ПАМЯТНИКИ
ЭКОНОМИЧЕСКОЙ
МЫСЛИ
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ СЕРИИ
академик Л.И. АБАЛКИН (председатель),
д.э.н. А.В. АНИКИН,
д.н.н. I А.И. АНФИМОВ [,
B.C. БАКОВЕЦКАЯ,
академик П.В. ВОЛОБУЕВ,
академик М.М. ЗАГОРУЛЬКО,
д.э.н. О.В. ИНШАКОВ,
д.и.н. В.В. КАБАНОВ,
д.э.н. В.Н. КАШИН,
к.э.н. И.Л. ЛУНДЕН (ученый секретарь),
академик В.Л. МАКАРОВ,
к.э.н. Л И. НИКИФОРОВ,
д.э.н. В.Л. ПЕРЛАМУТРОВ,
академик Н.Я ПЕТРАКОВ,
чл.-корр. РАН Н И. ПОКРОВСКИЙ,
д.э.н В.В. СИМОНОВ,
д.э.н. Н.К. ФИГУРОВСКАЯ (зам. председателя),
академик С.С ШАТАЛИН,
чл.-корр. РАН Г И. ШМЕЛЕВ,
академик Ю.В ЯРЕМЕНКО

&
'Л

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК <Ис>
ИНСТИТУТ ЭКОНОМИКИ
Михаил Иванович
ТУГАН-
БАРАНОВСКИЙ
ИЗБРАННОЕ
Русская фабрика
в прошлом
и настоящем
Историческое развитие
русской фабрики
в XIX веке
6
МОСКВА «НАУКА» 1997

ББК 65.011.5
Т81
Книга подготовлена при содействии
Вольного экономического общества России
РЕДКОЛЛЕГИЯ КНИГИ:
академик Л.И. АБАЛКИН (ответственный редактор)
д.э.н. Г.Н. СОРВИНА, д.и.н. Д.М. ТУГАН-БАРАНОВСКИЙ
д.э.н. Н.К. ФИГУРОВСКАЯ (составитель)
Рецензенты:
д.э.н., чл.-корр. РАЕН В.Л. ПЕРЛАМУТРОВ, д.э.н. В.В. СИМОНОВ
Книга подготовлена к изданию научными сотрудниками Института экономики
РАН д.э.н. Н.К. Фигуровской, к.э.н. А.А. Назаровым (ученый секретарь),
к.э.н. ВЛ Погребинской, В.П. Седневым, Д А. Блесковым\ доцентом РАГС при
Президенте РФ к.э.н. А С. Фалиной, профессором Волгоградского университета
д.и.н. Д.М. Туган-Барановским.
Туган-Барановский М.И.
Т81 Избранное. Русская фабрика в прошлом и настоящем. Истори¬
ческое развитие русской фабрики в XIX веке. - М.: Наука,
1997. - 735 с. (Серия "Памятники экономической мысли").
ISBN 5-02-012264-5
Книга знакомит читателя с одной из самых известных в дореволюционной
России экономических работ - "Русская фабрика в прошлом и настоящем. Ис-
торико-экономическое исследование. Том I". Последнее ее издание было в России в
1938 г. В 1970 г. она опубликована в США в серии "Экономическая классика". Для
современного читателя представляет огромный интерес анализ развития рыночных
отношений, роли государства в становлении капиталистической промышленности,
значении мелкого и среднего предпринимательства. В книгу вошли также работы
М.И. Туган-Барановского "Фабричная промышленность", "Очерк развития ману¬
фактурной промышленности в России".
Для научных работников, преподавателей, политических деятелей, студентов и
аспирантов.
„ ОЫМФООООО-ОЗЗ	ГГ1/ «Л11 ,
—042(02)-97— полугодие 1995	ББК 65.011.5
ISBN 5-02-012264-5 © М.И. Туган-Барановский, 1997
О Н.К. Фигуровская, составление, комментарии, 1997
О	ДМ. Туган-Барановский, биографический очерк, 1997
О	А.А. Назаров, указатель, комментарии, постраничные
примечаний, 1997
О	В.П. Седнев, составление приложения, комментарии,
1997
О	А.С Фалина, В.А. Погребинская, Д.А. Блесков, ком¬
ментарии, 1997
fe Российская академия наук и издательство "Наука",
серия "Памятники экономической мысли" (разработка,
. составление, оформление), 1991 (год основания), 1997

ОТ РЕДКОЛЛЕГИИ
«Всякому, стремящемуся к истине, как бы скромна ни была его
задача, следует помнить слова Шопенгауэра "Хотя мы почти
во все времена видим наверху Георгиев и Гиппиев, абсурд
большей частью торжествующим, и хотя кажется невоз¬
можным, чтобы за хором дурачнщих и одурачиваемых когда-
нибудь услышан был единичный голос, - тем не менее во вс*,
времена за истинными произведениями остается совершенно
особенное, тихое. . медленное действие На это, toutes
proportions garddes, рассчитываю и я»1
М И Т\ган-Барановский
Прошло почти столетие со дня выхода первого издания исследования
М.И. Туган-Барановского "Русская фабрика в ее прошлом и настоя¬
щем", но книга как и предвидел автор, сохраняет свою научную цен¬
ность. Можно вновь повторить оценку, которую дал П.Б. Струве
когда эта книга появилась впервые в конце прошлого века: "Перед
читателем по прочтении книги Туган-Барановского встает яркая кар¬
тина нашего промышленного развития... Его труд отличается такими
крупными достоинствами: полной самостоятельностью мысли, множест¬
вом новых фактов, изящным изложением. Это действительно научная
социологическая история русской промышленности,.долженствующая
лечь в основу всех последующих работ на ту же тему"2. "Русская
фабрика" и в современных условиях предстает как образец историко¬
экономического исследования, помимо огромной источниковой базы она
выступает как своеобразная школа того, как следует излагать эконо¬
мическую историю, поднимаясь до высот теории хозяйственного разви¬
тия. Это не означает, что все в книге бесспорно и она не содержит
дискуссионных вопросов. Как всякое подлинно научное явление в
экономической литературе, исследование М.И. Туган-Барановского,
воссоздавая путь, каким шло развитие российской экономики, вызывает
множество мыслей и в новой социально-экономической ситуации, и на
новом этапе развития экономической науки, сохраняя дискуссионностъ
ряда поставленных в ней проблем, вызывает и ставит новые вопросы
И прежде всего о характере капиталистического развития России, об
уровне этого развития, о возможных его перспективах и о степени
воздействия самобытных черт на течение общемирового социально-
экономического процесса в нашей стране. Этой важной чертой данного
исследования М.И. Туган-Барановского объясняется и та необычная
структура и особенность данного издания - оно содержит Приложение,
в котором наряду с другими материалами помещены наиболее значи¬
мые выдержки из работ некоторых оппонентов М.И. Туган-Бара¬
новского - В.П. Воронцова (В.В.) и С.С. Зака. Это связано с тем, что
1	Начало. 1899. Ni 3. С 66.
2	Научное обозрение. 1898. N*6. С. 1114. II16.
3

"Русскую фабрику” можно понять только как полемическое произве¬
дение, причем в дискуссию вокруг поставленных ею проблем были
вовлечены крупнейшие ученые и мыслители того времени. Все это
предполагает необходимость представить читателю как бы многомер¬
ное мнение, разные подходы к теории экономической эволюции России.
В монографию включены две статьи М.И. Туган-Барановского
"Фабричная промышленность" и "Очерк развития мануфактурной про¬
мышленности в России", вышедшие уже после издания "Русской фаб¬
рики” и в значительной мере написанные, естественно, на основе
богатейшего материала этой книги и представляющие как бы конспек¬
тивное изложение содержавшихся в ней основных идей и положений.
Однако отдельные мысли, хотя и содержащиеся в "Русской фабрике",
звучат в данных текстах как существенные выводы, базовые поло¬
жения. В частности, в этих работах содержится более развернутое
объяснение, чем, на взгляд автора, промышленное развитие России
отличается от промышленного развития стран Западной Европы.
Кардинальное значение в этой связи приобретает вывод М.И. Туган-
Барановского об отсутствии в России цеховой организации, на которой
выросла не только промышленная культура Запада, но на основе
которой возник и сложился слой зажиточных и предприимчивых мелких
промышленников и торговцев, который стал не только носителем
хозяйственных тенденций, но и созидателем политической культуры.
Иными словами тот многочисленный средний класс, умеющий отстаи¬
вать в борьбе с крупным капиталом свои интересы, который придает
устойчивость, определенный динамизм, социальную стабильность бур¬
жуазному обществу.
Благодаря всем этим материалам существенно раздвигаются рамки
дискуссии и вокруг проблемы кризиса начала XX века, который в
условиях подъема мирового экономического цикла (1904-1907) в России
был деформирован в так называемую депрессию 1904-1908 гг., а
также о влиянии урожаев на ход промышленного развития страны -
вопросов, широко обсуждавшихся в экономической науке. В этой связи
интерес представляет и оригинальная, но требующая дальнейшего
обоснования, конкретизации и проверке на историческом материале
модель воспроизводства, предложенная С.С. Заком, в которой вос¬
производственные связи носят отнюдь не линейный характер, а уро¬
вень массового народного потребления предстает как основа промыш¬
ленного развития.
Актуально данное издание не только в связи с той крупной задачей,
которая стоит перед историко-экономической наукой, - вновь обра¬
титься к исследованию исторического пути России, экономической
истории страны, существа капиталистического развития, его реальных
достижений и не решенных на этом пути проблем, выявившихся
противоречий, прочных тенденций и подлинных особенностей и в конеч¬
ном итоге разработать теорию хозяйственного развития.
Вновь завершается столетие, но экономическая наука не вырабо¬
тала концептуального подхода, позволяющего осознать и обобщить,
что же произошло в экономическом развитии страны в течение
4

XX века. Публикуемое исследование М.И. Туган-Барановского не
дает, естественно, готовых ответов. Но оно позволяет более углуб¬
ленно и объемно представить, какими путями следует идти к ответу на
этот вопрос. Обращение к "Русской фабрике" и сопутствовавшим ей
дискуссиям позволяет многограннее представить экономическую исто¬
рию, в первую очередь историю развития отечественной промышлен¬
ности и приблизиться к ответу на вопрос, почему капиталистическое
развитие страны не было успешным и было сопряжено с сущест
венными срывами, а не только с кризисными явлениями.
Книга М.И. Туган-Барановского, вызывавшая и при своем первом
появлении, и при каждом новом переиздании споры и дискуссии
(которые мы, к сожалению, не может воспроизвести в данном издании
во всем многообразии откликов и суждений), и сейчас привлечет
внимание и должна послужить одним из стимулов не только к более
глубокому осмыслению социально-экономической истории России, но и
сыграть свою роль в поисках реалистической модели будущего об¬
щества в нашей стране, помочь ответить на вновь вставший вопрос о
судьбах капитализма и социально-экономическом идеале.
Как справедливо отметил известный бельгийский ученый Герман
Ван дер Вее: "Исход экономических реформ в России зависит не только
от эффективности правительственной политики и наличия социального
консенсуса по отношению к ней. Они должны вписаться в логику
исторического развития российской экономики"3. Именно задачам пости¬
жения закономерностей народнохозяйственного развития России -
наряду с другими целями - и служит данное издание.
Текст "Русской фабрики" публикуется по 3-му изданию (1907 г.),
которое воспроизводили все последующие переиздания. Литературная
и стилистическая правка не проводилась. Сохранены все примечания,
сделанные редакцией 3-го издания. Однако в процессе работы над
книгой весь справочный аппарат приведен в соответствие с требова¬
ниями стандартов 1995 г.
Издание дополнено Комментариями и Указателем имен.
Авторский коллектив, готовивший данное издание, приносит искрен¬
нюю благодарность академику М.М. Загорулько, проф. О.В. Инша-
кову, акад. И.М. Шабуниной, к.э.н. JT.JT. Васиной, к.э.н. В.К. Пар-
менову, к.и.н. В.В. Звереву, В.Д. Сорвину, М.Ю. Назаровой,
Г.М. Джагаровой, И.А. Блесковой, И.А. Вельских за помощь, консуль¬
тации и поддержку, оказанные в процессе работы.
3 Ван дер Вее Г. История мировой экономики. 1945-1990. М.. 1994. С. 6.

Д.М. ТУГАН-БАРАНОВСКИЙ
М.И. ТУГАН-БАРАНОВСКИЙ.
БИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
К сожалению, я никогда не видел своего деда. Михаил Ивано¬
вич Туган-Барановский скончался в январе 1919 г. в поезде по дороге в
Одессу, а я родился спустя 29 лет, в 1948 г. Казалось бы, писать не о
чем! Но мне о нем много рассказывал мой отец, Михаил Михайло¬
вич Туган-Барановский (рис. 1), его сын (1902 г. рождения), оставивший
мемуары, до сих пор полностью не опубликованные. Наконец, я и сам в
разные годы в той или иной мере интересовался его деятельностью. В
студенческий период, обучаясь на истфаке Саратовского университета,
я читал произведения деда (необходимые по программе) и с любо¬
пытством выслушивал комментарии о них моих учителей, иногда
положительные, а большей частью нелестные. И многое в этих сужде¬
ниях и характеристиках, встречающихся в советской литературе, мне
было непонятно. Было непонятно, почему во всех работах, включая
комментарии к 5-ому изданию собрания сочинений В.И. Ленина, его
называли "оппортунистом", "кадетским профессором" и "открытым
апологетом капитализма", хотя сам он до конца своих дней считал себя
социалистом и строил различные планы социалистического переуст¬
ройства общества. Позже я узнал, что его идеи вызывали большой
интерес за рубежом, и он был едва ли не самым переводимым на другие
языки русским ученым-экономистом. Его книги издавались почти во
всех цивилизованных странах: в Германии, Англии, США, Италии,
Франции и даже в Японии и Израиле (рис. 2, 3). Высокие оценки
творчеству М.И. Туган-Барановского давали многие видные эконо¬
мисты и социологи, принадлежавшие к разным школам: среди них
можно назвать К. Каутского, Э. Бернштейна, П.Б. Струве, С. Бул¬
гакова, В. Зомбарта, Е. Бем-Баверка, Дж. Кейнса и др. И все это, на
мой взгляд, вряд ли можно было объяснить только стремлением "наших
противников" очернить революцию и советскую действительность.
Такие вот мысли приходили в голову, беспокоили меня, вызывали
вопросы, но логичного ответа тогда я ни в нашей литературе, ни у
своих учителей не находил.
Должен сказать, что в 30-50-е годы определенные проблемы
возникали у моего отца. Ему, опытному и известному журналисту, "не
рекомендовали" подписываться полностью своей фамилией, и он часто
подписывался только "М. Туган"; в 1938 г. "посоветовали" не получать
гонорар за "антиленинскую работу" М.И. Туган-Барановского "Русская
6

Рис. 1. Сын М.И. Туган-Барановского -
Михаил Михайлович Туган-Барановский (фото 1971 г )
фабрика", хотя, как сын, он имел на это право, и к том\ же о самой
работе высоко отзывался В.И. Ленин. В 1966 г. в Саратовском
журнале "Волга" (в №№ 9-11) должны были выйти его воспоминания
Но в последний момент уже готовый № 9 по указанию местного обкома
КПСС был рассыпан и запрещены остальные номера на том основании,
что мой отец "вспоминает" своего отца иначе, чем о последнем писал
В.И. Ленин. Мне доподлинно известно, что об этом была составлена
специальная записка авторитетного чиновника обкома партии.
Я отнюдь не хочу драматизировать эти моменты и вспоминаю об
этом только для характеристики эпохи. Судьба моего отца в общем
сложилась благополучно. Он был человек непростой и своего отца
отнюдь не идеализировал. Напротив, он его за многое порицал, и как
мне кажется, часто несправедливо. Но однажды он очень неожиданно и
провидчески высказался: "Я из-за своего отца имел в основном одни
неприятности, но мой сын и его дети, их дети будут гордиться тем. что
был мой папа".
Разумеется, я был рад узнать, что в 1989 г. в нашей стране в
издательстве ’Экономика" вышла фундаментальная работа М.И. Ту¬
ган-Барановского "Социальные основы кооперации", а потом последо¬
вали и некоторые другие издания. Отношение к деду стало меняться.
7

SoelalgeHchlchlllche Forsehungen
Ergftnzungshefte zur Zeitschrift fiir Social* u. WirthflchaflKgeBchii'hU*
bora..CrK»brn *n«
Dr Stephan lUuor und Dr Lndo Morltx HArlmann
in BrQnn	in "Wien
VlTl. Heft
Gesehiehte
der russischen Fabrik
von
SL Tug&n -Baranowoky
Vom Verfaener revidierte deuteche Auegabe
von
l)r. B. Minzta
Berlin
Verlag von Emil Felber
1900
P и c. 2. Титульный лист немецкого иэдания

The Russian Factory
in the
19th Century
MIKHAIL I. TUGAN-BARANOVSKY
Translated from the 3d Russian edition
by
ARTHUR LEVIN
Assistant Profes-sor ol History
and
CLAORA S. LEVIN
Sessional Instructor in History
Both ol the University of Calgary
under the supervision of
Gregory Grossman
Professor of Economics
University of California, Berkeley
1970 • Published for
The American Economic Association
by
RICHARD D. IRWIN, INC. Homewood. Illinois
Irwin-Dorsey Limited. Georgetown, Ontario
RUTGERS 1INIVEKSITY
P и c. 3. Титульный лист американского издания

Когда же мне было сделано предложение написать о нем книгу, я
принял его и стал собирать материалы в архивах, библиотеках. Исполь¬
зовал также иностранную литературу. Много ценных документов я
нашел в Государственном Архиве Российской Федерации (ГА РФ),
Российском центре хранения и изучения документов новейшей истории
(РЦХИДНИ - бывший Центральный партийный архив при ЦК КПСС),
Отделе рукописей Российской государственной библиотеки и других
хранилищах. Для понимания внутреннего мира деда, его личных осо¬
бенностей и характера важны были написанные моим отцом воспо¬
минания и его устные рассказы. Они помогли увидеть ученого как бы
изнутри - в семье, среди детей и друзей. Из работ о М.И. Туган-
Барановском наиболее удачной считаю книгу его ученика - Н.Д. Кон¬
дратьева, вышедшую еще в 1923 г.1 Она удачно сочетает в себе
воспоминания и размышления. Однако при том, что Н.Д. Кондратьев
был о многом осведомлен, он многое и не знал, что стало известно
позже и что до сих пор сохраняли и сохраняют архивы.
СЕМЬЯ ТУГАН-БАРАНОВСКИХ, ЕЕ ТРАДИЦИИ,
ОКРУЖЕНИЕ
О духовном формировании М.И. Туган-Барановского известно в
общем немного. К сожалению, весь его, надо полагать, большой архив
пропал, в том числе и подготовленный им в рукописи второй том
главного труда "Русская фабрика"2. Его личная библиотека в имении на
Украине, насчитывавшая около 40 тыс. томов, была увезена немцами в
Германию еще во время первой мировой войны. В этой библиотеке
были книги с автографами В. Зомбарта, К. Каутского, Э. Бернштейна,
Б. Шоу, А.И. Куприна, Г.В. Плеханова и др. По этим автографам,
вероятно, можно было бы отыскать ее следы в современной Германии.
В семьях детей М.И. Туган-Барановского практически ничего не
сохранилось, так как они после его смерти выехали из Одессы за
границу. Остались только два его портрета, снятых крупным планом,
помещенные в книгах разных лет. Хочется думать, что со временем
кое-что отыщется, и документы не пропали и не сгорели, а где-нибудь
хранятся.
Михаил Иванович родился 8 января 1865 г. в семье отставного
штаб-ротмистра гусарского полка Ивана Якубовича Туган-Баранов¬
ского. Семья эта принадлежала к старинному роду польских татар,
проживавших на территории нынешней Белоруссии, Прибалтики и
Польши с XX в. По крайней мере, род Туган-Барановских отчетли¬
во прослеживается с середины XV в.3 Согласно семейной легенде, сама
1	Кондратьев НМ Михаил Иванович Туган-Барановский. Пг., 1923.
2	По словам отца, к 1917 г. Михаил Иванович завершил второй том "Русской
фабрики". Об этом также вспоминал академик С. Солнцев.
3	См. генеалогическое древо Туган-Барановских в кн.: Herbarz rodzin talarskich w
Polsce. Opracowal sL Dziadulewicz. Wilno, 1929.
10

фамилия образовалась в результате битвы при
Грюнвальде в 1410 г. против немецких рыцарей.
Туган-беку, предводителю татарской конницы,
понравилась польская княжна Розалия Барановская,
согласившаяся выйти за него замуж, если он принесет
голову немецкого маршала. Туган будто бы это
условие выполнил, и так возникла фамилия. Именно
эту версию изложил русский писатель и историк
Хрущов-Сокольников в своей книге "Немцы и
славяне"4. Туган-Барановские гордились тем, что
были природными князьями, и некоторые из них
осмеливались даже думать о своем происхождении от
чингизидов.
Весьма живописно выглядел герб Туганов: корона, р и с 4 Герб Ту-
над короной полумесяц, под короной сердце; под ган-Барановскйх
сердцем - пересечение двух ятаганов, в центре
пересечения - половина конского удила (рис. 4).
Я не знаю, когда герб появился, но мой коллега С. Думин обнаружил
его в архиве среди документов начала XIX в.5 Он опубликован в
татарском гербовнике, изданном в Польше в 1929 г.6
Туганы находились на службе у польских королей. Сохранились
документы в РГАДА о некоторых из них. Наиболее себя проявил
поистине в духе героев "Потопа" Давид Туган-Барановский. Он участ¬
вовал в битвах с русскими и шведскими войсками, за что, согласно
указам короля Яна Казимира, в 1659 и 1662 гг. получил несколько
деревень и стал хорунжим в Трокском татарском воеводстве. Вот
несколько строк из королевского указа от 8 апреля 1662 г.: "От начала
казацкого бунта в разных экспедициях Нам и Речи Посполитой .
высокородный Давид Барановский мурза Тугаиский7 ротмистр Наш
татарский, которому во всех оказиях не страшны были казацкие,
московские, шведские, венгерские, бранденбургские соединившиеся на
погибель отчизны нашей войска. Когда в тех же названных походах
марсовых был шведами пойман и на море уведен, не дал себя
неприятелю высадить на берег, и неустрашимо взявши, пред собой
трупом положивши, прорвался сквозь них сам с Товариществом, потом
к Нам с триумфом вернулся... на глазах всего войска, когда под
Кушликами хоругвь самого царя Московского... с обычной реши¬
тельностью своей, как доброму воину пристало, отобрав. Нам под ноги
Наши подал..."8 В другом указе идет речь уже о совершенно
фантастических вещах, в которые трудно поверить: Давид Туган-
Барановский "хоругвью своей все шведское задерживал войско, еже-
4	Хрущов-Сокольников Грюнвальдский бой, или Славяне и немцы СПб., 1910.
Ч. 1-2.
5	Думин С.У. Беларуоая татары. MiHCK, 1993. С. 150.
6	Herbarz rodzin tatarskich w Polsce. P. 47.
7	Так в документе.
8	РГАДА. Ф. 389. Ед. хр. 132. 1662 г. Л. 53-54.
И
W

днсвно из неприятельского лагеря приводил свежего языка, там же
потом в крепости Волмиерской оставаясь, постоянными вылазками до
самого шатра Гетмана Шведского доходя... Сеял замешательство в
войске, так что и сам Гетман Дунлас не чувствовал себя в безопас¬
ности, которым приглашенный на переговоры, был он шведами взят и в
тюрьму помещен, имения свои должен был потерять, однако использо¬
вав пребывание на корабле шведов, в Курляндию снова приплыл и
коменданта взял с корабля, а в заключение теперь пополнив свою
хоругвь свежими силами, не прекращает свой труд"9. Я намеренно
столь полно процитировал документ, так как всякий его пересказ
звучит неправдоподобно. Давид Туган-Барановский в дальнейшем отка¬
зался перейти на сторону турок, несмотря на предложения, и остался
верен Речи Посиолитой.
Упоминание о князе Тугане - я полагаю неслучайное - встречается в
балладе А. Мицкевича "Свитезь". Там идет речь о замке, который
находился посреди озера "Свитезь":
"Известен был Свитезь и славою бранной
И статным богатым народом.
Под мудрым правлением князя Тугана
Он рос и крепчал с каждым годом".
Литовский князь Миндовг обратился к Тугану с просьбой: прислать
дружину для защиты его владений. Туган выполнил просьбу, но когда
дружина ушла, подошли русские войска:
"Подводят тараны - и стены во прахе,
Снаряды посыпались градом.
Несчастные матери мечутся в страхе,
И дети и девушки рядом".
Тогда осажденные, не видя другого выхода, открыли шлюзы и вода
затопила город: "Так жены и дочери Свитезя-града избегли резни и
плененья"10.
По словам некоторых биографов А. Мицкевича, поэт написал стихи
в честь своей возлюбленной Марыли Верещак, чья родовая деревенька
называлась Тугановичи и находилась рядом с озером Свитезь. Оттуда и
упоминание о князе Тугане. Но, может быть, это одна сторона правды,
и в свете приводимых выше документов подходит и другое объяснение:
А.	Мицкевич слышал о Туганах и использовал историю рода в своей
балладе.
В дальнейшем Туганы активно участвовали в польских восстаниях
1830 и 1863 гг. Этот факт отмечают и польские историки11. Они были
даже лишены княжеского титула. Правда, их реакция была снисхо¬
дительно-шляхетской: "Тот, кто не давал, не вправе и отбирать".
Среди польских повстанцев особенно проявил себя дед Михаила
9	РГАДА Ф. 389. Ед. хр. 132. Л. 87-88. См. также Думин С У. Канапащо.
Беларусюя татары. Мшулае i сучаснасць. Минск, 1993. С. 78-81.
10	Мицкевич А Избранные произведения. М., I95.V С. 26-27.
11	Borawski Р , Dubinsky A Tatarry polscy dr.ieje, obrzedy, legendy, tradyeje. Warszawa,
1986. P. 133
12

Ивановича, прозванный своими товарищами Туган-чсртом. В битве под
Линтварисом в 1863 г. он зарубил в бою своего родного брата за то,
что тот перешел на сторону царских войск. Для моего отца Туган-черт
был всегда предметом исключительной гордости, хотя сейчас я думаю,
что эта гордость, имея в виду данный эпизод, была напрасной. Однако
очевидно, в семье сохранялась особая атмосфера, которая в сочетании
с другими факторами, могла посеять в молодом человеке зерна кри¬
тического отношения к окружающему миру.
Сам Иван Яковлевич (а точнее - Ибрагим Якубович12) был, видимо,
очень колоритной фигурой. О нем всегда восторженно вспоминал мой
отец, который отнюдь не идеализировал своих родственников Уважал
и любил его А.И. Куприн. «Интересный и умный старик, - говорил
А.И. Куприн. - Я "вобрал в себя" его наружность, манеры и
старомодное вежливое обхождение с замужними дочерьми, как с
дамами, - прощаясь, он целовал им руку. Это было трогательно и
красиво. Таких людей прошлого века осталось немного»13. Писатель
вывел Ивана Яковлевича в образе генерала Аносова в "Гранатовом
браслете": "У него было большое грубое, красное с мясистым носом и с
тем добродушно-величавым, чуть-чуть презрительным выражением в
прищуренных глазах, расположенных лучистыми, припухлыми полукру¬
гами лицо, какое свойственно мужественным и простым людям, ви¬
девшим часто и близко перед своими глазами опасность и смерть"14. По
воспоминаниям отца, это был человек с большим внутренним до¬
стоинством, оригинальными и независимыми суждениями Внешне
очень импозантный, высокого роста, Иван Яковлевич в молодости был
ротмистром гусарского полка в г. Гродно. Своим поведением он
шокировал "людей золотой середины”. Однажды на пари проскакал по
Вильнюсу голым; отец мне говорил, что он купал актрис в шампанском.
Будучи страстным игроком в карты, проиграл унаследованные от отца
два имения и женился на Анне Станиславовне Монтвиж-Монтвид "уво¬
зом", так как родители ее, литовские помещики и слышать не хотели о
браке своей дочери с гусаром. Так излагает события первая супруга
А.А. Куприна - М.К. Куприна-Иорданская15. Но есть и другая версия:
дабы сохранить верность традициям, решили имитировать похищение,
и в роковую ночь в имении Монтвиж-Монтвид собаки были даже
посажены на цепь.
Но жить с Иваном Яковлевичем было, вероятно, нелегко. Особенно
в годы его молодости. Анна Станиславовна, по воспоминаниям моего
отца, говорила о своем муже: "Он прекрасный человек, но не создан
для семейного счастья". С ним приключались порой удивительные
истории. Лев Дмитриевич Любимов, мой двоюродный дядя, известный
историк и искусствовед, вернувшийся после второй мировой войны в
13 В связи с принятием правослапия Ибрагим Якубович переименовал себя в
Ивана Яковлевича.
13	Куприна-Иорданская М К. Годы молодости. М., 1966. С, 55.
14	Там же. С. 55-56.
15	Там же.
13

СССР, мне рассказывал, что с Иваном Яковлевичем бывало такое: он
путешествовал на пароходе, как пассажир, в дороге играл с хозяином
парохода в карты и приезжал уже хозяином парохода. Но не при¬
выкший к накопительству, он с прежней легкостью вскоре "отдавал"
свой выигрыш, так и не став настоящим владельцем парохода.
Незадолго до смерти Иван Яковлевич взял слово с моего отца, что тот
никогда не будет играть в карты. Поэтому в нашем доме никогда карт
не было. Мой отец очень любил своего деда, и тот, вероятно, платил
ему взаимностью. К концу жизни у Ивана Яковлевича развилась
катаракта, он полностью потерял зрение. Отец рассказывал, что ему
дали какое-то лекарство, после употребления которого зрение вер¬
нулось к нему на сутки. И тогда Иван Яковлевич на эти сутки приехал
к своему внуку, моему отцу.
Так или иначе, но именно этот человек, вобравший в себе черты
Сирано де Бержерака и фрондирующего дворянина, с несомненными
симпатиями к независимости Польши, явился отцом будущего извест¬
ного экономиста. Приходится даже удивляться этому, глядя на после¬
дующий ученый путь его сына.
В семьях того времени, особенно дворянских, часто наступал разлад.
Одни уходили в революции или составляли оппозицию самодержавию,
другие становились верными его слугами. Нечто подобное произошло и
в ссмье Туган-Барановских. Судьба Михаила Ивановича известна. Но
его брат Николай Иванович сделал карьеру, стал сенатором и до¬
служился до должности товарища министра путей сообщения. Причем,
эту карьеру ему подпортил, сам того не желая, Михаил Иванович.
Будучи руководителем Императорской канцелярии, Николай Иванович
обратился к своему брату-профессору с просьбой: порекомендовать
кого-либо из студентов для переписывания правительственных бумаг.
Вокруг Михаила Ивановича всегда находилось много студентов, и он
одного из них, нуждающегося, порекомендовал. Это оказался полити¬
чески неблагонадежный человек. У него полиция вскоре сделала обыск,
ничего не обнаружила, кроме правительственных документов, которые
он честно и добросовестно переписывал. Это стоило карьере Нико¬
лаю Ивановичу. Министр внутренних дел Плеве сказал так: "Конечно,
служебного проступка здесь нет, но министр Его Императорского
Величества, как и жена Цезаря, должен быть вне подозрений"16.
Две сестры Михаила Ивановича - Людмила и Елена составили
вроде бы довольно удачные партии. Они вышли замуж: Людмила за
Д.Н. Любимова, ставшего в 1906 г. губернатором Вильно (она как раз
и явилась главной героиней "Гранатового браслета" А.И. Куприна), а
Елена - за очень богатого человека Г. Нитте.
Таким образом, основные члены семьи И.Я. Туган-Барановского
предпочли естественные и, казалось бы, счастливые линии жизни.
Совсем иным, далеко не напоминающим пути своего брата и сестер,
был жизненный выбор Михаила Ивановича.
16	Любимо* Л л На чужбине. М.. 1963. С. 53.
14

В ПЕТЕРБУРГСКОМ УНИВЕРСИТЕТЕ
В 1883 г. он поступил на первый курс естественного отделе¬
ния физико-математического факультета Петербургского универ¬
ситета. Вероятно, именно университет и сама обстановка сто¬
лицы России сыграли наибольшую роль в его общественном опре¬
делении.
Его товарищами по университету были студенты, ставшие вскоре
очень известными людьми. Это будущие писатели В.В Вересаев и
А.С. Серафимович, тогда студенты историко-филологического факуль¬
тета, их однокурсник - публицист и издатель В.А Поссе, уче¬
ный-естественник И.Н. Чеботарев. А однокурсниками и товарищами
М.И. Туган-Барановского были брат В.И. Ленина - Александр Улья¬
нов, Петр Шевырев, О.М. Говорухин, И.Д. Лукашевич. Последние
четверо в начале 1887 г. составили революционную организацию «Тер¬
рористическая фракция "Народной воли"».
Из многих документов следует, что М.И. Туган-Барановский нахо¬
дился с членами будущей революционной организации в достаточно до¬
верительных отношениях. В.В. Вересаев вспоминал: "...Александра
Ульянова я встретил раз у студента Михаила Туган-Барановского"17
По словам В.И. Чеботарева, М.И. Туган-Барановский входил также в
состав биологического кружка вместе с Александром Ульяновым,
П. Шевыревым, О. Говорухиным и И. Лукашевичем18. Мой отец мне
не раз говорил, что "папа", т.е. Михаил Иванович, всегда высоко отзы¬
вался об Александре Ульянове не только как о выдающемся ученом,
но и благородном человеке (рис. 5). Со своей стороны, и П.Б. Струве,
близко знавший деда, подтверждал этот отзыв19. Отец мне также
говорил, что мой дед и Александр Ульянов занимались изучением пия¬
вок и, в частности, установили, что у них есть нечто вроде органов зре¬
ния20. Не могу судить, насколько это верно, но студенческая работа
А.	Ульянова, действительно удостоенная очень высокой награды -
золотой медали, была посвящена исследованию различных видов
пресноводных червей.
В этот период предпринимались попытки создания в Петербурге
студенческой политической организации. В конце 1885 г. были органи¬
зованы студенческие землячества, а затем оформился и союз земля¬
честв. "Союз, - вспоминал В.В. Вересаев, - был учрежден нелегаль-
17	Вересаев В.В. В студенческие годы // Ленинградский университет в воспоминаниях
современников. ЛГУ, 1963. Т. I. С. 206.
'* Лукашевич ИЛ 1 марта 1887 г. Петербург, 1920. С. 6-8.
19	Струве П Б Мои встречи и конфликты с В.И. Лениным // Возрождение Париж,
1950. М 11. С 115.
20	Косвенным подтверждением этого факта являются воспоминания Анны Ульяновой.
Однажды она застала своего брата Александра за проведением экспериментов и. посмот¬
рев на червей, спросила: неужели у них есть органы пищеварения, размножения, как у
других животных. Да. ответил А. Ульянов, у них все это есть, несмотря иа ничтож¬
ные размеры (Ульянова-Елизарова А И Воспоминания // А.И. Ульянов и дело 1 марта
1887 г. Л.. 1927).
15

Р и с. 5. Портрет Александра Ульянова
ным, и юридически столовая числилась частным предприятием"21. В
начале 1886 г. нелегальные связи членов Союза еще более укрепились.
М.И. Туган-Барановский не остался в стороне. Член будущей организа¬
ции «Террористическая фракция "Народной воли"» И.Д. Лукашевич в
своих воспоминаниях приводит полученное от П. Шевырева из Самары
19 апреля 1886 г. письмо. "Любезнейший Лукашевич! - пишет П. Ше-
вырев. - Я к вам с просьбой - я ее просил вам передать Барановско¬
го, - не знаю, передал ли он се? Но на всякий случай еще раз попрошу
вас Будьте так добры, Лукашевич, дополучите деньги со следующих
лиц: с Рыбалкина 2 руб. 50 коп., с Власова 2 руб., с Ульянова 2 руб."22
Далее в письме говорилось, что деньги нужны для гектографирования
устава землячества, в целом на его нужды и на открытие студенской
столовой.
Члены союза пытались выезжать "в народ", агитировать против
монархии. Но уже первая такая попытка кончилась полным конфузом.
По воспоминаниям моего отца, М.И. Туган-Барановский с товарищами
на поезде прибыли в какую-то деревеньку под Петербургом и только
начали крестьянам говорить что-то против царя и дворян, как мужики
закричали: "На вилы их!" Студенты, увидев такое, бросились бежать
на станцию, где их от расправы спас жандарм. Михал Иванович гово¬
рил потом, что этот случай его многому научил: "Если нужно агити¬
21 Вересаев В В Указ сом. С 205.
“ Там же
16

ровать против монархии только под защитой полиции, то зачем вообще
нужна такая агитация?"
Уже тогда М.И. Туган-Барановский попал в поле зрения охранки.
Несколько позже, 19 ноября 1886 г., в связи с его кратковременным
арестом департамент полиции составил следующую небольшую спра¬
вочку, касающуюся М.И. Туган-Барановского: "О нем собирались све¬
дения Департаментом полиции 5 декабря 1885 г. № 172 и начальником
С.-Петербургского жандармского управления 18 декабря того же года в
виду получения в г. Харькове из С.-Петербурга на его имя денежного
письма с 200 рублями. Веденным в 1885/86 гг. наблюдением установ¬
лена его принадлежность к преступному кружку, сформировавшемуся
вокруг Александрина, Брыкина, Чаусовой и др."23.
Главным делом Союза землячеств была организация в Петербурге
панихиды на Волковом кладбище по случаю 25-летней годовщины со
дня смерти Н. Добролюбова. Эта панихида и главным образом ее
последствия в конечном итоге создали почву, на которой возникло сту¬
денческое антиправительственное движение, переросшее в заговорщи¬
ческую организацию. В принципе в такой эволюции ничего удивитель¬
ного не было. Уже Союз землячеств, как вспоминал его активный уча¬
стник М. Новорусский, среди других своих целей (саморазвитие, касса,
библиотека) "выставлял между прочим - страшно сказать - выработку
сознательных революционеров”24.
Таким образом, панихида по случаю 25-летней годовщины смерти
Н. Добролюбова послужила толчком к саморазвитию революционного
петербургского студенчества и определению им политической позиции.
В этих событиях роль М.И. Туган-Барановского была, по-видимому,
значительной. Она четко прослеживается и по материалам Департа¬
мента полиции, и по мемуарам.
Итак, о том, что произошло. 17 ноября 1886 г. перед воротами
кладбища собралось около тысячи студентов разных вузов. Поскольку
о предстоящей панихиде было сообщено заранее, то, естественно, об
этом знала и полиция. Полиция решила не допустить собравшихся на
кладбище, хотя студенты пришли с венками, на которых значились
довольно абстрактные в политическом плане надписи: "Студенты-
поляки - поборнику прогресса", «Русское студенчество - благородному
борцу против "темного царства"» и другие подобные. Но даже в этих
скромных лозунгах полиция увидела "потрясение основ" режима. Здесь,
очевидно, сыграл свою роль хорошо известный нам, так называемый
запретительный синдром. Жандармский полковник не позволил собрав¬
шимся пройти на кладбище. Однако присутствовавшие стали все силь¬
нее напирать на ворота кладбища, "так что потребовалось всех быв¬
ших в наряде нижних полицейских чинов выстроить перед оградой,
которым и пришлось удерживать сильнейший натиск толпы" (из докла¬
да градоначальника Петербурга Грессера)25.
23	ГА РФ. Ф. 102. 3-е ДП. Оп. 82. Д. 659(1). 1886. Л. 16
24	Новорусский М. Записки шлиссельбуржца. М., 1933. С. 24.
25	ГА РФ. Ф. 102. 3-е ДП. Оп. 82. Д. 659(1). 1886. Л. 7.
17

В конце концов полиция разрешила выбранным от толпы депутатам
возложить венки на могилу, но при этом не было позволено произнести
там речи. Тогда студенты после возложения венков решили пойти в
Казанский собор и отслужить там панихиду. Они двинулись по Невско¬
му проспекту и около Лиговского канала были задержаны с двух сторон
казаками и солдатами. Начался дождь, но это не смущало власти. По-
видимому, это обстоятельство даже использовали власти. Прибыл
градоначальник Грессер. Он разделил задержанных на четыре группы и
стал отбирать лично по 10-15 человек и отпускать с обязательством
"идти домой”. Когда же осталось несколько десятков человек, то они
были переписаны и отправлены в полицейский участок. Но эта опера¬
ция происходила не стихийно, градоначальник пользовался не только
личными впечатлениями, но и агентурными данными. В своем докладе
товарищу министра внутренних дел Грессер писал, что он представляет
"список тех молодых людей, кои своим резким поведением выдели¬
лись... а те кои известны были прежде по своей политической неблаго¬
надежности или же замечены при секретных наблюдениях - фамилии
тех лиц подчеркнуты..."26 В этом списке градоначальника Грессера под
№ 3 значится М.И. Туган-Барановский, причем его фамилия была под¬
черкнута.
Как свидетельствует А.И. Ульянова-Елизарова, задержание
М.И. Туган-Барановского, М. Мандельштама и других студентов обес¬
покоило Александра Ульянова, который тоже участвовал в движении,
но был отпущен. По словам своей сестры Анны, он даже стал раз¬
мышлять "об очистке их квартир", советовался по этому поводу с
О. Говорухиным. "Саша, - пишет А.И. Ульянова-Елизарова, - был
молчалив и сосредоточенно мрачен: по возвращении на Петербургскую
сторону побежал на квартиры арестованных товарищей"27.
Вскоре в тот же день на квартире А. Ульянова состоялась его
встреча с М.И. Туган-Барановским и Мандельштамом. "Все мы зали¬
ковали, - вспоминала А.И. Ульянова-Елизарова. - Посыпались вопро¬
сы: за что брали? Помню Туган-Барановского, который со своим всег¬
дашним флегматичным видом заверял, что он не понимает за что - что
он ничего не говорил.
-	Да ведь ты, говорят, сказал Грессеру: - Саша привел очень
резкую реплику, которая улетучилась из моей памяти.
-	Нет, не говорил, - решительно возвразил Барановский. Сообщив¬
шие этот слух стали настаивать:
-	Да как же! Сказал!
-	Нет же! По моему, я не говорил ... Кажется ... - начал сдавать
Туган-Барановский.
Саша рассмеялся.
-	Очевидно, человек был в таком состоянии, что сам не помнит
хорошенько, сказал ли что-нибудь, - заметил он.
26	Там же. Л. 10.
27	Ульянова -Елизарова А И. Воспоминания об Александре Ильиче Ульянове // От
народничества к марксизму. Л., 1987. С. 110-111.
18

Все повеселели, слышались шутки, передавались любопытные эпи¬
зоды и2Я.
Конечно, можно понять состояние М.И. Туган-Барановского, не
очень хорошо помнившего за волнением прошедшие события. Но вслед
за переживаниями, в общем-то благополучно закончившимися, появи¬
лось другое настроение - ощущение причастности к значительному
событию. Это рождало особый подъем, "какое-то счастливое, празднич¬
ное и братское" настроение, оно живо запечатлелось в памяти сестры
Александра Ульянова. «На душе было легко, и не хотелось расхо¬
диться, хотя уже как будто все переговорили. В один из таких момен¬
тов ... М.Т. Елизаров хорошо сформулировал наше настроение, заявив
со счастливой улыбкой. "Какое у нас единение душ, господа!"»29 "Это
было, в микроскопической миниатюре, то же настроение, которое испы¬
тывается массами после напряженной борьбы и победы - пусть только
кажущейся"30.
Но для Михаила Ивановича будущее выглядело неясно и даже
мрачновато. Уже через два дня, в ночь на 20 ноября 1886 г., он был в
числе шести человек отправлен в Дом предварительного заключения и
затем выслан в Харьковскую губернию по месту проживания родите¬
лей. В Харькове находилось имение его отца. Высылка, естественно,
означала исключение из Петербургского университета31.
Совсем другое продолжение имела "добролюбовская история’ для
товарищей М.И. Туган-Барановского, оставшихся в Петербурге. Я уже
упоминал, что Михаил Иванович всегда высоко оценивал личные каче¬
ства Александра Ульянова, говоря о нем как о "благородном челове¬
ке"32. По словам А.И. Ульяновой-Елизаровой, ее старший брат тяжело
переживал происшедшее, считая себя ответственным за судьбу това¬
рищей. Со многими высланными, в том числе и с М.И. Туган-Баранов-
ским, он поддерживал переписку. Похожие чувства испытывала значи¬
тельная часть петербургского студенчества. Все они были возмущены
бесцеремонной расправой полиции, и как я полагаю, именно под
впечатлением ее решили действовать. В РЦХИДНИ хранится письмо
Веры Ивановны Засулич к С.М. Степняку-Кравчинскому. в котором
она дает свою интерпретацию подготавливаемого студентами царе¬
убийства. К ее мнению следует прислушаться, так как она была без¬
условно компетентным человеком, специально собирала эти сведения,
лично расспрашивала обо всем одного из участников покушения - уце¬
левшего О. Говорухина.
По ее словам, после разгона демонстрации студенты стали раз¬
мышлять, что предпринять. "Предлагались, - пишет В.И. Засулич со
слов О. Говорухина, - разные планы... Одни предлагали устроить но¬
вую демонстрацию. Перебить окна у ген.-губ. Пойти толпой требовать
28	Там же.
29	Там же. С 111-112.
30	Там же.
31	ГА РФ. Ф. 102. 3-е ДП. Оп. 82. Д. 659(1) 1886. Л. 36.
32	Из воспоминаний М.М. Туган-Барановского.
19

у него объяснения и т.д. Послышались возражения, что все это будет
стоить сотен высылок и арестов, а зла правительству никакого не
сделаешь. Уж коли жертвовать собой для отплаты, так хоть зло ему
сделать. Уж лучше бомбы приготовить... Несколько кружков заявляли,
что собираются делать бомбы. Другие только поговорили, а кружок
Ульянова действительно принялся за работу"33. Как известно из вос¬
поминаний близких к Александру Ульянову людей, именно тогда он
решил оставить научную работу и перейти к революционной деятель¬
ности. По его инициативе были подготовлены прокламации о подав¬
лении панихиды, в которых содержался призыв к сопротивлению "гру¬
бой силе, на которую опирается правительство, мы противопоставляем
тоже силу, но силу организованную и объединенную сознанием своей
духовной солидарности". В декабре 1886 г. и начале 1887 г. окон¬
чательно оформилась революционная организация, объявившая себя
наследницей "Народной воли" и назвавшаяся ее "террористической
фракцией34. Финал печальный: за подготовку цареубийства организа¬
торы "террористической фракции" А. Ульянов, П. Шевырев, П. Анд-
реюшкин, В. Генералов и Осипанов были казнены, остальные десять
человек приговорены к различным срокам тюремного заключения.
Участие в революционном движении и казнь товарищей потрясли
деда. С одной стороны, он отчетливо сознавал, что если бы тогда
находился в Петербурге, то принял бы участие в покушении ("высылка
спасла мне жизнь", - признавался он впоследствии), с другой - до конца
своих дней испытывал нравственное влияние подвига своих друзей.
Впрочем, нет оснований считать, что оказавшись в Харькове, он
стал "благонадежным". Этого не произошло ни тогда, ни позже. Прав¬
да, Ивану Яковлевичу удалось через Министерство внутренних дел
выхлопотать для своего сына разрешение продолжить обучение в
Харьковском университете, но это по существу ничего не изменило в
поведении деда. В Департаменте полиции сохранилось целое досье о
М.И. Туган-Барановском, время от времени оно пополнялось. Так вот в
записке ДП от 1907 г. говорилось: "Туган-Барановский в ноябре 1886 г.
участвовал в качестве руководителя в демонстрации на Волковом
кладбище по поводу смерти писателя Добролюбова, вследствие чего
был выслан из Петербурга, затем привлекался к дознанию по обви¬
нению в принадлежности к Харьковскому революционному кружку, по
недоказанности обвинения дознание было прекращено, и с тех пор Ту-
ган-Барановский не прерывает сношений с лицами политически не¬
благонадежными"35.
В 1889 г. М.И. Туган-Барановский закончил два факультета: есте¬
ственный и экстерном сдал за юридический. Видимо, последний тогда
35	РЦХИДНИ. Ф. П. Оп. 3, сд. хр. 19. Л. 10.
и Мой дед впоследствии рассказывал моему отцу, что будто бы после расправы со
студентами в ноябре 1886 г. к Д.И. Ульянову и его товарищам явился какой-то
уцелевший деятель "Народной воли", который и вдохновил молодых людей на создание
революционной организации.
” ГА РФ. Ф. 102. 4-е ДП. 1907. Д. 133. Т. 7(111). Л. 219.
20

отвечал его интересам. Но правом в широком и узком смысле слова он,
вероятно, никогда не занимался. Разве что в 1918 г. стал деканом юри¬
дического факультета Киевского университета.
В следующем 1889 г., когда исполнилось сто лет со дня взятия Ба¬
стилии, М.И. Туган-Барановский оказался в Париже. Там в необычных
условиях - на Эйфелевой башне - произошло очень важное для него
событие: он познакомился со своей будущей женой Лидией Карловной
Давыдовой. В скором времени они поженились. Это был такой брачный
союз, о котором можно было мечтать. Даже мой отец, родившийся от
другой - второй жены Михаила Ивановича находился иод впечатле¬
нием рассказов своего отца. О ней сохранились и хорошие отзывы
Н.К. Крупской, которая была ее гимназической подругой. По рассказам
моего отца, Л.К. Давыдова на самом деле не была родной дочерью
известного директора петербургской консерватории, а была удочерена
им, как и будущая жена А.И. Куприна - М.К. Куприна-Иорданская, ее
названная сестра. Сейчас, конечно, уже невозможно это точно устано¬
вить, но мой отец говорил, что Давыдов удочерил девочек революцио¬
неров, родившихся в тюрьме. Я склонен этому верить36.
Так или иначе, этот брак был удивительно гармоничный и до поры
до времени счастливый. "Она и Миша, - писала А. Тыркова-Вильямс,
гимназическая подруга Лидии Карловны и Н.К. Крупской, - обожали
друг друга, как будто только вчера поженились... Для Лиды это был
самый красивый мужчина, самый привлекательный, умный, самый уди¬
вительный человек на свете"37. Их многое сближало, и прежде всего
творческая деятельность. Лидия Карловна явилась автором книг о
Шопене и Дж. Эллиоте, многих статей, перевела и издала труд Лесте¬
ра Уорда "Психические факторы цивилизации", одновременно факти¬
чески редактировала журнал "Мир Божий". Судя по отзывам близких к
ней людей, она была действительно необыкновенным человеком. За ее
столом сходились крайние противники, которые в иной обстановке не
могли терпеть друг друга, но в ее присутствии вели себя мирно и
спокойно. Она отличалась ясным большим умом, который никогда не
довольствовался готовым шаблоном или схемой, или, как выразился
один из ее знакомых А. Богданович, у нес был "умный ум, быстро
схватывающий суть предмета и объединявший его с массой других
явлений, между которыми она умела ориентироваться с поразительной
легкостью"3*.
Но в жизни ведь нет полной гармонии - и это быстро поняли моло¬
дые супруги. Бог не дал им детей, хотя обе стороны страстно желали
этого. Многие пишущие о моем деде отмечали, что он страдал какой-
то детской наивностью в повседневной жизни. Н.Д. Кондратьев это
объяснял погруженностью его в себя, "сосредоточенностью на своих
36	М.К. Куприна-Иорданская прямо говорит, что она была удочерена Давыдовыми.
Ее, ребенком, подкинули Давыдовым 25 марта 1881 i. (Куприна-Иорданская М К Указ,
соч. С. 331).
37	Тыркова-Вильямс А. На путях к свободе. Нью-Йорк, 1952. С 39
38	А Б Некролог// Мир БожиА. 1901. М 2 С. 6-7.
21

мыслях и переживаниях"39. Вероятно, это также проистекало от его
любви к детям и отсутствия их в его собственной жизни. Интересный
портрет молодого М.И. Туган-Барановского нарисовала А. Тыркова-
Вильямс: "Он иногда приходил ко мне, чтобы повозиться, поболтать с
моим маленьким сыном. Тот взбирался к нему на колени, заставлял
рисовать ему неведомых зверей. Эта игра занимала и ребенка и эко¬
номиста. Такой домашний Туган мне больше всего нравился..."40 И
далее интересное наблюдение: "В нем самом было что-то детское, под¬
купающее. Было простодушие, которого я ни в Ленине, ни в Струве не
замечала"41.
По словам той же А. Тырковой-Вильямс, жили Туганы "упрощенно,
по-интеллигентски". Они мало придавали значения внешней обстанов¬
ке, постоянно переезжали с квартиры на квартиру, перетаскивая свою
незамысловатую мебель. Лидия Карловна всегда старалась поселиться
поближе к редакции журнала "Мир Божий", с которым была связана
вся ее деятельность.
Супружество с Лидией Карловной длилось десять лет и закончилось
трагически: на почве анемии, развившейся во время беременности,
Лидия Карловна умерла. До последней минуты она сохраняла рассудок
и даже юмор. Так одного из врачей, лечивших ее, она назвала "самым
занимательным из гастролеров". И по рассказам присутствовавших,
незадолго до кончины, уже почти в беспамятстве, произнесла: "Я лю¬
била ... любила ... любила!42 Кто знает, к кому относились эти послед¬
ние слова: к Михаилу Ивановичу ли, людям или к жизни?
Для моего деда смерть Лидии Карловны была страшным ударом:
позже в письме к П.Б. Струве он писал, что хотел даже покончить
жизнь самоубийством, и это его желание ушло лишь на 40 день (чему,
вообще говоря, он придавал мистическое значение)43. Но все же
супружеское счастье продолжалось десять лет, что само по себе было
уже немало. Кроме того, о чем много раз говорил мне мой отец, Ли¬
дия Карловна значила так много для М.И. Туган-Барановского, что она
вдохновляла его на творческие поиски. Именно 90-е годы XIX в.
оказались очень удачными для деда в творческом отношении и в плане
выбора им научного пути.
w Кондратьев НД Указ. соч. С. 29.
40	Тыркова-Вильямс А Указ. соч. С. 36.
41	Там же С. 36.
42	А Б Указ соч. С. 9.
43	"Я пережил и переживаю очень тяжелое время - хотя настроение как-то колеб¬
лется, - писал М.И. Туган-Барановский П.Б. Струве вскоре после смерти Лидии Карлов¬
ны. - Иногда становилось совсем нестерпимо, иногда легче. По церковному поверью,
душа после смерти сорок дней остается около тела, а потом отлетает. И у меня
произошла какая-то перемена именно на 40 день. Три последующих дня мне было так
невыносимо, что если бы это настроение упрочилось, то я не мог бы его перенести и уже
думал о том, как покончить с собой. Но теперь, два дня мне вдруг стало легче”
(РЦХИДНИ. Ф. П.Б. Струве. On. 1. Д. 963. Л. 253-267. В этом фонде хранятся шесть
писем М.И. Туган-Барановского к П.Б. Струве. См.: Вопросы экономики. 1994. № 3.
С 128-136) В дальнейшем буду ссылаться на архив, а не иа журнал.
22

В 90-е ГОДЫ
Размышляя о научном пути М.И. Туган-Барановского и его поли¬
тической позиции, все больше прихожу к выводу, что на этом пути у
него было мало непоследовательностей, колебаний, связанных с ком¬
промиссами с совестью или конъюнктурой, и весь путь был освящен
главной целью: постижением истины.
Ему не приходилось, как его коллегам в советское время - 30-е.
40-е, 50-е годы, да и еще недавно, идеологизировать политэкономичес-
кую науку и ломать себе голову о том, что этим заниматься не
следует, а о том говорить еще рано, а вот о том-то уже можно сказать,
и об этом нельзя даже размышлять. М.И. Туган-Барановский. как
впрочем и другие русские мыслители, большей частью высказывал в
печати и говорил устно то, что действительно думал. И в этом было
его преимущество перед советскими экономистами типа Струмилина,
кстати сказать, его ученика и притом не самого сильного.
Конечно, такой свободе мнений и творческой обстановке способст¬
вовала относительно либеральная атмосфера царской России. Правда,
Михаил Иванович в те годы, конце XIX - начале XX в., вряд ли
сознавал это свое преимущество. Разумеется, внутренняя эволюция в
нем самом происходила, но она была обусловлена естественным раз¬
витием личности, узнаванием нового, отказом от прежних концепций
как ошибочных, восприятием оригинальных идей. Таким образом, меж¬
ду большинством его крупных работ можно увидеть органическую
связь, хотя временами творческая мысль ученого уводила в сторону
Но эти зигзаги были в основном оправданны и необходимы Ученик
Михаила Ивановича Н.Д. Кондратьев говорит о том, что его учитель
был ученым интуитивного склада, субъективным и индивидуальным
человеком, который не всегда мог понять логику собственной мысли,
объяснить свои пророчества и концепции, но часто, тем не менее, в
этих озарениях оказывался прав44.
Увлечение политэкономией, возможно, пришло к нему в Харьков¬
ском университете. В 1889 г. за три месяца он подготовил две дип¬
ломные работы, которые защитил: одну по физико-математическому
факультету - "Явления гндризма у животных" и другую по юриди¬
ческому - "Причины ценности"45. Впоследствии он высоко ценил свое
естественно-научное образование, и по рассказам моего отца, пытался
иногда заниматься этими проблемами. В частности, его очень интере¬
совали вопросы старения организма, жизни и смерти. Как писал сам
Михаил Иванович, обучение на естественном отделении дало ему
"умение четко и ясно ставить проблему, находить нужные материалы,
брать из них только существенное, подмечать в них закономерности"4*.
Поэтому, вероятно, не случайно незадолго до смерти он написал работу
44	Кондратьев НЛ Указ. соч. С. 18-19.
45	Татарникова С И М.И. Туган-Барановский - мыслитель, демократ, экономист //
Вопросы истории. 1991. № 9-10. С. 219.
44	Там же.
23

"Влияние идей политэкономии на естествознание и философию". Но
главным делом его жизни все-таки стали исследования в области
политэкономии и гуманитарных наук. Я думаю здесь сыграли свою
роль соображения общественного блага, представления о политэконо¬
мии как наиболее важной отрасли знаний, необходимой для создания,
как говорили в XVIII в., "государства разума и справедливости". Боль¬
шое значение в выборе пути имело также его знакомство с учением
К. Маркса и его главным трудом "Капиталом". Причем, дед, по
рассказам моего отца, тщательно проработал не только 1-ый том
"Капитала", но и 2-ой, и 3-ий (последние два вышли уже под редакцией
Ф. Энгельса). Читал эти книги, конечно, в подлиннике. Вообще дед
знал пять европейских языков и практически на всех пяти говорил47.
Его первая работа, опубликованная в 1890 г., была посвяще¬
на "Учению о предельной полезности", где намечается синтез трудо¬
вой теории стоимости (марксистской) и теории ценности австрийской
школы48. Идею этого синтеза М.И. Туган-Барановский разовьет
позже.
В 1891 г. была опубликована книга о П.-Ж. Прудоне. В 1892 г. - о
Дж. Милле49. Трудно сказать, чем привлекли Михаила Ивановича обе
эти, бесспорно, крупные фигуры в социалистическом и общественном
движении. Вероятно, изучение их творческого наследия представляло
какой-то этап в его развитии. К тому же в экономическом кружке
студентов Петербургского университета идеи Дж. Милля неоднократно
обсуждались. Но заметим попутно, что с тех пор ни о П.-Ж. Прудоне,
ни о Дж. Милле ничего более солидного на русском языке не появилось.
По воспоминаниям JI. Давыдовой, М.И. Туган-Барановский писал
эти работы, находясь на даче в Шувалове под Петербургом. Он часто
уединялся, и когда гости спрашивали, где Михаил Иванович, то им
отвечали: "Он прудонит"50.
Трудно оценить эти работы. Вероятно, можно согласиться с
Н.Д. Кондратьевым, который писал: "В этих книжках он бесспорно
обнаружил литературные способности, но самые эти работы являются
более или менее случайным эпизодом его развития"51.
Но следующей уже по-настоящему крупной работой, принесшей ему
без преувеличения мировую известность, стала книга "Промышленные
кризисы в современной Англии". Эту работу М.И. Туган-Барановский
защитил в 1894 г. в Московском университете как магистерскую дис¬
сертацию. С тех пор "Промышленные кризисы" много раз переизда¬
вались в нашей стране (1900 г., 1914 г. и 1923 г.) и за рубежом (Йена,
47	Отец мне говорил, что моему деду "нравилось изучение иностранных языков".
48	Туган-Барановский М.И Учение о предельной полезности хозяйственных благ как
причине их ценности // Юридический вестник. 1890. № 10. Т. 11. С. 129-230.
49	Туган-Барановский М И П.-Ж. Прудон, его жизнь и общественная деятельность.
СПб., 1891, Он же Дж.-С. Милль. Его жизнь и учено-литературная деятельность. СПб.,
1892.
50	Письмо J1. Давыдовой к М М. Туган-Бараиовскому от 6 мая 1982 г. (Л.И. Давы¬
дова - родственница М.К. Куприной -Иорданской).
51	Кондратьев НЛ Указ. соч. С. 39.
24

1901 г.; Париж, 1913 г.; Япония, 1931 г.; США, 1954 г.; ФРГ, 1969 г;
Япония, 1972 г.)52.
В работе была изложена оригинальная теория кризисов, основанная
на критической переработке 2-го и 3-го томов "Капитала". Известно,
что ее тщательно изучал В.И. Ленин, в целом положительно оценив¬
ший труд. В письме к А. И. Ульяновой-Елизаровой от 16 января 1896 г.
Владимир Ильич писал: «...занимаюсь Туган-Барановским: у него солид¬
ное исследование, но схемы, например, в конце настолько смутные, что,
признаться, не понимаю; надо будет достать 2-ой том "Капитала"»53
После издания "Промышленных кризисов" М.И. Туган-Барановский
стал известной фигурой среди университетской и вообще петербургской
интеллигенции. Положение его усиливалось еще тем, что Лидия Кар¬
ловна через свою мать, издательницу "Мира Божьего", фактически ру¬
ководила журналом. Естественно, что Михаил Иванович много печа¬
тался в "Мире Божьем", как, впрочем, и в других изданиях.
В квартире Туган-Барановских всегда было много гостей. К ним в
Петербурге и на дачу в Шувалове (под Петербургом) приходили лите¬
раторы марксистской ориентации П.Б. Струве, В. Поссе, С. Франк,
часто бывал болгарский революционер X. Раковский (по прозвищу
"Кристи"), А.А. Калмыкова, основавшая позже марксистский журнал
"Начало", народники В. Воронцов и С. Южаков. Случалось, приходили
и нелегалы. Конечно, в таком обществе по-настоящему образованных и
любопытных людей было интересно. "Я, - писала А. Тыркова-Виль¬
ямс, - любила бывать у Туганов, приходила на их писательские чае¬
пития, когда еще сама не была писательницей. Их едкая критика бур¬
жуазной жизни находила во мне отклик... Я очень любила то тепло,
которым они оба обдавали меня"54. По словам А. Тырковой-Вильямс,
разговоры в доме Туган-Барановских имели большой общественный
резонанс. "Полемика, кипевшая в петербургских кружках или за вечер¬
ним чаем у Лиды Туган-Барановской, пересматривалась, переживалась
в глухих провинциальных углах, соединяя одних и разъединяя других
Много раз я прислушивалась к ней у Лиды"55.
Естественно, к Туган-Барановским и прежде всего к Михаилу Ива¬
новичу большой интерес проявляла полиция. Он, конечно, точно не
знал, но мог догадываться, что в 1896 г., когда он находился за рубе¬
жом, на пограничные пункты Российской империи было отправлено уве¬
домление Департамента полиции о списке лиц, проживающих за грани¬
цей, за которыми по возвращении их в родное отечество следует уста¬
новить наблюдение. Под № 21 значился "титулярный советник Туган-
Барановский Михаил". С ним нужно было поступить так: "Тщательный
досмотр багажа и о направлении избранного пути уведомить Департа¬
мент полиции... для учреждения негласного надзора полиции'56.
52	См.: Amato S Riccrca bibliografica su M.I. Tugan-Baranovskij. Firenze, 1980
53	Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 55. С. 21.
54	Тыркова-Вильямс А. Указ. соч. С. 43.
55	Там же. С. 35.
56	ГА РФ. Ф. 102. Д-111. 1883. Д. 1575(2). Л. 44.
25

Очевидно, что наблюдение за ним не прекращалось в той или иной
мере с 1885 г. или даже с 1884 г., когда он впервые попал в поле зрения
полиции. Сохранилось несколько документов, из которых видно, что
Департамент полиции собирал информацию о Туган-Барановских. Иног¬
да даже просто из перлюстрированной частной переписки. Так, 11 июня
1894 г. из Шувалова в Томск А.А. Кауфману (кстати сказать, знако¬
мому Александра Ульянова и Михаила Ивановича) было отправлено
письмо от некой "Любы", которая по-житейски просто писала о своем
пребывании на даче Туган-Барановских: "Лидия Карловна со мной
очень хороша. Михаил Иванович считает тебя, по-видимому, образцо¬
вым чиновником и противопоставляет тебя себе...
Вчера у Туганчиков было много народу: Калмыкова, Струве, Потре-
сов. Была как-то Шварцман, которая имеет 6 т[ыс.] в год: но живет
летом в избе и жертвует деньги на благородные дела"57.
Как видим, письмо самое обычное, но корреспонденткой заинте¬
ресовался даже директор Департамента полиции. Он наложил резо¬
люцию: "Кто это Люба? Доложить обстоятельно". Агентурным пу¬
тем была установлена ее совершенно непримечательная фамилия:
Л.Э. Соловейчик, знакомая Лидии Эдуардовны Туган-Мир-
зы-Барановской58. Вслед за тем из Департамента полиции последо¬
вало письмо уже 15 июня 1894 г. (т.е. через четыре дня после
просмотра письма Любы) петербургскому градоначальнику о том, что
"занимаемая супругами Туган-Барановскими дача в Шувалове служит
пунктом для сборища лиц вредного направления" и поэтому
Департамент полиции просит "об установлении за этими собраниями
тщательного негласного наблюдения и о выяснении всех лиц,
посещающих эту квартиру"59.
В том же досье содержится копия другого письма Л. Соловейчик
ее подруге З.П. Невзоровой в Нижний Новгород от 8 июля 1894 г.
«Живу я, - пишет Л. Соловейчик, - пока на даче в Шувалове у
молодых Туган-Барановских; время провожу очень интересно, т.к.
вижу массу новых лиц и в большинстве случаев небезынтересных;
слушаю бесконечные споры марксистов с народниками и людьми других
направлений. Для того, чтобы дать вам понятие о том, кого я вижу,
назову несколько более известных имен: Струве, Скворцов, В.В. (Во¬
ронцов), Южаков, Калмыкова; бывает здесь между прочими марксиста¬
ми и ваш знакомый (кажется даже хорошо знакомый - Витмар), он
мало разговаривает, а больше слушает, но по виду он мне нравится, и
я не прочь с ним познакомится... Вспомнила по этому поводу, что вам
следует нагоняй: вы почему рассказываете посторонним о таких вещах,
о которых не полагается людям, даже стоящим близко к делу, раз¬
говаривать... Понимаете, о чем я говорю... Дело в том, что Витмар,
узнав, что я знаю вас, Якубини, Агринскую и еще кое-кого, прямо
спросил меня, принимаю ли я участие...
57	Там же. ДП ЗД. 1893. Ед. хр. 1234. Л. 16.
58	Там же. Л. 20.
59	Там же. Л. 23.
26

Читаю больше вслух с Барановского: прочла Энгельса, Ланге (ра¬
бочие вопросы), "Наши направления" В.В.»60.
Такое вот письмо! Однако хотя эта "пустышка" Л. Соловейчик и
пыталась писать иносказательно, для полиции информация показалась
важной. Последовало распоряжение директора Департамента полиции:
"Учредить немедленно наблюдение за Соловейчик и Невзоровой"61.
Неизвестно, чем вся эта история обернулась для Л. Соловейчик и
Невзоровой, любивших, как видим, посплетничать, но за М.И. Туган-
Барановским полицейское наблюдение продолжалось вплоть до 1915 г.
Оно прекратилось только в начале первой мировой войны, когда
министром внутренних дел стал князь Н.Б. Щербатов, бывавший у
М.И. Туган-Барановского в доме. Однажды, принимая Н.Б. Щербатова
у себя на одном из литературных четвергов, Михаил Иванович съяз¬
вил: "Снова за мной ходит шпик. А я то обиделся, думал в департа¬
менте полиции считают меня безопасным". Н.Б. Щербатов побагро¬
вел и пообещал, что "безобразие" прекратится. Но, вспоминал позже
сын Михаила Ивановича, "больше он к нам не приходил, шпик тоже
исчез"62.
Девяностые годы, особенно их середина, были своеобразным пере¬
ломным временем, когда в студенческих аудиториях, квартирах интел¬
лигентов, на заседаниях Императорского Вольно-экономического обще¬
ства и на страницах журналов шли ожесточенные споры между марк¬
систами и народниками. Дискуссии принимали порой настолько ярост¬
ный характер, что это сказывалось на личных отношениях споривших.
Нередко заседания кончались потасовками. Н.И. Кареев, видный исто¬
рик, рассказывал в своих воспоминаниях, что однажды после бурного
заседания к нему пришел за советом сгудент-первокурсник: дескать, он
не знает, кем ему быть марксистом или народником, а быть и тем, и
другим студенту-де нельзя. Тогда Н.И. Кареев, в общем тяготевший к
народникам, сослался на то, что он - ни то, ни другое. Студент в ответ
заявил: "Вам можно - вы профессор, а вот нашему брату' нельзя"64.
В этой борьбе М.И. Туган-Барановский вместе со своим тогда
единомышленником и другом П.Б. Струве был на стороне марксистов
Тот же Н.И. Кареев писал, что на заседаниях Петербургского истори¬
ческого общества М.И. Туган-Барановский и П.Б. Струве "были про¬
сто идолами одной части слушателей", тогда как их оппоненты -
идолами другой64.
В ту пору М.И. Туган-Барановский и П.Б. Струве особенно в
Петербурге по популярности в марксистской среде, вероятно, опере¬
жали других. "Вначале, - вспоминает А. Тыркова -Вильямс, - об Улья¬
нове (Ленине. - Авт.) говорили мало. На поверхности петербургского
марксизма, на глазах у всех, включая Департамент полиции, бушевали
60	ГА РФ. ДП ЗД. 1893. Ед. хр. 1234. Л. 22.
61	Там же.
62	Туган-Барановский ММ На той стороне (Рукопись) С. 8.
63	Кареев Н И. Прожитое и пережитое. Изд-во ЛГУ. 1990. С. 195
м Кареев Н И Указ. соч. С. 195.
27

два молодых вожака - Струве и Туган... Они были неразлучны, вместе
давали они битвы в полузакрытых собраниях Императорского Вольно¬
экономического общества.. Эти два Аякса марксизма вместе составля¬
ли программы и манифесты, явные и тайные, вместе затевали и губили
журналы, вместе шли приступом на народников..."65
Отзвуки петербургских дискуссий находили отклик в других городах.
"До нас, московских студентов-марксистов, - писал уже в середине
XX в. выдающийся русский философ С.Л. Франк, - доходили в 1894-
1896 гг. вести о шумных выступлениях П.Б. Струве (вместе с
М.И. Туган-Барановским) в схватках с народниками в Петербурге, на
студенческих вечеринках и в заседаниях научных обществ"66. Будущий
известный социал-демократ Н. Валентинов, перешедший затем на
меньшевистские позиции, писал в своих воспоминаниях, что на него
большое впечатление произвели работы М.И. Туган-Барановского
"Русская фабрика" и П.Б. Струве "Критические заметки к вопросу об
экономическом развитии России". Эти работы показались Н. Валенти¬
нову "более интересными", чем книга В.И. Ленина "Развитие капита¬
лизма в России"67. Он также сообщает в мемуарах, что его, в 1897—
1898	гг. студента Технологического института в Петербурге, "ввел... в
марксизм и не переставал потом толкать на изучение экономики" имен¬
но Михаил Иванович68. Очевидно определенное влияние М.И. Туган-
Барановского испытали также X. Раковский, В. Поссе и др.
По словам А. Тырковой-Вильямс, в середине 90-х годов М.И. Туган-
Барановский, как и П.Б. Струве, искренне и безоговорочно верил в
марксизм и его творческую силу. Они могли наизусть цитировать
К. Маркса и Ф. Энгельса, твердить марксистские истины, как говорит
А.	Тыркова-Вильямс, "с послушным упорством мусульманина, пропове¬
дующего Коран". Они, далее продолжает мемуаристка, были совер¬
шенно уверены, что правильно приведенное изречение из "Капитала"
или даже из переписки с Марксом и Энгельсом, разрешают все сомне¬
ния и споры. "А если еще указать, в каком издании и на какой странице
это напечатано, то возражать могут только идиоты. Для этих начет¬
чиков марксизма каждая буква в сочинениях Маркса и Энгельса была
священна. Слушая их я поняла, как мусульманские завоеватели могли
сжечь Александрийскую библиотеку"69.
А.	Тыркова-Вильямс говорит о себе, что она скептически относи¬
лась к марксизму, хотя и мало читала о нем. Но Туган-Барановский
произносил яростные монологи в защиту этой теории: "Неужели вы
воображаете, что через 30 лет в Европе еще будет существовать част¬
ная собственность? Конечно, нет! Пролетариат все это сметет. Исчез¬
нет к тому времени и полицейское государство. Все будут свободны.
Не забывайте, что люди учатся летать. При развитии авиации поли¬
65	Тыркова-Вильямс А. Указ. соч. С. 34-35.
66	Франк CJI. Биография П.Б. Струве. Нью-Йорк, 1956. С. 15.
67	Валентинов Н. Встречи с Лениным. Вермонт, б/г. С. 49.
68	Там же. С. 73.
69	Тыркова-Вильямс А Указ. соч. С. 36.
28

цейское государство не может существовать. Воздух не знает ни
границ, ни паспортов"70.
"Эти слова, - говорит А. Тыркова-Вильямс, - мне крепко запом¬
нились. Доживи Туган до наших дней, он увидел бы, что самые жесто¬
кие формы полицейского государства существуют именно в социалисти¬
ческом государстве... Но тогда в кружке Тугана царила единодушная и
прекраснодушная уверенность в творческой силе марксизма. Я была
одна из немногих, дерзавших задавать критические вопросы, сомне¬
ваться. Но где мне было спорить с такими книжниками. Для них все
уже было доказанным, бесспорным. Они сыпали цитатами, перебирали
страницы Маркса и Энгельса, точно это были волшебные мелодии
Пушкина, ссылались на французов, изредка на англичан, больше всего
на немцев, называли писателей, имен, которых я никогда не слы¬
хала..."71
Мы так много уделили внимания оценке А. Тырковой-Вильямс,
потому что в советской литературе была распространена прямо проти¬
воположная точка зрения: П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановский
изначально не были марксистами. Думается все же, что истина где-то
посередине. П. Струве и М.И. Туган-Барановский были искренне увле¬
чены марксистской теорией, но не все в ней разделяли, причем в своих
оценках марксизма даже расходились друг с другом. Если П.Б. Струве
в дальнейшем развивался по пути апологии капитализма как несущего
прогресс для России, то М.И. Туган-Барановский не прекращал поиски
наиболее совершенной социалистической организации общества.
Разговоры, о которых вспоминает А. Тыркова-Вильямс, относились
в основном к первой половине девяностых годов, но чем дальше к
концу десятилетия, тем увереннее и осознаннее М.И. Туган-Бара¬
новский отходил от марксизма. Собственно, поиски своего пути в науке
определились у него буквально с первых работ. Уже его первая
большая статья "Учение о предельной полезности” не была орто¬
доксально марксистской. В ней, как известно, он признавал достижения
теории ценности австрийской школы. В дальнейшем, выступая против
народников в защиту исторического материализма и по вопросу о роли
личности в истории, М.И. Туган-Барановский отказывается от
использования марксистских терминов и употребляет свои72. Вместо
"производительных сил" он говорит о "материальных условиях", "произ¬
водственные отношения" заменяет "хозяйственными", "надстройку"
трактует как "социальную среду" и т.п. Позже, в работе "Очерки из
новейшей истории политической экономии и социализма" (1903 г.)
М.И. Туган-Барановский будет подчеркивать преимущества своих тер¬
минов над терминами К. Маркса. Он обвинит марксизм в социальном
70	Там же. С. 42.
71	Там же.
72	Туган-Барановский М.И. Значение экономического фактора в истории // Мир
божий. 1895. № 12; Он же. Экономический фактор и идеи // Мир божий 1896 № 4, Он
же. Письмо в редакцию // Мир божий. 1896. № 5. Полемизировали с М.И. Туган-
Барановским видные ученые Н.К. Михайловский, Н.И. Кареев и J1.E Оболенский (См.:
Кареев Н.И. Старые и новые этюды об экономическом материализме. СПб.. 1896).
29

монизме, в абсолютизации роли производительных сил в историческом
процессе73. В то же время, по мнению М.И. Туган-Барановского, сами
производительные силы оказываются зависимыми от социальной среды.
Таким образом, получается замкнутый круг, который свидетельствует
о недоказанности теории исторического материализма.
Но эти положения М.И. Туган-Барановский сформулировал в 1903 г.
До 1899 г. его разногласия с марксизмом высказывались в довольно
завуалированной форме. Да и сама проблематика его исследований не
создавала основы для такого открытого и специального разговора.
В 1898 г. М.И. Туган-Барановский закончил свою большую работу
"Русская фабрика", которую тогда же защитил в МГУ как докторскую
диссертацию. Это было по-настоящему фундаментальное исследование,
сыгравшее огромную роль в опровержении народнических идей. При¬
ходится удивляться, как быстро - всего за четыре года (с 1894 г.) - он
написал эту работу. По нынешним временам только на сбор материала
ушло бы не менее 10 лет. Причем, нужно учесть, что до этого он
занимался совершенно другими проблемами. Конечно, ему очень по¬
могла работа в 90-х годах за границей: в библиотеках Европы, прежде
всего Германии и Англии.
Сама защита докторской диссертации имела громадное общественно-
политическое значение. Она обратила на себя внимание народников и
марксистов, в том числе и социал-демократов. Интерес к защите
проявил и ссыльный В.И. Ленин. Оппонентами М.И. Туган-Баранов-
ского выступали известные столпы народнической экономической тео¬
рии А.И. Чупров и Н.А. Каблуков. В студенческой среде перед
диспутом было большое волнение, и все ждали диспута с нетерпением.
Одни рассчитывали на полное посрамление ученого, другие хотели его
победы. О том, как происходила сама защита, рассказывал ее очеви¬
дец, тогда студент исторического факультета Московского университе¬
та В.И. Пичета: "К назначенному часу актовый зал был переполнен.
Часть студентов встретила [диспутанта] бурными аплодисментами. Но
диспутант принес сугубое разочарование народникам и победу марк¬
систам, и для распространения в студенческой среде марксистской
теории [его выступление] имело громадное значение. В сущности,
возражения так называемых официальных оппонентов были просты,
случайны, и, как выяснилось, в вопросах об экономической методологии
не было сказано ни слова, и когда диспут окончился, ибо, надо при¬
знать, своими спокойными уверенными ответами на возражения Туган-
Барановский произвел сильное впечатление на учащихся, то провозгла¬
шение Туган-Барановского доктором политической экономии было
встречено громом аплодисментов всего зала, который продолжал
рукоплескать, когда диспутант проходил через весь зал к выходу..."74
Для характеристики самой защиты и атмосферы, в которой она
проходила, приведем несколько деталей, почерпнутых из письма
71	Туган-Барановский М И Очерки из новейшей истории политической экономии и
социализма. СПб., 1903
74 Московский университет в воспоминаниях современников. М., 1989. С. 593.
30

Н А. Каблукова Н.Ф Даниельсону от 23 января 1899 г. По словам
Н.А. Каблукова, якобы, вместе с М.И. Туган-Барановским "из Питера
приехало 30 человек студентов, которых он просил впустить без
билетов, что и было сделано; потом он просил еще о 50, но в этом было
отказано"75. Поэтому, утверждал Н А. Каблуков, диссертант произво¬
дил впечатление уверенного в себе человека Далее Н А Каблуков
сообщал, что должны были прийти студенты Московского сельскохо¬
зяйственного .института и освистать М.И. Туган-Барановского, но
опоздали и в зал не попали. По окончании речи М.И. Туган-Бара¬
новского было минуты две молчания, так как публика ждала, что
сейчас заговорит А.И. Чупров, а А.И. Чупров ждал, что сейчас начнут
аплодировать. Наконец, собравшиеся поаплодировали, но "умеренно
официально". Потом выступил А.И. Чупров, который, по словам
Н.А. Каблукова, "расшаркивался перед Туган-Барановским' После
А.И. Чупрова стал говорить Н.А. Каблуков. "Утверждают, что разда¬
лись аплодисменты и тотчас же волной за ними шиканье..." Потом
выступили два неофициальных оппонента, которые не произвели впе¬
чатления. В заключение встал П.Б. Струве, бросивший едкое заме¬
чание: "остается пожелать, чтобы строгие оппоненты в непродолжи¬
тельное время представили свои труды для получения такой же
степени"76. Нужно отметить, что Н.А. Каблуков в нескольких письмах
весьма подробно информировал Н.Ф. Даниельсона, автора "Очерков
нашего пореформенного общественного хозяйства", корреспондента
Ф. Энгельса, переводчика 3-го тома "Капитала", ставшего, тем не
менее, на сторону народничества77. Создается впечатление, что оба
столпа народничества были весьма озабочены научной деятельностью
моего деда и чуть ли не с 1894 г. внимательно и пристрастно следили за
его работой. Очевидно, они увидели в нем не только противника, но и
оригинального мыслителя.
"Я НЕ МОГУ СЛЕПО ВЕРИТЬ В ДОГМУ.
Борьба с народничеством, увлечение марксизмом сближало позиции
П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановского с социал-демократическим
движением, тогда еще только возникавшим. По данным "Биографи¬
ческой хроники" В.И. Ленина, знакомство Владимира Ильича с
П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановским произошло в конце февраля
7' РЦХИДНИ. Ф. 199 On. I. Д. 213 Письмо Н.А. Каблукова Н.Ф. Даниельсону от
23 января 1899 г.
76	Там же.
77	Там же. Ф. 199. On. 1. Д. 123, Д 197; Д. 198. Д. 199. Д 211. "Сторонники Туган
Барановского становятся на почву обвинений меня, - писал Н.А Каблуков, - в том, что
по отношению к гостям из Питера я позволил себе такого рода возражения, из которых
вытекает, что вся книга построена на передержках и подтасовках, хотя лично я этих
слов не употреблял. В отзыве Чупрова - письменном - факультету- в достоинствах
значится; выбор темы, неопубликованный доселе материал, переработанный по., одной
стройной схеме, и блестящее изложение; В отриц. ..Предвзятость" (см . РЦХИДНИ
Ф. 199. On. I. Ед. хр. 123; Ф. 199. On. I. Ед. хр. 159; Ф. 199. On. 1. Ед хр 197)
31

1894	г. на квартире инженера Р.Э. Классона, симпатизировавшего
марксистам78. В своих мемуарах П.Б. Струве также говорит о "зимнем
дне" 1894 г., когда произошло это знакомство. Однако близость
П.Б. Струве к В.И. Ленину и социал-демократам была ббльшая, чем
это считается в нашей литературе. П.Б. Струве, в частности, еще
летом 1890 г. накупил в Швейцарии и Германии целую "библиотеку с-д.
изданий" и сумел переправить ее в Россию. После опубликования
знаменитых "Критических заметок..." Петра Струве В.И. Ленин не¬
сколько вечеров зимы 1894 г. читал самому автору свой реферат,
который лег в основу крупной работы "Экономическое содержание
народничества и его критика в книге г-на Струве". Советские исследо¬
ватели обычно умалчивают об этой стороне деятельности П.Б. Стру¬
ве. Так же, как и о том, что когда осенью 1896 г. В.И. Ленин нахо¬
дился в доме предварительного заключения, то лидер, так назы¬
ваемого, "легального марксизма" переправил В.И. Ленину "несколько
сот" книг и более того - способствовал публикации ленинских рецензий
в журнале "Новое слово"79. Нам думается, что с полным основанием
горестно заключал П.Б. Струве в середине 30-х годов нынешнего
столетия, когда впервые были опубликованы его воспоминания: "Все
это может показаться невероятным тем, кто знает, как со своими
политическими противниками в тюрьме и ссылке обращается теперь
большевистская власть"80. Ознакомившись с этими документами, ста¬
новится понятным написание П.Б. Струве по просьбе делегатов I съез¬
да РСДРП "Манифеста русских социал-демократов".
Как уже выше говорилось, М.И. Туган-Барановский вместе с
П.Б. Струве познакомился с В.И. Лениным на квартире Р.Э. Классона.
Хотя я могу предполагать, что это произошло раньше, поскольку
Н.К. Крупская была гимназической подругой Л.К. Давыдовой (о чем
Н.К. Крупская достаточно ясно писала в своих мемуарах), а по расска¬
зам моего отца, именно М.И. Туган-Барановский способствовал зна¬
комству Н.К. Крупской с В.И. Лениным. Видимо, отношения М.И. Ту¬
ган-Барановского с В.И. Лениным сначала складывались относительно
ровно и благополучно. В.И. Ленин доброжелательно отозвался о
"Промышленных кризисах", и я полагаю, он знал об отношении своего
старшего брата А. Ульянова к М.И. Туган-Барановскому. В 1897 г.
П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановский организовали один из первых
марксистских журналов "Новое слово”. Сама идея создания журнала
принадлежала вроде бы В. Поссе. Но, надо сказать, что эта идея
вообще носилась в воздухе, ее высказывали многие социал-демо-
краты81. В. Поссе в своих мемуарах вспоминает, что он сначала при¬
шел с этим предложением к П.Б. Струве, который внимательно его
78	Ленин В.И. Биографическая хроника. Т. 1. М., 1970. С. 86.
79	Струве П Б. Мои встречи и конфликты с Лениным // Возрождение. 1950. № 9.
С. 117.
80	Там же. № 10. С. 98.
11	П.П. Маслов из Самары 6 марта 1896 г. писал А.Н. Потресову: "Я слышал, что в
Петербурге будет какая-то газета, в которой будет сотрудничать Туган-Барановский и
др.м (Социал-демократическое движение в России. М.-Л., 1928. С. 23).
32

выслушал, несомненно, как говорит В. Поссе, обрадовался, но виду не
показал. Ничего определенного не сказал, кроме того, что надо, мол,
посоветоваться с А.М. Калмыковой и М.И. Туган-Барановским*2.
Александра Михайловна Калмыкова, потеряв мужа-сенатора, по-
матерински относилась к П. Струве. Хотя она ничего не понимала в
марксизме, но всей душой поверила в теорию К. Маркса из любви к
"Пете". Именно у нее состоялось совещание, в котором приняли учас¬
тие, кроме П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановского, симпатизирующий
марксизму писатель и инженер Н.Г. Михайловский (известный позже,
как Гарин-Михайловский), незадолго до того поместивший в "Русском
богатстве" автобиографическую повесть "Детство Темы". На этом
совещании было принято решение о приобретении журнала "Новое
слово", который ранее принадлежал народникам. Деньги дала
A.М.	Калмыкова, которая считала, как язвительно пишет В. Поссе,
что «у Пети должен быть "свой" журнал»83. В дальнейшем А.М. Кал¬
мыкова основала еще один журнал - "Начало". И в "Новом слове" и
"Начале" фактически редакторами были П.Б. Струве и М.И. Туган-
Барановский. Это в свою очередь дало основание известному карикату¬
ристу В. Каррику нарисовать карикатуру, изображавшую почтенную и
уважаемую А.М. Калмыкову в виде кормилицы, держащей на руках
кричащих младенцев П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановского. Карика¬
тура была нарисована искусно, лица всех трех очень похожи. На
литературных вечерах этот рисунок ходил по рукам и "всегда вызывал
шутки и смех"84 (рис. 6).
В "Новом слове" печатались статьи П.Б. Струве, В. Поссе,
B.И.	Ленина (под псевдонимом ”К.Т-н" в четырех номерах за 1897 г.
статья "К характеристике экономического романтизма" и др.),
Г.В. Плеханова (под псевдонимом "Н. Каменский" - "Судьбы русской
критики"), С. Булгакова (под псевдонимом "Nemo" - "О законе первич¬
ности и свободе человеческих действий") и др. М.И. Туган-Барановский
напечатал в "Новом слове" пять статей, посвященных в основном
проблемам истории русской фабричной промышленности, над чем он
тогда работал85. Он также старался привлекать к журналу новых
сотрудников, даже из числа своих противников. В. Поссе вспоминал,
что именно по инициативе М.И. Туган-Барановского в журнале появи¬
лась статья народника К. Качаровского, где доказывался процесс
распада общины под влиянием малоземелья86. Сотрудничали с "Новым
словом" писатели. М. Горький опубликовал там "Бывшие люди",
В.	Вересаев рассказ "В одиночку”, впервые на русском языке был опу-
82	Поссе В А. Мой жизненный путь. M.-JI., 1929. С. 125.
83	Там же. С 126.
м Пименова Э.К. Дни минувшие. Воспоминания. J1.-M., 1929 С. 190.
м К вопросу о влиянии низких хлебных цен // Новое слово / далее: НС /. 1897. М 6.
С. 73-83; Историческая роль капитала в развитии нашей кустарной промышленности //
НС. 1897. № 7. С. 1-33; Генри Джордж и национализация земли // НС. 1897. 9.
С. 108-129; "Народники" крепостной эпох# Из истории русского общественного созна¬
ния // НС 1897. М 11. С. 49-85; Борьба фабрики с кустарем // НС. 1897. М I.
w Поссе В А Указ. соч. С. 132.
2	М.И. Туган-Барановский	33

П.Б.Струбс
Рис. 6 Карикатура на П.Б. Струве и М.И. Туган-Баранс
Оликован перевод "Париж" Э. Золя. За короткое вр<
приобрел популярность, его тираж вырос в 3 раза. Эта п
напугала правительство, которое в конце 1897 г. закрь
Всего несколько номеров последнего декабрьского выщ
спасти. В нем были помещены статьи П.Б. Струве, 1
Барановского, Г.В. Плеханова, Ю. Мартова, А.Н. Потрес
гакова. Е. Лозинского, В. Зомбарта. В "Отделе писем из
было опубликовано письмо из Тамбова будущего ли,
В.	Чернова87. Нужно отметить, что В.И. Ленин позднее вь'
деятельность редколлегии журнала. "Тольжо тем ■ обп
писал он. - громадный успех "Нового слова”, что редаж!
именно жаж орган направления, а не жаж альманах"88.
Вслед за "Новым словом” возникло "Начало". Оба э
,7 Tim же. С 134.
** Ленин В И Поля. собр. сом. Т. 5. С. 67.
34

МЦЛугънг
представляли по существу первые попытки создания общерусской
политической |азсты. Очевидно к этой идее подходили с разных сторон
и социал-демократы, включая В.И. Ленина, и так называемые, "ле¬
гальные марксисты". Фактическими редакторами Начала продолжали
оставаться П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановский Причем, когда
П.Б Струве находился за границей, все редакторские обязанности
исполнял его друг и тогда единомышленник. Начало" имело многообе¬
щающий подзаголовок: "Журнал литературы, науки и политики"
Вышло всего пять книг, так как весной 1899 г. правительство за¬
претило журнал. Состав авторов был довольно представительный
писатели Д С. Мережковский, 3 Гиппиус. Н Гарин, историки
Е В. Тарле, А. Дживилсгов; социал-демократы В И Ленин. ГТ Маслов,
печатался В Чернов. И разумеется, среди авторов были П.Б. Струне,
М.И Туган-Барановский, С. Франк и другие представители русской
интеллигенции В целом позиция журнала была не столь четко марк¬
систской (в сравнении с "Новым словом"), но на его страницах под¬

нимались актуальные по тому времени вопросы. М.И. Туган-Бара¬
новский опубликовал две статьи, представлявшие собой ответы
оппонентам "Русской фабрики". Журнал впервые на русском языке
напечатал отрывки из семейной переписки К. Маркса и статью
Ф. Энгельса "Из Парижа в Берн”89. В.И. Ленин опубликовал в журнале
три рецензии и статью "Вытеснение барщинного хозяйства капита¬
листическим в современном русском земледелии"90. Вместе с тем
будущий большевистский лидер осуждал редакцию журнала за чрез¬
мерный, как можно догадываться, плюрализм в выборе авторов: «Я не
забываю, конечно, что при российских условиях нельзя требовать от
журнала допущения одних genossen и исключения остальных, - но ведь
такой журнал, как "Начало", все же не альманах, допускающий
марксизм собственно из моды (а'1а "Мир Божий", "Научное обозрение" и
пр.), а орган направления. Поэтому для такого журнала обязательно
бы налагать некоторую узду на ученых наездников и на всех "по¬
сторонних" вообще»91. Такой подход был характерен для В.И. Ленина,
уже тогда поделившего русских социалистов на друзей и противников.
Однако несмотря на весь свой плюрализм журнал оказался неугод¬
ным правительству. В мае 1899 г. он был закрыт. Собственно против
самого закрытия М.И. Туган-Барановский уже не возражал. Он по-
существу один вынужден был согласиться с решением правительства,
так как П.Б. Струве в тот момент находился за границей. "Теперь, -
писал он А.Н. Потресову 19 мая 1899 г., - перед нами такая дилемма:
или прекратиться, или обесцветиться до последней степени и тогда,
быть может, некоторое время продержимся. Я думаю, что последнее
хуже первого. Да, наконец, полное обезличение все-таки поведет к
прекращению журнала уже в силу падения интереса к нему публики.
Поэтому я полагаю, что больше обесцветиться, чем в майской книжке,
мы решительно не можем"92. Примерно в этих же тонах М.И. Туган-
Барановский сообщал о своей позиции П.Б. Струве за границу: «Итак,
"Начало", закрыто 4-мя министрами. Последним я не был огорчен, т.к.,
по моему мнению, насильственная смерть в данном случае гораздо
предпочтительнее добровольной смерти. По моему мнению, раз было
известно, что "Начало" будет закрыто, не следовало закрывать его
добровольно. Впрочем, министры все равно сделали свое дело, и мы
прекратили издание, в конце концов, перед всей Россией не по своему
желанию»93.
В этот период произошло резкое ухудшение отношений М.И. Туган-
Барановского и П.Б. Струве с В.И. Лениным и его сторонниками,
включая Г.В. Плеханова. Связано это было прежде всего с его взгля¬
дами на марксизм. Собственно и раньше М.И. Туган-Барановский (а
99	Начало. 1899. № 4, 5.
90	Там же.
91	Там же.
92	Социал-демократическое движение в России. М.-Л., 1928. С. 43.
93	РЦХИДНИ. Ф. 279. On. 1. Д. 963. Письмо М.И. Туган-Барановского П.Б. Струве.
Л. 253.
36

тем более П.Б. Струве) не был ортодоксальным марксистом, однако и
не высказывался резко критически по этому поводу. Вероятно, поэтому
его отношения с В.И. Лениным до 1899 г. развивались более или менее
благополучно, хотя по ряду конкретных политэкономических вопросов
существовало несогласие.
Но в 1899 г. в майском номере "Научного обозрения’ М.И Туган-
Барановский опубликовал большую статью "Основная ошибка аб¬
страктной теории К. Маркса", в которой отвергал открытый К Марк¬
сом закон тенденции нормы прибыли к понижению. Выводы статьи
были логическим развитием его идей, изложенных в "Промышленных
кризисах" и ставили под сомнение многие постулаты марксизма о цене и
стоимости94. Как свидетельствует "Биографическая хроника", В.И. Ле¬
нин ознакомился с этой работой сразу после получения пятого номера
журнала в первой половине июня 1899 г.95 Статья буквально возмутила
В.И. Ленина, враждебно относившегося ко всякой критике марксизма
Ничего положительного В.И. Ленин в ней не увидел. Более того, в
письме к А.Н. Потресову он оценивал работу М.И. Туган-Баранов¬
ского, как "глупый и претенциозный вздор" и в этой связи ставил
вопрос о создании нелегальной марксистской литературы и выработки
идейной платформы для размежевания и борьбы с "критиками'
марксизма96. Близкой к В.И. Ленину была и позиция Г.В. Плеханова,
хотя она была гораздо более мягкой, особенно в дальнейшем, после
II съезда РСДРП.
Что касается М.И. Туган-Барановского, то он тяжело переживал
разногласия. Свой труд он рассматривал через призму научной критики
и полагал, что эта критика содействует укреплению позиций не только
социалистов в целом, но и марксистов. «Я не могу слепо верить в
догму, - писал он А.Н. Потресову 19 мая 1899 г., - хотя очень ценю
догму и знаю, что "без догмата" невозможно никакое общественное
движение: поэтому я не хочу разрушать догмы, но стараюсь ее
усовершенствовать по мере моих сил и, если это мне плохо удается. -
вина не моя»97. Ту же мысль, но в несколько иной форме он высказал в
1905 г. в предисловии к своей книге 'Теоретические основы марксизма*.
«Настоящая книга, - писал он, - далеко не преследует цели простой
полемики; критикуя Маркса, я стремился придать своей критике не
только отрицательный, но и положительный характер. Моя критика не
направлена против Маркса как представителя определенных социаль¬
ных идеалов; наоборот, ьысказываясь против данного автором "Капи¬
тала” обоснования этих идеалов, я хотел бы лишь содействовать их
лучшему и более прочному обоснованию...»98
Стороннему читателю эти строки могут показаться лукавством. Но
я, читая их сейчас, в 1995 г., соединяя со всем, что мне известно о
94	Научное обозрение. 1899. № 5.
93	Биографическая хроника. М., 1981. Т. 1. С. 221.
96	Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 46. С. 29.
97	Социал-демократическое движение в России.	1928. С 44.
98	Туган-Барановский М.И. Теоретические основы марксизма. М.. 1905. С. V.
37

М.И. Туган-Барановском, убежден, что он их писал искренне и со всем
гем чувством искренности, на которое был способен. Его крайне
мучила тревога за личные отношения со многими социал-демократами,
стоявшими на позициях ортодоксального марксизма. "Надеюсь, - писал
М.И. Туган-Барановский Г.В. Плеханову в июне 1899 г., - что Вы
признаете право за единомышленниками в области политической и
общественной разногласий в вопросах теории. Мне говорил Струве, что
Вы упоминали в своих письмах об "академических марксистах",
вероятно, к этим академическим марксистам Вы относите и меня. Но я
вовсе не считаю себя таковым и думаю, что в общественных вопросах
у меня с Вами существенных разногласий нет"99. Это письмо пере¬
кликается с другим - к А.Н. Потресову (от 19 мая 1899 г.): «Странное,
право, мое положение. Одни меня ругают за ортодоксальность, а
другие за то, что я не настоящий марксист. Так, я недавно узнал, что
многие правоверные марксисты очень озлоблены против меня за мою
статью в "Архиве". Статья в майской книжке "Научного обозрения"
озлобит, наверное, еще больше. Но что же делать!»100 "Для меня ясно,
как дважды два, что конструкция Маркса несостоятельна. Тем не
менее, огромное большинство признает, что я говорю сущий вздор.
Это, разумеется, право каждого, - в том же письме далее говорит
М.И. Туган-Барановский и делает очень любопытное и проницательное
заключение, - но следовало бы, мне кажется, строго различать раз¬
ногласия в вопросах общественных от разногласий в вопросах чисто
научных. Я понимаю, что можно возненавидеть человека за первое -
но за последнее, казалось бы, ненавидеть нельзя. А между тем, у нас
совсем не умеют различать эти две области"101.
Последнее высказывание как бы предвосхищает споры 30-50-х
годов по научным проблемам.
В дальнейшем отношения между моим дедом и В.И. Лениным еще
более обострились. Тут, видимо, примешались и субъективные момен¬
ты. На это откровенно в своих мемуарах указывал П.Б. Струве. В
частности он писал о том, что к В.И. Ленину почувствовал своего рода
отвращение буквально с первых часов знакомства. Причиной было, по
словам П. Струве, не разномыслие, а то, как В.И. Ленин относился к
своим противникам. П.Б. Струве даже сравнивает В.И. Ленина с
Г.В. Плехановым. Но тут же добавляет: то, как они обращались с
другими людьми, может быть охарактеризовано непереводимым фран¬
цузским словом "cassant". «Но в ленинском "cassant" было что-то невы¬
носимо плебейское и что-то безжизненное, отвратительно холодное». И
далее П.Б. Струве добавлял: "Многие разделяли со мной это впечат¬
ление от Ленина. Я назову только двоих и притом весьма различных
людей: В.И. Засулич и М.И. Туган-Барановского. В.И. Засулич, самая
умная и чуткая из всех женщин, каких мне приходилось встречать,
w Философско-литературное наследие Г.В. Плеханова. В 3-х томах. М., 1974. Т. 3.
С. 227.
100	Социал-демократическое движение в России. С. 44.
101	Гам же. С. 44—45.
38

испытывала к Ленину антипатию, граничившую с физическим отвра
щением, - их позднейшее политическое расхождение было следствием
не только теоретических или тактических разногласий, но и глубокого
несходства натур"102.
Но особенно интересна другая характеристика: "М.И. Туган-Бара¬
новский, с которым я был в течение многих лет очень близок, говорил
мне со свойственной ему наивностью... о своей неудержимой антипатии
к Ленину. Зная и даже быв близок с братом Ленина с Александ¬
ром Ульяновым, который был казнен в 87 г . . он с изумлением,
граничившим с ужасом, рассказывал, как не похож был Александр
Ульянов на своего брата Владимира. Первый, при всей своей мо¬
ральной чистоте и твердости, был чрезвычайно мягкий и деликатный
человек даже в обращении с незнакомыми и врагами, тогда как
резкость второго была поистине равносильна жестокости" ю\
Кстати, подобную аналогию проводил и другой товарищ А. Улья¬
нова по университету В. Водовозов104.
Все это в совокупности - идейная эволюция М И. Туган-Бара-
новского и П.Б. Струве и непримиримость В.И. Ленина и его окру¬
жения ко всякой критике марксизма - привело к разрыву их отношений
Последний раз они встретились, как "друго-враги" (термин Мартова),
на Псковском совещании 1900 г. На этом совещании, где присут¬
ствовали М.И. Туган-Барановский, П.Б. Струве, с одной стороны, и
В.И. Ленин и Ю. Мартов - с другой, было принято решение о создании
газеты "Искра". Но уже В самой "Искре" М.И. Туган-Барановский и
П.Б. Струве не печатались. Произошло это главным образом по на¬
стоянию В.И. Ленина, оценивавшего их только как либералов.
П.Б. Струве и М.И. Туган-Барановский тяжело и болезненно пережи¬
вали разрыв. П.Б. Струве писал, имея в виду прежде всего себя:
"Нужно откровенно сказать, что руководящие ортодоксальные социал-
демократы - Плеханов и Ленин - все сделали для того, чтобы ускорить
и, т.с., психологически облегчить мое расхождение с ними. Они не
только не считались в должной мере со мной, как с духовной личностью
и политическим деятелем. Но - что было еще ошибочнее! - они и это
относится всего более к Ленину - совершенно не понимали, что каковы
бы ни были мои личные взгляды, я для них должен был быть уже не
социал-демократом и даже не экс-социал-демократом, а подлинным
выразителем взглядов целой общественной среды, которую нельзя
было ни игнорировать, ни отбрасывать, за которой нужно было при¬
знать право иметь свое лицо"105. Очевидно то же самое мог сказать
М.И. Туган-Барановский, хотя его отношение к марксизму и тем более
социализму было иным, чем у П.Б. Струве.
102	Струве П Б. Мои встречи и конфликты с Лениным // Возрождение 1950. № 10.
С. 115.
103	Там же.
104	Водовозов В. Мое знакомство с Лениным // На чужой стороне. 1925. М 12
105	Струве П Б Мои встречи и конфликты с Лениным // Возрождение. 1950. М 12.
С.	104-105.
39

В бывшем ЦПА НМЛ при ЦК КПСС, а ныне РЦХИДНИ, в фонде
П.Б. Струве хранятся шесть писем к нему М.И. Туган-Барановского за
1899-1905 гг., по которым можно проследить позиции обоих - адресата
и автора. В одном из писем, скорее всего относящемся к началу 1902 г.,
написанном из полтавской деревни, М.И. Туган-Барановский интересно
размышляет о своей собственной эволюции: «Ужасно странно иногда
натолкнуться на наши еще столь недавние литературные упражнения в
"Новом слове" или "Начале”. Боже, как все это кажется давно и по
детски наивно! Как смешно встречать этот задорный самоуверенный
тон, эти запальчивые нападения на литературных противников, эту
наивную уверенность, что мы нашли, наконец, самую настоящую
истину, и эта истина заключена в "Капитале" Маркса»106. И далее в
связи с этим следует сразу любопытная характеристика В.И. Ленина:
«Это впечатление произвело на меня перечитывание статей Ильина о
Сисмонди, что мне нужно было для моей работы в "Мире Божьем". Так
хотелось сказать - "маленький ты мальчик, не горячись, будь спо¬
койнее, то, что тебе кажется верным, вовсе не так верно - жизнь
неизмеримо сложнее, глубже, таинственнее, чем ты это себе представ¬
ляешь"»107. Слова прямо пророческие!
В июне 1903 г. дед, после поездки по югу России, приехал в Киев,
где сделал на расширенном заседании местного социал-демократи¬
ческого комитета доклад, предсказывавший в недалеком будущем
появление крестьянского движения. На этом докладе присутствовал
социал-демократ Н. Валентинов, он его назвал "интересным". После
заседания Михаил Иванович и Н. Валентинов гуляли по берегу Днепра.
Разговор зашел о В.И. Ленине, и дед опять вернулся к его ха¬
рактеристике: «Я не буду, - говорил он, - касаться Ленина как
политика и организатора партии. Возможно, что здесь он весьма на
своем месте, но экономист, теоретик, исследователь - он ничтожный.
Он вызубрил Маркса и хорошо знает только земские переписи. Больше
ничего. Он прочитал Сисмонди и об этом писал, но, уверяю вас, он не
читал как следует ни Прудона, ни Сен-Симона, ни Фурье, ни фран¬
цузских утопистов. История развития экономической науки ему почти
неизвестна. Он не знает ни Кенэ, ни даже Листа. Он не прочитал ни
Менгера, ни Бем-Баверка, ни одной книги, критиковавших теорию
трудовой стоимости, разрабатывавших теорию предельной полезности.
Он сознательно отвертывался от них, боясь, что они просверлят дыру в
теории Маркса. Говорят о его книге "Развитие капитализма в России”,
но ведь она слаба, лишена настоящего исторического фона, полна
грубых промахов и пробелов»108.
Не менее резкими были и отзывы С. Булгакова. Он говорил
Н. Валентинову: «Ленин нечестно мыслит. Он загородился броней
ортодоксального марксизма и не желает видеть, что вне этой загородки
находится множество вопросов, на которые марксизм бессилен дать
106	РЦХИДНИ. Ф. 279. On. 1. Д. 963. Л. 253-267.
107	Там же.
101	Валентинов Н. Встречи с Лениным. Вермонт, б.г. С. 73-74.
40

ответ. Ленин их отпихивает ногой. Его полемика с моей книгой
"Капитализм и земледелие" такова, что уничтожила у меня дотла
всякое желание ему отвечать. Разве можно серьезно спорить с чело¬
веком, применяющим при обсуждении экономических вопросов приемы
гоголевского Ноздрева"109.
По поводу ленинской книги "Что делать" С. Булгаков восклицал:
"Как вы можете увлекаться этой вещью! Брр’ До чего это духовно
мелко! От некоторых страниц так и несет революционным полицейским
участком"110.
Хотя эти оценки, несомненно, были очень эмоциональны и несколько
пристрастны, они, тем не менее, отвечали общему представлению
М.И. Туган-Барановского, П.Б. Струве и С. Булгакова о будущем
лидере большевизма. В то же время они означали, в частности, для
Михаила Ивановича, не только его отход от ортодоксального марк¬
сизма и разрыв с ним, с его представителями, но и отказ от восприятия
марксизма в качестве ученика и последователя. Именно с этого мо¬
мента, с конца XIX - начала XX вв., он задумывается, что нужно идти
своей дорогой, как он писал позже, "самостоятельного исследователя'
Поиски собственного общественного идеала совпали и с крутым
изменением в его личной жизни.
В ПОИСКАХ СВОЕГО ПУТИ
Как я уже говорил, смерть Лидии Карловны в возрасте всего 30 лет
была необычайно сильным ударом по Михаилу Ивановичу. "Он очень
тосковал, - вспоминала А. Тыркова-Вильямс, - стал беспомощный,
растерянный, что-то бормотал, часами молчал, не мог работать"111. Но.
по ее наблюдениям, в церковь не пошел, а закружился вокруг вечных
вопросов о жизни и смерти, бессмертии и читал не Евангелие, а Канта
Заинтересовался даже мистикой и спиритизмом, вещью, по его соб¬
ственным словам, "пошлой и вульгарной" в общественном мнении. Как
ни странно, в тот момент Э. Кант и медиумы успешно дополняли друг
друга. «Теперь я читаю Канта, - писал он вскоре после смерти жены, -
и получаю очень большое удовлетворение от чтения его "Критики
чистого разума". Чтение это дается мне с большим трудом - я все
перечитываю дважды, но в конце концов все понимаю и предо мной
как бы раскрывается новый мир. Еще меня теперь очень занимает
вещь, в общественном мнении очень пошлая и вульгарная: спиритизм
Я был на сеансе одного профессионального медиума, который явно
шарлатанил и морочил публику: тем не менее кроме очевидного обмана
было, быть может, и нечто другое. Теперь я устраиваю другой сеанс,
на котором возможность обмана будет устранена. Вероятно, не будет
ровно ничего - если же будет, то ценность приобретенного таким путем
109 Тем же. С. 74.
1,0 Там же.
111	Тыркова-Вильямс А Указ. соч. С 44
41

познания громадная. Я никогда не говорил с Вами о мистицизме и не
знаю, как Вы на это смотрите - но я всегда думал, что под густой
оболочкой шарлатанства, обмана и самообмана в мистицизме скры¬
вается какое-то таинственное зерно истины»112.
Тягостность ситуации усиливалась еще от того, что он чувство¬
вал себя очень одиноким: жил неудобно в доме тещи, которая на
него ворчала, особых друзей не было, и, вероятно, наиболее близким
к нему человеком в ту минуту был П.Б. Струве. К тому же
М.И. Туган-Барановский лишился студенческой аудитории. Еще в
1895	г., после защиты магистерской диссертации, он стал приват-
доцентом Петербургского университета. Однако в 1899 г. по при¬
чине политической неблагонадежности, несмотря на все свои уче¬
ные степени, он был лишен права преподавания в вузах Петербур¬
га. Тем не менее 4 марта 1901 г. он вновь принял участие в
студенческой демонстрации протеста. Протест был вызван тем, что в
1899	г. правительство издало постановление, по которому аресто¬
ванных студентов отправляли на службу в армию сразу, а не после
окончания вуза. Общественность в этом распоряжении увиде¬
ла возвращение к временам Николая I, хотя тогда поступали гораз¬
до более сурово: студентам за вольнодумство забривали лбы и
на долгие годы отсылали рядовыми в кавказскую действую¬
щую армию. Как рассказывает А. Тыркова-Вильямс, теща хотела
не пустить своего зятя на демонстрацию, но М.И. Туган-Барановс¬
кий воспротивился: "Да нет, как же ты не понимаешь, ведь это
насилие, возмутительное издевательство! Конечно, необходимо
протестовать. Необходимо показать самодержавию, что мы не все
стерпим. Пора выйти на улицу. Пора приучать массы к выступле¬
ниям"113.
Демонстрация состоялась у Казанского собора. В ней принял участие
и П.Б. Струве, он даже получил несколько ударов нагайкой. В ре¬
зультате М.И. Туган-Барановский и П.Б. Струве были арестованы,
десять дней провели в камерах Литовского замка и затем им объявили
приговор: правительство запретило им проживание в обеих столицах,
университетских городах, а также Риге и Ярославле114.
П.Б. Струве выехал за границу, где стал издавать газету "Осво¬
бождение", а М.И. Туган-Барановский поселился в с. Лохвицы Полтав¬
ской губернии. Там он проживал до 1905 г. Там к нему пришло и личное
счастье. Он женился, и вскоре родились дети: сын и дочь. В этот
резкий перелом жизни ему было всего 36 лет. "Судьба, - писал он
П.Б. Струве, - как будто, нарочно позаботилась о том, чтобы сделать
для меня разрыв с прошлым более полным - перенесла меня в новую
среду, окружила новыми людьми; от прошлого, 36-летнего, не осталось
ровно ничего - кроме воспоминаний, все еще остающихся мучитель¬
ными. Со мной произошло совершенно то же, что иногда проделывают
112	РЦХИДНИ. Ф. 279. On 1. Д. 963 Л. 253-267.
113	Тыркова-Вильямс А. Указ. соч. С. 65.
114	ГАРФ. Ф. 102. ДП 4Д. 1898. № 3. 140. Л. 6-7.
42

авторы со своими героями: заставляют их заснуть и проснуться в новой
обстановке с новыми людьми. Вот так и я внезапно был перенесен из
Петербурга в полтавскую деревню. Резкость этой перемены есть для
меня как бы наглядное, чувственное свидетельство призрачности
и нереальности мира. Все проходит, колеблется, исчезает и когда огля¬
дываешься назад, то затрудняешься различить - что в воспомина¬
ниях действительность, и что только мечта"115. "Но Вы не думайте, -
писал он в том же письме, - что я стал равнодушен к обществен¬
ным вопросам или даже переменил свои взгляды. Ни того, ни друго¬
го. Человеческая комедия или трагедия не потеряла для меня сво¬
ей занимательности - я чувствую себя более зрителем, чем
действующим лицом. Эта роль, впрочем, и более приличествует
человеку мысли"116. Тот же рефрен в другом месте "По-моему, для
человека мысли, с внутренним содержанием, самая приличная позиция -
одиночество. Ничего не может быть ужаснее, как быть человеком
партии"117.
Очевидно, таким мыслям способствовало сравнительное уединение,
которое наступило после Петербурга. К тому же по натуре М.И Т>-
ган-Барановский был более склонен к научной и теоретической
деятельности, чем к политической борьбе и суматохе. "Мне. - писал он
П. Струве, - теперь противна та ярмарка тщеславия, которой не
может не являться всякая общественная деятельность"118.
Но несмотря на такие настроения его пребывание в Полтавской
губернии вызвало большой общественный интерес и было отмечено
рядом его громких выступлений. Отчасти, этому способствовало и то,
что его новые родственники - помещики Русиновы занимали видное
положение. Брат супруги деда Ольги Федоровны (рис. 7). А.Ф Ру¬
синов, был предводителем дворянства Лохвицкого уезда. Сам Ми¬
хаил Иванович проявил себя на земском поприще: он был почетным
мировым судьей Лохвицкого округа, также гласным Полтавского
губернского и Лохвицкого уездных собраний. Кроме того, дед поддер¬
живал довольно близкие отношения с писателем В.Г. Короленко, кото¬
рого он регулярно посещал в Полтаве119.
Судя по всему М.И. Туган-Барановский основательно попортил
кровь полтавскому губернатору. Местная охранка постоянно держала
деда под своим наблюдением, вплоть до того, что фиксировала в
частных письмах всякие упоминания о нем. О М.И. Туган-Барановском
сообщалось в донесении в Департамент полиции от 2 мая 1905 г.. что
он помогает некоему М.П. Кожушко, "агитатору", связанному с
распространением нелегальной литературы. По просьбе М.И. Туган-
113	РЦХИДНИ. Ф. 279. On. 1. Д. 963.
1,6 Тем же.
117 Там же.
1	'* Там же.
1,9 В ОР РГБ имеется немало документов, свидетельствующих о близости пела к
семье В.Г. Короленко. В.Г. Короленко был в числе его гостей на свадьбе с О Ф Ру-
синовой.
43

Р и с. 7. Жена М.И. Туган-Барановского Ольга Федоровна
(урожденная Русинова) с дочерью Еленой
Барановского, М.П. Кожушко был принят на службу в Лохвицкую
дворянскую опеку120. "Как Туган-Барановский, так и Русинов, - говори¬
лось в донесении начальника Полтавского губернского жандармского
управления, - известны своей политической неблагонадежностью, и они
всегда оказывают покровительство лицам, одинакового с ними образа
мыслей"12J.
Будучи гласным Полтавского губернского собрания М.И. Туган-
Барановского неоднократно выступал с критикой правительства и
губернских властей, о чем всякий раз доносилось в Департамент
полиции и Министерство внутренних дел. Процитируем документы,
которые говорят сами за себя.
26 марта 1905 г. Полтавский губернатор кн. Урусов сообщал ми¬
нистру внутренних дел: «23 марта мною открыто было чрезвычайное
губернское земское собрание. За несколько дней до собрания мне
сделалось известным, что партия губернских гласных весьма крайнего
направления решила при содействии публики сделать какую-либо
антиправительственную демонстрацию... При открытии собрания я
120	ГАРФ. Ф. 102 (ДП ОО). Оп. 1900. Д. 996. Л. 7: Выписка из письма В. Водовозова
от 15 ноября 1902 г. к В. Водовозовой в Киев: "Лохвицкий уезд по личному составу стоит
гораздо выше тех уездов и даже губерний (например. Самарской), которые я до сих пор
видел... Из 23 некрестьянских гласных в земстве - 15 с полным университетским
образованием, вся Управа и все Земские начальники с таким же образованием... главные
два деятеля прогрессивной партии - Туган-Барановский и Бернацкий (Киевский)..."
121	ГАРФ. Ф. 102 (ДП ОО). Оп. 1905. Д. 1836. Л. 4.
44

заметил особенное возбуждение среди подобранной публики, собрав¬
шейся в зале, между которой было много студентов... много поднад¬
зорных и евреев... По открытии мною заседания (причем гласные
недавно окончивший срок полицейского надзора, уволенный за неблаго¬
надежность, бывший профессор Туган-Барановский, Мельников и сек¬
ретарь Александровской... земской управы Чижевский демонстративно
не встали со своих мест)... Мельников заявил, что... собрание должно
было рассмотреть вопрос, касающийся Высочайшего указа 18 февраля
1905 г., между тем этого вопроса в программе нет... а гласный Туган-
Барановский, объясняя, что министр и губернатор нарушили закон, что
действия их являются произволом и что вообще нежелательно, чтобы
такие маленькие "самодержцы" попирали и игнорировали законы,
предложил принести по этому делу жалобу Правительственному Сена¬
ту, тем более, что теперь идет борьба за политическую свободу. После
речи Туган-Барановского среди публики раздались аплодисменты..
Речь Чижевского также встретила аплодисменты»122.
Тогда председатель собрания предложил публике сделать перерыв и
выйти из помещения, но М.И. Туган-Барановский возразил: "А я прошу
публику не выходить". В этом письме содержалась любопытная
характеристика Михаила Ивановича: «... гласный Туган-Барановский,
человек в высшей степени некорректный, партийный и неумеющий
владеть собой, но обладающий даром складно говорить и тем увлекать
за собой индифферентных гласных. Иронические сравнения высших
органов власти с "маленькими царьками" и "самодержцами" вызвало
смех среди поднадзорной публики и подкупало эту публику в пользу
Туган-Барановского»123.
В губернском земском собрании М.И. Туган-Барановский выступал
за обсуждение аграрной проблемы и наделение крестьян землей
"безденежно". Это было очень актуально в условиях развивающейся
революции. Губернатор и власти старались не допустить обсуждения
этого вопроса. 30 мая М.И. Туган-Барановский говорил в губернском
собрании: "К сожалению, я вижу, что администрация систематически
ставит нам преграды перед тем, о чем думает теперь каждый русский
человек и о чем он желает свободно высказать свое мнение... Неужели
мы должны подчиняться беззаконию"124. На этот раз точка зрения
М.И. Туган-Барановского победила, было решено образовать комиссию
из гласных по выработке соответствующей петиции для представления
ее в Совет министров125.
Объясняя положение дел в губернии, полтавский губернатор кн.
Урусов сообщал 24 июня 1905 г. товарищу министра внутренних дел:
«В составе лохвицкого с/х общества находится несколько лиц самого
крайнего направления, как, например, дворяне Русиновы, уволенный за
неблагонадежность профессор Туган-Барановский, казак Бедро... Это
122	ГАРФ. Ф. ДП 00. Оп. 1905 Д. 2425, ч. 36. Л. 2-4.
123	Тем же. Л. 4.
124	Там же. Л. 6.
115	Там же.
45

общество коснулось "больного вопроса" - землевладения и землеполь¬
зования, для чего организовало из самых неблагонадежных в полити¬
ческом отношении членов своих особую комиссию, которая к участию в
разработке этого вопроса пригласила местных крестьян - преиму¬
щественно безземельных, очевидно преследуя цель возбудить в них
недовольство существующими экономическими условиями. Публичные
заседания этой комиссии... и послужили ареной для произнесения
политически неблагонадежными Бедро, Кожушко и другими лицами
перед собравшимися крестьянами речей об отобрании земель поме¬
щиков, казенных царских и т.п.»126. Такой вот политический резонанс
имело выступление М.И. Туган-Барановского в губернском собрании.
Не ограничиваясь этими донесениями, полтавский губернатор 19 де¬
кабря 1905 г. отправил телеграмму Управляющему Министерства внут¬
ренних дел: "Четыре года борюсь [с] положением Лохвицкого уезда
благодаря местному предводителю Русинову, его зятю профессору
Туган-Барановскому; в уезде образовался круг людей, явно враждеб¬
ных правительству, парализовавших действия администрации..."127 От¬
правление телеграммы в Москву - факт любопытный. Ведь она
фактически не содержала никаких не только экстренных, но и новых
сведений, обо всем этом было известно из предыдущих донесений.
Очевидно ее посылку можно объяснить только особым эмоциональным
состоянием губернатора! В свете этих фактов становится понятным,
почему министерство не утверждало М.И. Туган-Барановского в звании
профессора, и он его получил только после Февральской революции.
Полтавский период его жизни был очень плодотворным в творческом
отношении. Именно в эти годы он подготовил работы, которые были
основаны на фундаменте его прежних изысканий, но и вместе с тем
выявляли новые перспективы в исследовании не только экономических
проблем, но и будущего общественного идеала. В 1903 г. отдельной
книгой вышли его "Очерки из новейшей истории политической
экономии и социализма" (сначала в 1901-1902 гг. они публиковались в
"Мире Божьем"), в 1905 г. двумя изданиями - "Теоретические основы
марксизма", в 1906 г. - "Современный социализм в его историческом
развитии" и "Очерк движения в пользу национализации земли и
практические выводы". В 1907 г. появился сокращенный курс лекций
М.И. Туган-Барановского, а в 1909 г. полный - "Основы политической
экономии", представлявший собой по существу самостоятельное
исследование, и в то же время это был учебник, которым пользовались
студенты в советских вузах даже после Октября 1917 г. и в 20-е годы.
Все эти крупные работы были почти сразу переведены на иностранные
языки и изданы сначала в Германии, а потом и в других странах128.
В них он пытался выработать свой взгляд на проблему социального
идеала и способов его достижения. По М.И. Туган-Барановскому,
капитализм не мог умереть естественной смертью, и периодические
126	ГАРФ. Ф. ДП ОО. 1905. Д. 1255, ч. 43. Л. 4-6.
127	Там же. Ф. ДП 00. 1905. Д. 1350, ч. 49. Л. 120.
,2в Amato S. Op. ciL
46

кризисы были своеобразным способом исправления общества. Но при
всем том он до конца своих дней оставался социалистом, в отличие от
П.Б. Струве, который, как едко выразился Д.Н Овсянико-Куликов-
ский, последовательно переходил "от одной немецкой доктрины к
другой"129. Это обстоятельство и обусловило в конце концов рас¬
хождение М.И. Туган-Барановского с П.Б. Струве. Д.Н. Овсянико-
Куликовский верно подметил, что М.И. Туган-Барановский от марксиз¬
ма "ортодоксального" и "еретического" прямо перешел к самостоятель¬
ному творчеству, и в его книгах и статьях "современная социалисти¬
ческая мысль получила глубоко оригинальное выражение"130. Уже с
начала XX в., пытаясь отыскать совершенную модель общественного
устройства, он основательно занимался изучением различных социаль¬
ных теорий, в том числе и социалистических. Этому были посвящены
многие его работы: от "Очерков..." (1901-1903 гг.) до "Социализма, как
положительного учения" (1918 г.). В них он отрицал претензию
марксизма на научное социальное предвидение и доказывал, что идеи
А.	Сен-Симона, Ш. Фурье, Р. Оуэна и других, так называемых социа-
листов-утопистов, являются не менее научными, чем проекты К. Марк¬
са и Ф. Энгельса.
В литературе часто высказывается мнение, что П.Б. Струве и
М.И. Туган-Барановский испытали влияние бернштейнианства. Мне же
кажется, что многое из немецкого ревизионизма они даже предвос¬
хитили и скорее шли в своих исследованиях разными путями, испытав
разочарование в марксизме.
От марксизма и тем более от большевизма М.И. Туган-Бара¬
новского отталкивала теория классовой борьбы и неверие в близкий
крах капитализма. Хотя он полагал, что капитализму будет нанесен
удар, но это произойдет на определенном высоком уровне развития
экономики и производительных сил. Кроме того, он критиковал
марксизм с этических позиций, и я полагаю, что именно с этим была
сопряжена его высокая оценка А. де Сен-Симона, Ш. Фурье и
Р. Оуэна. С этим также был связан его интерес к философии Э. Канта
"У меня, - писал он П. Струве в 1901 г. из полтавской деревни, -
складывается свое собственное философское мировоззрение, в основе
которого лежит Кантовское учение об идеальности пространства и
времени; по моему, сам Кант не вполне понимал значение этого своего
гениального учения и не сделал всех выводов, которые из него проис-
текали"131.
К сожалению, эту свою мысль М.И. Туган-Барановский полностью
не расшифровал. Видимо, он собирался сделать это в перспективе.
"Меня очень интересует философия, - писал он П. Струве примерно в
1902-1903 гг., - но писать на философскую тему я еще буду не скоро.
129	Туган-Барановский М.И. Нравственное миросозерцание Достоевского. Одесса,
1920. С. 1.
130	Там же. С. 1-3.
131	РЦХИДНИ. Ф. 279. On. 1. Д.
47

Нужно еще выступить в качестве философа"132. Последнее, вероятно,
так и не состоялось. Но вслед за "Теоретическими основами марксизма"
в 1909 г. он написал предисловие к русскому переводу книги К. Фор-
лендера "Кант и Маркс: очерки этического социализма". По этому
предисловию и по некоторым другим работам можно судить, что его в
мировоззрении Э. Канта более всего привлекала концепция верховной
ценности человеческой личности. "Как верховная цель в себе, человек
не может быть обращен в средство для других целей", - утверждал
он133. Поэтому он также заинтересовался нравственными идеями
Ф.М. Достоевского134. И уже с таких позиций понимания морали и
этики судил о марксизме. И, естественно, что это его суждение носило
критический характер. Эта критика этических норм марксизма и
особенно ленинизма кажется особенно актуальной и убедительной в
наши дни с учетом нашего печального опыта. "Марксизм, - писал
М.И. Туган-Барановский в 1909 г., - отвергал необходимость эти¬
ческого оправдания социализма и, конечно, не без достаточных осно¬
ваний. Дело в том, что вся система общественной философии марк¬
сизма проникнута принципиальным отрицанием этики. Внеклассовую
этику марксизм признает предрассудком, а классовая этика есть
внутренняя невозможность. И потому марксизм вполне последова¬
тельно ставит на место морали классовый интерес. Получается очень
стройное социологическое построение, в котором для этики в соб¬
ственном смысле слова места нет. И если на практике марксизм не в
силах удержаться на этом принципиальном аморализме, то в теории ои
твердо стоит иа этой позиции" (подчеркнуто мной. - Лет.)135.
На мой взгляд, в этих словах и особенно в выделенных мной
заключена глубокая мысль, где фактически содержится предвидение
ленинизма и сталинизма. Ведь, далее рассуждения В.И. Ленина о клас¬
совом характере морали привели к новым понятиям - "революционное
правосознание", "революционная целесообразность", "диктатура проле¬
тариата - это власть, не связанная никакими законами" и т.д., которые
и послужили оправданием политических репрессий после Октября
1917 г.
Создавая свою модель "этического социализма", М.И. Туган-Бара-
новский говорил, что если отбросить учение об абсолютной ценности
человеческой личности, то все демократические требования "нашего
времени окажутся простым разглагольствованием". Подобные ут¬
верждения шли вразрез с постулатами большевизма. Не случайно
В.И. Ленин называл Ф.М. Достоевского "архи-скверным", а Н.И. Буха¬
рин в 1913 г. писал, что в трудах М.И. Туган-Барановского "кроме
этической болтовни", "которую всерьез принимать невозможно, мы не
П2 Там же.
133	ОР ГБЛ. Ф. 144. Карт. 8. Д. 59. Л. 11.
134	Туган-Барановский М.И Нравственное миросозерцание Достоевского // Вопросы
обществоведения. СПб., 1908. № 1
135	Он же. Предисловие к рус. переводу кн.: Форлендер К Кант и Маркс. СПб., 1909.
48

находим ровно ничего"136. Н.И. Бухарин в этом вопросе поддержал
другой "марксист" Л.Д. Троцкий137. Не знаю как Л.Д. Троцкий, но
думаю, что Н.И. Бухарин позже в сталинской тюрьме в ожидании
расстрела мог пересмотреть свое мнение о роли этики в общественном
движении. Мне представляется поэтому, что с момента разрыва с
В.И. Лениным, разрыва болезненного, но вызванного безусловно
объективными обстоятельствами, М.И. Туган-Барановский с каждой
новой работой все более отдалялся от К. Маркса. В 1902 г. он писал
П. Струве: «Марксистская страничка нашего общественного развития,
по-видимому, приходит к концу - хотя нельзя, разумеется, не пору¬
читься, чтобы наши "ортодоксы" не нашли себе подходящей среды для
восстановления своего влияния, ибо люди ужасно глупы, и нет такой
глупости, которой бы они не поверили, если им хочется верить»138. В
сущности, в это время он активно искал свой путь, и, я думаю, нашел
его. На этом пути было очень мало принципиальных соприкосновений с
марксизмом.
В 1903 г. власти запретили М.И. Туган-Барановскому еще на пять
лет въезд в столицы, но уже через год последовала отмена этого
решения. В 1905 г. он вернулся на кафедру Петербургского универ¬
ситета (снова в качестве приват-доцента). Активно работал и в других
вузах, с 1913 г. был профессором Петербургского политехнического
института, преподавал на Бестужевских высших курсах и в Народном
университете Шанявского. В Петербургском университете он руково¬
дил кружком, который насчитывал несколько сот человек. Несмотря на
это, он оставался приват-доцентом. Виной тому были его взгляды
Проф. П.И. Георгиевский составил записку-донос правительству про¬
тив занятия М.И. Туган-Барановским кафедры в Петербургском уни¬
верситете. В 1912 г. Совет университета избрал его профессором, но
министерство не утвердило это постановление.
В университете и в вузах, где преподавал М.И. Туган-Барановский,
он пользовался необычайной популярностью и авторитетом. Его
считали энциклопедистом, обращались к нему как к арбитру в научных
спорах. Отец мне говорил, что в университете он читал лекции только
в актовом зале, так как все другие аудитории не вмещали желающих
попасть к нему. В моей жизни было несколько случайных встреч с
учениками деда, и они подтвердили этот факт. По существу, все
лекции носили публичный характер, на них приходили лидеры различ¬
ных политических направлений. Н.Д. Кондратьев позже вспоминал
136Бухарин НИ Теоретическое примиренчество// Бухарин НИ Политическая
экономия рантье. М., 1988. С. 182.
137	Троцкий Л Л Светские богословы и ванькина личность // Соч. Т. 3 С. 241
138	РЦХИДНИ. Ф 279. On. 1. Д. 963 «В общественном движении царит страшная
неразбериха, - писал М.И. Туган-Барановский П. Струве в 1901 г - Жизнь развивается
так быстро, а у лиц, берущихся ею руководить, нет никакого понимания ее причин. Это я
в особенности говорю об "ортодоксах” .. Они мнят себя наблюдателями, но в этом
скрывается только их ограниченность и тупость. Я совершенно убежден, что с минувшим
десятилетием навсегда закончилось кратковременное процветание русского марксизма
Теперь это покойник - и мир его праху'»
49

Р и с 8 Конспект лекций М.И Туган-Барановского
"Он читал лекции в большинстве случаев с огромным эмоциональным
подъемом. Его мысли неслись стремительным потоком. Менее всего
Михаил Иванович склонен был читать лекции из года в год по раз
принятому шаблону. Наоборот он всегда чутко следил за интересами
аудитории и общества"139.
Меня, как университетского преподавателя, интересовала его сис¬
тема подготовки к выступлениям. Ее удалось узнать и понять после
того, как мои двоюродные брат и сестра (дети дочери Михаила Ива¬
новича - Ольги, проживающие ныне в Праге), передали мне ста¬
ренький портфель деда. В нем я нашел конспекты некоторых его
лекций (рис. 8). По форме они сильно отличались от конспектов многих
моих коллег, и моих тоже. Часто конспекты лекций представляют
почти полный текст выступления. М.И. Туган-Барановский поступал
иначе. На нескольких небольших страницах он писал лишь основные
тезисы, выражающие самую суть его мыслей. Тезисы были сфор¬
мулированы кратко и емко. А затем в ходе лекции он эти тезисы
1	w Кондратьев НЛ Указ. соч. С 116-117.
50

развивал. Такая форма подготовки, разумеется, требовала, помимо
всего прочего, большой эрудиции и памяти. Но зато это создавало
свободу во время лекции, давало возможность импровизировать, рас¬
сказывать, а не читать "по бумажке", делало выступление более до¬
ступным и доходчивым для слушателя.
Несмотря на официальное непризнание в спецсеминар М И. Туган-
Барановского и на его лекционные курсы студенты шли охотнее, чем к
его более титулованным коллегам. Как писал Н.Д. Кондратьев, "сту¬
денчество теснилось к его кафедре"140. Будущий выдающийся социолог
П. Сорокин обучался в Петербургском университете и слушал лекции
деда. Он рассказывал: "Если приват-доцент был выдающимся ученым и
популярным лектором, он часто имел больше студентов, записы¬
вающихся на его курс, и, соответственно, больший доход, чем у менее
знаменитого полного (ординарного) профессора. Точно так получилось с
приват-доцентом М. Туган-Барановским и профессором Георгиевским в

Санкт-Петербургском университете. Оба они читали параллельные
курсы по политической экономии, но число студентов, записывающихся
на курс Туган-Барановского, было во много раз больше, чем у Геор¬
гиевского. Их доходы также разнились соответственно"141. Может
быть, поэтому проф. Георгиевский писал доносы на деда!
В университете в семинарах деда обучалось по несколько сот
человек. Сам Михаил Иванович считал, что его семинарий по фор¬
ме отличается от. университетских семинариев в Германии. Там те¬
мы докладов носят чрезвычайно узкий, строго фактический харак¬
тер. Правда, говорил он, это имеет свою сильную сторону, так как
отчет "отучает студента от верхоглядства, легкомысленных,
непродуманных заключений, и вместе с тем знакомит его с самой
техникой разработки научного материала. Но чрезмерная узость имеет
и свою невыгодную сторону. Если работа посвящена вопросу, не
могущему заинтересовать никого кроме самого работника, то все
прочие участники... не принимают в ней никакого участия"142. С этим
учетом он давал темы докладов и сочинений. Наиболее выдающиеся
научные исследования были опубликованы в "Трудах..." его экономи¬
ческого семинария.
К ученикам М.И. Туган-Барановский относился трепетно и с
любовью. О его внимании к ним свидетельствует, например, письмо к
П.А. Кузько, в будущем крупному советскому работнику. Хочу при¬
вести его полностью, поскольку здесь также он излагает очень ин¬
тересные суждения:
(конец 1906, или начало
1907 гг.)
«Многоуважаемый Петр Авдеевич!
С большим интересом прочитал Ваше письмо.
Не только в Вас, как и вообще в теперешних "молодых" меня
удивляет быстрота и решительность суждений о Канте. Вы считаете
возможным просмотреть в короткое время и уже заранее составили о
нем свое мнение, а я на него употребил целый год, перечитал "Критику
чистого разума" семь раз, а прочие работы раза по четыре.
Не думайте при этом, что я вообще медленно работаю. Я не был
на юридическом факультете и был исключен с естественного, но ког¬
да через год мне представилась возможность сдать экзамен, то я в
три месяца прошел курс юридического и естественного факультета
и сдал за этот срок кандидатский экзамен по обоим факульте¬
там.
Вы, разумеется, не рассердитесь на меня за эти соображения. Я еще
не стар, хотя уже и не молод - мне 42 года, но уже чувствую себя
человеком другого поколения, и как всегда в этом случае, склонен
141	Сорокин П. Дальняя дорога. М., 1992. С. 65.
142	Труды экономического семинария под руководстпом М.И. Туган-Барановского при
юридическом факультете С.-Петербургского университета. СПб., 1912-1913. Ч. I
(Книпович Б.Н К вопросу о дифференциации русского крестьянства в сфере земле¬
дельческого хозяйства); Ч. II (Гвирцман А М. Социология Уорда).
52

сравнивать новое поколение со старым к невыгоде первого. Но, право,
молодежь теперь удивительно скоропалительна.
Вы лично находитесь в неблагоприятных условиях для работы, но
те, кто вполне имеет возможность работать, предпочитают теперь
выступать с готовыми суждениями.
Возьмите новейшую беллетристическую и публицистическую лите¬
ратуру - сколько в ней задора и, вместе, невежества.
Ваши философские соображения относительно вещи в себе вос¬
производят обычное, господствующее представление, между прочим,
выраженное и Спенсером.
Вещь в себе не похожа на наше представление о ней, но вызывает,
своим воздействием извне, наше представление.
Это, по-моему, недостаточно продуманное кантианство. Недостаточ¬
но продуманное потому, что здесь молчаливо предполагается, что вещь
в себе отчасти, все же, походит на наше представление, ибо заключена
в форму пространства и времени. В сущности, это философия Локка.
Если же ее дополнить Кантом, т.е. признать, что и пространство и вре¬
мя суть формы нашего восприятия, т.е., что прошлое, настоящее и бу¬
дущее, далекое и близкое также субъективны, как субъективен зеле¬
ный и красный цвет, что объективно нет ни близкого, ни далекого, ни
прошлого, ни будущего, то получается идеалистическое мировоззрение,
отрицающее материальный мир. Объективный мир, конечно, существу¬
ет - я считаю солипсизм несообразностью, но объективный мир для
меня есть только признание того, что мое сознание не исчерпывает
всего мирового сознания.
Впрочем, на эти темы трудно писать, так как они требуют очень
много места.
Что касается нашего спора о равноценности, то как же можно
обосновать равноправность, как не равноценностью? Можно ли для
блага человечества зажарить на костре ребенка.
Если нельзя, значит ценность всего человечества не больше, чем
ценность ребенка, значит ценность ребенка бесконечна (ибо она не
меньше ценности всего человечества), а бесконечность равна бес¬
конечности. Будьте последовательны - если люди равноправны, значит
они и равноценны.
На чистом ницшеанстве нельзя основать социализма.
Ведь о равноценности можно говорить лишь в условном смысле -
конечно, люди не равны по своему достоинству, но я отношусь к ним, в
известном отношении так, как если бы они были равноправными.
Всего хорошего,
Ваш М. Туган-Барановский»14-1.
В советское время некоторые ученики Михаила Ивановича кончили
жизнь трагически. Особенно это касается Н.Д. Кондратьева, который
в 1930 г. был арестован, затем приговорен к восьми годам лишения
свободы, а в 1938 г. расстрелян.
143	ОР РГБ. Ф. 144. Карт. 8. Ед. хр. 59. Л. 11-12.
53

М.И. Туган-Барановский переселился окончательно в Петербург в
1911 г., когда получил правительственное разрешение. До этого он
приезжал периодически для чтения лекций. Проживая в Петербурге и
неплохо зарабатывая он старался помогать политически неблаго¬
надежным. В частности, Е.Д. Стасова, бывшая одним из руко¬
водителей большевистской партии, позже говорила моему отцу, что
несколько раз приходила к Михаилу Ивановичу за деньгами.
Правда, порой эта благотворительная помощь оказывалась в до¬
вольно оригинальной форме. Отец вспоминал, что в конце 1914 г. у них
в доме был большой прием. Гостей много: профессора Максим Макси¬
мович Ковалевский, Лев Иосифович Петражицкий, Давид Давыдович
Гримм, адвокат Оскар Осипович Грузенберг, шлиссельбуржец Николай
Александрович Морозов, столичный богач и либерал Бренчанинов,
Мережковский с Гиппиус и много других избранных. "Сели, пригубили
рюмки, - писал мой отец, - и получили от Михаила Ивановича призыв
жертвовать на политических заключенных”. Моему отцу было поруче¬
но обходить гостей с серебряным блюдом. Оно заполнялось крупными
купюрами. Собраны были, вероятно, немалые деньги, но некоторую
"ложку дегтя" подлил М.М. Ковалевский.
"Сколько пожертвовали на революцию, Ольга Федоровна, - хит¬
ровато спросил он у моей матери.
Она назвала сумму, кажется, сто рублей.
-	И ужин вам обошелся примерно в двести. Значит всего триста, -
усмехнулся Максим Максимович.
Мать была шокирована, но не обиделась. На Максима Мучего (так
прозвали Ковалевского друзья) сердиться нельзя, он такой -
косолапый, неповоротливый, знаменитости любое прощается. У него -
не как у всех. Маститый ученый, а женился на итальянской певичке, с
пугающим декольте и с золотыми браслетами на ногах. Вот тебе и про¬
фессорша!
-	Шучу, шучу, - убаюкивающе заурчал Максим Максимович. -
К тому же счастлив. Раз самому не дано в стан погибающих, то хоть
так - презренным металлом"144.
Примечательна и другая история, рассказанная моим отцом. У него
был гувернер, француз Марк Полен. Он обучал отца французскому
языку и был его большим другом, поскольку разница в возрасте ока¬
залась невелика. Марк Полен жил в их доме.
Уже после смерти Михаила Ивановича, когда мой отец эмигрировал
за границу и после Белграда и Праги в 1925 г. переехал в Париж, то
поселился на первое время в квартире Марка Полена. Там он по¬
знакомился с его отцом, который оказался неожиданно... поляком
Иосифом Полинковским. Выяснилось, что Иосиф Полинковский был
одним из последних революционеров-народников, затем он примкнул к
социал-демократам, к Г.В. Плеханову, проживал за границей, а когда
приезжал в Россию, то находился на нелегальном положении. Полин-
ковский-отец договорился с Михаилом Ивановичем, что его сын Марк
144	Туган-Барановский М.М Мемуары (В рукописи). С. 14.
54

будет жить в доме Туган-Барановских под видом француза гувернера.
Так и вышло145.
Эта история недавно получила неожиданное косвенное подтверж¬
дение. После 1991 г. в Москве был рассекречен Особый архив, где
хранились материалы, вывезенные в 1945 г. из побежденной Германии.
Среди этих документов оказались и материалы французской полиции
(от конца XVIII в. и до 1940 г.), которые, в свою очередь, в Париже
взяли фашисты. В этой коллекции мой коллега П.П. Черкасов обна¬
ружил досье на моего отца за 1926 г., собранное французской полицией.
Дело в том, что отец стал членом Французской коммунистической
партии и в 1926 г. был выслан в СССР. Так вот в этом досье идет речь
о том, что молодой Михаил Туган-Барановский, сын известного
ученого, "автора многочисленных трудов", проживает на квартире г-на
Марка Полена. Указывался адрес146.
После первой русской революции внимание полиции к М.И. Туган-
Барановскому не ослабело, но оно как бы переместилось в сферу его
научных интересов. Нужно отметить, что будучи истинным иссле¬
дователем, он пытался свои знания сделать прикладными - это вы¬
разилось не только в том, что он разрабатывал новую модель социа¬
лизма, но еще и в том, что дед старался прогнозировать развитие
общества. По словам Н.Д. Кондратьева, его пророчества были "стран¬
ны и своеобразны, хотя бы порой и верны, также малосозвуч¬
ны реальному массовому сознанию, как и весь уклад его личнос¬
ти". Н.Д. Кондратьев говорит, что в этом отношении очень
любопытны факты, переданные Е.Д. Кусковой. В конце 90-х годов XIX
века. Михаил Иванович предсказывал, что через несколько лет
в России будет конституция и предлагал держать пари. В начале
XX века он утверждал, что в России возможна скорая социаль¬
ная революция и "что на сцену выступит с небывалой силой
демократия, и снова предлагал Е.Д. (Кусковой. - Авт.) держать пари".
"Михаил Иванович, - комментирует Н.Д. Кондратьев, - как ясно,
в этих случаях не ошибался. Но нельзя не признать, что эти
его предсказания, несмотря на всю их удивительную правильность,
носят скорее характер вспышек провидения яркой индивидуальнос¬
ти, которые были... продуктом личного переживания и умо¬
настроения"147. Вероятно, Н.Д. Кондратьев отчасти прав, имея в виду
чисто интуитивный характер некоторых его пророчеств. Но мне
думается, что у М.И. Туган-Барановского существовала и научная
система прогнозов, основанная на его знании экономики, и сформу¬
лированной им теории кризисов. Именно эта теория подтвердилась
фактами.
В книге "Русская фабрика", которая вышла в начале 1898 г.,
дед указал, что Россия приближается к промышленному кризису, -
145	Там же. С. 186-187.
,4А Центр хранения историко-документальных коллекций. Ф 1 Оп. 9. Д 12364. JI. 20.
Подробнее об этом см.: Россия и Франция. М., 1995. С. 251-277
147	Кондратьев НЛ Указ. сом. С. 28-29.
55

и кризис действительно произошел в "очень острой форме” в кон¬
це 1899 г.148
В немецком издании "Промышленных кризисов”, вышедшем в
1900	г., он высказал мнение, что Германия приближается к промыш¬
ленному кризису. Кризис последовал в 1901 г.149
Также М.И. Туган-Барановский предвидел американский кризис
1907 г.150
К 1910 г. авторитет М.И. Туган-Барановского как ученого был на¬
столько велик, что к его мнению внимательно прислушивалось пра¬
вительство. Расскажу об эпизоде, совершенно уникальном, свидетель¬
ствующем не только о четкой работе охранки, но и о значении,
которое придавали деду в верхах.
В конце октября 1910 г. должен был состояться доклад М.И. Туган-
Барановского в Вольно-экономическом» обществе в Петербурге. Но
еще задолго до его выступления в Департаменте полиции соответ¬
ствующие эксперты пытались определить, о чем он будет говорить, и
какой это может вызвать резонанс в обществе. Надо отметить, что
подход весьма разумный. В записке Особого отдела Департамента
полиции говорилось: «На предстоящем в Вольно-Экономическом Об¬
ществе докладе Туган-Барановского о современном положении нашей
промышленности будет, по всем вероятиям, указано на то, что улуч¬
шение нашего промышленного положения повлечет за собой усиление
рабочего движения в смысле "сплочения" рабочих сил в целях улуч¬
шения своего заработка и т.д. Предстоят, дескать, как учит наука, -
"стачки наступательного характера”... Для вида, конечно, все подоб¬
ного рода "умозаключения" и "предсказания" будут облечены в квази¬
научную форму...»
Заметим попутно, что не слишком глубокие умы работали над
данным заключением. Как и над другим: накануне выступления,
19 октября 1910 г., начальник Санкт-Петербургского охранного
отделения писал о будущем докладе: в нем "автор не преминет, ко¬
нечно, коснуться рабочего движения, что может вызвать на научной,
якобы, почве затяжного характера полемику, представляющую собой в
сущности лишь особый прием замаскированной агитации”151.
После всего товарищ министра внутренних дел, генерал Курлов
отдал приказ о наблюдении за данным собранием.
И наконец, 20 октября 1910 г. в 9 часов вечера в Вольно-эконо¬
мическом обществе состоялся доклад М.И. Туган-Барановского "Пере¬
лом в положении русской промышленности". Обратимся опять к поли¬
цейским документам, поскольку они красноречивее всего говорят: "В
заседании присутствовало до 300 человек, в числе коих действительных
членов общества было не более 75-80 человек; большинство
148	Туган-Барановский М И. Русская фабрика в прошлом и настоящем. Т. I. СПб.,
1898. С. 325.
149	Он же Периодические промышленные кризисы. М., 1923. С. 8.
150	Он же Лекции по политической экономии. Сокр. изложение. СПб., 1907. С. 346.
151	ГАРФ Ф. ДП 00. 1910. Д. 320. Л 1-2.
56

были посторонние лица... было много социал-демократов фрак¬
ции меньшевиков. На заседании председательствовал С. Прокопович;
в числе присутствовавших, между прочим, был член Государствен¬
ной Думы Покровский и меньшевики Федор Андреевич Любкин
(Череванин), Пилецкий (партийная кличка "Дядя Яков"), Степанов,
Смирнов, Могилянский, Гуковский и социалисты-революционеры
старые народовольцы - Варзар и Воронцов (литературный псевдоним
"В.В.")152.
Доклад продолжается полтора часа; сущность его сводилась к сле¬
дующему:
«Кризис, царивший в русской промышленности с 1902 г. и разо¬
ривший массу предприятий - объясняется отливом иностранных капи¬
талов. Капиталы же начали отливать благодаря шаткости положения
правительства... Теперь положение начало изменяться... Кризис про¬
ходит...
Свои положения докладчик доказывал цифрами и диаграммами;
доклад был очень содержателен и сдержан; Туган-Барановский читал
его по корректурным листкам, так как он будет напечатан в журнале
"Современный мир"»153.
По словам Туган-Барановского, "улучшение современного хозяйства
в России, благоденствие крестьян и вообще успокоение наступит лишь
тогда, когда произведено будет полное решение аграрного вопроса в
России, т.е. когда помещичьи земли перейдут к крестьянам и от того
покупательная сила населения - повысится. Какое же, говорит он,
решение должны предпринять мы? Ответ ясен. - Мы должны идти в
С.-Д. партию, не ту, которую рекомендуют Ленин и Луначарский, а ту.
о которой Плеханов и Мартов и, войдя в эту партию, мы должны ор¬
ганизовать рабочих и приучить их к планомерной борьбе, такой борьбе,
которая окончилась бы полной победой"154.
Затем состоялись прения по докладу, они также были весьма под¬
робно запечатлены на страницах записки. Выступали меньшевики
Пилецкий, Могилянский, экономист Богданов, Воронцов и др. "Они
утверждали, - говорилось далее, - что кризис еще не прошел, расцвета
нет, а докладчик, якобы, подтасовывает цифры".
Таким образом, основная мысль доклада М.И. Туган-Барановского,
которому придавал такое значение Департамент полиции, сводилась к
тому, что кризис "проходит" и теперь следует ожидать оживления
промышленности. Этот анализ был опубликован в журнале "Совре¬
менный мир” и в ряде статей в "Речи"155. Будущее показало, что дед
был полностью прав. За это оптимистическое заключение его публично
поблагодарил председатель Совета Министров Российской империи
152	Там же. Л. 3-4.
153	ГАРФ. Ф. ДП 00. 1910. Д. 320. Л. 6-13.
154	Там же. Л. 6-13.
155	Туган-Барановский М.И. Состояние нашей промышленности за последние деся¬
тилетия и виды на будущее // Современный мир. 1910. № 12. С. 27-53, Он же.
Оживление промышленности // Речь. 1910. N* 283; Он же. Неурожай и промышленный
подъем // Речь. 1911. М 275, 282.
57

В.Н. Коковцов. На что М.И. Туган-Барановский с достоинством от¬
ветил: "Я не оптимист и не пессимист, а просто ученый, следующий
логике развития реальности, вне зависимости от ожиданий началь¬
ства”156.
ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ
Первую мировую войну М.И. Туган-Барановский предвидел. Отец
вспоминал, что после того, как она началась, Михаил Иванович в
разговоре с ним достал из библиотеки какое-то произведение К. Маркса
или Ф. Энгельса (а может быть, их обоих) на немецком языке и зачитал
отцу несколько строк с переводом: суть отрывка заключалась в том,
что русский царь настолько ничтожен, что может начать большую
войну в Европе без серьезных оснований. Тем не менее, осуждая
мировую войну, дед занял оборонческую позицию. Как экономист он
пытался просчитать промышленный и военный потенциал России.
Этому было посвящено несколько статей, опубликованных им в
различных сборниках и газетах157.
В то же время он не прекращал теоретическую работу. Именно в
1916 г. выходит в свет один из его главных трудов "Социальные
основы кооперации”158. Это исследование было органически связано с
его предыдущими размышлениями о наиболее совершенной модели
социализма. Будучи противником централизованной государственной
экономики он считал, что кооперация как раз является необходимым и
оптимальным средством соединения большой хозяйственной инициа¬
тивы с общественными потребностями. В книге подробно проана¬
лизировано кооперативное движение на Западе и в России. Работа
потом несколько раз переиздавалась, она находилась в библиотеке
В.И. Ленина.
К февральской революции 1917 г. дед отнесся восторженно. Но уже
вскоре, по словам отца, он стал испытывать тревогу, опасаясь
установления военной диктатуры. Эти настроения усилились с приездом
В.И. Ленина в Петербург 3 апреля 1917 г. и особенно после расстрела
демонстрации 3-4 июля. Как раз в этот период он работает над
трудом, вышедшим уже в 1918 г. и известным под названием "Со¬
циализм как положительное учение”. В данном произведении Михаил
Иванович попытался проанализировать и классифицировать все
известные теории социализма: от эпохи античности до К. Маркса и
П. Кропоткина. Вместе с тем он высказал свой взгляд на развитие
событий в России. По его мнению, переживаемый исторический момент
156	ВыдринД Отец русской кооперации // Молодой коммунист. 1990. № 3. С. 57.
157	Туган-Барановский М.И Экономическая борьба России с Германией // Речь. 1914.
№ 24, Он же Война и промышленность // Речь. 1914. № 321; Он же. Война и народное
хозяйство // Чего ждет Россия от войны. Сб. статей. Пг., 1914. С. 5-23 и др.
,5*Он же. Социальные основы кооперации. М., 1916; 2-е изд. М., 1918; 3-е изд. М.,
1919; Берлин, 1921; пер. на польский: Варшава, 1918, 1923; пер. на иврит: Тель-Авив,
1937.
58

-	август 1917 г. - характеризуется большим влиянием социалистов.
При желании вожди социалистических партий могли бы захватить
власть в свои руки и образовать правительство из одних социалистов.
"Соблазн для социалиста очень велик", - говорит М.И. Туган-
Барановский и в связи с этим пытается просчитать перспективы
немедленного введения социализма сверху - путем декретов. Его
анализ интересен тем, что сделан экономистом и даже сейчас поражает
своей глубиной и проницательностью.
Социализм, - отмечал он, гораздо более сложная хозяйственная
система, предъявляющая к своим участникам требования более вы¬
сокие, чем те, которые предъявляет капитализм. При капитализме
власть слабо участвует в управлении экономикой, предоставив заботу о
ней стихийной игре хозяйственных сил. При недостатке продуктов цена
товара растет и добавочная прибыль является стимулом для до¬
бавочного производства.
Совсем другое положение складывается в социалистическом госу¬
дарстве. Здесь власть составляет ежегодный бюджет и берет на себя
снабжение своих граждан продуктами, в которых они нуждаются. Для
этого требуется самая детальная статистика общественного потреб¬
ления и производства, статистика охватывающая "все народное хо¬
зяйство во всех его мельчайших деталях, и статистика непрерывная,
ибо общественное производство и потребление является непрерывно
продолжающимся процессом, колеблющимся и изменчивым". Причем
всякая неточность статистического учета будет давать о себе знать
существенным расстройством общественного хозяйства, так как все
это хозяйство будет основываться на статистическом учете.
"Каким талантом должен обладать министр социалистического
государства, - говорит М.И. Туган-Барановский, - чтобы управлять
всем огромным механизмом... и управлять так, чтобы не нарушая
свободы каждой отдельной личности и, в то же время, подчиняя
действия отдельных лиц интересам целого, удовлетворять всем
общественным потребностям!"
Если это управление будет происходить плохо, то в результате
получится полное расстройство общественного хозяйства, могущее
привести к полной его остановке. Дефицит продуктов может стать хро¬
ническим, диспропорции в развитии экономики окажутся более зна¬
чительными, чем при капитализме.
С другой стороны, в социалистическом обществе все будут получать
примерно равный доход. Исчезнет, таким образом, стимул наживы. Это
приведет к понижению производительности труда. Его можно со¬
хранить, только принципиально изменив природу человека У него
должны появиться стимулы совершенно иного рода: чувство солидар¬
ности каждого с остальными людьми, преданность общим интересам,
чувство долга, увлечение красотой и привлекательностью труда.
В конечном итоге эти стимулы могут с успехом заменить грубые
стимулы капиталистического общества.
Таким образом: "В неподготовленной социальной среде социализм,
вместо того, чтобы стать царством свободы и всеобщего богатства,
59

должен стать царством рабства и всеобщей нищеты”159. Таков неу¬
тешительный вывод М.И. Туган-Барановского. По его мнению, есть
только один путь развития России:
власть в руках социалистов без проведения глубоких социали¬
стических преобразований. "О социализации всех фабрик думать в
настоящее время не приходится";
государство будет регулировать отношения между трудом и ка¬
питалом. Власть определяет размер заработной платы рабочего и
продолжительность рабочего дня;
в сельском хозяйстве крестьянское трудовое хозяйство, связанное с
кооперацией в мощные союзы и объединения;
в городе - государственный "урегулированный" капитализм, ограни¬
ченный в своих правах интересами всего общества и контролем
рабочего класса.
"Двигаясь в сторону социализма и постепенно приближаясь к по¬
следнему, Россия все же в ближайшем будущем не станет социа¬
листической страной"160.
Я думаю, что здесь М.И. Туган-Барановский фактически изложил
план НЭПа, к которому после различных экспериментов перешел
В.И. Ленин в 1921 г.
В том же августе 1917 г., когда дед в своем имении Лохвице
заканчивал книгу "Социализм как положительное учение", он получил
две телеграммы: одну от главы крымско-татарского Курултая Джа-
фара Сайдамета, другую - от Симоны Петлюры, руководителя Укра¬
инской Центральной Рады. Бахчисарай и Киев предлагали ему
руководить финансами. Дед принял предложение Центральной Рады.
Отец рассказывал, что он был удивлен, узнав об этом, так как полагал,
что фамильные традиции обязывали принять предложение татар, но
Михаил Иванович так объяснял: "Чем больше думаю о происходящем,
тем больше убеждаюсь - взрыв неизбежен. Крым так мал, а Украина -
сила, крестьянство идет за самостийниками"161. Однако работа с упо¬
рядочением украинских финансов продвигалась с трудом. Денег ка¬
тастрофически не хватало. Центральная Рада стремительно теряла
свой авторитет. Когда Михаил Иванович обратился к знакомому
банкиру за помощью, то последний отказался иметь дело с Украинским
правительством. "Лично вам могу одолжить, - сказал банкир деду, и
дал ему под вексель пятьсот тысяч рублей".
После падения Центральной Рады дед в январе 1918 г. приехал в
Москву. Полагая, что большевики его должны преследовать, он
скрывался сначала у кооператора Махновца, а затем у вдовы одного из
сыновей Льва Толстого. Его затворничество завершилось неожиданным
образом. Однажды на Тверской он встретился с управляющим делами
159 См.: Туган-Барановский М.И. Социализм как положительное учение. Пг., 1918.
С.	121-126.
,6° Туган-Барановский М.И. Русская революция и социализм // Образ будущего в
русской социально-экономической мысли конца XIX - начала XX века. М., 1994. С. 188.
161	Туган-Барановский М.М. Указ соч. С. 21.
60

Р и с. 9. Портрет Петра Кропоткина
Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевичем. Они были хорошо знакомы ранее и
машинально раскланялись.
"Что поделываете? - лукаво щурясь, спросил Владимир Дмитриевич
-	Да вот прячусь от вас, - пробормотал отец в замешательстве
-	Не целесообразнее ли покинуть глубокое подполье? Дзержинский
говорил, что вы ночуете у Толстых, к чему стеснять людей9 ВЧК не до
вас, у нее работы по горло"162.
Так описывал эту встречу мой отец. Впоследствии дед говорил отцу,
что никогда в жизни он не чувствовал себя так глупо, как в эту минуту
С тех пор Михаил Иванович уже не скрывался. Он читал лекции,
председательствовал в совете кооперативных съездов. В эти дни он
близко сошелся с известным анархистом Петром Кропоткиным и даже,
как говорил мне отец, в какой-то мере подпал под его влияние (рис
В Москве же он заинтересовался проблемой старения организма и
выздоровления. У него возникло желание получить еще и медицинское
образование163.
В июле 1918 г. М.И. Туган-Барановский легально переехал на
оккупированную немцами Украину и поселился в имении в Лохвице. Но
вел себя независимо. Когда военный комендант городка майор фон
Ветке явился засвидетельствовать свое почтение, дед его не принял
Вскоре он вернулся в Киев. Там он фактически отошел от поли-
162	Там же. С. 24-25.
,мТам же. С. 25-26.
61

тической деятельности: получил кафедру в университете, одновре¬
менно являлся деканом юридического факультета, занимался созданием
Украинской Академии наук. В Украинской АН было социально-эко¬
номическое отделение, которое возглавлял дед. В те дни он закончил
работу "Влияние политэкономии на естествознание и философию",
которая была опубликована уже после его смерти164. Продолжал он
интересоваться и проблемами оздоровления, "книжные полки его
кабинета, - говорил мой отец, - все больше отвоевывала себе меди¬
цинская литература"165.
Однако жить ему оставалось всего несколько месяцев. Ускорил его
смерть, как считал отец, его собственный брат Николай Иванович, к
тому времени ставший сенатором уже несуществующей империи. Дед
был физически очень сильный и здоровый человек, он хорошо плавал
(как-то на пари переплыл Ялтинскую бухту), мог много выпить (выпил
даже на пари подряд тридцать рюмок коньяка), но не злоупотреблял
этим. И тем не менее, в возрасте всего 54 лет скончался. Мой отец в
этом винил его младшего брата.
Николай Иванович, бежав летом 1918 г. из Петрограда в Киев,
втерся в доверие к немцам и с их помощью стал председателем Совета
Северной армии, намеченной для операции в Прибалтике. Деду это не
понравилось, он назвал брата авантюристом. Николай Иванович при¬
шел с просьбой: помочь ему получить паспорт на чужое имя и пропуск
из Киева. Михаил Иванович эту просьбу выполнил. Когда Николай
Иванович пришел к нему вторично, уже за документами, дед молча
протянул их ему.
"Еще одна просьба, - робко проговорил Николай Иванович и, по¬
ложив на стол большой, завернутый в бумагу пакет, пояснил: - В нем
акции и деньги, словом все, что имею. Хочу, чтобы это досталось сыну.
Сохрани.
Отец согласился и положил пакет на шкаф".
Так рассказывал об этом мой отец. Он писал: "Визит Николая
Ивановича к нам сыграл роковую роль”. И далее: "Пряча пакет в
более надежное место, мать уронила его, бумага прорвалась, высы¬
пались пачки царских четвертных и связка документов. Пересчитали
деньги - около двух миллионов. Ознакомились с документами - часть
секретного архива Северной армии.
Отец сделал движение будто намеревался выбросить бумаги в
печку, но сдержался.
Не имею права, доверили, - прошептал и сгорбился...
Мы успокаивали, советовали: деньги можно пожертвовать на
благотворительные цели, документы уничтожить.
А он свое: - Не имею права, доверили.
Современным читателям такое поведение покажется неправдо¬
подобным. Увы, разные поколения и представители разных обще¬
,м Туган-Барановский М.И Влияние политэкономии на естествознание и философию
// Записки Украинской Академии наук. Киев, 1923. Т. 1.
165	Туган-Барановский М М Указ. соч. С. 26-27.
62

ственных групп по-разному расценивают то, что мы называем по¬
рядочностью".
После этого дед места себе не находил. "Теперь я умру, - говорил
он, - я не имею права жить, я поступил подло".
Той же ночью с ним случился сердечный припадок. "Задыхаясь, -
вспоминал отец, - он думал о нас. Мать поддерживала его голову, а он
навалившись грудью на стол, писал и писал, в каких издательствах мы
можем получить после его смерти причитающиеся ему гонорары. Когда
припадок закончился, прошептал:
-	Я все равно скоро умру.
Выздоравливал плохо, сам не хотел. То лежал в оцепенении, то
метался в постели"166.
Когда деду стало лучше, председатель Украинской Директории Вин¬
ниченко предложил ему возглавить финансовую миссию, направляв¬
шуюся во Францию. В распоряжении семьи Туган-Барановских был
предоставлен вагон первого класса. По дороге в Одессу он скончался.
Это произошло 8 января 1919 г. около станции Затишье, недалеко от
Одессы. Похоронен он уже был в Одессе на так называемом "старом
кладбище".
Размышляя о Михаиле Ивановиче, его жизненном пути, мне иногда
кажется, что я его хорошо понимаю. Понимаю так, что даже сейчас
мог бы мысленно вести беседу с ним, задавая вопросы и получая
ответы. Кстати, именно такой совет дал моему отцу после смерти деда
академик Д. Овсянико-Куликовский. "Мысли не умирают, - говорил
он, - и с родным человеком можно общаться после его смерти".
Думая о Михаиле Ивановиче, я делаю вывод о том, что его отход
от ортодоксального марксизма, В.И. Ленина и большевиков, разрыв с
ними был вызван не трусостью или какими-то метаниями, свой¬
ственными, как любят утверждать, "мягкотелой интеллигенции", а
принципиальной позицией. Мне кажется, что этой позиции он никогда
по существу не изменял и был в этом смысле очень цельным и твердым
человеком. Эта позиция определялась его научными исследованиями и
его представлениями о морали и нравственности, человеческой чести.
Иным эти представления казались наивными и смешными... Но мне бы
хотелось в качестве заключения-эпитафии вспомнить слова из некро¬
лога о нем Д. Овсянико-Куликовского: «Есть люди, у которых на всю
жизнь сохраняются лучшие черты детской психики: радость бытия,
непосредственность переживаний, свежесть впечатлений, искренность и
наивность душевного выражения. Конечно, эти черты даны у них не в
своем первоначальном, подлинно-детском состоянии, а в перерож¬
денным, или преобразованном виде, но, при всем том, самая-то суть
психологии детства остается в сохранности. Такие натуры в большин¬
стве случаев бывают чрезвычайно привлекательны. Преимущества
детской души сочетаются у них с преимуществом зрелого возраста.
Опыт лет, налагающий на душу печать серьезности, деловой оза¬
боченности, скрашивается у них незаглохшим предрасположением к
166	Там же. С. 29-31.
63

очарованию сказок жизни. Мироотношение у них, соответственно воз¬
расту, зрелое, умудренное, а мироощущение - детское, т.е. неувядшее,
непоблекшее... В напряженной работе мысли просвечивают черты,
напоминающие детскую задумчивость. Среди ученых, мыслителей, ху¬
дожников натуры этого рода встречаются нередко, и можно думать,
что так называемая гениальность почти всегда сопряжена с большей
или меньшей сохранностью лучших черт детской психики. Они были
ярко выражены у Руссо, у Гете, у Пушкина, у Гоголя.
Вот именно к числу натур этого рода принадлежал и покойный
М.И. Туган-Барановский. Детское выражалось у него, так сказать,
непроизвольно и очаровательно - в житейском обиходе, в отношениях
к людям, к делам, к идеям, в некоторых чертах характера, в навыках и
приемах мысли. Свежестью и цельностью души веяло от его обая¬
тельной личности. Он любил детей и детские игры, - и мог по-детски -
серьезно радоваться удачному для него исходу игры и столь же
серьезно огорчаться при неудаче. Этой забавной чертой, как нельзя
лучше, оттеняется непосредственность, свежесть восприятий, нату¬
ральная наивность переживаний. Таков же он и в своей ученой и
литературной работе. Читайте его книги... Вы не найдете там и следа
той, я бы сказал, "психической нахмуренности", какой отличаются на¬
туры, утратившие благодать ’’вечнодетского". Взамен вы увидите
душу, неомраченную житейским скептицизмом, приемлющую мир, как
он есть, и переисполненную несокрушимой верой в силу и торжество
добра»167.
167	Олсянико-Куликовский Д.Н. Предисловие к кн.: Туган-Барановский М.И. Нрав¬
ственное миросозерцание Достоевского. Одесса, 1920. С. II—IV.

РАБОТЫ
М.И. ТУГАН-
БАРАНОВСКОГО

Русская фабрика
в прошлом
и настоящем
Историческое развитие
русской фабрики
в XIX веке

Ш4
РУССКАЯ ФАБРИКА
_ J<L
1$Ь	<
ПРОШЛОМЪ И НАСТОЯЩЕМЪ
шишшоинтаоЕ шшше
Томъ I.
Историческое развита русской фабрики п XIX жЪк±.
С -ПЕТЕРБУРГЬ
Издаше Л. Ф. Пантелеева.
1898
Рис. 10. Титульный лист I-го издания книги

И^дан1е О Н. ПОПОВОЙ
сЖ. сЖуганъ-сАарановстй.
РУССКАЯ ФАБРИКА
въ
ПРОШЛОМЪ и НАСТОЯЩЕМъ.
Историко-экономическое изыгёдоваше
•Тешь I.
Историческое рд^випе русской фабрики въ XIX. вЪкЪ
Второе, значительно дополненное издаше.
ЦТ»на 3 р. 50 к
•	ПЫЕРЬУРГЬ.
ИЗДАТЕЛЬ' ТБ : и КНИ'КНЫР МАГА'КНЪ
о. н. ПОПОВОЙ.
14 тъутч 1. hew мй пгмщ 54
1ГЮО.
Рис. 11. Титульный лист 2-го издания книги

JK IRyг ax%-fapaxoftckii.
русская фабрика
бъ
прошлом* и настоящем*.
Томъ I.
Историческое рывипв русской фабрики вг XIX eU*t
Третье издание
Рис. 12. Титульный лист 3-го издания книги

М. ТУ ГАН-БАРАНОВСК И И
Русская фабрика
в ПРОШЛОМ
И НАСТОЯЩЕМ
то м
I
ИСТОРИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ
РУССКОЙ ФАБРИКИ В XIX ВЕКЕ
ИЗДАНИЕ СЕДЬМОЕ
ГОСУДАРСТВЕННОЕ
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
МОСКВА-1 9 3 В
Рис. 13. Титульный лист 7-го издания книги

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ
Читатель не найдет в этой книге истории различных отраслей нашей
фабрично-заводской промышленности - их возникновения, постепенно¬
го роста, изменения техники производства и пр. Я не только не гнал¬
ся за фактической полнотой такого рода, но и вообще не хотел пи¬
сать фактической истории. О многих фактах, приводимых в каж¬
дой книге, так или иначе касающейся нашей промышленности, я сов¬
сем не упоминаю; напротив, на других фактах, редко или совсем не
приводимых в подобных книгах, я останавливаюсь иногда очень
подробно.
Моя задача заключалась в достаточно отчетливом, но без излишних
деталей изображении постепенного изменения внутреннего строя
русской фабрики под влиянием изменения общественно-экономической
среды. Мне хотелось показать, каким образом первоначальная купе¬
ческая фабрика, возникшая на почве экономических условий пет¬
ровской России, превратилась в течение XVIII века в дворянскую
фабрику, основанную на принудительном труде; как эта последняя
постепенно отмирала в николаевскую эпоху и замещалась новейшей
капиталистической фабрикой, отчасти выросшей из кустарной избы;
как изменялся в различные эпохи состав фабрикантского класса и
слагался класс фабричных рабочих. Я старался обрисовать взаимные
отношения крупной и мелкой промышленности в крепостной России,
когда русская фабрика еще почти не знала машины, и в наше время -
время господства машины. Признавая, что "не сознание людей опреде¬
ляет их общественное бытие, а это последнее определяет формы их
сознания"1*, я рассматривал фабричное законодательство и господст¬
вующие в обществе взгляды и воззрения на вопросы фабричного строя
как выражение данного отношения общественных сил. Касаясь законо¬
дательной деятельности государства, я поставил себе задачей не
столько критику тех или иных мероприятий с точки зрения их
целесообразности, сколько выяснение действительных причин, вызвав¬
ших их к жизни. Вообще эта книга преследует лишь чисто научную
цель - объяснения реально существующих фактов.
Такова была моя цель; другой вопрос - насколько она была достиг¬
нута. Оговорюсь во избежание недоразумений, что настоящая книга
отнюдь не претендует на изображение развития всей нашей крупной
73

промышленности в ее целом. Горнозаводской промышленности я совсем
почти не касался; история горных заводов так отлична во многих
отношениях от истории фабрики (укажу хотя бы на отсутствие
серьезной конкуренции кустарной промышленности с горными заво¬
дами), что я считал возможным совсем обойти этот вопрос в предла¬
гаемой вниманию читателя книге.
Далее, я ограничил свое исследование собственно Россией и, как
общее правило, совсем не затрагивал истории польской промышлен¬
ности. По очень многим вопросам мне пришлось еще более сузить
область исследования: так как моя цель заключалась в выяснении
типических черт развития русской фабрики, то я считал себя вправе
ограничиться изучением этого развития в центральном промышленном
районе России, тем более что такое ограничение нередко требовалось и
свойством материала, которым я располагал.
Наконец, я должен обратить внимание читателя на то, что выпус¬
каемая книга - только первый том задуманного мною труда. В этом
первом томе я хочу обрисовать в общих чертах историю русской
фабрики. Современное состояние фабрики и фабричного рабочего,
географическое размещение нашей фабричной промышленности, усло¬
вия конкуренции фабрики с кустарем (значение связи кустаря с землей),
продолжительность работы в разных отраслях труда, работа женщин и
детей, экономическое положение современного фабричного рабочего и
многое другое - все это должно войти во второй том1*. Там же я
предполагаю теоретически разобрать вопрос о значении фабрики в
строе русской жизни вообще и подробно остановиться на вопросе о
"судьбах нашего капитализма". Первый том имеет своим предметом
лишь историю, правда доводимую до самого новейшего времени.
Только в истории воззрений2* я заканчиваю 70-ми годами, потому что
рассмотрение позднейшей литературы по фабричному вопросу не
может быть отделено от характеристики современного положения
фабрики.
Приношу глубокую благодарность лицам, весьма существенно содей¬
ствовавшим выполнению этой работы: А.А. Кауфману3*, взявшему на
себя труд пересмотреть корректурные листы моей книги, В.Г. Коро¬
ленко4*, А.Г. Неболсину5* и В.И. Семевскому6*, доставившим мне
некоторые ценные материалы, и моему другу П.Б. Струве7*, с которым
мне приходилось неоднократно советоваться о многих вопросах,
разбираемых в этой книге. Считаю долгом выразить искреннюю
признательность товарищу министра финансов П.М. Романову8*,
директору департамента таможенных сборов Н.И. Белюстину9* и
директору департамента торговли и мануфактур В.И. Ковалевскому10*,
доставившим мне возможность воспользоваться богатым и чрезвычайно
ценным материалом, хранящимся в архивах Министерства финансов.
17	марта 1898 года.
С.-Петербург

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ
Первое издание этой книги вызвало в России и за границей довольно
много газетных и журнальных статей, посвященных разбору выдви¬
нутых мною положений. На некоторые из этих статей я ответил в
прекратившемся теперь журнале "Начало", на другие совсем не
отвечал. Не думаю, чтобы на мне лежала нравственная обязанность
отвечать на них в настоящее время - не думаю потому, что считаю
весьма сомнительным, чтобы полемизировавшие со мною авторы
держались и теперь тех же взглядов, с которыми они выступали столь
недавно. Не думаю, например, чтобы гг. Николай - он, Каблуков,
Карышев и пр. решились и ныне поддерживать излюбленный тезис
своей школы, будто число фабричных рабочих в России, по мере
развития капиталистического производства, не растет, а по отношению
ко всему населению России падает. Не думаю далее, чтобы кто-либо
стал теперь отрицать возможность для России переживать промыш¬
ленные кризисы, в зависимости не от неурожаев, а от фазисов
промышленного цикла. И вообще не думаю, чтобы теперь можно было
серьезно спорить - "предстоит” или "не предстоит" России пойти по
пути капиталистического развития. Можно ли полемизировать о вещах
ясных и очевидных для всех? И если можно, то представляет ли какой-
либо интерес такая полемика? Во всяком случае, не для меня - и,
вероятно, не для читателя.
Эти соображения побуждают меня отступить от довольно распрост¬
раненного обычая - отвечать в последующих изданиях книги на
сделанные против нее возражения. Ответ за меня дала сама русская
жизнь. В 1898 г. я писал, что мы идем к промышленному кризису, и
указал на поворотный пункт в развитии наших промышленных
отношений - именно на 1896 г., с какого года на бирже стала
чувствоваться реакция против повышательного движения предшест¬
вовавших лет. И будущее вполне оправдало мое теоретическое
предвидение. В настоящий момент мы переживаем тяжелый промыш¬
ленный кризис, который закончится еще не скоро; кризис этот начался
в год хорошего урожая (1899 г.). Развитие кризиса совершалось и
совершается в полном согласии с теорией кризисов, данной мною в
другой моей работе - "Промышленные кризисы". Столь же оправда¬
лись и другие мои ожидания - например, относительно быстрого роста
75

числа фабричных рабочих в России. Полемизировать теперь по поводу
всего этого - значило бы поистине ломиться в открытую дверь.
Но недавно еще эта дверь была в общественном сознании захлоп¬
нута весьма плотно - и отворить ее было не легко. Хотя со времени
выхода первого издания "Русской фабрики" прошло немного более двух
лет, но уже теперь странно представить, какую бурю возражений
встретили мои, казалось бы, самые скромные, самые несомненные
утверждения. Пройдет еще несколько лет - и не будут верить, чтобы
можно было серьезно относиться к тому, что проповедовалось под
флагом науки экономистами и публицистами школы гг. В.В. и Ни-
колая-она...
Настоящее издание выходит в значительно дополненном виде.
Почти все дополнения относятся ко П части, главам I, 1П, IV и V, и
имеют своим содержанием общую теорию промышленного развития
России, историю современного промышленного кризиса, связь фабрич¬
ных рабочих с землей, положение кустарной промышленности,
новейшие направления нашей общественной мысли по отношению к
вопросу о русском капитализме. Все эти дополнения занимают около 6
печатных листов. В то же время я удалил из нового издания около 2
листов прежнего текста - главным образом полемику с гг. Николаем-
оном и Карышевым, не представляющую уже теперь прежнего
интереса.
Первое издание настоящей работы переведено на немецкий язык
г. Минцесом и вышло как приложение к "Zeitschrift fur Social- und
Wirtschaftsgeschichte" под заглавием "Geschichte der mssischen Fabrik”
(Berlin, 1900).
Второй том "Русской фабрики" я постараюсь выпустить в возможно
скорейшем времени.
М. Туган-Барановский
22 октября 1900 года,
С.-Петербург.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ТРЕТЬЕМУ ИЗДАНИЮ1’
Со времени выхода второго издания "Русской фабрики" прошло
почти семь лет; многое за это время изменилось, изменились в
некоторых существенных пунктах и взгляды автора. Тем не менее те
выводы, к которым я прихожу в этой книге относительно характера и
общего значения нашего промышленного развития, я считаю
правильным и теперь; думаю, что последующие факты вполне
подтвердили мои выводы. Только в некоторых деталях я сделал бы
теперь значительные изменения, если бы писал эту книгу вновь.
Однако я предпочел не делать этих изменений и ограничиться лишь
небольшими поправками в немногих местах книги - поправками
редакционного характера, - чтобы не нарушать цельности
первоначального текста книги. Кроме того, я выкинул некоторые
полемические характеристики2*, которых не могу более поддерживать.
Но все эти поправки в общей сложности составляют менее одной
страницы. Таким образом, перед читателем текст второго издания3*
"Русской фабрики" - исторический очерк развития нашей фабричной
промышленности, доведенный до конца XIX века.
Автор
Село Поэники
20 августа 1907 г.

ВВЕДЕНИЕ
Фабрика в XVIII веке
Важность торгового капитала в экономическом и общественном строе
Московской Руси. - Торговый капитализм и петровские фабрики. -
Фабриканты из купеческого класса. - Экономическая и социальная необ¬
ходимость торгово-промышленной политики Петра1*. - Невозможность
капиталистической фабрики в петровскую эпоху. - Трудность доставать
рабочие руки. - Закрепощение фабричного рабочего. - Последствия это¬
го. - Сокращение привилегий фабрикантов по мере роста дворянского
влияния. - Лишение фабрикантов права покупки крестьян к фабрикам. -
Изменение сословного состава фабрикантского класса. - Противопо¬
ложность интересов дворянства и купечества в екатерининской комиссии. -
Враждебное отношение к купцам-фабрикантам дворянства и среднего купе¬
чества. - Домогательства купечества. - Отношение к фабрикантам
правительства. - Усиление враждебного фабрикантам течения при
Екатерине2*. - Защита дворянством свободы крестьянских промыслов. -
Быстрый рост фабричной и кустарной промышленности во второй
половине XVIII века. - Отсутствие антагонизма между фабрикой и кустарем
в это время.
Один тонкий наблюдатель русской жизни конца XVIII и начала
XIX века следующим образом определил коренную особенность рус¬
ского промышленного строя той эпохи и его основное отличие от
западноевропейского: "Небрежность, с которой работают (русские)
ремесленники, - говорит он, - отчасти зависит от крайне странного
устройства, не наблюдающегося, быть может, в таком же роде ни в
какой другой стране. Русские ремесленники, за исключением больших
городов, ничего не принимают на заказ, но все изготовляют для
продажи: башмаки, туфли, сапоги, кафтаны и другие предметы одея¬
ния, шубы, постели, одеяла, столы, стулья - короче, всевозможные
предметы. Все эти вещи ремесленники поставляют за определенную
плату купцам, которые их и продают в своих магазинах. Внутри России
очень редко можно что-нибудь сделать на заказ; в случае какой-т^дь
надобности нужно идти в лавки или магазины, помещающиеся
обыкновенно в одном месте. Но зато в этих лавках можно купить все,
что угодно, и к тому же - на треть дешевле, чем у ремесленников,
берущих работу на заказ"1.
1	Storch Н }* Histonsch-StaUstischc Gemfilde des Russischen Reichs. Riga. 1799. Vol. HI.
S. 178-179.

Шторх1* был в свое время лучшим знатоком экономической жизни
России и не менее знаком с хозяйственным строем Западной Европы.
Поэтому его наблюдение весьма характерно. Очевидно, в организации
русского мелкого производства была особенность, не встречавшаяся на
Западе, и потому бросавшаяся в глаза западноевропейцу. Этой особен¬
ностью являлась выдающаяся роль в нашем мелком производстве
торговца, купца. Я не буду останавливаться на огромном значении
торгового капитала как в экономическом, так и в политическом и
общественном строе допетровской России. Этот вопрос достаточно
разъяснен нашими историками - Соловьевым2*, Костомаровым3*.
Ключевским4* и др. Корсак5* в своей превосходной книге "О формах
промышленности в Западной Европе и России" отметил этот факт и
дал ему вполне верное объяснение и оценку. При редкости населения
и ничтожном количестве городов в Московской Руси торговец являл¬
ся необходимым посредником между производителем (в огромном боль¬
шинстве случаев деревенским кустарем) и потребителем Торговец
не мог не быть крупной фигурой в общественной и экономичес¬
кой жизни России старого времени. Уже в XVII веке кустарь был в
руках торговца, владевшего рынком. Ничего не может быть
ошибочнее представления о Московской Руси как о государстве
исключительно земледельческом, почти не имевшим торговли.
Наоборот, всех иностранцев, приезжавших в XVII веке в Москву,
поражало развитие торговли в этом городе и вообще склонность
русских к торговле2.
Можно было бы привести сколько угодно цитат из иностранных
писателей XVI и XVII веков, выражавших удивление перед энергичной
торговой жизнью Москвы. Ограничусь отзывами двух путешест¬
венников, сочинения которых являются главным иностранным источ¬
ником для изучения русской торговли времен Алексея Михайловича6* -
де Родеса7* и Кильбургера8*. Де Родес, посетивший Москву в 1653 г..
пишет: "Достаточно всем известно, что все постановления этой страны
направлены на коммерцию и на торг, в чем удостоверяет ежедневный
опыт, потому что все здесь, от высшего до низшего, только и думают,
только и стараются, как бы чем-нибудь нажиться. В этом отношении
русская нация гораздо деятельнее всех остальных вместе взятых' То
же говорит и Кильбургер: "Все жители Москвы, начиная от
знатнейших до последних, любят торговлю; в Москве более лавок, чем
в Амстердаме или даже в целом ином государстве... Более всего
замечательно и похвально в Москве то, что для каждого рода товаров,
от самых лучших до худших, есть особые улицы и рынки Торгующие
шелком имеют свои особые ряды, равно как и продающие пряные
2	Об этом подробно говорит Костомаров* "По свидетельству иностранцев, русские
чрезвычайно любили торговлю. Европейцы, бывавшие у нас послами, удивлялись,что в
России все важные лица без изъятия... занимаются торговлей" (Костомаров Н И Очерки
торговли Московского государства в XVI и XII столетиях. СПб.. 1862. С 136)	)
3	Де Родес. Размышления о русской торговле в 1653 г. / Пер. И. Бабста9* // Магазин
землеведения и путешествий10*. М., 1858. Т. V. С. 234.
79

коренья, лак, шапочники, оловянщики, медники, скорняки, сапожники и
пр."4.
Крупные торговцы (гостиная и суконная сотни и особенно "гости")
являлись одним из самых влиятельных общественных элементов
Московской Руси. Особенно усилилось политическое значение предста¬
вителей крупного торгового капитала в эпоху Алексея Михайловича.
"Новоторговый устав", изданный, как указано в самом уставе, "по
челобитью Московского государства гостей и гостиных сотен и черных
слобод торговых людей"5, был ярким выражением влияния купеческого
капитала на законодательную деятельность Московского государства.
Гости были весьма крупными капиталистами для своего времени. По
словам Котошихина1*, торговые обороты гостей достигали 20-100 тыс.
руб. в год6. Если принять в соображение ценность денег тогда и теперь,
то эти обороты следует признать миллионными; отсюда можно заклю¬
чить о степени концентрации торгового капитала в Москве задолго до
петровской эпохи. Каким экономическим и политическим влиянием
пользовались гости, можно судить по следующей характеристике их,
данной современником: "Гости неограниченно управляют торговлей во
всем государстве. Это - корыстолюбивое и вредное сословие... Во всех
больших городах определяют они по одному, по два и по три человека
из живущих там лучших купцов, которым под видом царских факторов
дают привилегии гостей. По корыстолюбию своему стесняют они везде
большей частью торговлю. Простые купцы замечают и знают это
очень хорошо, почему и говорят дурно о гостях. В случае какого
возмущения, опасаться надобно, чтобы народ не сломил шеи всем
гостям... Они беспрестанно стараются... чтобы им только одним быть
господами и набивать свои карманы"7.
Итак, в торговле крупный капитал играл очень большую роль уже в
Московской Руси. Напротив, в промышленности неограниченно царило
мелкое производство. Если не считать некоторых единичных попыток
устройства фабрик и заводов в XVI и XVII веках* иностранцами и
изредка богатыми боярами при поддержке правительства, то можно
сказать, что допетровская Русь совсем не знала фабричного произ¬
водства. Торговый капитализм у нас, как и в других странах,
предшествовал промышленному капитализму.
Наш старинный капиталистический класс - купечество2* - не
обнаруживал никакой наклонности захватить в свои руки производство.
Купец предпочитал скупать, владея рынком, продукты труда мелкого
производителя и держать последнего в полной зависимости от себя, не
обращая его в наемного рабочего. И эта характерная особенность
4	Кильбургер И.Ф Краткое известие о русской торговле, каким образом она
производилась через всю Руссию в 1674 году // Пер. Д. Языкова. СПб., 1820. С. 10, 188.
5	П.С 3 (Полный свод законов Российской империи). Изд. 1-е. Т. I. С. 408.
6	О России в царствование Алексея Михайловича // Соч. Григория Котошихина.
3-е изд. СПб , 1884. С. 157.
7	Кильбургер И Ф С. 156. Так же отзывается о гостях и де Родес (С. 248).
*	В 1-м издании было: "при поддержке правительстваздесь опущено. - Ред. (Здесь и
далее в подстрочных комментариях дается сравнение с текстом 1-го издания.)
80

допетровского капитализма1* ярко выразилась в том, что московское
купечество в XVI и XVII веках упорно добивалось возможно более
широкой свободы привоза иностранных товаров. "Новоторговый устав"
проникнут духом свободной торговли. Капиталист-торговец не стре¬
мился сделаться промышленником и предпочитал свободно покупать
товар на самом дешевом рынке.
При Петре, при непосредственном участии правительства, в России
возникает крупное производство. У нас любят говорить об "искусст¬
венном" происхождении нашей фабричной промышленности. По мне¬
нию Корсака, самым естественным в положении Петра была "орга¬
низация тех местных и наиболее распространенных промыслов, изделия
которых и прежде имели довольно обширный сбыт. Те же ссуды, те же
жертвы правительства, которые оно делало для обогащения отдельных
лиц... оно могло бы обратить на целые села, деревни и города... Вместо
того чтобы простых ремесленников... делать фабричными работниками,
было бы гораздо лучше сделать их самих фабричными предприни¬
мателями... и вместо того чтобы строить на счет казны фабрики и
отдавать их потом купцам и помещикам, не лучше ли было бы
отдавать их целым местностям, которые были заняты тем же
промыслом; следовало бы обратиться к живым народным силам и им
дать возможность к дальнейшему развитию, а не давить их монопо¬
лией... Искусственно воздвигнутые фабрики не находили рабочих..
Новая форма промышленности была решительно противоположна всем
народным привычкам и формам жизни"8.
Эта мысль - что Петр направил развитие нашей промышленности по
ложному пути, придал ей "искусственный" характер насаждением
крупного производства - стала общим местом в нашей литературе.
Обыкновенно история русской промышленности изображается в
следующем виде. До Петра у нас господствовало мелкое производство
и не было элементов для капиталистического хозяйства. Со времени
Петра правительство, жертвуя интересами мелкой промышленности,
"искусственными" мерами насаждает у нас капитализм, всячески
поддерживая и поощряя капиталистические предприятия, хотя они и не
соответствуют нашим экономическим условиям. Если бы прави¬
тельство держалось иной торгово-промышленной политики, то и
результаты нашего экономического развития были бы совершенно
иные к выгоде огромного большинства нашего народа. На Петра
падает вина первого шага по тому гибельному пути, которым с тех пор
неизменно шествует русское правительство, поощряя капитализм.
Итак, одним из главных пунктов обвинения против нашего
капитализма является его "искусственность"*. После Корсака аргумент
этот повторялся сотни раз (об "искусственности" нашего капитализма
8	Корсак А К О формах промышленности вообще н о знамении домашнего произ¬
водства и домашней промышленности в Западной Европе и России. М , 1861 С 128, 129
(См. также Приложение данного издания. - Ред.)
*	Отсюда до слов "Во всяком случае не подлежит сомнению" (С. 12) в 1-м издании
отсутствует. - Ред.
81

говорит, между прочим, и г. Милюков1* в своих "Очерках по истории
русской культуры"2*), но от этого он отнюдь не сделался сильнее.
Однако его неизменно выдвигают при всяком удобном и неудобном
случае: очевидно, на кого-то он действует, кому-то кажется убе¬
дительным.
Разберем же смысл этого аргумента. Противоположение естест¬
венного порядка искусственному ведет свое начало в экономических
построениях с XVIII века, от физиократов3*. Физиократы верили, что
существует естественный порядок вещей, совершенный во всех
отношениях: этот естественный порядок будет достигнут, когда
9	государство откажется от руководительства частной жизнью граждан и
предоставит им полную свободу в частной деятельности. Отсюда
знаменитая формула"Ы$$ег faire, laissez passer"4*. Буржуазная эконо¬
мическая наука первой половины нашего века, отстаивавшая формулу
"laissez faire’’, часто рассуждала об "искусственности" и "естествен¬
ности". Все эти рассуждения прикрывали собою стремление освободить
капитализм от средневековых уз, стеснявших его развитие. Защитники
’естественности" были, вместе с тем, горячими сторонниками капи¬
тализма, его апологетами и дифирамбистами. Об этих господах Маркс5*
заметил очень метко и справедливо: "Экономисты рассуждают весьма
своеобразно. У них есть два рода учреждений: искусственные и
естественные Учреждения феодализма суть искусственные учреж¬
дения, учреждения буржуазии - естественные... Когда экономисты
говорят, что существующие отношения - отношения буржуазного
производства - естественны, то этим они дают понять, что это такие
отношения, при которых производство богатства и развитие произ¬
водительных сил совершаются согласно естественным законам. Эти
отношения, по их мнению, суть независимые от влияния времени
законы природы. Это - вечные законы, которые всегда будут управ¬
лять обществом. Иными словами, раньше была история, теперь же ее
нет"6*.
У нас благодаря иной общественной обстановке о "естественности" и
"искусственности" разговаривают не друзья, а именно "враги" капи¬
тализма. Для наших самобытных экономистов, так же как для эконо¬
мистов Запада, есть два рода учреждений - естественные и
искусственные. Естественные учреждения - это остатки нашего ancien
regime7* - община, артель, кустарные промыслы; искусственные
учреждения - категории буржуазного строя, капитализм. Роли пере¬
менились. То. что отсталые экономисты Запада называли искусствен¬
ным, отсталые экономисты** Востока называют естественным, и
обратно.
И тс и другие одинаково неправы. Отношения капиталистического
производства столь же естественны, как и отношения крепостного
производства; отношения капиталистического производства столь же
искусственны, как и крепостные отношения производства.
Все дело в том, что отсталые экономисты не могут понять очень
простой вещи: разделение общественных учреждений на естественные
и искусственные ровно ничего не выражает, и спор об "естественности"
82

и "искусственности”1 ’ есть спор совершенно праздный. На Западе,
впрочем, это уже давно поняли, и таких экономистов, о каких говорит
Маркс, там больше не существует. А вот у нас никак понять не
могут...
К сожалению, приходится признать, что наша экономическая наука
в некоторых отношениях пошла назад со времени Чернышевского2*.
Его ученики умели только повторять слова учителя, ничему новому не
научились и очень многое из старого успели основательнейшим образом
забыть. Забыта, между прочим, и превосходная статья Чернышевского
в "Современнике"3* за 1860 г. "Капитал и труд"4*. В этой статье
современные отсталые экономисты могли бы найти для себя много
поучительного.
Статья посвящена доказательству нелепости разделения общест¬
венных явлений на естественные и искусственные. "Почитатель
Бастиа5*, - говорит Чернышевский, - который особенно много
разыгрывал вариаций на слово "искусственность", г. Горлов6*, забыл,
что искусственным образом не производится в общественной жизни
ровно ничего, а все создается естественным образом. Дело не в том,
чтобы сказать: "это естественно", а в том, чтобы разобрать, ко вреду
или пользе общества это служит. Ведь и протекционная система -
явление, совершенно естественное в известных обстоятельствах. .
Обыкновенно называют естественным экономическим порядком такой,
который входит в общество сам собою, незаметно, без помощи
законодательной власти, и держится точно так же. Определение
прекрасное - только жаль, что ни одно важное экономичес¬
кое учреждение не подходит под него. Например, введение свобод¬
ной торговли вместо протекционной системы, конечно, представля¬
ет, по мнению всех отсталых экономистов, возвращение к
естественному порядку от искусственного. Каким же образом оно
происходит?" И Чернышевский доказывает, что для этого требуется
вмешательство государственной власти, т.е. что это есть явление
искусственное7*.
Спрашивается, далеко ли ушли отсталые экономисты нашего вре¬
мени (ученики Чернышевского) от отсталых экономистов 60-х годов?
И не обнаружили ли ученики самого постыдного забвения слов учителя?
Когда экономист 60-х годов Горлов защищал естественный порядок,
это имело смысл. Взгляды Горлова опирались на своеобразное теологи-
чески-натуралистичсское мировоззрение, унаследованное от XVIII века.
По словам Горлова, "естественные законы установлены тою же
великою силою, которая управляет целым миром; следовательно, по
натуре своей они не могут быть бедственны и разрушительны, и
рассмотрение их всегда может сделаться достойным предметом весьма
важной науки". Но для тех, кто не верит в провиденциальный смысл
формулы laissez faire, решительно непонятно, почему "естественные
учреждения" предпочтительнее "искусственных".
В чем же заключается смысл глубокомысленных рассуждений об
искусственном происхождении нашего капитализма? Не подлежит ни
малейшему сомнению, что без деятельной поддержки правительства
83

наша промышленность не могла бы развиваться. Но разве это дока¬
зывает, что в России капиталистическое производство встречало менее
благоприятные условия для своего развития, чем в других странах? По-
видимому, в этом и заключается сила рассматриваемого аргумента. На
Западе капитализм развивался "естественно", сам собою, у нас же он -
чужеземное растение, отвергаемое русской почвой и поддерживаемое
лишь "искусственными" мерами правительства. Так, по-видимому, ду¬
мают наши отсталые экономисты.
Они забывают при этом самую малость: то, что не существует ни
одной страны в мире - на Западе или на Востоке, все равно, - где
капитализм развился бы без деятельной поддержки правительства. С
этой точки зрения капитализм развился "искусственно" повсюду, где
он процветает, - в Англии, Франции, Германии, Соединенных Штатах
и т.д. Остается одно из двух: или признать, что капитализм во всем
мире есть явление "искусственное", или оставить праздный разговор об
искусственности и естественности. Впрочем, иные из наших "врагов
капитализма" не отступят перед первой альтернативой. Утверждал же
г. Л. Оболенский1* несколько лет тому назад, что вообще капитализм в
мировой истории есть нечто вроде несчастной случайности. Впрочем, с
г. Оболенского и требовать нечего...
Во всяком случае, не подлежит сомнению, что крупное производство
возникло в России под непосредственным влиянием правительства. До
Петра у нас почти не существовало крупных промышленных предприя¬
тий, а после него насчитывалось уже 233 казенных и частных фабрик и
заводов9. Как я говорил, несмотря на развитие торговли в Московском
государстве, производство в допетровской Руси оставалось мелким.
Мелкий производитель был в полной зависимости от торговца, но
торговец отнюдь не обнаруживал наклонности делаться самостоятель¬
ным предпринимателем и обращать своего поставщика-кустаря в
наемного рабочего, работающего в мастерской хозяина. Превращение
кустарного производства в фабричное было невозможно по той простой
причине, что при примитивности техники производства, грубости и
дешевизне изготовляемых изделий мелкое производство оказывалось
более выгодным. Кильбургер говорит, что крупные железные заводы,
устроенные в Московском государстве иностранцами, не могли конкури¬
ровать с кустарями в выделке гвоздей и других железных изделий10.
Что же касается тех товаров, которые не выделывались кустарями,
как, например, тонкие сукна, полотна, шелковые материи и пр., то
устройству для изготовления их особых заведений препятствовали две
причины: отсутствие подготовленных, искусных рабочих и трудность
сбыта таких товаров, так как иностранные товары ввозились с не¬
большой пошлиной и по своим достоинствам стояли вне туземной кон¬
куренции3*. Поэтому в Московской Руси, несмотря на развитие торгов¬
ли, промышленность имела примитивный характер и сохранила бы его
9	Кириллов И.К1 Цветущее состояние Всероссийского государства, 1831. Т. II.
С 133.
10	Кильбургер И.Ф Указ. сом. С 169.
84

еще долгое время, если бы на сцену не выступил новый фактор -
государство.
Известны энергичные усилия Петра завести в России фабричное
производство, известны и средства, которые употреблял Петр для этой
цели. Те заводы и фабрики, которые Петр признавал особенно нужны¬
ми - горные и оружейные заводы, суконные, полотняные и парусные
фабрики, - устраивались самой казной и затем передавались частным
лицам. В других случаях казна ссужала значительные капиталы без
процентов, снабжала инструментами и рабочими частных лиц, устраи¬
вавших фабрики на свой собственный страх и риск; из-за границы
выписывались искусные мастера, фабриканты получали значительные
привилегии: как они сами, так и их дети и мастера освобождались от
всякой государственной службы, были подсудны особому суду, избав¬
лялись на некоторое время от податей и внутренних пошлин, получали
право беспошлинного привоза из-за границы нужных им инструментов и
материалов, дома их освобождались от постоя и пр.
Сбыт изготовленных изделий обеспечивался, главным образом, при¬
обретением их казной. Самые крупные заводы и фабрики - оружейные,
пушечные, литейные заводы, суконные, паруснополотняные, писче¬
бумажные фабрики - поставляли свои изделия исключительно или
главным образом в казну. В тех случаях, когда товар не требовался
казной, сбыт фабричных изделий обеспечивался высокой привозной
пошлиной, а иногда прямым запрещением ввоза иностранных товаров
того же рода или даже монополией производства, предоставленной
отдельным фабрикантам. Так, компания подканцлера Шафирова1* и
Толстого2* получила в 1717 г. полную монополию изготовления шелко¬
вых материй, бархата, парчи, штофа и пр.п В 1718 г. был запрещен
ввоз из-за границы каразеи (род шерстяной материи). Тарифом 1724 г.
все товары, производство которых в России к этому времени достигло
уже значительного развития, были обложены высокой пошлиной в 50-
75% своей ценности. Этой пошлиной, например, были обложены ска¬
терти, салфетки, полотна, парусина, шелковые ткани, иглы, железо не
в деле; писчая бумага, кожаный товар, чулки, шерстяные ткани (кроме
сукна) обложены были более умеренной покровительственной пошли¬
ной - в 25%.
Из числа фабрик и заводов, возникших при Петре, были и очень
крупные. Казенные горные заводы в особенности отличались огром¬
ными размерами. Об этом можно судить по тому, что к девяти перм¬
ским заводам было приписано 25 тыс. крестьян мужского пола. На
Сестрорецком оружейном заводе работало 683 человека. К казенному
оружейному заводу в Туле было приписано 508 крестьянских дворов.
На казенной парусной фабрике в Москве было 1 162 рабочих12. Но и на
частных фабриках производство велось в крупных размерах. На мос¬
ковской суконной фабрике компанейщиков купеческих людей Щеголина
"с товарищи" в 1729 г. работало 730 рабочих на 130 станах; на казан¬
11	П.С.З. Т. V. № 3089, 3462.
12	Кириллов И К. Указ. соч. Т. I. С. 22, 95.
85

ской суконной фабрике Микляева1’ работало 742 человека; московская
полотняная фабрика Тамеса2* с компанией имела 443 стана и 841 ра¬
бочего, ярославская фабрика Тамеса и Затрапезного - 172 стана и
180 рабочих; на московской ленточной и позументной фабрике Милю¬
тина было 280 рабочих13; на шелковых мануфактурах компании Евреи-
нова в 1728 г. работало до 1 500 мужчин и женщин14.
Таким образом, Петру несомненно удалось вызвать у нас крупное
производство4*. Но следует ли отсюда, что случайные личные воззре¬
ния Петра и его преемников играли решающую роль в истории нашей
промышленности? Можно ли согласиться с Корсаком, что Петр мог
выбрать другой путь - покровительства кустарной промышленности, и
тогда наше экономическое развитие пошло бы совершенно иначе?
Для ответа на этот вопрос нужно вспомнить об экономическом поло¬
жении России до Петра. В допетровской Руси не существовало про¬
мышленного капитализма, но был вполне развит торговый капитализм.
Концентрация торгового капитала, наблюдавшаяся в допетровской
Руси, была вызвана не правительственными мероприятиями, а естест¬
венной эволюцией торговли, преимуществами крупной торговли перед
мелкой. Этот-то торговый капитал и явился базисом, на котором
основалось крупное производство в эпоху Петра.
Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к именным спискам
петровских фабрикантов. Нередко думают, что петровские фабрики
устраивались, главным образом, иностранцами15.
Однако на самом деле значительно большая часть фабрикантов пет¬
ровской эпохи были людьми чисто русскими и принадлежали к торго¬
вому сословию. Первыми суконными фабрикантами были купцы Сери¬
ков и Дубровский, фабрика которых возникла еще в 1698 г. Крупней¬
шая суконная фабрика - "Большой суконный двор" - в Москве принад¬
лежала русской купеческой компании Щеголина с товарищами - гости¬
ной сотни Иваном Култыгиным, Болотиным, Пушниковым, Твердышо-
вым, Сериковым и др. Другая крупная суконная фабрика в Казани
принадлежала также купеческой компании казанца гостиной сотни Мик¬
ляева. Компания Шафирова, Толстого и Апраксина6*, монополизиро¬
вавшая производство шелковых материй в России, продержалась толь¬
ко несколько лет: с 1721 г. вельможные члены компании пригласили в
свою среду 8 человек из купечества, а в 1724 г. шелковые мануфак¬
туры окончательно перешли в руки купеческих компанейщиков, вер¬
нувших Апраксину и Толстому внесенный ими капитал. Таким образом,
в Москве возникло7* пять шелковых фабрик, из которых четыре при¬
13	Все эти данные взяты из "Ведомости о фабриках и мануфактурах", 1729 г. Дела
комиссии о коммерции № 502 // Арх. д-та тамож. сбор.
14	Чулков МДЪ Историческое описание российской коммерции. М.. 1786. Т. VI.
Кн. 111. С. 221. Шторх говорит, что на некоторых петровских фабриках работало до трех
тысяч рабочих (Historisch-Statistische Gcmildc. Vol. III. S. 32). Это может быть верно
только по отношению к казенным горным заводам; частные фабрики не достигали таких
размеров.
15	Это говорил, например, Лешкоа В.НЬ Русский народ и государство. М., 1858.
С 373.
86

надлежали купцам Евреинову, Старцову, Павлову, Мыльникову и
одна - армянину Францову. Игольный завод, единственный во всей Рос¬
сии, принадлежал также купеческой компании Томилина и Рюминых.
Первая частная полотняная фабрика в России принадлежала ком¬
пании русских торговых людей Андрею Турке (или Турчанинову) и
Цымбальщикову с товарищами. Этой компании правительство пере¬
дало в 1711 г. полотняные, скатертные и салфеточные заводы в Ново¬
немецкой слободе, которые раньше были в ведении Посольского при¬
каза1*.
Одним из крупнейших петровских фабрикантов был ярославец гости¬
ной сотни Затрапезный. Ему принадлежали кроме полотняной также
писчебумажная, коломяночная и масленая фабрики. Крупным полотня¬
ным и писчебумажным фабрикантом был также купец Афанасий Гон¬
чаров.
Из менее крупных фабрикантов можно упомянуть о купцах Волкове
(коломяночная фабрика), Филатове (полотняная фабрика), Корнилове
(писчебумажная фабрика), Скобельникове (кожевенный завод), Павло¬
ве и Никифорове (платочная фабрика), Панфилове (платочная фабри¬
ка), Бабушкине с компанией (суконная фабрика), Собольникове (сукон¬
ная фабрика), Никите Ворогине (каразейная фабрика), Кузнецове (ка-
разейная фабрика), Кириллове (трубочная фабрика) и пр.
Из числа иностранцев кроме Тамеса, Тиммермана и Вестова (послед¬
ний впрочем, был московским купцом; он стоял во главе компании,
имевшей сахарный завод) мы не встречаем в петровское время круп¬
ных фабрикантов. Но и Тамес был только главой обширной компании
русских торговцев (Микляева, Шепелева, Пастухова. Карамышева.
Попова, Неврева, Затрапезного и др.). Сам Тамес внес только десятую
часть всего компанейского капитала.
Суконные фабрики иноземцев Фибиха, Пранга и Литхена были не¬
большими заведениями. Первая работала на пятнадцати, вторая - на
десяти станах, третья была еще меньше. Точно так же чулочная
фабрика Монбриона не была, по-видимому, крупной.
Фабрикантов из разночинцев мы встречаем в петровское время
также немного. Крупным шелковым фабрикантом был Милютин - быв¬
ший царский истопник. Но этот истопник был, вместе с тем, большим
капиталистом, так как фабрику он изавел своим коштом", без всякого
пособия казны. Одна шелковая фабрика принадлежала ямщику Суха¬
нову, небольшая шпалерная и коломяночная фабрика в Новгороде при¬
надлежала бывшему мастеру казенной коломяночной фабрики Шаблы-
кину. Мастеру Исаеву принадлежал в С.-Петербурге кожевенный
завод, мастер Лахов стоял во главе компанейского кожевенного завода
в Воронеже, бывший царский служитель Родион Ворогин (по-видимому,
крупный капиталист) имел несколько небольших фабрик в Москве
(чулочную, каразейную и ленточную).
Еще реже мы встречаем среди петровских фабрикантов дворян.
Компания Шафирова, Апраксина и Толстого просуществовала, как ска¬
зано, недолго. Воронежская казенная суконная фабрика была передана
дворянам Веневитиновым, но в компанию с ними вошли и люди из
87

местного купечества. Мы знаем о парусных и иных заводах князя
Меншикова1*, скипидарных заводах ландрата Савелова и купеческих
сыновей Томилиных, суконной фабрике камермейстера Дубровского,
суконной фабрике тайного советника Макарова2* и еще о двух-трех
небольших дворянских фабриках, - и это почти все. Иностранцам и
дворянам принадлежала ничтожная доля петровских фабрик; фабри¬
кантов из разночинцев было также немного; в большинстве же случаев
фабрикантами явились старинные московские капиталисты - купцы16.
Итак, личный состав петровских фабрикантов доказывает, что
крупная промышленность развилась в соответствующей среде, которая
была создана всей предшествовавшей историей Московского государ¬
ства - именно, в среде крупных торговцев. Эта среда не была делом
рук Петра, но если бы ее не существовало, то и возникновение у нас
крупного производства в мало-мальски широких размерах было бы
невозможным. И это по той простой причине, что возникавшие фабри¬
ки, несмотря на пособия правительства, требовали крупных денежных
затрат со стороны частных лиц, стоявших во главе этих фабрик. Мы
имеем по этому вопросу кое-какие отрывочные данные. Не нужно
преувеличивать размеров непосредственной денежной помощи казны
вновь устраивавшимся частным фабрикам. В особой ведомости, спе¬
циально составленной в 1727 г. Мануфактурной конторой, упоминается
только о восьми пособиях фабрикантам из средств государственного
казначейства, причем сумма этих пособий определена в 89 672 руб.17
Эта ведомость не полна, так как в ней не упоминается о некоторых
денежных пособиях фабрикантам, несомненно имевших место. Всего
таких неупомянутых пособий я мог насчитать на сумму в 6 040 руб.
Отсюда видно, что ббльшая часть денежных пособий казны фабри¬
кантам указана в этой ведомости. Следовательно, эти пособия играли
весьма небольшую роль. Ими воспользовался, быть может, десяток-
другой частных фабрик, а всего их было учреждено в петровское
время, вероятно, гораздо более сотни. Иными словами, значительно
ббльшая часть петровских фабрик, устраивавшихся частными лицами,
обходилась без денежной помощи со стороны казны. Между тем,
устройство фабрики требовало крупных денежных затрат. По некото¬
рым фабрикам мы имеем точные сведения относительно этого пункта.
Так, например, на шелковые мануфактуры компании Шафирова, пере¬
шедшие затем к купеческой компании, был затрачен тремя учреди¬
телями - Апраксиным, Толстым и Шафировым (кроме денег, получен¬
ных из казны) - капитал в 57 838 руб., да, кроме того, лица из купе¬
чества, приглашенные в компанию, внесли 23 500 руб. Таким образом,
на эти мануфактуры всего затрачено частных капиталов 81 338 руб.,
16	Все приведенные данные заимствованы из: Ведомости о фабриках и мануфактурах.
1729 г. // Арх. д-та тамож. сбор.
17	Выписка о мануфактурах и заводах, 1727 г. Дела комиссии о коммерции № 501 //
Там же. В этой ведомости не упоминается о 20 тыс. руб., выданных правительством
Тиммерману при назначении его директором московской парусной фабрики. Но, по-види-
мому, фабрика эта не перешла в частное владение, а осталась казенной, почему и денеж¬
ная затрата казны не была пособием частному фабриканту.
88

да казна внесла деньгами (кроме построек, материалов и пр.)
36 672 руб.18 Если перевести эти суммы на современные деньги, то мы
увидим (принимая в соображение изменение ценности денег;, что
устройство шелковых мануфактур компании Шафирова потребовало на
наши деньги более миллиона рублей.
На устройство полотняной мануфактуры Тамеса затрачен денежный
капитал в 46 700 руб. (кроме 5 тыс. руб., полученных в ссуду от казны)
Из этих денег только 4 500 руб. были внесены самим Тамесом, а
остальные - компанейцами из купечества, причем самый большой взнос
был сделан Микляевым, вложившим в дело 12 тыс руб.19 Этот самый
Микляев получил впоследствии суконную фабрику в Казани, - очевид¬
но, это был крупный капиталист.
На устройство игольного завода компания Томилина и Рюминых
затратила денежный капитал в 33 тыс. руб.20
Наконец, по словам Шторха21, на полотняную фабрику Гончарова
был затрачен капитал в 142 тыс. руб.
По этим немногим примерам можно видеть, что даже в том случае,
когда фабриканты получали денежные и иные пособия от казны
(фабричные строения, материалы, мастеровых и пр.), приходилось
приплачивать крупные суммы на ведение фабричного дела. А так как
ббльшая часть фабрик устраивалась без всякого содействия казны
("заведена своим коштом" - обычная отметка в ведомостях о петров¬
ских фабриках), то фабрикантами могли быть лишь крупные капита¬
листы того времени, преимущественно купцы. Лишь благодаря сущест¬
вованию в тогдашней России капиталистического класса Петр достиг
своей цели - насаждения у нас крупного производства. Но капитали¬
стический класс был создан не Петром, а всей предшествовавшей эко¬
номической эволюцией Московского государства.
Итак, хотя без мер, принятых Петром, крупное производство не
имело никаких шансов развиться в тогдашней России22, эти меры имели
'* Эти данные взяты из: Ведомости о фабриках и мануфактурах, 1729 г // Там же
19	Выписка о мануфактурах и заводах, 1727 г. Д.К о К М 501 //Там же.
20	Дело о заведении купецкими людьми Томилиным и Рюминым игольного завода,
1726 г. Дело Коммерцколлегии № 824 // Там же
21	Storch Н. Ор. си. S. 232.
22	Это место в 1 -м издании настоящей работы было признано многими критиками
находящимися в противоречии с моим утверждением, что развитие крупного производства
в России было естественным и необходимым следствием экономического и социального
положения России. В своем ответе1* (Начало2*. 1899. № 1-2) я предлагал своим критикам
указать мне, в чем заключается логическая неправильность такого силлогизма.
1-я	посылка. Экономические и социальные условия России естественно и необходимо
привели к мерам, принятым Петром.
2-я	посылка. Меры, принятые Петром, вызвали крупное производство в России
Заключение. Возникновение крупного производства при Петре было естественным и
необходимым результатом экономических и социальных условий Роосии.
Один из критиков, уличавших меня в противоречиях, по-видимому, признал правиль¬
ность этого силлогизма (я имею в виду г. Мякотина3*). Зато г. Милюков в предисловии к
4-му изданию первой части своих "Очерков по истории русской культуры" поднимает
перчатку и берется доказать несостоятельность моего силлогизма А именно, по мнению
89

успех лишь вследствие подготовленности русской экономической почвы
к новым формам промышленности. Этого мало. Нетрудно доказать,
что промышленная политика Петра совершенно не была случайна, а
диктовалась экономическою необходимостью. Промышленное пере¬
устройство России по западноевропейскому образцу было так же не¬
обходимо, как и переустройство ее армии на европейский лад. Для того
чтобы успешно вести войну, требовались не только обученные солда¬
ты, но также и пушки, ядра, порох, оружие, солдатское сукно, полот¬
но, - вообще принадлежности воинского обмундирования и многое
другое23.
Петр не мог оставаться в зависимости от иностранцев, с которыми
он вел войну, в таких нужных ему предметах, как принадлежности
военного снаряжения. Корсак говорит, что Петру следовало бы обра¬
титься к "народной промышленности"3* вместо устройства крупных
монопольных фабрик. Но "народная промышленность" не изготовляла
предметов, нужных Петру; необходимо было завести новые роды
производства, и завести немедленно, для удовлетворения насущной,
безотлагательной потребности. Вряд ли можно серьезно говорить, что
для Петра был открыт и другой путь - организации и развития кустар¬
ного производства. Эта задача оказывается не под силу и нашему
времени, - каким же образом могла с нею справиться тогдашняя полу¬
г. Милюкова, я виновен в quatemio terminomm - употреблении одного из терминов сил¬
логизма в различных смыслах. Оказывается, что в первой посылке я утверждаю, что
"экономические и социальные условия России в силу своей неполной подготовленности
(к крупному производству) привели к мерам Петра", в выводе же я говорю "о под¬
готовленности России к крупному производству". Нужно ли прибавлять, что толкование
г. Милюкова доказывает лишь его непонимание той историко-философской теории, из
которой я исхожу?1 В первой посылке я отнюдь не утверждаю того, чтб приписывает
мне г. Милюков, а говорю как раз обратное: экономические и социальные условия России
привели к мерам Петра в силу полной подготовленности к последним России. Стремле¬
ние г. Милюкова находить противоречие там, где никакого противоречия нет, осно¬
вывается, однако, не на его неспособности к логическому мышлению, а на недостаточном
знакомстве с теорией материалистического понимания истории. Г-н Милюков никак не
может отрешиться от мысли, что по этой теории все определяется только экономи¬
ческими причинами без всякого посредства правовых, политических, этических, интеллек¬
туальных и иных моментов. Поэтому он и вкладывает в мои посылки такой смысл,
которого они ие заключают. Но если г. Милюков усвоит, что материалистическое пони¬
мание истории отнюдь не отрицает важной роли в общественной эволюции государст¬
венных мероприятий и не противопоставляет этих мероприятий экономической эволюции,
а лишь признает эту последнюю основой, на которой возникают мероприятия госу¬
дарства, без которых общественно-экономическая эволюция была бы немыслима, то он
поймет, что в "четверении" терминов виноват ие я. а он сам, н что никакого противо¬
речия мой силлогизм в себе ие заключает.
23	Еще Гермвн2 дает следующее объяснение торгово-промышленной политики Петр;
которое с тех пор повторялось всеми, писавшими об этом вопросе: "Петру Великому нужн
была регулярная армия, артиллерия, флот; зависимость от ганзеатических городо!
Голландии и Англии в солдатских сукнах, огнестрельном оружии, порохе в постройке
снаряжении судов его стесняла, и он решился завести в своем государстве все фабрики
мануфактуры, необходимые для армии, артиллерии и флота" (Herman СТ. Coup d’oeil si
l’£tat des manufactures en Russie//M6moires de I’Aca&mie des Sciences. 1822. Т. VIII
P. 438). Ранее Германа в 1788 г. таким же образом объяснял политику Петра Шерер
(Scherer J.B L’histoire raisonnde du commerce de la Russie. P., 1788. Т. II. P. 41-42).
90

дикая, варварская Россия? Единственное средство избавиться от не¬
обходимости покупать воинские принадлежности у иностранцев заклю¬
чалось в производстве этих принадлежностей у себя дома; а так как
дома нужные товары не выделывались, то оставалось устраивать для
их изготовления казенные мастерские, фабрики и заводы. Но у казны
средств было крайне мало; при таком положении, что оставалось Пет¬
ру, как не поощрять всеми силами частную предприимчивость частных
заводчиков и фабрикантов, которые на свой капитал заводили произ¬
водства, до такой степени необходимые правительству9
Могут заметить, что Петр устраивал и поддерживал не только те
фабрики, на которых выделывались товары, требуемые казной, как
солдатские сукна, полотно, писчая бумага и пр., но также и всякие дру¬
гие фабрики, например, шелковые, чулочные и ленточные, производив¬
шие предметы роскоши, в которых казна не нуждалась. Но и в этом
отношении политика Петра была единственно возможной политикой по
условиям времени и места. Никто не будет спорить, что развитие
промышленности и поднятие производительности народного труда были
необходимы для тогдашней России. Но легко понять, что новые
отрасли промышленности могли возникнуть только в форме крупных
промышленных заведений. Мелкий производитель - кустарь - не обла¬
дал ни капиталом, ни знанием, необходимыми для этого дела Правда,
купец, устраивавший фабрику, был почти так же невежествен, как и
кустарь, но зато, обладая капиталом, он мог выписать иноземных ма¬
стеров, приносивших с собой технические знания, которых всего более
нехватало России. Вообще можно признать правилом, что в малокуль¬
турных странах, какой, несомненно, являлась петровская Русь, пере¬
несение или насаждение новых отраслей промышленности возможно
только в форме крупного производства. Не мог же Петр устраивать
для кустарей технические школы, промышленные музеи и пр. Сколько
лет ему пришлось бы ждать возникновения новых производств в
России, если бы он захотел идти путем, указываемым Корсаком?
Только поощрением крупных промышленных предприятий Петр мог
способствовать поднятию производительности народного труда, а это
не могло не быть целью политики Петра, так как созданная им импе¬
рия еще в большей мере, чем Московская Русь, страдала хроническим
недостатком финансовых средств, в которых она испытывала величай¬
шую нужду для военных целей.
Разумеется, я отнюдь не хочу сказать, что все меры Петра для
поднятия нашей промышленности были безупречны и достигали цели:
введенная им регламентация промышленности, как крупной, так и
мелкой, была в высшей степени стеснительна и нередко прямо разо¬
ряла население. Так, например, многочисленные указы Петра о запрс
щении крестьянам выделывать узкий холст повели только к расстрой¬
ству кустарного ткачества, без всякой пользы кому бы то ни было. "В
прежнее время у города (Архангельска) холстом большой торг был.
много тысяч крестьян кормились и немалая пошлина в казну собира¬
лась, а когда указ состоялся, чтобы не ткать узких холстов, но ткать
холсты на широкие бедра, то крестьянству прибыла немалая тягость, а
91

в казну убыток, потому что у иных крестьян и в избах столько места
нет, где такой широкий стан поставить... Разорились от этого все
крестьяне северные"24.
Так же неблагоприятно повлияли петровские указы на кустарное
ткачество Псковской губ. "Петр I нанес льняной промышленности
значительные удары; при нем в 1702 г. лен во всей России был отдан
в монополию английскому консулу Карлу Гутфелю. Потом, желая
создать С.-Петербургский порт, Петр запретил псковичам отправлять
произведения своей области в Ригу, Ревель и Нарву, исключая Псков¬
ской и Великолуцкой-провинций. Вообще до времени Екатерины льня¬
ная промышленность подвергалась большим стеснениям, особенно от
монополий"25.
Но как бы мы ни оценивали целесообразность и практичность тех
или иных отдельных мероприятий Петра, не может быть сомнения, что
возникновение у нас крупного производства при Петре было естествен¬
ным и необходимым результатом экономических и социальных условий
тогдашней России.
Петровские фабрики в таком же смысле могут быть названы
"искусственным" созданием Петра, как и все прочие петровские рефор¬
мы: преобразование внутреннего административного устройства госу¬
дарства, новая организация армии, распространение начал европейской
культуры в высших классах общества и вообще европеизация России.
Как признают наши историки, все этн реформы были в связи с эко¬
номическим положением* тогдашней России; этим же самым опреде¬
лилось и все направление промышленной политики Петра26.
Эта политика повела к возникновению у нас крупного производства.
Тем не менее Петр не может считаться насадителем капиталистичес¬
кого производства в России по той простой причине, что вызванная им
крупная промышленность не была капиталистической. Социальное и
экономическое положение тогдашней России было таково, что капи¬
талистическое (т.е. основанное на наемном труде) производство у нас
было невозможно. Для последнего нехватало в России самого важного
условия - класса свободных рабочих. Вся масса сельского населения
была несвободна: часть была крепостными государства, часть - поме¬
щиков. Городское население было немногочисленно и в значительной
степени слагалось из тех же крепостных.
24	Соловьев С М История России с древнейших времен. 3-е изд. СПб., 1911. Т. XVIII.
С. 291.
25	Памятная книжка Псковской губернии на 1893 г. // Льняная промышленность
Псковской губ. Псков, 1863. С. 4.
*	В 1-м издании: "были вызваны экономической несостоятельностью". - Ред.
26	Естественность и необходимость важнейших петровских реформ вполне доказаны
г. Милюковым в его превосходной книге "Государственное хозяйство России в первой
четверти XVIII века" (СПб., 1892). Нельзя не пожалеть, что его новейшая работа
("Очерки по истории русской культуры") стоит во всех отношениях ниже первой и
обнаруживает значительную философскую неподготовленность автора к обсуждению
общих вопросов исторического развития. (Примечание о Милюкове в 1 -м издании окан¬
чивается словами "СПб., 1892". - Ред.)
92

В допетровской Руси крепостными владели служилые люди27. Между
тем первые петровские фабриканты выходили почти исключительно из
рядов купечества, разночинцев или иностранцев. Сама жизнь поставила
вопрос: каким же образом фабрики будут получать нужные им рабочие
руки? При учреждении фабрики владельцу давалась обыкновенно
привилегия, которой ему разрешалось свободно нанимать русских и
иноземных мастеров и учеников, "платя им за труды достойную плату"
Если фабрикант получал уже устроенную фабрику от казны, то ему
нередко передавались вместе с фабричными строениями и фабричные
мастеровые. Так, например, компания Турчанинова и Цымбалыцикова
получила в 1711 г. от казны полотняные заводы вместе с мастеровыми.
Точно так же казенных мастеровых получила и компания Щеголина, к
которой перешла в 1720 г. казенная суконная фабрика в Москве2*;
казенные мастеровые были даны далее Ивану Тиммерману, назначен¬
ному в 1720 г. директором парусной фабрики29. Затрапезный получил
для своих фабрик в Ярославле мастеровых с упраздненных казенных
заводов30. При учреждении коломяночной фабрики Волкова ему было
дано 5 станов и 58 мастеровых с упраздненной казенной фабрики в
С.-Петербурге31.
Иногда для снабжения фабрик рабочими руками к фабрикам при¬
писывались целые села; так, например, Тамес получил к своим полотня¬
ным фабрикам село Кохму, в Шуйском уезде, с 641 крестьянским
двором32. Но в большинстве случаев фабриканты должны были сами
приискивать себе рабочих путем найма. Это было в высшей степени
трудно. На фабрику приходилось набирать всякий сброд. Как, напри¬
мер, в привилегии игольным компанейщикам Томилину с товарищами
указывается брать для работы и для обучения на фабрики ' из бедных и
малолетних, которые ходят по улицам и просят милостыню". Шелко¬
вый фабрикант Милютин в своем донесении изъясняет, что он наби¬
рает учеников из ’’убогих людей". Из именного высочайшего указа
7 января 1736 г. видно, что фабриканты за недостатком рабочих
набирали учеников из солдатских детей33. Но главным контингентом
фабричных рабочих были беглые крепостные и казенные люди. Работа
беглых имела такое значение для фабрикантов, что правительство
Петра, несмотря на то что именно в это время состоялось окончатель¬
ное прикрепление населения, должно было допустить очевидное нару¬
27	Только при преемниках Петра владение крепостными становится исключительной
привилегией дворянства (об этом см.: Семевский В.И '* Крестьяне в царствование импе¬
ратрицы Екатерины II. СПб., 1881. Т. 1. Гл. 1). Тем не менее, уже по Уложению Алек¬
сея Михайловича2* право владения населенными имениями было ограничено, за немноги¬
ми исключениями, служилым классом.
28	П. С. 3. Т. IV. № 2324; Т. VI. № 3526.
29	П. С. 3. Т. VI. М 3590.
30	Чулкош МЛ. Указ. соч. С 241.
31	Ведомость о фабриках и мануфактурах, 1729 г. // Арх. д-та тамож. сбор.
32	Дело по именному высочайшему указу о собрании в Коммерцколлегии сведений об
иглах и пр. // Там же.
33	П. С. 3. Т. V. М 3176; Т. VI. № 4006; Т. IX. М 6858.
93

шение закона. Указом 18 июля 1721 г.* Петр воспретил возвращать с
фабрик законным владельцам мастеров и учеников, "чьи бы они ни
были, хотя и беглые явятся... понеже ннтересенты фабрик объявляют,
что затем в фабриках их чинится остановка"34.
Но, несмотря на такую снисходительность правительства к фабри¬
кантам, рабочих рук на фабриках все-таки недоставало. Из каких
элементов восполнялся этот недостаток, видно из того, что указом
10	февраля 1719 г. предписано было отослать на полотняные фабрики
Андрея Турчанинова с товарищами "для пряжи льну баб и девок,
которые, будучи на Москве нз приказов, также и из других губерний,
по делам за вины свои наказаны". Указом 1721 г. эта мера сдела¬
на общей: женщины, виновные в разных проступках, отсылались, по
усмотрению Мануфактур- и Бергколлегии1 , для работы на компаней¬
ских фабриках на некоторый срок или даже пожизненно. Последую¬
щими указами велено отдавать на фабрики бродяг и нищих (указы
7	января 1736 г., 29 марта 1753 г., 26 марта 1762 г.), публичных жен¬
щин (сенатский указ, сентябрь 1771 г.)35. Как видно из указа 26 марта
1762 г., между с[анкт]-петербургскими и окрестными фабриками в этом
году были распределены забранные полицией праздношатающиеся и
способные к работе солдатские, матросские и других служилых людей
жены.
Но все эти меры не могли снабдить фабрики рабочими руками в
требуемом количестве. В течение всей первой половины XVIII века не
прекращаются жалобы фабрикантов на недостаток рабочих. Так, на¬
пример, в 1744 г. московские суконные фабриканты - Болотин, Ере¬
меев, Третьяков и Сериков - представляли Мануфактурколлегии, что
они крайне нуждаются в рабочих и потому не могут своевременно
поставлять сукна в казну. Особенный недостаток чувствовался в мало¬
летних рабочих 10-15 лет. На то же жаловались Мануфактурколлегии
шелковые и иные фабриканты, указывая, что главным препятствием к
развитию фабрики является невозможность находить рабочих36.
Таким образом, контингент фабричных рабочих слагался из самых
разнообразных общественных элементов: беглые крепостные, бродяги,
нищие, даже преступники, - из этой среды приходилось набирать рабо¬
чих. Не нужно притом забывать, что петровские фабрики были, по
терминологии Маркса**, мануфактурами - работа на них производилась
руками. Производительность труда на мануфактурах зависит, главным
образом, от ловкости н искусства рабочего: состав рабочего персонала
на мануфактурах имеет особенное значение. Западноевропейские ману¬
фактуры возникли на развалинах ремесла; они получили прекрасных,
*	В 1-м издании "1722 г.". - Ред.
м П. С. 1. Т. VI. N? 4055.
33	П. С. 3. Т. V. № 3313, Т. VI. N? 3808; Т. XV. X? 11485; Т. XIX. М 13664.
36	Соловьев С М Указ. соч. 3-с изд. Т. XXI. С. 301. Даже при Елизавете Петровне2*
вольнонаемных рабочих было так мало, что правительственные учреждения должны
были иногда силой отбирать для себя рабочих у промышленников. К таким мерам при¬
бегал. например, нижегородский магистрат (Соловьев С.М. Указ. соч. Т. XXIII. С. 25).
** В 1-м издании вместо "по терминологии Маркса" было "собственно". - Ред.
94

обученных рабочих из бывших ремесленников, в которых цеховая
организация развила почти артистическое отношение к своей работе37.
Наши мануфактуры возникли при совершенно иных условиях1*. Не
только обученных, искусных рабочих получить было неоткуда, но даже
и необученных рабочих доставать было крайне трудно.
При таких условиях работа вольнонаемными рабочими оказывалась
почти невозможной. Принудительный, крепостной труд был единствен¬
ным выходом из такого положения. Малая производительность труда
должна была возмещаться для фабриканта усиленной эксплуатацией
рабочего, главным образом, уменьшением расходов на содержание
последнего. Интересы фабрикантов требовали прикрепления рабочего
также и по следующей причине: рабочий, проработавший некоторое
время на фабрике, обучался своему делу, становился искусным рабо¬
чим, на таких рабочих спрос был очень велик - фабриканты перема¬
нивали их друг от друга, и каждая фабрика подвергалась опасности
лишиться своих обученных рабочих. Чтобы обеспечить себя рабочими,
фабриканты обыкновенно выговаривали себе право в течение извест¬
ного времени пользоваться трудом обученных ими рабочих; так, на¬
пример, в привилегии Тамесу ему указывается, что поступающие на
фабрику ученики обязаны пробыть на ней не менее 10 лет (7 лет в
качестве учеников и не менее 3 лет в качестве подмастерьев), и только
тогда они могут перейти на другие фабрики (именной указ 10 марта
1720 г.); ученики на игольном заводе Томилина должны были оста¬
ваться на заводе до совершеннолетия; ученики суконной фабрики
Щеголина не имели права уйти с фабрики до истечения семилетнего
срока; семилетний срок учения был, по-видимому, общим правилом
Регламентом Мануфактурколлегии (§ 12) за "подзывание работных
людей с одной фабрики на другие” до истечения урочного срока работы
был назначен огромный штраф - 100 руб. за каждого рабочего, этот
штраф уплачивался виновным фабрикантом, рабочий же возвращался
на фабрику прежнего своего хозяина и подвергался телесному нака¬
занию.
Все эти ограничения свободы перехода рабочего с одной фабрики на
другую указывают, как трудно было фабриканту набрать и сохранить
необходимый рабочий персонал.
Иными словами, петровские фабрики не могли держаться вольно¬
наемным трудом. Этим и объясняется знаменитый петровский указ
18	января П21 г., которым на "купецких людей" было распространено
в высшей степени важное право покупать к фабрикам и заводам
населенные деревни "под такою кондицией, дабы те деревни всегда
были уже при тех заводах неотлучно"38.
37	Очень важно не упускать из виду различия между петровскими фабриками (ману¬
фактурами) и новейшими фабриками в строгом смысле слова. Рабочие на английских
бумагопрядильнях набирались в конце XVIII и начале XIX века также из всякого сброда,
причем в обширных размерах практиковалась прямая закупка детей пауперов, но эти
рабочие работали на машинах и почти не нуждались в предварительном обучении и
профессиональной ловкости.
38	П. С. 3. Т. V. М 3711.
95

Благодаря этому указу петровские фабрики быстро перешли от
свободного к принудительному труду. Отношения труда к капиталу
в нашем крупном производстве вылились в совершенно другие фор¬
мы, чем на Западе. Вместо капиталистической промышленности,
развивающейся в это время на Западе, у нас возникло крупное
производство, основанное на принудительном труде. Корсак называет
приведенный петровский указ "одною из самых несчастных мер
Петра"39. Г-н Семевский, по-видимому, также считает этот указ
ошибкой Петра ("правительство при Петре Великом, - говорит этот
автор, - додумалось до того, чтобы фабричные работы исполнялись
таким же крепостным трудом, как сельские в имениях частных
землевладельцев"40). Само собой разумеется, эта мера отнюдь не
свидетельствует о "беспредельной заботливости от участи рабочих",
которая отличала, по мнению г. Нисселовича1*, правительство Петра41.
Тем не менее переход петровских фабрик от вольнонаемного к
крепостному труду вызывался, как я старался показать, экономической
необходимостью42.
В стране с таким первобытным хозяйством, как тогдашняя Россия,
крупное производство не могло основываться на свободном труде.
Крепостной труд был гораздо выгоднее для фабриканта. А так как
правительство Петра если и проявляло к кому-либо "беспредельную
заботливость", то уже никак не к рабочим, а разве к фабрикантам, - то
вполне естественно, что оно распространило и на фабрикантов право,
которое раньше было привилегией дворянства - право пользования
принудительным трудом.
Таким образом, благодаря указу 18 января вопрос о снабжении
фабрик рабочими руками был решен в направлении, определявшемся
общими социальными условиями петровской России. Вместо капитали¬
стического производства с вольнонаемными рабочими у нас водворилось
крепостное производство с принудительным трудом.
Но разрешение фабрикантам пользоваться принудительным трудом
еще не изменяло юридического положения всех тех рабочих, которые
работали на фабриках по вольному найму. Фабрики продолжали слу¬
жить приютом для беглых, которые юридически ничем не были связа¬
ны с фабрикантами. Убедившись в выгодах принудительного труда,
39	Корсак А.К Указ. соч. С. 130.
40	Семевский В И. Указ. соч. С. 393.
41	Ниссслович Л Н. История заводско-фабричного законодательства Российской импе¬
рии. СПб., 1883. Ч. I. Ч. 45. Эту "беспредельную заботливость" г. Нисселович усматри¬
вает в том, что в привилегиях разных фабрик говорится о найме мастеров "с платежом за
труды их достойной платы". Но последнее было только формой выражения; в действи¬
тельности же правительство Петра для улучшения положения рабочих на фабриках не
сделало ровно ничего, а для ухудшения его - очень много.
42	Эта мысль вполне точно выражена Струве2*: "Разные способы прикрепления ра¬
бочих к фабрикам и заводам, практиковавшиеся русским правительством в XVIII веке,
наглядно свидетельствуют о невозможности создать в обществе, основанном на нату¬
ральном хозяйстве, известную организацию производства, иначе как опираясь на личную
зависимость" (Критические заметки к вопросу об экономическом развития России. СПб.,
1894. С. 83).
96

фабриканты стали стремиться к закрепощению и всех остальных сво¬
бодных рабочих. Этого им удалось достигнуть не ранее 1736 X- В этом
году, по прошению крупнейших фабрикантов того времени - Затра¬
пезного, Щеголина с товарищами, Микляевой, Гончарова, Подсеваль-
щикова, Тамеса с товарищами, был издан высочайший указ, по ко¬
торому все те мастеровые, которые во время издания указа будут
находиться на фабриках и будут обучены мастерству, должны "веч¬
но" со всеми своими семействами оставаться на фабриках у настоя¬
щих владельцев. За этих мастеров фабриканты должны бы¬
ли заплатить по известной таксе прежним владельцам - помещи¬
кам, дворцовому, синодальному ведомству, казне. Мастеровые,
владельцы которых не известны, отдавались фабрикантам без вся¬
кой платы, а все беглые чернорабочие, которые окажутся на фаб¬
риках, должны были быть возвращены законным владель¬
цам43.
Вместе с тем фабрикантам предоставлено было право наказывать
"домашним порядком" вечноотданных им мастеровых, "которые явятся
невоздержаные, и ни к какому учению не прилежные”, а также и
отправлять их в Коммерцколлегию1* "для ссылки в дальние города или
на Камчатку на работу, чтоб другим был страх". В случае бегства
мастеровых с фабрики воеводы должны были их ловить и по учинении
наказания отсылать обратно на фабрику44.
Таким образом, состоялось окончательно прикрепление мастеровых
к фабрикам, и наша фабрика приняла характер рабочего дома, в
котором порядок поддерживался суровой дисциплиной, а поощрением к
труду служили тяжелые наказания45.
Переход русских фабрик от вольнонаемного к крепостному труду
был возможен лишь вследствие низкой производительности труда,
43	Благодаря этому указу в число "вечноотданных" мастеровых попадали даже купцы
См. любопытное "Дело по прошению балахнинского посадского человека Герасима Фе¬
дотова Половинкина", 18 июня 1765 г. Половинки» был записан в балахнинское купе¬
чество, платил всегда беэнедоимочно подушные и прочие подати и сборы. В 1734 г он по
паспорту отлучился в Москву, где занимался разной столярной работой. В том же году он
поступил по договору для той же столярной работы на шелковую фабрик) Милютина,
этой работой он занимался 5 лет, ежегодно выправляя свой паспорт Затем оставил
работу у Милютина, но в 1763 г. его случайно увидел мастер фабрики наследников
Милютина, признал беглым, и Мануфактурколлегия определила отдать Половинкина на
ту фабрику вечно. Половинкин подал жалобу в сенат. Чем кончилось дело - неизвестно
("Дела Балахнинского городового магистрата'' № 537). Список с этого дела получен мною
от В.Г. Короленко, пользуюсь случаем выразить ему за это свою глубокую благодар¬
ность.
44	П. С. 3. Т. IX. № 6858.
45	Как известно, фабричные рабочие энергично протестовали против своего закрепо¬
щения, ио ничего не могли поделать. О волнениях фабричных рабочих в XVIII веке см.:
Семевский В.И. Указ. соч. Посессионные крестьяне2 . Гл. II и Соловьев С.М Указ. ооч.
3-е изд. Т. XXIII. Соловьев рассказывает о возмущении в 1752 г. фабричных крестьян,
приписанных к парусной и бумажной фабрике Гончарова в Малоярославецком уезде,
причем крестьяне разбили присланную воинскую команду, отняли пушки, и только вновь
присланные три полка, употребивши в действие артиллерию, привели крестьян к покор¬
ности (С. 118).
4	М.И. Туган-Барановский	97

благодаря чему принудительная работа оказывалась более выгодной
для фабриканта. С другой стороны, крепостные отношения делали
невозможным поднятие производительности труда. Пока работа на
фабриках имела принудительный характер, она должна была оста¬
ваться малоуспешной. В этом и заключалась основная причина медлен¬
ности развития нашей фабричной промышленности в течение всего
XVin века.
Товары, изготовлявшиеся на наших фабриках, отличались крайней
дороговизной и низким качеством; об этом можно судить, между
прочим, по любопытным показаниям московских торговцев в 1727 г. По
высочайшему указу от них были отобраны отзывы, "которые из
русских компанейщиков и заводчиков товаров доброй работы про¬
тив вывозных". Ответы оказались весьма неблагоприятны для наших
фабрикантов. Так, например, староста суровского ряда Калмыков
заявил от имени суровских торговцев, что шелковые товары и бархаты
"против заморских работою не придут, а ценою продаются из фабрик
выше заморских". Если бы правительство разрешило свободный привоз
заморских шелковых материй, то купечество было бы, по заявлению
Калмыкова, много довольно. Староста москательного ряда заявил, что
"русский купорос, краска бакан, вохра против заморских ничто добро¬
тою не будет и весьма плоше и заморского ценою вдвое дороже";
повторяется просьба о свободном привозе заморских товаров. О лен¬
точных и полотняных товарах купечество заявило, что они "работою
против заморских весьма плохи, а ценою продаются свыше заморских".
Такие же жалобы на неудовлетворительное качество и высокую цену
русских фабричных товаров мы встречаем и в заявлениях торговцев
игольного ряда. Почти все торговцы высказывались в пользу облегче¬
ния ввоза заграничных товаров46.
Эти отзывы московского купечества интересны также и тем, что они
характеризуют отношение массы русских торговцев того времени к
вновь образовавшемуся классу фабрикантов. Как мы видим, москов¬
ское купечество относилось к фабрикантам недоброжелательно; фабри¬
канты пользовались разными привилегиями, монополизировали внутрен¬
ний рынок и, кроме того, стремились захватить в свои руки и рознич¬
ную торговлю своими произведениями. Это последнее обстоятельство
вызывало особенные жалобы купечества. Правительство колебалось.
3 февраля 1722 г. именным указом фабрикантам запрещалась рознич¬
ная продажа, "понеже в рядах многие лавки запустели" благодаря тому,
что "интересенты фабрик1*, сделанные свои фабрики, с фабрических
дворов продают врозь, а иные в рядах и в собственных своих лавках".
Но уже 18 июля того же года вышел новый указ, которым фабри¬
кантам опять разрешается розничная торговля, так как "интересенты и
компанейщики от всех мануфактур" объявили, что в случае запре¬
щения розничной торговли "не можно иметь надежды, чтобы оные
начатые мануфактуры могли приходить в лучшее состояние".
46	Дело об отобрании от торговцев сведений о здешних мануфактурах, 1727 г. Дела
Коммерцколлегии № 500 // Арх. д-та тамож. сбор.
98

В этой борьбе массы купечества с фабрикантами можно видеть
продолжение старинной борьбы крупного и мелкого купечества в
Московском государстве. Крупное купечество благодаря мерам Петра
завело фабрики и продолжало утеснять свою братию.
Благодаря господству крепостного труда на русских фабриках про¬
мышленная техника в течение всего XVIII века не делала на них ни¬
каких успехов. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к
той отрасли промышленности, которая пользовалась особенным
поощрением правительства, а именно к суконной (в суконном
производстве принудительный труд господствовал вплоть до XIX века)
Целым рядом мер правительство стремилось поднять технику
суконного производства, но безуспешно. Из указа 1740 г. мы узна¬
ем, что "сукна мундирные, которые на российских фабриках делаются
и на полки употребляются, весьма худы и в носке непрочны... Гене¬
рал-фельдмаршал Миних1* прислал один мундирный из российских су¬
кон кафтан, который во время одной кампании так износился, что
и надеть больше невозможно было"47. Жалоба на плохие сун-
ка повторяется и в известных "Работных регулах на суконные
и каразейные фабрики", изданных при Анне Леопольдовне2* и
не получивших поэтому законной силы в последующие царствова
ния. Эти правила были выработаны комиссией, которой было велено
"о доныне деланных на российских фабриках плохих сукнах, и отче¬
го оное происходит, обстоятельно исследовать и винных фабрикан¬
тов без упущения штрафовать". Комиссия нашла, что важнейшая
причина плохого состояния суконного производства заключалась в
крайне неудовлетворительном положении рабочих на фабриках.
Фабричные строения не ремонтировались, потолки протека¬
ли, "валящийся сквозь щели неплотных потолков песок и сор людям
работу в руках марает и портит; а полы иные ни досками, ниже
кирпичами или камнем, не выстланы, а которые выстланы, то гнилы'.
В фабриках нехватает света, "ткачи насилу денного света имеют, дабы
тканье свое точно высмотреть, наименьше же сукну самовредительные
субтильные худобы открывать". Рабочие так плохо одеты, "что
некоторые из них насилу и целую рубаху на плечах имеют'. О
продолжительности работы на суконных фабриках можно судить по
тому, что "Работные регулы", имевшие в виду улучшить положение
рабочих на фабриках, устанавливали рабочий день около 14 часов в
сутки.
Эти "регулы", как сказано, не получили законной силы и никако¬
го практического значения не имели. Жалобы на неудовлетво
рительность солдатского сукна все продолжались. Так, например, в
1745 г. сенатом усмотрено, что "сукна весьма плохи, а иные
недовалены и шишковаты, за что Мануфактурколлегия (за слабое
смотрение)... великому штрафу подлежит"48. Тем не менее сукна
оставались плохи, и вплоть до двадцатых годов XIX столетия русские
47	П. С. 3. Т. VI. № 3892, 4057, Т. XI. М 8220
4* П. С. 3. Т. XI. М 8440; Т. XII. М 9168.
4*	99

суконные фабрики производили исключительно низшие сорта сукон, и
то дурного качества49.
Эпоха после Петра, как известно, характеризуется чрезвычай¬
ным возрастанием политического влияния дворянства. По словам
проф. Ключевского, "в древней Руси дворянство не правило, а только
служило, и служило как в центре, так и в провинции; в первой половине
XVIII века оно делало центральные правительства, продолжало слу¬
жить в центре и едва начинало править провинцией; во второй поло¬
вине века, в последний раз сделав правительство, дворянство пере¬
стало обязательно служить в центре и окончательно стало править в
провинции"50. Новая дворянская эра не могла не отразиться и на
привилегиях фабрикантов. Самой существенной из этих привилегий
было право приобретать к фабрикам населенные имения. Тем же
указом Анны Иоанновны1*, которым мастеровые были прикреплены к
фабрикам, было ограничено это право, а именно была разрешена
фабрикантам покупка крестьян только без земли. Фабриканты, естест¬
венно, были недовольны, и в 1744 г., по просьбе фабриканта Афана¬
сия Гребенщикова, было вновь разрешено покупать к фабрикам насе¬
ленные деревни.
Но успех фабрикантов был непродолжительным. Дворянство рас¬
сматривало владение крепостными как свою исключительную приви¬
легию, как бы выражение своего политического главенства. В царст¬
вование Елизаветы Петровны право фабрикантов на крепостной труд
подвергается существенному ограничению. Сенатским указом 1752 г.
J был определен максимум рабочих (в зависимости от числа станов и
других орудий производства), которых фабриканты имели право при¬
купать к фабрике. Фабрикантам было разрешено прикупать не более
12-42 душ мужского пола (смотря по роду изделий) к каждому стану.
Указ этот был мотивирован тем, что "многие заводчики и фабриканты
заводы и фабрики свои производят не столько покупными, как воль¬
ными людьми, из чего следует и впредь следовать может немалая
подлому народу от найма оных к фабрикам и заводам польза". На¬
конец, Петра III2* 29 марта 1762 г. совсем запретил покупку к фабри¬
кам и заводам крестьян как с землей, так и без земли. В этом же году
8	августа это запрещение было подтверждено и Екатериной51.
Результатом всех этих законодательных мер явилось значительное
изменение сословного состава фабрикантского класса. Я говорил выше,
что среди петровских фабрикантов дворяне почти отсутствовали. Но
если мы обратимся к фабрикантам екатерининского времени, то среди
49	См., например: Дело о некоторых распоряжениях по улучшению разных отраслей
мануфактурной промышленности, 7 мая 1830 г. // Арх. д-та торг. и ман. "Со времени
Петра I по истечении первого десятилетия нынешнего века сукноделие едва сделало
несколько шагов вперед, и размножение, но не улучшение оного относилось более к
удовлетворению умножившейся потребности армии и флота, нежели к народному потреб¬
лению".
50	Ключевский В О Лекции по русской истории. 1884-1885 ак.г. М., 1885. Ч. II.
С. 249-250.
51	П. С. 3. Т. XII. М 9004; Т. XIII, М 9954; Т. XV. М 11490; Т. XVI, М 11638.
100

них мы найдем уже много дворян. Так, в ведомостях Мануфактур¬
коллегии и конторы за 1773 г. приведено 328 фабрик; в числе их
дворянам принадлежало 66: иностранцам - 46 фабрик. Но одна общая
цифра дворянских фабрик говорит еще очень мало Дворянские фабри¬
ки были вообще очень крупными, и потому в общей сумме фабричных
оборотов участие дворян выражается более значительной цифрой. По
данным Мануфактурколлегии и конторы, на 305 фабриках, о которых
имеются соответствующие сведения, было сработано в год товаров на
3 548 тыс. руб., а на 57 дворянских - на 1 041 тыс. руб., т е. обороты
дворянских фабрик немногим не достигали одной трети оборотов всех
фабрик. В особенности много дворянских фабрик было среди суконных
фабрик: по названной ведомости, из 40 суконных фабрик дворянам
принадлежали 1952. Переход фабрик от купечества к дворянству еще
усилился в последней четверти XVIII века. Запрещение покупки кре¬
стьян к фабрикам и заводам было в очевидных интересах дворянства,
так как дворянство сохраняло за собою право пользоваться в фабрич
ных работах крепостным трудом, а купечество при заведении новых
фабрик лишалось упомянутого права. Поэтому в важнейшей отрасли
фабричной промышленности того времени - суконной - число дворян¬
ских фабрик так возросло, что к началу XIX века значительно ббльшая
часть суконных фабрик очутилась в руках дворянства. По крайней
мере, в числе 98 суконных фабрикантов, которые поставляли в казну
сукно в 1809 г., мы встречаем только 12 купцов. 19 фабрик принадле¬
жали титулованному дворянству (князьям Барятинскому. Юсупову.
Шаховскому, Хованскому, Урусову, Щербатову, Прозоровскому и др
графам Разумовскому, Безбородко, Салтыкову и др.), 55 - нетитуло¬
ванным дворянам, остальные - иностранцам и разночинцам53.
Противоположность интересов дворянства и купечества очень резко
обнаружилась в екатерининской комиссии по составлению нового уло¬
жения. В своих наказах депутаты-дворяне нередко указывали на зло¬
употребления фабрикантов из купечества своими привилегиями Так,
например, в наказе луховского дворянства заявляется, что "фабри¬
канты, кои содержат в разных уездах фабрики, накупили великие
деревни и пользуются, яко сущие дворяне, не принадлежащими им
преимуществами". Ввиду этого луховское дворянство просило повелеть
продать деревни при фабриках, а фабрикантам-купцам предоставить
пользоваться вольнонаемными рабочими54. Еще более решительных
мер против купцов-фабрикантов требует крапивенское дворянство.
52	Приведенные данные взяты из ведомости, помещенной у Чулкова MJX (Указ соч
Т. VI. Кн. III. С. 591-697). Но в эту ведомость не включены мелкие дворянские фабрики,
на которых работа производилась крепостными, а таких фабрик было очень много, осо¬
бенно суконных и полотняных. Так, например, по "Генеральным соображениям по Твер
ской губернии 1783-1784 г.”, во всех уездах этой губернии было множество мелких
дворянских полотняных фабрик (Покровский В И** Истори ко-статистическое описание
Тверской губернии. Тверь, 1879. Т. I. С. 132).
53	Дело по высочайше конфирмованному докладу о дозволении вольной продажи
солдатского сукна, 21 октября 1809 г., связка 58.2 эксп. М.ВД. // Арх. д-та торг и май.
34	Сборник Ист. о-ва2*. СПб., 1871. T. VIII. С. 483.
101

"Содержатели из купечества разных фабрик и заводов многочисленно
имеют за собой во владении крестьян... живут они единственно а
увеселительных своих роскошах и лености, а остальные свои деньги
уповательно давно уже с крестьян работою и доходами получили";
поэтому если только купцы-фабриканты не будут делать товаров
"добротою против вывозных", то все деревни следует у фабрикантов
отнять и причислить к дворцовым55. О том же просило и клинское
дворянство. Ярославское дворянство указывало, что фабриканты из
купечества притесняют крестьян, отчего часто и "бунты происходили";
фабриканты должны производить работу вольнонаемными людьми,
отчего будет выгода и дворянству, так как их крепостные получат
выгодный заработок. Дворянства тульское, кашинское, вяземское,
шуйское и др., просили о сохранении в силе запрещения покупки к
фабрикам деревень и крестьян; фабричные работы должны испол¬
няться на купеческих фабриках вольнонаемными56.
В других дворянских наказах встречаются жалобы на разные
привилегии фабрикантов, в особенности на то, что фабриканты по
своим фабричным делам подведомственны не общему суду, а особому
суду Мануфактурколлегии. Именно благодаря этому дворянам было
трудно получать с фабрик своих беглых крепостных, на что указы¬
вается в наказах серпейского дворянства, мещевского, малоярославец-
кого, пронского, воронежского, ряжского, керенского, шатского, белев-
ского и пр.57
Наказы купечества, естественно, носят совершенно иной характер.
Почти во всех этих наказах повторяется просьба о разрешении поку¬
пать крепостных, хотя бы в самом ограниченном числе, для домашних
услуг. Во многих наказах заявляется о необходимости разрешить
покупку к фабрикам крестьян. Нередко высказывается также мысль,
что заводами и фабриками должно владеть одно купечество58.
53	Там же. С 562.
56	Сборник Ист. о-ва Т. IV. С. 300, 395, 413, 465; Т. XIV. С. 452. В наказе шуйского
дворянства встречается совсем необычная просьба, чтобы дворянству было запрещено
иметь фабрики. Воронежское дворянство просит даже совсем запретить устраивать в
Воронежской губернии железные и стеклянные заводы, "кои никакой обществу полезно¬
сти не делают, и единственно есть вредительны истреблением лесов". Керснское дворян¬
ство просило об отобрании у фабрикантов из купцов вотчин, “потому что, кои не имеют
вотчин, у тех фабрики и заводы в цветущем состоянии, а кто имеют вотчины, не только
единственно содержат оные для славы и о размножении фабрик и заводов совсем не
радеют" Точно так же путивльское дворянство просило отобрать у Глушковской
суконной фабрики (самой крупной частной фабрики в конце XVIII века) неправильно
забранные вотчины (Там же Т. LXVIII С 357, 439, 586).
57	Там же Т. VIII. С. 513, 518; Т. VI. С. 324, 387, Т. LXVIII. С. 362, 378, 395, 439, 457,
613
™ Так, например, жители Костромы просят запретить дворянам иметь фабрики и
вести торговлю, костромские фабриканты заявляют, что "без собственных крестьян
привесть фабрики в лучшее состояние невозможно. К тому же, - прибавляют они, - за
размножением полотняных фабрик и вольных людей недостает". О том же просят и
жители г. Нерехты и Гжатской пристани: "понеже без крепостных людей никаким
образом заводов и фабрик содержать не можно". Углицкие фабриканты заявляют, что
"всех фабрик к распространению имеется крайнее препятствие и нужда оттого, что
102

Но наряду с просьбами купечества о предоставлении фабрик и
заводов в исключительное владение купцов в тех же наказах звучит и
совершенно иная нота - вражда к крупным фабрикантам и недоволь¬
ство их исключительными привилегиями. Так, например, жители Моск¬
вы жалуются "на немалое отягощение от увольнения от всех служб и
гражданских тягостей фабрикантов и заводчиков и комианейщиков ;
просят о том, чтобы всем городским жителям состоять на одном праве
и нести равные тягости. Жители г. Костромы, вслед за просьбой о
запрещении дворянству заводить фабрики, а иметь бы их только одно¬
му купечеству, прибавляют: "Точию от гражданских служб и податей
тех заводчиков и фабрикантов не исключать, а быть им во всем с
купечеством наряду". Жители г. Ярославля жалуются, что не только
фабриканты избавлены от всяких городских повинностей, но даже и их
рабочие, "которые домами своими живут, полицейских тягостей и
постоев не содержат. И затем их отбывательством все тягости
остаются на оставшихся купцов и самых средних и маломощных людей,
почему купечество приходит в упадок. А понеже оные фабрикеры как
есть первые капиталом люди, почему следует им без дальнейшего
отягощения обще с купцами быть наряду во всех службах и платежах...
а за прошедшие годы, что за них плачено, то-б повелено было воз¬
вратить".
Об уничтожении привилегий фабрикантов просят в своих наказах
купечества городов Юрьева-Польского, Романова, Зарайска, Нерехты
и др. Купечество г. Нерехты заявляет, что хотя в России "мануфактур
и фабрик обстоит число немалое, но теми мануфактурами пользуются
одни купцы-капиталясты, а среднестатейное купечество совсем оного
права не имеет" вследствие трудности выхлопотать разрешение на
устройство фабрики.
Таким образом, крупные фабриканты из купечества не пользова¬
лись симпатией ни дворянства, ни своей братии купцов. В наказе
высшего правительственного учреждения, ведавшего фабрики -
Мануфактурколлегии, - прямо заявлялось, что "содержатели великих
фабрик ненавистны сделались обществу"59 О враждебности дворянства
к крупным фабрикантам говорит и Герман60. Вражда мелкого
купечества была не опасна фабрикантам, но враждебное отношение
дворянства, которое скоро поняло выгоды фабричного производства и
старалось заводить фабрики в собственных деревнях, пользуясь своими
крепостными, делало невозможным восстановление того привилеги¬
рованного положения, которое занимали фабриканты в петровское
время.
На умножение дворянских фабрик указывал в заседаниях комиссии и
деревень к оным покупать запрещено... Вольные люди таких трудов и попечений понести
не могут, как свои крепостные, и они же при найме требуют больших весьма цен
Любимское купечество просило запретить дворянам иметь фабрики, эта же просьба
повторялась в наказах тульского купечества, алексин скоро, жителей городов Рузы. За¬
райска, Буя и др. (Твм же. Т. ХСШ. С. 102, 174, 230, 378, 573).
59	Там же. Т. ХСШ. С. 132, 170, 340. 392, 404, 432, 522; Т. XL1II. С 207.
60	Herman С Т Op. cit. Р. 448.
103

депутат Коммерцколлегии Меженинов. По его словам, лет двадцать
тому назад дворяне, узнав, что парусные заводы приносят большую
прибыль, стали устраивать их сами и до такой степени увеличили
выделку парусных полотен, что их девать стало некуда. То же самое
повторилось, по словам Меженинова, и с суконными фабриками, кото¬
рых дворяне понастроили слишком много в прямой убыток старинным
суконным фабрикам. Из этого Меженинов делал вывод, что "не надле¬
жит позволить дворянам устраивать фабрики и заводы". Но, разу¬
меется, такое мнение не могло встретить сочувствия ни в тогдашнем
обществе, слагавшемся почти исключительно из дворянства, ни в
дворянских депутатах комиссии. Главный боец за права дворянства в
этой комиссии, представитель ярославского дворянства князь Щер¬
батов, по поводу сходного мнения произнес следующую красноречи¬
вую тираду: "Сохрани меня боже и подумать, чтобы в такое вре¬
мя, когда милость и правосудие царствуют на престоле, дворянство,
вместо приобретения каких-либо прав, могло что-либо из оных
утратить"61.
Вообще вопрос о правах купечества вызвал очень оживленные и
продолжительные прения в комиссии. Согласно полученным ими нака¬
зам, купеческие депутаты просили для купечества права приобретать
крепостных и свободно заводить фабрики, причем некоторые домо¬
гались даже совершенного запрещения дворянству устраивать фабри¬
ки. Так, например, депутат рыбнослободского купечества Алексей
Попов заявил, что купцам не следует запрещать покупать крестьян к
заводам и фабрикам. Дворянству же, по его мнению, не следует торго¬
вать: входить в фабричные заведения и разные торговые промыслы не
свойственно дворянам. К заявлению Попова присоединилось 69 город¬
ских депутатов. Депутат г. Серпейска Глинков просил "разрешить
заводить фабрики одним купцам" и позволить покупку к фабрикам
крепостных. С этим мнением согласилось 10 городских депутатов.
Депутат г. Тихвина Солодовников просил, чтобы "производить торгов¬
лю, заводить фабрики и заводы было предоставлено одному только
купечеству". Подобные же заявления делали и многие другие городские
депутаты62.
Дворянские депутаты проявляли необыкновенный либерализм по
отношению к вопросам фабричного труда. Почти все они настаивали на
том, что фабричные работы могут с успехом производиться вольно¬
наемными людьми. По словам Щербатова, лучшие фабрики в России -
те, при которых нет приписных деревень; но истинные стремления
Щербатова, как и вообще дворянства, лучше всего выразились в
следующем требовании: "Купцы должны употреблять вольных людей
или приписанных (ранее) к фабрикам, а дворяне вольных и своих по
61	Сборник Ист. о-ва. Т. VIII. С. 51, 59. Депутаты от крестьян также высказывались в
пользу ограничения права дворянства заводить фабрики. Вообще фабрики не пользо¬
вались сочувствием крестьян.
62	Там же. Т. VIII. С 41. 94 и др.
104

усмотрению"63. Иными словами, так как тот же Щербатов настаивал,
чтобы впредь крестьяне не приписывались к фабрикам, купечеству
предоставлялось пользоваться восхваляемыми преимуществами свобод¬
ного труда, но за собой дворянство сохраняло право отказываться от
этих преимуществ и по-прежнему вести дело крепостными
Любопытно, что иные дворяне-депутаты заходили так далеко, что
требовали совершенного запрещения купечеству устраивать фабрики
Так, кашинский депутат Кожин заявил, что купцам неудобно иметь
фабрики, так как фабрики "служат препятствием к правильному веде¬
нию коммерческого дела". Единственными фабрикантами, по его мне¬
нию, должны быть не состоящие на государственной службе дворяне6*
Итак, общественное мнение господствующего сословия в половине
XVIII века было настроено крайне недоброжелательно к фабрикантам
из купечества и их исключительным привилегиям. Соответственно
этому и торгово-промышленная политика правительства изменилась
Известно, что Петр, желая как можно скорее развить у нас новые
отрасли промышленности, не останавливался перед пожертвованием
интересами всего населения выгодам тех или иных крупных фабри¬
кантов. Изданный в конце его царствования тариф имел строго покро¬
вительственный, отчасти даже запретительны! характер. Но уже
вскоре после смерти Петра возникла агитация против этого тарифа
Иностранные купцы - английские, голландские и гамбургские, - торго¬
вавшие в Петербурге, жаловались на стеснение этим тарифом иност¬
ранной торговли. Я приводил выше отзывы московского купечества.
63	Что касается до числа крестьян, купленных к фабрикам за время 1721-1762 гг
когда такие покупки были запрещены, то оно не было велико. По ведомости Маку-
фактурколлегии, за это время было куплено к фабрикам 21 005 душ м. п , из числа
которых 8 332 были заняты на фабриках, а прочие оставались при сельских работах*
См.: Там же. Т. X. С. 368.
В 1-м издании после слов примечания "при сельских работах*' напечатано следую¬
щее: "По отдельным родам промышленности эти рабочие распределялись следующим
образом:
В фабрнч-
Куплено. ной работе
душ состояло
К суконным фабрикам	2 600 1 Ml
В том числе Медовщиковым куплено S27 д., Мещаниновым - 409 д
К шелковым	3 630 1 2 Р
В том числе Эсмским куплено 1 392 д.. Милютиным - 741 д., Иконнико¬
вым - 369 д.
К полотняным	11 738 3 999
В том числе Лугининым куплено 1 295 д., купцами Рюмиными - 1 361 п..
Угрюмоаым - I 464 д.. сотником Нахимовым - 1 383 д., асессором Гончаро¬
вым - 3 642 д.
К игольной фабрике Рюминых	969	501
К прочим фабрикам	2 068 1 274
Сравнительно незначительное число рабочих, купленных к суконным фабрикам,
объясняется тем, что число рабочих, приписанных к суконным фабрикам правительством,
было особенно велико. Эти сведения заимствованы из ведомости Мануфактурколлегии и
конторы, помещенной (см.: Сборник Ист. о-ва. Т. X. С 368). - Ред
64	Там же. Т. IV. С 192.
105

решительно высказавшегося за понижение пошлин. Запретительный
тариф был убыточен также и для казны, так как при крайне слабом
таможенном надзоре нельзя было бороться с контрабандой; казна ли¬
шалась доходов, которые поступали частью таможенным чиновникам,
прославившимся своим взяточничеством (известна поговорка того вре¬
мени: "Таможня - золотое дно"), частью купцам, торговавшим контра¬
бандным товаром. Неудивительно поэтому, что правительство стало
склоняться в пользу свободной торговли65. Тарифом 1731 г. пошлины
были сильно понижены: на товары, которые работались в России, была
назначена пошлина в 20% с цены, а с тех, "которые хотя и делаются,
но немного, или вовсе не делаются, но государству не нужны", пошлина
назначена в 10%. Ббльшая часть товаров отнесена к последней кате¬
гории66. Этот тариф оставался в силе до последних лет царствования
Елизаветы Петровны. В 1753 г. был установлен добавочный сбор со
всех вывозимых и ввозимых товаров в 13% ad valorem4* для возме¬
щения внутренних пошлин, уничтоженных в этом году. Тариф 1757 г.
еще более возвысил пошлины. Но при повышении пошлин прави¬
тельство руководилось не экономическими, а фискальными соображе¬
ниями - стремлением увеличить государственные доходы.
Что касается до внутренней политики преемников Петра по отно¬
шению к фабрикам, то она первое время шла по петровской колее.
Правительство поощряло устройство новых фабрик предоставлением
фабрикантам разных привилегий, денежных ссуд (нередко беспроцент¬
ных), припиской к фабрикам казенных крестьян и мастеровых. По-
прежнему казенные фабрики передавались частным лицам с обязатель¬
ством ставить в казну известное количество выделываемых товаров
или же без всякого обязательства. Но уже при Елизавете некоторые
привилегии фабрикантов подвергаются сокращению. Так, весьма важ¬
ной привилегией была полная свобода от податей за мастеровых,
состоящих при фабрике. Указами 1742, 1743 и 1747 гг. мастеровые,
прикрепленные к фабрикам, были обложены подушною податью на¬
равне с прочими крестьянами, но от платы оброчных денег были избав¬
лены67. Точно так же в 1754 г. фабричные мастеровые лишились
прежней свободы от рекрутской повинности.
Одной из излюбленных мер поощрения фабрикантов при Елизавете
было предоставление отдельным фабрикантам монополии производства
на известное число лет68. К таким мерам, вызывавшим общее не¬
6<i Лодыжснский К Н.1 История русского таможенного тарифа. СПб., 1886. Гл. V.
У Чулкова приводится любопытное мнение Остермана2*, поданное в Верховный тайный
совет3*, в котором доказывается необходимость понижения пошлин (Чулков МД Т. VI.
Кн. III. С 231-238).
м Лодыженский К.Н Указ соч. С. 77.
67	Хотя подушную подать платили обыкновенно сами мастеровые за себя, а не их
владельцы, но, очевидно, она должна была при ничтожности получавшейся мастеровыми
заработной платы перелагаться на владельца.
68	Так, например, в 1753 г. было запрещено на 10 лет устройство в империи ситцевых
фабрик по просьбе учредителей первой ситцевой фабрики в С.-Петербурге, Чемберлена и
Козенса (П. С. 3. Т. XIV. X* 11630). В этом же году получил привилегию и купец Фсдо
106

довольство и задерживавшим развитие новых отраслей промышлен¬
ности в интересах пионеров, правительство прибегало потому, что не
видело другого способа перенести новые производства в страну. При¬
вилегии такого рода получали нередко иностранцы, соглашавшиеся на
устройство фабрик лишь под условием монополии.
Но, конечно, такие монополии не могли не вызывать раздражения
среди дворянства и купечества и настраивали общество против приви¬
легированных фабрикантов. В конце царствования Елизаветы Петров¬
ны в правительственных сферах начинает проявляться совершенно
противоположное течение - стремление к освобождению промышлен¬
ности от гнета крупных фабрикантов. Как видно из сенатского указа
1758 г., запрещение производства пестряди и шляп повело к разорению
многих мелких ремесленников, которые изготовляли в собственных
небольших мастерских эти товары; ввиду этого сенат разъяснил, что
запрещается только устройство крупных промышленных заведений, но
не мелкое самостоятельное производство, почему "как набойки, так
и шляпы, добротою против солдатских и ниже, всякому, кто пожела¬
ет, делать без запрещения, а в заведении для того фабрик не
дозволять"69.
Этот указ, покровительствовавший мелкому, по всей вероятности,
кустарному производству, показывает, что правительство склонялось к
новому направлению промышленной политики. Полное развитие это
направление получило при Екатерине II. Как известно, Екатерина не¬
однократно указывала устно и письменно на вред монополий и на
преимущества мелкой промышленности перед крупной. В "Наказе"'*
Екатерина заявляет, что "земледелие есть первый и главный труд, к
которому поощрять должно". Машины, по ее словам, не всегда бывают
полезны, так как могут сокращать рукоделия и уменьшать число
рабочих. Мелкая промышленность имеет преимущество перед крупной,
между прочим, и потому, что земледелец, занимаясь у себя дома раз¬
тов, устроивший в Москве фабрику сусального золота и серебра; производство изпелий
этого рода было запрещено в России под угрозой отобрания их в казну (Там же Т XIII
№ 10144). В 1755 г. шпалерному фабриканту Ботлеру было предоставлено на 10 лет
исключительное право производства известного сорта шпалер. В 1760 г привилегия
Ботлера была продолжена еще на 10 лет, причем просьба бумажного фабриканта Оль-
хина об устройстве шпалерной фабрики была отклонена (Там же. Т. XIV № 10376,
Т. XV. X* 11080). В 1752 г. фабриканты пуховых шляп Сокольников и Боткин получили
монополию производства для С.-Петербургской губернии (Там же Т XIII. N> 1004.М, еще
ранее, в 1747 г., фабриканты пуховых шляп в Москве Черников и Сафьяников получили
такую же привилегию для Московской губернии (Там же. Т XII, № 9467). Даже в 1762 г
граф Ягужинский, собственник фабрики шелковых чулок, исхлопотал запрещение
устраивать новые чулочные фабрики в России в течение пяти лет. В некоторых случаях
крупные и влиятельные фабриканты домогались даже уничтожения ранее устроенных
фабрик, конкурировавших с их собственными. Так, например, при Елизавете барон Си¬
вере подал прошение в сенат об уничтожении бумажной фабрики Ольхкна на том осно¬
вании, что его собственная фабрика делает бумагу лучшего качества и может удоволь
ствовать своими изделиями всю С.-Петербургскую губернию Сенат в 1754 г. запретил
Ольхииу распространять его "бесполезную” фабрику (Соловьев С М 3-е изд. Т. XXIII
С. 288).
69	П. С. 3. Т. XV. М 10910.
107

ными промыслами, не остается праздным зимой, без всякой пользы для
себя и для государства70.
Эти же самые мысли, но в еще более категорической форме, повто¬
ряются и в наказе Мануфактурколлегии своему депутату, вице-
президенту Сукину: "Великие мануфактурные заведения, вместо того
что долженствовали служить к общему рукоделий распространению и
обогащению государства, заключили все рукоделие в стенах своих, а
случившиеся злоупотребления и бывшая монополия лишили многих про¬
питания... Со времени умножения фабрик города в упадок приходить
начали... Содержатели великих фабрик ненавистны сделались общест¬
ву". Затем Мануфактурколлегия задается в своем наказе вопросом-
какой же характер должна иметь промышленность, чтобы удовлет¬
ворять интересам всех классов населения, - и дает на это такой ответ:
"Если поселяне должны будут земель своих не покидать, но всемерно
оные обрабатывать, а к сему прибавятся им рукоделия, их состоянию
приличные, как-то: пряжа шерсти, льна и пеньки, ткание из того сукон
и полотен, кузнечная деревенская работа и т.п., то, кажется, до¬
вольными им быть надлежит... Если равным образом и мещане должны
будут получать пропитание одними мещанскому званию приличными
промыслами... то они станут учиться и работать на фабриках... Многие
фабрики исправляются уже теперь одними наемными людьми.
А когда исправляются многие, то могут и все"71.
Таким образом, программа Мануфактурколлегии1* в комиссии заклю¬
чалась в поощрении кустарной промышленности, уничтожении фабрич¬
ных монополий и переводе фабрик с принудительного к свободному
труду. Эта программа была, вместе с тем, и программой дворянства, в
чем и заключалась ее сила. Я говорил, что купечество столкнулось с
дворянством в вопросе о том, кто должен владеть фабриками и кто
может пользоваться принудительным трудом. Но главным предметом
жалоб купечества были не дворяне, а крестьяне. Почти все купеческие
наказы полны жалоб на торговлю крестьян и на развитие мелкого
крестьянского производства. Так, например, купечество г. Воротынска
заявляет, что "крестьянство уездные, ездя по уезду, покупают пенку,
имеют в своих домах трепальные места и терезя, избирают пенки и
переделывают в домах своих... Не повелено ли будет тем торгующим
пенкою крестьянам пенку покупать и обделывать запретить". То же
самое повторяется и в наказе жителей г. Перемышля. Жители
г. Костромы жалуются на то, что крестьяне скупают по деревням
большими партиями холст и отправляют его для продажи в портовые
города. По словам жителей г. Боровска, "иные крестьяне имеют у себя
солодовни, также масленые и кожевенные заводы". В наказе жителей
Норской слободы находим следующее любопытное указание на столк¬
70	Об этом см. "Наказ" и рукописные заметки Екатерины о мануфактурах (цит. по:
Лодыженский К Н. Указ. соч. С. 107-108). Любопытно, что уже Екатерина высказала
главный аргумент, который и поныне постоянно выдвигается защитниками кустарной
промышленности.
71	Сборник Ист. о-ва. Т. XLHI. С. 209.
108

новения купцов и кустарей: "Жительствующие при самой нашей сло¬
боде, в селе Норском, и прочих деревнях... многие крестьяне из покуп¬
ного же железа куют при своих домах гвозди и, по многому числу у
своей братии скупая, отвозят в С.-Петербург и Москву... Мы, тому
нашему промыслу видев от крестьянского тем же гвоздяным товаром
торгу подрыв... с немалым числом накупленного гвоздяного и прочего
товара крестьян, везущих уже в Петербург, через посланного из Ярос¬
лавля подъячего с командой арестовали и к следствию в тое канце¬
лярию отослали". Но из канцелярии крестьянам возвратили отобранный
у них товар, что, по словам наказа, ободрило их к "незаконной" тор¬
говле гвоздями. Козельское купечество также жалуется на распрост¬
ранение у крестьян "трепальных домов". По словам наказа шуйского
купечества, "в селах и деревнях заводы немалые заведены, а именно
юфотные, сальные, скорняжные, выбойчатые1*, свечные и платочные,
с которых заводов товары свои продают в тех селах и деревнях, а
другие под неизвестными именами отвозят к портам в Малую Россию,
в Сибирь... Крестьяне отваживаются покупать кожу сырую и сало роз¬
ницею и, собирая перекупкою в большие стаи, в продаже возвышают
цену". Ввиду этого шуйское купечество просило "запрещенные торги
пресечь, заводы уничтожить". Купечество г. Романова даже прямо
заявляло в своем наказе, что крестьяне "совсем сами делаются куп¬
цами, а купцов лишением торгов доводят, чтобы и совсем их не
было"72.
В самой комиссии купеческие и городские депутаты требовали реши¬
тельных мер для ограничения крестьянской торговли и промыслов.
Некоторые депутаты приводили при этом интересные данные о разви¬
тии кустарной промышленности73.
Энергичными защитниками свободы крестьянских промыслов и тор¬
говли выступили дворяне. Так, например, депутат переяславльского
дворянства Реткин в пространной речи доказывал необходимость
ограждения крестьянских промыслов от посягательства купцов. К мне¬
нию Реткина присоединились 22 депутата из дворян. Даже в некоторых
дворянских наказах упоминается о желательности большей свободы
крестьянских промыслов и торговли. Так, например, в наказах ярослав¬
ского дворянства мы находим просьбу, чтобы крестьянам не препятст¬
вовали продавать свои изделия на сельских базарах и покупать нуж¬
ные им вещи. Точно так же шуйское дворянство просит разрешить
72	Кроме перечисленных, жалобы на крестьянский торг и просьбы об его прекращении
и уничтожении крестьянских промыслов встречаются в наказах тульского купечества,
углицкого, буйского, серпуховского, любимского, жителей городов Вереи, Кадуя. Су-
диславля, Рузы, Можайска, Юрьева-Польского и мн. др. Обо всем этом см.: Сборник
Ист. о-ва. Т. ХСШ. С. 102, 153, 161, 183, 300, 358, 399 и др.
73	Так, например, по заявлению депутата г. Оренбурга Кочетова, "в разных уездах
многие крестьяне, особенно же татары, завели в деревнях кожевенные, мыльные и
салотопленные заводы и некоторые из них бумажные и полотняные фабрики, изделия
которых они окрашивают в китайку2*. Приезжая с этими товарами в разные города
Оренбургской губернии, продают их местным жителям и через то делают купечеству
подрыв" (Там же. Т. VIII. С. 291).
109

крестьянам свободно продавать свои изделия - холсты, сукна и пр.74
Такое сочувственное отношение дворянства к развитию крестьянских
промыслов вполне понятно. Главное богатство дворянства заключалось
в их крепостных крестьянах; во многих губерниях центральной России,
где земля была плоха, а промыслы сильно развиты, ббльшая часть
крестьян была на оброке (в Ярославской губернии оброчные составляли
78% всех крепостных, в Нижегородской - 82%, в Костромской - 85%)75.
А так как размер оброка определялся зажиточностью крестьян, то
естественно, что дворяне были непосредственно заинтересованы в том,
чтобы крестьянские промыслы развивались.
Изменение промышленной политики нашего правительства при Ека¬
терине обыкновенно объясняют влиянием учения физиократов, якобы
усвоенного Екатериной от ее французских друзей76. Г-н Нисселович
дает объяснение, более приятное для нашего национального самолю¬
бия. По его словам, "Екатерина пошла навстречу всеобщим желаниям
русского народа, понявшего, помимо всякого влияния извне, по собст¬
венному опыту, все неудобства прежней системы"77. Что касается до
влияния физиократов на политику Екатерины, то достаточно вспом¬
нить, что именно при Екатерине крепостное право достигло высшего
развития. Между тем учение физиократов требовало прежде всего сво¬
боды труда. При чем же тут физиократы? Нельзя также согласиться и
с г. Нисселовичем, что Екатерина пошла навстречу "всеобщим жела¬
ниям русского народа". Фабриканты, например, вовсе не желали умень¬
шения своих привилегий; купечество и городское население не только
не сочувствовало развитию крестьянских промыслов, но всячески до¬
могалось их уничтожения; "недозволенные торги пресечь, заводы
(крестьянские) уничтожить, - вот о чем просило торговое сословие. Тем
не менее правительство высказалось против монополий крупных
фабрикантов и в пользу развития крестьянских промыслов.
Я приводил выше выдержки из екатерининского "Наказа" и наказа
Мануфактурколлегии. Правительственные сферы официально призна¬
ли, что мелкая крестьянская промышленность заслуживает большего
поощрения, чем крупная. Чем же объясняется такая измена традициям
нашей промышленной политики, направленной со времен Петра на
поддержание крупного производства? Не чем иным, как усилением вли¬
яния дворянства. Дворянские интересы требовали развития крестьян¬
ских промыслов; дворянские наказы просили о запрещении фабрикантам
74	Сборник Ист. о-ва. Т IV. С. 126. В том же смысле высказались депутаты:
суздальского дворянства - граф Толстой, ярославского - князь Щербатов, казанского,
псковского, ливенского, ростовского и др. (Сборник Ист. о-ва. Т. IV. с. 100, 122, 125, 309,
392; Т. VIII. С. 218. 231,243).
75	Семевский В И. Указ соч. С. 19-21.
76	См., например: Иванов. История управления мануфактурной промышленностью в
России ("Журнал м-ва внутр. дел"1*, 1844); "Труды комиссии по пересмотру уставов
фабричного и ремесленного", ч. II, стр. 12; Корсак Л.К. Указ. соч. С. 133; Jlo-
дыженский К Н. Указ. соч. С. 100-108; Ordega S. Die Gewerbepolitik Russlands. Tubingen,
1885. S. 139.
77	Нисселович Л.Н. Указ. соч. С. 87.
НО

покупать к фабрикам крестьян; дворянские депутаты отстаивали свобо¬
ду крестьянского торга. Умение физиократов пришлось очень кстати и
оказало влияние постольку, поскольку оно соответствовало интересам
господствующего класса78.
Практическим выражением нового течения явился целый ряд зако¬
нодательных актов, стремившихся освободить промышленность и внут¬
реннюю торговлю от всяких стеснений; система покровительства круп¬
ным фабрикам путем монополий и исключительных привилегий была
оставлена. В 1762 г. было отмечено запрещение деления набоек, и, по
истечении срока привилегии ситцевой фабрики Чемберлена, устройство
ситцевых фабрик было объявлено свободным. В следующем году было
уничтожено несколько других фабричных монополий. В 1769 г. была
предоставлена всем свобода заводить в своих домах станы для тканья
разных материй с платежом определенных сборов, причем было изъяв¬
лено высочайшее удовольствие "о том, что многие городские и уездные
жители начинают в домах своих вне фабрик ткать на станах такие
товары, которые всегда из других государств прежде выписываемы
были". Рублевым сбором со стана (или, где работы не производились
ткачеством, 1% с капитала) были обложены и фабрики, но все эти
сборы были уничтожены манифестом 17 марта 1775 г., по которому
устройство всякого рода промышленных заведений было объявлено
совершенно свободным для всех79.
Уничтожение Мануфактурколлегии в 1779 г. прекратило и исклю¬
чительное положение фабрикантов в отношении подсудности. Приви¬
легии фабрикантов были ограничены, но никаких положительных мер к
развитию кустарного производства правительство не предприняло,
несмотря на все свои изъявления сочувствия мелкой крестьянской про¬
мышленности. Дело ограничилось тем. что легальные стеснения раз¬
вития крестьянских промыслов были устранены80.
78	Не нужно упускать из виду, что крупные фабрики XVIII века (многие из которых
принадлежали дворянству) почти не конкурировали с кустарным производством, так как
кустари не производили тех товаров, которые выделывались на этих фабриках (сол¬
датское сукно, тонкое полотно, парусина, дорогие шелковые товары, писчая бумага
и пр.). Кустари были опасны городским ремесленникам и купцам, имевшим в городах
небольшие мастерские и заводы - сальные, мыльные, кожевенные, гвоздарные и др
(В I-м издании в конце примечания: "и занимавшиеся скупкой крестьянских това¬
ров". - Ред.)
79	П. С. 3. Т. XVIII. N 13374; Т. XX. N. 14275
80	Впрочем, если центральная власть и выражала сочувствие крестьянским промыс
лам, то местные городские органы держали руку купечества См Дело о крестьянине
Григории Егоровиче Харузине с крашеной пряжей, 7 мая 1768 г Крестьянин села Козина
Харузин, занимавшийся красильным мастерством, набирал в г. Балахне пряж\ и холсты
для крашения. Дело возникло по случаю того, что несколько местных посадских напали
на него в городе, избили, отобрали крашеную пряжу и представили в полицию за не¬
законный промысел. Это так устрашило козинских крестьян, что они "за самонужнейшими
домовыми потребностями ездить весьма опасны", почему казначей духовных вотчин
Нижегородской губ. (село Кознно было духовной вотчиной) обратился с просьбой в
городовой магистрат о разрешении крестьянам приезжать в г. Балахну "для взятья и от¬
возу крашеных холстов и пряжи". Магистрат высказался против этого разрешения Дела
балахнинского городового магистрата М 590 (список с этого дела доставлен мие
В.Г. Короленко).
111

Это освобождение промышленности от чрезмерной правительст¬
венной опеки было прежде всего выгодно самим фабрикантам. Наше
крупное производство вплоть до Екатерины развивалось крайне мед¬
ленно, и только с этого времени развитие пошло быстрее. При вступ¬
лении на престол Екатерины (в 1762 г.) считалось 984 фабрик и заводов
(не считая горных), в год ее смерти - 3 16181. В 1773 г. производилось
на русских фабриках, по далеко не полному расчету, товаров на
3 548 тыс. руб.; при этом суконные и каразейные фабрики выделывали
товаров на 1 178 тыс. руб., полотняные - на 777 тыс. руб., шелковые -
на 461 тыс. руб., писчебумажные - на 101 тыс. руб. (Чулков [М.Д.
Указ. соч. Т. VI. Кн. Ш]).
Таким образом, на 34 года царствования Екатерины прибавилось
более двух тысяч новых фабрик и заводов - более чем вдвое против
того числа, которое Екатерина застала при вступлении на престол.
Успехи фабричной промышленности во второй половине XVIII века
объясняются тем, что к этому времени у нас уже успел образоваться
контингент обученных фабричных рабочих. Первые фабрики явились
как бы техническими школами для русского рабочего; как я говорил, на
них поступал всякий сброд, не привыкший ни к какому, а тем более к
фабричному делу: иноземных мастеров держать было трудно, так как
они требовали больших денег и редко уживались с русскими по¬
рядками82. К тому же и из иноземцев, как видно из петровских указов,
нередко приезжали лица, совсем не знакомые с тем производством,
которым они должны были руководить. Еще при Анне Иоанновне обу¬
ченных рабочих было так мало, что, например, в 1736 г., при устрой¬
стве купцом Еремеевым суконной фабрики в Москве, высочайше пове-
лено было другим суконным фабрикантам, Щеголину, Полуярославцеву
и Микляевой, отдать на 1 год на новую фабрику по 2 мастера - "одного
лучшей статьи, одного средней статьи", - с каждой фабрики83. С те¬
81	Цифру частных фабрик в XVIII веке установить очень трудно. В известном
сочинении Семенова1* "Изучение российской внешней торговли и промышленности"
показано: для 1761 г. - 201 фабрика, для 1776-478 фабрик (Т. III. Прил. № 4). Эти цифры
перепечатаны в "Военно-статистическом сборнике" и других статистических изданиях.
Между тем не может быть сомнения, что цифры Семенова совершенно ошибочны и в
несколько раз ниже действительных. В "Материалах для истории и статистики
мануфактурной промышленности России" (Сборник сведений и материалов по ведомству
Министерства финансов. СПб., 1865. Т. II), составленных на основании подлинных
архивных ведомостей прошлого столетия, число фабрик в год воцарения Екатерины
определено в 984, а в год вступления Павла - вЗ 129. Приводимые в тексте цифры
взяты из "Очерка истории мануфактур в России" В-ра Б-шева (В. Бурнашева). СПб.,
1833. С. 16 и 26, составленного также по архивному материалу. Цифры Бурнашева
заслуживают большего доверия, чем цифры "Материалов", так как в последнем
источнике при перечислении фабрик по отдельным производствам встречаются грубые
опечатки или ошибки. Так, например, для 1796 г. кожевенных заводов показано 84
вместо 848 (по Бурнашеву), парусных и полотняных заводов - 41 вместо 412 и т.д.
В общем итоге для 1762 г. сделана грубая опечатка: показано 94 фабрики вместо 984.
82	Так, например, на суконной фабрике Щеголина иноземные мастера пробыли только
несколько лет. См.: Ведомость о фабриках и мануфактурах 1729 г. // Арх. д-та тамож.
сбор
нз П.С.З. Т. IX. № 7060.
112

чением времени число обученных рабочих, выучившихся своему делу
на самой фабрике, возросло, и устройство фабрик стало менее затруд¬
нительно. Цифра вольнонаемных рабочих на русских фабриках быстро
росла в течение второй половины XVIII века*.
Уже одно увеличение городского населения с 328 тыс. (в 1724 г ) до
1 301 тыс. (в 1796 г.)84 должно было облегчить наем рабочих на
городские фабрики. Но наибольшее значение в этом отношении имело
распространение в центральных промышленных губерниях в поме¬
щичьих имениях оброчной системы вместо барщинной и развитие бла¬
годаря этому отхода крестьян из деревни на дальние заработки
Оброчный крестьянин нанимался по вольному найму на фабричные
работы, как и свободный человек. Эти оброчные крестьяне и явились
главным контингентом вольнонаемных фабричных рабочих. Фабрикант
получил возможность доставать рабочие руки без покупки крестьян и
без вербовки на фабрику разного сброда.
Распространенность дальнего отхода в русской деревне цент¬
рального района уже в конце XVIII века не подлежит сомнению. На это
указывают и иностранные писатели, посещавшие Россию, и русские
источники. По словам Зольтау, "в некоторых местностях (России) муж¬
чины оставляют земледелие почти исключительно женщинам, а сами
уходят на разные заработки... Летом из всевозможных мест крестьяне
стекаются в города, чтобы заниматься мелкой торговлей, плотни¬
чеством, каменной работой и пр."85. Автор обширного трехтомного
труда о русской торговле, земледелии и промышленности Фрибе срав¬
нивает правильное перемещение крестьянского населения летом в го¬
рода, а зимой в деревню с осенним и весенним полетом птиц86.
Впрочем, у нас имеются точные статистические данные относи¬
тельно распространения отхожих промыслов в некоторых губерниях.
Так, например, в Ярославской губернии было взято паспортов:
В 1778 г. 53 656
и 1788 " 70 144
" 1798 " 73 663
" 1802 " 69 539
Мужчин в Ярославской губ. по пятой ревизии (1796 г.) было 385 008.
Таким образом, в конце XVIII века около 20% всего мужского насе¬
ления Ярославской губ. уходило на заработки на сторону, иначе говоря,
более одной трети взрослого мужского населения занималось неземле¬
дельческими отхожими промыслами87.
В 1-м издании в конце абзаца: "и к началу XIX, как увидим ниже, значительно
превосходила цифру несвободных". - Ред.
84	Милюков П Н. Очерки по истории русской культуры. СПб., 1896. Ч. I С 79
85	Soltau D.W. Briefe Uber Russland und dessen Bewohner. Berlin, 1811. S 23
86	Friebe W. Ueber Russlands Handel, landwirtschaftliche Kultur etc., Gotha: S.-Petersburg,
1797. Bd. II. S. 277.
87	Эти данные взяты из рукописного ’Топографического описания Ярославской
губернии в 1802 г.". Табл. М 1,2 и 3// Арх. Имп. Вольно-экономического общества.
№407.
113

В Московской губ. отхожие промыслы были менее развиты, но все
же значительны.
Число паспортов, взятых сельскими жителями
Московской губ.88:
1799 г.	48 932
1803 "	52 922
Так как по пятой ревизии в селах Московской губ. числился
434 441 мужчина, то уходило по паспортам немного более 10% мужчин.
Мы не имеем общей цифры отхода по Костромской губ., а лишь пс
некоторым уездам.
Число паспортов
Нерехотский89
Галицкий90
Кологривский91
Солигалицкий92
Годы Уезд
Годы
Уезд
Годы
Уезд
Годы Уезд
1790 2 273
1786
3 777
1786
2 275
-
1800 3 392
1796
2 972
1796
2 056
1790 2 428
1804 3 077
1805
4314
1804
2 547
1800 4 006
Мужское население по пятой ревизии
60	853	37 575	24 948	18 510
В Солигалицком уезде уходило на сторону более 20% мужского
населения, в Кологривском и Галицком - около 10%, в Нерехотском-
около 5%.
О распространении оброчной системы в конце ХУШ века приведень
данные в книге г. Семевского "Крестьяне в царствование Екатери
ны И”. В нечерноземной полосе оброчных крестьян было 550 всех кре
постных крестьян. В некоторых губерниях (Ярославской, Костромской
Нижегородской) оброчная система значительно преобладала над бар
щинной. Напротив, в черноземных великорусских губерниях барщинна5
система преобладала - оброчных было только 26%. Это различие
объяснялось в значительной степени большим развитием неземледель
ческих промыслов в губерниях первого рода93.
88	Таблицы по Московской губ. за 1805 г. //Там же. № 468.
89	Описание Костромской губ., Нерехотского у., 1805 г. Табл. //Там же.
90	Хозяйственное описание г. Галича и его уезда 1806 г. Табл. //Там же. №451.
91	Экономическое описание Костромской губ., городов Кологрива и Ветлуги, 1805 г.,
табл. // Там же. № 492
92	"Хозяйственное описание о Солигалицком уезде //Там же. № 452.
93	Семевский В И. Указ. соч. С. 44-52. Весьма любопытно, что кн. Щербатов,
защищавший крестьянские торги в комиссии, впоследствии изменил свое мнение и
признавал вредным распространение крестьянских промыслов. "Сие, кажется, есть
коренное зло в России, что во многих ее областях, великое число крестьян, оставляя
земледелие, ударились в другие промыслы' Прежде всего крестьяне принадлежали к
хлебопашеству, были сыты, но бедны". Теперь же "крестьяне для удовлетворения
подать ми государя и помещиков, оставляя земледелие, стали ходить на другие работы, и
действительно, они стали богатее деньгами, но земледелие упало" (Статистика в
рассуждении России 1776/77 г. // Чтения Имп. о-ва истории и древностей1*. 1859. Кн. 3.
С. 21). "По мере размножения сластолюбия приумножились все мастерства, рукоделия и
промыслы, и самые хотя нужные строения в губернских и других городах... отвлекли от
114

Нельзя сказать, чтобы рост русских фабрик во вторую половину
XVIII века был вызван таможенной политикой Екатерины. При ней
было издано три тарифа: в 1766, 1782 и 1793 гг. Два первых тарифа
имели умеренно покровительственный характер. Большинство ввозных
товаров (ббльшая часть тканей, железных изделий и др.) были обло¬
жены пошлиной в 20-30%; на очень немногие товары пошлина имела
запретительный характер; еще меньше товаров было совсем запре¬
щено к привозу. Тарифом 1782 г. пошлины были в общем повышены,
но незначительно94. Эти два тарифа не находились в резком про¬
тиворечии с общим направлением промышленной политики Екате¬
рины - с ее симпатиями к свободной торговле.
Только тариф 1793 г. имел строго покровительственный и даже за¬
претительный характер. Но издание этого тарифа было вызвано сооб¬
ражениями совсем особого рода. Как известно, при Екатерине Россия
перешла к бумажноденежному обращению1*, которое с тех пор успело
так прочно водвориться в нашем отечестве, что стало как бы одной из
наших национальных особенностей. Вексельный курс сделался предме¬
том особого внимания русского правительства, так как высотой курса
определялся размер заграничных платежей нашего государственного
казначейства. Но одним из главнейших факторов вексельного курса
является состояние платежного баланса страны. По этой причине
русское правительство со времени введения у нас бумажных денег
стало усиленно заботиться об улучшении нашего платежного баланса.
Неблагоприятный платежный баланс очень невыгодно отзывался (через
посредство вексельного курса) на государственных финансах, и вот по
этой-то причине правительство Екатерины в 1793 г. признало нужным
принять меры к сокращению привоза в Россию иностранных товаров,
так как сокращение привоза товаров из-за границы гораздо легче дос¬
тижимо, чем расширение вывоза туземных произведений за границу95.
земледелия многие тысячи человек. Если мы воэьмем в пример одну Москв> и
рассмотрим разных мастеровых, живших и приходящих в оную, то ясно увидим, как число
их приумножилось. Двадцать лет тому не прошло, весь Каретный ряд помещался за
Петровскими воротами по Земляной город по Большой улице, а ныне не токмо уже
многие лавки распростерлись внутрь Белого города... но и в других улицах множество
есть таких сараев для продажи карет... Строения были редки, а ныне нет почти \лицы.
где бы строение не производилось. Все сии промыслы требуют людей' (Там же. 1860
Кн. 1. С. 82).
94	По словам г. Лодыженского, "тариф 1782 г. был чрезвычайно умерен.. Тариф этот
вполне соответствовал идеям фнзиократизма и свободной торговли, которые. . достигли
почти полного применения в 1782 г." (.Ладыженский К.Н Указ. соч. С. 140). Это совер¬
шенно неверно. Тарифом 1782 г. пошлины по важнейшим товарам (шерстяные изделия,
железные, полотняные, писчебумажные) не только не были понижены, но даже повы¬
шены (правда, незначительно) сравнительно с 1766 г. Чтобы убедиться в этом, достаточ¬
но ставнить подлинные пошлины по "Книге тарифов" (Т 46. Поли сбор, зак I -е изд )
Вопрос о причинах упадка курса и средствах поднятия его занимает видное место в
официальной литературе того времени. В таможенном департаменте имеется целый ряд
записок разных лиц по этому предмету; ббльшая часть этих записок относится к
девяностым годам прошлого столетия. См. об этом также- Ладыженский К Н Указ. сом
С. 127-136, 150, 153 и Семенов А В. Изучение исторических сведений о российской
внешней торговле и промышленности с половины XVll-ro столетия по 1858 год. СПб.,
1859. Т. III. С. 43-50.
115

Таким образом, фабричная промышленность в течение почти всего
царствования Екатерины не пользовалась покровительством высоких
таможенных пошлин и, тем не меыее, развивалась успешнее, чем рань¬
ше. Из этого ясно, что нельзя видеть важнейшую причину развития у
нас фабричного производства только в мерах правительства или, еще
уже, в нашей таможенной политике, а именно этим грешат почти все
наши экономисты - как протекционисты, так и фритредеры. В течение
XVIII	века наше крупное производство сделало более всего успехов, в
то время когда правительство официально заявляло о своем несо-
чувствии этой форме промышленности и менее чем когда-либо под¬
держивало ее "искусственными" средствами.
Впрочем, не следует думать, что правительство Екатерины не при¬
нимало никаких мер в пользу крупной промышленности. Иностранные
капиталисты и рабочие* по-прежнему усиленно привлекались в Россию,
причем им предоставлялись разные льготы. Особенно важной приви¬
легией иностранных капиталистов, устраивавших в России фабрики и
заводы, было право покупать к ним крепостных людей и крестьян,
дарованное манифестом 1763 г.9Л (в то время как указом предшество¬
вавшего года русские капиталисты этого права были лишены). Точно
так же казна нередко оказывала денежные ссуды фабрикантам;
в некоторых случаях правительство на свой счет пробовало устраивать
различные фабрики, но фабрики этого рода - кроме тех, которые по¬
ставляли свои товары в казну (как, например, огромная Екатерино-
славская суконная фабрика) - существовали обыкновенно недолго, и
Екатерина скоро убедилась в невыгодности таких предприятий97. Фаб¬
рикам, изготовлявшим такие товары, которые раньше не выделы¬
вались в России, обеспечивалась на известное число лет свобода от
пошлин и налогов. Но, повторяю, развитие фабричной промышлен¬
ности при Екатерине гораздо меньше основывалось на непосредст¬
венной поддержке правительства, чем в предыдущие царствования.
При Петре и его ближайших преемниках устройство фабрики рас¬
сматривалось почти как государственная служба; государство призна¬
вало поэтому своим долгом всеми возможными средствами поощрять и
награждать фабрикантов, исполнявших дело первенствующей госу¬
дарственной важности. При Екатерине отношение правительства к
фабрикантам изменилось; в них перестали видеть служилых людей,
хотя правительство продолжало в них нуждаться и потому не могло не
покровительствовать им.
Остановимся теперь на одном любопытном пункте. Жалобы купе¬
чества в екатерининской комиссии на развитие крестьянской торговли и
промыслов свидетельствуют о росте кустарного производства во
второй половине XVIII века. Действительно, есть полное основание
думать, что в екатерининское время не только наша фабричная про¬
мышленность сделала некоторые успехи, но и в еще большей мере
*	В 1-м издании вместо "капиталисты и рабочие" напечатано "ремесленники". - Ред.
96	Г1.СЗ. Т. XVI. М 11880
97	Starch Н. Ор. си. Vol. III. S 35^2.
116

развилась крестьянская промышленность. Иностранных писателей, по¬
сещавших Россию в конце XVIII или начале XIX века, поражала
необыкновенная распространенность всевозможного рода промыслов в
русской деревне. Так, например, по словам Петри1 *, "нигде не наблю¬
дается такого крайнего смешения городских и сельских промыслов, как
в России. В России крестьянин занимается не только земледелием, но
по большей части также и другими промыслами; очень часто земле¬
делие играет даже в крестьянском хозяйстве второстепенную роль, а
промыслы - главную, так что встречаются целые села, состоящие из
одних ремесленников"98. На то же указывает и Фрибе, по словам
которого русский крестьянин чрезвычайно склонен к промышленной
деятельности99.
Крестьянская промышленность в это время была направлена, глав¬
ным образом, на обработку тех продуктов, которые производились
самими крестьянами. Особенное значение имело прядение и ткачество
льна. Но Петру не удалось заставить крестьян ткать широкие по¬
лотна - по-прежнему кустари ткали крайне узкий холст, более похожий
на ленту100. Это полотно нередко красилось и уже в таком виде через
посредство скупщиков, державших кустарей в полном подчинении,
поступало на рынок. Самая техника прядения и тканья сделала очень
мало успехов со времени Петра I. Самопрялка все еще не была в
употреблении среди крестьян. Это констатируется всеми "ответами",
полученными Вольно-экономическим обществом, разославшим в 1766 г
через губернаторов в разные губернии ряд вопросов, касавшихся эко¬
номического положения населения101. Самое лучшее полотно, по словам
Шторха, изготовлялось в Архангельской губернии, в селе Лыскове на
Волге, в менонистских колониях в Вишенке и других местах.
В лесных губерниях были развиты разнообразные промыслы, связан¬
ные с обработкой дерева или древесных продуктов: плетение рогож,
сит, решет, лаптей, делание колес, дуг, саней, дровней, деревянной
посуды, гонка смолы и дегтя102. Скорняжное, кожевенное, сыромятное
производства были распространенными крестьянскими промыслами.
Обработка железа давала занятие целым селам в Нижегородской и
других соседних губерниях. В селе Работницком на Волге все жители
были кузнецами, в Безводном на Волге - тянули проволоку; но осо¬
9* Petri /. Russlands bldhendste Handelstfldte. Leipzig. 1811 S. 3 To же говорит и
Schaffer, автор кн. "Beschreibung des Russischen Reichs". Berlin, 1812.
99	Friebe W. Op. cit. Продукты кустарной промышленности характеризуются Фрибе
теми же чертами, которые составляют их отличительную особенность н теперь, -
дешевизной и плохим качеством. "Из шести тульских замков нередко оказывается
годным только один” (II, 407).
100	Вигуа A. Observations d’un voyageur sur la Russie. Berlin, 1785. P. 23; Storch H. Op. ciL
S. 69-72.
101	См.: Труды Имп. Вч-э. о-ва2*. 1767 Ч. VII Ответы Переяславской провинции,
Переяславля-ЗалесскогхГ, Оренбургской провинции, 1768 г. Ч. VIII. Ответы Слободско-
украинской провинции, 1769 г. Ч. XI. Ответы Калужской провинции. 1774 г. Ч. XXVI.
Ответы по Кашинскому уезду и др.
102	См., например: Экономическое описание Костромской губернии городов Кологрива
и Ветлуги, 1805 // Арх. Имп. В.-э о-ва. № 492.
117

бенно выделялось уже в то время промыслами Павлово, в котором
было до "4 тыс. крестьян, которые вместе составляли как бы одну
фабрику, хотя каждый работал не себя. Они выделывают висячие
замки, ножницы, ножи, сабли, ружья, топоры и пр."103. Павловские
изделия были распространены по всей России и вывозились даже за
границу, особенно в Персию.
Ббльшая часть гвоздей, употреблявшихся в России, изготовлялась
кустарями в приволжских губерниях. Иногда в деревнях развивалась
даже обработка драгоценных металлов - изготовление изделий из зо¬
лота и серебра. Так, в селе Сидоровском, Нерехотского уезда, было
несколько десятков золотых дел мастеров, золотильщиков, Серебрян¬
ников и чеканщиков104.
По берегам судоходных рек (Волги, Камы, Оки и др.) было сильно
развито судостроение и составляло исключительный промысел многих
деревень. Все суда, ходившие по этим рекам, строились крестьяна¬
ми105.
Крестьяне сами выделывали для себя грубое сукно, которое нередко
поступало и в продажу. Некоторые деревни исключительно занимались
изготовлением шляп, другие - сапог, третьи - мебели и т.д. Так, уже в
это время села Кимры и Медведицкое Кашинского уезда были насе¬
лены почти исключительно сапожниками и башмачниками. Сапожный и
башмачный промыслы вообще были особенно развиты в Кашинском
уезде106.
Одним из важнейших центров кустарной промышленности была Мос¬
ковская губерния, в некоторых уездах которой крестьяне, по словам
Шторха, были почти исключительно ремесленниками (кустарями) или
промышленниками. В деревнях одного Московского уезда считалось
более 300 ткацких станов для тканья шелковых и бумажных материй,
несколько сот станов для тканья лент и пр. Кустарное шелковое тка¬
чество, возникшее не раньше половины ХУШ века, к концу этого века
достигло уже такого развития, что коломенские шелковые фабриканты
не могли делать легкой шелковой тафты и платков из-за конкуренции
кустарей107.
В Гжельской волости и окрестных селениях почти все жители за¬
нимались изготовлением глиняной и фарфоровой посуды108.
О развитии кустарного ткачества холста в Тверской губернии можно
судить по тому, что в 80-х годах прошлого столетия тверская губерния
вывозила на продажу до 10 млн. арш. крестьянского холста, а в 1879 г.,
по расчету г. Покровского, та же губерния отпускала холста только в
полтора раза более - 16 млн. арш.; при этом труд ткача и пряхи, судя
103	Storch Н. Vol. III. S. 88.
104	Описание Костромской губернии. Нерехотского уезда // Арх. Имп. В.-э. о-ва. 1805.
С 156.
105	О побочных крестьянских работах //Там же. 1783. Ч. XXXIII.
106	Ответы по Кашинскому уезду //Там же. 1774. Ч. XXVI.
107	Корсак А К. Указ. соч. С. 135.
|0Я Чернов СУ Статистическое описание Московской губернии 1811 года. М., 1812.
С.	72
118

по ценам холста прежде и теперь, вознаграждался столетие тому назад
почти вдвое лучше109.
Эти успехи кустарного производства во второй половине XVIII века
находились в известной связи с увеличением числа фабрик и фабричных
рабочих.
Фабрика в XVIII веке была почти единственной школой промыш¬
ленного искусства, новых приемов производства, технических усовер¬
шенствований. В прошлом столетии все важнейшие новые отрасли
промышленности возникали первоначально в виде крупных фабрик, в
которых иноземные мастера научали русских рабочих. Но, как было
указано выше, фабрики эти были, в сущности, только мануфак¬
турами, - работа на них производилась почти исключительно руками,
при самом ничтожном употреблении машин. При таких условиях неко¬
торые новые производства могли с таким же успехом, как и на фаб¬
риках, исполняться самими крестьянами в их собственных избах
Крестьянам нехватало только технического знания, и вот фабрики
сыграли огромную роль в развитии крестьянской промышленности,
являясь распространителями этих знаний, практической школой для
кустарей. По мере расширения на фабриках вольнонаемного труда все
большее число рабочих знакомилось с усовершенствованными приема¬
ми производства, а так как большинство из этих рабочих были
крестьянами, на время уходившими из деревни для заработков, то
естественно, что, возвращаясь домой, они разносили по всем дере¬
венским закоулкам новые технические навыки и приемы. Фабричные
рабочие обыкновенно были пионерами в деле заведения новых отрас¬
лей крестьянского производства. Они устраивали собственные неболь¬
шие мастерские, стараясь эксплоатировать в свою пользу приобре¬
тенное техническое искусство; но соседи быстро перенимали несложные
приемы производства, возникал новый промысел, от которого начинала
кормиться вся деревня.
Я не буду останавливаться над фактическим доказательством воз¬
можности такого взаимодействия между фабрикой и кустарной избой,
так как об этом вопросе мне еще придется обстоятельно говорить
ниже. Во всяком случае, не подлежит сомнению, что конец XVTII века
характеризуется развитием промышленности в обеих формах, как
фабричной, так и кустарной. Антагонизм этих двух форм производства
в эту эпоху обнаруживался еще очень слабо. Только изредка мы
узнаем о конкуренции кустаря с фабрикой, причем кустарь берет всегда
верх. Отсутствие антагонизма между фабрикой и кустарной избой все¬
цело объясняется тем, что важнейшие и крупнейшие фабрики (сукон¬
ные, полотняные, парусные, фабрики тяжелых шелковых материй,
писчебумажные, стеклянные и другие) производили товары, почти не
выделывавшиеся кустарями; поэтому и случаев столкновения фабрики
с кустарем не представлялось. Даже если на фабриках и в кустарных
заведениях выделывались товары одного рода (например, на ситце¬
109 Покровский В И. Историко-статистическое описание Тверской губернии. Тверь,
1879. Ч. I. С. 13!
119

печатных фабриках и у кустарей-набошциков), качество фабричных
кустарных изделий было настолько различно, что исключало конк)
ренцию между ними. Фабрика XVIII века выделывала, главным обрг
зом, или товары, поставляемые в казну (например, сукно, полотне
писчая бумага), или предметы потребления высших классов населеню
Кустари же изготовляли грубые товары, расходившиеся преимущест
венно среди простого народа. По этой причине фабрика и кустарна
изба мирно уживались в XVIII веке друг с другом, почти не конкуриру
между собой, причем, как я сказал, фабрика являлась техническо
школой для кустаря.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ДОРЕФОРМЕННАЯ ФАБРИКА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Развитие промышленности
в дореформенной России
Возникновение у нас хлопчатобумажного производства - Его необык¬
новенно быстрый рост. - Причины этого. - Капиталистический характер
нашего хлопчатобумажного производства и его связь с бумагопрядильным
производством Англии. - Слабость правительственной поддержки. -
Промышленный кризис конца 30-х годов. - Кризис полотноткацкого
производства 30-40-х годов. - Размеры этого кризиса. - Освобождение
суконной промышленности от подчинения государству. - Рост чиста фаб¬
ричных рабочих и концентрация производства до 40-х годов; изменение
направления развития после этого времени. - Железоделательная про¬
мышленность и ее застой. - Связь с крепостным правом
Из предшествовавшего очерка промышленного развития России
в XVIII веке читатель мог видеть, что русская промышленность
не стояла неподвижно и со времени Петра сделала несомнен¬
ные успехи. Но успехи эти были невелики; промышленность
развивалась количественно, но техника производства совсем не
прогрессировала, и главным потребителем продуктов крупного
производства оставалось государство. Важнейшей отраслью фабрич¬
ной промышленности в конце царствования Екатерины, как и
при Петре, было суконное производство, работавшее почти
исключительно для казны. Точно так же горные заводы, железные,
медные и др. преимущественно удовлетворяли спрос государства
(многие из этих заводов и принадлежали казне). Большинство фабрик и
заводов в XVIII веке основалось при прямой или косвенной помощи
правительства; рабочие руки отчасти доставлялись также
правительством. Хотя в конце XVIII столетия правительственная опе¬
ка над частной фабрикой ослабевает, тем не менее частная фаб¬
рика продолжает пользоваться поддержкой казны в форме денеж¬
121

ных ссуд и разного рода льгот и привилегий. Как я старался показать,
это ослабление правительственной опеки над промышленностью не
только не задержало количественного роста последней, но скорее его
усилило. В царствование Екатерины число фабрик значительно
увеличивается, и вместе с тем развивается крестьянская промыш¬
ленность. Петровские фабрики испытывали крайние затруднения в
приискании рабочих рук. Мануфактурное производство требовало
искусных рабочих, а таковых в России вследствие ее промышленной
отсталости в эго время не было. Но затруднения такого рода
ослабевали по мере роста фабрик и распространения вольнонаемного
труда. Рабочие обучались новым способам производства, про¬
мышленное искусство распространялось в народе; выгодами такого
распространения пользовалось как крупное, так и мелкое производство.
Вновь возникавшие фабрики получили возможность находить рабочих,
а крестьяне обучались новым промыслам, которые по своему техни¬
ческому характеру с успехом могли быть усвоены мелким деревенским
производителем.
Таким образом, наша промышленность понемногу освобождалась
от непосредственной зависимости от государства. Фабрика, которая
вначале была таким же чуждым (хотя и необходимым)* элементом
нашего хозяйственного строя, как были чужды московскому
политическому строю новые административные формы, созданные
Петром, постепенно органически срастается с этим строем. Будучи
обязана своим возникновением непосредственному воздействию
государственной власти, крупна1Я промышленность сама делается одним
из факторов, направляющих государственную политику. Но, повторяю,
в XVIII веке наша крупная промышленность еще едва вышла из
пеленок; только в XIX веке она стала социальным фактором первой
важности.
Если'мы сравним развитие русской промышленности в XVIII веке
и первой половине настоящего столетия, то легко заметим меж¬
ду этими двумя эпохами следующее основное различие. В XVIII ве¬
ке развивались преимущественно те отрасли промышленности, кото¬
рые удовлетворяли спрос у государства (суконное, парусно-полотня¬
ное, писчебумажное, горнозаводское производства). Напротив, в
дореформенной России XIX века доминирующим фактом являет¬
ся поразительно быстрый рост производства, которое было впол¬
не независимо от спроса государства, а именно хлопчатобумажно¬
го.
Хлопчатобумажная промышленность появилась у нас еще в XVIII
веке. Мне придется ниже говорить об истории возникновения ситцепе¬
чатного и бумаготкацкого производства в селе Иванове. Но до начала
XIX	века обработка хлопка у нас, как и в других странах Европы,
имела ничтожное значение. Зато в XIX веке наша хлопчатобумажная
промышленность стала расти чрезвычайно быстро. Вот соответ¬
ствующие данные для первой половины этого века.
*	В 1-м издании слова "(хотя и необходимым)" отсутствуют - Ред
122

Средний ежегодный ввоз в Россию
(в десятках тысяч пудов)1
Годы
Хлопка-
Бумажной
Годы
Хлопка -
Бумажной
сырца
пряжи
сырца
пряжи
1812-1815
5
12
1836-1840
32
59
1816-1820
5
19
1841-1845
53
59
1821-1825
7
23
1846-1850
112
35
1826-1830
10
43
1851-1855
167
12
1831-1835
15
56
1856-1860
262
21
За 50 лет количество перерабатываемого в России хлопка возросло
более чем в 50 раз*. Раньше всего у нас развилась завершительная
операция хлопчатобумажного производства - ситцепечатание (ручная
набойка), затем бумажное ткачество и только значительно позже -
бумагопряденье. Такая последовательность развития различных отрас¬
лей хлопчатобумажной промышленности не заключает в себе ничего
странного. Набойка по холсту была распространена у нас задолго до
начала ситцепечатания, и переход к набойке по миткалю, ввозимому
из-за границы, не представлял никаких трудностей. Ткачество миткаля
было почти совершенно незнакомо Московской Руси; но так как ручное
ткачество бумажной пряжи представляет собой операцию очень
простую, которую можно свободно изучить в несколько месяцев, то
неудивительно, что по мере развития ситцепечатания стало распро¬
страняться и бумаготкацкое производство. Бумагопряденье появилось у
нас всего позже потому, что в конце XVIII и начале XIX века (когда
бумажные ткани стали входить у нас в общее употребление) ручное
пряденъе было совершенно невыгодно вследствие крайней дешевизны
английской машинной пряжи. Чтобы конкурировать с английской пря¬
жей, нужно было изготовлять пряжу машинами, которые так сильно
увеличили производительность труда английского прядильщика. Но
1 Составлено по: Tableaux Statist, du Comm. Extdr de la Russie'*. Иэд д-та тамож.
сбор. СПб., 1896.
В 1 -м издании напечатана следующая таблица, отсутствующая в 3-м издании
Средний годовой ввоз в Россию хлопка-сырца и бумажной пряжи
(в десятках тысяч пулов)
Годы
Количество
Увеличен
1812—1815
17
-
1816—1820
24
41
1821-1825
30
25
1826-1830
53
77
1831-1835
71
34
1836-1840
91
28
1841-1845
112
23
1846-1850
147
31
1851-1855
179
22
1856-1860
283
58
В этой таблице в графе "количество" суммирован ввоз хлопка и пряжи, которые
даются в таблице, напечатанной здесь, отдельно. Таблица интересна тем, что в особой
графе дается динамика импорта. В связи с этим в 1-м издании текст после таблицы
изложен так: "За 50 лет количество перерабатываемого в России хлопка и бумажной
пряжи возросло более чем в 16 раз". - Ред.
123

устройство бумагопрядильной фабрики требовало огромных затрат
капитала; прядильные машины приходилось вывозить из-за границы, а
это было тем затруднительнее, что вывоз машин из Англии до 1842 г.
был запрещен. По этой причине вплоть до 40-х годов наше бумаго¬
ткацкое производство пользовалось преимущественно заграничной
(главным образом, английской) пряжей.
Ввоз иностранной пряжи в Россию растет до начала 40-х годов; с
этого времени ввоз начинает падать. Из приведенных цифр видно, что
быстрое расширение бумаготкацкой промышленности во второй
половине 20-х годов основывалось, главным образом, на увеличении
ввоза иностранной пряжи. Напротив, после 40-х годов рост нашей
бумаготкацкой промышленности сопровождается еще более быстрым
ростом бумагопрядильного производства в самой России, благодаря
чему ввоз иностранной пряжи падает.
Чем же обусловливались успехи вашей хлопчатобумажной промыш¬
ленности? Я говорил во "Введении", какую крупную роль сыграло
государство в появлении у нас крупного производства. Хотя обычное
объяснение этого появления далеко не достаточно, так как оно
игнорирует основной факт - торговый капитализм в допетровской Руси,
-	тем не менее нельзя не признать, что без специальных мер, принятых
Петром по соображениям общегосударственного значения, крупное
производство у нас в то время не могло бы развиться. Печать
1 "государственности" лежит на всей крупной промышленности прошлого
века. Государство нуждалось в этой промышленности и усердно ее
поддерживало всеми способами; и, тем не менее, наиболее поощряемые
отрасли промышленности (например, суконная) развивались весьма
туго.
Хлопчатобумажная промышленность выросла в России при совер¬
шенно иных условиях. В половине XVIII века ситцепечатное производ¬
ство было монополизировано крупными фабрикантами Чемберленом и
Козенсом, англичанами, имевшими фабрику в Петербурге. Прави¬
тельство не только не принимало мер к распространению новой отрасли
промышленности, но даже задерживало монополией ее развитие. Тем
не менее эта промышленность быстро росла. Главные успехи ее
начинаются в XIX веке. Успехи эти являются разительным контрастом
с застоем или даже упадком других отраслей производства (о чем я
буду говорить ниже). И этот рост, по крайней мере в области
ткачества, был достигнут без всякой непосредственной поддержки
правительства. К бумаготкацким фабрикам не приписывались
крестьяне, им не давалось казенных строений и земельных участков,
* они почти не пользовались ссудами от правительства2. Правительство
не признавало нужным заботиться о развитии хлопчатобумажной
2	В официальной "Ведомости о ссудах из мануфактурного калитала"(предназначенного
для ссуд фабрикам и заводам) за 1804-1810 гг. значатся только три ссуды на устройство
фабрик бумажных материй, причем весь капитал выданный в ссуду для этой цели,
достигал только 1 300 руб. (Дело о зависимых от казны фабриках, 3 ноября 1811 г., св.
№ 42 II Арх. д-та торг. и май.).
124

промышленности так усиленно, как оно заботилось о развитии сукон¬
ного, чугуноплавильного, парусного и кожевенного производства, по
той простой причине, что в бумажных тканях военное министерство не
нуждалось. И, тем не менее, рост именно этой отрасли промыш¬
ленности далеко оставил за собой рост всех других отраслей,
специально опекаемых государством.
Основная причина развития хлопчатобумажной промышленности в
XIX веке не только в России, но и во всех других цивилизованных
странах, заключалась в том, что благодаря применению машин к
пряденью и ткачеству хлопка бумажные ткани сделались самым
дешевым предметом одежды. Чем беднее в стране масса населения,
тем ббльшим распространением в ней должны пользоваться бумажные
материи. Это достаточно известно. Но вот на что в русской литературе
до сих пор было обращено слишком мало внимания. Во всех книгах, так
или иначе затрагивающих вопрос о поразительном развитии наше¬
го бумажного ткачества во второй четверти этого века, развитие
это приводится в связь только с одной причиной - изданием в 1822 г
нового тарифа, составленного в духе крайнего протекционизма. Между
тем важнейшим фактором роста нашей бумаготкацкой промыш¬
ленности в рассматриваемое время, как и раньше, был не тариф,
а нечто совсем иное. Обратимся к ценам бумажной пряжи за этот
период.
Продажные цены пуда английской бумажной пряжи в г. Шуе № 18-303
Годы
Года
1822
106-112 руб. асс.
1834
84-100 руб. асс.
1823
110-118" м
1835
92-113 " "
1824
112-125 " "
1836
87-97 " "
1825
102-118" "
1837
73-79 “ ”
1826
105-110" "
1838
72-81 " "
1827
85-90 " "
1839
72-76 " "
1828
75-85 " "
1840
62-71 " 1
1829
73-84 " "
1841
62-71 " м
1830
73-86 " “
1842
68-70 ’■ "
1831
74-80 "
1843
63-68 ’ ’
1832
73-82 и
1844
64-69 " "
1833
80-87 " "
1845
63-68 ' "
Мы видим, что в 1827 г. цена бумажной пряжи в Шуе сразу упала
почти на 20% и впоследствии уже не поднималась до прежней высоты.
Точно так же значительное понижение цены пряжи мы замечаем в 1837
и 1840 гг. Чем же оно было вызвано? Обратимся к ценам хлопчато¬
бумажных фабрикатов на английском рынке. К сожалению, у меня нет
под рукой цен пряжи, но так как пряжа является главной составной
3	По конторским книгам крупнейшей фирмы того времени, торговавшей английской
пряжей, бр. Киселевых, "Памятная книжка Влад. губ. на 1862 г.". Очерк торговли
хлопчатобумажной пряжей в г. Шуе, Лядова.
125

частью ценности бумажной ткани, то я и приведу цены бумажной ткани
в Манчестере.
Средняя ежегодная цена бумажной ткани Reed Printing Cloth4
Годы
Годы
1822
14 шилл
6 пенс.
1836
10 шилл.
- пенс.
1823
14"
1837
7"
9"
1824
14"
6"
1839
8"
Iх 12"
1825
16"
3"
1840
7"
3"
1826
10"
6"
1842
6"
1/2"
1827
10"
-м
1843
6"
б'/2"
1835
10"
2"
1844
6"
3"
Таким образом, и в Англии цена бумажных фабрикатов сильно пони¬
зилась в 1826, 1837 и 1840-1842 гг., т.е. приблизительно в те же годы,
как и в России. Дело в том, что 1825, 1836 и 1839-1840 годы были
годами промышленных кризисов; а кризисы всегда были в Англии
стимулами технического прогресса. После каждого кризиса фабриканты
вводили усовершенствованные машины для удешевления производства;
по этой причине кризисы в Англии не только кратковременно понижали
цены фабрикатов, но и вызывали падение обычной, нормальной цены
последних.
Вот в этом-то удешевлении пряжи, следовавшем за английскими
промышленными кризисами, следует искать основную причину быстро¬
го роста нашего бумаготкацкого производства в 20, 30 и 40-х годах.
Несмотря на тариф 1822 г., цена пряжи в России быстро падала, па¬
раллельно этому падали цены миткаля и ситца, - спрос на бумажные
ткани возрастал, и производство их расширялось. Основным фактором
всего этого процесса являлся технический прогресс бумагопрядильного
производства в Англии. Очень интересно, что цена английской пряжи в
Шуе сильно понизилась в 40-х годах, - интересно потому, что как раз в
1841 г. пошлина на привозную бумажную пряжу у нас была сильно по¬
вышена; но, несмотря на повышение пошлины, английская пряжа в
первую половину 40-х годов стояла в Шуе на 15-20% ниже, чем в
предшествовавшее пятилетие. А так как в 40-х годах русская пряжа
очень энергично вытесняла английскую, то необходимо заключить, что
и русская пряжа понизилась в цене и, без сомнения, понизилась по той
же причине - вследствие улучшению техники производства, выписки из
Англии улучшенных прядильных машин (вывоз которых, как сказано
выше, был дозволен в 1842 г.).
Английский кризис конца 30-х и начала 40-х годов очень сильно от¬
разился на русской хлопчатобумажной промышленности. В одном доне¬
сении министру финансов 10 декабря 1838 г. мы читаем, что "не¬
померное понижение в 1837 г. цен на бумажную пряжу и трудность
сбыта оной по причине большого привоза из Англии и Бухарин, значи¬
4	Journal of the Statistical Society of London. Neild, An Account of the Prices of Printing
Cloth. 1861. P. 445.
126

тельной выпрядки домашних мануфактур и уменьшения по случаю
упадка внутренней торговли ткачества наших артикулов - имели пос¬
ледствием не только закрытие 18 бумагопрядильных заведений в Мос¬
ковской, Калужской и некоторых других губерниях, но и несосто¬
ятельность многих владельцев сих заведений... прочие бумагопрядиль-
ни, действующие менее нежели 4 тыс. веретен, никак не избежат той
же участи"5. В донесении 26 ноября 1840 г. указывается, что число
торговых несостоятельностей увеличивается ежедневно. Отсрочки сле¬
дуют за отсрочками и влекут за собою добровольные сделки .. Если не
примут вскоре меры к отвращению этого зла, то нет надежды на вос¬
становление в Москве кредита". Из прошения, поданного московскими
фабрикантами министру финансов 6 ноября 1840 г., видно, что русское
бумагопрядильное производство переживало в это время несомненный
кризис, который всей своей тяжестью обрушился на мелкие бумаго-
прядильни. Крупные заведения устояли, и потому последствием кризиса
была (как и в Западной Европе) концентрация производства. А так как
в бумагопрядении крупное производство обладает несомненными и ог¬
ромными техническими преимуществами перед мелким (по словам Са¬
мойлова, главным преимуществом Англии перед Россией в области бу-
магопряденья было то, что в Англии бумагопрядильни отличались бо¬
лее крупными размерами, - бумагопрядильни в 25 тыс. веретен не
считались там в 40-х годах крупными, а в России бумагопрядильни. ра¬
ботавшие на 10 тыс., 12 тыс. и 15 тыс. веретен, принадлежали к пер¬
востепенным заведениям), то несомненно, что кризис конца 30-х годов
должен был поднять наше бумагопряденье в техническом отношении.
В этом и заключалась причина понижения цен пряжи и разви¬
тия нашего, бумагопрядильного и ткацкого производств в сороковых
годах6.
Итак, развитие нашей хлопчатобумажной промышленности объяс¬
няется прежде всего общими мировыми условиями промышленной эво¬
люции. Россия была захвачена в круг капиталистического развития
Англии и воспользовалась техническими успехами последней. Но, разу¬
меется, это было возможно только благодаря существованию в России
покровительственного тарифа: без него Англия ввозила бы в Россию не
пряжу, а миткаль или ситец, и вместо производства бумажных материй
у нас в еще ббльших размерах распространилось бы потребление этих
материй, которые доставлялись бы Англией. Нельзя объяснить рост
нашего бумаготкацкого производства одним влиянием тарифа 1822 г.
тем не менее не подлежит сомнению, что без высоких пошлин эта про¬
мышленность не могла бы развиваться. Английское бумажное ткачест¬
3 Дело по донесению чиновника Самойлова о записке некоторых содержателей
бумагопрядильных заведений о нынешнем положении их заведений в России, 14 декабря
1838	г. // Арх. д-та торг. и ман.
6	Тем же кризисом было вызвано и повышение пошлины на ввозную пряжу в 1841 г
Московские бумагопрядильные фабриканты просили об этом министра финансов в
1840 г., мотивируя свою просьбу понижением цен пряжи и "без вы годностью произ¬
водства". Просьба их была удовлетворена, но цена пряжи упала еще больше. - мелкие
бумагопрядильни погибли, а крупные расширили производство (см.- Там же1
127

во стояло в техническом отношении так высоко, что с ним не могло
выдержать конкуренции даже индусское ткачество, хотя индусский
ткач был артистом своего дела, а бумаготкацкое производство в Индии
было старинною отраслью промышленности, к которой население
привыкло за многие сотни лет. Тем невозможнее была конкуренция с
английскими фабрикантами для русских бумажных изделий, произ¬
водство которых было делом, еще совершенно новым для русского
населения.
Как сказано, бумаготкацкое производство развилось у нас гораздо
раньше бумагопряденья, и притом развилось без непосредственной по¬
мощи государства (кроме, разумеется, поддержки в виде таможенных
пошлин). Что касается до бумагопрядильного производства, то оно по¬
является в России в начале этого столетия. В 1808 г. купцом Панте¬
леевым была устроена первая частная бумагопрядильная фабрика в
Москве. Фабрика эта получила прядильные машины с образцовой пря¬
дильной и ткацкой правительственной фабрики - Александровской ма¬
нуфактуры, которая была устроена* со специальной целью распро¬
странить в России употребление прядильных и ткацких машин7. Конти¬
нентальная система, затруднившая подвоз английской пряжи, вызвала
устройство еще нескольких бумагопрядильных фабрик (в 1812 г. в
Москве их было II)8. Эти фабрики очень пострадали от разорения
1812 г. и прекратили производство. Вплоть до 20-х годов бумажная
пряжа изготовлялась у нас только на Александровской мануфактуре. С
конца 20-х годов начинают основываться частные бумагопрядильни, но
только с 40-х годов бумагопрядильное производство в России устанав¬
ливается вполне прочно, получивши возможность пользоваться пря¬
дильными машинами, выписываемыми непосредственно из Англии
(раньше на наших бумагопрядильнях употреблялись бельгийские и
французские прядильные машины, далеко уступавшие по своим
достоинствам английским).
О развитии в России бумагопрядильного производства можно судить
по тому, что к началу 50-х годов Россия занимала по числу
бумагопрядильных веретен (1 100 тыс.) пятое место и уступала только
Англии (20 977 тыс.), Франции (4 200 тыс.), Соединенным Штатам
*	В 1-м издании: "в 1799 г.". - Ред.
7	Александровская мануфактура играла очень видную роль в истории нашей
промышленности. На этой мануфактуре впервые было введено в России машинное
прядение хлопка и льна. Она выделывала в огромных размерах льняные н пеньковые
полотна на продажу. В 1828 г. на мануфактуре было 4 тыс. рабочих при трех паровых
машинах силою в 170 лошадей, (см.: О санктпетербургских фабриках // Журнал
мануфактур и торговли 1828 № 5).
8	См.: Дело по отношению московского гражд. губернатора и по просьбе тамошних
фабрикантов Пантелеева и Александрова, 16 марта 1811 г.; Дело по просьбам
московских и других фабрикантов, 4 апреля 1812 г. // Арх. д-та торг. и мам.
Бумагопрядильные фабриканты немедленно обратились к правительству с просьбой о
запрещении или наложении высокой пошлины на иностранную пряжу, но домогательства
их были отклонены. В 1812 г. московские фабриканты просили даже "о запрещении ввоза
всех иностранных изделий".
(В 1-м издании в конце: "...L’appetit vient en mangeant"2*. - Ред.)
128

(2 500 тыс.) и Австрии (I 400 тыс.)9 и стояла впереди Германии, хотя
германское бумаготкацкое производство значительно превосходило
русское. Различие это всецело объяснялось различием тарифной поли¬
тики: в Австрии и России бумажная пряжа была обложена высокой
пошлиной (после 1842 г. ввозная пошлина на пряжу в России достигла
50% ценности товара), между тем как германский тариф по отношению
к бумажной пряже был крайне умеренным*.
Быстрый рост хлопчатобумажной промышленности у нас, как и в
других странах, вызвал тяжелый кризис в области обработки льна и
пеньки. Этот старинный крестьянский промысел достиг значительного
развития еще в Московской Руси; русский холст в XVII столетии в
большом количестве вывозился за границу. В XVIII веке вывоз
льняных и пеньковых фабричных изделий - парусных и фламских
полотен, равендуков - возрастал. В XIX веке положение изменилось -
вывоз начал падать. Так, в 1758-1762 гг. средний годовой вывоз за
границу фламских и парусных полотен и равендуков равнялся 77 тыс.
кусков, в 1793-1795 гг. - 251 тыс., в 1814—1823 гг. - 203 тыс., в 1834 -
1843	гт. - 195 тыс., а в 1844-1846 гг. - 121 тыс.10**
О	значении заграничного рынка для русских полотняных и парусных
фабрик начала этого века можно судить по тому, что, по официальным
расчетам (конечно, очень неточным), около одной трети всего коли¬
чества фабричных полотен предназначалось для экспорта11. Поэтому
падение заграничного экспорта не могло не быть тяжелым ударом для
наших полотняных фабрик; причины этого падения коренились, глав¬
ным образом, в области техники: наше полотняное производство в тех¬
ническом отношении совсем не прогрессировало, на Западе же техника
льняного прядения и ткачества быстро шла вперед, и в то же время
бумажная ткань своей дешевизной вытесняла полотно. Всего более
9 Tengoborsky L.** Etudes sur Ies forces productive* de la Russie. Pans, 1852. Vol III P 47
* Данные изложены в 1-м издании в виде таблицы:
Количество
Количество
неретен. тыс.
веретен, тыс
Англия
20 977
Россия
1 100
Франция
4 200
Германский
таможенный союз
750
Соединенные Штаты
2 500
Швейцария
700
Австрия
1 400
Бельгия
500 - Ред
10 Неболсин Г.пУ Статистическое обозрение внешней торговли России. СПб , 1850
Т. И. С. 410.
** В 1-м издании таблица:
Средний годовой вывоз за границу фламских, парусных полотен
и равендуков
Годы	Тыс. кусков	Годы	Тыс куско*
1758-1762	77	1814-1823 203
1793-1795	251	1824-1833 196
1800-1813	212	1834-1843 195
1844-1846 121- Ред
11	См.: Историко-статистический обзор промышленности России. СПб. 1886. Т II.
Пряжа и тканье из льна и пеньки. С. 12.
5	М.И. Туган-Барановский	129

пострадали при этом крупные фабрики, работавшие для экспорта*,
число которых за время 1804-1861 гг. понизилось с 285 до 100.
Между тем за 1762-1804 гг. число полотняных фабрик возросло со
135 до 285|2. Таким образом, число полотняных фабрик изменяется так
же, как и экспорт русского полотна за границу: до начала XIX века
число фабрик растет, затем начинает падать. Объясняется это тем,
что, как указано, экспорт за границу играл очень большую роль в
нашем крупном полотняном производстве первой половины этого века.
Полотняные фабрики были единственными фабриками в России,
изделия которых вследствие дешевизны сырого материала завоевали в
конце прошлого века заграничный рынок. Еще в 1818 г. Арсеньев
называл полотняные фабрики "многочисленнейшими и прибыльнейшими
в России"13. Особенно развилось у нас фабричное производство парус¬
ных полотен. Это производство концентрировалось, главным образом, в
Калужской губернии и Серпуховском уезде Московской губ., парусное
полотно экспортировалось преимущественно в Америку, и одна русская
фирма (Брюзгиных) приобрела такую репутацию на заграничном рын¬
ке, что клеймо ее нередко подделывалось английскими фабрикантами.
Более двух третей всего парусноткацкого производства Калужской
губернии предназначалось для экспорта. Ткачество парусных полотен
было исключительно фабричным производством. Начиная с 30-х годов
цена на парусные полотна на заграничных рынках стали быстро падать,
еще более они упали в 40-х годах. Под влиянием этого число парусных
фабрик в Калужской губернии сократилось с 17 (1832 г.) до 4 (1849 г.),
число станков на них - с 3 500 до 696, а размер производства - с
50 тыс. кусков до 2 тыс. Так же пострадало и парусноткацкое производ¬
ство Серпуховского уезда. В начале 30-х годов на серпуховских
фабриках выделывалось около 25 тыс. кусков ежегодно, а в 1849 г. -
только 6 тыс. кусков14.
*	В 1-м издании таблица:
Годы
Число
Годы
Число
полотняных
полотняных
фаПрик
фабрик
1762
П5
1830
190
1804
2Я5
1841
188
1825
196
1845
156
1861
100 - Ред
12	Цифра 1762 г. взята из: Материалы для истории и статистики мануфактурной
промышленности в России // Сборник сведений и материалов по ведомству м-ва фин.
1865. Т. II); цифра 1804 г. - из "Отчета министра в.д." за соответствующий год
(приведена у Семенова); цифра 1861 г. - см.: Отчеты д-та мануфактур и внутренней
торговли // Арх. д-та торг. и ман.
13	Арсеньев К И1* Начертание статистики Российского государства. СПб.. 1818. Ч. I.
С. 142.
м О причинах упадка паруснополотняного производства см.: Состояние фабрик и заво¬
дов в Калужской губернии // Журнал мануфактур и торговли. 1830. № I; О пеньковом
производстве в Калужской, Орловской и смежных губерниях //Там же. 1858. Ч. 3; О
козельской промышленности, обрабатывающей сырые материалы // Калужские губернс-
130

Не в такой степени, как парусные фабрики, но все-таки сильно по¬
страдали и полотняные фабрики, изготовлявшие льняные полотна. Це¬
ны льняных изделий понижались в течение всей второй четверти это¬
го века15. Правда, не менее сильно понизилась за то же время и цена
бумажных тканей. Но последнее сопровождалось прогрессом техники -
удешевлением производства. Производство же полотна в техничес¬
ком отношении у нас не прогрессировало - как пряжа, так и полотно
продолжали изготовляться руками, - а потому понижение цены
фабриката приводило к убыточности производства и сокращению
последнего.
В начале этого столетия полотняное ткачество было преобладаю¬
щей промышленностью во многих уездах Владимирской губ. - напри¬
мер, в Шуйском, Суздальском, Муромском. В Суздальском уезде
крупные полотняные фабрики возникли вскоре после окончания войны
1812 г.; полотно с этих фабрик сбывалось преимущественно на внут¬
ренние рынки, главным образом, в Сибирь и Малороссию. К концу 30-х
годов сбыт полотна стал затруднителен, и в 1851 г. из шести круп¬
ных полотняных фабрик в городе Суздале остались только две, и те
сильно сократили производство. Причина уменьшения сбыта заключа¬
лась в распространении бумажных тканей. Украина и Сибирь, покупав¬
шие раньше льняную пестрядь и тики, стали покупать ткани из хлопча¬
той бумаги. В Суздальском уезде вместо полотняной фабрикации рас¬
пространились ткачество и набивки миткаля16. То же самое констатиро¬
валось и в Муромском и Шуйском уездах - полотняное ткачество заме¬
щалось бумажным17. Но так как во Владимирской губернии бумаго¬
ткацкое производство развивалось очень быстро, а по характер\ произ¬
водства полотняные фабрики легко могли быть приспособлены к тка¬
честву бумажных материй, то фабриканты переходили к новому роду
производства и не несли больших потерь18.
Напротив, в Ярославской и Костромской губерниях, где в больших
количествах выделывалось полотно для заграничного сбыта (фламские
кие ведомости. 1871. № 6. Калужские фабриканты особенно жаловались на конкуренцию
Александровской мануфактуры, экспортировавшей в значительных размерах парусное
полотно. Вопрос о мерах помощн парусно-полотняном) производств) неоднократно
рассматривался министерством финансов, причем выяснилось, что основная причина
упадка нашего парусного экспорта заключалась в прогрессе техники ткацкого и пря
дильного производства на Западе, в то время как наши фабрики со времен их основания
при Петре Великом все еще употребляют прежние способы См.. Дело по просьбе
полотнопарусных фабрикантов Калужской губ.. 21 июля 1837 г.. Дело по отчета мос
ковского гражданского губернатора об упадке парусно-полотняных фабрик в г Сер
пухове, 18 марта 1845 г. (Арх. д-та торг. и ман.)
15	Исследование о состоянии льняной промышленности в России СПб.. 1847 С 91
16	Несытое П. Обозрение промышленности города Суздаля и его уезда Н Вестник
Императорского русского географического общества1* 1853 г Ч. 8. Комлев Истори¬
ческий взгляд на промышленность г. Суздаля // Владимирские губернские ведомости.
1867. М 5.
17	Отчет владимирского губернского механика Несытом // Журнал мануфактур и
торговли. 1853. Ч. 2.
,я Очерк XXV-летнего развития мануфактурной промышленности Владимирской
губернии. С. 13.
5*	131

полотна и равендук), кризис имел более тяжелый характер. Бумаго¬
ткацкое производство слабо развивалось в тех уездах этих губерний,
где раньше процветало полотняное ткачество. Это последнее производ¬
ство было старинным промыслом крестьян, а фабричное ткачество
полотна прочно водворилось в этих местах еще со времени Петра I.
Фабриканты упорно держались привычного производства, но крайнее
понижение цены всех родов полотна, вывозившегося за границу (в
1823	г. кусок фламского полотна продавался за 52 руб., равендука - за
25 руб.; в сороковых годах полотно продавалось за 25 руб., равендук -
за 17 руб.)19, принудило ббльшую часть фабрик Костромской и
Ярославской губерний прекратить производство. В Костромской губер¬
нии в конце 20-х годов выделывалось до 70 тыс. кусков фламского
полотна, в конце 40-х годов - только 20 тыс. кусков20.
Кризис полотняного производства был тяжелее всего для фабрикан-
тов-помещиков, изготовлявших тонкие полотна трудом собственных
крепостных. Ввиду этого правительство проявило в данном случае
особенную заботливость: в 40-х годах была образована особая комиссия
из представителей министерств государственных имуществ и финансов
для расследования дела и изыскания средств помочь падающему
производству. Комиссия выяснила, что основная причина кризи¬
са заключалась в технической отсталости нашего полотняного
производства и в развитии ткачества бумажных материй, но, само
собою разумеется, никаких практических мер помочь горю не
придумала21.
Экономисты 60-х годов фритредерского направления1* любили про¬
тивопоставлять успехам хлопчатобумажной промышленности упадок
нашего полотняного производства. Полотняное производство как
основанное на обработке туземного материала признавалось ими
"естественно" развившимся, а хлопчатобумажная промышленность -
"искусственно" вызванным производством. Но если придерживаться
ничего не выражающего разделения хозяйственных явлений на "есте¬
ственные" и "искусственные", то нельзя не признать, что именно
развитие хлопчатобумажной промышленности и упадок полотняного
производства были вполне естественным и необходимым результатом
хозяйственного положения России того времени. Наша промыш¬
ленность должна была все более и более основываться на внутреннем
рынке, так как в техническом отношении Россия слишком отставала от
Западной Европы, чтобы с нею конкурировать. В связи с этим только
те отрасли промышленности могли широко развиваться, которые
изготовляли дешевые изделия, доступные по цене такому бедному
населению, как масса русского крестьянства. Бумажная ткань дешевле
19	Исследование о состоянии льняной промышленности в России. СПб. 1847. С 92.
20	Так же пало полотняное ткачество и в Тверской губ[ернии] // Состояние
мануфактурного производства в Тверской губернии в 1845 г. Тверь, 1846. С. 13.
21	Результатом работ комиссии явилось цитированное выше "Исследование о состоя¬
нии льняной промышленности в России" и "Исследование о состоянии пеньковой
промышленности в России".
132

полотняной благодаря, главным образом, физическим свойствам
хлопкового волокна, делающим его более пригодным для машинной
обработки, чем льняное волокно, почему бумажные ткани должны бы¬
ли вытеснять полотняные из народного употребления. Если бы у нас
не существовало покровительственной системы, полотняное произ¬
водство пострадало бы еще больше, так как английский миткаль и
ситцы по своей большой дешевизне являлись еще более опасными
конкурентами полотна, чем наши отечественные хлопчатобумажные
фабрикаты.
Перейдем к другим отраслям текстильной промышленности и преж¬
де всего к суконному производству. С самого своего возникновения
суконное производство было излюбленным детищем русского
правительства; правительство делало все возможное для его
поддержания и развития, и, тем не менее, оно развивалось в течение
XVIII столетия очень туго. Даже в начале этого столетия русские
фабрики не могли удовлетворить потребности армии в сукнах, несмотря
на все усилия правительства расширить суконное производство в
России22. Сукна выделывались крайне низкого качества и в
недостаточном количестве, так что приходилось покупать иногда
мундирное сукно за границей, чаще всего в Англии23. Дальнейшие
успехи нашего суконного производства в техническом отношении были
невелики, но количественно оно развивалось, и в 1822 г. в первый раз
предложения фабрикантов превысили заявленную казною потребность
в армейских сукнах24.
Рост суконного производства вызвал и изменение правительственной
политики по отношению к суконным фабрикам. В прошлом веке
правительство видело в суконных фабриках учреждение государ¬
ственной важности, почему, с одной стороны, всячески старалось
поддержать и развить их, с другой - принимало понудительные меры к
тому, чтобы фабрики удовлетворяли своим обязанностям по отно¬
шению к государству - доставляли требуемое количество сукна
Указами 25 ноября 1790 г. и 20 ноября 1791 г. был установлен
следующий порядок снабжения войск сукнами. Все суконные фабрики
разделены на два разряда: 1) получившие при своем учреждении какое-
либо пособие от казны, а также имевшие купленных к фабрике
крестьян и 2) не получившие никакого пособия от казны и не имевшие
покупных крестьян на фабрикантском праве. Между фабриками
первого рода (обязанные фабрики) разверстывалось все количество
сукна, требуемого казною, фабрики второго рода могли продавать
сукно совершенно свободно и в частные руки25. Но обязанные суконные
фабрики поставляли сукно крайне неисправно, и за большинством их
22	Высочайше конфирмованные доклады о снабжения армии сукном. СПб.. 1808.
23	Пслчинский В. Мануфактурная Россия // Журнал мануфактур и торговли 1827
№ 10.
24	Обзор различных отраслей мануфактурной промышленности России. СПб . 1862
Т. I. С 153.
25	П.С.З. Т. XXIII. М 16923 и 16998.
133

числились огромные недоимки, накоплявшиеся из года в год. Ввиду
этого правительство было принуждено в 1797 г. запретить не только
обязанным, но и вольным фабрикантам продажу мундирного сукна и
частные руки. В 1808 г. правительство подтвердило это запрещение и
даже усилило строгость взыскания за непозволенную продажу сукна.
Не только продавец, но и покупатель должен был платить штраф за
каждый аршин проданного сукна (которое конфисковалось в пользу
казны). Предписывалось окрашивать грубые сукна в определенные
цвета, употребляемые в войсках, под угрозой секвестрации фабрики.
Обязанные фабрики не имели права делать иных сукон кроме
j солдатских.
Нечего и говорить, до какой степени подобные меры были стесни¬
тельны для суконного производства, продукты которого правительство
хотело монополизировать исключительно в свою пользу. Пока эта
отрасль промышленности не получила свободы, до тех пор она и не
могла развиваться, несмотря на все поощрения правительства. Поощ¬
рения же эти (кроме мер тарифной политики) выражались, главным
образом, в щедрой раздаче казенных денег в ссуду для устройства
новых суконных фабрик. В 1809 г. для таких ссуд был назначен особый
капитал в 2 млн. руб. Всем, желавшим устроить новую суконную
фабрику или расширить существующую, правительство предлагало
определенную денежную ссуду на каждый стан. Охотников получать
ссуды от казны находилось немало, но суконное производство
продолжало оставаться в застое, и казна терпела недостаток в сукнах.
Ввиду полной безуспешности таких мер26 правительство должно
было от них отказаться, и уже в 1809 г. суконным фабрикантам была
предоставлена с некоторыми ограничениями свобода продажи сукна в
частные руки. Но только в 181 б^г. обязанные суконные фабрики были
избавлены от обязательства ставить сукно в казну и сравнены по своим
правам с вольными фабриками. Только с этого времени суконное
производство получило возможность развиваться. Государственное
происхождение этой отрасли промышленности было главнейшей
причиной медленности ее роста.
Освободившиеся от правительственной регламентации суконные
фабрики стали быстро увеличиваться в числе. Как я говорил, в 1822 г.
(т.е. до введения в действие запретительного тарифа) предложение
солдатских сукон превысило спрос. За время 1814—1850 гг. число
суконных фабрик возросло с 235 до 492*.
26	На это указывается во всеподданнейшем докладе м-ра внутр. дел. См.: Дело по
высочайше конфирмованному докладу о дозволении вольной продажи солдатских сукон,
21	октября 1809 г., св. .N? 58. 2 экс. М.В.Д. // Арх. д-та торг. и май
"В 1-м издании здесь говорится "Вот цифры роста нашего фабричного суконного
производства в позднейшее время:
Годы
IR04
1Н14
1К25
1К50
Число фабрик
155
235
324
492
134

Во всеподданнейшей записке министра финансов в 1823 г. заявля¬
лось , что наше сукноделие весьма медленно развивалось до 1816 г.; с
этого же года "производство солдатских сукон столь умножилось во
всей России, что при заключении торгов на снабжение армии и флота
сукнами на 1823 г. министерство финансов имело в виде 2-3 миллиона
аршин сверх требованной пропорции"27.
Как бы то ни было, нельзя сомневаться, что в количественном
отношении наше суконное производство, освободившись от прави¬
тельственной опеки, стало быстро прогрессировать.
Развитие это совершалось притом не за счет потребностей казны
Спрос на солдатские сукна увеличивался медленно и в 30-40-х годах
колебался около 4 млн. аршин. Весь этот спрос удовлетворялся
старинными фабриками, поставлявшими и ранее сукно в казну. Новые
фабрики работали исключительно для вольной продажи; сумма произ¬
водства этих новых фабрик в 50-х годах превышала в три-четыре раза
производство фабрик солдатского сукна. Таким образом, суконная
промышленность, не достигавшая государственного спроса в XVIII ве¬
ке, в первой половине XIX века значительно переросла этот спрос,
суконное производство потеряло государственный характер - появились
новые потребители, сравнительно с которыми государство отошло
совершенно на задний план.
Что касается технического прогресса, то он был в суконном
производстве невелик. Жалобы на низкое качество сукна слышатся в
течение всей дореформенной эпохи. Так, в официальном "Описании
первой публичной выставки российских мануфактурных изделий" за
1829 г., в котором мы находим настоящий гимн успехам хлопчато¬
бумажной промышленности, отзывы о суконном производстве совер¬
шенно иного, даже минорного тона: "Невозможно ожидать, чтобы наши
фабриканты столь же хорошо вырабатывали сукна, как в Англии,
Франции и Голландии... Недостаток механических и химических сведе¬
ний и хороших машин много препятствует успехам по сей части" (стр.
121). Точно так же в "Обозрении выставки различных мануфактурных
изделий" в 1849 г. пространно говорится не об успехах, а о причинах
технической отсталости нашего суконного производства и низкого
качества сукон (см. стр. 98 и след.)28.
Общее представление о развитии фабричной промышленности
в дореформенной России можно получить из нижеследующих дан¬
ных:
Эти цифры, по-видимому, свидетельствуют о быстром росте суконных фабрик в
течение всей первой половины XIX века Но нужно иметь в виду, что самая ранняя
цифра - 1804 г. - большого доверия не заслуживвет и, без всякого сомнения, сильно
отстает от действительности. Можно быть уверенным, что рост числа суконных фабрик в
период 1804-1814 гг. в действительности был далеко не так велик, как следует hi
приведенных данных. По крайней мере, во всеподданнейшей записке..." и тд. - Ред
27	Дело о состоянии мануфактурной промышленности в начале 1823 г., 24 марта
1823 г. // Арх. д-та торг. и ман.
28	На то же указывал* и экономисты 40-50-х годов - Гагемейстер1 . Горлов,
Тенгоборский и др.
135

[Таблица 1]. Фабрики и заводы Российской империи29
(без Царства Польского и Финляндии)
Годы
Число
фабрик
Число
рабочих
На 1 фаб-
р[ику] ра¬
бочих
Годы
Число
фабрик
Число
рабочих
На 1 фаб¬
рику] ра¬
бочих
1815
4 189
172 882
41
1840
6 863
435 788
63
1816
4 484
187 061
42
1841
6 831
429 638
63
1817
4 385
187 337
43
1842
6 939
455 827
66
1818
4 457
178419
40
1843
6 813
466 579
68
1819
4 531
176 635
39
1844
7 399
469 211
63
1820
4 578
179610
39
1845
8 302
507 577
61
1825
5 261
210568
40
1846
8 333
508 607
61
1826
5 128
206 480
40
1847
9 029
532 056
59
1827
5 122
209 547
41
1848
8 928
483 542
54
1828
5 244
225 414
43
1849
9 172
495 364
54
1829
5 260
231 624
44
1850
9 848
501 639
51
1830
5 450
253 893
47
1851
10 126
465 016
46
1831
5 599
264 358
47
1852
10 388
470 914
45
1832
5 636
272 490
48
1853
10 087
481 018
47
1833
5 664
273 969
48
1854
9 944
459 637
46
1836
6 332
324 203
51
1856
И 556
518661
45
1837
6 450
376 838
58
1857
10 856
513 324
47
1838
6 855
412931
60
1858
12 259
548 921
45
1839
6 894
454 980
66
1861
14 148
522 500
37
Легко заметить, что число фабричных рабочих почти до конца 40-х
годов (1847 г.) быстро растет, затем начинает с колебаниями падать.
Размер фабрики (среднее число рабочих на одну фабрику) возрастает
до начала 40-х годов (1843 г.), затем следует также падение. До 40-х
годов фабричное производство энергично развивалось, и сами фабрики
становились крупнее; с конца 40-х годов рост фабричного производства
приостановился, и фабрики стали раздробляться.
Объяснение всего этого следует искать в росте мелкой, кустарной
промышленности, о чем я буду подробно говорить в одной из
следующих глав. Сороковые годы были временем наиболее энергич¬
ного развития кустарной промышленности. Кустарь стал по всем
пунктам бить фабриканта, - вот почему число рабочих на фабриках
стало сокращаться и сами фабриканты мельчать.
Остановимся теперь на производстве, являющемся лучшим показа¬
телем технического прогресса страны вообще - добыче железа, важ¬
нейшего материала машин, орудий и инструментов. В конце ХУШ века,
по расчетам Шторха, в России выплавлялось около 8 млн. пуд.
29	От 1815-1820 гг. - по "Статистическим ведомостям о состоянии российских
мануфактур" за соответствующие годы, от 1825-1861 гг. - по официальным рукописным
' Отчетам департамента мануфактур и внутренней торговли" (Арх. д-та торг. и ман.).
Приведенные цифры относятся ко всем фабрикам и заводам кроме горных, винокуренных
н пивоваренных. Свеклосахарные заводы и табачные фабрики сюда включены.
136

чугуна30. В течение всей первой половины XIX века* чугуноплавильное
производство оставалось в России почти стационарным и вплоть до 40-х
годов не достигало 11 млн. пудов. Затем оно стало слабо возрастать и к
концу 50-х годов достигло 16 млн. пудов31.
Если принять в соображение рост населения, то следует заключить,
что в течение всей первой половины XIX века Россия не только не шла
вперед в добыче железа, но даже регрессировала, и через 50 лет
стояла ниже, чем в конце прошлого столетия. Поразительный застой
нашего чугуноплавильного дела особенно бросается в глаза, если сопо¬
ставить его с развитием этой отрасли промышленности в других
странах, особенно в Англии, которая в конце прошлого века вы¬
плавляла столько же чугуна, сколько Россия (8 млн. пудов), а в 1859 г.
довело свою выплавку до 234 млн. пудов32 **.
Еще в 30-х годах Россия выплавила около 12% общей мировой до¬
бычи чугуна (90 млн. пуд.) и стояла впереди Бельгии, Пруссии и
Соединенных Штатов. В 1859 г. на долю России приходилось лишь
около 4% мировой выплавки чугуна (460 млн. пуд.)33
30	Storch Н. Historisch-Statistische Gemilde. Riga, 1799. Vol. II. S. 507.
*	В 1-м издании вместо слов "в течение всей первой половины.. " до слов "16 млн
пудов" напечатано: О выплавке чугуна в последующее время можно судить по
нижеследующим цифрам:
Выплавка чугуна в России
В среднем ежегодно
Годы
В млн. пудов
1826-1830
10,2
1831-1835
10.5
1836-1840
10,9
1841-1845
1U
1846-1850
12,3
1851-1855
13,9
1856-1860
16,6-/Vd
31	Лодыженский К.Н. История русского таможенного тарифа. СПб., 1886. С 309
32	Чевкин К., Озерский А. Обзор горной промышленности в России. СПб., 1851. С. 9,
Полетика В. О железной промышленности в России. СПб., 1864. С. 49
** В 1-м издании данные об Англии изложены так:
Выплавка чугуна в Англия
Годы	В млн. пудов	Годы	В млн пудов
1796	8	1836	75'
1806	16	1846	140
1826	37	1859	234
Далее следует: "В конце прошлого века Россия выплавляла чугуна почти столько же,
сколько в Англии. Через 60 лет Англия превосходила Россию по выплавке чугун» почти в
15	раз". - Ред.
33	Полетика В. Указ. соч. С. 49.
'** После этого в 1 -м издании приведена следующая таблица:
Выплавка чугуна в 1859 г.
(в млн. пудов)
Англия	234
Франция	53
Соединенные Штаты	52
Пруосия	24
Австрия	20
Бельгия	19
Россия	19 - Ред
137

В половине прошлого столетия железо было одним из главнейших
предметов нашего отпуска* В 1760 г. было вывезено железа из
России за границу 820 тыс. пудов, в 1793-1795 гг. ежегодный вывоз
достигал уже 2 966 тыс. пудов. С этого времени вывоз железа начи¬
нает быстро падать (особенно со времени 40-х годов) и спускается к
1851-1860 гг. до 747 тыс. пудов ежегодно.
От чего же зависело такое печальное положение нашей железоде¬
лательной промышленности? Во всяком случае, не от недостатка
правительственной помощи и опеки. Железо было одним нз наиболее
необходимых продуктов для государства. Поэтому правительство не
жалело средств для развития этой отрасли промышленности. Нечего и
говорить, что привоз чугуна и железа был запрещен. Даже по самому
либеральному русскому тарифу 1819 г. пошлина на железо и чугун
была назначена в таком высоком размере, что была равносильна
запрещению. По расчету В. Безобразова2*, частные горные заводы
Уральского округа получили не менее 15 млн. деньгами в ссуду от
правительства. Кроме того, к этим заводам были приписаны огромные
площади казенной земли и лесов* сотни тысяч крестьян, - все это без
малейшей платы владельцев заводов. Почему же добыча железа в
России не только не возрастала, но сравнительно с населением даже
падала?
А именно вследствие избытка правительственной опеки и под¬
держки. Вплоть до реформы 1861 г. горнозаводская промышлен¬
ность всецело основывалась на принудительном труде. Глав¬
ным центром чугуноплавильного производства был Уральский горный
округ - Пермская и смежные с ней губернии. На уральских гор¬
ных заводах выплавлялось около четырех пятых всего русского
железа. Главным контингентом рабочих на этих заводах были
крестьяне и мастеровые, приписанные к заводам. Посессион-
f ных заводов в Уральском горном округе было в 1847 г. 37, и к ним
было приписано 178 тыс. крестьян м.п.34 На казенных заводах рабо¬
ты производились также не по вольному найму, а состоящими при
заводах мастеровыми и крестьянами, которые набирались в случае
недостатка рабочих из рекрутов и лиц, ссылаемых на каторжные
работы.
* От слов "В 1760 г." в 1-м издании заменяется следующим: Но в XIX столетии
вывоз русского железа за границу правильно падает.
Вывоз железа из России
Годы
В среднем ежегодно
(п тыс пудов)
1760
Н20
1793-1795
2 966
1800-1804
2 120
1821-1830
1 300
1831-1840
1 362
1841-1850
788
1851-1860
747 - Ред
54	Чевкин К , Озере кий А Указ. соч. Прил.
138

Закрепощение за горными заводами сотен тысяч лиц было вызвано
желанием правительства поддержать эти заводы и обеспечить им
рабочие руки. И действительно, благодаря этой мере наша железо¬
делательная промышленность быстро развилась, и в конце XVIII века
Россия не уступала в этом отношении Англии. Но та же самая причина,
которая содействовала росту горнозаводской промышленности в
XVIII в., в XIX в. явилась самым большим тормозом ее развития
Писатели 50-х и 60-х годов, занимавшиеся вопросом о причинах застоя
нашей железоделательной промышленности, приходили к одному
заключению, что этот застой вызывался технической отсталостью
чугуноплавильного дела, неупотреблением новых, улучшенных прие¬
мов плавления чугуна и железа, благодаря которым железоделатель¬
ная промышленность в Западной Европе сделала такие быстрые
успехи35.
Этим техническим застоем вызывалась неподвижность цен на
железо в России, в то время как, например, в Англии цена железа
быстро падала. Так, пуд железа в С.-Петербурге в 1824—1826 гг. стоил
1	руб. 26 коп. сер., а в 1848-1850 гт. - 1 руб. 27 коп.36 В Англии же за
это время цена железа понизилась на 60%37 *.
За четверть столетия русское железо совсем не понизилось в цене, а
английское упало, как сказано, на 60%. Понятно, что при таких
условиях вывоз русского железа за границу должен был сократиться, а
внутри страны сбыт железа не возрастал.
От чего же зависела техническая отсталость русской железоде¬
лательной промышленности? Не может быть сомнения, что основ¬
ной причиной этой отсталости была система принудительного труда
Это прекрасно сознавали многие современники. Заблоцкий-
Десятовский2* в своей известной записке 1841 г. "О крепостном
состоянии в России"3* объясняет влиянием крепостного права
"дороговизну нашего железа в сравнении, например, с англий¬
ским”38. Пока рабочий на железных заводах работал из-под палки,
до тех пор и производительность его труда не могла прогрессиро¬
35	В этом смысле высказывались Чевкин и Озерский, Полетика, Тенгоборский и цр
36	Tcngoborsky L Op. cit. P. 188.
37	Jevons S.1* Investigations in Currency and Finance L. 1884. P. 146-147 Tables of Pnces
*	В 1 -M издании таблица:
Годы	Цен» желез»	Цена жслем
в С -Петербурге	п Лондоне
(в pyfi. и коп.	(принимая за 100
сер за пуд)	цену 1782 г)
1824-1826 1,26 103
1830-1832 1,37 63
1836-1838 U5 79
1842-1844 1ДЗ 46
1845-1847 1,32 60
1848-1850 1,27 41 -Рей
31	Заблоцкий- Десятолский Л.П. Граф П.Д. Киселев4* и его время СПб., 1882. Т 11
С. 245.
139

вать. Никакие льготы не могли заменить основного условия
промышленного прогресса - свободы труда39.
Трудно поверить, до какой степени строго регламентирован был весь
производственный механизм на уральских посессионных заводах.
Рабочий был, по замечанию В. Безобразова, в состоянии почти полного
рабства40. С самого детства рабочий поступал на попечение заводского
начальства, бравшего на себя полное содержание рабочей семьи и за то
требовавшего постоянной работы, исполнявшейся, естественно, крайне
плохо. Весь процесс выплавки железа, начиная с рубки леса для
доменных печей, перевозки материалов, добычи руды и кончая литьем
железных и чугунных изделий, исполнялся рабочим под угрозой суровых
наказаний, без всякой надежды на улучшение своего материального
положения.
Отнюдь не простая случайность, что в той отрасли производства,
которая так быстро развивалась в дореформенной России - в хлоп¬
чатобумажной, крепостной труд (как увидим ниже) почти отсутствовал.
Именно благодаря свободе труда бумаготкацкое и ситцепечатное
производства сделали в крепостной России, среди общего застоя, такие
быстрые успехи.
Господство крепостного труда в нашей горнозаводской промыш¬
ленности находилось в непосредственной связи с усиленными заботами
о	ней правительства. Признавая чугуноплавильное производство необ¬
ходимым для государства, правительство щедро наделяло заводчиков
даровыми рабочими руками, и в результате получился полный застой в
производстве. То же самое мы видели и в суконном производстве. Пока
правительство особенно усердно "поощряло" эту отрасль промышлен¬
ности, она почти не прогрессировала в техническом отношении, и,
только освободившись от правительственной опеки, начав работать не
на государство, а на частных потребителей, суконное производство на¬
чало делать в России успехи, причем, как увидим ниже, успехи эти
были прямо пропорциональны распространению в сукноделии свобод¬
ного труда.
39	Другой причиной технической отсталости нашей железной промышленности было
монопольное положение уральских заводов. Для иностранного железа русский рынок был
закрыт, а внутри страны конкуренция была совершенно ничтожна по незначительному
числу заводов. По расчетам П. Мельникова, в половине 40-х годов уральские заводчики
при всей примитивности своих приемов производства выручали весьма крупные барыши.
Так, средняя стоимость выделки пуда резного железа была приблизительно 2 руб.
40	коп., а продавалось оно на Нижегородской ярмарке за 3 руб. 45 коп. (44% прибыли),
шинного железа - 2 руб. 36 коп., продавалось - за 3 руб. 47 коп. (46% прибыли),
листового - 3 руб. 97 коп., продавалось - за 7 руб. 51 коп. (89% прибыли). В этот расчет
не включена стоимость доставки железа до Нижнего; но так как железо сплавлялось
водой, то. по словам Мельникова, эта стоимость была ничтожна. Для чего же было
уральским заводам улучшать приемы производства при таком положении дела?
Мельников П. Нижегородская ярмарка в 1843-1845 гг.. Нижний-Новгород, 1846. С. 43.
40	Безобразов В.П. Отчет о всероссийской художественно-промышленной выставке.
СПб., 1883. С. 211.
140

Итак, изучение развития промышленности в дореформенной России
приводит нас к следующим выводам.
В первой половине XVIII века важнейшим потребителем продуктов
фабричного производства было государство; этим определялся и весь
строй тогдашней крупной промышленности. Крупное производство воз¬
никло при непосредственной поддержке правительства и первое время
не могло обойтись без такой поддержки. Социальные условия того
времени делали необходимым закрепощение рабочих за фабриками и
заводами, так как свободных рабочих, по вольному найму, неоткуда
было взять. Принудительный труд был выгоднее свободного вслед¬
ствие низкого уровня техники. Поэтому те отрасли промышленности, в
которых исключительно или преимущественно употреблялся труд не¬
свободных рабочих, достигли в XVIII веке значительного развития и к
концу века могли не только удовлетворять потребностям внутреннего
рынка, но даже работать для заграничного сбыта. Обработанные изде¬
лия в это время играли значительно ббльшую роль в нашем отпуске,
чем когда-либо впоследствии.
Общая ежегодная В том числе обра- В числе их Полотна
ценность русского ботанных и полу- железа	и холста
экспорта (по евро- обработанных изде-
пейской торговле)41 лий
d млн. руб серебром
1790-1792 гг.	26,0	8,4	3,3	2.4
Таким образом, около одной трети отпуска приходилось на продукты
русской обрабатывающей промышленности. Отпуск железа по цен¬
ности равнялся почти 13% всего русского экспорта.
В XIX веке положение меняется. Промышленность решительно
перерастает государственный спрос. Возникает новая отрасль произ¬
водства - хлопчатобумажная (без всякой поддержки правительства
кроме таможенного покровительства) - и необыкновенно быстро завла¬
девает внутренним русским рынком, вытесняя продукты старинной
полотняной промышленности. В Западной Европе происходит глубокое
изменение техники производства, и машина заменяет ручной труд.
Крепостной труд, не совместимый с новыми техническими условиями,
становится решительным тормозом промышленности. Те отрасли про¬
изводства, в которых крепостной труд продолжает господствовать,
перестают развиваться. Европа быстро перегоняет нас в техническом
отношении; вывоз обработанных изделий из России абсолютно сокра¬
щается, а относительно нисходит до совершенно ничтожной величины.
41	Семенов Л.В. Указ. соч. С. 220 и Приложение М 1.
141

Ежегодная цен- В том числе обра- В числе их 11олотна
ность русского вы- ботанных и полу- желаза	и холста
воза (по европей- обработанных нэде*
ской торговле)42 лий
в млн. руб. серебром
1848-1850 гг.	80,8	7,4	0,8	1,4
Продукты обрабатывающей промышленности составляют около 9%
общей ценности русского экспорта в 1848-1850 гг. Крепостное право
стало действовать угнетающим образом на общее экономическое и в
частности промышленное развитие страны и было отменено.
42 Там же.

ГЛАВА ВТОРАЯ
Фабрика с наемным трудом
Разрешение императором Павлом1* покупки к фабрикам крестьян - Нич¬
тожные последствия этой меры. - Значение вольнонаемного труда в раз¬
личных отраслях фабричного производства дореформенной России - Пре¬
обладание свободного труда в новых фабриках и принудительного труда в
старых. - Окончательное запрещение покупки к фабрикам крестьян -
Развитие новой, капиталистической фабрики. - Относительное сокращение
числа дворянских фабрик. - Состав фабричных рабочих. - Кабальные рабо¬
чие. - Фабричная работа питомцев воспитательного дома - Изменение сос¬
тава фабрикантского класса. - Новый капиталист - крестьянский выхо¬
дец. - Фабриканты и кустари. - Крепостные фабриканты - Отношение пра¬
вительства к развитию капитализма в крестьянской среде
Я говорил во Введении, что благодаря усилению политического
влияния дворянства самая существенная привилегия фабрикантов из
купечества - право покупать к фабрикам крестьян - была уничтожена
Петром III и Екатериной. При Екатерине II влияние дворянства
достигло апогея. Обстоятельства, при которых император Павел
вступил на престол, были таковы, что новый государь должен был
относиться с недоверием к тем общественным элементам, которые
возвели на престол его мать. Реакция против дворянского преоб¬
ладания выразилась в целом ряде мер нового царствования Так,
император Павел сделал шаги к восстановлению обязательной службы
дворянства, официально называл тунеядцами неслуживших дворян,
ввел для дворян телесные наказания, от которых дворяне были осво¬
бождены Екатериной, установил законом число барщинных дней
крепостных крестьян. Дворянство ожидало полного возвращения к до-
екатерининским порядкам и, по словам г. Романовича-Славатинского:\
"переносило с глухим, сдержанным ропотом нарушения его свободы и
вольностей”1.
Неудивительно, что и в области привилегий фабрикантов царство¬
вание Павла явилось возвращением к старому. В 1798 г. было разре¬
шено как дворянам, так и купечеству покупать к фабрикам и заводам
крестьян, причем количество прикупаемых крестьян не должно было
превосходить определенного елизаветинским указом 1752 г. Купечество
вновь получило возможность пользоваться на фабриках принуди¬
1	Романович-Славатинский А.В. Дворянство в России. СПб., 1870 С 200
143

тельным трудом. Это право имело очень большое значение в начале и
середине XVIII века, и, как мы видели, купечество усиленно домогалось
его в екатерининской комиссии; благодаря лишению купечества права
покупки крестьян самые важные фабрики - суконные - почти целиком
перешли в руки землевладельческого класса - дворянства.
В XIX веке хозяйственное положение России было уже иное. То, что
составляло необходимое условие фабричного производства в начале
XVIII	столетия, важное преимущество в половине его, - потеряло свое
прежнее значение в начале XIX столетия. Как я говорил, капита¬
листическое производство было невозможно в петровской России вслед¬
ствие отсутствия первого условия такового - свободного рабочего.
Правительство пыталось создать капиталистическую фабрику, но си¬
лою вещей создалась крепостная фабрика. По мере роста городского
населения, распространения отхожих промыслов, вытеснения в про¬
мышленном районе барщинной системы оброчной, пользование сво¬
бодным трудом на фабриках возрастало. В начале XIX века количество
У вольнонаемных рабочих на фабриках равнялось приблизительно 48%
всех рабочих:
Число фабрик На них	в том числе
рабочих	вольнонаемных
1804 г.2	2 423	95 202	45 625
По отдельным родам производства вольнонаемные и обязательные
рабочие распределялись следующим образом3:
Число
Всех
В том числе
Среднее число
фабрик
рабочих
вольнонаем¬
ных
рабочих на одну
фабрику
Суконные и шерстяные
155
28 689
2 788
185
фабрики
Полотняные
285
23711
14 327
83
Ситцевые и миткалевые
199
6 566
5 436
33
Шелковые
328
8 953
6 625
27
Писчей бумаги
64
6 957
1 533
109
Стальные, игольные
26
4 121
1 144
159
и железные
Кожевенные
850
6 304
6 115
7
Канатные
58
1 520
I 295
26
Стеклянные и хрусталь-
114
3 937
1 685
35
ньг
Мы видим, что в начале XIX века некоторые отрасли производства
основывались почти исключительно на принудительном труде, в других
же решительно преобладал свободный труд. К числу первых принад¬
лежали суконные фабрики, писчей бумаги, железные, игольные и
стальные заводы; к числу последних - ситцевые и миткалевые фабри¬
2	Семенов А.В. Изучение исторических сведений о российской внешней торговле и
промышленности с половины XVII-ro столетия по 1858 год. СПб., 1859. Т. III. С. 262.
3	Зябловский Е. Статистическое описание Российской империи. СПб., 1808. Ч. V.
С. 9-73
144

ки, шелковые, кожевенные и канатные заводы Полотняные фабрики и
стеклянные заводы занимали среднее место - процент несвободных
рабочих на них близок к 50. Вместе с тем легко заметить, что фабрики
первой группы принадлежали к числу крупных; среднее число рабочих
на одну фабрику превосходило 100; фабрики второй группы - мелкие -
число рабочих на одну фабрику колеблется от 7 до 33; и, наконец,
фабрики третьей группы в этом отношении занимают промежуточное
место.
Итак, принудительный труд в начале XIX века в некоторых про¬
изводствах господствовал, в других же играл совершенно ничтожную
роль. От чего это зависело?
Я сказал, что фабрики с преобладанием принудительного труда при¬
надлежали к числу крупных, а с преобладанием свободного труда -
к мелким. В этом отразилось различие условий, вызвавших к жизни
фабрики того и другого рода. Наша фабричная промышленность, как я
говорил в предшествовавшей главе, имела, так сказать, два корня
с одной стороны, она была вызвана правительством для удовлетво¬
рения нужд государства, а с другой - она постепенно развилась в на¬
родной среде, удовлетворяя потребностям широких классов населения
Фабрики, возникшие под непосредственным влиянием государства,
основались на принудительном труде. При их устройстве владельцы
нередко получали значительные пособия от казны: постройки, земли и
рабочие руки. Так как фабрики этого рода не имели непосредственной
связи с мелкою крестьянскою промышленностью, а устраивались круп¬
ными капиталистами - купцами и дворянами, то естественно что и
размеры их были крупные. Такой характер имели старинные фабрики
XVIII	века - суконные, писчебумажные, железные, отчасти полотня¬
ные. Принудительный труд в них продолжал преобладать и в начале
XIX	века, хотя условия производства и рабочего рынка изменились.
Напротив, ситцевое, бумаготкацкое, канатное и кожевенное произ¬
водства развивались при совершенно иных условиях. Эти отрасли про¬
мышленности работали не на государство, а на народную массу Они
непосредственно сливались с крестьянскою промышленностью; произ¬
водство на фабриках этого рода было более мелким, дворянство их
почти не устраивало, и по этой причине они не пользовались кре¬
постным трудом. Шелкоткацкое производство первоначально возникло
в виде крупных фабрик, но уже в XVIII веке оно начинает распрост¬
раняться в крестьянской среде и переходит в руки мелких капита¬
листов; вместе с тем увеличивается и число вольнонаемных рабочих на
шелковых фабриках.
Но именно фабрики с вольнонаемными рабочими быстро развивались
в XIX веке. Поэтому восстановление императором Павлом права
покупки к фабрикам крестьян далеко не имело такого значения, какое
имел в свое время знаменитый петровский указ, впервые узаконивший
этот своеобразный порядок снабжения фабрик рабочими руками.
Общие экономические и социальные условия нового времени благопри¬
ятствовали развитию не крепостного, но капиталистического произ¬
водства, основанного на свободном, а не на принудительном труде
145

Поэтому и указ Павла не оказал никакого влияния на строй нашей
фабрики. Купечество пользовалось предоставленным ему правом при¬
купать крестьян к фабрикам не столько для снабжения фабрик рабо¬
чими, сколько, в обход закона, для приобретения дворовых и поместий.
Непродолжительное царствование Павла сменилось новой дворян¬
ской эпохой: на престол вступил "екатеринин внук". Восстановление
дворянских прав было одним из первых актов царствования Алек¬
сандра I4 **. Вместе с тем уже в 1802 г. указом 3 июля право покупки
крестьян к фабрикам было ограничено условием, чтобы при этом
крестьяне не были переселяемы на другое место. В 1808 г. прави¬
тельство Александра, нуждаясь в сукне, которого не хватало для по¬
требностей войска, сделало попытку расширить область применения
принудительного труда, выработало особые правила, на основании ко¬
торых покупка крестьян к суконным фабрикам была разрешена и на
свод, с переселением их на другое место; но крестьяне через 20 лет
получали свободу. Этими правилами, однако, никто не пожелал вос¬
пользоваться. В 1816 г. указом 6 ноября покупка крестьян к фабрикам
и заводам вновь - и на этот раз уже окончательно - была запрещена5.
Известно, что со времени Александра I правительство начинает
стремиться к ликвидации крепостного права, тщательно остерегаясь в
то же время нарушить интересы помещиков. В начале XIX века п
наше общество проникла новая идея, что крепостное право не только
тяжело для крепостных, но и невыгодно для помещиков. Идея эта
выразилась и в задачах, поставленных в 1812 г. Вольно-экономическим
обществом. Общество объявило конкурс на две задачи: "Что выгоднее
для хозяина - обрабатывать землю частными людьми или собствен¬
ными крестьянами?", и другую задачу - как отделить в помещичьих
имениях земледельцев от фабричных рабочих?
Мысль о невыгодности крепостного права была навеяна знаменитым
сочинением2* Адама Смита3*, которое быстро приобрело популярность
в русском обществе и правительственных сферах. По приказанию ми¬
нистра финансов графа Васильева4*, сочинение Смита было переведено
на русский язык; в официальном издании министерства внутренних
дел - "Санктпетербургском журнале" - учение Смита неоднократно
излагалось, причем Смит назывался "великим человеком, постигнувшим
великие истины"6. Но в области земледелия крепостной труд упорно
держался, и все попытки правительства побудить помещиков добро¬
вольно освободить своих крестьян кончились полной неудачей: на осно¬
вании закона о свободных хлебопашцах7* 1803 г. в царствование Алек¬
сандра I было освобождено только 33 782 д.м.п.» а в царствование
Николая I8* - на основании того же закона - 66 109 д.м.п. и, кроме того,
4	Романовин-Славатинский А В. Указ. сом. С. 236.
5	П.С.З., т. XXVII, 20352. XXX, 23132 и 23679; XXXIII, 26504.
6	Санктпетербургский журнал3*. 1804. Авг. С. 133. Адм[ирал] Мордвинов6* в своих
речах в Государственном совете называл Адама Смита "писателем, знаменитым в наши
времена по изложению истинных начал государственного хозяйства", и ссылался на его
мнение как на высший научный авторитет (Чтения О-ва истории и древностей рос¬
сийских. М., 1854. Кн. 4. Мнение адмирала Мордвинова о новых налогах).
146

на основании закона 1842 г. об обязанных крестьянах1* - 24 708 д.м.п 7,
т.е. в общей сложности менее 1% крепостного населения России. Оче¬
видно, в области земледелия помещики находили для себя более вы¬
годным крепостной труд. Крепостное право могло быть ликвидировано
только непосредственным актом государственной власти
Как же обстояло дело в фабричной промышленности? Я говорил, что
уже в начале XIX века около половины всех фабричных рабочих рабо¬
тали по вольному найму. К сожалению, цифровых данных о распреде¬
лении фабричных рабочих на вольнонаемных и несвободных после
1825 г. не имеется. В 1825 г. всех фабрик было 5 261, рабочих на них -
210 568, в том числе вольнонаемных - 114 515. По отдельным произ¬
водствам вольнонаемные рабочие распределялись следующим образом
Род производства
Число
Число всех
В том числе
фабрик
рабочих
вольнонаемных
Суконное
324
63 603
II 705
Бумажных материй
484
47 021
44 535
Полотняное
196
26 832
18 720
Шелковое
184
10 204
8 481
Писчебумажное
87
8 272
2019
Стальное, игольное,
170
22 440
4 970
чугунное
Канатное
98
2 503
2 303
Кожевенное
1 784
8 001
7460
Сравнительно с 1804 г. общее число рабочих на фабриках возросло
более чем вдвое, но распределение рабочих изменилось не очень
значительно: в 1804 г. вольнонаемные составляли 48% всех рабочих, а
в 1825 г.-54%. В тех родах промышленности, в которых раньше
преобладал крепостной труд (суконные, писчебумажные, стальные и
железные фабрики), он остался преобладающим и в 1825 г.
Я сказал, что цифровых данных о числе вольнонаемных рабочих на
фабриках после 1825 г. нет (по крайней мере, с этого года соот¬
ветствующие цифры не помещались в ведомостях о числе фабрик и
рабочих, прилагавшихся к ежегодным отчетам департамента ману¬
фактур и внутренней торговли). Тем не менее нет никакого сомнения,
что относительное число несвободных рабочих на фабриках быстро
падало в течение 30, 40 и 50-х годов. Это видно, во-первых, из того,
что за это время особенно развилась та отрасль промышленности, в
которой вольнонаемный труд преобладал с самого ее возникновения, -
хлопчатобумажная. Число рабочих на бумаготкацких, бумагопрядиль¬
ных и ситценабивных фабриках в 1836 г. было уже 105 878 (при общей
цифре фабричных рабочих 324 203). В 1804 г. на хлопчатобумажных
фабриках было занято 7% всего числа фабричных рабочих, в 1825 г. -
21%, в 1836 г.-32%.
Вместе с ростом хлопчатобумажной промышленности должно было
возрасти и число вольнонаемных рабочих. Затем в суконном произ¬
водстве, в котором крепостной труд имел наибольшее применение, в
7	Семевский В.И. Крестьянский вопрос в Россия. СПб., 1888. Ч. I. С. 266; Ч. II
С. 569.
147

30-х и 40-х годах особенно усилилась выработка тонких и средних су¬
кон, для которых употреблялся преимущественно свободный труд. В
140-х годах вольной продажи изготовлялось около 9 млн. арш. сукна, а
для казны - около 4 млн. арш. Крепостной же труд употреблялся почти
исключительно на фабриках, работавших солдатские сукна. Фабрики,
работавшие сукна для вольной продажи, принадлежали преимуществен¬
но купцам и уже потому не могли пользоваться принудительным тру¬
дом.
Сокращение числа фабрик, работавших крепостными, непосред¬
ственно доказывается падением относительной численности дворянских
фабрик. Так, для 1832 г. я насчитал 862 дворянские фабрики8; всех
фабрик значилось по списку 5 599. Дворянские фабрики, следовательно,
составляли не более 15% общего числа. В конце 40-х годов, по словам
Гакстгаузена1*, только 500 фабрик принадлежало дворянам9, всего же
фабрик в это время было около 10 тыс. - процент дворянских фабрик
понизился до 5. Правда, дворянские фабрики вообще отличались более
крупными размерами, но все же из сравнительно ничтожного числа их в
конце 40-х годов следует заключить, что в это время крепостной труд
на фабриках решительно отступил на задний план перед вольнона¬
емным. На это определенно указывает и Гакстгаузен. "В настоящее
время, - говорит этот компетентный автор, - на большинстве фабрик
употребляются не собственные крепостные, но рабочие, добровольно
нанимающиеся за определенную плату"10.
Наконец, нам, несомненно, известно, что в 40-х годах целый ряд
фабрик разного рода перешел от принудительного к свободному труду,
ввиду того что работа по вольному найму оказалась выгоднее обяза¬
тельной. Об этом я буду подробнее говорить ниже, здесь же ограни¬
чусь просто ссылкой на этот факт.
Ввиду сказанного, несмотря на отсутствие цифровых данных, можно
положительно утверждать, что работа по вольному найму быстро рас¬
пространялась на фабриках дореформенной России, хотя приискивать
рабочих по-прежнему было нелегко. Даже в конце 30-х годов фабри¬
канты (бумагопрядильщики) заявляли правительству, что они не могут
сокращать производство в случае кризиса по той причине, что каждый
фабрикант употребляет долгое время на приучение своих рабочих к
фабричной работе и распустить их "значило бы прекратить произ¬
водство навсегда"11.
Фабричные рабочие вербовались в первой половине этого века, как
и теперь, главным образом, из крестьян. Так, по одному расчету конца
30-х годов, на московских фабриках работало не более 4-5 тыс. по¬
стоянных московских жителей, преимущественно мещан; все же
*	Рассчитано по: Список фабрикантов и заводчиков Российской империи в 1832 г.
СПб., 1833.
9	Haxthausen A. Studien Uber die inneren Zustfinde Russlands. B., 1852. Bd. III. S. 593.
10	Ibid. Vol. 1. S. 190.
11	Дело по донесению чиновника Самойлова и пр., 14 декабря 1838 г. // Арх. д-та
торг. и ман.
148

остальные фабричные рабочие (которых на московских фабриках счи¬
талось более 40 тыс.) приходили из деревень12. На фабриках работали
по вольному найму как государственные крестьяне, так и помещичьи;
характерно, что, несмотря на многие неудобства найма помещичьих
крестьян, которые могли быть потребованы обратно помещиками, фаб¬
риканты предпочитали их государственным крестьянам. Я Гарелин1*,
автор многих сочинений по фабричному вопросу, бывший одним из
крупнейших ивановских фабрикантов, довольно наивно замечал по
этому поводу, что "лучшими работниками на фабриках считаются по¬
мещичьи крестьяне по их трудолюбию и необходимости заработать
более для своих домашних нужд"13.
Иными словами, рабочие из помещичьих крестьян были более по¬
корными и покладистыми, чем рабочие из государственных крестьян, а
это имело большое значение для фабрикантов, так как тот же Гарелин
признает, хотя и "с грустью", что "мало существует симпатии между
фабрикантами и рабочими".
Предпочтение рабочих из помещичьих крестьян вольным иногда ос¬
новывалось на том, что помещичьих крестьян фабриканты держали в
полной зависимости от себя, уплачивая оброк за них помещику. Это
были так называемые кабальные рабочие. Помещики иногда прямо от¬
давали на посторонние фабрики своих крепостных за определенную
плату в свою собственную пользу. Само собою разумеется, эти рабо¬
чие работали очень плохо, но кабальный труд обходился так дешево;
что в том случае, когда от рабочего не требовалось особенного искус¬
ства, фабриканты за отсутствием свободных рабочих охотно к нему
прибегали.
"Самый дурной род работников, - читаем у экономиста 40-х годов
Бутовского2*, - составляли крестьяне, отдаваемые внаймы помещи¬
ками на чужие фабрики и заводы. Сколько ни умеренна иногда плата,
взимаемая за подобную ссуду, одна только крайность может побудить
предпринимателя к употреблению столь нерадивых и часто развращен¬
ных работников. От них нельзя ожидать никакого старания, никакого
порядка; фабриканту угрожали ежеминутные побеги, воровство, плу¬
товские шашни; мы слышали, что подобные работники, на которых не
действуют ни увещания, ни угрозы, часто гуртом оставляли заведения
и останавливали работы в самые дорогие минуты"14.
Об отдаче крепостных крестьян в работники говорит и Николай Тур¬
генев3*: "Одно из самых возмутительных злоупотреблений замечается в
белорусских провинциях (Витебской, Могилевской), где крестьяне так
несчастны, что вызывали сострадание даже русских крепостных. В
этих провинциях помещики отдавали своих крепостных сотнями и тыся¬
чами подрядчикам, которые исполняли землекопные работы во всех
концах империи. Эти бедные люди употребляются, главным образом.
12	О состоянии рабочих в России // Журнал мануфактур и торговли. 1837. >6 12.
13	Гарелин Я.П. Вознесенский посад И Владимирские губернские ведомости. 1861.
М 15.
14	Бутовский А. Опыт о народном богатстве. СПб., 1847. С. 482.
149

на постройку больших дорог и каналов. Помещик берет обязательство
поставить такое-то количество людей по условленной плате, а подряд¬
чик обязуется кормить их во время работы. Правительственные инже¬
неры, наблюдающие за работами, не требуют от подрядчика в пользу
этих несчастных ничего сверх того, что требуется для поддержания их
жизни. Что же касается денег, которые получает за них помещик, то
правительство не вмешивается в это. Эти несчастные провели дороги в
окрестностях Царского Села"15.
По словам г. Погожева1*, отдача на фабрики таких "кабальных" ра¬
бочих широко практиковалась в Можайском уезде, причем помещик по¬
лучал за каждого отдаваемого им рабочего по 25 руб. в год. На су¬
конных фабриках Пушкина-Орфана, кн. Гагарина и др. работало много
кабальных рабочих из окрестных помещичьих деревень. По показанию
некоего Щедрина, бывшего владельца бумагопрядильни в Клинском
уезде, в дореформенное время первоначально все рабочие на его фаб¬
рике были кабальными крестьянами Можайского уезда, и только впос¬
ледствии они были заменены местными клинскими рабочими16. Г-н По¬
гожее делает интересное указание, что на Вознесенской мануфактуре в
Дмитровском уезде, которая еще в 40-х годах имела несколько тысяч
рабочих и до настоящего времени остается одной из крупнейших бума-
гопрядилен Московской губ., до сих пор сохранились семь каменных
корпусов, которые носят название "кабальных спален". Каждый корпус
называется по фамилии того помещика, которому принадлежали ка¬
бальные рабочие, помещавшиеся в этом корпусе17; указание это инте¬
ресно потому, что оно уясняет нам причину крупных волнений на этой
фабрике в 1844 г., усмиренных лишь с помощью вооруженной силы.
Об этих волнениях упоминает министр финансов в своем отношении
5 апреля 1849 г. Закревскому2*, но в очень неясных выражениях: "Уч¬
реждение порядка на счет невыдачи фабричным рабочим всей заработ¬
ной платы, с оставлением части для вручения семейным начальникам
или обществам, едва ли удобоисполнимо. Опытом на некоторых мос¬
ковских фабриках дознано в недавнем еще времени, что фабричные из
помещичьих крестьян сопротивляются целыми массами подобным рас¬
поряжениям и что усмирение их, как, например, в 1844 г. на Возне¬
сенской бумагопрядильне в Дмитровском уезде, требова вмешательст¬
ва полицейской и военной силы"18. Приводя в связь с этими словами
указание г. Погожева на "кабальные спальни" при Вознесенской бума¬
гопрядильне, можно заключить, что в данном случае сопротивлялись
именно закабаленные рабочие - сопротивлялись тому, чтобы плата пос¬
тупала не им, а помещику; если же министр финансов говорит о "се¬
мейных начальниках и обществах", то это объясняется, вероятно, сле¬
15	Tourgueneff N. La Russie et les Russes. Paris, 1847. Vol. II. P. 137-138.
16	Сб. ст. свед. по Московской губ. Сан. отд. Т. III. Вып. VI. Можайский уезд.
17	Там же. Вып. VII. Дмитровский уезд. С. 94.
18	Дело по предлож. московского военного генерал-губернатора гр. Закревского о
недозволении учреждать вновь фабрики и заводы в Москве, 22 октября 1848 г. Н Арх.
д-та торг. и ман.
150

дующим: как сейчас увидим, закабаление рабочих было в это время за¬
прещено законом, и помещики, желая закабалить рабочего за фабри¬
кантом, должны были прибегать к окольным путям, например, требо¬
вать плату не на свое имя, а на имя сельского общества или семьи
рабочего.
Ивановские фабриканты закабаляли за собой рабочих другим спо¬
собом - уплачивая помещику Шереметеву1* оброк за своих недоим-
щиков-односельчан. Оброк в селе Иванове достигал значительной
суммы - от 75 до 87 руб. ассигнациями в год с тягла (со всеми доба¬
вочными расходами)19. При этом одному крестьянину приходилось
иногда платить по нескольким тяглам.
Во всяком случае, употребление на русских фабриках 40-х годов ка¬
бальных рабочих не может подлежать сомнению Между тем отдача
помещикам своих крепостных в наем недворянам была запрещена
законом. Так как сделки такого рода могли прикрывать собой приобре¬
тение крепостных лицами, не имевшими на то права, то отдача кре¬
постных в наем разночинцам была запрещена указами 10 апреля 1823 г.
и 28 августа 1824j\20 По-видимому, закабаление крестьян фабрикан¬
тами и заводчиками особенно распространилось в начале 20-х годов
Ввиду этого комитет министров высочайше утвержденным положе¬
нием 16 июня 1825 г. признал нужным совершенно воспретить поме¬
щикам отдачу крепостных на заводские работы с заключением условия
от имени помещика; в случае нарушения этого закона помещиком
крепостной, отданный в работу, получал свободу21. Но, как видно из
предыдущего, помещики легко обходили закон.
По словам Гакстгаузена, в 40-х годах практиковалась отдача в
кабалу на фабрику преимущественно детей на семилетний срок в ка¬
честве учеников22. Нередко фабриканты доставали нужных им детей и
из воспитательного дома, подобно тому как их английские собратья
получали малолетних рабочих из приходских домов для бедных Из¬
вестны возмутительные жестокости, которые при этом практиковались
в Англии. Фабриканты посылали в дома для бедных своих агентов,
которые набирали живой товар, не справляясь с желаниями детей, и
доставляли их по назначению, где с ними обращались хуже, чем с
домашними животными. В других случаях агенты приходских домов,
стремившихся поскорее избавиться от расходов по содержанию своих
питомцев, вывозили детей целыми партиями в крупные промышленные
центры и там распродавали их фабрикантам. В газетах нередко поме¬
щались объявления, что там-то можно получить на таких-то условиях
столько-то маленьких "белых рабов"21.
19	Гарелин Я П. Город Иваново-Вознесенск. Шуя, 1884 Ч. I. С. 210
20	П.С.З. Т. XXXVIII, № 29416, Т. XXXIX, № 30040
21	Там же. Т. XL. № 30385.
22	Haxthausen А. Op cit S. 579.
21 См. крайне интересную книгу: Alfred The History of the Factory Movement. London.
1857. Главным образом по этой книге составлена статья: Давыдова JJУ Ричард Остлер,
король фабричных детей // Мир божий3*. 1895. Март
151

Каким образом практиковалась отдача питомцев воспитательного
дома в России, как их содержали на фабриках и пр., - этого мы не
знаем. Об ужасах английских фабричных порядков первых десятилетий
этого века нам известно потому, что ужасы эти вызывали негодование
значительной части английского общества, и литература того времени
служила ярким выражением этого негодования. Русское общество
имело более грубые нервы, а литература под игом цензуры должна
была тщательно обходить всякие щекотливые вопросы. Поэтому и в
данном случае, как и во многих других, нам известно очень немного.
Воспитанники воспитательного дома отдавались на фабрики до
совершеннолетия с возраста около 12 лет, причем фабрикант обязы¬
вался содержать их на свой счет и по истечении известного срока по их
поступлении давать им определенную (впрочем, очень ничтожную-
1	рубль в месяц) плату. По достижении совершеннолетия воспитанники
получали от фабриканта пару платья и 100 руб. денег24. Какое зна¬
чение для фабриканта имела возможность получения даровых (или
почти даровых) работников из воспитательного дома, видно из того,
что иногда при самом учреждении фабрики заранее выговаривалось
условие, что на фабрику будут определяться питомцы воспитательного
дома25.
До сих пор мы говорили о фабричных рабочих. Из каких же
общественных элементов слагался в дореформенной России класс
фабрикантов? Мы видели, что в течение XVIII века замечалось по¬
степенное изменение состава этого класса; первыми фабрикантами
были старинные капиталисты Московской Руси - купцы. Затем, по
мере роста политического влияния дворянства и ограничения привиле¬
гий фабрикантов из купеческого звания (причем, наибольшее значение
имело запрещение покупки к фабрикам крестьян), фабрики стали пере¬
ходить в руки дворянства. В начале XIX века самые важные фабрики -
суконные - принадлежали почти исключительно дворянам. Таким
образом, к этому времени класс фабрикантов слагался из двух общест¬
венных элементов: торгового сословия и землевладельцев - купечества
и дворянства. В последующее время к этим элементам предпринима¬
тельского класса присоединяется еще третий - выходцы из среды
крестьянства.
Я неоднократно указывал, что самой характерной чертой про¬
мышленной истории рассматриваемой эпохи было появление и необык¬
новенно быстрое развитие новой отрасли производства - хлопчатобу¬
мажной промышленности. Эта промышленность развилась без непо¬
средственной поддержки правительства и притом при совершенно иных
условиях, чем особо покровительствуемые производства, как, напри¬
мер, суконное и чугуноплавильное. Благодаря простоте технических
приемов набойки ситцев и ткачества бумажных материй, а вместе с тем
24	Дело об определении на фабрику Баннистера питомцев воспитательного дома,
27 августа 1817 г.// Арх. д-та торг. и ман.
25	Дело о предполагаемой к учреждению в г. Ямбурге ситцевой фабрики. 2 апреля
1814 г // Там же.
152

и легкости сбыта, по дешевизне товара хлопчатобумажная промыш¬
ленность быстро распространилась в крестьянском населении. Важней¬
шим центром ее был Шуйский уезд и в особенности село Иваново. Это
село, как и все его жители, принадлежало графу Шереметеву
В 1825 г. в Иванове считалось 125 крупных ситцепечатных и бумаго¬
ткацких фабрик. Некоторые из них были огромных размеров. Так,
например, в 1817 г. на фабрике Грачевой было 900 станов и 103 на¬
бивных стола, на фабрике Ямановского- 1 тыс. станов и 110 набивных
столов (рабочих около 1 500), у Гарелина1* - 1 021 стан и 85 набивных
столов (рабочих 1 407)26. Все эти фабрики принадлежали или кре¬
постным, или бывшим крепостным графа Шереметева.
В конце XVIII века главным промыслом населения Иванова была
набойка бумажных и полотняных материй. Прибыльность этого про¬
мысла особенно возросла после московского пожара 1812 г., во время
которого погибли почти все московские фабрики. Временное устране¬
ние такого опасного конкурента, как Москва, необыкновенно способ¬
ствовало оживлению ивановской промышленности. В это время фаб¬
рикация бумажных тканей давала такие барыши, что промышленники
наживали, по некоторым показаниям, "упятеренный рубль на рубль"27 -
500% прибыли. Особенно выиграли от такого положения вещей на¬
бойщики, среди которых многие работали не на фабрикантов, а за свой
собственный счет, при помощи своей семьи. По словам Гарелина, спрос
на набойщиков в селе Иванове после московского пожара до такой
степени усилился, что они без труда зарабатывали до 100 руб. ассиг¬
нациями в месяц. Около этого времени и совершился переход многих
кустарей-набойщиков в крупные фабриканты.
Скопить небольшой капитал для открытия собственной фабрики для
набойщика-кустаря в это время было делом нетрудным. Миткаль
можно было всегда получить в кредит. Капитал оборачивался необык¬
новенно быстро. За несколько дней набойщик успевал набить миткаль
и придать ему окончательную отделку, а в первый базарный день в
селе Иванове он мог без труда продать изготовленный ситец купцам,
приезжавшим для закупки товара. Таким путем кустарь при некоторой
изворотливости и предприимчивости мог сделаться сначала мелким,
затем и крупным капиталистом28.
Такое счастливое время для набойщиков продолжалось, правда,
недолго, и уже с 20-х годов плата за набойку и цена готового ситца
падают под влиянием быстрого увеличения числа набойщиков, а затем
и введения ситцепечатных машин. Переход из кустарей в фабриканты
сделался затруднительным. Но достаточно было непродолжительного
процветания набоечного промысла, чтобы образовались небольшие ка¬
26	Статистическое обозрение состояния Владимирской губ. в 1817 г. // Владимирские
губернские ведомости. 1857. Н 13.
27	Мануфактурный очерк местечка Ново-Зуева // Журнал мануфактур и торговли.
1854. Ч. 1. С. 203.
21 Гарелин Я.П. Город Иваново-Вознесенск. С. 204-205. "Это время для набойщика
было золотым, н только ленивый да разгульный не составили себе капитала исклю¬
чительно набивным мастерством".
153

питалы, которые потом беспрепятственно могли расти и расти29. Около
этого времени было положено основание огромному состоянию Моро¬
зовых1*. Основатель этой фирмы Савва Морозов был простым ткачом
и крепостным крестьянином помещика Рюмина. В 1797 г. он устроил
небольшую фабрику шелковых лент, затем более крупную - нанки и
шелковых материй - в местечке Зуево. В 1820 г. он выкупился на
волю со всей своей семьей (за 17 тыс. руб.), записался в купечество и
стал одним из крупнейших фабрикантов России30.
Как сказано, все ивановские фабриканты (многие из которых были
миллионерами) вышли из крестьян. Большинство их, как и шуйских
фабрикантов, первоначально были мелкими самостоятельными произво¬
дителями - кустарями или фабричными рабочими31. Село Иваново
представляло собою в начале этого века оригинальную картину
Самые богатые фабриканты, имевшие более 1 тыс. рабочих, юри¬
дически были такими же бесправными людьми, как и последние голы¬
ши из их рабочих. Все они были крепостными Шереметева. Не
фактически крупные фабриканты не только свободно владели
движимым и недвижимым имуществом (хотя последнее и записывалось
на имя помещика), но даже имели своих собственных крепостных. Так.
например, Ивану Гарелину, как видно из его духовного завещания,
принадлежало сельцо Спасское со всеми жившими в нем крестьянами
Точно так же имел крепостных крестьян и другой ивановский
капиталист - Грачев.
У многих фабрикантов были крепостные дворовые люди. Само со¬
бою разумеется, что юридически все эти крепостные принадлежали
единственному владельцу Иванова - Шереметеву, но так как вот¬
чинная контора Шереметева признавала имущественные сделки подве¬
домственных ей крепостных, причем в пользу графа поступал извест¬
ный процент стоимости приобретенного или проданного имущества, тс
крепостные капиталисты могли свободно приобретать земли и даже
крестьян в свое полное пользование и владение32.
29	Английская бумаготкацкая промышленность переживала совершенно такую же
эпоху в конце XVIII века. В это время под влиянием удешевления пряжи спрос на ткани
чрезвычайно возрос, заработная плата ткачей увеличилась в несколько раз, и многим из
них удалось выбиться в фабриканты. Но затем последовал упадок заработной платы, и
ткачам пришлось оставить всякие мечты о превращении в капиталистов.
30	Мануфактурный очерк местечка Ново-Зуева // Журнал мануфактур и торговли //
1854. Ч. I; также Мануфактура и фабрика торгового дома Савва Морозов с сыновьями.
Москва. 1870.
31	"Ббльшая часть фабрикантов села Иванова и вообще Шуйского уезда возвысилась
в капиталах своих от счастливого перехода из набойщиков в фабриканты-капиталисты".
"Колеристы и набойщики Владимирской губернии" П. Несытова, "Памятная книжка
Владимирской губернии на 1862 г." (С. 51). - "Ббльшая часть значительных фабрик,
принадлежащих теперь к Вознесенскому посаду, основана людьми, начинавшими свои
дела с мелочного произвопства о Иванове". "Село Иваново" Власьева, "Вестник про¬
мышленности'2*. 1859 Т. III.
32	Гарелин Я П. Город Иваново-Вознесенск. Ч. I. С. 110, 211. По словам Гакст-
гаузена, некоторые крепостные Шереметева в 40-х годах имели по 600,700 крепостных.
Haxthausen А. II, 72. Об этом же упоминает и Николай Тургенев (La Russie el les Russes.
Bruxelles. 1847. T. 2. C. 128).
154

Нечего и говорить, что такие капиталисты - крепостные поме¬
щики - стремились выкупиться на волю. Но владелец села Иванова
соглашался на это крайне неохотно; до реформы 19 февраля выку¬
пились на волю в Иванове всего около 50 крестьянских семейств,
причем средняя выкупная плата за семейство достигала 20 тыс. руб.33
Выкупившиеся крестьяне, как видно из высокой стоимости выкупа -
крупные капиталисты, записывались в купечество.
Таким же путем крупные фабрики возникали из мелкой крестьянской
промышленности и в других местах. Московские земские статистики1*
констатируют для московского района, что "большинство ныне сущест¬
вующих фабрик средней величины возникли из кустарных изб; вла¬
дельцы кисейных, гардинных и одеяльных фабрик Волоколамского
уезда (оборот некоторых достигает нескольких сот тысяч рублей;-
и до настоящего времени крестьяне; предки их работали за станами,
деды заводили светелку... а отцы основывали небольшую фабрику.
Громадные механические заведения Горской волости, Коломенского
уезда, также ведут свое начало от кустарной избы... Шерстяная
фабрика Егорова в Клинском уезде в 30-х годах настоящего столетия
представляла собой небольшую светелку, в которой владелец ее
работал за станком наравне с другими ткачами". Основатель одной из
крупнейших шелковых фабрик Кондрашев был крепостным Бибикова,
работавшим на шелковой фабрике Лазарева в Москве. Он скоро
сделался крупным фабрикантом, но, несмотря на это, оставался
крепостным вплоть до 1861 г.34
Подобные крепостные фабриканты были характерной особенностью
рассматриваемой эпохи. В селе Вачи, Муромского уезда, фабрика
стальных изделий была устроена в 1831 г. крепостным крестьянином
князя Голицына Кондратовым35 2*. Шереметеву, владельцу села Ива¬
нова, принадлежали также и замечательные промышленные села в
Нижегородской губернии - Павлово и Ворсма. Уже в 40-х годах в этих
селах появились мелкие фабриканты из крестьянской среды. Энгель-
гард, бывший в Павлове в 1830 г., говорит, что в этом селе многие
богатые мастера имеют особые мастерские, в которых работы про¬
изводятся наемными людьми. Такие мастера живут в каменных до¬
мах36. В 40-х годах академик Кеппен3* сообщает, что местный фаб¬
рикант Завьялов4* употребляет на своей фабрике перочинных ножей
машины, приводимые в движение лошадьми37.
В начале 50-х годов в Павлове насчитывалось уже несколько более
или менее крупных мастеров-фабрикантов, из которых особенно вы¬
33	Гарелин Я.П. Город Иваново-Вознесенск С. 114.
34	В "Сборнике стат. свед. по Московской губернии" (Т. VII. Вып. 111. С. 27-28)
подобных примеров приведено очень много.
35	Владимирские губернские ведомости. 1853. № 42. Фабричное заведение стальных
изделий в Муромском уезде).
36	Engelhard. Bemerkungen auf einer Reise von St.-Petersburg nach dem Ural 1830
S. 176-178.
37	Ktippen, Kuraer Bericht ilber eine Reise von S.-Petersburg nach Kasan S.-Petersburg, 1847
S. 6.
155

делялись Завьялов, Калякин и Горшков, державшие, по словам Мель¬
никова, в своих руках всю павловскую промышленность38.
В начале 50-х годов в Горбатовском уезде насчитывалось уже более
30	более или менее крупных стальнослесарных заведений, на которых
изготовлялись столовые и перочинные ножи, кинжалы, бритвы,
ножницы и замки39. Все эти заведения возникли из крестьянских кус¬
тарных мастерских. По характеру отношений богатых и бедных
крестьян друг к другу Павлово совершенно напоминало Иваново. Мас¬
са рабочего люда находилась в совершенной зависимости от богатых
фабрикантов. "Явление то же самое, как и в ткацких местностях
Шуйских и Ивановских", - замечает по этому поводу Мельников40.
В Костромской губернии основатели всех бумаготкацких фабрик,
действовавших в конце 50-х годов, были, за весьма немногими исклю¬
чениями, помещичьими крестьянами, начавшими дело с не больших
кустарных заведений41.
В селе Висенем, Арзамасского уезда, принадлежавшем кн. Салты¬
кову, население занималось преимущественно изготовлением сапог;
в нем также замечались огромные различия в имущественном поло¬
жении отдельных хозяев. Около 15 крестьян производили торговые
обороты каждый в 20-50 тыс. руб. в год, другие же были совер¬
шенными бедняками42.
Факт возникновения крестьянских фабрик констатируется и Гакст-
гаузеном: "Значительная часть современных русских фабрик устроена
крестьянами, которые не умеют ни читать, ни писать и достигли своего
теперешнего положения только собственными силами. Некоторые из
самых крупных и богатых фабрикантов России относятся к этой
категории, например, ситцевый фабрикант Гучков в Москве и табач¬
ный фабрикант Жуков в Петербурге”43.
Таким образом, в XIX веке к дворянским и купеческим фабрикам
стали присоединяться еще крестьянские. Этот факт очень важен, так
как он характеризует новую эпоху в развитии нашей крупной про¬
мышленности. Крестьянская фабрика была органическим продуктом
народной жизни и никоим образом не может быть названа "искус-
стпснным явлением" подобно крупным фабрикам прошлого века. Появ
ление на промышленной арене нового типа фабрики знаменовало собой
то, что условия русской промышленности созрели уже до промыш¬
ленного, а не только торгового капитализма. Крепостная фабрика по
ходу промышленной эволюции отживала свое время; ее место засту¬
пала новая, капиталистическая фабрика, основанная на свободном до¬
говоре предпринимателя-капиталиста с рабочими.
м Мельников П. Павловская промышленность// Москвитянин1*. 1851. Ч. IV. С. 104.
J9 Нижегородская губерния в хозяйственно-статистическом отношении // Журнал
министерства внутренних дел. 1857. Ч. XXVIII. С 44.
40	Москвитянин. 1851 Ч. IV. С. 104.
41	Кривоблоцкий Я.С. Костромская губерния // Материалы для географии и ста¬
тистики России, собранные офицерами генерального штаба. СПб., 1861. С 338.
42	Haxthausen A. Op. ciL Vol. I. P. 328.
43	Ibid P. 185.
156

Я говорил во Введении, что в XVIII веке купечество домогалось
ограничения крестьянской торговли и промышленности. Особенно ярко
выразились эти домогательства в купеческих и городских наказах и
прениях в екатерининской комиссии по составлению Нового уложения.
Уже один этот факт доказывает развитие крестьянской промыш¬
ленности во второй половине прошлого века. В XIX веке в крестьян¬
ской среде появляются крупные капиталисты-фабриканты. Прави¬
тельство не имело никакого интереса задерживать развитие капита¬
листического производства среди крестьянства, так как, с одной сто¬
роны, рост промышленности увеличивал платежную способность насе¬
ления, а с другой - дворянские интересы, дававшие тон всей нашей
внутренней политике, требовали того же. Крестьянские фабрики почти
не конкурировали с дворянскими: в дворянских руках оставались
фабрики и заводы, работавшие преимущественно или в значительной
степени на казну, каковы фабрики солдатских сукон, солдатского и
парусного полотна, писчебумажные, горные заводы. Крестьянские фаб¬
рики выделывали почти исключительно дешевый товар, расходившийся
в массе населения: ситцы, кумачи, платки, дешевые шелковые и
шерстяные ткани, мелкие стальные и железные изделия, кожевенные
изделия и пр. Нередко крестьянские фабрики устраивались в поме¬
щичьих селах (самые замечательные промышленные села принадле¬
жали дворянам). Как и в прошлом столетии, дворянство в александ¬
ровскую и николаевскую эпоху не только не сочувствовало притяза¬
ниям купечества монополизировать крупную торговлю и промыш¬
ленность в свою пользу, но по собственным интересам должно было
отстаивать свободу развития крестьянского промышленного и торго¬
вого капитала, - свободу, от которой оно только выигрывало. Я указы¬
вал, какой оброк платили ивановские крестьяне Шереметеву; в селе
Павлове крестьяне платили также крупный оброк: вместе с подушною
податью он равнялся в начале 30-х годов 46_руб. с души м.п.44; в про¬
мышленном селе Великом, Ярославского уезда, принадлежавшем по¬
мещикам Яковлевым, крестьяне платили в 50-х годах оброка 10 руб.
сер. с души м.п.45
По этим причинам правительство не обнаруживало никакой склон¬
ности задерживать развитие крупного производства в крестьянской
среде и заботилось только об одном - о своевременном обложении у
налогом возникавших крестьянских капиталов наравне с купеческим
капиталом. В 1812 г. крестьянам была дозволена как оптовая, так и
розничная торговля, а также содержание фабрик и заводов, но не
иначе, как по взятии особых свидетельств, плата за которые была ^
назначена такая же, как и за соответствующие гильдейские свиде¬
тельства купечества.
Таким образом, первая половина XIX века характеризуется ростом у
нас промышленного капитализма и преобразованием прежней кре¬
постной фабрики в фабрику капиталистическую.
44	Engelhard. Op. ciL Vol. IV. S. 178.
45	Das Dorf Welikoye // Archiv ftlr wissenschaftliche Kunde Russlands 1856. Bd. XV.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Вотчинная и посессионная фабрика
Вотчиннная фабрика. - Уменьшение числа фабрик с принудительным
трудом в 30-х и 40-х годах. - Рабочие из дворовых и крепостных крестьян. -
Отношение правительства к вотчинным фабрикам. - Посессионная
фабрика. - Элементы, из которых образовался класс посессионных фабрич¬
ных рабочих. - Положение рабочих на различных посессионных фабриках
-	Мероприятия правительства по отношению к посессионным фабрикам. -
Проект министерства внутренних дел 1811 г. - "Положения" важнейших
посессионных фабрик. - Изменение взглядов правительства на желатель¬
ность сохранения посессионных фабрик. - Неудобства посессионного вла¬
дения. - Упадок посессионной фабрики. - Законодательные меры. - Ликви¬
дация посессионного фабричного владения. - Положение бывших фабрич¬
ных крестьян при переходе в свободное состояние.
Русская фабрика, возникшая под непосредственным влиянием прави¬
тельства, первоначально основалась на принудительном труде. Я уже
говорил, что даже в начале XIX века число несвободных рабочих на
фабриках превосходило число вольнонаемных. По данным 1804 г., из
95 202 всех рабочих на фабриках вольнонаемных было 45 625, т.е.
меньше половины. Что же такое представляла из себя фабрика, поль¬
зовавшаяся принудительным трудом?
Прежде всего нужно заметить, что фабрики этого рода распадались
на две совершенно особые группы - вотчинные и посессионные. Пер¬
вые принадлежали только дворянам; так как крепостное право
предоставляло помещику свободу распоряжаться трудом своих кре¬
постных, то, понятно, помещик мог употреблять крепостных и на
фабричные работы. Посессионными фабриками назывались такие,
которые получили от правительства пособие землей, строениями,
рабочими людьми или были устроены на счет денежных сумм, отпу¬
щенных казной в пособие без возврата, или же получили дозволение на
покупку крестьян, если владельцы их по званию своему не имели на
это права1. Как будет выяснено ниже, юридическое положение фабрич-
/ 1 Устав о промышленности. СПб., 1842. От. 7. Самый термин "посессионные" фабрики
вошел в употребление в нашем официальном языке только в начале XIX в., хотя
фабрики этого рода возникли со времени петровского указа 1721 г. По этому указу была
разрешена покупка крестьян к фабрикам и заводам "как шляхетству, так и купецким
людям", и наше законодательство вначале строго различало крестьян, купленных дворя
нами на фабрикантском праве, от купленных на дворянском праве. Мотивом же для
дворян покупать крестьян на фабрикантском праве (а не в полную крепостную соб-
158

ных на посессионных фабриках было совершенно иным, чем на вотчин¬
ных.
Вотчинные фабрики появились в большом числе во второй половине
XVIII века, когда дворянство поняло выгоду фабричной промышлен¬
ности и стало устраивать фабрики в своих поместьях. Я приводил выше
жалобы купечества в екатерининской комиссии на то. что дворяне
устраивали фабрики, на которых работы производились крепостными
В первой четверти XIX века число таких фабрик было очень велико.
Число рабочих на фабриках в 1825 г.2
Главнейшие роды производства Всех	В том числе
рабочих
помещичьих
приписных
(крепостных;
и покупных
(посессионных;
Суконное
63603
38583
13315
Бумажных материй
47021
247
2239
Полотняное
26832
1483
6629
Шелковое
10204
658
1065
Писчей бумаги
8272
3350
2903
Стальное, игольчатое, чугунное
22440
14820
2650
Канатное
2503
167
33
Кожевенное
8001
539
2
На всех фабриках
210568
66725
29328
Мы видим, что весьма значительная часть фабричных рабочих были
крепостными фабрикантов. Число крепостных рабочих было особенно
велико на суконных фабриках, где крепостных было значительно более
половины всех рабочих. Как я говорил выше, суконные фабрики, самые
ственностъ) являлось то, что такие крестьяне вместе с фабрикой могли быть пере¬
даваемы не только дворянам, но и купцам. В XIX веке различие междч крестьянами,
купленными дворянами на фабрикантском праве, и крепостными сглаживается и посес¬
сионными фабричными признаются, кроме приписных, только же покупные крестьяне
которые были куплены недворянами. Само собою разумеется, что посессионные фабрим
ные при переходе фабрики к дворянину оставались посессионными и не делались его
крепостными.
Г-н Нисселович в своей кн. "История фабрично-заводского законодательства Рос
сийской империи" (Ч. II. С. 52), говоря о посессионных фабриках, совершенно непра¬
вильно отождествляет их с обязанными фабриками. Обязанными фабриками назывались
те из посессионных, которые обязаны были поставлять в казну известное количество
своих изделий. Ббльшая часть посессионных фабрик никогда не принадлежала к числу
обязанных. В начале XIX века только суконные посессионные фабрики были обязаны
поставкой своих товаров в казну. Это обязательство было с них снято в 1816 г
2	Отчет д1епартамен]та мануфактур и внутренней торговли за 1826 г // Арх д та
торг. и ман. Нечего и говорить, что эти цифры очень неточны и имеют лишь при
близительный характер. Число посессионных рабочих было показываемо меньше действи¬
тельного также и по той причине, что рабочие этой категории нередко причислялись
владельцами к крепостным; так, например, в "Ведомости" 1820 г по Казанской губ
совсем не показано посессионных крестьян при суконных фабриках, а только крепостные,
между тем как при одной суконной фабрике Осокнна в Казани было более 1 ООО
посессионных рабочих. В "Отчете" за 1825 г. показаны только фабрики и звводы,
подведомственные департаменту, т.е. горные заводы, а также винокуренные и пиво¬
варенные не показаны.
159

старинные в России, были по преимуществу дворянскими фабриками.
Число мелких полотняных фабрик в дворянских имениях также было
очень велико, но эти фабрики по большей части не попадали в
официальные отчеты, и по этой причине на полотняных фабриках
значится сравнительно немного крепостных. На стальных и чугунных
заводах, как и на суконных фабриках, крепостные превышают поло¬
вину всех рабочих. На фабриках писчей бумаги крепостные составляли
менее половины всех рабочих, а на хлопчатобумажных, шелковых,
канатных, кожевенных фабриках и заводах крепостных рабочих было
очень мало: это были купеческие и крестьянские фабрики.
Что же такое представляли собой вотчинные фабрики? К сожале¬
нию, об этих фабриках мы знаем очень немного. В 1803 г. правительст¬
во собирало подробные сведения о посессионных фабриках, числе рабо¬
чих на них, заработной плате, времени работы и пр. При этом случайно
были доставлены и сведения по некоторым вотчинным фабрикам с
крепостными рабочими. Из этих случайных данных видно, что на неко¬
торых вотчинных фабриках рабочие работали без всякой платы - "брат
на брата", т.е. разделялись на две смены, каждая из которых поочеред¬
но работала на фабрике, в то время как другая оставалась дома. В
этом случае, следовательно, фабричная работа исполнялась так же,
как и всякая другая барщина. Таким образом были распределены рабо¬
чие, например, на суконной фабрике кн. Барятинского в Рязанской гу¬
бернии, Пронской округи; на фабрике работало 292 мужчины и 264
женщины, причем рабочие увольнялись на два месяца в году от фаб¬
ричных работ для сенокоса и уборки хлеба. Так же была организована
работа и на суконной фабрике Скопинского уезда, оберпровиантмейсте-
ра Окулова3; но в большинстве случаев крепостные фабричные получа¬
ли заработную плату иногда только деньгами, иногда же деньгами и
предметами потребления; нечего и говорить, что заработная плата кре¬
постных рабочих была значительно ниже, чем вольнонаемных рабо¬
чих.
В своей известной записке "О крепостном состоянии в России”
Заблоцкий-Десятовский приводит пример суконной фабрики, устроенной
в Нижегородской губернии помещиком П., на которой работали
"месячники" - крестьяне без всякой платы. Устроив в своем имении
фабрику, помещик уничтожил ббльшую часть крестьянской запашки.
"Мужики не привыкли к работе, - замечает Заблоцкий, - дело отправ¬
ляется худо, их наказывают, не выполнившего урок секут и сажают в
воскресенье на работу. По отзывам соседей, все эти люди точно
3	См.: Дело о присылке содержателями фабрик и заводов, имеющих приписных и
покупных людей, сведений о числе состоящих по пятой ревизии душ и о платеже им
заработных денег, 1803 г. // Арх. д-та торг, и май. Этого крайне интересного дела я не
мог найти в означенном архиве (по-видимому, оно затеряно), почему все ссылки на него
сделаны мною по списку, доставленному мне В.И. Семевским, которому я приношу за это
мою искреннюю благодарность. О вотчинных фабриках см. также: Погожее А.
Вотчинные фабрики и их фабричные // Вестник Европы1*, 1889. Июль.
(В 1-м издании в конце примечания: "Названные в тексте фабрики были, быть может,
не вотчинными, но посессионными". - Ред.)
160

вышедшие из тюрьмы. Многие из них находятся в бегах"4. На других
вотчинных фабриках, которые перечисляет Заблоцкий, рабочие полу¬
чали плату.
При исследовании фабричной промышленности Московской губернии
земские статистики обратили внимание, между прочим, и на бывшие
раньше вотчинные фабрики. По словам проф. Эрисмана1*, существова¬
ние в крепостную эпоху таких фабрик сказывается и в настоящее вре¬
мя во многих местностях России образованием безземельного фабрично¬
го пролетариата. Типичной вотчинной фабрикой Московского уезда г.
Эрисман считает устроенную помещиком Волковым в 1828 г. при сель¬
це Горенках. Волков купил для фабрики заброшенный дворец Разу¬
мовских и перевел туда крепостных, как взрослых, так и малолетних,
из своих деревень в семи окрестных губерниях; часть этих подневоль¬
ных поселенцев была помещена в самом фабричном здании, а осталь¬
ным был отведен для поселения небольшой участок земли при
фабрике5.
Точно так же Воскресенская бумагопрядильная и ткацкая фабрика бы¬
ла основана в 1840 г. помещиком Скуратовым, который вывез для рабо¬
ты на этой фабрике крестьян из других губерний. Таково же происхож¬
дение деревни близ Моуринской суконной фабрики и вблизи фабрики
Лысенковыхв Рузском уезде. Эти деревни возникли из поселений кре¬
постных рабочих, переселенных владельцем для работы на фабрике.
В Можайском уезде в 20-х годах была устроена кн. Гагариным бума-
гопрядильня, на которой работало более 1 тыс. человек крепостных из
12-15 окрестных деревень. В том же уезде была основана в 40-х го¬
дах гр. Уваровым суконная фабрика с 1 тыс. человек крепостных
рабочих. Крупная суконная фабрика кн. Хованского в сельце Ваулино
работала также крепостными.
В Рузском уезде было довольно много вотчинных суконных фабрик
(Белавина, кн. Хованского, Воейковой и др.). На фабрике Воейковой
работало до 300 крепостных, "над которыми помещица тиранствовала с
таким изуверством и жестокостью", что старый рабочий, рассказы¬
вавший об этом земскому статистику г. Погожеву, "даже теперь не мог
вспомнить без ужаса и содрогания об этой барыне, за малейший про¬
ступок подвергавшей нещадной порке по 10-15 рабочих ежедневно"6.
В Богородском, Дмитровском, Серпуховском и других уездах Мос¬
ковской губернии земские статистики также констатировали существо¬
вание в прежнее время вотчинных фабрик с крепостными рабочими7.
Писатель 30-х годов Шелехов2* рассказывает о вотчинной фабрике,
работавшей холстинку и кисею близ г. Клина. Рабочие на этой фабрике
4	Заблоцкий-Дссятовский Л.П. Граф П.Д. Киселев и его время. СПб., 1882 Т. IV.
С. 294.
3	Сборник стат. свед. по Московской губ. Санит. отд Т. III Вып. IV. Московский
уезд. 1882. С. 106.
6	Сборник стат. свед. по Московской губ. Санит. отд. Т. III. Вып. VI. Можайский уезд.
М., 1882. С. 11 (тйкже 6-8, 9 и др.).
7	В статье г. А. Погожева "Вотчинные фабрики и их фабричные” содержится сводка
всех данных этого рода, собранных московскими земскими статистиками.
6	М.И. Туган-Барановский	161

прокармливались хлебом с собственных полей помещика. В Зубцовском
уезде Шелехов называет вотчинную фабрику, на которой ткачество
производилось барщинными крестьянами, "брат на брата"8.
Понятно, крестьяне с крайней неохотой соглашались работать на
помещичьих фабриках, особенно в том случае, когда они не получали
никакой платы. Развитие нашей фабричной промышленности в 30-х и
40-х годах повело к тому, что и в помещичьих имениях число вотчин¬
ных фабрик стало увеличиваться (мелких, не попадавших в официаль¬
ные списки), хотя в это время принудительный труд на фабрике быстро
вытеснялся вольнонаемным9. По словам Гакстгаузена, во второй
четверти этого века дворянство стало усиленно заботиться об устрой-
4	стве фабрик. Рабочими на этих фабриках сначала были дворовые, но
они работали плохо; затем помещики стали брать на фабрики крестьян,
которые были излишни для земледельческих работ, а под конец неред¬
ко и открывать крестьян от земледелия, так как фабричное дело
оказалось гораздо выгоднее земледелия.
Но, по словам того же Гакстгаузена, помещики не замедлили убе¬
диться, что русский крестьянин работает на фабрике очень плохо, если
трудиться из-под палки, но может быть превосходным работником по
вольному найму, почему в конце 40-х годов работа крепостными на
фабриках стала практиковаться уже значительно реже10. Это подтвер¬
8	Шелехов Д О пользе и средствах улучшения в русском сельском хозяйстве //
Библиотека для чтения1 *. 1838 г. Кн. 4 В этой статье перечисляется и несколько других
вотчинных фабрик.
9	Одной из причин распространения фабрик в помещичьих имениях был сильный упа¬
док цен на хлеба и другие сельскохозяйственные произведения, обнаружившийся в начале
20-х годов. Понижение цен вызвало в 20-х и начале 30-х годов тяжелый кризис нашего
крупного сельского хозяйства подобный переживаемому нами в настоящее время. В
конце 20-х годов Академия наук назначила особую премию для конкурсного сочинения на
следующую тему: "Известно, что ходячая цена земледельческих произведений в России,
постоянно возвышавшаяся с половины XVII столетия, в продолжение последних лет
понизилась. Определить... какие причины сего явления". Премию получило сочинение А
Фомина "О понижении цен на земледельческие произведения России" (СПб., 1829).
Интересен ответ Фомина, не потерявший своего значения и поныне: "Не есть ли
настоящее излишество хлеба следствие несправедливого распределения народного
дохода? . Основательны ли жалобы на дешевизну наших земледельческих произведений,
когда они для многочисленного класса жителей дброги, т.е. превышают доход потре¬
бителей... Пища и домашний быт земледельца и сельского и даже иного городского
ремесленника не подтверждают ли сего?.. Одни жалуются, что хлеба девать некуда, а
другие, напротив, что они не имеют его в достаточном количестве... От лености ли или
неспособности сих людей происходит такая бедность, или от того, что произведения их
работы, часть их дохода отдается другим без получения от них соответствующих
ценностей в других видах, и, таким образом, происходит у одних чрезмерное накопление,
у других недостаток" (С. 16). Это падение цен продуктов земледелия вызвало стремление
дворянства устраивать у себя фабрики. "Повсеместный упадок цен на хлеба и на все без
исключения произведения сельской промышленности, - говорится в одном официалыюм
представлении в Мануфактурный совет 24 августа 1829 г., - заставил все почти сословия
народа обращаться на промышленность рукодельную - искать занятия и способов жизни
на станах мануфактурных и покидать истощенные поля и неблагодарное орало" (Дело об
отношениях фабрикантов к их работникам, 24 августа 1829 г. // Арх. д-та торг. и ман.).
10	Haxthausen A Studien Uber die inneren Zustflnde Russlands. Berlin, 1852. Bd. II. S. 143-
144
162

ждает и Бутовский11. "Опыты, сделанные некоторыми помещиками, -
пишет он, - заменить барщину фабричным и заводским трудом почти
всегда мало удавались: содержание, выдаваемое помещиком-фабри-
кантом барщинному крестьянину вместо свободных дней, обходилось
ему дорого, но всего более подобные заведения терпели ущерб от тру¬
да вялого и неудовлетворительного".
На обращение дворовых и фабричных указывает и Шелехов.
"В наше время, - говорит он, - наступила новая эпоха помещичьего
быта, а именно эпоха промышленная". Он советует обращать дворо¬
вых в фабричных "с безобидною платою за труд" и приводит примеры
дворянских фабрик - бумагопрядильной и ткацкой, основанных одной
помещицей, причем около 400 дворовых были обращены в фабрич¬
ные12.
О	крепостных рабочих на вотчинных фабриках говорит также
Николай Тургенев в своей известной книге "La Russie el les Russes’ По
его словам, возвышение цен на армейское сукно вызвало распро¬
странение в помещичьих имениях суконных фабрик. "В последние годы
появилось новое несчастие для бедного русского мужика - суконные и
другие фабрики... Помещики помещали сотни крепостных, преиму¬
щественно молодых девушек и мужчин, в жалкие лачуги и силой
заставляли работать... Я вспоминаю, с каким ужасом говорили крестья¬
не об этих заведениях; они говорили "в этой деревне есть фабрика' с
таким выражением, как если бы они хотели сказать "в этой деревне
чума"13.
Вполне естественно, что, как общее правило, положение крепостных
рабочих на фабриках было гораздо хуже, чем вольнонаемных, крестья¬
не очень тяготились фабричной работой и всячески старались от нее
уклониться.
Интересна попытка улучшить положение крепостных фабричных
рабочих, принадлежащая известному московскому генерал-губернатору
30-х годов князю Голицыну. В начале 30-х годов крестьяне помещика
Груздева в Рузском уезде отказались работать на бумагопрядильной
фабрике своего владельца и подали жалобу начальству на притеснения
Груздева и в особенности на принуждение их работать на фабрике, к
чему они, по их словам, не привыкли. Кн. Голицын признал нужным
выработать особые правила, которыми должны были бы руководство¬
ваться помещики при учреждении в своих имениях фабрик. Проект
Голицына поступил на рассмотрение министерств финансов и внутрен¬
них дел. Московский губернский предводитель дворянства, мнение
которого было спрошено, заявил, что так как помещики имеют право
употреблять своих крепостных на всякие работы, то "явное и непосред¬
ственное прикосновение к сим правам и обязанностям может обратить¬
ся к тому, что выведет многих из границ послушания".
Дело поступило в комитет министров. Комитет признал неудобным
м Бутовский А.И Опыт о народном богатстве. СПб.. 1847. С 481.
12	Шелехов Д. О дворовых людях // Библиотека для чтения. 1842. Т. UI.
13	Tourgueneff N. La Russie et les Russes. Paris, 1847. Vol. II. P. 143.
6*
163

непосредственное вмешательство правительства в отношения поме¬
щика к крепостным и остановился на следующем (высочайше утвер
ждено 23 декабря 1834 г.): "Поручить губернским предводителям
дворянства, дабы они сами и через уездных предводителей обращали
особое и постоянное внимание на состояние помещичьих людей и к
особенности крестьян, употребляемых на фабриках и заводах, наблю
дая: 1) чтобы при учреждении новых фабрик и заводов помещики пс
возможности избегали обращения пахотных крестьян, особенно же
целыми селениями, к фабричным работам... 2) чтобы на фабриках н
заводах наблюдать общее правило - не требовать работы более трех
дней в неделю или же чтобы работали брат на брата так, чтобы
половину месяца оставались всегда на своем собственном хозяйстве;
там же, где работающие не имеют своего земледелия, полагаема была,
вместо сего, соразмерная трудам задельная плата; 3) чтобы помещики
пеклись о содержании и благосостоянии людей на их фабриках, не
принуждая их к работам в воскресные дни, двунадесятые и храмовые
праздники"14.
Эти правила, имевшие необязательный характер, так как предво¬
дители дворянства должны были "внушать" их дворянам, а не требо¬
вать по ним исполнения, были единственным законодательным актом,
направленным к регулированию отношений помещиков к работам на
крепостных фабриках. Правительство не признавало возможным огра¬
ничить власть помещика над его крепостными и потому совершенно
воздерживалось от какого бы то ни было вмешательства в порядок
работы на вотчинных фабриках.
Перейдем теперь к другой группе фабрик, пользовавшихся также
принудительным трудом, именно к посессионным. Известно, как образо¬
вался особый класс посессионных крестьян15. Указом Петра была раз¬
решена покупка крестьян к фабрикам и заводам, но с тем условием,
чтобы прикупаемые крестьяне уже навсегда состояли при фабрике или
заводе, к которым они были куплены. Кроме того, правительство само
прикрепляло к частным фабрикам и заводам крестьян. Эти посес¬
сионные крестьяне назывались приписными. Группа приписных
крестьян сложилась из самых разнообразных элементов. Во-первых, к
частным фабрикам и заводам нередко прикреплялись по особым указам
казенные крестьяне; во-вторых, правительство приписывало к казен¬
ным заводам солдат, бродяг, преступников и др., и когда эти заводы
передавались частным лицам (что нередко имело место), то вместе с
ними переходили к частным владельцам и прикрепленные рабочие; в-
третьих, по указу 1736 г. все (кроме чернорабочих) работавшие на
фабриках в момент издания указа были навсегда прикреплены к фабри¬
кам ("вечно отданные мастеровые"); в-четвертых, бродяги и нищие
иногда приписывались правительством к частным фабрикам; в-пятых,
14	Дело о составлении правил для фабрик в помещичьих имениях, 19 июля 1833 г. //
Арх. д-та торг. и май.
13	См. об этом: Семевский В.И. Крестьяне в царствование императрицы Екатерины И.
СПб., 1881 (отдел "Посессионные крестьяне”).
164

люди разного звания иногда добровольно приписывались к фабрикам
(были и такие)16.
Из этих разнообразных элементов (я перечислил только важнейшие
группы) сложился класс посессионных фабричных крестьян. Можно
думать, что значительная часть этих крестьян не порывала связи с
земледелием. К сожалению, общих данных о числе фабричных
крестьян, безземельных и имевших особые наделы, не имеется. При
суконных фабриках по шестой ревизии числилось посессионных
крестьян с землею 15 729, а безземельных 219817. Мы знаем, что и на
многих других фабриках (шелковых, полотняных, стеклянных и пр.)
посессионные мастеровые нередко земледелием не занимались, но все-
таки, по-видимому, в большинстве случаев фабричные крестьяне имели
хотя и небольшие наделы - по большей части приусадебные участки
земли, огороды, луга, сенокосы, леса. Пахотные земли принадлежали
им в более редких случаях.
Общее число посессионных фабричных крестьян установить трудно.
В 1797 г. сенат поручил Мануфактурколлегии собрать сведения о
посессионных фабриках. Эти сведения собирались несколько лет Соби¬
рание их было закончено только в 1807 г.: оказалось,что при 127
посессионных фабриках и заводах (кроме горных), которые доставили
требуемые сведения, числилось по пятой ревизии 34 066 покупных и
приписных крестьян м.п., а от 28 фабрик отзывов не было получено1*'.
Но, по-видимому, в действительности посессионных фабричных
крестьян было гораздо больше, так как в официальных “Ведомостях о
мануфактурах в России" за 1813 г. посессионных рабочих показано
35 58119, эта последняя цифра не могла быть выше действительной, а
только ниже, и хотя на многих фабриках работали не одни мужчины, но
и женщины, все же следует думать, что посессионных фабричных
крестьян м.п. было много больше 35 тыс., так как далеко не все посес¬
сионные фабричные крестьяне работали на фабриках20.
Что же такое были посессионные фабричные крестьяне? Чем отли¬
чались они от крепостных?
16	См.: Дело о зависимых от казны фабриках, 3 ноября 1810// Арх д-та торг и ман
17	Дело о положении по предмету взимания рекрут с состоящих при фабриках и
заводах приписных, 30 апреля 1817 г. // Арх. д-та торг. и ман. В отчете м[инист]ра
внутренних] дел за 1803 г. безземельных посессионных крестьян при суконных фабриках
показано больше - 2 459, а с землею меньше 14 189. (Эти данные относятся к пятой
ревизии). Отчет м[ннист]ра внутренних] дел за 1803 г., СПб., 1804. Табель об обязанных
суконных фабриках.
18	Дело о зависимых от казны фабриках // Арх. д-та торг. и ман.
19	См.: Ведомость о мануфактурах в России за 1813 н 1814 гг. СПб., 1916.
20	Согласно елизаветинскому закону 1752 г., на шелковых фабриках только 1/4
купленных крестьян должна была работать на самой фабрике, а 3/4 заниматься
полевыми работами, а на прочих фабриках в фабричную работу могла употребляться
только 1/3 крестьян; закон этот не соблюдался, но все же число фабричных крестьян, не
работавших на фабрике, должно было быть значительным. Сверх того, не нужно
забывать, что на фабриках не могли работать маленькие дети. Поэтому, если число
посессионных рабочих на фабриках превосходило 35 тыс., то общее число посессионных
фабричных крестьян м.п. должно было значительно превышать эту цифру.
165

Существенное отличие заключалось в следующем. По терминологии
; того времени, они были "крепки фабрике", а не владельцу. Власть
фабриканта над ними была ограничена, и правительство оставляло за
собой право регулировать взаимные отношения владельца посессионной
фабрики к рабочим. Посессионная фабрика признавалась вместе со
всеми находящимися при ней рабочими нераздельным целым; владелец
не имел права раздроблять фабрику, продавать крестьян отдельно от
фабрики или переводить их на другую, изменять характер производ¬
ства или сокращать его. Со времени учреждения департамента ману¬
фактур и внутренней торговли никакие имущественные акты на
посессионные фабрики не могли совершаться без утверждения этого
департамента. Состоящих при фабрике рабочих владелец имел право
употреблять только на фабричные работы, выдавая им "достаточную"
заработную плату; размер этой платы, продолжительность рабочего
дня, высота уроков (при поштучной работе) могли быть устанавли¬
ваемы фабрикантом, но правительство признавало за рабочими право
обжаловать постановления фабриканта, и в таком случае дело реша¬
лось правительственной властью, а именно министерством финансов (с
1819 г. - до этого времени министерством внутренних дел) по депар¬
таменту мануфактур и внутренней торговли, в ведении которого были
посессионные фабрики. Правительство могло по своему усмотрению
устанавливать весь внутренний распорядок фабричных работ, опреде¬
лять все отношения рабочих к владельцу.
За неисполнение содержателем посессионной фабрики его обязан¬
ностей (например, в случае прекращения фабричного производства)
фабрика могла отбираться в казну. Точно так же за притеснение ра¬
бочих, за неправильное употребление их - например, вместо фабричной
работы, в домашние услуги - фабриканту грозило освобождение ра¬
бочих21.
С другой стороны, и фабрикант имел разнообразные средства заста¬
вить рабочих повиноваться себе. Достаточно сказать, что помимо так
называемых "домашних наказаний" фабрикант мог в некоторых слу¬
чаях отправить непослушного рабочего в Сибирь, но только с разре¬
шения высшего правительственного органа, ведавшего посессионные
фабрики.
Таково было в общих чертах юридическое положение посессионных
крестьян. Каким же образом сложились в действительности взаимные
отношения хозяев и рабочих на этих своеобразных фабриках, остатке
XVIII века, упорно державшемся и в XIX веке, несмотря на полное
несоответствие хозяйственным условиям нового времени?
Более всего посессионных фабрик было в Московской губернии
(почти 1/4 всего числа), затем в соседних промышленных губерниях -
Ярославской, Владимирской, Костромской, Калужской. По числу
21	Закон 30 июня 1803 г. // П. С. 3. Г. XXVII. № 20826. Если рабочие были из числа
казенных мастеровых, прикрепленных к фабрике по указу 1736 г. с уплатой денег, то при
освобождении их фабриканту уплачивалась такая же сумма денег; в других же случаях
рабочие освобождались без всякого вознаграждения.
166

рабочих виереди стояли суконные фабрики. В 1813 г на них числилось
14 679 посессионных рабочих - немногим менее половины всех знача¬
щихся по спискам посессионных фабричных работах. В том же году на
полотняных фабриках было 7 522 посессионных рабочих, на чугунных,
стальных и железных заводах (кроме горных) - 6 610, на писче¬
бумажных - 2 107, на шелковых - 1 90822. Число посессионных рабочих
на стеклянных и фарфоровых заводах, ситцепечатных, позументных,
минеральных и других фабриках было невелико
Некоторые посессионные фабрики были огромных размеров При
Глушковской суконной фабрике графини Потемкиной (в Курской
губернии) состояло (по пятой ревизии) 9 121 душа м.п. На полотняной и
писчебумажной фабриках Яковлева в Ярославле (Большая ярославская
мануфактура) работало в начале этого века 1 625 мужчин и 2 250
женщин, главным образом, приписных. На полотняной и писчебумажной
фабриках Гончарова (в Медынском уезде) работало 962 посессионных
фабричных23. На суконной фабрике Осокина было около 1 ООО рабочих
Рабочий день на огромном большинстве посессионных фабрик про¬
должался 12 часов. Менее продолжительный рабочий день мы встре¬
чаем на одной суконной фабрике, одной шелковой, трех полотняных,
пяти писчебумажных и двух стеклянных24.
Более 12 часов рабочий день продолжался на пяти суконных фабри¬
ках, семи полотняных и одной стеклянной25.
Почти на всех фабриках, доставивших требуемые сведения, рабочие
получали денежную плату; только на трех суконных фабриках, семи
полотняных, одной бумажной, одном кожевенном и одном минеральном
заводе рабочие не получали денежной платы26. Фабрики последнего
22	Ведомость о мануфактурах в России за 1813 и 1814 гг. СПб., 1816 г
23	Дело о присылке содержателями фабрик и заводов, имеющих приписных и покуп¬
ных людей, сведений о числе состоящих по пятой ревизии душ. 1803 г. // Арх. д-та торг
и ман.
24	А именно на суконной фабрике кн. Барятинского близ Москвы рабочий день эимой
продолжался 11 часов, а летом - от восхода до захода солнца, на шелковой фабрике
Дудышкина - 9 час., на полотняных фабриках. Крапивиикова (Владимирской губ 1 -
8-12 час., Тимирязевой (Калужской губ.) - 9 час.. Грязнова (в г. Кинешме) - 10 час . на
бумажных фабриках: Туронтаевского (в Вологодской губ.) летом - 10-12 час., эимой 6
час., Хлебникова (в Красном Селе) - 4-12 час., Попова (в г Угличе) - 10-12 час
Панаева (в Туринском у.) - 8-12 час., Ртищевой (Калужской губ.) - 11 час, на
стеклянных заводах: Гусевском (Владимирской губ.) Мальцевой - 11-12 час . на заводе
Фомы Мальцева летом - 12 час., зимой - 10 час
25	Суконные фабрики: Калинина в Москве - 14 час, Козиова - 15 час., Кузнецова
(Рязанской губ.) - зимой 17 час. с перерывами, летом 19 час. с перерывами. Окулова
(Рязанской губ.) - 14 час., Толубсевой (Орловской губ.) - 13 час ; полотняные Ашастина
(Костромской губ.) - с утра до 10 часов вечера, Огригалева (Костромской губ ) - 18 час с
перерывами, Лугинина (Тульской губ.) - 14 час , Щепочкина (Калужской губ ) - Ь-1 s час,
ткачи 14-15 час., Таланова (Костромской губ.) - 14 час., Светозарова (Тверской губ.) -
13-14 час., Большая ярославская мануфактура - 10-14 чве , стеклянный завод Баташова
(Касимовского у[еэда]) - 15 час. и более.
26	Суконные фабрики: Перемышлева (17 м. п. посессионных) Рязанской губ - “по¬
денной им денежной платы или жалованья не производится, а содержатся на моем
пропитании, платье и обуви": Окулова, Рязанской губ (88 посессионных или крепост¬
ных?) - "за работу им платы более никакой не производится, как дается на каждую
167

рода были или небольшие, или же на них работа производилась "брат
на брата", т.е. крестьяне иолгода работали на владельца, полгода на
себя. На других фабриках плата производилась рабочим и в том случае,
когда они работали только полгода на владельца - такой порядок
практиковался на трех суконных фабриках и пяти полотняных. Но
обыкновенно работа на фабриках шла круглый год, за исключением
праздников и воскресных дней (работали около 260 дней в году), и
только на немногих фабриках рабочие увольнялись на один или два
летних месяца для полевых работ.
Ночная работа, как общее правило, не практиковалась на посес¬
сионных фабриках. Женщины в большинстве случаев принимали
участие в фабричной работе точно так же, как и малолетние. Только
на писчебумажных и стеклянных фабриках работали преимущественно
взрослые мужчины.
По-видимому, рабочие по большей части имели свои собственные
дома с огородами и сенокосами (если фабрика была не в городе).
Иногда они жили при фабриках в помещении владельца или же на¬
нимали квартиры на стороне (на городских фабриках).
Как я сказал, посессионные рабочие были прикреплены к фабрике,
но не были крепостными фабриканта. Правительство сохраняло за
собой право регулировать весь фабричный распорядок и все частности
отношений хозяев к рабочим. Высота заработной платы, продолжи¬
тельность рабочего дня, размер уроков, условия фабричной работы и
многое другое подлежало контролю правительственной власти. Прав¬
да, фактически этот контроль осуществлялся очень неполно, и в
огромном большинстве случаев правительство совершенно не вмеши¬
валось в отношения фабрикантов к посессионным рабочим и даже не
знало точного числа посессионных фабрик; но все же юридически
посессионный рабочий не был таким бесправным существом, как
крепостной; в некоторых отношениях положение посессионного рабо¬
чего представляло известные выгоды (правда, более номинального
свойства) даже перед положением вольнонаемного.
мужского и женского пола душу довольно положенная земля, мужским по I 1/2 дес.,
женским по 1 дес. в одном поле. Работают они в неделю 3 дня на означенной фабрике, а
3	дня на себя в своих домах"; кн. Барятинского в Рязанской губ. (802 м. п. посессионных
или крепостных?) - "за работу жалованья никому не производится, потому что крестьяне
употребляются в фабричной работе брат на брата, т.е. одна половина на фабрике, а
другая в доме", полотняные фабрики: В. и Н. Стригалевых, Костромской губ. (7 м. п.
посессионных) - рабочие на полном содержании владельца; Самбурова (17 м. п.
посессионных) - на содержании владельца; Б. Стригалева, Костромской губ. (39 м. п.
посеснонных) - на содержании владельца; Масловых. Тульской губ. (512 м. п.
посессионных) - "купленным нами крестьянам никакой платы не производится и работает
из количества годных половина"; Большаковых в г. Боровске (16 м. п. посессионных) - ня
содержании владельца. Светозарова, Тверской губ. (70 м. п. посессионных) - "своим
крепостным, как мужского, так и женского пола, особенного платежа не производится,
поелику они, находясь жительством при доме моем, как пропитание, так и обувь и
одежду имеют от меня собственно". Также на полном содержании владельца рабочие
состояли на полотняной фабрике Серикова в г. Туле (6 м. п. посессионных), на бумажной
фабрике Большакова, Боровск. у[езда] (10 м. п.), кожевенном заводе Кожевникова,
Костромской губ. (10 м. п.), минеральном заводе Свешникова в г. Ярославле (10 м. п.).
168

Вольнонаемный рабочий предоставлен только самому себе, его
положение на фабрике определяется экономическими силами, уста¬
навливающими цену рабочих рук, как и всякого другого товара, игрой
спроса и предложения. Расширяется производство - спрос на рабочие
руки растет, заработная плата повышается, и рабочему на фабрике
живется полегче; наступает затишье в сбыте товаров - производство
сокращается, и рабочий выбрасывается из фабрики на улицу.
Посессионному рабочему ничего подобного не грозило. Каково бы ни
было состояние рынка, он получал один и тот же заработок на
фабрике. Фабрикант мог, разумеется, сокращать производство, но он
обязан был давать занятие своим рабочим и выплачивать им зара¬
ботную плату, хотя бы, по состоянию рынка, ему выгоднее было рас¬
пустить рабочих. Высота заработной платы не определялась условиями
рабочего рынка; правительство признавало за рабочими право тре¬
бовать от фабриканта такой заработной платы, которая обеспечивала
бы их существование.
Нечего и говорить, что в огромном большинстве случаев все эти
"права" были мертвой буквой; мы видели, что на некоторых фабриках
(преимущественно небольших) рабочие совсем не получали денежной
платы. Но зато на крупных фабриках рабочие иногда с успехом от¬
стаивали свои интересы*.
Я старался показать во Введении, что возникновение посессионных
фабрик в прошлом веке отнюдь не было делом случая или ошибочной
политики правительства Петра и его ближайших преемников. В пет¬
ровской России фабричная промышленность могла основаться только
на принудительном труде, а так как господствующий класс - дво¬
рянство - очень ревниво оберегал свои прерогативы, то результатом
компромисса между необходимостью принудительного труда и невоз¬
можностью распространения на фабрикантов из купечества права вла¬
дения крепостными явился новый социальный институт - прикрепление
крестьян к фабрике или заводу. Уже в конце прошлого века положение
изменилось. Число фабрикантов-недворян сильно увеличилось. Фабри¬
канты-дворяне не нуждались в посессионных рабочих для обеспечения
своих фабрик принудительным трудом. С другой стороны, фабриканты
из купцов были мало заинтересованы в сохранении за собой права
покупки крестьян, ибо благодаря увеличению числа вольнонаемных
рабочих** явилась возможность нанимать рабочих, а труд вольнонаем¬
ного рабочего был гораздо производительнее работы из-под палки.
Поэтому посессионная фабрика, бывшая раньше естественной и необ¬
ходимой формой крупного фабричного производства, в XIX веке стала
пережитком прошлого, потерявшим raison d’etre1*. Из стимула промыш¬
ленного развития она сделалась тормозом его.
В первые годы царствования Александра I отношения прави¬
*	Здесь в 3-м издании по сравнению с I -м изданием несколько страниц перенесены иэ
III	главы в особую главу IV (см С. 186. примечание к главе IV). - Ред
** В 1-м издании слова "благодаря увеличению числа вольнонаемных рабочих"
отсутствуют. - Ред

тельства к посессионным фабрикам еще не установились. Следуя
екатерининским традициям, правительство в 1802 г. существенно
ограничивает право покупки крестьян к фабрикам и заводам, но не
решается совершенно его отменить. В 1808 г. издаются новые правила
покупки крестьян купцами и разночинцами к суконным фабрикам. Как я
говорил выше, самое существенное в этих правилах было то, что
покупаемые крестьяне прикреплялись к фабрике не навсегда, а только
на определенный срок (не более как на 20 лет), а затем становились
вольными27. В следующем году эти правила были распространены и на
другие фабрики. Но так как на таких условиях никто не изъявлял
желания покупать крестьян, то в 1811 г. министр внутренних дел (в
ведении которого были фабрики мануфактуры) представил в
Государственный совет1* новый проект "Положения, на основании
коего лица, дворянского достоинства не имеющие, могут к суконным
фабрикам приобретать деревни".
В объяснительной записке к этому проекту министр внутренних дел
Козодавлев2* говорит, что фабрики, имеющие вольнонаемных рабочих,
не могут выдержать конкуренции дворянских вотчинных фабрик и
"должны упасть непременно". Ввиду этого он считает необходимым
дозволить и недворянам приобретать навсегда крестьян к суконным
фабрикам как особенно важным для государства. Проект Козодавлева
интересен тем, что в нем видна попытка точнее определить законом
взаимные отношения фабрикантов и посессионных рабочих. Работа на
фабриках по будням должна продолжаться 12 часов в сутки кроме
субботы, когда фабричные работают только 6 часов. В воскресные и
праздничные дни работа прекращается. Жены и дети фабричных не
могут быть принуждаемы к работам. Фабричные должны получать
такую же плату, как и вольнонаемные рабочие на окрестных фабри¬
ках. Только ]h фабричных крестьян должна находиться в фабричной
работе, а остальные - заниматься земледелием28.
Этот проект не был утвержден, и через несколько лет (в 1816 г.)
покупка крестьян к фабрикам и заводам была совершенно запрещена.
Так как приписка казенных крестьян к фабрикам частных владельцев
перестала практиковаться еще ранее, то с этого времени, следова¬
тельно, число посессионных фабричных рабочих могло увеличиваться
только путем естественного размножения*.
Как мы увидим в следующей главе, отношения между содержа¬
телями посессионных фабрик и их рабочими были далеко не
дружелюбны. Постоянные жалобы посессионных фабричных настоя¬
тельно требовали каких-либо мер к улучшению их положения. Пока
27	П. С. 3. Вып. I. Т. XXX. № 23132.
28	Дело по письму министра внутренних дел государственному секретарю о проекте
положения касательно приобретения недворянами к суконным фабрикам деревень,
21	января 1811 г., Арх. д-та торг. и ман. Извлечения из этого проекта напечатаны в кн.:
Нисселович Л.Н История фабрично-заводского законодательства Российской империи.
СПб., 1884. Т. 11. С. 78.
*	В 1-м издании: "число посессионных фабрик и фабричных не могло увеличиваться". -
Ред.
170

фабрики находились в заведовании министерства внутренних дел (до
1819 г.), правительственная политика по отношению к посессионным
фабричным характеризовалась стремлением установить ясные и опре¬
деленные правила, регулирующие возможно полнее весь строй фабрич¬
ной жизни и все отношения фабриканта к рабочим. С этой целью на
некоторых более крупных посессионных фабриках были введены осо¬
бые "Положения", о которых мне еще придется говорить в следующей
главе.
Первое из таких "Положений" в этом веке - Положение Купа-
винской шелковой фабрики - было высочайше утверждено 11 декабря
1803 г. при передаче фабрики, принадлежавшей раньше казне, князю
Юсупову1*. Положение устанавливает размер заработной платы
причем плата должна была быть увеличиваема через каждые 10 лет
соответственно повышению цены хлеба и других предметов продо¬
вольствия рабочих. Фабричная работа должна была продолжаться
12 часов в сутки. Содержатель фабрики не имел права сокращать или
приостанавливать производство, и если рабочие по его вине оставались
без работы, то он должен был платить им по определенному расчету за
каждый прогульный день. Малолетним, а также больным и преста¬
релым рабочим, не способным к работе, содержатель обязывался
производить "пристойное богадельное содержание"29.
Я только что говорил о проекте Козодавлева 1811 г., не принятом
Государственным советом. Этот проект должен был урегулировать
отношения содержателей фабрик к рабочим на всех вновь учреж¬
даемых посессионных суконных фабриках; но, как сказано, проект не
получил силы закона. Тем не менее министерство внутренних дел
продолжало держаться взгляда, что государственное регулирование по¬
ложения рабочих на посессионных фабриках является лучшим средст¬
вом предотвратить неудовольствие и волнения рабочих В 1818 г
департамент мануфактур и внутренней торговли представил обширный
доклад по этому вопросу министру внутренних дел Козодавлеву Де¬
партамент докладывал, что "неудовольствие фабричных людей на со¬
держателей фабрик существует на многих посессионных фабриках",
указывая при этом на жалобы рабочих Кознова, Лазарева, Яковлева и
Осокина. "Все сии и многие другие, сим подобные дела по министерству
внутренних дел, - заключал департамент, - главнейше получили на¬
чало свое оттого, что со стороны правительства поныне еще не сде¬
лано никакого положительного постановления, как в рассуждении
взаимных соотношений и обязанностей владельцев посессионных
фабрик и мастеровых, так и на счет производимой задельнон платы
Поныне назначение задельной платы зависит от произвола хозяина
фабрики, который, не быв обязан давать по сему предмету отчет пра¬
вительству, естественно, действует более в свою пользу... Сие делает
мастеровых к работе небрежными, штрафы и наказания, за то на них
возлагаемые, приводят их в необходимость вопиять о таковой неспра¬
ведливости перед правительством... почему и настоит крайняя и необ¬
29 П. С. 3. Т. XXVII. С. 21076.
Р1

ходимая нужда в сочинении для всех посессионных фабрик общего
Положения... и чем скорее намерение такое будет приведено в испол¬
нение, тем скорее будут пресечены существующие на фабриках раз¬
доры".
Козодавлев вполне согласился с мнением департамента и 4 мая того
же года представил комитету министров о необходимости команди¬
ровать для этой цели на различные посессионные фабрики начальника
отделения департамента мануфактур и внутренней торговли Бурна¬
шева. В представлении министра внутренних дел буквально повто¬
ряются цитированные соображения департамента, и издание Положе¬
ния для всех посессионных фабрик признается единственным средством
предупредить неудовольствие рабочих30.
Бурнашев объехал фабрики Яковлевых, Осокина и Лазарева и
составил для них Положения. Все три Положения, имевшие обязатель¬
ную силу как для фабриканта, так и для рабочих, точно определяли
заработную плату за каждый год труда; плата не подлежала пони¬
жению в течение 5 лет, по прошествии же этого времени должна была
вновь устанавливаться министерством внутренних дел применительно к
новым ценам предметов потребления рабочего. Расценка труда была
заимствована из ранее существовавших плат на каждой фабрике, но в
общем была несколько повышена; престарелым и малолетним было
определено содержание хлебом и деньгами. Продолжительность
рабочего дня на трех фабриках установлена различная: на Ярославской
мануфактуре - 14 часов, а у Осокина и Лазарева - 12 часов. Число
праздничных дней на всех фабриках определено одинаковое - 100 дней
в году; за прогульные дни по вине фабриканта рабочие получали такую
же плату, как и за рабочие дни.
Ярославское Положение, кроме того, требует содержания при
фабрике больницы и доктора. По Положению Фряновской фабрики
Лазарева, из среды рабочих выбираются особые старосты для надзора
за правильностью расчетов с фабричными (см. ниже, стр. 127). Положе¬
ние фабрики Осокина определяло штрафы за дурное качество работы и
за неявку к работе. Все три Положения были утверждены сенатом.
Подобные Положения министерство внутренних дел предлагало
мало-помалу ввести и на других фабриках. Но в 1819 г. департамент
мануфактур внутренней торговли, заведовавший фабриками, был пере¬
дан в министерство финансов, которое держалось совершенно иных
взглядов на задачи фабричного законодательства.
В 1823 г. беспорядки на шелковой посессионной фабрике Красиль¬
никова побудили ярославского губернатора составить для этой фабрики
Положение. Но министерство финансов не признало это нужным и не
утвердило Положения31. В 1826 г., по поводу истечения срока действия
30	Дело о поручении коллежскому советнику Бурнашеву собрать сведения на посес¬
сионных фабриках Лазарева, Кознова, Яковлева, Ооокина и других. Апреля 30, 1818 г. //
Арх. д-та торг. и май.
31	См. Дело по отношению ярославского гражданского губернатора о составлении
Положения для шелковой фабрики купца Красильникова, 5 марта 1823 г. //Там же.
172

Положения фабрики Осокина относительно заработной платы (заработ¬
ная плата, как выше указано, подлежала пересмотру через каждые
5	лет), департамент мануфактур и внутренней торговли в докладе
министру финансов Канкрину1* высказался вообще относительно полез¬
ности таких Положений. Со времени 1818 г. взгляды департамента
диаметрально изменились. По словам доклада (декабрь 1826 г.). Поло¬
жения введены правительством "на некоторых только многолюдных
посессионных фабриках потому единственно, что не было других
средств прекратить взаимные претензии содержателей на крестьян
фабричных и сих последних на содержателей... Но дробность пред¬
метов, входящих в состав Положения, и непостоянство цен на съест¬
ные припасы делают означенные Положения непродолжительными;
назначаемая по оным задельная плата либо превышает настоящую
цену, какую бы содержатель должен давать за изделия, либо для
мастеровых делается недостаточной... К сим невыгодам нельзя не
присовокупить и того, что таковые Положения, предписывая содержа¬
телям посессионных фабрик правила управления мастеровыми, дают
повод сим последним считать себя независимыми, так что владелец в
каждом предприятии своем встречает упорство в крестьянах". В част¬
ности о Положении фабрики Осокина департамент высказался еще
резче; "Положение сие не только не полезно, но даже и вредно для
мануфактуры, ибо через оное дается фабричным повод думать, что
кроме изложенного в Положении никаким уже содействием не обязаны
они фабриканту, отчего власть фабриканта теряет в их глазах всякий
вес... Все выгоды его на стороне фабричных; фабриканту же остаются
одни убытки"32.
Ввиду этого департамент решительно высказался против возобнов¬
ления Положения для фабрики Осокина и полагал совершенно его от¬
менить "как распоряжение, оказавшееся на опыте несообразным цели и
намерениям правительства, и предоставить Осокину распоряжаться на
фабрике своей на том основании, какое было прежде введения сего
Положения".
Доклад департамента был внесен на рассмотрение совета министра
финансов; совет хотя и согласился с мнением департамента, что "Поло¬
жение не только не споспешествует благосостоянию фабрики Осокина,
но даже и препятствует оному", тем не менее не счел удобным отме¬
нить его, так как "Положение сие существует 5 лет, фабричные к нему
привыкли, и изменение его может по известной буйности фабричных
Осокина послужить к вящшим беспорядкам".
С мнением совета согласился и Канкрин; для фабрики Осокина было
выработано и утверждено в 1834 г. новое Положение с сокращением
заработной платы; но так как по новому Положению рабочие должны
были получать плату ассигнациями без вычета лажа2*, то фактически
их заработок остался прежним.
Выше указано, что по Положениям фабрик Яковлевых и Лазарева
32	Дело о Положении Казанской суконной фабрики прапорщика Осокина. Ч. Ill //
Там же.
173

заработная плата должна была пересматриваться через каждые 5 лет,
а по Положению Купавинской фабрики - через каждые 10 лет. Но так
как министерство финансов не разделяло взглядов министерства внут¬
ренних дел на полезность таких положений, то и правило о периоди¬
ческом пересмотре заработной платы фактически не соблюдалось, и
все три названные фабрики так и не получили новых Положений, хотя
вопрос об их составлении возбуждался неоднократно. Волнения рабочих
на Купавинской и Фряновской фабриках в 30-х годах побудили
кн. Голицына назначить особые комиссии для выработки новых Поло¬
жений для этих фабрик, но Канкрин не утвердил их. Еще раньше, в
1824	г., был составлен проект нового Положения и для Ярославской
мануфактуры (под влиянием всеподданнейшей жалобы рабочих), но не
получил утверждения министра финансов.
В царствование Николая I убеждение в неприспособленности посес¬
сионных фабрик к новым условиям промышленности быстро распрост¬
ранилось в правительственных сферах. Еще в 1804 г. Шторх заметил,
что "при самом поверхностном взгляде бросается в глаза, как мало
соответствуют такие фабрики требованиям промышленности"33. Но
пока промышленность наша развивалась слабо, несостоятельность по¬
сессионных фабрик была не настолько очевидна.
Одним из условий посессионного владения фабрикой было, как
известно, лишение владельца фабрики права сокращать или изменять
по своему усмотрению род производства. Это требование не было
особенно стеснительным для фабриканта в XVIII веке, пока промыш¬
ленность удовлетворяла из года в год одному и тому же постоянному и
неизменному спросу. Но когда с начала XIX века в России стали воз¬
никать новые отрасли производства - например хлопчатобумажная, -
вытеснявшие старинные производства; когда стали изменять сорт и
качество продуктов, изготовляемых на фабриках (например выделы¬
вать на фабриках тонкие сукна, а не только толстые солдатские, как
прежде); когда техника производства стала прогрессировать (вводились
новые машины и пр.), - тогда посессионное владение фабрикой стало
крайне неудобным для фабриканта. Фабрикант должен был изготов¬
лять в одном и том же количестве из год в год одни и те же продукты,
хотя бы эти продукты и не спрашивались рынком; он обязан был
давать раз навсегда определенную работу своим рабочим и оплачивать
ее, каков бы ни был сбыт его товаров; он не мог ввести новых машин,
как бы они ни были выгодны, так как не в его власти было сократить
число рабочих рук на фабрике, а рабочие, кроме того, не обязаны бы¬
ли обучаться новым приемам работы. На это жаловался, например, в
1833 г. фабрикант Осокин чиновнику министерства финансов, команди¬
рованному для разбора его споров с рабочими; по словам Осокина,
введение прядильных и трепальных машин, употреблявшихся в то
время на московских суконных фабриках, чрезвычайно удешевило бы
производство; тем не менее хотя у него имелись 33 машины, готовые к
33	Starch Н Russland unter Alexander dem Ersten // Manufactur und Fabrikindustrie. 1804.
Bd. V. S. 61.
174

употреблению, он может пускать из них в действие не более 7, так как
если бы употреблялось для работы большее число машин, то многие
мастеровые остались бы совсем без дела, а плату они продолжали бы
получать прежнюю34.
Поэтому интересы самих фабрикантов требовали преобразования
устаревшего социального института посессионных фабрик. Не решаясь
приступить к коренной реформе посессионных отношений, правительст¬
во шаг за шагом изменяло этот институт и приспособляло его к новым
условиям производства. Многим фабрикам правительство разрешило
оставить прежнее производство и перейти к новому35. Но для такой
перемены производства требовалось каждый раз особое разрешение
правительства, причем дело решалось комитетом министров и тянулось
очень долго. Более важное значение имел закон 20 декабря 1824 г.,
который существенно изменил характер прикрепления крестьян к фаб¬
рике. Этим законом было разрешено увольнение фабричных крестьян в
другие звания, в случае просьбы об этом фабриканта, но только в
каждом отдельном случае с особого разрешения комитета министров3^.
Закон этот был вызван просьбами некоторых посессионных фабрикан¬
тов дать свободу их рабочим. Очевидно, право на принудительный труд
перестало иметь в глазах фабрикантов такую ценность, как прежде.
Значение закона 1824 г. заключалось в том, что со времени его
издания фабричные крестьяне перестали быть нераздельным целым с
фабрикой. В 1831 г. министру финансов предоставлено было входить в
сенат с представлениями об увольнении посессионных фабричных для
записки в купечество или мещанство37. Наконец, в 1835 г. владельца*
посессионных фабрик было дано очень важное право отпускать пс
паспортам своих посессионных крестьян и мастеровых. При этом
должны были соблюдать следующие условия: 1) чтобы от такого
увольнения не уменьшались действия фабрики; 2) чтобы оброк с ухо¬
дящих фабричных поступал не в пользу владельца, но в пользу общест¬
венных мирских доходов, о которых 3) владелец должен давать отчеты
местному начальству в случае жалобы фабричных38.
Закон 1835 г. был издан вследствие прошений нескольких фабри¬
34	Дело о Положении казанской суконной фабрики Осокина. часть III Рапорт чинов
ника Афросимова министру финансов в 1833 г. // Арх д-та торг и ман
35	Так, например, в 1814 г. надворной советнице Белавиной было разрешено обратить
шелковую посессионную фабрику в полотняную, в 1816 г. купцу Кирьяков) позволено
обратить ситцевую фабрику в шелковую, в 1819 г. граф> Потемкин) разрешено купить
Фряновскую шелковую фабрику, с обращением на ней половины станов на суконное
производство (эта покупка не состоялась), а кн Юсупов) разрешено то же самое цля
Купавинской фабрики, в 1826 г купцу Куманину разрешено часть станов на своей
полотняной фабрике обратить на бумажное ткачество и сукноделие См Дело по письмл
кн. Юсупова о дозволении ему обратить половинное число станов Купавинской шелковой
фабрики его на сукноделие. 25 июля 1818 г.; Дело о дозволении коммерции советник)
Куманнну учредить отделку разных сукон и бумажных материй при полотняной фабрике.
12	июля 1818 г., Арх. д-та торг. и ман.
36	П. С. 3. Т. XXXIX. №. 30166.
37	Там же. 2-е изд. Т. VI. N 4687.
Там же. Т X . М» 7816.
175

кантов о разрешении им распустить по паспортам рабочих. Это неодно¬
кратно разрешалось и раньше, но только по особым указам сената39.
Так как отпускаемые рабочие не платили никакого оброка содержа¬
телю фабрики, то удаление их с фабрики доказывало полнейшую
ненужность их для фабричных работ. Очевидно, право пользоваться
принудительным трудом уже сделалось к этому времени для посес¬
сионного владельца тяжелой обязанностью давать содержание обязан¬
ным рабочим, и владельцы предпочитали отказываться от этого права
вместе с сопутствующими ему обязательствами.
Хотя закон 1835 г. и разрешал владельцу посессионной фабрики
отпускать по паспортам ненужных ему рабочих, но лишь с тем усло¬
вием, чтобы производство фабрик не было сокращаемо. Закон этот
нисколько не изменял взаимных отношений владельца к его посессион¬
ным рабочим, остающимся на фабрике. Между тем в 30-х годах
вольнонаемный труд стал быстро распространяться на фабриках, и
фабриканты не замедлили убедиться, что свободные отношения не
только заманчивы для работника, но выгодны и для хозяина. На боль¬
шинстве посессионных фабрик работали не только посессионные, но и
вольнонаемные рабочие. Заработная плата посессионных рабочих
была, как общее правило, значительно ниже, чем вольнонаемных, но
зато и труд их был менее производителен40. Между тем, как будет
указано ниже, одним из важных поводов к волнениям посессионных
рабочих было требование, чтобы им выдавали плату одинаковую с
вольнонаемными. И хотя эти волнения в большинстве случаев не
имели успеха, тем не менее они причиняли большие убытки хозяевам и
крайне затрудняли фабричное производство. Хозяин посессионной
фабрики видел постоянную враждебность своих рабочих, которых он не
мог уволить, - враждебность, при первом удобном случае приводящую
к открытому сопротивлению и буйству. Поэтому-то право пользования
принудительным трудом обратилось для хозяев в настоящее бремя, от
которого они искали средств избавиться.
В конце 30-х годов в министерство финансов начинают поступать
39	Так, например, в 1823 г. Лазарев обратился с просьбой к министру финансов о
разрешении ему распустить рабочих по паспортам без оброка ввиду убыточности шелко¬
вого производства. Просьба Лазарева была удовлетворена сенатом. См.: Дело по про¬
шению коллежского советника Ив. Лазарева о дозволении распустить по паспортам
мастеровых Фряновской шелковой фабрики, 27 января 1823 г. // Арх. д-та торг. и ман. В
других случаях рабочие увольнялись с платежом оброка без всякого разрешения на¬
чальства. Так. например, рабочие полотняной и бумажных фабрик Церевитиновых (в
Медынском уезде Калужской губ.), в конце 20-х годов, отпускались владельцем с пла¬
тежом оброка от 5 до 50 руб. См.: Дело по жалобе мастеровых людей Шанских фабрик
купцов Церевитиновых на своих содержателей, 20 апреля 1822 г. Ч. III // Арх. д-та торг.
и ман
40	Так, например, на Купавинской фабрике вольные ткачи вырабатывали в месяц
около трех половинок "масловых" сукон и около семи половинок “мизерицких" и русских
сукой, посессионные же ткачи на той же фабрике вырабатывали "масловых" только две
половинки, а "мизерицких" и русских четыре, редко пять половинок в месяц. Естественно,
что и заработок вольных ткачей был гораздо выше, чем посессионных, хотя задельную
плату они получали одинаковую. См.: Дело по всеподданнейшей просьбе княэя Юсупова
о взятии его фабрики в казну. Ч. II // Арх. д-та торг. и ман
176

жалобы многих владельцев посессионных фабрик (особенно из Мос¬
ковской губернии, где промышленность была наиболее развита) на
стеснительность условий посессионного владения. К этому времени и в
правительственных сферах окончательно укрепилась мысль о необхо¬
димости так или иначе ликвидировать посессионное фабричное владе¬
ние. В 1839 г. Канкрин вошел в Государственный совет с проектом
правил постепенной ликвидации посессионного владения фабриками
Государственный совет, рассмотрев этот проект, нашел, что ' установ¬
ленные законом правила о посессионных заведениях не соответствуют
настоящему положению мануфактурной промышленности и сопряжены
с различными неудобствами, из коих главнейшие: 1) обязанность не
уменьшать действия фабрик и не изменять рода изделий; 2) воспреще¬
ние переводить посессионных крестьян на другую фабрику; 3) огра¬
ничение занятий одними фабричными работами и неопределенность
отношений посессионных людей к фабрикантам; 4) условие со стороны
новых покупщиков содержать заведения на том основании и в том же
виде, как находились они у прежних владельцев; 5) строгость узаконе¬
ний насчет фабрикантов, пришедших в невозможность или не желаю¬
щих содержать фабрику; 6) краткость определенного для продажи
фабрики 6-месячного срока, препятствующая выгодному переходу заве¬
дения из одних рук в другие".
Вместе с тем Государственный совет нашел, что "уважений, по
которым казна жертвовала своим достоянием в пользу частных фабри¬
кантов и допустила косвенное изъятие из коренного закона о праве
владения крепостными людьми, теперь уже решительно не сущест¬
вует... и что ныне, когда и в простом народе распространился дух
фабричной промышленности и число вольных рабочих и мастеров
быстро увеличивается, удобнее и едва ли не выгоднее для фабриканта
иметь сих людей по найму, нежели держать собственных и при¬
писных"41.
По всем этим соображениям Государственный совет признал, "что в
мерах законодательных следует держаться того правила, чтобы
постепенно притти, наконец, к решительному уничтожению в гос>-
дарстве заведений посессионных"42, и выработал особые правила уволь¬
нения посессионных и фабричных в свободное состояние и перехода
посессионных фабрик в полную собственность владельцев; правила эти
получили высочайшее утверждение 18 июня 1840г.
Закон 18 июня 1840 г. имеет выдающееся значение в истории
фабричного посессионного права. Он должен был облегчить постепен¬
ную ликвидацию посессионного владения, и, как увидим ниже, в зна¬
чительной степени достиг своей цели. Тем не менее, как это ни стран¬
но, закон этот совсем не был опубликован, - его нет ни в Своде зако¬
нов, издания 1842 г., ни в Полном собрании законов, - по всей вероят¬
41	Отчет департамента мануфактур н внутренней торговли за 1858 г. //Там же
42	Дело об увольнении в свободное состояние посессионных людей купцов Хлебнико¬
вых 12 октября 1844 г. Представление министра финансов в Государственный совет //
Там же.
177

ности ввиду известной "буйности" посессионных фабричных прави¬
тельство признало неудобным его оглашение43.
41	Ввиду этого приведу текст закона 18 нюня:
"Государственный Совет, в высочайше утвержденном 18 июня 1840 г. мнении,
постановил:
1. Относительно посессионных фабрик, оставляемых в действии:
Если фабрикант, имеющий при заведении своем посессионных людей, приписанных к
оному от казны, либо добровольно в прежнее время приписавшихся или купленных им на
посессионном праве, пожелает по собственным видам или расчетам удалить таковых
людей с фабрики, частью ли только именно ему ненужных или излишних, либо всех
вообще, с заменой оных вольнонаемными или купленными на крепостном помещичьем
праве, когда фабрикант по состоянию своему имеет оное, то сие ему дозволяется с тем:
а) чтобы увольняемые были обращены в свободное сословие, с предоставлением им
самим по воле вступать в городское звание или в государственные крестьяне, независимо
от того, состоит ли фабрика в городе или находится в селении; б) чтобы при увольнении
по частям не были раздробляемы семейства и в числе сих последних не находилось таких,
в которых или вовсе нет работников, или хотя н есть, но не могущие по продолжительной
болезни, телесным недостаткам или преклонности лет доставить семействам пропитание.
Изъятие из сего правила может быть допускаемо только в случае собственного согласия
увольняемых; в) чтобы до новой ревизии казенные подати и повинности за увольняемых
были вносимы самими же фабрикантами, а остающееся на прежнем месте водворения их
движимое имущество и дома, если оные построены собственными их средствами,
предоставляемы были в их пользу; г) чтобы за увольняемых посессионных людей, от
казны приписанных к фабрикам с платежом, а равно за купленных фабрикантом
на посессионном праве, производимо было из казны, в вознаграждение фабриканта, по
36	руб. сер. за ревизскую мужского пола душу, если только сами увольняемые не
заплатили ему за себя известной суммы вследствие обоюдного согласия; д) чтобы о тако¬
вом увольнении фабрикант каждый раз доводил предварительно до сведения начальника
губернии для надлежащего с его стороны наблюдения и уведомления министерства
финансов, внутренних дел и государственных имуществ, по принадлежности, от которых
зависеть будет распорядиться как по предмету исключения увольняемых из посессий н
приписки их к городам или причисления в сословие государственных крестьян, так и
насчет самого переселения в казенные имения.
2	Относительно фабрик, прекращающих свои действия и уничтожаемых:
Если фабрикант, к какому бы он званию ни принадлежал, по обстоятельствам, придет
в невозможность или не пожелает далее продолжать фабричное производство, то в сем
случае поступать на следующем основании: а) фабричные строения, земли, леса, мель¬
ницы и другие угодия, данные фабриканту от казны, отбираются от него безвозмездно,
но те из сих посессий, равно машины, инструменты и пр., кои приобретены собственным
иждивением фабриканта, оставляются в свободном его распоряжении, с правом казны все
те собственные земли, на которых водворены посессионные люди, приобресть покупкой
по добровольной цене, а в случае несоразмерного требования владельца - по узаконенной
оценке. Но когда и сия последняя признается для казны невыгодной, в таком случае люди
переселяются на казенные земли или дается желающим дозволение записаться в мещане,
и затем земля и заведения предоставляются фабриканту, который и располагает ими на
праве полной собственности, б) посессионные люди все без изъятия, водворены ли они
при самой фабрике или отдельно от оной на особых землях, если они только к ней
причислены, обращаются в свободные сословия на тех же основаниях, как выше
поставлено о фабриках, остающихся в действии; в) как в числе посессионных людей нахо¬
дятся и такие, кои вовсе не занимаются фабричными работами, а упражняются в хлебо¬
пашестве н других промыслах, то с таковыми людьми, равно как и с теми, у владельцев
коих фабрики более не существуют, ныне же поступать на основании предыдущего
пункта. (Текст этого закона приводился в представлениях министра финансов в Го¬
сударственный совет об увольнении посессионных крестьян разных фабрик в 40-х и
50-х годах. См., например: Дело об увольнении посессионных людей купцов Хлебнико¬
вых, 12 октября 1844 г. //Там же).
178

По этому закону увольнение фабричных предоставлялось усмотре¬
нию фабриканта (в случае, если фабрика находится в действии);
фабрикант получает вознаграждение от казны - 36 руб сер с ре¬
визской души мужского пола за увольняемых рабочих, если они были
приобретены им покупкой или приписаны с уплатой денег в казну; если
же рабочие были приписаны без всякой платы, то и при освобождении
их владелец не получал никакого денежного вознаграждения Уволь¬
няемым рабочим предоставлено на выбор - приписаться в городские
сословия или в государственные крестьяне.
В случае желания поступить в государственные крестьяне фабрич¬
ные должны были согласиться на переселение. Переселяемым фабрич¬
ным крестьянам владелец должен был предоставить на обзаведение по
50 руб. ассигн. на душу мужского пола и по 20 руб ассигн. на душу
женского пола, без различия возрастов и, кроме того, на перевозку по
20 руб. ассигн. на душу обоего пола44.
Таким образом, увольнение рабочих, приписанных к фабрике без
всякой платы, могло потребовать от владельца значительных денеж¬
ных затрат на пособие переселяемым фабричным и, во всяком случае,
не давало ему никакой денежной выгоды.
Если же за увольняемых рабочих владелец и получал плату, то
очень небольшую, которая могла и не покрыть суммы, выдаваемой
владельцем при переселении фабричных. Поэтому единственным побу¬
дительным мотивом к увольнению рабочих могла быть невыгодность
посессионного владения - неприспособленность посессионной фабрики,
основанной на принудительном труде, к новым условиям хозяйства45.
Закон 18 июня 1840 г. не обязывал фабрикантов переходить от
принудительного к вольнонаемному труду, но давал им на это право.
44	Закон 16 декабря 1840 г. // П.С. 3. II изд. Т. XVI. № 14058 б.
45	Непосредственным поводом к изданию закона 18 июня 1840 г. явились просьбы
фабрикантов об освобождении их рабочих. Приведем одну из таких просьб клпца
Колокольцева, владельца шелковой фабрики в Москве. В этой просьбе очень ясно
указаны неудобства посессионного владения, вызвавшие переход многих посессионных
фабрик от принудительного к свободному труду. При фабрике было 63 души мужского
пола. "Приобретение сих людей, - пишет Колокольцев в прошении министр) финансов в
1839 г., - сделано родителем моим, подобно тому, как и многими др)гими, по затруд
нительности в то время иметь опытных и постоянных мастеровых, и потом\. что самое
ткачество и другие фабричные работы, по несовершенств) ткацкой машины и других
производств, требовало большого числа рук. В последствии же, в течение 35 лет, при об¬
щем распространении у нас фабричной промышленности, образовалось достаточное коли¬
чество вольнонаемных мастеровых для всех родов фабрикации, а ткацкое производство
поставлено в зависимость более от машин, нежели от мастеровых Отчего произошло,
что владение посессионными фабричными... обратилось вместо бывшего прежде пособия
в большое неудобство сравнительно с вольными фабриками, не стесняемыми ни числом
рабочих, ни поведением их. ни искусством, ибо от воли хозяина зависит, занимать ли
работой то или иное число рук, содержать из них по вольной цене одних лучших и при
несообразности их поведения удалять их из заведения. Ввиду этого Колокольцев
просит уволить в свободное состояние его посессионных рабочих без всякого для себя
вознаграждения, хотя отец его приобрел этих рабочих за 15 тыс руб Крестьяне были
уволены 27 марта 1840 г. согласно просьбе владельца. (Дело по просьбе купца второй
гильдии Колокольцева о дозволении крестьянам, состоящим при посессионной его
фабрике, приписаться в податное состояние, 6 июня 1839 г II Арх. д-та торг и ман.)
179

Как же воспользовались фабриканты этим правом? Мы видели, что в
XVIII веке купцы упорно домогались права покупать к фабрикам
крестьян. Еще в 1811 г. правительство признавало расширение этого
права важным стимулом развития фабричной промышленности. Но в
I	30-х и 40-х годах экономические условия России глубоко изменились.
Промышленность сделала быстрые успехи, и принудительный труд, без
которого она не могла существовать в прошлом веке, сделался для нее
излишним. И лучшим доказательством наступления в 40-х годах новой
промышленной эпохи для России является успех закона 1840 г.
Мне известны 42 посессионные фабрики, рабочие которых получили
свободу на основании этого закона. Всего получило свободу, таким
образом, более 15 тыс. душ мужского пола46.
На 16 фабриках47 рабочие были уволены потому, что фабричное
производство совсем прекратилось, а на остальных 26 - вследствие
прошений владельцев, находивших более выгодным для себя работу
вольнонаемными48.
Но законом 1840 г. воспользовалось, наверное, значительно более
42 фабрик, так как дела по многим фабрикам утрачены49. По словам
г. Вешнякова1*, за время 1840-1850 гг. было освобождено, на основа¬
нии закона 1840 г., около 20 тыс. душ мужского пола посессионных
фабричных крестьян50. Но, кроме того, фабричные многих владельцев,
46	Точная цифра освобожденных рабочих не может быть установлена, так как по
фабрике Осокина в Казани и Баташева мы не имеем точных данных о числе уволенных
рабочих.
47	Это были фабрики по большей части небольшие: 2 суконных - князя Салтыкова в
г Москве (бывший Большой сукоиный двор) и Толубеева в г. Орле; 7 полотняных -
Богданова, Зюзиных и Губина в Калужской губернии, Гряэнова и Угличанинова в Кост¬
ромской губернии. Большакова в г. Боровске, Кожевникова в Ярославской губернии.
3	стеклянных Кетцлера в С -Петербургской губернии. Чешихина в Смоленской губернии
и Баташева, шелковая фабрика князя Гагарина в Московской губернии, пороховой завод
Беренсовых в Богородском уезде, бумажная фабрика Марьяновой в Вологодской губер¬
нии, фабрика Титова во Владимирской губернии.
41	А именно, на четырех суконных. Осокина в г. Казани, Купавинской Бабкиных.
Рыбникова в Богородском уезде, графини Толстой в Воронежском уезде; семи писче¬
бумажных. Торубаева в Трубчевском уезде, Иванова в Вологодском уезде. Куманина в
Переяславском уезде. Церевитиновых в Медынском уеэде; трех фабриках Поповых в
Углицком уезде, семи полотняных. Хлебниковых в Перемышльском уеэде, Куманина в
г. Переяславле. Брюзгиных в Козельском уеэде, Гончаровых в Медынском уезде.
Темерина в Переяславском уеэде. Ярославской большой мануфактуре в г. Ярославле.
Масловых в г. Алексине, четырех миткалевых и плисовых: Гусятникова в Зарайском
уезде, Темерина в Нерехотском уезде, Носовых в г. Шуе, Пантелеева в Московском
уезде; одной шелковой Фряновской фабрике Ефимовых в Богородском уеэде; одной
стеклянной Орловых в Мосальском уеэде; одной игольной Полторацкого в Пронском
уеэде и фабрике Зелекцовых в Пермской губерния.
49 Так. например, я не мог найти дела об увольнении рабочих такой крупной фабрики,
как фабрика Осокина в г. Казани, хотя из других дел видно, что осокянские суконщики
получили в 1849 г. свободу, которой они страстно добивались в течение многих десят¬
ков лет.
w Вешняков В И Русская промышленность и ее нужды // Вестник Европы. 1840.
Окт. Эта статья является единственным известным мне печатным источником, где
вскользь упоминается о законе 1840 г. По словам г. Вешняком, этим законом
воспользовались 103 фабрики.
180

подавших в конце 40-х и 50-х годов просьбы об увольнении крестьян,
приписанных к фабрике в свободное состояние, не получили свободы на
основании закона 1840 г. только потому, что дела об освобождении их
затянулись до общей крестьянской реформы 19 февраля 1861 г.51
Если мы припомним, что посессионные рабочие увольнялись и до
1840 г., то не будет преувеличением сказать, что более половины всех
посессионных фабрик по желанию самих владельцев перешли от
принудительного к вольнонаемному труду потому, что экономическая
эволюция, вызвавшая к жизни в XVIII веке институт посессионных
фабричных, сделала его в XIX веке излишним. Мотивы, побуждавшие
фабрикантов просить об освобождении их рабочих, лучше всего выра¬
жаются в прошениях, подававшихся ими по этому поводу министру
финансов. Приведем некоторые из этих прошений.
"По совершенной невыгодности производить работы посредством
посессионных фабричных, - пишут, например, министру финансов
31	июля 1846 г. купцы Ефимовы, владельцы Фряновской шелковой
фабрики, - коих содержание сравнительно с вольнонаемными обходится
слишком дорого и падает на цену изделий, желаем мы их уволить от
фабрики"52. Купцы Хлебниковы, имевшие паруснополотняную фабрику
в Перемышльском у[езде], заявляют в своем прошении от 12 октября
1844	г., что "как духом времени изменилось фабричное производст¬
во, введен на оных механизм, заменяющий ручные работы... то
и производство на фабриках работ посессионными людьми не толь¬
ко неудобно, но и наносит постоянно важные убытки, да и самые
при них посессионные люди сделались уже излишними и обре¬
менительными для владельца. А потому, - добавляют Хлебниковы, -
мы, предлагая паруснополотняную нашу фабрику устроить более на
коммерческих правах и выделывать изделия машинами и воль¬
нонаемными людьми, положили приписанных к фабрике крестьян
предоставить в казну"53.
31	По этой причине не получили свободы до 19 февраля фабричные крестьяне
Путиных (суконная фабрика в Александровском уеэде). Бистром (парусная фабрика в Ме¬
дынском уезде), Гарденнна (суконная фабрика в Тамбовском уеэде), Вигеля (в Воронеж¬
ском уеэде). Коэиова (в Егорьевском уезде), князя Салтыкова (в Спасском уеэде) и др
Все названные фабриканты подавали прошения об увольнении их крестьян.
52	Дело об увольнении в свободное состояние людей Фряновской фабрики купцов
Ефимовых, I июля 1845 г. Прошение Ефимовых министру финансов // Арх. д-та торг
н ман.
53	Дело об увольнении посессионных людей купцов Хлебниковых 12 октября 1844 г.
Почти так же мотивирует свое решение уволить посессионных рабочих и Торубаев
(владелец писчебумажной фабрики в Трубчевск. у(ездс)): "Писчебумажные ручные фабри¬
ки. по умножающемуся числу машинных, приходят в упадок, устройство же машин на
фабриках, где есть приписные фабричные люди, сопряжено с невыгодами, ибо фабричные
тогда не будут иметь достаточно занятий... Обстоятельство это вынуждает меня всех
фабричных людей представить в распоряжение правительства'' (Дело об увольнении в
свободное состояние посессионных людей Торубаева и Понырко, 5 января 1844 г. // Там
же). На введение машин как на побудительный мотив к освобождению рабочих указы¬
вает и Полторацкий, владелец игольной фабрики в Происком уезде (Дело по просьбе
отставного поручика Полторацкого об увольнении в свободное состояние фабричных
людей при его фабрике. 13 июня 1849 г. //Там же).
181

Фабрикант Куманин (две фабрики - полотняная и писчебумажная во
Владимирской губ.) заявляет в прошении 29 ноября 1843 г. "По при¬
чинам изменившегося хода мануфактурной промышленности, нахожу
важные неудобства и постоянные убытки продолжать производство
работ на фабриках посессионными людьми" и просит их уволить н
свободное состояние54.
Купцы Поповы (писчебумажные фабрики в Ярославской губ.) также
находят, что "при настоящем положении фабричных и торговых дел
встречаются разные неудобства в содержании посессионных крестьян и
в производстве посредством их фабричных работ"55. То же самое
заявляет дворянин Темерин (миткалевая и полотняная фабрики во
Владимирской и Костромской губ.)56, Пантелеев57 (плисовая фабрика
Московского уезда) и др.
Итак, введение новых машин, изменение общего хода промышлен¬
ных и торговых дел, невыгодность работать посессионными людьми, -
вот на что указывают фабриканты в просьбах об освобождении
рабочих. Нередко при этом приводится и другой мотив - неповиновение
посессионных фабричных и их постоянные жалобы на владельцев. Так,
купеческая дочь Гусятникова (миткалевая фабрика в Зарайском уезде),
просит министра финансов 29 января 1847 г. освободить рабочих, ибо
это "единственное средство привести в тихое положение фабричных
людей и избавить владельца от тяжкой обязанности утруждать местное
начальство жалобами о приведении их в повиновение"58. По заявлению
купца Губина (миткалевая фабрика Малоярославецкого уезда),
"вследствие поступков самовольно отлучившегося крестьянина Кулако¬
ва, клонящихся к возмущению всех фабричных, он не надеется водво¬
рить между крестьянами совершенное спокойствие и даже страшится
быть в имении, а потому, будучи не в силах управлять фабрикой,
вошел к министру финансов с прошением о принятии крестьян его в
казенное ведомство"59. На жалобы рабочих и их неповиновение указы¬
вают в своем прошении министру финансов и купчиха Маслова (парус-
54	Дело по просьбе дворянина Куманина об обращении посессионных его людей в
свободное состояние, 2 декабря 1843 г. //Там же.
55	Дело по просьбе почетных граждан Поповых о принятии в казну состоящих при их
писчебумажных фабриках посессионных людей, 4 марта 1847 г. //Там же.
56	"С изменением в настоящее время хода фабричной промышленности, стесняюсь в
дальнейшем содержании фабрики на праве посессионном, обременительном для владель¬
ца" (Дело по просьбе дворянина Темерина об увольнении в свободное состояние по¬
сессионных его людей, 23 февраля 1849 г. Прошение владельца на имя министра финан¬
сов // Там же).
57	"По изменившемуся ходу мануфактурной промышленности, находя постоянные
убытки продолжать действие находящимися при фабрике посессионными людьми, желаю
продолжать действие фабрики посредством машин и содержать ее на коммерческом
праве". (Дело об увольнении в свободное состояние посессионных людей Пантелеева,
7	февраля 1850 г. //Там же).
58	Дело по просьбе купеческой дочери Гусятниковой об обращении в свободное
состояние посессионных ее людей, 29 января 1847 г. //Там же.
59	Дело по отношению калужского гражд. губернатора о притеснениях фабричных
крестьян Губина управляющим его фабрики. 20 февраля 1843 г. // Там же.
182

нонолотняная фабрика в г. Алексине)60, Кознов (суконная фабрика в
Егорьевском у.)61 и др. Невыгодность посессионного владения лучше
всего иллюстрируется тем, что в 40-х годах фабрика с прикрепленными
рабочими имела значительно меньшую ценность, чем фабрика без
всяких обязательных рабочих. Так, освобождение посессионных фаб¬
ричных Купавинской фабрики Бабкиных1* состоялось по той причине,
что по смерти владельцев наследники хотели продать фабрику, но это
оказалось невозможным "по неохотности капиталистов брать на себя
тягость посессионных обязанностей", и наследники освободили всех
рабочих, хотя им и не следовало никакого вознаграждения от казны
(купавинские фабричные были приписные)62.
Итак, посессионные фабрики переходили от принудительного к сво¬
бодному труду исключительно вследствие выгодности такого перехода
для фабрикантов. Что же делалось с освобождаемыми фабричными7
Законом 1840 г. им было предоставлено на выбор поступать в го¬
родские сословия или государственные крестьяне. Мы имеем по 39 фаб¬
рикам данные о дальнейшей участи рабочих после освобождения, при
этих фабриках состояло 14 441 посессионных людей мужского пола. Из
числа последних только 6 329 человек пожелали поступить в государст¬
венные крестьяне, прочие же поступили в городские сословия (мещане
и очень немногие в купцы). Из фабричных, поступивших в государст¬
венные крестьяне, 1 447 душ мужского пола были переселены в
Западную Сибирь или губернии Европейской России, а 4 882 - были
наделены землей (от 3 до 4 дес. на душу), выкупленной от их прежних
владельцев.
Несмотря на то что от посессионных фабричных, изъявлявших
желание поступить в государственные крестьяне, требовалось согласие
на переселение, фабричные в некоторых случаях упорно противились
переселению. Так, например, посессионные фабричные купчихи Масло¬
вой изъявили желание поступить в государственные крестьяне и пол\-
чили свободу 2 июля 1848 г. Но когда их захотели переселить в
Томскую губернию, они решительно отказались от этого и более 7 лет
оставались в имении Масловой, подавая просьбы об оставлении их на
месте министру финансов, губернатору и, наконец, государю. Дело
кончилось тем, что их переселили при помощи военной силы по этапу*1
Поступающие в мещане, по закону, должны были продать свои дома и
выселиться с земли владельца. Но в тех случаях, когда земля была
отведена фабрике казной без платежа денег, фабричные, перешедшие
60	Дело по отношению министра внутренних дел об увольнении в свободное состояние
посессионных людей купчихи Масловой, 20 марта 1848 г. //Там же
61	Коэнов заявляет в прошении министру финансов в 1858 г . Не благоугодно ли
будет вашему высокопревосходительству для прекращения дальнейшего со стороны фаб¬
ричных неповиновения взять моих фабричных в казну" (Дело о неповиновении фабричных
посессионной суконной фабрики Коэнова, 20 февраля 1858 г // Там же).
62	Дело об увольнении в свободное состояние крестьян, состоящих при Купавинской
фабрике Бабкиных, 14 января 1847 г. //Там же.
63	Дело по отношению министра внутренних дел об увольнении в свободное состояние
посессионных людей купчихи Масловой, 20 марта 1848 г. // Твм же
183

в мещане, сохраняли за собой свои усадебные участки, а иногда и
другие земли. Так, например, купавинские фабричные (944 д. м. п.)
получили в свою пользу не только дома и усадебные земли, но и
огороды и сенокосы. Фабричные Беренсовых (556 д. м. п.) также полу¬
чили без всякого платежа всю землю, которой они раньше владели.
Фабричные Яковлевых (1 432 д. м. п.)64 и Осокина получили без
всякого платежа в свою собственность дома, приусадебные участки и
огороды. Если земля была приобретена владельцем за плату, то фаб¬
ричные, увольняемые в мещане, иногда оставались в своих домах и
получали подусадебную землю путем выкупа у владельца. Таким
образом, были наделены землей фабричные Церевитиновых (274 д. м.
п.) и, по-видимому, Угличанинова (335 д. м. п.). В других случаях фаб¬
ричные, получившие свободу, переселились на близлежащие пригород¬
ные земли, причем им отводилась даром земля для построек, выдава¬
лось денежное пособие и ссуда. Таким образом, были переселены
фабричные Рыбниковых (78 д. м. п.) в Купавинскую слободу (у г. Бо-
городска), Гончарова (682 д. м. п.) в г. Медынь, кн. Гагарина (133 д. м,
п.) в г. Богородск65.
Переселение это совершалось иногда с большими затруднениями
Так, посессионные люди кн. Гагарина на запрос начальства в 1842 г
заявили, что они не желают ни поступать в государственные крестья¬
не, так как отвыкли от хлебопашества и издавна занимаются фабрич¬
ными работами, ни записываться в мещане, чтобы не переселяться с
своего местожительства. Все увещания местного начальства не приве¬
ли ни к чему. Рабочие твердо стояли на том, что ни в мещане, ни в
государственные крестьяне они не желают поступать. Ввиду этогс
фабричные рабочие, по положению комитета министров, в 1844 г. были
причислены без их согласия в мещане г. Богородска, причем был
м Освобождение рабочих Большой ярославской мануфактуры в 1843 г. не улучшило
их положения По донесению чиновника министерства финансов Серова от 1 мая 1843 г..
свобода произвела потрясающее действие на рабочих. «Они совершено обезумели при
слове "свобода" и, не имея куска хлеба, сделали заговор, чтобы не работать на ману¬
фактуре и тем заставить управляющего платить им, что они потребуют; самые благо¬
намеренные люди боятся работать, чтобы не заслужить упреков безумной толпы; многие
начали уже искать работы по уездам да почти все нищенствуют по городу и окрестным
деревням». Но "заговор" рабочих не привел ни к чему, так как фабрика сократила
производство, и в 1845 г. рабочие в своей жалобе заявляли ярославскому губернатору,
что "со времени увольнения их от мануфактуры Яковлевых, по уменьшению производст¬
ва на оной против прежнего, почти все они лишились, кроме самого малого числа, с
малолетства привычных, прежних работ .. и доведены до крайности по неимению работ
на мануфактуре и неотысканию таковых на стороне около Ярославля". Так-то воля обма¬
нула ожидания яковлевских рабочих, и им пришлось жалеть о прежней неволе! См.: Дело
о	бывших посессионных людях Ярославской мануфактуры Яковлевых, 4 июля 1842 г.,
в 4 ч. (Там же).
65	Фряновскне фабричные (728 д. м. п.) неоднократно просили министра финансов о
выдаче им ссуды для выкупа участка земли, на котором были построены их дома в селе
Фрянове, но министерство финансов предполагало переселить их в г. Богородск, вы¬
давши им пособие и ссуду для постройки домов; состоялось ли их переселение - из дела
не видно. См.: Дело об увольнении в свободное состояние людей Фряновской фабрики //
Там же.
184

назначен восьмимесячный срок для выселения их из имения кн. Гага¬
рина. Но рабочие продолжали упорствовать66.
Тогда в село была поставлена экзекуция, команда казаков, в домах
упорствующих фабричных были сломаны трубы, выставлены рамы и
сняты двери, а сами фабричные "подвергнуты полицейскому наказа¬
нию". "После сего, - по донесению московского губернатора 19 июля
1845	г., - и самые упорные из крестьян убедились, что дальнейшее
сопротивление распоряжениям правительства невозможно", и согласи¬
лись переселиться. Но, как видно из дальнейших отношений москов¬
ского губернатора министру финансов, крестьяне имели основание
держаться своего насиженного места. Несмотря на денежные пособия и
отвод земельных участков для постройки домов в г. Богородске, только
10 семейств выстроили себе дома, "а остальные разошлись по соседним
фабрикам, не устроивши себя к оседлой жизни, по бедному своему
положению".
В указанных случаях посессионные фабричные, перешедшие в ме¬
щане, получали подусадебные земли или на месте своего прежнего
жительства, или в других местах; но в других случаях фабричные,
поступая в городские сословия, продавали с публичного торга свои дома
и не получали подусадебной земли. Нечего и говорить, что при таких
условиях свобода для многих фабричных была равносильна разорению,
и от прекращения посессионных отношений гораздо больше выигры¬
вали фабриканты, чем рабочие67.
66	В прошении на имя министра финансов 3 марта 1844 г. они пишут: "Ныне по
неизвестным нам обстоятельствам приехавшие в село наше какие-то чиновники, какого
ведомства - не знаем, объявили нам, что будто мы поступили в мешане г. Богородска и
посему должны оставить свое местожительство, и понуждали к оному подпиской'. но
рабочие подписки не дали. (Дело по просьбе гофмейстера князя Гагарина, 10 декабря
1839	г. //Там же).
67	Тем не менее нам известен только один случай, когда фабричные не соглашались
на освобождение из опасения лишиться земли и домов. Это относится к фряновским
рабочим, которые в начале столетия неоднократно домогались и просили свободы. Когда
в 1846 г. владелец купец Ефимов собрал мастеровых и объявил им, что он намерен их
освободить, а землю оставить за собой, то рабочие отказались двть подписку в своем
согласии на увольнение, "боясь быть доведенными до совершенного разорения" (См.:
Дело об увольнении людей Фряновской фабрики. Ч. I // Там же).

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ*
Волнения посессионных фабричных рабочих
Волнения рабочих на разных фабриках. - Большая ярославская ману
фактура. - Частичные успехи рабочих. - Фабрика Осокина. - Упорство
рабочих. - Жестокие наказания рабочих. - Волнения на Фряновской и Купа¬
винской фабриках. - Красносельская фабрика. - Попытка устройстве
производительной ассоциации. - Другие примеры волнений. - Отношение к
ним центральных и местных властей.
Волнения среди посессионных фабричных рабочих представляют со
бой одну из любопытнейших страниц социальной истории России первог
половины этого века. Волнения крепостных крестьян описывались не
однократно. Что касается волнений фабричных рабочих (имевших, Kat
мы убедимся ниже, несравненно более упорный характер, чек
крестьянские волнения), то о них имелись до сих пор только скудныс
отрывочные данные, главным образом, в работах гг. Семеновского \
Нисселовича. В настоящей главе я сгруппировал все известные мне
случаи волнений посессионных фабричных в XIX веке, сведения о кото
рых имеются в делах архива бывшего департамента торговли и ману
фактур.
Одним из самых частых поводов к волнениям посессионных рабочю
были неудовольствия на фабрикантов по случаю низкой заработно£
платы. Из 27 фабрик, на которых мне известны случаи волнений, низ
кая заработная плата была главным или одним из главных поводов v
волнениям на 16 фабриках1. Во многих случаях неудовольствие посес
*	Содержание гл. IV выделено из гл. III 1-го издания. Сюда вошли стр. 119-140 из 1-гс
издания со слов "Одним из самых мастных поводов..." и до слов "...восстанию проти!
правительственной власти”. Абзац первый этой главы написан вновь, в 1-м издании
отсутствует. - Ред.
1	На шести суконных фабриках: Я. Гарденина в Тамбовской губернии - в 1811 г. -
рабочие жалуются на неплатеж платы, Осокина в Казани - в течение нескольких
десятков лет, начиная с 1796 г., рабочие волнуются по случаю низкой заработной платы
на Большом суконном дворе в Москве кн. Долгорукова - в 1797 г. и следующих года»
рабочие жалуются на низкую плату; Титова в Воронежской губернии в 1821 г. - то же
Михневской суконной фабрике Соколова вблизи Москвы в 1835 г. - то же; Вигеля в
Воронеже в 1857 г. - то же. На пяти парусных и полотняных фабриках: Большой
ярославской мануфактуре Яковлевых в г. Ярославле (полотняная и писчебумажна*
фабрика) волнения и жалобы на низкую заработную плату продолжаются, начиная с 1791
вплоть до 20-х годов вынешнего столетия; Угличаиинова в г. Ярославле (Малая ярослав¬
ская мануфактура) в 1817 г. - волнения по случаю низкой платы; Церевитиновых
(бумажная и полотняная фабрика) в Калужской губ. - то же в 1821 г. и сл.; Носова я
186

сионных рабочих вызывалось тем, что вольнонаемные рабочие, рабо¬
тавшие на тех же фабриках, получали большую плату (обыкновенно,
вдвое больше, иногда на одну треть).
Почти во всех случаях жалобы на малую заработную плату сопро¬
вождаются жалобами и на разного рода штрафы и вычеты, к которым
фабриканты прибегали по самым разнообразным поводам. Иногда фаб¬
риканты принуждали при этом рабочих брать предметы потребления из
фабричных лавок (например, на Михневской суконной фабрике Соко¬
лова, на Фряновской шелковой фабрике Рогожиных).
На восьми фабриках рабочие жалуются на чрезмерную продолжи¬
тельность или трудность работы. На суконной фабрике Я. Гарденина
одним из поводов к волнению было принуждение к работе престарелых
фабричных; рабочие суконных фабрик Осокина, Кознова и Титова жа¬
ловались на работу в праздничные дни и слишком большие уроки; на
суконной фабрике Вигеля главным предметом жалоб рабочих была
слишком продолжительная работа малолетних, которые поступали на
фабрику с 10 лет, получали крайне ничтожную плату и работали, по
показанию самого приказчика фабрики, "по понедельникам с 1 часа
пополуночи, а в прочие дни в 2 и 3 часа, а кончали в 9 часов попо¬
лудни". На завтрак, обед и "полудник", им полагалось зимой 3 часа,
летом 4 часа. Таким образом, десятилетние дети на этой фабрике рабо¬
тали зимой 15-17 часов, летом 14—16 часов! Трудно привести примеры
такой подолжительной детской работы даже из английской фабричной
жизни.
Точно так же на чрезмерные уроки жаловались рабочие полотняной
фабрики Угличанинова; рабочие фабрики Яковлева (Большая ярослав¬
ская мануфактура) указывали в своих жалобах на крайнюю продолжи¬
тельность рабочего дня (до 16 часов в сутки); праздничная работа была
предметом жалоб рабочих на Фряновской шелковой фабрике.
На четырех фабриках (Вигеля, Красильникова, Купавинской и Фря¬
новской) одним из поводов к волнениям была невыдача содержания пре¬
старелым рабочим.
Жестокое обращение фабрикантов, побои, истязания вызывали жа¬
лобы рабочих на шести фабриках (Осокина, Кознова. Фряновской,
Лазарева, Угличанинова, Носова и парусинной фабрике Докучаевой в
г. Рязани).
На трех фабриках рабочие жалуются на неправильную отдачу фаб¬
ричных в рекруты вместо крепостных владельца (фабрики Осокина,
Лазарева, Гончарова). Рабочие Гончарова жаловались также и на то.
Шуйском уезде - то же в 1823 г., Бровкиных в Тульской губ - то же в 1837 г На трех
шелковых фабриках: Фряновской - Лазарева, затем Рогожиных в Московской rv6. - с
1771 г. и до 40-х годов этого столетия рабочие жалуются и волнуются вследствие низкой
заработной платы; Купавинской кн. Юсупова, затем Бабкиных - волнения по той же
причине продолжаются с 1834 по 1843 г.. Красильникова в г. Ярославле - то же в 1815 г
На писчебумажных фабриках: Красносельской, помещицы Полторацкой в С -Петер¬
бургской губ. - жалобы на вычеты из заработной платы в 1816 и следующих годах.
Гончарова в Медынском уезде, Калужской губ. - волнения по случаю низкой платы в
1814 г.
187

что их владелец продал несколько семей фабричных, обучив их музыке
соседним помещикам.
На фабриках Я. Гарденина и Бровкиных неудовольствия рабочю
вызывались тем, что владелец отнял у них пахотную землю при фаб
рике и обрабатывал ее в свою пользу; на Купавинской фабрике Баб¬
киных, где рабочие не занимались хлебопашеством, одним из поводов к
жалобам фабричных было лишение их выпаса.
Частым поводом к жалобам было принуждение фабричных зани¬
маться не фабричной, а какой-либо иной работой (в поле, во дворе
хозяина и пр.). На это жалуются рабочие восьми фабрик - Осокина,
суконной фабрики Кривошеиной в Воронежской губ. (1806 г.), Титова
(Миткалевая фабрика в Калужской губ.), Губина (1843 г.), полотня¬
ной - Толмачевой в Тамбовской губ. (1808 г.), полотняной - Масловых
в Тульской губ., Докучаевой, суконной - Онуфрия Гарденина в Там¬
бовской губ. (1816 г.).
Из более редких поводов к волнениям и жалобам можно указать на
принуждение рабочих жить в фабричных казармах, а не на вольных
квартирах (суконная фабрика Долгорукова в Москве), запрещение вы¬
давать в замужество вдов и дочерей фабричных за посторонних (фаб¬
рика Осокина), неудовлетворительное помещение (фабрика Красильни¬
кова), невыдачу паспортов для отлучек за пределы губернии (фабрика
Церевитиновых), растление фабричных девушек (фабрика Носова),
самовольное изменение производства (фабрика Бровкиных - парусное
производство было заменено миткалевым).
Почти всегда столкновения посессионных фабричных с хозяевами
осложнялись и тем, что рабочие признавали себя свободными людьми и
не соглашались подчиняться хозяину. Главным образом, на этой почве
веласть упорная борьба в течение нескольких десятков лет между ра¬
бочими казанской суконной фабрики Осокина и их владельцем.
Таким образом, поводы к волнениям были весьма разнообразны. Ка¬
кой же характер имели эти волнения? Остановимся на некоторых из
них, более важных по своим результатам или по числу рабочих, при¬
нимавших в них участие.
Фабрика Яковлевых в г. Ярославе - Большая ярославская ману¬
фактура - была основана еще при Петре I Затрапезным и в начале XIX
века была самой крупной полотняной фабрикой России. На ней выделы¬
валось тонкое полотно, поступавшее даже к императорскому двору;
кроме полотна на фабрике выделывалась также и писчая бумага.
В 1801 г. ценность всех товаров, изготовляемых на фабриках, пре¬
высила 1 млн. руб.2 При фабрике состояло 1319 мужчин и 1599 женщин.
Фабричными работами в 1817 г. было занято посессионных 1048 муж¬
чин и 1323 женщины (кроме вольнонаемных). Главным поводом к
жалобам рабочих была низкая заработная плата. В 1803 г. рабочие по¬
дали несколько жалоб в этом смысле в Ярославское губернское
правление.
2	Дело в Ярославской большой мануфактуре Яковлевых, 21 февраля 1811 г. // Арх
д-та торг. и ман.
188

Губернское правление ответило поверенным рабочих, чтобы они с
должным повиновением пребывали спокойными, ожидая от содержа¬
телей немедленного рассмотрения показуемого ими", и потребовало,
чтобы поверенные рабочих, Алексеев и Езопов, дали подписку в этом.
Поверенные отказались дать подписку и были наказаны плетьми.
В следующем году рабочие посылали двух своих поверенных, Москви¬
на и Маркелова, в С.-Петербург для подачи самому Александру I
просьбы о прибавке заработной платы. И эти поверенные арестовы¬
ваются и наказываются плетьми, причем "для внушения повиновения
прочим рабочим людям" им производится наказание на фабрике пуб¬
лично, в присутствии отряда солдат.
Несмотря на это, рабочие отправляют новых поверенных для
подачи жалобы государю. Дело доходит до сената, который ставит
резолюцию объявить матеровым-просителям, "чтобы впредь неоснова¬
тельными жалобами высшее правительство утруждать не отважи¬
вались, пребывали в положении своем спокойными и в должном у содер¬
жателей мануфактуры повиновении, в противном же случае подвергнут
себя неослабному по законам наказанию".
Это не мешает рабочим в 1806 г. опять подать просьбу Александру I
с жалобой на жестокие наказания их поверенных и низкую заработную
плату. Но и эта просьба имела успех не более предыдущих. По¬
веренные рабочие были наказаны розгами и отправлены обратно в
Ярославль.
После этого в течение 11 лет рабочие остаются спокойными; в
1817 г. они возобновляют прежние жалобы. В этом году их поверенный
подал просьбы министру внутренних дел Козодавлеву и министру
юстиции Трощинскому1* о понуждении содержателя фабрики повысить
заработную плату. Для рассмотрения дела назначается комиссия из
частного пристава г. Ярославля, городского головы и одного местного
фабриканта. Комиссия находит, что недовольство фабричных проис¬
ходит "не столько от нужды, сколько от подстрекательства к неповино¬
вению и своевольству просителей фабричных". По показанию комис¬
сии, рабочие устраивают "в работное время сходбища и возмущения’ \
тем не менее комиссия признала, что следует повысить плату поденным
рабочим, но вместе с тем удалить с фабрики вредных людей, возмуща¬
ющих остальных.
Ярославский губернатор потребовал от рабочих подписку в повино¬
вении владельцу. Рабочие отказались ее дать, несмотря на все меры
понуждения губернатора.
В следующем году рабочие подают просьбу министру юстиции
кн. Лобанову-Ростовскому2* о том, чтобы их признали свободными, так
как владелец продолжал их притеснять.
Министр внутренних дел Козодавлев командирует для расследова¬
ния положения рабочих на фабрике Яковлева чиновника министерства
Бурнашева. Бурнашев признает, что претензии мастеровых Ярославс¬
кой большой мануфактуры и жалобы их на недостаточность заработной
платы совершенно ложны и неосновательны. Главные причины вол¬
нения - "пьянство и распутство мастеровых, усилившееся среди масте¬
189

ровых в высокой степени... Праздность, в которой люди сии
пребывают3, ведет их к своевольным мыслям, - от сего бывают у
них беспрестанные сходки, совещания, на которых сочиняются жа¬
лобы правительству, собираются со стана деньги на хождения по
делам".
Для успокоения рабочих министерство решило выработать и ввести
на фабриках особое "Положение", о котором мы говорили в пре¬
дыдущей главе; в этом Положении была точно установлена плата,
которую следует получать рабочим, число рабочих часов и пр. По¬
штучная плата оставлена прежней, но поденная плата была немного
повышена. Для престарелых и увечных назначена небольшая денежная
пенсия. Рабочий день установлен в 14 часов.
Но введение на фабрике Положения не успокоило рабочих. Они
продолжают подавать жалобы министру внутренних дел, особенно
на то, что владелец не выдает содержания престарелым и малолет¬
ним.
Наконец, в 1823 г. двое поверенных мастеровых, Русинов и Журав¬
лев, подают лично просьбу Александру I во время его путешествия по
России на "притеснения фабриканта и недостаточность рабочей платы”.
Граф Аракчеев1" препровождает эту просьбу министру финансов Кан-
крину с приказанием государя, чтобы для рассмотрения дела были вы¬
требованы в С.-Петербург депутаты рабочих.
Канкрин входит со всеподданнейшим докладом, в котором указы¬
вает, что им получены дополнительные сведения от ярославского
губернатора, решительно заявляющего, что "мастеровые гг. Яковле¬
вых состоят на положении весьма выгодном и что жалобы их на
скудную плату совершенно несправедливы и показывают склонность их
к буйству и неповиновению. По случаю сего, - прибавляет Канкрин, -
долгом считаю испросить вашего императорского величества разреше¬
ния, должно ли и теперь требовать депутатов от мастеровых Ярослав¬
ской мануфактуры или не повелите ли ваше величество без них
привести к окончанию рассмотрение Положения".
Государь не соглашается с этим, - депутаты должны быть вызваны,
чтобы узнать требования мастеровых.
Канкрин должен был уступить. Депутаты рабочих были вытребо¬
ваны. В то же время ярославский губернатор послал доклад Канкрину,
в котором сообщает о "вредном" действии на рабочих известия о
вызове депутатов; это побудило губернатора немедленно принять стро¬
жайшие полицейские меры (какие именно - об этом губернатор
умалчивает) для "восстановления порядка". Рабочие выбрали своими
депутатами тех самых рабочих, которые подавали просьбу государю, -
Русинова и Журавлева.
В следующем году депутаты рабочих прибыли в С.-Петербург и
были опрошены в особом заседании под председательством директора
департамента мануфактур и внутренней торговли. Председатель
сделал все возможное, чтобы побудить рабочих отказаться от их по¬
3	Работа на мануфактуре продолжалась до 16 часов в сутки.
190

казаний, но они стояли крепко на своем и доказывали, что заработная
плата слишком низка и должна быть повышена
Ответы их были сообщены государю, и Канкрин уведомил вла¬
дельца фабрики, что необходимо возвысить плату на 10%. Владелец
согласился на повышение в 7%. Было составлено новое Положение, по
которому рабочий день был сокращен с 14 до 13 часов (летом) и 12
часов (зимой), но вместе с тем фабричной конторе было предоставлено
право "самых неисправных и буйных, а также главных зачинщиков
внутренних беспорядков и учредителей скопиш представлять во всякое
время в рекруты".
Таким образом, упорная борьба рабочих в конце концов привела к
некоторому результату - рабочая плата была повышена, а рабочий
день сокращен4.
На другой крупной посессионной фабрике - Осокина в г Казани -
столкновения рабочих с хозяином были хроническим явлением еще в
прошлом веке5. При этой фабрике по пятой ревизии значилось 1414
душ мужского пола, из которых работало на фабрике 984 (женщины не
работали).
В 1796 г. рабочие подавали ревизовавшему Казанскую губернию
сенатору Маврину жалобу на низкую заработную плату, и Маврин
признал справедливость заявлений рабочих, вследствие чего плата
была увеличена. В 1798 г. рабочие подавали жалобу императору Павлу
на жестокости владельца и малую плату. Жалоба была признана
неосновательной. В 1800 г. рабочие подали жалобу о том же министру
юстиции. Жалоба поступила на рассмотрение Мануфактурколлегии,
которая предписала сообщить мастеровым, что за дальнейшие столь
же, неосновательные жалобы с ними будет поступлено по всей про¬
гости законов, и виновные будут сосланы в Сибирь на работы. Вместе с
тем, от рабочих была потребована подписка в том, что они будут по¬
виноваться хозяину. Почти все рабочие отказались дать такую под¬
писку.
Столкновения рабочих с фабричной администрацией не прекра¬
щались. В 1806 г., по просьбе владельца, его власть над рабочими была
значительно расширена, - указом сената разрешено как владельцу
фабрики, так и управляющему, назначенному владельцем, наказывать
фабричных за уклонение от работы и другие вины. Осокин старался
заставить работать на фабрике и женщин, но рабочие упорно проти¬
вились этому и с полным успехом - женщины не принимали никакого
участия в фабричной работе.
4	Все эти данные вэяты из трех дел: Дело по отношению ярославского гражданского
губернатора с изложением от рабочих людей жалобы на содержателей из Яковлевых,
18	января 1804 г.; Дело по указу правительствующего сената, чтобы мастеровые
Ярославской большой мануфактуры производимой за работу платой были довольны. 3
марта 1806 г.. Дело по жалобе мастеровых людей Большой ярославской мануфактуры на
владельцев оной Яковлевых в произвожденни им малой заработной платы. 16 марта
1817	г., четыре части (Арх. д-та торг. н май.).
5	О жалобах рабочих Осокина в XVIII столсши, как и вообще о волнениях прошлого
века, см.: Семевский В.И Крестьяне в царствование Екатерины II. СПб., 1881.
191

В 1817 г. рабочие подали просьбу великому князю Михаилу Павло¬
вичу. Повторяя свои прежние жалобы на владельца, они в то же время
просили даровать им свободу, ссылаясь на то, что они происходят от
свободных людей и не были куплены содержателем фабрики. Просьба
была признана неосновательной, наряжено следствие, и от рабочих
вновь потребовали подписку в повиновении фабриканту. Но рабочие
подписки не дали и тайно отправили поверенных, Соколова и Ефремо¬
ва, в Петербург для подачи жалобы самому государю. Оба поверенные
были арестованы и отправлены обратно в Казань в кандалах. По
дороге Ефремов, "претерпевши в пути неограниченное мучение,
не могши снести сего, умер", а Соколов был заключен в тюремный
замок.
Министр внутренних дел командировал в Казань для расследования
дела того же Бурнашева, который составил Положение для фабрики
Яковлева. Бурнашев донес, что нельзя рассчитывать на успокоение
рабочих, "доколе фабричные не будут обращены к повиновению своему
владельцу, доколе они не оставят ложного мнения, в уме их поселив¬
шегося, о свободе и доколе не истреблен будет в них дух свое¬
вольства".
Вместе с тем, Бурнашев составил Положение и для фабрики Осо¬
кина. Этим Положением заработная плата была повышена, но были
повышены и уроки. Рабочий день был уменьшен с 14 до 12 часов.
Рабочие остались, однако, недовольны ив 1818 г. вновь подали жалобу
министру внутренних дел на "бесчеловечное над ними Осокина обра¬
щение, употребления нас в другую работу, малое за работу довольст¬
вие". Приведем несколько мест этой красноречивой жалобы: "Осокин
усугубил над нами свои жестокости и через побойства многим причинил
насильственную смерть... Горестные восклицания о бесчеловечном
мучении все отринуты от разных лиц под разными видами - то неужели
после сего никто не хочет обратить внимание на неистовства и жесто¬
кости и неужели никого нет, кто бы в точности исполнить мог права,
законам установленные!.. Мы терпим неограниченную во всем нужду и
жестокое обращение с лишком 23 года, с коего времени жалобы наши
простираются в разные места, и в столь долгое время по установлен¬
ным правилам не можем получить той цели, каковая предположена в
указах 1801 г. августа 18, а за оным 1803 г. июня 30 и 1817 г. апреля
4... В зимнее время мы производим работу в промерзших местах, и в
жестокие морозы по неимению у многих теплого одеяния не только
нельзя производить работу, но и рук обогреть негде". Положение, со¬
ставленное Бурнашевым, рабочие называли "бессмысленным, преврат¬
ным и ни с чем не сообразным", так как "при самом бдительном при¬
лежании... нет способностей и средств урок выполнить". "Прибытие
Бурнашева, - заканчивают рабочие, - состояло в том единственно,
чтобы нас обессилить, а Осокину дать способ к произведению над нами
бесчеловечного мучения".
Ввиду всего этого рабочие просили министра даровать им свободу, а
до освобождения учредить над фабрикой Осокина опеку.
В 1819 г. Казанскую губернию ревизовали сенаторы Кушников и
192

гр. Санти**. Сенаторы пытались уверить рабочих в неосновательности
их мнения, что они люди свободные, но рабочие говорили, что "го¬
сударь людей не продает". Когда же сенаторы начали доказывать, что
"воля государя была отдать предков их даром или за деньги... то
рабочие отзывались тем, что уже с того времени деньги, заплаченные
за них, давно заработаны"6.
Более 100 фабричных с женами и детьми явились в дом, где остано¬
вились сенаторы, с жалобами на Осокина.
Вместе с тем, рабочие отказывались работать на фабрике, и значи¬
тельная часть их (около 200) совсем не являлась на фабрику.
В 1820 г. рабочие явились большой толпой к губернатору с жало¬
бами на Осокина. Подписку, требуемую губернатором, в том, что
они будут повиноваться содержателю фабрики, рабочие наотрез
отказались дать, "ибо они Осокину никогда не принадлежали и не
принадлежат".
Все это побудило начальство прибегнуть к "мерам строгости'. На
фабрику была поставлена воинская команда. 4 октября 1820 г. сенат
утвердил Положение, составленное Бурнашевым, и предписал губерна¬
тору немедленно обнаружить возмутителей рабочих, внушающих им
"ложные мечтания о свободе", и отправить их навсегда на Иркутскую
суконную фабрику. Губернатор лично прибыл на фабрику и прочел им
сенатский указ, но рабочие "с грубостью объявили, что хотя они все то,
о	чем им было внушаемо, а равно и относящиеся к сему документы и
поняли совершенно, но все оное почитают за обман, повторяя прежние
свои отзывы о непринадлежности Осокину и добавляя, что одному
только именному указу, самим государем императором подписанному,
могут они дать вероятие".
Губернатор приказал десять человек фабричных взять под стражу и
восемь из них немедленно отправил на Иркутскую фабрику. Вслед
затем были сосланы еще трое фабричных, а прочие подвергнуты "поли¬
цейским наказаниям".
Несмотря на это, рабочие не только отказались дать подписку в по¬
виновении, но даже заключили между собой тайным образом письмен¬
ное соглашение, которым обязывались ни в каком случае не уступать
требованиям начальства. Это вызвало особое судебное расследование,
и 14 декабря 1823 г. 10 рабочих были приговорены казанской палатой
уголовного суда к наказанию плетьми, а 11-го рабочего, некоего Ми-
хайлу Мясникова, суд приговорил к двухнедельному аресту, ввиду того
что означенный рабочий не принимал участия в соглашении, а только
передал своему отцу бумагу, на которой было написано это соглаше¬
ние. Приговор казанского суда поступил на рассмотрение сената, а
затем комитета министров, которому было сообщено высочайшее
повеление от 25 ноября 1824 г., изменившее приговор в следующем
смысле: приговор относительно 10 первых рабочих был утвержден, но
6	По словам сенаторов, главное домогательство рабочих заключалось в том. чтобы их
плата была сравнена с платой вольнонаемных, и притом плата производилась бы не с
изделия, а поденная.
7 М.И. Туган-Барановский	193

что касается Михайлы Мясникова, то он должен был присутствовать
при наказании плетьми его товарищей, причем ему должно было быть
объявлено, что если он выдаст лицо, составившее соглашение, то
будет избавлен от наказания, если же нет, то будет наказан тяжелее
других. Приговор был приведен в исполнение; Михайло Мясников при¬
сутствовал при наказании плетьми его товарищей, причем его отец был
засечен до смерти, но товарищей своих он не выдал...
18 июля 1829 г. поверенный рабочий Бабин подал императору Нико¬
лаю I жалобу на Осокина. В феврале 1832 г. трое поверенных рабо¬
чих - Попов, Чудин и Сметанов - от имени всех остальных прислали
новую жалобу государю на угнетение и жестокости Осокина, а также и
на неудовлетворение их просьб казанским губернатором. В Казань был
командирован чиновник министерства финансов Афросимов, который
нашел, что жалобы фабричных, "имеющие главным основанием мни¬
мую свою вольность, суть без всякого основания и происходят не от
чего иного, как от буйной их нравственности".
В 1834 г. рядовой из фабричных Осокина Сапожников во время вы¬
сочайшего смотра войскам в Нижнем Новгороде лично подал жалобу
императору Николаю на притеснение мастеровых Осокиным и непра¬
вильную отдачу его самого в рекруты. Для расследования дела была
назначена особая комиссия из представителей министерства финансов,
внутренних дел и корпуса жандармов. Комиссия прежде всего поста¬
ралась убедить рабочих, что они по закону прикреплены к фабрике
Осокина. "Но такое истолкование и вразумление фабричных мастеро¬
вых не только не имело желаемого успеха... но по укоренившемуся в
них духу своевольства они решительно объявили членам комиссии, что
не перестанут отыскивать избавления от рабства г. Осокина до тех
пор, пока не получат удовлетворения". Подписку в повиновении вла¬
дельцу дали 32 фабричных, а прочие отказались.
Рабочие показывали комиссии, что Осокин засек до смерти трех
фабричных, одного в 1814 г., двух в 1826 г., 55 рабочих со времени
седьмой ревизии было сослано в Сибирь на поселение, 14 - на Иркут¬
скую суконную фабрику и 76 отдано в рекруты.
Наконец, в 1836 г., во время пребывания императора Николая I в
Казани, рабочие всей толпой отправились к месту, где проезжал госу¬
дарь, и подали ему новую просьбу, повторявшую прежние жалобы на
Осокина. Для усмирения рабочих были приняты крайне строгие меры:
большинство из них было жестоко наказано розгами, а 51 человек уда¬
лены с фабрики, из числа которых годные были отданы на военную
службу, а прочие сосланы в Сибирь.
Вместе с тем, министр финансов разрешил Осокину употреблять на
фабричные работы женщин и детей мастеровых.
Но, несмотря на строгость наказания, несмотря на то, что значи¬
тельная часть рабочих была удалена с фабрики, прочие отказались
дать подписку в повиновении фабриканту. Когда полицмейстер прибыл
на фабрику для объявления приказа министра финансов - обязать
работать на фабрике женщин и детей, то "при объявлении сего масте¬
ровым только 64 человека дали подписку, а прочие, при всех его убеж-
194

дениях, отказались ". Губернатор лично явился убеждать мастеровых,
"но люди сии, закосневши в упорстве... оказали себя и против его
убеждений непреклонными, не оказывая, впрочем, сопротивления в ис¬
полнении изъясненных распоряжений"7.
В конце концов непоколебимое "упорство" казанских суконщиков не
осталось без результата: в 1849 г. они получили свободу, за которую
так отчаянно боролись.
Такой же хронический характер имели беспорядки рабочих и на
Фряновской посессионной шелковой фабрике (в селе Фрянове, Бого¬
родского уезда).
При этой фабрике по пятой ревизии числилось 533 д.м.п.; в рабо¬
те участвовали женщины и дети. Начиная с 1771 г. рабочие пода¬
вали жалобы в разные присутственные места на содержателя фабри¬
ки Лазарева, на недостаточность заработной платы, а также и на то,
что их неправильно прикрепили к фабрике, так как они - люди
казенные.
Попытка подать жалобу императрице Екатерине П повела к стро¬
гому наказанию рабочих, наиболее виновные из которых были биты
плетьми и сосланы в Сибирь.
Несмотря на это, в 1800 г. рабочие опять подали просьбу импера¬
тору Павлу во время пребывания его в Москве. В ожидании ответа
рабочие отказались работать на фабрике, "сами собою отлучились от
фабрики и от домов своих и, скитаясь толпами в развращенном виде по
разным местам, позволяли себе многие неустройства". За непокорство и
буйный дух многих неоднократно подвергали наказанию плетьми, но
рабочие обнаруживали такое упорство, что богородский земский суд
официально высказал о них 2 сентября 1802 г. следующее мнение:
"Фряновские мастеровые, закоснев в буйствах, к повиновению впредь
владельцу признаются безнадежными".
Тем не менее требования рабочих увеличения им платы не были, по-
видимому, неосновательны, так как в том же 1802 г. Мануфак-
турколлегия, "усмотрев, что у Лазарева производится фабричным его
мастеровым людям плата недостаточная в сравнении с такою же на
фабриках Купавинской, Кирьякова, Секериной и Колосовой, положила
предписать Лазареву, чтобы он сделал соразмерную его мастеровым
прибавку".
Это обстоятельство в связи с беспрерывными волнениями рабочих
побудило Лазарева в 1809 г. обратиться к министру внутренних дел с
просьбой о приобретении фабрики в казну. "Вместо того чтобы быть
обеспеченному в правах моих, - писал он. - и в оборотах к выгоде моей
и поддержанию в блистательном существовании столь отличной в госу¬
дарстве мануфактуры, вовлечен я в апелляционные тяжбы с крепост¬
7	О волнениях на фабрике Осокина см.: Дело по жалобе мастеровых суконной фаб¬
рики Осокина в чинимых им притеснениях. 16 декабря 1803 г.. Дело по предоставлению
казанского гражданского губернатора о расстроенном положении Осокиных фабрики.
9	февраля 1808 г. и Дело о Положении Казанской суконной фабрики Осокина. четыре
части, 22 марта 1818 г. (Арх. д-та торг, ман.).
7*
195

ными людьми, к фабрике принадлежащими, которые, не прерывая
буйств своих, простерли дерзость свою до того, что осмелились утруж¬
дать правительствующий сенат нелепою просьбою, чтобы поступлено
было со мною по силе указа 1803 г."
Комитет министров отказал Лазареву в его просьбе. В 1815 г. рабо¬
чие опять подали жалобу министру юстиции на притеснения владельца.
В этой жалобе указывалось, что Лазарев не выполнил постановлений
Мануфактурколлегии об увеличении заработной платы; рабочие рас¬
считали, что Лазарев не доплатил им, сравнительно с платой на Купа¬
винской фабрике, 538 тыс. руб., которые они и просили взыскать в их
пользу с Лазарева. Кроме того, они просили, чтобы за порядками на
фабрике и за платежом им денег смотрели шесть человек, выбранных
ими самими из своей среды, а фабрика была отобрана от Лазарева и
передана в казну.
Министр внутренних дел командировал во Фряново для составления
Положения все того же Бурнашева, который не замедлил усмотреть,
что фабрика очень терпит "от господствующего между фабричными
духа своеволия и безначалия". Пока составлялось Положение, рабочие
вновь подали просьбу на высочайшее имя.
Это подействовало. По приказанию Александра I просьба фря-
новских рабочих была рассмотрена комитетом министров. Указом 2
марта 1820 г. сенат признал просьбу рабочих о возмещении им
недоплаченных Лазаревым денег справедливой, но так как фабрич¬
ных книг за целый ряд лет совсем не имелось, то Лазарев был
присужден к уплате рабочим не 538 тыс. руб., как они просили, а
только 33 769 руб. Составленное Бурнашевым Положение было
утверждено сенатом; § 15 Положения вполне удовлетворял просьбе
фабричных о выборных8.
Вслед за введением нового Положения 43 фабричных [рабочих],
наиболее замеченных в буйстве, были, по просьбе Лазарева, удалены с
фабрики и переведены на Екатеринославскую казенную суконную фаб¬
рику.
Потерявши своих вожаков, фряновские рабочие некоторое время
оставались спокойными. Но уже в 1823 г. вновь начинаются жалобы
рабочих на владельца, отославшего всех выборных старост как воз¬
мутителей на казенную Екатеринославскую суконную фабрику. Вместе
с тем, рабочие подали жалобу государю на министра финансов, жалуясь
на то, что министр финансов не удовлетворяет их просьб и всегда стоит
*	Фабричные выбирают из своей среды шесть старост для подписывания и свиде-
тельствования книг по задельной плате. "Должность старосты заключается в следу¬
ющем: 1) он обязан наблюдать, чтобы контора при выдаче мастеровым задельных денег
не производила несправедливых вычетов; 2) каждый день должен быть при фабрике
дневальный староста, который и обязан 3) своеручно свидетельствовать на ярлыке, что
вписанные в них количества материалов суть те самые, кои мастеровым действительно
выданы, что выдача мастеровому задельной платы произведена исправно, и несправед¬
ливых вычетов за хлеб, дрова и пр. не сделано; 4) в выборе старосты должно участ¬
вовать все общество" (§ 15 Положения Фряновской фабрики, утвержденного в 1820 г.
сенатом).
1%

на стороне Лазарева. На эту жалобу не последовало ответа. Затем
фабрика перешла к купцам Рогожиным. В 1837 г. рабочие подают
жалобу московскому генералгубернатору кн. Голицыну, министру фи¬
нансов и в земский суд на то, что Рогожины не позволяют им выбирать
старост и дают слишком низкую плату (на фабрике рабтало до 800
человек вольнонаемных, получавших вдвое большую плату). Так как
кн. Голицын относился вообще очень внимательно к жалобам рабочих,
то на этот раз просьбы рабочих оказали быстрое действие. Кн. Голи¬
цын предписал Рогожиным не препятствовать мастеровым выбрать
старост и в то же время назначил комиссию для составления нового
Положения для фабрики. Комиссия признала необходимость повысить
плату рабочих на 20, 30 и более процентов (смотря по роду труда), но
так как в это время министерство финансов уже изменило свой взгляд
на полезность таких Положений, то составленное комиссией Положе¬
ние было не утверждено. Тем не менее заработная плата рабочим, по-
видимому, была несколько повышена9.
На другой крупной шелковой фабрике Богородского уезда, в се¬
ле Купавне, - которая до 1803 г. была казенной, в этом году пере¬
дана кн. Юсупову, а затем перешла к купцам Бабкиным, - бы¬
ли крупные волнения рабочих в 30-х годах. При этой фабрике по
седьмой ревизии числилось 680 д.м.п. В 1834 г. был, как известно,
сильный неурожай, и цена хлеба чрезвычайно поднялась. В августе
этого года рабочие подали жалобу министру финансов. Предметом
жалобы была, главным образом, недостаточность заработной платы.
Рабочие просили, чтобы их плата была сравнена с платою вольных
рабочих.
Вскоре после подачи жалобы на фабрике произошли крупные бес¬
порядки. Многие рабочие бросили работу, и толпа мастеровых явилась
к фабричной конторе, требуя немедленной выдачи хлеба, который,
обыкновенно, выдавался позже, и вместе с тем, "с дерзостью спраши¬
вая, почему Бабкины их имеют и чтобы показали им указ на право
владения". Один рабочий был арестован и отправлен в г. Богородск, но
товарищи по дороге его освободили.
Прибыла полиция и хотела арестовать трех рабочих, но безуспешно,
"так как прочие фабричные, собравшись большой толпой, решительно
и с азартом кричали, что людей сих не дадут", и в заключение само¬
вольно сменили голову и выбрали нового.
Ввиду этого по распоряжению кн. Голицына в Купавну было от¬
правлено две роты солдат и 30 казаков. Пять рабочих были наказаны
плетьми, а с прочих была потребована губернатором, лично прибывшим
в Купавну, подписка в повиновении Бабкиным.
9	См.: Дело по прошению содержателя Фряновской шелковой фабрики Лазарем о
покупке у него оной в казну, 15 сентября 1809 г.; Дело о притеснениях содержателя
шелковой фабрики дворянина Лазарева мастеровым чинам, 9 февраля 1815 г.: Дело по
прошению коллежского советника Ив. Лазарева о дозволении распустить по паспортам
мастеровых Фряновской шелковой фабрики. 27 января 1823 г.; Дело по просьбе фабрич¬
ных мастеровых купцов Рогожиных Фряновской шелковой фабрики о притеснениях,
делаемых им фабрикантом, 10 апреля 1837 г. (Арх. д-та торг. и ман.).
197

Рабочие, хотя и не сопротивлялись солдатам, подписки не да¬
ли10.
Министерство финансов и кн. Голицын отнеслись к этим волнениям
очень различно. Департамент мануфактур и внутренней торговли уви¬
дел в волнениях рабочих только "склонность к безначалию, которая
была искони отличительной чертой посессионных фабричных, но у
купавинских мастеровых вышла уже из пределов терпимости со вре¬
мени их поступления во владение купцов Бабкиных, коих они всемерно
хотят принудить к повышению заработной платы". Между тем след¬
ственная комиссия, назначенная кн. Голицыным, выяснила, что плата
посессионным рабочим на фабрике Бабкиных гораздо ниже, чем на
соседних фабриках, почему и "сумма, вырабатываемая фабричными,
действительно слишком недостаточна". Точно так же, по мнению ко¬
миссии, пенсия престарелым и малолетним сиротам "недостаточна для
одного пропитания".
Ввиду этого кн. Голицын признал нужным уменьшить наказание мас¬
теровым, виновным в неповиновении властям, и, вместе с тем, обра¬
тился с просьбой к министру финансов "постановить правила, в которых
бы права и обязанности как мастеровых, так и владельцев определены
были со всей точностью и с соблюдением взаимных выгод, ибо сим
единственным средством может быть устранен всякий повод к угне¬
тениям как владельцами мастеровых, так и сих последних к бес¬
порядкам".
Для выработки Положения была назначена комиссия, в которую
вошли чиновники министерства финансов и лица по назначению кн. Го¬
лицына. Рабочие продолжали волноваться, подали целый ряд жалоб
Канкрину, кн. Голицыну и одно прошение на высочайшее имя. Главный
повод к жалобам рабочих, выражаясь их словами, заключался "более в
том единственно, что вольным людям Бабкины полагают платы вдвое,
нежели своим фабричным". Члены в комиссии от кн. Голицына так
энергично выступили в защиту рабочих, что Бабкины обратились к
Канкрину с жалобой на московского генерал-губернатора, говоря, что
его чиновники часто посещают фабрику, расспрашивая рабочих о раз¬
ных вещах, и вызывают этим волнения среди фабричных. "Рабочие
делают против нас ослушания, портят нарочно наши товары и масте¬
ровые выходят совершенно из повиновения законной власти, укло¬
няются от работ... ходят толпами, сбирают деньги и, бегая от фабрики,
нанимают поверенных, пишут беспрестанно на нас ложные просьбы,
твердя одно, что скоро они все сделаются вольными".
Но, несмотря на такого сильного заступника, как московский
генерал-губернатор (настаивавшего на утверждении Положения, выра¬
10	Вот как описывают сами рабочие в прошении министру финансов 28 ноября 1834 г
жестокое наказание своих товарищей: "Когда троих наказали, а потом хотели наказы¬
вать еще двоих, то заплечный мастер, видя, что все понятые и собравшийся народ едино¬
гласно кричали, что напрасно кровь проливают, и к тому же указ не читали, бросил плети
и не стал наказывать и прямо сказал капитан-исправнику: "сам наказывай", а солдаты
также преклонили ружья, а капитан-исправник приказал наказывать сотскому сторонней
деревни".
198

ботанного его чиновниками, по которому плата посессионным рабочим
Купавинской фабрики была сравнена с платой вольнонаемных^ рабочие
не достигли своей цели. Канкрин не признал возможным утвердить
новое Положение для Купавинской фабрики, и все осталось по-старому
В начале 40-х годов рабочие лично подавали несколько просьб минист¬
ру финансов, повторяя свои прежние жалобы, но без всякого для себя
результата11.
Я говорил о жалобах рабочих Большой ярославской мануфактуры на
низкую плату. Рабочие Малой ярославской мануфактуры, принадле¬
жавшие купцу Угличанинову, имели еще более поводов к жалобам, так
как у них плата была еще ниже, чем на фабрике Яковлевых В 1817 г
они подали ярославскому губернатору просьбу об увеличении платы,
причем жаловались также и на жестокости владельца. Губернатор при¬
казал Угличанинову увеличить плату, и, действительно, плата была
увеличена, но ненадолго. При помощи вычетов и штрафов фабрикант
вернул плату к прежнему уровню и рабочие снова начали подавать жа¬
лобы. Весьма любопытно, что местная и центральная власть отно¬
силась к этим жалобам очень различно. Ярославское губернское прав¬
ление в 1824 г. признало просьбы фабричных основательными и пред¬
писало, "чтобы фабричная задельная плата производилась не в мень¬
шем отнюдь количестве против платимой на Яковлевской фабрике и
как всех вообще дровами и свечами, так и малолетних и престарелых,
к работе уже не способных, хлебом и денежными пособиями довольст¬
вовать по примеру той фабрики". Между тем департамент мануфактур
и торговли нашел, что распоряжение ярославского губернского правле¬
ния, настаивавшего, чтобы рабочие Угличанинова получали такую же
плату, как и на фабрике Яковлева, "ни с чем не сообразно'. и потому
полагал "полезнейшим предписать гражданскому губернатору, не при¬
водя в исполнение постановления губернского правления, употребить
неослабное наблюдение, чтобы Угличанинов старался о благосостоянии
мастеровых". С этим мнением согласился и Канкрин, и дальнейшие
жалобы рабочих Угличанинова не имели никакого результата12.
Довольно крупные беспорядки произошли в 1811 г. на суконной фаб¬
рике Якова Гарденина в селе Бондарях, Тамбовского уезда. Рабочие
принесли жалобу тамбовскому губернатору, что содержатель фабрики
11	См.: Дело об отдаче кн. Юсупову в потомственное содержание Купавинской шел¬
ковой фабрики, 9 сентября 1803 г.; Дело по всеподданнейшей просьбе кн. Юсупова о
взятии в казну Купавинской фвбрики и передаче колл. сов. Лиону, а напоследок купцам
Бабкиным, 11 ноября 1831 г., (Арх. д-та торг. и ман.).
12	См.: Дело о притеснениях, чинимых фабрикантом Угличаниновым мастеровым лю¬
дям, две части, 1817 г.// Арх. д-та торг. и ман. Неодинаковое отношение центральной и
местной власти к жалобам рабочих было явлением весьма частым, я говорил выше, что
кн. Голицын обнаруживал большое внимание к этим жалобам. Точно так же о пред¬
шественнике его, гр. Тормасове1*, Бурнашев. командированный в 1818 г министром
внутренних дел для осмотра фабрики, пишет в своем донесении министр\ от 3 июня
1818	г.: "Гр. Тормасов, к сожалению, всегда благосклонно принимает вздорные просьбы
фабричных и, обещая им всякое покровительство, неумышленно поощряет и\к
своевольству" (Дело о притеснениях Лазарева мастеровым чинам. 9 февраля 181 ^ г >/
Там же).
199

совсем перестал им выдавать плату за работу и отобрал в свою пользу
пашенную землю. Губернатор командировал на фабрику земского ис¬
правника и других чиновников, которые донесли ему, что рабочие сов¬
сем "отреклись от работы" и после увещания "с грубостью объявили,
что работать на фабрике не будут". Исправник попробовал прибегнуть
к мерам строгости - арестовать главных буянов, но фабричные ударили
в набат и, "стекшись во множестве, окружили квартиру чиновников и
дом Гарденина, угрожая первых убить и отбить ворота у последнего".
Чиновники губернатора с большим трудом спаслись от раздраженной
толпы и поспешно выехали из села. Губернатор отправил в село воинс¬
кую команду и назначил следственную комиссию, по мнению которой
главнейшей причиной беспорядков было то, что рабочие Якова Гарде¬
нина, видя, что на соседней фабрике Онуфрия Гарденина фабричное
производство прекратилось, "возомнили, что и они могут удалиться от
работы".
Конец этого волнения, по донесению губернатора министра внутрен¬
них дел, был таков: "Четверо из главных зачинщиков наказаны кну¬
том, трое плетьми. Все прочие затем раскаялись в своем заблуждении,
вступили в фабричные работы и дали подписку впредь повиноваться
неуклонно, почему и оставлены без наказания, дабы чрез дальнейшую
строгость не ожесточить их снова. Сим действием удержаны от подоб¬
ных беспорядков крестьяне и прочих фабрикантов, коих до трех тысяч
душ обоего пола выжидали только, чем кончится мятеж первых"13.
Приведем еще один из многих случаев фабричных волнений, кото¬
рые были усмирены только с помощью военной силы. В 1837 г. фабрич¬
ные крестьяне при полотняной и миткалевой фабрике Бровкиных Алек¬
синского уезда, Тульской губ., от имени всего общества в 337 д.м.п.,
подали жалобу Канкрину на разные притеснения хозяина и, главным об¬
разом, на неплатеж денег за работу. По произведенному расследова¬
нию выяснилось, что на фабрике Бровкиных работают 111 мужчин, из
которых только 44 получают плату; прочие же вместо платы пользу¬
ются землей, которую обрабатывают на себя. Несмотря на все меры
владельца и местных властей, крестьяне решительно отказались рабо¬
тать на фабрике без платы. Несколько человек из них было арестова¬
но, другие наказаны розгами. Тем не менее рабочие стояли на своем.
Тогда в село была послана воинская команда, и 8 человек возмутите¬
лей, "в страх другим", были наказаны плетьми в самом селении, а затем
сосланы в Сибирь. Прочие наказаны "полицейским исправлением розга¬
ми". В село была поставлена экзекуция - команда солдат, которая в
один месяц совершено разорила село. Крестьяне были усмирены и при¬
нялись за работу, причем уездный суд обязал Бровкиных подпиской,
чтобы они "употребляли на фабричные работы из крестьян только
половинное число"14.
13	Дело о возникшем непослушании между фабричными городового секретаря Якова
Гарденина, 26 июня 1811 г. // Там же.
14	Дело по жалобе крестьян посессионной фабрики Бровкиных на притеснения от
владельцев, 3 декабря 1837 г. //Там же.
200

Приведем довольно исключительный пример посессионной фабрики,
которой управляли сами рабочие, почти без всякого контроля содержа¬
теля. Красносельская бумажная фабрика близ Петербурга была прежде
казенной, но затем была передана гр. Сиверсу, от которого переходила
к другим владельцам и в начале этого века принадлежала Хлебникову.
У рабочих на этой фабрике возникали беспрестанные столкновения с
фабрикантами еще в прошлом веке15. В 1803 г. им удалось заключить с
Хлебниковым крайне любопытный договор, утвержденный в софийском
уездном суде. По этому договору между фабрикантом и мастеровыми
установились следующие отношения. Рабочие получают в свою пользу
1	/5 часть цены всей продаваемой бумаги. Сверх того, они получают от
хозяина даром дрова. Мастеровые обязываются сами за свой счет про¬
изводить необходимый ремонт фабричных зданий и машин, кроме
"знатных в машинах перемен". Цена продаваемой бумаги должна опре¬
деляться раз в год представителями хозяина и мастеровых. Хозяин обя¬
зуется исправно поставлять тряпье (причем если тряпье не будет дос¬
тавлено, то мастеровые получают от владельца определенную плату
за каждый прогульный день), а рабочие обязуются выделывать из
доставляемого тряпья не менее определенного количества бумаги и
притом хорошего качества (в противном случае бумага не принимается
фабричной конторой).
Мастеровые обязаны были подчиняться уполномоченному фабри¬
канта, но всем ходом работ на фабрике заведовал мастер, выбран¬
ный самими рабочими (на фабрике числилось по пятой (?) ревизии
181 д.м.п.). Распределение суммы, следуемой рабочим, производилось
их собственными выборными. Продолжительность рабочего дня на фаб¬
рике устанавливалась всем обществом.
От Хлебникова фабрика перешла к помещице Полторацкой, при ко¬
торой начинаются непрерывные жалобы содержательницы фабрики на
рабочих и обратно, причем главным поводом к раздорам был названный
договор.
Полторацкая жаловалась министру внутренних дел, что "мастеровые
отпали от всякого повиновения, составили между собой общество, кото¬
рое ими управляет, отклоняя всякое над собой начальство и никому не
отдавая отчета как в прогулах, так и в хорошей отделке бумаги. В
сутки они не работают более четырех часов, имеют кроме табельных
множество праздников и предаются пьянству". Ввиду этого Полторац¬
кая просила о совершенном уничтожении договора 1803 г или же об
утверждении нового Положения для фабрики.
С другой стороны, рабочие жаловались на то, что Полторацкая не
исполняет договора, не допускает к исправлению своих обязанностей
выбранных рабочими мастеров и пр.
Министр внутренних дел командировал для осмотра фабрики особого
чиновника, который не замедлил обнаружить многие "неправильности”
рабочих. Так, по донесению этого чиновника, некоего Прилуцкого, им
"примечено, что в сей фабрике иные мальчики и до 15 лет не ходят на
15	Об этом см.: Семевский В.И. Указ. соч. С 423-429.
201

работу". Женщины совсем на ней не работали. Рабочий день, по пока¬
заниям самих рабочих, не превышал 10 часов в сутки.
Ввиду этих "неправильностей", сенат в 1813 г. утвердил новое По¬
ложение Красносельской фабрики, которое сохраняло в силе договор
1803 г. с тем изменением, что 1) мастер и подмастерье должны не
выбираться рабочими, а назначаться содержательницей; 2) работа
должна продолжаться не менее 12 час. в сутки; 3) дети должны рабо¬
тать на фабрике с 12-летнего возраста. Прочие пункты изменения были
несущественны.
Новое Положение вызвало целый ряд жалоб рабочих. В 1814 и
1816	гг. рабочие подали жалобу Александру I, указывая на несправед¬
ливые вычеты из их заработной платы и прося о принятии фабрики в
казну и выдаче им в ссуду 100 тыс. руб., с тем чтобы они сами заведо¬
вали фабрикой и платили бы в казну по 15 коп. с каждой выработанной
стопы бумаги.
Иными словами, рабочие мечтали не более не менее как об устрой¬
стве собственной кооперативной фабрики, - и это в крепостной России!
Само собою разумеется, что просьба рабочих об отдаче им фабрики
в полное пользование не была уважена, но жалобы на несправедливые
вычеты оказали действие. По приказанию императора, вопрос поступил
на рассмотрение комитета министров, который в заседании 23 января
1817	г. признал, что Полторацкая действительно делала значительные
вычеты из платы рабочих, и постановил, чтобы содержательница фаб¬
рики вернула рабочим всю недоплаченную им сумму. Вместе с тем,
комитет не согласился с предложением министра внутренних дел - обя¬
зать мастеровых подпиской о неподаче жалоб, "считая сие излишним,
ибо несправедливо было бы заграждать мастеровым путь к жалобам в
\ , случае какого-либо им притеснения".
Решение комитета министров было утверждено Александром I,
который приказал, чтобы министр внутренних дел донес ему лично о
выполнении поставления комитета министров - о возврате рабочим
неуплаченной Полторацкой суммы 5715 руб. 17 коп.; эти деньги были
получены рабочими в мае того же года.
Естественно, что решение комитета министров не понравилось Пол¬
торацкой, которая вслед затем подала несколько просьб министру внут¬
ренних дел о покупке ее фабрики в казну, отказываясь вести дело при
том духе "независимости", который укоренился среди рабочих. В конце
концов, столкновения владельца фабрики с рабочими привели к рас¬
стройству фабрики и приостановке производства. В 1825 г. Красно¬
сельская фабрика была приобретена удельным ведомством; фабричное
производство было прекращено, а мастеровые были признаны удель¬
ными16.
16	См.: Дело по жалобе приписных к бывшей генерал-аудитора-лейтеианта Хлебни¬
кова (так в обоих изданиях, очевидно пропущено слово "фабрикем. - Ред.) мастеровых на
чинимые им нынешней помещицей Полторацкой притеснения, 1 декабря 1805 г.; Дело по
жалобе Красносельской бумажной Хлебникова фабрики мастерового Ладыгина, 22 марта
1805 г.; Дело о неповиновении мастеровых Красносельской бумажной фабрики Полторац¬
кой. 19 июня 1811 г.; Дело о желании статской советницы Полторацкой продать в казеи-
202

Из изложенного видно, что неповиновение рабочих владельцам было
обычным явлением на посессионных фабриках. Это повлияло и на наше
уголовное законодательство. Жалоба владельца полотняной и суконной
фабрики Кознова на рабочего Кулемина повела в 1833 г. к распро¬
странению на владельцев фабричных имений права ссылать в Сибирь
тех фабричных крестьян, которые окажутся "порочными и развращен¬
ного поведения"17. В Уложение о наказаниях 1845 г. была включена
статья, приравнивающая к восстанию против правительственной влас¬
ти неповиновение фабричных и заводских людей владельцу или управ¬
ляющему фабрикой или заводом, оказанное целой артелью или
толпою18.
Не подлежит* сомнению, что ликвидация фабричного посессионного
права совершилась под непосредственным влиянием рабочих волнений;
эти волнения были таким же выражением новых общественных отно¬
шений, как и распространение новых способов производства, сделавшее
работу свободными рабочими более выгодной, с чисто капи¬
талистической точки зрения, чем работа принудительным трудом. И
рабочие волнения на посессионных фабриках, и переход к новым фор¬
мам производства были только различными формами выражения одного
и того же эволюционного процесса.
Весьма ’поучительно отношение к этим волнениям министерства
внутренних дел и министерства финансов. Весьма нередко местная
губернская власть, бывшая в дореформенное время под доминирующим
влиянием дворянства, относилась с известным вниманием к жалобам
рабочих. Дворянство всегда смотрело с известным недоброжелатель¬
ством на успехи торгово-промышленного сословия. Напротив, мини¬
стерство финансов всегда горячо отстаивало интересы фабрикантов.
Выше уже было приведено несколько случаев столкновения органов
министерства внутренних дел с министерством финансов по поводу вол¬
нений рабочих. Так, московский генерал-губернатор князь Голицын не¬
редко горячо вступался за интересы рабочих и должен был вести из-за
них упорную борьбу с министерством финансов. Такое же положение
занимал по отношению к департаменту мануфактур и внутренней тор¬
говли и предшественник Голицына - Тормасов. В одном конфиден¬
циальном письме Бурнашева министру внутренних дел от 3 июля
1818	г. Тормасов характеризуется как постоянный защитник рабочих
против хозяев, всегда готовый обнадеживать первых в их жалобах на
последних. В столкновениях фряновских рабочих с Лазаревым
Тормасов действительно стоял на стороне рабочих и даже превысил
свою власть, приказавши Лазареву в 1815 г. платить своим рабочим
ное ведомство принадлежащую ей Красносельскую бумажную фабрику, 29 марта 1817 г.
(Арх. д-та торг. и ман.).
17	Высочайше утвержденное мнение Государственного совета 7 октября 1833 г. // П.
С. 3. II изд. Т. VIII. № 6475.
,в Ст. 1791 Уложения о наказаниях, изд. 1845 г. Виновные по этой статье наказы¬
вались от тюремного заключения до наказания плетьми и ссылки в Сибирь на каторжные
работы.
*	Отсюда до конца главы в 1 -м издании отсутствует. - Ред.
203

такую же плату, которую получали купавинские рабочие. В то же
время Тормасов собственной властью сменил управляющего фабрикой
Лазарева, Казакевича, на жестокости которого жаловались рабочие.
Лазарев подавал в департамент мануфактур и внутренней торговли
жалобы на незаконные действия генерал-губернатора. Голицын также
неоднократно выступал защитником фряновских рабочих. Так, в
отношении министру финансов от 24 июня 1820 г. Голицын указывал на
необходимость увеличения заработков фряновских рабочих и признавал
полезным предоставить выборным рабочим право назначать штрафы за
дурную работу. Те же выборные, по мысли Голицына, должны были
наблюдать и за отдачей рабочих в рекруты.
Если бы предложения Голицына были исполнены, то рабочие, в лице
своих выборных, получили бы власть, до известной степени независи¬
мую от фабриканта. Министр финансов Гурьев1* энергично воспроти¬
вился этим предложениям, которые поступили на рассмотрение коми¬
тета министров, согласившегося с министром финансов. Предложения
Голицына были отклонены.
Столкновения Голицына с министерством финансов по поводу
рабочих были вообще нередки. Так, например, в половине 30-х годов
произошли волнения посессионных рабочих на суконной фабрике
Соколова (в Московской губернии). Соколов пожаловался в департа¬
мент мануфактур и внутренней торговли, который распорядился отпра¬
вить в Сибирь зачинщика волнений Ушаткина, а жалобы рабочих оста¬
вить без последствий. Министр финансов Канкрин одобрил это реше¬
ние. Напротив, Голицын вступился за рабочих. В докладе министру
внутренних дел от 22 декабря 1836 г. он выражает мнение, что
Ушаткин ни в чем не виновен, так как жалобу на своего владельца он
подал по просьбе всех своих товарищей. Ввиду этого Голицын полагал,
что Ушаткин не должен быть ссылаем в Сибирь, тем более что его
ссылка раздражила бы рабочих. Действия департамента мануфактур и
внутренней торговли признавались Голицыным поспешными и необду¬
манными. Дело дошло до сената, одобрившего действия департамента.
Весьма характерно, что даже такой крайний реакционер, как мос¬
ковский генерал-губернатор конца 40-х годов, гр. Закревский, весьма
сурово относился к фабрикантам и выступал иногда в роли защитника
рабочих. Так, Закревский пишет в отношении министру финансов
Вронченко2* от 27 апреля 1849 г.: "Владельцы посессионных фабрик
купцы ни по образованию, ни по нравственным качествам своим не
представляют ручательства в неупотреблении во зло посессионного
владения; отсюда беспрерывные жалобы фабричных на притеснения
хозяев фабрик”19.
Это различие отношения к рабочим волнениям министерства внут¬
ренних дел и министерства финансов объясняется следующим. Мини¬
стерство внутренних дел, во-первых, ближе стояло к интересам дво¬
рянства, по преимуществу, аграрного класса, для которого интересы
19 Дело по предложению гр. Закревского о недоэволении учреждать вновь фабрики в
Москве, 22 октября 1848 г. // Арх. д-та торг. и ман.
204

фабрикантов были чужими интересами; во-вторых, министерство внут¬
ренних дел руководствовалось полицейскими и общеполитическими
соображениями: стремлением устранить поводы к нарушению государ¬
ственного порядка, а рабочие волнения являлись таким нарушением по¬
рядка. Как мы увидим ниже, вплоть до новейшего времени полицейские
и политические соображения играют первенствующую роль в создании
нашего фабричного законодательства, почему министерству внутрен¬
них дел принадлежала инициатива многих важнейших законодательных
актов, направленных к защите интересов рабочих. Напротив, мини¬
стерство финансов как орган, представляющий интересы промышлен¬
ности, отождествляло эти интересы с интересами крупных предпри¬
нимателей и выступало защитником фабрикантов в их столкновении с
рабочими.

ГЛАВА ПЯТАЯ’
Дореформенное фабричное законодательство
Проект 1811 года учреждения особого сословия фабричных мастеровых. -
Жалобы фабрикантов на оставление крепостными работ. - Проект 1832 г.
князя Голицына. - Сочувственное отношение Голицына к рабочим. - Оп¬
позиция проекту московских и петербургских фабрикантов. - Закон 1835 г.
- Меры министерства финансов к улучшению положения фабричных
рабочих. - Оппозиция фабрикантов. - Полный неуспех этих мер. - Первый
закон, ограничивающий работу малолетних, 1845 г. - Его странная судьба. -
Проект князя Щербатова. - Проект графа Закревского. - Правила Закрев¬
ского для фабричной работы в Москве. - Отношения к этим правилам ману¬
фактурного совета и министерства финансов. - Дальнейшая судьба этих
правил.
Волнонаемные рабочие в начале XIX века составляли около поло¬
вины всех фабричных рабочих, а во второй четверти этого века число
их должно было сильно увеличиться. Несмотря на это, юридическое
положение вольнонаемных рабочих, вплоть до 30-х годов, оставалось
крайне неопределенным. Как мы видели, в прошлом столетии фабрика
была местом пристанища по преимуществу беглых крестьян и разного
сброда, не находившего себе другого заработка. В XIX веке крестьяне
по-прежнему составляли главный контингент фабричных рабочих, -
летом они возвращались в деревню, а зимой работали на фабрике.
Хотя в это время приискание рабочих для фабрик и не представляло
таких непреодолимых трудностей, как в XVIII столетии, тем не менее
одним из существенных тормозов развития нашей фабрики было от¬
сутствие подготовленного рабочего персонала.
Известно, что уже с начала этого столетия наше правительство на¬
чинает стремиться к уничтожению крепостного права. Учитель великих
князей Константина и Николая Павловича, известный экономист
Шторх, прямо заявлял в своем известном курсе политической экономии,
что "если, несмотря на все поощрения промышленности в течение
полутора столетий, она до сих пор сделала так мало успехов, то виной
является преимущественно рабство. Вот основная причина, задержи¬
вающая рост русской промышленности... В промышленности превос¬
ходство свободного рабочего над рабом еще более очевидно, чем в
земледелии"1.
*	Начиная с V глаяы н до конца 1 части книги нумерация глав в 1-м и 3-м иэданлях
расходится, так как автор в 3-м издании III главу разбил на две главы. - Ред.
1	Storch Н Cours d'Economie Politique. St. - Wtersbourg, 1815. Т. IV. P. 307, 319.
206

Признавая необходимость распространения вольнонаемной работы
на фабриках, правительство попыталось в 1811 г. помочь затруднениям
фабрикантов в приискании свободных рабочих путем создания особого
сословия фабричных рабочих. С этой целью министерство внутренних
дел выработало интересный проект "Положение об учреждении особого
состояния свободных мастеров", который рассматривался в Государст¬
венном совете, но не получил силы закона.
Проект этот интересен тем, что он характеризует отношение пра¬
вительства к вопросу о вольнонаемных фабричных рабочих. Сословие
свободных мастеров должно составиться, согласно проекту, из сво¬
бодных людей, обучившихся какому-либо мастерству (§ 1 проекта),
причем чернорабочие не могут входить в состав этого сословия.
Свободные мастеровые пользуются некоторыми привилегиями (дома их
освобождаются от налогов, городских повинностей и пр., §§ 10-12), но
вместе с тем они находятся в полной зависимости от фабрикантов; им
выдаются паспорта лишь по предъявлении от тех фабрикантов, у
которых они работали раньше, особых аттестатов, свидетельствующих
об их искусстве и поведении на фабрике (§§ 15-17)2.
Этот пункт достаточно характерен. Проект, как сказано, не имел
успеха, и вопрос об отношениях рабочих к фабрикантам оставался,
говоря канцелярским языком, "неупорядоченным". Эта "неупорядо¬
ченность" была крайне неудобна для фабрикантов. Главным предметом
жалоб фабрикантов было то, что крепостные крестьяне, нанимавшиеся
на известный срок на фабрики, сплошь и рядом покидали работу до
срока под предлогом приказания своего помещика вернуться в де¬
ревню. С.-Петербургская мануфактурная выставка 1829 г., на которую
собралось много фабрикантов, дала повод московским и владимирским
фабрикантам обратиться с жалобой по этому поводу к министру
финансов. Министр запросил мануфактурный совет, который признал,
что, пока помещикам не будет запрещено требовать до истечения сро¬
ка паспорта своих крестьян обратно в деревню, "до тех пор все меры,
предпринимаемые к отвращению сего неудобства, будут недействи¬
тельны".
Тем не менее, так как ограничение власти помещика затрагивало
интересы дворянского сословия, правительство действовало с крайней
осторожностью и не принимало решительных мер для удовлетворения
желания фабрикантов. Фабриканты продолжали жаловаться на само¬
вольные отлучки рабочих3. Из сообщения московского генерал-гу¬
бернатора князя Голицына от 1832 г. видно, что на московских фаб¬
риках как хозяева, так и рабочие "подавали беспрестанные жалобы
*	В I -м изд. вместо "сословия" сказано "класса”. - Ред.
2	Дело по письму министра внутренних дел государственному секретарю о проекте
положения касательно приобретения иедворянами к суконным фабрикам деревень.
21 января 1811г., Арх. д-та торг. и ман. Этот проект приведен в: Нисселович Л Н.
История фабрично-заводского законодательства. СПб., 1884. Т. И. С. 80-81.
3	См., например, прошение шуйского градского головы Балашова в мануфактурный
совет: Дело об отношениях фабрикантов к их работникам. 24 августа 1829 г.. Часть //
Арх. д-та торг. и ман.
207

t
друг на друга местному начальству”. Так как рабочие работали на
фабриках без письменных условий, то местные власти были поставлены
в крайнее затруднение при разборе этих жалоб. Ввиду этого князь
Голицын предложил московскому отделению мануфактурного совета
обсудить выработанный им проект мер для прекращения взаимных
жалоб хозяев и рабочих.
Этот проект представляет большой интерес. В нем ярко отразилось
то отношение к рабочему вопросу министерства внутренних дел, о
котором я только что говорил*. В проекте князя Голицына хотя и
удовлетворяется желание фабрикантов, чтобы помещик не имел права
требовать к себе крепостного, работающего на фабрике, до истечения
срока паспорта (§ 1), но вместе с тем предъявляется целый ряд тре¬
бований к фабрикантам, которые должны были очень не понравиться
последним. Так, владельцам фабрик поставляется в непременную обя¬
занность завести особые книги для записывания как условий найма
рабочих, так и всех расчетов с последними; рабочие должны получать
особые "рядные листы” - выписки из книги (§ 2). Смысл этого требо¬
вания разъясняется следующим параграфом. "Меры, поставленные в
предыдущих статьях, тем более нужны, что частые жалобы рабочих на
хозяев и обратно большей частью происходят от беспорядка в ведении
счетов на заведениях и несправедливостей самих хозяев. А у аккурат¬
ных и честных хозяев и ныне рабочие весьма редко входят к начальст¬
ву с жалобами” (§ 4). В случе несоблюдения фабрикантом § 2, полиция
рассчитывает рабочего и удовлетворяет его по его собственным
показаниям (§ 3). В каждом заведении должно быть вывешено на стене
печатное или письменное объявление, "каким обязанностям подверга¬
ется рабочий при вступлении на фабрику” (§ 5). "Прекращение пере¬
хода рабочих от одного хозяина к другому, без расчета, предостав¬
ляется предусмотрительности самих хозяев, которые имеют для того
все средства” (§6). Весь проект состоял из семи параграфов (§ 7 имеет
чисто формальный характер и не представляет интереса)4.
*	В 1-м иэдании вместо этой фразы: "Князь Голицын, вельможа н крупный земле¬
владелец, был представителем богатого барства, которое не гналось за промышленными
предприятиями и относилось совершенно равнодушно к притязанию фабрикантов". - Ред.
4	Дело об отношениях фабрикантов к их работникам, часть I. Пожалуй, иной
читатель увидит в проекте Голицына подтверждение теории некоторых русских
экономистов о влиянии "дружелюбия" на фабричное законодательство. Такому читателю
я позволю себе напомнить следующее: князь Голицын, вельможа и представитель
богатого барства, насколько мне известно, не был фабрикантом, и потому с его стороны
не требовалось большого самоотречения для составления подобных проектов; если бы
такой проект исходил от фабрикантов, тогда действительно можно было бы заговорить о
"дружелюбии’'. Но фабриканты (у нас, как и в Западной Европе) не только не занимались
сочинительством подобного рода, но в большинстве случаев очень упорно боролись
против всякой законодательной регламентации фабричной работы. Проект Голицына
интересен в особенности тем, что указывает на известную аналогичность развития
фабричного законодательства у нас и на Западе. И в Англии одним из самых
влиятельных вождей партии 10-часового рабочего дня был крупный землевладелец,
аристократ лорд Эшли (впоследствии граф Шефтсбюри1 ). Все фабричные законы в
Англии прошли в парламенте только благодаря поддержке консерваторов -
208

Таков был проект князя Голицына — проект, нужно признаться,
довольно необыкновенный. Голицын препроводил его в московское
отделение мануфактурного совета для обсуждения.
Как и следовало ожидать, большинство членов отделения нз пред¬
ставителей купечества энергично высказывалось против всех пара¬
графов проекта, кроме первого. Особенно возражали против §§ 3, 4 и
5. Так, относительно § 4 четверо представителей купечества, Куманин,
Урусов, Веретенников и Бесс, объяснили, что по известности нм лиц,
имеющих мануфактурные заведения, не было нм даже случая узнать!
чтобы мастеровые приносили жалобы на неверный расчет". По поводу
§ 5 те же члены находили, что "государство и промышленность более
приобретают пользы, когда фабриканты будут более трудиться для
самого дела. Достигнувший желаемых успехов по делам своим сам,
произвольно, введет лучший порядок, не по нужде". Вообще же, все
отделение в совокупности пришло к заключению, что "исполнение
предположенных мер... не принесет фабрикантам той пользы, которую
имело в виду начальство, и затруднит мелкие фабрики, которые со¬
ставляют значительную промышленность".
Более резкому осуждению подвергся проект Голицына со стороны
членов С.-Петербургского мануфактурного совета. Так, член совета
Метлев признал § 4 "прямо оскорбительным для почтенного сословия
хозяев мануфактур".
Таким образом, купечество и фабриканты, в лице своих предста¬
вителей (мануфактурного совета и московского отделения совета),
выступили против проекта князя Голицына. Судьба этого проекта
очень поучительна. Мануфактурный совет, по предложению министра
финансов, пересмотрел этот проект, исправил его в желательном для
фабрикантов смысле, и в этом виде проект был представлен в
Государственный совет и высочайше утвержден 24 мая 1835 г.
Таким образом возникло "Положение об отношениях между хозяе¬
вами фабричных заведений и рабочими людьми, поступающими на
оные по найму". Положение это было первым нашим фабричным зако¬
ном, регулировавшим отношения хозяев фабрик к их вольнонаемным
рабочим. Оно состоит из 10 статей. Всем лицам податного состояния
предоставлено право наниматься на фабрику по получении узаконен¬
ного паспорта на срок не свыше срока паспорта (ст. 1). До истечения
договорного срока рабочий не имеет права оставлять работу или требо¬
вать прибавки задельной платы; точно так же начальство, выдавшее
паспорт, или владелец не имеют права требовать обратно рабочего до
истечения срока договора (ст. 2). Хозяину же предоставляется право
отпустить рабочего и до срока договора "по причине невыполнения им
землевладельческого класса, при резкой оппозиции либералов - буржуазии. Само собою
разумеется, что у нас не наблюдалось ничего подобного борьбе английских политических
партий, но классовые интересы действовали и у нас, и потому вполне понятно, что наша
земельная аристократия, поскольку она не принимала участия в промышленных
предприятиях, обнаруживала склонность вступаться за интересы рабочих в той сфере,
которая стояла вне ее собственных интересов. К крепостному праву отношение нашего
дворянства было иное.
209

обязанностей или дурного поведения", причем хозяин должен объявить
рабочему об увольнении за две недели (ст. 3). Хозяевам предоставлено
на их усмотрение заключать при найме рабочего письменные условия
или выдавать им особые расчетные листы. Во всяком случае, они
обязаны иметь особую книгу для записывания расчетов с рабочими
(ст. 5). Правила о порядке, который должен быть соблюдаем на
фабрике, должны быть вывешены в ней (ст. 6). При разборе споров
между хозяевами фабрик и рабочими принимаются в основание
означенные правила для фабрик, расчетные листы и книги (ст. 7)5.
Это положение первоначально было введено в действие только в С.-
Петербурге и Москве, но затем его действие было распространено на
большинство промышленных губерний России. Если сравнить его с
первоначальным проектом Голицына, то легко заметить, что интересы
фабрикантов получили решительный перевес. По закону 1835 г.,
рабочий лишается права оставлять хозяина до срока договора, даже
если хозяин и не исполняет своих обязанностей по отношению к ра¬
бочему, а хозяину предоставляется во всякое время удалить рабочего
не только за неисполнение обязанностей, но даже и за "дурное
поведение". От хозяина требуется, чтобы он имел расчетную книгу, но
выдача расчетных листов или заключение письменных условий с
рабочими для него не обязательны. Требование расчетной книги так
же, как и требование вывешивания правил о порядке работ на фаб¬
рике, очевидно, должны были остаться мертвой буквой, так как за
несоблюдение этих статей закона хозяину не грозило никакое на¬
казание и в законе не указывалось, чем должны руководствоваться
власти при разборе жалоб рабочих на хозяев, если у последних не
имеется расчетных книг и правил. Зато закон 1835 г. совершенно
обеспечил фабриканта от преждевременного ухода рабочего по вызову
его владельца или власти, выдавшей паспорт, - и, таким образом,
главное требование фабриканта было вполне удовлетворено.
Таков был первый шаг нашего правительства в области фабричного
законодательства. Мы видим, что этот шаг был вызван взаимными жа¬
лобами фабрикантов и рабочих друг на друга. Жалобы и недовольство
рабочих не прекращались и после издания закона 1835 г., - что и по¬
нятно, ибо закон этот отнюдь не устранил поводов к жалобам. Ввиду
этого министр финансов Канкрин, в конце 1835 г., представил всепод¬
даннейшую записку Николаю Павловичу по вопросу о мерах к улучше¬
нию состояния рабочих на фабриках. Эта записка начиналась следую¬
щими словами: "Ваше императорское величество неоднократно изволи¬
ли отзываться, сколь желательно дать лучшее направление нравствен¬
ному образованию рабочего класса людей на фабриках и оградить их,
вместе с тем, от своевольного иногда обращения хозяев, не ослабляя,
впрочем, власти их, необходимой для порядка и благоустройства заве¬
дений". С этой целью Канкрин предлагает в своей записке предложить
московскому отделению мануфактурного совета внушить московским
фабрикантам, чтобы они приняли меры к улучшению условий работы
3 П. С. 3., II нзд. Т. X. М 8157.
210

на фабриках6. Никаких определенных требований к фабрикантам не
предъявлялось, но Канкрин до такой степени опасался вызвать неудо¬
вольствие фабрикантов, что в своей записке он с особенным ударением
говорит о том, что "внушения сии члены московского отделения ману¬
фактурного совета обязаны производить с кротостью и нужной осто¬
рожностью, дабы не возбудить в работниках преждевременных притя¬
заний и духа неповинования и ропота". Записка заканчивается следую¬
щими, довольно-таки наивными словами: "Министр финансов остается в
приятной уверенности, что все фабриканты, зная волю своего государя
и чувствуя сами благодетельную цель сих распоряжений, употребляет
все усилия соответствовать сим высочайшим предположениям"7.
На этой записке император Николай1* сделал собственноручную
надпись: "Прекрасная мысль; стоит повсеместного введения". Как же
исполнили фабриканты "волю своего государя"? Оправдалась ли уве¬
ренность министра финансов?
Записка Канкрина поступила прежде всего на обсуждение московско¬
го отделения мануфактурного совета. Отделение решительно выска¬
залось против того пункта записки, по которому фабрикантам предла¬
гается не оставлять рабочих ночевать на фабриках. По словам отделе¬
ния, на всех московских фабриках, кроме очень немногих, рабочие но¬
чуют в самих рабочих помещениях, и, по мнению отделения, это толь¬
ко полезно для рабочих, так как "наблюдение за чистотою воздуха в
мастерских комнатах, где каждый рабочий отделен от другого станом,
столом или другим каким-либо снарядом, гораздо легче, чем в особых
казармах, где воздух от массы людей неминуемо должен портиться8.
6	Вот что должно было "внушить" московское отделение мануфактурного совета
"1) чтобы содержатели фабрик в Москве пеклись о чистоте воздуха в мастерских и
рабочих палатах, не дозволяли в оных оставаться рабочим по ночам и имели бы для сего
отдельные покои;
2)	чтобы мужчины и женщины имели для ночлега отдельные и не слишком тесные
помещения;
3)	чтобы на заведениях, где рабочих до 50 человек, был особый покой с двумя
кроватями и нужным прибором, до 100 человек - с четырьмя и т.д.
4)	чтобы малолетние дети не подвергаемы были изнурению слишком
продолжительной дневной работой, чтобы нх хозяева, по мере удобности, пеклись об
учении, состоянию их свойственном,
5)	чтобы фабриканты имели попечение, дабы артели работников получали свежую и
добротную пищу;
6)	чтобы хозяева старались удерживать рабочих от неумеренного употребления
спиртных напитков, изыскивая притом способы, чтобы заработанные ими деньги доходили
до семейств сих рабочих, наблюдая равномерно за нравственностью между рабочими на
самых фабриках, и особенно там, где занимаются многие жены нижних воинских чинов .
(Дело о мерах к постепенному улучшению состояния рабочих на фабриках, 5 сентября
1835 г. // Арх. д-та торг. и ман.)
7	Дело о мерах к постепенному улучшению состояния рабочих на фабриках. 5 сен¬
тября 1835 г. //Там же. (В 1-м издании "22 июля". - Ред.).
8	В 30-х годах в английской литературе часто цитировалось как доказательство
ужасного положения рабочих на фабриках показание одного рабочего, что их постели на
фабрике никогда не остывали - работа шла круглые сутки, и пока работала одна смена
другая спала а тех же постелях. Насколько хуже положение русского рабочего, который
совсем не имел, да и теперь часто не имеет постели!
211

Тем не менее московское отделение, во исполнение высочайшей
воли, выбрало трех своих членов для обозрения фабрик... и этим
ограничило свою деятельность. Через 4 года председатель отделения
запрашивает министра финансов, "следует ли отделению привести в
исполнение предпринятые им прежде меры, или все сие оставить в
настоящем положении". Все осталось по-старому. Наконец уже в
1844 г. новый председатель отделения, барон Мейендорф, сообщает
министру финансов (уже не Канкрину, а его преемнику, Вронченко),
что "в результате двухлетних его усилий не более 20 самых благо¬
намеренных в Москве фабрикантов последовали внушениям отделения,
приняв, по возможности, к исполнению высочайшую волю. Действия
мои в сем деле всегда были самые осторожные. При личном обозрении
фабрик первою обязанностью вменяю себе внушать фабричным по¬
виновение хозяевам". Меры, принятые Мейендорфом, удостоились пол¬
ного одобрения Вронченко, еще раз рекомендовавшего "действовать с
крайней осторожностью, в предупреждение как неудовольствия
фабрикантов, так и притязаний рабочих, которые по необразованности
и неразумению могут придать положительному вмешательству ложный
толк".
В нашей экономической литературе, обыкновенно, начинают исто¬
рию фабричного законодательства, регулирующего работу на фаб¬
риках и продолжительность рабочего дня, с закона 1882 г. Однако
первый закон о малолетних рабочих вышел гораздо ранее - еще в
николаевскую эпоху, - в 1845 г. Правда, когда в 1840 г. английский
посол обратился к русскому правительству с официальным запросом -
какие существуют в России постановления относительно занятий на
фабриках детей, наше правительство отвечало на этот вопрос
следующей уклончивой фразой: "Как в России производство фабричное
еще не приняло весьма большого развития, то на наших заведениях
еще не очень много работающих детей, и в положительных законах о
мере работы и других обстоятельств еще не было настоятельной
надобности"9.
Однако необходимость в таких законах почувствовалась очень ско¬
ро. В 1844 г. на огромной Вознесенской бумагопрядильне в Дмитровс¬
ком уезде, недалеко от Москвы, произошли очень крупные волнения
рабочих, потребовавшие вмешательства вооруженной силы. Волнения
эти вызвали особое правительственное расследование, обнаружившее,
что все московские фабрики широко пользовались детским трудом. На
23 московских бумагопрядильнях работало 2100 детей; работа на всех
этих фабриках шла круглые сутки - днем и ночью, причем ночью
работали как взрослые, так и дети. Обнаруженные факты крайнего
злоупотребления детской работой повели к изданию 7 августа 1845 г.
высочайше утвержденного положения комитета министров, запретив¬
шего ночную работу на фабриках малолетним до 12-летнего возраста10.
9	Дело о мерах к постепенному улучшению состояния рабочих на фабриках, 5 сен¬
тября 1835 г. // Арх. д-та торг и ман.
10	П. С. 3. Т. XX. N 19262.
212

Судьба этого закона была очень странная. Никаких карательных
мер за нарушение его определено не было, правила надзора за
исполнением его также не были указаны. Неудивительно поэтому, что
закон никакого практического значения не имел; но странно, что он
совсем не попал в "Свод законов" и был необыкновенно скоро совер¬
шенно забыт: правительственные комиссии 60-х годов и последующие,
разрабатывавшие вопрос о запрещении ночной работы малолетних, и
не вспоминают об этом законе, как будто бы его совсем не было.
Также не нашел я указания на этот закон в книгах и статьях, по¬
священных истории нашего фабричного законодательства. Его нет в
"Систематическом указателе русских фабричных законов", изданном в
1886 г. комиссией, учрежденной московским генерал-губернатором. По-
видимому, хотя закон этот не был отменен последующими законо¬
положениями, он никогда не соблюдался на практике и был совершенно
неизвестен правительственной власти в период выработки новейшего
фабричного законодательства. Закон этот остался погребенным в
"Полном собрании законов Российской империи", пока я не извлек его
из мрака забвения в первом издании настоящей работы.
В том же 1845* году были изданы другие постановления, близко
касавшиеся фабричных рабочих и имевших вполне реальное прак¬
тическое значение. Я имею в виду некоторые статьи "Уложения о
наказаниях" 1845 г. (мне уже случалось о них упоминать), значительно
усиливших наказание за рабочие волнения. По ст. 1791 нового
Уложения, в "случае явного неповинования фабричных и заводских лю¬
дей владельцу или управляющему заводом, оказанного целой артелью
или толпой, виновные подвергаются наказаниям, определенным за
восстание против властей, правительством установленных" (т.е. от
ареста до каторжной работы). Ст. 1792 того же Уложения впервые
установила у нас наказание за стачки рабочих (зачинщики - аресту от
трех недель до трех месяцев, прочие - от семи дней до трех недель).
Комиссия, составившая проект нового "Уложения о наказаниях" де¬
лает относительно статьи 1792 (по проекту ст. 1731) следующее
лаконическое, но весьма выразительное, замечание: "Постановление
сей статьи заимствовано из законодательства иностранного. Необхо¬
димость или, по крайней мере, пользу оного, кажется, не нужно
доказывать. Взыскание здесь полагается довольно умеренное, потому
что умышленное или приводимое в действие принуждение хозяев не
соединено с буйством"11. Когда же следует буйство, то рабочие под¬
вергаются наказанию по предыдущей статье, т.е. вплоть до каторж¬
ных работ.
Введение этих двух статей в "Уложение о наказаниях" весьма ха¬
рактерно: уже из одного факта крайней строгости наказания по ст. 1791
можно было бы с уверенностью заключить, что рабочие волнения были
*	В 1-м издании абзац этот начинается так: "Во всяком случае, закон 1845 г. имеет
только принципиальное значение; на практике действие его равнялось нулю. Но а этом
же году и т.д." - Ред.
11	Проект нового "Уложения о наказаниях" (с. 1127).
213

нередким явлением в николаевской России и внушали большие
опасения правящим сферам. И, действительно, как мы .видели, 30-е и
40-е годы отличаются частыми волнениями фабричных рабочих, воз¬
никавшими, главным образом, на почве принудительных отношений
рабочих к хозяевам посессионных и вотчинных фабрик. Правительство
Николая I привыкло видеть в фабричных рабочих крайне неблаго¬
надежную в политическом смысле общественную группу, которую мож¬
но держать в порядке лишь мерами строгости.
Я говорил выше о жалобах рабочих, подавших повод Голицыну сос¬
тавить своей проект. В конце сороковых годов жалобы стали особенно
часты. Поводы к ним, по словам мануфактурного совета, были следу¬
ющие: 1) платеж со стороны некоторых фабрикантов рабочим не день¬
гами, но фабричными изделиями; 2) негодность харчей; 3) штрафы и
разные произвольные вычеты из заработной платы (за станы, снаряды,
свечи, ретирадные места, чистку мостовой и пр.)12. Под влиянием этих
жалоб, московский генерал-губернатор, князь Щербатов, составил в
1847	г. проект расчетной тетради по найму рабочих и письменного
условия, которое рабочие обязательно должны были заключить с
хозяином. Хотя по этому проекту почти за всякое действие рабочего,
неприятное хозяину, грозило "наказание в полиции", тем не менее
мануфактурный совет, на рассмотрение которого поступил проект,
высказался против него: требование письменных условий определенной
формы совет признавал крайне стеснительным для фабрикантов.
Между тем наступил знаменательный 1848 год. Хотя Россия оста¬
лась совершенно незатронутой революционным движением, тем не
менее правительственные сферы стали относиться с крайней
подозрительностью ко всему, что так или иначе казалось опасным в
политическом отношении.
Уже с 30-х годов в наших правительственных сферах появляется
мысль, что фабричные рабочие являются элементом, внушающим опа¬
сения с политической точки зрения; отсюда, естественно, получался
вывод, что увеличение числа фабрик, особенно в столицах, отнюдь не
желательно. Министерство финансов было, однако, другого мнения. "В
Западной Европе, - читаем во всеподданнейшей записке Канкрина
императору Николаю, от 1 ноября 1834 г., - в рабочих вкоренился и
усиливается дух неудовольствия, отчасти и наклонность к внезапным
порывам... Так, мы видим, что Лион, принеся великие пожертвования
для монархии, в последнее время совсем переменился и сделался
городом совсем беспокойным... Мы видели в Англии известные
возмущения в Бирмингаме и других фабричных городах, особливо при
том сосредоточии в немногих руках сельской собственности,
существующем в сем государстве. Наконец, от сего же происходит
примечаемый во многих местах дух коалиции рабочих... У нас, однако,
положение дела в сем отношении совсем другое, ибо работники на
12	Дело по отношению московского военного генерал-губернатор» об определении
правил об отношениях между фабричными рабочими и подрядчиками, 23 декабря 1847 г.
// Арх. д-та торг. и ман.

городских фабриках почти исключительно состоят из приходящих
крестьян или имеют у себя дома хлебопашество... и при остановке
работ возвращаются домой... Обстоятельство сие доказывает, что
умножение у нас фабрик гораздо выгоднее и безопаснее, нежели
в других государствах, что хозяева фабрики, с одной стороны, не мо¬
гут иметь столько влияния на своих рабочих, а с другой стороны,
сии последние не составляют опасного целого; первые же по
собственному интересу привязаны везде к существующему порядку.
Посему нет причины противодействовать у нас сосредоточию
фабрик"13.
Но взгляды министерства финансов разделялись далеко не всеми. В
1848	г., когда правительство Николая I было встревожено революцион¬
ным движением за границей, вопрос о политической опасности скоп¬
ления фабричных рабочих в Москве выдвинулся на первый план.
Московский генерал-губернатор гр. Закревский представил по этому
вопросу обширную записку государю. "Большая часть московских
фабрик, - говорит Закревский в этой записке, - устроена самовольно,
без надлежащего дозволения со стороны начальства... Кроме 36 тысяч
фабричных, в Москве считается временных цеховых, вольноотпущен¬
ников и дворовых 37 тысяч человек. Все эти люди состоят в зна¬
комстве, приязни и даже родстве с фабричными людьми. Для охранения
тишины и благоденствия, коими в настоящее время наслаждается одна
Россия, правительство не должно допускать скопления бездомных и
безнравственных людей, которые легко пристают к каждому движе¬
нию, нарушающему общественное или частное спокойствие". Ввиду
этого Закревский, ссылаясь на одну старинную статью закона14,
полагал нужным совершенно запретить устройство в Москве новых
фабрик и заводов, а уже существующим заведениям не дозво¬
лять расширения производства - увеличения числа станов, печей и
рабочих.
Записка Закревского удостоилась высочайшего одобрения, и Нико¬
лай сделал на ней собственноручную надпись: "Весьма важно, сооб¬
разить в комитете министров". Таким образом, по совершенно особым
мотивам, наше правительство было готово отступить от своей тра¬
диционной политики: поддержания крупного производства и перейти к
мерам не "умножения", а "сокращения" числа фабрик. Проект Закревс¬
кого, естественно, вызвал крайнее смятение среди московских фабри¬
кантов. Министерство финансов энергично выступило на защиту фаб¬
рикантов, приводя прежний аргумент, что наши фабричные рабочие
благодаря своей связи с деревней не составляют особого рабочего
класса, и потому увеличение числа их в Москве не угрожает опас¬
13	Дело по высочайшему повелению о мерах к усилению мануфактурной
промышленности в городах, 1 января 1835 г. // Арх. д-та торг. и ман.
14	Эта статья, кстати сказать, и до сих пор сохранилась в нашем "Уставе о
промышленности" и имеет силу закона, хотя фактически совершенно игнорируется
Согласно этой статье, "устраивать вновь в столицах и губерниях столичных заведения,
предполагающие в действии своем великое число рук или употребление в знатном
количестве дров, запрещается". Устав о промышленное™ (1893 г.), I, с 73.
215

ностью государственному строю15. Проект Закревского послужил пово¬
дом к изданию 28 июня 1849 г. закона, долженствовавшего затруднить
устройство в Москве новых фабрик, но оставшегося, подобно пред¬
шествовавшим, мертвой буквой16.
Не менее радикально Закревский действовал и в рабочем вопросе.
В 1849 г. он выработал новый проект правил для фабричных рабо¬
чих.
Наиболее существенны в проекте Закревского следующие пункты.
Хозяевам фабрик разрешается принимать рабочих не иначе, как по
особым билетам, выдаваемым местным начальством или вотчинными
правлениями (ст. 1). В билетах должно быть указано, кто будет
получать плату, - сам рабочий или же глава семейства, волостное или
вотчинное начальство (ст. 2). Плата рабочим должна производиться
деньгами, а не товаром (ст. 5). В случае каких-либо непослушаний, ра¬
бочие должны быть отсылаемы для наказания при полиции (ст. 7). Вход
фабричным рабочим в трактиры, рестораны и харчевни запрещается
(ст. 9). Полиция должна смотреть за немедленным удалением из города
всех рабочих, отпускаемых в деревню (ст. 10).
Самым важным в этом проекте было то, что рабочий мог посту¬
пать на фабрику только с особого разрешения начальства или
помещика, а платеж заработанных им денег мог производиться не
самому рабочему, а главе семейства или лицам, выдавшим такое
разрешение.
Мануфактурный совет высказался против проекта Закревского
еще резче, чем против проектов его предшественников. Все предпо¬
ложения Закревского совет признал излишними "и даже вредными".
Ст. 1 проекта, по мнению совета, поведет к тому, что "теперь работ¬
ник ищет хозяина, а тогда хозяин будет искать работника". Против ст. 5
совет возражает: "Возникает вопрос, добровольно или с принуждением
принимают рабочие товар вместо денег? Если добровольно, то нет при¬
чины препятствовать частной сделке, если же недобровольно, то никто
не запрещает рабочим приносить жалобу, куда следует". Очень скеп¬
тически отнесся совет и к стремлению Закревского поднять нравст¬
венность рабочих полицейскими мерами. "В вопросе об улучшении
нравственности народной нельзя ожидать успеха от нескольких
параграфов полицейского постановления. Этим предметом уже зани¬
мались правительства других государств, но, к сожалению, большая
часть усилий оставалась не только бесплодными, но... более служила к
стеснению рабочего класса людей, нежели к улучшению их нравст¬
венности". В конце же совет высказывается совершенно в духе
западноевропейской буржуазии, что "ограждение обоюдных прав
фабриканта и его работников зависит не столько от постановлений,
13	См.: Дело по предложению московского генерал-губернатора графа Закревского о
недоэволении учреждать вновь фабрики и заводы в Москве, 22 октября 1848 г. // Арх.
д-та торг. и ман.
16	П. С. 3. II изд. Т. XXIV. М 23358
216

сколько от личных интересов каждой стороны; полицейское же по¬
средничество едва ли может иметь желаемый успех"17.
Министерство финансов приняло сторону совета и признало проект
Закревского неудовлетворительным, в особенности по двум первым
пунктам, ссылаясь на то, что рабочие сопротивляются уплате
заработанных ими денег третьим лицам. Дело затянулось, и проект
Закревского не получил законодательного утверждения.
Оппозиция мануфактурного совета - органа, представлявшего ин¬
тересы фабрикантов, - и на этот раз оказалась достаточно сильна,
чтобы затормозить исполнение проектов московского генерал-губер¬
натора. Изложенная нами история проектов Голицына, Щербатова и
Закревского очень характерна. Наше фабричное законодательство
создавалось не совсем так, как в Западной Европе (при развитии его у
нас особенно видную роль играли политические и полицейские сооб¬
ражения), но в одном отношении замечается полное сходство: в упор¬
ной оппозиции большинства фабрикантов всякому вмешательству
правительства в фабричные порядки. Эта оппозиция в России была
даже успешнее, чем, например, в Англии - классической стране гос¬
подства буржуазии, так как в английском парламенте уже в 1847 г.
прошел закон о 10-часовом рабочем дне, а в дореформенной России
законодательства, регулирующего труд на фабриках, можно сказать,
не существовало (закон 1845 г. остался, по отсутствию надзора,
мертвой буквой).
Я сказал, что в конце 40-х годов, под влиянием политических мо¬
тивов (опасность скопления в столицах фабричных рабочих), в высших
правительственных сферах появилось течение, крайне неблагоприятное
для наших фабрик вообще. Самым влиятельным представителем этого
течения был вышеназванный московский генерал-губернатор граф За¬
кревский. Потерпев неудачу в своих законодательных проектах, на¬
правленных к регулированию условий фабричного труда, Закревский
собственной властью установил правила для рабочих в Москве в об¬
разец расчетной тетради. На этих правилах нельзя не остановиться, -
до такой степени они типичны по своему бюрократически-полицейскому
характеру, совершенно игнорирующему человеческую личность рабо¬
чих и, вместе с тем, мало считающемуся с интересами хозяев.
Прежде всего, правила эти строжайшим образом регулируют всю
жизнь рабочего. Рабочие в праздничные дни не имеют права отлу¬
чаться из своих квартир (если они помещаются в фабричном здании)
позже известного часа (пункт "г"). Им запрещается принимать у себя на
квартире знакомых и родных "ни для ночлега, ни в какое время,
которое превосходит краткость обыкновенного свидания (пункт е ).
Точно так же рабочим запрещено "хранение чужого имущества, денег и
пр." (пункт "ж"). Далее, рабочим не дозволяется курить сигары и
папиросы ни во время работ, ни в застольных помещениях и на дворе
фабрики"; не дозволяется "заводить кулачные бои и всякого рода
17	Дело по предложению московского военного генерал-губериггорв и пр., 22 октвбрт
1848 г. // Арх. д-та торг. и ман.
217

вредные для других игры и шутки, игру в орлянку и в карты на деньги"
и даже не дозволяется "употребление бранных и неприличных слов,
под опасением взыскания, в пользу доказчика, пятидесяти копеек
серебром и наказания исправительного со стороны полиции" (пункт "з").
По воскресеньям и праздничным дням рабочие должны ходить в
церковь, под опасением штрафа в пользу доказчика 5 коп. серебром
(пункт "и").
Вместе с тем, правила Закревского стесняли и фабрикантов. Хо¬
зяину запрещалось нанимать рабочих, даже поденных, иначе, как по
паспортам. Хозяевам запрещалось выдавать вперед денег рабочим
более 10 руб. сер. (пункт "а") (очевидно из опасения, чтобы рабочий не
был в неоплатном долгу у фабриканта). Хозяин обязывался отпускать
свежие харчи, хорошего качества - "в противном случае фабричные и
мастеровые имеют право принести жалобу местному начальству, ко¬
торое подвергает хозяина ответственности по своему усмотрению"
(пункт "о"). Хозяевам запрещалось делать вычеты из рабочей платы на
некоторые расходы и работы по содержанию фабрики (пункт "р").
Запрещалась также выдача платы не деньгами, а товаром. Хозяева
обязаны были выдавать нанимаемым рабочим расчетные тетради
установленного Закревским образца, в которых были напечатаны
утвержденные им правила18.
Как ни чужды нашему времени правила Закревского, они отнюдь не
представляли собой курьеза, имеющего лишь исторический интерес.
Еще в 80-х годах некоторые из этих правил признавались имеющими
силу на иных московских фабриках. Проф. Янжул1*, в своем отчете
фабричного инспектора за 1882-1883 гг., отмечает, например, что
правило об обязательном посещении рабочими воскресной и празднич¬
ной церковной службы, под угрозой штрафа в пользу доносчика,
вывешено на стенах многих фабрик19.
Для повсеместного распространения этих правил Закревский пред¬
ставил их в министерство финансов; отсюда они поступили на рас¬
смотрение мануфактурного совета - органа петербургских фабри¬
кантов. Совет энергично высказался против многих пунктов этих пра¬
вил; требование найма поденных рабочих по паспортам совет находил
стеснительным и неисполнимым.
Далее, по мнению совета, "по необразованности рабочего класса,
невозможно удержать рабочих от произнесения бранных слов, без
всякого, впрочем, намерения браниться, и если бы за каждое такое
слово с них взыскивался штраф, то у иных вышла бы на это вся
задельная плата; следственно, статью эту невозможно было бы
приводить в исполнение... Во-вторых, совет не может согласиться на
установление взысканий в пользу доказчика, находя, что это может
поселить дух ябеды между рабочими".
Точно так же совет представил возражения и против взысканий с
18	Обо всем этом см.. Труды комиссии, учрежденной для пересмотра Уставов
фабричного и ремесленного. СПб., 1863. Ч. II. Прил. VIII.
19	Фабричный быт Московской губ. 1884. С. 89.
218

рабочих за нехождение в церковь, а также против другой курьезной
статьи Закревского - "Совет не усматривает основания воспрещать
рабочим принимать на сбережение вещи своих родных или знакомых...
почему совет полагает статью сию исключить".
Представляя интересы фабрикантов, совет высказался и против
запрещения платы рабочим товаром, а не деньгами, равно как и против
ограничения 10 руб. сер. денег, вперед выдаваемых фабрикантом рабо¬
чему. Точно так же совет признал нужным изменить статью закона, по
которой хозяину предоставляется право уволить рабочего до срока
договора, с предупреждением рабочего за две недели до увольнения.
Вместо этого совет предлагал предоставить хозяевам право увольнять
рабочих "по причине невыполнения ими своих обязанностей или за
дурное поведение", до срока договора без всякого предупреждения20.
Переработанные в таком смысле правила Закревского несколько
теряли свой чрезмерно полицейский характер и в то же время не
затрагивали интересов фабрикантов, представителем которых являлся
мануфактурный совет. Совет министра финансов одобрил исправления
мануфактурного совета. Сам Закревский, когда ему были сообщены
замечания мануфактурного совета, соглашался с теми изменениями,
которые имели в виду ограждение интересов хозяев, - с предо¬
ставлением хозяевам права немедленного увольнения рабочих до срока
договора без всякого предупреждения, с изменением редакции статей
относительно неплатежа рабочим товаром и невыдачи им вперед
заработной платы в размере более 10 руб. сер. Зато он категорически
отказался от изменения в своем проекте статей чисто полицейского
характера - особенно относительно найма рабочих лишь по предъяв¬
лении паспорта.
Переработанные министерством финансов правила Закревского по¬
ступили в 1854 г. на рассмотрение Государственного совета, но ввиду
военного времени утверждены не были. Этой неудачной попыткой
законодательного регулирования отношений фабрикантов к рабочим и
заканчивается николаевская эпоха.
20	Труды комиссии, учрежденной для пересмотра Уставов фабричного и ремес¬
ленного. Прил. IX.

ГЛАВА ШЕСТАЯ*
Заработная плата
Заработная плата на посессионных текстильных фабриках в Московской,
Ярославской и Владимирской губерниях в 1803 г. - Фряновская фабрика. -
Купавинская фабрика. - Большая ярославская мануфактура. - Плата
рабочим на владимирских хлопчатобумажных фабриках в 50-х годах. - По¬
вышение заработной платы во всех отраслях труда кроме хлопчато¬
бумажного производства. - Мнение Гакстгаузена о заработной плате в
России. - Причины высокого уровня платы фабричных рабочих в нико¬
лаевской России.
Я уже касался в третьей главе положения рабочего класса на посес¬
сионных фабриках. Теперь нам нужно остановиться более подробно на
заработной плате фабричного рабочего в дореформенной России.
Дать сколько-нибудь полное статистическое выражение изменения
заработной платы в какой-либо стране за длинный период времени -
очень нелегко. Главная трудность статистики такого рода (помимо
скудости статистического материала) заключается в крайнем
разнообразии рабочей платы за разные роды труда и за один и тот же
род труда в разных местностях. Даже на близлежащих фабриках плата
рабочим, исполняющим, казалось бы, одну и ту же работу, бывает
весьма различна. При сравнении платы за разные периоды легко
принять за повышение или понижение средней платы то различие,
которое всецело объясняется различием фабрик, взятых для сравнения.
К этому присоединяется скудость и ненадежность материала для
статистической обработки. Цифры заработной платы, сообщаемые
фабрикантами, естественно внушают недоверие. Еще меньше можно
доверять средним цифрам заработной платы в разных официальных
изданиях ввиду крайнего произвола при выводе таких средних.
Поэтому, несмотря на то, что я собрал огромный материал по истории
заработной платы в России в XIX веке (который я, быть может,
выпущу отдельным изданием), я мог воспользоваться для целей срав¬
нительного изучения только ничтожной долей этого материала, при¬
водимой в нижеследующем изложении*; мне пришлось совершенно
отказаться от мысли исследовать изменение заработной платы во
многих отраслях труда и на более или менее широкой площади русской
*	В 1-м издании со ело» "несмотря на то",до "» нижеследующем изложении"
отсутствует. - Ред.
220

территории. Я решил ограничиться изучением заработной платы только
в текстильной промышленности и притом только по трем губерниям
центрального промышленного района: Московской, Владимирской и
Ярославской. Эти губернии являются главным сосредоточием нашей
фабричной промышленности; относительно их имеется в моем распо¬
ряжении по данному вопросу материал хотя и не обширный, но, по
крайней мере, надежный и сравнимый *.
Я упоминал о том, что в 1803 г. Мануфактурколлегия решила пред¬
принять обследование посессионных фабрик, причем в циркуляре,
разосланном фабрикантам по этому поводу, в числе многих других
пунктов был и пункт относительно заработной платы. Ответы были
получены от 107 владельцев посессионных фабрик. Сообщаемые в этих
ответах цифры заработной платы исходят от фабрикантов, поэтому
они, без сомнения, преувеличены: в них следует видеть не столько
действительную плату рабочим, сколько максимальную норму, выше
которой заработная плата не подымалась. Но именно в этом последнем
смысле эти данные и интересны. В приводимой таблице сгруппированы
цифры заработной платы посессионных рабочих на всех текстильных
фабриках Московской, Ярославской и Владимирской губернии, относи¬
тельно которых я мог найти требуемые сведения в упомянутых отве¬
тах фабрикантов.
При беглом взгляде на прилагаемую таблицу бросается в глаза
различие платы. На одних фабриках плата за все роды труда значи¬
тельно выше, чем на других. Так, очень низкой платой отличается
суконная фабрика князя Барятинского; напротив, фабрика Москвина
(шелковая) и особенно Ефима и Дмитрия Грачевых выделяется вы¬
сокой платой. Это различие платы отчасти объясняется тем, что в
таблице показана только денежная плата, а в большинстве фабрик к
денежной плате присоединялась еще натуральная. Так, например, на
фабрике князя Барятинского, как на многих других, рабочие имели свои
дома, неспособные к работе получали содержание от владельца, все
подати платились владельцем. На Большой ярославской мануфактуре
отпускалась ржаная и пшеничная мука по ценам значительно низшим
против рыночных, выдавалось содержание старикам и детям, отпуска¬
лись в рассрочку дрова по покупной цене и пр.
На фабриках с высшей платой натуральные прибавки к денежной
плате были меньше. Но, главным образом, высокая заработная плата
на фабриках Грачевых зависела от того, что вообще плата на
хлопчатобумажных фабриках была гораздо выше, чем на всех других;
об этом мне еще придется говорить ниже. Высокая плата на фабрике
Москвина вызывалась тем, что на этой фабрике посессионным рабочим
давалась такая же плата, как и вольнонаемным, получавшим, обыкно¬
венно, значительно большую плату.
Но в общем, как видит читатель, плата была очень низка. В Мос¬
ковской губернии ткачи на суконных фабриках вырабатывали в месяц
*	В 1-м издании: "по занимающему нас вопросу, довольно обширный, разнообразный и
во многих случаях вполне надежный статистический материал . - Ред
221

[Таблица 2]. Средняя месячная заработная плата иа посессионных фабри¬
ках в 1803 г.
(в рублях и копейках ассигнациями)
Суконное производство
Московская губ.
Роды труда
Кн. Баря¬
тинского
Калинина
Кн. Дол¬
горукова
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Сукон, мастер
Ткачи
Ткачихи
Сновальщики
Пряхи
Красильщики
Скребалыцихи
Прессовщики
Кардошники
Кяраульищуц. .
50
60
50
60
60
50
67
50
60
Роды труда
Шелковое производство
Московская губ.
Дудыш-
кина
Коло¬
совых
Моск¬
вина
Лаза¬
рева
Ярославская губ.
Углича¬
нинова
Коло¬
совых
Красиль¬
никова
25
_
_
_
_
_
_
_
4
50
_
_
10
-
6
50
-
-
-
-
5
-
-
-
-
-
-
_
4
50
4
50
4
-
-
-
6
50
-
-
4
-
-
-
-
-
3
6
_
_
-
_
4
50
3
D
5
-
3
75
I
I
5
_
5
4
50
3
-
-
-
4
50
3
50
-
-
-
-
6
-
-
-
-
-
-
-
3
75
_
-
7
80
5
6
5
83
5
70
-
-
_
-
_
_
3
90
3
38
-
-
2
50
-
-
3
50
-
-
6
-
-
-
_
_
_
_
_
-
3
25
1
38
2
-Г
3
33
1
30
1
61
1
75
1
38
3
50
1
38
1
83
1
30
2
90
_
_
1
38
-
-
-
-
-
-
-
—
-
-
4
-
1
38
2
25
3
45
-
3
50
-
-
-
-
-
-
3
-
-
-
-
-
-
-
Главный мастер
Ученик
Рисов, мает.
Подмастерье
Красильн. мает.
Красильщик
Подмастерье
Ученик
НаборныА мает.
Ученик
Мает, при маш.
Мельнич. мает.
Подмастерье
Надсмотрщик
Прядильн. мает.
Ткачи
Переборщики
Сновальщики
Кардошники
Мотальщицы
Тростильщицы
Шпуль ник и
Уэолыцюси
Бердовщики
Столяры
Вертящ. маш.
Вязальщики
Разборщ. шел.
Разборщ, основ
Караульщики
25
5 -
3 50 3 50
- - 3
4 50 -
75 -
25 -
25
222

[Таблица 2. Окончание]
Роды труда
Полотн
1 произв
Ярослав губ
Б яросл
мануфакт
Углича¬
нинова
Р
к.
Р
к.
Скат, и еалф. м.
Подмастерье
Полотн. мастер
Подмастерье
Рисов, мает.
Подмастерье
Ученики
Малолетние
Гравиров. мает.
Ткачи
Ткачихи
Сновальщики
Катальщики
Столяры
Кузнецы
Мотальщики
Шпульники
Белил ыцицы
Переборщицы
90
50
50
50
63
44
50
15
52
1	62
84
Роды труда
Ситцевое
произв
Дм Грачева '
Московск г
Ьф Гра-
| чеиа. Вла
I димир г
Р I к.
Р
к
Набойщики
10 -
10
Подмастерье
8 -
8
_
Ученики
6 -
6
_
Штрифовалыц. 3
4
_
Ткачи
10 -
10
_
Разматывалыц. 3
_
_
Мотальщицы
3 -
3
_
Подм. ткачи
_
8
_
Ученики
_
6
_
Столяры
-
4
_
Белилыцики
-
4
_
Красильщики
-
4
-
90
30
90
Эта таблица составлена на основании данных о заработной плате, содержащихся в
неоднократно цитированном Деле о присылке содержателями фабрик и заводов,
имеющих приписных и покупных людей и пр., 1803 г. // Арх. д-та торг. и ман При
переводе поденной платы в месячную я умножал дневную плату на 23. так как таким
образом выводили месячную плату из поденной сами фабриканты, доставлявшие
сведения.
от 3 руб. до 6 руб. 60 коп. - в среднем около 4 руб. 50 коп. На
шелковых фабриках заработок ткачей был значительнее - от
3	руб. 75 коп. до 7 руб. 80 коп. В Ярославской губ. шелковые ткачи
вырабатывали около 6 руб. в месяц. Заработок полотняных ткачей на
Ярославской большой мануфактуре составлял в среднем 4 руб. 15 коп.
в месяц. На ситцевых фабриках Дмитрия и Ефима Грачевых бумажные
ткачи получали гораздо больше - до 10 руб. в месяц. Такую же плату
получали на этих фабриках и набойщики. Другие рабочие в большинст¬
ве случаев оплачивались гораздо хуже ткачей. Так, сновальщики на
суконной фабрике Калинина и шелковой Лазарева получали только
3	руб. 50 коп. в месяц, на фабрике Угличанинова полотняные сноваль¬
щики вырабатывали 3 руб. 80 коп. в месяц. Гораздо большую плату
получали сновальщики на шелковой фабрике Колосовых - до 6 руб. в
месяц.
Кардошники, скребалыцики, катальщики получали приблизительно
столько же, сколько и сновальщики. Заработок столяров, кузнецов,
слесарей, состоявших при фабриках, колебался между 3 и 4 руб. в
месяц.
Плата женщинам была гораздо ниже мужской. Труд ткачих и прях

оплачивался еще не так низко: ткачихи получали на суконной фабрике
Калинина 2 руб. 60 коп., пряхи - 2 руб. 67 коп.; но за более простой
труд - мотанье, витье основ, трощенье шелка - плата женщинам была
совершенно ничтожна и обыкновенно не достигала и 2 руб. в месяц.
Еще ниже оплачивался труд малолетних, исполнявших те же работы
(взрослые женщины получали за мотанье, трощенье и тому подобную
работу обыкновенно 7 коп. в день, дети - 5-6 коп.).
Чтобы оценить значение приведенных цифр, надо превратить де¬
нежную плату в реальную. Приведенная плата выражена в ассигна¬
циях; о реальной ценности ассигнационного рубля в начале этого сто¬
летия можно составить некоторое представление по цене хлеба. Сред¬
няя цена пуда ржаной муки в Москве за 5 лет - от 1799 до 1803 г. -
была 66 коп.1 За 5 лет - 1890-1894 гг. - пуд обыкновенной ржа¬
ной муки в Москве продавался за 93 коп.2* Таким образом, цена хле¬
ба в Москве поднялась за 90 лет на 41%**. Средний зарабо¬
ток посессионного фабричного рабочего в начале этого века можно
определить примерно в 4 руб. в месяц; принимая в соображе¬
ние повышение цены на хлеб, это составит на современные деньги
5 руб. 64 коп. в месяц*** - заработная плата крайне ничтожная.
V Правда, доход посессионного рабочего не ограничивался его денежной
) платой; рабочий получал от владельца, кроме того, разные
натуральные пособия: даровое помещение, дрова, иногда рабочие
пользовались сенокосами, неспособные к труду и малолетние
содержались владельцем и пр.
Но на основании имеющихся в моем распоряжении данных следует
думать, что все такие натуральные пособия по своей ценности дале¬
ко не достигали размера денежной платы, получавшейся рабочим;
денежная плата оставалась главной составной частью дохода рабо¬
чего.
А так как все приведенные данные исходят от фабрикантов, кото¬
рые прямо были заинтересованы в том, чтобы представить положение
рабочих в лучшем свете, чем оно действительно было, то можно
принять со значительной вероятностью, что действительный заработок
рабочих не превышал приведенных цифр денежной платы.
Как я сказал, этот заработок оказывается в большинстве случаев
очень низким. Только на ситцевых и бумаготкацких фабриках зара¬
боток был значительно выше и то лишь для набойщиков и ткачей.
Кузнецы, белилыцики, красильщики получают на этих фабриках обыч¬
ную плату - 4 руб. в месяц. Ткачи и набойщики вырабатывали гораздо
больше. Это объясняется, без сомнения, тем, что в начале XIX века во
1	Хлебопекарный промысел в Москве. Москва, 1894. Прял. 4.	^
2	Влияние урожаев и хлебных цен на некоторые стороны народного хозяйства1 .
СПб.. 1897. Т. И. С. 151.
*	В 1-м издании "обдирной" вместо "обыкновенной" и И1 руб. 03 коп." вместо ”93 коп."
-Ред.
** В 1-м издании: "приблизительно на 60%". - Ред.
*** В 1-м издании: "около 6 руб. 40 коп." - Ред.

Владимирской и Московской губерниях быстро развиваются ситце¬
печатное и бумаготкацкое производство, - спрос на набойщиков и
миткалевых ткачей был очень велик, почему и плата им должна была
значительно подняться над средним уровнем.
О плате вольным рабочим в начале этого века данные скуднее. В
своих ответах Мануфактурколлегии некоторые фабриканты приводят
плату вольнонаемных: так, на фабрике Дудышкина посессионные ткачи
вырабатывали 3 руб. 75 коп., а вольные - 7 руб. 33 коп. в месяц. На
фабрике Москвина вольные ткачи получали такую же плату, что и
посессионные, - 7 руб. 80 коп. в месяц. На фабрике Красильникова
плата вольнонаемным и посессионным была одинакова. На полотняной
фабрике Водовозова (в Вязниковском у., Владимирской губ.) работали
только вольнонаемные, получавшие: ткачи - 6 руб. в месяц, белиль-
щики - 4 руб. 58 коп. На полотняной фабрике Грибанова (Ярослав¬
ский у.) рабочие (кроме ткачей) получали, по его заявлению, от 5 руб.
83 коп. до 10 руб. в месяц.
Заработок вольного ткача был не ниже 6 руб. и, вероятно, нередко
достигал 10 руб. При переводе на современные деньги это составляло
от 8 руб. 46 коп. до 14 руб. 10 коп.
Как же изменялась плата фабричных рабочих во времени, повы¬
шалась она или понижалась? Ответить на этот вопрос, как я говорил
выше, нелегко. К счастью, мы имеем по этому предмету хотя и не
обширный, но весьма ценный статистический материал, а именно: мы
можем проследить изменение заработной платы на некоторых крупных
посессионных фабриках с начала века до 40-х годов по выпискам из
подлинных конторских книг фабрик и показаниям самих рабочих Кро¬
ме того, мы располагаем кое-какими отрывочными данными о зара¬
ботной плате и вольных рабочих.
Фряновская и Купавинская шелковые фабрики (при селах Фрянове и
Купавне, Богородского уезда) принадлежали к весьма крупным. На
Фряновской фабрике по пятой ревизии числилось 533 души мужского
пола, а на Купавинской - по седьмой ревизии - 680 душ мужского пола.
По обеим фабрикам мы имеем весьма детальные сведения о положении
рабочих за целый ряд лет.
Фряновская фабрика в начале этого столетия принадлежала дво¬
рянину Лазареву. Рабочие жили в своих избах; при каждом дворе были
небольшие огороды (на каждый огород приходилось в среднем
144 кв. саж.). Кроме того, рабочие имели выгон; пахотной земли у них
не было так же, как и сенокосов; земледелием из них иикто не
занимался. Дрова и лес на постройку изб они получали от владельца.
Единственным источником дохода для них являлась фабричная работа.
В вышеприведенной таблице указаны платы фряновским рабочим.
Кроме этих плат владелец оказывал следующие пособия своим ра¬
бочим: 1) престарелые и неспособные к работе получали денежное со¬
держание от 75 коп. до 3 руб. на человека; 2) в начале этого столетия
для покупки дров на каждую избу выдавалось 3 руб. в год, впос¬
ледствии дрова и лес отпускались натурой; 3) хлеб отпускался фабрич-
8	М.И. Тугаи-БарановасиЙ
225

ной конторой рабочим по покупной цене владельца; 4) все подати
4	платились содержателем фабрики без вычетов из заработной платы.
Как я говорил в главе ГУ, рабочие Фряновской фабрики беспрерывно
жаловались на Лазарева высшей власти. Главным поводом к жалобам
была низкая заработная плата. Эти жалобы оказывали известное дей¬
ствие, и некоторые требования рабочих были удовлетворены хозяином.
Что касается заработной платы, то она подвергалась в течение первого
двадцатилетия этого века значительным переменам, как видно из
нижеследующих цифр:
Средняя месячная заработная плата на Фряновской фабрике
1802 г.
1818 г.
1820 г
Увеличение срав.
р. к.
р. к.
р. к.
с 1802 г. (в %)
Ткачи
506
1400
15 50
206
Переборщики
3 38
8 42
9 92
193
Шпульники
-
3 25
3 33
-
Мотальщицы н тростильщицы
до 15 лет
1 08
3 09
3 53
227
старше 15 лет
1 50
3 53
4 42
195
Уэолыцики
2 25
4 50
5 00
122
Разборщики основ
3 25
5 00
6 25
92
По всем отраслям труда по обработке шелка наблюдается огромное
повышение денежной платы. Приведенные цифры за 1818 и 1820 гг.
основаны на выписках из конторских книг фабрики, и им можно вполне
доверять, так как сами рабочие в прошении, поданном в 1818 г. Алек¬
сандру I, заявили, что против правильности цифр заработной платы в
конторских книгах у них "спора нет". Плата ткачам и переборщикам
была очень различна, смотря по роду материй. Приведенные циф¬
ры заработка ткачей и переборщиков получены мною путем
суммирования заработка каждого ткача и переборщика в отдельности и
деления полученной суммы на число ткачей и переборщиков. Таким
образом, эти цифры выражают собой действительный средний
заработок этих рабочих, а не фиктивный, который мог бы быть
получен путем вывода арифметической средней из плат ткачей и
переборщиков, не принимая в соображение числа рабочих, получающих
ту или иную плату.
В 1-м издании таблица продолжается следующей*атегорией рабочих:
Бсрдовщики
300
1500'
1500
400
Барантщнки
-
500-
500
-
Токари
-
800
8 33
-
Работники к красильне
-
500
500
-
Сандал ыцики
-
500
500
-
Столярные мастера
-
700
700
-
Обручники
-
4 50
5 75
-
Работники в столярной
-
400
400
-
Печные мастера
-
600
600
-
Работники у печного мастера
-
550
550
-
Слесаря
-
700
700
-
Кузнецы
-
550
550
-
Караульные
-
400
5*00
-Ред
226

Итак, на Фряновской фабрике два первых десятилетия этого века
принесли с собой огромное увеличение денежной заработной платы.
Как же изменилась реальная плата? Обратимся к ценам хлеба.
Средняя цена пуда ржаной
муки в Москве
Годы	Увеличение
р. к.	(в %)
1799-1803	0 66	139
1816-1820	1 58
Денежная плата большинства рабочих возросла гораздо больше,
чем цена хлеба. (На Фряновской фабрике в 1818 г. работало 801
мужчина и женщина, причем ткачей было 187, переборщиков 90, мо¬
тальщиц и тростильщиц 388; разборщиков основ и узолыциков, плата
которых повысилась менее цены хлеба, было первых - 4, а вторых -
15.)
Итак, следует признать важный факт повышения в течение двух
лервых десятилетий этого века* реальной заработной платы на Фрянов¬
ской фабрике, по крайней мере, на 25%.
Во второй половине 30-х годов положение рабочих на Фряновской
фабрике было обследовано особо правительственной комиссией ввиду
жалоб рабочих на разные притеснения новыми их владельцами, куп¬
цами Рогожиными, купившими фабрику у Лазарева. Комиссия эта со¬
ставила по подлинным конторским книгам следующую любопытную
таблицу, относящуюся к 1836 г.:
Дворы, получающие Число	На ннх рабочих Получено ими
в год	дворов	в 1836 г.
(В руб.)
мужчин
женщин
Др
300 руб
400 "
104
124
185
22 337
49
82
117
16 876
"
500 "
33
89
75
14 978
600 *•
23
61
64
12 458
700 ”
24
69
58
15 333
800 "
14
44
36
10 511
900 "
8
30
23
6 835
1000 "
6
25
20
5 670
выше 1000 руб.
9
27
26
13 734
Итого
270
551
604
118 732
На эту таблицу можно безусловно полагаться, так как она была
проверена в канцелярии московского генерал-губернатора, настаивав¬
шего на необходимости повысить плату фряновским рабочим. Высокая
сумма доходов некоторых дворов, по объяснению генерал-губернатора,
зависела от того, что в число рабочих включены все посессионные
служащие на фабрике, в том числе и приказчики, конторщики, над¬
смотрщики и другие, получавшие крупное жалованье.
Но если даже откинуть такие дворы, все-таки следует признать, что
♦В 1-м издании слова "в течение двух первых десятилетий этого века "отсутству¬
ют. - Ред.
8*	227

в среднем фряновские рабочие вырабатывали около 400 руб. на двор,
имея избы, огороды, лес на постройку домов и отопление и получая
хлеб от владельца по покупной цене. Пуд ржаной муки в Москве в
1836 г. стоил 1 руб. 12 коп., в 1837-1839 гг. - 1 руб. 35 коп. Таким
образом, цена хлеба сравнительно с 1816-1820 гг. понизилась, а так как
денежная плата фряновских рабочих во всяком случае не сократилась
(номинально все это время оставалось в силе прежнее "Положение"
1820 г., но рабочие домогались прибавки к плате), то, следовательно,
реальная плата возросла.
Правительственная комиссия выработала проект нового Положения,
по которому плата рабочим была возвышена на 20-30%. Московский
генерал-губернатор не согласился с этим проектом, признавая эту
прибавку слишком незначительной. По этой причине нового Положения
для Фряновской фабрики составлено не было, и размер платы не был
установлен правительством.
В одном отношении московского генерал-губернатора министру фи¬
нансов содержатся любопытные данные относительно платы вольным
рабочим на Фряновской фабрике. По словам кн. Голицына, "касательно
держания большого числа вольного народа следует заметить, что по¬
ныне одним из главных поводов к неудовольствиям приписных
мастеровых было то обстоятельство, что сим приписным платилось
гораздо менее, нежели работающим с ними вместе вольным людям.
Так, например, приписные ткачи кругом заработали в год около
185 руб. каждый, а сидящие с ними вместе и работающие те же самые
изделия вольные ткачи заработали кругом около 350 руб. каждый.
Приписным набойщикам было положено от 8 до 22 руб. в месяц
жалованья, а вольным идет большею частью 420-600 руб. в год... не
меньше как 58 человек получили по 480 руб. годового жалованья".
Таким образом, заработная плата вольным рабочим на шелковых
фабриках в конце 30-х годов была очень высока3.
Перейдем теперь к другой крупной посессионной фабрике Богород¬
ского уезда - Купавинской. Основанная купцом Земским, она перешла
затем к казне, передавшей ее в 1803 г. кн. Юсупову.
На этой фабрике рабочие имели свои избы с огородами. Хлебопа¬
шеством они не занимались. Дрова и лес на постройку изб и отопление
получали от владельца даром. Хлеб получали по покупной цене вла¬
дельца. Рабочие имели право пользоваться сенокосом на лугах при фаб¬
рике, а также выгонами для своего скота. В отличие от Фряновской
фабрики подушная подать платилась самими фабричными и вычиталась
из их заработной платы. Престарелые получали содержание от вла¬
дельца.
По Положению 1802 г., мужчины получали на фабрике плату от
3	Вое данные о заработной плате фряновских рабочих после 1803 г. взяты из двух дел:
Дело о притеснениях содержателем шелковой фабрики дворянином Лазаревым
мастеровым чинам, 9 февраля 1815 г., и Дело по просьбе фабричных мастеровых
Фряновской шелковой фабрики купцов Рогожиных о притеснениях, делремых им
фабрикантами. 10 апреля 1837 г (Арк. д-та торг. и ман.)
228

4	руб. 17 коп. до 6 руб. 70 коп. в месяц (причем ткачи получали средним
числом 6 руб. 70 коп.), а женщины - от 1 руб 50 коп до 1 руб 85 коп
в месяц. К 1817 г. заработная плата на Купавинской фабрике сильно
увеличилась.
Месячная плата
Р
к
Ткачи
15
42
Переборщики
11
66
Размотчицы
5
00
Строгал ыцицы
5
00
Чистильщицы
5
00
Плата ткачей такая же, как и установленная Положением 1820 г
для Фряновской фабрики. Плата переборщиков и женщин на Ку¬
павинской фабрике была выше. В общем же в первые два десятилетия
этого века заработная плата на Купавинской фабрике изменялась
приблизительно так же, как и на Фряновской. т.е. денежная плата
возвысилась примерно в три раза, а реальная - на 25%.
В 1833 г. Юсупов продал Купавинскую фабрику купцам Бабкиным.
Бабкины переменили производство на фабрике и обратили ее из
шелковой в суконную. Благодаря этому непосредственное сравнение
плат на Купавинской фабрике до и после 1833 г. невозможно.
И на Купавинской, как и на Фряновской фабрике, вольные рабочие
получали гораздо большую плату, чем посессионные. По показанию
самих Бабкиных, вольным рабочим платилось вдвое против по¬
сессионных. Это и вызвало неудовольствие посессионных рабочих В
прошении министру финансов 5 августа 1834 г. рабочие особенно
настаивают на несправедливости такого различия. "Месячный народ, -
пишут рабочие, - как-то: кузнецы, слесаря, токари, столяры и пр .
получают от 10 руб. до 15 руб., а по вольной цене - по 40 руб .
равенщики при машинах в месяц - по 8 руб., а по вольной цене - 25 руб .
на чесальных машинах мальчики 15 и 16 лет - по 7 руб., а по вольной
цене - по 17 руб., при сновальне девки получают по 3 руб. 50 коп.. а по
вольной цене - по 8 руб.".
По сведениям, доставленным, в начале 40-х годов фабричною кон¬
торою, купавинские посессионные рабочие получали следующую плату
Средняя месячная плата рабочим Купавинской фабрики
1834 г
184"* г
р. к.
Р х
Ткачи (сукон)
23-
26-
Сновальщики
13 50
24 25
Равенщики
И -
-
Присучалыцикн
4 -
-
Щипалъщики
8 -
9 -
При сукновальных машинах чернорабочие
11 50
1R-
При паровой машине
- -
17 50
Рабочие при трепальных машинах
10-
15 -
При них мальчики
7 -
8 50
При чесальных машинах мальчики
7 -
8 50
Присучалыцикн (дети)
3 50
5 50
Сортировщики шерсти
7 50
15-
Слесаря
П 50
16-
Кузнецы
11 -
20 50
Бердочники
12-
15-
229

1834 г.
1843 г.
р. к.
р. к.
Столяры
12 50
20-
Истопники
И -
17 -
Сторожа
9 50
10-
При чистке аппаратов (мальчики)
7 -
10-
Вдовам, сиротам и увечным
от 75 к. до 3 р.
от 75 к. до 4 р.
Если сравнить эти данные с цитированным показанием рабочих, то
оказывается, что в большинстве случаев рабочие показывают ту же
плату, которая значится и по конторским книгам фабрики. Так, куз¬
нецы, столяры, слесаря получают от 10 до 15 руб. и по показанию ра¬
бочих и по конторским книгам4. То же следует сказать и о заработной
плате часалыциков. Плата равенщиков показывается рабочими более
низкой, но это объясняется тем, что равенщики получали неодина¬
ковую плату, и рабочие, естественно, привели самую низкую.
Ввиду такого совпадения показаний рабочих с цифрами заработной
платы по конторским книгам фабрики следует признать последние
выражающими действительное положение дела.
Мы видим, что в половине 30-х годов заработная плата Купавинской
фабрики была в среднем значительно выше, чем на Фряновской фабри¬
ке. Плата ткачам, столярам была выше на Купавинской фабрике про¬
центов на пятьдесят. В 1842 г. плата еще повысилась почти по всем ро¬
дам труда. Заработок ткачей достиг 26 руб. в месяц; средний заработок
обученного рабочего (skilled labour) колеблется примерно от 15 до
20 руб. в месяц. Низшие роды труда (например, труд сторожа) оплачи¬
вались 10 руб. в месяц. Правда, одновременно с этим поднялась и цена
хлеба.
Цена пуда ржаной муки в Москве
Годы	р. к.
1831-1835	1 93
1838-1842	2 31
Хлеб вздорожал в цене почти на 20%. Плата ткачей выросла слабее
(на 13%), но плата сновальщиков, рабочих при машинах, сортировщи¬
ков, слесарей, кузнецов, столяров увеличилась в гораздо большей про¬
порции: в среднем значительно более чем на 50%. В общем же следует
признать, что на Купавинской фабрике реальная заработная плата
повышалась в течение всех первых четырех десятилетий этого века.
* В 1 -м издании в таблице есть еще:
1834 г.
1843 г.
р. к.
р к.
Декатировщики
-
17 50
По отдельному корпусу а разн. работ
-
14 50
При них малолетние
-
600
При накладке сукон (маль'тки)
-
14 50
Стригачам мастерам
-
40 00
подмастерьям
-
22 00
рабочим
-
13 50
Красильным чернорабочим
-
17 50
4 В таблице я привожу среднюю плату, и потому цифры заработной платы оказы¬
ваются иными, чем по показанию рабочих. Но в подлиннике они тождественны.
230

Однако вернемся назад - к положению купавинских рабочих в поло¬
вине 30-х годов, когда на этой фабрике произошли известные волнения,
вызванные, главным образом, вздорожанием хлеба в 1834 г. Для обсле¬
дования положения рабочих была назначена и для Купавинской фабри¬
ки особая правительственная комиссия. Чиновник от московского гене¬
рал-губернатора в этой комиссии Соловьев составил табель заработных
плат для Купавинской фабрики, которая не была утверждена вследст¬
вие отрицательного отношения министерства финансов ко всякому ре¬
гулированию платы посессионных рабочих. Тем не менее табель Соло¬
вьева весьма любопытна тем, что она может дать представление о
плате вольным рабочим на суконных фабриках в половине 30-х годов,
так как Соловьев признавал необходимым (как сам объяснял в донесе¬
нии генерал-губернатору) уравнять плату посессионным и вольным
рабочим.
Соловьев был членом комитета снабжения войск сукнами, следова¬
тельно, близко знал суконное дело и для составления этой табели объ¬
ездил все соседние суконные фабрики. Так как табель эта составлялась
для определенной практической цели и должна была установить дейст¬
вительную заработную плату на Бабкинской фабрике, то она пред¬
ставляет очень большой интерес как показатель действительной платы
вольнонаемным рабочим на московских суконных фабриках в рассмат¬
риваемую эпоху. Высокая плата рабочим по этой табели нас не должна
удивлять, так как она сходится с показаниями рабочих. Мы видели,
что, по показаниям рабочих, вольнонаемные кузнецы, столяры, слесаря
и др. получали в месяц по 40 руб. Соловьев назначает им плату от 20
до 45 руб. Даже мальчики при чесальных машинах, по словам рабочих,
получали по вольной цене 17 руб. в месяц - неудивительно, что у Со¬
ловьева плата за самый простой чернорабочий труд определяется не
меньше 20 руб. в месяц.
Табель месячных заработных плат для Купавинской фабрики,
составленная Соловьевым5
Валка сукон
Мастер
Рабочие
Сушилыц. и развешивалыц.
Крашение сукон
Мастер
Рабочие
Мытелъщнки
Нагонный мастер
Ворсовщики
Стрижка сукон
Мастер
Рабочие
Сгригачи
Вязальщики
Бердовщикн
Прессовка сукон
60-70 руб.
21-35 "
Мастер
40 руб.
Рабочие
25-30 "
20 "
Декатировка сукон
Мастер
34 руб.
60-70 руб.
Рабочие
20 "
24 руб.
20 "
Кузница
25-45 руб.
Кузнецы
34 м
Слесарня
35-40 руб.
24 "
Мастер
Рабочие
18-25 "
50 руб.
Токарня
45 руб.
20-22 "
Мастер
24-29 "
Рабочие
20-25 "
21 "
Сторожа при кладовых
25 "
35 "
Сторожа при фабрике
20 и
3 За тканье и прядение шерсти в табели Соловьева приведена только задельиая
плата, причем месячная выработка рабочего не указана, почему я и ие мог определять
платы ткачей, сновальщиков и вообще всех из дельных рабочих.
231

Показания рабочих подтверждались и хозяевами фабрики. По
словам Бабкиных, вольные ткачи зарабатывали у них около 36 руб. в
месяц, прядильщики 30-35 руб. в месяц, равенщики 15-24 руб.
У меня есть данные о заработной плате на крупной посессионной
суконной фабрике Рыбникова (в селе Чудино).
Месячная плата рабочим на фабрике Рыбникова
Ткачи
Прядильщики
Щнпалыцики
Трепальщики
Настил альщики
Присучалыцики
С 1887 по 1842 г.
30-50 руб. Мюльщики
35-40
12-15
9
9
Прядильщики кромки
Сновальщики
Катушечницы
Огорожа
35-40 руб.
40 "
18-25 "
9 "
18 и
Данные эти доставлены фабричною конторою по требованию бого¬
родского земского суда, и быть может, несколько преувеличены. Но
вообще на фабрике Рыбникова плата посессионным рабочим была
очень высока. Посессионные рабочие, по показанию владельца, полу¬
чали на ней такую же плату, как и вольнонаемные. Правительственная
комиссия, составлявшая положение Купавинской фабрики, приводит
следующую табель заработной платы в 1834 г. на Чудинской фабрике
(которая в то время принадлежала купцу Тулубову):
Ткачи
20-30 руб. Поденщики
от 75 коп. до 1 руб. в день
Равенщики
24 "
Краснлыцикн
24 руб.
Присучалыцики
8 "
Чистильщики
9 "
карб.
Щнпалыцики
11 "
Сгригачи
26 м
Мотальщики
10-12 "
Трепальщики
15-25 и
Сновальщики
21 н
Сукновалы
20-25 "
При них мальчики
9 "
Огорожа
21 "
Чистильщики сукон
11-13 ■■
Мы видим, что купавинские рабочие были совершенно правы, ут¬
верждая, что заработная плата взрослого вольного рабочего на фабри¬
ках превышала 20 руб. в месяц. Вольнонаемный ткач на суконной
фабрике зарабатывал не менее 30 руб. в месяц. Даже посессионные
ткачи на Купавинской фабрике вырабатывали в 1834 г. 23 руб., а в
1843 г. - 26 руб.
Если мы сравним эту плату с заработком ткачей на суконных
фабриках Московской губернии в начале века, мы должны будем
признать офомное повышение платы. И в суконном, как и в шелковом,
и даже еще более чем в шелковом, производстве первая половина
этого века была временем почти непрерывного роста заработной платы
как денежной, так и реальной6.
6	Все, касающееся Купавинской фабрики, а также Чудинской Рыбникова, взято мною
из двух дел: Дело по всеподданнейшей просьбе князя Юсупова о взятии в казну
Купавинской фабрики, о передаче оной коммерции советнику Лиону, а напоследок купцам
Бабкиным. 11 ноября 1831 г.; Дело об отдаче действительному тайному советнику князю
Юсупову в потомственное содержание Купавинской шелковой фабрики, 9 сентября
1803 г. (Арх. д-тв торг. и май.).
232

Перейдем теперь к полотняному производству. Крупнейшей полот¬
няной фабрикой в России в начале этого века была Ярославская
большая мануфактура Яковлева. На ней работало в 1817 г. 2371
посессионных рабочих, мужчин и женщин. На этой фабрике к денежной
плате присоединялись разнообразные натуральные пособия рабочим со
стороны владельца. Так, каждый рабочий получал в месяц по 1 п. 20 ф.
ржаной муки и по пяти фунтов пшеничной муки, с вычетом из денежной
платы по 30 коп. за пуд ржаной муки и по 50 коп. за пуд пшеничной
муки, в то время как сами владельцы покупали муку по цене в не¬
сколько раз высшей. Точно так же рабочие получали по определенной
цене и дрова, причем в 1817 г. цена эта далеко не достигала покупной
Престарелые получали пенсии и содержание от владельца, малолетним
хлеб отпускался даром. Рабочие имели свои дома и огороды, все
повинности уплачивали за них владельцы.
О денежной ценности натуральных прибавок к денежной плате мож¬
но судить по тому, что в 1819 г. владелец фабрики Яковлев подал
просьбу в департамент мануфактур и внутренней торговли об избав¬
лении его от обязанности отпускать по вышеназванной цене муку, а
также и дрова фабричным, с одновременным повышением денежной
платы рабочим на 50%. При этом он представил расчет, по которому
рабочим за 1813-1818 гг. выдавалось в среднем ежегодно деньгами
108 599 руб., а уступка на цене муки и дров ежегодно достигала
53 607 руб. Следовательно, мы имеем полное основание признать, что
действительная плата рабочим Ярославской большой мануфактуры, по
крайней мере, на 50% превышала денежную, ибо не мог же фабрикант
просить о вещи, для него убыточной.
Месячная плата рабочим на Большой ярославской мануфактуре
Ткачи вырабатывали средн. числом 8 р. 20 к. - 13 р. 40 к.
Переборщики "	"	5 р. 70 к. - 8 р. 95 к.
Ткачихи	"	5 р. 30 к. - 7 р. 50 к.
Красильщики пряжи
Мастера	12 р. 50 к.
Помощник вырабат. средн. числом	10 р. 25 к.
Работник	"	7 р. 31 к.
Женщины (витье пряжи)	3 р. 23 к. - 7 р. 70 к.
Так как число ткачей, получавших высшую плату, по-видимому, бы¬
ло невелико, то средний заработок полотняного ткача Яковлевской
фабрики в 1817 г. можно принять в 15 руб. в месяц (10 руб. денежная
плата и 50% уступка в цене хлеба и дров). Средний заработок ткачихи
был не менее 10 руб. (полагая денежную плату в 6-7 руб. и 50% при¬
бавки). Если мы сравним эту плату с платой на той же фабрике в
1803 г., мы заметим огромное возрастание как денежной, так и ре¬
альной платы. В 1803 г. ткач зарабатывал на Ярославской большой ма¬
нуфактуре средним числом 4 руб. 15 коп. в месяц, а ткачиха 2 руб.
52 коп. в месяц; правда, сюда следует прибавить уступку в цене муки,
но в 1803 г. благодаря более низким ценам хлеба (ржаная мука
233

покупалась владельцами по 50 коп., а пшеничная - по 87 коп.) уступка
эта выражалась ничтожной прибавкой к денежной плате, а дрова в
1803 г. уступались рабочим по покупной цене.
При опросе рабочих Яковлевской мануфактуры чиновником депар¬
тамента мануфактур и внутренней торговли Бурнашевым (об этом я
говорил выше в главе IV) почти все рабочие показали, что свой зара¬
боток они признают недостаточным и требуют не меньше 150 руб. в
год (т.е. 12 руб. 50 коп. в месяц). Я уже упоминал, что волнения
рабочих в конце концов привели к повышению заработной платы на
7%.
На других полотняных посессионных фабриках рабочая плата мало
отличалась от платы на Большой ярославской мануфактуре. На Малой
ярославской мануфактуре, полотняной фабрике в городе Ярославле,
принадлежавшей купцу Угличанинову, рабочие имели дома, подати
за них платились владельцами, мука отпускалась рабочим на тех
же условиях, как и на фабрике Яковлева, но денежная плата была
ниже.
Месячная плата на Малой ярославской мануфактуре
В 1917 г.
Ткачи	7 р. 50 к. - 12 р. 50 к.
Ткачихи	4 р. 17 к. - 5 р. 83 к.
Сновальщики	5 р. 83 к. - 10 р. 83 к.
Женщины (витье пряжи)	2 р. 50 к.- 3 р. 33 к.
Столяры 1
Бердники >	6 р. - 8 р.-
Куэнецы J
На полотняной фабрике Куманина в Переяславском уезде, Влади¬
мирской губернии, рабочие имели не только избы, огороды, но также
и свои покосы. Дрова отпускались хозяином даром. Все подати пла¬
тил хозяин. Денежная плата была не выше, чем на Яковлевской
фабрике.
Месячная плата па полотняной фабрике Куманина
В 1820 г.
Мастер
р. к.
15-
Сновальщики
р.к.
10-
Подмастерье
12 20
Нитовщикн (малолетние)
4-
Ксггелыцик
7 -
Браковщики
14 -
Ткачи
116
Бердовщики
12-
Женщины (раэмот.
пряжи)
5 -
На полотняной фабрике Щербатова, в Ярославском уезде, посес¬
сионные ткачи вырабатывали в месяц около 12 руб. 50 коп., вольные
ткачи получали на фабрике Горбунова в г. Романове, Ярославской
губернии, более 20 руб. в месяц. В Москве около 1820 г. плата вольно¬
наемным рабочим, по показанию московского комитета снабжения
войск сукнами, была не менее 300-400 руб. в год для взрослых мужчин,
а для женщин и несовершеннолетних 150-200 руб. в год. Следова¬
тельно, в 20-х годах месячная плата вольнонаемного фабричного ра-
234

[Таблица 3] Средняя месячная заработная плата в рублях и копейках серебром на 12 фабриках Иваново-Вознесенска в 1856 г.
(Вычислено по данным, сообщенным местным исследователем Бабуриным, “Владимирские] губерн[ские] ведомости" 1865 г., №№ 42-47)
Фабрики
Снтцеиабив. Н. Га-
Бумагопряд.
Ситцсиабивн. и бума-
Ситцевая П. Зубко¬
Ситцевая и бумаго-
Ситцевая Удина
Роды труда
релина. 578 рабочих
Н. Гарелина. 560 ра¬
готкац. Я. Гарелина.
ва. 554 рабочих
ткацк. Кокушкина
177 рабочих
бочих
1 530 рабочих
289 рабочих
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р
к.
Р-
к.
Приказчики
54
17
-
_
62
50
54
17
25
-
29
17
Приставы
14
58
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
Машинисты
83
33
-
-
-
-
125
-
29
17
20
83
Колеристы
208
33
-
-
145
83
416
66
83
33
125
-
Граверы
30
-
-
-
21
67
34
17
15
42
37
50
Конторщики
33
33
-
-
-
-
31
25
-
-
-
-
Рисовальщики
29
17
-
-
33
33
41
67
-
-
-
-
Слесаря
13
33
12
50
-
-
14
58
10
42
10
-
Кубовщики
14
58
-
-
-
-
16
66
-
-
13
33
Резчики
11
25
-
-
10
42
11
67
10
42
10
42
Кузнецы
10
42
-
-
-
-
10
42
6
67
-
-
Набойщики
10
83
-
-
10
42
10
42
8
33
9
58
Штрифовалыцики
-
88
-
-
1
4
1
4
-
88
1
4
Заварщики
14
58
-
-
-
-
-
-
-
-
12
50
Раклисты
16
67
-
-
-
-
-
-
12
92
-
-
Столяры
11
25
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
Чернорабочие
5
42
-
-
4
58
5
-
4
58
5
-
Прядильщики
-
-
14
58
-
-
-
-
-
-
-
-
Ткачи (на мех. ст.)
-
-
-
-
10
83
-
-
11
67
-
-
Ткачи (на руч. ст.)
-
-
-
_
-
-
-
-
-
-
-
-
Сновальщики
-
-
-
_
6
25
-
-
-
-
-
-
Клеелыцнки
-
-
5
83
-
-
-
-
-
-
-
-
III пул ьн. и
-
-
1
8
-
-
-
-
-
-
-
-
цевошники
Мытилыцики
-
-
_
_
8
33
_
-
7
29
6
25
Накатчики
-
_
_
_
-
18
75
-
-
-
-
Красовары
-
_
-
-
-
-
-
-
-
-
13
75
Перротинщики
-
-
-
-
-
-
-
-
-
Надсмотрщики
-
-
-
-
-
18
75
-
-
-
-

[Таблица 3] (окончание)
Фабрики
Ситцемя Буркова.
Ситцевая Меиши-
Ситцевая
Ситцевам и бумаго-
Ситцевая
Ситцевая
Средняя
Роды труда
131 рабочий
кова. 101 рабочий
Борисова. 77
ткаик. Шодчина 272
Дурденсвсхого
Куваева 91
плата
рабо^оа
рабочих
90 рабочих
рабочий
*
к.
Р-
к.
к.
V
к.
к.
Р
к.
Р
к.
Приказчики
20
83
-
-
22
92
62
50
43
75
29
17
40
42
Приставы
-
-
-
-
12
50
16
67
16
67
-
_
15
8
Машинисты
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
_
_
64
58
Колеристы
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
41
66
170
17
Граверы
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
27
75
Конторщики
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
32
25
32
28
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
41
67
36
42
Слесцм
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
12
17
Кубовщики
13
33
-
-
12
50
15
-
-
-
-
-
14
17
Резчики
10
42
-
-
И
25
11
25
-
-
10
42
10
83
Кузнецы
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
9
17
Набойщики
9
17
-
-
8
33
8
75
10
42
10
_
9
67
Штрифовалыцкки
-
96
-
-
-
92
1
4
1
4
1
4
-
98
Заварщики
10
-
12
50
10
83
14
17
-
-
11
67
12
33
Раклисты
-
-
13
33
13
33
-
-
-
-
-
-
14
_
Столяры
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
11
25
Чернорабочие
4
17
4
79
4
58
4
58
7
92
5
83
5
17
Правильщики
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
14
58
Ткачи (на мех. ст.)
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
11
25
Ткачи (на руч. ст.)
-
-
-
-
-
-
6
67
-
-
-
-
6
67
Сновальщики
-
-
-
-
-
-
5
83
-
-
-
6
4
Клеелыцики
-
-
-
-
-
-
8
33
-
-
-
-
7
8
Шпульи. и
-
-
-
-
-
-
1
25
-
-
-
-
1
16
цевошники
Мытилыцикм
6
67
-
-
-
-
-
-
-
-
7
8
7
8
Накатчики
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
18
75
Красовары
-
-
-
-
18
75
-
-
25
-
-
-
19
17
Перропооцики
16
67
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
16
67
Надсмотрщики
14
17
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
16
46

[Таблица 4]
Средняя месячная заработная нлата на
бумагопряднлмях в Шуйском уеэде а 1858 г.
ного в Переяслаале-Залесском
(По сообщению Я. Гарелин., "Владимирские (По сообщению	губевн-
губернские ведомости 1858 г.. №39)	ского механика Н HecwTon. Журнал
ман и торг." 1858 г.. т. II)
Средняя месячная заработная нлата в
1854 г. на бумагонряднльне Борясовс-
(OfQ | Р	О—
Роды труда
Серебром
Роды труда
Серебром
руб. коп.
руб.
коп.
Прядильщ. (взр. муж.)
20 -
Трепальщики
6
Помощники их (18 лет)
7 50
Чесальщики
7
Присучалыцици (16 л.)
5 50
Банкаброшницы
3
50
Ста вилыцики (14 лет)
3 50
Ленточницы
3
50
Забурашники (15 лет)
5
Ставилыцики (дети)
2
50
Точильщики (взр. муж.)
7
Присучалыцики
5
Трепалыц. (взр. муж.)
7
(дети)
3
Чесальщики (взр. муж.)
14 -
Прядильщики
12
50
Ленточницы (женщины)
5 50
Щипал ыцики
6
Банкаброшницы (женщ.)
6 -
(дети)
2
50
Мотальщицы (женщ.).
9 -
Мотальщицы
4
50
Валешники
12
50
(женщины)
4
_
Машинисты
13
_
Кочегары
6
50
Таэовщики
7
_
Пачешннки
12
_
Обвертывальщ. (дети)
4
-
Паковщики
6
-
Слесаря
12
50
Токаря
12
50
Паяльщики
13
-
Кузнецы
14
-
Молотобойцы
7
-
Столяры
11
-
Маляры
15
-
Кровельщики
15
-
Печники
12
50
Чернорабочие
7
-
Сторожа
5
-
бочего в Москве примерно достигала 25-30 руб. и более, а женщин -
12-15 руб. и более7.
Относительно заработной платы в хлопчатобумажном производст¬
ве у меня нет таких же надежных данных, как вышеприведенные,
допускающие поверку показаниями рабочих. Приходится довольство¬
ваться отрывочными цифрами заработной платы, приводимыми в ли¬
тературе. Прилагаемая таблица может познакомить с рабочей пла¬
7	Данные о заработной плате рабочим на полотняных фабриках взяты из двух дел:
Дело по жалобам мастеровых людей Большой ярославской мануфактуры на владельцев
оиой Яковлевых в произвожденни ими малой заработной платы, 16 марта 1817 г.; Дело о
притеснениях, чинимых фабрикантом Угличаниновым мастеровым людям, 22 июня
1817 г. (Арх. д-та торг. и ман.).
237

той на хлопчатобумажных фабриках Владимирской губернии в 50-х
годах.
Из этой таблицы видно, что месячный заработок ткача на меха¬
нических станах в 1856 г. был около 11 руб. серебром, а на ручных
станах около 7 руб. серебром. Плата набойщику почти достигала
10 руб., прядильщикам - 15 руб. и более. Столяры, кузнецы, слесаря
вырабатывали 10-12 руб. и более, чернорабочие - около 5 руб.
Заработная плата детей-шпульников, штрифовалыциков была ничтож¬
на: едва превышала 1 руб. Женщины вырабатывали, по данным Я. Га¬
релина, от 5 руб. 50 коп. до 9 руб.; на бумагопрядильне Борисовского
почти все платы значительно ниже, - это объясняется, вероятно, тем,
что в 1854 г. (год Крымской войны), к которому относятся приводимые
данные, был сильный застой в хлопчатобумажной промышленности; во
второй половине 50-х годов заработная плата фабричных рабочих
сравнительно с 1854 г. значительно поднялась.
Сопоставим эти платы с ценами хлеба.
Средняя цсяа пуда ржаной муки в Москве8
1852-1856 гг. 47 коп.
В первой половине 90-х годов (1890-1894 гт.) ржаная мука обык¬
новенная продавалась в Москве за 93 коп.9* Таким образом, цена хлеба
со времени 50-х годов поднялась почти вдвое**. Можно признать, что
на современные деньги механический ткач в Иванове в 1856 г. получал
около 22 руб., ручной - 14 руб., набойщик - 20 руб., прядильщик -
30 руб.*** и т.д. Как увидим ниже, в наше время рабочая плата значи¬
тельно ниже.
Вообще не подлежит сомнению, что вторая четверть этого века в
России характеризовалась сравнительно высокой заработной платой
фабричных рабочих. В обширной статье в "Журнале мануфактур и
торговли" за 1837 г. (№ 12) "О состоянии рабочих в России" приводятся
очень высокие цифры заработной платы; так, по словам автора статьи,
"хороший ткач шелковых материй может приобресть в Москве по 3, 4
и более рублей в день (ассигнациями). Порядочный прядильщик по¬
лучает по 40 и 45 руб. в месяц; печатник и набойщик от 400 до 500 руб.
в год; наконец, красильщик и белильщик получают средним числом от
20 до 25 руб. в месяц. Детям и женщинам платят то в положенные
сроки, то за работу. Многие приобретают по 150, 200 и 250 руб. в год".
Эти данные, вероятно, значительно преувеличены. Но если даже в
действительности средний шелковый ткач получал вдвое меньше, чем
утверждается в цитируемой статье, все же заработок его был весьма
значителен.
g Хлебопекарный промысел и такса ■ Москве. М.. 1889.
9	Влияние урожаев и хлебных цен на некоторые стороны народного хозяйства. СПб.,
1897. Т. И. С. 151.
*	В 1-м издании "обдирная" и "за по 1 р. 03 к.". - Ред.
** В 1-м издании "почти на 120%." - Ред.
**" В 1-м издании вместо этих цифр соответственно 25 руб., 16 руб., 22 руб., 33 руб. -
Ред.
238

Много данных о заработной плате фабричных рабочих в России в
40-х годах сгруппировано в известном труде Гакстгаузена, наблю¬
дателя в большинстве случаев очень точного и потому заслу¬
живающего доверия. По его словам, рабочие на Большой ярославской
мануфактуре в 40-х годах (после своего освобождения) зарабатывали:
ткачи - от 1 руб. 30 коп. до 2 руб. (ассигн.) в день, ткачихи от 60 до
80 коп. в день. На шелковой фабрике Оловянишникова в Ярославле
ткач легких материй вырабатывал от 1 руб. 20 коп. до 1 руб. 40 коп. в
день; ткач тяжелых материй вырабатывал еще больше. В селе
Великом, Ярославской губернии, ткачиха вырабатывала около одного
рубля в день. В Нижегородской губернии, Арзамасском уезде, на
кожевенном заводе Щетинина взрослый рабочий получал в год 160-
170 руб. серебром, т.е. более 500 руб. ассигнациями. Гакстгаузен
принимает, что заработок среднего фабричного рабочего в России
можно считать 1 руб. ассигнациями в день; заработок прядильщика
достигал 1 руб. 50 коп. в день, ткача и набойщика - 2 руб.
Сравнение заработной платы фабричщ>1Х рабочих в России и Герма¬
нии оказывается, по словам Гакстгаузена, крайне неблагоприятным для
Германии. Так, ткачиха в селе Великом зарабатывала вдвое против
обычного заработка ткачих в Билефельде. Гакстгаузен в нескольких
местах своей книги даже утверждает, что "ни в одной стране заработ¬
ная плата (фабричных рабочих) не достигает такой высоты, как в Рос¬
сии". "Даже денежная заработная плата в России в общем выше, чем в
Германии. Что же касается до реальной платы, то преимущество рус¬
ского рабочего перед заграничным в этом отношении еще значитель¬
нее"10.
В "Исследовании о состоянии льняной промышленности в России",
изданном министерством государственных имуществ в 1847 г., также
приводятся в нескольких случаях платы рабочим на полотняных фаб¬
риках. Плата эта оказывается очень высокой. Так, на фабрике Кузь¬
мина в Москве, по данным исследования, ткачи тонких скатертей по¬
лучали в день по 3 руб. ассигн., ткачи полотенец - по 2 руб. Пряха
в селе Великом вырабатывала 42-50 коп. в день. Хорошие ткачи
тонких полотен в селе Никольском, Ярославской губ., средним числом
получали около 1 руб. 50 коп. в день (летом, зимою несколько
меньше)11.
Я считаю показания Гакстгаузена относительно платы русского
рабочего преувеличенными. По моим данным, заработная плата была
значительно ниже; но если даже и не согласиться с мнением Гакс¬
тгаузена, что русский рабочий получал в 40-х годах значительно боль¬
ше германского, все же следует признать факт сравнительной высоты
заработной платы в николаевской России.
Правда, из этой платы следует вычесть оброк, уплачивавшийся,
помещичьими крестьянами помещику. Но, во-первых, это относится
10	Haxthausen A Studien Ober die innercn ZusUnde Russlands. B„ 1852. Bd. I. S. XIII. 170,
171, 326; Bd. III. S. 584, 586 и др.
11	Исследование о состоянии льняной промышленности в России. С 64,80,90.
239

только к помещичьим крестьянам, а не к государственным, а во-вто¬
рых, хотя оброки помещичьих крестьян в николаевскую эпоху и были
очень высоки (оброк в центре ситценабивной промышленности - селе
Иванове - был около 80 руб. ассигн. с тягла, - но такой высокий оброк,
без сомнения, был исключением, как и само село Иваново), и на уплату
оброка шла довольно значительная доля заработной платы, но вряд ли
более Vio, зато в пореформенную эпоху оброки были заменены гнетом
податей, быть может, еще более тяжелым.
Итак, в конце концов нельзя не признать, что заработная плата фаб¬
ричного рабочего в России в 40-х годах была высока сравнительно как с
предыдущим, так (об этом я буду говорить ниже) и с последующим
временем.
Правда, в хлопчатобумажной промышленности рабочая плата с на¬
чала века скорее понизилась, а не повысилась. Бумажный ткач (посес¬
сионный) зарабатывал на фабрике Грачева в 1803 г. 10 руб. в месяц
(ассигн.), при цене муки 66 коп. пуд, а в 1856 г. вольнонаемный ручной
ткач получал меньше 7 руб. (сер.), при цене муки 47 коп. (сер.). Сле¬
довательно, реальная плата вольного ручного ткача в 1856 г. была
ниже, чем в 1803 г. плата посессионного. Но это зависело от исклю¬
чительно высокого уровня заработной платы в хлопчатобумажном
производстве в первые годы этого века. Движение заработной платы
набойщиков и бумажных ткачей представляет почти непрерывное па¬
дение.
Лучший знаток промышленной истории Владимирской губернии
Я. Гарелин доставил 6 1873 г. в Валуевскую комиссию1* следующие
данные об изменении заработной платы на бумажных фабриках в селе
Иванове, приводимые в таблице12.
Месячная заработная плата в селе Иванове и окрестностях
(в руб. и коп. серебром)
Около 1810 г.
Около 1830 г.
Около 1850 г.
Около 1860 г.
Набойщики
12-20
8-15
6-12
5-8
Ткачи ручные
6
4,50
3,50-4,00
3-3,50
Ткачи механические
-
-
12-16
10-13
Мытилыцики
3-4
5
7,00-7,30
7,50-9,00
Закотелыцики
2-3
3,25
3,50-4,00
4,50-4,75
Рабочие на цилиндр.
-
3,75
4,60
5-6,50
маш.
Рабочие на
2-2,50
3,15
3,50
3,75-4,15
галандрах
Чернорабочие
1,50-2.00
3,15-3,50
3,50-4,20
3,75-4,50
Мальчики
1,00-1,25
1,25-2,00
1,80
2-2,50
Женщины
1,50-1,75
1,75-2,50
2,25-2,75
2,50-3
(сшивалки,
переборщицы и пр.)
Цена пуда ржаной
0,14-0,19
ода-о.зз
0,50-0,60
0,60-0,65
муки
12	Доклад высочайше утвержденной комиссии для исследования нынешнего положения
сельского хозяйства в России. СПб., 1873. Прил. I. Отдел. II. С 227.
240

Заработная плата набойщиков и ткачей, как денежная, так и еще
более реальная, быстро падает. Денежная плата всех других рабочих
повышается, но слабее, чем повышается цена хлеба, - иначе говоря,
реальная заработная плата их также падает. Дело в том, что в начале
века заработная плата в Иванове как центре ситцепечатного произ¬
водства, развившемся с поразительной быстротой, была гораздо выше
среднего уровня (не нужно забывать, что все цены в таблице Гарелина
выражены в рублях серебром, а не в ассигнациях); этим и объясняется
падение реальной платы в Иванове по мере притока рабочих из других
местностей.
Противоположность изменения заработной платы в хлопчато¬
бумажной промышленности и других отраслях труда объясняется очень
просто. Хлопчатобумажное ткачество и набойка ситцев были сравни¬
тельно новым делом в России начала века. Огромное падение цены
английской пряжи, вызванное введением прядильной машины, не со¬
провождалось первое время пропорциональным понижением цены гото¬
вой ткани в России. Поэтому бумажное ткачество и набойка миткалей
сделались чрезвычайно выгодной операцией, доступной к тому же не
только крупным предпринимателям-фабрикантам, но - благодаря не¬
сложности производства, не требовавшего дорогих инструментов и ма¬
шин, и мелким предпринимателям - даже одиночным производителям-
кустарям. Пока новое производство было мало распространено и
составляло почти монополию первых пионеров (например, села
Иванова во Владимирской губ.), заработок набойщиков и бумажных
ткачей был чрезвычайно велик, так как каждый ткач или набойщик
имел полную возможность заняться этим делом за свой собствен¬
ный счет и, понятно, не стал бы работать на фабриканта за низкую
плату; с другой стороны, фабриканты, получая "упятеренный рубль на
рубль" (500% барыша в год), могли давать высокую плату своим
рабочим.
По этой причине заработная плата хлопчатобумажных ткачей и
набойщиков в начале этого столетия в несколько раз превышала плат)'
других рабочих. Но такое различие платы не могло удержаться долгое
время. Чем энергичнее развивалась хлопчатобумажная промышлен¬
ность, чем ббльшие толпы рабочих она привлекала, тем более теряла
она монопольный характер. Прибыль хлопчатобумажных фабрикантов
понижалась, и вместе понижалась заработная плата набойщиков и тка¬
чей. Разница между заработной платой в хлопчатобумажной и других
отраслях промышленности должна была сглаживаться. По мере
падения заработка набойщиков и бумажных ткачей рос заработок
рабочих на суконных, шелковых, полотняных и других фабриках, так
как возможность заняться более выгодным бумажным ткачеством,
прилив рабочих на хлопчатобумажные фабрики, развитие кустарного
ткачества не могли не уменьшать предложения рабочих рук во всех
других отраслях труда. Таким образом, одновременно заработок хлоп¬
чатобумажных рабочих падал, а всех других - возрастал.
В 40-е и 50-е годы разница между заработной платой на хлоп¬
чатобумажных и других фабриках совершенно сгладилась. Рабочие на
241

хлопчатобумажных фабриках стали получать не больше, чем все
другие.
Таким образом, падение платы набойщиков и бумажных ткачей
отнюдь не колеблет нашего общего вывода о повышении заработной
платы во вторую четверть этого века. Николаевская эпоха была
временем сравнительно высокой рабочей платы, - и это вполне
понятно. С одной стороны, быстрый рост фабричной промышленности
создавал огромный спрос на рабочие руки, с другой - предложение
рабочих рук уменьшалось, во-первых, закрепощенностью населения, а
во-вторых, развитием кустарной промышленности, дававшей занятие
крестьянину у себя дома и избавлявшей его от фабрики. Этим и объяс¬
няется поражавший Гакстгаузена факт высокой заработной платы
фабричного рабочего в крепостной России.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Фабрика и кустарная изба
Связь между фабричной и кустарной промышленностью. - Возникновение
кустарной промышленности под влиянием фабрики. - Кустарная набойка и
ткачество в селе Иванове. - Превращение фабрики в фабричную контору. -
Рост "самостоятельного" кустарного производства. - Значение в этом
отношении фабрики. - "Самостоятельные" ткачи-кустари в Иванове. - База¬
рная торговля миткалем. - Жалобы фабрикантов на "недобросовестность'
домашних ткачей. - Попытки фабрикантов задержать развитие домашнего
ткачества. - Отношение министерства финансов к кустарной промыш¬
ленности. - Закон 1846 г. относительно раздачи работы на дом. - Развитие
кустарного ткачества в николаевскую эпоху. - Распадение полотняных
фабрик. - Жалобы полотняных фабрикантов на конкуренцию кустарей. -
Распадение суконных и шелковых фабрик. - Кустарная обработка пеньки. -
Роль фабрики в развитии кустарных промыслов по обработке металлов -
Наблюдаемое во многих промыслах раздробление производства - Развитие
кустарных промыслов Московской губернии. - Роль крепостного права в
развитии кустарных промыслов. - Эволюция отдельных отраслей промыш¬
ленности -бумаготкацкой и ситцепечатной. - Общая характеристика
состояния кустарного производства и его внутреннего строя в нико¬
лаевскую эпоху.
Отношения фабрики и кустарной промышленности в XVIII веке, как
я уже упоминал, никоим образом не укладываются в обычную схему
борьбы крупного и мелкого производства. Крупное производство,
промышленный капитал не только не действовали угнетающим
образом на мелкую промышленность, но, наоборот, энергично помогали
ее развитию. В настоящее время я должен более обстоятельно
остановиться на этом пункте. Каким образом возникло кустарное
производство: изготовление крестьянами разного рода изделий для
рынка? Обыкновенно думают, что кустарная промышленность прои¬
зошла из семейного или домашнего производства: из изготовления
предметов для нужд самой семьи. Специализация занятий и разделение
труда приводят к выделению из среды сельской общины некоторых
крестьян, специально занимающихся тем или иным промыслом, сначала
по заказам односельчан, а затем и для рынка. Таким образом,
возникает крестьянское производство для рынка - кустарная
промышленность.
"Кустарная промышленность в России - говорит, например, г. В.В1*,,
- выросла из домашнего производства сельского населения; на всех
243

ступенях превращения домашнего производства в кустарное главней¬
шими промышленными деятелями были крестьяне же"1.
В западноевропейской литературе мы встречаемся с таким же мне¬
нием. Бюхер1* в своей замечательной книге "Die Entstehung der
Volkswirtschaft" принимает, что Hausindustrie восточноевропейских стран
возникла из домашнего производства (Hausfleiss); то же повторяет
вслед за Бюхером и Зомбарт2* в статье "Hausindustrie"3* словаря
Конрада4*.
И действительно, ближайшее изучение истории наших кустарных
промыслов показывает, что многие из них, несомненно, возникли из до¬
машнего производства. Старинные промыслы Московского государства,
о которых я говорил раньше, возникли именно так. Их происхождение
теряется вдали времен. Правда, крестьянская промышленность Мос¬
ковского государства далеко не была тем, о чем мечтают наши поклон¬
ники патриархальной старины. Как я указывал, кустарные промыслы,
ведущие свое начало действительно от домашнего производства, уже в
XVII	и XVIII веках оказываются в большей или меньшей степени
подчиненными торговому капиталу. Потребитель был, как стеной,
отгорожен скупщиком от производителя-кустаря. Во всяком случае,
старинные крестьянские промыслы, которые существовали в России с
незапамятных времен, несомненно, не были продуктом капитализма.
Поэтому противопоставление таких промыслов капиталистическим
формам промышленности имеет свой raison d’etre, хотя подчинение их
торговому капиталу началось гораздо раньше, чем у нас обыкновенно
думают. Вообще всякая крестьянская промышленность только до тех
пор может сохранять характер самостоятельного производства, пока
она работает на близкий рынок или по заказам потребителя; но как
только мелкий производитель начинает работать на отдаленный рынок,
он неизбежно подчиняется посреднику-капиталисгу как более сильному
экономическому элементу; власть над рынком всегда сопровождается и
властью над производителем. Западноевропейская наука не проводит
принципиального различия между двумя формами Hausindustrie - покуп¬
ной системой (Kaufsystem) и наемной системой (Lohnsystem). Продает ли
мелкий производитель свой товар купцу за определенную плату или
делает этот товар по заказу купца из материала заказчика - суть дела
не меняется. И в том и в другом случае истинным руководителем пред¬
приятия является не производитель, а купец или предприниматель, в
руки которого попадает продукт. Поэтому наша кустарная промыш¬
ленность имела в большей или меньшей степени капиталистический ха¬
рактер уже в допетровской Руси, была домашней системой капита¬
листического производства5*. К сожалению, детальное выяснение вза¬
имных отношений кустарей и скупщиков в XVII и XVIII веках невоз¬
можно по скудости исторического материала.
Итак, ко многим крестьянским промыслам вполне применима обыч¬
ная схема их развития. Это те промыслы, время возникновения кото¬
1	Очерки кустарной промышленности. СПб., 1886. С. 49. [См. также работу
А. Корсака в Приложении. - Ред.]
244

рых крестьяне определяют словом "искобине" (искаженное "искони
бе"1*). К числу таких промыслов относятся, например, плетенье лаптей,
валянье войлоков, ткачество грубого холста и сукна, бондарный про¬
мысел, изготовление деревянных изделий, скорняжничество, шубни-
чество и пр. и пр. Все эти промыслы возникли из домашнего произ¬
водства. Они были завоеваны капитализмом, но созданы не им.
Но все ли крестьянские промыслы развились таким же образом?
Московские статистики, исследовавшие кустарную промышленность
Московской губернии, обратили внимание на тот факт, что большая
часть крестьянских промыслов сравнительно недавнего происхождения:
большинство их возникло или в конце прошлого, или в начале нынеш¬
него столетия. То же самое подтверждается и для других промышлен¬
ных губерний Владимирской, Ярославской, Костромской и пр. Целый
ряд промыслов в губерниях московской группы ведет свое начало с
"французского" - 1812 года. Каково же происхождение этих более
новых промыслов? Находятся ли они в генетической связи с домашним
производством?
Самым распространенным ткацким промыслом в центральном районе
России является бумажное ткачество. Хлопчатая бумага - иноземный
продукт, в России никогда не добывавшийся; ситцы начали выделы¬
ваться в России в более или менее значительных размерах в конце
XVIII	века; вначале они были дороги (бумажная пряжа по цене почти
равнялась шелковой) и употреблялись только высшими классами об¬
щества. То же следует сказать и о шелкоткацком промысле. И этот
промысел возникает в центральной России (преимущественно в Мос¬
ковской губернии) только в XVIII веке, и шелковые ткани отнюдь не
были предметом крестьянского потребления. Если мы возьмем список
различных промыслов, зарегистрированных земскими статистиками, то
во многих случаях уже по самому характеру промысла вполне очевид¬
но, что промысел этот не возник из домашнего производства. Возьмем,
например, патронный промысел (клеение гильз для папирос), дающий
занятие в Московской губернии 8 тыс. работниц. Ведь нельзя же ду¬
мать, что крестьяне первоначально выделывали папиросные гильзы
для собственного употребления, а затем стали пускать их в продажу.
То же можно сказать и о шитье лайковых перчаток (этим промыслом
занято в Московской губернии более трех тысяч работниц). Когда же
крестьяне носили лайковые перчатки? Или, например, позументное тка¬
чество, выделка офицерских и солдатских погон, серебряных галунов и
пр. Разве это предметы крестьянского потребления? И не очевидно ли,
что все эти промыслы никоим образом не могли возникнуть из домаш¬
него производства и развитие их никак не может быть уложено в
обычную схему?
Все эти промыслы (и многие другие), как я постараюсь показать,
представляют собой законное детище фабрики и крупной мастерской. >
нас, обыкновенно, представляют историю кустарной промышленности в
следующем виде; первоначально - домашнее производство для нужд
семьи; затем (после переходной стадии ремесла) самостоятельная
кустарная промышленность; еще далее - подчинение кустаря скупщику
245

и превращение кустарной промышленности в капиталистическую
систему домашней промышленности и, наконец, в отдалении, фабрика
как конечный пункт развития. Эта схема более или менее обще¬
принята, и спор идет только о последнем пункте, т.е. о времени и самой
возможности превращения мелкого крестьянского производства в
фабричное. Но я надеюсь показать, что развитие очень многих и
важных кустарных промыслов гораздо сложнее; что история этих
промыслов начинается не с самостоятельного производства; что так
называемое самостоятельное крестьянское производство являлось во
многих случаях результатом длинной эволюции, в основании которой
лежало крупное производство.
Возьмем например ту отрасль промышленности, которая энергичнее
всего развивалась в дореформенной России и которая и в настоящее
время является одним из главных источников кустарных заработков в
центральном промышленном районе России - хлопчатобумажную про¬
мышленность. Возникает она в форме крупных фабрик, устроенных
иностранными капиталистами в конце XVIII века. Крупные фабрики
преобладают; затем наблюдается, с точки зрения обычной теории,
странное явление. Фабрика порождает кустаря: быстро развивается
кустарная набойка (особенно в Шуйском уезде), и фабрика не только не
поглощает кустарной промышленности, но, напротив, поглощается ею.
Вокруг каждой крупной фабрики, как грибы после дождя, выскакивают
мелкие кустарные заведения, с таким успехом конкурирующие с
фабрикой, что последней приходится плохо. На бумаготкацких
фабриках XVIII века ткачество производилось в самом фабричном
здании. Но так как процесс ручного ткачества очень прост, то
фабриканты не замедлили убедиться в выгодности отдавать пряжу для
тканья крестьянам на дом. Уже в конце XVIII века мы встречаем
бумажных фабрикантов, раздающих пряжу по домам2.
В XIX веке этот обычай быстро распространяется, и домашнее
ткачество вытесняет фабричное3. Во Владимирской губернии раздача
2	"Около 56 семейств (в г. Ямбурге) находят себе занятие в обработке хлопчатой
бумаги (пряжи)... Владелец фабрики отпускает им бумагу (пряжу) по весу на дом, где они
имеют небольшие ткацкие станы, изготовляемые в самом же городе, и платит им за
работу с аршина. В самой фабрике производится только тканье покрывал, требующих
больших ткацких станков". Campenhausen F von. Nachricht von der Siadt Jamburg. St.-
Petersburg. 1796. S. 20.
3	Это было указано еще Корсаком в его много раз цитированной замечательной книге.
Но Корсак неправильно относит начало этого процесса к 1825 г. В действительности,
процесс этот начался гораздо раньше. Я не знаю, чем руководствовался в своем
утверждении Корсак, но что раздача пряжи по домам практиковалась до 1825 г.
доказывается уже тем, что около этого Года система домашней промышленности во
Владимирской губернии была в полном расцвете и решительно преобладала над
фабричной Так, например, около 1825 г., на фабрике Посылиных в Шуе было
200 станов, а по деревням пряжи раздавалось на 2 ООО станов; у Баранова в селе
Иванове на фабрике совсем не было ткацких станов, а по деревням раздавалось пряжи на
400 станов; у Кубасова в том же селе вся пряжа раздавалась по деревням на
500 станов, а на фабрике только набивался миткаль; таких фабрик, совсем не имевших
ткацких станов, а раздававших пряжу, в селе Иванове было очень много. См.: Журнал
мануфактур и торговли [далее: Журн. ман. и торг.]. 1828. М2.0 бумажных фабриках во
246

бумажной пряжи по домам распространилась, — по словам одного
полуофициального источника, - во втором десятилетии этого века.
Возникновение этой формы промышленности описывается в этом
источнике следующим образом: "Купечество размножило фабрики, а
крестьяне обогатились выгодными работами до того, что начали сами
заводить небольшие фабрики собственно для бумажных изделий. Они-
то первые, не имея зданий для помещения станков, начали отпускать
основу по селениям, и отсюда возник до сих пор существующий обычай
раздавать основу по деревням"4.
Таким образом, фабрика разлагалась и возникала домашняя наемная
работа. Не домашняя промышленность порождала фабрику, а, наобо¬
рот, фабрика порождала домашнюю промышленность. Но этим дело не
кончалось. Крестьянин, получавший от фабриканта работу на дом.
осваивался с производством; пока промысел находился в периоде
усиленного роста, спрос на рабочие руки и изделия был велик, а число
лиц, знакомых с производством, было ограничено. И вот наш домашний
работник превращается в так называемого самостоятельного кустаря,
за свой счет приобретающего материал и от себя продающего товар на
местном базаре. Домашняя промышленность переходит в "самостоя¬
тельное" кустарное производство, - точнее говоря, наемная система
домашней промышленности переходит в покупную систему. Цикл
развития, по-видимому, завершается, причем, странным образом, разви¬
тие идет в совершенно обратном направлении сравнительно с пред¬
полагаемым обычно: развитие идет не от "самостоятельного" кустаря,
через наемную домашнюю промышленность, к фабрике, а, наоборот,
от фабрики, через наемную домашнюю промышленность, к само¬
стоятельному кустарю1*.
Иллюстрацией этого процесса может служить история хлопчатобу¬
мажной промышленности села Иванова. Об этом селе существует
огромная литература, и его история нам известна во всех подробностях.
Иваново и в XVII веке было промышленным селом, но полотняное
ткачество развивается в нем после устройства в двадцатых годах
прошлого века иностранцем Тамесом в близлежащем селе Кохме
полотняной фабрики5.
Владимирской губернии. "Многие фабриканты имеют при своих фабриках малое только
число станов, раздавая пряжу для тканья по деревням крестьянам, работающим на
собственных своих станах, и, получая от них сотканные изделия, даже окончательную
отделку при фабрике”. (Там же. 1830. № 6. Состояние фабрик и заводов во Владимирской
губернии в 1828). Вообще книга Корсака, которая до сих пор была единственной научной
обработкой нашей новейшей промышленной истории, основана на очень скудном
историческом материале, и потому в ней нередко встречаются ошибки и неточности.
4	Записка московского отделения мануфактурного совета. Дело по проекту Зимина об
ограждении фабрикантов от потерь при отдаче на дом крестьянам пряжи, 12 сентября
1845 г. // Арх. д-та торг. и ман.
5	"В 1720 г. в Кохме (в девяти верстах от Иванова) появляется иностранец Тамес В
1720 г. устроена была Тамесом фабрика, которая послужила основанием и образцом для
местной льноткацкой промышленности. Пример Тамеса подействовал благоприятным
образом на окрестных обывателей, и вскоре начали заводить здесь такие же фабрики
(Гарелин Я. Город Иваново-Вознесенск. Шуя, 1884. С. 139). Тканье холстов и прочих
247

Hi фабрике Тамеса иваиовцы научились ткать тонкие полотна, и в
Иванове образовалось несколько крупных полотняных фабрик,
устроенных богатыми местными крестьянами, занимавшимися торгов¬
лей. В половине ХУШ века на этих фабриках начинают набивать холст
разными красками. Так как набоечное искусство очень несложно, то со
второй половины прошлого века в Иванове появляются наряду с
крупными набоечными фабриками и мелкие кустарные набоечные избы.
"С 1776 г., - говорит Гарелин, - по Иванову распространились набоеч¬
ные заведения у так называемых горшечников, или кустарей. Это
развитие обязано было началом своим большим фабрикам, которые, не
довольствуясь выделкой полотна, ввели у себя существовавшую уже
тогда набойку по холсту масляными красками*1 (Город Иваново-
Вознесенск. Т. I. С. 143).
Переход от набойки по холсту к набойке по бумажным тканям
совершился в конце XVIII века. Некий Соков, ивановский крестьянин,
работавший на шлиссельбургской ситцепечатной фабрике, выведал у
лаборанта фабрики секрет составления красок, вернулся в родное село
и устроил набивную фабрику для набойки миткалей. Около того же
времени в Иванове распространяется ткачество миткалей - сначала на
крупных фабриках, затем на дому6.
1812 год, уничтоживший московские фабрики, дал могущественный
толчок ивановской промышленности. С этого времени в Иванове быст¬
ро распространяется кустарная набойка, а вокруг Иванова - кустарное
ткачество бумажных материй. Я говорил выше, каким выгодным про*
мы слом во второе десятилетие этого века была кустарная набойка сит¬
ца7. По словам одного исследователя 50-х годов, мпромышленность в
льняных произведем*! было заимствовано нвановцами от фабриканта Тамеса" (Труды
владимирского губернского статистического комитета. Владимир, 1875. Вып. 1. С 62).
А Так передает историю возникновения смщепечатного производства в селе Иванове
Гарелин. Н. Полушии1 . тоже местный старожил, излагает ее иначе. По его словам, на¬
чало ситцепечатанья в селе Иванове относится к 1751 г. В этом году крестьянин Гри¬
горий Бутримов. узнав у Шлиссельбурге*их фабрикантов секрет крашения миткалей, уст¬
роил миткалевую и ситце печатную фабрику на 100 набивных и ткацких станов. Вторым
ситцевым фабрикантом был Иван Грачев, устроивший фабрику в 300 станов, как ткац¬
ких, так и набивных (Полушии НМ. Очерк качала и развития ситцевой промышленности
в селе Иванове и посаде Вознесенском // Вестник промышленности. 1860. Т. VII). Но
Борисов, знаток Шуйской старины, оспаривает правильность рассказа Полушина (Бо¬
рнео* В.М.2* Исторические сведения о начале заводов и фабрик в г. Шуе и его уеэде И
Труды владимирского губернского статистического комитета. Владимир. 1865. Вып. IV).
7 "Знаменитую эпоху 1812-1822 гг. можно считать для ситценабивной фабрикации
Владимирской губернии самой счастливой и благодетельной, особенно для набойщика. В
то время набойщик нанимался чуть ли не на вес золота, так тогда ценно было его
искусство. Прилежный и ловкий набойщик при помощи своего небольшого семейства мог
приготовить в день до 20 штук ситцев, прогалвндрировал их у посторонних на машине,
где ему складывали ситец в штуки, прессовали, и в таком опрятном виде товар поступал
в полное распоряжение набойщика, который получал уже название мелочника-
кустарника, иди горшечника. В первый базарный день этот горшечник продавал свои
товары в селе Иванове купцам, приезжавшим из разных мест для покупки ситцев**
(Несыто* И. Колеристы и набойщики Владимирской губернии // Памятная книжка
Владимирской губернии на 1862 г. Владимир, 1862. С 51. См.: также Гарелин Я.П. Укав,
соч. С 204).
248

селе Иванове развивалась совершенно своеобразно и выработала мно¬
жество условий, позволяющих принять участие в ней и воспользоваться
выгодами ее почти всякому трудолюбивому и сметливому человеку,
имеет ли он небольшой капитал или даже вовсе не имеет. Всего более
способствует этому чрезвычайное развитие кредита и, так сказать,
раздробленность ситцевых фабрикаций. Для каждой почти операции
этого производства существует отдельное заведение, для нее именно
предназначенное. Капитал, необходимый для устройства подобного за¬
ведения, так, например, для постройки избы, для заварки и постановки
в ней котлов, незначителен"8.
Самостоятельная набойка, несомненно, широко практиковалась в
Иванове в первую четверть этого века; также несомненно что фаб¬
рика была технической школой для набойщика. Отношения фабрики к
кустарю в набойном производстве в эту эпоху характеризовались
отсутствием соперничества, н фабричная и самостоятельная набойка
быстро росли вследствие чрезвычайного спроса на ситцы. Вспомним,
что мы говорили раньше о значении этой эпохи в истории нашего
фабрикантского класса. Как я указывал, именно в этот "золотой век"
из среды кустарей вышло много крупных фабрикантов. Дело обстояло
так: из наемных набойщиков, работавших на фабриках, более
предприимчивые приобретали самостоятельность, наживались и затем
сами начинали нанимать рабочих.
В области бумажного ткачества условия были иные. Самостоятель¬
ная набойка могла процветать в ивановском районе в два первых деся¬
тилетия нашего века лишь потому, что набойка требует значительного
искусства - набойщики были аристократией рабочего класса; число ива¬
новских набойщиков не могло возрастать так же быстро, как возрос
спрос на ивановские ситцы9. Напротив, ткачество бумажных материй
является очень простой и несложной операцией, которой очень легко
может научиться всякий крестьянин, издавна привыкший, к тому же, к
ткачеству для домашних нужд. По этой причине набойка миткаля
сконцентрировалась преимущественно в селе Иванове, а бумажное тка¬
чество распространялось по всем окрестным селам и деревням
Владимирской губернии. В бумаготкацком производстве поэтому же мы
не встречаем ничего подобного процветанию ситценабивной промыш¬
ленности после"французского года".
В ткацком производстве особенно ярко обнаружился процесс разло¬
жения фабрики, распадение ее на более мелкие производительные
единицы. Ситцевые же фабрики не распадались, а выделяли из себя
самостоятельные промышленные единицы, быстро разраставшиеся и
*	Власьев М. Село Иваново // Вестник промышленности. 1859. Т. П1. С 16.
9	"Набойщики - народ этот проворен, изворотлив, смышлен, и редкий из них не знает
грамоты и не пишет** (О фабричном и мастеровом классе Шуйского уезда // Владимирские
губернские ведомости. 1847. * 25). "Между рабочими классами на фабриках первое
место знакм&ют набойщики как наиболее образованные. Они живут достаточно и с
избытком, но, к несчастью, слишком тратггся на щегольство и разгульную жизнь. Самые
же неопрятные и необразованные - ткачи и шпульяяки" (Борисов В. О мелочной
промышленности в Шуйском уезде // Там же. 1843. М 4).
249

нередко опять принимавшие фабричную форму. Напротив, миткалевые
фабрики несомненно распадались - производство делалось более
мелким и имело тенденцию утрачивать фабричную форму.
Как я сказал, отдача бумажной пряжи на дом (наемное домашнее
ткачество) появилась у нас только в конце XVIII века; раньше бумаж¬
ное тканье производилось исключительно в самом фабричном здании.
Первая половина этого века характеризуется борьбой домашнего
ткачества с фабричным, закончившейся решительной победой мелкого
ткачества. В это время сильно размножились фабричные конторы, -
заведения, совсем не занимавшиеся фабричной работой, а лишь
раздачей материала по деревням. Так, например, в Шуйском уезде в
конце 40-х годов было только 1 200 ткачей на фабриках, а в деревнях
работало на фабрикантов до 20 ООО ткачей10. По расчету влади¬
мирского статистика Тихонравова, во Владимирской губернии в начале
50-х годов на бумажных фабриках было 18 000 станов, а по деревням
до 80 000 станов, на которых производились бумажные материи по
заказам тех же фабрикантов11.
Что касается до "самостоятельного" кустарного ткачества бумажных
материй, т.е. ткачества из собственного материала, то оно никогда не
играло господствующей роли, но тем не менее в 30-х и 40-х годах
повсюду шло рядом с домашним ткачеством по заказам фабрикантов.
Так, например, в интересном статистическом описании Богородского
уезда, помещенном в "Журнале мануфактур и торговли" за 1834 г.,
говорится, что кустарные фабрики бывают двух родов: одни получают
материал от купцов или других хозяев, другие же "получают материал
в цену и платят за оный выработанными товарами", сохраняя за собой
право продавать товар и на сторону12. Следовательно, в данном случае
мы имеем дело с тем, что у нас называют "самостоятельным"
кустарным производством.
Точно так же и во Владимирской губернии в дореформенное время,
наряду с наемными ткачами бумажных материй, существовали
самостоятельные ткачи-мастерки, сами покупавшие материал и за свой
счет продававшие свои изделия. Вот, например, как описывает их один
современник: "К особому разряду фабрикантов принадлежали фабри¬
канты-ткачи или мастерки, которые вырабатывают миткаль иногда
одним своим семейством, а иногда и с помощью других... В последнем
случае заведения их принимают вид фабричек. Эти мастерки - почти
всегда крестьяне, торгующие без всяких свидетельств и платящие
только за приезд становому... Миткаль, вырабатываемый этими
фабриками, - самого худшего качества. Честность их неудовлетво¬
рительна. Они не посовестятся купить у ткача илн комиссионера
принадлежащий фабриканту товар за полцены и продать его тому же
10	О фабричном и мастеровом рабочем классе в г. Шуе и его уезде // Там же. 1847.
№20.
11	Тихонравов К. Владимирский сборник. Москва, 1857. СП.
12	Статистические сведения по Богородскому уезду в промышленном отношении Н
Жури. ман. и торг. 1834. М 1. С. 21.
250

самому фабриканту, которому он принадлежит по праву. Точно так же
не посовестятся они взять у фабриканта бумажную пряжу на комиссию
для обработки миткаля и не вернуть ее... Миткаль свой эти мастерки
продают в селе Иванове на базаре за деньги, а который получше -
променивают на бумагу миткалевым фабрикантам. Бумажную пряжу
приобретают за деньги, потому что никто им не верит. Фабричные
строения у них или бедны, или их и совсем не существует. В последнем
случае они работают только в своих избах... Эти мастерки-фабриканты
вместе с тем суть и рабочие. Оии клеят, снуют и разматывают пряжу
по большей части сами с женами н детьми"13.
Существование самостоятельного ткачества в Иванове облегчалось
развитием в этом селе базарной торговли миткалем. "Ивановские база¬
ры, - говорит другой современный исследователь, - можно сказать,
заменяют для этого края биржу; много торговцев, фабрикантов и про¬
мышленников съезжаются сюда только для того, чтоб увидеться меж¬
ду собой и окончить сделки. Здесь, судя по ходу торговли, устанав¬
ливается большей частью цена на самые важные для местной промыш¬
ленности статьи — на миткаль, бумагу и пр. Здесь же запасаются ходеб¬
щики ситцами. Главный предмет базарной торговли - миткаль. .. Часть
базарного миткаля доставляется крестьянами, успевающими в досуж-
ное время выткать своей семьей из купленной за свой счет пряжи нес¬
колько кусков миткаля... Кроме того, на базарах по мелочам продается
пряденая бумага и красящее вещество для ситцев низших сортов "14.
В приведенном ранее отзыве о мастерках характерна, между про¬
чим, недоброжелательная нота, которая ясно звучит в характеристике,
даваемой самостоятельным ткачам. "Недобросовестность" домашних
ткачей была обычным предметом жалоб фабрикантов, причем особен¬
ную ненависть фабрикантов вызывали "самостоятельные” ткачи - мел¬
кие мастерки, работавшие из покупного материала. Объясняется это
тем, что мелкие производители были опасными конкурентами крупных
фабрикантов. Лучшим доказательством разложения крупной фабрики в
рассматриваемую эпоху являются жалобы фабрикантов на конкурен¬
цию кустарей.
Но раньше, чем перейти к этим жалобам, остановимся еще на само¬
стоятельных ткачах. Более богатые из этих ткачей иногда достигали
действительной самостоятельности. Так, например, по словам Аксако¬
ва1*, на украинских ярмарках наряду с крупными фабрикантами прода¬
вали красный товар также и такие, "которых настоящие фабриканты с
презрением называли мастерами, или кустарниками, или самовозами...
Крестьяне Московской и Владимирской губерний, работая для фабри¬
кантов иа своих домашних станках, наконец, сами покупают пряжу на
собственный счет и ткут у себя дома разные низшие бумажные ткани:
13	Журов Ф. Миткалевые фабриканты, их ткачи и комиссионеры во Владимирской
губернии // Вестник промышленности. 1858. Т. 1. О самостоятельных ткачах см. также.
Лядов И. Рукодельные ремесла, промыслы и торговля жителей Шуи в 1856 году.
Владимир на Клязьме, 1876; Журов Ф. О цеие эа точу миткаля // Владимирские
губернские ведомости. 1857. М 15.
14	Власьев М. Указ. соч. 1859. С 161.
251

сарпинку, нанку, холстинку, миткаль, которые отдают потом в краску
одного цвета и сбывают это все или сами, или через посредство своих
же крестьян на разных ярмарках, в том числе на украинских и пре¬
имущественно на крещенской и коренной". Эти самостоятельные ткачи
"сами возят продавать за 1 ООО верст и более собственные свои домаш¬
ние изделия, большею частью на собственных лошадях. Некоторые
мастера привозят на ярмарку не более трех возов. Иногда какой-ни-
будь смышленый крестьянин, сам фабрикующий, скупает у своих одно¬
сельчан, занимающихся с ним одним делом, изготовленные ими товары
и вместе со своими везет их на Украину... Эти кустари возбуждают
негодование настоящих фабрикантов, потому что, имея у себя товар
низкого достоинства, но только на манер хорошего, они продают его
низшей ценой, следовательно, сбивают цены"15.
Таким образом, мелкие производители иногда занимались, вместе с
тем, и торговлей, - и только в этом случае они могли быть действи¬
тельно, а не только номинально, самостоятельными предпринимателя¬
ми. Такой кустарь был, вместес тем, и мелким скупщиком торговцем;
из таких кустарей выходили впоследствии крупные фабриканты.
Я сказал, что жалобы фабрикантов на кустарей составляли харак¬
терную черту николаевской эпохи. Кто бы мог подумать что борьба
крупного и мелкого производства в дореформенной России имела столь
отличный характер от той же борьбы в наше время? Фабриканты,
вопиющие к правительству о защите их от натиска кустарей, - не
правда ли, это зрелище для нас довольно непривычное?
В 1823 г. министр финансов Гурьев предложил московскому
купеческому обществу высказаться о нуждах купечества и о причинах
расстройства промышленности. Общество представило обширную за¬
писку, в которой много места отведено жалобам на конкуренцию
крестьянской промышленности и торговли. "Дозволение заводить каж¬
дому крстьянину, - читаем в этой записке, - фабрики и мануфактуры
без платежа за промысел... служит ко вреду устроенных больших
фабрик и мануфактур и препятствует улучшению русских изделий,
поскольку первые, производя работы свои без правил и соблюдения
постановлений, уменьшают вес или меру и доброту своих изделий"16.
15	Аксаков И. Исследование о торговле на украинских ярмарках. СПб., 1858. С. 20,
163.
16	Предположения московского купечества о причинах упадка торговли // Сборник
сведений по ведомству министерства финансов. СПб., 1865. Т. III. С. 294. В этой записке
содержится много других указаний на конкуренцию крестьян. § 39. "Торгующие
крестьяне, по великому количеству своему, овладели совершенно многими частями
городских промыслов и торговли, коими прежде занимались купечество и посадские".
§ 42... "От распространения разъездной торговли крестьян по уездам во многих городах
торговля купцов вдвое упала или вовсе-ослабла, и большая часть оных принуждена
выйти из гильдии в мещане", i 45. 'Торговля крестьян уничтожает купеческое в России
состояние, лишает оное силы... Торгующие же крестьяне уничтожаемое или купеческое
состояние заменить не могут, поелику большая часть их принадлежит помещикам, а
потому, будучи подвержены по капиталам своим и личности власти господ, не могут
составить настоящих городских жителей и прочных капиталистов"... § 46. "Отсего число
жителей городских не умножается и оные беднеют" (С 296, 297,298).
252

Нам известны несколько проектов фабрикантов, направленных
против кустарей; на этих проектах стоит остановиться.
Цитированный выше автор (Журов) указывает, что мастерки
нередко производят значительные торговые обороты без платежа
гильдейских пошлин; это не могло не вызывать у органов министерства
финансов опасения фискального свойства. В 1825 г. владимирская
казенная палата обратилась с донесением в департамент внутренней
торговли, сообщая, что "некоторые крестьяне, не имея фабрик и
свидетельств на право торговли, имеют галандренные машины,
действующие с помощью двух лошадей, для отделки только ситцев и
миткалей другим (очевидно, мелким самостоятельным набойщикам. -
М.Т.-Б.) и за таковую получают плату довольно немаловажную".
Палата спрашивает департамент, может ли это быть разрешено, а
также "можно ли дозволить крестьянам... вырабатывать материи из
бумажной пряжи и набивать ситцы, и где должны они означенные
материи производить в продажу, в одних ли только своих селениях или
по всему уезду"17.
Департамент высказался вообще против стеснения крестьянской
промышленности, но предложил палате взимать с крестьян, имеющих
машины, приводимые в движение лошадьми, пошлины по второй
гильдии. Вообще, как я говорил выше, министерство финансов не
обнаруживало наклонности мешать развитию крестьянской промыш¬
ленности.
В 1845 г. один гжатский купец, некий Жуков, подал записку
императору Николаю Павловичу о "неправильном ходе торговли и
промышленности в г. Гжатске и других местах империи". Записка эта
была передана, по приказанию государя, для рассмотрения министру
финансов.
"Неправильность хода торговли", по объяснению Жукова, заключа¬
лась в том, что "в уезде образовались промышленники, называемые
прасолами, разносчиками, ходебщиками и мужиками-фабрикантами,
которые производят, не платя никакой гильдейской повинности,
торговлю, принадлежащую, по всем правам, одним только городам...
Сверх того, в уезде существуют крестьяне-подрядчики, которые берут
в Москве основы и уток для выделки мнткаля и плисов... при дворах
имеют они рабочие светлицы, а за недостатком таковых раздают
основу по деревням... а потому фабриканты, старавшиеся об улучше¬
нии изделий, производством своим почти вовсе теперь не занимаются,
ибо дело их перешло в руки крестьян, которые, заботясь о том только,
чтобы сработать выгоднее другого, наперерыв низводят товары на
самую низкую степень. Подобными же промыслами занимаются и в
разных уездах кругом Москвы и во Владимирской губернии, особенно в
Шуйском уезде, — там почти все крестьяне или фабриканты, или
разносчики... В одном с. Иванове крестьяне привозят на рынок до
50 000 штук миткалей... Теперь прибылых торговцев, вышедших из
17	Дело по отношению департамент» податей и сборов о доставлении оному мнении о
числе крестьянских станов, 8 августа 1825 г. // Арх. д-та торг. и ман.
253

крестьян и мальчиков, гораздо больше 2/з против пригородных
московских жителей, и все они, по прежней привычке, продолжают
руководствоваться обманом".
Чтобы оградить фабрикантов от конкуренции кустарей, Жуков
предлагает установить строгий надзор за мелким производством, чтобы
оно не избегало платежа казенных сборов, и, вместе с тем, назначить
законом обязательную ширину и длину ткани, вес ее, качество окраски
и пр. Так как крестьяне производили товары низшего сорта, то такие
меры должны были совершенно убить кустарную промышленность.
Понятно, что министерство финансов энергично восстало против
предложений Жукова, направленных одинаково как против самостоя¬
тельных мелких мастерков, так и против фабрикантов, раздававших
пряжу по домам18.
В следующем году в министерстве финансов возникает новое дело
того же рода - на этот раз по записке одного из крупнейших
фабрикантов Владимирской губернии, Я. Гарелина (автора многочис¬
ленных сочинений по промышленности села Иванова). Приведем
выдержки нз этой записки:
"Незаконное производство мануфактурных изделий крестьянами в
селе и около села Иванова служит к большим залоупотреблениям...
Фабриканты раздают пряжу крестьянам, но крестьяне весьма часто
злоупотребляют доверенностью фабрикантов и присваивают себе
пряжу, которую продают на рынках, или вырабатывают миткали для
собственной продажи в ущерб фабрикантам".
Предложения Гарелина сводились, главным образом, к следующему:
запрещению крестьянам, не имеющим права торговли, продавать
бумажную пряжу и бумажные изделия; запрещению крестьянам иметь
более четырех станов в каждом семействе; установлению обяза¬
тельности клеймения товаров и "запрещению крестьянам и мещанам,
без права на фабричное и торговое производство, иметь цилиндровые
машины и набивать на оных другим лицам, не имеющим права на
торговлю".
Департамент мануфактур и внутренней торговли, согласно мнению
мануфактурного совета, не одобрил этих предложений, и они даль¬
нейшего хода не имели19.
В 1845 г. владимирский купец Зимин подал министру внутренних дел
записку, в которой жаловался на то, что "крестьяне, получившие
материал для разматывания или для тканья, не доставляют работы в
условленный срок... весьма часто делают значительные провески и
порчи... нередко бывает, что запираются в получении данных в
задаток им денег... ткачи уверены, что, когда у них в руках материал,
фабрикант по необходимости должен сделать им удовлетворение...
18	Дело по отношению канцелярии министра финансов с препровождением выписки из
замечаний купца Жукова о злоупотреблениях по фабричной и торговой промышленности,
10 февраля 1845 г. // Там же.
19	Дело по представлению барона Мсйендорфа о предположении почетного гражда¬
нина Гарелнна, 4 ноября 1846 г. // Там же.
254

Предосудительней же всего - проматывают материалы и после по
приезде к ним скрывают, не то объявляют, что они заложены... но
необходимость заставляет фабриканта материал выкупать. Все выше¬
изложенное кроме упадка коммерческих дел фабрикантов ввергает
самих крестьян в совершенную безнравственность".
Зимин выработал очень курьезный проект закона, долженствовав¬
шего регулировать отдачу работы на дом. По этому проекту, чтобы
иметь право брать работу на дом, крестьянин должен представить сви¬
детельство от начальства в хорошем поведении; в этом свидетельстве
должно быть показано число станов у крестьянина. "Свидетельство
хранится у фабриканта, и он на нем отмечает всякую неисправность
крестьянина, в каковом случае производится на основании этих записей
взыскание с неисправного. За провес и порчу материалов крестьянин
должен платить вдвое. Крестьянину поставляется в непременную
обязанность брать материал не более как на столько станов, сколько у
него имеется в своем доме или светелке, не передавая оный ни под
каким видом другим... Воспретить крестьянам, имеющим свои светел¬
ки, допускать в оные посторонние работы... Продажа или залог взятого
материала должны рассматриваться как уголовное преступление -
воровство или мошенничество... В соблюдении казенного интереса и в
отвращение фабрикантам подрыва воспретить крестьянам без выдачи
на право торговли свидетельств производить вырабатывание миткаля и
прочего в домах и светелках для торговли оными".
Владимирский губернатор, которому этот проект был послан для
отзыва, признал его стеснительным для крестьян и для самих
фабрикантов, раздающих работу на дом.
Проект Зимина, очевидно, имел в виду не ограждение интересов
этих последних фабрикантов, а совершенное прекращение домашней
работы. Сам Зимин, вероятно, был фабрикантом, не практиковавшим
этого способа работы, подрывавшего в 40-х годах старинные фабрики.
Как и следовало думать, орган московских фабрикантов - московское
отделение мануфактурного совета - высказался против всяких мер,
стесняющих развитие домашней работы. "Со второго десятилетия
этого века, - заявляет отделение в своем отзыве на названный проект,
- купечество размножило фабрики, а крестьяне обогатились выгодными
работами до того, что начали сами заводить небольшие фабрики собст¬
венно для бумажных изделий. Отделение признало проект Зимина стес¬
нительным и выработало свой, который тоже не был утвержден минис¬
терством финансов. Дело окончилось изданием 4 ноября 1846 г. закона,
давшего возможность фабрикантам, раздающим работу на дом, защи¬
щать судом свои интересы, а именно: фабрикантам было разрешено
заключать условия с крестьянами на простой бумаге (а не на гербовой),
и эти условия могли быть представляемы в суд20. Закон этот
практического значения не имел.
Все эти проекты характерны в том отношении, что они свиде¬
20	Дело по проекту купца Зимина об ограждения фабрикантов от потерь, 12 сентября
1845 г.//Там же.
255

тельствуют о сильном развитии наемной и покупной домашней
промышленности, вытеснявшей фабричное производство. Проекты не
получили хода, главным образом, по той причине, что всякое
ограничение домашней работы было бы невыгодно самим фабрикантам,
раздававшим основы на дом, и авторы проектов, желая поразить
кустарей, попадали в свою же братию - фабрикантов.
Вопросу о мерах против усиливающейся конкуренции кустарей пос¬
вящены многие статьи "Журнала мануфактур и торговли" (офици¬
ального органа департамента мануфактур и внутренней торговли). Так,
например, в 1830 г. (№ 10) в статье "О крестьянских фабриках" чита¬
ем: "Вопрос о крестьянских фабриках, размножившихся в России, есть
один из самых затруднительных к разрешению. Те из фабрикантов, ко¬
торые не стараются об усовершенствовании своих фабричных изделий
или же не довольствуются умеренным барышом, вопиют против сво¬
боды, даруемой крестьянам, заниматься фабричным рукоделием, кото¬
рые все работают дешевле, хоть и не столь добротно. Желая заклю¬
чить деревенскую фабричную промышленность в некоторые пределы,
не совместимые с быстрым ходом нашей промышленности, они хотели
бы подчинить ее правительственному надзору, учредить цехи, брак,
свидетельствование и пр., словом, связать ее по рукам и ногам".
Автор статьи высказывается против таких мер, ибо "кому же мы
обязаны первоначальным образованием и столь быстрыми удивитель¬
ными успехами нашей мануфактурной промышленности, если не
крестьянам-фабрикантам?"21.
В отчете министру финансов за 1832 г. департамент мануфактур и
внутренней торговли точно так же обращает внимание на то, что
"искусство в обработке изделий, приобретаемое в городах, на больших
заведениях, переносится в селение простыми работниками, которые
начинают работать в домах своих или за свой счет, или по заказам из
чужих материалов"22.
В донесениях губернских механиков этот вопрос также неодно¬
кратно затрагивался. Так, владимирский губернский механик Несытов в
донесении департаменту мануфактур и внутренней торговли в 1850 г.
сообщает, что миткалевые фабрики Гавриловского посада находятся в
упадке, и причиною этого является "размножение тождественных
заведений крестьянами Суздальского уезда, которые, имея на своей
стороне все выгоды сельских обывателей, могут с меньшим
вознаграждением за труд производить миткали, которых цена через это
обстоятельство уменьшается, по крайней мере, на 10%"23.
Точно так же, по словам Несытова, "в Юрьево-Польском уезде
21	Происхождение слова "кустарь", "кустарник" до сих пор остается спорным. Автор
цитированной статьи, между прочим, говорит, что "в Москве неизвестно, с чего
называют крестьян-фабрикантов кустарниками. Мы старались, - прибавляет он, -
избегать сего унизительного, чтобы не сказать ругательного, названия, которое, к
сожалению, сделалось почти всеобщим". Таким образом, первоначально с этим названием
соединялся уничижительный смысл.
22	Отчет департамента мануфактур и внутренней торговли за 1832 г. // Там же.
23	О действиях губернских механиков II Жури, ман и торг. 1851. Ч. 1П. С. 32, 58.
256

бумажное ткачество переходит в руки крестьян и тем в некоторой
степени дает этой мануфактурной промышленности менее правильный
вид . На то же самое — разорительность для крупных фабрик
конкуренции крестьянских фабричек - указывает Несытов и в
донесении 1851 г.24 В другом месте тот же Несытов признает очень
вредным разрешение крестьянам покупать по мелочам бумажную
пряжу на сельских базарах23.
Вообще развитие нашей бумаготкацкой промышленности в 30-х,
40-х и 50-х годах выражалось, главным образом, в росте мелкого
ткачества. Район бумаготкацкого производства быстро распространялся
из двух главных центров - Москвы и Шуйского уезда. В конце 40-х
годов бумажное ткачество становится преобладающим крестьянским
промыслом в большинстве центральных губерний: Ярославской,
Костромской, Рязанской, Калужской и др. Распространение промысла
совершалось двумя способами: промысел или заносился в новую
местность крестьянами, возвращавшимися с ткацких фабрик других
губерний, или же он возникал под влиянием устройства в данной
местности ткацкой или прядильной фабрики.
Так, например, в Малоярославецком уезде, Калужской губернии,
бумаготкацкий промысел возник в 30-х годах после того, как в 1830 г. в
этом уезде была устроена первая бумаготкацкая фабрика Губина.
Кустарное ткачество развилось в этой местности так энергично, что
фабрика Губина, на которой было около тысячи рабочих, не могла
устоять: в 50-х годах она прекратила производство и закрылась26.
Точно так же тесемочное и ленточное кустарное ткачество возникло в
Малоярославецком уезде под влиянием устройства в 1840 г. тесемочной
фабрики Малютина. И эта фабрика не выдержала конкуренции
кустарей и закрылась в 60-х годах27.
В Калужской губернии местные исследователи наряду с ткачами
упоминают и о самостоятельных мастерках. 'Ткачеством миткалей за¬
нимаются в зимнее время все свободные от других работ крестьяне.
Более зажиточные из них отправляются в Москву за пряжею к
24	Там же. 1852. Ч. III. С. 73.
25	Вестник И.Р. Географического общества. СПб., 1858. Ч. 1; Несытов И Ману¬
фактурная и торговая промышленность города Шуи. Можно привести и другие
свидетельства современников об успешности борьбы кустарей с фабрикантами в
николаевскую эпоху. Вот что говорит по этому поводу известный экономист и статистик
того времени Неболсин: "Известно, что кустарничество у нас в постоянной вражде с
фабриками, и фабрикант с большим неудовольствием следят и смотрит за оборотами
кустарника. Оно так и должно быть по ходу вещей. Фабрикант встречает сильное
соперничество в кустарнике, который, прокутившись в светлице, безданно-беспошлинно,
без машины и рабочих, при свете одной лучины, трудится с семьей своей над отделкой
одного какого-нибудь товара... Прямой вывод из этого тот, что если за товар фабрикант
не может взять меньше рубля, кустарник будет вполне удовольствован шестью
гривнами" (Отчет о путешествии в Оренбургский край // Вестник И.Р. Географического
общества. 1852. Т. IV. Отд. V).
26	Памятная книжка Калужской губернии на 1861 г. Калуга, 1861. С 194.
27	Доклад высочайше учрежденной комиссия для исследования нынешнего положения
сельского хозяйства. 1873. Прил. I. С 158.
257
9	М.И. Туган-Барановский

хозяевам, а весьма много есть и таких, которые покупают ее за
деньги. Пряжу эту отдают курчить (проквашивать в мучных отварах),
потом разматывают, снуют в основы, которые и отдают по
крестьянским избам; готовые миткали отвозят в Москву"28.
В Егорьевском и Зарайском уездах Рязанской губернии бумажное
ткачество возникло в 20-х и 30-х годах; промысел был занесен
местными крестьянами, работавшими на московских фабриках, кото¬
рые, вернувшись на родину в деревню, устроили ткацкие светелки;
пряжа, по-видимому, получалась от московских фабрикантов. Но
особенное развитие ткацкий промысел в Рязанской губернии получил со
времени учреждения в городе Егорьевске Хлудовской бумаго¬
прядильни, вызвавшей устройство множества больших и мелких ткац¬
ких фабрик, а также и кустарных заведений, обрабатывавших пряжу
Хлудовской фабрики и сделавшихся как бы спутниками последней29.
Таким же образом возник бумаготкацкий промысел в Тверской губ.;
так, например, в Калязинский уезд промысел этот занесен крестьянами,
уходившими ткать на московские фабрики: "научившись ткать на
фабриках, некоторые стали устраивать свои заведения"30.
В Костромской губернии "промысел бумажного ткачества возник в
20-х годах этого века, с устройством в крае бумажных мануфактур"31.
Еще в начале 70-х годов в Костромской губернии имелось немало
"самостоятельных" ткачей-кустарей, покупавших пряжу за собственный
счет у фабрикантов и сбывавших миткаль на базарах ситцевым
фабрикантам.
Разложение в 30-х и 40-х годах крупного бумаготкацкого производ¬
ства (превращавшегося преимущественно в наемную систему домаш¬
ней промышленности, отчасти же в покупную систему, - иными
словами, в так называемое самостоятельное кустарное производство)
можно доказать и статистическими данными. Вот, например, цифры
рабочих на бумаготкацких фабриках и цифры привоза хлопка и
бумажной пряжи в Россию.
Годы	Рабочих на бумаго-	Ввоз в Россию хлопка
ткацких фабриках32	н бумажной пряжи
(в тыс. пудов)
1836	94 751	865
1852	81 454	1 960
1857	75 517	2 765
28	Мануфактурная и заводская промышленность Калужской губернии // Журнал ман.
и торг. 1858. Т. IV.
29	Промышленность государственных крестьян Рязанской губернии // Журнал
министерства государственных имуществ1*. 1847. Ч. XXV; Хлопчатобумажная промыш¬
ленность в Рязанской губернии // Журнал министерства внутренних дел. 1861. Ч. XLVIII.
30	Сборник статистических сведений по Тверской губернии. Тверь, 1890. Т. V. С. 155.
31	Материалы для изучения кустарной промышленности и ручного труда в России.
СПб., 1872. С. 125. Примеры занесения бумажного ткачества в различные волости
Костромской губ. из соседних фабрик в "Трудах кустарной комиссии"'* (Вып. IX, XIV, XV
и XVII).
32	По "Отчетам департамента мануфактур и внутренней торговли" за соответ¬
ствующие годы (Арх. д-та торг. и май.).
258

В то время как размер бумаготкацкого производства в России возрос
более чем в три раза, число рабочих на ткацких фабриках сократилось
больше чем на 20%. Так как техника ткачества в это время не
прогрессировала значительно (переход от ручного к машинному
ткачеству совершился позже), то сокращение числа рабочих на
фабриках, несомненно, доказывает раздробление производства, теряв¬
шего фабричный характер и переходившего в кустарную избу и
светелку. Крупное капиталистическое производство решительно теряло
свои позиции, а "самостоятельное" кустарное домашнее ткачество,
всецело созданное фабрикой, торжествовало победу.
Таким образом, эволюция бумаготкацкой промышленности в
дореформенной России имела обратный характер сравнительно с
новейшей эволюцией. Крупное производство породило мелкое, фабрика
превратилась в домашнюю промышленность, кустарное производство.
Так называемый самостоятельный кустарь явился последней ступенью
эволюции фабричного рабочего, освободившегося от подчинения
фабриканту. Но, может быть, развитие бумаготкацкой промыш¬
ленности имело особый специфический характер и не может считаться
типичным для других отраслей производства? Обратимся к фактам.
Тканье грубого холста было исконным занятием русского крестья¬
нина. Казалось бы, уж в области кустарного льняного ткачества
фабрика не должна была играть роли. Но это только кажется. В
действительности же история тонкого льняного ткачества представ¬
ляется во всех отношениях аналогичной только что рассказанной
истории бумажного ткачества. Кустарное ткачество тонких полотен в
Шуйском уезде, как упомянуто, ведет свое начало от устройства
Тамесом при Петре I полотняной фабрики в селе Кохме33. В важ¬
нейшем центре кустарного льняного ткачества, селе Великом,
Ярославского уезда, возникновение кустарного ткачества тонких новин
также находится в непосредственной связи с устройством, тоже при
Петре, фабрики Затрапезного34. На дальнейшее развитие ткачества в
этом селе оказала крупное влияние фабрика помещиков села Великого
Яковлевых, закрывшаяся в 1842 г.35 В другом центре полотняного
ткачества Ярославской губернии, селе Никольском, развитие ткачества
тонких полотен также вызвано вотчинной фабрикой Салтыковых. Эта
фабрика закрылась в начале этого века, и с этого времени в
крестьянских избах всего окружающего района быстро распростра¬
нилось "самостоятельное кустарное ткачество"36.
33	Борисов В. Село Кохма // Владимирские губернские ведомости. 1856. 2. По
уничтожении в Кохме полотняной фабрики иностранца Тамеса там возникла у некоторых
торговых богатых крестьян таковая фабрикация собственная”.
34	Материалы для истории полотняного производства в России И Сборник сведений я
материалов по ведомству министерства финансов. СПб., 1867. Т. 111. С. 285.
35	Труды комиссии по исследованию кустарной промышленности. СПб.. 1885. Вып.
VI.
зв Исследование о состоянии льняной промышленности в России. СПб., 1847. С, 73.
Точно так же описывает возникновение кустарного ткачества широкого полотна в
Ярославской губернии и Карнович, известный знаток льняной промышленности и
о*	259

То же самое наблюдалось и в Костромской губернии: полотняные
фабрики вызвали или, по крайней мере, содействовали развитию
кустарного ткачества37.
Я сказал, что история полотноткацкого производства вполне анало¬
гична истории бумажного ткачества. Действительно, на наших первых
огромных полотняных фабриках вся работа производилась в самом
фабричном здании. В конце XVIII века старинная фабрика начинает
распадаться: фабриканты переходят от фабричного ткачества к
раздаче пряжи по домам - домашней системе крупной промышленности.
При некоторых медынских паруснополотняных фабриках еще в 1785 г.
число рабочих, работавших у себя на дому по заказам фабрикантов,
превосходило число рабочих в самом фабричном заведении38. Мы
встречаем указания на раздачу пряжи по деревням костромскими
практический деятель 30-х и 40-х годов: "Около 1800 г. начали в помещичьих усадьбах
появляться небольшие ткацкие заведения для пятичетвертного полотна: образцом для
них служили того же рода заведения Ярославского уезда в селе Никольском, ныне господ
Мятлевых, тогда графа Салтыкова. Почти в то же время стали входить в употребление
для прядения самопрялки с колесами... Около 1822 г., когда по новому русскому тарифу
иностранные полотна были обложены высокой пошлиной по 1 руб. 80 коп. за фунт,
заметным образом из помещичьих усадеб начали перенимать крестьяне прядение на
самопрялках, а также тканье на широких ткацких станах, поставленных в особых
светелках, пятичетвертных полотен. С каждым годом мастерство совершенствовалось.
Число занимавшихся прядением и тканьем полотен умножалось, а плата наемная за
тканье и цена полотен понижалась. Теперь около Великого Села на радиусе около 1S
верст, а к Ярославлю и Нерехте гораздо более, вся страна, имеющая густое население
крестьян, содержит десятки тысяч самопрялок и многие тысячи ткацких станов в
деятельной работе, которые снабжают тонким крестьянским полотном обе столицы и
многие внутренние губернии на сумму около 1 млн. руб." (Ярославские губернские
ведомости. 1851. № 20). Карпович Е. Исторический обзор льняной и полотняной
промышленности в Ярославской губернии. Перепечатано в: Журнал министерства
государственных нмуществ. 1851. Ч. XL
37	Материалы для изучения кустарной промышленности. СПб., 1872. С. 125, 126:
"Надо полагать, что устройство в Костроме полотняных фабрик Угличаниновым,
Стригалевыми и другими положило основание ткачеству и в Шунгенской волости
(Костромского уезда)”. (Труды кустарной комиссии Вып. IX. С. 2081); "Ткацкий
промысел в Новинской волости (Нерехотского уезда) существует с давних времен,
перешел от соседних фабрик" (Там же. Вып. XHI. С. 327). Ткачество полотна Обелевской
волости (Нерехотского уезда) "развивалось благодаря соседству фабрик". Дюпинская
волость Кинешемского уезда: "Ткут полотна и салфетки. Ткаиье... занесено рабочими
с.-петербургских фабрик" (Там же. Вып. XV. С. 205). Вычужская волость: 'Ткут полотна
и салфетки. Этот промысел... развит местными фабрикантами" (Там же. Вып. XV.
С. 196). Семеновская волость (Юрьевецкого уезда): "Ткут полотна... промысел получил
начало лет 44 тому назад со времени устройства прядильных фабрик в Кинешемском
уезде" (Там же. Вып. XIV. С. 119) и т.д. и т.д. Вообще почти относительно всех волостей
различных уездов Костромской губернии, где существует кустарное полотняное
ткачество, констатируется, что оно возникло под непосредственным влиянием фабрик.
Большую роль сыграли вотчинные фабрики. Так, например, “Ткачество в сельце
Апалихах (Костромского уезда) началось еще в XVIII веке; в то время сельцо это,
принадлежавшее одному крупному вотчиннику, было местом ссылки, куда свозились из
разных имений крестьяне, не платившие оброка, для работ иа полотняной фабрике.
Крепостная работа этих поселенцев, живших на пайке, продолжалась 40 лет, начиная с
1752 г., в конце же прошлого столетия фабричные постройки стали сдаваться в аренду"
(Там же. Вып. IX. С. 2150).
38	Die Stadthalterschaft Kaluga // Journal von Russland. 1794. Bd. I. S. 337.
260

полотняными фабрикантами в интересном рукописном описании
Костромской губернии начала этого века. По словам этого описания,
"во многих местах Нерехотского уезда находятся в селениях построен¬
ные обывателями оных ткацкие светлицы, конх поселяне берут
с заводов пряжу и ткут оную". В городе Плессе местный полотня¬
ный фабрикант Зубарев "отдает делать фламские полотна и равен¬
дук сельским жителям, которые в домах своих имеют собственные
свои станы и там оное ткут и тканье доставляют к нему на фаб¬
рику". То же самое сообщается и о другом фабриканте г. Плессы,
Ермолине39.
В Ярославской губернии точно так же крупная фабрика начала
разлагаться с начала этого века40.
По словам "Памятной книжки Ярославской губ[ернии]" на 1862 г..
"льняная промышленность прежде была сосредоточена в руках боль¬
ших фабрикантов, впоследствии же она мало-помалу перешла в руки
крестьян"41.
В 30-х годах этого века обычай раздавать льняную пряжу по домам
сильно распространился и во Владимирской губернии42.
Вместе с тем, появилось и кустарное ткачество тонкого полотна из
собственного материала. И в данном случае крупное производство
39	Описание Костромской губернии, Нерехотского уезда. 1805 // Арх Имп Волно-эк
об-ва.
40	"Многие мануфактуры некоторую часть своих станов имеют по деревням, как то-
Ростовская, на которой из числа 113 станов 70 стоят по деревням" (Герман К.
Статистическое описание Ярославской губернии. СПб.. 1808. С 119). "Некоторые
крестьяне (в Ярославском уезде) берут с полотняных фабрик ткацкие станы с
принадлежностями и пряжей в свои дома и ткут фламские и равендучные полотна"
(Топографическое описание Ярославской губернии, 1802 // Арх. И. в.-э об-ва). Проф
Исаев1* излагает историю возникновения наемного домашнего ткачества полотен в
Ярославской губернии иначе: по его словам, решающую роль в данном случае сыграло
введение машинной пряжи вместо прежней ручной. Пока полотно ткали из ручной пряжи,
процветало "самостоятельное ткачество"; введение покупной машинной пряжи (около
50-х годов этого столетия) повело к подчинению ткачей торговцам пряжей ’Технические
особенности промысла делали излишним устройство обширных ткацких заведений.
Тканье, как и прежде, производилось в крестьянских избах и светелках, но ткачи уже не
сами покупали пряжу, а получали ее из контор торговцев" (Труды кустарной комиссия.
Вып. VI. С. 672). Но не подлежит сомнению, что работа на дому в Ярославской губернии
началась гораздо раньше 50-х годов. В "Материалах для изучения кустарной про¬
мышленности" мы точно так же находим утверждение, что в селе Великом ткачество
полотна на дому по найму начинается лишь с 50-х годов. Это неверно. Наемное
домашнее ткачество распространяется в Ярославской губернии уже с начала этого века,
по словам "Исследования о состоянии льняной промышленности в России", в начале 40-х
годов в селе Великом наряду с ткачами, работавшими из собственного покупного
материала, были и ткачи, бравшие пряжу от заказчика в мотках и работавшие по найму
(стр. 80-82). Поэтому введение машинной пряжи могло только упрочить и распро¬
странить наемную форму домашней промышленности, ио никоим образом не создать
ее.
41	Цитировано по сводной работе кн.: Мещерский А.Л., Модэллевский К Н. Свод
материалов по кустарной промышленности в России. СПб., 1874. С. 358
42	Владимирские губернские ведомости. 1855. М 33. Несытое И Полотняная
фабрикация во Владимирской губернии; Он же. Очерк 25'Лгшя развития мануфактурной
промышленности Владимирской губернии. Б/г.
261

То же самое наблюдалось и в Костромской губернии: полотняные
фабрики вызвали или, по крайней мере, содействовали развитию
кустарного ткачества37.
Я сказал, что история полотноткацкого производства вполне анало¬
гична истории бумажного ткачества. Действительно, на наших первых
огромных полотняных фабриках вся работа производилась в самом
фабричном здании. В конце XVIII века старинная фабрика начинает
распадаться: фабриканты перехбдят от фабричного ткачества к
раздаче пряжи по домам - домашней системе крупной промышленности.
При некоторых медынских паруснополотняных фабриках еще в 1785 г.
число рабочих, работавших у себя на дому по заказам фабрикантов,
превосходило число рабочих в самом фабричном заведении38. Мы
встречаем указания на раздачу пряжи по деревням костромскими
практический деятель 30-х и 40-х годов: "Около 1800 г. начали в помещичьих усадьбах
появляться небольшие ткацкие заведения для пятичетвертного полотна: образцом для
них служили того же рода заведения Ярославского уезда в селе Никольском, ныне господ
Мятлевых, тогда графа Салтыкова. Почти в то же время стали входить в употребление
для прядения самопрялки с колесами... Около 1822 г., когда по новому русскому тарифу
иностранные полотна были обложены высокой пошлиной по 1 руб. 80 коп. за фунт,
заметным образом из помещичьих усадеб начали перенимать крестьяне прядение на
самопрялках, а также тканье на широких ткацких станах, поставленных в особых
светелках, пятичетвертных полотен. С каждым годом мастерство совершенствовалось.
Число занимавшихся прядением и тканьем полотен умножалось, а плата наемная за
тканье и цена полотен понижалась. Теперь около Великого Села на радиусе около IS
верст, а к Ярославлю и Нерехте гораздо более, вся страна, имеющая густое население
крестьян, содержит десятки тысяч самопрялок и многие тысячи ткацких станов в
деятельной работе, которые снабжают тонким крестьянским полотном обе столицы и
многие внутренние губернии на сумму около I млн. руб." (Ярославские губернские
ведомости. 1851. № 20). Карпович Е. Исторический обзор льняной и полотняной
промышленности в Ярославской губернии. Перепечатано в: Журнал министерства
государственных имущесгв. 1851. Ч. XL
37 Материалы для изучения кустарной промышленности. СПб., 1872. С. 125, 126:
"Надо полагать, что устройство в Костроме полотняных фабрик Угличаниновым,
Стригалевыми и другими положило основание ткачеству и в Шунгенской волости
(Костромского уезда)". (Труды кустарной комиссии Вып. IX. С. 2081); "Ткацкий
промысел в Новинской волости (Нерехотского уезда) существует с давних времен,
перешел от соседних фабрик" (Там же. Вып. XIII. С. 327). Ткачество полотна Обелевской
волости (Нерехотского уезда) "развивалось благодаря соседству фабрик". Дюпинская
волость Кинешемского уезда: ’Ткут полотна и салфетки. Тканье... занесено рабочими
с.-петербургских фабрик" (Там же. Вып. XV. С. 205). Вычужская волость: ’Ткут полотна
и салфетки. Этот промысел... развит местными фабрикантами" (Там же. Вып. XV.
С. 196). Семеновская волость (Юрьевецкого уезда): 'Ткут полотна... промысел получил
начало лет 44 тому назад со времени устройства прядильных фабрик в Кинешемском
уезде" (Там же. Вып. XIV. С. 119) и т.д. и т.д. Вообще почти относительно всех волостей
различных уездов Костромской губернии, где существует кустарное полотняное
ткачество, констатируется, что оно возникло под непосредственным влиянием фабрик.
Большую роль сыграли вотчинные фабрики. Так, например, "Ткачество в сельце
Апалихах (Костромского уезда) началось еще в XVIII веке; в то время сельцо это,
принадлежавшее одному крупному вотчиннику, было местом ссылки, куда свозились из
разных имений крестьяне, не платившие оброка, для работ ив полотняной фабрике.
Крепостная работа этих поселенцев, живших на пайке, продолжалась 40 лет, начиная с
1752 г., в конце же прошлого столетия фабричные постройки стали сдаваться в аренду"
(Там же. Вып. IX. С. 2150).
31	Die Stadthalterichaft Kaluga // Journal von Ruuland. 1794. Bd. I. S. 337.
260

полотняными фабрикантами в интересном рукописном описании
Костромской губернии начала этого века. По словам этого описания,
"во многих местах Нерехотского уезда находятся в селениях построен¬
ные обывателями оных ткацкие светлицы, коих поселяне берут
с заводов пряжу и ткут оную". В городе Плессе местный полотня¬
ный фабрикант Зубарев "отдает делать фламские полотна и равен¬
дук сельским жителям, которые в домах своих имеют собственные
свои станы и там оное ткут и тканье доставляют к нему на фаб¬
рику". То же самое сообщается и о другом фабриканте г. Плессы,
Ермолине39.
В Ярославской губернии точно так же крупная фабрика начала
разлагаться с начала этого века40.
По словам "Памятной книжки Ярославской губ[ернии]” на 1862 г..
"льняная промышленность прежде была сосредоточена в руках боль-
ших фабрикантов, впоследствии же она мало-помалу перешла в руки
крестьян"41.
В 30-х годах этого века обычай доэдмать льняную пряжу по домам
сильно распространился и во Владимирской губернии42.
Вместе с тем, появилось и кустарное ткачество тонкого полотна из
собственного материала. И в данном случае крупное производство
39	Описание Костромской губернии, Нерехотского уезда. 1805 // Арх Имп Волноэк
об-ва.
40	"Многие мануфактуры некоторую часть своих станов имеют по деревням, как то
Ростовская, иа которой из числа 113 станов 70 стоят по деревням' (Герман К
Статистическое описание Ярославской губернии. СПб., 1808. С 119) ‘'Некоторые
крестьяне (в Ярославском уезде) берут с полотняных фабрик ткацкие станы с
принадлежностями и пряжей в свои дома и ткут фламские и равендучные полотна*'
(Топографическое описание Ярославской губернии, 1802 // Арх. И. в.-э об-ва) Проф
Исаев1* излагает историю возникновения наемного домашнего ткачества полотен в
Ярославской губернии иначе: по его словам, решающую роль в данном случае сыграло
введение машинной пряжи вместо прежней ручной. Пока полотно ткали из ручной пряжи,
процветало "самостоятельное ткачество”, введение покупной машинной пряжи (около
50-х годов этого столетия) повело к подчинению ткачей торговцам пряжей 'Технические
особенности промысла делали излишним устройство обширных ткацких заведений
Тканье, как и прежде, производилось в крестьянских избах и светелках, но ткачи уже не
сами покупали пряжу, а получали ее из контор торговцев" (Труды кустарной комиссии.
Вып. VI. С. 672). Но не подлежит сомнению, что работа на дому в Ярославской губернии
началась гораздо раньше 50-х годов. В "Материалах для изучения кустарной про¬
мышленности" мы точно так же находим утверждение, что в селе Великом ткачество
полотна на дому по найму начинается лишь с 50-х годов. Это неверно. Наемное
домашнее ткачество распространяется в Ярославской губернии уже с начала этого века,
по словам "Исследования о состоянии льняной промышленности в России”, а начале 40-х
годов в селе Великом наряду с ткачами, работавшими из собственного покупного
материала, были и ткачи, бравшие пряжу от заказчика в мотках и работавшие по найму
(стр. 80-82). Поэтому введение машинной пряжи могло только упрочить и распро¬
странить наемную форму домашней промышленности, но никоим образом не создать
ее.
41	Цитировано по сводной работе кн.: Мещерский Л.А., Модаллевскшй К Н Свод
материалов по кустарной промышленности в России. СПб., 1874. С 358.
42	Владимирские губернские ведомости. 1855. М 33. Несытов И. Полотняная
фабрикация во Владимирской губернии; Он же. Очерк 25-летия рамипи мануфактурной
промышленности Владимирской губернии. Б/г.
261

породило мелкое, кустарная изба явилась завершением эволюции
фабрики43.
Таким образом возникло домашнее полотняное ткачество. Бо¬
лее зажиточные ткачи покупали пряжу за свой счет и сами сбы¬
вали приготовленные изделия, а более бедные получали пряжу от
фабрикантов. Так называемое "самостоятельное" ткачество было
сильно распространено в Ярославской губернии, особенно вокруг се¬
ла Великого. И для полотноткацкого, как и для миткалево¬
го производства, вторая четверть этого века была эпохой энергич¬
ного развития кустарной промышленности. О степени разложения
прежней фабрики можно судить по тому, что в 1852 г. на всех
полотняных и полотнопестрядинных фабриках Владимирской губ.
работало 2 977 рабочих, а по деревням на те же фабрики работало
8 579 рабочих44.
Неудивительно, что и полотняные фабриканты, подобно миткале¬
вым, жаловались на конкуренцию кустарей. В 1835 г. министерство
финансов разослало циркуляр всем губернаторам с просьбой указать
меры для развития промышленности в городах43. Костромской губер¬
натор предложил высказаться по этому вопросу местному купечеству и
фабрикантам. В числе причин, вызвавших упадок полотняных фабрик,
фабриканты указывали на "распространение фабричных заведений в
малом виде между крестьянами, без всякого платежа и браковки
выработанных там изделий, почему изделия тех заведений хотя и
далеко отстали в качестве от таковых же, вырабатываемых на
обширных фабриках, но имеют на своей стороне преимущества
дешевизны, которая увлекает большую часть покупщиков... Изделия
мелочных заводчиков... по причине дешевизны сходят с рук без за¬
труднения".
Точно так же калужское купечество признало "первою причиною
упадка городской промышленности и торговли чрезмерное увеличение
числа ходебщиков и разносчиков, отчего купеческое сословие в городах
43	По словам г. Харизоменова1*, "раньше всего полотняное производство (в
Переяславском уезде) возникло в виде ткачества пестряди... Материал для пестряди в
виде основы и утка ткачи получали от суздальских, юрьевских и ростовских фабри¬
кантов. По всей вероятности, пестрядь работали еще в конце прошлого столетия"
(Промыслы Владимирской губернии. Вып. V. С. 104).
44	Чесытов И Очерк 25-летнего развития мануфактурной промышленности
Владимирской губернии. С 46.
45	Поводом к этому циркуляру было выраженное императором Николаем неудо¬
вольствие по случаю слабого развития городской промышленности, замеченного им во
время его путешествия по России. В числе губернаторских ответов некоторые были
очень курьезные - совершенно в духе Щедрина1*. Вот, например, ответ олонецкого
губернатора от 16 марта 1835 г.: "Согласно высочайшего его императорского величества
повеления, я склонял и убеждал купечество к учреждению фабрик и ремесел, хотя бы на
первый раз для опыта в ограниченном виде; но они решительно отозвались, что.
занимаясь коммерцией, свойственной для каждого по оборотам самого ограниченного
своего капитала, не находят никаких средств для отделения оного на заведение
предполагаемых фабрик" (Дело по высочайшему повелению о мерах к усилению
мануфактурной промышленности в городах, 1 января 1835 г. // Арх. д-та торг. и ман.).
262

расстраивается, капиталы истощаются, скудеют средства к устройству
каких-либо фабричных заведений"46.
Таким образом, и в области полотняного ткачества, как и митка¬
левого, в дореформенной России кустарь бил фабриканта. Я не буду
останавливаться над историей других отраслей ткацкой промышлен¬
ности. Суконное ткачество (солдатских и тонких сукон) прошло такой
же круг развития, как и миткалевое и полотняное. Солдатское сукно
выделывалось в XVIII веке только на крупных фабриках, но уже в
начале XIX века вокруг Москвы распространилось домашнее ткачество
солдатского сукна, частью по заказам фабрикантов, частью за соб¬
ственный счет крестьян. В 1809 г. в числе поставщиков сукна для
казны фигурируют наряду с крупными фабрикантами и московские и
владимирские кустари47.
По словам сенатора Аршеневского, большинство московских сукон¬
ных фабрик занималось только крашеньем и отделкой сукна, а суровье
заготовлялось по окрестным деревням48. На суконных фабриках
XVIII века вся работа по обработке шерсти в сукно - кардование,
пряденье шерсти, тканье, крашенье, валянье, ворсование и пр. -
производилась на одной и той же фабрике. С начала этого века стали
возникать особые фабрики для пряденья шерсти, а также и для
окончательной отделки сукна. Это благоприятствовало развитию
кустарного ткачества из фабричной шерстяной пряжи. В "Журнале
мануфактур и торговли" за 1830 г. мы читаем, что "ткачество драде-
дамов1*, драдедамовых платков и некоторых родов средственных
сукон2* производится уже в большом количестве крестьянами деревень
Черкизова, Преображенского, Семеновского и других мест Москов¬
ского и Коломенского уездов. Сему счастливому (sic!) обороту сукноде¬
лия, - прибавляет автор статьи, - обязаны мы неимоверной дешевиз¬
ной наших драдедамов".
Как видно из дальнейших объяснений автора, в данном случае мы
имеем дело с наемной домашней системой, достигшей такой степени
развития, что в некоторых случаях предприниматель-торговец совсем
не имел фабричных построек; такие торговцы раздавали всю пряжу
крестьянам для обработки, а заготовленное сукно отдавали красить и
отделывать в специальные красильни и апретурные заведения.
Любопытны комментарии автора: "Некоторые московские фабри¬
канты вопиют против сего усиливающегося состязания деятельности и
происходящего от оного понижения цен; но сочинитель радуется
46	Дело по высочайшему повелению о мерах к усилению мануфактурной промыш¬
ленности в городах //Там же.
47	Дело по высочайше конфирмованному докладу о дозволении вольной продажи
солдатского сукна, 21 октября 1809 г. // Там же. По словам одного официального доклада
того же времени, "выделка сукон, лучшей против армейской доброты, большей частью
производится московскими фабрикантами... равно как и подмосковными крестьянами,
число станов у которых правительству неизвестно" (Доклад его императорскому вели¬
честву министров внутренних дел и военных и сухопутных сил // С.-Петербургский
журнал. 1808. Июль. С. SS).
48	О нынешнем состоянии мануфактур в России по сведениям сенатора Аршеневско¬
го // Северная почта3*. 1812. М 22.
263

преуспеянию самого хода сей мануфактурности и постепенному раз¬
дроблению прежних нажитков малого числа лиц на умеренные выгоды
многих трудолюбивых промышленников"49.
Московское отделение мануфактурного совета в том же году
обратилось с официальным "Объявлением" к московским фабрикантам,
вызванным, очевидно, все тем же неудовольствием фабрикантов на
развитие кустарного ткачества. По словам этого "Объявления", "хотя
некоторые капиталисты понесли убытки, строения их опустели и
многие заведения ослабли, но зато навык и искусство, приобретенные
на них, не только не погибли в народе, а, напротив, более распро¬
странились; смышленые мастеровые, оставив упадшие фабрики, водво¬
рили промышленность по селениям, устроив собственные мастерские и
увеличив оные своими домашними... Так единожды водворившаяся
промышленность никогда не погибает в народе, несмотря на упадок
некоторых фабрик"50.
Возникновение кустарного ткачества и вязанья шерсти иногда
непосредственно можно приурочить к фабрикам. Так, в главном центре
кустарного шерстяного чулочного производства Владимирской губер¬
нии, селе Пестяках, местный исследователь объясняет происхождение
этого промысла "устройством в Пестяках в конце прошлого столетия
суконной фабрики. По закрытии ее осталось много шерсти, которая и
была куплена по сходным ценам местными крестьянами"51 (вероятно,
торговцами, судя по тому, что в этом промысле решительно преоб¬
ладала наемная домашняя система). В Симбирской губернии "развитие
сукноделия (кустарного) вообще заметно в селениях, находящихся близ
суконных фабрик, потому что там можно доставать с фабрик шерсть и
пользоваться на фабриках же валкой сукна"52. Но вообще суконные
фабрики в гораздо меньшей степени подверглись тому процессу раз¬
дробления в домашнюю промышленность, который был констатирован
нами относительно миткалевых и полотняных фабрик; соответственно
этому и кустарные промыслы по обработке шерсти в значительно
меньшей степени могут быть приурочены к фабрикам.
Шелковое кустарное ткачество было всецело созданием фабрики.
Как известно, этот промысел сконцентрирован в очень небольшом
районе, преимущественно в нескольких уездах Московской губернии и
прилегающих уездах Владимирской. Чем же объясняется такая огра¬
ниченность распространения промысла? А тем, что в Московской
губернии были устроены еще при Петре крупные шелковые фабрики,
из которых крупнейшие, Фряновская и Купавинская, были в Богород¬
ском уезде, и поныне остающемся центром кустарного шелкового
ткачества. При простоте техники ткачества шелковых материй
44	О необходимости разделения работ по производству средстве иных и легких сукон //
Журнал ман. и торг. 1830. № 6.
50	Объявление от московского отделения мануфактурного совета гг. фабрикантам //
Там же. 1830. № 5.
51	Дубенский Н. О промыслах Владимирской губернии // Журнал министерства
внутренних дел. 1858. Ч. XXXII.
32	Материалы для изучения кустарной промышленности. С 62.
264

промысел этот, очень выгодный, не замедлил переселиться в деревню
вместе с возвращавшимися в деревню рабочими шелковых фабрик. Я
уже говорил, что шелковые кустарные ткачи с успехом конкурировали
с фабриками уже в конце XVIII века. В начале XIX века кустарное
ткачество было сильно распространено в Московской губернии. Я
упоминал выше, что, по словам одного описания Московской губернии
этого времени, в одном Московском уезде у государственных крестьян
было около 300 станов для тканья разных шелковых и бумажных
материй да несколько сот станов для тканья флера1* и лент53.
Аршеневский также говорит о мелких шелковых фабриках, имевших
по 1-10 станов и наполнявших в Москве Покровскую слободу и под
Москвой Преображенское и Измайловское села. Работа в этих '
кустарных заведениях производилась частью силами только семьи
хозяина, частью при помощи наемных рабочих, и притом как по зака¬
зам крупных шелковых фабрикантов, так и для "собственного торга" -
за свой счет54. Следовательно, в данном случае мы имеем дело как с
наемной домашней системой, так и с "самостоятельным" кустарным
производством.
В 1813 г. в 30 верстах от Москвы, в селе Гребенкове, около тысячи
крестьян занимались выделкой шелковых и бумажных материй. Ва-
хонская волость, в 80 верстах от Москвы, заключавшая до пяти тысяч
душ населения, имела более двух тысяч станов; во многих деревнях
крестьяне занимались выработкой разных тканей для московских
фабрикантов53. В 20-х и 30-х годах, когда наша промышленность
начала развиваться особенно энергично, возникло множество мелких
шелкоткацких фабричек и кустарных изб, некоторые из которых
впоследствии превратились в огромные фабрики56.
В 30-х годах в Московском и Богородском уездах очень распростра¬
нилась ручная размотка и сученье шелка в крестьянских избах57. В
Московском и Богородском уездах в 30-х годах "не было избы, где бы у
окна не вертелся карась2* или где бы подчас не выделывали какую-
нибудь тафтинку3*"58.
Во Владимирскую губернию кустарное шелковое ткачество также
было занесено фабричными рабочими. На фабрике Залогиных (бывшей
Лазаревых) в числе рабочих был некий Канин, крестьянин Покровского
уезда, Владимирской губернии. В 30-х годах он завел ткачество шел¬
ковых тканей у себя в деревне: "благодаря Канину и другим рабочим на
53	Чернов С. Статистическое описание Московской губернии 1811 г. М., 1812. С 72.
54	О нынешнем состоянии мануфактур в России Н Северная почта. 1812. 22.
55	Сборник сведений и материалов по ведомству министерства финансов. СПб.. 1865.
Т. 111. С. 78.
56	Сборник статистических сведений по Московской губернии. М.. 1903. Т. VII.
Вып. III. С. 27-28.
57	О жалобах фабрикантов на карасииков (сучилыцгасов-кусгарей). которые утаивали
шелк, спрыскивали его, чтобы он был тяжелее, медом и пр.. см.: Вторая московская
выставка российских мануфактурных произведения в 1855 г. СПб., 1856. С 196-198.
5Я Там же. С 209.
265

шелковых фабриках получило развитие кустарное производство шел»
ковых тканей"59.
В области пенькового производства домашняя промышленность раз¬
вилась, главным образом, в первой стадии обработки волокна - пря¬
дении. В Калужской губернии, старинном центре фабричного парусно¬
полотняного ткачества, ткачество парусных полотен производилось на
самых фабриках, но пряжа заготовлялась преимущественно по дерев¬
ням отчасти по заказам фабрикантов из их материала, отчасти же за
собственный счет крестьян60. Прядение канатной пряжи тоже произ¬
водилось крестьянами на дому по заказам купцов61.
В г. Ржеве, Тверской губернии, важнейшим зимним промыслом мест¬
ных жителей было прядение канатной пряжи, главным образом, по за¬
казам местных канатных торговцев62. Наемное домашнее прядение ка¬
натной пряжи в 40-х годах сильно развилось в Орловской губернии. По
словам современного исследователя, "когда и как установилась здесь
эта ветвь значительной городской и сельской промышленности - неиз¬
вестно. Полагать надобно, что в Орловском крае канатные заводы,
точно так же, как в Московском и Рязанском крае нанковые фабрики
для ткачей, были основанием тех прядилен, которые первоначально
возникли в городах средней и западной полос Орловской губернии, от¬
куда потом перешли и в селения государственных крестьян. Как там
вокруг Москвы нанковые фабрики, раздавая бумагу сельским ткачам
на дом, мало-помалу ввели ткачество между крестьянским населением
даже в Рязанской губернии, так и здесь канатные фабрики и
значительные городские прядильни начали уже раздавать крестьянам-
прядильщикам за условленную плату известное количество пеньки и
пакли для приготовления из них пряжи"63.
Точно так же в Арзамасский уезд пенькопрядильный промысел был
занесен местными крестьянами, работавшими на канатных заводах
соседнего уезда64.
Я говорил выше (в главе I) о падении паруснополотняных фабрик
Калужской губернии; но они оставили после себя след. На месте преж¬
них фабрик возник, хотя и не особенно цветущий, новый кустарный
промысел - пряденье и тканье пеньковых тканей для парусов, мешков,
брезентов и пр. Центром этого промысла в Медынском уезде явилось
село Полотняный завод. Промысел этот развился в 50-х годах нашего
века, причем главным деятелем был некий Ерохин1* - лучший ткач од¬
59	Историко-статистический обзор промышленности в России. СПб., 1883-1886. Т. II.
С. 189.
60	О пеньковом производстве в Калужской, Орловской и смежных губерниях // Журн.
ман. и торг. 1851. Ч. III. С. 183.
61	Памятная книжка Калужской губернии на 1861 г С. 195.
62	Состояние мануфактурной промышленности Тверской губернии в 1845 г. Тверь,
1846.	С. 9-11. Перепечатано в "Журнале министерства внутренних дел" (1847. Ч. XVIII)
под заглавием “Мануфактурная промышленность Тверской губернии в 1845 г."
63	Промышленность Орловской губернии // Журнал министерства госуд. имущ. 1848.
Ч. XXIX. С. 206. Также см.: Волков. Промышленность Орловской губернии // Там же.
Ч.ХХХ.
64	Труды кустарной комиссии. Вып. VI. С. 548; Вып. И. С. 49-60.
266

ной из закрывшихся парусных фабрик. Ерохин основал небольшую фаб¬
рику и, вместе с тем, стал раздавать пеньку для пряденья и тканья по
домам. Промысел принял характер наемного домашнего производства.
До сих пор я говорил только о текстильной промышленности: в этой
области своеобразная эволюция - от фабрики через домашнюю
промышленность к "самостоятельному" кустарю, или, точнее, от
фабрики через наемную систему домашней промышленности к покуп¬
ной системе, - наиболее очевидна. В других производствах влияние
фабрики не так велико. Кустарная обработка металлов, изготовление
железных и медных изделий в гораздо меньшей степени могут быть
приурочены к фабрике. Тем не менее и здесь во многих случаях можно
констатировать влияние фабрики. Возьмем, например, всем известную
павловскую промышленность. О павловцах как об искусных замочни¬
ках и слесарях упоминается еще в начале XVII века. Но все иссле¬
дователи признают, что на развитие павловской промышленности ока¬
зал огромное влияние железный завод, устроенный графом Шеремете¬
вым в половине прошлого столетия и прекративший производство в
1770 г.65 Помещики села Павлова и после уничтожения завода со¬
действовали развитию павловской промышленности выпиской англий¬
ских мастеров, обучением рабочих и пр. Большую роль в возникнове¬
нии промыслов всего павловского района играли и соседние старинные
Балашовские заводы. В позднейшее время новые промыслы в этом
районе нередко возникали под непосредственным влиянием фабрикан¬
тов. Так, отцом ножничного производства в Павлове, по словам
г. Лабзина, был петербургский ножевой фабрикант Канапль, "который
ездил в Павлово и обучал ножничному делу тамошних более смыш¬
леных мастеров, чтобы, за дороговизной петербургской работы, иметь
возможность получать более дешевые изделия местной выработки'.
Этот же фабрикант значительно содействовал также и улучшению
техники производства перочинных ножей. Г-н Лабзин прибавляет, что о
Канапле павловцы "вспоминают не иначе, как с почетом, а многие чтут
его решительно своим благодетелем"66. Развитию муромского ножевого
производства, центром которого является село Вачи, также сильно
содействовала фабрика Кондратова, устроенная в 1831 г.67 Кустарное
65	Первое упоминание об этом я нашел в статье о павловской промышленности в
"Журнале мануфактур и торговли" (1846. Ч. IV). Это же известие повторяется в
большинстве последующих статей и книг, посвященных селу Павлову, о котором
существует, как известно, целая литература. См., например: Описание промыслов
государственных крестьян Нижегородской губернии (Хозяйственно-статистические
материалы, собираемые комиссиями и отрядами уравнения денежных сборов с госу¬
дарственных крестьян). СПб., 1857. Вып. 1. С. 64. Смирнов А 2 Павлово и Ворсма.
СПб., 1864. С. 26;Лабзин НФУ Исследование промышленности ножевой, замочной и
пр. СПб., 1870. С. 5, и многие другие сочинения о павловской кустарной про¬
мышленности.
66Лабзин Н.Ф. Указ. соч. С. 48.
67 Тихонравов К Фабричное заведение стальных изделий в Муромском уезде 7
Владимирские губернские ведомости. 1853. № 42. "Занимая значительное число крестьян
соседних селений производством стальных изделий на своей фабрике, Кондратов,
несомненно, имел немаловажное влияние на распространение и успех этого производств*
267

производство проволочных полотен в селе Безводном, Нижегородской
губернии, было занесено фабричными рабочими68. В Ардатовском
уезде, Нижегородской губернии, все металлические промыслы имеют
отношение к крупной горнозаводской промышленности и к существо¬
ванию в уезде чугуноплавильных заводов69.
Важнейшим центром кустарного кузнечного и слесарного произ¬
водства в Ярославском уезде является село Бурмакино. По словам
проф. Исаева, до 30-х годов этого столетия изделия бурмакинских
кузнецов были очень грубы и незатейливы, "но с этого времени
началось их усовершенствование. Вызвано оно было тем, что помещик
Бурмакина Варенцов устроил ножевое заведение. Оно существовало
недолго и не привило среди крестьян ножевого производства. Косвенно
же оно оказало большое влияние: мастерами в заведении были немцы,
искусные кузнецы и слесаря. Помещик набирал в работу наиболее
способных мальчиков, которые и получали там правильное ремесленное
образование. Когда заведение было упразднено, то рабочие разошлись
по домам и принесли с собой техническую ловкость. Одни из них,
сыновья и племянники кузнецов, усовершенствовали производство в
прародительских кузницах, - другие сами построили кузницы"70. С
этого времени в Бурмакине начинается производство многих стальных
изделий, которые раньше не выделывались вследствие недостатка
знания и искусства.
"Нет сомнения, что железоделательные заводы способствовали раз¬
витию кузнечного промысла” Слободского уезда Вятской губернии71. То
же самое мы узнаем и относительно пермских кустарных метал¬
лических промыслов.
"История возникновения промысла в том или другом заводе имеет,
обыкновенно, общий характер. Родоначальниками промысла являются
лица, вывезенные владельцами из средних губерний России с целью
обучения ремеслу крепостных людей. В Кыштыме, например, была
даже устроена заводоуправлением небольшая гвоздарная фабрика, в
которой обучились многие гвоздари"72.
Тульское железоделательное производство, принадлежащее к числу
очень старинных, точно так же развилось под непосредственным влия¬
нием железных заводов, устроенных еще в XVII веке и просущество¬
вавших более 100 лет. "Заводы исчезли, - говорит исследователь
тульской кустарной промышленности Борисов, - а знание ремесла
осталось"73.
Многие металлические промыслы этого района и в настоящее время
между крестьянами не только в вотчине князя Голицына, но и в других имениях
Муромского уезда”.
6,1 Труды кустарной комиссии. Вып. IX. С. 2403.
69	Всероссийская выставка 1896 г., Нижегородская губерния. Нижний Новгород, 1896.
Т. И. С. 28.
70	Труды кустарной комиссии. Вып. VI. С. 709.
71	Там же. Вып. XI. С. 340.
72	Промыслы Екатеринбургского уезда. Екатеринбург, 1889. С. 61.
73	Труды кустарной комиссии. Вып. IX. С. 2242.
268

сохраняют непосредственную связь с заводами и фабриками. Так,
например, наводилыцики в Сергиевской волости, Тульского уезда!
занимаются своим промыслом только по заказам тульских самоварных
фабрикантов, дающих им не только материал для обработки, ио и
самые инструменты. Точно так же кустари, занятые наклепным про¬
мыслом, работают только по заказам гармонных фабрикантов74.
Уральские горные заводы создали вокруг себя очень разнообразную
и цветущую кустарную промышленность, обрабатывающую заводской
материал. "Нижнетагильское кустарное дело, - читаем в трудах ку¬
старной комиссии, - обязано своим развитием вниманию администрации
(заводов) в старые годы... Заводская администрация старалась напра¬
вить избыток рабочей силы на это дело... и кустарный промысел
буквально процветал". То же самое сообщается и о кустарном произ¬
водстве разных металлических изделий вокруг заводов Боткинского,
Редвинского и других75.
В Красноуфимском уезде медный кустарный промысел возник
благодаря существовавшему в прошлом веке, но затем закрывшемуся
Суксунскому металлическому заводу. Этим же объясняется происхож¬
дение в этом округе и кузнечно-слесарного промысла. "Прививка
промысла принадлежит также заводу, и развитие его обусловливается
тем, что Суксун, будучи главным заводом в округе, занимал в былые
времена большое число ремесленников всякого рода, в том числе
кузнецов и слесарей... По закрытии механического производства в
Суксуне (фабрика сгорела и больше не возобновлялась) большинство
работавших на фабрике было уволено за оброки на отхожие работы...
Затем по обнародовании свободы и ввиду бездействия завода... почти
все оставшиеся дома кузнецы открыли свои мастерские"76.
Гвоздорубный промысел вокруг Бисердского завода возник благо¬
даря устроенной заводом гвоздорубной фабрике, закрытой в 60-х го¬
дах77.
Я мог бы привести еще много примеров эволюции мелкого произ¬
водства из крупного, кустарной промышленности из фабричной, но и
приведенных достаточно. Этой эволюцией вполне объясняется факт,
поражавший многих исследователей кустарного производства, а именно
вытеснение крупного производства мелким, раздробление промышлен¬
ности. Нередко оказывается, что в данном промысле лет 40-50 тому
назад господствовали более или менее крупные мастерские, а теперь
крупных мастерских совершенно не существует, а место их заняли
кустарные избы. Так, например, "в первое время после возникновения
(в Арзамасском уезде) кузнечный промысел принимал характер
маленьких кузнечных фабрик, хозяева которых держали работников и
74	Там же. Вып. VII. С. 892-947.
75	Кустарная промышленность в связи с Уральским горнозаводским делом // Там же.
Вып. XVI. С. 13-17.
76	Там же. Вып. X. С. 2924, 2979.
77	Гвоздорубный промысел в Бнсердском заводе // Сборник Пермского земства. 1890.
№4.
269

до известной степени эксплуатировали их труд. На кузнице каждого
хозяина работало 12-18 работников... Но потом, когда промысел зна¬
чительно распространился и когда кузнецы хорошо ознакомились с
частностями промысла, они стали понемногу выходить нз-под хозяйской
опеки... и промысел стал вести каждый за свой страх"78.
История скорняжного промысла в Арзамасском уезде представляется
в следующем виде: "В начале скорняжества в селениях, только
немногие умели работать скорняжный товар, другие, чтобы научиться
этому делу, должны были жить у них в работниках за небольшую
плату; таким образом, скорняжный промысел в деревнях имел не¬
сколько фабричный характер. Хозяева маленьких фабрик были зава¬
лены работой, которую они выгодно исполняли при помощи дешевых
работников. Затем, когда скорняжному делу научились многие, число
маленьких фабрик стало уменьшаться, рабочие стали делаться само¬
стоятельными хозяевами. Скорняжный промысел, имевший первона¬
чально фабричный вид, стал принимать постепенно кустарный ха¬
рактер, какой он сохранил и до сих пор"79.
То же самое наблюдается в целом ряде крестьянских промыслов
Московской губернии: щеточном, цветильном, шляпном, мебельном и
др. По словам профессора Исаева, исследовавшего мебельную про¬
мышленность Московской губернии, "история этого промысла блиста¬
тельно доказывает, что одиночка-столяр не только с успехом выдер¬
живает борьбу с крупной мастерской, но что сама одиночная изба
вышла в некоторых местах из объятий крупной мастерской"80.
Совершенно верно. Кустарная изба вышла из крупной мастерской, и
не только в мебельном промысле, но, как я старался показать, и во
многих и очень важных других промыслах. Тем не менее из этой
"блистательной победы" кустаря мы не сделаем того вывода, который
делает профессор Исаев и не заключим о преимуществах кустарной
промышленности в наше время и возможности для нее при современных
условиях техники успешно конкурировать с фабрикой.
Итак, промышленный капитал сыграл огромную роль в развитии
нашей кустарной промышленности. Происхождение наших кустарных
промыслов, как я указывал, двоякое: старинные промыслы возникли из
домашнего производства, промыслы более новые - главным образом, из
фабрики и крупной мастерской.
Установить более или менее точно, какую роль в нашей кустарной
промышленности играют промыслы того и другого происхождения,
совершенно невозможно по отсутствию статистических данных. Только
для очень немногих губерний такое сравнение возможно. Наилучше
исследована в промысловом отношении Московская губерния: ею мы и
займемся.
Значительно большая часть кустарных промыслов Московской гу¬
бернии (эти промыслы в главной своей массе являются не "само¬
7в Труды кустарной комиссии. Вып. IV. С. 171-172.
79 Там же. Вып. III. С. 82.
10 Промыслы Московской губернии. М., 1879. Т. I. С. 30.
270

стоятельным" производством, а работой по найму) происхождения
очень недавнего, некоторые возникли в конце прошлого века, другие
еще позже — в 20, 30, 40-х годах нашего века. Московские земские
статистики обыкновенно весьма тщательно отмечали историю каждого
промысла; посмотрим же, о чем говорят их наблюдения.
Из 141 тыс. крестьян, занятых в мелком товарном неземледель¬
ческом производстве Московской губернии, не менее 82 тыс. (т.е. около
59% работающих) заняты в промыслах, непосредственно созданных
фабрикой или крупной мастерской (сюда относятся бумажное, шер¬
стяное и шелковое ткачество, ткачество позумента, бахромы, размотка
бумаги, шелка и шерсти, патронный промысел1 \ игрушечный, шитье
перчаток, щеточный промысел, производство пуховых шляп, кани¬
тельный2*, золотокружевной и другие, более мелкие, промыслы).
О возникновении бумажного, шелкового и шерстяного домашнего
ткачества я уже говорил81; что касается других промыслов, то история
их в общем одна и та же.
Возьмем, например, игрушечный промысел (1 400 кустарей рабо¬
тают из покупного материала: "самостоятельное’’ производство).
"История игрушечников Московской губернии как первоначальных производителей
была такова, что сначала они работали у хозяев в Москве в качестве наемных
работников, потом... отходили от своих хозяев и заводили дело у себя на домах, в
деревне. Почти всегда бывало так, что отошедший от хозяина работник первое время
сохранял со своим бывшим хозяином деловую связь, т.е. продолжал работать на него
товар, так что положение нового предпринимателя на первых порах мало разнилось от
положения простого рабочего... Но затем, по мере того как игрушечник знакомился с
коммерческой стороной своего дела... его отношения к бывшему хозяину менялись к
большой для него, производителя, выгоде" (Сборн. стат. свед. по Моск. губ. Т. VI Вып.
II. С. 5-6).
Схема развития - крупная мастерская, наемная домашняя про¬
мышленность и так называемое самостоятельное производство -
выступает с полной ясностью.
Щеточный промысел (880 работающих; большею частью сами
покупают материалы). Промысел был занесен в конце XVIII века
крестьянином, работавшим на одной щеточной мастерской в Москве.
Первые основатели промысла имели довольно значительные мастер¬
ские. В настоящее время преобладают мелкие заведения82.
Производство касторовых шляп3* (480 работающих; преобладающий
тип - мелкие мастерские с наемными рабочими; работа из покупного
материала). Промысел возник из шляпной фабрики Александрова в
30-х годах этого века. "С течение времени некоторые мастера,
обучившись шляпному производству, стали работать шляпы на дому,
но вначале работали исключительно на Иванова (Александрова), полу¬
чая от него материал. Затем бывшие мастера Иванова (Александрова)
стали обращаться в самостоятельных производителей... Шляпное
81 Замечу кстати, что история ткацкого промысла изложена в "Земском сборнике не
на основании нового материала, а по Корсаку, и потому самостоятельного значения не
имеет и не лишена ошибок.
Сборн. стат. свед. по Моск. губ. М., 1899. Т. VI. Вып. I. С. 1-6.

производство, сначала сконцентрированное в обширной мастерской
Иванова (Александрова), постепенно децентрализировалось по селе¬
ниям Кленовской волости"83. Итак, опять то же развитие - фабрика,
домашняя промышленность, мелкое "самостоятельное" производство.
Шитье лайковых перчаток (3 тыс. работающих; работа по заказам
торговцев из их материала). "Лет сто назад помещик Шалашников
выстроил завод для выделки тонких кож для перчаток в деревне
Языкове... Обученные девушки шили отчасти в особо устроенном для
этого помещении или же, как впоследствии, получали работу на дом.
Мало-помалу, таким образом, уменье шить перчатки распространилось
по окрестностям"84. Фабрика породила домашнюю промышленность.
Патронный промысел. Работающих около 9 тыс. (работа отчасти на
торговца, по заказам, отчасти "самостоятельное" производство).
«Расспрашивая крестьян о происхождении промысла, - читаем в "Земском сборнике",
- мы получали однообразные ответы: приехал в такую-то деревню приказчик от такого-
то купца, снял или купил избу и открыл фабричку. Девушек и женщин обучал даром,
потом раздавал на дом все нужные материалы и орудия производства... Бывали и такие
случаи. Крестьянин, занимавшийся несколько лет на какой-нибудь патронной фабрике в
Москве, решал ехать домой и жить в деревне. Он уговаривался со своим хозяином, что
будет на него работать патроны за известную цену... Самостоятельные производители
появились а деревне только в более позднее время... Почти фабричная форма,
появившаяся в деревнях Московской губернии, породила и самостоятельное мелкое
патронное производство"83.
Опять, следовательно, то же - фабрика, домашняя промыш¬
ленность, "самостоятельное" кустарное производство. Кустарная изба
оказывается результатом эволюции фабрики.
Точно таким же образом были занесены в селения Московской
губернии пуговичный, золотокружевной, бахромный, золотошвейный,
' позументный, сусальный и многие другие промыслы. Как я сказал,
промыслами капиталистического происхождения занято около 59% всех
московских кустарей. Каким же образом возникли другие промыслы
Московской губернии, дающие занятие остальным 41% кустарей?
Значительная часть этих последних промыслов если не прямо воз¬
никла из крупной мастерской, то, во всяком случае, развилась под не¬
посредственным ее влиянием. Сюда относится, например, мебельный
промысел, исследованный проф. Исаевым. Производство дорогой мебе¬
ли до 50-х годов было сосредоточено в Лигачевском районе в крупной
мастерской Зениных1*, имевших до 70 рабочих. В этой мастерской нау¬
чились работать дорогую мебель мастера, впоследствии начавшие са¬
мостоятельное мебельное производство. Как я говорил выше, проф.
Исаев отмечает, что в мебельном промысле крупная мастерская поро¬
дила мелкие промышленные единицы. То же следует сказать и о метал¬
лических промыслах. Московский губернии - изготовлении жестяных и
медных изделий, подносов, булавок, проволочных сеток и пр. Все эти
промыслы в большей или меньшей степени обязаны своим развитием
13	Там же. С 172-173, Т. VII. Вып. II. С. 170.
м Там же.
м Там же. Т. VII. Вып. IL С. 204, 223, 230.
272

крупным мастерским. То же следует сказать и о портняжном, гребен¬
ном, зеркальном, грохотоплетном и прочих промыслах.
Заметим, кстати, что развитию кустарных промыслов оказали ог¬
ромное содействие и помещики, обучавшие разным ремеслам своих
крепостных. Это отмечается относительно мебельного промысла86,
кружевного, перчаточного, плетенья из прутьев и других промыслов
Московской губернии.
По словам г. Плотникова1*, "одной из причин развития кустарных
промыслов (в Нижегородской губ[ернии]) было воздействие помещиков,
старавшихся насаждать в своих вотчинах, особенно многолюдных и
малоземельных, какие-либо промыслы. Такие крупные владельцы, как
Шереметевы2*, Салтыковы, Толстые, владея в разных концах России
селами, уже отличившимися в той или иной отрасли промышленности,
нередко переносили вместе с мастерами этих селений и их искусство в
свои более бедные и непромысловые селения. Так, Салтыкову, вла¬
девшему одновременно в конце XVII века селом Кимрами и селом
Выездной Слободой, Арзамасского уезда, приписывают начало сапож¬
ного промысла в этой последней. Владелец села Богородского Шере¬
метев не только содействовал развитию в своем имении кожевенного
производства, но и перенес его в село Юрино, Васильского уезда, в
виде рукавичного промысла”87.
То же сообщается и относительно промыслов Ярославской губернии.
"Развитию кустарной промышленности немало способствовало крепост¬
ное право... Помещики отправляли мальчиков для обучения разным
мастерствам на фабрики и заводы в Петербург, Москву и другие
промышленные города России. Опытность этих мастеров влияла на
кустарную промышленность".
Так, например, на Ухтоме "если и существуют кустарные промыслы,
то потому лишь, что на Ухтоме много помещичьих усадеб и усадеб
богатых, а следовательно, в среде населения найдется немало народу,
обученного известным мастерствам бывшими их помещиками"88.
Вернемся, однако, к Московской губернии.
Какую же роль играют в московской промышленности старинные
кустарные промыслы*, промыслы чисто "народного" происхождения, не
носящие на себе ни капитализма, ни крепостного права? - Довольно
незначительную. К этой категории относятся такие вполне националь¬
ные промыслы, как, например, плетение лаптей, прядение льна и
шерсти, отчасти вязанье и плетенье чулок, сетей и пр., сапожный и
башмачный промысел, скорняжничество, валянье шерсти, бондарный
промысел, кожевенный, метельный и пр. Число лиц, занятых в этих
16	’Крепостное право немало способствовало его (мебельного промысла) развитию"
{Исаев АЛ. Промыслы Московской губернии. М.. 1876-1877. Т. I. С. 11).
87 Всероссийская выставка 18% г.. Нижегородская губерния. Т II. С. 31.
и Кустарная промышленность в Пошехонском уезде // Вестник ярославского земства.
1875. Июнь.
* В 1 -м изд. - "возникшие из домашнего производства". - Ред
273

промыслах, вряд ли превзойдет 30 тыс. человек, т.е. не достигнет и
25% всего числа московских кустарей.
Итак, в Московской губернии (как и во всем центральном про¬
мышленном районе) промыслы более новые, капиталистического проис¬
хождения, решительно преобладают над "народными" промыслами,
начало которых теряется в дали времен. Разумеется, если бы мы взяли
для сравнения не промышленную, а какую-нибудь земледельческую
или северную лесную губернию, то результат получился бы иной.
Например, в Вятской губернии промыслы "народного происхождения",
несомненно, преобладают над капиталистическими89. Но для нас важно
было не определить в цифрах, какие промыслы в России занимают
больше рабочих (такое определение совершенно невозможно по отсут¬
ствию данных), а доказать, что господствующее мнение о происхож¬
дении кустарной промышленности из домашнего производства в своей
категорической форме совершенно неверно, так как оно игнорирует
многие весьма важные промыслы чисто капиталистического происхож¬
дения, преобладающие не только в Московской губернии, но и во всем
центральном промышленном районе России. Московская же губерния
должна была только иллюстрировать этот факт, и для такой иллю¬
страции она вполне годится.
Я отнюдь не утверждаю, что факт происхождения отдельных про¬
мыслов из фабрики не был отмечен в нашей литературе. Напротив, как
видно из вышеизложенного, очень многие исследователи неоднократно
его отмечали. В. Безобразов в "Общем обозрении выставки 1882 г."
(СПб., 1884. С. 457) прямо заявляет: "Весьма примечательно, что у нас
фабрики в известной степени содействовали насаждению и развитию
кустарных промыслов". Но все же вышеприведенное мнение г. В.В. о
"народном" происхождении нашей кустарной промышленности может
считаться господствующим.
Корсак видел в раздроблении фабричной промышленности в рассмат¬
риваемую эпоху доказательство неприложимости фабричной формы
промышленности к хозяйственным условиям дореформенной России.
Фабрика XVIII века, по его мнению, была явлением "искусственным", и
потому она раздробилась.
Против этого мнения, до сих пор не потерявшего кредита в нашей
литературе, я уже возражал во Введении. Я доказывал, что петровская
* фабрика была естественным продуктом экономических и социальных
« условий тогдашней России.
Последующая эволюция фабрики вполне объяснима тем, что на
русских фабриках прошлого века работа производилась не машинами, а
руками, техника производства была очень несложна и не требовала
обязательно крупной мастерской. Необходимость последней в тогдаш¬
ней Росии основывалась не на технических, а на социальных условиях
и, прежде всего, на незнакомстве русского населения с новыми прие¬
Я9 См.: Материалы по описанию промыслов Вятской губернии. Вятка, 1889-1893.
Пять выпусков. [Постановку вопроса о соотношении кустарного производства и
фабричной промышленности см. в работах Корсака и Воронцова в Приложении. - Ред J
274

мами производства и на невозможности перенести в страну новые
производства иначе как в форме фабрик.
Отсюда ясно, что, как только население освоилось с новыми тех¬
ническими приемами, мелкое производство стало вытеснять крупное.
Так как по чисто техническим условиям крупное производство не имело
значительных преимуществ перед мелким (и на фабрике и в кустарной
избе работа производилась руками, без помощи дорогих приспособлений
и инструментов; ручной ткацкий станок - даже станок-самолет - стоил
так мало, что был вполне доступен всякому крестьянину), то вполне
понятно, что фабриканты скоро убедились в невыгодности устройства
огромных и дорогих фабричных зданий, когда та же работа могла быть
исполнена с таким же успехом обученным рабочим у себя на дому.
Таким образом, фабрика раздробилась в домашнюю промышленность.
Мелкое производство оказалось сильнее крупного по той причине, что
состояние техники не требовало крупного производства.
Что касается до перехода домашней промышленности в "самостоя¬
тельное" кустарное производство, то и этот переход вполне понятен:
когда промысел находится в первом периоде своего развития и им
занимается немного рук, цена за работу бывает высока, и сбыт изделий
совершается без затруднения. В этом периоде домашний рабочий при
удаче легко может начать работу из покупного материала, продавать
изделия на рынке, и, таким образом, наемный рабочий превращается в
"самостоятельного" производителя.
Итак, николаевская эпоха может быть по справедливости названа
эпохой расцвета нашей кустарной промышленности. Это еще вовсе не
значит, чтобы в это время кустарь пользовался большей самостоя¬
тельностью, чем раньше или потом. Масса кустарей оставалась в
полном подчинении капиталисту. Именно в это время выработались те
сложные формы посредничества между потребителем и производи-
телем-кустарем, которые сохранились и поныне. Вот, например, каким
образом было организовано кустарное производство в бумаготкацкой
промышленности, в которой наемная домашняя система достигла
наибольшего развития.
Тканье производилось, обыкновенно, в светелках на 5, 10, 20 и
более ткацких станков. Крестьяне, обыкновенно, не ткали бумажных
тканей в самой избе вследствие тесноты и закопченности изб, так как у
большинства избы были курные. В избах с трубами иногда помещались
ткацкие станки. Раньше чем дойти до ткача, материал - бумажная
пряжа - проходил через несколько рук. Хозяин материала - ситцевый
фабрикант или владелец раздаточной конторы — отдавал пряжу
особому комиссионеру - "производчику" или подрядчику. Этот произ-
водчик или подрядчик, как общее правило, сам ткачеством не за¬
нимался и не имел ткацких заведений; но нередко он имел свое
собственное сновальное заведение. В таком случае он получал от
хозяина неоснованную бумажную пряжу и сновал ее сам. Если же у
него не было сновального заведения, то он получал от фабриканта уже
готовую основу. Основу и уток подрядчик отдавал "мастерку , зани¬
*	В 1 -м издания "ситцевый или миткалевый крупный фабрикат- отдавал". - Ред

мавшемуся раздачей пряжи по светелкам или по избам отдельных
ткачей. Владелец светелки, "хозяин", иногда сам от себя нанимал
несколько ткачей и вместе с ними приготовлял миткаль, иногда же
места в светелке отдавались ткачам за плату, и тогда "мастерок"
непосредственно сносился с ткачами. Изготовляемый миткаль достав¬
лялся "мастерку", он же передавал его подрядчику, а подрядчик -
фабриканту. Плата производилась с веса; фабрикант выдавал бумаж¬
ную пряжу по весу подрядчику и от подрядчика же получал обратно
соответствующее количество миткаля, причем, разумеется, произво¬
дился вычет на "угар" - потерю пряжи при тканье и пр. Фабрикант
знал только подрядчика, подрядчик - только "мастерка", "мастерок" -
только "хозяина" (светелочника) или ткачей, с которыми он сносился
лично.
Плата, выданная фабрикантом, распределялась между всеми участ¬
никами производства, причем подрядчик и "мастерок" вычитали в свою
пользу определенную комиссионную плату, а остальное передавали
"хозяину" светелки, если он от себя нанимал ткачей, или самим ткачам,
если они сами сносились с "мастерками".
Таким образом было организовано в своей наиболее развитой форме
посредничество между собственниками материала и домашними произ¬
водителями. Иногда тот или другой посредствующий член этой цепи
выпадал. Так, например, нередко подрядчик непосредственно сносился
со светелочниками или ткачами; в других случаях, хотя и редко,
подрядчик имел свои собственные ткацкие светелки и сам ткал миткаль
из хозяйского материала. Наконец, иногда фабрикант непосредственно
сносился с ткачами, а именно с теми из них, которые жили по соседству
с фабрикой. Ткач являлся на фабрику, брал у хозяина основу и уток и
ему же обратно приносил миткаль90.
В такой форме сложилась организация наемного домашнего ткачест¬
ва бумажных и отчасти шелковых и полотняных материй еще в 30-40-х
годах этого века. Организация эта при всей своей сложности настолько
удачно служила своим целям, что удержалась почти в неизмененном
виде до настоящего времени. Это сложное посредничество указывает
на слабость и беспомощность непосредственного производителя, кото¬
рый не имеет доступа не только к рынку, но даже и к руководителю
предприятия, собственнику материала.
В начале этого века заработная плата бумажных ткачей вследствие
ограниченности их числа была высока, но с 20-х годов под влиянием
быстрого распространения бумажного ткачества в стране и усиления
конкуренции ткачей она начала падать.
90	Организация домашнего наемного ткачества в николаевскую эпоху описывается,
например, в следующих статьях: Статистические сведения о Богородском уезде Н Журн.
май. и торг. 1834. М I; Заблоцкий А. Обозрение Владимирской губернии // Журнал
министерства внутр. дел. 1840. Ч. XXXVI; Промышленность государственных крестьян
Рязанской губернии // Журнал министерства госуд. имущ. 1847. Ч. XXV; Соловьев Я.
Обзор хозяйства и промышленности Владимирской губернии // Влад. губ. вед. 1854.
№ 28-30; Журов Ф. Миткалевые фабриканты, их ткачи и комиссионеры // Вестник
промышленности. 1858. Т. I, и во многих журнальных и газетных статьях этого времени.
276

Золотой век набойщиков - первые десятилетия нашего столетия -
был золотым веком и ткачей, хотя заработок ткачей никогда не
поднимался так высоко, как заработок набойщиков. В 30-х, 40-х и 50-х
годах заработная плата бумажных ткачей сильно колеблется, но не
обнаруживает наклонности к падению.
Годовая выработка бумажного ткача во Владимирской губерап91
(В руб. ассигн.)
Годы Миткаль низшего	Миткаль среднего
сорта	сорта
1808 432	504
1813 359	449
1829-1858 125	166
Средняя цена, платимая ткачам в Шуе ■ Суздале за основу в 850 зубьев92
(С аршина основы в копейках ассигнациями)
1829 г.
4,46
1834 г.
2,01
1839 г.
3,38
1844 г.
3.63
1849 г.
2.95
1854 г
2.25
1830 "
4,43
1835 "
2,37
1840 "
3,64
1845"
3.63
1850"
2.90
1855 “
1.83
1831 "
3.96
1836 "
3.34
1841 "
2,78
1846"
2.85
1851 "
2.10
1856 '
3.11
1832 ”
3,09
1837 "
3.78
1842 "
2,71
1847"
2.43
1852 "
3.27
1857 ’
4.23
1833 й
2,42
1838 "
3.62
1843"
2,92
1848“
2.91
1853 "
2.71
1858 '
4,36
Тем не менее сравнительно с двадцатыми годами плата за бумажное
ткачество сильно упала. В 40-х годах этот промысел считался мало
выгодным занятием. "Крестьянин все еще производит миткаль из
пряжи, данной фабричным хозяином, на тех же станках, как и прежде,
а между тем получает ныне только от 1 'А до 1 '/2 руб. ассигнациями с
50-аршинного куска, или от 2 xfi до 3 коп. за аршин, тогда как прежде
платили от 6 до 8 руб. за кусок, или от 12 до 16 коп. за аршин. При
самом неутомимом прилежании ткач не сработает в день более
15 аршин, и то только летом в долгие дни, зимой же скудная эта
прибыль уменьшается еще издержками на освещение, потребное для
работы... За всеми вычетами он едва ли приобретет для себя 20 коп. в
день. Затем легко понять, отчего в фабричных округах возле зажи¬
точного состояния и даже значительного богатства господствует неред¬
ко крайняя нищета со всеми жалкими последствиями оной"93.
Другой современный автор выражается еще решительнее. "Нет
никакого сомнения, что промысел тканья бумажных изделий принадле¬
жит к самым невыгодным. Ткачество может существовать без обед¬
нения крестьян только в тех местах, где земледелие доставляет
достаточные средства к содержанию. Суздальский и Юрьевский уезды
имеют эти средства. Нельзя этого сказать о Шуйском”94.
91	Журов Ф. Ход выработки ручного миткаля во Владимирской губернии Н Вестник
промышленности. 1861. Т. XIV.
92	Он же. Заметки на статью "Село Иваново" М. Власьева // Вестник промыш¬
ленности. 1859. Т. IV. С. 26. Цены относятся к главному сорту миткаля, выраба¬
тывавшемуся в наибольшем количестве.
93	Заблоцкий А. Указ. сом. С 297.
94	Соловьев Я. Указ. соч. 1854. М 30.
277

Слабая сторона вышеописанной организации наемного домашнего
ткачества заключалась в разобщенности хозяина материала и произво¬
дителя, постоянно дававшей повод к жалобам фабрикантов на ткачей,
и обратно. Эти жалобы весьма характерны для рассматриваемой эпохи.
Вот, например, как характеризует домашних ткачей местный автор,
державший сторону фабрикантов: «Такие ткачи, пришед в фабричную
контору, просят, обыкновенно: "Не пожалуете ли основы?" "Не дадите
ли основки?", а иногда и таким тоном, глядя в потолок: "Раздаете ли
основы-то?"... Миткаль, приносимый ими в контору, всегда бывает
тяжелее и сырее фабричного. Для того чтобы сделать его тяжелым,
они прибегают к разным хитростям; иногда просто напрыскивают его
водой и приносят в контору без всякого стыда совершенно мокрым...
Улика налицо, а сделать ничего нельзя, потому что деньги всегда за
ткачом, а не за хозяином... Не давать же деньги вперед невозможно...
Нынешние ткачн не довольствуются этими злоупотреблениями, они
уже прямо продают весь товар, основу и уток, без остатка, а деньги
пропивают. Взять с них нечего. Таких негодяев всегда довольно, и от
них не убережется ни один фабрикант. Грустно уверять в упадке
нравственности, но, к несчастью, это правда».
Не лучше оказываются и комиссионеры... "Комиссионеры часто
проматывают фабрикантского товара на тысячи рублей. Никакое
условие не помогает. Грустно видеть, когда окружной начальник отка¬
зывает в иске фабриканту за 25 руб., взятые с мужика. Грустно видеть
все эти злоупотребления, но помочь им нечем... Замечательно, что в
последнее время народ, занимающийся миткалево-ткацкой промышлен¬
ностью, становится все хуже и хуже"95.
По словам владимирского губернского механика Несытова, "раздача
бумажной пряжи ткачам и мотальщикам в дома и светелки усилила
противосовестные поступки первых: ткачи и мотальщики... утаивают
на значительные суммы материал... и употребляют разные средства,
увеличивающие вес изделия"96.
Так говорили фабриканты и их друзья. С другой стороны, указы¬
валось на тяжелое экономическое положение ткачей. Комиссионеры
"понижают цену на работу... С осени, когда начинается ткачество, они
объявляют цены весьма высокие. Дают вперед деньги крестьянам на
уплату податей или оброка, отпускают им в долг разную провизию,
разумеется, с надбавкой против базарных цен. После того как кре¬
стьяне таким образом войдут в долг, они понижают задельную
плату"97.
Что касается до фабрикантов, то о них один современный автор
говорит следующее: "Нам не раз приходилось слышать от ткачей, что
и со стороны фабрикантов дело нечисто: например, бумажная пряжа
при фабриках хранится всегда в сырых местах, из которых и раздается
сыроватая, вытканный же миткаль, принимаемый, как и пряжа, по
95	Журов Ф. Миткалевые фабриканты // Вестник промышленности. 1885. Т. I.
96	Обозрение фабрик и заводов Владимирской губернии // Влад. губ. вед. 1848. № 2.
97	Соловьев Я Указ. соч.
278

весу, во всех хорошо устроенных фабричных конторах тщательно
просушивается. Обманы, на которые жалуются фабриканты, не могут
играть важной роли в промышленном отношении и делать фабрикантам
значительный убыток... Бывали и такие случи, что фабриканты не
уплачивали ткачам заработанных денег или выдавали вместо денег /
кульки гнилого ситца. И говорят это, по преимуществу, про бо¬
лее богатых фабрикантов, рассчитывающих на свои капиталы и
влияние"98.
Как бы то ни было, но несомненно, что к концу 50-х годов, когда
спрос на ткачей быстро увеличился благодаря оживлению промышлен¬
ности и рабочих рук не стало хватать, система домашнего производства
вызывала частые жалобы фабрикантов... "Негодяи"-ткачи, по энерги¬
ческому выражению расходившегося защитника фабрикантов, осмели¬
вались пользоваться выгодным положением рабочего рынка для уве¬
личения своей платы. "При развивающейся ситцевой фабрикации в
селе Иванове, - читаем в "Московских ведомостях"1* (1859, № 203), -
... цены на рабочие руки поднялись до невероятной степени, и в
последнее время решительно нет никакой возможности найти рабочих
людей за очень хорошую плату как в селе Иванове, так и в Воз¬
несенском Посаде".
Но фабриканты знали средство смирить ткачей и восстановить среди
них упавшую нравственность. Средство это - верное и безошибочное,
которым прекрасно умели пользоваться фабриканты на Западе, -
заключалось во введении механического ткацкого станка. Цитирован¬
ный автор, грустивший об испорченности ткачей, в конце статьи делает
успокоительное замечание: "Одно средство избежать всех этих не¬
приятностей - механические ткацкие заведения. Дай бог, чтобы все
было к лучшему". В другой статье тот же автор выражает надежду на
падение ручного ткачества благодаря введению ткацкой машины и
торжествующе восклицает: "Тогда этот класс промышленников -
ткачей и комиссионеров - естественно будет сожалеть, что своими
нечестными и жестоко (sic) вероломными поступками накликал беду,
потому что только чрезмерная нечестность ткачей побудила фабрикан¬
тов обратиться к механическим станкам"99.
И действительно, механический ткацкий станок уже появлялся на
горизонте и грозил полным преобразованием ткацкой промышленности.
Первая механическая ткацкая фабрика в Шуе была устроена в
1846 г.100 Но вначале ткацкая машина прививалась у нас в хлоп¬
чатобумажном производстве крайне туго. В "Обозрении выставки
мануфактурных изделий в 1849 г." читаем, что "машинное ткачество у
нас еще можно считать предметом редкости" (С. 26). До конца
50-х годов ручной труд господствовал в бумажном ткачестве, но
91	Власьев М Село Иваново // Вестник промышленности. 1859. Т. Н.
99	Журов Ф. Замечание на статью "Село Иваново" М. Власьева // Вестник
промышленности. 1859. Т. IV.
100	Первая прядильно-механическая ткацкая мануфактура в г. Шуе // Влад. губ. вед.
1847.	№44.
279

машина уже надвигалась и в скором времени должна была вытеснить
домашнего ткача.
В суконном производстве паровые ткацкие станки были заведены на
многих московских фабриках уже в начале 50-х годов101, но так как
суконное производство в гораздо большей степени, чем бумажное,
сохраняло все время фабричный характер, то введение машинного
производства в этой области почти не отразилось на положении
кустарей.
Иной характер имела эволюция другой отрасли хлопчатобумажной
промышленности - ситцепечатанья. Как я сказал, ситцепечатанье
появилось в России раньше ткачества бумажных материй, и машина
получила господство в ситцепечатаньи раньше, чем в ткацком произ¬
водстве.
По словам Несытова, историю ситцепечатного производства в селе
Иванове можно разделить на четыре периода. Первый период - до
1812 г., когда набоечное мастерство только начало развиваться в
Иванове. Второй период - 1812-1822 гг., золотой век набойщиков, о
котором я уже говорил, когда набойщики без труда наживали целые
состояния и когда производилась самостоятельная набойка. Третий
период, 1822-1836 гг., характеризуется огромным увеличением числа
набойщиков; в одном Иванове их считалось около 7 тысяч. Под
влиянием этого задельная плата их сильно понизилась, но заработок
набойщиков все еще оставался высоким благодаря увеличению произ¬
водительности труда набойщиков. Производство продолжало оста¬
ваться ручным. В 1835 г. в Иванове появились первые цилиндро¬
печатные машины. "Они, как громом, поразили набойщиков и дали им
сильно почувствовать, что их самоволие должно быть ограничено
этими бичами ручной набивки", - замечает верный друг фабрикантов
Несытов. Машины эти "дали другой такт ивановской ситцевой про¬
мышленности".
"Своеволие" набойщиков прекратилось. Машина их быстро усмири¬
ла, скрутила по рукам и ногам. Четвертый период - 1836-1855 гг. -
характеризуется постепенным вытеснением ручного набойщика маши¬
ной. В первое десятилетие этого периода число набойщиков не
уменьшалось благодаря огромному росту производства, но "прежде они
составляли необходимость на фабрике, а теперь являются подчинен¬
ными работе своей и машинам". Задельная плата их и заработок сильно
понизились, и вместо прежней сотни рублей ассигнациями (во втором
десятилетии этого века) набойщик стал вырабатывать в месяц 10-
15 руб. сер. при постоянной работе. Во второе десятилетие быстро
распространились в Иванове паровые машины и новые усовершенство¬
ванные ситцепечатные машины - пирротины.
"С введением в употребление пирротин положение набойщиков сде¬
лалось незавидно". Каждая пирротина с помощью двух человек могла
набить столько же, сколько набивали 30-50 набойщиков. На фабрике
101	Замечания о нынешнем состоянии обработки волокнистых веществ в России //
Журн. ман. и торг. 1853. Ч. IV. С. 15.
280

Зубкова1 * в 1840 г. работало круглый год до 250 набойщиков; в 1854 г.
их было только 60, несмотря на то, что производство значительно рас¬
ширилось. Во всей Владимирской губернии в половине 50-х годов оста¬
лось не более 2 ООО набойщиков. Месячный заработок набойщиков
спустился до 5-12 руб. сер. Ручные набойщики удержались только в та¬
ких операциях, которые требовали особого искусства или почему-либо
не могли исполняться машинами, а также на маленьких фабриках, для
которых машины недоступны. Дети набойщиков стали изучать другие
мастерства, и ручной набивной промысел, так блестяще развившийся в
начале этого века, стал приближаться к исчезновению102.
Таким образом, некоторые промыслы, несомненно, падали уже в
николаевскую эпоху под влиянием изменения условий техники Но в
общем эта эпоха может считаться у нас временем развития кустарной
промышленности. На смену падающим промыслам появлялись и быстро
росли новые. Так, например, со времени 30-х годов этого столетия в
Шуйском и других уездах Владимирской губернии распространяется
очень выгодный промысел - овчинио-шубный. "Производство это,
видимо, усиливается и преуспевает, - говорит местный исследователь
Лядов, - в течение 5 лет овчинно-шубное производство почти удвои¬
лось по сумме своего оборота"103. В короткое время этот промысел
сделался после бумаготкацкого самым распространенным в Шуйском
уезде104. Между овчинниками почти не встречалось бедняков, но
вместе с тем не встречалось и крупных капиталистов В других
промыслах, несмотря на сильное развитие домашней системы и полную
зависимость от скупщиков или торговцев-заказчиков, положение
кустарей было сравнительно с последующим временем блестящим. Так,
например, в Тверской губернии в 40-50-х годах самым важным кустар¬
ным промыслом была ковка гвоздей. Промысел этот был организован
совершенно капиталистически. Гвоздари сбывали свои продукты почти
исключительно крупным торговцам, от которых они получали и железо.
Номинально гвоздари работали из своего железа, но фактически
материал принадлежал купцам, так как гвоздари не пользовались
свободой продажи. Дело устраивалось таким образом: каждый гвоздарь
знал своего хозяина, которому он сбывал гвозди; хозяин платил ем>
частью деньгами, частью железом. Таким же образом были органи¬
102	Несытое И. Колеристы и набойщики Владимирской губернии // Памятная книжка
Владимирской губернии на 1862 г. Владимир, 1862. См. также (главным образом по
Нссытову): Гарелин Я. Город Иваново-Вознесенск. С. 204-207. Власьев приводит
следующие цифры примерной выработки набойщика (в руб. ассигнований в год).
1812-1822 г. 1100-800
1822-1832" 800-650
1832-1842" 600-450
1842-1852" 550-300
1852-1858" 500-250
Но эти цифры подвержены сомнению (Село Иваново // Вестник промышленности.
1859.	Т. И).
103	Лядов И. Овчинно-шубное производство в г. Шуе и его уезде // Влад, губ, вед.
1860.	*& 12. Тарже см.: Влад. губ. вед. 1855. М 30.	u
104	Доброхотов Красносельская волость Вязниковского уезда // Т*м же. 1866. J# 10.
281

зованы и другие металлические промыслы в Тверской губернии105.
Гвоздари находились в полной зависимости от железных торговцев.
"Весь барыш от гвоздей, - говорит современный исследователь, -
достается купцам. Интересно познакомиться с этими своего рода
факторами; они покупают железо в Ннжнем, дома раздают его куз¬
нецам и у кузнецов берут гвозди. Вот и вся их деятельность, которая
весьма легка и производится лежа на боку. Кузнецам отпускается
железо большей частью на дом, с тем чтобы они доставляли гвозди
хозяевам железа, которые сами за них назначают цену. Купец
получает барыша при покупке гвоздей у кузнецов процентов 12 да при
продаже им железа процентов 20"106.
Точно так же о ярославских гвоздарях мы читаем следующее
сообщение в официальном источнике: "Промысел этот находится в
полной зависимости от крупных капиталистов-купцов, которые стес¬
няют до последней степени выручку кустарей тем, что назначают
произвольно слишком высокие цены на железо. В особенности в этом
отношении стеснены промышленники ярославского уезда, принужден¬
ные работать на ярославских купцов-монополистов - Пастухова и
Чапурина. Так, например, пуд лазаревского железа стоит по дольным
ценам 1 руб. 70 коп., а купцы кладут за него при расчете с кузнецами
2 руб. 35 коп."107
Уломские гвоздари, которых, по словам местного исследователя
Носырина, насчитывалось в череповецком районе в 50-х годах до
20 ООО, не имели и тени самостоятельности и были в полном смысле
слова наемными рабочими гвоздарных торговцев108.
Судя по всему этому, читатель может подумать, что гвоздарный
промысел в этот период уже никак не может быть назван цветущим и
что положение гвоздаря было очень плохо.
Однако по сравнению с последующим (да и с предыдущим) временем
положение гвоздаря в николаевскую эпоху представляется блестящим.
"Золотым веком ручного гвоздарного производства считают второе,
третье, четвертое и пятое десятилетия нынешнего века", - сообщает
нам г. Покровский109.
Все дело в том, что в николаевскую эпоху гвоздарный промысел
быстро возрастал: по словам Носырина, в 1820 г. в Уломе выковы¬
валось 100 тыс. пуд. гвоздей, а в 1857 г. - уже 500 тыс.110, спрос на
кузнецов был, следовательно, большой, а производство оставалось
ручным. Поэтому как ни тяжела была зависимость от скупщиков и
105	Обозрение мануфактурной промышленности Тверской губернии в 1850 г. // Журн.
ман. н торг. 1851. Ч. II.
106	Забелин А. Промышленное движение в Твери // Вестник промышленности. 1860.
Т. X.
107	Материалы для статистики России, собираемые по ведомству м-ва госуд. имущ.
1859. Вып. II. С. 130.
108	Об этом любопытном образчике наемной домашней промышленности см.
интересную кн.: Носырин. Улома и ее металлическое производство. СПб., 1858.
109	Труды кустарной комиссии. Вып. V. С. 377.
1,0	Носырин. Указ. соч. С. 23.
282

торговцев, но все же гвоздарю жилось сравнительно недурно. Он еще
не знал своего самого опасного конкурента - машины.
Положение слесарей павловского района рисуется совершенно в том
же виде. "Большинство павловских мастеров не имеет собственного
капитала... Главные покупатели суть павловские торговцы, единицы
против массы мастеров; они торгуют материалом, нужным для изго¬
товления ножиков... Часто, или обыкновенно, мастер берет материал
на дом у торговца, которому обязывается за это доставлять изделия за
самую низкую цену... Крестьянин покупает материал дорого, а продает
дешево". Работающие по заказам жалуются, "что плата их вообще
низка, даже непостоянна; за малейшую погрешность в выделке но¬
жиков делают большие вычеты из цены".
Опять-таки, судя по этому описанию, кажется, что павловским
слесарям приходится совсем плохо. Но из того же источника мы узнаем,
что "крестьяне, занимающиеся слесарством, живут не бедно, отправ¬
ляют натуральные повинности исправно и уплачивают подати безне-
доимочно. Но положение их было бы цветущим, если бы они не
находились в совершенной зависимости от павловских торговцев"111.
И павловские слесаря жили "не бедно" потому, что производство
оставалось ручным.
После всего сказанного нас не должно удивлять, что местности с
развитой кустарной промышленностью поражали в николаевскую эпоху
видом довольства (разумеется, относительного), резко выделявшегося
на фоне общей бедности. Цитированный нами выше автор Соловьев,
указывавший на зависимость ткачей от комиссионеров и торговцев,
замечает, что Владимирская губерния если не самая богатая, то одна
из самых богатых великорусских губерний. «Назад тому года три, после
объезда Смоленской губернии, - говорит он, - я писал "надо упо¬
требить много времени, чтобы в этой, с первого взгляда представ¬
ляющейся общей, бедности привыкнуть отличать относительную
степень богатства". То же самое я могу сказать о Владимирской
губернии в противоположном смысле. Здесь надо привыкнуть, чтобы
при общем довольстве крестьян отличить относительную степень
бедности». Это "довольство" Соловьев ставит в связь с тем, "что
фабричное производство вытесняет или, лучше сказать, вытеснило
только два рода прежних промыслов - тканье полотна и пряденье льна.
Там же, где были водворены другие промыслы, они остаются нетро¬
нутыми и в настоящее время. В самом Шуйском уезде существуют
другие занятия, недавно там водворившиеся", например, плотничество
и овчинно-шубничество1,2.
Действительно, именно этим и объясняется развитие кустарных
промыслов в николаевской России - тем, что с ними не конкурировала
фабрика. В этом заключается характеристическая черта эпохи. В это
время кустарные промыслы приобрели такое значение, что, например.
1,1	Хозяйственно-статистические материалы, собираемые комиссиями и отрядами
уравнения денежных сборов с государственных крестьян. СПб., 1857. Выл. I. С 64-67.
112	Соловьев Я. Обзор хозяйства Владимирской 176. // Влад. губ. вед. 1854. М 30, 31.
283

в Рязанской губернии "быт государственных крестьян и домашнее
благосостояние их в малоземельных округах, видимо, лучше, нежели в
многоземельных. Избы у первых в большем порядке; народ населяю¬
щий бойчее, деятельнее, щеголеватее, что объясняется тем, что в
первых округах сильнее развита промышленность"113.
Развитием крестьянских промыслов, несомненно, объяснялся и заме¬
чавшийся в Тверской губ. рост народного благосостояния в николаев¬
скую эпоху. "В период времени между 1820-1850 гг. материальное
благосостояние Тверской губернии не упало, а скорей возвысилось, что
сказывалось в увеличении населения, особенно городского, в расши¬
рении торговых оборотов, в улучшении внешней обстановки быта
населения, особенно жителей городов и ближайших к ним селений"114.
1
113	Промышленность государственных крестьян Рязанской губ. // Журнал мини¬
стерства госуд. имущ. 1S47. Ч. XXV.
1,4 Покровский В.И. Историко-статистическое описание Тверской губ. Тверь, 1879.
Т 1. С. 160.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Отношение общества и литературы к фабрике
Протекционисты и фритредеры1* александровской эпохи - Книга Мор¬
двинова. - "Дух журналов"2*. - Восхваление преимуществ земледелия перед
фабричной промышленностью. - Распространение фритредерских взглядов
в обществе. - Отношения к фабрике славянофилов. - Их симпатии к кус¬
тарному производству. - Книга Гакстгаузена. - Идеализация русского про¬
мышленного строя. - Неверное представление о строе кустарных промыс¬
лов. - Сочувствие крепостному праву и посессионной фабрике. - Свое¬
образный сен-симонизм. - Взгляды на фабрику западников. - Отношение к
фабрике графа Канкрина и вообще николаевской бюрократии. - Фабричная
идиллия 40-х годов. - Различие между теоретическими взглядами и прак¬
тическим отношением власти к фабрикантам в николаевскую эпоху.
Первые годы царствования Александра I были временем усиления
влияния дворянского класса и, вместе с тем, оживления либерального
движения в нашем обществе. Общественное мнение в это время пред¬
ставлялось почти исключительно более образованной частью дворян¬
ства, и вполне естественно, что при аграрном характере большей части
нашего дворянства общественное мнение было мало расположено к
таким мероприятиям в пользу фабрикантов, которые существенно
затрагивали интересы землевладельческого класса. Тарифная политика
последних лет царствования Екатерины и ее преемника привела к
сильному вздорожанию мануфактурных изделий, привозившихся из-за
границы. Неудивительно, что новая либеральная эпоха, сопровож¬
давшаяся усилением политического влияния дворянства, немедленно
выразилась в оппозиции покровительственной политике предыдущей/
царствования.
Если мы будем просматривать официальный орган министерства
внутренних дел начала этого века, "С.-Петербургский журнал", то нас
поразит, как много места отводится в этом журнале проповеди учения 9
Смита. Официальные авторы, как мне уже случалось упоминать, назы¬
вают Смита "великим человеком", признают, что Смитом "постигнута
великая истина”. "Обязанность правительства, - читаем в том же
органе, - весьма легка. Оно не должно действовать, ему надлежит
только не вредить, ему должно только покровительствовать естествен¬
ной свободе промышленности... Пусть оставит правительство все
системы запрещения и одобрения; пусть не связывает оно промыш-
285

ленность постановлениями своими и не думает усилить ее награж-
дением"1.
В своем "отчете" за 1803 г. министр внутренних дел граф Кочубей1 *
следующим образом формулировал задачи правительства в области
промышленной политики: "Оставлять в свободе частную промышлен¬
ность; иметь, сколь можно, достоверные об успехах ее сведения;
доставлять ей в случаях необходимых нужные пособия; особливо уда¬
лять от нее всякое стеснение: в сем состоят общие правила управления
сей частью... Россию природа и все обстоятельства призывают пред¬
почтительно к земледелию... Пространство земли, несоразмерное числу
жителей... запрещает нам думать о предпочтительном благоприятстве
фабрикам над другими отраслями труда народного"2.
Первым шагом Александра I была отмена указов Павла, запре¬
щавших привоз в Россию большей части заграничных изделий. Я не
буду останавливаться на тарифной политике Александра: как известно,
несмотря на свои фритредерские симпатии, Александр, примкнув к кон¬
тинентальной системе, был вынужден в 1811 г. издать строго запре¬
тительный тариф2*. Тариф этот был издан на один год, но действие его
ежегодно возобновлялось в течение следующих лет вплоть до 1816 г.
Дело в том, что фабриканты энергично отстаивали сохранение этого
тарифа и домогались даже запрещения привоза тех иностранных
товаров, которые были обложены высокой пошлиной. Целый ряд пети¬
ций, поданных в это время и исходивших не только от купечества, но и
от титулованных дворян-фабрикантов, доказывает, что фабриканты
отнюдь не относились пассивно к начинаниям правительства и умели
постоять за свои интересы3. В самом правительстве Александра были
две партии. Министр финансов Гурьев был противником тарифа 1811г.
В 1813 г. он выработал проект нового тарифа, умеренно покрови¬
тельственного. В представлении Государственному совету по этому по¬
воду он высчитывал, какие огромные убытки несут русские потребите¬
ли и казна благодаря существующему тарифу, непомерно повышающе¬
му цены всех мануфактурных изделий. "Запретительная система, -
заявил Гурьев, - оказывает вред и внутреннему производству, отнимая
у промышленников всякое побуждение к соревнованию и к усо¬
вершенствованию изделий и возбуждая промышленную спекуляцию"4.
Напротив, государственный канцлер граф Румянцев3*, который, по-
видимому, сам был крупным фабрикантом5, а также министр внут¬
ренних дел Козодавлев были сторонниками запретительной системы.
1	Санкт-Петербургский журнал. 1804. Авг. Изложение учения Адама Смита (С. 133—
136).
2	Отчет министра внутренних дел за 1803 г. СПб., 1804. С. 61.
3	Об этих петициях см.: Сборник свед. и матер, по ведомству министерства финансов.
СПб.. 1865. С. III. Ходатайства московских и других русских фабриканов между 1811 и
1816 гг.
4	Лодыженский К Н. История русского таможенного тарифа. СПб., 1886. С. 172-174.
5	Говорю,"по-видимому" потому, что хотя фамилии Румянцевых несомненно принад¬
лежали обширные и разнообразные фабрики в Черниговской губернии, я не мог
удостовериться, был ли собственником их государственный канцлер.
286

Румянцев представил императору записку некоторых фабрикантов, в
которой заявлялось: "Буде справедливо, что оные запрещенные товары
к привозу позволятся, то в нынешнее несчастливое время разорения от
неприятеля грабежом и огнем, от разрешения товаров последует завод¬
чикам вторительное разорение... Последние остатки наших сокровищ -
серебро и золото - из государства вытащат и, останемся с одними
бумагами - за какие же вещи? - не за жизненные, а единственно за
тряпки, ничего не значащие!" Румянцев вполне присоединился к мне¬
ниям, высказанным в этой записке.
Козодавлев еще энергичнее высказался против всякого облегчения
привоза в Россию иностранных фабрикантов. По поводу проекта
Гурьева он подал крайне резкую записку императору: "По непереме-
няющемуся моему образу мыслей, - писал он, - и по откровенности
моей, не могу я не признаться, что я иного проекта новому тарифу и не
ожидал, как клонящегося к пользе иностранных и к потрясению наших
фабрик, - словом, основанного на внушениях чужеземных торговцев...
Метафизические рассуждения некоторых экономистов и новых писа¬
телей, ополчившихся против системы, принятой Англией в запрещении
привозить иностранные изделия, встретил я и в проекте нового та¬
рифа... Проект... полагает обратить Россию к хлебопашеству, забы¬
вая, что и хлебопашество без фабрик процветать не может, и что
народ, занимающийся единственно земледелием, навсегда остается в
нищете и невежестве... Если бы этот тариф мог состояться, то Россия
в отношении к фабрикам и промышленности возвратится назад к тому
состоянию, из коего извлекла ее рука Петра Великого... Фабрики и
мануфактуры наши истребятся, тысячи подданных наших разорятся и
придут в нищету; употребленные на разные заведения капиталы,
выданные из казны ссуды и все благотворные меры наши обратятся в
ничто... Фабриканты солдатского сукна (Da liegt der Hund begraben!1*
Эти фабриканты были почти исключительно дворяне, и многие из них
принадлежали к высшей аристократии. В числе крупных суконных
фабрикантов мы встречаем имена князей Барятинского, Юсупова,
Шаховского, Хованского, Урусова, Вяземского, Лобанова-Ростовского,
графов Разумовского, Безбородко, Салтыкова и многих других титу¬
лованных особ. - М.Т.-Б.) обратят тогда капиталы свои на другие
промыслы, особливо же на винные откупы и заводы, которые одни
теперь у нас токмо и покровительствуются всячески средними влас¬
тями; когда же иностранцы увидят, что наши фабрики рушены, тогда
обложат свои изделия ценою по своему произволу, и мы будем со¬
вершенно в их руках"6.
Таким образом, среди самого правительства не было согласия по
вопросу о тарифной политике. Второе десятилетие этого века было
любопытной эпохой в истории нашего общественного развития^по
спорам о протекционизме и свободной торговле, которые чрезвычайно
занимали общественное мнение. Так как огромное большинство образо¬
ванного общества в это время так или иначе примыкало к земле¬
6	Лодыженский К.Н. Указ. соч. Прил. С 46-4в.
287

дельческому классу, то вполне понятно, что протекционисты, или,
точнее, сторонники запретительной системы, не могли пользоваться
общественным сочувствием. Число брошюр, написанных в защиту
действующего тарифа, очень невелико сравнительно с брошюрами и
статьями в пользу свободной торговли. Самым замечательным предста¬
вителем протекционистов был знаменитый либерал и государственный
деятель александровской эпохи Мордвинов.
В 1815 г. он выпустил книгу "Некоторые соображения по предмету
мануфактур в России". Книга эта выдержала три издания и является,
без сомнения, выдающимся произведением для своего времени.
В начале книги Мордвинов указывает на жалобы публики на доро¬
говизну многих товаров: "Угнетаясь дороговизною цен на сукна и
другие к одеянию и прочим удобствам нужные изделия, многие ропщут
на сделанное правительством воспрещение привоза товаров сих в Рос¬
сию. Россия, по мнению этих лиц, должна быть земледельческою дер¬
жавой".
Против этого мнения Мордвинов выставляет совершенно верное
положение, что земледельческая страна может прокормить лишь огра¬
ниченное число жителей. Для того чтобы население могло размно¬
жаться, необходимо, чтобы труд находил себе приложение в новых
занятиях и промыслах: "Введение разнообразных ремесел и искусств
есть один из благонадежнейших способов к умножению общественного
продовольствия и неоскудному доставлению работ и упражнений для
каждого пола и возраста. Кроме того, - прибавляет Мордвинов, - для
развития самого земледелия необходимо распространение фабричного
производства.
Недостаток фабрик в России есть, может быть, главная причина,
что земледелие в оной получило самое малейшее усовершенствование;
да и может ли оно быть совершенно, когда нет еще у поселянина
порядочных ни орудий, ни сбруи, ни прочих принадлежностей хо¬
зяйства?"
Развитие неземледельческих промыслов, указывает, далее, наш
автор, особенно важно для России потому, что благодаря климати¬
ческим условиям наш крестьянин полгода должен оставаться без
работы.
"Относительно приспособления производства рукоделий к жилью
крестьянскому наверное предположить можно, что чем дальше статья
сия могла бы получить усовершенствование, тем многозначительнее
открылась бы выработка внутри империи разных фабричных изделий".
"Земледелец без ремесленника есть производитель грубый и неус¬
пешный, обремененный игом трудов, по несовершенству орудий
своих... В Англии земледелие оттого в цветущем состоянии, что там
фабрики и ремесла в совершенстве... Без ремесел и рукоделий коснеет
и само просвещение, и слабы все связи общежития".
Распространение фабрик, замечает Мордвинов, создаст рынок для
произведений сельского хозяйства, которые теперь не находят сбыта;
поэтому и землевладельцы заинтересованы в росте промышленности.
Кроме того, земледелие выиграло бы и оттого, что капиталы, нажи¬
288

ваемые промышленниками, употреблялись бы частью и на сельское
хозяйство.
"В цветущем состоянии города нужен и земледелец, и ремесленник,
и фабрикант, и заводчик, и купец, но, сравнивая пользу, приносимую
земледельцу каждым из последних состояний, должно признать, что
фабрикант и заводчик полезнее гораздо купца".
"Народ, имеющий токмо земледельцев и купцов... коснеет в беднос¬
ти и всяких недостатках и, что важнее всего, не может быть народом
свободным, ибо зависит от других держав по удовлетворению первей¬
шим его нуждам; не пользуется политической свободой, нужною всяко¬
му народу, желающему быть властелином и независимым на своей зем¬
ле... Словом, таковой народ не может быть ни просвещен, ни богат"7.
Тем не менее Мордвинов вовсе не безусловный противник свободной
торговли. Он соглашается с желательностью такой свободы, но лишь с
одним условием - чтобы "все народы, участвующие во внешней тор¬
говле, единогласно между собою условились уничтожить все вообще
воспретительные по торговле узаконения".
В том же году, как и книга Мордвинова, вышла брошюра "Ответ
русского гражданина на вопрос: полезно ли заводить в России и рас¬
пространять мануфактуры" (Москва 1815 г.). В предисловии автор ука¬
зывает на "повсеместное ныне прение о пользе мануфактур", причем из
последующего видно, что "прение" это было, преимущественно, словес¬
ного характера и не доходило до печати.
"Большая часть публики, - говорит автор, - полагает... что проис¬
шедшая с недавнего времени на все иноземные произведения доро¬
говизна дает ей право гласно жаловаться".
"Все почти того мнения, что должно бы непременно паки дозволить
привоз всех иностранных изделий, потому что они сделались слишком
дороги; что государство, имеющее много земли и, по соразмерности с
нею, мало жителей, может с лучшим успехом заниматься земледелием,
нежели мануфактурами и ремеслами; что привоз иностранных фаб¬
ричных изделий надобно бы позволить и потому еще, дабы сохранить
соревнование во внутренней промышленности" (с. 8).
"Главное основание, на коем все прочие мнения утверждаются...
есть то, что страна, которая не довольно населена в отношении к
занимаемому ею пространству, должна единственно благоприятст¬
вовать земледелию, а не фабрикам и заводам, и еще менее тем из них,
коих первый материал не домашнего произведения" (с. 11).
Автор замечает далее, что всего более неудовольствия вызывает
непомерное вздорожание сукна, благодаря чему суконные фабриканты
стали очень непопулярны в публике. Недовольство публики на тариф
1811 г. напоминает то "всеобщее негодование, с каким был встречен
7	Мордвинов Н С. Некоторые соображения по предмету мануфактур в России. СПб..
1815. С. 8, 22, 24, 36 и др. Кроме этих аргументов Мордвинов выставляет в защиту
запретительной системы и соображения иного рода, а именно влияние благоприяпюго
платежного баланса на курс ассигнаций. Как известно, одним из важных поводов к
переходу русского правительства к запретительной системе была забота о повышении
курса бумажных денег.
10	М.И. Туган-Барановскмй	289

указ 1793 г., запрещавший привоз в Россию стеклянных вещей, кожи,
шляп, карет, мебели и пр." Против этих нападок на запретительную
систему автор возражает, что причина дороговизны заключается не в
тарифе, но в "злосчастном периоде 1812 г., в котором разрушены вели¬
кие и прекрасные произведения"; разрешение ввоза иностранных изде¬
лий, по мнению автора, только увеличило бы дороговизну благодаря
падению курса ассигнаций под влиянием неблагоприятного платежного
баланса.
"Государство никогда не может быть счастливо, как в то время,
когда оно само собою придет в состояние почти совершенно удовлет¬
ворять своим потребностям" (с. 80).
Нападки на тариф 1811 г. приписываются автором "модным" воз¬
ражениям молодых людей, начитавшихся Монтескье1*, Ад. Смита (sic)
и пр., утверждающих: "В России не должны и не могут быть заводимы
фабрики уже потому, что у нас нет особенного для них класса граждан,
т.е. фабрикантов". Против этого соображения автор справедливо за¬
мечает, что класс фабрикантов образуется тогда, когда будет иметься
достаточно фабрик.
Эти две книжки являются важнейшими произведениями русских
протекционистов той эпохи8. Оба автора признают, что общество
относится крайне враждебно к запретительной системе, и указывают
причину этой враждебности: вздорожание иностранных товаров, осо¬
бенно сукна (надо сказать, что русские дворяне той эпохи любили ще¬
голять в костюмах английского сукна). Оба они отмечают и повсе¬
местный интерес к тарифному вопросу. Без сомнения, энергичное
общественное движение в пользу тарифной реформы, начавшееся
после отечественной войны, свидетельствовало об оживлении нашей
общественной жизни вообще. Почему же это движение направилось
против запретительной системы? Сторонники идеалистического понима¬
ния истории объяснили бы это влиянием западноевропейских идей: идеи
Ад. Смита, с которыми познакомилось в это время русское общество,
заразили передовые умы нашего общества, и они, увлекшись модной
доктриной, стали требовать приложения ее и к России. Как мы видели,
именно этим объясняет фритредерские увлечения тогдашнего общест¬
ва автор "Ответа русского гражданина"; но нетрудно понять классовую
подкладку этих увлечений. Дворянство, оставшееся в массе аграрным
классом и привыкшее пользоваться многими иностранными изделиями,
8	"Краткое рассуждение о торговле” Василевского, (СПб., 1808) гораздо слабее двух
вышеназванных книг. Оно написано в совершенно меркантилистическом духе. В нем
доказывается польза выгодного денежного баланса (прилив денег в страну), для чего и
предлагается запрещение ввоза иностранных предметов роскоши и обложение высокой
пошлиной предметов необходимости. Для улучшения рукоделий автор предлагает
организовать надзор цехов за работой мастеров, наказывая дурных мастеров, ввести
брак и для фабричных товаров и т.д. Запретительная система защищается и в "Рас¬
суждении о тарифе" (СПб., 1816). Автор особенно настаивает на влиянии благоприятного
торгового баланса на курс ассигнаций. Против распространенного в то время взгляда, что
фабрики отнимают рабочие руки от земледелия, он указывает на тот факт, что огромное
большинство фабричных рабочих в России отнюдь не порывает связи с земледелием и
летом возвращается в деревню.
290

не могли сочувствовать запретительной системе, выгода от которой
доставалась не ему, а невыгода ложилась всей своей тяжестью на
потребителя-дворянина. В качестве аграрной партии дворянство в лице
своих более образованных представителей с увлечением восприняло
фритредерские идеи западноевропейских экономистов.
Литература фритредерского направления того времени была несрав¬
ненно богаче и разнообразнее протекционистской. Самым выдающимся
писателем фритредерского направления был Шторх, известный эконо¬
мист и преподаватель политической экономии великим князьям - Кон¬
стантину и Николаю Павловичам. Шторх подробно доказывал в своем
курсе политической экономии, вышедшем на французском языке, преи¬
мущества земледелия перед фабричной промышленностью. Он предуп¬
реждал против всякого ускорения промышленного развития страны пу¬
тем тарифной политики. Промышленный строй вообще не пользовался
его симпатиями, и по этому вопросу, несмотря на весь свой консер¬
ватизм, Шторх высказывал даже радикальные мысли. "В истории наб¬
людается, - говорит Шторх, - замечательное явление: прогресс об¬
щества по отношению к росту населения, промышленности и просвеще¬
нию достигается всегда на счет здоровья, ловкости и понятливости
массы народа"9.
Несочувствие к фабричной промышленности отразилось и на неко¬
торых сочинениях, написанных на тему, заданную Волыкьэкономи-
ческим обществом в 1812 г.,- о средствах отделения в помещичьих
имениях земледельцев от фабричных рабочих. По поводу этой темы
один автор, фон Бек, в брошюре, изданной в 1814 г., резко высказался
против мысли о преимуществах обрабатывающей промышленности пе¬
ред земледелием. "Пусть в других странах, - заявляет автор, - кото¬
рые действительно или мнимо страдают от избытка народонаселения,
запирают хилые поколения на фабриках или отсылают их в колонии...
пусть там прядут из ваты, хлопка, шелка и даже льна такие тонкие
нити, что они получают известную ценность, лишь пройдя через сотни
рабочих рук; в России ее здоровый народ еще может беспрепятственно
бороздить мать-сырую землю, чтобы добывать из нее нужные для
света продукты, оставаясь здоровым душевно и телесно”10.
Таким же несочувствием к фабрике проникнута и самая выдающаяся
работа, написанная на тему Вольно-экономического общества, принад¬
лежащая, по предположению г. Семевского, перу профессора Якоба.
По мнению Якоба, Россия - страна непромышленная, и нечего стре¬
миться ускорять развитие в ней фабричной промышленности. Ничто не
может быть печальнее положения фабричного рабочего, приученного к
какой-либо простейшей операции и вдруг лишающегося заработка
вследствие закрытия фабрики. Только такие заводы, которые не¬
посредственно связаны с земледелием или вообще с обладанием землей,
необходимы для России11.
9	Starch Н. Cours d'Economie Politique. Pans, 1823. Vol. 111. P. 241.
10	Семевский В.И. Крестьянски* вопрос СПб., 1881. Т. I. С. 335.
11	Там же. С. 338.

Органом фритредеров был интересный еженедельный журнал "Дух
журналов", издававшийся с 1815 до 1820 г. Журнал этот вел в течение
всего времени своего существования энергичную кампанию против
запретительной системы, имевшую огромный успех в публике. В жур¬
нале помещались переводы из сочинений Сея1*, Бентама2*, Сисмонди3*
и других современных западноевропейских писателей. Но главный
интерес его заключался в оригинальных статьях по экономическим
вопросам, написанных очень живо и горячо.
Особенно много статей в защиту свободной торговли мы находим в
"Духе журналов" за 1816г.; вначале этого года в публике рас¬
пространился слух о намерениях правительства приступить к рефор¬
ме тарифа. Вышедшая в предыдущем году книга Мордвинова дала
благодарный материал для полемики, и в одной из первых книжек
журнала мы находим интересную статью «Рассмотрение книги
"Некоторые соображения по предмету мануфактур в России”». Книга
Мордвинова подверглась резкой критике. Причина, почему у нас мало
фабрик, говорится в этой статье, заключается не в недостатке
покровительства, а в недостатке капиталов. "Капиталы, капиталы,
капиталы - вот те волшебные рилы, которые и самую дикую пустыню
превращают в рай. Однн судоходный канал, соединяющий хлебород¬
ную губернию с бесхлебной, обогатит первую гораздо надежнее,
нежели двадцать промышленных мануфактур" (Дух журналов. 1816.
Ч. I. С. 28).
Отсталость нашего земледелия зависит не от недостатка фабрик, а
от недостатка капиталов.
"Если мы будем обрабатывать заграничные сырые продукты, то,
платя дорого за худой товар, народ будет беднеть год от году; мил¬
лионы обнищают для обогащения нескольких фабрикантов" (с. 41).
Контрабанда усилится, и курс упадет.
"Что крестьяне не оставляют домов и не идут работать на фабрики,
за это должно благодарить бога: от этого нравы сохраняются в чис¬
тоте, разврата меньше, детей больше, а ремесла те же у них в избах,
только не так видны, как в огромных фабриках" (с. 26)12.
В следующей книжке журнала помещен ответ и на другую брошюру
лагеря протекционистов, "Ответ русского гражданина и т.д.” Эта
статья "Сравнение поселянина о пользе фабрик и заводов с пользою
земледелия в России"4* особенно ярко проводит ту мысль, что Россия -
страна земледельческая и в фабриках не нуждается [см. текст статьи в
Приложении. - Ред.].
"Хлебопашество, скотоводство и овцеводство - вот наши промыслы!
Они единственно могут доставить нам изобилие" (с. 5).
12	Против соображений Мордвинова о средствах повысить курс автор статьи
выставляет целую программу улучшения денежного обращения (прекращение новых
выпусков бумажных денег, увеличение государственных доходов, погашение государст¬
венного долга и т.д.). Автор отрицает, что открытие доступа иностранным изделиям
поведет к увеличению закупок этих товаров, так как будет куплено только то, на что
имеется спрос, и размер закупок не может не быть ограничен имеющимися поку¬
пательными средствами.
292

“Изобилие процветает всегда в таком государстве, где земледелие в
чести" (с. 7).
"Домашние мелкие фабрики всегда существовать будут как для
одежды дому, так и для продажи излишества, но на нарядных фаб¬
риках, скопляющих людей в одно место, работник уже не пашет земли,
не косит сена, не насаждает, не очищает рощи" (с. 16).
"Пусть двести фабрикантов ошибутся в своих монополистических
расчетах; от этого не омрачится солнце, освещающее Россию, а мил¬
лионы будут благословлять царя" (с. 17).
В одной из позднейших книжек журнала помещена обширная статья
"Выгоды свободной торговли", в которой автор говорит о всеобщем
сочувствии публики к полемическим статьям в защиту свободной тор¬
говли и массе благодарственных писем, получаемых издателями жур¬
нала за эти статьи. По мнению редакции, журналу удалось на голову
разбить сторонников запретительной системы, в том числе и круп¬
нейшего из них, Мордвинова. Редакция прибавляет, что журнал за эти
статьи удостоился даже "благоволения высочайшей особы, которая
соизволила объявить нам, что желает числиться между читателями
сего журнала".
Автор статьи "Выгоды свободной торговли" делает расчет, сколь¬
ко теряет Россия благодаря запретительной системе, и приходит
к выводу, что потери на одном тонком сукне достигают в год 35 млн.
руб. (ассигн.). "Какая страшная потеря (замечает автор) и для
чего? - Единственно для обогащения суконных наших фабрикантов”
(с. 108).
В другой статье, посвященной той же теме, "О мануфактурах в
России", мы читаем следующую любопытную характеристику мужика
и фабричного.
"Зайди в избу мужика: тепло, обуто, одето, хотя и в лаптях. По¬
смотрите же на фабричного: бледно, бедно, босо, наго, холодно и го¬
лодно... Может ли такой человек быть счастлив и сохранит ли нрав¬
ственность? И поневоле предается разврату и злодеянию... Кто из
стариков московских не помнит, что у Каменного моста (там была
крупная суконная фабрика, основанная еще при Петре) ни днем, ни
ночью проходу не было; но Екатерина, истребя гнездо сие, истребила и
злодеяние" (с. 215).
Эта агитация против запретительной системы, которая, повторяю,
велась необыкновенно энергично, с большим полемическим жаром и
успела заинтересовать даже высшие правительственные сферы,
достигла цели. Вторая мартовская книжка "Духа журналов" оканчи¬
вается следующим заявлением редакции: «Теперь можно прекратить
все споры о мануфактурах и тарифе. Правое дело восторжествовало!
Монополисты побеждены! "Дух журналов" не вотще подвизался. Да
здравствует мудрое, благодетельное правительство!»
31 марта 1816 г. был издан новый тариф, в котором хотя также
сохранились запретительные статьи, но целый ряд важных товаров
(бумажные, шерстяные ткани средней доброты, сукна, большая часть
шелковых тканей и пр.), которые раньше были запрещены к привозу,
293

теперь были допущены со сравнительно очень умеренной пошлиной от
15 до 35% ценности.
Обыкновенно либеральную тарифную политику Александра припи¬
сывают международным отношениям России и обязательствам, приня¬
тым ею на себя в Венском конгрессе13. Но публицистика этой эпохи
доказывает, что в русском образованном обществе в это время воз¬
никло весьма энергичное фритредерское движение, основу которого
составляло недовольство землевладельческого класса - дворянства -
дороговизной туземных фабрикатов. Без сомнения, это движение,
имевшее корни всецело в условиях русской экономической жизни, сыг¬
рало видную роль в перемене тарифной политики правительства Алек¬
сандра.
Издание нового тарифа могло, конечно, только поощрить "Дух жур¬
налов" в его агитации в пользу свободной торговли. В одной из ап¬
рельских книжек журнала за 1816 г. делается оценка ожидаемого
влияния нового тарифа. По мнению журнала, "те фабрики, которые
возникли во время запретительной системы, рушатся непременно".
"Многие спекулянты, или, сказать прямым русским словом, грабители,
на равнинах общественного благосостояния создавшие огромные свои
надежды и богатства на счет бедности народной, падут в прах, из коего
им и выходить никогда бы не должно было... Народ отдохнет от
тягостей и лишений, которые принужден был терпеть столь долгое
время".
Из всей этой фритредерской агитации явственно вырисовывались
черты некоторой весьма любопытной теории хозяйственного строя
России. Протекционисты признавали необходимость в России фабрик;
противники их утверждали, что Россия - страна земледельческая и что
фабрики нам не нужны. Но значит ли это, что русский крестьянин
ничем не должен заниматься в зимнее время, свободное от полевых
занятий? Отнюдь нет, - отвечали наши фритредеры.
"Не заведения фабричных громад в России желать должно, а ста¬
раться, сколько возможно, самих земледельцев в свободное время
упражнять полезными рукоделиями" (Дух журналов. Кн. 19. 1816.
С. 81).
Иными словами, не фабричный рабочий, а крестьянин-земледелец и
кустарь, - вот чем должен быть в России промышленный произво¬
дитель по представлению фритредеров той эпохи.
Мнение о нежелательности фабричной организации промышленности
и предпочтительности мелкого производства, соединяющего земле¬
делие с обрабатывающей промышленностью, нашло себе полное выра¬
жение в любопытной статье "Сравнение состояния мастеровых на
фабриках с состоянием земледельца" (Дух журналов. 1818. Ч. III).
Приведу обширные выписки из этой статьи.
Автор сравнивает фабричного и земледельца и отдает решительное
предпочтение последнему.
"Мастеровой принужден довольствоваться платою, которую ему
13	См., например: Ладыженский К.Н. Указ. соч. С. 178 и след.
294

дает фабрикант и которая бывает, обыкновенно, самая малая, особ¬
ливо там, где мастеровых слишком много. В Англии плата сия столь
мала, что если бы мастеровой не получал сверх оной от своего прихода
вспоможения в виде милостыни, то ему пришлось бы умереть с голоду”.
"Главнейшее преимущество земледельца перед ремесленником есть
то, что первый несравненно вернее обеспечен в пропитании своем,
нежели последний... Даже сукно, колеса и обувь у него свое соб¬
ственное и своего изделия; а ремесленник все сие должен купить...
Земледелец работает не взаперти, как мастеровой на фабрике, но
всегда на чистом воздухе... Житье наших мужиков есть самое без¬
заботное и счастливое... Самый здоровый и веселый народ есть зем¬
ледельческий. Фабричные по большей части бывают хворы, чахо¬
точны, калеки, скоро пухнут и преждевременно укорачивают век. .
Работы земледельца бывают весьма многоразличны и требуют боль¬
шой внимательности, осторожности и много ума... Никакой народ не
бывает смышленее земледельческого. (Сие объясняет то, чему все
иностранцы не могут довольно надивиться в русском народе, а именно,
что русский мужик имеет такой природный ум... Пусть русский
крестьянин сделается батраком, как иностранный, куда денется тогда
его ум!) Напротив, мастеровой на фабрике целый век занимается
одною какой-нибудь частицею фабричного производства... Разделение
работ много способствует усовершенствованию изделий... но оно де¬
лает мастерового машиною; тут ему не о чем рассуждать, нечего
соображать... Ум его тупеет, человеческая природа в нем унижается”.
Не менее любопытна психологическая характеристика крестьянина
и фабричного, которую мы встречаем в той же статье,
"Земледелец зарыл в землю зерно, но прозябания его и оплодот¬
ворения ожидает свыше... Земледельческий народ есть самый на¬
божный, а также и самый миролюбивый, крепкий и благонравный. Он
вместе и самый покорный царю... Он привязан к родимой земле своей,
которая его возрастила... Мастеровой ничего не ожидает от бога, а
всего от машины; и ежели бы господь не насылал на него болезней, то
он едва ли бы когда вспомнил о боге. Сообщество нескольких сот или
тысяч мастеровых, живущих и работающих всегда вместе, не имею¬
щих никакой собственности, питает в них дух буйства и мятежа.
Частые мятежи в английских мануфактурных городах служат тому
доказательством".
Характеристика любопытного направления александровской эпохи,
выразителем которого являлся "Дух журналов", была бы неполна, если
бы мы не коснулись отношения этого органа к крепостному праву.
Несмотря на свои симпатии не только к свободе торговли, но даже и к
политической свободе*4, "Дух журналов" горячо защищал крепостное
14	В 1-й книжке журнала за 1819 г. помещена статья "Дух времени", в которой очень
красноречиво доказывается, что дух времени требует владычества законов, коренных,
неизменных, определяющих права и обязанности каждого, равно обязательных и для
властей и для подвластных, при которых самовластие иметь места не может ; но
"уложение на бумаге есть только мертвая буква... Чтобы оно было всегщв в силе, для
сего необходимо нужно дать ему самостоятельное бытие и учредить при нем юс-
295

право. В целом ряде статей журнал доказывал, что положение русского
крепостного мужика несравненно лучше, чем немецкого и вообще
западноевропейского. Сохранение крепостного права, устанавливаю¬
щего "семейную связь" мужика с помещиком, признавалось журналом
желательным прежде всего в интересах самого крестьянина как
гарантия от обезземеливания. Русский крепостной мужик имеет свой
клочок земли и пользуется заботами помещика; по мнению журнала, он
должен ежечасно благодарить создателя за сохранение крепостного
права. «Англичанин едва может пропитать свою душу, евши в полсыта
печеный картофель, а русский в сытость и ест, и пьет, и веселится
иногда (как мило это "иногда"!..)... У нас нет изящных, чудных ру¬
коделий, но почти нет нищих; народ живет в довольстве вообще, а не
частно»15.
Совпадение защиты свободной торговли и крепостного права отнюдь
не было случайным явлением. И то и другое вызывалось одной при¬
чиной: реальными классовыми интересами. Земельное дворянство, не
имевшее фабрик, должно было относиться враждебно к запретительной
системе; отсюда вытекала и неблагоприятная оценка фабричной си¬
стемы вообще, и прославление выгод земледелия, противопоставление
благополучия нашего мужика-крепостного тяжелой жизни пролетария
Западной Европы*. С другой стороны, тот же интерес дворянина-
помещика побуждал последнего отстаивать крепостное право, на кото¬
ром основывалось его хозяйство - то самое земледелие, которое при¬
знавалось в теории уделом России.
Таким образом, под влиянием вполне понятных экономических
интересов, складывалась своеобразная общественная теория, в которой
симпатии к западноевропейским идеям (Смит и его школа, а затем
Сисмонди были главными авторитетами "Духа журналов") соединялись
с не меньшей преданностью таким национальным устоям, как кре¬
постное право и натуральное хозяйство. Единственный род фабрик,
который пользовался неизменным сочувствием "Духа журналов", это -
тителей. Многочисленными опытами доэнано, что всякое сословие, под влиянием
правительства состоящее, но может быть надежным охранителем государственного
уложения. Природные блюстители оного суть народные представители. Они суть верные
охранители его неприкосновенности... беэ них никакой новый закон не может быть издан,
никакой налог наложен, никакое важное предприятие предпринято... через них народ
имеет свой голос, который есть тогда поистине глас божий; при них личность и
собственность каждого останутся неприкосновенными; при них никакое злоупотребление
власти не укроется... все делается гласно и перед очами всех... Вот чего требует дух
времени! Чего желают народы".
15	Дух журналов. 1820. Кн. 6 (Рецензия на книгу "Опыт теории налогов". Прослав¬
ление крепостного права выражено особенно ярко в статьях: "Сравнение русских
крестьян с иноземными" (Там же. 1817. Кн. 49) и "О рабстве в иностранных европейских
государствах" (Там же. 1818. Кн. 12). В первой статье доказывается, что всего лучше
живется в России крепостным барщинным крестьянам, затем оброчным, а казенным и
удельным хуже, чем помещичьим, и указывается на опасность обезземеливания крестьян.
Во второй статье благополучие русских крестьян противопоставляется бедствиям
немецких.
*	В 1-м издании "мужика-крепостного безземельному пролетарию Западной Евро¬
пы". - Ред.
296

небольшие помещичьи фабрики, обрабатывавшие руками крепостных
продукты собственного хозяйства помещика16. Что касается до круп¬
ных капиталистических фабрик, то крепостники "Духа журналов" гро¬
мили их с большой энергией при помощи аргументов, заимствованных у
западноевропейских критиков капиталистического строя. В "Духе жур¬
налов" нередко помещались статьи, в которых описывалось тяжелое
состояние западноевропейского рабочего, особенно английского. Англия
была постоянным предметом нападения "Духа журналов". И экономи¬
ческое и культурное положение этой страны рисовалось самыми
мрачными красками. По поводу волнений английских рабочих в 1819 г
в журнале была помещена обширная статья, в которой доказывалось,
что единственная причина этих волнений - бедность рабочих, вызы¬
ваемая фабриками и конкуренцией с ручным трудом. Сисмонди поль¬
зовался особенным сочувствием редакции, поместившей перевод неко¬
торых глав его "Nouveaux Principes"17.
Таким образом, по условиям русской жизни, фритредеры, которые на
Западе были идеологами капитализма и буржуазии, у нас, напротив,
явились идеологами земельного дворянства и защитниками крепостного
права18. В этом, впрочем, нет ничего удивительного. И в Америке, в
эпоху междоусобной войны, рабовладельческий юг был твердыней сво¬
боды торговли. Но и сторонники запретительной системы, защитники
фабрик, как, например, Мордвинов, точно так же относились к кре¬
постному праву довольно примирительно. Дело в том, что в это время
как земельное, так и промышленное дворянство одинаково было заин¬
тересовано в сохранении этого социального института. Очень многие
дворянские фабрики основывались на крепостном труде; но если даже
работа производилась в них и по вольному найму, то оброчная система
всегда давала помещику возможность выгодно утилизировать своих
крепостных. Так, например, как известно, главным основанием бо¬
гатства графов Шереметевых были оброчные крестьяне таких про¬
мышленных сел, как Иваново, Павлово, Ворсма и др. Понятно, что
такие помещики отнюдь не были расположены отказываться от своих
16	Дух журналов. 1817. Кн. XVIII (Главные правила для управления большой
вотчиной). В этой статье советуется "мужиков своих, даже самых богатых, не пускать в
оброк", а занимать их всех в собственном хозяйстве, для чего устраивать небольшие
фабрики.
17	Свободная торговля защищалась и многими другими авторами этой эпохи См.,
например: Арнольд К.И.1* Мнения о системе тарифа в России. СПб.. 1816; Тургенев Н
Опыт теории налогов. СПб., 1819. И. Сниткин, автор магистрской диссертации Рас¬
суждение, должен ли быть позволен привоз всех иностранных товаров?" (Москва, 1818).
высказывается за средний путь: как истый муж науки, он берет себе девизом - аигел
mediocritas (золотая середина. - Ред.) и заботится, главным образом, о том, чтобы
избежать крайностей. Магистрские диссертации того времени напоминают в этом
отношении современные.
|Я Разумеется, не все фритредеры были крепостниками. Шторх и, тем более. Николай
Тургенев были энергичными противниками крепостного права, хотя и защищали
свободную торговлю. Но они и не выражали собой крупного течения русской общест¬
венной жизни, каковое, несомненно, выражал "Дух журналов , предпринявший такую
энергичную и успешную агитацию в пользу отмены запретительной системы.
297

прав на "крещеную собственность", быстро возраставшую в своей
ценности (Шереметевы крайне неохотно отпускали своих крепостных
на волю, хотя среди этих крепостных были миллионеры, как, например,
многие фабриканты села Иванова; Шереметевы поступали так же, как
поступают английские и американские капиталисты, удерживающие в
своих руках городские земли, сколько бы за них ни предлагали -
ценность крепостного фабриканта, подобно ценности городского зе¬
мельного участка, обладала поразительной способностью самовозрас-
тания).
По этой причине как противники, так и защитники фабрик из
дворянской среды одинаково дружелюбно относились к крепостному
праву, основе своего хозяйственного благополучия.
Фритредерская агитация, как известно, увенчалась кратковремен¬
ным успехом; во исполнение конвенции России с Пруссией и Австрией
по регулированию торговли царства Польского в 1819 г. был издан
знаменитый либеральный тариф, устранивший совершенно запрети¬
тельные статьи и сильно понизивший пошлины на привозные товары.
Не буду останавливаться над действием этого тарифа на нашу про¬
мышленность; он продержался очень недолго, так как фабриканты,
особенно суконные, которых этот тариф очень чувствительно ударил
по карману, сумели быстро добиться его отмены, и уже в 1822 г. Россия
вернулась к прежней запретительной системе (по тарифу 1822 г. были
запрещены к привозу приблизительно те же статьи, что и по тарифу
1816 г.). Этот результат нас отнюдь не должен удивлять, так как
фабриканты хотя и составляли ничтожное меньшинство, тем не менее
были крупной общественной силой. Как я говорил, среди них было
немало принадлежащих к высшей аристократии; самые богатые
помещики (напомним хотя бы графа Шереметева), имевшие обширные
владения в великорусских губерниях, были непосредственно заинтере¬
сованы в развитии фабричной промышленности, так как их собст¬
венные оброчные крестьяне получали свой доход от фабрик. Не может
быть сомнения, что русские фабрики, выросшие под покровом запрети¬
тельной системы, не могли выдержать конкуренции английских фаб¬
рикатов, ввоз которых после введения в действие тарифа 1819 г. уве¬
личился в несколько раз, а так как с поддержанием этих фабрик были
связаны могущественные интересы, то неудивительно, что общест-
|венное мнение, представлявшее интересы земельного и служащего дво¬
рянства, оказалось совершенно не в силах отстоять тариф 1819 г., ко¬
торый промелькнул в истории нашей торгово-промышленной политики
без всякого следа. Фабриканты были несравненно сильнее заинтере¬
сованы в сохранении своих фабрик, чем землевладельцы в понижении
цен фабрикатов, и потому фабриканты должны были победить.
Вторая четверть этого века, как известно, была отмечена быстрым
ростом нашей промышленности, в особенности хлопчатобумажной.
Центральный московский район в эту эпоху сделался огромным про¬
мышленным округом, поставлявшим мануфактурные изделия для
остальной части России, сохранившей земледельческий характер. Не
буду останавливаться на этом пункте и ограничусь следующей цитатой
298

из известной книги Аксакова: "Никакая правительственная мера в
России не произвела такого переворота в быту промышленном, как
знаменитый тариф 1822 г. Московская, Владимирская, Костромская
губернии образовали целый мануфактурный округ; целое народона¬
селение получило иное, фабричное направление; сотни тысяч рук
пришли в движение, сотни фабрик выбрасывали ежедневно массы про¬
изведений, требовавших сбыта. Украина и Новороссийский край
представлялись готовым, обширным рынком"19.
По словам Гакстгаузена, в 40-х годах "Москва стала центром фаб¬
ричной деятельности и из дворянского города превратилась в фаб¬
ричный город. Значительная часть дворянства превратилась в фаб¬
ричных предпринимателей... Если спрашиваете теперь, - кому принад¬
лежит этот дворец?, то получите в ответ: "фабриканту такому-то", или
"купцу такому-то", а раньше "князю А. или Б." ("Studien iiber die mnem
Zustande Russ lands", I, XIII, 60).
Неудивительно, что господствующее в александровскую эпоху
мнение, что Россия - страна земледельческая, должно было смениться
иным представлением о России. Промышленные интересы приобрели
более важное значение, чем прежде. В эту эпоху у нас появились
крупные капиталисты-промышленники, вышедшие по большей части из
среды кустарей. В дворянских имениях (особенно в 30-40-х годах)
также усиленно заводились фабрики. Изменение экономического строя
не замедлило отразиться и на идеологии эпохи.
Я говорил выше, что для николаевской эпохи особенно характерно
разложение старинной фабрики и превращение ее в фабричную кон¬
тору (что не мешало абсолютному возрастанию числа фабрик). Под
влиянием этого идеология эпохи, признавая пользу развития промыш¬
ленности, преимущественно имела в виду мелкую, сельскую промыш¬
ленность. В это время окончательно сложилась в руководящих классах
нашего общества своеобразная теория, которая заключает в зароды¬
шевом состоянии многие черты народничества нашего времени, ослож¬
ненные, правда, другими, крепостническими, элементами. Теория эта,
имевшая вполне националистический характер, одинаково разделялась
как официальными сферами, так и руководящими органами общест¬
венного мнения. В особенности яркое выражение она получила у сла¬
вянофилов.
В одной из первых книжек "Москвитянина" за 1845 г., когда журнал
этот перешел в руки славянофильской группы и редактором был
И. Киреевский1*, помещена статья: "О мануфактурной промыш¬
ленности России"^*. В этой статье вполне определенно выражен взгляд
славянофилов на промышленное развитие России.
Славянофилы отнюдь не отрицают пользы развития промыш¬
ленности.
"Мануфактурная промышленность, — говорится в этой статье, -
имеет то важное значение, что она всегда есть или может служить
орудием улучшения быта низших классов народа (с. 60).
19	Аксаков И. Исследование о торговле на украинских ярмарках. СПб.. 1858. С 13.
299

Но не всякая форма промышленности, по мнению славянофилов,
одинаково удовлетворяет народным интересам. Наиболее желательна
мелкая сельская (теперь бы мы сказали - кустарная) промышленность,
которая является особенностью России.
"Промышленная деятельность у нас преимущественно развилась
не в городах, как в чужих краях, но в селениях, не истребив тут меж¬
ду производителями чистоты нравов и благодати семейных связей"
(с. 61).
"Сравнивая сие положение нашей промышленности с иностранным,
где повсюду интерес производителя падает жертвой интереса произ¬
водства, нельзя не пожелать сохранить наши сельские промышленные
действия, в техническом отношении столь отстающие, но в нрав¬
ственном столь предпочтительные пред иностранными..." (с. 62).
Вполне естественно, что город, городская промышленность и го¬
родская жизнь отнюдь не пользуются симпатией таких поклонников
патриархальной старины, как славянофилы.
"Для промыслов вовсе не нужна городская жизнь, которая вообще не
в историческом развитии, ни в характере края и народа не свойственна
народному русскому быту. Городская жизнь едва ли есть необхо¬
димость для развития народа... Народ должен остаться в сельском
быту, но в улучшенном, возрастающем состоянии, и продолжать за¬
ниматься, как теперь, в семейном кругу ремеслами, промыслами, тор¬
говлей и мануфактурной деятельностью, отнюдь не сосредоточивая сих
действий, как в чужих краях, в столь часто- развратном быту город¬
ском" (с. 63-64).
Итак, по-видимому, славянофилы относятся враждебно к фабрике?
Не совсем. Признавая преимущества кустарной промышленности по
тому влиянию, какое сельская жизнь оказывает на нравственный склад
народа, славянофилы в то же время признают необходимость и фаб¬
рик - в городах. Они отнюдь не враждебны капиталистическому спо¬
собу производства, но лишь с тем условием, правда, совершенно невы¬
полнимым, чтобы оно сохраняло патриархальный характер. В городах,
по мнению автора цитируемой статьи, должны быть сосредоточены
крупные фабрики, выделывающие предметы роскоши; в селах же
должна остаться мелкая крестьянская промышленность, изготовляю¬
щая предметы необходимости.
"Предназначение городской промышленности даже высокое; город¬
ские заведения не только должны дать пример общим техническим
улучшениям, но и пример благоустройства и нравственного улучшения
рабочего класса". "Хозяин фабрики есть отец семейства, работники
фабрики - дети его. Из сих взаимных отношений истекают взаимные
права и обязанности" (с. 69). "Уже теперь в Москве и окрестностях
считается более 20 первостатейных заведений, которые в отношениях
техническом и нравственном должны бы служить примером всей
промышленной России. В них более двух тысяч малолетних получают
религиозное воспитание, и на сем примере мы можем убедиться, что
промышленность России может и должна быть не только способом
300

народного обогащения, но и способом распространения порядка, бла¬
гоустройства, хороших обычаев и нравственного воспитания" (с. 70).
18^ВИДУ всего этого автор энергично высказывается в пользу тарифа
Таким образом, по славянофильской теории, и кустарная промыш¬
ленность и фабрика могут существовать рядом; но фабрика должна
оказывать морализующее влияние на рабочего — и лишь в этом случае
заслуживает одобрения. Кустарное производство является наиболее
желательной формой промышленности. Отношение фабриканта к рабо¬
чим определяется очень простой формулой: фабрикант - отец, рабо¬
чие - его дети. Просто и ясно.
В цитированной статье мало говорится собственно о фабриках и
фабричном рабочем. Дополнением к ней может служить ранее по¬
мещенная в том же "Москвитянине" статья П. Веретенникова "О фаб¬
ричных мастеровых" (Москвитянин. 1841. Ч. V).
Автор начинает с противопоставления русского фабричного рабочего
западноевропейскому. На Западе, особенно в Англии, "рабочий народ
находится в крайней бедности". Что же касается до наших рабочих, то
"нет причины предполагать, чтобы они когда-либо доведены до той
степени бедности, которая существует между ними в Англии и иногда
во Франции. Чтобы убедиться в справедливости этого мнения, стоит
только обратить внимание на то, что собственно фабричных людей,
т.е. не имеющих других способов пропитания, в России почти нет. У
нас фабричными работами занимаются крестьяне, имеющие землю для
пашни и сенокосов... Фабрики у нас способствуют только благосостоя¬
нию народному, доставляя средства трудом приобретать деньги для
удовлетворения необходимых нужд. Работники из больших семейств
идут в свободное время на фабрики, где получают за труд хорошую
плату. Одинокие, устроив хозяйство, берут от фабрикантов основы по
домам и зимние месяцы не остаются праздными... Наши фабричные
мастеровые ведут себя не только удовлетворительно, но даже хорошо"
(с. 213-214). "Кому не случалось слышать, проезжая мимо фабрик,
какими веселыми песнями сопровождается работа наших фабричных.
Можно ли где-нибудь, кроме святой Руси, иметь рабочему средства,
кроме лучшего хлеба и каши гречневой, употребить в день два фунта
говядины?" (!!!)".
В конце статьи автор еще раз с ударением повторяет свой тезис:
"Положение фабричных у нас в России несравненно лучше, нежели в
Англии и Франции", лучше потому, что у нас фабричный рабочий не
прерывает связи с земледелием и летом опять превращается в мужика.
Таково было отношение славянофилов к фабрике. Несмотря на
предпочтение сельской промышленности, они не решались отнестись с
полным отрицанием к такому продукту "гнилого Запада", как наша
фабрика. Покровительственная система и тариф 1822 г. всегда за¬
щищались "Москвитянином". Отношение этого журнала к нашему ку¬
печеству вообще было благосклонное. Торговый капитал, действи¬
тельно, был таким старинным явлением русской жизни, купец был
такой характерной фигурой Московской Руси, что защитники старины
301

не могли не чувствовать к нему некоторой симпатии. В этом смысле
характерна статейка Кокорева1* "Кулак и барышник" (Москвитянин.
1848. Ч. 5). Даже кулак представлялся Кокореву очень симпатичной
фигурой, с истинно русскими чертами ума и характера.
"Русский человек несправедливо заклеймил кулака его не очень
лестным прозвищем, - несправедливо потому, что не отдал должной
чести труду и деньгам... Кулак - комиссионер, сводчик и довольно го¬
ремычный... Истый кулак согласится скорее претерпеть, чем пуститься
на плутни" (с. 3, 5, 9).
"Все есть у кулака, - по мнению Кокорева, - и ум, и знание дела, и
добросовестность, и предприимчивость; одного ему не хватает - ка¬
питала: на счет кармана маленько того..."
Таким образом, славянофилы, признавая предпочтительность
кустарной промышленности перед крупными фабриками, в то же время
крайне идеализировали эту самую фабрику и наш старинный капи¬
талистический класс купечества и мелких торговцев.
И это вполне понятно. В Москве, которая в это время уже пре¬
вратилась в центр фабричной промышленности России, нельзя было
придерживаться архаического представления александровской эпохи о
России как стране исключительно земледельческой. Промышленные и
купеческие интересы были слишком сильны в этом городе, и потому
коренные москвичи, идеализировавшие наш национальный хозяйствен¬
ный строй, не могли относиться совершенно отрицательно к фабрике.
Мужичок, работающий нехитрые изделия у себя в избе, был гораздо
ближе их сердцу, чем буйный фабричный рабочий; но ведь кроме
фабричного рабочего есть еще и фабрикант, сохранивший в нико¬
лаевскую эпоху все черты "истинно русского" человека. К этим фаб¬
рикантам славянофилы чувствовали инстинктивную симпатию, и по¬
тому к фабрике они относились без того категорического осуждения,
которое отличало защитников интересов земельного дворянства в
александровскую эпоху.
Весьма любопытно, что Пушкин в 30-х годах все еще при¬
держивался взглядов "Духа журналов". Вот, например, что он пишет в
своих известных "Мыслях на дороге" (1833 г.):
"Прочтите жалобы английских фабричных работников: волосы ста¬
нут дыбом от ужаса. Сколько отвратительных истязаний, сколько
мучений! Какое холодное варварство, с одной стороны, с другой - ка¬
кая страшная бедность! Вы думаете, что дело идет о строении фа¬
раоновых пирамид, о евреях, работающих под бичами египтян? Совсем
нет: дело идет о сукнах г. Смита или об иголках г. Джаксона. Кажется,
нет в мире несчастнее английского работника: но посмотрите, что
делается там при изобретении новой машины, избавляющей вдруг от
каторжной работы тысяч пять и шесть народу и лишающей их
последнего средства к пропитанию. У нас нет ничего подобного...
Взгляните на русского крестьянина: есть ли и тень рабского унижения в
его поступи и речи? О его сметливости и смышлености и говорить
нечего. Переимчивость его известна: проворство и ловкость удиви¬
тельны... В России нет человека, который бы ие имел собственного
302

жилища. Нищий, уходя скитаться по миру, оставляет свою избу. Этого
нет в чужих краях... Судьба крестьянина улучшается со дня на
день"20 1*
"Библиотека для чтения", - едва ли не самый распространенный
журнал николаевской эпохи - так же, как и славянофилы, энергично
защищала покровительственную систему и признавала необходимость
развития фабричной промышленности в России, но, вместе с тем.
подобно "Москвитянину", отдавала предпочтение кустарному произ¬
водству перед фабрикой. В этом журнале был помещен перевод
известного сочинения гр. Канкрина: "Экономия человеческих обществ",
о котором я буду говорить ниже. Русский мужик и его хозяйственное
положение идеализировались "Библиотекой для чтения” не менее, чем
"Москвитянином". Об этом читатель может судить по следующему
образцу:
"Ничто не препятствует русскому мужику наслаждаться счастливым
бытом и довольством в жизни. Он имеет участок земли, который
возделывали его отец, дед и прадед и который он почитает своей
родиной... Нашему мужику недостает только некоторой воздержан¬
ности от горячих напитков, строгой нравственности в семейном быту,
ясных понятий о своем долге и искусстве; иначе он был бы Крезом
перед иностранными крестьянами и блаженнейшим созданием в зем¬
ледельческом мире (!!!). Народный обычай равного раздела земель
между всеми поселянами, жителями одного ведомства, есть признак
народного доброжелательства и братского союза, которым можно гор¬
диться и который носит на себе превосходный отпечаток глубокого
христианского чувства"21.
Остановимся теперь на одной замечательной книге, которая сыграла
очень крупную роль в истории нашей общественной мысли. Я говорю
об известном сочинении прусского сановника Гакстгаузена "Studien iiber
die innem Zustande Russlands" (Hannover, 1847). Гекстгаузен, человек
очень образованный и умный, изъездил в течение года всю Россию,
причем пользовался во время своего путешествия особой предупре¬
дительностью властей, давшей ему возможность увидеть много такого,
что было недоступно обыкновенному путешественнику. Неудивитель¬
но, что книга его была явлением, совершенно выдающимся в скудной
экономической литературе николаевской эпохи. Книга Гакстгаузена
удостоилась одобрения императора Николая, была напечатана на счет
сумм, отпущенных русским правительством... и в то же время оказала
огромное влияние на выработку того радикально-романтического на¬
правления нашей общественной мысли, которому суждено было играть
столь широкую роль в нашей истории. Известно, как сильно содей¬
ствовал Гакстгаузен идеализации русской земельной общины. Герцен2*
познакомился с немецким путешественником еще в Москве, и его
поразили "многие взгляды Гакстгаузена на быт наших мужиков, по¬
20	Пушкин А С Соч. Изд. 1882. Т. V. С. 222-223.
21	Шелехов Д. О вольнонаемном труде // Библиотека дл* чтеии* 1837 Кн. 6.
С. 33-34.
303

мещичью власть, земскую полицию и управление вообще"22. Книга
Гакстгаузена разочаровала Герцена, но тем не менее взгляды прус¬
ского барона на общину, артель и многие другие особенности хо¬
зяйственного строя России были восприняты Герценом и вообще той
школой общественных деятелей и публицистов, в которой Герцен и
Чернышевский являются самыми яркими именами.
Подобно славянофилам, Гакстгаузен видит главное преимущество
России перед Западной Европой в том, что в России нет пролетариата.
"Во всех других странах Европы глашатаи социальной революции
ополчаются против богатства и собственности: уничтожение права
наследства и равномерное распределение землн - вот лозунг этих
революционеров. В России такая революция невозможна, так как
утопия европейских революционеров в этой стране получила в на¬
родной жизни свое полное осуществление" ("Studien...", I. XU).
Эта фраза рисует нам всего Гакстгаузена. Западноевропейский
консерватор нашел в России панацею от социальных бед, угрожавших
Западной Европе. Крепостная Россия Николая I оказалась вопло¬
щением мечтаний французских революционеров, и каким удивительным
воплощением! Не только не угрожающим гибелью порядку, собствен¬
ности и монархическим принципам, но, наоборот, являющимся самым
крепким оплотом реакционной Европы, страной самой сильной власти и
самого образцового порядка.
Такой удивительный строй заслуживает того, чтобы позаботиться о
его сохранении. Между тем введение европейских форм промыш¬
ленности неминуемо должно привести к его разрушению. И Гакст¬
гаузен высказывается против заимствования западноевропейской про¬
мышленности, являясь таким образом plus royaliste que la roi1* -
большим националистом, чем славянофилы. Кустарные промыслы
России приводят его в восторг, тем более что он ошибочно приписывал
им артельное устройство. "Промыслы в России, - говорит он, - по боль¬
шей части принимают общинный характер; жители одной общины
делаются, например, сапожниками, другой - кузнецами, третьей - ко¬
жевниками и т.д. В этом есть большие преимущества. Так как русские
живут большими семьями, то, естественно, возникает семейное разде¬
ление труда, столь необходимое для промышленности. Члены общины
постоянно помогают друг другу капиталом и трудом, сообща покупают
нужные материалы и сообща же продают изготовленные изделия.
Общины ремесленников посылают свои товары в город и на рынок и
повсюду имеют свои собственные лавки. Они не образуют замкнутых
цехов, как немецкие ремесленники, но остаются совершенно свобод¬
ными в пределах своей общины... В таких общинах не существует
никакого цехового или иного принуждения. Это - свободные про¬
мышленные ассоциации, напоминающие об ассоциациях сен-симонис-
тов2*. Такая промышленная организация доставляет этим общинам
большие выгоды" (I, с. 182).
В таких радужных красках рисовалась Гакстгаузену наша кустарная
22 Семевский В.И. Указ. соч. Т. II. С.442.
304

промышленность. (Нечего и говорить, что Гакстгаузен в данном слу¬
чае, против обыкновения, сделал грубую фактическую ошибку: наши
кустари в николаевскую эпоху, как и теперь, не составляли никаких
ассоциаций и работали совершенно независимо друг от друга.) Не¬
удивительно, что к фабрике он относится весьма неблагосклонно.
"В Россию ввели западноевропейские предпринимательские фабрики
в противоположность национальным фабричным ассоциациям; прави¬
тельство побуждало дворянство к введению фабрик по заграничному
образцу и превращало дворян в фабрикантов, вместо того чтобы
поощрять и направлять крестьян к усовершенствованию, внутреннему
улучшению и большему распространению национальных фабричных
ассоциаций... Почему было невозможно, при большом повиновении и
естественной уступчивости русского простого народа, организовать
среди государственных, например, крестьян хлопчатобумажную фаб¬
рикацию? Техников и управляющих фабриками все равно приходилось
выписывать из Англии или Германии... Правительство могло бы
устроить здания, выписывать машины... дать работникам ткацкие ста¬
ны, научить их работе при посредстве сведущих руководителей и затем
предоставить все дело старинным русским фабричным ассоциациям-
общинам. Без сомнения, первое время требовалось бы постоянное
руководительство, попечение, строгий надзор и вынужденное послу¬
шание, но при большой податливости русских и их технических
способностях дело наладилось бы очень скоро, и эти новые фабрики
скоро слились бы с уже существующими старинными русскими про¬
мыслами... Введение фабричной системы в современной европейской
форме отнюдь не было необходимо для России (понятно, с известными
исключениями), и эта система оказала неблагоприятное действие на
нравственность средних и достаточных классов. Если бы вместо этого
подняли и правильно поставили естественную, уже существующую и
национальную промышленность русских фабричных ассоциаций, снаб¬
дили ее машинами новейшего изобретения, то в важнейших отраслях
фабричного дела - тканье льна, шерсти, хлопка и шелка, правда, не
достигли бы производства модных продуктов, но с успехом добились бы
изготовления предметов, удовлетворяющих потребности большей час¬
ти народа" (I, с. 184, 189).
Читатель видит, что консервативный прусский барон был большим
утопистом. Русский народ покорен и привык к повиновению: вместо
того чтобы ожидать распространения фабрик от частных лиц, не лучше
ли устроить из государственных крестьян артели, в которых работа
будет производиться по команде и под надзором чиновников? Таков
своеобразный сен-симонизм Гакстгаузена! Какого рода "фабричные
ассоциации" мерещатся Гакстгаузену, об этом читатель может судить
из нижеследующего:
"Современная фабричная система в России, во всяком случае, un fait
accompli1*... Можно было иметь многое против ее введения, ио теперь
приходится позаботиться лишь о том, чтобы организовать ее на более
национальных основах и хотя бы отчасти превратить ее в вышеука¬
занные национальные фабричные ассоциация. В устройстве фабрик.
305

основанных Петром I, как, например, фабрика Яковлевых, сказывается
правильная национальная мысль. Петр основал свои фабрики на
крепостных отношениях. Фабрикант имел право пользоваться рабочей
силой приписанных к фабрике людей, но, в то же время, он обязан был
заботиться о своих людях, их пище, одежде и содержании. Он не имел
права прогонять рабочих, когда они были не нужны, но должен был
содержать их до смерти. Этого направления следует держаться до
тех пор, пока сохранится крепостное право. В настоящее время на
большинстве фабрик употребляются не крепостные, но вольнонаемные
рабочие. Если бы фабрикантов обязали организовать рабочих по
образцу общины. принять над ними полное и строгое помещичье
попечение и все соединенные с ним обязанности... если бы фабриканты
не имели права рассчитывать рабочих помимо известных, законом
установленных причин (например, не имели бы права рассчитывать
рабочих по случаю старости и болезни), то можно было бы частью
избежать многих дурных последствий фабричной системы и, в осо¬
бенности, избежать развращения фабричного рабочего" (I, с. 190).
Эта цитата вполне разъясняет сен-симонизм Гакстгаузена. Нацио¬
нально-русская форма фабрики, которой он так сочувствует, не что
иное, как посессионная фабрика, основанная на принудительном труде!
Неудивительно, что крепостная Россия вызывала такое восторженное
отношение к себе нашего своеобразного сен-симониста. Поклонник
общины и артели оказывается прежде всего поклонником крепостного
права. Враг западноевропейского капитализма, он предпочитает без¬
душной денежной связи предпринимателя с рабочими (cash nexus1* - по
известному выражению Карлейля2*) восточноевропейскую власть по¬
мещика над крепостным!
Фабрика не пользовалась сочувствием Гакстгаузена и по другой
причине. Благодаря фабрикам крепостное право, по мнению Гакст¬
гаузена, теряло свой человеческий характер. Дворянские имения
переходили в руких всяких parvenus3*, и "старинные узы взаимной люб¬
ви и верности, сохранявшиеся из рода в род, придававшие чело¬
веческий или, по крайней мере, сносный характер крепостным отно¬
шениям, разрывались. Новые владельцы видели в крепостных только
орудия, машины, доставляющие им деньги" (I, с. in)1". Благодаря раз¬
витию промышленности и распространению оброчной системы кре¬
постное право превратилось в России, по остроумному выражению
Гакстгаузена, в сен-симонизм наизнанку: сен-симонисты требовали,
чтобы каждый получал по своим способностям, а владелец оброчных
крестьян брал с них по их способностям.
В прежнее время, говорит Гакстгаузен, когда Россия была земле¬
дельческой страной, крепостные отношения были "вполне естествен¬
ным и даже, может быть, необходимым явлением русской жизни".
Положение крепостных было сносно, и русская крепостная община
представляла собой маленькую самоуправляющуюся республику. С тех
*	В 1-м издании "(1,171)". - Ред.
306

пор, как в Россию проникли "западноевропейская культура и промыш¬
ленность, фабрики и роскошь", - все переменилось. Крестьяне стали
работать на фабриках, вместо того чтобы обрабатывать как члены
общины свое поле. Крепостное право сделалось противоестественным
явлением, и "становится все очевиднее и очевиднее, что в современной
форме его нельзя удержать и даже вообще сохранить существование
этого права. Всякий благоразумный человек в России это понимает, -
но как уничтожить или преобразить крепостное право без социальной
революции? В этом заключается великий вопрос дня!” (I, с. 118)
Вместе с тем, фабричная промышленность, по мнению Гакстгаузена.
затрудняет ликвидацию крепостного права, нбо благодаря росту фаб¬
рик заработная плата в России повсеместно так поднялась, что
землевладелец не может работать наемными рабочими и нуждается в
труде своих крепостных (I, с. ХШ). (Невозможность работать наемными
рабочими, по причине дороговизны труда, была обычным аргументом
крепостников.)
Итак, фабрика затрудняет ликвидацию крепостного права. Тезис
довольно неожиданный в устах Гакстгаузена, прекрасно понимавшего
связь юридических и политических форм с реальными экономическими
отношениями. Усвоение западноевропейской промышленности должно
повести к усвоению и западно-европейской культуры, как заявил сам
Гакстгаузен. Каким же образом фабрика может поддерживать кре¬
постное право? Но на следующей же странице наш враг фабрик
приводит аргумент, в прах побивающий его тезис. "Под влиянием
чрезвычайно возрастающей промышленности у низших классов (рус¬
ского) народа проявляется сильное стремление к умственному разви¬
тию" (I, с. XV). А если так, то не может быть вопроса, в каком смысле
влияет развитое промышленности на сохранение крепостного права.
Стремление русского народа к просвещению вызывает опасение Гакст¬
гаузена, и он увещевает правительство направить при помощи церкви
стремление простого народа к образованию по должному руслу.
Нельзя отрицать, что все воззрения Гакстгаузена очень после¬
довательны и складываются в стройную систему. Идеализатор русской
общины ясно понимал, то проникновение западноевропейских хозяй¬
ственных форм и западноевропейского просвещения несовместимо
с сохранением любезных ему особенностей русского социального строя,
и потому даже энергичнее славянофилов отстаивал самобытность
России и восставал против каких бы то ни было заимствований с
Запада.
Гакстгаузен является наиболее ярким представителем воззрений,
господствовавших в консервативных кругах русского общества нико¬
лаевской России. Большинство наших руководящих экономистов того
времени высказывалось приблизительно в том же смысле. Так, на¬
пример, профессор с.-петербургского университета И. Горлов точно так
же признавал, что у нас "только раздробленная промышленность
существует в очень обширном виде и значительно укоренилась в
народе... До настоящей мануфактурной системы - factory system - еще
далеко, и мы не полагаем, чтобы эта система могла составить бла¬
307

годенствие народа со своими огромными фабриками, со своим народо¬
населением мастеровых, со своими законами о бедных, со своим
богатством фабрикантов и убогостью, невежеством рабочих. Защит¬
ники мануфактурной системы видят только ее одну блестящую сто¬
рону, увлекаются примером Англии с ее огромным производством, но
они забывают, что бедность и невежество людей, которые работают
эти сокровища, подвергают опасности искусственное существование
той же Англии"23.
Другой известный экономист 40-х-50-х годов, Тенгоборский, член Го¬
сударственного совета и один из авторов либерального тарифа 1857 г.,
пишет в своей известной книге "Etudes sur les forces productives de la
Russie" (Paris, 1852): "Кустарная промышленность приняла националь¬
ный характер, она приспособлена к нравам и обычаям нашего рода,
способствует патриархальной организации наших сельских общин -
этому основанию нашего общественного строя, не отнимает рабочих
рук у земледелия, не мешает семейной жизни крестьянина, не влечет
за собою крупных неудобств и гибельных последствий скопления и кон¬
центрации рабочего класса в больших городах, не вызывает образо¬
вания пролетариата - этой язвы современных обществ; эта промыш¬
ленность прежде всего и больше всего заслуживает сохранения и
особенной поддержки" (П, с. 196).
В "Журнале министерства народного просвещения"1* за 1849 г. (№ 3)
помещена статья Н. Жеребцова "О двух современных экономических
вопросах", написанная совершенно в духе Гакстгаузена. Автор гово¬
рит, что на Западе пролетариат - язва государства; на Западе пе¬
редовые люди мечтают устроить хозяйство по системе "общинности".
"Эта идея, - заявляет автор, - народившаяся в восторженных головах
на западе Европы как отдаленная цель, практически существует на
востоке". По мнению автора, не только крестьянское землевладение,
но и вся крестьянская промышленность характеризуется "общин-
ностью". По-видимому, автор (совершенно неправильно) полагает, что
кустарное производство имеет артельный характер.
Совсем иначе относились к фабрике западники этой эпохи. "Русский
социализм" - община и артель - далеко не вызывал в них в 40-х годах
того восторженного чувства, какое отличало отношение славянофилов
к этим бытовым явлениям русской жизни. Западники признавали, "что
русская община спасает интересы народа в настоящую минуту и дает
ему средство бороться с несчастными обстоятельствами, его окружаю¬
щими, но за общинным владением они не признавали никакого все¬
светного экономического принципа, который был бы годен для всякого
хозяйства. Временное значение артели и общины западники подтверж¬
дали примером точно таких же установлений, являвшихся у всех
первобытных народов, и думали, что с развитием свободы и благо¬
состояния русский народ и сам покинет эту форму труда и общежития.
Убеждения эти принадлежали и современной им экономической науке,
которая вместе с ними признавала общинный порядок... не более, как
23	Горлов И. Обозрение экономической статистики России. СПб., 1848. С. 201.
308

мероприятием против голода со стороны нищенствующего, младен¬
ческого народного быта и не позволяла им питать никаких надежд на
приобретение им в будущем какого-либо политического и эконо¬
мического значения. В таком виде представлялся западникам "русский
социализм"24.
Вполне естественно, что и фабричная промышленность представля¬
лась западникам в ином свете, чем славянофилам. Один из выдающих¬
ся членов кружка "идеалистов 30-х годов", Огарев2*, имевший в одном
из своих имений бумажную фабрику, был до такой степени увлечен
мыслью о благодетельности фабрик для сельского населения, что во
всех своих имениях хотел учреждать, "по мере сил и применяясь к тре¬
бованиям разных округов, фабрики, основанные на вольном труде, ко¬
торые дали бы крестьянину возможность находить всегда заработок".
"Как я люблю этот народ, - писал Огарев одному приятелю, - как
бы мне хотелось, чтобы они почитали меня за друга, который им
желает добра и сделает им его. Может быть, со временем, устроивши
фабрику, я похлопочу о комитете поощрения фабрик и заводов. Вот
новые прожекты. Не знаю, понравятся ли, но я их вижу теперь сквозь
призму энтузиазма"25.
Либеральные журналы "Телескоп"3*, "Московский наблюдатель' 4’
(при Белинском), "Отечественные записки"5*, панаевский "Современ¬
ник" мало высказывались по этому вопросу. В "Отечественных за¬
писках" в 1849 г. (т. LXV) помещено описание с.-петербургской
выставки мануфактурных изделий; причем восхваляются успехи нашей
фабричной промышленности и выражается им полное сочувствие.
Вместе с тем, в журнале появлялись статьи фритредерского направ¬
ления (например, в 1851 г., т. LXXIV, статья "Изменения в торговом
положении Англии").
В "Современнике" в 1847 г. мы находим превосходные статьи
В. Милютина по поводу книги А. Бутовского "Опыт о народном
богатстве"6*. В этих статьях содержится резкая критика учения Смита
с точки зрения Сисмонди и западноевропейских социалистов. Но для нас
статьи эти не представляют большого интереса. В 1851 г. (кн. 5) в
"Современнике" была помещена обширная статья П.А. "Историческое
значение капитала"7*, в которой доказывалось на примере Англии
культурное значение капитала, причем автор замечает, что "перед
голой истиной распадаются в прах все предположения, будто бы успехи
просвещения и богатства доставляют выгоды только некоторым".
Вообще ни "Современник", ни "Отечественные записки" не относились
враждебно к развитию фабричной промышленности в России.
Перейду теперь к отношению правительства Николая I к фабрич¬
ному вопросу. Лучшим источником для ознакомления со взглядами на
24	Анненков П.ВУ Воспоминания и критические очерки. СПб., 1881. Отд. III. С. 128
25	Он же. Идеалисты тридцатых годов // Вестник Европы. 1883. А пр. С. 512. В одной
заграничной брошюре "Крещеная собственностьм (1853 г.) Герцен говорит о вреде
фабрик для народа; но, по-видимому, он имел в виду только фабрики, основанные на
крепостном труде (см.: Семевский В Указ. соч. Т. И. С. 442),
309

фабрику правящих сфер крепостной эпохи являются сочинения ми¬
нистра финансов Николая I - Канкрина.
Наиболее характерно в этом отношении его главное сочинение "Die
Oekonomie der menschichen Gesellschaften" (Stuttgart, 1845), которое было
в извлечении переведено в следующем же году в "Библиотеке для
чтения" Сенковского1*. Приведу некоторые выдержки из этого со¬
чинения.
"Работник в семейной промышленности, - пишет Канкрин, - нахо¬
дится, без сомнения, в самом счастливом положении: мастерская фаб¬
рикация дает обществу всего более опоры. Фабричная же про¬
мышленность производит наиболее, но и порождает величайшую
нищету. Когда в Европе существовало почти исключительно
мастерское производство... тогда государство имело поруку против
приращения пролетариев и нищих; между трудящимися состояниями
господствовало какое-то добронравие, приличие, высокое самосоз¬
нание... Но все это изменилось с того времени, когда фабричное
производство получило столь многое и распространилось в ужасающих
размерах. Страшно посмотреть, до чего дошло это в некоторых ветвях
фабрик у различных народов, и еще страшнее подумать, до какой
степени оно еще может дойти... Здесь открывается обширное поле для
размышлений: как помочь злу, как его облегчить? К сожалению,
бедствие не уменьшает число пролетариев, ограничение фабрикации
его увеличивает; новые пути сбыта почти невозможны; добровольная
денежная помощь не приносит большой пользы, и, таким образом, все
средства оказываются слабыми и притом временными" ("Библиотека
для чтения", 1846 г., т. LXXVI, "Экономия человеческих обществ" гр.
Канкрина, с. 16).
Министр финансов Николая I говорит языком Сисмонди или на¬
родников нашего времени. Послушаем его дальше:
"Машины произвели дешевизну и увеличили потребление, не дав
собственно людям ни более богатства, ни более счастия... они делают
неверным существование трудящегося класса и часто повергают его в
бедствия".
"Несмотря на необходимость в предпринимателях, чтобы дать ход
делам общественным, они все же могут считаться угнетателями
работников, которых принуждают трудиться в свою пользу; это всегда
удобоисполнимо, и, таким образом, слабые и убогие по большей части
делаются жертвами сильных и богатых".
Это звучит даже социалистически. Машины - враги трудящегося
класса! Предприниматели - угнетатели работников! Слабые и убогие -
жертвы сильных и богатых! Почему же, однако, министр крепостной
эпохи так отрицательно относится к фабрикам? Потому, что "фаб¬
ричное производство порождает в низшем классе безнравственность,
унижение, тупость, бунты, домогательство высшей платы".
Последний аргумент звучит некоторым диссонансом в устах защит¬
ника "слабых и убогих". Во всяком случае, ясно, что Канкрину, как и
славянофилам, фабрика несимпатична по соображениям "морального
свойства".
310

Но эти же соображения заставляют Канкрина относиться иначе к
русским и западноевропейским фабрикам. Западноевропейский проле¬
тариат совершенно справедливо внушает ему только недоверие. Сов¬
сем иное - русские фабричные рабочие.
"В России фабричные и другие работники приходят из селений, что,
между прочим, имеет то величайшее достоинство, что препятствует
чрезмерному умножению городского фабричного сословия, которое при
застое в работах впадает в нищету. Крестьянин в таком случае
возвращается в деревню и если даже ничего не выработал и не
уплатил податей, то имеет, по крайней мере, кров и ежедневную пищу;
фабричное сословие не соединяется, чтобы вынудить увеличение
платы... Оставление работы, смятения не улучшают состояния ра¬
ботников фабричных и еще менее ограждают их от несчастного
состояния; такие беспорядки весьма обеспокоивают жизнь обществен¬
ную, а всего опаснее то, что невозможно предвидеть, как далеко мо¬
жет зайти в своем озлоблении такой народ при подобных обстоя¬
тельствах" (Библиотека для чтения, 1846. Т. LXXVTII).
Итак, преимущество русского фабричного перед западноевропейским
в том, что у нас нет фабричного пролетариата, склонного ко всякого
рода "смятениям". Так как капитализм, естественно, приводит к образо¬
ванию такого пролетариата, то, понятно, консервативный министр
Николая I не мог сочувствовать развитию у нас крупной капита¬
листической промышленности.
Известно, что Канкрин был противником железных дорог, которые,
по его мнению, только "подстрекают к частым путешествиям без вся¬
кой нужды и, таким образом, увеличивают непостоянство духа нашей
эпохи". "Мы смотрим, - замечает он далее, - на умножающееся число
железных дорог как на истинный недуг века; однако же от них проис¬
ходит и польза именно та, что несметные капиталы погибнут, распа¬
дутся между низшими классами, а там отчасти образуют новые ка¬
питалы. Таким образом, человечество освободится от излишних капита¬
лов, а это необходимо, дабы уравновесить великую несоразмерность
богатства".
"Нет сомнения, что капиталы должны быть постепенно уничто¬
жаемы для положения преграды слишком великому и неравномерному
их накоплению... чтобы восстановить нравственность от чрезмерных
богатств и дурных от этого последствий, чего ужасающий пример
представляют нам римляне в последние времена своего существо¬
вания... Чрезмерность накопления капиталов сопровождается вредом
для общества" (Т. LXXVLC. 44).
Все это достаточно обрисовывает отношение графа Канкрина как
частного лица к развивавшейся фабрике. Мы сейчас увидим, как отра¬
жались взгляды Канкрина на практической деятельности министерства
финансов.
Взгляды на фабричный вопрос другого замечательного государ¬
ственного деятеля николаевской эпохи, гр. Киселева, были вполне
сходны со взглядами Канкрина. "Я всегда полагал и полагаю, - пишет
Киселев в одной официальной записке, - что для России важнейшая
311

фабричная промышленность есть та, которая, находясь в связи с про¬
изведениями местной почвы, процветает от земли"26.
Итак, бюрократией николаевской эпохи фабрика признавалась
опасным продуктом с "высшей" политической точки зрения. Для бю¬
рократии того времени деревенский кустарь был несравненно симпа¬
тичнее, чем "развращенный" фабричный пролетарий. Только связь рус¬
ского фабричного с деревней несколько смягчала отвращение бюро¬
кратии к этому типу, с которым соединялось представление о всяких
ужасах в Западной Европе. Господствовавшая в официальных сферах
доктрина отнюдь не благоприятствовала крупным фабрикам и весьма
одобрительно относилась к мелкому, "народному производству". В на¬
чале 40-х годов в официальном органе департамента мануфактур и
внутренней торговли, "Журнале мануфактур и торговли", была по¬
мещена любопытная статья, характеризующая взгляды тогдашней
администрации на фабричные порядки. Некий фабрикант Жуков,
"глубоко проникнутый сознанием цели правительства обеспечить
положение многочисленного сословия полезных государству фабричных
рабочих", представил в департамент подробное описание порядков на
своей фабрике, и департамент решил напечатать в своем журнале это
описание во всеобщее сведение "как достойный подражания пример".
В чем же были заслуги Жукова? В том, что он обратил особое
внимание "на нравственность рабочих". Для отвращения рабочих от
"порчи нравов" на его фабрике было поставлено в обязанность, "чтобы
по истечении нескольких лет каждый из рабочих непременно от¬
правлялся в дом свой в деревне под опасением высылки с фабрики. Эта
мера (поясняет Жуков) приносит нравственности рабочих величайшую
пользу потому, что посредством ее фабричный 1) не перестает
сознавать себя крестьянином; 2) поддерживает с благочестием
обязанности сына, мужа и отца; 3) не прилепляется к столичной рос¬
коши; 4) возобновляет в деревне понятие о необходимости непре¬
рывного труда и умеренности в пище, питии и одежде; 5) вообще
приносит из деревни примеры покорности, смирения и одобрения, являя
себя довольным и счастливым в настоящем своем положении на
фабрике..." При увольнении рабочих по праздникам с фабрики все они
обязаны 1) "быть у обедни, 2) после обедни, отлучась со двора, им не
позволено ходить ни по одиночке, ни толпами, для того чтобы в первом
случае всякий из них имел свидетеля своему вне фабрики поведению, а
в последнем случае большинство партии не могло внушить им ни
малейшей мысли о превосходстве перед кем бы то ни было в силе
физической. Если же, по приказанию моему, и отправляются куда
рабочие в значительном числе, то всегда сопровождает их или старший,
или приказчик"27.
За поведением рабочих на фабрике учрежден самый строгий надзор,
26	Заблоцкий-Десятовский А.П. Граф П.Д. Киселев и его время. СПб., 1882. Т. И.
С. 200.
27	О внутреннем устройстве и управления табачной фабрики г Жукова // Журнал
мануфактур и торговли. 1840. Ч. I.
312

"делающий известным всякий добрый и худой поступок рабочего'.
Особые старшие из отставных унтер-офицеров ежедневно ведут
журнал о поведении каждого рабочего, причем каждый рабочий, от¬
крывший какой-либо предосудительный поступок своего товарища,
"непременно вознаграждается или единовременной выдачей суммы,
соразмерной важности открытия, или прибавкой жалованья... Доно¬
ситель же остается неизвестным рабочим". Все эти меры, по словам
Жукова, привели к тому, что его рабочие даже на улице отличались от
других рабочих "своей скромной и довольной физиономией, а более - по
той радушной готовности и осторожности, с которыми уступают они
дорогу проходящим".
Такова была неподражаемая, "истинно русская", фабричная идиллия
40-х годов. Читая статью Жукова, не верится, что это написано
серьезно; и однако, несмотря на детскую наивность почтенного "ману¬
фактуриста", все это было вполне серьезно, печаталось в официальном
органе, в пример прочим. Фабричным рабочим рекомендовались уме¬
ренность в пище, питье и одежде, "непрерывный" труд, скромность,
смирение и довольство своим положением. Таков был идеал, но дей¬
ствительность - увы! - никогда не соответствует идеалу, и мы сомне¬
ваемся, чтобы сам Жуков достиг блестящих результатов в нравствен¬
ном воспитании рабочих, о которых он сообщал департаменту.
Соображения Жукова не так уже устарели, как может показаться с
первого взгляда, и необходимость связи фабрики с деревней находит и
поныне, как известно, много горячих сторонников. Тем поучительнее
познакомиться с генезисом этих взглядов в николаевскую эпоху, когда
они высказывались с полным простодушием и откровенностью.
Теперь является очень любопытный вопрос - как же отразилась в
николаевскую эпоху антипатия правящих сфер к фабрике и капи¬
тализму и симпатия к "народной промышленности" на практической
политике правительства? Мы видели, что николаевское правительство
не препятствовало развитию кустарного производства - и только.
Никакого содействия развитию последнего оно не оказывало, если не
считать разных мер министерства государственных имуществ, не имев¬
ших никакого практического значения. Зато оно сделало очень много
для поддержания фабрик. Интересы фабрикантов на практике нахо¬
дили себе как в Канкрине, так и в прочих правительственных лицах
этой эпохи самых горячих защитников. Достаточно вспомнить историю
фабричного законодательства того времени, чтобы вполне убедиться в
этом. Самая ничтожная мера, принимаемая в интересах рабочих,
всегда обставлялась таким образом, что лишалась практического зна¬
чения - из опасения как-нибудь затронуть интересы фабрикантов.
Запретительный тариф, прямая денежная помощь фабрикантам и
заводчикам, устройство дорогостоящих образцовых заведений (вроде
Александровской мануфактуры) - все это шло непосредственно на
пользу фабрикантов.
Чем же объясняется такое несоответствие слова и дела? А тем, что
реальная политика диктуется не моральными соображениями ■ сим¬
патиями тех или ииых правящих лиц, а реальным соотношением
313

общественных сил. Канкрин ие симпатизировал фабрикам и фабри¬
кантам, и, тем ие менее, управляемое им министерство верно отражало
интересы фабрикантов; так оно и должно было быть. В николаевскую
эпоху крепостная Россия начинает перестраиваться на капиталисти¬
ческий лад, соответственно этому усиливается влияние капитали¬
стического класса - и это не могло не отражаться на промышленной
политике правительства Николая I.
Еще* большее значение в том же смысле имело то обстоятельство,
что интересы государственного казначейства настоятельно требовали
поднятия производительности народного труда, развития производи¬
тельных сил страны, - иначе говоря, развития промышленности. По¬
литика покровительства крупному капиталистическому производству,
которой традиционно держалось наше правительство, диктовалась
прежде всего интересами государственного казначейства. Классовые
интересы крупных промышленников играли роль второстепенную.
Правительство, стремившееся к увеличению политического и эконо¬
мического могущества России, не могло не стремиться к развитию
главного источника экономической мощи - промышленности. И потому
фабрика, несмотря на антипатию к ней правящих сфер николаевской
России, была предметом их самых заботливых попечений.
*	Абзац этот ■ 1-м юданш» отсутствует. - Ред.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПОРЕФОРМЕННАЯ ФАБРИКА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Развитие фабричной промышленности
в новейшее время
Влияние реформы 19 февраля на различные отрасли фабричной промыш¬
ленности. - Вызванный этой реформой рабочий кризис. - Периодические
колебания нашей промышленности. - Упадок ярмарочной торговли -
Промышленные кризисы. - Мнение г-на - она1* о связи кризисов с неуро¬
жаями. - Рост чугуноплавильного производства. - От чего зависит промыш¬
ленный подъем новейшего времени. - Современный промышленный кри¬
зис. - Его причины. - Движение курсов биржевых бумаг. - Дисконтный
процент2*. - Откуда явилась нужда в деньгах. - Застой в разных отраслях
промышленности зимой 1899-1900 г. - Состояние железоделательной
промышленности. - Вопрос о рынке для русской промышленности. - Рынок
в стране с развивающимся денежным хозяйством. - Рост числа фабричных
рабочих в России. - Концентрация производства. - Что тормозит в России
успехи капиталистического производства.
Несмотря на то что ликвидация вотчинной фабрики началась задолго
до великого дня 19 февраля3*, уничтожение крепостного права не могло
не вызвать временного кризиса в нашей фабричной промышленности.
Более всего пострадали те производства, в которых преобладал кре¬
постной труд. Я уже говорил, что поразительно медленное развитие
чугуноплавильного и вообще горного дела на Урале непосредственно
вызывалось крепостной организацией как частных, так и правитель¬
ственных заводшГв этой области, организацией, доходившей до край-
нихПфёдёлов в смысле стеснения свободы деятельности рабочего.
Рабочий, подучавший даровой провиант и все содержание от заводской
администрации, которая удерживала в повиновении многочисленное
рабочее население заводов и понуждала его к труду мерами крайней
строгости, совершенно отвык от свободной деятельности и первое
время после освобожения совсем потерял голову. Получивши возмож¬
ность бросить тяжелую заводскую работу, с которой соединялось
столько ненавистных воспоминаний в прошлом, рабочие целыми
массами бросали заводы и переселялись в другие губернии. Так, на¬
315

пример, из Богословского округа (Пермской губернии) из всего числа
населения - около 10 000 душ обоего пола - ушло окло трех тысяч
взрослых мужчин, т.е. около 3/4 всего мужского рабочего населения.
Бывших заводских рабочих так тянуло бросить постылые заводы, что
усадьбы, дома и огороды продавались совершенно за бесценок, а иног¬
да и отдавались задаром. С Березовского завода за одно лето ушло до
800 лучших рабочих, с Миасских золотых приисков - около 200 се¬
мейств1 и т.д. и т.д. Заводы внезапно лишились очень значительной
части рабочих рук, а заменить ушедших рабочих новыми было невоз¬
можно, так как населенных мест вблизи не было и страна представляла
собой почти необитаемую тайгу. Заработная плата сразу поднялась в
несколько раз и все-таки не могла притянуть рабочих на заводы.
Результатом такого положения дел явилось значительное сокра¬
щение производства. Многие заводы долгое время не могли оправиться
от удара, нанесенного им реформой, а некоторые совсем прекратили
действия. Так, Кувшинский завод выплавлял чугуна2:
Годы
1858	476 тыс. пуд
1862	313 и
1868	353 м
Верхнетуринский завод в 1858 г. выплавил 457 тыс. пуд., а в 1868 г.
-	256 тыс. пуд., Баранчинский в 1858 г. - 407 тыс. пуд., а в 1868 г. -
316 тыс. пуд., Нижнетуринский в 1860 г. - 150 тыс. пуд., а в 1868 г.
только 64 тыс. пуд., Верхнебаранчинский с 1865 г. совсем прекратил
производство. Выплавка чугуна в Уральской области сократилась на
многие годы и, вместе с тем, сократилась выплавка чугуна во всей
России.
Производство чугуна (в тыс. пудов)3
Годы Урал Вся Россия (включая	Годы	Урал	Вся Россия (включая
Финляндию)	Финляндию)
1860	14513 20468	1863	11 921	17027
1861	14 226 19 451	1865	12 329	18 281
1862	10467 15 268	1867	12 399	17 553*
1	Безобразов В.П. Уральское горное хозяйство // Труды комиссии для пересмотра
податей и сборов. СПб., 1867. Т. XII. Ч. 5. С 104. 150, 238.
2	Там же. С. 72.
3	Материалы для истории и статистики железной промышленности в России: Общий
обзор. СПб.. 1896. С. 25.
•	В 1-м издании имеются еще данные за 1864 и 1866 гт. и таблица имеет следующий
вид:
•Производительяость чугушв (в тыс пудов)
Годы
Урал
Вся Россия (вклю¬
Годы
Урал
Вся Россия (вклю¬
чая Финляндию)
чая Финляндию)
1860
14 513
20468
1864
12 533
18 301
1861
14 226
19 451
1865
12 329
18 281
1862
10467
15 268
1866
12 580
18568
1863
II 921
17 027
1867
12 399
17 553. -
316

Из этих цифр видно, что реформа 19 февраля нанесла тяжелый удар
нашей железоделательной промышленности; уральское горное хозяй¬
ство благодаря усиленной правительственной опеке и чрезвычайному
применению принудительного труда оказалось почти неспособным
перейти к новым началам производства с вольнонаемными рабочими. Я
говорил выше, каким тормозом для развития нашей горной промышлен¬
ности являлось крепостное право. Устранение этого тормоза на первых
порах привело к противоположному результату. Раньше выплавка
чугуна у нас почти не возрастала, а после 1861 г. стала прямо падать.
Тем не менее последующая история нашего горного дела вполне дока¬
зала, каким важным стимулом производства явились новые экономи¬
ческие условия, созданные великой крестьянской реформой и всем, что
за ней последовало, - постройкой железнодорожной сети, удешевле¬
нием и облегчением кредита, распространением акционерных компаний,
вообще перестройкой нашего хозяйства на западноевропейский, иначе
говоря, капиталистический образец.
Фабричная промышленность гораздо менее пострадала от реформы,
благодаря тому что крепостной труд на фабрике уже естественно отми¬
рал к эпохе юридической его отмены. Только на фабриках солдатского
сукна, принадлежащих, как и раньше, преимущественно дворянам, кре¬
постной труд находил весьма значительное применение. Упадок ста¬
ринных посессионных и вотчинных суконных фабрик начался задолго до
крестьянской реформы. Изменившаяся техника производства требова¬
ла свободного рабочего, и фабрики, продолжавшие держаться обяза¬
тельного труда, не выдерживали конкуренции новых, капиталистичес¬
ких фабрик. Так, в Калужской губернии уже с конца 30-х годов число
суконных фабрик стало сокращаться. В 1839 г. в этой губернии было
15 суконных фабрик, из которых 11 принадлежали дворянам. В 1848 г.
в губернии остаются только 4 фабрики, причем размеры производства
на купеческой фабрике Александрова1* во много раз превосходили про¬
изводство всех трех остальных, вместе взятых. В 1861 г. в Калужской
губернии уже совершенно не остается дворянских фабрик - дворянские
фабрики прекращают действие, а вместо них возникает несколько ку¬
печеских фабрик4.
В Симбирской губернии до 60-х годов значительно преобладали
вотчинные дворянские фабрики, основанные на крепостном труде. В
1860 г. из 30 суконных фабрик этой губернии только две принадлежали
купцам. Крестьянская реформа нанесла тяжелый удар вотчинным
фабрикам этой губернии. К концу 60-х годов в руках дворян осталось
только 8 фабрик, на 10 дворянских фабриках производство совсем
приостановилось, другие были отданы в аренду купцам, зато число
купеческих фабрик возросло до десяти5.
Воронежская губерния в конце XVIH и начале XIX века была одним
4	Обозрение фабрично-заводской промышленности Калужской губ. // Памятная
книжка Калужской губернии на 1861 г. Калуга. 1861.
5	Суконные фабрики и шерстомойни Симбирской губернии // Симбирский сборник.
Симбирск, 1870. Т. П.
317

из важных центров фабричного производства сукна в России. В это
время Воронеж был фабричным городом. По словам местного исследо¬
вателя Веселовского1*, "в ту пору Воронеж, по справедливости, можно
было считать городом фабричным. Вся его предгорная часть была
усеяна фабричными постройками"6. К 1856 г. в Воронеже осталось
только три фабрики, а к середине 60-х годов - ни одной. Воронежское
суконное производство, основанное всецело на принудительном труде,
пало, главным образом, вследствие конкуренции московских купеческих
фабрик, работавших вольнонаемными рабочими. Освобождение кресть¬
ян нанесло только последний удар падающей промышленности.
Такую же картину постепенного падения представляет и фабричное
суконное производство г. Казани. Как известно читателю, в г. Казани
существовала еще со времен Петра огромная посессионная фабрика,
первоначально принадлежавшая Микляеву, а затем перешедшая к
Осокину. Эта фабрика начинает быстро падать с 40-х годов: в 30-х го¬
дах на ней работало около 1 ООО человек, в половине 50-х - 450 че¬
ловек, а в 60-х - 260 человек. Ценность производства сократилась в
такой же пропорции7.
Точно так же совершенно упали помещичьи суконные фабрики в
Орловской и Смоленской губерниях и значительно сократились в числе
в Пензенской, Тамбовской, Рязанской, Самарской, Полтавской, Харь¬
ковской и Подольской губерниях8. Наряду с этим появились новые
суконные фабрики, принадлежавшие купцам. Главным центром сукон¬
ного производства стала Москва и Московская губерния. В Московской
губернии было издавна много вотчинных и посессионных фабрик, но
наряду с этим в этой местности еще в крепостную эпоху возникло
много крупных капиталистических фабрик, которые еще задолго до
реформы начали вытеснять старинные фабрики с принудительным тру¬
дом. Реформа только ускорила гибель старинных фабрик, не сумевших
приспособиться к новым условиям производства. Вообще суконное
производство несомненно испытало сильное потрясение от крестьянской
реформы, как можно видеть из нижеследующих цифр9:
Годы
Число
Число
Ежегодное производство
фабрик
рабочих
на сумму (в тыс. руб.)
I860
432
94 721
26 204
1863
365
71 797
26 083-
* Памятная книжка Воронежской губ. на 1865-1866 гг. Воронеж, 1865. С. 50.
7 Памятная книжка Казанской губ. на 1863 г. Казань. 1863.
1 Шерстяные изделия // Историко-статистический обзор промышленности России.
СПб., 1886 С. 152
9 Там же. С 139.
*В 1-м издании:
Гошм
Число
ДОмс
Чюо
рвбоча
Ежегояиое производство
на сумму (в тыс руб.)
1858
423
97 168
23 794
1859
419
99091
24 616
1860
432
94 721
26304
1863
365
71 797
26083- Ред.
318

На другие отрасли промышленности освобождение крестьян повлия¬
ло слабее, так как в них в меньшей степени применялся крепостной
труд. Тяжелый кризис хлопчатобумажного производства первой поло¬
вины 60-х годов был вызван не крестьянской реформой, а совершенно
иной причиной - огромным сокращением подвоза хлопка благодаря
американской междоусобной войне1*. И у нас, как и в других странах,
хлопок и бумажная пряжа неимоверно возросли в цене, а цена тканей
поднялась гораздо меньше10.
Затруднения, пережитые хлопчатобумажной промышленностью,
повели к временному оживлению льняной. В течение первой половины
60-х годов возникает целый ряд крупных механических льнопрядилен (к
1866 г. таких льнопрядилен считалось 20); вместе с тем, расширилось
производство полотняных фабрик. По словам JI. Весина2*, "наступление
американской междоусобной войны и польского восстания вывело наши
льнопрядильни нз критического положения, в котором они находи¬
лись"11.
На шелковую промышленность крестьянская реформа оказала
очень незначительное действие, так как в этой области работа и до
реформы производилась почти исключительно вольнонаемными.
Привоз в Российскую империю по европейской границе
шслка-сырца пряденого и крученого (в пудах)12
Годы
1859	7 319
1860	6 501
1863	7 129*
Перейдем теперь к рассмотрению развития нашей промышленности
в пореформенное время. Общее представление о ходе этого развития
можно получить из нижеследующей [табл. 5] и [рис. 14].
Теперь я попрошу у читателя немного внимания и терпения.
Эта таблица и прилагаемая диаграмма могут дать довольно отчетли¬
вое представление о ходе нашего промышленного развития после
крестьянской реформы.
[Средняя] сплошная линия на прилагаемой диаграмме выражает со¬
бой изменение числа рабочих на фабриках (не обложенных акцизом) в
50 губерниях Европейской России. Известно, что официальные сведе¬
ния о числе фабричных рабочих крайне неточны и неполны; действи¬
тельное число рабочих, без сомнения, значительно превышает показы¬
ваемое в отчетах. Тем не менее общая цифра рабочих за разные годы
все же является очень верным показателем роста нашей крупной
промышленности, как в этом можно убедиться из рассмотрения соот¬
ветствующей кривой на нашей диаграмме.
Эта кривая обнаруживает три ясно обозначенных колебания. Одна
10	О хлопчатобумажном кризисе 60-х годов интересные данные см.: Гпрелин Я Город
Ивано-Воэнесенск. Шуя, 1884. Ч. II. С 25-27.
11	Историко-сгатисгический обзор промышленности России. М.. 1883. Т. И. С 24.
12	Там же. С 195.
*	В 1 -м издании в таблице дан 1858 г. с цифрой привоза - 7596. - Ред.
319

[Таблица 5]
Годы
Количество
Количество
Количество
Число (в
Общий обор
Цен¬
иностранного и
иностранной
чугуна.
тысячах)
хлебов в 90
ность.
средне-
бумажной
выплавляе¬
рабочих на
губермих
прмвова
азиатского
пряжи,
мого н Рос
фабриках и
Еяралей-
товаров
хлопка,
поступившей
империи
заводах, не
аизЛ России
наНмже-
поступившего
на внутреннее
(включая
обложенных
до 1894 г в
гарав-
на инутреннее
потребление
Финлюйипо)
акцизом, в
млн
асую
потребление
Рос империи
в тыс
50 губерниях
четвертей.
ярмарку
Рос. империи
(кроме
пудов14
Европей¬
после
в млн
(кроме
Финляндии) я
ской
1894 г «
РУ*'7
Финляндии) а
тыс. пудов13
тыс. пудов13
Pooow15
десятках
млн пудов1**
1860
2 840
145
20 468
_
_
105
1861
2 643
142
19 451
_
_
98
1862
850
97
15 268
_
_
103
1863
I 083
68
17 027
358
_
103
1864
1 637
105
18 301
355
_
111
1865
1 591
117
18 281
381
_
ИЗ
1866
2 952
130
18 568
397
-
127
1867
3 298
184
17 553
407
_
128
1868
2 556
160
19 807
414
-
126
1869
3 208
171
20 104
428
-
144
1870
2 801
254
21 949
442
280
143
1871
4 165
293
21 933
463
217
158
1872
3 606
319
24 375
492
240
178
1873
3 530
323
23 484
498
240
158
1874
4 666
343
23 213
487
270
180
1875
5216
372
26 061
501
206
170
1876
4 708
340
26 957
491
237
169
1877
4 435
161
24 403
500
269
146
1878
7 183
508
25 476
559
280
142
1879
6 449
881
26 413
608
242
181
1880
5 743
577
27 364
648
229
200
1881
9 076
387
28 662
668
-
246
1882
7 755
361
28 237
682
-
224
1883
8 949
235
29 407
669
276
201
1884
7 373
172
31 106
665
293
206
1885
7 574
180
32 206
616
247
186
1886
8 388
177
32 484
635
289
184
1887
II 257
229
37 389
657
330
193
1888
8 362
281
40716
707
334
190
1889
10429
281
45 180
716
261
187
1890
II 483
238
56 560
720
293
181
1891
10406
164
61 340
738
229
168
1892
13 797
127
65 432
742
266
144
1893
II 327
138
70 141
860
378
167
1894
15 399
148
81 347
-
380
187
1895
11 475
135
88 665
-
268
176
1896
12 861
117
94 951
-
273
177
1897
15 110
127
114 782
1 124
227
165
1898
16 803
165
135 636
-
263
156
1899
-
165 156
~
302
173
253
11 М.И. Тугян-Баранокхя*	321

Примечания к таблице
13	Примеч. 13. 14, 15. 16 и 17 относятся к табл. 5 - Ред. Количество иностранного
хлопка и пряжи определялось по ежегодным изданиям департамента таможенных сбо¬
ров - "Государственная внешняя торговля в России в разных ее видах" (за прежние годы)
и "Обзор внешней торговли России" (за последние годы). До 1890 г. среднеазиатский
хлопок, ввозимый через порты Каспийского моря, включался в статистических изданиях
д-та таможенных сборов в общую сумму азиатского хлопка; с этого года среднеазиатский
хлопок не включается в эту сумму и регистрируется особо. Чтобы определить общий
привоз в Россию среднеазиатского хлопка до 1890 г. (не только через Каспийское море,
но и сухим путем), я прибавлял к общей сумме азиатского хлопка, по данным д-та
таможен, сбор., отправку хлопка по Оренбургской ж.д. со станции Оренбург (цифры
отправки я выбрал из ежегодных отчетов Оренбургской ж.д. за время 1877-1889 гг.). Для
определения же привоза среднеазиатского хлопка в Россию с 1890 г. я пользовался
цифрами, приводимыми в "Обзорах внешней торговли", и суммировал эти цифры с
цифрами очищенного пошлиной иностранного хлопка за соответствующие годы. Замечу
кстати, что при сличении с подлинными "Обзорами" сводного издания д-та таможен, сбор.
- "Статистические сведения о внешней торговле России" (СПб., 1896) обнаружилось, что
в этом последнем издании все цифры подвоза хлопка и пряжи за 1861-1869 гг. показаны
неверно и, кроме того, встречаются грубые опечатки для последующих годов.
14	До 1875 г. - по "Материалам для истории и статистики железной промышленности
России. Общий обзор железной промышленности" (СПб., 1896). От 1875 г. - по "Сборни¬
кам статистических сведений о горнозаводской промышленности России" за соответ¬
ствующие годы. Цифра 1898 г. взята из "Вестника финансов" (1899. № 21. С. 524).
Цифра 1899 г. взята из: Матвеев А Железное дело России в 1899 г. СПб., 1900.
15	Цифры за 1863-1865 гг. взяты из "Сборника сведений и материалов по ведомству
министерства финансов" за соответствующие годы, причем из общих итогов сборника
вычтены цифры рабочих Сибири, Кавказа, Финляндии и Царства Польского. От 1866 по
1877 г. включительно цифры имеют лишь приблизительный характер и получены
следующим образом. В "Ежегодниках министерства финансов" печатались в выпусках (I,
VIII и XII) цифры рабочих за соответствующие годы, но не по всем родам производства, а
лишь по главнейшим. Чтобы получить приблизительные цифры рабочих по всем произ¬
водствам. я прибавлял к общим цифрам фабричных рабочих в "Ежегодниках" число
рабочих в недостающих производствах, вычисляемое следующим образом: я брал цифры
рабочих по этим производствам в 1865 и 1878 гг. и путем сложных процентов определял,
сколько рабочих было в данном производстве в данном году, предполагая, что число
рабочих возрастало равномерно. Предположение это, разумеется, условно, но возможная
отсюда погрешность не особенно важна, так как число рабочих, вычисляемое таким
образом лишь приблизительно, не превышало 20% всего числа рабочих, в большинстве
же случаев было менее. Нужно* иметь также в виду, что нерегистрированные производ¬
ства относились главным образом к мелким промыслам, связанным с земледелием,
которые мало подпадают влиянию периодических колебаний промышленности. Поэтому
предположение о равномерном возрастании числа рабочих в этих производствах из года в
год вероятнее, чем предположение, что число рабочих в нерёгистрированных произ¬
водствах изменялось так же, как и в регистрированных; во всяком случае, из научной
осторожности, не желая искусственно усиливать периодические колебания числа рабочих,
я должен был остановиться на первом допущении как менее благоприятном для тех
выводов, к которым я прихожу. Я указываю на все это ввиду того, что мой прием вызвал
возражения г. Каблукова1*, не понявшего, что прием этот продиктован научной
осторожностью, заставляющей ученого избегать всяких произвольных допущений,
благоприятных для защищаемых им тезисов. Цифры за 1878-1884 гг. взяты из
официальных "Сведений о.фабричной и заводской промышленности Российской империи"
за соответствующие годы, полученных мною из статистического отделения департамента
торговли и мануфактур. Эти цифры имеют тот недостаток, что в них включены отчасти
и рабочие по мелким производствам (благодаря этому число рабочих за каждый год
немного увеличено - на десять - двадцать тысяч). Наконец, цифры от 1885 г. и дальше
взяты из ежегодно выходящих "Сводов данных о фабрично-заводской промышленности
России", издание департамента торговли и мануфактур. Цифры за 1892 и 1893 гг.
322

пришлось опять вычислять, так как в "Сводах" за эти годы в общий итог включены и
рабочие на горных заводах и заведениях, обложенных акцизом. Чтобы** получить цифру
рабочих в предприятиях, не обложенных акцизом и не принадлежащих к числу горных
заводов, я вычитал из общей суммы рабочих число рабочих на горных заводах и
предприятиях, обложенных акцизом. Подобные же операции мне пришлось производить и
для получения цифры рабочих за 1897 г. Числа же рабочих за 1894-1896 гг отсутствуют
в моей таблице потому, что за эта годы соответствующие данные совсем не публи¬
ковались департаментом торговли и мануфактур. Я должен был ограничиться в этой
таблице цифрами рабочих только указанной в тексте категории (на фабриках и заводах,
не обложенных акцизом и не принадлежащих к числу горных заводов) по отсутствию
данных о рабочих других категорий за прошлые годы. Отсюда видно, сколько труда
пришлось потратить на составление приводимого в тексте ряда цифр, и все-таки цифры
получились не вполне надежные. Значение их для определения действительной
численности рабочих за каждый отдельный год невелико, далеко не все рабочие реги¬
стрировались. Но, как увидим ниже, для характеристики относительных изменений числа
рабочих за разные годы они вполне пригодны.
Быть может, не лишне сделать несколько замечаний о нашей фабричной статистике
вообще. Во-первых, что следует разуметь под "фабрикой" и "заводом' , к которым отно¬
сятся приводимые в таблице цифры? С 188S г. основанием для различения фабрики и
завода от мелкого кустарного и ремесленного заведения в нашей официальной статистике
служит ценность производства: заведения, производящие на сумму 1000 руб. и более,
признаются крупными и включаются в итог фабрик и заводов, производящие на
меньшую сумму не включаются в этот итог и относятся к мелким заведениям. До 1885 г.
не проводилось такого различия между фабриками и мелкими промышленны¬
ми заведениями. Мелкие заведения, как общее правило, не включались в итог фабрик,
но нельзя точно определить, каким признаком руководствовались официальные
статистики при различении крупных и мелких заведений. Можно думать, что мелкие
заведения за прежние годы менее выделялись из общего итога, чем теперь. За 1878-1884
гг., как сказано, мелкие заведения отчасти вошли в этот итог; благодаря этому чис¬
ло рабочих за эти годы в общем итоге увеличено, но незначительно - не более как на
20	тыс. Необходимо иметь в виду также следующее: цифры рабочих до 1861 г.,
помещенные в [табл. 1], несравнимы с приведенными в таблице, так как первые относятся
ко всей Российской империи кроме Царства Польского и Финляндии и, кроме того, они
включают в себя рабочих на свеклосахарных заводах и табачных фабриках, цифры же в
таблице относятся только к 50 губерниям Европейской России, и рабочие на
свеклосахарных заводах н табачных фабриках в них не включены.
16	За 1870-1879 гг. - по "Историко-статистическому обзору промышленности России
(М., 1882. Т. I. С. 46) (цифры сбора хлебов в Царстве Польском вычтены), после
1883 г. - по ежегодному изданию Центрального статистического комитета "Урожай
такого-то года в Европейской России”. За 1881 и 1882 гг. данных об общем сборе хлебов
в печатной литературе нет, по крайней мере, я не мог их найти. После 1894 г общий
сбор хлебов выражается в изданиях Центр, ст. ком. в пудах, а не в четвертях, как
раньше, поэтому приведенные в таблице данные до 1894 г. и после этого года
несравнимы между собой.
17	По официальным "Отчетам о ходе торговли на Нижегородской ярмарке' за соот¬
ветствующие годы.
‘ (К прим. 15). Слова от "Нужно иметь также в виду" до слов "для защищаемых им
тезисов" в 1 -м издании отсутствуют. - Ред.
** (К прим. 15). Слова от "Чтобы получить цифру" до слов "торговли и мануфактур' в 1 -м
издании отсутствуют. - Ред.
волна достигает своей вершины в 1873 г.; затем следует небольшое
падение, и число рабочих не растет до 1877 г.; с этого года начинается
новое поднятие; в 1882 г. волна достигает апогея. В течение последую¬
щих трех лет число рабочих падает. Следующее поднятие начинается с
1887	г., причем голод 1891 г. вызывает только легкую приостановку

поступательного движения: число рабочих быстро растет и наиболее
значительный рост замечается в последние годы - за 1893 г. н особенно
после 1893 г.
Верхняя [жирная] кривая означает собой движение ярмарочной
торговли в Нижнем. До половины 80-х годов эта кривая колеблется так
же, как и кривая рабочих; начало 70-х и еще более 80-х годов вы¬
ражается в ней резким поднятием, а половина 70-х и 80-х годов -
падением. Две волны выражены гораздо сильнее, чем в кривой
рабочих. Совпадение колебаний обеих кривых, полученных совер¬
шенно из разных источников, является доказательством того, что
колебания этн выражают известную реальность. Как ни неточны
цифры рабочих на фабриках и цифры подвоза товаров на Ниже¬
городскую ярмарку за каждый отдельный год, но, взятые за длинный
ряд лет, они отражают на себе действительные изменения
промышленности.
Начиная с половины 80-х годов, кривая ярмарочной торговли быстро
опускается книзу, в то время как кривая рабочих так же быстро рас¬
тет. Что же это значит? А то, что значение Нижегородской ярмарки в
нашем торговом обороте падает. Архаическая форма торговли - яр¬
марка - сходит со сцены. Капиталистическая Россия усваивает и более
культурные, более современные формы торговли. Нижегородская яр¬
марка перестает быть "всероссийским торжищем", игравшим такую
первенствующую роль в торговом механизме прежней России. Оборо¬
ты ярмарочной торговли достигают своего апогея в 1881 г. н уже, без
сомнения, никогда не достигнут цифры этого года. Падение ярмарочной
торговли за последнее десятилетие является одним из выдающихся
симптомов быстрого экономического роста России. Ярмарка отмирает
вместе с отмиранием наших старинных бытовых экономических форм -
"самостоятельного" кустарного производства, общины и пр. Все эти
формы гибнут от одной основной причины - преобразования условий
транспорта и обмена и вытекающего отсюда развития промышленного
капитализма.
Не одна Нижегородская ярмарка сходит со сцены. Поэзия украин¬
ских ярмарок, так ярко описанных Гоголем1*, также отходит в область
прошедшего вместе со старинным укладом нашей экономической жиз¬
ни. Ярмарочная торговля издавна процветала на Украине. Полтава,
Нежин, Ромны были центрами ярмарочной торговли; мануфактурные
товары московского промышленного района, для которого Малороссия
была одним из самых важных рынков, закупались на этих ярмарках
местными торговцами и развозились по всей стране. Но уже с 70-х
годов старинные украинские ярмарки вместе со старинными центрами
украинской торговли начинают падать. Параллельно с этим быстро
растет новый торговый центр Украины - Харьков. Целый ряд ярмарок
переводится в Харьков; ярмарки следуют в нем одна за другой почти в
течение всего года.	^ f г i
/ ' 4 V| ::

Сумма продмных товаров18 (в млн. руб.)
1868-1872 гг.
1895 г.
Ромны.
Масляная ярмарка
3,0
0.4
"
Вознесенская "
2.2
0.3
"
Александровская ярмарка
3 Jb
0.3
Полтава.
Ильинская ярмарка
15,0
1.4
Харьков.
Крещенская ярмарка
8.5
14.0
"
Троицкая
2.9
1.8
"
Успенская
2,5
7,0
"
Покровская
5,3
83
Курск.
Коренная
5.6
0.7
Всего
48,6
34.2
То же самое отмечается и на всех других ярмарках России, а в том
числе и на важнейшей после Нижегородской - Ирбитской.
Обороты Ирбитской ярмарки (в млн. руб.)
Годы	Годы
1887 56	1893 48
1889 49	1894 49
1891	45	1895 48
Чтобы оценить значение всех этих цифр, нужно помнить, что общие
размеры торгового оборота России быстро растут, почему, если бы
даже сумма ярмарочных оборотов оставалась теперь такой же, как и
раньше, это доказывало бы относительное падение ярмарочной торгов¬
ли. Тем более сильно это падение, если даже абсолютные размеры
ярмарочной торговли сокращаются.
Нижняя кривая в диаграмме выражает собой количество очищае¬
мого пошлиной иностранного хлопка, а также среднеазиатского. Кроме
иностранного н среднеазиатского хлопка у нас потребляется также
закавказский хлопок в небольших, впрочем, количествах - несколько
сот тысяч пудов в год. Размеры потребления закавказского хлопка
можно было бы определить по подвозу хлопка по Закавказской дороге,
но так как подробная статистика перевозки хлопка по железным
дорогам (издаваемая департаментом железнодорожных дел) начинается
только с 1890 г., а за прошлые годы отчетов Закавказской ж.д. достать
я не мог, то я и не ввел закавказского хлопка1* в общий учет.
Легко видеть, что кривая хлопка, в противоположность кривой ра¬
бочих, колеблется очень сильно из года в год. Но не нужно забывать,
что эта кривая не выражает собой количества действительно перера¬
ботанного хлопка в данном году, а только очищенного пошлиной или
подвезенного. Подвоз должен колебаться гораздо сильнее, чем самая
переработка, так как на подвоз сильно влияют многие обстоятельства,
мало влияющие на размеры производства, как, например, изменения
18	Фабрично-заводская промышленность и торговля России. СПб., 1896. С 425-427
325

цены хлопка, изменения пошлины на хлопок и пр. Так, например,
быстрый скачок подвоза хлопка в 1887 г. и следующее затем падение
его были вызваны следующей причиной. В 1887 г. была повышена
пошлина на заграничный хлопок; торговцы поспешили подвезти хлопок
в усиленном количестве и очистить его пошлиной, чтобы избегнуть
платежа повышенной пошлины, и по этой причине подвоз хлопка в
1888	г. сильно сократился, но нет основания думать, что в 1888 г. хлоп¬
чатобумажное производство сократилось. Если бы нам было известно
количество хлопка, действительно перерабатываемого на фабриках, то
многие неправильные скачки и падения хлопковой кривой сгладились
бы; зубцы вниз и вверх закруглились бы; кривая стала бы колебаться
не так часто, и колебания ее приняли бы волнообразный характер.
Если мы все это будем иметь в виду, то легко заметим, что в общем
кривая хлопка движется в том же направлении, как и кривые рабочих и
ярмарочной торговли до 1886 г. 1876 и 1877 годы знаменуются сильным
падением подвоза; затем подвоз начинает быстро расти, и кривая
образует зубчатый выступ, соответствующий рабочей волне конца 70-х
и начала 80-х годов. Затем идет падение, и только с 1888 г. вновь
начинается энергичное повышательное движение, продолжающееся со
значительными колебаниями до новейшего времени.
Нижняя [сплошная] кривая выражает собой движение выплавки
чугуна. Эта кривая мало колеблется. Только крестьянская реформа
вызывает глубокое падение ее (падение хлопковой кривой в том же
году вызвано, как сказано, не крестьянской реформой, но иной при¬
чиной, действие которой совпало по времени, - американской междо¬
усобной войной). Затем кривая чугуна почти не движется вверх вплоть
до конца 60-х годов. С 70-х годов начинается повышение, но крайне
медленное; 1877 год, как и в кривой хлопка, отмечается падением. До
1886 г. продолжается прежнее медленное повышательное движение. В
этом году картина резко меняется. Кривая делает огромный скачок
вверх и почти вертикально повышается без всяких колебаний до конца
рассматриваемого периода.
Движение этих кривых довольно отчетливо воспроизводит историю
нашей промышленности в пореформенную эпоху. Очевидно, в развитии
нашей промышленности замечались колебания: развитие это имело
периодический характер, подобно развитию промышленности других
капиталистических стран. Если мы сравним колебания нашей промыш¬
ленности с колебаниями промышленности, например, английской, то
увидим, что за последнее время эпохи промышленного оживления и
застоя совпадают у нас с таковыми же эпохами в Англии. В самом
деле, оживление в английской промышленности замечалось в начале
70-х, в конце 70-х и начале 80-х, в конце 80-х и начале 90-х годов.
Эпохи застоя - середина 70-х и середина 80-х годов. Чтобы убедиться в
параллелизме колебаний нашей промышленности и английской,
достаточно сравнить колебания числа наших рабочих с колебаниями
черной пунктирной линии - ценности вывоза продуктов Соединенного
королевства (Великобритании и Ирландии).
Параллелизм колебаний английского экспорта и фабричных рабочих
326

в России поразителен. Можно было бы подумать, что мы имеем дело в
данном случае с кривыми, относящимися к одной и той же стране
Когда английский экспорт поднимается, увеличивается и число рабочих
на русских фабриках; когда падает число русских рабочих, падает и
английский экспорт. Существенная разница заключается в том,что
английская кривая за последние годы не обнаруживает того энергич¬
ного повышательного движения, которое замечается в русской кривой.
Чем же вызываются колебания числа рабочих, занятых на русских
фабриках?
Уже из одного того, что они соответствуют английским колебаниям,
следует заключить, что причина их не имеет чисто местного характера.
У нас, обыкновенно, думают, что единственным или, по крайней мере,
наиболее важным фактором, определяющим состояние нашей про¬
мышленности, является "господин урожай". Это мнение нашло яркого
выразителя в лице г. Николая - она. Для этого экономиста, видевшего
во всей нашей пореформенной промышленной истории только быстрое
падение, приближение к какой-то фантастической экономической ката¬
строфе, чуть ли не к всеобщему разрушению, грозным ангелом кото¬
рого явится всеуничтожающий капитал, урожай является едва ли не
единственной причиной "процветания" нашей промышленности. Легко
понять, как важен этот тезис для всей теории г. - она. Если колебания
нашей промышленности всецело объясняются колебаниями урожая,
то, значит, земледельческое "народное" производство и по настоящее
время является фундаментом всего зыбкого здания нашего
капитализма. А так как этот фундамент оказывается весьма
ненадежным и притом не улучшающимся со временем, но даже
ухудшающимся под влиянием разных неблагоприятных условий, в прах
рассыпающих наши вековые устои, то и капиталистической
"надстройке" предстоит печальная участь погибнуть вместе с устоями.
На чем же основывает г. - он свой тезис, что "процветание
промышленности находится в зависимости от урожая"?19 А вот на чем.
Г. - он сравнивает колебания доходов крестьян и землевладельцев от
главнейших хлебов, цифры производства товаров и число фабричных
рабочих в России за 4 года - 1886-1889. Оказывается, что из этих 4
лет в течение 3 лет - 1886-1888 гг. - наблюдалось соответствие между
колебаниями земледельческих доходов и колебаниями промышлен¬
ности. В 1889 г. такого соответствия не наблюдалось - крестьянские
земледельческие доходы упали более чем на 20% и были ниже средней
за четырехлетие, а производство товаров в России и число фабричных
рабочих возросло и было наибольшим за четырехлетие20. И вот эти-то
данные, относящиеся всего к четырем годам, из которых можно заклю¬
чить о чем угодно, но никак не о зависимости состояния промышлен¬
ности от урожая, являются единственным статистическим обоснова¬
нием тезисов г. - она.
19	Николай - он. Очерки нашего пореформенного общественного хозяйства. С 189.
20	Николай - он (С 179). В таблице г. - она опечатка: процент фабричных рабочих
для 1889 г. показан 102,8 - следует читать 112,8.
327

Однако оставим г. - она в стороне и вернемся к своей диаграмме.
[Жирная] пунктирная линия на этой диаграмме выражает колебания
общего сбора хлебов 1870-1899 гг. (напомним, что данные о сборе
хлебов до 1894 г. и после него не сравнимы, ибо выражены в различных
единицах меры). Сравните колебания этой кривой с тремя остальными
кривыми и скажите, можно ли на основании этого сравнения утвер¬
ждать, что в России всем вертит урожай? Промышленный застой
середины 70-х годов совпадает скорее с хорошими, чем с дурными уро¬
жаями из 4 лет - 1874-1877 гг. - урожай 1874 г. был даже одним из
наилучших. Конец 70-х годов был, несомненно, эпохой оживления на¬
шей промышленности. Было ли это оживление вызвано урожаями?
Правда, урожай 1878 г. был очень хорош, но зато урожай 1879 г. был
ниже среднего. Время от 1882-1886 гг. было эпохой депрессии; между
тем, только один год (1885) этой эпохи был неурожайным, а 1884 и
1886	гг. никак нельзя назвать неурожайными, и все-таки промышлен¬
ность была в застое. Напротив, неурожайная эпоха начала 90-х годов
едва была в силах не надолго приостановить рост общей цифры
рабочих и хлопчатобумажного производства.
Если мы обратимся к кривой выплавки чугуна, то тут мы не заме¬
тим уж ровно никакой связи между колебаниями урожая и состоянием
производства. Эта кривая вообще колеблется крайне мало и только на
самом конце рассматриваемого периода необыкновенно быстро идет
кверху. Поразительное развитие чугуноплавильного производства, на¬
чиная с 1888 г., очевидно, находится вне всякого влияния урожаев.
Остановимся* более подробно над последним пятилетием. Как мы
увидим ниже, последние годы были временем небывалого подъема
нашей промышленности, завершившимся крахом и промышленным
кризисом. Могут ли этот подъем и кризис объясняться влиянием уро¬
жаев? Очевидно, нет. Подъем начинается в особенно резкой форме в
1897 г. Известно, что 1897 год был голодным годом. По данным
Центрального статистического комитета, "сбор хлебов в 1897 г. был
ниже среднего на 15,2%"21. Однако, несмотря на голод, подъем про¬
мышленности продолжает нарастать с ускоренной быстротой как в
течение 1897 г., так и следующего 1898 г. Этот последний год, по
характеристике Центрального статистического комитета, по урожаю
"может быть отнесен к числу средних"22. Темп подъема продолжает
ускоряться и достигает лихорадочной быстроты в 1899 г. В конце этого
года следует кризис и промышленный застой, продолжающийся поныне.
Быть может, этот кризис был вызван неурожаем? Обращаемя к тому
же источнику. "Сбор 1899 г... превышает средний сбор за пятилетие на
13,7%... и должен быть признан вполне удовлетворительным"23. Итак,
небывалый по своим размерам промышленный подъем происходил у нас
в годы неудовлетворительного или среднего урожая, а кризис
*	Этот абзац в I -м издании отсутствует. - Ред.
21	Статистика Российской империи: Урожай 1897 г. СПб., 1898. Вып. XUI. С. 3.
22	Там же. 1899. Выл. XLVI. С. 6.
21	Там же. 1900. Вып. XLIX. С. 9.
328

произошел в год хорошего урожая. Факты русской жизни, как видит
читатель, жестоко надсмеялись над теорией г. - она, являющегося,
кстати сказать, выразителем в данном случае взглядов, господ¬
ствующих как в нашей экономической литературе, так и среди людей
практики. Ученое доктринерство легко гармонирует с узостью круго¬
зора, свойственной практическим людям. Истинная наука одинаково
далека как от того, так и от другого.
Посмотрите на три кривые: черную - рабочих, пунктирную чер¬
ную - английского экспорта и пунктирную красную - урожая. Какие
кривые колеблются более сходно - русских рабочих и английского
экспорта или же русских рабочих и русского же урожая? Иными сло¬
вами, чему более соответствуют колебания числа русских фабричных
рабочих - мировым колебаниям капиталистической промышленности
(кривая английского экспорта) или колебаниям русского урожая? Я
полагаю, что ответ ясен: не может быть сомнения, что колебания
нашей промышленности никоим образом не могут быть объяснены
колебаниями урожаев*.
Из всего этого, разумеется, не следует, что урожай не играет
никакой роли в состоянии нашей промышленности. Нет, на некоторые
роды производства урожай, несомненно, влияет очень сильно. Нельзя
сказать, чтобы годичные колебания хлопчатобумажного производства
всецело обусловливались колебаниями урожая; но что эти последние
являются одним из существенных факторов первых, в этом легко
убедиться из той же диаграммы, если только не забывать, что, во-
первых, влияние урожая сказывается, главным образом, в следующем
календарном году, и, во-вторых, кривая ввоза хлопка не есть еще
кривая хлопчатобумажного производства, почему многие неправильные
скачки этой кривой не выражают собой таких же изменений произ¬
водства. Зато на другие производства урожай почти не влияет; к числу
таковых относится, как видно из нашей диаграммы, одна из важнейших
отраслей нашей промышленности, значение которой должно все расти и
расти, - чугуноплавильное производство и вообще добыча металлов.
От чего же в таком случае зависят волнообразные колебания нашей
промышленности? Как я говорил, уже из того, что эти колебания в
общем совпадают с колебаниями английской промышленности, должно
заключить, что причины их не местного характера. В развитии нашей
промышленности отражается периодичность, свойственная капита¬
листическому производству всего мира. Чередование эпох оживления и
застоя промышленности является в нашем пореформенном хозяйстве
таким же типичным явлением, как и в других капиталистических хо¬
зяйствах. Именно этой причиной - периодичностью развития, свой¬
ственной капиталистическому производству, - и вызываются правиль¬
ные волнообразные колебания числа рабочих на наших фабриках и обот
ротов на Нижегородской ярмарке.
(* Дальнейшая разработка тезиса о влиянии урожаев на промышленное развитие
России представлена в работе С.С. Зака "Промышленный капитализм в России (см.
Приложение). - Ред ]
329

Тяжелый мировой кризис 1857 г.1*, пронесшийся ураганом по всей
Западной Европе и Северной Америке, отразился, хотя и значительно
слабее, и в России. Конец 50-х годов был отмечен у нас банкротствами
банков, акционерных предприятий, торговых и промышленных фирм,
застоем торговли и сокращением производства - обычными симптомами
промышленного кризиса. Вот что пишет об этом один современный
русский писатель: "Образовалась акционерная игра, слава богу, продол¬
жавшаяся недолго, в которую вдавались и учредители и акционеры
еще тогда, когда действия обществ ничем не доказывали на практике
выгодности затеянных предприятий. Сначала казалось, что акцио¬
нерные дела идут весьма хорошо, и публика обратилась к ним с
необыкновенным доверием. Акции всех обществ весьма легко перепро¬
давались на бирже и часто заменяли наличные деньги или облигации.
Но скоро все изменилось. Невыгодный баланс (обычное явление в
эпоху, предшествующую промышленному кризису; подробнее об этом
см. мою книгу "Промышленные кризисы". - М. Т.-Б.) произвел невы¬
годный курс и вызвал большой спрос монеты... Банки перестали
выдавать ссуды под недвижимые свободные имения и дома. Акции
потеряли свою ценность и не могли уже попрежнему заменять
денежных знаков. С одной стороны, недостаток в деньгах мгновенно и
быстро усилился, а с другой - потеря ценности акций заставила акцио¬
неров обратить внимание на действия правлений, - и тогда открылись
их ошибки, злоупотребления и даже иногда расхищения акционерных
капиталов... Последствием всего этого было почти полное уничтожение
цен на акции. Акции многих обществ не покупались и не принимались в
платежи ни по каким ценам, тогда как собранные на эти начальные
предприятия с 1856 г. суммы простирались свыше 150 млн. руб. сере¬
бром]. Недостаток денег сделался повсеместным. Все это совокупно
отразилось на всех других отраслях промышленности, особенно на
мануфактурных, и произвело повсеместный в государстве застой
торговли... Этот застой торговли отражается на множестве различных
мелких промышленностей, с коими сопряжена торговля этими това¬
рами. Если бы правительство не открыло для купечества кредит в
московской конторе Коммерческого банка на более льготных осно¬
ваниях , то банкротства от совокупности всех описанных обстоятельств
произошли бы весьма значительные и многочисленные, и внутренняя
торговля наша была бы потрясена весьма сильно"24.
Это описание вполне воспроизводит обычную картину торгово-
промышленного кризиса. Более подробное описание действия кризиса
конца 50-х годов на русскую промышленность мы находим у В. Безо¬
бразова: "Оживление промышленных и коммерческих дел с окончанием
восточной войны было для всех так очевидно, что нет надобности
доказывать его... Коренное оживление наших промышленных и
коммерческих дел принадлежит к 1854-1857 гг. Оно началось еще до
заключения мира. Оно проявилось чрезвычайным усилением фабричной
деятельности, преимущественно в северной промышленной полосе,
24	Шипов А2* Как и отчего исчезли у нас деньги. СПб., I860. С. 33-34.
330

необычайной бойкостью оборотов на всех внутренних ярмарках, быст¬
рым увеличением сбыта как отечественных, так и иностранных
мануфактурных товаров... Апогей этого движения внутри России был в
1855 и 1856 гг., о которых решительно все участники нашей про¬
мышленной и коммерческой деятельности говорили как о золотом
времени. И простые рабочие, и фабричные, н фабриканты, и купцы
всюду говорили нам об этом времени, "мы тогда озолотились"; фабрики
не успевали подготовлять товаров, строились иовые фабрики и расши¬
рялись старые, цена на все товары и заработки росла непомерно...
После промышленного оживления настала другая эпоха, с совершенно
противоположными признаками: всеобщий промышленный и коммер¬
ческий застой, дающий положению наших дел с 1858 и 1859 гг.
характер кризиса. Уже с 1858 г. начинаются во внутреннем
производстве и торговле задержки, заминки, которые в 1859 г.
превращаются внутри России в значительный кризис. С начала этого
года начинают раздаваться жалобы на слабость сбыта, на накопление
непроданных товаров, с 1858 г. начинаются плохие ярмарки, состояние
которых с тех пор не улучшается, а с каждым годом ухудшается.
Крушение акционерных компаний было бы излишне описывать: оио
слишком всем известно; немногие из акционерных предприятий уце¬
лели, и то почти исключительно те, которые существовали до войны.
Место безграничного увлечения акционерным делом заступила или
настоящая паника, или полнейшее равнодушие... Но акционерный
кризис действовал более или менее на поверхности общества и иа
верхушках народного хозяйства. Во всем внутреннем его организме
произошли затруднения гораздо более глубокие, более продолжи¬
тельные и более опасные. Как внутреннее промышленное оживление, о
котором мы говорили, составляло главный характер первой эпохи
испытанного нами переворота, так промышленный и коммерческий
застой, поразивший наше народное хозяйство во всех внутренних цент¬
рах производительности и на всех внутренних рынках, представляет
собой Самую серьезную сторону второй или, лучше сказать, нынешней
эпохи кризиса"25.
Я не буду дольше останавливаться над описанием кризиса конца 50-х
годов, так как описание отдельных моментов нашей промышленной
истории не входит в задачу этой книги. Приведу только несколько
цифр, из которых читатель может судить об акционерной горячке,
предшествовавшей кризису:
Капитал вновь основанных акционерных компаний (в млн. руб.)26
Годы	Годы
1856	15	1858 51
1857	300	1859 67
25	Безобразов В.П О некоторых явлениях денежного обращения в России. М.. 1863
Т. И. С. 24.
26	Там же. С. 22. В журналах того времени, особенно "Вестнике промышленности н
"Экономическом указателе"'*, содержится богатый материал по истории кризиса 1857 г *
в России.
331

Начало 70-х годов было эпохой самой безумной учредительской
горячки в Западной Европе, особенно в Австрии и Германии. За этой
горячкой последовал знаменитый венский биржевой крах1* в мае
1873 г., а затем кризис распространился и на Соединенные штаты и
охватил собой почти всю Европу. Точно так же и у нас в 1870-1872 гг.
замечалось значительное расширение производства, а затем последова¬
ли кризис и банкротства торгово-промышленных предприятий. По
словам Я. Гарелина, "конец 1872 г. и начало 1873 г. были ознамено¬
ваны банкротствами... Такой ход торговли объясняется не конкурен¬
цией с иностранными фабрикантами. Главная причина плохой торговли
заключалась в том, что ситцев было наработано громадное количество,
и их нужно было сбыть во что бы то ни стало"27.
Макс Вирт2* дает такое описание действий мирового кризиса 1873 г.
на русскую торговлю: "Прежде всего банкротства разразились в метро¬
полии русской торговли - в Нижнем-Новгороде. Уже в конце августа
сделалось известным, что трое купцов оказываются несостоятельными
на сумму в 1 170 000 руб... Торговцев, оказавшихся несостоятельными
на более мелкие суммы, было очень много... Из Одессы извещали о
многих крупных и мелких банкротствах, вызвавших среди тамошних
коммерсантов настоящую панику, так что деньги совсем исчезли из
обращения. В числе фирм, обанкротившихся в Одессе, была одна,
пассив которой простирался до 1 '/2 млн. руб.; другая оказывалась
несостоятельной на 1 200 000 руб. В остальных банкротствах пассивы
колебались между 100 000 и 1 млн. руб. Перепуганные банки, которые
перед этим щедро расточали направо и налево свой кредит, стали
усиленно стягивать обратно выданные ими ссуды и этим только
усилили общее смятение"28.
В своем отчете за 1876 г. московское отделение совета торговли и
мануфактур указывало на печальное положение торговли и промыш¬
ленности московского района. О размерах кризиса можно судить по
росту несостоятельности в районе московского коммерческого суда.
Годы	Число	Общий пассив
несостоятель¬
ностей
1874	68	5 313 тыс. руб.
1875	56	10 900 "
1876	113	31 495 н
Общее положение рисуется в отчете такими словами: "В настоящее
время можно сказать без преувеличивания, что нет ни одной фирмы в
Москве, которая не понесла бы более или менее значительных убытков
и не была бы вынуждена к более или менее значительному сокра¬
щению своих оборотов"29.
По объяснению отчета, кризис был вызван следующими обстоятель¬
ствами: в начале 70-х годов фабричное производство значительно
27	Гарелин Я. Город Иваново-Вознесенск. Шуя, 1884. Ч. II. С. 60.
29 История торговых кризисов. СПб., 1877. С. 475.
29	Вестник Европы. СПб., 1877. Кн. XII. Внутреннее обозрение.
332

расширилось благодаря быстрому развитию железнодорожной сети.
Предложение скоро обогнало спрос, но расширение кредитных продаж
давало возможность фабрикантам сбывать товар продавцам. Спеку¬
ляция удерживала товарные цены от падения, и производство продол¬
жало расти, несмотря на все увеличивавшуюся трудность продавать
товар потребителям. Неурожаи 1872 и 1875 гг. дали толчок к кризису:
цены мануфактурных товаров быстро упали, производство сократилось
и последовал целый ряд банкротств, от которых особенно пострадали
мануфактурные фирмы.
Внутренний обозреватель "Вестника Европы" очень верно отмечает
важнейшую причину, вызвавшую сначала расширение, а затем сжатие
нашего внутреннего рынка в 70-х годах. И то и другое объяснялось
влиянием на народный спрос постройки железных дорог. В период
железнодорожной строительной горячки конца 60-х и начала 70-х годов
на постройку железных дорог было израсходовано больше миллиарда
рублей. Более всего дорог строилось в 1868-1871 гг. Затем постройка
вдруг упала, и хотя в 1873 и 1874 гг. она опять увеличилась, но в
следующие годы стала решительно уменьшаться.
Параллельно с этим изменялся спрос на товары. Пока железные
дороги усиленно строились, спрос на товары был боек, когда постройка
сократилась - упал и спрос.
"Громадный оборот железнодорожного строительства везде вызывал
кризисы, независимо даже от политических обстоятельств... У нас же, в
стране крайне медленного экономического развития, он представлял
нечто вроде того "золотого дождя", какой явился в Германии пятью
миллиардами франков французской контрибуции. Ведь основной капи¬
тал наших железных дорог - 1 544 млн. кред. руб. - также недалек до
пяти миллиардов франков. И... сокращение строительства повлияло и у
нас на возникновение чего-то вроде краха"30.
Что касается до конца 70-х годов, то эта эпоха вполне имела ха¬
рактер спекулятивной и учредительной горячки. Ярмарка 1878 г. по
размеру привоза была самой низкой в 70-х годах, но зато по спросу на
товары она была наилучшей. Благодаря тому, что товаров было под¬
везено мало, а спрос на товары сильно оживился после окончания ту¬
рецкой войны1*, товарные цены чрезвычайно поднялись. "Нижегород¬
ская ярмарка 1878 г. разыгралась необыкновенно блистательно во всех
отношениях. Подобной ярмарки не запомнили в летописях Макария2 .
Сбыт всех товаров был необыкновенно бойкий; почти по всем отраслям
спрос превышал предложение. В особенности были хороши расчеты;
все продажи делались за наличные, все уплаты по прежним обязатель- /
ствам производились (Гвеличайшей исправностью. В наличных деньгах
было неслыханное изобилие". Все это "усилило донельзя возбуждение в
30	Там "Же. С, 802. Сходным образом объясняет кризис половины 70-х годов я
И. Блиох3* в своем известном сочинении "Влияние железных дорог на экономическое
состояние России (СПб., 1878. Т. V). Теми же причинами - периодичностью расширения
железнодорожной сети - вызывалась в значительной мере периодическая смена &***'
ления и застоя промышленности в Западной Европе и Америке. См. мою книгу ро-
мытленные кризисы".
333

нашем промышленном мире... Это возбуждение, какого давно не за¬
помнят в нашей промышленности, необыкновенное усиление производ¬
ства на всех прежних фабриках и заводах н расширение новых достигли
своего апогея в середине 1879 г., и он (апогей) продолжался до
1880	г.”31.
О	степени торгового оживления этой эпохи можно судить по тому,
что, по словам Безобразова, прибыли торгово-промышленных фирм в
эту эпоху достигли огромных размеров. По официальным отчетам
некоторых акционерных обществ, прибыли их за этот период достигли
40, 50 и даже 70% на акционерный капитал.
"Чрезвычайное усиление производства, начавшееся еще в 1878 г.,
продолжалось в зимнем фабричном периоде 1879-1880 гг. Это усиление
было таково, что хлопчатобумажная промышленность, всего более
подвергшаяся промышленному возбуждению этой эпохи, расширилась
на 900 тыс. (и, может быть, до 1 млн., как исчисляли знающие люди)
вновь поставленных в 1879 г. прядильных веретен. Это расширение,
когда все количество веретен исчислялось у нас до 3 !/2 млн., дает
понятие о том необыкновенном полете, который приняла вся наша
промышленность в эту эпоху, хотя хлопчатобумажное дело превзошло
в этом отношении все прочие"32.
Такое возбуждение должно было неизбежно повести к реакции.
Ярмарка 1880 г. уже обнаружила превышение предложения товаров
сравнительно со спросом. По словам Безобразова, она была "пестрой":
хорошей для одних товаров и дурной для других. Тем не менее, как
видно из вышеприведенной диаграммы, толчок 70-х годов был так
силен, что ярмарка 1881 г. оказалась наивысшей по размерам подвоза.
Ярмарка этого года вообще была хорошей. Счастливой развязке ее
очень помог хороший урожай 1881 г. Период конца 70-х и начало 80-х
годов характеризуется Безобразовым следующим образом: "Затишье и
почти застой в промышленных предприятиях до войны; чрезвычайное
промышленное возбуждение, начинающееся с конца войны в 1877 г. и
достигающее своего апогея в конце 1879 г.; реакция против этого воз¬
буждения, возникающая в начале 1880 г. и продолжающаяся приблизи¬
тельно до второй половины 1881 г.; оживление дел с середины 1881 г."
Основной причиной промышленного возбуждения конца 70-х годов
Безобразов считает усиленные выпуски кредитных билетов на военные
расходы.
"В сравнении с этой силой все прочие факторы имели только
второстепенное и подчиненное значение; они только видоизменяли и
усложняли действие главного агента, то усиливая его, то отчасти ему
противодействуя, но в общем результате все эти факторы (урожаи,
повышение хлебных цен, политические события и пр. - М. Т.-Б.) не
могли не уравновесить действия этой главной силы, ни даже изменить
его общее направление". В частности урожаи, по мнению Безобразова,
играли некоторую роль в этой смене возбуждения и застоя, ио роль
31	Безобразов В.П. Народное хозяйство России. СПб., 1882. Ч. I. С. 277.
32	Там же. С 279.
334

безусловно подчиненную. Различие эпох промышленного возбуждения
конца 50-х и 70-х годов, по объяснению Безобразова, заключалось в том
что в 50-х годах спекуляция направилась преимущественно на устройство
новых акционерных предприятий и имела более биржевой характер,
чем в конце 70-х годов. Эта последняя эпоха особенно характери¬
зовалась "лихорадочным усилением производства по издавна существу¬
ющим отраслям промышленности, преимущественно фабричной".
Я никак не могу согласиться с Безобразовым, что усиленные выпус¬
ки бумажных денег были главнейшей причиной спекулятивной горячки
конца 70-х годов. Эти выпуски могли только содействовать оживлению
промышленности. Продолжительный застой половины 70-х годов
привел к сокращению предложения товаров сравнительно со спросом,
что и обнаружилось на ярмарке 1878 г. Результатом этого явилось
повышение товарных цен; заключение мира дало толчок к промыш¬
ленному возбуждению, всегда наступающему после периода депрессии.
Вообще очень трудно приурочить к отдельным причинам периодичес¬
кую смену периодов оживления и застоя, наблюдающуюся во всех ка¬
питалистических странах. Застой, можно сказать, сам рождает ожив¬
ление, а оживление благодаря перепроизводству приводит к застою.
Конец 70-х и начало 80-х годов отличаются усилением производства,
развитием торговых оборотов и оживлением спекуляции не только в
России, но и в других странах: в Североамериканских соединенных
штатах, Англии, Франции, Германии. Точно так же во всем капиталис¬
тическом мире половина 80-х годов была эпохой промышленного
застоя,
В 1882 г. в Париже разразился крах Бонту, а в Соединенных штатах
в 1884 г. повторился железнодорожный крах, подобный краху 1873 г.,
но только в более слабой форме. Годы 1882-1886 повсюду отмечаются
сокращением производства и торговым застоем. Точно так же и у нас
после ярмарки 1882 г. последовал целый ряд неудач, подвоз товаров
падал, производство сокращалось. Начался тяжелый промышленный
застой, продолжавшийся до 1887 г.
О	застое* начала 80-х годов имеются весьма интересные сведения в
обширной статье С. Приклонского1*, помещенной в "Деле"2 за 1883 г.
Привожу обширные выдержки из этой статьи.
"Зимой 1880-1881 гг. рабочие во всех отраслях промышленности
были поставлены в самое бедственное положение. В Петербурге круп¬
ные заводы, особенно механические, стали распускать рабочих... Так,
например, на огромном заводе Берда3 , где прежде работало 3-4 тыся¬
чи человек, теперь осталось 1 000 рабочих, на Александровском заво¬
де вместо 800 осталось 350 рабочих, на Сампсониевском вместо 1 200-
1	500 - только 450 человек; на заводе Нобеля4* вместо 900-1 200 -
около 600; на остальных механических заводах точно так же произо¬
шло значительное уменьшение числа рабочих. Вообще миллионные
обороты заводов сократились почти наполовину".
*	Со слов "О зистое начала 80-х годов" в 3-м издании по сравнению с 1-м изданием
вставлено 7 абзацев, до слов "Застой продолжался" (стр. 270), - Ред.
335

По словам С. Приклонского, промышленный застой начался в
Московской губернии еще с весны 1880 г., причем застой принял более
острую форму после Нижегородской ярмарки этого года. С зимы 1880-
1881	г. во всем московско-владимирском районе произошло сильное
сокращение числа рабочих. Особенно пострадали мелкие фабрики, мно¬
гие из которых принуждены были ликвидировать дела. В Александров¬
ском уезде, Владимирской губернии, от кризиса жестоко пострадала
шелковая ткацкая промышленность. "В январе 1881 г. из 165 карасни-
ков - владельцев промышленных заведений, занятых размоткою шел¬
ка, - 50 совсем прекратили работу, а остальные более или менее зна¬
чительно сократили производство, так что в одном этом промысле
осталось без работы более 9 ООО человек". Цены на рабочие руки в
мелких заведениях так понизились, что, например, плата девушек-раз-
мотчиц упала с 18-25 руб. за зиму до 6-8 руб. за тот же срок. В
Иваново-Вознесенске число безработных также было весьма велико.
"Средней руки фабриканты вследствие промышленного застоя сокра¬
тили размер рабочей платы. Крупные фабриканты не хотели открыто
последовать примеру их и старались достигнуть уменьшения заработ¬
ной платы путем увеличения штрафов, которые были доведены до
величайшей строгости. Долгое время фабриканты не решались сокра¬
тить число рабочих... но, наконец, они не выдержали, и даже такие
солидные фирмы, как наследники Саввы Морозова, стали распускать
рабочих... Положение фабричных рабочих было до такой степени тяже¬
ло, что, несмотря на затруднительность и даже полную невозможность
найти работу на фабриках, которые тяготились слишком большим
составом рабочих команд, все-таки нередко бывали случаи забасто¬
вок... На известной ярцевской фабрике Хлудова, в Духовщинском у[ез-
де], к январю 1881 г. уже две тысячи рабочих получили расчет и
оставили фабрику, крайне недовольные мерами, принятыми фабричной
администрацией с целью сокращения заработной платы... В Костром¬
ской губернии зимою 1880-1881 г. фабриканты сократили число рабо¬
чих на одну треть. Отчаяние в среде рабочего населения, по словам
"Московского телеграфа", было так велико, что требовалось особое
искусство при расчете рабочих, чтобы дело не дошло до беды". В поса¬
де Клинцах, Черниговской губернии, число рабочих на фабриках было
сокращено на 40%, а заработная плата была понижена на 30-50%.
"В Твери на фабриках Морозова и Берга часть рабочих была распу¬
щена, а остальным сокращена заработная плата на 20%... В Ржеве, по
случаю остановки пряжи пеньки, до 12 тысяч прядильщиков были обре¬
чены на полуголодное существование... В селе Павлове многочислен¬
ные кустари, занимающиеся замочно-ножевым производством, вынесли
много тяжелых лишений по случаю безработицы". Недельный зарабо¬
ток кустарей упал с 2 р. 50 к. до 60-80 коп. Работы были сокращены и
на Мальцевских заводах.
"После значительного сокращения работ и понижения заработной
платы зимой 1880-1881 г. положение рабочих, занятых неземледель¬
ческой промышленностью, нисколько не улучшилось до настоящего
времени. Правда, под влиянием преувеличенных известий об урожае,
336

промышленность несколько оживилась осенью 1881 г., и, вместе с тем,
последовало незначительное повышение заработной платы; но это
улучшение в быте рабочего населения продолжалось самое короткое
время и скоро опять сменилось прежней безработицей. Под влиянием
понижения заработной платы в 1882 г. произошел ряд стачек фаб¬
ричных рабочих, не имевших, однако, благоприятных результатов
для рабочих, так как рабочий рынок был переполнен предложением
труда".
Застой 1882 г. охватил еще больший район, чем застой предыдущего
года. Так, в 1882 г. тяжело пострадала промышленность Царства
Польского. В Варшаве летом 1882 г. было около 20 ООО безработных;
безработица в самой тяжелой форме отмечалась во всех промышлен¬
ных центрах северо-западного края н Царства Польского.
В московско-владимирском районе промышленный застой продолжал
усиливаться, причем кустарная промышленность страдала от него еще
сильнее, чем фабричная.
Свою интересную статью г. Приклонский заканчивает следующим
замечанием: "Неизвестно, долго ли еще протянется тот промышленный
кризис, который вызвал сокращение работ и уменьшение заработка
почти по всем производствам. До сих пор не видно впереди окончания
теперешнего тягостного для всех, а особенно для рабочего класса,
положения дел... Теперешнее положение рабочих тяжело, а вследствие
этого и все недостатки рабочего быта выступают теперь с порази¬
тельной рельефностью и невольно останавливают на себе внимание и
общества и правительства. Этим, без сомнения, объясняется то обстоя¬
тельство, что в наиболее тяжелую для рабочих годину у нас появились
первые труды по исследованию положения фабричных работников и,
вместе с тем, сделан первый опыт ограждения рабочих интересов
путем фабричного законодательства... Долго замалчиваемый у нас
рабочий вопрос как будто вдруг вырос из земли и предстал пред наши¬
ми глазами, в то время когда продолжительный промышленный кризис
ухудшил положение рабочих"33.
Застой продолжался, как сказано, до Ш17 г. Корреспонденты мос¬
ковского земства указывали, что зима 1886-1887 г. была чрезвычайно
тяжелой для промышленного населения и отличалась крайним упадком
фабричных заработков крестьян. "Цены на труд и спрос на рабочие
руки упали; многие фабрики стали; другие сократили производство", -
этими словами характеризуется "Ежегодником московского земства
фабричная промышленность Московской губернии в конце 1886 г. За¬
стой в делах был так силен, что многие фабричные, совершенно отвык¬
шие от земледелия, вернулись в деревню и взялись за соху. В некото¬
рых местностях "фабричное производство почти что приостановилось,
весь фабричный народ жил дома без заработка' 34.
33	Приклонский С. Хроника рабочего труда в России // Дело 1883. Н I
34	Статистический ежегодник московского губернского земства. М., 1887.
отхожие и фабричные промыслы. С. 18. Промышленный застой 80-х годов подробно
описан также в нескольких "Внутренних обозрениях" "Русской мысли в 1882 г.
337

Новая эпоха промышленного оживления начинается с 1887 г.*
В начале 90-х годов следует заминка, соответствующая мирово¬
му застою начала 90-х годов. С 1895-1896 гг. во всем капи¬
талистическом мире начинается небывалый подъем. То же наблю¬
дается и у нас.
Периодические колебания нашей промышленности имели своей
причиной у нас, как и в других капиталистических странах, перио¬
дическое создание нового основного капитала. Периоды промыш¬
ленного подъема были периодами грюндерства1*, периоды застоя -
периодами падения учредительства. Эту периодическую смену подъема
и упадка грюндерства можно ясно подметить в истории нашей
акционерной промышленности. Так, в интересной статье "Обзор
деятельности акционерных предприятий в России"35 находим следую¬
щую характеристику периодической смены эпох акционерного грюн¬
дерства в России:
"В 1850 и 1851 гт. совсем не было основано акционерных обществ,
и число последних начинает увеличиваться только с 1853 г., причем
в 1857 и 1858 гг. учредительская деятельность достигла своего апо¬
гея за весь этот период. В то время как в 1851-1855 гг. учреж¬
дено было только 18 акционерных обществ, с капиталом в 16,4 млн.
руб., за пятилетие 1856-1860 гг. число учрежденных обществ
повысилось до 108, а капитал их до 317 млн. руб. В следующем
пятилетии - 1860-1865 гг. учредительская деятельность снова
уменьшается... Учредительская деятельность, охватившая Запад¬
ную Европу в конце 60-х годов и с новой силой вспыхнувшая в пер¬
вой половине 70-х годов, сопровождалась оживлением акционер¬
ной деятельности и в России... На один трехлетний период 1871-
1873 гг. приходится 227 акционерных обществ с капиталом в 347 млн.
руб. С этого времени учредительская деятельность понемногу пада¬
ет... В 1879 г. в падении учредительской деятельности наступа¬
ет перерыв, продолжавшийся до 1881 г., но после того понижатель¬
ное движение вновь усиливается, и решительный поворот в
этом отношении наступает только с 1889 г., который служит нача¬
лом небывалого еще в России оживления акционерной деятельно¬
сти". В той же статье приведена заимствованная из "Handworterbuch
der Staatswissenschaften" следующая любопытная статистика вновь
основанных в России акционерных компаний:
*	После слов "с 1887 г." в 3-м издании внесено изменение: от слов "В начале
90-х годов” до слов "железоделательное производство юга России" (с. 272 настоя¬
щего издания) заменяют с. 325-329 1-го издания, из которых несколько отрыв¬
ков помещено в 3-м издании: 1) от слов: "Так, слабое развитие чугуноплавиль¬
ного производства" до слов "особенно каменноугольном" (с. 326-327 1-го изда¬
ния) помещено в 3-м издании, с. 363-364, а в настоящем издании с. 294; 2) от слов
"В мою задачу не ■ходит" до слов "хотя и с колебаниями расти" (с. 327-329 1-го из¬
дания) помещено на с. 364-365 3-го издания, а в настоящем издании с. 294-295. -
Ред.
35	Вестник финансов3*. 1900. № 29.
338

г,™.. ЧИОЮ,НО“ОСНО	Ч МСЛО ЩЕЛЬ ОСЩЬ
юнныхниЦионер-	Гояы	uiaui аиЛщмсп
ных) комтиий	иих)коштшЛ
1856	8	|8б9	2|
1857	I*	1870	33
1858	41	187!	ад
1859	28	1872	61
1860	17	1873	106
1861	8 1874 50
1862	6	1875	48
*863	9	1876	41
1864	Ю	1877	25
1865	И	,878	13
1866	18	1879	20
1в67	12	1880	30
1S6S	20	1881	45
Вторая половина 80-х годов была отмечена промышленным застоем.
В связи с этим нарицательный капитал1* вновь основанных в России
акционерных компаний был (в тысячах рублей):
За 1880-1884 гг.	231575
" 1885-1889"	175 360
В течение последнего десятилетия акционерные предприятия полу¬
чили чрезвычайное развитие. Однако первая половина 90-х годов отме¬
чена падением учредительства, быстро возрастающего в конце 90-х го¬
дов. Вот соответствующие данные о числе вновь основанных акционер¬
ных компаний в России:
Число вновь основанных	Число вновь осно-
Годы
акц [ионерных] ком¬
паний
Годы
ванных акц [ионерных]
компагаМ
1889
29
1894
47
1890
39
1895
86
1891
24
1896
120
1892
31
1897
118
1893
50
1898
153
Наиболее резко выразился этот подъем в горнозаводской промыш¬
ленности. Уже со второй половины 80-х годов начинает быстро расти
железоделательное производство юга России. Старинные уральские
заводы, игравшие такую первенствующую роль в горнозаводской про¬
мышленности крепостной России, все более и более теряют свое преж¬
нее значение. Выросшие на почве крепостного права, они оказались
мало приспособленными к новым хозяйственным условиям России. Зато
с изумительной быстротой возникло огромное горнозаводское производ¬
ство в Донецком бассейне. Это производство, организованное вполне на
крупно-капиталистический лад, составляет новейший и самый пышный
цветок российского промышленного капитализма. Важнейшим факто¬
ром развития донецкой горнозаводской промышленности была построй¬
ка донецкой железнодорожной сети и в особенности Екатеринин¬
ской дороги, соединившей в 1884 г. криворожскую руду с донецким
углем.
339

До 1887 г. на юге России работало только два железоделательных
завода - Юза1* и Пастухова2*. С этого года заводы начинают расти,
как грибы. За короткое время возник целый ряд чудовищных чугуно¬
плавильных заводов: Александровский, Каменский, Гданцевский, Друж-
ковский, Петровский, Донецко-юрьевский, Никополь-мариупольский,
Таганрогский и др. Число рабочих на чугуноплавильном заводе Юза -
около 10 тысяч человек, на прочих - немногим меньше.
В 1899 г. на юге было 17 больших чугуноплавильных заводов с
29 действующими доменными печами и с 12 вновь строящимися36.
Все эти заводы работают, главным образом, по казенным заказам и
притом преимущественно железнодорожный материал. Тем не менее
вокруг них быстро появились более мелкие заводы, перерабатывающие
железо в разные изделия. Так, Александровский завод вызвал устрой¬
ство 4 более мелких заводов (трубчатых и механических); рядом с
Новороссийским заводом основан литейно-механический завод; другой
механический завод возник на станции Дебальцево, и образовалась
целая сеть заводов в разных пунктах Александровского уезда. По сло¬
вам г. Рагозина, таких маленьких заводов (маленьких, разумеется,
сравнительно с вышеназванными гигантами заводского мира) в 1895 г.
насчитывалось не менее 10037.
Вот как характеризуется развитие южнорусской металлургической
промышленности в интересных статьях "Вестника финансов" за 1896 г.:
"Южнорусская железоделательная промышленность в настоящее
время переживает самый горячий момент своего развития. Капиталы,
затрачиваемые в это дело, с каждым годом прибывают; заводы с
громадным производством растут с такой быстротой, которая мало
свойственна нашей отечественной предприимчивости... Так, где 3-
4 года тому назад и не помышляли о какой-либо промышленной
деятельности, теперь выстроили заводы с доменными печами, произво¬
дительность которых достигает 10 ООО пудов в сутки на каждую"38.
Весьма характерно, что южнорусские заводы устроены преимущест¬
венно на иностранные капиталы. "Из существующих предприятий, -
читаем далее39, - чисто русскими можно назвать только два: Сулинский
завод Пастухова и Александровский Брянского общества. Прочие же
или принадлежат целиком иностранцам, или же вперемежку с русскими.
Так, завод Новороссийского общества (Юза) принадлежит англичанам,
Гданцевский - французам, Днепровский Южнорусского общества -
бельгийцам (главный акционер - Коккериль4*), Дружковский Донецко¬
го общества - французам" и т.д.
На заграничных рынках акции этих заводов, приносивших огромные
36	Брандт Б Ф 3* Иностранные капнггалы. СПб., 1889. Ч. И. С. 61.
37	Рагозин Евг Железо и уголь на юге России. СПб., 1895. С. 71. Эта книга имеет
интерес как результат личных наблюдений автора, хотя к данным, сообщаемым им,
нужно относиться с большой осторожностью. Автор, горячий протекционист, защищает
интересы крупных заводчиков, отождествляя с этими интересами "благо России".
38	Очерки южнорусской металлургической промышленности // Вестник финансов.
1896. М» 22.
39	Там же. 1897. N* 17. С. 263.
340

дивиденды, от которых давно отвыкли иностранные капиталисты,
стояли так высоко, что достаточно было прибавить к названию фирмы
слова "днепровский" или "донецкий", чтобы рассчитывать на легкий
сбыт акций за границей*.
За короткое время цена на угольные земли в донецком районе
поднялась со 100-150 руб. за десятину до 200-300 и даже 400 руб. за
дес. Были случаи продажи по 500-600 руб. за дес. «Промышленное на¬
строение, - читаем в "Вестнике финансов" № 33 за 1897 г., - проникло
во все слои населения юга России, отодвинув на второй план другие
интересы. В последнее время рост промышленности отмечается не
десятилетиями, но двумя-тремя годами. За два года юг России поло¬
жительно изменил свою физиономию в промышленном отношении».
Возник целый ряд новых рудников и заводов; из последних можно
указать завод Донецкого общества близ станции Дружковки, обширный
железоделательный завод Русско-бельгийского общества близ Волын¬
цева, металлургический завод Угре близ Таганрога, завод Донецко-
юрьевского общества близ Луганска, и т.д. и т.д. В Харькове возник
огромный паровозный и машиностроительный завод. Машинострои¬
тельные заводы строятся и в других городах южной России: Ека-
теринославе, Одессе, Николаеве, Мариуполе. "Промышленность и тор¬
говля юга России так растет, что ни железные дороги, ни южные пор¬
ты не успевают удовлетворять требованиям промышленности и тор-
цДГ\ Ф*
говли w .
Главным предметом изготовления южнорусских заводов являются
рельсы и железнодорожные принадлежности. Заводы при самом своем
возникновении запасаются казенными заказами на несколько лет.
Казла является важнейшимлохуоателем этих заводов (более старые из
последних возникали при непосредственной денежной поддержке казны:
частью в виде единовременной ссуды при устройстве заводов, частью -
денежной премии с пуда выделываемых рельсов. Теперь казенная под¬
держка выражается в заранее обеспеченных казенных заказах.
Таким образом***, эти необыкновенные успехи, по установившейся у
нас терминологии, "искусственны". Это нисколько не подрывает их
*	В 1 -м издании после этого напечатано: "И это неудивительно, так как южнорусские
заводы сплошь и рядом в 10 лет погашают полностью весь затраченный капитал.
Новороссийский завод Юза дает чуть не 100% барыша. Брянское общество в 1895 г.
получило 30%, Днепровский завод Южноднепровского общества дал в 1894 г. - 20%.
1895 - 30%, 1896 - 40% чистой прибыли и т.д. и т.д". - Ред
40	Вестник финансов. 1897. М» 33. С. 474.
** В 1-м издании после этого напечатано: «На южнорусских заводах "техника метал¬
лургического дела прогрессирует весьма успешно” - заводы следят за всеми новостями
техники, постоянно улучшают техническую постановку, что при колоссальных барышах
легко выполнимо. Так, например, Александровский завод на улучшение технической
стороны дела в 1896 г. ассигновал 1 300 тыс. руб., Днепровский завод ежегодно затра¬
чивает на тот же предмет от 250 до 500 тыс. руб.». - Ред.
*** Отрывок от слов "Таким образом" до слов "В интересном докладе г. В. Михайлов¬
ского”1* (с. 343 настоящего издания) заменяет около трех страниц в 1-м издании,
представляя собою в основном новый материал по сравнению с имеющимся в 1 -м изда¬
нии. - Ред.
341

значения, ибо казна не перестанет строить железные дороги (наша
железнодорожная сеть еще только в начале) и, следовательно, не
перестанет нуждаться в рельсах и железнодорожных принадлежностях;
значит, и рынок для нашей металлургической промышленности не
исчезнет. Но, кроме того, на южнорусских заводах растет, хотя и
более медленно, изготовление "торгового железа" - разных железных
изделий для широкого рынка.
В настоящее время изготовление железа не для железнодорожных
надобностей отступает на задний план, потому что спрос на железно¬
дорожные изделия вследствие быстрой постройки железных дорог еще
недавно превышал предложение, и цены на рельсы и железнодорожные
принадлежности были очень высоки. На пуде рельсов заводы еще
очень недавно зарабатывали чистого барыша 50-70 коп. Понятно, что
заводы преимущественно и выделывали рельсы; но падение цены
рельсов принудит заводы обратить больше внимания на изготовление
"торгового железа".
В общем рост нашего чугуноплавильного производства за последние
годы был чрезвычайно велик, как можно убедиться из нижеследующих
данных.
Выплавка чугуна (в млн. пудов)41
Годы
Соединен¬
ные штаты
Англия
Германия
Россия
Франция
Бельгия
1886
352,3
454,6
215,3
32,5
92,0
42,8
1899
844,2
576,7
489,8
165,2
156,6
74,4
За 13 лет выплавка чугуна в России увеличилась почти в пять раз.
Даже абсолютно увеличение выплавки чугуна в России за это время
(132,7 млн. пуд.) превосходит увеличение выплавки в любой европей¬
ской стране кроме Германии. В 1886 г. на долю России приходилось
менее 3% мировой выплавки чугуна, и Россия стояла позади не только
Соединенных штатов, Англии и Германии, но и Франции, Бельгии и
Австро-Венгрии. В 1899 г. на долю России приходится уже почти
1% мировой выплавки чугуна, и Россия стоит в Европе позади только
Англии и Германии; Францию, Бельгию и Австро-Венгрию Россия уже
обогнала.
К сожалению, мы не располагаем общими статистическими данными
об общем росте нашей промышленности за последние два года (1898 и
1899), когда темп подъема сделался лихорадочно быстр. Последние
общие данные относятся к 1897 г. Но и по ним можно судить о силе
новейшего промышленного подъема. Нижеследующая поучительная
[табл. 6] дает отчетливое представление о ходе нашей промышлен¬
ности за десятилетие 1887-1897 гг. (данные относятся ко всей Россий¬
ской империи кроме Финляндии)42.
41	Матвеев А. Железное дело в Россия в 1899 г. СПб., 1900. Табл. I.
42	По "Своду данных о фабрично-заводской промышленности в России за 1897 г.",
1900. Сильное увеличение суммы производства и числа рабочих а производствах по
обработке дерева с 1896 г. объясняется, главным образом, более полной регистрацией
лесопильных заводов.
342

Легко заметить, что наиболее быстрый подъем начинается после
1893 г. Так, за 6 лет — 1887—1893 — число рабочих на фабриках и
заводах возросло на 264 856, а ценность производства - на 400 498 тыс
руб. Напротив, за 4 года - 1893-1897 - число рабочих возросло иа
515 358, а ценность производства на 1 104 147 тыс руб. За первое
шестилетие средний годовой прирост рабочих равнялся приблизительно
44 тыс., а ценности производства - 67 млн. руб. За второе четырех¬
летие средний годовой прирост рабочих уже достигал 129 тыс., а цен¬
ности производства - 276 млн. руб.
С 1893 г. наблюдается быстрый подъем во всех отраслях произ¬
водства. Особенно бросается в глаза огромный рост ценности выраба¬
тываемых продуктов в обработке металлов и горном деле. Число
горнозаводских рабочих возрастает, однако, гораздо слабее, чем можно
было бы ожидать. Причина этого лежит в быстром росте производи¬
тельности труда именно в этой отрасли промышленности. Новые юж¬
ные металлургические заводы требуют несравненно меньшего числа
рабочих для производства определенного количества металла, чем ста¬
ринные заводы на Урале, хозяйство которых сложилось на принуди¬
тельном труде и до сих пор не может вполне освободиться от остатков
крепостного права. Вполне возможно, что технический прогресс на
уральских заводах поведет к значительному сокращению спроса на
труд со стороны этих заводов, ибо, повторяю, спрос этот в современ¬
ных размерах в значительной мере основывается на отсталости тех¬
ники уральского металлургического дела.
Итак, промышленное развитие последних годов характеризовалось
весьма энергичным подъемом, особенно сильным в обработке металлов
и горном деле. Как выше сказано, наша железоделательная промыш¬
ленность (важнейшая отрасль горного дела) работает преимущественно
железнодорожные принадлежности. Отсюда выясняется основная при¬
чина промышленного подъема конца 90-х годов. Причина эта заклю¬
чалась, главным образом, в усилении железнодорожного строительства,
к которому присоединилась учредительская горячка, особенно разви¬
вавшаяся за 1898-1899 гг. Усиление железнодорожного строительства
началось с 1893 г., причем с 1896 г. расширение железнодорожной сети
идет лихорадочным темпом. Вот соответствующие данные за 1891-
1899	гг.43:
Вновь открыто	Вновь открыто	Вновь открыто
Годы железных дорог Годы железных дорог Годы железных дорог
(версты)	(версты)	(версты)
1891	118	1894	2 117	1897	2 394
1892	490	1895	1839	1898	2 865
1893	1 691	18%	2 272	1899	4 692
В интересном докладе г. В. Михайловского, прочитанном в 1897 г. в
статистическом отделении московского юридического общества , Раз-
43	Статистический обзор железных дорог и внутренних водны» путей Роосни. СПб.,
1900 (изд. м-it путей сообщении). Эти данные относится ко всей Российской империи,
включая Финляндию.
343

[Таблица б]
Группы производств
Число фабрик и заводов
1887 г.
1893	г.
1897 г.
Волокнистые вещества
Питательные продукты
Тоже без мукомольного производства
Животные продукты
Обработка дерева
Писчебумажные производства
Химические производства
Керамические производства
Горная и горнозаводская промышленность
Металлические изделия
Производства, не вошедшие в предыду-
2 847
14 508
9 229
4 425
1	093
242
588
2	380
2 656
I 377
772
3 025
13 607
10 181
3 350
1	191
343
683
2	031
3	482
1 822
799
4 449
16512
10588
4 238
2 357
532
769
3413
3412
2412
935
щие группы
Итого по всем группам
Тоже без мукомольного производства
30 888
25 609
30 333
26 907
39 029
33 105
витие русской железнодорожной сети", сгруппировано очень много дан¬
ных, ярко обрисовывающих "беспримерную в нашей экономической ис¬
тории железнодорожную горячку". Как казна, так и частные общества
j строили дороги с лихорадочной быстротой. Министерство финансов
было буквально завалено проектами новых железнодорожных линий. В
продолжение последних семи лет наша железнодорожная сеть выросла
более чем на половину. Ни в одной европейской стране в период самого
оживленного железнодорожного строительства постройка дорог не шла
так энергично. Так, за последнее пятилетие средняя длина ежегодно
открываемых железных дорог в России составляла 2 812 верст, а в
Германии - в период железнодорожной горячки 1870-1880 гг. - откры¬
валось средним числом 1 496 километров, во Франции за то же время -
873 километра, в Англии за 1840-1850 гг. - 931 километр и т.д. Еще
недавно наша железнодорожная сеть уступала по протяжению фран¬
цузской и английской, не говоря уже об американской и немецкой.
Теперь же наша сеть уступает только американской*.
Железнодорожная горячка** последнего времени была значительно
сильнее знаменитой горячки 70-х годов, как можно видеть из ниже¬
следующих данных:
*	В 1-м издании "немецкой и американской". - Ред.
** Отрывок от слов "Железнодорожная горячка" до конца главы заменяет собою
стр. 335-359 I -го издания. - Ред.
Вновь открыто железных дорог (в верстах)
Годы
1870
1871
1872
Годы
2 960 1873	1 879
2	426 1874	1697
831 1875	759
344

Ценность выр
лий (в тыс. pyi
аботанных продуктов и иэде-
б.)
Число рабочих
1887 г.
1893 г.
1897 г.
1887 г.
1893 г
1897 г
463 044
621 929
946 296
399 178
497 910
612 520
375 286
399 700
648 116
205 223
216834
255 357
225 826
247 260
359 158
176 849
187 451
207 582
79 495
78 422
132 058
38 876
44 228
64 418
25 688
38 876
102 897
30 703
39 913
86 273
21 030
27 529
45 490
19 491
33 803
46 190
21 509
39 560
59 555
21 134
28 382
35 320
28 965
34 472
82 590
67 346
75 471
143 291
156012
249 168
393 749
390 915
461 455
544 333
112618
171 140
310 626
103 300
132 008
214311
50 852
74 201
117 767
41 882
52 867
66 219
1334 499
1734 997
2 839 144
1 318 048
1 582 901
2 098 262
1 185 039
1 582 557
2 550 186
1 289 674
1 553 521
2 050 487
В первом издании настоящей работы я указал, чем должен завер¬
шиться весь этот удивительный подъем. "Мы идем к промышленному
кризису", - писал я в начале 1898 г., в период наибольшего оживления
промышленности и биржевых вакханалий, когда самая мысль о кризисе
казалась как людям практики, так и доктринерам народничества неле¬
пой44. И действительно, кризис наступил.
Чрезвычайно поучительно развитие этого кризиса. Промышленный
подъем конца 90-х годов имел, как известно, мировой характер и был
особенно резко выражен в Германии и Соединенных штатах. Предше¬
ствующая эпоха промышленной депрессии закончилась в 1895 г. Застой
торговли всегда приводит к скоплению в банках свободного ссудного
капитала и понижению ссудного процента. Нижний ссудный процент
поощряет спекуляцию и благоприятствует грюндерству, устройству
новых предприятий, расширению основного капитала общества. Выте¬
кающее отсюда оживление промышленности ведет к уменьшению сво¬
бодного ссудного капитала и повышению ссудного процента, что закан¬
чивается кризисом. Таков естественный механизм периодической смены
подъема и упадка, оживления и застоя, прилива и отлива капиталисти¬
ческой промышленности согласно теории кризисов, данной мною в
книге ’Промышленные кризисы".
Посмотрим же, как изменялся ссудный процент за рассматриваемое
время на важнейших рынках Западной Европы:
44	См. первое издание "Русской фабрики" (СПб., 1898. С 325).
345

Средние учетные нормы в процентах45
Годы
Париж
Лондон
Берлин
Годы
Париж
Лондон
Берлин
1895
2,20
2,00
3,15
1898
2,20
3,26
4,28
1896
2,00
2,48
3,65
1899
3,06
3,75
4,98
1897
2.00
2,78
3,84
И в Лондоне и в Берлине учетный процент повышается с удиви¬
тельной правильностью вплоть до 1899 г. В Париже также наблю¬
дается повышение учетного процента за два последних года. Тем не
менее вплоть до 1897 г. учетный процент в Западной Европе оставался
низким, что указывало на обилие свободного капитала. Это обилие
свободных капиталов на западноевропейском рынке и явилось основной
причиной того широкого притока в Россиию иностранных капиталов,
которое было таким выдающимся фактом нашего промышленного
развития последних лет. Отлив капиталов из стран старинной капитали¬
стической культуры в более юные капиталистические страны есть
постоянное явление, сопутствующее периодическим эпохам промыш¬
ленного подъема. Благоприятные фазисы промышленного цикла всегда
сопровождаются подобной эмиграцией капиталов, являющейся одним
из самых могучих факторов распространения капиталистического произ¬
водства по всему земному шару. Вопрос этот в применении к руково¬
дящей капиталистической стране, Англии, разобран мною в названной
работе "Промышленные кризисы", к которой я и отсылаю интересую¬
щегося читателя.
Точных статистических данных о размере прилива за последние годы
иностранного капитала в Россию не существует. По расчету г. Бранд¬
та, основной капитал иностранных акционерных предприятий толь¬
ко в металлургической и каменноугольной промышленности достигал
в 1897 г. 167 683 554 руб., а весь капитал тех же предприя¬
тий (облигационный, запасной, резервный и пр.) равнялся в том же году
223 483 861 руб.46 Основные капиталы всех бельгийских предприятий в
России достигали к 1 января 1899 г. 339 843 500 фр.47 По этим данным
можно судить, какими крупными цифрами выражается участие иност¬
ранных капиталов в нашей промышленности. Большая часть этих
сотен миллионов иностранных капиталов была помещена в России за
самые последние годы - после 1894 г. Денежная реформа, проведенная
с таким успехом г. Витте1*, в огромной мере облегчила приток иност¬
ранных капиталов в Россию, устранив колебания русской валюты. В
этом привлечении иностранных капиталов и заключалась главная зада¬
ча реформы.
Итак, тесная связь между общим промышленным подъемом послед¬
него времени в богатых капиталистических странах Запада и подъемом
у нас не подлежит сомнению. Мы втянуты в круговорот мирового капи¬
талистического развития; мы составляем часть огромного капиталисти¬
45	Афанасьев Г.Е 2* Денежный кризис. Одесса, 1900. С. 2.
46	Брандт Б Ф. Иностранные капиталы. СПб., 1889. T. II. С. 235.
47	Вестник финансов. 1899. № 40.
346

ческого целого, и законы целого управляют и этой частью. Наша
капиталистическая промышленность испытывала и раньше, как мы
видели, периодические колебания. Но так как значение промышлен¬
ности в русском хозяйственном укладе в настоящее время чрезвычайно
возросло, то соответственно возросло и значение этих колебаний.
Целый ряд конверсий, совершенных нашим финансовым ведомством
в первой половине 90-х годов1 *, находился в связи со значительным
понижением в России ссудного процента. Конверсии эти, установившие
для России норму доходности государственных процентных бумаг, не
очень отличавшуюся от западноевропейской (около 4%), явились суще¬
ственным стимулом последовавшей затем учредительской горячки, ибо
наши капиталисты, помещавшие раньше деньги в государственные
процентные бумаги, не могли удовлетвориться таким невысоким, срав¬
нительно с обычными огромными барышами наших промышленников,
процентом. Замечу, кстати, что конверсии государственных процент¬
ных бумаг были и в Западной Европе в тесной связи с промышленными
горячками и кризисами.
Как показывает опыт западноевропейских стран, промышленным
кризисам обыкновенно предшествуют биржевые кризисы. То же самое
наблюдалось у нас. Биржевая спекуляция начинает развиваться на
петербургской бирже с конца 1893 г. Курс биржевых бумаг стал быстро
возрастать, причем максимум был достигнут около 1896 г. Вот, на¬
пример, средние годовые курсы на петербургской бирже акций некото¬
рых важнейших кредитных, торгово-промышленных предприятий и
железных дорог за 1891-1896 гт.48 (см. табл. 7 и 8).
Курсы большинства бумаг падают в 1892 г. (голод в России и начало
промышленного застоя во всем мире). К 1893 г. курсы некоторых бумаг
падают, других повышаются. В 1894 г. картина биржевого мира резко
меняется. Курсы всех бумаг делают огромный скачок кверху. Произо¬
шла полная перемена биржевого настроения. Биржевая спекуляция
расправила крылья и смело устремилась вперед. 1895 год был еще
лучше предшествовавшего. Огромные состояния наживались биржевой
игрой. Всякий петербуржец легко мог убедиться, без помощи каких бы
то ни было таблиц, в быстром развитии биржевой игры. Достаточно
было пройти мимо здания петербургской биржи, вокруг которой в
начале 90-х годов не замечалось никакого движения и площадь перед
которой представляла собой подобие пустыни, и посмотреть на
нескончаемый ряд экипажей, который теперь стоял у подъезда биржи в
часы биржевых собраний, чтобы убедиться в происшедшей перемене.
Страсть к биржевой игре охватила обширные круги общества; офи¬
циальная биржа не могла вместить всех желавших принять участие в
биржевой вакханалии, и некоторые модные рестораны гостеприимно
открыли свои двери для биржевых игроков, для которых на офи¬
циальной бирже не находилось места.
По данным "Обзора вексельных курсов, учетного процент» я цен государственных
и частных бумаг... за 1896 г.”. Буквы "в" и "н” в приводимой таблице означают выаиий я
низший курсы.
347

(Таблица 7J. Коммерчеам баша
Наименование
| 1891 г.
1892 г.
1893 г.
1894 г.
1895 г.
1896 г.
С- Петербургский
627
567
499
665
910
858
учетный и ссуд-
М»1Й
540
445
434*/2
466
620
630
С - Петербургский
|в-
533
465
512
683
770
712
международный
|н.
437
420
435
486
615
618
Русский для внешней
298
291
331
466
550
555
торговли
к
238
2491‘/2
270'/2
327
420
468
Волжпсо- Камский
766
812
920
1 050
1 400
1 375
М И
к
700
690
790-
890
1000
1 195
Русский торгово-про¬
/»•
255
255
260
368
455
388
мышленный
\н.
215
200
227
230
335
320
[Таблица 8]. Промышленные предприятия i
м железные дороги
Наименование
1891 г.
1892 г.
1893 г.
1894 г.
1895 г.
1896 г.
Российская бумаго-
Iе-
200
150
200
225
350
360
пряд. мануфак¬
тура
к
170
150
160
200
250
330
1 Российское страхо¬
1 220
1 210
1 240
1 500
1 625
1 600
вое общество
к
1 050
1 125
1 100
1 210
1 380
1 510
Путнловскне заводы
Iе-
-
-
79
180
194
147'/2
\н.
-
-
64 '/2
75
118
112
Брянск, рельсопр.
127
100
133
389
580
557
заводы 1 вып.
к
112
74
92
133
365
452
Руоско-балткйсхий
Iе-
-
-
-
1 525
2 500
2 275
вагоносгроят. за¬
вод
\н.
~
~
750
1 360
1 900
Юго-восточные же¬
Iе-
175Э/4
160
17б'/4
192‘/4
200'/2
194
лезные дороги
|н.
124*/2
12в3/4
1503/4
162
178
163
Уже в 1896 г. на бирже стала чувствоваться реакция. При сравнении
курсов биржевых бумаг за 1896 и 1895 гг. видно, что многие бумаги
несколько понизились в цене. В 1896 г. был момент резкого падения
курсов, биржевого кризиса. Но так как общее состояние промышлен¬
ности в это время отнюдь не благоприятствовало распространению
кризиса - промышленный подъем только начинался и темп его быстро
нарастал, - то падение биржевых курсов произвело лишь мимолетное
впечатление на внебиржевые сферы. Люди практики со своей обычной
ограниченностью кругозора не обратили никакого внимания на этот
первый раскат приближавшейся грозовой тучи.
348

«Биржевой кризис 1896 г., - писал я в 1898 г. в первом издании
Русской фабрики", - обнаружившийся преимущественно на петербург¬
ской бирже, быть может, возвещает, хотя и отдаленно, начало реак¬
ции» . И будущее вполне оправдало мои слова. Обратимся к движе¬
нию курсов, акций банков за последующие годы: 1897, 1898 и первую
половину 1899 г.50
Курсы акцвД ям сонетербургасой бирже
1896 г.
1897 г.
1898 г.
Январь-июнь
1899 г.
C.-Петербурпжий учетный и
Гв.
858
729
755
809
ссудный банк
\н.
630
630
645
687
С-Петербургский между¬
Гв.
712
649
635
597
народный
\и.
618
538
565
528
Русский для внешней
/в.
555
460
445
450
торговли
\н.
468
385
385
399
Волжско-Камский
/в.
1 375
1 325
1 300
1 260
\н.
1 195
1 200
1 207
1 180
Русский торго во-про мышлен¬
Гв.
388
385 '/2
383
381
ий
\н.
320
315
3271/2
330
Курсы большей части банковых акций с колебаниями опускаются.
Очевидно, 1896 год был годом перелома в движении биржевой спеку¬
ляции. За предшествовавшее трехлетие биржа была настроена крайне
сангвинически. Повышательное движение решительно торжествовало.
После 1896 г. начинает одерживать верх тенденция к понижению,
причем в 1897 г. последовало резкое падение, а за последующие два
года тенденция неопределенна. Курсы большинства банковых акций
стоят в первой половине 1899 г. значительно ниже, чем в 1896 г.
Поучительно сравнить это медленное понижательное движение
биржевых курсов за трехлетие 1896-1899 гт. с выше отмеченным столь
же медленным, но неуклонным повышением на важнейших рынках
Западной Европы учетного процента. И то и другое было вызвано
одной причиной - уменьшением свободного незанятого капитала, кото¬
рый перестал с прежним обилием притекать в банки и на биржу.
Биржевая реакция нисколько не отражалась на общем ходе промыш¬
ленности. В то время как на бирже оживление ослабевало, в промыш¬
ленности оживление росло и росло. Все эти явления вполне законо¬
мерны и представляют собою естественные моменты развития про¬
мышленных кризисов. Кризис, который всем казался таким неожидан¬
ным, в действительности подготовлялся в течение целого ряда лет.
Уже с конца 1898 г. в России начинает чувствоваться значительное
стеснение в деньгах. Деньги внезапно становятся "дороги"! При том
незнакомстве с явлениями денежного обращения, которое господствует
49	Русская фабрика. СПб.. 1898. С 325.
50	Данные за 1897-1899 гг. взяты из ’ Сводных балансов акционерных банков", изда¬
вавшихся комитетом съезда представителей акционерных банков под редакцией А.К. Го¬
лубева.
349

в широкой публике, неудивительно, что разные беззаботные публици¬
сты, вроде гг. Шарапова1*, Оля и др., подняли вопли о недостатке
денег в обращении. Золотая валюта явилась козлищем отпущения. И
действительно, факт значительного "вздорожания" денег был налицо.
Официальный дисконтный процент51
Париж
1898 г.
Лондон
Берлин
Петербург
(6-меся'тые
Июль
2
2'/2
4
векселя)
5'/2
Август
2
2'/2
4
5'/2
Сентябрь
2
2‘/2-3
4-5
5'/2
Октябрь
3
3-4
5-5‘/2
5W/2
Ноябрь
3
4
5‘/2-6
б‘/2
Декабрь
3
4
6
6‘/2
Париж
Лондон
1899 г.
Берлин
Петербург
(6-месячные
Январь
3
4-3'/2
6-5
векселя)
6‘/2-6
Февраль
3
3'/2-3
5-4‘Дг
6
Март
3
3
4*/2
6
Апрель
3
3
4'/2
6
Май
3
3
4*/2—4
6-5 ‘/2
Июнь
3
3^
4'/2^
5‘/2-6
Всякому сколько-нибудь образованному экономисту известно, что
повышение дисконтного процента (в чем и видят "вздорожание" денег)
отнюдь не равнозначаще с уменьшением или недостаточностью денег в
обращении. Высота учетного процента зависит от спроса и предло¬
жения ссудных капиталов. Высокий учетный процент указывает на то,
что спрос на ссудный капитал высок сравнительно с предложением этих
капиталов, - и только. Количество денег в обращении здесь реши¬
тельно не при чем. Золотая валюта лишь постольку виновата в повы¬
шении у нас учетного процента в 1898-1899 гг., поскольку она явилась
одним из могущественных факторов небывалого подъема нашей про¬
мышленности, что, в свою очередь, усиливало в огромных размерах
спрос на капитал.
Итак, уже с конца 1898 г. на русском рынке начинает чувствоваться
сильное стеснение в деньгах. Учредительская горячка предшество¬
вавших лет повела к тому, что возникло множество предприятий, почти
не обладавших никаким собственным капиталом и существовавших
лишь при помощи кредита. Вот как описывает грюндерство подобного
рода г. Афанасьев, близко знакомый с делами этого рода по своей
должности управляющего конторой Государственного банка в Киеве:
51	Афанасьев ГЕ Указ. соч. С. 3.
350

Мне приходилось наблюдать эти образовавшиеся предприятия, и я
могу представить следующую схему их образования. Несколько лиц
обладают капиталом в 200 тыс. руб. Нужно для постройки завода
составить капитал в 500 тыс. руб. Процедура составления его такова:
пишется устав и посылается на утверждение в министерство. Устав
утвержден с тем, что общество может начать действовать с того мо¬
мента, как оно внесет паевой капитал в Государственный банк Учре¬
дители обращаются в какой-либо банк и просят ссудить им на один
день недостающую сумму в 300 тыс. руб., которую тот же банк внесет
за счет учредителей в Государственный банк".
«Итак, паевой капитал "собран". Получается удостоверение об этом
от Государственного банка и шлется депеша министру. Теперь учреди¬
тели могут собрать общее собрание и выбрать правление, которому
поручается получить из Государственного банка внесенный туда
складочный капитал. Его получает тот же банк, который и вносил его.
Но теперь владельцы акций, они же и учредители, могут получить в
каком-либо банке под акции известную ссуду, скажем, в размере 40%.
Вот еще 200 тыс. руб. готовы; далее, они могут в долг заказать
машины для завода и для этого получить кредит в заграничном заводе
в 100 тыс. руб. Далее, есть еще возможность продать сахар будущего
производства и получить, скажем, за 100 тыс. пуд., по рублю на пуд,
100 тыс. руб. и употребить эту сумму на авансы земледельцам за
свеклу. Таким образом, хозяин завода в 500 тыс. руб. имеет в действи¬
тельности только 200 тыс. руб., а остальное все в кредите. Таких
предприятий в области сахарной промышленности образовалось немало,
и все они построены были на расчете, что, во-первых, прибыль сахар¬
ного дела покроет проценты на занятый капитал и даст средства
амортизировать и капитал, а во-вторых, на легкости и дешевизне кре¬
дита. В некоторых случаях этот расчет увенчался успехом и соблазнил
других предпринимателей. Но очевидна вся шаткость такого поло¬
жения. Вздорожал капитал, а следовательно, и кредит, - и картина
меняется: вместо дохода получается минус, положение предприятия
становится затруднительным, а кредитоспособность его хозяев уже
исчерпана и новых займов уже делать нельзя. Напротив, заимодавцы
(преимущественно банки) начинают сокращать тот кредит, который
оказывали, так как начинают чувствовать страх перед шатким поло¬
жением предприятия»52.
Совершенно так же обстояло дело и в других отраслях про¬
мышленности. Всем известно, что важнейшей операцией большинст¬
ва петербургских и московских банков сделалось так называемое
"финансирование" разных торгово-промышленных предприятий,
снабжение их денежными средствами в виде ссуд под залог их акций
и реализование этих акций. Дисконтная операция отступила на зад¬
ний план перед этими новыми, более выгодными операциями, благо¬
даря которым банки приняли самое близкое участие в грюндерст¬
ве.
52 Там же. С 29.
351

Сводные балансы акционерных банков краткосрочного кредита53
(в тыс. руб.)
Петербургские банки
Учет Ссуды
Московские банки
Учет Ссуды
32 082 64 987
78 435 85 273
88 065 77 002
К I января 1896 г. 86 819 155 014
" 1	1899" 170 584 177 786
" I июля 1899 "	171 162 157 010
Значительно большая часть этих ссуд выдавалась под весьма не¬
надежное обеспечение в виде акций и облигаций разного рода торгово-
промышленных предприятий. Ненадежность этого обеспечения стала
ясно чувствоваться при ухудшении настроения биржи, которое особен¬
но усиливается с лета 1899 г. Ради собственной безопасности банки
были принуждены прибегнуть к сокращению ссуд этого рода; в июле
1899	г. ссуды под залог процентных бумаг значительно сокращаются.
Отказ в кредите явился тяжелым ударом для многих предприятий,
державшихся только кредитом, и вот в августе следуют первые
крупные крахи - Дервиза1* и Мамонтова2*, двух крупнейших пред¬
принимателей, обороты которых считались десятками миллионов и ко¬
торые принимали участие в самых разнообразных предприятиях, преи¬
мущественно железнодорожных и машиностроительных. Эти крахи
вызвали панику на бирже, и в конце сентября последовало общее кру¬
шение биржевых ценностей. Особенно резко было это крушение в
"черный день" петербургской биржи - 23 сентября. Официальный дис¬
контный процент поднялся в сентябре (за 6-месячные векселя) до 7, а в
декабре даже до Iхli. Усилия министерства финансов прекратить пани¬
ку на денежном рынке и восстановить доверие на бирже оказались со¬
вершенно тщетными. Курсы большинства акций продолжали с колеба¬
ниями падать в течение последней четверти 1899 г. и первой половины
1900	г., после чего на бирже наступило некоторое улучшение.
Несмотря на то что биржевая паника сопровождалась круше¬
нием нескольких промышленных фирм (особенное значение имело
банкротство офомного вагоностроительного завода "Феникс"; всего же
за время кризисов обанкротилось три вагоностроительных завода),
первое время преобладало мнение, что переживаемый Россией кризис
не есть торгово-промышленный, а лишь биржевой. Мнение это
особенно усердно поддерживалось министерством финансов в его
официальных органах "Торгово-промышленной газете"3* и "Вестнике
финансов", а также в газете "Новое время"4*. Даже наличность
денежного кризиса решительно отрицалась. Предполагалось, что
биржевые крахи суть результат зловредной спекуляции немногих
биржевых дельцов, для обуздания которых принимались самые
энергичные меры. Однако остановить понижательную тенденцию на
бирже не удалось. Несостоятельности учащались и охватывали все
более и более обширные сферы, далеко распространившись за пределы
биржевой публики.
53 Там же. С. 13.
352

Курсы акций коммерческих байков иа с-оетербургской бирже54
1899 год
Учетный и ссудный
Международный
Русский для внешн.
торговли
Волжско-Камский
Русский торг.-пром.
Учетный и ссудный
Международный
Русский для внешн.
торговли
Волжско-Камский
Русский торг.-пром.
{и.
ft
ft
ft
ft
ft
ft
ft
ft
ft
Июль
Авг.
Сент.
Огг.
Нояб.
Дек.
700
687
686
684
693
679
652
654
640
670
669
635
5281/г
502
486
460
466
458
460
485
440
450
450
434
400
383
376
360
362
354
350
36!
346
348
350
325
1 206
1 190
1 201
1 210
1 240
1 240
I 190
1 180
1 180
1 193
1 210
1 210
332
283
276
255
253*/2
250'/2
260
270*/2
235
247
234
223 ‘/2
Янв.
Февр.
1900 год
Март
Апр.
Май
Июнь
665
658
640
582
546
504
645
632
575
554
500
467
430
429
420'/2
406
392
365
420
417
409
390
350
337
341
345‘/2
331'/2
323
313
286
332
327
317'/2
312
287
251
1233
1 228
1 250
1 245
1 170
1 150
1215
I 216
1 230
1 170
1 160
1 133
245
244*/2
248
239
232
220
224
229
226
227
210
2041/2
Зима 1899-1900 г. была посвящена ликвидации предшествовавшего
промышленного подъема. Из всех концов России приходили известия о
застое торговли, банкротствах, безработице. Приведу некоторые из
этих известий.
В очень тяжелой форме промышленный застой выразился в Лодзи и
в северо-западном промышленном районе, особенно в Белостоке, где
жестоко пострадала ткацкая промышленность. Так, "Северо-западное
слово" сообщало из Белостока: “Фабрики, за немногими исключениями,
прекратили работы; многие рабочие бродят по городу в поисках за
заработками или хлебом. Неоднократно уже поднимался вопрос об
облегчении участи рабочего люда, но до сих пор остается открытым.
Вообще, текущий год для Белостока - тяжелый год. Нужна помощь
основательная; нужно облегчить бремя кризиса для многих сотен
людей, оставшихся без работы, а стало быть и без хлеба".
34	ПонСводным балансам акционерных банков".
12	М.И. Тугвн-Барановский
353

По словам "Края1*, местное общество в Белостоке было озабочено в
январе "вопросом о воспособлении местным фабричным рабочим,
которые в количестве до 2 ООО человек остались без работы вследствие
настоящего финансового кризиса" ("Северный курьер"2* 30 янв. 1900).
В Лодзи кризис выразился в очень острой форме. "Лодзь в настоя¬
щее время переживает промышленный кризис, отражающийся не
только на мелких, но и на крупных фабрикантах", - читаем в "Русских
ведомостях"3*. "С покупательских рынков почти ежедневно приходят
известия о прекращении платежей. Многие фабрики сокращают
производство и увольняют рабочих. В особенности кризис отразился на
ткачах, работающих у себя на дому для фабрик. Лодзинская еврейская
община сочла необходимым ассигновать 20 ООО рублей на вспомощест¬
вование оставшимся без работы ткачам-евреям. Настоящий кризис
вызвал среди лодзинцев мысль учредить под надзором фабричной
инспекции общество, которое поставило бы своею задачею оказывать
материальную поддержку временно остающимся без работы".
"Сыну отечества"4* писали из Лодзи в начале 1900 г. о промыш¬
ленном кризисе такие строки: "Кризис, как разрушительный ураган,
пронесся над Лодзью. Он никого и ничего не миновал, всех и все за¬
дел: до одних он чуть-чуть дотронулся и особенного вреда им не
причинил, других сильно изуродовал, а многих раздавил и похоронил
под развалинами. Это целое поле битвы. Стоит только пройтись по
Петроковской улице, присмотреться к этим сосредоточенным, мрачным
лицам, с блуждающими взглядами, чтобы увидеть, сколько
пострадавших... Да, все суетливые, мрачные с опущенными вниз
головами господа - люди, закрывшие или закрывающие фабрики и
фабрички, - все они блуждают, как тени, и не могут еще опомниться
от постигшего их удара. А куда делись рабочие закрывшихся фабрик?
-	Никуда они не делись, они тоже толпятся на лодзинских улицах. Из
них более 2 000 с семьями зарегистрировано образовавшимся бюро
еврейского благотворительного общества, которое старается облегчить
их участь".
Застой торговли все усиливался в Лодзи вплоть до мая, когда
прекратила платежи с пассивом в 37г млн. руб. одна из крупнейших
бумагопрядильных фабрик края (фабрика И. Бари). По поводу этого
банкротства "Северо-западное слово" сообщало, что от него постра¬
дали преимущественно банкиры и прядильщики. "Этот крупный крах, -
писала газета, - произвел в промышленных сферах громадную сенса¬
цию, укрепив наших фабрикантов в печальном убеждении, что воца-
J рившийся уже более года у нас весьма серьезный торгово-промыш¬
ленный кризис еще не так скоро минет. Результатом этого убеждения
является крайняя воздержанность при заключении торговых сделок и
сокращение до minimum’a своего производства. Многие фабриканты,
напуганные перспективой дальнейшего ухудшения дел, совсем приоста¬
новили работы до более благоприятного времени. Усилению кризиса
соответствует крайнее вздорожание дисконта. Это обстоятельство уби¬
вает всякую предприимчивость. Всякая попытка смелого фабриканта
открыть фабрику, прядильню и т.п. разбивается о крайнее недоверие
354

банкиров и дисконтеров, в услугах которых, увы, редкий лодзинский
производитель не нуждается".
Застой торговли был так велик, что газеты отмечали случаи голод¬
ной смерти. Так, в местной газете "Rozwdj Lodzki" читаем следующее:
Ha-днях на улице замечена была молодая женщина, не более
21 года. Она шла, шатаясь, как пьяная, возбуждая насмешки
прохожих, и у нее едва хватало голоса сказать, что она не пьяна, а не
ела уже 7 дней. В тот же день упал без чувств на улице мужчина,
оказавшийся ткачом, лишившимся работы. Он не ел несколько дней и
не имеет даже своего угла. Тогда же на улице были подобраны
совершенно истощенный от голода 12-летний мальчик, девушка 21 года
и 55-летний старик. В один день подобрано на улице 5 человек!
Сколько же их осталось незамеченными, голодающих дома и не
решающихся, а, может быть, не имеющих уже сил выходить на улицу?
Лодзи, как и многим другим промышленным центрам, пришлось
пережить всю тягость кризиса,сократившего работу на фабриках и
заводах и выбросившего на улицу целые толпы лишенных заработка и
хлеба людей. В том же положении находится и Белосток и его
фабричный район". В июне "Северный курьер" сообщал, что, по словам
польских газет, берлинские капиталисты решили изъять свои капиталы,
вложенные ими в лодзинские промышленные предприятия. Пережи¬
ваемый Лодзью промышленный кризис был настолько тяжел, что, по
словам "Гацефиры", один из лодзинских раввинов начал собирать
пожертвования для отправки разорившихся еврейских купцов и
оставшихся без работы рабочих в места их прежнего жительства.
Почти столь же тяжела была первая половина 1900 г. и для
Варшавы. Так, по словам "Волыни"1*, "в начале этого года вся коммер¬
ческая Варшава была напугана целым рядом крахов очень солидных и
пользовавшихся полным доверием фирм". В мае, после непродол¬
жительного затишья, крахи снова возобновились с прежней силой,
причем, по словам польских газет, падают преимущественно крупные
фирмы".
В важнейшем вслед за Москвой центре хлопчатобумажной промыш¬
ленности московско-владимирского района, г. Иваново-Вознесенске,
застой торговли обнаружился с осени 1899 г. "С.-Петербургские ведо¬
мости"2* сообщали, что в г. Иваново-Вознесенске «фабрики и заводы с
1	октября сократили свою работу и лишний контингент рабочих
увольняют на все четыре стороны... "Иди, мол, батюшка, - спокойно
приговаривает богатый фабрикант, — ты мне теперь не нужен, дела
тихи..."». Да, это - факт, что дела в торгово-промышленном мире
тихи, вследствие чего волей-неволей фабриканты и сокращают работу
на фабриках. «Вопрос этот, - как сообщают "Сев. краю"3*, - служит
злобой дня в торговом мире: все в один голос говорят, что денег нет,
платежи туги. Все удивляются, что деньги как будто бы куда-то
исчезли. Этот денежный кризис в особенности тяжело отзывается на
тех предпрятиях, которые так или иначе пользуются кредитом или
построены на нем".
Из Нижнего-Новгорода "Волгарь"4* сообщал в конце 1899 г., что в

это время в нижегородский биржевой комитет поступали в большом
количестве жалобы на неплатеж денег разными пароходовладельцами
за аренду судов, за взятые материалы и пр. "Причиной такого явления,
по словам "Волгаря", считается общий упадок в делах судоходства -
кризис, особенно рельефно выразившийся в навигацию этого года по
случаю безработицы и, главным образом, чрезвычайного падения
фрахтов на Волге".
"Нижегородская биржа - пульс волжской промышленности - пере¬
живает крайне тревожное состояние: колеблются и падают финансо¬
вые столпы, дела которых до сего времени считали непоколебимыми,
про мелких пароходчиков уже и говорить нечего: "пролеты" их
проходят почти незамеченными" ("Новое время").
"Нижегородский листок"1* писал в феврале 1900 г., что "начавшийся
осенью прошлого года промышленный кризис коснулся и Нижнего.
Осенью усиленно сокращали штат рабочих на Сормовских заводах и на
заводе Доброва и Набгольц2*; сокращение это продолжалось до доброй
половины зимы. Рассчитывали рабочих и на заводе Курбатова3*. К
заводскому кризису присоединился ряд крахов в пароходном мире,
благодаря которым остались без работы целые группы судовых
рабочих, как, например, масленщики, кочегары, слесаря и т.п. И
рабочий люд вполне основательно и справедливо назвал нынешнюю
зиму "тяжелой". Без средств и без помощи извне рабочий люд,
предоставленный исключительно самому себе, в течение нескольких
месяцев безработицы "спустил" все и увяз в долгах. Первое веяние
весны оживило рабочую массу. Каждый день у садика против биржи, у
гостиниц Обжорина и Готовкина, на Нижнем базаре, можно встретить
толпы безработных, чуть не "христа-ради" умоляющих взять "на
ремонт", - для мелких слесарных работ на пароходах. У большинства
вытянутые лица, подтянутые животы, прикрытые жалкими
лохмотьями. Но пароходчики в нынешнем году не особенно спешат с
ремонтом, и масса переживает мучительные дни томления и ожиданий".
Из Тулы "Орловский вестник"4* писал в конце апреля, что "поло¬
жение рабочего населения г. Тулы становится все более и более
тягостным. Фабрики и заводы сокращают или вовсе приостанавливают
свою деятельность, уменьшается точно так же спрос на рабочие руки;
напротив, количество последних увеличивается. Многие рабочие давно
уже перезаложили свои более или менее ценные вещи, даже кое-что и
из домашнего скарба, чтобы только не остаться без хлеба".
По словам "Каспия"5* (ноябрь 1899 г.), денежный кризис в Баку
отразился сильно на всех предприятиях. "Так, например, на механи¬
ческих заводах заказов или нет, или же имеются в половинном размере.
Помимо того, и по исполненным заказам заводы часто не получают
денег. Такое положение вызвало сокращение штатов мастеровых, и в
настоящее время в городе масса безработных слесарей и токарей". Те
же вести шли из Баку и по сведениям ”Прид[непровский] кр[ай]”6*. "В
Баку, - пишет названная газета, - чуть ли не ежедневные
банкротства".
В Донецком районе, где грюндерская горячка была особенно сильна,
356

так же сильна была реакция. По словам "Одесского листка"1 *, с
сентября по март в этом районе прекратили платежи 18 бельгийских
предприятий, преимущественно переделочных. Пассив их доходил до
4*/2 млн. руб. Вздорожание угля еще более затруднило металлурги¬
ческие заводы, сократив производство. По сообщению "Придне¬
провского края" из Мариуполя (январь 1900 г.), "с прекращением работ
на мариупольских заводах несколько тысяч рассчитанных рабочих за
неимением заработка разошлись с заводов и увеличили собою толпу
голодающего пролетариата".
В конце 1899 г. кризис чрезвычайно обострился в Киеве в сахарной
промышленности. Банкротство нескольких крупных сахарных заводов
вызвало панику среди сахарозаводчиков, домогавшихся одно время
даже государственной помощи. По словам доклада правления Волжско-
Камского банка, стеснение в Киеве было едва ли не сильнее, чем в
Петербурге и Москве ("Биржевые ведомости"2', 19 апреля 1900 г.).
Известия о промышленном застое, подобные вышеприведенным,
поступали изо всех крупных промышленных центров России в течение
всей прошлогодней зимы. Положение ухудшалось, как выше сказано,
вплоть до лета; весной последовал целый ряд крупных банкротств.
Некоторые из них особенно выделялись своими размерами, как. напри¬
мер, банкротство торгово-промышленной фирмы И. Паллизен с
пассивом около 7 млн. руб. и банкирской конторы А.И. Кутузова с
пассивом в 6 млн. руб. Эта банкирская контора принимала самое
деятельное участие в грюндерской горячке последнего времени
Обанкротилось также несколько других менее крупных банкирских
контор.
Резкое падение товарных цен последовало значительно позже
биржевых крахов; в 1900 г. цены большинства предметов фабрично-
заводской выработки стояли ниже, чем в предшествовавшем году,
несмотря на повышение цены угля и некоторых сырых продуктов. На
Нижегородской ярмарке 1900 г. обнаружилось значительное падение
некоторых сортов железа.
«Котельное железо, - читаем в "Промышленном мире"3* 1900 г.
№ 37, - понизилось так чувствительно, как этого давно уже не бывало
с уральским железом, а именно - на 20 коп. в пуде. Причины такого
понижения, по мнению железоторговцев, кроются в ощущаемом избыт¬
ке этих сортов на рынке и отмечавшемся еще с конца прошлого года,
когда, собственно, и началось падение цен. В свою очередь, причины
переполнения рынка котельным железом объясняются слабым на него
спросом со стороны фабрик и заводов, куда, главным образом, и идет
этот сорт железа, ввиду общего промышленного затишья и, в част¬
ности, благодаря приостановке фабричного строительства, вызванного
неблагоприятным положением денежного рынка, стеснением кредита и
т.п.».
В периодическом издании уполномоченных Съезда уральских
горнопромышленников "Железное дело России за 1899 г. содержится
любопытная характеристика влияния переживаемого кризиса на
железоделательную промышленность России. По словам этого издания,
357

движение цен на железо в 1899 г. имело следующий характер: "В
первом периоде (с начала года до осени) почти для всех рынков (России)
и для всех сортов чугуна и железа были высокие, более или менее
твердые цены. Для некоторых же сортов железа, как, например, балки
и котельное железо, цены с самого начала года крепли и достигли
высоких размеров. Сортовое и кровельное железо и чугун-сырец не
сходили со своих цен, установившихся еще в предшествовавшем году.
Во втором же периоде года (с осени) произошел поворот, цены стали
падать и притом для тех сортов, которые пользовались особенным
спросом, наступило перепроизводство. Среднесортное железо слегка
поддалось в цене, почти то же самое и тонкие листья котельного, а
кровельное удержалось в своей позиции. Чугун тоже несколько
подешевел, и вообще весь рынок получил понижательную тенден¬
цию"55.
В 1900 г. цены железа испытали дальнейшее и значительное паде¬
ние (при одновременном повышении до весны 1900 г. цен железа на
иностранных рынках). На падение цен многих сортов железа повлияло
сокращение строительства в конце 1899 г. и в 1900 г. Так, этой
причиной было вызвано крайне удрученное состояние железного рынка
на Кавказе, возникшее под влиянием реакции в нефтяной горячке
предшествовавших лет. В общем, помянутое издание приходит к
такому заключению: "Переживаемый кризис оказывается чрезвычайно
сильным, и есть даже основание предполагать, что следствия его будут
гораздо значительнее, чем это можно было ожидать, так как совер¬
шившиеся фиаско, не особенно пока многочисленные, могут повлечь за
собою дальнейшие крахи - и даже крахи таких предприятий, в основе
которых имеются задатки прочного и верного существования. А так
как с существованием заводов неразрывно связаны не только интересы
капитала, в них затраченного, но и интересы применяющейся на них
рабочей силы, интересы потребителей их производства, а также
интересы тех отраслей промышленности, продукты которых
металлургические предприятия сами потребляют, то очевидно, что
последствия кризиса, если только он примет большие размеры, могут
быть громадными и крайне серьезными"56.
Итак, в 1899-1900 гг. Россия, несомненно, пережила промышленный
кризис. Кризис этот еще далеко не закончился, предстоящая зима,
вероятно, будет не менее тяжела, чем прошлая, тем больше, что все
заставляет ожидать промышленной депрессии во всем капиталисти¬
ческом мире57. Промышленный цикл мирового капиталистического
хозяйства вступает в свою неблагоприятную фазу. Период небывалого
подъема, начавшийся в 1895 г., приходит или уже пришел к концу, и
предстоящие 2-3 года будут, по всей вероятности, отмечены в
капиталистических странах Западной Европы и в Северной Америке
тяжелым промышленным застоем. У нас кризис начался несколько
55 Матвеев А Указ. соч. С. 28. 29.
36	Там же С. 37.
37	Писано в 1900 г.
358

раньше и, выразившись в очень острой форме, быть может, будет
раньше и ликвидирован.
Переживаемый нами промышленный кризис может служить прекрас¬
ной фактической иллюстрацией к моей теории кризисов. Все фазисы
этого кризиса протекают в полном согласии с моими теоретическими
построениями. Задолго до начала кризиса я указал на неизбежность его
наступления; дальнейшее развитие кризиса вполне подтвердило мое
теоретическое предвидение. Автор выше цитированной интересной и
дельной брошюры о современном кризисе, г. Афанасьев, по-видимому,
не знакомый с моей теорией, дает на основании фактического изучения
объяснение кризису, во всем согласное с моим объяснением кризисов
вообще. А именно, он приводит в связь подъем промышленности
последнего времени с необыкновенным обилием капитала на биржах
всего мира, выражением чего служил низкий дисконтный процент.
Быстрое расширение производства повело к поглощению этого
свободного капитала, и дисконтный процент повысился. Таким образом,
возникла так называемая "дороговизна денег”, точнее говоря,
дороговизна ссудного капитала, поведшая к сокращению кредита и
крушению всех малосолидных предприятий, основанных исключительно
на кредите.
"Кризис наступил вследствие того, - говорит г. Афанасьев, - что
большой и быстрый рост промышленности потратил огромное коли¬
чество капиталов, превратив оборотные капиталы в основные. Этот
недостаток оборотных капиталов стал замечаться не в текущем только
году, а давал себя знать исподволь путем дисконта”58.
Это объяснение вполне укладывается в мою теорию кризисов.
Теория эта может быть резюмирована следующим образом: "Подъем
промышленности вызывается тем, что скопившиеся за предыдущие
годы денежные капиталы, представляющие собой покупательную силу
в связанном состоянии, расходуются и создают новый спрос на товары.
Поэтому цены повышаются. Повышение цен, при благоприятном
положении рынка, быстро переходит разумные границы и вырождается
в спекуляцию, за которой следует крах. Но даже если повышение цен
не настолько значительно, чтобы вызвать крах, реакция неизбежно
должна наступить. Действительно, ранее накопленный капитал должен
же быть когда-нибудь израсходован... Действие всего механизма можно
сравнить с работой паровой машины. Роль пара в цилиндре играет
накопление свободного денежного капитала; когда давление пара на
поршень достигает известной предельной нормы, сопротивление
поршня преодолевается, поршень движется, доходит до конца цилинд¬
ра, для пара открывается свободный выход, и поршень возвращается в
прежнее положение. Точно так же скопляющийся свободный денежный
капитал, достигнув известных размеров, проникает в промышленность,
движет ее, расходуется, и промышленность приходит опять в прежнее
состояние. Естественно, что при таких условиях кризисы должны
повторяться периодически. Капиталистическая промышленность долж¬
Афанасьев Г.Е. Указ. соч. С. 30.
359

на постоянно проходить один и тот же круг развития... Повышение
дисконтного процента, наблюдающееся, обыкновенно, к концу про¬
мышленного подъема, является верным признаком того, что свободного
ссудного капитала в стране слишком мало для нужд промышленности.
В это время, ко всеобщему удивлению, оказывается, что деньги
внезапно "вздорожали"; на самом деле дорожают не деньги, а ссудный
капитал, и дорожает он потому, что на ссудном рынке осталось мало
свободного незанятого капитала... Чередование оживления и застоя
промышленности находится в непосредственной связи с расширением
основного капитала страны. Годы подъема промышленности суть,
вместе с тем, годы создания нового основного капитала"59.
Легко видеть, до какой степени объяснение г. Афанасьевым совре¬
менного русского кризиса укладывается в общую теорию кризисов,
данную в моей книге. Все фазисы развития переживаемого кризиса
могли быть предвидены на основании теории, так как развитие это шло
необыкновенно типично и закономерно.
Современный кризис, вероятно, прекратит споры о том, капита¬
листическая ли страна Россия или нет. Когда я указал в первом издании
"Русской фабрики" на то, что и в России наблюдается чередование
оживления и застоя торговли, в зависимости не от урожаев, а от
фазисов промышленного цикла, мое указание было встречено недо¬
верием или резким отрицанием. Но переживаемый нами после
прекрасного урожая 1899 г. промышленный кризис является достаточно
красноречивым ответом русской жизни доктринерам народничества.. .*
Вернемся, однако, назад - к общей характеристике промышленного
развития России в пореформенную эпоху. Еще недавно самый факт
успехов нашей капиталистической промышленности упорно отрицался
влиятельной экономической школой, наиболее видными представи¬
телями которой являются гг. В.В. и Николай - он. Теперь этот факт
вряд ли будет оспариваться даже ими**. Особенно быстрым темпом
растет наша промышленность за последнее десятилетие. Не подлежит
сомнению, что одним из важных факторов этого быстрого роста
является таможенная политика последнего времени.
Так, слабое развитие чугуноплавильного производства вплоть до
1887	г. и последующий быстрый рост его в значительной мере
объясняются тарифными причинами. В 1887 г. значительно повышена
пошлина на чугун, железо и сталь (по тарифу 1868 г. чугун был
обложен небольшой пошлиной в 5 коп. с пуда, но, фактически,
значительно большая часть всего ввоза иностранного чугуна в Россию
поступала беспошлинно благодаря предоставлению железным дорогам
права беспошлинного привоза из-за границы рельсов и других
39	Туган-Барановский М.И. Промышленные кризисы. Изд. 2-е. СПб., 1900. С. 171—
173.
Противоположный взгляд на характер кризиса начала XX века представлен в
работе С.С Зака в Приложении. - Ред.]
I** Уточненную позицию В. Воронцова см. в Приложении, особенно главу "Виды на
будущее". - Ред.]
360

железнодорожных материалов, а также льготам по беспошлинному
привозу чугуна, установленным в пользу разных заводов. С 1881 г все
эти льготы были отмечены, а пошлины на чугун были постепенно
повышаемы и в 1887 г. дошли до 25 коп., в 1891 г. до 30 коп. золотом с
пуда по морской границе и до 35 коп. по западной сухопутной) Резкое
поднятие выплавки чугуна немедленно вслед за повышением пошлины
находилось в несомненной связи с этой последней причиной. То же
самое можно сказать и о некоторых других горнозаводских
производствах, особенно каменноугольном, в котором наблюдается
значительное увеличение добычи угля после повышения пошлины на
иностранный уголь в 1886 и 1887 гг.
В мою задачу не входит рассмотрение и критика нашей таможенной
политики. Замечу только, что из факта быстрого роста нашей
промышленности в новейшее время было бы очень ошибочно делать
огульное заключение в пользу господствующей у нас таможенной
системы. В таких сложных вопросах, как связь между системой тарифа
и состоянием промышленности, прежде всего, не нужно упускать из
виду, что post hoc далеко еще не есть propter hoc1*. Что протекционизм
далеко не всесилен и не обладает чудодейственной силой создавать
новые отрасли производства, лучшим доказательством этому служит
наша промышленная история.
Чугуноплавильное производство принадлежало у нас искони к
наиболее покровительствуемым и опекаемым правительством. В
дореформенной России ввоз чугуна был запрещен и, сверх того,
правительство жертвовало громадные денежные суммы на поддер¬
жание^ ^астных горных заводов. И, тем не менее, эта отрасль
промышленности находилась в полнейшем застое вплоть до освобож¬
дения крестьян. Протекционизм не только не развивал, но скорее
убивал наше железоделательное производство, приводя к повышению
цен на железо и к полному застою техники. После освобождения
крестьян, в период почти полного отсутствия тарифной охраны,
чугуноплавильное производство развивалось, хотя и очень медленно
Наконец, со второй половины 80-х годов начинается поразительно
быстрое развитие этого производства. Наши протекционисты видят
причину медленности роста выплавки чугуна в 60-х и 70-х годах в
отсутствии таможенной охраны. По их мнению, если бы наше
правительство тарифами 1857 и 1868 гг. не свернуло с истинного пути
протекционизма и не сделало некоторых опасных уступок "либералам’
-	фритредерам, то в настоящее время Россия по степени развития
своей промышленности представляла бы собой чуть ли не вторую
Америку. Но почтенные апологеты крупного капитала упускают из
виду, что беспошлинный привоз в Россию рельсов и железнодорожных
принадлежностей благоприятствовал быстрой постройке сети железных
дорог, а именно, в расширении нашей железнодорожной сети и
заключается главнейшая причина развития нашей промышленности.
Доказательством того, что новейший промышленный подъем вызван
не только таможенными переменами, является его общий характер.
361

Бумаготкацкая промышленность от них нисколько не выиграла, так
как и до этих перемен пошлины на большинство хлопчатобумажных
тканей (особенно низших сортов) имели почти запретительный
характер. Известно, что коренной недостаток протекционизма заклю¬
чается в том, что, "поощряя" одну отрасль промышленности, он
задерживает развитие других. Так и в данном случае. В 1887 г. была
повышена пошлина на хлопок-сырец и на бумажную пряжу.
Повышение обложения хлопка содействовало росту хлопководства в
наших среднеазиатских владениях, но могло только затруднить
развитие бумагопрядения и ткачества. А повышение обложения пряжи
должно было неблагоприятно повлиять на бумаготкацкую промыш¬
ленность. Тарифом 1891 г. пошлина на хлопок еще повышена; тем не
менее хлопчатобумажное производство продолжало, хотя и с колеба¬
ниями, расти. Быстрый рост производства отмечается во всех отраслях
промышленности в [табл. 6].
Чем же вызывается этот рост? Главнейшим моментом его явилось,
как уже сказано, Коренное изменение условий транспорта под влия¬
нием постройки сети железных дорог. Влияние расширения железнодо¬
рожной сети на развитие товарного обмена вряд ли может быть
преувеличено. Всякая новая железнодорожная линия есть новый
обширный рынок, открывающийся для русской промышленности, так
как рынком для товаров могут служить только другие товары. В
другом месте (в книге "Промышленные кризисы") я подробно развил
теорию рынков, которая мне кажется единственно возможным базисом
для построения общей теории капиталистического процесса. Согласно
этой теории, капиталистическое производство само создает для себя
рынок1*. Единственным условием, требующимся для создания нового
рынка, является пропорциональное распределение производства. Прав¬
да, это единственное условие составляет, вместе с тем, чрезвычайно
важное препятствие для роста капиталистического производства, ибо
полная пропорциональность распределения производства недостижима в
капиталистическом хозяйстве, и даже достижение той грубой и
несовершенной пропорциональности, которая требуется, чтобы рост
капиталистического производства не прекратился, встречает значитель¬
ные затруднения. Однако в одном случае затруднения эти чрезвычайно
сокращаются. Это именно тогда, когда капиталистическое производ¬
ство растет в среде натурального хозяйства. Представим себе,
например, что общественное производство слагается из двух отраслей
производства: производства сукиа и производства хлеба. Если продукты
обеих отраслей предназначаются исключительно для сбыта, то в таком
случае равенство спроса и предложения обоих товаров, устойчивость их
цен возможны лишь в случае пропорционального изменения размера
производства каждого продукта. Для того, чтобы нашелся добавочный
рынок для удвоенного количества сукиа, нужно соответствующее
увеличение производства хлеба. Если же прозводство сукна вырастет
без соответствующего роста количества производимого хлеба, то цена
сукна понизится - произойдет перепроизводство сукна. Так как
производители сукна и хлеба не находятся ни в каком соглашении друг
362

с другом и не могут контролировать производства своих товаров, то
нет основания ожидать, чтобы расширение производства сукна
сопровождалось пропорциональным расширением производства хлеба.
Правда, цена является регулятором капиталистического производства и
восстановляет, в конце концов, известного рода грубую пропорцио¬
нальность в капиталистическом хозяйстве. Но регулятор этот весьма
несовершенен и восстановление пропорциональности нередко
достигается путем сокращения производства. В случае непропор¬
ционального роста производства сукна последует падение его цены, и
производство сократится. Неорганизованность производства явится,
таким образом, прямым тормозом его роста.
Предположим теперь, что суконное производство имеет капиталис¬
тический характер и продукты его предназначаются для сбыта, в то
время как в земледелии преобладает натуральное производство. В
этом случае рост суконного производства отнюдь не требует соот¬
ветствующего роста изготовления земледельческих продуктов. Для
того чтобы расширился сбыт сукна, необходимо, чтобы земледелец в
силу тех или иных причин стал обменивать большую часть своего
хлеба на сукно. Эта необходимость обмена возрастающего количества
хлеба на сукно может возникать из самых разнообразных причин:
например, вследствие упадка домашней промышленности, доставляв¬
шей крестьянину предметы одежды. Рост суконного производства
может при этом совершаться при отсутствии роста общей суммы
производимых земледельческих продуктов; рынок для сукна будет
возрастать вследствие того, что все большая часть земледельческих
продуктов будет вовлекаться в обмен, хотя общая сумма производства
земледельческих продуктов будет оставаться стационарной или даже
падать.
Далее, в случае преобладания натурального хозяйства природные
производительные силы страны остаются на низкой ступени развития,
остаются мало использованными населением. Поэтому они допускают
значительное расширение производства. Так, например, пока население
редко, и хлеб производится преимущественно для собственного
потребления, призводство земледельческих продуктов в случае надоб¬
ности (а такая надобность возникает, например, при расширении сферы
меновых отношений) легко может быть увеличено. Расширение
производства хлеба, как товара, поступающего в обмен на сукно, не
наталкивается в этом случае на такие препятствия, как расширение
капиталистического земледелия в странах старинной культуры.
5ти два момента: [1) возможность роста товарного обмена при
стационарном или даже сокращающемся производстве и 2) большая
легкость расширения производства в силу чисто естественных условий]
и составляют основные преимущества капиталистической промыш¬
ленности в молодых странах с преобладающим натуральным хозяй¬
ством сравнительно с капиталистической промышленностью старых
капиталистических стран. По этой причине условия рынка несравненно
больше благоприятствуют росту капиталистической промышленности в
России, чем в старых капиталистических странах Запада.
363

Сравним для примера действие новой проводимой линии железной
дороги в России и в Англии. В России новая железнодорожная ветка
открывает новый рынок для капиталистической промышленности.
Крестьяне, жившие в районе этой ветки, быть может, раньше не
покупали фабричных продуктов, теперь же они получают возмож¬
ность приобретать эти продукты в обмен на свои изделия. Тот ры¬
нок, которого Англия ищет за тысячи верст в отдаленных странах
Африки или Азии, открывается для русского фабриканта в непос¬
редственном соседстве благодаря проведению новой железнодорожной
линии.
Напротив, в Англии новая железнодорожная линия не открывает
никакого нового рынка, ибо население соответствующего района и
раньше участвовало в товарном обмене. Капиталистическая промыш¬
ленность старой капиталистической страны может расти, так сказать,
только за свой собственный счет, в то время как юный капитализм
растет и за счет других, вытесняемых им форм хозяйства.
Именно в этом различии и лежит ключ к пониманию того
перемещения капитала из старых стран в новые страны, которое
является таким могучим фактором распространения капиталисти¬
ческого способа производства по всему земному шару. У нас долгое
время господствовало представление, будто росту капиталистического
способа производства в России препятствует недостаток рынка. Этот
взгляд является типичным примером, к каким несообразностям может
приводить плохо понятая теория. Теоретическим опровержением этого
взгляда является теория рынков, основания которой изложены выше.
Фактическим же опровержением его является общеизвестный факт
притока в Россию иностранных капиталов. Действительно, если бы в
России рынок для продуктов капиталистической индустрии был
ограниченнее, чем в Западной Европе, то поток капиталов должен бы
был направляться из России в Западную Европу, ибо капитал, как и
всякий товар, ищет наиболее выгодного рынка. Высокая норма
прибыли, господствующая в России, является неоспоримым доказа¬
тельством несостоятельности вышеназванного взгляда. Только крайняя
степень доктринерства, игнорирующего реальные факты жизни, могла
вызвать мнение об отсутствии рынка для продуктов капиталистической
индустрии в той стране, в которой барыши крупных капиталистов
промышленных предприятий достигают иногда 100% в год (как это
имело место по отношению к некоторым металлургическим заводам
Донецкого бассейна) и где 20% дивиденда не представляют ничего
исключительного для акционерных предприятий. Не подлежит’ни
малейшему сомнению, что ни в одной европейской стране рыночные
условия не складываются так благоприятно для роста капита¬
листической промышленности, как в России, и доказательством этого
является то, что ни одна европейская страна не представляет собой
такого заманчивого места для помещения иностранных капиталов, как
Россия. Высокая норма прибыли в России непререкаемо свидетель¬
ствует об обширности русского рынка.
Эта высокая норма прибыли всегда сопутствует первым шагам
364

капиталистического производства и зависит, главным образом, от того,
что пока капиталистическое производство не становится господствую¬
щей формой промышленности, до тех пор прибыль капиталистического
производителя заключает в себе долю ценности, извлекаемой ие
только из производственного процесса (как в развитом капиталисти¬
ческом хозяйстве), но также и из процесса продажи. Так, например,
огромные барыши наших металлургических заводов основываются не
на крайней эксплуатации занятых в металлургических заводах рабочих
(или, по крайней мере, не только на этой эксплуатации), но, главным
образом, на крайней эксплуатации покупателя. Население обложено
своего рода данью в пользу немногих крупных капиталистов, - в этой
дани, платимой всеми покупателями без различия класса и обще¬
ственного положения, кроется источник этих колоссальных барышей.
Но откуда же возникает необходимость для покупателя уплачивать эту
дань? Почему цена на чугун так мало соответствует его относительной
трудовой ценности? Потому что количество чугуна, имеющегося на
русском рынке, слишком мало сравнительно со спросом на этот
продукт. Предложение продуктов нашей капиталистической индустрией
далеко не достигает спроса - рынок слишком мало заполнен этими
продуктами, - это дает возможность продавать эти продукты по цене,
дающей огромные барыши.
Русский промышленный капитал питается не только соками
эксплуатируемых им рабочих, но и соками других, некапиталистических
производителей, прежде всего земледельца-крестьянина. Земледелец,
который покупает плуг или косу по цене вдвое высшей стоимости
производства, еще больше участвует в создании высокой нормы
прибыли Юзов, Коккерилей и прочих владельцев металлургических
заводов, чем их собственные рабочие.
В этой возможности стричь овец, так сказать, вдвойне жечь свечу с
обоих концов, и заключается секрет привлекательности России для
иностранных капиталистов. В России продавец-капиталист находится в
привилегированном, монопольном положении, которое не может не
утратиться с дальнейшим ростом капиталистического производства.
Рынок для капиталистической промышленности складывается всего
благоприятнее в таких странах, в которых, как в России, при обилии
естественных богатств масса населения еще не порвала с прежними
архаическими формами хозяйства.
Прилив иностранных капиталов и иностранной предприимчивости
явился могучим стимулом нашего промышленного развития последнего
времени. В нашей металлургической промышленности повторяется
теперь то же, что раньше имело место в других отраслях производства,
освободившихся теперь от владычества иноземного капитала и
ставших достоянием "отечественных” капиталистов. Наиболее прочно
укоренившеюся отраслью капиталистической индустрии может счи¬
таться у нас хлопчатобумажная промышленность, представители
которой (Морозовы, Крестовниковы1* и др.) выступают, обыкновенно,
во главе "всероссийского" купечества во всех тех случаях, когда наш
отечественный торгово-промышленный капитал обращается за какой-
365

нибудь новой поддержкой к государству. Однако и в этой, казалось бы,
вполне национальной отрасли нашего капитализма пионерами и "наса¬
дителями" явились те же иностранцы. Не восходя уже в глубь времен,
к началу нашей хлопчатобумажной промышленности в конце прошлого
века, еще так недавно полновластным владыкой хлочатобумажного
прядильно-ткацкого производства был немецкий выходец JI. Кноп1*. В
интересной брошюре "Контора Кноп и ее значение" (СПб., 1895) сооб¬
щается много весьма любопытных подробностей о совершенно исклю¬
чительной роли этой конторы в нашем мануфактурном мире в течение
нескольких десятилетий. Контора Кноп была долгое время почти
единственным посредников по приобретению из Англии хлопчато¬
бумажных прядильно-ткацких машин, и на этом основалось ее значе¬
ние. Почти все хлопчатобумажные фабрики центрального промыш¬
ленного района России были выстроены конторой Кноп, владелец кото¬
рой скоро сделался важнейшим акционером целого ряда фабрик.
Устройство и оборудование новых фабрик производилось при
посредстве этой конторы весьма просто. Процесс заказа и сооружения
фабрики обыкновенно происходил так:
"Надумал фабрикант строить ту или иную фабрику, - читаем в наз¬
ванной брошюре, - и является с почтительным видом в контору, куда
уже ранее наведывался, будут ли с ним иметь дела и впредь. Одного
его имени конторе достаточно, чтобы тотчас справиться: какая у него
фабрика, не было ли провинности по отношению конторы, сколько у
него и его жены денег, где положены, сколько его фабрика приносит
дохода или убытка. Само собою разумеется, что такой фабрикант
удостоится приема только в том случае, когда справка благоприятна".
Окончательные переговоры вел сам Роман Романович
(управляющий конторой), и окончательная резолюция его выражалась
словами: "Хорошо, мы тебе построим фабрику". Обрадованный
фабрикант в таких случаях иногда осмеливался заметить, что он-де
слышал о кое-каких новостях или усовершенствованиях, и просить,
чтобы это было введено в новую фабрику, но всегда получал сердитый
ответ: "Это не твое дело, в Англии лучше тебя знают".
"Таким образом, фабрика заказана, заказчик получал свой номер в
списках конторы, и тогда контора сообщала своему агентству в Анг¬
лии, что для такого-то номера в России следует оборудовать такую-то
фабрику... Получив из Англии все чертежи и указания как по распо¬
ложению машин и орудий, так и по их движению, контора отсылает их
в том виде, как получила, на строящуюся фабрику, если там находятся
директора-англичане, которым будет поручена новая фабрика; если же
таких англичан нет, то вручает все это вновь назначенному ею же
самою директору... Как только стройка подвигалась к концу,
появлялись английские машины в полном ассортименте, а с ними и
английские монтеры. Последние были совершенно независимы не
только от директоров и механиков фабрик, но и от конторы Кноп. По
делам своим они переписывались лично каждый со своим заводом"60.
а Контора Кноп и ее значение. С. 35, 36, 39.
366

Кроме участия в качестве пайщика или акционера во многих
фабриках фирма Кноп имеет свои собственные, в том числе первую в
России по технической высоте и размеру производства Креигольмскую
мануфактуру около Нарвы. По словам Шульце-Геверница1*, Крен-
гольмская бумагопрядильня - величайшая в свете. Она имеет более
400 тыс. веретен и представляет собой, по словам того же автора,
"уголок Англии на русской почве"61. Шульце-Геверниц полагает, что
издержки производства в Кренгольме не выше, чем на германских
фабриках. Вообще Кренгольмская мануфактура в техническом отно¬
шении не уступает лучшим германским бумагопрядильням.
Все эти факты приводят Шульце-Геверница в несколько востор¬
женное состояние, и он помещает в своих содержательных этюдах о
русской промышленности настоящий дифирамб Кнопу, видя в его
деятельности опровержение мнения Ницше2* об измельчании совре¬
менной породы людей. Но даже при вполне хладнокровной оценке ро¬
ли Кнопа нельзя не признать эту роль весьма выдающейся в деле
"европеизирования" нашего доморощенного, грубого и неповоротливого
капитализма. Англичане, которых выписывал Кноп, сыграли роль шве¬
дов, которые учили русское войско победам. Московские фабриканты и
русские техники мало-помалу начинают усваивать высшую капиталис¬
тическую культуру, представителями которой на русской почве явля¬
лись полуграмотные и пьянствовавшие кноповские мастера-англичане,
и фирма Кноп утратила свое полновластное владычество в главной
твердыне нашей национальной промышленности - хлопчатобумажной
индустрии.
Металлургическое производство юга является самым новейшим про¬
дуктом нашего капитализма, и здесь еще полновластно царят иност¬
ранцы. Без помощи иностранного капитала криворожским рудам еще
долго пришлось бы мирно покоиться под черноземными полями Придне¬
провского края. Точно так же в металлургическом деле Донецкого бас¬
сейна пионером явился англичанин Юз, стоящий и поныне во главе же¬
лезоделательной промышленности южного района. Чем энергичнее
будет притекать в Россию иностранный капитал, тем скорее мы вый¬
дем из теперешнего состояния превышения спроса на продукты капи¬
талистической промышленности сравнительно с предложением их. Наш
рынок слишком мало еще использован капитализмом, и потому опа¬
саться хронического перепроизводства, которое одно время выступило
грозным призраком на западноевропейском горизонте, нет никаких
оснований.
Правда, прилив иностранных капиталов покончит в более или менее
близком будущем с той своеобразной и приятной для пораженного ею
больного болезнью, которую Роза Люксембург3* метко назвала
"гипертрофией прибыли". Этой болезнью наш отечественный капитал
страдает так давно, что ее стали считать почти неизлечимой. Совре¬
менный кризис и падение цен железа начинают, однако, подавать
61	Шульце-Геверниц Г Крупное производство в России / Пер Б.А. Ааялои. М.. 1899
С 39.
367

надежду на прекращение этой болезни. Во время летнего совещания
горнопромышленников юга с министром земледелия и государственных
имуществ горнопромышленники заговорили о перепроизводстве в
России железа и необходимости поддержать их барыши при помощи
средства, так удачно действующего в сахарной промышленности, -
нормировки производства и вывозных премий. Но можно быть
уверенным, что государство откажет в своей помощи мерам, направ¬
ленным к поддержанию цены железа на теперешней ее ненормальной
высоте, ибо, во-первых, казна сама является крупнейшим потреби¬
телем железа, а, во-вторых дороговизна железа, как хорошо известно
нашему финансовому ведомству, является одним из могущественных
тормозов нашего промышленного развития. Нормировка чугунопла¬
вильного производства явилась бы существенной задержкой дальней¬
шего роста нашей промышленности и потому вожделения горноза¬
водчиков не могут рассчитывать на удовлетворение.
Вернемся, однако, к статистической характеристике промышленных
успехов последнего десятилетия. Еще не так давно в нашей
прогрессивной печати господствовали самые странные теории отно¬
сительно характера нашего промышленного развития. Так, целый ряд
писателей - гг. В.В., Николай - он, Карышев1*, Каблуков и др. -
отстаивали с большим жаром поразительное положение, будто число
фабричных рабочих в России по отношению ко всему населению
(г. Каблуков утверждал даже, что и абсолютно) падает*. По
обыкновению припутали Маркса и приписали ему чудовищный закон,
по которому рост промышленности сопровождается уменьшением доли
населения, занятого промышленным трудом (причем, однако, забывали
указать, какие доли населения растут на счет этой падающей доли
промышленных рабочих). В первом издании "Русской фабрики" я
должен был отвести немало места опровержению этого вполне
самобытного тезиса. Я указал (и, надеюсь, доказал), что в основании
его лежит целый ряд статистических ошибок. Г-н В.В. сравнивал за
разные годы данные, относившиеся к различным группам фабричных
рабочих. Гг. Николай - он и Карышев сравнивали с числом фабричных
рабочих за новейшие годы данные, выражавшие за прошлые годы
число фабричных рабочих, плюс горнозаводские плюс кустари. Но всех
превзошел г. Каблуков, поместивший на стр. 12 своей книги "Об
условиях развития крестьянского хозяйства" две цифры фабричных
рабочих в 1865 г., расходившиеся более чем на 100 процентов, и не
заметивший противоречивости этих цифр. Дальше итти было некуда.
Быть может, по этой причине после появления книги г. Каблукова
полемика по данному вопросу затихла, и главный автор означенного
тезиса, г. В.В., в весьма недвусмысленных выражениях отказался от
него в "Сыне отечества" и признал ошибку Николая-она. Ввиду этого
я не считаю себя обязанным воспроизводить перед читателем мою
Большинство русских рабочих не порывали окончательно с деревней, сохраняли
тесную связь с земледелием, потому их трудно отнести к пролетариату в классическом
европейском смысле (см. с. 367-369 настоящего издания). - Ред.]
368

полемику по данному вопросу с г.—оном, которая имелась в первом
издании настоящей работы62, ибо спор наш, по-видимому, кончен, и
названный тезис может считаться окончательно опровергнутым
Действительно трудно было бы поддерживать этот тезис ввиду тех
цифр о росте наших фабрично-заводских рабочих, которые были
приведены выше [см. табл. 5]. Прирост рабочих за десятилетие 1887-
1897 гг. определяется на основании этих данных следующими цифрами
(см. ниже).
Эти цифры не требуют комментариев. Нет ни одной группы
производства, в которой бы процент прироста рабочих не был значи¬
тельно - иногда во много раз - выше процента прироста населения
(население Российской империи за десять лет должно было возрасти,
приблизительно, процентов на 13-15).
Группы вровзводств
в%
Волокнистые вещества
Питательные продукты
+24
Животные продукты
+66
Обработка дерева
+18163
Писчебумажные производства
+137
Химические производства
467
Керамические производства
+113
Горная и горнозаводская промышленность
+39
Металлические изделия
+107
Производства, не вошедшие в предыдущие группы
+58
Итого по всем группам
+59
Но цифры фабрично-заводских и горных рабочих еще отнюдь не
исчерпывают числа рабочих, занятых в крупном производстве. Прежде
всего к ним следует присоединить рабочих, занятых в чрезвычайно
важной отрасли нашей капиталистической индустрии, которой при¬
надлежит руководящая роль в развитии нашего капитализма вообще. -
в железнодорожном транспорте. Получаем следующие цифры:
Годы Число горнозводских Число рабочих на Итого Прирост
и фабрично-заводских железных дорогах64
рабочих
1887	1 318 048	218 077	1536 125
1897	2 098 262	414 152	2 512 414	64»
Средний ежегодный прирост рабочих в крупном капиталистическом
производстве и железнодорожном транспорте почти достигает, таким
62	Интересующегося читателя отсылаю к первому изданию "Русской фабрики",
прениям в Вольно-экономическом обществе по поводу моего доклада, изданным под
заглавием "Статистические итоги развития русской промышленности , и моим двум
полемическим статьям по поводу "Русской фабрики** в 1-й, 2-й и 3-й книжках Начала
(1899)1*.
63	Сильное увеличение числа рабочих по обработке дерева объясняется увеличением
регистрации в 1896 г. лесопильных заводов.
64	По "Статистическому сборнику министерства путей сообщения" (СПб.. 1899. Вып.
LV11). Рабочие на Закаспийской дороге ие включены в итог
369

[Таблица 9]. Хлопчатобумажные фабрики, имеющие более 100 рабочих,
в пятидесяти губерниях Европейской России65
Разряды фабрик
Годы
По 5 тыс. рабочих и более
От 1 тыс. до 5 тыс. рабочих
число
фабрик
число рабочих
число фабрик
число рабочих
1866
_
_
26
40 844
1879
1
8 946
40
83 583
1894
8
54 981
60
119013
образом, за десятилетие 1887-1897 гг. 6x!i% в год (т.е. раз в пять выше
процента прироста населения).
Если вспомнить, что наибольший рост нашей промышленности
происходил за два последних года (после 1897 г.), то нужно признать,
что к настоящему времени число рабочих в крупном производстве и
железнодорожном транспорте приближается, по официальным данным,
к 3 млн.; но так как официальные данные о числе рабочих, как давно
известно и как определенно указывается в последнем "Своде", далеко
отстают от действительности, то действительное число рабочих на
фабриках, заводах, рудниках и железных дорогах должно теперь
значительно превосходить 3 млн. Но, разумеется, эта цифра далеко не
выражает собой всего числа рабочих в крупном капиталистическом
промышленном производстве вообще, так как в нее не входят рабочие
в строительном производстве: штукатуры, плотники и пр., число
которых должно быть громадно (вероятно, более миллиона), рабочие в
водном и сухопутном нежелезнодорожном транспорте, по нагрузке
судов, рабочие на рыболовных тонях и многие др.
Имея в руках эти данные, странно вспомнить то еще очень недавнее
время, когда мои гораздо более скромные расчеты вероятного прироста
фабричных рабочих вызывали такое ожесточенное отрицание. Действи¬
тельность далеко превзошла мои ожидания.
То же следует сказать и по другому вопросу, по которому мне при¬
ходилось полемизировать с г. Карышевым, - по вопросу о концентра¬
ции производства. И эту полемику я не воспроизвожу в настоящем из¬
дании ввиду того, что г. Карышев, выступавший в "Русском богат¬
стве"1* (№ 11, 1894 г., "Народнохозяйственные наброски) с утвержде-
65	Составлена для 1866 и 1879 гг. по: Масленников П. К вопросу о развитии
фабричной промышленности в России // Записки императорского русского
географического общества, по отделению статистики. СПб., 1889. Т. VI. Для 1894 г. -
по: Перечень фабрик и заводов в России. СПб., 1897. Подсчет фабрик и рабочих по
"Перечню" сделан для меня А.М. Роговиным. Необходимо оговориться, что общие итоги
"Перечня" не вполне сравнимы с итогами обычной фабрично-заводской статистики, так
как в "Перечне" многие фабрики совсем пропущены и вообще общая сумма рабочих
значительно уменьшена. Но для сравнения распределения рабочих по отдельным группам
эти данные все же годятся, так как указанные пропуски касаются главным образом
мелких фабрик, не включенных в приводимую в тексте таблицу.
370

От 500 д<
э 1 тыс. рабочих
От 100 до 500 рабочих
Всего
число
фабрик
число рабочих
число
фабрик
число рабочих
число
Ф*бр**
число рабочих
27	18 059	115	23 097	168	82 004
44	32 591	118	28 212	203	153 332
48	33 462	108	27 050	224	234 506
нием, что у нас наблюдается не концентрация, а раздробление произ¬
водства, впоследствии сам отказался от этого тезиса (ср. его статью в
"Известиях Московского сельскохозяйственного института"2*, 1898,
кн. I - "Материалы по русскому народному хозяйству"). Г-н Карышев
вдался даже в противоположную крайность: при помощи столь же не¬
удачных статистических сопоставлений, на основании которых он в
1894 г. утверждал огромный рост мелких фабрик, он стал в 1898 г.
утверждать, будто в России происходит "значительное сокращение чис¬
ла мелких фабрик" и будто число фабрик в России быстро падает.
И в том и в другом случае г. Карышев был одинаково неправ. Само
собой разумеется, что он грубо заблуждался, когда утверждал, что
"размножение числа промышленных единиц направилось (в России),
главным образом, в сторону развития мелкого типа предприятий,
расширение размера крупных заметно начало приостанавливаться, и в
результате получилось мельчание средних размеров производства”
("Русское богатство" № 11, 1894 г., стр. 25). Но и новейшие его
утверждения столь же далеки от истины. Изменение средних цифр
рабочих или суммы производства на одну фабрику не дает правильного
представления о размерах концентрации в тех случаях, когда эти
средние слагаются из весьма разнородных величин.
Единственное средство поближе подойти к занимающему нас
вопросу - это не довольствоваться выводом "средних", а разбить произ¬
водство на группы приблизительно сходных по размерам предприятий и
посмотреть, как изменяется каждая группа за соответствующие годы.
Работа эта очень кропотливая, так как приходится суммировать длин¬
ные ряды цифр рабочих на отдельных предприятиях. Нижеследующие
данные относятся к хлопчатобумажному производству [см. табл. 9]
Эта таблица бросает яркий свет на внутренние изменения нашей
хлопчатобумажной фабричной промышленности по мере ее роста. Чи¬
татель видит, что число рабочих, занятых на крупных хлопчато¬
бумажных фабриках, возросло за 28 лет почти в три раза, а число
самих фабрик увеличилось менее чем на 50%. При этом число наименее
крупных фабрик (от 100 до 500 рабочих) несколько сократилось, а
сумма занятых на них рабочих немного возросла. Более значителен
рост фабрик с 500-1 000 рабочих; число их и сумма занятых на них
371

рабочих возросли больше чем в полтора раза. Крупные фабрики, от
1 тыс. до 5 тыс. рабочих, по своему числу более чем удвоились, а по
количеству рабочих почти утроились. Наконец, огромных фабрик с
5 тыс. рабочих и более в 1866 г. совсем не было, в 1879 г. такая
фабрика была только одна, а в 1894 г. их было уже восемь. Количество
рабочих на самых крупных фабриках за 15 лет - 1879-1894 гг. -
увеличилось более чем в шесть раз.
В 1886 г. на долю фабрик, имеющих более 1 ООО рабочих,
приходилось 49% всего числа рабочих, в 1897 г. - 60%, а в 1894 г. -
74%. На долю средних и мелких фабрик, имеющих менее 500 рабочих,
в 1866 г. приходилось 28% общей суммы рабочих, в 1879 г. - 18%, в
1894 г. - 12%. Концентрация производства шла настолько энергично и
быстро, что в 1894 г. на 68 крупных фабриках было почти втрое более
рабочих, чем на 156 остальных.
К сожалению, я не мог настолько же детально анализировать
изменение размера фабрик в других производствах. Концентрация
производства во всех важнейших отраслях нашей капиталистической
промышленности, во всяком случае, не подлежит сомнению. Вот,
например, данные о концентрации углепромышленности юга России66.
В 1882-1883 гг. добыча угля на крупных копях с производством
более 5 тыс. вагонов в год составляла немного более 40% всей годовой
добычи, а в 1894-1895 гг. - уже 79%. За 13 лет - 1882-1894 гг. -
добыча угля на крупных копях возросла почти в 7 раз, на средних копях
(1-5 тыс. вагонов в год) осталась почти без перемены, на мелких
(менее 1 тыс. вагонов) увеличилась немного больше чем в два раза. В
1882-1883 гг. мелкие копи поставляли 17% всей годовой добычи угля, а
в 1894-1895 гг. - только 10%.
Некоторое представление о концентрации производства в нашей
фабрично-заводской промышленности вообще может дать табл. 11 (см.
с. 443*), заимствованная мною у г. Ильина67 ,Ф.
Из этой таблицы видно, как энергично шла концентрация производ¬
ства в течение всего рассматриваемого времени. Быстрее всего росли и
по числу, и по количеству рабочих, и по сумме производства огромные
фабрики, имевшие более 1 000 рабочих. В 1866 г. на этих фабриках
находило занятие 27% всего числа рабочих на крупных фабриках, в
1879 г. - 40%, в 1890 г. - 46%.
В 1879 г., по расчету г. Ильина, крупные фабрики, имевшие не менее
100 рабочих, составляли 4,4% всех промышленных предприятий,
регистрируемых как "фабрики и заводы" нашей фабричной статисти¬
кой; на долю этих крупных фабрик приходилось 66,8% всего числа
фабрично-заводских рабочих. В 1890 г. крупные фабрики составляли
уже 6,7% всех "фабрик и заводов" и на их долю приходилось 71,1%
всех фабрично-заводских рабочих.
66	Вестник финансов. 1895. №51.
*	По-видимому, с. 380 3-го изд., а в настоящем издании с. 373. Таблица составлена
Туган-Барановским по данным таблицы из кн.: Ленин В.И. Развитие капитализма в
России. Соч. 3-е изд. Т. 3. С. 397. - Ред.
67	Развитие капитализма в России. СПб., 1899. С. 403.
372

[Таблица 10]. Добыча угля (■ сотши вагонов) копии, отправляющим в год
Годы
Вся добыча
каменного угля
в сотнях вагонов
S тыс
вагонов
и более
5-1 тыс.
1 тыс
до 300
вагоноа
300-100
вагоноа
100-30
вагоноа
Менее
30 ваго-
1882-1883
891
388
344
112
27
7
3
1883-1884
961
446
362
112
31
8
2
1884-1885
1 078
535
379
173
22
7
1
1885-1886
1 298
605
547
113
27
5
2
1886-1887
1 430
718
423
207
57
26
6
1887-1888
1458
713
473
193
43
27
9
1888-1889
1 911
1 011
573
181
89
44
14
1889-1890
1 969
1 123
504
170
122
40
10
1890-1891
2061
1 434
293
153
138
37
6
1891-1892
2 533
1 948
207
234
105
32
6
1892-1893
2 801
2 184
260
253
69
32
4
1893-1894
3 147
2 481
286
268
88
20
4
1894-1895
3 348
2 641
358
233
87
24
5
К сожалению, для самого новейшего времени нельзя привести столь
же детальных данных о ходе концентрации производства. Приходится
довольствоваться грубым сравнением изменения среднего количества
рабочих на одно промышленное предприятие по материалам "Свода
данных о фабрично-заводской промышленности за 1897 г.".
Род производства	Среднее число рабочих
на одно промышленное
предприятие
1887 г.
1897 г.
Обработка волокнистых веществ
140
144
Питательные вещества (без мукомольного производства)
19
20
Животные продукты
8
15
Писчебумажное производство
81
86
Химическое производство
36
46
Керамическое производство
28
42
Горная и горнозаводская промышленность
147
160
Металлические изделия
75
89
Производства, не вошедшие в предыдущие группы
54
71
Все роды производств (кроме мукомольного)
50
62
Во всех отраслях производства констатируется рост рабочих на одно
предприятие, что указывает на концентрацию производства68.
6* Как ни плохо обработаны данные "Свода", вое же они могут служить для общего
ориентирования в направлении нашего промышленного развития. Но, разумеется,
большого доверия к данным подобного рода как к показателю степени концентрация
иметь нельзя.
373

[Таблица II]. Крупные фабрики Европейской России, имеющие не менее 100 рабочих, по 71 производству,
о которых существуют сведения за 1866 г.
Годы
Фабрика с 1 ООО и более рабочих
Фабрика с 500-999 рабочими
Число фабрик
Число рабочих
Сумма произв.
(в тыс. руб.)
Число фабрик
Число рабочих
Сумма произв
(в тыс. руб.)
всего
из иих с
паровыми
двигателями
всего
из них с паровы¬
ми двигателями
1866
42
35
62 801
52 877
90
68
59 867
48 359
1879
81
76
156 760
170 533
130
119
91 887
117 830
1890
99
99
213 333
253 130
140
140
94 305
148 546
Годы
Фабрика со 100-499 рабочими
Всего
Число фабрик
Число рвбочих
Сумма произв.
(в тыс. руб.)
Число фабрик
Число рабочих
Сумма произв
(в тыс руб.)
всего
из них с
паровыми
двигателями
всего
из них с паровы¬
ми двигателями
1866
512
204
109 061
99 830
644
307
231 739
201 066
1879
641
354
141 727
201 542
852
549
390 374
489 905
1890
712
455
156 699
186 289
951
694
464 337
587 963

[Таблица 12J. Предприятия в 50 губерниях Евровебсео* Р.
оборотом69
1 млн. руб. и более
От 1
млн до
От 250 тыс.
Годы
250 тыс. руб.
ДО 150 тыс. руб.
число
год оборот
число
год оборот
чнеяо
го* обо¬
предприятий
(в млн. руб )
предприятий
(в МЛН. руб.)
предцмтА
рот (В MJU
pyf)
1186	561	2465	1850	787	4 194	580
1887	645	3 560	2 055	912	4 414	612
1888	741	3 972	2 163	931	4 577	629
Годы
От 100 тыс.
до 10 тыс. руб.
Менее 10 тыс. руб.
Всего
«тело
предприятий
год. оборот
(в млн. руб.)
число
предприятий
год оборот
(в млн руб.)
предарвшй
1
| год обо-
j рот (в млн.
I руб)
1886
44 489
1 117
65 517
250
116 611
5 198
1887
45 157
1 136
68 661
257
120 932
6 476
1888
48 055
1 191
71 058
276
126 594
6999
О	значении крупного торгового и промышленного капитала в нашем
торгово-промышленном обороте вообще можно судить из нижесле¬
дующих любопытных цифр, относящихся к гильдейским торговым и
промышленным предприятиям, не обложенным акцизом.
Из этих цифр можно составить вполне определенное представление
о	строе нашей торговли и промышленности. Обороты огромных пред¬
приятий с годовым оборотом более 1 млн. руб. каждое достигали в
1886 г. 47% всех оборотов гильдейских предприятий, а в 1888 г. - 55%
Число таких предприятий составляло около !Л% всех гильдейских
предприятий. Средние и мелкие предприятия, с оборотом менее
100 тыс. руб. в год, по своей численности составляли более 90% всего
числа предприятий; между тем оборот их не превышал в 1886 г. 26%
всех торговых оборотов гильдейских предприятий, а в 1888 г. - 21%.
На долю ничтожного числа миллионных предприятий приходится более
половины всего гильдейского торгового оборота.
Все эти данные достаточно красноречиво свидетельствуют о том.
что вопрос о том, "быть или не быть" капитализму в России, давно
решен жизнью. Быстрые успехи капиталистической индустрии в России
за самое последнее время (особенно во второй половине 90-х годов) не
представляют собой ничего удивительного. Как я говорил выше,
Россия во многих отношениях представляет крайне благоприятную
почву для капиталистической промышленности. Огромные и далеко
69	По "Статистическим результатам раскладочного и трехпроцентиого сборов за
соответствующие годы. К сожалению, группировка предприятий по размерам оборотов
после 1888 г. прекращена, почему можно сяеяатъ сравнение только эа трехлетие.
375

еще не исчерпанные и даже почти не обследованные минеральные
богатства, эксплуатация которых на юге России началась только на
наших глазах; колоссальная территория, слабо заселенная и представ¬
ляющая достаточный простор для внутренней колонизации; много¬
численное население, быстро переходящее от натурального к денеж¬
ному хозяйству и замкнутое таможенной системой в самодовлеющий
рынок, мало доступный для капиталистической индустрии других стран
- все это создает такие благоприятные условия для русской капита¬
листической промышленности, которых лишена любая капиталисти¬
ческая страна Западной Европы. Казалось бы где и развернуться
капитализму, как не в России. Факт развития в России капиталисти¬
ческого хозяйства кажется настолько естественным, что он почти не
требует объяснения.
Гораздо труднее объяснить, почему успехи русского капитализма до
последнего времени были так невелики? Почему Россия и теперь так
далеко отстает от всех других капиталистических стран? Словом, что
задерживает рост нашего капитализма?
Если бы требовалось ответить на этот вопрос в двух словах, я бы
ответил: русская некультурность. Капитализм несет с собой культуру,
но он и предполагает культуру. Так, бросается в глаза низкая степень
производительности труда в России. Несмотря на то что русский
рабочий получает гораздо меньше западноевропейского, труд в России
обходится едва ли не дороже, чем на Западе. Шульце-Геверниц, вни¬
мательно изучивший этот вопрос, приходит к заключению, что еще и
теперь по отношению к русской промышленности остается справед¬
ливым замечание Гакстгаузена - "рабочие руки дороги в России" ("La
main d’oeuvre est en Russie")70. Так, например, по словам Шульце-
Геверница, в Англии на 1 ООО веретен приходится 3 рабочих, в России
же, по расчету Менделеева1*, - 16,6 рабочих. Поэтому, получая в 4
раза высшую плату, английский рабочий обходится дешевле фабри¬
канту, чем русский рабочий. "Все компетентные люди, - говорит тот
же автор, - считают главной причиной медленной эксплуатации выдаю¬
щихся естественных богатств России невысокое качество русского тру¬
да". Низкая заработная плата, длинный рабочий день и безгласность
рабочего составляют отличительную черту строя русской промышлен¬
ности сравнительно с Западом. Именно в этом и заключается одна из
важнейших причин технической отсталости русской промышленности.
Невежество и безграмотность русского рабочего составляют не
менее сильный контраст с интеллигентностью рабочего Запада. Столь
же велико различие между русским и западноевропейским капитализ¬
мом в отношении предприимчивости, знания дела и готовности стать
выше рутины. Дороговизна капитала в России есть также одно из
следствий некультурности русской жизни, ибо иностранные капиталы
быстро восполнили бы недостаток капиталов на русском рынке, если бы
иностранных капиталистов не отпугивали многие особенности наших
внутренних порядков. Административная регламентация и мелочные
70	Шульце-Геверниц Г. Крупное производство в России. М., 1899. С. 93.
376

стеснения, на которые наша промышленность наталкивается на
каждом шагу, вызывают огромное трение, которое существенно
тормозит поступательный ход нашей промышленности.
Еще и до настоящего времени сохранила свое полное значение та
оценка условий русской жизни, задерживающих наше промышленное
развитие, которар была дана более 40 лет тому назад величайшим
русским экономистом Н.Г. Чернышевским в статье ’Суеверие и
правила логики"1 * ("Современник", 1859). Эти условия нашей общест¬
венной жизни Чернышевский определил одним словом - "азиатство"
"Азиатство’', а отнюдь не недостаток рынка, мешает нам подви¬
гаться столь же быстро по пути промышленного прогресса, как,
например, Германия.
Но хотя "азиатства" еще очень много в русской жизни, все же мы -
европейцы, и будущее принадлежит не "азиатству". Наша культурная
отсталость уменьшается благодаря развитию того же капитализма.
Никакие китайские стены не могут задержать проникновения к нам
вместе с западноевропейскими формами производства и западноевро¬
пейской культуры. И поэтому наш прогноз таков: успехи русской
капиталистической индустрии за последнее время являются только
слабыми начатками того могущественного развития русского капи¬
тализма, которое предстоит в будущем.

ГЛАВА ВТОРАЯ
Новейшее фабричное законодательство
Проекты комиссий при с.-петербургском генерал-губернаторе и при ми¬
нистерстве финансов под председательством Штакельберга1*. - Отношение
фабрикантов петербургских и центрального района к законодательной
охране малолетних рабочих. - Отзывы разных лиц: Хлудовых2*, графа
Баранова3* и других. - Проекты 70-х годов. - Постановление съезда маши¬
ностроителей 1875 г. - Закон 1822 г. - Последующие законы. - Связь их с
промышленным кризисом 80-х годов. - Почему московские фабриканты
противятся законодательному ограничению времени работы, а петербург¬
ские настаивают на таковом. - Ходатайство лодзинских фабрикантов
1894 г. - Отношение Московского общества содействия улучшению и разви¬
тию мануфактурной промышленности к нормировке рабочего дня. -
Закон 2 июня 1897 г.4*
Новейшая история наших фабричных законов начинается с навсегда
незабвенной эпохи 60-х годов.
С 1859 г. в канцеляриях различных ведомств стал усиленно разра¬
батываться вопрос о средствах недопущения к фабричной работе детей
и ограничения рабочего дня несовершеннолетних. Особая комиссия при
с.-петербургском генерал-губернаторе собрала в 1859 г. сведения о
малолетних рабочих на петербургских фабриках и выработала "Проект
правил для фабрик и заводов в С.-Петербурге и уезде". Эти правила по
всему своему духу не имеют ничего общего с проектом Закревского
(о котором я говорил в I части, глава пятая), хотя их разделяет
промежуток всего в несколько лет. Проект Закревского нмел вполне
крепостнический характер; петербургский проект, напротив, блещет
гуманностью и заботливостью об интересах рабочих.
Проект прежде всего указывает меры предосторожности, которые
должны применяться фабрикантами для предупреждения несчастных
случаев с рабочими, и предъявляет к фабрикантам различные гигиени-
1	ческие и санитарные требования. Квартиры рабочих должны быть
опрятны, сухи, просторны, с температурой воздуха 13-15° по Реомюру,
помещения для мужчин, женщин и детей должны быть отдельные.
Наибольшее значение имеет статья проекта, не дозволяющая при¬
нимать на фабричную работу детей моложе 12 лет и ограничивающая
рабочее время несовершеннолетних от 12 до 14 лет десятью часами в
сутки. Ночная работа несовершеннолетних до 16-летнего возраста
запрещалась. Для надзора за исполнением закона проект предполагал
378

назначить особый инспекторат, имеющий право посещать фабрики во
всякое время дня и ночи, требовать сведения о плате рабочим, усло¬
виях найма и пр. За неисполнение предписаний закона фабриканты
уплачивают штрафы.
Этот любопытный проект интересен также и тем, что он был вы¬
работан при участии петербургских фабрикантов, трое из которых
вошли в состав комиссии. С фактами такого рода нам придется счи¬
таться неоднократно и ниже: крупные петербургские фабриканты
поддерживают многие меры законодательной охраны рабочих, в то
время как московские и провинциальные фабриканты энергично им
противодействуют.
Комиссия осмотрела петербургские фабрики, и оказалось, что на
бумагопрядильнях из 8 209 рабочих - 616 малолетних в возрасте
8-14 лет. На шести бумагопрядильнях работа шла днем и ночью, на
шести - только днем. На последних как взрослые, так и дети работали
по 14 часов в сутки. По словам комиссии, "дети показывали, что в
последние часы работы, к вечеру, они бывают до того утомлены, что
работают бессознательно, едва держатся на ногах и, возвращаясь
домой, не в силах бывают ужинать, а спешат скорее заснуть'1. Не¬
удивительно, что при такой непосильной работе "дети, работающие на
бумагопрядильнях, вообще бледны, имеют вид изнуренный, малы
ростом, так что 11 и 12-летним, пробывшим 2-3 года на фабрике, часто
на вид нельзя дать более 7 или 8 лет".
Как же отнеслись к проекту комиссии петербургские фабриканты?
Комиссия предложила бумагопрядильным фабрикантам два вопроса:
1)	не находят ли они возможным не принимать на фабрику детей
моложе 10 лет и 2) можно ли прекратить ночную работу малолетних.
На первый вопрос шесть фабрикантов ответили утвердительно, пять -
отрицательно. Против ночной работы малолетних высказались все
бумагопрядильные фабриканты С.-Петербурга кроме двух. Один
фабрикант заявил, что "хорошо было бы на все фабрики без исклю¬
чения наложить запрет ночью работать". По словам комиссии, "многие
фабриканты сознают, что ночная работа не только вредна для здо¬
ровья детей и взрослых, но невыгодна для самого производства, потому
что: 1) ночью нельзя иметь достаточного надзора за рабочими; 2) ра¬
ботники не имеют надлежащего внимания к работе; 3) произведения
выделываются ночью хуже, чем днем, нитки на прядильнях обры¬
ваются чаще; 4) машины портятся скорее и служат меньшее время
в тех фабриках, где действуют непрерывно; 5) ночная работа требует
лишних издержек на отопление и освещение и 6) освещение фаб¬
рики ночью увеличивает опасность пожара" (Объяснительная
записка, 57).
Правила о работе малолетних, выработанные комиссией, были сооб¬
щены всем директорам бумагопрядилен в С.-Петербурге и уезде, а
также директорам всех значительных ткацких фабрик. Возражение
1	Проект правил для фабрик и заводов в C-Петербурге и уезде, 1860г Объяс¬
нительная записка. СПб., 1860. С. 19.
379

против правил комиссии последовало только от одного бумагопря¬
дильного фабриканта.
Одиннадцать бумагопрядильных и ткацких фабрикантов обещали
сократить работу на своих фабриках до требуемой комиссией нормы,
"имея в виду, что в то же время последует совершенное запрещение
столь вредной для рабочих вообще, для женщин и особенно для
малолетних ночной работы на всех бумагопрядильнях и ткацких в
С.-Петербурге и уезде". Этим одиннадцати фабрикантам принадлежало
494 640 веретен из 578 515 веретен на всех петербургских бума¬
гопрядильнях2.
Проект комиссии был предложен затем на рассмотрение владельцев
других петербургских фабрик; из 22 фабрикантов только 4 не согласи¬
лись с проектом. Таким образом, огромное большинство крупных пе¬
тербургских фабрикантов находило для себя выгодным законода¬
тельное регулирование работы малолетних.
Так как рассматриваемый проект возник в эпоху либеральных
веяний 60-х годов, то и правилам, выработанным комиссией, была
придана самая широкая гласность. Проект был разослан губернаторам
с просьбой собрать отзывы о нем всех компетентных и заинтере¬
сованных лиц. Для нас важны, главным образом, мнения фабрикантов.
Петербургские фабриканты, как сказано, одобрили проект. Иначе
отнеслись к нему провинциальные фабриканты.
Так, братья Хлудовы, владельцы одной из крупнейших бумаго-
прядилен России (Егорьевского уезда, Рязанской губернии), нашли
крайне стеснительным предполагавшееся в проекте запрещение ночной
работы для малолетних, ввиду того что с прекращением детской
работы должны остановиться занятия и взрослых рабочих. "Притом, -
заявили Хлудовы, - дети, лишась заработков на фабриках, не принесут
своим родителям никакого материального пособия, будут пребывать во
вредной для их возраста праздности и расстроят свое здоровье, на¬
ходясь вместо светлого и здорового помещения фабрики в душной
атмосфере своей избы".
Как вам нравится эта фраза о "вредной праздности" детей до 12-лет¬
него возраста и здоровом помещении фабрики? Нужно знать условия
работы на наших фабриках того времени, весь ужас положения не¬
счастных детей, лишенных всякой защиты и отданных в полное рас¬
поряжение фабриканта, заставлявшего их зарабатываться прямо на
смерть, чтобы вполне оценить цинизм подобного заявления.
Тульские фабриканты и заводчики также не нашли возможным
ограничивать работу малолетних старше 12 лет. "Применение этой
меры, - говорили они, - с одной стороны, в высшей степени неблаго¬
приятно отразится на ходе фабричной промышленности, а с другой - не
принесет никакой пользы и малолетним, так как развитие сил их при
легкости работы не может пострадать от ее продолжительности".
Опять подобная же циничная ссылка на интересы рабочих для
оправдания вполне очевидных собственных интересов.
2 Там же. С. 59.
380

Тверской хлопчатобумажный фабрикант Шилов высказался против
ограничения работы малолетних во имя "свободы народного труда".
Этот аргумент, очевидно, был заимствован с Запада. Известно, как
эксплуатировалась в интересах фабрикантского класса "свобода труда"
буржуазными экономистами Западной Европы того времени.
Еще большую оппозицию со стороны фабрикантов встретило пред¬
положение комиссии учредить особый правительственный фабричный
инспекторат. По мнению Хлудовых, "надзор за фабриками должен
быть вверен самим фабрикантам" (!!). Московские фабриканты Савва
Морозов, Солодовников, Третьяков1*, Прохоров2* и др. увидели в пред¬
ложении комиссии оскорбительное для их чести недоверие к фабри¬
кантам. По их мнению, персонал, надзирающий за фабриками, должен
быть подчинен мануфактурному совету, его московскому отделению и
местным мануфактурным комитетам - иначе говоря, тем же фабри¬
кантам. Тверские фабриканты высказались совершенно в том же
смысле.
Известный владелец целого заводского округа Мальцев3* также
признал назначение правительственной инспекции стеснительным для
фабрикантов.
В особенности пугало всех фабрикантов предоставляемое инспек¬
тору право во всякое время дня и ночи посещать фабрику. "Фабрика
есть дом трудолюбия, - заявляли тверские фабриканты, - ночная ре¬
визия фабрик похожа на следствие и может подать повод ко все¬
возможным притеснениям со стороны ревизоров и даже материальным
ущербам со стороны фабриканта... Под именем фабрик и заводов
следует также разуметь дом, квартиру, гостиницу, судно, корабль
и пр., где закон охраняет спокойствие трудящегося, отдыхающего,
ликующего гражданина, знатного и незнатного, богатого и бедного.
Что же такое фабрика и фабрикант? Неужели они суть место безза¬
кония и личность, требующая внезапных следований?" - восклицают
совершенно зарапортовавшиеся фабриканты.
Мануфактурный совет высказался совершенно в том же духе, как и
фабриканты, - против правительственной инспекции фабрик.
Что касается отзывов административных лиц, то они были весьма
разнообразны. Лифляндский, эсгляндский и курляндский генерал-губер¬
натор барон Ливен4* предлагал вообще запретить ночные работы.
Напротив, владимирский губернатор был всецело на стороне фабри¬
кантов. "Запрещение принимать малолетних на фабрики, - замечает
он, - поставит их в положение непроизводительных членов семейства
(это детей до 12-летнего возраста!). Если доселе чувство любви
родительской не ограждало малюток от посылки на фабрику, то нет
никакого основания предполагать, что запрещение приема на фабрику
вдруг разовьет это чувство и побудит родителей содержать малолетков
на своем иждивении... Напротив, естественно, что они будут употреб¬
лены на работы и ближе всего по той же отрасли промышленности, но
только в заведениях, ускользающих от контроля или на которые не
распространяется запрещение. В настоящем случае такими заведе¬
ниями будут ручные станки в светелках и избах... Остается только
381

рассмотреть, легче ли и менее ли вредны для здоровья работы п
светелках и избах, чем на фабриках? Люди, близко знакомые с делом,
утверждают, что первые несравненно тяжелее и вреднее для мало¬
летних, чем работа на механических фабриках... При запрещении
найма на фабрику малолетние увеличат собою только число рабо¬
тающих по найму в светелках и избах, а что те и другие и сырее и
смраднее самых посредственных фабричных мастерских, в том не мо¬
жет быть ни малейшего сомнения для тех, кому хотя однажды случа¬
лось бывать в них во время работы".
Указание владимирского губернатора на то, что условия работы в
кустарных мастерских еще хуже, чем на фабриках, было совершенно
верно. Но отсюда следует вывод не о нежелательности ограничения
работы малолетних на фабриках (как утверждал губернатор), а обрат¬
ный - о необходимости распространить ограничительные правила для
детской работы на все промышленные заведения как крупные, так и
мелкие. Но для владимирского губернатора, защищавшего интересы
фабрикантов, ссылка на кустарные заведения была только предлогом
отклонить всякое вмешательство правительства в отношения фабри¬
кантов к рабочим.
Любопытен отзыв тверского губернатора, графа Баранова, весьма
характерный для рассматриваемой эпохи. Излагая мнение фабриканта
Шилова, выступившего в защиту "свободного народного труда", граф
Баранов делает следующие замечания: "Фабрикант хлопчатобумаж¬
ный, следовательно, протекционист, живущий не естественной жизнью,
а покровительственной системой, добивающийся удержания ее на
бесконечное время, возвышает голос о свободе народного труда! Такие
тартюфовские приемы неизвинительны, потому что известно, что ни о
народном богатстве, ни о воспитании детей народа фабриканты не ду¬
мают, а заботятся единственно о своем кармане. Если же их произ¬
водства и разливают в народе деньги, то, очевидно, им тут хвастаться
не следует, что они благодетели народа, они просто эксплуататоры его
сил и способностей, эксплуататоры в полном смысле этого слова, так
как вовсе не заботятся ни о здоровье, ни о нравственности рабочих.
Развратнее фабричного населения и молодежи, более коротающей
свою жизнь, нигде нет. Медицинской помощи в большей части случаев
нет, школ также, а где и есть те и другие, то заводятся без всякого
сочувствия, только для виду... Правительство должно принять меры
против всех содержателей ремесленных заведений, похожих на амери¬
канские плантации, и против самих родителей, также похожих на аме¬
риканских плантаторов. Освобождение крестьян из крепости помещика,
естественно, влечет за собою освобождение рабочих из крепости
хозяев. Государству нужны здоровые, разумные и способные граждане,
а не тупоумные, хотя с виду и очень покорные рабы".
Если вспомнить, что эта тирада против "эксплуататоров" и "план¬
таторов" принадлежит губернатору, то нельзя не подивиться, какое это
было либеральное время - даже губернаторы заговорили слогом народ¬
ных трибунов.
Большинство других губернаторов высказалось против введения
382

особой фабричной инспекции, рекомендуя поручить это дело такому
испытанному органу надзора, как местная полиция. Что же касается
графа Баранова, то он предлагал, чтобы рабочие выбирали из своей
среды особых депутатов - представителей, с которыми должны были
сноситься фабричные инспектора. "Фабриканты не хотят знать, -
заявляет Баранов по поводу их боязни инспекции, - что нигде в целом
мире так не уважается законом гражданская личность человека и его
свобода, как в Англии, что нигде не предоставлено столько свободной
деятельности каждому гражданину, как там, и что однако же там давно
уже учреждены инспектора для фабрик... Фабриканты не желают
никаких инспекторов, а желают вверить надзор своей же братии"3.
Проект комиссии прн с.-петербургском генерал-губернаторе был
положен в основу работ другой комиссии, учрежденной также в 1859 г.
при министерстве финансов. Этой последней комиссии, под предсе¬
дательством Штакельберга, поставлена была очень широкая задача:
переработка всего нашего ремесленного и фабричного законода¬
тельства. Комиссия выработала проект нового устава о промыш¬
ленности, причем проектировала очень широкие реформы, - между
прочим, уничтожение цехов. Я остановлюсь только на предположениях
комиссии относительно фабричного законодательства в строгом смысле
слова. Комиссия Штакельберга в общем относилась еще сочувственнее
к рабочим, чем учрежденная при с.-петербургском генерал-губернаторе.
Наиболее важные изменения и нововведения комиссии в фабричном
уставе касаются работы детей и несовершеннолетних и промышлен¬
ного суда.
По проекту нового фабричного устава, на фабрики не допускаются
дети, не достигшие 12-летнего возраста. Несовершеннолетние от 12 до
18 лет не должны быть в работе более 10 часов в сутки; им запре¬
щается ночная работа. Ответственность за неисполнение этих правил
возлагается на хозяев промышленных заведений (§§ 112-114 исправ¬
ленного проекта).
Для надзора за промышленными заведениями назначается особый
правительственный инспекторат, снабженный всеми полномочиями,
необходимыми для фактического осуществления надзора (§§ 116-121).
Для разрешения споров и несогласий, возникающих между хозяева¬
ми промышленных заведений и рабочими, учреждаются особые про¬
мышленные суды. Члены промышленных судов избираются от хозяев и
рабочих той местности, в которой находится суд, в равном числе от тех
и других. Правом выбора пользуются все рабочие, имеющие не менее
21 года, занимающиеся не менее 1 года работой в данной местности и
не опороченные по суду или общественному приговору. Могут быть
избираемы рабочие, имеющие не менее 35 лет от роду, занимающиеся
в данной местности работами не менее 5 лет, умеющие читать, писать
и не опороченные по суду или общественному приговору. Председатель
суда избирается членами суда или из своей среды, или из лиц посто¬
3	Все вышеприведенные отзывы разных лиц о проекте комиссии 1859 г взяты из.
Труды комиссии, учрежденной для пересмотра уставов фабрик и ремесел. Т. II. Пркл X
383

ронних. Суд ведает в числе прочих дел и рассмотрением просьб о
вознаграждении рабочих за увечья, делами о стачках между рабочими
против хозяев или между хозяевами против рабочих, о штрафах и
взысканиях за неисполнение хозяевами промышленных заведений пред¬
писанных правил, как то: несоблюдение постановлений о ночных ра¬
ботах, о работе малолетних, неограждении опасных частей механизмов
н пр. Точно так же суд ведет все споры между хозяевами и рабочими
относительно несоблюдения условий найма (§§ 136, 138, 154, 161,
185).
Наказание за стачки рабочих оставлено проектом в прежнем раз¬
мере (зачинщики - арест от 3 недель до 3 месяцев, прочие - от 7 дней
до 3 недель); но, вместе с тем, проект устанавливал меры взысканий и
за стачки хозяев, направленные к понижению заработной платы
(№ 269).
Комиссия решительно высказалась за исключение статьи 1865 Уло¬
жения о наказаниях, согласно которой неповиновение рабочих фабрич¬
ной администрации приравнивалось к восстанию против властей, пра¬
вительством установленных. По мнению комиссии, "случаи восстания
или неповиновения, о коих говорит статья 1865 Уложения о наказаниях
(по уложению 1845 г. ст. 1791), могли возникать лишь из принуди¬
тельных отношений рабочих к владельцам или управляющим... С унич¬
тожением крепостного и посессионного права владения людьми, воз¬
можность преступления первого рода устраняется сама собою, а следо¬
вательно, упомянутая статья 1865 не должна уже иметь места в
законодательстве"4 (хотя статья эта относилась не только к обязанным
рабочим, но и к рабочим по вольному найму. - М. Т.-Б.).
В этом заключались важнейшие предположения комиссии Штакель-
берга в области фабричного законодательства. Как видно, комиссия
наметила очень широкие реформы, некоторые из которых далеки от
своего осуществления и в настоящее время. Укажу хотя бы на пред¬
положенный комиссией промышленный суд, члены которого должны
были избираться в равном числе как из хозяев, так и из рабочих. Идея
такого суда была заимствована комиссией из французских conseils des
prudhommes1*. Но русский проект отличался более демократическим
духом, чем французский оригинал. Так, по французскому закону того
времени, президент и вице-президент суда назначались императором, по
русскому же проекту - председатель выбирался самими членами суда.
Затем секретарь французского conseil des prudhommes назначался пре¬
фектом; в русском проекте суд совершенно не зависел от адми¬
нистрации.
Ограничение работы несовершеннолетних десятью часами в сутки
заимствовано комиссией из знаменитого английского билля 1847 г. о
10-часовом рабочем дне. Этим биллем установлен 10-часовой рабочий
день также и для женщин. Русский проект в этом отношении стоял
ниже закона 1847 г., совершенно отказываясь от законодательной
охраны взрослых женщин. Но зато, по английскому закону, на фабрики
4 Там же. Т. I. С. 482.
384

допускались дети от 8 до 13 лет с работой в 6 ‘/2 часов в сутки; по
проекту же комиссии, дети до 12-летиего возраста совсем не имели
права работать на фабрике.
Одним из очень существенных преимуществ проекта комиссии, срав¬
нительно с нашим последующим фабричным законодательством, было
распространение правил охраны рабочих ие только иа одни крупные
фабрики, но и на все как крупные, так и мелкие промышленные за¬
ведения с участием наемных рабочих. Благодаря этому мелкие ремес¬
ленные и кустарные мастерские, на которых, как известно, эксплуата¬
ция труда принимает наиболее тяжелые для рабочего формы, подчи¬
нялись общему фабричному надзору; между тем в настоящее время
мелкая промышленность, наиболее нуждающаяся в таком надзоре, в
большинстве случаев совершенно от него ускользает.
Но проекту комиссии не суждено было осуществиться: фабриканты
отнюдь не были расположены допускать столь широкое ограничение
свободы эксплуатации народного труда. Энергичным противником про¬
екта выступил орган московских фабрикантов - московское отделение
мануфактурного совета. Особенно резко высказывалось отделение
против введения фабричной инспекции, которой фабриканты боялись
пуще огня. "Учреждение инспекции, - заявляло отделение, - вместо
ожидаемой пользы принесет вред тем, что уничтожит всякую связь
между хозяевами и рабочими, послужит поводом к злоупотреблениям и
увеличит число жалоб". Точно так же отделение возражало и против
многих частностей организации промышленного суда. Между прочим,
оно настаивало, чтобы председателем суда был непременно один из
представителей хозяев. 18-летний возраст охраняемых рабочих, по
мнению отделения, был слишком высок; эту норму следовало бы
понизить до 15-летнего возраста. Исполнение санитарных и гигиени¬
ческих мер, проектированных новым промышленным уставом, отделе¬
ние находило крайне неудобным для хозяев.
Судьбу проекта легко было предвидеть. Он был благополучно
положен под сукно, как и многие другие "благие начинания" 60-х годов.
Фабриканты победили, но нельзя сказать, чтобы работа комиссии
осталась совсем безрезультатной. Некоторые частности проекта
комиссии Штакельберга были осуществлены очень скоро. Так, в новом
Уложении о наказаниях 1866 была выпущена статья 1865 старого
Уложения, против которой возражала комиссия. Мысль о недопущении
к фабричным работам детей до 12 лет и ограничении времени работы
несовершеннолетних была брошена в общество и не пропала.
История 70-х годов представляет нам ряд попыток администра¬
тивных сфер осуществить эту мысль, но попытки эти разбивались о
сопротивление фабрикантов. Одна комиссия за другой при разных
учреждениях вырабатывала правила законодательной охраны мало¬
летних рабочих, но, по каким-то таинственным причинам, все эти
проекты постигает одна судьба: они проходят несколько инстанций,
одобряются подлежащими ведомствами и... остаются без движения.
Так, комиссия под председательством генерал-адъютанта Игнатьева,
учрежденная в 1870 г., выработала проект устава о найме рабочих,
13 М.И. Туган-Барановский	^

согласно которому наем в работу детей до 12 лет запрещался, работа
несовершеннолетних 12-14 лет была ограничена 8 часами днем и
4 '/2 часами ночью, а для возраста 14-17 лет 10 часами днем или
4 часами днем и 4 часами ночью. Вместе с тем, предполагалось
составить правила о содержании промышленных заведений, устройстве
прн фабриках больниц, об обязанностях хозяев относительно поме¬
щения, содержания, образования несовершеннолетних рабочих и пр.
Проект этот восходил на рассмотрение Государственного совета, но
законодательной санкции не получил. В 1872 г. проект Игнатьева был
переработан в министерстве внутренних дел, но не получил дальней¬
шего хода. В 1874 г. для рассмотрения того же вопроса - условий
найма рабочих и прислуги - была образована новая комиссия под
председательством статс-секретаря Валуева1*. В состав этой комиссии
вошли кроме представителей администрации, дворянства и земства
также представители фабрикантов и заводчиков. Эти последние
высказались против немедленного законодательного определения рабо¬
чих часов несовершеннолетних рабочих. Проект большинства комиссии
(меньшинство составилось, главным образом, из заводчиков и фабри¬
кантов) понижал сравнительно с проектом Игнатьева возраст охра¬
няемых рабочих с 16 до 17 лет, но зато сокращал время для работы
детей 12-14-летнего возраста до 6 часов, а от 14 до 16-летнего воз¬
раста - до 8 часов в сутки. Проект поступил на рассмотрение Госу¬
дарственного совета, но не был утвержден. Чем же вызывались
неудачи, постигавшие проекты ограничения работы малолетних?
Исключительно сопротивлением фабрикантов, и, главным образом,
московских, с московским отделением мануфактурного совета во главе.
В 1869 г. московское отделение мануфактурного совета занялось
детальным рассмотрением вопроса о работе малолетних и решительно
высказалось против проекта комиссии Штакельберга. По мнению
отделения, «единственное изменение в существующем порядке, кото¬
рое не стеснило бы фабрикации, могло бы быть допущено исключи¬
тельно при постановлении следующего правила: "Не дозволяется
допускать к работам малолетних, не достигших 11-летнего возраста.
Малолетние от 11 до 15 лет не должны находиться на дневной работе
более 10 часов в сутки... когда же работа производится днем и ночью,
малолетние от И до 15-летнего возраста не должны заниматься ею в
течение суток более 8 часов"»5.
В 1871 г. тот же вопрос рассматривался комиссией московского
биржевого общества; комиссия подвергла игнатьевский проект устава о
найме рабочих резкой критике и повторила без всяких изменений
предложение 1869 г. московского отделения мануфактурного совета.
Новый проект министерства внутренних дел 1872 г. точно так же
встретил возражения биржевого старшины московской биржи, Найде¬
нова3*. Проект был рассмотрен в особом совещании постоянной
комиссии московского биржевого общества и членов биржи, заводчиков
и фабрикантов; совещание высказалось против проекта. "Столь
5	Андреев Е.Н 2* Работа малолетних в России и Западной Европе. СПб., 1884. С. 28.
386

крупный переворот, как проектированный, - заявило совещание, -
может бесспорно причинить в промышленном деле большие затрудне¬
ния... Неизбежное при этом во многих случаях уничтожение ночных
работ, при значительности затрат на устройство фабрики, равно как и
возвышение заработной платы, вследствие уменьшения числа мало¬
летних (где без них нельзя обойтись) и замены их взрослыми, повлечет
за собой неминуемо чувствительное увеличение стоимости обработки и
тем повлияет даже на цену самих произведений в интересах иност¬
ранной конкуренции"6.
Аргументы патриотического свойства - интересы отечественной
промышленности и т.п. - были обычным и безошибочным средством
для московских фабрикантов направлять правительственную политику
по желательному для них руслу.
Проекту валуевской комиссии также не суждено было осущест¬
виться благодаря оппозиции фабрикантов с московскими во главе
В особом мнении меньшинства повторялись обычные ссылки на инте¬
ресы промышленности, которые, якобы, пострадают от "столь круп¬
ного переворота", и предлагались полумеры, лишавшие предполагав¬
шуюся охрану малолетних всякого практического значения.
Однако все это объясняет, почему проекты ограничения работы
малолетних не могли получить осуществления в течение 70-х годов; но
нужно объяснить также, почему эти проекты, тем не менее, постоянно
возникали.
А потому, что законодательного ограничения работы малолетних
требовали могущественные интересы. Я говорил об отношении петер¬
бургских фабрикантов к проекту Штакельберга. В 1867 г. Кольбе1*,
управляющий крупнейшей русской бумагопрядильней и бумаготкац¬
кой - Кренгольмской мануфактуры, имевшей до 6 тысяч рабочих,
240 тысяч веретен и 1 647 механических ткацких станков, - вошел к
правительству с ходатайством о законодательном установлении закон¬
ной длины рабочего дня. Интересна мотивировка Кольбе: "Когда
результат зимних ярмарок, - пишет Кольбе, - оказывается хорошим,
то работы, в особенности в малых заведениях, производятся или днем и
ночью, или одна денная работа увеличивается до 14, даже до 15 часов.
Увеличение задельной платы отвлекает рабочих от других занятий,
даже от полевых работ. Если после этого ярмарка в Нижнем окончится
с неблагоприятными видами для сбыта пряжи, то на осеннее и зимнее
время отпускается половина рабочих... При хороших видах для сбыта
пряжи с работой днем и ночью в прядильнях обыкновенно образуется
через 6 или 8 месяцев излишество пряжи и потому - заминка в цене на
оную. Малые производители по недостатку средств вынуждены
бывают спускать свой товар с убытком и вредят этим не только себе,
но и всем другим основательным прядильщикам’. Мелкие фабри¬
канты, - поясняет дальше Кольбе, - легко могут прекратить работу,
когда обнаружится перепроизводство, но для крупных фабрик это
невозможно.
6 Тем же. С 32.
13*
387

Ввиду всего этого Кольбе ходатайствовал об издании закона, запре¬
щающего работу на фабриках детям до 10-летнего возраста, об огра¬
ничении рабочего дня для детей 10-13-летнего возраста восемью или
десятью часами, а для несовершеннолетних 13-17 лет н женщин-
двенадцатью часами в сутки.
Подобного же рода ходатайства поступали и от других фабрикантов.
Так, в 1875 г. особая комиссия от Рижского биржевого комитета и
Рижского технического общества признала желательным, чтобы дети
принимались на фабрики лишь по достижении 10-летнего возраста с
максимумом 6 часов работы до 13 лет и 12-часовой до 17 лет, с
запрещением им ночной работы.
Гораздо любопытнее обсуждение вопроса о рабочем дне на съезде
машиностроителей в 1875 г. в С.-Петербурге. Один из членов съезда,
крупный заводчик Голубев1*, заявил, что сокращения числа рабочих
часов требуют прежде всего интересы самих хозяев. Он высказался в
пользу сокращения рабочего дня до 8 часов для взрослых рабочих, при
том условии, чтобы число рабочих дней в году было не менее 300.
С Голубевым согласился и докладчик съезда по данному вопросу,
Зверинцев7 2*.
Другой крупный заводчик, Нобель, возражал против законодатель¬
ного установления 8-часового рабочего дня, но вполне признавал жела¬
тельность сокращения числа рабочих часов. По заявлению Нобеля, на
его петербургских заводах раньше работали 14 часов, затем стали
работать 12 часов; в начале 70-х годов работа была сокращена до
10	1/2 часов в день, причем число праздников, по взаимному согла¬
шению его с рабочими, было уменьшено. Результат оказался вполне
благоприятный с точки зрения хозяйских интересов. "Если другие
начнут работать 11 часов, я буду работать 10 часов", - заявил Но¬
бель8.
В результате съезд ходатайствовал (почти единогласно), "чтобы
число действительной работы в день для поденных или урочных работ
на всех фабриках, заводах и ремесленных заведениях было сокращено
до 10 часов в сутки"... с тем условием, чтобы число обязательных
праздников, вместе с тем, было сокращено с воскресеньями до 65 дней
в году.
Затем съезд ходатайствовал о скорейшем издании закона о работе
малолетних и несовершеннолетних9.
На первом Всероссийском торгово-промышленном съезде 1870 г.
была принята резолюция, благоприятная охранению работы малолет¬
них; а именно: съезд постановил выразить желание, "чтобы проектиро¬
ванное в новом уставе о фабричной и заводской промышленности
ограничение числа рабочих часов для взрослых и малолетних и самое
допущение последних к работе было согласовано с узаконениями,
7 Труды съезда главных по машиностроительной промышленности деятелей. СПб.,
1875. С. 110-1II.
в Там же. Вып. II, 3-е заседание 4-го отделения. С 39.
9	Там же. Журнал общих собраний. С 65, 66.
388

составленными в последнее время по этому предмету в других госу¬
дарствах' . Но на этом же съезде раздавались энергичные голоса
против законодательной охраны рабочих. Так, известный Скальков-
ский1* заявил, что "на Западе возможно ограничить работу малолетних,
у нас же нет... В России подобная мера была бы стеснительна и
отразилась бы тяжело на самом рабочем классе, который чрезвычайно
беден . По мнению Скальковского, дети занимаются на наших фаб¬
риках только легкими, неутомительными работами. На фабриках дети
находятся в лучших условиях, чем у себя в деревне.
Горячую тираду в защиту "свободы народного труда" (читай - сво¬
боды капиталистической эксплуатации) произнес фабрикант Сыромят¬
ников2 . Но большинство, состоявшее, кстати сказать, из лиц, никакого
отношения к промышленности не имевших - профессоров, чиновников
и вообще разного рода "интеллигентов", - всецело стояло на стороне
законодательной охраны рабочего10.
Во всяком случае, как видно из предыдущего, многие фабриканты
признавали такую охрану вполне соответствующей их интересам. Вы¬
дающуюся роль в деле осуществления этой охраны сыграло Петер¬
бургское императорское русское техническое общество. В 1874 г. пред¬
седатель постоянной комиссии по техническому образованию Техни¬
ческого общества, Е.Н. Андреев, обратил внимание комиссии "на два
существенно важных препятствия к развитию у нас образования в
среде рабочего класса: первое, состоящее в чрезвычайной продолжи¬
тельности рабочего дня взрослых рабочих, второе - в слишком раннем
возрасте поступления детей на фабрики и мастерские"11. Комиссия, по
предложению Андреева, разослала фабрикантам предложенные им
вопросные пункты, имевшие целью выяснить распространение на фаб¬
риках детской работы н условия этой работы. Ответы были получены
от 135 фабрикантов.
Оказалось, что на большинстве фабрик работали дети, иногда даже
моложе 10-летнего возраста. Число рабочих часов для детей было та¬
кое же, как и для взрослых, и достигало на некоторых фабриках
пятнадцати часов, а на одной даже семнадцати часов в сутки.
Понятно, что при такой поистине ужасной работе фабричные дети
оказались вообще страдающими малокровием и разного рода специаль¬
ными фабричными болезнями.
Собранный материал был передан для рассмотрения особой комис¬
сии из членов общества, некоторых административных лиц и
фабрикантов. Эта комиссия выработала проект закона о малолетних
рабочих, в основание которого были положены следующие начала:
"1) чтобы дети обоего пола до наступления 12-летнего возраста вовсе
не были допускаемы ни на какие работы на фабриках, заводах или
ремесленных заведениях, 2) чтобы во всех производствах или частях
производства, признаваемых вредными или опасными для совершен¬
10	Протоколы и стенографические отчеты заседаний Всероссийского съезда фабри¬
кантов, заводчиков и пр., 1870 г. СПб., 1872.
11	Андреев Е.Н. Указ. соч. С 43.
389

нолетних вообще, не были допускаемы лица, не достигшие 17 лет, без
различия пола"12.
Рабочий день для малолетних 12-15 лет, по проекту комиссии,
должен быть ограничен пятью часами дневной работы. Ночная работа
может быть разрешена только в некоторых особо поименбванных
производствах. Необходимо при этом, по мнению комиссии, стремиться
к тому, чтобы и работа взрослых была ограничена десятью часами13.
По инициативе Андреева состоялась н вышеизложенная резолюция
съезда машиностроителей 1875 г. Нельзя не отметить, что в том же
смысле ходатайствовало и земство. Так, в 1874 г. владимирское
губернское земство постановило ходатайствовать о запрещении при¬
нимать на фабричные работы детей до 14-летнего возраста и об
ограничении времени работы на фабриках несовершеннолетних 14-17-
летнего возраста восемью часами в сутки14. В 1877 г. при владимирской
губернской земской управе была образована особая комиссия для раз¬
работки вопроса "о неправильном отношении фабрикантов к фаб¬
ричным рабочим". Комиссия выработала тщательно составленные пра¬
вила внутреннего распорядка фабричной работы и отношений рабочих
к хозяевам (между прочим, комиссия признавала необходимым, чтобы
рабочие получали не реже раза в месяц заработную плату, "чтобы
фабричные рабочие свободны были покупать потребные им припасы и
материалы, где пожелают", н пр.15).
Наконец, 1 июня 1882 г. в министерство Бунге1*, через 23 года после
первого возбуждения в наших правительственных сферах вопроса о
регулировании фабричного труда малолетних, был издан закон, запре¬
щавший на фабриках, заводах и мануфактурах работу детей до 12 лет
от роду (ст. 1). Работа малолетних в возрасте 12-15 лет была огра¬
ничена 8 часами в сутки; ночная работа малолетних была запрещена,
точно так же как работа в воскресные и праздничные дни (ст. 2 и 3).
На владельцев заведений возлагалась обязанность предоставить воз¬
можность малолетним рабочим, не кончившим курса в низших народ¬
ных школах, поступать в таковые, а для надзора за исполнением
закона был назначен особый правительственный инспекторат (ст. 5,
I	отд. н ст. 1, 6, П отд.).
Чтобы не затруднить хозяев слишком резким переходом к новым
условиям работы, закон предоставил министру финансов, по согла¬
шению с министром внутренних дел, допускать в течение двух лет, по
введении в действие закона, отступления от новых правил работы
малолетних (отд. IV).
Закон 1882 г. имел огромное принципиальное значение. Несмотря на
противодействие московских фабрикантов, правительство сделало пер¬
вый шаг в области ограждения интересов рабочих. Фабричный инспек¬
12	Там же. С. 51.
13	Там же. С 54.
14	Владимирский губернский земский сборник. Владимир на Клязьме, 1874. № XII.
С. 394.
15	Там же. 1878. Xt XII. С. 28.
390

тор - эта новая фигура на фабрике - должен был внести новые начала
в отношения хозяев к рабочим.
Как же отнеслись к этому законодательному акту фабриканты?
Очень различно. Представители петербургских бумагопрядилен подали
в министерство финансов отдельное заявление, в котором заявили, что,
по нх мнению, вполне настало время и у нас ввести фабричные пра¬
вила, ограничивающие время работы; ночные работы в бумагопрядиль¬
нях и ткацких мануфактурах вовсе не нужны; новые постановления
должны бы подчинить все мануфактуры одному и тому же правилу
относительно продолжительности работы, чтобы поставить их в оди¬
наковые условия конкуренции... они убеждены, что не следует вовсе
допускать к работе детей моложе 12 лет... и предлагают, чтобы дети
12—14 лет работали по 6 часов... По субботам фабрики должны оста¬
навливаться не в 7 часов, а в 5 часов... следует вовсе запретить
ночную работу женщинам и подросткам до 18 лет. Вообще работа на
фабриках не должна быть более 70 часов в неделю"16.
Таким образом, петербургские бумагопрядильщики шли значительно
дальше закона 1882 г. - они признавали для себя выгодным совер¬
шенное запрещение ночной работы женщин, ограничение работы
малолетних 12-14 лет 6 часами в сутки, а взрослых мужчин - 70 часами
в неделю. Вообще нз 48 бумагопрядилен, давших отзыв на запрос де¬
партамента торговли и мануфактур относительно неудобств немедлен¬
ного применения всех постановлений закона 1 июня, 18 заявило, что
"неудобств от предполагаемых мер не предвидится", 3 - прямо выска¬
зались за "обязательное запрещение фабричной работы до 12-летнего
возраста", 4 - высказались за запрещение ночной работы вообще (т.е.
и взрослых рабочих), ввиду того что она "1) вредна как в физическом,
так и в нравственном отношении и не особенно производительна, а
2) часто влечет чрезмерное производство с неминуемыми кризисами"'1.
Остальные бумагопрядильщики высказались против запрещения
ночной работы, а также и против недопущения к работам детей до
12 лет. Отзывы такого рода исходили почти исключительно из среды
фабрикантов центральных губерний.
Итак, мы видим знакомое нам разделение фабрикантов на две груп¬
пы - петербургских и московских. Петербургские требуют ограничения
работы малолетних и даже нормирования труда взрослых мужчин,
московские протестуют против вмешательства правительственной
власти в их отношения к рабочим и энергично стоят за "свободу труда .
Остановимся теперь на причинах этого постоянно обнаруживаю¬
щегося антагонизма интересов петербургских и московских фабрикан¬
тов. Почему петербургские фабриканты выступают сторонниками, а
московские противниками фабричного законодательства?
Основной причиной этого, по моему мнению, является различие
заработной платы в петербургском и московском районах. Известно,
16	Андреев Е.Н. Прил. С 8.
17	Там же. С 6.
391

что заработная плата в петербургском районе значительно выше, чем в
московском, - примерно на одну треть и даже более. Центральный
промышленный район населен настолько густо, что значительная часть
его жителей уходит на отхожне заработки в другие губернии. Мос¬
ковские и владимирские фабрики никогда не страдают недостатком
рабочих рук. Напротив, факт дальнего отхода из Ярославской, Кост¬
ромской, Тверской и других центральных губерний доказывает, что
местные заработки не удовлетворяют спросу на них населения.
Петербургский район расположен на слабо населенной окраине
России. Значительная, если не большая, часть рабочего населения Пе¬
тербурга - крестьяне более илн менее удаленных промышленных
губерний. Очевидно, для того чтобы привлекать рабочих из этих губер¬
ний, Петербург должен давать им ббльшую плату, чем та, которую
они получают у себя на месте.
Это различие заработной платы неизбежно приводит к различию в
технике производства. Петербургские фабрики, как общее правило,
снаряжены гораздо лучше в техническом отношении, чем московские и
вообще фабрики центрального района. Но более совершенная техника
предъявляет и большие требования к рабочему. Малопроизводи¬
тельная ночная работа может быть выгодна на московских фабриках
при низкой заработной плате; при более высокой петербургской плате
ночная работа оказывается невыгодной. Поэтому на петербургских
фабриках преобладает дневная работа, на московских - работа круг¬
лые сутки.
Чем выше заработная плата, тем выгоднее замена рабочего ма¬
шиной. Петербургский фабрикант может найти выгодным замену
малолетних рабочих механическими приспособлениями при машинах
благодаря сравнительной высоте заработной платы петербургского
района; московскому фабриканту такая замена может грозить крупным
убытком вследствие дешевизны труда в центральном районе.
Если далее мы примем в расчет конкуренцию петербургских и
московских фабрик, то нам будет понятно, почему петербургские фаб¬
риканты нередко прямо настаивали на ограничении законодательным
путем продолжительности рабочего времени. Московские фабрики,
непрерывно работающие круглые суткн, пользующиеся крайне деше¬
вым трудом, подрывают производство петербургских фабрик с более
коротким рабочим днем и более высокой заработной платой. Законо¬
дательное сведение московского рабочего дня до уровня петербург¬
ского весьма существенно улучшило бы условия конкуренции Петер¬
бурга с Москвой, и потому Петербург выступает с гуманными проек¬
тами охраны рабочего, а Москва упорно противится таковым про¬
ектам18.
18	Мое объяснение причин различного отношения петербургских и московских
фабрикантов к фабричному законодательству принимается и г. В.П. Литвииовым-
Фалинским1* в его кн.: Фабричное законодательство и фабричная инспекция в России.
СПб., 1900. С. 114-115. Вообще во всех существенных пунктах объяснения факторов,
создавших наше фабричное законодательство, г. Литвннов-Фалинский строго следует
моей книге, не цитируя ее ни разу.
392

Вновь учрежденной инспекции пришлось много бороться с фабри¬
кантами, чтобы добиться от них исполнения требований закона. По
словам фабричного инспектора московского округа, г. Янжула, "неко¬
торые фабриканты и директора иронизировали по поводу введения в
действие закона и мер контроля со стороны небольшого, вероятно,
инспекторского персонала, причем прямо даже указывали на возмож¬
ность тех или иных уловок - даже при достаточном контроле - для
избежания закона... Другие выражали твердое убеждение, что дело
никогда не дойдет до конца и что правительство непременно отменит
закон ранее вступления его в силу, что правительство слишком будто
бы покровительствует интересам рабочих, забывая фабрикантов, ко¬
торые терпят и без того большие неприятности и неудобства и т.п."19
И нельзя не сказать, что ирония фабрикантов была вполне осно¬
вательна. Инспектора по своей малочисленности не имели физической
возможности не только осуществить действительный контроль за
исполнением закона на всех фабриках своего округа, но даже осмот¬
реть последние. Так, например, г. Янжул успел ознакомиться, ко вре¬
мени представления своего первого отчета, лишь со 174 фабриками из
1	500, бывших в его округе. Отчет владимирского фабричного инспек¬
тора г. Пескова составлен на основании осмотра всего 71 заведения, в
число которых входили к тому же некоторые ремесленные. Понятно,
что при таких условиях фабриканты могли совершенно игнорировать
закон.
Скажу несколько слов о положении нашего рабочего класса, как оно
обнаружилось в отчетах фабричных инспекторов. Я не буду, разуме¬
ется, подробно останавливаться на этом вопросе, которому предпо¬
лагаю посвятить особую работу. Отчет г. Янжула за 1884 г. сообщает
поразительные факты. Трудно поверить, если бы не несомненные
доказательства, до каких размеров удлинялся рабочий день взрослых и
малолетних на некоторых фабриках. На рогожных фабриках работа
шла обыкновенно от 16 до 18 часов в сутки, без всяких смен. На сон,
еду, отдых рабочему оставалось не более 6-8 часов в сутки. И такой
поистине ужасной работой были заняты не только взрослые мужчины и
женщины, но и дети, из которых многие ие достигали и 10 лет от роду!
По словам г. Янжула, на рогожных фабриках встречались малютки не
старше трех лет от роду, работавшие вместе со своими матерями.
Неудивительно, что, по выражению одного из хозяев рогожной
фабрики, к весне (летом работа прекращалась) все рогожники до того
ослабевали, что их "и ветром качало"20.
Почти так же продолжительна была работа и в булочных; наиболее
же частым термином в Московской губ. являлся 12-часовой рабочий
день, но во многих случаях рабочий день удлинялся до 13, 14, 15, 16 ча¬
сов и даже выше (как, например, на указанных рогожных фабриках).
К этому нужно прибавить, что число рабочих дней в году на
большинстве фабрик было очень велико. Воскресная работа представ¬
19	Янжул ИМ. Фабричный быт Московской губернии. СПб.. 1884. Ч. XIX.
20	Там же. С. 44.
393

лялась явлением самым обычным. Отношения хозяев и рабочих харак¬
теризовались крайним произволом со стороны хозяев. Хозяева вклю¬
чали в рабочий договор такие пункты, которые лишали рабочего
всякой свободы. Система штрафов была развита до виртуозности.
Самый размер штрафов нередко совсем не определялся заранее;
в правилах многих фабрик г. Янжул встретил лаконическую статью:
"Замеченные в нарушении фабричных правил штрафуются по усмот¬
рению хозяина" - и только.
Положение хозяина н рабочего на фабрике г. Янжул характеризует
следующим образом: «хозяин фабрики - неограниченный властитель и
законодатель, которого никакие законы не стесняют, и он часто ими
распоряжается по-своему; рабочие ему обязаны "беспрекословным пови¬
новением", - как гласят правила одной фабрики»21.
Фабриканты считали себя вправе, вопреки закону, запрещающему
самовольно понижать рабочую плату до истечения срока договора,
уменьшать плату рабочим во всякое время, когда нм вздумается.
Штрафы с рабочих, взимавшиеся по самым разнообразным поводам,
поступали в полное распоряжение хозяина; общая сумма их достигала
на некоторых фабриках нескольких тысяч рублей в год и являлась
немаловажным источником дохода для хозяина.
Кроме того, рабочие страдали от крайней неопределенности сроков
расплаты. Сроки выдачи платы рабочим обыкновенно совершенно не
определялись в рабочем договоре, и хозяин выдавал деньги рабочим по
своему усмотрению: два раза в году (на пасху и рождество), три раза,
четыре или чаще. Рабочие должны были выпрашивать у фабриканта
заработанные ими деньги как особую милость. На некоторых фабриках
практиковался даже такой порядок: деньги совсем не выдавались в
течение года (до окончания срока найма) рабочему на рукн; если они
ему были нужны для уплаты податей, то отсылались прямо волостным
старшинам или старостам22.
Понятно, что прн таких порядках рабочий мог существовать, только
кредитуясь в фабричной лавке, неоплатным должником которой он
состоял весь год. В конце года, когда производился расчет, из его
заработка вычитался долг лавке, и после года работы ему иногда
приходилось получить в свою пользу наличными деньгами круглую
сумму в несколько рублей. Фабричные лавки давали такой крупный
доход фабрикантам, что некоторые фабрики ставили в условие найма
рабочим обязательство брать припасы не иначе как от хозяев. По
словам г. Янжула, большая доля барыша некоторых фабрикантов
вытекала именно из продажи товаров из фабричных лавок, а не из
фабричного производства (с. 108).
Нечего и говорить, что санитарные и гигиенические условия работы
и жизни на фабрике были (таковыми, впрочем, они остаются и теперь)
ужасны. Только на некоторых фабриках были особые спальни - но что
21	Там же. С. 83.
22	Там же. С. 91.
394

за спальни! Мужчины, женщины, дети спали вновалку на нарах, без
различия пола и возраста, в сырых, душных и тесных казармах, иногда
в подвалах, иногда в каморках, лишенных света. Но на большинстве
фабрик и таких спален не было. Рабочие после 12, 13 и 14-часовой
дневной работы располагались спать тут же в мастерской на станах,
столах, верстаках, на полу, подложивши под голову какую-нибудь
рваную одежду. И это практиковалось нередко в таких мастерских,
пребывание в которых благодаря употреблению различных ядовитых
красок и химических веществ даже в рабочее время было далеко не
безопасно!
За законом 1882 г. последовал ряд других. 12 июня 1884 г. был издан
закон о школьном обучении малолетних, работающих на фабриках и
заводах, о продолжительности их работы и фабричной инспекции;
в этом же году министром финансов, по соглашению с министром
внутренних дел, были составлены правила о производствах, в которых
допускается ночная работа детей в возрасте от 12 до 15 лет, а также
правила о производствах, в которых работа малолетних до 15-летнего
возраста безусловно воспрещается. 19 декабря 1884 г. была обнаро¬
дована утвержденная министром финансов по соглашению с министром
внутренних дел инструкция чинам фабричной инспекции и правила
относительно исполнения постановлений закона владельцами промыш¬
ленных заведений. 3 июня 1885 г. вышел весьма важный закон, вос¬
прещающий для женщин и подростков, не достигших 17-летнего воз¬
раста, ночную работу на хлопчатобумажных, полотняных и шерстяных
фабриках (в виде опыта на 3 года). Наконец, 3 июня 1886 г. был
обнародован закон о найме рабочих на фабрики и заводы, а с 1 октября
того же года вошли в действие особые правила о надзоре за фаб¬
ричными заведениями и о взаимных отношениях фабрикантов и ра¬
бочих.
Результаты этой энергичной законодательной работы были очень
велики: отношения хозяев и рабочих подверглись весьма тщательной
регламентации, надзор фабричной инспекции сделан более действитель¬
ным, ночная работа женщин и детей в важнейших отраслях про¬
мышленности уничтожена. Если сравнить историю закона 2 июня
1882	г. с последующей законодательной деятельностью в той же
области, то происшедшая перемена бросается в глаза: на выработку
закона 1882 г., представлявшего меру весьма безобидную и почти не
затрагивавшую интересов фабрикантов, потребовалось более 20 лет.
Законы 1885 и 1886 гг., в несравненно большей мере задевавшие инте¬
ресы фабрикантов, были обнародованы с совершенно исключительной
для наших канцелярий быстротой. Очевидно, произошла какая-то пе¬
ремена в общественных условиях, определяющих ход нашей законода¬
тельной машины. Остановимся на этом вопросе подробнее.
Я уже неоднократно указывал на противоположность интересов
московских и петербургских фабрикантов в деле законодательного
регулирования фабричной работы. Издание закона 1882 г. было побе¬
дой петербургских фабрикантов над московскими. Медленность выра¬
ботки этого закона всецело объясняется тем, что закону противо¬
395

действовали могущественные интересы московских фабрикантов. Но
ведь московские фабриканты должны были еще более противиться
законам 1885 и 1886 гг. Почему же эти законы были обнародованы с
такой быстротой?
Я уже говорил раньше, что начало и середина 80-х годов в России,
как и в других странах, былн временем полного промышленного застоя.
За промышленным оживлением конца 70-х годов последовал кризис,
особенно тяжело отразившийся на хлопчатобумажной промышленности.
Работа на бумаготкацких н бумагопрядильных фабриках повсеместно
была сокращена, рабочие целыми тысячами увольнялись с фабрик -
число рабочих на многих фабриках было сокращено на половину,
некоторые фабрики совсем приостановили работу. Это обстоятельство
и послужило ближайшим поводом к изданию новых фабричных законов.
В 1883 г. многие бумагопрядильные и другие фабрики Петербурга
сократили работу и отпустили значительную часть рабочих. Это дало
повод с.-петербургскому градоначальнику Грессеру1* пригласить пря¬
дильных фабрикантов для выяснения причин сокращения работ.
Приглашенные фабриканты объяснили, что сокращение производства
вызывается кризисом. Единственным средством для устранения
кризиса, по мнению фабрикантов, являлось "повсеместное воспрещение
ночных работ". Ввиду этого онн подали 25 января 1884 г. Грессеру
прошение, в котором ходатайствовали об издании закона, запре¬
щающего ночные работы несовершеннолетним и женщинам "с тою
целью, чтобы содействовать сокращению производства, которое дос¬
тигло в последнее время столь значительных размеров, что перепол¬
нились товаром все рынки".
Грессер вполне согласился с мнением петербургских фабрикантов и
передал их прошение в министерство финансов. Прошение поступило
на рассмотрение московских фабрикантов в лице их органа - москов¬
ского отделения совета торговли и мануфактур. Как и следовало
ожидать, отделение признало предполагаемую меру "крайне неудоб¬
ной". Ночная работа составляла постоянную принадлежность москов¬
ских фабрик, и московские фабриканты не были расположены от нее
отказаться.
В особой комиссии при министерстве внутренних дел, образованной
для рассмотрения этого вопроса, под председательством бывшего ди¬
ректора департамента полиции, а затем товарища министра внутренних
дел сенатора Плеве2* московские фабриканты высказались против
запрещения ночной работы, которая, по их мнению, приведет к тому,
что в Петербурге, Прибалтийских губерниях и Царстве Польском воз¬
никнут новые прядильные и ткацкие фабрики, снабженные машинами
новейшей конструкции, что должно повести к ухудшению условий
конкуренции фабрик центральной России.
Между тем промышленный кризис в связи с полным отсутствием
правительственного надзора за отношениями хозяев к рабочим повел в
конце 1884 и начале 1885 г. к волнениям рабочих на некоторых круп¬
ных фабриках Московской и Владимирской губерний.
Дело двинулось. Несмотря на оппозицию московских фабрикантов,
396

3	июня 1885 г. был издан закон о воспрещении ночной работы женщин
и детей в некоторых важнейших производствах: хлопчатобумажном,
полотняном и шерстяном, а через год еще более важный закон о найме
рабочих на фабрики и заводы. Вместе с тем, был значительно расши¬
рен штат фабричных инспекторов.
Совпадение времени издания названных законов с эпохой промыш¬
ленного застоя было отнюдь не случайно. Застой, во-первых, уменьшил
силу сопротивления московских фабрикантов. По словам Безобразова,
"промышленные обстоятельства времени требовали по многим отрас¬
лям промышленности сокращения производства для пользы самих
фабрикантов... В 1886 г. была вовсе прекращена ночная работа почти
на всех крупных мануфактурах в подмосковных губерниях. Если бы в
1886 г. ход промышленных дел был боек, то ночная работа на
дозволенных законами условиях не прекратилась бы. После оживления
спросов и торговли в 1887 г. многие фабриканты уже помышляли о
возобновлении ночной работы"23. Г-н Песков сообщает еще более
интересные наблюдения по этому пункту. "Огромное большинство
фабрикантов и директоров, - говорит он, - с которыми мне приходи¬
лось беседовать во время моих поездок по фабрикам, выказывали
желание, чтобы правительство повсеместно воспретило на фабриках
ночную работу. По их мнению, при нынешнем промышленном кризисе
от отмены ночной работы скорее нужно ожидать оживления про¬
мышленной деятельности, чем упадка ее, ибо в настоящее время
немалое число фабрик средней величины прекращают свою деятель¬
ность единственно только потому, что при нынешнем плохом сбыте
товара они являются просто лишними, так как весь спрос в избытке
удовлетворяют действующие теперь день и ночь фабрики. По отмене
же ночной работы на первое время неизбежно последует, конечно,
уменьшение количества производимых фабрикатов и явится некоторый
недостаток в предложении; но пока действующие ныне фабрики не
увеличат опять размеров своего производства... недостаток этот будет
восполняться бездействующими теперь фабриками. А тем временем,
может быть, пройдет господствующий теперь промышленный кризис, и
фабрики эти будут продолжать свою работу, несмотря на расширение
деятельности теперь работающих им в ущерб фабрик. Таково,
повторяю, общее мнение фабрикантов"24. Во-вторых, кризис повел к
рабочим волнениям.
Эти последние* повели к изданию другого, еще более важного фаб¬
ричного закона - 3 июня 1886 г.1* Инициатива издания этого закона
принадлежала министру внутренних дел графу Толстому. В отношении
министру финансов от 4 февраля 1885 г, (№281) граф Толстой2*
сообщил, что "исследование местными властями причин означенных
23	Безобразов В.П. Наблюдения и соображения относительно действия новых фаб¬
ричных узаконений и фабричной инспекции. СПб., 1888. С 6.
24	Фабричный быт Владимирской губернии. СПб., 1884. С. 59-60.
*	Отрывок со слов 'Эти последние повели к изданию" до слов "Закон 1886 г." (стр. 333
настоящего издания) в 1-м издании отсутствует. - Ред
397

стачек рабочих обнаружило, что они грозили принять размеры серьез¬
ных волнений и произошли, главным образом, вследствие отсутствия в
нашем законодательстве общих постановлений, на основании коих
могли бы определяться взаимные отношения фабрикантов и рабочих.
Такой пробел в законодательстве, обусловливая разнообразные по¬
рядки на фабриках, открывал широкий простор произвольным, кло¬
нящимся к ущербу рабочих распоряжениям фабрикантов и ставил
первых в крайне тяжелое положение: несоразмерно высокие штрафы,
ввиду временного упадка промышленной деятельности, часто служили
в руках фабрикантов способом искусственного понижения заработной
платы до того, что рабочий лишался возможности уплатить лежащие
на нем повинности и прокормить свою семью; высокие цены в фаб¬
ричных лавках и недобросовестность приказчиков вызывали справед¬
ливый ропот и недовольство рабочих, а недостаток точности при
составлении условий с малограмотными людьми порождал постоянные
споры в расчетах задельной платы...". "Совокупность всех изложенных
и многих других причин влекла за собою, как показал опыт, воз¬
никновение беспорядков, а необходимость для прекращения их прибе¬
гать к содействию войска, - писал граф Толстой, - в достаточной сте¬
пени свидетельствовала о настоятельности приступить к составлению,
в развитие действовавшего фабричного законодательства, таких нор¬
мальных правил, которые, ограничивая в известной степени произвол
фабрикантов, способствовали бы устранению в будущем прискорбных
случаев, имевших место в Московской и Владимирской губерниях".
Отношение это повело к образованию комиссии под председа¬
тельством сенатора Плеве, которая и выработала проект закона,
вскоре рассмотренный Государственным советом и высочайше утверж¬
денный 3 июня 1886 г. При обсуждении закона в Государственном
совете указывалось, между прочим, что:
"Волнения в среде фабричных рабочих Московской и Владимирской
губерний и произведенные ими на некоторых фабриках беспорядки с
очевидностью раскрыли многие неприглядные стороны фабричного
быта, причем причины, вызвавшие эти беспорядки, не имели вовсе
случайного характера, а обусловливались неправильными отношениями
между фабрикантами и рабочими. Хозяева некоторых фабрик, поль¬
зуясь выгодами своего положения, не стесняются нарушать условия,
заключаемые с нанятыми ими людьми, и прибегают к разным сред¬
ствам для извлечения преувеличенных выгод. Уменьшение рабочей
платы в противность заключенным договорам производится или
открыто, или путем сокращения числа часов и дней работы в неделю.
Затем вычеты и штрафы с рабочих, обращаемые фабрикантами в свою
пользу, достигают в некоторых случаях огромных размеров, составляя
в общей сложности до 40% с выдаваемой заработной платы. Наконец,
возлагаемая на рабочих обязанность приобретать необходимые для них
предметы из фабричных лавок и продажа им этих предметов по
высоким ценам встречаются как заурядные явления. Такое положение
вещей, естественно, влечет за собою весьма вредные последствия для
успехов промышленности и прямо отражается на фабрикантах, веду¬
398

щих дело добросовестно. Не имея возможности соперничать с лицами,
удешевляющими выделку произведений путем притеснения рабочих,
такие фабриканты должны сокращать обороты, уменьшать произ¬
водство и т.д. Еще прискорбнее оказывается положение рабочих.
Угнетенные до крайности безвыходною задолженностью хозяину, они
нередко бывают поставлены в невозможность не только уплачивать
повинности и содержать свои семьи, но даже зарабатывать доста¬
точные средства на личное пропитание. Возникающее отсюда раздра¬
жение против фабрикантов, при трудности для темного люда отыс¬
кивать законным образом защиту своих прав, постоянно поддерживает
в рабочих склонность искать восстановления этих прав путем стачек и
беспорядков, сопровождающихся грубыми проявлениями своеволия и
насилия"25.
Закон 1886 г. 3 июня имел еще большее значение, чем закон пре¬
дыдущего года о запрещении ночной работы. Действительно, этот
закон коренным образом изменил условия найма рабочих и самое
положение рабочего на фабрике, совершенно уничтожил прежнюю
неограниченную "свободу труда" и сделал фабричного инспектора
весьма влиятельной фигурой на фабрике.
Наиболее существенные постановления закона 1886 г. были следую-
щие. Закон строго определил порядок и условия найма рабочих, а
также и расторжение рабочего договора. Выдача заработной платы
рабочим должна производиться не реже одного или двух раз в месяц
(смотря по условиям договора) (п. 12). Расплата с рабочими вместо
денег купонами, хлебом, товаром и иными предметами воспрещается
(п. 14). При производстве рабочим платежей не дозволяется делать
вычеты за уплату их долгов (п. 15). Заведующему фабрикой воспре¬
щается взимать с рабочих проценты за деньги, выданные им в ссуду
(п. 16). Запрещается взимать с рабочих плату за врачебную помощь,
освещение мастерских и пользование орудиями производства (п. 17).
Договор найма может быть расторгнут заведующим фабрикой в случае
"дерзости или дурного поведения рабочего, если оно угрожает иму¬
щественным интересам фабрики или личной безопасности кого-либо из
лиц, принадлежащих к составу фабричного управления" (п. 20). Рабо¬
чему предоставляется требовать расторжения договора в случае непо¬
лучения платы, побоев, тяжких оскорблений, нарушения условий по
снабжению рабочих пищей и помещением, а также вследствие работы,
разрушительно действующей на его здоровье (п. 13 и 21).
Вместе с тем, закон 1886 г., будучи вызван рабочими волнениями,
значительно усиливает уголовную репрессию за таковые. Виновные в
стачке приговариваются: подстрекатели - к заключению в тюрьме от 4
до 8 месяцев, а прочие участники - к заключению в тюрьме от 2 до
4	месяцев (III, п. 2). В случае насилия и угроз другим рабочим, не
участвовавшим в стачке, а также повреждения фабричного имущества
23	Ср. составленную на основании официальных источников кн.: Литвинова-Фа-
линского В.П. Фабричное законодательство и фабричная инспекция в России. СПб., 1990.
С.61.
399

наказание подымается для подстрекателей до тюремного заключения
от 8 месяцев до 1 года 4 месяцев, для прочих - от 4 до 8 месяцев
(III, п. 4). За самовольный отказ от работы до истечения срока найма
виновный подвергается аресту до 1 месяца (IV, п. 1). За умышленное
повреждение орудий производства - аресту от 3 месяцев до 1 года
(IV, п. 2).
Для надзора за соблюдением на фабриках порядка и благоустройства
закон создал в более промышленных местностях особый орган - фаб¬
ричные присутствия из представителей местной администрации, суда,
фабричного инспектора, земства и городских управлений. ЭНгим присут¬
ствиям предоставлено в числе прочего право издавать обязательные
постановления "о мерах, которые должны быть соблюдаемы для
охранения жизни, здоровья и нравственности рабочих во время работы
и при помещении их в фабричных зданиях, а также в отношении
врачебной помощи рабочим" (Правила, 5).
Обязанности фабричной инспекции по надзору за фабриками сильно
расширены. На инспекцию возложено кроме общего наблюдения за
исполнением закона также "рассмотрение и утверждение такс, табелей,
расписаний и правил внутреннего распорядка, составляемых фабрич¬
ными управлениями для руководства рабочих" (Правила, 7, п. в); при¬
нятие мер к предупреждению споров и недоразумений между фабри¬
кантами и рабочими (7, п. 2); возбуждение преследования судебным
порядком виновных в нарушении правил (7, п. д).
В тех губерниях, в которых действуют фабричные присутствия,
наем рабочих должен совершаться лишь на основании утвержденных
присутствием расчетных книжек (п. 23-25); открытие при фабриках
лавок для продажи товаров рабочим дозволяется лишь с разрешения
инспекции (п. 28). Штрафы могут налагаться только по указанным в
правилах поводам (п. 30-39). Самые размеры штрафов утверждаются
фабричными инспекторами, утверждающими также правила внутрен¬
него распорядка на фабриках (п. 29). За нарушение фабрикантом всех
этих правил он подвергается определенным денежным взысканиям в
размере до 300 р.26
Таким образом, прежняя свобода капиталистической эксплуатации
сменилась тщательной регламентацией взаимных отношений фабри¬
канта и рабочего. Внешние формы рабочего договора в очень сущест¬
венных пунктах изъемляются из свободного соглашения договариваю¬
щихся сторон. Правительственный инспектор определяет внутренний
распорядок фабричной жизни, и фабрикант отступает в некоторых
отношениях на задний план.
Столь крупное ограничение прав фабрикантов не могло не вызвать
неудовольствия последних. Началась глухая борьба между фабричной
инспекцией и фабрикантами. По словам В. Безобразова, "в кругу вла¬
дельцев промышленных заведений новые законодательные и админист¬
ративные распоряжения по фабричной части вызвали много неудо¬
вольствий и даже ропота. При наших объездах фабричных местнос¬
26	П. С. 3. Собрание III. Т. VI. М 3769.
400

тей, - продолжает Безобразов, - мы слышали в этом кругу, за весьма
немногими исключениями, только более или менее горькие жалобы на
новые порядки. Эти жалобы нам приходилось слышать даже со сторо¬
ны самых добросовестных хозяев и распорядителей... недовольны и
раздражены новыми порядками даже и те, которые гораздо ранее
старались добровольно ввести у себя сущность новейших требований
законов и администрации... Вообще резко отличаются в этом отноше¬
нии Московская и Владимирская губернии, в которых введены правила
3 июня 1886 г., от губерний, в которых правила эти еще не дейст¬
вуют... В первых губерниях замечается несравненно больше неудо¬
вольствия против новых порядков, чем во вторых. Положительное раз¬
дражение и ропот можно найти только в первом разряде губерний"27.
Фабриканты заявляли Безобразову, что "новые фабричные поста¬
новления составлены в духе неприязни или антипатии к высшему капи¬
талистическому классу и в духе пристрастного покровительства на¬
нимаемым, низшему рабочему классу". С этим заявлением до известной
степени соглашается сам Безобразов. По его мнению, сравнение закона
3 июня 1886 г. с законом 12 июня того же года о найме на сельские
работы показывает, как различно относится законодатель к фабри¬
кантам и сельским хозяевам. Последний закон имеет в виду охранить
интересы нанимателей, а закон 3 июня - рабочих.
Это в известной мере справедливо. Фабричное законодательство
было выгодно только для немногих крупных фабрикантов, фабрики ко¬
торых вполне стояли на уровне современной техники; для всех прочих
фабрикантов фабричные законы были крайне стеснительны. Тем не
менее несправедливость утверждения, будто закон 3 июня ограждает
интересы только рабочих, очевидна28. Достаточно обратить внимание
на характер карательных мер за нарушение закона: фабриканту угро¬
жает только легкое денежное взыскание - до 300 руб., а рабочему во
многих случаях тюремное заключение. За самовольный отказ от
работы рабочий подвергается аресту до 1 месяца, а фабрикант - толь¬
ко гражданской ответственности за неисполнение договора. Стачка
хозяев не наказуема, а наказание за стачку рабочих сильно повышено.
Закон прибегает к строгим взысканиям с фабрикантов лишь в том
случае, когда их действия угрожают опасностью общественному поряд¬
ку. Так, например, если некоторые действия фабриканта вызывают иа
фабрике волнения рабочих, то фабрикант может быть приговорен к
аресту до трех месяцев и лишен права заведывания фабрикой.
Запрещение ночной работы женщин и малолетних не вызывало
большой оппозиции фабрикантов до тех пор, пока продолжался про¬
мышленный застой. Но с оживлением торговли московские и влади¬
мирские фабриканты почувствовали всю горечь новых постановлений.
Московская консервативная печать, в особенности "Современные
известия'4*, видела в законах 1882, 1885 и 1886 гг. чуть ли ие социа¬
27	Безобразов ВП Указ. ооч. С. 8-10.
28	На это было указано а свое время в: Внутреннее обозрение И Вестник Европы.
1886. Окт.
401

лизм. Началась усиленная агитация против новых законов. Министр
Бунге, виновный в издании этих законов, подвергся обвинениям в непо¬
нимании условий русской жизни, доктринерстве, увлечении тлетвор¬
ными западноевропейскими теориями.
Оставление Бунге своего поста оживило надежды фабрикантов.
Московское отделение общества для содействия промышленности и
торговли явилось выразителем пожеланий московских фабрикантов и в
марте 1887 г. подало одно за другим два ходатайства новому министру
Вышнеградскому1* об изменении порядка правительственного надзора
за фабриками.
"С самого начала применения нового фабричного закона, - говорится
в первом ходатайстве московского отделения, - возникли между фабри¬
кантами и инспекцией разногласия и пререкания, которые, обостряясь
все более н более, не могли пройти бесследно во взаимных отношениях
хозяев и рабочих... Полемические статьи в газетах, официальные
жалобы на фабричную инспекцию вследствие ее излишней требова¬
тельности, совершенно не согласной с законом, не приносящей никакой
пользы рабочим, в защиту которых она как будто выступает, но только
стесняющей и фабрикантов и рабочих и затрудняющей самое произ¬
водство, породили вид какой-то борьбы между инспекцией, как бы за¬
щитницей рабочих, и хозяевами фабрик, как бы их эксплуататорами в
самом крайнем смысле этого слова".
"... Воззрения инспекции на взаимные отношения между фабрикан¬
тами и рабочими построены на совершенно ложном представлении про¬
тивоположности интересов сторон... Московское отделение, напротив,
видит в сотрудничестве хозяев и рабочих на фабриках союз, основан¬
ный на сходстве интересов и различии способностей, дополняющих одно
другое"29.
Отделение приводит 20 обвинительных пунктов против фабричной
инспекции, на которых мы останавливаться не будем.
Когда Вышнеградский в том же году посетил нижегородскую яр¬
марку, "всероссийское купечество" подало министру обширную доклад¬
ную записку, содержавшую перечень всех пунктов неудовольствия со
стороны купечества финансовой политикой Бунге и вместе - программу
требований от нового финансового курса. В числе этих пунктов было и
указание на "неудовлетворительность как нового фабричного закона,
так и его исполнителей". Министр вполне согласился с такой неблаго¬
приятной оценкой фабричных законов Бунге и дал обещание немедлен¬
но же приступить к исправлению этих законов30.
И министр сдержал это обещание. 24 апреля 1890 г. вышел новый
акт фабричного законодательства, в существенных пунктах изменив¬
ший ненавистные московским фабрикантам законы 1882 и 1885 гг.2*
Ночная работа малолетних 12-15 лет была вновь дозволена в стеклян¬
ном производстве; фабричной инспекции предоставлено право разре¬
шать воскресную и праздничную работу малолетним. Ночная работа
29	Наша фабрично-заводская промышленность. М., 1894. С 61-64.
30	Современная летопись // Русский вестник3*. 1887. Т. 190.
402

женщин и подростков от 15 до 17 лет также могла быть разрешаема в
некоторых случаях фабричным присутствием, а где нет таковых -
губернатором. Министру финансов, по соглашению с министром внут¬
ренних дел, предоставлено допускать в течение известного срока к
фабричным работам и детей от 10 до 12 лет31.
Таким образом, закон 24 апреля предоставлял административному
усмотрению все то, что при Бунге решалось самим законом. Москов¬
ские фабриканты могли вновь ввести ночную работу для женщин и
детей, не делая перерывов даже по праздникам; все зависело от усмот¬
рения фабричной инспекции и высшей местной администрации.
Мы не можем судить о практических последствиях закона 1890 г.,
так же как и предшествовавших законов 1885 и 1886 гг., так как
последние печатные отчеты фабричных инспекторов относятся к
1885 г. Мы не знаем, как пользовались губернаторы и фабричные
присутствия своим правом дозволять воскресную и праздничную работу
малолетним, ночную работу женщинам и подросткам. При
существующем порядке все определяется усмотрением администрации.
От нее зависит ослабить или усилить действие закона, свести на
практике эти законы к нулю или сделать из них действительное
средство охраны рабочего. Общее направление деятельности
министерства финансов после Бунге и изменение личного состава
фабричной инспекции вызывает опасение, что первое гораздо чаще
имело место, чем второе.
Одним из очень немногих печатных источников, касающихся практи¬
ческого применения новых фабричных законов, является интересная
книга помощника владимирского фабричного инспектора г. Микули-
на1*. "Очерки из истории применения закона 3 июля 1886 г." (Владимир
1893 г.) До какой степени право свободного договора фабричного рабо¬
чего с хозяином до введения новых законов являлось фикцией, можно
видеть из того, что до 1886 г. в условия рабочего договора включались
иногда пункты такого рода: рабочий обязуется не оставлять работу до
истечения срока договора, под опасением уплаты штрафа вдвойне
против наемной платы за все недожитое время, а фабрикант оставляет
за собой право уволить рабочего "по непредвиденным обстоятельствам"
во всякое время, уплатив ему деньги по день действительного служе¬
ния. В особенности Ьелик был произвол фабриканта в деле наложения
штрафов. Фабриканты штрафовали рабочих за что им вздумается и в
любых размерах. Поводы к штрафам были крайне разнообразны и
иногда довольно курьезные: так, например, рабочие облагались штра¬
фами за перелезание через фабричный забор, за охоту в лесу, за
"сборище нескольких человек в одну кучу" и т.п.
Инспекции пришлось вести упорную борьбу с фабрикантами. По
словам г. Микулина, большинство крупных и средних фабрикантов от¬
неслись к закону "явно враждебно, не желая соглашаться ни с одним из
его основных положений и требуя предоставления им полной свободы,
существовавшей до сих пор в отношении условий, предлагаемых ими
31 П. С. 3. Собрание Ш. Т. X. М 6743.
403

при найме своим рабочим"32. Особенно отстаивали фабриканты право
под видом штрафов произвольно понижать заработную плату. Убедив¬
шись в серьезном намерении инспекции настаивать на исполнении
закона, фабриканты стали прибегать к самым разнообразным уловкам,
чтобы провести инспектора. "Во исполнение требований закона относи¬
тельно регулярной и своевременной выдачи денег таковая записы¬
валась аккуратнейшим образом в надлежащие книги, но фактически не
выдавалась; в обход положения закона, воспрещающего производить
рабочим расплату товаром и иными предметами, такие если и произ¬
водились, то записывались выданными чистыми деньгами; обходя
требование закона отпускать харчи из лавки лишь по ценам, утверж¬
денным инспекцией, отпускаемые рабочим харчи записывались в рас¬
четные книжки общими суммами без обозначения каждого предмета в
отдельности и его цены... не желая лишиться штрафных денег с рабо¬
чих, штрафы записывались фабрикантом, как бы выданные чистыми
деньгами, или же, например, вместо штрафа за прогул рабочему запи¬
сывалось неполное количество рабочих дней"33.
Г-н Микулин приводит разнообразные уловки фабрикантов для при¬
своения себе штрафных денег. Одна уловка такого рода (основанная на
неправильной расценке работы) повела к крупным волнениям рабочих,
потребовавшим вмешательства вооруженной силы; только после этого
неправильные расценки были уничтожены.
Контроль фабричной инспекции чрезвычайно затруднялся тем, что
все рабочие, подававшие жалобы инспекторам, как общее правило,
увольнялись с фабрики хозяином. При этом фабриканты ввели обычай
оповещать другие соседние фабрики об увольняемых рабочих; уволен¬
ный рабочий лишался возможности найти работу и на соседних фабри¬
ках. Таким путем фабриканты держали в страхе своих рабочих и
препятствовали им разоблачать злоупотребления хозяев.
Со всем этим инспекция упорно боролась, и многие злоупотребления
хозяев были устранены. Без сомнения, закон 3 июня 1886 г. улучшил
положение рабочего на фабрике, но в какой мере - сказать невозможно
по отсутствию данных.
В 1893 г. и правила 3 июня 1886 г., возбудившие ожесточенную
вражду фабрикантов и реакционной печати, были изменены, правда, в
малосущественных пунктах, в интересах фабрикантов; но основания их
остались нетронутыми. Я не буду останавливаться на других второсте¬
пенных актах нашего фабричного законодательства и перейду к по¬
следнему и самому важному из них. До 1897 г. наше фабричное законо¬
дательство, подобно английскому и многим другим, нормировало рабо¬
чее время только детей и женщин; 3 июня этого года вышел чрезвы¬
чайно важный по своему принципиальному значению закон, ограничи¬
вающий продолжительность рабочего дня взрослых рабочих. Сущность
нового закона заключается в следующем: для всех фабрик и заводов
32	Микулин А. Очерки из истории принятия закона 3 июля 1886 г. о найме рабочих на
фабриках и заводах Владимирской губернии. Владимир, 1893. С. 55.
33	Там же. С. 70.

Европейской России устанавливается максимальный рабочий день в
11	*/2 часов в сутки. Если работа хотя отчасти захватывает ночное
время, она не должна продолжаться более 10 часов. Работа в воскре¬
сенье и особо именованные праздничные дни запрещается. Из действия
закона* изъемлются лишь фабрики и заводы, принадлежащие морскому
и военному министерствам.
Подробная юридическая оценка этого законодательного акта, равно
как и изданных в развитие его "Правил", не входит в нашу задачу. Нам
интересна в данном случае общественная обстановка, при которой
создался этот закон.
Я говорил выше, что уже в 1867 г. управляющий Кренгольмской
мануфактурой ходатайствовал о законодательном ограничении рабо¬
чего дня на фабриках. В 1875 г. съезд машиностроителей вырабо¬
тал проект законодательного органичения рабочего дня 10 часами. В
1883	г. некоторые петербургские бумагопрядильные фабриканты опять
возбудили ходатайство об ограничении рабочего времени. Однако все
эти ходатайства не привели ни к какому практическому результату
вследствие сопротивления московских фабрикантов всякому сокраще¬
нию рабочего дня. В 1894 г. ходатайства о сокращении рабочего дня
опять возобновились, и притом от фабрикантов нашей польской окраи¬
ны - Лодзи. Известно, каким опасным конкурентом для Москвы явля¬
лась и является Лодзь. На лодзинских фабриках рабочий день всегда
был значительно короче, чем на московских, и почти не практиковалась
ночная работа. Понятно, насколько выгодно было бы Лодзи повсемест¬
ное запрещение в России ночной работы и сведение продолжительности
рабочего дня до уровня Лодзи. И вот мы видим, что в 1894 г. "Лодзин-
ское отделение общества для содействия русской промышленности и
торговле" выработало проект законодательной нормировки рабочего
времени на фабриках, заводах и ремесленных заведениях России. Со¬
гласно этому проекту, ночная работа должна быть запрещена во всех
промышленных заведениях, кроме особо поименованных, на которых
по характеру производства работа должна идти непрерывно. Время
действительной работы не должно превышать в рудниках и копях -
10	часов в сутки, на фабриках, обрабатывающих металлы, - 11 часов,
на прочих - 12 часов в сутки. При работе в две смены (кроме тех
случаев, когда работа может идти круглые сутки) работа каждой смены
не должна превышать 9 часов34.
По словам фабричного инспектора Петроковского округа, г. Рыков-
ского, большинство фабрикантов Петроковской губернии, сокративших
рабочий день с 13 до 12 часов, заявили ему, что выработка товаров
уменьшилась от этого лишь на 2,7%, а на одной крупной фабрике
*	Отрывок со слов "Из действия закона" до конца абзаца в 1-м издания отсутствует.
Вместо него напечатано: "Значение этих постановлений ослабляется (во многих случаях,
практически сводится к нулю) разрешением сверхурочных работ и отсутствием каратель¬
ных мер за нарушение закона". - Ред.
34	Проект законодательной нормировки рабочего времени // Труды общества для
содействия русской промышленности и торговле. I89S. Ч. ХХШ.
405

благодаря улучшению машин и ускорению их движения выработка
даже увеличилась на 2,3-7,3%. По мнению г. Рыковского, "все русские
фабриканты могли бы без особенного труда сократить на 1-2 часа
практикующийся 13-14-часовой рабочий день и увеличить производи¬
тельность своих фабрик, если бы они обратили более внимания на
технику своих производств"35.
Предложение Лодзи возбудило общее внимание нашего промышлен¬
ного мира. В 1895 г. московское "Общество для содействия улучшению
и развитию мануфактурной промышленности" образовало комиссию,
которая попыталась выяснить вопрос о желательности нормирования
рабочего времени в прядильно-ткацком производстве путем опроса чле¬
нов общества и посторонних фабрикантов и фабричных инспекторов.
Полученные ответы крайне любопытны и характерны. Они показыва¬
ют, насколько мысль о необходимости сокращения рабочего времени
назрела даже среди старинных врагов фабричного законодательства -
московских фабрикантов. Приведем некоторые из этих отзывов.
Ткацкий фабрикант г. Гусев1* заявил, что законодательное запреще¬
ние ночной работы и регулирование времени работы вполне желатель¬
но. "Малосильные фабриканты будут, конечно, говорить, что сокра¬
щать невыгодно, надо сокращать дело, но такие фирмы, хотя и необхо¬
димы в смысле развития отечественной промышленности, в то же вре¬
мя эксплуатацию свою развивают неправильно, и если бы такие фирмы
сократились, то от этого едва ли кому было худо; рабочий там выраба¬
тывает минимальное содержание, товар публика получает сомнитель¬
ный, да и откуда идут фальсификации, как не от таких фирм"36.
По мнению директора бумагопрядильной фабрики г. Федорова, "не¬
обходимость сокращения числа рабочих часов на фабриках вызывается
прежде всего выгодами фабрикантов. В настоящее время бумаго¬
прядильное производство достигло такого развития, что от рабочего
требуется не сила, а понимание и ловкость - качества, которые будут у
рабочего, стоящего на высшей ступени, чем рабочий настоящего
времени. Уровень рабочего должен быть поднят настолько выше, чем
теперь, насколько выше, наш рабочий - рабочего времен крепостного
труда. Как уничтожение крепостного состояния выразилось в улуч¬
шении мануфактурной промышленности, так улучшение рабочего быта
вызовет подъем и улучшение ее в настоящее время" ("Труды", с. 20).
По словам помощника директора прядильно-ткацкой фабрики
г. Зотикова, "при таком продолжительном рабочем дне, как 12 часов в
сутки, чрезвычайно трудно, а в иных случаях и невозможно поддержи¬
вать в рабочих строгое отношение к своей работе; при этом очень
трудно достигнуть выработки изделий высокого качества" (с. 23).
Поэтому г. Зотиков предложил ограничить максимальный рабочий день
для мужчин 11 часами, для женщин 10 ]/2 часами.
35	Там же. С. 137.
36	Общество для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленнос¬
ти // Труды прядильно-ткацкого отдела комиссии по вопросу о нормировке рабочего
времени. Москва, 1896. С. 19.
406

Один фабричный инспектор в своем отзыве заявил, что нормиро¬
вание рабочего дня "косвенным образом должно будет содействовать
техническому прогрессу производства, ибо многие фабрики роковым
образом будут принуждены обратить особое внимание на усовершенст¬
вование технической стороны производства" (с. 44). По его словам,
между выработкой рабочих, работающих 12 и 9 часов, большой разни¬
цы не замечается. Крупнейшие бумагопрядильные и льнопрядиль¬
ные фабрики в районе инспектора уже ввели по собственному почину
18-часовую работу, вместо 24-часовой.
По словам г. Голгофского, директора бумагопрядилыш, ’'большинст¬
во фабрикантов, если не все, готовы ввести на своих фабриках 18-ча¬
совую работу (в 2 смены), но при разбросанности наших фабрик и
слабой солидарности между самими фабрикантами соглашение их в
этом направлении едва ли легко и скоро состоится, почему повсемест¬
ное проведение в жизнь новых положений может быть осуществлено
только обязательным для всех правительственным законоположением'
("Труды", с. 67).
Значительное большинство опрошенных фабрикантов (центрального
района) высказалось за уничтожение законодательным путем ночной
работы, введение 18-часовой в две смены и сокращение дневной до
11	часов, но с тем условием, чтобы переход к новым условиям работы
был рассрочен, по крайней мере, на 5 лет. Председатель комиссии,
производившей это обследование, г. Алянчиков, один из директоров
Никольской мануфактуры Морозовых, закончил следующими словами
свое резюме отзывов опрошенных лиц: "Кто близко стоит к фабрич¬
ному народу, тот знает, какая разница во всем обиходе иметь рабочего
бодрого и развитого хоть немного, или переутомленного тупицу, ко¬
торый буквально не понимает иногда самого простого приказания,
ломает машину, портит и мешает материал, суется куда не следует,
увечится, пьянствует, прогуливает и составляет предмет неисчислимых
хлопот, требует усиленного надзора, всякой переписки и надзора, хотя
получает меньше жалованья и работает больше времени за него"
("Труды", с. 8).
Но были, разумеется, и другие голоса, протестующие против вмеша¬
тельства правительственной власти в фабричные распорядки.
Так, один из представителей фабричной администрации, г. Савельев,
представил обширный доклад по данному вопросу, в котором предска¬
зывает всякие ужасы от сокращения рабочего дня. По его расче¬
ту сокращение времени работы на один час принесет России убыток в
140 млн. руб. (Как это напоминает знаменитый, осмеянный Марксом
расчет английского экономиста Сейлора1 * о разорительности для
английских фабрикантов перехода к 11-часовой работе: как видно, и
фабриканты и их защитники - одни и те же, в какой бы стране они ни
находились). Г-н Савельев протестовал против сокращения времени
работы, "ибо от убавки часа и даже трех часов рабочий не получит
значительного облегчения (?!), так как он живет в невозможно плохих
гигиенических условиях и страдает от автоматизма работы, шума, что
все вместе взятое гораздо более значит, чем собственно мускульное
407

утомление работою... Одним сокращением рабочего дня, этим пресло¬
вутым урегулированием рабочих часов, с отменою ночных часов, не
поможешь горю". Вместо этого автор рекомендует улучшить жилища
и питание, "дать правильное упражнение мускулатуре, моцион на све¬
жем воздухе в специально устроенных зале и коридорах"37.
Г-н Савельев - большой шутник: на том основании, что одного
сокращения рабочего дня недостаточно для существенного улучшения
положения рабочего, он высказывается против всякого сокращения
времени работы, предлагая взамен этого устроить какие-то залы и
коридоры для прогулок (!!!). Но когда же будут рабочие гулять в этих
залах, когда у них не остается времени даже для спанья?
Согласно с заключением председателя, прядильно-ткацкий отдел
признал нужным ходатайствовать перед правительством об издании
закона, запрещающего ночную работу на всех прядильных и ткацких
фабриках и устанавливающего для двух смен работу в 18 часов в
сутки, а односменную в 10 часов для взрослых и 6 - для малолетних,
причем переход от существующего порядка к новому должен совер¬
шиться постепенно в течение 5 лет ("Труды", с. 127).
В общем собрании общества резолюция прядильно-ткацкого отдела
была изменена, и общество постановило ходатайствовать о законода¬
тельном запрещении ночной работы, ограничении максимального
рабочего дня для всех вообще производств 12 часами, а для некоторых
и 11 часами (механическое прядение, ткачество и др.), но при этом
кустарные ткацкие заведения (с числом рабочих менее 50 человек)
должны быть изъяты из действия закона о нормировке, а самый срок
прекращения ночных работ продолжен до четырех лет38.
Комиссии прядильно-ткацкого отдела были доставлены очень любо¬
пытные данные о результатах сокращения времени работ на разных
фабриках. На прядильных сокращение часов работы заметно улучшило
качество товара, но количество часовой выработки пряжи увеличилось
мало. Напротив, на ткацких фабриках, по показаниям фабрикантов,
сокращение рабочего времени оказало огромное влияние на количество
часовой выработки товара.
Род фабрик39 Число	Работа	Процентное увеличение
станов
прежде
теперь часовой выработки
стан
Бумаготкацкая
2 889
24
11
20
721
24
12
21
"
644
13
12
3
676
24
,3.
27
590
24
13'/2
24
"
717
24
12
23
"
1 258
24
18
15
Шелкоткацкая
1 110
13
ll'/i
14
Шерстоткацкая
1 000
13
12
8
37	Труды прядильно-ткацкого отдела. С. 113.
38	Труды торгово-промышленного съезда 1896 г. СПб., 1896. Т. III, вып. V. С. 227-
228.
39	Вычислено по "Сведениям", помещенным в приложении к 'Трудам прядильно-ткац-
кого отдела".
408

В некоторых случаях сокращение времени работы совсем не
уменьшило общей выработки товара, и фабрикант остался в чистом
барыше (так как при меньшем времени работы разные вспомога¬
тельные расходы уменьшаются).
Целый ряд фабрик центрального района, и притом самых крупных,
по собственной инициативе сократил продолжительность своего рабо¬
чего дня. По словам г. Алянчикова, "86% всех веретен крутильных,
77,6% приготовительных машин прядильных и 78,4% ткацких станов
уже перешли добровольно на более короткое время и нет ни одного
примера, когда бы совершился поворот под влиянием убеждения в не¬
выгодности сделанного шага; были отдельные незначительные случаи
обратного перехода, но лишь из желания воспользоваться случайным
благоприятным положением рынка. Приведенные цифры так велики,
что если переход, ими указываемый, совершился добровольно, то
нечего и сомневаться в возможности его для остальной небольшой час¬
ти, под условием предоставления ей необходимого времени на подго¬
товку. Самая важная, однако, статья - это прядильные веретена, но и
тут уже 43% сдвинулись с места, а 12% на пути к перемене; следова¬
тельно, опять остается меньшая половина"40.
Вопрос о влиянии сокращения времени работы на производитель¬
ность труда был исследован в 1896 г. департаментом торговли и ману¬
фактур через фабричных инспекторов. Отзывы старших фабричных
инспекторов оказались в общем весьма благоприятными для такого
сокращения. Так, например, владимирский старший фабричный инспек¬
тор сообщает: "Резюмируя все вышеизложенные цифровые данные,
равно как и те мнения директоров фабрик, с которыми приходилось по
этому поводу говорить, ь!ожно сделать следующие выводы: I) переход
от суточной работы к денной или сменной 18-часовой несомненно
повышает производительность труда рабочего в единицу времени.
2)	Таковое же повышение замечается и при сокращении дневной
работы, в особенности при переходе с 13 Чг часов на 12 или 11.3) Ска¬
занное увеличение производительности далеко не одинаково для раз¬
ных производств, которые могут быть в этом отношении разделены на
3 группы: а) в первой будут те фабрики, в которых главное значение
имеет совершенство машин, рабочий же стоит на втором плане, -
таковы, прежде всего, прядильные фабрики и затем ткацкие, б) во вто¬
рую категорию должны быть отнесены такие, в которых совершенство
и быстрота хода машин имеют приблизительно одинаковое с рабочим
значение, - таковыми следует признать отдельные красильные ситце¬
набивные и тому подобные заведения, в) наконец, в третью следует
поместить такие производства, в которых личный труд рабочего, сте¬
пень его бодрости, внимания и умение имеют первостепенное значе¬
ние, - таковы, например, некоторые отделения механических заводов,
стеклянные и т.п. 5) Принимая во внимание только что указанные
подразделения, можно считать, что продуктивность труда рабочего в
40	Труды высочайше утвержденного Всероссийского торгово-промышленного съезда.
СПб., 1896. Т. III, вып. V. С. 234.
409

единицу времени, происходящая вследствие отмены ночных работ при
переходе на 18-часовую работу или вследствие сокращения днев¬
ного труда на 1-2 часа, возрастает приблизительно следующим обра¬
зом:
Для остальных, в которых преобладает ручной труд, - в еще
большей степени, не поддающейся, однако учету”41.
По данным других фабричных инспекторов, сокращение времени ра¬
боты влияет еще сильнее на производительность труда. В Московской
губернии рабочий день был сокращен на 15 фабриках. При этом на
ковровой фабрике Русской мануфактуры, шерстоткацкой Бутикова1*,
меднолитейном заводе Краснова работа была сокращена с 12 до 11 ча¬
сов в день, и общая выработка рабочего не понизилась, а на первой
фабрике даже повысилась. Прядильно-ткацкие фабрики товарищества
Реутовской мануфакторы и Высоковской мануфактуры перешли от
24-часовой к 18-часовой работе. Часовая выработка возросла на 16-
20%. Переход других фабрик с 13 к 12-часовой работе, с 24 к 22 часам,
с 11’/2и 11-к 10 часам работы не сократил общей выработки рабо¬
чего. В Волынской губернии переход двух писчебумажных фабрик
Дитятковского товарищества с двух смен, по 11 V2 часов каждая, к
трем сменам, по 8 часов каждая, привел к увеличению производитель¬
ности труда на 25%. "Заработная плата рабочего осталась прежняя,
так как фабрика платит поденно, и рабочий за 8 часов работы получает
столько же, сколько получал прежде за 11 72 часов"42. Фабрика джуто¬
вых мешков Одерфельда в Ченстохове перешла с 11 72 часов к двух¬
сменной работе 18 часов в сутки. Результаты оказались вполне благо¬
приятны как для хозяев, так и для рабочих. "Обе стороны выиграли:
производство выиграло в количественном и качественном отношении,
накладные расходы распределяются на большее число единиц товара,
достигнута экономия в смазке и отоплении; рабочие выиграли в отно¬
шении здоровья, причем заработок их увеличился"43. В Тверской губер¬
нии писчебумажная фабрика Кувшинова2* перешла от 24-часовой двух¬
сменной работы к 24-часовой трехсменной (т.е. от 12 часов к 8 часам
для каждой смены). Средняя месячная выработка рабочего почти не
изменилась.
Подобные же примеры повышения производительности труда при
сокращении времени работы, которое нередко оказывается выгодным
для самих фабрикантов, приводится фабричными инспекторами и
других округов. Тем не менее большая часть московских хлопчатобу¬
мажных фабрикантов все еще продолжает держаться двухсменной ра¬
41	Продолжительность рабочего дня и заработная плата рабочих. СПб., 1896. С. 49.
42	Там же. С. 54.
43	Там же. С. 134.
Для прядильных фабрик
ткацких
красильно-набивных и механич[еских]
заводов
на 3- 5%
7-10%
до 15%
410

боты, от 24-18 часов в сутки, как видно из нижеследующих цифр,
приводимых г. Ланговым44
Число рабочих на фабриках, %
Однокомплектных Двухкомплектных
С.-Петербургская губ. (текстильная	83	17
промышленность)
Московская губ. (хлопчатобумажная	31	69
промышленность)
Петроковская губ. (текстильная	80	20
промышленность)
Петроковские фабриканты в огромном большинстве были прямо за¬
интересованы в запрещении ночной работы. Я уже говорил о хода¬
тайстве лодзинских фабрикантов; что касается петербургских, то они
пошли еще дальше своих польских собратьев. В 1896 г. владельцы
петербургских бумагопрядилен ходатайствовали о немедленном воспре¬
щении всем фабрикантам работать свыше, средним числом, 11 часов с
небольшим в сутки45. Для московских фабрикантов такой быстрый
переход к дневной работе, понятно, был бы очень убыточен. Этим и
объясняется, почему московское "Общество для содействия развитию
мануфактурной промышленности" предлагало растянуть на 4 года срок
введения закона о прекращении ночной работы. Но многие московские
фабриканты, как я говорил, были против какого бы то ни было зако¬
нодательного ограничения рабочего дня.
Судя по прецедентам, можно было опасаться, что выработка закона
о нормировке рабочего времени затянется у нас еще на долгий срок
Однако эти опасения не оправдались. Последовали известные стачки
рабочих на петербургских фабриках в мае 1896 г. и январе 1897 г.;
2	июня 1897 г. был издан закон, нормирующий рабочий день.
Закон этот явился компромиссом между требованиями петербургских
и московских фабрикантов. Он сократил рабочий день почти до нормы,
предлагавшейся петербургскими фабрикантами, но, в интересах
московских фабрикантов, не воспретил ночной работы, а лишь ограни¬
чил ее 10 часами. Таким образом, закон 2 июня, опасаясь нарушить
интересы более отсталых московских фабрикантов, далеко не удовлет¬
ворил даже ходатайства московского "Общества для содействия разви¬
тию мануфактурной промышленности", не удовлетворил требований
более передовых московских же фабрикантов.
Несмотря на свое огромное принципиальное значение*, закон 2 июня
1897	г. заключает в себе столько существенных недостатков, что прак¬
тическое значение его подлежит серьезным сомнениям. Недостатком
закона является сохранение ночных работ, хотя не только петербург¬
ские, но даже и многие московские фабриканты высказывались в поль¬
44	Лотовой Н.П. Нормирование продолжительности рабочего времени на фабриках.
СПб., 1897. С 12.
45	Там же. С. 13.
Отрывок со слов "Несмотря на свое огромное принципиальное значение” до конца
главы в 1-м издании отсутствует. - Ред
411

зу запрещения ночной работы. В своем настоящем виде закон может
повести к тому, что фабрики, работавшие раньше только днем, перей¬
дут к работе круглые сутки с двойной сменой, что отнюдь не может
считаться шагом вперед в нашем фабричном деле. Так как по закону
ночным временем признается время от 10 часов вечера до 4 часов утра,
то закон особенно благоприятствует 18-часовой двухсменной работе,
что также не может быть признано согласным с требованиями гигиены,
ибо в действительности ночь продолжается дольше шести часов. Затем
бросающимся в глаза недостатком закона является отсутствие указа¬
ния в нем на карательные меры за его нарушение. Не подлежит сомне¬
нию, что действительное ограничение продолжительности рабочего дня
11	7г часами в сутки было бы существенным выигрышем для рабочего
класса, ибо обычная продолжительность рабочего дня на наших фабри¬
ках значительно больше. Так, например, по некоторым - весьма,
впрочем, ненадежным - расчетам, в Московской губернии у 67,3% всех
фабричных рабочих рабочий день был до введения закона 1897 г. более
продолжителен, в Петербургский - у 56%. В других губерниях (кроме
Польши и прибалтийских провинций) рабочий день во всяком случае
был не короче. Поэтому практическое значение закона 1897 г. не под¬
лежало бы спору, если бы постановления закона о предельной норме
рабочего дня не парализовались отсутствием мер наказания и разреше¬
нием сверхурочных работ. Циркуляр министра финансов от 14 марта
1898	г., разрешивший в неограниченном размере сверхурочные работы,
почти лишает закон 1897 г. всякой силы.
Подведя итог сказанному выше об условиях развития нашего фаб¬
ричного законодательства, нельзя не притти к заключению, что особен¬
ностью русского фабричного законодательства явилась выдающаяся
роль при выработке фабричных законов соображений политического и
полицейского характера. Все наши важнейшие фабричные законы
возникли под непосредственным влиянием соображений этого рода.
Нельзя не признать чрезвычайно знаменательным в этом случае тот
факт, что инициатива издания весьма важных фабричных законов
нередко принадлежала у нас министерству внутренних дел в лице его
различных органов. Другим существенным фактором нашего фабрич¬
ного законодательства явилась конкуренция московских и петербург¬
ских фабрикантов, причем петербургские фабриканты были сторонни¬
ками государственного вмешательства, а московские - противниками
его. Причины этого различия выяснены выше. Наконец, могущест¬
венный толчок к изданию наших основных фабричных законов был дан
промышленным кризисом и застоем первой половины восьмидесятых
годов.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Заработная плата
Влияние реформы 19 февраля на заработную плату. - Повышение платы и
последующее падение ее. - Рабочие на ивановских фабриках по отзыву
Я. Гарелина. - Сравнение заработной платы в Шуйском уезде в 50-х и 80-х
годах. - Падение реальной заработной платы. - Заработная плата на мос¬
ковских фабриках. Изменение заработной платы в новейшее время - Со¬
временный фабричный рабочий по исследованиям г. Дементьева1* и других
московских земских статистиков. - Обособление фабричных рабочих в
особый общественный класс. - Обследование г. Шестаковым рабочих на
фабрике Цинделя. - Связь с землей. - В чем эта связь заключается у раз¬
личных групп рабочих. - Значение этой связи с землей.
Реформа 19 февраля создала совершенно новые условия рабочего
рынка. Первым последствием освобождения был упадок воех фабрик и
заводов, основанных на крепостном труде. Закрепощенные фабричные
рабочие, получивши свободу, или уходили с фабрик, или если оста¬
вались, то лишь на условии значительного повышения заработной
платы.
По словам г. Голубева2*, "в первый же год по освобождении
крестьян рабочие руки вздорожали; сельское население показало
очевидное стремление удалиться из фабричных центров и городов в
деревню. Фабрикантам приходилось увеличивать издержки производ¬
ства, возвышать заработную плату; но и на увеличение ее рабочие не
поддавались; лучшие из них, работавшие по 10 и 15 лет на фабриках и
скопившие копейку, уезжали в деревню. Притом крестьяне промыш¬
ленных подмосковных губерний, как известно перешедшие на наи¬
меньшие земельные наделы, старались в первые годы по освобождения
самостоятельно заняться издавна знакомым им производством”1.
Но такое благоприятное для рабочих положение рынка длилось
недолго. Уже через несколько лет, по словам того же Голубева,
исельское население вновь, и в большей против прежнего степени,
начало обращаться к фабричному труду, отчего произошло понижение
заработной платы".
Денежная заработная плата после крестьянской реформы сильно
повысилась, но еще более значительное повышение цен на предметы
потребления рабочего повело к падению реальной платы рабочего.
1	Голубев А. Пряжи и ткани из хлопчатой бумаги // Историко-статистический обзор
промышленности России. СПб.. 1882. С 98.
413

По вопросу об изменении положения рабочего класса в порефор¬
менное время для нас очень ценны указания Я. Гарелина, бывшего в
прежнее время одним из крупнейших фабрикантов села Иванова и
лучшего знатока местной промышленной истории. Приведу поэтому
обширную выдержку из его неоднократно цитированной книги "Город
Иваново-Вознесенск".
"Блестящая пора больших заработков у ивановского рабочего кон¬
чилась с введением в дело машин. Пока машин не было или они
являлись отдельными нововведениями, рабочий, можно сказать, царил
на фабрике, - от него зависело, работая хорошо, получать большие
деньги и доставлять в то же время и хозяину порядочный барыш или,
разозлившись на хозяина, портить ему товар и все-таки не оставаться в
накладе в случае расчета, потому что он мог тотчас же явиться к
конкуренту своего прежнего хозяина и доставить тому возможность
одержать верх над последним. При прежней разрозненности и непо¬
нимании хозяевами общности интересов это была весьма обыкновенная
вещь. Правда, от рабочего требовалось прежде всего честность, но это
понятие, всегда условное, тогда в особенности являлось условным.
Словом, хозяин был тогда в известной тягостной зависимости от рабо¬
чего. Но вот являются машины и мало-помалу завладевают всем
делом. Рабочим пришлось уже не хозяйствовать, а стать в подчинение
к бездушным машинам, с которыми разговоров вести, конечно, не¬
возможно было и которые, вдобавок, срабатывали по меньшей мере в
десять раз больше, чем могли сделать все рабочие, находящиеся на
фабрике. Таким образом, в фабричном производстве стали царить
машины, успеху которых немало содействовало и то обстоятельство,
что время их окончательного введения на фабрике совпало с временем
освобождения крестьян из крепостной зависимости и, следовательно, с
временем наибольших хлопот для всех освобожденных от крепостного
права. Рабочий сделался теперь вполне зависимым от машины.
Начинается совершенно новая эпоха в его жизни"2.
По расчету Я. Гарелина, денежная заработная плата во всех видах
труда повысилась к началу 80-х годов, сравнительно с концом 50-х го¬
дов, на 15-50%. Между тем цена ржаной муки в Иваново-Вознесенске
за то же время возросла на 100%, масла коровьего - на 83%, мяса -
почти на 220%. Ткачи на механических станках в 1858 г. зарабатывали
в месяц от 10 до 16 руб. сер[ебром]. В 1882-1883 гг. те же ткачи
получали 12-18 руб.; их денежный заработок поднялся всего на 15% -
гораздо меньше, чем поднялась цена хлеба. "Возможно ли жить хотя
бы порядочно при таких условиях!" - замечает по этому поводу Га¬
релин.
Не нужно забывать, впрочем, что первая половина 80-х годов, к
которой относятся замечания Гарелина, была эпохой промышленного
застоя и сокращения спроса на труд. Этот застой достиг таких раз¬
меров, что даже вызвал в Московской губернии, как я упоминал выш<?,
возвращение местных фабричных рабочих к обработке земли. То же
2	Гарелин Я П. Город Иваново-Вознесенск. Шуя, 1885. Ч. II. С. 100.
414

самое наблюдалось и во Владимирской губернии. "За последние 5 лет, -
говорит Гарелин, - здесь замечается поворот в пользу обработки зем¬
ли. В прежнее время, когда работа на фабриках доставляла заработок
несравненно больший, чем обработка земли, что объяснялось дешевиз¬
ной хлеба и настойчивой потребностью в рабочих руках на фабриках,
земледелие в окрестностях города (Иваново-Вознесенска) было почти
совсем заброшено, и городские земли давали маленький доход. Но за
последнее время цены на хлеб повысились, между тем заработная
плата на фабриках упала очень низко, возделывание полей является
весьма выгодным и начинается опять поворот к земледелию”3.
Этот "поворот к земледелию" был временным явлением, всецело
вызванным промышленным кризисом. Вторая половина 80-х годов и
особенно 90-е годы характеризуются усиленным бегством мужика из
деревни в город.
Остановимся, однако, подробнее над вопросом об изменении зара¬
ботной платы в пореформенную эпоху. Я приводил цифры заработной
платы в разных родах труда на хлопчатобумажных фабриках Иваново-
Вознесенска. [Ниже] читатель найдет заработную плату на хлопчато¬
бумажных фабриках Шуйского уезда4. Для удобства сравнения я сопо¬
ставил среднюю месячную плату рабочих в Шуйском уезде во второй
половине 50-х годов и в 1883 г.5
1856-1858 гг.
1883 г.
Увеличение (в %>
р. к.
Р к
Прядильщики
14 58
16 25
+ 12
Присучалыцики
5 50
10 89
+98
Ставил ыцики
3 50
5 63
+61
Трепальщики
700
1000
+43
Банкаброшницы
600
9 50
+58
Ленточницы
5 50
800
+45
Мотальщицы
900
11 25
+25
Ткачи механические
11 25
11 67
+4
Ткачи ручные
6 67
6 37
-4
Сновальщики ручные
604
9 50
+57
Набойщики
9 67
12 74
+32
Растирал ыцики
0 98
1 60
+63
Резчики
10 83
18 62
+72
Клеильщики
708
1200
+6Q
Кузнецы
9 17
23 54
+157
Слесаря
12 17
21 09
+73
Столяры
11 25
28 68
+ 155
По всем отраслям труда кроме ручного ткачества наблюдается по¬
вышение платы. Размер повышения различен. Сильнее всего повы¬
силась плата столяров и кузнецов - более чем вдвое, В других родах
труда повышение было далеко не так значительно и в среднем вряд ли
3Там же. С. 70.
4	Эти данные извлечены из отчет* фабричного инспектора Владимирского округа (см
Песков П Фабричный быт Владимирской губ. СПб, 1884).
3	Заработная плата присучалыцикам, сгваилыцикам, банкаброшницам, ленточницам,
мотальщицам, трепальщикам взята из показаний Гарелииа (табл. Я), плата прочим
рабочим по данным Бабурина (та же таблица).
415

достигало 50%. Особенно бросается в глаза ничтожное увеличение
платы самой многочисленной группы рабочих - ткачей и прядильщиков.
Плата ручных ткачей даже упала.
Сопоставим изменение денежной заработной платы с изменением
цены хлеба:
Годы	Средняя цена пуда	Увеличение
ржаной муки в Москве6
р. к.
1856-1858	0 56
95%
1881-1883	1 09
Цена хлеба повысилась гораздо значительнее, чем заработная плата
огромного большинства рабочих. Принимая цену хлеба показателем
покупательной силы денег, следует заключить, что к началу 80-х годов
реальная заработная плата рабочих на хлопчатобумажных фабриках
Шуйского уезда понизилась в общем не менее, чем на 20-30%.
Как мы видели, это подтверждается и показанием такого компе¬
тентного автора, как Гарелин. Сильнее всего упала заработная плата
ручных ткачей; реальная плата механических ткачей и прядильщиков
должна была сократиться почти вдвое. Заработок фабричных масте¬
ровых - кузнецов и столяров - быть может, возрос*.
Итак, мы имеем перед собой важный факт уменьшения реальной
платы фабричных рабочих в Шуйском уезде за два первых десятилетия
после крестьянской реформы. Сравнение статистических данных о
заработной плате и ценах хлеба приводит к тому же выводу, к
которому пришел и Гарелин на основании личных наблюдений.
Однако не нужно преувеличивать размеры этого явления. Во-
первых, начало 80-х годов было эпохой промышленной депрессии, и это
могло оказать известное действие на заработную плату (хотя, как
увидим ниже, кризис повлиял в начале 80-х годов, главным образом, на
сокращение числа занятых рабочих, а не на падение их платы). Во-
вторых, важно иметь в виду, что заработная плата изменялась далеко
не одинаково в различных местностях. В Шуйском уезде как старинном
центре хлопчатобумажного производства изменение заработной платы
могло идти и не совсем так, как в других местах. В крепостную эпоху
заработная плата в Иванове и окрестностях стояла значительно выше,
чем в других, менее промышленных, районах. В новейшее время по¬
ложение изменилось. Из отчета владимирского фабричного инспектора
г. Пескова мы узнаем, что "по всем занятиям заработок в Шуйском
уезде стоит ниже заработка в остальных частях Владимирской губер¬
нии. Причина тому, надо полагать, заключается в избытке в Шуйс¬
ком уезде предложения рук, происходящем от сравнительно большого
числа в этом уезде и в соседнем с ним — Ковровском — жителей, исклю-
6	По "Хлебопекарному промыслу в Москве". Для 1881-1883 гг. взята цена обык¬
новенной муки.
*	В 1-м издании вместо этой фразы: "Фабричные мастеровые - кузнецы и столяры -
удержали в начале 80-х годов свой реальный заработок на той же высоте, как и в 50-х
годах; их заработок, быть может, даже возрос". - Ред.
416

[Таблица 13]
Месячная заработная плата на хлопчатобумажных фабриках
Шуйского уезда в 1883 г.
Роды труда
Прядильные фабрики
Кокушкина
Гарелина
Каретни¬
ковой1*
Средняя
плата
Р-
к.
Р
к.
Р
к.
Р
к.
Прядильщики
15
25
13
50
20
-
16
25
Присучалыцики 1-е
9
-5}
10
14
13
75
11
65
Присучалыцики 2-е
8
12
25
10
13
Трепальщики
9
50
9
25
11
25
10
-
Сортировщики
9
37
-
-
9
37
9
37
Холстовщики
7
25
-
-
7
-
7
12
Крутильщики
-
-
-
-
5
-
5
-
Банкаброши
-
-
8
38
10
63
9
50
Ленточницы
-
-
7
85
8
13
8
-
Моталки
-
-
-
-
11
25
11
25
Ватерщики
-
-
4
75
9
-
6
87
Ставил ыцики
5
63
-
-
-
-
5
63
Съемщики
-
-
5
50
-
-
5
50
Тазовщики
3
75
-
-
-
-
3
75
Слесаря
24
37
-
-
25
-
24
68
Ученики
7
12
-
-
-
-
7
12
Токари
-
-
-
-
19
37
19
37
Столяры
24
87
-
-
32
50
28
68
Ученики
8
75
-
-
-
-
8
75
Кузнецы
23
12
-
-
30
-
26
56
Молотобойцы
16
12
-
-
12
50
14
31
Маляры
-
-
-
-
18
12
18
12
Паялыцики
-
-
-
-
25
-
25
-
Газовщики
12
50
-
-
12
50
12
50
чительно живущих одним только фабричным трудом, а также, сколько
мне известно, и большей бедностью их в сравнении с жителями
остальных местностей губернии"7.
Итак, Шуйский уезд, выделявшийся раньше зажиточностью насе¬
ления и высокой заработной платой, в 80-х годах выделялся в другом
отношении: бедностью жителей и низкой заработной платой. Потому
мы имеем полное основание принять, что в других уездах Влади¬
мирской губернии понижение реальной заработной платы во всяком
случае не было столь значительно; к сожалению, по отсутствию под¬
ходящего цифрового материала вопрос этот не может получить стати¬
стического освещения.
7	Песков П. Указ. соч. С. 81.
14 М.И. Туган-Барановскмй
417

[Таблица 13] (продолжение)
Роды труда
Ткацкие фабрики
Кокушкина
Посыли-
на1*
Гарелина
Зубкова
P-
к.
P-
к.
P-
к.
Р-
к.
Ткачи механические
8
84
_
_
11
15
15
50
Сновальщики
12
96
-
-
16
32
20
_
Шлихтовал ыцики
15
36
-
-
18
47
-
_
Пробирщики
23
98
-
-
10
75
20
_
Подавальщики
-
-
-
-
10
75
6
50
Бердовщикн
-
-
-
-
-
-
-
-
Ремизолакировщнки
-
Размерял ыцики
-
Склад ал ыцики
Ручные ткачи
-
-
8
75
-
-
-
-
Ручные сновальщики
-
-
9
50
-
-
-
-
Моталки и цевочн.
7
29
-
-
9
33
11
-
Клеильщики
-
-
12
Курчаки
-
-
9
-
-
-
-
-
Слесаря
Кузнецы
Молотобойцы
Перейдем теперь к Московской губернии. У меня нет заслу¬
живающих доверия данных о заработной плате на московских хлоп¬
чатобумажных фабриках в николаевское время*.
*	В 1-м издании после этого напечатано: "Поэтому для сравнения приходится взять
те роды труда, относительно которых таковые данные имеются, - суконное произ¬
водство. Но и тут материал, которым я располагаю, крайне ничтожен. Я должен
ограничиться сравнением изменения заработай платы на двух фабриках, о которых мне
уже приходилось говорить выше, а именно: по фабрикам Рыбникова (Чудинской) и
Бабкиных (Купавинской).
Средняя месячная заработная плата на Чудинской фабрике Рыбникова
1834 г. (ассигнации)	1883 г. Уменьшение
р к.	р. к. п %
Ткачи 26-	19 50 25
Присучалыщлси 8 -	4 50 44
Трепальщики 20-	7 75 61
Сновальщики 21 -	17 50 17
Красильщики 24-	1150 52
Сушюмлы 2230	10 50 53
Средняя месячная заработная плат на Купавинской фабрике Бабкиных
(волиые рабочие)
1834 и (ассигнации)	18ЯЗ г. Уменьшение
р. к	р. к- 1 *
Ткачи 36-	17- 53
Прядильщики 32 50	20- ЗЯ
418

Ткацкие фабрики
Гандури¬
на1*
Каретнико¬
вой
Терентье¬
ва2*
Небурчило-
ва3*
Бр. Калужских
Средняя плата
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р
к.
Р
к_
15
-
16
-
10
-
8
75
8
13
11
67
20
50
-
-
13
50
18
-
16
42
16
81
19
50
21
87
15
-
17
-
24
46
18
80
-
-
13
12
15
-
12
50
6
50
14
55
-
-
4
-
4
-
4
-
3
-
5
37
-
-
-
-
-
-
20
-
-
-
20
-
22
50
-
-
22
50
7
50
-
-
7
50
-
-
-
-
-
-
14
-
-
-
14
-
-
-
-
-
4
-
-
-
-
-
6
37
10
50
8
18
_
_
10
50
6
25
9
9
50
12
-
9
-
12
50
12
50
17
50
17
50
10
-
10
-
Средняя месячная плата вольнонаемного рабочего в Москве в 30-
40-х годах была никак не менее 30 руб. ассигн. (см. ч. I, гл. VI*)
В начале 80-х годов на текстильных фабриках Московской губернии
взрослый рабочий вырабатывал 121/г—20 руб.8 Это указывает на
понижение не только денежной, но и реальной заработной платы в
Московской губернии.
Подтверждением этого служит вышеприведенный отзыв Гакстгау¬
зена о высоте заработной платы в России сравнительно с платой
германского рабочего. Не может быть сомнения, что современная
плата фабричного рабочего в России гораздо ниже, чем в Западной
Европе. В настоящее время Россия выделяется среди всех других стран
Европы не высокой, но низкой платой. Если сколько-нибудь доверять
цифрам заработной платы, принимаемым Гакстгаузеном (по его словам,
обыкновенный рабочий получал в России в 40-х годах около 1 руб. в
день, прядильщик - 1 !/2 руб., ткач - 2 руб. ассигнац.), то факт весьма
Пуд ржаной муки за 1-831—1835 гг. стоил а Москве I руб. 93 коп. (ассигнациями), за
1881-1883 гг. - 1 руб. 25 коп. Цснв хлеба понизилась на 36%. Понижение денежной
заработной платы (не нужно упускать из виду, что для 1834 г. цены выражены в ас¬
сигнациях) было в общем значительнее падения цены хлеба. При этом необходимо
принять во внимание, что для 1834 г. на Чудинской фвОрмсе показана плата теесштным
рабочим”. - Ред.
*	В 1-м издании: 'гл. V". - Ред
1	Фабричный быт Московской губ. С 110-111.
419

[Таблица 13] (окончание)
Ситцепечатные фабрики
Роды труда
Поду¬
Напал¬
Зубкова
Кувае-
Гандурина
Новиковой
шина
ковых
вой
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Красильщики
11
25
-
-
-
-
9
75
-
-
-
-
Малолетние
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
~
На суш. и крахм.
5
62
5
-
-
-
8
75
6
-
9
-
барабанах
25
Мальчики
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
5
На печати, машине
11
25
-
-
-
-
17
50
7
50
11
50
Мальчики
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
-
В отбельной
10
62
-
-
10
50
10
25
-
-
-
-
Малолетние
Женщины
Рисовальщики
-
-
-
-
55
16
83
33
-
-
-
-
Ученики
-
-
-
-
4
-
8
-
-
-
-
-
Граверы
50
-
30
-
94
-
70
50
46
-
25
50
Чернорабочие
11
25
10
-
-
-
-
-
-
-
-
-
Ученики
-
-
-
-
9
-
9
75
4
-
5
-
Раклисты
100
-
-
-
45
-
64
58
78
50
66
66
Ручные набойщики
-
-
-
-
12
50
Ученики
-
Резчики
-
-
-
-
20
83
Рабочие
-
-
10
-
-
-
13
41
-
-
13
-
в лаборатории
в заварке
-
-
11
-
11
70
-
-
-
-
10
50
Малолетние
5
25
Рабочие в запарке
11
25
-
-
-
-
12
-
-
-
11
50
Малолетние
В зрельной
-
-
-
-
10
50
12
Сшивалки
11
Малолетние
-
-
-
-
6
80
На галандрах
9
75
-
-
8
50
Малолетние
Грунтовал ыцики
Скаты валыдики
Слесаря
22
50
-
-
-
-
Ученики
-
-
-
-
-
-
6
-
-
-
-
-
значительного понижения реальной заработной платы в России следует
признать весьма вероятным.
Можно было бы предположить, что понижение заработной платы во
Владимирской и Московской губерниях всецело зависело от промыш¬
ленного кризиса начала 80-х годов. Но это не так. По компетентному
свидетельству г. Дементьева, "на крупных мануфактурах (а все при¬
веденные данные о заработной плате относятся к таковым) кризис
420

Ситцепечатные фабрики
Карет¬
никовой
При Шуй¬
ской ману¬
фактуре
Ко куш-
кина
Рубаче-
ва1* Ва¬
силия
Рубаче-
ва Ива¬
на
Пош¬
лина
Обой¬
ная Ще
колдина
Средняя
плата
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р
к.
Р
к.
11 87 12	- - - 9 50 14 - - - - -	II 39
-	- 7	75 - - - -- -- -- -	7 75
9 97 15	------- -	8 45
5 62 7	26 - - -- -- -- --	604
15	50 10 ________	12 61
7	75 6 25------- -	7
Ю-12	- -- -- -- -- --	Ю 67
5	13 7	50 - - -- -- -- --	654
4 38 -	------- -	4 38
___	___________	69 24
-	- -	___________б-
- 62	50 - - - -- -- -- -5407
___	___________	ю 62
-- -	- 3 50 - -- -- -- -	625
80	- - - - -- -- -- -	72 45
13	- 12 - 12 21 14 -	12 74
- - -	--7 50 --- -	7 50
15 50 - - 19 53 - -	18 62
___	_______ ю - --11 60
---	- 8 50 7-11 75 - -- -	10 08
___	- - - ________	5 25
12	- 10- - -- -- -- -	11 35
7	75 6 25------- -	7
___	------- -	11 25
8	--	6 50 - -- -- -- -	g 50
4	25 -	-----------	5 52
15	- 10 - 8 50 12 50 - - 19 50	11 98
---	6 25 6-6 50 --- -	625
___	----- - 28 -	28 -
___	------ 7 75	7 75
22	50
6
отразился преимущественно в сокращении работы с безостановочной
посменной - день и ночь - на одну денную, т.е. выразился уменьше¬
нием числа рабочих, но не уменьшением заработной платы оставшихся
на фабриках... на заработок рабочих, получающих плату сдельно, кри¬
зис нигде никакого влияния не оказал, потому что уменьшилось лишь
9	Дементьев Е. Фабрика, что она дает населению и что она у него берет. М., 1897.
421

количество рабочих, но не расценка работ. Несколько попыток фабри¬
кантов уменьшить последнюю приводили, к таким крупным столкно¬
вениям их с рабочими, что пришлось оставить"9. Заработная плата под
влиянием промышленного застоя в конце концов понизилась, но это по¬
нижение произошло после 1883 г. - в 1884 и 1885 гг., что и повело к из¬
вестным волнениям рабочих в Московской и Владимирской губерниях.
Итак, следует признать, что после освобождения крестьян заработ¬
ная плата фабричных рабочих изменялась в другом направлении, чем
раньше. В крепостную эпоху заработная плата росла, после освобож-
, дения падала. И это вполне понятно. Быстрое развитие капитализма,
разрушение старинных бытовых устоев русского хозяйственного строя
не могли повести к другим последствиям. В следующей главе я буду
подробно говорить о характерном для пореформенной эпохи падении
кустарных промыслов под влиянием конкуренции крупных фабрик.
Дифференциация деревни, уменьшение земельной обеспеченности му¬
жика благодаря быстрому росту населения, исчезновение во многих
местах подсобных заработков, раньше дававших крестьянину возмож¬
ность пополнять дефициты своего бюджета, - все это не могло не по¬
гнать мужика из деревни. Рост отхожих промыслов, как я буду гово¬
рить ниже, наблюдается в новейшее время во многих частях России.
Как ни быстро увеличивался спрос на рабочих благодаря развитию
крупной промышленности, предложение рабочих рук росло еще быст¬
рее. В результате получилось падение заработной платы и ухудшение
условий труда.
Первая четверть века после великой реформы 19 февраля была для
России в экономическом отношении тем же, чем были 20-е и 40-е годы
для Англии. Развитие капиталистического производства и вытеснение
ручной домашней работы машинной работой на фабрике вызвало в Ан¬
глии такой же кризис, какой перенесла и Россия. В другом месте (в
книге "Промышленные кризисы в современной Англии") я подробно
описывал тяжелое положение английского рабочего класса (особенно
ручных ткачей-кустарей) во второй четверти этого века. "Как общее
правило, в Англии в течение первой половины XIX столетия понижа¬
лась заработная плата всех рабочих, работа которых не требовала дол¬
гого предварительного обучения. Развитие капитализма вызвало обра¬
зование избыточного населения, которого не знала Англия прежнего
времени. Сельские рабочие, которые должны были бросить земледе¬
лие, мелкие производители, которые не могли выдержать конкуренции
с крупным производством, рабочие, вытесненные машинами, представи¬
тели всевозможных профессий, процветавших при прежнем порядке и
неприспособленные к новым хозяйственным условиям, - вся эта масса
рабочего люда лишилась своих прежних заработков и должна была ус¬
тремиться в те отрасли промышленности, которые были для всех дос¬
тупны. Образование избыточного населения, выбитого из обычной ко¬
леи, составляет необходимое следствие всяких крупных промышленных
переворотов",0.
2-е изд. С. 120.
10	Промышленные кризисы в современной Англии. СПб., 1894. С. 67-68.
422

Все это столь же применимо к пореформенной России, как и к
Англии первой половины века. И в России сельское население после
освобождения крестьян стало уходить от земли, и в России крупное
производство вступило в жестокую борьбу с мелким; торжество фаб¬
рики над кустарем у нас, как и на Западе, не могло не выразиться
падением заработной платы фабричного рабочего, тем более что
условия самозащиты фабричного рабочего у нас совершенно иные
Итак, капитализм приводит только к обнищанию народной массы, к
ухудшению положения производителя? Действительно, опыт всех капи¬
талистических стран, так же как и теория, показывает, что первые
стадии развития капиталистического производства сопровождаются
ухудшением положения трудящегося класса. То же происходило и у
нас. История идет не по розам. Но тот же опыт, равно как и теория, не
менее убедительно говорит, что единственное средство улучшить по¬
ложение рабочего заключается в дальнейшем развитии капиталисти¬
ческого производства. Англия пережила тяжелые кризисы в эпоху
борьбы машинного и ручного производства, но когда переходный пе¬
риод кончился и машина победила в важнейших отраслях труда, когда
кустари перестали конкурировать с фабрикой нищенской заработной
платой, тогда и положение рабочего класса стало улучшаться11.
"Мы страдаем не только от развития капиталистического произ¬
водства, но и от недостаточности такого развития". Эта знаменитая
фраза Маркса2* неоднократно цитировалась в нашей литературе, - и
действительно, она наилучшим образом, характеризует в сжатой форме
положение всех стран, находящихся на первых стадиях капиталисти¬
ческого развития. Единственное спасение от всех зол капитализма
заключается в его дальнейшем развитии.
В какой же стадии находится Россия, пережила ли она уже самое тя¬
желое в этом переходном периоде или самое худшее для нее еще впе¬
реди? Первое представляется более вероятным. В прилагаемой табл.
[14] сопоставлена плата рабочих в Московской и Владимирской губер¬
ниях за 1883 и 1896 гг.: за первый год - по отчетам фабричных инспек¬
торов гг. Янжула и Пескова, за второй - по данным вышедшего в 1896 г
издания департамента торговли и мануфактур - "Продолжительность
рабочего дня и заработная плата рабочих в двадцати наиболее
промышленных губерниях Европейской России". Эти последние данные
доставлены также старшими фабричными инспекторами. Чтобы
сделать цифры заработной платы в 1883 и 1896 тт. сравнимыми между
собой, я выбрал из отчетов тт. Янжула и Пескова и названного издания
те фабрики и те роды труда, которые приводятся как за 1883, так и за
1896 гт. Таких фабрик оказалось очень немного, но зато приводимые
цифры можно сравнивать, не рискуя сопоставить совершенно разнород¬
ные и несравнимые между собой величины.
Из приводимой таблицы видно, что денежная заработная плата поч¬
ти по всем родам труда повысилась в среднем на 1(Ы5%.
11	Это признает и Энгельс9* в предисловии ко второму изданию своей известной книги
"Die Lag* der arbeltenden Klaue in England".
423

Этот вывод* можно проверить данными, приводимыми в исследо¬
вании г. Шестакова "Рабочие на мануфактуре т-ва Эмиль Циндель"
(Москва, 1900)12.
Средней годовой заработок одного мужчины ни фабрике Циндель
Незначительность увеличения заработка объясняется, по словам
г. Шестакова, тем, что за два последних года на фабрике произошло
значительное изменение состава рабочих - было привлечено к работе
много чернорабочих, труд которых оплачивается гораздо ниже, и были
отменены выше оплачиваемые, сверхурочные часы. Поэтому пра¬
вильнее взять для сравннеия 1886-1896 гг.
Увеличение достигает 15%, т.е. детальные данные г. Шестакова для
одной фабрики вполне подтверждают выводы, полученные нами из
приведенного сопоставления заработных плат на разных фабриках.
Повышение заработных плат за десятилетие 1886-1896 гг. было, во
всяком случае, невелико. Гораздо значительнее плата повысилась
после 1896 г. "В 1895-1896 гг., - сообщает г. Шестаков, - поденная
плата на фабрике в среднем равнялась 59,65 коп., по данным же 1898—
1899	гг., она равняется уже 67,2 коп. Таким образом, на протяжении
последних трех лет поденная заработная плата увеличилась на
7,55 коп., или почти на 13%"13.
Ввиду этого можно думать, что к концу 90-х годов, сравнительно с
началом 80-х, денежная плата фабричных рабочих в Московском
районе повысилась на 20-25%. Но Московский район не принадлежит к
числу тех, в которых рост промышленности за последнее время был
особенно силен. В быстро развивающихся промышленных центрах юга
заработная плата, по-видимому, возросла гораздо более. Это констати¬
руется на основании личных наблюдений г. Брандта в его книге
"Иностранные капиталы". Примером может служить изменение зара¬
ботной платы на Юзовском заводе. В 1884-1885 гг. заработная плата
на этом заводе по многим отраслям труда спускалась до 30-40 коп. в
день и ни в какой отрасли не превосходила 3 руб. 70 коп. в день.
В 1897 г. низшая плата (чернорабочих) на том же заводе не спускалась
*	Отрывок со слов "Этот вывод” до слов "почти вдвое" (стр. 359) в первом издании
отсутствует. - Ред.
Годы
1886-1890
1891-1895
1896-1898
руб. коп.
236 60
231 60
247 30
Средний заработок мужчины
1886 г. 235 руб.
1896 г. 270"
12	Шестаков. Указ. соч. С. 3.
13	Там же.
424

ниже 70 коп. в день, а высшая достигала 6 руб. Средний заработок
рабочих на этом заводе равнялся в 1897 г. для рабочих по производству
капитальных сооружений 89 коп. в день, для рабочих поденных -
92 коп. и для сдельных - 1 руб. 34 коп.14 Средний месячный заработок
по всему заводу равнялся 27 руб. 35 коп. на человека. По-видимому,
денежная заработная плата на железоделательных заводах юга воз¬
росла со времени начала 80-х годов почти вдвое.
Все это побуждает нас признать, что в общем за новейшее время не
только денежная, но и реальная плата повысилась. Размер этого по¬
вышения, разумеется, определить невозможно.
В задачу этой книги не входит характеристика современного по¬
ложения нашего фабричного рабочего. Чтобы осветить этот предмет с
такой полнотой, которой он заслуживает, потребовался бы целый том,
который я и предполагаю выпустить в свет в ближайшем будущем.
Потому я совсем не буду касаться условий труда на наших фабриках в
настоящее время и скажу только несколько слов о связи нашего
фабричного рабочего с земледелием.
Что такое современный фабричный рабочий в России - крестьянин,
сидящий на земле и восполняющий недостатки в своем земле¬
дельческом хозяйстве случайной работой на фабриках, или же про¬
летарий, тесно связанный с фабрикой и живущий продажей своей
рабочей силы? Обычный ответ гласит, что у нас не существует
фабричного пролетариата. Наш фабричный непохож на
западноевропейского - у него всегда есть свой кров, своя земля, ку¬
да он может вернуться в случае нужды. Даже "вывариваясь в
фабричном котле", мужик остается тем же мужиком, покорным "власти
земли".
Недавно вышедшая превосходная книга г. Дементьева совершен¬
но опрокидывает это воззрение. Г-н Дементьев произвел, по
поручению московского губернского земства, тщательное обследование
фабрик и фабричных рабочих в трех уездах Московской губернии:
Серпуховском, Коломенском и Бронницком. Результаты этого обсле¬
дования, по справедливому замечанию автора, приложимы, с неболь¬
шими, быть может, поправками, ко всему промышленному району
центральной России15.
К чему же пришел г. Дементьев? Он сам следующим образом
формулирует главнейший результат своей работы: "Не предположи¬
тельно наше мнение и не случаен наш вывод из ряда цифровых
данных, заставляющий опровергать ходячее представление об отсут¬
ствии у нас специального класса фабричных рабочих, потерявших уже
всякую связь с землей. Нет сомнения, класс этот еще невелик. Но дело
не в численности, а в условиях, быстро создающих его, со всеми не¬
разрывно связанными с этим последствиями"16.
14	Брандт Б.Ф. Иностранные капиталы. Их влияние на экономическое развитие
страны. СПб., 1899. Ч. 2. С. 264, 252.
15	Дементьев Е. Указ. соч. Предисловие к первому изданию.
16	Там же. Предисловие ко второму изданию.
425

[Таблица 14] Месячная заработная плата
Владимирская губерния
Бумагопрядильные и бумаготкацкие фабрики
Роды
труда
1883 г.
1896 г.
Собин-
ская ма¬
нуфакту¬
ра
Саввы
Морозова
Викулы
Морозова
Гарели¬
на
Асафа
Барано¬
ва
Собинс-
кая ману¬
фактура
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Прядилыцюси
19
32
20
74
-
-
13
50
22
-
19
20
Присучалыцики
-
-
12
57
14
37
10
12
11
50
-
-
Треналыцики
9
50
10
37
9
62
9
25
12
50
9
44
Сортировщики
-
-
-
-
8
87
-
-
7
50
-
-
Холстов щики
7
87
9
62
10
75
-
-
12
50
12
60
Банкаброшницы
11
54
11
37
-
-
8
37
9
-
9
72
Ленточницы
9
63
10
62
9
62
7
87
6
88
5
52
Моталки
-
-
9
12
-
-
-
-
16
26
-
-
Ватерщицы
7
44
8
65
-
-
-
-
-
-
9
7
Ставил ыцики
-
-
9
6
-
-
6
88
6
-
-
-
Съемщики
-
-
4
50
-
-
5
50
-
-
-
-
Тазовщики
-
-
6
36
7
97
-
-
9
-
-
-
Ткачи
11
85
-
-
18
50
11
15
15
37
15
33
Сновальщики
17
24
-
-
-
-
16
32
-
-
16
92
Шлихтовальщики
29
77
-
-
-
-
18
47
30
40
19
32
Пробирщики
10
75
6
85
-
-
По обследованию г. Дементьева, сокращение числа рабочих в лет¬
нее время на небольших фабриках, пользующихся исключительно
ручным трудом, действительно, объясняется уходом значительной час¬
ти рабочих на полевые работы. Но зато сокращение рабочих на
крупных фабриках, пользующихся машинами, зависит совсем от других
причин - и, гл: зным образом, от повышения цены на рабочие руки
летом. Фабрики предпочитают усиленно работать зимой при низкой
плате рабочим и сокращать производство летом, в период высокой
заработной платы.
Число рабочих, уходящих на полевые работы с фабрик (за исклю¬
чением рогожных), по расчету г. Дементьева, для взрослых рабочих
составляет 14,1% всех рабочих, для несовершеннолетних - 11,9%. По
отдельным родам производства процент рабочих, бросающих фабрику
летом, очень различен. Так, среди ручных бумажных ткачей только
426

Владимирская губерния
Бумагопрядильные и бумаготкацкие фабрики
1896 г.
1883 г.
1896 г.
Увеличение
Саввы
Морозова
Викулы
Морозова
Гарелнна
Асафа
Баранова
Сред¬
няя
плата
Сред¬
няя
плата
или умень¬
шение] в
процентах
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
22
92
_
_
18
72
22
20
18
89
20
76
+10
15
48
12
36
13
18
11
52
12
14
13
13
48
12
24
11
40
10
74
13
20
10
25
11
40
+11
-
-
11
40
-
-
9
-
8
18
10
20
+25
10
06
10
06
-
-
12
-
10
19
11
18
+10
11
88
-
-
14
07
11
88
10
7
11
89
+18
11
40
11
64
11
82
12
96
8
92
10
67
+19
8
77
-
-
-
-
14
16
12
69
11
46
-10
14
40
8
4
И
73
+46
12
60
-
-
11
34
8
28
7
31
10
77
+48
9
96
-
-
9
24
-
-
5
-
9
60
+92
9
60
9
60
-
-
9
60
7
78
9
60
+23
-
-
22
72
11
66
13
50
14
22
15
80
+11
-
-
-
-
16
56
-
-
16
78
16
74
-
-
-
-
-
20
64
23
52
26
21
21
16
-19
-
-
-
-
13
80
15
36
8
80
14
58
466
18% работают круглый год на фабрике. Мелкие бумаготкацкие фабри¬
ки совсем перестают летом работать. Почти то же следует сказать и о
шелкоткацких. На кожевенных и овчиннодубильных заводах покидают
завод для полевых работ до 53,7% рабочих. Из рабочих на фарфоровых
и фаянсовых фабриках фабрику покидает около 7з рабочих. Из ткачей
на суконных фабриках уходят на полевые работы 37,7%. Но здесь уже
ясно оказывается влияние машинного производства; уходят исключи¬
тельно ручные ткачи; из ткачей же, работающих на самоткацких
станках, на полевые работы не уходит никто. "На бумагопрядильных
же и ткацких фабриках, работающих исключительно паровою силою,
число рабочих, не разорвавших связи с землей, во всех занятиях, кроме
ткацкого, колеблется лишь от 4 до 7%. И если мы видим увеличение
численности рабочих этого рода среди самоткачей до 12%, то это
только потому, что почти на всех самоткацких фабриках есть извест-
427

[Таблица 14](окончание)
РЬды
труда
Московская губерния
Бумагопрядильные и бумаготкацкие фабрики
1883 г.
Реутовская
мануфак¬
тура
Бал ашин¬
ская ману¬
фактура
Раменская
мануфак¬
тура
Измайлов¬
ская ману¬
фактура
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Сортировщики
11
-
11
-
12
25
-
-
Трепалыцикн
10
50
12
50
14
25
12
-
Холсговщкки
10
25
12
-
12
62
13
50
Барабанщики
-
-
12
-
12
62
-
-
Точильщики
12
Ленточницы
8
12
-
-
9
25
-
-
Банкаброшницы
8
-
8
74
9
75
-
-
Прядильщики
20
-
20
75
20
-
18
-
Присучалыцики
11
50
15
12
12
50
11
-
Моталки
-
-
-
-
9
50
10
-
Шлихтовальщики
-
-
-
-
27
50
-
-
Ткачи
-
-
-
-
17
50
17
-
ное количество запасных ткачей, не только малолетних или под¬
ростков, но и взрослых".
На красильных и ситценабивных фабриках значение машины как
фактора, порывающего связь фабричного рабочего с землей, так¬
же очевидно. А именно, на ручных фабриках этого рода около 36%
взрослых рабочих уходит на полевые работы, на механических -
только 8%. Из числа фабричных мастеровых - литейщиков, маляров,
кровельщиков, паяльщиков и пр. - только 3,3% еще уходит в деревню.
Все эти данные приводят г. Дементьева к следующему заключению.
"Во-первых, что с фабриками, работающими механическою силою, t
неразрывно связано отчуждение рабочих от земли, во-вторых, что на
тех же работающих механической силой фабриках это отчуждение тем
значительнее, чем большую специализацию представляет то или
другое занятие... Важнейшая причина, заставляющая рабочих поры¬
вать связь с землей, - это переход от ручного производства на ме¬
ханическое"17.
Но из этих 14% рабочих, на время покидающих фабрику (ес¬
ли включить и рогожные фабрики, то процент рабочих, покидающих
17 Дементьев Е. Указ. соч. С. 4-11, 26.
428

Московская губерния
Бумагопрядильные и бумаготкацкие фабрики
1896 г.
1883 г.
1896 г.
Увеличение
или
уменьшение
Реутовская
Бал ашин¬
Раменская
Измайлов¬
Сред¬
Сред¬
в
мануфакту¬
ская ману¬
мануфак¬
ская ману¬
няя
няя
процентах]
ра
фактура
тура
фактура
плата
плата
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р-
к.
Р
к.
10
32
13
80
17
52
_
_
11
41
13
88
+21
10
32
14
70
18
-
12
-
12
31
13
77
+12
9
60
12
50
16
8
13
20
12
9
12
84
46
-
-
17
50
19
-
-
-
12
31
18
25
449
13
-
12
-
13
-
4«
8
88
-
-
12
-
-
-
8
62
10
44
+21
10
30
10
-
13
20
-
-
8
83
11
16
+26
20
50
23
-
24
72
24
-
19
68
23
5
+17
14
50
14
70
16
44
14
-
12
53
14
91
+19
-
-
-
-
9
40
11
50
9
75
10
45
+7
-
-
-
-
32
-
-
-
27
50
32
-
+16
-
-
-
-
21
-
16
50
17
25
18
75
49
фабрику, увеличится до 18), не все уходят на столь продолжительные
сроки, чтобы действительно не порывать связи с землей. 12% всех
рабочих, уходящих с фабрик, уходит всего на срок 1-4 недели, 14% на
срок 4-6 недель и остальные 74% - на срок более продолжительный,
причем наибольшее число (около 30%) на срок 2-3 месяца.
"В настоящее время лишь по очень немногим производствам фабри¬
ки сохраняют свой прежний, обычный когда-то для наших фабрик, ха¬
рактер заведений, где население работало лишь в течение того вре¬
мени в году, которое остается от главного их занятия - земледелия.
Такой характер сохраняют рогожные фабрики, на которых рабочие ос¬
таются преимущественно полгода и во всяком случае не более 8 меся¬
цев. Такой же характер сохранили еще мелкие фабрики, стоящие на
рубеже кустарных заведений, каковы мелкие ткацкие, канительные,
фарфорово-живописные и т.п. Но как только эти же фабрики расши¬
ряются до более крупных заведений, хотя и ведущих свое производство
исключительно ручным трудом, так тотчас же начинает замечаться
влияние капитализма: на крупных ткацких фабриках четвертая часть
рабочих уже вовсе не уходит на полевые работы и круглый год оста¬
ется на фабриках; еще сильнее в этом смысле влияют фарфоровые и в
особенности ситценабивные фабрики. Переход ручного производства в
429

механическое и неразрывно связанная с ним концентрация его в круп¬
ные промышленные заведения тотчас разобщает рабочих с землей на¬
столько, что рабочие, уходящие на полевые работы, составляют здесь
лишь исключение"1 я.
Г-н Дементьев делает любопытные указания относительно мер,
которые принимались и принимаются крупными фабрикантами для
того, чтобы оторвать рабочего от земли, сделать его профессиональ¬
ным рабочим, исключительно посвящающим себя фабрике. Так, на
многих фабриках рабочий, оставлявший фабричную работу зимой, не
терял заработной платы, в летнее же время уплачивал высокий штраф
(доходивший до месячной заработной платы и более). Но во многих
отраслях труда подобные стеснительные меры, насильственно привя¬
зывающие рабочего к фабрике в летнее время, совсем перестали
практиковаться уже в начале 80-х годов, - очевидно, потому, замечает
г. Дементьев, что в этих отраслях труда "фабрика уже выработала
себе специальных рабочих и заставила их забыть связь с землей".
Интересна характеристика современного фабричного рабочего, дава¬
емая г. Дементьевым. "Какие бы причины ни способствовали преобра¬
зованию прежнего земледельца в фабричного рабочего, но эти специ¬
альные рабочие уже существуют. Они только числятся крестьянами,
но связаны с деревней лишь податями, которые вносятся ими при пере¬
мене паспортов, ибо на самом деле они не имеют в деревне ни хозяйст¬
ва, ни сплошь и рядом даже дома, обыкновенно проданного. Даже пра¬
во на землю они сохраняют лишь юридически, и беспорядки на фабри¬
ках в 1885-1886 гг. на многих фабриках показали, что эти рабочие сами
считают себя совершенно чуждыми деревне, точно так же как крестья¬
не деревни, в свою очередь, смотрят на них, потомков своих односель-
цев, как на чуждых пришельцев. Перед нами, следовательно, уже
сформировавшийся класс рабочих, не имеющих своего крова, не имею¬
щих фактически никакой собственности, - класс, ничем не связанный и
живущий изо дня в день. И он образовался не со вчерашнего дня. Он
имеет уже свою фабричную генеалогию и для немалой своей части
насчитывает уже третье поколение"19.
Г-н Дементьев опросил поименно 18 576 рабочих, и оказалось, что у
55% отцы работали на фабриках. А так как число рабочих у нас быстро
растет и состав рабочего класса должен по необходимости пополняться
выходцами из деревни, то столь значительный процент рабочих, во
втором поколении работающих на фабриках, указывает на редкость
обратного возвращения из фабрики в деревню. Раз мужик попал на
фабрику - он уже на ней и остается, и не только он сам, но и его дети
"вывариваются в фабричном котле". Земля теряет над ними свою
власть, и из земельного собственника он превращается в пролетария.
К сходным результатам приводит и сравнение возраста поступления
рабочих на фабрику, произведенное профессором Эрисманом для
фабричных рабочих Московской губернии. Оказывается, что только
,вТам же. С. 36-37.
19	Там же. С. 46.
430

около 9% рабочих, взятых для сравнения, поступила на фабрику по
достижении 25-летнего возраста, в малолетнем же возрасте поступило
на фабрику 63% или почти 2/э всех рабочих. Это наблюдение за¬
ставляет Эрисмана заключить: "Мы здесь имеем дело, в огромном
большинстве случаев, с настоящим рабочим сословием, так сказать, с
исконными, а не случайными фабричными рабочими"20.
Несмотря на это, около 94% фабричных рабочих Московской
губернии состоит из крестьян. Но, очевидно, эти крестьяне, числя¬
щиеся "земледельцами", на самом деле являются тем избыточным
населением, которое деревня выбрасывает из тесных рамок сельского
мира; для многих из этих "крестьян" их принадлежность к крестьян¬
скому миру выражается лишь подневольным положением по отноше¬
нию к сельскому обществу, круговой ответственностью по податям,
зависимостью в получении паспорта и пр.
Впрочем, в некоторых уездах Московской губернии крестьяне
составляют не такой значительный процент фабричных рабочих. Так, в
Богородском уезде рабочие-некрестьяне достигают почти всех ра¬
бочих. Этот факт заставляет г. Погожева "признать несомненный факт
существования в России довольно многочисленного пролетариата"21.
Эти рабочие-некрестьяне в весьма значительной мере потомки тех
посессионных фабричных, о которых мне приходилось говорить в главе
III	первой части этой книги. Но действительная численность фабрич¬
ного пролетариата, как сказано, далеко превосходит численность
рабочих-некрестьян.
Чтобы вполне оценить значение приведенных данных, нужно иметь
в виду, что наблюдения г. Дементьева относятся к 1884-1885 гг. С тех
пор много воды утекло; машина сделала гигантские успехи, концент¬
рация производства пошла вперед, мелкие полукустарные заведения
совершенно отступили на задний план перед огромными механическими
фабриками. Если в начале 80-х годов менее ]/s фабричных рабочих
уходило на полевые работы, то теперь, без сомнения, таких рабочих
гораздо менее.
Впрочем, нельзя не согласиться* с г. Авиловым1*, указавшим в ин¬
тересной работе "К вопросу о связи с земледелием наших фабричных
рабочих", что возвращение на полевые работы является еще недоста¬
20	Сборник статистических сведений по Московской губернии. Санитарный отдел М..
1890.	Т. IV. Ч. 1. С. 289.
21	Там же. Т. III. Разд. XI.
*	Отрывок со слов "Впрочем нельзя не согласиться" до конца главы заменяет конец
главы в 1-м издании, который мы приводим: "Обособление фабричных рабочих как
особого общественного класса, не имеющего ничего общего с земледельческим классом,
подвинулось теперь гораздо дальше, чем во время обследования г. Дементьева. И потом)
выводы этого автора, чтобы соответствовать современном)' положению дела, должны
быть усилены - то, что только создавалось 15 лет тому назад, теперь стало
совершившимся фактом - мы имеем многочисленный фабричный пролетариат, только
номинально принадлежащий к крестьянскому классу, только номинально обладающий
земельной собственностью, в действительности же столь же мало обеспеченный в своем
существовании и столь же далекий от земли, как и фабричный пролетариат Западной
Европы". - Ред.
431

точным критерием для определения степени прочности связи фаб¬
ричного рабочего с землей. Связь эта может выражаться и действи¬
тельно выражается самыми разнообразными способами: посылкой денег
фабричного рабочего в деревню, содержанием семьи в деревне, нако¬
нец, возвращением в деревню в случае временной безработицы, болез¬
ни, увечья или старости. Не подлежит сомнению, что в этой форме
связь с землей нашего фабричного рабочего в значительном боль¬
шинстве случаев еще не порвалась и еще долго не порвется. Шульц-
Геверниц установил, на основании изучения условий жизни рабочих на
фабриках, любопытную схему, каким образом происходит разрывание
связи с землей и превращение крестьянина, случайно работающего на
фабрике, в настоящего фабричного пролетария. На первой стадии
связь с землей еще очень велика. Фабричные рабочие (к этому типу
принадлежат преимущественно мелкие фабрики, расположенные по
деревням) не имеют особых спален и столовых на фабриках, спят, где
попало, в самих рабочих помещениях и едят пищу, приносимую из
дому. Контингент рабочих составляется из крестьян близких к фабрике
деревень. Это еще в полном смысле слова мужики, исконные зем¬
ледельцы, загнанные нуждой в не свойственную им и тягостную для
них обстановку фабричной жизни, которую они покидают при первой
возможности, чтобы вернуться к земле. На второй стадии связь
с фабрикой уже интимнее, а с землей слабее. Рабочие живут в осо¬
бых фабричных казармах, столуются артелями и нередко уходят
с фабрик на полевые работы. Семья их остается в деревне, где,
главным образом, сосредоточены их помыслы и симпатии. На третьей
стадии и на фабрике начинает появляться семейная жизнь, рабо¬
чие начинают индивидуализироваться, оставлять артели, чтобы
харчиться с женой; появляются семейные спальни. Но связь с деревней
не прекращается окончательно - рабочие посылают деньги в дерев¬
ню, имеют там свое хозяйство, нередко возвращаются на побывку
домой, отсылают детей. Наконец, на четвертой стадии фабричный
рабочий становится полным пролетарием, живущим постоянно при
фабрике на наемной квартире или в фабричной каморке со всей своей
семьей.
Все четыре стадии этого процесса существуют одновременно в
различных фабриках и отраслях промышленности, причем чем крупнее
фабрика и чем большую роль играет в ней применение машины, тем
ближе она к четвертой стадии. Наиболее типичной для современного
русского фабричного является, по-видимому, третья статья. В цитиро¬
ванной работе г. Шестакова имеются весьма интересные наблюдения
по этому пункту.
На ситценабивной фабрике Цинделя в Москве, которую описывает
г. Шестаков, в 1898 г. было 2 553 рабочих. Поименному опросу было
подвергнуто 1417 мужчин. Оказалось, что 94,2% их - крестьяне (про¬
цент крестьян на фабрике Цинделя совпадает, таким образом, со сред¬
ним для фабрик Московской губернии). 87% рабочих оказалось не стар¬
ше 40 лет. На долю рабочих старше 45 лет приходилось лишь 6,8%
рабочих. Очевидно, и на русских фабриках, как и на английских,
432

рабочему старше 45 лет крайне трудно найти работу на фаб¬
рике22.
Из числа крестьян-рабочих на фабрике Цинделя безземельных было
немного более 9%, но из числа последних немного менее половины
(3,82% всего числа крестьян-рабочих) сохранили некоторую связь с
деревней в форме владения в деревне избой или постройками.
Что касается крестьян-рабочих, имеющих наделы, то их связь с де¬
ревней еще не порвалась и выражается в том, что их семьи владеют
землей в деревне и в большинстве случаев ведут земледельческое хо¬
зяйство. Но хозяйство это весьма жалкое. В среднем выводе рабочие,
имевшие наделы в деревне, владели в ней на едока: 0,57 десятины зем¬
ли, !/7 лошади и не менее xh коровы. 22,7% рабочих-крестьян, имевших
надел, совсем не имело скота: ни коровы, ни лошади, 14,3% тех же
рабочих не вело самостоятельного хозяйства и сдавало землю в аренду.
Общее число не ведущих самостоятельного сельского хозяйства
(включая сюда некрестьян, безнадельных и сдающих наделы в аренду)
равнялось 26,7% всего числа рабочих, причем некрестьян, как сказано,
было 5,8%, безнадельных было 8,6%, а сдающих наделы в аренду -
12,3% всех рабочих. Никакой связи с деревней не имело 10,8% рабочих-
некрестьян или крестьян, не имевших в деревне ни надела, ни по¬
строек. У 15,9% рабочих связь с деревней сохранилась в весьма
ограниченном виде. Эти рабочие не вели самостоятельного сельского
хозяйства, но владели в деревне постройками или землей. У остальных
73,3% рабочих связь с землей была гораздо сильнее: они были не
только мелкими, вернее, ничтожными землевладельцами, но и, через
посредство своих семей, земледельцами, хотя опять-таки, разумеется, в
самых ничтожных размерах. Но личного участия в полевых работах
огромное большинство фабричных рабочих не принимало; на полевые
работы уходят только 12,6% рабочих-крестьян. Этот процент, отне¬
сенный ко всему числу рабочих (крестьян и некрестьян), дает 11,9%
рабочих, уходящих на полевые работы. Таким образом, мы получаем
следующее статистическое выражение степени связи [в %] с землей
рабочих на фабрике Цинделя:
1.
Уходящие на полевые работы и ве¬
дущие самостоятельное сельское хо-
зяйсгво
11,9
2.
Не уходящие на полевые работы, но
ведущие при посредстве семей само¬
стоятельное сельское хозяйство
61,4
3.
Не ведущие самостоятельного сель¬
ского хозяйства, но сдающие наделы
12,3
в аренду
3,6
4.
Не имеющие надела, но имеющие
постройки в деревне
5.
Не имеющие с деревней никакой
связи
10,8
Итого
100
22 См. мою кн.: Промышленные кризисы: Очерк из социальной истории Англии. СПб.,
1900. Заключение.
433

Рабочие первой, довольно немногочисленной категории еще напо¬
ловину земледельцы; рабочие второй, наиболее многочисленной кате¬
гории сами являются постоянными фабричными рабочими и не знают
или отвыкли от земледельческого труда, но семьи их живут сельским
хозяйством и земледельческие интересы сохраняют для них свое
значение; рабочие третьей категории совершенно отстали от земле¬
делия, но еще получают от него некоторые доходы (или расходы, если
арендная плата не покрывает лежащих на земле повинностей) и вла¬
деют земельной собственностью; рабочие четвертой категории порвали
и с сельским хозяйством и с землевладением, но сохраняют свой угол в
деревне, где могут найти приют в случае нужды; наконец, последняя
группа представляет уже пролетариев pur et simple1*.
По всей вероятности, данные на фабрике Цинделя типичны для
московского района (подтверждением этого может служить близость
процента крестьян на фабрике, процента рабочих, отцы которых ра¬
ботали на фабрике, и процента уходящих на полевые работы к уста¬
новленным гг. Дементьевым и Эрисманом для более обширных фаб¬
ричных районов Московской губернии). Если так, то следует признать,
что связь с землей фабричного рабочего хотя и ослабевает, но все еще
велика.
Эта связь является пока экономически необходимой, и поэтому она
так упорно держится. Пока заработная плата нашего фабричного ра¬
бочего так ничтожна, что содержание семьи при фабрике для него
невозможно, до тех пор связь с деревней не может не сохраняться. Но,
с другой стороны, не подлежит ни малейшему сомнению, что эта связь
является, в свою очередь, одной из причин, обусловливающих низкий
уровень заработной платы нашего фабричного рабочего; на Западе
фабрикант оплачивает все содержание рабочей семьи, у нас же бла¬
годаря связи рабочего с землей фабрикант оплачивает только часть
расходов по содержанию семьи рабочего, а остальные покрываются
самостоятельным хозяйством семьи рабочего.
Таким образом, "связь с землей" - и причина и следствие низкой
заработной платы. Отсутствие строгой дифференциации между земле¬
дельческим и промышленным трудом составляет далее одну из могу¬
щественных причин невысокого уровня производительности труда
русского рабочего, что, в свою очередь, является моментом, препят¬
ствующим повышению заработной платы. Содержание двух самостоя¬
тельных домашних хозяйств, - одно в деревне, другое - на фабрике, -
представляется само по себе крупным экономическим злом для ра¬
бочего и источником многих лишних расходов, тяжело ложащихся на
его скудный бюджет.
К этим экономическим ие выгодам господствующего у наших фаб¬
ричных рабочих строя домашнего хозяйства (отец на фабрике, а семья
в деревне) прибавляются огромные неудобства чисто морального
свойства. Только крайне низкий уровень потребностей и привычка все
претерпевать позволяют русскому рабочему мириться с таким поряд¬
ком вещей, при котором семейные узы почти лишаются морального
содержания и превращаются в почти исключительно экономическую
434

связь23. Чем более русский рабочий будет чувствовать себя человеком
и чем менее безгласным рабочим скотом, тем тягостнее ■ невыносимее
ему будет эта связь с деревней. Полный разрыв этой связи поэтому
неизбежен, и чем скорее он произойдет, тем лучше. Но связь может
порваться лишь тогда, когда заработная плата рабочего достаточно
повысится, чтобы дать ему возможность содержать свою семью около
себя.
По-видимому, получается такой безвыходный круг: для повышения
заработной платы необходимо прекращение "связи с землей", а для
прекращения "связи с землей" необходимо повышение заработной пла¬
ты. Но это противоречние не неразрешимо. Оно, как и многие другие
противоречия русской жизни, может и будет решено дальнейшим эко¬
номическим развитием России.
23 В небольшом очерке г. Вересаев!1* "В сухом тумане' талантливо изображены
неразрешимые конфликты, которые возникают па этой почве.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Борьба фабрики с кустарем
Изменение условий конкуренции фабричной и домашней промышленности
в новейшее время. - Сокращение числа домашних рабочих в хлопчато¬
бумажном производстве. - Падение ручного ткачества в разных отраслях
труда. - Раздробление производства - чем оно вызывается. - Металли¬
ческие кустарные промыслы. - Гвоздарный промысел. - Павловские замо¬
чники. - Почему в Павлове кустарная мастерская становится мельче, а в
Загарье крупнее. - Упадок лесных промыслов. - Значение вздорожания
сырья. - Гончарничество. - Щеточный промысел Московской губ. -
Развитие новых промыслов под влиянием фабрики. - Экскурсия в область
английских экономических отношений. - Английские кустарные промыслы.
-	Сходство положения английского и русского кустаря. - Взгляды англичан
на способы борьбы со злом домашней системы. - Бегство мужика из
деревни в город. - Чем оно вызывается по отзывам местных наблюдателей.
-	Влияние отхода на экономическое положение населения в Костромской
губ. - Отход и грамотность в Костромской и Ярославской губерниях.
В дореформенной России фабрика не только не замещала кустарной
избы, но, наоборот, очень энергично содействовала росту кустарного
производства. Мелкое производство даже вытесняло крупное; это,
впрочем, отнюдь не означало торжества "народной" промышленности
над капиталистической, так как и та и другая имели капиталистический
характер: на фабрике производством управлял промышленный капитал,
а в кустарной промышленности - торговый капитал. И торговый капи¬
тал в ту эпоху нашей истории оказывался сильнее промышленного,
побеждал его: капиталист находил для себя выгоднее руководить толь¬
ко сбытом продуктов, заведывать рынком, оставляя самый процесс про¬
изводства в избе производителя. Я указывал выше, что успехи кустар¬
ной промышленности всецело обусловливались техникой производства:
в то время машина почти не проникала в важнейшие отрасли народного
труда. Отсюда, естественно, получается вывод, что перемена условий
техники, введение в производство машины должны были повлечь за
собой и изменение формы промышленности. Фабрика должна была
получить перевес над кустарной избой. Этим в общих чертах и
характеризуется новейшая эволюция нашей кустарной промышленнос¬
ти. В настоящей главе я постараюсь очертить эту эволюцию, обри¬
совать борьбу фабрики и кустаря, как она наблюдается в наше время.
Разложение старинной ручной фабрики наблюдалось особенно
рельефно в ткацкой промышленности. На ткацких фабриках ХУШ ве¬
436

ка, - полотняных, шелковых, бумажных, - работа производилась на
ручных станках при ничтожном употреблении машин. Только суконное
фабричное ткачество имело более машинный характер. Поэтому и
суконные фабрики гораздо меньше, чем полотняные, бумажные и
шелковые, подверглись процессу разложения или раздробления на мел¬
кие производственные единицы. Миткалевое ткачество развилось во
второй четверти этого века с поразительной быстротой во всем
центральном промышленном районе. Бумаготкацкие фабрики во многих
случаях превратились в простые фабричные конторы - заведения
исключительно посреднического характера, совсем не занимавшиеся
производством, а только раздававшие основы и уток домашним ткачам
и принимавшие от них готовый товар. Точно так же тканье шелковых
и полотняных материй на-дому и в светелках в николаевскую эпоху
было гораздо распространеннее фабричного ткачества. Суконная
фабрика лучше удержала свои позиции благодаря техническим преиму¬
ществам фабричного производства сукон, на котором уже в то время
находили себе значительное применение машины.
Новый фазис промышленной эволюции обозначился ранее и силь¬
нее всего именно в бумаготкацком производстве. Если не забыл
читатель, уже в конце 50-х годов фабриканты, жалуясь на утаива¬
ние материала ручными ткачами, грозили им механическим стан¬
ком, который положит конец "злоупотреблениям" непокорных кустарей.
Это время настало очень скоро. Механический ткацкий станок появ¬
ляется во Владимирской губернии уже в 40-х годах, но только в 60-х и
70-х годах механическое ткачество бумажных материй начинает
принимать размеры, серьезно угрожающие кустарному ткачеству. В
1866 г. в России было только 42 механических бумаготкацких фабрики,
в 1879 г. - уже 92. Общее представление о переменах в формах
бумаготкацкой промышленности можно получить из нижеследующих
цифр.
Число рабочих и хлопчатобумажных фабриках
в 50 губерниях Европейской России1
Годы	Работающих в фабричном	На доиу
здания
1866	94 566	66 178
1894-1895	162 691	50 152
1879	242 051	20475
Мы видим, что число регистрируемых рабочих в фабричном здании
быстро растет, а число регистрируемых рабочих на стороне - столь же
быстро падает. В 1866 г. цифра регистрируемых домашних рабочих
достигла 70% работающих в фабричном здании, а в 1894-1895 гг.
домашние рабочие составляли только 8% этих последних. До 60-х годов
1	Вычислено для 1866 и 1879 гг. по: Масленников К вопросу о развития фабричной
промышленности России, а для 1894-1895 гг. - по: Перечень фабрик п заводов. СПб.,
1897. (Последний подсчет сделан для меня А.М. Роговиным).
437

домашняя система разлагала фабрику. С этого времени фабрика стала
замещать домашнюю промышленность.
Все местные исследователи уже с конца 60-х годов отмечают
падение миткалевого ткачества. Но вплоть до 80-х годов мелкое
кустарное ткачество еще преобладало над фабричным. Так, по расчету
московских статистиков, в конце 70-х годов в Московской губернии из
всех тканей, производимых ручным способом, 20% вырабатывалось на
фабриках и 80% - в светелках, в избах крестьян. Но уже в это время в
некоторых местностях кустарное ткачество было совершенно убито
машинным. Так, по словам г. Вернера1*, "в Серпуховском и Коло¬
менском уездах еще двадцать лет тому назад почти во всяком кре¬
стьянском доме работали миткаль; в настоящее время там нет ни
одного миткалевого стана"2.
По словам другого исследователя, г. Погожева, "в 1880-1881 гг. в
Можайском уезде... из прежних 29 мастерков (в 1871 г.) осталось ровно
втрое меньше, необходимо притом заметить, что даже эти мастерки
уцелели лишь благодаря тому, что многие из них, оставив убыточную
выработку дешевых бумажных материй... стали вырабатывать полу¬
шелковые ленточки"3.
В Дмитровском уезде в 1871 г. было 158 ручных ткацких фабрик, на
которых работало почти 1 300 человек; в половине 80-х годов число
таких фабрик сократилось до 27. "Два местных ткацких фабриканта в
прежнее время имели несколько фабричек в разных селениях, а теперь
и тот и другой предпочли выстроить по одной небольшой самоткацкок
фабрике... Из прежних 158 бумаготкацких фабрик... не менее 30 фаб¬
ричек заведомо для соседей прекратилось более 10 лет тому назад.
Другие же фабрички частью превратились в обыкновенные ткацкие
конторы, раздающие крестьянам работу на дом; частью, как
предполагают местные жители, работают... в значительно меньших
размерах"4.
Точно так же в Можайском уезде большинство прежних мастеров,
закрыв свои фабрички, частью стали работать в качестве простых
ткачей в светелках у других более счастливых мастеров, частью брать
основы на-дом и работать у себя в избе или же раздавать бумажные
основы своим односельчанам по домам5.
Относительно Волоколамского уезда г. Погожев замечает; "По
словам многих весьма крупных мастерков, мелкой промышленности из
года в год становится все труднее бороться с механическими фабри¬
ками, работающими и дешевле и быстрее ручных ткачей"6.
Если мы будем просматривать московский Статистический ежегод¬
ник, то мы натолкнемся на многочисленные факты упадка кустарного
ткачества в 80-е и 90-е годы. Так, в Ежегоднике за 1887 г. читаем:
Сборн. стат. свед. по Моск. губ. М., 1903. Т. VII. Вып. III. С. 9, 51.
Там же. Отдел санит. стат. Т. III. Вып. VI. Можайский уезд. С 8.
Там же. Вып. VII, Дмитровский уезд. С. 5.
Там же. Вып. VI, Можайский уезд. С 8.
Там же. Санит. отд. Т. III. Вып. VI. Волоколамский уезд. С. 72.
438

"Кустарный промысел, в недавнее еще время сильно развитый в
разнообразных видах в уеэде, находится на степени полного падения,
особенно резко выдающегося в ручном ткачестве. В редкой мастерской
не найти несколько станов, не только не заправленных, но сложенных,
как никуда негодная рухлядь. Число мастерских год от году умень¬
шается. Цена на кустарные изделия сбита донельзя. Так называемые
мастерки, работающие на хозяев, когда работают, когда нет.
Статистика убавившихся в сравнительно небольшой период времени
рабочих рук, кормившихся прежде кустарным промыслом, могла бы
наглядно показать, как сильно и, кажется, бесповоротно пал этот
важный в крестьянском быту промысел... Ручное ткачество в Озерец-
кой волости с 2 ООО станов упало до 1 100 станов. И это сокращение
занятых рук, без преувеличения, простирается на все роды кустарного
промысла, сопутствуемое понижением заработной платы, достигающей
крайнего минимума, дальше которого итти некуда"7.
Относительно Бронницкого уезда в Ежегоднике за 1890 г. находим
следующее сообщение одного корреспондента-крестьянина, хорошо
знающего, по словам редакции Ежегодника, местные условия: "В
нашей местности имеются более или менее крупные кустари (ткачество
бумажных материй), и все они в настоящее время остались как рак на
мели, товар их вовсе с рук нейдет... Столбовым фабрикантам товара
их и даром не надо. Вследствие сего невольно пришлось им на время
прикончить свой кустарный промысел, да и ткачам неохота на них
почти даром работать"8.
Характерно, что, как отмечают составители Ежегодника, в крупном
фабричном ткачестве за знму 1889-1890 г. дела шлн прекрасно,
падение мелких кустарных фабричек и светелок вызывалось, следо¬
вательно, исключительно неспособностью кустарного ткачества конку¬
рировать с фабричным, а отнюдь не застоем ткацкой промышленности
вообще.
По словам г. Вернера, подробно исследовавшего в 1890 г. промыслы
Богородского уезда, кустарное ткачество во многих местах еще дер¬
жится, но "что конкуренция (кустарного ткачества с фабричным) закон¬
чится полным торжеством фабричного ткачества, едва ли в настоящее
время можно сомневаться. Беседуя с фабрикантами, проверяя их расче¬
ты... мы убеждаемся, что хозяйчики и местные фабриканты не имеют
от производства никакой предпринимательской прибыли и доволь¬
ствуются в большинстве случаев только тем, что члены их семейства
имеют постоянную работу на фабрике"9.
Голодные годы 1891 и 1892, когда все хозяйство страны испытало
тяжелое потрясение, отразившееся и на обрабатывающей промышлен¬
ности сокращением спроса на мануфактурные изделия, особенно кре¬
стьянского потребления, всею своею тяжестью обрушились на мелких
7 Статистический ежегодник московского губернского земства. М., 1887 Промыслы.
С. 26 (далее: Статистический ежегодник).
"Там же. 1890. Промыслы. С. 6.
9 Там же. Промыслы Богородского у[езда). С 39.
439

хозяйчиков-кустарей. В Ежегоднике за 1893 г. читаем: "В бумагот¬
кацком производстве уже давно ведется борьба между крупными и
мелкими предпринимателями, разумеется, к невыгоде мелких; такие
критические моменты, как только что пережитые 1891 и 1892 годы,
бывают решительными для многих мелких предпринимателей; этим и
объясняются, по-видимому, разноречивые сообщения наших корреспон¬
дентов, говорящих, что одни фабриканты совсем прикрыли свои
фабрики, у других дела шли плохо, у третьих (более состоятельных)
удовлетворительно" (Ежегодник. Промыслы. С. 6)10.
Итак, в Московской губернии исход борьбы крупного машинного
ткачества с мелким кустарным уже определился с полной ясностью:
торговая капиталистическая организация мелкого ткачества, в нико¬
лаевскую эпоху победоносно вытесниьшая во многих пунктах фабрику,
теперь оказывается несостоятельной и уступает место фабрике, воору¬
женной механическим ткацким станом. Это вполне понятно. Каким
образом может конкурировать с машинным ткачом кустарь, когда
ткачество гладких бумажных материй на паровом станке в 20 с лишком
раз производительнее ручного?11
Таким образом, промышленное объединение рабочих на фабрике
заменяет собой торговое их объединение. Капитализм вступает в свою
высшую фазу. То же самое замечается и в других центрах бумаго¬
ткацкого производства. Во Владимирской губернии в течение 70-х и
80-х годов победа бумаготкацкой фабрики над кустарем была, по-ви-
димому, еще решительнее, чем в Московской губернии. Так, отно¬
сительно миткалевого ткачества в Александровском у[езде] г. Харизо-
менов сообщает: "По отзывам ткачей, это производство в последнее
время быстро клонится к упадку". Раздача пряжи по домам прекра¬
щается по невыгодности ручного ткачества, и светелки закрываются,
"тканье миткаля бросают, находя невыгодным конкурировать с
самоткацкой фабрикой... За миткалем теперь сидят только женщи¬
ны"12. В прежнее время миткалевое производство существовало в
40 селениях Александровского уезда, в начале 80-х годов - только в
15. В Покровском уезде замещение кустарного миткалевого ткачества
фабрикой совсем закончилось, в этом уезде, по словам Пругавина1*,
производство миткаля на ручных станках совершенно исчезло13.
10	В "Статистическом ежегоднике" за 1895 г. отмечается то же явление - идущее все
вперед поглощение бумажного кустарного ткачества фабричным машинным. Так, из
Бронницкого уезда сообщают, что "работа нанки и сарпинки заметно уменьшается, так
как заработная плата уменьшилась". Из Верейского уезда: "Плата мастерам в сравнении
с прошлым годом понижена, хотя товар шел довольно ходко, не хуже прошлого года". Из
Дмитровского у[езда1: "Бумажный товар был в ходу... хозяева получили барыша больше,
да с рабочимн-то поделиться не желали, ибо их стало очень много; а притом машины.
Сколько они заменяют рабочих рук - определить трудно". Все это дает основа¬
ние составителю статьи сделать заключение: "Общая болезненная напряженность
промысла в его борьбе с механическим станком продолжается". Там же. 1895. Промыслы.
С. 11-13.
11	Там же. С. 9.
12	Промыслы Влад. губ. Владимир, 1884. Вып. V. С. 219.
13	Там же. 1882. Вып. IV. С. 70.

Точно так же, по словам Я. Гарелина, и в Шуйском у[езде]: "ручная
выделка миткаля почти прекратилась, вследствие того что: 1) разве¬
лось большое число механических ткацких фабрик н 2) плата за ручную
выделку миткаля упала до такой степени, что работать совершенно
было невозможно"14.
Во всей Владимирской губернии в 1882 г. механических станков
бумажных материй было 17 871, а в 1890 г., по расчету г. Свирского, -
26 690; таким образом, за 8 лет число механических станов увеличилось
почти на 50%15. Ручные ткацкие фабрики и фабричные конторы не
исчезли, но число их быстро сокращается. Так, со времени 1882 г. число
станов на ручных фабриках уменьшилось к 1890 г., по расчету того же
автора, на 64%. Преимущества механического ткачества так велики,
что, по словам г. Свирского, "становится непонятным, как наряду со
столь могущественным соперником до сих пор может существовать
этот падающий промысел (ручное ткачество). Обстоятельство это, -
продолжает г. Свирский1*, - объясняется отчасти тем, что сущест¬
вуют некоторые сорта тканей, производство которых на механиче¬
ских станах или затруднительно, или маловыгодно. Кроме того, одна
из главных причин, поддерживающих ручное производство, - это чрез¬
вычайно малый заработок, которым довольствуются ткачи-куста¬
ри"16.
В третьем центре бумаготкацкого производства - Костром¬
ской губернии - наблюдается буквально то же самое. Уже с начала
60-х годов ручное ткачество в Костромской губернии стало па¬
дать. "После 1860 г., особенно же в последние годы, - читаем
в местном статистическом издании, - ручная выделка бумажных изде¬
лий очевидным образом стала клониться к упадку вследствие введе¬
ния на большей части здешних фабрик механического ткачест¬
ва"17.
Так, в Одолевской и Новинской волостях (Нерехотского у [езда])
"ткачеством занимались прежде на домах; но с появлением и развитием
фабричного производства большинство стало уходить на фабрики". В
селе Кощееве (того же уезда) "исстари было развито ручное ткачество
миткалей. Но так как это занятие за последнее время значительно
упало с усилением механического производства фабрик в соседних
местностях, то почти все свободные люди в крестьянских семействах
устремились на эти фабрики"18.
В Ширяихской, Горковской и Горкинской волостях преобладаю¬
щим промыслом было раньше ручное ткачество миткалей, но "в
20 последних лет ручное ткачество значительно сократилось здесь
14	Гарелин Я.П. Город Иваново-Вознесенск. Шуя, 1884. Ч. II. С. 60.
13	Свирский В.Ф. Фабрики и заводы Владимирской губернии. Владимир, 1890.
С. 19.
16	Там же. С 27.
17	Материалы для стат. Костромской губ. Кострома. 1875. Вып. III. С. 70.
11	Там же. 1881. Вып. IV. С. 49, 14.

вследствие развития механического производства соседних фаб¬
рик"19.
Очень промышленную часть Костромской губернии составляет
так называемый Вичугский район - юго-западная часть Кинешемско-
го у [езда]. В этом районе также было констатировано в начале 80-х
годов сильное уменьшение раздачи основ крестьянам по домам20.
Домашнее ткачество в этом районе "заметно падает в послед¬
нее время. Некоторые только специальности остаются в руках кус¬
тарей, именно более толстые и разнообразные по цвету материи; все
же более тонкие и одноцветные материи становятся достоянием
механического производства..."21. В Яковлево-Середском районе (Не-
рехотском у[езде]) ручное миткалевое ткачество совсем упало, и
промысел этот, "по словам местных производителей, держится послед¬
ние годы"22.
В Медынском уезде, Калужской губ[ернии] бумажное ткачество еще
не так давно было самым распространенным промыслом. Но уже в
конце 70-х годов сообщали из этого уезда: "Промысел этот в здеш¬
ней местности падает и падает с заметной быстротой: число стан¬
ков, работавших даже в прошлом (1878 г.), было на !/з более настоя¬
щего"23.
Точно так же падение кустарного миткалевого промысла отмечалось
в Тверской губернии24; в Рязанской губернии25, читаем в местном
статистическом сборнике, "открылись большие фабрики, и кустарному
производству изделий был нанесен смертельный удар; кустари должны
были покинуть свон светелки и поступить рабочими на фабрики. Только
в Егорьевском у[езде] и отчасти в Касимовском ткачеству удалось
сохранить домашний вид производства". Относительно Самарской
губернии мы имеем указание на падение процветавшего раньше
женского кумачевого промысла; падение это было вызвано, главным
19	Там же. Вып. IV. С. 43. О том же самом сообщается и в "Трудах кустарной
комиссии '. Приведем несколько примеров из Нерехотского уезда. Костромской губернии,
Ширяихской волости: "Ручное ткачество с развитием по соседству ткацких фабрик
заметно упадает". Горьковская волость: "Вследствие увеличения числа ткацких фабрик
ручное ткачество падает". Игнатовская волость: 'Ткачество на фабрикантов падает
вследствие увеличения числа фабрик и уменьшения заработной платы". Кузнецовская
волость: "По случаю развития фабрик ткачество все уменьшается, ибо не может
конкурировать с машинной работой". Ногинская волость: "Промысел этот (ткацкий) с
развитием ткацких фабрик заметно приходит в упадок". (Вып. XIII. С. 326, 330, 334, 340,
344).
20	Там же. Вып. VI. С. 10.
21	Там же. С. 12, 87.
22	Там же.
23	Труды кустарной комиссии. 1879. Вып.П. Калужская губерния. С. 18.
24'Ткацкий промысел вообще падает. В прежнее же время он был значительно
развит. Так, в деревне Непейно до введения машин было до 1000 станов" (Сборн. стат.
свед. по Тверской губ. Калязинский уезд. 1890. С. 156). В селе Семеновском и его
окрестностях в 1851 г. было 450 бумажных ткачей, в 1863 г. - 360, а в конце 70-х годов -
только 240 (Покровский В. Историко-статистическое описание Тверск. губ. Тверь, 1879.
Т. III. С. 84).
25 Сборн. стат. свед. по Рязанской губ. М., 1892. Т. XI. С. 263.
442

образом, "невыгодностью производства ручных кушаков ввиду конку¬
ренции с ними тонких фабричных"26.
Относительно сарпиночного производства Саратовской губ[ернии] г.
Харизоменов сообщает следующее: "Не может подлежать сомнению,
что сарпиночное производство в форме домашней системы крупного
производства продержится недолго, уступив свое место фабрике с
паровым двигателем и механическими ткацкими станками. Ткачи
одноцветных материй будут сосредоточены на фабрике, а кустарное
производство останется только для ткачей разноцветных материй,
заказчиком которых будет та же фабрика... Необходимость перехода к
фабричной форме обусловливается и тем еще обстоятельством, что в
последнее время... кустари, находя ничтожным 20-30-копеечный днев¬
ной заработок ткача, бросают станки"27. Факты промышленной эволю¬
ции Саратовской губ[ернии] дают основание г. Харизоменову заметить,
что "домашняя система крупного производства есть переходная ступень
к строго фабричному производству в одном здании, снабженном
усовершенствованными техническими орудиями".
Итак, относительно направления новейшей эволюции бумажного
кустарного ткачества не может быть сомнения: все наблюдатели
свидетельствуют в один голос, что в настоящее время быстро про¬
исходит превращение домашней промышленности в фабричную. При
этом кустарное ткачество гладких и одноцветных бумажных материй
местами почти вымерло, местами вымирает; в особенности это сле¬
дует сказать о миткалевом ткачестве, которое во многих местах
перешло уже на фабрику, в других же доживает свои последние дни.
Недалеко то время, когда ручной миткалевый ткач будет у нас та¬
кой же редкостью.как н в Западной Европе. Кустарное ткачество
узорчатых и разноцветных материй еще упорно борется с фабрикой,
черпая силы в ничтожной оплате труда кустаря. Дальнейший прогресс
техники должен привести большинство и этого рода ткачей на
фабрику.
Перейдем к другим отраслям текстильной промышленности. Я
говорил, что суконная фабрика вследствие большей сложности про¬
изводства сукон гораздо менее бумаготкацкой подверглась вышеопи¬
санному процессу разложения. Шерстяное ткачество поэтому является
сравнительно мало распространенным кустарным промыслом. В
суконном ткачестве более, чем в каком-либо другом, нашли себе при¬
менение машины, как это можно видеть из нижеследующей таблицы,
относящейся к московским фабрикам конца 70-х годов.
Процент механических фабрик в общем числе фабрик
Суконное производство	75,7	Бумагсггкацкое 16.4
Шерстяное и полушерстяное 33,3	Шелковое	1.5
26Сборн. стат. свед. по Самарской губ.. Николаевский уезд. Самара. 1889. Т. VI
С. 125.
27 Харизоменов С. Обозрение земской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной
выставки 1889 г. в Саратове. С. 110, 114.
443

"Это обстоятельство, - по словам земского сборника, - не могло не
оказать влияния на ткацкий промысел: во всей губернии мы не
встречаем нигде выработки тонких сукон на<домах или в светелках,
такая же участь скоро постигнет кустарную выработку гладких
шерстяных тканей"28.
Во Владимирской губернии, в Александровском уезде, имеется
обширный район кустарного производства сукон, так называемых
"опаринских". История этого промысла рельефно очерчена г. Харизо-
меновым. Она сводится к следующему: фабрика шаг за шагом
оттесняла кустаря от высших сортов товара к низшим благодаря
постоянному удешевлению продукта (вследствие технических усовер¬
шенствований фабричного производства), с одной стороны, и вздо¬
рожанию сырья, с другой. Немецкие сукна, которые раньше выра¬
батывались кустарями, теперь производятся только иа фабриках. Но, с
другой стороны, та же фабрика вызывает образование и новых
промыслов: так, убивши ткачество немецких сукон, она развила в той
же местности пряденье суконной "кромки" - грубой пряжи для покромок
тонких сукон. Впрочем, и этому новому промыслу грозит падение:
машина быстро вытесняет в этой области ручной труд, и в близком
будущем кустарям придется, по мнению г. Харизоменова, или бросить
свои избы и пойти на фабрику, или же заняться другими промыслами,
которым еще не в такой степени грозит конкуренция машины29.
В Костромской губернии одним из самых старинных промыслов
Кииешемского уезда была выделка так называемых "решемских"
сукон, расходившихся исключительно среди крестьянского населения.
Этот промысел возник вне всякого влияния фабрики и долгое время
"процветал". Но уж в половине 70-х годов мы узнаем о его упадке,
вызванном, главным образом, "увеличившимся производством и
дешевизной тонких фабричных сукон"30, а также вздорожанием шерсти
и конкуренцией других шерстяных изделий.
Валянье сапог из шерсти принадлежит к числу распространенных
крестьянских промыслов. В Ярославской губернии и в этой области
кустарь страдает от конкуренции машины. Так, в Ярославском уезде
сапоговаляльный промысел за последнее время "уменьшается потому,
что в некоторых местах заведены машины для битья шерсти... круп¬
ные производители при селе Макарове устроили паровые заведения"31.
В крестьянском потреблении до сих пор преобладают самодельные
сукна, приготовляемые для нужд семьи из собственной шерсти. Как
известно, обработка шерсти обыкновенно производится в этом случае
особыми странствующими или оседлыми ремесленниками-шерсгоби-
тами. Интересно, что и в этом промысле чувствуется влияние машин.
Так, в Нижегородском уезде в течение 80-х годов стали возникать в
деревнях особые шерстобитные заведения с машинами, "которые
21	Сборн. стат. свед. no Moot. губ. М.. 1903. Т. VII. Вып. IIL С 8-9.
19 Промыслы Влад. губ. Вып. II. С 70.146.
30	Материалы для стат. Косгр. губ. Вып. III. С 81.
31	Обзор Яросл. губ. 1896. Вып. II. С 6.

значительно уменьшили как число кочующих шерстобитов-семеновцев,
так и заработки их"32. То же самое отмечается в кустарной обработке
шерсти и в Вятской губернии.
"Появление машин и крупных заведений уже наступает. Так,
недавно по деревням Верхосунской волости... один предприниматель
возил машину и бил шерсть для желающих; затем в с. Архангельском,
Нолинского уезда, богатый крестьянин Тураев устроил крупное
сапоговаляльное заведение, в котором круглый год работают до
70 наемных рабочих"33.
Точно так же в Спасском уезде, Казанской губернии, земскне
исследователи отмечают, что "шерстобитный промысел значительно
сократился по причине введения в употребление шерстобитных машин
конных и водяных"34.
В Полтавской губернии "распространение крупных сукновален
значительно подрывает мелкую промышленность и понижает зара¬
ботки представителей личного труда"35.
Шелкоткацкое производство имеет совсем иной характер, чем
суконное. Мы видели, что процент фабрик с механическими станками в
шелкоткацком производстве Московской губернии конца 70-х годов был
ничтожен. В этой отрасли промышленности ручной труд гораздо легче
может конкурировать с машинным. Неудивительно поэтому, что еще в
70-х годах в шелковом ткачестве кустарное производство (преиму¬
щественно в светелках) царило неограниченно. "Только шелковое
производство, - читаем в земском сборнике Московской губ[ернии], - по
своим техническим условиям гарантирует на более или менее продол¬
жительный срок изготовление тканей ручным способом"36... Но жизнь
не оправдала этих надежд.
Уже в 1885 году г. Дементьев сообщает о падении шелкового
кустарного ткачества в Коломенском уезде.
"Не беремся утверждать, что кустарное шелкоткачество исчезло в
уезде вполне, но заметим, однако, что везде при многократных рас¬
спросах мы всегда получали ответ, что "это дело прикончилось",
фабриканты уже не раздают более основ... Мелкое ткачество падает...
В течение 3-4 последних лет закрылось 14 светелок с 194 ткацкими
станками... Нам не раз приходилось слышать в селах от стариков о
множестве брошенных шелкоткацких станков; так, например, в селе
Протопопове было несколько шелкоткацких фабричек и почти в
каждом доме был ткацкий стан; число последних в селе превосходило
100, а теперь здесь давно уже нет ни одного"37.
32	Нижегородский сборник. 1887. Вып. VII. С 234.
33	Материмы по описанию промыслов в Вятос. губ. 1889. Вып. I. Кустарная пере¬
работка шерстя. С 87.
34	Материалы для сравнительной оценки земельных угодий в уездах Казанской губ.
Спасский уезд, 1892. С 110.
35	Кустарные промыслы Полтавской губ. Полтава, 1885. Вып. II. Сукновальство.
С 22.
^Сборя. стат. свед. по Моск. губ. Т. VIL Вып. HL С 9.
37 Там же. Отдел саютарноА стат. Т. III. Вып. XIII. Коломенский уезд.С 4-6.
445

Относительно Серпуховского уезда г. Дементьев отмечает в 1888 г.,
что из 36 светелок с 501 станом, зарегистрированных в 1878-1879 гг., в
1887 г. осталось только 14 светелок с 261 станом. "Едва ли не в той же
мере, - заключает он, - т.е. наполовину, пало и кустарное ткачество
(разных, преимущественно бумажных материй) в собственном смысле:
по крайней мере, объезжая уезд, мы на каждом шагу находим мелкие
конторы для раздачи основ кустарям, уже по нескольку лет прекра¬
тившим свои операции... падение, по-видимому, относится, главным
образом, к ткачеству полубархата"38.
В "Статистическом ежегоднике" за 1887 г. сообщается, что ткацкий
промысел во всех его видах быстро падает. В Подчерковской волости,
занимающейся преимущественно изделиями бахромы, галунов и
позументов, за четыре года - 1882-1886 - производство сократилось на
794 стана. Ручное ткачество в Озерецкой волости упало с 2 ООО станов
до 1 100 станов (Ежегодник. Промыслы. С. 26).
В "Статистическом ежегоднике" за 1892 г. читаем следующее
сообщение из Гребневской волости, Богородского уезда: "Товары,
которые вырабатывались кустарями и давали заработок односельцам,
как то: атлас, люстрин, фуляр, тафта и пр., теперь стали работать
немцы на самоткацких станках, причем работают преимущественно
женщины" (Ежегодник. Промыслы. С. 6). По этому поводу составители
"Ежегодника" замечают, что кустарная промышленность "падает в
конкуренции с капиталистическим производством". Московские статис¬
тики забывают, что домашняя система крупной промышленности,
господствующая в кустарных промыслах, есть такая же капитали¬
стическая форма промышленности, как и вытесняющая ее фабрика, но
только без технических преимуществ последней.
В 1892-1893 гг. сокращение мелкого шелкового ткачества про¬
должалось отчасти благодаря вздорожанию сырого материала - шелка.
"К весне шелк сильно вздорожал, поэтому мелкие мастерки прикончили
работы у себя на-дому, у крупных же фабрикантов дела шли хорошо".
Корреспонденты "Ежегодника" указывают, что от вздорожания шелка
пострадали именно мелкие фабриканты, а крупные, имевшие большие
запасы шелка, на этом даже нажились39.
"Ежегодник" за 1895 г. отмечает, что "с введением механических
самоткацких станков и для шелковых материй ручное шелковое
ткачество начинает падать, но есть очень много таких шелковых
материй, которые на механическом станке работаться не могут" (с. 11).
Да, пока такие материи есть, но с каждым шагом техники фабрика
идет вперед и захватывает все новые области кустарной промыш¬
ленности. И не нужно быть пророком, чтобы с уверенностью
предсказать не в очень отдгленном будущем падение важнейших
отраслей шелкового кустарного ткачества. К этому выводу приходит
такой компетентный исследователь кустарной промышленности, как г.
Харизоменов: "Окончательная победа крупной промышленности над
зяТам же. Вып. XV. Серпуховской уезд. С. 6.
39	Статистический ежегодник за 1893 г. Промыслы. С. 1.

мелкой, - пишет он по поводу мелкоткацкой промышленности Алек¬
сандровского уезда, - объединение работников, рассыпанных по много¬
численным светелкам в стенах одной шелковой фабрики, составляет
лишь вопрос времени, и чем скорее наступит эта победа, тем лучше
для ткачей"40.
В канительном промысле точно так же машина бьет кустарей. Так,
по сообщениям начала 90-х годов, в Рождественской вол., Бронницкого
уезда, "ручной труд в канительном производстве заменен машинным;
содержатели все поставили волочильные паровые машины... Замена
ручного труда машинным вряд ли ограничится одной Рождественской
волостью"41.
Льняное и пеньковое производства в значительно меньшей степени
приняли фабричный характер, так как сырой материал в этом случае
добывается в собственном хозяйстве крестьянина, почему обработка
льна и пеньки была исконным домашним производством нашего
мужика, занимавшим в свободное зимнее время рабочие силы его
семьи. И теперь домашнее ткачество для нужд семьи, без сомнения,
далеко превосходит по своим размерам промышленное ткачество. Но
для нас имеет важность только кустарное ткачество, работа для сбыта,
так как лишь с последней непосредственно конкурирует фабрика. Что
касается кустарной обработки льна и пеньки, то разнообразные
промыслы, относящиеся сюда, в очень различной степени пострадали
от конкуренции фабрики. Полотняное ткачество (особенно выделка
средних сортов полотна) быстро теряет кустарный характер и пере¬
ходит на фабрику. Уже в 60-х годах в Костромской губернии почти
исчезло кустарное пряденье льна; полотно ткалось кустарями почти
исключительно из фабричной пряжи по заказам фабрикантов. В
70-х годах и кустарное полотняное ткачество начало клониться к
упадку благодаря развитию механического ткачества на фабриках.
Только в некоторых местностях (например, Шунгенской волости)
кустарное ткачество полотен держится довольно прочно благодаря
особому искусству кустарей42. Но и в этой местности кустари страдают
от конкуренции фабрик и понижения цены полотна.
Совершенно такими же чертами характеризуется кустарное полот¬
няное ткачество Костромской губернии и в "Трудах кустарной комис¬
сии". В Кинешемском уезде (Николаевской волости) "промысел (лъно-
ткацкий) положительно падает; причин тому много: недостаток мате¬
риала, его дороговизна, соперничество фабрик, низкие цены производ¬
ства, кулачество скупщиков и т.д."43. В Шунгенской волости "в преж¬
нее время... крестьяне устраивали сообща светелки... С течением
времени светелки стали разрушаться - новых совсем не строят, да и
старые плохо ремонтируют. За последние десять лет разрушено до 20
40	Промыслы Влад. губ. Вып. Ш. С 125.
41	Статистический ежегодник Московской губ. эа 1895 г Промыслы. С, 3.
42	Материалы для стат. К остр. губ. Вып. III. С. 76; Статистический временник.
Кострома, 1875. Вып. III. С. 128.
43	Труды куст. ком. Вып. XV. С 175.
447

светелок... крестьяне стали находить несравненно выгоднее ткать в
своих домах... Ткачеству конкурируют устроенные при фабриках
паровые самоткацкие станки. Очевидно, что ручная работа, хотя бы и
на самолетах, с машиной конкурировать не может и, как только не
будет спроса на нее, должна пасть, как пало ткачество в соседних
волостях: Апраксинской, Кариковской, Корниловской и др. Ткачество
будет существовать только до той поры, пока хозяева не найдут
возможным заменить его паровой силой"44.
В центре полотняного производства Ярославской губ[ернии] - селе
Великом - кустарному ткачеству был нанесен сильный удар устрой¬
ством в 1872 г. в этом селе фабрики Локалова1* с механическими
станами. Мелкие кустари прекратили работу. Несмотря на временное
оживление кустарного ткачества в конце 70-х годов, под влиянием
общего промышленного подъема и усиления спроса на полотно, про¬
мысел, по словам г. Исаева, клонится к упадку. По справедливому
замечанию г. Исаева, верным признаком упадка является значительное
понижение заработка ткачей.
Теперь в ткацком промысле Ярославской губернии мы видим, с одной
стороны, кустаря, работающего на контору, с другой - крупные
фабрики с новейшими машинами и приспособлениями. "Обе эти формы,
в которых воплощается ткацкая промышленность Ярославского уезда,
-	говорит г. Исаев, - далеко не одинаково жизненны. Первая форма
отживает свой век, и это отживание чувствует не только кустарь,
зарабатывающий меньше, чем ткачи предшествующего поколения, но
и владелец конторы. Он чувствует всю тяжесть соперничества
фабрики. Он знает, что борьба эта не равна, что в недалеком будущем
фабрика станет в этой отрасли единственной формой производства".
Контористы сами признают необходимость устройства самоткацких
фабрик. "Несколько таких изменений - и в исследуемой области не
останется ни одного ткача-кустаря. Производство полотна в Ярослав¬
ском уезде постигнет такая же участь, какая постигла хлопчато¬
бумажную промышленность во Владимирской губернии"45.
В Ростовском уезде, Ярославской губ[ернии], "громадное в прежнее
время производство льняной пряжи и тканей... год от году все более и
более упадает, и в последнее время... количество изделий по этому
производству для продажи сократилось наполовину против количества,
поступавшего в продажу лет 20 тому назад"46. Причина этого сокра¬
щения заключается в распространении фабричного полотна, вытесняю¬
щего кустарное.
Многочисленные данные относительно упадка кустарного полотня¬
ного ткачества в Ярославской губернии за последнее время мы нахо¬
дим в интересной работе г. Кириллова2* "Отхожие промыслы крестьян
Ярославской губ[ернии] (издание ярославского статистического коми¬
44	Там же. Вып. IX. С. 2083, 2041.
45	Там же. Вып. VI. С. 692. 693.
46	Титов АЛ?* Стггистюсо-экономическое описание Ростовского уезда. СПб., 1885;
(Безобразов В.П. Народное хозяйство России. СПб., 1882-1899. Ч. II. Прил. С 95).
448

тета). Из всех волостей, где развито полотняное ткачество, коррес¬
понденты сообщают о его упадке. Так, в Красносельской волости
ткацкий промысел "начался исстари, но теперь падает вследствие
конкуренции фабрик, и помешать этому падению нечем". В Кресто¬
богородской волости "ткацкий промысел падает вследствие уменьшения
спроса на продукты ручного ткачества". В Мереевской волости
"промысел падает вследствие конкуренции фабрики". В знаменитом
селе Великом "промысел ручного ткачества упадает вследствие возник¬
новения паровых фабрик" и т.д и т.д. Все это дает основание
г. Кириллову сделать заключение: "Ткачество, которым промышляет
большая часть крестьян Ярославского уезда, теперь, с увеличением
фабрик, совершенно убито"47.
Во Владимирской губернии механический ткацкий станок также
повел к сокращению ручного полотняного ткачества. За время 1882—
1890 г. число полотняных механических станов в этой губернии
возросло почти на 72% (всего их было в 1882 г. 685, а в 1890 г. - 1 117),
за то же время число ручных станов на фабриках сократилось на 27,5%
(в 1882 г. их было 639, а в 1890 г. - только 464), но в действительности
уменьшение было гораздо больше, так как многие из оставшихся
ручных станков находились в бездействии. Число кустарей, ткачей,
работавших на стороне, не на фабриках, достигало в том же году 2 213
человек48; таким образом, по числу рук кустарное производство
полотна в 1890 г. все еще преобладало над механическим; но промысел
быстро клонится к упадку, и механический станок с такой быстротой
завоевывает почву, что время полного исчезновения ручного ткачества
полотна во Владимирской губ[ернии] не за горами.
Разумеется, в губерниях менее промышленных, в которые механи¬
ческий ткацкий станок еще не успел проникнуть, кустарная обработка
льна продолжает держаться прочно. Но не может быть сомнения, что
участь льноткацкого промысла и в таких губерниях не будет иной, чем
в губерниях центрального района. Весь вопрос только во времени: чем
быстрее будет идти промышленное развитие России, тем быстрее
будет развиваться фабрика на счет кустарной избы.
Что касается до пряденья льна для сбыта, то оно в еще большей
мере, чем ткачество, имеет фабричный характер. Ручная льняная
пряжа почти не употребляется в центральном районе для изготовления
полотна, предназначенного для продажи. Полотно, изготовляемое кус¬
тарями, выделывается почти исключительно из машинной пряжи.
Ручное пряденье сохраняется только для целей домашнего потребле¬
ния, так как машинная пряжа стоит немногим больше сырого льна, и
труд пряденья совершенно не окупается.
Изготовление пеньковых тканей в еще большей степени, чем
льняных, имеет характер семейного производства для собственных
нужд крестьянина. Но там, где оно принимает характер кустарного
47	Обзор Ярославской губ. Вып. II. Ярославль, 1896. С 9, 17, 18, 20,4.
41	Все эти цифры взяты из: Свирский В. Фабрики, заводы и прочие промышленные
заведения Владимирской губернии. Владимир на Клязьме, 1890. С 32, 33.
15 М.И. Туган-Барановский
449

промысла, оно не менее льняного страдает от конкуренции фабрик.
Так, например, в Медынском уезде, Калужской губернии, "Пеньковому
промыслу при его настоящем положении грозит неминуемый упадок под
влиянием фабричной выделки тех же изделий, продаваемых дешевле
ручных"49. Очень распространенным промыслом является крученье
канатов, веревок и вязанье рыболовных сетей. Этот промысел широко
распространен в местностях, лежащих по берегам судоходных рек и
озер. Машина получила еще очень небольшое применение в производ¬
ствах этого рода, но, тем не менее, кустари уже начинают чувствовать
ее властную руку. Так, канатопрядильный промысел принадлежит к
числу крупнейших и старейших в Горбатовском уезде, Нижегородской
губернии. Этот промысел был очень распространен и в г. Нижнем, где
в 60-х годах существовало множество мелких прядильных заведений.
"Жители Нижнего занимаются преимущественно прядением канатов и
веревок", - в такой наивной форме характеризовалась нижегородская
промышленность в одной книжке 60-х годов. Теперь же в Нижнем
мелких прядильных заведений совсем нет - их место заняло несколько
крупных канатных фабрик. То же самое наблюдается и в деревнях
Горбатовского уезда.
Лет 20 тому назад горбатовский прядильный промысел находился в
"цветущем" состоянии; теперь он падает, а в будущем грозит умень¬
шиться еще более, если не уничтожиться окончательно. Главная при¬
чина уменьшения горбатовского промысла заключается, по сло¬
вам местных исследователей, в конкуренции канатных фабрик,
которые в последнее время стали появляться в разных местах России,
вытесняя горбатовские изделия. Только мелкая снасть, производи¬
мая и на фабриках ручным способом, еще долго останется в руках
кустарей50.
Крупные канатные фабрики развиваются и в Кунгурском уезде
Пермской губернии51.
Вязанье сетей в гораздо меньшей степени страдает от фабричной
конкуренции. Нищенский заработок, получаемый кустарями от этого
промысла, мешает проникновению в это производство машины.
Исследователи этого промысла, обыкновенно, указывают на крайне
низкую заработную плату кустарей, работающих сети по заказам
крупных торговцев, но сравнительно редко упоминают о вторжении в
этот промысел фабрики. Тем не менее отдельные указания на
последнее встречаются и здесь. Так, в Спасском уезде, Казанской
губ[ернии] "производство уров (род рыболовных сетей)... в настоящее
время значительно пало вследствие замены уров сетями из машинной
49	Труды кустарной комиссии. Вып. И. С. 59.
50	Там же. Вып. VIII. С. 1236, 1237, 1262. На это же указывают и другие
исследователи. "Будущее (канатного) промысла непривлекательно" (Нижегородский
сборник. 1890. Т. IX. С. 19). "По обшим отзывам лиц. занимавшихся исследованием
канатно-прядильного производства, в общем промысел этот заметно клонится к упадку"
(Плотников М. Кустарные промыслы Нижегородской губ. С. 258).
31	Очерк состояния кустарной промышленности в Пермской губ. Пермь, 1896. С. 162.
163.
450

веревки, которые хотя и дороже, но значительно прочнее"52. Красно¬
перое1* сообщает в "Русском богатстве", что осташковская ручная сеть
вытесняется машинной.
"В Риге я уже не нашел и следа осташковской сети... Иностранная
машинная сеть вытеснила осташковскую в течение последнего
пятилетия на всем побережье Рижского залива, но дальше, в глубь
России, еще не пошла... Машинная фильдекосовая сеть отличается
чрезвычайной прочностью и легкостью"53. Тем не менее, повторяю, в
общем промысел этот держится очень стойко и сохраняет характер
типичного кустарного промысла: производство исполняется без помощи
машин, производитель получает нищенскую плату и находится в
полной кабале у скупщика-торговца, снабжающего его сырым мате¬
риалом. Участие наемного труда в этом промысле вообще незна¬
чительно. Производство имеет вполне семейный характер: кустари не
держат рабочих и учеников. Что же способствует такой чистоте
"народного" типа этого промысла? А то, что ученики и наем¬
ные рабочие "здесь положительно немыслимы, если обратить внима¬
ние на годовую заработную сумму самих кустарей"54. Иными словами,
"слабость наемного элемента" вызывается упадком заработков
кустаря.
Обратимся теперь к очень распространенному промыслу в лесных
местностях: плетенью рогож и тканью рогожных кульков. Казалось
бы, уж этот промысел может не опасаться крупного производства, так
как машина не находит никакого применения в этой примитивной
промышленности. Тем не менее этот промысел принадлежит к числу
падающих, главным образом, вследствие трех причин: 1) конкуренции с
рогожными кулями холщевых и джутовых мешков, изготовляемых
фабричным способом; 2) конкуренции крупных кулеткацких мастерских,
возникающих в последнее время; 3) повсеместного вздорожания леса,
удорожающего сырой материал. Так, в Спасском уезде, Казанской
губ[ернии], "кулеткацкое производство в последние годы сильно
сократилось... рогожные кули заменены мешками из холста и джутовой
ткани... На сокращение производства повлиял также недостаток липы
и дороговизна мочала... Тканье цыновок почти совсем прекратилось по
причине отсутствия своего леса и дороговизны покупного мочала"55. В
Козьмодемьянском уезде той же губернии кулеткацкий промысел
"падает, главным образом, потому, что в употребление входят мешки
холщевые"56. В Лукояновском уезде, Нижегородской губернии, "в силу
того, что в настоящее время рогожные кули стараются заменить более
выгодными холстяными или дерюжными... кустари-рогожники должны
52 Материалы для сравнительной оценки земельных угодий в уездах Казанской губ
Спасский уезд, 1892. С. 109.
33	Красноперое Промыслы осташей // Русское богатство. 1894. Июнь.
54 Нижегородский сборник. Т. IX. С. 222.
35	Материалы для сравнительной оценки земельных угодий в уездах Казанской губ.,
Спасский уезд. Казань, 1892. Вып. 11. С. 109.
,6 Там же. Козьмодемьянский уезд. С 86.
15'
451

терять энергию и надежду на хороший сбыт своих изделий... И
действительно, подрыв этот уже кое-где выступил наружу, как бы в
свидетельство того, что промысел этот отжил век... В Мадаевской
волости, бывшей когда-то одной из населеннейших и промышленных, в
настоящее время рогожный промысел прекратился... Одной из причин
упадка промысла служит недостаток и дороговизна материала"57.
В Костромской губернии рогожное производство падает вследствие
вздорожания леса58; то же самое сообщается и о Пермской губернии59,
Вятской60. В двух последних губерниях возникли крупные рогожные и
кулеткацкие мастерские, захватившие производство в свои руки.
Теперь я остановлюсь на одном любопытном явлении, крайне
характерном для морфологии описанного процесса. Смысл очерченной
эволюции заключается в превращении мелкого производства в
крупное. Между тем более детальное изучение морфологических
изменений кустарного производства при его превращении в фабричное
обнаруживает, на первый взгляд, парадоксальный факт: одновременно
с ростом фабричного производства в сохраняющихся кустарных
производственных единицах наблюдается не концентрация производ¬
ства, а, наоборот, раздробление его. Мы увидим ниже, что факты
этого рода повторяются в самых разнообразных производствах. Оста¬
новимся пока на бумаготкацкой промышленности.
Московский земский статистик г. Вернер отмечает, что параллельно
с ростом крупных промышленных предприятий, фабрик наблюдается
сокращение мелких фабричек, светелок, и переход кустарного
ткачества из светелок в избу. "С развитием ткачества - говорит г.
Вернер, - увеличивается число более или менее самостоятельных
производителей, работающих не у владельца светелки, а в собствен¬
ных домах; самые промышленные единицы становятся мельче, и
большая часть населения находит возможным вести самостоятельное
дело или вступать в непосредственные отношения с работодателями"61.
В местностях с большим количеством крупных фабрик больше и
одиночных производителей: где крупных фабрик меньше, там меньше и
одиночных кустарей, работающих в этом случае в маленьких
фабричках-светелках. Но этого мало: не только при размещении в
пространстве можно заметить, что рядом с фабрикой идет и кустарная
изба, и исчезает светелка, но то же самое замечается и во времени при
развитии фабричной формы производства. Так, в Волоколамском уезде
распространение механического ткачества на фабриках привело к тому,
что одни мастерки вынуждены были "значительно сократить размеры
своего производства и понизить до невероятного минимума заработную
37 Нижегородский сборник. 1890. Вып. IX. С. 389. По той же причине промысел падает
и в Ардатовском уеэде (Там же. Вып. VIII. С. 46).
58	Материалы для стат. Костромской губ. Вып. III. С. 88.
59	Сборник пермского земства. 1889. № 6. С.22, 71.
60	Статистическое описание Орловского уезда Вятской губ. Вятка, 1876. С. 168, 230-
242.
61	Сборник стат. свед. по Моск. губ. Т. VII. Вып. III. С. 10.
452

плату ручных ткачей, тогда как другие, закрывая свои фабрички и
раздавая основы на-дом крестьянам-ткачам, получают немалую
прибыль, пользуясь дешевой рабочей силой". Такую фабричную
контору, говорит г. Погожев, "устроить гораздо дешевле и выгоднее,
чем выстроить и поддерживать отдельную фабричку"62. При сравнении
числа рабочих, занятых на мелких фабричках в 1871 и 1879 гг.,
оказывается, что среднее число рабочих на одну фабричку умень¬
шилось - фабрички сделались мельче.
Мелкие фабрикантики предпочитают раздавать работу кустарям
непосредственно по избам, вместо того чтобы сосредоточивать ткачей
в светелках. Г-н Погожев объясняет раздробление кустарного
производства желанием мастерков-светелочников избежать платежа
земских налогов, установленных по несоразмерно высокой оценке
ткацких светелок. Однако, как мы увидим ниже, совершенно подобное
же явление наблюдается в весьма многих промыслах, где происходит
превращение кустарного производства в фабричное Такое общее
явление не может вызываться случайной местной причиной, указы¬
ваемой г. Погоже вы м.
Я уже говорил выше, что и в Дмитровском уезде наблюдается то же
самое: светелки сокращают производство, но параллельно растет число
отдельных ткачей, работающих на-дому. Во Владимирской губернии
распадение светелок обозначилось еще ярче. По словам В. Пругавина,
"не подлежит сомнению факт постепенного уменьшения количества
светелок в этом районе" (Александр[овский] Уезд). "По рассказам
старожилов, - замечает далее Пругавин, - первое время сущест¬
вования промысла (бумаготкацкого) производство бумажных тканей
сосредоточивалось, главным образом, на фабриках и светелках - на
домах работали очень мало". В начале же 80-х годов число станов в
избах вдвое превышало число станов в светелках. "Особенно сильно
уменьшилось число ткацких светелок в окрестностях города Алек¬
сандрова, причем решающее значение в этом деле имела бумаго¬
ткацкая фабрика Баранова1*"63.
В Костромской губернии "число светелок с упадком ручного тканья
бумажных изделий значительно уменьшилось в последнее время, и
большая часть крестьян работает теперь на дому"64.
Аналогичные примеры раздробления кустарного производства,
одновременно со стягиванием его на крупные фабрики, мы увидим
ниже. Чем же вызывается такое, на первый взгляд, странное влияние?
Ведь, если забыть, что мелкие фабрички распадаются на отдельные
кустарные избы в тех именно промыслах, которые доживают свои
последние дни в качестве кустарного производства и не сегодня-завтра
примут форму крупных фабрик, то легко заключить отсюда о
торжестве "народной" промышленности над капиталистической и про¬
возгласить победу кустаря над фабрикой. Между тем эта кажущаяся
62	Там же. Отд. санит. стат.. Волоколамский уезд. С 71.
63	Промыслы Влад. губ. Вып. 1. С. 34. 36, 39.
64	Материалы для стат. Костромской губ. Кострома, 1875. Вып. III. С. 70.
453

победа мелкого производства представляет собой в действительности
доказательство его неспособности конкурировать с крупным иначе, как
понижением выручки производителя*. Дело вот в чем. Крупное машин¬
ное производство борется с кустарным дешевизной продукта. Каждый
новый шаг машинной техники знаменует собой и падение цены
продуктов. Так как техника ручного производства не прогрессирует, то
удешевление продукта влечет за собой и уменьшение выручки
производителя. Чем больше промысел страдает от конкуренции маши¬
ны, тем меньше выручают кустари. Наконец, цена продукта падает
так низко, что мелкие мастерки, находившие раньше возможным
устраивать небольшие мастерские (светелки) и нанимать от себя
рабочих (или сдавать эти мастерские в наем последним, как это
нередко практикуется во Владимирской губернии), прекращают
производство, так как их предпринимательская выручка не окупает
расходов по содержанию мастерской. Иногда предпринимательская
прибыль совсем исчезает (см., например, приведенное на стр. 439
показание г. Вернера), светелка закрывается, а ткачи начинают
работать на дому за нищенскую плату, из которой ничего нельзя
выкроить в пользу мелкого предпринимателя; производство раздроб¬
ляется, но именно потому, что растет крупное производство - фабрика,
уничтожающая мелкие мастерские и загоняющая кустарей в избу, из
которой более счастливые из них затем переходят на фабрику, а
прочие остаются беспомощными жертвами sweating system - системы
выжимания пота, которая безраздельно царит в нашей так называемой
кустарной промышленности.
В кустарной обработке шелка в Александровском уезде наблю¬
дается то же явление: усиление конкуренции крупного производства -
фабрики (а также и другие причины) приводит к измельчанию мелких
кустарных заведений.
По словам В. Пругавина, "на основании рассказов старожилов,
можно заключить, что в первое время возникновения промысла (мота¬
ния шелка) в Александровском уезде существовало много мотальных
светелок со значительно большим числом наемных рабочих, чем в
настоящее время. Словом, производство тогда имело более крупный
размер, чем теперь"65.
Подобное же измельчание кустарного производства наблюдается и в
позументном промысле, сильно страдающем от фабричной конкурен¬
ции.
"Многие из прежних мастерков, вырабатывавших позумент и галун,
в настоящее время или совершенно прекратили производство, или же
работают уже без участия сторонних наемных рабочих, а некоторые из
мастерков теперь превратились в простых ткачей, работающих по
фабрикам. Так... из 81 позументной фабрички (в 1871 г.) в настоящее
время прикончились лет 7-10 тому назад около 14 фабричек, на
*	В первом издании от слов "доказательство его" дается в следующей редакции:
"победа мелкого производства в действительности есть его умирание". - Ред.
63	Промыслы Влад. губ. Вып. I.

которых прежде работало с лишком 900 человек. Из этих 14 мастерков
-	четверо работают на фабричке Ижванова вместе со своими семьями;
на трех фабричках производство прекращено вследствие смерти
первого основателя; остальные 7 мастерков работают только своей
семьей, без найма сторонних рабочих"66.
Полотняные ткацкие светелки также раздробляются благодаря
конкуренции фабрики. В Шунгенской волости (в центре кустарного
ткачества Костромской губернии) "число светелок, несмотря на
развитие ткачества, в последнее время сократилось; новых светелок
уже не строят, старых не исправляют... Значительнейшая часть станов
помещается уже на-домах, но общая цифра станов в волости, во всяком
случае, от этого, не уменьшилась"67. В другой волости, Челпановской,
кустарное ткачество полотен "сократилось почти наполовину", причем
особенно уменьшилось производство в светелках. "Много светелок
стало уже пустыми", а в других часть станов не работает. В Башу-
тинской волости "число работающих станов сократилось в местной
светелке с 80 станов до 18". Положение кустарного полотняного
ткачества в Костромской губернии в начале 80-х годов дало основание
местному статистику г. Пирогову сделать заключение, что "вообще
ткацкие светелки представляют отживающую форму в ряду про¬
мышленных заведений"68.
В селе Великом в 50-х и 60-х годах крестьяне устраивали для тканья
светелки. "Светелки были необходимы потому, что возвышение
запроса на полотна и заработок ткачей побуждало многих нанимать
2-3 рабочих, а для 3-4 станов в избе не было места. В последние 8 лет
мы замечаем обратное движение: у кого есть светелка, тот работает в
ней; вновь же светелки не строятся, и не строятся потому, что недоста¬
точный заработок делает невыгодным наем рабочих; разрушилась
светелка - и ткач переносит стан в избу"69.
В тесной связи с домашним ткачеством стоит красильный промы¬
сел - окраска в разные цвета самодельных крестьянских тканей.
Вполне естественно, что промысел этот повсеместно падает. В нем
наблюдается также раздробление производства.
"По словам промышляющих, хотя число красильных заведений
10-15 лет тому назад было почти такое же, как ныне, но зато
количество работающих в этих заведениях было гораздо значительнее
настоящего... Прежде в каждом красильном заведении были наемные
рабочие; ныне же в большинстве случаев обходятся без них"70.
Итак, распадение производства наблюдается почти во всех отраслях
кустарного ткачества и связанных с ним промыслов.
Перейдем теперь к другой обширной группе промыслов - обработке
металлов. Здесь процесс поглощения кустаря фабрикой подвинулся
66	Сборник стат. свед. по Моск. губ. Санитары.отдел, Дмитровский уезд. С. 5
67	Материалы для стат. Костромской губ. Вып. IV. С. 228, 231. 232.
м Труды кустарной комиссии. Вып. VI. С. 674.
мТам же.
70	Нижегородский сборник. 1890. Т. IX. С. 27.
455

далеко не одинаково в различных производствах. В одних он подви¬
нулся уже очень далеко, в других только начинается. Так, кустарная
ковка гвоздей находится в последней стадии падения. Этот промысел,
как известно, был сильно распространен в обширном районе,
охватывавшем Новгородскую, Тверскую, Нижегородскую,
Ярославскую губернии с прилегающими местностями. Я говорил выше
о "процветании" гвоздарного промысла в николаевскую эпоху. Пока
русскому гвоздю не пришлось столкнуться с машинами, промысел
быстро развивался, сохраняя характер типичной капиталистической
домашней промышленности. Скупщик держал в полной своей власти
кустаря, но так как на продукт кустаря имелся постоянный и все
возраставший спрос, то и число кустарей возрастало и заработок их не
падал. Это дало основание г. В.В. произнести патриотическую тираду в
своей книге "Судьбы капитализма в России" об удивительных каче¬
ствах нашего самобытного кустарного гвоздя, не боящегося никакой
иностранной конкуренции. Однако г. В.В. оказался плохим пророком.
Уже в 70-х годах на рынке появляется машинный гвоздь и быстро
вытесняет ручной. Уже в 1875 г. тверское земство, усиленно боров¬
шееся в то время с капитализмом и насаждавшее всевозможные
артели, должно было приступить к ликвидации гвоздарных артелей,
ссылаясь на невозможность ручному гвоздю конкурировать с машин¬
ным71. И, действительно, гвоздарный промысел, занимавший раньше
первое место в ряду промыслов Тверского уезда, начиная с 70-х годов,
быстро падает благодаря машинному гвоздю. "Многие гвоздари
прекратили производство и стали искать заработков на тверских фаб¬
риках"72, - читаем в "Земском сборнике" за 1876 г.
По словам г. Покровского, относящимся к концу 70-х годов, "совре¬
менное положение гвоздарного ручного производства представляет его
нам в состоянии довольно сильного упадка"73.
В 80-х и 90-х годах промысел упал еще сильнее74, как можно судить
по нижеследующим данным:
Число кузниц и рабочих в четырех важнейших центрах
гвоздарного промысла в Тверском уезде (в селах
Васильевском и Михайловском и в деревнях Орудово н Яковлево)75
1851 г.
1880 г.
1892 г.
Число кузниц
157
96
69
Рабочих
1 248
689
378
На 1 кузницу рабочих
8
7
5
Число кузниц все падает; в еще большей степени уменьшается число
рабочих.
71	Сборник материалов для истории тверского земства. Тверь, 1884. Т. II. С. 407.
72	Сборник материалов для статистики Тверской губ. Тверь, 1876. Вып. III. С. 52.
73	Труды кустарной комиссии. Вып. V. С. 377.
74	Сборник стат. свед. по Тверской губернии. Тверской уезд, 1893. С. 177.
75	Там же. Вып. II. С. 291-292; Труды кустарной комиссии. Вып. V. С. 376.

"Коренные кузнецы-мастера, - читаем в "Земском сборнике", -
перестают ковать гвозди и ищут заработка на стороне. Упадок
промысла обусловливается причинами, с которыми трудно бороться.
Машинные гвозди вытесняют ручной гвоздь и удерживают этот вид
кустарного промысла от окончательного упадка только вследствие
недостаточно усовершенствованной техники в производстве машинных
гвоздей... Есть еще работы, для которых требуется исключительно
ручной гвоздь"76.
Падение гвоздарного промысла в 70-х и 80-х годах отмечается во
всех центрах этого производства. Так, в Ярославской губернии
"гвоздарное дело в последние (конец 70-х годов) годы стало значи¬
тельно падать: спрос на ручные гвозди уменьшается, к тому же и
гвозди вырабатываются хуже, чем прежде. Опасным соперником
кузнецов-гвоздарей явился на рынках машинный гвоздь. В самом
центре кустарного промысла, в Уломе, стали появляться более сильные
капиталисты по гвоздарному промыслу, которые склоняются к тому
мнению, чтобы, стянув кустарей-гвоздарей к центру производства,
настроить заводов с паровыми машинами для обработки и производства
гвоздей. В последнее время немало уже выстроено в Пришекснинскон
области железорезных паровых заводов, режущих железо на прутья, а
затем они раздаются кустарям для выделки из них гвоздей"77.
В Нижегородском уезде "еще в конце 70-х годов строились новые
шиповки (гвоздарные кузницы)... начиная же с 1880 г. мы видим
обратное". Шиповки закрываются одна за другой. "Подобный упадок
производства кузнецы объясняют, главным образом, сильной и успеш¬
ной конкуренцией машинного гвоздя... Сами кузнецы при постройках
начинают потреблять не свой гвоздь, а машинный"78.
За время 1882-1887 гг. в нескольких селениях Нижегородского уезда
16 шиповок прекратили работу, и число кузнецов уменьшилось на 240
человек. Кузнецы должны были покидать деревню и отправляться в
отход. "Шиповки мало-помалу закрываются, и толпы невольно празд¬
ных кузнецов отправляются в Нижний в надежде найти в нем хотя бы
какой-либо заработок"79.
О гвоздарном промысле в Арзамасском уезде в конце 70-х годов
читаем в "Трудах кустарной комиссии": "Лет 10-15 назад гвоздарный
промысел был выгоднее, чем теперь. В то время еще не вошел в
употребление машинный гвоздь, который своей дешевизной и чистотой
внешней отделки в настоящее время вытесняет постепенно русский
доморощенный гвоздь. Многие кузнецы были вынуждены прекратить
производство... Какая будущность предстоит кузнечному промыслу?
(замечает автор цитируемой статьи г. Карпов1*). Мне кажется, что
местный кузнечный промысел (выковка гвоздя) рано или поздно должен
76	Сборник стат. свед. по Тверской губ. Т. VIII. Вып. I. С. 177.
77	Кузнецы-гвоздари Пошехонского уезда // Вестник ярославского земства. 1880.
Март-апрель. С. 161, 162.
78	Нижегородский сборник. 1887. Т, VII. С. 190, 198, 211.
79	Там же.
457

прекратиться, главным образом, вследствие конкуренции машинного
гвоздя"80.
В Горбатовском уезде "кузнечный промысел с каждым годом
падает... Главная причина этого - дороговизна углей и конкуренция
машинного гвоздя"81.
Относительно положения этого промысла в 90-х годах мы имеем
сведения по Тверской (см. выше) и Нижегородской губерниям. Про¬
мысел находится в крайнем упадке. Так, по сообщениям из Арзамас¬
ского уезда, промысел этот, существовавший почти во всех селениях
Ивашкинской волости, "в течение последних 8 лет прекратился по
причине появившегося в продаже машинного английского гвоздя,
против которого ручной гвоздь как по цене, так и по достоин¬
ству конкурировать не может"82... В Нижегородском уезде "гвоздар¬
ный промысел, по общим отзывам, в настоящее время находится в
упадке". Корреспонденты земства называют его "умирающим про¬
мыслом"83.
Причина повсеместно отмечаемого упадка гвоздарного промысла,
дававшего раньше занятие многим десяткам тысяч гвоздарей, заклю¬
чается не только в конкуренции машинного гвоздя, но также и во
вздорожании угля (древесного). Мне еще придется указывать на
значение этого второго факта, вздорожания топлива и сырья, в эволю¬
ции нашей кустарной промышленности. Гвозди с каждым годом
дешевеют благодаря конкуренции фабрики, а стоимость производства
ручного гвоздя повышается благодаря вздорожанию угля; как же
существовать промыслу при этих условиях?84
Упадок гвоздарного промысла сопровождался и раздроблением про¬
изводства. Так, мы видели, что в Тверском уезде в 1851 г. на одну
гвоздарную кузницу приходилось 8 рабочих, в 1880 г. - 7, а в 1892 г. -
только 5. Точно так же в Нижегородской губ. в 30-40-х годах
гвоздарные кузницы имели характер небольших артельных фабричек.
В настоящее же время число рабочих на гвоздарных кузницах значи¬
тельно сократилось85. С другой стороны, раньше гвоздарное произ¬
водство сосредоточивалось в небольших мастерских, теперь же
главную роль играют крупные гвоздарные заводы (главным образом, в
Виленской, Лифляндской, Московской и Петербургской губерниях).
Раздробление кустарного гвоздарного производства является, таким
образом, не более как обычным симптомом поглощения кустарного
промысла фабрикой.
80Труды кустарной комиссии. 1880. Вып. IV. С. 173.
11	Там же. 1883. Вып. IX. IV отдел. С. 248.
12	Сельскохозяйственный обзор Нижегородской губ. за 1892 г. Нижний Новгород,
1893. Вып. 111. С. 79.
“Там же. С. 86.
м Эволюция гвоздарного промысла недурно описана в статье г. Фомина 1 "Очерк
истории гвоздарной промышленности в России" ("Записки Харьковского университета
1897 г.и).
*5См.: Нижегородский сборник. Т. VII. С. 198; Труды кустарной комиссии. Вып. IV.
С. 171.
458

В гвоздарном промысле крупное производство - фабрика - уже
одержало полную победу над кустарем. В других промыслах по
обработке металлов мы наблюдаем тот же процесс на различных
стадиях. В некоторых производствах он почти так же подвинулся, как и
в гвоздарном, в других еще только в начале, и мелкое производство (в
форме домашней капиталистической системы) держится еще весьма
прочно. Возьмем, например, косный промысел Владимирской губ[ернии]
сосредоточенный в деревне Харитоново. До 60-х годов промысел этот
быстро развивался подобно гвоздарному. С этого времени начинается
упадок промысла, зависящий, с одной стороны, от вздорожания угля, с
другой - от конкуренции машинной рижской косы. Число кузнечных
заведений в Харитонове уменьшилось (в начале 80-х годов) с 55 до
1286; теперь, вероятно, косное производство в этой деревне совер¬
шенно прекратилось. Фабрика убила кустарную мастерскую. Точно так
же "ковка топоров в Ржевском уезде, Тверской губ[ернии] падает
сильно и переходит в г. Осташков... Многие из мастеров пошли в
работники к своим односельчанам или к фабриканту топоров Мосягину
в городе Осташкове"87.
Кузнечно-слесарному промыслу в Суксуне (Пермск[ой губ[ернии]), по
словам местного исследователя г. Манохина, грозит близкая гибель
Кузнецам придется бросить свои кузницы и отправиться в отхожие
промыслы88. "Кузнечному промыслу в г. Тихвине в будущем предстоит
уничтожение" благодаря тому, что "те изделия, которые изготовляются
кустарями... вскоре перейдут в руки заводчиков"89. Металлические
промыслы села Безводного (Нижегор[одской]губ[ернии]), вытягивание
проволоки и тканье металлических полотен, также страдают от
фабричной конкуренции90. Кустарное латунно-медное производство
Лаишевского уезда, Казанской губ[ернии] (выделка медных украше¬
ний), не может конкурировать с более дешевыми фабричными изде¬
лиями91.
В других случаях кустарное производство металлических изделий
еще почти не встречает соперничества фабрики. Так, например,
интересный кузнечно-слесарный район представляет Бурмакинская
волость, Ярославского уезда. Здесь выделывают самые разнообразные
железные изделия: принадлежности конской сбруи, кольца, пряжки,
86Труды кустарной комиссии. Вып. X. С. 2885.
87	Статистическое описание Ржевского уезда Тверской губ. 1885. С. 130
88	Труды кустарной комиссии. Вып. X. С. 3017.
89	Там же. Вып. VIII. С. 1403.
90	Нижегородский сборник. Т. VII. С. 339, также см.: Всероссийская выставка 1896 г.
Нижегородской губ. Вып. И. С. 16. На то же указывается в "Отчетах и исследованиях по
кустарной промышленности в России" (изд. мин-ва госуд. имущества): "В последнее время
железотягольное производство (в селе Безводном) стало сокращаться ввиду появления в
продаже железной проволоки заводской выделки... Будущность большинства кустарных
промыслов села Безводного не обеспечена: за исключением цепного дела и выделки уды,
остальные производства, рано или поздно, получат фабричный характер” (Т I. С. 186.
190).
91	Материалы для сравн. оценки земельных угодий в уездах Казанской губ.. Лаишев-
ский уезд. Казань, 1889. С. 114.
459

оконные задвижки, скобы и пр. За 5 лет с 1875 по 1880 г. число
слесарей и кузнецов возросло на 10%92. По словам г. Исаева, бурма-
кинские кустари еще не страдают от конкуренции фабрики. Тем не
менее и здесь отмечается одно обстоятельство, угрожающее будущ¬
ности промысла, а именно - вздорожание угля, находящееся в
непосредственной связи со вздорожанием леса. За 30 лет цена угля
удвоилась и продолжает расти. Вздорожание угля вызывает тревожные
опасения г. Исаева за будущность промысла. Но если вспомнить, что
бурмакинцы отнюдь не обладают талисманом против вторжения в их
производство машин, то трудно усомниться в том, что в более или
менее близком будущем и бурмакинцы придут в положение гвоздарей,
принужденных бросать свои шиповки и устремляться неизвестно куда в
отхожие промыслы.
И, действительно, из "Обзора Ярославской губ[ернии]" 1896 г. мы
узнаем, что бурмакинские промыслы уже падают вследствие понижения
цены изделий93.
В знаменитом селе Павлове, центре слесарного производства, Гор¬
батовского у(езда], Нижегородской губ[ернии], в некоторых производ¬
ствах господствует уже фабрика, - в других держится кустарная изба.
Так, в ножевом и перочинном промысле "борьба ведется уже между
мелкою и крупною мануфактурою, а не между мануфактурой и чисто
кустарной формой производства"94.
На фабрике столовых ножей Кондратовых1* (в селе Ваче) до
400 рабочих. На этой фабрике применены машины к разным опера¬
циям ножевого производства. В перочинном промысле господст¬
вуют мелкие мастерские с наемными рабочими, но есть и довольно
крупные фабрики. Что касается до самого важного в селе Павлове -
замочного промысла, то его эволюция очень интересна и поучительна.
По словам г. Потресова2*, изучившего на месте этот промысел,
"кардинальным фактом в истории замочного промысла является
уменьшение как числа мастерских с наемными рабочими, так и числа
занятых в них рабочих". В 1880 г. в Павлове было 217 мастерских
с наемными рабочими (по данным г. Григорьева3*), в 1890 г. - только
155 таких мастерских, между тем как число замочников без наемных
рабочих значительно возросло. В мастерских с наемными рабочими
работало в 1880 г. 528 рабочих, в 1890 г. - 345 рабочих. "Что число
мастерских с наемными рабочими стало меньше, чем было 15-20 лет
назад, это - единогласный отзыв всех спрошенных мною жителей" -
замечает г. Потресов (доклад С.-Петерб. ком. о ссудо-сбер. кассах.
1895 г.4*)*.
По словам г. Потресова, спрошенные кустари объясняют этот факт
таким образом: "На вопрос, почему перестали держать рабочих, ответ
был таков: не из чего держать рабочего, рабочему нужно и передышку
92	Труды кустарной комисссмя. Выл. VI. С 711 и сл.
93	Обзор Ярославской губ. Ярославль, 1896. Вып. II. С. 11.
94	Материалы для оценки земель Нижегородской губ. Вып. VIL С 63.
*	Сравнительно с 1-м изд. (С 450), в 3-м изд. опущены два абзаца.
460

дать, и кормить его надо, нужно, чтобы хозяйство исправно было, а у
нас что? Не из чего попользоваться..."
Образцовое во всех отношениях исследование г. Потресова впол¬
не выясняет основные причины уменьшения наемного элемента в
замочном производстве. Это - падение цен на замки (отчасти тому
же результату содействовало и изобретение нового способа пайки).
Как естественное следствие этого падения является ухудшение поло¬
жения кустаря и невозможность для него содержать наемных рабо¬
чих**.
Почему же падает цена замка? Вследствие вытеснения с рынка пав¬
ловского ручного замка машинным. Павловский замок, по словам г. По¬
тресова, теряет один рынок за другим. Крупные замочные фабрики
Западного края бьют павловского кустаря дешевизной продукта и
заставляют его распускать рабочих и работать без помощи наемного
элемента.
В замочном, как и в гвоздарном, промысле следует отметить то
важное обстоятельство, что фабрика, вытесняющая кустарную мастер¬
скую, отнюдь не всегда вырастает из местной же кустарной промыш¬
ленности. Фабрика появляется нередко совсем в другом конце госу¬
дарства: в Ковне, Риге, Петербурге; кустарь этой фабрики никогда не
видал, но зато он отлично чувствует ее влияние по падению цены его
собственного продукта. На рынке появляется новый, фабричный, про¬
дукт, и кустарь изнемогает в борьбе с грозной силой, выражающейся в
невинном виде улучшенного и удешевленного гвоздя или замка. Эта
борьба живых людей - кустарей где-нибудь в центре России и фаб¬
ричных предпринимателей на какой-нибудь русской окраине или за
границей - является, кстати сказать, прекрасной иллюстрацией того
фетишизма товарного производства, о котором говорит Маркс в
первом томе "Капитала". Один товар борется с другим; полем сражения
для них является рынок, иногда одинаково далекий от мест произ¬
водства - какая-нибудь Малороссия или далекая Сибирь. Рынок не
знает ни кустаря, ни фабриканта, а только замок одного или другого
качества. Но за каждым из этих замков скрываются люди, известные
социальные группы и отношения; в действительности борьба идет
между живыми людьми, и победа машинного замка знаменует собой
победу нового социального строя.
В металлических кустарных промыслах Богородского уезда, по ис¬
следованию г. Вернера в 1890 г., наблюдается развитие крупного
производства. "Как в Загарьи, так и в Гуслицах число мастерских
несколько уменьшилось; уменьшение это произошло в первом из этих
районов отчасти от перехода кустарных заведений в крупные, отчасти
вследствие сокращения самых мелких заведений, вынужденных прекра¬
тить производство. Во втором районе наряду с сокращением числа
** После слов Ннаемных рабочих” в первом издании: «А профессор Яроцкий'* в этом
обстоятельстве видит доказательство "восстановления чистой формы кустарной
промышленности"! Еще одна такая победа кустаря - и он перейдет иа фабрику» -
Ред.
461

самых мелких заведений возникли и крупные. В общем кустарные
мастерские стали крупнее"95.
Итак, в металлических промыслах Богородского уезда наблюдается
обратное явление сравнительно с отмеченным в павловской замочной
промышленности: производство в кустарных мастерских не только не
раздробляется, а становится крупнее. Чем же это объясняется? А тем,
что поглощение мелкого производства крупным может совершаться
двояким образом: во-первых, крупное производство - фабрика - может
возникать независимо от местного кустарного производства и затем,
вызывая понижение цен товара, действовать угнетающим образом на
кустарные промыслы, производящие аналогичные продукты; промысел
в этом случае раздробляется и в конце концов нередко уничтожается.
Таким путем исчезает, например, гвоздарный промысел в Тверской,
Ярославской и Нижегородской губерниях. Фабрики, убивающие этот
промысел, выросли отнюдь не из гвоздарных кузниц, а возникли совер¬
шенно независимо от них, совершенно в других географических пунк¬
тах России, и связь между ними и гвоздарным кустарным промыслом
устанавливается лишь при посредстве рынка. Раздробление промысла
знаменует собой невозможность для кустарной мастерской с наемными
рабочими конкурировать с фабрикой, исчезновение предприниматель¬
ской прибыли кустаря. То же самое происходит и в том случае, когда
фабрика, хотя и выросшая из местного кустарного производства, уже
достигла крупных размеров, заменила ручной труд машинным и при¬
вела к такому падению цены товара, при котором кустарю "не из чего
содержать рабочих". В таком положении находятся владимирские, мос¬
ковские, костромские светелочники-мастерки. Светелки пустеют пото¬
му, что ручного кустаря бьет машина и загоняет его или на фабрику,
или в собственную избу.
Во-вторых, крупное производство может возникнуть из самой кус¬
тарной промышленности путем естественной эволюции последней. Если
промысел не страдает от конкуренции фабрик, то более крупные
кустарные мастерские, пользуясь выгодами крупного производства, вы¬
тесняют мелкие; производство принимает все более крупные размеры,
и кустарная мастерская превращается в фабрику. Таким образом
возникли ножевые фабрики в павловском районе. В этом случае
кустарное производство концентрируется, и среднее число рабочих на
одну мастерскую возрастает - промысел не отмирает, но переходит в
высшую форму.
Иначе говоря, концентрация или раздробление кустарной мастерской
зависит от уровня техники в фабричном производстве. Если превос¬
ходство фабрики не очень велико, то кустарная мастерская постепенно
вырастает в фабрику. Если же превосходство это огромно, то кус¬
тарная мастерская распадается, и промысел отмирает.
Павловским замочникам грозит участь ярославских и нижегородских
гвоздарей (если не возникнет, к их счастью, фабричное производство
95	Статистический ежегодник Московской губ. 1890. Кустарные промыслы Богород¬
ского уезда. С 19.
462

замков в Павлове); напротив, загарские и гуслицкие медники Богород¬
ского уезда не страдают от конкуренции фабрики и потому их мас¬
терские могут беспрепятственно расти и превращаться в небольшие
фабрички, чтобы затем стать настоящими фабриками.
Таким образом, хотя и разными путями, совершается превращение
кустарного промысла в фабрику.
В общем же нельзя не признать, что в обработке металлов кустар¬
ное производство держится сильнее, чем в текстильной промышлен¬
ности, хотя и здесь уже начался и более или менее подвинулся процесс
поглощения мелкого производства крупным.
Промыслы по обработке кожи в еще меньшей степени стянулись в
крупные заведения. Но конкуренция крупного производства чувствует¬
ся и здесь. Так, кожевенный промысел Пошехонского уезда, Ярослав¬
ской губернии, очень пострадал от устроенных в городе Пошехонье
кожевенных заводов; число кустарей кожевников в деревнях сокра¬
тилось96. В Ростовском уезде той же губернии промысел приготовления
кожаной обуви падает вследствие распространения среди крестьян
московских кожаных изделий97. Точно так же и в Нижегородской губер¬
нии кожевенный промысел падает вследствие конкуренции отчасти
крупных петербургских кожевенных заводов, отчасти местных98. В
важнейшем центре кустарного сапожного производства - селе Кимрах -
крупное производство быстро развивается. Уже в половине 70-х годов в
Кимрах появились машины; в 1876 г. в селе было более 100 строчиль-
ных машин99. Крупные капиталисты Кимр держат в руках все кимрское
сапожное производство; работа происходит частью в мастерской хозяи¬
на, частью на-дому. Число наемных рабочих в мастерских увеличивает¬
ся. Обычные спутники развития крупного производства наблюдаются и
в кимрском районе: многие сапожники бросают свой промысел вслед¬
ствие незначительности заработной платы и уходят на заработки в
города100.
Кустарные сапожники заштатного города Черниговской губернии
Коропа были "стерты с лица земли Варшавою"101 (сапожными изделия¬
ми крупных варшавских мастерских). Промысел совершенно упал, и
"дальний отход получил громадное развитие".
Перейдем теперь к самой разнообразной группе промыслов, зани¬
мающей более всего рук, - промыслам по обработке дерева. Промыслы
этого рода принадлежат к самым старинным. Они повсеместно рас¬
пространены, особенно в лесных губерниях. Машина почти не проникла
в производства этого рода; казалось бы, кустарное производство
именно в этой области должно стоять наиболее прочно. И, однако,
96	Кустарная промышленность в Пошехонском уезде // Вестник ярославского земства.
1875. Июнь.
97	Безобразов В Указ. сом. Прил. С. 96.
9Я Всероссийская выставка 1896 г. Нижегородская губерния. Вып. II. С. 16.
99	Сборник материалов для статистики Тверской губ. Т. III. С. 84.
100	Сборник статистических сведений по Тверской губ. Калязинский уезд. С. 147;
Сельскохозяйственный обзор Тверской губ. за 1894 г. Промыслы. С 2.
101	Земский сборник Черниговской губ. 1891. № 6-7. С. 16.VI64.
463

почти отовсюду мы узнаем, что лесные и деревообрабатывающие
промыслы находятся в упадке - и по одной причине: вследствие
вздорожания сырого материала - леса.
В некоторых случаях и деревообрабатывающие промыслы страдают
от конкуренции машин. Так, ящичный промысел в Клинском уезде,
Московской губ., "с каждым годом падает вследствие крупных машин¬
ных мастерских в Москве"102. Точно так же кустарное производство
ящиков в Ярославском уезде "губится производством их на паровых
лесопильнях"103. Колесный промысел села Плотинского, Макарьевского
уезда, падает благодаря устройству в селе Лыскове специальных колес¬
ных заведений104. Дужное производство Нижегородского уезда "падает
с каждым годом, и на поднятие его нет надежды", причем одной из
причин этого падения является "усиленная конкуренция привозных в
Нижний дуг" (вероятно, продукт крупного производства)105. Но случаи
такого рода не часты; общая же причина упадка промыслов иная -
истощение и вздорожание леса.
Возьмем, например, богатую лесом Нижегородскую губернию. Лес¬
ные промыслы Ардатовского уезда, "издавна развившиеся вследствие
бывшего обилия леса, теперь падают, с одной стороны, от недостатка
последнего, а с другой - от повышения цены на лесные материалы".
Так, к числу промыслов, падающих по указанной причине, относятся
лапотный, колесный, санный, бондарный, решетный, производство ко¬
шелей, деревянной посуды и других. Отзывы местных исследователей
об этих промыслах можно резюмировать словами одного из них, г. Ко¬
марова: "Производство всех означенных деревянных изделий заметно
клонится к упадку, и недалеко, быть может, то время, когда означен¬
ный промысел прекратит свое существование"106.
То же самое констатируется и в других уездах Нижегородской
губернии: Васильском, Княгининском, Лукояновском, Нижегородском и
др. "Промысел обречен на гибель", "промыслу грозит уничтожение", -
такими выражениями характеризуется положение деревообрабаты¬
вающих промыслов местными исследователями.
В Смоленской губ[ернии] бондарный промысел "сильно падает бла¬
годаря вздорожанию леса"107. В Самарской губ[ернии] деревообрабаты¬
вающие промыслы "с каждым годом все более и более сокращаются в
своих размерах, главным образом, вследствие недостатка и дорого¬
визны сырых материалов"108. В Костромской губ[ернии] "приготовление
деревянных изделий вообще падает в последнее время по случаю
возвышения цен на лесной материал"109. В Ярославской губернии
102	Статистический ежегодник. М., 1895. Промыслы. С 2.
103	Обзор Яросл. губ. Вып. II. С. 4.
104	Нижегородский сборник. Т. X. С. 230.
103 Там же. Т. VII. С. 301.
106	Там же. Т. VIII. С. 193.
107	Сборн. стат. свед. по Смол, губ., Вяземский уезд. С. 149.
101	Сборн. стат. свед. по Самарской губ.. Ставропольский уезд. С. 175.
109	Материалы для стат. Костромской губ. Вып. III. С. 87.
464

"приготовление всех вообще изделий из леса заметно уменьшается по
случаю уменьшения леса и дорогой цены оного"110. В Тверской
губ[ернии] промыслы бондарный, смолокуренный, плетение корзин и др.
сократились от дороговизны материала111. "В качестве обычного мо¬
тива упадка промысла приводится недостаток материала для изделий -
преимущественно лесного, служившего основой для промыслов. Даже в
Осташковском у[езде], наиболее лесистом сравнительно с остальными,
ощущается теперь нужда в лесном материале"112.
В Казанской губернии бондарный промысел "в настоящее время
приносит мало выгод... как на главную причину упадка указывается на
понижение цен на готовые изделия и на повышение цен на покупной
лес"113.
Отзывов такого рода можно было бы привести очень много, но и
сказанного довольно для обрисовки основной тенденции. Деревообраба¬
тывающие промыслы падают почти повсеместно - и не от конкуренции
крупного производства, а, главным образом, от вздорожания сырья.
По этой же причине падают угольный, дегтярный и смолокурный
промыслы. Дегтярный промысел, впрочем, страдает и от конкуренции
продукта крупного производства - нефти.
Вятская губерния в качестве лесной губернии, казалось бы, должна
была менее всего страдать от истощения лесов. Однако вздорожание
леса весьма осязательно чувствуется и здесь. Промысел по сухой
перегонке дерева в Вятской губ[ернии] "постепенно клонится к упадку".
Смоло-дегтярный промысел в той же местности сильно страдает от
конкуренции нефти. "Над смоло-дегтярным делом приходится поста¬
вить крест"114, по выражению вятского земского статистика г. Ку¬
чина1*.
Мне остается очень немного сказать о других промыслах. Так,
промыслы по обработке глины в большинстве случаев сохраняют
характер мелкого производства; конкуренция фабрики в этой области
выражается, главным образом, в конкуренции фарфоровой и металли¬
ческой посуды - продукта крупного фабричного производства, с глиня¬
ной, изготовляемой по-прежнему ручным способом мелким производи-
телем-кустарем. Так, в некоторых селениях Ардатовского уезда гон¬
чарный промысел падает потому, что "все более и более распро¬
страняющееся употребление чугунной, металлической и фарфоровой
посуды намного сокращает спрос на гончарные изделия". Промысел
дает ничтожный заработок, и крестьяне его не бросают окончательно
только по неимению других, более выгодных, заработков и по доступ¬
ности сырого материала - глины. В таком же положении находится
гончарный промысел и в Вышневолоцком уезде, Тверской губернии.
Лет двадцать тому назад промысел был в цветущем состоянии; теперь
110	Обзор Ярославской губ. Вып. И. С 89.
111	Сельскохозяйственный обзор Тверской губ. за 1894 г. Промыслы. С 2-6.
112	Там же. С. 2.
113	Материалы для сравн. оценки угодий Казанской губ., Спасский уезд. С 108
114	Промыслы Вятской губ. Вып. III. С. 189.
465

же принадлежит к числу падающих благодаря развитию фабричного
производства глиняной посуды в Боровицком уезде, Новгородской
губернии115. В Гжельском районе горшечное производство, имевшее
кустарный характер, в настоящее время почти совершенно вытеснено
фарфоровой и фаянсовой промышленностью, сконцентрированной на
крупных фабриках116. В Ростовском уезде, Ярославской губернии, гон¬
чарный промысел сокращается вследствие истощения глины и вздоро¬
жания леса117. Этот промысел точно так же падает и в Рыбинском
уезде118. Но вообще гончарный промысел принадлежит и по настоящее
время к числу очень немногих, в которых действительно господствует
"самостоятельное производство" (что объясняется доступностью сырья
и примитивностью техники производства). Для будущности гончарного
промысла гораздо опаснее непосредственной конкуренции фабрики
вздорожание топлива119.
Остановимся на тщательно исследованном щеточном промысле Мос¬
ковской губ[ернии]. Сравнение этого промысла в 1879 г. (год первого
обследования) и в 1895 г. (год последнего обследования) приводит к
очень любопытным выводам. Промысел за это время значительно
распространился, число лиц, занимающихся им, возросло с 835 до 1 424
человек, т.е. более чем на 70%. В 1879 г. 56 щеточных заведений
работали без помощи наемных рабочих, в 1895 г. число таких заведе¬
ний равнялось 185. Число мастерских с наемными рабочими в 1879 г.
составляло около 2/3 всех мастерских, а в 1895 г. - около 40%. Число
крупных мастерских, имеющих более 10 рабочих, сократилось вдвое.
Средняя величина промышленной единицы в 1879 г. была 5,5 работ¬
ника, а в 1895 г. - 4,7 работника. Иными словами, промысел раздро¬
бился, производство приняло более семейный характер.
Казалось бы, эти данные свидетельствуют о торжестве чистого
"народного" типа кустарного производства в щеточном промысле. На
самом же деле мы имеем дело с совершенно обратным. По словам
местного исследователя г. Руднева1*, измельчание щеточного промысла
сопровождалось распространением в нем работы из чужого материала
по заказам крупных производителей, многие из которых перебрались в
Москву и перенесли туда свои мастерские. Промысел стал доступен
малосостоятельным семьям именно потому, что он потерял всякое
подобие самостоятельного производства. Положение производителя при
этом ухудшилось. Иными словами, и в щеточном производстве мы
наблюдаем много раз констатированное нами явление: кажущееся
торжество семейного производства над капиталистическим оказывается
верным симптомом торжества капиталистической промышленности120.
115	Сборник статистических сведений по Тверской губ. Вып. III. С. 117.
1,6 Статистический ежегодник. 1890. Промыслы Богородского уезда. С. 12.
117 Безобразов В Указ. сом. Прил. С. 96.
»Обзор Ярославской губернии. Вып. II. С. 37.
119	См.: Сельскохозяйственный обзор Тверской губернии за 1894 г. Промыслы. С. 2.
120	руднев С. О щеточном промысле в 1895 г. // Статистический ежегодник Москов¬
ской губернии за 1895 г.
466

Итак, упадок наиболее важных кустарных промыслов под влиянием
развития крупного производства и вздорожания сырья представляется в
общем несомненным. Но не нужно представлять себе слишком
шаблонно, схематически процесс промышленной эволюции, приводящий
к победе более совершенных в техническом отношении форм про¬
мышленности - к победе фабрики над примитивным мелким производ¬
ством на-дому. Взаимодействие фабрики и кустарного производства и
теперь, как и прежде, выражается не только в поглощении последнего
первой.
По справедливому замечанию г. Харизоменова, фабрика, "в боль¬
шинстве случаев убивая одну отрасль кустарного промысла, парал¬
лельно развивает другую... Если суконная фабрика убила (в Опарин¬
ской волости) домашнее производство немецких сукон, то та же
фабрика дала опаринцам "кромку", следовательно, развила новую
отрасль домашнего суконного производства"121. Почти на наших глазах
в селе Кимрах возникла новая отрасль сапожного производства -
выделка так называемого гамбургского товара благодаря устройству
вблизи Кимр большого кожевенного завода, открывшего выделку кожи
по новому способу122. Красноперое в "Сборнике пермского земства"
отмечает тот же факт относительно кожевенных промыслов. "Коже¬
венное кунгурское производство, - говорит он, - есть типичный выра¬
зитель идеи органической связи фабричной и кустарной промышлен¬
ности... Кому не доводилось слышать, что между крупной и мелкой
промышленностью существует антагонизм, что фабрика поглощает и
поглотит кустарную промышленность... а здесь, наоборот, мы видим,
что фабрика вступает в правильный союз с кустарной промышлен¬
ностью, имея целью не подавление этой промышленности, но развитие
ее сил”123.
Вокруг крупной промышленности г. Кунгура группируется целый ряд
кустарных промыслов, как то: отделка кож, шитье кожаной обуви,
изготовление шпильки для сапог, деревянных сапожных колодок, при¬
готовление золы для кожевенных заводов и пр.
Факт развития некоторых кустарных промыслов под влиянием
фабрики отмечен г. Красноперовым совершенно верно, но его ком¬
ментарии свидетельствуют только об обычной недальновидности
наших народников. Из того, что фабрика порождает кустарные про¬
мыслы, Красноперое заключает, что никакого антагонизма между
этими формами промышленности не существует. Последнее совсем
неверно: вызывая новые промыслы на одной стадии промышленного
развития, фабрика на следующей стадии вступает с ними в борьбу и
уничтожает их, создавая новые промыслы, которым предстоит погиб¬
нуть под влиянием конкуренции крупного производства в следующей
стадии и т.д. и т.д. Таким образом, фабрика и крупное производство
121	Промыслы Влад. губ. Вып. II. С. 146.
122	Отчеты и исследования по кустарной промышленности России. СПб.. 1892. Т. I.
С. 225.
123	Сборник пермского земства. 1889. М 6. С. 3-4.
467

неуклонно идут вперед и завоевывают одну отрасль промышленности
за другой, несмотря на возникновение под влиянием фабрики новых
мелких промыслов.
В то время как одни промыслы исчезают или исчезли, их место
занимают другие; так, например, во Владимирской губернии, где фаб¬
рика особенно энергично вытесняет кустаря из более важных старин¬
ных промыслов (как, например, ткацкий), развивается валяльный про¬
мысел, в некоторой, хотя и далеко не полной, степени заменяющий
первые124. К числу развивающихся промыслов принадлежит в некото¬
рых местностях и овчинношубное производство (хотя в Ярослав¬
ской губ. оно быстро падает). В Московской губернии в некоторых
деревнях распространяется патронный промысел (выделка папиросных
гильз); то же самое констатируется и относительно Тверской губернии.
Некоторые металлические промыслы и теперь, как и прежде, груп¬
пируются вокруг крупных фабрик и заводов и развиваются вместе с
ростом фабричного производства125. Сапожный и портняжный про¬
мыслы также развиваются во многих пунктах, удаленных от крупных
центров производства. В Костромской губернии, в Кинешемском уезде,
до 60-х годов было развито кустарное ткачество сукна; с этого времени
суконное ткачество стало падать благодаря конкуренции фабрик;
взамен этого стал быстро распространяться новый сапоговаляльный
промысел. В 1895 г. в Кинешемском уезде считалось уже до 5 ООО рук,
занятых валяльным промыслом. Впрочем, в настоящее время ва¬
ляльное производство утрачивает кустарный характер и стягивается в
крупные заведения. По словам местного исследователя, "исчезают
более мелкие заводы и на счет их расширяются крупные". Можно было
бы привести много примеров кустарных промыслов, которые не только
не падают, но, видимо, растут или даже возникают вновь в тех или
иных местностях.
В общем промышленная эволюция России* идет следующим обра¬
124	Промыслы Влад. губ. Вып. И. С. 271.
123	См.: Труды кустарной комиссия. Вып. XIV. С. 474.
*	Отрывок со слов: "В общем промышленная эволюция" до слов: "Куда же бежит
мужик из деревни" (стр. 415) заменяет следующий отрывок из первого издания: "но не
может быть никакого сомнения, что эти промыслы по своему экономическому значению и
числу рук, которым они дают занятия, далеко отстают от исчезающих или исчезнувших
промыслов. Что кустарная промышленность в настоящее время в общем падает - об
этом не может быть серьезного спора.
Доминирующим фактом экономической эволюции новейшего времени является
победоносное шествие по стране крупнокапиталистического фабричного производст¬
ва. Кустарь не может выдержать конкуренции фабрики и должен сложить свои нехит¬
рые орудия. Чем же он заменяет исчезающие промыслы, которые составляли такую
существенную статью в его более чем скромном бюджете? В деревне ему делать нече¬
го - земля отнюдь не может восполнить образующуюся убыль доходов кустаря-зем-
ледельца. И вот мужик ударяется "в отход". Рост отхожих промыслов отмечается
во многих местах России; особенное внимание было обращено на этот предмет тверс¬
кими статистиками благодаря тому, что в Тверской губернии отход увеличился в
огромных размерах, как можно видеть из нижеследующих цифр:

зом. Общий объем промышленности быстро растет, и все большая доля
населения отвлекается от земледелия к промышленности. Чем крупнее
производство, тем рост его совершается энергичнее. По-видимому,
число кустарей у нас сокращается. Но ничего не было бы невоз¬
можного, если бы количество их даже росло и в то же время фабрика
энергично вытесняла и поглощала кустарные промыслы. Это могло бы
зависеть от того, что на месте исчезающих промыслов возникают
новые, с которыми фабрика пока не конкурирует и которые она иногда
непосредственно поддерживает, давая им материал для обработки,
удешевляя разного рода средства производства, создавая иногда уси¬
ленный запрос на те или иные предметы ручной выделки и пр. Сила
кустарной промышленности в России, представляющей типичную фор¬
му со всеми ее ужасами, так называемую sweating system1*, заклю¬
чается в безграничной эксплуатации рабочего, которую она допускает.
Именно поэтому не только в России, но и на Западе так называемая
домашняя промышленность обнаруживает в ущерб интересам рабочего
класса значительную живучесть. В некоторых отношениях домашняя
промышленность более передовых стран Запада даже еще успешнее
отстаивает свое существование, чем русская кустарная промышлен¬
ность. Так, например, в Англии в некоторых отраслях промышленности
наблюдается положительный рост работы на дому в ущерб фабрике.
Объясняется это тем, что различие между условиями труда на фабрике
и на дому в Англии несравненно больше, чем в России. В силу этого
своеобразное преимущество домашней работы - крайняя дешевизна
труда - в Англии является более могучим орудием конкуренции
домашней промышленности с фабрикой, чем в России.
Количество выданных волостными првшюшмми паспортов
Уезды
1887 г.
1895 г.
% общего]
увеличения
% гощкчного
пр«фосга
СгарицкиА
21 981
1882 г
38 761
76
9.5
Ржевский
11 942
1884 г
20084
68
5.2
Новотор жосий
17006
1888 г
29933
76
6.9
Каляэиенский
26 664
1881 г
34 879
31
4.4
Тверской
33 361
1888 г
35 667
7
6.5
Зубцовасий
16610
1886 г
22 994
38
5.5
Бежецкий
27 682
1885 г
38 384
39
4.3
Вышневолоцкий
12 987
19 ВОЗ
53
5.3
Особенно знаменательно увеличение отхода женщин - наиболее консервативного
и устойчивого элемента деревни. "Безусловно каждое сообщение корреспонден¬
тов, - читаем мы в том же обзоре, - констатирует дальнейшее расширение отхода". -
Ред.
469

Раз мы коснулись этого вопроса, то нужно остановиться на нем
подробнее. Самый факт устойчивости домашней системы выжимания
пота не подлежит сомнению. Об этом свидетельствуют многие англий¬
ские фабричные инспектора в своих ежегодных отчетах. Так, в отчете
за 1894 г. указывается на возрастание домашних рабочих в некоторых
отраслях труда в Стокпорте. В Дёндоне фабричный инспектор
предписал фабриканту перестроить мастерскую; вместо этого хозяин
распустил рабочих и стал давать работу на дом. В Сванси, Кардиффе в
портняжном промысле число рабочих, работающих на дому, возра¬
стает. Наряду с этим в других центрах быстро растет на счет ремесла
фабричное производство. По словам Макдональда, одного из сотруд¬
ников Бутса, организатора известного статистического обследования
Лондона, результаты которого были опубликованы в книге "Life and
Labour of the People of London”, "общая тенденция портняжного про¬
мысла в Лондоне идет в двух определенных и противоположных
направлениях: первая тенденция - к высокоорганизованной специализи¬
рованной фабричной системе, вторая - к старой домашней промыш¬
ленности XVIII века".
Почему же одновременно растет на счет ремесла и фабрика и
домашняя работа? (Замечу, что то же наблюдается, как показала
последняя промышленная перепись, и в Германии: ремесло падает, а на
месте его растет фабрика и домашняя система. Только в текстильной
индустрии Германии падает и домашняя система, вытесняемая фаб¬
рикой.) Потому, что и машина и домашняя система являются различ¬
ными методами достижения одной и той же цели понижения издержек
производства и повышения прибыли. Машина является методом пони¬
жения издержек производства путем повышения производительности
труда; домашняя система выжимания пота - методом понижения
издержек производства путем увеличения эксплуатации рабочего. Ре¬
зультат, с точки зрения капиталиста, один и тот же - увеличение
барыша; с точки же зрения всего общества - диаметрально проти¬
воположный. В первом случае производительность труда повышается,
во втором - понижается.
Таким образом, в капиталистическом хозяйстве имеются тенденции,
прямо задерживающие промышленный прогресс: стремление к дости¬
жению наибольшей прибыли может поддерживать такие формы про¬
мышленности, сохранение которых и с технической и с общественной
точек зрения является одинаково нежелательным. Ядовитый продукт
капитализма - домашняя система выжимания пота - обнаруживает
чрезвычайную живучесть и задерживает увеличение производитель¬
ности труда, заменяя таковое увеличением эксплуатации рабочего.
Я не буду останавливаться над характеристикой условий работы
наших кустарей. Всем известно, что нищенская плата, непомерно про¬
должительный рабочий день и крайняя эксплуатация детского труда
являются характерными, отличительными чертами нашей кустарной
промышленности. Не менее известно, что так называемый самостоя¬
тельный кустарь в действительности находится в полной зависимости
от посредника - мастерка, светелочника, скупщика, - который из него
470

выжимает буквально все соки, практикуя в самых широких размерах
наглый обман, плутовство, расплату не деньгами, а товаром по не¬
померно высокой цене, закабаление кустаря в неоплатного должника и
пр. и пр. Приведу характеристику кустарных ткачей из "Сборника
статистических сведений по Московской губернии". Характеристика эта
приложима в общем ко всей нашей кустарной промышленности, как это
известно всем знакомым с делом.
"Обязательного времени для начала и окончания работ в светелках
нет... Продолжительность рабочего дня, за исключением перерывов на
отдых и на принятие пищи, колеблется между 14 и 15 часами в сутки...
Но во время великого поста, когда мастерок торопит рабочих... работы
продолжаются 16 и 17 часов в сутки, не исключая праздничных дней; в
эту пору нередко в 3 часа утра можно застать в светелке ткачей, а до
12 часов ночи работает большинство... Дети с 6-7-летнего возраста,
засаживаются мотать шпули для ткачей... Заработки ткачей, выраба¬
тывающих бумажные ткани на ремизных станках, колеблются между
14 и 30 коп. в день... чистый заработок ткача будет 5 руб. 10 коп. в
месяц... Безвыгодность промысла увеличивается еще тем, что ткачи
почти никогда не получают свой заработок наличными деньгами, а
принуждены набирать его провизией по возвышенной цене". Между
тем "на самоткацких фабриках средний заработок как мужчины, так и
женщины равняется 13-14 руб. в месяц"126.
Повторяю, совершенно сходными чертами характеризуются и дру¬
гие кустарные промыслы. В русской экономической литературе не
существует разногласия относительно того, что современное положе¬
ние кустарей крайне тягостно. Но многие думают, что из этого
тягостного положения есть легкий выход: нужно только организовать
кустарей в артели, облегчить сбыт кустарных изделий при помощи
земских складов, удешевить кредит при помощи кустарных банков, - и
дело в шляпе. Наша точка зрения иная. Мы не отрицаем, что озна¬
ченные меры могут улучшить положение той или иной более сильной
экономически группы кустарей. Поэтому мы не против этих мер - мы
стоим за них. Но мы глубочайшим образом убеждены, что никакие
артели, склады и банки не в силах существенно улучшить положение
массы кустарей, ибо все зло коренится не в чем ином, как в самом
существе кустарной промышленности. Только превращение кустарной
промышленности в фабричную покончит с эксплуатацией кустарей
всякого рода торговыми посредниками. Но, разумеется, такое прев¬
ращение совершится еще очень не скоро; и понятно, пока кустарная
промышленность существует, нужно принимать меры помощи куста¬
рям, несмотря на сознание, что значение этих мер ограничено, подобно
тому как, раз существует нищенство, - нужно помогать нищим.
Чтобы убедиться в неизбежной связи домашней системы промыш¬
ленности с угнетением, эксплуатацией и выжиманием пота из рабочего,
достаточно сравнить положение кустарей у нас и на Западе. Кажется,
трудно найти две европейские страны, до такой степени несходные
126	Сбор. стат. свед. по Моск. губ. Т. VII. Вып. III.
471

между собой, как Россия и Англия. А между тем, изучение английской
кустарной промышленности показывает, что английские кустари мно-
; гими чертами поразительно напоминают своих русских собратьев.
Такая же организация промысла, такая же зависимость от скупщика,
такая же бедность, такая же беспомощность, такой же непомерно
длинный рабочий день и даже такая же невежественность.
Для примера остановимся на некоторых кустарных промыслах
Англии, которым посвящено прекрасное исследование Джона Бернетта
"Report as to the Conditions of Nail-makers and Chain-makers in South
Staffordshire and South Worcestershire" (1886). Эти промыслы были также
изучены комиссией палаты лордов, исследовавшей в конце 80-х годов
так называемую sweating system (см. особенно "Third Report from the
Select Committee of the House of Lords on the Sweating System", 1889), и
королевской комиссией по вопросам труда (см.: Second Report of
the Royal Commission of Labour. 1892). Все эти исследования впол¬
не сошлись по своим результатам, и, благодаря им, организация и
весь строй обследованных кустарных промыслов - гвоздарного и цен¬
ного промысла в центре Англии - выяснились с совершенной полно¬
той.
Гвоздарный промысел является одним из самых старинных в
Стаффордшире. В течение многих столетий этот промысел процветал
в селениях, окружающих Бирмингам. В настоящее время он находится
в упадке по той же причине, которая вызвала упадок кустарного
гвоздарного производства и в России благодаря вытеснению ручного
гвоздя машинным. В 1830 г. в центральных графствах Англии счи¬
талось не менее 50 ООО ручных гвоздарей. Около этого времени в
гвоздарное производство начала проникать машина. Число ручных
гвоздарей стало сокращаться. В 1866 г. их насчитывалось не более
20 ООО. Затем число их продолжало уменьшаться, но уже не столь
быстрым темпом. К концу 80-х и к началу 90-х годов их насчитывалось
около 15 000. Машина захватывает все новые области гвоздарного
дела, но до настоящего времени существуют некоторые сорта гвоздей,
которые выделываются исключительно руками.
Во всяком случае, ручные гвоздари, хотя и сильно сократившись по
своей численности, все же существуют в Англии. Целые селения в
окрестностях Бирмингама занимаются исключительно ручным гвоздар¬
ным промыслом. Само собою разумеется, эти гвоздари не имеют своей
земли и своих домов; они живут в наемных коттеджах, при которых,
обыкновенно, имеются небольшие огороды. В огородах разводятся
овощи, - главным образом, картофель. Большинство гвоздарей держит
мелкий скот - особенно свиней. Летом гвоздари занимаются иногда
земледельческими работами по найму, например, косьбой сена.
Железо для гвоздей гвоздари получают от iron-masters - хозяев-
заказчиков, имеющих склады железа и гвоздей, от посредников-фак¬
торов, по местному выражению - "фоггеров" (foggers), или же поку¬
пают его сами. Последнее бывает редко, ио все же бывает.
Что же такое представляет собою "хозяин”? Хозяин, это - важный
барин, фабрикант или крупный торговец гвоздями. На гвоздарных
472

фабриках выделываются машинами, как сказано, далеко не все сорта
гвоздей. Гвозди ручной выделки куются для фабрикантов в кустарных
кузнях.
"Фоггер" - мелкий капиталист, торговый посредник, то, что у нас
называется "скупщик", "хозяйчик", "кулак". Иногда фоггер имеет свою
кузню и даже сам работает в ней; но чаще всего он не принимает
никакого участия в производстве. Большинство фоггеров - местные
лавочники, трактирщики или просто скупщки гвоздей. Иногда они сами
покупают железо, иногда же берут его у хозяев. Во всяком случае, они
не комиссионеры хозяев. Они сами от себя раздают железо гвоздарям и
получают от них гвозди. Гвозди они перепродают, обыкновенно,
хозяевам, но иногда продают их и на сторону.
Вот эти-то фоггеры и являются настоящей язвой мелкого гвоздар¬
ного промысла. Гвоздари относятся к ним прямо с ненавистью. Само
собою разумеется, что фоггер должен давать меньшую плату за ковку
гвоздей, чем хозяин, - иначе, какая ему была бы выгода перепродавать
гвозди? Но этого мало: фоггер, обыкновенно, норовит еще притеснить
и надуть своего клиента-кустаря. Самый примитивный вид надува¬
тельства, вполне бесцеремонный и даже наивный по своей простоте, -
фальшивые весы. На плутни с весами указывал целый ряд свидетелей,
опрошенных комиссией палаты лордов. Само собою разумеется, что
такие грубые приемы надувательства, легко допускающие проверку,
не ускользают от внимания гвоздарей. Но клиенты фоггеров не из
числа людей, умеющих и имеющих возможность защищать свои инте¬
ресы. Они прекрасно видят плутни фоггера, но принуждены их терпеть,
так как иначе фоггер откажется иметь с ними дело.
Другой обычный способ притеснения фоггерами кустарей - расплата
не деньгами, а провизией, мукой, вообще, товарами из лавки. Truck-
system1* строго запрещается и преследуется английскими законами. Но
как уследить за мелкими сделками, совершающимися tfete-i-tete2* между
фогтером и его жертвой, в особенности, когда эта жертва менее всего
склонна выводить на чистую воду незаконные приемы фоггера? Дело
устраивается таким образом: фоггер платит кустарю наличными день¬
гами, но с одним условием - жена гвоздаря должна покупать всю
провизию в лавке фоггера. А цены в этой лавке значительно выше
обычных. Опять-таки кустари прекрасно понимают всю незаконность
требований фоггера, но та же властная сила нужды заставляет их
молчать.
Затем, железо, которое дают фоггеры, самого худшего качества, а
цену за него они ставят, как за хорошее. Нередко они прямо дают один
номер железа вместо другого к большому убытку кустаря.
Само собою разумеется, что фоггеры не признают обычных нор¬
мальных цен на работу, господствующих в данный момент. Крупные
капиталисты-хозяева платят по так называемым "pricelists" - нормаль¬
ным ценам, установленным по соглашению хозяев с рабочими. Для
фоггера нормальных цен не существует: он имеет дело не с рабочими
как общественной группой, а с каждым из них в отдельности и
устанавливает плату для каждого кустаря отдельно.
473

Но если фоггер до такой степени притесняет кустаря, то что же
заставляет последнего обращаться к нему? Нужда. Дело в том, что
крупные капиталисты-хозяева не любят иметь дело с плохими рабо¬
чими, с пожилыми, одиночками. Они предпочитают получать гвозди
большими партиями. Затем крупные заказчики нередко сокращают
свои заказы, если сбыт гвоздей по тем или иным причинам идет плохо.
Этим и пользуются фоггеры. Гвоздарю нужен заработок, а работы
нет - фабрикант не дает заказов. К кому обратиться? К фоггеру,
который тут же под боком, в деревне. Самое лучшее время для фог-
гера, это - застой торговли. Тут-то он и развивает свою деятельность.
Гвоздари наперерыв ищут работы, крупные хозяева ее не дают, так
как давать обычную плату рабочим им невыгодно: цены на гвозди
низки, а платить ниже нормальной цены нельзя (хозяева имеют дело со
многими рабочими; сделки с ними совершаются открыто; понижение
платы могло бы натолкнуться на сопротивление рабочих). Приходится
обращаться к фоггеру, который не смущается никакими нормальными
ценами и всегда готов дать работу, но уж, разумеется, по такой цене,
которую находит для себя выгодной.
Все плохие рабочие, старики, женщины легко становятся добычею
фоггера. Крупные хозяева нередко жалуются, что фоггеры, продавая
гвозди на сторону, сбивают цены. Тем не менее сами хозяева охотно
прибегают к услугам фоггеров, дают им заказы и покупают у них
гвозди.
Фоггеры занимаются далее скупкой гвоздей небольшими партиями у
тех кустарей, которые, не получая заказов со стороны, сами покупают
железо и куют из него гвозди. Наконец, кустари прибегают к услугам
фоггера нередко и потому, что магазин гвоздарного торговца или
гвоздарная фабрика расположены далеко от деревни, а тащить на себе
тяжелые связки железа и гвоздей не легко, особенно для женщины.
Фоггер же помещается ближе и поэтому, как ни ненавидят его кустари,
а все же приходится к нему обращаться.
Посмотрим же, каково положение этих кустарей. Вот как харак¬
теризует его Бернетт: "Заработки гвоздарей чрезвычайно низки... а
рабочий день чрезвычайно продолжителен, и в этом последнем отно¬
шении не замечается никаких попыток к урегулированию. Санитарные
условия домов и мастерских - самые ужасные; общий строй жизни -
крайняя нищета и бедность; значительная часть их живет прямо
впроголодь".
По словам Бернетта, обычный заработок женщин (значительная
часть гвоздарей - женщины) 2 шилл. 6 пенс. - 5 шилл. в неделю.
2 шилл. 6 пенс. - на наши деньги около рубля - менее 20 коп. в день за
работу, превышающую 12 час. в сутки. Совсем как у нас.
Известно, какое значительное повышение заработной платы наб¬
людалось в Англии за последние 50 лет. В гвоздарном промысле мы
видим обратное. Заработная плата, по словам Бернетта, со времени
сороковых годов не только не повысилась, но даже значительно упала.
Гвоздари Стаффордшира отличаются невежеством, - значительная
часть их совсем не умеет читать и писать. Еще одна характерная
474

черта: хотя они живут в стране железа, но по бедности почти не
употребляют на своих весах железных гирь, а довольствуются...
камнями.
Казалось бы, при той ненависти, какую внушает стаффордширским
кустарям торговый посредник, скупщик, они могли бы так или иначе
избавиться от него, хотя бы путем стачек. Заметьте, что фоггеры не
только притесняют кустарей - их не любят и солидные хозяева, так
как фоггеры не только сбивают плату за труд, но и за товар. Какой
огромный прогресс мы видим во всех областях общественной жизни
Англии за последние 50 лет! Английские рабочие в начале 40-х годов и
в конце этого столетия - ведь это прямо два разных мира! Чего только
не достиг за это время английский рабочий! И участия в политической
жизни страны, и завершения своей экономической организации, и
создания колоссальных кооперативных предприятий, охвативших собою
миллионы населения; наконец, как результат всего этого, он достиг
несомненного и весьма заметного улучшения своего экономического
положения - повышения заработной платы и сокращения времени
труда.
Но вот перед нами английский кустарь. Заработок его со времени
40-х годов не повысился, а понизился. Число рабочих часов такое же,
как и раньше, быть может, даже больше, чем раньше. По словам
Бернетта, кустари работают от 12 до 14 часов в сутки - вряд ли их
рабочий день мог когда-либо быть продолжительнее. Избавиться от
торгового посредника кустарь оказывается не в силах. По словам
Бернетта, "за исключением truck-system (которая теперь развита мень¬
ше) "фоггер" нашего времени тот же, что и "фоггер" 46 лет тому
назад; его отталкивающие черты скорее ухудшились, стали резче за
это время".
Чем же объясняется тягостное положение, можно сказать, полная
беспомощность гвоздарей? Пусть ответит нам тот же беспристрастный
и компетентный наблюдатель, от которого я заимствовал большинство
приведенных фактов, - Бернетт.
"Для гвоздарей, - говорит он, - работающих в своих маленьких
кузницах с раннего утра до поздней ночи, всякие союзы крайне затруд¬
нительны. Каждый думает только о себе и своей семье и не заботится
о других. Индивидуализм процветает среди них в полной силе. Они изо¬
лированы друг от друга во время работы и за прилавком магазина
должны вступать в изолированные сделки с теми, кто платит им за
труд и нанимает их. Капиталист может пользоваться одним рабочим
против другого, и по этой причине цены на труд определяются
ожесточенной конкуренцией из-за куска хлеба. Эта конкуренция есть
несомненный и необходимый результат домашней системы промышлен¬
ности (small domestic workshop system), в которой лежит корень многих,
если не всех зол, от которых страдает гвоздарь. Когда люди работают
друг около друга на фабрике, это, естественно, ведет к какому-нибудь
прямому или непрямому соглашению между иими" (Report, с. 10).
Но, может быть, придавленность гвоздарей объясняется вовсе не са¬
мым существом домашней формы промышленности; может быть, Бер¬
475

нетт не прав, указывая именно на эту форму промышленности как на
источник всех или почти всех зол, от которых страдают гвоздари?
Гвоздарное производство - падающий промысел. С гвоздарем конкури¬
рует машина. Не от этого ли зависит угнетенное положение рабочих?
Прибегнем к experimentum cruris1*. Возьмем кустарный же промысел, но
развивающийся, не боящийся машины. Таким промыслом является цеп¬
ной промысел в том же Стаффордшире.
Промысел этот - сравнительно недавнего происхождения. Он появ¬
ляется в Стаффордшире в первых десятилетиях этого века. Как преж¬
де, так и теперь, цепи изготавляются почти исключительно руками.
Только очень толстые цепи сгибаются машинами. Число кустарей-
цепочников не только не сокращается, но быстро возрастает. За по¬
следние 20 лет, по расчету Бернетта, число цепочников более чем
удвоилось. Этот быстрый рост объясняется тем, что цепной промысел
раскинут по тем же деревням, что и гвоздарный, многие гвоздари, при¬
нужденные бросить гвоздарную работу, становятся цепочниками. Эко¬
номическая организация промысла совершенно та же, что и гвоздарного
промысла. Работа производится цепочниками в таких же маленьких
кузнях при коттеджах, по заказам хозяев или фоггеров, которые также
давят кустарей. Цепной фоггер ничем не лучше гвоздарного фоггера:
те же отталкивающие черты ничем не обуздываемой эксплуатации
труда; такие же убогие, жалкие жилища; такие же полуразвалившиеся,
тесные кузницы; тот же непомерно продолжительный рабочий день и
такая же нищенская рабочая плата. Никакого существенного различия
в положении гвоздарей и цепочников не замечается.
В производстве цепей около половины рабочих работают в домаш¬
них мастерских, половина - на фабриках. Интересно сравнить положе¬
ние тех и других. Обратимся к отчету Бернетта. "Что касается цепных
фабрик, - говорит он, - то о них много говорить не приходится. Сани¬
тарные условия на них вообще хороши, заработная плата такова, что
рабочие могут прилично жить, а число рабочих часов умеренно... Фаб¬
ричный цепной рабочий физически представляет собою совершенно
иной тип, чем гвоздарь или цепочник в мелком производстве. Это раз¬
личие физического сложения сразу бросается в глаза и зависит, без
сомнения, от меньшей продолжительности труда, большей платы и
высшего уровня жизни". Бернетт приводит для сравнения описание
одной цепной фабрики. Рабочий день на этой фабрике не превышает
9 час., а по понедельникам и субботам бывает значительно короче.
Средняя заработная плата - 25 и 30 шилл. в неделю.
Но разве нельзя ничем помочь кустарям? Почему кустари не обра¬
зуют рабочего союза, почему они не пробуют прибегнуть к помощи
кооперации и устройству кооперативного магазина для сбыта своих из¬
делий или кооперативной мастерской? Все это было перепробовано - и
неудачно. Рабочие союзы не могут объединить кустарей вследствие их
изолированности. Рабочий союз предъявляет довольно тяжелые тре¬
бования к своим членам. Во-первых, члены должны делать денежные
взносы в кассу союза, а откуда взять на это деньги, если заработка
едва хватает на полуголодное существование? Во-вторых, союз тре¬
476

бует, чтобы члены его не брали работы ниже определенной платы.
Последнее требование является непреодолимым препятствием для
организации гвоздарей и цепочников. Все попытки поднять заработную
плату оказывались безуспешными, потому что среди кустарей всегда
находились многие, которые соглашались работать за меньшую плату,
работать на каких угодно условиях, лишь бы не умереть с голоду.
Что касается кооперации, то она оказывается столь же мало приме¬
нимой к кустарному производству. Сердобольные люди, сочувствую¬
щие тяжелому положению кустарей, но мало понимающие практи¬
ческие трудности кооперации, рекомендуют ее кустарям. Но люди-
практики и сами кустари не считают подобные предложения серьез¬
ными. О кооперативных предприятиях среди кустарей толковали уже
много лет назад. Одна кооперативная мастерская, действительно, воз¬
никла, но успеха не имела и продержалась недолго. Кооперация на¬
талкивается, как на стену, на недоверие кустарей друг к другу.
Однако, если положение фабричных рабочих настолько лучше поло¬
жения кустарей, почему же кустари не идут на фабрику? По очень
многим и весьма разнообразным причинам. Во-первых, и это самое
главное, потому, что на фабрику их не берут. Хозяева предпочитают
давать работу на-дом. Огромное преимущество домашней работы, с
точки зрения предпринимателя, заключается в том, что при домашней
работе можно легко расширять и сокращать производство. Иными сло¬
вами, когда спрос на товар падает, хозяин может оставить рабочих без
работы. На фабрике это гораздо труднее, так как фабрика не может
долгое время стоять праздно, иначе капитал, затраченный на фабрику ,
не будет давать никакого дохода. Чем более крупные суммы затрачены
на фабрику, тем убыточнее для хозяина прекращение производства. -
во многих случаях фабриканты по целым годам работают прямо в
убыток, потому что прекращение работы было бы еще убыточнее. При
домашнем производстве предприниматель не имеет никакого основного
капитала, - он легко может сокращать и даже прекращать производ¬
ство. Легко понять, что эта выгода домашнего производства с точки
зрения капиталиста есть огромная невыгода с точки зрения рабочего.
Затем, хозяин нередко предпочитает давать работу на дом потому, что
такой способ найма рабочего облегчает понижение заработной платы и
удлинение рабочих часов. На фабрике фабрикант подчиняется фабрич¬
ным законам, а при работе на дому он не стеснен ничем.
Существует много других причин, поддерживающих раздачу работы
на дом. Доступ на фабрику очень труден для кустаря. На фабрику
попадают только самые лучшие рабочие. Работа на фабрике не имеет
ничего общего с работой на дому, - для кустаря, привыкшего к домаш¬
ней работе, фабрика часто бывает недоступна уже потому, что он не
знает фабричной работы. Для женщин гвоздарные и цепные фабрики
совсем закрыты. Но нельзя отрицать и того, что известным препятст¬
вием для распространения фабричного производства является нежела¬
ние многих кустарей идти на фабрику. Они предпочитают жить нищен¬
ской жизнью в деревне, к которой привыкли с детства, работать в
своих маленьких кузнях, начинать и кончать работу, когда заблаго¬
477

рассудится. Работа на фабрике отталкивает многих кустарей своей
железной дисциплиной. Призрак свободы, который они видят в своих
коттеджах, кажется им привлекательнее той реальной, хотя и ограни¬
ченной свободы, которую они могут получить на фабрике.
Как же относятся сами рабочие, в лице своих наиболее интеллигент¬
ных представителей, к домашней промышленности? Пускай говорят
они сами.
Вот, например, показания перед комиссией палаты лордов Джиггин-
са, секретаря федерации рабочих союзов "Midland Counties Trade
Federation"1*:
В. - Чем вы недовольны? дурным устройством кузницы? - О. - Нет, мы
недовольны домашней работой вообще. - В. - Вы против домашней рабо¬
ты? - О. - Да. - В. - Потому, что маленькие мастерские находятся в худших
санитарных условиях? - О. - Потому, что конкуренция сильнее в домашних
мастерских, чем на фабриках. На фабрике дают ббльшую заработную пла¬
ту, чем в домашних мастерских. - В. - Думаете ли вы, что сами рабочие
предпочли бы работать на фабриках, а не в домашних мастерских? - О. -
Да, я так думаю. - В. - Думаете ли вы, что независимость, доставляемая
работой у себя, свобода работать как хочешь и когда хочешь не соблазняет
многих держаться за эту систему? - О. - Да, соблазняет людей без
принципов (unprincipled men). - В. - Почему вы называете их людьми беэ
принципов? - О. - Потому, что если человек не боится подрывать работу
своего соседа, значит он не имеет принципов. - В. - По вашему мнению,
большинство рабочих так же охотно работало бы на фабриках, как у себя,
на-дому? - О. - Да, теперь. Раньше они были другого мнения. - В. - Стре¬
митесь ли вы к абсолютному уничтожению этих семейных мастерских? (ab¬
solute abolition of these family workshops). - Да. - В. - Вы думаете, для промыш¬
ленности вообще и для рабочих в частности лучше, чтобы работа совер¬
шалась на фабриках? - О. - Да, я думаю, что это лучше для всего общества.
А вот показания Томаса Гомера2*, президента Society of the small
Chain-mackers3*. (У Гомера есть своя небольшая кузня. В союзе, пред¬
седателем которого он состоит, около 500 членов кустарей-цепочни-
ков):
В.	- Каково ваше мнение относительно выгод или невыгод домашних
мастерских сравнительно с фабриками? - О. - Прежде фабрик было очень
мало. Я могу припомнить только одну фабрику, и цепочники в то время
были очень враждебно настроены по отношению к фабрикам. Они боялись,
что фабрики им повредят. Но потом большинство, по крайней мере, убеди¬
лось, что фабрика гораздо лучше того порядка вещей, когда работа произ¬
водится на дому.
Интересно ознакомиться с мнением людей, которые, не принимая
участия в промысле, в то же время близко его знают и с полным добро¬
желательством относятся к интересам рабочих. Вот показания мест¬
ного священника, м-ра Райлетта:
В. - Думаете ли вы, что было бы полезно тем или иным способом
остановить всю эту систему домашней промышленности и превратить ее в
фабричную? - О. - Разумеется. Если бы можно было сделать нечто подоб¬
ное, это было бы огромным выигрышем я для рабочих и для промыт-
478

ленности. - В. - Если я понимаю вас, вы хотите заменить работу в мастер¬
ских работой на фабрике? - О. - Да. - В. - И для этого вы хотите запретить
отдельному лицу работать у себя на-дому и давать работу членам своей
семьи? - О. - Да, в этих промыслах. - В. - Имеете ли вы в виду эти про¬
мыслы или всякие производительные занятия? - О. - Я имею в виду всякие
производительные занятия. - В. - Вы думаете, что единственное средство
помочь этим людям заключается в содействии организации фабрик на
место мастерских, благодаря чему рабочим будет легче вступать в союз
друг с другом и охранять свои интересы: они будут в лучших санитарных
условиях... и избавятся от посредников и фоггеров? - О. - Да127
Я прошу у читателя извинения за эту длинную экскурсию в область
английских отношений в книге, посвященной явлениям русской жизни.
Но, быть может, читатель согласится со мной, что эта экскурсия не
лишена интереса именно с русской точки зрения. Поэтому продолжаю
говорить об Англии.
Как средство борьбы с домашней промышленностью, представители
рабочего класса, дававшие показания перед комиссией палаты лордов,
рекомендовали подчинить ее фабричному законодательству. Правда,
эта мера, с английской точки зрения, представляется весьма крайней:
приходится вторгаться в частные дома, запрещать людям делать то,
что они хотят, в своей собственной семье. Священник Райлетт заметил
по этому поводу: "обыкновенно проводят различие между лицом, рабо¬
тающим с помощью своей семьи, и нанимающим рабочих со стороны. Я
не вижу основания для такого различия. Я думаю, что лицо, работаю¬
щее с помощью своей семьи, должно подчиняться совершенно таким
же правилам по отношению к урегулированию часов работы, как и
работающие с помощью наемных рабочих".
После всего сказанного нас нисколько не должна удивить пози¬
ция, занятая по данному вопросу радикальным меньшинством коро¬
левской комиссии по вопросам труда. Меньшинство это, во главе
которого стоял знаменитый организатор стачки лондонских доковых
рабочих в 1892 г. Том Мэн, отнеслось к домашней работе с резким
отрицанием.
"Сотни тысяч семейств (занятых в домашней промышленности), -
читаем в отчете меньшинства, - образуют одну из самых подавленных
и деморализованных общественных групп. Основная причина исключи¬
тельной придавленности рабочих в этих промыслах заключается, по
нашему убеждению, в господстве в них системы раздачи работы на-
дом. Не рекомендуя фактического запрещения домашней работы, мы
считаем делом высочайшей важности, чтобы все практически осу¬
ществимые средства были применены для предупреждения распростра¬
нения таких работ. Между тем в настоящее время работа на-дому
особо поощраяется законом. Предприниматель, раздающий на-дом
работу, избегает обязательств, лежащих на фабриканте" (Final Report,
129)12*.
127	Third Report on the Sweating System.
,2"lbid.
479

Большинство комиссии в своем докладе совсем не касалось вопроса о
домашней работе; но меньшинство предложило подчинить фабричному
законодательству домашнюю работу по найму и сделать предпринима¬
теля ответственным за нарушение закона. Если рабочий на дому рабо¬
тает больше определенного законом времени, отвечать должен раздат¬
чик работы, так же, как за нарушение фабричных часов отвечает не
рабочий, а фабрикант. Чарльз Бутс, автор замечательного труда "Life
and Labour of the People of London", предложил еще более радикальную
меру: сделать ответственным за всякое нарушение законов о работе
хозяина того дома, где живет домашний рабочий. Во всяком случае,
решительные законодательные меры против раздачи работы на-дом
признавались меньшинством комиссии безусловно необходимыми. "Но
деморализующее действие домашней работы (demoralising effects of
home work), - читаем далее в докладе, - требует, по нашему мнению,
более, нежели изменения в законе. Мы советуем, чтобы власти делали
всяческие усилия для задержки развития этой работы”. Члены мень¬
шинства вполне одобрили постановления лондонского полицейского
управления, внесшего в договоры о поставке ему сукна пункт, по
которому сукно обязательно должно быть изготовляемо на фабрике
поставщика. Подобные же пункты включает в договоры о поставке и
английское министерство торговли - Board of Trade: "Поставщик обя¬
зуется, чтобы все предметы, указанные в этом контракте, были изго¬
товлены на его собственной фабрике и чтобы работа отнюдь не
давалась на-дом рабочим. За нарушение этого пункта... поставщик
обязуется уплатить штраф в 100 ф.ст.". Совет лондонского графства
также запрещает в своих контрактах, под угрозою штрафа, поставлять
продукты домашней работы. "Мы советуем, - заявляет по этому пово¬
ду меньшинство комиссии, - чтобы такое условие включалось во
всякий общественный договор о поставке и чтобы за выполнением его
строго наблюдалось"129.
Это длинное отступление в область английских экономических отно¬
шений должно было показать читателю, как трудно улучшить поло¬
жение кустарей даже в такой стране, как Англия. Если даже в Англии
многие приходят к убеждению, что не существует иного средства
борьбы со злом "светинга", кроме уничтожения работы на-дому, то
можно быть уверенным, что столь же трудной задача эта окажется и
для нас.
Падение заработков наших кустарей, характерное для последнего
времени, вызывает рост "отхода" - оставление крестьянином деревни и
удаление его для работы в другие места - преимущественно в город.
Рост отхода отмечается во многих местах России. В Тверской губернии
отход в течение 90-х годов возрос по всем уездам, причем особенно
знаменательно увеличение отхода женщин - наиболее консервативного
129	Об отношения передовых элементов английского общества к домашней системе
можно судить по фабианской брошюре "Sweating - Its Cause and Remedy". Эта брошюра
имеется я в русском переводе под заглавием "Рабочая кабала в Англии" (СПб., 1900).
В ней указаны и меры борьбы со злом "светинга".
480

и устойчивого элемента деревни. "Безусловно каждое сообщение кор¬
респондентов, - читаем в земском сборнике, - констатирует дальней¬
шее расширение отхода".
Куда же бежит мужик из деревни? На фабрики и в город. "Перспек¬
тива стать половым, приказчиком, лакеем кажется даже заманчивой
перед тяжкой долей земледельца, обремененного непосильными плате¬
жами..."
По словам земского корреспондента, священника Аничкина, "про¬
мышленники хотя иногда и в убыток работают, но все бредут: в горо¬
де лучше житье". Другой корреспондент говорит: "Обучение гра¬
моте уничтожает местные промыслы, так как грамотные бегут на
легкий заработок". По словам третьего, "многие живут в городах на
заработках потому, что считают для себя за бесчестье жить в деревне
или у помещиков в работниках"130. Отход женщин вообще растет
быстрее, чем мужчин. В прежнее время, по словам "Обзора", "отцы,
мужья, сыновья и братья почитали зазорным посылать в неизвестные
дальние края своих жен, дочерей и сестер на заработки"131, но теперь
началось повальное бегство из деревни, и понятие о "зазорном"
изменилось.
Нельзя не согласиться с исследователем промыслов Старицкого
уезда В. Гурвичем1*, что громадное преобладание (в Старицком уез¬
де) отхожих промыслов над местными знаменует собой "коренной
переворот в условиях пореформенного хозяйства... Большинство отхо¬
дящих на сторону промышленников несет свой труд в столицы,
которые являются у нас, как известно, главными центрами крупного
производства... Таков характер отхожих промыслов не в одном Ста¬
рицком уезде Тверской губ[ернии], айв большинстве ее уездов...
После этого едва ли можно согласиться с утверждением известной
школы русских экономистов, проповедующей, что капитализм у нас -
наносное явление, что главной основой нашей экономической деятель¬
ности продолжает будто бы оставаться мелкое самостоятельное
производство”132.
За короткое время 1893-1897 гг. отход из Тверской губернии увели¬
чился, судя по количеству выданных паспортов, на 5%%. В Смолен¬
ской губернии в 1875 г. было выдано около 100000 паспортов, а в
1895 г. - уже 140330. В Калужской губернии число выбранных паспор¬
тов в 1885 г. было 179148, а в 1895 г. - 220510133. В Псковской губер¬
нии выдавалось ежегодно в 1865-1875 гг. - 11716 мужских паспортов, а
в 1896 г. было выдано 45973 тех же паспортов*.
Точно так же в Новгородской** губернии растет отход по мере упад¬
130	Сельскохозяйственный обзор Тверск. губ. за 1896. Промыслы. С 6,7.
131	Сельскохозяйственный обзор Тверск. губ. за 1894. Промыслы. С 13.
132	Сборник стат. свед. по Тверской губ. Вып. IV. С 1378-138.
133	Кириллов Л. Отхожие промыслы // Энциклопедический словарь Ефрона. Полу¬
том 54.
e JB первом издании этот абзац отсутствует. - Ред.
В первом издании "Нижегородской". - Ред.
•6 М.И. Туган-Барановский
481

ка кустарных промыслов134. Отход увеличивается и в Смоленской
губернии, и в Орловской135.
"Главными причинами, вызывавшими и вызывающими ежегодно
отход населения на сторону, - читаем в недавно вышедшей книге
псковского статистического отделения "Промыслы крестьянского насе¬
ления Псковской губернии" (1898), - являются: малое развитие или
полное отсутствие местных заработков и избыток рабочих рук, по¬
стоянно усиливающийся вследствие естественного прироста населения,
в связи с малоземельем и высокими арендными ценами... Земледелие
многим стало представляться рискованным. Приходилось завидовать
рабочему, ранее проторившему себе дорогу в Петербург, и вот в по¬
следние годы мы видим не только усиление отхода в тех местностях,
где он раньше представлял обычное явление, но и возникновение от¬
хода там, где его прежде не было".
Главным местом отхода для мужчин служит Петербург. В Петер¬
бурге псковичи "обыкновенно поступают в качестве чернорабочих на
различные фабрики и заводы или же поступают в дворники, ломовые и
легковые извозчики". Уходят также торговать в разнос, но любопытно,
что за последнее время отход на фабрики стал вытеснять торговый от¬
ход: "привычного к отходу вязовца (Вязовская волость - центр торго¬
вого отхода) с каждым годом стала все более захватывать петербург¬
ская фабрика, и подсчет отхожих рабочих по видам занятий, по всей
вероятности, покажет, что эта волость, прежде занимавшаяся сплошь
торговлей, половину отхожих рабочих в настоящее время посылает на
петербургские фабрики, заводы и другие места"136.
В местностях, в которых отхожие промыслы были исконным заня¬
тием деревенского населения, отход, естественно, не может увеличи¬
ваться с такой быстротой, как там, где отход является новинкой. Так,
в Костромской губернии, в которой еще в XVIII веке отхожие про¬
мыслы были сильно развиты, отход в одних уездах возрастает, в других
нет. В некоторых уездах отход не может возрастать уже потому, что и
так «все взрослое мужское население "до выгребу" находится на сто¬
роне»137. Тем не менее даже в таких исстари отхожих губерниях, как
Ярославская, в некоторых уездах наблюдается сильное увеличение
отхода. Так, в Ростовском уезде за время 1862-1879 гг. число отхоже-
промышленников выросло с 11 тыс. почти до 20 тыс., т.е. приблизи¬
тельно на 80%,38. Такое значительное увеличение отхода находится в
непосредственной связи с крайним упадком в этом уезде кустарных
промыслов. Вообще же в Ярославской губернии, по словам г. Кирил¬
лова, с конца 70-х годов "отхожие промыслы не только не уменьши¬
134	Нижегородский сборник. Т. VIII. С. 5.
135	Отхожие промыслы в Смоленской губ. Смоленск, 1896; Сельскохозяйственный
обзор Орловской губ. за 1891 г. Орел, 1899. Вып. П. С. 189-193.
136	Промыслы крест, населения Псковской губернии. С. 1, 3,9,14.
137	Жбанков Д 1 Бабья сторона // Материалы для статистики Костр. губ. Кострома,
1891.	Вып. VIII. С.31.
13в Титов А. Указ. соч.; Безобразов В.П. Указ. соч. С 105.
482

лись, но приняли еще более широкие размеры, которые увеличиваются
с каждым годом"139.
Весьма интересно, что в Ярославском уезде за последнее время за¬
мечается изменение рода отхода: раньше уходили преимущественно в
Питер для услужения в мелочные лавки, трактиры и пр., теперь все же
больше и больше привлекает крестьянское население фабрики. По
словам местных корреспондентов, "отход на заработки, особенно фаб¬
ричные, увеличивается с каждым годом"; "на фабричные работы как
лучше оплачиваемые начинают переходить от других видов отхода’;
"фабричным промыслом, по выгодности заработка от него, крестьяне
увлекаются все более и более с каждым годом и оставляют другие
промыслы"140.
Мы не будем останавливаться на сложном вопросе, как влияет рас¬
пространение отхода, бегство мужика из деревни в город, на весь строй
деревенской жизни. Приведем только несколько метких и любопытных
характеристик отхода костромского исследователя г. Жбанкова.
"Не один заработок увлекает родителей (отдающих своих детей в
Петербург для обучения ремеслам), но и сравнительная легкость сто¬
личной работы: "И нам-то привычным тяжело становится, не под силу
ворочать в деревне; ворочаешь, ворочаешь, а все ни сыт, ни голоден в
деревне-то", - постоянный ответ родителей на вопрос, почему они так
усиленно провожают своих детей в Питер. Многие мальчики сами
настаивают, чтобы родители отправили их в Питер; случается даже,
что родители провожают сына на сторону против своего желания, во
избежание могущих быть потом упреков и ссор: мне несколько раз
приходилось слышать сетование юношей на своих родителей за то, что
их не отпустили в свое время в Питер. Вообще здешняя молодежь
очень охотно идет в Питер".
"Раз мальчик обучился в Питере, он уже неуклонно будет ходить на
сторону; большая легкость и выгодность столичного промысла, полное
незнакомство у всех молодых питерщиков с земледельческими работа¬
ми, всевозможные прелести столичной жизни и, наконец, привычка и
пример уходящих товарищей - все это заставляет каждого чухломца и
солигаличанина подыматься весной и плыть по течению обширной
волн!?1, направляющейся отсюда в Питер, Москву и другие центры...
оказывают влияние на отход и мотивы высшего порядка. Питерщики
гораздо развитее живущих здесь, разговор их нередко не отличить от
городского, обращение, скопированное со столичного мещанства,
уменье танцовать, щеголеватый костюм и т.д. Здешний прекрасный
пол положительно предпочитает питерщиков, и женихам, постоянно
живущим здесь, достаются обыкновенно худшие невесты, несмотря
даже на то, что они могут жить зажиточнее питерщиков. Все деревен¬
ские жители называются серыми и, что странно, нисколько не обижа¬
ются на это название и сами называют себя таковыми, сетуя на роди¬
телей, не отдавших их учиться в Питер".
139	Обзор Яросл. губ. Вып. II; Отхожие промыслы крестьян. Ярославль, 1896. С. I.
140	Обзор Яросл. губ. Вып. 11. С. 21.
16*
483

"Крестьяне отхожих волостей Чухломского, Солигалицкого и Галиц¬
кого уездов в общем живут гораздо зажиточнее и чище оседлых
крестьян. Дома, одежда, привычки, одним словом, весь уклад жизни в
какой-либо Костромской оседлой волости отстал в своем развитии на
добрых полсотни лет против соседней Карцовской (отхожей) волости.
Самовары составляют принадлежность всякой бедной избушки, даже
бобылки, а в средних домах по 2 и 3 самовара... Для одежды редко
употребляются ткани домашнего производства... На мужчинах
жилетки, пиджаки, пальто... летом постоянно встречаются привезен¬
ные из Питера дождевые зонтики... В половине домов вы найдете
бумагу, чернила, карандаши и перья"141.
И последнее далеко не фраза, как читатель может убедиться из
нижеследующей поучительной таблицы142:
Уезды Костромской
губернии
Число паспортов,
выданных в 1880 г. на
100	человек населения
Число грамотных ново¬
бранцев на 100 человек
населения в том же году
Чухломский
33,6
74
Солигалицкий
26,5
59
Галицкий
24,7
53
Кологривский
15,3
43
Буйсхий
10,8
38
Костромской
8,8
42
Юрьевецкий
6,4
33
Макарьевасий
6,0
21
Кинешемский
4,3
29
Нерехотский
2,5
35
Варнавинский
1.3
17
Ветлужский
0,3
22
Подобная же связь4 грамотности с развитием промышленности и
особенно отхода обнаруживается и при сравнении всех земских губер¬
ний России вообще. По числу грамотных новобранцев земские губернии
располагаются в следующем порядке'
Губернии
Ярославская
С.	- Петербургская
(без столицы)
Проц[ент] грамот¬
ных новобранцев
в 18% г.
85.5
80.5
Губернии
Нижегородская
Таврическая
Орловская
Проц[ент] грамот¬
ных новобранцев
в 1896 г.
50,7
47,9
44,1
141	Жбанков Д. Бабья сторона // Материалы для статистики Костромской губ.
Вып. VIII, С. 24, 25, 27, 66-68.
142	Материалы для статистики Костромской губ. Вып. VII; Жбанков Д. Влияние
отхожих заработков на движение населения Костромской губернии. Кострома, 1875. С. 26
и 34.
4 Отрывок со слов "Подобная же связь" и до слов “Перспектива стать" (С. 420) в
первом издании отсутствует. Вместо этого: "По мере роста отхода растет и число
грамотных. Вот вам статистическая иллюстрация к вопросу о значении "города" и "дерев¬
ни", - Ред.
143	Свирщепский А.рУ Несколько статистических данных о народном образовании в
Ярославской губернии. Ярославль, 1898.

Губернии Проц[ент] грамот-	Губернии Процент] грамот¬
ных новобранцев	ных новобранцев
в 1896 г.	в 1896 г.
Тверская
73,2
Астраханская
43.1
Владимирская
71,0
Вятская
42.9
Костромская
63,7
Смоленская
42.6
Московская
62,9
Рязанская
42,0
Калужская
61,0
Симбирская
41,0
Тульская
59,4
Саратовская
40,7
Новгородская
55,0
В остальных губерниях процент грамотных новобранцев менее 40.
Мы видим, что наибольшее число грамотных наблюдается в Ярослав¬
ской губернии - губернии с наиболее энергичным отходом. Вообще же
промышленные губернии стоят по грамотности значительно выше зем¬
ледельческих.
По отдельным уездам Ярославской губерии наблюдается такое же
соответствие между грамотностью и отходом, как и для Костромской
губернии. По словам г. Свирщевского, "если вглядеться в цифры (гра¬
мотности новобранцев по уездам) и сопоставить их с данными о
развитии отхожих промыслов в различных местностях Ярославской
губернии, то обнаруживается любопытное совпадение наибольшей гра¬
мотности с наибольшим развитием отхода... первый по развитию от¬
хода - уезд Угличский, в течение 1892-1894 гг. не дал ни одного
неграмотного новобранца... Напротив, уезды Мологский, Ярославский и
Пошехонский, отличающиеся наименьшим развитием отхода, доста¬
вили наибольший процент неграмотных новобранцев. Отмеченное
совпадение не является какой-либо случайностью, а предствляет собой
выражение тесной причинной связи между совпавшими явлениями,
объясняющей, между прочим, и то высокое место, которое Ярослав¬
ская губерния занимает среди других губерний Европейской России по
степени распространения грамотности в населении. Отхожие промыслы,
особенно по таким специальностям, как торговая и трактирная деятель¬
ность... издавна привили ярославскому крестьянину сознание практи¬
ческого значения грамотности и, таким образом, послужили естествен¬
ным, в самой крестьянской среде зародившимся основанием и стимулом
к ее развитию и распространению. Просветительная деятельность
земств, городов и правительства шла только навстречу народному соз¬
нанию, только удовлетворяла уже созревшие в населении потребности,
а не вызывала и насаждала их"144.
Это последнее наглядно иллюстрируется тем любопытным фактом,
что первая по грамотности Ярославская губерния по числу учебных
заведений на 100 человек населения занимает пятое место, причем
впереди ее стоят такие малограмотные губернии, как Олонецкая и
Казанская. Очевидно, экономические причины оказывают на распро¬
странение грамотности более могущественное влияние, чем число обра¬
зовательных учреждений.
144 Там же. С. 2.
485

Значение отхода в деле распространения грамотности является хоро¬
шей статистической иллюстрацией к вопросу о роли "города" и "дерев¬
ни", который вызывает столько споров в нашей литературе.
"Перспектива стать половым, приказчиком, лакеем кажется даже
заманчивой перед тяжкой долей земледельца, обремененного непосиль¬
ными платежами". Это говорят не книжные люди, не теоретики, не
"марксисты"*, а земские корреспонденты, близко стоявшие к мужику и
не зараженные никакими новейшими тлетворными идеями. Их отзывы
нельзя заподозрить в тенденциозности, а между тем, трудно ярче обри¬
совать притягательную силу города и причины, побуждающие мужика
бежать из родной деревни в чужой и неизвестный город. #
Слова «не "марксисты"» в первом издании отсутствуют. - Ред.

ГЛАВА ПЯТАЯ
Отношение общества и литературы к фабрике
в новейшее время*
Фритредеры 60-х годов. - Отличие их от фритредеров крепостной эпохи -
Отношение к фабрике. - Симпатии к капитализму. - Взгляды "Совре¬
менника" на фабрику и кустарное производство. - Книги Корсака и
Флеровского1*. - Артельные увлечения. - Обсуждение фабричных вопросов
на I всероссийском торгово-промышленном съезде. - Взгляды "Отечествен¬
ных записок" 70-х годов. - Отношение к фабрике г. Михайловского2* -
Книга г. В.В. "Судьбы капитализма в России" - Народничество -
Г. Николай - он и г. В.В. - Почему народничество не имеет у нас успеха -
Отношение к капитализму различных направлений русской жизни - Клас¬
совое представительство аграрных интересов. - На чем основывается
промышленная политика новейшего времени.
Последние годы дореформенной эпохи отмечаются в нашей эко¬
номической литературе оживлением старого спора с свободной торгов¬
ле и протекционизме. Журналы конца 50-х годов полны статьями,
написанными за и против свободной торговли. Все либеральные
журналы более или менее сочувствовали свободной торговле или, по
крайней мере, понижению ввозных пошлин на иностранные фабрикаты.
Особенно энергичную фритредерскую агитацию вел "Экономический
указатель"3*, журнал известного экономиста Вернадского4*. Протек¬
ционизм защищался "Вестником промышленности" - органом, спе¬
циально посвященным промышленным интересам. Полемика эта сама
по себе не особенно интересна, так как аргументы как фритредеров,
так и протекционистов были весьма мало оригинальны и заим¬
ствовались из западноевропейской литературы того времени. Тем не
менее споры о свободной торговле весьма рельефно обрисовали любо¬
пытное новое течение в нашей жизни, на котором нельзя не остано¬
виться.
В этом смысле весьма поучительно сравнить фритредеров 50-х и
60-х годов с фритредерами александровской эпохи. Фритредеры начала
века соединяли увлечение свободной торговлей с не менее ревностной
приверженностью к нашим исконным особенностям: крепостному праву,
мелкому производству и земледельческому строю вообще. Капитализм
менее всего пользовался их сочувствием. Их авторитетом из западно¬
*	В первом издании "к фабрике в 60-е и 70-е годы". - Ред
487

европейских писателей был суровый критик капиталистического строя -
Сисмонди.
Фритредеры 50-х годов представляли собой совершенно иное
течение русской жизни. Достаточно сказать, что как "Дух журналов"
любил цитировать Сисмонди, так "Экономический указатель" усиленно
переводил Бастиа и преклонялся перед ним. Бастиа воплощал для
"Экономического указателя" самое прогрессивное и передовое, чего
достигла экономическая наука. Идеалы "Экономического указателя" не
имели ничего общего с русскими самобытными устоями. К крепостному
праву либеральные экономисты этого журнала относились с такой же
решительной враждой, как и крайние радикалы той эпохи. Они горячо
защищали свободную торговлю, но по иным мотивам, чем экономисты
"Духа журналов".
"Дух журналов" относился с решительным отрицанием к капита¬
листическому производству вообще и фабричному в частности. По
мнению "Духа журналов", Россия должна оставаться страной земле¬
дельческой, какой она была искони; фабричная промышленность,
насаждаемая покровительственными пошлинами, может повести только
к "порче нравов" и разрушению патриархального строя, сложившегося
веками.
Вернадский, Горлов, Бутовский, Бунге и другие более или менее
горячие защитники свободной торговли в эпоху 50-х и 60-х годов не
только не считали капиталистическое производство злом, но, напротив,
принадлежали к поклонникам капиталистического строя. Свобода
торговли пользовалась их сочувствием как одно из проявлений про¬
мышленной и торговой свободы, которая так необходима для про¬
мышленного и культурного прогресса каждой страны. Защищая
свободу торговли, они отнюдь не желали задержать промышленное
развитие России и навсегда оставить ее земледельческой страной.
Напротив, по их мнению, возможно большее развитие иностранной
конкуренции должно более всего благоприятствовать развитию русской
промышленности, страдавшей от монопольной власти туземных
фабрикантов над внутренним рынком.
Отношение к фабрике этих новейших фритредеров было совер¬
шенно иное. Они были чужды принципиальной враждебности к капита¬
листическому производству, которая отличала фритредеров "Духа
журналов". Фабрика в их глазах была наиболее прогрессивной формой
промышленности, развитие которой в России было вполне желательно,
но только развитие "естественное", не основанное на устранении
международного соперничества. Протекционизм, по их мнению, не мог
повести к созданию в России вполне жизнеспособного фабричного
производства. Только потому они и восставали против протекционизма,
а отнюдь не вследствие симпатии к мелкому производству, вытес¬
няемому фабрикой.
Я говорил выше, что в николаевскую эпоху господствующее отно¬
шение к фабрике как правящих сфер, так и наиболее влиятельной
части общества было чисто отрицательное. И Канкрин, и славянофилы,
и присяжные представители экономической науки, как Горлов и
488

Тенгоборский, признавали кустарную промышленность во всех отноше¬
ниях заслуживающей большего сочувствия, поощрения, чем фабрич¬
ная. Буйный фабричный рабочий заслонял в глазах министра финансов
императора Николая все огромные технические преимущества фаб¬
рики.
Если мы будем сравнивать различных писателей фритредерского
направления 60-х годов по их отношению к фабрике, то мы заметим
между ними очень характерное различие. Писатели, начавшие свою
литературную деятельность в николаевскую эпоху, еще не могут
вполне освободиться от недоверия к фабрике. Мелкий производитель-
кустарь все-таки кажется им более надежным общественным элемен¬
том, чем фабричный рабочий. Напротив, более молодые и более
передовые писатели совершенно чужды антипатии к фабрике и
капиталистическому производству вообще.
Так, например, я цитировал выше (с. 308) рассуждения Тенго-
борского о преимуществах кустарного производства перед фабричным
как избавляющего Россию от "язвы пролетариата". Ввиду этого,
замечает Тенгоборский, кустарная промышленность заслуживает осо¬
бого поощрения. Вернадский перевел на русский язык сочинение
Тенгоборского "Etudes sur les forces productives de la Russie", но к
цитированному месту сделал следующее характерное примечание:
"Сознавая справедливость многих из замечаний автора, нельзя, однако,
с ним согласиться в окончательном заключении. Сельская промыш¬
ленность имеет также много невыгод и уступает городской; в техни¬
ческом отношении она производит и менее и хуже городской, и потому
уже особого покровительства не заслуживает. Насколько рабочий
занят земледелием, настолько он теряет в мастерстве, и его обес¬
печение терпит настолько, насколько он менее производит на
фабрике"1.
В другом месте Тенгоборский опять касается "язвы пролетариата",
указывая на выгоды, происходящие от соединения русскими крестьяна¬
ми земледелия с промысловыми занятиями.
К этому месту Вернадский прибавляет: "Если земледелец на
фабрике - плохой работник, то и фабричный за сохою - также плох. И
совершенство и успех не в соединении занятий, а в их разделении"2.
Тенгоборский указывает, что Россия не может быть страной ману¬
фактурной: "Так как Россия ие в состоянии сравниться или превзойти
другие страны на поприще мануфактурной промышленности и не имеет
всех условий, потребных для того, чтобы сделаться страной ману¬
фактурной, то мы должны преимущественно стараться о распро¬
странении тех отраслей промышленности, которые наиболее соответ¬
ствуют положению нашей страны в высшей степени земледельческой,
и наилучше могут быть соединены с нашей сельской промышлен¬
ностью... вообще должно поощрять не отрасли промышленности, для
которых наша почва производит в изобилии сырой материал. Это
1	Тенгоборский Л О производительных силах России. СПб.. 1858. С 10.
2	Тем же. С. 18.

общее правило свойственно всем странам, но в особенности России"
(Тенгоборский, с. 19).
Это дает повод Вернадскому вполне определенно разъяснить
различие своей точки зрения - прогрессивного фритредера "эпохи
великих реформ"1* от воззрения фритредера крепостной эпохи: "И то и
другое требует более положительных доказательств, нежели приводит
автор: затруднения для мануфактурной деятельности в России
находятся не столько в природе страны, сколько в ее теперешнем
положении, которое может со временем измениться. Знания и капиталы
приобретаются, общественное положение лиц изменяется, а потому
можно согласиться с автором только в смысле настоящего положения
вещей. Автор ясно увлекается здесь заранее задуманной идеей.
Осуждать страну на один только род промышленности, и притом
отдалять всякую перемену в этом роде покровительством, значит
искажать научные положения. Политическая экономия не учит возде¬
лывать свое, а то, что по расчету лица предпринимающего наиболее
выгодно ему, - свое ли суровье для производства или чужое. Она
требует только, чтобы не толкать производителя или его силы в
противную от общих выгод сторону, т.е. не давать искусственного
направления труду, а в этом отношении может грешить одинаково и
льняное и бумажное производство"3.
Интересно сравнить также перемену во взглядах Горлова. В конце
40-х годов Горлов высказывался совершенно в духе Гакстгаузена и
Тенгоборского: "Мы не полагаем, чтобы (фабричная) система могла
составить благоденствие народа со своими огромными фабриками, со
своим народонаселением мастеровых, со своими законами о бедных, со
своим богатством фабрикантов и убогостью, невежеством рабочих"
(цитировано выше на с. 307-308). В конце 50-х годов в "Началах
политической экономии" (СПб., 1859) Горлов высказывается по тому
же поводу уже гораздо умереннее.
"Противники народных промыслов утверждают совершенно неосно¬
вательно, что только бумажные или шелковые фабрики ведут к
промышленному успеху и образованию. Мы полагаем, что собственно
народному образованию они даже менее способствуют, чем мелкая
производительность и ремесленность, и что кожевник, имеющий соб¬
ственное заведение, находится в лучшем положении к приобретению
образования, чем работник, нанимающийся на бумажной фабрике. В
отношении к материальному благосостоянию крестьян и вообще
рабочего класса существование больших фабрик, снабженных дорогими
механизмами, не всегда желательно, ибо с ними не могут соперничать
простые крестьянские заведения и потому падают, а крестьяне из
независимых содержателей превращаются в простых работников"4.
Итак, крупные фабрики "не всегда желательны". Это совсем не
похоже на категорическое осуждение фабричной системы, высказанное
тем же Горловым десять лет раньше. Из других мест книги Горлова
3	Там же. Примечание на С. 19.
4	Горлов. Указ. соч. Т. I. С 397.

видно, что вообще взгляды автора сильно изменились. Как известно,
Горлов, подобно прочим либеральным экономистам того времени,
горячо ратовал против общинного землевладения. Начало частной
собственности на землю казалось ему гораздо лучше гарантирующим
экономический прогресс, чем общинная собственность. Возражая
против защитников общинного владения, Горлов не пугается даже
"призрака пролетариата". Страхи перед пролетариатом Горлов прямо
называет "оптическим обманом"5.
От всего этого веет совершенно новым духом. Фритредеры 60-х
годов не имели такой резкой классовой окраски, как фритредеры
александровской эпохи. Относительно последних не может быть
никакого сомнения, интересам какого класса они служили. Горячая
защита таких противоположных по своему внутреннему смыслу вещей,
как свобода торговли и крепостное право, ярко обнаруживала
дворянский характер всего течения. "Дух журналов" защищал интере¬
сы аграрного дворянства, - это вполне ясно. Что же представляли
собой фритредеры "эпохи великих реформ"?
Чтобы понять внутренний смысл фритредерского движения 60-х
годов, нужно вспомнить общественно-экономическую обстановку того
времени. В конце 50-х годов закладывался фундамент новой России,
России буржуазной и капиталистической, сбросившей с себя узы
крепостного права, которые она переросла. Постройка железных дорог,
преобразование системы кредита (точнее говоря, создание частного
банкового кредита, так как дореформенная Россия почти не знала
частных банков), устройство множества новых акционерных компаний
для самых различных целей выдвинули у нас новые общественные
элементы: финансовых дельцов, аферистов, биржевых игроков, вообще
всякого рода искателей легкой и быстрой наживы. Конец 50-х годов
имел характер спекулятивной и биржевой горячки, доходившей до
настоящего ажиотажа. Выкуп крестьянских земель выбросил на рынок
огромные капиталы, быстро перешедшие из рук дворянства в руки
всякого рода денежных и финансовых дельцов. Спекулятивная горячка
того времени охватывала далеко не одних профессиональных бирже¬
виков. По словам В. Безобразова, "горячечное промышленное возбуж¬
дение направилось к созданию новых предприятий, новых отраслей
производства... преимущественно в кругу людей (устроителей акцио¬
нерных компаний), совершенно чуждых коммерческому делу"... "Спеку¬
лятивное возбуждение (конца 70-х годов) ограничилось коммерческой
общественной средой, которая при всех своих увлечениях все-таки
несравненно более умела, опытна и благоразумна, чем была та
общественная среда (дворянская, чиновная, военная, интеллигентная и
пр.), которая бросилась в промышленную спекуляцию после первой
Восточной войны"6
Вот эта-то разнообразная по своему составу общественная среда
составила главное ядро фритредерской либеральной партии того
5	Там же. С 260.
6	Безобразов В.П. Народное хозяйство России. СПб., 1882. Ч. I. С 312.
491

времени; она преклонялась перед буржуазным строем Западной Европы
и горячо сочувствовала всякой свободе, особенно же свободе в области
промышленности и торговли. Фритредеры 60-х годов, вроде названных
либеральных экономистов, выражали собой не столько интересы
аграрного класса (хотя и эта нотка весьма нередко слышалась в
статьях "Экономического указателя")7, сколько интересы финансового
и биржевого мира. "Экономический указатель", так энергично ратовав¬
ший за свободу торговли, отводил видное место на своих столбцах
биржевой хронике и отчетам о деятельности акционерных компаний,
давал советы, какие акции следует приобретать, и вообще тесно
примыкал своими статьями к биржевому миру.
Вполне понятно, что о принципиальной вражде к фабрике у этих
фритредеров нового типа не могло быть и речи. Суровые крепостники
николаевской эпохи, относившиеся весьма недоверчиво ко всему, не
укладывавшемуся в узкие рамки бюрократической регламентации, и
стоявшие прежде всего на страже порядка, не могли сочувствовать
капиталистическому строю и фабрике; биржевые дельцы 60-х годов и
их идеологические выразители - либеральные экономисты, преклоняв-
/ шиеся перед гениальной мудростью Бастия, не могли относиться к
фабрике с осуждением. Отстаивая свободу торговли, они направляли
свои стрелы не против капиталистического производства, а именно в
его защиту.
Новая классовая окраска фритредерского движения обнаруживалась
сочувственным отношением к этому движению некоторой части
купечества. Известно, что именно с 60-х годов у нас начинает быстро
» развиваться экспортная торговля хлебом. Экспортная торговля могла
только выиграть от расширения ввоза в страну иностранных товаров.
Экспортеры должны были сочувствовать свободной торговле, и
действительно, одесское отделение коммерческого совета решительно
высказалось в пользу свободной торговли8.
Остановимся теперь на позиции, которую заняли в шумных спорах
за и против свободной торговли9 лица, одинаково чуждые интересам
7	В обширных статьях А. Байкова1* "Вопросы о свободе торговли" постоянно указы¬
вается на земледельческий характер России. "При свободе торговли положение госу¬
дарств земледельческйк самое выгодное, и, следовательно, Россия как предста¬
вительница этих государств при осуществлении идеи о свободе торговли имела бы если
не первенство, то, по крайней мере, огромный вес в системе мировой промышленности и
торговли... Две крайние точки в системе современной производительности Европы
составляют два государства - Россия и Англия; первая, в полном смысле слова,
земледельческая держава, вторая - мануфактурная. Обширность России, качество земли
ее делают ее обильным, можно сказать, неисчерпаемым источником сельских произве¬
дений... обрабатывание этих самых произведений, сообщение им первой, необходимой
для употребления формы должно быть естественным занятием России" (Экономический
указатель. СПб., 1857. Т. I. С. 416, 439).
*	Об этом см.: Скалъковский К., Красвский Д? Стоит ли поощрять русскую промыш¬
ленность? СПб., 1866. С. 15, 29.
9	О протекционистах, органом которых, как я сказал выше, был главным образом
"Вестник промышленности", я ничего ие говорю, потому что их общественная позиция
как защитников интересов фабрикантов была вполне ясна и никакого недоразумения
возбуждать не могла.
492

как биржевиков и экспортных торговцев, так и фабрикантов, -
радикалы "Современника". Это последнее направление с отвращением
относилось к биржевой вакханалии рассматриваемой эпохи; освободи¬
тельные идеалы Западной Европы были им гораздо ближе, чем
либеральным апологетам капитала вроде Вернадского, Горлова и др.
Какова же была их позиция по отношению к фабрике и капита¬
листическому производству вообще?
В 1857 г. в "Современнике" появился довольно обширный раз¬
бор книги одного из наиболее видных протекционистов того време¬
ни - А. Шипова: "Хлопчатобумажная промышленность и важность ее
значения для России". Разбор этот, принадлежащий, без сомнения,
перу Н. Чернышевского, дает вполне определенный ответ на наш
вопрос.
"У нас вообще очень мало развита терпимость мнений, - заявляет
автор разбора. - Так, например, по вопросу о свободной торговле, из
ученых, держащихся мнения, что протекционная система невыгодна,
многие воображают, что противное мнение могут утверждать только
люди, имеющие в виду свой личный интерес, а не общую пользу; они
даже готовы все человечество и в умственном и в нравственном
отношении делить на две половины ради одного того, как думают люди
о свободной торговле; одна половина человечества - люди честные,
умные, ученые, это все те, которые думают, что тариф должен быть
понижен; другая половина - невежды, корыстолюбцы, это все те,
которые думают, что должны быть охраняемы тарифом наши
мануфактуры"10.
Каково же отношение автора к свободной торговле и протекцио¬
низму? Он поясняет это цитатой из книги экономиста 50-х годов
Журавского1* "Описание Киевской губернии". «По нашему мнению, -
писал Журавский, - надобно более иметь в виду пользу значительного
класса промышленников, заинтресованных в сохранении и процветании
отечественных фабрик, нежели выгоды потребителей фабричных
произведений, составляющих самый малочисленный, а вместе и
достаточный класс нашего населения... Для фабричного производства
Киевской губ. нужно до 21 тыс. рабочих; приобретаемая каждым из них
плата имеет прямое влияние на благосостояние как самих работающих,
так и семейств их; следовательно, полагая средним числом до пяти душ
на семейство каждого работающего, можно заключить, что до 100 тыс.
душ заинтересованы в фабричном производстве одной губернии.
Предположивши теперь, что вследствие свободного привоза загранич¬
ных фабричных изделий, дешевых, прочных и красивых, подобные же
изделия здешних фабрик будут вытеснены из торговли, а вместе с тем,
закроются и самые фабрики, тогда, конечно, многие из питающихся
теперь от фабрик лишились бы куска хлеба, ничего не выигравши от
свободного привоза, ибо простой народ почти вовсе не потребляет
фабричных изделий. Вся выгода была бы на стороне достаточных
классов" (там же, с. 51).
10	Современник. СПб., 1857. Т. LXIII. (Рецензия на книгу А. Шипова С. 48).
493

Однако это не решает окончательно вопроса, нужны ли России
фабрики или нет. В ответ на это автор разбора опять отсылает к
Журавскому: "Как в сельском хозяйстве важное место занимает вопрос
о преимуществах больших или малых хозяйств, так и в фабричной
промышленности представляется тот же вопрос: какая фабрикация,
большая или малая, полезнее для производителей и для потребителей?"
Приведя в пример костромские полотна, лионские шелковые изделия,
голландские кружева и пр., Журавский замечает: "Все это - произве¬
дения домашней фабрикации, показывающие, что при благоприятных
обстоятельствах ловкость человеческих рук и при самых простых
снарядах может с выгодою соперничествовать с многосложными и
дорогими машинами больших фабрик. И если ручное производство по
сю пору так мало облегчено и распространено, так мало сделало
успехов в искусственном отношении, то это оттого, что все усилия
ученых и техников нашего времени направлены на изобретение и
улучшение больших машин, служащих для фабричного производства.
На мелких фабрикантов никто из них не удостаивает обратить
внимание, никто не подумает, какими бы средствами сократить ручную
работу, улучшить употребительные доныне снаряды и машины, ввести
новые, сделать доступную для каждого семейства в малом размере
выработку предметов, возможную доныне только для больших фабрик.
Между тем этот предмет заслуживает особенного внимания по
огромному числу заинтересованных в нем семейств и представляет
обширное поле изобретательности первоклассных умов, изобретения,
подобные самопрялке, сделавшейся общеупотребительной у простого
народа, могут быть важнее всяких усовершенствований фабричных
машин. По крайней мере, это справедливо относительно нашего отече¬
ства, где большая фабрикация по сю пору обращается в пользу доста¬
точного класса производителей-капиталистов и не менее достаточного
класса потребителей их произведений, как-то: сахара, тонких сукон и
полотен, столового белья, шелковых изделий, табака, сигар и т.п.; все
эти предметы или не нужны, или недоступны по цене нашему простому
народу, т.е. более 3А всего населения государства" (там же, с. 53).
По поводу этих слов Журавского автор рецензии замечает:
"Признаемся, что в вопросе о свободной торговле и национальном
фабричном производстве мнение Журавского кажется нам совершенно
справедливым. Признаемся, что мы в этом случае всегда готовы стать
на стороне той партии, которая успеет доказать, что ее решение
вопроса сообразнее с народным благосостоянием. Признаемся также,
что до сих пор не видим, чтобы та или другая партия успела
положительным образом доказать это, потому что ни та, ни другая не
заботились достаточно о доказательствах подобного рода. Признаемся
также, что решениям той или иной партии мы предпочитаем
совершенно иное решение, предложенное Журавским в последнем из
приводимых нами отрывков. Смысл этого отрывка таков: больше,
нежели о возрастании фабричного производства, больше, нежели об
увеличении заграничной торговли, надобно заботиться о развитии
домашней выделки фабричных изделий. Для этой выделки надобно
494

желать прямого покровительства. Что касается до вопроса о том,
полезно ли прямое покровительство фабрикам, то при разрешении его
надобно было бы иметь в виду не столько отношение наших фабрик к
заграничному производству подобных товаров, сколько отношение к
благосостоянию класса людей, находящих на них работу, и еще более
отношение фабрик к домашней выделке фабричных изделий" (там же,
с. 56-57).
В этом характерном отрывке вполне ясно выражается отношение
"Современника" к фабрике и мелкому кустарному производству.
"Современник" не был безусловным противником фабрики, так как и
фабрика дает заработок населению, но он решительно предпочитал ей
кустарную промышленность. Политический радикализм 60-х и (как
увидим ниже) 70-х годов по своей экономической программе не очень
далек от точки зрения "Духа журналов" и Канкрина.
Само собою разумеется, экономические идеалы Канкрина и Черны¬
шевского были так же различны, как и их политические идеалы. Но
при оценке современной экономической действительности Черны¬
шевский по многим вопросам мог подать руку Канкрину. Кустарное
производство находило себе защитников в них обоих*.
Таким образом, в 60-х годах наблюдается по отношению к фабрике
следующая общественная группировка: буржуазное течение, включав¬
шее в себя как фритредеров, так и протекционистов, относилось с
полной симпатией к фабрике и было на стороне полной экономической
европеизации России. Напротив, радикально-утопическое течение,
великим представителем которого был Чернышевский, относилось к
фабрике отрицательно и во имя интересов труда стояло за сохранение
отсталых экономических форм крепостной России.
Тем не менее существовал один пункт, по которому наблюдалось
почти полное согласие всех прогрессивных элементов той эпохи,
именно - преклонение перед принципом ассоциации или артели как
формы будущего социального строя. Отношение Чернышевского к
этому вопросу достаточно известно. Но идеей артели увлекались в
60-е годы далеко не одни крайние радикалы. Увлечение это, можно
сказать, было всеобщим. Различие между радикальными и либераль¬
ными элементами заключалось лишь в том, что радикалы требовали
государственной помощи артелям, а либералы возлагали все свои
надежды на частную инициативу в этой области и, оставаясь верными
себе, протестовали против всякого насильственного вмешательства
государства.
Возьмем, например, книгу либерального экономиста - ныне члена
Государственного совета - г. Ф. Тернера1* "О рабочем классе и мерах к
обеспечению его благосостояния" (СПб., 1860). В этой книге мы
находим следующие характерные строки: "В настоящее время мы
вступаем на новое поприще в жизни нашего отечества. Народ,
освобождаясь от тех оков, которые связывали его свободную промыш¬
*	В первом издании вместо этой фразы: "Мелкое производство, патриархальный строй
находили защитников в них обоих". - Ред
Ж

ленную деятельность, вместе с тем приобретает и ответственность о
своем благосостоянии. С развитием городского и фабричного населения,
численность коего вследствие предстоящей реформы должна развиться
в весьма обширных размерах, настоящий момент представляется нам
самым благоприятным для введения тех учреждений для рабочего
класса, которые оказались столь полезными в других странах -
учреждений, которые, бросив корни на нашей почве, будут развиваться
наравне с развитием рабочего сословия и могут принести поэтому
самые благотворные плоды, предупредив самый зародыш пауперизма в
будущем... Мы находим в нашем отечестве весьма важные элементы,
могущие служить полезным основанием вновь вводимым учреждениям,
которые во многих случаях будут только развитием и усовершенст¬
вованием уже существующих у нас народных обычаев. Мы видели, что
главным основанием и главною силою всех существенных учреждений
на пользу рабочего сословия является ассоциация. А именно идея
ассоциации весьма распространена уже у нас в народных обычаях,
являясь во множестве разнообразных проявлений, особенно же в
артелях... Как ни судить о несколько коммунистической примеси к
экономическому элементу ассоциаций в наших артелях, главное все же
то обстоятельство, что ассоциация составляет начало, сродственное
нашему народному и национальному быту. Если, несмотря на все те
огромные затруднения, которые представляла свободному передви¬
жению личностей и свободному употреблению труда прежняя паспорт¬
ная система и допотопное начало круговой поруки, не говоря уже о
крепостном праве, люди все же сходились на общую работу, на
ассоциацию своего труда, то нельзя ли надеяться, что впоследствии,
когда все эти преграды падут, ассоциационное начало разовьется еще
гораздо больше в России, и на нем оснуются все те полезные
учреждения, в которых мы видим залог будущего самостоятельного
обеспечения работника, будущего благосостояния рабочего класса.
Содействовать этому развитию могли бы с пользою образованные
классы своими советами, указаниями... Высшие образованные классы,
особенно же самый промышленный класс, принесли бы значительную
пользу развитию благосостояния в среде низших классов своих сооте¬
чественников, содействуя развитию в среде их разумного ассоциа-
ционного движения"11.
Замечательная книга Корсака "О формах промышленности в
Западной Европе и России" (Москва 1861 г.), которую мне приходилось
уже много раз цитировать, точно так же проникнута верой в полную
осуществимость в России артельной организани производства. Корсак
был чужд славянофильского увлечения экономическим строем России.
С беспристрастием истинного ученого он указывает на неправильность
идеализации нашего кустарного производства, при котором
производитель является таким же слугою капиталиста-заказчика, как и
фабричный рабочий. "Домашняя форма производства, - замечает
Корсак, - не есть исключительное достояние России: она была везде в
11 Тернер Ф. Указ. соч. С 303, 304, 317, 318.
496

известную эпоху экономического развития и даже в настоящее время
сохранилась во многих странах Европы почти в том же виде, в каком и
в России. Она всегда была свойственна некоторым отраслям промыш¬
ленности, которые поэтому трудно поддавались фабричному произ¬
водству" (Корсак, с. 304). С тонким тактом Корсак противопоставляет
кустарную промышленность как домашнюю систему крупного капита¬
листического производства ремеслу и мелкому самостоятельному
производству на-дому (там же, с. 17). Огромные технические преиму¬
щества фабрики встречают у Корсака вполне верную оценку. И тем не
менее наш автор не решается признать неизбежность развития
фабричной системы. Я уже упоминал в начале этой книги, что политика
Петра подверглась резкому осуждению Корсака за то, что Петр
устраивал в России фабрики, а не артели кустарей. Свою книгу Корсак
заканчивает совершенно в духе той эпохи: указанием на огромную
роль в деле преобразования нашей кустарной промышленности -
ассоциации артели.
"Даже на Западе, в центре фабричного производства, где фабрики
поглотили уже родственную им мелкую промышленность, где мелкие
производители не имеют того выгодного положения, в каком могут
быть наши крестьяне, есть, однако, возможность даже простым
работникам пользоваться всеми выгодами фабричного производства на
правах самостоятельных хозяев. Возможность эта заключается в
кредите и ассоциации мелких ремесленников, в общестенных мастер¬
ских и общественных машинах. Мы вполне согласны, что нынешняя
фабрика - совершеннейшая в экономическом отношении форма
производства в настоящее время; но думаем также, что ее всепогло¬
щающее могущество опасно, а за неимением его сообщать ей это
подавляющее влияние посредством внешней помощи и вызывать его
искусственно - еще опаснее. Неужели те невыгодные стороны,
которыми отличается мелкое домашнее производство, неразлучны с
ним и чужды только одной фабрике, и неужели фабричная форма не
имеет, в свою очередь, темных сторон другого рода? Последние
известны каждому, и говорить о них считаем излишним... Фабричные
отрасли домашнего производства, которые теперь имеют вид самой
вредной и невыгодной во всех отношениях так называемой домашней
системы, при помощи ассоциации домашних работников, при помощи
кредита и устройства общественных мастерских могли бы явиться в
виде новой фабричной формы со средствами настоящей и с благо¬
детельными результатами, которых последняя лишена; эта новая
форма могла бы, таким образом, быть противодействующей силой
темным сторонам современного фабричного производства. В ремеслен¬
ных отраслях ассоциации для оптовой покупки материала и для
продажи изделий пособие кредита, распространение усовершенство¬
ванных орудий, обучение, выставки и пр. могли бы спасти бедных
ремесленников от убийственного влияния кулаков и барышников и
победить тот застой и ту рутину, которые составляют теперь характер
домашней промышленности. Мы согласны, что все это - трудные
задачи, что, может быть, придет когда-нибудь время, когда они сами

собою найдут счастливое разрешение, но достигнуть цели длинным
путем страданий и тяжелых кризисов, и достигнуть ее кратчайшей и
безопасной дорогой - не одно и то же"12.
И этой верой в артель была проникнута не только литература того
времени - ее разделяли и правительственные сферы. Вот, например,
как высказалась по этому пункту комиссия по пересмотру уставов
фабричного и ремесленного под председательством Штакельберга:
"Что прежнее наше промышленное устройство представляло много
стеснительных уродливых сторон, что, покровительствуя меньшинству
капиталистов и хозяев, оно шло наперекор интересам рабочего люда -
это не подлежит сомнению. Но затем, с устранением стеснений и
запрещений, какие именно формы следует придать нашей промышлен¬
ности, какие именно требования рабочего класса желательно поддер¬
жать авторитетом закона?.. Существование промышленных артелей и
ремесленных союзов доказывает, что наш народ не чужд понятий о
преимуществах ассоциации в деле приложения труда. Но такие артели
и союзы, сколько известно, возникли лишь в немногих торговых и
промышленных центрах. Правда, что до сих пор общественные условия
не благоприятствовали делу ассоциации в среде рабочего класса и что
теперь только можно надеяться на более удовлетворительные в сем
отношении результаты. Но во всяком случае рабочий класс не вдруг,
может быть, нападет на счастливую мысль соединить свои разрознен¬
ные силы и денежные средства там, где ассоциация труда и капитала
особенно применима по размерам и свойству предприятия. Притом же в
этой форме производства важна не одна материальная сторона.
Рабочая ассоциация была бы полезна в особенности у нас не потому
только, что при такой организации работ люди могли бы с меньшими
усилиями и затратами производить больше и лучше. Ассоциация
обещала бы и ту несомненную выгоду, что рабочие, связанные общно¬
стью интересов, могли бы основательно судить о своих нуждах и поль¬
зах в деле промышленности. В среде промышленных обществ, если бы
таковые возникли, вырабатывались бы беспристрастные, здравые поня¬
тия о промышленных интересах и средствах к их упрочению"13.
Это всеобщее увлечение ассоциацией и артелью было навеяно, без
сомнения, Западом. Достаточно вспомнить западноевропейскую литера¬
туру того времени, равно как и практические последствия коопера¬
тивного движения в Англии, Германии и Франции, чтобы понять,
почему русские прогрессисты 60-х годов с таким жаром отстаивали
идею артели. Но по той же самой причине - потому что это увлечение
не имело корней в условиях русской действительности, несмотря на все
разглагольствования о необыкновенной склонности русского мужика к
артелям, - оно осталось в России практически совершенно бесплодным.
Всеобщие восхваления артелей не создали ни одной прочной артели и
не повели к возникновению кооперативного движения, сколько-нибудь
12	Корсак А.К. Указ. соч. С. 308, 310.
(Более подробно см. Приложение. - Ред.)
13	Труды комиссии. СПб., 1863. Т. I. С 221, 226. 227.
49t

похожего на западноевропейское. Индивидуалистический Запад с его
иными политическими и общественными формами оказался гораздо
более приспособленным для восприятия артельного начала, чем
общинная Россия14.
В конце 60-х годов вышла сильно нашумевшая в свое время книга
Н.	Флеровского "Положение рабочего класса в России" (СПб., 1869).
Книга эта произвела на публику сильное впечатление безотрадной
картиной жизни русского мужика и рабочего на всем протяжении
России, которую сумел развернуть автор. Научного значения книга
Флеровского совершенно лишена, так как представляет собой чрезвы¬
чайно хаотическое собрание фактов весьма различного достоинства,
сопоставляемых без всякой критической оценки и даже без общего
плана. Тем не менее в свое время она несомненно влияла на умы.
Трудно разобраться в выводах Флеровского, так как, по-видимому, они
не были ясны ему самому. Во всяком случае, ясно, что важнейшие
причины, к которым сводит Флеровский причины бедности русского
рабочего человека, - это тяжесть налогов и особенно недостаток
земельной обеспеченности. "Что касается общих мер, - говорит автор
в "заключении", - то, конечно, прежде всего наше внимание должно
обратить на себя отношение к земле. Тут мы видим, что наш
крестьянин обнаружил несравненно более такта и здравого чувства,
чем западноевропейский. Он нашел великую истину, которой западно¬
европейский работник никогда не понимал. Он постиг, что прежде всего
надобно позаботиться о том, чтобы ни одного земледельца не лишить
собственного хозяйства. Вести собственное хозяйство - не шуточное
дело, к нему нужно приспособиться, привыкнуть с малых лет.
Западноевропейскому пролетарию не скоро это удастся, может быть,
никогда не удастся, и на почве Западной Европы мы можем снова
увидать римские латифундии... Наш крестьянин достиг того, о чем
напрасно вздыхают и американец, и англичанин, и всякий земледелец,
достаточно умный, чтобы понимать неудовлетворительность мелкой
собственности... Пока вся земля будет предметом собственности, до
тех пор будет существовать и крупная и средняя собственность;
произвести самое выгодное экономическое положение можно только
при всеобщем распространении безоброчного общинного владения"
(Флеровский, с. 476, 482, 487).
Таким образом, для Флеровского аграрный вопрос заслонял все
остальное. Развитие фабричной промышленности в центральном
районе, по его мнению, не только не привело к улучшению экономи¬
ческого положения населения, но, наоборот, только усилило крайности
богатства и бедности. "Промышленная Россия - это страна бедности и
богатства; тут одно семейство зарабатывает триста рублей в год, а
рядом другое умирает с голоду. Нигде борьба за существование не
14	В мою задачу не входит рассмотрение весьма любопытного артельного движения
нашего общества 60-х и 70-х годов. Истинный характер этого движения, принявшего на
практике вполне буржуазный характер, разъяснен в интересной статье А. П р-а (Новое
слово. 1897. Нояб.1*).
499

вызывает таких отчаянных усилий, как в промышленных губерниях;
тут всякий пускает в ход все средства, старается взять и искусством, и
трудом, и умом, и борьбой... Здесь составляются артели, стачки, здесь
пробуются все средства, которыми можно бороться с капиталом и
усилить свои доходы... Но если они (рабочие промышленного района)
более смелы в жизненном бою, то и условия этого боя для них более
тягостные; они имеют дело с богатыми и могущественными капита¬
листами и еще более богатыми и более могущественными землевла¬
дельцами... Может ли быть цветущее промышленное население там,
где земледелие плохо, где земля без удобрения дает плохие урожаи, а
для удобрения мало скота, и на каждое вакантное место в про¬
мышленности являются три кандидата из земледельцев?" (с. 357-359).
Сравнение двух уездов Нижегородской губернии - Ардатовского с
крупными чугуноплавильными заводами и Горбатовского с мелкой
кустарной промышленностью - приводит Флеровского к заключению,
что мелкая промышленность гораздо лучше обеспечивает население,
чем крупная. Это дает повод к следующей красноречивой тираде
нашего автора: "Неужели можно равнодушно смотреть на то, что
машины - этот важнейший благодетель человеческого рода, это
плодоносное орудие, которое дает рабочему возможность при несрав¬
ненно меньших усилиях производить не только вдвое и втрое, но
иногда во сто раз более, - эти машины делаются бичом для рабочего
класса? Не только для работников, для целых местностей оказывается
более выгодным производить мало и дорого, чем производить много и
дешево” (с. 385).
Таким образом, Флеровский, еще больше, чем Чернышевский,
усматривал одну отрицательную сторону в развитии фабричной
промышленности. За аграрным вопросом Флеровский, как и другие его
современники, совсем не видел рабочего вопроса. Вообще я должен
оговориться, что фабрика вплоть до последнего времени очень мало
обращала на себя внимание нашего общества, особенно прогрессивной
его части. Об общине у нас накопилась огромная и в высшей степени
интересная и характерная литература; о фабрике написано гораздо
менее, и то что написано, имеет преимущественно фактический и
описательный характер, а следовательно, для нас в данном случае
представляет мало интереса.
Отношение либералов к фабричному вопросу весьма рельефно
\ выразилось на дебатах первого всероссийского торгово-промышленного
съезда, устроенного по случаю всероссийской мануфактурной выставки
1870 г. Протоколы этого съезда очень живо воспроизводят ту уже
довольно отдаленную от нас эпоху. Медовый месяц либерализма уже
кончился, но либеральное настроение общества не толък<Гне ослабело,
а скорее усилилось. Славословие свободе промышленности и торговли
занимает видное место в прениях съезда.
Приведу некоторые выдержки из речей на первом заседании съезда.
Г-н Скальковский внес предложение, чтобы железные дороги, прохо¬
дящие по местностям, богатым каменным углем, непременно употреб¬
ляли для топлива каменный уголь, а не дрова, "для того чтобы спасти
500

остатки лесов”. В ответ на это предложение чиновник министерства
финансов фон Бушей1 * произнес следующую тираду: "Я полагаю, что
первое и главное условие для развития всякой промышленности есть
свобода! (Непременно! браво!) Повторять здесь подобную аксиому, как
ту, что свободный труд только производителен, что промышленность
должна иметь полный простор, чтобы брать и употреблять в дело тот
материал, который выгоднее и дешевле и который поэтому может
служить для удешевления самого произведения, - совершенно излишне.
(Верно! браво!) Я не разделяю мнения о том, чтобы съезд фабрикан¬
тов, который хлопочет о нуждах фабрикантов, должен был выразить
свою деятельность в том, чтобы просить подвергнуть отдельные
отрасли промышленности регламентации. Всякая регламентация вредна
вообще в промышленном деле, и чем ее меньше, тем для дела лучше”
("Протоколы", с. 16).
Г-н Вешняков высказался не менее решительно: "Прошли те време¬
на, когда промышленное законодательство во всех почти странах
заключало в себе не только определение общих условий существования
в государстве фабричной, и ремесленной промышленности, но и
стеснительные ограничения относительно права заниматься тою или
другою отраслью труда и предписания относительно обязательного
размера, вида, качества и даже цены изделий. Ныне свобода труда,
свобода промышленности сделались девизом современного промышлен¬
ного прогресса"15.
При обсуждении вопроса об улучшении экономического положения
рабочих один из ораторов, Ю. Шрейер2*, особенно настаивал на распро¬
странении у нас среди рабочих ссудо-сберегательных касс. Он указывал
на пример Пруссии, "где рабочие достигли благосостояния благодаря
усилиям только одного человека - это Шульце-Делича3*. Кому слу¬
чалось быть в Пруссии, тот не мог не подивиться колоссальным
результатам, добытым одним человеком, который посвятил целую
жизнь, целые десятки лет на то, чтобы улучшить положение рабочих, и
положение это в Пруссии представляется весьма и весьма отрадным. Я
имел случай, - прибавляет оратор, - лет 6 или 7 тому назад видеть, до
какого рода самостоятельности и развития успел Шульце-Делич
довести своими трудами рабочих. Я полагаю, что русский народ не так
неразвит, чтобы при появлении, может быть, даже не такого
даровитого деятеля, как Шульце-Делич, но все-таки, при доброй воле,
можно достигнуть весьма существенных результатов"16.
Очень интересную речь сказал другой оратор съезда, Мясоедов4*,
который, между прочим, заявил следующее: "Девятнадцатый век есть
век рабочих, - сказал знаменитый английский муж Гладстон5*. И,
действительно, нужно сознаться в том, что участь рабочих и вообще
все вопросы, касающиеся их существования и устройства, начинают
15	Протоколы и стенографические отчеты заседаний первого Всероссйиского съезда
фабрикантов, заводчиков и лиц, интересующихся отечественной промышленностью,
1870 г. СПб.. 1872. С. 3.
16	Там же. VI отд. С. 91-92.
501

приобретать все больше и больше влияния на всю цивилизацию. Но
вместе с этим возрастающим влиянием развиваются другие явления,
которые прежде, без сомнения, существовали и существуют давно, но
не проявлялись прежде с такой настойчивостью и энергией, как в
настоящее время: это - борьба капитала с трудом. Она происходит
вследствие того, что труд, по мере того как приобретает некоторые
права, начинает доказывать, что он прямо эксплуатируется
капиталом... Но если на Западе можно говорить вообще о рабочих, где
есть особое сословие рабочих, то это совершенно немыслимо в России,
где они в совершенно другом положении, нежели в западных госу¬
дарствах. У нас, собственно говоря, нет рабочего класса. У нас есть
работники на фабриках, есть рабочие, занимающиеся вне времени,
занятого земледелием, ремеслами”.
"Вот весь контингент нашего рабочего сословия. Главной причиной
того, что рабочий класс у нас не может представляться в том виде, как
на Западе, есть то, что у нас нет пролетариата, что составляет
предмет зависти всех иностранных государств. У нас та среда, которая
составляет рабочий класс, вся почти занимается земледелием.
Следовательно, у нас нет здесь двух классов, а являются просто два
разряда рабочих, из которых один работает на фабриках, а другой у
себя в деревнях, преимущественно в тех местностях, где земледелие не
представляет достаточного обеспечения в средствах жизни и где,
вследствие того, жители должны прибегать для увеличения своих
заработков к другим хозяйственным ремеслам и промыслам..." Пере¬
ходя к рабочим, занимающимся в деревне, Мясоедов говорит:
"Кустарники, несмотря на то что пользуются кажущейся самостоятель¬
ностью, вследствие того, что каждый имеет свой дом, а многие - даже
земельные наделы, эксплуатируются не только в такой же степени,
как рабочие на фабриках, но, может быть, еще хуже... Избавить этих
кустарников от рук капиталистов и кулаков можно только одним
способом: с одной стороны, доставив им возможность чисто самостоя¬
тельного труда путем устройства таких учреждений, которые доста¬
вили бы им возможность получать дешевый кредит или те денежные
средства, которые необходимы для закупки сырых продуктов, с тем
чтобы они могли избавиться от получения этих предметов от торговцев
в натуре, а с другой стороны, доставив им возможность ближайшего
сбыта этих предметов производства. Средством, и могучим средством,
можно считать то, которое служило началом разрешения этого вопроса
на Западе, - это ассоциация, артель..." Свои предложения Мясоедов
формулировал так: "чтобы съезд обратился к правительству с
ходатайством о том, чтобы были разработаны артельные начала или
чтобы были составлены узаконения, специально определяющие начала,
на которых могли бы создаваться у нас хозяйственные или про¬
мышленные артели, а равно и положения, определяющие права их как
относительно участников в предприятии, так и относительно посто¬
ронних лиц"17.
17 Там же. VI отд. С. 95, 96, 101, 102 и 103.
502

В этом смысле состоялась и резолюция съезда: съезд признал
желательным, "чтобы в видах возможности улучшения быта рабочего
населения в России распространением так называемых хозяйственных и
промышленных артелей, каковы: общества потребителей, ссудо-сбере¬
гательные общественные кассы, товарищество взаимного кредита,
общества, имеющие целью оптовую закупку сырых продуктов для их
обработки и сбыта произведений, и общества для производства
предметов промышленности - было произведено правительством иссле¬
дование этого вопроса и издано нормальное положение, определяющее
права и юридическую организацию таких артелей" (17-я резолюция
съезда, б).
Остановимся теперь на отношении к фабрике и рабочему вопросу
самого влиятельного органа 70-х годов - "Отечественных записок'. В
февральской книжке журнала за 1868 г. была помещена обширная
статья 3. Елисеева1* "Производительные силы России". Эта статья
содержит в себе много поучительного для характеристики взглядов
журнала. Автор статьи полагает, что "если фабрики, по словам
фабрикантов, приходится содержать на народные деньги единственно
для того, чтобы они бросили кое-какие объедки нескольким тысячам
работающего у них народа, то гораздо лучше для этой цели учредить
прямой налог на народ. Он будет н гораздо умереннее того, что
переплачивает народ за товар фабрикантам, и падет на него гораздо
равномернее и, наконец, пропитывать народ будет сытнее... Как ни
трудно пропитываться мужику в неплодородных губерниях и как ни
скудно его пропитание, но он имеет то преимущество, что относи¬
тельно своего пропитания он стоит все-таки на своих ногах. Он не
отвыкает от крестьянского труда, способен ко всем черным работам,
имеет здоровые и крепкие руки. Когда земля будет не в состоянии
пропитывать его, он пойдет на крестьянские же заработки в другие
губернии; в случае окончательного истощения земли он может
переселиться в губернии плодороднейшие и многоземельные на тот же
крестьянский труд. Россия ведь не Англия! В ней пока столько земли,
что всякая крестьянская сила для нее - приобретение, находка, а не
бремя. Фабричный - совсем другое дело. Это уже некоторым образом
барин. Если он долго и постоянно работает на фабрике... он делается
совсем неспособным к крестьянскому труду... Он остается годен только
для фабрики. Мало-помалу, таким образом, формируется целое
народонаселение местности, в котором все лучшие силы привлекаются
денежным заработком на фабрику"18.
"Какая, спрашивается, участь готовится народонаселению, воспи¬
танному для такого фабричного дела, благосостояние которого постав¬
лено в полную зависимость от чужеземного продукта, а самое суще¬
ствование - от размера тарифа? Сегодня нет хлопка, шелка на рынке -
завтра половина фабрик останавливает свою работу; остальные при
множестве лишних рабочих рук дают рабочему столько, чтобы он не
умер с голоду. И целые волости, как пишет князь Мещерский2*,
18 Производительные силы России. СПб., 18%. С 457.
503

разоряются вконец или вымирают. Такова перспектива существования
всех фабрик и рабочих, занимающихся производством ситца и шелка в
наших близстоличных губерниях... В настоящее время фабрики исто¬
щили, выродили и сделали никуда негодными еще не очень значи¬
тельные массы народа. Что кризис фабричный в случае закрытия всех
фабрик в нескольких местностях перенесется народом без особенного
бедствия, это лучше всего доказывается опустением Московско-
Петербургского шоссе с открытием Николаевской железной дороги.
Извозом, и исключительно одним извозом, жило на шоссе, по всей
вероятности, около миллиона народа, если не более. Когда открылась
железная дорога, на шоссе работы не осталось почти никакой. Все,
занимавшиеся извозом, лишились своего прежнего пропитания, -постра¬
дали, но ничего... помиру не пошли. Мало-помалу стали приучаться к
земледелию, приучаться к другим заработкам, и вы можете ехать по
шоссе и удостовериться, что бывшие извозчики живут не хуже
крестьян в других деревнях. Так точно перенесло бы крушение
крепостных фабрик и теперешнее население, около них питающееся.
Но так ли легко через 100 лет перенесется этот кризис, - мы сказать
не можем"19.
Это рассуждение чрезвычайно любопытно. Автор идет гораздо
дальше Чернышевского в осуждении фабрик. Чернышевский признавал
известную пользу за фабриками, потому что, как-никак, а все же они
доставляют заработки населению. Елисеев не признает и этого. По его
мнению, если бы фабрики в России были закрыты, то питающееся от
них население легко нашло бы себе другие занятия; он поясняет это
крайне неудачной ссылкой на гибель извозного промысла на С.-
Петербургско-Московском шоссе после проведения железной дороги.
Но если так, то, значит, промышленные кризисы, замещение рабочего
машиной и вообще все ужасы фабричной системы далеко не так
ужасны. Если рабочий всегда может найти себе работу, то что же
гонит его на фабрику? Желая доказать ненужность фабрики, Елисеев
незаметно для самого себя становится на крайне оптимистическую
точку зрения, которая приличествовала бы разве какому-нибудь
Бастиа.
Тем не менее Елисеев не делает отсюда вывода о желательности
немедленного закрытия всех фабрик. Для этого он был слишком
практичный человек. Елисеев советует путем соответствующей
торгово-промышленной политики направить наше промышленное
развитие по более "естественному" руслу. Так, "мы думаем, - говорит
он, - что правительство имеет всю возможность рядом мер способ¬
ствовать, с одной стороны, усилению, улучшению нашего льняного и
пенькового производства, стеснению хлопчатобумажного производства
в местах, неблагоприятных для него по природным условиям, прив¬
лечению капиталов из этого призводства, одних - к производству
льняному и пеньковому, других - к заведению фабрик в местах
обработки отечественного хлопка, к усилению разведения сего послед¬
19 Там же. С. 460,461.
5D4

него и т.п. Усиление льняного и пенькового производства даже
посредством усиленного тарифа имело бы ту выгоду, что тариф этот не
ложился бы так тяжело на народ, как тариф хлопчатобумажных
изделий, потому что в льняном и пеньковом производстве была бы
сильная внутренняя конкуренция, которой нет и не может быть в
хлопчатобумажном деле. Усиление льняного и пенькового производства
усилило бы, может быть, удвоило и утроило бы земледельческое
разведение льна и пеньки в России. Таким образом, деньги от русской
промышленности шли бы, как то и должно быть, на поддержку
отечественного земледелия, а не американского”20.
В заключении Елисеев замечает: "Если благодетельный тариф
поддержит старые наши крепостные фабрики и заводы и даст вместе с
тем возможность таковым же размножаться без числа и на будущее
время, то нет сомнения, что в течение недолгого времени мало-помалу
все северное народонаселение превратится в закрепощенное к
фабрикам и заводам. Это, конечно, даст обеспеченное положение всем
более или менее значительным землевладельцам северных губерний и
вообще капиталистам, но убьет во всех отношениях всякую будущ¬
ность у крестьянского населения этих губерний и отнимет у госу¬
дарства миллионы полезных членов в жертву частному корысто¬
любию"21.
В другой статье "Отечественных записок" (1870, январь), "Отчего
трудно поправляться нашему рабочему?" разъясняется характер рабо¬
чего вопроса в России: "В России вопрос о рабочих совершенно игно¬
рируется. Мы знаем пока этот вопрос только по его состоянию и
движению на Западе, но западная разработка вопроса не только не
выдвигает для нас нашего собственного, домашнего рабочего вопроса,
а, напротив, дает фальшивое освещение делу и, так сказать, затирает
его. Бытовое положение наших рабочих и западных весьма различно.
Западный рабочий большей частью безземельный и бездомный бат¬
рак, - наш рабочий имеет землю и хозяйство. Это заставляет наших
патриотов потирать от удовольствия руки и указывать на положение
нашего рабочего как на завидное в сравнении с западным пролетарием.
Положение, если хотите, действительно завидное в этом отношении.
Во-первых, нам нет нужды так тяжело задумываться над положением
нашего рабочего класса, как задумываются на Западе; не нужно приис¬
кивать точки опоры для развития его материального благосостояния.
Эта точка опоры - кусок земли и хозяйство - у него есть; нужно только
позаботиться о том, чтобы его не спихнули с этого фундамента его
благосостояния разные его благожелатели. Во-вторых, как бы ни были
тяжки и неблагоприятны условия его настоящего существования, мы,
пока он твердо сидит на этом своем фундаменте, можем смотреть на
них, как на временные и поправимые. Но это никак не дает нам права
игнорировать эти условия, смотреть на них как на ничтожные и
прославлять его положение как блаженное потому только, что у него
20	Там же. С. 466.
21	Там же. С. 492.
505

есть клочок земли. Напротив, мы должны тщательно всматриваться в
условия, в которые поставлен наш рабочий. Ибо условия эти могут
быть так неблагоприятны и, день ото дня ухудшаясь все более и более,
могут сложиться, наконец, таким роковым образом, что сорвут его и с
его фундамента. Вопрос не в том только: есть у рабочего надел земли
или нет, айв том: обеспечивает ли его та земля, которою он владеет,
в его существовании или не обеспечивает?.. Нужно предварительно
исследовать, насколько поземельный участок в действительности
облегчает зависимость нашего крестьянина от капитала, от случайных
заработков, и всегда ли облегчает... Вот корни русского рабочего
вопроса, в которые до настоящего времени пристально никто не загля¬
дывал”22.
Итак, наш рабочий вопрос заключается, главным образом, в сохра¬
нении полного земельного обеспечения крестьянина. Рабочий вопрос
подменяется крестьянским вопросом, как будто это одно и то же.
Рабочий отождествляется с мелким собственником.
В наиболее категорической форме отрицательное отношение к
фабрике и капиталу вообще проявилось в статьях Михайловского. Ми¬
хайловский пошел гораздо дальше Елисеева, который со своей прак¬
тической сметкой не решался доходить до крайних выводов испо¬
ведуемой им теории. "Представляя элемент труда в обществе, -
говорит Михайловский в одной статье, - народ не имеет в своих руках
орудий производства. Их предлагает ему нужный человек и за это
получает львиную долю продукта. Дело, значит, только в том, чтобы
сосредоточить орудия производства в руках представителей труда. Все,
становящееся поперек дороги к этой цели - будь это свобода, про¬
мышленность, железная дорога, грандиозный финансовый план, само¬
управление, - подлежит уничтожению, которое будет и выгодно и
справедливо. Истинная свобода, правильно организованная, полезная
промышленность, не шулерская финансовая комбинация, нужная же¬
лезная дорога, истинное самоуправление - не могут стоять в проти¬
воречии с интересами народа или, что то же, труда... Когда у нас
заходит речь об организации народного труда, раздаются, обыкно¬
венно, голоса, громко и с азартом отрицающие государственную по¬
мощь... Они раздаются в стране... где огромные суммы из взыски¬
ваемых с податных сословий, т.е. почти исключительно с труда, уходят
на субсидии и гарантии капиталистам-предпринимателям. Эти приви¬
легии, субсидии и гарантии никем не опротестованы, протесты счита¬
ются даже идиллиями, тогда как при малейшем намеке на государ¬
ственную помощь труду поднимаются азартные крики. Можно помочь
крестьянскими деньгами и г. Губонину, и г. Варшавскому1*, и кому
угодно, но только не крестьянам. Тут мы начинаем взывать о свободе,
невмешательстве, о "казенной" организации труда, о самопомощи и о
других прекрасных в&Щах. И в этом хоре не отказывается принять
участие и литература, журналистика" (Из лит. и журн. заметок 1872 г.
Соч. Михайловского. Изд. 1896. Т. I. С. 660).
22	Отчего трудно поправляться нашему рабочему. С. 497, 498.
506

Итак, необходима "организация народного труда" на казенные сред¬
ства. На какие же элементы должна опереться эта организация? Быть
может, на фабричных рабочих? Совсем нет. "У нас существует мне¬
ние, - замечает г. Михайловский, - что наш фабричный рабочий го¬
раздо развитее, гораздо выше, если не в нравственном, то, по крайней
мере, в умственном отношении, нежели крестьянин. Это мнение реши¬
тельно ни на чем не основано. Оно держится едва ли не потому только,
что нечто подобное действительно имеет место в Западной Европе. Но
если на Западе до некоторой степени действительно существует ука¬
занное отношение между крестьянином и фабричным рабочим, то оно
обязано своим происхождением отнюдь не фабричному режиму, а
влияниям совершенно иного свойства, каких у нас и в помине нет, имен¬
но влиянию широкой политической жизни, которая, естественно, кон¬
центрируется в городах и едва достигает деревень" (Там же. С. 681).
Затем Михайловский цитирует речь одного из ораторов торгово-
промышленного съезда, Губина1 Ф, заявившего, что "слово рабочий
нельзя понимать у нас в том смысле, как за границей. У нас нет, или
очень мало, таких рабочих, которые бы родились на заводе... У нас
рабочие не составляют рабочего сословия", и замечает по этому
поводу: "Указанный г. Губиным общеизвестный факт громадной важ¬
ности должен бы был лечь в основание всех прений о русском рабочем
вопросе... Рабочий вопрос в Европе есть вопрос революционный, ибо
там он требует передачи условий труда в руки работника, экспро¬
приации теперешних собственников. Рабочий вопрос в России есть
вопрос консервативный, ибо тут требуется только сохранение условий
труда в руках работника, гарантия теперешним собственникам их
собственности. У нас под самым Петербургом... существуют деревни,
жители которых живут на своей земле, жгут свой лес, едят свой хлеб,
одеваются в армяки и тулупы своей работы, из шерсти своих овец.
Гарантируйте им прочно это свое, и русский рабочий вопрос решен.
А ради этой цели можно все отдать, если как следует понимать
значение прочной гарантии. Скажут: нельзя же вечно оставаться при
сохе и трехпольном хозяйстве. Нельзя. Но из этого затруднения
существуют два выхода. Один, одобряемый практической точкой
зрения, очень прост и удобен: поднимите тариф, распустите общину,
да, пожалуй, и довольно, - промышленность, наподобие английской,
как гриб, вырастет. Но она съест работника, экспроприирует его. Есть
и другой путь, конечно, гораздо труднее, но легкое разрешение вопроса
не значит еще правильное. Другой путь состоит в развитии тех
отношений труда и собственности, которые уже существуют в налич¬
ности, но в крайне грубом первобытном виде. Понятно, что цель эта не
может быть достигнута без широкого государственного вмешатель¬
ства, первым актом которого должно быть законодательное закрепле¬
ние поземельной общины" (Там же. С. 703).
Не менее интересна и поучительна другая статья Михайловского,
относящаяся к 1873 г. Михайловский замечает, что органы самого
различного направления, как, например, консервативный "Гражданин"2*
и либеральные "Петербургские ведомости", одинаково признают жела¬
507

тельным экономический прогресс страны, "требуют развития кредита в
России, радуются умножению акционерных компаний, с торжеством
указывают на развитие отечественной промышленности и т.д.". "Пе¬
тербургские ведомости" решились даже одобрить решение прави¬
тельства (до сих пор, кстати сказать, неосуществившееся) "отказаться
от устарелой системы законодательного рассмотрения уставов новых
акционерных обществ и заменить ее более скорой системой нотари¬
ального разрешения". Это дает повод Михайловскому к следующим
любопытным размышлениям. "Кредит, промышленность, эксплуатация
природных сил страны - все это вещи сами по себе прекрасные... Но
тем не менее все эти прекраснейшие сами по себе вещи, если они
направлены не ко благу непосредственно трудящихся классов, а ко
благу пирамидального целого, дают прискорбнейшие результаты... Раз¬
витие кредита в нашем отечестве, если он не будет особыми путями
направлен ко благу народа, даст только средства обирать народ.
Всякому известно, что когда акционерная компания берет на себя
какое-нибудь производство, то она разоряет в районе своих действий
все мелкие хозяйства и вводит нищету... Поэтому всякому понятно,
что вся публицистика, ратующая за развитие кредита в нашем
отечестве, за умножение акционерных обществ в России, за развитие
отечественной промышленности - ратует за гибель и нищету русского
народа" (Там же. с. 833, 834).
Таким образом, мы имеем перед собой экономическую программу, в
которой "развитие отечественной промышленности" прямо объявляется
равносильным "нищете и гибели русского народа". Единственным
средством спасения русского народа от "гибели" является, следова¬
тельно, прекращение промышленного развития России.
Если сравнить рассуждение г. Михайловского о фабричном рабочем
и крестьянине с таковыми же рассуждениями "Духа журналов", то
сходство окажется весьма значительным. Я уже отмечал, что Черны¬
шевский в вопросе о крупном и мелком производстве оказался в полном
согласии с господствовавшими воззрениями консервативных эконо¬
мистов крепостной эпохи. Как видно из приведенных цитат, передовые
публицисты 70-х годов пошли еще дальше своих предшественников, и
Михайловский прямо и открыто заявил себя противником экономи¬
ческого прогресса страны. Дальше идти было некуда.
Эта своеобразная позиция наших передовых деятелей того времени,
заставившая их защищать экономическую реакцию, очень поучительна
и вполне понятна. Экономические условия русской жизни того времени
были таковы, что тем, кому были дороги интересы трудящегося люда,
трудящийся люд представлялся не иначе, как в образе мужика, и ра¬
бочий вопрос отождествлялся с крестьянским вопросом. А так как
экономическое развитие ухудшало условия существования мужика и
превращало значительную часть крестьянства из мелких собственников
в пролетариев, то нашим прогрессистам ничего не оставалось, как
признать наш рабочий вопрос консервативным и предать анафеме
экономический прогресс. Единственным выходом из этого положения -
горячей преданности прогрессивным идеалам при убеждении, что
508

экономический прогресс страны каждым своим шагом затрудняет
осуществление этих идеалов - являлась утопия. Передовые деятели
того времени были осуждены благодаря своей точке зрения всего
ожидать от государственной власти; только государство могло бы, по
их представлению, изменить ход нашего промышленного развития -
дать торжество тем началам, которые погибали при новых хозяйст¬
венных условиях, созданных крестьянской реформой, и задержать
развитие капитализма. Но можно ли было рассчитывать, что государст¬
венная власть возьмет на себя осуществление такой экономической
программы? Здесь и начиналась утопия.
Главным образом, в "Отечественных записках"* были напечатаны
статьи г. В.В., вышедшие потом отдельной книжкой под заглавием
"Судьбы капитализма в России". Книга эта представляет собой, не¬
смотря на свои слабые стороны, несомненно выдающееся произве¬
дение. Хотя попытка г. В.В. доказать невозможность развития капита¬
листического производства в России закончилась полнейшей неудачей,
тем не менее уже одно то, что г. В.В. сделал эту попытку и дал
стройную теорию, выражавшую в законченной форме господство¬
вавшие экономические воззрения того времени, выделяет г. В.В. из
всех русских экономистов 70-х и 80-х годов**.
Теория г. В.В. настолько общеизвестна, что вряд ли необходимо
подробно излагать ее содержание. Г-н В.В. исходит из определенной
теории рынков, которую он приписывает Родбертусу1*, хотя она
принадлежит Сисмонди. Вообще эрудиция является слабым пунктом
г. В.В., экономическое образование которого весьма скудно. Но нельзя
отрицать острого ума в его даже самых рискованных построениях.
По мнению г. В.В., для развития капиталистического производства
необходим внешний рынок по той причине, что прибавочная ценность
не может быть реализована внутри того же капиталистического хо¬
зяйства, в котором она возникла. Внешний рынок недоступен для
произведений русской фабричной промышленности, ибо русская про¬
мышленность не может конкурировать благодаря своей технической
отсталости на свободном рынке с капиталистической промышленностью
более передовых стран Запада. Только под охраной таможенных
пошлин русская фабрика может влачить свое жалкое существование.
Но таможенный тариф не в силах доставить нашей капиталистической
индустрии необходимые условия ее дальнейшего роста - внешнего
рынка.
"Нет ничего легче, - пишет г. В.В., - как принять явление местное
или частное за общечеловеческое, увидеть закон там, где есть лишь
одна из форм его проявления. Так, например, в промышленной области
мы встречаемся на Западе с рядом грандиознейших фактов и безобраз¬
*	Отрывок от слов «Главным образом, в "Отечественных записках"» до конца главы в
первом издании отсутствует. Словами "Здесь и начиналась утопия” заканчивается первое
издание "Русской фабрики". - Ред.
** Дальнейшая разработка теории В. Воронцова представлена в его книге "Судьба
капиталистической России" (см. Приложение. - Ред.)
509

нейших явлений. С одной стороны, беспримерное увеличение произво¬
дительности труда как результат организации крупного производства;
с другой - извращенное направление этой увеличенной производитель¬
ности, вызвавшее в конце концов обезземеление народа, пауперизм,
эмиграцию и вырождение рабочего. Такое извращение произошло
потому, что развитие общественной формы труда было произведено
капиталистическим путем, и везде, где повторится процесс в той же
форме, явятся в более или менее резком виде те же и результаты.
Спрашивается: есть ли необходимость для России повторять всецело
историю западного промышленного развития? В чем нужно видеть за¬
кон: в развитии ли крупной промышленности, каким бы способом оно ни
произошло, или же в обобществлении труда не иначе, как капита¬
листическим способом, в неизбежности народному производству пройти
сквозь тиски капиталистического?.. Историческая особенность нашей
крупной промышленности состоит в том, что ей приходится расти в то
время, когда другие страны достигли уже высокой степени развития.
Это приводит к двум последствиям: во-первых, она может пользоваться
всеми формами, выработанными Западом, не переползая черепашьим
шагом с одной ступени на другую, т.е., по-видимому, имеет возмож¬
ность развиваться очень быстро, во-вторых, ей приходится конкури¬
ровать с опытными, давно установившимися в промышленном отно¬
шении странами, а соперничество с таким противником может совер¬
шенно заглушить слабые ростки вновь возникающего капитализма"23.
По мнению г. В.В., характерной особенностью русского капита¬
лизма, сравнительно с западноевропейским, является то, что наш капи¬
тализм охватывает, главным образом, область сбыта, а не произ¬
водство продуктов. Производство остается мелким, и сила капитала
сказывается лишь в том, что этот мелкий производитель попадает в
полную зависимость от капиталиста-торговца. Поэтому наш капита¬
лизм не исполняет той исторической миссии, которую он уже отчасти
выполнил на Западе - воспитания непосредственных производителей,
приучения их к коллективному труду, выработки их классового само¬
сознания. Не имея положительных сторон своего западноевропейского
собрата, русский капитализм с избытком обладает его отрицательными
сторонами - не создавая новых форм производства, он вызывает
обеднение массы мелких производителей, продолжающих по-прежнему
работать в своей избе.
"Не имея возможности развиваться так, как требует этого природа
капитализма, последний как появился, так и останется (в России) гос¬
тем, привлеченным почти насильно, чувствующим себя не дома и
поэтому не могущим оказывать здесь того громадного влияния на все
сферы жизни, какое он имел в стране своего естественного зарождения
.и процветания. Бок о бок с ним будет существовать мелкое произ¬
водство, будет продолжаться национальный процесс развития общест¬
венной формы труда, тихое, естественное течение которого было лишь
слегка взволновано вмешательством крупного капитала... А если
23 В.В. Судьба капиталистической России. СПб.. 1882. С 13-14.
510

капитализация туземного производства пойдет таким черепашьим
шагом, то есть надежда повернуть весь процесс развития общест¬
венной формы труда на народный путь, на путь артелей"24.
В подтверждение всего этого г. В.В. приводит весьма разнооб¬
разную, но абсолютно никуда негодную статистику. Сопоставляя за
разные годы цифры рабочих, относившиеся не к одним и тем же. а к
различным производствам, г. В.В. пришел к странному выводу о
сокращении в России числа фабричных рабочих. Тезис этот, как я уже
указывал выше, утвердился в нашей экономической науке и держался
вплоть до выхода первого издания "Русской фабрики". Но несмотря на
столь продолжительное существование означенного тезиса, ошибоч¬
ность его легко могла бы быть обнаружена при самом его возник¬
новении, если бы сам г. В.В., равно как и все его последователи и
критики того времени не были людьми, совершенно незнакомыми с
фабричной статистикой России.
Впрочем, статистические промахи г. В.В. нисколько не подрывают
значения его труда, которое заключалось в выдвинутой г. В.В. свое¬
образной теории экономического развития России. После всего
сказанного в настоящей книге мне нечего доказывать несостоятель¬
ность этой теории. Теория рынков, которая является фундаментом
всего научного здания, воздвигнутого г. В.В., совершенно фантастична
и не выдерживает серьезной критики. Если же отбросить эту теорию,
то никаких теоретических аргументов в пользу невозможности
развития в России крупного капиталистического производства в столь
нашумевшей книге г. В.В. найти невозможно. Остается статис¬
тика г. В.В., которая, как сказано, если что-либо и доказывает, то
разве полное незнакомство автора "Судеб капитализма" со статис¬
тикой.
Весьма любопытно впечатление, которое книга г. В.В. произвела на
общество. Впечатление это было, несомненно, очень сильно, и "Судь¬
бы капитализма в России" в течение ряда лет были книгой, вызы¬
вавшей более всего споров среди нашей интеллигенции. Отношение
критики к книге было в общем весьма благосклонно; оно было бы еще
благосклоннее, если бы г. В.В. не выразил в предисловии к "Судьбам
капитализма" некоторых взглядов, решительно расходившихся с тем
течением нашей общественной мысли, самым ярким выразителем
которого является Чернышевский. Г-н В.В., будучи непримиримым
врагом капитализма на русской почве и крайним утопистом в области
понимания хозяйственного процесса, в некоторых других отношениях
обнаружил весьма оппортунистические взгляды. "Вместе с невозмож¬
ностью развития в России капиталистического производства, - писал
г. В.В., - теряет свои корни и подражание истории политического
развития Запада; последнее, должно пойти у нас много отличным
путем... Если в России нет господствующего капиталистического про¬
изводства, то нет и класса, подобного либеральной европейской бур¬
жуазии, нет естественной опоры политической свободе".
24 Там же. С. 73.
511

Крайне характерно отношение к "Судьбам капитализма" Михай¬
ловского. С точки зрения Михайловского, самым большим грехом
г. В.В. является его слишком снисходительное отношение к капита¬
лизму. Г-н В.В. допускает, что на Западе капитализм исполнил ве¬
ликую историческую миссию, - Михайловский недоволен таким призна¬
нием положительных сторон капитализма. "Выходит, - ядовито заме¬
чает Михайловский, - что если бы русский капитализм исполнял свою
"историческую роль", свою "прямую задачу", иначе говоря, если бы он
вваливал в фабричный котел все больше народу, то г. В.В., пожалуй, и
ничего бы против него не имел. Но наш капитализм "не распространяет
воспитательного влияния крупной организации производства". Откуда,
однако, эта уверенность, что фабричный котел имеет действительно
благодетельное воспитательное влияние? Г-н В.В. обладает этой
уверенностью, обладает до такой степени, что не считает нужным как-
нибудь мотивировать ее, обосновать в глазах читателей... В сущности,
"общественная форма труда" при господстве капитализма сводится к
тому, что несколько сот или тысяч рабочих точат, вертят, наклады¬
вают, тянут, бьют и совершают еще множество других операций в
одном помещении. (И только? Непонимание Михайловским общест¬
венного значения капиталистической формы производства достигает во
всей этой тираде поистине геркулесовых столбов. Можно думать, что
Михайловский никогда и не слыхал о существовании такой, например,
книги, как "Капитал" Маркса. - М. Т.-Б.) Правда, мы видим иногда на
Западе такую солидарность между рабочими, какую мудрено встретить
у нас, но это объясняется отнюдь не непосредственно условиями труда
в фабричном котле, а развитием просвещения и политической жизни...
Если капитализм и имеет какую-либо общественно-историческую
задачу или миссию, так разве только отрицательную. Допуская же,
вместе с г. В.В., что миссия эта состоит именно в воспитании рабочих
для общественного труда, надо будет, кажется, признать, что капи¬
тализм в Европе не исполняет своей "прямой", своей "главнейшей
общественно-исторической задачи"25.
Эта тирада обрисовывает нам всего Михайловского. Его утопизм
возвышается до полного игнорирования результатов европейской
культуры и европейской мысли новейшего времени. Конечно, образо¬
ванный человек Запада, как бы враждебно он ни относился к капи¬
талистическому строю, затруднился бы выступить с категорическим
заявлением, что "если капитализм и имеет какую-либо миссию, то
разве только отрицательную". Это уже пахнет настоящим Востоком!
Впрочем, статьи г. В.В. встретили и более сильную критику. Очень
интересна в этом смысле статья г. Русанова1*: "Против экономического
оптимизма", появившаяся в "Деле" за 1880 г. (№ 12). "Для России
рынка нехватит, - комментирует г. Русанов взгляды г. В.В. - Была бы
охота да уменье, а то можно запрудить русскими изделиями Среднюю
Азию, благо здесь конкурентов не бог знает сколько. Все порывания на
Восток, все экспедиции, отправляемые туда, встречают одобрительные
25 Письмо в редакцию Постороннего // Отечественные записки. 1883. Т. 269.
512

кивки русских капиталистов и торговцев, которые хлопочут только о
том, чтобы узнать поскорей о судьбе подобных экспедиций. Очевидно,
Drang nach Osten1* не лишен для нас, русских, того же смысла, какой
имело открытие новых земель для западноевропейцев... Русский капи¬
тал забирает и может забрать окончательно в свои руки 10-мил¬
лионную армию кустарей. Независимый кустарь есть в настоящее
время почти такая же небывальщина, как жар-птица... Кустарь,
мелкий ремесленник - вот основная ячейка нашего капитализма. Стоит
послушать, что говорят исследователи кустарной промышленности,
чтобы убедиться, в какой степени эта промышленность является не
самостоятельным хозяйством мелких производителей, а одним из видов
работы на кулака, наживающего капиталы, подобно заправскому
фабриканту. Между современным типом кустарной промышленности и
капиталистической формой производства существует положительная
аналогия. Кустарная промышленность превращается во внешнее отде¬
ление фабрики: кустарь очень часто обрабатывает за низкую заработ¬
ную плату материал, вручаемый ему благодетельными предпринимате¬
лями, у себя на-дому. Коли хотите, г. Колупаеву2* это еще более на-
руку. Он не должен тратиться на устройство помещения для работы,
на покупку рабочих инструментов... Объединение рабочих-кустарей в
мануфактуре - вот естественная форма русского капитализма в бли¬
жайшей будущем... Как никак, а зависимым положением от скупщиков
десяти миллионов кустарей нельзя игнорировать, строя оптимисти¬
ческие иллюзии о хилости нашего капитализма... Раз мы заводим у себя
последние механические изобретения Западной Европы, потребное ко¬
личество продуктов будет добываться трудом одного, положим,
человека вместо шести: пять человек будут лишены работы, хотя не
потеряют чувства голода и т.п. Что станется с ними? Несомненно, им
придется вытерпеть ужаснейший ряд лишений, который, естественно,
сблизит их между собою и сотрет, словно губка мел, последние остатки
полусознательного отношения к действительности. Это объединение,
этот трезвый взгляд на прелести возникающего русского капитализма,
сословное самосознание - все это подвинет их к практическому ре¬
шению вопроса относительно народного благосостояния. И несомненно,
что тогда решать вопрос будут... на основании слов трудящегося
человека, тщетно ищущего исхода из своего невыносимого положения
и не находящего ничего, даже работы. Вот это объединение и трезвый
взгляд на вещи, формируемые ходом жизни в том сословии, которое
составляет жизненный нерв государства в смысле его прочности, в
сословии непосредственных производителей, и будут "приобретения",
полученные обществом от русского капитализма, развившегося до
крупно-капиталистической формы производства".
Г-н Русанов останавливается на своеобразной аргументации г. В В.,
отрицавшего возможность развития крупного производства в России на
том основании, что "идеал (капиталистического хозяйства) - кучка
фабрикантов и землевладельцев, командующих среди необъятного
пространства (например, России) там и здесь сравнительно небольшими
группами рабочих, и миллионы эмигрирующих - представляет до того
17 М.И. Туган-Бараиовский
513

нелепую и безобразную картину, что нет возможности смотреть на нее
иначе, как на логическое последствие каких-либо нелепых посылок".
На это г. Русанов отвечает следующим образом: «То, что автор назы¬
вает "безобразной картиной", разыгрывалось по всей Европе: повсюду
исчезли самостоятельные производители, во многих местах они эмиг¬
рировали... Спора нет, что существование промышленного резерва -
картина "безобразная", но разве она от этого менее действительна?
Если она "нелепа", то ведь это значит, что нелепые вещи совершаются
в действительности... Автор хотел подорвать кредит того положения,
будто все страны непременно должны прогнаться сквозь строй капи¬
тализма, а вместо этого на лире благородных чувств побряцал о
невозможности "нелепых" картин. Думать так можно только тому, кто
верует в гегелевскую разумность существующего... Возможность для
России пользоваться механическими изобретениями самой последней
конструкции не отнимет у капитализма почвы для развития, а, напро¬
тив, облегчит ему переход к машинной промышленности, ибо фаб¬
риками и заводами немногих центров безжалостно раздавит 10-мил-
лионную толпу теперешних кустарей, которые к тому времени войдут
в состав мануфактуры, а частью будут, может быть, работать по-
прежнему в пользу капиталиста у себя на-дому. Мы не хотим этим
сказать, что нам следует опустить руки, предоставя случаю, времени и
враждебным влияниям судьбы народа, но именно указываем, что
"хилость" русского капитализма более чем сомнительна, что капи¬
тализм - опасный враг народного благосостояния и что с ним придется
посчитаться крепко».
Точка зрения г. Русанова весьма близка к экономическим взглядам
другого экономиста 80-х годов - г. Николая - она, выступившего в
октябре 1880 г. в журнале "Слово"1* с обратившими на себя общее вни¬
мание "Очерками нашего пореформенного общественного хозяйства",
переизданными затем в дополненном виде в 1893 г. Эта работа долгое
время считалась у нас образцом статистического искусства и знания. Но
позднейшая критика обнаружила, что статистика г. - она, несмотря на
свой более научный вид, столь же неудачна, как и статистика г. В.В.
Отличительной чертой статистических построений обоих этих
авторов - и даже г. - она еще более, чем г. В.В. - является крайне
некритическое отношение к статистическим источникам, к которым они
прибегают, соединенное с весьма небрежным пользованием этими
источниками. Оба они не только верят любой цифре, помещенной в
официальных изданиях, как бы ни была очевидна несостоятельность
этой цифры, но сплошь и рядом не вникают в имеющиеся в этих самых
источниках разъяснения относительно того, что именно изображают
эти цифры. Поэтому, они нередко сравнивают абсолютно несравнимое.
Получаются фантастические статистические построения, дошедшие до
своего апогея в трудах профессоров Карышева и Каблукова26.
26	См. первое издание "Русской фабрики" и прения по моему докладу "Статистические
итоги промышленного развития России", также г. Ильина - "Экономические этюды" и
"Развитие капитализма в России".
514

Ввиду этого о статистике г. - она лучше умолчать. Теория же г. -
она представляет большой интерес. На первых же страницах своего
труда г. - он ясно высказывает свою точку зрения: "Принцип мани¬
феста (19 февраля) - наделение крестьян землею или, выражаясь
шире, доставление самим производителям орудий труда для наиболь¬
шего развития производительности, а, следовательно, для развития
условий, наиболее обеспечивающих экономический рост всего народа,
принцип этот... стоял в безусловном противоречии с принципом, на
котором зиждется хозяйственный строй западноевропейских государств.
Крымская война заставила Россию сблизиться с Западной Европой, а,
следовательно, с ее хозяйственными условиями; в результате у нас
явилась борьба двух хозяйственных форм... Развитие одной формы все
более и более сближает производителя с произведенным продуктом;
развитие другой,- как раз наоборот,- все более и более отдаляет
продукт от производителя. Словом, одна форма совершенно исключает
другую... Манифест 19 февраля придерживается первой формы, так
как в ней видит залог развития. Казалось, что для капиталистической
формы у нас и места нет. Но это только так казалось. В дейст¬
вительности же она тотчас по провозглашении законодателем первой
формы вступила с ней в борьбу"27.
Характер этой борьбы и ее возможные результаты рисуются г. -
ону в значительно ином виде, чем г. В.В. А именно: г. В.В. полон
твердой уверенности в призрачности успехов нашего капитализма и
стремится внушить эту уверенность и своим читателям; г. В.В. стра¬
дает, по верной характеристике г. Русанова, непоколебимым "экономи¬
ческим оптимизмом"; напротив, г. - он смотрит на экономический
процесс России весьма мрачно.
«Приложению капитала к земле, исполнению его исторической мис¬
сии у нас мешает "Положение", наделившее производителей орудиями
труда, капиталистическому же хозяйству способствует вся порефор¬
менная государственно-хозяйственная деятельность. Эти два взаимно
уничтожающих направления и составляют источник всех тех проти¬
воречий, с которыми нам приходилось встречаться. Течение капита¬
листическое, однако, видимо пересиливает. Все данные говорят в
пользу того, что все большая и большая часть производителей экспро¬
приируется» ("Очерки", с. 71).
Г. - он признает, подобно г. В.В., что капиталистическое произ¬
водство на Западе исполнило и исполняет важную историческую
миссию - обобществления труда. В России же капитализм принесет с
собой только разрушение. "Голод есть непосредственное последствие
несоответствия формы, которую приняла наша промышленность за
последнее тридцатилетие. Вместо того чтобы твердо держаться наших
вековых традиций; вместо того чтобы развивать принцип тесной связи
средств производства с непосредственным производителем, унаследо¬
ванный нами... вместо всего этого мы стали на путь совершенно
противоположный" ("Очерки", с. 322). "Задача, которую предстоит
27	Очерки нашего общественного пореформенного хозяйства. СПб., 1893. С 2-3.
17'
515

решить русскому обществу, с каждым днем усложняется. С каждым
днем захваты капитализма становятся обширнее, и, вместе с тем, число
занятых рабочих и средства для их существования уменьшаются.
Народное производство уступает место капиталистическому... русскому
обществу предстоит решение великой задачи, крайне трудной, но не
невозможной - развить производительные силы населения в такой
форме, чтобы ими могло воспользоваться не незначительное
меньшинство, а весь народ... Общинное землевладение есть одно из
основных материальных условий производства, на котором может быть
построено здание будущего общественного хозяйства... научное
земледелие и современную крупную промышленность нам приходится
привить к общине... Для общественно-хозяйственной организации иного
пути нет: или развитие, или вырождение и смерть... Не остается иного
средства... как направить все усилия на объединение земледелия и
обрабатывающей промышленности в руках непосредственных
производителей, на объединение не на почве мелких, разрозненных
производительных единиц - что было бы равносильно "увековечению
всеобщей посредственности", - а на почве создания крупного
общественного, обмирщенного производства" ("Очерки", с. 344, 345,
346).
Г-н В.В. и Николай - он являются типичными представителями того
направления в нашей литературе, которое отрицает какие бы то ни
было положительные стороны в развитии на русской почве капита¬
листического хозяйства. В этом заключается сходство г. В.В. и г. -
она. Но по своим положительным идеалам г. В.В. и г. - он существенно
различаются друг от друга. А именно: г. - он вместе с Михайловским,
Русановым и др. выражал собой демократически-протестующее тече¬
ние русской общественной мысли, лишенное какой бы то ни было
резкой классовой окраски, а вместе с тем, и реальной связи с какими-
либо практическими экономическими задачами.
Направление это отражало идеалы и настроения нашей так назы¬
ваемой интеллигенции, своеобразной общественной группы, созданной
русскими условиями, не примыкающей прочным образом ни к какому
экономическому классу и потому в известной мере свободной от
классовых интересов. Отцом этого направления можно считать Черны¬
шевского. Общественными идеалами этого направления были наиболее
прогрессивные идеалы Запада. И если представители этого направ¬
ления являлись у нас нередко идеализаторами русских хозяйственных
особенностей, то это объяснялось отнюдь не приверженностью наших
идеалистов к этим особенностям и не национальными предрассудками.
Нет, идеализация общины, артели и непримиримая вражда к капита¬
лизму явились у этого направления следствием незрелости наших
экономических отношений, позволившей искренно верить, что община
и артель могут непосредственно превратиться в "высшую форму" хо¬
зяйства.
В новейшее время самым блестящим выразителем этого идеалисти¬
ческого и утопического течения можно считать Михайловского. Не
будучи экономистом и вообще не обладая охотою и привычкою к
516

строгому научному мышлению, Михайловский доходит, как мы видели,
до крайних пределов утопизма; ему ничего не стоит одним махом поре¬
шить вопрос о капитализме не только в русской, но и западноев¬
ропейской жизни. Но уж одна решительность его приговоров наводит
на мысль, что ни о какой классовой подкладке идеалов Михайловского
и говорить нечего. Если Михайловский предпочитает крестьянина-
собственника пролетарию, фабричному рабочему, то это отнюдь не
потому, чтобы душе Михайловского интересы крестьянина были
почему-либо ближе, чем интересы рабочего. Михайловский одинаково
мало знает как тех, так и других. Предпочтение же его крестьянину
объясняется моментами совсем иного рода, а именно: Михайловский
полагает - быть может и ошибочно, - что его собственный общест¬
венный идеал может быть лучше осуществлен крестьянином, чем
рабочим. И если бы Михайловский убедился, что для осуществления
этого идеала фабричный рабочий является более подходящим общест¬
венным элементом, он, без сомнения, не затруднился бы перенести свои
симпатии этому последнему.
Что касается до г. - она, то он подобно Михайловскому прежде
всего утопист. Все построение его знаменитых "Очерков" свидетельст¬
вует об этом утопизме. Он приводит нескончаемые ряды цифр для
доказательства своего тезиса, что "капиталистическое течение пере¬
силивает" в России. И вдруг, в результате статистического анализа,
долженствующего доказать рост нашего капитализма, получается при¬
зыв к "русскому обществу" создать "крупное, обобществленное, обмир¬
щенное производство". Откуда возьмутся в русском обществе силы для
этого создания? Почему русское общество пожелает приняться за это
создание? Какими средствами последнее может быть осуществлено?
В какой мере проект создания "обмирщенного" производства согла¬
суется с политическими, правовыми, культурными и иными условиями
русской жизни? Всем этим г. - он нимало не интересуется.
Но, будучи чистым утопистом по своим практическим пожела¬
ниям, г. - он нередко совершенно трезво смотрит на действительность.
Он не отрицает роста нашего капитализма, упадка промыслов и
крестьянского хозяйства вообще. Оптимизмом по отношению к дейст¬
вительности г. - он всего менее грешен. Он даже грешит обратным: он
слишком ортодоксально-марксистски изображает борьбу крупного и
мелкого производства, преувеличивает во многих отношениях влияние
капитализма на разные стороны нашей хозяйственной жизни.
Совсем иное течение нашей общественной мысли представляет
г. В.В. Идеалы г. В.В. отнюдь не отличаются таким широким полетом,
как идеалы г. - она или Михайловского. Мы видели, что в предисловии
к "Судьбам капитализма" г. В.В. самым решительным образом отка¬
зывается от всяких несбыточных мечтаний. В "Очерках теоретической
экономии" г. В.В., не обинуясь, называет "практические заключе¬
ния" г. - она "утопией"28. Стремление г. - она подорвать веру в поли¬
тику "малых дел", в частности в поднятие крестьянского хозяйства
28 Очерки теоретической экономии. СПб., 1895. С 219.
517

путем кредита (по мнению г. - она, кредит способствует только
развитию кулаков, "но никак не может служить производителю, будь
этот производитель единичным лицом или общиной". К крестьянскому
банку г. - он относится совершенно отрицательно), встречает энергич¬
ную отповедь г. В.В. Для этого последнего "малые дела" - излюб¬
ленная стихия. Идеалы его очень узки и близки к действительности.
Известно, что г. В.В. присваивает себе и своему направлению название
"народнического" (от которого открещивался г. Михайловский). Уже
этим названием г. В.В. желает подчеркнуть, что по своим положениям
и идеалам он близок к "народу", иначе говоря, к крестьянству, которое
олицетворяет народ в глазах г. В.В. И, действительно, нельзя не
признать, что практическая политика народников направления г. В.В.
является попыткой создать общественную программу на базисе прак¬
тических реальных нужд среднего крестьянства. Практическое значе¬
ние этой программы отчасти подрывается ходом экономического
развития России, уменьшающим жизнеспособность хозяйства среднего
крестьянина. Крестьянский банк, кустарные банки, ссудо-сберега¬
тельные товарищества, артели, земские склады и музеи, земские агро¬
номы и пр. и пр. разнообразные меры помощи крестьянину, выдви¬
гаемые народниками, конечно, имеют известное значение. Отрицать
это можно только с узко доктринерской точки зрения. Но не нужно
также и преувеличивать важность этих мер, играющих, во всяком
случае, второстепенную роль в ряду факторов, определяющих эконо¬
мическое положение того общественного элемента, для которого меры
эти предназначены, - среднего крестьянства.
Во всяком случае, по своим ближайшим целям направление, пред¬
ставляемое г. В.В., оказывается, по-видимому, весьма жизненным. А
так как среднее крестьянство, идеологическим выразителем интересов
которого является наше народничество, составляет большинство
русского населения, то, казалось бы, народничество должно было бы
быть самым влиятельным направлением русской жизни. Однако этого,
несомненно, нет. Напротив, народничество быстро утрачивает у нас
кредит и почти лишилось уже всякого влияния среди нашей интелли¬
генции. В то время как утопическое направление Михайловского и г. -
она обнаруживает большую живучесть и продолжает господствовать
над умами значительной части нашей интеллигенции, г. В.В. стоит
теперь совершенно одиноко. В чем же причина этого странного неус¬
пеха направления, выступающего под флагом ближайших экономи¬
ческих нужд большей части русского населения?
Причина эта, по моему мнению, заключается в том, что общий
строй русской жизни не благоприятствует успеху слишком трезвенных,
реалистических программ. Если бы народники имели возможность
обратиться со своей проповедью "малых дел" непосредственно к
крестьянству, то я не сомневаюсь, что проповедь эта была бы услы¬
шана. Но в этом-то и дело, что, по нашим условиям, г. В.В. приходится
обращаться с этой проповедью не к крестьянству, а к интеллигенции,
которая ничего общего с крестьянством не имеет. Трезвенность г. В.В.
отталкивает интеллигента тем более, что если по своим практическим
518

задачам народничество весьма реалистично, то по своему пониманию
процесса хозяйственного развития России оно весьма утопично.
Если г. - он является утопистом в области хозяйственной политики,
то г. В.В. - не меньший утопист в области теории хозяйственного
процесса. Г-н В.В. не видит вполне очевидного факта огромных успе¬
хов капиталистического хозяйства России и склонен начисто отрицать
их, обладая совершенно непоколебимым оптимизмом. Эта непоколе¬
бимая вера в силу "малых мер" и закрывание глаз перед событиями и
процессами огромной важности не мешало бы успеху г. В.В. перед
крестьянской аудиторией, которая ради хотя бы и незначительной
пользы малых мер простила бы г. В.В. огромные промахи его теории.
Но для интеллигенции общая несостоятельность теоретической конст¬
рукции г. В.В. в связи с его политическим оппортунизмом выступает на
первый план и заслоняет реалистические элементы его экономической
политики.
Г.г. В.В. и Николай - он могут считаться, таким образом, выра¬
зителями двух различных общественных направлений нашей жизни,
общим для которых является отрицательное отношение к капитализму,
а различием - оппортунизм одного направления и радикальный утопизм
другого. Оба эти направления имеют резко выраженный демократи¬
ческий характер и этим отличаются от других направлений нашей
жизни, к рассмотрению которых мы переходим.
Буржуазно-либеральное направление никогда не играло у нас
большой роли, что и понятно, ибо наша буржуазия не имела основания
быть либеральной по той простой причине, что и при господстве ка¬
зенщины ей жилось отлично. Органом этого направления может
считаться, в известной мере, "Вестник Европы". Говорю "в известной
мере", потому что направление этого журнала столь же мало обладает
резкой классовой окраской, как и направление Михайловского и его
единомышленников. "Вестник Европы" гораздо более либерален, чем
буржуазен. Он отражает собой не интересы какого-либо определенного
экономического класса, а взгляды и общественные идеалы культурной
и либерально настроенной части наших имущих классов вообще.
Буржуазность же "Вестника Европы" сказывается лишь в том, что он
вообще стоит на стороне господствующего экономического порядка и
лишен принципиальной враждебности капитализму. "Вестник Европы"
всегда давал энергичный отпор посягательствам фабрикантов на кар¬
маны потребителей, боролся с протекционизмом, отстаивал фабричное
законодательство. Экономическая программа "Вестника Европы" тем
отличается от программы народников, что с точки зрения "Вестника
Европы" и крупное капиталистическое, и мелкое ремесленное, кустар¬
ное или крестьянское производства одинаково имеют право на су¬
ществование и развитие. Между тем как г. В.В. и г. - он заявляют
себя "истинными" марксистами, "Вестник Европы" в лице своего глав¬
ного экономиста г. Слонимского1* вел и ведет принципиальную борьбу с
Марксом и марксизмом. Это различие весьма характерно. Г-н Слоним¬
ский совершенно чужд отрицательного отношения к современному
экономическому строю в его основаниях. Его идеал - западноевро¬
519

пейский буржуазный строй, а средством осуществления этого строя в
России является реформа нашего законодательства в либеральном
духе. Отстаивая фритредерство в области международной экономи¬
ческой политики, "Вестник Европы" выступает энергичным защит¬
ником фабричного законодательства и борется с законодательными и
иными мероприятиями, направленными к удовлетворению классовых
интересов крупных фабрикантов. По своей экономической программе
"Вестник Европы" занимает середину между направлением так назы¬
ваемых катедер-социалистов1*, господствующим в Германии, и чистыми
фритредерами, имеющими теперь какое-либо значение на континенте
только во Франции. Главнейшей же задачей нашего времени "Вестник
Европы" признает для России не экономические, а политические
реформы - и в этом резко расходится с народничеством.
Что касается до чисто классового течения, враждебного протек¬
ционизму и фабрике, то оно могло исходить только от аграрного класса.
И действительно, в среде нашего землевладельческого класса не прек¬
ращалась оппозиция не только протекционизму, но и всему новейшему
направлению нашей торгово-промышленной и финансовой политике.
Достаточно напомнить о том упорном сопротивлении денежной рефор¬
ме, имевшей целью ускорить капиталистическое развитие России,
которое пришлось преодолеть нашему министерству финансов. Ярким
образчиком этой чисто аграрной оппозиции росту промышленного
капитализма является, например, известное ходатайство Император¬
ского вольно-экономического общества по поводу пересмотра тамо¬
женного тарифа в 1890 г. Это ходатайство дышит духом фритре-
дерских журналов начала века. Приведу для образчика некоторые
выдержки из этого любопытного документа.
"С политической точки зрения не расчет насаждать капиталисти¬
ческие и демократизирующие производства в ущерб искони народным
консервативным, как не расчет распложать массы негодных к испол¬
нению воинской повинности безземельных и бездомных людей, кото¬
рым терять нечего и которые давно не пользуются у нас доброю
славою. Уже в 1812 г., по свидетельству очевидцев, простолюдины
Московской губернии считались самыми развратными в России людьми.
Достаточно и в наше время просмотреть списки бессрочно отпущенных
и запасных нижних чинов, чтобы подметить весьма характерный факт:
в ту пору как тамбовские земледельцы возвращаются с военной
службы большей частью унтер-офицерами, ефрейторами, фельдфе¬
белями и вахмистрами, московские фабричные чуть не поголовно ока¬
зываются в разряде штрафованных. Общеизвестны притом и факты
разрушения семейных начал в фабричном нашем населении и факт
непомерного пьянства в его среде... В начале 70-х годов было дознано,
что когда железные дороги упразднили гужевой промысел, то коло¬
менские и серпуховские извозчики в большинстве ушли на фабрики,
распились, обеднели, тогда как тульские, орловские и курские купили
на вырученные за лошадей деньги землю и всецело отдались сельскому
хозяйству... Тарифы с бессрочно высокими ставками равносильны
систематическому разорению потребительских масс, при котором самый
520

рост народного богатства становится физической невозможностью".
Эти и другие подобные соображения названного удивительного "хода¬
тайства", не делающего, во всяком случае, чести Вольно-эконо-
мическому обществу, приводят общество к заключению, что "не
только не усматривается поводов к дальнейшему повышению тамо¬
женных пошлин, но наступила пора принять почин и в таможенном
разоружении"29.
Само собою разумеется, что подобного рода "ходатайства" не полу¬
чили удовлетворения. Тариф 1891 г. был торжеством протекционистов.
За протекционистов была вся консервативно-националистическая пе¬
чать с "Московскими ведомостями" во главе. Однако, хотя влияние
классовых интересов фабрикантов на направление нашей торгово-
промышленной политики не подлежит спору, было бы большой ошиб¬
кой считать эти классовые интересы единственной или даже главной
причиной усиления протекционизма в новейшее время. Вопрос этот, по
плану настоящей работы, относится ко второму тому "Русской фаб¬
рики"; тем не менее замечу уже и теперь, что и в новейшее время, как
и при возникновении нашей фабричной промышленности при Петре I,
русское правительство, поощряя рост фабричного производства, руко¬
водилось, главным образом, так называемыми "государственными" со¬
ображениями, т.е. стремлением увеличить платежные силы населения
для пополнения государственного казначейства. Рост производительных
сил есть единственно возможная опора политического могущества.
Поэтому усиление националистического направления не может не
сопровождаться в стране с юной и неокрепшей промышленностью
усилением покровительства национальной промышленности. В этом
росте национализма, а не в усилении влияния чисто классовых инте¬
ресов фабрикантов, и следует видеть важнейшую причину того пово¬
рота нашей торгово-промышленной политики, которым были озна¬
менованы J50re_roA ы.
Эти беглые замечания о роли нашей фабрики и промышленного ка¬
питализма в строе русской общественной жизни далеко не исчер¬
пывают, разумеется, затронутых мною вопросов. Дальнейшее разви¬
тие и обосновка сказанного в этой главе отлагается мною до второго
тома "Русской фабрики", с выходом которого я постараюсь не за¬
медлить.
29 Ходатайство Императорского Вольно-экономического общества об изменениях в
русском таможенном тарифе. СПб., 1890.

Фабричная
промышленность

Русскаго БиОлюграфичвснаго Института
Бр. А. и И. Гранатъ и К-
СОВЕРШЕННО ПЕРЕРА ьОТА ННОЕ ИЗДАН1Е
ПОДЪ PEJA^UIErt
проф. Ю С. Гамбарова, проф. В. Я. ЖелЪзнова, проф. И. М. Ковалев-
скаго, проф С А Муромцева (t) и проф. К. А. Тимирязева.
Томъ XLII.
THroT'bHie —Фалер1и.
L rneographts sttundui past Htreultm labor
(Cxajtutepb!
Гл4пняя Контора 0 ва ,,Бр А. и И. Гранать и К'" Москва, Тверской булмаръ, 1S.
Рис. 15. Титульный лист к "Энциклопедическому словарю"
братьев Гранат

ФАБРИЧНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ*
Понятие фабрики и мануфактуры. Крупное капиталистическое
производство существует в двух различных формах, которые нередко
объединяют в одном общем названии фабрики, - в форме ману¬
фактуры и фабрики, при чем мануфактурой называется такое крупное
промышленное предприятие, в котором существенные части процесса
производства выполняются ручным трудом; если же существенные
части процесса производства выполняются машинами, то перед нами
фабрика. Понятие крупного производства имеет, естественно, относи¬
тельный характер. В России к числу фабрик закон относит промышлен¬
ные предприятия с 16 и более рабочими, во Франции и Австро-Венг¬
рии, - предприятия с 20 и более рабочими, итальянское законодатель¬
ство признает фабриками предприятия с 10 и более рабочими. Согласно
германскому законодательству о страховании рабочих от несчастных
случаев, фабриками были признаны промышленные предприятия с 60 и
более рабочими, но в данном случае закон имел в виду поднять по
возможности высоко границу, с которой начинается фабрика.
Сравнительные преимущества крупного и мелкого производства в
области промышленности. Распространение мануфактуры и фабрики
непосредственно связано с тем, что соединение в одном предприятии
совместной работы многих рабочих имеет тенденцию повышать произ¬
водительность их труда. Крупному производству, независимо от его
экономической формы, присущи известные выгоды с чисто технической
точки зрения. Постройка дома вдвое большей вместимости стоит, как
общее правило, не вдвое больших, а несколько меньших затрат;
устройство котла вдвое больших размеров обходится не вдвое дороже,
а несколько меньше; одинаковое освещение вдвое большего поме¬
щения требует не двойного, а несколько меньшего увеличения освети¬
тельных средств; для отопления вдвое большего дома требуется менее
чем вдвое топлива, и точно так же машина вдвое большей силы
требует менее чем вдвое большего количества топлива для исполнения
двойной работы и т.д. и т.д. Вообще, в известных пределах, всякое
увеличение размеров производства приводит к тому, что на достижение
того же полезного эффекта приходится затрачивать меньше и меньше
силы. По некоторым американским вычислениям годовой расход в
[* Энциклопедический словарь Гранат. М., Т. XLII. С. 598-628.]
525

промышленных предприятиях на одну конную силу при пятисильных
паровых машинах равен, в переводе на русские деньги, 354 руб., при
пятидесятисильных машинах - 105 руб. и при машинах в 30(Ю сил -
36 руб. Газовый двигатель в одну конную силу стоит фабрике 470 руб.,
а в десять сил - 1690 руб. Чем крупнее машина, постройка или какое-
либо сооружение, тем, в известных пределах, меньше стоит единица
полезного эффекта (ср. машина, XXVIII, 360)1*.
Эта зависимость имеет такой всеобщий характер, что она не может
не вытекать из каких-либо общих законов природы. И действительно,
зависимость эта есть не что иное, как необходимое последствие гео¬
метрического закона соотношения объема и поверхности: объемы ша¬
ров растут, как кубы радиусов, а поверхности, как квадраты радиу¬
сов, - чем больше тело, тем меньше приходится поверхности на еди¬
ницу объема, откуда следует, что во всех тех случаях, когда полезное
действие тела находится в соотношении с его объемом, а стоимость
производства - с его поверхностью (что является наиболее частым
случаем в хозяйстве), увеличение объема производимых тел должно,
при прочих равных условиях, уменьшать стоимость достижения данного
полезного эффекта. Поэтому, при прочих равных условиях, чем боль¬
ше дом, тем дешевле обходится единица его объема. Машина вдвое
большего объема и вдвое больше принимающая топлива менее чем
вдвое больше непроизводительно теряет тепла через свою поверх¬
ность, точно так же непроизводительное трение, при увеличении вдвое
объема машины, увеличивается менее чем вдвое, ибо поверхность
машины увеличивается при этом менее чем вдвое, и т.д. и т.д. Благо¬
даря всему этому полезное действие машины растет по мере увели¬
чения ее объема. Чтобы отопить вдвое большее помещение, требуется
менее чем вдвое топлива потому, что при увеличении вдвое помещения
уменьшается, по отношению к его вместимости, площадь его поверх¬
ности, а всякое помещение непроизводительно теряет теплоту через
свою поверхность. Если вынуть стену, разделяющую две освещенные
комнаты, то сила света в каждой из них увеличится, так как свет в
одной комнате будет освещать и другую, и т.д. и т.д. Поэтому при
крупном производстве, имеющем возможность пользоваться более
крупными постройками, машинами и вообще средствами производства,
пользование ими по отношению к их полезному эффекту обходится
дешевле, единица полезного действия стоит меньше, чем при мелком, -
и в этом заключается основное техническое преимущество крупного
производства над мелким. Но преимущество это не имеет абсолютного
значения: оно имеет силу лишь в известных пределах. Так, например,
постройка двухэтажного дома обходится относительно дешевле, чем
одноэтажного, потому что сберегаются расходы на крышу и фунда¬
мент, - то и другое приходится делать в обоих случаях в равном раз¬
мере. Но, например, постройка двадцатиэтажного дома обошлась бы не
в двадцать, а в гораздо большее число раз дороже, чем постройка
обычного одноэтажного дома. В этом случае пришлось бы прибегнуть к
совершенно иным строительным материалам и приемам постройки, так
526

как обычные строительные материалы не обладают для такой построй¬
ки достаточной прочностью. Таким образом, за известным преде¬
лом, увеличение объема производимого продукта ведет к относительно
более быстрому возрастанию расходов производства благодаря
все большему сопротивлению, которое приходится при этом преодоле¬
вать.
Итак, правило относительной выгодности крупного и мелкого произ¬
водства может быть формулировано следующим образом. Крупное
производство требует, до известного предела, при прочих равных усло¬
виях, для достижения единицы полезного эффекта меньшей затраты
труда, чем мелкое; по достижении же этого предела дальнейшее увели¬
чение размера производства ведет к росту стоимости единицы полезно¬
го эффекта. Иначе говоря, для каждого рода производства существует
свой optimum - такой размер производства, при котором производи¬
тельность труда достигает своей наибольшей величины. До достижения
этого оптимума всякое увеличение размера производства увеличивает
производительность труда: когда оптимум достигнут, то дальнейшее
увеличение размера производства ведет к падению производительности
труда. На каком пункте находится тот предел, за которым дальнейшее
расширение производства технически нерационально, ибо оно сопро¬
вождается не повышением, а понижением производительности труда, -
это в общей форме установлено быть не может и зависит от сложных
технических и экономических условий каждого отдельного рода произ¬
водства.
Таково основное техническое преимущество крупного производства
над мелким. Отсюда же возникает и другая выгода крупного производ¬
ства - возможность пользоваться машинами, недоступными для мелко¬
го производства. Каждая машина по указанным причинам при уменьше¬
нии своих размеров требует большей затраты сил для достижения того
же полезного эффекта; поэтому для каждой машины существует свой
наименьший размер (различный в зависимости от рода машины), при
котором машина может иметь применение в хозяйстве. Фактически
только очень немногие машины, находящие себе применение в про¬
мышленном производстве, могут употребляться в мелком производстве.
К числу таких машин относятся почти исключительно те, которые при¬
водятся в движение руками (например, швейная машина, типографский
станок и др.). Напротив, машины, приводимые в движение паром
(а таковых огромное большинство), неизбежно требуют, по техни¬
ческим условиям, больших размеров и потому недоступны для мелкого
производства. Одно время думали, что электрическая передача энергии
произведет целую революцию в области промышленной техники и
сделает возможным и для мелкого производства пользование машина¬
ми. А именно, при применении электрической энергии становится
возможным совершенное отделение (в экономическом смысле) того
технического механизма, который приводит в движение рабочие маши¬
ны, от работы этих последних машин. В этом случае двигательный
механизм может иметь крупные размеры, но развиваемая им энергия
527

может приводить в движение небольшие рабочие машины в мастерских
мелких производителей. Однако до настоящего времени ожидания эти
не оправдались, и по-прежнему машины являются в области промыш¬
ленности достоянием почти исключительно крупного производства.
Но машина повышает в огромной степени производительность
труда. Так, при вязании хорошая вязальщица может делать не более
80-100 петель в минуту, между тем как при употреблении машины
"Heathcoals" один рабочий может сделать в минуту до 50 ООО петель. В
примере булавочной мануфактуры, приводимом Ад. Смитом, 1 рабочий
производил ручным способом 4800 булавок в день. В настоящее время,
при применении машин, число булавок, производимых в день 1 работ¬
ником, превышает 1 000 000. Подобные примеры, которых можно было
бы привести сколько угодно, показывают, насколько ускоряется работа
человека при применении машины. Но и самое качество работы повы¬
шается благодаря недостижимой для человеческой руки правильности и
точности работы машины. Если же машинные изделия нередко оказы¬
ваются по своему качеству худшими, чем продукты ручного труда, то
это, как общее правило, является результатом употребления сырого
материала более низкого достоинства. Итак, употребление машины яв¬
ляется чрезвычайно могущественным фактором повышения производи¬
тельности труда. А так как мелкое промышленное производство почти
не может пользоваться машинами, то крупное промышленное про¬
изводство имеет в этом отношении огромное преимущество перед
мелким.
Менее важно другое преимущество крупного производства - возмож¬
ность, при большом числе работников, более полного разделения между
ними труда. Ад. Смит признавал в разделении труда важнейшее сред¬
ство повышения производительности труда. Однако это было не¬
сомненное заблуждение, объясняемое тем, что Ад. Смит жил до начала
машинной эры и потому не мог и подозревать, насколько более могу¬
щественным орудием поднятия техники явится машина. Тем не менее и
возможность разделения труда является существенным преимуществом
крупного производства перед мелким.
Этим выгодам крупного производства сравнительно с мелким проти¬
востоит то преимущество мелкого производства, что при крупном
производстве работа выполняется наемными рабочими (последнего,
правда, может и не быть, если предприятие принадлежит ассоциации
рабочих, но производительные ассоциации почти никогда не имеют
успеха, и фактически крупное производство существует в форме капи¬
талистических предприятий), а при мелком производстве рабочий может
быть собственником средств производства и производимого продукта.
Если же рабочий при мелком производстве и не является собственником
продукта (домашняя система крупной промышленности), то все же
работа на дому дает такую свободу рабочему распоряжаться своим
рабочим временем, которая недоступна для рабочего, работающего в
мастерской капиталиста. Самостоятельный ремесленник или кустарь,
работающий на себя, а не на капиталиста, гораздо более заинтересован
в том, чтобы работать наиболее производительно, чем наемный рабо-
528

чий, получающий за свой труд заранее фиксированную плату. Само¬
стоятельный производитель заинтересован, далее, в сохранении и наи¬
лучшем использовании средств производства, так как выгоды та¬
кого образа действий всецело достаются ему, а не хозяину. Все это
имеет тенденцию увеличивать трудовой продукт мелкого производи¬
теля.
Потому с точки зрения производительности труда и крупное и мел¬
кое производство имеют свои специфические преимущества. Однако не
подлежит сомнению, что в области промышленности выгоды крупного
производства несравненно значительнее, чем мелкого, при чем наи¬
большее значение в этом смысле имеет машина. Машина в такой
огромной степени повышает производительность труда, что во всех
областях промышленности, где машина находит себе применение, тру¬
довой продукт в крупном производстве оказывается во много раз более
значительным, чем в мелком производстве. В этом отношении между
промышленностью и сельским хозяйством обнаруживается глубокое
различие, благодаря гл. обр. несравненно меньшему значению машины
в сельском хозяйстве, вследствие чего в сельском хозяйстве преиму¬
щество мелкого производства, как работы не по найму, а на себя,
выступает на первый план (см. земельный вопросУ .
Итак, с точки зрения производительности труда крупное производ¬
ство в промышленности оказывается гораздо более сильным, чем
мелкое. Вопрос становится более сложным, если мы будем сравнивать
крупное и мелкое производство с точки зрения интересов капиталиста.
Дело в том, что крупное капиталистическое промышленное пред¬
приятие отнюдь не всегда предполагает крупное производство. При
домашней системе крупной промышленности предприятие может быть
очень крупным, между тем производство оказывается домашним и,
следов., самым мелким. Как показывает опыт, домашняя система круп¬
ной промышленности чрезвычайно живуча и до настоящего времени
упорно держится во многих центрах мировой промышленности. Сила
домашней системы в современном хозяйственном строе заключается
в том, что она дает возможность капиталисту доводить до макси¬
мума эксплуатацию рабочего (см. домашняя промышленность, XVITI,
585/91)2*. И именно поэтому система эта так живуча, несмотря на то,
что при ней производство остается, по необходимости, мелким и крайне
примитивным в техническом отношении.
История мануфактуры. Мануфактура является очень древней фор¬
мой промышленности, но никогда не имевшей значительного распро¬
странения. Вплоть до начала капиталистической эры мануфактура
была среди преобладающего мелкого производства редким исключе¬
нием. Так, мы знаем о мануфактурах с древней Элладе, при чем на'
этих мануфактурах работа исполнялась в большинстве случаев рабами j
(см. XVI, 594)3 . В средние века мануфактуры существовали как еще
более редкое исключение, ибо господствующий строй цехового ремесла
не допускал крупного производства; тем не менее, мануфактуры были и
в раннем средневековье: технические преимущества мануфактур есте-
529

ственно приводили к их возникновению, несмотря на препятствие их
распространению со стороны цехов. Исторические источники нередко
упоминают о мануфактурах в средневековых промышленных центрах,
но нужно иметь в виду, что под мануфактурой в прежнее время пони¬
малось совсем не то, что ныне, - не централизованное крупное произ¬
водство, а промышленность вообще, т.е. как крупное, так и мелкое
производство, в особенности же в области текстильной промышлен¬
ности - полотняной, шелковой, хлопчатобумажной и т.д. Текстильная
промышленность и теперь нередко именуется мануфактурной промыш¬
ленностью совершенно независимо от своей формы. Потому из сравни¬
тельно частого упоминания в средневековых источниках о мануфакту¬
рах во Флоренции, Франции, Голландии и т.д. в средние века не сле¬
дует заключать, что это были мануфактуры в современном смысле
слова. Напротив, действительные мануфактуры в раннем средне¬
вековье были явлением крайне редким. С XVII в. число мануфактур
начинает увеличиваться.
В XVIII в. мануфактура встречается во всех передовых странах
ЗападТГно все еще как довольно редкая форма промышленности. В
1764 г. в пределах теперешней Бельгии была произведена специальная
анкета о мануфактурах. Оказалось, что в этой промышленной стране к
этому времени было не более 12 мануфактур, обрабатывавших волок¬
нистые вещества, при чем, однако, эти мануфактуры в самых широких
размерах занимались раздачей работы на дом. Самая крупная из этих
мануфактур (полотняная в Турнэ) имела лишь 277 рабочих. Еще одна
мануфактура имела 175 рабочих, на прочих же число рабочих не дости¬
гало 100. В других отраслях труда число мануфактур было больше, но
и тут мануфактуры имели крайне небольшие размеры с 15-30 рабо¬
чими. Всего в Бельгии насчитывалось, кроме двух более крупных тек¬
стильных мануфактур, еще всего три мануфактуры с числом рабочих
более 100, а именно: фарфоровая мануфактура с 200 рабочими, табач¬
ная со 151 рабочим и одна лесопильня со 102 рабочими. К сожалению,
мы не располагаем такими же подробными данными относительно
распространения мануфактур в других странах Западной Европы.
Однако все заставляет думать, что и в других странах мануфактуры
были такой же редкой формой промышленности, как и в Бельгии. Для
средневековой Западной Европы характерно мощное развитие мелкого
производства в форме цехового ремесла. Цеховая регламентация про¬
мышленности сохранилась на Западе вплоть до XIX в. Именно эта
своеобразная культура, выросшая на почве цехового строя, и воспре¬
пятствовала развитию на Западе такой, совершенно чуждой цеховому
ремеслу формы промышленности, как мануфактура. Домашняя система
крупной промышленности, при которой рабочий работает дома, была
гораздо ближе к ремеслу, и потому капиталистическое производство
возникло на Западе преимущественно в этой форме.
Мануфактуры возникают на Западе тремя путями. В центральной
Европе с сильным правительством важную роль в этом отношении
сыграла политика правительства, планомерно стремившегося к осво¬
бождению промышленности от власти цехов. Так, например, во Фран¬
530

ции мануфактуры возникают в XVII и XVIII вв. при деятельной под¬
держке правительства. Происхождение крупной луврской мануфакту¬
ры, напр., таково. В начале XVII в. французские короли приглашают
во Францию разного рода иностранных ремесленников, изготовлявших
различные предметы роскоши, и для того, чтобы избавить их от власти
французских цехов, отводят им особое помещение в принадлежавших
короне зданиях Лувра. Живя в Лувре, иностранные ремесленники не
были подвластны цехам; общая жизнь и общие интересы среди враж¬
дебного населения естественно приводили их к взаимной поддержке;
мало-помалу более бедные ремесленники попадают в зависимость от
более богатых и, наконец, мастерские отдельных ремесленников сли¬
ваются в одно крупное предприятие с капиталистом из собственной
среды во главе. Совершенно сходным образом возникает во Франции
крупная мануфактура гобеленов и многие другие. Точно так же и в
Австрии, Пруссии, Нидерландах и других странах центральной Европы
мануфактуры возникали из среды привлекаемых в страну иностранных
ремесленников при непосредственной поддержке правительства.
Другой способ возникновения мануфактур основывался на пользова¬
нии принудительным трудом. Общественная власть всегда располагала
обширным контингентом несвободного населения в тюрьмах, сиротских
домах, исправительных заведениях и т.п. В XVII и XVIII вв. в этих
заведениях власть начинает устраивать мануфактуры, предоставляя
частным предпринимателям пользоваться за известную плату трудом
несвободного населения. Таким образом для частных предпринимате¬
лей являлась возможность избегнуть власти цеха и получить в нуж¬
ных размерах дешевую рабочую силу. Великий курфюрст, например,
издает в 1686 г. особый эдикт относительно устройства "исправитель¬
ных прядильных и мануфактурных заведений", куда должны были
помещаться, если нужно силой, безработные и их дети. Как указывают
немецкие исследователи, рабочий персонал германских мануфактур
того времени состоял преимущественно из разного рода несвободных
людей - нищих, бродяг, преступников, сирот и т.п. Объясняется это
тем, что свободные люди не шли на мануфактуры. Домашняя капи¬
талистическая промышленность без труда находила нужный рабочий
персонал, так как рабочий работал в этом случае в привычной обста¬
новке у себя на дому. Но на мануфактуру рабочий шел только под
влиянием крайней необходимости, и вот, чтобы загнать его туда, пра¬
вительство предоставляло в распоряжение предпринимателей несвобод¬
ный труд.
Наконец, третьим видом мануфактур были органически выросшие из
домашней системы крупной промышленности. Ремесло не могло не¬
посредственно превратиться в мануфактуру, так как ремесленник не
имел хозяина. В другом положении был рабочий домашней промышлен¬
ности. Он уже утратил свою самостоятельность, привык находиться в
зависимости от предпринимателя, и последний мог, когда это настоя¬
тельно требовалось его интересами, загнать рабочего на мануфактуру.
Труднее было справиться с сопротивлением цехов, но и это препят¬
ствие было не непреодолимо. В общем, не подлежит сомнению, что на
531

ряду с мануфактурами, возникшими из среды иностранных ремеслен¬
ников и основавшимися на принудительном труде, существовала и
третья группа мануфактур, органически выросших из домашней про¬
мышленности. Но крайне характерно, как доказательство огромного
сопротивления, которое в Западной Европе приходилось преодолевать
возникавшему крупному капиталистическому производству, что эта
последняя группа мануфактур была, по-видимому, наименее много¬
численной, во всяком случае в Центральной Европе. Только в некото¬
рых местностях Англии число таких мануфактур было более значитель¬
но, хотя и в Англии вообще мануфактур было очень немного, а какие
были, не были крупными.
Итак, крупное капиталистическое производство, несмотря на техни¬
ческие выгоды крупного производства, не могло вплоть до последней
четверти XVIII в. сколько-нибудь быстро развиваться в Западной Евро¬
пе благодаря социальным препятствиям для такого развития, создавав¬
шимся цеяовой организацией промышленн. Препятствия эти были
преодолены капитализмом лишь тогда, когда капитал получил в свои
руки самое могучее орудие современной техники - машину.
По-видимому, единственной страной, в которой мануфактура достиг¬
ла несколько большего развития, была Россия. При Петре в России
возникает очень много мануфактур - к концу его царствования их
считалось 233, - и можно думать, что ни в одном европейском государ¬
стве не было в это время столько мануфактур.
Из числа петровских мануфактур некоторые были очень велики. На
Сестрорецком оружейном заводе работало 683 человека. К казенному
оружейному заводу в Туле было приписано 508 крестьянских дворов.
На казенной парусной мануфактуре в Москве было 1162 рабочих. Но и
на частных мануфактурах производство велось в крупных размерах. На
московской суконной мануфактуре компанейщиков купеческих людей
Щеголина "с товарищи" в 1729 г. работало 730 рабочих на 130 станах;
на казанской суконной мануфактуре Микляева работало 742 челове¬
ка; московская полотняная мануфактура Тамеса с компанией имела
443 стана и 841 рабочих; ярославская мануф. Тамеса и Затрапезного -
172 стана и 180 рабочих; на московской ленточной и позументной
мануф. Милютина было 280 рабочих; на шелковых мануфактурах
компании Евреинова в 1728 г. работало до 1500 мужчин и женщин.
Таких крупных мануфактур не было в Западной Европе, вероятно,
даже значительно позже. Вообще страной, где крупное промышленное
производство получило в XVIII в. наибольшее развитие, можно считать,
как это ни расходится с обычными взглядами, именно Россию. Петр
принимал разнообразные меры для насаждения у нас крупной промыш¬
ленности. Меры эти заключались в установлении высоких пошлин на
заграничные товары, в разрешении безпошлинного привоза из-за грани¬
цы сырья и инструментов для мануфактур, в выписке для мануфактур
на казенный счет искусных мастеров из-за границы, в освобождении
хозяев мануфактур от различных повинностей и т.д. и т.д. Но все это
более или менее практиковалось и на Западе, однако там крупное
производство не получило такого распространения, как в России, хотя
532

по своему промышленному развитию Россия стояла далеко позади
Запада. Этот на первый взгляд непонятный факт объясняется следую¬
щим образом. И в России и на Западе только крайняя необходимость
могла побудить свободного рабочего пойти на мануфактуру. На Западе
это воспрепятствовало росту крупного производства вплоть до эпохи
машин; у нас же дело решилось иначе. Петр стал просто приписывать
рабочих к мануфактурам и заводам сотнями и тысячами, и так. обр. у
нас создалась мануфактура, основанная на принудительном труде.
Этим способом мануфактуры были снабжены рабочими руками. Что же
касается до фабрикантов петровской эпохи, то большей частью они
принадлежали к капиталистам, созданным торговым развитием Москов¬
ского княжества. Иностранцы и дворяне составляли ничтожное количе¬
ство петровских фабрикантов.
Класс наших крупных торговых капиталистов, обороты которых
достигали, в переводе на современные деньги, миллионов рублей, и был
тем социальным базисом, на котором утвердилась русская промышлен¬
ность. Было бы большой ошибкой думать, что петровская промышлен¬
ность всецело основывалась на казенных субсидиях. Правительство
само очень нуждалось в деньгах и не могло оказывать большой помощи
фабрикантам денежными ссудами - всего таких ссуд было сделано
казной при Петре приблиз. на 100 тыс. руб., тогда как многие ману¬
фактуры требовали огромных капиталов. Таким образом наша ману¬
фактура возникла на почве, подготовленной предшествовавшим разви¬
тием России.
История фабрики. Принципиальное отличие фабрики от мануфак¬
туры заключается в том, что на фабрике существенные части процесса
производства выполняются машинами. Поэтому история машины есть
вместе с тем история фабрики. Фабрика ведет свое начало от великих
технических изобретений XVIII в. Правда, история машины начинается
с очень древнего времени. Однако вплоть до половины XVIII в. маши¬
ны играли совершенно ничтожную роль в производстве. Изобретения
прядильной и ткацкой машин, вскоре вслед за изобретением паровой
машины, доставившей новым рабочим машинам могучую двигательную
силу пара, явились началом современной эры машинного производства.
Без пара было бы невозможно широкое пользование рабочими маши¬
нами, так как все другие двигательные силы, приводившие в движение
машины в прежнее время (как, например, рабочая сила лошади, чело¬
века, сила движущейся воды, ветра) далеко не обладают такими удоб¬
ствами в смысле технического применения, как пар. Вообще, техни¬
ческие изобретения на первых ступенях исторического развития носят в
большей или меньшей степени случайный характер и возникают
независимо от хозяйственной деятельности человека. Однако мало-по¬
малу положение меняется, и изобретения эти становятся все больше и
больше результатами чисто хозяйственных мотивов. В этом смысле
особенно характерен конец XVIII в. - эпоха великой промышленной
революции, которая ознаменовалась целым рядом технических изобре¬
тений, главным образом в текстильной промышленности. Изобретения
эти всего менее были делом случая. Так, например, прядильная машина
533

возникла как результат целого ряда изобретений, каждое из которых
вызывалось настоятельными потребностями хозяйственной жизни.
Целые поколения изобретателей работали над усовершенствованием
этой машины, пока она не стала тем, чем является теперь. Задолго до
того времени, когда она нашла себе применение в производстве, она
изобреталась отдельными талантливыми людьми, стремившимися раз¬
решить задачу - придумать способ прясть без помощи пальцев. До
Аркрайта1*, основателя первой успешно действовавшей бумагопря¬
дильной фабрики, было несколько изобретателей, пришедших к тому
же решению этой технической задачи, которое составило славу
Аркрайта. Вслед за последним простые ткачи Гаргривс2* и Кромптон3 ,
не говоря уже о множестве более второстепенных деятелей, делают
новые важные изобретения в области применения машины к прядению
хломчатобумажного волокна. Все вместе является вполне закономер¬
ным процессом, движущей силой которого была чрезвычайно сильно
чувствовавшаяся в Англии того времени потребность в ускорении
процесса прядения: развитие спроса на бумажные ткани создало в стра¬
не усиленный спрос на бумажную пряжу, но ручная прялка не могла
угнаться за ткацким станком, и вот что заставило тысячи людей
ломать себе голову, как придумать способ работать одновременно на
нескольких прялках. Сходные причины вызвали изобретение ткацкой и
паровой машины. История всех этих изобретений обнаруживает пол¬
ную зависимость их от условий развития промышленности. Промыш¬
ленность требовала нового орудия, и оно изобреталось заинтересован¬
ными людьми.
Первая фабрика для изготовления бумажной пряжи была устроена
задолго до взятия Аркрайтом патента на его знаменитую прядильную
машину. Аркрайт заимствовал свое изобретение у Уайетта4* (Wyatt),
который в 1741 г. устроил в Бирмингеме первую бумагопрядильную
фабрику. Фабрика Уайетта не имела успеха и через несколько лет
закрылась. Она не обратила на себя внимания публики, хотя Уайетт не
думал делать из своего изобретения секрета, и в 1769 г. Аркрайт мог
свободно взять патент на усовершенствованную машину Уайетта, как
на свое собственное изобретение. Машина эта по своей тяжеловесно¬
сти не могла приводиться в движение руками и была пригодна только
для крупного производства. В 1768 г. Аркрайт устроил в Ноттингеме
бумагопрядильную фабрику, которая в скором времени стала давать
ему громадные барыши. Через 20 лет в Великобритании насчитывалось
уже 143 бумагопрядильных фабрики. С этого времени начинается раз¬
витие фабричного производства, которое должно было преобразовать
народное хозяйство всего мира.
Таким образом, уже в конце XVIII в. машинное изготовление бу¬
мажной пряжи вытесняет ручное. Победа машины в этой отрасли
производства была поразительно быстра. Уже в 1788 г. ручные прялки
не были в употреблении. Основа выделывалась на фабриках, а уток
обыкновенно изготовлялся рабочими у себя на дому, при помощи не¬
большой машины Гаргривса "Дженни", приводившейся в движение ру¬
ками. С половины 90-х годов уток тоже начинает выделываться круп¬
534

ными фабриками, благодаря изобретению Кромитоном новой прядиль¬
ной машины, которая представляла собой комбинацию машин Аркрай¬
та и Гаргривса и могла приводиться в движение водой или паром.
Описанные изобретения совершенно преобразовали технику хлоп¬
чатобумажного прядения, но другая отрасль хломчатобум. промышлен¬
ности, ткачество, осталась ими незатронутой. Вследствие чисто техни¬
ческих условий механический ткацкий станок не представляет собою
такого совершенного орудия, как прядильная машина: достигаемое им
увеличение производительности труда не так значительно, а потому в
этой отрасли производства долгое время была возможна борьба руч¬
ного труда с машинным. Механический ткацкий станок был изобретен
Картрайтом1* (1785), но только со времени 1813 г., когда фабрикант
Гаррокс сделал значительные усовершенствования в машине Картрай¬
та, она стала пригодна для практических целей и начала распростра¬
няться на фабриках Соединенного Королевства.
Тем не менее, вплоть до 20-х гг. XIX в. хлопчатобумажное тка¬
чество в Англии имело почти исключительно ручной характер. В
1820 г. на всех бумаготкацких фабриках Великобритании было только
14 150 механических ткацких станков, в то время как число ручных
станков Великобритании доходило до 240 ООО. В Манчестере число
механических станков стало быстро увеличиваться только после кри¬
зиса 1825 г. В другие отрасли промышленности механический ткацкий
станок проник еще позже. В Шотландии первые попытки ткать механи¬
ческим путем шерстяную пряжу относятся к началу 30-х годов XIX в.,
а первая полотняная фабрика в Дунди (центр полотняного производства
Шотландии) была устроена только в 1836 г.
Борьба фабричного и домашнего производства в ткацкой промыш¬
ленности была очень упорна и тянулась несколько десятков лет. О
значении этой борьбы для массы английского населения можно судить
по тому, что ручное ткачество в начале 30-х годов прошл. стол, давало
в Великобритании занятие одному миллиону человек, для которых
ручной ткацкий станок являлся единственным источником заработка. В
техническом отношении домашнее производство стоит настолько ниже
фабричного, что может показаться непонятным, каким образом ручное
ткачество могло продержаться столько времени. Между тем, несмотря
на быстрое распространение ткацких фабрик, до половины 30-х годов
число ручных ткачей в Великобритании не только не уменьшалось, но
даже увеличивалось. Объясняется это понижением благосостояния мас¬
сы английского населения в течение 2-й четверти XIX в. Вместе с тем
понизилась заработная плата во всех отраслях труда, не требующих
продолжительного обучения, в том числе и заработная плата руч¬
ных ткачей. Дешевизна ручного ткачества, естественно, препятство¬
вала распространению ткацкой машины, и потому в этой отрасли про¬
мышленности домашнее производство могло в течение некоторого
времени конкурировать с фабричным. В виду многочисленности ручных
ткачей (их было больше, чем всех фабричных рабочих, вместе взятых)
быстрое падение их заработка не могло не обратить на себя внимания
общественного мнения и правительства. Парламент несколько раз
535

назначал комиссии для исследования причин этого явления и средств к
устранению его. Комиссии эти собрали обильный материал, вполне
подтвердивший самые худшие опасения пессимистов. Парламентский
отчет 1841 г. дает прекрасную характеристику положения ручных тка¬
чей в Соединенном Королевстве в конце 30-х годов.
По словам этого отчета, в конце 30-х годов среди ручных ткачей
Великобритании почти не было самостоятельных предпринимателей.
Они продолжали выделывать ткань у себя на дому, при помощи семьи,
и по большей части имели свои собственные инструменты. Часто они
жили по деревням и иногда занимались, одновременно с тканьем,
земледельческими работами. Более состоятельные из них иногда имели
даже нескольких рабочих, которые работали на ткацких станках,
принадлежащих хозяину - такому же ткачу, как и они. Но они были не
самостоятельными производителями, а наемными рабочими крупных
капиталистов, которые давали им пряжу для тканья и которым при¬
надлежала приготовленная ткань. Ручное ткачество было не ремеслом,
а домашнею промышленностью. Хуже всего было положение ткачей,
изготовлявших хлопчатобумажные ткани. В Ланкашире, центре хлоп¬
чатобумажной промышленности, где фабричные рабочие получали
сравнительно высокую плату, превышавшую 1 1/2 ф. в неделю, обыч¬
ный недельный заработок семьи ткачей, занятых выделкой бумажных
тканей, не превышал 6-9 ш. Заработная плата шерстяных ткачей в
Йоркшире была вдвое выше. Но в том же Йоркшире ткачи полотня¬
ных материй находились в такой же нищете, как и ланкаширские
ткачи.
Разумеется, не все ткачи одинаково страдали от нищеты: в тех
случаях, когда изготовление ткани требовало особенной ловкости или
физической силы, заработок ткача повышался. Но громадное большин¬
ство ткачей, не обладавших никакими особыми преимуществами, было
доведено до крайней степени нужды. Сокращение заработка ручных
ткачей явилось естественным следствием развития крупного производ¬
ства. Но не нужно думать, что единственная причина падения их за¬
работной платы заключалась в конкуренции ткацкой машины. Эта
причина, без сомнения, имела свое значение, но она была не единствен¬
ной и даже не самой главной причиной; это видно лучше всего из того,
что заработная плата ручных ткачей начала понижаться уже тогда,
когда механические ткацкие станки еще далеко не были распростра¬
нены в Англии.
Как общее правило, в Англии в течение первой половины XIX в.
понижалась заработная плата всех рабочих, работа которых не требо¬
вала долгого предварительного обучения. Развитие капитализма вызва¬
ло образование избыточного населения, которого не имела Англия
прежнего времени. Сельские рабочие, которые должны были бросить
земледелие; мелкие производители, которые не могли выдержать кон¬
куренции с крупным производством; рабочие, вытесненные машинами;
представители всевозможных профессий, процветавших при прежнем
порядке и не приспособившихся к новым хозяйственным условиям, - вся
эта масса рабочего люда лишилась своих прежних заработков и должна
536

была устремиться в те отрасли промышленности, которые были для
всех доступны (ср. IX, 100/105). Под влиянием всех этих причин и
произошло то резкое падение благосостояния массы английского насе¬
ления, которое характеризует первую половину XIX в. Рост фабрики
вызвал большое раздражение среди тех рабочих, которые теряли свои
заработки вследствие конкуренции машины. Первые фабриканты не¬
редко должны были спасаться бегством от раздраженного населения, а
фабрики их беспощадно уничтожались. Очень сильные волнения этого
рода произошли в Англии в 1826 г., когда тяжелый кризис предшест¬
вовавшего года вызвал массовую безработицу среди хлопчатобумаж¬
ных ткачей. В г. Блекберне безработные ткачи разрушили все меха¬
нические ткацкие станки на фабриках. Подобные же волнения были в
Манчестере, Уигэне, Болтоне и других городах Ланкашира. Всего
было разрушено свыше 1000 ткацких машин. Подобные же волнения,
сопровождавшиеся разрушением машин, повторились во многих горо¬
дах Ланкашира и в 1829 г. После 1829 г. такие бесцельные протесты
рабочих против машинного производства в Англии не повторялись.
Объяснялись эти протесты тем, что в первой стадии своего развития
фабрика естественно приводит к понижению экономического уровня
того населения, которое не вовлечено еще в фабричное производство.
На этой стадии фабрика дает занятие еще только ничтожной части
населения; но так как фабричные продукты конкурируют с продуктами
мелкого производства, то падение цены фабричных продуктов вызы¬
вает падение цен и продуктов мелкого производства, а значит, и сокра¬
щение заработков мелких производителей. Поэтому первые шаги
фабрики всегда сопровождаются ухудшением положения массы населе¬
ния, состоящей в этой стадии хозяйства из мелких производителей. А
так как фабричные рабочие не представляют собой замкнутого класса,
изолированного от остальной массы трудящихся, то понижение заработ¬
ков в мелкой промышленности ведет за собой некоторое понижение
платы и в фабричной промышленности. Но при дальнейшем своем
развитии фабрика создает обратную тенденцию - к подъему экономи¬
ческого уровня населения. Это мы видим на примере Англии, которая
вообще является типичной по отношению к тенденциям капиталисти¬
ческого развития. С конца сороковых годов прошлого века в положении
массы английского рабочего класса происходит резкий перелом к луч¬
шему. Положение рабочего рынка сильно изменилось в пользу рабо¬
чего. Промышленная революция, сопровождавшаяся столькими тяже¬
лыми жертвами, в важнейших отраслях производства стала заканчи¬
ваться. Мелкое производство и домашняя промышленность не исчезли
и продолжали существовать одновременно с крупным производством и
фабрикой, но борьба между ними ограничивалась все более узкой сфе¬
рой. Машина достигла полного господства в производстве важнейших
продуктов обрабатывающей промышленности. Домашнее производство
продолжало преобладать во многих второстепенных отраслях промыш¬
ленности, в особенности в тех из них, которые не были рассчитаны на
иностранный рынок. Но в бумаготкацкой промышленности, в которой в
течение нескольких десятков лет шла упорная борьба между фабрикой
537

и ручным трудом, фабрика решительно победила. Число ручных ткачей
сократилось до такой степени, что, по словам Шульце-Геверница,
посетившего Манчестер в 80-х годах, в это время можно было только с
большим трудом отыскать в этом городе ручных ткачей. Жалкие
остатки когда-то многочисленного класса рабочих, ткачи эти (по
большей части дряхлые старики и старухи) продолжали изготовлять
некоторые сорты старомодных тканей, спрос на которые крайне огра¬
ничен, благодаря чему машинное производство их было невыгодно.
Общее влияние роста Ф.п. на условия труда Шульце-Геверниц ха¬
рактеризует следующим] образ[ом] на примере английской хлопчато-
бумажной промышленности:
1819-1821 гг.
1829-1831 гг.
1844-1846 гг.
Количество перерабатываемого
80 620
143 200
348 110
хлопка (в тыс. англ. фунтов)
Число занятых в хлопчат. про-
250
275
210
мышл. рабочих (в тыс.)
Производительность 1 рабочего
322
521
1 658
(в англ. фунтах)
Издержки по оплате труда на
15,5
9,0
3,5
1 фунт хлопка (в пенсах)
Г одовой доход 1 рабочего
20 ф. 18 ш.
19 ф. 8 ш.
24 ф. 10 ш.
(в фунтах стерл. и шил.)
Количество перерабатываемого
1859-1861 гг.
650 870
1880-1882 гг.
993 540
хлопка (в тыс. англ. фунтов)
Число занятых в хлопчат. про-
203
246
мышл. рабочих (в тыс.)
Производительность 1 рабочего
3 206
4 039
(в англ. фунтах)
Издержки по оплате труда на
2,9
2,3
1 фунт хлопка (в пенсах)
Годовой доход 1 рабочего
30 ф. 15 ш.
39 ф.
(в фунтах стерл. и шил.)
Конечно, эта таблица не может претендовать на точность, по¬
скольку дело идет о заработках рабочих. Тем не менее, она дает пра¬
вильную характеристику рассматриваемых явлений и может считаться
типической. Она показывает, что рост Ф.п. сопровождается следующи¬
ми явлениями. На первой стадии развития Ф.п. число рабочих, заня¬
тых в данной отрасли труда, понижается; так, в Англии со времени
20-х годов прошлого века до конца 50-х число рабочих, занятых в
хлопчатобумажной промышленности, сократилось на 1/5. Это и понят¬
но, так как рабочий замещается машиной, и пока число рабочих, заня¬
тых в ручном производстве, преобладает, распространение машины
уменьшает общее число рабочих в данной отрасли труда. Однако при
дальнейшем росте Ф.п. число занятых рабочих начинает вырастать
благодаря тому, что ручное производство отступает на задний план,
сравнительно с фабричным, и в то же время рост спроса на фабричный
продукт вызывает увеличение рабочих на фабриках.
Производительность труда благодаря распространению и усовершен¬
ствованию машины все время возрастает и причем на первой стадии
538

развития фабрики - быстрее, чем на второй, что и понятно, так как на
первой стадии фабрика размещает ручное производство, а на второй
стадии поднятие производительности труда обусловливается прогрессом
самой машины, который не может вызвать такого огромного повыше¬
ния производительности, каким сопровождается переход от ручного
труда к машинному. Соответственно этому стоимость труда на единицу
продукта непрерывно понижается, особенно быстро на первой стадии
развития фабрики.
Однако это понижение стоимости труда далеко не равносильно
понижению заработной платы. Заработная плата падает только на
первой стадии развития фабрики. На последующей стадии, когда
фабрика становится господствующей формой промышленности, денеж¬
ная заработная плата начинает быстро возрастать; количество выраба¬
тываемого продукта с избытком покрывает сокращение стоимости
труда на единицу продукта. Что касается падения денежной заработной
платы на первой стадии развития фабрики, то оно вызывается прили¬
вом на фабрику рабочих, занятых в ручных промыслах, падающих под
влиянием роста фабрики. Подъем же денежной заработной платы на
следующей стадии есть естественное следствие повышения производи¬
тельности труда и сопровождающего это повышение роста организо¬
ванности рабочих масс.
Однако не нужно упускать из виду, что таблица Шульце-Геверница
характеризует движение денежной заработной платы, а отнюдь не
реальной. Подъем реальной заработной платы далеко отстает от роста
денежной благодаря растущей дороговизне жизни {ср. IX, 343, прилож
стр. VII)1*. Реальная заработная плата за последние десятилетия воз¬
росла для тех же категорий рабочих сравнительно незначительно. И
если нельзя отрицать значительного подъема экономического положе¬
ния широких народных масс в передовых странах Запада, то это зави¬
село не столько от поднятия реальной заработной платы в тех же
отраслях труда, сколько от значительного увеличения в составе рабо¬
чего класса тех групп рабочих, которые оплачиваются лучше; процент
хуже оплачиваемых рабочих, несомненно, сильно понизился. Можно
согласиться с Сидней Уэббом2*, что если мы возьмем различные усло¬
вия жизни и работы и установим уровень, ниже которого невозможно
сносное существование, то мы увидим, что по отношению к заработной
плате, рабочему времени, жилищу и общей культуре, доля живущих
ниже этого уровня теперь меньше, чем была 50 лет тому назад. Но мы
также найдем, что самый низкий уровень так же низок, как и раньше, и
что общее число тех, кто живет ниже данного уровня, в настоящее
время, вероятно, выше по своей абсолютной величине, чем 50 лет тому
назад (ср. заработная плата, прилож.).
Переходя к России, приходится констатировать, что и в настоящее
время, как и в XVIII в., Россия остается страной с чрезвычайно сильной
концентрацией крупного промышленного производства. Подобно тому,
как в XVIII в. Россия была той страной, в которой крупное промыш¬
ленное производство в форме мануфактуры играло относительно ббль-
шую роль, чем на Западе, так и иыне Россия остается страной с очень
539

концентрированной крупной промышленностью. Правда, капитали¬
стическая фабрика в общем строе нашего хозяйства играет гораздо
меньшую роль, чем в таких передовых странах капиталистического
мира, как, например, Германия. Но зато в пределах Ф.п. у нас наблю¬
дается ббльшая концентрированность производства, чем в той же
Германии.
В Германии в 1907 г. считалось в крупных промышленных предприя¬
тиях около 5,2 милл. рабочих, при чем в очень крупных предприятиях
(имеющих каждое свыше 1000 рабоч.) было занято 1277 тыс. рабо¬
чих. В России же в том же году на крупных фабриках и заводах
считалось всего 1,7 милл. рабочих, но в том числе на фабриках и
заводах, имеющих свыше 1000 рабочих - 660 т. Далеко отставши от
Германии по общей численности фабричного пролетариата, Россия
имела на очень крупных фабриках лишь вдвое меньше рабочих, чем
Германия.
Огромное экономическое и социальное значение этого факта оче¬
видно. Хотя фабрик в России относительно и мало, но в ней пре¬
обладают значительно более крупные фабрики. Объясняется это, на
первый взгляд, странное явление тем, что Западная Европа знала
другую промышленную культуру, кроме капиталистической, на Западе
существовала и существует стойкая и жизнеспособная средняя и мел¬
кая промышленность, имевшая славное прошлое, и лишь шаг за шагом
уступающая свои позиции крупному капиталу. На Западе имеется
многочисленный средний класс - мелкие предприниматели, промышлен¬
ники и торговцы, энергичные, предприимчивые и зажиточные, умею¬
щие отстаивать в борьбе с крупным капиталом свои интересы. У нас
же не было никакой другой промышленной культуры, кроме капитали¬
стической, и нет зажиточного и многочисленного класса мелких пред¬
принимателей - капитализм, вопреки обычному мнению, играл у нас
гораздо более положительную роль, чем на Западе, ему не приходилось
разрушать высокой экономической культуры другого типа; вот почему
наш капитализм, не встречая никакого сопротивления, легко склады¬
вается в формы, еще не достигнутые странами, стоящими по своему
хозяйственному развитию далеко впереди нас.
Общее направление промышленной эволюции. Благодаря машине
крупное производство стало быстро распространяться за счет мелкого.
Правда, и теперь фабрика ни в одной стране не вытесняла других форм
промышленности. Однако по мере прогресса техники все новые и
новые отрасли труда втягиваются в сферу машинного производства, в
чем и заключается основная черта эволюции мирового хозяйства, с
половины прошлого столетия.
Точные данные относительно общего направления этой эволюции
имеются только для Германии, так как Германия является единствен¬
ной страной, в которой производятся очень детальные и точные про¬
мышленные переписи через приблизительно одинаковые промежутки
времени. Таких переписей в Германии было пока 3 - в 1882, 1895 и
1907 гг. Однако данные для 1882 г. не вполне сравнимы с данными
последующих переписей.
540

Если мы возьмем одну Пруссию (данные для всей Германии см. XIV,
140/42)1*, в которой капиталистическое развитие идет наиболее интен¬
сивно, то получим следующую картину:
Число промышленных предприятий
1895 г.
1907 г.
Увеличение или
уменьшение, %
Предприятия без наемных рабо¬
чих и двигателей
С наемными рабочими или дви¬
гателями с числом рабочих
674 042
518 574
-23,07
1-5
109 332
484 069
+18Д5
5-10
43 999
55 282
+25,64
11-50
34 528
51 485
+46,68
51-200
8 235
13 308
+61,60
201-1000
1 720
2 797
+62.62
Свыше 1000
189
358
+89,42
Всего
1 172 145
I 125 873
-3,95
Число занятых рабочих
1895 г.
1907 г.
Увеличение или
уменьшение, %
Предприятия без наемных рабо¬
чих и двигателей
С наемными рабочими или дви¬
гателями с числом рабочих
674 042
518 574
-23,07
1-5
1 078 396
1 234 725
+ 14,49
5-10
323 281
409 567
+26,72
11-50
747 146
1 146 163
+53,41
51-200
775 357
1 236 357
+63,25
201-1000
657 642
1 080 842
+64,35
Свыше 1000
334 261
682 121
+ 104,06
Всего
4 572 125
7 308 439
+37,98
Данные эти чрезвычайно поучительны. Прежде всего бросается в
глаза, что общая численность промышленных предприятий в Пруссии
за 1895-1907 гг. не только не возросла, но уменьшилась. Однако это
уменьшение отнюдь не знаменовало собой упадка промышленности,
так как число рабочих, занятых в промышленности, возросло за то же
время очень значительно - на 37,98%. Иными словами, сокращение
численности промышленных предприятий всецело зависело от быстро
подвигающейся вперед концентрации производства.
Не нужно думать, что сокращалось число предприятий всех кате¬
горий. Напротив, по своей численности сократилась только одна груп¬
па предприятий, именно предприятия без наемных рабочих. Числен¬
ность этих предприятий сократилась более чем на 1/5, однако все же и
541

в 1907 г. на долю этих предприятий падало почти 1/10 всего персонала,
занятого в прусской промышленности. Что касается остальных пред¬
приятий, как мелких, так и крупных, то все они без исключения увели¬
чились как по своей численности, так и по числу занятого ими рабочего
персонала. Иными словами, не нужно думать, что для новейшей про¬
мышленной эволюции характерно исчезновение мелкого производства.
Наоборот, мелкое производство, за исключением рабочих одиночек,
работающих без двигателей, - все это, преимущественно, рабочие в
домашней системе крупной промышленности - абсолютно растет и по
числу предприятий, и по числу занимаемых рабочих. Однако отно¬
сительно мелкое производство быстро падает1 *. Приведенные табли¬
цы свидетельствуют, что чем крупнее предприятие, тем быстрее оно
растет; если мы обратимся к % возрастания каждой группы пред¬
приятий, то мы увидим, что предприятия образуют собой, по своим
размерам, совершенно такой же ряд, как и по своему абсолютному
росту. Предприятия мелкие растут слабо, а всего быстрее растут
гигантские промышленные предприятия, имеющие свыше 1000 рабо¬
чих. Предприятия этого последнего рода охватывали в Пруссии в
1895 г. 5,76% промышленного персонала, а в 1907 г. - уже 8,52%.
Рабочий персонал на фабриках, имевших свыше 200 рабочих, охва¬
тывал собой в 1895 г. 17,3% всего промышленного персонала, а в
1907 г. - уже 22,2%. Поэтому не может подлежать сомнению, что
новейшая промышленная эволюция характеризуется быстрым ростом
именно фабрики, которая становится господствующей формой промыш¬
ленности, отодвигая на задний план мелкое производство (но не
уничтожая его).
Общие условия географического распределения Ф.п. Вопрос этот был
подвергнут научному исследованию Альфредом Вебером1*, который в
своей книге "Ueber den Standort der Industrie” (1904) дал очень интерес¬
ную теорию распределения промышленности в пространстве. Если мы
представим себе в изолированном виде какое-либо предприятие, пред¬
полагающее процессы производства и сбыта, и будем его исследовать
по отношению к тем факторам, которые определяют расходы этого
предприятия, то мы должны будем признать, что в зависимости
от географического положения предприятия изменяются расходы
двоякого рода. Во-первых, в зависимости от географического поло¬
жения меняются расходы по доставке к предприятию сырых мате¬
риалов, топлива и вообще всяких источников двигательной силы, а
также по доставке изготовленных продуктов к месту потребления.
Во-вторых, в зависимости от географического местоположения
предприятия изменяются расходы по труду производства в собственном
смысле слова - расходы на заработную плату, которые в различных
местностях весьма различны в зависимости от наличности рабочего
персонала и высоты заработной платы. Эти факторы двоякого рода,
которые имеют тенденцию прикреплять промышленное предприятие к
известным пунктам, определяют в общем географическое размещение
промышленности.
542

Этим фактором, вызывающим скопление промышленных предприя¬
тий в определенных пунктах, противостоит группа факторов, препятст¬
вующих такому скоплению и рассеивающих промышленность в прост¬
ранстве. Важнейшим из факторов этого последнего рода является
земельная рента, повышаясь в местах скопления промышленности, она
увеличивает расходы по производству продукта и создает таким обра¬
зом тенденции к расселению промышленности.
Первая группа факторов - издержки транспорта - приводит к тому,
что промышленные предприятия, сырой материал которых имеется
более или менее повсюду, размещаются соответственно пунктам
потребления; ибо если пункты производства и потребления совпадают,
то стоимость транспорта (при наличности на месте сырья) понижается
до последних пределов, между тем как если пункты производства
отстоят от пунктов потребления на известном расстоянии, то издержки
транспорта являются элементом расхода, тем более значительным, чем
больше соответствующее расстояние. Иными словами, издержки транс¬
порта имеют в этом случае тенденцию распределять промышленность
в соответствии с распределением населения. А так как население
распределяется в соответствии с условиями сельского хозяйства, то и
промышленность в этом случае распределяется соответственно распре¬
делению сельского хозяйства.
Первичной основой географического распределения промышленности
являются, следовательно, аграрные условия: соответственно большей
или меньшей густоте аграрного населения возникает пропорционально
развитой слой промышленного населения.
Но такое распределение промышленности характерно только для
ранних стадий хозяйственного развития, и в частности для промышлен¬
ности, основанной на ручном труде. Ф.п. нуждается в топливе, каковым
является преимущественно каменный уголь, залежи которого распреде¬
лены далеко не равномерно в пространстве, но имеются лишь в опре¬
деленных, очень немногих географических районах. Районов с большим
количеством каменного угля на земном шаре всего 5 - каменноуголь¬
ный район Сханзи в Китае, восточно-американский район, нижнерейн¬
ский, силезский и английский. Промышленные предприятия, перераба¬
тывающие локализированное сырье и нуждающиеся в локализирован¬
ном топливе, распределяются иначе и могут тяготеть к центрам добы¬
чи этого локализированного сырья и топлива, в особенности на первых
ступенях переработки сырья (так называемая "тяжелая промышлен¬
ность").
В таком географическом распределении промышленности создает
значительные уклонения рабочий фактор - различие стоимости труда в
различных пунктах производства. Чем более стоимость продукта зави¬
сит от стоимости труда, тем могущественнее влияет рабочий фактор.
И мы нередко видим, что благодаря этому фактору размещение про¬
мышленности существенно уклоняется от соответствия с издержками
транспорта, - промышленность концентрируется в этом случае вокруг
тех пунктов, которые располагают наибольшим количеством соответ¬
ствующих рабочих сил. Ярким примером влияния рабочего фактора на
543

распределение промышленности является концентрация хлопчато¬
бумажной промышленности не вокруг естественных центров производ¬
ства хлопка, а в районе Ланкашира, или, напр., сосредоточение шли¬
фовки алмазов в Амстердаме и т.п. Можно думать, что этот рабочий
фактор являлся пока наиболее могущественным в международном
распределении промышленности.
Применяя эти общие соображения к Германии, Вебер приходит к
следующим выводам. Из 5,1 милл. рабочих» занятых в германской
крупной промышленности в 1895 г., около 1,4 милл. рабочих было заня¬
то в предприятиях, распределенных соответственно фактору потребле¬
ния, остальные же 3,7 милл. раб[очих] были заняты в предприятиях,
размещение которых определялось двумя концентрирующими фактора¬
ми (фактором сырья и топлива и фактором рабочей силы). К этим
1,4 милл. рабочих в крупной промышленности, распределенных в соот¬
ветствии с потребительными пунктами, нужно прибавить 2,9 милл. ра¬
бочих, занятых в ремесле, размещенном таким же образом. Следова¬
тельно, в Германии в 1895 г. 4,3 милл. промышленного населения,
распределенного по потребительному фактору, противостояло 3,7 милл.
промышленного населения, распределенного по фактору сырья и
топлива и по фактору рабочей силы. Если обратимся к международному
распределению промышленности, то нужно будет признать, что Соеди¬
ненные Штаты Северной Америки до настоящего времени обязаны
своим развитием почти исключительно фактору сырья и топлива. Поло¬
жение Европы иное - тут преобладает влияние потребительного и
рабочего фактора. В Германии, например, из 3,7 милл. промышленного
персонала, локализированного не по потребительному фактору, на
долю персонала, концентрированного по рабочему факторы, прихо¬
дится не менее 2,6 милл. рабочих, а на долю персонала, концентриро¬
ванного по фактору сырья и топлива, всего 1,1.
Однако глубокие различия разных стран по качеству рабочей
силы несомненно уменьшаются по мере хода промышленного развития.
Поэтому с течением времени должен приобретать возрастающее
значение другой концентрирующий фактор - сырья и топлива. В
особенности важное значение приобретает в этом отношении топливо,
как наименее ценный и, значит, наиболее тяжелый (при той же
ценности) материал. Чем более машинный характер приобретает
производство, тем больше топлива требуется для производства
продукта. Поэтому международное распределение Ф.п. должно в
возрастающей степени определяться распределением каменноугольных
районов.
Из имеющихся пяти важнейших каменноугольных районов четыре
района уже теперь являются важнейшими центрами промышленности -
восточнсь американский, английский, германско-бельгийский, француз¬
ский и снлезсхо-польскяй. Китайскому каменноугольному району еще
предстоит сыграть свою роль в качестве промышленного центра в
будущем. Английский каменноугольный район обнаруживает признаки
истощения. Соответственно этому можно думать, что Англия уже
перешла апогей своего промышленного процветания, между тем как
544

промышленное значение Америки еще долго должно возрастать.
Промышленный расцвет Китая еще весь впереди.
Возможно, что в будущем каменный уголь, как источник энергии,
отступит на задний план перед другими источниками энергии, например
перед двигательной силой воды (так назыв. белый уголь). Соответст¬
венно этому и локализация промышленности будет определяться этими
новыми источниками силы. Но это относится к будущим условиям
техники, которые пока предвидеть невозможно; в настоящее же время
никакие другие источники энергии не могут идти в сравнение, по
своему значению для промышленности, с каменным углем, влияние
которого на географическое распределение промышленности выступает
на первый план.
Литература: Held A. Zwei BUcher zur socialen Geschichte Englands
(1882); Cooke Taylor. The Modem Factoiy System (1891); Шульце-Ге-
верниц. Очерки общественного хозяйства и экономим, политики России
(с нем., 1901); Он же. Крупное производство (с нем., 1897); Weber А.
Ueber den Standort der Industrie (1904); М. Туган-Барановский. Русская
фабрика (3 изд., 1907); Он же. Промышленные кризисы (3 изд. 1914);
Кулишер. Эволюция прибыли с капитала (Т. 2. 1906); Он же. История
экономического быта 3. Европы (2 изд., 1910).
М. Туган-Барановский

Очерк
развития
мануфактурной
промышленности
в России

Проф. М. 11. Туганъ-Барановаий.
л
ОЧЕРКЪ РАЗВИТ1Я
В Ъ Р О С С I И.
—
Б Е 3 П Л АТ НОЕ ПРИЛОЖЕН IE
КЪ ЖУРНАЛ*
„ВЪстникъ Мануфактурной Промышленности*4,
Москва, Зубовсшй Лульмръ. д. >льяном V
Телефонь 253-45.
Ф
Тиоо-1*гограф<« Т-м И. Н. Кушиерегь и К». ГЫчеиоккая уд , с д.
MOCK ВА 1912
Рис. 16. Титульный лист к работе М.И. Туган-Барановского
"Очерк развития мануфактурной промышленности в России"

ОЧЕРК РАЗВИТИЯ МАНУФАКТУРНОЙ
ПРОМЫШЛЕННОСТИ В РОССИИ1*
I
Промышленное развитие России существенно отличается от про¬
мышленного развития Запада. Различие, однако, заключается не в том,
что в России промышленный капитал имел в общем ходе развития
меньшее значение, чем на Западе - а как раз наоборот, в том, что
именно в России промышленный капитал явился особенно важным
фактором общего промышленного роста страны.
Не только среди широкой публики, но и среди специалистов -
русских историков - распространены совершенно неправильные пред¬
ставления относительно особенностей русского хозяйственного разви¬
тия. По господствующему мнению, капиталистическая промышлен¬
ность России появляется сравнительно очень недавно под влиянием
заимствований с Запада, где капитал уже давно царил и определял все
направление хозяйственной жизни. В России же, по этому мнению, до
самого последнего времени господствовала так называемая народная
промышленность, имевшая все шансы и дальше развиваться в том же
народном направлении, если бы не искусственные меры русского пра¬
вительства, направившие промышленное развитие России по тому же
руслу, по которому уже издавна шло промышленное развитие Запада, а
именно по руслу капитализма.
В действительности имело место совершенно обратное. Запад,
который у нас считается как бы обетованной страной капитализма,
знал очень высокую некапиталистическую промышленную культуру.
Россия же не знала никакой промышленной культуры, кроме капи¬
талистической. Ремесленный цех был типичной некапиталистической
промышленной организацией Запада, сохранившейся вплоть до XIX ве¬
ка; и даже в наше время следы цеховой организации промышленности
не вполне изгладились в хозяйственной жизни Запада. В лучшую же
свою пору цех был удивительно законченной, стройной и устойчивой
хозяйственной организацией, как нельзя лучше приспособленной к той
цели, которой он служил - гармоническому примирению интересов
производителей и потребителей. На основе цеха выросла вся про¬
мышленная культура Запада, достигшая очень высокого уровня задол¬
го до начала капиталистической эры.
Благодаря цехам в пределах западноевропейского общества возник¬
ли и развились многочисленные группы зажиточных и предприимчивых
мелких промышленников и торговцев, так называемая мелкая бур¬
жуазия, которая в течение нескольких веков была самым мощным и
культурным классом европейского общества. Эта мелкая буржуазия
549

была носительницей не только хозяйственных знаний и хозяйственной
предприимчивости, но и науки и искусства своего времени. Мелкая
буржуазия создала всю современную культуру, и именно мелкой бур¬
жуазии обязан Запад своими свободными политическими учреждениями,
вообще всем тем, чем гордится человечество нашего времени.
Крупная буржуазия, которая исторически явилась преемницей мел¬
кой буржуазии, появляется на исторической арене сравнительно очень
недавно и становится решающей силой в хозяйственной жизни Запада
только в XIX веке, одновременно с развитием крупного капиталисти¬
ческого производства.
Совсем иное мы видим в России. Россия не знала никакой про¬
мышленной культуры, кроме капиталистической. Промышленность
приобретает у нас известное значение только со времени Петра I и
сразу складывается в крупнокапиталистическую форму. В то время как
в западноевропейских странах в начале XVIII века крупные промыш¬
ленные заведения были редким исключением, в России XVIII века мы
встречаем уже крупные и даже огромные мануфактурные предприятия.
Одной из наиболее промышленных стран Европы была и остается
теперешняя Бельгия (прежняя Фландрия).
В 1764 г. в пределах теперешней Бельгии была произведена спе¬
циальная анкета о мануфактурах. Оказалось, что в этой промышлен¬
ной стране к этому времени было не более 12 мануфактур, обрабаты¬
вавших волокнистые вещества, причем, однако, эти мануфактуры в
самых широких размерах занимались раздачей работы на дом. Самая
крупная из этих мануфактур (полотняная в Турнэ) имела лишь 277 ра¬
бочих. Еще одна мануфактура имела 175 рабочих, на прочих же число
рабочих не достигало 100.
К сожалению, мы не располагаем такими же подробными данными
относительно распространения мануфактур в других странах западной
Европы. Однако все заставляет думать, что и в других странах ману¬
фактуры были такой же редкой формой промышленности, как и в
Бельгии. Очевидно, в западной Европе имелись какие-то условия, пре¬
пятствовавшие распространению крупного капиталистического произ¬
водства. Не трудно догадаться, что это были за условия.
Именно цех и весь строй промышленности, основанной на цехе,
делал западноевропейскую почву такой невосприимчивой к крупному
капиталистическому производству. Западноевропейский промышленник
не шел в мастерскую крупного капиталиста, и крупный капитал только
тогда победил это сопротивление, когда капитал получил в свое
распоряжение машину, что случилось лишь в конце XVIII века. Лишь с
того времени, когда машина стала решающим фактором в борьбе
крупного и мелкого производства, рост крупного капиталистического
производства пошел быстрыми шагами.
Однако следы прошлого хозяйственного строя очень сильно чув¬
ствуются на Западе и в наше время, несмотря на все успехи фабрики:
на Западе и теперь мы встречаем сильное и высокоразвитое ремесло и
вообще мелкую промышленность. Хотя фабрика растет в наше время
повсеместно гораздо быстрее мелкой промышленности, благодаря чему
550

на долю фабрики приходится все больший и больший процент насе¬
ления, тем не менее на Западе абсолютно растет и мелкая промыш¬
ленность. Мелкая буржуазия по-прежнему является в странах Запада
обширной общественной группой, охватывающей многие миллионы
населения и по своей численности немногим уступающей новому классу
населения, созданному капиталистическим производством - фабричному
пролетариату.
II
Не то в России. Московская Русь была вполне варварской, не¬
культурной страной и не обладала ничем, похожим на цеховую орга¬
низацию Запада. В интересах развития производительных сил своей
страны Петр предпринял целый ряд энергичных мер для насаждения в
России промышленности. Эти меры были успешны, и в конце царст¬
вования Петра у нас появляется крупная промышленность.
Вскоре после смерти Петра у нас насчитывалось уже 233 фабрики,
многие из которых были очень крупными. Так, например, на шелковой
фабрике Евреиновых было около полутора тысяч рабочих, на казен¬
ной парусной фабрике в Москве было 1162 рабочих, на полотняной
фабрике Тамеса - 841, на суконной фабрике Микляева в Казани - 742
рабочих и т.д. Таких крупных мануфактур не было в западной Европе,
вероятно, даже значительно позже. Вообще страной, где крупное
промышленное производство получило в XVIII веке наибольшее
развитие, можно считать, как это не расходится с обычными взглядами,
именно Россию.
Петр принимал разнообразные меры для насаждения у нас крупной
промышленности. Меры эти заключались в установлении высоких
пошлин на заграничные товары, в разрешении беспошлинного привоза
из-за границы сырья и инструментов для фабрик, в выписке для фабрик
на казенный счет искусных мастеров из-за границы, в освобожде¬
нии фабрикантов от различных повинностей и т.д., и т.д. Но все это
более или менее практиковалось и на Западе - однако, там крупное
производство не получило такого распространения, как в России, хотя
по своему промышленному развитию Россия стояла далеко позади
Запада.
Этот, на первый взгляд непонятный факт, объясняется следующим
образом. И в России и на Западе только крайняя необходимость могла
побудить свободного рабочего пойти на фабрику. На Западе это вос¬
препятствовало росту крупного производства вплоть до эпохи машин; у
нас же дело решилось иначе. Петр стал просто приписывать рабочих к
фабрикам и заводам сотнями и тысячами и таким образом у нас
создалась фабрика, основанная на принудительном труде. Этим
способом фабрики были снабжены рабочими руками. Что же касается
до фабрикантов петровской эпохи, то большей частью они принад¬
лежали к купеческому классу - капиталистам, созданным торговым
развитием Московского княжества. Иностранцы и дворяне составляли
ничтожное количество петровских фабрикантов.
551

Класс наших крупных торговых капиталистов, обороты которых
достигали, в переводе на современные деньги, миллионов рублей, и был
тем социальным базисом, на котором утвердилась русская промыш¬
ленность. Было бы большой ошибкой думать, что петровская промыш¬
ленность всецело основывалась на казенных субсидиях. Правитель¬
ство само очень нуждалось в деньгах и не могло оказывать большой
помощи фабрикантам денежными ссудами - всего таких ссуд было
сделано при Петре приблизительно на 100 тыс. руб., тогда как многие
фабрики требовали огромных капиталов. Таким образом, наша фабрика
возникла на почве, подготовленной предшествовавшим развитием
России.
При Петре и после него возникает целый ряд крупных фабрик,
принадлежавших купцам, которые получали привилегию, обычно при¬
надлежавшую только дворянам - право пользования принудительным
трудом. Такие фабрики назывались посессионными; - рабочие на них
были, по терминологии того времени, крепки фабрике, а не владельцу -
они составляли нераздельное целое фабрики - фабрикант мог пользо¬
ваться их трудом, но не имел права изменять производство. Посессион¬
ные фабрики скоро явились местом убежища беглых крепостных
крестьян, что, естественно, вызывало недовольство помещиков. Поме¬
щики стали обращаться к правительству с требованием возвращения
фабрикантами беглых крепостных. Правительство очутилось перед
альтернативой: или вернуть помещикам их беглых крепостных и тем
самым лишить фабрики нужных им рабочих, или же, нарушив интересы
помещиков, оставить беглых крепостных на фабриках и тем дать
возможность фабричной промышленности развиваться. Нуждаясь в
продуктах фабричной промышленности, правительство предпочло по¬
следнее.
Начинается социальная борьба между классом дворян и клас¬
сом купцов-фабрикантов. Сначала фабриканты победили и в 1736 г.
при Анне Иоановне все обученные рабочие, которые в момент изда¬
ния закона работали на фабриках, были прикреплены к фабрикам.
Однако с половины XVIII века утверждается решительное преобла¬
дание в русском государстве поместного дворянства, становяще¬
гося безусловно господствующим классом; соответственно этому заме¬
чается резкий поворот в отношениях правительства к купцам-фабри-
кантам. В 1762 г. был издан указ о запрещении покупки крестьян к
фабрикам. Победа была на стороне дворянства, и купеческая фаб¬
рика стала быстро замещаться дворянской фабрикой, на которой
работа производилась крепостными (вотчинная фабрика). Так, в 1773 г.
из 40 суконных фабрик 19 принадлежали дворянам. Сумма обо¬
ротов дворянских фабрик составляла около трети оборотов всех
фабрик.
В 1809 г. из 98 крупных суконных фабрик, поставлявших сукно в
казну, дворянам принадлежало 74. Таким образом, в первую половину
XVni века преобладает купеческая фабрика, а во вторую - дво¬
рянская.
552

Ill
В начале XIX века у нас начинает развиваться новая отрасль
промышленности - хлопчатобумажная. Первое появление в России
этой отрасли промышленности относится еще к ХУШ веку, но только в
XIX веке она приобретает большое значение.
Раньше всего у нас развилась завершительная операция хлопчато¬
бумажного производства - ситцепечатание (ручная набойка), затем
бумажное ткачество и только значительно позже бумагопряденье.
Ситцепечатанье появляется в России в 1753 г., когда англичане
Чемберлен и Козенс получили от правительства Елизаветы Петровны
привилегию на устройство в империи ситцевых фабрик, при чем им
была предоставлена монополия устройства таких фабрик на 10 лет.
Они устроили ситцевую фабрику около Петербурга и, по-видимому,
именно от этой фабрики ведет свое начало ситцепечатное производство
села Иванова.
На фабрике Чемберлена производство велось при помощи наемных
рабочих. В числе рабочих был некий Соков, крестьянин села Иванова.
Он выведал у лаборанта фабрики секрет составления красок, вернулся
в родное село и устроил небольшую фабричку для набивки миткалей.
Село Иваново было развитым промышленным центром еще в
XVII	веке, но полотняное ткачество развивается в нем только в 20-х
годах XVIII века в непосредственной связи с устройством в близле¬
жащем селе Кохме иностранцем Тамесом одной из крупнейших в
тогдашней России полотняной фабрики.
На фабрике Тамеса ивановцы научились ткать тонкие полотна, и в
Иванове возникло несколько крупных полотняных фабрик, устроенных
местными крестьянами, занимавшимися торговлей. В половине
XVIII	века на этих фабриках начинают набивать холст разными крас¬
ками. Так как набоечное дело очень несложно, то одновременно с
крупными набоечными фабриками в Иванове появляются и мелкие
кустарные набоечные избы, причем крупные фабрики явились школами
промышленного искусства для кустарей.
После распространения набойки по холсту в Иванове под влиянием
названного Сокова появляется набойка по миткалю. Ивановская про¬
мышленность развивалась довольно медленно до 1812 г., который
произвел в экономических условиях ивановской промышленности целый
переворот.
Нашествие французов и занятие ими Москвы повело к полному
уничтожению московских фабрик. О разорительности этого нашествия
можно судить по тому, что оно повело к уничтожению целых отраслей
промышленности. Так, например, в 1812 г. в Москве было 12 бумаго¬
прядильных фабрик (первая частная бумагопрядильная фабрика была
устроена в Москве купцом Пантелеевым в 1808 г., причем она полу¬
чила прядильные машины с казенной образцовой прядильной и ткацкой
фабрики - Александровской мануфактуры, устроенной в 1799 г. со
специальной целью распространять в России употребление прядильных
и ткацких машин). Все эти фабрики погибли во время французского
553

нашествия и вплоть до 20-х годов прошлого века в России не су¬
ществовало частных бумагопрядильных фабрик.
Не менее пострадали и другие фабрики Москвы и московского
района, в том числе ткацкие и ситценабивные. Ивановская промышлен¬
ность освободилась на время от очень опасного конкурента, и это
чрезвычайно содействовало ее успеху. С этого времени в селе Иванове
быстро распространяется ситцепечатное производство в двух видах - в
виде кустарного и фабричного производства.
"Знаменитую эпоху 1812-1822 гг., - говорит знаток местной старины
Несытов, - можно считать для ситценабивной промышленности Влади¬
мирской губернии самой счастливой и благодетельной, особенно для
набойщиков. В то время набойщик нанимался чуть ли не на вес золота,
так тогда было ценно его искусство. Прилежный и ловкий набойщик
при помощи своего небольшого семейства мог приготовить в день до
20 штук ситца, прогаландривал их у посторонних на машине, где ему
складывали ситец в штуки, прессовали и в таком опрятном виде товар
поступал в полное распоряжение набойщика, который получал уже
название мелочника, кустарника или горшечника. В первый базарный
день этот горшечник продавал свои товары в селе Иванове купцам,
приезжавшим из разных мест для покупки ситцев".
Самостоятельная набойка широко практиковалась в Иванове в
первую четверть прошлого века. Отношения фабрики к кустарю в
набойном производстве в эту эпоху характеризовались отсутствием
соперничества: и фабричная и самостоятельная набойка быстро росли
вследствие чрезвычайного спроса на ситцы.
В это время фабриканты получали в Иванове баснословные бары¬
ши, о которых впоследствии слагались целые легенды. Утверждали,
например, что ивановские фабриканты нередко получали "упятеренный
рубль на рубль" - 500% барыша. По словам Я. Гарелина, автора
многих трудов по истории ивановской промышленности, набойщик лег¬
ко зарабатывал в это время по сто руб. ассигнациями в месяц. Около
этого времени и совершился переход многих кустарей-набойщиков в
фабриканты.
Такое счастливое время продолжалось для набойщиков, правда,
недолго. По словам Несытова, историю ситцепечатного промысла в
Иванове можно разделить на четыре периода. Первый период - до
1812 г., когда набойное производство только начало развиваться в
Иванове. Второй период - 1812-1822 гг. - золотой век набойного
промысла, когда набойщики без труда наживали целые состояния и
переходили в класс фабрикантов. Третий период - 1822-1836 гг. -
характеризуется огромным увеличением числа набойщиков. В одном
селе Иванове их считалось около 7 тысяч. Под влиянием такого
увеличения, задельная плата набойщиков сильно понизилась, но зара¬
боток набойщиков все же оставался высоким, благодаря увеличению
производительности труда набойщиков. Производство продолжало
оставаться ручным.
В 1835 г. в Иванове появились первые цилиндропечатные машины.
"Они как громом поразили набойщиков и дали им сильно почувство¬
554

вать, что их самоволие должно быть ограничено этими бичами ручной
набивки", замечает Несытов. Машины эти "дали другой такт ива¬
новской ситцевой промышленности".
"Своеволие" набойщиков прекратилось. Машина их быстро скрутила
по рукам и ногам. Четвертый период - 1836-1855 гг. - характеризуется
постепенным вытеснением ручного набойщика машиной. В первое деся¬
тилетие этого периода число набойщиков не уменьшалось, благодаря
огромному росту производства, но "прежде они составляли необходи¬
мость на фабрике, а теперь являются подчиненными работе своей и
машинам".
Задельная плата их и заработок сильно понизились, и вместо
прежней сотни рублей ассигнациями (во втором десятилетии прошлого
века) набойщик стал вырабатывать в месяц 10-15 руб. серебром при
постоянной работе. Во второе десятилетие быстро распространились в
Иванове паровые машины и новые усовершенствованные ситцепечат¬
ные машины - пирротины.
"С введением в употребление пирротин положение набойщиков
сделалось незавидно". Каждая пирротина с помощью двух человек,
могла набить столько же, сколько набивали 30-50 набойщиков. На
фабрике Зубкова в 1840 г. работало круглый год до 250 набойщиков; в
1854 г. их достаточно было 60; несмотря на то, что производство
значительно расширилось. Во всей Владимирской губернии в половине
50-х годов осталось не более 2000 набойщиков. Месячный заработок
набойщика спустился до 5-12 руб. серебром. Ручные набойщики удер¬
жались только в таких операциях, которые требовали особого искус¬
ства или почему-либо не могли исполняться машинами, а также на
маленьких фабриках, для которых машины недоступны. Дети набойщи¬
ков стали изучать другие мастерства, и ручной набивной промысел, так
блестяще развившийся в начале прошлого века, стал приближаться к
исчезновению.
IV
Все ивановские фабриканты (многие из которых были миллионе¬
рами) вышли из крестьян. Большинство их, как и шуйских фабри¬
кантов, первоначально были мелкими самостоятельными производи¬
телями - кустарями или фабричными рабочими. Село Иваново
представляло собой в начале прошлого века оригинальную картину.
Самые богатые фабриканты, имевшие более 1000 человек рабочих,
юридически были такими же бесправными людьми, как и последние
голыши из их рабочих. Все они были крепостными Шереметева, Но
фактически, крупные фабриканты не только свободно владели дви¬
жимым и недвижимым имуществом (хотя последнее и записывалось на
имя помещика), но даже имели своих собственных крепостных. Так,
например, Ивану Гарелину, как видно из его духовного завещания,
принадлежало сельцо Спасское со всеми жившими в нем крестьянами.
Точно так же имел крепостных крестьян и другой ивановский
капиталист Грачев.
555

У многих фабрикантов были крепостные дворовые люди. Само собой
разумеется, что юридически все эти крепостные принадлежали единст¬
венному владельцу Иванова - Шереметеву, но так как вотчинная
контора Шереметева признавала имущественные сделки подведомст¬
венных ей крепостных, причем в пользу графа поступал известный %
стоимости приобретенного или проданного имущества, то крепостные
капиталисты могли свободно приобретать земли и даже крестьян в свое
полное пользование и владение.
Нечего и говорить, что такие капиталисты - крепостные помещи¬
ка - стремились выкупиться на волю. Но владелец села Иванова
соглашался на это крайне неохотно. До реформы 19 февраля выку¬
пилось на волю всего около 50 крестьянских семейств, причем средняя
выкупная плата за семейство достигала 20 тыс. руб. Выкупавшиеся
крестьяне - как видно по высокой выкупной цене, крупные капита¬
листы - записывались в купечество.
Таким же путем возникали крупные фабрики и в других местах.
Московские земские статистики констатируют, что "большинство ныне
существующих фабрик средней величины возникли из кустарных изб;
владельцы кисейных, гардинных и одеяльных фабрик Волоколамского
уезда и до настоящего времени - крестьяне: предки их работали за
станами, деды заводили светелку, а отцы заводили небольшую фаб¬
ричку. Громадные механические заведения Горской волости, Коломен¬
ского уезда, также ведут свое начало от кустарной избы. Шерстяная
фабрика Егорова в Клинском уезде в 30-х годах прошлого столетия
представляла собой небольшую светелку, в которой владелец ее
работал за станком наравне с другими ткачами".
Основатель одной из крупнейших шелковых фабрик Кондрашев был
крепостным Бибикова, работавшим на шелковой фабрике Лазарева в
Москве. Он скоро сделался крупным фабрикантом, но несмотря на это
оставался крепостным до 19 февраля.
Основатель знаменитой фирмы Морозовых, Савва Морозов, был
простым ткачем и крепостным крестьянином помещика Рюмина. В
1797 г. он устроил небольшую фабрику шелковых лент, затем более
крупную - нанки и шелковых материй в селе Зуево. В 1820 г. он
выкупился на волю со своей семьей за 17 тыс. руб., записался в
купечество и стал одним из крупнейших фабрикантов России.
Точно так же в Костромской губернии основатели всех бумаготкац¬
ких фабрик, действовавших в конце 50-х годов прошлого века, были, за
весьма немногими исключениями, помещичьими крестьянами, начавши¬
ми дело с небольших кустарных заведений.
Факт возникновения крестьянских фабрик констатируется и Гакст-
гаузеном: "Значительная часть современных русских фабрик устроена
крестьянами, которые не умеют ни читать, ни писать и достигли своего
теперешнего положения только собственными силами. Некоторые из
самых крупных и богатых фабрикантов России относятся к этой
категории - например, ситцевый фабрикант Гучков в Москве".
Таким образом в XIX веке к дворянским и купеческим фабрикам
стали присоединяться еще крестьянские. Этот факт очень важен, так
556

как он характеризует новую эпоху в развитии нашей крупной
промышленности. Крестьянская фабрика была органическим продуктом
народной жизни и никоим образом не может быть названа "искус¬
ственным" явлением, подобно крупным фабрикам позапрошлого века.
Появление на промышленной арене нового типа фабрики знаменовало
собой, что условия русской промышленности созрели уже до промыш¬
ленного, а не только торгового капитализма. Крепостная фабрика, по
ходу промышленной эволюции, отживала свое время; ее место засту¬
пала новая, капиталистическая фабрика, основанная на свободном
договоре предпринимателя-капиталисга с рабочими.
V
Вместе с тем первая половина прошлого столетия характеризо¬
валась следующим чрезвычайно любопытным явлением: разложением
старинной фабрики под влиянием развития домашнего кустарного
производства.
Возьмем, например, ту отрасль промышленности, которая энергич¬
нее всего развивалась в дореформенной России и которая и в на¬
стоящее время является одним из главных источников кустарных зара¬
ботков в центральном промышленном районе России - хлопчатобумаж¬
ную промышленность. Возникает она в форме крупных фабрик,
.устроенных иностранными капиталистами в конце XVIII века. Крупные
фабрики преобладают; затем наблюдается странное явление. Фабрика
порождает кустаря: быстро развивается кустарная набойка (особенно в
Шуйском уезде), и фабрика не только не поглощает кустарной про¬
мышленности, но, напротив, поглощается ею. Вокруг каждой крупной
фабрики, как грибы после дождя, выскакивают мелкие кустарные
заведения, с таким успехом конкурирующие с фабрикой, что последней
приходится плохо. На бумаготкацких фабриках XVIII века ткачество
производилось в самом фабричном здании. Но так как процесс ручного
ткачества очень прост, то фабриканты не замедлили убедиться в
выгодности отдавать пряжу для тканья крестьянам на дом. Уже в
конце XVIII века мы встречаем бумажных фабрикантов, раздающих
пряжу по домам.
В XIX веке этот обычай быстро распространяется, и домашнее
ткачество вытесняет фабричное. Во Владимирской губернии раздача
пряжи по домам начинает распространяться, по словам одного полуофи¬
циального источника, во втором десятилетии прошлого века. Возникно¬
вение этой формы промышленности описывается в этом источнике
следующим образом: "Купечество размножило свои фабрики, а кре¬
стьяне обогатились выгодными работами до того, что начали сами
заводить небольшие фабрики собственно для бумажных изделий. Они-
то первые, не имея зданий для помещения станков, начали отпускать
основу по селениям, и отсюда возник до сих пор существующий обычай
раздавать основу по селениям".
Ситцевые фабрики не распадались, а выделяли из себя самостоя¬
тельные промышленные единицы, быстроразраставшиеся и нередко
557

опять принимавшие фабричную форму. Напротив, миткалевые фабри¬
ки несомненно распадались — производство делалось более мелким и
имело тенденцию утрачивать фабричную форму.
Отдача бумажной пряжи на дом (наемное домашнее ткачество)
появилась у нас только в конце XVIII века; раньше тканье произво¬
дилось исключительно в самом фабричном здании. Первая половина
XIX	века характеризуется борьбой домашнего ткачества с фабричным,
закончившейся решительной победой мелкого ткачества. В это время
сильно размножились фабричные конторы - заведения, совсем не зани¬
мавшиеся фабричной работой, а лишь раздачей материала по дерев¬
ням. Так, например, в Шуйском уезде в конце 40-х годов было только
1 200 ткачей на фабриках, а в деревнях работало на фабрикантов до
20 ООО ткачей. По расчету владимирского статистика Тихонравова, во
Владимирской губернии в начале 50-х годов на бумажных фабриках
работало 18 000 станов, а по деревням до 80 000 станов, на которых
производились бумажные материи по заказам тех же фабрикантов.
Наряду с наемными ткачами бумажных материй, в дореформенное
время существовали во Владимирской губ. и самостоятельные ткачи-
мастерки, сами покупавшие материал и за свой счет продававшие свои
изделия. Вот, например, как описывает их один современник О. Жиров:
"К особому разряду фабрикантов принадлежали фабриканты-ткачи или
мастерки, которые вырабатывают миткаль иногда одним своим се¬
мейством, а иногда и с помощью других... В последнем случае заве¬
дения их принимают вид фабричек. Эти мастерки почти всегда
крестьяне, торгующие без всяких свидетельств и платящие только за
приезд становому... Миткаль, вырабатываемый этими фабриками,
самого худшего качества. Честность их не удовлетворительна. Они не
посовестятся купить у ткача или комиссионера принадлежащий фабри¬
канту товар за полцены и продать его тому же самому фабриканту,
которому он принадлежит по праву. Точно так же не посовестятся они
взять у фабриканта бумажную пряжу на комиссию для обработки
миткаля и не вернуть ее... Миткаль свой эти мастерки продают в селе
Иванове на базаре за деньги, а который получше - променивают на
бумагу миткалевым фабрикантам. Бумажную пряжу приобретают за
деньги, потому что никто им не верит. Фабричные строения у них или
бедны, или их и совсем не существует. В последнем случае они
работают только в своих избах... Эти мастерки-фабриканты вместе с
тем суть и рабочие. Они клеют, снуют и разматывают пряжу по
большей части сами с женами и детьми".
Существование самостоятельного ткачества в Иванове облегчалось
развитием в этом селе базарной торговли миткалем. "Ивановские
базары", - говорит другой современный исследователь, - "можно ска¬
зать, заменяют для этого края биржу; много торговцев, фабрикантов и
промышленников съезжается сюда только для того, чтобы увидеться
между собой и окончить сделки".
О самостоятельных ткачах сообщает и И. Аксаков в своей из¬
вестной работе "Исследование о торговле на украинских ярмарках".
"Эти самостоятельные ткачи - говорит он, — сами возят продавать за
558

1000 верст и более собственные свои домашние изделия, большей
частью на собственных лошадях. Некоторые мастера привозят на
ярмарку не более трех возов. Иногда какой-нибудь смышленый кре¬
стьянин, сам фабрикующий, скупает у своих односельчан, занимаю¬
щихся с ним одним делом, изготовленные ими товары и, вместе со
своими, везет их на Украину... Эти кустарники возбуждают негодо¬
вание настоящих фабрикантов, потому что, имея у себя товар низкого
достоинства, но только на манер хорошего, они продают его низшей
ценой, следовательно сбивают цены".
Таким образом, мелкие производители иногда занимались вместе
с тем и торговлей - и только в этом случае они могли быть дейст¬
вительно, а не только номинально, самостоятельными предприни¬
мателями. Такой кустарь был вместе с тем и мелким скупщиком,
торговцем; из таких кустарей выходили впоследствии крупные фабри¬
канты.
Распадение в первой половине прошлого века крупных фабрик
под влиянием конкуренции с ними кустарей наблюдалось во всех
отраслях мануфактурной промышленности. Вопрос этот часто затра¬
гивался в донесениях губернских механиков. Так, владимирский губерн¬
ский механик Несытов в донесении департаменту мануфактур и
торговли в 1850 г. сообщает, что миткалевые фабрики Гавриловского
посада находятся в упадке, и причиной этого является "размноже¬
ние тождественных заведений крестьянами Суздальского уезда,
которые, имея на своей стороне все выгоды сельских обывателей,
могут с меньшим вознаграждением за труд производить миткали,
которых цена через это обстоятельство уменьшается по крайней мере
на 10%".
Точно так же, по словам Несытова, "в Юрьево-Польском уезде
бумажное ткачество переходит в руки крестьян и тем в некоторой
степени дает этой мануфактурной промышленности менее правильный
вид". На то же самое - разорительность для крупных фабрик кон¬
куренции крестянских фабричек, указывает Несытов и в донесении
1851 г. В другом месте тот же Несытов признает очень вредным
разрешение крестьянам покупать по мелочам бумажную пряжу на
сельских базарах.
Вообще развитие нашей бумаготкацкой промышленности в 30-х,
40-х и 50-х годах выражалось, главным образом, в росте мелкого
ткачества. Район бумаготкацкого производства быстро распространялся
из двух главных центров - Москвы и Шуйского уезда. В конце 40-х
годов бумажное ткачество становится преобладающим крестьянским
промыслом в большинстве центральных губерний: Ярославской, Кост¬
ромской, Рязанской, Калужской и др. Распространение промысла совер¬
шалось двумя способами: промысел или заносился в новую местность
крестьянами, возвращавшимися с ткацких фабрик других губерний, или
же он возникал под влиянием устройства в данной местности ткацкой
или прядильной фабрики,
В Рязанской губернии ткацкий промысел получил особенное развитие
со времени учреждения в городе Егорьевске Хлудовской бумагопря¬
559

дильной, вызвавшей устройство множества больших и мелких ткацких
фабрик, а также кустарных заведений, обрабатывавших пряжу Хлудов-
ской фабрики и являвшихся как бы спутниками последней.
Таким же образом возник бумаготкацкий промысел в Тверской гу¬
бернии; так, например, в Калязинском уезде промысел этот был зане¬
сен крестьянами, уходившими ткать на московские фабрики; "научив¬
шись ткать на фабриках, некоторые стали устраивать свои заведе¬
ния".
В Костромской губернии "промысел бумажного ткачества возник
в 20-х годах XIX века, с устройством в крае бумажных мануфак¬
тур".
Разложение в 30-х и 40-х годах прошлого века крупного бумаготкац¬
кого производства, превращавшегося в домашнее производство, можно
доказать и статистическими данными. Вот, например, цифры рабочих
на бумаготкацких фабриках и цифры привоза хлопка и бумажной пряжи
в Россию:
Рабочих на	Ввоз в Россию хлопка и
бумаготкацких фабриках бумажной пряжи (в тыс.
пудов)
1836 г.	94 751	865
1852 г.	81 454	1 960
1857 г.	75 517	2 765
В то время как размер бумаготкацкого производства в России возрос
более чем в 3 раза, число рабочих на ткацких фабриках сократилось
больше чем на 20%. Так как техника ткачества в это время не
прогрессировала значительно (переход от ручного к машинному тка¬
честву совершился позже), то сокращение числа рабочих на фабриках,
несомненно, доказывает раздробление производства, терявшего фаб¬
ричный характер и переходившего в кустарную избу и светелку.
Крупное капиталистическое производство решительно теряло свои
позиции, а кустарное домашнее ткачество, всецело созданное фабри¬
кой, торжествовало победу.
Таким образом, эволюция бумаготкацкой промышленности в доре¬
форменной России имела обратный характер, сравнительно с новейшей
эволюцией. Крупное производство породило мелкое, фабрика превра¬
тилась в домашнюю промышленность, кустарное производство. Но,
может быть, развитие бумаготкацкой промышленности имело особый
специфический характер и не может считаться типичным для других
отраслей производства? Обратимся к фактам.
Тканье грубого холста было исконным занятием русского крестья¬
нина. Казалось бы, уж в области кустарного льняного ткачества
фабрика не должна была играть роли. Однако история тонкого льня¬
ного ткачества представляется во всех отношениях аналогичной исто¬
рии бумажного ткачества. Кустарное ткачество тонких полотен в
Шуйском уезде, как упомянуто, ведет свое начало от устройства Та-
месом при Петре I полотняной фабрики в селе Кохме. В важнейшем
центре кустарного льняного ткачества - селе Великом, Ярославского
560

уезда, возникновение кустарного ткачества тонких новин также нахо¬
дится в непосредственной связи с устройством, тоже при Петре, фаб¬
рики Затрапезного. На дальнейшее развитие ткачества в этом селе
оказала крупное влияние фабрика помещиков села Великого, Яков¬
левых, закрывшаяся в 1842 г. В другом центре полотняного ткачества
Ярославской губернии - селе Никольском - развитие ткачества тонких
полотен также вызвано вотчинной фабрикой Салтыковых. Эта фаб¬
рика закрылась в начале этого века, и с этого времени в крестьянских
избах всего окружающего района быстро распространилось самостоя¬
тельно кустарное ткачество.
Таким образом и в области полотняного ткачества, как и митка¬
левого, в дореформенной России кустарь бил фабриканта. Я не буду
останавливаться над историей других отраслей ткацкой промышлен¬
ности. Суконное ткачество (солдатских и тонких сукон) прошло такой
же круг развития, как и миткалевое и полотняное. Солдатское сукно
выделывалось в XVIII веке только на крупных фабриках, но уже в
начале XIX века вокруг Москвы распространилось домашнее ткачество
солдатского сукна, частью по заказам фабрикантов, частью за соб¬
ственный счет крестьян. В 1809 г. в числе поставщиков сукна для
казны фигурируют наряду с крупными фабрикантами и московские и
владимирские кустари.
По словам сенатора Аршеневского, большинство московских сукон¬
ных фабрик занималось только крашеньем и отделкой сукна, а суровье
заготовлялось по окрестным деревням. На суконных фабриках
XVIII века вся работа по обработке шерсти в сукно - кардование,
пряденье шерсти, тканье, крашенье, валянье, ворсованье и пр. -
производилась на одной и той же фабрике. С начала прошлого века
стали возникать особые фабрики для пряденья шерсти, а также и для
окончательной отделки сукна. Это благоприятствовало разви¬
тию кустарного ткачества из фабричной шерстяной пряжи. Но вообще
суконные фабрики в гораздо меньшей степени подверглись тому
процессу раздробления в домашнюю промышленность, который был
констатирован нами относительно миткалевых и полотняных фабрик;
соответственно этому и кустарные промыслы по обработке шер¬
сти в значительно меньшей степени могут быть приурочены к
фабрикам.
Шелковое кустарное ткачество было всецело созданием фабрики.
Как известно, этот промысел сконцентрирован в очень небольшом
районе, преимущественно в нескольких уездах Московской губернии и
прилегающих уездах Владимирской. Чем же объясняется такая огра¬
ниченность распространения промысла? А тем, что в Московской губер¬
нии были устроены еще при Петре крупные шелковые фабрики, из
которых крупнейшие, Фряновская и Купавинская, были в Богородском
уезде, и поныне остающемся центром кустарного шелкового ткачества.
При простоте техники ткачества шелковых материй, промысел этот,
очень выгодный, не замедлил переселиться в деревню вместе с воз¬
вращающимися в деревню рабочими шелковых фабрик. Шелковые
кустарные ткачи с успехом конкурировали с фабриками уже в конце
561

XVIII века. В начале XIX века кустарное ткачество было сильно
распространено в Московской губернии. По словам одного описания
Московской губернии этого времени, в одном Московском уезде у
государственных крестьян было около 300 станов для тканья разных
шелковых и бумажных материй да несколько сот станов для тканья
флера и лент. Аршеневский также говорит о мелких шелковых фабри¬
ках, имеющих по 1-10 станов и наполнявших в Москве Покровскую
слободу и под Москвой Преображенское и Измайловское села. Чем же
объяснялся этот своеобразный ход развития русской промышленности в
первой половине XIX века - разложение фабрики и рост кустарной
промышленности, создававшейся фабрикой? Все дело в том, что на
русских фабриках того времени работа производилась не машинами, а
руками, техника производства была очень несложна и не требовала
обязательно крупной мастерской. Необходимость последней в России
XVIII века основывалась не на технических, а на социальных условиях,
и прежде всего на незнакомстве населения с новыми приемами произ-
водтва и на невозможности перенести в страну новые производства
иначе, как в форме фабрик.
Отсюда ясно, что как только население освоилось с новыми тех¬
ническими приемами, мелкое производство стало вытеснять крупное.
Так как, по чисто техническим условиям, крупное производство не
имело значительных преимуществ перед мелким (и на фабрике, и в
кустарной избе работа производилась руками, без помощи дорогих
приспособлений и инструментов; ручной ткацкий станок - даже станок-
самолет, - например, стоил так мало, что был вполне доступен всякому
крестьянину), то вполне понятно, что фабриканты скоро убедились в
невыгодности устройства огромных и дорогих фабричных зданий, когда
та же работа могла быть исполнена с таким же успехом обученным
рабочим у себя на дому. Таким образом, фабрика раздробилась в
домашнюю промышленность. Мелкое производство оказалось сильнее
крупного по той причине, что состояние техники не требовало крупного
производства.
Николаевская эпоха может быть по справедливости названа эпохой
расцвета нашей кустарной промышленности. Это, однако, еще вовсе не
значит, что в то время большинство кустарей пользовались большей
самостоятельностью, чем раньше или потом. Масса кустарей остава¬
лась в полном подчинении капиталисту. Именно в это время выработа¬
лись те сложные формы посредничества между потребителем и произ-
водителем-кустарем, которые сохранились и поныне.
Из отдельных отраслей текстильной промышленности в первую
половину прошлого века особенно быстро развивалась хлопчатобу¬
мажная промышленность. Причина этого заключалась в удешевлении
бумажной пряжи. Тариф 1822 г., имевший строго покровительственный
характер, содействовал росту бумажного ткачества; но было бы со¬
вершенно ошибочно приписывать только этому тарифу названный
рост. Основная причина его заключалась в технических условиях - в
падении цены бумажной пряжи благодаря усовершенствованию бума¬
гопрядильных машин.
562

Бумаготкацкое производство получило у нас значительное развитие
гораздо раньше бумагопрядения. Вплоть до 40-х годов прошлого века
наше бумаготкацкое производство основывалось преимущественно на
заграничной пряже, это видно из нижеследующих данных:
Средние ежегодный ввоз в Россию
(в десятках тыс. пудов)
Годы
Хлопда
Бумажной
Годы
Хлопца
Бумажной
сырца
пряжи
сырца
пряжи
1812-1815
5
12
1836-1840
32
59
1816-1820
5
19
1841-1845
53
59
1821-1825
7
23
1846-1850
112
35
1826-1830
10
43
1851-1855
167
12
1831-1835
15
56
1856-1860
262
21
Ввоз иностранной пряжи в Россию растет до начала 40-х годов; с
этого времени ввоз начинает падать. Из этих же цифр видно, что
быстрое расширение бумаготкацкой промышленности во второй поло¬
вине 20-х годов основывалось главным образом на увеличении ввоза
иностранной пряжи. Напротив, после 40-х годов рост нашей бумаго¬
ткацкой промышленности сопровождается еще более быстрым ростом
бумагопрядильного производства в самой России.
Быстрый рост хлопчатобумажной промышленности у нас, как и в
других странах, вызвал тяжелый кризис в области обработки льна и
пеньки.
Эти последние старинные крестьянские промыслы достигли значи¬
тельного развития еще в московской Руси. Русский холст в ХУП веке в
большом количестве вывозился за границу. В XVIII веке вывоз льня¬
ных и пеньковых фабричных изделий - парусных и фламских полотен,
равендуков, вырастал. В XIX веке положение изменилось - вывоз
начал падать. Вот соответствующие данные:
Средний годовой вывоз за границу фламских парусных
полотен и равендуков
Годы	Тыс. кусков	Годы	Тыс. кусков
1758-1762	77	1824-1833	196
1793-1795	25!	1834-1843	195
1800-1813	212	1844-1846	121
1814-1823	203
О значении заграничного рынка для русских полотняных и парусных
фабрик начала прошлого века можно судить по тому, что, по офи¬
циальным расчетам (конечно, очень неточным) около 1/3 всего коли¬
чества фабричных полотен предназначалось для экспорта. Поэтому
падение заграничного экспорта не могло не быть тяжелым ударом для
наших полотняных фабрик; причины этого падения коренились, глав¬
ным образом, в области техники: наше полотняное производство в
техническом отношении совсем не прогрессировало, на западе же
техника льняного прядения и ткачества быстро шла вперед и в то же
время бумажная ткань своей дешевизной вытесняла полотно. Всего
563

более пострадали при этом крупные фабрики, работавшие для
экспорта:
Число полотняных
фабрик
1762 г.	135 1841 г. 188
1804 г.	285 1845 г. 156
1825 г.	196 1861 г. 100
1830 г.	190
Число полотняных фабрик изменяется так же, как и экспорт
русского полотна за границу: до начала XIX века число фабрик растет,
затем начинает падать. Объясняется это тем, что, как указано,
экспорт за границу играл очень большую роль в нашем крупном
полотняном производстве первой половины прошлого века. Полот¬
няные фабрики были единственными фабриками в России, изделия
которых, вследствие дешевизны сырого материала, завоевали в конце
позапрошлого века заграничный рынок. Еще в 1818 г. Арсеньев
называл полотняные фабрики "многочисленнейшими и прибыльнейшими
в России". Особенно развилось у нас фабричное производство парусных
полотен. Это производство концентрировалось преимущественно в
Калужской губернии и Серпуховском уезде Московской губернии.
Парусное полотно экспортировалось преимущественно в Америку и
одна русская фирма (Брюзгиных) приобрела такую репутацию на
заграничном рынке, что клеймо ее нередко подделывалось английскими
фабрикантами.
Более 2/3 всего парусноткацкого производства Калужской губернии
предназначалось для экспорта. Ткачество парусных полотен было
исключительно фабричным производством. Начиная с 30-х годов, цены
на парусные полотна на заграничных рынках стали быстро падать, еще
более они упали в 40-х годах. Под влиянием этого, число парусных
фабрик в Калужской губернии сократилось с 17 (1832 г.) до 4 (1849 г.),
число станков на них - с 3500 до 696, а размер производства - с 50 тыс.
кусков до 2 тыс. Так же пострадало и парусноткацкое производство
Серпуховского уезда. В начале 30-х годов на Серпуховских фабриках
выделывалось около 25 тыс. кусков ежегодно, а в 1849 г. - только
6 тыс. кусков.
Не в такой степени как парусные фабрики, но все же очень сильно
пострадали и полотняные фабрики, изготовлявшие льняные полотна.
Цены льняных изделий понижались в течение всей второй четверти
прошлого века. Правда, не менее сильно понизилась за это время и
цена бумажных фабрикантов. Но последнее вызывалось прогрессом
техники - удешевлением производства. Производство же полотна в
техническом отношении у нас прогрессировало; как пряжа, так и
полотно по-прежнему производились руками, и потому понижение цены
фабриката приводило к убыточности производства и сокращению
последнего.
В начале прошлого века полотняное производство было преоб¬
ладающей промышленностью во многих уездах Владимирской губер¬
564

нии, например, в Шуйском, Муромском и Суздальском уездах. В Суз¬
дальском уезде крупные полотняные фабрики возникли скоро после
окончания войны 1812 г.; полотно с этих фабрик сбывалось преиму¬
щественно на внутренние рынки - главным образом, в Сибирь и Мало¬
россию. К концу 30-х годов сбыт полотна стал затруднителен, и в
1851 г. из шести крупных полотняных фабрик в г. Суздале осталось
только две и те сильно сократили производство.
Причина уменьшения сбыта заключалась в распространении бумаж¬
ных тканей. Украина и Сибирь, покупавшие раньше льняную пестрядь
и тики, обратились к изделиям из бумаги. В Суздальском уезде вместо
полотняной фабрикации распространилось ткачество и набивка мит¬
калей.
То же самое констатируется и в Муромском и Шуйском уездах -
полотняное ткачество замещалось бумажным. Но так как во Вла¬
димирской губернии бумаготкацкое производство развивалось очень
быстро, а по характеру производства полотняные фабрики легко
могли быть приспособлены к ткачеству бумажных материй, то фабри¬
канты переходили к новому роду производства и не несли больших
потерь.
Напротив, в Ярославской и Костромской губерниях, где в больших
количествах выделывалось полотно для заграничного сбыта (фламские
полотна и равендук), кризис имел более тяжелый характер. Бумаго¬
ткацкое производство слабо развивалось в тех уездах этих губерний,
где раньше процветало полотняное ткачество. Это последнее произ¬
водство было старинным промыслом крестьян, а фабричное ткачество
полотна прочно водворилось в этих местах еще со времени Петра 1.
Фабриканты упорно держались привычного производства, но крайнее
понижение цены всех родов полотна, вывозившегося за границу (в
1823 г. кусок фламского полотна продавался за 52 руб., равендука - за
25 руб., в 40-х годах полотно продавалось за 25 руб., равендук - за
17 руб.), принудило большую часть фабрик Костромской и Ярославской
губерний прекратить производство. В Костромской губернии в конце
20-х годов выделывалось до 70 тыс. кусков фламского полотна, в конце
40-х годов - только 20 тыс. кусков.
Перейдем к суконному производству. С самого своего возникновения
суконное производство было излюбленным детищем русского прави¬
тельства; правительство делало все возможное для его поддержания и
развития, и тем не менее оно развивалось в течение XVIII столетия
очень туго. Даже в начале прошлого столетия русские фабрики не
могли удоветворять потребностей армии в сукнах, несмотря на все
усилия правительства расширить суконное производство в России. Сук¬
на выделывались крайне низкого качества и в количестве, недостаточ¬
ном для потребностей армии и флота, так что приходилось покупать
иногда мундирное сукно за границей, чаще всего в Англии. Дальнейшие
успехи нашего суконного производства в техническом отношении были
невелики, но количественно оно развивалось, и в 1822 г. в первый раз
предложения фабрикантов превысили заявленную казною потребность
в армейских сукнах.
565

Спрос на солдатские сукна увеличивался медленно, и в 30-40-х годах
колебался около 4 милл. аршин. Весь этот спрос удовлетворялся
старинными фабриками, поставлявшими и ранее сукно в казну. Новые
фабрики работали исключительно для вольной продажи; сумма произ¬
водства этих новых фабрик в 50-х годах ппревышала в 3-4 раза произ¬
водство фабрик солдатского сукна. Таким образом, суконная промыш¬
ленность, не достигавшая государственного спроса в XVIII веке, в
первой пловине XIX века значительно переросла этот спрос; суконное
производство потеряло государственный характер - появились новые
потребители, сравнительно с которыми государство отошло совер¬
шенно на задний план.
Что касается до технического прогресса, то он был не велик в
суконном производстве. Жалобы на низкое качество сукна слышатся в
течение всей дореформенной эпохи. Так, в официальном "Описании
первой публичной выставки российских мануфактурных изделий" за
1829 г., в котором мы находим настоящий гимн успехам хлопчатобу¬
мажной промышленности, отзывы о суконном производстве совершенно
иного, даже минорного тона. "Невозможно ожидать... чтобы наши
фабриканты столь же хорошо вырабатывали сукна, как в Англии,
Франции и Голландии... Недостаток механических и химических све¬
дений и хороших машин много препятствует успехам по сей части".
Точно так же в "Обозрении выставки различных мануфактурных
изделий" в 1849 г. пространно говорится не об успехах, а о причинах
технической отсталости нашего суконного производства и низкого
качества сукон.
VII
Николаевская эпоха была, в общем, временем господства ручного
труда в области ткачества. Но при господстве ручного ткачества рабо¬
та на дому могла с успехом конкурировать с работой в фабричном
помещении. Поэтому это время было также временем широкой разда¬
чи фабрикантами пряжи для обработки на дому.
Слабая сторона наемного домашнего ткачества заключалась в
разобщении хозяина материала и производителя, постоянно дававшей
повод к жалобам фабрикантов на ткачей, и обратно. Эти жалобы
весьма характерны для рассматриваемой эпохи.
Вот, например, как характеризует домашних ткачей, один местный
автор, О. Журов, державший сторону фабрикантов: «Такие ткачи,
пришед в фабричную контору, просят обыкновенно - "не пожалуете ли
основы?", "не дадите ли основки?", а иногда и таким тоном, глядя в
потолок: "раздаете ли основы-то"... Миткаль, приносимый ими в кон¬
тору, всегда бывает тяжелее и сырее фабричного. Для того, чтобы
сделать его тяжелым, они прибегают к разным хитростям; иногда
просто напрыскивают его водой и приносят его в контору без всякого
стыда совершенно мокрым... Улика налицо, а сделать ничего нельзя,
потому что деньги всегда за ткачом, а не за хозяином... Не давать же
деньги вперед невозможно... Нынешние ткачи не довольствуются эти¬
566

ми злоупотреблениями, они уже прямо продают весь товар, основу и
уток, без остатка, а деньги пропивают. Взять с них нечего. Таких него¬
дяев всегда довольно, и от них не убережется ни один фабрикант. Гру¬
стно уверять в упадке нравственности, но, к несчастию, это правда».
Не лучше оказываются и комиссионеры... "Комиссионеры часто про¬
матывают фабрикантского товара на тысячи рублей. Никакое условие
не помогает. Грустно видеть, когда окружной начальник отказывает в
иске фабриканту за 25 руб., взятые с мужика. Грустно видеть все эти
злоупотребления, но помочь им нечем... Замечательно, что в последнее
время народ, занимающийся микалевоткацкой промышленностью, ста¬
новится все хуже и хуже".
По словам владимирского губернского механизма Несытова, "раз¬
дача бумажной пряжи ткачам и мотальщикам в дома и светелки
усилила противосовестные поступки первых - ткачи и мотальщики...
утаивают на значительные суммы материал... и употребляют разные
средства, увеличивающие вес изделия".
Что касается до фабрикантов, то о них один современный автор,
Власьев, говорит следующее: "Нам не раз приходилось слышать от
ткачей, что и со стороны фабрикантов дело не чисто: например,
бумажная пряжа при фабриках хранится всегда в сырых местах, из
которых и раздается сыроватая, вытканный же миткаль, принимаемый,
как и пряжа, по весу, во всех хорошо устроенных фабричных конторах
тщательно просушивается. Обманы, на которые жалуются фабри¬
канты, не могут играть важной роли в промышленном отношении и
делать фабрикантам значительный убыток... Бывали и такие случаи,
что фабриканты не уплачивали ткачам заработанных денег или выда¬
вали, вместо денег, кульки гнилого ситца. И говорят это по преиму¬
ществу про более богатых фабрикантов, рассчитывающих на свои
капиталы и влияние".
Как бы то ни было, но несомненно, что к концу 50-х годов, когда
спрос на ткачей быстро увеличился благодаря оживлению промышлен¬
ности, и рабочих рук не стало хватать, система домашнего производ¬
ства вызывала частые жалобы фабрикантов... "Негодяи" ткачи, по
энергическому выражению Журова, защитника фабрикантов, осме¬
ливались пользоваться выгодным положением рабочего рынка для
увеличения своей платы. "При развивающейся ситцевой фабрикации в
селе Иванове, - читаем в "Московских Ведомостях" (1859 г.), - "цены
на рабочие руки поднялись до невероятной степени, и в последнее
время решительно нет никакой возможности найти рабочих людей за
очень хорошую плату как в селе Иванове, так и в Вознесенском
посаде".
Но фабриканты знали средство смирить ткачей и восстановить среди
них упавшую нравственность. Средство это - верное и безошибочное,
которым прекрасно умели пользоваться фабриканты на Западе, заклю¬
чалось - в ведении механического ткацкого станка. Цитированный
автор, грустивший об испорченности ткачей, в конце статьи делает
успокоительное замечание. "Одно средство избежать всех этих не¬
приятностей - механические ткацкие заведения. Дай Бог, чтобы все
567

было к лучшему". В другой статье тот же автор выражает надежду на
падение ручного ткачества, благодаря введению ткацкой машины, и
торжествующе восклицает: "Тогда этот класс промышленников -
ткачей и комиссионеров - естественно будет сожалеть, что своими
нечесными и жестко (sic) вероломными поступками накликал беду,
потому что только чрезмерная нечестность ткачей побудила фабри¬
кантов обратиться к механическим станам".
И действительно, механический ткацкий станок уже появлялся на
горизонте и грозил полным преобразованием ткацкой промышленности.
Первая механическая ткацкая фабрика в Шуе была устроена в 1846 г.
Но вначале ткацкая машина прививалась у нас в хлопчатобумажной
промышленности очень туго. "В обозрении выставки мануфактурных
изделий в 1849 г." читаем, что "машинное ткачество можно считать у
нас еще предметом редкости". До конца 50-х годов ручной ткач господ¬
ствовал в бумажном ткачестве, но машина уже двигалась и в скором
времени должна была вытеснить домашнего ткача.
В суконном производстве в начале 50-х годов паровые ткацкие
станки уже были заведены на многих московских фабриках.
VIII
Освобождение крестьян мало отразилось на нашей фабричной
промышленности, так как и до этой реформы фабрика, основанная на
вольнонаемном труде, получила значительное преобладание над старой
фабрикой, основанной на принудительном труде. Только на фабриках
солдатского сукна, принадлежавших преимущественно дворянам,
крепостной труд находил весьма значительное применение. Упадок
старинных посессионных и вотчинных суконных фабрик начался задолго
до крестьянской реформы. Изменившаяся техника производства
требовала свободного рабочего, и фабрики, продолжавшие держаться
обязательного труда, не выдерживали конкуренции новых, капита¬
листических фабрик. Так, в Калужской губернии уже с конца 30-х годов
число суконных фабрик стало сокращаться. В 1839 г. в этой губернии
было 15 суконных фарик, из которых И принадлежали дворянам.
В 1848 г. в губернии остается только 4 фабрики, причем размеры
производства на купеческой фабрике Александрова во много раз пре¬
восходили производство всех трех остальных вместе взятых. В 1861 г.
в Калужской губернии уже совершенно не остается дворянских фаб¬
рик - дворянские фабрики прекращают действие, а вместо них возни¬
кает несколько купеческих фабрик.
В Симбирской губернии до 60-х годов значительно преобладали
вотчинные дворянские фабрики, основанные на крепостном труде. В
1860	г. из 30 суконных фабрик этой губернии только две принадлежали
купцам. Крестьянская реформа нанесла тяжелый удар вотчинным
фабрикам этой губернии. К концу 60-х годов в руках дворян осталось
только 8 фабрик, на 10 дворянских фабриках производство совсем
приостановилось, другие были отданы в аренду купцам, зато число
купеческих фабрик возросло до 10-ти.
568

Воронежская губерния в конце XVIII и начале XIX века была одним
из важных центров фабричного производства сукна в России. В это
время Воронеж был фабричным городом. По словам местного исследо¬
вателя Веселовского, "в ту пору Воронеж, по справедливости, можно
было считать городом фабричным. Вся его предгорная часть была
усеяна фабричными постройками". К 1856 г. в Воронеже осталось
только три фабрики, а к середине 60-х годов ни одной. Воронежское
суконное производство, основанное всецело на принудительном труде,
пало, главным образом, вследствие конкуренции московских купече¬
ских фабрик, работавших вольнонаемными рабочими. Освобождение
крестьян нанесло только последний удар падающей промышленности.
Такую же картину постепенного падения представляет и фабричное
суконное производство города Казани. Как известно читателю, в го¬
роде Казани существовала еще со времен Петра огромная посес¬
сионная фабрика, первоначально принадлежавшая Микляеву, а затем
перешедшая к Осокину. Эта фабрика начинает быстро падать с 40-х
годов: в 30-х годах на ней работало около 1000 человек, в половине
50-х - 450 человек, а в 60-х - 260 человек. Ценность производства
сократилась в такой же пропорции.
Точно так же совершенно упали помещичьи суконные фабрики
в Орловской и Смоленской Губерниях, и значительно сократились в
числе в Пензенской, Тамбовской, Рязанской, Самарской, Полтав¬
ской, Харьковской и Подольской губерниях. Наряду с этим появились
новые суконные фабрики, принадлежавшие купцам. Главным центром
суконного производства стала Москва и Московская губерния. В
Московской губернии было издавна много вотчинных и посессионных
фабрик, но наряду с этим в этой местности еще в крепостную эпоху
возникло много крупных капиталистических фабрик, которые еще
задолго до реформы начали вытеснять старинные фабрики с прину¬
дительным трудом. Реформа только ускорила гибель старинных
фабрик, не сумевших приспособиться к новым условиям производства.
Вообще суконное производство, несомненно, испытало сильное потря¬
сение от крестьянской реформы, как можно видеть из нижеследующих
цифр:
Год
Число
Число
Ежегодное производство
фабрик
рабочих
на сумму (в тыс. руб.)
1858
423
97 168
23 794
1859
419
99 091
24 616
1860
432
94 721
26 204
1863
365
71 797
26 083
На другие отрасли промышленности освобождение крестьян повлия¬
ло слабее, так как в них в меньше степени применялся крепостной
труд. Тяжелый кризис хлопчатобумажной промышленности первой по¬
ловины 60-х годов был вызван не крестьянской реформой, но причиной
совершенно иного рода огромным сокращением подвоза хлопка благо¬
даря американской междоусобной войне. И у нас и в других странах
хлопок и бумажная пряжа неимоверно возросли в цене, а цена тканей
поднялась гораздо менее.
569

Затруднения, пережитые хлопчатобумажной промышленностью,
повели к временному оживлению льняной. В течение первой половины
60-х годов возникает целый ряд крупных механических льнопрядилен
(к 1866 г. таких вновь возникших льнопрядилен считалось уже 20).
Вместе с тем расширялось производство полотняных фабрик. По сло¬
вам JI. Весина, "наступление американской междоусобной войны выве¬
ло наши льнопрядильни из критического положения, в котором они
находились".
На шелковую промышленность крестьянская реформа не оказала
почти никакого действия, так как в этой отрасли производства работа и
до реформы производилась почти исключительно вольнонаемными.
IX
В дореформенной России фабрика не только не замещала собой
кустарной избы, но, наоборот, очень энергично содействовала росту
кустарного производства. Объяснялось это условиями техники произ¬
водства: в это время крупное производство основывалось на ручном
труде и технически стояло почти на том же уровне, как и мелкое
производство.
Перемена условий техники, введение в производство машины, чем
характеризуется пореформенное время, произвели и глубочайшую
перемену в условиях конкуренции кустарного производства и фабрики.
Фабрика стала вытеснять кустарное производство, и чем дальше, тем
со все большей и большей быстротой.
Новый фазис промышленной эволюции обозначился ранее и сильнее
всего в бумаготкацком производстве. Уже в конце 50-х годов фабри¬
канты, жалуясь на утаивание материала ручными ткачами, грозили им
механическим станком, который положит конец "злоупотреблениям"
непокорных кустарей. Это время настало очень скоро. Механический
ткацкий станок появляется во Владимирской губернии уже в 40-х годах,
но только в 60-х и 70-х годах механическое ткачество бумажных
материй начинает принимать размеры, серьезно угрожающие кустар¬
ному ткачеству. В 1866 г. в России было только 42 механических
бумаготкацких фабрики, в 1879 г. - уже 92.
Все местные исследователи уже с конца 60-х годов отмечают па¬
дение миткалевого ткачества. Но вплоть до 80-х годов мелкое кустар¬
ное ткачество еще преобладало над фабричным. Так, по расчету
московских статистиков, в конце 70-х годов в Московской губернии из
всех тканей, производимых ручным способом, 20% вырабатывалось на
фабриках, и 80% - в светелках и избах крестьян. Но уже в это время в
некоторых местностях, например в Серпуховском и Коломенском уез¬
дах, кустарное ткачество было совершенно убито машинным. Затем
вытеснение ручного ткачества миткалей машинным пошло еще быст¬
рее. Во Владимирской губернии в 1882 г. механических станов бумаж¬
ных материй было 17 871, а в 1890 г., по расчету г. Свирского, 26 690;
таким образом, за 8 лет число механических станов увеличилось почти
на 50%. Ручные ткацкие фабрики и фабричные конторы не исчезли, но
570

число их быстро сокращается. Так, со времени 1882 г. число станов на
ручных фабриках уменьшилось к 1890 г., по расчету того же автора, на
64%. Преимущества механического ткачества так велики, что по сло¬
вам г. Свирского, "становится непонятным, как наряду со столь могу¬
щественным соперником до сих пор может существовать этот падаю¬
щий промысел (ручное ткачество). Обстоятельство это, - продолжает
г. Свирский, - объясняется отчасти тем, что существуют некоторые
сорта тканей, производство которых на механических станах или за¬
труднительно, или маловыгодно. Кроме того, одна из главных причин,
поддерживающих ручное производство - это чрезвычайно малый зара¬
боток, которым довольствуются ткачи-кустари".
То же отмечается исследователями и относительно других центров
бумажного ткачества. Вообще, относительно направления новейшей
эволюции бумажного кустарного ткачества не может быть сомнения:
все наблюдатели свидетельствуют в один голос, что в настоящее
время весьма быстро происходит превращение домашней промыш¬
ленности в фабричную. При этом, кустарное ткачество гладких и
одноцветных бумажных материй уже почти вымерло или вымирает; в
особенности это следует сказать о миткалевом ткачестве, которое во
многих местах перешло уже на фабрику, в других же доживает свои
последние дни. Недалеко то время, когда ручной миткалевый ткач
будет у нас такой же редкостью, как в Западной Европе. Кустарное
ткачество узорчатых и разноцветных материй еще борется с фабрикой,
черпая силы в ничтожной оплате труда кустаря. Дальнейший прогресс
техники неминуемо должен привести и этого рода ткачей на фабрику,
что и наблюдается в действительности повсеместно в больших и
меньших размерах.
В суконном производстве фабрика и раньше была гораздо сильнее
кустарной мастерской. В настоящее время производство тонких сукон
сосредоточено исключительно на фабриках, но и производство толстых
сукон все более и более становится фабричным делом.
В шелковом ткачестве победа фабрики менее решительна. То же
нужно сказать относительно льняного и пенькового ткачества.
После промышленного подъема конца 90-х годов прошлого века
русская промышленность вступила в полосу депрессии, охватившей
собой все первое десятилетие этого века. Депрессия эта, впрочем, го¬
раздо больше была заметна в горной и машиностроительной промыш¬
ленности, чем в мануфактурной; годы, непосредственно следовавшие за
японской войной, для хлопчатобумажной промышленности были даже
очень прибыльными.
В "своде отчетов фабричных инспекторов" за 1906 г. отмечается,
например, следующее:
"Параллельно с угнетенным состоянием промышленности по неко¬
торым отраслям и в известных областях Империи, и в других отраслях
и в иных местностях наблюдалось более или менее значительное
оживление. Это следует сказать главным образом относительно тек¬
стильной промышленности центрального промышленного района. Во
Владимирской губернии, - пишет старший ее инспектор, - война.
571

продолжительные забастовки 1905 г., частью продолжавшиеся и в
отчетном году, повышение заработной платы в связи с некоторым
сокращением рабочего времени, создали конъюнктуру, повлиявшую на
поднятие цен мануфактурных изделий не только в хлопчатобумажной,
но и в льняной промышленности. Увеличение прибыльности предприя¬
тий, в свою очередь, вызвало стремление к расширению производства,
с одной стороны, и возникновение новых предприятий - с другой. За
отчетный год открылось 6 паровых бумаготкацких фабрик с 1 005
ткацкими станками и 3 льноткацких фабрики со 148 механическими
станками. На шуйских фабриках в течение отчетного года поставлено
200 новых механических станков. Наряду с увеличением бумаготкацкой
промышленности шло усиление производства на ситцепечатных и
красильных фабриках, с той разницей, что здесь это усиление дости¬
галось постановкой новых машин, переходом тех или иных отделов с
денной на сменную суточную работу и вообще усилением комплекта
рабочих... Такое же оживление текстильной промышленности имело
место в Московской губернии, в виде значительного увеличения числа
рабочих на фабриках этой отрасли производства, вследствие поста¬
новки новых машин, расширение фабричных предприятий и перехода с
односменной на двусменную работу.
Процесс концентрации производства и вытеснение фабрикой кустар¬
ной промышленности за последнее десятилетие пошел особенно
быстро.
На концентрацию производства указывает сокращение домашней
работы по заказам фабрикантов. В 1904 г. домашних рабочих, рабо¬
тавших на фабрикантов и раздаточные конторы, считалось 89,6 тыс., а
в 1909 г. лишь 75,2 тыс. Число раздаточных контор сократилось за то
же время с 524 до 376.
Отчеты фабричных инспекторов неоднократно указывают на борьбу
крупного и мелкого производства и гораздо меньшую способность
мелкого производства бороться с кризисом. Так, например, за 1905 г.
читаем: "Понижение числа фабрик, при некотором одновременном
увеличении числа рабочих, объясняется исключительно значительным
числом закрывшихся сравнительно мелких фабрик, не выдержавших
кризиса вследствие общего тревожного состояния, пережитого Импе¬
рией в отчетном году, тогда как более крупные фабрики, хотя и
работавшие с более или менее частыми и продолжительными пере¬
рывами от политических забастовок, в конце концов нашли возмож¬
ность в конце года даже увеличить число своих рабочих. Таким
образом, из года в год продолжающийся процесс концентрации фабрич¬
ных рабочих наблюдался и в отчетном году". За 1906 г. старший
фабричный инспектор Владимирской губернии, отмечая возникновение
нескольких новых паровых бумаготкацких и льноткацких фабрик,
признает характерным "для этих вновь возникающих предприятий, что
основатели их раньше большей частью занимались раздачей пряжи для
ручного ткачества кустарям, а в настоящее время, закрыв свои разда¬
точные конторы, перешли на механическое ткачество. Вновь откры¬
тые фабрики выстроились в тех же районах, где раньше действовали
572

раздаточные конторы, и ручные ткачи-кустари создали главный
контингент рабочих этих фабрик. Обучение и приобретение навыка к
механическому ткачеству миткалей, требуя не более 4—6 недель, не
могло служить препятствием к такому переходу, который ввиду вдвое
большего заработка механических ткачей сравнительно с ручными, был
для них крайне желательным".
Гибельное влияние кризиса на ручное ткачество выразилось осо¬
бенно резко в 1908 г. в белостокском районе. "В шерстяном деле
продолжительный кризис вызвал некоторую эволюцию. Явилось стрем¬
ление удешевить и улучшить технически производство. Но ни в чем
перемена эта не сказалась так резко, как в ткачестве. Кризис заста¬
вил либо значительно сократить или совсем прекратить ручное
ткачество, либо перейти к механическому ткачеству. Число ручных
ткачей в Белостоке сильно уменьшилось: по подсчету профессио¬
нального общества текстильщиков к концу 1908 г. в Белостоке было не
более 300 ручных ткачей, тогда как их еще недавно считалось 1500-
2000 человек. Одновременно с падением ручного ткачества возросло
число механических ткацких станков, появились и новые фабричные
корпуса, в которых нашли себе место новые механические ткацкие
фабрики".
В 1909 г. тот же процесс вытеснения фабрикой домашнего произ¬
водства отмечается и во Владимирской губернии. "Заслуживает особого
упоминания - читаем в отчетах этого года - появление малых механи¬
ческих ткацких фабрик, которые заменяют прежнее ручное ткачество.
Предприятия эти, как доносит старший инспектор Владимирской губер¬
нии, открываются, главным образом, владельцами бывших раздаточ¬
ных контор”.
То же отмечается и в последнем "своде отчетов фабричных инспек¬
торов за 1910 г.".
Особенностью нашей капиталистической промышленности является
чрезвычайно сильная концентрация производства. Как выше указано, в
XVIII веке Россия была той страной, в которой крупное промышленное
производство было развито сильнее, чем в странах западной Европы.
И в настоящее время в нашей капиталистической промышленности
крупные предприятия играют большую роль, чем в западной Европе -
Россия и теперь остается страной крупного промышленного капитала
по преимуществу. Правда, капиталистическая фабрика в общем строе
нашего хозяйства играет гораздо меньшую роль, чем в таких пере¬
довых странах капиталистического мира, как, например, Германия. Но
зато в пределах фабричной промышленности у нас наблюдается
большая концентрированность производства, чем в той же Германии.
В Германии в 1895 г. считалось в средних и крупных промышленных
предприятиях около 5 1/2 милл. рабочих, причем в очень крупных пред¬
приятиях (имеющих каждое свыше 1000 рабочих) было занято 563 тыс.
рабочих. В России же в 1902 г. на средних и крупных фабриках и
заводах считалось всего .1,8 милл. рабочих, но в том числе на фабриках
и заводах, имеющих свыше 1000 рабочих - 710 тыс. Далеко отставши
от Германии по общей численности фабричного пролетариата, Россия
573

стоит, таким образом, впереди нее по числу рабочих на очень крупных
фабриках.
Точно так же в Бельгии рабочие, занятые на фабриках, имеющих
каждая не менее 500 рабочих, оставляли в 1896 г. 28% всего числа
рабочих, числящихся на крупных и средних фабриках, в России 53%.
За истекшее десятилетие концентрация нашего фабричного произ¬
водства сделала дальнейшие успехи. Так, если сравнивать данные о
числе рабочих на разных фабриках, приводимые в отчетах фабричных
инспекторов, то окажется, что за десятилетие 1901-1910 г. возросло
число рабочих только на крупных фабриках, на мелких не только не
возросло, а даже сократилось.
В последнем "своде отчетов фабричных инспекторов за 1910 г."
делается сравнение числа рабочих на фабриках разных категорий в
среднем за пятилетие 1901-1905 гг. и за пятилетие 1906-1910 гг. Ока¬
зывается, что, в то время, как общая численность фабричных рабочих
возросла за это время с 1 666 815 до 1 776 016, т.е. на 6,6%, число
рабочих на фабриках, имеющих свыше 1000 рабочих на каждой, воз¬
росло с 544 138 до 664 806, т.е. на 22,2%.
Иными словами, концентрация производства на наших фабриках, и
так уж большая, сделала дальнейшие успехи.
Огромное экономическое значение этого факта очевидно. Хотя фаб¬
рик в России, сравнительно с другими более передовыми странами, и
мало, но зато в ней преобладают значительно более крупные фабрики.
Объясняется это, на первый взгляд, странное и непонятное обстоятель¬
ство тем, что западная Европа знала другую промышленную культуру
кроме капиталистической - на Западе существовала и существует
стойкая и жизнеспособная средняя и мелкая промышленность, имевшая
славное прошлое, и лишь шаг за шагом уступающая свои позиции круп¬
ному капиталу. На Западе имеется многочисленный средний класс -
мелкие преприниматели, промышленники и торговцы, энергичные,
предприимчивые и зажиточные, умеющие отстаивать в борьбе с круп¬
ным капиталом свои интересы. У нас же не было никакой другой
промышленной культуры, кроме капиталистической, и нет зажиточного
и многочисленного класса мелких предпринимателей - капитализм,
вопреки обычному мнению, играл у нас гораздо более положительную
роль, чем на западе, ему не приходилось разрушать высокую экономи¬
ческую культуру иного типа; вот почему наш капитализм, не встречая
никакого сопротивления, легко складывается в формы, еще не дости¬
гнутые странами, стоящими по своему хозяйственному развитию да¬
леко впереди нас.

ПРИЛОЖЕНИЕ

СРАВНЕНИЯ ПОСЕЛЯНИНА
О	ПОЛЬЗЕ ФАБРИК И ЗАВОДОВ
С ПОЛЬЗОЮ ЗЕМЛЕДЕЛИЯ В РОССИИ
АРХИВ ГОСУДАРСТВЕННОГО ХОЗЯЙСТВА*
Часть I и II
При умножившейся роскоши в России в среднем классе людей, при
размножении безмерном сего самого класса от того, что как из высшего
состояния весьма многие в средний класс нисходят, так и из низшего в
средний беспрестанно возвышаются; притом, при многочисленном
приливе самих иностранцев в Россию - хотеть сделать все количество
тонких сукон, нужных для Государства, есть дело невозможное. С дру¬
гой же стороны послушайте жалобы земледельцев; там несемейный
крестьянин часто сетует, что не может достать себе работника, чтоб
обрабатывать лишний кусок земли, не говоря уже о пустующих полях
яровых! Напрасно стараются нам приводить в доказательство, что в
России климат продолжительной зимы способствует к заведению фаб¬
рик: живучи в Петербурге и судят по Петербургски! - А работник
большой фабрики никогда не бывает земледельцем. Кто же обсушит
болота? кто расчистит рощи или насадит новые? не стоит ли великого
уважения в Государстве истребление лесов, безмерная дороговизна
оных и редкость? Не обратить бы нам земель в степи и пустоши,
собирая людей в города и фабрики! - Хлебопашество, скотоводство и
овцеводство, вот наши промыслы! Они единственно могут доставить
нам изобилие, дешевизну, и избыток произведений для отпуска за
границу на обмен иностранных изделий, к обработке которых ино¬
странцы, по многолюдству своему в их землях, имеют особенные
удобства. У них только и пропитания, что рукоделия; от сей-то край¬
ности их пропитания и многолюдства надобно извлечь пользу лучшим
образом, не завидуя их мануфактурам. Как можно требовать, чтоб
иностранцы первоначальные продукты наши, как-то: лен, пеньку; сало,
кожи, железо, хлеб и пр. и пр. купили только на золото? А от сего иные
продукты наши не лежат ли часто в России по нескольку лет без
оборота? Но извлекая пользы из их удобства мануфактурного, они
лучше нам променяют свои изделия; часто уступят их десятью и более
процентами дешевле для того только, чтоб не остановить течение
коммерции; мы им также уступим при отпуске своих произведений;
*	Опубликовано в "Духе журналов" за 1816 г. (с. 4-17). - Ред.
19 М.И. Туган-Барановский
577

СРАВНЕН1Я
ПОСЕЛЯНИНА
о
ПОЛЬЗ®
фАБРИКЪ н ЗАВОДОВЪ
с ъ
ПОЛЬЗОЮ
ЗЕМЛЕДЬЛТЯ ВЪ РОССШ.
САНКТПЕТЕРБуРГЪ
въ Медицинской типогра*1К
I	8 I б года.
Рис. 17. Титульный лист к работе
"Сравнения поселянина"

наши продукты не залежатся, напротив того, ободрятся земледельцы к
распространению заведений; оборот потечет взаимно, а казна приоб¬
ретет важный доход в пошлинах. - Пространства в России земель неиз¬
меримы, а мало рук для обрабатывания их надлежащим образом; этого
никто оспаривать не может. Напрасно стараются приводить в сравне¬
ние наше население с населением земель у чужестранцев; - там, ежели
что запрещают привозить, то действительно боясь только людей
своих, и без того голодных, лишить последнего пропитания.
Изобилие процветает всегда в таком Государстве, где земледелие в
чести: это сказали многие. - Изобилие способствует народонаселе¬
нию. - Подождем же избытка в сем последнем. Приняться преимущест¬
венно за мануфактуры в то время, как земледелие еще не процвело,
есть действие против самой природы; и значит тоже, что от благодати
очевидной и ощутительной, которая у нас дома и под глазами, бросить¬
ся искать златого руна в Колхиде. Какое заблуждение: желать только
на золото продавать свои произведения, притом же и не истратить
своего! Не известен ли был всегдашний перевес в пользу нашу при
свободном ходе торговли? А что касается до золота, то счастливее ли
Гишпания со всем своим золотом, и соответственно ли благосостояние
народа климату и землям, истинно - благодатным сего Государства?
Но в России ежели земли надлежащим образом возделаются под
озимью и ярью, то естественно, что цены продовольствия уменьшат¬
ся. - Какая же выгода из того для казны уже единственно и для
содержания войск! Ежели продовольствие только десятью поцентами
будет дешевле, то казна уже миллионы выигрывает; привезут же
сукна иностранные, получатся пошлины; а в настоящем положении
вещей Государство того и другого лишается; ибо от ободрения боль¬
ших фабрик ни копейки в казну не приходит, кроме того, что еще,
когда всякий бросится делать тонкие сукна, со временем будут от того
гораздо дороже сукна толстые, для одежды войск необходимые. А
когда один Издатель известного Ответа по сему предмету говорит,
"что где теряет казна, там теряет и каждый частный человек", то не
явственна ли здесь потеря для казны, не говоря об угнетении домаш¬
ними монополистами полумиллиона людей, носящих по их влиянию
дурные и дорогие их сукна?
Другое дальновидное доказательсво Г. Издатель Ответа приводит
такое, "что внутренняя промышленность должна быть сохраняема и
для того, чтоб каждый мог жить, и что промышленность на суконных
фабриках дает возможность богатеть частным людям, и, следователь¬
но, много проживать; от чего получит пропитание множество людей, и
таким образом благосостояние распространится через тысячи каналов в
Государстве". Какое натянутое доказательство; ибо не больше ли
промышленности в коммерческом обороте взаимных избытков, как
сказано выше, и не прибыльнее ли для множайшего класса людей, а
вместе и для казны? Этот довод совсем не Русский; не перевод ли это с
иностранного языка?
19*
579

Г. Издатель ближе не надзирал истинного положения дел в России;
ибо пусть справится, кто имеет у нас большие фабрики? Не ясно ли,
что из прибылей от суконных фабрик, сколько бы оные значительны ни
были, не притечет к самим работникам на оных ничего более обыкно¬
венного пайка, и тысячи людей должны гаснуть на них ко вреду
земледелия и Государства.
Справедливо, что земледелие не столько обогащает, сколько фабри¬
ки; оно дает только достаток в продовольствии многочисленному
народу: но не сия ли самая цель и должна быть предметом для каждого
благомыслящего человека? С умножением роскоши в высших состоя¬
ниях только и помышляют, чтоб приумножить заводы и фабрики, кои
все должны обрабатываться тем же числом крестьян; а от сего сим
последним мало достает времени возделать для крайних нужд своих
собственные земли, не говоря о приумножении хлебопашества, необхо¬
димого по приумножению семейств; часто ищут работника в наем, но
нанять негде!... Не известно ли всякому, что в России много болот и
земель не возделанных? и ежели распространять только заводы и
фабрики, то болота вечно должны остаться болотами; леса без
насаждения и земли без обработания.
Впрочем, для сукноделия в России и других фабрик остается еще
премного выгод и без того, чтоб дать право монополии какому-либо
промыслу. - У нас шерсть размножается дома, а также и другие
произведения; - работники наши несравненно дешевле против ино¬
странных; сукна или что иное домашнее вступает в продажу без платы
провоза и пошлины; но теперь вопрос: от чего же иностранные сукна
дешевле, когда у них шерсть часто привозная, работники дорогие,
притом провоз и пошлина с сукна! Не очевидно ли здесь, что они
работают для прокормления только себя и оборота? а что сукна их
добротные, сие всякому известно. Наши же фабриканты ежели имеют
пятьдесят процентов, то мало, а хотят сто на сто, все на счет мира.
Система запрещения уже существовала, и это было в трудное время,
когда мы думали, что всякий из нас должен носить толстые солдатские
сукна; но поелику и в то время мало сему следовали, тем менее ныне;
надобно бы испытать, не счастливее ли будут люди при разрешении и
не прибыльнее ли для казны? К тому надобно взять в рассуждение, что
до сего набеги и раззорения Наполеона Бонапарта занимали много
чужестранцев либо в хищнических полках его, либо в тех, кои против
него защищались; но ныне при тишине и спокойствии, доставленной
миру благостию Всемогущего излиянною на Монарха России,
изделия у чужестранцев будут еще дешевле, и отовсюду повезут
оные. - Сделаем сравнение - в России сто или более нарядных
суконных фабрик: на них работают сорок или пятьдесят тысяч людей:
сколько бы земледельцев! не лишается ли Государство миллиона
четвертей или более хлеба озимого и ярового? Домашние малые
фабрики всегда существовать будут, как для одежды дому, так и для
продажи излишества; но на нарядных фабриках, скопляющих людей в
580

одно место, работник уже не пашет земли, не косит сена, не на¬
саждает, не очищает рощи; притом и выгода хозяина не позволит
отлучить работников сих от их дела, которого пропорция верно не
должна уменьшиться, но увеличиться.
О России нельзя говорить как о каком-нибудь Государстве, ограни¬
ченном в протяжении. - Россия раняется двадцати Государствам вместе
сложенным, ежели ее сравнивать с другими пространством. - Каждая
ее часть подкрепляет другую; - можно ли делать систематические
положения по одной части, либо по климату, когда они отнюдь не
соответственны положению остальных девятнадцати частей? На¬
пример, ежели мы в благорастворенный южный наш край выписываем
колонии, доказывает ли сие густоту населения? А кому не известно
пространство земель оного края! Подумаем о Губерниях Екатерино-
славской, Херсонской, Таврической, подумаем о Воронежской, Саратов¬
ской, Оренбургской; подумаем о смежных им землях: - Какие средства
к промышленности! Какие к перевесу Российского баланса! Надобно
только население. Там ныне волки половинщики и в табунах и ското¬
водстве всякого рода, по недостатку в людях для присмотра. - Пусть
посудят те, кои лучше знают те земли; а я скажу, что все фабрики всех
родов в России вместе не могут дать такой пользы, какую дала бы
одна из тех Губерний, по пространству своему соразмерно населенная.
Там тогда выпуск одной шерсти, выпуск хлеба (ибо известно, что с
умножением народа самый климат из степей в лучший преобращается)
выпуск рогатого скота, табунов - я говорю, что выпуск сих статей за
границу даст самый выгодный перевес Российской торговли, а фабрики
самый невыгодный и остановку в распространении земледелия, ското¬
водства и достатка в самом многочисленном классе народа. Пусть
двести фабрикантов ошибутся в своих монополистических расчетах; от
этого не помрачится солнце, освещающее Россию, а миллионы будут
благославлять Царя.

А.	КОРСАК
О ФОРМАХ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ВООБЩЕ
И О ЗНАЧЕНИИ ДОМАШНЕГО ПРОИЗВОДСТВА
(КУСТАРНОЙ И ДОМАШНЕЙ
ПРОМЫШЛЕННОСТИ)
В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ И РОССИИ*
...При одних и тех же условиях, в домашней форме производства
вообще мы видим неодинаковое положение работников: в домашней
промышленности они находятся в лучшем состоянии, чем в домашней
системе производства. - Из исторического обзора форм промышлен¬
ности на Западе и в России мы видели, что там и здесь они развивались
неодинаково: на Западе промышленный труд был резко отделен от
земледельческого; им завладели городские корпорации, обратившие его
в свою монополию; оттого ремесло, господствующая форма в средних
веках, сосредоточилось в городах. Когда же возникли большое
производство и фабрики, то там, где цехи сохранились, они не могли
удержать в своих руках промышленности, а сами в то же время
стесняли ее распространение в селах; уступая одну отрасль произ¬
водства за другой, ремесло должно было ограничиться теми, которые
были неудобны для фабрик; где цехи уничтожались, а свобода труда
все-таки не имела никаких необходимых для нее условий, ремесло хоть
и пало, но могло все-таки распространиться в селах между земле¬
дельцами. Не то было в России: здесь не существовало резкого отде¬
ления земледелия от промышленности; домашний способ удовлетво¬
рения нужд оставался долго; ни городов, ни ремесленных корпораций в
западноевропейском смысле не было; поэтому промышленность, раз¬
витая, впрочем, очень слабо, надолго сохранила свой патриархальный
характер, как побочное занятие земледельца, и почти вся сосредо¬
точилась в сельском народонаселении. Когда правительство вызвало
большое производство и создало всюду монополии, оно не могло пода¬
вить домашней промышленности вполне; она существовала отдельно
от фабрик. Только в новейшее время явились предприниматели-капи¬
талисты, которые, чувствуя на себе невыгоды фабричной формы,
обратились к домашней промышленности и подчинили ее себе в фаб¬
ричных отраслях производства; ремесленные тем не менее остались. -
Так домашняя система производства явилась в фабричных, а домашняя
[* Москва, 1861. С 305-310. - Ред.)
582

ФОРМШ1Р0МЫШШ10СТ1 ВООБЩЕ
Е
О ЗНАЧЕНШ ДОНАШИЯГО ПРОИЗВОДСТВА
(КУСТАРНОЙ И ДОМАШНЕЙ ПГОИЫШЛЕННОСТЯ)
ВЪ ЗАПАДНОЙ СВРОЛЪ И Р О С СI И.
СОЧИНЕН IE
А. Лфрсяшш.
Ч
и О <3 К S Л.
18S1.
Рис. 18. Титульный лист к книге А. Корсака
"О формах промышленности вообще и о значении
домашнего производства в Западной Европе и России"

промышленность сохранилась в ремесленных отраслях. Первая имела
до сих пор те же результаты и у нас, какие и за границей. В России
она, правда, существует в ббльших размерах, чем на Западе, но только
потому, что для фабрик нет еще благоприятных условий; тем не менее
некоторые отрасли промышленности, основанные на этой системе, у
нас так низко упали, как не падали и на Западе (льняная), другие дают
уже самые ничтожные заработки. Но зато самые невыгодные фаб¬
ричные отрасли промышленности у нас менее распространены в сель¬
ском народонаселении, чем ремесленные, которые являются преобла¬
дающими. На Западе - наборот: там домашняя форма производства
существует именно в тех отраслях, где всего сильнее чувствуется
соперничество фабрик.
Вообще домашняя форма производства в настоящее время у нас
еще господствует. Причина того, с одной стороны, заключается только
в преходящих условиях, свойственных каждому народу на известной
степени его экономического развития; сюда относятся: многочис¬
ленность сельского народонаселения, слабое разделение труда в произ¬
водстве и слабое развитие промышленности вообще, отсутствие благо¬
приятных условий для фабричного производства, редкость народона¬
селения, недостаток путей сообщения и капиталов, низкие цены на зем¬
ледельческие продукты, безыскусственность и невыгодность земледе¬
лия и т.п. Но, с другой стороны, есть у нас причины, не зависящие от
экономического развития вообще, причины, которые более благоприят¬
ствуют домашнему труду. Сюда прежде всего относится распределение
земли в народонаселении: в большей части западной Европы распре¬
деление поземельной собственности невыгодно для домашней промыш¬
ленности; вследствие этого домашний труд там не всегда существует в
селах; многие работники не имеют подспорья в клочке земли и даже
живут в городах, как обыкновенные ремесленники, занимаясь только
фабричными, но не ремесленными работами; отсюда полная невоз¬
можность для домашней системы производства выносить соперничество
фабрик. У нас земля доступна большинству народонаселения, хотя на
условиях, не совсем выгодных для земледелия, - и вследствие того
даже домашняя система производства имеет более прочности, не го¬
воря уже о ремесленных домашних занятиях; с другой стороны, фаб-
ричность не может располагать, при таких условиях, одинаковыми с
западной Европой рабочими силами.
Естественные причины, которые сохраняют вообще домашнюю
форму производства, в России равным образом имеют более значения,
чем на Западе. Главная между ними - климат, вследствие которого в
северных наших губерниях земледельческий труд становится менее
выгодным и соединяется с ббльшими расходами, а земледелец между
тем имеет много свободного времени.
Вот причины, которые дают много жизненности домашнему труду в
России, тем более что для фабричной формы нет многих, самых необ¬
ходимых условий.
Однако домашняя система производства и в России отживает свое
время, а домашняя промышленность имеет много невыгодных сторон;
584

ее неподвижность и рутина, по большей части дурное качество ее
произведений, выкупаются только отчасти дешевизной, которая не
всегда соединяется с выгодами производителей. Экономические усло¬
вия домашнего производства не всегда выгодны; так, немногие отрасли
его обрабатывают домашние материалы. Разделяя общий характер
мелкого производства, оно приобретает их покупкой по мелочам у
розничных торговцев, с надбавкой высоких процентов. В фабричных
отраслях, где господствует почти исключительно домашняя система
производства, работники не имеют вовсе самостоятельности в этом
отношении; они получают материал от посредников между фабри¬
кантами и ими. В ремесленных отраслях производители также не
всегда самостоятельны: чем труднее добывать суровье, тем более
зависимости от купцов, и наши крестьяне-ремесленники почти всегда
закабалены у капиталистов крупных и мелких, кредит которых
обращается в самую страшную эксплуатацию. В сбыте изделий множе¬
ство мелких посредников. В ремесленных отраслях промышленно¬
сти у нас еще более, чем за границей, затруднены непосредственные,
более или менее близкие сношения с рынком или с оптовой торгов¬
лей: на каждом шагу являются барышники, кулаки и т.п. Все это дает
ненормальное направление конкуренции производителей, которая
усиливается только между производителями в отношении к пере¬
купщикам и торговцам, но не к потребителям. Располагая вполне
сбытом, монополисты заботятся только о том, чтобы им самим
достались изделия дешевле; для этого они обращаются к дешевым, но
плохим работникам, а потребителям продают эти плохие, но дешевые
изделия все-таки не так дешево, как могли бы они продаваться при
более прямых сношениях с рынком самих производителей. Поэтому же
домашние произведения не только у нас не улучшаются, но делаются
хуже прежнего.
Рассматривая домашнюю форму производства с технической ее
стороны и относительно тех способов и средств, которыми она рас¬
полагает, мы находим, что в фабричных отраслях она несравненно
хуже фабричной системы и в настоящее время даже у нас фабрики
могут производить почти столь же дешево; в ремеслах изделия ее не
лучше, но зато дешевле городского ремесла, которое в России притом
развито чрезвычайно слабо. Кроме общих условий, этой дешевизне
особенно способствует разделение труда во многих отраслях про¬
мышленности, как между отдельными членами семейств и мастерских,
так и между отдельными селами. Тем не менее все производство
основано вообще на рутине; орудия и способы его первобытные; тех¬
нические знания - это рутинные сведения, приобретенные по на¬
следству. В заключение всего, примеры ассоциации для оптовой по¬
купки материала и для сбыта произведений, особенно же для при¬
обретения улучшенных орудий и машин и для устройства общест¬
венных мастерских, как это видим, например, в Англии, у нас чрез¬
вычайно редки. Но что дух ассоциации не чужд и нам - в этом нет
никакого сомнения, судя по другим примерам, которые, к сожалению,
редки в домашней промышленности.
585

Таким образом, не смотря на те, по-видимому, важные преиму¬
щества, которые имеет у нас домашняя форма производства, она в
настоящем ее виде далеко не представляется в таком выгодном свете,
в каком некоторые хотят ее видеть. Но между тем в наших про¬
мышленных губерниях она имеет огромное значение в хозяйственном
быте крестьян, значение, которому далеко уступает значение фабрик.
Спрашивается, неужели суждено ей исчезнуть, так же как исчезает или
уже исчезла она в западной Европе?
Новейшее время показало, что даже на Западе, в центре фабричного
производства, где фабрики поглотили уже родственную им мелкую
промышленность, где мелкие производители не имеют того выгодного
положения, в каком могут быть наши крестьяне, есть, однако, воз¬
можность даже простым работникам пользоваться всеми выгодами
фабричного производства, на правах самостоятельных хозяев. Возмож¬
ность эта заключается в кредите и ассоциации мелких ремесленников,
в общественных мастерских и общественных машинах.
Мы вполне согласны, что нынешняя фабрика - совершеннейшая в
экономическом отношении форма производства в настоящее время; но
думаем также, что ее всепоглощающее могущество опасно, а за неиме¬
нием его сообщать ей это подавляющее влияние посредством внешней
помощи и вызывать его искусственно еще опаснее. Неужели те невы¬
годные стороны, которыми отличается мелкое домашнее производство,
неразлучны с ним и чужды только одной фабрике и неужели фабричная
форма не имеет, в свою очередь, темных сторон другого рода? По¬
следние известны каждому, и говорить о них считаем излишним. Что
же касается до домашнего производства, то мы видели, что и в нем
возможно разделение труда, даже самое сложное; на примере Англии
мы заметили, что и для него доступны машины, а на многих примерах
Европы и России - что и оно может указать на прекрасные свои
‘произведения, что, наконец, оно более, чем фабричный труд, обеспе¬
чивает благосостояние работника, как скоро не встречается на одном
поприще с фабриками, или даже и в этом случае, когда умеет усвоить
себе некоторые выгоды фабричного производства, оно удачно кон¬
курирует с фабриками; что при малейшем признаке ассоциации и вдали
от монополии перекупщиков и кулаков, при малейшей также помощи
кредита (не перекупщиков), оно дает работнику вполне самостоятель¬
ное положение.
Положим, что возвратить домашнему производству ту область
промышленности, которая уже завоевана фабриками, в первое время
будет довольно трудно; но и затем остается еще обширное поле ре¬
месла, жатву с которого, при настоящей организации домашней про¬
мышленности, собирают теперь не работники, но люди, посвятившие
себя прижимке бедных ремесленников и наживе огромных барышей на
произведениях их труда. Мы не можем согласиться с теми, которые, во
имя крайнего применения законов разделения труда, требуют, чтобы
земледелец оставался бы только земледельцем и более ничем, на том
основании, что в противном случае из него будто бы ничего хорошего
не выйдет. Считать человека машиной, предназначенной совершать
586

постоянно одни и те же движения, мы отказываемся, не говоря уже о
том, что примеры противного, так часто встречаемые и у нас и за
границей, вполне опровергают ложность подобных опасений. Но чтобы
короче ответить на вышеприведенное требование, мы только спросим,
какие земледельческие работы найдет у нас крестьянин в течение
четырех или пяти зимних месяцев, при 20 или 30° мороза? Правда, что
есть такие промышленные занятия, которые чрез меру отрывают
земледельца от его поля; но о них мы и не говорим; при изменившихся
земледельческих отношениях, когда земледелие станет более выгод¬
ным занятием, они сами собой исчезнуть и сделаются специальностью
особого класса работников. Но в число их не входят самые простые
фабричные занятия, которые, занимая крестьян не на отдаленных
фабриках, а на их собственных общественных мастерских, не будут
отрывать их от дома и семейств; сюда же относится большинство
ремесел, которые с выгодой могут наполнить досуги земледельца дома,
среди семейных забот.
Фабричные отрасли домашнего производства, которые теперь име¬
ют вид самой вредной и невыгодной во всех отношениях так назы¬
ваемой домашней системы, при помощи ассоциации домашних
работников, при помощи кредита и устройства общественных мастер¬
ских, могли бы явиться в виде новой фабричной формы, со средствами
настоящей и с благодетельными результатами, которых последняя
лишена; эта новая форма могла бы таким образом быть противо¬
действующей силой темным сторонам современного фабричного про¬
изводства. В ремесленных отраслях ассоциации для оптовой покупки
материала и для продажи изделий, пособия кредита, распространение
усовершенствованных орудий, обучение, выставки и пр. могли бы
спасти бедных ремесленников от убийственного влияния кулаков и
барышников и победить тот застой и ту рутину, которые составляют
теперь характер домашней промышленности.
Мы согласны, что все это трудные задачи, что, может быть, придет
когда-нибудь время, когда они сами собой найдут счастливое разре¬
шение; но достигнуть цели длинным путем страданий и тяжелых
кризисов и достигнуть ее кратчайшей и безопасной дорогой - не одно и
тоже.

В.В. ВОРОНЦОВ
СУДЬБА КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ РОССИИ*
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОЧЕРКИ РОССИИ
XII. ВИДЫ НА БУДУЩЕЕ
Мы привыкли считать, что если новейшие промышленные успехи
цивилизованных наций и несут с собой некоторые бедствия для сла¬
бейших членов общества, зато они, по крайней мере, избавляют
последних от тех массовых голодовок, которые были обыкновенным
явлением в прежнее время, когда урожай всецело зависел от того
или другого сложения атмосферных условий, а отсутствие живых
сношений между различными областями оставляло население данного
района, в отношении обеспечения его продовольствия, в полной зави¬
симости от местного урожая и местных запасов. Урожаи в цивили¬
зованных странах мало зависят теперь от капризов природы, а усовер¬
шенствованные пути сообщения дозволяют своевременно передвигать
зерно из места изобильного сбора в районы недорода и предупреждать
недоедание населения в случае неурожая. Так говорили ученые, и их
мнение находило подтверждение в истории западноевропейских госу¬
дарств, где крупные неурожаи и голодовки отошли в область преда¬
ния, а случающиеся иногда недороды не обращаются в народные
бедствия.
Но вот на путь промышленного развития вступила Россия, и в то
время, когда это развитие сделало наибольшие успехи и мы восхи¬
щались быстротой, с какой сооружались фабрики, заводы и железные
дороги, нас поражали один за другим крупные и мелкие неурожаи и
голодающее население считается десятками миллионов. Одинаковую с
нами судьбу испытывает одна только цивилизующаяся страна, поли¬
тически порабощенная Индия, переживающая наиболее сильные голо¬
довки именно в последние годы, в моменты наивысшего промыш¬
ленного развития, вызывавшего, как и успехи нашей промышленности,
восторги купленных и некупленных апологетов капитализма. Крупные
голода обыкновенно посещали Индию раз в десять лет, но голод
1900 г., повторившийся и в следующем, поразил ее через три года
после предшествовавшего и был самым страшным из индийских
голодов.
[* С-Петербург, 1907. С 90-220. - Ред.]
588

в в
njr, r<iU', -л
■ о	X
Судьба
капиталистической
pocciu
ЭКОНОМИЧЕСКИ ОЧЕРКИ РОСС1И
УН-
С -ПЕТЕРБУРГЪ
Типографа М М Стдс№лхвич к Вас остр 5 лин- 28
1907
Рис. 19. Титульный лист к работе В.В. Воронцова
"Судьба капиталистической России"

Итак, промышленные успехи России и Индии не только не гаран¬
тировали этим странам избавление от бед, считающихся специальной
принадлежностью отсталых стран, но, по-видимому, несут за собой
усиление этих бед и грозят превратить их из временного явления в
постоянное. Ближайшей причиной голодовок в России служит, конечно,
неурожай, зависящий от неблагоприятной комбинации атмосферных
факторов. Но что такая комбинация разрешается очень крупными
неурожаями, распространяющимися на огромные районы, и имеет
результатом не скоропроходящие затруднения, а настоящие голодовки
и разорение миллионов земледельцев - это уже есть следствие со¬
циальных причин, а не естественных. Частое повторение неурожаев в
земледельческой стране служит признаком того, что промышленные
успехи не коснулись главного промысла населения, и результаты
народного труда теперь, как и прежде, находятся в полной зависимости
от стихий. А глубокие расстройства крестьянского быта, порождаемые
неурожаями, свидетельствуют о том, что ни истощенный крестьянин,
ни все общество не имеют средств для прокормления нуждающихся в
годину бедствия и для сохранения хозяйственного инвентаря у крестьян
местностей, пораженных неурожаем.
Отсутствие запасов и сбережений денежных и натуральных у массы
нашего земледельческого населения есть явление новейшего проис¬
хождения. Наблюдатели народной жизни единогласно свидетельствуют
о том, что вместе с распространением на новую область сети железных
дорог - знак того, что эта область приобщается к прогрессу, - исче¬
зают скирды хлеба с крестьянских гумен, запасы холста из крестьян¬
ских сундуков и т.п., и эти натуральные запасы, у среднего по крайней
мере хозяина, не заменяются денежными сбережениями. Многие факты
указывают на то, что и питается русский народ в настоящее время
хуже, чем прежде, и что значительная часть населения хронически
голодает. Это заметно отразилось на физическом состоянии населения,
о	чем можно судить по следующим данным относительно взятых на
военную службу и забракованных молодых людей для 50 губерний
Европейской России в 1874—1878 и 1894-1898 гг. (последние, о которых
у нас имеются сведения). Из ста осмотренных призывных принято на
службу в первое пятилетие 72, а во второе - 62. Число забракованных
возросло, значит, с 28 до 38% осмотренных молодых людей. По неко¬
торым губерниям возрастание человеческого брака гораздо значи¬
тельнее.
Аналогичным образом объясняют местные писатели и причины ин¬
дийских голодовок. "Недостаток дождей, - говорится, например, в
одной индийской газете, - есть только повод к голоду, но не его
причина. От недостатка дождей страдают и западноевропейские стра¬
ны, но эти страны не знали ни разу голода в XIX в. Наоборот, в
XVIII в. голод был хроническим явлением, особенно во Франции. В Ин¬
дии крупный голод приходил в среднем раз в 10 лет, но теперь (1900 г.)
он вернулся через три года. У нас раньше были запасы хлеба, но мало-
помалу мы их распродали, чтобы добыть денег на уплату более и более
тяжелой поземельной, подушной подати и соляного налога... Мы вели
590

натуральное хозяйство в течение веков; новое правительство реализи-
ровало в деньги все наши запасы и построило железные дороги, почты,
телеграфы, снарядило огромную армию, кормит дорогостоящий штат
чиновников... Таким образом мало-помалу были высосаны все жиз¬
ненные соки из нашего сел[ьского] хозяйства, и теперь мы падаем
жертвой малейшей засухи, и посещения голода становятся чаще и
неумолимее"*.
К этому рассуждению следует сделать ту поправку, что налоги, на
которые ссылается газета, являются лишь одним и даже не главным
условием бедствий индийского населения. Прямые и косвенные налоги
в Индии падают всего в 2,5-3 рубля на душу: они, следовательно,
вдвое ниже, чем в России, подобно тому как и русский плательщик
держит на себе в 2-3 раза меньшую податную ношу, чем западный
европеец. Основной причиной рассматриваемого явления в Индии, как
и в России, служит низкая доходность хозяйства земледельца, обуслов¬
ленная, главным образом, изъятием из его рук прежних источников
приложения труда в зимнее время и ограничением поля приложения его
труда в течение летнего, сельскохозяйственного сезона.
Нам известна судьба Ирландского народа, пригвожденного к зем¬
леделию, обреченному на растительные культуры. Обеднение народа,
измельчание хозяйственных участков и истощение почвы, - как естест¬
венные последствия уничтожения промысловых работ земледельца, при
отсутствии широко развитой промышленности - вызвали повторяю¬
щиеся неурожаи, закончившиеся грандиозным голодом 1846-1847 гг.,
унесшим в могилу 1/16 часть населения и погнавшим за море половину
оставшихся. Нам известна судьба индусов, поставленных в те же усло¬
вия промышленной деятельности. Повторяющиеся и учащающиеся
голода охватывают в Индии десятки миллионов людей и уносят
миллионы жертв. Они не гонят индусов за море только потому, что нет
страны, способной принять десятки миллионов чужого народа. Неес¬
тественное хозяйственное положение ирландского народа разразилось
такой социальной катастрофой, как эмиграция половины населения
страны, устранившая по крайней мере одно пагубное условие местного
хозяйства - земледельческое перенаселение и поведшая к удвоению
площади земли, приходящейся на одного земледельца. Индия застра¬
хована от таких социальных катастроф и тем самым обречена на
периодическое повторение катастроф естественных: неурожаев, голода
и мора. Население России, вернее, восточной ее половины, находится в
тех же хозяйственных условиях, как Ирландия и Индия, и, не имея
такого социального паллиатива, как выселение миллионов жителей,
обречено голодать и умирать, как голодают и умирают народы
современной Индии и как голодали и вымирали в средние века
западные европейские народы. Излишне поэтому разъяснять, каким
роковым вопросом является для нас вопрос о хозяйственном строе
России и как важно, чтобы всестороннее обсуждение этого вопроса
привлекало к себе возможно больше интеллигентных сил. Чтобы пред¬
*	См.: Индия и се rope // Жить 1900 N* 6.
501

ставить экономическую проблему нашего времени во всем ее объеме,
нужно иметь в виду еще то обстоятельство, что поднятие мате¬
риальных ресурсов страны необходимо не только для улучшения
положения бедствующего населения преимущественно земледельче¬
ских областей, но и для выполнения тех культурных задач, которые
стоят теперь у нас на очереди и в которых-то и выражается истинная
сущность цивилизации.
Россия принадлежит к семье цивилизованных народов и вместе с
ними переходит в XX век нашей эры. А это значит, что ее потребности
и формы их удовлетворения соизмеряются не с уровнем ее собственной
отсталой культуры, а с теми формами, которые выработаны и при¬
меняются Западной Европой. Говорят, что русская деревня служила
недавно предметом изучения одной иностранки, заинтересовавшейся
ею потому, что она ужасно как похожа на английскую деревню лет
двести тому назад. Из этого сходства, однако, не следует, что
потребности русской деревни, как они формулируются нашими
общественными деятелями, могут быть отождествляемы с теми
задачами, какие намечались для английской деревни два века назад. То
же самое надлежит сказать и о целой стране. В отношении развития
своих образовательных, медико-санитарных, хозяйственных, индиви¬
дуально-потребительных нужд Россия не может медленно переступать
со ступеньки на ступеньку той лестницы, какая была пройдена
Западной Европой, самостоятельно вырабатывавшей более и более
совершенные способы удовлетворения своих нужд. Мы хотим поста¬
вить наше общее образование на тот же приблизительно уровень, на
каком оно находится в современной нам Европе; мы не можем не
желать, чтобы наши больные имели к своим услугам те средства
медицинской помощи, какие может дать современная, а не древняя
Европа; мы не примиряемся с огромной смертностью нашего населения
и выставляем задачи санитарного благоустройства, сообразуясь не с
прошлым, а с современным состоянием этого дела на Западе; мы
стремимся питаться, одеваться и развлекаться, устраивать свои
жилища, улицы и общественные здания городов по образцу того, что
происходит в этом отношении в новой, а не средневековой Европе.
Это - наши желания; но они столь же неизбежны, как необходимым
представляется усвоение новых европейских форм в других сферах
народно-государственной жизни. Война наша с Японией с жестокой
наглядностью показала, какой опасности подвергается наше государ¬
ство, если оно не усвоит не только современную военную технику, но и
западную культуру вообще; оставив натуральное хозяйство и вступив в
экономические сношения с целым миром, мы не можем не производить
огромных затрат на развитие у себя современных средств пере¬
движения лиц и товаров и т.д.
Таково положение нашей страны в отношении способов удовлетво¬
рения разнообразных ее нужд. Образцом для нее служит высокая
культура западной Европы. Но возвышение материальной культуры не
обходится даром; поддержание ее стоит больших средств. Если
ограничиться теми расходами, которые производятся государством и
592

муниципальными учреждениями, то мы увидим, что пятнадцать лет
тому назад, согласно расчетам Кауфмана, на одну душу населения
падало государственных и местных расходов в Австрии 32 руб., в
Великобритании - 40 руб., во Франции - 45 руб. В последующее время
расходы эти очень возросли и составляют в Англии уже 65 руб. на одну
душу. Очень высоки в цивилизованных государствах и личные расходы
жителей. Об этом можно судить по высоте заработной платы, полу¬
чаемой рабочими в различных государствах. Плата эта на провин¬
циальных фабриках в 15 производствах, требующих обученных рабо¬
чих, составляет во Франции и Германии в среднем около 600 руб., а в
Англии - 900 руб. в год. В области сельского хозяйства, которому в
Англии отдает свои силы всего 1/8 часть населения, заработная плата
колеблется по районам - от 330 до 470 руб.
Определяя формы удовлетворения своих потребностей согласно
европейским образцам, Россия не может, однако, пользоваться евро¬
пейскими средствами для их осуществления и должна извлекать эти
средства из внутренних источников. О скудости же этих последних
можно судить по тому, что средняя заработная плата фабрично-завод¬
ского рабочего в самом дорогом, петербургском районе не превосходит
минимального из вышеуказанных вознаграждений английского земле¬
дельческого батрака; что средний доход крестьянской семьи, который
может быть истрачен на удовлетворение ее потребностей (кроме
хозяйственных) и уплату налогов, колеблется по районам между 160 и
300 рублями, и что, при государственном и муниципальном нашем
бюджете в 12-14 руб. на душу, население изнемогает под бременем
недоимок. Наглядным выражением бедности нашего народа может
служить расчет г. Клингена, согласно которому один рабочий амери¬
канец потребляет прямо и косвенно столько же, сколько расходуют в
России две крестьянские семьи по шести душ каждая. Эта бедность
народных масс является у нас признаком скудости национальной произ¬
водительности, и настоятельнейшей потребностью ближайшего буду¬
щего, без удовлетворения которой нельзя надеяться привести страну в
культурное состояние, является поднятие народной производительности
до того приблизительно уровня, какого она достигла в западной Евро¬
пе. Как велик скачок, который предстоит нам при этом сделать, можно
судить по следующим данным.
Одним из важнейших показателей высоты экономического развития
и производительности капиталистических обществ служат обороты
внешней торговли. И вот, в то время как вывоз местных произведений,
по их ценности, составляет в Германии и Франции около 40 руб. на
одного жителя, а в Англии 67 руб., в России он равняется 6 руб.
Согласно приблизительным и довольно устарелым расчетам сравни¬
тельной производительности европейских государств, весь националь¬
ный доход, по расчету на душу, в Англии равняется 380 руб., во
Франции- 310руб., в Германии - 250руб., а в России- 110руб.
Опыты исчисления тех чистых доходов, которые могли бы подлежать
подоходному обложению, показали, что в России такие доходы вряд ли
достигают 2,5-3 млд. руб., т.е. 25-30 руб. на человека, между тем как
593

в Пруссии к подоходному обложению привлекаются доходы в 5 млрд.
марок, что составит 60 руб. на одного жителя, а в Великобритании -
615 млн. ф. ст. или 140 руб. на душу, т.е. в 5 раз более, чем в России.
Из всех этих примеров видно, что материальные ресурсы России -
которые служат источником средств удовлетворения ее культурных
потребностей - в 3—4 раза скуднее ресурсов европейских государств,
указывающих образцы для ее культурных задач. Чтобы воспользо¬
ваться этими указаниями, России нужно приблизиться к своим соседям и
в отношении запаса национальных материальных средств. А если
принять во внимание, что производительные средства передовых госу¬
дарств растут чрезвычайно быстро, что, соответственно росту этих
средств, увеличиваются потребности населения и затраты на их
удовлетворение и что вместе с тем изменяется и та мерка, которую мы
будем прикладывать для оценки желательных способов удовлетворения
наших нужд, то мы не можем не поразиться грандиозностью задачи о
поднятии народной производительности, поставленной нашей стране
фактом ее культурной отсталости, с одной стороны, и принадлежности
к семье европейски цивилизованных и капиталистически организован¬
ных народов - с другой.
Обращаясь же к вопросу о том, каким образом достичь крупного
подъема производительности нашей страны, мы с разных сторон по¬
лучаем на него ясный и, по-видимому, невозбуждающий недоумений
ответ: Россия страдает не только от капитализма, но и от не¬
достаточности развития последнего, а по мере успехов капиталисти¬
ческой эволюции будет улучшаться и материальное состояние страны.
Такой ход мысли в вопросах нашего экономического состояния обос¬
новывается историей промышленного развития передовых цивилизо¬
ванных государств, достигших высших ступеней лестницы матери¬
ального преуспевания. Но судьба нескольких стран не составляет всего
содержания всемирной истории; а достижение некоторыми нациями -
путем применения определенных средств - высоких степеней мате¬
риального состояния не доказывает, что эти средства приложимы
всюду и что вне этих средств нет путей, ведущих к той же цели.
Говоря иначе, мы не имеем права утверждать, что хозяйственное
развитие по типу, указанному западной Европой, есть процесс общий и
однообразный, приводящий к одинаковым результатам всякую страну,
выходящую из инертного состояния. И если один из самых замеча¬
тельных современных экономистов решается утверждать, что совре¬
менная экономическая организация европейских обществ есть явление
до известной степени случайное и ’’без обладания колониями Европа,
вероятно, кончила бы не капитализмом, а натуральным хозяйством"*,
то мы не можем к priori отвергнуть предположение, что не всякой
стране удастся непременно встретить такую комбинацию обстоя¬
тельств, которая будет содействовать ее капиталистической эволюции;
мыслимо предположить соединение где-либо условий, которые поме¬
шают достижению этим путем материального благополучия страны.
* Зомбарт В Современный капитализм. Изд. Горшкова, 1902. Т. I. С. 367.
594

"Только сочетание двух фактов, - говорит Зомбарт, - того, что
западная Европа посредством беззастенчивого хозяйства могла грабить
чужие страны и что эти страны так богаты были благородными ме¬
таллами, делает возможным возникновение современного капита¬
лизма". Но капитализм не только возник из "грабежа" чужих стран; он
и развивается далее путем эксплуатации, обессиливая и поедая слабые
и малокультурные нации. Горькая судьба Ирландии или Индии,
которым выпала честь служить для поддержания промышленного
развития Англии, слишком красноречиво свидетельствует об истин¬
ности этого положения. А если так, то фактическая история эконо¬
мической эволюции, рассматриваемой в целом, должна представляться
нам процессом, в котором преуспевающие нации поднимаются вверх по
спинам побежденных. Эта двусторонность процесса экономической
эволюции ускользает от нашего внимания потому, что процесс не рас¬
сматривается в его целом. Исследователей интересуют преуспевающие
нации, а не отсталые - победители, а не побежденные. Они посвящают
им все свое внимание, описывают и прославляют их успехи, и если не
оставляют совершенно без освещения вопроса о том, как отражаются
эти успехи на нациях, игравших в процессе выковывания нового хо¬
зяйственного строя роль наковальни, а не молота, то не останав¬
ливаются на вопросе, насколько такое разделение на молот и нако¬
вальню составляет необходимое условие капиталистического прогресса.
Из этого мы выводим пока одно заключение, что материальные
успехи передовых государств, применявших определенные методы
экономического развития, -еще не служат гарантией того, что те же
методы дадут благоприятные результаты везде, где они будут при¬
меняться.
Зависимость промышленных успехов нации от наличности таких
стран, которые служили бы ей опорой или могли сделаться ее жертвой,
обусловливается тем, что развитие промышленности по капиталисти¬
ческому типу приводит к дисгармонии между производительностью
страны и ее спросом на продукты: запрос внутреннего рынка не
поспевает за ростом производительности. Ограничение емкости рынка
капиталистических стран зависит, между прочим, от двух обстоя¬
тельств: от того, что разъединение промыслов и земледелия, совер¬
шающееся в таких странах, лишает земледельцев дополнительных за¬
работков в зимнее время и что широкое применение машин ограни¬
чивает спрос на рабочую силу. Оба эти обстоятельства имеют тен¬
денцию сокращать доходы трудящегося населения и их спрос на
предметы потребления, в то время как быстро растущее производство
выкидывает на рынок новые и новые массы товаров. Развивающаяся
нация обращает тогда особенное внимание на рынки внешние и
принимает разные меры к тому, чтобы стеснить производство фабри¬
катов в зависимых от нее странах и заставить последние принимать ее
изделия. Страна, обращенная в рынок для помещения чужих фабри¬
катов, вынуждается такой политикой к одностороннему развитию у
себя земледелия, продукты которого, в виде жизненных припасов и
сырых материалов, отдаются ею в обмен на чужие фабрикаты. Не
595

имея тех выгод, какие проистекают от наличности высокоразвитой
индустрии, данная страна тем не менее испытывает отрицательные
влияния капиталистической эволюции: чужие продукты уничтожают
местную промышленность, а с нею и дополнительные заработки ее
земледельцев и благосостояние главной массы ее населения падает. Не
все экономически эксплуатируемые нации обречены находиться в
политической зависимости от других государств, принимающих прямые
и косвенные меры для ограничения их индустрии. Многие из них
образуют самостоятельные государства и для охраны своей промыш¬
ленности прибегают к таможенным пошлинам. Этого, однако, оказы¬
вается недостаточно для того, чтобы обеспечить беспрепятственное
развитие их капиталистической индустрии. Раз вступив на этот путь,
они попадают под действие естественных законов капиталистической
эволюции и скоро сами сталкиваются с вопросом о необходимости
внешних рынков. Вопрос этот, однако, разрешается не легко. По мере
распространения промышленного развития на новые страны растет
потребность во внешних рынках и возникает упорная борьба за обла¬
дание ими. Победа в этой борьбе остается обыкновенно за более
культурной стороной, а побежденного ожидает судьба растения,
чахнущего в помещении, не допускающем свободного притока воздуха.
Общество, сознательно относящееся к своей судьбе, не может поэтому
не задаться вопросом: много ли шансов имеется на то, что ему удастся
пробить брешь в заслоне, отделяющем его от внешних рынков, и
отвоевать таковые от своих высококультурных соперников? А если
будущие успехи на этом поле представляются столь же сомни¬
тельными, какими были успехи прошедшие, то не благоразумно ли
отказаться от политики форсирования процесса, приносящего столько
бед, и заняться изысканием других средств для поднятия производи¬
тельности страны?
Россия принадлежит к числу наций, быстро разрывающих с прош¬
лым, но не выбившихся на широкую дорогу беспрепятственного капи¬
талистического прогресса. Близкое обновление ее политического строя
дает известное основание ожидать более систематического и созна¬
тельного воздействия общества на экономические дела. А для бла¬
готворности такого воздействия нужно критически отнестись к про¬
граммам преобразования, обосновывающимся главным образом ссыл¬
ками на нации, успевшие занять лучшие позиции на арене всеобщей
промышленной борьбы и приготовившиеся упорно защищать их против
новых конкурентов. Вопрос об экономических задачах России следует
разрешать самостоятельно, освещая положительные и отрицательные
явления нашего быта с точки зрения внутренних и международных
условий промышленной эволюции и не опасаясь заключений, выте¬
кающих из такого рассмотрения, хотя бы они не согласовались с
мнениями, которые мы привыкли считать истинными.
У нас любят цитировать слова Маркса, что Россия упустила в
1861	году "прекрасный случай, который когда-либо представляла наро¬
ду история, чтобы избежать всех перипетий капиталистического строя".
Она "стремится сделаться капиталистической нацией по образцу запад¬
596

ноевропейских своих соседей", но она не достигнет этого "не пре¬
образовав предварительно доброй доли своих крестьян в пролетариев;
а после того, приведенная на лоно капиталистического строя, она
подпадет под власть неумолимых законов, как и всякая другая не¬
посвященная нация". Эти слова знаменитого основателя научного
социализма толковались таким образом, что ими будто бы предска¬
зывается России та же экономическая судьба, со всеми ее темными и
светлыми чертами, какая постигла Францию, Англию и Германию; что
Маркс говорит здесь не только о процессе развития, ожидающем нашу
страну, но и о достижении ею определенных результатов; что подчи¬
нение России "как и всякой другой непосвященной нации, неумолимым
законам" капиталистического развития обеспечивает ей достижение
блестящего материального состояния передовых европейских госу¬
дарств. Мы не будем так свободны в толковании чужой речи. Мы
ограничимся ее прямым смыслом, гласящим, что Россия сделала доста¬
точно для того, чтобы попасть во власть "неумолимых законов"
капиталистической эволюции, что в своем экономическом развитии она
следует примеру, указанному историей передовых европейских госу¬
дарств. Если даже признать правильной эту формулировку процесса
экономического развития России, нельзя тем не менее не заметить, что
ближайшее изучение условий, при которых ей приходится проходить
тот путь, в отдалении которого виднеются передовые нации, застав¬
ляет усомниться, чтобы ей удалось собрать на этом пути те плоды, из-
за которых собственно этот путь и заслужил предпочтение. А фак¬
тические данные о национальном богатстве и народном благосостоянии
России подтверждают это пессимистическое заключение.
В России действительно наблюдаются все признаки водворения
западных экономических порядков. Масса населения отделилась от
земли; обрабатывающая промышленность более и более отделяется от
сельского хозяйства; натуральное хозяйство превращается в денежное;
чистый доход национального производства экспроприируется капита¬
листами: в земледельческой промышленности - преимущественно рос¬
товщиком, сдатчиком земли и торговцем, в индустрии - предприни-
мателем-фабрикантом, в городе - банком; домашняя мастерская ре¬
месленника и кустаря больше и больше замещается заводом и фаб¬
рикой, которые становятся все крупнее и совершеннее; страна изре¬
зывается железными дорогами, испещряется кредитными учрежде¬
ниями, биржами и т.д. Предсказание Маркса осуществилось: Россия
подчинилась "неумолимым законам" экономической эволюции и в ней
водворяется форма хозяйственного быта, известная под именем капи¬
талистической. Но каково материальное содержание этой формы?
Развитие заводской промышленности очень повышает производи¬
тельность труда; какая же, спрашивается, доля нашего населения
работает в технически совершенных промышленных предприятиях и
какая часть его находится вне цивилизующего влияния нового хо¬
зяйственного строя? Параллельно развитию этого строя в западной
Европе осуществлялись экономические и другие условия, способство¬
вавшие возвышению производительности земли и преобразованию
597

зернового хозяйства в животноводческое; что же наблюдается в этом
отношении в нашем отечестве? Развитие капиталистического хозяйства
имело последствием огромное возрастание в передовых государствах
национального богатства, которое дало средства обеспечить население
благами высокой культуры в виде народного образования, санитарного
и другого благоустройства сел и городов, улучшения жилищ и со¬
держания работающих, обеспечения населения от последствий небла¬
гоприятных случайностей и т.д. Что дал в этом отношении новый
хозяйственный режим нашему отечеству; насколько велик в России
национальный доход, обеспечено материальное благополучие ее насе¬
ления, приведены в культурное состояние материальные формы народ¬
ного быта?
Некоторый ответ на эти вопросы указан на предыдущих страницах
настоящего труда. И мы не должны удивляться печальным резуль¬
татам подражательного хозяйственного развития России. Достиг¬
нуть серьезных успехов в деле развития национального богатства и
народного благосостояния для стопятидесятимиллионной нации, чуть
не начинающей европеизацию своего быта в XX веке, - совершенно не
та задача, какая была решаема нациями в 20-40 милл. душ в конце
XVIII, в течение первой и второй половины XIX столетия. Путь капита¬
листической эволюции есть путь ожесточенной борьбы индивидуумов,
обществ, государств. Объем желательных для каждой нации за¬
воеваний в этой борьбе соразмерен с численностью ее населения;
а средства, обещающие достижение этой цели, заключаются в воз¬
можно быстром и глубоком усвоении культуры. На поле борьбы теперь
сражается гораздо большее число гораздо лучше вооруженных сопер¬
ников, чем раньше. И вот невежественному, забитому, нищенствую¬
щему русскому народу предлагается энергичнее ввязаться в общую
свалку, оттеснить гигантов-соперников и продиктовать всему миру
такие условия международных экономических отношений, которые
поставили бы Россию на высоту Франции или Германии, если не
Англии!
Недавно предпринята была грандиозная попытка двинуть Россию по
этому пути. Затруднив высокими таможенными пошлинами доступ к
нам иностранных произведений; подкрепив обеспеченный таким обра¬
зом рынок для сбыта продуктов внутреннего производства созданием
крупного временного спроса на строительные принадлежности путем
сооружения десятков тысяч верст рельсовых путей; привлекая в
Россию иностранные капиталы и возбуждая спекуляцию внутри страны,
министерство финансов С.Ю. Витте вызвало значительное оживление
нашей промышленности, от которого ожидали возбуждения прогрес¬
сивного движения и в области сельского хозяйства. Десятилетие
радужных надежд завершилось, однако, мрачным разочарованием.
Крупная индустрия показывала признаки оживления, лишь пока она
поддерживалась властью, а когда эта поддержка должна была сокра¬
титься, она впала в критическое состояние, которое длится уже
шесть лет. Тогда руководящие сферы убедились, что без подъема
благосостояния сельского населения невозможно и широкое развитие
598

индустрии; а так как сельское население занимается земледелием, то в
поднятии последнего и заключается основная задача, подлежащая
нашему разрешению. Этим заключением правительственные сферы
сблизились с многочисленными голосами наших экономистов, публи¬
цистов и хозяев, предупреждавших о непрочности одностороннего
развития индустрии и о необходимости серьезных мер для поднятия
сельскохозяйственной промышленности.
Итак, правительство и общество слились, наконец, в одном реше¬
нии - теперь остается, по-видимому, лишь освободить общество от
связывающих его пут, чтобы началось осуществление дела прочного
подъема производительности страны и благосостояния ее населения.
Поднять сельское хозяйство, усилить производительность крестьянской
земли - вот в чем находят средство для предания нашей стране той
экономической устойчивости, без которой невозможны никакие куль¬
турные успехи. Надежды на этот путь улучшения материального
положения страны основываются, как мы говорили, на истории более
цивилизованных государств. Но чтобы из примера наших более
культурных соседей вывести какое-либо поучение для России, нужно
рассматривать успехи их сельского хозяйства в связи с общими
условиями их экономического быта. Напомним поэтому о сравни¬
тельной обстановке сельскохозяйственного промысла в России и в тех
странах, которые служат ей образцами.
Современный строй общества основывается на обмене. Это значит,
что большая часть товаров производится для того, чтобы быть про¬
данной на рынке. Не составляет исключения из этого правила и
земледельческая промышленность. Правда, мелкий сельский хозяин
сам потребляет часть своих произведений; но все, что превышает его
семейные потребности, должно быть продано на рынке. Отсюда
следует, что размеры возможной сельскохозяйственной производитель¬
ности какой-либо страны, равно как и сумма доходов сельского хозяина,
обусловливаются спросом на сельскохозяйственные произведения со
стороны рынка. При малом спросе на эти произведения страна не
может производить, а земледелец не может продавать большого коли¬
чества земледельческих продуктов, и, как бы низки ни были урожаи
полей, их нельзя, т.е. не стоит, делать более высокими. Если после
этих предварительных разъяснений мы обратимся к вопросу о том. в
каком положении находятся русский и иностранный земледельцы в
отношении спроса на их продукты, и остановимся на тех западно¬
европейских государствах, которые отличаются высоким состоянием
хозяйства, то между этими государствами и Россией мы заметим
существенное различие.
Продукты сельского хозяйства покупаются лицами, не занимаю¬
щимися земледелием. Размеры возможного сбыта этих продуктов и
возможной денежной выручки земледельца определяются поэтому
сравнительной численностью промышленных и городских классов, с
одной стороны, и земледельцев - с другой. В тех западноевропейских
государствах, которые отличаются высокой производительностью
земли, отношение между земледельческим и неземледелъческим насе¬
599

лением таково, что на одно лицо земледельческого класса приходится
лиц прочих классов: во Фрации больше одного, в Германии около двух,
в Бельгии больше двух, в Великобритании восемь. Во всех этих
государствах, как видно из приведенных данных, земледельческие клас¬
сы составляют меньше половины населения. В России же (европей¬
ской), с ее стомиллионным населением, земледелием живут 70 милл.
лиц, а покупатели земледельческих произведений составляют в сумме
30 милл. человек, т.е. 2-3 лица земледельческих классов приходятся на
одно лицо классов, не занимающихся сельским хозяйством. Таким
образом, во Франции в среднем один земледелец имеет слишком одного
покупателя, в Германии - почти двух, в Бельгии - более двух и в
Великобритании - восемь покупателей; между тем как в России два-три
земледельца рассчитывают на одного покупателя. Очевидно, что рус¬
ский земледелец не может добывать в своем хозяйстве такого
количества продуктов и получать от их продажи такую сумму денег,
какие добывает и получает сельский хозяин во Франции, в Германии,
Бельгии или Англии; он не может довести производительность своей
земли до уровня производительности ее в перечисленных выше
государствах.
Читатель может на это заметить, что мы продаем сельскохозяй¬
ственные товары не только внутри страны, но и за границей и вывозом
их на внешние рынки как бы заменяем недостаток внутренних потреби¬
телей. Так, мы отправляем за границу до 600 милл. пудов зерна; это
равносильно тому, как будто бы мы имели 30 милл. заграничных по¬
требителей в придачу к тем 30 милл. лиц неземледельческих классов,
которые являются покупателями сельскохозяйственных произведений
внутри страны. Благодаря внешнему рынку мы, следовательно, удваи¬
ваем число покупателей продуктов нашего земледелия и доводим отно¬
шение между производителями этих продуктов и их покупателями до
того, какое имеет, например, место во Франции и при котором сельское
хозяйство пришло в цветущее состояние. Но беда в том, что 30 милл.
заграничных потребителей наших сельскохозяйственных произведений
берут у нас только зерно и отказываются от мяса, масла и других
продуктов нашего животноводства или принимают последние в самых
ограниченных количествах. Германия, например, и Франция взимают с
ввозимого масла пошлину в размере 1 руб. с пуда. Мясо облагается
такой же или более высокой таможенной пошлиной. Высота пошлины
сообразована с той опасностью, какая грозит внутреннему рынку от
иностранных производителей, и она достигает своей цели. Местные
хозяева Франции и Германии совсем почти не испытывают конкуренции
заграничного масла, а иностранное мясо ввозится в Германию в количе¬
стве всего 3-4 милл. пудов в год.
Свободный доступ мясные и молочные продукты имеют в Велико¬
британию, представляющую вместе с тем и главнейшую потреби¬
тельницу привозных продуктов животноводства. Но ее спрос на мясо
удовлетворяется главным образом привозом его из-за океана (Соеди¬
ненные Штаты Америки, Аргентина, Австралия), где еще сохранилось
много естественных пастбищ и мясо поэтому дешево. Что же касается
600

английского спроса на привозные молочные продукты, то из 20 милл.
пудов этого спроса в течение года четвертую часть (масло) доставляет
ее ближайшая крошечная соседка, Дания (основавшая на спросе
английского рынка свое высокоразвитое скотоводческое хозяйство);
другую четверть (сыр) - отдаленная Канада. Остальные 10 милл.
пудов спрашиваемых Англией молочных продуктов распределяются
между многими государствами, причем Россия могла себе отвоевать
поставку на английский рынок лишь 1 xh милл. пудов (масла).
Англия представляет единственную страну, потребляющую значи¬
тельные количества молочных и мясных продуктов заграничного проис¬
хождения. Она махнула рукой на сельское хозяйство и свое благополу¬
чие основала на индустрии, привлекая к ней возможно большее число
рабочих и обменивая ее продукты за границей на хлеб, мясо и другие
жизненные припасы. Поэтому она не принимает искусственных мер
покровительства своему земледелию и не оберегает его таможенными
пошлинами от конкуренции иностранных производителей. Прочие евро¬
пейские государства, стремясь также к преимущественному развитию
индустрии, понимают вместе с тем, что не могут достигнуть в этом
отношении тех успехов, какие выпали на долю Англии. Они поэтому
заботятся о поднятии у себя сельского хозяйства и поддерживают высо¬
кие цены его продуктов обложением привозных произведений. Наибо¬
лее выгодной отраслью сельского хозяйства является животноводство,
дающее земледельцу занятие в течение круглого года. На развитие
этой отрасли и направлены усилия Западной Европы. Мелкие хозяева
Германии, например, почти вовсе не продают зерна и добывают его в
количествах, необходимых для пропитания их семей и прокормления
скота. Достижение цели обращения возможно большей площади земли
от добычи зерна к приготовлению животных продуктов облегчается
для западноевропейских государств тем, что нужные хлеба они имеют
возможность получать из-за границы. Предоставив иностранцам рас¬
ширять зерновые хозяйства для того, чтобы удовлетворять потреб¬
ность в хлебе не только собственного, но и чужого населения, пере¬
довые европейские страны получили возможность сократить у себя эту
маловыгодную отрасль хозяйства и на ее счет расширили животно¬
водство. В числе поставщиков зерна на иностранные рынки находится и
наше отечество, и услуга, оказываемая им иностранному сельскому
хозяйству, выражается не только теми 30 милл. потребителей, которых
оно кормит своим хлебом, освобождая от этой обязанности иностран¬
ных хозяев и предоставляя им приготовлять для них масло, молоко,
мясо и т.п. припасы. Мы еще посылаем за границу 60-70 милл. пудов
кормовых средств для содержания чужого скота.
Итак, хотя, благодаря вывозу за границу, мы как бы и удваиваем
число покупателей продуктов нашего сельского хозяйства, но это мало
отражается на производительности нашей земли, потому что иностран¬
ные рынки дают возможность расширить добычу у нас зерна, между
тем как для поднятия производительности почвы требуется сокращение
последнего и увеличение количества скота, как главного источника
удобрения. Содержание скота ради одного удобрения невыгодно. Удоб¬
601

рение является побочным продуктом животноводства; прямой же его
задачей в странах интенсивного хозяйства служит снабжение населения
молоком, маслом, мясом и т.д. Спрос на эти продукты создается глав¬
ным образом городским и промышленным населением. А так как в
России к этим классам принадлежит менее 1/3 части жителей, то
русский рынок и не представляет достаточного основания для широкого
развития интенсивного животноводства, и русские поля не имеют
достаточного удобрения. А между тем удобрять нам приходится не
только поля, дающие хлеб для внутреннего потребления, но и земли,
возделываемые для иностранных потребителей.
Отдельные наши владельцы, конечно, могут поставить свои
хозяйства очень хорошо: ввести интенсивное животноводство и прода¬
вать молоко, масло, мясо и т.п. или приспособить их к сахароварению,
винокурению и получать доходы, не уступающие доходам западных
хозяев. Но размерам и винокурения, и сахароварения, и животно¬
водства положен у нас узкий предел ограниченным спросом рынка на
соответствующие продукты. И если бы все наши владельцы в расчете
на крупные барыши вздумали преобразовать свои хозяйства так, чтобы
выдвинуть на первый план указанные выше отрасли, дающие вместе с
тем обильное удобрение для полей, рынок переполнился бы товарами и
вместо барышей сельские хозяева получили бы убытки. Такое явление
десять лет назад имело место в области нашего сахароварения, и пра¬
вительство, по просьбе хозяев, положило, как известно, предел даль¬
нейшему беспорядочному возрастанию сахарного производства, введя
обязательную его нормировку. Не нашло бы помещения на внутреннем
рынке и усиленное производство, например, молочных продуктов.
Недаром же сибирские сельские хозяева воспользовались сибирской
железной дорогой для сбыта своего масла не в европейскую Россию, а
в Англию.
В противность тому, что наблюдается в нашем отечестве, земле¬
дельческое население Западной Европы имеет обширный рынок для
ценных продуктов сельского хозяйства, представляемый спросом много¬
численного городского и промышленного населения. Западные прави¬
тельства вместе с тем принимают специальные меры к тому, чтобы
обеспечить сельским хозяевам высокие цены их произведений, и обла¬
гают привозные товары таможенными пошлинами. Россия лишена воз¬
можности применить это средство поддержания своего земледелия
потому, что она не ввозит, а вывозит сельскохозяйственные продукты;
вместе с тем таможенные меры Германии, Франции и Италии приносят
ей новый ущерб, так как уплату если не всей, то значительной части
пошлины ей приходится брать на себя и терять при продаже 15-20 коп.
на каждом пуде зерна.
Из всего сказанного следует, что господство зерновых систем
сел[ьского] хозяйства поддерживается в нашей стране не только усло¬
виями внутренних отношений, но и повелительными требованиями меж¬
дународного товарного оборота, диктуемыми передовыми капиталисти¬
ческими странами. Сохранение у нас этой системы является, как мы
видели, одним из условий преобразования земледельческой промышлен¬
602

ности западноевропейских государств, отвечающего выше формули¬
рованным требованиям капиталистического строя. Она поддерживается
у нас воздействиями не только внутреннего, но и внешнего капита¬
лизма. Она назначена для преуспеяния не России, а Западной Европы.
В наше время господства товарного производства развитие какой-
либо промышленности всецело обусловливается емкостью рынка для
сбыта ее произведений. Оттого-то цивилизованные государства прояв¬
ляют такую жадность к колониям и не останавливаются в этом перед
войнами, подобными англо-бурской или русско-японской. Нашим об¬
ществом этот факт признан в отношении фабрично-заводской промыш¬
ленности, но ему не придается должного значения, когда идет речь о
промышленности земледельческой. Резкая критика промышленной
политики бывшего министра финансов исходила именно из положения о
невозможности широкого развития индустрии, при отсутствии внешнего
рынка для ее продуктов и при бедности рынка внутреннего, образуемо¬
го полунищенским крестьянским населением. Поднятие крестьянского
промысла устраняет, казалось бы, последний недостаток, и, получая
более дохода от земледелия, крестьянин больше бы покупал фабрика¬
тов. Таким рассуждением разрешался бы вопрос, если бы наше населе¬
ние находилось в удовлетворительном материальном положении, наша
страна приведена уже была в культурное состояние и речь шла бы
только о прибавке малого к большому. Применением соответствующих
мер производительность земли нетрудно было бы поднять на 5-10%.
Это небольшое приращение продукта может найти себе помещение
частью на внешнем рынке, частью на внутреннем: для прокорм пения
рабочих, которые будут производить добавочное количество изделий
для разбогатевших крестьян, и как сырой материал для добавочного
производства. А если рынок не поглотит всего приращения земледель¬
ческих продуктов - производство несколько сократится без заметного
ущерба для населения, которое, согласно нашему предположению, и
без того находится в удовлетворительном положении.
Совершенно иные отношения представляются в случае, где как в
России, производительность целой страны должна быть увеличена в
два и три раза и от процесса возвышения сельскохозяйственной куль¬
туры ожидается обращение нищенствующего крестьянского населения
в зажиточное, а некультурного русского государства - в благоустроен¬
ное. Здесь идет уже речь не о 10%-ном увеличении крестьянского
дохода, а об удвоении и утроении последнего. Территория крошечной
Дании могла рассчитывать на разрешение этой задачи, потому что вся
ее производительность ничтожна сравнительно с объемом мирового
рынка. Но если иметь в виду Россию, в которой состоит под культурой
200 милл. десятин, а собираемое ею количество хлеба составляет 4/5
часть мирового производства, то постановка вопроса о крупном и более
или менее быстром увеличении ее земледельческой производительности
приобретает характер едва ли разрешимой задачи.
При обсуждении вопроса об улучшении материального состояния
сельского населения России путем поднятия производительности земли
молчаливо признается непреложность положения, что в условиях селъс-
603

кохозяйственного производства не существует препятствий к такому
поднятию производительности последней, какое необходимо для полно¬
го обеспечения и ныне устроившегося на земле населения, и возмож¬
ного прироста последнего.
На чем, однако, основано последнее предположение? Пример других
государств вовсе не доказывает его непреложной истинности. Земле¬
дельческая Индия не благоденствует, а страдает от постоянных голо¬
довок; земледельческое население Ирландии не благоденствует, а
бежит со своей родины; в Англии земледельческое население не испы¬
тывает острого страдания только потому, что численность его сокра¬
щается из года в год и бывшие земледельцы поглощаются фабрикой
или эмигрируют; земледельческое население Франции удерживается в
сносном положении благодаря применению таких героических средств,
как ограничение рождения детей; земледельческое население Германии
пользуется сравнительным благосостоянием при том же условии ограни¬
чения числа земледельцев путем быстрого развития промышленности и
эмиграции в Америку. Почему же считается истиной, что поднятие
материального благосостояния русских земледельцев не встретит пре¬
пятствий, стоявших на пути улучшения быта земледельцев в других
государствах, и что производительность нашей земли может быть под¬
нята на такую высоту, что сельское хозяйство доставит достаточное
обеспечение не только тем лицам, которые привлечены к нему в
настоящее время, но и тому потомству этих лиц, которое не найдет
применения своих сил в области промышленного труда и будет увели¬
чивать кадры земледельцев? Почему не решаются утверждать чего-
либо подобного относительно эксплуатации других естественных бо¬
гатств? Почему, например, не предполагают удвоить и утроить раз¬
работку наших нефтяных источников, каменноугольных копей, залежей
минералов и поместить в эти промышленные отрасли тот избыток
рабочих рук, какой наблюдается в сельском хозяйстве? И если всякому
ясно, что нельзя привлекать к названным отраслям больше рабочих
сил, чем это допускается спросом рынка на соответствующие про¬
дукты, - а если бы можно было увеличить здесь число рабочих в два и
три раза, то под условием понижения производительности каждого
рабочего и прекращения технических улучшений, - если все это ясно,
когда речь идет о горной, фабричной и заводской промышленности, -
почему все эти соображения исчезают из нашего сознания, когда гово¬
рят о сельском хозяйстве?
Сельское хозяйство отличается от других промыслов тем, что до¬
ставляет человеку продовольствие. Поэтому при наличности свободной
земли таковая будет заниматься всяким лицом, не пристроившимся к
другому промыслу. Но при товарном хозяйстве земледелие непосред¬
ственно обеспечивает трудящемуся лишь средства его пропитания; в
удовлетворении же других своих потребностей земледелец, как и
кустарь, будет зависеть от сбыта своих произведений. По условиям
данного быта, например, земледелец будет находиться в удовлетвори¬
тельном положении, если выручить деньгами вдвое больше того, что
стбят потребляемые им жизненные припасы. Для этого ему нужно
лги

иметь двух покупателей. Тогда он может поднять производительность
земли настолько, чтобы получить натурой втрое больше того, что
требуется для пропитания его семьи. Но если по местным условиям
земледелец имеет лишь одного покупателя и может выручить деньгами
лишь половину того, что ему нужно, он подымет производительность
земли до уровня, при котором ценность всех получаемых им продуктов
будет лишь в два раза превосходить стоимость потребляемых им жиз¬
ненных припасов. Как бы ни была недостаточна такая выручка - у него
нет средств увеличить ее, если, конечно, не предположить, что он
побьет всех конкурентов на международных рынках и станет помещать
туда свои товары.
Если с этой точки рассмотреть положение русского земледельца по
сравнению, например, с немецким, то мы найдем резкое между ними
различие. Неземледельческое население Германии в два раза превы¬
шает число земледельцев, и каждый земледелец имеет двух покупа¬
телей своих продуктов. В России земледельческое население в два раза
многочисленнее промышленного и на двух земледельцев приходится
один покупатель. Немецкий земледелец выручает поэтому деньгами
вдвое больше того, что сгбят потребляемые им жизненные припасы; а
русский получает на внутреннем рынке половину стоимости собствен¬
ного потребления.
Повторяем, на чем основано соображение, - не высказываемое
открыто, но предполагаемое в проектах обогащеия России путем под¬
нятия ее сельского хозяйства, - что емкость рынка для продуктов
последнего может быстро и безгранично увеличиваться? Не доказы¬
вают ли наблюдения напротив того, что мировой рынок слишком узок
для того, чтобы вместить всю массу выбрасываемых на него продуктов
земледелия? Не по этой разве причине в Англии в течение тридцати
последних лет сократилась на 25% площадь, состоявшая под посевом
хлебных и кормовых растений? А те западноевропейские государства,
которые развили в это время свою сельскохозяйственную промыш¬
ленность, не прибегли ли для этого к помощи таможенных пошлин,
оберегая ими внутреннего производителя от конкуренции иностранцев?
И разве факт критического состояния европейского сельского хозяй¬
ства, обусловленый заваливанием европейских рынком дешевым хле¬
бом и мясом, производимыми в колониях, недостаточно красноречиво
свидетельствует о том, что в области сельского хозяйства, как и в
сфере индустрии, борьба идет не между потребителями, перебивающи¬
ми друг у друга товар, а среди производителей из-за ограниченного
рынка? Но расширение колоний, вовлекаемых в сферу международного
торгового оборота, далеко еще не закончено. Не закончено поэтому'
распространение земледелия на нетронутые почвы заокеанских стран;
не закончен, следовательно, и процесс заваливания европейских рынков
колониальным хлебом, шерстью, мясом, а затем и более деликатными
продуктами сельского хозяйства; не прекратились и затруднения
европейских хозяев, стремящихся поднять производительность своих
земель, т.е. предлагающих потребителям продукты более дорогие
сравнительно с товаром колониального происхождения; не исчезла и
605

необходимость оберегать пошлинами европейское хозяйство от конку¬
ренции хозяйства неевропейского. Но это средство развития местного
промысла доступно лишь для стран, ввозящих хлеб, мясо, масло и т.п.;
но его нельзя применить к странам, которые, как Россия, вывозят
сельскохозяйственные произведения на чужие рынки. Этим странам
предстоит весьма трудное дело соперничества с заокеанской производи¬
тельностью; а малокультурная Россия почти не имеет шансов победить
своих колониальных соперников, принадлежащих к самым образован¬
ным нациям. Об этом достаточно красноречиво свидетельствуют итоги
международной торговли продуктами сельского хозяйства.
Беспрепятственно помещать на внешних рынках мы можем только
зерно, да и то не потому, что добывание его обходится у нас будто бы
дешево, а по причине того, что нищий производитель, наш крестьянин,
вынужден отчуждать его по всякой цене в ущерб собственному пита¬
нию. Но мы не в состоянии уже конкурировать на внешних рынках с
иностранцами продуктом простейшей обработки зерна - мукой, при¬
готовляемой не нищим крестьянином, а капиталистом, участвующим в
деле ради барыша. Северо-Американские Соединенные Штаты экспор¬
тируют муку на 150-200 милл. руб. в год, а мы не вывозим ее (не
считая Финляндии) и на 10 милл. руб. То же самое относится и к мясу, о
вывозе которого мы толкуем вот уже 25 лет. Мясных продуктов
Соединенными Штатами экспортируется на сумму 350-400 милл. руб. в
год, а из России мяса отправляется за границу едва на 2-3 милл. руб.
Коровьего масла из Европейской России вывозится ничтожное коли¬
чество, и быстрое возрастание в последние годы его экспорта обязано
сибирскому маслоделию, которое является, таким образом, конкурен¬
том товару внутреннего производства. Значительное развитие из более
деликатных продуктов животноводства получил в последнее время
вывоз из России яиц; но на этом товаре, конечно, нельзя основать
надежды на поднятие нашего хозяйства. Более солидным основанием
для этого мог бы служить экспорт сахара; но те 20-25 милл. руб.,
которые мы получаем по этой статье, следуют за товар, продаваемый
иностранцам в убыток, покрывемый - благодаря правительственной
нормировке производства - русским потребителем этого продукта.
Других продуктов технической переработки сельскохозяйственных
произведений (не говоря об отрубях и выжимках, которым лучше было
бы идти на корм русского скота) мы почти не вывозим; а из продуктов
первичных или полуобработанных следует указать на лен и пеньку,
вывозимые на сумму 80-90 милл. руб., живой скот - на 10 милл. руб. и
кожи - на 10 милл. руб.
Указанный состав нашего экспорта продуктов сельского хозяйства, в
котором так преобладает дешевое зерно и такую слабую роль играют
более деликатные и дорогие товары, объясняется тем, что все сколько-
нибудь густо населенные страны - вывозят ли они сельскохозяй¬
ственные продукты, или получают таковые из-за границы - стремятся
расширить производство мяса, масла, вина, фруктов и т.п. на счет
добычи зерна, потому что первые продукты допускают производи¬
тельное употребление труда земледельца в течение круглого года и

возвышение его дохода путем улучшения качества товара; а в зерно¬
вом хозяйстве земледелец находит применение своему труду лишь в
течение летнего полугодия, и стойкий характер натуры продукта не
допускает быстрых изменений его качества. То или другое достоинство
зерна зависит к тому же от естественных свойств почвы более, чем от
искусства земледельца, и это есть первый и самый простой продукт
земледелия, не требующий крупных затрат со стороны хозяина. Произ¬
водство зерна и помещение его на внешних рынках доступно поэтому
для самого несовершенного хозяйства в странах, где земледелец не
находит более выгодного применения своему труду; доступным оно
поэтому оказалось и для несовершенного русского хозяйства, в котором
ищет применения своих сил масса населения, не имеющего других ис¬
точников дохода. Иное дело - прочие продукты сельского хозяйства.
Они требуют лучшей обработки земли, большого применения удобре¬
ния, более дорогой хозяйственной обстановки - словом, таких расходов,
которые могут окупиться лишь при значительной цене товара, и таких
знаний, которые еще предстоит приобрести нашему народу. В этой
области сельского хозяйства естественные свойства почвы и дешевый
труд отходят на задний план, а главным орудием борьбы с другими
производителями становятся искусство и культурность хозяина.
Условия конкуренции здесь сближаются с теми, какие свойственны за¬
водско-фабричной деятельности, и победа в борьбе остается на стороне
богатого и культурного, а не бедого и невежественного производителя.
Вот почему малокультурная Россия не имеет и не может иметь в
ближайшем будущем крупных успехов в борьбе за рынки с таким высо¬
кокоммерческим промышленным соперником, как Соединенные Штаты
Северной Америки, хозяйственная эволюция которой тоже уже поста¬
вила вопрос о возвышении интенсивности сельского хозяйства и об
обеспечении ее земледельческому населению производительного заня¬
тия в этой области в течение круглого года для пополнения дефицита,
образовавшегося вследствие лишения его зимних заработков неземле¬
дельческого характера.
Другое препятствие крупному возвышению интенсивности нашего
земледелия мы встречаем в факте, который мало принимается во
внимание при рассуждениях об этом предмете, - факт ограниченности
потребностей, которым служат продукты сельского хозяйства, и сокра¬
щения их применения. В прежнее время растительный и животный мир
доставлял человеку предметы питания, передвижения, одежды, осве¬
щения, отопления, материал для построек и т.п.; а с течение времени
область применения продуктов этого мира, а следовательно, и про¬
дуктов сельского хозяйства сокращается все более и более. В построй¬
ках вместо дерева более и более находят применение камень и железо,
в отоплении дерево заменяется каменным углем и нефтью, в осве¬
щении жиры заменяются керосином, смазочные растительные масла
уступают место минеральным, конопляные и льняные канаты и кожа¬
ные ремни - железным; и даже в область питания начинают врываться
продукты неорганического мира. В области материалов производства,
не затронутых присущей цивилизации тенденцией заменять в упот¬
607

реблении человека организованную материю неорганизованной, оста¬
ются еще кожа и прядильные растительные вещества, служащие для
одежды. Но кожи не могут быть предметом специального приготовле¬
ния в интенсивном сельском хозяйстве, а в отделе прядильных мате¬
риалов большее и большее значение получает хлопок, произрастающий
в жарких странах, и суживается применение продуктов умеренного
пояса - льна и конопли. Такое направление хозяйственной эволюции
цивилизованного мира ограничивает значение селького хозяйства в
области производства и потребления.
Основывать поэтому прочное здание материального благополучия
огромной страны на развитии сельскохозяйственного производства -
значит строиться на песке или болоте. Сельское хозяйство больше и
больше будет ограничиваться производством предметов питания, при¬
чем более цивилизованные государства захватывают в свои руки
приготовление наиболее дорогих из этих предметов, а России остается
довольствоваться поставкой на внешние рынки дешевых, преиму¬
щественно зерновых товаров. Собственный ее рынок тоже не может
служить основанием для высокого развития земледелия. Промышлен¬
ное население у нас крайне незначительное; заработки его, а следова¬
тельно, и запрос на предметы питания высшего качества невелики;
спрос на растительные материалы производства, получаемые в умерен¬
ных климатах, имеет тенденцию сокращаться. Оттого-то на низкой
ступени интенсивности стоит у нас не только хозяйство бедного, неве¬
жественного и бесправного крестьянина, но и хозяйство образованного
дворянского сословия. Оттого же и успешные попытки поднятия
крестьянского хозяйства не приводят к ожидаемым результатам су¬
щественного изменения системы последнего. В московской губернии,
например, благодаря помощи земства тысяча общин оставили трех¬
полье и перешли к многопольным севооборотам с посевом трав, причем
в волоколамском уезде преобразование распространилось на большую
половину крестьянских земель. Указанное изменение севооборота с
расширением кормовой площади на счет пищевой, согласно учению
агрономии, составляет лишь первый шаг к развитию интенсивного
скотоводства; и такое значение оно имеет в тех немногих помещичьих
хозяйствах центральной нечерноземной полосы, где дело поставлено
рационально. Но в крестьянском хозяйстве московской губернии за
первым успешным шагом не последовало второго; и вместо увеличения
скота и производства продуктов скотоводства хозяева сбывают на ры¬
нок траву. Причину сказанного, кроме острой нужды в деньгах, мест¬
ный агроном г. Бажаев видит в том, что, вследствие "невысокого
среднего уровня потребностей даже городского (прибавим к тому же
подстоличного) населения, промышленное молочное хозяйство оказы¬
вается выгодным лишь в подгородных местностях”*. А много ли у нас
таких местностей?
Если очень труден и медленен процесс изменения характера поле¬
водства и превращения зернового хозяйства в животноводческое, то
* Русские ведомости. 1905. М 230.
606

уже совсем иное следует сказать относительно повышения урожаев
зерна: достаточно улучшить обработку земли, применить, где нужно,
минеральное удобрение и крестьяне станут получать в 1 */2—2 раза
больше зерна. Но спрашивается, выиграют ли от этого существенно
земледельцы? Получат ли они за свой количественно возросший про¬
дукт пропорционально более денег? Ответом на этот вопрос служат
следующие исторические факты. За время с конца 60-х по конец 80-х
годов производство хлебов в Северо-Американских Соединенных Шта¬
тах поднялось с 4,3 до 8,7 млрд. бушелей, т.е. удвоилось; валовая же
ценность урожая с 3,5 млрд. долл. увеличилась до 3,7 млрд. долл., т.е.
осталась почти без перемены. Подняв производительность своего
хозяйства в 2 раза, американский фермер, следовательно, совсем не
достиг увеличения своего денежного дохода от зерна. Такую же судьбу
имели и попытки французского земледельца к улучшению своего хозяй¬
ства: в 50-х годах сбор пшеницы составлял во Франции 89 милл. гекто¬
литров, ценностью в 2 млрд. фр., в 90-х годах сбор поднялся до
120 милл. га, т.е. на 1/3 часть, а выручка составляла те же 2 млрд. фр.*
Опыт нашей страны тоже не говорит в пользу решающего значения
для подъема крестьянского благосостояния значительного возвышения
урожаев.
После голодных лет начала истекшего десятилетия несчастная наша
страна была "благословена" несколькими подряд урожайными годами: в
течение трехлетия (1889-1890), предшествовавшего неурожайным го¬
дам, в 60 губерниях Европейской России собиралось в среднем 2,2 милл.
пуд. зерна в год, а в течение четырехлетия (1893-1896), следовавшего
за этими годами, - в среднем 2,8 милл. пуд., т.е. на 600 тыс. пуд., или
на 25-30%, более. Как это отразилось на ценах хлеба - показывают
следующие данные для важных пшеничного, самарского, и ржаного,
елецкого, рынков. В 1889-1890 гг. средняя цена пшеницы перерода в
Самаре равнялась 86 коп. за пуд; в 1893 г., после неурожайных лет,
она составляла 92 коп., в 1894 г. понизилась до 65 коп., затем до
51 коп., в 1896 г. стояла на 53 коп.; понижение цен составляет 34 коп.,
или 40% первоначальной цены. Рожь, легкая в Ельце, в 1889-1890 гг.
стояла на 48 коп. за пуд; в 1893 г. она составляла 59 коп., затем упала
до 36 коп., 32 коп., 33 коп.; понижение на 16 коп., или на 1/3. Цена на
хлеба понизилась больше даже, чем увеличились сборы хлебов, и если
она не упала еще более, так это потому, что торговцы знали настоя¬
щую цену божьему благословению, покупали и складывали в амбары
дешевое зерно, не нуждаясь в нем в настоящем, но имея в виду сбыть
его при следующем неурожае по удвоенной цене. Неурожай не заста¬
вил себя долго ждать. В 1897 г. в России было собрано менее 2,3 милл.
зерна; разразился неурожай в Индии, в Венгрии, южных западных
европейских государствах, и завалившее наши склады зерно было
продано по цене до рубля за пуд пшеницы (в Самаре) и 60 коп. за пуд
*	Иикалай-Он. [Даниэльсон Н.Ф] Очерки нашего пореформенного общественного
хозяйства. С 217; [Раппопорт С А.) (САн-ский) Крестьянский вопрос во Франции. СПб.,
1906. С. 20.
20 М.И. Туган-Барановский	609

ржи. Увеличенные благодаря капризу природы на 25-30% сборы зерна
были в данном случае сейчас же компенсированы другим ее капризом.
Но как чувствовал бы себя земледелец, если бы возвышение урожаев
было результатом его собственных сознательных мероприятий, кото¬
рые не остановились бы на данной точке, а обещали дальнейшее
заваливание рынка товаром? До каких пределов дошло бы понижение
цен, когда торговцы, не ожидая необходимого, как в данном случае,
прекращения хороших сборов хлеба, отказались бы тратить деньги на
никому ненужный товар? Ведь и в описываемом случае в Саратове
рожь продавалась по 29 коп. за пуд; что же выручал земледелец за
продукт своего труда в каком-нибудь захолустье, глаз на глаз с двумя-
тремя местными скупщиками хлеба?
В рассуждениях о возможных результатах улучшения крестьянского
хозяйства фигурирует всегда и соображение о том, что, увеличив добы¬
чу зерна, сельское население получит, по крайней мере, возможность
наедаться досыта и не будет влачить, как теперь, полуголодного су¬
ществования. Позволительно, однако, усомниться, и в этом резуль¬
тате. В натуральном хозяйстве действительно лишний пуд зерна равно¬
силен лишнему куску хлеба. Но не то в хозяйстве денежном, где неиму¬
щий производитель обременен долгами, уплачиваемыми из урожая, и
когда у него имеется тысяча других нужд, которые могут быть удов¬
летворены только деньгами. Для получения этих денег им будет
пущено в продажу все зерно, как продается оно и ныне, с надеждой,
что весной его удастся вернуть обратно для посева или пропитания. К
этому побудит крестьянина и понижение рыночной цены зерна, умень¬
шающее его выручку. Насыщение досыта собственным хлебом ныне
голодающего земледельца было бы обеспечено в случае, если бы ос¬
тальные, главные, личные и общественные, потребности его получили
уже удовлетворение. Но ведь этого же не наблюдается в действи¬
тельности; и нищенствующий земледелец и при увеличенном сборе со
своего участка может оставаться в полуголодном состоянии: ему нельзя
назначить на все остальные нужды лишь ту сумму, какая останется
после полного удовлетворения потребности питания. Но если это зак¬
лючение оказалось и ошибочным, если бы поднятие земледелия при¬
вело к тому, что крестьянин, оставаясь бедняком, наедался досыта, то
это еще не разрешало бы вопроса об экономических затруднениях
России. Мы все-таки оставались бы без средств удовлетворения много¬
численных потребностей, связанных с принадлежностью России к семье
цивилизованных народов.
Если из всего, что излагалось на страницах этой книги, позволи¬
тельно вывести какое-либо поучение, то оно заключается, по нашему
мнению, в следующем.
Вследствие определенной комбинации условий внутренних и внеш¬
них, естественных, экономических и культурных у нас поставлены
очень узкие границы поднятию производительности земли и успехами
земледелия мы не можем обеспечить себе достойное положение в ряду
цивилизованных государств. Опыт и простые научные соображения го¬
ворят, что мы напрасно стали бы добиваться такого положения и путем

развития индустрии, как системы коммерческих предприятий. Нам нуж¬
но вообще очень осторожно относиться к мысли о применении тех форм
экономического прогресса, которые так блистательно осуществились в
передовых странах и движущим нервом которых служит конкуренция.
В наш век упорной борьбы цивилизованных обществ за рынки для их
произведений отсталая многолюдная страна, подобная России, не долж¬
на в своих расчетах о приобретении прочного материального основания
для культурных успехов исходить из предположения о побиении сопер¬
ников на поле конкуренции. Это значит, что ей не следует строить
проекты обеспечения материального преуспеяния на соображениях об
участии в капиталистической эволюции мирового рынка, потому что он
будет скорее использован ее соперниками, а не ею. Надежда же на то,
что взамен внешнего рынка у нас разовьется широкий внутренний
спрос на разные продукты, не имеет под собой прочного основания.
Остается идти навстречу этому спросу, а не ожидать его! Этот спрос
существует в потенциальном состоянии, и нужно только дать возмож¬
ность ему проявиться. Он заключается в неудовлетворенных потреб¬
ностях народа и не предъявляется на рынке лишь за отсутствием у
него покупательных средств. Задача нашей общественной мысли за¬
ключается поэтому в устранении этого посредствующего звена (рынка
спроса) в процессе удовлетворения народных нужд и в изыскании форм
удовлетворения последних путем планомерной организации производ¬
ства в прямой связи с потреблением. Россия имеет массу неудовлетво¬
ренных потребностей; ее естественные богатства остаются без надле¬
жащей разработки; огромная часть ее рабочей силы не имеет произво¬
дительного применения; наука открыла способы многократного усиле¬
ния естественных производительных сил. Будем же исходить из этих
посылок, как из основания для здания материального благоустройства
страны. Привлечем к работе всю живую силу народа, вооружим ее
механической силой природы и направим этот могущественный произ¬
водительный аппарат на разработку естественных богатств в целях
удовлетворения уже определившихся и имеющих еще возникнуть по¬
требностей страны. Будем основываться на внутренних потребностях и
средствах их удовлетворения и отбросим раз навсегда предрассудок,
вырощенный подчинением цивилизованного мира руководительству
капитала и гласящий, что достаточное развитие производительности
труда обеспечивается лишь столкновением всех в общей свалке. Будем
помнить, что борьба рождает не только победителей, но и побежден¬
ных!
20*

С.С. 3 А К
ПРОМЫШЛЕННЫЙ КАПИТАЛИЗМ
В РОССИИ*
ГЛАВА V”
От промышленного кризиса, в который врезалось начало XX века,
при его наступлении, ждали, что он прекратит всякие споры о том,
"капиталистическая страна Россия или нет". Ибо кризис окончательно
должен был доказать, что "и в России наблюдается чередование
оживления и застоя торговли, в зависимости не от урожаев, а от
фазисов промышленного цикла"1. Кризис этого не доказал. Он не
оправдал даже надежды официальных экономистов, которые предъяв¬
ляли к нему гораздо более скромные требования. Официальные эконо¬
мисты стремились, как известно, найти веру в скорое возвращение про¬
мышленного оживления в убеждении, что наш кризис был "повторе¬
нием того же общего закона развития, который замечается в торгово-
промышленной жизни всех промышленных наций в течение последнего
столетия"2. Теперь от этих наивных речей не осталось ничего, кроме
конфузных для одних и горьких для других воспоминаний. Ни офи¬
циальные апологеты российского капитализма, как самодовлеющего
блага, ни российские марксисты, ищущие в российском капитализме
неминуемую школу будущего, уже не пытаются промышленным нашим
V кризисом конца XIX и начала XX века никого ни устыдить, ни убедить.
Кризис, который должен был продемонстрировать естественность рус¬
ского капитализма, его творческую силу и родственность капитализму
всемирному, продемонстрировал как раз противоположное.
Правда, "народничество" тем не менее посрамлено, и, если верить
его критикам, посрамлено окончательно, несмотря даже на то, что, по
новейшим уверениям марксистов, последний наш промышленный кризис
все-таки отличался от западноевропейского кризиса того же времени3,
что, как известно, утверждали именно "народники", и только они. Но
[* Пг., 1917]
108—113. - Ред.]
1	Туган-Барановский М. Русская фабрика. СПб., 1990. Т. I. 2-е изд. С 363.
3 Брандт Б Ф. Торгово-промышленный кризис в Западной Европе и в Россия (1990-
1901 гг.). СПб., 1902-1904. Т. 2. С 310.
3 Фин-Енотаевский А. Современное хозяйство России. СПб., 1911. С 109.

об этой своеобразной логике распространяться не стоит. Достаточно,
если отметить, что так или иначе, но теперь никто не спорит против
того, что своим прогнозом "народничество" обнаружило чрезвычайную
прозорливость: в России кризис затянулся далеко после того, как он
прекратился в Европе, и, в конце концов, уткнулся в эпоху, когда у
России оказались новые причины промышленной депрессии. Мы гово¬
рим о дальневосточной авантюре, которая, и по официальному свиде¬
тельству, "потребовала чрезвычайного напряжения финансовых сил
государства, увеличила его задолженность, временно отвлекла значи¬
тельную часть населения от обычного его труда и сократила его зара¬
ботки"1. Потом началась "смута", которой на смену пришла политика
"успокоения", а хозяйственные плоды обеих были усугублены недо¬
родами 1905 и 1906 гг. По какому пути пошел русский капитализм
после этого?
1
Железо и топливо являются главными устоями капиталистической
промышленности, опирающейся на крупное производство, главными
рычагами которого служат пар как двигательная сила, и железо - в
форме машин, инструментов и пр. - как главное средство производства
Поэтому потреблением обоих этих продуктов с достаточной чуткостью
обычно измеряется в капиталистическом мире состояние хозяйственной
конъюнктуры.
Остановимся, прежде всего, на потреблении у нас железа и пос¬
мотрим, какую эволюцию оно переживало в первое десятилетие
XX	века?
Рекордным по железному потреблению годом за период промышлен¬
ного расцвета конца XIX века был 1899-й, когда оно достигло 218 милл.
пудов2. Затем потребление железа в России постепенно сокращается,
пока не достигает своего минимума в 165,7 милл. пудов в 1903 году
Накануне войны, в 1904 г., наше потребление железа опять ожив¬
ляется, поднявшись до 195,7 милл. пудов. Но потом возобновляется
постепенное падение, так что в 1905 г. потреблялось в России уже
179,9 милл. пудов, в 1906 г. - 175,7 милл. и в 1907 г. - 163,4 милл.
пудов - меньше, чем в наихудший 1903 г., на 2,3 милл. пудов, 1907-м
годом кончаются злоключения железного потребления. В 1908 г. было
потреблено уже 177,4 милл. пуд.; затем эта цифра поднимается: в
1	Объяснительная записка министра финансов к проекту росписи государственных
доходов и расходов на 1908 г. (С. 51).
2	За предыдущий период 1885-1899 гг. потребление желеэа (собственного н привоз¬
ного, в переводе на чугун) дает правильное увеличение. В первое пятилетие потребля¬
лось 58,4 милл. пуд., во второе - 89,4, в третье - 165,5. Итак, первые же проблески
оживления промышленности в первую половину 90-х годов дают ежегодный прирост
потребления железа в 10,3%; во вторую половину десятилетия "переуспевающая про¬
мышленность" развернула все свои силы, и погодный прирост повысился уже до 17% (Ср.:
Гливиц И. Железная промышленность России. СПб.. 1911. Приложения. С. 41-42). Ав¬
тор дает сведения по 1910 г. Для 1911 г. мы сами подсчитали по новейшим данным.
613

1909 г. до 180,1 милл. пудов, 1910 г. до 204,1 милл. ив 1911 г.
250 милл. пудов. Следовательно, рекордный 1899-й год потребление
железа перевалило только в 1911 г. Поэтому до последнего года могла
быть речь только об относительных успехах. Во всяком случае, о
серьезном переломе в затянувшемся на долгие годы болезненном со¬
стоянии железного потребления можно говорить только в связи с четы¬
рехлетием 1908-1911 гг.
Иную картину развития дает в России другой устой капиталисти¬
ческой промышленности, потребление каменного угля1. В 90-х годах
прошлого столетия оно развивалось с большой быстротой. Наконец,
достигнув 1,276 милл. пудов в 1900 г., вместо 472 милл. в 1890 г., оно
вместе со всей русской промышленностью попало под действие про¬
мышленного кризиса. Но последний на него повлиял не так, как на
потребление железа. Не в том дело, что рекордное потребление по
отношению к углю опоздало и пришлось только на 1900 г. Гораздо
важнее то обстоятельство, что сокращение здесь выпало только на
два года: 1901-й - с потреблением в 1,248 милл. пудов и 1902 - с
1,222 милл. пуд., между тем, как, начиная с 1903 по 1908 г., за
исключением года войны, мы имеем картину безостановочного роста
(с 1,271 милл. пуд. до 1,800 милл.).
Следовательно, в течение всего времени, как железное потребление
сокращалось, потребление угля, напротив - уже в 1904 г. перевалив
через рекордное потребление 1900 г., росло с большой силой. 1908 год
и тут оказался критическим, но как раз в обратном направлении: в
1909	г. потребление угля упало до 1,768 милл. пудов ив 1910 г. - до
1,698 милл. Но в 1911 г. потребление угля достигло небывалой цифры в
2,022 милл. пудов.
Итак, перед нами два друг друга исключающих показателя нашего
промышленного состояния. Судя по потреблению угля, промышленный
кризис конца XIX столетия длился всего два-три года, причем 1909-
1910	гт. были периодом промышленной депрессии. Наоборот, если пока¬
зателем принять потребление железа, то все время по 1908 г. окажется
годами кризиса, сменившегося оживлением промышленности, именно
начиная с 1909 г.!
Это противоречие покажется еще более глубоким, если от двига¬
телей промышленности перейти к обрабатываемому ею сырью, и
притом тому виду сырья, который в капиталистическом производстве
всего мира и в особенности России играет выдающуюся роль. Обра¬
ботка хлопчатой бумаги составляет пятую часть всей фабрично-
заводской промышленности России. Очевидно, потребление в стране
хлопка-сырца должно отражать в себе состояние всей нашей промыш¬
ленности. Обращаясь к цифрам2, мы видим, что в течение 90-х годов
потребление хлопка-сырца в России постоянно возрастало. Сравнитель¬
1	Обзор внешней торговли России за 1908 г. Ч. 1. С. 50. Данные, начиная от 1909 г. -
собственного подсчета.
2	Энциклопедия Брокгауза. 1-е изд., полутом 73. С 339 и Статистика бумагопрядиль¬
ного и ткацкого пр-в за 1900-1910 гг. С. 2—3.
614

но с первым пятилетием, второе дает 7,7% ежегодного прироста. Что
же мы видим в дальнейшем?
Принципиально здесь не изменяется ничего; ослабляется лишь темп
прироста. Если исключить 1905 год, когда вся русская жизнь выбита
была из колеи русско-японской войной, то в пятилетие 1900-1904 гг. %
ежегодного прироста хлопчатобумажной промышленности понижается с
7,7% до 5% и в трехлетие 1906-1908 гг. до 4,4%, чтобы в следующее
же двухлетие опять подняться до 5,5%. Где ослабление роста так
невелико и неустойчиво, о промышленном кризисе говорить как будто
не приходится, а речь может быть только о легкой, да и то лишь отно¬
сительной, заминке. Нельзя же забывать последствий тяжелой войны,
революции и антиреволюции, сжавших железными тисками народную
жизнь. Зато, с другой стороны, характерно, что по миновании всех
злоключений, рост потребления хлопка в 1909-1910 гг. возрос так сла¬
бо. Эта слабость ускорения темпа в росте хлопкового потребления не
дает возможности видеть в нем симптома серьезного повышения
хозяйственной конъюнктуры.
Словом, в общем, факты и цифры хлопкового потребления - не
показательны и не симптоматичны.
Таким образом, необходимо признать, что третий показатель состоя¬
ния русской промышленности не только не уничтожает противоречия
между показаниями железного потребления и угольного, но вносит в
путаницу и свою каплю "дегтя".
Отсюда напрашивается тот любопытный вывод, что, если говорят о
состоянии русской промышленности за тот или иной момент, о ее на¬
правлении, стремлениях и тенденции развития, то это существенное
заблуждение. Учитывать следует не одно состояние, не одну тенден¬
цию и т.д., а несколько тенденций, которые нередко идут вразрез друг
другу, иногда друг друга даже исключают.
Вот почему одинаково проницательные и добросовестные исследова¬
тели русской промышленности устанавливают для нее не только
различные прогнозы, в которых всегда скрывается значительный эле¬
мент субъективности, даже предвзятости, а то и прямо произволь¬
ности, - но и различные диагнозы, не только допускающие, но и
требующие большую долю объективности. Вся суть в том, что люди к
многостороннему явлению подходят каждый с одной стороны, так что
говорят они, в сущности, на разных языках.
2
С точки зрения потребления, разные отрасли промышленности мож¬
но объединить в такие две группы: в производства, обслуживающие
массовое потребление, и производства, имеющие целью потребление
капиталистическое и государственно-общественное. Первая группа
производств распадается на две подгруппы: на производства, отвечаю¬
щие общему спросу, и производства, отвечающие спросу более состоя¬
тельных классов населения. Из второй группы производств можно
выделить производства, продукты которых не только имеют свои соб¬
615

ственные рынки сбыта, но, кроме того, борятся за рынки сбыта с
другими производствами.
Мы уже указывали, что при капитализме особенно важное значение
имеет потребление железа и угля. Добыча угля, как мы ниже покажем,
занимает типическое место среди производств, ведущих борьбу с
другими производствами за рынки сбыта. Вообще же добыча угля и
железное производство при настоящем характере общественной и
государственной жизни, кроме крупной промышленности, играет вид¬
ную роль в удовлетворении общественного и государственного по¬
требления. Из производств, предназначенных для массового потребле¬
ния всеобщего характера, выделяется в России обработка хлопка.
Обработка шерсти до сих пор обслуживает у нас, главным образом,
сравнительно состоятельного, частью городского, частью "буржуаз¬
ного" потребителя. Рядом с нею же стоит и сахарное производство.
Мы получаем, таким образом, четыре типа производств, анализ коих
поможет нам понять существо того разнообразия хозяйственных тен¬
денций и их влияний на русскую промышленность, которое обнаружено
нами при ознакомлении с эволюцией, пережитой у нас в последнее деся¬
тилетие потреблением железа, угля и хлопка-сырца. Следует, впрочем,
оговориться, что если уголь частью идет на удовлетворение массовых
потребностей, то и в железном производстве имеются целые отрасли,
предназначенные на удовлетворение потребления народных масс.
Соответственно нашей задаче, "исключения" придется рассматривать
особо.
3
В последнее десятилетие XIX века железное производство разви¬
валось в России с исключительной быстротой. Выплавка чугуна за
время от 1891 по 1900 год увеличилась почти в три раза (с 59,6 милл.
пуд. до 176,8 милл.), производство полупродуктов - во столько же раз
(с 56,9 милл. до 160,8 милл. пудов) и производство готовых продуктов -
в два с половиной раза (с 52,3 до 134,4 милл. пуд.). Такого интенсивного
развития производства мы не находим не только ни в одной другой
отрасли русской промышленности, но и в железном деле ни одной из
капиталистических стран Европы за все время, начиная с середины
прошлого столетия. В то же время и кризис конца XIX столетия
сказался в русском железном производстве с наибольшей силой.
Высшего развития железное производство достигло в 1900 году.
Если мы будем обозревать цифры1 за дальнейший период, то получим
следующую картину. До 1904 года железное производство безостано¬
вочно падало2...
1	По 1909 г. данные у Гливнца, упом. соч., прилож., стр. 8, 13 и 17. Данные за 1910-
1911 гг. (см.: Горнозаводское дело, 1912. № 17).
2	Выплавка чугуна с 176,8 милл. пудов сократилась до 149,4 милл., полупродуктов - с
160,8 до 156,5, производство готовых продуктов то повышалось, то понижалось не
особенно сильно и без всякой правильности.
616

г
Подробно проанализировав движение типических отраслей русской
промышленности, рассмотрим теперь, в виде итога, что произошло за
первое десятилетие XX в. с последней в целом, по официальным дан¬
ным, касающимся предельных лет прожитой ею эпохи. Для сравнения
мы берем собранные и обработанные под руководством В. Варзара
данные о фабрично-заводской промышленности за 1900 и 1908 гг.,
дополненные сведениями о производствах, обложенных акцизом за те
же годы, причем мерилом изменений в промышленности служит число
занятых в ней рабочих1. Чтобы яснее выставить произошедшие изме¬
нения, мы располагаем производства в порядке убывающего процента
прироста трудовой армии:
1900 г. 1908 г. Прирост за
восьмилетие в
процентах
Тысячи рабочих
Обработка смешанных текстильных
27,4
36,3
+32
материй
Обработка хлопка
399,9
505,6
+26
Обработка питательных продуктов
283,6
356,2
+26
Обработка дерева
74,0
92,3
+25
Химические производства
53,8
66,9
+24
Бумажное производство
72,0
86,7
+20
Обработка продуктов
50,9
60,8
+19
животноводства
" льна
79,4
90,5
+14
шерсти
136,6
148,5
+9
" минеральных веществ
128,0
132,8
+4
металлов
240,9
246,6
+2
шелка
32,0
30,0
-6
Итого
1535,9
1789,2
+16
16 процентов прироста в 8 лет или 2% в год в такой стране слабого
развития фабрично-заводской промышленности, как Россия, обозначает
почти что промышленный застой. Тем не менее мы имеем производ¬
ства, которые были лишены и этой нормы роста. Наоборот, некоторые
отрасли развивались с выдающейся интенсивностью. Из производств с
наименьшим ростом выделяется обработка металлов и минеральных
веществ, связанная главным образом с производственным или капита¬
листическим потреблением, с одной стороны, и с государственно¬
общественным - с другой. Слабый рост дают и производства, лишен¬
ные у нас типичности, например обработка шерсти, и обслуживающие
[*С 128-139. -Ред.]
1 Вестник финансов. 1911. №50; 1912; № 4. Ст.пр , облож акцизом за 1901 и
1908 гг., - для спичечного производства и для обработки нефти, - и собственный подсчет
по Списку фабрик и заводов за 1900 г. - для обработки питательных продуктов.
617

верхние слои городского населения, как обработка льна и шелка. В по¬
рядке постепенности мы поднимаемся теперь к производствам массо¬
вого потребления. Тут, прежде всего, мы встречаемся с производ¬
ствами, отвечающими на спрос средних слоев населения, - бумажных, а
также с обработкой животных продуктов, имеющих назначение,
частью производственное, но главным образом массово-потребитель¬
ское; смешанный характер носят и химические производства. Наконец,
массовому потреблению, в котором участвуют широкие слои насе¬
ления, отвечает обработка дерева, питательных веществ, хлопка и
смешанных текстильных материалов.
Таким образом, все отрасли русской промышленности можно
разделить на три отдела: 1) на отрасли, для которых промышленный
кризис прошел вовсе бесследно, так как они увеличивались ежегодно на
3—4%, норму, во всяком случае, солидную; и это главным образом
производства, обслуживающие массовое потребление широких общест¬
венных слоев; 2) на отрасли промышленности, которые кризис задер¬
жал в росте, но не обратил в свою жертву, куда относятся главным
образом производства, обслуживающие нужды ’’среднего состояния" и
лишь отчасти - капиталистические и государственно-общественные;
3) наконец, в последний отдел следует отнести отрасли промыш¬
ленности, производящие продукты отчасти потребления высшего слоя
городского населения, но главным образом - капиталистического и
государственно-общественного приложения; эти отрасли промыш¬
ленности либо вовсе не развивались под влиянием кризиса, а в
одном случае даже сокращались, либо развивались почти что неза¬
метно.
Повторяется, следовательно, здесь, в этих общих итогах, то же са¬
мое, что мы видели при анализе судьбы типических отраслей промыш¬
ленности. Очевидно, необходимо установить как несомненный факт,
что промышленный кризис, затянувшийся на все первое десятилетие
XX века* коснулся, скорее, питался только отраслями промышленности,
обслуживающими промышленность же, точнее, товарно-капиталисти-
ческое производство, во-первых, и государственно-общественные нуж¬
ды, во-вторых. Все же остальные отрасли промышленности в своем
развитии проходили разные этапы, но о серьезном влиянии на них про¬
мышленного кризиса нельзя говорить. Другими словами, русская про¬
мышленность в общем и целом тенет двумя руслами, или, что то же
самое, управляется факторами двух различных порядков.
8
Вскользь мы уже говорили, как встречал промышленный кризис
России один из наиболее вдумчивых исследователей "русской фабрики".
Не менее любопытно то, как он его "провожает"1. Если кризис он
встречал как хозяйственный момент, который должен был доказать,
1	Туган-Барановский М. Состояние нашей промышленности за последнее пятидесяти¬
летие и виды на будущее // К лучшему будущему. СПб., 1912.
618

что Россия окончательно стала "капиталистической страной",
то теперь, провожая кризис, он подчеркивает свою проницательность,
так как, действительно, "по своему происхождению русский кризис...
не представлял собой ничего исключительного и имел все типич¬
ные черты периодического кризиса”, составляющего характерное свой¬
ство капиталистического уклада промышленности. Но несколь¬
кими строками раньше автор, имея перед собой факт "необычай¬
ной устойчивости и упорства промышленного застоя, растянувшего¬
ся в России на целое десятилетие", находит, что "нужно, прежде
всего, признать, что русский кризис весьма существенно отличается
от обычных периодических кризисов, переживаемых капиталистиче¬
ской промышленностью". Получается противоречие: раз кризис
не представляет собой ничего исключительного по происхожде¬
нию, каким образом вылился он в "существенно отличные" фор¬
мы? Неужели одни и те же причины могут давать различные резуль¬
таты?
Не будем, однако, придираться к словам, тем более что далее
автор "для объяснения особенности русского кризиса" - который,
напомним, не представлял собой, по мнению автора, "ничего исклю¬
чительного" - обращается "к особенностям русского промышленного
развития". Итак, "народники" глупости-таки говорят о своеобразности
хозяйственного развития России. Тем не менее для объяснения такого
важного феномена, как последний промышленный наш кризис,
необходимо обратиться именно к "особенностям" развития русской
промышленности. В чем же все-таки дело: какие особенности создали
русский кризис?
Причины всех кризисов, и нашего в том числе, "коренятся в сфере
накопления и расходования общественного капитала": накопляющийся
капитал вызывает подъем промышленности, который, в свою очередь,
поднимает спрос на капитал и доводит его до истощения; тогда
наступает кризис, который длится до тех пор, пока капитал опять не
накопится, и таким образом вертится бесконечное колесо промыш¬
ленных кризисов и подъемов.
Что в этой "теории" кризисов мы имеем правильное описание явле¬
ния, это бесспорно. Но описание явления еще не есть его объяснение.
Для капиталистических стран, действительно, характерны обилие
свободных, ищущих приложения капиталов, как подготовка и сопут-
ствие промышленного подъема, и их истощение, как предшествующий
кризису и до поры, до времени ему сопутствующий момент. И весьма
основательно автор указывает, как на "особенность" России, что этому
закону она не подчиняется. Действительно, процесс накопления свобод¬
ных капиталов у нас идет своей дорогой, а развитие промышленности -
своей.
Если взять остатки вкладов к 1 января каждого года вместе с
собственными капиталами наших акционерных и городских банков, об¬
ществ взаимного кредита и государственного банка вместе с государ¬
ственными сберегательными кассами, то получится, следующая карти-
619

на процесса капиталистического накопления за последние 16 лет1:
Годы
Милл.
Прирост
Годы
Милл. •
Прирост
руб.
сравнительно с
предыдущим годом.
руб.
сравнител!
предыдущ
%
%
1895
1341
-
1903
2499
8
1896
1429
6
1904
2732
9
1897
1543
8
1905
2768
1
1898
1725
12
1906
2807
1
1899
2068
20
1907
3118
12
1900
2139
3
1908
3285
5
1901
2210
3
1909
3260
4
1902
2312
5
1910
3778
I52
Начало кризиса совпало в России с концом 1899 г., который стоит у
нас под знаком обилия капиталов в банках: табличка дает прирост на
небывалую в России цифру в 20% сравнительно с 1898 г. Потом,
правда, прирост замедляется. Но, во-первых, он все-таки не прекра¬
щается вовсе, а потому нет повода видеть тут доказательство су¬
ществовавшей острой нужды в оборотных капиталах. Во-вторых, в
1903 и 1904 гг. мы снова имеем прирост на нормы наиболее ожив¬
ленных в промышленном отношении 1896 и 1897 гг., и несмотря на это,
кризис не прекращается. Равным образом высокий прирост банковских
капиталов в 1907 г. не препятствует кризису продолжаться. Однако
особенно любопытно, что первый год нового промышленного оживле¬
ния, 1909-й, начался при сокращенных капитальных запасах в банках -
на 4%, причем и предшествовал ему год с прибавкой капиталов до¬
вольно умеренной - в 5%. Наконец, прибавку 1910 г., которую мы
рассчитали по сравнению с 1908 г. и которая по этому одному уже
должна была бы быть выше обычного уровня, также нельзя признать
значительной; между тем промышленное оживление не только про¬
должалось, но даже усиливалось. Если помимо всего сказанного обра¬
тить внимание еще на то, что годы, подготовлявшие промышленное
оживление 90-х годов прошлого столетия, были годами умеренного
накопления капиталов - в нашей табличке на 6 и 8 %, - то станет
очевидно, что в России обилие капиталов не только нельзя рассматри¬
вать как причину промышленного оживления, но, наоборот, первое
можно предполагать как следствие второго: по мере того как растут
доходы капиталистических классов населения, часть "накопления"
переходит в банки, эти резервуары свободных капиталов в стране и
посредники - не столько между капиталистами и промышленностью,
сколько между капиталистами и... государственным казначейством,
очень успешно конкурирующим в России на денежных рынках с
народным хозяйством.
1	Табличка составлена по балансам, печатаемым в "Ежегодниках Министерства
Финансов".
2	По сравнению с 1908 г.
620

Такое неуважительное отношение русской промышленности к "зако¬
ну" капиталистического развития вызывает у г. Туган-Барановского
правильную догадку, что, вследствие бедности собственными капита¬
лами, Россия, для развития своей промышленности, должна питаться
чужими капиталами, притоку которых мы и обязаны были промыш¬
ленным подъемам 90-х годов. Когда же приток этот остановился,
начался промышленный застой, продолжавшийся целых десять лет.
Однако одна ссылка на иностранные капиталы ничего еще не
объясняет: важно знать, в каком виде происходило растворение у нас
иностранных капиталов. На эту сторону вопроса автор внимания не
обращает, хотя именно она объясняет, почему кризис истекшего деся¬
тилетия был кризисом в сущности только таких отраслей промышлен¬
ности, как горнозаводство, обработка металлов и т.п.
Г. Туган-Барановского, по обыкновению, вводит в заблуждение
простое совпадение, которое он спешит признать "объяснением". Кри¬
зисы в капиталистических странах сильнее всего отзываются на
промышленностях, производящих средства производства, т.е. главным
образом горнозаводских и обработке металлов, которые, как мы
показали, наиболее чувствительно пострадали и в России. Это совпа¬
дение г. Туган-Барановского вполне удовлетворяет, и он успокаивается
на доказанной будто бы таким образом идентичности в ходе кризиса у
нас и за границей. Но горнозаводство и обработка металлов обслу¬
живает не только нужды капиталистической промышленности; они
также обслуживают нужды современного государства - в сильнейшей
степени, а также - и современного города. По приведенному нами
выше подсчету, сделанному для 1900 г. г. Варзаром, на 21 милл. пудов
железа, потребляемого в России фабрично-заводской промышлен¬
ностью, приходилось в то время потребления одного государства
63 милл. и смешанного потребления государства и частных лиц 21 милл.
пуд.1 Очевидно, если в потреблении государства произошла какая-либо
заминка к началу XX века, то это должно было повлиять на горноза¬
водство и обработку металла так, как не могли повлиять никакие
изменения в потреблении промышленности.
Подойти к вопросу с этой стороны тем более необходимо, что
обработка металла в России очень мало приспособлена к нуждам
оборудования новых фабрик и заводов. В 90-х годах прошлого столетия
новые либо коренным образом обновленные фабрики и заводы главное
свое оборудование получали из-за границы, каковой порядок сохра¬
няется до сих пор. Русская же обработка металлов предназначена для
легкого ремонта и текущих нужд, в отношении чего спрос не подвер¬
гается сильным колебаниям. Поэтому нет оснований причины затруд¬
нений в горнозаводской промышленности и при обработке металлов
искать в России там, где ее находят в капиталистических странах,
именно в приостановлении промышленного учредительства.
Вообще нет оснований утверждать, что в первое десятилетие
XX века заметно сократился у нас спрос на орудия производства. Если
•См. выше (С 617-618).
621

число предприятий фабрично-заводской промышенности увеличилось за
весь период незначительно, всего лишь на 5%, то число рабочих
возросло на 16%. Следовательно, произошла концентрация производ¬
ства, сопровождающаяся всегда увеличением основного капитала, т.е.
орудий производства, помещений и пр. С другой стороны, еще быстрее,
чем количество занятых рабочих, возросла стоимость производства -
почти на 45%, что свидетельствует о быстром прогрессе в техническом
оборудовании предприятий. И действительно, число двигателей,
имеющихся на фабриках и заводах, увеличилось на 21%, а их сила
даже на 41%*. Таким образом, если истекшее десятилетие не было
временем быстрого увеличения числа фабрик, то оно отличалось
интенсивным улучшением технического оборудования старых фабрик,
что обязательно должно было сопровождаться интенсивным "сопро¬
тивлением" с их стороны орудий производства.
В самом деле, несмотря на затянувшийся кризис, привоз машин и их
частей, не считая даже сельскохозяйственных, стоял в течение всего
десятилетия довольно высоко2:
Годы
_ *
Привоз
машин машин
машин без
сельскохоэ. вообще
сельскохоэ.
1893-1897
1071 5984
4913
1898
1516 9882
8366
1899
2115 12418
10303
1900
2405 9587
7182
1901-1908
3863 8315
4452
тыс. пудов
Если взять весь привоз машин, то мы увидим, во-первых, что в два
года кризиса он стоял высоко, т.е. кризис развернулся несмотря на
высокое "потребление" орудий производства; во-вторых, в 8 лет кри¬
зиса привоз машин был выше, чем в пятилетие расцветавшей русской
промышленности. Правда, в 1901-1908 гг. особенно силен был спрос на
сельскохозяйственные машины. Но они ведь - также "орудия произ¬
водства". Кроме того, и привоз других машин нельзя считать низким,
если он был ниже, чем в пятилетие 1893-1897 гг., всего лишь на 9% за
год в среднем. А если в столь благоприятном состоянии находился при¬
воз орудий производства, то нужно ли доказывать, что не в худшем
положении должно было быть их внутреннее производство. Во всяком
случае, если число акционерных предприятий машиностроительного и
механического производств к началу кризиса, в 1901 г., было 47, а в
1910 году их уже было 56, причем их складочный капитал возрос с
77,6 милл. руб. до 89,7 милл.3, то не могло бы быть речи о кризисе
даже в обработке металла, если бы ее судьба решалась капиталисти¬
ческим потреблением.
1	Вестник финансов. 1911. № 50.
2	Обзор ■нешней торговли. 1903. С. 45; 1908. Ч. 1. С. 55.
3	Промышленность и торговля. 1912. М 13. С 25.
622

С иным положением вещей мы встречаемся в движении потребления
государства и городов за первое десятилетие XX века. Подсчитывая
стоимость потребления государства в 90-х годах прошлого столетия,
мы в другом месте пришли к заключению, что в последнее десятилетие
XIX	века казна "выбросила в обращение колоссальный денежный
капитал, превысивший на 2,300 милл. руб. обычные затраты казны"1.
Значительная часть этой суммы проведена в обращение обычным
путем, которым в России государство выступает в роли попечителя
о	промышленном преуспевании, т.е. при посредстве расширения желез¬
нодорожной сети. Как обстояло с этим делом в последнее десяти¬
летие?
Строилось ежегодно верст железных дорог2:
Годы
Общего
Местного
Всего
пользования
значения
1881-1890
737
-
737
1891-1990
1902
122
2024
1901-1909
122
88
1210
Если в последнее десятилетие XIX века железнодорожное
строительство почти в три раза было выше, чем в предыдущее деся¬
тилетие, и это, конечно, не могло пройти бесследно для процесса
оживления русской промышленности, то железнодорожное строитель¬
ство в следующее десятилетие снова сократилось весьма сильно -
почти в 2 раза. В переводе на железо, приведенные цифры выри¬
совываются так: если в 80-х годах железнодорожное строительство
предъявляло ежегодно спрос на 10 милл. пудов железа, то в 90-х годах
цифра эта выросла до 28 милл., между тем как в первое десятилетие
XX	века она опустилась до 16,7 милл. пудов3. Вообще же, если в 90-х
годах государство фигурировало в роли потребителя, как мы выше упо¬
мянули, на лишних 2,300 милл. руб., сравнительно с обычными затра¬
тами казны, то за восьмилетие 1901-1908 гг. сумму эту можно оценить
в 1,680 мил.4 Другими словами, из-за сокращения потребления казны
рынки сбыта продуктов нашей промышленности не досчитались в
первые годы XX века свыше 600 милл. руб.
Для потребления городов в целях внешнего своего благоустройства,
поглощавшего в последнее десятилетие XIX века крупные суммы,
которые являлись значительным поспособлением, главным образом, для
горнозаводства и обработки металлов, - начало XX века было также
весьма неудачно. Так как внешнее благоустройство городов, - их
оборудование водопроводами, канализацией, трамваями, газом и элек¬
тричеством, необходимыми зданиями и т.д., - производится как за счет
обыкновенных их бюджетов, так и за счет займов, то движение тех и
1	Промышленный капитализм. С 49.
2	Статистический ежегодник на 1912 год / Под ред. Б.И. Шараго. Ч. III. С. 68.
3	Подсчет сделан по нормам, приведенным в "Промышленном капитализме". Пб.,
1917.	С. 60.
4	Подсчитано по той же системе, которая применена выше, см. 16-49.
623

других1, в особенности последних, может быть принято мерилом внима¬
ния, уделяемого городами разным сооружениям общеполезного значе¬
ния. Расходы русских городов, без городов Царства Польского, опреде¬
лялись 64 милл. руб. в 1891 г., 17 !/г милл. в 1901 г. и 180,9 милл. в
1909	г. Это значит, что если в 90-х годах прошлого столетия расходы
увеличивались ежегодно на 8 73%, то в первые годы XX века рост
расходов понизился до 6 3А% в год.
Для городского "потребления” продуктов горнозаводской и метал¬
лической промышленности это ослабление роста городских расходов не
прошло, понятно, бесследно. Но особенно замедлился рост городской
задолженности, этого главного источника общественного предпринима¬
тельства в городах. 90-е годы открылись с 58,7 милл. руб. городских
долгов и закрылись с долгом в 245,9 милл.; ежегодный прирост долгов
достигал 31 процента. В 1909-м же году общая сумма задолженности
городов равнялась 272,6 милл. руб. Это явилось результатом ежегод¬
ного прироста не более 1,5% в среднем. Если мы прибавим, что глав¬
нейшие сооружения в городах выполнены средствами частных обществ
большей частью иностранных, которые развивались с большой быстро¬
той в течение 90-х годов прошлого столетия и почти вовсе не учрежда¬
лись в первые годы XX века, то получится у нас полное представление
о	слабых ресурсах, тратившихся городами на внешнее свое благо¬
устройство в годы кризиса, сравнительно с годами промышленного
оживления.
Нужды внешнего благоустройства это - одна сторона развивае¬
мого городами потребления. Другая его сторона, важная для горно-
заводства и металлической промышленности, это - частное домо¬
строительство, интенсивность которого измеряется, обыкновенно,
движением ипотечной задолженности. Ипотечная задолженность в
городах от 1895 по 1901 г. увеличивалась ежегодно на 76,7 милл. руб.;
в восьмилетие же 1901-1909 гг. ежегодный рост ипотечной задол¬
женности городской недвижимости опустился до 29,5 милл. Этот
ничтожный рост ипотечных долгов в первые годы XX века вполне
гармонирует со всем тем, что мы знаем о совершенном упадке в эту
эпоху домостроительства в русских городах, доведшем последние до
жилищной нужды, до сих пор доходящей местами до форменного
квартирного кризиса.
Как бы конспективно ни было сделанное сопоставление того, что в
1900-1908 гг. происходило с капиталистическим потреблением, с одной
стороны, и с государственно общественным, - с другой, оно доказывает
с достаточной очевидностью, что не в первом необходимо искать
причин кризиса, пережитого горнозаводством и обработкой металла;
так как, если нет данных, чтобы утверждать, что капиталистическое
потребление сократилось заметно, то все свидетельствует, что по¬
требление государства и городов сжалось в сильнейшей степени. Сотни
миллионов "экономии", сделанной государством и городами, легли всей
своей тяжестью на те отрасли русской промышленности, которые
1 Календарь-справочник городского деятеля. 1912. С 128.
624

организацией своей были рассчитаны, главным образом на государст¬
венно-общественное потребление.
Когда промышленники в своих жалобах на положение промыш¬
ленности ставили вопрос ребром, прямо и категорически заявляя что
вся вина за кризис падает на казну, которая сначала избаловала их
"спросом", а потом сразу свела его к минимуму, они были ближе к исти¬
не, чем г. Туган-Барановский. Прав последний, когда, вслед за "на¬
родниками"1, признает одной из причин кризиса приостановление при¬
тока в русскую промышленность иностранных капиталов. Но последние
растворялись в русской промышленности преимущественно через по¬
средство потребления государства и городов. И это необходимо иметь
в виду, чтобы понять истинную причину кризиса горнозаводства и ме¬
таллической промышленности. Недостаточный спрос на орудия произ¬
водства тут был ни при чем. Недоразумение получилось оттого, что
последние связаны с теми же отраслями промышленности, что по¬
требление государства и городов, а случайное совпадение превратилось
в руках г. Туган-Барановского в доказательство верности его идеи об
идентичности двух кризисов, нашего и европейского, при всем их орга¬
ническом различии, которое не отрицает ни один исследователь, вклю¬
чая даже... самого г. Туган-Барановского.
ГЛАВА VI*
1
Касаясь наших "промышленных перспектив", г. Туган-Барановский в
1912 г. писал: "Когда три года тому назад у нас обнаружились первые
признаки промышленного подъема, то большинство наших экономистов
отнеслись очень недоверчиво к этим показателям перелома нашей
промышленной конъюнктуры. Доклад мой в Вольно-Экономическом
Обществе, посвященный доказательству начала промышленного
оживления, вызвал резкое отрицание со стороны огромного боль¬
шинства принимавших участие в прениях. Аргументация моих против¬
ников была такова: русская деревня находится в состоянии такой
бедноты и упадка, что наша промышленность не может рассчитывать
на улучшение условий сбыта своих продуктов. Только после эконо¬
мического подъема деревни можно рассчитывать на подъем промыш¬
ленности. Любопытнее всего в этих прениях было то, что аргумен¬
тация эта, воспроизводившая целиком народническую теорию условий
нашего экономического развития... была усвоена без всяких ограни¬
чений и марксистами"2. И, действительно, из всей "плеяды славных”,
1	Приходится, к сожалению, отметить, что если такие марксисты, как г. Фин-Ено-
таевский, бьют челом "народникам" их же добром в объяснении последнего кризиса вооб¬
ще, то г. Туган-Барановский поступает таким же образом по отношению к иностранным
капиталам.
l*Cip. 141-162.-Ред.]
2	Речь. 1912. М 251.
625

пришедших в русскую литературу с идеей, так сказать, самоопло¬
дотворения капитализма, как базы марксистского понимания ближай¬
ших промышленных судеб России, остался верным старой позиции один
г. Туган-Барановский, так далеко ушедший от русских марксистов во
всех других отношениях. Мало того, г. Туган-Барановский как будто
еще дальше продвинул свою старую позицию, так как теперь он верит
не только в самооплодотворение капитализма, но и в то, что
самооплодотворяющийся капитализм является единственным источни¬
ком оплодотворения даже для внекапиталистической промышленности.
"Не земледелие, говорит он, ведет вперед промышленность, а промыш¬
ленность ведет вперед земледелие”1, по-видимому, безразлично, речь
ли идет об Англии, Германии или России.
Фундамент г. Туган-Барановского это - его "теория" кризисов. Эта
"теория" кризисов дает верное описание условий, при которых кризисы
зарождаются, развиваются и ликвидируются, но и в этих рамках она
скользит по поверхности капиталистической жизни, не захватывая ее
"нутра”. Верно, что накопляющийся капитал, ищущий для себя прило¬
жения, сам бывает фактором прекращения кризиса. Точно также верно
и то, что в процессе распределения капитала при промышленном
оживление складываются семена будущего кризиса. Но в этих внешних
манипуляциях отражается хозяйственная сущность, которая одна
объясняет и эти манипуляции, и их финал - кризис, с одной стороны, и
промышленное оживление, с другой.
В капиталистической стране, работающей на далекий и неопреде¬
ленный рынок, нельзя в развитии промышленности исходить из его
требований, ибо они не известны, поэтому поизводство расширяется,
пока это дозволяют ищущие приложения капиталы. Но то, что назы¬
вают денежным кризисом, который приходит, якобы, как авангард
кризиса промышленного, а в действительности попросту есть не что
иное, как истощение капиталов, так сказать, денежный голод, - полу¬
чается, как результат невозможности свободно и легко размещать сре¬
ди потребителей продукты производства и этим путем восстанавливать
затраченные капиталы для дальнейшей их производственной цирку¬
ляции. Это и есть то, что обычно называют перепроизводством,
нарушением равновесия между спросом и предложением.
Равным образом, кризис является не только временем накопления
свободных, потенциальных капиталов, но и временем нахождения но¬
вых рынков сбыта, так что ликвидация кризиса совпадает с успешными
результатами обоих процессов одновременно: если дешевизна
капиталов будит предприимчивость, то открытие новых рынков сбыта
оплодотворяет ее. Не случайность же, что из каждого кризиса каждая
капиталистическая страна выходит с увеличившимися оборотами внеш¬
ней торговли, между тем как заминка в последней служит наиболее
верным признаком разворачивающегося кризиса. Накануне кризиса на¬
чала первого десятилетия XX века, в 1900 г., обороты внешней торгов¬
ли Германии достигали 10,377 милл. марок, между тем как в 1901 г. они
'Там же.
626

упали до 9,853 милл. Но уже в 1902 г. перелом в конъюнктуре вызван
был повышением оборотов внешней торговли до 10,309 милл. марок, а
окончательную ликвидацию кризиса создал внешнеторговый оборот
1903 г. в 11,017 милл. Точно также кризис 1907-1908 гг. начался в Гер¬
мании, когда обороты ее внешней торговли упали в 1908 г. до
14,063 милл. марок, вместо 15,592 милл. 1907 г.; "переходное же
время" открыл 1909 год, поднявший обороты внешней торговли до
15,021 милл., между тем как окончательная ликвидация кризиса
вызвана была тем, что обороты внешней торговли достигли в 1910 г.
16,409 милл. марок1.
Этому закону зависимости кризисов от заминок во внешней торговле
подчиняются все без исключения капиталистические страны - и до
такой степени, что иногда это проявляется в общих итогах оборотов
внешней торговли всего мира. Например, в 1908 г. ценность мировой
торговли упала до 121 млрд. марок вместо 131 млрд. 1907 г. Кризис
начала десятилетия не дал такого яркого эффекта. Но если за
пятилетие 1896-1900 гг. внешняя торговля всего мира увеличивалась
ежегодно на 5,3%, то заминку не могло не вызвать то обстоятельство,
что в 1901 г. она увеличилась только на 1,6% и в 1902 г. - на 1,8%.
И кризис должен был окончиться в 1903 г., когда внешняя торговля
нашла возможным увеличиться на 6,8%2.
Нет, разумеется, оснований думать, что только на внешней тор¬
говле отражаются крайние колебания хозяйственной конъюнктуры.
iB капиталистических странах внутренняя торговля не поддается
крупным колебаниям вследствие того, что она там держит в своих
руках все потребление. Но там, где это возможно, и рост внутренней
торговли является фактором борьбы с кризисами. Таким образом, если
капиталистические циклы колебаний промышленности внешним обра¬
зом сопутствуются приливами и отливами обращающихся капиталов,
то за кулисами банковских балансов и биржевых бюллетеней скры¬
вается неприкрашенная жизнь с ее элементарной логикой, гласящей,
что в то время, как в известных, прибавим, довольно скромных
пределах, промышленность сама себя оплодотворяет, - таковы те ее
отрасли, которые производят орудия производства, - то в общем и
целом все решается не производственным, а личным потреблением -
безразлично, внутренним или внешним.
Но против этого вывода можно сделать такое возражение: если в
конечном счете все решается потреблением, то почему в России с ее
промышленностью, обслуживающей почти исключительно внутрен¬
ние рынки, и народной доходностью, опирающейся, главным образом,
на хлебопашество, - почему нет здесь непосредственной зависимости
между состоянием промышленности и урожаями? На том, что этой
зависимости нет в самом деле, г. Туган-Барановский настаивает
особенно упорно, понимая, что тут в самом деле завязан любопытный
узел.
1	Stat. Jahrb. f. d. D Reich. 1912, Отд. П. С 54-55.
2	Otto KUbner’s Tibellen. 1912. С. IV.
627

2
Влияние урожая на русскую промышленность один из теорети¬
ков русского "народничества" двадцать лет тому назад выразил в та¬
кой формуле: "первичным двигателем всего производства фабрик
является (в России) доход от земли, размеры урожая: чем больше
доход от земли, тем выше производство"1. В эпоху формировки марк¬
систского миросозерцания в России процитированная формула была
излюбленной мишенью для обстрела "народнических" позиций. И
"народнические" позиции обстреливались марксистами до тех пор, пока
в вопросе о влиянии урожая на промышленность они сами не очути¬
лись... на тех же позициях. Теперь один из присяжных экономистов
марксистского лагеря утверждает, что "промышленный подъем не был
бы у нас так силен, если бы он не получил толчка именно в период
благоприятных урожаев 1893-1896 гг."; а кризис 1900-1902 гг. "не был
бы у нас так ужасен, если бы ему не предшествовали общие неурожаи
1897 и 1898 гг. и не сопутствовали частные неурожаи 1899-1900 гг. в
районах, работающих на внешний рынок, и опять общий неурожай в
1901 году"2.
Эта метафора в миросозерцании марксистов, неожиданная сама
по себе, не должна все-таки удивлять. Пока марксисты возражали
против идеи подчиненности промышленной эволюции влиянию уро¬
жаев, сама идея стала до того популярна, что ныне без нее не
обходится ни одна объяснительная записка к проектам государственных
бюджетов, ни один официальный отчет о состоянии промышленности,
ни один доклад и ни одна статья самих промышленников. И со стороны
г. Туган-Барановского являются действительным мужеством его
новейшие выступления в защиту положения, выставленного им в
другое время и при иных - и для него самого, и для всей России -
условиях. При всем том необходимо согласиться, что поскольку вопрос
о	влиянии урожаев на промышленность вовсе не так наивен, как
думает г. Туган-Барановский, постольку и его отрицательное
отношение к вопросу не лишено оснований. Все дело в существенном
недоразумении, разделяемом как новейшими защитниками идеи влия¬
ния урожаев на промышленность, так и противниками этой идеи.
Посмотрим, какое было в России взаимоотношение между урожая¬
ми3 и промышленностью за последнюю четверть века. Конец
80-х годов прошлого столетия ознаменовался двумя неурожайны¬
ми годами - в 1889 и 1890 гг.; 1891 год вовсе был голодный.
Неудачным был и 1892 г. Все это наложило определенную печать
на семилетие 1886-1892 гг., когда средний урожай за год определялся
для 50 губерний Европейской России и четырех главнейших хлебов в
204 милл. четвертей. Следующие два года были годами с выдающим-
1	Николай-Он. Очерки нашего пореформенного общественного хозяйства. СПб.,
1893. С. 179.
2	Финн-Енотаевский А. Современное хозяйство России. СПб., 1911. С. 111.
3	Урожай - по данным Центрального Статистического Комитета.
628

ся урожаем: 1893 г. с урожаем в 298 милл. четвертей и 1894 г. почти
с таким же урожаем - 297,5 милл. четвертей. Затем идут два года
со средними урожаями - в 263 и 266 милл. четвертей, один с плохим -
в 209 милл., один со средним - в 255 милл. и два с очень хоро¬
шими урожаями - с 313 милл. четвертей в 1899 г. и с 300 четвертей в
1900 г.
Что же в это время происходило с промышленностью? Для оценки
происходивших в русской промышленности перемен совершенно не
годятся данные о движении выплавки чугуна, обслуживающего у нас,
как мы указывали выше, главным образом, казенное и общественное
потребление. Нельзя считать надежным мерилом эволюции промыш¬
ленности и число занятых в ней рабочих, как по тому, что отсутствуют
данные за непрерывный ряд лет, так и по тому, что и те данные,
которые имеются, совершенно неудовлетворительны, особенно за
время до 1900 г. Ввиду этого, чтобы установить движение промыш¬
ленности, мы не нашли иного мерила, нежели привоз из-за границы
необходимого оборудования фабрик и заводов, т.е. инструмен¬
тов, машин и аппаратов. Усиленный привоз этих товаров1 продолжался
у нас в течение всех 70-х годов прошлого столетия, когда он
выражался в 40 милл. рублей в год в среднем. Потом, достигнув
69 милл. руб. в 1880 г., указанный привоз сильно сократился и в
сокращенном виде - на сумму в 23-25 милл. руб. в год - продолжался
вплоть до 1893 г., после чего он стал быстро расти, как это видно из
следующей таблички:
1889-1892 гг.
20 милл. руб.
1897 "
49 " ’’
1893 год
25 " "
1898"
72 " "
1894 "
40 " "
1899 "
89 " "
1895 "
45 " "
1900 "
65 " *'
1896 "
52 " "
Высший урожай 1893 г., следовавший за рядом неурожаев, поло¬
жил начало оживлению промышленности, которое особенно дало
себя почувствовать в 1894 г. Потом промышленность заметно росла
уже в два года со средними урожаями. Плохой урожай 1897 г.
пошатнул промышленность, которая опять поднялась на громад¬
ную высоту в 1898 г. со средним урожаем. Наконец, после вспышки в
1899 г., привоз начинает падать, т.е. в силу вступает промышленный
кризис.
Очевидно, если мы не имеем полного параллелизма между урожая¬
ми и развитием промышленности, то, в частности, урожаи бес¬
спорно дают себя чувствовать. В общем же, промышленный расцвет
90-х годов выпал на счастливое в урожайном отношении семиле¬
тие, которое следовало после четырехлетия с тяжелыми недорода¬
ми.
Если мы перейдем к XX веку, то мы увидим такую картину па¬
раллельного движения урожаев и привоза предметов оборудования
1 Исчислено по "Обзорам внешней торговли".
629

фабрик и заводов:
Годы
Урожай пяти
Больше (+) или
Привоз обору¬
главных хлебов в
меньше (-) уро¬
дования
милл. пуд. (без
жая 1900 года в
в милл. руб.
семян)
процентах
1901
2149
-15
45
1902
3009
+18
37
1903
2841
+12
39
1904
3348
+32
39
1905
2651
+ 5
40
1906
2159
-15
47
1907
2547
+0,4
53
1908
2673
+6
60
1909
3521
+40
65
1910
3375
+34
70
Непосредственного и полного совпадения между урожаями и при¬
возом фабрично-заводского оборудования мы и тут не видим. Но лю¬
бопытно совпадение более общего характера: сравнительно с коле¬
баниями урожаев, начиная с конца 80-х годов, 900-ые годы следует при¬
знать годами почти ровной урожайности в довольно повышенных раз¬
мерах. И этому ходу урожаев соответствует сравнительно с 80-ми
годами прошлого столетия высокий, подвергающийся крайне слабым
колебаниям привоз машин и пр.
Из приведенных данных, охватывающих период в 25 лет, очевидно,
нельзя выводить той зависимости промышленности исключительно от
урожаев. Ясно, что, кроме урожаев, на промышленность влияют и
другие факторы. О главнейшем из них мы говорили. Это потребление
государства и общественного управления. Хотя их специфическое
потребление влияет непосредственно на определенные отрасли про¬
мышленности, но через них оно оказывает воздействие и на другие
производства. Однако, заслуживает исключительного внимания особен¬
ный характер влияния урожаев на промышленность, замаскировы¬
вающий его в сильнейшей степени.
И Николай-Он говорил о влиянии урожаев вовсе не в той голой
форме, в какой говорят о нем теперь не только противники этой
мысли, но и некоторые ее сторонники. Для него урожай являлся только
"первичным двигателем" промышленности. Причем, - и это особенно
важно, - от его внимания не ускользал и тот факт, что урожай влияет
не прямо, а зигзагами. Для 1887 г. он отметил, что хороший урожай
был поглощен платежами крестьян по долгам, "так что покупки для
собственного потребления пришлось отложить до более благоприятного
времени". Также для 1888 г. Николай-Он считает "любопытным", что
корреспонденты департамента земледелия раньше отмечают уплату
крестьянами долгов и затем только говорят о покупке ими "того и
другого"1.
1	Цифра вывоза относится к году, следующему за годом урожая, так как урожай
данного года попадает заграницу, да и вообще в обращение, значительнейшей своей
частью только в следующем году.
630

То, что хорошие урожаи отделяются от усиленного крестьянско¬
го потребления промежуточным звеном в виде задолженности, по кото¬
рой крестьянину приходится рассчитываться в первую очередь и из
первых доходов, - вносит большую путаницу в отношения между
урожаями и промышленностью. На одни отрасли промышленности
указанное обстоятельство влияет даже благоприятно; зато крайне
неблагоприятно оно влияет на другие отрасли. В общем же и целом все
зависит не только от урожаев, но гораздо более от характера комби¬
наций урожайных и неурожайных годов. Другими словами, чтобы
понять, как в последнюю четверть столетия урожаи влияли на про¬
мышленность, необходимо узнать, как они влияли на самую де¬
ревню.
Вопрос о влиянии урожая на деревню раскрывается в значитель¬
ной степени в движении нашего хлебного экспорта. После того, как в
1886-1892 гг. вывозили из России в среднем ежегодно около 384 милл.
пудов хлеба, для урожая 1893 г. вывоз был доведен до 639 милл. пу¬
дов, что составило 18,5% урожая, причем остаток внутри стра¬
ны для местного потребления составил 2,821 милл. пудов. Затем
взаимоотношение урожая и вывоза поддерживалось в следующем
Годы
Урожай, милл.
Вывоз
Остаток внутри
пудов
всего, милл.
пудов
в процентах к
урожаю
страны, милл.
пудов
1894
3223
575
16,4
2693
1895
3061
507
15,3
2588
1896
3080
489
15,0
2617
1897
2546
459
18.0
2087
1898
3037
346
11.5
2691
1899
3424
420
12,3
3004
1900
3358
467
13,9
2897
Поднявшись на громадную высоту в 1893 г., хлебный экспорт
беспрерывно сокращается до начала кризиса, независимо от размеров
урожаев, которые в течение этого периода подвергались значительным
колебаниям и вверх, и вниз. Это доказывает, что постепенно осла¬
бевали причины, заставившие в 1893 г. сразу поднять экспорт. Но что
эти причины все-таки ослабевали постепенно, видно из того, что,
при всем стремлении остающихся в стране хлебных остатков к
увеличению, оно все-таки оказывается ие в силах противодейство¬
вать неудовлетворительному урожаю 1897 г., понизившему хлебный
остаток внутри страны до ничтожной сравнительной цифры в 2 млрд.
пудов и повысившему норму вывоза до 18%. В смысле влияния уро-
631

жаев в России этот факт особенно важен. Позади было четырех¬
летие оживлявшейся с каждым годом все более промышлен¬
ности. Оживленная промышленность была и в 1897 г. И
все это не в состоянии было удержать в стране те 2,5 млрд. пу¬
дов хлеба, которые стали для нее обычными в предыдущее четырех¬
летие.
Но ясно, вместе с тем, что имеется в России норма потребления
хлеба, от которой уклоняются только под давлением серьезнейших
причин. Причины эти сказались особенно сильно в несчастное для рус¬
ской деревни четырехлетие 1889-1892 гг. когда, что ни год, то был
худший недород. Если обычное потребление хлебов еще с 70-х годов
прошлого столетия превышало у нас 2 четверти на душу в год, то в
это четырехлетие оно колебалось между максимумом в 1 3/4 и мини¬
мумом в 1 */з четвертей на душу. И при всем том экспорт хлебов был
чрезвычайно низок1. Очевидно, деревня в это четырехлетие не только
плохо кормилась, но и плохо удовлетворяла свои другие нужды, свя¬
занные с денежными затратами и производящиеся за счет продаваемого
хлеба, либо удовлетворяла эти нужды путем займов. Положение де¬
ревни в этом отношении иллюстрируется тем фактом, что выкуп¬
ных платежей не добирались сравнительно с окладом: в 1889 г. на
4,5	милл. руб., в 1890 г. на 8 милл., в 1891 г. на 28 милл. и в 1892 г. на
22 милл. руб.2
Если в России того времени крестьяне оказывались в недоимке, то
это значит, что они и вообще были чрезвычайно запутаны в долгах.
Потому-то первый хороший урожай поднял хлебный экспорт на не¬
бывалую высоту, увеличив его в полтора раза, сравнительно с четы¬
рехлетием 1886-1892 гг. То же обстоятельство выступает с наи¬
большей яркостью в цифрах хлебных перевозок по русским железным и
водным дорогам, в цифрах, выражающих до известной степени всю
нужду деревни в продаже получаемого ею хлеба. Из урожая 1888—
1890 гг. (перевозки 1889-1891 гг. объяснение см. на стр. 45-ой, вы¬
носку) попадало в перевозки около 521 милл. пудов ежегодно. Но уже в
1893 г., когда в перевозки попала только часть урожая этого года,
между тем как в 1892 г. был недород, перевезено было хлебов
587 милл. пудов; в 1894 же году перевозки поднялись до громад¬
ной цифры 732, а в 1895 г. - даже до 748 милл. пудов3. После ряда
голодных лет такое увеличение хлебных перевозок, несомненно, сви¬
детельствует об усиленном отчуждении урожая со стороны де¬
ревни.
Таким образом, по эмпирической логике, гласящей: post hoc, ergo
propter hoc, следует поставить вопрос не только о влиянии урожаев
1893-1894 гг. на оживление промышленности; столь же основательно
говорить о совокупном влиянии двух факторов: урожаев и предшесг-
1	Сбор. свед. по история и стат. внешней торговли России. Т. 1. С 7.
2	Каиисаров М. Финансовые итоги. СПб., 1903. Т. 1. С 84, 85, 87.
3	Билимович Л. Товарное движение. К., 1902. С. 36, 37.
632

вовавшего им периода недородных лет. И постановка такого вопроса
вызывается также тем, что мы знаем о пути, который вводит деревню
в сферу денежных отношений. Источником денежных ресурсов для
громадной части русской деревни все еще остается продажа урожая.
Естественно поэтому, что усиленные продажи деревней хлеба произ¬
водятся в урожайные годы, следующие за неурожайными, кото¬
рые обременили ее долгами частными и казне. В первое время дерев¬
ня в качестве источника, усиленно питающего страну денежным
материалом, выступает гораздо более, как должник, чем как потре¬
битель продуктов капиталистической промышленности. Последняя
от этого не только ничего не теряет, но очень много выигрывает.
Расчет деревни по долгам вздувает доходы внекрестьянских классов -
"буржуазных" элементов населения и питающихся около них обще¬
ственных групп. Что получается потом, когда по долгам де¬
ревня рассчитывается окончательно, показывает то, что хлеб¬
ный экспорт, независимо от размеров урожая, сокращается все бо¬
лее и более. И сокращается не только экспорт: перевозки по желез¬
ным и водным путям, после 748 милл. в 1895 г., составили 732 милл.
в 1896 и 622 в 1897 г. Другими словами, рассчитавшись по дол¬
гам, деревня сокращает продажи хлеба, предпочитая, очевидно,
удерживать в своих руках больше запасов последнего, чем бы¬
стро усиливать затраты на продукты капиталистической промышлен¬
ности.
Если подойти к вопросу с этой стороны, то станет ясно то, что ста¬
вит в затруднение г. Туган-Барановского. Кроме политики С.Ю. Витте,
на оживление промышленности повлияли действительно прекрасные
урожаи 1893-1896 гг. Но не потому, что они подняли потребление
деревни, а потому, что, рядом с поднятием своего потребления, гораздо
более деревня занята была расчетом по долгам с буржуазными клас¬
сами, которые благодаря этому сделались видными потребителями в
годы промышленного оживления. Вот почему нет ничего удиви¬
тельного, что выдающиеся урожаи 1899 и 1900 гг. не могли остановить
влияние, оказанное на промышленность сокращением потребления
казны и городов. Так как предыдущие урожаи освободили деревню от
острой задолженности, то внекрестьянские классы потеряли чрезвы¬
чайный приток денежных ресурсов, следовательно, они перестали
своим прогрессирующим с большой быстротой потреблением толкать
вперед промышленность. Деревня же, расширяя свое потребле¬
ние фабрично-заводских продуктов медленно и постепенно, полу¬
чила возможность подумать об образовании значительных хлебных
запасов: остатки хлебов внутри страны в эти годы иосили рекордный
характер.
Тут же лежит причина слабого влияния на промышленность в общем
хороших урожаев первого десятилетия XX века: деревня заботилась
также о своих хлебных запасах, а не только о реализации урожаев в
деньги для развития спроса на фабрично-заводские продукты, как это
633

показывает следующая табличка1:
Годы
Урожай
В ы
всего
воз
в %
Остаток внутри
страны, милл. пуд.
милл. пуд.
1902
4129
580
19
2479
1903
3951
652
16
3477
1904
4418
649
16
3302
1905
3784
698
16
3720
1906
3869
591
16
3193
1907
3907
470
14
2916
1908
4053
405
10
3502
1909
4938
762
15
4176
1910
4837
849
18
3988
В течение всего девятилетия, за исключением 1907-1908 гг., хлеб¬
ный экспорт стоял довольно высоко. Но от этого нисколько не стра¬
дало внутреннее потребление, которое, наоборот, также отличалось
широкими своими размерами, как это видно из сравнения данных этой
таблички с данными таблички, приведенной на стр. 44-ой: если еже¬
годный вывоз в 1902-1910 гг. в среднем увеличился сравнительно с
1894-1900 гг. с 466 до 628 милл. пудов, т.е. на 35 процентов, то и
остатки внутри страны поднялись с 2654 милл. до 3417 милл. пудов, что
составляет увеличение процентов в 29. Это доказывает, что острой
нужды в деньгах, той нужды, которая деревне диктуется нажимом
фиска и "кулака", в первое десятилетие нового века не было: деревня
заботилась не только о продаже хлеба, но и о своем хлебном по¬
треблении. Вместе с тем высокий вывоз свидетельствует, что деньги в
деревне водились в это десятилетие. Однако, в отличие 90-х годов
прошлого столетия, эти деньги оставались в руках крестьян. Развитию
ими своего потребления они, конечно, содействовали. Но крестьянское
потребление продуктов капиталистической промышленности замкнуто в
тесных рамках и развивается медленно, между тем как в 90-х годах
прошлого столетия реализация крестьянской задолженности, как мы
показали выше, развернула потребление внекрестьянских классов,
объем которого поддается быстрым и сильным увеличениям. Косвен¬
ным показателем того, что в первые годы нового столетия крестьяне
действительно были, если можно так выразиться, хозяевами своего
хлеба, служат местные осенние цены. В среднем для четырех главных
хлебов осенние цены за пуд составляли 66 коп. в 80-е годы, 64 коп. в
90-е годы и 77 коп. в 900-е годы2. Кое-какое влияние тут оказали
мировые условия. Но если рыночные цены увеличились в 900-е годы,
сравнительно с 90-ми, на 16%, между тем как местные осенние под¬
нялись на 20%3, то ясно, что в 900-е годы крестьянин был более стой¬
ким продавцом. И это могло быть только следствием отсутствия у него
слишком большого бремени неотложных платежей.
1	См. выноску на стр. 45-ой.
2Лящснко П.И. Хлебная торговля на внутр. рынках Европ. России. СПб., 1912
С. 630.
3Там же. С. 631.
634

4
Если мы раньше видели, что конечным регулятором промыш¬
ленности служит потребление, то теперь мы освободились от недо¬
умения, навеянного вопросом г. Туган-Барановского, почему хороший
урожай 1899 г. не предупредил кризиса, а недурные урожая 900-х годов
не освободили России от промышленной депрессии. Как и следовало
ожидать, в стране крестьянского хозяйства господин урожай, действи¬
тельно, диктует промышленности законы. Но он диктует их, считаясь с
разными условиями деревенской жизни. В целом же, на промыш¬
ленность гораздо благоприятнее до сих пор влияли урожаи, которые
следовали за значительным периодом недородов, чем урожаи, которые
сменяли урожаи же. Вот почему Николай-Он и говорит об урожае, как
"первичном двигателе" промышленности, а не единственном ее регу¬
ляторе. К сожалению, он этой мысли не развил, чем и до сих пор
вводит в заблуждение своих адептов и противников.
В оценке ближайших судеб русского капитализма обрисованная
картина влияния урожаев на развитие промышленности представляет
исключительный интерес. Как ни смотреть на роль искусственно рас¬
ширенного потребления казны, оно - явление временное и преходящее.
Различно, конечно, влияние тех или иных видов потребления. Если в
одних случаях расширенное потребление казны имеет своим послед¬
ствием такие предприятия, которые и в свою очередь нуждаются в
потреблении продуктов промышленности, то это приводит к длитель¬
ным и прочным успехам последней. Новых железных дорог нельзя
строить бесконечно. Но каждая вновь выстроенная верста железного
пути нуждается в ремонте и т.п., т.е. потребляет ежегодно известное
количество железа, паровозов, вагонов и т.п. и уничтожает необ¬
ходимое количество угля, масла и пр. Тем не менее, и при самых
выгодных условиях подъем промышленности, опирающийся на искус¬
ственно расширенное казенное потребление, неминуемо оканчивается
тяжелой депрессией, когда целые производства оказываются, так ска¬
зать, не у дел.
Приблизительно таково же последствие общественного строи¬
тельства в России. Для русской промышленности не столько важно
текущее потребление русских городов, сколько потребление чрезвы¬
чайное, связанное с крупными сооружениями. До сих пор последние
производились у нас не постепенно, а скачками: то все города охваты¬
ваются манией благоустройства, то наступает в этом отношении пол¬
нейший застой. Понятно, что промышленность, приспособленная к
эпохе муниципального грюндерства, попадает в тяжелое положение,
когда муниципалитеты "успокаиваются". И тут, следовательно, если
новые сооружения нуждаются в постоянном потреблении, промыш¬
ленности удается удержать часть завоеванных позиций. Но это далеко
не то, что требуется промышленности, которая не терпит не только
регресса, но и застоя.
Иное влияние на промышленность имеет массовое потребление. Как
таковое, оно лишено способности быстро развиться даже в инду¬
635

стриальных странах. Если же часто мы видим там другое, то это
объясняется тем, что толкающая сила внутреннего потребления
усугубляется экспортом, рамки которого зависят только от умения
находить или завоевывать новые рынки сбыта. Зато особенно слабое
действие потребления на промышленность там, где главным источ¬
ником народной доходности, следовательно, и потребления является
земледелие. И тут бывают чрезвычайные способы воздействия на
промышленность. Выше мы их отметили для России: если урожаям
предшествует более или менее серьезный период недородов, благо¬
приятно влияет на промышленность сильная задолженность деревни,
заставляющая в урожайные годы выбрасывать в обращение денежные
ресурсы, которых не задолженная деревня не выбросит и при блестя¬
щих урожаях. Если исключить производства, опирающиеся, главным
образом, на государственно-общественное потребление, то окажется,
что за время от 1893 по 1900 г. число занятых в русской промыш¬
ленности рабочих возросло с 990 тыс. человек до 1331 тыс.1 Это зна¬
чит, что промышленность возрастала ежегодно на 4,8%. За следующее
восьмилетие число занятых рабочих поднялось до 1709 тыс. человек2,
что было результатом ежегодного роста промышленности на 3,5%.
Такова разница во влиянии урожаев, следовавших за недородами, -
период 1893-1900 гг., - сравнительно с прочной и устойчивой урожай¬
ностью 1901-1908 гг.: в последний период темп развития промыш¬
ленности падает почти на целую четверть - 1,3% из 4,8%.
5
Наше исследование судеб русской промышленности за последнюю
четверть столетия раскрыло перед нами базу, на которой развивается
промышленный капитализм в России. Какие же эта база предрешила
перспективы русского промышленного капитализма, оборванные вме¬
шательством кровопролитнейшей из войн? Для г. Туган-Барановского
уже "три года" тому назад было очевидно, что происходит перелом
промышленной конъюнктуры, и 1912 г. ему оставалось только лишний
раз подчеркнуть всю пророческую глубину и абсолютность своих
"теоретических воззрений"3. Тут, словом, царили полнейший оптимизм
относительно ближайшего нашего промышленного будущего, так как г.
Туган-Барановский в 1912 г. еще больше, чем "три года" тому назад
был убежден, что "наша промышленность сдвинулась с мертвой точ¬
ки"4. Наоборот, глубоко пессимистичны выводы, полученные г. Финн-
Енотаевским из исследования "современного хозяйства России" на
пространстве 500 с лишним страниц. Промышленное оживление 1909 и
1910	гг., утверждает он, "явилось продуктом двух хороших урожаев,
1	Для 1893 г. рассчитано по "Своду данных о фабрично-заводской промышленности
России за 1897 г.”, а для 1900 г. - по "Списку фабрик и заводов” 1900 г.
2	Рассчитано по данным г. Варзара (см.: Вестник финансов. 1911. Хе 50).
3	Речь. 1912. М 251.
4	Туган-Барановский М. К лучшему будущему. С. 183.
636

совпавших с благоприятной конъюнктурой зернового мирового рынка.
Но за урожаями следуют у нас с естественной необходимостью неуро¬
жаи". Кроме того, автор пессимистически относится и к другим
факторам, вызвавшим оживление. И в общем он не видит 'возмож¬
ности утверждать, что нынешнее оживление промышленности будет
долговременным", хотя развитие подъема он бы "первый привет¬
ствовал"1.
Таковы два полюса существовавших у нас "видов" на будущие
судьбы русской промышленности. В какую из этих двух сторон ведет
нас наш собственный прогноз? Несомненно, имеются показатели,
оправдывающие оптимизм г. Туган-Барановского. Как мы показали в
своем месте, он преувеличивает значение свободных, ищущих при¬
ложения, капиталов в процессе перехода от промышленной депрессии к
промышленному оживлению. Но поскольку без капиталов организация
предприятия не мыслима, постольку наличность свободных капиталов
является необходимым условием, чтобы оживленные требования по¬
лучили своевременный и достаточно серьезный отклик в подъеме
промышленности. И вот необходимо констатировать, что денежные
рынки находились до войны в России в благоприятном состоянии.
Вклады и собственные капиталы всех наших учреждений кратко¬
срочного кредита вместе с государственным банком и государствен¬
ными сберегательными кассами, составлявшие, как мы показали выше,
к 1 января 1910 г. 3778 милл. руб., выросли к 1 января 1911 г. до 4688
милл. руб^ увеличившись за один год на небывалую норму в 24%.
В дальнейшем процесс "накопления" шел в неослабевающем темпе.
К 1 января 1912 г. вклады, поступившие в коммерческие банки, под¬
нялись до 1817 милл. руб., вместо 1776 милл. к 1-му июля и 1675 милл.
к 1-му января 1911 г.; к 1-му же июля 1912 г. сумма эта составила уже
2076 милл. руб.1 Таким образом, за полтора года цифра поступивших в
коммерческие банки вкладов увеличилась ровно на 400 милл. руб. или
на 19%. Так шло крупнокапиталистическое "накопление", потому что
только оно попадает в кассы коммерческих банков. "Демократическое
накопление" сливается в государственные сберегательные кассы, где
остаток денежных вкладов к 1-му января 1912 г. увеличился на
109 милл. руб. или почти на 8 процентов сравнительно с 1-м января
1911	г., когда остаток вкладов составил 1397 милл. руб.
Итак, материал для оживления промышленности, несомненно, имел¬
ся. Имелась ли также цель для этого оживления, именно, развивалось
ли потребление и каковы были шансы ждать дальнейшего его разви¬
тия, что, как мы указали выше, есть sine qua non всякого про¬
мышленного подъема?
Что уже открывалась эпоха усиленного потребления государства,
для всех было очевидно. В перспективе имелись широкие планы по¬
крытия России густой железнодорожной сетью, и ждали только мил¬
лиардов, которые должны были на это дело дать иностранные капи¬
талисты. Улыбался проект соединения непрерывным водным путем
1 Финн-Енотаевский А. Указ. соч. С 518-522.
637

Черного моря с Балтийским. Как на нечто реальное, смотрели на
мечты об осуществлении так называемой "большой" судостроительной
программы, оценивавшейся миллиарда в полтора. Ассигновано и наме¬
чено было к ассигновке, сравнительно со средними ежегодными расхо¬
дами прошлых лет (в милл. руб.)1:
1907-1910 гг.
1911 г.
1912 г.
1913 г.
На усиление и улучшение каэенных
34,42
48,24
47,96
52,98
железных дорог
" исследование и новые работы по
3.15
5,43
7,52
10,78
водным путям
" оборудование портов
5,65
7.35
8,24
11,60
” строительные работы военного
27,10
85,19
33,40
59,26
ведомства
" судостроение, вооружение флота и
48,90
78,90
113,96
179,40
военных портов
Всего
119,22
175,11
211,08
312,96
Кроме того, по чрезвычайному бюджету, на железнодорожное строи¬
тельство, помимо отпущенных до 1913 г. 340 милл. руб., предстояло
еще израсходовать 260 милл. Таким образом, если высоко было по¬
требление казны в 1911 и 1912 гг., то в 1913 г. она выступала в ка¬
честве потребителя на 300 милл. руб. более, чем она расходовала в
первые четыре года "конституционной" России.
Оживлялось и потребление общественного управления. Косвенным
показателем этого служил рост облигационной задолженности наших
городов. К 1-му июня 1909 г. вся облигационная задолженность русских
городов равнялась 303,5 милл. руб., между тем, за два только года, от
1-го июля 1909 г. по 1-е августа 1911 г., разрешено было новых об¬
лигационных займов на 110 руб.2 Для чего потребовались эти суммы,
легко сообразить, видя, с каким азартом города набросились на меро¬
приятия по своему благоустройству, на оборудование себя электри¬
ческим освещением, трамваями, водопроводами, скотобойнями и т.д.
Одновременно сильно поднялось частное строительство в городах. Так
называемый "квартирный" голод, охвативший все более или менее
значительные города России, был результатом крайнего ослабления
строительной деятельности. Последняя с каждым годом усиливалась
все более и более.
К сделанной нами характеристике оживления государственно¬
общественного потребления значительным плюсом, в смысле укреп¬
ления внутренних рынков, может быть принят и факт, сообщенный
"Temps" ом. В результате правительственных забот, чтобы, русские
заказы не передавались за границу, сумма последних с 41 832 тыс. руб.
понизилась в 1906 г. до 27 784 тыс. руб., а в 1909 г. она упала уже до
14,5	милл. Данных за следующие годы у газеты еще не было, но она
выражала уверенность, что "это уменьшение продолжалось в той же
прогрессии".
1	Проект государственной росписи доходов и расходов на 1913 г.
2	Календ.-справочн. город, деятеля. 1912. С. 143.
638

Посмотрим теперь, что происходило с массовым потреблением,
и какие оно раскрыло перспективы. Из сказанного нами выше об
условиях, при которых урожай в Росссии наисильнее действует на
развитие промышленности, понятно, каким "отрицательным’' фактом
являлось то обстоятельство, что 900-ые годы не имели таких крупных
и частых недородов, которые предшествовали промышленному ожив¬
лению 90-х годов прошлого столетия: крестьянское потребление
от этого, понятно, выиграло, но проиграло буржуазное потребление,
наиболее сильно содействовавшее подъему промышленности двад¬
цать лет тому назад. Но некоторой "компенсацией" явилась тут аграр¬
ная политика П.А. Столыпина и Госуд. Думы третьего созыва.
Переходы на хуторское хозяйство, усиленная мобилизация надель¬
ных земель, предоставление крестьянам льготных условий по скупке
удельных земель, казенных и частновладельческих - подняли нуж¬
ду деревни в деньгах, а потому и усилили, конечно, ее задолжен¬
ность. Таким образом, явился новый фактор, усиливавший у дерев¬
ни необходимость превращения чрезмерно больших частей урожая
в деньги. Если экспорт хлебов достиг небывало громадных разме¬
ров в трехлетие 1909-1911 гг., - в среднем за год вывозилось
810 милл. пудов вместо 546 милл. 1900-1908 гг., - то этим мы обя¬
заны были не одному урожаю: свою роль здесь сыграли послед¬
ствия аграрной политики, которые начали уже сказывать¬
ся.
Что касается влияния потребления самой деревни на про¬
мышленность, то тут мы встречаемся с положением вещей, мало
чем отличавшимся от того, которое имелось в 90-х годах прошло¬
го столетия. Деревня продолжала до такой степени чутко относиться
к колебаниям урожая, что первый значительный недород ставит ее
в безвыходнейшее положение. Голод, к которому на громад¬
ной площади России привел недород 1911-го г., хотя он воспоследо¬
вал после превосходного урожая 1909 и хорошего урожая 1910 гг.,
является лучшим свидетелем того, что деревня продолжала оставать¬
ся в тех же тяжелых экономических условиях, в которых застало
ее оживление промышленности последнего десятилетия XIX в. Если
промышленность развивается медленно, а промыслы частью даже
падают, то рост населения должен лечь всем своим бременем на
сельское хозяйство. И, действительно, даже в такой дерев¬
не промышленного типа, как Московская, судьба крестьянина цели¬
ком оставалась связанной с урожаем. ’’Группируя ответы корреспон¬
дентов за три последних года на вопрос, поправляются ли крестьяне
или беднеют", московские статистики нашли, "что в 1909 г. самая
большая группа корреспондентов (64%) говорила, что крестьяне бед¬
неют, а в следующем году эта группа сократилась уже до 34%, а
в 1911 г. она равнялась лишь 16% всех ответов; наоборот, число
ответов, свидетельствующих о поправлении крестьян, возросло: в
1909 г. такие ответы составляли лишь 8%, в 1910 г. - 20 и 1911 гт. -
639

32%. Надо заметить, что ответы корреспондентов о поправлении и
обеднении населения вполне совпадали с урожайностью: в 1909 г.
урожай ржи был плохой, в 1910 г. - выше среднего и в 1911 г. -
хороший"1.
При этой роли хлебопашества в русской деревне, интересные
указания на его положение в последние годы дают повторные переписи
крестьянского хозяйства в некоторых губерниях. Так, в пяти уездах
Полтавской губернии2 возврат крестьянства к земле определяется тем,
что при переписи 1900 г. там найдено было 8603 хозяйства, сдающих
свои наделы в аренду, при 17956 хозяйствах, зарегистрированных в
середине 80-х годов прошлого столетия. Зато число хозяйств, обра¬
батывающих арендованную землю, увеличилось с 47443 до 55304, а
арендуемая ими земля - с 160888 до 176415 десятин. Что произошло за
указанный период в пределах землевладения "непривилегированного"
населения полтавской деревни, показывает следующая любопытная
табличка:
Владения
До 3 десятин
3-9
9 и больше десятин
80-е годы
1900 г.
число хозяйств
35009	48510
47791	45823
15017	16300
Увеличи-лось (+)
или уменьши¬
лось (-) в
процентах
+39
-4
+9
Табличка эта показывает, что за счет сокращения числа хозяйств
со средними наделами в известных пределах идет концентра¬
ция крестьянского землевладения; но еще сильнее идет его парцел¬
ляция, распыление. Это видно из того, что число мелких владе¬
ний увеличилось за охваченный период на 39%, в то время,
как число участков выше средней величины увеличилось только на
9%.
Еще более ясную картину ухудшения крестьянского хозяйства
мы находим в пяти уездах Воронежской губернии3. Здесь за время
от середины 80-х годов прошлого столетия до 1900 г. хозяйств с
посевом до 10 десятин увеличилось с 29508 до 35043, между тем,
как хозяйств с большими посевами сократилось с 7711 до 7244. Дру¬
гим признаком положения деревни служит движение рабочего скота.
1	Статистический ежегодник Московский губ. за 1911 г. С. 290.
2	Лохвицкий. Миргородский, Переяславский, Лубенский и Золотоношскнй. Данные
подсчитаны по соответствующим выпускам Материалов подвор. переписи Полтавской
губ. в 1900 г.
3	Материалы повторной переписи крестьянских хозяйств Воронежской губернии в
1900 г. Т. II (уезды: Нижнедевицкий, Коротоякский, Задонский, Землянский и Острогож¬
ский). С 600-601.
640

В тех же уездах Воронежской губернии было хозяйств:
Середина
1900 г.
Увеличение (+) или
80-х годов
уменьшение (-) в
процентах
Без всякого скота
9250
10878
+18
С 1-2 лошадьми или
23709
28284
+19
волами
С 3 и более лошадьми или
7625
6607
-13
волами
За минувшие полтора десятка лет обеспеченность крестьянства ра¬
бочим скотом заметно ухудшилась, следовательно, ухудшилось кресть¬
янское хозяйство вообще, и понизилось его благосостояние.
Тем не менее, нельзя отрицать если не роста и улучшения
крестьянского потребления вообще, то расширения крестьянского
обращения к услугам капиталистической промышленности. Особенно
ушла в этом направлении деревня в 90-х годах минувшего столетия.
Но все-таки то, что и тогда можно было тут назвать прогрессом,
представляло собой картину в достаточной мере скромную. В трех
уездах Воронежской губ. двумя переписями, охватывающими период в
полтора десятилетия, установлена такая перемена в расходах на пред¬
меты непищевого характера в рублях на один двор в среднем1.
Уезды	1886-1887 гг. 1900 г. Увеличение в год.
в %
Ннжнедевицкий	11,2	15,1	2.5
Задонский	14,6	22,0	4,1
Корогокский	15,2	25.6	6,3
Такой значительный рост потребления продуктов непищевого харак¬
тера, несомненно, мог иметь место только в годы особенного расцвета
русской промышленности и интенсивного приобщения к денежному
хозяйству. И все-таки, если в одном из этих уездов, Нижнедевицком,
заинтересовавшаяся вопросом перепись, уже в конце периода сильно
прогрессировавшего потребления в 1900 г. обнаружила, что имевшиеся
налицо одежда и обувь только на 42% составляли результат покупки,
между тем как вся остальная одежда была произведена в крестьянском
же хозяйстве, то это безусловно свидетельствует о крайне слабой
приспособленности нашей деревни к нуждам капиталистических рынков
России. Любопытно, что тот же самый факт можно констатировать
даже для такой промышленной губернии, как Калужская. По собран¬
ным в конце первого десятилетия XX века данным о потреблении
оказывается, что среди пищевых продуктов, потребляемых калужским
крестьянством, колониальные, т.е. сахар и чай, участвуют только
6,8%, между тем только этими продуктами крестьянин, главным обра¬
зом, связан с торгово-промышленным оборотом. Вообще же, калужский
крестьянин, живущий преимущественно внеземледельческими дохода¬
1	Рассчитано по названным выше Матер, повтор, переписи. Т. II.
21 М.И. Туган-Барановский
641

ми, только несколько больше половины всего пищевого своего
довольствия приобретает путем покупки1.
Того, что мы сказали о положении наших потребительных рынков,
достаточно было, чтобы до войны ждали наступления в России нового
фазиса оживления промышленности. Но все оставалось по старому: по-
прежнему потребительная надстройка лишена была прочного и
достаточного широкого потребительного фундамента; по-прежнему
главной и основной базой являлись случайные, временные, скоропре¬
ходящие факторы. Более того, накануне войны еще больше, чем в
90-х годах прошлого столетия, оживление неразрывно было связано
с исключительным и чрезвычайным потреблением государства и
городов.
ГЛАВА VII*
1
С начала 90-х годов прошлого столетия много внимания в нашей
экономической литературе стали уделять вопросу о так называемой
"миссии" капитализма в России. "Признаем нашу некультурность и
пойдем на выучку к капитализму", - так формулировал в 1893 году
очередную задачу России П.Б. Струве2, тогдашний пророк школы
исторического материализма в России. И ту же мысль развил через
6	лет другой русский "марксист", г. В. Ильин3. Подобно г. Струве, г.
Ильин считает "историческую роль капитализма" чем-то, не возбуж¬
дающим никаких сомнений, усматривая в капитализме единственную
силу, ведущую к "повышению производительных сил общественного
труда и обобществлению его".
Оригинальность занятой гг. Струве, Ильиным и К° позиций не в том,
конечно, заключается, что она устанавливает новый взгляд на исто¬
рическое значение капитализма. То, что они говорят о значении
капитализма, является, вообще, избитым местом, представлявшим
интерес в начале XIX столетия, но отнюдь не накануне XX века.
Оригинально было только, что старый взгляд на историческое значение
капитализма, успевший пережить себя во всем культурном мире, при¬
кладывался во всей его примитивной грубости к России в конце
XIX столетия.
Когда на капитализм смотрят, как на исходный момент для
повышения общественных производительных сил и обобществления
труда, то за внешностью забывают о сущности - по той единственной
причине, что известная сущность представляется именно в капита¬
1	Вестник финансов. 1911. № 20.
[* Стр. 163-169. - Ред.]
2	Струве П. Критические заметки по вопросу об экономическом развитии России.
[СПб.. 1894. Вып. I.]
3	Ильин В. Развитие капитализма в России. [Процесс образования внутреннего рынка
для крупной промышленности. СПб., 1899]
642

листической форме. То, что обыкновенно называют "миссией" капита¬
лизма, есть не что иное, как "миссия" крупного производства. Не капи¬
тализм способствовал в течение полутора столетий росту производи¬
тельных сил и организации труда, а крупное производство, и, если
крупное производство само было орудием в руках капитализма, то это
объясняется исключительно тем, что на известной хозяйственной
ступени капитализм не встречал в крупном производстве противоречия
своим интересам, а, наоборот, находил в нем заботливого своего
помощника. Дело, однако, не в том, в каком костюме фигурировало
крупное производство, а в его исторической роли, и только научная
близорукость могла привести к смешению внешней оболочки с внутрен¬
ним содержанием.
Вместе с тем, у агентов "капиталистического котла" установилась
путаница во взглядах на блага, которых они ждут от развития
капитализма в России. Что следует понимать под "повышением произ¬
водительных сил общественного труда"? Есть ли это развитие произ¬
водительных сил отдельного работника, независимо от суммы произво¬
дительных сил, эксплуатируемых в стране вообще, или тут речь идет о
развитии общественных, в широком смысле слова, производительных
сил? У г. Ильина нет даже указания, что он понимает разницу между
той и другой постановкой вопроса. Большую ясность мы находим у
г. Маслова. Последний восстает против смешения "развития производи¬
тельных сил" с развитием производительности труда рабочих. Под
последним, говорит он, "разумеется увеличение производства продук¬
тов отдельным рабочим в единицу времени, благодаря различным
техническим, социальным и индивидуальным условиям", между тем, как
"понятие развития производительных сил применимо не к отдельному
рабочему и даже не к отдельному предприятию, а к процессу изменения
в хозяйственном положении целой области или страны". Любопытно,
что г. Маслов даже понимает, что развитие производительности труда
не всегда и не обязательно совпадает с развитием производительных
сил населения вообще. Он идет и дальше, заявляя, что "обычное
смешение таких явлений, как технический прогресс и развитие
производительных сил, может повести к неправильному представлению
о	их значении и о значении целого ряда других явлений в эконо¬
мической жизни страны". И все-таки вслед за этим г. Маслов говорит,
что "и технический прогресс, и развитие производительных сил. и уве¬
личение производительности труда находятся в тесной связи и
обыкновенно в тесной зависимости друг у друга"1. Каким образом в
понимании г. Маслова согласуются эти два друг другу противоречащих
положения, трудно сообразить. Тут, вернее всего, мы находим обычное
явление приношения в жертву теоретической ортодоксальности проб¬
лесков истинного понимания сущности дела.
Такую же путаницу мы находим у русских "марксистов", когда они
говорят о "миссии" капитализма в отношении обобществления труда.
1	Маслов П.П. Аграрный вопрос в России. С. 21 и след. [Условия развития крестьян¬
ского хозяйства в России. СПб., 1903. Т. 1.]
21
643

Как не велико значение крупного производства, как фактора органи¬
зации рабочих классов, но не всегда и не при всех условиях это
значение крупного производства проявляется в одинаковой силе. Как на
известной стадии рост производительных сил вступает в противоречие с
производством в его капиталистической форме, точно так же на извест¬
ной стадии и обобществление труда не только не находит поддержки со
стороны промышленного капитализма, но, наоборот, встречает с его
стороны сильное противодействие. Если развитие производительности
труда отдельного работника не всегда обозначает развитие производи¬
тельных сил населения в целом, то и собрание наибольшего числа
рабочих в одном предприятии не всегда соответствует дальнейшему
шагу в обобществлении всего наличного в стране труда.
Глубокое и ничем не сглаживаемое отличие Маркса от "марксистов"
заключается, между прочим, в том, что Маркс усматривает момент,
когда капитализм превращается в путы для дальнейшего развития того
способа производства, который развился вместе с ним и под его господ¬
ством, когда "централизация средств производства и обобществление
труда достигают такой точки, на которой они становятся несовмести¬
мыми со своей капиталистической оболочкой"1. Последствия этого
противоречия Маркс рисует слишком лаконично: капиталистическая
оболочка, говорит он, "разрывается", "бьет час капиталистической
частной собственности", "экспроприаторы экспроприируются". И эта
лаконичность вводит в заблуждение "марксистов", полагающих, что на¬
ступление противоречия немедленно и без дальнейшей борьбы
заставит капитализм капитулировать, так что противоречие будет той
чертой, которая отделит вчера только процветавший капитаизм от
расцветшего сегодня социализма. Факты, однако, показали, что "капи¬
талистическая оболочка" разрывается вовсе не так поспешно; что
противоречие между формой и ее содержанием вызывает к жизни
видоизменение старой капиталистической оболочки, словом, что,
пройдя фазис беспрерывных побед, капитализм вступает в фазис
самозащиты, борьбы за позиции, готовые уйти от него. Наступает
переходная эпоха, когда из фактора развития и организации общест¬
венных сил, хотя бы и косвенного, капитализм становится фактором,
враждебным развитию и организации производительных сил, потому
что теперь развитие производительных сил уже противоречит
интересам капитализма, как им начинает противоречить вчерашняя
союзница капитализма - организация труда.
Другими словами, капитализм, дойдя до известной степени роста,
должен сосредоточить все свое внимание на сохранении завоеванных
позиций, и в этом отношении из фактора промышленного прогресса он
становится фактором, задерживающим промышленный npoipecc. Когда
Маркс провидел момент, в который капитализм превратится в путы для
дальнейшего развития промышленности, но не мог, конечно, угадать
подробностей процесса, который приведет к тому, что "капиталистичес¬
кая оболочка" разорвется; он провидел конечный этап и не мог
1 Маркс К. Капитал. Т. 1. С. 646.
644

провидеть той упорной борьбы, которую капиталистическая форма
выдержит раньше, чем сойти с исторической арены.
Пока рост капитализма обозначал в одно и то же время организацию
и развитие производительных сил страны, до тех пор, несмотря на
мрачный путь, которым шел капитализм, на него так или иначе могли
еще смотреть, как на фактор прогресса. Но вот наступает момент,
когда вместо знамени беспрерывного развития производительных сил и
их организации, капитализм поднимает знамя промышленного застоя. С
этого момента капитализм перестает быть прогрессивной силой, силой
будущего, и становится силой прошлого, живущей ранее накопленной
энергией, но перестающей накоплять новую энергию.
2
Внешним образом капитализм продолжает как будто идти старой
своей дорогой организации производства. Если в прошлом он переходил
от одних форм производства - от производства в меньших размерах к
другим формам - к производству в более крупных размерах; если от
крупного производства, посильного одному предпринимателю, он
переходил к организации производства на акционерных основаниях, то
легко усмотреть в монопольных тенденциях капитализма следующий
шаг в деле организации производства, начинающей выходить из стен
фабрики и захватывающей союз фабрик. Однако такой взгляд упус¬
кает из виду основную цель союзов предпринимателей, принимающих
на себя задачу "организации промышленности". Как ни смотреть на
промышленные организации, известные под названием синдикатов,
картелей,трестов: признавать ли их явлением положительным или
отрицательным, точнее - обращать ли внимание на их положительные
стороны или отрицательные, - никто не станет спорить против очевид¬
ности, что союзы предпринимателей в целях не расширения производ¬
ства, а, наоборот, ограничения, являются теперь последним словом
капиталистического развития.
Между тем, вот как понимает сущность синдикатов один из их
апологетов. "С успехами машинизма, говорит г. Рафалович, сделалось
необходимым, ввиду значительной стоимости оборудования фабрик,
вести дело с более крупными капиталами...; размеры фабрик стано¬
вятся все более и более крупными, количество производимых ими
продуктов может уже быть увеличиваемо почти безгранично и очень
часто уже более не соответствует предъявляемому на них спросу;
усовершенствование путей сообщения облегчает распределение фабри¬
катов по различным, весьма отдаленным друг от друга районам - все
это ведет к тому, что конкуренция между предпринимателями чрезвы¬
чайно усиливается... Большинство мелких, наиболее слабых пред¬
приятий, конечно, погибает в этой борьбе, остающиеся же, самые
крупные и лучше руководимые, предприятия ведут друг с другом
ожесточенную конкуренцию... Тогда начинают раздаваться жалобы о
"перепроизводстве”, и делается очевидным, что при таком положении
промышленности предпринимателям необходимо позаботиться о предо¬
645

хранении себя от последствий необузданной конкуренции: хотя каждый
предприниматель в отдельности, несомненно, желал бы производить
как можно больше, но общий всем предпринимателям интерес заста¬
вляет, для собственного же блага, взаимно согласовать свое производ¬
ство с действительными потребностями рынка (курсив наш)... Тогда
готова почва для всяких соглашений - синдикатов, картелей, амаль¬
гамаций, комбинаций и т.п. союзов1.
Итак, цель синдикатов и всяких других союзов предпринимателей -
это ограничение производства до размеров воображаемого спроса,
говорим - воображаемого, так как никакие союзы предпринимателей не
в состоянии устранить основную особенность капиталистической про¬
мышленности, выражаясь словами Энгельса - "противоречие между
организацией производства в отдельной фабрике и анархией производ¬
ства во всем обществе"2. Именно с этой только стороны новую стадию
капитализма, "союзную", так сказать, можно признать прогрессивной:
поскольку капитализм пытается доступными ему средствами устранить
"анархию производства во всем обществе", постольку он берет на себя
задачу будущего, но эта задача будущего не по его силам, а потому
попытки капитализма ее разрешить замедляют только процесс его
разложения, но не останавливают его.
Ограничивая производство, союзы предпринимателей тем самым
ограничивают и потребление - как производственное, со стороны вовсе
закрытых, либо ограничивших свое производство предприятий, так и
народное, - на всю сумму "освобожденных", вследствие закрытия пред¬
приятий, либо сокращения производства иным путем, рабочих. В чис¬
том виде этот процесс пока не замечается, так как он маскируется, с
одной стороны, тем, что не все отрасли промышленности одинаково
захвачены пока синдикатным движением, а с другой - усиленной
борьбой организованной промышленности на всемирных рынках, куда,
нередко с убытком для себя, союзы предпринимателей выбрасывают
остатки своих продуктов, вознаграждая себя монопольным владением
внутренними рынками. Но от союзов, замкнутых в границах опреде¬
ленной политической территории, предприниматели неизбежно прихо¬
дят к мировым союзам, когда безвыходность положения капитализма,
поставленного перед задачей устранить "анархию производства во всем
обществе", но неспособного разрешить эту задачу, - когда безвы¬
ходность капитализма выступает в неприкрытом виде. Для междуна¬
родных синдикатов нет внешних рынков, которые были бы резервами в
их борьбе за равновесие между "спросом” и "предложением". Поэтому,
задача организации промышленности в пределах возможного потреб¬
ления есть акт, заключающий в самом себе логическое противоречие.
1	Рафаловин АЛ. Промышленные синдикаты, [за границей и в России. Их экономичес¬
кое и социальное значение. СПб., 1904.] С. 3-4.
2	Engels F. Duhring’s Umw&Izung d. WissenschafL [Stuttgart 1894]. S. 294.

КОММЕНТАРИИ

К с. 73
|# М.И. Туган-Барановский цитирует предисловие к "Критике полити¬
ческой экономии" К. Маркса (собственный перевод). В современном
издании эта мысль звучит следующим образом: "Не сознание людей опре¬
деляет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их
сознание" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 13. С. 7).
К с. 74
1* Рукопись 2-го тома "Русской фабрики...", очевидно, погибла. Перечень
проблем, освещаемых во 2-м томе, содержащихся в предисловии к 1-му
изданию книги, дает представление о замысле всей работы в целом.
2* При всех последующих переизданиях книги, в которые неизменно
включалось предисловие к 1-му изданию, последние строчки со слов "Толь¬
ко в истории воззрений..." и до конца текста не воспроизводились.
3* Кауфман Александр Аркадьевич (12.3.1864-18.5.1919) - русский эконо¬
мист и статистик. Работал в Министерстве земледелия и государственных
имуществ (1887-1906). Занимался исследованием сельского хозяйства Сиби¬
ри, специалист по аграрному вопросу. Автор крупного труда по теории
статистики "Статистика. Ее приемы и ее значение для общественных наук"
(М., 1911). Соч.: Крестьянская община в Сибири. СПб., 1897; Формы хо¬
зяйства в их историческом развитии. М., 1910 и др.
4* Короленко Владимир Галактионович (15.7.1853-25.12.1921), русский
писатель, публицист, общественный деятель.
5* Неболсин (Небольсин) Александр Григорьевич (1842-?), чиновник осо¬
бых поручений V класса министерства финансов, член ученого комитета
министерства народного просвещения по техническому и профессиональ¬
ному образованию, председатель постоянной комиссии по техническому и
профессиональному образованию при Императорском русском техническом
обществе. Редактор журнала "Техническое образование" (с 1892 г.).
Главные труды: Историко-статистический очерк общего и специального
образования в России (1882); Notice statistique sur les industries textiles en Russie
(1873); Законодательство о фабричных и торговых клеймах в иностранных
государствах (1893).
Семевский В.И.
См. комментарий к Введению к с. 93.
7* Струве Петр Бернгардович. См. комментарий к Введению к с. 96.
8* Романов П.М., вице-директор департамента железнодорожных дел
министерства финансов (с 1889 г.), директор общей канцелярии министра
финансов (с 1892 г.), в 1897-1905 гг. товарищ министра финансов, член
Государственного совета.
У* Белюстин Н.И., директор Департамента таможенных сборов мини¬
стерства финансов в 90-х годах.
Ковалевский Владимир Иванович (1844 - после 1923 г.), сельский
хозяин и администратор финансист. По образованию агроном, работал сна¬
чала в министерстве земледелия, затем финансов - товарищ министра
(1900-1902) и директор департамента торговли и мануфактур (1892-1900),
являлся одним из самых доверенных помощников С.Ю. Витте, председатель
"Русского технического общества", председатель правления общества ваго¬
ностроительных заводов "Братья Бромлей". Соавтор книги "Статистический
очерк молочного хозяйства в северной и средней полосах Европейской
России" (СПб., 1879). Под его редакцией составлено фундаментальное
648

исследование "Производительные силы России. Краткая характеристика
различных отраслей труда - соответственно классификации выставки"
(СПб., 1896. 1249 с.). Издание было подготовлено Министерством финансов
к Всероссийской промышленной и художественной выставке 1896 г в
Нижнем Новгороде.
Третье издание "Русской фабрики...” (1907) без изменений воспроиз¬
водилось в последующих переизданиях (4-е - 1922 г.; 5-е - 1926 г.; 6-е -
1934 г.; 7-е - 1938 г.) и в настоящем издании, которое отличается от всех
предыдущих тем, что в нем приведены комментарии и выдержки из работ
оппонентов М.И. Туган-Барановского.
2* Об изменениях во взглядах Туган-Барановского свидетельствуют и
недавно опубликованные его внуком письма к П.Б. Струве. Так, в письме,
датированном ориентировочно 1901 г., он пишет: «Ужасно странно иногда
натолкнуться на наши, еще столь недавние литературные упражнения в
"Новом слове" или "Начале". Боже, как все это кажется давно и по-детски
наивно! Как смешно встречать этот задорный, самоуверенный тон, эти
запальчивые нападения на литературных противников, эту наивную уве¬
ренность, что мы нашли, наконец, самую настоящую истину, и эта истина
заключена в "Капитале" Маркса».
В другом письме к Струве, датированном условно 1902-1903 гг.. читаем
"Удивительно страшно думать, что со времени наших журналов и вообще
марксистского периода прошло два-три года. Кажется, будто все это было
настолько давно - все настолько перемешалось, как будто все это была не
жизнь, а декорация в театре. Мои взгляды вообще почти не испытали
перемены, но страшно изменилось отношение к жизни; вроде того, как если
смотреть в противоположную сторону бинокля. Все кажется далеким-
далеким и страшно маленьким: какие-то маленькие фигурки, которые
очень похожи на людей, но по размерам вроде муравьев”. См. публикацию
Д. Т^ган-Барановского (Вопросы экономики. 1994. № 3. С. 133, 134).
3	Второе издание вышло в 1900 г.
К с. 78
Петр 1 (30.5.1672-28.1.1725), русский царь с 1682 г. С 1721 г. -
император.
2* Екатерина II - Алексеевна (21.4.1729-6.7.1796), Императрица Всерос¬
сийская с 28 июня 1762 г. Урожденная Софья Фредерика Августа Анхальт-
* Storch Н. Historisch-Statistische-Statistische Gemfilde des Russischen Reiches.
Riga, 1799. Полное название: Henrich Siorch. Historisch-Statistische GemSIde des
Russischen Reiches, am Ende des achtzehnten Jahrhundert und unter des Regirung
Katharinas der Zweiten. Riga; Lpz., 1797-1803.
Книга Шторха - один из основных источников по экономической исто¬
рии России в XVIII веке. В ней встречаем подробное описание России,
основанное на официальных данных. Шторх характеризует различные
отрасли русской промышленности. Первоначально Шторх предполагал
К с. 77
>бстская.
649

написать только три части: обитатели, устройство и управление России.
Позже он расширил свою работу и начал изложение с исторических данных
о	России.
К с. 79
,Ф Шторх Андрей (Генрих) Карлович (Heinrich Storch) (1.3.1766-13.11.1835),
русский экономист, историк и библиограф. Академик (1804), вице-пре¬
зидент Петербургской АН (1830). Автор учебника по политической эконо¬
мии, получившего в начале XIX века широкое признание.
2* Соловьев Сергей Михайлович (5.5.1820-4.10.1879), русский историк,
крупнейший представитель русской историографии. С 1847 г. - проф. Мос¬
ковского университета, в 1871-1877 гг. - его ректор, член Петербургской
АН. Главный труд - "История России с древнейших времен".
3* Костомаров Николай Иванович (14.4.1817-7.4.1885), русский и украин¬
ский историк, проф. русской истории Петербургского университета (1859—
1862). Автор труда "Русская история в жизнеописаниях ее главнейших
деятелей". Кроме упомянутой в сноске работы Н.И. Костомарова, см. также
исследования истории торгового (купеческого капитала) в России в сле¬
дующих книгах названных Туган-Барановским историков: Соловьев С.М.
Публичные чтения о Петре Великом. М., 1984; Ключевский В.О. История
сословий в России. Соч. Т. 6. М., 1969.
4* Ключевский Василий Осипович (28.1.1841-25.5.1911), русский историк,
проф. русской истории Московской духовной академии и Московского
университета. Почетный академик Петербургской АН (с 1908 г.). Главный
труд - "Курс русской истории".
5* Корсак Александр Казимирович (1832-1874), русский экономист, исто¬
рик, публицист. Под влиянием отца, сосланного в Сибирь, воспринял идеи
декабристов. Автор первого исследования истории промышленного раз¬
вития России - "О формах промышленности вообще и о значении до¬
машнего производства (кустарной и домашней промышленности) в За¬
падной Европе и России" (М., 1861). Первый из русских экономис¬
тов установил различие между фабрикой и мануфактурой, рассматривая их
как формы крупного производства. Научное значение этой книги отмечено
и В.И. Лениным в "Развитии капитализма в России". На исследование
Корсака опирались земские статистики. М.И. Туган-Барановский подчер¬
кивает, что Корсак констатирует процесс распадения фабрики на мелкие
производства, однако вносит уточнение, относя зарождение этого процесса
к началу XVIII в., а не к 1825 г., как у Корсака. Туган-Барановский отмечал,
что "уже Корсак выставлял главным пунктом обвинения против нашего
капитализма его искусственность" (Начало. 1899. № 1-2. С. 26). В 1866 г.
был избран советом С.-Петербургского университета на кафедру фи¬
нансового права, но правительство не утвердило этого решения. Умер в
бедности.
6* Алексей Михайлович (19.3.1629-29.1.1676), русский царь с 1645 г.
7* Родес Иоганн де (7-31.12.1653), шведский комиссар, торговый пред¬
ставитель (фактор) в Москве. Автор сочинения о России XVII в. В 1647 г.,
будучи в Москве с целью изучения русской торговли, направил своему
правительству множество донесений, содержащих ценные сведения о внеш¬
ней и внутренней торговле России с точным указанием цен, объема экспор¬
та и импорта и т.д. Наиболее детальным является "Подробное донесение о
происходящей в России коммерции" (1653. Окт.).
650

8* Кильбургер Иоганн Филипп (7-1721), шведский дипломат, в 1673—
1674 гг. посетил Москву в составе шведского посольства; написал книгу
"Краткое известие о русской торговле. Каким образом оная производилась
в 1674 г...", впервые изданную на немецком языке в 1769 г., в русском
переводе, на который ссылается Туган-Барановский, в 1820 г. Сочинения
Кильбургера - ценный источник по экономической истории России XVII в.
Доказывал выгодность переноса русской торговли с Белого моря на Бал¬
тийское.
9* Бабст Иван Кондратьевич (1824-6.6.1881), русский историк и эко¬
номист. Проф. Казанского (с 1851 г.) и Московского (1857-1874) универ¬
ситетов по кафедре экономики и статистики. С 1867 г. управлял Мос¬
ковским банком. Выступал за всестороннее преобразование экономики
страны, создание широкой сети кредитных учреждений, распространение
просвещения. Автор многочисленных произведений по политической эко¬
номии, экономической географии, статистике. Значительный обществен¬
ный резонанс имела его речь в Казанском университете "О некоторых
условиях, способствующих умножению народного капитала" (М., 1857;
Труды: Курс политической экономии. М., 1859; Мысли о современных
нуждах нашего народного хозяйства. М., 1860 и др.
10* "Магазин землеведения и путешествий" [Магазин {фр. magazin, через
итал. magazzino, от араб, махазин - хранилища)], один из первых отечест¬
венных журналов, посвященный вопросам сравнительного землеведения
как отрасли географической науки. Выходил с 1852 по 1860 г. (шесть
томов). Наиболее значительные работы, опубликованные в журнале:
Риттер К. Идеи о сравнительном землеведении; Гумбольдт А. Воззрения
на природу; Перевощиков Д.М. Историческое обозрение исследований о
фигуре и величине земли; Бабст И.К. Речная область Волги.
Основатель, издатель и редактор журнала - Фролов Николай Гри¬
горьевич (1812-1855) - русский географ, популяризатор идей сравнитель¬
ного землеведения в России. Окончил Кадетский корпус. С 1830 г -
прапорщик лейб-гвардии Семеновского полка. В 1834 г. вышел в отставку и
продолжил обучение в Дерптском, а затем и в Берлинском (1837) универ¬
ситетах, где прослушал курс лекций по сравнительному землеведению
К. Риттера. Во время пребывания за границей (в Берлине) вокруг Н.Г. Фро¬
лова сформировался научный кружок, в который входили; Т.Н. Грановский,
И.С. Тургенев, М.А. Бакунин. В 1847 г. вернулся в Россию и посвятил себя
распространению точных сведений по совершенно новой тогда науке срав¬
нительного землеведения.
К с. 80
^Котошихин Григорий Карпович (10.1630-11.1667), подъячий Посоль¬
ского приказа, писатель. В 1664 г. бежал в Швецию. Автор сочинения "О
России в царствование Алексея Михайловича", написанного по заказу швед¬
ских властей, содержит описание московских порядков середины XVII века.
Ценный источник по истории государственного строя России.
2* "... старинный капиталистический класс - купечество..." - в данном
случае нам представляется, что М.И. Туган-Барановский не избежал воз¬
действия тенденции к модернизации исторического процесса, а именно к
переносу в ретроспективу теоретических характеристик современного
исследователю общества, возникших в исторической литературе во второй
половине XIX века под влиянием неокантианства и, косвенно, марксизма.
651

Приведем в пример хотя бы 5-томную "Историю древности" (1884-1902)
Эд. Мейера, где автор, предполагая наличие в античном мире промыш¬
ленности, развитой торговли, капитала и капиталистов, относил античный
мир к капиталистической общественно-экономической формации, и ука¬
жем, что влияние дебатов, развернувшихся по данному вопросу в немецкой
историографии, в России было весьма сильно.
Собственно, данная метаморфоза происходит и у Туган-Барановского,
прежде всего ввиду явного хронологического отождествления им капитала
и капитализма (см. с. 86 настоящего издания - рассуждения о торговом
капитале и торговом капитализме, из которых явно следует, что появление
торгового капитала равнозначно появлению торгового капитализма; при
этом автор явно не задается вопросом о том, что купечество - и соот¬
ветственно купеческий "капитал" не в политико-экономическом, а в быто¬
вом смысле слова - известно миру со 2-го тысячелетия до н.э., но никто не
рискнет искать в Древнем Египте или Месопотамии капиталистический
способ производства).
В то же время даже Маркс (Капитал. Т. 3. Гл. 20) специально отмечает,
что "торговый капитал старше капиталистического способа производства и
в действительности он представляет собой исторически древнейшую сво¬
бодную форму существования капитала" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд.
Т. 25, ч. 1. С. 357) и что хотя "его существование и развитие до известной
степени само является историческим условием для развития капиталисти¬
ческого способа производства... его развитие, взятое само по себе,
недостаточно для того, чтобы вызвать и объяснить переход одного способа
производства в другой" (Там же. С. 359). Вот эти-то марксовы оговорки -
"до известной степени" и "само по себе" - остаются для Туган-Барановского
весьма далекими, хотя сам он, надо сказать, ставит довольно жесткие
требования к категориальному аппарату политэкономии (в том числе и к
"точному определению границ понятий" (см.: Туган-Барановский М.И.
Лекции по политической экономии. Сокращенное изложение. Пособие для
слушателей. [Б.м.]: Тип М.А. Александрова [б.г.]. С. 19) и твердо разделяет
"простое товарное и капиталистическое хозяйство" по принципу нали¬
чия/отсутствия прибавочной стоимости (Там же. С. 37-38).
Однако имеющаяся ниже по тексту монографии оговорка о том, что
"Петр не может считаться насадителем капиталистического производства в
России по той простой причине, что вызванная им крупная промышлен¬
ность не была капиталистической" (см.: наст. изд. С. 92) ввиду отсутствия в
петровской (надо думать, также и в допетровской, и, в течение весьма
длительного времени, в послепетровской) России свободного рынка труда,
дает основание предположить, что упомянутая выше модернизаторская
тенденция имела определенные границы и, возможно, была скорее терми¬
нологической (ввиду неустоявшейся семантики терминов), чем сущностной.
К с. 81
1	* Спор о закономерности реформ Петра I восходит чуть ли не ко
времени самих реформ, при этом до настоящего времени высказываются
полярные, взаимоисключающие точки зрения. В какой мере реформы
Петра 1 выступают продолжением предшествующего хода истории, а в
какой представляют разрыв преемственности? Среди наиболее крупных
сторонников оценки реформ как развития предшествующего хода истории
следует назвать С.М. Соловьева. Наиболее значительными оппонентами
652

этой точки зрения выступали В.О. Ключевский и П.Н. Милюков. Проти¬
воречивость оценок петровских реформ прослеживается до настоящего
времени и имеет вполне реальную основу. Рассмотрению этой основы
посвящена специальная глава итогового исследования "Наше Отечество
(Опыт политической истории)" (М., 1991. Т. 1 / Под ред. С.В. Кулешова,
О.В. Волобуева, Е.И. Пивовар и др.). Авторы исследования приходят к
выводу, что для ответа на вопрос о закономерности реформ Петра I необ¬
ходимо их рассмотрение в сравнительно-исторической перспективе, опреде¬
ление их места не только в русской, но и мировой истории. В этой связи
авторы пишут: «Эпоха нового времени вносит существенные коррективы в
процесс рационализации управления. Развитие экономических связей, гео¬
графические открытия и исследования, появление и распространение новых
средств коммуникаций и технических знаний объединяют мир в единую
цивилизацию, каждый элемент которой выступает лишь как часть системы.
В этих условиях отставание в темпах развития, рационализации обора¬
чивается угрозой суверенитета государства. Организация государственного
управления передовых стран в такой ситуации становится образцом для
подражания, моделью желательного переустройства для других. Такой путь
"догоняющего" развития принято называть модернизацией. Поскольку в
новое время в качестве эталона модернизации выступают передовые стра¬
ны Западной Европы, данный процесс определяется и как ’ европеизация"...
Сущность петровских преобразований в том, что они представляли собой
классический пример радикальных реформ, проведенных государством
сверху, без участия и скорее даже при сопротивлении широких слоев
населения. Программа этих реформ предусматривала существенные эконо¬
мические, социальные и политические перемены, направленные на модер¬
низацию, рационализацию и европеизацию общества. Основным инструмен¬
том их проведения являлось законодательное регулирование всех сторон
жизни общества» (Указ. соч. С. 56, 59).
К с. 82
** Милюков Павел Николаевич (15.1.1859-31.3.1943), русский политичес¬
кий деятель, историк, публицист. Один из создателей конституционно¬
демократической партии.
2* Милюков П. Очерки по истории русской культуры. Часть первая.
5-е изд. СПб., 1904. С. 289-290.
Спор между М. Туган-Барановским и П. Милюковым заключался в том,
что Милюков, в отличие от автора "Русской фабрики", утверждал
нетождественность между экономическими и социальными условиями до¬
петровской эпохи, с одной стороны, и подготовленностью России к ре¬
формам - с другой. По мнению Милюкова, именно неподготовленность
России "естественно" и необходимо привела к искусственным мерам на¬
саждения фабричного производства при Петре I. При этом П. Милюков
подчеркивал искусственность крупного фабричного производства в первое
время его существования, в дальнейшем со времени Екатерины II, по
выражению Милюкова, начинается постепенная его акклиматизация.
** Физиократы (фр. physiocrates, от грен, physis - природа и kratos -
власть) - представители одного из направлений классической буржуазной
политической экономии, возникшего во Франции в середине XVIII века как
ответ на меркантилизм. Если меркантилизм выражал интересы торговой
буржуазии эпохи первоначального накопления капитала, то физиократы
653

считали, что внимание правительства должно быть обращено не на раз¬
витие торговли и накопление денег, как полагали меркантилисты, а на
создание изобилия "произведений земли". Именно в них, по мнению физио¬
кратов, заключается подлинное благоденствие нации. Основываясь на
положении, что производителен только труд, создающий прибавочную
стоимость, физиократы считали единственно производительным земледель¬
ческий труд. Главную роль в экономике физиократы отводили земледелию.
Из этого следовала предложенная ими классовая структура общества. Она
была представлена тремя классами: производительным, включавшим работ¬
ников земледелия, создающих "чистый продукт"; земельных собственников,
получающих земельную ренту; и непроизводительным или "бесплодным
классом", в который входят граждане, занятые другими услугами и видами
труда, не относящимися к земледелию.
Источник торговой прибыли, в противоположность меркантилистам,
физиократы видели в сфере материального, т.е. сельскохозяйственного
производства, а не в сфере обращения. Физиократы считали, что торговля
сама по себе является бесплодным занятием, но признавали ее сущест¬
вование необходимым для процесса воспроизводства. Требование физио¬
кратов свободы торговли (laissez-faire, laissez-aller - предоставьте людям
делать свои дела, предоставьте делам идти своим ходом) реализовывалось в
их выступлениях против препятствий внешней торговле зерном и другими
сельскохозяйственными продуктами. Они справедливо полагали, что тор¬
говля ускоряет развитие сельского хозяйства и таким образом способствует
увеличению дохода.
Основатель направления - Ф. Кенэ, видные представители - А. Тюрго,
М. Мирабо, Г. Летрон, П. Мерсье де ла Ривьер, П. Дюпон де Немур.
4* laissez-faire, laissez-passer - пусть будет так, будь что будет, не все ли
равно {фр.). Дословного перевода нет.
5* Маркс - Маркс Карл (1818-1883), выдающийся экономист, философ,
деятель международного рабочего движения, создатель марксистского на¬
правления в общественных науках, теоретического направления, получив¬
шего впоследствии в марксистской литературе название "научный ком¬
мунизм".
М.И. Туган-Барановский посвятил специальные исследования теории
марксизма; см.: Маркс К. Очерки из новейшей истории политической
экономии и социализма. СПб., 1903 (2-е изд.: СПб., 1907; 3-е изд.: Пг., 1916;
4-е изд.: М., 1919); Теоретические основы марксизма. СПб., 1905 (2-е изд.:
СПб., 1906; 3-е изд.: Пг., 1918); Современный социализм в своем исто¬
рическом развитии. СПб., 1906; Социализм как положительное учение. Пг.,
1918.	Свой учебник "Основы политической экономии", выдержавший пять
изданий, Туган-Барановский посвятил Марксу наряду с Кенэ и Госеном.
Отношение к марксизму Туган-Барановский резюмировал следующими
словами: «Моя критика не направлена против Маркса как представителя
определенных социальных идеалов; наоборот, высказываясь против дан¬
ного автором "Капитала" обоснования этих идеалов, я хотел бы лишь
содействовать их лучшему и более прочному обоснованию» (Теоретические
основы марксизма. 2-е изд. СПб., 1906. С. 133).
6* М.И. Туган-Барановский приводит цитату из "Нищеты философии"
К. Маркса в собственном переводе, который несколько отличается от
современного перевода (см.: Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. 2-е изд. Т. 4.
С. 142). Приведем последний перевод. "Экономисты употребляют очень
странный прием в своих рассуждениях. Для них существует только два рода
654

институтов: одни - искусственные, другие - естественные. Феодальные
институты - искусственные, буржуазные - естественные... Говоря, что су¬
ществующие отношения - отношения буржуазного производства - являются
естественными, экономисты хотят этим сказать, что это именно те отно¬
шения, при которых производство богатства и развитие производительных
сил совершаются сообразно законам природы. Следовательно, сами эти
отношения являются не зависящими от влияния времени естественными
законами. Это вечные законы, которые должны всегда управлять об¬
ществом. Таким образом, до сих пор была история, а теперь ее нет” (Там
же).
7* ancien regime - старый порядок, древний режим (фр ).
"Самобытные экономисты", "отсталые экономисты" - экономисты
народнического направления - В.В. (Воронцов В.П.), Николай - он
(Даниэльсон Н.Ф.) и др. М.И. Туган-Барановский употребляет термин
"отсталые” не только в том смысле, что экономисты ориентировались на
старинные самобытные, по их определению, экономические формы -
общину, артель, кустарные промыслы, но и в том смысле, что, по его
мнению, русская экономическая наука сделала крайне мало успехов со
времени Чернышевского (Туган-Барановский М И Споры о фабрике и
капитализме (моим критикам) // Начало. 1899. № 3. С. 27, 28)
К с. 83
1ФМ.И. Туган-Барановский придавал большое методологическое значе¬
ние проблеме разграничения явлений искусственности и естественности в
социально-экономическом развитии общества. В статье "Споры о фабрике
и капитализме (моим критикам)", опубликованной вскоре после выхода 1-го
издания "Русской фабрики", он писал: "Для историка в высшей степени
важно различать явления двоякого рода: находящиеся в органической связи
с данным историческим процессом и не находящиеся в такой связи
Социальные факты первого рода являются результатом предшествующей
внутренней эволюции рассматриваемого общественного организма и, в
свою очередь, определяют его дальнейшую эволюцию. Социальные факты
второго рода - они не вызваны ею, а пришли, так сказать, извне
Различие это не только важно и глубоко, но оно является основным для
историка. Задача научной истории состоит в выделении из бесчисленного
множества исторических событий фактов первого рода. Они образуют
своей совокупностью... то, что называют социальным развитием. Научная
история заключается в выяснении характера этого развития, его фазисов и
общего направления" (Начало. 1899. № 3. С. 34-35).
Эти идеи плодотворны в свете складывающихся уже в настоящее вре¬
мя новых научных направлений - социогенетики и экономической гене¬
тики.
2* Чернышевский Николай Гаврилович (24.7.1828-29.10.1889), русский
революционер, писатель, экономист, философ.
С 1856 по 1862 г. - один из руководителей журнала "Современник". В
1862 г. арестован, в 1864 г. после гражданской казни сослан в Сибирь. В
1883 г. переведен в Астрахань, а затем в Саратов. Идеолог крестьянской
революции, сторонник перехода к социализму через крестьянскую общину.
Разработал "экономическую теорию трудящихся", обосновывающую” необ¬
ходимость заменения нынешнего экономического устройства коммунисти¬
ческим" (Поли. собр. соч. М., 1949. Т. 9. С. 262).
655

М.И. Туган-Барановский выступил на заседании III Отделения Импе¬
раторского Вольного экономического общества (ИВЭО) 17 октября 1909 г.,
посвященном памяти Николая Гавриловича Чернышевского (в связи с
двадцатой годовщиной со дня смерти) с докладом "Общественно-эконо¬
мические воззрения Н.Г. Чернышевского", в котором охарактеризовал
Н.Г. Чернышевского как "выдающегося экономиста и общественного деяте¬
ля", "сторонника промышленного прогресса", "духовного вождя русской
интеллигенции", оказавшего "громадное влияние на русскую общественную
мысль". (Труды Императорского Вольного экономического общества. Т. I.
Кн. 1, СПб., 1910. С. 1-14). См. также: Герцен и Чернышевский // Туган-
Барановский М. К лучшему будущему. СПб., 1913. С. 59-64.
3* "Современник". Литературный, а с 1859 г. - и политический журнал,
выходивший в Санкт-Петербурге в 1836-1866 гг. Издание, начатое Алек¬
сандром Сергеевичем Пушкиным, привлекшим к участию в "Современнике"
Н.В. Гоголя, кн. В.А. Вяземского, кн. В.Ф. Одоевского, В.А. Жуковского, со
временем стало, пожалуй, самым знаменитым из журналов XIX века, своего
рода культурным символом эпохи.
В 1847-1863 гг. издателями-редакторами были И.И. Панаев и Н.А. Не¬
красов, в последние годы - один Некрасов. Идейное направление журналу в
1847-1848 гг. задавал В.Г. Белинский, а в период 1854-1862 гг. "Современ¬
ник" находился под влиянием Н.Г. Чернышевского и Н.А. Добролюбова.
4* Чернышевский Н.Г. Капитал и труд, сочинение Ивана Горлова. Том
первый. СПб., 1859 // Современник. 1860. Т. XXIX. С. 1-66.
5* Бастиа Фредерик (30.5.1801-24.12.1850), французский экономист, пред¬
ставитель экономического либерализма первой половины XIX века, один из
авторов теории "гармонии интересов труда и капитала", свободного пред¬
принимательства и свободной торговли. Основные работы: Экономические
софизмы (1846 г., рус. пер. 1863 г.), Экономические гармонии (1849 г., рус.
пер. 1869 г.).
6* Горлов Иван Яковлевич (1814-1890), русский экономист. Проф. поли¬
тической экономии Казанского (1838-1847) и Петербургского (с 1847)
университетов. Автор программ и учебников "Теория финансов" (1841),
"Начала политической экономии" (в 2-х т. 1859-1862), которые на про¬
тяжении многих лет были обязательными для университетов России. В
своих воззрениях сочетал крепостнические идеи с теориями буржуазной
политэкономии. Основные труды: "Описание Тагильского горного округа",
"О доходе с капитала", "Статистические очерки Северо-Американского
Союза” и др.
7* Работа Н.Г. Чернышевского "Капитал и труд" представляет собой
критику сочинений Ивана Горлова "Начала политической экономии" (Том
первый. СПб., 1859).
Критикуя подход Ивана Горлова к проблеме естественного развития,
Н.Г. Чернышевский писал: "Каждый называет естественным то, что сооб¬
разно с его выгодами: североамериканские плантаторы находят естествен¬
ным, чтобы черная раса была в невольничестве у белой; английские
землевладельцы находят естественным, чтобы английское земледелие
охранялось пошлинами от иностранного соперничества; банкиры находят
естественным такой порядок, по которому они владычествуют над денеж¬
ным рынком; мануфактуристы находят естественным, чтобы фабрика
имела хозяина, в пользу которого шли бы выгоды предприятия... Обо всех
одинаково надобно сказать, что личный интерес облекает иллюзией естест¬
венности все дела без разбора, которые для него выгодны.
656

С этой точки зрения наука, которая должна быть представительницей
человека вообще, должна признавать естественным то, что выгодно для
человека вообще, когда предлагает общие теории. Если она обращает
внимание на дела какой-нибудь нации в отдельности, она должна признать
естественными те экономические учреждения, которые выгодны для этой
нации, т.е. в случае разделения между интересами разных членов нации,
выгодны для большинства ее членов. Если так, то совершенно напрасно
говорить о естественности или искусственности учреждений, гораздо пря¬
мее и проще будет рассуждать только о выгодности или невыгодности их
для большинства нации или для человека вообще: искусственно то, что
невыгодно. Заменять точный термин другим, произвольно выбранным, -
значит только запутывать смысл дела" (Чернышевский Н.Г. Избранные
экономические произведения. М., 1948. С. 355-356).
К с. 84
** Оболенский Леонид Егорович (1845-?), философ, публицист, писатель,
поэт. Автор повестей, стихотворных сборников, критических и научных
статей. С 1879 по 1891 г. издавал последовательно журналы "Свет',
"Мысль", "Русское богатство" (1883-1891).
М.И. Туган-Барановский в статье "Экономический фактор и идеи (ответ
моим оппонентам)" (Мир Божий. 1896. № 4. С. 269-291) полемизирует с
JI.E. Оболенским в связи с его критическим выступлением по поводу статьи
М.И. Туган-Барановского "Значение экономического фактора в истории*’
(Мир Божий. 1895. № 12. С. 101-118).
JI.E. Оболенский выступил 17 февраля 1899 г. в Обществе для содействия
русской промышленности и торговли с докладом на тему "Нельзя ли
примирить народничество с марксизмом". М.И. Туган-Барановский наряду с
П.Б. Струве, В.П. Воронцовым, А.А. Исаевым, М.М. Филипповым и другими
экономистами и общественными деятелями принял участие в обсуждении
доклада. Со стороны приверженцев марксистских взглядов полное наприя-
тие вызвала не только постановка проблемы в докладе Л.Е. Оболенского,
но и утверждение В.П. Воронцова о том, что представители ’новейшего
течения марксизма на Западе" стоят ближе к русским народникам, чем к
русским марксистам. Отчет о заседании напечатан 19 февраля 1899 г. в
петербургской газете "Новое время" (М® 8255).
Впоследствии М.И. Туган-Барановский писал: "Борьба народничества и
марксизма была в свое время одной из ярких и необходимых страниц нашей
общественной истории. Оба направления глубоко различались друг от
друга по стольким существенным пунктам, что никакое примирение между
ними было невозможно. Возникшая отсюда ожесточенная полемика была
вполне естественна... так как дело шло о смене одного широко распро¬
страненного мировоззрения другим.
Со времени этих споров прошло около двух десятилетий... в наше время
уже не существует ни марксизма, каков он был десять лет тому назад, ни
тем более народничества... и марксизм и народничество испытали такие
глубокие превращения, что под прежними, партийными флагами оказалось
совершенно новое идейное содержание... аграрные программам марксистов
стали все больше приближаться к аграрным програмам народников, пока,
наконец, между ними не исчезли какие бы то ни было принципиальные
различия... марксисты нашего времени нисколько не менее народников
сочувствуют кооперации и принимают в лице своих представителей дея¬
тельное участие в кооперативном движении.
657

При таком положении дела старые споры и разногласия решительно
утрачивают свой смысл" (Марксизм и народничество // Туган-Барановский
М.И. К лучшему будущему. СПб., 1912. С. 50-52).
2* Кирилов (Кириллов) Иван Кириллович (1695-15.4.1737), ученый и
государственный деятель. Обер-секретарь Сената в конце царствования
Петра I. Сочетал государственную деятельность с предпринимательской,
будучи владельцем нескольких промышленных предприятий. Активный и
энергичный продолжатель ряда начинаний Петра I. Наряду с трудами в
области географии и картографии России занимался отечественной исто¬
рией и экономикой. Автор фундаментального сочинения "Цветущее состоя¬
ние Всероссийского государства" (1727). Книга переиздана (М.: Наука, 1977.
443 с.). Это первое и достаточно полное страноведческое описание России,
содержащее систематизированные статистико-экономические сведения, от¬
ражающие состояние народного хозяйства, финансов, организации внутрен¬
него управления, подтверждающее важность реформ Петра I для исто¬
рических судеб России.
3* Туземная конкуренция - т.е. местная.
К с. 85
]* Шафиров Петр Павлович (1669-1.3.1739), русский государственный
деятель и дипломат, барон (с 1710 г.). С 1709 г. - вице-канцлер и управ¬
ляющий почтами. С 1717 г. - вице-президент Коллегии иностранных
дел, президент Коммерц-коллегии (Коммерцколлегии) (1725-1727, 1733—
1739).
2* Толстой Петр Андреевич (1645-30.1.1729), русский: государственный
деятель, дипломат, граф. Президент Коммерц-коллегии (1717-1721). Пер¬
вый министр тайной канцелярии (1718-1726), член Верховного Тайно¬
го Совета 1726-1727. В 1727 г. арестован и сослан в Соловецкий мо¬
настырь.
К с. 86
** Микляев Иван, казанский купец, основал по желанию Петра 1 сукон¬
ную фабрику за Волгою (1722). (Ист.: Азбучный указатель имен русских
деятелей для Русского биографического словаря. СПб., 1887. Ч. 2. С. 27).
2* Тамес. В 1720 г. образовалась для полотняного производства особая
компания, директором которой был назначен иностранец Иван Тамес.
Компании этой была передана фабрика, принадлежащая казне. Тамесу
предоставлено право приглашать в компанию кого пожелает из купечества.
Все компанейщики были освобождены от службы и постоя. Фабрика сдана
была им на 30 лет, "ежели они будут содержать в добром порядке" (Исто¬
рико-статистический обзор промышленности России. СПб., 1886. Т. 2. С. 6).
3* Чулков Михаил Дмитриевич (1744-1792), русский писатель, историк,
экономист, этнограф, журналист. Принял участие в журнальной полемике
Н.И. Новикова с Екатериной II о сатире. В последние годы жизни работал
над "Историческим описанием российской коммерции..." (1781-1788. Т. 1-
7) - подробным сводом законодательных актов и других документов о
торговле.
4* "... Петру... удалось вызвать... крупное производство..." - Само
словоупотребление у Туган-Барановского (зд. и неоднократно далее -
"вызвать крупное производство", ”насаждение крупного производства" - с.
658

89; курсив наш.) говорит, до некоторой степени, скорее о субъективном,
чем об объективном характере петровских реформ в данной области, в том
числе и в восприятии автора. См. также выше комм, к с. 80.
5* В.Н. Пешков, член Императорского общества истории и древностей
российских при Московском университете.
6* Апраксин Федор Матвеевич (1661-1728), русский государственный
деятель, генерал-адмирал, граф. Сподвижник Петра I. С 1700 г. - главный
начальник Адмиралтейского приказа и азовский губернатор. Вошел в
компанию с Шафировым и Толстым для основания шелковой мануфактуры,
получившей от Петра широкие привилегии и щедрые пособия, но вскоре
прекратившей деятельность. 1693-1696 гг. - двинский воевода и губернатор
Архангельска. В 1712-1723 гг. управлял Эстляндией, Ингерманландией и
Карелией. С 1718 г. - президент Адмиралтейств-коллегии, член Верховного
Тайного совета (1726 г.).
7* Указ 27 октября 1699 г. предписал купецким людям торговать, как
торгуют в иных государствах, компаниями. Основатели фабрик или заводов
освобождались от повинностей, получали безвозвратные ссуды. Мануфак¬
тур-коллегии предписывалось экономически поддерживать компанейские
фабрики. В целях активизации экспорта создавались компании русских
купцов для ведения внешнеторговых операций, которым выдавались из
казны крупные субсидии. Петр вовлекал в промышленные компании не
только купцов, но и сановников.
К с. 87
** Посольский приказ - один из центральных государственных органов
России середины XVI - начала XVIII в., осуществлявший общее руководство
и текущую работу по сношениям с иностранными государствами; образован
в начале 1549 г., упразднен в 1720 г.
К с. 88
^Меншиков (Меньшиков) Александр Данилович (6.11.1673-12.11.1729),
русский государственный и военный деятель, граф (1702), князь (1707),
генералиссимус (1727). Вместе с несколькими купцами образовал товари¬
щество для ловли трески, моржей на Белом море.
2* Макаров Алексей Васильевич (1674-1750), личный секретарь Петра I.
К с. 89
** М.И. Туган-Барановский ссылается на свою статью "Споры о фабрике
и капитализме (моим критикам)" (Начало. 1899. № 1-2. С. 22-52), в которой
он вновь подчеркивает, что "хозяйственная среда каждой страны воспри¬
нимает лишь такие элементы, которые находят в ней благоприятную почву
для своего развития" (С. 35).
2* "Начало". Ежемесячный журнал литературы, науки и политики.
Выходил в Петербурге в 1899 г. с января до мая, вышло всего пять номеров.
Издательница - редактор А.А. Воейкова.
3* Мякотин Венедикт Александрович (1867-1937). русский историк,
публицист. Сотрудник, член редакции "Русского богатства". Один из орга¬
низаторов и лидеров партии народных социалистов (энесов). Главные
научные труды, посвященные истории России, Украины, Польши XVII-
XVIII	вв., основаны на ценных архивных источниках. Выступил с рецензией
659

"Попытка общей истории русской фабрики" (Русское богатство. 1899. № 1.
Янв. С. 1-30; 1899. № 2. Февр. С. 1-22), в которой, не соглашаясь с общей
концепцией автора и осуществляя обстоятельный ее критический анализ,
отмечал, что книга заслуживает серьезного внимания, в качестве спе¬
циального исследования по истории русской промышленности, - "области
экономической эволюции, еще далеко недостаточно исследованной", содер¬
жит немало новых фактов, "подчас представляющих высокий интерес". В
связи со статьей М.И. Туган-Барановского "Споры о фабрике и капита¬
лизме (моим критикам)" (Начало. 1899. № 1-2) Мякотин опубликовал
статью "Перлы ученой полемики (Запоздалый ответ г. Туган-Баранов¬
ского") (Русское богатство. 1899. № 5(8). С. 58-69), в которой выступил
против представления о том, что "успех той или иной политики свиде¬
тельствует о ее целесообразности", утверждал, что "настоящая капитали¬
стическая фабрика не привилась при Петре I - стало быть, в Петровской
России почва не была подготовлена для возникновения капиталистического
производства" (С. 64).
К с. 90
1	* "... той историко-философской теории, из которой я исхожу" -
материалистическое истолкование истории, марксизм.
2* Герман (С. Herman) Карл Федорович (1767-1838), русский экономист и
статистик. С 1795 г. приглашен в Россию. Профессор политэкономии и
статистики Петербургского педагогического института, затем Петербург¬
ского университета, экстраординарный академик (1810), ординарный ака¬
демик (1835). Редактор-издатель "Статистического журнала" (180*6-1810). В
1816-1817 гг. читал частные лекции по политэкономии будущим декабрис¬
там. Руководил статистическим отделением Министерства внутренних дел.
Автор кн.: Всеобщая теория статистики. СПб., 1809; Статистические иссле¬
дования относительно Российской империи. СПб., 1819. Ч. I; Статистичес¬
кое описание Ярославской губернии (СПб., 1808), на которое ссылается
М.И. Туган-Барановский.
3* М.И. Туган-Барановский отрицал самобытный "народный характер"
кустарной промышленности, считал, что отечественная кустарная про¬
мышленность имела в большей или меньшей степени капиталистический
характер в допетровской Руси, была домашней системой капиталисти¬
ческого производства (с. 224 настоящего издания). См. также: Историческая
роль капитала в развитии нашей кустарной промышленности // Новое
слово. 1897. №2. С. 1-33.
П.Б. Струве в рецензии на книгу М.И. Туган-Барановского особо
выделил данную позицию автора, ибо именно такая трактовка природы
кустарной промышленности, по его мнению, помогает преодолеть толко¬
вание "децентрализованного товарного производства" в качестве "призрака
народного производства", на базе которого народники сконструировали
"мифологическую теорию экономического развития России". По его
мнению, quasi-народная или кустарная промышленность и фабричная про-
мышленность должны рассматриваться как различные ступени в развитии
одного и того же капиталистического организма. (См.: Научное обозрение.
1898.	№ 6. С. 1105). См. также: Струве П.Б. Историческое и системати¬
ческое место русской кустарной промышленности (ответ П.Н. Милюкову) //
Мир божий. 1898. № 4. С. 188-201. Касаясь дальнейшей эволюции взглядов
народников М.И. Туган-Барановский отмечал, что "отношение народников
660

к капитализму вообще изменилось очень глубоко. Теперь уже никто из
народников не верит в возможность для русской промышленности сло¬
житься в систему артелей и, таким образом, избежать капиталистической
фабрики. Они настаивают лишь на том, что наряду с фабриками остается
место и кустарному производству...” (Марксизм и народничество // Туган-
Барановский М.И. К лучшему будущему. СПб., 1912. С. 51, 52).
К с. 93
** Семевский Василий Иванович (25.12.1848-21.9.1916), русский историк.
Основатель научной школы историков крестьянства, представитель наро¬
днического направления в русской историографии. Приват-доцент Петер¬
бургского университета (1882-1886), отстранен от преподавания за "вредное
направление". Много лет вел занятия со студентами на дому. В 1891 г.
совершил поездку по Сибири для работы в архивах. Изучал историю
крестьянства, рабочего класса, освободительного движения. Член Вольного
экономического общества (1895). Один из основателей партии народных
социалистов, член ЦК. Туган-Барановский ссылается на работы Семев-
ского, содержащие огромный и достоверный фактический материал:
Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II. Т. 1-2. СПб., 1881-
1901; Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX в. Т. 1-
2. СПб., 1888, за которую автору была присуждена степень доктора русской
истории.
2* Уложение Алексея Михайловича - Соборное уложение 1649 г., окон¬
чательно оформившее крепостную систему.
К с. 94
** В процессе реформы государственного управления при Петре I вместо
приказов учреждены центральные органы - система коллегий (1718 г.),
ведавших торговлей и промышленностью. Мануфактур-коллегия учреждена
для руководства промышленностью в 1719 г., из нее в том же году была
выделена особая Берг-коллегия (Бергколлегия). Коллегии заведовали
мануфактурами и фабриками,, "рудокопными заводами" и "всеми делами, до
них относящимися" (ПСЗ. Т. V. >6 3318, 3464). Мануфактур- и Берг-коллегия
заведовали казенными фабриками, передавали их в случае надобности
частным лицам, наблюдали за размерами производства и за устройством
фабрик и заводов, освобождали предпринимателей от службы и давали
ссуды на льготных условиях, заботились о снабжении предприятий рабочей
силы путем выписки мастеров из-за границы и приписки крестьян к
фабрикам и заводам, о подготовке учеников и о посылке их заграницу для
обучения. Берг-коллегия наблюдала за "рудокопными заводами" и "рудо¬
копными делами", за отысканием и разработкой руд, давала награды ру¬
доискателям, ссуды предпринимателям на устройство горнорудных заводов.
Все производство было строго регламентировано.
2* Елизавета Петровна (18.12.1709-25.12.1761), Императрица Всерос¬
сийская с 25 ноября 1741 г.
К с. 95
^Туган-Барановский отмечал, что правительство пыталось перенести в
Россию некоторые элементы западноевропейской организации мелкой
661

промышленности. Екатерина II ввела цеховое устройство городских ре¬
месел. Однако "цеховая организация ремесла была совершенно случайным
посторонним элементом в русской жизни. Наша хозяйственная среда не
требовала такой организации, она была навязана извне. Русские цехи были
выдумкой правительства и выдумкой крайне неудачной. Попытка прави¬
тельства организовать наше ремесло на корпоративных началах не привела
ровно ни к чему. Для цехов в России почвы не было" (Туган-Баранов-
с кий М.И. Споры о фабрике и капитализме (моим критикам) // Начало.
1899.	№ 1-2. С. 35).
К с. 96
** Нисселович Леопольд Николаевич (Лазарь Нисонович) (1858—
3.11.1914), присяжный поверенный, экономист и публицист, служил в
Министерстве финансов и Госбанке, был членом III Государственной Думы
(член финансовой комиссии). Автор работ по финансовым вопросам и
истории фабрично-заводского законодательства: История фабрично-завод¬
ского законодательства Российской империи. Ч. I—II. СПб., 1883-1884.
(Составил по поручению Н.Х. Бунге); О торгово-промышленных совеща¬
тельных учреждениях России; О преобразовании Госбанка.
2* Струве Петр Бернгардович (26.1.1870-26.2.1944), русский политический
деятель, экономист, философ. Сын пермского губернатора. Окончил
юридический ф-т Петербургского университета (1895). После I съезда
РСДРП участвовал в составлении "Манифеста Российской социал-демокра-
тической партии" (1898), затем отошел от идей социализма. С 1905 г. член
ЦК партии кадетов. В 90-е годы - ближайший единомышленник М.И. Туган-
Барановского, с которым вместе сотрудничали в журналах "Начало",
"Новое слово", "Жизнь" (которые редактировал), "Мир божий", а также в
других изданиях, совместно отстаивали практически единую позицию в
дискуссиях в Вольном экономическом обществе.
Опубликовал положительную рецензию на первое издание "Русской
фабрики..." - "Научная история русской крупной промышленности" (Науч¬
ное обозрение. 1898. № 6. С. 1104-1116), в которой охарактеризовал конце¬
пцию, выдвинутую автором как выполнившую научную задачу преодоления
господствовавшей народнической теории, изображавшей экономическое
развитие России как искусственный, вызванный исключительно государ¬
ственным вмешательством процесс вытеснения "народного производства".
Струве выделяет вывод Туган-Барановского о том, что предпосылкой
промышленного развития выступала естественная эволюция торговли Мос¬
ковской Руси, торговый капитал, ставший базисом крупного производства.
К недостаткам книги Струве отнес отсутствие широкого сравнительно-
исторического фона, сопоставления с процессом хозяйственного развития
западных стран, что не позволило выявить своеобразия российской про¬
мышленной истории; отсутствие целостной картины процесса экономи¬
ческого развития, в частности, взаимодействия промышленности и земле¬
делия; незавершенность ряда обобщений.
М.И. Туган-Барановский выступил с рецензией на кн.: Струве П.Б.
Хозяйство и цена. Ч. I. СПб., 1913. (См.: Новый труд по экономической
теории // Русское Богатство. 1913. № 10. С. 371-382).
Основные работы: Критические заметки к вопросу об экономическом
развитии России. Вып. I. СПб., 1894; Экономия промышленности. СПб.,
1909; Современный кризис в политической экономии. Его философские
мотивы и проблемы. М., 1911; Хозяйство и цена. Кн. 1-2. СПб.: М., 1913—
662

1916; Историческое введение в политическую экономию. 2-е изд. Пг., 1916;
Проблема капитала в системе политической экономии, построенной на
понятии цены. Пг., 1917; Социальная и экономическая история России с
древнейших времен в связи с развитием культуры и ростом государст¬
венности. Париж, 1952.
К с. 97
** Коммерц-коллегия. Образована в 1715 г. Петром I из Коллегиума о
коммерции, учрежденной еще в 1712 г. в Москве для общего руководства
промышленностью и торговлей. После учреждения в 1719 г. Мануфактур¬
коллегии занималась в основном руководством торговлей.
2* "Посессия" (лат.) - владение. Посессия - предприятие, к которому
государство приписывает крестьян. Указом Екатерины II 1762 г. ману¬
фактурам было запрещено покупать крепостных крестьян. Подробнее см.
гл. Ill, VIII части I настоящего издания.
К с. 98
** "итересенты фабрик..." - владельцы (от фр. intfcret - интерес, interessent
-	тот, кто имеет интерес).
К с. 99
** Миних Бурхард Кристоф (9.5.1683-16.10.1767), граф, генерал-фельд-
маршал. С 1732 г. президент Военной коллегии.
2* Анна Леопольдовна (7.12.1718-7.3.1746), дочь герцога мекленбург-
шверинского и Екатерины Ивановны (дочери царя Ивана V Алексеевича),
"правительница" Российской империи при Иване VI Антоновиче (9.11.1740—
25.11.1741).
К с. 100
1Ф Анна Иоановна (28.1.1693-17.10.1740), Российская императрица с 25 ян¬
варя 1730 г.
2* Петр III - Федорович (10.11.1728-6.6.1762), Российский император -
1761-1762 гг. Внук Петра I.
К с. 101
** Покровский Василий Иванович (21.12.1838-1915), экономист и ста¬
тистик, публицист, писавший по земским вопросам. Один из зачинателей
земской статистики. С 1871 по 1893 г. руководил земской статистикой в
Тверской губернии, составленные при его участии "Труды по изучению
Тверской губернии" насчитывают более 20 томов. Участвовал в работе
Комиссии по исследованию кустарной промышленности в России (см.:
Покровский В.И. Сапожный и вспомогательные для него промыслы в селе
Кимрах и Кимрской волости Корчевского уезда Тверской губернии // Труды
комиссии по исследованию кустарной промышленности в России. Вып. VIII.
СПб., 1882. С. 1323-1358). В 1893 г. руководил городской статистикой в
Петербурге, с 1895 г. заведовал статистическим отделением Департамента
таможенных сборов министерства финансов; возглавлял статистическую
комиссию Вольного экономического общества. Член-корреспондент Ака¬
демии наук (1902 г.). Почетный член ВЭО. Автор книг: К вопросу об ус¬
663

тойчивости активного баланса русской внешней торговли. СПб., 1895; Крат¬
кий очерк внешней торговли и таможенных доходов России. СПб., 1896.
2* "Сборник русского исторического общества”. Русское историческое
общество в Петербурге основано в 1866 г. Сборник выходил нерегулярно с
1867 г.
К с. 106
Лодыженский Константин Николаевич (1858-?). Окончил юридический
факультет Московского университета. М.И. Туган-Барановский ссылается
на его главный труд "История русского таможенного тарифа" (1886), ох¬
ватывающий историю таможенной системы от Алексея Михайловича до
издания тарифа 1868 г., основанный почти исключительно на архивных
материалах. Другие работы: "О влиянии таможенных тарифов в России на
ход внешней торговли и промышленности", "Монополия внешней тор¬
говли", "О необходимости изменения денежной единицы и об установлении
более мелкой единицы", "Об историческом развитии нашей отпускной
торговли", "О взыскании за нарушение таможенных постановлений", "О
предположениях касательно монополии водочной торговли". Доклад, чи¬
танный в III отделении И.В.Э. о-ва 21 февр. 1887 г. (СПб., 1887).
2* Остерман Андрей Иванович (Генрих Иоганн Фридрих) (30.5.1686-
20.5.1747), государственный деятель и дипломат. Граф (1730). С 1703 г. на
русской службе. С 1723 г. вице-президент Коллегии иностранных дел, в
1725-1741 - вице-канцлер. С 1726 г. - член Верховного тайного совета. С
1731 г. был фактическим руководителем внешней и внутренней политики
России. После дворцового переворота 1741 г., возведшего на престол Ели¬
завету Петровну, предан суду, приговорен к смертной казни, замененной
пожизненной ссылкой.
3* Верховный тайный совет - высшее государственное учреждение
России (1726-1730). Создан указом Екатерины I от 8 февраля 1726 г.
Формально имел совещательный характер, но фактически решал все
важнейшие государственные дела. Коллегии находились под его контролем,
роль Сената ограничивалась. Сначала Верховный тайный совет в целом
продолжал политику Петра I, но затем его деятельность была направлена
на ликвидацию результатов преобразований первой четверти XVIII века.
Манифестом 4 марта 1730 г. был упразднен.
4* ad valorem - от стоимости (лат.).
К с. 107
** "Наказ"... Екатерины - Наказ Екатерины II, адресованный Уложенной
комиссии 1767 г. (Комиссии для сочинения проекта нового уложения) и
содержавший ряд идей, заимствованных у французских просветителей.
К с. 108
Существует мнение, что программа Мануфактур-коллегии основы¬
валась на идеях Екатерины II, которая была родоначальницей эконо¬
мического либерализма в России. Наиболее полно это мнение обосно¬
вывает В.В. Леонтович, правовед и историк, эмигрировавший из России в
1920. В его книге ’’История либерализма в России” (1762-1914 гг.), изданной
в 1957 г. и переведенной на русский язык в 1995 г., он пишет: "В вопросах
экономической политики Екатерина придерживалась либеральных взгля¬
664

дов. Ее взгляды самым подробным образом сформулированы в записках под
заглавием "Рассуждения о мануфактурах", которые были опубликованы в
Русском Архиве в 1865 г. Однако этот печатный текст неполный. До¬
полнительные рукописи были найдены А. Флеровским (см.: К истории
экономических идей в России в XVIII столетии // Научные труды Русского
народного университета. Прага, 1923. Т. 1). Нельзя сказать с уверенностью,
что Екатерина сама составляла эту записку, но поскольку она объявила,
что полностью согласна с идеями, выраженными там, то этот вопрос не
имеет большого значения. Кроме того, Екатерина составила целый ряд
замечаний, озаглавленных "ремарки", относительно проблем, которые рас¬
сматриваются в записке, и эти ее "ремарки" также представляют собой
важный источник, дающий возможность судить о ее подходе к основным
экономическим проблемам.
Екатерина передала "Рассуждения о мануфактурах" Мануфактур-кол-
легии и указом от 18 марта 1767 г. повелела, чтобы эту записку тщательно
рассмотрели, так как, по ее мнению, она могла служить основой для
инструкций своему депутату в Законодательной комиссии... Мнения,
высказанные в "рассуждениях" и "ремарках" императрицы, основаны на
убеждении, что здоровое экономическое развитие должно носить естест¬
венный и стихийный характер. Екатерина пишет в "ремарках": "Всякая вещь
натурально возьмет форму ей свойственную", "лучшее учреждение выйдет
из естества вещи". Екатерина решительно отклоняла всякую возможность
регламентирования свыше: "Нету ничего опаснее, как захотеть на все
сделать регламенты". Какие ветви экономики будут развиваться и где это
будет происходить - зависит от потребностей населения, и лишь эти
потребности должны быть решающим фактором. Не надо опасаться
чрезмерного развития отдельных отраслей промышленности... потому что
недостаточный спрос сам собой остановит дальнейшее развитие. "Если б в
чем не нашли барыша, то бы то не делали". Далее она пишет, что, напро¬
тив, прибыльные предприятия будут размножаться и правительству не
придется об этом заботиться. Люди сами будут создавать такие
предприятия, "сами заведут, лишь не мешайте им" (.Леонтович В.В. История
либерализма в России (1762-1914). М., 1995. С. 29).
К с. 109
"...заводы... юфотные... скорняжные, выбойчатые..." - юфть - сорт
прочной мягкой кожи; скорняжное дело - выделка мехов из шкур, вы¬
работка меховых изделий; выбойка - ситец с выбитым на нем узором в одну
краску.
2* китайка - простая бумажная ткань, начально мутно желтая и
вывезенная из Китая (В.И. Даль).
К с. 110
** "Журнал Министерства внутренних дел". Ежемесячный журнал вы¬
ходил в Петербурге в 1829-1861 гг.
К с. 112
и Семенов А.В., автор работы "Изучение исторических сведений о рос¬
сийской внешней торговле и промышленности с половины XVII столетия по
1858 год". (Ч. 1-3. СПб., 1859. - 471 с., 472 с., 484 с.).
665

К с. 114
** "Чтения в Императорском Обществе истории и древностей россий¬
ских".
Императорское Общество истории и древностей российских при Мос¬
ковском университете - одно из старейших в России, учреждено в 1804 г.
Всего же во второй половине XIX - начале XX века по всей стра¬
не действовали более 120 подобных добровольных обществ по изуче¬
нию отечественной истории. Указанный сборник выходил с 1845 по
1918	г.
К с. 115
1	*В соответствии с манифестом Екатерины II (29.12.1768) с 1 февраля
1769 г. были выпущены ассигнации (бумажные деньги). До этого в России
обращались только металлические деньги. Первоначально ассигнации
обеспечивались медной монетой и разменивались на нее. В 1786 г. размен
был отменен.
Этим актом было положено начало длительному периоду (прерываемому
лишь отдельными попытками введения металлической монеты) инфля¬
ционного бумажно-денежного обращения, который продолжался более 100
лет - до введения золотой валюты в 1897 г.
К с. 117
** Петри Иоганн Кристоф (Petri Johann) (5.11.1762-24.2.1851), прибал¬
тийский историк и публицист.
2* Труды Императорского Вольного экономического общества. Импе¬
раторское Вольное экономическое общество к поощрению в России зем¬
леделия и домостроительства - одно из старейших в мире и первое в России
научное экономическое общество (вольное - значит формально неза¬
висимое от правительства).
Общество (организатором был общественный деятель и ученый
А.А. Нартов) учреждено в Санкт-Петербурге в 1765 г. крупными земле¬
владельцами, стремившимися к рациональному ведению сельского хозяй¬
ства в условиях роста рынка и торгового земледелия. Как указывалось в
уставе, разработанным М.В. Ломоносовым, общество учреждалось в целях
"распространения в государстве полезных для земледелия и промыш¬
ленности сведений". Общество имело три отделения: 1) сельского хозяй¬
ства, 2) технических сельскохозяйственных производств и земледельческой
механики и 3) сельскохозяйственной статистики и политической экономии.
ИВЭО проводило анкетные обследования, экспедиции по изучению разных
отраслей народного хозяйства и районов страны, научные обсуждения
теоретических и конкретно-экономических проблем. Главными направ¬
лениями работы ИВЭО было периодическое объявление конкурсных задач,
а также издание "Трудов" и приложений к ним - где печатались резуль¬
таты исследований, стенограммы докладов и обсуждений - по сути, перво¬
го отечественного общеэкономического и сельскохозяйственного жур¬
нала.
Первый конкурс ИВЭО, о котором речь идет в "Русской фабрике", был
объявлен по инициативе Екатерины II в 1766 г. Тема его звучит весьма
современно: "В чем состоит собственность земледельца (крестьянина), в
земле ли его, которую он обрабатывает, или в движимости, и какое он
666

право на то и другое для пользы общенародной иметь может?' Тогда было
рассмотрено 160 ответов русских и иностранных авторов.
М.И. Туган-Барановский был принят в Вольное экономическое общество
в 1895 г. и активно в нем работал. К числу важнейших вех в деятельности
Туган-Барановского в ВЭО можно отнести следующее: в 1897 г. он принял
участие в прениях по докладу А.И. Чупрова "Влияние урожаев и хлебных
цен на разные стороны экономической жизни" (Влияние урожаев и хлебных
цен на разные стороны экономической жизни. Доклад проф. А.И. Чупрова и
прения в III отделении Императорского Вольного экономического об¬
щества. Стенографический отчет. СПб., 1897. С. 12-19; 83-84).
В 1898 г. сделал доклад "Статистические итоги промышленного развития
России" (Статистические итоги промышленного развития России Доклад
члена И.В.Э. общества М.И. Туган-Барановского и прения по этому докладу
в заседании III отделения Общества 17 января и 7-го и 21 февраля 1898 г.
СПб., 1898. 107 с.).
В 1899 г. сделал доклад: Некоторые черты из новейшей эволюции
капитализма // Труды Императорского Вольного экономического общества
Т. 2. Вып. 5-6. 1899. С. 90-114.
В 1909 г. сделал доклад "Общественно-экономические воззрения
Н.Г. Чернышевского” (на заседании III отделения ВЭО, посвящен¬
ного памяти Николая Гавриловича Чернышевского). См. Труды Импе¬
раторского Вольного экономического общества. СПб., 1910 Т 1. Кн 1
С. 1-14.
На рубеже XIX-XX веков в работе общества, помимо самого М.И. Туган-
Барановского, принимали участие такие яркие умы, как Д.И. Менделеев,
А.И. Чупров, В.В. Докучаев, А.М. Бутлеров, А.Н. Бекетов, Н.Ф. Анненский,
Л.Н. Толстой, П.Б. Струве, М.М. Ковалевский, Е.В. Тарле и др. Тогда
самыми острыми в сфере социально-экономической были вопросы о пер¬
спективах капитализма в России, а также о развитии крестьянской по¬
земельной общины.
ВЭО было не только центром интеллектуальной жизни, от него
исходили важные практические начинания. Так, по инициативе общества в
1861 г. основан Комитет грамотности, а в годы неурожая начала 90-х годов
XIX	века созданы комитеты помощи голодающим. В 1905-1906 гг. ВЭО
опубликовало обзоры аграрного движения в России, а в 1907-1911 гг. -
анкеты об отношении крестьян к Столыпинской реформе.
Всего за период активной работы ВЭО 1766-1915 гг. вышло более
280 томов. Окончательно общество прекратило свою деятельность в
1919	г.
Вольное экономическое общество России возобновило свою работу в
1993 г.
К с. 118
,Ф Чернов С., автор "Статистического описания Московской губернии
1811" (М., 1812). Как пишет автор, эта книга - "плод пятилетних трудов' .
Она содержала сведения о фабриках, заводах, промыслах, ярмарках и
торгах в Московской губернии; уездных городах и селениях; сельском
хозяйстве, пахотных орудиях, скотоводстве, охоте, неурожаях; образе жиз¬
ни населения; природно-климатических условиях, животном мире, иско¬
паемых и т.д. В посвящении автор сообщал, что он наставник детей ге¬
нерала от инфантерии графа С.М. Коменского.
667

К с. 123
1	* Tableaux Statist[iques] du Comm[erce] Exter[ieur) de la Russie" - Общий
обзор внешнеторговой статистики России.
К с. 128
** "Журнал мануфактур и торговли". Ежемесячное петербуржское из¬
дание Департамента мануфактур и внутренней торговли 1825-1866 гг.
С 1861 по 1863 г. журнал выходил под названием "Промышленность".
Редакторы - Г.М. Яценко и СИ. Львовский.
2* L'appetit vient еп mangeant - аппетит приходит во время еды (фр.).
К с. 129
,Ф Тенгоборский Людвиг Валерианович (1793-30.3.1857), русский эко¬
номист, статистик, государственный деятель, член Государственного
Совета. Европейскую известность получил труд "О финансах и государ¬
ственном кредите Австрии" (на фр. яз. Париж, 1843), содержавший срав¬
нительный анализ финансовых систем Австрии, Франции, Пруссии.
Разработал либеральный таможенный тариф, введенный в 1857 г. Рабо¬
та "О производительных силах России" (т. 1-4 вышли на фр. языке в
Париже; на русский язык переведены И.В. Вернадским в 1854-1858 гг.)
содержала многочисленные данные об экономике России. В 1846 г. наз¬
начен членом Государственного Совета, в 1850 г. - председателем тариф¬
ного комитета. Во время Крымской войны напечатал за границей
несколько брошюр с осуждением англо-французской политики. Основ¬
ные труды: О финансах и государственном кредите Австрии, О про¬
изводительных силах России. В 4-х т. - лучший труд по статистике в то
время.
2* Неболсин (Небольсин) Григорий Павлович (1811-1896), государст¬
венный деятель и писатель. Служил в министерстве финансов, товарищ
министра (1863-1866). Составил проекты правил об акционерных компаниях
(1859), новый устав погашения долгов (1861); участвовал в выработке устава
Государственного банка (1859), председатель в комиссиях по вопросам
внешней торговли со Средней Азией (1863), по пересмотру таможенного
тарифа (1864). Сенатор, член Государственного совета. Редактор "Коммер¬
ческой газеты", издававшейся Департаментом внешней торговли. Труды
относятся к торгово-промышленной области: Статистические записки
внешней торговли (СПб., 1835), Библиотека коммерческих знаний (начиная
с 1839 составитель), Статистическое обозрение внешней торговли России
(1847), Материалы по пересмотру таможенного тарифа (1887). Печатался в
изданиях ИВЭО.
К с. 130
1# Арсеньев Константин Иванович (12.10.1789-29.11.1865), русский ста¬
тистик, историк и географ. Академик Петербургской АН (1836). В трудах
"Начертание статистики Российского государства" (ч. I—II, 1818-1819),
"Статистические очерки России" (1848) стремился впервые обосновать
экономическое районирование России. В 1828-1835 гг. преподавал историю
и статистику будущему императору Александру II. Один из учредителей
Русского географического общества (1845). Его "Краткая всеобщая гео¬
668

графия" (1818) выдержала 20 изданий. В 1835-1853 гг. возглавлял стати¬
стические работы в России, под его руководством создавались губернские
статистические комитеты.
К с. 131
** "Вестник Императорского русского географического общества''. Сбор¬
ник выходил в Санкт-Петербурге нерегулярно с 1851 по 1860 г.
К с. 132
,Ф Экономисты 60-х годов фритредерского направления - В.И Вер¬
надский, И.Я. Горлов, А.И. Бутовский, Н.Х. Бунге - "фритредеры нового
типа", по определению М.И. Туган-Барановского, по сравнению с ана¬
логичным течением "александровской эпохи" (подробнее см.: Ч. I. Гл. VIII;
Ч. II. Гл. V настоящего издания).
К с. 135
** Гагемейстер Юлий Андреевич (1806-1878), экономист, финансист Был
директором канцелярии Министерства финансов в период, когда министром
финансов был А.М. Княжевич (1858-1862) и участвовал в осуществлении
важных преобразований: откупная система была заменена акцизной; учреж¬
ден эмиссионный Государственный банк (1860) и прекращена деятельность
старых кредитных учреждений, что поставило вопрос о создании частных
учреждений долгосрочного и краткосрочного кредита, необходимых для
развития промышленности, торговли и для поставленных в новые условия
помещичьих хозяйств; осуществлены таможенные мероприятия с целью
поощрения машиностроения в России и др.
В работах, посвященных торговле, проводил мысль о необходимости
устранения препятствий, мешающих ее свободному развитию. Ему при¬
надлежит первое исследование по истории финансов России, являющееся
его наиболее значительной работой - "Розыскание о финансах древней
России (до 1462 г.)". (1833); автор исследования "Теория налогов, при¬
мененная к государственному хозяйству" (1852).
К с. 138
,Ф "отпуск" - т.е. вывоз, экспорт.
2* Безобразов Владимир Павлович (3.1.1828-29.8.1889), русский эко¬
номист и географ, академик (1867), преподавал финансовое право и по¬
литическую экономию в Александровском лицее (1868-1878). Сенатор
(1885).
В 60-80-х годах по поручению различных правительственных учреж¬
дений (Министерства финансов, комиссии по устройству земских банков и
др.) в результате поездок по различным губерниям собрал обширные
сведения о состоянии русской промышленности и торговли, впоследствии
вошедшие в его многочисленные работы. См. Статьи В.П. Безобразова:
Биржевые операции, Движимый кредит // Журнал Министерства госу¬
дарственных имуществ (1856); О сословных интересах. Поземельный кре¬
дит, Благотворительная и общественная экономия // Русский вестник. 1857—
1858 гг. Был редактором "Сборника статистических сведений" (1858-1860).
За 1873-1880 гг. издал восемь томов "Сборника государственных знаний".
669

См. также: Государственные доходы России. (1868-1872 гг.); Отчет комиссии
по устройству земских банков. СПб., 1861; О влиянии экономической науки
на государственную жизнь. М., 1867; Очерки нижегородской ярмарки. М.,
1865; Поземельный кредит в Европе. 1860; Государство и общество.
Управление и самоуправление. СПб., 1882; Уральское горное хозяйство и
вопрос о продаже казенных горных заводов. СПб., 1869; Война и рево¬
люция. Очерки нашего времени. М., 1873; О некоторых явлениях денежного
обращения в России в связи с промышленностью, торговлей и кредитом. М.,
1863. На фундаментальную работу В. Безобразова "Народное хозяйство
России" [Ч. I—III (1882-1889)] в числе других ссылается М.И. Туган-
Барановский.
К с. 139
**Джевонс Уильям Стенли (Jevons S.) (1.9.1835-13.8.1882), английский
экономист, статистик. Основатель математической школы, один из осно¬
воположников теории предельной полезности. Сформулированная им
математическая интерпретация предельной полезности получила широкое
распространение. Идеи Джевонса были развиты А. Маршаллом и его
последователями; подвергались критике Дж.М. Кейнсом и другими эко¬
номистами.
2* Заблоцкий-Десятовский Андрей Парфенович (1807-1881), русский го¬
сударственный деятель, экономист, статистик и писатель. Окончил физико-
математический факультет Московского университета. Магистр мате¬
матики В 1837-1859 гг. служил в Министерстве государственных имуществ,
где возглавлял группу экономистов. Принимал деятельное участие в
разработке реформы П.Д. Киселева о государственных крестьянах. С 1859 г.
статс-секретарь Департамента экономии Государственного совета, член
Комитета финансов (с 1867), Государственного совета (с 1875). Антикрепо¬
стнический характер носила статья "Причины колебания цен на хлеб в
России" (1847), названная В.Г. Белинским замечательнейшим явлением
научной литературы. Выступая за развитие в стране промышленности и
торговли, высказывался за государственную поддержку буржуазии и
купечества. Автор кн. "Финансовое управление и финансы Пруссии" (Т. 1-2,
1871).
3* Известная записка "О крепостном состоянии России..." явилась
результатом поездки А.П. Заблоцкого-Десятовского в 1841 г. во внутренние
губернии России под предлогом "обозрения управления государственных
имуществ" по поручению графа П.Д. Киселева в целях подкрепления
антикрепостнических проектов неопровержимыми фактами. В записке
отмечалось усиление кризиса крепостного хозяйства, указывалось на
выгодность наемного труда - более производительного по сравнению с
крепостным. Проблема анализировалась не только с хозяйственной точки
зрения, но и с нравственной, политической, отмечался рост недовольства
крестьян. В записке обосновывалась необходимость немедленных эко¬
номических реформ, отмена крепостного права, наделение крестьян
землей.
Записка не могла появиться в печати, она могла быть впервые
опубликована лишь 40 лет спустя в приложении к книге А.П. Зяблоцкого-
Десятовского "Граф П.Д. Киселев и его время. Материалы для истории
670

императоров Александра I, Николая I и Александра II (СПб., 1882. Т 4.
С. 271-345). Граф П.Д. Киселев не решился представить ее императору
Николаю 1, хранил рукопись в глубочайшей тайне. Однако содержание ее
стало известно и навлекло на ее автора ненависть приверженцев кре¬
постного режима.
4* Киселев Павел Дмитриевич (1788-1872), русский государственный
деятель, граф (1839) Участник Отечественной войны 1812 г. В 1816 г.
представил Александру I (флигель-адъютантом которого он был с 1814 г.)
записку о постепенном освобождении крестьян от крепостной зависимости.
В 1828-1829 гг. ему было поручено управление Молдавией и Валахией, где
Киселев провел ряд прогрессивных реформ. С 1835 г. - постоянный член
всех секретных комиссий по крестьянскому делу. В 1835 г. секретным
комитетом под руководством Киселева выработан план постепенной лик¬
видации крепостного права. С 1835 г. - член Госсовета, с 1839 г. - министр
Государственных имуществ; в 1837-1841 гг. провел реформу управления
государственными крестьянами. Приходские училища, созданные в се¬
лениях государственных крестьян, стали называться "киселевскими шко¬
лами".
К с. 143
** Павел I (20.9.1754-12.3.1801), Российский император (1796-1801).
2* Романович-Славатинский Александр Васильевич (1832-?), юрист, спе¬
циалист в области государственного права. "Дворянство в России от начала
XVIII в. до отмены крепостного права" (1870) - исследование, за которое он
получил степень доктора права, принесло ему широкую известность.
К с. 146
,Ф Александр I (12.12.1777-19.11.1825), Российский император с 12 марта
1801	г. по 19 ноября 1825 г.
2* Имеется в виду "Исследование о природе и причинах богатства
народов", опубликованное 9 марта 1776 г. Первый перевод на русский язык
был выполнен Н. Политковским и издан четырьмя выпусками в 1802-
1806 гг. Второе издание книги в России состоялось в 1866 г. в переводе
П.А. Бибикова (1832-1875), издавшего 13 томов переведенных им сочинений
А.	Смита, Т.-Р. Мальтуса, А. Бланки и др. Судя по сноскам, Туган-Ба¬
рановский пользовался первым переводом.
3* Смит (Smith) Адам (5.6.1723-17.7.1790), шотландский философ и эко¬
номист. Профессор логики Глазговского университета (1751-1769). Главные
труды: "Теории нравственных чувств" (1759); "Исследование о природе и
причинах богатства народов" (1776), которое сделало А. Смита классиком
политической экономии. Влияние А. Смита на экономическую мысль в
России было исключительно велико. М.И. Туган-Барановский отмечал, что
вполне в духе А. Смита был написан учебник профессора Московского
университета Хр. Шлецера "Начальные основания государственных хо¬
зяйств, или Науки о народном богатстве" (1805-1806) - выдающееся для
своего времени произведение, переведенное на французский и немецкий
языки. К самым "замечательным последователям" А. Смита Туган-Ба-
рановский относил Шторха, к школе А. Смита причислял it Н.И. Тургенева.
(Россия. Энциклопедический словарь. М., 1991. С. 851). Туган-Барановский
посвятил А. Смиту специальный очерк в кн.: Очерки из новейшей истории
политической экономии и социализма. СПб., 1903. С. 29-46.
671

4" Васильев Алексей Иванович (1742-1806), граф. При учреждении ми¬
нистерств (1802) становится первым министром финансов (1802-1806),
пройдя службу в сенате, в штате-конторе (финансовое управление), экс¬
педиции для ревизии государственного счетоводства. За время своего
управления Министерством финансов не провел ни одной крупной эко¬
номической меры, полностью посвятил делу улучшения государственного
счетоводства и отчетности. Им были составлены "Государственная ок¬
ладная книга" (первый подробный счет государственных доходов и рас¬
ходов), сборник законов по финансовому ведомству до 1775 г., "Наставление
для казенных палат".
5* "Санкт-Петербургский журнал". Ежемесячное издание Министерства
внутренних дел 1804—1809 гг. Редактор - М.Н. Баккаревич.
6* Мордвинов Николай Семенович (17.4.1754—30.3.1845), русский государ¬
ственный и общественный деятель, экономист. Граф (с 1834). Адмирал
(с 1799). 1799-1801 гг. - член и вице-президент Адмиралтейств-коллегии, в
1802	г. - морской министр. Ближайший сотрудник М.М. Сперанского по
разработке плана улучшения финансовой системы России. В 1823-1840 гг. -
президент Вольного экономического общества. В 1826 г. - единственный из
членов Верховного уголовного суда отказался подписать смертный при¬
говор декабристам. Туган-Барановский отмечал, что, защищая покрови¬
тельственный тариф, Мордвинов значительно раньше Фр. Листа выдвинул
многие положения. В частности, он установил зависимость успехов зем¬
леделия от роста промышленности, сформулировал учение о "емкости
населения" страны в связи с ее хозяйственным строем. Важнейшие труды:
Устав государственного Трудопоощрительного банка (1801); Некоторые
соображения по предмету мануфактур в России и о тарифе (1815) (эта книга
по оценке М.И. Туган-Барановского, "по оригинальности мысли резко
выделяется среди русской экономической литературы того времени");
Рассуждение о могущих последовать пользах от учреждения частных по
губерниям банков (1816), О мерах улучшения государственных доходов
(1825), О причинах всегда скудных и часто совершенных неурожаев в
России, как хлеба, так и корма для скота (1839). Многочисленные проекты,
записки и мнения Мордвинова опубликованы в сб.: Архив гр. Мордвиновых
(т. 1-10, 1901-1903). См. также: Избранные произведения. М., 1945.
7* Свободные хлебопашцы - разряд крестьян, освобожденных от кре¬
постной зависимости по закону от 20 февраля 1803 г. Закон о свободных
хлебопашцах 1803 г. был попыткой Александра I в период его либеральных
начинаний предоставить крестьянам возможность свободного выхода из
крепостной зависимости путем освобождения помещиками крепостных с
землей за выкуп ими надела на условиях, устанавливаемых помещиками.
8* Николай I (22.6.1796-18.2.1855), российский Император (1825-1855).
К с. 147
1# Указ об обязанных крестьянах издан 2 апреля 1842 г., давал по¬
мещикам право по соглашению с крестьянами освобождать крестьян, на¬
деляя их землей на правах "обязанных определенными повинностями
помещику" (ПЗС. Т. XVII. № 15462).
К с. 148
^Гакстгаузен Август фон (3.2.1792-31.12.1866), прусский экономист и
юрист, специалист по аграрному вопросу, исследователь аграрных
672

отношений в Пруссии и России. В 1843-1844 гг. находился в России по
предложению Николая I. Внимательно изучал особенности аграрного строя
России, в частности общину. В результате данных исследований издал труд
в трех томах на немецком и французском языках, "замечательную книгу",
по оценке Туган-Барановского, - "Исследование внутренних отношений
народной жизни и в особенности сельских учреждений России". При¬
держивался мнения, что крепостное право в России необходимо уничтожать
постепенно, освобождая крестьян вместе с землей. В России при Николае 1
его труд был издан с цензурными изъятиями и с запрещением перевода на
русский язык.
М.И. Туган-Барановский называл Гакстгаузена "родоначальником уче¬
ния об общине", который "раскрыл огромное значение этого института в
общем стиле русской жизни", "и что поэтому Россия ближе в некотором
отношении к социализму... Он вовсе не думал, что в России возможен
социалистический строй; он только думал, что идеалы западноевропейских
социалистов могли бы всего полнее осуществляться в России, в той стране,
которая всего дальше от этих идеалов" / (Труды Императорского Вольного
экономического общества. СПб., 1910. Т. I. Кн. 1. С. 9-10).
М.И. Туган-Барановский считал, что Гакстгаузеном положено начало
"романтического направления" в русской экономической науке. Книгу
Гакстгаузена "Studien Uber die inneren Zustande Russlands" Туган-Барановский
характеризовал как "поворотный пункт" в истории русской экономической
науки. "До Гакстгаузена русская наука не пыталась охватить одной общей
идеей наш хозяйственный строй во всем его своеобразии. После Гакст¬
гаузена противопоставление народного хозяйства России западноевропей¬
скому стало основным мотивом русской экономической мысли. Эконо¬
мические воззрения как западников, так и славянофилов сложились под
непосредственным влиянием Гакстгаузена" (М.И. Туган-Барановский. Эко¬
номические науки // Россия. Энциклопедический словарь (репринт соот¬
ветствующего тома энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона). JI.,
1991. С. 851).
К с. 149
,Ф Гарелин Яков Петрович (1820-1890), крупный текстильный фабрикант,
городской голова Иваново-Вознесенска, сын бывшего крепостного гр. Ше¬
реметевых. Издал несколько работ по истории и этнографии Суздальской
области, в которых имеется много сведений о развитии русской тек¬
стильной промышленности. Осн. труд: Город Иваново-Вознесенск, или быв¬
шее село Иваново и Вознесенский посад (Владимирской губернии). В 2-х ч.
Шуя, 1884-1885. (Ист.: Алфавитный каталог Российской государственной
библиотеки).
2* Бутовский Александр Иванович (11.4.1814—11.12.1890), русский эконо¬
мист, директор департамента Министерства финансов, сенатор. Автор
труда "Опыт о народном богатстве, или О началах политической экономии"
(1847).
3* Тургенев Николай Иванович (23.10.1789-10.11.1871), русский государ¬
ственный деятель, экономист, декабрист. Один из основателей русской
финансовой науки. Автор трудов "Опыт теории налогов" (1818) и опуб¬
ликованного за границей "La Russie et les Russes" ("Россия и русские") (1847).
22 М.И. Туган-Барановский
673

Заочно судим и приговорен к пожизненной каторге. В 1857 г. был вос¬
становлен в правах.
К с. 150
1	* Погожев Александр Васильевич (1853-1913), санитарный врач и пуб¬
лицист, экономист, статистик, земский деятель. Известен многочисленными
и ценными трудами по фабрично-заводской гигиене и по санитарному
состоянию промышленных предприятий. См.: Учет численности и состав
рабочих в России. СПб., 1906; Вотчинно-посессионные фабрики и фаб¬
ричный быт Московской губернии в конце XVIII и в начале XIX века //
Сборник статистических сведений по Московской губернии. Отдел сани¬
тарной статистики. Т. IV, ч. 1. Общая сводка по санитарным исследованиям
фабричных заведений Московской губернии за 1879-1885 гг. / Под ред.
Ф.Ф. Эрисмана. М., 1890. С. 64-92 в отделе I.
В 1902-1904 гг. - редактор первого в России журнала по гигиене труда -
"Промышленность и здоровье". (Ист.: Рашин Л.Г. Формирование рабочего
класса в России. М., 1958. С. 40).
2* Закревский Арсений Андреевич (1786-1865), граф. государственный
деятель, министр внутренних дел (1828-1831), генерал-губернатор Фин¬
ляндии и Московский (1848-1859). (Ист.: Азбучный указатель имен русских
деятелей для Русского биографического словаря. СПб., 1887. Ч. 1. С. 265).
К с. 151
1# Шереметев Дмитрий Николаевич (1803-1871), гофмейстер, попечи¬
тель Московского Странноприимного дома, коллекционер, меценат.
2* Л. Давыдова - Лидия Карловна Туган-Барановская (1869-1900), пи¬
сательница, дочь известного виолончелиста и композитора К.Ю. Давыдова,
первая жена М.И. Туган-Барановского. Сотрудничала в "Северном Вест¬
нике", написала для издания Павленкова и "Русской школы" несколько
биографических очерков: "Джорж Эллиот", "Шопэн", "Массне". Ее статьи:
'Белые рабыни", "Ричард Остлер, король фабричных детей", "Иосиф Арчь,
английский крестьянин-депутат", перевод статьи Г. Шмоллера "Разногласие
мнений в науке о народном хозяйстве" и др. напечатаны в журнале "Мир
Божий". В этом журнале она со дня его основания состояла редактором
иностранного отдела и вела отдел "На родине". Известна также как
деятельница по народному образованию. Статья "Ричард Остлер, король
фабричных детей" (Из истории фабричного законодательства в Англии) //
"Мир Божий". 1895. Март. С. 22-49. Выбор темы и ее трактовка раскрывают
духовный облик этой женщины. Статья посвящена деятельности и личности
английского политического деятеля Ричарда Остлера (1789-1861), который
вслед за впервые выступившим против эксплуатации детского труда
Р. Оуэном всю жизнь посвятил защите "фабричных детей". В борьбе против
фритредерской буржуазии выступал за законодательное ограничение
рабочего дня. В итоге его благородной деятельности через 32 года после
внесения им проекта реформы билль о 10-часовом рабочем дне в 1847 г.
прошел в парламенте. «Он был первой крупной победой рабочего сословия
в его борьбе с фабрикантами, и победа эта навсегда связана с именем
неутомимого "фабричного короля" Остлера», - цитирует Л. Давыдова
письмо рабочих Р. Остлеру, который к тому времени потерял все свое
состояние, однако считал, что с этим несравнимо "нравственное удов¬
летворение, которое нельзя купить за деньги" (Там же. С. 29).
674

3* "Мир Божий". Ежемесячный литературный и научно-популярный
журнал для юношества и самообразования выходил в Петербурге в 1892—
1906 гг. под редакцией Виктора Острогорского. Фактическим руководи¬
телем издания был А.И. Богданович.
На страницах журнала велась полемика с народничеством с позиций
"легального марксизма". В публицистическом отделе сотрудничали:
М.И. Туган-Барановский, П.Б. Струве, Н.А. Бердяев, П.Н. Милюков.
Е.В. Тарле, М.К. Лемке, Г.А. Джанишев; в литературно-художественном
отделе - М. Горький, Д.М. Мамин-Сибиряк, А.И. Куприн, И.А. Бунин,
В.В. Вересаев, Н.Г. Гарин-Михайловский.
К с. 153
,Ф Гарелин И.Н. (7-1884), фабрикант Иваново-Вознесенска, владелец
одного из наиболее старых, по времени основания, предприятий (ткацкая
фабрика Гарелиных была основана в 1751 г.). В 1832 г. на фабрике была
установлена паровая машина. В 1845 г. образовались две фирмы - "Никона
Гарелина сыновья" и "Ивана Гарелина сыновья", а в 1855 г. - Товарищество
мануфактур Ивана Гарелина с сыновьями", на фабриках которого работало
свыше 2 тыс. рабочих.
К с. 154
1* Морозовы, семья известных русских промышленников из старообряд¬
цев. Одни из главных производителей тканей в России, отличавшихся
высоким качеством. Основатель: Савва (Первый) Васильевич Морозов в
1797 г., еще будучи крепостным купца Кононова, открыл собственное дело
-	мастерскую по изготовлению шелковых лент. В 1820 г. откупился за себя
и четырех сыновей и получил вольную. Старшие сыновья Саввы Первого -
Захар и Елисей - с помощью отца основали хлопчатобумажные ма¬
нуфактуры в Никольском (главная семейная) и Богородске (богородско-
глуховскую). Сын Елисея Викула основал собственную мануфактуру вблизи
ст. Орехово.
Наиболее известный Савва (Второй) Тимофеевич Морозов, будучи
управляющим семейной фирмы, сделал ее одной из самых прибыльных в
России. Покончил с собой во Франции в 1905 г.
2* "Вестник промышленности”. Московское издание 1858-1861 гг., вы¬
ходившее с характерным подзаголовком: "Ежемесячный, иллюстриро¬
ванный, технический журнал заводско-фабричной промышленности, кус¬
тарного промысла и ремесла".
"Вестник промышленности" основан известным славянофилом, побор¬
ником развития русского национального производства, крупнейшим пред¬
принимателем Федором Васильевичем Чижовым, издававшим журнал (на
собственные средства) совместно с И.К. Бабстом. Выходило еженедельное
приложение - газета "Акционер".
Журнал возобновлен в 1884 г. П.Н. Кречетовым, издание продолжалось
до 1886 г.
К с. 155
** М.И. Туган-Барановский оценивал статистическую работу земств
как уникальное явление в мировой статистической литературе. "Особен¬
но замечательными" считал он статистические работы Московского
земства. (Россия. Энциклопедический словарь. Л., 1991. С. 853).
22*
675

2* Кондратов Д.Д., основатель фирмы "Кондратов Дм.Дм. наследни¬
ки", предприятия которой находились в Муромском уезде Владимирской
губернии, в Горбатовском уезде Нижегородской губернии, вырабаты¬
вали ножевой товар. Первая фабрика основана в 30-х годах XIX века. В
1840 г. капитал предприятия был всего 300 руб., а в 1880 г. - 200 000 руб. В
90-х годах на фабриках было занято более 500 рабочих.
3* Кеппен Петр Иванович (19.2.1793-23.5.1864), русский ученый, ста¬
тистик, этнограф, библиограф. Академик Петербургской АН (1843). Окон¬
чил Харьковский университет. Участвовал в основании общества люби¬
телей российской словесности (1816). Издавал в 1825-1826 гг. один из
первых библиографических журналов России - "Библиографические лис¬
ты". Был одним из создателей Русского географического общества (1845), в
котором возглавлял отделение статистики. Организовал систематический
сбор статистических данных о национальном составе населения России и
издал первую "Этнографическую карту Европейской России" (1851).
Содействовал в 50-60-е годы началу издания "Списков населенных мест
Российской империи" (Т. 1-65. 1861-1885).
4* Завьяловы, владельцы завода металлических изделий в с. Ворсме,
Горбатовского уезда, Нижегородской губернии, основанного в 1827 г.
В 1897 г. на заводе и на стороне работало до 800 рабочих.
К с. 156
** "Москвитянин". Московский "учено-литературный" журнал (1841-
1856 гг.), с 1843 г. выходил 2 раза в месяц. Издатель - М.И. Погодин (1800-
1875), историк, писатель, журналист, академик Петербургской АН (1841),
совместно с С.П. Шевыревым (1806-1864), литературным крйтиком, поэтом,
академиком Петербургской АН (1847).
К с. 160
'* "Вестник Европы". Петербургский журнал истории, политики и ли¬
тературы выходил ежемесячно с 1866 по 1918 г. Издатель - редактор -
М.М. Стасюлевич (1826-1911), историк, общественный деятель, профессор
всеобщей истории Петербургского университета.
К с. 162
** Эрисман Федор Федорович (наст, имя Фридрих Гульдрейх) (24.11.1842—
13.11.1915), известный гигиенист. Родился в Швейцарии. С 1869 г. - в России.
С 1882 г. - доктор медицины Московского университета. С его дея¬
тельностью тесно связана организация земско-фабричной медицины и
земско-санитарный надзор над промышленными заведениями Московской
губернии.
В 1879 г. совместно с А.В. Погожевым и Е.М. Дементьевым провел
санитарное обследование промышленных заведений Московской губернии,
результаты которого опубликованы в 17 томах и 2 дополнительных вы¬
пусках. Соч.: Избранные произведения. Т. 1-2. М., 1959.
2* Шелехов Дмитрий Потапович (1792-1854), русский сельский хозя¬
ин, автор ряда работ по сельскохозяйственной экономии ("сельскому
домоводству") и агрономии. Окончил курс в Московском университете
(1811).	Участник Отечественной войны 1812 г. После выхода в отставку
(1812)	открыл в своем поместье "Зубцово'* практическую школу для
обучения крепостных крестьян сельскому хозяйству. В 1832 г. слу¬
676

жил чиновником для особых поручений при министерстве финансов. В
1833 г. возвратился в свое поместье и продолжил занятия вопроса-
ми сельскохозяйственной экономии и практического сельского хозяйства.
Экономические взгляды Д.П. Шелехова формировались под влиянием
идей А. Смита. В области сельскохозяйственной экономии в целом разде¬
лял основные положения концепции рационального сельского хозяйст¬
ва А.Д. Тэера. Однако он считал, что "наука о сельском хозяйстве" являет¬
ся по своей природе опытной наукой и в основе ее исходных положе¬
ний должны лежать не умозрительные, "трансцендентальные истины", а
индуктивные обобщения сельскохозяйственной действительности. Под¬
черкивал зависимость форм сельского хозяйства от естественно-истори¬
ческих факторов и "условий народного быта" и в этом контексте показал
относительность понятия рациональности систем сельского хозяйства.
Основные работы: Народное руководство в сельском хозяйстве (1838);
Курс опытного сельского хозяйства (1842).
К с. 162
,Ф "Библиотека для чтения". Ежемесячный журнал "словесности, наук,
художеств, промышленности, новостей и мод" выходил в Петербурге в
1834-1865 гг. Редакторы - О.И. Сеньковский и Н.И. Греч.
К с. 169
raison d'etre - право на существование, смысл бытия (существования)
(фрХ
К с. 170
1ФГосударственный совет - высшее законосовещательное учреждение
Российской империи, образован 1 января 1801 г. В Государственном совете
предусматривалось рассмотрение всех законопроектов перед утверждением
царем. Первоначально в Государственном совете было 35 членов,
назначавшихся царем из высших сановников. С 1906 г. получил Законо¬
дательную инициативу, половина членов стали избираться.
2* Козодавлев Осип Петрович (1751-24.7.1819), русский государствен¬
ный деятель, писатель. В царствование Павла I назначен обер-прокуро¬
ром Сената, затем - сенатором. С 1810 г. - министр внутренних дел.
К с. 171
,Ф Юсупов Николай Борисович (15.10.1750-15.7.1831), князь, сенатор с
1788 г., действительный тайный советник (с 1796), член Государственного
совета с 1823 г. С 1791 г. возглавлял дворцовые стекольные, фарфоровые и
шпалерные заводы.
К с. 173
1Ф Канкрин Егор Францевич (16.11.1774-10.9.1845), экономист-финансист,
русский государственный деятель. Уроженец Германии, на русской службе с
1797 г., в 1823-1844 гг. - министр финансов. Была достигнута бездефи¬
цитность бюджета, осуществлена денежная реформа (1839-1843), в резуль¬
тате которой установлена система себеряного монометализма; введен
новый таможенный тариф (1826). Значительно усилил охрану российской
промышленности.
677

По оценке М.И. Туган-Барановского, "министр Канкрин является самым
характерным представителем реакционно-националистического направ¬
ления в нашей экономической науке. К капитализму, к машинному про¬
изводству, крупной промышленности, железным дорогам он относится с
решительной враждебностью. Мелкое производство, не отрывающее
крестьянина от земли, кажется ему наилучшей системой хозяйствования.
В его критике западноевропейского капитализма чувствуется влияние
Сисмонди" (Россия. (Энциклопедический словарь). JI., 1991. С. 852). По
экономическим воззрениям противник А. Смита и английской классической
политэкономии. Соч.: Краткое обозрение российских финансов // Сборник
Русского исторического общества. Т. 31. СПб., 1880. С. 3-162.
2* "...получать плату ассигнациями без вычета лажа..." Лаж - по¬
вышение рыночной цены золота, выраженной в бумажных деньгах по срав¬
нению с количеством бумажных денежных знаков, номинально пред¬
ставляющих данное количество золота. Исчисляется обычно в процентах,
иногда термин "лаж" означает повышение рыночного курса денежных
знаков, векселей и других ценных бумаг по отношению к их нарицательной
стоимости.
"Лаж - приплата к одному роду монеты, при промене ее на другую,
например серебра на золото, бумажек на серебро" (В.И. Даль).
К с. 180
** Вешняков Владимир Иванович (1830-1906), экономист и статистик,
член Государственного совета. Товарищ министра государственных иму-
ществ (с 1883 г.). Положил начало текущей сельскохозяйственной ста¬
тистике в общегосударственном масштабе путем создания сети добро¬
вольных корреспондентов (1881 г.). Автор работ: "Русская промышленность
и ее нужды" (Вестник Европы. 1870. Т. V., кн. X. Окт.); "Notice sur l'6tat actuel
de 1'industrie domestique en Russie" ("Очерк домашней промышленности в
России") (1873) и многих др. В качестве представителя от министерства
государственных имуществ входил в "Комиссию по исследованию кустарной
промышленности". Вице-президент ИВЭО.
2* Рыбников И.Н. (1776-1844), - мануфактурный советник, старейший из
московских суконных фабрикантов.
(Ист.: Азбучный указатель имен русских деятелей для русского био¬
графического словаря. СПб., 1887. Ч. 2. С. 228).
К с. 183
>Ф Бабкины, род московского фабриканта - основателя суконной фабри¬
ки в Москве в 1782 г., купца 1-й гильдии Семена Григорьевича Бабкина.
"Т-во Купавинской суконной фабрики", Богородского уезда Московской
губ. при с. Старая Купавна. Годовой доход - 1 569 759 руб. Число рабочих -
1288 человек.
Ист.: Список фабрик и заводов Российской империи. СПб., 1912. Ч. 2.
С.	47.
678

К с. 189
,Ф Трощинский Дмитрий Прокофьевич (1754-1829), русский государст¬
венный деятель, сенатор, член Государственного совета, 1814-1817 гг. -
министр юстиции.
2* Лобанов-Ростовский Дмитрий Иванович (1758-1838), князь, русский
государственный деятель. 1817-1827 гг. - министр юстиции.
К с. 190
'* Аракчеев Алексей Андреевич (23.9.1769-21.4.1834), русский государ¬
ственный деятель, граф (1799), генерал от артиллерии (1807). военный
министр (1808-1810), с 1810 г. - Председатель Департамента военных дел
Госсовета.
К с. 193
'* Санти Петр Львович (род. 1821), сенатор.
К с. 199
иТормасов Александр Петрович (1752-13.11.1819), русский военный
деятель, генерал от кавалерии (1801), граф (1816). В период Отечественной
войны 1812 г. - командующий третьей армией, с 1814 г. - генерал-
губернатор Москвы.
К с. 204
,Ф Гурьев Дмитрий Александрович (1751-1825), граф, министр финансов
(1810-1823). Первоначально пытался провести в жизнь планы М.М. Спе¬
ранского. В 1818 г. был издан сравнительно либеральный таможенный
тариф, но затем перешел к протекционизму и покровительственной
системе.
2* Вронченко Федор Павлович (1780-1852), министр финансов (1844-
1852), "один из самых неудачных в галерее русских министров финансов" (по
свидетельству исследователей).
К с. 208
1ФГраф Шефтсбери Антони Купер, лорд Эшли (1801-1885), английский
политический деятель, в 40-х годах в парламенте возглавлял группу тори-
филантропов, с 1847 г. - в партии вигов.
К с. 211
** Имеется в виду Николай I, российский Император 1825-1855 гг.
К с. 218
** Янжул Иван Иванович (2.6.1846-31.10.1914), русский экономист и ста¬
тистик. М.И. Туган-Барановский относил И.И. Янжула "к особо строгим
последователям исторической школы". Профессор кафедры финансового
679

права Московского университета (1876-1898). Действительный член Пе¬
тербургской АН (1895). Янжул впервые отметил процессы концентрации
русской промышленности, ему принадлежит одно из первых исследований
капиталистических монополий; исследовал вопросы экономического
положения рабочего класса России, подчеркивал пагубность отсутствия
рабочего законодательства. В 1882 г., оставаясь профессором Московского
университета, по поручению министра финансов Н.Х. Бунге занял долж¬
ность фабричного инспектора Московского округа. Им были опубликованы
ценные материалы о положении рабочих на московских фабриках, на¬
сыщенные конкретными фактами отчеты, на которые ссылается М.И. Ту¬
ган-Барановский. Инспекторские отчеты выявили многие злоупотребления,
в связи с чем И.И. Янжулу в 1887 г. пришлось выйти в отставку. Сторонник
"государственного социализма". Примыкал к исторической школе в поли¬
тической эхономии.
Основные труды: Английская свободная торговля: Исторический очерк
развития идей свободной конкуренции и начал свободного вмешательства.
М., 1876-1882. Вып. 1, 2; Фабричный быт Московской губернии: Отчет за
1882/83 г. фабричного инспектора над занятиями малолетних рабочих
Московского округа. СПб., 1884; Основные начала финансовой науки:
Учение о государственных доходах. СПб., 1890; Вопрос о государственном
вмешательстве в область промышленности. СПб., 1895; Из воспоминаний и
переписки фабричного инспектора первого призыва: Материалы для
истории русского фабричного вопроса и фабричного законодательства.
СПб., 1907.
В связи с кончиной И.И. Янжула М.И. Туган-Барановский опубликовал
некролог (газета "Речь". 1914. № 291), в котором охарактеризовал позицию
ученого "как социальные реформы в пределах капитализма".
К с. 224
]т Влияние урожаев и хлебных цен на некоторые стороны русского
народного хозяйства / Под ред. проф. А.И. Чупрова и А.С. Посникова. СПб.,
1897. Т. I, II. Фундаментальное исследование экономистов народнического
направления, выполненное по поручению министерства финансов. Оценку
этой работы Туган-Барановский дал в статье "К вопросу о влиянии низких
хлебных цен" (Новое слово. 1897. № 7. С. 1-33).
Обсуждение этого исследования по докладу А.И. Чупрова состоялось на
заседаниях 1 и 2 марта 1897 г. III Отделения Императорского вольного
экономического общества; в прениях приняли участие Л.В. Ходский,
М.И. Туган-Барановский, П.Б. Струве, А.А. Исаев, Н.Ф. Анненский,
Н.А. Каблуков и другие ученые. М.И. Туган-Барановский в противовес
утверждению авторов исследования, что Россия - "страна натурального хо¬
зяйства", выдвинул положение, что Россия - страна "торгового капи¬
тализма". "Скупщик, торговец, купец - вот та центральная фигура, которая
управляет нашей экономической жизнью, руководит рынком и крепко
держит в своих руках так называемого самостоятельного производителя.
Власть рынка в России сильнее, чем где бы то ни было, именно вследствие
слабости и убожества массы нашего населения, живущего на собственной
земле и в собственной избе, но совершенно не способного отстаивать на
товарном рынке свои интересы” (Влияние урожаев и хлебных цен на разные
стороны экономической жизни. Доклад проф. А.И. Чупрова и прения в
III отделении ИВЭО. СПб., 1897. Выступление М.И. Туган-Барановского.
С. 83).
680

К с. 240
1Ф Валуевская комиссия - "Комиссия для исследования положения
сельского хозяйства в России", возглавлявшаяся министром государст¬
венных имуществ П.А. Валуевым. В 1872-1873 гг. комиссия собрала боль¬
шой материал о положении сельского хозяйства в пореформенной России:
доклады губернаторов, заявления и показания помещиков, предводителей
дворянства, различных земских управ, волостных правлений, хлеботор¬
говцев, сельских священников, крестьян, сведения статистических и сель¬
скохозяйственных обществ и разных учреждений, связанных с сельским
хозяйством. Эти материалы были опубликованы в кн.: Доклад высочайше
учрежденной комиссии для исследования нынешнего положения сельского
хозяйства и сельской производительности в России. СПб., 1873.
К с. 243
1Ф В.В. - Воронцов Василий Павлович (1847-9.12.1918), известный эко¬
номист и публицист, один из идеологов либерального народничества,
особенно популярный в 70-90-х годах XIX века. Один из первых обратился в
своих научных исследованиях к материалам земской статистики. На этой
основе исследовал промыслы, отходничество, земельный голод, разорение
трудящихся, проблемы внутреннего рынка.
М.И. Туган-Барановский считал В.П. Воронцова, одного из главных
своих оппонентов, "главой школы, отстаивающей мысль о самобытности
России и о невозможности для капитализма получить у нас такое же
развитие, как на Западе". Среди его многочисленных работ М.И. Туган-
Барановский выделял "Судьбы капитализма в России" (1882), считая эту
книгу "бесспорно выдающимся произведением". См.: Туган-Баранов-
ский М.И. Экономические науки // Россия. Энциклопедический словарь
(репринт соотв. тома Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона). JL,
1991. С. 853. (См. также Приложение). Одним из первых Воронцов отметил
принципиальные особенности природы крестьянского хозяйства, выдвинул
модель его будущности "кооперативным путем естественного развития пре¬
образования в крупное производство". Отметил чрезвычайную сложность
формирования рынка в странах второго эшелона капиталистического
развития. Подчеркивал негативные стороны концепции русских марксис¬
тов, исключающих из исторического процесса крестьянство и незаслуженно
третирующих народничество.
Отмечая эволюцию взглядов В.П. Воронцова, М.И. Туган-Барановский
писал, что «В.П. Воронцов, который в 1882 г. полагал, что "есть надежда
повернуть весь процесс развития народного труда на народный путь, путь
артелей", признал в 1907 г., что "предсказание Маркса осуществилось:
Россия подчинилась неумолимым законам экономической эволюции, и в
ней водворяется форма хозяйственного быта, известная под именем ка¬
питалистической"» (Туган-Барановский М.И. К лучшему будущему. СПб.,
1912. С. 51-52). Однако Воронцов продолжал подчеркивать, что русские
марксисты не смогли разработать программу обновления России, и что
развитие страны характеризуется существенными особенностями. Один из
создателей экономической программы народничества конца XIX века.
К с. 244
1Ф Бюхер (BUcher) Карл (16.2.1847-12.11.1930), немецкий экономист,
историк народного хозяйства и статистик. Представитель новой (молодой)
исторической школы в политической экономии. В главном труде "Возник¬
681

новение народного хозяйства” (1893, русский перевод - 1923) предложил
трехступенчатую схему развития хозяйства ("домашнее хозяйство",
"городское хозяйство", "народное хозяйство"), выделив работу на скупщика
в особую форму промышленности. Это исследование высоко оценивали
Туган-Барановский и Струве. Последний в связи с выходом книги Бюхера
писал: "В экономической науке давно не было такого праздника" (Мир
божий: 1898. №4. С. 192-193).
2* Зомбарт Вернер (19.1.1863-18.5.1941), немецкий экономист, социолог
и историк. Профессор Бреславльского, затем Берлинского университе¬
тов.
Главные сочинения: Социализм и социальное движение в XIX веке (1890),
Современный капитализм (1902). Туган-Барановский написал предисловие к
русскому переводу книги В. Зомбарта "Организация труда и трудящиеся"
(СПб., 1901).
Туган-Барановский отмечал, что Зомбарт, несмотря на критическое
отношение к социализму, дал всестороннюю характеристику социализма
как общественного движения. Однако отрицание творческой воли и мысли
человека в деле создания новой общественной формы, рассмотрение
исторического процесса как стихийного не позволили раскрыть пробле¬
му социализма как положительного учения. См.: Книга Зомбарта о со¬
циализме// Туган-Барановский М.И. К лучшему будущему. СПб., 1912.
С. 57-59.
3* Hausindustrie - домашняя промышленность (нем.).
4* Конрад (Conrad) Иоганн (1839-1915), немецкий экономист, профессор
политэкономии, автор ряда работ в области аграрной политики и
статистики. Получил известность благодаря изданию "Ежегодников по по¬
литэкономии и статистике", которые с 1870 г. сокращенно назывались
"Ежегодники Конрада", а также "Словаря общественных наук" (Handwor-
terbuch der Staatswissenschaften) - "Словарь Конрада".
5* ...наша кустарная промышленность имела в большей или меньшей
степени капиталистический характер еще в допетровской Руси, была
домашней системой капиталистического производства..." - см. выше
комментарий к с. 80.
К с. 245
]* ..."искобине" (искаженное "искони бе")... - бывшее искони, издревле
(iцерковнослав.).
К с. 247
и Точка зрения Туган-Барановского иногда противопоставляется кон¬
цепции трех стадий развития капитализма, предложенной В.И. Лениным в
его работе "Развитие капитализма в России”. Такое противопоставление мы
встречаем, в частности, у С. Заводника в его предисловии к седьмому
изданию "Русской фабрики" (М., 1938 г.). В настоящее время, на наш взгляд,
важно не противопоставление концепции Туган-Барановского концепции
Ленина, тем более что оно не по всем позициям оправданно, а приближение
к ответу на вопрос, что такое капитализм. Ответ на этот вопрос не так
очевиден, как это казалось во времена Туган-Барановского в России. Туган-
Барановский в исследовании русской фабрики опирался на эволюционно¬
формационный подход, всесторонне разработанный Марксом на основе ис¬
следования западного капитализма. В рамках этого подхода возникновение
682

мелкого производства из крупного трактуется как особенность России.
Существует и другой подход к пониманию капитализма - структурно-ти¬
пологический, в рамках которого наряду с понятием "современный капита¬
лизм" предлагается понятие "архаический капитализм". В рамках послед¬
него исследование соотношения мелкого и крупного производства в России
должно исходить не из особенностей России, а из типа капитализма в
России. Данная проблема достаточно актуальна для современной России и
потому стала предметом специального обсуждения на международ¬
ном симпозиуме 17-19 декабря 1993 г. в Москве (см.: Давыдов Ю Н. Совре¬
менная российская ситуация в свете веберовской типологии капитализма //
Куда идет Россия? Альтернативы общественного развития. М., 1994. С. 266-
277).
К с. 248
** Полушин Н.М., владелец прядильной, ткацкой и ситцепечатной фаб¬
рики в г. Иваново-Вознесенске. Вырабатывал ситец, саржу. Годовой доход -
790 523 руб. Число рабочих - 366 человек.
2* Борисов В.М., агроном и статистик, секретарь Тульского губернского
статистического комитета, автор ряда исследований кустарных промыслов
Тульской губернии, напечатанных в "Трудах комиссии по исследованию
кустарной промышленности". Соч.: История кустарных промыслов в
г. Туле, Тульском уезде и меры к дальнейшему развитию промыслов //
Труды Комиссии по исследованию кустарной промышленности в России.
СПб., 1883. Вып. IX. С. 2234-2291; Кустарная промышленность на Все¬
российской промышленно-художественной выставке в Москве в 1882 г.//
Там же. СПб., 1883. Вып. IX. С. 151-247; Кустарные промыслы Сергиевской
волости, Тульского уезда // Там же. СПб., 1881. Вып. VII. С. 891-969.
К с. 251
** Аксаков Иван Сергеевич (26.9.1823-27.1.1886), русский публицист,
поэт, общественный деятель. Редактировал славянофильские издания. В ра¬
боте, на которую ссылается Туган-Барановский "Исследование о торговле
на украинских ярмарках" пытается найти в традициях прошлого модель
специфически "русского" типа.
К с. 258
1Ф "Журнал Министерства государственных имуществ". Петербуржское
издание 1841-1864 гг., с 1843 г. выходило ежемесячно. Редакторами журнала
были: А.П. Заблоцкий-Десятовский, затем В.П. Безобразов, после него
Ф.А. Баталин.
К с. 260
1Ф "Труды Комиссии по исследованию кустарной промышленности в
России" представляют собою 16-томное издание, выходившее выпусками с
1879	по 1887 г. "Комиссия по исследованию кустарной промышленности в
России" (в сокращенном названии "Кустарная комиссия") была образована в
1874 г. при Совете торговли и мануфактур по ходатайству состоявшегося в
1870 г. первого Всероссийского съезда фабрикантов и заводчиков, а также
второго Всероссийского съезда сельских хозяев. В ее состав вошли пред¬
ставители министерств финансов, внутренних дел, государственных иму-
683

ществ, Русского географического общества, Вольного экономического
общества, Московского общества сельского хозяйства, Русского техни¬
ческого общества и Общества для содействия русской промышленности и
торговле. Опубликованные в "Трудах" этой комиссии материалы собраны
главным образом местными работниками и содержат ценные и многочис¬
ленные данные и факты, характеризующие развитие разнообразных
кустарных промыслов.
К с. 261
'* Исаев Андрей Александрович (1851-1924), экономист, статистик,
социолог. В 1879-1893 гг. преподавал политическую экономию и статистику
в Петербургском университете. Работая в Московской губернской земской
управе, занимался исследованием кустарных промыслов Московской
губернии и написал ряд работ по этому вопросу. Автор широко рас¬
пространенного до 1917 г. курса политической экономии и многих книг и
брошюр по политической экономии и социологии. Защищал общинные
формы хозяйства как предоставляющие мелкому хозяйству преимущества
крупного и облегчающие его переход к социализму. Высоко оценивая
общественное значение народничества, отмечал в качестве слабой стороны
его концепции описание в мрачных красках промышленного развития и
ставил в заслугу марксистам подчеркивание прогрессивного значения
развития промышленности.
Труды: Промышленные товарищества во Франции и Германии. М., 1879;
Артели в России. Ярославль, 1881; Промыслы Московской губернии. Т. I—II.
М., 1876; Кузнечно-слесарный промысел в Ярославском уезде// Труды
Комиссии по исследованию кустарной промышленности в России. СПб.,
1880. Вып. VI. С. 695-755; Начала политической экономии. 7-е изд. СПб.,
1908; (1-е изд. - 1894 г.); Настоящее и будущее русского общественного
хозяйства. СПб., 1896; Индивидуальность и социализм. СПб., 1907; Кризисы
в народном хозяйстве. СПб., 1913.
К с. 262
** Харизоменов Сергей Андреевич (1854-1917), видный русский земский
статистик. Исследовал кустарные промыслы Владимирской губернии, вел
работу по подворному обследованию крестьянских хозяйств Таврической
губернии, руководил земскими статистическими исследованиями Саратов¬
ской, Тульской и Тверской губерний. Печатался в журналах "Русская
мысль", "Юридический вестник" и других изданиях. Важнейшая его работа:
Промыслы Владимирской губернии // Труды Комиссии по устройству
кустарного отдела на Всероссийской промышленной и художественной
выставке 1882 г. М., 1882-1884. Вып. II, III, V. См. также: Значение кус¬
тарной промышленности// Юридический вестник. 1883. №11. С. 414-441;
№ 12. С. 543-597.
К с. 262
’* Щедрин - Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович (15.1.1826-28.4.1889),
великий русский писатель-сатирик.
К с. 263
** Драдедам - легкое суконце, полусукно (В.И. Даль).
2* Средстеенные сукна - средней плотности.
684

3* "Северная почта", или "Новая Санкт-петербургская газета" выходила
2 раза в неделю в 1809-1819 гг. Издавалась от Почтового департамента под
руководством О.П. Козодавлева. Издание "Северной почты" возобнови¬
лось в 1862-1868 гг. в качестве ежедневной газеты Министерства внутрен¬
них дел.
К с. 265
,Ф Флер - прозрачная реденькая ткань, чаще шелковая (В.И. Даль).
2* "...вертелся карась..." - карась - снаряд для размоту (шелковых)
коконов (В.И. Даль).
3* Тафтинка - тафта - гладкая, тонкая шелковая ткань (В.И Даль),
тонкая глянцевитая шелковая или хлопчатобумажная ткань полотняного
переплетения (С.И. Ожегов).
К с. 267
1ФЕрохин А.В., купец и фабрикант, владелец пенькоткацкого и пря¬
дильного заведения в селе Полотняный завод, Медынского уезда. Калуж¬
ской губернии. Заведение основано в 1851 г., вырабатывало парусину и
пеньковую пряжу; в 1890 г. в нем работали 94 человека, в 1909 г. - 48 че¬
ловек и сотни крестьян в деревнях.
2* Смирнов А., автор работы "Павлово и Версма, известные стально¬
слесарным производством села Нижегородской губернии" (СПб., 1864).
3* Лабзин Н.Ф. (1837-1927), инженер-технолог, профессор, служил в
разных ведомствах, был членом совета Министерства народного просве¬
щения и Совета департамента торговли и мануфактур Министерства фи¬
нансов, по поручению которого исследовал кустарную промышленность
Горбатовского и Муромского уездов. Написал "Исследование промыш¬
ленности ножевой, замочной и других изделий в Горбатовском уезде
Нижегородской и Муромском уезде Владимирской губернии" (СПб., 1870).
Входил в Комиссию по исследованию кустарной промышленности Рос¬
сии.
К с. 271
Патронный промысел - патрон - бумажная трубка для ружейного
заряда и весь заряд; воздуходувный поршень или стакан поршня; форма;
выкройка, образец для кройки; трафарет (В.И. Даль).
2* Канительный промысел - канитель - золотая, серебряная или ми¬
шурная трубчатая витушка для золотошвейных работ; вначале ее тянут,
потом плющат, затем навивают (В.И. Даль).
3* Производство касторовых шляп - касторовые шляпы - будто бы из
бобрового (речного бобра) пуха; пуховые, заячьи (В.И. Даль).
К с. 272
]* Зенины, мебельные фабриканты Московской губернии, имели лесо¬
пильный завод, основанный около 1845 г., с 1874 г. - склад мебели и фанеры
в Москве, кроме наемных рабочих работали мелкие кустари.
685

К с. 273
,ж Плотников М.А. (? - 1903), земский статистик и публицист народ¬
нического направления, служил в статистическом бюро Нижегородского
губернского земства до 1897 г. Автор кн. "Кустарные промыслы Ниже¬
городской губернии" (Н.-Новгород, 1894); участвовал в двухтомном иссле¬
довании "Влияние урожаев и хлебных цен на некоторые стороны русского
народного хозяйства" (1897), в коллективном труде "Нижегородская
губерния по исследованиям губернского земства".
2* Шереметевы, дворянская фамилия одного происхождения с графской,
владевшая к 60-м годам промышленными селами: Богородским, Горбатов-
ского уезда Нижегородской губернии (2590 душ крепостных); Юриным,
Васильевского уезда Нижегородской губернии (1034 души крепостных) и др.
К с. 279
1 * "Московские ведомости" - старейшая русская газета, издававшаяся
Московским университетом первоначально (с 1756 г.) в виде небольшого
листка. С 60-х годов XIX века (и особенно после 1905 г.) по своему
направлению монархистско-националистическая. Выходила до Октябрьской
революции 1917 г.
К с. 281
1* "Зубкова Н.Ф. наследники - мануфактурное т-во". Бумаготкацкая
(основанная в конце 20-х годов XIX в.), отбельная, ситцепечатная фабрика в
Иваново-Вознесенске. Вырабатывала средние и легкие ткани (ситец,
миткаль и др.). На паровые машины перешли в 50-х годах XIX века. Годовой
доход - 3 566 789 руб. Число рабочих - 2661 (ист.: Список фабрик и заводов
Российской Империи. СПб., 1912. Ч. 1. С. 5).
К с. 285
]* Протекционисты - представители протекционизма (от лат. protectio-
покровительство, защита) - государственная политика, направленная на
поощрение отечественного производства, его защиту от иностранной
конкуренции, на расширение внешних рынков.
Фритредеры - представители фритредерства (от англ. Free trade - сво¬
бодная торговля) - направление в экономической теории и политике
промышленной буржуазии, состоящее в требовании свободы торговли и
невмешательства государства в частнопредпринимательскую деятельность.
Возникло в Великобритании в последней трети XVIII века.
2* "Дух журналов". «"Дух журналов", или собрание всего, что есть
лучшего и любопытнейшего во всех других журналах по части истории,
политики, государственного хозяйства, литературы, разных искусств, сель¬
ского домоводства и пр.» - такое издание выходило в Санкт-Петербурге в
1815-1820 гг. под руководством Григория Максимовича Яценко. "Дух
журналов" издавался сначала ежемесячно, ас 1819 г. - 2 раза в месяц.
К с. 286
1Ф Кочубей Виктор Павлович (1768-1834), русский государственный
деятель, дипломат, граф (1799), князь (1731), министр внутренних дел (1802—
1812; 1819-1823).
686

2* "...Александр, примкнув к континентальной системе, был вынужден в
1811 г. ... тариф" - континентальная блокада - система экономических и
политических мероприятий 1806-1814 гг., проводившаяся наполеоновской
Францией в отношении Великобритании и предусматривавшая запрет
любых торговых, почтовых и других сношений с Британскими островами
Распространялась на все союзные Франции или зависимые от нее страны.
Россия вынужденно примкнула к континентальной блокаде в соответствии с
условиями Тильзитского мира (1807). Подробнее см.: Тарле Е В. Конти¬
нентальная блокада// Е.В. Тарле. Соч. Т. 3. М., 1958; Злотников М Ф
Континентальная блокада и Россия. М.; J1., 1966.
3* Румянцев Николай Петрович (3.4.1754-3.1.1826), граф, русский госу¬
дарственный деятель, дипломат. С 1801 г. - член Государственного совета,
сенатор, 1807-1814 гг. - министр иностранных дел, 1810-1812 гг. - пред¬
седатель Государственного совета. Румянцев собрал большую библиотеку,
коллекцию рукописей, этнографические и нумизматические материалы,
легшие в основу Румянцевского музея, книжные собрания которого послу¬
жили базой для создания Государственной библиотеки им. В.И. Ленина
Ныне - Российская государственная библиотека.
К с. 287
** Da liegt der Hund begrabenl - вот где собака зарыта! (нем.).
К с. 290
** Монтескье Шарль Луи де Секонда (18.1.1689-10.2.1755), французский
просветитель, правовед, философ, писатель.
К с. 292
** Сей (Say) Жан-Батист (5.1.1767-15.11.1832), французский экономист.
С 1819г.- профессор политической экономии Парижского университета.
Автор теории факторов производства. Разработал собственную трактовку
теории рынка, согласно которой "продукты покупаются на продукты", в
связи с чем возможно только частичное, но не всеобщее перепроизводство
товаров. Главный труд "Трактат политической экономии" (1803); рус. пер.
отдельных глав. М., 1896.
2* Бентам Иеремия (15.2.1748-6.6.1832), английский социолог, философ,
юрист.
3* Сисмонди (Sismondi) Жан-Шарль-Леонар Симонд де (9.5.1773-25.6.1842),
швейцарский экономист и историк. С 1833 г. - член французской Академии
моральных и политических наук. Главный труд - Новые начала полити¬
ческой экономии или о богатстве и его отношении к народонаселению
(1819; рус. изд. М., 1937). См. также: Этюды по политической экономии
(1837-1838). Полагая, что политическая экономия - "нравственная наука",
призванная прежде всего изучать положение людей, в центр экономи¬
ческого учения Сисмонди поставил распределение, от которого, по его
мнению, зависит потребление и производство. Для накопления капитала
необходимо наличие в качестве покупателей "третьих лиц", которые
вследствие разорения мелких производителей внутри страны могут
появиться лишь за счет внешней торговли, но только до тех пор, пока
цивилизованный мир не образует единого рынка. На основании этого
687

Сисмонди утверждал, что капитализм нежелателен и невозможен. Сисмонди
игнорировал производственное потребление и тот факт, что капитализм
развивает внутренний рынок прежде всего за счет производства средств
производства. Подчеркивал противоречия при капитализме между про¬
изводством и потреблением, накоплением капитала и ростом безработицы,
возможность общего перепроизводства. В своих трудах осуждал крупное
капиталистическое производство, сторонник развития мелкого товарного
производства, цеховой организации труда. В России взгляды Сисмонди
оказали влияние на народников. См.: Сисмонди// Туган-Барановский М.И.
Очерки из новейшей истории политической экономии и социализма. СПб.,
1903. С. 161-187.
К с. 297
Арнольд Карл Иванович (1775-23.11.1845). В 1804 г. основал в Москве
Коммерческий пансион, преобразованный в 1806 г. в Практическую ком¬
мерческую академию. Служил в Министерстве финансов (1810-1830). Автор
работ по коммерческим вопросам. Соч.: Самоучитель бухгалтерии. В 2-х ч.
М., 1809; Опыт гражданской бухгалтерии. СПб., 1814; О системе государст¬
венного счетоводства. СПб., 1823; Разные сведения о российской внешней
торговле. СПб., 1829.
К с. 299
** Киреевский Иван Васильевич (22.3.1806-11.6.1856), философ, литера¬
турный критик и публицист. Наряду с А.С. Хомяковым - основоположник
славянофильства. В 1832 г. предпринял издание журнала "Европеец",
привлек к нему лучшие литературные силы (в том числе А.С. Пушкина).
Журнал был запрещен на втором номере, в частности за статью "Де¬
вятнадцатый век", в которой Николай I усмотрел пропаганду конституции.
В 1845 г. редактировал журнал "Москвитянин" (№ 1-3). "Новое начало",
которое Россия должна внести во всемирную историю, видел в усвоении
Россией достижений "европейской образованности", на основе переосмыс¬
ления достижений "всечеловеческого развития" через призму право¬
славного учения, сохранившего в чистоте изначальную истину христианства
(См.: Поли. собр. соч. М., 1911. Т. 1-2).
2* М.И. Туган-Барановский имеет в виду статью: О мануфактурной
промышленности в России в отношении ее к общей промышленности и к
быту низших классов народа // Москвитянин. 1845. № 2, ч. II. С. 47-70.
К с. 302
Кокорев Василий Александрович (23.4.1817-22.4.1889), русский пред¬
приниматель, сыгравший значительную роль в развитии промышленности и
торговли. Разбогатев на винных откупах, стал миллионером, крупный делец
в области железнодорожного строительства, был учредителем многих
железнодорожных компаний, пароходств, промышленных и торговых ком¬
паний. В 1859 г. открыл первый нефтеперегонный завод, на базе которого в
1873 г. учредил Бакинское нефтяное общество. Основал Волжско-Камский
банк (1870). В период подготовки реформы 1861 г. выступил с собственным
проектом. Критиковал экономическую политику правительства, защищая
интересы русского национального капитала. Воспоминания опубликованы в
"Русском архиве" (1885-1887).

К с. 303
** Цитата, приведенная Туган-Барановским, представляет собой вы¬
держку из раздела "Русская изба" в статье А.С. Пушкина "Путешествие
из Москвы в Петербург". Пушкин писал ее с декабря 1833 по апрель 1834 г
Опубликована статья в 1841 г. с большими цензурными пропусками.
По содержанию статья представляет собой полемику А С. Пушкина с
А.Н. Радищевым, который, как известно, в книге "Путешествие из Петер¬
бурга в Москву" нарисовал ужасающую картину быта русского крестья¬
нина. Оценивая работу А.Н. Радищева, А.С. Пушкин пишет: "Очевидно,
что Радищев начертал карикатуру; но он упоминает о бане и о квасе
как необходимости русского быта. Это уже признак довольства. Заме¬
чательно и то, что Радищев, заставив свою хозяйку жаловаться на голод и
неурожай, оканчивает картину нужды и бедствия сею чертою и на¬
чала сажать хлебы в печь" (Пушкин А.С. ПСС: В Ют. Д., 1978 Т.1.
С. 199).
В другой статье А.С. Пушкина, посвященной Радищеву, мы находим явно
резкую оценку его взглядов. Пушкин пишет: «"Путешествие в Москву",
причина его несчастия и славы, есть... очень посредственное произведение,
не говоря уже о варварском слоге. Сетования на несчастное состояние
народа, на насилие вельмож и пр. преувеличенны и пошлы. Порывы
чувствительности, жеманной и надутой, иногда чрезмерно смешны. Мы
могли бы подтвердить суждение наше множеством выписок. Но читателю
стоит открыть его книгу наудачу, чтоб удостовериться в истине сказан¬
ного» (Там же. С. 245. Ст. "Александр Радищев").
Эти статьи А.С. Пушкина о Радищеве на протяжении столетия были
предметом споров в российском литературоведении. Одни ученые считают,
что эти статьи отражают подлинное мнение А.С. Пушкина в 30-е годы
XIX века. Другие полагают, что резкая критика Радищева была исполь¬
зована А.С. Пушкиным для привлечения внимания к забываемому автору и
скорее маска, чем подлинное мировоззрение. Спор остается до сих пор
нерешенным. Как справедливо отмечает А.В. Аникин, частично правы обе
стороны (Аникин А.В. Путь исканий. М., 1990. С. 191-192). Пушкин, в отли¬
чие от Радищева, не ратовал за крестьянское восстание. Он считал, что
"лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от одного
улучшения нравов, без насильственных потрясений политических, страш¬
ных для человечества" (Там же. С. 200).
2* Герцен Александр Иванович (25.3.1812-9.1.1870), русский революцио-
нер-демократ, философ, публицист.
К с. 304
l* plus royaliste que le roi - больший роялист, чем король (фр.).
2* Сен-симонисты - последователи Сен-Симона. М.И. Туган-Баранов¬
ский отмечал, что Сен-Симон создал очень влиятельную социалистиче¬
скую школу. Создание ассоциаций было связано с тем, что "сенсимонис¬
ты объясняли классовой борьбой только всю прошлую историю че¬
ловечества, социализм же, по их мнению, не может явиться результа¬
том классовой борьбы", а создастся в результате мирной пропаганды.
(См.: Труды ИВЭО. СПб., 1910. Т. I, кн. 1. С. 9). См. также: Сен-Симон и
сен-симонисты // М.И. Туган-Барановский. Очерки из новейшей исто¬
рии политической экономии и социализма. СПб., 1903. С. 110-134.
689

К с. 305
unfait accompli - свершившийся факт (фр.).
К с. 306
cash nexus - денежные отношения; расчет наличными (англ.).
2* Карлейль, Карлайл Джордж Уильям Фредерик Хоуард (18.4.1802-
5.12.1864), граф, политический деятель Великобритании, виг. Первый среди
вигских аристократов, занимавших официальные посты, выступил в
поддержку "Лиги против хлебных законов".
3* parvenus - выскочка, человек неблагородного происхождения, (фр.).
К с. 308
1 * "Журнал министерства народного просвещения". Журнал выходил в
Петербурге с 1834 г. В 1860-1863 гг. редактором был К.Д. Ушинский. Еже¬
месячное издание.
К с. 309
,Ф Анненков Павел Васильевич (18.6.1812-8.3.1887), русский литера¬
турный критик. В 40-х годах был близок с В.Г. Белинским, Н.В. Гоголем,
А.И. Герценом, позднее с И.С. Тургеневым. Западник. Лично был знаком с
К. Марксом и переписывался с ним. С эстетических позиций выступал
против Н.Г. Чернышевского. Соч.: Воспоминания и критические очерки.
СПб., 1877-1881. Т. 1-3; Литературные воспоминания. М., 1960.
2* Огарев Николай Платонович (6.12.1813-12.6.1877), русский революцио-
нер-демократ, философ, публицист.
3* "Телескоп". "Журнал современного просвещения", издававшийся Нико¬
лаем Ивановичем Надеждиным в Москве, выходил 2 раза в месяц с 1831 по
1836 г.
"Телескоп" получил громкую известность публикацией в 1836 г. Первого
Философического письма Петра Яковлевича Чаадаева.
4* "Московский наблюдатель". "Журнал энциклопедический" (1835-1839),
выходил в Москве 2 раза в месяц.
5* "Отечественные записки". "Журнал учено-литературный и полити¬
ческий", издававшийся Павлом Свиньиным, выходил в Петербурге еже¬
месячно в 1818-1830 гг. Издание возобновлено в 1839-1858 гг. А. А. Кра-
евским. В 1868-1884 гг. Отечественные записки издавались в Петербурге
Н.А. Некрасовым, М.Е. Салтыковым-Щедриным и Г.З. Елисеевым.
6* М.И. Туган-Барановский имеет в виду следующие три статьи В.А. Ми¬
лютина, опубликованные под общим названием "Опыт о народном бо¬
гатстве, или О началах политической экономии. Соч. А. Бутовского" в
журнале "Современник" за 1847 г., № 10 (С. 55-68); № 11 (С. 1-28); № 12
(С. 135-160).
7* Статья И.П. Арапетова "Историческое значение капитала" опубли¬
кована в журнале "Современник" за 1851 г., №5 (С. 1-36). Указанная цитата
на с. 35.
К с. 310
]* Сенковский Осип (Юлиан) Иванович (19.3.1800-4.3.1858), русский
писатель, журналист, востоковед, член-корреспондент Петербургской АН
690

(1828). В 1822-1847 гг. - профессор Петербургского университета. Один из
основателей русского востоковедения. В 1834-1856 гг. - редактор журнала
"Библиотека для чтения", в котором печатался под псевдонимом Барон
Брамбеус.
Кс. 315
** Николай - он, (-он) - псевдоним Даниельсона Николая Францевича
(1844-1918), русского экономиста. Завершил начатый Г. Лопатиным первый
перевод на русский язык "Капитала" К. Маркса, в связи с чем имел
переписку с К. Марксом и Ф. Энгельсом, в которой затрагивал и проблемы
экономического развития России. Основной труд "Очерки нашего поре¬
форменного общественного хозяйства" (1893), который вместе с работами
В.П. Воронцова служил теоретическим обоснованием воззрений народни¬
чества 80-90-х годов.
2* Дисконтный процент - скидка, процент, взимаемый банками при уче¬
те векселей, учетный процент. В вексельном обращении при покупке (уче¬
те) векселей сторона, покупающая (учитывающая) вексель, платит меньше
его нарицательной стоимости, причем разница между нарицательной и
оплаченной стоимостью носит название дисконта (дисконтного или век¬
сельного процента); сумма дисконта складывается из процента, рассчитан¬
ного на основе вексельной (дисконтной) ставки (ставки учетного рынка),
зависящей от срока обращения векселя, его надежности и степени риска,
которому подвергается покупатель.
3* Имеется в виду отмена крепостного права (1861).
К с. 317
** Александров П.В., коммерции советник, сооруживший в Угрежском
монастыре странноприимный дом и устроивший общежитие в 1859 г. (Ист.:
Азбучный указатель имен русских деятелей для Русского биографического
словаря. СПб., 1887. Ч. 1. С. 10).
Торговый дом "Наследники коммерции советника Александрова’ -
с 1893 г. В собственности винокуренные заводы. Занимался торговлей
хлебом (Ист.: Список сведений о действующих в России торговых домах
(товариществах полных и на вере). СПб., 1912. С. 20).
К с. 318
^Веселовский Григорий Михайлович (? - 1896), редактор-издатель
газеты "Дон”, автор исторических обзоров Воронежской губернии.
К с. 319
** Имеется в виду гражданская война между Севером и Югом (1861-1865).
2* Весин Л.П. (1850-1895), публицист, служил в Министерстве финансов.
Автор ряда статей о русской фабрично-заводской промышленности и
отхожих промыслах (Значение отхожих промыслов в жизни русского
крестьянства// Дело. СПб., 1886. №7. С. 127-155; 1887. №2. С. 102-124).
См. также: Маслобойное производство // Историко-статистический обзор
промышленности России / Под ред. Д.А. Тимирязева. Т. И. Произведения
фабричной, заводской, ремесленной и кустарной промышленности. СПб.,
1886. С. 32-44; Табачное производство // Там же. С. 1-31.
Автор статей "Пряжа из льна, пеньки и их суррогатов", "Добыча и
обработка жиров, масел" и др.
691

К с. 322
** Каблуков Николай Алексеевич (5.10.1849-17.10.1919), земский ста¬
тистик и экономист, общественный деятель, сотрудник многих газет и
журналов: "Неделя", "Русская правда", "Критическое обозрение", "Русский
курьер”, "Русские ведомости", "Русская мысль", "Юридический вестник",
"Русское богатство", "Власть народа" и др. Доктор политической экономии
и статистики (1895). С 1885 по 1907 г. - заведующий Статистическим отде¬
лением Московской губернской земской управы. Под его руководством
были составлены 22 тома "Сборников статистических сведений по Москов¬
ской губернии". С 1894 г. Н.А. Каблуков читал в Московском университете
курс экономии сельского хозяйства (см.: Лекции по экономии сельского
хозяйства. 1897 г.); с 1899 г.- статистики, а позже и политэкономии. Про¬
фессор Московского университета с 1903 г. Основные труды: Вопрос о
рабочих в сельском хозяйстве. М., 1884; Значение хлебных цен для частного
землевладения в Европейской России // Влияние урожаев и хлебных цен на
некоторые стороны русского народного хозяйства / Под ред. проф.
А.И. Чупрова и А.С. Посникова. Т. I. СПб., 1897. С. 97-144; Об условиях
развития крестьянского хозяйства в России. 2-е изд. М., 1908; Курс ста¬
тистики. М., 1911; Политическая экономия. М., 1918; Пособие при местных
статистических обследованиях. 2-е изд. Доп. М., 1920; и др.
Каблуков Н.А. - видный представитель народничества, доказывал, что в
земледелии мелкая форма крестьянства является наиболее производитель¬
ной, и что в России трудовое крестьянское хозяйство имеет особенно
благоприятные условия для своего развития. Он считал, что развитие обра¬
батывающей промышленности в России не требует дальнейшего обеззе¬
меливания населения и, наборот, промышленники и землевладельцы сами
заинтересованы в упрочении крестьянского хозяйства. М.И. Туган-Баранов-
ский считал, что "некоторые отделы" монографии Н.А. Каблукова "Об
условиях развития крестьянского хозяйства в России" "направлены против
моей книги" (имеется в виду "Русская фабрика") (Начало. 1899. № 1-2.
С. 39).
Н.А. Каблуков выступил с рецензией на кн. М.И. Туган-Барановского
"Русская фабрика" (см.: Русские ведомости. 1899. №42-47). М.И. Туган-
Барановский ответил статьей "Неосторожный критик (Н. Каблуков. "Новая
книга по истории фабрики")" // Начало. 1899. № 3. С. 64-82.
К с. 324
1# Гоголь Николай Васильевич (1809-1852), русский писатель.
К с. 325
1 * Закавказский хлопок - в Закавказье хлопководство перешло из Пер¬
сии. При персидском владычестве в главном хлопковом районе За¬
кавказья - в Эриванской губернии собиралось до 90 тыс. пудов хлопка.
Кроме того, хлопок выращивался в Елисаветпольской, Бакинской, Тифлис¬
ской, Кутаисской губерниях, в основном в восточной части Закавказья.
После присоединения к России бывших персидских провинций туда стали
проникать русские и иностранные дешевые хлопчатобумажные ткани.
Кроме того, прекратилось взимание податей ватой, и производство хлопка
стало заметно снижаться. Оживление наступило в конце 50-х и начале 60-х
годов в связи с сокращением привоза хлопка из Северо-Американских
Соединенных Штатов.
692

Только в Эриванской губернии сбор хлопка (в пудах) увеличивался сле¬
дующим образом:
1861 г.-30 ООО
862 г. - 60 ООО
1863 г. - 150 000
1870 г.-273 000
1876	г. - 132 000
1877	г. - 149 000
(См.: Гаджигасанский Х-б. Хлопководство в России (Экономический очерк).
М., 1915).
К с. 330
Мировой кризис 1857 г. начался в Соединенных Штатах Америки, а
затем перекинулся в Европу, где он охватил Англию, Францию, Германию,
Австрию, Голландию, Данию и докатился до России. Возник в связи с
усилением к 1857 г. железнодорожного строительства, возникновением
множества новых акционерных компаний, спекуляций железнодорожными
ценностями. В результате железнодорожная горячка ослабла, снизились
горное и металлургическое производство. В США было потушено 120 до¬
менных печей. Во Франции выплавка чугуна упала на 20%.
2* Шипов Александр Павлович (1800-1878), действительный статский со¬
ветник, знаток русской промышленности, председатель биржевого и яр¬
марочного комитетов в Н.-Новгороде. Писатель, основатель совместно с
Ф.В. Чижовым журнала "Вестник промышленности", "Общества содействия
русской промышленности и торговле”. Поборник развития русского на¬
ционального производства. Председатель московских отделений Ком¬
мерческого и Мануфактурного Советов. (Ист.: Азбучный указатель имен
русских деятелей для Русского биографического словаря. СПб., 1887-1888.
Ч. 2. С. 444).
К с. 331
]* "Экономический указатель" - еженедельный экономический журнал.
Издавался в Петербурге с 1857 по 1861 г. Приложение - "Экономист" (1858—
1864). Редактор - И.В. Вернадский.
2* Торгово-финансовый кризис 1857 г., его причины и последствия об¬
суждались политико-экономическим комитетом при Русском географи¬
ческом обществе. Материалы дискуссии, в которой принимали участие
И.В. Вернадский, И.Я. Горлов, Ф.Г. Тернер, В.П. Безобразов, Е.И. Ламан-
ский и др., изложены в журнале "Экономический указатель" за 1861 г.,
№221 (С. 153-155) и №226 (С. 209-213); причины кризиса также рас¬
сматривались в статье А. Шипова "Куда и почему исчезли наши деньги?"
(Вестник промышленности. 1860. Т. IX. № 7. С. 34-76).
К с. 332
^Венский биржевой крах в мае 1873 г. послужил началом самого
крупного мирового кризиса XIX века. Разразился почти одновременно как в
Европе, так и в Америке. В Соединенных Штатах число банкротств дос¬
тигло 5183, в Англии-до7500. Нью-Йоркская биржа впервые была закрыта
на десять дней.
В России волна банкротств началась на Нижегородской ярмарке. Цена
английского чугуна упала на 25%, каменного угля - на 20%. Железно-
693

дорожное строительство прекратилось. Горное и металлургическое произ¬
водства потеряли рынок сбыта. Последовало массовое сокращение про¬
изводства.
2* Вирт Макс (1822-1900), немецкий экономист и публицист.
К с. 333
Имеется в виду Русско-Турецкая война 1877-1878 гг.
2* ”...в летописях Макария"-зд. "летописи " - фигурально; ниже¬
городская ярмарка (или Макарьевская - от монастыря св. Макария Желто-
водского, у стен которого она происходила раз в году) была одной из
крупнейших и древнейших в дореволюционной России.
3* Блиох Иван Станиславович (24.7.1836-6.1.1902), экономист, статистик
и финансист, предприниматель в области железнодорожного строительства,
учредитель и председатель правлений нескольких акционерных железно¬
дорожных обществ, варшавский банкир. Автор работ по экономической
истории России, экономике промышленности и сельского хозяйства. Соч.:
Финансы России XIX столетия. СПб., 1882. Т. 1-4; Мелиорационный кредит
и состояние сельского хозяйства в России и иностранных государствах.
СПб., 1890; Экономико-статистические работы 1875-1890 гг. Париж, 1890;
на его труд "Влияние железных дорог на экономическое состояние России"
(СПб., 1878. Т. 1-5) ссылается М.И. Туган-Барановский. Последние годы
жизни посвятил пропаганде мира и издал книгу "Будущая война".
К с. 335
** Приклонский Сергей Алексеевич (1846-1886), публицист. Служил в
Министерстве внутренних дел до 1879 г. Поместил ряд статей, касающихся
внутренней экономической жизни России, в ряде периодических изданий
того времени, в частности в "Деле", "Русском вестнике" и др.
2* "Дело" - ежемесячный научно-литературный журнал, выходивший в
Петербурге с 1866 по 1888 г. Официальным редактором журнала был
Н.И. Шульгин, фактически - Г.Е. Благосветлов, бывший редактор "Русского
слова", закрытого по распоряжению правительства.
3* Берд Карл Николаевич (? - 1843), известный заводчик и первый
строитель пароходов на Неве. В 1786 г. прибыл в Россию из Шотландии для
усовершенствования Александровского пушечно-литейного завода в
Петрозаводске. В 1815 г. устроил первое пароходство на Неве и долгое
время был единственным хозяином сообщений между Петербургом и
Кронштадтом. Основатель механическо-литейного завода в Петербурге и
династии русских заводчиков.
4* Нобель Эммануил Людвигович (1859-1932), происходил из семьи
шведских предпринимателей, владевших огромными нефтяными промыс¬
лами в Баку. Главный владелец и руководитель машиностроительного
завода "Людвиг Нобель" в Петербурге и товарищества нефтяного про¬
изводства "Братья Нобель". С 1913 г. возглавлял Петербургское общество
заводчиков и фабрикантов.
К с. 337
1* "Русская мысль", ежемесячный литературно-политический журнал.
Издавался с 1880 по 1918 г. (Москва-Петербург). Редактор П.Б. Струве.
Анализ некоторых причин экономического застоя 80-х годов XIX века дан в
отделе "Внутреннее обозрение" (вел В.А. Гольцев): книги VII-X и XII за
1882	г.
694

К с. 338
Грюндерство (от нем. Grundcr - основатель) - массовое лихорадочное
учредительство акционерных обществ, банков и страховых компаний.
Особенно было развито в 50-70-х годах XIX века. Сопровождается широкой
эмиссией ценных бумаг, биржевыми спекуляциями, созданием дутых пред¬
приятий.
Капитал вновь основанных в России акционерных компаний был равен
(в млн. руб.):
в 1856 г. - 15
в 1857 г.-30
BJ858 г.-51
2* "Вестник финансов, промышленности и торговли", журнал Минис¬
терства финансов России. Основан в 1865 г. До 1884 г. именовался "Ука¬
затель правительственных распоряжений по Министерству финансов";
в 1884 г. журнал выходил под двойным наименованием ("Указатель" и "Вест¬
ник"). В "Указателе" помещались только правительственные распоряжения,
а в "Вестнике" наряду с ними - экономические статьи и обзоры о России и
других странах.
В качестве отдельных приложений к "Вестнику" печатались балансы
частных кредитных учреждений, отчеты торговых и промышленных пред¬
приятий, своды тиражей. С 1885 г. журнал стал выходить под названием
"Вестник финансов, промышленности и торговли". Начавшая выходить в
1892-1893 гг. в качестве приложения к нему "Торгово-промышленная
газета" с 1894 г. стала самостоятельным изданием.
К с. 339
** Нарицательный капитал - объявленный капитал.
К с. 340
1* Юз Джон, выходец из Англии. В 1869-1870 гг. построил чугу¬
ноплавильный завод и основал пос. Юзовку в Екатеринославской губер¬
нии.
2* Пастухов Н.П., владелец Сулинского чугуноплавильного завода в
Черкасском округе области Войска Донского и каменноугольных копей в
этом же округе.
3* Брандт Борис Филиппович (1860-1907), русский экономист и пуб¬
лицист. Главные труды: "Иностранные капиталы. Их влияние на эко¬
номическое развитие страны". В 3 т. 1898-1901, на которые ссылается
М. Туган-Барановский, и ’Торгово-промышленный кризис в России и Запад¬
ной Европе". В 2 т. 1902-1904- написаны по поручению Министер¬
ства финансов. Сторонник официальной политики Российской импе¬
рии.
4‘ Коккериль Джон (1790-1840), крупный английский промышленный
деятель и фабрикант. Умер в России. Владелец до 60 фабрик (шерстепря¬
дильных, бумагопрядильных, суконных) и металлургических и машинных
заводов в Польше, Испании, Англии, Бельгии, Франции. Сторонник ши¬
рокого применения машин в промышленности.
695

К с. 341
!* Михайловский В.Г. (1871 - ?), статистик. С 1897 по 1911 г. - помощник
заведующего, с 1911 г. - заведующий отделением статистики Московской
городской управы. В дальнейшем - в ЦСУ. Участник всех съездов русских
статистиков, руководил 34 различными переписями и обследованиями.
Первая его крупная работа "Развитие русской железнодорожной сети"
(Доклад, читанный в заседании III отделения Императорского Вольного
экономического общества 21 марта 1898 года//Труды ИВЭО. СПб., 1898.
№2. Март-Апр. С. 117-147) заслужила высокую оценку М.И. Туган-
Барановского. См. также: Факты и цифры из русской действительности.
Население России по первой всеобщей переписи// Новое слово. 1897. №9.
Июнь. С. 97-117.
К с. 343
** Статистическое отделение было создано при Московском юриди¬
ческом обществе в 1882 г. Его бессменным председателем был А.И. Чупров.
При Статистическом обществе происходили съезды, на которые съезжа¬
лись земские статистики из многих губерний России для разработки и
согласования программ собирания статистических данных, проведения
обследований.
К с. 346
1* Витте Сергей Юльевич (1849-1915), граф, русский государственный
деятель. Министр путей сообщений в 1892 г., финансов - с августа 1892 г.,
председатель Кабинета министров с 1903 г., Совета министров - в 1905-
1906 гг. Его книга "Принципы железнодорожных тарифов" (1883) явилась
первым опытом в России по систематическому изложению тарифных
вопросов, в которой он настаивал на необходимости правительственного
контроля. В 1880 г. была впервые применена на практике его идея о выдаче
ссуд под хлебные грузы. Провел ряд важных экономических мероприятий,
содействовавших индустриализации страны. Инициатор винной монополии
(1894 г.); строительства Сибирской железной дороги; денежной реформы
(1897 г.), связанной с введением золотого рубля. До этого в России было
неразменное денежное обращение ассигнациями, а основной денежной
единицей был серебряный рубль. Серебряный рубль не вписывался в
мировую денежную систему, поскольку на мировом рынке господствовал
"золотой стандарт". В ходе денежной реформы ассигнации приравнивались
к золотому рублю (каждый рубль содержал 0,174 золотника драгоценного
металла), "обеспечиваясь золотом Российской империи" и свободно обме¬
ниваясь на золото в банках. Реформа способствовала созданию твердой
валюты, укреплению внутреннего денежного обращения и притоку в
Россию иностранного капитала. Оценка реформы дана М.И. Туган-Ба¬
рановским в его кн.: Бумажные деньги и металл. Пг., 1917. Автор мани¬
феста 17 октября 1905 г.
"Конспект лекций о народном и государственном хозяйстве” (СПб., 1912)
(конспект лекций, читанных Витте в 1900-1902 гг. брату царя великому
князю Михаилу Александровичу) состоял из двух частей: в первой изла¬
гался курс политической экономии, во второй - учение о финансах.
М.И. Туган-Барановский откликнулся на появление этой книги большой
статьей, где дал высокую оценку книге и автору. В этой книге, писал
696

М.И. Туган-Барановский, "собрано столько ценных наблюдений, столько
поучительных мыслей и соображений, что появление ее следует при¬
ветствовать" (Туган-Барановский М.И. Книга гр. С.Ю. Витте// Речь. 1914.
1 янв).
2* Афанасьев Георгий Емельянович (1848 - ?), журналист, историк,
приват-доцент Новороссийского университета (с 1884 г.), автор ряда
исследований по истории Франции, финансам. С 1879 г.- директор Одес¬
ского общества взаимного кредита. Печатался в одесской газете "Правда",
где поместил более 200 статей по различным вопросам внутренней жизни
Российской империи. В 90-х годах - управляющий киевской конторой Го¬
сударственного банка.
К с. 347
** "...ряд конверсий, совершенных... финансовым ведомством в первой
половине 90-х годов...", конверсия - изменение, обращение, перевод чего-
либо во что-либо (от лат. conversio); имеются в виду: изменение тамо¬
женного тарифа в 1891 г. (в 1880 г. пошлина составляла 16%, в 1891 г -
33%); изменение порядка использования иностранных займов (С.Ю Витте
пошел по пути целевых займов под конкретные программы и впервые в
России получил французский железнодорожный заем для строительства
железной дороги Оренбург-Ташкент); введение золотого рубля (см. выше);
увеличение косвенных налогов (на сахар, табак и др.); введение винной
монополии (частная продажа водки была отменена и установлен акцизный
сбор - 4,4 руб. с ведра при стоимости без налога от 12 до 20 руб.);
изменение нормы доходности по государственным ценным бумагам.
В результате данных конверсий платежи по государственному долгу
увеличились с 237,8 млн. руб. лишь до 257,3 млн. руб. (всего на 19,5 млн.
руб., или на 1,1% на сумму увеличения долга), а ежегодные платежи по
обслуживанию долга сократились на 13,4 млн. руб. золотом и 30 млн. руб.
кредитными билетами. См.: Энциклопедический словарь: Россия. JL, 1991
(репринт соотв. тома энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона).
С. 196.
К с. 350
Имеется в виду Шарапов С.Ф., редактор-издатель еженедельной газеты
"Русский труд", выпускавшейся в С.-Петербурге (1897-1899).
Шарапов Сергей Федорович (1856-1911), публицист, издатель газеты
"Русское дело" (1886-1910 с перерывами). Выступал против финансовой
политики С.Ю. Витте. См.: Соч. М., 1900-1906. Т. 1-9.
К с. 352
,Ф Дервиз П.Г. фон, крупный делец в области железнодорожного строи¬
тельства в конце 50-х и в 60-х годах XIX в.
2* Мамонтовы, семья известных русских купцов и промышленников.
Основатель: Федор Иванович М. нажил состояние в начале XIX века на
продаже водки на Сибирском тракте. Наиболее известный из них - Савва
Иванович М. (1841-1918). Видный деятель в области русского искусства,
меценат. Крупный промышленник, занимался строительством железных
дорог, разработкой нефтяных промыслов в Баку, освоением русского
Севера. Был знатоком музыки и изобразительных искусств, режиссером.
697

Выступал в любительских спектаклях как певец и актер. В 1870-1890 гг.
объединил в своем подмосковном имении Абрамцево группу виднейших
русских художников и музыкантов (И.Е. Репин, М.М. Антокольский,
B.М.	Васнецов, Ф.И. Шаляпин), сыгравших выдающуюся роль в развитии
национального искусства. В 1885 г. основал Московскую частную русскую
оперу, которой одно время руководил в качестве режиссера. Этот театр
занял видное место в русской художественной жизни, способствовал
утверждению реалистического направления в оперно-театральном искус¬
стве. Мамонтов написал также ряд драматических пьес. (Ист.: Мамон¬
тов ВС. Воспоминания о русских художниках. Абрамцевский художест¬
венный кружок. 2-е изд. М., 1951; Кузьмичев А., Петров Р. Русские мил¬
лионщики. М., 1993. С. 52-67.)
3* "Торгово-промышленная газета", основана в 1892 г., печатала сведения
из политической, общественной и экономической русской и иностранной
жизни. В центре внимания газеты были интересы развития торговли,
промышленности и сельского хозяйства. (См.: Советов И.Г. Литературный
указатель. М., 1903. С. 205.)
4* "Новое время", ежедневная газета с воскресными иллюстрирован¬
ными приложениями. Основана 28 февр. 1876 г. в С.-Петербурге. Редак¬
тор- Михаил Павлович Федоров. Издатель- Алексей Сергеевич Су¬
ворин.
К с. 354
** "Край", польская политическая и литературная газета, еженедельное
издание. Издавалась с 1881 г., в Санкт-Петербурге. Редактор- Эразм
Пильца.
2* "Северный курьер", ежедневная политическая и литературная газета в
C.-Петербурге.	Издатель - князь В.В. Барятинский. Редакторы - В.В. Баря¬
тинский, К.И. Арабажин. Прекращено издательство газеты 22 декабря
1900 г.
3* "Русские ведомости", ежедневное издание с 3 сентября 1863 г., Москва.
Издавалась для воспитанников учебных заведений, учителей городских и
сельских школ. Издатели - Д.Н. Анучин, А.С. Посников, В.М. Соболевский,
А.П. Лукин, В.Ю. Скалой, А.И. Чупров, М.Е. Богданов и П.И. Бларамберг.
Редакторы: В.М. Соболевский, Д.Н. Анучин.
4* "Сын Отечества", ежедневная политическая, литературная газета,
издавалась с 1812 г. с ежедневными иллюстрированными приложения¬
ми в С.-Петербурге. Издатель с 4 марта 1886 г.- С.Е. Добродеев. Редак¬
тор- А.К. Шеллер (А. Михайлов). Газета перестала издаваться с мая
1900 г.
К с. 355
^"Волынь", политическая, литературная общественная газета, изда¬
валась в Житомире с 1878 г. Редактор - К.И. Коровицкий, издательница -
Е.Б. Коровицкая.
2* "С.-Петербургские ведомости", ежедневная газета. Издавалась с 1824 г.
Редактор-издатель с 1 янв. 1896 до 1903 г. - князь Э.Э.Ухтомский. Объяв¬
лено два предостережения 4 февр. 1899 г. за статью в № 33 "Как вос¬
становить каноническое управление и соборы в русской церкви" и, в
частности, "за резкое осуждение иерархического устройства и управления
698

всеми делами православной церкви". С июля 1903 г. редактор - А.А. Сто¬
лыпин.
3* "Северный край", ежедневная политическая, общественная и литера¬
турная газета, издавалась с 1 декабря 1893 г. в Ярославле. Редактор-из¬
датель - Михеев.
4* "Волгарь", ежедневное, политико-общественное и литературное изда¬
ние. Преобразовано из "Нижегородского биржевого листка". Издатель-ре¬
дактор - С.И. Жуков, Н. Новгород.
К с. 356
1 * "Нижегородский листок", ежедневная газета, ставила своей задачей
разработку вопросов нижегородской и поволжской жизни, отводя в то же
время место и интересам современной государственной и общественной
жизни России.
2* Добров и Набгольц - "Т-во Доброва и Набгольца". Владело медно¬
котельным и чугунолитейным заводами в Н. Новгороде. Чугунолитейные и
механические заводы в Москве. Вырабатывало мельничные машины,
станки для обработки волоконных веществ, трубы.
3* Курбатов У.С., владелец судостроительного завода в Н. Новгороде.
(Ист.: Рабочее движение в России в 1904-1905 гг. JL, 1975. С. 574).
4* "Орловский вестник”, ежедневная газета общественной жизни, поли¬
тики, литературы и торговли. Орел. Редактор-издатель - А.И. Аристов.
5* "Каспий", ежедневная литературная, общественная и политическая
газета. Издавалась с 1880 г. в Баку. Редактор-издатель - А.И. Топчибашев
6* "Приднепровский край", ежедневная, научно-литературная, полити¬
ческая и экономическая газета. Издавалась с 1898 г. в Екатеринославле
Издатель - М.С. Копылов. Редактор - Ф.П. Духовицкий.
К с. 357
** "Одесский листок", ежедневная с воскресными иллюстрированными
приложениями литературная, политическая и коммерческая газета. Изда¬
валась в Одессе с 1869 г. Редактор-издатель - В.В. Навроцкий. Секретарь
редакции - А.С. Попандопуло.
2* "Биржевые ведомости", газета биржи, финансов, торговли, политики и
общественной жизни. Образована из слияния "Биржевого вестника” с
"Русским миром”. Выходила 2 раза в день. Издатель с 1 ноября 1880 г. -
С.М. Проппер. Редактор - М.М. Конишек. Приложения: "Новая иллюст¬
рация", "Огонек", "Здравие семьи".
3* "Промышленный мир”, еженедельная экономическая, финансовая, тор¬
говая и промышленно-техническая газета. Издавалась с ноября 1899 г. в
С.-Петербурге. Редактор-издатель - А.С. Залтупин.
К с. 361
** от post hoc est propter hoc - после этого, но не вследствие этого (лат.).
К с. 362
1# Теоретические вопросы реализации были поставлены в книге
М.И. Туган-Барановского "Промышленные кризисы в современной Англии,
их причины и влияние на народную жизнь" (1894). В 1897-1899 гг. на
страницах русских журналов ("Научное обозрение", "Новое слово", "Жизнь",
699

"Русское богатство", "Мир Божий" и др.) происходила дискуссия по воп¬
росам теории реализации. В ее ходе марксистами была выдвинута позиция,
признающая определенную "независимость" производства средств произ¬
водства от производства предметов потребления, но, в конечном счете, не
непосредственно, а опосредованно связывающая изготовление средств
производства с изготовлением предметов потребления (см.: Ленин В.И.
Заметки к вопросу о теории рынков (по поводу полемики И. Туган-Бара¬
новского и Булгакова) // Поли. собр. соч. Т. 4. С. 44-54; Он же. Еще к
вопросу о теории реализации // Там же. С. 67-87; Он же. Ответ г.П. Неж¬
данову//Там же. С. 157-162).
К с. 365
Крестовниковы, семья известных русских купцов и промышленников.
Основатель - Козьма Васильевич К. жил и умер в Москве в начале
XIX века. В 1851 г. на основе торговой фирмы "А.К. Крестовников с
племянниками" была основана фирма "Братья Крестовниковы", в которой
главные дела решали четыре брата: Николай, Александр, Григорий и
Валентин. Основали в Казани стеариновый завод, к концу XIX века ставший
главным центром химической промышленности России. Организовали
поставку хлопка из Средней Азии в Россию. Наиболее известный из К. в
начале XX века Григорий Александрович - председатель Московского
купеческого банка, председатель Московского биржевого комитета, с
1906 г. - член Государственного совета.
К с. 366
1 * Кноп Людвиг, в обрусевшем варианте - Лев Григорьевич Кноп
(1821-1894), барон, "русский Рокфеллер", как позднее окрестили его
современники. Родился в Бремене (Англия) 3 августа 1821 г. в семье мел¬
кого торговца. По окончании коммерческого училища он только год
провел в Англии, на родине хлопчатобумажной индустрии, изучая у Джона
Брайта в Рочдейле основы производства: прядение, ткачество и набивку.
В 1839 г. как помощник представителя фирмы "Де Джерси", был отправлен
в Москву, где находилось отделение фирмы по продаже английской пряжи.
Здесь он познакомился с Саввой Васильевичем Морозовым, создателем
знаменитой на весь мир Никольской мануфактуры. Первое дело Кнопа
было в высшей степени сложным и щепетильным: английские машины для
хлопчатобумажной промышленности под угрозой тяжкой кары запре¬
щалось вывозить на континент, а именно в этом просил его "посодейст¬
вовать" С.В. Морозов. Устанавливаемые на отечественных фабриках ма¬
шины были исключительно бельгийского и французского производства, да
еще устаревших конструкций. И лишь с 1842 г., когда был снят запрет на
экспорт английских машин, началась, как отмечали современники, "новая
эра в нашей хлопчатобумажной промышленности". Эра эта напрямую
связана с именем Кнопа, сумевшего первым ввезти в Россию современные
английские машины и преодолеть отсутствие надежного кредита со
стороны российских частных предпринимателей. Руководство фирмы "Де
Джерси" открыло кредит для русских фабрик, оснащаемых с помощью
фирмы английскими машинами. Большую помощь в этом деле оказал
Людвигу Кнопу его младший брат, работавший тогда в Манчестере.
В течение последующих лет почти вся текстильная, главным образом
хлопчатобумажная, промышленность Московского промышленного района
700

была модернизирована и переоборудована заново. Английские кредиты и
машины, монополизм в сфере сбыта сырья не только обеспечили Кнопу
особое место в среде российских предпринимателей, но и укрепляли
позиции английских деловых кругов в России.
Эффективность новых фабрик, оборудованных конторой Кнопа, позво¬
ляла московским "ситцевым" фабрикантам быстро завоевать необъятный
внутренний рынок России и устремиться за границы империи: в Европу,
Азию.
Основателем и такой замечательной мануфактуры, как "Кренгольмская
мануфактура", можно по праву считать "московского" немца Людвига
Кнопа. Именно он в 1856 г. купил у семьи Сутгоф остров Кренгольм, а в
начале следующего года при его деятельном участии образуется "Това¬
рищество Кренгольмской мануфактуры", высочайше утвержденное в июле
1857 г. 30 апреля того же года в присутствии учредителей товарищества -
Э.Ф. Кольбе, Г.И. Хлудова, А.И. Хлудова, К.Т. Солдатенкова, Л.Г. Кнопа и
Р.П. Барлова состоялась закладка первого корпуса мануфактуры. 10 ок¬
тября 1858 г. пущены в действие 8 тыс. веретен. К концу жизни Кнопа
"Кренгольмская мануфактура" стала лидером отрасли.
Сыновья Л. Кнопа - Андрей и Федор стали, как и отец, предпри¬
нимателями. Правда, у них не было того влияния и авторитета, и к началу
первой мировой войны влияние конторы Кнопа в московской текстильной
промышленности совсем ослабло.
К с. 367
]т Шульце-Геверниц (Schulze-Gaevemitz) Герхарт (1864-1943), немецкий
буржуазный экономист. Был профессором политической экономии Фрей-
бургского университета; в 1891-1892 гг. занимался изучением текстильной
промышленности и земельных отношений России и преподавал в Москов¬
ском университете. Шульце-Геверниц примыкал к исторической школе в
политической экономии. Основная идея работ Шульце-Геверница - обосно¬
вание возможности установления социального мира, "социальной гармонии"
в обществе. В монополистическом капитале, в господстве крупных банков
Шульце-Геверниц видел выражение "организованного капитализма", при
котором "промышленное государство" осуществляет сознательное регули¬
рование, подменяющее действие "автоматически функционирующих эконо¬
мических законов".
2* Ницше Фридрих (1844-1900), немецкий философ, проповедник волюн¬
таризма и иррационализма. В 1869-1879 гг. - профессор филологии в Ба¬
зеле. В многочисленных произведениях ("Человеческое, слишком человече¬
ское" (1878), "Так говорил Заратустра" (1883-1891), "По ту сторону добра и
зла" (1886) и др.) Ницше проповедовал субъективный идеализм, в духе
иррационализма объявлял иллюзией объективный мир и его закономер¬
ности. Вслед за А. Шопенгауэром Ницше утверждал, что определяющей
силой в природе и обществе является воля; ход истории, по мнению Ницше,
зависит от воли одиночек, стремящихся к власти. "Воля к власти", по его
утверждению, действует в качестве главного побудительного мотива в
жизни "сверхчеловека" -"человека-зверя", "белокурой бестии", стоящей "по
ту сторону добра и зла".
3* Люксембург Роза (1871-1919), крупный деятель германского и поль¬
ского рабочего движения, один из представителей левых в германской
социал-демократии и во II Интернационале, один из основателей Комму¬
нистической партии Германии. Р. Люксембург написала два научных
701

экономических труда - "Введение в политическую экономию" (рус. пер.
1925 г.) и "Накопление капитала" (1913 г. Т. 1-2. Рус. пер. 1929 г.).
В противовес теории расширенного воспроизводства К. Маркса, Р. Люк¬
сембург развивала теорию, согласно которой накопление в капита¬
листическом обществе возможно лишь за счет размывания, поглощения
"некапиталистической среды", т.е. хозяйств крестьян и ремесленников, и
что только с исчезновением этой "некапиталистической среды" капитализм
рухнет под тяжестью своих внутренних экономических противоречий.
К с. 368
** Карышев Николай Александрович (1855-1905), экономист, статистик,
земский деятель. Научные труды посвящены в основном вопросам мелкого
крестьянского хозяйства. Сторонник и защитник общинного землевладения.
Сотрудничал в газете "Русские ведомости", журналах "Земство", "Русское
богатство". Профессор Юрьевского (Тартуского) университета, затем
Московского сельскохозяйственного института. С 1888 по 1891 г. - приват-
доцент прикладной политэкономии Московского университета, в 1891 г. -
профессор Дерптского университета. Труды: Крестьянские вненадельные
аренды. Дерпт, 1892; Материалы по русскому народному хозяйству. Наша
фабрично-заводская промышленность в первой половине 90-х годов. М.,
1898; Народнохозяйственные наброски. К изучению наших отхожих
промыслов // Русское богатство. 1896. № 7. С. 1-24; Статистический обзор
распространения главнейших отраслей обрабатывающей промышленности
в России // Юридический вестник. М., 1889. № 9. С. 38-67; и др.
К с. 369
1	* Полемика М. Туган-Барановского с Н.Ф. Даниэльсоном в первом
издании "Русской фабрики" по поводу динамики численности фабрично-
заводских рабочих в 60-90-е годы XIX века занимает обширное место -
более 10 страниц. Суть аргументов М. Туган-Барановского воспроизводится
и в третьем издании, которое послужило основой предлагаемого читателю
переиздания "Русской фабрики". Но есть один аргумент в споре Туган-
Барановского с Даниэльсоном, который не вошел в третье издание,
аргумент, касающийся обоснованности официальной статистики. Этот
аргумент представляется важным ввиду его дискуссионности. Воспроиз¬
водим его полностью.
«Я предвижу возражение, которое мне сделает г.-он. Г.-он скажет, что и
мои цифры недостоверны, так как вообще наша официальная статистика не
заслуживает доверия. Он скажет, что увеличение числа рабочих в моей
таблице есть только кажущееся и выражает собой только улучшение
приемов регистрации. Но, во-первых, это нужно доказать: нет решительно
никаких оснований думать,что регистрация фабричных рабочих отличается
теперь большей точностью, чем раньше, так как приемы регистрации
остались теперь совершенно те же, что и раньше. В 1893 г. (последний год,
за который имеются сведения), как и в 60-х годах, вся наша фабричная
статистика всецело основывалась на показаниях самих фабрикантов,
которые показывают, что хотят, не отвечают за неисправность показаний
и, вообще, уменьшают цифры своих рабочих и размеры оборотов. Поэтому
приводимые мною данные отнюдь не выражают действительного числа
рабочих в каждом отдельном году, хотя они и вполне пригодны для
изображения относительных изменений числа рабочих за разные годы.
Во-вторых, лучшим доказательством, что мои цифры не фантастичны (как
702

цифры r.-она), а выражают собою действительный рост числа рабочих,
является совпадение колебаний этих цифр с колебаниями других рядов
цифр, полученных совершенно из других источников Число рабочих в
моей таблице особенно повышается в эпохи промышленного возбуждения и
падает в эпохи застоя, что доказывает относительную верность приводимых
мною данных. Если бы все дело заключалось в улучшении регистрации, то
почему цифры рабочих уменьшались бы в половине 70-х и 80-х годов9
Это-то соображение, главнейшим образом, и побуждает меня признать
нашу официальную фабричную статистику материалом, вполне пригодным
для изображения движения нашей фабричной промышленности, хотя эта
статистика, несомненно, не выражает действительного состояния промыш¬
ленности в каждом отдельном году. И, наконец, в-третьих, есть серьезное
основание думать, что цифры 60-х и 70-х годов скорее были преувеличены,
чем уменьшены. В то время домашнее производство, по заказам фабри¬
кантов, имело значительно большее значение, чем теперь, и домашние
рабочие (кустари) сплошь и рядом регистрировались в качестве фаб¬
ричных рабочих. На это указывает, например, в 1870 г. официальный автор
г. Д. Тимирязев, по словам которого, в "итоги фабричных рабочих
включаются и крестьяне-кустарники, работающие на фабрику на стороне,
часто в другом уезде и даже другой губернии" (Статистический атлас
главнейших отраслей фабрично-заводской промышленности Европейской
России 1870 г. Вып. I. С. V). Теперь домашние рабочие, как общее правило,
не зачисляются в число фабричных. Но если бы даже они отчасти и
зачислялись (что возможно) все же ввиду относительного уменьшения
числа таких домашних рабочих, происходящее отсюда увеличение общего
итога фабричных рабочих должно быть не столь значительно» (Туган-Ба¬
рановский М. Русская фабрика в прошлом и настоящем. СПб., 1898. С. 338).
См. также: Споры о фабрике и капитализме: (Моим критикам) //
Начало. 1899. № 1-2. С. 22-52; Неосторожный критик: Н. Каблуков //
Начало. 1899. № 3. С. 64-82.
К с. 370
** "Русское богатство", ежемесячный литературный и научный журнал,
издавался 1892-1918 гг. в С.-Петербурге. Издатели - Н.К. Михайловский и
В.Г. Короленко; редакторы - С.М. Попов и П.В. Быков.
2* "Известия Московского сельскохозяйственного института", выходили
4 раза в год; редакторы - проф. Д.Н. Прянишников и С.И. Ростовцев.
К с. 372
1* Ильин В., один из литературных псевдонимов В.И. Ленина (1870-1924).
Под этим псевдонимом вышли работы В.И. Ленина: Развитие капитализма в
России (1899), Перлы народнического прожектерства (1897, опубл. 1898).
От какого наследства мы отказываемся?(1897, опубл. 1898), Материализм и
эмпириокритицизм (1908, опубл. 1909) и др.
Ульянов - Ленин Владимир Ильич - крупнейший революционер-
марксист и теоретик марксизма. Стал известен в 90-е годы XIX в. как
социал-демократ и экономист, исследующий процессы развития капи¬
тализма в России, полемизирующий с народниками, а затем и с легальными
марксистами. Однако в его трудах степень развития капитализма в России
была преувеличена. Основатель Российской коммунистической партии
большевиков (впоследствии КПСС) и советского государства - СССР.
703

К с. 376
^Менделеев Дмитрий Иванович (8.2.1834-2.2.1907), великий русский
ученый; открыл периодический закон химических элементов, являющийся
естественнонаучной основой современного учения о веществе.
Передовой общественный деятель своего времени, Д.М. Менделеев
боролся за развитие производительных сил России, ее экономическую и
культурную независимость.
Менделеев многого ожидал от реформ 60-70-х годов XIX века и с ними
связывал развитие отечественных производительных сил. Менделеев
развивал идею широкого использования отечественных полезных иско¬
паемых и создания в России химических производств. Он призывал русских
капиталистов развивать новые отрасли промышленности, обосновывал в
ряде своих работ и выступлений выгоды той или иной отрасли. Придавая
большое значение средствам экономической политики, содействующим
ускоренному капиталистическому развитию страны, в частности протек¬
ционизму, Менделеев принял деятельное участие в разработке тамо¬
женного тарифа 1891 г.
Менделеева интересовали все основные отрасли производства, но
особенно большое внимание он уделял таким отраслям промышленности,
как нефтяная, угольная, металлургическая, химическая и др. Начиная с
1860-х годов в течение всей жизни он исследовал нефтяную промыш¬
ленность Кавказа. В 1877 г. выдвинул свою гипотезу происхождения нефти
из карбидов тяжелых металлов. Проблему разработки многочисленных
угольных месторождений России он связывал с развитием отечественной
металлургии, и в первую очередь с ростом производства чугуна, железа,
стали и меди. Важное место в трудах Менделеева отведено развитию
химической промышленности России. Он является одним из основополож¬
ников современной агрохимии. Им уделено также внимание орошению почв
района нижней Волги, улучшению судоходства на реках России, постройке
новых железных дорог, созданию северных морских путей сообщения,
проблеме освоения Арктики и многим другим вопросам.
К с. 377
** Туган-Барановский имеет в виду следующее место из статьи Н.Г. Чер¬
нышевского: "Азия так же не знает общественного владения, как и
Западная Европа... Сирия, Персия, Кабул, Бухара, Хива, Коканд - все эти
страны точно так же имеют личную поземельную собственность, как и
Англия, Бельгия, Рейнская Германия. Из этого... можно заключить, что
личная поземельная собственность вовсе не служит ручательством за
высокое развитие земледелия, что порядок землевладения, будучи
необыкновенно важен по своему влиянию на распределение имущества
между разными сословиями, не имеет ровно никакого влияния на развитие
технической стороны сельского хозяйства... Совокупность тех условий,
при которых обработка земли бывает плоха и сбор хлеба мал\
совокупность этих условий, враждебных развитию сельского хозяйства,
называется... - азиатством" (Чернышевский Н.Г. Суеверия и правила
логики // Современник. 1859. № 10. С. 518).
К с. 378
1* Штакельберг Адольф Федорович (1803-1864), русский государст¬
венный деятель, член совета Министерства внутренних дел.
704

2* Хлудовы, московский купеческий род, крупные фабриканты в хлоп¬
чатобумажной промышленности. Основатель рода Иван Иванович Хлудов
(7-1835) - из крестьян. В начале XIX века вместе с семьей занимался
кустарным производством кушаков и поясов. В 1820-х годах Хлудов запи¬
сался в московские купцы. Сыновья Герасим Иванович (7-1885), Алексей
Иванович (1818-1882) открыли в 1845 г. в г. Егорьевске одну из первых в
России бумагопрядильную фабрику с паровыми машинами и учредили фир¬
му "Иван Хлудов и сыновья". В 1874 г. она была преобразована в товари¬
щество на паях с капиталом 3 млн. руб. Пайщиками были только Хлудовы и
их родственники. В 1872-1877 гг. построили вторую фабрику в с. Ярцево.
Алексей Иванович Хлудов известен как собиратель древнерус¬
ских, греческих, южнославянских рукописей (430 рукописей, 624 старо¬
печатные книги). Его сын Иван Алексеевич Хлудов (1839-1868) изучал в
Великобритании, США хлопковый рынок, активно участвовал в освое¬
нии среднеазиатского рынка для русской текстильной промышленности.
3* Баранов Эдуард Трофимович (7-1884), граф, русский государственный
деятель, генерал-губернатор ряда губерний Западной части Российской
империи. С 1881 г. - председатель департамента экономии Государст¬
венного совета. Председатель так называемой Барановской комиссии -
Комиссии по разработке "Общего устава железных дорог” (1878-1881) (в
которую входил А.И. Чупров, С.Ю. Витте и др.) в целях принятия законов
для защиты интересов государства и народа от злоупотребления железно¬
дорожных обществ. Результатом работы этой комиссии был "Устав
железных дорог Российской Империи".
4* Высочайше утвержденное мнение Государственного совета (Собр.
Указ. 1897 г. июня 17, ст. 792) - О распространении на некоторые губернии
Правил о надзоре за заведениями фабрично-заводской промышленности и о
взаимных отношениях фабрикантов и рабочих, а также об издании нового
штата фабричной инспекции (см.: Полн. собр. Законов Российской
империи. Собр. 3-е изд. Т. XVII. 1897. Ст. 14232. СПб., 1900).
К с. 381
** Третьяков Павел Михайлович (1832-1898), московский купец, знаме¬
нитый собиратель картин русских художников. В 1892 г. картинная галерея
вместе со зданием, в котором она была размещена, была передана им в дар
г. Москве.
2* Прохоровы. Видимо, имеется в виду кто-то из династии Прохоровых,
ведущих свой род от Ивана Прохорова, сына Прохорова, как было принято
именовать тогда лиц из простонародья. И. Прохоров принадлежал к
монастырским крестьянам Троице-Сергиевой лавры, в которой занимал
должность штатного служителя. Он часто ездил в Москву по делам прихода
и заодно приторговывал кустарными изделиями Троице-Сергиева посада. В
1764 г. у монастырей были отобраны вотчины, поэтому Иван Прохоров
освободился от крепостной зависимости. Он переехал в Москву. Своего
сына Василия Ивановича Прохорова пристроил приказчиком к одному
старообрядцу, занимавшемуся пивоварением.
После 1784 г. В.И. Прохоров открыл собственное пивоваренное дело.
Однако все более серьезной проблемой для него становилось противоречие
между собственной глубокой религиозностью и характером промысла.
Вместе с Федором Резановым они открыли ситценабивную фабрику,
положив начало текстильной фабрики на Трех Горах. После раздела с
Резановым дела у В.И. Прохорова пошли плохо. Спас положение Тимофей
23 М.И. Туган-Барановский
705

Васильевич Прохоров - сын Василия Ивановича, поведший дела уже в
16-летнем возрасте. Через несколько лет производство Прохоровых
возросло в 10 раз.
Тимофей Васильевич Прохоров организовал фабричное обучение.
В 1816 г. ремесленная школа стала действовать уже постоянно и давала
фабрике образованных и квалифицированных специалистов. Он пытается
создать Технологическое училище, но, не найдя отклика ни в ком, выходит
из семейного дела, покупает дом и открывает в нем фабрику-школу -
уникальное по тем временам учебное заведение. Т.В. Прохоров все больше
становится философом и просветителем и все меньше - коммерсантом и
предпринимателем. "Равнодушие к потере выгод" привело к тому, что
его торгово-промышленная деятельность приходила в упадок. В 1854 г.
Т.В. Прохоров умер.
Обязанности по управлению производством и торговлей распределились
между тремя братьями - Иваном, Константином и Яковом. Они расширили
производство, за качество изделий получили правительственные медали. В
1843 г. они учреждают торговый дом "Братья Иван, Константин и Яков
Прохоровы". Самым деятельным среди них был Яков Васильевич. После
смерти последнего из братьев - Константина хозяином и распорядителем
фирмы становится сын Якова - Иван Яковлевич Прохоров, наделенный
огромными организаторскими способностями. В 1874 г. им было учреждено
"Товарищество на паях прохоровской Трехгорной мануфактуры". После
пожара 1877 г. Иван Яковлевич проводит очередную модернизацию
производства, которая была завершена в 1882 г. Его сыновья Сергей и
Николай стали последними дореволюционными хозяевами "Товарищества
Трехгорных мануфактур". При них Трехгорка превратилась в крупнейший в
России текстильный комбинат. В конце XIX века при фабрике была
построена электростанция.
3* Мальцев Сергей Иванович (1810-1893), знаменитый русский про¬
мышленник. В 1849 г. вышел в отставку с военной службы в чине генерал-
майора и целиком посвятил себя управлению своими заводами. До выхода в
отставку в 1839 г. создал рельсопрокатный завод ив 1841 г. выпустил на
нем первые русские рельсы. Создал и постоянно расширял стекольное и
хрустальное производство, наладил выпуск паровых машин и винтовых
двигателей для морского флота. Владелец многих пароходов на всех водных
путях России и заводского округа, названного по его фамилии Маль-
цовским. Последний занимал громадную территорию и находился в трех
губерниях - Смоленской, Калужской и Орловской.
Заслужил уважение и признательность русского общества гуманным
отношением к рабочим. Даже в период крепостного права не допускал
телесных наказаний. Для трудных работ установил 8-часовой рабочий день.
Для рабочих строил небольшие каменные домики с приусадебными участ¬
ками. Организовал систему общественного призрения для детей, больных и
стариков. Повсеместно строил школы и церкви. Пользовался громадной
популярностью среди рабочих.
4* Ливен Вильгельм Карлович (7-1880), барон, генерал-адъютант.
С 1861 г. - лифляндский, эстляндский и курляндский генерал-губернатор, с
1863 г. - член Государственного совета.
К с. 384
1Ф conseil des prudhommes - Третейский суд (во Франции), имеется в виду
Совет независимых экспертов (фр.).
706

К с. 386
•* Валуев Петр Александрович (1814-1890), граф, статс-секретарь импе¬
ратора Александра И, видный русский государственный деятель и писатель.
Член редакционных комиссий по выработке "Положения 19 февраля
1861 г." В 1861 г. - управляющий делами комитета министров, министр
внутренних дел (1861-1868). Под руководством Валуева была разработана
земская реформа. Министр государственных имуществ (1872). С 1877 по
1881 г. - председатель комитета министров. С 1881 г. - в отставке, но
сохранил пост члена Государственного совета и статс-секретаря Один из
видных деятелей эпохи реформ Александра И. Сторонник либеральных
принципов в политике.
2* Андреев Евгений Николаевич (1829-1889), член совета министерства
финансов Российской Империи, секретарь "Русского текстильного обще¬
ства" и при нем - председатель Комиссии по техническому образованию.
Внес важный вклад в развитие русской кустарной промышленности, содей¬
ствовал созданию школ для подготовки мастеров, принимал активное
участие в работе Общества для содействия русской промышленности и
торговли.
3* Найденов Николай Александрович (1834-1905), лидер московской
буржуазии. С 15 лет участвовал в семейном фабричном и торговом деле
(с 1863 г. - торговый дом "А. Найденов и сыновья"). С 1871 г. - председатель
Московского торгового банка, одним из учредителей которого являлся.
Общественную деятельность начал с 1866 г. в качестве выборного Мос¬
ковского купеческого сословия и гласного Московской городской думы.
Председатель Московского биржевого комитета в 1877-1905 гг. Был также
председателем Московского отделения Совета торговли и мануфактур,
почетным мировым судьей и др. Возведен в почетное гражданство в 1872 г..
коммерции советник с 1874 г. За историко-генеалогические разыскания’ в
1883	г. избран почетным членом совета Археологического института.
Автор "Воспоминаний о виденном, слышанном и испытанном" (М., 1903—
1905. Ч. 1-2).
К с. 387
Кольбе Э.Ф., один из учредителей и управляющий Кренгольмской
мануфактурой.
К с. 388
** Голубев А.В., владелец двух лесопильных заводов в Царскосельском
уезде С.-Петербургской губ. (Ист.: Список фабрик и заводов Российской
империи. СПб., 1912. Ч. 2. С. 180).
2* Зверинцев А.П., владелец стале-чугунолитейного и машинострои¬
тельного завода в Твери.
К с. 389
** Скальковский Константин Аполлонович (1843-?), горный инженер и
писатель. В 1866 г. появилась его брошюра "Стоит ли поощрять нашу
промышленность", явившаяся резким протестом против фритредерских
идей. В 1867 г. избран секретарем новь учрежденного "Общества для
содействия русской промышленности", от которого входил в Комиссию по
исследованию кустарной промышленности. В Горном институте читал курс
горнозаводской статистики и политэкономии. По поручению министерства
23*
707

финансов совершил ряд поездок по России и за границу с целью изучения
различных торгово-промышленных вопросов. Результатами явились статьи
‘Суэцкий канал и его значение для русской торговли ”, "Русская торговля в
Тихом океане" и др. Директор Горного департамента (1891-1896). Его
работа "Кому должно принадлежать право собственности на недра земли" и
др. послужили научным обоснованием государственного законодательства в
этой сфере. С 1870 по 1881 г. составлял и редактировал "Горнозаводскую
производительность России".
2* Сыромятников Н.А., купец 1-й гильдии. Ему принадлежали конфетная,
шоколадная и бисквитная фабрики в С.-Петербурге. Годовой доход -
593 585 руб. Число рабочих - 190. (Ист.: Список фабрик и заводов Рос¬
сийской империи. СПб., 1912. Ч. 1. С. 52).
К с. 390
и Бунге Николай Христианович (11.11.1823-3.6.1895), экономист, об¬
щественный и государственный деятель. Профессор политической эконо¬
мии (1850-1869) и права (1869-1877). В течение ряда лет ректор Киевского
университета. Управляющий Киевской конторой Госбанка, товарищ мини¬
стра финансов (1879-1881), министр финансов (1881-1886), председатель
Комитета министров (1887-1895). Ординарный академик по политической
экономии. Автор работ: Теория кредита (1852) (за эту работу получил
степень доктора наук); Основания политической экономии (1870); Банковые
законы и банковая политика (Сборник государственных знаний. 1874. Т. I) и
др. В области экономической политики, имея разработанную комплексную
программу, став министром финансов, усилил государственное железно¬
дорожное строительство с выкупом частных железных дорог, учредил
дворянский и крестьянский поземельные банки; было положено начало
фабричному законодательству, учреждена фабричная инспекция, продол¬
жено реформирование податной системы (отмена подушной подати,
понижение выкупных платежей, повышение поземельного налога, введение
налога с городских недвижимостей, с наследств, денежных капиталов,
введение дополнительного раскладочного налога для обычных торгово-
промышленных предприятий и дополнительного - с прибылей акционерных
и кредитных предприятий и т.д.). Научной работой Н.Х. Бунге занимался
без перерыва до конца своей жизни. Последняя его работа - "Очерки
политико-экономической литературы" (1895). Бунге издано 1871 сочинение.
Взгляды Бунге обобщены в составленном им перед смертью (1895)
политическом завещании - "Загробных заметках", адресованном импе¬
ратору (см.: Документы русской истории // Родина. 1993. №0. С. 28-40).
Туган-Барановский дал оценку его деятельности в статье: Витте и Бунге
как министры финансов // Северные записки. 1915. № 3. С. 146-153.
К с. 392
** Литвинов-Фалинский В.П., фабричный инспектор Санкт-Петербург-
ской губернии (1895-1905). Затем управляющий отделом промышленности
Министерства торговли и промышленности (1905-1913). Автор нескольких
книг по рабочему вопросу.
К с. 396
х* Грессер Петр Аполлонович (1833-1892), генерал-лейтенант. С 1882 г. -
санкт-петербургский градоначальник.
708

Плеве Вячеслав Константинович (1846-1904), русский государственный
деятель, сенатор. Сторонник жестких мер в политике. Директор Депар¬
тамента полиции (1881-1884), товарищ министра внутренних дел (1884—
1894). Выступал за русификацию национальных окраин. С 1902 г. - министр
внутренних дел и шеф жандармов. Убит в Москве эсером Сазоновым
К с. 397
1* Имеется в виду Высочайше утвержденное мнение Государственного
совета (Собр. Указ. 1886 г., июля 15, ст. 639). - По проекту Правил о
надзоре за заведениями фабричной промышленности и о взаимных
отношениях фабрикантов и рабочих и об увеличении числа чинов фабрич¬
ной инспекции (см.: Полное собрание Законов Российской Империи Собр.
3. Т. VI. 1886. СПб., 1888. С. 262).
2* Толстой Дмитрий Андреевич (1823-1889), граф, государственный
деятель России. В 1865 г. был назначен обер-прокурором синода, а с 1866 по
1880	г, совмещал эту должность с управлением Министерством народного
просвещения. Толстой был непримиримым противником реформ 60-х годов.
В 1882 г. Толстой назначен на пост министра внутренних дел В бытность
министром внутренних дел Толстой, получивший прозвище "министра
борьбы", провел в 1886 г. закон о найме сельскохозяйственных рабочих,
имевший целью обеспечение помещичьих имений дешевой рабочей силой.и
закон о крестьянских семейных разделах, прикреплявший крестьян к месту
жительства.
К с. 401
1* "Современные известия", общественная, политическая и литературная
газета, издававшаяся с 1 декабря 1867 до 15 октября 1887. Редактором-из-
дателем был Н.П. Гиляров-Платонов.
К с. 402
** Вышнеградский Иван Алексеевич (1831-1895), русский государствен¬
ный деятель, выдающийся ученый в области механики, инженер Осново¬
положник теории автоматического регулирования, создатель научной
школы в области конструирования машин, почетный член Петербургской
АН (1888). Во второй половине 70-х годов постепенно отходит от научной и
педагогической деятельности, принимает активное участие в частных
капиталистических компаниях, войдя в правление Петербургского обще¬
ства водопроводов, а затем в Общество юго-западных железных дорог,
которое было обязано ему своим процветанием.
Последовательно занимал посты: директор Петербургского техноло¬
гического института, член совета Министерства народного просвещения,
член Государственного совета,а с 1887 г. - управляющий Министерства фи¬
нансов, 1888-1892 - министр финансов. В экономической и финансовой
политике добивался бездефицитности бюджета, удалось достичь накоп¬
ления золотых запасов, укрепления курса бумажного рубля. В области
таможенного обложения способствовал усилению протекционизма, дости¬
гшего апогея с изданием тарифа 1891 г., вызвавшего таможенную войну с
Германией. Положил начало широкому выкупу частных дорог в казну и
развитию казенного железнодорожного хозяйства.
2* Высочайше утвержденное мнение Государственного совета (Собр.
Указ. 1890 г. июня 1, ст. 471) - Об изменении постановлений о работе
малолетних, подростков и лиц женского пола на фабриках, заводах и
709

мануфактурах, и о распространении Правил о работе и обучении мало¬
летних на ремесленные заведения (см.: Полн. собр. Законов Российской
Империи. Собр. 3-е. Т. X. Отд. I. 1890. Ст. 6742. СПб., 1893).
3* "Русский вестник", литературный и политический журнал, основанный
в 1856 г. в Москве Михаилом Никифоровичем Катковым (1818-1887) при
участии П.М. Леонтьева.
Выходил 2 раза в месяц, с 1861 г. ежемесячно. После смерти М.Н. Кат¬
кова журнал издавался (1887-1906) разными лицами в Москве.
"Русский вестник. Современная летопись". 1861-1871 гг. М. Приложение.
В 1861-1862 гг. выходил в Москве еженедельно.
1863-1871 гг. - "Современная летопись". Воскресное добавление к
"Московским ведомостям". Выходил еженедельно. Издатели-редакторы
М.Н. Катков, П.М. Леонтьев.
В 190 т. журнала "Русский вестник" за 1887 г. (с. 479-484) была опуб¬
ликована статья "Министр финансов на Нижегородской ярмарке", которая
послужила ответом на "Докладную записку о торгово-промышленных
нуждах и потребностях страны" (последняя опубликована в "Московских
ведомостях" за (1887., № 226).
К с. 403
,Ф Микулин А.А., инженер-механик, фабричный инспектор Влади¬
мирского округа, а затем старший фабричный инспектор Херсонской
губернии, автор работ "Очерки из истории применения закона 3 июня
1886 г. о найме рабочих на фабриках и заводах Владимирской губернии"
(Изд. неофиц. Владимир, 1893); "Фабрично-заводская и ремесленная про¬
мышленность Одесского градоначальства, Херсонской губернии и Нико¬
лаевского военного губернаторства" (1897) и др.
К с. 406
1	* Гусев А.Г., владелец бумаготкацкой фабрики в Бронницком уезде
Московской губернии.
К с. 407
•Ф Сениор (Senior) Нассау-Уильям (1790-1864), английский экономист,
профессор политической экономии. Занимал руководящие посты в различ¬
ных правительственных комиссиях, защищал интересы фабрикантов, при¬
нимал деятельное участие в агитации против сокращения рабочего дня в
Англии (30-е годы XIX века). По поводу памфлета "Письма о влиянии фаб¬
ричного законодательства на хлопчатобумажную промышленность" (1837)
см. "Последний час Сениора" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23.
С. 235-244) и др. Соч. "Основные начала политической экономии" (1836).
К с. 410
,Ф Бутиков, Т-во Бутикова Ивана. Шерстоткацкий фабрикант в Москве.
Вырабатывал легкие ткани. Годовой доход -1 755 864 руб. Число рабочих -
1308 человек.
2* Кувшинов М.Г., владелец писчебумажной фабрики в Тверской губер¬
нии.
К с. 411
1ФЛанговоЙ Н.П., статистик, писатель, автор ряда книг по вопросам
рабочего законодательства.
710

К с. 413
,Ф Дементьев Евстафий Михайлович (1850-1918), известный врач-общес-
твенник, исследователь санитарного состояния и условий жизни фабричных
рабочих в Московской губернии в 1882-1884 гг. С 1891 г работал в
фабричной инспекции в Петербурге. Один из основателей школ санитарных
врачей, занимающихся промышленной санитарией.
2* Голубев А., писатель, автор статей "Пряжа и ткани из хлопчатой
бумаги", "Шерстяные изделия", "Производство шелковых и парчевых тка¬
ней" и др. (Ист.: Историко-статистический обзор промышленности России
СПб., 1886. Т. 2).
К с. 417
,Ф Каретникова Александра с семейством - мануфактурное товари¬
щество. Бумагопрядильная, бумаготкацкая, ситценабивная и красильная
фабрики во Владимирской губернии. Годовой доход - 5 065 655 руб. Число
рабочих - 5166 человек. (Ист.: Список фабрик и заводов Российской
Империи. СПб., 1912. Ч. 1. С. 5).
К с. 418
** Посылин Степан, владелец механо-ткацкой и ситцеплаточной фабрики
в г. Шуя Владимирской губернии. Вырабатывал суровые, средние и легкие
ткани. Годовой доход - 1 708 337 руб. Число рабочих - 1170. (Ист.: Список
фабрик и заводов Российской Империи. СПб., 1912. Ч. 1. С. 7).
К с. 419
1 * Гандурины, Антон, Александр, Сергей Михайловичи. Ситценабивной
и миткалеткацкий завод в Иваново-Вознесенске. Годовой доход -
1	536 000 руб. Число рабочих - 1216 человек. Вырабатывал отделочные и
средние ткани.
Гандурины - Н. и JI. Бумаготкацкая и ситцепечатная фабрика в Иваново-
Вознесенске. Вырабатывала легкие и средние ткани. Годовой доход -
2	354 105 руб. Число рабочих - 948 человек. (Ист.: Список фабрик и заводов
Российской Империи. СПб., 1912. Ч. I. С. 4.)
2* Терентьев М.И., - владелец бумаготкацкой, механической фабрики,
основанной в 1866 г. в г. Шуя Владимирской губернии. Годовой доход -
4 100 000 руб. Число рабочих - 2289. (Ист.: Список фабрик и заводов
Российской Империи. СПб., 1912. Ч. 1. С.9).
3* Небурчилов И.В. с сыновьями - мануфактурное тов-во. Бумаготкацкая
и ситценабивная фабрика в г. Шуя Владимирской губернии. Годовой доход -
2	385 148 руб. Число рабочих - 1271. (Ист.: Список фабрик и заводов
Российской Империи. СПб., 1912. Ч. 1. С. 6).
К с. 420
Куваевы, владельцы одной из крупнейших фирм Иваново-Вознесенска
"Товарищество Куваевской ситценабивной мануфактуры", оборот которой
в 90-х годах составлял свыше 5 млн. руб. Она возникла в 1817 г. в виде
небольшой набивной мастерской, работа которой производилась членами
семьи Куваева, а затем разрослась до крупного предприятия. В 1845 г.
поставлена первая печатная машина с конным приводом, а в 1857 г. -
первая паровая машина. К концу XIX в. на фабрике работало свыше
1500 рабочих, в 1909 г. - 2500 рабочих.
711

К с. 421
'*Рубачевы Василий и Михаил Васильевичи, владельцы ситценабивной
и печатной фабрик в г. Шуя Владимирской губернии. Годовой доход -
790 523 руб. Число рабочих - 366. (Ист.: Список фабрик и заводов
Российской Империи. СПб., 1912. Ч. 1. С. 7).
К с. 423
,Ф Энгельс Фридрих (28.11.1820-5.8.1895), друг и соратник К. Маркса,
экономист, философ, социолог, деятель международного рабочего движе¬
ния. Туган-Барановский ссылается на книгу Ф. Энгельса "Положение рабо¬
чего класса в Англии" (2-е изд. Лейпциг, 1892), представлявшую первый
фундаментальный анализ положения и роли пролетариата в буржуазном
обществе.
2* М.И. Туган-Барановский цитирует "знаменитую фразу" К. Маркса из
предисловия к 1-му изданию 1-го тома "Капитала". Эта мысль в совре¬
менном издании звучит следующим образом: "...мы, как и другие
континентальные страны Западной Европы, страдаем не только от
развития капиталистического производства, но и от недостатка его
развития" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 9).
К с. 431
]* Авилов Б.В. (1874-?), социал-демократ с 90-х годов, в годы революции
(1904-1905) - большевик. Сотрудник марксистских научных журналов
"Научное обозрение", "Начало" и др. Соч.: О "новой" теории рынков //
Научное обозрение. 1899. № 12. С. 2296-2308.
К с. 434
pur et simple - безусловный, простой (фр.).
К с. 435
** Вересаев В. (Смидович В.В.) (1867-1945), известный русский писатель.
По образованию и началу своей деятельности - врач. Литературная слава
началась с опубликования повести "Без дороги", очерков "Записки врача".
Рассказ "В сухом тумане", о котором упоминает М. Туган-Барановский,
написан в 1899 г.
К с. 438
,Ф Вернер Константин Антонович (9.2.1850-31.7.1902), земский статистик.
В 1880-1889 гг. работал в статистическом отделении Московской и
Таврической земских управ. Вместе с Харизоменовым в 1884 г. проводил
подворные переписи в Таврической губернии. С 1895 г. - профессор
Московского сельскохозяйственного института. Автор ряда работ о
крестьянском хозяйстве и кустарных промыслах: Крестьянское хозяйство в
Мелитопольском уезде (1887), Кустарные промыслы Богородского уезда
Московской губернии (1890). В 1893 г. выступил со статьей "Неурожаи и
наше сельское хозяйство" (Вестник Европы. 1893. Т. 1. Кн. 1), в которой
показал, что Россия вывозит за границу не излишки хлеба, а часть,
необходимую для собственного потребления.
К с. 440
'* Пругавин Виктор Степанович (1858-1896), экономист и земский ста¬
тистик. В развитии кустарных артелей видел средство предотвратить
712

проникновение капитализма в деревню. Известен исследованиями кустар-
ных промыслов и сельской общины. Сделал ряд ценных наблюдений о
процессе формирования русской буржуазии, о формах и организации
кустарных промыслов. Сотрудничал в журналах "Юридический вестник'’,
"Русская мысль", в газете "Русские ведомости". Наиболее известные рабо¬
ты: Промыслы Владимирской губернии. Вып. I. Александровский уезд. М.,
1882; Вып. IV. Покровский уезд. М., 1882; Очерки кустарной промышлен¬
ности России по последним исследованиям частных лиц, земств, комиссий.
М., 1882; Сельская община, кустарные промыслы и земледельческое
хозяйство Юрьевского уезда Владимирской губернии. М., 1884; Русская
земельная община в трудах ее местных исследователей. М., 1888 и др.
К с. 441
г Свирский В.Ф., техник Владимирской земской губернской управы,
инженер-технолог. Осн. труд: Фабрики, заводы и прочие промышленные
заведения Владимирской губернии. Владимир, 1890.
К с. 448
2* Локалов А.А., владелец Т-ва Гаврило-Ямской мануфактуры льняных
изделий, в составе которого были льнопрядильные, ткацкие и отбелочные
фабрики Ярославского уезда. Вырабатывали тонкие и средние полотна,
столовое белье, парусину. Годовой доход - 3 357 ООО руб. Число рабочих -
3105 (Ист.: Список фабрик и заводов Российской Империи. СПб., 1912. Ч. 1.
С.	86).
2* Кириллов Л.А., земский статистик Ярославской губернии. Соч.: Ки¬
риллов Л. А. К вопросу о земледельческом отходе. СПб., 1899.
3* Титов А.А. - член Ярославского статистического комитета, предсе¬
датель Ростовской земской управы. Издавал статистические труды по
Ростовскому уезду Ярославской губернии. (Ист.: Григорьев В.Н. Предмет¬
ный указать материалов в земско-статистических трудах с 1860 по 1917 г.
М., 1927. Вып. 2. С. 371).
К с. 451
** Красноперов И.М., земский статистик Тверской губернии. Под его
руководством составлены статистические ежегодники Тверской губернии за
1897, 1898, 1899, 1900, 1901 гг. (Ист.: Григорьев В.Н. Предметный указатель
материалов в земско-статистических трудах с 1860 по 1917 г. М., 1927.
Вып. 2. С. 263).
К с. 453
^Баранов Асаф Иванович, владелец бумагопрядильной, бумаготкацкой
и красильной фабрик Т-ва Соколовской мануфактуры в Александровском
уезде Владимирской губернии (Ист.: Рабочее движение в России в 1901-1904
гг. Л., 1975. С. 183).
К с. 457
]* Карпов М.А., земский статистик Нижегородской губернии. Принимал
участие в составлении сборника "Сельскохозяйственный обзор Нижегород¬
713

ской губернии за 1903 г.". (Ист.: Григорьев В.Н. Предметный указатель
материалов в земско-статистических трудах с 1860 по 1917 г. М., 1927.
Вып. 2. С. 172).
К с. 458
,Ф Фомин Петр Иванович, преподаватель Харьковского университета.
Осн. труды: Очерк истории гвоздарной промышленности в России. Харьков,
1897; О синдикатах и трестах, Харьков, 1912 и др. (Ист.: Алфавитный
каталог Российской государственной библиотеки).
К с. 460
1Ф Кондратовы. Кондратов В.Д. - купец. Фабричные, стальные изделия
Муромского уезда, Новосельской волости, с. Вачи (у Туган-Барановского -
Ваче). Вырабатывал ножевые товары и серпы. Годовой доход - 66 382 руб.
Число рабочих - 145 (Ист.: Список фабрик и заводов Российской Империи.
СПб., 1912. Ч. 1. С. 210).
2* Потресов Александр Николаевич (1869-1934), социал-демократ, в 90-е
годы примыкал к марксистам, принимал участие в создании газет "Искра" и
"Заря". После II съезда РСДРП - один из лидеров меньшевизма. В 90-е годы
исследовал замочный промысел. См.: Потресов А.Н. Кризис в замочном
промысле кустарного Павловского района // Доклад на заседании
С.-Петербургского отделения комитета о сельских ссудо-сберегательных и
промышленных товариществах. СПб., 1896. Вып. 11. С. 247-249, 254-256.
Это был первый доклад, в котором проблема мелкого кредита была
поставлена в совершенно иную плоскость, чем та, в которой рассматривало
этот вопрос отделение. Автор доказывал, что капитализм разрушает
мелкую промышленность и мерами кредита ее нельзя спасти, однако эти
меры необходимы. Артель не в силах устранить частнопредпринима¬
тельский капитал, но она вносит много полезного в темную и инертную
массу кустарей. Доклад привлек большое число слушателей, вызвал
оживленные прения. Представители отделения резко возражали автору и
отстаивали роль мелкого кредита, в сохранении мелкого производства.
ЗФ Григорьев Василий Николаевич (1852-1925), экономист, статистик,
общественный деятель народнического направления.
М.И Туган-Барановский ссылается на первую научную работу В.Н. Гри¬
горьева, написанную в нижегородской ссылке: Кустарное замочно-ножевое
производство Павловского района (В Горбатовском уезде Нижегородской
губ. и Муромском уезде Владимирской губ.) // Рагозин В. Материалы к
изучению кустарной промышленности Волжского бассейна. М., 1881. С. XI-
XVI, 1-124.
В 1882 г. принял участие в организации и деятельности статистического
бюро Рязанского губернского земства, но был сослан, а написанные им
четыре тома "Сборника статистических сведений по Рязанской губернии"
были запрещены царским правительством и уничтожены. С 1886 по 1917 г.
работал в статистическом отделении Московской городской управы.
В 1897 г. участвовал в исследовании "Влияние урожаев и хлебных цен на
некоторые стороны народного хозяйства". Для изучения истории статис¬
тики большое значение имеет работа "Предметный указатель материалов в
земско-статистических трудах с 1860-х годов по 1917 год" <2 вып. 1926-
1927 гг.).
714

4* Петербургское отделение Комитета о сельских ссудо-сберегательных
и промышленных товариществах было сформировано 30.12.1871 г. Инициа¬
торами его создания явились кн. А.И. Васильчиков (ставший его предсе¬
дателем), А.В. Яковлев, В.Ф. Лугинин, Н.П. Колюпанов. Отделение органи¬
зовывало ссудо-сберегательные товарищества, разрабатывало уставы, соби¬
рало сведения обо всех существующих товариществах, концентрировало их
уставы, отчеты, протоколы общих собраний; исследовало деятельность
товариществ, потребительных обществ, артелей, организовывало съезды,
заслушивало доклады и т.д. на Международной выставке в Брюсселе П876>
Отделение получило серебряную медаль "за устройство в течение 4 лет
более 500 ссудо-сберегательных товариществ”. В 1908 г. товарищем пред¬
седателя Совета Отделения был избран М.И. Туган-Барановский В 1909 г
М.И. Туган-Барановский возглавил журнал "Вестник кооперации" (орган
Петербургского отделения Комитета о сельских ссудо-сберегательных и
промышленных товариществ), ставший лучшим кооперативным журналом
К с. 461
^Яроцкий Василий Гаврилович (1855-1917), профессор С.-Петербург¬
ского университета. Преподавал также в Александровском лицее. Издал
ряд трудов по экономике, статистике и праву. (Ист.: Алфавитный каталог
Российской государственной библиотеки).
К с. 465
1* Кучин Ф.Г., земский статистик Вятской губернии. Участвовал в
составлении сборника "Материалы по описанию промыслов Вятской губер¬
нии" в 3-х выпусках (1889, 1890, 1891) (Ист.: Григорьев В.Н. Предметный
указатель материалов в земско-статистических трудах с 1860 по 1917 г. М.,
1926. Вып. 1. С. 182).
К с. 466
** Руднев Степан Федорович, статистик Московского губернского зем¬
ства. Составил "Обзор 25-летней деятельности Московского земства”, "Свод
оснований оценок недвижимого имущества в Московской губернии (1865—
1895)" и др. (Ист.: Алфавитный каталог Российской государственной
библиотеки.)
К с. 469
sweating system - потогонная система, система высокоинтенсивного
труда с низкой оплатой (англ.).
К с. 473
truck system - оплата труда натурой (англ.).
2* tete-d-tete - с глазу на глаз (фр.).
К с. 476
'* experimentum crucis - перекрестный эксперимент (лат.).
К с. 478
"Midland Counties Trade Federation" - Торговая федерация графств
Центральной Англии" (англ.).
715

2* Гомер Томас, президент общества кузнецов Лондона.
3* Society of the small Chain-makers - Общество мелких производителей
цепей (кузнецов) (англ.).
К с. 481
]* Гурвич В.Л., земский статистик Тверской губернии. Принимал участие
в составлении "Сборника статистических сведений о Тверской губернии”.
(Ист.: Григорьев В.Н. Предметный указатель материалов в земско-статисти¬
ческих трудах с 1860 по 1917 г. М., 1927. Вып. 2. С. 254).
К с. 482
1* Жбанков Дмитрий Николаевич (1853-?), русский земский врач,
писатель, видный деятель общественной медицины. После окончания
Медико-хирургической академии непрерывно работал в различных зем¬
ствах. Литературная деятельность была посвящена разработке различных
сторон земско-санитарного дела, статистике, отхожим промыслам и их
культурному и социальному влиянию на население. Наиболее значительные
работы: Бабья сторона: Статистико-этнографический очерк // Материалы
для статистики Костромской губернии / Под ред. В. Пирогова. Вып. VIII.
Кострома, 1891. С. 1—136; Влияние отхожих заработков на движение
народонаселения Костромской губернии, по данным 1866-83 годов // Там
же. Вып. VII. Кострома, 1887. С. 1—117; О городских отхожих заработках в
Солигаличском уезде Костромской губернии // Юридический вестник. 1890.
№ 9. С. 130-148; Опыт общей программы для исследования отхожих
заработков. (Сост. по предложению стат. отделения Моск. юрид. общества).
М., 1891; Санитарное исследование фабрик и заводов Смоленской губернии.
Вып. I, II. Смоленск, 1894-1896.
К с. 484
Свирщевский Александр Рафаилович, русский экономист, статистик.
Редактор сборника "Обзор Ярославской губернии" в 2-х выпусках. Яро¬
славль, 1892-1896. (Ист.: Алфавитный каталог Российской государственной
библиотеки).
К с. 487
** Флеровский Н. (Берви Василий Васильевич) (1829-1918), русский
экономист и социолог. Его книга "Положение рабочего класса в России.
Наблюдения и исследования" (СПб., 1869), по оценке К. Маркса, явилась
"первой книгой, в которой сообщается правда об экономическом
положении России" (см.: Маркс К., Энгельс Ф. Избранные письма. М., 1953.
С.	232). В 1860-х годах сблизился с народниками. Ратовал за широкое
просвещение народа. С 1862 по 1887 г. - в ссылке. Сотрудник журналов
"Отечественные записки", "Дело", "Слово".
2* Михайловский Николай Константинович (псевдонимы: Гроньяр, Пос¬
торонний, Профан и др.) (15.11.1842-28.1.1904), виднейший теоретик либе¬
рального народничества, публицист, литературный критик, философ-пози¬
тивист, один из представителей субъективной школы в социологии. Один из
716

редакторов "Отечественных записок" и "Русского богатства". Публиковал
статьи в газете "Народная воля", сотрудничал в журналах Северный вест¬
ник", "Русская мысль", газете "Русские ведомости". Талантливый публицист,
пользовался большой популярностью в демократических и революционных
кругах России конца XIX века. Призывал русскую интеллигенцию к
служению интересам народа, пробуждал чувство личной ответственности за
судьбы страны, отстаивал демократические традиции. Критиковал теорию
"малых дел". Выступал против русских марксистов, считая, что они
защищают капитализм и отказываются от "наследства 60-70-х годов'.
3* М.И. Туган-Барановский отмечал, что в "Экономическом указателе"
"начинается полемика между Чернышевским и Вернадским", в которой
"Чернышевский обнаружил более знания действительности, более глубокое
понимание общественных явлений, нежели его противник Вернадский'
(Труды ИВЭО. СПб., 1910. Т. I. Кн. I. С. 11).
На страницах журнала появилась работа И.В. Вернадского "О позе¬
мельной собственности" (№ 22, 25, 27 и 29 за 1857 г.), послужившая ответом
на полемические статьи Н.Г. Чернышевского в журнале "Современник":
"Исследования о внутренних отношениях народной жизни и в особенности в
сельских учреждениях России Августа Гакстгаузена" (№ 7) и "О по¬
земельной собственности" (№9 и 11 за 1857 г.).
Н.Г. Чернышевский попытался связать в одну законченную общест¬
венно-экономическую систему взглядов, констатированные еще А. Гакст-
гаузеном особенности русской хозяйственной жизни (наличие поземельной
общины и артели) с идеалами, выработанными западной социалистической
мыслью (прежде всего школой Фурье). Основная идея состояла в том, что
община и артель является прочным фундаментом для прогресса отече¬
ственного народного хозяйства в направлении реализации социалис¬
тических идеалов общественного устройства. Несмотря на экономическую
отсталость, Россия гораздо ближе многих западноевропейских стран к
осуществлению идеалов коллективизма именно благодаря особенностям
своего хозяйственного строя. Основное содержание дискуссии можно свести
к полемике вокруг следующих основных тезисов, выдвинутых Н.Г. Чер¬
нышевским: 1) принцип общественного пользования землей сам по себе не
может быть признан несовместимым с техническим прогрессом в сельском
хозяйстве; 2) общинное владение землей в России может предохранить
массу землевладельцев от "язвы пролетариатства"; 3) земледелие Западной
Европы (в частности, Англии и Франции), благодаря интенсивному исполь¬
зованию машин и "других способов, требующих значительного размера в
хозяйстве, к которому они прилагаются", уже вступает в эпоху коллек¬
тивного землепользования; 4) хотя под воздействием усиливающейся
конкуренции "неудобства общинного пользования землей для усиления
производства становятся более ощутительными", однако они "далеко пре¬
вышаются выгодными следствиями общинного использования для благо¬
состояния массы земледельческого населения"; 5) следовательно, благо
России в настоящее время совпадает с благом большинства земледель¬
ческого ее населения и требует сохранения общинного пользования землей;
6) все возражения против общинного землепользования не касаются его
принципа, а относятся только к одному из способов этого пользования -
ежегодному переделу земель и легко устраняются при переделе на более
продолжительные сроки с вознаграждением от общины за произведенные
прежними пользователями агротехнические улучшения при переходе
участка к другому члену общины.
717

Контраргументы И.В. Вернадского основывались на традиционных
положениях манчестерской школы "экономического либерализма" и своди¬
лись к следующим положениям: 1) общинный принцип пользования землей
"отнимает право хозяйственной инициативы от частного лица и передает
его общине"; 2) вследствие уравнения членов общины в их пользовании
землей, им не принадлежащей, никто из общинников не рискует и,
следовательно, не извлекает возможно больший доход из земли; 3) общин¬
ное распоряжение землею (необходимость коллективного принятия реше¬
ний) не позволяет быстро реагировать на постоянно изменяющуюся
обстановку ведения сельскохозяйственного производства и снимает какую-
либо личную ответственность за принимаемые агротехнические решения; 4)
общинное пользование землей препятствует накоплению капитала,
поскольку ослабляет хозяйственный стимул к интенсификации, а невозмож¬
ность купли-продажи земли (т.е. отсутствие частной собственности на
землю) ведет и к отсутствию кредита под залог земли; 5) община препят¬
ствует повышению интенсивности труда, "так как дает равное вознаграж¬
дение за неравные услуги, имея в виду не меру напряжения... сил, а меру
потребностей лиц, как трудящихся, так и не могущих трудиться"; 6) поэтому
производство, при всех прочих равных условиях, в общинном хозяйстве
уступает объему производства в частном хозяйстве; 7) прикрепленность
общинника к своему наделу ведет к тому, что земледелием занимается не
тот, кто хочет и может, а тот, кто этим обязан заниматься в силу самого
факта рождения; 8) общинное владение землей делает невозможной
"свободу перехода участков земли из рук в руки, что необходимо для
рациональной организации самого хозяйства".
Таким образом, "поземельное общественное владение, - подводит итог
И.В. Вернадский, - наименее рационально из всех видов общественного
пользования, что доказывается уже тем, что оно везде исчезло с развитием
потребностей и образования", и не случайно Н.Г. Чернышевский не смог
представить ни одного факта, подтверждающего его тезис о переходе к
коллективной форме землепользования в Западной Европе.
4* Вернадский Иван Васильевич (1821-1884), политико-эконом, историк
политической экономии. Окончил Киевский университет св. Владимира. С
1846 по 1849 г. занимал кафедру политической экономии Киевского
университета. С 1850 по 1856 г. - профессор кафедры политической эко¬
номии Московского университета. С 1856 по 1867 г. служил в Петербурге
чиновником особых поручений при Министерстве внутренних дел,
одновременно продолжал профессорско-преподавательскую деятельность в
Главном педагогическом институте (1857-1859) и в Александровском лицее
(1861-1868). С 1867 по 1876 г. - управляющий конторой Государственного
банка в Харькове.
Научные взгляды сформировались под влиянием классической школы
политической экономии прежде всего А. Смита и Д. Рикардо, а также
Ф. Бастиа.
Наиболее последовательный сторонник манчестерского направления в
экономической политике, основное положение которого требовало без¬
условного невмешательства государства в хозяйственную жизнь и распро¬
странения принципов свободной конкуренции (laissez-faire et laissez-passer) на
все стороны хозяйственной деятельности, и в особенности на отношения
между капиталом и трудом.
Основные работы: Очерк теории потребностей. СПб., 1847; Критико¬
историческое исследование об итальянской политико-экономической
718

литературе до начала XIX века. М., 1849; Очерки истории политической
экономии. СПб., 1858; О мене и торговле: Публичные лекции с прило¬
жением статей о протективной системе и дифференциальных пошлинах в
России. СПб., 1865.
Кроме того, перевел с французского работы JI.B. Тенгоборского
"О производительных силах России" (в 3-х ч. М., 1854-1858) и Генриха
Шторха "Курс политической экономии, или Изложение начал, обусловли¬
вающих народное благоденствие" (СПб., 1881).
К с. 490
,Ф "Эпоха великих реформ" - имеются в виду реформы 60-х годов -
отмена крепостного права (1861), земская реформа (1864), судебная
реформа (1865).
К с. 491
** Первая Восточная война (Безобразов В. Народное хозяйство России...
СПб., 1882-1889). Из текста следует, что В. Безобразов под первой
Восточной войной подразумевал Крымскую, или Восточную войну 1853—
1856 гг. Под второй Восточной войной В. Безобразов, вероятно, подразу¬
мевал Русско-турецкую войну 1877-1878 гг.
К с. 492
** Байков А., русский экономист.
2* Краевский Дмитрий Михайлович, писатель.
К с. 493
]* Журавский Дмитрий Петрович (1810-1856), русский экономист,
статистик. Автор ряда ценных статистических исследований, разработал
ряд научных методов в статистике.
Основной труд: "Статистическое описание Киевской губернии” (в 3 т.).
К с. 495
** Тернер Федор Густавович (1833-1906), член Государственного совета и
сенатор, был директором департамента окладных сборов, затем товарищем
министра финансов. Основные труды: Государство и землевладение. СПб.,
1896-1898; О рабочем классе и мерах к обеспечению его благосостояния.
СПб., 1860; и др.
К с. 499
"Новое слово", научно-популярный и политический журнал. Издавался
в Петербурге с 1894 по 1897 г. И.А. Баталиным и М.Н. Семеновым.
М.И. Туган-Барановский имеет в виду статью А.Н. Потресова "Артельная
эпопея", опубликованную в ноябрьском номере (Кн. III) журнала за 1897 г.
(С. 24-51)под псевдонимом П-р-ъ А. (у Туган-Барановского - А.П.-р-а).
(Ист.: Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и
общественных деятелей. М., 1956. Т. 2. С. 343; М., 1960. Т. 4. С. 387).
719

К с. 501
1* Бушей Артур Богданович фон, действительный статский советник,
магистр, статистик, писатель. Умер 30.09.1876. (Ист.: Азбучный указатель
имен русских деятелей для Русского биографического словаря. СПб., 1887—
1888. Ч. 1.С. 71).
2* Шрейер Юлий Осипович, репортер, переводчик и основатель газеты
"Новости”. Умер в 1887 г. (Ист.: Азбучный указатель имен русских деятелей
для Русского биографического словаря. СПб., 1887-1888. Ч. 2. С. 451).
Шульце-Делич Франц Герман (29.8.1808-29.4.1883), немецкий эконо¬
мист и политический деятель. Крупнейший теоретик и практик коопера¬
тивного движения. Организатор кооперативных товариществ и ссудо-
сберегательных касс среди немецких ремесленников и рабочих. Оказал
значительное влияние на теорию и практику кооперативного движения в
России.
Соч.: Schristen und Reden. В., 1909-1913. Bd. 1-5.
4* Мясоедов Петр Александрович, гласный С.-Петербургской городской
думы, член-корреспондент Императорского вольного экономического
общества. (Ист.: Алфавитный каталог Российской государственной библио¬
теки; Труды политико-экономического комитета при Императорском
вольном экономическом обществе. Заседания 8 и 15 мая 1870 г. по вопросу
о	земледельческом кредите и способах осуществления его в России. СПб.,
1870).
5* Гладстон Уильям Юарт (1809-1898), премьер-министр Великобритании
в 1868-1874, 1880-1885, 1886, 1892-1894 гг. Лидер Либеральной партии с
1868 г. Подавил национально-освободительное движение в Ирландии,
осуществил захват Египта в 1882 г.
К с. 503
1* Елисеев 3. (Григорий Захарович) (1821-1891), русский публицист. В
1845-1854 гг. - профессор Казанской духовной академии. В 1854-1857 гг. -
чиновник в Тобольске. В 1957 г. переехал в Санкт-Петербург и занялся
литературной деятельностью. С 1868 г. вместе с Н.А. Некрасовым,
М.Е. Салтыковым-Щедриным, позднее с Н.К. Михайловским редактировал
журнал "Отечественные записки, где вел внутреннее обозрение. Сторонник
земства, в котором видел возможность слияния всех сословий во имя
общенародных задач. Защитник крестьянства, противник революционных
способов борьбы.
2* Мещерский Владимир Петрович (1839-1914), князь, русский публи¬
цист, придерживался консервативных взглядов. Издавал журнал "Гражда¬
нин".
К с. 506
** Варшавский. Туган-Барановский мог иметь в виду следующих лиц:
1.	Леон Абрамович, владелец Елизаветинского лесопильного заво¬
да С.-Петербургского уезда. Годовой доход - 32 358 руб. Число рабочих -
45.
2.	Степан Генрихович, ткацкий фабрикант в г. Лодзь.
720

Годовой доход - 16 012 руб. Число рабочих - 37. (Ист.: Список фабрик и
заводов Российской Империи. СПб., 1912. Ч. 1. С. 180).
К с. 507
** Губин Павел Михайлович (7-1884), писатель. (Ист.: Алфавитный
каталог Российской государственной библиотеки).
2* "Гражданин", политический и литературный журнал, издававшийся в
Петербурге с 1872 г. князем В. Мещерским.
К с. 509
**Родбертус, наст. Родбертус-Ягецов Карл Иоанн (1805-1875), немецкий
экономист, сторонник концепции прусского "государственного социализ¬
ма". Сторонник конституционной монархии, реформ. Отвергал классовую
борьбу.
Туган-Барановский высоко оценил его значение в очерке "Родбертус" в
разделе "Критики капиталистического строя" (см.: Очерки из новейшей
истории политэкономии и социализма. СПб., 1903. С. 252-291).
К с. 512
Русанов Николай Сергеевич (1859-1939), русский революционер,
народоволец, затем эсер. В народническом движении с 1877 г. С 1882 по
1905 г. и с 1917 г. - в эмиграции.
К с. 513
** Drang nach Osten - натиск на Восток (нем.).
2* Колупаев. Колупаев и Разуваев - персонажи произведения М.Е. Сал-
тыкова-Щедрина "Убежище Монрепа" (1878-1879). Типы нарождающейся
русской буржуазии, ставшие нарицательными для обозначения неограни¬
ченного хищничества.
К с. 514
"Слово", научный, литературный и политический журнал. Выходил в
Петербурге с января 1878 по апрель 1881 г. Издатели: К. Сибиряков,
А.П. Жемчужников и Ап. Жемчужников. Редакторы: Д.А. Корапчевский и
Н. Засодимский. Статья Н. Даниельсона "Очерки нашего пореформенного
общественного хозяйства" опубликована в октябрьском (X) номере журнала
за 1880 г. (С. 77-143).
К с. 519
1* Слонимский Людвиг Зиновьевич (1850-1918), русский экономист,
юрист и публицист. Окончил Киевский университет в 1872 г. В 1870-1890-х
годах сотрудничал в ряде журналов, в том числе и в "Вестнике Европы".
Защищал мелкое крестьянское хозяйство. Одним из первых русских
экономистов выступил за применение математических методов в эконо¬
мике.
721

Осн. труды: Экономическое учение К. Маркса. Охрана крестьянского
землевладения и необходимая законодательная реформа, основные вопросы
политики и др. Выступил с отрицательной рецензией на книгу М.И. Туган-
Барановского "Русская фабрика" (см.: Вестник Европы. 1898. № 6. С. 768-
784), в которой отмечал разлад между фактическим материалом и
теоретическими идеями, что является, на его взгляд, следствием некор¬
ректного (в теоретико-методологическом смысле) использования общефи¬
лософского исходного постулата марксизма, согласно которому не соз¬
нание людей определяет их общественное бытие, а последнее определяет
формы их сознания. Это положение, принятое как аксиома, приводит к
умозаключению, будто бы характер фабричного законодательства и
преобладающие в обществе воззрения являются результатом опреде¬
ленного "соотношения общественных сил", продуктом борьбы экономи¬
ческих интересов различных классов.
По мнению J1.3. Слонимского, формирование понятий и идей (в том
числе и основных положений промышленной политики) не может быть
поставлено в непосредственную связь с экономическими интересами
наиболее сильных в материальном смысле групп господствующего в
обществе класса, ибо выработка той или иной идеологии концентриру¬
ется, как правило, в интеллектуальной среде, которая весьма далека от
практической хозяйственной деятельности с ее специфическими интере¬
сами.
К с. 520
Катедер-социализм (нем. Kathedersozialismus от Katheder - кафедра).
Происхождение названия связано с тем, что ббльшая часть представителей
этого направления в теории социализма являлась профессорами
университетов, с кафедр которых пропагандировали реформистский социа¬
лизм. Наиболее известные представители: JI. Брентано, А. Вагнер,
Г. Шмоллер, В. Зомбарт.
К с. 526
1 * Утверждая, что у крупных машин, сооружений (и т.п.) единица
полезного эффекта стоит меньше, Туган-Барановский ссылается на статью
А.	Сидорова (Т. 18. С. 585-591) в Энциклопедическом словаре Гранат,
который считает, что: а) всякая машина стоит относительно тем дешевле,
чем больше она по мощности... что дает выгоду при устройстве крупных
фабрик; б) всякая машина тем современнее в смысле расхода энергии, чем
она больше по мощности. Фабрика с мощными двигателями будет тратить
меньше энергии на единицу товара.
К с. 529
** Туган-Барановский ссылается на свою статью "Земельный вопрос" в
Энциклопедическом словаре Гранат (Т. 21. С. 51-149).
2* Говоря о степени эксплуатации рабочего в домашней промышлен¬
ности, Т.-Б. ссылается на статью П. Маслова в "Энциклопедическом словаре
Гранат" (Т. 18. С. 581-591), который утверждает, что заработок рабочего в
домашней промышленности снижается в 3-4 раза по сравнению с
заработком ремесленника за счет высокой цены хозяйского материала.
722

Получая низкую плату, рабочие развивают самоэксплуатацию, увеличивая
рабочий день до 18-20 часов в сутки и привлекая к труду малолетних,
женщин и стариков. Особенно сильно увеличивается эксплуатация при
увеличении числа посредников. Усиление эксплуатации происходило, как
правило, путем понижения поштучной платы за работу, что было возможно
в условиях большого количества свободных рабочих рук.
3* Касаясь вопросов истории мануфактуры, Туган-Барановский ссылает¬
ся на статью Н. Тарасова в Энциклопедическом словаре Гранат (Т. 16 С.
594), который приводит факты о существовании в Греции в IV веке до н.э
мастерских (мануфактур), в которых было занято 10, 20, 30 и даже 120
работников, преимущественно рабов.
К с. 534
1* Аркрайт Ричард (1732-1792), английский механик и предприниматель,
усовершенствовавший прядильную машину. Использовав изобретение
английского механика Т. Хайса, в 1769 г. получил патент на "ватермашину"
(прядильную машину с приводом от водяного колеса) и широко применил ее
в производстве. С 1771 г. организовал первые фабрики (прядильни). Наряду
с машинами Гаргривса (Харгривса), Кромптона и др., его "водяная машина"
подготовила условия для крупного производства.
2* Гаргривс (Харгривс) Джеймс (ум. в 1778), английский ткач. В 1765 г
изобрел прядильную машину периодического действия "Дженни", получив¬
шую широкое распространение.
3* Кромптон (Crompton) Семюэл (1753-1827), английский изобретатель. В
1779 г. создал прядильную "мюль-машину", сыгравшую важную роль в
развитии прядильного производства.
4* Уатт (Watt) Джеймс (1736-1816), английский изобретатель, создатель
универсального теплового двигателя. Изобрел паровую машину с ци¬
линдром двойного действия. Машина Уатта сыграла большую роль в
переходе к машинному производству.
К с. 535
** Картрайд Эдмонд (1743-1823), английский изобретатель и предприни¬
матель, изобретатель механического ткацкого станка с ножным приводом
(1785).
К с. 539
** Туган-Барановский приводит данные статистического обзора Велико¬
британии (Энциклопедический словарь Гранат. Т. 9. С. 343. Прил. С. 7). В
начале XIX века падала и денежная и реальная зарплата. До 1804 г.
заработок ткача: 26 шил. 8 пенс. (100 фунтов муки)
1804-1811 гг. - 20 шил. (79 фунтов муки)
1811-1818 гг. - 14 шил. 7 пенс. (60 фунтов муки)
1818-1825 гг. - 8 шил. 9 пенс. (48 фунтов муки)
1825-1832 гг. -6 шил. 4 пенс. (38 фунтов муки)
Со сторой половины XIX века до 1907 г. денежная зарплата выросла на 80%.
Рост цен обгонял зарплату лишь в 60-е годы, а с середины 80-х годов цены
опустились до уровня 50-х годов.
723

2* Уэбб (Вебб) Сидней (1859-1947), английский экономист и обществен¬
ный деятель. Проф. Лондонской школы экономических и политических
наук. Один из основателей и руководителей Фабианского общества. Де¬
путат парламента от лейбористской партии (1922-1929). Министр торговли
(1924). Министр по делам доминионов и колоний (1929-1931).
К с. 541
** Туган-Барановский дает ссылку на статью Н. Тарасова "Германия’'
(Т. 14. С. 140-142) в "Энциклопедическом словаре Гранат", которая свиде¬
тельствует о концентрации промышленности.
Мелкие предприятия (1-5 человек)
Число предприятий
Число занятых лиц
1895 г.
1 989 572
3 191 125
1907 г.
1 870 261
3 200 282
Число предприятий
Число занятых лиц
Средние предприятия (6-50 человек)
139 459	187 074
1902 049	2 714 664
Крупные предприятия (свыше 50 человек)
Число предприятий
Число занятых лиц
17 941
2 907 329
29 033
4 937 927
К с. 542
** Вебер Альфред (1868-1958), немецкий экономист и социолог. Профес¬
сор экономики и социологии Пражского (1904-1907) и Гейдельбергско¬
го (1907-1958) университетов. Создатель теории размещения промышлен¬
ности.
К с. 549
1	* "Очерк мануфактурной промышленности" - яркое свидетельство
выдающихся научных заслуг М.И. Туган-Барановского и его политических
пристрастий. Политический лейтмотив очерка четко выражен в заклю¬
чительном выводе: "капитализм в России, не встречая никакого сопро¬
тивления, легко складывается в формы, еще не достигнутые страна¬
ми, стоящими по своему хозяйственному развитию далеко впереди нас"
(с. 574).
М.И. Туган-Барановский не был бы выдающимся мыслителем-эконо-
мистом, если бы не подкреплял свои политические тезисы оригинальными
фактическими данными, материалами, наблюдениями и частными выводами
о развитии промышленного производства в России, которые, кстати, не
утратили своего значения и ныне. Однако в ходе анализа он допускает
использование экономических категорий в обыденном, а не научном
толковании. Например, рассматривая развитие промышленности (читай -
капитализма) на Западе (например в Бельгии), он научно проводит разли¬
чие между мануфактурой и фабрикой по характеру используемого труда.
Когда же дело касается России, то эти понятия он уже дифференцирует по
их происхождению. Так, фабрику он относит к капиталистическо¬
му производству, а мануфактуру вообще рассматривает в бытовом
724

употреблении этого слова, т.е. связывает ее с текстильной промышлен¬
ностью.
Действительно, начиная с Петра Великого в России промышленность, в
том числе и текстильная, развивалась в форме крупного производства
Данная историческая особенность развития промышленного производства в
России дает М.И. Туган-Барановскому лишь повод, и не более того, для
того, чтобы все текстильное производство охватить без разбора термином
"мануфактура". Это позволяет уйти от анализа двоякой роли мануфактуры
в развитии промышленности. Эта двойственность состоит в том, что. с
одной стороны, мануфактура вводит в процесс производства разделение
ручного труда, а с другой - комбинирует ремесла, бывшие ранее само¬
стоятельными. Последнее явление было наиболее характерным для России.
И М.И. Туган-Барановский обращает внимание читателя в основном
именно на эту сторону развития капитализма в России. Тем самым в очерке
по-существу стирается различие между двумя историческими этапами
развития капитализма в России: периодом собственно мануфактурного,
фабричного производства, основанного на разделении ручного труда, и
периодом фабричного производства, основанного на применении машин.
Н.К. Фигуровская, А.С. Фалина, А.А Назаров,
В.А. Погребинская, В.В. Симонов, В.П Седнев, Д А Блесков

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
Авилов Б.А. 367
Авилов Б.В. 431, 712
Аксаков И.С. 251, 252, 299, 558, 683
Александр I 146, 169, 189, 190, 196, 202,
285. 286, 294
Александров П.В. 128, 271, 272, 317, 691
Алексеев 189
Алексей Михайлович 79, 80, 93, 650, 661
Альфред 151
Алянчихов 407, 409
Андреев Е.Н. 386, 389, 390, 707
Аничкин 481
Анна Иоановна 100, 112, 552, 663
Анна Леопольдовна 99, 663
Анненков П.В. 309, 690
Анненский Н.Ф. 667
Апраксин Ф.М. 86-88, 659
Аракчеев А.А. 190, 679
Аркрайт F. 534, 535, 723
Арнольд К.И. 297, 688
Арсеньев К.И. 130, 564
Аршеневский 263, 561, 562
Афанасьев Г.Е. 346, 350, 359, 360, 697
Афросимов 194
Ашасгин 167
Бабин 194
Бабкины 180, 183, 187, 197-199, 229, 418,
678
Бабсг И.К. 79, 651
Бабурин 235,415
Бабушкин 87
Бажаев 608
Байков А. 492
Баннистер 152
Баранов А.И. 426, 427, 453, 713
Баранов ЭТ. 378, 382, 383, 705
Бари И.354
Барятинский А.П. 101, 167, 221, 287
Бастиа Ф. 83, 488, 492, 656, 717
Баташев 180
Баташов 167
Безбородко А.А. 101, 287
Безобразов В.П. 138, 140, 274, 316, 331,
334, 335, 397, 400, 401, 448, 463, 466,
482,491,669, 683,694,719
Бек фон 291
Бекетов А.Н. 667
Белавин 161
Белавина 175
Белинский В.Г. 309, 656, 670, 690
Белюстин Н.И. 74, 648
Бентам И. 292, 687
Берд К.Н. 335, 694
Беренсовы 180, 184
Вернет Д. 472, 474-476
Бесс 209
Бибиков 155, 556
Билимович А. 632
Блиох И.С 333, 694
Богданов 180
Болоспш В. 86, 94
Большаков 180
Большаковы 168
Борисов В.М. 248, 249, 268, 683
Борисовский 237, 238
Ботлер 107
Брандт Б.Ф. 340, 346, 424, 425, 612, 695
Бровкины 187, 188,200,201
Брокгауз Ф.А. 614
Брюзги ны 180,564
Бунге Н.Х. 390, 402, 403, 488, 669, 708
Бурнашев В. 112, 172, 189, 192, 193, 196,
199,234
Буруа А. 117
Бутиков И. 410
Бутлеров А.М. 667
Бутовский А.И. 149, 163, 309, 488, 669,
673
Бутс Ч. 470, 480
Бушен фон А.Б. 501, 720
Бюхер К. 244, 681-682
Валуев П.А. 386, 707
Варзар В. 617, 621,636
Варшавский 506,720
Василевский 290
Васильев А.И. 146, 676
В.В. (Воронцов В.П.) 76, 243, 274, 360,
368, 456, 487, 509-512, 514-519, 655,
657,681
Вебер А. 542, 544, 545, 724
Веневитиновы 87
Вересаев В.В. 435, 712
Веретенников П. 209, 301
Вернадский И.В. 487-490, 493, 668, 669,
694,717,718
Вернер К.А. 438, 439, 452, 454, 461, 712
Веселовский Г.М. 318, 569, 691
Веснн Л.П. 319, 570, 691
Вестов 87
Вешняков В.И. 180, 501, 678
Вигель 186, 187
Вирт М. 332, 693
Витте С.Ю. 346, 598, 633, 648, 696
Власьев М. 154, 249, 277, 279, 567
Водовозов 225
Воейкова 161
Волков 87,93, 161,266
Ворогин Н. 87
Ворогин Р. 87
Вронченко Ф.П. 204,679
726

Вышнеградский И.А. 402, 709
Вяземский 287
Гагарин 150, 161, 180, 184, 185
Гагемейстер Ю.А. 135
Гакстгаузен А. фон 148, 151, 154, 156 162,
220, 239, 242, 285, 299, 303-308, 376,
419, 490, 556, 672, 673, 717
Гандурин 419, 420, 711
Гаргривс Д. 534,535,723
Гарденнн О. 181, 188, 200
Гарденин Я. 186-188, 200, 281
Гарелин А.И. 417, 418, 426, 427
Гарелин И.Н.153,154, 675
Гарелин Я.П. 149, 151, 153, 237, 238, 240,
247-249, 319, 332, 414-416, 441, 554,
555.673
Гаррокс 535
Герман К.Ф. 90, 103, 261, 660
Герцен А.И. 303, 304, 689, 690
Гладстон У.Ю. 501,120
Глнвиц И. 613
Глинков 104
Гоголь Н.В. 324, 656, 690, 692
Голгофский 407
Голицын 155, 163, 197-199, 203, 204, 206-
210,214, 228
Голубев А.К. 349,711
Голубев А.В. 388, 413, 707
Гомер Т. 478,716
Гончаров А. 87, 89, 97, 105, 167, 184, 187
Гончаровы 180
Горбунов 234
Горлов И.Я. 83, 135, 307, 308, 488, 490,
491,493, 656, 694
Горшков 156
Готовкнн 356
Гранат А. и И. 525
Грачев Д. 221, 240
Грачев И. 154,221,223,555
Грачева 153, 221,223
Гребенщиков А. 100
Грессер П.А. 396, 708
Грибанов 225
Григорьев В.Н. 460, 714
Груздев 163
Грязнов 167, 180
Губин П.М. 180, 182, 188, 257, 507, 721
Губоннн 506
Гурвнч В Л. 481, 716
Гурьев Д.А. 204, 252, 286, 287, 679
Гусев АХ. 406, 710
Гусятников 180
Гусятнюсова 182
Гутфель К. 92
Гучков 156, 556
Давыдова (Туган-Барановская) J1.K. 151,
674
Дементьев Е.М. 413, 420, 421. 425, 426,
428, 430, 431. 434, 445, 445. 446
Дервиз фон П.Г. 352
Джевонс У С. 139,670
Джипгинс478
Добров 356, 699
Доброхотов 281
Докучаев В.В. 667
Докучаева 187, 188
Долгоруков 186, 188
Дубенский Н. 264
Дубровский 86, 88
Дудышкин 167, 225
Евреинов 86, 87, 532, 551
Егоров 15$, 556
Еэопов 189
Екатерина II 78, 100, 107, ПО. 112, 115.
116. 121, 122, 143. 164. 195. 285. 293.
649, 653, 658, 661, 664. 665. 666
Елизавета Петровна 100. 106. 107, 553.
661
Елисеев 3. 503-506. 720
Еремеев 94. 112
Ермолин 261
Ерохин А.В. 267, 685
Ефимов 185
Ефимовы 180, 181
Ефремов 192
Жбанков Д.Н. 482-484, 482
Жеребцов Н. 308
Жуков 156, 253, 254, 312
Журавлев 190
Журавский Д.П. 493, 494. 719
Журов О. 566
Журов Ф. 251, 253, 276-279
Заблоцкнй-Десятовскнй А.П. 139, 160, 161.
276, 277, 312, 670, 683
Завьялов 155, 156
Зак С.С 360,617
Закревский А.А. 150, 204, 206, 215-219,
378,674
Залогнны 265
Затрапезный 86, 87, 93, 97, 188, 259, 532,
561
Зверинцев А.П. 388, 707
Зеленцовы 180
Земский 105,228
Зеккны 272,685
Зимин 247, 254, 255
ЗольтауД.В. 113
Зомбарт В. 244, 594, 682, 722
Зопосов 406
Зубарев 261
Зубков Н.Ф. 280,418, 420
Зюзины 180
Зябловсккй Е. 144
727

Иванов 180, 271, 272
Игнатьев Н.П. 385, 386
Ижванов 455
Иконников 105
Ильин В. (В.И. Ленин) 372, 514, 642, 643
Исаев А.А. 261, 268, 270, 272, 273, 448,
460
Исаев 87
Каблуков Н.А. 75, 322, 368, 514
Казакевич 204
Калинин 167, 223, 224
Калмыков 98
Калужские 419
Калякин 156
Кампенхаузен Ф. фон. 246
Канапль 267
Канин 265
Канкрин Е.Ф. 173, 174, 177, 190, 191. 198-
200, 204, 210, 214, 285, 303, 310, 311,
313,314, 488. 495, 677
Карамышев 87
Каретникова А. 417, 419, 421, 711
Карлейль Д.У. 306, 690
Карнович Е. 260
Картрейд Э. 535, 723
Картрайт 535
Карпов М.А. 457,713
Карышев Н.А. 75, 76, 368, 370, 514, 702
Кауфман А.А. 74, 593, 648
Кашкаров М. 632
Кеппен П.Н. 155, 676
Кетцлер 180
Кильбургер И.Ф. 79, 80, 84, 651
Киреевский И.В. 299, 688
Кириллов 87
Кириллов И. К. 84, 85
Кириллов Л.А. 448, 449, 481, 482, 713
Кирьяков 175, 195
Киселев П.Д. 139, 161,311,670,671
Киселевы 125
Клинген 593
Ключевский В.О. 79, 100, 650, 653
Кноп Л.Г. 366, 367. 700
Ковалевский В.И. 74, 648
Ковалевский М.М. 667
Кожин 105
Кожевников 168,180
Козенс 106,553
Кознов 167, 171, 183, 187, 188, 203
Коэодавлев О. П. 170-172, 189,286,287,677
Коккериль Д. 340, 365, 695
Кокорев В.А. 302, 688
Кокушкин 417,418,421
Колокольцев 179
Колосова 195
Колосовы 223
Кольбе Э.Ф. 387, 388, 707
Комаров 464
Коменский С. М. 667
Комлев 131
Кондратов Д.Д. 155, 267, 676, 714
Кондратовы 460, 714
Коцдрашев 155, 556
Конрад И. 244, 682
Константин Павлович 206, 291
Корнилов 87
Короленко В.Г. 74, 111, 648
Корсак А.К. 79, 81. 90, 91, 96, 118, 244
246, 274, 487, 496-498, 582
Костомаров Н.И. 79,650
Котошнхин Г. К. 80,651
Кочубей В.П. 286, 686
Краевский Д.М. 492, 719
Крапивников 167
Красильников 172, 187, 225
Краснов И.Д. 410
Красноперое И.М. 451, 467, 713
Крестовниковы 365, 700
Крживоболоцкий Я.С 156
Кривошеина 188
Кромптон С. 534, 535, 723
Кубасов 246
Куваева 420, 711
Кувшинов М. Г. 410, 710
Кузнецов 87, 167
Кузьмин 239
Кулаков 182
Кулемин 203
Култыгин И. 86
Куманин 175, 180, 182, 209, 234
Курбатов У.С. 356, 699
Кутузов А.И. 357
Кучин Ф.Г. 465, 715
К ушников 192
Лабзин Н.Ф. 267,685
Лазарев И. 155, 171-173, 176, 187, 195-
197, 204, 223, 225-228, 556
Лазаревы 265
Ланговой Н.П. 411,710
Лахов 87
Пешков В.Н. 86, 659
Ливен В.К. 381,706
Лион 199
Литвинов-Фалинский В.П. 392, 399,708
Лихтен К. 87
Лобанов-Ростовский Д.И. 189, 287, 679
Лодыженский К.Н. 106, 108, 115, 137, 286,
294,664
Локалов А.А. 448, 713
Ломоносов М.В. 666
Луганин 105, 167
Лысенковы 161
Люксембург Р. 367, 701
Лядов И. 125,251,281
Лященко П.И. 634
728

М.Т.Б. (Михаил Туган-Барановский) 253
Маврин 191
Макаров А.В. 88
Макдональд 470
Мальцев С.И. 381.706
Мальцев Ф. 167
Мальцева 167
Малютин 257
Мамонтов С.И. 352
Манохин 459
Маркелов 189
Маркс К. 82, 83, 94, 368, 407, 423, 461,
512, 519, 596, 597, 644, 648, 649, 652,
654,712, 721
Марьянова 180
Масленников П. 371,437
Маслов П.П. 643
Маслова 182, 183
Масловы 168, 180, 188
Матвеев А. 322, 342, 358
Медовщиков 105
Меженинов 104
Мейендорф А.К. 212, 254
Мельников П. 140, 156
Мен Т. 479
Менделеев Д.И. 376, 667, 704
Меншиков (Меньшиков) А.Д. 88
Метлев 209
Мещаников 105
Мещерский А.А. 261
Мещерский В.П. 503, 720
МикляевИ.86,87,89, 318,532,551.569,658
Микляева 97, 112
Микулин А.А. 403, 404, 710
Милюков П.Н. 82, 89, 90, 653, 675
Милютин В.А. 309
Милютин 86, 87, 93, 97, 105, 532
Миних Б.К. 99, 663
Минцес 76
Михаил Павлович 192
Михайловский В.Г. 341, 343, 696
Михайловский Н.К. 487, 506-508, 512,
516-519,716
Модзалевский К.Н. 261
Монбрион 87
Монтескье Ш.Л. 290, 687
Мордвинов Н.С. 146, 285, 288, 292, 293,
297,672
Морозов В.Т. 426, 427
Морозов С.В. 154, 335, 556, 675, 700
Морозов С.Т. 380, 426, 427, 675
Морозовы 365,407,675
Москвин 189, 221,225
Мосягин 459
Мыльников 87
Мякотин В.А. 89,659
Мясоедов П.А. 501, 502, 720
Мясников М. 193, 194
Мятлевы 260
Набгольц 356,699
Найденов Н.А. 386, 707
Напалковы 420
Нартов А.А. 666
Нахимов 105
Неболсин А.Г. 74, 648
Неболсин Г.П. 129, 257. 668
Небурчилов И.В. 419, 711
Неврев 87
Несытов И. 248, 256, 257, 261, 262, 281
Несытов Н. 237. 278, 280
Несытов П. 131, 154, 554, 555, 559, 567
Никифоров 87
Николай I 146, 174, 194, 206, 210, 211, 214,
215, 253, 291, 303, 304, 309-311, 314,
489,	671-673,679
Николай-он (Даниэльсон Н.Ф.) 75, 76, 315,
327, 360, 368, 487, 514-519, 609, 628,
630, 635, 655. 691
Нисселович Л.Н. 96. 110, 159. 170, 186,
207. 662
Ницше Ф. 367, 701
Нобель Э.Л. 335, 694
Новикова 420
Носов 186-188
Носовы 180
Носырин 282
Обжорин 356
Оболенский Л.Е. 84, 657, 658
Огарев Н.П. 309, 690
Одерфельд 410
Озерский А. 137-139
Окулов 160, 167
Оловяшлихов 239
Оль П.В. 350
Ольхин 107
Орловы 180
Осокин 159, 167, 171-175, 180, 184, 186-
188, 191-195, 318, 569
Остерман А.И. 106, 664
Остлер Р. 151
Павел I 143, 145, 146, 191. 195, 286, 671
Павлов 87
Паллизен И. 357
Панаев 167
Пантелеев 128, 180, 182, 553
Панфилов 87
Пастухов Н.П. 87, 273, 695
Пастухов П.Н. 282, 340
Пелчннский В. 133
Перемышлев 167
Песков П. 397, 415-417, 423
Петр I 78, 81, 84-86, 88-94, 96, 99, 100.
105, 106. 116. 117, 121. 131. 132. 164,
169, 188, 259, 264, 287, 293, 306, 497,
521, 532, 533, 550-552, 560, 561, 565,
569, 649, 652, 653. 659, 660, 663, 664
729

Петр III 100, 143,663
Петри И.К. 117,666
Пирогов 455
Плеве В.К. 396, 398, 709
Плотников М. А. 273, 450, 686
Погожев А.В. 150, 160, 161. 431, 438, 453,
674, 676
Подсевалыциков 97
Покровский В.И. 119, 282, 284, 442, 456,
663
Полетика В. 137, 139
Половинкин Г.Ф. 97
Полторацкая 187. 201-203
Полторацкий 180, 181
Полушин Н.М. 248, 420, 683
Полуярославцев 112
Понырко 181
Попов 167, 194
Попов А. 87
Поповы 182
Посылин С. 418, 421, 711
Посылины 246
Потемкин 175
Потемкина 167
Потресов А.Н. 460, 461, 714
Пранг 87
Приклонскнй С.А. 335-337, 694
Прилуцкий 202
Прозоровский А. А. 100
Прохоров И.Я. 381, 706
Пругавин B.C. 453. 454, 712
Пушкин А.С. 302, 303, 656
Пушкин-Орфан 150
Пушников 86
Рагозин Е. 340
Разумовский А.К. 101,287
Раппопорт С.А. 609
Рафалович А.Л. 645, 646
Реткин 109
Роговин А.М. 370, 437
Рогожины 187, 197, 227, 228
Родбертус К.И. 509, 721
Родес И. де 79, 650
Романов П.М. 74, 648
Романович-Славатинскнй А.В. 143, 146,
671
Ртищева 167
Рубачев В.В. 421, 711
Рубачев М.В. 421, 711
Руднев С.Ф. 466
Румянцев Н.П. 286, 287, 687
Русанов Н.С. 512-516, 721
Русинов 190
Рыбников И.Н. 180, 184, 232, 418, 678
Рыбниковы 184
Рыковскнй 405,406
Рюмин 87, 556
Рюмины 89,105
Савелов 88
Савельев 407, 408
Салтыков 101, 156, 180, 260, 287
Салтыковы 259, 561
Самойлов 148
Санти П.Л. 193, 679
Сапожников 194
Сафьяников 107
Светозаров 167
Свешников 168
Свирский В.Ф. 441, 449, 570, 571, 713
Свирщевсккй А.Р. 484, 485, 716
Сей Ж.Б. 292, 687
Секерина 195
Семевский В.И. 74, 93, 96, 97, 114, 147,
164, 186, 191, 201 291, 304, 309, 648, 661
Семенов А.В. 112, 115, 130, 141, 144, 665
Сениор Н.У. 407, 710
Сенковский О.И. 310, 690
Сериков 86, 94, 168
Серов 184
Сивере 107, 201
Сисмонди С. де 292, 296, 309, 310, 488,
509,687
Скальковский К. А. 389, 492, 500, 707
Скобельников 87
Скуратов 161
Слонимский Л.З. 519, 721
Сметанов 194
Смирнов А. 267, 685
Смит А. 146, 285, 286, 290, 296, 309, 528,
671,718
Сниткин И. 297
Собольников 87
Соков 553
Соколов 186, 187, 192, 204
Соловьев 231
Соловьев С.М. 79, 92, 94, 97, 107, 650, 652
Соловьев Я. 276-278, 283
Солодовников 104, 381
Старцов 87
Столыпин П.А. 639
Стрнгалев Б. 167, 168
Стригалевы В. и Н. 168
Струве П.Б. 74, 96, 642, 648, 649, 657,
660, 662, 667, 679, 680
Сукин 108
Суханов 87
Сыромятников Н.А. 389, 708
Таланов 167
Тамес И. 86, 87, 89, 95, 97, 247, 259, 532,
551,553, 560, 658
Тарле Е.В. 667
Твердышов 86
Тейлор к 545
Темерин 180, 182
Тенгоборский Л.В. 129, 135, 139, 308, 489,
490,	668,719
730

Терентьев М.И 419, 711
Тернер Ф.Г. 495, 496, 694, 719
Тимирязева Г67
Титов 180, 187, 188
Титов А.А. 448, 482, 713
Тихонравов К. 250, 267, 558
Толмачева 188
Толстая 180
Толстой Д.А. 397, 398, 709
Толстой Л.Н. 667
Толстой П.А. 85-88, 658, 659
Толстые 273
Толубеев 180
Толубеева 167
Торубаев 180,181
Томилин 87, 89, 93, 95
Томилины 88
Тормасов А.П. 199, 203, 204, 679
Третьяков 94
Третьяков П.М. 381, 705
Трощинский Д.П. 189,679
Тулубов 232
Тураев 445
Тургенев Н.И. 149, 150, 154, 163, 297, 673
Туронтаевский 167
Турчанинов А. (Турка А.) 87, 93, 94
Уат (Уатт) Д. 534, 723
Уваров 161
Угличанинов 180, 184, 186, 187. 199, 223,
234,237
Угрюмов 105
Урусов 101,209,287
Ушаткин 204
Уэб (Вебб) С. 539, 723
Федоров 405
Федотов 106
Фибих 87
Филатов 87
Фин-Енотаевский А. 612, 625,628,636,637
Флеровский Н. (Берви В.В.) 487, 499, 500,
716
Фомин А. 162
Фомин П.И. 458, 714
Фраицов 87
Фрибе В. 113, 117
Харизоменов С.А. 262, 440, 443, 444, 446,
467, 684
Хелд А. 545
Хлебников 167,201
Хлебниковы 177, 178, 180
Хлудов М.А. 336
Хлудовы 378, 380, 381, 704
Хованский 100, 161,287
Церевнтиновы 176, 184, 186, 188
Циндель Э.И. 413, 424, 432-434
Цымбалыциков 87,93
Чал урин 282
Чевкин К. 137-139
Чемберлен 106, 111, 553
Черников 107
Чернов С. 118, 265. 667
Чернышевский Н.Г. 83. 304, 377, 493, 495
500,504.508.511,516, 655.656. 667.717
Чешихин 180
Чудин 194
Чулков М.Д. 86. 93. 112, 658
Чупров А.И. 667
Шаблыкин 87
Шалашников 272
Шараго Б.И. 623
Шарапов С.Ф. 350. 697
Шафиров П.П. 85, 86-89. 658. 659
Шаховской Я.П. 101. 287
Шелехов Д.П. 161-163,676, 677
Шепелев 87
Шереметев Д.Н. 151, 153-155. 157. 555,
556, 674
Шереметевы 273. 297. 298, 686
Шерер И. 90
Шестаков 413, 424, 432
Шилов 381,382
Шипов А.П. 330. 493, 693. 694
Шрейер Ю.О. 501, 720
Штакельберг А.Ф. 378. 383-387. 498. 704
Шторх Г.К. 78. 79, 86. 89, 116. 118, 136.
137, 174, 206. 291, 297. 649. 719
Шульце-Геверниц Г. 367, 376,538,539,701
Шульце-Делич Ф.Г. 501, 720
Щеголин 85. 86. 93. 95, 97. 112. 532
Щедрин 150
Щедрин М.Е. (Салтыков-Щедрин) 262. 684
Щеколдин 421
Щепочкин 167
Щербатов М.М. 101. 104, 105
Щербатов 206, 214, 234
Щетинин 239
Энгельгард 155. 157
Энгельс Ф. 423, 646
Эрисман Ф.Ф. 161. 430. 434. 676
Эшли (граф Шефтсбюри) 208, 679
Юз Д. 340, 365. 367, 695
Юсупов Н.Б. 101, 171, 175, 176, 187. 197,
199, 228, 229, 287, 677
Ягужинский 107
Якоб 291
Яковлев 167, 171, 172, 187. 189. 199. 233.
234
Яковлевы 157, 173. 184, 186, 188. 190. 191,
237, 259, 306
Ямановский 153
Янжул И.И. 218, 393, 394, 423, 679-680
Яроцкнй В.Г. 461, 715

СОДЕРЖАНИЕ
ОТ РЕДКОЛЛЕГИИ
М.И. ТУГАН-БАРАНОВСКИЙ. БИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
(Д.М ТУГАН-БАРАНОВСКИЙ)
6
3
РАБОТЫ М.И. ТУГАН-БАРАНОВСКОГО
РУССКАЯ ФАБРИКА В ПРОШЛОМ И НАСТОЯЩЕМ
Предисловие к первому изданию
Предисловие ко второму изданию
Предисловие к третьему изданию
67
73
75
77
Введение. Фабрика в XVIII веке
Важность торгового капитала в экономическом и общественном строе Московской
Руси. - Торговый капитализм и петровские фабрики. - Фабриканты из купеческого
класса. - Экономическая и социальная необходимость торгово-промышленной
политики Петра. - Невозможность капиталистической фабрики в петровскую эпо¬
ху. - Трудность доставать рабочие руки. - Закрепощение фабричного рабочего. -
Последствия этого. - Сокращение привилегий фабрикантов по мере роста
дворянского влияния - Лишение фабрикантов права покупки крестьян к
фабрикам. - Изменение сословного состава фабрикантского класса. - Противопо¬
ложность интересов дворянства и купечества в екатерининской комиссии. -
Враждебное отношение к купцам-фабрикантам дворянства и среднего купечества.
-	Домогательства купечества. - Отношение к фабрикантам правительства. -
Усиление враждебного фабрикантам течения при Екатерине. - Защита дворян¬
ством свободы крестьянских промыслов. - Быстрый рост фабричной и кустарной
промышленности во второй половине XVIII века. - Отсутствие антагонизма между
фабрикой и кустарем в это время	 78
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДОРЕФОРМЕННАЯ ФАБРИКА
Глава первая. Развитие промышленности в дореформенной России
Возникновение у нас хлопчатобумажного производства. - Его необыкновенно
быстрый рост. - Причины этого. - Капиталистический характер нашего хлоп¬
чатобумажного производства и его связь с бумагопрядильным производством
Англии. - Слабость правительственной поддержки. - Промышленный кризис конца
30-х годов. - Кризис полотноткацкого производства 30—40-х годов. - Размеры
этого кризиса. - Освобождение суконной промышленности от подчинения государ¬
ству. - Рост числа фабричных рабочих и концентрация производства до 40-х годов;
изменение направления развития после этого времени. - Железоделательная
промышленность и ее застой. - Связь с крепостным правом 	 121
Разрешение императором Павлом покупки к фабрикам крестьян. - Ничтожные
последствия этой меры. - Значение вольнонаемного труда в различных отраслях
фабричного производства дореформенной России. - Преобладание свободного
Глава вторая. Фабрика с наемным трудом
732

труда в новых фабриках и принудительного труда в старых. - Окончательное
запрещение покупки к фабрикам крестьян. - Развитие новой, капиталистической
фабрики. - Относительное сокращение числа дворянских фабрик. - Состав фаб¬
ричных рабочих. - Кабальные рабочие. - Фабричная работа питомцев воспи¬
тательного дома. - Изменение состава фабрикантского класса. - Новый капи¬
талист - крестьянский выходец. - Фабриканты и кустари. - Крепостные фабрикан¬
ты. - Отношение правительства к развитию капитализма в крестьянской среде ... 143
Глава третья. Вотчинная и посессионная фабрика
Вотчинная фабрика. - Уменьшение числа фабрик с принудительным трудом в 30-х
и 40-х годах. - Рабочие из дворовых и крепостных крестьян. - Отношение
правительства к вотчинным фабрикам. - Посессионная фабрика. - Элементы, из
которых образовался класс посессионных фабричных рабочих. - Положение
рабочих на различных посессионных фабриках. - Мероприятия правительства по
отношению к посессионным фабрикам. - Проект министерства внутренних дел
1811 г. - "Положения" важнейших посессионных фабрик. - Изменение взглядов
правительства на желательность сохранения посессионных фабрик. - Неудобства
посессионного владения. - Упадок посессионной фабрики. - Законодательные
меры. - Ликвидация посессионного фабричного владения. - Положение бывших
фабричных крестьян при переходе в свободное состояние	 158
Глава четвертая. Волнения посессионных фабричных рабочих
Волнения рабочих на разных фабриках. - Большая ярославская мануфактура -
Частичные успехи рабочих. - Фабрика Осокина. - Упорство рабочих. - Жестокие
наказания рабочих. - Волнения на Фряновской и Купавинской фабриках. -
Красносельская фабрика. - Попытка устройства производительной ассоциации. -
Другие примеры волнений. - Отношение к ним центральных и местных властей ... 186
Глава пятая. Дореформенное фабричное законодательство
Проект 1811 г. учреждения особого сословия фабричных мастеровых. - Жалобы
фабрикантов на оставление крепостными работ. - Проект 1832 г. кн. Голицына -
Сочувственное отношение Голицына к рабочим. - Оппозиция проекту московских
и петербургских фабрикантов. - Закон 1835 г. - Меры министерства финансов к
улучшению положения фабричных рабочих. - Оппозиция фабрикантов. - Полный
неуспех этих мер. - Первый закон, ограничивавший работу малолетних. 1845 г. -
Его странная судьба. - Проект кн. Щербатова. - Проект гр. Закревского. -
Правила Закревского для фабричной работы в Москве. - Отношения к этим
правилам мануфактурного совета и министерства финансов. - Дальнейшая судьба
этих правил	 206
Глава шестая. Заработная плата
Заработная плата на посессионных текстильных фабриках в Московской,
Ярославской и Владимирской губерниях в 1803 г. - Фряновская фабрика. -
Купавинская фабрика. - Большая ярославская мануфактура. - Плата рабочим на
владимирских хлопчатобумажных фабриках в 50-х годах. - Повышение заработной
платы во всех отраслях труда кроме хлопчатобумажного производства. - Мнение
Гакстгаузена о заработной плате в России. - Причины высокого уровня платы
фабричных рабочих в николаевской России 	 220
Глава седьмая. Фабрика и кустарная изба
Связь между фабричной и кустарной промышленностью. - Возникновение
кустарной промышленности под влиянием фабрики. - Кустарная набойка и
ткачество в селе Иванове. - Превращение фабрики в фабричную контору. - Рост
"самостоятельного" кустарного производства. - Значение в этом отношении
фабрики. - "Самостоятельные" ткачи-кустари в Иванове. - Базарная торговля
миткалем. - Жалобы фабрикантов на мнедобросовестность" домашних ткачей. -
733

Попытки фабрикантов задержать развитие домашнего ткачества. - Отношение
министерства финансов к кустарной промышленности. - Закон 1846 г. относи¬
тельно раздачи работы на-дом. - Развитие кустарного ткачества в николаевскую
эпоху. - Распадение полотняных фабрик. - Жалобы полотняных фабрикантов на
конкуренцию кустарей. - Распадение суконных и шелковых фабрик. - Кустарная
обработка пеньки. - Роль фабрики в развитии кустарных промыслов по обработке
металлов. - Наблюдаемое во многих промыслах раздробление производства. -
Развитие кустарных промыслов Московской губернии. - Роль крепостного права в
развитии кустарных промыслов. - Эволюция отдельных отраслей промышленности
-	бумаготкацкой и ситцепечатной. - Общая характеристика состояния кустарного
производства и его внутреннего строя в николаевскую эпоху	 243
Глава восьмая. Отношение общества и литературы к фабрике
Протекционисты и фритредеры александровской эпохи. - Книга Мордвинова "Дух
журналов". - Восхваление преимуществ земледелия перед фабричной промыш¬
ленностью. - Распространение фритредерских взглядов в обществе. - Отношения
к фабрике славянофилов. - Их симпатии к кустарному производству. - Книга
Гакстгаузена. - Идеализация русского промышленного строя. - Неверное пред¬
ставление о строе кустарных промыслов. - Сочувствие крепостному праву и посес¬
сионной фабрике. - Своеобразный сен-симонизм. - Взгляды на фабрику запад¬
ников. - Отношение к фабрике гр. Канкрина и вообще николаевской бюрократии.
-	Фабричная идиллия 40-х годов. - Различие между теоретическими взглядами и
практическим отношением власти к фабрикантам в николаевскую эпоху	 285
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПОРЕФОРМЕННАЯ ФАБРИКА
Глава первая. Развитие фабричной промышленности в новейшее время
Влияние реформы 19 февраля на различные отрасли фабричной промышленности.
-	Вызванный этой реформой рабочий кризис. - Периодические колебания нашей
промышленности. - Упадок ярмарочной торговли. - Промышленные кризисы. -
Мнение г. - она о связи кризисов с неурожаями. - Рост чугуноплавильного произ¬
водства. - От чего зависит промышленный подъем новейшего времени. -
Современный промышленный кризис. - Его причины. - Движение курсов
биржевых бумаг. - Дисконтный процент. - Откуда явилась нужда в деньгах.-
Застой в разных отраслях промышленности зимой 1899-1900 г. - Состояние
железоделательной промышленности. - Вопрос о рынке для русской промыш¬
ленности. - Рынок в стране с развивающимся денежным хозяйством. - Рост числа
фабричных рабочих в России. - Концентрация производства. - Что тормозит в
России успехи капиталистического производства 	 315
Глава вторая. Новейшее фабричное законодательство
Проекты комиссий при с.-петербургском генерал-губернаторе и при министерстве
финансов под председательством Штакельберга. - Отношение фабрикантов
петербургских и центрального района к законодательной охране малолетних
рабочих. - Отзывы разных лиц: Хлудовых, гр. Баранова и других. - Проекты
70-х годов. - Постановление съезда машиностроителей 1875 г. - Закон 1882 г. -
Последующие законы. - Связь их с промышленным кризисом 80-х годов. - Почему
московские фабриканты противятся законодательному ограничению времени
работы, а петербургские настаивают на таковом. - Ходатайство лодзинских
фабрикантов 1894 г. - Отношение Московского общества содействия улучшению
и развитию мануфактурной промышленности к нормировке рабочего дня. - Закон
2	июня 1897 г	 378
Глава третья. Заработная плата
Влияние реформы 19 февраля на заработную плату. - Повышение платы и
последующее падение ее. - Рабочие на ивановских фабриках по отзыву
Я. Гарелина. - Сравнение заработной платы в Шуйском уезде в 50-х и 80-х годах.
734

-	Падение реальной заработной платы. - Заработная плата на московских
фабриках. - Изменение заработной платы в новейшее время. - Современный
фабричный рабочий по исследованиям г. Дементьева и других московских земских
статистиков. - Обособление фабричных рабочих в особый общественный класс -
Обследование г. Шестаковым рабочих на фабрике Цинделя. - Связь с землей. - В
чем эта связь заключается у различных групп рабочих. - Значение этой связи с
землей	 413
Глава четвертая. Борьба фабрики с кустарем
Изменение условий конкуренции фабричной и домашней промышленности в
новейшее время. - Сокращение числа домашних рабочих в хлопчатобумажном
производстве. - Падение ручного ткачества в разных отраслях труда. - Раздроб¬
ление производства - чем оно вызывается. - Металлические кустарные промыслы.
-	Гвоздарный промысел. - Павловские замочники. - Почему в Павлове кустарная
мастерская становится мельче, а в Загарье крупнее. - Упадок лесных промыслов.
-	Значение вздорожания сырья. - Гончарничество. - Щеточный промысел
Московской губ. - Развитие новых промыслов под влиянием фабрики. - Экскурсия
в область английских экономических отношений. - Английские кустарные про¬
мыслы. - Сходство положения английского и русского кустаря. - Взгляды англичан
на способы борьбы со злом домашней системы. - Бегство мужика из деревни в
город. - Чем оно вызывается по отзывам местных наблюдателей - Влияние
отхода на экономическое положение населения в Костромской губ. - Отход и
грамотность в Костромской и Ярославской губерниях	 436
Глава пятая. Отношение общества и литературы к фабрике в
новейшее время
Фритредеры 60-х годов. - Отличие их от фритредеров крепостной эпохи. -
Отношение к фабрике. - Симпатии к капитализму. - Взгляды "Современника' на
фабрику и кустарное производство. - Книги Корсака и Флеровского. - Артельные
увлечения. - Обсуждение фабричных вопросов на I всероссийском торгово-про¬
мышленном съезде. - Взгляды "Отечественных записок" 70-х годов. - Отношение
к фабрике г. Михайловского. - Книга г. В.В. "Судьбы капитализма в России". -
Народничество. - Г-н Николай - он и г. В.В. - Почему народничество не имеет у
нас успеха. - Отношение к капитализму различных направлений русской жизни. -
Классовое представительство аграрных интересов. - На чем основывается
промышленная политика новейшего времени 	 487
ФАБРИЧНАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ	 525
ОЧЕРК РАЗВИТИЯ МАНУФАКТУРНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
В РОССИИ 	 547
ПРИЛОЖЕНИЕ
Сравнение поселянина о пользе фабрик и заводов с пользою земледелия в России . 577
Архив государственного хозяйства 	 577
О формах промышленности вообще и о значении домашнего производства в
Западной Европе и России (А. Корсак)	 582
Судьба капиталистической России (экономические очерки) (В.П. Воротов)		588
Промышленный капитализм в России (С.С. Зак)		612
КОММЕНТАРИИ		647
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН		726

Научное издание
Туган-Барановский Михаил Иванович
ИЗБРАННОЕ
Русская фабрика
в прошлом и настоящем
Историческое развитие
русской фабрики в XIX веке
Утверждено к печати
Ученым Советом
Института экономики РАН
Заведующая редакцией "Наука-экономика" Т.Е. Филиппова
Редактор Т.В. Савин
Художественный редактор Г.М. Коровина
Технический редактор Г.П. Каренина
Корректоры А.Б. Васильев,
Г.В.Дубовицкая, А.В. Морозова
Набор и верстка выполнены в издательстве
на компьютерной технике
ИБ Л* 1750
ЛР№ 020297 от 23.06.1997
Подписано к печати 18.07.97
Формат 60x90 Vie. Гарнитура Таймс
Печать офсетная
Усл.печ.л. 46,0 + 0,1 вкл. Усл.кр.-отт. 46,1. Уч.-изд.л. 52,8
Тираж 1210 экз. Тип. зак. 3239
Санкт-Петербургская типография "Наука"
199034, Санкт-Петербург В-34, 9-я линия, 12