на хлеб). Пред-
ставителям кадетской партии удалось укрепить связи с уральскими
промышленниками и торговцами, а также с французскими и англий-
скими консульскими службами.
15 ноября 1918 г. в Крыму, оккупированном германцами, сфор-
мировалось Краевое правительство, вошедшее в историю как «кадет-
ское». Кадеты заняли в нем ключевые посты: бывший член Государ-
ственного совета С. С. Крым стал председателем Совета министров и
министром земледелия, член земской управы, назначенный Времен-
ным правительством комиссаром Таврической губернии, Н. Н. Бог-
данов - министром внутренних дел, члены ЦК кадетской партии
В. Д. Набоков - министром юстиции, М. М. Винавер - министром
внешних сношений. Помимо кадетов, в правительство вошли: эсер
В. А. Никонов - министр просвещения, меньшевик П. С. Бобров-
ский - министр труда и государственный контролер, беспартийный
А. А. Стевен - министр продовольствия и снабжения, беспартийный
А. П. Барт - министр финансов. Как видим, состав Крымского пра-
вительства отражал общую тенденцию к формированию надпартий-
ных общественно-политических объединений и надпартийных пра-
вительственных образований типа Уфимской директории, в которые
входили антибольшевистски настроенные представители либераль-
ных и правосоциалистических кругов.
2 октября 1918 г. на Совещании членов ЦК в Гаспре были рас-
смотрены важные вопросы, связанные с изменением международной
ситуации, отношением к союзникам, к Уфимскому правительству, к
Добровольческой армии, а также вопросы об организации единого
общероссийского правительства, единственно правомочного вести
переговоры о заключении мира. В докладе Н. И. Астрова, где и были
сформулированы эти вопросы, содержались и ответы на них. Он на-
стоятельно рекомендовал принять все возможные меры, чтобы не
lint) знаменами генеральской диктатуры	669
допустить участия советского правительства на предстоящих между-
народных переговорах о мире. Кроме того, следовало воспрепятство-
вать участию на этих переговорах и представителям делегаций «от
отторгнутых частей России, фактически вассальных Германии». По
• го мнению, на данный момент единственным общенациональным
правительством могло быть признано Уфимское правительство как
результат соглашения между ВНЦ и СВР (1).
Развернувшаяся на Совещании дискуссия показала наличие в
партии различных позиций. Так, кн. Г. Н. Трубецкой полагал, что
Россия сможет превратиться из объекта в субъект международного
права и «достигнуть единства государственной организации», только
сделав ставку на Добровольческую армию, которая «пронесла идею
государственности, как священный Ковчег, через все испытания».
()днако, чтобы сделаться правомочной, Добровольческая армия
должна «включить политические элементы: из представительства
территорий и представительства партий и объединений». Такой под-
ход соответствовал бы пунктам программы американского президен-
та В. Вильсона и одновременно учитывал усиление левых тенденций
в политической конъюнктуре Европы. Трубецкой призывал к за-
ключению межпартийного соглашения, позволяющего объединить
власть «в таком органе, который бы мог быстро действовать». По
сути, он настаивал на создании сильной и авторитетной власти, кото-
рая, не предрешая будущей формы правления, привлекала бы «сим-
патии армии», где «90 % офицеров монархисты» (2). Чтобы «объеди-
нить все интересы», считал Трубецкой, во главе Добровольческой
армии нужно поставить вел. кн. Николая Николаевича, кандидатура
которого могла бы быть приемлема для союзников, оговорив «усло-
вие непредрешения дальнейшего образа правления», что открывало
возможности дальнейших соглашений с левыми партиями.
Н. В. Тесленко полагал необходимым убедить союзников в том,
что «ни самодержавие, ни Временное правительство не изменяли»
своему союзническому долгу, что «произошел, в сущности, военный
крах», которым воспользовались большевики, поддерживаемые Гер-
манией. Исходя из этого, во-первых, нужно рассматривать больше-
визм «как военную операцию Германии» и «считать себя стоящими
на почве обязательности прежних договоров с союзниками», которые
должны «помочь очистить территорию от большевизма»; во-вторых,
на международные переговоры о мире должны быть приглашены
представители антибольшевистской России - полноправной пре-
емницы Российской империи, пусть даже в статусе «правительства
без территории». В настоящее время, по его мнению, есть только два
образования, которые могут быть допущены на переговоры, - это
Уфимское правительство и Добровольческая армия. «Нужно, - под-
670
Глава седьмая
черкнул Тесленко, - сохранить идею власти, преемственной прежней
власти со всеми ее договорными обязательствами (можем признать
самостоятельность только Польши и Финляндии)». Что касается
идеи Трубецкого о «призвании» вел. кн. Николая Николаевича, то
Тесленко считал ее нереалистичной, поскольку это вряд ли позволит
объединить «все желания»; «ставить одного из Романовых во главе
этой борьбы не следует даже с точки зрения монархизма» (3).
В. Д. Набоков был настроен более скептически по отношению к
союзникам и их готовности исполнять заключенные ими договоры
с Россией. «Россия, - отмечал он, - выбыла из строя, и требовать те-
перь исполнения обязательств по договорам мог бы только разве Ни-
колай II. Выдвигать теперь требования Дарданелл и Галиции смеш-
но» (4). В данный момент, по его мнению, вообще стоит вопрос «об
опеке над Россией», и было бы идеально, если бы «союзники вместе
с германцами» не мешали «Добровольческой армии исполнить свою
задачу и занять Москву», что и позволило бы сформировать Север-
ное правительство. Поэтому Добровольческая армия должна решить
две взаимосвязанные задачи: отрицательную - свергнуть большеви-
ков и положительную - провести системные либеральные реформы.
Набоков выражал сомнение, следует ли после освобождения Москвы
провозглашать царя и будет ли диктатура при «одной военной вла-
сти» носить общенациональный характер (5).
Подытоживая результаты дискуссии и выражая общее мнение,
председатель совещания М. М. Винавер заявил, что на междуна-
родных переговорах о заключении мира должны быть в качестве
субъекта права представлены Добровольческая армия и Уфимское
правительство. При этом Добровольческая армия должна стать «ос-
новой объединения» России, а «те части России, которые не при-
знают единства России, не могут принимать участия в переговорах
(самостийность)». Членам ЦК рекомендовалось «установить связь с
Добровольческой армией и Уфимским правительством, а также с со-
юзниками. Здесь же продолжать работу. Наши мысли должны быть
распространены среди народа печатью и доведены до сведения наших
товарищей за границей» (6).
Вернувшийся в Екатеринодар, Н. И. Астров доложил на заседа-
нии ВНЦ, что и С. С. Крым, и В. Д. Набоков ставили в беседах с ним
вопрос «об отказе от власти в пользу Добровольческой армии». Как
верно заметила Н. И. Канищева, «чем активнее втягивалась партия в
дело организации антибольшевистского движения, тем меньше она
проявляла склонности к использованию методов парламентаризма и
созданию правительственной коалиции с левее стоящими партиями,
тем более крепло в ее рядах убеждение, что в период Гражданской
войны власть требует диктаторских полномочий» (7).
I1<>д знаменами генеральской диктатуры	671
Совещание членов ЦК в Гаспре явилось прелюдией к партийной
конференции, которая состоялась в Екатеринодаре 28-31 октября
1918 г. В ней приняли участие представители Тифлисского, Харь-
ковского, Нахичеванского, Таганрогского, Новочеркасского, Азов-
ского, Бакинского, Владикавказского кадетских комитетов, делегаты
из Крыма, Ставропольской губернии, Кубанской и Черноморской
областей. Хотя официально конференция носила название III Юго-
Восточного краевого съезда и ее решения формально не имели обяза-
1сльной силы для всей партии, тем не менее значение конференции
явно выходило за рамки регионального партийного форума. Прежде
всего на конференции было достигнуто долгожданное примирение
между сторонниками союзнического курса и их германофильски на-
ci роенными оппонентами. Милюкову пришлось публично признать
ошибочность своей германской ориентации. М. М. Винавер в своем
докладе о внешней политике еще раз подчеркнул верность партии со-
юзническим обязательствам. Всецело поддержав на этот раз позицию
Винавера, Милюков заявил: «Несогласия во внешней политике ис-
черпаны событиями. Я рад, что я ошибался. Я тем более рад, что это
возвращает меня к гармонии с самим собой, со всеми моими преды-
дущими заявлениями». Это признание Милюкова, по словам Астро-
ва, «разрушило все преграды к его деятельности в лоне кадетской
партии». Блудный сын был возвращен в свое партийное семейство.
Подводя черту под долгим этапом взаимного непонимания, конфе-
ренция избрала Милюкова одним из товарищей председателя прав-
ления ВНЦ. Через агента Антанты в Екатеринодаре француза Готье
союзникам была передана составленная Милюковым «Записка», в
которой содержалась просьба оказать поддержку при создании «еди-
ного русского правительства» и признать «особое значение Юга Рос-
сии (наряду с Сибирью)» в борьбе против большевиков.
В докладе члена ЦК В. А. Степанова о тактике кадетской партии
были сформулированы основные задачи текущего момента. Главной
из них являлось создание временной всероссийской государственной
власти, которая обязывалась «немедленно восстановить единение с
союзниками, основанное на принципе верности заключенным догово-
рам», воссоздать армию, восстановить правопорядок, «обеспечиваю-
щий неприкосновенность жизни, имущества, свободы граждан». Вы-
полнив эти задачи, временная власть должна «уступить полномочия
той власти, которая будет установлена свободным волеизъявлением
пародов России». Взаимоотношения отдельных областей России
между собой и общегосударственной властью получали «оконча-
тельное выражение, когда в согласии с волеизъявлением народов на-
чертаны будут Основные законы». До этого времени «власть должна
бережно относиться к сложившемуся в некоторых областях автоном-
672
Глава седьмая
ному укладу». В образовании временной власти могли участвовать
«те правительства, которые собственными усилиями или с помощью
союзных и дружественных сил ведут борьбу во имя единой России,
а также те правительства, которые особым актом, в торжественной
форме изданным, объявят о присоединении своем к программе вос-
создания единой России и полном отказе от стремления с самосто-
ятельному государственному существованию». Усилия кадетской
партии должны быть направлены к тому, чтобы «“ослабить сепара-
тизм”, содействовать объединению всех правительств отдельных час-
тей России, привести их к общему соглашению на основах широкой
автономии» (8). Центром объединения виделась Добровольческая
армия, ведущая «героическую борьбу во имя единой России» (9).
В докладе члена ЦК Н. И. Астрова было обращено внимание на
изменившиеся условия партийной работы, которые заставили ЦК
«предоставить местным организациям значительную долю свободы в
определении линии политического поведения». Одновременно вну-
три партии продолжаются дискуссии о пересмотре программы и осо-
бенно параграфа 13 о форме правления. Партия, по мнению Астрова,
в этом вопросе осталась «на прежней точке зрения», она не «строит
себе кумира ни из монархии, ни из республики», а смотрит «на это
как на средство для достижения основных целей партии». По мне-
нию Астрова, заявления о том, что «исторический ход событий за-
ставит Россию пройти через этап монархии», могут быть и верны, но
это «не составляет существа нашей политической мысли... Наиболее
нормальным для переходного периода мы считаем единоличную
власть» (10).
Между тем большинство конференции настояло на принятии бо-
лее определенной резолюции по данному вопросу: «Краевой съезд не
считает себя полномочным пересматривать программу партии, одна-
ко считает в то же время необходимым засвидетельствовать, что он
не видит основания ставить вопрос о пересмотре параграфа 13 про-
граммы, и для провозглашения монархии не видит объективных
данных. Окончательная форма государственного устройства должна
быть установлена Учредительным собранием. Для его созыва должно
быть создано Временное правительство, задачами которого должны
быть - соглашение с союзниками, избавление от большевистской ти-
рании и указание союзникам, чем они должны помочь». Члены пар-
тии «должны вступать в правительства, чтобы вести работу по созда-
нию единой власти» (11).
Однако Милюков не был бы сам собой, не попытавшись взять
реванш, категорически высказавшись против формулы «волеизъяв-
ления». По его мнению, эта формула представляет собой «либо об-
ман и лицемерие, либо капитуляцию перед идеей “неограниченного
Под знаменами генеральской диктатуры
673
народовластия” - идеей, ошибочность которой доказана уроком ре-
волюции» (12). По его мнению, в данный момент не следует вообще
говорить о форме правления, однако «вопрос о способе создания нор-
мальной власти предрешает форму правления, поэтому и о нем гово-
рить не надо: события, все равно, нас опровергнут» (13).
Прощен Милюков был и союзниками, пригласившими его на Яс-
ское совещание, созванное 3 (16) - 10 (23) ноября 1918 г. с целью
обсуждения вопроса о возможной помощи союзников антибольше-
вистским силам в России. Общая позиция членов русской делегации,
в которую вошли представители ВНЦ, Совета Государственного объ-
единения, Союза возрождения России, сводилась к следующим по-
ложениям: 1) единство России («никаких независимых государств на
се территории, в границах до большевистского переворота»); 2) со-
гласованные действия с союзниками в борьбе против большевиков;
3) немедленная вооруженная помощь Добровольческой армии гене-
рала Деникина; 4) единое командование, доверенное русскому воена-
чальнику. Большинством голосов Совещание высказалось за канди-
датуру Деникина как верховного главнокомандующего.
Сложная ситуация, сложившаяся в кадетской партии по всему
спектру проблем (идеологические, программные, организационные),
вызывала тревогу у патриарха партии народной свободы И. И. Пе-
грункевича. Вынужденный по состоянию здоровья отдалиться от
повседневной партийной деятельности, он поселился в имении гра-
фини С. В. Паниной в Гаспре. Подробная информация, получаемая
им о состоянии партийных дел от многих членов ЦК, прежде всего от
Астрова и Паниной, побудила его в ряде писем изложить свою пози-
цию. На мой взгляд, письмо Петрункевича от 24 (И) декабря 1918 г.
имеет принципиальное значение для понимания тактики партии в
период Гражданской войны в целом.
Петрункевич с горечью констатировал, что «немецкая ориен-
тация и киевские к.-д. сыграли в жизни партии разрушительную
роль» (14). Чтобы восстановить прежний престиж партии как ве-
дущей политической организации, необходимо «собрать все свои
силы, подсчитать свои утраты, привести в порядок свои планы и
установить свою политику, которую и положить в основу всех сво-
их действий и комбинаций» (15). Однако сложность внутрипартий-
ной ситуации состояла в том, что «неизбежность комбинированных
действий с другими партиями» привела к постепенному стиранию
границ «недопустимого». Поэтому в данный момент трудно понять,
«идут ли некоторые руководители нашей партии в согласии с ее про-
граммой и ее духом, или сбились с пути, ведут собственную полити-
ку и тянут партию к утрате всякого значения и влияния». Для выяс-
нения общепартийной ситуации Петрункевич рекомендовал собрать
674
Глава седьмая
заседание ЦК в Крыму, подчеркнув важность этого на фоне перемен
в международной обстановке и необходимости принятия принципи-
альных партийных решений.
Главную цель - «создание единства России» - осознают все пар-
тии («буржуазные и социалистические»), у которых «теперь один
общий враг: большевики и большевизм». Этим же флагом теперь
«прикрываются даже явные сепаратисты: украинские “самостий-
ники”, объявившие себя националистами-федералистами и призна-
ющие соединение Украины с Россией по принципу национальной
федерации». Вряд ли можно будет рассчитывать на «умиротворе-
ние России» после уничтожения большевизма, падение которого,
наоборот, явится «началом новой непримиримой борьбы и про-
должения междоусобия во имя партийных целей». Монархисты и
республиканцы, республиканцы и социалисты, считал Петрунке-
вич, возможно, сумеют найти «общий язык», однако националисты
«останутся непримиримыми противниками всех партий, отрицаю-
щих национализм как основу государственной формы устроения
России». Национализм, как об этом предупреждал Ф. Ф. Кокош-
кин, неизбежно приведет к распаду России, к разрушению государ-
ственного единства и образованию союза самостоятельных нацио-
нальных государств.
Петрункевич напомнил членам партии, что на партийных съездах
в 1917 г. кадеты приняли три основных положения: форма правле-
ния - республика, государственное устройство - территориально ав-
тономные провинции, учредительная власть - Учредительное собра-
ние, избранное на основании всеобщего избирательного права. «Мне
кажется, - писал Петрункевич, - что в настоящее время мы должны
с полным основанием признать, что все принятые партией основы
государственного строя России подверглись весьма серьезным из-
менениям и не только стихийной силою вещей, а и при содействии
членов Центрального комитета, ведущих свою личную политику, со-
вершенно не согласную с политикой, установленной партией. Пере-
мена ориентации одними; участие других в монархических организа-
циях, открыто провозглашающих монархию; участие в Украинском
гетманском правительстве, провозгласившим “самостийность” Укра-
ины, ее национальную независимость от России и суверенитет укра-
инской власти - в-третьих; наконец, в-четвертых, - предложивших
союзникам в Яссах учреждение военной диктатуры, т. е. замену Учре-
дительного собрания властью диктатора, - бесспорно свидетельству-
ют, что в среде Центрального комитета исчезло в последнее время
всякое единство действий и понимание установленной партийными
съездами программы и что необходим пересмотр решений съездов и
принятие каких-либо мер в видах установления единства действий
Ih><) знаменами генеральской диктатуры	675
хотя бы членов Центрального комитета как лиц, пользующихся наи-
большим влиянием в партии. Иначе - партию придется считать по-
। пбшей, так как партия, лишенная единства действий и дисциплины,
не есть политическая партия» (16). Петрункевич считал ошибочным
отказ от принятых партией на ее съездах в 1917 г. решений, хотя и
допускал «разумный компромисс, под условием, что он ведет к той
цели, достижение которой составляет политическую и социальную
1адачу партии» (17).
Основным виновником постигших партию бед Петрункевич счи-
i ал Милюкова, который «совершенно освободил себя от решений и
принципов партии и пошел по пути оппортунизма»: поменял респуб-
ликанскую форму правления на монархическую, уже «избрал даже
монарха», который объединит Россию, и ради этого сменил «пар-
шйную союзническую ориентацию на немецкую». Такую же ошиб-
ку сделали те члены партии, которые «поддерживали в Яссах перед
союзниками требование военной диктатуры генерала Деникина».
•> Партия, - считал Петрункевич, - может временно примириться, как
с необходимостью и неизбежностью, и с монархией, и с военной дик-
нтгурой, но лишь после того, когда она все сделает для осуществле-
ния своих принципов и своих решений и убедившись, что в данное
время нет другого пути. Сейчас дело стоит далеко не так, чтобы для
партии оставался выбор между монархией и диктатурой. Я полагаю,
•гго вопрос о форме правительства еще далек от своей очереди. Ни
попытка в Уфе создать всероссийское правительство, ни такая же по-
пытка симферопольского Земско-городского Союза создать Южно-
Русское правительство, ни Омское правительство адмирала Колчака,
пи Кубанское командование Добровольческой армией не могут быть
признаны всероссийским правительством» (18).
Петрункевич настоятельно предлагал поразмышлять над не-
сходным содержанием понятий «главнокомандующий военными
силами» и «диктатор». Если первому «подчинена всякая граждан-
ская власть и все население только в военных целях», то второй
«представляет безусловное соединение власти законодательной и
исполнительной, военной и гражданской». Не исключено, однако,
что может создаться такое положение, при котором «в диктаторе
не будет никакой надобности, так как союзники и разные русские
армии будут вести военные операции по взаимному соглашению
командований и подчинят вновь организующийся гражданский по-
рядок в освобожденных местностях России военной власти лишь в
самых основных требованиях государственного порядка по принци-
пу status quo ante bellum» (19). В контексте этих рассуждений Пе-
трункевич считал недопустимой попытку Добровольческой армии
назначить одного уполномоченного на мирную конференцию в лице
676
Глава седьмая
С. Д. Сазонова. По его мнению, это противоречит опыту прошлых
международных конференций, когда на них назначалось по три
представителя. «Теперь же раскрепощенная и демократическая Рос-
сия вручит свои судьбы Сазонову, известность и авторитет которого
никоим образом не может считаться всероссийским, тем более, что
он не может объединить мнений так называемых государственных
партий, будучи решительным сторонником монархической партии.
Конечно, эта партия имеет право на представительство своих мне-
ний, но не более того, на что имеют право и другие партии. Именно
это соображение и приводит нас к убеждению, что русская делегация
должна состоять из трех лиц, как делегация всех других держав, но
не по выбору Сазонова, а по выбору тех временных государственных
новообразований, признающих единство России, которые создали в
областях, освобожденных от большевиков, правильно действующие
гражданские правительства. За Добровольческой Армией же остает-
ся привилегия: ее представитель был бы первым, и ему принадлежа-
ло бы председательствовать в коллегии» (20). Петрункевич выражал
сожаление, что Совещание по гражданским делам при Доброволь-
ческой армии игнорирует «государственные новообразования»
(в частности, Крымское правительство, Кубанскую раду, Уфимское
правительство), и это происходит в то время, когда «силы армии не
настолько велики». В этой ситуации Добровольческая армия долж-
на искать «опоры в самом населении и не пренебрегать его психо-
логией, его настроением, его чаяниями и желанием участвовать в
устройстве своей судьбы» (21). Поэтому было бы «большой ошиб-
кой рассчитывать в борьбе с большевизмом исключительно или пре-
имущественно на военные силы» (22).
Образование всероссийской власти, подчеркивал Петрунке-
вич, не может «строиться на сговоре отдельных лиц или партий,
слабо организованных, не имеющих за собой ни моральной, ни ма-
териальной силы во всей стране». Власть, по его мнению, должна
организовываться «не от центра к периферии», а «от периферии к
центру», т. е «следовать по тому же пути, по которому пойдет осво-
бождение и обновление России. В настоящее время всякая власть,
будь она гражданская или военная, будет чистой фикцией, если она
объявит себя всероссийской властью, и в этом заключается ее не-
прочность» (23). Процесс формирования всероссийской власти из
местной власти должен быть поддержан Добровольческой армией,
но это возможно лишь в том случае, если «она отрешится от тех уз-
ких планов, которые ей навязывают могикане погибшего режима».
«Если судьба готовит разрешение такой задачи генералу Деникину,
то он выполнит ее, лишь идя по пути, которым шел Вашингтон, а
не по следам генералов Монка или Мак-Магона». Для успеха своего
I lot) знаменами генеральской диктатуры
677
/к‘ла Добровольческая армия должна «соединить свои силы с граж-
данскими силами той территории, где она в данное время действует.
()на должна организовать управление этой территорией с помощью
местного населения по плану, заранее выработанному и осуществля-
емому немедленно по занятии территории. Должна быть организо-
иапа власть распорядительная с правом законодательства по мест-
ным делам и власть исполнительная. Первая - выборная, вторая по
назначению губернатора-делегата армии, причем на первое только
время. Потом, когда появится центральное правительство, губерна-
тор будет по его назначению. Необходимо, чтобы Армия достигла
полного доверия населения, т. к. она должна представляться в его
сознании как освободительница и как защитница действительных
интересов народа, а не того или другого класса» (24). Подводя итог
своим размышлениям, Петрункевич приходил к выводу, что армии и
партии необходимо выработать совместный план действий на пере-
ходный период, а для этого кадетам следовало вновь объединиться,
как это было раньше, создав «дисциплинированную политическую
организацию» (25).
6 марта 1919 г. в Ялте состоялось Совещание членов ЦК кадетской
партии, в котором приняли участие И. И. Петрункевич, П. И. Нов-
городцев, М. М. Винавер, Д. Н. Григорович-Барский, М. Л. Ман-
дельштам, П. П. Юренев, Ф. И. Родичев, кн. Павел Д. Долгоруков,
В. Д. Набоков, кн. В. А. Оболенский, члены Государственной думы
11. Н. Ковалевский, Н. Н. Богданов, председатель Ялтинского коми-
тета И. Н. Альтшуллер и член партии В. В. Келлер. На заседании речь
шла о выборе оптимального пути «к собиранию и объединению Рос-
сии». Обсуждалось два возможных варианта. Первый - это «сосредо-
точение сил около некоторых центров всероссийского объединения»,
каковыми «в качестве единственных реальных сил должны стать бо-
рющиеся за возрождение единой России наши армии, как представ-
ляющие в совокупности идею государственного единства России».
При этом варианте «Центр», обладающий «достаточной физической
и нравственной мощью», борясь за государственное единство Рос-
сии, должен опираться на органы местного самоуправления, избран-
ные на основе всеобщего избирательного права и устанавливающие
«гражданский порядок на местах и строительство местной жизни».
Существующие «краевые государственные образования, стремя-
щиеся к объединению России», «временно сохраняются в качестве
гражданской власти впредь до образования единой России». Второй
путь - это «путь соглашения отдельных государственных образова-
ний», в результате которого образуется «некоторое государственное
единство между собой и областями, занятыми армиями» (26).
678
Глава седьмая
Подчеркивая приоритетность первого пути, участники Совеща-
ния считали, что необходимо признать и за вторым путем «значение
неизбежного в некоторых частях России способа присоединения к
центру краевых организаций». Однако это не означало, что краевая
организация в лице ее правительства или представительного орга-
на (сейма, круга, рады) имеет право «определять будущую форму
правления и государственного устройства России». Разрешение этих
вопросов «принадлежит всецело представительству объединенной
России». В решениях Совещания было подчеркнуто: «...Необходимо
признать лишенным практического значения предположение о соз-
дании путем сговора краевых властей и общественных организаций
некоторой высшей власти в форме директории» (27). Сосредоточе-
ние власти «в центрах всероссийского объединения» предполагало
ее единоличный характер на весь переходный период до момента
«определения Национальным собранием постоянной государствен-
ной власти». Главной обязанностью единоличной власти являлось
создание «в возможно скорый срок твердого гражданского порядка в
воссоединяемых областях» (28).
В логике решения проблемы по первому варианту совещание ка-
тегорически высказалось против предрешения союзниками вопросов
государственного устройства России без ее участия «вопреки ее ко-
ренным жизненным интересам». Соглашение союзников «с отдель-
ными краевыми образованиями» не должно «выходить за пределы
тех задач, которые вытекают из стремления к сохранению безопас-
ности и порядка в местах действия отдельных краевых областей».
«Всякие сепаратные соглашения с этими властями, - подчеркива-
лось в решениях Совещания, - должны быть признаны противоре-
чащими союзным связям Согласия с единой Россией». Участники
Совещания выражали уверенность, что «державы Согласия, связан-
ные узами дружеских союзных отношений с Россией, окажут всю
возможную для них помощь восстановлению единства русского го-
сударства» (29).
Было принято решение об учреждении на Юге России времен-
но действующей партийной структуры - Совещания членов ЦК
Юга России, которое возглавил кн. Павел Д. Долгоруков. В его со-
став вошли все находящиеся на Юге члены ЦК, принадлежащие к
партии депутаты Государственной думы всех созывов. Совещание
избрало Бюро из 7 человек (Н. И Астров, кн. Павел Д. Долгоруков,
гр. С. В. Панина, П. И. Новгородцев, М. М. Винавер, В. Д. Набоков
и Н. В. Тесленко), наделенное исполнительными функциями. По
предложению Долгорукова в члены Совещания были избраны с со-
вещательным голосом Л. Е. Эльяшев, С. Ф. Штерн, В. Ф. Зеелер,
И. Н. Альтшуллер, В. В. Келлер и Д. С. Пасманик. Было решено обра-
lint) знаменами генеральской диктатуры
679
। и п> внимание Московского отдела ЦК «на желательность перевести
ЦК из Москвы на Юг России» (30). Материалы Совещания членов
ЦК в Ялте были разосланы местным кадетским комитетам с сопро-
водительным письмом, в котором содержалась просьба о возобновле-
нии «живой связи здешней группы ЦК с организациями к.-д. на Юге
России», восстановлении «партийных ячеек» (31).
Подводя итоги Совещания, И. И. Петрункевич в письме к
11. И. Астрову от 1(14) марта 1919 г. с тревогой писал о том, что нали-
чие в партии двух течений (за военную диктатуру и за Директорию)
разрушает ее единство. Более того, Крымское правительство высту-
пает «против провозглашения в настоящее время как Директории,
гак и диктатуры» (32). По мнению Петрункевича, вопрос о Дирек-
тории, не имеющей за собой «ни морального авторитета, ни физи-
ческой силы», уже снят с повестки дня. Вместе с тем действия Доб-
ровольческой армии «повторяют старые правления и традиции без
малейших изменений: отрицание гражданской жизни и подчинение
ее требованиям военной дисциплины, понимаемой по стародавне-
му порядку». Подчеркивая, что он по-прежнему является «горячим
сторонником Добровольческой армии», Петрункевич одновременно
заявлял, что он также является «решительным противником орга-
низации, не вызываемой необходимостью диктатуры». «...Не о дик-
татуре нам нужно думать, - писал он, - а об организации тех сил,
которые имеются в наличности, чтобы придать им наибольшую дее-
способность в направлении намеченной цели» (33). Он предлагал
преобразовать «Особое Совещание» в «закономерно действующее
министерство, подчиненное главнокомандующему, но не “главному
командованию”, которое все превращается в чисто военное управле-
ние. Состав министерств, известный населению, несет моральную
ответственность перед ним, тогда как теперь - состав совещания
никому не известен и никто не знает, ни что там делается, ни какие
влияния там преобладают» (34).
«Кадетский эксперимент» в Крыму не имел успеха, ибо кадет-
скому кабинету не удалось обеспечить себе реальной социальной
поддержки. Оценивая деятельность Крымского правительства,
Милюков писал: «Это правительство было единственным, пытав-
шимся провести в жизнь демократические традиции партии, уста-
новить связь с местным населением и т. д. Но на него косо смотрело
командование Добровольческой армии, и с первой же эвакуацией
из Севастополя этот опыт был прерван в очень грубой форме» (35).
В середине апреля 1919 г. Крымское правительство сложило свои
полномочия (36).
Взятый кадетами курс на поддержку военной диктатуры явствен-
но проявился в их отношении к Уфимскому совещанию. С осуждени-
680
Глава седьмая
ем совещания и одновременно в поддержку военной диктатуры вы-
сказались: Восточный отдел кадетской партии, созданный в начале
ноября 1918 г. в Омске под председательством члена ЦК В. Н. Пепе-
ляева; товарищами председателя были избраны - В. А. Жардецкий
и А. К. Клафтон. 15-18 ноября 1918 г. в Омске состоялась вторая
общероссийская кадетская конференция, в которой приняли уча-
стие 37 делегатов из Омска, Казани, Самары, Иркутска, Харбина,
Владивостока, Симбирска, Челябинска, Уфы и Кургана. По докла-
ду В. Н. Пепеляева конференция приняла развернутую резолюцию
с обоснованием необходимости установления военной диктатуры.
В принципе не отрицая возможности соглашений, коалиций и ком-
промиссов с умеренными социалистами, делегаты оговаривали их
определенными условиями; они не должны: а) иметь «самодовлею-
щего значения, б) затемнять основные цели соблазном кажущегося
единения и в) включать в свою сферу антигосударственные элементы,
которые должны быть изолированы» (37). По мнению делегатов кон-
ференции, «государственные силы», входящие в состав Уфимского
совещания, допустили ошибку, пойдя на компромисс с антигосудар-
ственными элементами, отстаивающими лозунг созыва Учредитель-
ного собрания образца 1917 г. «Партия, - говорилось в резолюции, -
не признает государственно-правового характера за съездом членов
Учредительного собрания и самый созыв Учредительного собрания
данного состава считает вредным и недопустимым». По мнению кон-
ференции, эту ошибку Уфимского совещания удалось исправить Си-
бирскому правительству, которое «переформировалось во Всерос-
сийский Совет министров» (38).
В принятой конференцией резолюции по докладу члена Восточ-
ного отдела ЦК В. А. Жардецкого по вопросу о блоке с общественно-
политическими и деловыми силами, стоящими на позиции «воскре-
шения и воссоздания России, ее национальной государственности
и ее великодержавия», подчеркивалась мысль, что членам партии
следует содействовать такому национальному объединению, которое
должно «преследовать цели поддержки государственной власти, де-
ловой общественности и культурной работы» (39). По докладу члена
Восточного отдела ЦК кадетской партии В. А. Кудрявцева о внешней
политике конференция приняла резолюцию, в которой говорилось о
верности союзникам и необходимости обращения к ним с заявлением
о том, что «до сконструирования в России общероссийского мини-
стерства иностранных дел представительство России возлагается на
послов, находящихся заграницей и имеющих полномочия от Времен-
ного правительства» (40).
По организационному вопросу конференция высказалась за уси-
ление консолидации местных партийных организаций, за создание
Под знаменами генеральской диктатуры
681
координирующего органа в лице Восточного отдела ЦК, который
должен осуществлять свою деятельность на всей освобожденной от
большевиков территории Востока России и Сибири. По решению
конференции создавалось специальное Информационное бюро из
5 человек, которое развернуло свою деятельность в декабре 1918 г.
Вместо ушедшего «во власть» В. Н. Пепеляева в декабре председате-
лем Восточного отдела ЦК был избран А. К. Клафтон.
Решения конференции о необходимости установления военной
диктатуры получили реализацию в ходе подготовки и осуществле-
ния военного переворота в Омске 18 ноября 1918 г. В результате
была отстранена от власти Уфимская директория и провозглаше-
на диктатура адмирала А. В. Колчака. В состав Совета верховного
правителя вошло 3 члена кадетской партии (министр внутренних
дел А. Н. Гаттенбергер, иностранных дел Ю. В. Ключников, управ-
ляющий делами профессор Г. Г. Тельберг; позднее его сменил кадет
Г. К. Гинс). Кадетские юристы были авторами Основных законов
колчаковского режима (т. н. конституция 18 ноября). Восточный
отдел ЦК партии кадетов превратился по существу в один из со-
вещательных органов при адмирале. Многие партийные деятели ра-
ботали в правительственном аппарате, занимая влиятельные посты.
В частности, В. Н. Пепеляев (лишь формально вышедший из пар-
тии) был назначен главой департамента полиции и государственной
охраны.
Восточный отдел ЦК партии народной свободы приветствовал
взятие генералом Р. Гайдой 24 декабря 1918 г. Перми, считая это пер-
вой крупной победой «русского оружия и русской армии как органи-
зованной вооруженной силы, которая мобилизована возрождающей-
ся русской государственностью» (41). 27 декабря Восточный отдел
ЦК направил в адрес правительства Колчака специальное представ-
ление, в котором подверг критике правила о выборах гласных го-
родских дум, считая нецелесообразным расширение избирательных
прав. По мнению Восточного отдела ЦК, муниципальное дело надо
предоставить в руки политически зрелых, опытных в общественных
делах и знающих бытовые особенности местной жизни слоев насе-
ления. В связи с этим Восточный отдел ЦК предложил «увеличить
возрастной ценз как для активного, так и для пассивного избиратель-
ного права до 25 лет, увеличить ценз оседлости, установить его в три
года, установить для избирателей имущественно-налоговый ценз и,
наконец, для пассивного избирательного права установить ценз эле-
ментарной грамотности» (42).
В марте 1919 г. Н. Н. Щепкин по поручению ЦК направил В. Н. Пе-
пеляеву письмо-инструкцию, в котором содержались подробные ре-
комендации относительно выработки Колчаком своей платформы,
682
Глава седьмая
которая должна была привлечь к нему и его правительству симпатии
общественно-политических сил, составляющих широкий фронт ан-
тибольшевистских сил. По сути, Н. Н. Щепкин предлагал включить
в эту платформу положения, выработанные московским отделением
ВНЦ (на переходный период - единоличная диктатура, форма прав-
ления устанавливается Национальным собранием, восстановление
прав частной собственности). Выступление с такой широкой демо-
кратической платформой, в которой должно быть со всей опреде-
ленностью заявлено, что «возврата к старому не будет», по мнению
Щепкина, позволило бы повысить престиж Колчака среди союзни-
ков, расширить его социальную базу в Сибири. Кроме того, Колчаку
«следует избегать окружать себя и назначать на видные посты лиц,
известных преданностью старому: это раздражает и пугает. Такие
ошибки сделаны на Юге» (43). Однако предупреждения и рекомен-
дации левого кадета Н. Н. Щепкина остались гласом вопиющего в пу-
стыне. Восточный отдел ЦК безоговорочно поддерживал политику
правительства адмирала Колчака.
20-21 мая 1919 г. в Омске состоялась Третья Восточная конферен-
ция партии народной свободы под председательством члена Восточ-
ного отдела ЦК А. К. Клафтона, в которой приняли участие 62 деле-
гата от кадетских комитетов Акмолинской, Енисейской, Казанской,
Оренбургской, Пермской, Приморской, Самарской, Симбирской
и Томской губерний. Характерно, что в своем вступительном слове
Клафтон, назвав кадетов «партией государственного переворота»
18 ноября 1918 г., откровенно заявил, что «мы приняли на себя всю
политическую ответственность» за утвержденную на предыдущей
партийной конференции четкую формулу - единоличная военная
диктатура (44). Основная наша задача, заявил Клафтон, «уничтоже-
ние военной силы большевизма», а поэтому «все остальное должно
быть подчинено этой главной военной цели». Суть позитивной зада-
чи состоит в том, чтобы «возродить в России новое правовое государ-
ство, покоящееся на началах национальной демократии». При этом
мы должны «твердо и с полной определенностью заявить, что ни в
области политической, ни в области социальной, ни в земельном во-
просе возврата к прошлому быть не может».
В своем докладе о деятельности партии народной свободы в Си-
бири Клафтон, следуя образному выражению П. И. Новгородцева,
предложил «совершить над программой тот “взлет”, который может
дать национальное объединение, объединить вокруг государственно
мыслящих элементов страны наибольшее количество живых сил».
Клафтон вынужден был признать, что многие члены партийной орга-
низации восприняли идею «национального взлета» в такой степени,
что «сочли ненужными отдельные партийные совещания и партий-
П<><) .таменами генеральской диктатуры	683
ную работу», решив «отождествить деятельность правительства с
деятельностью общественной». Характерно, что «некоторые ушли из
партии, чтобы не связывать себя партийными узами в своей государ-
t гненной работе» (В. Н. Пепеляев). На эффективности партийной
работы не могло не сказаться и отсутствие регулярных связей между
местными комитетами, возникшее непонимание между «местными»
и «беженцами» из других регионов России. Все это вместе взятое,
считал Клафтон, тормозило деятельность местных партийных ко-
митетов. Поэтому главной задачей Восточного отдела ЦК, в состав
которого вошло 22 члена, является преодоление этих негативных
гепденций, что позволит партии объединить все разрозненные поли-
тические и общественные силы вокруг правительств Сибири и Ура-
ла, а в конечном счете создать единый политический центр. Анализ
различных сторон деятельности Восточного отдела ЦК (принятие
резолюции с требованием привлечь виновных к ответственности
за бессудный расстрел 22 декабря лиц, добровольно вернувшихся в
тюрьму; подготовка «записки» против проекта земских и городских
выборов; обращение к В. А. Маклакову по поводу принятия Авксен-
тьева в число членов Русского комитета в Париже; позиция отдела
в вопросе о Государственном совете; вопрос о поездке на Принцевы
острова; об отношении к союзникам; об отношении к блоку и т. д.)
позволил Клафтону сделать вывод о том, что партия народной сво-
боды считает, что в переходный период, который переживает русская
государственность, можно действовать только «исключительными
мерами» (45).
Мнение о предпочтительности «исключительных мер» прони-
зывает большинство пунктов резолюции, принятой конференцией
по тактическому докладу. В ней речь шла о необходимости прове-
дения в «общественном сознании» «отграничительной черты», с од-
ной стороны, между «потребностями исключительного переходного
времени, диктующими суровые военные или полувоенные меры», а с
другой - «потребностями после восстановления и внутреннего уми-
ротворения России». Причем для «военных и полувоенных исклю-
чительных учреждений должны быть установлены законом точные
пределы ведомства и власти, равно как формы и обряды действия».
Одновременно должно быть «проведено согласование органов граж-
данской власти с органами власти военной», которое выражалось в
разграничении функций между ними, причем в «области распоря-
жений административного характера» признавался приоритет граж-
данской власти. Будущий образ правления должен быть «установлен
согласно с волей Всероссийского собрания с учредительными функ-
циями». В данный же момент кадеты настаивали на «временных
исключительных мероприятиях государственной власти». Верхов-
684
Глава седьмая
ный правитель единолично назначает и увольняет министров. При
правителе создается Особый совет из назначенных им лиц. В мест-
ностях, освобожденных от большевиков, администрации предостав-
ляется право роспуска городских дум и земских собраний, а земские
и городские управы назначаются правительством из общественных
деятелей.
В резолюции говорилось о необходимости разработки мер пере-
ходного характера, направленных, во-первых, на улучшение поло-
жения служащих и рабочих в «государственных предприятиях»;
во-вторых, на развитие производительных сил в области сельского
хозяйства и промышленности; в-третьих, на восстановление свобод-
ной торговли; в-четвертых, на снабжение населения пострадавших
местностей предметами продовольствия и первой необходимости;
в-пятых, на обеспечение городских и земских управ финансовыми
средствами. Специальный раздел резолюции был посвящен решению
аграрного вопроса. Подчеркивалось, что после революции «к старому
земельному строю возврата быть не может», что земельный вопрос
будет разрешен «лишь Национальным собранием». Земельная по-
литика в переходный период должна быть направлена на развитие и
содействие «мелкому землевладению на основе частной собственно-
сти». Отмечая, что земельная политика правительства Колчака (за-
кон о посевах, законопроект о переходе захваченных земель во вре-
менное заведование государства) идет в русле политики кадетской
партии, конференция посчитала, что и «землеустроительные работы
должны производиться не органами самоуправления, а правитель-
ственными учреждениями» (46).
На основании доклада Н. В. Устрялова, сделанном на закрытом
заседании, конференция приняла резолюцию по международному
положению. В ней подчеркивалось, что «лишь в тесном единении с
коалицией союзных и дружественных держав, возглавляемых пере-
довыми западными демократиями, возможно доведение до конца
дела возрождения Великой и Единой России». Далее заявлялось,
что правительство адмирала Колчака является «перед лицом рус-
ского народа и всего мира правомочным и авторитетным правитель-
ством России» (47). В адрес Колчака была послана приветственная
телеграмма.
Как видим, омская партийная конференция полностью одобри-
ла программу «временных исключительных мероприятий государ-
ственной власти», подтвердила свою готовность «быть связывающим
российские национальные силы центром в отношении элементов как
налево, так и направо от партии народной свободы стоящих» (48).
Сибирским кадетам удавалось поддерживать контакты со своими
однопартийцами в Москве, Екатеринодаре, Гельсингфорсе, Лондоне,
Iloil .таменами генеральской диктатуры
685
Пзриже. По их просьбе правление ВНЦ командировало из Екатери-
подара весной 1919 г. в Сибирь для помощи в «государственной рабо-
|го двух видных кадетов - А. А. Червен-Водали (позднее был вклю-
чен в состав Совета министров) и Н. К. Волкова.
Сибирские кадеты не оставили адмирала Колчака и тогда, когда
» i <> положение стало катастрофическим вследствие развала фронта
и тыла. В. Н. Пепеляев занял пост премьер-министра, обеспечив себе
почти неограниченную власть. Он попытался стабилизировать по-
ложение путем мер по демократизации власти: ликвидация военного
режима и переход к гражданскому управлению, сближение с левой
оппозицией. Правда, другая часть кадетов, наоборот, качнулась на-
право, вступив в переговоры с атаманом Семеновым, предполагая
добиться его помощи за счет передачи ему власти на территории к
востоку от Байкала. Однако ситуацию сибирским кадетам спасти не
удалось. Правительство адмирала Колчака пало: в ночь на 7 февраля
1920 г. вместе с верховным правителем был расстрелян и В. Н. Пепе-
ляев, а позднее - А. А. Червен-Водали и А. К. Клафтон.
Кадеты служили опорой военному режиму и на Северо-Западе
России. Они сосредоточили в своих руках ключевые посты в органи-
зованном под председательством генерала Н. Н. Юденича Политиче-
ском центре (в него входили члены ЦК А. В. Карташев, И. В. Гессен,
.1 также П. Б. Струве, который вскоре выехал в Лондон, и Е. И. Кед-
рин). В мае 1919 г. Центр был переформирован в Политическое со-
вещание, которому предназначалось выполнение функций «зача-
точного временного правительства для Северо-Западной области».
Карташев занимал пост заместителя председателя Совещания, ку-
рируя область иностранных дел. Кадеты поддерживали постоянную
с вязь с однопартийцами в Петрограде, Москве, Екатеринодаре, в
Лондоне и Париже, участвовали в переговорах с финским правитель-
ством (М. С. Аджемов и Б. Э. Нольде).
Однако более активную роль кадеты играли на Юге России, где
их политика была нацелена на всемерную поддержку деникинско-
го режима. В состав образованного при главнокомандующем во-
оруженными силами Юга России генерале А. И. Деникине Особого
Совещания вошли кадеты: члены ЦК Н. И. Астров, В. А. Степанов,
К. Н. Соколов, а также М. М. Федоров. Кадетам, как показано во вто-
ром разделе данной главы, принадлежала разработка основных зако-
нодательных актов по управлению подвластной Деникину террито-
рии, в основу которых лег принцип единоличной военной диктатуры.
Кадеты принимали деятельное участие в работе Освага (Осведоми-
тельного агентства) - главного пропагандистского органа режима.
Сначала Осваг возглавил Н. Е. Парамонов, затем его сменил более
правый кадет Н. К. Соколов. В Осваге активно действовали кн. Па-
686
Глава седьмая
вел Д. Долгоруков, Э. Д. Гримм, Л. А. Велихов, А. В. Тыркова. Кадеты
выступали с лекциями, докладами, писали пропагандистские брошю-
ры, воззвания, работали редакторами и журналистами многочислен-
ных газет и журналов; в Екатеринодаре кадеты организовали курсы
по подготовке агитаторов для работы в Добровольческой армии и
среди крестьянства.
В Особом совещании кадеты составляли оппозицию его реакци-
онной части из числа генералитета и политических деятелей право-
монархического толка. Однако эта оппозиция была непоследова-
тельной, уступающей давлению правого большинства. Стремление
оказать максимальную поддержку Добровольческой армии побужда-
ло кадетов ограничивать свою критику областью сугубо администра-
тивных мер.
Вынужденное сотрудничество с правыми способствовало уси-
лению в партии соответствующих тенденций. Как было показано
выше, мартовское Совещание членов ЦК в Ялте констатировало, что
«единственными реальными силами», способными возродить стра-
ну, являются белые армии, «представляющие в совокупности своей
идею государственного единства России». На заседаниях членов ЦК
в Екатеринодаре в конце марта - мае 1919 г. неоднократно обсужда-
лись вопросы, связанные с переводом ЦК из Крыма на Юг в связи с
эвакуацией, а также об изменении тактики партии, которая, по сло-
вам П. И. Новгородцева, должна ориентироваться на «победы» До-
бровольческой армии, а не на соблюдение своего «демократического
лица». Так, на заседании ЦК 5 мая 1919 г. развернулась полемика меж-
ду сторонниками установления жесткой диктатуры и приверженца-
ми демократических методов. Новгородцев со всей определенностью
заявил, что в данных условиях «нужна диктатура как созидающая
власть», а пока такая власть создается, «нельзя добиваться свободы
и гарантий таковой». Поэтому, считал он, «нашими естественными
союзниками являются правые, и не время теперь вести с ними борь-
бу, ибо большевики еще не побеждены» (49); «не время делиться на
партии», а отсюда следует, что кадеты должны стать «объединяющим
центром». Новгородцев делал вывод: «нет кадетизма и демократизма,
а есть национальная задача объединения» (50). В этой логике роль
кадетов сводилась к тому, чтобы «смягчить диктатуру». Новгородцев
считал, что не следует опасаться раскола кадетской партии, ибо будет
даже полезно для ее будущего, если из нее уйдут «чистые народники.
Мы в периоде строительства нового кадетизма» (51).
Крайне правая позиция Новгородцева не устраивала многих чле-
нов ЦК. С точки зрения М. Л. Мандельштама, «не всякий диктатор
хорош», нам нужен «демократический, революционный диктатор».
«То, что создается здесь, - считал он, - вызовет новые потрясения в
Под знаменами генеральской диктатуры	687
государстве» (52). Не поддержал новгородцевскую идею о «новом ка-
детизме» и Н. И. Астров. «Строя государство, - подчеркнул он, - мы
должны стоять на прежних принципах, и неокадетизм нам не нужен.
Наше провиденциальное назначение - протягивать руки направо и
налево, наше положение центральное, но нас возвращают насильно к
роли оппозиции, и это со стороны правых лишено государственного
смысла». В процессе работы в Особом совещании кадетам, которые
представляли меньшинство, на каждом шагу приходилось сталки-
ваться с правыми, которые защищали свои классовые и имуществен-
ные интересы, выдвигая их на первый план. «При таких услови-
ях, - считал Астров, - нужно либо уйти из Особого совещания, либо
реформировать его»; что же касается «правых», то для них кадеты -
враги, поэтому примирения на формуле «конституционного диктато-
ра» между правыми и кадетами быть не может. Преобразовать Осо-
бое совещание в правительство можно только по деловому принципу.
В основном позицию Астрова разделял и кн. Павел Д. Долгоруков,
заявивший о том, что реформа Особого совещания «нужна на прин-
ципе делового министерства» (53).
12, 19, 27 мая, 6 июня 1919 г. дискуссия получила продолжение в
связи с внесением Новгородцевым резолюции по его докладу о так-
тике кадетской партии, в которой в угоду соглашения направо пред-
лагалось «обобщить» (т. е. урезать) партийную программу. Высту-
пивший на заседании ЦК 12 мая Мандельштам заявил, что партия
и так много сделала уступок - «диктатуру, четыреххвостку». «При
теперешнем курсе Особого совещания, - заметил он, - мы до Москвы
не дойдем» (54). В своем выступлении 6 июня Астров заявил, что
резолюция отдает аппарат власти «исключительно в руки правых».
В ответ на это Новгородцев парировал: «если вы хотите военную дик-
татуру, то нужно принять и последствия ее, а это значит: офицерство,
генеральство и т. п. Это не сочетается с нашими демократическими
идеалами. Кадетизм может дать осуществление управления в соче-
тании с правыми». В конечном счете Новгородцеву все же удалось
с небольшими редакционными изменениями протащить свою резо-
люцию, в которой отмечалось, что Совещание членов ЦК в Екатери-
нодаре пришло к заключению, что проводимая Деникиным полити-
ка «вполне соответствует постановлениям партийной конференции
о существе национальной диктатуры и что учреждения, которые
могут быть созданы на основании этих положений (имеется в виду
программа Деникина. - В. Ш.), должны встретить со стороны пар-
тии Народной Свободы всемерную поддержку и полное содействие.
Общество должно оказать всю возможную для него помощь власти
своей деятельностью в высшем учреждении по законодательству и
управлению, а равным образом содействовать признанию тех начал,
688
Глава седьмая
на которых предлагается введение временных государственных об-
разований в общегосударственный строй» (55).
Мысль о поддержке армии и военной диктатуры была конкрети-
зирована в решениях Екатеринодарской конференции, состоявшейся
29-30 июня 1919 г. при участии 50 делегатов. В принятой тактической
резолюции подчеркивалось, что члены партии должны руководство-
ваться в своей практической деятельности декларациями адмирала
Колчака и генерала Деникина, в которых сформулированы основные
принципы общенациональной платформы. Исходя из этого, кадет-
ским комитетам рекомендовалось вести не узкопартийную, а обще-
государственную и общенациональную политику, направленную на
«примирение» различных общественно-политических сил, при «пол-
ном сохранении принципиальных основ национальной демократи-
ческой программы» (56). Вместе с тем было указано, что «критика
и оппозиция» в данный период строительства государства должны
носить исключительно конструктивный характер, направленный на
укрепление «основ власти», которая мыслилась как единоличная
диктатура. Причем диктатор, отмечалось в резолюции, должен быть
«не только диктатором-освободителем, но и диктатором-устроите-
лем: его задача заключается не только в том, чтобы освободить от
большевизма, а также и в том, чтобы утвердить порядок, пресекаю-
щий возврат большевизма слева и проявление большевизма справа,
установив в тесном сотрудничестве с общественными силами и при
их дружественной поддержке те основные предпосылки всякого го-
сударственного порядка, вне которых не может быть осуществлено
правильное и сознательное волеизъявление народа... Революцию
надо преодолеть, взяв у нее ее достижимые цели и сломив ее утопизм,
демагогию, бунтарство и анархию непреклонной силой власти» (57).
Членам партии следует «всеми силами прийти на помощь власти»,
«выдвинуть из своей среды людей для занятия всякого рода долж-
ностей в правительственных и общественных органах». При этом они
«не должны покидать рядов партии или прерывать свою связь с ней.
Напротив, они должны остаться с партией в постоянном взаимодей-
ствии» (58). Конференция предложила всем краевым, областным,
губернским и уездным комитетам восстановить «партийные комите-
ты и агентуры их района и принять меры к оживлению партийной
деятельности и к созданию партийных групп там, где их нет». Кроме
того, в целях выполнения своей консолидирующей миссии кадеты
призывались «к согласованному действию с правыми и левыми ор-
ганизациями» (59). При этом, однако, членам партии настоятельно
рекомендовалось ни в коем случае не уклоняться «в сторону феде-
ралистских и сепаратистских течений», отстаивать «положение о
невозможности возврата к старому централизму», помня о «необхо-
Hot) знаменами генеральской диктатуры
689
/I и мости децентрализации и областной автономии, в соответствии с
местными историческими условиями» (60).
Анализ последующих решений ЦК показывает, что среди его чле-
нов не было единства по целому ряду принципиальных программ-
ных и тактических вопросов. Так, 6 июля 1919 г. на заседании ЦК в
Екатеринодаре кн. Павел Д. Долгоруков поставил «на размышление
'I./ICHOB ЦК» вопрос о предоставлении свободы мнений «о монархии
н республике при будущих государственных выборах», о возможно-
сти раскола партии «на две или несколько фракций» (61). Характер-
но, что летом 1919 г. по мере наступления Добровольческой армии
на Москву на заседаниях ЦК чаще стали рассматриваться вопросы
< । сотрудничестве некоторых членов местных комитетов с большеви-
ками (например, о председателе харьковского комитета профессоре
М. Н. Соколове и основателе газеты «Южный край» Богуславском),
о лицах, ведущих «кампанию против к.-д.» (члены харьковского ко-
митета бар. Будберг, Юзефович), а также о члене ЦК кн. В. А. Обо-
ленском, ведущем «соглашательскую политику с социалистами».
При этом, что уже никак не было типичным для кадетов, информа-
цию они получали от деникинского ведомства внутренних дел (62).
После переезда ЦК из Екатеринодара в Ростов-на-Дону ЦК на
своих заседаниях большое внимание уделил подготовке Харьковской
партийной конференции, созыв которой не раз переносился. Про-
грамма конференции была утверждена на заседании ЦК в Ростове-
па-Дону 22 сентября 1919 г., на последующих заседаниях, состояв-
шихся в конце сентября - начале октября, были намечены основные
докладчики и заслушаны тезисы их докладов.
3-6 ноября 1919 г. в Харькове состоялось совещание партии на-
родной свободы, в работе которого приняли участие, помимо членов
I (К и членов Государственной думы, представители Ростовского, Ки-
евского, Полтавского, Харьковского, Воронежского, Черниговского,
Екатеринодарского, Одесского, Владикавказского и других комите-
тов кадетской партии. Открывший совещание кн. Павел Д. Долгору-
ков заявил, что в связи с малочисленностью совещания оно не может
быть признано ни съездом, ни конференцией партии и поэтому его по-
становления «не имеют силы обязательств для членов партии» (63).
Тем не менее решения Совещания «могут иметь моральную силу и
значение, к ним могут присоединиться партийные комитеты в других
местах» (64). Его же доклад по тактическому вопросу и предложен-
ная резолюция «являются развитием той резолюции, которая была
принята последним Екатеринодарским совещанием». Долгоруков
призвал партию сплотиться на «национально-государственной плат-
форме», а разные «оттенки в воззрениях членов партии надо оставить
на второй план», ибо, находясь, как он выразился, «на большой мо-
690
Глава седьмая
сковской дороге», нам надо позаботиться о том, чтобы «войти в Мо-
скву сплоченной организованной партией, а не распыленной» (65).
Однако призыв кн. Долгорукова не возымел действия. И доклад
и предложенная по нему резолюция подверглись критическому раз-
бору. Первым взявший слово П. Я. Рысс заявил, что русской «наци-
ональной диктатуре» следовало бы сделать то же, что сделала «наци-
ональная диктатура» во Франции, а именно - закрепить завоевания
революции. Однако в резолюции говорится о том, что «до водворе-
ния порядка не может быть осуществления каких-либо реформ». Не
есть ли это повторение столыпинской формулы - «сначала успо-
коение, потом реформы». «В деревне, - по мнению Рысса, - может
быть водворен порядок лишь после проведения земельной реформы.
Крестьян нельзя заставлять ждать этой реформы, и генерал Деникин
это отлично понимает». С точки зрения Рысса, общее содержание и
тон резолюции свидетельствуют о том, что партия народной свободы,
вместо того чтобы «занимать положение центра», организует «еди-
ный правый фронт» и этим дает сигнал «к образованию единого ле-
вого фронта». Не устроила Рысса и позиция по еврейскому вопросу,
которая, по его словам, ведет к потере былого идеологического един-
ства. В итоге Рысс предложил заменить предложенную резолюцию
другой, более соответствующей текущему моменту.
Делегат от Харькова Н. А. Иванов, соглашаясь с тем, что «постро-
ения власти на демократических началах сейчас быть не может», тем
не менее настаивал на том, что «власть должна руководиться демо-
кратическими принципами», а сам термин «диктатура» следует «упо-
треблять с соответствующими комментариями или не употреблять
совсем» (66). За осторожное употребление термина «национальная
диктатура» высказался и черниговский делегат М. К. Имшенецкий,
заявивший, что «диктатура» - это «неизбежное проявление реакции
против революции», но мы не должны «с ней сливаться» (67).
Иного взгляда придерживался делегат из Харькова профессор
Л. Я. Таубер. Он считал, что в данный исторический момент нель-
зя требовать «завершения народоправства», необходимо «всемерно
поддерживать диктатуру и стараться направить ее в русло, которое
отвечает политическим интересам партии» (68). Другой харьковский
делегат А. В. Маклецов также не согласился с Рыссом, полагая, что
правых нельзя клеймить «большевиками справа», наоборот, их сле-
дует привлекать к сотрудничеству. Киевский делегат Чолганский,
перечислив негативные моменты деятельности Добровольческой
армии (назначение на административные посты старых чиновников,
использование старых методов при водворении порядка и законно-
сти, откладывание аграрной реформы), тем не менее высказался за
Под знаменами генеральской диктатуры	691
поддержку долгоруковской резолюции. Член Ростовского комитета
В. И. Снегирев выступил с призывом не только к поддержке Добро-
вольческой армии, но и к «органическому слиянию с ней». Другой
делегат из Ростова В. М. Знаменский также обратил внимание на не-
правомерные действия властей (реставрационные мероприятия воз-
вратившихся в деревню помещиков, экзекуции в деревне, включая
порку крестьян), но и он считал, что в «эпоху междоусобной войны»
либерализм «приходится отодвинуть» и признать необходимость
«национальной диктатуры». Делегат, представлявший Петроград
и Ростов-на-Дону, Б. Е. Малютин заявил: «Иного пути к спасению
государства, кроме диктатуры, нет. И поэтому мы делаем выбор и
отрешаемся от программы» (69). Особое неприятие вызвало у этого
делегата обращение Рысса к еврейскому вопросу. «Добровольческая
армия, - заявил Малютин, - идет с любовью к России, с ненавистью
к евреям. Вырвете у нее ненависть к евреям, и вы рискуете вырвать
любовь к России» (70).
После выступлений делегатов с мест в бой пошли «старики»,
члены кадетского ЦК. Н. В Тесленко заявил, что «диктатура наци-
ональная выдвигается против интернационализма и против дикта-
туры класса, а в международных отношениях она знаменует собою
суверенитет русского государства и его единство». По его мнению,
проводить в данный момент аграрную реформу невозможно, поэтому
«сейчас нужна не земельная реформа, а именно земельная политика».
Член ЦК Л. А. Велихов, возражая Рыссу, заявил, что евреи, чтобы
изменить отношение к себе, должны «отмежеваться от евреев-боль-
шевиков», осудить «своих соплеменников, разрушителей России».
Что же касается аграрного вопроса, то, по его мнению, следовало
бы сохранить крупное землевладение и отчуждать только те земли,
которые сдавались владельцами в аренду. Член ЦК А. В. Тыркова
в своем выступлении прямо заявила, что в данный момент армию
надо поставить на «первое место», а «демократическую программу на
второе» По ее словам, «надо создавать господствующий класс, а не
диктатуру большинства. Надо создавать аристократию духа... Надо
уметь смотреть прямо в глаза дикому зверю, который называется на-
родной массой. Реакция неизбежна, но чем больше мы будем стоять
на старой позиции, тем хуже, тем реакция будет сильнее... Аграрный
закон нужен, но он не может создать умиротворения. Для успокое-
ния нужны пулеметы... Надо признать национальную диктатуру как
сущность и основу» (71). Выступление Тырковой было самым жест-
ким на Харьковском совещании, не исключено, что оно обеспечило
значительный перевес голосов в пользу принятия долгоруковской
резолюции как по тактическому, так и по другим рассматриваемым
на совещании вопросам.
692
Глава седьмая
Совещание высказалось за безоговорочную поддержку «дикта-
торской власти», предоставив ей особые полномочия по осущест-
влению «исторической задачи объединения России, восстановления
разрушенного аппарата власти» и «водворения социального мира».
Подчеркивалось, что любые планы «переустройства органов выс-
шей власти» не должны колебать «основ национальной диктатуры».
По решению Совещания деятельность членов партии в государствен-
ных учреждениях освобождалась от «надзора и указаний партийных
комитетов». Вместе с тем подчеркивалась мысль о необходимости
стремиться «к улучшению состава администраторов», к более тща-
тельному надзору за деятельностью администрации путем «постоян-
ных личных поездок и ревизии высших представителей управления и
строгого преследования всяких злоупотреблений». Совещание боль-
шинством голосов (14 против 9) заменило термин «Учредительное со-
брание» термином «Всероссийское представительное собрание» (72).
В отличие от резолюции Екатеринодарской конференции, в ре-
золюции Харьковского совещания было снято упоминание о «боль-
шевизме справа и слева». Вместе с тем в резолюции указывалось,
что Совещание «отвергает всякие посягательства как справа, так
и слева на государственную и национально-демократическую про-
грамму объединения и возрождения России как основанные на
классовой исключительности и розни, на партийном доктринер-
стве и на непонимании задач государственной власти и условий ее
осуществления» (73).
Конференция подтвердила неприемлемость федерализма при ре-
шении национального вопроса. Проект положений по аграрному во-
просу, обсуждавшийся на Совещании, хотя и провозглашал основной
целью земельной реформы создание «крепких трудовых хозяйств», в
то же время оговаривал нецелесообразность «полного упразднения
частного землевладения», подчеркивал, что реформа должна ориен-
тироваться на начала деникинской земельной политики и решитель-
но отмежевываться от «социалистических и коммунистических начал
всякого рода». По проекту переход земли от «частных владельцев» к
трудовым хозяйствам должен был совершаться посредством «добро-
вольных сделок» с помощью государственного кредита, и только если
полюбовное соглашение не могло быть достигнуто, тогда предусма-
тривался вариант принудительного отчуждения.
Совещание приняло развернутые тезисы по организационному
вопросу, суть которых сводилась к следующим положениям: 1) необ-
ходимо восстановление всех губернских и уездных комитетов и аген-
тур; 2) все губернские комитеты должны быть приписаны к одному
из областных комитетов (Тифлисский, Ростовский, Харьковский,
Киевский, Одесский); 3) областные комитеты должны установить
Под знаменами генеральской диктатуры	693
связи с нижестоящими комитетами, оказывать поддержку партийной
печати; 4) местные комитеты должны оказывать всемерную поддерж-
ку Добровольческой армии, а их члены могут занимать должности в
различных административных и гражданских структурах (74).
Резолюции Екатеринодарской конференции и Харьковского со-
вещания вызвали критику со стороны ряда видных членов ЦК, нахо-
дившихся в это время уже за границей (в частности, М. М. Винавера
и почетного председателя партии И. И. Петрункевича), которые уви-
дели в принятых решениях измену демократическому духу партии.
Попытка председателя Харьковского совещания кн. Павла Д. Долго-
рукова дать свои «оправдательные» разъяснения в письме к Петрун-
кевичу и Винаверу от 19 апреля 1920 г. по целому ряду пунктов резо-
люций обеих партийных конференций (характеристика Временного
правительства, постановления Ялтинского совещания членов ЦК, о
термине «диктатор», о федерации и др.) впечатления на адресатов не
произвела (75). Однако на этом этапе зреющие противоречия в кадет-
ских рядах еще не прорывались наружу, замыкаясь в рамках внутри-
партийных обсуждений.
Пока деникинская армия успешно наступала, приближаясь к Мо-
скве, и взятие столицы, казалось, было не за горами, партийные коми-
теты практически отказывались от самостоятельной политической
роли, подчинив свою деятельность служению военной диктатуре.
Однако к концу 1919 г. военные неудачи приобрели лавинообразный
и необратимый характер, деникинский режим стал стремительно раз-
валиваться, и ряд видных «южных» кадетов посчитал своим долгом
переменить тактику, заявив о своей оппозиционности, и попытался
переломить ход событий путем некоторой либерализации системы
управления и проведения «социальных реформ на демократических
основаниях».
Изложенная Н. И. Астровым в «Тезисах по вопросу о политиче-
ском курсе» и в «Записках» ВНЦ программа, поддержанная также
правлением ВНЦ и левой частью Особого совещания, в т. ч. кадетами
В. А. Степановым и М. М. Федоровым, рекомендовала Деникину рас-
пустить «дискредитированное в глазах армии и населения» Особое
совещание, заменив его Советом при главнокомандующем, имеющим
право высшего законодательного органа; создать при администра-
тивных органах советы из представителей местного самоуправления,
промышленности, кооперативов, влиятельных общественных орга-
низаций; принять «суровые меры» против взяточничества и спекуля-
ции представителей власти, против произвола, грабежа и погромов.
Программа Астрова призывала режим отказаться в своей внутренней
политике от «реставрации старого порядка», от «защиты старых со-
словных и классовых привилегий», опереться на сформировавшиеся
694
Глава седьмая
в городе и деревне буржуазные слои, привлечь на свою сторону на-
селение путем «решительных мер в области социальных реформ на
демократических основаниях», прежде всего аграрной реформы.
В обстановке краха Деникин последовал многим советам кадетов,
а в ряде случаев даже пошел дальше. 30 декабря 1919 г. он упразд-
нил Особое совещание, а в начале февраля 1920 г., отказавшись от
диктатуры, назначил ответственное перед Законодательной пала-
той Южно-русское правительство, в состав которого вошли и каде-
ты В. Ф. Зеелер, В. А. Харламов. Однако подходящий момент был
упущен. А. В. Тыркова с горечью констатировала в своем дневнике:
«Все порвалось, перемешалось, спуталось. Те, кому верили, оказа-
лись слабы. То, что мы считали ядром нарождающегося русского го-
сударства, оказалось если не мыльным пузырем, то каким-то комком
глины, который распался от первого толчка. Едва ли не хуже всего,
что катастрофа еще больше обнажила общее одичание, обнагление,
распущенность. Вся ткань гнилая, и как будет вылезать из этой тины
народ, неизвестно» (76).
После падения в марте 1920 г. Новороссийска, ужасов панической
эвакуации Деникин приказом от 4 апреля сдал командование гене-
ралу П. Н. Врангелю. Новый главнокомандующий предпочитал осу-
ществлять свою политику «правыми руками», поэтому в его окруже-
нии не нашлось места для кадетских деятелей, их сменили, по словам
Новгородцева, «бюрократы старой закалки». Находящиеся в Париже
лидеры партии были специально извещены, что занятие ими офи-
циальных постов в администрации Врангеля «нежелательно». Тем
не менее некоторые кадеты оставались в Крыму, они вели большую
агитационно-пропагандистскую работу, стремясь обеспечить новому
военному режиму широкую общественную поддержку. В Севастопо-
ле и Симферополе предпринимались попытки учредить «временный
орган» для восстановления деятельности партии. Этот орган должен
был носить характер широкого беспартийного объединения. С этой
целью в Севастополе было образовано специальное Бюро, в которое
вошли кн. Павел Д. Долгоруков и Ф. И. Иваницкий. 9 мая 1920 г.
в Севастополе состоялось совещание членов ЦК, членов Государ-
ственной думы и отдельных иногородних представителей Москвы,
Петрограда, Харькова, Тифлиса, Екатеринодара, Симферополя,
Ялты и Севастополя, которое постановило считать главной задачей
партии «укрепление государственной и национальной власти», веде-
ние «интенсивной творческой созидательной работы, а не критики»,
создание надпартийной организации, поддерживающей Врангеля.
Под председательством кн. Павла Д. Долгорукова было создано Объ-
единение общественных и государственных деятелей, имевшее анало-
гичную с ВНЦ политическую платформу и ставившее основной зада-
Под знаменами генеральской диктатуры
695
чей поддержку армии генерала Врангеля. Летом 1920 г. Объединение
устраивало публичные собрания, на которых выступали Врангель и
члены его правительственного кабинета. Кн. В. А. Оболенский был
назначен членом предварительной комиссии по выработке основных
положений аграрной реформы. Ф. И. Родичев и П. П. Гронский по-
лучили от Врангеля предложение быть его представителями в Поль-
ше и Литве соответственно. В сентябре на неделю в Крым приезжал
из Парижа В. А. Маклаков, который проинформировал Врангеля о
позиции французского правительства. Однако это были последние
«всплески» партийной активности кадетов в России. В ноябре 1920 г.
врангелевская армия потерпела поражение и вынуждена была эваку-
ироваться в Константинополь. Вместе с ней на чужбину отправились
и представители партии народной свободы.
Участие кадетов в Гражданской войне обернулось для партии тя-
желыми потерями. Фактически ей пришлось играть роль «либераль-
ного прикрытия» различных военных режимов, что не могло не ска-
заться на ее репутации. Входя в состав краевых правительств, кадеты
вынуждены были поддерживать «правую политику», не соответству-
ющую традиционным программным и тактическим партийным уста-
новкам, искажавшую ее собственный имидж. Не имея, как правило,
реальных возможностей вносить сколько-нибудь существенные кор-
рективы в политические шаги военных режимов, тем не менее кадеты
в полной мере несли груз ответственности за все ошибки и просчеты
последних.
Общее поправение партии в этот период подорвало ее организа-
ционное и идейное единство, что представляло особую опасность в
условиях, когда ЦК прекратил существовать как единый руководя-
щий орган. С тяжелым багажом внутренних проблем открывала ка-
детская партия последнюю, эмигрантскую страницу своей истории.
В России отдельные партийные комитеты некоторое время еще дей-
ствовали подпольно в ряде городов Сибири и легально в ДВР (в част-
ности, во Владивостоке работал городской кадетский комитет во гла-
ве с Л. А. Кролем). В европейской части России деятельность партии
прекратилась, оставшиеся члены ЦК отошли от политики, замкнув-
шись в профессиональной работе.
Примечания
1.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1915-1920 гг. Т. 3. М„ 1998. С. 463, 467.
2.	Там же. С. 463-464.
3.	Там же. С. 464.
4.	Там же. С. 465.
696
Глава седьмая
5.	Там же.
6.	Там же. С. 468.
7.	Политические партии России: история и современность. М., 2000. С. 308.
8.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1918—
1920. М„ 2000. Т. 3. Кн. 2. С. 49.
9.	Там же. С. 42-43.
10.	Там же. С. 43, 52.
11.	Там же. С. 49.
12.	Дневник П. И. Милюкова. 1918-1921. М., 2004. С. 172.
13.	Там же. С. 172-173.
14.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1918—
1920. Т. 3. Кн. 2. С. 186.
15.	Там же.
16.	Там же. С. 187-188.
17.	Там же. С. 188.
18.	Там же. С. 188-189.
19.	Там же. С. 189.
20.	Там же. С. 190.
21.	Там же.
22.	Там же.
23.	Там же. С. 192.
24.	Там же. С. 192-193.
25.	Там же. С. 193-194.
26.	Там же. С. 65.
27.	Там же. С. 65-66.
28.	Там же.
29.	Там же.
30.	Там же. С. 64-65.
31.	Там же. С. 217.
32.	Там же. С. 195.
33.	Там же. С. 196.
34.	Там же. С. 197.
35.	Милюков П. Н. При свете двух революций // Исторический архив. 1993.
№2. С. 133.
36.	Винавер М. Наше правительство (Крымские воспоминания. 1918—
1919 гг.). Париж. 1928.
37.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1918—
1920. Т. 3. Кн. 2. С. 58.
38.	Там же. С. 58-59.
39.	Там же. С. 62.
Под знаменами генеральской диктатуры
697
40.	Там же. С. 61.
41.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. 1915-1920. Т. 3. С. 472.
42.	Там же. С. 473.
43.	Там же. С. 479.
44.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1918—
1920. Т. 3. Кн. 2. С. 68.
45.	Там же. С. 87.
46.	Там же. С. 87-90.
47.	Там же. С. 124.
48.	Там же. С. 89.
49.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 483.
50.	Там же.
51.	Там же.
52.	Там же.
53.	Там же. С. 485.
54.	Там же. С. 488.
55.	Там же. С. 502.
56.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1918—
1920. Т. 3. Кн. 2. С. 128.
57.	Там же. С. 129.
58.	Там же. С. 130.
59.	Там же. С. 129.
60.	Там же. С. 130.
61.	Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической
партии. Т. 3. С. 506.
62.	Там же. С. 506-507.
63.	Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1918—
1920. Т. 3. Кн. 2. С. 132.
64.	Там же.
65.	Там же. С. 133.
66.	Там же. С. 134.
67.	Там же.
68.	Там же. С. 135.
69.	Там же. С. 138.
70.	Там же.
71.	Там же. С. 140-141.
72.	Там же. С. 150.
73.	Там же. С. 144-145.
74.	Там же. С. 149-150.
698
Глава седьмая
75.	Там же. С. 197-203.
76.	Наследие Ариадны Владимировны Тырковой. Дневники. Письма. М.,
2012. С. 233-234.
Глава восьмая
ЭМИГРАНТСКОЕ РАСПУТЬЕ
1. Организационная структура заграничных групп
конституционно-демократической партии
Поражение антибольшевистских сил на фронтах Гражданской
войны привело к передислокации и коренной перегруппировке той
части консервативных, либеральных и леворадикальных политиче-
ских сил, которая вынуждена была покинуть Россию и начать новый
виток своей истории, но уже за ее рубежами. В эмиграции оказались
те, кто осознавал опасность дальнейшего пребывания в Советской
России, кто не хотел смириться с новым режимом и сохранял надеж-
ду на победу над большевиками, а также на свое будущее возвраще-
ние на родину.
В распоряжении исследователей нет агрегированных данных о
количестве членов общероссийских политических партий, погибших
в годы Гражданской войны и оставшихся в большевистской Рос-
сии (1). Сохранившиеся источники не позволяют установить реаль-
ную численность членов ни одной из российских политических пар-
тий, оказавшихся в эмиграции, включая и партию народной свободы.
Некоторые далеко не полные сведения о наличии кадетских
групп, возникших и действовавших в странах рассеяния, а также об
их численности и составе содержатся в многотомной документальной
публикации «Протоколы заграничных групп конституционно-демо-
кратической партии», эмигрантской прессе и мемуарной литературе.
Однако они все же не позволяют воссоздать динамичную картину
бытования эмигрантских кадетских групп. Наиболее плодотворная
на данный момент попытка исследовать организационную структу-
ру, выявить численность и состав отдельных заграничных кадетских
групп сделана Н. И. Канищевой (2). Учитывая результаты проделан-
ной ею работы, которая, как мне кажется, наиболее адекватно отра-
жает картину состояния кадетских заграничных групп, сосредоточу
внимание на некоторых общих вопросах, позволяющих понять ор-
ганизационное состояние и условия функционирования кадетской
партии в условиях эмиграции.
700
Глава восьмая
Разрушение организационной структуры кадетской партии (на
что было обращено внимание в предыдущей главе) началось после
большевистского переворота и Декрета советской власти от 28 ноя-
бря 1917 г., по которому кадеты объявлялись партией «врагов наро-
да». Против них стали применяться карательные меры (аресты, рас-
стрелы), что вынудило партию перейти на нелегальное положение на
территориях, контролируемых большевиками. В период же Граждан-
ской войны процесс развала центральных и региональных кадетских
партийных структур уже приобрел необратимый характер.
В результате организационная структура кадетской партии пред-
ставляла собой «рассыпанную храмину»: общероссийские партий-
ные съезды не собирались с октября 1917 г., вместо общепартий-
ных конференций состоялось несколько региональных, совещания
членов ЦК также стали редким явлением. Целая плеяда членов ЦК
кадетской партии была расстреляна карательными большевистски-
ми органами. Часть членов ЦК по разным причинам осталась в Со-
ветской России: одни из них продолжали вести нелегальную работу,
подвергаясь репрессиям, вплоть до расстрела. 29 членов ЦК оказа-
лись в эмиграции, из которых 13 проживали в Париже (П. Н. Милю-
ков, М. М. Винавер, М. С. Аджемов, Н. К. Волков, П. П. Гронский,
И. П. Демидов, А. В. Карташев, А. И. Коновалов, В. А. Маклаков,
Б. Э. Нольде, В. А. Оболенский, Ф. И. Родичев и В. А. Харламов),
трое в Лондоне (Н. И. Астров, С. В. Панина, А. В. Тыркова), трое в
Константинополе (Павел Д. Долгоруков, Н. В. Тесленко и П. П. Юре-
нев), двое в Берлине (В. Д. Набоков и П. И. Новгородцев), двое в
Америке (И. И. Петрункевич и М. И. Ростовцев), один в Софии
(К. Н. Соколов), один в Харбине (С. В. Востротин), один в Висбадене
(С. А. Смирнов). В 1920 г. по пути из Крыма в Марсель умер член ЦК
В. А. Степанов.
По сути, кадетская партия пережила организационный коллапс.
Тем не менее кадеты, как ни одна из оказавшихся за рубежом обще-
российских политических партий, продемонстрировали способность
к организационному возрождению. В ряде стран рассеяния были
оперативно сформированы небольшие, но сравнительно мобильные
группы, действующие с разной степенью интенсивности на про-
тяжении целого ряда лет. Благодаря сохранению единства базовых
мировоззренческих представлений о правах и свободах человека и
гражданина, правовом государстве и гражданском обществе, частной
собственности как основе развития творческой личности кадетским
лидерам в течение более десяти лет удавалось удерживать партию,
как говорится, «на плаву».
Эмигрантское распутье
701
На основании имеющейся в нашем распоряжении информации
попытаемся реконструировать организационную деятельность ка-
детских эмигрантских групп (см. табл. 4).
Таблица 4
Эмигрантские кадетские группы*
Название группы	Время возникновения	Примерная численность	Лидеры
Белградская (юго-славянская)	3-4 июня 1920 г.	22 чел.	П. П. Юренев А. В. Маклецов
Берлинская	июнь 1920 г.	30 чел.	И. В. Гессен
Варшавская	14 февраля 1921 г.	7 чел.	И. Э. Бутенко
Константинополь- ская	ноябрь 1920 г.	35-40 чел.	И. В. Тесленко
Парижская	10 мая 1920 г.	89 чел.	А. И. Коновалов
Пражская	май 1920 г.		А. С. Ломшаков
Софийская	6 февраля 1921 г.	8 чел.	К. Н. Соколов
* Таблица составлена на материалах, имеющихся в документальной публи-
кации, см.: Протоколы заграничных групп конституционно-демократической
партии. Т. 4-6. М., 1996-1999. В таблицу не включен ряд кадетских групп (Вла-
дивостокская, Харбинская, Читинская, Хабаровская, Иркутская, Красноярская,
Омская, Екатеринбургская, Выборгская), косвенная информация о которых тре-
бует дополнительной проверки и корректировки.
Как следует из табл. 4, процесс организационного оформления
кадетских групп начался еще задолго до ноябрьской Крымской ката-
строфы 1920 г. Предчувствуя неизбежность поражения Белого дви-
жения, многие видные кадеты, прежде всего члены ЦК, под разными
предлогами покинули пределы России, сразу же включившись в про-
цесс формирования партийных структур. После же поражения Вран-
геля их число пополнилось эвакуированными из Крыма, а позднее
теми, кто сам нелегально перебрался через границу либо был позднее
выслан за границу большевиками. На это важно обратить внимание,
ибо в зависимости от места пребывания в России в период Граждан-
ской войны, а также от страны проживания в изгнании в определен-
ной степени зависело, как складывалась их судьба.
Вынужденная разобщенность, с одной стороны, обусловливала
усиление деструктивных процессов организационного характера, а
с другой - усугубляла идеологические, программные и тактические
разногласия внутри кадетских групп. Все это вместе взятое вело к
нарастанию внутреннего напряжения, в т. ч. и психологического ха-
рактера, как среди руководства, так и среди рядовых членов партии.
Те, кто прочно связал себя с Белым движением, эмигрировали вместе
702
Глава восьмая
с армией и поселились в местах ее дислокации за границей, еще долго
продолжали жить психологией вооруженной борьбы с большевиз-
мом, не желая смириться с поражением. Но постепенно иллюзии о
скором падении власти большевиков развеивались, сроки возвраще-
ния на родину отодвигались на все более отдаленную перспективу,
материальное положение ухудшалось, и это ощутимо осложняло си-
туацию в кадетской среде. Неопределенность будущего сказывалась
на настрое, снижая активность партийной деятельности, которая, не
давая конкретных результатов, постепенно становилась в тягость.
Все это отрицательно сказывалось на организационном состоянии
кадетских групп, динамике их численности, масштабах практической
партийной работы.
Эмигрантский период организационной истории кадетской пар-
тии по предложенной Н. И. Канищевой схеме можно разделить на
три этапа: 1) май 1920 г. - июль 1921 г. - время наиболее интенсив-
ного организационного устроения партийных групп в разных стра-
нах рассеяния, сопровождаемый обострением внутрипартийных
разногласий по всему спектру идеологических, программных и так-
тических проблем; 2) июль 1921 г. - июнь 1924 г. - этап, когда про-
изошли раскол Парижской группы и выделение из нее милюковской
Демократической группы, затем переименованной в Республикан-
ско-Демократическую группу партии народной свободы (кордеки);
когда начался, все более набирая обороты, процесс стагнации право-
вого крыла партии, выделение из него группы центра («централь-
ные кадеты»), пытавшейся наладить контакты с милюковской Рес-
публиканско-Демократической группой; 3) июнь 1924 г. - начало
1930-х гг. - время постепенного угасания как центрального течения,
так и Республиканско-Демократической группы и ее филиальных от-
делений; переход от собственно партийной к клубно-дискуссионной
и культурнической деятельности. В начале 1930-х гг. кадетская пар-
тия завершила круг своей истории, ее видные члены, оставшиеся в
живых, продолжали в индивидуальном порядке воспроизводить ли-
беральные идеи и хранить партийные традиции.
Лидирующие позиции среди эмигрантских кадетских групп зани-
мала Парижская группа, которая, как следует из табл. 4, конституи-
ровалась одной из первых. Это вполне объяснимо, ибо Париж тра-
диционно был одним из ведущих мировых центров, привлекавших
внимание российской оппозиционной и революционной обществен-
ности, которая имела довольно прочные связи с французскими пра-
вительственными структурами, политическими и общественными
организациями, видными деятелями науки и культуры. Естественно,
Парижская группа претендовала на руководящие позиции среди род-
Эмигрантское распутье	703
ственных ей групп и до какого-то момента определяла стратегию и
тактику их деятельности.
На первом же общем собрании Парижской группы, состоявшем-
ся 7 мая 1920 г., был принят ряд важных постановлений, среди ко-
торых обратим внимание на два. В первом речь шла о мерах «к объ-
единению членов партии, находящихся за границей». Во втором
говорилось об образовании в Париже комитета, которому поруча-
лась разработка «плана ближайшей деятельности». В комитет вошли
15 человек (М. С. Аджемов, Н. И. Астров, М. М. Винавер, Е. И. Ке-
дрин, Ю. В. Ключников, А. И. Коновалов, А. М. Михельсон, бар.
В. Э. Нольде, гр. С. В. Панина, Д. С. Пасманик, П. Я. Рысс, Ю. Ф. Се-
менов, В. А. Степанов, М. М. Федоров, Л. Е. Эльяшев). На первом
этапе Комитет, в который вошли 7 членов ЦК кадетской партии, фак-
тически определял тактический курс партии кадетов в эмиграции.
Решения, принимаемые Комитетом Парижской группы до ее раскола
в июле 1921 г., как правило, учитывались в своей деятельности дру-
гими группами. Более того, располагая определенными, хотя и не-
большими, финансовыми ресурсами, Парижская группа оказывала
систематическую «донорскую» помощь как другим группам, так и
отдельным нуждающимся членам кадетской партии.
10 мая 1920 г. Комитет обсудил вопрос «об организации центров
партии к.-д. в других городах», дал специальные поручения своим
членам, отъезжающим в иные места русского расселения за рубежом.
На заседании был избран президиум Комитета в составе 5 членов -
председателя, двух его товарищей, казначея и секретаря (председатель
А. И. Коновалов, товарищи председателя - Н. И. Астров, М. М. Вина-
вер, казначей А. М. Михельсон, секретарь Ю. Ф. Семенов). Почетным
председателем Комитета был избран И. И. Петрункевич.
Комитет обсудил вопрос о порядке приема новых членов партии.
Было постановлено: «Новые члены партии избираются комитетом по
представлению двух членов Парижской группы партии» путем по-
следующей баллотировки. Судя по сохранившимся протоколам, в
группу вступали главным образом уже члены партии, число некаде-
тов было не велико. Уже на первом этапе существования Парижской
группы в ней начал складываться институт иногороднего членства,
который на втором и третьем этапе значительно расширился. Все
эти организационные меры и привели к тому, что Парижская груп-
па была по своей численности самой крупной, а по составу наиболее
представительной и авторитетной.
На заседании Комитета был определен размер членских взносов,
который составлял 100 фр. в год. Для изыскания средств была избра-
на финансовая комиссия в составе Д. С. Пасманика, М. С. Аджемова
и А. М. Михельсона (3).
704
Глава восьмая
Судя по принятым постановлениям, Парижская группа, претендуя
на руководящую роль в организации партийных групп, использовала
институт эмиссаров в налаживании между группами систематиче-
ской переписки, в обмене протоколами и другими информационны-
ми материалами. Однако, как справедливо отметила Н. И. Канищева,
процесс формирования эмигрантских кадетских групп проходил все
же стихийно и в контексте конкретной ситуации, складывающейся
в тех или иных местах рассеяния. По ее сведениям, первой из т. н.
провинциальных групп образовалась Пражская группа, возглавляе-
мая профессором А. С. Ломшаковым. Однако она просуществовала
недолго, ибо уже в апрельском 1921 г. протоколе Парижской группы
находим лаконичное указание на то, что в Праге местной кадетской
группы не существует (4). Дело в том, что по требованию чешского
правительства, оказывающего значительную финансовую помощь
русской эмиграции, последняя должна была дистанцироваться от
«партийных влияний». Поэтому русские эмигранты предпочитали
вести внепартийную работу, прежде всего культурническую.
В начале июня 1920 г. конституировалась Юго-славянская (или
Белградская) кадетская группа. В связи с малочисленностью группа
не имела комитета, ограничилась избранием бюро в составе пред-
седателя (член ЦК П. П. Юренев), двух его товарищей (П. Э. Бу-
тенко и А. В. Маклецов), секретаря (А. Г. Костенецкий) и казначея
(В. В. Зеньковский). В дальнейшем в связи с отъездом из Белграда
Юренева (в Константинополь) и Бутенко (в Варшаву) исполняю-
щим обязанности председателя был избран А. В. Маклецов, в состав
бюро вошли Л. В. Зверев и Л. Я. Таубер.
Состав группы постоянно менялся: из 22 человек, вошедших пер-
воначально в группу, в течение первого же года выбыли 9 чел., причем
из партии вышел Ф. В. Тарановский, а из группы - Б. А. Евреинов.
В группу вновь вступили 8 человек, к работе в группе был привлечен
профессор М. П. Чубинский. Условия проживания кадетов в бедной
сельскохозяйственной стране с царящей в ней безработицей самым
непосредственным образом сказывались на материальном положе-
нии Белградской группы, которая существовала на присылаемое Па-
рижской группой ежемесячное денежное пособие (200 фр.). Это не
благоприятствовало проведению активной партийной работы. Тем не
менее группа инициировала создание ряда общественных и культур-
ных организаций (Союз городов, Земский союз, Общество ученых,
Общество взаимопомощи, Общество инженеров), в деятельности ко-
торых ее члены принимали активное участие. В число задач группы
входили: 1) взаимная моральная поддержка и собирание прогрессив-
ных сил; 2) помощь русской молодежи в политическом воспитании;
3) совместная деятельность в созданных общественно-политических
Эмигрантское распутье
705
группировках; 4) установление связи с сербскими общественными,
политическими и культурными кругами и сербской печатью; 5) соз-
дание органа прогрессивной русской печати. Группе удалось в тече-
ние некоторого времени издавать свою газету «Русская мысль» (5).
1 июня 1920 г. конституировалась Берлинская кадетская груп-
па, избравшая Временное бюро в следующем составе: И. В. Гессен,
Л. И. Лурье, С. И. Розенфельд, Л. М. Зайцев и Б. Л. Гершун. 24 июня
председателем бюро был избран член ЦК Гессен. В организации и
деятельности группы активное участие приняли члены ЦК А. И. Ка-
минка и В. Д. Набоков. Группа издавала газету «Руль». Берлинская
группа наладила регулярные контакты с рядом партийных групп в
местах рассеяния, но в целом небрежно вела организационную работу
(например, ведение протоколов), не всегда следовала правилам при-
ема новых членов. Членский взнос был установлен в размере 5 марок
в месяц. Заседания Берлинской группы посещало меньше половины
ее численного состава (из 30 членов 8-16 человек). Вместе с тем Бер-
линской группе одной из первых удалось установить прочные связи в
студенческой среде. По инициативе Л. Б. Гершуна, сына Б. Л. Гершу-
па, была создана местная студенческая группа кадетов.
Формирование Константинопольской группы шло параллельно с
1 гаплывом в Константинополь беженцев, в т. ч. эвакуированных частей
врангелевской армии. Среди 60 тыс. гражданских лиц, покинувших
антибольшевистскую цитадель Крым, находилось немало политиче-
ских и общественных деятелей, так или иначе связавших свою судь-
бу с армией. Образовавшаяся местная кадетская группа оказалась не
только многочисленной, но и представительной: в нее входили члены
ЦК Павел и Петр Долгоруковы, Н. В. Тесленко, П. П. Юренев, а так-
же 6 кадетов, кооптированных в региональные отделения ЦК в годы
Гражданской войны. Это позволило создать из членов группы особый
партийный орган, не имевший аналога в других центрах кадетской
эмиграции - Отделение ЦК. Периодически (примерно раз в месяц)
созывались Совещания членов ЦК «для предварительного обсужде-
ния и разработки наиболее ответственных вопросов, непосредствен-
ное разрешение которых в Константинопольской группе партии мог-
ло бы оказаться затруднительным». Параллельно с Отделением ЦК
Константинопольская группа избрала Президиум, который фактиче-
ски состоял из тех же лиц. Поэтому решением Совещания от 2 апреля
1921 г. Отделение ЦК было заменено Бюро «с подготовительными и
распределительными функциями» (6) путем пополнения существу-
ющего Президиума новыми членами. Как и в Парижской группе, в
функции Бюро входила предварительная выработка и обсуждение
резолюций, выносимых на голосование в группе. Как и Парижская,
Константинопольская группа отличалась высокой степенью органи-
706
Глава восьмая
зованности и дисциплинированности, образцовым введением пар-
тийной документации. Следует также отметить, что константино-
польские кадеты по традиции, сохранившейся со времен последнего
этапа Гражданской войны, чувствовали личную ответственность за
судьбы эвакуированной из Крыма армии, на которую долгое время
возлагали надежды на освобождение России от большевизма. Это
подпитывало их иллюзию о возможности оказывать некое влияние
на происходящие в России события. Поэтому они претендовали на
право занимать лидирующее положение в российской эмиграции,
что вело к конфронтации с Парижской группой. Борьба за личное и
групповое лидерство, развернувшаяся в кадетской эмиграции после
публикации в декабре 1921 г. П. Н. Милюковым новой тактики, при-
вела к предельному обострению кризисных явлений внутри кадет-
ской эмиграции. Прежде чем перейти к этой проблеме, целесообраз-
но кратко остановиться на вопросах численности и особенно состава
формирующихся эмигрантских кадетских групп.
Как следует из табл. 4, численность кадетских групп на момент
образования была невелика и несопоставима с численностью партий-
ных организаций в России. В эмигрантские кадетские группы вошли
те, кто были преданы идеалам либерализма, те, кто связали с партией
свою личную, политическую и общественную судьбу, те, кто остава-
лись в ее рядах и в периоды «взлетов» и в годы трудных испытаний.
Прежде всего речь идет о членах Центрального комитета кадетской
партии. В эмиграции оказались многие руководители среднего пар-
тийного звена: председатели и члены областных, губернских, город-
ских и уездных комитетов кадетской партии. Именно они и стали ос-
новным ядром эмигрантских кадетских групп. По сути, социальный
состав кадетских групп в эмиграции ничем не отличался от социаль-
ного состава кадетской партии, действующей в империи, т. е. оставал-
ся интеллигентским. Единственное отличие состоит в большей кон-
центрации в эмигрантских организациях представителей высшего и
среднего звена партии, которые придерживались более умеренной
позиции.
По данным, собранным и проанализированным Н. И. Канищевой,
средний возраст членов кадетских эмигрантских групп составлял
примерно 50-55 лет, молодежь, особенно на первом этапе формиро-
вания и функционирования групп, была в меньшинстве. Ситуация в
этом отношении стала меняться на втором и третьем этапах, когда на-
чался довольно интенсивный процесс пополнения рядов республи-
канско-демократических групп студенческой молодежью, о чем речь
пойдет ниже. Подавляющее число членов кадетских групп, включая
и небольшую часть женщин, вынуждено было сочетать партийную
деятельность с работой по специальности. Не случайно заседания
Эмигрантское распутье
707
кадетских групп, в т. ч. и их руководящих органов, проходили, как
правило, в вечернее время (начинались в 8-9 часов вечера) и закан-
чивались поздней ночью (около 12 часов) или нередко за полночь (7).
Фундаментальная документальная публикация протоколов ка-
детских заграничных групп предоставляет возможность исследова-
телям пошагово проследить за ходом партийных заседаний: опреде-
лить поименно участников заседания, круг обсуждаемых вопросов,
содержание принятых резолюций. Источники показывают, что в раз-
работке и принятии решений принимала участие (как, впрочем, и в
России) лишь небольшая инициативная группа, определяющая в ко-
нечном счете линию политического поведения той или иной группы.
Одной из важных проблем жизни и деятельности эмигрантских
кадетских групп являлась финансовая: она не позволяла большин-
ству из них вести активную партийную работу. В эмиграции (как и
в России) не удавалось оперативно решать проблему сбора членских
взносов, партийные группы продолжали жить на пожертвования сво-
их более или менее состоятельных членов, разного рода спонсоров, за
счет гонораров за лекции и доходы от издания брошюр. По данным
Н. И. Канищевой, проанализировавшей казначейские отчеты Париж-
ской группы, членские взносы составляли менее !/3 бюджета груп-
пы (8). Основной приток финансовых поступлений обеспечивали
наиболее состоятельные члены группы (А. И. Коновалов, И. П. Де-
мидов, Ю. Ф. Семенов), а также некоторые крупные промышленники
и банкиры, сочувствующие кадетам. Партийный бюджет пополнялся
за счет публичных лекций (особенно П. Н. Милюкова) и благотвори-
тельных вечеров. Примерно такая же ситуация складывалась в дру-
гих местах кадетского рассеяния.
Сравнительно лучше обеспеченная Парижская кадетская группа
систематически помогала остальным партийным группам и рядовым
их членам в случаях каких-либо финансовых затруднений и личных
жизненных невзгод. Вместе с тем недостаточность финансовых ре-
сурсов не позволяла вести пропаганду и агитацию в значительных
масштабах, издавать больше партийных газет и журналов, брошюр
и листовок, в т. ч. предназначенных для отправки в Советскую Рос-
сию. Популярные партийные газеты «Последние новости» (редактор
П. Н. Милюков), «Руль» (редактор И. В. Гессен), ведущие, кстати,
друг с другом острую полемику, получили достаточно широкое рас-
пространение среди российской эмиграции, тем не менее они не мог-
ли отразить все оттенки позиций кадетской партийной среды.
Одной из острых проблем оставалась проблема налаживания свя-
зей между кадетскими группами. Далеко не все из них систематиче-
ски обменивались друг с другом информацией о принятых решениях,
не всегда делились информацией, получаемой из Советской России,
708
Глава восьмая
сведениями о ходе переговоров со своими потенциальными союзни-
ками. Известная автономность кадетских групп тормозила сплочение
партийных рядов, выработку единой тактической линии как во вну-
трипартийных, так и в межпартийных делах. По сути, с самого начала
эмиграции внутри кадетских групп нарастал процесс конфронтации,
что, естественно, снижало эффективность деятельности партии.
Ящик Пандоры был открыт публикацией П. Н. Милюковым
его записки «Что делать после Крымской катастрофы?», которая
в буквальном смысле этого слова взорвала кадетскую эмиграцию,
разрушив и без того хрупкую надежду на единство партийных ря-
дов и выработку единой партийной платформы. Некоторые про-
тивники «нового курса» вскоре покинули ряды Парижской группы:
С. Ф. Штерн (23 декабря 1920 г.), Ю. Ф. Семенов (17 февраля 1921 г.)
и М. М. Федоров (февраль 1921 г.). Оставшиеся в группе оппоненты
П. Н. Милюкова (А. В. Карташев и Д. С. Пасманик) вели активную
полемику со сторонниками новой тактики.
В развернувшейся партийной дискуссии по поводу «Записки»
наиболее жесткую позицию заняли берлинские кадеты во главе с
В. Д. Набоковым и П. И. Новгородцевым, который призвал своих
коллег по группе вообще отказаться от любых попыток сговориться
с Парижем (9). Тем не менее инициативу в борьбе с новой тактикой
взяли на себя не берлинские, а, как справедливо подметила Н. И. Ка-
нищева, константинопольские кадеты, кровно обиженные милю-
ковскими инвективами в адрес врангелевской армии. Константино-
польская группа во главе с кн. Павлом Д. Долгоруковым, у которого
с Милюковым уже давно сложились сложные личные и внутрипар-
тийные отношения, поставила задачу мобилизации оппозиционных
сил, противостоящих Парижской группе. Наиболее откровенно эта
задача была сформулирована членом Константинопольской груп-
пы В. Ф. Зеелером: «Мы должны вести собственную линию, спаять
воедино Берлин, Лондон и Константинополь и противопоставить
наш единый фронт Парижу» (10). В русле решения данной задачи
и выстраивалась логика взаимоотношений с другими группами и от-
дельными их членами. В частности, константинопольские кадеты об-
ратились к М. М. Федорову с просьбой воздержаться от выхода из
Парижского комитета, чтобы «не ослаблять течение», а когда выход
нескольких лиц все же состоялся, они стали убеждать последних вер-
нуться в группу, чтобы «поддерживать общие с нами взгляды».
Константинопольские кадеты высказывали намерение поставить
деятельность Парижского комитета под контроль местных партий-
ных групп. 16 декабря 1920 г. группа приняла специальную резолю-
цию в адрес Парижского комитета с просьбой «подробно осведом-
лять организации партии народной свободы... о своей деятельности
Эмигрантское распутье
709
и по возможности избегать принимать ответственные решения без
предварительного сношения с другими партийными организациями,
в частности, с Константинопольской группой» (И). Не получив от-
вета из Парижа, константинопольские кадеты перешли от просьб к
решительным требованиям: «указать Парижскому комитету на его
изолированность, которая может стать для него опасной, если он бу-
дет продолжать без всякого формального и нравственного права го-
ворить от лица партии вещи, которые в остальных центрах вызывают
недоумение и протест» (12).
После того как дружеские просьбы и увещевания не возымели
действия, Константинопольская группа выступила с инициативой
немедленного созыва партийного съезда или конференции и образо-
вания Временного центрального органа за границей (13).
В условиях уже наметившейся разобщенности и углубляющихся
тактических разногласий произошло формирование еще двух кадет-
ских эмигрантских групп. 6 февраля 1921 г. конституировалась Со-
фийская группа во главе с членом ЦК К. Н. Соколовым, сразу же за-
нявшая крайне правую позицию по отношению к милюковской новой
тактике. Софийская группа вошла в «общий фронт», организуемый
константинопольскими кадетами, и противопоставила себя Париж-
ской группе. 14 февраля 1921 г. конституировалась кадетская группа
в Варшаве, которая, однако, проявляла весьма слабые признаки пар-
тийной жизни, сосредоточившись на работе в составе савинковской
организации (Русский (Эвакуационный) Политический комитет) и
на обсуждении общих проблем (положение в Польше русского на-
ционального меньшинства, а также интернированных русских солдат
и офицеров). Малочисленная по своему составу группа редко прово-
дила заседания и за неимением финансовых средств не была пред-
ставлена на Совещании членов ЦК в Париже в мае-июне 1921 г.
Внутренние разногласия в кадетской эмигрантской среде к весне
1921 г. поставили партию на грань организационного раскола. От-
сутствовал единый, признанный всеми заграничными группами ру-
ководящий центр, доверие к Парижской группе, претендовавшей на
лидерство в эмигрантской среде, было окончательно утрачено, насту-
пило, по словам Н. И. Астрова, время «личных политик» (14). Внутри
кадетских групп все чаще и чаще поднимался вопрос о необходимо-
сти немедленно найти выход из кризисной ситуации. Предлагались
различные варианты. Одни считали возможным «отвести партию в
резерв», свернуть на время ее деятельность, «дабы избегнуть гибели»,
«накопить силы и средства» для последующей работы после возвра-
щения в Россию (Юренев, Таубер, А. Г. Безрадецкий) (15). Другие
доказывали, что «свертывание равносильно смерти», что, наоборот,
следует «сомкнуть ряды и энергичнее развернуться», а средством
710
Глава восьмая
против внутреннего разъединения может стать укрепление центра и
подчинение ему флангов (П. В. Ратнер, И. С. Лукаш, В. М. Бухштаб,
В. А. Оболенский, В. Ф. Зеелер).
Практической попыткой преодолеть внутрипартийный кризис
явился созыв Совещания всех находящихся за границей членов ЦК
партии народной свободы 26 мая - 2 июня 1921 г. Это был последний
партийный форум в истории кадетской партии, на котором встрети-
лась большая часть (19 из 28) членов ЦК, оказавшихся за пределами
России (16). Однако эта встреча была безрадостной и морально тя-
желой, ибо бывшие однопартийцы, многие годы проработавшие бок
о бок, так и не смогли найти общего языка и прийти к столь важно-
му для партии консенсусу относительно единой партийной тактики.
Уже при обсуждении вопроса о статусе Совещания большинством
голосов было решено, что оно не может объявить себя органом, об-
ладающим правом вынесения обязательных для всей партии реше-
ний. В результате чисто формальный подход к трактовке партийного
устава оказался роковым для последующей судьбы кадетской пар-
тии, т. к. ее лидеры не нашли в себе мужества «нарушить» уставные
положения, принять решение о праве данного совещания создать
высший руководящий партийный центр, наделенный полномочиями
Центрального комитета.
Противникам Милюкова удалось, хотя и незначительным мень-
шинством, провести резолюцию с осуждением новой тактики. Одна-
ко им не удалось добиться решения Совещания о созыве в определен-
ные сроки партийной конференции, на которой они предполагали
избрать новый состав ЦК. Таким образом, зафиксировав наличие
коренных разногласий в партии, Совещание членов ЦК так и сфор-
мировало авторитетного общепартийного органа, который мог бы
стать арбитром в обострившемся внутрипартийном противостоя-
нии. Подводя итог работы Совещания, Милюков заявил: «Мы оста-
немся двумя параллельными течениями в партии, независимо друг
от друга действующими... жизнь в будущем нас рассудит... До тех пор
же каждое из этих течений будет считать себя более кадетским, чем
другое» (17).
В действительности реальность вмешалась гораздо раньше, чем
думали спорящие друг с другом члены кадетского ЦК. В докладе об
итогах Совещания членов ЦК на заседании Парижского комитета
23 июня 1921 г. Милюков заявил, что на Совещании «не только не
достигнуто ожидавшегося сближения двух частей партии», но и об-
наружились глубокие расхождения по всему спектру теоретических,
программных и организационных вопросов (18).
С 7 по 21 июля 1921 г. проходили заседания Парижской группы,
которые по своему накалу мало чем уступали Совещанию членов ЦК.
Эмигрантское распутье
711
10 июля патриарх кадетской партии И. И. Петрункевич обратился к
участникам заседания с призывом хранить единство партии народной
свободы и сделать все возможное, чтобы предотвратить ее раскол. По
предложению Ю. Ф. Семенова, было решено избрать специальную
согласительную комиссию «из представителей разных течений» и
поручить ей в течение ближайшего времени, до очередного заседания
группы, намеченного на 15 июля, найти приемлемую форму соглаше-
ния между этими течениями.
Однако этот пятидневный перерыв не спас положения. 15 июля
П. П. Юренев сообщил участникам заседания о «неудачных резуль-
татах происходивших переговоров о соглашении». В качестве оче-
редной попытки примирить стороны он вынес на обсуждение группы
ряд положений, одно из которых сводилось к поручению Парижско-
му комитету принять меры к сохранению единства кадетской партии.
Юренев призвал «сохранить тот кадетский дом - дом нашей всегдаш-
ней идеологии - куда мы все вернемся впоследствии... Я думаю, что
только идеи внеклассовые, идеи старого либерализма могут спасти
Россию, погибающую теперь и физически, и морально» (19).
Однако последующая дискуссия показала, что прийти к согла-
шению не удастся. Хотя все участники дискуссии заявляли о своем
желании сохранить единство партии, однако каждый понимал это
единство по-своему. Если М. Л. Мандельштам высказывал пожела-
ние: «Как выехали мы из России вместе, так и въехать туда, ради пар-
тии, должны вместе же», то в противовес ему Б. А. Гуревич заявил,
что в будущей России, где, по его мнению, все равно восторжествуют
«левокорниловские традиции», не будет уже иметь никакого значе-
ния, «останется ли партия единой или расколется» (20). П. Я. Рысс
также считал ошибочным «замазывать разногласия» и «соединять
несоединимое».
21 июля на заседании Парижской группы состоялись выборы но-
вого комитета. Перед голосованием Милюков сделал заявление, что,
ввиду осуждения тактики Парижского комитета прежнего состава он
и его единомышленники не считают для себя возможным участво-
вать «ни в новом Комитете, ни в его выборах, ни в дальнейшей де-
ятельности самой группы» и выходят из ее состава (21). Объявлен-
ный 10-минутный перерыв на переговоры с Милюковым ничего не
дал, раскол партии стал реальностью. Пытаясь изобразить хорошую
мину при плохой игре, представители той и другой стороны в своих
выступлениях проявили максимальную корректность. «Несомнен-
но, что решение П. Н. Милюкова, - отметил Юренев, - не случайно,
а глубоко обдуманно, и мы должны с искренней грустью и горечью
преклониться перед ним, ибо все мы уважаем П. Н. Милюкова. Собы-
тия в России так велики, что, может быть, перед ними сотрется грань,
712
Глава восьмая
нас разделяющая теперь, и я надеюсь, что снова мы будем опять вме-
сте» (22). В ответ Милюков заявил: «Я со своей стороны также желал
бы, чтобы мы только временно разделились, но, к сожалению, надеж-
ды на наше объединение снова у меня почти нет, ибо принципиаль-
ные разногласия наши с людьми, которых мы считали ближе к себе,
весьма серьезны... Россия только выиграет от полной определенности
группировок, которые размещаются теперь по определенной класси-
фикации, ибо ее население будет ясно видеть, с кем оно имеет дело.
Ход же событий покажет, чьи действия были правильными... Поэтому
мы должны предоставить полную свободу действий друг другу» (23).
После этого заявления Милюков со своими единомышленниками
(22 человека) покинул заседание Парижской группы.
21 июля 1921 г. стал днем раскола единой кадетской партии, после
чего началась история отдельных ее течений - старотактиков, цен-
тристов и новотактиков.
В тот же день старотактики избрали комитет Парижской группы
в составе 15 человек. 28 июля на комитете было принято решение о
том, чтобы в его состав в качестве полноправных членов наравне с
членами ЦК партии входили председатели областных комитетов
в России и председатели заграничных комитетов партии. Пред-
седателем комитета был избран Н. В. Тесленко, его заместителями
кн. В. А. Оболенский и Ф. И. Родичев, секретарем Г. А. Мейнгардт.
Почетным Председателем Парижской группы было предложено про-
сить вновь стать И. И. Петрункевича.
Также 28 июля состоялось первое организационное собрание
Парижской группы новой тактики партии народной свободы. Было
принято принципиально важное постановление о том, что в со-
став группы могут входить только те, кто разделяет новую тактику.
Прием в группу должен был осуществляться следующим образом:
«а) лица, состоящие уже членами партии, - по рекомендации одного
члена группы и по постановлениям, в бесспорных случаях, ее Бюро, а
в остальных - самой группы и б) не члены партии, если они согласны
вступить в партию, - лишь путем закрытой баллотировки в общем
собрании группы» (24). На этом заседании была утверждена смета
расходов в 1400 фр. в месяц. В милюковскую группу вошли 8 чле-
нов ЦК (Винавер, Волков, Гронский, Демидов, Коновалов, Мандель-
штам, Милюков, Харламов).
4 августа 1921 г. закрытой баллотировкой было избрано бюро
группы: председатель Милюков, товарищ председателя Винавер, се-
кретарь Волков, казначей Михельсон. 11 августа решался вопрос о
новом названии группы. Милюков предложил назвать ее «Париж-
ская демократическая группа партии народной свободы»; Михель-
сон - «Республиканско-Демократическая группа»; Рысс - «Левая
Эмигрантское распутье
713
группа партии народной свободы». Примечательно, что Милюков на
данном этапе выступил против названия «Республиканско-Демокра-
тическая», считая, во-первых, что это «говорит как бы о новой пар-
тии» и нарушает связи с партией, а, во-вторых, «сводит спор с другой
частью нашей партии» к «одному лишь вопросу о форме правления»,
что также не верно. Не согласился Милюков и с предложением Рыс-
са. После дискуссии было принято название партии, предложенное
Милюковым.
Как видим, в Париже оформились и стали функционировать две
самостоятельные партийные структуры кадетской партии. Однако,
как справедливо подметила Н. И. Канищева, «ни одна из эмигрант-
ских кадетских организаций не последовала примеру Парижа, со-
хранив целостность своих рядов» (25). В данном случае сказался ряд
причин как объективного (малочисленность, например, Белградской
и Софийской групп, раскол которых мог привести к их исчезнове-
нию), так и субъективного (утрата веры в авторитет партийных «ге-
нералов», а также бывших руководящих партийных учреждений)
характера. Многие члены партийных групп предпочитали не теоре-
тизировать о будущем, а верить в то, что лишь сама практика, при-
чем в условиях российских реалий, даст окончательный ответ насчет
правильности старой и новой тактики. Местные партийные группы
предпочитали жить «свом умом» и не ждать больше указаний со сто-
роны «центральных учреждений».
Позицию Парижских старотактиков в основном разделяли Бел-
градская, Берлинская, Варшавская, Константинопольская, Софий-
ская группы. Несколько их сторонников было в Праге и Гельсинг-
форсе, которые, однако, так и не объединились в самостоятельные
группы. Из перечисленных групп наибольшее число старотактиков
объединяла Парижская группа. На октябрь 1921 г. в ней состояло
68 человек. До сентября 1921 г. группа собиралась регулярно раз в не-
делю, в первой половине 1922 г. интервал увеличился до двух недель,
со второй половины 1922 г. и вплоть до июля 1924 г. регулярность уже
не соблюдалась, по сути, практическая деятельность группы медленно
затухала; посещаемость заседаний была невысокой - 9-11 человек.
Весьма показательна и динамика количественного состава Париж-
ской группы. За период с июля 1921 г. по июль 1924 г. группа пополни-
лась лишь 6-ю новыми членами. Одновременно из ее состава вышло
четверо и трое членов умерло. В указанные годы значительно уве-
личился разрыв между формально числящимися в группе и реально
посещавшими ее заседания. Осложнилось и финансовое положение
группы. Несмотря на учреждение специальной финансовой комиссии
(октябрь 1921 г.), каких-либо новых источников пополнения партий-
ной кассы найдено не было. Размер членских взносов был определен
714
Глава восьмая
в размере не менее 10 фр. в месяц. Однако уже к январю 1923 г. не-
доимок по взносам скопилось 2600 фр., из которых долг в 1100 фр.
был отнесен к разряду безнадежных. Основная ставка по-прежнему
делалась на взносы более обеспеченных членов группы и сборы от
благотворительных акций (вечера, концерты, лекции). Финансовые
трудности явились одной из причин слабости группы, невозможности
для нее иметь собственный орган печати, позволяющий пропаганди-
ровать свои идеи в других центрах российской эмиграции.
Парижские старотактики сохранили более или менее устойчивые
связи с Константинопольской и Белградской группами, значитель-
но реже они обменивались информацией с кадетскими группами в
Берлине и Софии. Не имели успеха попытки парижских старотак-
тиков содействовать образованию (в Нью-Йорке) или возрожде-
нию (в Праге) групп своих сторонников. Как видим, организаци-
онных и финансовых ресурсов у парижских старотактиков было
мало для того, чтобы мобилизовать своих разрозненных едино-
мышленников для активной и систематической борьбы с бывшими
однопартийцами-милюковцами.
Н. И. Канищевой удалось собрать информацию о союзниках па-
рижских старотактиков, рассредоточенных в местах рассеяния. По
этим сведениям, в местных кадетских группах в ходе обсуждения
материалов Совещания ЦК в Париже, протоколов Парижской груп-
пы, а также милюковской новой тактики усилилась разноголосица
по многим программным и тактическим вопросам, которая привела
в результате к дифференциации внутри групп, выходу из них от-
дельных членов. Так, в Константинопольской группе два сторонника
милюковской новой тактики (С. Н. Сирин и С. М. Гутник) вынаши-
вали замысел организации в Константинополе филиала Парижской
демократической группы (26). Несмотря на то что их замысел не
был реализован, а сами инициаторы не решились выйти из состава
Константинопольской группы, это был предупреждающий сигнал о
потенциальной возможности (при изменившихся обстоятельствах)
если не раскола группы, то дальнейшего ослабления ее единства.
Н. И. Канищева обратила внимание на стремление Константино-
польской группы поддерживать контакты с обеими фракциями - Па-
рижской группой и Парижской демократической группой.
Активная деятельность Константинопольской группы продол-
жалась до марта 1922 г. В этот период она регулярно собиралась на
свои еженедельные заседания, приняла в свой состав 3 новых чле-
на. Руководство группы предприняло попытку решить финансовую
проблему. В декабре 1921 г. был установлен порядок самообложения
членов группы прогрессивным ежемесячным налогом в зависимости
от получаемых доходов (от 1 до 4 %) с предоставлением бюро права
Эмигрантское распутье
715
уменьшать размер взноса в каждом отельном случае в зависимости
от «уважительных обстоятельств». Однако эта «революционная»
мера не привела к позитивным результатам, денежные взносы с чле-
нов группы, как и прежде, продолжали поступать «крайне медленно
и вяло». Уже к марту 1922 г. образовалась задолженность. С марта
1922 г. в деятельности группы наступает резкий спад, связанный с
отъездом многих активных членов из Константинополя (Павел Дол-
горуков, А. Г. Безрадецкий, В. М. Бухштаб, П. П. Юренев). С отъездом
секретаря группы Бухштаба прервалась связь константинопольцев с
кадетами в других городах. Заседания группы стали проводиться с
интервалом в месяц при значительно сократившемся составе. Члены
группы все чаще и активнее стали посещать Клуб общественных дея-
телей. Судя по сохранившимся протокольным записям, прекращение
деятельности Константинопольской кадетской группы произошло
осенью 1922 г. (27).
В ходе обсуждения причин парижского раскола в Берлинской
группе выявились 2 точки зрения. Одни (И. В. Гессен, В. В. Келлер)
рассматривали раскол как недоразумение, возникшее от отсутствия
«былого взаимного доверия», которое можно и нужно ликвидиро-
вать, «замазав образовавшуюся трещину». Другие (П. И. Новго-
родцев, В. Д. Набоков, С. И. Розенфельд) оценивали раскол как
«свершившийся факт», затушевывать который не следует, а поэто-
му задачей группы является «выявление своего лица» (28). Одна-
ко Берлинская группа, ограничившись выявлением позиций, не ре-
шилась предпринять какие-либо реальные практические действия.
В результате в группе нарастали пессимистические настроения, все
чаще стали высказываться мнения, что «чисто партийных задач бо-
лее нет», что партия как целое «сходит на нет». Если в 1921 г. группа
еще поддерживала определенный ритм партийных заседаний, в ее
состав вошли 5 новых членов, то в 1922 г. четко обозначается тенден-
ция к угасанию партийной активности, среди членов группы начи-
нают превалировать ликвидаторские настроения. Из состава груп-
пы вышли Л. Г. Эльяшев, Л. Б. Гершун и И. Ф. Меркель, которые
были приняты в иногородние члены Парижской демократической
группы. К 1923 г. Берлинская группа фактически прекратила свою
деятельность.
Среди групп старотактиков, пожалуй, лишь Софийская группа,
благодаря однородности взглядов своих членов, оказалась менее дру-
гих подвержена внутренним разногласиям. Ее численность, соста-
вившая к осени 1921 г. И человек, постепенно росла, прежде всего
за счет прибывших из Константинополя кадетов (Павел Долгору-
ков, Б. Г. Валленбургер, И. С. Лукаш). В группе соблюдалась строгая
партийная дисциплина, неформальный прием новых членов (чле-
716
Глава восьмая
ны партии принимались по рекомендации ее члена простым боль-
шинством, а вновь вступающие в партию - квалифицированным
большинством). Заседания группы, проходившие раз в неделю, от-
личались высокой посещаемостью. Софийской группе удалось полу-
чить солидный целевой кредит и с ноября 1921 г. наладить выпуск
собственной газеты - «Свободная речь» (ред. К. К. Парчевский).
Успешная деятельность Софийской кадетской группы была прерва-
на известными «болгарскими событиями», когда в мае 1922 г. власти
страны обвинили ряд ближайших сподвижников Врангеля и возглав-
ляемые ими военные структуры в попытке грубого вмешательства во
внутренние дела Болгарии с целью осуществления государственного
переворота. В результате арестов и высылок была разгромлена и ка-
детская группа, прекратила существование и их газета.
Что касается Белградской и Варшавской кадетских групп (наи-
более малочисленных и финансово необеспеченных), то их судь-
ба сложилась следующим образом. После отъезда в декабре 1921 г.
председателя Белградской группы А. В. Маклецова в Прагу ее дела
постепенно пришли в упадок, а партийная работа фактически пре-
кратилась. Примерно такая же картина наблюдалась в Варшаве. По-
сле высылки осенью 1921 г. двух ее членов, принимавших вместе с
Б. В. Савинковым активное участие в «Народном Союзе защиты Ро-
дины и Свободы», местная кадетская группа собиралась крайне нере-
гулярно, а деятельность ее членов сосредоточивалась вовне партии -
в Русском попечительском комитете об эмигрантах в Польше.
Как видим, группы старотактиков не представляли собой единого
целого. Кадеты, находящиеся на правом фланге, настаивали на даль-
нейшем углублении партийного раскола с новотактиками, считая,
что Милюкова «приклеить» к партии «снова не удастся». Подчер-
кивая, что линия на компромисс с новотактиками бесперспективна,
ибо обрекает партию на бездействие и медленное умирание, правое
крыло старотактиков призывало сплотить антимилюковские силы
в единое партийное течение, способное к независимой активной по-
литике. Подобные взгляды были распространены среди софийских
кадетов (Б. Г. Валленбургер, К. К. Парчевский, В. В. Толль), их под-
держивали и развивали А. В. Карташев (Париж), Павел Долгоруков
(Константинополь) и др. (29). По мнению правых кадетов, логиче-
ским завершением начавшегося раскола станет оформление «на
развалинах партии» двух групп - конституционно-монархической
и республиканско-демократической, которые и будут действовать
самостоятельно.
Отсутствие единства взглядов и действий в рядах старотактиков
вело к нарастанию негативных тенденций (растерянность, уныние,
постоянные жалобы на отсутствие реальной партийной работы, все
Эмигрантское распутье
717
чаще появляющиеся высказывания о том, что партия «гниет на кор-
ню»). В результате заграничные группы старотактиков все более эво-
люционировали в сторону общественно-политических клубов. По-
сещаемость групповых партийных собраний стремительно падала,
росло число «мертвых душ», лишь формально связанных с группой.
Некоторые кадеты перестали считать себя связанными постановле-
ниями групп, предпочитали действовать в различных обществен-
но-политических объединениях на «свой страх и риск». Партийные
заседания групп проводились по большей части для заслушивания
информационных сообщений, также обсуждались частные вопросы
местной эмигрантской жизни.
Учитывая сложившуюся неблагоприятную ситуацию, берлин-
ские кадеты провели 14 декабря 1922 г. частное совещание, где был
поставлен особой важности вопрос о целесообразности дальнейшего
продолжения партийной деятельности в эмиграции. В работе сове-
щания приняли участие А. С. Изгоев и А. А. Кизеветтер, незадолго до
этого высланные из России. Участники совещания с редким едино-
душием констатировали, что партия народной свободы как полити-
ческая организация перестала существовать и в России, и за грани-
цей. Имевшиеся заграничные группы кадетов кн. В. А. Оболенский
приравнял к общественно-политическим клубам, в которых время
от времени собираются единомышленники для обсуждения текущих
вопросов. Более радикальная часть предлагала выступить с откры-
тым заявлением о прекращении деятельности «фактически уничто-
жившейся организации» (А. С. Изгоев, И. В. Гессен), поскольку без
официального признания самоликвидации «каждый чувствует себя
обязанным и это бесспорно мешает в практической работе». Однако
большинство участников совещания советовало повременить с при-
нятием столь кардинального решения, поскольку это «не вызывается
практической нуждой», а «партия может понадобиться для будущей
работы в России» (А. А. Кизеветтер, А. И. Каминка, Д. Н. Григоро-
вич-Барский, И. Г. Коган) (30). В итоге было решено составить крат-
кий протокол совещания и разослать его для обсуждения в загранич-
ные группы кадетской партии.
Реакция кадетов других групп на берлинское предложение рас-
пустить партию была единодушно отрицательной. Парижские каде-
ты заявили, что подобные идеи «лишены оснований» (31). С осуж-
дением выступили кадеты Белграда и Парижа. 23 января 1923 г. на
заседании Парижской группы был заслушан доклад Д. С. Пасма-
ника «Судьбы кадетской партии», в котором содержалась попытка
выявить причину кризисных явлений в кадетской партии. С одной
стороны, по его мнению, многих кадетов «стал стеснять общегосу-
дарственный базис, на котором построена была всегда кадетская пар-
718
Глава восьмая
тия». С другой стороны, в партии, особенно в последнее время, по-
явилось много тех, кому «хочется притулиться к классу», которым,
как они считают, «является русское крестьянство» (32). Как полагал
Пасманик, кадетская партия в будущей России мыслима «только как
партия государственная и внеклассовая», а ее основной задачей ста-
нет восстановление капитализма России. Кадетская партия, подчер-
кивал Пасманик, на протяжении своего существования всегда «шла
под знаменем культуры», и в этом значении «носительницы, храни-
тельницы и распространительницы культуры» и состоит «главное
оправдание» ее дальнейшего существования (33). Выступив с резкой
критикой берлинских кадетов, ратовавших за самороспуск партии
и с обвинениями в адрес русской интеллигенции, Пасманик считал
необходимым самым решительным и последовательным образом
настаивать на возрождении кадетской партии и сохранении ее един-
ства. Полностью разделяя идеи Пасманика, Тесленко напомнил, что
кадетская партия всегда развивала: во-первых, «идеи... либерализма
и индивидуализма, идеи свободной личности в свободном, правовом,
равноправном государстве, где каждый находит защиту своих прав и
где каждому предоставлено свободно развиваться, трудиться и сорев-
новаться»; во-вторых, «идеи демократизма в самом широком смысле
этого слова», а демократизм «есть осуществление интересов всей на-
ции в целом», а не интересов какого-либо класса, даже самого много-
численного, как крестьянство; в-третьих, идею «прогрессивной эво-
люции, отрицание насильственных утопических методов», поскольку
кадетская партия всегда была партией реальной политики, отрицаю-
щей как правые, так и левые утопии. Поэтому, делал общий вывод
Тесленко, кадетская партия «исчезнуть не может», а «существование
за границей групп к.-д. имеет глубокое моральное значение» (34). На
заседании Парижской группы 22 февраля 1923 г. Юренев в своем
докладе «Политические течения среди русской молодежи» призвал
членов партии «идти к молодежи», распространять среди них кадет-
ские лозунги, приглашать вступать в кадетскую партию.
Как видим, в начале 1923 г. парижские старотактики еще верили в
возможность возродить партию и оживить ее деятельность. В приня-
том Парижской группой постановлении содержался призыв «напрячь
все усилия для сохранения партии и неукоснительно продолжать
партийную деятельность» (35). Однако 1923 г. не принес ожидаемого
перелома, партийная деятельность групп старотактиков продолжала
медленно угасать. Состоявшееся в Праге 13 апреля 1923 г. совеща-
ние находящихся там кадетов (среди них были П. И. Новгородцев,
А. А Кизеветтер, Д. Д. Гримм, М. М. Новиков, П. П. Юренев, Петр
Долгоруков, А. В. Маклецов, А. А. Вилков) показало, что течение
старотактиков практически исчерпало свои ресурсы, что в его рам-
Эмигрантское распутье
719
ках нарастает острое идейное противоборство между теми кадетами,
которые скатывались на откровенно правые позиции, и сторонника-
ми центристских взглядов. Сложившуюся ситуацию отразил в своих
воспоминаниях Н. И. Астров. По его словам, в Праге стала очевидной
невозможность выработки единой политики: «Говорить больше было
не о чем... все, что связывало еще недавно, истлело и порвалось. Люди
почувствовали, что их больше ничего не соединяет, что нужно рас-
ходиться...» (36).
К октябрю 1923 г. относятся первые сведения о попытках фор-
мирования группы «центральных кадетов». В ходе развернувшей-
ся полемики в Парижской группе с особой остротой встал вопрос
о необходимости ее немедленного реформирования. «Обновленцы»
исходили из того, что группа, включавшая в себя представителей
столь различных и даже несовместимых взглядов, уже не может
функционировать как единая партийная организация со всеми по-
лагающимися уставными требованиями к ее членам. Поэтому они
предлагали преобразовать партийную группу в политический клуб
(кн. В. А. Оболенский) или «комиссию для теоретической разра-
ботки политических вопросов» (Ю. Ф. Семенов), что позволяло бы
группе не нести ответственности за действия ее членов и ограничить
ее функции организацией свободного общения, обменом мнений.
Сторонники сохранения прежней партийной формы руководство-
вались различными соображениями. Правые кадеты (В. В. Толль,
С. В. Яблоновский) надеялись, что, продлив существование Париж-
ской группы, они тем самым сохранят «ячейку будущей партии».
Вместе с тем они отдавали себе отчет в том, что консервирование
группы обречет ее на пребывание в состоянии пассивности, «демо-
билизации». Напротив, центрист Н. И. Астров, выступая против
проекта «Клуб друзей», считал, что возможно не только сохранить,
но и активизировать внутрипартийные механизмы. Для этого он
предлагал кадетам-центристам решиться на организацию самостоя-
тельной группы, которая могла бы в дальнейшем сыграть роль цен-
тра притяжения партийных флангов.
Несмотря на то что на заседании Парижской группы формально
было решено сделать еще одну попытку договориться и устранить
наиболее резкие разногласия, на деле состоявшееся обсуждение, об-
наружив свою бесплодность, знаменовало собой начало раскола и
дало толчок к ускорению формирования группы «центральных каде-
тов». Спустя полгода В. А. Оболенский, С. А. Смирнов, В. Ф. Зеелер,
П. П. Юренев, Н. И. Астров и С. В. Панина вышли из состава Париж-
ской группы.
Таким образом, спустя ровно 3 года после первого парижского рас-
кола, разделившего партию на правое и левое крылья, произошло но-
720
Глава восьмая
вое размежевание сил, теперь уже в составе правой группировки. По
сути, этим был подведен окончательный итог в споре за выживание
между сторонниками и противниками новой тактики. К 1924 г. исчез-
ли с политической карты российской эмиграции все группы старо-
тактиков. Последняя, Парижская группа, по словам Н. И. Астрова,
«консервировалась до той поры, пока не выродилась окончательно и
не стала придатком чужой политической организации (Националь-
ный Союз)» (37).
Что же касается центристов, то они в конце 1922 г. занялись поис-
ком иных путей будущего возрождения России. Они считали непри-
емлемыми старые «политические формулы», пытались сформировать
новое миропонимание, где в основе лежала бы «усовершенствован-
ная личность в правовом государстве», которая должна быть свобод-
на «от старых материалистических доктрин», способна «утвердить
духовные начала новой идеологии», создать «новый нравственный
порядок». Реализация этих идей потребовала от центристов констру-
ирования новой модели организации. Н. И. Канищева обнаружила в
архивных фондах ГА РФ интересные материалы, которые раскрыва-
ют эти попытки центристов (38). Речь шла о создании организации,
напоминающей по внешним признакам масонскую ложу, которая
и должна была занять место распадающейся кадетской партии. По
мысли автора этой идеи Астрова, в основе нового объединения долж-
ны лежать христианская мораль, твердые этические и нравственные
устои. В качестве основных направлений деятельности выделялись:
1) поддержка процессов, направленных на религиозно-нравственное
очищение народа; 2) культурно-просветительная работа; 3) полити-
ческая работа (очищение политических нравов, оказание влияния
в нравственном духе на власть путем налаживания контактов с по-
литическими центрами, деловыми кругами и органами власти) (39).
Н. И. Канищева подробно охарактеризовала принципы, на основе
которых центристы пытались создать объединение (орден), мораль-
но-этические требования, предъявлявшиеся к его членам, а также
причины, препятствовавшие реализации этого идеалистического
мероприятия. Со своей стороны отмечу, что такая попытка свиде-
тельствовала об организационном кризисе кадетской партии такой
глубины, что для его преодоления действительно потребовалось бы
нечто поистине мистическое.
После берлинского частного совещания 14 декабря 1922 г. и
пражского совещания 13 апреля 1923 г., на которых речь шла об об-
реченности идей либерализма, о необходимости полного разрыва
со старыми кадетскими традициями, центристы приняли важное
для себя решение попытаться предотвратить надвигающийся крах
кадетской партии. Их работа развивалась в двух направлениях:
Эмигрантское распутье
721
а) пересмотр партийной программы и б) выработка платформы, по-
зволяющей свергнуть большевиков и возродить Россию. Однако
центристам так и не удалось наладить работу по первому направле-
нию. Что же касается второго, то проект платформы был подготовлен
кн. В. А. Оболенским. «Записка» Оболенского уже была в свое время
проанализирована Н. И. Канищевой (40). Отметим лишь, что в ней
прослеживается определенная тенденция сближения с милюковской
повой тактикой (в частности, безоговорочное признание республи-
канской формы правления, возможность «мирного конфедериро-
вания»). Это позволило центристам и милюковцам вступить еще в
июле 1922 г. в переговоры с Е. Д. Кусковой и С. Н. Прокоповичем по
поводу создания Республиканско-демократического союза. Тем не
менее лидер центристов Астров считал преждевременным начинать
переговорный процесс с милюковцами о слиянии, считая, что предва-
рительно следует переработать кадетскую программу, а пока не выхо-
дить «из политического скита». Более того, Астров опасался утраты
«своего лица», неравноправного партнерства, резкого разрыва со сво-
ими товарищами по Парижской группе. Астров, прекрасно знавший
характер Милюкова, понимал, что центристы войдут в милюковскую
группу «в качестве раскаявшегося блудного сына». И действитель-
но, как считает Н. И. Канищева, до мая 1924 г. единомышленники
Астрова никаких попыток начать диалог с милюковцами не предпри-
нимали. Лишь в мае в Праге состоялось первое совещание между ми-
люковцами (Милюков, Харламов и Н. Н. Богданов) и центральными
кадетами (Юренев, Маклецов и Тимашев). В условиях ряда такти-
ческих провалов в переговорах с социалистами Милюков выражал
готовность согласиться на любые формы взаимного общения: слия-
ние, федерация с центристами или их вступление в качестве самосто-
ятельной группы в Республиканско-демократический блок. Центри-
стов, видимо, так ошарашило услышанное, что они вынуждены были
взять перерыв на переговоры со своими единомышленниками. После
встречи с Милюковым у Петрункевича в Женеве Астров решил не
идти на слияние, а ограничиться блокированием с демократической
группой.
Опасность организационного раскола среди старотактиков ста-
ла реальной летом 1924 г. Поводом послужил «председательский
кризис», когда Тесленко в знак протеста против реставраторских
выступлений (имеется в виду заигрывание с вел. кн. Николаем Ни-
колаевичем. - В. Ш.) отдельных членов группы подал заявление о
сложении с себя председательских обязанностей. К тому времени
из Парижской группы уже вышли Петр Д. Долгоруков, Маклецов и
др. (май 1924 г.). Центристы приняли решение создать собственную
организацию. 14 октября 1924 г. в Праге состоялось первое запрото-
722
Глава восьмая
колированное заседание центристов как сложившейся самостоятель-
ной группы.
6 ноября 1924 г. в Ростоках, под Прагой, состоялась первая офици-
альная встреча центристов (Астров, Маклецов, Юренев) с милюков-
цами (Милюков, Богданов, Б. А. Евреинов), ход и результаты кото-
рой подробно проанализированы Н. И. Канищевой (41). На встрече
выяснилось сближение позиций между группами по ряду проблем
(всемерная поддержка идеи борьбы с Советской властью и комму-
нистической системой управления; принятие революции в России
как исторического факта и отрицание реставраторства; отрицание
иностранной интервенции; признание федеративной республики;
утверждение внеклассового и несоциалистического демократизма).
Спорными оставались 3 вопроса: отношение к социалистам; отноше-
ние к принципу частной собственности; различная трактовка поня-
тий «национальный - интернациональный» (центристы предлагали
назвать свою группу «Русская национально-демократическая» или
«Русское национальное демократическое отделение»; милюковцы с
недоверием относились к терминам «национальный» и «национали-
сты», причисляя их защитников к монархически настроенным силам.
Тем не менее наметившееся совпадение позиций не повлекло за со-
бой дальнейших шагов к объединению групп.
15 декабря 1924 г. в Праге образовалась местная Центральная
группа. В январе 1925 г. Пражская группа, взявшая на себя функции
руководящего центра, пополнилась А. А. Кизеветтером и А. С. Изгое-
вым (Берлин), П. Э. Бутенко (Варшава).
Несмотря на решение принимать в группы кадетского центра не-
кадетов, их состав сколько-нибудь заметно не расширился, главное,
как отметила Н. И. Канищева, не удавалось привлечь молодежь.
Группа ограничивалась регулярным чтением лекций по темам: на-
ционализм, демократизм, либерализм, социализм, репатриация. Не
удалось наладить издание собственной газеты.
Вследствие малой активности и неопределенности программных
установок, отсутствия у лидера группы Астрова «бойцовских ка-
честв» в группе уже к июню 1925 г. начался разброд, спровоцирован-
ный выяснением отношения членов группы к газете «Возрождение».
Изгоев, ставший сотрудником этой газеты, оказался на пороге разры-
ва с группой. Вторым непреодолимым испытанием для группы стало
разное отношение ее членов к подготовке и участию в Зарубежном
съезде. На сей раз из группы вышел Петр Долгоруков.
Начиная с конца июля 1925 г. группой был взят курс на измене-
ние тактики, которая нацеливалась на «поддержание центральных
движений во всех сосредоточениях русской эмиграции» Центристы
явно переориентировались на сближение с милюковцами в различ-
Эмигрантское распутье
723
ных формах (вступление в демократические объединения, проекти-
руемые при активном участии милюковцев). В связи с этим несколь-
ко расширился диапазон деятельности центристов: установление
связей с Россией (при содействии С. П. Мельгунова), участие в со-
ставлении литературы для России (через «Крестьянскую Россию»).
Тем не менее группа все острее ощущала слабость в организацион-
ных вопросах, кадровый голод, недостаточность связей с демократи-
ческими слоями эмиграции. Как справедливо указала Н. И. Канище-
ва, «курс на самоизолирование от внешней политической среды ради
углубленной проработки кадетских принципов был ошибочным вы-
бором» (42).
13 января 1927 г. состоялась вторая встреча центристов (Астров,
Юренев, Е. Л. Зубашев, Б. Н. Одинцов) с милюковцами (Милюков,
Богданов, Харламов, Д. И. Мейснер). Разногласия вызвала милюков-
ская идея об «эволюции советской власти», которую Милюков пы-
тался обосновать в своей брошюре «Эмиграция на перепутье». Эта
идея не разделялась центристами, они в принципе отрицали возмож-
ность эволюции Советской власти. Другим «яблоком раздора» стала
предложенная Милюковым классификация русской политической
эмиграции, которая относила центральных кадетов на правый фланг
наряду с Марковым 2-м и кирилловцами. Центристы были оскорбле-
ны, и это, как утверждает Н. И. Канищева, повлияло на единодушный
отказ группы центра вступить в милюковскую Республиканско-Де-
мократическую группу. Единственным итогом второй встречи стало
соглашение о вступлении центристов в Республиканско-демократи-
ческое объединение. Между тем центристы вынуждены были при-
знать, что их планы с каждым годом становились «все более неопре-
деленными и туманными», что «мы усыхаем и увядаем», что «наша
мысль уже ничего не творит» (43).
В конце 1920-х - начале 1930-х гг. вновь были предприняты по-
пытки объединения центристов и милюковцев. Так, 11 ноября 1929 г.
в Праге состоялось первое соединенное заседание двух групп, на
котором было признано желательным: 1) ввести соединенные засе-
дания в практику; 2) продолжить работу над созданием демократи-
ческого фронта; 3) наладить издание периодического органа; 4) про-
вести серию докладов о политической эмиграции. Однако эти благие
пожелания остались на бумаге, ибо налаживающееся сотрудничество
не придало новых сил ни той, ни другой группе. Последние сведения
о заседаниях группы центристов относятся к маю 1931 г.
Самой устойчивой и жизнеспособной в эмиграции оказалась ми-
люковская Парижская демократическая группа. За период со второй
половины 1921 г. до лета 1924 г. она, насчитывая вначале всего 22 че-
ловека, превратилась во влиятельную политическую организацию.
724
Глава восьмая
Выйдя из Парижской группы, милюковцы подчеркивали, что оста-
ются в партии народной свободы. В соответствии с этим формирова-
лась их организационная структура. Вступавшие в демократическую
группу должны были войти и в партию народной свободы. Вместе с
тем организационное строительство новой группы с первых шагов
ориентировалось на некоторую обособленность, создание опреде-
ленных преград на случай возможных попыток воздействия на нее
со стороны правых кадетов. Так, в противовес действующим в пар-
тии правилам к участию в заседаниях группы допускались не все
члены ЦК, находящиеся в тот момент в Париже, а только те их них,
кто «признавал новую тактику» (44). Были введены ограничения по
рассылке протоколов: группам старотактиков они не высылались.
Однако после настоятельных просьб Константинопольской и Бел-
градской групп милюковцы все же «нарушили» собственные огра-
ничения и возобновили посылку к ним протоколов, однако не всех,
а лишь «не носящих конфиденциального характера». Милюковцы
выступали последовательно против сближения с правыми кадетами.
Когда осенью 1922 г. парижские старотактики дали понять своим
прежним товарищам о желательности воссоединения, демократиче-
ская группа выдвинула в качестве условия создания объединенной
группы принцип персонального вхождения в ее состав. Причем особо
было оговорено, что правые кадеты, желающие вступить в демокра-
тическую группу, должны пройти общую процедуру приема, т. е. за-
явить о согласии с основными положениями новой тактики, а затем
подвергнуться баллотировке.
Демократическая группа последовательно проводила курс на
сплочение своих единомышленников и расширение своих рядов.
Поскольку на практике использовались различные варианты моби-
лизации левых сил, то структура группы оказалась многослойной.
Ее ядро составляли находящиеся в Париже сторонники Милюкова.
После раскола демократическая группа отказалась от комитета, из-
брав вместо него бюро. Таким образом, все вопросы решались, как
правило, непосредственно в самой группе, которая отличалась ред-
ким для эмигрантской обстановки единомыслием и сплоченностью.
Партийную периферию группы составляли, прежде всего, ее ино-
городние члены. С ними группа поддерживала постоянную перепи-
ску, регулярно обменивалась информацией, высылала протоколы и
другие партийные документы, а в некоторых случаях, по их прось-
бе, экземпляры «Последних новостей». В ходе обсуждения в группе
важных вопросов (например, о переименовании партии, реформи-
ровании ее структуры) запрашивалось мнение иногородних членов.
Они пересылали в Париж свои членские взносы (как правило, раз
в полгода), а в случае поездки во французскую столицу участвова-
Эмигрантское распутье
725
ли в заседаниях группы с правом решающего голоса. Со временем
число иногородних членов росло, география новых групп расширя-
лась. К ноябрю 1921 г. группа опиралась на своих членов в Берли-
не, Лондоне, Константинополе, Бизерте, Праге, Выборге, Боснии и
Швейцарии. Позднее неотактики появились в Софии и Риге. В ряде
случаев иногородние члены играли важную роль в организации на
местах филиалов группы.
Первым таким филиалом стала Берлинская демократическая
группа, возникшая в январе 1922 г. во главе с Л. Е. Эльяшевым. Груп-
па, в которую вошли 20 человек, предпринимала шаги к установле-
нию контактов с молодежью, пытаясь образовать студенческую фрак-
цию. В Праге первоначальное ядро местной демократической группы
составили иногородние члены В. А. Шингарев и С. Г. Елатонцев. На
первых порах их усилия были сосредоточены на составлении ежене-
дельных информационных сводок для Парижской демократической
группы. Одновременно студенты Д. И. Мейснер и И. Д. Голубь пред-
приняли усилия по формированию в Праге студенческой фракции
кадетов. Окончательно Пражский филиал демократической группы
сложился в октябре 1922 г. Первоначально в него входило всего 4 че-
ловека, но численность группы стремительно росла, прежде всего за
счет установившихся контактов со студенческой молодежью. С пере-
ездом в Прагу члена ЦК В. А. Харламова группа приобрела энергич-
ного председателя и выдвинулась в число динамичных кадетских
организаций. В марте 1924 г. образовалась Суботицкая демократиче-
ская группа (5 человек). В дальнейшем она немного увеличила свою
численность. Однако, находясь вдали от политических центров рос-
сийской эмиграции, группа не пользовалась сколько-нибудь значи-
тельным влиянием. Сохранились отрывочные сведения о существо-
вании в Белграде демократической группы. В Лондоне, несмотря на
настойчивые усилия М. В. Брайкевича - иногороднего члена Париж-
ской демократической группы, создать филиала не удалось. Не ока-
залось для этого «подходящих элементов» и в Болгарии.
Филиалы строили свои отношения с Парижской демократиче-
ской группой на тех же основаниях, что и иногородние члены. Всту-
павшие в их ряды считались окончательно принятыми только после
утверждения их кандидатур Парижем, соответственно, они при по-
средстве местных филиалов становились членами Парижской демо-
кратической группы. Несколько меньшими правами обладали т. н.
внепартийные демократические группы, находящиеся на положении
примыкающих подразделений. Эти группы, разделявшие программ-
ные положения милюковцев, состояли, однако, не только из кадетов,
но и из лиц, желавших по тем или иным соображениям оставаться не-
партийными демократами. Таких объединений было два: Пражская
726
Глава восьмая
радикально-демократическая группа, существовавшая с октября
1921 г. по апрель-май 1922 г., и Выборгская (Финляндская) демо-
кратическая группа, возникшая в конце декабря 1922 г. и имевшая
ряд местных отделений, которые разновременно действовали в ме-
стечках Оллида, Куокалла, Райвола, Перкъярви, Коломяки.
Обсуждение в Париже характера взаимоотношений с внепартий-
ными группами вылилось в дискуссию. Ее суть сводилась к тому, что
т. к. в перспективе после возвращения в Россию кадетская партия
должна будет вобрать в себя левые демократические элементы, то от-
каз от признания внепартийных групп «был бы отказом от нашего
будущего» (М. А. Рысс). Все же большинство не сочло возможным
установить с внепартийными группами организационную связь и, та-
ким образом, взять на себя ответственность за их действия. Согласно
принятому постановлению, Парижская демократическая группа не
признавала эти группы своими филиалами, однако соглашалась уста-
новить с ними «постоянные сношения» и «не отказываться» давать
им указания «по поводу возникающих в процессе... деятельности тех
или иных вопросов» (45).
Активность Парижской демократической группы требовала боль-
ших, чем у старотактиков, финансовых затрат. Ежемесячная смета
группы (без ее филиалов) составляла примерно 1300 фр., т. е. почти в
полтора раза превышала сумму, выделяемую на расходы их прежни-
ми товарищами в более многочисленной Парижской группе. Правда,
как и во всех других кадетских группах, членские взносы составля-
ли незначительную долю поступлений (в среднем 300 фр. в месяц) и
окупали только почтовые и канцелярские расходы. Положение спа-
сали благотворительные пожертвования, публичные лекции и плат-
ные вечера.
Наличие определенных финансовых средств позволило неотак-
тикам, помимо «Последних новостей», приобрести берлинскую газе-
ту «Голос России», которая с 5 августа 1921 г. по 21 февраля 1922 г.
находилась в ведении Парижской демократической группы (ред.
С. Л. Литовцев-Поляков и Л. М. Неманов при участии П. Н. Милю-
кова). Несмотря набольшую жизнеспособность левокадетских групп,
и в их деятельности в 1922 г. проявились первые признаки застоя. Ис-
пользуемые формы организации не были достаточно гибкими, чтобы
преодолеть замкнутость группы, число вступавших в левокадетские
организации не было столь велико, чтобы качественно обновить их
состав, влить свежие силы. Нарастала потребность в реформирова-
нии партийной структуры с целью открыть более свободный доступ
в партию демократическим элементам, прежде всего молодежи. Од-
нако при этом вставал вопрос, в какой степени планы перестройки
затронут базовые основы партии народной свободы. Более радикаль-
Эмигрантское распутье
727
иую позицию в этом вопросе занимали кадеты на периферии (члены
Пражской и Выборгской групп, ряд иногородних членов, например,
М. В. Брайкевич), в парижском центре их взгляды выражал, пожа-
луй, лишь П. Ю. Зубов. Они настаивали на окончательном разрыве с
кадетской партией, вели свою кампанию под лозунгом отказа от «ста-
рого партийного имени», которое, по их мнению, оказалось захвачено
правыми элементами, стало «одиозным для населения» и вследствие
этого препятствует распространению идей демократической группы
и расширению ее рядов. В письмах из Праги, Лондона, Финляндии
подчеркивалось, что «беспартийные элементы», сочувствующие кур-
су неотактиков, не вступают в филиалы демократической группы из-
за их сохраняющейся связи с кадетской партией (46).
За разрыв с кадетской партией высказывались Е. Д. Кускова и
С. Н. Прокопович. Во время переговоров с Парижской демократиче-
ской группой осенью 1922 г. они заявили о том, что в Россию нельзя
возвращаться со старым кадетским знаменем.
Эта же точка зрения прозвучала и в ходе дискуссии в Парижской
демократической группе в октябре 1922 г. По словам И. П. Демидова,
«кадетское знамя является препятствием к нашему расширению», а
Рысс призывал вообще «откинуть старое партийное знамя» (47). Од-
нако в целом Парижская демократическая группа, в отличие от «про-
винциальных» кадетов, пыталась выработать более осторожную и
сбалансированную политику, указывая на невозможность отбросить
старое название партии, разорвать с партийным прошлым до возвра-
щения в Россию. Милюков считал, что об образовании новой партии
пока не может идти и речи (48). К дискуссии на эту тему в Париж-
ской демократической группе возвращались неоднократно (напри-
мер, в январе 1923 г., когда дебатировался вопрос о новой социальной
базе партии и будущих союзниках; в марте во время обсуждения во-
проса о создании новой партии и формах федерирования с другими
демократическими группировками). В целях расширения социально-
го базиса П. Н. Милюков допускал серьезные отступления от приня-
тых в партии норм. Так, он предлагал привлекать в демократическую
группу людей на основании признания ими не кадетской программы,
а платформы Республиканско-демократического союза, облегчая тем
самым сближение кадетов с демократическими несоциалистически-
ми силами. Путем «федерирования с родственными группировками»
в рамках Союза Милюков рассчитывал «обрасти единомышленни-
ками». Однако он отдавал себе отчет в том, что среди участников
коалиции найдется немного желающих вступить непосредственно в
кадетские группы. Следовательно, приходилось решать принципи-
альный вопрос: допускать ли присутствие в демократической группе
некадетов. Возражая против приема в группу лиц, предлагая ввести
728
Глава восьмая
систему «фильтров» для нежелающих вступать в кадетскую партию,
он в то же время стремился наладить организационные связи между
кадетами и их беспартийными единомышленниками. Милюков про-
ектировал создание широкой сети групп демократических элементов,
примыкающих к левым кадетам. Это «новое некадетское присоеди-
нение» должно было, по его представлениям, стать, с одной сторо-
ны, преддверием к вступлению в демократическую группу (меньшей
его части), а с другой - образовать «материал» для будущей новой
партии.
По мере того как планы создания демократической коалиции и
формирования Республиканско-демократического союза обретали
реальные очертания, парижским неотактикам прибавлялось уверен-
ности, и в их выступлениях появились новые нотки. В частности,
высказывались соображения, что сохраняющиеся связи с кадетской
партией носят формальный характер, что разрыв с кадетской пар-
тией стал неизбежным, пришла пора расстаться со «старой номен-
клатурой», и перемена названия уже принципиально не отрицалась,
лишь говорилось, что следует несколько повременить с принятием
этой меры. По сути, решение о свертывании кадетского знамени ста-
вилось в зависимость от тактических расчетов, от выбора момента,
когда станет возможным уход «не в пустое, а в насыщенное про-
странство» (49). Под этим подразумевалась не только кооперация с
элементами, занимающими в спектре политических сил эмиграции
нишу между кадетами и социалистами, но и возможное объединение
с «центральными» кадетами. Неотактики рассматривали себя как
«центр притяжения» демократических несоциалистических сил (50).
На заседании Демократической группы 19 апреля 1923 г.
П. Н. Милюков заявил, что главной задачей отныне является созда-
ние несоциалистической республиканско-демократической партии, а
пребывание в эмиграции следует рассматривать как подготовитель-
ный этап собирания и консолидации сил. В ожидании массового при-
лива новых членов Милюков настоял на реорганизации группы. Сна-
чала предлагалось вернуться к прежнему делению: Комитет - общее
собрание. Затем эта схема была модифицирована: самой Парижской
группе придавался статус местной, а из ее состава при незначитель-
ном участии наиболее влиятельных неотактиков из других городов
выделялось Центральное бюро с правами ЦК - руководящий орган
всего левокадетского течения. По уставу состав ЦБ был определен
в 14 человек. В него вошли все члены кадетского ЦК, примкнувшие
к демократической группе, - 7 человек (6 из них проживали в Па-
риже), столько же было избрано в ЦБ (5 из них члены Парижской
группы). ЦБ располагало правом кооптации в свой состав до 5 до-
бавочных членов. Специальный пункт устава предоставлял членам
Эмигрантское распутье
729
президиумов местных демократических групп, находившихся в Па-
риже, право участия в заседаниях ЦБ с решающим голосом.
Первое заседание ЦБ Демократической группы состоялось
26 мая 1924 г. На нем был избран Президиум Бюро в составе 6 че-
ловек (председатель Милюков, товарищи председателя Винавер, Де-
мидов, Харламов, секретарь Волков, казначей Л. М. Вургафт). Было
объявлено «об открывающейся возможности более свободного, чем
ранее, приема в число членов» Демократической группы. На заседа-
нии Милюков выдвинул предложение о переименовании Демократи-
ческой группы в «Республиканско-Демократическую группу партии
народной свободы». Предложение Милюкова вызвало дискуссию:
против высказались Эльяшев и Волков; за - Гронский и Зубов. Не
подействовало и повторное выступление Милюкова. Вопрос об изме-
нении названия был оставлен открытым до «более многочисленного
собрания Центрального Бюро группы» (51). Только 26 июня 1924 г.
Милюкову удалось провести свое предложение о переименовании.
В постановлении ЦБ читаем: «Именовать впредь Демократическую
группу партии Народной Свободы “Республиканско-Демократиче-
ской группой партии Народной Свободы”» (52).
Итогом реформирования Демократической группы стало созда-
ние полноценной самодостаточной партийной структуры от высшего
(ЦБ) до низшего (местные р.-д. группы, иногородние члены) звена
со всеми уставными нормами и принципами взаимодействия. Вме-
сте с тем был сделан еще один принципиальный шаг, отделяющий
новую организацию, получившую сокращенное название кордеки
(конституционалисты-республиканцы-демократы) от старой кадет-
ской партии. Упрощение доступа в р.-д. группы, явная ориентация
на сближение с непартийными республиканско-демократическими
организациями показывали, что неотактики начинали действовать в
системе ценностей новой партии.
Парижская республиканско-демократическая группа в первое
время своего существования жила надеждами на то, что ей удастся
объединить основную массу демократических элементов, привлечь
их в свои ряды. Действительно, во второй половине 1924 г. - нача-
ле 1925 г. кордекам удалось несколько расширить свои ряды, одна-
ко все же не настолько, как рассчитывал Милюков. Характерно, что
пополнялись местные республиканско-демократические группы,
вступивших же в Парижскую группу насчитывались лишь единицы,
в связи с этим выделение из ее состава специального центрального
органа теряло всякий практический смысл. На деле состав ЦБ и со-
став самой группы во многом дублировались. Поэтому заседания ЦБ
собирались все реже, и Бюро не удалось сыграть роль рабочего ор-
гана. Как и прежде, сама Парижская группа осуществляла функцию
730
Глава восьмая
ЦК левокадетского течения. Таким образом, ожидаемого перелома в
жизни республиканско-демократических групп не произошло.
В январе 1925 г. на обсуждение Бюро был вновь поставлен вопрос
об «оживлении деятельности» этих групп. Однако новых рецептов
кордекам изобрести не удалось. Речь шла о важности издания про-
пагандистской литературы. К. А. Александров, выражая мнение Вы-
боргской группы, предлагал для активизации работы созвать съезд
представителей всех филиалов р.-д. групп. Однако большинство
участвующих в дискуссии считало, что единственным эффективным
средством «оживления» деятельности групп может стать приток в
них новых сил, прежде всего молодежи. Разногласия возникли лишь
по вопросу о том, кого конкретно следует привлекать в р.-д. группы.
Эльяшев возлагал надежды на привлечение центристов. Большин-
ство же критически отнеслось к этому предложению, считая, что
центристы отягощены грузом старых идей и сами являются, по вы-
ражению Милюкова, «мертвыми людьми». Признав неэффектив-
ность принимавшихся до сих пор мер, Милюков решился пойти на
принципиально важный шаг - согласиться на присутствие в группе
некадетов. Вместе с тем он предлагал подумать о создании группы
сочувствующих - некой «промежуточной ступени» между имеющи-
мися коалиционными республиканско-демократическими объеди-
нениями и группой, рассчитывая, таким образом, подготовить ядро
будущей массовой партии. Однако и новые инициативы не дали
сколько-нибудь заметных результатов. Видимо, планы Милюкова
были излишне схематичны, не учитывали в полной мере реальные
масштабы распространения идей республиканско-демократического
федерирования и степень влияния кордеков среди российских эми-
грантов. Недаром Эльяшев замечал, что социальная база Республи-
канского союза не углубляется и, следовательно, группе кордеков
«нечем обрастать» (53).
Тенденцию стагнации Парижской республиканско-демократиче-
ской группы побороть не удалось. С лета 1925 г. ее заседания переста-
ют быть регулярными, за весь 1926 г. состоялось всего 8 заседаний.
Падал интерес к партийной работе, не находилось тем для обсужде-
ния. Несколько лучше обстояли дела в местных группах. Например,
Пражская группа под председательством Харламова и в конце 1925 г.
продолжала проводить заседания раз в неделю. Благодаря связям со
студенчеством ей удалось приобретать новых членов. В 1927 г. про-
должала свою деятельность и Суботинская группа. Однако следует
отметить, что филиалы постепенно ограничивались обсуждением
местных нужд и приобретали черты общественно-политических
клубов. Последние из обнаруженных в архивах протоколов респуб-
ликанско-демократических групп относятся к началу 1930-х гг. Их
Эмигрантское распутье
731
партийная деятельность затухала. Партия кадетов медленно, но не-
уклонно сходила с политической арены.
Примечания
1.	Представляются фантастическими (в буквальном смысле слова) сведения,
приведенные в монографии В. Л. Кувшинова о том, что в годы Гражданской вой-
ны в России погибло от 10 до 20 тыс. кадетов, а в эмиграции их оказалось не более
15 20 тыс. чел. См.: Кувшинов В. Л. Кадетская эмиграция: историография, орга-
низация, политика. Год первый (май 1920 - июль 1921). М., 2005. С. 37-38. Эти
сведения противоречат информации, содержащейся в «Протоколах заграничных
групп конституционно-демократической партии». Сами кадеты-эмигранты опре-
деляли общую численность кадетских групп, как нс превышающую несколько сот
человек.
2.	См.: Канищева Н. И. Организационная структура заграничных групп кон-
ституционно-демократической партии // Проблемы политической и экономиче-
ской истории России. Сборник статей к 60-летию профессора Валерия Василье-
вича Журавлева. М., 1998. С. 177-216.
3.	См.: Протоколы заграничных групп конституционно-демократической пар-
тии. Май 1920 г. - июнь 1921 г. Т. 4. М., 1996. С. 7-8. На заседании Комитета
10 мая в члены партии по представлению П. П. Гронского и П. Я. Рысса были
приняты С. И. Карцевский и В. Н. Кривобок.
4.	Там же. С. 285.
5.	Там же. С. 359, 356.
6.	Там же. С. 274
7.	См.: Канищева Н. И. Указ. соч. С. 179.
8.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической партии.
Т. 4. С. 97, 171.
9.	Там же. С. 107.
10.	Там же. С. 67, 231.
И. Там же. С. 105, 167.
12.	Там же. С. 401.
13.	Вопрос о необходимости съезда кадетской партии за границей для выясне-
ния наличия у партии реальных членов был поставлен в апреле 1920 г. на встре-
чах Милюкова с парижскими кадетами. В ходе этих встреч 23 апреля Д. С. Пас-
маник высказался за постановку вопроса о созыве съезда партии; 24 апреля эту
мысль поддержал П. П. Гронский, заявивший о необходимости создания кадет-
ских групп в Париже и Лондоне; И. П. Демидов заявил, что кадетам пора произ-
вести «ревизию» состояния собственной партии. (См.: Дневник П. Н. Милюко-
ва. 1918-1921. М„ 2005. С. 470-499).
14.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 4. С. 322-323.
15.	Там же. С. 453, 426.
16.	В работе совещания членов ЦК участвовали: М. С. Аджемов, И. И. Астров,
Н. К. Волков, П. П. Гронский, И. П. Демидов, кн. Павел Д. Долгоруков, А. В. Кар-
732
Глава восьмая
ташев, В. А. Маклаков, М. Л. Мандельштам, П. Н. Милюков, В. Д. Набоков,
Б. Э. Нольде, кн. В. А. Оболенский, С. В. Панина, И. И. Петрункевич, Ф. И. Роди-
чев, С. А. Смирнов, Н. В. Тесленко, А. В. Тыркова.
17.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. М„ 1997. С. 73.
18.	Там же. С. 55.
19.	Там же. С. 86.
20.	Там же. С. 85.
21.	Там же. С. 118.
22.	Там же.
23.	Там же. С. 118-119.
24.	Там же. С. 132-133.
25.	См.: Канищева Н. И. Указ. соч. С. 190.
26.	С. Н. Сирин в ноябре 1921 г., а А. А. Котельников в феврале 1922 г. были
приняты в число иногородних членов Парижской демократической группы. Си-
рин летом 1922 г. переехал в Берлин и там вошел в местную демократическую
группу. С. М. Гутник перешел на «сменовеховские позиции».
27.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 6. Кн. 1. М„ 1999. С. 315.
28.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 236-237.
29.	Там же. С. 246-247, 362.
30.	Там же. С. 231,258, 299.
31.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 6. Кн. 1. С. 410-413.
32.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 6. Кн. 2. М„ 1999. С. 34.
33.	Там же. С. 35.
34.	Там же. С. 39-40.
35.	См.: Канищева Н. И. Указ. соч. С. 198 (ГА РФ. Ф. 7506. On. 1. Д. 52.
Л. 60 об.).
36.	Там же.
37.	Там же. С. 199(ГАРФ. Ф. 5913. Оп. 1.Д. 676. Л. 34).
38.	См.: Канищева Н. И. Центральное течение кадетской партии в эмигра-
ции // Призвание историка. Проблемы духовной и политической жизни России.
Сборник статей к 60-летию профессора В. В. Шелохаева. М., 2001. С. 251-285.
39.	Там же. С. 256.
40.	Там же. С. 258-260.
41.	Там же. С. 270-272.
42.	Там же. С. 277.
Эмигрантское распутье	733
43.	Там же. С. 281.
44.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 130.
45.	Там же. С. 386.
46.	Там же. С. 287.
47.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 6. Кн. 1 С. 352, 354.
48.	Там же. С. 354.
49.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 6. Кн. 2. С. 71.
50.	Там же. Т. 6. Кн. 1.С. 386.
51.	Там же. Т. 6. Кн. 2. С. 278.
52.	Там же. С. 301.
53.	Там же. С. 363.
2. Коррекция идеологических и программных
положений
Оказавшись в эмиграции, кадетские идеологи и политики вынуж-
дены были провести серьезную «ревизию» своего идейно-теоретиче-
ского багажа. Опыт революций 1917 г. и Гражданской войны нуждал-
ся в серьезном критическом осмыслении. Это было важно сделать:
во-первых, чтобы понять причины собственного поражения и Белого
движения в целом и извлечь необходимые уроки; во-вторых, найти
адекватные ответы на вызовы уже иной эпохи. Для решения этой,
прямо скажем, непростой задачи кадетские лидеры располагали до-
статочными интеллектуальными ресурсами. Еще задолго до эмигра-
ции кадетами были установлены широкие связи с политическими,
общественными и культурными кругами ведущих западноевропей-
ских стран, представителями дипломатического корпуса и бизнес-
сообщества. Эти связи помогали им свободно ориентироваться в
сложной послевоенной обстановке, получать информацию о между-
народной и внутренней ситуации, что позволяло оперативно откли-
каться на происходящие в мире события. Через разные каналы, в т. ч.
и нелегальные, кадеты получали информацию и о событиях в Совет-
ской России, правда, информация эта была все же отрывочна (осо-
бенно в первые годы эмиграции) и далеко не объективна. Чтобы по-
полнить недостающие сведения, кадеты скрупулезно анализировали
документы большевистской партии и правительства, статистические
материалы разных наркоматов и ведомств, научно-исследователь-
734
Глава восьмая
ских учреждений, периодической печати. Затем эти сведения сопо-
ставлялись с информационными потоками, идущими из Польши,
Финляндии, стран-лимитрофов (Литва, Латвия, Эстония), а также
сведениями от лиц, либо бежавших из Советской России, либо ле-
гально прибывавших по служебным делам. Постепенно кадетам уда-
лось наладить обработку получаемой информации, создав для этого
свои структуры, включая и институт профессиональных экспертов
из собственной среды. В составе эмигрантских кадетских групп были
высококлассные эксперты мирового уровня, способные заниматься
не только текущей аналитикой, но и моделировать перспективные
проекты возрождения России после ее освобождения от большевист-
ской диктатуры.
Входя практически во все эмигрантские общественно-полити-
ческие организации, кадеты получали дополнительную информа-
цию из других источников, сопоставляли ее с полученной по своим
каналам. Такие же структуры, как Исполнительная комиссия, соз-
данная по решению Совещания членов Учредительного собрания,
Парламентский комитет, Деловой комитет, Национальный комитет,
активно использовали кадетских экспертов для подготовки анали-
тических записок и обращений, касающихся международных акций,
внутриполитических и экономических ситуаций в европейских стра-
нах, включая и Советскую Россию. Только в рамках Исполнитель-
ной комиссии Учредительного собрания существовало несколько
специализированных отделов. Международный отдел давал эксперт-
ные оценки договорам, заключаемым Советской Россией с другими
странами (англо-советский, рижский, советско-персидский, рапалль-
ский и др.) с точки зрения их соответствия национальным интересам
страны. Финансово-экономический отдел издавал экономические
бюллетени (в т. ч. и на французском языке) о состоянии экономики в
России (был востребован деловыми кругами и политической элитой
Франции). Информационное бюро регулярно предоставляло опера-
тивные материалы о текущих событиях в Советской России.
Важный канал по обмену информацией обеспечивали бывшие
послы и посланники Временного правительства (В. А. Маклаков,
Б. А. Бахметев, И. Н. Ефремов, Е. В. Саблин). Используя диплома-
тические каналы и личные связи, они стремились довести позицию
кадетской партии до сведения правительственных кругов мировых
держав. Записки, подготовленные кадетскими экспертами, распро-
странялись на многих международных конференциях, где рассматри-
вались вопросы установления отношений с Советской Россией, пути
ее экономического возрождения, проблемы взыскания долгов. К ус-
лугам кадетов в качестве экспертов прибегали западные дипломаты,
участвовавшие в работе Вашингтонской, Брюссельской, Генуэзской,
Эмигрантское распутье	735
Лозаннской конференций. К кадетским экспертам обращались пред-
ставители западных предпринимательских и финансовых кругов, а
также соотечественники, оказавшиеся в эмиграции.
С течением времени в эмиграции стали создаваться специ-
альные научно-исследовательские учреждения, ставившие своей
целью сбор и анализ информации о жизни в Советской России.
Среди них основанный С. Н. Прокоповичем в 1922 г. в Праге Эко-
номический институт, в работе которого участвовали М. В. Бернац-
кий, Б. Д. Бруцкус, П. Б. Струве, А. А. Чупров, А. А. Кизеветтер,
Н. С. Тимашев и др. К 1929 г. институт получал из Советской Рос-
сии 24 журнала и 46 газет. Кроме того, в Праге действовали Инсти-
тут изучения России, включающий 5 специализированных отделов,
и Русский институт сельскохозяйственной кооперации; в Париже -
Экономический институт; в Лондоне - Экономическое общество.
В основных центрах рассеяния действовали Русские академические
группы, объединявшие лучшие научные силы эмиграции и издавав-
шие «Записки» и «Бюллетени», содержащие обширную информа-
цию о Советской России.
Как видим, в распоряжении кадетских идеологов и политиков
были не только ранее накопленный «мыслительный багаж» и огром-
ный практический опыт работы в России, но и мощные текущие ин-
формационные потоки, позволявшие анализировать процессы гло-
бальной трансформации не только на родине, но и в общемировом
масштабе. По логике вещей, подобная благоприятная ситуация долж-
на была обеспечить всестороннее исследование причин и следствий
свершившихся в России эпохальных событий, помочь сделать обо-
снованные прогнозы о перспективах ее будущего развития.
Вполне объяснимо, что кадетские идеологи и политики прежде
всего обратились к анализу причин и результатов российской рево-
люции и Гражданской войны. Под воздействием опыта 1918-1920 гг.
кадеты в эмиграции вынуждены были вносить определенные кор-
рективы как в осмысление самого понятия «революция», так и в ха-
рактеристику ее типов. Под «революцией» кадеты стали понимать
не только способ разрешения объективно назревших проблем, но
и форму реализации исторического процесса. Революция 1917 г. и
Гражданская война не подтвердили их прежний тезис 1905 г. о рас-
члененности двух составляющих понятия «революция» - политиче-
ской и социальной. В 1917 г. русская революция не остановилась на
предполагаемой кадетскими теоретиками мартовской, политической
«зарубке», а пошла «вглубь», приобрела характер масштабного соци-
ального переворота. В реальности обе «половинки» революции - по-
литическая и социальная - оказались слитыми в одно целое. Поэтому
в эмиграции кадеты вынуждены были отказаться от искусственного
736
Глава восьмая
расчленения понятия революции на политическую и социальную,
предпочтя ныне использовать единый термин «революция». Правда,
кадетское дискуссионное поле продолжало «пестрить» такого рода
клише, как «неизбежная кара», «фатальная случайность», «результат
заговора» и т. п. Тем не менее здравомыслящие кадеты предпочитали
искать объяснение причин русской революции в реальной жизнен-
ной плоскости.
В кадетских эмигрантских кругах русскую революцию стали рас-
сматривать как объективный, закономерный процесс, обусловлен-
ный всем ходом предшествующего исторического развития России.
«Содержание революции 17-го года, - читаем в передовице кадет-
ских “Последних новостей”, - было предопределено длительным пе-
риодом предшествующей борьбы... 60-летием, протекшим с момента
освобождения крестьян от крепостной зависимости. То, что добро-
вольно... царская власть не хотела уступить в 1861 г., было взято на-
родом в 1917 г.» (1). Вместе с тем внутри кадетской эмиграции име-
лись различные трактовки соотношения позитивных и негативных
сторон в революции. Дискуссия свелась к противопоставлению двух
формул - «заветы революции» (П. Н. Милюков) и «завещание ре-
волюции» (В. Д. Набоков). Под «заветами» Милюков и его едино-
мышленники понимали то, что революция в России, несмотря на
всю уродливость ее форм и стихийных проявлений, несла в себе
конструктивное начало, явилась предпосылкой и условием для по-
следующих трансформаций в либеральном духе. Сторонники же на-
боковской формулы делали акцент на негативных, разрушительных
сторонах революции, которые привели к тому, что Россия в своем
историческом развитии была отброшена далеко назад. Противосто-
яние этих позиций предопределило не только содержательную, но и
фоновую атмосферу дискуссий в кадетской эмигрантской среде.
Среди правых кадетов имел место определенный диссонанс в
трактовке соотношения двух этапов революционного процесса в Рос-
сии - мартовского и октябрьского. Так, И. В. Гессен настаивал на
единстве и непрерывности революционного процесса на протяжении
всего 1917 г. «Никаких двух революций не было, а была одна револю-
ция - большевистская и был подготовительный в ней период, в тече-
ние которого она раскачивалась и который длился месяцев восемь...
народное движение развивалось непрерывно и прямолинейно от
Марта к Октябрю и дальше» (2). Другие правые кадеты (Г. А. Линд,
Г. И. Виленский) эти этапы не только разделяли, но и противопостав-
ляли их друг другу. С их точки зрения, лишь на первом (мартовском)
этапе, который оценивался как «творческий», были достигнуты по-
зитивные результаты, создающие потенциальные условия и предпо-
сылки для дальнейшей трансформации страны в либерально-демо-
Эмигрантское распутье
737
критическом направлении. Обосновывая свою позицию, они считали,
что мартовская революция разрушила политическую систему авто-
ритаризма, приступила к созданию новых начал русской государ-
ственности, провозгласила гражданские права и политические свобо-
ды. Большевистский переворот насильственно прервал позитивные
начинания мартовского периода. В подобном ключе рассуждал и
Н. С. Тимашев, утверждавший, что большевистский переворот ли-
шил общество не только завоеваний февральской революции, но и
достижений революции 1905 г., отбросив страну «далеко вглубь ве-
ков». После октября 1917 г., считал Тимашев, начался «период реак-
ции» (3). Общий вывод сводился к тому, что в постбольшевистской
России в той или иной мере могут быть востребованы «заветы» мар-
товской революции 1917 г.
Милюков и его единомышленники, подчеркивая единство револю-
ционного процесса как целого, обращали внимание на то, что октябрь-
ская революция, несмотря на «забегание» вперед, доделала лишь то,
что не успела сделать «славная» мартовская революция. И мартов-
ская, и октябрьская революции, взятые в органическом единстве, на-
столько глубоко перепахали почву, что возврата к «царской России
быть уже не может». После «непрерывной» революции окончательно
произошел разрыв со старым режимом, поэтому даже монархия в ли-
беральной форме в России оказалась невозможна (4). Подчеркивая,
что кадеты не снимают с себя ответственности за подготовку мартов-
ской революции, Милюков отмечал: «Наше отношение к революции
может быть... только положительным» (5). Аналогичной позиции
придерживался П. П. Гронский, видевший великую историческую
роль русской революции в том, что она заложила «основу будущего
национального раскрепощения и оздоровления страны» (6).
Единомышленники Милюкова пытались объяснить, почему рево-
люционный процесс не удалось удержать в границах «мартовской»
революции. Причина, по их мнению, заключалась в том, что в период
деятельности Временного правительства недостаточно последова-
тельно решались социальные проблемы, затрагивающие интересы
большинства народа. Если прежний авторитарный режим не спешил
проводить реформы в области политической надстройки, то Времен-
ное правительство постоянно запаздывало с осуществлением соци-
альных преобразований, прежде всего с решением аграрного вопро-
са, затрагивавшего интересы многомиллионных крестьянских масс.
Если же учесть, что «мартовская» революция проходила в условиях
Первой мировой войны, которая всей своей тяжестью обрушилась на
плечи народа, способствовала его обнищанию и маргинализации, то
становится понятно, что нерешенность социальных проблем в соче-
тании с неспособностью Временного правительства найти выход из
738
Глава восьмая
войны превращалась в мощнейший фактор усиления в стране неста-
бильности, создавала условия и предпосылки массового стихийного
взрыва. Его сила оказалась столь велика, что политическая ситуация
в стране вышла из-под контроля Временного правительства. Именно
эту ситуацию удалось «оседлать» большевикам, которые, подстраи-
ваясь под стихийные настроения масс и одновременно эксплуатируя
их темные инстинкты, смогли захватить власть.
Размышляя по поводу проблемы «завоеваний» революции, милю-
ковцы и часть «центральных» кадетов призывали различать две сто-
роны революционного процесса: внешнюю и внутреннюю. Внешняя -
«сплетенная из грязи и крови» оболочка большевистской тирании,
и внутренняя - подспудно идущий процесс «молекулярного нарож-
дения новой» жизненной ткани в экономической, социальной и ду-
ховной сферах жизни. «Да, - писал Милюков, - власть давит сверху.
Но навстречу идет движение снизу, которое выветривает систему и
снизу меняет цели власти» (7). Образно говоря, в «большевистском
коконе» зарождалась новая, «третья» Россия, на которую левые каде-
ты стремились сделать свою ставку. Их стратегическая задача как раз
и сводилась к тому, чтобы снять эту внешнюю, большевистскую обо-
лочку и закрепить «умной жизнеспособной контрреволюцией» заво-
евания «мартовской» революции. Разумеется, эта «умная контррево-
люция» означала не реставрацию старого, а, напротив, освобождение
«ростков нового», идущих «снизу», а не насаждаемых «сверху». В от-
личие от правых кадетов, рассматривающих большевистский этап
революции как «болезненную гримасу», выражавшую «патологиче-
скую разрушительную волю масс» (А. В. Карташев), сторонники Ми-
люкова делали ставку на «здоровые, жизнеспособные народные мас-
сы», готовые к возрождению России. По мнению милюковцев, народ
в ходе революции перестал быть объектом воздействия, а проявил
себя как реальный субъект исторического творчества. В связи с этим
кадетам, как подчеркивал Милюков, следует «не диктовать народу
свою волю, а понять и учесть то, чего он сам хочет»; пусть народ сам
выбирает свой путь, и надо с уважением отнестись к его выбору (8).
Как видим, милюковцы придерживались взгляда, что строительство
новой жизни в России следует начать «снизу», с осуществления в
«третьей» России принципов народного волеизъявления.
Правое крыло кадетской партии придерживалось иной позиции.
По их, по сути, веховским представлениям народ в России продол-
жает оставаться незрелым для самостоятельной политической де-
ятельности и требуется длительный период для пробуждения его
государственного сознания. Поэтому суждения Милюкова они рас-
ценивали как утопическую веру в «самозарождение государства» и
протестовали против «роли акушера при родах», которую, с их точки
Эмигрантское распутье
739
зрения, Милюков пытался навязать партии. А. В. Карташев интер-
претировал милюковскую позицию как «склонение знамени нашего
культурного понимания перед бунтующей массой», поскольку воля
народа в революции и Гражданской войне проявила себя как сугубо
«разрушительная сила» (9). Правый кадет В. А. Велихов утверждал,
что нельзя доверять «демосу», который «посадил большевиков и тер-
пит их», поэтому он выступил против «всеобщего голосования», т. к.
«нельзя давать револьвер ребенку» (10). Значительная часть кадетов
полагала, что в деле будущего возрождения России не следует руко-
водствоваться идеями революционного правотворчества масс, а надо
идти по пути воссоздания русской государственности «сверху» на
основе обуздания революционной стихии и на основе просвещения
и воспитания масс путем насаждения «сверху» идей либерализма и
демократии.
Отсюда вытекала проблема пересмотра соотношения либерализ-
ма и демократизма. Революция 1917 г. объективно способствовала
расширению социального базиса либерализма за счет вовлечения
в исторический процесс не только городской демократии, на ко-
торую пытались опереться кадеты в период «первой» России, но и
крестьянской демократии, становящейся реальным субъектом воз-
рождающейся «третьей» России. После большевистской революции,
разрешившей в пользу большинства крестьянства аграрный вопрос,
а также в ходе преобразований в период нэпа у кадетов возродилась
надежда на новую крестьянскую, несоциалистическую демократию,
на которую они рассчитывали сделать ставку после свержения боль-
шевистской диктатуры. Таким путем они планировали кардинально
расширить собственную социальную базу, а также раздвинуть рамки
либеральной демократии влево, включив ее в контекст т. н. несоци-
алистической демократии (И). Реализация на практике этой идеи
должна была, по мнению кадетских идеологов и политиков, привести
к формированию творческой и инициативной личности, гражданско-
го общества и правового государства как исходных предпосылок и
условий будущего возрождения России.
Отмечу, что проблема демократии являлась одной из наиболее ак-
туальных тем на заседаниях заграничных кадетских групп, вызывала
каждый раз оживленную полемику. Правые кадеты склонялись к вы-
воду, что в послевоенной Европе обнаруживаются признаки кризиса
демократической и парламентской систем. В противовес им милю-
ковцы утверждали, что демократические процессы еще только наби-
рают силу, что их опыт будет важен для будущей России, что русский
либерализм, став демократическим, должен в перспективе стать с де-
мократией единым целым.
740
Глава восьмая
Вынужденные считаться с реальными последствиями больше-
вистского социалистического эксперимента, кадеты актуализирова-
ли рассмотрение проблемы «либерализм и социализм». Свою задачу
они видели в том, чтобы в условиях новых исторических реалий най-
ти оптимальное соотношение между либерализмом и социализмом.
В их представлении после опыта революций 1917 г. вполне возможна
конвергенция либерализма и социализма, что в принципе не проти-
воречило объективному ходу исторического развития. Процесс кон-
вергенции мог реализоваться в двух объективно возможных направ-
лениях. С одной стороны, предполагалось, что социализм неминуемо
будет распадаться на «два лагеря», один из которых - «эволюцион-
ный» социализм - будет сближаться с несоциалистической демокра-
тией, утрачивая свою связь с партийными структурами, а второй -
«ортодоксальный» социализм - «останется при своей внутренней
связи с большевизмом» (12). С другой стороны, либерализм, как ви-
делось кадетам, также будет делать определенные «шаги навстречу»,
искать «точки соприкосновения» с «эволюционным» социализмом,
вбирая его конструктивные элементы, прежде всего общечеловече-
ские идеалы, посредством которых можно будет «облагородить капи-
тализм» и «смягчить» его социальные противоречия. А. И. Каминка
утверждал, что «только обогащенный идеями социализма капитали-
стический мир принесет истинное спасение человечеству», поэтому
восстановление в России капиталистического хозяйства без влияния
«социалистических моментов» «нежелательно» (13). Милюковцы
считали, что русский либерализм уже давно «пропитан элементами
“социальных воззрений”» (14). Сторонником взаимодействия с иде-
ями социализма считал себя и В. А. Маклаков, заявивший на Сове-
щании членов ЦК кадетской партии в июне 1921 г., что не решается
«отрекаться от всякого социализма» (15).
Следует подчеркнуть, что кадеты в эмиграции, дебатируя пробле-
му «социализма на русской почве» (как с точки зрения ее теоретиче-
ской постановки, так и практической реализации), во многом опира-
лись на свои критические оценки, изложенные в сборниках «Вехи»
и «Из глубины». При этом исходным положением оставалась идея
об «ущербности» русского конструкта социализма. По их мнению,
русская общественная мысль в свое время совершила «скачок» от
либеральной идеологии к социализму сначала в народническом ва-
рианте, а затем в социал-демократической и эсеровской интерпрета-
ции. Такой «перескок» способствовал тому, что русский социализм
приобрел черты «примитивизма» и «максимализма». Более того, он
обнаружил свою органическую неспособность к творчеству и ком-
промиссам. Продолжая в эмиграции веховскую традицию, А. С. Из-
гоев в числе коренных пороков русского социализма считал догма-
Эмигрантское распутье
741
гическое неприятие им значения частной собственности (16). После
октябрьского переворота 1917 г. большевики лишь довели до край-
ности присущие русскому социализму пороки - попытки насадить
«сверху» такую модель общественного развития, которая не имела
под собой реальной материально-технической базы. Отсутствие этой
базы большевики надеялись компенсировать путем осуществления
мировой революции в развитых капиталистических странах. Этот
неудавшийся, с точки зрения кадетов, эксперимент подтверждал не-
жизненность насильственно навязанного большевиками «принуди-
тельного, казарменного социализма». Логически развивая эту мысль,
часть кадетов утверждала, что в России за социализмом нет будущего
(А. В. Карташев), что идти в Россию с лозунгами социализма нельзя
(П. П. Юренев) (17).
Кадеты сходились в том, что большевистский режим нелегити-
мен. Не имея прочных национальных корней, он является продуктом
стихийного революционного процесса. По их мнению, большевикам
удалось аккумулировать стихию революции, обуздать бессознатель-
ные инстинкты масс, оказавшихся в экстремальных условиях Пер-
вой мировой войны, а именно их безысходную нужду и социальное
отчаяние. Обобщая опыт 6 лет, прошедших после октябрьской рево-
люции, газета «Руль» писала: «...Большевики потому овладели сти-
хией, что ее осуществляли. Но, овладев ею, они подавили ее с той же
беспощадностью, с которой она свирепствовала сама... Дав свободу
своеволию, они для закрепления победы подавили всякую волю».
И. В. Гессен в связи с этим называл большевиков «организованны-
ми дезорганизаторами», поскольку в «разлагаемой стране» они, с
его точки зрения, оказались «единственной организованной силой»,
способной подчинить себе и утилизировать в своих интересах раз-
рушительный потенциал революции (18). Кроме того, по мнению
кадетов, большевизм впитал в себя все пороки предшествующей по-
литической системы, сменив царское самодержавие на тиранию но-
вого, более жестокого образца.
Кадеты связывали с большевиками те деструктивные процессы,
которые протекали в Советской России в послеоктябрьский период:
утрату единства России; нанесение смертельного удара по частнособ-
ственническим отношениям - основе всей системы капиталистиче-
ского производства и распределения; разрыв связей между городом
и деревней; обнищание и вымирание народных масс; истребление
культурных и духовных ценностей; заключение позорного Брестско-
го мира. Кадеты подчеркивали, что эти акции большевиков привели к
полной международной изоляции России и исключению ее из миро-
вой капиталистической народно-хозяйственной системы.
742
Глава восьмая
Кадеты отмечали, что после поражения Белого движения боль-
шевизм превратился из собственно русской проблемы в проблему
интернациональную. Поэтому для борьбы с мировой опасностью
большевизма они считали необходимым объединить усилия всей
западной демократии. В «Записке» Константинопольской группы
подчеркивалось: поскольку главной целью большевиков является
«всемирная революция», то в борьбу с ними должны включиться
все народы, «которым дорога европейская культура и цивилиза-
ция» (19). Вместе с тем кадеты предлагали выработать критерии,
с которыми следовало подходить к решению вопроса о допустимо-
сти участия международных сил в антибольшевистской борьбе. От-
вергая «вид интервенции, который близок к оккупации», констан-
тинопольские кадеты считали своей обязанностью требовать от
зарубежных союзников «гарантий неприкосновенности и целост-
ности России». Варшавские кадеты также предостерегали от «пре-
вращения борьбы против большевиков в борьбу против России» и
предлагали разработать систему мер, обеспечивающих сохранение
за Россией ее национального суверенитета (20).
Одним из дискуссионных вопросов, рассматриваемых на заседа-
ниях кадетских эмигрантских групп, был вопрос о социальной базе
большевизма в России. Высказывалось мнение, что большевизм, не
имея прочных корней в российской почве, удерживается у власти
благодаря жесткой политике массового насилия, бесконтрольному
распоряжению природными ресурсами, распродаже золотого запаса,
сдаче в концессии международному капиталу важнейших отраслей
народного хозяйства. При этом большевики умело используют эго-
истические стремления ведущих капиталистических стран ослабить
Россию. Основанием хищнической политики большевиков кадеты
считали иллюзорную надежду на близкий взрыв мировой революции
и последующую в результате ее материально-техническую поддерж-
ку со стороны международного пролетариата. Однако, по расчетам
кадетов, имеющиеся ресурсы большевистской диктатуры должны
быть в недалеком будущем исчерпаны. Отчасти на этом строились
прогнозы о скором падении большевистского режима. Не случайно
в первые годы пребывания в эмиграции кадеты, по их собственным
словам, «сидели на чемоданах», ожидая падения большевиков к оче-
редной весне или осени. Однако с течением времени чемоданы приш-
лось «распаковать». В 1923 г. Милюков вынужден был признать:
«Мы часто ошибались, предсказывая наступление близкого конца...
Наш прогноз был ошибочен, но диагноз верен. Смерть не наступила,
но болезнь смертельна. В двух словах она состоит в растрате запасов
без их восстановления, в потреблении без производства» (21).
Эмигрантское распутье	743
Задаваясь вопросом, почему же большевики смогли не только
удержаться у власти, но и стабилизировать свое положение в стра-
не, кадеты неизбежно приходили к выводу, что определенные слои
населения оказывают большевикам по крайней мере пассивную под-
держку. Прежде всего имелись в виду те социальные слои, которые
«выиграли» в результате революции, получив волю и землю, и ко-
торые имели основания бояться реставрации и потери приобретен-
ного. Пытаясь проникнуть в психологию «довольных» революцией
и большевиками, академик М. И. Ростовцев писал: «Что дало силу
большевикам в России, что заставило массы поддерживать больше-
визм в самый трудный момент? Я думаю, только одна ненависть му-
жика и рабочего к “барину”, неверие ко всему, что от него исходит, и,
как следствие, желание над ним покуражиться и его унизить»; «боль-
шевики все-таки ближе мужику и рабочему, чем те, которые могут
прийти на смену им» (22). При этом кадеты учитывали вековую при-
вычку масс к государственному патернализму, отмечая, что больше-
вистская военно-распределительная система периода Гражданской
войны плодила слои материально зависимых от нее. Обобщая опыт
инкорпорирования социальных низов в военно-коммунистическую
систему, Милюков подчеркивал ошибочность «элементарного деле-
ния России на власть и все прочее население, эту власть ненавидя-
щее». Он считал такое деление слишком примитивным, отмечая, что
«несомненно, значительные слои населения» постепенно «вживают-
ся в систему» (23).
С введением нэпа кадеты связывали надежды на «источение» сло-
ев, подпитываемых военно-коммунистической системой, и на рост
числа недовольных режимом соответственно. В этом сказалась одно-
сторонность их подхода, не учитывающего двойственности характе-
ра нэпа, посредством которого большевики рассчитывали укрепить
свои позиции в мелкобуржуазной городской и крестьянской среде.
Одновременно кадеты ожидали увидеть в среде новых мелкобуржу-
азных слоев, порожденных нэпом, участников антибольшевистского
движения.
Принципиально важным для кадетов было определение перспек-
тив дальнейшего существования большевистской политической си-
стемы. Речь шла о готовности и способности большевизма к эволю-
ционной трансформации в иную политическую систему, приемлемую
для либералов. Крайне правые кадеты исходили из принципиальной
невозможности какой-либо самотрансформации большевизма. С их
точки зрения, в данный момент большевизм находился в стадии
«гниения и умирания». Отсюда следовал вывод, что «логический ход
событий неизбежно приведет к вымиранию большевизма». Чтобы
ускорить этот процесс, правые кадеты, не дожидаясь, пока вместе с
744
Глава восьмая
большевизмом «вымрет и страна», пытались так «выстроить» свои
планы «внешнего вмешательства» (речь шла об иностранной интер-
венции), которые, однако, не повторяли бы трагического опыта Граж-
данской войны. Речь шла о предварительных договоренностях об ус-
ловиях интервенции, исключающих возможность территориальных
потерь и национального суверенитета (24).
Характерно, что часть милюковцев и центристов, соглашаясь на
первых порах с тезисом о неспособности большевизма к эволюции на
собственной основе, тем не менее отмечали, что вынужденный всту-
пить на путь уступок в целях самосохранения большевистский ре-
жим рано или поздно будет подвержен «нэповско-термидорианскому
перерождению». Перерождение большевистского режима мыслилось
двояко: либо «под внешним давлением», т. е. с использованием во-
оруженной силы, либо «под давлением внутренних процессов» (25).
И тот, и другой варианты рассматривались ими как «две стороны од-
ного дела». Тем не менее милюковцы отдавали себе отчет в том, что
существует некий предел уступок, на которые могут пойти больше-
вики, не утрачивая своих командных позиций.
В первые годы эмиграции кадеты полагали, что при большевиках
возрождение России немыслимо, и поэтому «гибель коммунистов»
рассматривалась ими как «первая предпосылка для восстановления
России» (26). Под углом зрения этой посылки в кадетской среде об-
суждались различные пути борьбы с большевизмом, о которых речь
пойдет в третьем разделе главы. Так, правые кадеты вплоть до вве-
дения нэпа отдавали приоритет вооруженным методам, рассчитывая,
с одной стороны, использовать находящиеся за границей части рус-
ской армии генерала Врангеля, а также делая ставку на поддержку ев-
ропейских государств. С другой стороны, они не исключали подклю-
чения к свержению большевиков и «активистских сил» внутри самой
России. Однако эта позиция встречала противодействие со стороны
милюковцев, которые, учитывая неудачный опыт иностранной ин-
тервенции в период Гражданской войны, отдавали себе отчет в том,
что повторная интервенция может нанести больший вред самой Рос-
сии, чем большевистскому режиму. Жупел внешней опасности мог
быть, по мнению милюковцев, использован Кремлем в качестве до-
полнительного фактора для мобилизации внутренних ресурсов боль-
шевистского режима. Поэтому, высказываясь против прямого во-
оруженного вмешательства во внутренние дела России, милюковцы
предпочитали концентрировать усилия на борьбе против признания
советского режима, настаивая на его международной изоляции (27).
Постепенно идея внешнего вмешательства отступала на задний
план в кадетских расчетах. Уже в 1921 г. планы прямой интервенции
потеряли свое практическое значение.
Эмигрантское распутье
745
В ходе дискуссии в кадетской эмигрантской среде о сущности боль-
шевизма и методах борьбы с ним наблюдалось все большее расхожде-
ние между правым и левым крыльями партии. В противовес правым,
утверждавшим, что большевизм стоит на грани гибели и полностью
исчерпал свои ресурсные возможности, левые, напротив, склонялись
к признанию известных потенциальных возможностей большевист-
ского режима, пересматривая тем самым свою первоначальную оцен-
ку о неспособности советской власти к самотрансформации. Уже в
1922 г. в рассуждениях милюковцев зазвучали новые нотки: Россия
может эволюционировать и при Советской власти. Позднее и эта по-
зиция подверглась пересмотру: Милюков выдвинул идею о том, что
эволюция России «может происходить также и благодаря сознатель-
ной политике советской власти, вынужденной в собственных инте-
ресах перейти от политики разрушения к политике восстановления
русских производительных сил». При этом им ставился и наиболее
острый для эмиграции вопрос - может ли эволюционировать сама
Советская власть. Не давая на него однозначного ответа, Милюков
все же теоретически не исключал возможности перерождения Со-
ветской власти вплоть до самоуничтожения (28). Вместе с тем это
теоретическое допущение ни в коей мере не означало капитуляции
Милюкова и его сторонников перед Советской властью, их принци-
пиальное неприятие большевизма оставалось неизменным.
В связи с поворотом «лицом к России» актуализировалась задача
выявления новых социальных и политических сил, способных либо
вести открытую борьбу против большевиков, либо своей деятельно-
стью медленно, но неуклонно подтачивать экономические и соци-
альные опоры советского режима. Известно, что кадетские эксперты
самым внимательным образом отслеживали массовые выступления
в Советской России (Кронштадский мятеж, Карельское восстание,
антоновщина), которые вселяли в них определенные надежды на
свержение большевиков внутренними силами. На заседаниях кадет-
ских групп и в эмигрантской прессе подробно обсуждалась посту-
пающая из Советской России информация о природе, социальном
составе, требованиях, методах борьбы восставших, и на этой основе
строились разного рода прогнозы. Однако после разгрома массовых
антисоветских выступлений кадеты вынуждены были признать, что
на данном этапе большевики располагают возможностями для пода-
вления такого рода массовых протестов и что следует сделать ставку
на «тихую» контрреволюцию, т. е на зарождающиеся в ходе нэпа мел-
кобуржуазные слои.
По мнению большинства кадетов, возрождение России должно
было осуществляться «снизу», поэтому «руководящим фактором бу-
дущей русской жизни», по мнению Милюкова, станет крестьянство.
746
Глава восьмая
Как отмечал А. М. Михельсон, будущая Россия будет строиться как
«крестьянократия». Однако некоторые кадеты считали, что не сле-
дует преувеличивать силу крестьянства, ибо она далеко не пропор-
циональна занимаемому им месту в экономике страны. По мнению
крайне правых кадетов, делать акцент на особую роль крестьянства
можно было лишь на фоне неразвитости социальной структуры боль-
шевистской России. Не признавая формирование «новой обществен-
но-экономической ткани» в недрах «третьей» России, правые кадеты,
соответственно, не видели и ее новых социальных носителей, продол-
жая делать ставку на старые социальные силы.
Левые кадеты и отчасти «центр» партии, напротив, полагали, что
по мере трансформационных процессов в России будет постепенно
расширяться социальная база ее возрождения. Ими высказывалась
мысль о необходимости, помимо крестьянства, активно привлекать
к возрождению России и другие социальные силы, включая предста-
вителей крупной, средней и мелкой городской буржуазии, разного
рода технических специалистов, интеллигенцию, ориентированную
на капиталистическое развитие страны. С точки зрения И. С. Шне-
ерсона, те промышленники, которые «хотя бы в форме арендаторов
получают теперь в свои руки предприятия», и специалисты, кото-
рые проявляют частную инициативу, создадут «основы, фундамент,
ячейки будущего возрождения русской промышленности» (29).
Выдержав испытания политикой военного коммунизма, мелкая
буржуазия в период нэпа стала возрождаться и социализироваться,
претендуя в перспективе на ведущие ролевые функции в политике.
Левые и умеренные кадеты полагали, что формирующаяся в России
«новая буржуазия», состоящая из мешочников, приказчиков, разбо-
гатевших чекистов, спекулянтов, является «элементом, разлагающим
советскую власть» (30). Прекрасно осознавая низкий культурный и
нравственный уровень этого нарождающегося слоя, кадеты все-таки
выражали готовность к сотрудничеству с ним. В. М. Бухштаб на од-
ном из заседаний Константинопольской группы задался вопросом -
как отнестись к «новой силе», появившейся в России под влиянием
нэпа, - «сборной по своему составу, очень низкой по своему среднему
моральному уровню, но столь же волевой, как и советская власть, от
которой она рождена». И сам отвечал на поставленный вопрос: «Бес-
смысленно не признавать жизни; жизнь создает в России новые соци-
альные и вместе с тем политические силы: пусть это грядущий “хам”,
но он грозит гибелью советской власти, поэтому он наш союзник».
Трудность положения Бухштаб видел лишь в том, чтобы найти пути
и способы войти с ним в контакт и образовать общий фронт борьбы
с этими «жестокими себялюбивыми новыми собственниками», как
это «нам ни претит, ибо этого требует жизнь». «Союз с этими труп-
Эмигрантское распутье
747
пами, - утверждал Бухштаб, - должен дать нам победу над коммуни-
стами и советской властью» (31). Таким образом, в ходе заседаний
кадетских групп высказывалась мысль о необходимости привлече-
ния к возрождению России всех без исключения капиталистически
ориентированных социальных элементов.
Анализируя развитие политической системы в нэповской России,
кадеты выделяли в качестве определяющей тенденции - сужение ре-
ального поля носителей власти, вырождение диктатуры класса в дик-
татуру партии, которая в результате термидорианского перерожде-
ния утрачивала властные функции в пользу единоличной диктатуры
вождя при одновременной ликвидации системы местного самоуправ-
ления, сужении функций Советов, их подчинении центральному пар-
тийному аппарату. В передовице «Последних новостей», посвящен-
ной XV съезду ВКП(б) и носящей весьма примечательное название
«Похоронный съезд», констатировалось, что государственный строй
Советской республики, по существу уже утратив самостоятельно
действующие Советы, «стал теперь еще и диктатурой компартии без
этой партии» (32). В условиях усиления личной диктатуры Сталина
партия превращалась, по словам кадетов, в «привесок при самодер-
жавном аппарате», из «законодательной» организации опускалась на
уровень «законосовещательной», неуклонно теряющей и это право
«совещания» (33). Политика «принудительного единодушия», по-
давления инакомыслия в партии и стране приводила к тому, что, по
словам кадетов, «из русской жизни насильственно удалялась всякая
политическая борьба», и единственная надежда эмиграции в леги-
тимном противоборстве с режимом связывалась с зарождением но-
вой политической оппозицией внутри России.
Наряду с поиском потенциальных союзников в борьбе с Совет-
ской властью в кадетской среде дебатировался вопрос о путях и фор-
мах возможного перехода от большевизма к «демократической, анти-
социалистической России». В теоретическом плане спор шел в двух
плоскостях: выяснялись возможные пути этого перехода («сверху»
или «снизу») и одновременно определялись методы перехода (на-
сильственные или мирные). Правые кадеты, отстаивая по преимуще-
ству насильственные формы борьбы, допускали возможность (или
даже говорили о неизбежности, как, например, А. В. Карташев) не-
которого отката назад вплоть до реставрации отдельных элементов
старого строя (в частности, монархии). Более того, этот «реакцион-
ный взрыв» не пугал их, ибо они считали, что неизбежная в переход-
ный период диктатура сможет установить пределы реакции и способ-
на «сверху» гарантировать проведение разумных реформ на основе
синтеза позитивного «старого» с «новыми задачами государственно-
го строительства» (34). В «Записке» Софийской группы, принятой
748
Глава восьмая
1 августа 1921 г., прямо говорилось о том, что в условиях переходного
периода новая власть возможна только в виде диктатуры, ставящей
перед собой «государственные задачи» и ведущей борьбу против
«разных анархистских движений» (35).
В отличие от правых кадетов, левые кадеты последовательно вы-
ступали против любых переворотов, которые грозили установить в
стране реакционный режим и осуществить реставрационные меро-
приятия. Не отрицая в принципе насильственных методов свержения
большевиков, левые кадеты отдавали предпочтение мирным формам,
рассчитывая на здоровые силы, укоренившиеся в результате транс-
формационных изменений в России. По мнению милюковцев, «за-
дачей русских патриотов» является сохранение России «от дальней-
ших переворотов, после того как будет снята с народа поверхностная
шелуха советской власти» (36). При этом не подвергалась сомнению
необходимость установления в условиях переходного периода «силь-
ной власти», которая, однако, не отождествлялась с диктатурой. Став-
ка делалась на рост «снизу» «новой демократии», которая мыслилась
в качестве основы будущей политической системы возрождающейся
России. «На пути освобождения России, - писал Милюков, - речь,
несомненно, будет идти о сильной власти: таковая в период ликви-
дации, во всяком случае, необходима. Но сильная власть не есть еще
ни “бонапартизм”, ни фашизм, ни тем более “диктатура” в стиле боль-
шевиков. Такая сильная власть совместима с той или другой дозой
“политической демократии”» (37).
Сохраняя уверенность в неизбежности ликвидации большевист-
ского режима, кадеты питали надежды на то, что их идеи и сами они
будут востребованы в «третьей» России. Именно эти надежды на про-
тяжении эмигрантского периода стимулировали дальнейшую разра-
ботку ими программы либерально-демократического преобразова-
ния России. «Наша обязанность, - говорил на заседании Парижской
группы Карташев, - помочь будущей власти возможностью снабдить
ее разносторонне разработанными проектами по всем областям го-
сударственного строительства» (38). Правда, не все кадеты считали
целесообразным заранее, в эмиграции, готовить детализированные
проекты, ссылаясь, в частности, на неудачный опыт Национального
центра, разработавшего в годы Гражданской войны (как показано
выше) целый пакет реформ, так и оставшихся невостребованными.
Они считали, что следует ограничиться лишь определением ведущих
направлений будущего преобразования России. При этом кадеты ру-
ководствовались следующей целевой установкой: «В новой России,
в процессе государственного строительства и восстановления народ-
нохозяйственной жизни социализм должен уступить место подлин-
ному демократизму; торжество свободной человеческой личности и
Эмигрантское распутье
749
правового демократического государства будет целью освободитель-
ного и созидательного процесса в стране» (39).
Центральным пунктом намечаемых программных преобразова-
ний являлось восстановление российской государственности. Наи-
более дискуссионным в кадетской среде продолжал оставаться во-
прос о форме правления - монархия или республика.
В сугубо теоретической форме этот вопрос стал еще дебатиро-
ваться в ноябре-декабре 1920 г. на заседаниях Парижского коми-
тета и «увязывался» с решением тактических проблем. Обсуждая
данную проблему, кадеты мысленно возвращались в 1917 г., когда
на партийных съездах шли острые дебаты о преимуществах и недо-
статках той или иной формы правления. Однако и тогда, и сейчас
они продолжали утверждать, что данная проблема для них являет-
ся не делом принципа, а вопросом целесообразности и своевремен-
ности. «Для меня, - заявлял П. П. Гронский, - форма правления -
монархия или республика - должно быть то, что не мешает идее
народоправства» (40).
Начало полемике было положено «Запиской» Софийской груп-
пы, в которой этот вопрос решался в пользу монархии. «Настало вре-
мя признать, - говорилось в “Записке”, - что отказ от монархических
лозунгов в 1917 г. был ошибкой, объясняемой увлечением борьбы с
определенной формой монархического режима» (41). Однако, учи-
тывая опыт революции 1917 г., софийские кадеты вынуждены были
признать, что речь в их «Записке» идет не о самодержавной монархии
додумского периода, не о «стыдливо конституционной монархии»
1906-1917 гг., а о монархии, «искренне конституционной и последо-
вательно парламентарной» (42).
Правые кадеты типа Карташева были убеждены в том, что именно
монархия является адекватной формой правления в России, соответ-
ствующей ментальности большинства русского народа, при которой
будет возможно в силу надпартийного характера этой формы добить-
ся объединения страны. Они не верили, что в Советской России про-
изошли столь глубокие демократические подвижки, которые могли
бы изменить эту ментальность. Недоверие правых кадетов к самосто-
ятельному «государственному творчеству» масс, к созданию новых
демократических институтов и структур обусловило неприятие ими
как Советов, так и других массовых демократических организаций,
возникших в ходе революции 1917 г. Вместе с тем среди правых каде-
тов можно было встретить и тех (например, В. Д. Набоков), которые
полагали, что «монархические традиции» в России уже «не подлежат
восстановлению» (43).
Левые кадеты и центристы считали, что в России после свержения
большевиков монархия неизбежно примет форму «старого самодер-
750
Глава восьмая
жавного режима», связанного со старым «социальным строем, со ста-
рым привилегированным классом землевладельцев» (44). Одновре-
менно восстановление монархии, по их мнению, оттолкнет от России
другие национальности и народы, получившие в результате револю-
ции 1917 г. независимость. Делая ставку на крестьянскую демократию
как основу будущего возрождения России, левые кадеты выступали
за проведение в жизнь принципа народовластия, за республиканскую
форму правления. Вместе с тем и они нередко заявляли, что респу-
блика для них не принцип, а более целесообразная в данный исто-
рический отрезок форма правления. Даже Милюков делал оговорку:
«форма государства имеет относительную ценность», ибо все зависит
от «обстановки и условий, в каких эта власть создается» (45).
Тем не менее в левокадетской среде было распространено мнение,
что после революции 1917 г. и последующих трансформаций гово-
рить серьезно о возрождении монархической формы правления не
приходится. «Новые социальные слои, которые в годы революции
достигли значительной политической сознательности», «при друж-
ном содействии интеллигенции» способны не только сохранить свои
революционные завоевания «от покушений реставрации», но и «за-
крепить формально ту республику “де-факто”, в состоянии которой и
сейчас находится Россия» (46).
Другой важной темой для кадетских групп был национальный во-
прос. Выступая против пересмотра партийной программы, принятой
в 1917 г., правые кадеты настаивали на сохранении ее положения о
национально-культурной автономии. Позиционируя себя решитель-
ными противниками федерализма и политического самоопределения
народов, правые кадеты ориентировались на сохранение унитарного
устройства государства, увязывая эту позицию с принципом монар-
хизма. Эта «увязка» наиболее зримо прослеживается в «Записке»
Софийской группы. В качестве аргументов в пользу унитарного
государства они ссылались на «наличность подавляющего по чис-
ленности и культурному значению однородного русского ядра» и
«отсутствие сколько-нибудь прочных государственных традиций у
окраинных территориальных единиц». Но даже и они вынуждены
были признать, что после свержения большевиков на этапе «собира-
ния разрозненных членов Российской империи» следует отступить
от принципа унитаризма и примириться с «формальной независимо-
стью отложившихся от России окраин, довольствуясь подчинением
их своему фактическому влиянию» (47).
Левые кадеты, обсуждая будущее национально-государствен-
ное устройство России, в принципе соглашались с отвергаемой ими
в 1917 г. идеей федерализма. В данный момент они увидели в идее
федерализма конструктивное начало, реализация которого, по их
Эмигрантское распутье
751
мнению, позволила бы преодолеть центробежные тенденции, со всей
силой проявившиеся уже в процессе революции 1917 г. и усугубив-
шиеся в период Гражданской войны. Одновременно они рассчиты-
вали использовать лозунг федерализма для привлечения на свою
сторону лимитрофные образования, политики которых опасались,
что большевики, рано или поздно, могут их ликвидировать. В пост-
большевистской России кадеты предполагали решать национальную
проблему более дифференцированно. Так, П. П. Гронский считал, что
говорить о федерации следует только в отношении фактически от-
делившихся от России частей (Эстония, Литва, Латвия), что же ка-
сается Украины и Белоруссии, не вышедших из состава России, то
признавать их суверенитет не следует. Милюков же не мог смириться
с признанием независимости лимитрофов, которые, как он полагал,
будут настаивать на этом, прежде чем войдут в федерацию с Россией.
В качестве варианта выхода из щекотливого положения Б. А. Бахме-
тев предложил ввести новое понятие - «временная независимость»,
признание которой за прибалтийскими государствами помогло бы
достичь компромисса.
В проекте программы центристов предусматривались «разные
степени самостоятельности и независимости частей России, со-
единенных автономными или федеративными связями в единое
целое» (48). Введение дополнительных градаций в толкование прин-
ципа федерации, по-видимому, скрывало определенное желание ка-
детов возродить Россию как единое демократическое, но все же уни-
тарное государство.
Оживленно на заседаниях кадетских групп протекало обсужде-
ние вопросов о путях экономического возрождения России. В ка-
детской эмигрантской среде дискутировались два возможных пути
восстановления народного хозяйства - на основе принципа старой
манчестерской либеральной школы и посредством активного вмеша-
тельства государства в экономику. Продолжая отстаивать классиче-
ские принципы либерализма, сторонники невмешательства считали,
что государство не вправе подчинять своему контролю естественные
процессы частнохозяйственной деятельности, что только свободное
развитие частной инициативы позволит достигнуть наибольшего
экономического эффекта. Часть кадетов обосновывала этот принцип
ссылками на конкретно-исторические условия переходного периода.
Они полагали, что государство в силу своей слабости объективно не
сможет взять на себя разрешение всего комплекса экономических
проблем. Поэтому они предполагали создать «специальные хозяй-
ственные ячейки», основу которых должны были составить «торго-
во-промышленные объединения», взявшие на свое «попечение» раз-
витие и защиту промышленности. При этом государству отводилась
752
Гпава восьмая
роль органа, контролирующего деятельность этих по сути капитали-
стических хозяйственных объединений.
Однако большинство кадетов, вне зависимости от принадлежно-
сти к тому или иному внутрипартийному течению, продолжало от-
стаивать принципы нового либерализма, придающего иной акцент
роли демократического государства в современном обществе. С точ-
ки зрения Милюкова, государство «уже так далеко пошло в расши-
рении сферы своего влияния, что позиция чистого вмешательства в
частные отношения должна считаться отжитой» (49).
Применительно к России этот принцип, по мнению левых каде-
тов, имел дополнительное обоснование в традиционной особой роли
государства в истории страны. «Не надо забывать, - напоминал Грон-
ский, - что Россия жила века при системе государственного вмеша-
тельства, и в России все создано государством; поэтому Россия не
может жить на принципах манчестерства» (50). Данная позиция не
означала поддержки тотального контроля со стороны государства.
Милюков признавал за государством регулирующую роль лишь в
пределах, «не стесняющих самодеятельности населения и здоровой
хозяйственной инициативы» (51).
Восстановление народного хозяйства в постбольшевистской Рос-
сии мыслилось кадетами именно на основе частной собственности и
свободной хозяйственной инициативы. Однако эти базовые принци-
пы кадеты вынуждены были соотносить с уже состоявшимися транс-
формациями в социальных и экономических отношениях пострево-
люционной России. Им предстояло осмыслить, насколько принцип
частной собственности будет воспринят населением страны и, сле-
довательно, насколько эффективно он сможет «работать» в России,
освободившейся от власти большевиков. Большинство кадетов раз-
деляло убеждение, что социалистическая идея как таковая «не удер-
жится» в России, что опыт большевистских экспериментов «исцелил
людей от мечтаний о полном и общем равенстве» и что «коммунисти-
ческая система хозяйства» исчерпала себя и большевики вынуждены
были отказываться (посредством нэпа) от многих ее «элементов»,
переходя к иным - рыночным принципам хозяйствования. Исходя
из этой посылки, кадетами делался общий вывод о востребованности
в России частнособственнических отношений. Как писал А. И. Ка-
минка, «не частная собственность противоречит миросозерцанию
народа, но частная собственность, которой народ пользуется недоста-
точно широко; всякая попытка отрицать принцип собственности во
имя социалистических идеалов встретит сопротивление со стороны
именно массы народа» (52). Трудность проблемы заключалась лишь
в том, что восстановление принципа частной собственности вело к
постановке вопроса, в каких пределах возможно возвращение соб-
Эмигрантское распутье
753
ственности их прежним владельцам. В отношении промышленных
и торговых предприятий в среде кадетов практически не существо-
вало разногласий. Правые кадеты призывали руководствоваться
принципом «поощрения производства» и «привлечения к делу тех,
кто наиболее способен плодотворно участвовать... в процессе восста-
новления промышленности». При этом правые кадеты подходили к
проблеме передачи прав собственности дифференцированно: права
бывших собственников восстанавливались только при условии их
готовности непосредственно содействовать восстановлению произ-
водства. В противном случае государство имело право не возвращать
предприятия их бывшим владельцам, а ограничиться их вознаграж-
дением «в пределах стоимости того имущественного комплекса (а не
предприятия как целого), которое будет восстановлено через посред-
ство государства», при этом вся прибыль «причитается государству
как предпринимателю» (53). Сходной позиции придерживались и
центристы. В частности, Н. С. Тимашев предлагал следовать принци-
пу «преемственности» прав прежних собственников и поэтому видел
двоякий способ решения проблемы: либо передача фабрик, заводов
прежним владельцам, либо произведение с ними расчета (54).
Левые кадеты также выступали за восстановление частной соб-
ственности в руках прежних владельцев (за исключением помещи-
чьей земли). Они обращали внимание на важность соблюдения этого
принципа и с точки зрения сохранения гарантий для иностранных
предпринимателей, ибо иначе «ни одного сантима иностранных де-
нег не будет дано России». Однако, в отличие от правых, левые каде-
ты предпочитали не афишировать этот принцип из-за боязни вызвать
новую гражданскую войну в России. Именно поэтому они не вклю-
чили принцип восстановления старых собственников в их правах в
политическую платформу Республиканско-демократического союза,
хотя полагали, что на практике он будет проводиться в жизнь. Как
замечал Милюков, это «опасно, ибо необходимо иметь в виду то впе-
чатление, какое это произведет» (55).
В решении аграрного вопроса кадеты занимали более радикаль-
ную позицию, в целом предлагая согласиться с произошедшим в Рос-
сии «черным переделом». Так, В. Д. Набоков призывал учитывать
«глубокие последствия социально-экономического характера» за
трехлетний период «революционных переживаний». Попытки их иг-
норировать и вести дело «в направлении возвращения к прежним по-
рядкам», в частности, «к восстановлению в правах прежних земель-
ных собственников» значило бы, по его мнению, «заранее обречь свои
усилия на полный неуспех» (56).
Подавляющее большинство кадетов продолжало выступать за не-
изменность основных принципов партийной аграрной программы,
754
Глава восьмая
принятой на VII съезде партии в 1917 г. По мнению Милюкова, рево-
люция не изменила основных социально-экономических тенденций,
действовавших в добольшевистской России. Суть их выражалась в
упрочении мелкой частной собственности на землю. Несмотря на из-
вестное возрождение общинных порядков после большевистского
переворота и нанесение в связи с этим удара по столыпинским пре-
образованиям (имеется в виду, что часть хуторской и отрубной земли
вошла в общий передел), кадеты считали, что идея частной собствен-
ности в крестьянской среде не только не ослабла, но, напротив, при-
обрела значительное число новых сторонников.
Содержание же дискуссии, развернувшейся по аграрному вопро-
су в эмиграции, сводилось к обсуждению следующих положений: как
закрепить за крестьянами мелкую земельную собственность; каковы
должны быть пределы мобилизации земли в одних руках; в какой
мере следует возрождать хутора, отруба; какие пути решения вопроса
о выкупе представляются более целесообразными и эффективными;
какова должна быть роль государства в регулировании всего комп-
лекса земельных отношений.
Считая мелкую крестьянскую собственность базовым принципом
либерализма, кадеты настаивали на том, чтобы закрепить за крестья-
нами захваченную в ходе революции землю. При этом большинство
их, как и прежде, отстаивало плюрализм форм земельной собствен-
ности (общинная, трудовая, мелкая частная), выступали за сохране-
ние за государством регулирующих функций. «Мы не поклонники
общины, - отмечал Милюков, - но и не сторонники бюрократиче-
ского навязывания крестьянству частной собственности. Мы хотим
предоставить самим крестьянам разобраться в титулах своей земель-
ной собственности» (57).
Большинство кадетов были едины в том, что революция полно-
стью и окончательно покончила с помещичьим землевладением - со-
циально-экономической основой авторитарного режима, и поэтому в
принципе не может быть речи о восстановлении помещичьего хозяй-
ства. Сомнения определенной части кадетов вызывал лишь вопрос
о компенсации бывших земельных собственников. Лишь некоторые
правые кадеты (например, В. В. Толль, Д. С. Пасманик) высказыва-
лись за непременное вознаграждение помещиков. Отдельные кадеты
(Н. С. Тимашев) предлагали возвратить земли прежним собствен-
никам «в определенных ограниченных размерах» при условии, если
они возьмут на себя обязательства восстановить их в оговоренный
срок; при невыполнении этого условия земли передавались в госу-
дарственный земельный фонд (58).
В качестве иллюстрации различных подходов кадетов к решению
земельного вопроса обратим внимание на дискуссию, развернувшу-
Эмигрантское распутье
755
юся 21 февраля 1921 г. в Константинопольской группе по «Общим
Положениям проекта организации Русского Совета». Наибольшую
остроту в дискуссии вызвал пункта 6 главы VI «Общих Положений»,
гласивший: «Имущество, приобретенное во время революционного
периода частными лицами - не будет отбираться». Однако данное
положение пункта 6 было в штыки встречено В. М. Знаменским,
который заявил, что будет самым категорическим образом проте-
стовать против «узаконения грабежа». Если на это все же придется
согласиться в отношении земли, перешедшей в руки крестьян, то рас-
пространение этого принципа на прочее имущество недопустимо, по-
тому что «1) земля - совершенно определенный объект владения и
2) при узаконении земельных захватов должен быть принят принцип
равномерного распределения. Если установить равномерное распре-
деление в отношении движимых вещей, то возможно и принятие пун-
кта 6-го гл. VI, однако при непременном условии, что приобретенное
имущество будет отбираться не иначе, как по суду» (59).
В свою очередь Юренев рассматривал «Общие Положения» как
некий тактический ход, диктуемый соображениями целесообразно-
сти: надо уяснить себе и другим, что «мы собираемся не завоевывать,
а освобождать Россию», поэтому нельзя в принципе «отрицать все те
отношения, которые там установились за время гражданской войны».
Тесленко вынужден был огласить проект новой редакции пункта
6 главы VI: «Движимое имущество, приобретенное во время револю-
ционного периода частными лицами и находящееся в их личном поль-
зовании, не будет отбираться». Причем новая редакция этого пункта
сопровождалась следующим примечанием: «Положение это не может
касаться: 1. редкостей, представляющих историческую, научную или
художественную ценность и 2. процентных и дивидентных бумаг, во-
прос о которых, ввиду особого их значения в гражданском обороте
и ввиду его сложности, - нуждается в дальнейшем изучении и в со-
ответствующих мероприятиях, сообразно с теми обстоятельствами,
которые выяснятся ко времени прихода к власти» (60).
А. Г. Безрадецкий высказался против новой редакции пункта 6,
предложенной Тесленко, заявив, что ставку надо сделать на те эле-
менты, которые нужны будущей России. «Важно заручиться симпа-
тиями крестьянства, поэтому надо ему отдать землю. Важно, чтобы
промышленность и торговля были в опытных и здоровых руках - по-
этому нельзя узаконить грабежа акций, владение которыми равно
распоряжению фабриками, заводами и т. п.». Кн. Павел Д. Долгору-
ков вообще выступил против включения пункта 6 в программу, как
демагогического. «Ссылка на отказ от права собственности на зем-
лю, - по его мнению, - неправильна, помимо всего прочего, еще и
потому, что прежние владельцы земли получат за нее так или иначе
756
Глава восьмая
компенсацию, а владельцы же недвижимости, например, драгоценно-
стей, будут ограблены начисто» (61). В. М. Бухштаб выступил за со-
хранение пункта 6 в старой редакции. «Выделение из общего правила
процентных и дивидентных бумаг сводит на нет все пункты, может
быть, всю программу, ибо грозит обвинениями в специальном ограж-
дении крупной буржуазии. Признав, что подлежит отобранию только
движимое имущество - мы разрешили вопрос о возвращении фабрик
и заводов их прежним владельцам». Однако Тесленко заявил, что
пункт 6 - «краеугольный камень всей программы. Надо твердо ре-
шить, идем ли мы освобождать Россию или разыскивать свое имуще-
ство» (62). «Затри года большевизма, - продолжал он, - произошло
такое распределение движимости путем продажи, мены и т. п., что,
несомненно, большинство населения заинтересовано в том, чтобы
старые права собственности не восстанавливались, в особенности за-
интересованы в этом крестьяне, растащившие помещичий инвентарь,
скот и перекачавшие в обмен на продукты питания всю подходящую
движимость из города в деревню... Нельзя допустить, чтобы старые
торговые и промышленные фирмы были устранены от своих пред-
приятий, которые разорены и нуждаются в восстановлении их опыт-
ной рукой» (63).
В Софийскую «Записку» был включен специальный раздел «Зе-
мельный вопрос», в котором предлагалось решение на следующих
основаниях: «1. Закрепление земли в частную, индивидуальную соб-
ственность. 2. Установление особо для каждого района максимума
владения землей в целях недопущения образования латифундий и
концентрации земли в руках иностранного капитала. 3. Сохранение
и поощрение превышающих этот максимум крупных хозяйств, име-
ющих существенное культурное или промышленное значение; и воз-
награждение государством землевладельцев, окончательно лишив-
шихся своих земель, или их наследников в размере, не превышающем
установленной законом максимальной нормы» (64).
Как видим, в кадетской среде имелся достаточно широкий «раз-
брос мнений» по земельному вопросу, тем не менее было очевидно,
что они продолжают «цепляться» за традиционный вопрос о выкупе
помещичьих земель. В партии сохранялось довольно сильное течение
в пользу «возмездного принципа» с тем, чтобы закрепить в сознании
крестьян мысль о законности «обладания захваченной ими в ходе
революции земли». По словам Каминки, «земледелец должен быть
твердо убежден в том, что на его землю никто не посмеет посягнуть»,
что его права собственника «неприкосновенны» (65). Но в реализа-
ции этого принципа прослеживается дифференцированный подход.
Правые кадеты (это вполне определенно изложено в Софийской «За-
писке») считали важным применить «возмездный принцип» в пользу
Эмигрантское распутье
757
бывших владельцев и даже их наследников. Это было, как говорится,
явно классовое решение проблемы, хотя, как известно, правые каде-
ты подчеркивали внеклассовый характер партии народной свободы.
Левые и центристы предлагали несколько иное решение этого вопро-
са с учетом коренным образом изменившейся ситуации после боль-
шевистского переворота и последующих мероприятий Советской
власти в земельном вопросе. Выкуп мыслился ими прежде всего в
пользу государства. Полученные в результате выкупных платежей
государством средства предлагалось использовать для формирова-
ния национального денежного фонда, финансирующего проведение
земельной реформы. И. П. Демидов предполагал, что при такой по-
становке вопроса крестьяне должны согласиться на индивидуальный
выкуп, средства которого пойдут на цели землеустройства (66).
Кадеты считали, что из столыпинской аграрной реформы сле-
дует извлечь рациональное зерно: возродить хуторское и отрубное
крестьянские хозяйства, оказывая им государственную поддержку.
В этом контексте рассматривался вопрос о пределах мобилизации
земли крестьянами. Кадеты стояли перед дилеммой: либо признать
незыблемость программного положения о трудовой норме, либо в
условиях резкого ухудшения демографического положения и значи-
тельного возрастания необрабатываемых, пустующих земель предо-
ставить крестьянам право иметь земли больше, чем это предписывала
трудовая норма.
Эта дилемма, как уже говорилось в предыдущих главах, отражала
наличие в кадетской партии двух тенденций в решении аграрного во-
проса - народнической (выступающей за переход земли крестьянам
на основе трудовой нормы) и либеральной (стоящей за мелкую кре-
стьянскую собственность и свободу мобилизации земли). Признавая
необходимость учета создавшегося в результате революции положе-
ния, невозможность отобрать у крестьян излишки, образовавшиеся
без применения насилия, кадеты соглашались, по крайней мере, на
переходный период, «забыть» о трудовой норме. Однако в их рядах
не было единства относительно того, как в принципе можно вести
борьбу с «земельными излишками». Часть кадетов предлагала во-
обще отказаться от трудовой нормы и ориентироваться на свободную
мобилизацию земли (П. Я. Рысс, П. Ю. Зубов). «Принцип трудовой
нормы, - утверждал Рысс, - должен быть отвергнут, и нам надо ис-
ходить теперь всецело из свободного перехода земли, т. е. и в отно-
шении излишков идти путем приобретения их у захватчиков через
банк» (67). Кроме того, он полагал, что на началах трудового прин-
ципа невозможно будет создать в России рациональное сельскохо-
зяйственное производство; для этого необходимо создавать крупное
хозяйство.
758
Глава восьмая
Однако большинство кадетов настаивало на установлении, если
не трудовой, то все же некой «максимальной» нормы, предель-
ных границ концентрации земли в одних руках (П. Н. Милюков,
А. А. Свечин), одновременно выступая за введение государственного
контроля в отношении мобилизации земли. М. В. Брайкевич считал,
что «с прокламирования совершенно свободной крестьянской зе-
мельной собственности нельзя начать строительства народного хо-
зяйства» (68). По мнению Милюкова, демократическое государство
должно активно вмешаться в процесс становления земельных отно-
шений в переходный период. Он выступал за введение временного
государственного регулирования купли-продажи и аренды земли
для того, чтобы «сдержать законом свободное превращение земли
в товар» (69). Однако при всех расхождениях и оттенках мнений в
решении аграрного вопроса кадеты были едины в одном, что только
на основе частного мелкого крестьянского землевладения возможно
будущее возрождение России.
Как видно, кадеты в эмиграции проделали огромную интеллекту-
альную работу. На теоретическом и программном уровне они пыта-
лись осмыслить природу, содержание и логику трансформационных
процессов в Советской России, куда они намеривались возвратиться
после ликвидации большевизма. Учитывая изменившуюся историче-
скую реальность, они попытались внести вполне определенные кор-
рективы в свои прежние идеологические представления и программ-
ные положения. Они рассчитывали, что результаты их творческих
интеллектуальных усилий могли и должны быть востребованы и ис-
пользованы в процессе возрождения России. Безусловно, это прида-
вало кадетам дополнительные импульсы, рождало ощущение своей
причастности к процессу будущего освобождения своей страны. Не-
смотря на известные разочарования в осуществлении своих прогно-
зов, кадеты продолжали сохранять уверенность в том, что рано или
поздно объективный ход исторического процесса «исправит боль-
шевистский зигзаг» национальной истории и вновь введет Россию
в общеевропейское русло. Общетеоретические наработки в области
идеологии и программы одновременно сопровождались коррекцией
тактического курса, рассмотрению которого будет посвящен следу-
ющий раздел.
Примечания
1.	Последние новости. 1925. 13 марта.
2.	Руль. 1924. 14 февраля. Мысли правых кадетов во многом совпадали с оцен-
ками П. Б. Струве, посвятившего немало страниц в газете «Возрождение» анали-
зу Февральской и Октябрьской революций 1917 г. Так, к 10-летию Февральской
Эмигрантское распутье
759
революции им была опубликована статья с характерным названием «Историче-
ский выкидыш», в которой он прямо писал, что «эта революция в истории России
и всего мира не имеет никакого самостоятельного значения», она представляет
собой «исторический выкидыш со всеми чертами, присущими такого рода явле-
ниям». В другой своей статье «Не политическая борьба, а безответственность»
Струве высказался не менее резко, заявив, что он считает Февральскую револю-
цию «великим национальным несчастьем» (См.: Струве П. Б. Дневник политика
(1925-1935). Москва; Париж, 2004. С. 242-243, 269).
3.	Руль. 1922. 8 июня. Эта оценка Н. С. Тимашева всецело совпадала с оцен-
кой П. Б. Струве, который считал русскую революцию реакционной, вызвавшей
в России «великий исторический обвал» (См.: Струве II. Б. Дневник политика.
С. 27, 30).
4.	Последние новости. 1924. 24 мая.
5.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической партии.
Т. 4. М„ 1996. С. 412.
6.	Последние новости. 1923. 31 марта, 12 апреля.
7.	Последние новости. 1927. 28 декабря.
8.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической партии.
Т. 4. С. 444.
9.	Там же. С. 446.
10.	Там же. С. 330.
11.	Последние новости. 1923. 8 мая.
12.	Последние новости. 1923. 31 января.
13.	Руль. 1924. 5 января.
14.	Последние новости. 1924.31 мая.
15.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 4. С. 460.
16.	Руль. 1924. 29 апреля. Веховских представлений о русском социализме
продолжал придерживаться и П. Б. Струве, заявивший, что в России «социализм
усилиями социалистов и коммунистов стал не только бесполезной, но и вредной
"ненужностью”». «Коммунизм, - по его мнению, - есть социализм, осуществля-
емый па сто процентов в порядке диктатуры» (Струве П. Б. Дневник политика.
С. 20).
17.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 4. С. 229, 322.
18.	Руль 1923. 6 ноября.
19.	Протоколы заграничных групп конституционно-демократической пар-
тии. Т. 4. С. 78, 168.
20.	Там же. С. 168, 188.
21.	Последние новости. 1923. 12 июня.
22.	Руль. 1920. 15 декабря.
23.	Последние новости. 1927. 14 декабря.
24.	Руль. 1921. 4 июня.
25.	Последние новости. 1923. 13 октября.
760
Глава восьмая
26.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 6. Кн. 1.М., 1999. С. 144.
27.	Милюков II. Н. Эмиграция на перепутье. Париж, 1926. С. 73. К этой проб-
леме не раз обращался в своем «Дневнике политика» и П. Б. Струве, который
считал недопустимым дожидаться соединения коммунизма с пробуждающимися
национально-освободительными движениями на Востоке. В связи с этим он пред-
лагал нанести удар по московской «головке мирового коммунизма», что лишило
бы мировое коммунистическое движение «руководящего центра» (Струве П. Б.
Дневник политика. С. 41).
28.	Там же. С. 91-92. Полемизируя с Милюковым и заподозрив его в том, что
он «не хочет противобольшевистской революции», считая его «концепцию эво-
люции большевизма» теоретически непродуктивной, II. Б. Струве утверждал, что
«большевики как политическая сила эволюционировать не могут... Это можно
сформулировать еще иначе: политическая эволюция советской власти полицей-
ски невозможна» (Струве П. Б. Дневник политика. С. 36). В другом месте своего
дневника Струве писал: «Большевизм и культурный буржуазный строй так же
несовместимы друг с другом, как язычество и христианство» (Там же. С. 51).
29.	Протоколы заграничных групп конституционно-демократической пар-
тии. Т. 6. Кн. 1. С. 120.
30.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 26, 143.
31.	Там же. С. 109.
32.	Последние новости. 1927. 8 декабря.
33.	Последние новости. 1927. 23 ноября.
34.	Последние новости. 1924. 27 февраля. Протоколы заграничных групп
Конституционно-демократической партии. Т. 5. С. 377.
35.	Там же. С. 143.
36.	Последние новости. 1923. 20 апреля.
37.	Последние новости. 1928. 28 февраля.
38.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 192.
39.	Протоколы заграничных групп конституционно-демократической пар-
тии. Т. 4. С. 452.
40.	Там же. С. 44.
41.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 145
42.	Там же. С. 146.
43.	Руль. 1921.2 марта.
44.	Милюков II. II. Три платформы республиканско-демократических объ-
единений (1922-1924). Париж, 1925. С. 17-19.
45.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 6. Кн. 2. М., 1999. С. 25; Последние новости. 1923. 28 февраля.
46.	Последние новости. 1923. 20 апреля. Полемизируя с Милюковым на стра-
ницах «Возрождения» по проблеме республиканской и монархической форм
правления, П. Б. Струве подчеркивал, что в России никогда не было республики
Эмигрантское распутье
761
как «живого исторического существа», а провозглашенная А. Ф. Керенским ре-
спублика в 1917 г. оказалась «историческим выкидышем». Вместе с тем монархия
«есть в русской истории огромный факт, множеством соотношений связанный со
всеми реальными достижениями русской культуры» (Струве П. Б. Дневник по-
литика. С. 17). Не случайно в статье «Связь и смена поколений», опубликованной
в 1925 г. в «Возрождении», Струве специально сделал акцент на то, что «духов-
но Россия возродится только своим прошлым» (Струве П. Б. Дневник политика.
С. 78).
47.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 146-147.
48.	ГА РФ. Ф. 5913. On. 1. Д. 267. Л. 409. Милюков П. Н. Три платформы ре-
спубликанско-демократических объединений. С. 23, 41.
49.	ГА РФ. Ф. 7506. On. 1. Д. 52. Л. 36 об.
50.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 6. Кн. 2. С. 120.
51.	Руль. 1923. 18 декабря; 20 декабря.
52.	Руль. 1923.18 июля; 21 июля.
53.	ГА РФ. Ф.5913. Оп. 1.Д. 267. Л. 419.
54.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 6. Кн. 1.С. 278,279.
55.	Руль. 1921.11 июня.
56.	Последние новости. 1923. 17 августа.
57.	ГА РФ. Ф.5913. On. 1. Д. 267. Л. 419.
58. Протоколы заграничных групп	Конституционно-демократической	пар-
тии. Т. 4. С. 175. 59.	Там же. 60.	Там же. 61.	Там же. С. 176. 62.	Там же. 63.	Протоколы заграничных групп	Конституционно-демократической	пар-
тии. Т. 5. С. 148. 64. Руль. 1922. 29 апреля. 65. Протоколы заграничных групп	Конституционно-демократической	пар-
тии. Т. 5. С. 336.
66.	Там же.
67.	Последние новости. 1923. 21 сентября.
68.	Милюков П. Н. Три платформы республиканско-демократических объ-
единений. С. 40.
69.	Там же.
762
Глава восьмая
3.	Дискуссии вокруг выбора оптимального
тактического курса
Новая политическая реальность, сложившаяся после поражения
в Гражданской войне, настоятельно требовала от кадетского руко-
водства существенной коррекции своего тактического курса. Еще
до падения Крыма П. Н. Милюков исподволь начал готовить реви-
зию тактики кадетской партии. В своем «Дневнике» он самым под-
робным образом описал, что сразу же после своего приезда в Париж
19 апреля 1920 г. он в течение нескольких дней вел переговоры с
парижскими кадетами, на которых, с одной стороны, в «общих кон-
турах» наметился круг «болевых точек» будущих расхождений от-
носительно тактики кадетской партии периода Гражданской войны,
а с другой - наметились «контуры» будущей тактической линии,
которые стали предметом не менее острых диспутов уже в рамках
кадетских эмигрантских структур (1). 17 мая 1920 г. на заседании
комитета Парижской группы были обсуждены тезисы доклада Ми-
люкова и предложенная им резолюция, а также проект резолюции
Д. С. Пасманика. В милюковском докладе и резолюции подчерки-
валось, что с разгромом армий Колчака и Деникина «открывается
новый период борьбы с большевиками, требующий новой тактики
партии народной свободы». Существующие в партии две крайние
позиции (первая - следует всецело поддерживать Врангеля «на
тех же основаниях, на которых партия поддерживала Деникина»;
вторая - следует отказаться от борьбы с большевиками военны-
ми методами и искать пути к прекращению Гражданской войны),
по мнению Милюкова, «противоречат конституционному и демо-
кратическому характеру партии». В противовес той и другой по-
зиции Милюков сформулировал в своей резолюции 4 положения:
1) «борьба должна продолжаться русскими вооруженными сила-
ми на русской территории»; 2) «в этой борьбе нельзя противопо-
ставлять борьбу с большевиками изнутри, эта вторая возможность
должна идти лишь параллельно»; 3) «нужно признать факт начав-
шегося разложения большевизма, а поэтому даже малые организа-
ции могут иметь успех»; 4) «поддерживая русские военные силы и
помогая им, партия не может брать на себя ответственность за по-
литические программы, провозглашенные этими военными органи-
зациями». Одновременно «партия не может солидаризировать себя
и с теми политическими результатами, к которым может привести
победа этих военных сил» (2).
Проект резолюции Пасманика сводится тоже к 4 положениям:
Эмигрантское распутье
763
1.	«Все здоровые элементы русского общества ни при каких усло-
виях не могут войти в какое бы то ни было соглашение с большевист-
ским режимом, считая его абсолютно вредным и губительным явле-
нием в жизни нашей родины и в истории нашей революции.
2.	Все, кому дорого скорейшее возрождение России, должны под-
держать всякую попытку вооруженной борьбы с советской властью,
памятуя однако, что лишь вооруженная борьба приведет к сверже-
нию советского режима, которая будет вестись во имя защиты основ-
ных завоеваний революции 27-го февраля 1917 года, а именно - со-
хранения за трудовым крестьянством земли и переустройства России
на демократических началах.
3.	Вооруженная борьба должна вестись исключительно русскими
войсками, образованными на русской земле. Иностранная помощь
может быть допущена лишь в том случае, если она исходит от таких
государств и народов, которые признают, что никакое изменение в
составе русского государства не может произойти без согласия зако-
номерно избранного Всероссийского Учредительного собрания.
4.	Вооруженная борьба с большевиками не исключает всяких дру-
гих способов борьбы с ними» (3).
В ходе обсуждения доклада и резолюций Милюкова и Пасмани-
ка выявилось несколько позиций внутри Парижской группы. Так,
Ю. Ф. Семенов, критически оценивая идею Милюкова о новом пери-
оде борьбы с большевиками и, следовательно, о необходимости новой
тактики, заявил, что нет никакой принципиальной разницы между
прошедшим и нынешним периодами борьбы («начинается только
новый фазис все той же борьбы»). Семенов поддержал резолюцию
Пасманика.
Выступивший вслед за ним Ю. В. Ключников, перешедший неко-
торое время спустя на «сменовеховские позиции», посчитал оба про-
екта резолюций принципиально неприемлемыми, ибо они «одинако-
во говорят и о желании воевать во что бы то ни стало, и о сохранении
традиций». Речь, по его мнению, должна идти не об отдельных допу-
щенных ошибках Колчака или Деникина, а о том, что после их пора-
жения «в европейском общественном мнении наступил перелом. Ут-
вердилась точка зрения, что в России вооруженная борьба в большом
масштабе прекратилась», что силы Врангеля, по сравнению с силами
Колчака и Деникина, ничтожны и не могут, следовательно, справить-
ся с большевиками. Более того, европейские державы «начинают те-
перь распоряжаться Россией по своему усмотрению». В числе аргу-
ментов Ключников сослался на возможность переговоров Врангеля
и союзников с Польшей о совместной борьбе с большевиками. При
такой комбинации союзники «принесут в жертву Врангеля» и откро-
ют дорогу полякам на Москву. В этой ситуации, как полагал Ключни-
764
Глава восьмая
ков, «большевики, борясь с поляками, защищают интересы России».
Отсюда вывод: «И тогда перед нами ставится вопрос - с кем быть, с
большевистской Россией или с Польшей, мы должны ответить, что
мы с Россией, хотя бы и с большевистской». Военные действия, про-
должал Ключников, «увеличивают в России анархию», и если «нам
при нынешнем положении вещей удастся свергнуть большевистский
режим», который как-никак является единственной властью, успев-
шей пустить хоть некоторые корни в стране, будет еще хуже, ибо в
стране не будет никакой власти. А далее Ключников вообще высказал
«крамольную», по мнению большинства группы, мысль о необходи-
мости отказаться от вооруженной борьбы с большевиками, заявив,
что «мы прекращаем борьбу с ними и возвращаемся в Россию для
культурной работы. Возрождение России начнется лишь тогда, когда
большевики поймут кадетов, а кадеты большевиков. Тогда мы будем
иметь на своей стороне трудящиеся массы всего мира» (4).
На неприемлемость обеих резолюций указал в своем выступле-
нии и П. Я. Рысс. Правда, он, в отличие от Ключникова, самым реши-
тельным образом заявил: «Мы знаем все дефекты политики на юге
России и, тем не менее, мы должны поддерживать Врангеля безогово-
рочно, ибо это есть единственная сила, способная продолжать борьбу
с большевиками». П. П. Гронский и М. М. Федоров также полагали,
что Врангелю следует оказать всемерную поддержку, но они пред-
ложили внести в резолюцию перечень «старых ошибок», на которые
указал Милюков.
Безоговорочно поддержал позицию Милюкова на заседании лишь
Л. Е. Эльяшев, заявивший, что партия «скомпрометирована действи-
ями военных и гражданских властей при Деникине. Мы не должны
продолжать идти тем же ошибочным путем, которым шли некоторые
из нас» (5).
В итоге бурных прений было решено создать комиссию из четы-
рех человек, которой поручалось, взяв за основу проект Пасманика,
выработать новую резолюцию. При этом предлагалось руководство-
ваться следующими директивами: 1) борьба с большевиками всеми
способами; 2) поддержка Врангеля с указанием на прошлые ошибки;
3) положительная программа немедленных мероприятий по вопросу
аграрному, дисциплине армии, об ограждении прав человека и граж-
данина, об экономической политике и политике областной.
Проект новой резолюции рассматривался на заседании Парижско-
го комитета 19 и 20 мая 1920 г. Ее итоговый вариант гласил: «I. Ни-
какое соглашение с большевистским режимом, губящим российскую
государственность, экономическую жизнь и культуру, невозможно,
борьба с ним должна продолжаться как силой оружия, так и всеми
другими средствами.
Эмигрантское распутье
765
II. Неудачи, постигшие русские вооруженные силы в этой борьбе,
Парижская группа объясняет целым рядом допущенных серьезных
ошибок, не только военных, но главным образом политических, а
именно:
1)	нежеланием некоторых классовых элементов примиряться с
переходом земли в руки крестьян;
2)	пренебрежительным отношением властей к местным силам и
возвращением к старым приемам управления;
3)	промедлением к восстановлению здоровых основ экономиче-
ской жизни населения;
4)	наконец, нежеланием пойти навстречу законным требованиям
автономии и свободы национального самоопределения;
5)	неизбежным последствием ослабления связи между армией и
населением явилось разложение в рядах самой армии, насилия над
населением и еврейские погромы.
III. Признавая необходимость продолжения вооруженной борьбы
с большевистскими русскими силами, Парижская группа призывает
к поддержке всех русских военных организаций, ведущих эту борьбу,
и прежде всего к поддержке той армии, командование над которой
ныне передано ген. Деникиным ген. Врангелю.
IV. При этом, однако же, группа полагает, что во избежание но-
вых неудач указанные выше и ныне всеми признаваемые ошибки не
должны быть повторены.
В частности,
1)	Земля, перешедшая в руки крестьян, должна быть признана
их собственностью и немедленно закреплена за ними, не дожидаясь,
пока наступит время для созыва законно избранного Учредительного
собрания.
2)	Местное население, в лице органов местного самоуправления и
отдельных лиц, пользующихся доверием населения, должно быть не-
медленно привлечено к деятельному сотрудничеству с властью.
3)	Свобода частной инициативы и самодеятельности населе-
ния и привлечение всех живых сил страны к хозяйственному стро-
ительству есть единственный путь для воссоздания разрушенного
большевиками торгово-промышленного и транспортного аппарата,
усиления производительности всех отраслей народного хозяйства,
восстановления нарушенных связей России с мировым хозяйством и
нормального экономического обмена между городом и деревней.
4)	Власть должна ныне же войти в соглашение с местными обра-
зованиями с целью перехода к новому децентрализованному государ-
ственному строю. При этом стремления областей и отдельных народ-
ностей к самостоятельности должны быть удовлетворены в самых
широких размерах, какие совместимы с восстановлением России.
766
Глава восьмая
5)	Восстанавливая порядок в освобождаемых местностях, власть
должна строго соблюдать основные права гражданской свободы, при-
обретенные революцией 27 февраля 1917 г. и отнятые у населения
насилием большевиков.
Военные и гражданские служащие должны получить достаточные
материальные обеспечения и в своих отношениях к населению дер-
жаться начал строжайшей дисциплины, поддерживая тем в населе-
нии доверие к себе и тем самым укрепляя в нем чувства законности
и порядка» (6).
Как видим, еще задолго до знаменитой декабрьской милюковской
записки «Что делать после Крымской катастрофы?» Парижская ка-
детская группа, опять же не без участия Милюкова, сформулировала
ряд положений, которые стали предметом серьезных обсуждений в
кадетских эмигрантских группах. В конце мая 1920 г. в Крым отпра-
вились В. А. Степанов и М. М. Федоров, которым предстояло проин-
формировать генерала Врангеля о выработанных в кадетских кругах
решениях.
В Парижской группе обсуждались различные вопросы, касающи-
еся не только положения армии Врангеля в Крыму, но и взаимоотно-
шения с другими эмигрантскими политическими группами и обще-
ственно-политическими и торгово-промышленными организациями,
а также позиции кадетов относительно международных дипломати-
ческих и торговых переговоров, затрагивающих интересы России.
На заседаниях группы перманентно заслушивалась информация, по-
лучаемая через различные каналы из Крыма, в ходе ее обсуждения
выносились постановления о необходимости поддержать Врангеля
«людьми, морально и материально», следовали неоднократные обра-
щения к Б. В. Савинкову оказать поддержку Белому движению, ис-
пользуя свои связи в Польше. На заседаниях Парижского комитета
29 мая, 5 и 7 июня 1920 г. было заслушано информационное сообще-
ние управляющего ведомством иностранных дел в правительстве
Врангеля П. Б. Струве о положении в Крыму, вылившееся в доволь-
но оживленную и острую дискуссию. Вопреки принятой Парижской
группой резолюции Струве пытался доказать, что «причина неудачи
ген. Деникина не в политических ошибках деникинского правитель-
ства, а в недостатках военной организации».
Критикуя «обывательскую» точку зрения, будто «во всем вино-
ваты кадеты», Струве призывал считаться с тем фактом, что «ряд ка-
детских деятелей “вышли в тираж”». По его мнению, сейчас в Крыму
«происходит полная военная реорганизация», а «польское наступ-
ление» создало благоприятную ситуацию для подготовки «броска»
армии на север. В данной ситуации поляки, по мнению Струве, яв-
ляются «нашими военными союзниками». Кроме того, создались
Эмигрантское распутье
767
предпосылки для переговоров с украинцами, ибо «украинство начи-
нает приобретать русофильское направление». Наметились опреде-
ленные подвижки и в решении аграрного вопроса («у всех устано-
вилась определенная точка зрения на необходимость закрепления
за крестьянами земли, которой они фактически владеют»), «Таким
образом, - делал общий вывод Струве, - создавшееся положение
привело военное командование к политике, которая во всех областях
может быть названа самой левой, но психологическая обстановка та-
кова, что эту левую политику должны делать люди правые, иначе ген.
Врангель может потерять армию» (7).
Тезис Струве о том, что причины катастрофы генерала Деники-
на кроются исключительно в военной плоскости, был критически
воспринят членами Парижской группы. И. П. Демидов, ссылаясь на
позицию западноевропейских дипломатов, заявил, что, прежде чем
оказывать безусловную поддержку Врангелю, следует заставить его
встать «на определенную политическую платформу», выяснить «по-
литический облик организации, которую можно будет признать за
центр антибольшевистской борьбы». М. С. Аджемов также предла-
гал добиться от Врангеля признания, что отрицание политики «со-
вершенно недопустимо», в противном случае «мы должны отказаться
поддерживать его». П. Я. Рысс поставил перед Струве пять вопросов:
«1) Пришел ли к нам П. Б. Струве как к людям, с которыми он счита-
ется? 2) Каково его мнение о нашей резолюции? 3) Если он согласен
с нашей резолюцией, то признает ли он возможным, чтобы это было в
той или иной форме оглашено? 4) Думает ли Врангель опубликовать
свою политическую декларацию? 5) Какие меры предлагает принять
управляющий ведомством иностранных дел, чтобы впредь люди без-
ответственные не вели по собственному почину от имени России
международные переговоры, как это делает теперь Савинков?». Во-
просы Рысса, как говорится, били не в бровь, а в глаз и требовали
вполне определенного ответа. Ю. Ф. Семенов отметил, что формиру-
ющиеся за границей кадетские группы вполне могут оказать влияние
на общественное мнение Европы. Кроме того, по мере продвижения
врангелевской армии «русские люди стихийно двинутся в Россию», а
если с «южным правительством установится совместность действий,
то мы сможем внести в стихийное движение некоторую организован-
ность сообразно потребностям мест, освобождаемых от большеви-
ков» (8).
В ходе дискуссии вопрос о положении в Крыму не раз перемежал-
ся с вопросом об отношении к польской проблеме. И. П. Демидов (до-
кладчик по польскому вопросу), заявляя, что «всякий союз с врагами
большевизма для нас приемлем», вынужден был сделать две суще-
ственные оговорки: во-первых, не сбрасывать со счетов украинский
768
Глава восьмая
вопрос и, во-вторых, четко определить «момент остановки польского
продвижения» вглубь российской территории. Таким образом, он на-
стаивал, помимо каких-либо «военных соглашений» с поляками, за-
ключить с ними «политическое соглашение» (9).
Как видим, в Парижской группе бытовали разные мнения в диа-
пазоне от признания допустимости союза Врангеля с поляками до его
принципиального отрицания в связи с непростыми отношениями с
Польшей в предшествующий период, а также в связи с тогдашней по-
зицией поляков, не скрывающих своих «империалистических замыс-
лов» в отношении России. Большинство участников заседания пред-
лагало руководствоваться своей же резолюцией - «нужно бороться
исключительно русскими силами на русской территории». Чтобы
разрядить обстановку, А. И. Коновалов предложил для разрешения
польского вопроса пригласить из Лондона Милюкова.
7 июня Коновалов решил подвести итог двухдневным дебатам.
Он уже хотел приступить к изложению постановления, как слово по-
просил Струве, речь которого заслуживает внимания для понимания
курса правительства Врангеля. Что касается аграрного вопроса, за-
явил Струве, то правительство в Крыму признало «революционный
факт» перехода земли в руки крестьян. Оно «в данном случае не идет
ни по пути реставрации, ни по пути социализации, но легализует
тот факт, который вошел в сознание масс». Что же касается вопроса
«о государственном целом и областях», то правительство опять же
«силой вещей и существующих фактов» пришло к тому, что «прежде
называлось федерацией или даже конфедерацией». Следовательно, и
в данном вопросе оно «не интересуется политической его стороной,
лишь бы осуществлялась власть военного командования. Черт с ними,
лишь бы в военном отношении это было выгодно». Струве заявил,
что «главное командование считает для себя излишним выступление
с какой-нибудь декларацией общего характера», а что, например, ка-
сается «областных вопросов», то оно стоит на почве «практических
соглашений с уже существующими правительствами». Проблема Уч-
редительного собрания, продолжал Струве, «нас менее всего интере-
сует». В силу признания принципа федерации не исключена «множе-
ственность таких собраний, и трудно заранее решить, осуществимо
ли одно Всероссийское Учредительное собрание. Во всяком случае,
санкция государственного устройства должна быть дана народным
волеизъявлением» (10).
В протоколах не отражено, как восприняли участники дискуссии
заключительную речь Струве, но у современного читателя она явно
вызывает недоумение своей неопределенностью. Речь Струве лишь
подтвердила общеизвестную поговорку: язык дан дипломату, чтобы
скрывать свои мысли.
Эмигрантское распутье
769
Подводя итоги трехдневной дискуссии, Коновалов заявил, что
цель встречи парижских кадетов со Струве состояла в том, чтобы
«установить полный контакт» между «нами» и «вами». «Мы», под-
черкнул Коновалов, «не добиваемся непосредственного участия в
правительстве», но «мы» «можем делать культурную работу. У нас
создались комитеты в разных городах Европы. Придет момент, когда
нам понадобятся люди во всех областях жизни. Кроме того, мы рабо-
таем за границей и здесь мы вам можем быть нужны». Однако между
«нами» и «вами» есть «пункты расхождения» (например, неопреде-
ленная декларация Врангеля по аграрному вопросу с намеками на
выбор «хозяина»; вопрос о русско-польских отношениях). В своем
ответе Струве расценил замечания Коновалова как чисто теоретиче-
ские, которые не должны препятствовать установлению «реальной
связи с центральной общественной группой, каковой является пар-
тия к.-д.». По его мнению, связи партии с высшим военным коман-
дованием были бы крайне желательными. Однако установившееся
«предубеждение против к.-д.» есть «печальный, но реальный факт»,
который, «несомненно, будет этому несколько мешать». Ответ Стру-
ве не удовлетворил Пасманика, по его словам, «разговор скользит
по поверхности». И если Крымское правительство «стоит на почве
практического соглашения ко всем вопросам и к выбору людей, то
весьма важно соглашение на людях. В противном случае оно не имеет
никакой цены». На это Струве заметил, что когда «силы партии окон-
чательно организуются», то будет желательно, чтобы «Комитет ука-
зал на людей для практической работы и в частности для переговоров
с окраинными государствами». На вопрос Коновалова, как практиче-
ски установить связь между партией и Крымским правительством,
Струве предложил Комитету командировать в Севастополь к Вран-
гелю одного из своих членов с тем, чтобы «это лицо являлось посто-
янным осведомителем Комитета в Париже» (И).
В течение последующих трех дней (9-11 июня) Комитет обсуж-
дал предложения Струве: а) о командировке члена комитета в Крым;
б) о посредничестве в переговорах с окраинами; в) о посредничестве
и переговорах с поляками. По мнению Милюкова, срочно вызванного
телеграммой из Лондона в Париж, первое предложение Струве сле-
довало бы принять; «отправка члена Парижской группы в Крым име-
ет смысл, ибо местные крымские кадеты не могут иметь наших на-
строений». Решение по второму вопросу, с точки зрения Милюкова,
зависит от выполнения правительством Врангеля одного непремен-
ного условия: признания, что «кроме военного дела, есть политика и
политические течения», среди которых кадеты являются «единствен-
ным элементом, с которыми окраины согласятся разговаривать».
Если бы Врангель это условие принял, то кадеты получили бы «под
770
Глава восьмая
собой твердую почву» и начали вести переговоры с окраинами. Что
же касается третьего предложения, то «Врангель не должен заклю-
чать с поляками никаких договоров, ибо последние все равно будут
вести войну с большевиками». В сложившейся ситуации, предлагал
Милюков, было бы целесообразнее «создать левобережное украин-
ское правительство здесь в Париже». Оно могло бы установить связи
с Петлюрой, которым прикрывается Пилсудский, скрывая от Евро-
пы свои империалистические замыслы в отношении России. Вместе с
тем Милюков выражал сомнение, что кадетам по всем этим вопросам
удастся убедить Врангеля. Тем не менее он считал, что своего наблю-
дателя в Крыму «мы должны иметь» (12).
В ходе дальнейшей полемики выяснилось, что члены Комитета
по-разному расценивают предложения Струве. Так, Пасманик нахо-
дил отправку представителя Комитета в Крым излишней, ибо «мы
можем осведомиться из Крыма нашими товарищами, как Оболен-
ский». Что же касается Польши, то «поляки не желают разговаривать
с Врангелем», и поэтому «наше посредничество будет бесполезно».
В свою очередь Аджемов вообще отрицал «значение соглашения со
Струве», поскольку тот «уже не отражает настроений Крыма». Что
же касается переговоров с представителями окраин, то они «не до-
веряют никому, в т. ч. и кадетам», которым «по существу нечего им
сказать». Когда Врангель «выйдет из Крыма на север», то положение
должно измениться и тогда «мы должны будем с ним говорить, ставя
ему свои условия». Но даже при таком благоприятном сценарии ка-
деты должны себе хорошо усвоить, что ни для Европы, ни для окраин
«никакое движение, возглавляемое генералом и только генералом,
неприемлемо, какие бы декларации этот генерал ни публиковал».
Задача кадетской партии должна, по мнению Аджемова, заключать-
ся в том, что «нам нужно самим подготовиться», предварительно
разработав «свою программу организации власти». Рысс считал,
что «нужно сговориться с самим Врангелем» не «на программах», а
«на тех людях, которые эти программы будут проводить в жизнь».
А для этого «нам нужно послать лицо авторитетное и для беседы с
Врангелем и для осведомления наших товарищей. Это лицо по вы-
полнении своей задачи должно вернуться обратно, и сообразно с ре-
зультатами его поездки мы определим свою дальнейшую программу
действий» (13). Комитет единогласно принял решение об отправке
в Крым «одного из членов группы для переговоров с Врангелем и с
крымскими кадетами». Эта, прямо скажем, нелегкая миссия выпала
на долю Е. И. Кедрина.
В те же дни Комитет обсудил вопрос об отношении кадетов к пе-
реговорам британского премьер-министра Ллойд-Джорджа с нарко-
мом внешней торговли Л. Б. Красиным, в ходе которых обсуждались
Эмигрантское распутье
771
вопросы отмены блокады Советской России, торгового представи-
тельства и долгов царской России. Результатом этого эмоциональ-
ного обсуждения и стала принятая 11 июня кадетским Парижским
комитетом резолюция:
«1. Что уже самый факт допущения к переговорам с правитель-
ствами, законно представляющими свои народы, правительства,
отрицающего элементарные основы государственности и управля-
ющего Россией при помощи насилий, неслыханных даже в худшие
времена старого самодержавия, составляет громадное поощрение
интернациональной пропаганды так называемой “всемирной рево-
люции”, продолжающей составлять главную цель революционного
“коммунизма” всех стран.
2.	Что практические задачи этих переговоров, а именно приближе-
ние к миру в Восточной Европе и восстановление нормального това-
рообмена с Россией неосуществимы ибо:
а)	гражданская война есть неизбежное следствие основных
принципов и тактики “коммунизма”; в той или другой форме вы-
званное сопротивление будет продолжаться до полного крушения
большевиков.
б)	правильная внешняя торговля, безусловно необходимая для
оказания действительной помощи населению и для смягчения невы-
носимых условий жизни, созданных для этого населения советским
режимом, не может быть восстановлена до тех пор, пока длится этот
режим, отрицающий частную собственность и торговлю, бессильный
восстановить производительность народного труда и нормальные
отношения между различными социальными группами населения и
разными частями государства.
3.	Что намечаемые ныне меры для возобновления торговых сно-
шений с Советской властью носят искусственный характер и проти-
воречат интересам русского населения, ибо они:
а)	ведут к уменьшению золотого запаса, необходимого для восста-
новления государственного и народного хозяйства, обеспечивающего
последующий расчет с государствами-кредиторами.
б)	могут повлечь за собой искусственное выкачивание из России
некоторых сырых материалов и предметов продовольствия, которые
в данный момент необходимы самому населению.
в)	усиливают военный базис господства большевиков над пора-
бощенной Россией, отсрочивая тем самым неизбежную ликвидацию
большевистского режима и поддерживая состояние анархии, в кото-
рое Россия приведена этим режимом.
4.	Основываясь на всем сказанном, Парижская группа партии на-
родной свободы принуждена признать происходящие переговоры
опасными для международного мира, бесполезными практически и
772
Глава восьмая
враждебными по отношению к истинным интересам русского наро-
да. Парижская группа считает себя обязанной повторить заявления,
неоднократно делавшиеся как представителями русского правитель-
ства, так и ответственными русскими политическими деятелями, что
никакие сделки и соглашения с большевиками за счет русского наро-
да не будут признаны имеющими законную силу» (14).
Неудача в переговорах с Врангелем, категорически отвергнувшим
предложенные ему Парижским комитетом условия и вообще не допу-
скавшим мысли о каком-то над ним «политическом руководстве» со
стороны кадетов, и одновременно явное нежелание международного
сообщества прислушаться к рекомендациям кадетских экспертов от-
носительно будущего возрождения России обусловили «временную
паузу» в работе Парижского комитета.
Однако ситуация коренным образом изменилась после пораже-
ния армии Врангеля в Крыму и эвакуации ее «остатков» «и всего
Южно-русского правительства» из России. Принципиально новая
политическая ситуация потребовала от Парижского комитета не-
медленного реагирования. На его заседании 18 ноября 1920 г. была
заслушана телеграмма А. В. Кривошеина из Константинополя, в ко-
торой говорилось об объединенном заседании 14 общественных орга-
низаций, состоявшемся 15 ноября под председательством члена ЦК
кадетской партии П. П. Юренева, и о принятом на нем постановлении
«О дальнейшей поддержке генерала Врангеля и его правительства»;
Кривошеин рекомендовал также поступить и «русскому Парижу».
Телеграмма вызвала бурную дискуссию. Предложение о поддержке
армии вступало в противоречие с планами парижских кадетов, кото-
рые в это время вели переговоры с партиями народных социалистов
и правых эсеров с целью создания «общественного органа», в кото-
рый предполагали также включить «прогрессивные финансовые и
коммерческие группы». Объединяющим «ферментом» должна была
стать партия народной свободы. Таким образом, задача Парижского
комитета состояла в том, чтобы «найти выход из двух взаимоисклю-
чающих друг друга положений: с одной стороны - Врангель и его
правительство; с другой - возможность объединения налево с вклю-
чением правых эсеров» (14).
Выбор был сделан в пользу «переговоров налево», а позиция кон-
стантинопольцев не получила поддержки. Тем временем М. М. Вина-
вер проинформировал Комитет о предыстории уже давно ведущих-
ся переговоров с правыми эсерами. Еще в мае 1919 г. группа кадетов
(М. М. Винавер, В. А. Маклаков, А. И. Коновалов) провела серию
встреч с правыми эсерами Н. Д. Авксентьевым, И. И. Бунаковым и
В. В. Рудневым, в ходе которых наметилась общность взглядов по
таким вопросам, как защита целостности России, отношение к лими-
Эмигрантское распутье
773
трофным образованиям на ее территории и др. Однако подключение
к переговорам членов приехавшей в Париж деникинской делегации
Н. И. Астрова и К. Н. Соколова внесло ощутимый диссонанс. К тому
же в эмиграции была получена информация о Манифесте А. Ф. Ке-
ренского, провозгласившего для эсеров некий «третий путь» в Граж-
данской войне - «ни Ленина, ни Деникина», что фактически пере-
водило эсеровскую партию в разряд наблюдателей «за схваткой».
В результате наметившееся сближение было сорвано. И лишь в конце
января - начале 1920 г. Винавер и Коновалов предприняли еще одну
попытку установить контакты с группой правых парижских эсеров.
В основу обсуждения был положен проект создания Русского (или
Национального) комитета. Однако и в это время соглашение не мог-
ло состояться. 17 февраля 1920 г. Винавер получил уведомление, что
большинство парижских эсеров «находит несвоевременным совмест-
ное действие... пока воздерживаются от осуществления его, остав-
ляя вопрос о совместных действиях на будущее открытым». Тем не
менее контакты между кадетами и правыми эсерами не были пре-
рваны. В данной изменившейся ситуации Винавер, «не беря на себя
никакого партийного представительства», рискнул «предварительно
переговорить с теми из членов партии эсеров», с которыми ему «при-
ходится встречаться». Винавер назвал три пункта, на основе которых
можно было наладить конструктивную совместную работу с правы-
ми эсерами.
«1. Объединенная работа на тем, чтобы ни Западная Европа, ни
Америка не дошли до признания Советской власти.
2. Защита пред иностранными правительствами неприкосновен-
ности и целостности русской территории.
3. Сношения с образовавшимися новыми окраинными государ-
ствами по границе бывшей русской империи» (15).
Для достижения поставленных целей Винавер предлагал создать
«русский авторитетный для союзных держав орган». Без него, по
мнению Винавера, «в недалеком будущем вся антибольшевистская
Россия, находящаяся за границей, вступит в период анархического
эмигрантского существования» (16).
Выступивший на этом заседании В. А. Маклаков заметил, что «во-
прос о преемственности не играет в данном случае большой роли»,
ибо «с момента начала русской революции только и делали, что фак-
тически захватывали власть» и признавали того, «у кого оказывалась
сила». Маклаков опасался, что Европа и Америка могут признать и
большевиков, и лимитрофные государства. Чтобы противодейство-
вать этому, необходимо как можно скорее организовать русское об-
щественное мнение за границей. «Мы, - подчеркивал Маклаков, -
должны показать, что русские научились, поняли и примирились
774
Глава восьмая
между собой. Для Запада важно не то, что будет сказано, а то, кто это
скажет. Если скажет одна делегация или одни кадеты, или одни эсе-
ры - грош этому цена, нужно, чтобы это сказали все вместе» (17). На
вопрос Рысса, какая коалиция (направо или налево) является для
партии предпочтительней, Маклаков, не раздумывая, ответил: «Со-
глашение налево». По его словам, крайне важно подготовить Декла-
рацию и ее подписать «объединившимися политическими течения-
ми, о которых здесь шла речь».
Президиум Парижского комитета 23 ноября принял решение о
немедленном вызове из Англии Милюкова, которому поручалось те-
оретически и исторически обосновать новую тактику партии народ-
ной свободы. Одновременно члены Президиума вели интенсивные
переговоры с кн. Г. Е. Львовым, Н. В. Чайковским о создании Наци-
онального комитета, который должен быть признан «бывшими пра-
вительственными аппаратами за границей» (в частности, дипломати-
ческий корпус). Однако сразу же возникли осложнения. П. Б. Струве
в беседе с корреспондентом «Последних новостей» заявил, что На-
циональный комитет должен поддержать генерала Врангеля. А в
передовой статье «Общего дела» говорилось, что Национальный
комитет может быть лишь «вспомогательным» органом «по бежен-
ским делам» (18). Тем не менее Президиум Парижского комитета
был уверен в желании парижских эсеров совместно искать пути со-
трудничества, а некоторую медлительность в переговорах объяснял
«внешними трудностями».
Тем временем среди кадетских эмигрантских групп, получавших
материалы и постановления Парижской группы, развернулась поле-
мика относительно позиции парижан. Первыми откликнулись бер-
линские кадеты, которые на своем общем собрании 28 ноября 1920 г.
подвергли «теоретические» рассуждения парижских однопартийцев
довольно резкой критике. В. Д. Набоков полагал, что из соглашения
с левыми группами у кадетов ничего не выйдет, и предложил по при-
меру Лондонского комитета освобождения России послать Вранге-
лю приветственную телеграмму. Однако С. И. Розенфельд потре-
бовал принятия специальной резолюции, в которой «вскрывалось
бы разногласие между Берлинской группой и парижской точкой
зрения». Встретив критику со стороны большинства участников за-
седания, Розенфельд отказался от своего предложения, но, продол-
жая настаивать на опасности соглашения кадетов с социалистами,
посчитал «необходимым создать вокруг Врангеля Национальный
центр, существенным образом его дополнив». И. Г. Коган предлагал
проводить различие между Врангелем и его правительством: роль
Врангеля - «оттенить», а деятельность его правительства - оценить
отрицательно. Одновременно он предостерегал от опасности отказа
Эмигрантское распутье
775
от соглашения с левыми. В результате было единогласно принято ре-
шение о посылке приветственной телеграммы Врангелю. Какой-либо
резолюции с одобрением или осуждением позиции Парижского ко-
митета не было вынесено, постановили дождаться приезда в Берлин
А. И. Каминки, который вместе с оставшимися в меньшинстве члена-
ми Парижского комитета Д. Д. Гриммом и Б. Э. Нольде просил бер-
линцев осудить решение большинства своих коллег по Парижскому
комитету.
Дискуссия в Берлинской группе стала лишь первой ласточкой
подспудно назревающего конфликта в кадетской эмигрантской сре-
де, который с переездом в Париж Милюкова стал стремительно на-
бирать обороты. 2 декабря 1920 г. на заседании Парижского комитета
А. И. Коновалов проинформировал собравшихся о состоявшемся со-
вещании бывших членов Государственной думы и Государственного
совета, о деятельности торгово-промышленного союза и о ходе пере-
говоров с эсерами. Коновалов обратил внимание на то обстоятель-
ство, что нетерпение, проявленное со стороны русских общественно-
политических кругов к созданию Национального комитета, вызвало
«тревогу» со стороны эсеров. С одной стороны, эсеры «не могут про-
сто отмахнуться от предложения к.-д.», с другой - они не могут из-
жить «данность участия к.-д. в деле Врангеля», рассматривают свое
сотрудничество с к.-д. в качестве «привеска», который может им по-
вредить в главном - «их внутренней работе в Совдепии». Наконец,
заграничные эсеры находятся под постоянным «дамокловым мечом»
своих центральных органов, оставшихся в Советской России. Допол-
няя впечатления Коновалова о предполагаемых союзниках, Винавер
и Рысс заявляли, что «эсеры теперь же готовы были бы на сотруд-
ничество с к.-д. в отдельных случаях и в выступлениях на практиче-
ской почве», что они «склонны рассматривать армию Врангеля как
беженцев, а дипломатический корпус как аппарат, выполняющий
консульские функции». Торгово-промышленные круги, однако, вы-
ражали сомнение, что из Национального комитета может что-нибудь
получиться. Им больше импонировала идея создания «Экономиче-
ского комитета для защиты экономических интересов России», при-
чем последнему «могут быть присвоены и некоторые иные функции,
например, по заботе о беженцах».
Подвергнув «мягкой» критике резолюцию Парижского комите-
та (умалчивает о компетенции Национального комитета, обойден
вопрос об отношении к России, неясно изложено положение о том,
«в качестве кого мы боремся за защиту интересов России»), Милю-
ков заявил, что, приступая к созданию Национального комитета, «не
должно соединять задачу объединения общественности с принятием
функций власти». Оценив принципиально неприемлемой позицию
776
Глава восьмая
французского правительства, рассматривавшего Национальный ко-
митет прежде всего как организацию «по беженским делам», Милю-
ков считал важным обратить внимание на параллельное существо-
вание двух групп учреждений: одни действуют «в силу традиции и
как представительство февральской власти», другие объединяют
эмигрантскую общественность. «Авторитет последней, - подчер-
кнул Милюков, - впоследствии решит вопрос о взаимоотношениях
с первой».
Полное согласие с Милюковым относительно функций Нацио-
нального комитета, который должен принципиально отличаться от
планируемых к созданию Экономического и Беженского комитетов,
а также относительно переговоров с эсерами выразил Винавер. На-
против, Д. С. Пасманик не возлагал особых надежд на сближение
с эсерами. «В переговорах с с.-р. я желаю, - заявил он, - всякого
успеха, но для России я не жду от этих переговоров никакого про-
ка. На политическую борьбу с большевиками не годны ни к.-д., ни
с.-p.». Одновременно он расценивал как «величайшее преступление»
расформирование армии Врангеля. Барон Б. Э. Нольде предлагал в
создании Национального комитета «идти общественным путем», не
претендуя на властные функции. По его словам, «этот вопрос решит-
ся сам собой, если нам удастся создать авторитетную организацию».
Продолжая участвовать в переговорах с эсерами, следует помнить,
что соглашение с ними «нельзя рассматривать как установление
связи с населением России. С-ры так же, как и к.д., не имеют кли-
ентелы в Совдепии». Позиционируя себя «реальным политиком»,
Рысс считал, что соглашение кадетов с эсерами связано с конкретной
ситуацией и если последняя изменится, то и наше отношение к ним
будет иным. Если эсеры будут настаивать на выяснении отношения
кадетов к Февральской революции, то нам следует признать ее заво-
евания. Если эсеры пожелают выяснить наше отношение к армии, то
мы должны признать, что «армию сохранить невозможно», а следо-
вательно, Национальный комитет должен «взять заботу о русских
гражданах за границей».
Поставленные на заседании вопросы были актуальны и для пере-
смотра партийной программы. В связи с этим Милюков наметил це-
лый ряд положений, которые нуждаются в немедленной корректи-
ровке. Прежде всего речь шла об отказе от идей диктатуры («опыты
диктатуры не удались, и мы он них отказываемся») и классовой мо-
нархии. В земельном вопросе он ориентировался на «основной наш
принцип», считая «ошибки», допущенные в годы Гражданской вой-
ны, не столь существенными. Национальный вопрос он предлагал ре-
шить на основе «добросовестного перехода на принцип федерации».
Отношение к бывшему аппарату власти Милюков строил исходя из
Эмигрантское распутье
777
того, что дипломатический корпус в переходный период есть «пред-
ставительство от нашей февральской власти», и нецелесообразно
превращать общественное представительство в официальное.
Заседания Парижского комитета проходили в интенсивном режи-
ме на протяжении всего декабря 1920 г. (3, 9, 10, 14, 16, 21, 23). Не
касаясь специально программных вопросов, которые были рассмо-
трены в предыдущем разделе, акцент сделаю на сугубо тактических
проблемах.
Новизна ситуации состояла в том, что французское правитель-
ство не только отказалось рассматривать «армию ген. Врангеля как
армию»; самого главнокомандующего «как Правителя», но также
высказалось за разоружение армии и выразило свою озабоченность
«размером своих денежных трат на помощь беженцам». В связи с
этим перед кадетами встала задача создания альтернативной «рус-
ской организации, которая представляла бы собой беспартийное еди-
нение существующих русских общественных учреждений». Такой
«политический центр» должен был выполнить двоякую роль: с од-
ной стороны, способствовать консолидации однородных обществен-
но-политических сил русской эмиграции, а с другой - представлять
на международной арене общенациональные интересы России. Но
первоначально кадетским лидерам предстояло осмыслить причины
своего поражения и приспособить свою тактику к новым историче-
ским реалиям.
И. П. Демидов немалую вину за то, что «комиссары победили ге-
нералов», возлагал на кадетскую партию, потому что та, «признавая
диктатуру, втягивалась в ту линию, которая не была нашей и в какую
мы не верили» (19). Вопрос об отношении к военной диктатуре оста-
вался самым болезненным в кадетской среде. По мнению А. В. Карта-
шева, будущая вооруженная борьба с большевизмом вновь поставит
вопрос о «создании временной и специальной власти типа диктату-
ры, ибо в специальных случаях иная власть невозможна». Поэтому
«непредусмотрительно топорное отречение от тех принципов, за
которые мы до сих пор хватались в деле вооруженной борьбы» (20).
Даже Винавер, считавший, что «опыт диктатуры» периода Граждан-
ской войны следует отвергнуть, вынужден был признать, что «неко-
торые ее элементы должны иметь место для будущего». По словам
В. А. Харламова, кадеты не должны забывать, что «если большевиков
можно прогнать только вооруженной силой, то нельзя обойтись без
генералов, без технических специалистов вооруженной борьбы. Они
будут нужны, а выражение нашего отрицания военной диктатуры в
декларативной форме оттолкнет их от нас и бросит в правые руки.
Мы утеряем технический аппарат борьбы. В этом вопросе надо быть
сугубо осторожным» (21).
778
Глава восьмая
Эти «оговорки» коллег по Парижскому комитету не могли устро-
ить Милюкова и его единомышленников. «Диктатура, - считал
Рысс, - есть отрицание народовластия, а поэтому для нас вопрос
диктатуры есть вопрос принципа, а не тактики» (22). Такая обо-
стренность постановки вопроса была логически увязана с тем, что в
это время кадеты активизировали свои переговоры с эсерами. Так,
9 декабря 1920 г. на заседании Парижского комитета Коновалов про-
информировал о содержании принятого пражскими и парижскими
эсерами «Обращения к членам Всероссийского Учредительного
собрания». В «Обращении» резкой критике была подвергнута «си-
стема военной диктатуры», а также содержался призыв повернуть
«от красной и белой реакции - к заветам мартовской революции».
Одновременно высказывалась мысль о том, что следовало бы созвать
Совещание членов Учредительного собрания, на котором обсудить
вопрос о формах и средствах «защиты чести, достояния Государства
Российского перед лицом народов всего мира, впредь до восстанов-
ления в России законной, свободно самим народом признанной го-
сударственной власти» (23). Коновалов высказал предложение, что
если этот документ не встретит возражений у кадетов, то следовало
бы создать Временное бюро из представителей парижских групп ка-
детов и эсеров для технической работы по созыву Совещания. Одно-
временно он заявил, что эсеры не согласились с кадетским предложе-
нием о кооптации общественных деятелей в Национальный комитет,
признав вместе с тем, что и Совещание членов Учредительного со-
брания также не должно объявлять себя Национальным комитетом.
Из информации Коновалова стало очевидным, что пражские и
парижские эсеры перехватили инициативу в переговорах с кадетами.
Пасманик прямо заявил, что предложение эсеров сводится к «возоб-
новлению фронта Учредительного собрания», а это на деле ведет к
полному подчинению кадетов эсерам. По его мнению, предложение
эсеров «неудовлетворительно и надо, не прекращая с ними разго-
воров, искать иные способы для создания Национального комите-
та» (24). По сути, ту же мысль, но в несколько иной форме, выразил
Л. Е. Эльяшев: «Если мы пойдем под этим флагом, то воскрешаем
этих людей и освещаем эту идею. Нам на этот путь нельзя становить-
ся» (25).
Вместе с тем П. П. Гронский считал предложение эсеров позитив-
ным результатом переговоров. «Раз мы решили делать левую поли-
тику, то нужны и левые руки. Поэтому я не боюсь вхождения в ини-
циативную группу. Больше того, я считаю необходимым, чтобы эта
инициативная группа постаралась явить собой тень будущего органа
и заполнила собой пустой промежуток до созыва Учредительного
собрания» (26). Инициатор и «мотор» переговоров с эсерами, Ви-
Эмигрантское распутье
779
навер считал, что, «идя к с.-рам», кадеты должны добиваться, чтобы
Учредительное собрание не было восстановлено как полновластное
учреждение (27).
В свою очередь правый кадет С. Ф. Штерн рекомендовал «взры-
вать» и тучковскую идею с созывом членов Государственной думы и
Государственного совета, и эсеровскую идею созыва Учредительного
собрания (если в первом случае, по образному выражению Штерна,
мы имеем дело с «живыми трупами», то во втором случае - с «гнус-
ным недоноском»). Полностью соглашаясь со Штерном, М. М. Федо-
ров предлагал, не отказываясь от продолжения переговоров с эсерами,
ответить на их воззвание своим воззванием. Категорически против
«воскрешения» Учредительного собрания образца 1917 г., позорнее
которого якобы не знала «русская действительность», высказались
Н. К. Волков и Ю. В. Ключников.
Милюков, рекомендовавший однопартийцам преодолеть «при-
зрак члена Учредительного собрания», не согласился со штернов-
ской идеей «взрыва». Вместо этого он советовал принять эсеровское
предложение о созыве Совещания членов Учредительного собрания,
которое, как он полагал, не намерено объявлять себя полновласт-
ным Учредительным собранием. По мнению Милюкова, созыв Со-
вещания - «это единственный мостик, по которому мы еще можем
идти» (28).
В результате участники заседания единогласно проголосовали
за продолжение переговоров с эсерами. Вопрос об участии кадетов в
Совещании членов Учредительного собрания был поставлен Коно-
валовым на голосование с учетом того, что «члены к.-д. партии будут
придерживаться на этих совещаниях» следующей позиции: 1) нельзя
возобновлять Учредительное собрание как законодательное учреж-
дение; 2) коалиционный принцип формирования структур; 3) Наци-
ональный комитет должен быть создан вне Совещания членов Учре-
дительного собрания с привлечением в него широких общественных
элементов (29). Предложение Коновалова было принято большин-
ством - 12 голосов против трех (Волков, Федоров, Ключников) при
одном воздержавшемся (Пасманик). Вопрос о создании инициатив-
ной группы был перенесен на следующее заседание, которое состоя-
лось вечером 10 декабря 1920 г.
Милюков проинформировал участников заседания о состояв-
шейся днем встрече с делегатами эсеров (Керенский, Руднев, Рогов).
Как и следовало ожидать, отказ кадетов поставить свои подписи
под «Обращением» был интерпретирован эсеровскими делегатами
в том смысле, что инициатива созыва Совещания членов Учреди-
тельного собрания всецело ложится на парижских эсеров, которые
разошлют повестки и наметят на конец декабря 1920 г. его созыв.
780
Глава восьмая
На усмотрение Совещания передавались вопросы о коалиции и о
создании Национального комитета. Милюков предложил обсудить
текст заявления Комитета в отношении созыва Совещания членов
Учредительного собрания, в основу которого должны быть положе-
ны принятые накануне «точки зрения». Были сделаны следующие
важные замечания. Во-первых, в заявление должно быть включено
указание, что кадеты не признают первого Учредительного собра-
ния и считают, что создание Национального комитета должно быть
«самостоятельным, а не рождением из первого Учредительного соб-
рания». Во-вторых, было подтверждено решение об отрицательном
отношении Парижского комитета к «затее» Гучкова о созыве членов
Государственной думы и Государственного совета. На заседании
был заслушан доклад М. М. Федорова о причинах падения Крыма,
которые докладчик усматривал как в военно-административной, так
и в гражданско-административной плоскостях. Федоров настаивал,
что армию нужно сохранить, на чем усилено настаивала Константи-
нопольская группа.
13 декабря 1920 г. в Константинополе состоялось Совещание чле-
нов ЦК кадетской партии (кн. Пав. Д. Долгоруков, П. П. Юренев,
Н. В. Тесленко, кн. В. А. Оболенский), представителей Президиу-
ма Краевого комитета Юго-Востока (В. Ф. Зеелер, В. М. Бухштаб),
председателей губернских и областных комитетов (П. В. Ратнер,
В. В. Келлер, И. Н. Альтшуллер). Поводом к такой представительной
встрече послужило интервью Милюкова в «Последних новостях» и
«Общем деле» от 5 декабря 1920 г. В первом интервью Милюков за-
явил, что «период фронтовой борьбы и военной диктатуры кончен»,
а армия генерала Врангеля «представляет собой только беженцев».
Во втором - Милюков несколько смягчил оценки, заявив, что «пери-
од вооруженной борьбы с большевиками кончился», однако «воору-
женная борьба, как один из методов борьбы, кончится только с паде-
нием большевиков».
Константинопольские кадеты, связанные напрямую с армией и с
генералом Врангелем, посчитали милюковские интервью неприемле-
мыми и противоречащими их собственной позиции. Не желая «выно-
сить сор из избы», участники Совещания обратились к Парижскому
комитету за разъяснением своей позиции по следующим вопросам:
отношение к продолжению вооруженной борьбы, о ее методах, о соз-
дании и задачах Национального комитета, его конструкции в центре
и на местах, о ходе переговоров с эсерами, о текущем моменте. Кон-
стантинопольские кадеты, находясь на задворках Европы, интуитив-
но ощущали, что в Париже назревают какие-то серьезные события.
Поэтому они настоятельно просили Парижскую кадетскую группу
Эмигрантское распутье
781
поддерживать с ними регулярные связи, информировать о текущих
событиях и оказать, по возможности, материальную поддержку.
Интуиция константинопольцев не обманула. 14 декабря 1920 г.
Милюков «апробировал» на заседании Парижского комитета пер-
вый вариант своей «Записки» «Что делать после Крымской катастро-
фы?», которая впоследствии вызвала серьезные дискуссии по всему
спектру идеологических, программных и особенно тактических проб-
лем кадетской партии, спровоцировала взрыв эмоций, личных обид.
Уже после первого прочтения Милюковым своей «Записки» в Па-
рижском комитете началась острая полемика. Аджемов заявил, что,
признавая ошибки, совершенные в период Гражданской войны, все
же нельзя столь «категорически отгораживаться от Деникина и Вран-
геля». Пасманику «Записка» Милюкова также не понравилась, ибо в
ней он не увидел ни позитивной программы, ни реалистичной так-
тики. Помимо обнаруженных им «пропусков» в «Записке» (о «целях
борьбы», об «отношении к вопросу о вооруженной борьбе и остаткам
армии Врангеля»), не ясным для него остался и вопрос: «Бросаем ли
мы армию на произвол судьбы или же будем стремиться сохранить
ее кадры?» По мнению Пасманика, в «Записке» должны быть даны
четкие ответы на следующие два вопроса: «а) стоим ли мы за воору-
женную борьбу? и б) сохраняем ли мы преемственность фактов или
отрываемся от них и хотим чего-то нового?» (30).
В своих выступлениях Штерн и Гронский сосредоточили вни-
мание на проблеме будущей вооруженной борьбы с большевиками.
Штерн категорически настаивал на сохранении армии Врангеля,
ибо вопрос о ее дальнейшей судьбе является не только сугубо тех-
ническим, но прежде всего политическим. По мнению же Гронского,
говорить после Крымской катастрофы о продолжении вооружен-
ной борьбы - «это размахивать картонным мечом»; кадры армии
следует сохранить, но в «интересах будущей вооруженной борьбы о
ней надо сейчас умолчать». Винавер и Гримм предлагали Милюко-
ву «переконструировать» «Записку», в частности, дать более «эла-
стичные» оценки исторического опыта периода Гражданской войны
(«Мы ради вооруженной борьбы жертвовали многими принципи-
альными положениями нашей программы» - Винавер), четче ска-
зать о военной диктатуре и «какое будет наше к ней отношение?» в
перспективе - Гримм.
Милюков вынужден был согласиться с некоторыми критическими
замечаниями, высказанными в ходе дискуссии (например, изменить
по рекомендации Гронского раздел по аграрному вопросу), однако
он решительно отмел все замечания относительно его «стержневых»
идей: необходимость сохранения «исторической части» «Записки»,
которая «объясняет, почему мы теперь не можем продолжать делать
782
Глава восьмом
то, что делали раньше»; вооруженная борьба - есть только «один из
способов борьбы с большевизмом» и ее, разумеется, «не надо исклю-
чать», но и «нельзя ставить в угол вопроса». Что касается внесения
корректив в программу, то, по мнению Милюкова, следует сделать
акцент на три вопроса - аграрный, национальный и форму правле-
ния. Причем аграрный раздел должен сохраниться «в прежнем виде».
Национальный вопрос потребует нового решения, которое вытекает
из «новой фазы», при решении третьего вопроса «требуется большая
определенность» (31).
16 декабря синхронно состоялись заседания в Константинополе,
куда прибыл член Парижского комитета Ю. Ф. Семенов, и в Париже,
где продолжили обсуждать милюковскую «Записку». На сей раз от
«мирного» настроения, которое еще царило на предыдущем заседа-
нии Константинопольской группы, не осталось ни малейшего следа.
Дискуссия началась сразу же после доклада Семенова, который пы-
тался объяснить своим коллегам, почему в ноябрьской резолюции
Парижского комитета не оказалось упоминания об армии и главно-
командующем Врангеле, почему возникла идея создания Националь-
ного комитета, почему партия ведет переговоры с эсерами. Семенов
заметил, что по всем этим вопросам в самом Парижском комитете нет
единства мнений, в т. ч. и по вопросам сохранения армии Врангеля и
продолжения вооруженной борьбы с большевиками.
Участвовавшие в прениях по докладу Семенова члены Констан-
тинопольской группы отмечали наличие серьезных расхождений с
Парижским комитетом, прежде всего в оценках сохранения армии и
продолжения вооруженной борьбы с большевизмом. Константино-
польцы были убеждены в необходимости сохранения армии Вранге-
ля и использования ее в дальнейшей борьбе с большевиками. По их
мнению, планируемый «общественный центр должен действовать в
теснейшем единении с ген. Врангелем на почве взаимного доверия и
поддержки» (32).
Председатель группы Тесленко выразил сожаление, что Париж-
ская группа «не сочла нужным прислать приветствие армии и глав-
нокомандующему». По мнению В. М. Бухштаба, «отказ от сохра-
нения армии и от продолжения вооруженной борьбы равносилен
ликвидации антибольшевистской России» и явился бы слишком до-
рогой ценой, уплаченной за соглашение с эсерами. В. М. Знаменский
потребовал, чтобы были приняты «все меры воздействия на Париж
в смысле изменения позиции его в вопросе вооруженной борьбы с
большевиками» (33).
Итоги дискуссии были обобщены в специальной резолюции, при-
нятой единогласно Константинопольской группой и отправленной в
Париж. Учитывая важность данной резолюции для понимания при-
Эмигрантское распутье
783
чип раскола кадетской партии и выработки новой тактики, привожу
се текст целиком.
«I. Подтверждая ранее установленную точку зрения, изложенную
и журналах предыдущих заседаний, Константинопольская группа
партии народной свободы признает, что:
Вооруженная борьба против большевиков должна продолжаться,
что, конечно, не исключает и других способов борьбы за освобожде-
ние России от большевизма.
Армия, эвакуированная из Крыма, должна быть сохранена под
главным командованием ген. Врангеля.
Общественные и политические группы, ставя своей задачей воз-
можно широкое объединение, должны действовать в тесной соли-
дарности с Главнокомандующим, для чего следует установить с ним
общение.
Считать деловое объединение общественных организаций в целях
сохранения армии полезным, находя необходимым оказать полное
содействие возникновению такого объединения и поддержать его
деятельность.
Необходимо принять меры к разъяснению нашим союзникам всей
важности в международном отношении сохранения армии ген. Вран-
геля и опасности превращения ее в толпу беженцев.
Необходимо для общественных организаций установить живую
связь с частями армии и обратить внимание общественных деятелей
на важность личных посещений мест расположения армии.
Оставление ген. Врангелем поста Главнокомандующего крайне
опасно, а потому должны быть приняты все меры к тому, чтобы ген.
Врангель в настоящее время остался во главе армии.
II. Константинопольская группа признает необходимым сооб-
щить Парижскому комитету партии народной свободы следующее:
1)	Константинопольская группа выражает свое сожаление по
поводу того, что в тяжелую минуту для русской армии Парижский
комитет не счел необходимым обратиться со словами сочувствия и
привета к армии, которая почти три года вела героическую борьбу и в
рядах которой боролись и погибли многие из наших друзей, близких
и единомышленников.
2)	Константинопольская группа настойчиво просит Парижский
комитет установить тесное общение с организациями партии народ-
ной свободы в других городах Европы, подробно осведомлять о своей
деятельности и по возможности избегать принимать ответственные
решения без предварительного сношения с другими партийными ор-
ганизациями, в частности, с Константинопольской группой.
3)	Константинопольская группа просит Парижский комитет, при-
няв во внимание новые данные, неизвестные раньше Комитету, вновь
784
Глава восьмая
пересмотреть вопросы о вооруженной борьбе против большевиков, о
соглашении с другими партиями и об отношении к армии ген. Вран-
геля» (34).
Судя по характеру и тональности дискуссии и содержанию при-
нятой Константинопольской группой резолюции, можно проследить,
как подспудно назревавшие разногласия с Парижским комитетом из
«чисто семейного дела» превратились в публичные разборки. Вместе
с тем на данном этапе обе группы еще пытались делать вид, что при-
чина их расхождений заключается в «недостатке» информации и опе-
ративности обмена ею, что эти «недоразумения» могут быть улажены
ит. д.
В отличие от константинопольцев, «кровно» связанных с армией
и Врангелем, парижане предпочитали держать руку на «пульсе» но-
вой исторической реальности, учитывали международный контекст,
ощущали сугубо прагматическое отношение бывших союзников по
Антанте к русской армии и ген. Врангелю, к Советской России. Па-
рижские кадеты решили раз и навсегда отойти от своей тактики пери-
ода Гражданской войны и взять курс на пересмотр идейного и такти-
ческого багажа. Поэтому призывы константинопольцев «одуматься»
для парижан уже не имели смысла.
Пока в Константинополе местная кадетская группа критиковала
своих парижских однопартийцев и принимала в общем и целом «эла-
стичную» резолюцию, Парижский комитет в тот же день повторно
обсуждал милюковскую «Записку». Дискуссию предварило внеоче-
редное заявление И. П. Демидова, которое было, видимо, заранее со-
гласовано с Милюковым, ибо лило воду на его мельницу. Демидов
проинформировал членов Комитета о полученных им сведениях (от
офицера штаба Врангеля), что в эвакуированной армии происходит
«отчуждение от Главнокомандующего», что в «армейской массе ощу-
щается растущее уныние», что не наблюдается признаков возобнов-
ления вооруженной борьбы русскими антибольшевистскими силами,
находящимися за границей, что лишь «небольшие группы здорового
офицерства самоорганизуются с целью сохранения кадров для буду-
щей борьбы». Демидов предложил подготовить от имени эмигрант-
ских политических и общественных групп специальное обращение,
в котором особо подчеркнуть, что «не может быть примиренчества с
большевизмом и что борьба будет продолжаться до конца». Эта идея
была поддержана Комитетом, который поручил Президиуму подго-
товить текст обращения.
В ходе обсуждения предложения Демидова Милюков заявил, что
в обращении, наряду с указанием о продолжении борьбы, необходи-
мо указать, что «она не может возобновиться в старых формах». Он
представил на рассмотрение Комитета новую редакцию «Записки»,
Эмигрантское распутье
785
которая вызвала новый виток дискуссии. Харламов, не возражая по
существу «Записки», предложил Милюкову при ее доработке обра-
тить внимание на два момента: дать более объективную оценку вран-
гелевского периода и более выпукло выделить национальные, а не
только сугубо партийные задачи кадетов. Резкой критике новая ре-
дакция «Записки» была подвергнута Федоровым, которому вообще
не понравился ни ее общий тон, ни оценка причин, приведших к паде-
нию Крыма, ни ее «узкопартийная» направленность и «размытость»
перспектив антибольшевистской борьбы, ни «уклон» влево при соз-
дании «общего фронта». По мнению Федорова, в «Записке» должно
быть указано, что единство антибольшевистского фронта в период
Гражданской войны нарушили те, «в ком мы теперь ищем новых дру-
зей», что, делая шаги «налево» в сторону эсеров, кадеты не должны
«при восстановлении общего фронта» забывать о наличии «здоровых
сил» «справа», что при создании Национального комитета «необхо-
димо установить преемственность с прежними антибольшевистски-
ми правительствами», что, перейдя к борьбе с большевизмом внутри
России, следует «установить связь с восстаниями», что при всем этом
«надо поддержать и сохранить кадры эвакуированной армии».
Целый ряд серьезных замечаний в адрес «Записки» высказал и
В. А. Маклаков. Он не согласился с мнением Милюкова, что между-
народная помощь не была оказана Белому движению «вследствие
внутренней политики Врангеля». С его точки зрения, эта помощь
не была оказана «в силу внутренних европейских причин». Не удов-
летворили Маклакова и выдвинутые Милюковым мотивы создания
Национального комитета, поэтому он советовал более тщательно
обозначить цели и задачи Комитета, а также те общественно-полити-
ческие круги, которые могут его поддержать.
Михельсон, в целом согласный с новым текстом «Записки», пред-
ложил Милюкову при ее доработке подумать над тремя группами
вопросов. «1) Нельзя не считаться с той новой социальной конфи-
гурацией, которая теперь определяется в Советской России. Она не
примет ничего реакционного и по своим настроениям более близка
к левым - мы только с ними можем явиться в Россию. 2) Во всей
Европе возник целый ряд новых социально-экономических отноше-
ний. Весь мир переживает колоссальный социальный сдвиг. Идя в
Россию, мы должны будем исходить из этих новых намечающихся
основ, и отсюда для нас снова вытекает необходимость тесного еди-
нения с левыми. 3) Будущая Россия построится, по-видимому, как
“крестьянократия”, из нее возникнут новые формы социального и
экономического уклада. Предвидение этого есть также аргумент для
утверждения, что будущее слева, а не справа, которое отжило» (35).
786
Глава восьмая
Выступления Рысса, Эльяшева, Ключникова, Винавера, по сути,
явились повторением их прежних критических замечаний, в целом
же они выражали согласие с новым текстом «Записки». Милюков,
соглашаясь внести в текст «Записки» изменения с учетом ряда сде-
ланных замечаний, тем не менее с некоторыми из них был принципи-
ально не согласен. По его мнению, задача объединения «всех сил» яв-
ляется практически нереальной. Необходим выбор, который «влечет
за собой изменение тактики». Милюков делал принципиально важ-
ный вывод: «из перемены наших позиций наиболее близко вытекает
комбинация с с.-рами», которая «сама покажет, что из нее выйдет».
Милюков категорически высказался против включения в Нацио-
нальный комитет ген. Деникина (36). После выступления Милюкова
Комитет единогласно при одном воздержавшемся (Д. Д. Гримм) ут-
вердил его «Записку» как мнение Парижского комитета. Президиу-
му было предложено в ближайший срок представить мнение Комите-
та на обсуждение Парижской группы.
21 декабря состоялось собрание членов Парижской группы в со-
ставе 36 человек, на котором был заслушан доклад Милюкова о пере-
смотре партийной тактики. На этом, третьем по счету, раунде дискус-
сии уже не было, выступавшие ограничились частными замечаниями.
В результате собрание «единогласно принимает “Записку” как выра-
жение объединенного мнения Парижской группы партии народной
свободы по текущему моменту и поручает президиуму ознакомить с
таковым мнением Парижской группы остальные группы партии на-
родной свободы» (37). Фактически Милюковым была одержана пол-
ная победа, которая, однако, оказалась для судеб кадетских эмигрант-
ских групп пирровой, началом их распада и стагнации.
Учитывая, что отечественные и зарубежные исследователи не-
однократно анализировали милюковскую программную «Записку»
«Что делать после Крымской катастрофы? («К пересмотру тактики
партии народной свободы»), остановлюсь лишь на тех ее сюжетных
линиях, которые необходимы для понимания сущностных подвижек
в тактике кадетских эмигрантских групп. В начале «Записки» Ми-
люков предельно четко сформулировал целеполагание партийной
деятельности: «Борьба против большевизма не может кончиться с
поражением русских национальных армий и с потерей русской тер-
ритории. Она должна будет продолжаться до освобождения России
от большевистского гнета. Примирения с большевизмом быть не мо-
жет». Однако в изменившейся обстановке после поражения в Крыму
борьба с большевиками «не может продолжаться в прежних формах»,
ибо, выйдя «из прежних национально-русских военных центров»,
она, с одной стороны, переходит по необходимости отчасти за грани-
цу, а с другой - отчасти внутрь самой России, что предполагает при-
Эмигрантское распутье	787
способление тактики к местным условиям. Поэтому выдвигаются как
«заграничные центры партии», так и «те элементы внутри страны, за
которыми пойдут обездоленные большевиками рабочие и крестьян-
ские массы».
Большое внимание в «Записке» уделено системному анализу
совокупных причин и факторов, приведших к поражению Белого
движения и провалу собственно тактики кадетской партии. Кадеты,
отмечал Милюков, не только в России, но будучи за границей до по-
следней минуты поддерживали «тактику вооруженной борьбы наци-
ональных армий на антибольшевистских фронтах». Однако они уже
давно видели и «недостатки в руководстве этой борьбой», которые
перманентно повторялись, «несмотря на смену военных вождей», и
«роковым образом приводили всякий раз к одной и той же печальной
развязке». Милюков напомнил, что Парижская группа в своей резо-
люции 20 мая 1920 г. указывала на «роковые политические ошиб-
ки» Деникина (попытки перерешить аграрный вопрос в интересах
поместного класса, возвращение представителей старой военно-чи-
новной бюрократии, проведение узконационалистической политики
при решении национального вопроса), которые, помимо «промахов
военного командования», оттолкнула от Белого движения «здоровые
элементы местного населения и окраинные народности». Преоблада-
ние военных, а также частных интересов «помешало вовремя восста-
новить правильное течение экономической жизни».
Однако рекомендации Парижской группы (радикальное решение
аграрного вопроса, привлечение к сотрудничеству местных элемен-
тов, заключение «добровольных соглашений» со стремящимися к
самостоятельности народностями на основе федеративного строя)
были проигнорированы Деникиным и его правительством. Пример-
но такая же картина наблюдалась при Врангеле, который на первых
порах, казалось, осознал ошибки периода Деникина, объявил о необ-
ходимости «левой политики». Однако на деле «левая политика» ста-
ла реализовываться «правыми руками». «Неудача фронтовой борь-
бы, - приходил к выводу Милюков, - есть, в весьма значительной
степени, неудача того социального слоя, который взял в свои руки
руководство борьбой и, сознательно или бессознательно, придал ей
определенную политическую окраску. Привычки и методы старого
правящего класса должны быть заменены теперь методами новой де-
мократической России».
Будучи крупным историком, социологом и политиком, Милюков
в «Записке», прежде чем перейти к постановке новых тактических
задач, «очертил», говоря современным языком, «коридор возмож-
ностей» и те социально-политические силы, которые гипотетически
способны были решить эти задачи. Он подчеркнул, что «у нас больше
788
Глава восьмая
нет территории», а следовательно, «не может быть и тех форм власти,
которые неразрывно были связаны с периодом фронтовой борьбы».
Эвакуированная армия «не должна быть употреблена на нерусское
дело», «не должна послужить орудием для восстановления старого
порядка» и не должна «помогать дальнейшему расчленению Рос-
сии». К тому же в силу международных правил армия «не может
сохраняться на чужеземной нейтральной территории, как органи-
зованная боевая единица». На прекращении существования армии
Врангеля настаивают и союзники по Антанте. В этих условиях «пер-
вейшей и главной задачей русских учреждений за границей является
сохранение существования составляющих армию бойцов до лучшего
будущего». Однако, особо подчеркивал Милюков, «все расчеты осно-
вать на сохранении хотя бы части армии сохранение старых методов
борьбы и старой организации власти должны быть в настоящее вре-
мя отброшены». Конечно, продолжал Милюков, в принципе нельзя
исключить возможность использования вооруженных сил в борьбе
с большевизмом, но их «употребление должно быть поставлено, как
частность, в зависимость от нового общего плана и никаким обра-
зом не должно стоять в преемственной связи с закончившимся пе-
риодом борьбы». Поскольку после Крымской катастрофы «больше-
визм окончательно стал из внутренно-русской проблемы проблемой
интернациональной», кадеты должны учесть опыт интервенции и в
случае возникновения ситуации, когда европейские государства ре-
шат начать борьбу с большевизмом, не должны «переступать грани,
за которой борьба против большевиков может превратиться в борьбу
против России». Вероятность участия в этой антибольшевистской
операции эвакуированной армии, по мнению Милюкова, практиче-
ски равна нулю.
Первой «чертой» нового тактического плана Милюков считал
«отделение военных сил и их командования от того политического
сопровождения, в котором они неизбежно являлись. С этой полити-
ческой стороной военной борьбы должно быть покончено навсегда».
Единственной гарантией от повторения ошибок периода Граждан-
ской войны являются «отделение политической власти от военной и
передача первой какому-либо органу гражданской власти, имеющему
общественную санкцию». По сути, Парижская группа возвращается
к тому решению этого вопроса, которое считалось общепринятым до
принципиального расхождения разных флангов русской обществен-
ности, т. е. до осени 1918 г.
Вторая «черта» новой тактики состояла в «разрешении в опре-
деленном смысле ряда основных вопросов внутренней политики
(о форме правления, аграрный, национальный), которые, напоминал
Милюков, откладывались кадетской партией до созыва Учредитель-
Эмигрантское распутье
789
ного собрания. Реальная жизнь требует немедленной постановки и
выработки определенных решений по этим кардинальным вопросам.
Концентрация внимания кадетской партии на трех “ударных” про-
граммных вопросах обусловлена прежде всего теми глобальными из-
менениями, которые произошли в постреволюционной России («гро-
мадный психологический сдвиг», формирование новой социальной
структуры). Поэтому, делал вывод Милюков, в Россию «мы можем
идти только с программой глубокой экономической и социальной
реконструкции».
Новая реальность требует, как отмечал Милюков, большого на-
пряжения от партии, ставит перед ней задачу «показать свое собствен-
ное лицо», решительно «очиститься» от прошлых ошибок и бывших
временных союзников и попутчиков, которые нередко использовали
«союзы» с кадетами «для проведения собственных политических и
социальных целей», возложив на партию часть «общей ответствен-
ности за политику, на которую она не имела достаточного влияния, а
иногда не имела и никакого».
Первым актом, по мнению Милюкова, должен стать призыв к
общественно-политическим силам приступить к формированию На-
ционального комитета, который мог бы «представлять русское обще-
ственное мнение за границей», а со временем стать «центральным
органом». Планируя создание Национального комитета, Парижская
группа должна «оградить» себя от тех общественно-политических
течений, которые, так или иначе, сохраняли преемственную связь со
старыми социальными и политическими группировками.
Перед Парижской группой ставилась задача найти новых союзни-
ков в лице умеренных социалистов, которые также извлекли горький
урок из периода Гражданской войны. В русле новой тактики Милю-
ков призывал «навести мосты» для выработки общей платформы с
эсерами, и первым «опытным полем» для проверки возможности их
взаимодействия на общей платформе борьбы с большевизмом и по-
следующих совместных планов возрождения России и могло быть,
по его мнению, Совещание членов Учредительного собрания.
В заключении «Записки» Милюков подчеркивал, что ее целью яв-
ляется «содействовать установлению единомыслия по затронутым во-
просам между Парижской группой и другими группами партии» (38).
Однако надежды на «единомыслие» не оправдались. «Записка» Ми-
люкова сыграла роль «детонатора», взорвавшего эмигрантское ин-
формационное пространство, спровоцировав раскол среди кадетских
партийных групп и внутри них.
Реакция на новую тактику последовала незамедлительно. Еще
в ходе обсуждения вариантов «Записки» из Парижского комитета
вышли Н. И. Астров и С. Ф. Штерн. Свое неудовольствие принятием
790
Глава восьмая
«Записки» выражали члены Парижской группы, не присутствовав-
шие на этом заседании.
В других кадетских группах шли нескончаемые дискуссии по во-
просам «вхождения - невхождения» в разного рода общественно-по-
литические организации (Деловой комитет, Парламентский комитет,
Русский совет и др.). Основная причина разногласий крылась в при-
сутствии в этих структурах представителей обанкротившихся соци-
альных, политических и военных группировок.
Определенные разногласия возникли и по поводу формирования
Национального комитета - собственно кадетской идеи, о которой
говорилось в милюковской «Записке». Дискуссия по этому вопросу
обострилась в связи с альтернативным бурцевским предложением о
создании тоже Национального комитета, но которое по ряду момен-
тов было противоположно идеям, высказанным в «Записке».
Поскольку до созыва Совещания членов Учредительного собра-
ния, намеченного на начало января 1921 г., оставалось мало времени,
Парижский комитет сконцентрировал свое внимание на его подго-
товке. Делая ставку на соглашение с эсерами, Милюков, безусловно,
рисковал своей репутацией партийного лидера (39). Однако ставка
в «тактической игре» была велика, ибо от результатов работы Сове-
щания в определенной степени зависели перспективы «внедрения»
кадетов в «третью» Россию.
Помощь эсеров, по мнению Милюкова, могла понадобиться пре-
жде всего для обеспечения влияния партии среди трудящихся слоев
населения, в первую очередь крестьянства. Милюков надеялся также
использовать имеющиеся, как он рассчитывал, у эсеров связи с «вну-
тренней Россией». Тактику Милюкова определяло, как метко выра-
зился кн. Павел Долгоруков, стремление «въехать в Россию на левых
ослах».
Милюков придавал столь большое значение сотрудничеству с
эсерами, что был готов идти на значительные уступки, даже на пере-
смотр некоторых партийных установок. «Если соглашение с с.-р. за-
держивается тем, что с нашей стороны не заполнена позиция по от-
ношению к России и работе внутри ее, то этот вопрос нам надо теперь
же поставить на очередь и решить» (40).
Поначалу милюковцы высказывали оптимистические прогно-
зы относительно перспектив коалиции с умеренными социалиста-
ми. Риторика левых кадетов изобиловала высказываниями типа:
«с.-р. уже проникаются к.-д. психологией»; с эсерами «у нас общность
пути», между нами уже нет «никаких существенных разногласий» и
т. п. Однако эти декларации нужны были прежде всего для убежде-
ния правых коллег по партии в правильности и эффективности «но-
вого курса» в поисках выбора оптимальной стратегии и тактики на
Эмигрантское распутье
791
текущую и ближайшую историческую перспективу. В действитель-
ности же поиск путей сближения с правыми эсерами был отягощен
немалыми трудностями и психологическими коллизиями. Одна из
основных проблем заключалась в том, что парижские эсеры, с кото-
рыми милюковцы проводили регулярные встречи, отказались вы-
ступать в качестве представителей партии, т. е. стартовый уровень
переговоров снижался и их судьба зависела от решения партийного
эсеровского руководства в России. По сути, речь шла не о возможном
сближении двух ведущих общероссийских партий, а лишь о более
или менее согласованных действиях небольших групп парижских ка-
детов и эсеров, фактически не имевших официальных полномочий от
своих центральных органов.
По всей видимости, еще в ходе октябрьских переговоров 1920 г.
возникла мысль о создании единого «авторитетного» для союзных
держав органа, взявшего бы на себя представительские функции -
«защиту перед иностранными правительствами неприкосновенности
и целостности русской территории» (41). Не расходясь в трактовке
функций будущего органа, обе стороны по-разному представляли
себе его организационную форму и структуру. Кадеты надеялись
воплотить в жизнь планы создания Национального комитета, т. е.
сформировать орган, хотя и имеющий определенную «политическую
физиономию», но в то же время доступный для вхождения в его со-
став единомышленников из других партий и объединений. Вопреки
этому эсеры настаивали на созыве Совещания членов бывшего Учре-
дительного собрания и при этом не допускали принципа кооптации
общественных деятелей - не членов Собрания. Решение использо-
вать «вывеску» Учредительного собрания для кооперации кадетов
и эсеров было принято на общем собрании парижских и пражских
эсеров 7 ноября 1920 г. скорее всего не случайно. Этим шагом, озна-
чавшим явное «перетягивание каната» в свою сторону, эсеры-участ-
ники переговоров, очевидно, намеривались подстраховать себя в
случае обвинений в соглашательстве со стороны центральных орга-
нов своей партии. Милюковцам не удалось переломить упорства со-
циалистов, и они вынуждены были принять их условия. Эта уступка
была, несомненно, весьма болезненна для кадетов - слишком оди-
озной славой пользовалось в их среде разогнанное большевиками в
январе 1918 г. Учредительное собрание во главе с его председателем
В. М. Черновым.
Даже ряд сторонников Милюкова (Эльяшев, Волков) поначалу
категорически отказывался участвовать в работе Совещания чле-
нов Учредительного собрания. «Позорнее первого Учредительного
собрания русская действительность ничего не знала, и его надо не
воскрешать, а забыть, - заявлял Волков. - Продолжайте говорить с
792
Глава восьмая
с.-рами, но помните, что такой флаг слишком дискредитирован и за-
ранее опорочит дело. Под этим флагом вы не создадите объединения,
а все расколете» (42). Вторя Волкову, Эльяшев пытался убедить сво-
их товарищей по Парижскому комитету, что принятие предложения
эсеров заставит партию принести «бесцельную жертву». В знак про-
теста Волков даже подал в отставку с поста товарища председателя
Парижского комитета. Потребовались настойчивые усилия лидера
партии, ссылки на общественное мнение Европы, для которой якобы
вывеска Учредительного собрания имеет большое значение, а так-
же категорические заверения об отсутствии иных вариантов осуще-
ствить соглашения с эсерами, чтобы провести через Комитет реше-
ние о принятии предложения социалистов. Впоследствии, однако,
не все пункты, за которые проголосовали тогда парижские кадеты,
были соблюдены. В частности, Комитет постановил, что Националь-
ный комитет должен быть создан «вне Совещания членов Учреди-
тельного собрания и с привлечением в него широких общественных
элементов» (43). В реальности же создание Национального комите-
та постепенно стало рассматриваться как одна из основных функ-
ций созванного Совещания. Некоторые кадеты возражали против
слишком ограниченного круга решаемых Совещанием задач. Так, по
мнению Аджемова, представительство интересов России являлось
второстепенным делом. Он предлагал поставить перед эсерами во-
прос о том, «как вместе с ними бороться против большевиков вну-
три страны» (44). Милюков же считал, что нельзя ускорять процесс
сближения с эсерами и, придерживаясь принципа постепенности,
следует добиваться соглашения по тем вопросам, где оно реально
достижимо.
Совещание членов Учредительного собрания проходило в Пари-
же с 8 по 21 января 1921 г. Его итоги были более чем скромными:
участникам не удалось договориться об избрании «постоянного орга-
на», была лишь создана специальная Исполнительная комиссия (45),
причем поначалу эсеры планировали сформировать ее исключитель-
но из представителей своей среды, и лишь в результате специальных
переговоров было принято решение о ее смешанном составе. В числе
прочего Комиссии поручили подготовить материалы для формиро-
вания Национального комитета, чтобы доложить их на следующей
сессии Совещания, сроки созыва которого так и не были определе-
ны. Согласие на участие в Исполнительной комиссии являлось для
кадетов еще одной уступкой своим партнерам, уступкой, на которую
они пошли, потому что в противном случае пришлось бы признать
провал всей затеи с Совещанием. Однако самой большой неудачей
было то, что эсеры-участники Совещания так публично и не призна-
Эмигрантское распутье	793
ли принципа коалиции и не обеспечили одобрения своих действий со
стороны руководства своей партии.
После Совещания сотрудничество милюковцев с правыми эсера-
ми, вопреки обещаниям, стало явно тормозиться. Главный удар был
нанесен самими эсерами. В решения их партийной конференции и по-
становления ЦК был включен специальный пункт, в категорической
форме не допускавший коалицию эсеров с несоциалистическими эле-
ментами. Практически действия парижских эсеров-участников Сове-
щания дезавуировались. Если вспомнить, что кадеты рассчитывали в
дальнейшем наладить совместную работу с эсерами внутри России,
то становится понятным, насколько болезненно они воспринимали
попытки эсеров опровергнуть проникшие в советскую печать слухи
о состоявшемся соглашении эсеров и кадетов. Так, в центральном
органе эсеровской эмиграции газете «Воля России» были опублико-
ваны разъяснения одного из эсеров-участников Совещания членов
Учредительного собрания, который назвал клеветническими попыт-
ки большевиков придать Совещанию вид коалиции. В передовице
газеты подчеркивалось, что «партия в своей борьбе против больше-
виков единодушно отвергает сотрудничество с несоциалистически-
ми партиями» (46). Милюков и Винавер пытались уверить своих
встревоженных однопартийцев, что подобные декларации - только
вынужденный дипломатический ход, вызванный желанием эсеров
сохранить единство своей партии. В реальности же они свидетель-
ствовали о нежелании социалистов вступать в коалицию с кадетами.
Новая сессия Совещания так и не была созвана, а Исполнительная
комиссия свела свою деятельность к вынесению резолюций по пово-
ду тех или иных событий эмигрантской жизни или международных
шагов Советской России (рассмотрение англо-советского торгового
договора, Рижского договора между Советской Россией и Польшей,
советско-персидского договора и т. д.). Трудности в поиске общего
языка с эсерами ставили под вопрос возможность соглашения с ними
относительно совместных действий в России («проложить дорогу в
Россию», к ее демократическим массам). Во всяком случае эсеры-
члены Исполнительной комиссии Совещания не высказывали ни ма-
лейшего желания распространять сотрудничество на эту сферу. Как
однажды признался Милюков, внутренние вопросы были «запретны-
ми» для Исполнительной комиссии (47).
Ради надежды на коалицию с эсерами милюковцам приходилось
накладывать на свои действия определенные ограничения. В част-
ности, Милюкову пришлось буквально уговаривать своих коллег
не ставить своих подписей под меморандумом, адресованном фран-
цузскому правительству от имени различных русских эмигрантских
общественных организаций, о положении эвакуированных из Кры-
794
Глава восьмая
ма армии и гражданских беженцев, ибо участие в этой акции, по его
мнению, поставило бы левых кадетов «в неловкое положение по
отношению к нынешним партнерам (с.-р.)» (48). Приходилось дей-
ствовать с оглядкой на эсеров и в определении круга своих союзни-
ков, в частности, пожертвовать планами относительно соглашения
с торгово-промышленниками. Гронский считал, что именно из-за
эсеров, «отрезавших от себя всех более правых, чем кадетов», из-за
позиции Исполнительной комиссии по отношению к армии, также
инспирированной в первую очередь эсерами, не удалось осуществить
сближение с этими кругами, схожими с кадетами по общественно-
политическим взглядам (49). В результате безответного «романа» с
парижскими эсерами, как метко подметил Эльяшев, «мы находим-
ся сейчас в блестящем одиночестве... от нас все отшатнулись» (50).
Даже Милюков - автор и неистовый пропагандист идеи коалиции с
эсерами, вынужден был от случая к случаю признавать, что кадеты
действительно «вертятся в заколдованном кругу». Тем не менее он
продолжал настаивать на правильности своего курса на коалицию, а
с другими политическими группами считал возможным строить «по-
литические союзы» лишь «частным образом».
Ряд новотактиков (Винавер, Волков, Демидов), хотя и робко, на-
стаивал на расширении левой комбинации за счет привлечения в нее
кооператоров, народных социалистов и даже меньшевиков. Техниче-
ски это предлагалось сделать путем созыва новой сессии совещания и
создания затем органа расширенного состава. В случае отказа эсеров
от подобного расширения они призывали уйти из левой комбинации.
Милюков, закусивший удила, энергично выступал против новой сес-
сии Совещания, опасаясь, что ее созыв в условиях, когда эсеры, по
его словам, боятся даже слова «коалиция», создаст сложности для
последних и тем самым вся комбинация с ними «взорвется». Разрыв
с эсерами означал бы для кадетов, по мнению Милюкова, катастро-
фу, т. к. кадеты «недостаточно крепки, чтобы стать на собственные
ноги» (51). Милюков предлагал наблюдать за «дальнейшей кристал-
лизацией в эсеровской среде», иными словами, ждать, пока в их пар-
тии сформируется готовое к сотрудничеству с либеральной демокра-
тией течение, достаточно сильное и независимое, чтобы действовать,
невзирая на настроения остальной части партии.
Тем временем правые эсеры не выказывали желания упрочить со-
трудничество и создать более эффективные, нежели Исполнительная
комиссия, формы коалиции. Напрасно Милюков рассчитывал на тре-
щину в рядах ПСР, дававшую шанс перетянуть к себе правый фланг,
напрасно он уверял своих товарищей по демократической группе,
что парижские эсеры «уже близко подошли к нам», что они «только
пока» не хотят рвать со своей партией, преследуя некие тактические
Эмигрантское распутье
795
соображения («стремятся взять с собой больше оттуда»), а вовсе не
из-за «колебаний по существу» (52). Прогнозы Милюкова не оправ-
дались. На проходившем в июне 1922 г. в Париже совещании эсеры
приняли решение сохранить еще на 4 месяца Исполнительную ко-
миссию и не созывать Совещание членов Учредительного собрания,
что шло вразрез с постановлениями первого Совещания и отражало
низкую степень заинтересованности эсеров в контактах с кадетами.
В этой ситуации в Парижской группе усилилась критика «левой ком-
бинации» В среде новотактиков уже откровенно говорили, что опыт
с Исполнительной комиссией Совещания членов Учредительного
собрания был «неудачен». Так и не был создан центр объединения
демократических сил эмиграции. Исполнительная комиссия посте-
пенно сворачивала свою деятельность, которая окончательно при-
остановилась в конце 1922 г.
Неудача с коалицией заставила Милюкова внести коррективы в
свои первоначально радужные прогнозы о сотрудничестве с эсерами.
Он вынужден был отложить осуществление своих планов до тех вре-
мен, когда эсеры откажутся от «некоторых своих утопий» (53). Вы-
ступая в 1925 г. с докладом «О коалиции» на заседании Пражской
Республиканско-Демократической группы, Харламов объяснил «по-
стоянную неудачу» всех попыток добиться коалиции с социалисти-
ческими партиями «полной психологической неспособностью социа-
листических деятелей к жертве программными требованиями во имя
совместной работы с буржуазными партиями и течениями» (54).
Новый тактический курс Милюкова столкнулся с непониманием,
а зачастую и с весьма агрессивным неприятием со стороны значитель-
ной части партии. Резкий поворот милюковской политики в какой-то
мере даже провоцировал их на ужесточение своей позиции, подтал-
кивая к рассмотрению ее в качестве некой антитезы «новой тактики».
Свою роль сыграла и проявившаяся в процессе выдвижения «новой
тактики» манера Милюкова мыслить «геометрическими линиями»
(Винавер), его неспособность проникнуться эмоциональным настро-
ем людей, только что покинувших родину вместе с эвакуированной
армией, не успевших еще смириться с мыслью об окончательном во-
енном крахе; в сознании этой части кадетов армия по-прежнему оста-
валась главной опорой и надеждой на возвращение в Россию (55).
В противовес Милюкову его оппоненты поспешили сразу заявить,
что вооруженная борьба с большевиками должна продолжаться, а ар-
мия сохраняться «как самое ценное, что у нас осталось» (56). Резо-
люции и приветствия в адрес армии принимались Берлинской, Кон-
стантинопольской, Софийской и Белградской кадетскими группами.
Сохранение армии рассматривалось как залог ликвидации антиболь-
шевистской России (57).
796
Глава восьмая
9 января 1921 г. состоялось общее собрание Берлинской группы,
на котором присутствовали 14 членов группы и представитель от
Парижской группы Л. Е. Эльяшев. В. Д. Набоков огласил «Записку»
Парижского комитета и замечания, сформулированные в ходе двух-
дневной дискуссии. Следует отметить, что берлинские кадеты самым
внимательным образом изучили милюковскую «Записку», структу-
рировали ее «базовые» положения и дали развернутый комментарий
каждому из них. Касаясь «отделения военной власти от политиче-
ской», берлинцы признали ее теоретическую возможность, однако
на практике «соотношение между политической властью и властью
военной» будет зависеть от соотношения реальных сил, а не от «по-
желаний или требований политических групп и партий». Берлинская
группа полагала, что «осуществление широких политических задач»
в России «будет возможно только после того, как будет пройден этап
военной борьбы», в процессе которого на театре военных действий
должна действовать военная власть, облеченная всеми необходимы-
ми полномочиями, а в тылу - гражданская власть, которая бы «не
ограничивалась простым восстановлением и сохранением права, без-
опасности и элементарного гражданского порядка, а осуществляла
бы в широких размерах радикальные реформы социального и поли-
тического характера».
Берлинцы также выразили свое несогласие с «узостью» выбо-
ра союзников из эмигрантского общественно-политического ланд-
шафта. В «Записке» основной упор сделан на эсеров, но ничего не
говорится о возможности соглашения с другими социалистическими
группами (энесами, меньшевиками). По мнению берлинцев, «упор»
на эсеров не реалистичен, ибо они, если судить по их официальным
документам, решительно «отмежевываются от всех несоциалистиче-
ских групп». Как показали результаты работы Совещания членов Уч-
редительного собрания, берлинские кадеты оказались правы в оценке
перспектив сотрудничества с эсерами.
Неприятие вызвали рассуждения Милюкова о поиске для партии
кадетов «самостоятельного лица». Берлинская группа считала, что
партия не «могла действительно играть активной роли» не по причи-
не ее «правого» или «левого» окружения, а потому, что была постав-
лена «силой вещей» (при Колчаке, Деникине Врангеле, а в данный
момент за границей) в такое положение, когда «не могло быть речи о
действительной партийной работе». Вместе с тем Берлинская группа
не отрицала, что «плохая внутренняя политика сыграла роль в пора-
жении наших национальных армий».
По мнению берлинцев, в данный исторический момент стоит зада-
ча - «воссоздать новую Россию как единое целое, как государствен-
ный организм», а для этого прежде всего в стране надо восстановить
Эмигрантское распутье
797
власть и порядок. Это задача не партийная, а национальная, и осу-
ществляться она будет не коалицией и сговором партий, а порывом и
энтузиазмом национального творчества, опирающегося на народные
массы, на их жажду порядка и закономерной власти и на волю пра-
вящих, - осуществить эту власть в духе глубоко идущих социальных
преобразований. Не будет этого порыва - и Россия не выйдет из «те-
перешнего маразма».
Главный вопрос, по мнению берлинских кадетов, состоял в том,
кто в силах осуществить эту национальную задачу. По их мнению,
это сделают те, кто «способен обладать властью и действительно про-
являет ее; те, для которых уроки революции не прошли даром». Объ-
ективная трудность национального возрождения заключалась в том,
что если раньше надо было Россию «из рабской сделать свободной,
то теперь надо из умирающей сделать Россию живой». А для этого
прежде всего требуется восстановление элементарных условий мате-
риального существования. «Надо Россию накормить, отопить, одеть
и обуть. Это задача - не партийной деятельности, а умелого и техни-
чески-опытного управления». Для «одоления» большевиков нужны
сила и власть, организация и управление. «Если этого было недоста-
точно у Колчака и Деникина, то не видно, как это появится у Керен-
ского и Чернова».
В заключении «Замечаний» была высказана мысль о том, что «ос-
новы новой тактики могут быть установлены только после тщатель-
ного обсуждения в пределах отдельных групп», а затем вынесены на
обсуждение партийного съезда, созванного «из представителей этих
отдельных групп, облеченных соответствующими полномочиями».
Свои замечания Берлинская группа свела к 4 основным пунктам:
«1) В случае возобновления военной борьбы и в случае ее успехов
соотношение между властью политической и властью военной будет
соотношением реальных сил, не зависящим от пожеланий или требо-
ваний политических групп или партий.
2)	Предлагаемая в настоящее время ориентация налево не даст
партии новых методов борьбы. Она лишь вновь навяжет партии не-
свойственную ей роль в чуждых ей формах.
3)	Восстановление России есть задача не партийная, а общена-
циональная. Она должна вдохновляться объединяющим народным
порывом и осуществляться умными и технически опытными испол-
нителями. Первое условие для ее успеха - восстановление власти и
психологии подчинения ей. Отсюда следует, что восстановление Рос-
сии, во всяком случае, не может быть осуществлено одними силами
“левой демократии”.
Глава восьмая
798
4)	Применительно к общей задаче, партии народной свободы
надлежит теперь же пересмотреть основные программные вопро-
сы и выяснить, в какой степени имеющиеся их решения должны
быть видоизменены, развиты, дополнены, отброшены или сохра-
нены в новых, предстоящих России условиях государственного
существования» (58).
18 января 1920 г. состоялось заседание членов ЦК партии народ-
ной свободы в Константинополе, а 20 января - заседание Константи-
нопольской группы, на котором были рассмотрены «Соображения»
по поводу «Записки», принятой Парижской группой 21 декабря
1920 г., и в связи с декларацией фракции кадетов в Совещании членов
Учредительного собрания 10 января 1921 г. В отличие от Берлинской
группы константинопольские кадеты подвергли оба документа жест-
кой критике, их не удовлетворили основные положения «Записки»
ни с методологической стороны, ни с точки зрения освещения исто-
рического прошлого партии, ни с позиции выработки нового курса.
«Стремление провести резкую грань между старым и новым, - за-
явил П. П. Юренев, - крупная методологическая ошибка, непрости-
тельная в особенности для историков». По мнению Н. В. Тесленко,
«никогда в истории партии не было такого случая, чтобы целый пери-
од партийной работы объявлялся ошибкой. Истекший период борь-
бы, в котором Париж склонен каяться, одна из почетнейших страниц
в истории нашей партии, освященная кровью многих наших едино-
мышленников». Участники заседания Совещания членов ЦК едино-
душно заявили о том, что Парижская группа была не вправе выдавать
свою точку зрения за позицию всей кадетской партии. «Готовность
отказаться от сохранения армии ради общего фронта с с.-p., проме-
нять армию на Руднева, Керенского и Чернова, - говорил Юренев, -
непростительная близорукость». Ему вторил кн. В. А. Оболенский:
«В Париже забыли, что, кроме попыток вооруженной борьбы дикта-
торов Деникина и Врангеля, окончились также неудачами и попытки
противоположного свойства с участием к тому же с.-р. (Временное
правительство, Уфимское и Сибирское правительство)... Надо отда-
вать себе отчет, что надеяться после свержения большевиков на уста-
новление народоправства - утопия; нас же ждет реакция и деспотия.
Позиция Парижа равносильна изъятию себя из борьбы с большеви-
ками, ибо с.-р. от фактической борьбы с большевиками уклоняются, и
будут уклоняться, а наши Парижские единомышленники идут у них
на поводу» (59).
Кн. Павел Д. Долгоруков доказывал, что «лозунг сохранять армию
не означает непременно сохранение вооруженного марширующего
войска - важно сохранить кадры людей, могущих в нужный момент
стать армией, когда им дадут оружие и надлежащие задания» (60).
Эмигрантское распутье
799
По мнению Н. В. Тесленко, возбуждение Парижем вопроса о фор-
ме правления под влиянием того, что «монархисты при Деникине и
Врангеле оказались недоброкачественными - вызывает искреннее
недоумение. Формально Париж был вправе говорить о республике,
ибо основывался на соответствующем постановлении мартовского
съезда партии, но говорить о федеративной республике он не имел
права, ибо этот вопрос на всех последних конференциях разрешал-
ся в отрицательном смысле - по-видимому, в декларации П. Н. Ми-
люкова слышен отзвук Российской демократической, федеративной
республики, провозглашенной на Учредительном собрании с.-р.-ми.
Практические последствия всех парижских заявлений наших едино-
мышленников приведут к тому, что мы потеряем последние симпатии
среди эмигрантской России, которая выстрадала право на ненависть
к с.-р.-ским лозунгам, учреждениям и персонажам. Вроде Керенского
и Чернова» (61). Тесленко считал, что кадетам следует «хранить ар-
мию как самое ценное, что у нас осталось», и напомнить Парижу, что
«во время революции возможен лишь один метод управления: дик-
татура; партии, верившие в спасительность народоправства в эпоху
народных волнений - гибли» (62). Декларациями и резолюциями,
считал Тесленко, большевиков победить будет невозможно. Тес-
ленко резко отрицательно оценил «новую тактику», предложенную
Парижем: «Декларацией П. Н. Милюкова и всей позицией Париж-
ской группы русскому делу уже нанесен огромный вред» (63). В сло-
жившейся ситуации, по мнению В. Ф. Зеелера, «мы должны вести
собственную линию, спаять воедино Берлин, Лондон и Константино-
поль и противопоставить наш единый фронт Парижу» (64).
Однако при всем критическом настрое константинопольские ка-
деты считали преждевременным «выносить сор из избы» и выражали
надежду, что делегированным на Совещание в Париж кн. В. А. Обо-
ленскому и В. Ф. Зеелеру удастся убедить своих единомышленников,
если не отказаться от «новой тактики», то, по крайней мере, пере-
стать «говорить от имени всей партии», и если Париж и после этого
не изменит своей позиции, то, как заявил В. М. Бухштаб, «наступит
момент поставить вопрос о наших взаимоотношениях со всей необхо-
димой определенностью» (65). В надежде на успешность переговоров
делегации с парижскими единомышленниками Константинополь-
ская группа решила отложить публикацию своих «Соображений» по
поводу «новой тактики», они были переданы Парижской группе не-
посредственно членами делегации. На заседании Константинополь-
ской группы 27 января 1921 г. подверглись также критике «Замеча-
ния» Берлинской группы на «Записку» Парижского комитета. Так,
П. П. Юренева не устраивали ни основной тезис Берлинской группы,
что «во время хода военной борьбы нельзя осуществлять в широких
800
Глава восьмая
размерах радикальные реформы социального и политического харак-
тера», ни противопоставление «общенациональных задач по восста-
новлению России партийным», ни идея «о восстановлении России
технически опытными специалистами», что на практике означало
призвание «к власти деятелей старого режима» (66). А. Г. Безрадец-
кого не удовлетворили идеи Берлинской группы о воссоздании Рос-
сии «порывом и энтузиазмом национального творчества», вера «в не-
избежную необратимость военной диктатуры» (67). В. М. Бухштаб
вообще находил, что ряд положений Берлинской записки не менее
опасны по своим последствиям, чем «новая тактика» Парижского ко-
митета (трактовка вопроса о соотношении военной и политической
власти; мнение об осуществлении широких реформ лишь после за-
вершения периода военной борьбы; противопоставление партийных
и общенациональных задач). В полемику вокруг «новой тактики»
стали втягиваться все более широкие круги кадетской партии.
30 января, 5 и 8 февраля 1921 г. на заседаниях Парижского ко-
митета, в которых приняли участие прибывшие из Константинопо-
ля делегаты, продолжилась дискуссия по всему спектру проблем,
составляющих содержание нового тактического курса. Разногласия
между Константинополем и Парижем, по мнению Милюкова, можно
«свести к двум категориям»: во-первых, «это разница обстановки»,
в которой приходится работать группам, а во-вторых, «разница во
взглядах по существу». Отметив, что такая «разница во взглядах» в
партии всегда имела место, Милюков заявил, что из-за этого «нельзя
парализовать деятельность партии и ждать, пока разногласия устра-
нятся», ибо реальная «жизнь требует немедленного реагирования».
Отметив, что Парижская группа не собиралась и не собирается вы-
давать себя за партию, Милюков выразил свое несогласие с возраже-
ниями Константинопольской группы против федерации, ибо «у нас
эта точка зрения установлена окончательно», т. к. «это единственный
способ защитить единство России». По мнению Милюкова, «сохра-
нять сейчас преемственность власти от Врангеля - это погубить все,
что осталось еще от русской власти за границей». Свое выступление
Милюков заключил вполне прозрачным намеком: «Пусть лучше бу-
дут два разных и ярких мнения, чем безличное единство партии... Но
если Константинополь не согласен, пусть, однако, не мешает. Когда
борьба была на Юге, мы вам не мешали» (68).
Взявший слово сразу же после выступления Милюкова, В. Ф. Зе-
елер, с места в карьер, решил обострить ситуацию, заявив, что «если
бы вместо Врангеля явился другой вождь, мы с ним также пошли не-
зависимо от того, правый ли он будет или левый, лишь бы вел борьбу
вооруженной рукой». А для этой борьбы против большевизма нуж-
но сохранить «ядро физически и морально здоровых людей». Что же
Эмигрантское распутье
801
касается надежд на соглашение с эсерами и на совместную с ними
работу в России, то, по мнению Зеелера, в России «вообще не ждут
партии» (69).
Кн. В. А. Оболенский уверял, что в настоящее время в России
«нет ни с.-р, ни к.-д., и их блок для России нечего не выражает», а
для русских эмигрантов «комбинация с Учредительным собранием
совершенно непереносима», ибо в результате ее «партия к.-д. только
потеряет и будет вне влияния на борьбу в самой России». Подчерки-
вая вредность объединения с одними эсерами, Оболенский заявил,
что он «является сторонником необходимости продолжения воору-
женной борьбы» (70). Возражая Зеелеру и Оболенскому, Винавер
напомнил, что ни в заявлении Парижского комитета от 21 ноября
1920 г., ни в принятой им 21 декабря 1920 г. «Записке» вообще нет
отрицания «принципа вооруженной борьбы», она лишь отвергается
«на началах диктатуры», которая, как показал недавний опыт, не га-
рантирует возврата к дореволюционным порядкам. Он призвал сво-
их коллег подумать над тем, что «армию в целом мы сохранить не в
силах» и единственно реальное, что мы можем сделать - это помочь
накормить и одеть бывших бойцов. Винавер критиковал позицию
Врангеля, проявляющего «упорное нежелание» отказаться «от поли-
тической власти и остаться только вождем армии». Если мы признаем
несостоятельность ставки в вооруженной борьбе на эвакуированную
армию, говорил Винавер, то «расчистим» себе путь к соглашению с
социалистами, вовлечем их в общую антибольшевистскую работу.
Соображения, высказанные Винавером, были подхвачены Милюко-
вым, который заявил, что «вооруженная борьба в генетической связи
продолжаться не может, ибо отделить Врангеля от армии страшно
трудно и, сохраняя армию как таковую, чтобы завтра же пустить ее в
бой, мы обречены остаться с теми же роковыми для России людьми».
Общий вывод Милюкова - «необходим резкий разрыв и с закончив-
шейся вооруженной борьбой и интервенцией» (71).
Трехдневная дискуссия в Парижском комитете показала, что по
одному из принципиальных положений «новой тактики» - отноше-
нию к армии Врангеля и продолжению вооруженной борьбы - па-
рижским и константинопольским кадетам договориться не удалось,
обе группы остались на своих исходных позициях. В. Ф. Зеелер за-
явил: мы, константинопольские кадеты, «верим, что только в дей-
ствительной вооруженной борьбе - спасение России, и считаем, что
необходимо всячески поддерживать жизнеспособные части армии и
казачества». В ответ Милюков продолжал утверждать, что «возоб-
новлять теперь опыт из Константинополя есть детская забава, ибо
это заведомо проигранное дело - безнадежное и бесполезное» (72).
802
Глава восьмая
Ситуация явно заходила в тупик. Выход из него предложило Со-
вещание членов ЦК партии народной свободы, заседавшее 15 февра-
ля 1921 г. в Константинополе. По мнению членов ЦК, необходимо
созвать в Париже партийную конференцию для разрешения такти-
ческих вопросов. 17 февраля 1921 г. Константинопольская группа
приняла «Соображения по поводу частного совещания членов Учре-
дительного собрания в Париже», основные положения и выводы ко-
торого логически увязывались с оценками милюковской «Записки».
Располагая пакетом документов Совещания членов Учредительного
собрания, константинопольские кадеты, с одной стороны, поддержа-
ли 3 выдвинутые Совещанием положения: а) отрицание Советской
власти, как «власти антидемократической», и признание «необходи-
мости борьбы с ней»; б) «защита суверенитета России и неприкос-
новенности ее территории»; в) отрицание «юридического значения
за актами большевистской власти, которыми эта власть передает ис-
ключительные права на территории и имущество России иностран-
цам» (73). С другой стороны, они выразили свое несогласие с тем, что
Совещание высказалось за республиканско-федеративную форму го-
сударственного устройства будущей России. По мнению Константи-
нопольской группы, подобного рода декларативное положение вряд
ли могло способствовать объединению русского политического мне-
ния как в самой России, так и за границей. Не согласилась Констан-
тинопольская группа и с принятыми Совещанием тактическими ме-
тодами, с помощью которых его участники собирались достичь своих
целей. Курс на соглашение с социалистами, взятый новотактиками,
был признан несостоятельным.
Следует отметить, что, помимо разработки альтернативной так-
тики, константинопольские кадеты проводили большую организа-
ционную и агитационно-пропагандистскую работу среди эвакуиро-
ванных воинских частей, а в ходе регулярных встреч с Врангелем
члены ЦК кадетской партии (кн. Павел Д. Долгоруков, П. П. Юренев,
кн. В. А Оболенский, Н. В. Тесленко) пытались убедить главнокоман-
дующего пойти на совместные действия «с представителями обще-
ственных организаций, примыкающих к платформе Политического
Комитета в Константинополе и некоторых парижских течений» (74).
Однако Врангель категорически заявил, что «в данное время привле-
чение представителей общественных организаций к гражданскому
управлению с правом решающего голоса признается невозможным»
ввиду «заведомо отрицательного отношения к этому привлечению
со стороны армии» (75). Позиция Врангеля «выбивала» почву из-
под ног константинопольских кадетов, делая неубедительными их
аргументы в пользу сохранения армии и властных прерогатив глав-
нокомандующего. Отсюда рефреном следовали взаимоисключаю-
Эмигрантское распутье
803
щие утверждения, с одной стороны, армия - это Врангель, а с дру-
гой - «сращивание» Врангеля с армией, игнорирование им мнения
общественно-политических организаций, в т. ч. и Константинополь-
ской группы, неминуемо приведет к краху идеи вооруженной борь-
бы с большевиками. Константинопольские кадеты на долгое время
«увязли» в истории организации Русского совета при генерале Вран-
геле, войдя в его состав (кн. Павел Д. Долгоруков, П. П. Юренев,
В. М. Знаменский).
И, 14, 21, 25 февраля и 1 марта Софийская группа обсудила и
приняла собственную «Записку», в которой также дала негативную
оценку деятельности кадетской фракции в Совещании членов Учре-
дительного собрания. В ней было заявлено, что фракция кадетов на
Совещании капитулировала перед эсерами, которые в 1917 г. своим
поведением способствовали захвату власти большевиками, а в пе-
риод Гражданской войны принимали участие в борьбе против «всех
организованных национально-русских движений», оказывая тем са-
мым помощь большевикам «в удержании ими власти» (76). Такая
позиция Софийской группы не оставляла шансов для конструктив-
ного диалога с милюковцами. Даже умеренный П. П. Юренев катего-
рически заявлял, что у него самого и у его единомышленников «нет
точек соприкосновения с теми, кто желает распыления нашей армии;
но жизнь сглаживает наши разногласия с теми, кто стремится к со-
хранению этой армии, но думает, что эта задача неисполнима» (77).
Надежды на возобновление вооруженной борьбы в определенной
степени подогревались ожиданиями, что новые военные кампании
большевиков не заставят себя долго ждать, что весной большевики
«не могут не напасть на Польшу и Румынию», и тогда врангелевской
армии найдется достойное применение.
Н. И. Канищева обратила внимание на тот факт, что со време-
нем, когда надежды на «близкий поход» улетучились, когда фран-
цузское правительство стало решительно настаивать на расселении
армии, оценки правых кадетов стали более дифференцированными
и эластичными. Конечно, оставалась определенная группа, которая
по-прежнему настаивала на абсолютном приоритете вооруженной
борьбы против большевиков. По мнению кн. Павла Д. Долгоруко-
ва, армия являлась «главной, основной частью борьбы», она должна
оставаться «ядром» движения за возрождение России (78). Защит-
ники данной позиции не видели внутри России реальных сил, спо-
собных взять верх над большевиками. В обоснование они приводили
различные аргументы. Так, акцентировалось внимание на то, что на-
род в России «дезорганизован», «задушен террором и голодом», а в
связи с этим советский режим приобретает большую устойчивость
(Г. А. Ландау) (79). В этой ситуации политика «невмешательства из-
804
Глава восьмая
вне» во внутреннюю борьбу русского народа, которую милюковцы
представляли как достижение «новой тактики», расценивалась пра-
выми кадетами, напротив, как акт измены, бросавший «на произвол
жестокой судьбы» оставшихся в России. Без внешнего воздействия,
представлявшего «активный сознательно-организованный процесс
борьбы», как уверял Ландау, придется ждать, пока большевистская
власть «стихийно падет в продолжающемся развале», а это неминуе-
мо приведет к анархии.
После Кронштадтского восстания, течение и исход которого вни-
мательно отслеживались и позитивно оценивались кадетами («из
недр самого народа исходит великий порыв к свержению тирании»),
доводы оппонентов Милюкова изменились. Значение народных вы-
ступлений против большевиков уже не отрицалось, но подчеркивал-
ся их стихийный и склонный к анархизму характер. В своей речи на
собрании, устроенном Берлинской кадетской группой 21 мая 1921 г.,
В. Д. Набоков подчеркивал, что внутри России «не мирятся ни с ка-
кой организацией», и, следовательно, есть угроза, что на смену со-
ветскому режиму придет режим «анархических банд, не несущих с
собой никаких созидательных начал» (80). И эта опасность тем более
велика, что в стране изначально слабы предпосылки «государствен-
ного гражданского строя». Поэтому правые кадеты категорически
заявляли о своем нежелании следовать воле и желаниям народных
масс («мы не пойдем ни за Стенькой Разиным, ни за Пугачевым»).
По их мнению, необходимо вооруженное воздействие извне «твердой
наступательной силы», которая путем «резкой встряски», «радикаль-
ного переворота» выведет страну из состояния развала. «Мы также
не сомневаемся, - писал И. В. Гессен, - что логический ход событий
неизбежно приведет к вымиранию большевизма и без вооруженного
вмешательства, но ведь в ожидании этого вымирает и страна» (81).
Настаивая на сохранении армии, правые кадеты считали, что она ста-
нет «ферментом» для антибольшевистского движения, а затем, после
падения Советской власти, спасет страну от хаоса и анархии и обе-
спечит формирование новой власти (82). Вместе с тем они вовсе не
стремились законсервировать прежние способы ведения вооружен-
ной борьбы. В частности, в передовице «Руля» указывалось на важ-
ность подчинения руководства вооруженной борьбы влиянию демо-
кратических сил (83).
Помимо ортодоксальных старотактиков, в составе кадетских
групп выделялись сторонники более взвешенного, компромиссного
подхода. Они рассматривали вооруженную борьбу с участием вран-
гелевской армии как одну из форм, причем скорее вспомогательную,
в общем арсенале средств борьбы с большевистской властью. Эта
группа кадетов оказалась способной оценить необратимые перемены
Эмигрантское распутье
805
в общественной жизни России и учесть некоторые доводы новотакти-
ков. Планы возобновления вооруженной борьбы в их представлении
напрямую связывались с появлением «внутренних фронтов». Пред-
полагалось, что армия должна будет оказать поддержку либо народ-
ным выступлениям, либо восставшей Красной Армии (В. Ф. Зеелер,
В. А. Оболенский) (84). Также в составе групп старотактиков появи-
лись и явные сторонники Милюкова, например, А. Г. Безраздецкий в
Константинополе и Г. Г. Сахновский в Белграде, которые пришли к
убеждению, что только «силами самого русского народа совершится
освобождение» (85). Впрочем, с течением времени вопрос об армии
приобрел чисто теоретический интерес, поскольку как военная ор-
ганизация армия переставала существовать, переходя на положение
«корпоративных беженцев».
Принципиальное разногласие между двумя крыльями партии
проявилось и в оценке интервенции. Отрицание интервенции Ми-
люковым рассматривалось старотактиками как непродуманное ре-
шение, противоречащее позиции партии в недалеком прошлом; де-
лались прозрачные намеки на давление эсеровского мнения. Сами
старотактики полагали, что без «сильной общеевропейской интер-
венции» Россию не устроишь (86).
Даже те, кто не принадлежал к сторонникам интервенции, как, на-
пример, В. Д. Набоков, допускали возможность создания такой ситу-
ации, когда интервенция могла стать неизбежной. Вводились лишь
дополнительные критерии участия иностранных держав в антиболь-
шевистском походе, с точки зрения реальной пользы для «нацио-
нального русского дела». Однако и в этом вопросе постепенно исче-
зала основа для разногласий, т. к. Запад не выражал желания снова,
после безуспешной поддержки Белого движения, ввязаться в борьбу
с мировой угрозой «большевистской заразы».
3 марта 1921 г. Парижский комитет рассмотрел предложение Кон-
стантинопольской группы о созыве в Париже (ориентировочно 1 мая
1921 г.) партийной конференции. В принципе не возражая против
этой идеи, Милюков все же предлагал «не спешить и срока пока не
определять», ибо при существующих серьезных разногласиях преж-
девременный созыв конференции «мог бы привести только к раско-
лу». По мнению И. С. Шнеерсона, перед конференцией следовало бы
созвать Совещание находящихся за границей членов ЦК. Эта идея
понравилась большинству участников заседания. Тем более некото-
рые из них, например Ф. И. Родичев, считали, что такое совещание
было бы целесообразно провести перед бурцевским съездом, на кото-
ром должен был рассматриваться вопрос о создании Национального
комитета. Учитывая, что участвовать в бурцевском съезде изъявили
некоторые члены ЦК, созываемое Совещание должно было принять
806
Глава восьмая
решение и по этому вопросу. Кроме того, на Совещании предпо-
лагалось рассмотреть вопрос об участии кадетской фракции в Со-
вещании членов Учредительного собрания и созданном им Испол-
нительном комитете. 7 марта 1921 г. Совещание членов ЦК партии
народной свободы в Париже подтвердило решение Парижского ко-
митета о созыве накануне конференции предварительного Совеща-
ния членов ЦК.
Время с начала марта до начала мая 1921 г. ушло на выработку
в партийных группах «серединного» решения, которое позволило
бы сохранить единство партии. В ходе «челночных» поездок париж-
ских членов ЦК в региональные группы и визитов представителей
этих групп в Париж предпринимались попытки убедить друг друга
в необходимости сохранения партийного единства. Однако долгие и
утомительные дискуссии закончились ничем, не удалось преодолеть
существовавшие психологические барьеры, подняться над личными
пристрастиями и амбициями. В этом плане характерна дискуссия, со-
стоявшаяся 27 апреля и 5 мая 1921 г. на заседаниях Константинополь-
ской группы. Прибывший в Константинополь из Парижа член ЦК
В. А. Харламов подробно проинформировал членов местной группы
о положении и настроениях в парижской кадетской среде, заявил, что
«для Парижа единство партии не менее дорого, чем для Константи-
нополя» (87). Харламов предлагал константинопольцам одобрить
«новую тактику». Однако услышал в ответ, что «новая тактика» па-
рижан - «плод кабинетских комбинаций», имеющих мало общего с
реальной действительностью. «Вы, - говорил Бухштаб, - приносите
в жертву с.-p., кроме армии, еще и идею единого антибольшевистско-
го фронта, утверждая, что нельзя работать параллельно с Авксентье-
вым и Гурко, войти с которыми в Россию невозможно». Между тем
для свержения большевизма следовало бы объединить все без ис-
ключения антибольшевистские силы, включая и Гурко. Нереальной
ставка исключительно на эсеров представлялась А. Г. Безрадецкому и
В. М. Знаменскому, назвавшему «брак» Парижа с эсерами «не только
не по любви, но даже не по расчету» (88).
5 мая Константинопольская группа заслушала сообщение
кн. В. А. Оболенского «О парижских настроениях». По мнению Обо-
ленского, опасность положения состоит в том, что лидер партии Ми-
люков, вместо того чтобы находиться в центре, оказался на самом
левом фланге. Это привело к обострению ситуации в партии, тем не
менее раскола в партии следует избегать. По мнению П. П. Юренева,
во имя сохранения единства партии должны быть принесены «круп-
ные жертвы» (89). Суть разногласий между Парижем и Константино-
полем Юренев свел к двум вопросам: «отношению к Русской армии и
ее Главнокомандующему и к так называемой коалиции с с.-р.» (90).
Эмигрантское распутье
807
Правда, вопрос о расселении армии был уже практически решен, сле-
довательно, разногласие с теми, кто выступал против уничтожения
армии (путем превращения расселения в распыление), вероятней
всего удастся преодолеть. Однако второе разногласие (соглашение с
эсерами) преодолеть будет гораздо сложнее. До сих пор, считал Юре-
нев, все попытки создать единый фронт заканчивались провалом
(Национальный комитет, Парламентский комитет, Совещание чле-
нов Учредительного собрания, Русский совет); вероятно, подобное
произойдет и с бурцевским съездом. Отсюда закономерно возникал
вопрос: «стоит ли продолжать эту тактику, не целесообразнее ли вре-
менно “свернуть” деятельность кадетской партии до более благопри-
ятной ситуации» (91). Примерно в том же ключе шли дискуссии и в
других местных кадетских группах.
Не желая искушать судьбу созывом партийной конференции, Па-
рижский комитет настоял на созыве Совещания членов ЦК, задачей
которого должно было стать выяснение «средней линии», позволя-
ющей сохранить партийное единство. «Если эта средняя линия в
Совещании ЦК наметится, - говорил Милюков, - тогда созыв кон-
ференции возможен и желателен, если же ее найдено не будет, то кон-
ференцию лучше не созывать, ибо не в интересах кого-либо из членов
партии спешить в таком случае с расколом ее» (92). По мысли Милю-
кова, Совещание членов ЦК (а не партийная конференция) и должно
было стать лакмусовой бумажкой, позволяющей «прощупать» на-
строение прежде всего среди членов «партийного ареопага».
Совещание под председательством Милюкова состоялось 10 мая
1921 г. в Париже. На нем присутствовало 14 членов ЦК. Среди пер-
вых был рассмотрен вопрос о том, является ли этот «слет» заседа-
нием ЦК или же только Совещанием его членов, находящихся за
границей. Обращаясь к прошлому опыту, Н. И. Астров заявил, что
следует «и теперь не считать себя Центральным комитетом, а толь-
ко Совещанием членов ЦК». По его мнению, в сложившейся ситу-
ации признание себя ЦК породило бы новый виток разногласий в
партии, а задача данного Совещания должна прежде всего состоять в
том, чтобы объединить и сохранить партию. Чтобы выяснить мнения
в партии, целесообразно прибегнуть к референдуму. Составленные
Совещанием вопросы будут сообщены для обсуждения местным пар-
тийным группам, которые и дадут на них свои ответы. «Хотя это и не
по уставу партии, - подчеркнул Астров, - но этим только путем мож-
но получить мнение большинства партии, которое уже и обяжет нас
к определенным действиям» (93). Предложения Астрова не устро-
или М. С. Аджемова, который настаивал на отказе от формального
уставного подхода и признании себя именно Центральным комите-
том, решения которого должны иметь обязательный общепартийный
808
Глава восьмая
характер. «Сейчас же при наличии в ней (партии. - В. Ш.) нынешних
разногласий, особенно необходимо действовать нам, как Централь-
ному комитету, ибо это есть единственный в настоящее время авто-
ритетный партийный орган» (94). Однако В. А. Маклаков высказался
в поддержку Астрова. Если мы сейчас объявим себя ЦК, считал он,
то нас могут обвинить в узурпаторстве, поэтому мы должны считать
себя только Совещанием членов ЦК за границей. С позицией Астро-
ва и Маклакова не согласился Милюков, заявивший, что «мы не бес-
форменное собрание, ибо на частное совещание случайного созыва не
стоило бы и ходить, а Центральный комитет неполного состава, что
часто бывало и в России»; мы представляем настоящий Центральный
комитет, способный принимать решения, обязательные для всей пар-
тии. Что же касается предложения Астрова о плебисците, то оно, по
словам Милюкова, вполне приемлемо. Как видим, Милюков, отста-
ивая прерогативы ЦК, сохранял уверенность в том, что ему удастся
получить его санкцию на проведение «новой тактики».
Однако голосование оказалось не в пользу Милюкова: за то, что-
бы считать себя Совещанием членов ЦК, находящихся за границей,
проголосовало 8 человек, против - 5. Аналогичные результаты были
получены по вопросу ограничения состава данного Совещания толь-
ко членами ЦК. Большинством голосов (9 против 4) было решено
отложить заседания Совещания до 26 мая 1921 г. По сути, решения,
которые предполагалось принять на Совещании членов ЦК, должны
были носить для партии рекомендательный характер.
Совещание членов ЦК проходило с 26 мая по 2 июня в Париже.
В его работе участвовали 19 из 28 членов ЦК, находящихся за гра-
ницей. Программа работы Совещания включала следующие вопросы:
1) о тактике партии; 2) о деятельности партии в Совещании членов
Учредительного собрания и в Исполнительной комиссии; 3) о дея-
тельности партии в других политических и общественных учрежде-
ниях; 4) русский вопрос в международном освещении; 5) о созыве пар-
тийной конференции и 6) о местопребывании ЦК. Учитывая, что на
Совещании не было вынесено готовых докладов, обсуждение постав-
ленных вопросов шло в «свободном» режиме, без соблюдения после-
довательности, заявленной в программе. По предложению кн. Павла
Д. Долгорукова, который председательствовал на первом заседании,
26 мая, первыми на обсуждение были вынесены пункты 2 и 3 про-
граммы. Так как М. М. Винавер был болен и не мог присутствовать на
заседании, то «с краткой импровизацией» по этим пунктам повестки
дня выступил Милюков. Он познакомил членов Совещания с зарож-
дением идеи объединения с социалистами, напомнив, что еще весной
1920 г. Н. X. Денисов предложил создать единый фронт от Трепова
вплоть до Чернова. Переговоры Набокова и Денисова с левыми окон-
Эмигрантское распутье
809
чились тогда ничем, поскольку левые не соглашались идти ни на ка-
кую комбинацию с правыми. Одновременно М. М. Винавер в Париже
установил связи с некоторыми представителями левых партий по по-
воду организации Общества Лиги Народов. Во время этих перегово-
ров было установлено, что левые готовы на объединение «в пределах
только до кадет», однако и из этой затеи тогда ничего не получилось.
И только после выхода в свет статьи Милюкова «На повороте» (опу-
бликована в журнале «Новая Россия»), в которой речь шла о необхо-
димости изменения кадетской тактики периода Гражданской войны,
появилась робкая надежда на возобновление переговоров с левыми.
И лишь после принятия «Записки» Милюкова Парижской группой
21 декабря 1920 г. переговоры о создании общего «буржуазно-соци-
алистического фронта» приобрели вполне определенные контуры.
Имелось в виду, подчеркнул Милюков, не создание коалиции, на
которую эсеры не соглашались, а всего лишь беспартийное объеди-
нение в лице Совещания членов Учредительного собрания. Причем,
отметил Милюков, это Совещание мыслилось как частное, лишенное
«права вынесения обязательных решений большинством, т. е. реше-
ния могли быть приняты только единогласно. Помимо того, кадет-
ская фракция делала еще одну оговорку: «Мы будем продолжать до-
биваться создания Национального комитета, т. е. расширенного по
своему составу национального представительства». Кадетская фрак-
ция блокировала избрание Чернова председателем Совещания, все
резолюции предварительно «обкатывались» на частных совещаниях,
прежде чем они вносились на общее заседание. Милюков признался,
что по вопросам интервенции и блокады кадеты под давлением эсе-
ров отступили и согласились с их формулировками.
Характеризуя деятельность Исполнительной комиссии, Милюков
заявил, что кадеты (Милюков, Винавер, Коновалов и Харламов), с од-
ной стороны, стремились втянуть в ее работу народных социалистов и
социал-демократов и это в какой-то мере им удалось, а с другой - все
их попытки расширить состав Комиссии направо натолкнулись на
нежелание представителей Земско-Городского комитета и промыш-
ленников сотрудничать с левыми. В своем выступлении Милюков
проинформировал участников Совещания, что кадеты принимали
активное участие в работе ряда отделов Исполнительной комиссии:
международно-политическом (Милюков, Винавер), финансово-эко-
номическом (Коновалов, Макеев), по защите русских граждан за гра-
ницей (Винавер, Гронский, Волков. А. Н. Мандельштам).
В свою очередь кн. Павел Д. Долгоруков рассказал членам Сове-
щания о деятельности «детища кадетской партии» - Русского совета
в Константинополе, в состав которого вошли 3 кадета - Долгоруков,
Знаменский и Лашкевич. Правда, он признал, что состав Совета «до-
810
Глава восьмая
вольно правый», в нем даже отказались участвовать представители
Земского и Городского союзов, казаки. Долгоруков говорил о непро-
стых отношениях между Советом и Врангелем, ибо главнокомандую-
щий нередко предпочитает решать вопросы самостоятельно, не сове-
туясь с представителями общественности. Выступление Долгорукова
было критически воспринято Н. В. Тесленко, кн. В. А. Оболенским,
Н. К. Волковым, которые заявили, что Константинопольская груп-
па за исключением отдельных членов (прежде всего вошедших в
Русский Совет) уже не раз предлагала отозвать из его состава своих
представителей.
А. В. Карташев проинформировал членов Совещания о «бурцев-
ском съезде», созыв которого инициировала группа «Общего дела»,
одновременно выдвинувшая предложение о создании Национально-
го комитета. Задача съезда состояла в том, чтобы «создать внепартий-
ный большой союз», в который бы могли войти представители широ-
ких кругов русской эмиграции. По-видимому, заявил Карташев, «это
будет право-кадетская по существу организация, а исполнительный
орган его составится, вероятно, из правых кадетов, беспартийных и
представителей Парламентского комитета». Цель Национального
комитета, помимо защиты национальных интересов России, а также
ее граждан за границей, - борьба с большевиками. Краткое сообще-
ние о деятельности Парламентского комитета сделал Тесленко.
Как видим, 26 мая можно назвать «информационным днем», когда
члены Совещания членов ЦК как бы «прощупывали» друг друга. Од-
нако на следующий день, 27 мая, ситуация стала меняться на глазах.
Милюков, который в тот день занял председательское кресло, пред-
ложил перейти к рассмотрению главного вопроса программы Сове-
щания - вопроса о тактике партии. По предложению Астрова была
оглашена его «Записка», в которой он вместо милюковской «новой
тактики» предложил свою «новейшую тактику». Астров исходил из
того, что партия кадетов «нужна не только для эмиграции, но и для
новой России», однако она, по мнению Астрова, существует только
юридически, а фактически «утратила свое единство и распалась».
Астров подчеркнул, что милюковской «новой тактикой» партии «на-
несен очень тяжелый, может быть, смертельный удар... Сила и смер-
тоносность этого удара в том, что он лишил партию авторитета, отнял
у нее доверие, которым она пользовалась» (95). «Новая тактика», по
словам Астрова, ни выявила «лика кадет», ни дала и «мнения демо-
кратической России». Она не дала «никакого объединения, никакого
фронта, никакого объединяющего центра, никаких новых методов
борьбы с большевиками». «Счастливое совпадение мнений кучки
эсеров с мнениями кучки кадет, - иронизировал Астров, - не гаран-
тирует кадетам возвращения в России на политическую авансцену и
Эмигрантское распутье
811
не обеспечивает попадания в то русло, в котором осуществляют за-
веты неокончившейся революции» (96). Итак, делал общий вывод
Астров, «достижения новой тактики - нулевые».
В «Записке» Астрова был поставлен вопрос «Что делать?» для
того, чтобы спасти партию и восстановить ее авторитет? Прежде
всего он предложил прекратить «сопрягать свою судьбу с социали-
стами» и одновременно прекратить «связывать себя для будущего с
правыми». Кадеты должны возвратиться на свой прежний путь под-
линного либерализма и демократизма, не имеющего ничего обще-
го с социализмом. Вместо споров, с кем идти и кто владеет тайной
возрождения России, надо самим приняться за реальную работу по
устроению страны и народной жизни, чтобы не быть застигнутыми
врасплох, как это уже было во время революции. Лозунг Астрова
«возвратиться к себе домой» означал: а) прекратить самочинные дей-
ствия, б) установить общее мнение, в) перестать раскачивать партию
из стороны в сторону, г) подчинить действия отдельных лиц обще-
му плану, д) усилить дисциплину, е) сделать каждого члена партии
ответственным за его действия. «Партия, - подчеркивал Астров, -
имеет право занять самостоятельное и независимое положение, а не
метаться из стороны в сторону - от союзников к немцам, от немцев
к французам, от правых черносотенников, сановников, бюрократов и
заводчиков к социалистам, от генералов русской армии к генералам
от социализма» (97).
Астров предлагал не принимать на Совещании скоропалительных
решений, а обратиться ко всем членам ЦК и организованным партий-
ным группам с изложением того, что происходило на данном Сове-
щании, и предложением ответить на вопросы, которые оно вынесет
на общепартийный референдум. Результатам референдума и должны
будут подчиниться члены партии.
Не случайно после такого яркого и эмоционального выступления
Астрова слово взял председатель ЦК Павел Д. Долгоруков, который
не согласился с астровским диагнозом, заявив, что расхождения в
партии, хотя и глубокие, но, тем не менее, тактические, а не идеоло-
гические по своему характеру, что партия, в отличие от эсеров, ок-
тябристов и др., все же сохранилась. «На самом деле, - подвел итог
Долгоруков, - раскола нет, а есть только откол от партии Парижской
группы» (98).
Милюков предпринял попытку столкнуть «лбами» позицию
Астрова - непримиримую, по его оценке, с позицией Константино-
польской группы, с которой «можно разговаривать», ибо она, с точки
зрения Милюкова, быстро эволюционирует в сторону «новой так-
тики». Одновременно он отверг предложение Астрова о проведении
партийного референдума, а также пожелание Константинопольской
812
Глава восьмая
группы о создании нового органа партии за границей - Заграничной
делегации членов ЦК партии народной свободы. Персонально до-
сталось и Долгорукову, с которым, как заявил Милюков, он «вместе
не пойдет, пока последний сидит в Русском совете». Что же касается
Национального съезда, то участие в нем кадетов, считал Милюков,
есть «действительный повод к расколу», ибо это уже не коалиция, как
Исполнительная комиссия Учредительного собрания, из которой,
если этого потребует обстоятельство, легко и просто выйти, а какое-
то бесформенное учреждение - «переход уже к новой политической
группировке и притом правой» (99).
На следующий день, 28 мая, Милюков продолжил свое выступле-
ние и сосредоточился на критическом разборе «Записки» Астрова.
Подчеркнув, что «новая тактика» - не только его изобретение, а об-
щее мнение Парижской группы, Милюков прежде всего не согласил-
ся с характеристикой его позиции по отношению к революции («она
стойко приняла революцию»), усмотрев в этом инвективу, что якобы
партия заняла по отношению к революции «оборонительную позу».
Между тем партии в революции принадлежит «органическая роль»,
мы за нее ответственны, поскольку активно участвовали в ней, при-
чем не только не сопротивлялись «соглашательской политике» соци-
алистов, как пытается представить дело Астров, а, напротив, «у нас
была коалиция с ними». Милюков напомнил, что он был в то время
противником коалиции с социалистами, но «и мы, и они невольно
шли на нее, ибо коалиция есть основная черта революции». В данный
же момент социалисты относятся к коалиции отрицательно, несмо-
тря на ее неизбежность, ибо «при ней только возможна демократи-
ческая комбинация, которая, само собой разумеется, должна быть и
буржуазной. Без социалистов же она будет слишком узкой». Более
того, «за коалицию с нами они и пострадали, потеряли свое влияние
в массах» (100).
Будучи опытным полемистом, Милюков напомнил об отношении
партии к корниловскому перевороту, «к чему мы шли сознательно
навстречу». Тогда «отрицательные черты генеральского движения»
кадетам уловить не удалось, и лишь последующие фазы «дали ключ к
пониманию причин его тогдашнего провала». Милюков признал, что
на Ясском совещании он, как и вся партия, защищал лозунг военной
диктатуры, против чего возражали левые. Именно в этот момент, по
его мнению, и произошел «наш разрыв с левыми, с которыми мы до
того продолжали быть в коалиции». Отстаивание кадетами лозунга
военной диктатуры, подчеркнул Милюков, и было нашей «объектив-
ной ошибкой». Другой ошибкой прежней тактики было «отрицание
идеи сепаратизма», в чем он сам был грешен, но одним из первых от-
казался от этой идеи (даже раньше, чем от диктатуры), признав, что
Эмигрантское распутье	813
лозунг «единая и неделимая Россия» был ошибочным, «нас погубив-
шим». Более реальным лозунгом становился лозунг федерации.
Милюков пытался оправдать свою личную позицию в 1918—
1919 гг.: дружба с правыми в Киеве на почве «тогдашней немецкой
ориентации»; свое альтернативное отношение к Добровольческой ар-
мии генерала Алексеева - «либо ее роспуск, либо передача на бюджет
Донского правительства»; заявление о сложении обязанностей пред-
седателя ЦК. Он считал, что накопленный им опыт давал не только
пищу для размышлений, но и право поставить вопрос о внесении кор-
ректив в тактику партии, ибо правый крен, взятый партией в период
Гражданской войны, объективно вел к отчуждению населения от пар-
тии, вызывая «отрицательное отношение к его освободителям» (101).
Поэтому, делал вывод Милюков, «наша теперешняя тактика не была
неожиданно новой, а явилась результатом постепенного накопления
фактов, которые до нас доходили поздно».
Признав ошибочность прежней тактики партии, Милюков за-
явил, что «Россия не может быть освобождена вопреки воле народа»
и нам предстоит разрушить «ассоциацию нас с кадетами-военными».
«Пока я верил, - подчеркнул Милюков, - в успешный результат
борьбы, я еще мог мириться с создаваемым ею моральным ожесточе-
нием, с психологией убийства и даже утонченного убийства, с массо-
выми убийствами, но когда я потерял всякую надежду на это, то я не
могу дальше оправдывать такого пролития русской крови по обе сто-
роны фронта» (102). Из этого в общем-то честного признания своей
вины в годы Гражданской войны Милюков делал вполне логичный
вывод о необходимости отказа от прежней, «военной» тактики ка-
детской партии, включая и положения о военной диктатуре, о фрон-
товых методах вооруженной борьбы, о необходимости интервенции,
о неприятии коалиции с социалистами. Поэтому, считал Милюков,
необходимо заполнить «политическую пустоту», возникшую после
Крымской катастрофы, новой тактикой, предлагающей новые фор-
мы борьбы с большевизмом. Соответственно «необходимо покон-
чить со старыми известными элементами, которые теперь лишь от-
работанный пар».
Не согласился Милюков и с посылкой Астрова, что «новой так-
тикой» партии нанесен «смертельный удар». По его мнению, такого
рода обвинения вообще нельзя предъявлять политической партии,
ибо «никакая партия не может давать бессрочных обязательств, и по-
добного рода требования к ней противоречат самому существу ее, как
партии». «Новая тактика», продолжал Милюков, открыла путь для
сотрудничества с «демократическими партиями и закрыла его для
сотрудничества с правыми». «Комбинации с левыми могут и не со-
стояться - это дело левых, но наш путь останется тот же, и в таком
814
Глава восьмая
случае мы будем только временно изолированы, ибо с правыми идти
больше не хотим. Будущее рассудит нас - сторонников и противни-
ков “новой тактики” и покажет, кто был прав и кто нет» (103).
Признавая наличие в партии глубоких противоречий, Милюков
усматривал их: 1) в разном понимании русской революции и в раз-
ном отношении к ней; 2) в разном понимании роли народа в револю-
ции и его волеизъявления; 3) в разном понимании сути демократии.
Милюков не согласился с астровской оценкой социалистов, под-
черкнул, что у него нет столь негативного отношения к ним, хотя
«бороться с социализмом можно и должно». Он не считал, что соци-
алисты окончательно дискредитированы в России, что они вот-вот
«исчезнут с русской политической сцены», а если это так, то с со-
циалистами «нам придется идти вместе» и часть их «пошла и идет
с нами уже». При этом Милюков обратил внимание на «сужение»
поля сотрудничества с социалистами («не говорим уже ни о коа-
лиции, ни о фронте, ни о власти»). В принципе он согласился и с
астровским взглядом на изменение статуса армии и функций Вран-
геля. Тем не менее Милюков не преминул сделать акцент на корен-
ные расхождения между его, «новой», и астровской, «новейшей»,
тактиками, что не позволяет найти «общий язык» между Парижем
и Берлином, Софией, Лондоном; правда, сохраняется шанс на сбли-
жение с Константинополем. Однако, несмотря на сложность ситуа-
ции, в которой оказалась партии народной свободы, «формального
разрыва в партии быть сейчас не может, ибо нет партийных учреж-
дений, могущих его санкционировать... И мы и другие по-прежнему
будут считать себя кадетами, может быть, только с добавочными эти-
кетками. И только в России мы сосчитаемся между собой и подведем
тогда итоги» (104).
Вступив в дискуссию с Милюковым, А. В. Тыркова не ставила под
сомнение необходимость внесения в тактику партии определенной
корректировки. Однако она полагала, что при этом надо исходить
из выбора: либо буржуазия, либо социалисты. Если учесть, что «со-
циализм есть культурная, экономическая и политическая реакция»,
то выбор очевиден, а следовательно, не надо пугаться «реставрации
в стране, превращенной в развалины». Такой же выбор она делала
относительно формы правления, подчеркнув, что она выбирает мо-
нархию. По мнению Тырковой, следует не «воскрешать мертвеца» в
лице Учредительного собрания, а продолжать вооруженную борьбу с
большевизмом.
Вспышку эмоций вызвало выступление Милюкова и у кн. Пав-
ла Д. Долгорукова, который напомнил, как Милюков в 1918 г. резко
обвинял московский отдел ЦК в том, что тот оказался в «лапах со-
Эмигрантское распутье
815
циалистов и Антанты». В данный же момент в «лапы» социалистов
попал сам Милюков (105).
После перерыва заседания Совещания возобновились 30 мая под
председательством Н. В. Тесленко. Продолжая свою не оконченную
на прошлом заседании речь, кн. Павел Д. Долгоруков заявил, что
«военная диктатура необходима и впредь». Именно поэтому он на-
стаивал на сохранении армии, хотя по своим идейным соображени-
ям продолжал считать себя убежденным пацифистом (106). Участие
кадетов в Русском совете Долгоруков попытался объяснить тем, что
«Русский совет имеет больше прав играть роль государственного
русского объединения, чем Совещание членов Учредительного со-
брания» (107). В окружении «левых ослов» (социалистов. - В. Ш.)
в Россию, по мнению Долгорукова, возвращаться не следует, ибо для
этого предпочтительнее «старое окружение». Общий вывод Долгору-
кова сводился к следующему: не следует искусственно «замазывать»
партийные разногласия, и пусть «лучше будет в партии большинство
и меньшинство, действующее самостоятельно, т. е. две фракции в од-
ной партии по тактическим вопросам».
Прибывший из Берлина В. Д. Набоков, впервые принявший уча-
стие в заседании Совещания, доложил уже известную позицию Бер-
линской группы относительно милюковской «новой тактики»: вос-
кресить Учредительное собрание типа 1918 г. контрпродуктивно,
поэтому Парижская группа, принимая участие в Совещании членов
Учредительного собрания, совершила тактическую ошибку. Напро-
тив, участие кадетов в бурцевском съезде «вполне соответствует
представлениям партии о надпартийных национальных задачах»,
главное, чтобы Национальный комитет, созданный этим съездом, не
претендовал на присвоение «себе характера органа власти», что он
«не должен закрывать доступ к себе ни направо, ни налево со стороны
всех, кто пожелает стать под знамя прогрессивно-демократической,
национально-государственной программы возрождения России», что
он «должен решительно отмежеваться от всяких попыток реставра-
ции старого порядка и от всяких классовых стремлений и узкопар-
тийных домогательств» (108).
Астров предложил обсудить проект его резолюции, в которой бу-
дет подчеркнуто, что «новая тактика есть дело отдельных лиц, а не
партии в целом». В ответ на это Милюков заявил о готовности внести
свою резолюцию, что при голосовании выявит «два мнения большин-
ства и меньшинства» и неизбежно приведет к расколу. Поэтому Ми-
люков предложил вообще не вносить никаких резолюций.
Заявления Астрова и Милюкова вызвали очередной виток деба-
тов по тому же кругу вопросов, не обнаружив никаких новых идей.
Тогда Астров внес, по его выражению, «систему согласительных»
816
Глава восьмая
предложений, которые бы позволили сохранить единство партии:
1) «новая тактика» не связывает всей партии, 2) армии не существует;
3) Русский совет не является преемственной русской государствен-
ной властью; 4) необходимо подтвердить основы нашей идеологии;
5) следует подчеркнуть нежелательность политической поддержки
социалистических партий, ибо в новой России «социалистическая
идея не будет в состоянии удержаться»; 6) допустимо участие чле-
нов партии во всех группировках и объединениях, не преследующих
реакционных целей (109). «На всем этом мы, кажется, могли бы сго-
вориться и отсюда уже исходить в дальнейшей нашей тактике» (110).
Результаты Совещания следовало бы, по мнению Астрова, еще раз
проверить при помощи партийного референдума.
В заключении заседания Милюков решил привести свою угрозу в
действие и предложил свою резолюцию.
«Совещание членов Центрального комитета партии народной сво-
боды в Париже 26 мая - 2 июня, выяснив основания происходящих в
партии разногласий, пришло к следующим заключениям:
Разногласия эти касаются не вопросов программы, а очередных
вопросов партийной тактики.
Тактика за время вооруженной борьбы против большевистского
режима нередко давала основательные поводы обвинять отдельные
группы партии в излишней уступчивости по отношению к политиче-
ским и классовым стремлениям, противоречащим демократическому
духу в прошлой деятельности партии.
В связи с происходящими ныне глубокими изменениями в ха-
рактере борьбы за освобождение России партия должна обратить
преимущественное внимание на процессы, совершающиеся внутри
России, и на желания самого народа, устраняя при этом из своих
действий все, что могло бы затруднить взаимное понимание между
широкими слоями русской демократии и той частью членов партии,
которая оказалась за границей.
Деятельность членов партии за границей должна быть направ-
лена на подготовку к служению народу в будущей демократической
России, на защиту идеалов и достижений мартовской революции
от всяких покушений на дискредитирование и уничтожение их и
на выяснение для демократии всего мира громадной важности вос-
создания свободной, демократической России, способной укрепить
международный мир, ввести социальную борьбу в парламентские
формы, примирить с Россией отделившиеся от нее национальности,
восстановить народное производство и нормальные условия между-
народного обмена.
Поддерживая контакт с общественными течениями, преследую-
щими те же цели, члены партии должны стараться завязать непосред-
Эмигрантское распутье
817
ственные сношения путем печати, литературы и иными способами с
теми демократическими элементами крестьянства и городского на-
селения, которым партия не переставала служить при самых неблаго-
приятных политических условиях.
В ожидании, пока станет возможным пересмотр компетентными
органами партийной программы, заграничные члены партии долж-
ны, исходя из глубоко демократического духа программы, понимать
ее отдельные пункты соответственно тем громадным изменениям в
сознании народных масс и народностей, которые позволяют развер-
нуть эти пункты в направлении демократизма и народовластия.
За невозможностью выносить за границей какие-либо обязатель-
ные для всей партии решения настоящие заключения имеют лишь
моральный авторитет, устанавливая на будущее те общие директивы,
в пределах которых настоящий состав членов Центрального Комите-
та, собравшихся в Париже, считает деятельность заграничных членов
партии соответствующей общему духу партии и ее установившимся
традициям» (111).
На дневном заседании 2 июня 1921 г., которое происходило под
председательством Б. Э. Нольде, Астров внес свою резолюцию:
«1. Новая тактика, выразившаяся в отказе от поддержки русской
армии в наиболее трудные для нее минуты после эвакуации из Кры-
ма и в стремлении к соглашению с эсерами на искусственной почве
Совещания членов Учредительного собрания 1917 г., представляет
собой мнение и действие отдельных лиц, одобренные лишь одной из
местных кадетских групп (Парижской), а ни в какой мере не может
считаться мнением и действиями партии кадетов; это ясно также из
заявления других местных групп (Константинопольской, Берлин-
ской, Белградской и Софийской), где по тем же вопросам выражали
совершенно противоположные мнения.
2.	Преклоняясь перед жертвами и испытаниями русской армии,
признать, что при создавшихся в настоящее время условиях должны
быть приняты все меры к наиболее безболезненному переходу массы
армии в новое состояние.
3.	Русский совет не может быть признан органом преемственной
русской государственной власти.
4.	В новой России, в процессе государственного строительства и
восстановления народнохозяйственной жизни, социализм должен
уступить место подлинному демократизму; торжество свободной че-
ловеческой личности в правовом демократическом государстве будет
целью освободительного и созидательного процесса в стране. Поэто-
му кадетская партия должна твердо стоять на собственной позиции и
оставаться провозвестницей идей демократизма и либерализма.
818
Глава восьмая
5.	Партия кадет должна отказаться от стремлений к коалиции с
социалистическими партиями, допуская лишь в отдельных случаях
совместные с ними политические выступления и действия.
6.	Признать недопустимым политическое сотрудничество с реак-
ционными течениями.
7.	Признать желательным объединение организованных русских
групп, ставящих своей целью непримиримую борьбу с большевиками
всеми средствами, и участие кадет в этих объединениях, если эти по-
следние не сходят с демократической почвы и не ставят себе рестав-
рационных задач.
8.	Мнения Совещания членов Центрального комитета 26 мая
1921 г. подлежат сообщению партийной конференции, или, если эта
последняя не могла быть созвана в ближайшее время, - проверке пу-
тем референдума среди членов Центрального комитета, проживаю-
щих за границей, и всех организованных кадетских групп» (112).
Обе резолюции, милюковская и астровская, выявили суть так-
тических расхождений в эмигрантских кадетских группах. Чтобы
как-то примирить стороны, кн. В. А. Оболенский предложил свою
резолюцию:
«1) Полная оторванность от России, неопределенность сведений о
происходящих внутри России движениях и невыясненность господ-
ствующих там политических настроений - дают широкий простор
крайне субъективным выводам и обобщениям.
2)	В этом, а не в идейных разногласиях, лежат причины расхож-
дений заграничных партийных групп и отдельных членов партии в
вопросах тактики.
3)	Совещание находит, что правильная тактика может быть уста-
новлена лишь тогда, когда между партией и Россией будет установ-
лена живая связь.
4)	В установлении такой связи и должна заключаться основная
задача партийных групп за границей, ибо не в заграничных полити-
ческих комбинациях, а внутри России партии следует искать опору в
предстоящей борьбе за демократическую государственность и за вос-
становление на родине основ свободы и права.
5)	Для успешности этой борьбы необходимо единство партии.
6)	Партия таким образом не может взять на себя ответственности
за участие местных групп и отдельных членов в различных и часто
противоположных политических организациях и объединениях за
границей» (ИЗ).
Часть членов ЦК (Родичев, Мандельштам, Демидов, Маклаков)
предлагала отказаться от вынесения резолюций на голосование.
Отметим, что оба автора резолюций - Милюков и Астров - также
выражали готовность снять свои резолюции с голосования. Одна-
Эмигрантское распутье
819
ко Долгоруков, Тесленко, Набоков настаивали на их голосовании.
В результате голосования большинством - 9 голосов против 7, было
принято решение, что «резолюция должна быть». Причем в качестве
первой должна была голосоваться резолюция кн. В. А. Оболенского с
внесенными в нее поправками Набокова. За этот вариант проголосо-
вали 10 членов ЦК против 6 (Волков, Гронский, Демидов, Мандель-
штам, Милюков и И. И. Петрункевич). В результате рейтингового
голосования по отдельным положениям Совещанием членов ЦК
принимается большинством (И против 1 при 5 воздержавшихся) ре-
золюция следующего содержания:
«1. Совещание 26 мая - 2 июня 1921 г. в Париже в составе 19-ти
членов Центрального Комитета партии народной свободы констати-
рует наличность в его среде различных течений по вопросу о тактике
партии. Единодушно признав недопустимость для партии сотрудни-
чества ее с реставрационными течениями, Совещание вместе с тем в
своем большинстве высказалось отрицательно по отношению к так
называемой “новой тактике”.
2. Совещание не считает, чтобы это расхождение, причины кото-
рого зависят от различной и неизбежно неполной оценки происхо-
дящих в России событий, должно было привести к расколу партии.
3. Совещание находит, что тактика партии может окончательно
определиться лишь тогда, когда между партией и Россией в предстоя-
щей борьбе за демократическую государственность и за восстановле-
ние на родине основ свободы и права будет установлена живая связь.
В установлении такой связи и должна заключаться основная задача
партийных групп за границей. Для успешности этой борьбы необхо-
димо сохранение единства партии» (114).
В отличие от Астрова, снявшего свою резолюцию, Милюков на-
стаивал на обсуждении и голосовании своей резолюции. В результате
голосования большинством (10 голосов против 6) резолюция Милю-
кова была снята с обсуждения. Единогласно было принято решение о
нецелесообразности созыва партийной конференции.
Результаты работы Совещания членов ЦК, как мы видели, не соз-
дали основу для сохранения единства кадетской партии. В докладе
об итогах Совещания на заседании Парижского комитета 23 июня
1921 г. Милюков заявил, что «не только не достигнуто ожидавше-
гося сближения двух частей партии», но и, помимо вопросов отно-
шения к армии и коалиции с социалистами, обнаружилось «глубо-
кое разногласие уже по отношению к событиям революционного
времени - разное понимание самого процесса революции, вылив-
шееся в два определения ее сущности: с одной стороны, в “заветы”,
а с другой в “завещание” революции» (115). По мнению Милюкова,
весьма «крупную роль» в расколе партии на «большинство» и «мень-
820
Глава восьмая
шинство» сыграл В. Д. Набоков, который вместо примирительных
формулировок, содержавшихся в резолюциях (Астрова, Милюкова,
Оболенского), путем внесения своих поправок в резолюцию Оболен-
ского предельно обострил ситуацию на Совещании, что в конечном
счете и обусловило итоговые результаты голосования. В связи с этим
Милюков решил поставить вопрос об отношении к решениям Сове-
щания Парижского комитета и группы в целом. Большинством голо-
сов (И - за, против - 1 при 2 воздержавшихся) Парижский комитет
принял внесенную на Совещании милюковскую резолюцию, снятую
на Совещании с голосования (116).
С 7 по 21 июля 1921 г. проходили заседания Парижской группы,
которые по своему накалу мало чем уступали Совещанию членов
ЦК. Не случайно на заседаниях Парижской группы присутствова-
ло от 50 до 56 человек, т. е. большинство ее членов, находящихся в
это время в Париже. В первый день на заседании группы Милюков
сделал подробный доклад об итогах работы Совещания и последних
решениях Парижского комитета. Выступавшие Тесленко, Родичев,
Долгоруков, Семенов, Астров, Ключников сделали ряд критических
замечаний, связанных с «упущениями» в докладе и несогласием по
ряду вопросов с Милюковым. Тем не менее ситуация в целом была
спокойной, хотя участники заседания предчувствовали, что главные
события еще впереди. Более или менее спокойно прошло «короткое»
заседание группы и 10 июля, на котором патриарх кадетской партии
И. И. Петрункевич, отказавшийся от роли почетного председателя
Парижской группы в связи со своим несогласием с милюковской
«новой тактикой», выступил с прочувственной речью. Он призвал
участников заседания хранить единство партии народной свободы и
сделать все возможное, чтобы предотвратить ее раскол. По предло-
жению Ю. Ф. Семенова было решено избрать специальную согласи-
тельную комиссию «из представителей разных течений» и поручить
ей до очередного заседания группы, намеченного на 15 июля, найти
приемлемую форму соглашения между этими течениями.
Однако пятидневный перерыв не дал положительных результа-
тов, 15 июля П. П. Юренев сообщил участникам заседания о «неудач-
ных результатах происходивших переговоров о соглашении». В каче-
стве очередной попытки примирения сторон он вынес на обсуждение
группы ряд «Положений», а именно:
1) принятая Парижской группой «новая тактика», во-первых, не
решила своей основной задачи - создать широкий демократический
фронт, а во-вторых, предложенные «приемы осуществления новой
тактики нанесли целости партии тяжелый удар»;
2) учитывая эти обстоятельства и стремясь сохранить единство
партии, Парижская группа поручает вновь избранному Комитету
Эмигрантское распутье	821
«приступить к изучению и пересмотру возникших вопросов и вытека-
ющих из их разрешения практических шагов, приняв к руководству»:
«а) неудачи, постигшие вооруженную борьбу против большеви-
ков, в значительной степени объясняются ошибками, допущенны-
ми всеми организациями, группами и течениями, принимающими
участие в антибольшевистском движении, в т. ч. и органами партии
народной свободы; партийные организации, вырабатывающие спосо-
бы и отыскивающие пути дальнейшей борьбы за освобождение Рос-
сии и восстановление ее государственности, обязаны учесть уроки
прошлого;
б) в связи с происходящими ныне изменениями в условиях борь-
бы надлежит обратить преимущественное внимание на процессы, со-
вершающиеся в России, и на происходящие в ходе исторически не-
избежной революции глубокие изменения как в сознании народных
масс и отделившихся народностей, так и в самом существе политиче-
ской и социальной жизни страны;
в) отдельные члены Парижской группы, поддерживая контакт с
различными группами, ведущими вооруженную или иного вида ак-
тивную борьбу с большевиками, не должны вступать в какие-либо
соглашения, или могущие хотя бы и косвенно связать партию, или
противоречащие духу ее программы.
Какие-либо совместные шаги с реставрационными течениями
недопустимы; недопустимо участие членов партии в организациях,
стремящихся создать русскую власть за границей».
До пересмотра «компетентными органами программы партии Па-
рижская группа в своих действиях должна исходить из основы глу-
боко демократического духа программы партии и ее внеклассового
характера, имея, конечно, целью свободу личности и гражданина в
правовом демократическом государстве, и обязана бороться с поли-
тическими и классовыми стремлениями, противоречащими интере-
сам демократического государства, покоящегося на основах частной
собственности» (117).
По мнению Милюкова, было бы идеальным принять его резолю-
цию, которая «есть пробный камень для выяснения теперешнего на-
строения группы, из которого Парижский комитет сделает свои вы-
воды» (118). Вместе с тем он выразил свое согласие рассматривать
все резолюции, которые были внесены на Совещании членов ЦК и в
ходе заседаний группы. Из множества проектов резолюций в резуль-
тате голосования большинством (21 против 20) на обсуждение при-
няты проекты резолюций Милюкова и Юренева. Резолюция Милю-
кова была отвергнута большинством - 27 против 19(119). Резолюция
Юренева (с незначительными поправками) принята большинством
(25 - центра и правых против 21 - левых и отдельных правых) (120).
822
Глава восьмая
Это голосование и стало поводом к заявлению Милюкова о том, что
он и его единомышленники не считают для себя возможным «уча-
ствовать ни в новом Комитете, ни в его выборах, ни в дальнейшей
деятельности самой группы» и что они выходят из ее состава (121).
Объявленный 10-минутный перерыв на переговоры с Милюковым не
дали результатов, раскол партии стал реальностью.
Совещание членов ЦК и особенно раскол Парижской группы при-
вели к тому, что, по меткому выражению кн. Павла Д. Долгорукова,
«кадетский муравейник закопошился», дискуссия внутри кадетских
групп вступила в новую фазу. С августа по декабрь 1921 г. в кадет-
ских группах усилилась борьба между старотактиками и новотакти-
ками, которая перемежалась обсуждением некоторых программных
положений о форме правления, аграрного, национального вопросов,
социального базиса партии, а также вопроса о борьбе с голодом в
Советской России. Однако корень разногласий по-прежнему лежал
в плоскости выбора союзников. Вспоминая события того времени,
Астров подчеркивал, что «партия в громадном своем большинстве...
была жестоко оскорблена этим исканием союза, соглашательством с
эсерами», милюковцы «не хотели... посчитаться с нашим естествен-
ным и законным чувством отвращения» к эсерам (122).
Предполагая, что действиями Милюкова руководил в первую
очередь прагматический расчет, его оппоненты пытались развенчать
«левоманию» именно с точки зрения ее недостаточной практической
отдачи. Говорилось, в частности, что надежды на приобретение по-
средством эсеров социальной опоры в России тщетны, т. к. эсеры
сами утратили свою «клиентеллу». В стране нет никаких доказа-
тельств их влияния и значения среди народных масс (Д. С. Пасма-
ник, В. Ф. Зеелер, Б. Г. Кнац, кн. Павел Д. Долгоруков). Берлинские
кадеты продолжали твердить, что эсеры не способны «возвыситься
до понимания национально-государственных задач России» (123).
«Руль» еще в январе 1921 г. утверждал, что большевистский экспери-
мент создал в стране настроение «всеобщей и страстной антипатии к
социализму» и что в этой ситуации долг либералов заложить «в глу-
бинах народной психики» «прочный фундамент» своего собственно-
го идейного влияния, а не дискредитировать себя сотрудничеством с
социалистами (124). Когда стало очевидным нежелание центральных
органов эсеровской партии вступать в соглашение с несоциалистиче-
скими группами, критика политики уступок по отношению к эсерам
усилилась.
Разнообразие вариантов тактических комбинаций предопредели-
ло и различные формы их организационного воплощения. Так, еще
в ноябре 1920 г. в Константинополе был создан Политический объ-
единенный комитет (ПОК) под председательством П. П. Юренева из
Эмигрантское распутье
823
представителей 15 местных партий и организаций (кадетов, энесов,
даже одного эсера - И. А. Михайлова, тесно связанного с кадетами,
членов Земского союза, Союза городов, Красного Креста, коопера-
тивных организаций). ПОК выступал за продолжение вооруженной
борьбы, сохранение русской армии, признавал в лице главнокоман-
дующего носителя преемственной власти, однако настаивал на уча-
стии с решающим голосом общественных деятелей в гражданском
управлении; через посредство своего бюро ПОК находился в посто-
янном контакте с генералом Врангелем.
После парижского Совещания членов ЦК Константинопольская
группа во главе с П. П. Юреневым неоднократно возвращалась к
вопросу о Русском совете, деятельность которого подвергалась все
более жесткой критике, ибо все попытки наладить конструктивные
отношения с Врангелем «уходили в песок». Анализ принимаемых ре-
золюций свидетельствует об усилившихся расхождениях не только
между Константинопольской кадетской группой, но и ПОК с Рус-
ским советом и самим Врангелем, изыскивающим любой повод, что-
бы блокировать решения общественности, включая и представителей
казачества. ПОК неоднократно настаивал на необходимости «отме-
жеваться» от Русского совета, правда, так до конца и не решив, как
это лучше сделать: либо демонстративно, либо постепенно, предъяв-
ляя ему все более и более жесткие требования. После образования в
Париже Национального комитета Константинопольская группа при-
знала нецелесообразным существование двух «параллельных» струк-
тур, претендующих на общенациональное представительство, отдав
предпочтение Национальному комитету. Так, на заседании Констан-
тинопольской группы 16 июня 1921 г. А. Г. Безрадецкий заявил, что
«Русский совет в настоящее время не только не объединяет вокруг
себя общественности, но, наоборот, поставил себя в изолированное
положение, грозящее ему падением в объятия правых сербских кру-
гов». Русский совет «не может представлять собою ни правитель-
ственную власть, ни стать центром общественности». Поэтому, де-
лал вывод Безрадецкий, Русскому совету «придется принести себя в
жертву и самоустраниться» в пользу Национального комитета (125).
Не получило поддержки предложение В. М. Знаменского о «слия-
нии» Русского совета и Национального комитета.
Правые кадеты приняли участие в инициативе А. И. Гучкова по
созданию представительного эмигрантского центра из числа быв-
ших членов русских законодательных палат: Государственной думы,
Государственного совета; предложения посылались также бывшим
членам Учредительного собрания. Комитет, получивший название
Парламентского, конституировался 12 декабря 1920 г. в Париже. Его
политическая позиция была зафиксирована в специальном меморан-
824
Глава восьмая
думе, заявлявшем, что борьба против большевизма «по-прежнему
будет вестись с оружием в руках», а сохранение армии является «не-
пременной и неотложной задачей» (126). В задачи Комитета входило
осведомление иностранных парламентов и отдельных парламент-
ских деятелей о положении в России, а также укрепление связи и раз-
витие сотрудничества между русскими и иностранными парламент-
скими деятелями для защиты российских интересов. Парижский
Парламентский комитет брал на себя функции центрального органа,
а в других городах рассеяния (Константинополе, Берлине) образовы-
вались местные комитеты.
Левые кадеты весьма негативно восприняли появление новой
организации, отказавшись принять решение в ее работе. Задачи
Комитета трактовались ими как претензия на обеспечение за собой
функций политической власти. Возможно, они опасались приобре-
сти в лице Комитета конкурента Совещанию членов Учредительного
собрания. Однако Парламентский комитет не стал влиятельной ор-
ганизацией; не сумев удержаться на положении центра и неуклонно
скатываясь вправо, терял поддержку части демократически настро-
енной эмиграции.
Во всех перечисленных организациях кадеты входили в тактиче-
ское взаимодействие с политическими и общественными силами, как
правило, правее их стоящими. Правые кадеты понимали, что создан-
ные формирования слишком локальны и не могут служить основой
единого Национального комитета. Планы слияния имеющихся орга-
низаций (от Парламентского комитета до Совещания членов Учре-
дительного собрания) в одну общую организацию были явно нежиз-
ненны. Между тем платформа, под знаком которой созывался и был
проведен бурцевский съезд (с 5 по 12 июня 1921 г. в Париже), носила
консервативный характер: верность принципу вооруженной борьбы
и сохранение русской армии, что предопределило и подбор его участ-
ников - от правых кадетов до умеренных монархистов. Ядро съезда
составляли правые кадеты (А. В. Карташев, В. Д. Набоков, М. М. Фе-
доров, кн. Павел Д. Долгоруков, Б. Э. Нольде, Д. С. Пасманик,
А. В. Тыркова). От кадетов-центристов присутствовали Н. В. Тес-
ленко, А. В. Маклецов, Ф. И. Родичев, П. П. Юренев. Милюковцы
посчитали участие в съезде для себя нежелательным. Национальный
Комитет, избранный на съезде, возглавил А. В. Карташев (М. М. Фе-
доров вошел в его Президиум, а Ю. Ф. Семенов стал его генеральным
секретарем). Согласно «Положению», целью Национального коми-
тета являлось освобождение России от власти III Интернационала,
«уничтожение в России политического строя, приведшего к пора-
бощению всего населения в интересах коммунистической партии»,
восстановление русской государственности на демократических ос-
Эмигрантское распутье
825
новах, экономическое возрождение страны, «защита, впредь до вос-
становления русской государственности, чести, достоинства, прав и
интересов России и русских граждан» (127).
В дальнейшем местные национальные комитеты были образо-
ваны в Германии (председатель С. А. Смирнов), Болгарии (предсе-
датель кадет В. В. Завьялов), Англии (председатель А. В. Тыркова),
Югославии (председатель кадет Н. Н. Салтыков), Чехословакии
(председатель И. В. Емельянов, позднее кн. Петр Д. Долгоруков),
Турции (председатель И. П. Алексинский). Кроме того, Националь-
ный комитет располагал своими представителями в Бельгии, Фин-
ляндии, Греции, Америке, Швейцарии. Однако реальное значение
Национального комитета было невелико. Его программа ориентиро-
валась на прошедший этап борьбы и не содержала конструктивных
наработок на перспективу. Комитет не опирался на коалицию партий
или групп, а представлял сообщество более или менее сходно мыс-
лящих деятелей, связанных достаточно общо сформулированными
обязательствами. Пожалуй, наиболее точно значение съезда Русско-
го Национального объединения выразил М. Л. Мандельштам, за-
метивший, что это просто «лавро-вишневые капли, которые можно
прописывать всегда» (128). Вместе с тем сам съезд и принятые им ре-
шения в поддержку старых методов борьбы способствовали дальней-
шей дифференциации в рядах старотактиков, а также постепенному
формированию тактической линии центристов.
В последующие годы условия деятельности правых кадетов пре-
терпели изменения. Врангелю пришлось согласиться на переселение
армии в балканские страны и перевод ее на беженское положение.
Планы интервенции в связи с налаживанием международных свя-
зей Запада с Советской Россией также становились более чем про-
блематичными. Одновременно в рядах эмиграции нарастала апатия,
отход от общественной деятельности. В этой ситуации среди правых
кадетов наметилась тенденция к частичному обновлению тактиче-
ского багажа в духе политики «активизма». В их среде стали рас-
пространяться идеи организации «революционной борьбы на ме-
сте» вплоть до террористических методов и элементов партизанской
борьбы, использование которых подрывало бы авторитет Советской
власти, придавало бы уверенности силам сопротивления и одновре-
менно «увеличивало бы во сто крат энергию эмиграции», рассеивало
в Европе «всякие предположения о том, что в России примирились
с большевиками» (129). Кн. Павел Д. Долгоруков предлагал выра-
ботать конкретный план, организовать «систематическую, регуля-
ризованную» отправку на родину «активных элементов», тех, кто
чувствует в себе силы для борьбы с большевиками; создавать сре-
ди отъезжающих надежные ячейки во главе с «лицами командного
826
Глава восьмая
состава». Кадеты рассчитывали, что даже небольшие партии такого
рода активистов послужат в России «бродильным ферментом» и че-
рез их посредство эмиграция сможет «вклиниться» в «российский
процесс жизни со своей свежей струей, с готовой организованно-
стью, мыслью» (130). Старотактики надеялись с помощью органи-
зованной засылки, «частных, хотя бы и коротких ударов советской
власти» подготовить почву внутри страны для последующего ис-
пользования вооруженного воздействия извне.
То, что правые кадеты делали выбор в пользу совершенно не свой-
ственных партии методов борьбы из арсенала радикальных движе-
ний 1870-х - 1890-х гг., говорило о состоянии растерянности в их
среде. Пасманик откровенно признавался, что у него нет ответа на
вопрос, как свергнуть большевиков. Склоняясь все же к террору, он
отмечал, что вовсе не убежден в «жизненности» предложенного мето-
да. Милюков подвергал тактику «активизма» резкой критике, дока-
зывая, что она не соответствует объективной обстановке в Советской
России. По его мнению, террористические акты не могут дать реаль-
ного результата, поскольку речь идет не об устранении «головки», а о
борьбе с системой, внедрившейся в русскую жизнь и успевшей «про-
вести глубокие борозды в русской действительности» (131).
Как бы то ни было, проблемы организации внутреннего фронта
фокусировали внимание правых кадетов на решении вопроса о воз-
можных союзниках в новой России. Не без влияния милюковцев пра-
вые заговорили о необходимости «сохранить и укрепить свои связи
с городской демократией», установить связи с крестьянством (Со-
фийская и Константинопольская группы). Думается, однако, что в
подобных случаях речь шла лишь о пожеланиях в отношении расши-
рения социальной базы в России. Когда же обсуждалась конкретная
программа действий и определялись реальные партнеры, то правые
кадеты признавали сомнительной возможность «взять крестьянские
массы в свои руки»; для этого, замечал Н. А. Цуриков, «недостаточно
желания с одной стороны, необходимо стремиться к этому и с дру-
гой» (132). С развертыванием в стране нэпа правые кадеты попыта-
лись определиться по отношению к новым формирующимся в Рос-
сии социальным слоям. В. М. Бухштаб предлагал ориентироваться
на установление тактического союза с теми слоями, которые содей-
ствуют экономическому перерождению Советской власти, а, следова-
тельно, подтачивают ее политическую мощь, - т. е. кооперироваться
с «грядущим хамом», «новыми собственниками», «выкристаллизо-
вавшимися из “мешочников”, спекулянтов, разбойников и чекистов».
Вместе с тем Бухштаб не видел в России силы, которая могла бы са-
мостоятельно свергнуть Советскую власть, поэтому он, как и раньше,
Эмигрантское распутье
827
возлагал свои надежды на врангелевскую армию, полагая, что она
еще будет «вызвана на авансцену» (133).
Пережив неудачу в деле создания широкого эмигрантского анти-
большевистского фронта, старотактики сосредоточили свои усилия
на установлении комбинации с союзниками справа, собственно,
ставилась задача организовать «общий фронт направо... вплоть до
умеренно-правых». Весьма характерна дискуссия, развернувша-
яся в Софийской группе в октябре 1921 г. по поводу предложения
Е. А. Ефимовского, редактора конституционно-монархического ор-
гана «Грядущая Россия», принять участие в готовящемся сьезде
монархистов-конституционалистов. Часть группы (В. И. Снегирев,
Ф. В. Татаринов) не находила принципиальных возражений против
поездки на съезд. И хотя группа приняла отрицательное решение,
все же в постановлении оговаривалась возможность персонального
участия в съезде ее членов в том случае, если съезд не будет ставить
перед собой задачу учредить новую монархическую партию, а созы-
вается для «взаимного осведомления» и «установления связи» и при-
глашает к участию «всех конституционных монархистов, независимо
от их партийной принадлежности» (134).
Настойчивость старотактиков в поисках сотрудничества с правым
крылом эмиграции (в частности, продолжение их участия в Русском
совете) являлась следствием их слабости и объяснялась желанием
расширить свои политические возможности. Как замечал В. М. Зна-
менский, без «уклонений» (одних кадетов - направо, других - нале-
во) «мы не можем, потому что иначе мы обречены на бессилие» (135).
Деятельность правых кадетов в 1921-1924 гг., вследствие посте-
пенного упадка созданных в эмиграции общественно-политических
объединений, сосредотачивалась главным образом в Национальном
комитете. Кадеты составляли ядро его руководства как в центре (Па-
риже), так и на местах; они несли основную нагрузку в издании пе-
риодического «Вестника Национального комитета», в проведении
иных пропагандистских мероприятий Комитета. Однако, вопреки
всем усилиям, Комитет так и не смог завоевать позиции общеэми-
грантского политического центра. Комитет старался «прислониться
к армии», обрести в ней опору, т. к. армия расценивалась как един-
ственная организация, «таящая в себе элементы борьбы». На первых
порах правые кадеты планировали сплотить вокруг армии торгово-
промышленников, объединив последних с «солидными обществен-
но-политическими кругами», чтобы тем самым постепенно оторвать
армию от правых, включить в сферу влияния близких к ним полити-
ческих кругов. На практике эти планы остались лишь благими по-
желаниями. Подавляющая часть бывших армейских формирований
ориентировалась на правые силы, сосредоточенные в Русском совете.
828
Глава восьмая
Поэтому кадетам приходилось самим корректировать свои подходы,
приноравливаясь к потенциальному союзнику. Когда в роли нового
вождя армии (и одновременно одного из династических претенден-
тов) выступил вел. кн. Николай Николаевич, часть правых кадетов
и среди них составляющие верхушку Национального комитета Кар-
ташев, Семенов, Федоров посчитали нужным поддержать «возглав-
ление» (май 1924 г.). Национальный комитет принял специальное
постановление, в котором приветствовал программное заявление
Николая Николаевича. По оценке Карташева, декларация великого
князя и программа Комитета были «примиримы», исходя из чего На-
циональный комитет посчитал Николая Николаевича своим союзни-
ком (136).
Важно отметить, что Николай Николаевич мыслился в роли не
просто главнокомандующего, но и при перенесении борьбы на рус-
скую территорию в роли вождя антибольшевистского движения, во-
енного диктатора. Хотя условием поддержки великого князя Нацио-
нальный комитет ставил отказ от реставрации, а само «возглавление»
расценивалось как «национальное дело», все эти оговорки не могли
затушевать факта явного поправения самого Комитета и, соответ-
ственно, его кадетского руководства. Вновь разрабатывались, причем
в более жесткой форме, идеи диктатуры, подобно временам Белого
движения. Пасманик уверял, что кадеты с их системой идейно-поли-
тических и тактических представлений не смогут «вывести Россию
из пропасти»; России нужен диктатор типа Муссолини в Италии, ко-
торый будет лечить страну методами «шоковой терапии» (137). Пар-
тии вновь предстояло играть роль политического обеспечения дикта-
туры. Пытаясь создать видимость независимой активной политики
Национального комитета, «контролирующей» ситуацию, Карташев
доказывал, что своим отношением Комитет «давит на Николая Ни-
колаевича», разрушает его коалицию с монархистами, как бы «пере-
тягивая» великого князя на близкие к кадетам позиции. Однако по-
добные заявления не убеждали более умеренных старотактиков. С их
точки зрения, происходил обратный процесс - не Николай Никола-
евич, а кадетское руководство изменяло своим принципам, шло по
пути примыкания к правым группировкам. В результате официаль-
ная поддержка Национальным комитетом притязаний Николая Ни-
колаевича на статус главы антибольшевистского движения вызвала
большой скандал в рядах старотактиков, став катализатором внутрен-
него размежевания, а затем и организационного разрыва. Тесленко и
Смирнов демонстративно вышли из состава Национального комите-
та, объяснив в опубликованном в «Руле» открытом письме, что этим
шагом они протестуют против взятого Комитетом «направления»,
которое низводит его на «положение филиала одной из фракций
Эмигрантское распутье	829
крайних правых политических группировок» (138). Одновременно
Тесленко отказался от председательствования в Парижской группе
старотактиков, мотивируя это решение тем, что деятельность членов
группы, входящих в президиум Национального комитета, не соот-
ветствует «средней политической линии группы». В развернувшейся
дискуссии берлинские правые кадеты осудили поступок Тесленко и
Смирнова как наносящий удар «в самый ответственный момент» по
престижу и Национального комитета и парижской кадетской орга-
низации. Но в составе Парижской группы старотактиков у Тесленко
нашлось немало единомышленников из числа кадетов-центристов.
Бурная полемика имела следствием развал Парижской кадетской
группы и выделение из ее рядов новой группы центра.
В этих условиях Милюков в известной мере пересмотрел свою
политику в отношении возможных тактических партнеров. Убедив-
шись, что межпартийного объединения с эсерами достичь не удаст-
ся, он выдвинул, в качестве альтернативного варианта, путь поиска
соглашения с правым крылом ПСР. Одновременно, памятуя о двой-
ственности позиции своих эсеровских партнеров по переговорному
процессу, Милюков стал настаивать на выполнении эсерами пред-
варительного условия - организационном выходе правоэсеровской
группы из состава партии, по примеру милюковцев.
Вместе с тем, хотя коалиция с эсерами, как и раньше, оставалась
весьма желанной целью милюковцев, она с 1922 г. переставала быть
абсолютной доминантой в их тактических проектах; стали рассма-
триваться и более широкие комбинации с представителями лагеря
«государственно мыслящих социалистов». В целом в деле поиска
Милюковым тактических союзников весьма отчетливо прослежи-
вается тенденция все более широкого охвата: от контактов с одной
партией к переговорам с несколькими, затем перенос акцента на со-
глашения с неполитическими, профессиональными, общественными
организациями. Одновременно менялась и схема выстраивания ком-
бинаций; от первоначальных планов их моделирования сверху путем
договоренности партийных представителей к более длительному
поиску контактов в рамках низовых организаций, действовавших на
основе персонального представительства. Это свидетельствовало о
стремлении Милюкова, на фоне упадка в эмиграции самого институ-
та партии, найти иные возможности создания опоры для дальнейше-
го участия в антибольшевистской борьбе.
Приблизительно с июля 1922 г. левые кадеты занимались новым
проектом организации «фронта демократических сил в эмиграции».
На этот раз речь шла о предложении Е. Д. Кусковой и С. Н. Проко-
повича образовать Республиканско-демократический союз. Милю-
ков рассчитывал использовать этот проект, чтобы исправить неудачу
830
Глава восьмая
Совещания членов Учредительного собрания. Во-первых, Милюков
представлял себе Союз как достаточно широкое политическое сооб-
щество однородных демократических группировок, близких к левым
кадетам по своей платформе, хотя и не желающих «пока», по тем или
иным причинам, брать кадетского партийного имени. Во-вторых, в
отличие от Совещания членов Учредительного собрания, в котором
милюковцы вынуждены были подлаживаться под правых эсеров, в
проектируемом Союзе они рассчитывали играть «первую скрипку».
Наконец, в-третьих, опять же памятуя о негативном опыте Совеща-
ния, планировалось ориентировать деятельность Союза в первую
очередь на продвижение в Россию.
В ходе подготовки инициативного съезда велись интенсивные
предварительные переговоры с потенциальными участниками: в Па-
риже Кускова и Прокопович встречались с эсерами, с «центральны-
ми» кадетами (при этом Оболенский согласился участвовать в съез-
де), с торгово-промышленниками (Денисов, Третьяков, Лианозов и
Гукасов); по приглашению Федорова состоялись лекции Кусковой в
Национальном комитете (однако они были признаны правыми каде-
тами «вреднейшими»); состоялась также беседа с социал-демократом
Загорским. В Праге вопрос о Республиканско-демократическом со-
юзе обсуждался с эсерами, казачьей и академической группами, при-
чем представители всех трех организаций образовали инициативную
группу по созыву съезда; были налажены контакты с демократиче-
ским студенчеством и Крестьянским союзом. В Берлине Кускова и
Прокопович участвовали в переговорах с правыми кадетами, связан-
ными с «Рулем», которые с энтузиазмом восприняли идею создания
Союза.
В процессе дискуссий выявилось, как отмечает Н. И. Канищева,
впервые в историографии тщательно изучившая этот вопрос, три ос-
новных узла разногласий.
1.	Формы организации Союза. Милюков настаивал на групповом
представительстве как основном, мотивируя это тем, что эмигрант-
ское сообщество уже «организованно политически и расклассифи-
цировало себя», к тому же пропагандировать идеи Союза удобнее
всего «групповым способом» (правда, он допускал и индивидуальное
привлечение в Союз «ценных политических деятелей»). Очевидно,
Милюков рассчитывал создать посредством такой формы организа-
ции более стройное и сплоченное объединение, избежав вхождения
«случайных лиц». Однако большинство, прежде всего эсеры, но так-
же казачество, академическая группа, левые кадеты Берлина выска-
зывалось в пользу персонального представительства, что создавало
большую свободу в выявлении индивидуальной политической пози-
ции, не связанной партийной или групповой дисциплиной. Практи-
Эмигрантское распутье
831
чески вопрос о форме организации оказался отложен до учредитель-
ного съезда, предварительный же, инициативный съезд решено было
проводить по персональному признаку.
2.	Порядок формирования Союза. Милюков и большая часть его
единомышленников выступали за ускоренный вариант создания
Союза, т. е. его конституирование единым актом на учредительном
съезде представителей партий и групп. Наряду с этим пропаганди-
ровалось мнение, что целесообразнее двигаться к организационно
закрепленному объединению постепенно, через сближение демо-
кратических сил на основе работы в создаваемых печатных органах,
а также в рамках формируемых низовых организаций - республи-
канско-демократических клубов. К работе в клубах могли свободно
допускаться все желающие, которые имели бы возможность пред-
варительно обсуждать идейно-политические основы программы и
тактической платформы будущего Союза, а также подбирать («про-
цеживать») наиболее подходящие кадры для его деятельности. По-
добные соображения особенно активно развивали эсеры, однако и не-
которые члены левокадетской группы (например, П. Я. и М. А. Рысс)
также полагали целесообразным «начать работу снизу», чтобы таким
образом втянуть в орбиту демократического фронта более широкие
слои эмигрантской общественности. Летом 1922 г. вопрос устройства
клубов был отодвинут на задний план.
3.	Характер объединения. Для Милюкова не существовало сомне-
ний по поводу того, что целью объединения могло быть только созда-
ние политического фронта. Его поддерживали парижские новотакти-
ки, заявляя, как, например, А. С. Безчинский, что необходимо создать
заграницей «политический центр с определенной политической
программой». В противовес этой точке зрения возникла идея стро-
ить объединение на общей программе хозяйственного возрождения
России. Это предложение исходило от Кусковой, которая, ссылалась
на наличие в эмиграции значительного числа общественных деяте-
лей (в частности, промышленников), предлагала привлечь последних
к участию в данном проекте экономического возрождения России.
В контексте реализации этой идеи у Кусковой и Прокоповича роди-
лась мысль о создании Общества возрождения русского народного
хозяйства, которое бы не стало «насильно тащить в политику людей,
не желающих заниматься ею», предоставив политику - Парижской
демократической группе кадетов, способной объединить вокруг себя,
в качестве «примыкающего слоя», всех тяготеющих к политической
деятельности (139).
Постепенно, однако, идея временного параллельного существо-
вания организаций, ориентированных на решение раздельно эко-
номических и политических проблем, стала уступать место более
832
Глава восьмая
определенной постановке вопроса: стоит ли вообще формировать
эмигрантское объединение под политическим флагом. Так, Прокопо-
вич, не возражая в принципе против создания политической органи-
зации с «совершенно ясным политическим лицом», считал вместе с
тем, что она должна обрасти подсобными - неполитическими - орга-
низациями, которые в ходе некоего подготовительного периода мог-
ли бы «раскачивать эмиграцию другими путями». В свою очередь,
М. В. Брайкевич заявил на заседании Парижской демократической
группы, что в сложившейся ситуации приоритетное значение имеют
хозяйственные вопросы, ответы на которые и должна давать поли-
тическая партия. Эсеры же придерживались своего прежнего проек-
та-устройства республиканско-демократических клубов, при кото-
рых могли быть открыты и секции изучения экономики. В конечном
счете единомышленники Милюкова большинством голосов приня-
ли решение о необходимости создания в виде Союза политической
организации.
Инициативный съезд предполагалось провести в августе, но затем
дата его созыва неоднократно переносилась и окончательно была ут-
верждена лишь в сентябре 1922 г., когда расстановка сил более или
менее прояснилась. Наиболее сдержано к идее участия в работе Сою-
за отнеслись берлинские эсеры, изъявившие готовность войти лишь
в «подсобные органы» - республиканско-демократические клубы,
редакции совместных периодических органов. Правые (парижские)
эсеры на данном этапе соглашались идти на учредительный съезд и
даже участвовать в разработке платформы Союза. Однако они отка-
зывались рассматривать вопрос об организационной связи с кадета-
ми в рамках Союза, мотивируя это нежеланием осложнять свое поло-
жение на предстоящем в октябре 1922 г. партийном съезде. Милюков,
очевидно, чтобы облегчить положение правых эсеров, решил пойти
им навстречу и предложил не учреждать на созываемом съезде Со-
юза, а образовать лишь инициативную группу, в которой числились
бы эсеры. Повторилась схема, уже использовавшаяся при созыве Со-
вещания членов Учредительного собрания и создании Исполнитель-
ной комиссии. Неудивительно, что парижские эсеры с готовностью
ухватились за план Милюкова.
На фоне переговоров с эсерами гораздо менее уступчивой выгля-
дела позиция Милюкова по отношению к своим бывшим соратникам
по партии. Так, он категорически возражал против приглашения на
инициативный съезд И. В. Гессена, считая, что участие правых каде-
тов могло бы привести только к его расколу. По поводу предложения
правых кадетов провести предварительно общекадетский съезд и сго-
вориться о единой партийной позиции Милюков высказался также
негативно. По сути, он выставил условием принятие правыми каде-
Эмигрантское распутье
833
тами основных положений «новой тактики». Милюков подтвердил
свою положительную оценку происшедшего в партии раскола, кото-
рый, по его словам, дал левокадетскому течению возможности «огра-
дить себя от имен справа», «расшириться влево и глубь - в сторону
демократических элементов». Правда, вопрос об участии кадетов-
«центристов» в работе съезда оставался открытым. Патриарху пар-
тии И. И. Петрункевичу, стоявшему «над схваткой», хотя и поддер-
живающему по ряду партийных вопросов линию «центристов», было
послано специальное приглашение. Сославшись на преклонные года,
Петрункевич не приехал, впрочем, по словам Милюкова, он заявил о
возможности своего членства в Союзе.
От Парижской демократической группы на инициативный съезд
первоначально были делегированы П. Н. Милюков, И. П. Демидов,
И. Н. Ефремов, В. А. Харламов, М. М. Винавер. Однако последние
трое по разным причинам не смогли участвовать в его работе, и спи-
сок делегации был пополнен А. С. Безчинским, Н. К. Волковым и
А. М. Михельсоном. Помимо кадетов, в инициативную группу по со-
зыву съезда входили эсеры Н. Д. Авксеньтьев, И. И. Фондаминский,
В. В. Руднев, И. М. Брушвит и др., энесы Л. М. Брамсон, Н. В. Ма-
кеев, А. А. Титов, М. А. Алданов, торгово-промышленники из числа
кадетов М. В. Брайкевич, И. Г. Коган, социал-демократы С. О. Загор-
ский, Ст. Иванович, а также Е. Д. Кускова и С. Н. Прокопович и др.
Съезд, а, по сути, Совещание инициативной группы по вопросу
о Республиканско-демократическом Союзе, длился с 24 сентября по
3 октября 1922 г. В результате напряженных дискуссий (заседания
проходили большей частью по два раза в день, перемежаясь еще с за-
седаниями особых согласительных комиссий) участникам так и не
удалось снять все разногласия в проекте платформы. Эсеров вполне
устраивало наличие двух параллельных текстов, что давало закон-
ный повод не публиковать документ в печати, а это, видимо, впол-
не отвечало их намерениям. Совещание практически зашло в тупик.
И только предложение Кусковой предоставить документ вместе со
всеми разногласиями «как материал для организации снизу респуб-
ликанских клубов» внесло перелом в настроение участников и со-
действовало тому, что был наконец согласован текст платформы и
воззвания.
Пойдя на компромисс в вопросе принятия платформы, эсеры за-
тем компенсировали эту уступку тем, что добились резолюции о ро-
спуске инициативной группы. Таким образом, съезд так и не создал
каких-либо организаций; вместо этого предлагалось немедленно
приступить к созданию в главных центрах эмиграции республикан-
ско-демократических клубов для обсуждения принятой платформы.
Четко не установленные структура клубов и порядок приема членов
834
Глава восьмая
таили в себе опасность превращения этих образований в рыхлые объ-
единения. Намечалось также формирование «экономических органи-
заций» и соответствующих органов печати. Срок созыва нового съез-
да не был установлен.
Следовательно, достижения новой инициативы уступали даже
итогам Совещания членов Учредительного собрания: тогда, по край-
ней мере, была созвана Исполнительная комиссия. Теперь же каде-
ты в организационном плане оказались, по существу, в одиночестве.
В этой ситуации Милюков и попытался вернуться к своей идее -
«скинуть кадетскую вывеску» с группы, открыть в нее двери для всех
близких по идеологии к кадетам, о чем уже говорилось в первом раз-
деле главы.
Что касается создания республиканско-демократических клу-
бов, то и здесь дело двигалось с большим трудом, преодолевая бес-
конечные разногласия. Учредительное собрание первого (Париж-
ского) республиканско-демократического клуба состоялось только
в начале января 1923 г. В правление вошло по два представителя от
кадетов, эсеров, энесов и эсдеков. «Последние новости» широко рек-
ламировали создание клуба как «новый исторический этап в дли-
тельном процессе сближения двух элементов русской демократии:
умеренного социализма и радикального либерализма» (140). Тем не
менее Милюков отдавал себе отчет, что формирование коалиции че-
рез посредство клубов отодвигает устройство подлинно партийного
объединения на весьма неясную перспективу. Правда, как отметила
Н. И. Канищева, клубная форма в наибольшей степени соответство-
вала в те годы стилю жизни и образу действий эмиграции, все более
погружавшейся в состояние апатии и с готовностью принимавшей
роль наблюдателя, в лучшем случае - аналитика, но не борца (141).
Расчет мог быть сделан лишь на то, что удастся создать целую сеть
республиканско-демократических клубов, с помощью которых охва-
тить демократические слои эмиграции и наладить, на региональном
уровне, их взаимопонимание и даже, возможно, укоренить практику
совместных выступлений, т. е. «возводить здание коалиции снизу».
Однако и здесь надежды не оправдались.
В ряде мест (например, в Югославии) у эмиграции не было
средств для устройства клубов. В других городах (в частности, в Бер-
лине) из-за большой остроты межпартийных отношений не возникло
заинтересованности в подобной организационной форме. В итоге, по-
мимо Парижа, республиканско-демократический клуб возник только
в Праге, но там он был сформирован (в апреле 1923 г.) без участия
социалистов. Дело в том, что еще на стадии предварительных обсуж-
дений эсеры выступили против превращения клуба в политический
центр, а также не согласились с персональным принципом формиро-
Эмигрантское распутье
835
вания его состава, потребовав введения фракционности. Не добив-
шись принятия этих условий, эсеры бойкотировали местный клуб.
В противовес эсерам Милюков стал нащупывать подходы к иным
группировкам из лагеря умеренных социалистов - энесам, группам
«Крестьянская Россия» и «Заря». Одновременно нарастало недове-
рие к социалистам, как таковым, заметно усилилось желание консо-
лидировать демократические силы вокруг собственной группы. Так,
не рекомендовалось привлекать к сотрудничеству общественные
организации, ставящие социалистические лозунги. Внимание левых
кадетов переключалось на демократические группы неполитического
(профессионального, бытового) характера, формирующиеся в среде
казачества, студенчества, профессуры, офицерства.
С весны 1923 г. в выступлениях Милюкова все настойчивее ста-
ла звучать мысль: не ждать, пока социалисты (прежде всего эсеры)
выделят из своей среды элементы, готовые к установлению орга-
низационной связи с кадетами, а приступить к объединению путем
федерирования родственных группировок, «средних между кадета-
ми и социалистами» и в то же время «стоящих значительно ближе
к кадетам». Подобное объединение рассматривалось им как основа
создания демократического фронта и вместе с тем как «новое кадет-
ское присоединение», которое может послужить «строительным ма-
териалом» для будущей Республиканско-Демократической партии.
Как было показано в первом разделе данной главы, переименова-
ние Парижской Демократической группы в Республиканско-Демо-
кратическую в июне 1924 г. произошло именно в целях сближе-
ния кадетов с возникающими республиканско-демократическими
объединениями.
С июня 1923 г. начались переговоры Милюкова с представителя-
ми группы «Крестьянская Россия» о создании Республиканско-Де-
мократического объединения (РДО). Важно подчеркнуть, что впер-
вые в совместно выработанном проекте будущего союза в качестве
программной задачи ставилась деятельность не только в эмиграции
(издательская, пропагандистская), но и внутри России. Второй осо-
бенностью планируемого объединения было то, что, согласно выдви-
нутой схеме, предполагалось включить в его состав не только полити-
ческие партии и группировки (кадеты, энесы, группы «Крестьянская
Россия» и «Заря»), но и окружить это ядро широким поясом из чис-
ла представителей республиканско-демократического казачества,
студенчества и офицерства. В дальнейшем Милюков настаивал на
соблюдении этого положения, видя в этом эффективное средство
борьбы с непроницаемостью межпартийных границ. Осознавая, как
трудно прийти к соглашению традиционным политическим парти-
ям, обремененным многолетним грузом взаимных претензий и обид,
836
Глава восьмая
Милюков рассчитывал, что старые партии в условиях практически
параллельно идущей дифференциации и интеграции «переплавятся
между собой в нечто новое, из которого должны получиться другие
политические новообразования» «соответственно изменившимся
требованиям жизни» (142). Поэтому он отверг ультиматум берлин-
ских энесов, требовавших ограничить состав объединения лишь об-
разованиями, имевшими партийный характер. Тем более что Куско-
ва в Берлине и Брайкевич в Лондоне, воодушевленные идеей нового
объединения, взялись организовать местные республиканско-демо-
кратические группы, которые могли претендовать на вхождение в
Союз.
Другая социалистическая группа - «Заря», приняла решение до
получения указания из России о своем исключительно персональ-
ном участии в РДО. Неконструктивная позиция партнеров из соци-
алистического лагеря убеждала Милюкова в необходимости расши-
рения проектируемого объединения «в другую сторону - в сторону
создания Республиканско-Демократических групп». Относительно
прозвучавшего предложения пригласить в РДО эсеров (прежде всего
имелась в виду группа журнала «Современные записки») Милюков
занял сдержанную позицию, повторив свое прежнее требование об
обязательности их предварительного выхода из партии. Таким обра-
зом, уже на подготовительной стадии наметилась очевидная тенден-
ция к сужению круга потенциальных участников РДО.
Учредительный съезд Республиканско-Демократического блока
проходил в Праге с 25 по 28 декабря 1923 г. Однако вместо планиро-
вавшегося широкого объединения был сформирован блок всего двух
организаций - кордеков и группы «Крестьянская Россия». Милюков
вынужден был признать, что «опыт интеграции пока еще не удал-
ся». Вместе с тем были у состоявшегося съезда и свои достижения.
Так, впервые была согласована, наряду с программой, и тактическая
платформа. Она предусматривала, что в Блок не входят организации,
«допускающие иностранную интервенцию как способ освобождения
России», а также международное признание Советской власти де-
юре; не допускались в Блок и те, кто считал для себя «обязательными
решения нового Интернационала» (этот пункт был явно направлен
против эсеров, принявших незадолго до этого участие в Гамбургском
конгрессе Социалистического Интернационала, который высказался
за юридическое признание Советской власти). Перед Блоком стави-
лась задача вести борьбу с монархическими организациями, устанав-
ливать связи с демократическими кругами Европы и Америки; вести
печатную пропаганду внутри и вне России; содействовать формиро-
ванию в России организаций, действующих в духе платформы Блока
и т. д. Не обошлось, однако, и без разногласий, которые возникли при
Эмигрантское распутье
837
nfcyw&Ycvm. границ тактического поля «налево». Группа «Крестьян-
ская Россия» стремилась подчеркнуть свою приверженность «ре-
волюционным методам борьбы» и одновременно затруднить вступ-
ление в Блок сторонников «эволюционной» тактики. Поэтому она
настаивала на необходимости вести борьбу с теми течениями и ор-
ганизациями, которые «примирились» с коммунистической властью
или рассчитывали лишь на ее внутреннюю эволюцию. Милюковцы
же предлагали ограничиться борьбой с теми, кто «поддерживает»
коммунистическую власть. Эта дискуссия о соотношении револю-
ционных и мирных способов борьбы станет в дальнейшем камнем
преткновения в работе Блока.
В ходе полемики по поводу спорного пункта тактической плат-
формы был достигнут компромисс: окончательный вариант текста
давался в милюковской формулировке, однако в примечание было
вставлено дополнение к пункту: Блок «выступает против проповеди
примиренчества и отказа от борьбы с существующей властью» (143).
В данный период Милюков, окончательно разочаровавшийся
в эсерах, стал более решительно настаивать на размежевании как с
«мельгуновщиной» (отражала настроения той части эмиграции, ко-
торая под воздействием «тягостного ощущения бездеятельности»
предпочитала вернуться к прежним методам борьбы времен Белого
движения и ратовала за объединение всей эмиграции, невзирая на
политические различия, вокруг задачи ликвидации Советской вла-
сти), так и «пешехоновщиной» (явилась выражением готовности
некоторой части эмиграции примириться с властью большевиков и
вернуться в Россию, хотя бы и ценою капитуляции перед нею). Он
протестовал против реанимации планов иностранной интервенции,
заявляя, что лучше пусть Россией временно владеют большевики,
чем допустить в страну иностранцев, которые «поделят между собой
ее лучшие куски». Равным образом недопустимым для себя Милю-
ков считал примирение с Советской властью. Тем не менее, в отли-
чие от правых кадетов, Милюков отверг тактику «активизма». По-
мимо сомнений в ее эффективности, он не признавал ее принципы,
считая нецелесообразным путем давления извне навязывать России
готовые рецепты или, как он говорил, искусственно «делать револю-
цию» из эмиграции. В качестве основного лозунга своей тактической
программы Милюков провозгласил переход «из окопов к маневрен-
ной борьбе», что предполагало координацию действий в эмиграции
и внутри России. При этом Милюков исходил из того, что судьба
большевизма решится внутри России, поэтому приоритет в выборе
форм (революционных или мирных) и методов борьбы принадлежит
внутренним оппозиционным силам. Эмиграции же он отводил под-
чиненную роль, ее действия должны были непременно согласовы-
838
Глава восьмая
ваться с тактикой населения. Поэтому главное внимание Милюков
предлагал уделять не разработке собственной программы действий,
а изучению внутренних процессов в самой России и установлению и
расширению связей с ней.
Собственно, эти задачи являлись определяющими для вновь соз-
данного Республиканско-Демократического блока, однако его дея-
тельность не отличалась высокой продуктивностью. Подводя первые
итоги его работы на совещании с группой «Крестьянская Россия» в
ноябре 1924 г., кордеки вынуждены были констатировать, что суще-
ственных сдвигов не произошло: «Наше влияние в России пока еще
очень слабо. Правда, наша литература туда проникает... но до долж-
ного влияния и установления прочных и регулярных связей еще
далеко» (144). В дальнейшем разочарование милюковцев в способ-
ности Блока решить проблему сближения с Россией только нарас-
тало. В 1927 г. Милюков в письме к Аргунову констатировал, что они
все еще «не нашли способов внедриться в Россию» и их литература
«в значительной степени обслуживает эмиграцию» (145).
В то же время не давали результатов и попытки расширить состав
коалиции. Ни энесы, ни правые эсеры не изъявляли определенно-
го желания присоединиться к Блоку. Позиция ряда общественных
группировок демократического толка (например, казачества), хоть
и обнаруживала наличие точек соприкосновения с Блоком, однако в
целом отличалась непоследовательностью. Да и сам Блок стал давать
ощутимые трещины. Уже в январе 1925 г. на заседании Парижской
Республиканско-Демократической группы шел разговор о заметном
стремлении «Крестьянской России» «индивидуализировать и вы-
явить себя», и в конечном счете обсуждалась дилемма: сохранять
коалицию или идти по пути обострения спорных вопросов. На тот
момент большинство высказалось против разрыва, однако это было
началом конца Блока. В начале 1926 г. конфликт с «Крестьянской
Россией» перерос в принципиальный спор о допустимом соотноше-
нии революционных и мирных способов антибольшевистской борь-
бы. В августе 1926 г. этот конфликт приобрел угрожающие формы.
Поводом для острой полемики послужил отказ «Крестьянской Рос-
сии» дать согласие на публикацию брошюры Милюкова «Эмиграция
на перепутье» под совместным грифом библиотеки «Свободная Рос-
сия» из-за якобы «уклона» брошюры в сторону пропаганды мирных
способов борьбы. В ответ на это Милюков обвинил своих партнеров
по Блоку в тяготении к «мельгуновщине», провоцировании «внутри-
русских элементов» на революционные выступления. В итоге с ян-
варя 1927 г. партнеры перешли от федеральной формы коалиции к
конфедеративной, а вскоре и вовсе свернули деятельность в рамках
Блока.
Эмигрантское распутье
839
Неспособность Блока стать ядром для сплочения демократиче-
ского крыла антибольшевистской эмиграции заставляла Милюкова
искать новые пути объединения. Предпочтение отдавалось созда-
нию демократического фронта снизу на основе персонального уча-
стия лиц, по большей части не связанных с какими-либо партиями.
Приблизительно с лета 1927 г. Милюков берет под свое кураторство
новую организацию - РДО. Первые сведения об этом объединении
относятся к январю 1924 г. В мае в Париже была образована ини-
циативная группа, обратившаяся к Милюкову с просьбой выделить
опытного руководителя из числа кордеков. Целью РДО ставилась
пропаганда республиканско-демократических идей и создание кад-
ров активных работников. На первом этапе в состав РДО входили
по большей части офицеры из Галлиполи, Болгарии и Югославии,
перебравшиеся во Францию и работавшие на заводах в Париже и
его окрестностях. К концу июля в РДО числилось более 200 человек.
По мере роста рядов РДО Милюков стал ратовать за установление
более тесной связи между ними и левокадетской группой: кордекам
рекомендовалось вступать в РДО, а группе в целом - направлять и
контролировать его деятельность. Со временем милюковцы начали
склоняться к мнению о приоритетном значении РДО, поскольку, во-
первых, в его рядах много «ценных и интересных» для них элементов,
прежде всего среди молодежи, «у которой есть энергия и стремление
к работе»; во-вторых, поскольку РДО в силу открытости своей струк-
туры и широты платформы имело большие шансы претендовать на
роль «центра общего притяжения», чем «замкнутые» политические
партии или клубы, представляющие лишь «аудиторию для обсужде-
ния злободневных политических вопросов». Актом признания пер-
спективности РДО явилось вхождение Милюкова в его состав: он
взял на себя руководство агитационными курсами, принял участие в
работе комиссии по внешним сношениям.
Постепенно основная политическая работа кордеков оказалась
связана именно с РДО, они стали как бы растворяться в Объедине-
нии. При этом прослеживается любопытная картина: партия кадетов
в лице ее наиболее дееспособной группы - кордеков - как бы замыка-
ет собой жизненный круг: возникнув в свое время из общественно-по-
литических объединений (Союз освобождения, Союз земцев-консти-
туционалистов), партия возвращалась в свое первоначальное лоно.
Особое внимание милюковцы придавали внешнему и внутрен-
нему росту Объединения, созданию новых отделений в европейских
центрах рассеяния русской эмиграции, а также унификации вновь
возникших республиканско-демократических образований: приня-
тию ими единого названия, общей платформы. К 1925 г. РДО прошло
этап становления. Во Франции, где Объединение добилось наиболь-
840
Глава восьмая
шего организационного успеха, оно имело достаточно разветвленную
структуру, располагая филиалами в ряде городов страны, в частно-
сти, в Лионе (после мая 1932 г. этот филиал временно приостановил
свою работу и возобновил с осени), в Бельфоре; отделения в Альгран-
же, Ромба, Каннах и Ницце действовали до начала 1930-х гг., а потом
из-за крайней текучести состава участников прекратили свое суще-
ствование. В Чехословакии, напротив, достижения были невелики:
проект создания в Праге местного центра РДО на базе Демократи-
ческого Студенческого союза с привлечением членов Пражского ре-
спубликанско-демократического клуба потерпел неудачу. Пражская
эмиграция оказалась слишком дифференцирована, чтобы пойти на
сотрудничество в рамках Объединения, удалось сформировать РДО
только в Брно. В марте 1927 г. приступило к работе РДО в Берлине,
которое, однако, отличалось от Парижского меньшей однородностью.
В нем вскоре образовалось правое крыло во главе с Головачевым и
Бруцкусом (сыном известного экономиста), заявившее о чрезмер-
ной терпимости РДО к социалистам и недостаточной - к «соседям
справа», призвавшее опереться в будущей России на нарождающую-
ся крупную буржуазию (146). Эта группа из 9 человек претендовала
на большинство (4 из 7) мест в правлении, но, потерпев поражение в
выборах на общем собрании 22 июня 1927 г., вышла из состава РДО.
В Польше летом 1925 г. образовалась своя демократическая группа,
но она захватила более широкий политический спектр эмигрантской
общественности, чем Пражская РДО, - «от умеренных социалистов
до лиц более правых, чем центральные кадеты». Не совсем уклады-
валось в схему РДО и учрежденное в марте 1926 г. в Белграде «Объ-
единение национально-прогрессивной и демократической русской
эмиграции» (председатель А. И. Ксюнин). Эта организация ставила
своей задачей объединить тех русских беженцев, которые не входили
ни в правые, ни в социалистические группы. В составе Объединения
числилось 20 организаций, в т. ч. югославское отделение Республи-
канско-Демократической группы партии народной свободы (147).
В дальнейшем образовалось несколько местных отделений Объеди-
нения. Разношерстность состава возникавших республиканско-де-
мократических организаций препятствовало, по мнению Милюкова,
принятию решения о созыве демократического съезда. Он предлагал
дождаться, с одной стороны, большего роста движения, а с другой -
большей скоординированности его действий, однородности его по-
литических и тактических позиций.
Между тем РДО, так же как и подавляющему большинству дру-
гих эмигрантских политических организаций, не удалось избежать
различных размежеваний. В апреле 1926 г., не без участия Кусковой,
из состава РДО выделилась т. н. левая оппозиция, группа во главе
Эмигрантское распутье
841
с членом правления В. Н. Бухало (покинувшим этот пост), которая
встала на позицию признания возможности сотрудничества с Совет-
ской властью. Группа образовала «Общество сближения с Россией».
Входила в состав РДО и правая оппозиция, которая, однако, не по-
желала организационно объединиться.
Тем не менее идейное руководство РДО принадлежало корде-
кам. Недаром начиная с 1925 г. Милюкову настойчиво предлагали
занять место председателя Объединения. На заседании Парижской
Республиканско-Демократической группы были разработаны общая
платформа и принципы действия РДО. Тактическая резолюция Объ-
единения, выработанная кордеками, исходила их характерных для
последних «центральных, синтетических решений», которые «имму-
низировали» РДО как от «мельгуновщины», так и от «пешехоновщи-
ны» (148). Основной целью существования РДО левые кадеты на-
мечали «приготовление» его членов к непосредственному участию в
борьбе с Советской властью (подготовка кадров, введение дисципли-
ны, изучение современной России). Подчеркивалась также важность
согласования тактики эмиграции с «тактикой населения, борюще-
гося с советской властью теми методами, как революционными, так
и мирными, которые оказываются наиболее целесообразными при
внутрирусской обстановке борьбы» (149). Рассчитывая посредством
РДО реализовать свои планы установления связи с «внутрирусской
демократией», Милюков, однако, не мог сформулировать конкрет-
ные рекомендации относительно методов действий. Он осознавал,
что происходившие в Советской России процессы коренным образом
изменили социальную базу союзников демократической эмиграции,
борющихся с большевиками по ту сторону границы. Привычные ка-
детам слои интеллигенции (частью уничтоженные, частью демора-
лизованные, частью смирившиеся) уступили место непосредственно
массам со свойственными им способами противодействия режиму.
Не имея четкого представления о реальных действиях населения,
Милюков предлагал выжидать и присматриваться.
Таким образом, практическая деятельность участников РДО
сводилась по большей части к обсуждению и выработке платформы
(«своего индивидуального политического лица»), к налаживанию
более приспособленной к потребностям населения России агитаци-
онной литературы: вместо «слишком академического для целей ши-
рокой пропаганды» журнала «Свободная Россия» налаживалось из-
дание листовок и брошюр.
Развитие политических и социально-экономических процессов
в Советской России подтверждало справедливость многих оценок и
прогнозов Милюкова. Выбранная Милюковым тактическая линия
обеспечивала возглавляемой им кадетской группе несравненно боль-
842
Глава восьмая
шую жизнеспособность относительно других течений в партии. Так,
к середине 1920-х гг. практически прекратилась деятельность правых
кадетов, тактические замыслы которых за время эмиграции не обо-
гатились новыми конструктивными идеями. Они по-прежнему ори-
ентировались на создание широкого антибольшевистского фронта,
основу которого составляло взаимодействие с правее стоящими си-
лами, и, соответственно, не оставляли надежды на возобновление во-
оруженной борьбы как решающего средства свержения большевиков.
Сколь бесперспективна была подобная позиция, показали неутеши-
тельные итоги Зарубежного съезда (апрель 1926 г.), активное участие
в подготовке и проведении которого приняли правые кадеты. Хотя
его инициаторы рассчитывали обеспечить «всеэмигрантский» харак-
тер съезда, однако, по сути, он представлял попытку консолидации
монархических кругов разных оттенков. Сама атмосфера и результа-
ты съезда подействовали на кадетов-участников угнетающе.
В конце декабря 1926 г. на собеседовании в редакции газеты «Дни»
Карташев признавался, что ему потребовалось пережить «весь опыт
общения с правыми» в ходе съезда, чтобы понять, «до какой степени
немыслимо с ними какое бы то ни было общение не только по по-
литическим, но просто по моральным причинам» (150). В конечном
счете правые кадеты ограничились вхождением в редакцию мельгу-
новского журнала «Борьба за Россию», которая задумывалась как ко-
алиция от «зарубежников» до энесов на основе пропаганды идеи объ-
единения национальных русских сил. Редакция имела свои «группы
содействия», которые проводили специальные митинги и другие по-
литические мероприятия, где пропагандировали идейную платформу
журнала. По-прежнему правые кадеты рекомендовали использовать
в России методику «коротких ударов», развертывать террористиче-
скую борьбу. Кн. Павел Д. Долгоруков дважды предпринимал неле-
гальные поездки в Россию с целью ознакомления с ситуацией внутри
страны и налаживания связей с предполагаемой оппозицией. Во вре-
мя последней поездки он был арестован и расстрелян (151).
С 1925 г. наметилось сближение кадетского центра и милюковцев,
позволившее им, в частности, вести общую работу в эмигрантских
студенческих организациях Чехословакии. Центристы подумывали
и о вступлении в Республиканско-Демократический блок, и в РДО.
При сохраняющихся разногласиях с милюковцами по ряду про-
граммных положений тяга к совместной практической работе свиде-
тельствовала, по-видимому, о том, что центристы, в силу своей мало-
численности, а также неопределенно-промежуточной политической
позиции оказались неспособны к самостоятельным политическим
шагам, развертыванию эффективной партийной работы. Оставался
единственный путь - вхождение в орбиту коалиционных объедине-
Эмигрантское распутье
843
ний, контролируемых левыми кадетами, как наиболее близкими им
по недавней партийной работе, по личным связям, по постановке
ряда социально-политических и экономических проблем в деле пере-
устройства России.
Таким образом, лишь милюковское направление в кадетской пар-
тии сохраняло способность к последовательной деятельности в прин-
ципиально новой ситуации эмигрантского бытия, к пересмотру так-
тического курса в соответствии со сложившимися реалиями. Однако,
с течением времени, в условиях длящегося отрыва от родины неумо-
лимо сужались объективные возможности воздействия со стороны
эмиграции на происходящее в России, ослабевали каналы обмена
информацией и тем самым сужалось поле деятельности зарубежья.
Сохранившиеся к концу 1920-х гг. группы кордеков, как, впрочем, и
группы РДО, были обречены на постепенное угасание. Председатель
Берлинского РДО Б. И. Элькин признавал в начале 1930-х гг., что
состав его организации - «пожилые люди со стажем политической
деятельности еще в России», что молодежь не пополняет рядов груп-
пы. Численность РДО он оценивал в 20 человек, отмечая при этом,
что данное объединение превышает по количеству участников дру-
гие политические организации Берлина. Время и обстановка огра-
ничивали деятельность кадетов обсуждением социальных и полити-
ческих программ, выработкой различных проектов преобразования
России. В выступлениях Милюкова того времени также все чаще и
чаще слышны нотки разочарования в потенциальных возможностях
и перспективах русской эмиграции. Поэтому на данном этапе реко-
мендации Милюкова стали сводиться к самым общим предложени-
ям: изучать современную Россию, искать связи с ней, «преодолевать
духовный отрыв» от родины и т. п. В конечном счете интерес к вопро-
сам тактики стал заметно угасать. «Нам сегодня нужна скорее стра-
тегия, - говорил Милюков, - нежели тактика» (152). Он предлагал
ждать, ждать... В своей дневниковой записи в 1939 г. Н. П. Вакар пи-
сал: Милюков «построил большое кладбище, на котором единствен-
ный человек он сам, сторож... Подниматься из могил не позволяет...
Так и живут мертвецы. Есть среди них несколько заживо погребен-
ных. Они бы и сбежали, да бежать некуда. Притворяются мертвы-
ми» (153). Ожидание коренных перемен в России растянулось на
долгие десятилетия. Даже Милюкову, сумевшему дожить до глубо-
кой старости, не удалось стать их свидетелем. Начав свою идейно-
теоретическую и политическую деятельность с большим подъемом и
верой в непременный и скорый успех в России в самом начале XX в.,
новое поколение российских либералов, оказавшись в эмигрантской
среде, не выдержало испытания и разочарованное ушло в историче-
ское небытие.
844
Глава восьмая
Примечания
1.	См: Дневник П. Н. Милюкова. 1918-1921. М., 2005. С. 470-499. Так как
все основные положения апрельской дискуссии 1920 г. нашли свое отражение в
«Протоколах заграничных групп Конституционно-демократической партии», ав-
тор не счел нужным повторять то же самое дважды. Важно отметить другое, что
Милюков, часто совершавший «челночные поездки» между Лондоном и Пари-
жем, держал «руку на пульсе» общественно-политической жизни формировав-
шейся кадетской эмиграции, которая организационно еще не была структуриро-
вана.
2.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической партии.
Май 1920 г. - июнь 1921 г. Т. 4. М., 1996. С. 9.
3.	Там же. С. 32.
4.	Там же. С. 10-11.
5.	Там же. С. 11.
6.	Там же. С. 12-13.
7.	Там же. С. 15-16.
8.	Там же. С. 18-21.
9.	Там же. С. 22-23.
10.	Там же. С. 22-27.
11.	Там же. С. 25-26.
12.	Там же. С. 29-30.
13.	Там же. С. 32.
14.	Там же. С. 33.
15.	Там же.
16.	Там же. С. 33-34.
17.	Там же. С. 34.
18.	Там же. С. 40.
19.	Там же. С. 44-45.
20.	Там же. С. 45.
21.	Там же. С. 46.
22.	Там же.
23.	Последние новости. 1920. 12 декабря.
24.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 4. С. 49.
25.	Там же.
26.	Там же.
27.	Там же. С. 50.
28.	Там же. С. 51.
29.	Там же. С. 53.
30.	Там же. С. 59-60.
31.	Там же. С. 60-61.
Эмигрантское распутье
845
32.	Там же. С. 62-63.
33.	Там же. С. 64-65.
34.	Там же. С. 66-67.
35.	Там же. С. 70.
36.	Там же. С. 71.
37.	Там же. С. 76.
38.	Там же. С. 74-83.
39.	В «Дневнике» П. Н. Милюкова самым подробнейшим образом, буквально
по дням, охарактеризован процесс переговоров с эсерами по всем процедурным
вопросам организации работы Совещания членов Учредительного собрания, вы-
работке и принятию решений, показаны позиции каждой из фракций. (См.: Днев-
ник П. Н. Милюкова. С. 535-650).
40.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 4. С. 39.
41.	Там же. С. 33.
42.	Там же. С. 50, 52.
43.	Там же. С. 53.
44.	Там же. С. 44.
45.	В ее состав вошли: Н. Д. Авксентьев, А. Ф. Керенский, В. М. Зензинов,
Н. В. Макеев, О. С. Минор, II. Н. Милюков, М. М. Винавер, А. И. Коновалов,
С. Н. Максудов.
46.	Воля России. 1921. 30 марта.
47.	Протоколы заграничных групп конституционно-демократической партии.
Т. 5. М., 1997. С. 155-156.
48.	Там же. С. 260.
49.	Протоколы заграничных групп конституционно-демократической партии.
Т. 4. С. 287.
50.	Там же.
51.	Там же. С. 300.
52.	ГА РФ. Ф. 7506. On. 1. Д. 72. Л. 142.
53.	Там же. Д. 71. Л. 297.
54.	Последние новости. 1925. 7 мая.
55.	В статье «П. Н. Милюков», опубликованной в газете «Россия и славян-
ство», П. Б. Струве охарактеризовал лидера кадетской партии как ловкого «аран-
жера» и «калькулятора». «Если бы политика была шахматной игрой и люди были
бы деревянными фигурками, - писал Струве, - П. Н. Милюков был бы гениаль-
ным политиком». Однако он, по мнению Струве, «роковым образом не способен
видеть и ощущать живых людей, им со-чувствовать и со-страдать, а поэтому на
них влиять, ими управлять, ими распоряжаться». (См.: П. Б. Струве. Дневник по-
литика. Москва; Париж, 2004. С. 436).
56.	Протоколы заграничных групп конституционно-демократической партии.
Т. 4. С. 105.
57.	Там же. С. 64.
846
Глава восьмая
58.	Там же. С. 97-103.
59.	Там же. С. 104.
60.	Там же.
61.	Там же. С. 105.
62.	Там же.
63.	Там же. С. 106.
64.	Там же. С. 107.
65.	Там же. С. 106.
66.	Там же. С. 120.
67.	Там же.
68.	Там же. С. 123.
69.	Там же. С. 123-124.
70.	Там же. С. 138.
71.	Там же. С. 141.
72.	Там же. С. 149, 150.
73.	Там же. С. 166.
74.	Там же. С. 125.
75.	Там же.
76.	Там же. С. 199.
77.	Там же. С. 306.
78.	Там же. С. 201.
79.	Руль. 1921. 13 февраля.
80.	Руль. 1921. 24 мая.
81.	Руль. 1921. 2 июня, 4 июня.
82.	Протоколы заграничных групп конституционно-демократической партии.
Т. 4. С. 168, 201,425.
83.	Руль. 1921. 30 января.
84.	Протоколы заграничных групп конституционно-демократической партии.
Т. 4. С. 137, 191.
85.	Там же. С. 336, 324.
86.	Там же. С. 119.
87.	Там же. С. 312.
88.	Там же. С. 316-318.
89.	Там же. С. 321-322.
90.	Там же. С. 322.
91.	Там же.
92.	Там же. С. 329.
93.	Там же. С. 340.
94.	Там же.
95.	Там же. С. 400.
Эмигрантское распутье
847
96.	Там же. С. 404-405.
97.	Там же. С. 405.
98.	Там же. С. 408.
99.	Там же. С. 410.
100.	Там же. С. 411.
101.	Там же. С. 412.
102.	Там же. С. 415.
103.	Там же. С. 416.
104.	Там же. С. 418.
105.	Там же. С. 419.
106.	Там же. С. 422.
107.	Там же. С. 425.
108.	Там же. С. 422.
109.	Там же. С. 449-450.
110.	Там же. С. 450.
111.	Там же. С. 450-451.
112.	Там же. С. 451-452.
113.	Там же. С. 457-458.
114.	Там же. С. 470.
115.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 55.
116.	Там же. С. 60.
117.	Там же. С. 84-85.
118.	Там же. С. 103-104.
119.	Там же. С. 107.
120.	Там же. С. 108-109.
121.	Там же. С. 118.
122.	ГА РФ. Ф. 5913. On. 1. Д. 680. Л. 6.
123.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 4. С. 101, 430.
124.	Руль. 1921. 4 января.
125.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 32.
126.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 4. С. 396, 398.
127.	ГА РФ. Ф. 5913. On. 1. Д. 276. Л. 1-5.
128.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 4. С. 439.
129.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 387-388,431.
130.	ГА РФ. Ф. 7506. Оп. 1.Д. 52. Л. 114, 118, 121.
848
Глава восьмая
131.	Милюков П. Н. Эмиграция на перепутье. Париж, 1926. С. 73.
132.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 125-126, 223, 226.
133.	ГЛ РФ. Ф. 7506. On. 1. Д. 14. Л. 101 об.
134.	Протоколы заграничных групп Конституционно-демократической пар-
тии. Т. 5. С. 361-363.
135.	Там же. С. 227.
136.	Вестник Русского Национального комитета. 1924. № 9. С. 82.
137.	Следует отметить, что в контексте дискуссий, имевших место в русской
эмиграции 1920-х гг., проблема фашизма заняла вполне определенное место. При-
чем она рассматривалась в двух проекциях: с одной стороны, в плане ее осмысле-
ния как реакции против коммунизма, а с другой - как метода вывода демократии
из кризиса путем установления диктатуры. «Как бы критически ни относиться к
фашизму, к его отдельным проявлениям и приемам, - писал П. Б. Струве, - он
есть спасительная, даже для демократии, реакция против коммунизма, он есть ве-
ликое охранительное движение, сильное, замечательное тем, что консервативные
соки и силы оно ищет и извлекает из народных глубин» (Струве II. Б. Дневник
политика. С. 86).
138.	Руль. 1924. 16 мая.
139.	См.: Канищева Н. И. Разработка П. Н. Милюковым тактического курса
эмигрантских кадетских групп // II. Н. Милюков: историк, политик, дипломат.
Материалы Международной научной конференции. Москва, 26-27 мая 1999 г.
М„ 2000. С. 170-171.
140.	Последние новости. 1923. 6 января.
141.	См.: Канищева Н. И. Указ. соч. С. 175-176.
142.	Последние новости. 1924. 6 января.
143.	Последние новости. 1928. 5 января.
144.	ГА РФ. Ф. 7506. On. 1. Д. 78. Д. 876-877.
145.	Там же. Д. 81. Л. 48.
146.	Последние новости. 1927. 27 июня.
147.	Козлитин В. Русская и украинская эмиграция в Югославии. 1919-1945.
М„ 1995. С. 269.
148.	Последние новости. 1926. 27 ноября.
149.	ГА РФ. Ф. 7506. On. 1. Д. 81. Л. 41.
150.	Последние новости. 1926. 26 декабря.
151.	См.: Канищева Н. И. Павел Дмитриевич Долгоруков // Российские либе-
ралы: идеи и люди. М., 2007. С. 513-526.
152.	Милюков II. Н. Эмиграция на перепутье. С. 98.
153.	Вакар Н. П. Дневник (1938-1940) // Минувшее. Т. 24. СПб., 1998. С. 566.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
История кадетской партии, как, впрочем, и российского либера-
лизма в целом, оказалась трагична. Для нее были характерны взлеты
и падения, которые то выдвигали партию в авангард общественно-
политической жизни (как это было в 1906 г., когда кадетским ли-
дерам казалось, что их вот-вот призовут к управлению страной), то
вынуждали переходить в положение оппозиции его Величества (как
его было в 1907-1914 гг.), то давали вновь надежду на возможность
занять лидирующее положение в Думе (как это было в 1915-1916 гг.,
вручали на короткий срок власть в составе Временного правитель-
ства), то заставляли согласиться на военную диктатуру накануне
большевистского переворота и вынуждали играть роль политиче-
ского прикрытия Белого движения в годы Гражданской войны. И в
конце концов поставили членов партии перед необходимостью поки-
нуть Россию и перенести свою деятельность в эмиграцию. Хотя при-
мерно такой же путь проделали и некоторые другие общероссийские
партии, но по богатству взлетов и падений история кадетской партии
представляется уникальной.
Социальным «ядром» кадетской партии были европейски образо-
ванные слои российской интеллигенции, в своей основной массе при-
надлежавшие к пореформенному поколению, генетически связанные
с традициями освободительного движения в России, стремящиеся
преобразовать страну в одну из ведущих мировых держав. Детские и
юные годы представителей этих слоев интеллигенции пришлись на
период Великих реформ 60-70-х гг. XIX в., когда в образованном об-
ществе царила эйфория по поводу возможности мирным эволюцион-
ным путем достичь высот европейской цивилизации. Однако в годы
профессионального возмужания их постигло разочарование, ибо
власть решила настолько откорректировать свой политический курс,
что он постепенно превратился в противоположность предшеству-
ющему реформаторскому периоду. Те, кто хоть раз вдохнул воздух
свободы, уже не мог жить и работать в условиях, подавляющих эту
свободу. Не случайно это поколение интеллигенции активно вклю-
чилось в борьбу за политические права, за ограничение самовластья
конституционно-демократическими рамками.
850
Заключение
В начале XX в. пришло осознание, что для эффективности и
успешности борьбы за гражданские и политические свободы, за кон-
ституцию необходимо создать политическую организацию, способ-
ную не только предложить обществу рациональную программу пере-
устройства страны, но и имеющую четкие представления о путях и
методах достижения поставленной цели. Именно такой организацией
и стала конституционно-демократическая партия, претендовавшая
на ведущую роль в освободительном движении. Партии, нацеленные
на проведение кардинальных общественно-политических и социаль-
но-экономических преобразований, должны иметь общероссийский
характер, выражать в своей идеологии и программе интересы обще-
национального развития страны, интересы тех социальных страт об-
щества, которые кровно заинтересованы в системных преобразовани-
ях. Партия кадетов всецело соответствовала этим критериям. Однако
она формировалась и действовала в далеко не благоприятной среде.
Одна из проблемных зон русского либерализма, в т. ч. и кадет-
ской партии, заключалась в недостаточной зрелости средних слоев,
которые в европейский странах, как известно, являются прочной со-
циальной базой конституционализма и парламентаризма. Однако
эти средние слои в России находились еще в стадии становления, их
положение в пореформенной структуре российского общества было
неустойчиво, они проходили лишь первый опыт приобщения к обще-
ственно-политической борьбе за свободу и конституцию, поэтому
их отличала колеблющаяся позиция, готовность с легкостью менять
одних политических кумиров на других. В зависимости от конкрет-
ной ситуации менялась и численность рядов кадетской партии, ко-
торая, однако, даже на пике политической активности не превышала
100 тыс. человек, т. е. представляла собой ничтожную величину в про-
центном отношении к основной массе населения страны. Это был тот
максимум ориентированных на либеральные ценности лиц, решив-
шихся включиться в политическую борьбу под зелеными знаменами
кадетской партии. Однако любые изменения политической ситуации
либо в сторону усиления самодержавия, либо установления диктату-
ры пролетариата сразу приводили к тому, что ряды кадетской партии
начинали стремительно редеть, временные попутчики разбегались по
другим партиям или вообще отходили от партийной деятельности.
Характерно, что в период эмиграции численность кадетов оказалась
даже меньше, чем была в свое время численность «Союза освобожде-
ния». Все это свидетельствует о том, что кадетская партия не имела
прочной социальной основы и представляла собой типично интелли-
гентскую партию, каковым и было подавляющее большинство обще-
российских и национальных партий России в начале XX в.
851
Являясь «мозговым центром» кадетской партии, интеллектуалы,
составлявшие костяк Центрального комитета, разработали и предло-
жили российскому обществу рациональную модель общественного
переустройства России, которая базировалась на принципах консти-
туционализма и демократизма, социального партнерства и динамич-
ного экономического роста. Эта модель по всем своим параметрам
соответствовала научным представлениям того времени, вековому
опыту ведущих западноевропейских стран и отражала ведущую тен-
денцию мирового развития.
Однако проблема заключалась в несоответствии конкретных ус-
ловий и предпосылок, необходимых для успешной практической ре-
ализации этой модели. Кадетские лидеры прекрасно понимали, что
их модель, которая по всем своим параметрам противоречила миро-
видению, мировоззрению и мироощущению авторитарного режима и
тогдашних господствующих страт, не может быть ими поддержана.
По сути, кадеты являлись носителями иной ценностной мировоз-
зренческой системы координат, и в случае ее реализации режим в
целом и слои, его поддерживающие, теряли свое господствующее по-
ложение, политические рычаги управления и престижное обществен-
ное положение во всех сферах жизнедеятельности и жизнеобеспече-
ния. С другой стороны, кадетская модель преобразования России
не устраивала представителей социалистической и социал-демо-
кратической интеллигенции, предложивших обществу собственные
модели и сделавших ставку на радикальную ломку всех структур и
институтов, ликвидацию частной собственности, на традиционное
массовое сознание.
В результате раскола освободительного движения (и как след-
ствие, усиления борьбы за лидерство) кадеты оказались «зажатыми»
между авторитарным режимом, силами, служащими его опорой, и
социалистическими и социал-демократическими партиями и орга-
низациями. Это «серединное» положение в структуре социальных и
политических сил тогдашней России (тем более в условиях систем-
ного кризиса) делало положение кадетской партии «уязвимым». По-
литические противники справа видели в кадетах «скрытых револю-
ционеров», а политические противники слева - «скрытых буржуа и
контрреволюционеров». В политическом смысле те и другие были
правы, ибо кадеты не хотели до конца разрывать ни с традициями
освободительного движения и умеренными социалистами, ни с пред-
ставителями либеральной бюрократии, рассчитывая на их благоразу-
мие и чувство самосохранения. Вместе с тем «серединная» позиция
на определенных отрезках истории кадетской партии была в какой-
то степени ей выгодна. Так, в периоды политической стабилизации
авторитарного режима эта позиция позволяла им объявить себя «оп-
852
Заключение
позицией его Величества», а в условиях обострения политического
кризиса - благоприятствовала наведению «мостов» с умеренными
социалистическими партиями, как это было в марте-апреле 1906 г.
и в 1917 г. После октябрьского большевистского переворота кадеты
стали налаживать связи с монархически настроенными кругами, а в
период эмиграции, когда Белое движение окончательно потерпело
поражение, вновь вспомнили о своих былых контактах с социалиста-
ми и начали с ними новый тур переговоров. Все это свидетельствова-
ло о необычайной приспособляемости и гибкости кадетов, которым,
не имея прочной социальной опоры, ничего не оставалось, как ми-
микрировать, чтобы не быть окончательно выброшенными за борт в
острейшей политической борьбе. Такова судьба партий, которые не
имели прочной среды воспроизводства и восприятия их идеологии,
программы и тактики.
В условиях переходного периода в российском обществе причуд-
ливо переплетались и старые, и новые социальные страты, их интере-
сы, стремления и желания, формы, методы и приемы противостоящих
друг другу идеологических, социальных и политических группиро-
вок, что, образно говоря, напоминало паровой котел, который в лю-
бой момент при недосмотре «кочегара» (в данном случае власти)
мог взорваться, разбрасывая социальные осколки в разные стороны.
В этой ситуации кадеты рассчитывали направить общественное мне-
ние страны в русло поддержки своей модели переустройства России.
Эта модель не только вписывалась в общемировой тренд, но и по
ряду программных требований опережала его (объем политических
прав и свобод, демократическое избирательное право, базирующееся
на всеобщем, равном, прямом и тайном голосовании, демократиче-
ское государственное устройство, учитывающее интересы различных
национальностей, широкие границы социального партнерства между
различными стратами и т. д.). Реализация кадетской модели предпо-
лагала превращение России в одну из самых передовых демократи-
ческих стран мира. Однако в это же время в борьбу за общественное
мнение активно включились и другие политические партии (особен-
но социалистические и социал-демократическая). В результате рос-
сийское общество получило реальную возможность выбора той или
иной модели общественного переустройства и уже тем самым брало
на себя ответственность за этот выбор. Отвергнув в октябре 1917 г.
кадетскую модель преобразования России, российское общество
решило «примерить» на себя иную, максималистскую, большевист-
скую модель. На данном историческом отрезке большевикам удалось
аккумулировать и выразить интересы и чаяния большинства наро-
да, уставшего от тягот Первой мировой войны и неспособности Вре-
менного правительства оперативно реагировать на вызовы времени.
853
Оказавшись в условиях общенационального кризиса перед выбором
либо Корнилова, либо Ленина, кадеты сделали ставку на первого и
проиграли.
Еще более неудачным и непоправимым для имиджа кадетской
партии в общественном сознании стал период Гражданской войны,
когда пришлось выступить в роли политического прикрытия для ге-
неральской диктатуры. Кадеты, конечно, понимали, что, поддержи-
вая военную диктатуру, они ставят на кон либеральные ценности и
авторитет свой партии. Правда, у них был еще один вариант поведе-
ния - на время «замереть» и уйти из политики, дождаться окончания
Гражданской войны. Однако они решили сделать ставку на Белое
движение. Эта карта оказалась битой, и у кадетских лидеров остава-
лась одна дорога: чтобы сохранить жизнь, покинуть родину и уехать
в эмиграцию.
Существование в эмиграции, иначе это назвать нельзя, показало,
что вошедшие в плоть и кровь привычки кадетам преодолеть так и
не удалось. Внутрипартийные дискуссии, споры и дрязги, то утихая,
то разгораясь с новой силой, истощали остатки энергии и мораль-
ных сил, не давали позитивных результатов. Уже не по одному кругу
кадеты выявляли и оценивали причины собственного поражения и
победы своих политических противников, спорили о природе и ха-
рактере русской революции, о перспективах развития России в близ-
ком и далеком будущем. Однако результаты этих дискуссий не обна-
деживали, ибо спорящие стороны оставались каждый раз при своих
интересах и не желали уступать друг другу. Оказалась проигрышной
ставка П. Н. Милюкова на соглашение с бывшими партнерами по
Временному правительству - эсерами, а затем с «Крестьянской Рос-
сией», с Е. Д. Кусковой и С. П. Прокоповичем. Постепенно сами каде-
ты становились бывшими людьми, не интересными ни эмигрантским
кругам, ни Советской России. К середине 1920-х гг. кадетской партии
как единой структуры уже фактически не существовало, а отдельные
ее течения продолжали конфликтовать друг с другом.
Однако на этой минорной ноте завершать исследование не хоте-
лось бы. Несмотря на трагический финал истории кадетской партии
как целого и многих ее лидеров, погибших в России в период Граж-
данской войны, расстрелянных впоследствии большевиками, про-
шедших лагеря и тюрьмы, ведущих тяжелую жизнь в эмиграции, рос-
сийский либерализм и его главная партия являлись закономерным
явлением пореформенного модернизационного развития России.
На качественно новом витке своей эволюции в начале XX в. либе-
ральные теоретики и политики сыграли важную роль в развитии
отечественной общественной мысли и общественно-политического
движения, а их творение - кадетская партия занимала одно из ключе-
854
Заключение
вых мест в системе российской многопартийности. Новое поколение
российских либералов, создавшее и осуществлявшее руководство
конституционно-демократической партией, внесло свой посильный
вклад в становление политической культуры российского конститу-
ционализма и парламентаризма. По сути, кадетская партия, возник-
шая и действовавшая в переходную эпоху, разделила судьбу многих
общероссийских и национальных партий начала XX в. Осмыслить
и понять причины такого исхода и было одной из важных исследо-
вательских задач данного труда, а насколько этого удалось автору,
пусть судит вдумчивый читатель.
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
Авксентьев Н. Д. - 580, 585, 643, 683, 772,
806, 833, 845
Аврех А. Я, - 10, 11,393,412,414
Аджемов М. С. - 425, 433, 491,498, 513, 551,
556, 557, 560, 566, 573, 587, 590, 615,
621, 627, 685, 700, 703, 731,767, 770, 781,
792,807
Азеф Е. Ф. - 377
Айнутдинова Л. М. - 117, 122
Акчурин Ю. А. - 95
Аладьин А. Ф. - 197
Алданов М. А. - 13, 833
Александров - 177
Александров А. М. - 381,462
Александров К. А. - 730
Алексеев - 185
Алексеев М. В. - 601, 606-608, 614, 619,
643,813
Алексинский И. П. - 825
Алисов И. Т. - 126
Алферов А. Д. - 450
Альтшуллер И. Н. - 677, 678, 780
Анненский Н. Ф. - 20
Аносов А. Н. - 126
Анохин - 126
Ардашев А. А. - 447
Арканцев А. А. - 197
Аронов Д. В. - 8, 181, 216
Артамонов - 171
Астров Н. И. - 449, 450, 467, 479, 482-484,
498, 546, 551, 574, 576, 603, 618, 619,
625-628, 636, 643, 668, 670-673,678,
679, 685, 687, 693, 700, 703, 709, 719-
723, 731, 773, 789, 807, 808, 810-813,
815-820, 822
Бабянский А. Ф. - 285, 383, 396, 473
Багир-хан - 403
Базунов Л. А. - 394
Бакуменко И. А. - 177
Бакунин А. И. - 438
Бакунин М. А. - 127
Балашов II. Н. - 331
Балыбердин Ю. А. - 122
Баратов С. М., кн. - 127
Барт А. II. - 668
Барянов П. А. - 300
Баскин Г. И. - 127
Бахметьев Б. А. - 13, 734, 751
Бебутов Д. И., кн. - 116, 281
Безобразов А. М. - 49
Безрадецкий А. Г. - 709, 715, 755,800, 805,
806, 823
Безчинский А. С. - 831, 833
Бейлис М. - 335, 341
Белецкий (Белорусов) А. С. - 640
Берберов М. И. - 99
Бердяев Н. А. - 326, 328, 367
Березов Ф. А. - 99
Березовский А. Е. - 276, 383
Берлин П. А. - 51
Вернадский М. В. - 587
Бехли Ю. Ю. - 126
Бобринский В. А., гр. - 331, 502
Бобровский П. С. - 668
Богданов - 185
Богданов Н. Н. - 557, 620, 668, 677, 721,
722, 723
Богуславский П. Р. - 689
Бодуэн де Куртенэ И. А. - 92
Болдырев В. Г. - 643
Бородин Н. А. - 245, 544, 640
Брамсон Л. М. - 833
Брусилов А. А. - 601,603
Бруцкус Б. Д. - 735, 840
Брушвит И. М. - 833
Брюхатов Л. Д. - 99, 127
Будберг Р. Ю., барон - 126, 689
Будилович А. С. - 331
Будницкий О. В. - 7, 13
Букатин - 526
Букейханов А. Н. - 551,557
Букшпан Я. М. - 637
Булашевич П. Н. - 126
Булгаков С. Н. - 24, 52, 250, 264, 265,326,
328, 367,418, 434,445
Булыгин А. Г. - 60
Бурышкин П. А. - 618
Бутенко А. И. - 620
Бутенко П. Э. - 517,701,704, 722
Бухало В. Н. - 841
Бухштаб В. М. - 710, 715, 746, 747, 756, 780,
782, 799,800, 806, 826
Бучинский - 171
856
Указатель имен
Вакар М. В. - 381
Вакар Н. П. - 843, 848
Валленбургер Б. Г. - 715, 716
Вандалковская М. Г. - 7
Василенко Н. П. - 336,338, 344, 425, 440,
473, 485, 620
Васильев А. А. - 177, 536
Васильев А. В. - 77, 126, 212, 213, 265, 352,
551
Вашингтон Дж. - 676
Вебер М. - 116
Вейсман - 170
Велихов В. А. - 739
Велихов Л. А. - 285, 551, 556, 557, 686, 691
Вердеревский Д. Н. - 586, 587
Вернадский В. И. - 77,87, 116, 128, 331,361,
425, 432, 448, 482, 491, 544, 551,574, 628
Верховский А. И. - 586, 587
Виленкин Г. Н. - 373
Виленский Г. И. - 736
Вилков А. А. - 718
Вильсон В. - 627, 669
Винавер М. М. - 87, 117, 128, 209, 211, 218,
232, 233, 282, 304, 308, 335, 425, 426,
441, 462, 468, 482, 490, 491, 506,507,
531-535, 539, 544, 551, 552, 556, 558,
564-567, 569, 573, 579, 587, 589, 590,
609, 614, 615, 623-625, 627, 631-633,
635, 654, 668, 670, 671, 677, 678, 693, 696,
700, 703, 712, 729, 772, 773, 775-778,
781, 786, 793-795, 801, 808,809, 833, 845
Виноградов В. А. - 125,551, 557, 643, 644
Витте С. Ю. - 136-141, 143, 144,152, 167,
169, 170, 179
Владиславлев В. М. - 99
Водовозов В. В.- 226
Волк-Карачевский В. В. - 638
Волков М. П. - 127
Волков М. А. - 127
Волков II. К. - 423, 447, 491, 497, 546, 551,
557, 566, 602, 620, 637, 640, 685, 700, 712,
729, 731, 779, 791, 792, 794, 809, 810,
819, 833
Волобуев О. В. - 10, 12, 13
Волоцкий Н. И. - 230
Воронкова И. Е. - 5, 14,371
Вострикова В. В. - 117, 122
Востротин С. В. - 14, 476, 497, 551, 667, 700
Врангель II. Н. - 694, 695, 701, 716, 744,
762-770, 772, 774-777, 780-785, 787,
788, 796, 798-803, 810, 814,823, 825
Вреди - 395
Вторых Н. М. - 294, 485
Вургафт Л. М. - 729
Выгодский Я. Е. - 125
Быковский Г. В. - 126
Гайда Ф. А. - 5,14, 474, 681
Галай Ш. - 5, 10
Галецкий И. В. - 125
Гантовер Л. В. - 101
Гассе Г. - 619
Гаттенбергер А. Н. - 681
Гвоздев К. А. - 587
Гейден П. А., гр. - 74, 76, 184, 202, 218, 262
Герасимов Е. Г. - 251
Герасимов О. П. - 330, 638, 639
Герасимов П. В. - 450, 544, 551, 556, 557,
566, 603, 639
Герценштейн М. Я. - 80,148, 193, 194, 199,
219, 351,370
Гершун Б. Л. - 705
Гершун Л. Б. - 705, 715
Герье В. И. - 331
Гессен В. М. - 20,92, 93, 117, 128, 135, 147,
150, 157, 233, 326, 333, 358, 395, 551, 634
Гессен И. В. - 20, 87, 116, 128,138, 151, 153,
154, 179, 214, 234, 260, 262, 265, 303, 304,
378, 685, 701,705, 707, 715, 717, 736, 741,
804,832
Гессен С. И. - 105
Гефтер М. Я. - 10
Гиндин И. Ф. - 10
Гинзбург М. И. - 281, 282
Гинс Г. К. - 681
Гладыш Н. А. - 127, 450
Глебов Н. Н. - 522, 545, 546, 556, 585
Годнее И. В. - 554, 567
Готье - 671
Головин Ф. А. - 126, 179, 214, 234, 258, 262,
264, 265, 266, 271, 284, 499, 450, 551,
605, 608
Голубев В. А. - 328
Голубь И. Д. - 725
Горбачев В. А. - 161
Горемыкин И. Л. - 167, 169, 170, 186, 187,
199, 202, 208, 235, 257, 374,382, 463, 479,
481,482
Городецкий С. Н. - 667
Гредескул Н. А. - 127, 181, 183, 220, 226,
317, 335, 358, 361, 374, 378,394, 395, 425,
442, 446, 473, 485, 486
Грессер А. П. - 126, 173
Григорович-Барский Д. Н. - 441,485, 551,
620, 677,717
Гримм Д. Д. - 425, 491,513, 551, 556, 565,
573,576, 605,718, 775, 781,786
Гримм Э. Д. - 104, 686
Гронский П. П. - 437, 450, 469, 513, 528, 551,
557, 558, 565, 566, 695, 700, 712, 729, 731,
737, 749, 751, 752, 764, 778, 781,794,
809,819
Грушевский М. С. - 336, 337, 339, 341-345,
368
857
Губарев А. А. - 301
Гукасов П. О. - 830
Гуревич Б. А. - 711
Гуревич Я. Я. - 177
Гурко В. И. - 618, 806
Гусев К. В. - 10
Гусев Н. Г. - 171
Гутник С. М. - 620, 714, 732
Гучков А. И. - 137, 262, 313, 332, 356, 358,
375, 447, 479, 481, 497, 553, 600, 780,823
Гучков Н. И. - 331, 450
Давыдов А. П. - 541
Дал манн Д. - 5, 118, 122
Дворжак А. К. - 127, 213
Демидов И. П. - 381, 450,461, 462, 498,551,
557, 566, 620, 700, 707, 712, 727, 729, 731,
757, 767, 777, 784, 794, 818, 819, 833
Деникин А. И. - 644, 637, 638, 675,676,
685, 687, 688, 690, 693, 694, 672-674,
765-767, 773, 781, 786, 787, 796-799
Денисов Н. X. - 808,830
Дервиз В. Д. - 127, 159, 214
Дживелегов А. К. - 425, 433, 603
Джордж Г. - 525
Дмитриев Н. В. - 640
Дмовский Р. В. - 332
Долгоруков Павел Д., кн. - 14,87, 98,112,
116, 126, 128, 145, 146, 166, 167, 214, 220,
234, 236, 243, 282, 298, 300, 303, 308, 324,
333, 338, 339, 340, 360, 364, 418, 430, 431,
441, 442, 468, 483, 493, 498, 530, 540, 542,
551, 558, 566, 573, 599, 615, 627, 635, 637,
643, 664, 677, 678, 685,686, 687, 689,689,
690, 693, 694, 700, 708, 715, 716, 731, 755,
780, 790, 798, 802, 803, 808-812,814,
815,819, 820, 822, 824, 825,842
Долгоруков Петр. Д., кн. - 15, 16,44, 45, 48,
49, 53, 69, 70, 76, 77, 87, 116,126, 128,
181, 292, 551, 705, 718, 721, 722, 825
Долженков В. И. - 234, 235, 274, 294
Друцкой-Любецкой, кн. - 177
Дубасов Ф. В. - 145
Думова Н. Г. - 5, 10, 12, 426,435, 453, 474,
551, 552, 556, 557, 567, 593, 594, 598,
610, 628
Дурново П. Н. - 167, 169, 170
Дутов А. И. - 614
Дьюкс П. - 638
Дякин В. С. - 5,10, И, 310, 412, 452, 474
Евреинов Б. А. - 704, 722
Егоров А. Н. - 11, 117, 118, 121,122, 130,
309
Езерский Н. Ф. - 208, 218
Елатонцев С. Г. - 725
Елшин А. Г. - 127
Емельянов И. В. - 825
Ефимович А. Я. - 469, 528
Ефимовский Е. А. - 827
Ефремов И. Н. - 331, 381, 480, 492, 502, 580,
586, 734, 833
Ещин Е. М. - 126, 490
Жардецкий В. А. - 680
Железнов В. Я. - 352
Жемчужников П. П. - 177
Журавлев А. Д. - 299
Завьялов В. В. - 825
Загорский С. О. - 830, 833
Зайцев Л. М. - 705
Зарудный А. С. - 580
Захарьев Н. А. - 394
Зброил И. И. - 125
Зверев Л. В. - 704
Зеелер В. Ф. - 473, 551, 614, 678, 694, 708,
710, 719, 780, 799,801, 805, 822
Зеньковский В. В. - 704
Зернов Д. С. - 447
Знаменский В. М. - 691, 755, 782, 803, 806,
809, 823, 827
Зубашев Е. Л. - 551, 723
Зубов II. Ю. - 667, 727, 729, 757
Зубрилин А. А. - 243, 244
Зурабов А. Г. - 262
Зырянов П. Н. - 11
Иваницкий Ф. И. - 127,694
Иванов В. П. - 126
Иванов Л. М. - 10
Иванов И. А. - 690
Иванов П. В. - 668
Иванов С. А. - 442
Иванович Ст. - 833
Игельстром А. В. - 333
Игнациус К. Ф. - 333
Извольский А. П. - 199-202, 206, 207, 217,
353, 354
Изгоев А. С. - 128,214, 223, 232, 233, 299,
308,321, 323, 358, 360, 362, 374, 420, 441,
446,454, 459, 460, 461, 462, 482, 490, 491,
544,565, 604,717,722,740
Иконников И. Н. - 126
Имшенецкий М. К. - 473, 690
Имшенецкий Я. К. - 127, 214, 485, 551
Ионингсен - 395
Иорданский И. М. - 126, 301
Ичас М. М. - 425, 557
Ишеев В. П., кн. - 213
Каблуков Н. А. - 80, 87, 116, 228, 447
Казанина Л. Ю. - 117, 122, 270
Каледин А. И. - 601, 605
858
Указатель имен
Калугин М. Д. - 557
Кал ветрем - 395
Каменский П. В. - 526
Каминка А. И. - 116, 269, 282, 284, 303,348,
369, 620, 705, 717, 740, 752, 756, 775
Каминка Б. А. - 281,282
Канищев В. Ю. - 41,69
Канищева Н. И. - 5, 7, И, 13, 14, 15,119,
309, 645,665, 666, 667,670, 699, 702, 704,
706, 707, 708, 713, 714, 720-723, 731,
732, 803,830, 834, 848
Капустин М. Я. - 331
Кара-Мурза А. А. - 8
Карапетян Л. А. - 117, 122
Караулов В. А. - 301, 304,396
Карнишин В. Ю. - 117,118,122, 30
Карташев А. В. - 551, 579, 582-584, 586,
587, 612, 618, 685, 700, 708, 716, 738, 739,
741, 747-749, 777,810, 824, 828, 842
Катуар Л. Л. - 447
Кауфман А. А. - 98, 99, 128, 142, 151, 159,
243, 244,385, 528, 551
Кафенгауз Л. Б. - 637
Квашнин-Самарин Д. Н. - 127
Кедрин Е. И. - 160, 545, 685, 770
Келлер В. В. - 677, 678,715,780
Кемпинский Э. В. - 118, 122
Керенский А. Ф. - 507, 536, 541,554, 559,
566, 567, 572, 576-579, 582, 584, 586,
587, 592, 600, 604-610, 761, 773, 779,
797, 798, 799, 845
Кизеветтер А. А. - 117,126,128, 158, 214,
234, 252, 261, 288, 363, 465, 551,544, 579,
599,717,718, 722, 735
Кистяковский И. А. - 620
Кишкин Н. М. - 128, 228, 276, 282, 288, 299,
303, 441,443, 450, 467, 484, 488-490,
546, 551, 557, 574, 576, 577, 578, 587, 589,
592, 599, 600, 604, 605, 608, 612, 619, 623,
624, 627
Клафтон А. К. - 127, 680-683, 685
Ключевский В. О. - 206
Ключников Ю. В. - 681, 703, 763, 764, 779,
786, 820
Кнац Б. Г. - 822
Ковалевский В. В. - 179
Ковалевский М. М. - 227, 303,330, 331
Ковалевский Н. Н. - 551, 677
Коган И. Г, - 171,717, 774,833
Козбаненко В. А. - 181, 216
Коковцов В. Н. - 199, 200, 217, 374,378,
391
Кокошкин Ф. Ф. - 14, 20, 87,92, 93, 116,
126, 128,137, 138, 141, 148, 153, 154,
183, 210,211, 228, 298, 326, 334, 338,
341-344, 363, 422-424, 425, 427-431
433, 448, 467, 469, 478,479, 498,
508-513, 515-518, 551,558, 563,564,
566, 569, 573, 576, 578, 579, 582, 608, 609,
615,617, 654,674
Коллонтай А. М. - 304
Колобов М. П. - 127
Колчак А. В. - 606, 638, 640, 644, 675, 681,
682, 684, 685, 688, 762, 763, 796, 797
Кольцов Н. К. - 637, 638, 639
Колюбакин А. М. - 87, 89, 116, 128, 139, 165,
171,185, 224, 232, 235, 251, 282, 290, 292,
293, 321, 323, 342, 358, 362, 388, 396, 412,
421,457-460
Колюбакин В. И. - 126
Комаровский Л. А., гр. - 331
Комиссаров М. Г. - 14, 116, 126,128, 147,
282,284,338, 551,599
Кондаков II. П. - 330
Кондратьев (Китаев) Н. Д. - 638
Коновалов А. И. - 345, 348, 381, 447, 480,
497, 553, 567, 570, 587, 592, 599, 612, 615,
700, 701, 703, 707, 712, 768, 769, 772, 773,
775, 778, 779, 809, 845
Коренчевский В. Г. - 545
Корнилов А. А. - 14, 19, 87,98, 116, 128,
173, 196, 234, 323, 408, 424, 425, 427, 428,
430, 438-441,443, 446, 458, 460, 462,
489, 522, 526, 542, 544, 553, 561, 565,
579, 582
Корнилов Л. Г. - 540, 582, 586, 587, 600,
601, 604, 605, 606, 607, 608, 609, 610,
853
Корф П.Л.-331
Коссинский В. А. - 338, 473, 485
Костенецкий А. Г. - 704
Котелов - 177
Котляревский С. А. - 20, 74, 87, 89, 93, 104,
116,128, 178, 262, 284, 328,330, 331, 346,
353,364, 370, 384, 419, 420, 434, 450, 450,
618,637,638
Кочеткова И. С. - 117, 122
Красовский М. В. - 331
Крестовников Г. А. - 331
Криммер А. В. - 535
Кроль Л. А. - 215, 301,437, 440, 447, 485,
636, 668, 695
Крупнов С. Г. - 177
Крыжановский С. Е. - 179, 259
Крым С. С. - 668, 670
Ксюнин А. И. - 840
Кувшинов В. А. - 5,12, 14, 551, 552, 731
Кудрявцев В. А. - 680
Кудрявый В. А. - 126
Кузьмин-Караваев В. Д. - 450
Кузнецов А. А. - 638, 639
Кулешов С. В. - 11
Кускова Е. Д. - 71, 87, 117, 721, 727, 829,
830,831,833, 836,840, 853
Х59
Кутлер Н. Н. - 128, 243, 244, 245-248, 250,
252, 258, 284, 308, 323,358, 386,388, 395,
396,398, 399, 447, 522, 551,578
Кухаренко Н. А. - 509
Лазаревский Н. И. - 513, 634
Ламарк - 199
Ламздорф В. Н. - 49
Ландау Г. А. - 803,804
Лаптев И. II. - 557
Лашкевич В. В. - 285, 809
Лебедев В. И. - 579
Левицкий А. Ю. - 126
Левицкий-Цедербаум В. О. - 638
Ледницкий А. Р. - 128, 234, 284, 336, 338,
361,363, 364, 430, 450, 465, 478, 479, 557
Ленин В. И. - 574, 575, 579, 597, 606, 609,
614-616,618, 773,853
Лео нас II. С. - 517
Леонтьев С. М. - 618, 638, 639
Лесгафт П. Ф. - 303
Лианозов С. Г. - 830
Ливеровский А. И. - 586, 587
Линд В. II. - 89, 127
Линд Г. А. - 736
Линтварев Г. М. - 127
Ломшаков А. С. - 117, 146, 701,704
Лосский Н. О. - 510
Лукаш И. С. - 710, 715
Лурье А. И. - 705
Лучицкий И. В. - 87, 117, 126,397
Львов В. Н. - 554, 567, 607
Львов Г. Е„ кн. - 127, 447,479-483,486, 553,
554, 555, 566, 567, 575, 576, 640, 774
Львов Н. Н. - 87, 116, 144, 199, 202, 262,331
ЛюсевВ. Н. - 117, 122
Макеев В. А. - 809
Макеев Н. В. - 833, 845
Маклаков В. А. - 13,31,42, 79, 87, 117,126,
128, 144-146, 161, 215, 233, 251, 259,
260, 262-264, 270, 280, 284, 331, 335,
363,376-378, 380, 381,394, 404, 405,
421,422, 450, 453, 461,463, 464, 473,476,
479, 490, 496, 513, 525, 527, 551, 556, 557,
573, 576, 581, 599, 600, 628, 640, 651,683,
695, 700, 732, 734, 740, 772-774, 785,
808,818
Маклецов А. В. - 517, 690, 701, 704, 716,
718,721,722,824
Мак-Магон II. - 676
Максимов А. Н. - 87,89, 117,142
Максудов С. Н. - 234, 510, 845
Макушин А. И. - 127
Малютин Б. Е. - 691
Малянтович В. Н. - 587
Мандельштам А. Н. - 809
Мандельштам М.Л. 75,83,87, 117, 128,
220, 373, 485, 510, 533, 551,625, 627, 677,
686, 687, 711,712, 732, 818, 819, 825
Мануйлов А. А. - 75, 243, 244, 284, 352, 363,
385, 388, 468, 469, 483, 551, 554, 559,
565-567, 573, 603
Марков Н. Е. - 723
Масленников А. М. - 213
Масленников Н. Я. - 126
Маслов С. Л. - 587
Мебель М. А. - 89
Медиш М. М. - 98, 99
Мейнгард Г. А. - 712
Мейснер Д. И. - 723, 725
Мехелин Л. - 333
Мельгунов С. П. - 638, 639, 723
Мельчинский Г. Я. - 127
Меркель И. Ф. - 715
Мефодиев Н. В. - 667
Мигулин П. П. - 244
Милюков П. Н. - 16, 18, 19, 23, 24, 34, 46,
50, 51, 53, 60-62, 68, 69, 72, 75, 76, 77,
80-82,86, 87, 89,93, 101,107, 109,
116, 122, 128, 130,131, 133, 136-147,
150-154, 156, 157, 159, 167-171,
178-180, 186, 197, 199-212, 214,
217-223, 225, 227, 231,233, 234, 236,
245, 251, 257, 259-261,265, 266, 269,
270, 276, 279, 282, 284, 286, 288, 289,
291,292, 294, 296-299, 301,307, 308,
313-317, 319, 320, 324-336, 338-345,
354-358, 361-365, 370-375, 378-380,
382,393-395,397, 399-407, 409, 411,
419, 420, 422, 423, 425-428, 430-432,
434-436, 438, 440-444, 446, 450,453,
455-468, 470-478, 480-482, 484-489,
491-493, 495-503, 506, 519, 527, 528,
534-538, 540, 541, 543, 544, 547, 548,
551-554, 556, 559, 562, 564-570, 573,
575, 577-580, 583-590, 592-595,
598-600, 602, 604-609,611,614,
617-622, 628,631-635, 640, 643, 653,
671-673, 675, 679, 696, 700, 706-708,
710-714, 716, 721-724, 726-732, 736-
739, 742, 743, 745, 748, 750-754, 758,
760-764, 766, 768-770, 774, 775, 776,
778-782, 784-796, 799-801, 804-816,
818-822, 826,829-841,843-845,848,
853
Милюкова А. С. - 303, 304
Милютин Ю. Н. - 331
Минор О. С. - 845
Михаил Александрович, вел. кн. - 504, 555,
607, 620, 633
Михайлов И. А. - 823
Михалев О. Ю. - 117, 122
Михельсон А. М. - 703, 712, 746, 785, 833
860
Указатель имен
Могилянский М. М. - 265,338, 510, 517,
535
Молодцов К. И. - 294
Монк - 676
Морозов Е. А. - 228
Морозов П. Я. - 127
Морозов С. А. - 637
Мужиков II. А. - 526
Муравьев Н. К. - 77
Муралевич В. С. - 299
Муратов Н. П. - 126
Муромцев С. А. - 15, 74, 79, 87,93, 116, 128,
141, 179, 181, 199, 202-204, 206, 207,
211,212,218, 295
Муссолини Б. - 828
Муханов А. А. - 92, 93, 116, 117, 127, 128,
202, 208
Мягков И. Д. - 438
Мякотин В. А. - 226
Набоков В. Д. - 58, 59, 61, 87,112, 116, 147,
186, 199, 209, 220, 222, 269, 282, 286,303,
308, 333,354, 358, 378, 513, 544, 551, 561,
566, 573, 576, 578, 586, 587, 589, 590, 602,
605, 609, 612, 614, 615, 620, 668, 670, 677,
678, 700, 705, 708, 715, 732, 736, 749, 753,
774, 796, 804, 805, 808, 815, 819, 820,824
Нарский И. В. - 5,117, 118, 121, 122, 130,
309
Некрасов - 177
Некрасов К. Ф. - 15,127, 171
Некрасов Н. В. - 291, 298, 319, 320, 341, 396,
400, 405, 423, 442, 444, 454-456, 458,
466, 497, 517, 535, 536, 546, 554, 559,
560, 566, 567, 568, 572, 573, 578, 579, 582,
605, 627
Неманов Л. М. - 726
Неовиус - 394
Никитин А. М. - 580, 586, 587
Николай II - 55-58, 135, 167, 182, 183, 185,
199, 200-202, 205, 206, 210, 213, 266,
321, 479, 504, 553, 555, 599, 600, 607, 670
Николай Николаевич, вел. кн. - 427, 432,
669, 670,721,828
Никольский А. И. - 296
Никольский Н. В. - 126
Никонов А. А. - 440
Нисселович Л. Н. - 285
Новгородцев П. И. - 20, 93,105, 146, 186,
284, 479, 520, 551, 576, 578, 579, 603, 618,
622, 624, 625, 627, 628, 637, 677, 678, 682,
686, 687, 694, 700, 708, 715, 718
Новиков М. М. - 468, 551, 556, 718
Новосильцев Л. Н. - 13, 126, 213, 599, 600,
601,605,611
Нольде Б. Э., барон - 326,367, 513, 518, 519,
551, 618, 619, 622, 623, 634, 685, 700, 703,
732, 775, 776,817, 824
Ночевкин Н.П. -228,301
Нуланс Ж. - 614
Нуортен - 394
Обнинский В. П. - 126, 338, 450,473, 485
Оболенский А. А. - 126
Оболенский В. А., кн. - 491, 522, 544, 551,
565, 566, 603, 612, 677, 695, 689, 700, 710,
712, 717, 719, 721, 732, 770, 780, 798, 799,
801,802, 805, 806,810, 818, 819,820, 830
Обручев В. А. - 127
Огородников Н. А. - 126, 551, 639
Одинцов Б. Н. - 723
Одноказов А. Е. - 251
Озеров И. X. - 331
Окороков А. М. - 667
Олендзенский В. К. - 301
Ольденбург С. Ф. - 538, 551, 556, 579
Ольденбург Ф. Ф. - 127, 276
Павлова Т. Ф. - 7, 13
Пайпс Р. - 10
Панина С. В., гр. - 612, 615, 616, 673, 678,
700,703,719,732
Панкеев Н. М. - 285, 388
Пападжанов М. И. - 388, 425, 433
Парамонов Н. Е. - 447, 614, 685
Парчевский К. К. - 716
Пасманик Д. С. - 620, 678, 703, 708, 717,
718, 731, 754, 762-764, 769, 770, 776,
778, 779, 781,822,824, 826, 828
Патентов В. А. - 181, 216
Пепеляев В. Н. - 545, 551, 557, 601, 636, 640,
680,681,683, 685
Пергамент О. Я. - 284), 293
Переверзев П. Н. - 567
Перелешин А. В. - 126, 235,306
Перелешин В. А. - 352
Перелешин Д. А. - 126
Пестель П. И. - 599
Петражицкий Л. И. - 93, 99, 117, 128, 137,
138,178, 193, 209, 222, 232, 233, 260,
299,304
Петров Г. С. - 227
Петровский Г. И. - 379
Петровский А. И. - 126
Петровский И. А. - 117
Петрункевич И. И. - 19, 20, 60, 61, 77,87,
101,116, 128, 135-137, 141, 151, 183,
199, 209, 210, 233, 244, 260, 286,303,308,
323, 345, 387, 400,432, 457, 509, 551, 673,
674-677, 679, 693, 700, 703, 711, 712,
721,732,819,820,833
Петрункевич М. И. - 210, 303
Пешехонов А. В. - 568, 580
Пирумова Н. М. - 10, 41
Плеве В. К. - 46, 49
Плетнев Б. Д. - 637
861
Погодин А. Л. - 331, 337
Познанский Н. Н. - 235
Поллак (Поляк) П. - 126
Полторацкий И. Н. - 338
Поляков-Литовцев С. Л. - 726
Поскребышев Я. И. - 126
Постников А. С. - 388, 561
Потанин Г. Н. - 127
Прежевальский В. В. -171, 214
Прокопович С. Н. - 34, 87,117, 244, 448,
449, 580, 582, 586, 587, 608, 721, 727, 735,
829,830, 831,832,833, 853
Протасов Л. Г. - 615, 641
Протопопов Д. Д. - 117, 119, 127-129, 288,
303, 333, 335, 338,408, 421, 425, 442, 490,
498, 553, 603, 604,625, 628
Раевский И. Ф. - 126
Распутин Г. Е. - 484,497
Ратнер П. В. - 710, 780
Ржепецкий А. К. - 620
Риттих А. А. - 497
Рогов - 779
Родзянко М. В. - 382, 406, 486, 554, 600, 601
Родичев Ф. И. - 76,100, 101, 117, 128,139,
147, 159, 171, 179, 180, 182, 186, 233, 258,
320, 321, 323, 377, 381, 393, 397, 400, 408,
442, 454, 460, 461, 469, 473, 476, 482, 483,
486, 498, 499, 525, 527, 533, 537, 540, 551,
557, 565, 566, 573, 589, 604, 605, 623, 625,
640, 658, 677, 695,700, 712, 732, 805,818,
820,824
Рождественский - 119, 171, 184, 308
Розанов П. П - 92
Розенберг В. А. - 244
Розенберг У. - 5, 628
Розенфельд С.И.-705,715, 774
Розин Н. Н. - 127
Романовы - 600, 670
Ромм Г. Д.-92,95, 125, 473
Ромм И. Д. - 126
Ростовцев М. И. - 544, 700, 743
Ростовцев П. Я. - 126
Руднев В. В. - 772, 779, 798, 833
Рудь А. С. - 11
Рутцен А. Н. - 126, 303, 304, 551
Рындин Н. М. - 510
Рысс М. А. -726, 831
Рысс П. Я. - 690, 691, 703, 711-713, 727,
731, 757, 764, 767,770, 774-776, 778,
786, 831
Рябушинский В. П. - 345, 348
Рябушинский П. П. - 286, 348, 381
Рязановский Н. В. - 10
Сабашников М, В, - 87, 117, 544
Саблин Е. В. - 734
Савельев А. А. - 126, 396
Савинков Б. В. - 579, 716, 766, 767
Савич Н. В. - 600
Садырин П. А. - 272, 291, 305, 352,449, 551,
599
Сазонов С. Д. - 353,354, 361, 363,404, 405,
455,464, 676
Салазкин А. С. - 551, 557, 586, 587, 612, 637
Салтыков Н. Н. - 825
Саттар-хан - 403
Сафонов П. А. - 373
Сахаров И. М. - 104, 213, 228
Сахновский Г. Г. - 805
Свечин А. А. - 116,127, 282, 286,303, 362,
758
Святловский В. В. - 217, 228, 268
Святополк-Мирский П. Д. - 55
Седугин В. И. - 117,122
Секиринский С. С. - 11
Селезнев Ф. А. - 5, 108,116-120,122, 124,
129,130, 309
Семенов - 685
Семенов Ю. Ф. - 703, 707, 708, 711, 719,
763, 767, 782, 820,824, 828
Серебников В. Н. - 126
Сирин С. Н. - 714, 732
Сироткин Д. В. - 450
Скобелев М. И. - 568, 573, 580, 582, 590
Славинский М. А. - 341, 344, 345
Слиозберг Г. Б. - 426
Смирнов А. В. - 229, 230, 268
Смирнов С. А. - 450, 587, 612, 700, 719, 732,
825, 828, 829
Смолин - 99
Снегирев В. И. - 691, 827
Сно И. Ф. - 526
Соболев М. Н. - 127
Соколов К. Н. - 551, 634, 685, 700, 701, 709,
773
Соколов М. Н. - 689
Соловьев К. А. - 16,41, 412
Спасский А. А. - 528
Спасский Ю. А. - 75
Спирин Л. М. - 10, И, 551
Сполайкович М. И. - 614
Старцев В. И. - 12, 15, 217, 474, 593
Старцев Н. А. - 125, 667
Стахович А. А. - 126
Стахович М. А. - 137, 262, 331
Стевен А. А. - 668
Степанов В. А. - 285, 304, 390, 447, 520, 542,
545, 546, 546, 551, 557, 565, 570, 571, 573,
576,613, 615, 618, 619, 636, 637,643, 671,
685,693, 700, 703, 766
Степанский А. Д. - 11, 41
Стокдейл М. - 5, 10
Стогов Н. Н. - 638, 639
862
Указатель имен
Столыпин II. А. - 109, 167, 169, 170, 199,
200, 202, 207, 218, 219, 227, 234-236,
242, 257-264, 266, 268, 313-315, 321,
322, 324, 332, 374-376, 384, 394, 399,
412,414
Струве П. Б. - 13, 14,16, 18, 19, 24, 32,46,
50,51-53,55-59,68, 69, 73, 85, 103, 117,
128, 131, 135, 136, 141, 142, 150, 151, 157,
159, 172, 178, 198, 214, 226, 233, 252,254,
260, 262, 263, 264, 284, 286, 288, 313, 317,
318, 321,322, 325-328, 331, 332, 334,
335, 338, 345-348, 354, 355, 359, 361,
365,367-369, 376, 384, 422, 426,428,
443,446, 450, 460, 461, 601, 637, 640,685,
735, 758, 759, 760, 761, 766-769, 770,
774,845, 848
Студенецкий С. А. - 638
Ступин В. В. - 638, 639
Сухин Е. А. - 125
Тарановский Ф. В. - 704
Тартаковский А. С. - 125
'Гаскин С. А. - 557, 668
Татаринов Ф. В. - 126,827
Татищев Е. Н., гр. - 127
Таубер Л. Я. - 690, 704,709
Тельберг Г. Г. - 681
Терещенко М. И. - 554, 566, 568, 572, 580,
586, 587, 608
Тесленко Н. В. - 87, 112,116,128, 234, 235,
260, 264, 450, 483, 498, 551, 669, 670,678,
691,700, 701, 705, 712, 718, 721, 732, 755,
756, 780, 782, 798, 799, 802, 810, 815,819,
820, 824, 828, 829
Тимашев Н. С. - 721, 735, 737, 753, 754, 759
Тимашев С. И. - 391
Тимофеев А. А. - 127
Титов А. А. - 833
Токарский А. А. - 127, 469
Толстая А. Л. - 637, 639
Толстой И. Л, - 126
Толстой Л. Н. - 295, 377, 637
Томилов И. С. - 293
Трепов А. Ф. - 201
Трепов В. Ф. - 201
Трепов Д. Ф. - 179, 183, 199, 200, 201,204,
808
Третьяков С. Н. - 578, 587, 830
Трофимов М. А. - 244
Троцкий Л. Д. - 614
Трубецкой Г. Н., кн. - 333,600, 601, 618,
669,670
Трубецкой Е. Н., кн. - 100, 137, 138, 420,
434, 445, 507, 509, 524, 525, 527, 533, 537,
551,618
Трубецкой С. Е., кн. - 638, 639
Трубецкой С. Н., кн. - 299
Туган-Барановский М. И. - 34, 43, 299, 305,
306, 347,348, 349,351,369
Тулупов Н. В. - 300
Туманов Г. М., кн. - 127
Тыркова А. В. - 7, 15, 56, 66,93, 128, 146,
147, 232, 299, 304, 310, 312, 362, 368, 426,
442,446, 484, 544, 546, 551, 552, 567, 573,
584, 592, 594, 595, 598, 603, 604, 611,613,
615, 631, 640, 641, 642, 686, 691,694, 698,
700, 732,814,824,825
Тютюкин С. В. - 10, 12
Урусов С. Д., кн. - 302, 551
Усов П. С. - 99
Устрялов Н. В. - 684
Фальборк Г. А. - 89, 303
Федоров М. М. - 225, 330, 331,333, 450, 546,
614, 618, 637, 685, 693, 703, 708, 764, 766,
779, 780, 785, 824, 828, 830
Фельдштейн М. С. - 638
Ферро М. - 10
Филатьев Г. В. - 139
Филатьев Н. А. - 638
Философов Д. А. - 258
Финкель И. М. - 528
Фондаминский И. И. - 833
Фортунатов А. Ф. - 80, 352
Франк С. Л.- 71,326, 328
Франковский В. Е. - 126
Френкель 3. Г. - 126, 160, 533, 545, 551, 556,
565,585
Фридман Н. М. - 394
Фурович И. Ф. - 126
Халтулари В. Д. - 638
Хардин А. Н. - 127, 177
Харламов В. А. - 126,450, 551, 557, 614, 694,
700, 712, 721, 723, 725, 729, 730, 777, 785,
795,806, 809, 833
Харусь О. А. - 5, 12, 117, 122
Хвостов А. Н. - 463
Хесин П. Я. - 281, 282
Холстов - 160
Хоментовский А. Я. - 89, 126
Хомяков Н. А. - 330, 331
Хорват Д. Л. - 667
Хрущев А. Г. - 551,587, 592, 614
Церетели И. Г. - 236, 568, 572, 605
Цуриков Н. А. - 826
Чайковский Н. В. - 448, 449, 640, 643, 667,
774
Чаянов - 600
Челноков М. В. - 79, 126, 262, 264, 280,284,
303, 321,380, 381, 395, 396, 405, 447, 450
Ml
Червен-Водали A. A. - 447,618, 637, 640,
657,685
Черненков H. H. - 87, 99, 116, 128, 232, 233,
245,521, 522, 524,526,551, 561
Чернов В. М. - 536, 541,567, 573, 578, 580,
585, 791,797-799, 808, 809
Чсрносвитов К. К. - 15, 491, 556
Четвериков Д. Н. - 126
Четвериков С. И. - 348, 637
Чижевский II. И. - 127,177
Чистосердов II. П. - 668
Чолганский Л. Э. - 690
Чубинский М. П. - 127, 704
Чупров А. А. - 352, 735
ЧупровА. И.- 32,42, 139,151
Чурюков В. Н. - 171
Чхеидзе Н. С. - 382
ШабадВ. И. - 125
Шаховской Д. И., кн. - 14,15, 16, 18, 19, 47,
48,51,54,55, 72-77,87, 116, 128, 142,
144,165, 179, 181, 214, 282, 291, 292, 297,
303, 305, 306, 308, 338, 339, 363, 430,
437-439, 441,443, 445, 446, 448, 449,
454-458, 473, 476-480, 482, 483, 484,
490, 506, 507, 532, 533, 535, 544, 546, 551,
560,567,574,618,619, 626
Шацилло К. Ф. - 5, 10,12, 41, 52, 55, 65,69
Шершеневич Г. Ф. - 117, 126, 183, 288,
392
Шефтель М. И. - 546
Шидловский С. И. - 496, 502, 600
Шингарев А. И. - 14, 126, 128, 214, 286, 287,
290, 291, 293, 296, 304, 315, 320, 321,333,
358, 378, 381,385, 388, 396, 397, 398, 405,
411,423, 441, 446,450,455-458, 463,
468-470, 475, 476, 480, 488, 529, 551,
554,556, 557, 559,560,561, 566, 568,
572, 573, 584, 586, 590, 600, 603, 615,
617
Шингарев В. А. - 725
Шипов Д. II. 18,30,42,45,46,54, 137, 199,
202 207,218,331,368,637
Шишков 11. А. 74
Шнеерсоп И. С. 746,805
Шольп Е. Г. 338, 339
Шраг И. Л. - 127
Шрейдер Г. 20
Штейнгель Ф. Р„ барон - 338, 343
Штейнингер В. И. - 639
Штерн С. Ф. - 678, 708, 779, 781, 789
Щепкин Д. М. - 638,639
Щепкин Е. Н. - 194,197
Щепкин Н. Н. - 21, 41, 87, 117, 143, 128,
183, 228, 243, 284, 301,396, 438,450, 467,
479,483, 551, 557, 604, 618, 619, 626, 627,
636, 638, 639, 681,682
Элькин Б. И. - 843
Эльяшев Л. Е. - 678, 703, 715, 725, 729, 730,
764,778, 786, 791,792, 794,796
Эммонс Т. - 5, 10, 16, 118
Энгельгардт Б. А. - 557
Энгельмейер А. К. - 177
Эрн А. А. - 126
Эрн В. Ф. - 557
Юденич Н. Н. - 601, 638,644, 685
Юзефович Я. Д. - 689
Юмашев Л. В. - 126
Юницкий П. И. - 438
Юренев П. П. - 447, 551,579, 582, 625, 677,
701, 704, 705, 709-711, 715, 718, 719,
721-723, 741, 755, 772, 780, 798, 799,
802,803,806, 807, 820, 821, 822, 823, 824
Яблоновский С. В. - 541, 719
Якубсон В. Р. - 197
Якушкин В. Е. - 87,116, 126, 174, 177, 178,
192, 209, 232, 244
Якушкин П. А. - 126
Научное издание
Шелохаев Валентин Валентинович
Конституционно-демократическая партия
в России и эмиграции
Ведущий редактор Н. А. Волынчик
Художественный редактор А. К. Сорокин
Технический редактор М. М. Ветрова
Выпускающий редактор Е.Д. Щепалова
Компьютерная верстка Т. Т. Богданова
ЛР № 066009 от 22.07.1998. Подписано в печать 15.06.2015.
Формат 60x90/16. Усл.-печ. л. 54.
Тираж 1000 экз. Заказ 3122
Издательство «Политическая энциклопедия»
127018, Москва, 3-й проезд Марьиной Рощи, д. 40, стр. 1
Тел.: 8(499) 685-15-75 (общий, факс), 8(499) 709-72-95 (отдел реализации)
Отпечатано способом ролевой струйной печати
в АО «Первая Образцовая типография»
Филиал «Чеховский Печатный Двор»
142300, Московская область, г. Чехов, ул. Полиграфистов, д. 1
Сайт: www.chpd.ru, E-mail: sales@chpd.ru, тел. 8(499)270-73-59