Author: Хрушкова Л.Г.
Tags: география биографии история древний и античный мир архитектура археология христианство кавказ средневековье закавказье
ISBN: 978-5-6040479-8-9
Year: 2018
Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова Исторический факультет ТРУДЫ ИСТОРИЧЕСКОГО ФАКУЛЬТЕТА МГУ [137] СЕРИЯ II ИСТОРИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ (80) РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ: д.иск., проф. И. И. Тучков (председатель); академик РАН, д.и.н., проф. С. П. Карпов (основатель серии); член-корреспондент РАО, д.и.н., проф. Л. С. Белоусов; д.и.н., проф., Н. С. Борисов; член-корреспондент РАН, д.и.н., проф. Л. И. Бородкин; д.и.н., проф. А. Г. Голиков; д.и.н., проф. С. В. Девятов; д.и.н., гл.н.с. Л. В. Кошман; д.и.н. А. Р. Канторович; академик РАН, д.и.н., проф. Ю. С. Кукушкин; к.и.н. Н. В. Литвина; д.фил.н., проф. О. В. Раевская; д.и.н., проф. Г. Ф. Матвеев; д.и.н., проф. С. В. Мироненко; д.и.н., член-корреспондент РАН, проф. Е. И. Пивовар; д.и.н. А. В. Подосинов; к.и.н., доц. Ю. Н. Рогулев; д.и.н. С. Ю. Сапрыкин; д.э.н., проф. В. В. Симонов; д.иск., член-корреспондент РАН, проф. В. В. Седов; к.и.н. О. В. Солопова; к.и.н. А. А. Талызина; д.и.н. проф. Д. А. Функ КАЛИНИНГРАД – МОСКВА РОС-ДОАФК ИЗДАТЕЛЬСКИЙ ДОМ 2018
Lomonosov Moscow State University Faculty of History Liudmila G. Khrushkova The East Coast of the Black Sea in the Byzantine era History. Architecture. Archaeology KALININGRAD – MOSCOW 2018
Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова Исторический факультет Людмила Г. Хрушкова Восточное Причерноморье в византийскую эпоху История. Архитектура. Археология КАЛИНИНГРАД – МОСКВА 2018
УДК 9(3) ББК 63.3(0)329.48 Х 95 Утверждено к печати Ученым советом исторического факультета Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова РЕЦЕНЗЕНТЫ: доктор искусствоведения, член-корреспондент РААСН, почетный член РАХ АРМЕН ЮРЬЕВИЧ КАЗАРЯН, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Древнего мира и Средних веков Крымского федерального университета им. В. И. Вернадского ВАЛЕРИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ НАУМЕНКО Оформление обложки: Ирина А. Снитко Рисунок на обложке: Пицундский храм, Дон Кристофоро Де Кастелли, сер. XVII в. Хрушкова Л. Г. Восточное Причерноморье в византийскую эпоху. История. Архитектура. Археология. – Калиниград–Москва: ИД «РОС-ДОАФК» – 2018. — 480 с. ISBN 978-5-6040479-8-9 Книга содержит публикацию результатов исследований автора в Восточном Причерноморье в течение последних 12 лет. Книга включает очерк о распространения христианства в регионе и истории церковной организации; публикуются материалы раскопок двух архитектурных памятников в Пицунде и раскопок раннехристианского комплекса в Себастополисе; рассмотрена архитектура купольных и некупольных церквей Абхазии; впервые публикуется коллекция поливной керамики из Себастополиса; дается синтез сведений о христианских памятниках в южной части Краснодарского края Российской Федерации; публикуются малоизвестные материалы из местных музеев. УДК 9(3) ББК 63.3(0)329.48 ISBN 978-5-6040479-8-9 © Хрушкова Л. Г., текст, илл., 2018 © Снитко И. А., художественное оформление
СОДЕРЖАНИЕ ПРЕДИСЛОВИЕ .....................................................................................................................................9 ГЛАВА 1 ИЗУЧЕНИЕ ХРИСТИАНСКИХ ПАМЯТНИКОВ КАВКАЗА ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX – НАЧАЛО XX вв. .............................................................................. 11 ГЛАВА 2 РАСПРОСТРАНЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА В КОЛХИДЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ И АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ ..................... 28 Города и крепости .............................................................................................................................. 28 Апостол Андрей ................................................................................................................................. 39 Обращение местного населения ........................................................................................................ 40 Ссыльные и мученики ....................................................................................................................... 48 Церковная организация ..................................................................................................................... 52 ГЛАВА 3 ЦЕРКОВНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ В АБХАЗИИ В ЭПОХУ СРЕДНИХ ВЕКОВ ........................... 59 Себастополис ..................................................................................................................................... 61 Анакопия ........................................................................................................................................... 62 Сотириуполис .................................................................................................................................... 67 Католикосат Абхазии.......................................................................................................................... 72 ГЛАВА 4 ЦЕРКОВНАЯ АРХИТЕКТУРА АБХАЗИИ В ЭПОХУ СРЕДНИХ ВЕКОВ ............................... 78 Купольные церкви .............................................................................................................................. 78 Пицунда (Питиус, Бичвинта, Сотириуполис)..................................................................................81 Алахадзы .................................................................................................................................... 118 Бзыбь ......................................................................................................................................... 125 Анакопия ................................................................................................................................... 130 Мсыгхуа ..................................................................................................................................... 137 Моква ........................................................................................................................................ 139 Бедия ......................................................................................................................................... 146 Лыхны ........................................................................................................................................ 154 Однонефные церкви ........................................................................................................................ 169 Айлага-Абыку ............................................................................................................................. 169 Ачапара ..................................................................................................................................... 175 Ачануа ....................................................................................................................................... 176 Герзеул ....................................................................................................................................... 177 Цебельда .................................................................................................................................... 178 Илори ........................................................................................................................................ 179 Ацкар......................................................................................................................................... 183 Акапа (Одиши) ........................................................................................................................... 184 Камана ...................................................................................................................................... 186
Пшаури ...................................................................................................................................... 186 Мапаш Охваме ........................................................................................................................... 187 Базилики с изолированными нефами ............................................................................................... 187 Амбара (Мюссера) ...................................................................................................................... 187 Киач........................................................................................................................................... 190 Абаата ...................................................................................................................................... 191 ГЛАВА 5 СЕБАСТОПОЛИС РАННЕХРИСТИАНСКИЙ АРХИТЕКТУРНЫЙ КОМПЛЕКС ................................................. 195 Базилика .......................................................................................................................................... 199 Мартирий и экседра ......................................................................................................................... 213 Хронология ..................................................................................................................................... 219 Шурфы в центре экседры ................................................................................................................. 223 ГЛАВА 6 ПОЛИВНАЯ КЕРАМИКА ИЗ РАСКОПОК СЕБАСТОПОЛИСА .............................................. 248 Каталог ........................................................................................................................................... 250 О типологии и хронологии ............................................................................................................... 306 ГЛАВА 7 ГРУППА ПРЕДМЕТОВ ВИЗАНТИЙСКОЙ ЭПОХИ ИЗ АБХАЗИИ ........................................... 312 ГЛАВА 8 ХРИСТИАНСКИЕ ПАМЯТНИКИ КРАСНОДАРСКОГО КРАЯ .............................................. 339 Краснодарский край – территория трех епархий константинопольского патриархата ....................... 339 Памятники христианской архитектуры ........................................................................................... 345 Предметы римской и византийской эпох из Музея истории города-курорта Сочи............................. 395 ЗАКЛЮЧЕНИЕ ................................................................................................................................... 406 СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ ................................................................................................................ 409 БИБЛИОГРАФИЯ .............................................................................................................................. 410 СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ ............................................................................................................. 441 LIST OF ILLUSTRATIONS ............................................................................................................... 454 ABSTRACT .......................................................................................................................................... 466 ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ ................................................................................................. 474
Contents PREFACE ..................................................................................................................................................9 CHAPTER 1 THE STUDY OF CHRISTIAN MONUMENTS IN THE CAUCASUS SECOND HALF OF THE 19TH – EARLY 20TH CENTURIES ............................................................ 11 CHAPTER 2 THE SPREAD OF CHRISTIANITY IN COLCHIS WRITTEN SOURCES AND ARCHEOLOGICAL EVIDENCE ........................................................ 28 Cities and fortresses ............................................................................................................................. 28 Apostle Andrew ................................................................................................................................... 39 The conversion of the local population .................................................................................................. 40 Exiles and martyrs ............................................................................................................................... 48 The church organization....................................................................................................................... 52 CHAPTER 3 THE CHURCH ORGANIZATION IN ABKHAZIA IN THE MIDDLE AGES ................................. 59 Sebastopolis ........................................................................................................................................ 61 Anakopia ............................................................................................................................................ 62 Sotirioupolis........................................................................................................................................ 67 Catholicosate of Abkhazia .................................................................................................................... 72 CHAPTER 4 THE CHURCH ARCHITECTURE OF ABKHAZIA IN THE MIDDLE AGES ................................ 78 Domed churches .................................................................................................................................. 78 Pitsunda (Pityus, Bichvinta, Sotirioupolis) ..........................................................................................81 Alakhadzy ................................................................................................................................... 118 Bzyb ........................................................................................................................................... 125 Anakopia .................................................................................................................................... 130 Msygkhua .................................................................................................................................... 137 Mokwa ........................................................................................................................................ 139 Bedia .......................................................................................................................................... 146 Lykhny ........................................................................................................................................ 154 One-nave churches ............................................................................................................................ 169 Ayilaga-Abyku ............................................................................................................................. 169 Achapara .................................................................................................................................... 175 Achanua ..................................................................................................................................... 176 Gerseul ....................................................................................................................................... 177 Tsebelda ..................................................................................................................................... 178 Ilori ............................................................................................................................................ 179 Atskar......................................................................................................................................... 183 Akapa (Odishi)............................................................................................................................. 184 Kamana ...................................................................................................................................... 186
Pshauri ....................................................................................................................................... 186 Mapash Ohvame .......................................................................................................................... 187 Basilicas with isolated aisles ............................................................................................................... 187 Ambara (Mussera) ........................................................................................................................ 187 Kiach .......................................................................................................................................... 190 Abaata ....................................................................................................................................... 191 CHAPTER 5 SEBASTOPOLIS THE EARLY CHRISTIAN ARCHITECTURAL COMPLEX ........................................................... 195 Basilica ............................................................................................................................................. 199 Martyrium and Exedra ....................................................................................................................... 218 Timeline ........................................................................................................................................... 219 Shafts in the centre of the exedra ........................................................................................................ 223 CHAPTER 6 GLAZED CERAMICS FROM THE EXCAVATIONS OF SEBASTOPOLIS .................................. 248 Catalogue.......................................................................................................................................... 250 Typology and chronology ................................................................................................................... 306 CHAPTER 7 THE GROUP OF OBJECTS OF THE BYZANTINE ERA FROM ABKHAZIA ............................ 312 CHAPTER 8 CHRISTIAN MONUMENTS OF THE KRASNODAR TERRITORY ............................................ 339 Krasnodar Territory - the territory of the three dioceses of the Constantinople Patriarchate ...................................................................................................... 339 Monuments of Christian architecture .................................................................................................. 345 Objects of the Roman and Byzantine eras from the Sochi History Museum .............................................. 395 CONCLUSION ..................................................................................................................................... 406 LIST OF ABBREVIATIONS .............................................................................................................. 409 BIBLIOGRAPHY ................................................................................................................................. 410 LIST OF ILLUSTRATIONS ............................................................................................................... 441 ABSTRACT ...........................................................................................................................................................466 GEOGRAPHICAL INDEX................................................................................................................................474
ПРЕДИСЛОВИЕ Настоящая работа является продолжением книги, изданной в 2002 г. при поддержке РГНФ1. Если та книга посвящена позднеантичной (раннехристианской) эпохе в Восточном Причерноморье, то в настоящей работе главное внимание уделено средневековой эпохе. В этой книге расширены географические рамки работы: отдельная глава посвящена церковной организации на территории совр. Краснодарского края, южная часть которого исторически была тесно связана с Абхазией, в особенности в эпоху Абхазского царства и существования Абазгской епархии константинопольского патриархата. Общий очерк распространения христианства и развития церковной организации и утверждения христианской культуры в крае отражен в главах исторического характера, 2 и 3, которые основаны на изучении письменных источников. В Главе 4 рассмотрены памятники средневековой христианской архитектуры Абхазии в контексте церковной организации региона. Речь идет как о купольных, так и об однонефных церквах. Вопрос ранее освещался в работе, мало известной российскому читателю2. Одна церковь – в селе Лыхны, – занимает особое место. Она является частью комплекса, в котором доминировал дворец правителей Абхазии, раскопанный нами ранее3. С комплексом Лыхны мож1 Хрушкова, 2002. Khroushkova 2006a. См. рецензии: Kazaryan 2009, p. 215–216; Plontke-Lüning 2009, S. 269–271; Zalesskaja 2011–2012, p. 358–362; Hamarneh 2010, p. 430–436. 2 3 Хрушкова 1998. но сопоставить другое средневековое гражданское сооружение – жилой комплекс, расположенный рядом с большим Пицундским храмом. Его раскопки я провела в 2007–2009 гг., по приглашению Управления по охране культурного наследия Республики Абхазия, при финансовой и организационной поддержке Совета Министров Абхазии. Тогда же был доследован памятник редкой типологии – двойная церковь, расположенная в пицундской сосновой роще. Полную публикацию всего комплекса археологических материалов предполагается осуществить отдельно. В 2003 г. по приглашению Управления по охране культурного наследия Республики Абхазия я приняла участие в раскопках базилики в комплексе октогональной церкви в Себастополисе, которые велись группой археологов под руководством В. В. Бжания (1934–2014) (Сухум) и Ю. В. Горлова (Москва). Глава 5 содержит описание базилики и ее связь с другими частями архитектурного комплекса. В ней публикуется графическая документация: обмерный план базилики, выполненный нами в 2003 г. и планреконструкция всего комплекса. Важное значение имеет шурф, заложенный в центре октогона и доведенный до материкового слоя. Эти работы были проведены в 1992 г., но полностью материалы из шурфа не публиковались. Мы публикуем их здесь в виде каталога, по группам: фрагменты черепицы с клеймом римского легиона, амфоры, красный лак и другие находки. В этой книге расширена тематика моих исследований. Глава 6 посвящена такому 9
важному явлению материальной и художественной культуры византийского Средиземноморья, как поливная керамика. Мы впервые публикуем здесь каталог поливной керамики из наших раскопок Себастополисе (совр. Сухум). Глава 7 посвящена группе предметов византийской эпохи из Абхазского Государственного музея и из раскопок Себастополиса. В главе 8 рассмотрены памятники Краснодарского края, в контексте истории церковной организации в регионе. Это памятники церковной архитектуры южной части края, примыкающей к территории Абхазии, а также коллекция римских и византийских предметов из Музея истории города-курорта Сочи4. Эти материалы обнаруживают значительную близость к памятникам Абхазии. В последние годы в России и в Западной Европе широко развиваются историографические исследования. В настоящей книге историографические аспекты представлены в главе 1, которая посвящена началу изучения христианских памятников Кавказа. Культурный облик позднеантичной и средневековой Абхазии обнаруживает общие черты с северной частью Причерноморья, – с Крымом и Херсонесом Таврическим5. Это сопоставление показательно. С одной стороны, мы видим сходство, обусловленное сходством исторических судеб этих регионов в римско-византийском контексте, а, с другой стороны, отчетливо прослеживается и различия. За время работы над книгой я пользовалась поддержкой различных российских и западноевропейских фондов и институций, что позволило мне работать в специализированных библиотеках Парижа, Рима, Венеции: Отделение историко-филологических наук Российской Академии Наук, Maison des Sciences de l’Homme (Париж), а также: Istituto ellenico di studi bizantini e post-bizantini di Venezia в Венеции и Römische Institut Görres Gesellschaft в Риме. Мои археологические исследования находят постоянную поддержку президента исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова академика Сергея Павловича Карпова и руководителя кафедры истории Церкви профессора Вениамина Владимировича Симонова. Результаты моих работ нашли отражение в обобщающих коллективных изданиях кафедры6. Я выражаю мою сердечную признательность всем коллегам, которые содействовали моей работе над этой книгой. Работа по изучению памятников Краснодарского края была поддержана грантом «Средневековые христианские памятники Северо-Восточного Причерноморья (епархии Константинопольского патриархата)», по программе «Генезис и взаимодействие социальных, культурных и языковых общностей» Отделения историко-филологических наук Российской Академии Наук. 4 Хрушкова 2004, с. 167–194; Хрушкова 2005, с. 393– 420; Хрушкова 2007, с. 211–226; Khrushkova 2007a, Sp. 75–125; Хрушкова 2008, с. 121–132; Khroushkova 2008a, p. 45–62; Khrushkova 2010, p. 13–45; Хрушкова 2011б, 174–191; Khrushkova 2011b, p. 505–518; Khrushkova 2012a, p. 129–140; Хрушкова 2012б, с. 34–59; Хрушкова 2013а, с. 384–408; Khrushkova 2013a, p. 387–402; Khrushkova 2013d, p. 85–94; Хрушкова 2016а, с. 9–46; Хрушкова 2016б, с. 327–435; Хрушкова 2016г, с. 137– 162; Хрушкова 2017б, с. 107-138; Хрушкова 2017г, с. 147–168; Хрушкова 2017з, с. 41–70; Khrushkova 2017a, p. 27–78; Khrushkova 2017b, p. 579–595. 5 Хрушкова 2012а, с. 569–636, 655–673, 679–684; Хрушкова 2015б, с. 446–686; Хрушкова 2017д, с. 408–462. 6
ГЛАВА 1 ИЗУЧЕНИЕ ХРИСТИАНСКИХ ПАМЯТНИКОВ КАВКАЗА ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX – НАЧАЛО XX вв. Российские историографические исследования, нередко основанные на публикациях архивных материалов, существенно продвинулись за последние годы1. Новые материалы все больше становятся известны в Западной Европе, в частности, благодаря изданию Биографического словаря христианской археологии, в который включено несколько десятков имен российских, украинских, армянских и грузинских исследователей2. Подготовка к изданию Биографического словаря сопровождалось проведением в Риме двух историографических конференций (2009, 2011) и публикацией серии статей в журнале Römische Quartalschrift, в том числе по истории христианской и византийской археологии в России3. Известным ученым путешественником, посетившим Кавказ в 1833 г., был швейцарский геолог, археолог и художник Фредерик Дюбуа де Монпере (1798-1849) (рис. 1)4. Первый том его шеститомного сочинения посвящен Абхазии. К сожалению, русский перевод этого тома вышел без иллюстраций5. Именно замечательноточные рисунки этого наблюдательного путешественника представляют ценность 1 Хрушкова 2015в, с. 449–686. Personenlexikon 2012. Более подробно см.: Хрушкова 2015б, с. 374–376. 2 Рис. 1. Фредерик Дюбуа де Монпере в наши дни. Книга Дюбуа де Монпере стала своего рода путеводителем, без которого позже не обходился ни один исследователь (рис. 2, 3, 4, 5, 6, 7). Изучением Кавказа занимались все главные археологические научные учреждения России. Особая роль принадлежит Императорскому Московскому археологическому обществу (МАО, ИМАО)6, которое основал граф Алексей Сергеевич Уваров (1828–1884)7. На посту председателя Общества его сменила супруга Прасковья Сергеевна Уварова (1840–1924), которая руководила Обществом с большой энергией и твердостью, и в то же время «как женщина внесла еще более те- 3 Khrushkova 2011, S. 229–252; Khrushkova 2012d, S. 74–119, 202–248; Khrushkova 2013с, S. 254–287; Khrushkova 2014, S. 134-165; Khrushkova 2015a, S. 117–135. 4 Dubois de Monpéreux 1839; 1843. 5 Дюбуа де Монпере 1937. Историческая записка 1890; Уварова, Бороздин 1915. 6 Уваров 1910; Хрушкова 2015в, c. 597–602; Khrushkova 2012i, S. 1263–1264; Khrushkova 2012d, S. 74–81. 7 11
2 3 4 Рис. 2. Гагра. Рисунок Дюбуа де Монпере Рис. 3. Анакопия и Псырцха. Рисунок Дюбуа де Монпере Рис. 4. Сухум-Кале. Рисунок Дюбуа де Монпере 12
5 6 7 Рис. 5. Келасур. Дом князя Хасан-бея Шервашидзе, рисунок Дюбуа де Монпере Рис. 6. Келасур и начало большой стены. Рисунок Дюбуа де Монпере Рис. 7. Бухта Геленджик. Рисунок Дюбуа де Монпере 13
Рис. 8. Граф Алексей Сергеевич Уваров Рис. 9. Графиня Прасковья Сергеевна Уварова плоты и семейности»8 (рис. 8, 9). Графиня Уварова, урожд. княжна Щербатова, стала первой в России женщиной – профессиональным археологом. Член многих российских и зарубежных ученых обществ, автор 174 научных работ, редактор фундаментальной серии «Материалы по археологии Кавказа» (выходили в 1889– 1916 гг.), в которой три тома были написаны ею лично9, организатор девяти всероссийских археологических съездов – это неполный перечень ее заслуг10. В изгнании, в Сербии, она написала Мемуары, в которых сообщает интереснейшие сведения по истории МАО11. Именно Московское археологическое общество начало масштабные регулярные работы на Кавказе. Уже на II археологическом съезде в 1871 г. в Петербурге, председатель Кавказского археологического комитета, известный ориенталист Адольф Петрович Берже (1828–1886) представил «Записку об археологии Кавказа», которая привлекла внимание к христианским па8 Иловайский 1916, c. 1. 9 Уварова 1894; Уварова 1900 ; Уварова 1904а. Хрушкова 2013в, с. 100–116; Khrushkova 2012d, S. 243–245. 10 11 Уварова 2005. 14 мятникам края. Позже МАО создало специальное кавказское отделение. В 1873 г. было создано Общество любителей кавказской археологии, которое, как и Кавказский музей, работало под покровительством наместника Кавказа вел. кн. Николая Михайловича. Заместителем председателя Общества стал Дмитрий Захарович Бакрадзе (1826–1890), который обследовал ряд средневековых церквей12. Среди первых исследователей горных провинций Грузии был Георгий (Юрий) Дмитриевич Филимонов (1828– 1898), один из основателей ИМАО, активный сотрудник Публичного и Румянцевского музеев, руководитель канцелярии Оружейной Палаты13. В 1874 г. он объехал труднодоступную Сванетию, его очерк стал первой публикацией на русской языке об археологии этого края14. Увлекшись Кавказом, он стал изучать его памятники и окончил свои дни в Сухуме. Самым значимым для исследования Кавказа был V-ый археологический съезд, прошедший в Тифлисе со 8 по 20 сентября 1881г. (рис. 10). Он был особенным: «Ни для од12 Бакрадзе 1875, c. 19–168. 13 Khrushkova 2012c, S. 497–499. 14 Филимонов 1876.
Рис. 10. Тифлис. Рисунок Дюбуа де Монпере ного съезда не было сделано так много, как для Тифлисского»15. Помимо трудов съезда, был издан том трудов Предварительного комитета16. На средства наместника Кавказа было проведено три археологических экспедиции: в 1879, 1880 и 1881 гг. Материалы этих раскопок составили важную часть коллекций Кавказского музея, который был создан в 1866 г. Эти материалы обработала и издала П. С. Уварова17. Христианским памятникам была посвящена особая секция тифлисского съезда, которой руководил профессор Санкт-Петербургской духовной академии Нико15 Уварова 1887б ( б/паг.). 16 Древности 1881. лай Васильевич Покровский (1848–1917)18. Среди архитектурных тем секции отметим доклады А. А. Авдеева «О планах церквей Грузии и Армении и их отношении к планам церквей византийских»19 и Д. З. Бакрадзе «Грузинский монастырь Св. Креста в Иерусалиме»20. Съезд выработал программу всестороннего археологического исследования Кавказа21. Свои предложения по изучению храмового, гражданского и военного зодчества Кавказа внесли в программу петербургский архитектор Николай Владимирович Султанов (1850–1908) и Г. Д. Филимонов. Съезд вручил графу Уварову золотую медаль за заслуги, который передал ее графине с надписью «любимому сотруднику». Участники экскурсий (около 300 чело- Уварова 1902. Шеститомное издание материалов Кавказского музея вышло в свет под редакцией бессменного директора музея Густава Радде, на русском и немецком языках: Коллекции Кавказского музея, 1912. 17 15 18 Khrushkova 2012g, S. 1030–1032. 19 Труды 1887, с. 193–194. 20 Труды 1887, с. 328–331 21 Программа 1889.
Рис. 11. Кутаиси. Храм Баграта, рисунок Дюбуа де Монпере век) посетили крупнейшие древние города Грузии: Мцхету, Уплисцихе, Гелати, Кутаиси (рис. 11). Раскопки храма Баграта начала XI в. вел А. И. Стоянов, он открыл около 200 фрагментов архитектурного декора22. Работа Тифлисского съезда приобрела международную известность, – подробный отчет о нем опубликовал немецкий археолог и этнолог Рудольф Фирхов (1821-1902)23. Главным научным интересом Прасковьи Сергеевны Уваровой были христианские памятники Кавказа. Она участвовала в экспедициях 1879, 1880 и 1881гг. После первого знакомства с могильниками Осетии в 1879 г. она посетила ее еще пять раз. В 1886 г. Уварова, вместе с дочерьми и сыном, объездила верхом Черноморскую губернию и Западную Грузию; в 1888 г. – вновь поездка в Западную Грузию с дочерьми, которые 22 Уварова 1887б, с. XXXIII. 23 Virchow 1882, S. 73–111. стали ее помощницами; в 1890 г. состоялась поездка в Осетию, Горийский уезд, Кахетию, Рачу, в 1895 г. – в Пшавию, Шавшетию, Сванетию, в 1901 г. – в Тифлис, а также в Гелати и Гурию; в 1910 г. Уварова изучала грузинские рукописи Евангелий с миниатюрами. Ее научный кругозор постоянно обогащался благодаря поездкам за границу. Помимо осмотра памятников и музеев, она занималась поисками кавказских материалов в музеях Европы, которые широко вывозились за границу, нередко незаконными способами. В 1892 г. Уварова совершила поездки в Вену, Геную, Испанию, в 1895 г. – в Чехию, Италию, Хорватию, Венгрию, Берлин, в 1897 г. – в Вену, Италию, Швейцарию, Лион, Майнц, в 1900 г. – в Италию и Сицилию, в 1902 г. –в Константинополь, Малую Азию, Смирну, Вену, Париж, в 1904 г. – в Вену, Тироль, Флоренцию24. На собственные средства 24 16 Анучин 1916, с. XVII–XIX.
Рис. 12. Лыхны. Церковь X в., рисунок Дюбуа де Монпере Рис. 14. Лыхны. Церковь, фреска XIV в. она издала ряд книг по археологии, истории искусства и архитектуры, среди них – русский перевод двухтомной Истории архитектуры Огюста Шуази. Уварова обследовала 102 памятника христианской архитектуры, – больше, чем все остальные участники кавказских экспедиций МАО25. Многие ее оценки и выводы отличаются тонкостью и верностью, они подтверждены последующими изыскани25 Рис. 13. Алания. Зеленчук, храм X в. ями. В трудных условиях Первой мировой войны в 1916 г. был издан XIII том МАК, посвященный Армении. Он содержит материалы экспедиции МАО 1907 и 1908 гг., когда В. М. Сысоев обследовал памятники и церкви в восточной части Ереванской губернии: около 400 фотографий и почти 500 надписей, планов, эстампажей. О памятниках Армении Уварова писала с тревогой: «Разрушение построек временем и людьми идет очень сильно, и скоро, может быть, от всех этих дорогих памятников останется очень мало»26. Очень важными были работы Уваровой в Абхазии, где она выявила многие памятники архитектуры, скульптуры, металлопластики27. Уже в то время она правильно определила, что фрески церкви в Лыхны «византийского типа и пошиба», которые «суть вероятно произведение греческого художника» конца XIII или даже XIV в.28 (рис. 12, 13). Уварова справедливо считала церковь в Дранде древней. К византийскому типу она отнесла церкви X–XI вв. в Пицунде, Мокве, Лыхны и церкви на притоках Кубани, в исторической Алании29 (рис. 14). Поднявшись вверх по течению р. Кодор 26 Уварова, Кучук-Иоанесов 1916, c. 196. Хрушкова 1980, c. 32–39, 43–97; Хрушкова 2002, с. 270–273, 383–393; Khroushkova 2006a, p. 77– 78, 145–153; Khroushkova 2008b, р. 577–587. 27 Уварова 1894, с. 190. 17 28 Уварова 1894, c. 193. 29 Уварова 1894, c. 191.
Рис. 15. Река Кодор (рис. 15), Уварова изучила памятники Цебельдинской долины. Среди них есть настоящие уникумы, например, плиты алтарной преграды из Цебельды с их сложной иконографической программой (рис. 16). На лучше сохранившейся плите в нижнем регистре помещена сцена Чуда св. Евстафия Плакиды. Она связана с почитанием первого местного мученика апсила Евстафия и событиями 738 г., о которых сообщает Феофан Хронограф. Источник упоминает патрикия Мариана (Marianos), отца Евстафия, а также Марина (Marinos), правителя («princeps», князь) апсилов (Theoph. Chron., I, p. 411, 414; II, p. 266, 268)30. Скорее всего, Мариан и Марин – одно и то же лицо. С этим историческим контекстом хорошо согласуется и датировка цебельдинских плит VIII–IX вв. Theophanis Chronographia 1883–1885; Mango, Scott 1997, p. 544, 573–574; Prosopographie 2000, S. 168. 30 Рис. 16. Цебельда. Плита алтарной преграды 18
Известный историк византийского и древнерусского искусства Дмитрий Власьевич Айналов (1862–1939)31 дал очень высокую оценку книге Уваровой «Христианские памятники»: «Труд автора представляет совершенно новую и в высшей степени важную страницу в истории изучения Кавказа»32. Прасковья Сергеевна пропагандировала передовые методы полевой археологии, которые разрабатывал А. С. Уваров: «постоянное присутствие на раскопках, ведение дневников и систематизация добываемого могильного инвентаря», она подчеркивает особую ценность находок из личных раскопок, «достоверных не только по местонахождению, но и по расположению их в могилах». Много внимания Уварова уделяла проблемам охраны памятников и борьбы против кладоискателей, которые, «уверовав в последнее время в безнаказанность своей деятельности, открыто вывозят целые коллекции за границу и торгуют ими в Москве и Петербурге»33. Поэтому в зарубежных музеях оказалось немало «научного материала, всецело принадлежащего России, но до сих пор обработанного преимущественно иностранными учеными»34. Будучи иностранным членом-корреспондентом Национального общества антикваров Франции, Уварова опубликовала в Париже краткий обзор истории археологии в России, – это первая работа такого рода на западном языке. В ней она сетует на то, что западные читатели плохо знают русскую археологию35. Замечание, актуальное и сегодня. Кроме капитальных изданий МАК, Уварова написала три тома «Путевых заметок», чтобы познакомить широкую публику с Кавказом, «с тем дивным и далеким краем»36, с его «величественными ледниками, верши- Рис. 17. Никодим Павлович Кондаков нами, ущельями, обрывами, которыми так щедро наградил Создатель дивный, к сожалению, еще так мало исследованный нами Кавказ»37. Московское археологическое общество сумело привлечь к работе на Кавказе известных специалистов. В 1873 г. Никодим Павлович Кондаков (1844–1925)38 (рис. 17), тогда профессор Новороссийского университета в Одессе, три месяца провел на Западном Кавказе, изучая средневековую архитектуру. Его книга была издана в Трудах МАО39. В ней молодой исследователь, будущий выдающийся византинист, высказал мысль, впоследствии широко развитую исследователями Грузии и Армении: следует выявлять местные особенности архитектуры, не преувеличивая влияния извне. Большой Пицундский храм (рис. 18), важнейший памятник архитектуры Абхазии, привлек особое внимание Кондакова. Его зоркий глаз историка искусства подметил редкую черту: излом подкупольной восточной арки (рис. 19). Тогда Кондаков не мог указать аналогии в Абхазии этой редкой черте. Только столетие спустя, во время архитектурно-археологического исследования дворца в селе Лыхны, резиденции абхазских царей и владетельных князей, были выявлены арки с изломом. Они расположе- 31 Khrushkova 2012d, Sp. 99–103. 32 Айналов 1895, с. 233. 33 Уварова 1888, с. 8. 34 Уварова 1900, с. X–XI, CIX. 37 Уварова 1904б, Предисловие, б/паг. 35 [La] Comtesse Ouvaroff 1904, p. 1–11. 38 Khrushkova 2012f, S. 751–755. 36 Уварова 1887б, Предисловие, б/паг. 39 Кондаков 1876. 19
Рис. 18. Пицунда. Купольная церковь, вид с юго-востока Рис. 19. Пицунда. Купольная церковь, вид на восток 20
ны на северном фасаде и, несколько иной формы, – в интерьере вестибюля дворца. Та фаза долгой истории сооружения, к которой относятся исламские элементы, датируется первой половиной X в., т. е. той же эпохой, что и большой Пицундский храм. Это период крупного монументального строительства эпохи Абхазского царства (конец VIII – конец X вв.). Таким образом, давнее наблюдение Кондакова нашло подтверждение и развитие40. Московское археологическое общество организовало работы по изучению памятников Абхазии и группы грузинских церквей, расположенных в провинциях Шавшетия и Кларджетия, на территории т. наз. Турецкой Грузии. В 1888 г. член МАО, академик Андрей Михайлович Павлинов (1852– 1897), по приглашению Уваровой, обследовал и выполнил архитектурные обмеры нескольких церквей в Абхазии (рис. 20) и в Юго-Западной Грузии: Мамацминда, Свети, Порта, Опиза, Долискана, Эни-Рабат41. Почти столетие спустя историк грузинской архитектуры Вахтанг В. Беридзе подчеркнет, что других обмеров перечисленных памятников в Турции нет42, поскольку после 1921 г. советские исследователи не имели доступа на эту территорию. Следующим важным шагом в изучении христианских памятников «Турецкой Грузии» были экспедиции грузинского археолога и историка Евфимия (Евктиме) Такайшвили (1863–1953), члена МАО, Русского археологического общества (РАО) и Общества друзей кавказской археологии, основателя Музея грузинского экзархата43. В 1902 г. он, по поручению МАО, вместе с архитектором С. Г. Клдиашвили, обследовал ряд церквей в этом регионе и опубликовал результаты в Материалах по археологии Кавказа. Вторую экспедицию Такайшвили Рис. 20. Дранда. Купольная церковь, западный фасад, рисунок А. М. Павлинова совершил в 1907 г., тоже на средства МАО44. За эти работы исследователь получил золотую медаль Петербургской Академии наук. Большая часть материалов экспедиции 1907 г. была опубликована значительно позже, в эмиграции во Франции45. Продолжением этих работ была экспедиция Такайшвили в 1917 г., вместе с архитектором Анатолием Н. Кальгиным. Материалы этой поездки увидели свет уже после возвращения Такайшвили из Франции46. Территорию Черноморского округа, – в то время в него входила часть совр. Краснодарского края и часть Абхазии от р. Псоу до г. Гагра, – Уварова «прошла верхом вдоль и поперек потому, что памятников христианского искусства в полном понятии этого слова почти нет в этом округе»47. Такой вывод соответствовал уровню знаний той эпохи. И действительно, археологическое изучение христианской культуры на территории Краснодарского края долгое время велось недостаточно активно. В последнее десятилетие ситуация изменилась. В связи с Такайшвили 1909, с. V–VII, 1–117; Такайшвили 1905–1915. 44 40 Хрушкова 1998, с. 75–78. 41 Павлинов 1893, с. 1–91, табл. XXIII–XLVII. 45 Такайшвили 1938. 42 Беридзе 1981, с. 11. 46 Такайшвили 1952. 43 Ломтатидзе 1964, с. 165–169. 47 Уварова 1894, с. 5–6. 21
Рис. 21. Адлер. Базилика Лесное–1, южный неф, вид на восток подготовкой к Олимпиаде-2014 было археологически изучено несколько церквей, которые обнаруживают сходство с памятниками Абхазии48. Это объясняется исторической ситуацией: на территории совр. Краснодарского края размещались три епархии, подчинявшиеся патриархату Константинополя: Абазгская, Зихская, Аланская49. Трехнефная базилика Лесное-1, близ Адлера, датируется VI–VII вв. по архитектурным характеристикам и типу стеклянного сосуда, обнаруженного в гробнице50 (рис. 21). Базилика отличается тем, что ее боковые нефы отделяются от центрального сплошными стенами, – это ставит вопрос о типологическом определении памятника51. Недавно раскопанная купольная церковь Хрушкова 2015б, с. 684–685; Khrushkova 2013b, p. 1213–1228. 48 Чхаидзе 2013, с. 47–68. Хрушкова 2014а, с. 378-400. 49 Khrushkova, Vasilinenko 2012, p. 141–151; Khrushkova 2009, p. 337–353. 50 51 типа «вписанного креста» близ с. Веселое52 входит в группу памятников Восточного Причерноморья, которых сейчас в этом регионе насчитывается десять: Бедия, Моква, Анакопия, Мсыгхуа, Лыхны, Бзыбь, Алахадзы, Пицунда, Лоо53. Кавказоведческие изыскания успешно развивались и в Петербурге. В шеститомном издании «Русские древности в памятниках искусства», которое осуществили И. И. Толстой и Н. П. Кондаков, четвертый том посвящен христианским древностям, в нем описан ряд памятников Западного Закавказья54. Это издание иногда называют научно-популярным, потому что в нем мало ссылок. Однако во многих случаях у Кондакова был всего лишь один предшественник – Дюбуа де Монпере. Примером может служить большой ансамбль византийского мрамора VI в. Эти архитекутрные детали 52 Khroushkova 2006a, p. 97–107; Хрушкова 2017, с. 98–168. 54 Khrushkova 2012b, p. 345–346. 22 Армарчук, Мимоход, Седов 2012, с. 78–90. 53 Толстой, Кондаков 1892.
Рис. 22. Хоби. Церковь, рисунок Дюбуа де Монпере Рис. 23. Хоби. Церковь, южный фасад часовни использования ценного привозного мрамора видим далеко от Кавказа – в Венеции, в церкви Сан Марко, где такая же плита амвона включена в конструкцию лестницы в юго-восточной части огромного храма (рис. 24). В 1889 г., по поручению Александра III, Н. П. Кондаков совершил поездку в Западную Грузию со специальной миссией. Случаи хищения церковных ценностей из грузинских монастырей, поставили вопрос охраны памятников и, в качестве необходимого шага, – создание инвентарных описей ризниц. Речь мегрельский князь Вамек Дадиани в конце XIV в. вывез из Джигетии (Зихии византийских источников). Об этом он сообщил в грузинской надписи, установленной на фасаде построенной им часовни55. Мы знаем об этом по рисунку Дюбуа (рис. 22), затем ее описание дал Кондаков. Большие плиты от лестницы ранневизантийского амвона стали украшением южного фасада часовни церкви в Хоби (рис. 23). Аналогию подобному методу вторичного Хрушкова 1980, с. 9–25; Хрушкова 2002, с. 359–381. 55 23
Рис. 24. Венеция. Церковь Сан Марко, плита ранневизантийского амвона шла, прежде всего, о западных провинциях Грузии, Мегрелии и Имеретии. Кондаков вместе с Д. З. Бакрадзе, которому было поручено читать грузинские надписи, в самый разгар августовской жары, объехали свыше двух десятков городов и сел. В древних монастырских ризницах Кондаков выявил и обследовал множество рукописей, икон и произведений прикладного искусства56. В этих ризницах хранились также предметы, вывезенные из Абхазии, где, после падения Константинополя в 1453 г., установился контроль Турции. Среди них – широко известное сейчас евангелие 1300 г. из с. Моква (абх. Мыку). Ученый увлекся и работал с энтузиазмом. Результаты были великолепными. В письме от 18 августа профессору и Санкт-Петербургского университета, декану историко-филологического факультета Ивану Васильевичу Помяловскому (1845– 1906) Кондаков перечисляет свыше двух десятков городов и сел, которые он объехал: «Вы спросите, а результаты? Слава Богу, хорошие. Я лицезрел чудные эмали, византийскую резьбу. Довольно сказать, что мы нашли в Мартвили Евангелие с миниатюрами, столь же богатое, как Гелатское, и хотя 1300 г., но более интересное, чем первое»57. Более раннее иллюстрированное Евангелие 56 Кондаков, Бакрадзе 1890. 57 Хрушкова 2015б, с. 651. из ризницы монастыря Гелати опубликовал Н. В. Покровский, совершивший несколько экспедиций в Западную Грузию58. Николай Яковлевич Марр (1864–1934) изучал историю христианства на Кавказе, опираясь на разнообразные источники59. Его многолетние раскопки в Ани (1892, 1904–1917), столице Армении в X–XIII вв. были очень успешными, в особенности в изучении архитектуры и эпиграфики60. Марр организовал в Ани музей61, в котором работал его ученик Георгий Николаевич Чубинашвили (1885–1973), будущий основоположник грузинского искусствознания. В раскопках Ани участвовали Николай Михайлович Токарский (1892–1977), который станет известным историком армянской архитектуры, и ориенталист Иосиф Абгарович Орбели (1887–1961), будущий директор Эрмитажа. Экспедиции Марра действительно «явились серьезной научной школой для целой плеяды ученых»62. Однако судьба раскопок в Ани была несчастливой. Во время Первой мировой войны Марр отправил все археологические материалы и архив раскопок из Петербурга в Тифлис, но этот драгоценный груз исчез. Вместе с византинистом В. Н. Бенешевичем и востоковедом Б. А. Тураевым, Марр основал журнал «Христианский Восток», который выходил в 1912–1922 г. и был возобновлен в 1999 г. В нем увидели свет статьи по истории архитектуры Грузии63 и Армении, в том числе и самого Марра64. Несколько работ по истории армянской архитектуры Марр опубликовал в Записках восточного отделения Русского археологи- 58 Покровский 1882, с. 467–486; Покровский 1887. 59 Марр 1933–1937; Марр 1995. 60 Марр 1934. 61 Чубинашвили 1918. 62 Казарян 2012, с. 41; Казарян 2016, с. 9–27. Чубинашвили 1915, с. 180–190; Чубинашвили 1917, с. 217–220. 63 64 24 Марр 1914, с. 56–71.
ческого общества (ЗВОРАО)65. Работая над переводом на русский язык Жития св. Григола Хандзтийского, Марр совершил поездку по Шавшетии и Кларджетии, чтобы изучить места, связанные с жизнью святого66. В экспедициях Марра на Кавказ участвовал Яков Иванович Смирнов (1869–1918)67 (рис. 25). В 1909 г., в Гегамских горах Армении, они открыли большие стелы в форме рыбы (вишапы); в средневековую эпоху некоторые из них были превращены в хачкары68. В Армении Марр и Смирнов вместе с архитектором K. K. Романовым изучили крепость в Гарни и храм римской эпохи69. В Грузии Смирнов исследовал Ахалгорийский клад ахеменидской эпохи, остатки стенной мозаики VII в. в апсиде церкви в Цроми. Г. Н. Чубинашвили не забыл своего учителя. Он напечатал обширный биографический очерк – некролог Смирнова на немецком языке70, а позже издал его работы на немецком и русском языках71. Публикуя в 1969 г. последний вариант своего исследования о церкви в Цроми, Чубинашвили вспоминает начало своей работы над этим памятником под руководством Смирнова, который и порекомендовал ему изучить этот памятник. Смирнов, «как для него обычно, с первого взгляда, признал художественную ценность и древность памятника. Мой первый опыт был пройден Я. И. Смирновым с присущей ему многосторонностью и остротой, снабжен замечаниями на полях, которые затем были совместно обсуждены»72. Важность этого памятника в свое время оценила и Уварова: «Храм вполне величествен и напо65 Марр 1907; Марр 1908; Марр 1909. 66 Марр 1911. 67 Khrushkova 2012h, S. 1172–1173. 68 Марр, Смирнов 1931. 69 Романов 1934, с. 635–654. 70 Tschubinaschwili 1922, S. 176–196. Рис. 25. Яков Иванович Смирнов минает лучшие и древнейшие памятники Грузии…»73. Личность Смирнова символизирует связи русской научной традиции со следующим этапом в изучении Грузии и Армении. Смирнов был учителем Г. Н. Чубинашвили, с одной стороны, и он же, как никто другой из русских исследователей, на протяжении свыше 20 лет поддерживал тесные контакты с Йозефом Стриговским (1862–1941). Монография венского историка искусства об архитектуре Армении, основанная на материалах Тороса Тораманяна, маркировала новый этап в изучении христианской архитектуры Кавказа74. В этой книге широко использованы фотографии Марра и Смирнова, выполненные в Армении75. После публикации обширной полемической 73 Strzygowski 1918. Стриговский сначала хотел указать Тораманяна в качестве соавтора, но потом ограничился благодарностью: Maranci 2006, p. 315. См. оценку труда Стриговского, в свете современных исследований: Казарян 2012, c. 42–44. Новые работы о Стриговском: Zäh 2012a, S. 1200–1205; Zäh 2012b, S. 249–292. Смирнов 1934; Smirnov 1934, S. 91–123; cм. рецензию Иоганна (Джузеппе) Кирша в римском журнале христианской археологии: Kirsch 1934, p. 170–172; Смирнов 1935. 71 72 Уварова 1894, с. 182–183, табл. LX, LXI. 74 Более подробно о связях Смирнова и Стриговского: Хрушкова 2013б, с. 544–585. 75 Чубинашвили 1969, с. 5–6. 25
рецензии на книгу Стриговского76, Г. Н. Чубинашвили на протяжении всей своей жизни полемизировал со Стриговским. Книга об архитектуре Армении была этапной и для самого Стриговского: ею он завершил обширный цикл своих исследований Христианского Востока, полагая, что его историко-культурные концепции полностью доказаны. На Северном Кавказе под наблюдением Археологической комиссии77 началось изучение церквей на территории древней Алании. В 1886 г. художник и археолог Дмитрий Михайлович Струков (1827–1899) обследовал группу христианских памятников в Зеленчукском районе в верховьях реки Кубани. Его кавказская коллекция чертежей и рисунков и в наши дни сохраняет свою ценность78. Художник И. А. Владимиров, археолог А. А. Миллер, археолог и историк Е. Д. Фелицын и другие исследователи также внесли существенный вклад в изучение Северо-Западного Кавказа79. Новый этап развития кавказоведческих исследований относится к советской эпохе. Этот вопрос неоднократно рассматривался нами ранее80. Археологические исследования на Кавказе и, в частности, в Абхазии, отражены также в наших обобщающих историографических работах о раннехристианской и византийской археологии в России. Они опубликованных в краткой форме на русском языке81 и, в более развернутом виде, в римском журнале «Römische Quartalschrift»82. Большое количество новых и точных би76 Tschubinaschwili 1922, S. 217–237. 77 Стеганцева, Рысин 2009, с. 661–782.. 78 Перфильева 2013, с. 82–88. Горожанина 2012, с. 88–104; Малахов 2012, с. 193–210. 79 Хрушкова 2002, с. 15-21; Khroushkova 2006a, p. 11-15. 80 81 82 Хрушкова 2015б, с. 649-657, 672–676, 683–685. Khrushkova 2012d, S. 279–81, 240–248; Khrushkova 2013c, S. 283–287; Khrushkova 2014, S. 155-164; Khrushkova 2015a, S. 131–132. блиографических сведений читатель найдет в обстоятельной статье А. Ю. Скакова «Археология в Абхазии в начале XXI века: сотрудничество российских и абхазских ученых». Это превосходный по своей полноте, детальности и точности историографический обзор состояния археологических изысканий в Абхазии за последние два десятилетия. В нем отражены книги, статьи и многочисленные краткие публикации в виде тезисов российских и региональных научный конференций83. Пожалуй, единственным пробелом в этой обширной панораме являются публикации о христианских памятниках Абхазии в различных зарубежных зданиях, – в Актах международных конгрессов по христианской археологии, в материалах различных конференций, в периодических изданиях84. Перечисляя задачи, стоящие перед археологией Абхазии, А. Ю. Скаков справедливо называет необходимость «исследования византийских памятников региона», – Нового Афона, Пицунды, Гагры и Дранды, а также перспективу «совместной публикации российскими и абхазскими исследователями огромного массива не введенного в научный оборот материала»85. 83 Скаков 2016, с. 74–135. 84 Khrouchkova 1995, p. 914–921; Khrouchkova 1998, p. 823–836; Khrouchkova 2005, p. 405–446; Khroushkova 1999, p. 153–163; Khroushkova 2002, p. 1307–1309; Khroushkova 2006a; Khroushkova 2006b, p. 475–482; Khroushkova 2007, p. 271–292; Khroushkova 2008b, p. 577–587; Khrushkova 2006, p. 199–216; Khrushkova 2007b, p. 177–219; Khrushkova 2010, p. 13–45; Khrushkova 2011b, p. 505–518; Khrushkova 2012b, p. 343–357; Khrushkova 2013b, 1303–1308; Khrushkova 2015b, 407–416; Khrushkova 2016, p. 1641–1661; Khruškova 2009, p. 337–353; Khrushkova, Vasilinenko 2012, p. 141–152. Эти публикации, а также работы, указанные в сносках 80–82, доступны в интернете: humus.Academia.edu/KhrushkovaLiudmilaG 85 Скаков 2016, с. 135.
Рис. 26. Причерноморье. Карта-схема
ГЛАВА 2 РАСПРОСТРАНЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА В КОЛХИДЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ И АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ Письменные источники о распространении христианства в Колхиде малочисленны и достаточно фрагментарны1. В этой части побережья Понта Эвксинского, как и в других местах, «христианство… становится новой формой романства: нужно еще указать, какими путями и какими этапами»2. Города и крепости Именно в древних римских городах Колхиды археологи открыли самые древние и самые важные христианские сооружения (рис. 26, 27). Политическая ситуация в регионе в течение первых веков достаточно хорошо изучена3. Что касается письменных источников, старая Энциклопедия «ПаулиВиссова» сохраняет свое значение4. Последние публикации касаются некоторых вопросов исторической географии Колхиды5, в частности, важного города Фасиса6. Во второй половине I в. Колхида составляла часть римской провинции Pontus Polemoniacus. Римские крепости появились здесь, вероятно, при Веспасиане (68–79), в эпоху, когда два легиона, XII Fulminata и XV Apollinaris, размещаются в Каппадокии. В. А. Леквинадзе ввел выражение «понтийский Хрушкова 2002, с. 34–66; Кhroushkova 2006a, p. 17–28. 1 2 Dagron 1974, p. 367. 3 Lordkipanidze, Brakmann 1994, Sp. 76–90. 4 5 6 лимес»7. Некоторые авторы приняли его8, другие более осторожны9; наконец, некоторые в принципе не признают наличие римского лимеса в Колхиде10. Лучшие сведения о политической ситуации в регионе дает Арриан в Перипле Понта Евксинского, кратком описании своей инспекционной поездки в 132 (или 136) г.11 Недавние прочтения этого очень известного источника стремятся выявить новые нюансы. Дэвид Браунд пытается сопоставить тест Перипла с археологическими данными12, А. Джардина стремится понять «состояние духа» Арриана в Колхиде, чтобы уточнить дату появления римских гарнизонов в этом регионе13. Однако точная дата утверждения римских войск в Колхиде остается неизвестной. При Адриане они сосредоточены в нескольких крепостях: Апсар (совр. Гонио в Аджарии, юговосточной провинции Грузии) в устье реки Чорох, Акампсис Прокопия [Procopius VIII 2, 8]14, или р. Во Географии Анания Ширака 7 Леквинадзе 1969, c. 75–93. Lordkipanidze, Brakmann 1994, Sp. 76; Браунд считает его классическим: Braund 1994, p. 181, n. 38. 8 Arrien, Périple 1995, p. 3–9, 31–36; Zuckerman 1991, p. 527, n. 1. 9 10 Ломоури 1986, c. 59–74. Arriano, Periplo 1958; Arrien, Périple 1995; Baschmakoff 1948. 11 12 Braund 1994, p. 178–201 Danov 1962, Sp. 865–1175. 13 Муравьев 1988, c. 156–161. Giardina 1996, p. 127, n. 116. 14 Procopii Caesariensis Opera omnia 1962–1963. II, p. 491. Лордкипанидзе 2001, c. 113–127. 28
1. Цандрипш 2. Хашупса 3. Нитика (Гагра) 4. Алахадзы 5. Питиус (Пицунда) 6. Анакопия (Новый Афон) 7. Себастополис (Сухум) 8. Дранда 9. Цибила (район Цебельды) 10. Мрамба 11. Шапкы 12. Гиенос (Очамчира) 13. Зиганис (Гудава) 14. Хоби 15. Саисина (Цаиши) 16. Фасис (Поти) 17. Археополис (Нокалакеви) 18. Оногурис (Сепиети) 19. Ноджихеви 20. Котатис (Кутаиси) 21. Родополис (Вардцихе) 22. Скандис (Сканда) 23. Сарапанис (Шорапани) 24. Вашнари 25. Петра (Цихисдзири) 26. Апсарос (Гонио) 27. Риза 28. Трапезус (Трапезунт) Рис. 27. Восточное Причерноморье в эпоху поздней античности и средневековья. Карта-схема 29
Черное море 28 29 Рис. 28. Себастополис. План римского кастелла Рис. 29. Себастополис. Камень с латинской надписью Рис. 30. Себастополис. Шурф в центре церкви. Сандалий из нижнего культурного слоя (Ашхарацуйц)15. В Апсаросе находилось пять когорт, включая вторую когорту Клавдия16. Эта крепость – один из лучше сохранившихся пунктов этого побережья. Раскопки, проведенные здесь, приносят новые археологические данные17. Следующий пункт, который посетил Адриан, – Фасис (совр. Поти), в устье одноименной реки. Это значительный город, будущий центр митрополии, остается неизученным археологически. Себастополис (совр. Сухум), который находится рядом с Диоскурией, городом классической эпохи, был при Адриане границей имперской власти (рис. 28). Материальное свидетельство этого визита Арриана – трехстрочная надпись, высеченная на известняковом камне. На ней читаются имена Адриана и, возможно, Арриана: HADR / PER. Fl. A. LEG18 (рис. 29). Этот официальный документ написан на латыни, в то время как почти все эпиграфические документы, найденные в Колхиде, – греческие. 15 The Geography of Ananias of Širak 1992, p. 127, n. 11. О необычайно-большой цифре количества войск в этой небольшой крепости см.: Braund 1994, p. 181, n. 99; Arrien 1995, p. 27, n. 30. 16 Наши раскопки в Себастополисе в 1992 г. обнаружили в шурфе, заложенном в центре октогональной церкви, материалы, предшествующие времени строительства церкви, начиная с I в . н. э. В нижнем культурном слое, который предшествовал темно-синей материковой глине, были найдены остатки двух римских кожаных сандалий (рис. 30). Они датируются концом I в. – первыми десятилетиями II в. Сандалии (caligae) были частью экипировки римских солдат. Эта находка свидетельствует о римском военном присутствии в Себастополисе. Очень вероятно, что в эти сандалии были обуты солдаты местного гарнизона, которые выстроились перед императорским легатом Аррианом, прибывшем инспектировать крепость Себастополис19. Остатки стен кастелла Себастополиса сейчас видны на берегу, частично затопленные из-за того, что воды Черного моря поднялись (рис. 31, 32). Раскопки 50–60 гг. XX в. в юго-восточной части совр. Сухума обнаружили культурные слои преимущественно римской эпохи20. Наши раскопки 1985–1992 г. показали, что нижние слои содержат материалы I в., но не более раннего времени21. Раскопки, проведенные А. Н. Габелия, от- Mamuladze, Kakhidze, Khalvaši 2001, S. 35–46; Georgische-Deutsche Expedition 2002. 17 Ростовцев 1907, с. 4–6, 365. Д. Браунд не уверен, правильно ли чтение имени Арриан: Braund 1994, p. 195. О деятельности Арриана: Перевалов 1999, с. 283–315. 18 30 19 Хрушкова 2017е, с. 209–210. 20 Трапш 1969, с. 285–362. 21 Гунба, Хрушкова 1990, с. 39–53.
Рис. 31. Себастополис. Южная стена кастелла, восточная часть Рис. 32. Себастополис. Южная стена кастелла, западная часть 31
Рис. 33. Певтингерова карта. Фрагмент крыли слои римской и византийской эпох22. К северо-западу от Себастополиса находится Питиус, на расстоянии 350 стадий, по Арриану (Arrian 18, 1–2)23, или двух дней пути (420 стадий), по вычислениям Прокопия Кесарийского24. Город станет самым 22 Габелия 2002, с. 311–313; Габелия 2014. 23 Arriano 1958, p. 92–93. Procopius, VIII 4, 4: 180, II, p. 500. Дени Фейсель цитирует Прокопия, оценивающего в 210 стадий расстояние, которое быстрый ходок может пройти за один день (Procopius, III 1, 17). Обычно за 1 милю принимают 7 или 7,5 стадий (или, предположительно, 8) (Feissel 2002, p. 383–400). В нашем случае 7 стадий за 1 милю больше соответствует реальному расстоянию между Сухумом (Себастополисом) и Пицундой (Питиусом), которое составляет 105 км сухопутным путем и около 90 км – морским. 24 32 древним и самым известным христианским центром на этом побережье. Питиус, который Страбон называет Великим, известен также в формах Питиунт, Питиунта, Питионта. Греческое наименование Питиус, грузинское Бичвинта и абхазское Мзахара (Мзахра), – все три передают значение слова «сосна»25. Русское наименование Пицунда восходит к Pezonda, которое фигурирует на позднесредневековых итальянских картах. Топоним Pisinum или Psinum, упомянутый в Ашхарацуйце, Р. Хьюзен идентифицировал с Питиусом. Р. Ф. Бутба видел в этом слове Апсны, – наименование страны, соответствующее Абхазии в абхазском языке, и считал, что речь идет о самом древнем 25 Hewitt 1990–1991, p. 205–209.
Рис. 34. Гиенос. Раннехристианская церковь, вид на восток упоминании этого термина в письменном источнике26. Границы Империи достигли Питиуса примерно свыше столетия спустя после посещения Арриана. Tabula Peutengeriana датируется приблизительно временем ок. 300 г.27 (рис. 33). На ней присутствуют Apsaro, Phasin, Sicanabis; этот последний фигурирует также в Географии Птолемея под именем Ziganeon; в различных источниках встречается также Ziganne, Zigannis, Ziganeos. Н. Бердзенишвили идентифицировал его с совр. Гудавой, расположенной на побережье, в устье р. Окум. Это мнение принято некоторыми исследователями28. Зиганис стал епископским городом29. На Певтингеровой карте река Цианес (Cyanes) находится между Сиканабисом и Себастополисом; речь идет о Гиеносе 26 Бутба 2001, с. 73–79. Die Tabula Peutengeriana 1976, S. 11, XIII–LIII; Подосинов 2002, с. 297–378; Salway 2001, p. 28–32; дискуссии о дате: Подосинов 2016, с. 38–55. 27 Ломоури 1957, c. 107–108; Леквинадзе 1969, c. 83. Хьюзен тоже идентифицирует Сиканабис с Зиганисом, но помещает его в глубине Лазики, между Фасисом и Родополисом, на месте совр. деревни Игани: The Geography 1992, p. 127, n. 12; Tübinger Atlas (TAVO), Карта BVI 14. Брайер помещат Зиганис в Анаклии, в устье р. Ингур; Уинфилд отождествляет Зиганис с Зиганой, расположенной к югу от Трапезунда: Bryer, Winfield 1985, p. 265, 326–327, 349, n. 26. Эта последняя идентификация сомнительна. Рис. 35. Гиенос. Раннехристианская церковь, золотые предметы из погребения (Гюенос) Скилака (или Псевдо-Скилака, 81), Кианеосе Птолемея (V, 10), античном городе, который находится около совр. г. Очамчира. Согласно гипотезе Д. Гулиа, греческое имя Гиенос происходит от абхазского топонима Дюан, что означает «сухое поле». Раскопки С. М. Шамба показали, что греческая колония была основана здесь в сер. VI в. до н. э.30 В ограде римской крепости были обнаружены остатки раннехристианской церкви31 (рис. 34, 35). Себастополис – последний пункт на восточном побережье Понта Эвксинского на Tabula (по ошибке написано Sebastoplis). Только два города на этом побережье, Апсарос и Себастополис, представлены на карте Певтингера архитектурными виньетками, – это отражает их значимость. На этой карте Питиус все еще отсутствует. К середине III в. римская власть в Колхиде поколебалась на несколько десятилетий. Notitia Dignitatum (Orientis)32, составленная 28 29 Закарая, Леквинадзе 1974. 30 Шамба 1998, с. 9–12. 31 Хрушкова 2002, с. 273–290. Notitia Dignitatum 1876. Notitia упоминает участие войск абазгов (Ala prima abasgorum) в защите Империи в Египте: Notitia Dignitatum 1876, p. 41, 64. Эта воинская часть (ала, «крыло») стояла в 309 г. в египетской крепости Псобтис: Zuckerman 1994, p. 202. 32 33
в начале V в.33, обозначает положение некоторых городов, локализация которых остается спорной. Это касается Valentia, где стояла Cohors Prima Theodosiana34. Согласно Нотиции, Cohors Secunda Valentiniana стояла в Зигане. Питиус присутствует в этом документе, но в необычной форме «Пифия» (Pithie). П. Петерс назвал это слово «псевдо-классической нелепостью», ошибкой переписчика35. В Питиусе находилась Ala Prima Felix Theodosiana. Mohora, другой пункт Нотиции, точно не идентифицирован36. Стоял ли в Колхиде римский гарнизон при Константине I? Цукерман считает, что со второй пол. III в. и до Феодосия I, римских войск в этом регионе не было37. Однако Браунд цитирует Зосиму, который говорит о присутствии гарнизона в Фасисе. Об этом же свидетельствует наличие епископской кафедры в Питиусе38. Использование Питиуса как места ссылки в эпоху Диоклетиана говорит о том же. Римские войска находились в Петре, – городе, который обычно локализуют в Цихисдзири, в 30 км от Батуми39. Г. Григолия и Н. Инаишвили локализовали Петру в совр. Хопи в Турции, а Мохору – в Цихисдзири40. А. А. Чекалова справедливо О дате Нотиции (вероятно, 401 г.): Zuckerman 1998, p. 137–147. 33 Леквинадзе 1969, с. 82; Braund 1994, p. 265. По мнению Цукермана, можно поместить Валенцию в Себастополисе: Zuckerman 1991, p. 531–532. В действительности же это два различных пункта: епископ Валенции был на Никейском соборе 787 г., на котором присутствовал и архиепископ Себастополиса: Notitia Episcopatuum 1981, p. 26. 34 35 Peteers 1932, p. 13, n. 2. Zuckerman 1991, p. 530–531; Ломоури 1986, c. 59–74. 36 37 Рис. 36. Себастополис. Черепица с клеймом XV Аполлонова легиона отметила, что локализация Петры в Хопи основана на ошибке Прокопия, который отождествил р. Фасис с р. Акампсис, а в действительности Акампсисом был Чорох. Эта ошибка была исправлена самим историком в его De Bello Gotico41. Находки кирпичей или черепиц со штампами свидетельствуют о присутствии римских войск. Один кирпич был найден в Цихисдзири (Петра), со штампом VEXFA. Он был датирован II–III вв. и определен как принадлежащий подразделению (vexillatio) двух легионов, Fulminata и Apollinaris42. Эти легионы стояли в Каппадокии. Имеются другие свидетельства пребывания Аполлонова легиона в Колхиде. Это штампованные кирпичи, выявленные в Питиусе, в слоях Zuckerman 1991, p. 53, n. 44. Braund 1994, p. 265. Уилер считает, что наличие епископской кафедры в Питиусе не говорит о присутствии римских войск: Wheeler 1997, p. 74, n. 39. 38 Прокопий Кесарийский. Персидская война 1993, с. 493, прим. 193, с. 472, прим. 126. 41 Seibt 1992, S. 142–143, Anm. 29; Braund 1994, p. 294, n. 112. 39 Леквинадзе 1967, с. 797–800; По мнению Браунда, на этом кирпиче штемпель вексилляции Фасиса: Braund 1994, p. 189. Однако такая вексилляция в Фасисе неизвестна, 42 Инаишвили 1991, c. 10–12; Инаишвили 1993, c. 114–118, 125–126. 40 34
Рис. 37. Река Кодор. Башня Абхазской (Келасурской) стены II–III вв.43 Важная находка в Себастополисе: в 1992 г., в шурфе в центре октогональной церкви мы обнаружили около 20 фрагментов массивной черепицы со штампом LEGXVAP (Legio XV Apollinaris) в верхнем слое, который предшествовал остаткам раннехристианской церкви44 (рис. 36). Эпоха Юстиниана I в Лазике лучше известна благодаря Прокопию Кесарийскому, Агафию Миринейскому и другим источникам. Этот регион особенно важен в эпоху византийско-персидских войн. Информация о присутствии персов в Лазике связана с вопросом о «Великой абхазской» или Келасурской стене (рис. 37). Это крупная фортификация, дата и назначение которой вызывает много споров. По некоторым Кигурадзе, с. 88–92. 43 Лордкипанидзе, Тодуа источникам, стену можно датировать серединой VI в., более точно, – между 553 и 568 гг., временем персидских успехов в войне против византийцев. Тогда граница между зонами персидского и византийского контроля проходила по р. Келасури. Леван II Дадиани в XVII в. частично восстановил стену45. К середине XVII в. сохранялись еще легенды о строительстве этой оборонительной системы. В 1640 г. турецкий путешественник Эвлия Челеби пишет, что Искандер Зуль-Карнейн (Александр Великий) велел построить стену между Каспийским и Черным морями, через Дагестан до р. Фасис. Остатки этих рвов и стен в три ряда находятся еще в «Дадиановых горах»46. При Юстиниане византийские войска, несомненно, находились в Питиусе и Себасто- 1987, Aleksidze 2000, p. 673–681; Алексидзе 2002, c. 25–37. 45 Хрушкова 2002, с. 224, рис. 87; Khroushkova 2006a, p. 64; Хрушкова 2017е, с. 213–218. 44 46 35 Эвлия Челеби 1983, с. 171.
Рис. 38. Ущелье реки Хашупса полисе. Города и крепости играли важную роль также в глубине Лазики: Археополисе (Цихе-Годжи, Нокалакеви), Котаисе (Kotiaion, Kytaia, Kotatission, cовр. Кутаиси), Родополисе (Вардцихе, «город роз»), Сарапанисе (совр. Шорапани), Скандисе (совр. Сканда), Ухимиреосе (или Утимиреосе). Этот последний не локализован, Хьюзен помещает его в Кутаиси47, что маловероятно. В эту эпоху византийцы контролируют не только прибрежные города и крепости, но также горную зону в глубине страны, выдвигая туда свои войска, чтобы защитить кавказские перевалы от нашествий воинственных соседей с севера. В предгорьях находится главная крепость апсилов Цибила (Цибиле, Цибилон, район совр. Цебельды), о которой пишет Прокопий (Procopius VIII 47 The Geography of Ananias, p. 127, n. 13. 36 10, 1–7)48. Эта крепость, которую Агафий называет Тибелеос (Agathias, IV 15, 5)49, находилась на границе апсилов и мисимиан и защищала Клухорский перевал. Крепость мисимиан Сидерун, очень возможно, Цахар Агафия Миринейского (Agathias, IV 16, 4)50, была расположена к северо-востоку от Цибилы. В том же районе располагалась крепость мисимиан Буколус или Бухлоос Агафия (Agathias, III 15, 9)51. Гарнизоны крепостей обладали современным оружием, об этом свидетельствуют многочисленныче находки в могилах апсилов52. Часть Procopii Caesariensis Opera omnia II, 1962– 1963, II, p. 530–532. 48 49 Agathiae Myrinaei Historiarum 1967, p. 141, 214. 50 Agathiae Myrinaei Historiarum 1967, p. 142, 214. Это, возможно, совр. Пскал. 51 Agathiae Myrinaei Historiarum 1967, p. 104, 201. 52 Kazanski 1991, p. 488–494, 506–507.
этой системы укреплений включала также анонимную и не изученную археологами крепость Хашупса в Гагрском районе, в 7 км от берега, в ущелье р. Хашупса. Внутри крепостных стен, на самой высокой точке горы, находится небольшая церковь53 (рис. 38, 39). Крепость Цибила точно локализована и изучена археологами54 В противоположность этому, положение самой главной крепости абазгов достоверно не известно. Она описана Прокопием под именем Трахеи (Procopius, VIII 9, 19–31)55. Некоторые авторы считают, что Трахея – это совр. Гагра или ее окрестности56. Большинство исследователей помещает Трахею в Анакопии (совр. Новый Афон, Псырцха поабхазски). Эта идентификация является наиболее вероятный (рис. 40). Однако и здесь есть сомнение. Анакопию идентифицируют с крепостью, расположенной на вершине горы, в то время как описание Прокопия дает представление о крепости на берегу моря57. Впрочем, ПрокоХрушкова 2002, с. 185–186. Об этой раннехристианской церкви были опубликованы неверные сведения: якобы она находится «в долине р. Хашупса», близ с. Арасадзых, и в ней был найден серебряный крестик. Виноградов, Белецкий 2015, с. 96. В действительности крестик обнаружил Г. К. Шамба, который ранее исследовал погребения в долине р. Хашупса, но не на вершине горы. 53 Воронов, Бгажба 1985; Воронов 2006, с. 337– 338, 399-403. 54 Procopii Caesariensis Opera omnia II, 1962– 1963, p. 493. 55 Леквинадзе 1970, с. 173–174; TAVO 1987, BVI 14. Гагру обычно идентифицируют с античной Nitikè (Stennitikè): Hermann 1936, Sp. 769. Э. Брайер и Д. Уинфилд принимают ошибочную идентификацию Анакуфы, как именуется Анакопия в византийских источниках, с Апсаросом (совр. Гонио в Аджарии, в юго-западной провинции Грузии), которую давно предложил Э. Хонигманн: Bryer, Winfield 1985, p. 346. 56 Рис. 39. Хашупса. Крепостная стена пий в этих краях не бывал, и некоторые его сообщения не отличаются точностью. Прокопий в своем описании решающей битвы византийцев и абазгов в 550 г. детально говорит о маневрах греческих солдат в сложных условиях незнакомой местности. Возможно, историк использовал слово Τραχεῖα, чтобы передать облик этого места: «дикое», «скалистое», «недоступное». По мнению абхазского лингвиста Хухута С. Бгажба, в топониме «Анакопия» корень «анакоп» восходит к «анакуап» или «куап», по-абхазски «выступ», а слово «а-куапа-еапа» означает место «скалистое, глубоко изрезанное». Таким образом, греческое слово Трахея и абхаз- 57 Dubois de Monpéreux 1839, p. 273–274, Atlas, 1843, 2e Série, pl. 4; Дюбуа де Монпере 1937, c. 129– 130; А. Л. (Архимандрит Леонид Кавелин) 1882, c. 200–201; Анчабадзе 1959, c. 9–11; Kollautz 1969, Sp. 48–49; Инал-Ипа 1976, с. 281–282; Martin-Hisard 1981a, p. 152; Амичба 1988, c. 17–21; Гунба 1989, c. 181–187; Lordkipanidze, Brakmann 1994, Sp. 87. Хрушкова 2002, с. 42–43; Воронов 2006, с. 339–340; Khroushkova 2006a, p. 20. 37
Рис. 40. Анакопия. Крепость ский топоним Анакопия семантически сближаются58. После договора в Даре (561/2) Лазика принадлежит Византии, а Иберия подчинена Персии. Эта ситуация предрешила политическое и культурное развитие Западного Закавказья, оно стало главной территорией, где осуществлялось византийское влияние. Лазика и Абазгия заняли свое место в административной системе Империи. 28-я Новелла Юстиниана перечисляет в Лазике следующие города и крепости: Петра, Археополис, Родополис, Скандис, Сарапанис, Мурисий и Лисирис, – этот последний в качестве вновь построенного. Питиус и Себастополис упомянуты как крепости, они были частью Полемоновского Понта (Pontus Бгажба 1974, с. 168; Анчабадзе 1959, с. 179– 181; В. Е. Кварчия дает иное объяснение этого топонима: по-абхазски «Анаку-пиа-пха» означает «крепость, принадлежащая Накопии-пха»: Кварчия 1985, с. 23–24; Кварчия 2002, с. 215–216. Существует народная этимология названия Анакопия, которая возводит его к названию константинопольской иконы Никопея. Polemoniacus), а не Лазики. Правители лазов и абазгов обладали титулом патрикия, византийским придворным званием. Прокопий упоминает Лисирис как Лосорион (Procopius, De Aed., III 7, 5)59. Нам известны раннехристианские церкви в римских городах и, прежде всего, на побережье: в Питиусе, Себастополисе, Гиеносе, Зиганисе, Петре и, очень вероятно, в Трахее – Анакопии, затем в крепостях Цибила и Хашупса, – в предгорьях, и в Археополисе и Оногурисе, – в глубине Лазики. Две значительные церкви этой ранней эпохи, Дранда и Вашнари, точно не идентифицированы. Дранду можно считать кафедралом архиепископства Абазгия. 58 38 Procopii Caesariensis De Aedificiis 1971, p. 212– 213; Prokop 1977, S. 167. 59
Апостол Андрей Легендарные свидетельства о распространении христианства в Колхиде восходят к апостольским временам. Византийская идея апостольских истоков константинопольской кафедры сформировалась в последних годах VIII в. Фрэнсис Дворник показал связь между этой идеей и легендами об апостоле Андрее. Монах Епифаний, который написал Житие этого апостола в 20–30 гг. IX в., говорит о его деятельности в Скифии, у согдийцев (жителей города Сугдайя, совр. Судак в Крыму), в Колхиде, у «эфиопов» (жителей внутренней Колхиды) и у «горзиниев» (возможно, грузин), в Великом Себастополисе, в гарнизонах Апсаруса, а также на берегах р. Фасис; апостол Андрей был похоронен в Греции, в Патре60. Хорошо различаются три большие региона: с одной стороны, Крым и территория, прилегающая с севера (Скифия), с другой стороны, Колхида, и, наконец, Малая Азия, включая Византий. Деятельность ап. Андрея в Скифии отражена также в латинских источниках: у Арнобия, Оригена и Тертуллиана. Евсевий Кесарийский заимствовал у Оригена (до 253 г.) фразу, из которой следует, что Скифия была назначена Андрею. Опираясь на эти свидетельства, А. Гарнак считал возможным проповедь Андрея в этом регионе61. Маршруты Андрея различны, по разным версиям. Но в любом случае он должен был проходить через крупные прибрежные города, включая Себастополис, который служил местом стоянки на морском пути из Крыма в Синопу, – город, расположенный на южном берегу Понта Эвксинского. Античные авторы хорошо знали Себастополис как важный торговый центр. П. Петерс считает версию о миссии Андрея в Себастополисе легендарной, однако отмечает, что многонациональное насе60 ление этого города было идеальной средой для распространения христианской веры62. Другой легендарный маршрут Андрея тоже ведет его в Себастополис, через город Фусту (Fousta) в Алании, затем через горную Апсилию и, наконец, вдоль р. Кодор (Коракс) до побережья. Деяния Андрея (Actae Andreae) говорят также о мученике и о захоронении апостола Симона в 55 г. в Никопсисе, около Апсароса, в стране зихов. Епифаний Монах упоминает одну надпись, свидетельствующую об этом, но сам он эту могилу не видел. Как видим, некоторые источники смешивают Никопсис в стране зихов (Нечепсухо/Негопсухо, совр. Ново-Михайловское в Краснодарском крае), Анакопию (Новый Афон) в Абхазии и Апсарос (совр. Гонио в Аджарии63. Это путаницей в значительной степени и объясняются нескончаемые дискуссии о локализации названных пунктов. Традиция апостольства Андрея была принесена в Грузию в IX в. грузинскими монахами64. Что касается Западной Грузии, Ван Эсбрук считает, что неизданные тексты могли бы дать новые сведения о миссии ап. Андрея в Колхиде. В частности, известно упоминание о царе Поти, обращенном Андреем; возможно, речь идет о городе Поти (Фасис)65. В Мегрелии и Абхазии традиция обращения этой страны ап. Андреем была очень долговечной. В середине XVII в. это подтверждают русские послы к мегрельскому князю Левану II Дадиани66. О том же и в то же время пишет миссионер, член ордена театинцев Дон Кристофоро Де Кастелли, которого папа Урбан VIII послал на Восток проповедо- 62 Peteers 1932, p. 11–15. Об Анакопии и ее памятниках более подробно см: Хрушкова 2002, с. 191–194; Khroushkova 2006a, p. 91–93, 103–104, 154. 63 Dvornik 1933, p. 173–180, 208–209. 61 Harnack 1924, S. 539 sq.; Harnack 2004, p. 539 sq. 39 64 Джавахов 1901, c. 103–106. 65 Van Esbroeck 1996, p. 216. 66 Путешествия русских послов 1954, с. 218.
Рис. 41. Кастелли. Папа Урбан VIII благословляет миссионеров, 1631 г. вать католичество67 (рис. 41). Дон Кристофоро провел на Кавказе не одно десятилетие. Он оказался не только проповедником (и многих ли он обратил в латинскую веру?), но любознательным путешественником, наблюдательным этнологом и хорошим художником. Его Отчеты, которые хранятся в Коммунальной библиотеке г. Палермо в Италии, снабжены большим количеством рисунков с подробнейшими комментариями. Среди них – виды населенных пунктов, сооружений, портреты исторических лиц, изображения жителей края, различных событий. Помимо этого, 67 Кастелли создал подробную и достаточно точную карту южной Абхазии и Мегрелии. Это самый ранний географический документ региона (рис. 42). Обращение местного населения К концу античной эпохи восточное побережье Понта Эвксинского было населено зихами, санигами, абазгами, апсилами, мисимианами и лазами (следуя с севера на юг). Вопросы происхождения этих племен, их границ и изменений этих границ являются самыми спорными в истории этого региона68. Письменные источники, в которых 68 Don Cristoforo De Castelli 1976, p. 395. 40 Меликишвили 1959, с. 363–391; Инал-Ипа 1976,
Рис. 42. Кастелли. Карта южной части Абхазии и Мегрелии содержатся сведения о народах и племенах Причерноморья, изданы В. П. Будановой69. Территория абазгов простиралась к северу до р. Псоу. Зона предгорий была занята апсилами и их ближайшими соседями, мисимианами. Что же касается южной границы, которая отделяла апсилов от лазов, здесь мнения очень различны. Согласно Армянской Географии, граница между апсилами и лазами проходила по р. Дракон. Но где находилась эта река? А. Томашек давно высказал мнение о том, что р. Дракон – это ЭгрисЦкали грузинских источников70. Анчабадзе также помещал границу на р. Галидзга (Эг- рис-Цкали). Хьюзен, издатель и комментатор Армянской Географии, идентифицировал р. Дракон с Ингуром и считал ее границей между апсилами и лазами71. В. Бутба отождествил Дракон с Доконом (Фасисом), который упомянут Агафием Миринейским72. Это толкование источника значительно удаляет границу к юго-востоку. Ранее подобное мнение высказал Р. Кейделл, издатель «Истории» Агафия: река Докон – это Фасис, который «с Доконом сливается (cum Docono confluit)» (Agathias, Historiarum, II 21, 10)73. Цукераман считает, что р. Дракон 71 The Geography of Ananias 1992, p. 112; TAVO, Карта BVI 14. Автором этой карты Тюбингенского Атласа является Р. Хьюзен. с. 204–231. Буданова 2000, с. 119 (абазги), 341–342 (саниги), 415–416 (зихи). 69 70 Tomaschek 1905 (1962), Sp. 1646. 41 72 Бутба 2001, с. 79–94. 73 Agathiae Myrinaei Historiarum 1967, p. 69, 198.
– это Кодор, такое мнение сильно уменьшает территорию апсилов74. О верованиях местного населения в конце поздней античности можно судить по археологическим находкам. Оно практиковало культы некоторых животных, в частности, быка и оленя. Об этом свидетельствуют ритуальные керамические сосуды, найденные в могилах апсилов75 (рис. 43). В романизованной среде абхазского населения были известны представления, распространненные в римском мире в эпоху «религиозного синкретизма». Cеребряный медальон-амулет из Цебельды, украшенный изображением Медузы Горгоны, имеет по краю греческую надпись «Единый бог, помогающий носящему» (рис. 44). Начальная формула ΕΙΣ QΕΟΣ широко известна в Средиземноморье в поздней античности. Гемма из окрестностей села Аацы в Гудаутском районе украшена на лицевой стороне изображением Зевса, на ее оборотной стороне начертана магическая надпись, упоминающая Саваофа: ΙΑω ΣΑBΑωΘ Α∆ωΝΑΙ. На одной терракотовой лампе из Себастополиса изображены три грации (рис. 45). На другой лампе из слоев II–III вв. Себастополиса, трижды изображено солнце в сопровождении греческой надписи, говорящей о почитании Гермеса76. Маленькая терракотовая фигурка из Себастополиса изображает жреца в момент жертвоприношения, с ритуальным хлебцем в руке77. Еще один медальон из Цебельды, изготовленный из светлого металла, говорит о знакомстве апсилов с кругом иранских представлений. На одной его стороне изображен персонаж в пышной прической в профиль, перед ним – ветка с цветком, на другой – львенок вправо, в прыжке (рис. 46). Таким образом, жители в Абхазии, по- Рис. 43. Цебельда. Ритуальные керамические сосуды Рис. 44. Цебельда. Медальон с изображением Медузы-Горгоны 74 Zuckerman 2000, p. 553. Шамба 1970, с. 19–23; Абхазский Государственный музей 2017, с. 106–107. 75 42 76 Ельницкий 1964, с. 142–144. 77 Трапш 1969, с. 363–364.
мимо древних местных верований, были знакомы с религиозными идеями грекоримского мира, а также Востока78. В конце поздней античности в Абхазию постепенно проникает христианство, вначале – в прибрежные городские центры. Тема раннего христианства в Восточном Причерноморье имеет обширную историографию79. Как и в других периферийных регионах римского мира, письменные источники малочисленны и не всегда согласуются друг с другом; археологические данные более достоверны и конкретны, но их хронология нередко вызывает споры. Некоторые краткие версии Истории Агафангела (после 506 г.) содержат сведения, мало заслуживающие доверия: об обращении при Константине Великом лазов, иберов, кавказских албанцев и армян св. Григорием. Однако этих сведений нет в армянском тексте Агафангела; они находятся в греческой (Vg 159, 163, 164) и арабской версиях (Va 147, 151, 152) Жития св. Григория. В арабской версии переводчик армянского текста заменяет царей лазов царями абхазов (Abkhazorum)80. Геласий из Кизика (475 г.) тоже пишет, что лазы и иберы были христианами в эпоху Константина, однако Геласий Кесарийский, на Церковную историю которого опирался Геласий из Кизика, об этом не говорит (Gelasius, HE, III, 10, 1)81. Религиозная конфронтация была частью борьбы между Византией и Персией. Лазы выбирали то христианство, то зороастризм, исходя из политической ситуации. Лазский 78 Khroushkova 2006a, p. 22. Анчабадзе 1964, с. 226–229; Анчабадзе 1959, с. 23–27; Ломоури 1981, с. 280–291; Гунба 1989, с. 81–97; Kollautz 1969, S. 27–31; Аджинджал 1987, с. 174–187 Lordkipanidze, Brakmann 1994, Sp. 84–97; Хрушкова 2002, с. 34–66; Khrouchkova 2005, p 405– 445; Khroushkova 2006a, p. 17–28; Воронов 2006, с. 403–415; Khrushkova 2007b, p. 177–219; .Хрушкова 2017ж, с. 126–173. 79 Garitte 1946, p. 97–99 (тексты), 320–321 (комментарий). См. издание армянского текста: Agathangelos 1976. 80 Gelasius 1918, S. 218; Ломоури 1981, с. 261–265; Lordkipanidze, Brakmann 1994, Sp. 41–43, 90–91. 81 Рис. 45. Себастополис. Терракотовая лампа Рис. 46. Цебельда. Металлический медальон царь Гобаз, во время своего пребывания в Константинополе в 465/466 г. посетил Даниила Столпника вместе с императором Львом II. Возвратившись к себе, он рассказал своим соотечественникам об этом святом, и другие лазы тоже побывали у Даниила82. Прокопий, лучший источник по О Гобазе см.: The Prosopography, 1989–1992, II, p. 515; Приск Панийский, который говорит о посещении Гобазом Константинополя в 466 г., не упоминает Даниила Столпника (Priscus Panites, fr. 34: Priscus Panites, Fragmenta 1851, p. 107). Это посещение Даниила упомянуто в Житии Даниила: Les moines d’Orient 1961, p. 89–171. Пассаж из Жития Дани82 43
политическим и военным вопросам, мало распространяется о религиозной жизни. Другие источники: Иоанн Малала, Пасхальная Хроника и позже Феофан Хронограф, – сообщают, что лазы были обращены в 522– 523 гг., при Юстиниане I. Царь лазов Цтафий был крещен в Константинополе, и сам император вручил неофиту венец и белые одежды83. Агафий уточняет, что лазские цари не имели права носить пурпурный гиматий, а только белый, украшенный золотом (Agathias, Hist. III 15, 3)84. Белые одежды можно поставить в связь с крещальным обрядом: они символизировали духовное воскресение вновь окрещенного. Но некоторое время спустя произошел новый конфликт между лазами и Константинополем. По мнению Ломоури, при Юстине лазы были не впервые крещены, а заново крещены, потому что ранее они отказались от христианства в пользу язычества. Остатки церквей V–VI вв., раскрытые археологами в Археополисе (Нокалакеви), свидетельствуют об этом85. Религиозная политика византийцев в этом регионе становится особенно активной при Юстиниане I. Прокопий пишет, что в эту эпоху лазы были христианами уже признанными (Procopius, II 28, 26)86, он упоминает «епископов лазов» (Procopius, VIII 2, 18)87, но не называет их местопребывания. Он упоминает церковь лазов, обновленную Юстинианом (Procopius, De Aed. III 7, 6)88, но неизвестно, где она находилась. Кроме того, он пишет о монастыре лазов в пустыила о Гобазе очень известен и часто цитируется: Lordkipanidze, Brakmann 1994, Sp. 91–92; Giardina 1996, p. 20; Martin-Hisard 1998, p. 1172. The Prosopography 1989–1992, II, p. 1207; Ломоури 1981, c. 280–284;. Lordkipanidze, Brakmann 1994, Sp. 92; Braund 1994, p. 286; Giardina 1996, p. 62–63. 83 84 Agathiae Myrinaei Historiarum 1967, p. 103. 85 Хрушкова 2002, с. 332–344. 86 Procopii Caesariensis Opera omnia I, p. 286. 87 Procopii Caesariensis Opera omnia II, p. 493. не около Иерусалима (Procopius, De Aed V 9, 7)89. Агафий говорит о почитаемой церкви в окрестностях Фасиса и о культе св. Стефана в Оногурисе, около Археополиса (Agathias, Hist III 5,7: 94, p. 89). Также от Прокопия мы узнаем, что Юстиниан послал в Абазгию евнуха Евфрату, абазга по происхождению. Евфрата занимал важный дворцовый пост: primicerius sacri cubicula («глава священных спален»)90. Евнухи играли большую роль при константинопольском дворе. Большинство евнухов были абазгского происхождения91. Евфрата получил поручение запретить кастрацию абазгских мальчиков и их продажу в рабство. Помимо этого, ему надлежало обратить в христианство абазгов, которые почитали деревья, считая их «в своей варварской простоте» богами. Священники прибыли в Абазгию, Евфрата служил им переводчиком, тогда же для неофитов была построена церковь (Procopius, VIII 3, 14–21)92. Прокопий сообщает о готах-тетракситах, которые попросили епископа, как это ранее сделали абазги (Procopius, VIII 4, 12)93. Контекст этих сообщений позволяет считать, что Юстиниан дал абазгам епископа94. Почти те же данные находим в Церковной истории Евагрия (Evagrius, HE, IV, 22)95. Самая вероятная дата миссии Евфраты – до 540 г. В этот год персидская армия вошла в Лазику, несмотря на «вечный мир». В 542 г. византийцы вынуждены были оставить прибрежные города Себастополис и Питиус, разрушив их укрепления, чтобы не оставить их врагу (Procopius, 89 Procopii Caesariensis De Aedificiis 1971, p. 359. 90 The Prosopography 1989–1992, IIIA, p. 465. 91 Guilland 1967, p. 166. 92 Procopii Caesariensis Opera omnia II, p. 498– 500. 93 Procopii Caesariensis Opera omnia II, p. 502. Таково мнение Дьюинга: Procopii Caesariensis De Aedificiis 1971, p. 401, а также Бракманна: Lordkipanidze, Brakmann 1994, Sp. 93. 94 88 Prokop 1977, S. 167; Procopii Caesariensis De Aedificiis 1971, p. 215. 95 44 Evagrius 1964, p. 68, 186, n. 83.
Рис. 47. Цандрипш. Базилика VI в. VIII 4, 6; De Aed. III, 7,8)96. Исследователи помещали юстиниановскую церковь для абазгов в разных пунктах побережья между Себастополисом и Питиусом. Самым обоснованным является мнение В. А. Леквинадзе о том, что юстиниановской церковью абазгов была Цандрипшская базилика близ г. Гагра97 (рис. 47). Материалы наших раскопок это подтверждают. Были выявлены купель для крещения взрослых людей (рис. 48), почитаемые монументальные гробницы, многочисленные элементы декора из привозного константинопольского мрамора, а также важный эпиграфический документ: фрагмент мрамора с высеченной эпитафией. Она была посвящена абазгу, чье имя не сохранилось (рис. 49), скорее всего, им был местный епископ (священник, данный Рис. 48. Цандрипш. Базилика, крещальная купель, вид на запад 96 Procopii Caesariensis Opera omnia 1962–1963, II, p. 501; Procopii Caesariensis De Aedificiis 1971, VII, p. 215. Леквинадзе 1970, с. 173–174; Хрушкова 1985, с. 15–60; Хрушкова 2002, с. 137–185; Khroushkova 2006a, p. 45; Agathiae Myrinaei Historiarum 1967, p. 56. 97 Рис. 49. Цандрипш. Базилика, греческая надпись 45
Рис. 50. Питиус. Базилика 2, мозаичная вымостка в крещальне абазгам Юстинианом). Абазги имели возможность случай познакомиться с христианской верой до их обращения при Юстиниане. Небольшой епископский центр в прибрежном городе Питиусе послал своего предстоятеля на Первый вселенский собор в Никее в 325 г. Епископская церковь Питиуса неоднократно перестраивалось на протяжении IV-VI вв. В V в. пол базилики был украшен мозаикой, в нартексе была построена крещальня (рис. 50)98. Но в сельской местности, в предгорных зонах, ситуация была иной: здесь христианство стало распространяться к VI в., не ранее. Процесс христианизации в Абхазии отражал общие закономерности. По поводу апсилов Прокопий пишет, что они стали христианами «с давних пор» (Procopius, VIII 4, 33)99, т. е. с доюстининовской эпохи. В горной Апсилии мелкие предметы из позднеантичных некрополей, хотя и немногочисленные, свидетельствуют о некотором распространении христианства среди апсилов в IV–VI вв. Это различные предметы из металла и стекла: 98 Хрушкова 2017д, с. 458–461. 99 Procopii Caesariensis Opera omnia 1962–1963, II, p. 496. 46 кольца, поясные пряжки, фибулы, а также изображения креста на керамических сосудах местного производства (рис. 51)100. Среди прочих находок – два маленьких нагрудных креста, один золотой (рис. 52), другой – серебряный, они датируются VI в.101 Существует старая точка зрения, согласно которой даже до второй пол. VII в. христианство не играло никакой роли среди апсилов, а христианские предметы служили лишь «экзотическим украшением»102. Интерпретация роли христианских находок связана с общей проблемой хронологии некрополей Цебельды103. Традиционные погребальные обряды, глубоко укорененные в сознании людей, сохраняются долго, поэтому малое количество христианских предметов, найденных в апсилийских могилах, не является показательным. Христианские представления о бессмертии души не выражались непосредственно в обряде захоронения. Христиане не создали ни собственного обряда погребения, ни особых типов захоронений и погребальных конструкций. В IV и V вв. особый «христианский погребальный обряд» еще не существовал на территории Римской Империи104. Приведем близкий пример из Абхазии: в Питиусе, где епископская кафедра существовала уже в константиновскую эпоху, в могилах городского населения христианские предметы практически отсутствуют105. Остатки раннехристианских церквей, выявленные в крепости Цибила экспедицией под руководством Ю. Н. Воронова, бесспорно свидетельствует о том, что к VI в. христианство было хороВоронов 1998, с. 233; Воронов 2003, рис. 27 (7), 70 (28), 72 (19), 94 (17), 96 (24), 114 (10),125 (6, 22), 146 (34), 150 (3, 4, 5), 191 (2). 100 101 Хрушкова 1979, с. 64. 102 Воронов 1975, с. 17, 112–113, 133, 145. 103 Kazanski, Soupault 2000, p. 262. 104 Rebillard 2003, p. 143–160. 105 Лордкипанидзе 1991, с. 113–166.
1 2 5 6 4 14 8 7 10 13 3 9 11 15 12 16 17 Рис. 51. Цебельда. Предметы из некрополей апсилов шо известно апсилам106 (рис. 53, 54). Исторические документы, упоминающие конкретные христианские здания в Восточном Причерноморье, очень редки, и лишь в отдельных случаях мы можем связать эти свидетельства с известными памятниками. Агафий упоминает церковь в Оногурисе, посвященную первомученику Стефану (Agathias, Hist III, 5, 7)107. Леквинадзе убедительно идентифицировал Оногурис Агафия с совр. Сепиети, – деревней, расположенной в 14 км от Археополиса. Там находится базилика с греческой надписью, в которой содержится обращение к св. Стефану108. Рис. 52. Цебельда. Золотой крест из погребения Прокопий сообщает, что Юстиниан возобновил христианскую церковь в Лазике (Procopius, De Aed III 7, 6)109, возможно, она находилась в Фасисе. Знаменитый византийский историк больше занимался вопросами политической и военной истории, фортификационной архитектурой, но не церковным строительством. Поэтому его сведения по интересующим нас вопросам кратки и мало конкретны110. О почитаемой церкви около Фасиса говорит Агафий (Agathias Hist III 5, 7)111. Астерий Амасийский в начале V в. также упоминает христиан Фасиса. Он пишет в своем панегирике, что св. Хрушкова 2002, с. 291–330; Воронов 2006, с. 409–410; Хрушкова 2017ж. 106 109 Prokop 1977, S. 167. Howard-Johnston 2000, p. 19–30. Agathiae Myrinaei Historiarum 1967, p. 89. 107 Agathiae Myrinaei Historiarum 1967, p. 89. 110 108 Леквинадзе 1970, с. 168. 111 47
Рис. 53. Цебельда. Крепость Цибила, раннехристианская церковь, вид на восток Фока очень почитаем скифами и особенно моряками Меотиды, Танаиса и Фасиса, которые прибывают в Амасию ради почитания его мощей112. Таким образом, большинство свидетельств о христианизации народов Лазики, Абазгии и Апсилии относится к VI в. В IV в. существовали маленькие христианские общины в прибрежных городах, их членами были торговцы, солдаты, ссыльные, служащие и т. д. Увеличение числа христиан в V в. ясно подтверждается археологическими данными, остатками христианских зданий. В юстиниановскую эпоху христианство было уже достаточно распространено в регионе. Ссыльные и мученики Ссыльные, которые появляются в Колхиде в диоклетиановскую эпоху, вносят особую черту в картину религиозной жизни. Город Питиус стал обычным местом ссылки. Это крайний пункт власти Империи, соседний с регионом, населенном дикими, как утверждают источники, племенами. Начиная со Рис. 54. Крепость Цибила. Раннехристианская церковь, крещальная купель 112 48 Delehaye 1933, p. 169; Martin-Hisard 1985, p. 144.
Страбона, который говорит о пиратах, особенно опасных в северо-восточном секторе побережья Понта Эвксинского, утвердилась традиция подчеркивать опасности этих отдаленных мест и дикость их населения. Христианские авторы охотно следуют этой традиции, они преувеличивают опасности и трудности, чтобы лучше показать духовные подвиги ссыльных мучеников. Поздняя традиция, византийская и грузинская, также рисует население этого региона в мрачных тонах. Например, редакторы XVII в. текста грузинского историка XI в. Леонтия Мровели, упоминают дикость жителей Зихии (Джигети/Джикети), которые не захотели принять слово Божие, проповедуемое св. Андреем, и решили его убить. Этим объясняется стойкость язычества зихов (джиков)113. Грузинский историк XVIII в. Вахушти Багратиони напишет, что джики дикие; они были христианами, – добавляет он, – но сегодня вера им неизвестна114. Этот отдаленный Питиус был подходящим местом ссылки. В 300 г., при Диоклетиане и Максимиане (286–310), семь солдат и братьев-мучеников, главным из которых был Орентий, были приговорены к ссылке и сосланы в Питиус. Житие Святого Орентия описывает это путешествие в форме перипла. Они выехали в Питиус из Саталы. Эрос умер в Кайне-Паремболе, Орентий в Ризе, Фарнакий – в Кордиле. Эти пункты находятся в Турции. Далее, уже в Лазике, Фирм и Фирмин умирают в Апсаросе, а Кириак в Зиганеосе. Один только Лонгин достиг Питиуса, где и был похоронен. Не на месте ли его захоронения была построена первая церковь Питиуса? Житие св. Орентия было создано в VI в. Кроме того, св. Орентий упомянут в Синаксаре константинопольской церкви под 24 июня115. Историки правомерно со113 Амичба 1986, с. 24. 114 Вахушти Багратиони 1976, с. 78. P[eeters] 1938, p. 241–264. Грузинский перевод Синаксаря приводит деревню Банакеби как место смерти Эроса, другие географические пункты в грузинской версии те же, что и в греческой: Tamarati 1910, p. 150; Kollautz 1969, Sp. поставляют этот период с другими источниками по географии черноморского побережья. Несколько городов, упомянутых в Житии Орентия те же самые, что в Notitia Dignitatum: Апсарос, Зиганне, Питиус. В ту же эпоху другая группа христианских солдат отказалась совершить жертвоприношение римским богам. По этой причине Евгений, Валериан, Канидий и Акила были приговорены в ссылку в Питиус; они были сожжены в Трапезунде116. Этот обычай считать Питиус местом ссылки подтверждает, что римские войска находились там в эпоху Диоклетиана, хотя источники прямо не говорят об этом. Среди ссыльных христиан той эпохи самым знаменитым был Иоанн Златоуст. Возвратившись в Константинополь из своей первой ссылки в 406 г., он вновь был приговорен к ссылке, в этот раз в Питиус. Он скончался около 14 сентября 407 г. в Комане Понтийской. Феодорит Киррский подчеркивает, что враги послали Иоанна туда, где «живут самые дикие варвары», но Бог не захотел дать ему достигнуть этого ужасного места и даровал ему жизнь вечную (Theodoretus HE, V 34, 8)117. В окрестностях Сухума есть населенный пункт по имени Комана (Камана), местная легендарная традиция считает его местом ссылки св. Иоанна Златоуста. Здесь был найден монолитный саркофаг, который почитается как место захоронения Златоуста. В Абхазии известны массивные каменные саркофаги раннехристианской эпохи, например, т. наз. «антропоидный» саркофаг, случайно обнаруженный в Сухуме (рис. 55). Петр Фулон, епископ антиохийский в 469/470 и в 475/476, в 488 г. был приговорен императором Зеноном к ссылке, также в Питиус, но смог бежать в Амасию, где умер и был похоронен118. 30–31; Bryer, Winfield 1985, p. 325–327. 115 116 Martin-Hisard 1981b, p. 115–185. 117 Theodoretus 1964, S. 335. 118 Martin-Hisard 1993, p. 1172, n. 26; Van Esbroeck 1996, p. 203–204. 49
Рис. 55. Сухум. Раннехристианский саркофаг Абазгия надолго осталась местом ссылки. Однако Питиус с его приятным климатом, с церквами, расположенными внутри города и вокруг него, постепенно утратил свою древнюю репутацию «конца света». Жертвы монофелитского конфликта при Константине II (641–648) были сосланы уже вглубь Абхазии, в места глухие, горные, суровые119. Св. Максим Исповедник провел там свои последние дни, вместе со своим учеником Анастасием Монахом и Анастасием Апокрисиарием. Об этих событиях сохранил119 ся комплекс источников: письмо Анастасия Апокрисиария, написанное Феодосию Гангрскому в Иерусалим между августом 665 и июнем 666 г.120, Житие св. Максима и Hipomnesticum, – документ, написанный Феодором Спудом в конце 668 или в начале 669 г.121 Эти источники содержат сведения об обстоятельствах их ссылки, а также об исторической географии Апсилии, Мисиминии и соседней территории Алании. 8 июня 662 г. трое заключенных прибыли в горный район Лазики. Начальник крепости, имя которого не названо, приказал разделить ссыльных. Максим был послан в Схимарис, который находится недалеко от Алании, Анастасий Монах – в Скоторис, а апокрисиарий должен был отправиться в Буколус, крепость мисимиан. Скоторис – это крепость Цибила (Цибилон) на правом берегу р. Кодор, о которой пишет Прокопий Кесарийский. Буколус – это Бухлоос Агафия Миринейского. Схимарис можно идентифицировать с Ухимерионом (Утимерионом) Прокопия, его местонахождение неизвестно. Вскоре Анастасий Апокрисиарий был заключен в Такирию, – это, вероятно, Цахар – Сидерун Агафия, крепость мисимиан. Анастасий Монах был переслан в Сванетию, он умер по дороге или тотчас же после прибытия, между 22 и 24 июля 662 г. Св. Максим умер в Схимарисе 13 августа того же года. Поздние грузинские источники сообщают, что он был похоронен в монастыре св. Арсения (или Арсака)122. Анастасия Апокрисиария перевозили из одного места в другое, он провел несколько месяцев в крепости Фуста и, наконец, должен был весной 664 г. отправиться в Схимарис – туда, где скончался св. Максим. Анастасий был освобожден князем Абаз120 Devreesse 1955, p. 5–16; Noret 2000, p. 37–42. Первым, кто установил, что письмо Анастасия Апокрисария было адресовано в Иерусалим, был А. Бриллиантов: Бриллиантов 1917, с. 7; Lordkipanidze, Brakmann 1994, Sp. 95–96. Devreesse 1935, p. 49–80. Новое издание документов о св. Максиме: Allen, Neil 2002. 121 122 Dagron 1993, p. 167–240. 50 Кекелидзе 1912, с. 451–486.
гии; наследник князя, патрикий Григорий, взял св. Максима под свое покровительство и поместил его близ своего дома в Фусуме. Этот Фусум упоминается только у Феодосия. Этот пункт находится в районе Зихахореоса, у подножия Кавказских гор, на границе Абазгии и Алании. Апокрисиарий прожил в ссылке дольше всех – он скончался 11 октября 666 г. Эти церковные документы содержат сведения по истории и географии Абхазии и соседней Алании в эпоху раннего средневековья. К середине VII в. князь (princeps) Абазгии имеет высокий византийский титул патрикия, это третий ранг в официальной византийской иерархии, после магистра (этот ранг византийцы присваивали обычно царям соседних народов) и проконсула. Крепость Цибила/Цибилон находится в Апсилии, районе, который в эту эпоху составляет часть Абазгии. Некоторые горные крепости были под контролем византийцев, именно те, куда отправили ссыльных. Напротив, патрикий Григорий защищает ссыльных, поэтому Анастасий называет его “друг Христа, князь Абазгии” (Christi amicus princeps Abasgiae). Для ссыльных правители и жители этой страны были philochristi, что для Анастасия и Феодосия означало православные. Географически все названные в комплексе документов Максима Исповедника крепости расположены недалеко одна от другой, в регионе Апсилия – Мисиминия – Сванетия – Алания. Важность этих сведений для решения проблем исторической географии давно оценили исследователи123. Несколько десятилетий спустя в этом же регионе произошло событие, связанное с другим мучеником, местным. Эпоха нашествия арабов дала мученика в стране, уже глубоко христианизированной. В 738 г. арабы завоевали Себастополис, поднялись вверх по р. Кодор и проникли в Апсилию и Мисиминию. Они вошли в Цахар (Сидерун) и взяли в плен Евстафия, сына местБриллиантов 1917, с. 1–62; Kollautz 1969, Sp. 47; Zuckerman 2000, p. 553–554. 123 ного правителя Мариана. За отказ принять ислам они предали юношу смерти в 740 г., в городе Харране124. Очевидно, что к этому времени предгорные районы Абхазии были глубоко христианизированы. В Житие св. Або Тбилисского, источнике XI в., Иоанн Сабанисдзе пишет о событиях 80-х гг. VIII в.: невозможно было найти ни одного неверующего в Абхазии125. Евстафий стал первым святым мучеником из апсилов126. Этим объясняется включение в иконографическую программу алтарной преграды из Цебельды сцены Чуда святого Евстафия (рис. 16, 56). Этот памятник, опубликованный П. С. Уваровой в 1894 г., вызывает неизменный интерес127. Феофан Хронограф пишет о событиях в районе Цебельды, дважды называя имя правителя апсилов. В одном случае это Марин, – «первый из апсилов», princeps Apsilorum, апсилийский князь. Во втором эпизоде Хроники Феофана это патрикий Мариан, который в 738 г. защищал крепость Цахар; его сына Евстафия взяли в плен арабы и убили за отказ перейти в ислам. Самое вероятное, что Марин и Мариан – одно и то же лицо. Феофан пишет о соседних территориях Алании, Апсилии и Мисиминии. В первом случае речь идет обо всем племени апсилов, поэтому он характеризует Марина как князя апсилов. А во втором случае Мариан выступает как начальник гарнизона крепости, состоящий на службе у византийцев, и здесь Феофан называет его ранг в византийTheophanis Chronographia 1883-1885, I, p. 394; 197, p. 544. О Мариане (Марианосе) см.: Prosopographie 2000, S. 168. Князь апсилов Марин (Маринос) сыграл важную роль в кавказском походе императора Льва Исавра (до 711 г.): Сanard 1971, p. 353–357; Чичуров 1980, с. 44, 67; Анчабадзе 1959, с. 93–94. 124 Амичба 1986, с. 8; Гунба 1989, с. 94–95; Shurgaja 1999, p. 83–96 . 125 Хрушкова 2002, с. 59–60, 392; Khroushkova 2006a, р. 25, 152; о. Дорофей (Дбар), Моисеева, 2008, с. 310–311; Хрушкова 2002, с. 392. 126 Khroushkova 2006a, р. 145–152, 199–216; Khrushkova 2008b, p. 577–587; Iamananidzé 2016, p. 90–94. 127 51
Рис. 56. Цебельда. Плита алтарной преграды, сцена Чуда св. Евстафия ской иерархии – Мариан патрикий128. Как было сказано выше, в событиях 664 г., связанных со ссылкой св. Максима Исповедника, князь (princeps) абазгов Григорий, начальник крепости Фусум – тоже патрикий. Ранг патрикия соответствует латинскому princeps, князь. Местные князья, а позже – цари Абхазского царства, имели византийские придворные титулы. Марин и Мариан – очень похожие имена, подобным образом в византийских источниках встречается смешение имен Георгий и Григорий, не говоря уже о топонимах, например, Таматарха, Таматраха, Матраха или Зиганна, Зиганис, Зиганеос, также Цибила, Цибилон и т.п. Существует другая точка зрения. А. Ю. Виноградов считает, что Мариан и его сын Евстафий были византийскими офицерами, а не апсилами. Однако источники не дает оснований для такого вывода. Особое возражение вызывают те приемы, в которых А. Ю. Виноградов, к сожалению, был замечен неоднократно: искаженное цитирование, когда на указанных страницах нет тех сведений, на которые ссылается этот автор. В других случаях фальсифицированная ссылка сочетается с присвоением А. Ю. Theophanis Chronogaphia 1883–1885, I, p. 394, 411, 414; II, p. 266, 268; Theophanes Confessor 1997, I, p. 544, 573–574. 128 52 Виноградовым чужого мнения, но уже без ссылки. На это указывалось не раз129. Факты недобросовестных приемов полемики в работах А. Ю. Виноградова приводились также В. Н. Залесской и Ю. А. Пятницким: «Приемы, которыми пользовался Ю. А. Виноградов в своем сочинении, чтобы прийти к подобным выводам, – стары и хорошо известны: цитаты, вырванные из контекста и превратно истолкованные, передержки, натяжки, ложь»; «В ряде случаев (чтобы не сказать в большинстве) А. Ю. Виноградов обнаруживает незнание литературы, имеющей отношение к тем памятникам, надписи на которых он берется читать»130. Церковная организация Для нашего анализа важны два основных типа источников по истории церковной организации: списки вселенских соборов и Notitiae episcopatuum, – списки епископств, подчиненных константинопольскому патриархату. Но ни один из этих списков не полон. Самый знаменитый епископ из Колхиды – Стратофил из Питиуса и единственный представитель Кавказа на первом вселенском соборе в Никее в 325 г. Его Хрушкова 2017е, с. 222, прим. 43; Хрушкова 2017ж, с. 158–160. 129 130 Залесская, Пятницкий 2017, с. 508–510.
имя присутствует во всех версиях списков участников, включая и т. наз. «первоначальный» список, который реконструировал Э. Хонигманн, под номером 104. Стратофил из Питиуса, Домн из Трапезунта и Лонгин из Новокесарии представляли епархию римской провинции Полемоновский Понт. Стратофил подписал все документы собора, установившего основы христианского вероучения131. Позже имя Стратофила упомянет византийский историк V в. Сократ, вслед за Евсевием Кесарийским (Socrate HE, I, XIII, 12)132. Как развивалось это маленькое и отдаленное епископство? Питиус исчезает из византийской церковной организации или из известных нам источников. Первая церковь, кафедрал Стратофила, была перестроена не раз, этот архитектурный комплекс просуществовал до пост-юстининовской эпохи с различными изменениями133. На территории Лазики и Абазгии были обнаружены и другие христианские здания. Очень возможно, что их духовенство было подчинено церковной организации Полемоновского Понта. Прокопий Кесарийский пишет о епископах лазов, не называя ни их имен, ни их кафедр (Procopius, VIII 2, 18)134. Феофилакт Симокатта в 589–590 г. упоминает «главу священников» Фасиса, что должно означать епископа (Theoph. Simocatta, Hist. III 6, 17)135. Абазги получили епископа к началу 40-х годов VI в., судя по данным Прокопия. Раскопки апсилийской крепости Цибила обнаружили строительную керамику, кирпичи и черепицу, с греческим клеймом епископа 131 Honigmann 1939, p. 46; Honigmann 1944, p. 20; Ruggieri 1993, p. 335 (в этом списке Стратофил под номером 120). 132 Socrate 2004, p. 164–155. Хрушкова 2002, с. 67–119; Khroushkova 2006a, p. 29–44. 133 134 Procopii Caesariensis Opera omnia 1962–1963, II, p. 493. Рис. 57. Крепость Цибила. Черепица с клеймом епископа Константина Константина, которые датируются около 550 г.136 (рис. 57). Было ли это лицо первым епископом апсилов? Однако оно не упомянуто ни одним письменным источником, Мы имеем некоторые свидетельства о существовании епископств в Восточном Причерноморье в юстиниановскую эпоху, до окончания византийско-персидских войн. Но ни одно из этих сведений не отражено в официальных документах патриархата, потому что ни Лазика, ни Абазгия в эту эпоху не принадлежала Восточной Римской империи. В эпоху войн стабильной церковной организации в Лазике, Абазгии и Апсилии еще не существовало. Становление системы церковной организации в регионе стало возможным по окончании войн, когда Лазика и Абазгия стали частью провинции Pontus Polemoniacus, и в регионе была создана новая административная система. Первая епископская Нотиция отражает ситуацию в эпоху после войн, ко второй пол. VI в. Согласно этой Нотиции (до 641 г.), митрополия Фасиса (№ 32 в Нотиции), имела четыре подчиненных епископства (суффраганта), находившихся в Родополисе, Петре, Саисине (в некоторых списках Нотиции по ошибке “Abissine”) и Зиганеосе. Саисина идентифицирована с совр. Цаиши, к юго-западу от г. Зугдиди в Мегрелии137, 135 Theophilakti Simocattae Historiae 1972, p. 122; Theophilacte Simocatta, 1977, p. 81; Martin-Hisard 1993, p. 1173; Lordkipanidze, Brakmann 1994, Sp. 95. 53 136 Воронов 1998, с. 232–233. 137 TAVO, Карта BVI 11.
а Зиганеос – в Гудаве. Таким образом, центр митрополии и два его суффраганта находятся на побережье и два других – в глубине страны. По первой Нотиции, Себастополис стал центром архиепископства Абазгия, его епископ назван под номером 72, после Гераклиополиса138. Архиепископы, хотя и не имели суффрагантов, фактически играли роль провинциальных митрополитов, зависящих только от константинопольского патриархата139. Если бы кафедра Себастополиса была простым епископством, она подчиинялась бы митрополиту Фасиса, но архиепископство Себастополиса зависело только от патриархата. Как увидим далее, это архиепископство просуществовало значительно дольше, чем митрополия Фасиса. Возможно, базилика Петры в Лазике была епископской. Она была частью комплекса, в который входили термы, устроенные рядом. Базилика датируется юстиниановской эпохой, – не ранее 535 г., когда этот город был построен Юстинианом, согласно Прокопию, или, скорее, перестроен и обновлен140. В Родополисе (Город Роз, Вардцихе) пока не открыто ни одной церкви. Средневековую церковь в Цаиши (Саисина) украшают колонны и капители из проконнесского мрамора, которые датируются юстиниановской эпохой141. Может быть, эти мраморы украшали древнюю епископскую церковь, которая находилась на этом же месте? В Зиганеосе (совр. Гудава) маленький баптистерий, открытый там, датирован доюстиниановской эпохе. Церковь, к которой он относился, не обнаружена. В Себастополисе архиепископская церковь VI в. не известна. Раскопанный здесь раннехристианский архитектурный комплекс относится к более раннему времени. Он был разрушен пожаром 542 г. и не мог служить епископским центром на протяжении всех веков существования архие138 пископства Себастополис142. Несколько находок свидетельствуют о его важности в международной торговле в более позднюю эпоху. Это печать Феодора, апо-ипатия и коммеркиария «апотеки» (таможенного центра) Себастополиса, которая относится к 668 – около 672 г., возможно, до 672/673 г.143. Вполне возможно, что большая купольная церковь в с. Дранда, расположенная в 22 км к югу от Сухума, была епископским кафедралом Абазгии. Это предположение В. А. Леквинадзе кажется обоснованным144 (рис. 58, 59). Имен церковных деятелей в Восточном Причерноморье мы знаем очень немного. После Стратофила это епископ Фасиса Кир, который становится патриархом Александрии в 631 г.145. Митрополит Фасиса Феодор участвовал в VI вселенском соборе в 681 г.146 Возможно, он был тем самым Феодором, которому принадлежала печать VII–VIII вв., случайная находка в Пицунде147. Десятилетие спустя, на константинопольский церковный собор 692 г. из Лазики прибыли митрополит Фасиса Феодор, епископы Фаустин из Зиганиса и Иоанн из Петры148. Мы не знаем, по каким причинам архиепископ Себастополиса отсутствовал на этом соборе. Система епархий, описанная в первой Нотиции, в Лазике и Абазгии оставалась стабильной до седьмой Нотиции, которая относится к началу X в. Вторая Нотиция датируется началом VIII в. , в ней присутствуют епархия Абазгии с центром в Себастополисе (№ 76) и митрополия Лазики с Хрушкова 2002, с. 195–259; 2006a, p. 57–69. 142 Khroushkova Oikonomides 1986, p. 30–31, № 17; Nesbitt, Oikonomides 1991, № 86, 1, p. 193–194. Несбитт и Икономидис идентифицируют Себастополис на печати с Себастополисом в Абазгии. 143 Хрушкова 2002, с. 259–273; Khroushkova, 2006а, p. 74–78. 144 Notitiae episcopatuum 1981, p. 7–8, 205–212. 145 Darrouzès 1984, p. 178, 199. 139 Feissel 1989, p. 119. 146 Le Quien 1958, I, Sp. 1443. 140 Леквинадзе 1973, с. 169–186. 147 Дундуа 1978, с. 341–342. 141 Хрушкова 1980, с. 20–23. 148 Ohme 1990, S. 148, 169, 182, 220, 304–305. 54
Рис. 58. Дранда. Купольная церковь VI в., вид с юговостока центром в Фасисе (№ 31)149. В третьей Нотиции автокефальная епархия Абазгии (№ 89) расширена благодаря соседнему епископству Никопсиса150, а митрополия Лазики (№ 39) получила нового суффраганта, который находился в Ризе151. По мнению Жана Даррузеса, эта Нотиция относится ко времени между 787 г. и концом IX в. Эта дата соответствует сведениям, которые содержатся в Актах собора 869–870 гг. в Константинополе152. В документах VII вселенского собора, состоявшегося в Никее в 787 г., митрополит Лазики Христофор (№ 20, 22, 23 в различных списках) и архиепископ Абазгии (№ 64, 65, 66) присутствуют вместе. Этот собор восстановил иконопочитание, и участие в нем представителей Южного Кавказа говорит о том, что политика иконоборческих императоров не пользовалась поддержкой в этом регионе. Впрочем, позиция епископов Абазгии и Лазики не была одинаковой. Христофор подписался в списках участников A, D, E. Однако его подписи нет в главном списке F, – списке участников заседания, на котором была сформулировано определение Рис. 59. Дранда. Купол церкви православной веры о почитании икон. Архиепископ Абазгии Константин подписал протокол четвертого заседания (список E) и список F. Возможно, Константин прибыл позже и не присутствовал на всех заседаниях153. Архиепископство Абазгия присутствует почти во всех Нотициях, до XII в.154 История митрополии Фасиса более сложна. В списках Никейского собора 787 г. Христофор фигурирует то как митропо153 149 Notitiae episcopatuum 1981, p. 217–218. 150 Notitiae episcopatuum 1981, p. 31, 233. 151 Notitiae episcopatuum 1981, p. 241. 152 Notitiae episcopatuum 1981, p. 32, 233. Darrouzès 1975, p. 5–21, 62–68. В Нотициях 4 (№ 74), 5 (№ 77), 7, в X в. (№ 100), 8 (№ 116), 11 (№ 135) и 12 (№ 132). В XII в. Себастополис присутствует только в некоторых копиях Нотиций 11 и 12: Notitiae episcopatuum 1981, p. 82, 84, n. 3. 154 55
Рис. 60. Себастополис. Позднеантичный архитектурный комплекс, вид на север лит Фасиса, то как митрополит «Фасиса и Трапезунта», то как представитель только Трапезунта. И это не было случайностью. Митрополия Фасиса была объединена с митрополией Трапезунта таким образом, что последний стал кафедрой и местопребыванием митрополита Лазики. Однако эти существенные изменения не нашли отражения в официальных церковных документах155. Перемены в системе епархий были связаны с важными политическими 155 Darrouzès 1986, p. 7–8, 39–40; Darrouzès 1989, p. 210–213. 56 изменениями в этом регионе, – с образованием Абхазского царства (конец VIII – конец X вв.) *** Мы можем представить себе общую картину христианизации населения Восточного побережья Черного моря. Христианская вера проникает вначале в среду греческого или греко-говорящего населения прибрежных городов, нередко в связи с римским военным присутствием. В константиновскую эпоху христианская об-
щина со своим предстоятелем епископом Стратофилом уже существовала в Питиусе, который стал центром распространения христианства. По соседству, на пицундском мысу, раскопана большая базилика в с. Алахадзы. Первая церковь IV в. в лазской столице Археополисе повторяет план кафедрала Стратофила. Себастополис был другим важным христианским центром. Там уже в первой пол. V в. существовала октогональная церковь с мартирием, которая была частью приморского городского квартала (рис. 60). Баптистерий Зиганиса восходит к той же древней эпохе, он составлял часть епископского комплекса, пока не открытого. Для V в. письменных источников немного. В эту эпоху распространение христианства более ясно свидетельствуется строительством церквей в Питиусе, Гиеносе Археополисе. В VI в. христианство утверждается в городах, их окрестностях, в населенных пунктах, расположенных вдоль важных дорог. Крупные церкви появляются вне древних городских центров – в Цандрипше, Вашнари, Сепиети. Небольшие однонефные церкви строятся в крепостях, расположенных в предгорьях Кавказа: Цибиле, Хашупсе, Шапкы, Мрамбе. И, наконец, после византийско-персидских войн прочно утвердилась стабильная церковная организация, которая охватывала всю территорию Лазики и Абазгии156. Вопрос языка литургии – предмет дискуссий. В начальный период это греческий язык, в XI в. он был заменен грузинским. Предположение о том, что в литургии использовался абхазский язык157, опирается на Житие св. Константина Просветителя. В нем описывается спор св. Константина с епископами из Венеции на Моравском соборе. Перечисляя народы, которые славят Бога на своем языке, Константин называет абазгов и иберов158. 156 Khrushkova 2007a, p. 177–219. 157 Kollautz 1969, Sp. 31. 158 Dvornik 1958, p. 207–208; Голубинский 1985, с. 153. В Лазике и Абазгии почти все эпиграфические документы позднеримской и ранневизантийской эпох и периода раннего средневековья на греческом языке. Они касаются церковной жизни и частного быта, – это эпитафии, надписи на керамических, металлических и иных предметах. Латинских надписей очень мало, в основном они носят характер официальных документов. Таковы, например, клейма легионов на строительной керамике. Грузинские эпиграфические документы появляются в XI в. В Абхазии было найдено 22 грузинских надписи, относящихся ко времени между XI и XIV вв.159 Те важные христианские центры Восточного Причерноморья, которые сложились в позднеантичную эпоху, будут развиваться на протяжении веков и не утратят своего значения в новейший период истории. 159 Гамахария, Гогия 1997, с. 807–815.
1. Никопсис (Ново-Михайловская) 2. Лоо 3. Сочи 4. Адлер 5. Цандрипш 6. Гагра 7. Алахадзы 8. Бзыбь 9. Питиус (Сотириуполис-1, Бичвинта, Пицунда) 10. Амбара 11. Хуап 12. Абаата 13. Лыхны 14. Айлага-Абыку 15. Гудаута 16. Ачануа 17. Анхуа/Анухва 18. Мсыгхуа 19. Анакопия(Новый Афон) 20. Камана 21. Себастополис (Цхум, Акуа, Сухум) 22. Акапа 23. Цебельда 24. Гульрипш 25. Герзеул 26. Цибила 27. Чхалта 28. Дранда 29. Адзюбжа 30. Киач 31. Моква 32. Ачапара 33. Ткварчел(Ткуарчал) 34. Очамчира 35. Илори 36. Бедия 37. Агу- Бедия 38. Лашкендр 39. Пшаури 40. Зиганис (Гудава) 41. Царче 42. Ацкар (Цкелкари) 43. Гал/Гали 44. Анаклия 45. Саисина (Цаиши) 46. Хоби 47. Фасис (Поти) 48. Чкондиди (Мартвили) 49. Кутаиси 50. Гелати 51. Батуми 52. Апсарос (Гонио) 53. Сотириуполис-2 (Борчка) 54. Трапезунт Рис. 61. Восточное побережье Черного моря в средневековую эпоху. Карта-схема
ГЛАВА 3 ЦЕРКОВНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ В АБХАЗИИ В ЭПОХУ СРЕДНИХ ВЕКОВ Церковная организация в Абхазии в эпоху средних веков является развитием предшествующего периода1 (рис. 61). Абхазское царство, основанное династией Ачба (Анчабадзе)2, существовало на протяжении двух столетий, с 80-х гг. VIII в. по 80-е гг. X в. В византийских источниках оно носило название Абазгия/’Αβασγία, в грузинских – Апхазети. Абхазское царство было значительно более обширным, чем Лазское царство, прекратившее свое существование в VI в.3 Территория Абхазского царства включала Западную Грузию, от Черного моря на западе, до Лихского (Сурамского) горного хребта на востоке, и от Никопсиса (Нечепсухо/Негопсухо по-адыгски) на северо-западе, до устья р. Чорох – на юге. Эта река, известная грекам под названием Акампсис, отделяла Абхазское царство от Восточной Римской империи, позже названной Византией4. Собственно Абхазия, т. е. страна, населенная абазгами, занимала северную часть Абхазского царства. История Абхазского царства, пограничного с Византией, была тесно связана с историей Империи. Это относится и к церковной истории. Б. Мартен-Изар отмечает: «Главная историческая проблема этого периода – это проблема эволюции связей между константинопольским патриархатом и епископствами Западной Грузии»5. Византийские и грузинские источники не всегда согласуются между собою. Нотиции патриархата не дают никакой информации о кафедрах, основанных абхазскими царями, а грузинские хроники ничего не сообщают об епископах, подчинявшихся Константинополю. Согласно первой Notitia Episcopatuum, на прибрежной территории Восточного Причерноморья располагались две кафедры. Митрополия Фасиса имела четыре суффра- Этот вопрос рассматривался ранее: Khroushkova 2006a, p. 89–97, Khroushkova 2007, p. 271–292; Хрушкова 2008, с. 234–249; Хрушкова 2015, с. 98–110. детта Мартен-Изар пишет: «территория, называемая Константинополем Абазгией в X в., простирается по берегу Черного моря и на юге Кавказа, от Зихии и р. Никопсис до устья Чорох»: Martin-Hisard 2000, p. 459, n. 676. Но у того же автора встречаем иное мнение: «Эта новая Апхазети простирается приблизительно от порта Анакопия на севере до устья Чороха»: Martin-Hisard 2001, p. 8. Таким образом, в двух работах одного и того же автора, опубликованных почти одновременно, в одном случае северным пределом Абазгии служит р. Никопсис на границе с Зихией, а в другом – ошибочно указана Анакопия. Расстояние между этими пунктами составляет не одну сотню километров. Коллауц, пытаясь избежать этих трудностей, на своей карте помещает два Никопсиса, подразумевая под вторым Никопсисом Анакопию: Kollautz 1969, Sp. 24, 29–31, 46, 48, Abb. 1. 1 2 Toumanoff 1997, p. 38. О понятиях «Апхазети», «Абазгия» и проблемах истории Абхазского царства существует обширная литература: Анчабадзе 1959, с. 171–177; Toumanoff 1963, p. 24; 60, n. 58; 256, n. 356; Лордкипанидзе 1988, c. 280–304; Гунба 1989, c, 213–234; Martin-Hisard 1981a, p. 145–156; Martin-Hisard 2000, p. 459–479. 3 Одна из причин дискуссий о границах – неясности в источниках. Типичный пример – Анакопия, совр. Новый Афон, Псырцха по-абхазски, Анакопси грузинских источников, Трахея Прокопия Кесарийского. Анакопию путают с Никопсисом, который, согласно Константину Багрянородному, был границей между абазгами и зихами. Так, в одной работе Берна4 5 59 Martin-Hisard 1993, p. 562.
ганта с центрами в Зиганисе, Саисине, Родополисе и Петре, а архиепископство Себастополиса не имело ни одного6. О. Жан Даррузес детально изучил изменения в истории митрополии Фасиса. Канцелярия патриархата сохранила название митрополии Фасиса на бумаге, но в действительности она потеряла свое значение. Нотиции под именем Лазики упоминают новую провинцию, кафедрой которой был Трапезунт. Фасис окончательно исчезает из седьмой Нотиции, к началу X в.7 Изменения в положении митрополии Фасиса были обусловлены важными переменами: образованием Абхазского царства и политикой его царей. Царь Георгий (Гиорги) II (915/916–959/60 или, по другому мнению, 929–957 гг.) в начале X в. основал епископство Чкондиди (по-мегрельски «большой дуб», совр. Мартвили) и построил там большую церковь8. Хотя дата основания Чкондиди названа в летописи «Жизнь Грузии», время строительства церкви служит предметом споров историков грузинского искусства. Г. Н. Чубинашвили датирует церковь VII в., а Ш. Я. Амиранашвили относит время ее строительства к X в., что соответствует сведениям хроники Матиане Картлиса9. Новая кафедра заменила епископство Фасиса и три кафедры его суффрагантов, которые находились к югу от р. Ингур: в Саисине, Родополисе и Петре. Единственный суффрагант к cеверу от Ингура, подчиненный Фасису, был расположен в Зиганисе (Гудаква грузинских источников, совр. Гудава). Церковная политика расширения к северу местных епархий, проводимая Георгием II, была продолжена его наследни6 Картлис Цховреба 1955, 1, с. 270; Матиане Картлиса 1976, с. 36; Летопись Картли 1982, с. 55; Pätsch 1985, S. 343; Brosset 1849a, p. 290. Абхазское название большого древнего села Моква – Мыку: Кварчия 1985, с. 68–69; Кварчия 2002, с. 417. 10 Notitia Episcopatuum 1981, p. 206. 7 Notitia Episcopatuum 1981, p. 284; Darrouzès 1986, p. 7–8, 39–40. Картлис Цховреба 1955, 1, c. 265; Матиане Картлиса 1976, c. 34; Летопись Картли 1982, c. 53; Амичба 1986, c. 39; немецкий пер.: Pätsch 1985, S. 338; франц. пер.: Brosset 1849a, p. 278. О датах правления абхазских царей: Toumanoff 1956, p. 77–82; Таблицы царей Абхазии, царей абхазов и грузин, и царей Армении: Grumel 1958, p. 376–379. 8 9 ками. Леон III (957–967) основал епископство в Мокве10, к югу от р. Кодор. Возможно, оно занимало северную часть территории епископства Зиганис. Епископство Гудаква было упразднено Багратом III (975–1014), внуком Георгия II. Баграт III основал епископство в Бедия11, которое упразднило константинопольскую митрополию Фасиса. Известна точная дата строительства епископской церкви. Царь Баграт и его мать, царица Гурандухт, сделали ценный вклад: литургическую золотую чашу с чеканными изображениями и грузинской надписью, которая называет имена вкладчиков и дату этого события , 999 год. К этому году церковь была окончена (рис. 62). Вахушти замечает, что эта «большая и прекрасная купольная церковь, украшенная всяческими орнаментами», была епископской кафедрой еще и в XVIII в.12 Вообще все создания царей той цветущей эпохи отличались исключительно долгой жизнью, будь то сама церковная организация или церковные здания. Если в Лазике три кафедры из пяти, перечисленные в первой епископской Нотиции, находились на побережье (Петра, Фасис, Зиганис), то три новых епископских центра абхазских царей были перемещены вглубь страны, подальше от древних мест римского, а затем византийского владычества. Кому подчинялись эти епархии? Ряд историков (К. Кекелидзе, И. Джавахишвили, П. Ингороква, Н. Бердзенишвили, М. Лордкипанидзе и другие) предполагали, что епархии, основанные абхазскими царями, были подчинены Мцхетскому католикосу в VIII– IX или X в.13 По мнению М. М. Гунба, абхаз- Амиранашвили 1963, c. 148–149. 60 Картлис Цховреба 1955, 1, с. 281; Матиане Картлиса 1976, с. 42; Летопись Картли 1982, с. 61; Амичба 1986, с. 43; Pätsch 1985, S. 355–356; Brosset 1849a, p. 300. 11 12 Wakhoucht Tsarévitch 1842, p. 397. 13 См. подробный анализ: Анчабадзе 1959, с. 144–154.
Рис. 62. Бедия. Церковь, восточный фасад Рис. 63. Моква. Церковь, вид на центральную апсиду ские епископы подчинялись правителям Абхазского царства14 Источники не дают ясного ответа на этот вопрос. В то время как существование митрополии Фасиса постепенно становится символическим, основание новых епархий утверждалось строительством крупных церковных зданий. Они воплощали амбиции и возможности царской власти. Церковьтетраконх Чкондиди воспроизводит тип Джвари, знаменитый картлийский образец. Огромный кафедрал Моквы относится к иному архитектурному типу, это т. наз. «вписанный крест», – тип, преобладающий в византийском мире, начиная с X в. (рис. 63). Мы наблюдаем здесь важную особенность культуры региона: чем дальше к северо-западу, тем больше византийских черт. Себастополис, где византийцы, начиная с доюстиниановской эпохи, занимали прочные позиции и не хотели их терять. История автокефального архиепископства Себастополис значительно отличалась от Фасиса. Если роль последнего прогрессивно уменьшалась, а затем исчезла, епархия Абазгия не только продолжает существовать, но и увеличивает свою территорию. Это движение всегда направлено к северу, куда византийцы отступали постепенно. В третьей Нотиции (т. наз. «Нотиция де Боора»), датированной концом VIII или IX в., Никопсис (Nikóψiς) в Зихии относится уже к архиепископству Абазгия (№ 89), а не к епархии Зихия, как раньше15. По мнению Б. Мартен-Изар, епархии Лазики и Абазгии «исчезают начиная с X в.»16; Абазгия «исчезла, в то время как появилась новое архиепископство, подчиненное Сотириуполю, на границе новой Апхазети»17. Однако источники говорят о другом. Константинополь считал Абазгию и ее церковь Себастополис К самому концу X в. Баграт III глубоко изменил систему, зафиксированную первой Нотицией, но не разрушил ее полностью: не был затронут Себастополис. Исходной точкой нового развития был центр царства – Кутаиси и Чкондиди, двойной центр власти светской и власти духовной. Это движение развивалось к северу, к архиепископству 14 Эта Нотиция отражает реальную тенденцию, хотя не считается официальным документом: Notitia Episcopatuum 1981, p. 31–32, 233. 15 Гунба 1989, с. 138. 61 16 Martin-Hisard 1993, p. 562. 17 Martin-Hisard 2000, p. 464.
важным опорным пунктом для христианизации алан Северного Кавказа. Роль Абазгии действительно была велика. Письмо № 51 (914–916) константинопольского патриарха Николая Мистика, адресованное «светлейшему эксусиасту Абазгии» Константину III, и письмо № 46 (916–917), написанное Георгию II, являются важными документами18. Если бы Константин III или Георгий II действительно упразднили кафедру Себастополиса, и греческое духовенство покинуло бы Абазгию, патриарх Николай Мистик не восхвалял бы абхазский царей в своих письмах за их активную помощь в деле христианской проповеди в Алании. Роль Себастополиса подтверждают официальные документы. Эта кафедра представлена в следующих Нотициях: 1, 2, 3, 4, 5, 7, 8, 11, 12 и 15, т. е. с VII по XIII в.19 В то же время ни один грузинский источник не говорит об основании новых епископств, которые заменили бы кафедру Себастополиса. Сотириуполис не появился вместо Себастополиса, как считает Мартен-Изар, потому что обе эти кафедры одновременно присутствуют в Нотиции 8 (№ 102 и 116 соответственно), Нотиции 11 (№ 122 и 135) и Нотиции 1820. О присутствия византийцев в Себастополисе свидетельствуют находки монет. В Сухуме был найден клад с 25 византийскими монетами времени от Константина Багрянородного до Алексея I Комнина (1081– 1118). В X-XI вв. византийская монета была основой денежного обращения в этом региЭти документы не имеют точных дат: Nicholas I Patriarch 1973, p. 279–281 (письмо № 51), 548–549 (комментарий), 265–267 (письмо № 46), 547 (комментарий). Грюмель предлагал другую хронологию писем: Grumel 1936 , № 599, p. 135, № 609, p. 139; Obolensky 1971, p. 32–33, 164–165; Dagron 1993, p. 220; Martin-Hisard 2000, p. 470–471; Иванов 2003, c. 178–190. оне Причерноморья21. Именно в это время византийцы очень активны здесь Анакопия Главная крепость абазгов Анакопия, Трахея Прокопия, первая столица Абхазского царства, сохранила свою решающую роль в средневековую эпоху. Город оставался знаменитым из-за легенд, связанных с кончиной здесь апостола Симона. Другое известное предание говорит о спасении чудотворным образом Богоматери (Нерукотворным) крепости в 737 г., когда ее осаждали арабские войска22. Церковная политика Византии в этом регионе опиралась не только на давние связи, но и на военную силу. Георгий I, царь абхазов и грузин (1014–1027), уступил византийцам несколько крепостей. По свидетельству Скилицы, в 1033 г. Алда, жена Георгия I и дочь царя алан, отдала Анакуфу, «очень мощную крепость», Роману III Аргиру (1028–1034)23. В течение нескольких десятилетий XI в. византийцы владели этим городом. Анакуфа (Анакопия) – это современный Новый Афон на р. Псырцха, как считает большинство иследователей. Но есть и другие мнения, которые почти столетие назад были высказаны таким крупным знатоком исторической географии, как Эрнст Хонигманн24. Противоречия иссле21 Картлис Цховреба 1955, 1, с. 234–236; Pätsch 1985, S. 319; Brosset 1849a, p. 240; Анчабадзе 1959, c. 93–109; Гунба 1989, c. 175–188, 213–234. 23 18 Notitia Episcopatuum 1981, Нотиции 1 (№ 72, p. 207), 2 (№ 76, p. 218), 3 (№ 94, p. 233), 4 (№ 74, p. 251), 5 (№ 77, p. 266), 7 (№ 100, p. 274), 8 (№ 116, p. 294), 11 (№ 135, p. 346), 12 (№ 132). 19 20 Notitia Episcopatuum 1981, p. 294, 345, 407–408. 62 Шамба 1985, с. 78–85. 22 Jean Skilitsès 2003, p. 322. Э. Хонигманн помещает Анакуфу в устье р. Апсарос (Чорох/Акампсис), в совр. Хопе: Honigmann 1935, S. 166, Anm. 7. То же мнение: Bryer, Winfield 1985, p. 346. Это очень маловероятно. Другой пример путаницы: П. Петерс тоже помещает Анакопию в устье Чороха и идентифицирует этот город с Никопсисом, на границе между Зихией и Абазгией: Peeters 1932, p. 1–12. В этом случае граница Зихии доходила бы до Турции, и для Абазгии на побережье не осталось бы места. Как видим, положение Анакопии колеблется на пространстве сотен километров, между противоположными точками побережья Понта. 24
Рис. 64. Анакопия. Церковь на Иверской горе, вид на запад дований той эпохи сказываются и сейчас, как было показано выше, на примере работ Бернадетты Мартен-Изар25. Царь Георгий II смог отвоевать Анакопию. Это произошло после катастрофичной для византийцев битвы с турками-сельджуками при Манцикерте в 1071 г. и, как уточняет Картлис Цховреба, после «большой туретчины» («диди туркоба»), – наступления турок, которое произошло около 1080 г., в начале царствования Алексея Комнина26. В X–XI вв. в Анакопии много строили. На вершине горы, сейчас именуемой Иверской, строят (или перестраивают) большую однонефную церковь27 (рис. 64). Монахи основанного во второй половине XIX в. Ново-Афонского монастыря собрали с различных древних построек большую коллекцию архитектурных фрагментов и вмонтировали их в апсиду церкви на Иверской горе, таким образом, что они оказались в интерьере (рис. 65). Благодаря этой удачной идее фрагменты и сохранились. На многих из них видим изображение креста. Разнообра25 См. выше, прим. 4 на с. 59. зие форм крестов и орнаментов, различия в стиле и технике исполнения рельефов указывает на то, что в Анакопии и ее окрестностях существовала группа церквей, которые пока не открыты. Этот своеобразный каменный коллаж давно попал в поле зрения исследователей. Некоторые плиты были датированы раннехристианским временем, большинство их относится к средневековой эпохе28. В последнее время хронология рельефов вызвала дискуссию; высказывалось мнение, что раннехристианских рельефов в анакопийской коллекции нет29. Однако нет аргументов в пользу датировки всей коллекции X-XI вв. Упрощенный («сельский») стиль рельефов не дает оснований для стилистического обоснования точных дат, но репертуар мотивов, некоторые формы креста характерны для раннехристианской эпохи. Помимо этого, один фрагмент плиты алтарной преграды из проконнесского мрамора бесспорно относится к VI в., – эта стандартная импортная продукция юстиниановской эпохи хорошо известна. Фрагмент опубликован Хрушкова 1980, с. 13, 26–32; Хрушкова 2002, с. 368–369, табл. LXXV, 2; Khroushkova 2006a, p. 103, 145. Амичба 1988, с. 61–62; Картлис Цховреба 1955, 1, с. 317; Амичба 1986, с. 44. 28 26 Название «Иверская» происходит от имени чтимой иконы Богоматери. 27 29 63 Cкаков 2016, с. 98.
Рис. 65. Анакопия. Церковь на Иверской горе, коллекция фрагментов VI-XI вв. давно30, он находится на месте и сейчас (рис. 66)31. В окрестностях Нового Афона была найдена мраморная ионическая капитель V – начала VI вв. Это еще одно свидетельство наличия здесь раннехристианского здания32 (рис. 67). О существовании в Анакопии ранних церковных сооружений ясно свидетельствуют и исторические данные. Картлис Цховреба сообщает, что в 730 г., во время осады крепости арабами, ее защитники находились под чудесным покровительством иконы Божией Матери. Нет сомнения, что если была икона, существовала и церковь, которая пока не выявлена. О том же говорит и печать эпарха Петра, найденная на склоне Иверской горы (см. ниже, рис. 193). Впрочем, средневековые памятники Анакопии изучены очень недостаточно, – после давних раскопок М. М. Трапша серьезных ар30 Хрушкова 1980, с. 60, табл. XVI, 3. 31 См. дискуссию: Хрушкова 2017в, с. 75. 32 Хрушкова 2017в, с. 75–76. хеологических исследований здесь не проводилось. О византийском присутствии в Анакопии свидетельствуют также находки византийских монет. В 1957–1958 гг. раскопки М. М. Трапша обнаружили 14 византийских монет конца X – первой пол. XI в.33 Во второй половине XIX в. были обнаружены важные эпиграфические документы. Эти греческие надписи прочел и истолковал выдающийся филолог и эпиграфист Василий Васильевич Латышев34. Две надписи эпохи Константина Мономаха особенно интересны из-за имен и титулов византийских должностных лиц. Одна надпись – строительная. Она сообщает, что церковь была построена заботами Евгения, протоспафария и Феодора Валанта, таксиарха Касы, в феврале 1046 г. ...Eὐγενίου προτοσπαϑαρίου [ό] τοῦ ∆εσπότου 33 Шамба 1987, с. 91–92. Латышев 2011, с. 185–198; Khroushkova 2006а, p. 92; Незначительные уточнения к чтению В. В. Латышева: Виноградов 2011, с. 211–224. 34 64
καὶ Θεοδώρου τοῦ ταξιάρχου Κασῆς, τοῦ Β[ι]αλάντη35. В другой надписи говорится о том, что те же два лица в марте 1046 г. построили здание36. Протоспафарий Евгений мог быть командиром византийских войск в Абхазии, а Феодор, таксиарх Касы, занимал пост в Анакопии. Константин Багрянородный упоминает Касу в качестве турмы (подразделения) фемы Каппадокия (De Adm. Imp., 50)37. Еще одна надпись, найденная в 1866 г. около престола церкви на вершине Иверской горы, сообщает, что освящение церкви Св. Феодора произошло при «архиепископе Михаиле». Возможно, речь идет все о той же церкви, построенной около 1046 г.38 Очень важна одна находка, показывающая роль византийцев в Абхазии в XI в. Это свинцовая печать, найденная в Болгарии, принадлежавшая протоспафарию Николаю, стратигу Сотируполиса и Анакопии. Опубликовавшие печать В. Зайбт и И. Йорданов датируют печать 40 годами XI в., – той же самой эпохой, когда другой протоспафарий, Евгений, вместе с таксиархом Феодором руководили строительными работами в Анакопии39. Около 1046 г. войска царя Баграта IV предприняли атаку, чтобы отвоевать Анакопию, но неудачно40, она осталась за византийцами. Стратиг Николай – военачальник, командир фемы, – так именовались территориально-административные единицы в Византии. Наряду с обычными, «большими», фемами существовали так называемые «малые» фемы, которые были созданы в X–XI вв., преимущественно на восточных границах империи41. Их стратиги были ко- 1 2 Рис. 66. Анакопия. Церковь на Иверской горе, фрагмент мраморной плиты VI в.: 1 – фото конца XIX в., 2 – современный вид 1 Латышев 1911, с. 24; Khroushkova 2006а, p. 92–93; Хрушкова 2015а, с. 102–103; Виноградов 2011, с. 217–218. 35 36 Латышев 1911, с. 26–27, рис. 6. 37 Латышев 1911, с. 28–29. 38 Латышев 1911, с. 29–30, рис. 7. 39 Seibt, Jordanov 2006, S. 231–239. 2 Рис. 67. Анхуа (Анухва). Мраморная капитель Картлис Цховреба 1955, 1, с. 299; Матиане Картлиса 1976, с. 49. 40 Oikonomides 1972, p. 125–152; перепечатка: Oikonomides 1992, p. 148. 41 65
мандирами крепости или города с прилегающей территорией. Титул стратига имели коменданты этих «малых» фем42. Стратиг Николай возглавлял фему, в которую входили город Сотируполис (Сотириуполис, совр. Пицунда) и крепость Анакопия. В эту эпоху, особенно при императоре Константине Мономахе, византийская армия широко использовала иностранных наемников; среди них были абазги и аланы43. С этой политической обстановкой согласуются нумизматические свидетельства. Самый большой клад византийских монет, обнаруженный в Абхазии, тоже относится к XI в. Он был обнаружен нашими раскопками дворцового комплекса в селе Лыхны, резиденции абхазских правителей. В составе клада 27 золотых монет императоров династии Дука (1059-1071), одна серебряная монета Константина Мономаха (1042-1055)и 43 грузинские cеребряные монеты той же эпохи (1027–до 1081), которые являлись подражаниями серебру Константина Мономаха44. Существовала ли епископская кафедра в Анакопии в X–XI вв.? Это очень вероятно. На фрагменте намогильного каменного креста, найденного в крепости, высечена эпитафия. Ее две первые строки не читаются; в строках 3–4 Латышев прочел AΣΕΠΙΣ.Ι / AKΟΥFΩΙ. Затем идет дата смерти персонажа, имя которого не сохранилось; затем год 6437 (или 929); далее следует обычная формула: «…спаси Евстафия, твоего недостойного раба, священника, который написал [надпись]. Аминь». Поскольку эпитафия была написана священником, усопший должен был быть важным церковным лицом. Слова ασ ἐπίσ[κοπος / Αν]ακουφῶ[ν] (епископ Анакуфы) дали Латышеву достаточное основание предположить наличие епископа в Анакуфе (Анакопии)45. Анча42 Ahrweiler 1971, p. 47–50. 43 Oikonomides 1992, p. 144; Ahrweiler 1971, p. 34. Хрушкова 2006a, p. 124. 44 45 1992, с. 36–41; Khroushkova Латышев 1911, с. 17–18; 66 бадзе считал, что епископство было перенесено в Анакопию из Себастополиса46. Это мнение высказывалось еще авторами XIX в.47, однако в источниках таких сведений нет. Епископ Анакопии подчинялся архиепископу Сотириуполиса, потому что оба эти пункта в XI в. входили в одну фему, которой командовал стратиг Николай48. Епископской церковью была большая купольная церковь Св. Симона Кананита, расположенная у подножия Иверской горы (рис. 68). Формально у архиепископств не могло быть подчиненных епископов (суффрагантов). Однако в действительности, в 46 Анчабадзе 1959, с. 145. Бакрадзе 1875, с. 25; А. Л. (Архимандрит Леонид) 1891, с. 50. 47 Другое мнение высказал А. Ю. Виноградов, и, к сожалению, вновь с искажением чужих мнений и ложными ссылками. В моей книге написано следующее: «Анчабадзе считал, что кафедра Себастополя была перенесена в Анакопию. По моему мнению, епископ Анакопии скорее мог зависеть от архиепископа Сотириуполя» [«Ančabadze pensait que le siège de Sébastopolis avait été transféré à Anakopia. À mon avis, l’évêque d’Anakopia pourrait plutôt dépendre de l’archevêque de Sotèrioupolis”]: Khroushkova 2006a, p. 92. А. Ю. Виноградов неверно «перевел» этот пассаж: он приписывает мне мнение о том, что епископ Анакопии подчинялся архиепископу Себастополиса; далее он повторяет мое мнение, но выдавая его за свое собственное: Анакопия «была подчинена какому-то соседнему византийскому архиепископу… наиболее вероятный вариант – это архиепископ города Сотириуполя»: Виноградов 2011, с. 213–214, 220, прим. 564 на с. 213. В другой работе Виноградова читаем, что Анакопия была архиепископством, туда была перенесена кафедра Себастополиса: Виноградов, Белецкий 2015, с. 76–77. Однако аргументы отсутствуют, а ссылки являются фальшивыми. Латышев об архиепископстве вовсе не упоминал, потому что в надписи нет места для этого слова. Ссылка А. Ю. Виноградова на свою собственную работу также является ложной, потому что и там «архиепископ» на указанной странице отсутствует: Виноградов 2011, с. 214. Мысль о переносе кафедры Себастополиса в Анакопию высказывалась и З. В. Анчабадзе, и авторами XIX в., но А. Ю. Виноградов не ссылается на предшественников. Никаких данных в пользу существования архиепископства в Абхазии не существует. 48
Рис. 68. Анакопия. Купольная церковь, вид с юго-запада силу различных изменчивых военно-политических обстоятельств, в далеких от византийской столицы регионах бывали отступления от этой нормы. Исследуя епископские Нотиции, Ж. Даррузес неоднократно отмечал отклонения, исключения, необычные и запутанные случаи. Поэтому архиепископская кафедра Себастополиса могла иметь в подчинении анакопийского епископа, который, впрочем, ни в каких документах константинопольского патриархата не упомянут. На карте Тюбингенского Атласа, которую составил Р. Хьюзен, указан епископский центр в Анакопии после 1200 г.49 Эта дата представляется не обоснованной. Приведем еще один эпиграфический документ из Анакопии. Южная дверь купольной анакопийской церкви увенчана массивной плитой. В центре плиты изображен крест в медальоне, здесь же помещена греческая надпись, составленная из инициалов шести слов: Μ F Σ с одной стороны креста, и Γ Υ Ζ (или Σ ?) – с другой. Все буквы сопровождаются знаком сокращения. Это ин- Рис. 69. Анакопия. Купольная церковь, южный фасад, деталь вокация, обращенная к Богоматери неким Георгием: Μ[ῆτερ] Θ[εοῦ] σ[ῶσον] Γ[εώργιον] ὑ[πέρτιμον] Σ[...]: Богоматерь, спаси Георгия преподобного ...50. Это лицо не упомянуто никаким источником, чтение гипотетично (рис. 69). О важности Анакопии помнили еше и в XVIII в. Немецкий ученый и путешественник И. А. Гюльденштедт говорит об «Анакописе» как о главном городе Абхазии51. Мы узнаем этот Анакопис – отзвук давнего смешения в источниках Анакопии и Никопсиса. Сотириуполис Константин Багрянородный пишет о Сотириуполисе в трактате «Об Управлении Империей», называя этот город в качестве южной границы территории абазгов (De А. Л. (Архимандрит Леонид) 1882, с. 50; Латышев 1911, с. 3. Т. Каухчишвили видела в надписи епископа Зихии: Каухчишвили 1951, с. 18–20. № 41–45. Это чтение очень сомнительно. См. также: Виноградов 2011, с. 221. 50 Güldenstädt 1787–1791, S. 466. Рус. пер.: Гюльденштедт 2003, с. 228. 51 49 TAVO 1989, B VIII 4. 67
Adm. Imp. 42, 14: κάστρον Σωτηριουπόλισ)52. Этот город присутствует также в документах константинопольского патриархата. Д. Оболенский отмечает ключевую важность для империи прибрежных районов Черного моря, южного берега Крыма у подножия северо-западного Кавказа, а также района от устья р. Кубани до Сотириуполиса53. Но где находился этот город? Этот вопрос касается как исторической географии, так и церковной истории. Константин Багрянородный определяет границу между зихами и абазгами по реке Никопсис, в «старой Лазике» (Παλαία Λαζικὴ) Безымянного Перипла, или в Нечепсухо/Негопсухо (Ново-Михайловское). Нечепс-у-ко по-адыгски означает «долина реки Нечепс»54. Южную границу абазгов Константин Багрянородный помещает в Сотириуполисе, называя Абазгию среди «скифских» стран: Хазария, Алания, Скифия. Чаще всего Сотириуполис идентифицируют с Питиусом (Pithie в Notitia Dignitatum, Бичвинта в средневековую эпоху, совр. Пицунда), это самая вероятная локализация. Первым был Кулаковский55, затем другие авторы56, и в недавнее время, в новом немецком переводе De Administrando, – Р. Белке и П. Зусталь57. Однако неясно, о каких границах говорит Константин: о границах Абхазского царства (Абазгия византийцев) или о границах эриставства (административной провинции) Апхазети, которая занимала территорию между Анакопией и рекой Бзыбь, или, на52 Constantinus Porphyrogenetus. De Administrando Imperio 1949, p. 183–185; рус. пер.: Константин Багрянородный 1991, с. 170–171. В комментариях к русскому переводу читаем, что Сотириуполис находился около Трапезунда (с. 404), но на карте видим его около Пицунды. Obolensky 1971, p. 164–165; рус. пер.: Оболенский 1998, с. 189. 53 54 Коков 1974, с. 237–238. 55 Кулаковский 1897а, с. 36–37. Vailhé 1912, col. 1336; Меликсет-Беков, 1915, c. 120; Анчабадзе 1959, c. 114–116; Kollautz 1969, Sp. 32, 45, Abb.1; Obolensky 1971, p . 27, Maps 3, 6. 56 57 Belke, Soustal 1995, S. 203, 343. 68 конец, о границах территории, населенной этническими абазгами – по сведениям Константина? Вопросы о границах племен всегда относятся к числу самых спорных. Эта мало доступная часть побережья Черного моря всегда была трудной для путешественников. Здесь Кавказские горы подходят к побережью и местами спускаются прямо в море, в особенности около Гагра – античная Нитика. Кажется, что здесь сама природа помогала пиратам (рис. 70). Начиная со Страбона и на протяжении веков, жители этих мест считались самыми дикими в Причерноморье. Окрестности Пицунды оставались очень опасными на всем побережье даже еще в 30-е годы XIX в.58 Швейцарец Фредерик Дюбуа де Монпере в 1833 г. в своем путешествии использовал самый безопасный тогда вид транспорта – российский военный корабль. Любопытно, что, как и Арриан во II в., Дюбуа закончил путешествие в Пицунде – дальше безопасного пути не существовало. Не было и достоверной информации об этих местах. Около середины XIX в. офицер российской армии Федор Торнау получает задание собрать сведения о части побережья, расположенной между Гагрой и Геленджиком. Это территория, населенная абазгами и зихами в эпоху Константина Багрянородного. И Торнау действительно собрал очень ценную информацию. Однако для того, чтобы преодолеть это расстояние, ему понадобилось три года, два из которых он провел в плену у черкесов. Ему удалось бежать с помощью местной девушки, – подобную историю, вероятно, не уникальную, ранее описал А. С. Пушкин в «Кавказском пленнике»59. Константин Багрянородный, несомнено, пользовался более ранними источниками, в том числе сочинениями Прокопия Кесарийского. Однако именно в описаниях северо-восточного побережья Понта Эвксинского знаменитый византийский историк допустил ошибки. Так, Прокопий помещает 58 Gamba 1826, p. 40; Spenser 1838, p. 289. 59 Торнау 1864 (2000); франц. пер.: Tornau 1876.
Рис. 70. Побережье в районе Гагры санигов (при этом неверно называя их «сагинами») к северо-запад от зихов, – т. е. меняя местами территории зихов и санигов. Кроме того, он считает, что города Себастополис и Питиус находятся в стране санигов (De Bello Gotico IV, 3 ff.), таким образом противореча самому себе. В действительности же саниги населяли территорию между зихами и абазгами, далеко от Себастополиса. Очевидно, что Константин не располагал достоверными сведениями об этом регионе и не мог определить южную границу абазгов. Сотириуполис иногда помещают также и в Себастополисе60. Это невозможно, потому что оба эти города присутствуют одновременно в одних и тех же епископских Нотициях: 8, 11, 18. Другие авторы помещают Сотириуполис в окрестностях Трапезунда, в феме Халдия61. Эта локализация была предЛатышев 1911, с. 173; Тменов 1974, с. 176; Новосельцев 1990, с. 164; Сотириуполис помещен в Себастополисе на двух картах Тюбингенского Атласа. Кроме того, еще один Себастополис указан в Фасисе: Pirker 1989: TAVO, B VI 11; Riplinger, Benner 1988: TAVO, B VI 6. ложена давно. Н. Икономидис более осторожно поместил этот город поближе: на р. Чорох (Акампсис), предполагаемой границе Абхазского царства с Византийской империей, именно в с. Борчке/Борчхе, современной турецкой деревне Иенийоль. Однако в этом случае речь идет о другом Сотириуполисе, ὁ Σωτηρουρόλεως ἤτοι Boυρζώ (то есть Бурзо). Стратиги этого города, подчиненные дукам Халдии, известны в источниках X–XI вв., и в первый раз – в Эскуриальском Тактиконе (971–975)62. Локализация Сотириуполиса в Борчке была принята другими авторами63, однако не без колебаний и сомнений. Так, Брайер и Уинфилд ставят на 325. Локализацию около Трапезунда давно предложил грузинский историк Павле Ингороква: Ингороква 1956, с. 252–253. Вначале этот Сотириуполис был локализован в Сирии: Oikonomides 1972, p. 260, n. 18, p. 269, 362, carte 1. 62 60 61 Малахов 1992, с. 150–151; Кузнецов 1993, c. 63 Darrouzès 1977, p. 422; но в другом месте Даррузес отмечает, что местопребывание стратига Сотириуполиса (или Бурзо) не обязательно было в Борчхе: Darrouzès 1977, p. 203; Bryer, Winfield, 1985, p. 347–351, Map I; Hewsen 1989: TAVO, B VIII 4; MartinHisard 2000, p. 459, n. 676; Карпов 2007, с. 68, 364. 69
Рис. 71. Пицунда. Купольная церковь, рис. К. Серены, 1882 своей карте знак вопроса, и то же самое делает Хьюзен. Печать протоспафария Николая, стратига Сотириуполиса и Анакопии, убедительно подтверждает локализацию первого города в Пицунде. Территория, на которой располагались эти два пункта, составляла административную единицу, подчиненную этому стратигу. Вернер Зайбт, опубликовавший печать стратига Николая, в недавней публикации еще раз подчеркнул, что Сотириуполис – это новое имя для старого города Питиус – Бичвинта – Пицунда64. Сотириуполис как центр архиепископства находился в Пицунде. Он имел удобное сообщение по морю с Константинополем, Себастополисом, Анакопией и сухопутное – с Аланией, через Бзыбское ущелье. Он был надежно защищен двумя крупными крепостями: Бзыбской со стороны гор и Анакопией – с юго-восточной стороны. Наконец, Seibt 2017, p. 321–327. См. также PreiserKapeller 2008, Karte 6. 64 70 именно здесь построили огромную церковь, которая не была единственным храмом в этом древнем центре христианства (рис. 71). Кафедра Сотириуполиса была расположена близ Зихии и Алании, поэтому неоднократные трансформации, слияния и разъединения этих трех соседних епархий легко объяснимы. К югу от этого прибрежного региона византийцы потеряли Фасис. Взамен к северу они основали кафедру Сотириуполиса, поближе к Северному Кавказу, к Крыму и далее к Хазарии. Сотириуполис известен в качестве архиепископской кафедры в начале X в., в Седьмой епископской нотиции, которая датируется эпохой первого патриаршества Николая Мистика (901– 907)65. «Сотириуполь или Бурзо» появляется в источниках только ко второй пол. X в. Не потому ли и появилось уточнение «то есть Бурзо», чтобы отличить этот Сотириуполис от другого, «первого» Сотириуполиса? Сотириуполис как центр епархии присутствует в документах патриархата с начала X в. и до второй половины XIV в., и никогда не содержит никакого топографического уточнения. Следовательно, Сотириуполис Бурзо, местопребывание стратига, с одной стороны, и Сотириуполис – место пребывания архиепископа, – с другой, были двумя различными городами. Именно основание епархии Сотириуполиса было главной причиной сооружения купольной церкви в Пицунде, о которой будет сказано ниже. Важно, что другие крупные церковные сооружения: в Мокве, Бедия и Кутаиси, – все три, тоже были построены как кафедралы вновь образованных епархий. В Алании ситуация была иной: в ней епархия была создана только в 1032 г., и ее центр не называет ни один источник66. 65 Notitia Episcopatuum 1981, p. 273: Notice 7, № 87. Notitia Episcopatuum 1981, p. 343: Notice 11, № 63; p. 349: Notice 12, № 61. В. А. Кузнецов и другие историки считают, что аланская кафедра находилась в Нижнем Архызе, однако византийские источники не указывают названия этого населенного пункта: Кузнецов 1993, с. 87; Кузнецов 1992, c. 306–328; Kuznecov, Lebedynsky 1999, p. 29–31; Малахов 1992, с. 149–151. 66
По хрисовулу Алексея I Комнина (до 1105 г. , кафедры Сотириуполиса и Алании были объединены патриархом Николаем III67. Митрополит Алании получил титул архиепископа Сотириуполиса. Даррузес отметил «титулатуру необычную и даже уникальную»: Иоанн Монастириот именовался «митрополитом и архиепископом Алании Сотириуполис». Причина этой двойной титулатуры («это дело очень запутанное», пишет Даррузес) – та, что митрополиту Алании принадлежали те же права, которыми обладал архиепископ Сотириуполиса68. К концу XIII в. епархии Сотириуполиса, Зихии и Алании были объединены. Затем, при патриархе Иоанне Калике (1334–1347), Аланию и Сотириуполис разделили. Но в 1347 г. при патриархе Исидоре I (1347–1350) Синод вновь объединил их, «таким образом, чтобы митрополит благодаря этой резиденции мог отправлять свою должность». Синодальный акт от августа 1347 г. дает ясное объяснение этим действиям: Алания и Сотириуполис были объединены «во времена почти незапамятные … синодальным актом и хрисовулом, по причинам, которые излагают эти акты: поскольку народ Алании кочевой, митрополиту нужна была резиденция»69. И, наконец, около сентября 1354 г. митрополит Симеон, после своего смещения, вновь взял титул «Алании и Сотириуполиса». Хрисовул, данный Иоанном VI Кантакузиным70, утверждает его права на собственность в Трапезунде, в окрестностях Сотириуполиса, и в Алании (Кавкасии и Ахохии). В эту позднюю эпоху митрополит Алании, вероятно, имел свою резиденцию в Сотириуполисе – Бурзо (дер. Борчке в Турции)71. Реальная историческая Алания практи- чески отсутствует в Актах Синода, в Константинополе плохо знали этот отдаленный край. Собственность Симеона, расположенная между Трапезундом и Сотириуполисом, названа конкретно. Но локализация «Кавкасии и Ахохии» неясна и, наконец, «регион за этими провинциями», т. е. далее к северу, данный в управление митрополиту Каллисту, сопернику митрополита Симеона, составляет уже полную неизвестность. Речь идет о митрополии Kαυκασίων, кафедра которой неизвестна, а подчиненные епархии отсутствуют. Эта довольно загадочная кавказская митрополия присутствует в документах в 1317 и в 1356 г.72: в Нотициях 17 (под № 84), 18 (под № 84), и 19 (под № 91), где фигурирует также митрополит Алании, объединенной с Сотириуполисом73. Отношения между епархиями Кавкасии и Алании-и-Сотириуполиса неясны. Мы можем видеть в трансформациях этих епархий параллель с древней епархией Фасиса, которая потеряла свою реальную территорию, и ее митрополит переместился в Трапезунд, сохранив свой титул только на бумаге, в документах патрирхата. Наличие двух Сотириуполисов делает это дело действительно «очень запутанным». В Актах патриархата XIV в., между 1344 и 1401 г., митрополиты Алании и Сотириуполиса упоминаются достаточно часто74. Однако эти документы не дают важных сведений об исторической Алании, территории Северного Кавказа. Чаще всего речь в них идет о всевозможных нарушениях, неустройствах, конфликтах и скандалах. Это не создает впечатления процветающих епархий75. 72 Darrouzès 1977, № 2080, 2392, р. 57–58, 322– 323. Regesten der Kaiserurkunden 1995, № 1220k., S. 160. 67 73 Notitia Episcopatuum 1981, p. 398, 400, 407, 413. 69 Darrouzès 1977, № 2287, p. 231–232. 70 Regesten der Kaiserurkunden 1995, S. 15. № 2918. Darrouzès 1977, № 2255, р. 203; № 2308, р. 250– 251; № 2369, p. 305–306; № 2379, p. 315; № 2380, p. 316; № 2392, p. 322–325; № 2890, p. 178–179; № 2997, p. 264; № 3121, p. 367–368; № 3198, p. 423–424; № 3236, p. 457–458. Darrouzès 1977, № 2423, р. 349–351; № 2502, p. 420–422. О церковной организации Абхазии, Алании и Зихии см.: Кулаковский 1898б, с. 1–19; Гадло 1991, с. 74 68 Darrouzès 1984, p. 206–207; Darrouzès 1989, p. 235–236; Notitia Episcopatuum 1981, p. 127, 180, 191, 398. 71 75 71
Существовала еще одна епархия, Вицина или Вичина, кафедра которой находилась на побережье Черного моря. Здесь известен еще один Сотириуполис, который появляется к началу XIV в.76 Поэтому иногда помещают эту Вицину в Бичвинте/Пицунде77. Это ошибка, потому что Сотириуполь и Вицина присутствуют вместе в одних и тех же Нотициях патриархата: 15, 17, 18, 1978. Эта Вицина (Вичина) была захвачена Золотой Ордой, и к концу 1338 г. ее митрополит Макарий, наряду с другими, дал письменное обещание патриарху Иоанну XIV Калике и Синоду пребывать в своей епархии, несмотря на оккупацию территории неверными язычниками79. В 1359 г. митрополит Вицины Гиацинт был перемещен на кафедру Венгро-Валахии, созданной Каллистом I (1355–1363) в качестве митрополии80. Все эти события не могли происходить ни в Пицунде, ни в Борчке. Кулаковский был прав, давно локализовав эту Вицину к югу от устья Дуная, в современной Добрудже81. На восточном побережье Понта Эвксинского и прилегающей территории современной Турции есть пункты, которые не имеют бесспорной локализации. В средневековую эпоху на этой территории есть два Сотириуполиса, подобно тому, как в период поздней античности здесь было два Зиганиса и два Себастополиса. 93–106; Малахов 1992, с. 149–179; Перфильева 2000, ст. 440–444; Иванов 2003, c. 254–261; Khroushkova 2006a, p. 89–96; Виноградов 2006, с. 102–155; Khroushkova 2007, p. 271–292; Хрушкова 2008, c. 234–249; Чхаидзе 2013, с. 47–68; Хрушкова 2014а, с. 378–400; Хрушкова 2015а, с. 98-110. Анчабадзе 1959, с. 149; Лордкипанидзе 1988, c. 287–291. 78 Notitia Episcopatuum 1981, p. 385, 398, 400, 497, 408, 413, 414. Darrouzès 1977, № 2184, p. 141–142. 80 Darrouzès 1977, № 2411, 2412, p. 338–341. Assfalg 1995, 4. Sp. 490–491; Коридзе, Абашидзе 2000, ст. 67–72. Вопрос о католикосате остается неясным: Виноградов, Белецкий 2015, с. 73–75. 83 Vailhé 1912, сol. 1336; Kollautz 1969, Sp. 25. 79 В церковной истории региона есть еще одна сложная проблема, в центре которой находится тот же город Сотириуполис-Пицунда. Речь идет о католикосате (патриархате) Абхазии, юрисдикция которого распространялась на всю территорию Западной Грузии, включая Имеретию, Мегрелию, Гурию, Сванетию и собственно Абхазию. Дата его основания остается неясной. Существуют два основных мнения. Многие историки считают, что католикосат был создан в конце VIII или начале IX в. (К. Кекелидзе, Н. Бердзенишвили, М. Лордкипанидзе, З. Анчабадзе, М. Ван Эсбрук и другие историки)82. По другому мнению, католикосат появился в XIII в., после 1249 г., когда монголы завоевали Грузию и разделили страну на две части83. Ван Эсбрук считал, что кафедра католикоса находилась сначала в Поти (древний Фасис), потом ее перенесли в Кутаиси84. Более вероятно, что кафедра католикоса Абхазии, первоначально находилась в Гелати, около Кутаиси. Там главная церковь была построена Давидом Строителем (или, по другому чтению источника, Возобновителем), окончена в 1130 г. Ее апсида украшена мозаичным изображением Богоматери, стиль мозаики свидетельствует о тесных связях с византийской художественной культурой85. По мнению Т. В. Коридзе и З. В. Абашидзе, «два католикоса», один из которых католикос Абхазии, присутствовали в Кутаиси в 1003 г. на церемонии освящения большой церкви, построенной Багратом III86. Однако в тексте Матиане Картлиса (Хроника Картли, часть Картлис Цховреба) нет упо82 «... Это был, к сожалению, другой Сотириуполь…»: Bryer, Winfield 1985, p. 347. 76 77 Католикосат Абхазии 84 Van Esbroeck 1993, Sp. 16. Меписашвили 1965, с. 15; Беридзе 1974, с. 147– 150; Mepisaschwili, Zinzadze 1977, S. 173–175, 228– 236; Alpago Novello, Ieni 1980, p. 328. 85 Кулаковский 1897б, с. 315–336; Кулаковский 1898а, с. 393–397. 81 72 86 Коридзе, Абашидзе 2000, ст. 67–72.
минания о «двух католикосах»87. Нет упоминания о двух католикосах и в переводах этого фрагмента грузинской летописи. Марий Броссе дает следующий перевод этого пассажа: Баграт освятил церковь «с бесконечным великолепием», «собрав соседних правителей, католикосов, архиепископов, игуменов монастырей, знатных Верхней и Нижней Картли, живущих в землях их владений и жителей всех других царств»88. Источники XVII–XVIII вв. говорят о католикосе Абхазии с полной определенностью. Вахушти Багратиони пишет, что «церковь Бичвинта, прекрасная и величественная», была «резиденцией католикоса в эпоху царей Апхазети и местом, где католикос отправлял свою службу»89. Антиохийский патриарх Макарий (Бейт Аззаим, 1648–1672), совершивший дважды путешествие в Россию, в 1654–1657 г., затем в 1666–1668 г., провел в Мегрелии почти полтора года в 1664–1665 гг. Он пишет, что в 744–750 гг. при патриархе Феофилакте абхазский царь послал в Антиохию священников, чтобы они были рукоположены в епископов; синод антиохийского патриархата решил дать абхазам католикоса, священника Иоанна90. Броссе с большой осторожностью цитирует поздние свидетельства и подчеркивает «полное молчание» Картлис Цховреба о католикосе91. Документы не упоминают католикоса АбКартлис Цховреба 1955, 1, с. 281; Матиане Картлиса 1976, с. 42. 87 Баграт “... consacra, avec une magnificence infinie, l’église de Kouthathis, ayant rasssemblé en cette occasion les souverains du voisinage, les catholicos, les archévêques, les abbés des monastères, les didebouls du Haut et du Bas-Karthli, résidents dans les terres de ses domains, et ceux de tous les autres royaumes”: Brosset 1849a, I, p. 300–301). Ср. аналогичный немецкий пер., выполненный Гертрудой Печ, спустя свыше столетия: Pätsch 1985, S. 356: «... правители и католикосы...» (“Herrschers und Katholikoi…”). 88 хазии до второй половины XIII в. В Завещании царя Давида Строителя (Возобновителя) названы католикос Иоанн и епископы Имерети, Амерети и Абхазии, но не католикос Абхазии92. В эпоху Царства абхазов и картвелов в течение XI–XII вв. и первых десятилетий XIII в. епископ Кутаиси («Кутатели») и епископ Чкондиди («Чкондидели») играли очень важную роль в религиозной и политической жизни Грузии. Кутатели имел право короновать грузинских царей, а Чкондидели носил титул «отца царя». Во второй половине XIII в. источники дважды упоминают имя католикоса Абхазии Николоза: в рукописи из грузинского Синайского монастыря и в надписи росписи в Бедийской церкви в Абхазии. В 90-х гг. XIV в. кафедрой Абхазского католикосата становится Пицунда (Бичвинта)93. Незадолго до этого события, в начале 90-х гг., князь Вамек Дадиани, владетель княжества Сабедиано (Одиши) совершил победоносный поход против воинственных джиков (зихов). Он завоевал две крепости, Гагари и Угаги. Гагари, современная Гагра, находится на расстоянии 16–17 км от Пицунды94. Этот поход, видимо, и создал благоприятные условия для утверждения здесь кафедры католикоса. Таким образом, длительный процесс замещения константинопольских кафедр абхазо-грузинскими епископскими кафедрами был полностью завершен только к концу XIV в. Обычно католикосы принимали титул «католикоса Севера» или «всего Севера и Абхазии». Малакия Абашидзе именовался «католикосом и вселенским патриархом Востока, всего Севера и Абхазии» и «пастырь и глава всей Мегрелии и Имерети»95. Иногда кафедра католикосата, «Великая Бичвинта», являлась частью титула, напри92 Wakhucht Tsaréwitch 1842, p. 407; Вахушти Багратиони 1973, c. 746; рус. пер.: Вахушти Багратиони 1976. Жордания 1895, с. 19. Бакрадзе 1875, с. 121–122; Kollautz 1969, Sp. 33; Анчабадзе 1959, с. 241–242; Коридзе, Абашидзе 2000, с. 68–69. 89 93 90 Жузе 1905, с. 9. 94 Берадзе 1973, с. 122–123. 91 Brosset 1849a, I, p. 239–240, n. 6. 95 Brosset 1849a, p. 13, 29. 73
мер, католикоса Закария Квариани (1650– 1658)96. До нас дошло несколько имен католикосов XIV–XV вв. От этой эпохи сохранились также иконографические документы. В росписях церкви Св. Георгия в Гелати, на северной стене, изображены царь Георгий (+1585) и абхазский католикос Евдемон Чхетидзе (+1578). В главной церкви Гелати изображен католикос Закария Квариани97, он же послужил моделью миссионеру-художнику Кастелли98. Когда турки утвердились на восточном побережье Черного моря, католикос оставил Пицунду и удалился в Гелати, вместе с архивом католикосата, церковными книгами и иконами99. Богатую коллекцию икон и сокровищ Гелатской ризницы впервые описали Н. П. Кондков и Д. З. Бакрадзе в 1989 г.100 Перенос кафедры произошел, возможно, к концу 60-х гг. XVII в., при католикосе Закария Квариани (1657–1660) или Евдемоне II Сакварелидзе (1666–1669)101. Р. Хьюзен на карте Тюбингенского атласа – «Армения и Грузия. Христианство в Средние века, VII– XV века» стремится точно определить время существования католикосата Бичвинты: между 1380 и 1657 г.102 По другому мнению, перенос кафедры в Гелати произошел во второй половине XVI в., при Евдемоне I Чхетидзе (1557–1578), который похоронен в Пицундской церкви.103 На протяжении веков сохранялся древний обычай: каждый католикос должен был отправиться в Пицунду хотя бы один раз, отслужить литургию, изготовить и освятить миро. Грузинские церковные источники XVI–XVII вв. сохранили много сведений о 96 Brosset 1849b, Rap. 11e, p. 10. 97 Амиранашвили 1963, с . 302, 304, табл. 190. 98 Don Cristoforo De Сastelli 1976, fig. 369, p. 373. Brosset 1849b, Rap. 8e, p. 135–136; Rap. 11e, p. 17–22. 99 крупных вкладах в пользу Пицундской церкви: целые деревни, дома, крестьяне, ценные книги и литургическая утварь. Богатые вклады совершали мегрельские князья Дадиани и абхазские князья Чачба-Шервашидзе104. По подсчетам Броссе, пицундская кафедра, начиная с конца XIV в. до 1470 г. , т. е менее, чем за столетие, «всего получила по меньшей мере 4000 людей, отдельно от бессчетных металлических сокровищ, камней и драгоценных предметов»105. К середине XVII в. патриарх Макарий пишет, что Мегрельская епархия включает пять епископств: Чкондиди, Цаленджиха, Бедия, Моква, Дранда еще существовали, но Пицундской кафедры уже не было. Конечно, за почти два столетия турецкого контроля над территорией Абхазии христианство пришло в упадок. Так, патриарх Макарий пишет о торговле рабами, в которую включились священники, диаконы, а также моквский епископ Андрей. Тот же источник сообщает, что некоторые диаконы неграмотны, и есть даже не крещеные священники и диаконы. В иных случаях епископские кафедры занимают светские лица106. В этих исторических обстоятельствах становится понятным появление католических миссионеров. Отчеты и рисунки Дон Кристофоро Де Кастелли дают хорошее представление о том, что христианство в крае существует, некоторые церковные здания неплохо сохранились. В то же время уже создались условия для ведения католической проповеди. Сам Кастелли дает такую оценку: в «стране Абаза» много прекрасных церквей с реликвиями, хотя абазы и сваны не имеют веры и живут без священников107. Впрочем, Кастелли склонен преувеличивать масштабы своей деятельности, ведь он создает свои «Донесения» (Relazione) и Альбомы как Отчеты для папы. Поэтому на многих рисунках мы видим характер- 100 Кондаков, Бакрадзе 1890. 104 Антелава 1951, с. 8–10, 16, 28. 101 Анчабадзе 1959, с. 278. 105 Brosset 1849b, p. 132–136. 102 Τübinger Atlas (TAVO B VIII 4) 1989. 106 Жузе 1905, с. 21–33. 103 Коридзе, Абашидзе 2000, с. 70. 107 Don Cristoforo De Сastelli 1977, p. 352, 391. 74
ную фигуру католического патера, – это сам Кастелли, схематично изображенный как участник или свидетель события. Среди лучших рисунков Альбома – изображение абхазского князя (рис. 72). На нем видим воинственного всадника, изображенный в пол-оборота, с луком в левой руке и круглым щитом за спиной. Одежда условна: наподобие античного плаща, застегнутого фибулой на правом плече, на голове – небольшой круглый шлем. Конь изображен в смелом ракурсе. Вообще Кастелли – мастер изображать лошадей в движении, что свидетельствует о его художественном образовании. На дальнем плане изображены две купольные церкви, огражденные двором с одной стороны. Надписи указывают, что одна церковь посвящена св. Георгию, а другая – св. Марии. Вдали видны здания, одно из них – круглое, с окнами и куполом. Подпись под рисунком поясняет: «Изображение князя Абасару» (Imago Principis Abasaru). На другом рисунке видим Беслако Чаразия, – так Кастелли называет Шервашидзе, князя абазов (Beslaco Ciarasia, principe delli Abasi). Кастелли изображает князя коленопреклоненным, со сложенными руками, перед иерусалимским архимандритом Николаем Ирбахом, в расшитом одеянии, с посохом. Сзади, как обычно, сам Кастелли. Сцена происходит близ моря, на дальнем плане виден небольшой парусный корабль, к нему направляется группа людей, обозначенных подписью как «народ Абаза» (populi Abasa). Горы тоже находятся близко: в левой части рисунка, на вершине крутого утеса, изображена высокая сторожевая башня (рис. 73). Это событие происходит в 1650 г.108 Еще один рисунок изображает «знатного Абаза» (Nobilis Abaza) в образе пешего воина, в полной военной экипировке (рис. 74). За спиной у него лук и колчан для стрел в виде цилиндра, за поясом справа – кинжал в ножнах, слева, в петле узорчатой перевязи, видна массивная рукоять сабли (или меча), на груди слева – круглый щит, в левой руке Don Cristoforo De Сastelli 1977, с. 319, рис. 42; с. 389, рис. 439. 108 Рис. 72. Кастелли. Абхазский князь – длинное копье с острым наконечником. Огнестрельное оружие отсутствует. Воин с молодым безбородым лицом одет в короткую, до колен, застегнутую одежду с длинными рукавами, на ногах мягкая обувь, на голове – башлык. Один рисунок иллюстрирует печальное явление местной жизни того времени – работорговлю (рис. 75). Изображен порт Батуми. У берега стоит корабль со сложенными парусами, он ждет свой груз. К нему уже направляется лодка с людьми, другие остаются на берегу. Их вещи уложены в тюки и ящики. Две стоящие фигуры изображены рядом, эти люди прощаются. Справа изображена другая сцена прощания: склоненная мать обнимает ребенка, мальчик обхватил ее руками. Религиозная и отчасти политическая ситуация в Абхазии в конце средневековья становится более ясной благодаря такому редкому источнику, как «Реляции» и Альбом рисунков с натуры Кристофора Де Кастелли.
73 74 Рис. 73. Кастелли. Абхазский князь Шервашидзе перед иерусалимским архимандритом Мирбахом Рис. 74. Кастелли. Абхазский воин 76
Рис. 75. Кастелли. Порт Батуми, cцена отправки детей в Турцию 77
ГЛАВА 4 ЦЕРКОВНАЯ АРХИТЕКТУРА АБХАЗИИ В ЭПОХУ СРЕДНИХ ВЕКОВ Купольные церкви Эта глава, посвященная культовой архитектуре средневековой Абхазии, в значительной степени основана на двух главах моей книги, изданной в 2006 г.: «Христианские памятники Восточного Причерноморья. Абхазия. IV – XIV века»1. Книга была издана по материалам десяти лекций, прочитанных мною в Центре византийских исследований Collège de France в Париже. При подготовке книги к печати в издательстве «Brepols» я написала главы о средневековой архитектуре Абхазии2. Русский перевод этого текста я опубликовала почти десять лет спустя. К сожалению, по техническим причинам, эта работа была напечатана в неисправном виде: с пропусками в тексте и ошибками в воспроизведении некоторых иллюстраций3. Настоящая глава – это текст, значительно расширенный и переработанный в сравнении с названными выше публикациями. В нее включены материалы раскопок, проведенных мною в Пицунде в 2007-2009 гг.4 Тогда были раскопаны два памятника: 1 Khroushkova 2006a, Chap. VI, VII. 2 Khroushkova 2006а, p. 89–134. 3 Хрушкова 2015а, с. 98-168. Раскопки были проведены по приглашению руководителя Управления по охране памятников культуры Абхазии Вадима Викторовича Бжания (1934-2014), при действенной поддержке Правительства Абхазии. Публикации основных результатов раскопок: Khroushkova 2016, p. 1641– 4 78 жилой комплекс, расположенный рядом с большим купольным Пицундским храмом, и церковь с двумя апсидами, которая находится в сосновой роще, на берегу моря. Эта глава делится на две неравные части: церкви купольные и не купольные. Вторая часть включает однонефные церкви и небольшую группу т. наз. базилик «с изолированными нефами». Однонефные церкви многочисленны всюду. В Абхазии они составляют большинство, как и в некоторых других странах Христианского Востока, например, в Сирии, в Армении. Среди них встречаются и довольно монументальные сооружения, украшенные живописью и каменной резьбой. В конце главы кратко описана резиденция владетелей Абхазии Чачба-Шервашидзе в селе Лыхны, раскопанная нами в 1981-1984 гг.5 Таким образом, два комплекса – церковный в Пицунде и гражданский в Лыхны, – как бы обрамляют главу. Цель такой композиции – сравнить два крупных архитектурных комплекса, показать черты их сходства и различия, обусловленные функциями, топографией, историческими обстоятельствами, Эпоха Абхазского царства отмечена строительством значительной группы купольных церквей т. наз. «вписанного креста». В X в. этот тип становится преобладающим в византийском мире. Эти важные памятники находятся на территории, расположенной 1661; Хрушкова 2017a, с. 225–243. 5 Хрушкова 1998.
между реками Псоу и Ингур: Пицунда, Алахадзы, Бзыбь, Лыхны, Анакопия, Мсыгхуа, Моква и Бедия (эта последняя значительно перестроена). В этот список входят еще две церкви, расположенные по ту сторону р. Псоу, на территории Краснодарского края, – в с. Веселое и в с. Лоо. Таким образом, большая часть важных купольных церквей компактно расположена в пространстве, которое лежит между бассейном р. Псоу, с одной стороны, и крепостью Анакопия, – с другой. Этот северо-восточный сектор Восточного Причерноморья был центром Абхазского царства; здесь, в с. Лыхны, находилась резиденция абхазских царей и владетельных князей; это территория архиепископства Абазгия, городского архиепископства Сотириуполис и, возможно, епископства в Анакопии, – все кафедры Константинопольского патриархата. Дюбуа де Монпере первым дал сведения о некоторых церквах Абхазии6. Они приведены в различных общих трудах исследователей второй пол. XIX в.: А. М. Павлинова7, П. С. Уваровой8, Н. П. Кондакова9 и других. Благодаря публикациям названных авторов памятники архитектуры Абхазии попали в поле зрения западноевропейских историков, прежде всего, французских, которые, наряду с русскими византинистами, в то время были в числе лидеров византийских исследований10. Шарль Диль (1859-1944) включил группу купольных церквей Абхазии в свою обзорную работу «Руководство по византийскому искусству»11. Более важна книга выдающегося искусствоведа своего времени Габриеля Мийе (1867-1953) «Греческая школа в византийской архитектуре» (1916). Эта работа стоит у самых истоков изучения истории архитектуры Византии и стран византийской традиции12. Широкие сопоставления греческой средневековой архитектуры с архитектурой славянских стран, Малой Азии, Кавказа, сделало книгу Мийе первым и в то время самым полным исследованием по истории византийской архитектуры. Мийе знал русский язык, ему были известны труды Н. П. Кондакова, П. С. Уваровой и других русских авторов, и он без колебаний включил ряд купольных церквей Абхазии (Пицунду, Мокву, Лыхны, храм Симона Кананита в Анакопии) в византийский контекст, в разных аспектах и по разным признакам. Мийе особенно выделил «совершенно византийскую» церковь в Пицунде13. Так названная группа церквей Абхазии, расположенная у далеких «подножий Кавказа», как писал Мийе, появилась в широком международном контексте. Ряд исследователей второй пол. XX в. (Ш. Я. Амиранашвили14, Г. Н. Чубинашвили15, В. В. Беридзе16, Л. Д. Рчеулишвили17) считали средневековые церкви, построенные в Абхазии, памятниками грузинской архитектуры, образующими «абхазскую школу грузинской архитектуры». Сильные византийские воздействия на абхазскую архитектуру отметила немецкий историк архитектуры Эдит Нойбауер18. Особое значение имеет книга историка архитектуры Л. Д. Рчеулишвили «Купольная архитектура VIII-X веков Абхазии», вышедшая в 1988 г. В ней подробно рассмотрены четыре купольные церкви: Бзыбь, Лыхны, Анакопия, Моква. Рчеулишвили опубликовал важную обмерную документацию (планы и разрезы церквей), которая была создана в связи с реставрационными работами. В 70-90 годах XX в. вышло несколько работ обзорного характера на западноевропейских языках, в которых па- 6 Dubois de Monpéreux 1839, p. 222–223, 238–240, 264, 273, 279, 341–342. 12 Millet 1916. 13 Millet 1916, p. 60, 62, 122, 168, 228. 7 Павлинов 1893, с. 1–45. 14 Амиранашвили 1963, c. 204. 8 Уварова 1891; Уварова 1894, с. 7–34. 15 Чубинашвили 1966, c. 300–375. 9 Кондаков 1876, с. 11–19. 16 Beridze 1975, p. 244–255. Рчеулишвили 1988. Neubauer 1976, S. 95–96; Neubauer 1978, S. 70–79. 10 Хрушкова 2015б, с. 502–509. 17 11 Diehl 1910, p. 443; 1925–1926, p. 473. 18 79
мятники архитектуры Абхазии включены в общую панораму истории грузинской архитектуры19. Как правило, в этих публикациях присутствуют одни и те же, немногочисленные и самые известные купольные церкви: Пицунда, Моква, Лыхны, Бедия. Очевидно, что насыщенность небольшой территории Абхазии множеством памятников средневековой архитектуры, церковной и гражданской, мало соответствует количеству посвященных им специальных исследований. В последнее время вышло из печати несколько книг, несомненно, полезных для популяризации культурного наследия Абхазии, в связи с возросшим числом туристов и паломников. В книге Н. А. Миловановой «Абхазия христианская» опубликованы превосходные фотографии наиболее известных и хорошо сохранившихся памятников купольной архитектуры Абхазии. Для исследователей важно то, что автор указала точные архивные источники графических и фото- материалов XIX в.20. Много старых фотографий памятников и видов Абхазии опубликовано в трехтомной книге А. С. Орлова-Кретчмера21. В книге А. Ю. Виноградова и Д. В. Белецкого «Церковная архитектура Абхазии в эпоху Абхазского царства. Конец VIII–X в.» внимание авторов сосредоточено на перечисленных выше купольных церквах, хорошо известных с конца XIX в.22. Главный метод изучения памятников в этой книге – визуальное наблюдение. А. Ю. Виноградов и Д. В. Белецкий не вели раскопок, не выполняли архитектурных обмеров, не участвовали в реставрационных работах, не осуществляли зондажей памятников. В их книге практически нет новых материалов, нет и чертежно-обмерной документации, выполненной самими авторами. Лишь по однонефной церкви в Анакопии опублиMepisaschwili, Zinzadze 1977, S. 16, 19, 41, 65, 112, 291; Alpago Novello, Ieni 1980, p. 295, 309, 375, 402; Velmans, Alpago Novello 1996, p. 242, 261–262, 277, 289. 19 кованы новые чертежи, выполненные А. С. Агумаа и С. М. Саканиа. Книгу дополняет этюд Д. Д. Елшина об использовании кирпичей в некоторых средневековых церквах Абхазии. Прогресс в изучении архитектуры Абхазии лежит не на пути умножения описаний давно известных и неоднократно опубликованных церквей. Памятники архитектуры Абхазии ждут архитектурно-археологических исследований, т. е. изучения каждого конкретного памятника в его индивидуальности и в историко-топографическом контексте. Этот современный метод давно является ведущим во многих странах, архитектурная археология превратилась в новую междисциплинарную область гуманитарного знания23. Примеры бесчисленны. История раннехристианской архитектуры Рима основана на археологических данных; благодаря археологическим исследованиям корпус древнерусских церквей увеличился многократно; археологи открыли и исследовали многие десятки памятников архитектуры в странах Христианского Востока; в Греции, где сохранилось много средневековых памятников, ведущая фигура в современном исследовании – это архитекторреставратор, работающий в сотрудничестве с археологом24. Немало успешных архитектурно-археологических работ было проведено в Абхазии и в соседнем Краснодарском крае. Раскопками были открыты неизвестные ранее раннехристианские памятники в Пицунде, в Сухуме и в Цебельдинской долине; раскопки полностью изменили представление о времени строительства и истории дворца в с. Лыхны; работы в Алахадзы и Мсыгхуа пополнили список купольных церквей Абхазии; раскопки выявили первоначальный план и перестройки Цандрипшской базилики; раскопки открыли жилой комплекс рядом с Пицундским храмом и выявили древний план двухапсидной церкви в Пицунде. Важным достижением причерноморской средневековой археологии 20 Милованова 2014, с. 329–330. 21 Орлов-Кретчмер 2014. 23 Хрушкова 2016а, с. 29–30. 22 Виноградов, Белецкий 2015. 24 Хрушкова 2015б, с. 641–685. 80
стало выявление группы церквей в районе Сочи – Адлера, которые создали новую картину церковного строительства в этой части Краснодарского края25. Подобные примеры легко умножить. В этом направлении идут работы последних лет в Абхазии, например, раскопки церквей в Мокве и в Бедии, которые провели О. Х. Бгажба, С. М. Саканиа и другие исследователи. К сожалению, масштабы этих работ не слишком велики. Припомним давнюю научно-популярную книгу известного краеведа В. П. Пачулия, – в ней содержится обширный список архитектурных объектов Абхазии26. И многие ли из них изучены археологически? Пицунда (Питиус, Бичвинта, Сотириуполис) Пицунда расположена к юго-востоку от устья реки Бзыбь. Начиная с XI в., в грузинских источниках она именуется Бичвинта (иногда Бичунта). Абхазское название – Лдзаа (Лидзаа), деревня, которая носит это имя, сейчас находится около Пицунды. Абхазы называют это место также Лдзаа-ных, – икона (священный образ, святыня) Лдзаа. Другое абхазское название места – Мзахара (Мзахра), – указывает на наличие соснового леса. Купольная церковь Большая купольная церковь находится за пределами стен античного города Питиуса, почти в километре от берега (рис. 76, 77)27. Она окружена средневековой стеной, которая пережила много переделок и была отреставрирована в 1959 г. Строительная техника стены, построенной из булыжника и местного пористого хрупкого камняконгломерата, отличается от строительной техники церкви. Археологи исследовали римский и ранневизантийский Питиус, но Хрушкова 2015б, с. 683–685; Khrushkova 2014, S. 159–160; Khrushkova 2015a, S. 132–133. 25 26 Пачулия 1968. Khroushkova 2006а, p. 98–100; Хрушкова 2015а, с.111–114; Виноградов, Белецкий 2015, с. 234–255. 27 Рис. 76. Пицунда. Архитектурный комплекс, план-схема почти не затронули средневековый город. Церковь является одним из самых крупных памятников архитектуры Абхазии. Кристофоро Де Кастелли изображает церковь с южной стороны, рисунок снабжен многочисленными надписями (рис. 78). Миссионер хорошо понимает важность храма, описывая его восторженными эпитетами: «чудесный храм» (mirabile templum), церковь «превеликая и древнейшая» (pregrandissima et antiquissima). Он сообщает, что церковь посвящена св. апостолу Андрею, просветителю этой страны. Ее называют также Св. Мария Печчота (“Sancta Maria Pecciota”), это еще форма топонима Бичвинта. В надписях Кастелли с большим почтением несколько раз называет имя князя абазгов (Princeps Abasgorum) Баслако (Беслакус, Бесалус) Чиразия или Чаразия (Cirasia, Ciarasia) Абаза. По словам Кастелли, князь разрешил католическим миссио81
Рис. 77. Пицунда. Купольная церковь, вид с юго-востока нерам проповедовать в церкви. На рисунке видим хорошо сохранившееся сооружение, у него цел купол, крытый черепицей. Художник тщательно рисует кладку стен из крупного тесаного камня, оконные арки. К южному фасаду примыкает притвор с широкими арочными проемами, сейчас его не существует. Перед южным фасадом стоит увенчанная крестом колонна, утвержденная на столбе. Перед нею – два персонажа, которые «поклоняются колонне» (columnem adorant). Еще одну колонна изображена у восточного фасада храма, здесь динамичная сценка изображает воздвижение колонны. Этим занята группа обнаженных персонажей в позах, полных разнообразного сложного движения. Надписи поясняют, что почитаемая чудесная колонна посвящена апостолу Андрею. Другая группа энергично работает на крыше храма, идет ремонт кровли. Эти действия обозначены надписью как работы по восстановлению церкви. Стремясь сделать свой рисунок более за82 нимательным, Кастелли вводит фантастические элементы, изображая обнаженные фигурки людей с развевающимися волосами. Надпись говорит, что это «женщинывоины, называемые амазонками» («Donne gerriere dette Amazone»). Здесь мы узнаем отголосок античных мифов, рассказывающих об амазонках в горах Кавказа. Рядом видим вполне реальных персонажей. Воин с луком в подпоясанной одежде смотрит на людей, воздвигающих колонну. В левой части рисунка изображена группа местных жителей, здесь еще раз повторена фигура молодого лучника. Он нам знаком – на другом рисунке Кастелли изображает его отдельно, «крупным планом»28. Рисунок Кастелли обладает чертами документальной действительности, это «репортаж с места событий». В правом нижнем углу изображены два католических патера в характерных головных уборах и длинных сутанах. Они наблюдают, как воздвигается колонна. На первом плане, конечно, 28 См. выше, рис. 74.
Рис. 78. Пицунда. Купольная церковь, рисунок Кастелли сам Дон Кристофоро, с раскрытой книгой в руках. Возможно, он, пользуясь случаем, читает Евангелие амазонкам; одна из них оглянулась и смотрит на него, не прекращая работы. Кастелли не просто изображает вид церкви, он умело развивает тему поклонения Кресту, воздвигнутого на колонне. Эта тема представлена в двух разных сценах, у южного и восточного фасадов. Несомненно, здесь отражен факт широко развитого на Кавказе культа Креста, начиная с раннехристианской эпохи. Не случайно в коллекции фрагментов, собранных в церкви на вершине Иверской горе в Новом Афоне, так много камней с изображением креста29. Остается добавить, что три обломанные мраморные колонны из проконнесского мрамора, почерневшие от времени, и сейчас стоят перед храмом, с юго-восточной стороны (рис. 79). Именно их видит посе- титель, подходящий к южному входу храм. Не те ли это колонны, которые так живописно изобразил Кастелли? Откуда они, мы не знаем. Из базилики, которая, по некоторым предположениям, существовала на месте этой большой церкви? Или из базилики на городище? После Кастелли, в конце XVII в., Пицундский храм осмотрел немецкий путешественник Й. Райнеггс. Он тоже напишет, что церковь была посвящена св. Марии, но абхазы называют ее именем св. Андрея, который обратил в христианство эту страну30. Поздняя историографическая традиция часто приписывает эту церковь Богоматери, потому что Пицундская церковь считалась «храмом, построенным Юстинианом для абазгов», как об этом написал в VI в. Прокопий Кесарийский31. 30 Wakhucht Tsarévitch 1842, p. 407; Brosset 1849b, p. 103. 31 29 Reineggs 1797, S. 3, 8. См. выше, рис. 65. 83
Рис. 79. Пицунда. Купольная церковь, мраморные колонны Пицундский храм и в эпоху турецкого господства не был заброшен. Грузинский историк XVIII в. царевич Вахушти пишет, что в его время «ею еще управлял простой священник»32. Церковь всегда почиталась и местным населением, и жителями других краев. Итальянский путешественник Джованни Лукка видел в церкви в 1629 г. сосуд, полный золотых и серебряных монет. Это были приношения донских и днепровских казаков33. Когда русские войска вошли в Пицунду в 1831 г., на алтаре церкви нашли пергаменное Евангелие XI в. в серебряном окладе, которое было передано в Санкт-Петербургскую Публичную библиотеку34; сейчас оно находится в Музее Грузинского искусства им. Ш. Я. Амиранашвили в Тбилиси. Почитание Пицундского храма имело большое значение для его сохранности. В начале XIX в. англичанин Спенсер отмечает «превосходную сохранность» церкви35. Дюбуа де Монпере тоже оставил нам рису32 Wakhucht Tsarévitch 1842, p. 407. 33 Анчабадзе 1959, c. 273, 278. 34 Уварова 1891, с. 125. 35 Spenser 1836–1838, p. 292. нок Пицундской церкви (рис. 80). Он сообщает важные сведения о ее состоянии. Разрушения невелики: «…большая трещина и отверстие в куполе, вызванное молнией и обрушение свода верхнего вестибюля». На рисунке Кастелли видим купол целым. Дюбуа увидел церковь, покрытую деревьями, «фиговые деревья укоренились на сводах нефов и даже закрыли крест купола». Как и все путешественники, Дюбуа был восхищен «этим стилем благородным и смелым». Здание еще сохраняло «зубчатые карнизы из кирпича», «открытые притворы» («два маленькие вестибюля»), которые «прикрывали боковые двери». В то время еще можно было видеть остатки живописи: Вознесение Христа на своде алтаря, ангелов в апсиде, большой крест под замковым камнем свода передней стороны части алтаря; на некоторых сводах можно было различить св. Георгия, убивающего дракона36. Все эти детали: карниз византийского типа из зубчатого кирпича, боковые притворы, живопись, – не сохранились. Вместо зубчатого карниза из 36 Dubois de Monpéreux 1839, p. 223–232; Atlas 1843, 3e série, pl. I; Дюбуа де Монпере 1937, c. 101–107. 84
Рис. 80. Пицунда. Купольная церковь, рисунок Дюбуа де Монпере Рис. 81. Пицунда. Купольная церковь, карниз купола Рис. 82. Пицунда. Купольная церковь, вид с юго-запада, фото конца XIX в. остроугольных кирпичей. Такой же карниз из специально отформованных остроугольных кирпичей сохранился в церкви в Лыхны, это византийский «карниз в виде зубьев пилы», как писал Габриель Мийе. Сейчас на пицундском куполе видим простой карниз в виде полочек (рис. 81), таким он был уже в 80-е годы XIX в. (рис. 82). Первую реставрацию церкви выполнил архитектор П. П. Норев в 1845 г. В 60-е годы XIX в. работы по возобновлению проводило «Общество по восстановлению православного христианства на Кавказе». Созданное в 1860 г., это Общество основало несколько монастырей в древних церквах Абхазии, которые лучше сохранились и где можно было возобновить богослужение. Сначала в Пицунду прибыли монахи из Троице-Сергиевой лавры, вторая группа – из русского монастыря Св. Пантелеймона на Афоне. В 1869 г. в церкви, освященной во имя Богоматери, были возобновлены службы. Общество по восстановлению христианства построило рядом с храмом жилой корпус для монахов, отремонтировало стену, окружавшую комплекс (рис. 83). Во время реставрационных работ в 50-х гг. XX в., стены были очищены от штукатурки XIX в., открыв первоначальную кладку. 85
Рис. 83. Пицунда. Монастырь, вид с юга, фото конца XIX в. Рис. 84. Пицунда. Купольная церковь, план Рис. 85. Пицунда. Купольная церковь, хоры над нартексом, вид на север Размеры церкви весьма значительны: ее длина 43,3 м, ширина 22,7 м (рис. 84). Для сравнения отметим, что в Константинополе размеры обычной купольной церкви средневизантийского периода невелики, в среднем не более 20-22 м в длину. Пицундская церковь относится к архитектурному типу, который именуют церковью «вписанного креста». В нашей церкви три выступающие полуциркульные апсиды и обширный нартекс акцентируют продольную ось. Прямоугольные помещения перед апсидами (бемы или, по другому чтению, вимы, – термин условный), не сообщаются 86 между собою. Это редкая черта. Северная и южная части алтарного пространства двухэтажные, они отделены от нефов стенами с узкими проходами. В западной части храма нартекс сообщатся с нефами тремя широкими дверьми. Отличительная черта Пицундской церкви: хоры устроены только над ее западной частью, – нартексом и западными концами боковых нефов, – а не по всей длине боковых нефов, как, например, в Моквской церкви. Хоры открываются в интерьер храма арками (рис. 85). К дверям в продольных стенах с обеих сторон примыкали сводча-
Рис. 87. Пицунда. Купольная церковь, вид на восток, рисунок Дюбуа де Монпере Рис. 86. Пицунда. Купольная церковь, паруса, вид на восток тые притворы, стены которых были прорезаны арками. Южный из них хорошо виден на рисунках Кастелли и Дюбуа де Монпере. Они обогащали план и фасады церкви, подчеркивали его крестовидную природу, а также выполняли практическую роль, защищая дверные проемы. Сейчас их нет. На плане, опубликованном Н. П. Кондаковым в 1876 г., видим один притвор, южный37. Купол Пицундской церкви опирается на два массивных столба в западной части и на две опоры, слитыми с углами бемы, – в восточной По этой причине купол смещен к востоку от центра храма (рис. 86, 87, 88). В западной части сооружения сводчатое перекрытие поддерживается двумя парами сложных в сечении опор. Дверные проемы в продольных стенах и примыкающие к ним притворы находятся не по середине стен, а слегка смещены к западу. Конструкция, которая поддерживает ку37 Рис. 88. Пицунда. Купольная церковь, продольный разрез, рисунок Дюбуа де Монпере Кондаков 1876, с. 19. 87
Рис. 89. Пицунда. Купольная церковь, подкупольные арки, вид на северо-восток Рис. 90. Лыхны. Дворец, вид с запада пол, необычна: маленькие тромпы, скорее декоративные, чем конструктивные, вписаны в пространство парусов у их основания. Арки, поддерживающие купол, имеют особенность: у восточной виден легкий излом (рис. 89). Это редкий случай в регионе. Кондаков давно обратил внимание на эту «исламскую форму» пицундского купола и привел аналогичную, также редкую, черту в Метехской церкви в Тбилиси38. Свыше ста лет спустя подобные исламские элементы были открыты во время исследования дворца в селе Лыхны, резиденции абхазских царей и владетельных князей. Кондаков 1876, с. 11; Толстой, Кондаков 1892, с. 60. 38 88 Лыхны находится на расстоянии примерно 55 км от Пицунды (рис. 90). Арки с легким, едва заметным изломом расположены на северном фасаде дворца, а также в интерьере вестибюля, где они несколько иной формы (рис. 91, 92). В лыхненском дворце эта форма арок сочетается с другими элементами мусульманской строительной традиции. Они сосредоточены на главном входе во дворец, со стороны обширной площади, на которой проходили различные церемонии, торжества, спортивные состязания и пр. Парадный вход был оформлен как купольный вестибюль. Его кирпичный купол опирался на паруса в виде кирпичных сталактитов; в кладке купола строители использовали квадратный кирпич мелкого формата.
Рис. 91. Лыхны. Дворец, вестибюль, западный фасад Тот период истории дворца, к которому относятся исламские элементы, датируется первой половиной X века, т. е. той же эпохой, когда была возведена купольная церковь в Пицунде39. Таким образом, эти крупные комплексы: дворец и церковь в Лыхны и Пицундский купольный храм, – относятся к эпохе масштабного строительства в Северо-Западной части Абхазского царства (Бзыбская Абхазия). Строительная техника церкви, в которой чередуются ряды камня и кирпича, представляет собою модификацию традиционной римско-византийской кладки opus mixtum, которая была широко использована в Питиусе в позднеримскую эпоху40. Но в средневековую эпоху церковь Пицунды – единственный в Абхазии пример такой техники. В интерьере церкви стены и столбы выложены из кирпича. Кирпич использован также в кладке других элементов, например, арочного основания лестницы, ведущей из нартекса на хоры (рис. 93). 39 Хрушкова 1998, с. 75–78. 40 Хрушкова 2002, с. 126–129. Рис. 92. Лыхны. Дворец, интерьер вестибюля, арка северной стены Фасады Пицундской церкви лишены декора. Только центральная апсида украшена двумя крестами с удлиненной нижней ветвью, выложенными из кирпича. Они расположены между тремя окнами апсиды, привлекая внимание к главной, алтарной, части храма (рис. 94). Эти кресты – редкий в Абхазии пример т. наз. «керамопластической» декорации. Она применялась для украшения фасадов сооружений, построенных из кирпича и камня или из одного кирпича. Кирпич использовался для создания разнообразных геометрических узоров и символических мотивов, часто – крестов. Под карнизом центральной апсиды имеется еще один керамопластический элемент – ряд псевдомеандрового фриза, выложенного из кирпича41 Керамопластическая декорация часто встречается в Константинополе, в Греции, в Болгарии, Сербии, с X по XIV в. В X в. подобных примеров еще мало, и Пицундская церковь – один из них. В Абхазии аналогию находим во дворце в селе Лыхны. На его северном фасаде, между арками, имеют41 89 Виноградов, Белецкий 2015, с. 245, рис. 31.
Рис. 93. Пицунда. Купольная церковь, лестница на хоры Рис. 94.1. Пицунда. Купольная церковь, восточный фасад Рис. 94.2. Восточный фасад, деталь 90
Рис. 95. Лыхны. Дворец, северный фасад, декоративный элемент Рис. 96. Пицунда. Купольная церковь, часовня в нартексе, вид на юго-запад ся фрагменты кирпичной кладки, также из кирпича выложены декоративные элементы. Один из них – шестиконечная розетка с вписанным в нее крестом42 (рис. 95). В. В. Беридзе справедливо отметил те черты Пицундской церкви, которые не характерны для грузинской средневековой архитектуры: широкое применение кирпича и смешанной кирпично-каменной техники, наличие трех выступающих апсид и нартекса43. Большинство исследователей датируют церковь X в.44 Долгую историческую жизнь церкви характеризует мемориальная часовня, устроенная в южном конце широкого нартекса (рис. 96, 97). В кладке ее северной стены, слева от входа, находится камень с остатками орнамента раннехристианской 42 Хрушкова 1998, с. 69–73. 43 Беридзе 1974, с. 44–45, табл. 64, 65. Рис. 97. Пицунда. Купольная церковь, часовня, план Северов 1947, с. 195, рис. 195, табл. 97; Амиранашвили 1963, с. 204–205; Gink, Tompoš 1973, p. 51–52, fig. 31; Neubauer 1976, S. 96; Mepisaschwili, Zinzadse 1977, S. 16, 19, 41, 65, 112, 291, Abb. 19, 112; Alpago Novello, Ieni 1980, p. 295; Velmans, Alpago Novello 1996, p. 262. 44 91
эпохи (рис. 98). Эта маленькая сводчатая постройка украшена живописью. Изображены стоящие апостолы Андрей и Симон, которые, согласно церковной традиции, проповедовали здесь (рис. 99). Иконографическая программа традиционна для погребальных росписей: Христос, Распятие, Сошествие во Ад (рис. 100), Возведение на крест (рис. 101), Распятие, Положение во Гроб (рис. 102). Стиль этих фресок близок к стилю живописи афонской школы XVI в.45 В часовне был похоронен католикос Евдемон I Чхетидзе (1540–1578), о чем сообщает греческая надпись46. В 35 м к западу от большой купольной церкви находится раннехристианский комплекс. Первоначально он состоял из двух маленьких построек, мартирия и часовни. В мартирии был обнаружен саркофаг т. наз. антропоидного типа и гробницы. В VII в. мартирий и часовня были перестроены в крестовидную церковь с тремя апсидами (рис. 103). Когда строили большой храм, эта ранняя церковь была действующей47. Первые мемориальные сооружения этого комплекса должны были относиться к какой-то церкви, которая не дошла до нас. Ею могла быть базилика, существование которой предположил А. Л. Якобсон. Он считал, что большая купольная церковь была построена на месте трехнефной базилики VI в.48. Проверить это можно только раскопками в интерьере большой церкви. Это предположение поддерживается наличием фрагментов импортного мраморного декора V-VI вв., которые долгое времени лежали в церкви. Еще Дюбуа де Монпере наблюдал скопление мраморных колонн и капителей в Пицундском храме49. Позже часть этих мрамо45 Шервашидзе 1980, c. 174–190. 46 Каухчишвили 1951, с. 2–4, прим. 1. Хрушкова 2002, с. 98-110; Khroushkova 2006a, p. 34-36. 47 48 Якобсон 1972, с. 38–45. Рис. 98. Пицунда. Купольная церковь, часовня, камень VI в. в кладке северной стены Рис. 99. Пицунда. Купольная церковь, часовня. Роспись, апостолы Андрей и Симон ров использовали для сооружения престола, который видели Кондаков и Уварова50. Коллекция фрагментов мрамора ранневизантийской эпохи хранилась в церкви еще в 30-х гг. XX в. А. С. Башкиров перевез из Пицунды в Абхазский музей в Сухуми 72 фрагмента, которые позже были утрачены51. В Пицундском археологическом музее сегодня хранится лишь несколько фрагментов от той коллекции52 (рис. 104). Вот этот мрамор, так же, как и фрагмент камня в кладке часовни, мог принадлежать той базилике, Кондаков 1876, с. 11–12; Толстой, Кондаков 1892, рис. 30; Уварова 1894, с. 195. 50 51 Dubois de Monpéreux 1839, I, p. 228–229; Дюбуа де Монпере 1937, с. 107–108. 49 92 Башкиров 1925, с. 53. Хрушкова 1980, с. 3–25; Хрушкова 2002, с. 82– 83; Khroushkova 2006a, pl. 108e. 52
Рис. 100. Пицунда. Купольная церковь, часовня. Роспись, Сошествие во Ад Рис. 101. Пицунда. Купольная церковь, часовня. Роспись, Возведение на Крест Рис. 102. Пицунда. Купольная церковь, часовня. Роспись, Положение во Гроб Рис. 103. Пицунда. Раннехристианский комплекс, вид с северо-востока 93 Рис. 104. Пицунда. Археологический музей, фрагменты мрамора
которая стояла на месте большого купольного храма. Раскопки в Пицунде (2007–2009) Жилой комплекс расположен на участке, примыкающем к большому храму с северо-запада (рис. 105). Никогда ранее ни саму церковь, ни примыкающую к ней территорию археологи не исследовали. Наши раскопки в 2007-2009 гг.53 позволили представить развитие всей архитектурной группы на протяжении более 500 лет, начиная с маленьких раннехристианских построек до кафедрала архиепископства Сотириуполиса. Выбор места для возведения этого грандиозного здания был обусловлен предшествующими сооружениями, в том числе жилой резиденцией. Жилой комплекс В 2006 г. во время ремонтных работ у северной стены церкви были обнаружены древние строительные остатки. Это послужило причиной начала раскопок всего участка (рис. 106). Важная находка 2006 г. – монета Констанция (337–361) у северной стены большого храма, однако вне стратиграфического контекста. Раскопки были завершены в 2009 г.54 Стратиграфия В начале сезона 2007 г. для исследования стратиграфии участка мы заложили траншею, идущую параллельно северной стене храма, на расстоянии 15 м от нее. Траншея шириной 2 м и длиной 46 м (23 квадрата размерами 2 х 2 м) позволила оценить характер Пицундская археологическая экспедиция была организована Управлением охраны историко-культурного наследия Абхазии, при активной поддержке Кабинета Министров Республики Абхазия. Руководители экспедиции: В. В. Бжания (2006 г.), Л. Г. Хрушкова (2007–2009 гг.). 53 Хрушкова 2012в, с. 394–397; Khroushkova 2013b, p. 1303–1318; Хрушкова 2014б, с. 91–117; Khrushkova 2016, p. 1641–1661; Хрушкова 2017а, с. 225–243. 54 94 культурных накоплений и наличие строительных остатков на этом участке (рис. 107). Выяснилось, что в восточной части траншеи мощность культурных слоев быстро убывает, строительные остатки отсутствуют; в западном конце мощность культурных слоев достигает максимума. Стратиграфия здесь выглядит следующим образом. В западной части траншеи (квадраты 1-12, следуя с запада на восток) под дерном лежал слой серой земли (мощность – до 55 см). В квадратах с 13 по 20 под дерном был находился слой желтой глины, мощностью до 28–30 см, который не содержал находок. Глина служила подсыпкой для выравнивания поверхности участка в поздней фазе, во время работ второй пол. XIX в. когда здесь был создан монастырь. В западной части траншеи под слоем серой земли шел слой темной земли, который содержал многочисленные фрагменты плоской черепицы. Большое скопление черепицы наблюдалось около стен, образуя слой местами мощностью до 45–50 см. Это картина разрушения крыши. Видны были и другие свидетельства разрушения, вызванного пожаром: множество фрагментов раствора, камни, древесные угли. Сосуществование в одном слое посуды разных эпох, от поздней античности (амфоры) до позднего средневековья, свидетельствовало о разрушении стратиграфической картины. Во время строительства средневекового здания его фундаменты затронули слои позднеантичного времени, а деятельность монастыря в XIX в. и работы по благоустройству территории в XX вв., в свою очередь, полностью перемешали средневековые слои. Стратиграфия сильно пострадала и во время установки массивных фонарей, а также прокладки электрических, водопроводных и иных коммуникаций. Материковый слой, представляющий собою крупный песок темно-серого цвета, залегал на глубине 1,1–1,2 м от современной поверхности. Предматериковый слой состоит из смеси темной земли и песка с преобладанием последнего. В квадрате 19В обнаружен скелет, вкопанный в материко-
Рис. 105. Пицунда. Архитектурный комплекс: 1 – купольный храм, 2 – раннехристианский комплекс, 3 – жилой комплекс, начало раскопок Рис. 106. Пицунда. Жилой комплекс, начало раскопок: 1 – вид на юг, 2 – вид на север 95
Рис. 107. Пицунда. Жилой комплекс, начало раскопок. Траншея 1, вид на восток Рис. 108. Пицунда. Жилой комплекс. Помещение 8, вид на юг вый слой. Слой желтой глины перекрывает могильную яму этого погребения, что еще раз указывает на позднее происхождение этого насыпного слоя. Стратиграфия траншеи показала, что сооружение развивалось к западу, а не располагалось параллельно церкви, как представлялось до начала раскопок. 96 Архитектурные элементы От памятника сохранились фундаменты стен, кое-где они были разрушены корнями деревьев (рис. 108). Кладка самой стены над фундаментом отмечена только в одном месте, в западной стене самого большого помещения 2. Скорее всего, стены сооружения были разобраны при последующих трансформациях комплекса. В 2007 г. мы
3 9 2 8 1 7 5 6 4 Рис. 109. Пицунда. Жилой комплекс, вид на северо-запад выявили положение углов и стен северной части комплекса и установили размеры сооружения по оси юг-север: 21,56 м. В 2008 г. были раскопаны центральная и восточная часть комплекса. В сезоне 2009 г. раскопки были завершены (рис. 109, 110). Строители согласовали взаимное положение жилого здания и храма: восточная стена здания не доходит до северной двери храма на расстояние 1,9 м. Таким образом, жилое здание не преграждало вход в церковь. Продольные оси двух сооружений не совпадают. Расстояние между ними колеблется от 3,20 м с восточной стороны до 4,10 м, – у северо-западного угла церкви. Церковь ориентирована точно на восток (редкий случай), а ось жилого здания слегка смещена к юго-востоку. Из этого можно за- ключить, что обе постройки не были возведены вместе как единый ансамбль, однако в течение длительного времени они существовали одновременно. Фундаменты здания сложены из камнябулыги на известковом растворе, местами использован подтесанный камень-известняк и хрупкий рыхлый камень-конгломерат. Месторождения этого строительного материала находятся поблизости, поэтому он широко применялся в античных и средневековых постройках Пицунды. Добывают его и сейчас. Наблюдения над техникой кладки фундаментов показали, что центральные помещения 2 и 3 здания составляют единое целое, разделенное стеной на две неравные части, из них помещение 2 служило центральным залом. 97
9 N Рис. 110. Пицунда. Жилой комплекс, план Отличительная черта техники фундаментов: наличие ряда кирпича, который выравнивает кладку по всей толщине стены в наиболее ответственной части, – на переходе от фундамента к кладке стены. Толщина стен почти везде 0,95–0,98 м, – примерно три византийских фута (рис. 111). Кирпичи в кладке прямоугольные и квадратные или близки к квадрату и довольно стандартизированных размеров: 33 х 29 см, 32 х 30 см, 30, 5 х 30 см, 30 х 29 см, 29 х 29 см, 28, 5 х 28 см, при толщине от 3 до 4 см. Обжиг хорошего качества, на некоторых экземплярах нанесены крестообразные полосы пальцами по сырой глине. Подобные кирпичи распространены 98 в Абхазии в эпоху поздней античности. В кладке северной стены помещения 1 кирпичей почти нет. Эта стена толщиной 0,73 м сохранилась хуже, чем другие. Возможно, эта стена относится к более поздней фазе комплекса. В помещения 1, на глубине 0,44–0,50 м от современной поверхности, сохранились участки пола. Вымостка толщиной 9–11 см состоит из двух слоев. Нижний слой выложен из гальки, уложенной на ребро, наклонно; верхний представляет собою известковый бетон с добавлением мелко дробленой керамики, которая придает ему характерный розоватый цвет (рис. 112). Подобный участок пола был выявлен также в северо-
Рис. 111. Пицунда. Жилой комплекс. Восточная стена помещения 2 Рис. 112. Пицунда. Жилой комплекс. Помещение 1, вид на восток Рис. 113. Пицунда. Жилой комплекс, вид на запад. Фундаменты помещений: 1 – помещение 1; 2 – помещение 2; 3 – помещение 4 восточной части помещения 3. Это указывает на их одновременность Наблюдения над кладкой и взаимным положением фундаментов показали, что жилой комплекс состоит из двух частей. Основную часть составляют помещения 2 и 3, глубина заложения фундамента (юговосточный угол помещения 2) составляет 0,94-0,97 м, – около трех византийский футов (рис. 113). Примыкающие к нему с двух сторон помещения 1 и 4 имеют фундаменты заметно меньшей глубины. Наличие швов между различными помещениями объясняется тем, что разные части сооружения были различными по высоте. Центральное ядро сооружения, – помещения 2 и 3, – имели второй этаж. С западной стороны здание было охвачено галереей, которая сохранилась очень плохо. От нее осталась часть фундамента и с двух концов – основания столбиков, поддерживавших легкую деревянную кровлю (рис. 114, 115). Сооружение было снабжено системой канализации. Мы открыли остатки двух стоков, расположенных у двух противоположных концов: у северо-восточного и юго-западного концов. Первый из них сохранился лучше. Он был соединен с небольшим помещением 9, которое, видимо, служило 99
Рис. 114. Пицунда. Жилой комплекс. Галерея и помещения 1 и 2, вид на север туалетом. Дно стока было выложено хорошо обожженной массивной плоской черепицей и перекрыто каменными плитами (рис. 116). Очень маленькие комнаты 5 и 6 были вспомогательными, это фундаменты для лестницы, ведущей на второй этаж. Узкие помещения 7 и 8 могли служить крытой галереей, обращенной к востоку. Жилое здание пережило перестройку. Прослежен лишь поздний уровень полов в помещениях 2, 4 и 7. Эта поздняя вымостка состоит из рыхлого хрупкого бетона серого цвета, без примеси дробленой керамики. Видимо, во второй фазе здания стены были в хорошей сохранности, и были созданы новые полы и новые перекрытия. При этом план помещений остался прежним. От архитектурного декора здания сохранились два маленькие фрагмента мрамора, побывавших в огне, без орнамента. На небольшом фрагменте из известняка можно различить пальметту. Еще на одном маленьком известняковом фрагменте виден растительный мотив (рис. 117). В V–VI вв. в Питиус из Проконнеса было вывезено немало мрамора. Известняковые элементы декора можно отнести к X–XI вв. В 2007 г. мы полностью раскопали фунда- Рис. 115. Пицунда. Жилой комплекс. Галерея, основание северного столбика менты северного притвора купольного храма, раскрытие которых началось в 2006 г. Оба боковых притвора, южный и северный, изображены на старых планах и рисунках. Сейчас южного притвора не существует. От северного сохранились фундаменты восточной и западной стен. Восточная стена притвора сохранилась лучше, ее размеры 6 х 1,2 м; западная стена притвора сохранилась значительно хуже (рис. 118, 119). Фундаменты этих стен сложены из нетесаного камня на известковом растворе. К восточной стене притвора примыкает водосток XIX в. длиной 3 м, он сложен из массивного брускового кирпича. К сожалению, изучению фундаментов церкви препятствует массивная каменная отмостка шириной 2,4 м, построенная в 2006 г. , она идет по всему периметру храма. Погребения Когда жилое здание перестало функционировать, участок, на котором оно располагалось, было превращено в кладбище. Стены разобрали, некоторые костяки лежали непосредственно на фундаментах стен. Глубина залегания костяков различна – от 0,23 100
2 1 Рис. 116. Пицунда. Жилой комплекс, северный сток: 1 – вид на восток, 2 – черепица из кладки Рис. 117. Пицунда. Жилой комплекс. Архитектурные фрагменты Рис. 118. Пицунда. Купольный храм. Северный притвор, восточная стена Рис. 119. Пицунда. Купольный храм. Северный притвор, западная стена м от современной поверхности до слоя темной земли, которая переходит в материковый песок на глубине 1,05 м. Захоронения являются ингумациями, совершенными по христианскому обряду: костяк лежит на спине, головой на запад, с незначительными отклонениями к северу. Положение рук усопших различно: иногда они вытянуты вдоль тела, сложены на груди (обе или одна) или в области таза, иногда одна расположена под подбород- ком. Инвентарь в большинстве погребений отсутствует, в других он очень беден. Это единичные предметы, такие, как железные ножницы, ножи, наперстки, в одном случае пуговица. Изредка в погребениях встречались керамические сосуды, преимущественно кувшины, в одном случае миска. Многие погребения разрушены, фрагментированы, потревожены. В помещении 4, у его северной стены, было открыто не потревоженное погребе- 101
1 2 3а 0 10 см 3б Рис. 120. Пицунда. Жилой комплекс. Погребение в помещении 4: 1 – могила до раскрытия, 2 – костяк, 3а,б – кувшин ние (рис. 120). Оно находилось в слое земли, в уровне остатков стены, которая к моменту совершения погребения была разрушена. Погребение было покрыто нетесаными камнями, костяк лежал головой на запад, руки сложены в области таза, череп раздавлен. В изголовье стоял кувшин коричневой глины, с хрупким черепком, украшенный орнаментом волны по корпусу и глубокими насечками в местах прикрепления ручки. В 2008 г. у западной стены помещения 2 было открыто два погребения, которые отличаются от других. В одном случае это обкладка из камней у головы. Другой костяк, расположенный рядом, был обложен мелкими камнями, без раствора. Оба костяка лежали на спине, головой на запад, инвентаря не было (рис. 121). Рис. 121. Пицунда. Жилой комплекс. Погребения у западной стены помещения 2 102
1 2 4 6 5 0 3 7 20 см 0 10 см Рис. 122. Пицунда. Жилой комплекс. Двойное погребение у западной стены помещения 1 Рис. 123. Пицунда. Жилой комплекс. Строительная керамика из слоя разрушения К югу от них было обнаружено парное захоронение с ориентацией на северо-восток, – единственный случай в этом комплексе. Между головами, на обломке черепицы, стоял кувшин in situ. Кувшин высотой 22 см, светло-коричневой глины, с двойным сливом и массивной ручкой. Кувшин украшен штампованным орнаментом по всему тулову и на ручке. в Абхазии подобные сосуды ранее не находили. Мы датируем его приблизительно VI-VII вв. (рис. 122). Это захоронение могло появиться тогда, когда жилой комплекс в его первой фазе не функционировал. Возможно, оно связано с архитектурным комплексом, расположенным к западу от большого купольного храма. слоя разрушения прямоугольные, разных форматов (рис. 123.1–4). Керамическая посуда относится к двум хронологическим группам: к VI в. (амфоры, лутерии, пифосы и др.) и, более многочисленная, к эпохе средних веков (пифосы, кувшины, миски). Встречаются фрагменты амфор с фактурой, характерной для VI в. (мелкое «гребенчатое» рифление, профиль «набегающей волны»). Толстые стенки массивных пифосов отличаются хорошо обожженной глиной. Во второй группе многочисленны большие тарные кувшины с плоскими ручками и плавно расширяющейся горловиной (у некоторых диаметр достигает 9 см), которые можно датировать IX–X вв. Глина этих кувшинов хорошего качества, цвет от светло-коричневого до ярко-оранжевого. На стенках горшков с отогнутым венчиком встречается распространенные виды орнаментов: мотив волны, насечки. У некоторых экземпляров ручки кувшинов орнаментированы крестами, «елочкой» и иными геометрическими мотивами. Такие орнаменты на посуде местного производства распространились, начиная c X–XI в. К сожалению, вся эта посуда происходит из полностью перемешанных слоев. К эпохе позднего средневековья относятся кувшины из погребений: коричневой глины, некоторые из них хорошего обжига, другие – довольно грубой фактуры, иногда Археологические материалы Самые массовые находки – фрагменты черепицы, среди которых плоская более многочисленна (рис. 123.5–7). Их скопление в виде мощного слоя (до 0,5 м) около стен свидетельствует о наличии у здания деревянного перекрытия. При пожаре, когда горят балки, масса черепицы быстро ссыпается с крыши, образуя мощный слой. Из слоя разрушения происходит фрагмент черепицы с рельефным знаком креста. Похожую черепицу мы находили в нижнем слое дворца в селе Лыхны, в слое начала X в.55. Кирпичи из 55 Хрушкова 1998, с. 34, рис. 9 (2). 103
с простым орнаментом из двух рядов насечек по корпусу и насечками у концов ручки; в одном случае кувшин с «носиком». Также из погребения происходит небольшая лепная миска простейшей формы (рис. 124). Редкая находка – глазурованный бальзамарий (рис. 125). Он был найден целым в слое пожара в центре помещения 2, в том же слое находились фрагменты позднеантичных амфор. Этот нижний предматериковый слой соответствует уровню древнего бетонного пола в этом помещении. В помещениях 2 и 3 на остатках бетонного пола были видны следы сильного горения (рис. 126). Пол в виде массивного слоя бетона, уложенного на слой крупной гальки, сохранился фрагментарно в центре помещения 2. Поздний костяк без инвентаря лежал прямо на вымостке (рис. 127). Здесь еще раз видим, что захоронения совершались тогда, когда жилое сооружение уже прекратило свое существование. От него оставались лишь фундаменты и фрагменты бетонной вымостки, залегавшие на глубине 0,9 – 1,05 м от современной поверхности. Пожар был таким сильным, что глазурь бирюзового цвета на бальзамарии оплавилась и частично растеклась, в одном месте стенка сосудика перегорела. Это был пожар 542 г., о котором пишет Прокопий Кесарийский, описывая эпизод византийско-персидской войны, когда временно отступившие византийцы разрушили Себастополис и Питиус, чтобы не оставить их врагам. В позднеантичном слое в помещении 4 встречались фрагменты стенок амфор. Характерно отсутствие краснолаковой керамика, которая во множестве встречалась на городище Питиус и в Себастополисе, где было немало римских солдат и торговцев. Столь же показательно крайне малое количество поливной посуды XIII–XIV вв., которой так много было в Себастополисе. Мы нашли только фрагментированную чашу с желтовато-коричневой поливой, украшенную гравированным подглазурным орнаментом в виде завитков. Она датируется первой половиной XIV в., ее можно отнести 0 10 см Рис. 124. Пицунда. Жилой комплекс. Кувшины и миска из погребений 0 5 см Рис. 125. Пицунда. Жилой комплекс. Бальзамарий из помещения 2 Рис. 126. Пицунда. Жилой комплекс. Помещения 1, 2, 3, вид на север Рис.127. Пицунда. Жилой комплекс. Помещение 2, средневековое погребение на позднеантичной вымостке, вид на юг 104
1 2 Рис. 128. Пицунда. Жилой комплекс, поливная посуда к группе «Зевксипповой посуды» (Zeuxippos Ware) (рис. 128,1). Эта чаша была найдена в траншее 1, в слое желтоватой глины, смешанной с серой землей. Слой переотложен, – рядом с чашей лежал современный металлический предмет. Еще один сосуд с поливой был найден случайно в 2006 г., во время сооружения отмостки у стены апсиды купольного храма. Это кувшин с широкой горловиной со сливом, зеленая глазурь покрывает его горловину, верхнюю часть тулова и плоскую ручку (рис. 128, 2). Таким образом, судя по находкам на раскопанном участке, жители этого церковного центра, так или иначе связанные с деятельностью большого храма, определенно предпочитали посуду местного производства. * * * Изучение жилого комплекса позволяет сделать следующие выводы. Сооружение пережило две фазы исторической жизни: позднеантичную (V – первые десятилетия VIв.) и средневековую (X-XVIвв.). Первое сооружение хронологически и топографически связано с раннехристианским комплексом, остатки которого находятся к западу от большого купольного храма. Во второй фазе жилое здание составляло единый комплекс с купольным храмом и служило резиденцией архиепископа Сотириуполиса. Именно в связи с основанием архиепископства здесь, в древнейшем на Кавказе центре христианства, и был возведен большой храм и возобновлена жилая резиденция. Жилое здание располагалось близ северной стены храма, с восточной стороны оно не выходило за линию его северного притвора. Жилище архиепископа могло сообщаться с нартексом церкви на уровне второго этажа посредством галереи-перехода. Обычай, по которому жилище священника или епископа расположено рядом с церковью, восходит к первым векам христианства. Знаменитый пример – храм Св. Софии в Константинополе, несомненно, хорошо известный строителям в Абхазии. История культового центра, расположенного к юго-востоку от древнего римско-византийского города, дает представление об этапах христианской урбанизации Питиуса-Сотириуполиса-БичвинтыПицунды, начиная с поздней античности, до конца эпохи Средних веков и позже – уже в период Нового Времени. Окончание византийско-персидских войн маркировало конец позднеантичной эпохи и начало средневековья. Центр религиозной христианской жизни из античного Питиуса переместился в другое место, – туда, где с раннехристианской эпохи существовал мартириально-мемориальный комплекс. Наличие в мартирии редкого в Абхазии монументального «антропоидного» саркофага свидетельствует о культе важного 105
лица. Именно это почитание и развитие паломничества было исходной точкой развития и монументализации архитектурного комплекса. Для отправления регулярного евхаристического культа для масс людей небольших мемориальных построек было недостаточно. Этой цели служила большая базилика, построенная во второй пол. V или в VI в., согласно гипотезе А. Л. Якобсона, правда, довольно хрупкой. Базилика была украшена византийским проконнесским мрамором, остатки которого до первой половины XX в. еще сохранялись в купольном храме. К этой базилике относится построенный рядом с нею наш жилой комплекс, в первой фазе его существования, а также мартирий и часовня (церковь № 6) рядом с ним. Все эти сооружения были разрушены в 542 г. Жителям Питиуса церковь была необходима. Поэтому уже к VII в. на месте маленького мартирия и часовни строят крестовидную церковь с тремя апсидами, в которой мемориальный культ продолжал играть важнейшую роль. Решающим импульсом дальнейшего развития было учреждение архиепископства Сотириуполиса. Тогда строят крупнейшую в регионе купольную церковь, которая была епископской, паломнической и миссионерской. Крестовидная церковь продолжала функционировать, ее мемориальное назначение сохраняло свою значимость. Когда строили большой купольный храм, позднеантичный жилой комплекс, изученный нами, не функционировал, но стены его еще сохранялись на значительную высоту. Его восстановили таким образом, что планировка осталась прежней, но уровень полов поднялся. Мы нигде не видим, чтобы стены второго сооружения перекрывали остатки стен первого. Уровень позднего бетонного пола, который лучше сохранился в помещении 4, соседнем с храмом, соответствует цоколю храма. Это уровень жизни времени строительства церкви и реконструкции жилого здания. В нижнем этаже жилого комплекса доми- нировал большой зал (помещение 2), его окружали помещения различных размеров и назначения, а также галереи. Центральная часть здания (помещения 2 и 3) была двухэтажной, как обычно, наверху размещались жилые комнаты. Два канализационных стока располагались у противоположных углов сооружения. Разрушение жилого комплекса произошло, скорее всего, в середине XVI в., когда кафедру католикоса переместили в Гелати. На его месте появилось кладбище. Нижние захоронения располагались в уровне фундаментов, т. е. жилое здание было полностью разобрано. Очевидно, что погребения уже тогда разрушили последовательность культурных слоев на этом участке. В северной части Абхазии, на территории исторической Абазгии, находится еще один архитектурный комплекс, подобный пицундскому. Он расположен в селе Лыхны, резиденции абхазских правителей (рис. 129). Строителем дворца, в его окончательно сложившемся виде, был царь Леон III (957–967)56. Между комплексами Пицунды и Лыхны существует сходство. Это, прежде всего, их состав. В Пицунде архитектурный ансамбль включал купольную церковь, жилое сооружение и мемориальную крестовидную церковь. В Лыхны в состав комплекса входит купольная церковь того же типа «вписанного креста» и дворец. Мемориальное назначение имел монастырский комплекс в Айлага-Абыку (Бомбора), расположенный неподалеку от Лыхны. В нем двухъярусная церковь была погребальной, нижний ее этаж предназначался для захоронений лиц из рода владетелей ЧачбаШервашидзе57. Различие между Пицундой и Лыхны обусловлено различием их функций. Лыхны – центр светской власти. Здесь резиденция суверенов занимает господствующее положение на обширной площади, которая была центром политической и общественной жизни Абхазии. Домовая церковь владете- 106 56 Хрушкова 1998, с. 80–81. 57 Khroushkova 2006a, p. 131–132.
Рис. 129. Лыхны. Площадь Лыхнашта, вид на север Рис. 130. Пицунда. Архитектурный комплекс, вид на юг лей занимает подчиненное место на периферии площади, а монастырь Айлага-Абыку с его погребальной церковью находится в некотором отдалении. В Пицунде ситуация иная. Здесь большой храм господствует абсолютно, жилище епископа скромно помещается с северо-западной, не парадной стороны (рис. 130, 131). Перед южным и восточным фасадами открытые пространства предназначались для обрядов вне хра- 107
0 5 10м Рис. 131. Пицунда. Архитектурный комплекс, план ма, в том числе для поклонения Кресту. Мемориальная церковь расположена рядом. Сопоставление Пицунды и Лыхны выявляет еще одну характерную особенность. В Пицунде заботились, прежде всего, о храме, который на несколько веков пережил резиденцию. А в Лыхны важнейшим было жилище правителя, которое, вместе с церковью, существовало до середины XIX в. В обоих случаях, в Пицунде и в Лыхны, можно узнать ту топографическую схемуформулу, которая всему восточно-христианскому миру была задана Константинополем: храм Св. Софии – Большой дворец – мемориальная церковь Свв. Апостолов. Когда император Константин Великий создавал христианский Новый Рим, он воспроизводил Рим древний, императорский, с его прототипом: Палатин – Капитолий и в отдалении – мавзолей Августа. Раннехристианская двойная церковь В течение сезонов 2008-2009 гг. наша экспедиция занималась также расчисткой и обмерами церкви, с целью ее подготовки к Рис. 132. Пицунда. Двойная церковь до раскопок работам по консервации. Церковь расположена в юго-восточной окраинной кладбищенской зоне Питиуса, близ моря, в сосновой роще. Реликтовая сосна произрастает здесь с античной эпохи, его греческое наименование и дало название этому городу. Церковь была раскопана Т. М. Микелдзе в 1956 г., и на протяжении свыше полувека ее руины оставались покрытыми деревьями и кустарником (рис. 132). Археологическое исследование окружающей территории невозможно из-за реликтовой рощи, которая охраняется как природный заповедник. Работы 2008–2009 гг. были вызваны необходимостью консервации памятника, который находился в аварийном состоянии. Во время раскопок 1956 г. вся его северная часть была раскрыта снаружи и изнутри до подошвы фундаментов стен. Образовавшаяся большая яма в течение десятилетий покрылась деревьями, корни которых разрушали стены (рис. 133). Наши работы открыли неизвестные части 108
Рис. 134. Пицунда. Двойная церковь, план до раскопок Рис. 133. Пицунда. Двойная церковь, северный неф, северо-западный угол сооружения, элементы интерьера, а также некрополь у ее южной стены. Церковь датируется серединой VI в. Она существовала до X в., а, возможно, и позже, что подтверждается монетой византийского императора Романа (920–944)58 (рис. 134, 135). Церковь размерами 18,5 х 14,5 м состоит из двух одинаковых удлиненных помещений с апсидами, пятигранными снаружи и подковообразными изнутри. Апсиды сообщались между собою двумя проходами. План основного объема церкви без апсид представляет собою квадрат. Внутреннее пространство сооружения было разделено на две части одним столбом. Дверные проемы располагались как в продольных стенах (по два с каждой стороны), так и в западных стенах каждого нефа (рис. 136). Пицундская церковь относится к типу так называемых «двойных» церквей, у нее полностью симметричны обе части. Длительные дискуссии о природе и назначении двойных церквей продолжаются59. Чаще всего высказывается мысль о различных функциях каждой части, например, евхаристической и крещальной. Иногда это подтверждается наличием крещальной купели, однако во многих случаях нет ясных археологических данных о назначении каждой из двух частей памятника. Хрушкова 2002, с. 91–96; Khroushkova 2006a, p. 33–34; Khrushkova 2016, p. 1645–1661; Хрушкова 2017а, с. 225–237. Рис. 135. Пицунда. Двойная церковь, план после раскопок 58 59 Duval, Caillet 1996, p. 22–50. Рис. 136. Пицунда. Двойная церковь, южный неф, юго-западный угол 109
Пицундский памятник – классическая двойная церковь, обе ее части одинаковы и симметричны. Многие церкви этого типа имеют погребальные функции и расположены близ моря или реки. Иногда это объясняют верой греков и других народов в то, что «мертвый жаждет». Наша церковь также находится у моря, и у ее южной стены, обращенной к морю, существовал некрополь. Церковь расположена на участке с легким уклоном в сторону моря, такой рельеф угрожает устойчивости сооружения. Строители особенно позаботились о прочности. Массивные пилястры расположены в углах и во всех стенах, включая апсиды (рис. 137). Два столба находятся на продольной оси здания, один – в центре, а другой – в восточной части. Они утверждены на мощном стилобате (рис. 138). Фундаменты стен снабжены широким выносом, на котором утверждены пилястры. Внизу фундаменты усилены выступом – цоколем. Толщина самих стен невелика: северной – 0, 66 м, южной – 0,88 м. Но фундаменты стен исключительно массивны: внизу, у подошвы, их толщина достигает 2,28 м, при глубине 1,1–1,15 м (рис. 139). Все эти особенности не оставляют сомнений в том, что каждый неф церкви был перекрыт сводом. Более совершенное и прочное сводчатое перекрытие двойной церкви отличает ее от самых ранних базилик Питиуса, построенных на городище: они имели легкое деревянное перекрытие, быстро разрушающееся. Сводчатые сооружения в Восточном Причерноморье появляются около середины VI в. Церковь сложена из местного камня, рыхлого конгломерата, кое-где в несущих элементах применен тесаный известняк. Помимо этого, строители использовали кирпич в стенах, несущих элементах и в вымостках. В кладке нижних частях стен и опор кирпич применен в виде поясов из двух, трех и четырех рядов кирпича, но без соблюдения регулярности в расположении и количестве рядов. Так же непостоянна и толщина слоев раствора между рядами Рис. 137. Пицунда. Двойная церковь, пилястра в северной апсиде Рис. 138. Пицунда. Двойная церковь, столб в центре, вид с юга кирпича. Восточный столб, принимающий тяжесть сводов двух апсид в месте их стыка, сложен почти полностью из кирпича (рис. 140). Кирпичи прямоугольного формата уложены в апсидах, между фундаментом и кладкой собственно стены, для выравнивания (рис. 141). Арки также были выложены из кирпича, – это типичная черта византийской строительной техники. Два фрагмента такой арки мы нашли около южной апсиды. Кирпичи, суженные с одного конца, были отформованы специаль- 110
1 2 Рис. 139. Пицунда. Двойная церковь, пилястра северной стены: 1 – вид на север, 2 – план и разрез Рис. 140. Пицунда. Двойная церковь, восточный столб, вид с запада Рис. 141 Пицунда. Двойная церковь, южная апсида, кирпичная кладка но для арок (рис. 142). Участок вымостки был раскрыт в северной апсиде. Она состояла из толстого слоя бетона (до 20 см), на который был уложен кирпич. Сильно обгоревшие кирпичи вымостки свидетельствуют о пожаре. Размеры кирпичей: 34,7 x 20,4 x 4,5 cм, 34 x 22 x 5,5 cм, 34 x 20 x 5 cм, 34 x 17,5 x 5,5 cм, 33 x 19 x 5,2 cм, 31 x 30,5 x 2,7 cм, 35 x 21 x 5 cм. Участок кирпичной вымостки был раскрыт в южном конце галереи. Церковь сообщалась с внешним пространством шестью дверными проемами, по два в каждой стене, с трех сторон, кроме восточной. В 2009 г. мы открыли два небольшие притвора, которые защищали дверные проемы в восточной части продольных стен 111 Рис. 142. Пицунда. Двойная церковь, фрагмент арки
Рис. 143. Пицунда. Двойная церковь, южный притвор, вид на восток Рис. 144. Пицунда. Двойная церковь, северный притвор, вид на запад 0 10 Рис. 146. Пицунда. Двойная церковь, кирпич из кладки контрфорса Рис. 145. Пицунда. Двойная церковь, кладка-контрфорс, вид на юго-восток (рис. 143, 144). Северный притвор сохранился лучше. Он дает представление о последовательности выполнения различных частей здания. Церковь пережила две строительных периода. Притворы относятся к первоначальному замыслу строителей. Позже возникла необходимость укрепить здание. Фундаменты стен были усилены с помощью кладки, которая шла по всему периметру здания, исключая дверные проемы (рис. 145). Эта кладка, игравшая роль своеобразного контрфорса, перекрыла остатки стен притворов. В частности, хорошо видно, что остатки западной стены северного притвора перекрыты этой новой кладкой В этой вторичной кладке были выявлены фрагменты кирпичей необычной формы и толщины, использованные вторично. Очень массивные кирпичи толщиной 15 см, клиновидной формы, изготовлены из светло-коричневой глины, на изломе они черно-коричневые. Один экземпляр сохранился целым (рис. 146). Столь массивные кирпичи обычно использовались в термах или иных сооружениях, где кирпичи должны выдерживать высокую температуру. Видимо, по сосед- 112
1 2 Рис. 147. Пицунда. Двойная церковь, галерея: 1 – вид на северо-восток, 2 – западная стена, отверстие для столбика Рис. 148. Пицунда. Двойная церковь, галерея, вид на юг ству с церковью располагались другие постройки, сейчас недоступные изучению. С западной стороны церкви раскопки открыли еще один новый элемент: остатки галереи (рис. 147, 148), которая также входила в первоначальный замысел сооружения. Легкое перекрытие галереи опиралось на деревянные столбики, в центральной части западной стены сохранилось круглое сквозное отверстие. Галерея была вымощена кирпичом, остатки вымостки сохранились в южном ее конце (рис. 149). Элементы, открытые в интерьере церкви, дали новые сведения об организации ее пространства. В южном нефе было выявлено основание перегородки, которая отделяла западную часть нефа (рис. 150, 151). Сохранилось круглое углубление для 113
2 1 Рис. 149. Пицунда. Двойная церковь, галерея, кирпичная вымостка: 1 – вид на юг, 2 – деталь Рис. 150. Пицунда. Двойная церковь, южный неф, вид на запад 1 Рис. 151. Пицунда. Двойная церковь, южный неф, перегородка: 1 – вид на юго-запад, 2 – основание столба 114 2
Рис. 152. Пицунда. Двойная церковь, северный неф, вид на запад установки колонны, которое дает представление о конструкции с двумя колоннами, на которые опирались три арки. Такая же перегородка была и в северном нефе, но от нее сохранились лишь незначительные остатки кладки с северной стороны стилобата. Таким образом, оба нефа имели дополнительные членения, их западная часть отделялась трибелоном, – арочным трехпролетным проемом. Трибелоны в раннехристианской архитектуре часто использовались на переходе из нартекса в центральный неф, они подчеркивали особую значимость входа. В северной апсиде мы открыли остатки двухступенчатого синтрона, что делает очевидным евхаристические функции северного нефа (рис. 152, 153). В церкви существовал престол, изготовленный из проконнесского мрамора. От него сохранились фрагменты колонок диаметром 11 см и четыре маленькие капители (рис. 154). К сожалению, уточнить назначение южной апсиды не было возможности, т. к. в самом ее центре растет реликтовая сосна. Рис. 153. Пицунда. Двойная церковь, северный неф, синтрон 115 Рис. 154. Пицунда. Двойная церковь, фрагменты ножек престола
Рис. 155. Пицунда. Двойная церковь, парное погребение на остатках южного притвора, вид на запад Рис. 156. Пицунда. Двойная церковь, некрополь, гробница При расчистке южной апсиды была найдена петлевидная ручка стеклянной лампадки, типичной для ранневизантийского времени. С северной и западной сторон церкви захоронения отсутствовали, некрополь располагался к югу от церкви и у южной апсиды. Мы раскопали лишь его часть, непосредственно примыкающую к стене, остальная его часть скрыта деревьями. Грунтовые погребения были совершены по христианскому обряду: костяк на спине, головой на запад, руки на груди или в области таза. Большинство костяков было в потревоженном или перемешанном состоянии, потому что при совершении новых захоронений более ранние сдвигались. Костяки парного безынвентарного захоронения напротив юго-восточного дверного проема лежали на остатках южной стены притвора, к тому времени уже не существовавшего (рис. 155). Шурф, заложенный у южной апсиды, обнаружил два захоронения, потревоженные безынвентарные. Инвентарь могил почти отсутствует. Два железных ножа очень плохой сохранности не поддаются хронологическому определению. Одно двойное захоронение стоит особняком. Оно было совершено в гробнице из необработанных камней, уложенных в один ряд без раствора В ней два костяка располагались один над другим, без вещей, верхний костяк сохранился лучше (рис. 156). * * * Раскопки выявили первоначальный план церкви и два строительных периода. В первой фазе церковь имела боковые притворы в восточной части и галерею с запада. В интерьере западные части обоих нефов отделялись аркадой – трибелоном. В северном нефе существовал синтрон. Необходимость укрепления здания побудила строителей отказаться от дополнительных помещений, притворов и галереи, оставив неизменным первоначальный основной объем. Судя по взаимному положению фундаментов разновременных частей здания, время перестройки не было отделено значительным хронологическим промежутком от времени строительства. Двухапсидная церковь дополняет картину развития христианской топографии Питиуса – Пицунды. Появление и функционирование первых христианских сооружений на городище относится к позднеримскому времени. В средневековую эпоху религиозный центр города переместился туда, где ранее находился раннехристианский мартириальный комплекс. Самостоятельным 116
Рис. 157. Пицунда. Двойная церковь, вид на восток Рис. 158. Пицунда. Двойная церковь культовым центром была двухапсидная церковь в кладбищенкой зоне, на берегу моря. Она существовала на протяжении нескольких веков, с VI до XI в., по крайней мере (рис. 157, 158). По окончании раскопок мы провели необходимые работы по консервации памятника, усилиями реставратора Романа Петровича Смирнова (Севастополь). Разрушенный фундамент стен в юго-западном углу и 117
Рис. 159. Пицунда. Двойная церковь после раскопок, вид на восток Рис. 160. Алахадзы. Архитектурный комплекс поверхности стен церкви были укреплены ее же строительным материалом, на известковом растворе, с добавлением дробленой черепицы. По окончании раскопок памятник был засыпан речным песком (рис. 159). Алахадзы Это большое село находится на Пицундском мысу, в 2 км от берега и в 5 км от древнего Питиуса. Оно расположено у подножия горы Дзыхча, на берегу маленькой реки Алахадзы, что означает по-абхазски «инжировый источник». Другое абхазское название места – Ахашныха: «Ахаш» означает «грушевое дерево», «ныха» – икона, вообще священный объект, святыня, божество. В средневековую эпоху там существовал порт, указанный на картах итальянских торговцев, например, на карте Фредуче 1497 г., под именем Санта София60. Архитектурный комплекс состоит из трех сооружений, из которых самое древнее и самое крупное – раннехристианская трехнефная базилика с тремя апсидами, нартексом и обширным атриумом (церковь 1) (рис.160, 161). Ее длина составляет 50 м, это самая большая базилика в Аб- 118 60 Адзинба 1956, с. 26–27; Анчабадзе 1959, с. 244.
Рис. 162. Алахадзы. Базилика 1, вид на восток Рис.163. Алахадзы. Базилика 1, южная апсида Рис. 161. Алахадзы. Архитектурный комплекс, план хазии, что указывает на значимость этого населенного пункта (рис. 162, 163). В VIII в. ее перестроили в новую базилику, которая занимала только центральный неф древней (церковь 2). Последняя церковь расположена к северо-востоку от базилики, ее южная стена поставлена на остатки северной стены самой первой базилики (церковь 3)61 (рис. 164). Это третье сооружение является купольной церковью средневековой эпохи. Памятник открыла графиня П. С. Уварова в 1888 г.62 Столетие спустя наши раскопки выявили строительную историю комплекса, установили планы трех церквей. Средневековая Хрушкова 1992, с. 56–63; Хрушкова 2002, с. 133–136; Khroushkova 2006a, p. 39–43, 101–103. 61 62 Уварова 1894, с. 11, рис. 2. Рис. 164. Алахадзы. Архитектурный комплекс, вид на северо-запад церковь была раскопана полностью (рис. 165, 166). Церковь средних размеров: ее длина 20,7 м, ширина 11,6 м. Она сохранилась лучше других построек комплекса, стены местами достигают высоты 3,2 м (рис. 167, 168). Церковь относится к типу «вписанного креста». Перед тремя выступающими апсида- 119
Рис. 165. Алахадзы. Купольная церковь, вид на восток Рис. 167. Алахадзы. Купольная церковь, интерьер Рис. 166. Алахадзы. Купольная церковь, план ми, полуциркульными снаружи и подковообразными изнутри, расположены три небольшие помещения, которые сообщаются между собою узкими проходами. Это т. наз. «вимы» (название условно и вряд ли точно), которые характерны для алтаря, именуемого «сложным». Четыре крестовидные столба поддерживали исчезнувший купол. От северо-западного столба сохранилось только основание. Пилястры в продольных стенах соответствуют этим столбам. Судя по двум сохранившимся массивным опорам, нартекс был отделен от наоса стеной, прорезанной тремя арками, из которых средняя была самой широкой. Нартекс был сводчатым, о чем свидетельствуют пилястры в западной стене. Дверные проемы располагались в продольных стенах и в западной стене. Церковь была построена из тесаных блоков известняка средних размеров (рис. 169). Толщина стен достигает 0,95–1,00 м, примерно три византийских фута. Шурф, заложенный в центральной апсиде, обнаружил скопление кирпичей. Они лежали точно на линии первой пары столбов и были частью арки. Один фрагмент арки, расположенной над проемом из диаконика в алтарь, сохранился in situ. Другая часть арки сохранилась над проемом из нартекса в южный неф. Высота этого проема 1,4 м. Один фрагмент кирпичной арки лежал около южного входа в церковь. Прямоуголь- 120
Рис. 168. Алахадзы. Купольная церковь, продольный разрез, вид на юг 1 Рис. 169. Алахадзы. Купольная церковь, центральная апсида ные кирпичи размерами 35 х 33 х 3 см; 33,5 х 20,5 х 3,5 см; 32,5 х 20 х 2,7 см; 30 х 29,5 х 4 см; 30 х 26,5 х 4 см; 30 х 21,5 х 3 см; 30 х 20,5 х 3,5 см; 27 х 21 х 3,5 см. Встречались также узкие малоформатные кирпичи размером 21 х 14 х 3 см и длинные узкие кирпичи: 41 х 22 х 4,5 см. Эти последние были использованы вторично: несколько кирпичей такого формата находятся in situ в кладке западной стены древнейшей базилики комплекса. В облицовке стен церкви строители использовали необычный материал – керамические ящики (рис. 170, 1, 2).Они сохранились в интерьере, в кладке центральной и северной апсид. Их размеры (по фасаду) не одинаковы: 45 х 35 см и 35 х 35 см. Ящики были днищем обращены в интерьер, дно у них разрушилось, поэтому видно, что они заполнены раствором и мелкими камнями. Такие же элементы были обнаружены в кладке нижних частей стен самой ранней базилики комплекса. Ящики средневековой церкви отличаются от подобных элементов 2 Рис. 170. Алахадзы. Купольная церковь: 1, 2 – керамические ящики в кладке раннехристианской базилики: они меньше размерами, фактура их более грубая, обжиг худшего качества. Такой своеобразный прием строительной техники – единственный случай в Абхазии. Один такой ящик, целый, происходящий из церкви Алахадзы, хранится в Пицундском археологическом музее (рис. 171). Использование разнородного строительного материала, в сочетании с камнем разных размеров, требовало штукатурки. Назначение 121
Рис. 171. Пицундский археологический музей. Керамический ящик из Алахадзы Рис. 172. Алахадзы. Купольная церковь, апсиды Рис. 173. Алахадзы. Купольная церковь: 1 – восточный фасад, 2 – западный фасад и деталь этих необычных элементов остается загадочным. Уварова считала, что они служили для осушения стен. Церковь была утверждена на фундаменте со ступенчатым цоколем. Три ступени окружали апсиды; две ступени шли вдоль продольных стен, и только одна находилась с западной стороны (рис. 172, 173, 174). В Абхазии мы видим эту особенность в купольных церквах Лыхны и Анакопии, а также в маленькой церкви в Абаата. Главная цель этих ступеней – укрепление конструк- ции, в особенности апсид. Помимо этого, они подчеркивали объемы здания, его высоту и его самую значимую, алтарную, часть. Мы не знаем, были ли украшены фасады церкви. Только два камня с рельефным изображением креста было найдено. Один блок белого известняка с изображением креста, вписанного в медальон, был найден в слое разрушения перед центральной апсидой (рис. 175). Другой известняковый блок был использован в кладке полуразрушенного 122
Рис. 174. Алахадзы. Купольная церковь, вид с северо-востока Рис. 175. Алахадзы. Купольная церковь, архитектурный фрагмент Рис. 176. Алахадзы. Купольная церковь, камень с изображением креста в кладке столба северо-восточного столба церкви. Камень был отесан по форме крестовидного столба (рис. 176). Очевидно, что в это время изображение креста, вписанного в овал, не интересовало строителей. Самое вероятное, что оба камня с рельефами относятся к первой базилике. В центральной апсиде мы обнаружили несколько фрагментов простых кувшинов коричневой глины, довольно грубой фактуры, качественного обжига, с расширяющейся горловиной без венчика и широкими плоскими ручками (рис. 177). Они были вложены в кладку свода, согласно распространённому мнению, в качестве голосников, для улучшения акустики. Этот прием встречается и в других церквах Абхазии. Кувшины можно видеть in situ в верхней части северной стены церкви в комплексе Айлага-Абыку около Лыхны. Кувшины из Алахадзы имеют типичную форму кувшинов местного производства IX–X вв.63 Подобные сосуды были обнаружены в нижних слоях дворца в Лыхны, которые по ряду признаков датируются той же эпохой64. Церковь Алахадзы входит в группу купольных церквей Абхазии эпохи Абхазского царства. Особую близость она обнаруживает к двум церквам: Лыхны и Анакопия. У всех трех сооружений наблюдаем одни и 123 63 Бгажба 1977, с. 20. 64 Хрушкова 1998, с. 56–57, 79.
Рис. 177. Алахадзы. Купольная церковь, фрагменты кувшинов те же характеристики. На восточном фасаде выступают три апсиды, подковообразные внутри; по всему периметру стен идут цоколя-ступени, в одинаковой динамике от запада к востоку, где число ступеней достигает максимума. Основные размеры Алахадзы, Лыхны и Анакопии чрезвычайно близки. Длина изнутри этих трех церквей составляет 20 м (без западного притвора в Алахадзы). Размеры подкупольного квадрата составляют 3,5 х 3,5 м в Алахадзы, 3,57 х 3,57 м в Лыхны и 3,41 х 3,4 м в Анакопии65. Эти памятники образуют однород65 ную группу построек одной и той же эпохи, одной архитектурной традиции, на одной и той же территории исторической Абазгии (Бзыбской Абхазии). Одна особенность плана отличает церковь Алахадзы от других памятников этой серии: у нее нет боковых и западного притворов, как у других купольных церквей этого периода в Восточном Причерноморье66. Этому обстоятельству есть объяснение: церковь Алахадзы построена на расстоянии всего 5 м от более ранней (второй по времени) базилики. Вторая базилика и купольная церковь Рчеулишвили 1988, с. 70. 66 124 Чачхалия 2013, с. 302–314.
Рис. 178. Ущелье р. Бзыбь, вид на север существовали одновременно, и строители позаботились о их удобном сообщении. Притворы с двух сторон были пристроены к входам в продольных стенах соседней базилики (см. рис. 160). Наши раскопки показали, что эти притворы не были первоначальными. Их фундаменты опущены на слой разрушения, который расположен выше цоколя стен. Лучше сохранилась западная стена южного притвора, она достигает 0,45 м в высоту. Судя по значительной толщине стен этого притвора (1,35 м), они были сводчатыми и высокими. В эпоху, когда строили третью церковь комплекса Алахадзы, в Абхазии ведущим типом была купольная церковь с тремя притворами, расположенными с западной, северной и южной сторон. В связи с этим приведем еще один факт. Цандрипшская базилика юстиниановского времени в средневековую эпоху была перестроена. В это время к ней были пристроены притворы с южной и западной сторон, согласно устойчивой традиции этого времени в этом регионе67. Хрушкова 2002, с. 179-180; Khroushkova 2006a, p. 53–54. 67 Бзыбь Средневековая крепость находится в Гагрском районе, к северу от большого села Калдахвара, на правом берегу р. Бзыбь, у начала Бзыбского ущелья (рис. 178). В этом месте река меняет свое каменистое русло и спокойно течет через Пицундский мыс к морю. Несомненно, Бзыбская крепость играла исключительную стратегическую роль. Она господствовала над важной территорией и контролировала дорогу, которая вела из Пицунды к северо-западу, в Зихию (Джикетию), и в другом направлении – в Аланию. Эта крепость перекрывала доступ в ущелье (рис. 179, 180). В первые десятилетия XIX в. река Бзыбь была естественной труднопреодолимой границей, в особенности во время половодья. Вероятно, крепость Капоэти, упомянутая в грузинской хронике «Матиане Картлиса», можно идентифицировать с Бзыбью. Таким образом, Бзыбская крепость, вместе со своей церковью, существовала уже в 914 г.68 Картлис Цховреба 1955, I, с. 264; Матиане Картлиса 1976, с. 33; Амичба 1986, с. 37; Pätsch 1985, S. 336; Khroushkova 2006a, p. 102. В книге А. Ю. Виноградова и Д. В. Белецкого еще раз отмечаем с сожале- 125 68
Рис. 179. Бзыбь. Церковь, вид с юго-запада Рис. 180. Бзыбь. Церковь, вид с юго-востока Грузинская Хроника сообщает, что во время нашествия арабов в Грузию и Армению (907–914) армянский царь Смбат (Сумбат) Багратуни (891–914) бежал в горы Абхазии и вошел в крепость Капоэти. Он вынужден был сдаться арабам, был пленен и увезен в Двин, столицу Армении, где был убит. А. Альпаго Новелло называет Бзыбь «армянской крепостью»69. Река Капоэти упомянута в пространной грузинской надписи 1647 г. на большой чеканной иконе св. Георгия, которая хранилась в церкви в Илори. Надпись говорит о походе князя Мегрелии Левана II в Абхазию в 1624 г., во время которого был разорен дворец абхазских владетелей в селе Лыхны, и войска Левана опустошили селения за р. Капоэти. Контекст событий этой эпохи позволяет предполагать, что Капоэти (встречается также написание Каппети и Капоста) названа р. Бзыбь70. нием случай искажения чужого мнения, которые неоднократно встречаем в работах А. Ю. Виноградова. Я пишу о том, что р. Бзыбь служила границей между зихами и абхазами в первые десятилетия XIX в. Названные авторы приписывают мне мнение о том, что р. Бзыбь служила такой границей и в VI в., и в X в.: Виноградов, Белецкий 2015, с. 167, прим. 506. См. выше, с. 40–42, 59, 68–71. 69 70 Velmans, Alpago Novello 1996, p. 42. Анчабадзе 1959, с. 265–266. Свидетельства Крепость Бзыбь занимает площадь 7 000 кв. метров на плато. Ее стены и семь башен расположены на относительно доступных склонах, а с северной стороны, очень крутой, возводить стену не было необходимости. Ограда сложена из тесаного известняка и булыжника. Толщина стен достигает 3 м. В юго-западной куртине расположен главный вход. Внутри ограды находятся руины нескольких сооружений. Самая высокая, северо-западная, терраса занята церковью, которая защищена двумя прямоугольными в плане башнями. Все сооружения составляют единый ансамбль. Хорошо освещенный солнцем южный фасад церкви виден издалека с идущей вдоль моря дороги (рис. 181, 182). Впервые план этого комплекса опубликовала Прасковья С. Уварова. Следов реконструкций или переделок церкви не было видно; сохранность памятника в ее время была значительно лучше71 (рис. 183). Сейбольших разрушений мы наблюдали в процессе археологического изучения дворца в с. Лыхны: Хрушкова 1998, с. 90; Khroushkova 2006a, p. 130. Уварова 1894, с. 12–13, рис. 3, табл. I; Адзинба 1958, с. 29–32; Mepisaschwili, Zinzadze 1977, S. 112 (франц. версия: Mepisachwili, Tsintsadze 1978, p. 112); Alpago Novello, Ieni 1980, p. 309; Velmans, Alpago Novello 1996, p. 6–30; Khroushkova 2006a, p. 102–103; 126 71
Рис. 181. Бзыбь. Церковь, южный фасад, фото конца XIX в. Рис. 182. Бзыбь. Церковь, южный фасад Рис. 183. Бзыбь. Церковь, апсиды, фото конца XIX в. час купол и почти все своды разрушены, но стены сохранились практически на всю высоту. Во время реставрационных работ конца 40-х – 50-х годов XX в. были обнаружены части обрушившихся сводов и арок, а также элементы фасадного декора72. Некоторые из них и сейчас находятся в интерьере церкви. Хрушкова 2015а, с. 117–120; Виноградов, Белецкий 2015, с. 167–178. 72 Рчеулишвили 1988, с. 6–30. Церковь относится к типу «вписанного креста» (рис. 184, 185). Купол опирался на четыре столба с пилястрами с четырех сторон, которые придают опорам этого типа крестовидную в сечении форму. Три выступающие граненые апсиды, из них центральная пятигранная, а боковые трехгранные, снабжены небольшими помещениями, которые сообщались узкими арочными проходами, обеспечивающими единство алтарного пространства. Одна маленькая ниша была устроена в центральной апсиде. 127
Рис. 185. Бзыбь. Церковь, поперечный разрез Рис. 184. Бзыбь. Церковь, план Рис. 186. Бзыбь. Церковь, южный фасад Массивные открытые притворы, сейчас полуразрушенные, расположены с трех сторон, исключая восточную. На притворы как особенность купольных церквей средневизантийского периода первым обратил внимание историк армянской и византийской архитектуры Армен Хачатрян (1909-1967), который работал сначала в Армении и в Москве, а затем – во Франции, при поддержке выдающегося византиниста Андрея Николаевича (Андрэ) Грабара (1896-1990). В своем докладе, представленном XII Международному конгрессу византинистов в Югославии в 1961 г., под названием «Дополнительные помещения византийских церквей с центральным планом, аналогии и предшественники», Хачатрян привел Бзыбь и другие памятники Абхазии в качестве примеров церквей с тремя притворами, в контексте византийской архитектуры73. Притворы выявляли в наружном объеме крестовидный план, служили дополнительным средством укрепления сооружения, а также увеличивали площадь церкви. Особенность Бзыбской церкви – отсутствие нартекса. Этот «сокращенный вариант» стандартной плановой схемы можно объяснить тем, что церковь была крепостной, для ограниченного числа прихожан. Бзыбский храм построен из серого тесаного известняка, камни средних размеров: 58 х 34 см; 50 х 38 см (по фасаду). Теска камней на фасадах более тщательная, чем в интерьере, где стены были оштукатурены. В верхних частях стен камни мельче. В кладке сводов и арок использован легкий пористый камень, разновидность туфа, встречающаяся в Абхазии. Некоторых арки завершались черепицей, которая служила заменой кирпичу. Подобный прием мы наблюдали в Цандрипшской базилике, в средневековой фазе этого сооружения. Окна церкви в верхней части фасадов сгруппированы по три, при этом апсидные окна шире, чем другие. Сдержанный пла- 128 73 Khatchatrian 1963, p. 164, fig. 227.
Рис. 188. Бзыбь. Церковь, южный фасад, обрамление окна Рис. 187. Бзыбь. Церковь, южный фасад, восточное окно стический декор церкви применен только в обрамлении дверных и оконных проемов. Окно южного фасада, расположенное справа от дверного проема, украшено рельефным волнообразным мотивом (рис. 186, 187). Этот хорошо освещаемый солнцем фасад был украшен плитой с символическим мотивом трех крестов. Она украшала окно, расположенное над притвором. Три креста с расширяющимися концами утверждены на древках, соединенных с бровкой надоконной арочки. Бровка украшена насечками (рис. 188). По мнению Л. Д. Рчеулишвили, декоративная схема, в которой три рельефных креста расположены в виде треугольника, типична для VIII–IX вв.74 Символический смысл композиции трех крестов многие исследователи сопоставляют с крестами Голгофы. Три креста, из которых центральный выделен медальоном, – очень распространенный мотив на мраморных ранневизантийских алтарных преградах. Привозились они и в Восточное 74 Рис. 189. Анакопия. Иверская гора, архитектурная деталь Причерноморье. Об этом свидетельствует плита, хранящаяся в Историческом музее г. Сочи. В коллекции архитектурных фрагментов, собранных на Иверской горе в Анакопии, есть камень с тремя крестами, очень близкой к бзыбскому рельефу формы. Малые кресты находятся под перекладинами большого, вся композиция помещена под арку75 (рис. 189). Скульптурный фасадный декор, хотя и скромный, составляет отличительную черту Бзыбской церкви, в сравнении с другими церквами Абхазии этой группы. Церковь утверждена на двухступенчатом цоколе. Этот архитектурный прием в Абхазии был хорошо известен. Бзыбская церковь датируется концом IX – началом X в. Как и многие другие памятники Абхазии, Бзыбская церковь Рчеулишвили 1983, c. 11. 75 129 Khroushkova 2006a, p. 140, 154, pl. 69d, 109e.
пия был построен греками на самом берегу и что там видно 40 колонн, которые поднимаются среди волн76. Береговая линия меняется, море наступает, и в Себастополисе, например, древние руины крепости сейчас находятся в воде. В 1833 г. Дюбуа де Монпере, который проследовал мимо Анакопии на корабле и успел зарисовать ее вид, этих колонн не видел. Свое современное название, Новый Афон, это место получило во второй пол. XIX в., когда монахи, выходцы с Горы Афон, в 1876 г. основали там монастырь и построили большую церковь в нео-византийском сти- Рис. 190. Анакопия. Вид с моря, фото конца XIX в. Рис. 191. Ново-Афонский монастырь, вид с севера и вся крепость нуждаются в серьезном археологическом исследовании, без которого вряд ли возможно уточнение хронологии. Анакопия Анакопия, Псырцха по-абхазски, находится на расстоянии 21 км на северо-запад от Себастополиса (совр. Сухум) (рис. 190). Она присутствует на итальянских средневековых морских картах как Анакопия, Анакуфа, Никопия, Никофия, Никопсия, Никопсис. Вахушти пишет, что город Анако- ле, популярном в то время в России (рис. 191, 192). Выбор этого места объясняется традицией, которая связывает апостольские миссии Андрея и Симона и смерть последнего с этим местом. О присутствии византийцев здесь в юстиниановскую эпоху, после Трахейской битвы свидетельствует печать, случайно найденной на склоне Иверской горы, где находится крепость. На этой печати две крестовидные монограммы (тип V, по классификации 130 76 Wakhucht Tsarévitch 1842, p. 403.
Рис. 192. Ново-Афонский монастырь Рис. 193. Анакопия. Печать эпарха Петра Рис. 194. Анакопия. Оборонительная стена, башня Рис. 195. Анакопия. Оборонительная стена, башня, интерьер Виталиана Лорана): на аверсе помещается обычное обращение к Богоматери; на реверсе читается имя эпарха (?) Петра77. Печать датируется VII в. (рис. 193). М. М. Трапш, который вел раскопки Анакопийской крепости, установил, что она имела две линии обороны и цитадель, расположен- ную на вершине. Цитадель датируется V–VI вв., основные сооружения были построена в VIII–XI вв.78 В системе фортификации важное место занимала большая круглая башня, построенная на склоне горы. В интерьере перекрытие башни поддерживалось массивным столбом (рис. 194, 195). На вершине горы, в позднейшее время Хрушкова, 1977, с. 146–148; Khroushkova 2006a, pl. 70d. 77 131 78 Трапш 1969, с. 121–157; Трапш 1975.
Рис. 196. Анакопия. Вершина горы, башнядонжон, фото конца XIX в. Рис.197. Анакопия. Башня-донжон, фото конца XX в. Рис. 199. Анакопия. Церковь на Иверской горе, вид на запад, фото конца XIX в. Рис. 200. Анакопия. Церковь на Иверской горе, вид на запад получившее название Иверской, главным укреплением была башня-донжон (рис. 196, 197, 198). Церковь на Иверской горе Внутри древней ограды находится полуразрушенная однонефная церковь, предположительно храм Св. Феодора. Это довольно крупное сооружение, состоящее из несколь- Рис. 198. Анакопия. Башня-донжон после реставрации начала XXI в. ких помещений79 (рис. 199, 200). Церковь, выложенная из тесаного или подтесанного известняка, утверждена на ступенчатом цоколе. Полукруглая выступающая апсида по ширине почти равна ширине нефа. Такая особенность плана нечасто, но встречается в Абхазии, уже в ранехристианскую эпоху. На фасаде апсиды три окна с арочными за79 132 Виноградов, Белецкий 2015, с. 110–124.
Рис. 201. Анакопия. Церковь на Иверской горе, апсида Рис. 202. Анакопия.Церковь на Иверской горе, апсида, деталь Рис. 203. Анакопия. Церковь на Иверской горе, северная стена, фото конца XIX в. Рис. 204. Анакопия. Церковь на Иверской горе, северная стена, фрагмент вершениями, частично заложенные. Возможно, церковь была перестроена в X в. из более древней. Окна и стены сохранили следы неоднократных переделок и поновлений. Монахи установили в апсиде церкви своеобразную экспозицию из архитектурных фрагментов, в виде стенки с фронтоном. Эта удачная идея сохранила для нас коллекцию элементов декора, происходящих из разных построек80 (рис. 201). Большое Khroushkova 2006a, pl. 71b; Ендольцева 2011, с. 87–208. 80 количество и разнообразие этих элементов декора, среди которых несколько наверший окон, говорит о том, что в средневековой Анакопии и ее окрестностях было несколько церковных зданий, сейчас неизвестных. Конха апсиды позволяет наблюдать строительный прием, известный по другим памятникам Абхазии: использование в кладке свода черепицы вместо кирпича (рис. 202). Церковь на Иверской горе была сводчатой, об этом свидетельствуют пилястры в продольных стенах (рис. 203, 204). Несмотря на неоднократные реставрацион- 133
Рис. 205. Анакопия. Церковь на Иверской горе, западный фасад, фото конца XIX в. Рис. 206. Анакопия. Церковь на Иверской горе, западный фасад ные вмешательства, церковь не слишком сильно много изменилась, по сравнению с концом XIX в., когда была выполнена серия фотографий. Об этом можно судить по виду западного фасада (рис. 205, 206). В Анакопии было два важнейших культовых центра. Один из них – на вершине Иверской горы, церковь однонефная, но импозантных размеров, как это нередко встречается в Абхазии. Другой важнейший центр – внизу, у подножия горы, – купольная церковь, в которой, согласно церковной традиции, хранились мощи Симона Кананита (Ханаанеянина). Удвоение, а иногда и умножение мест поклонения – черта христианской топографии, которая восходит к раннехристанской эпохе. Она характерна для важных центров, в которые устремлялись паломники. Можно не сомневаться в том, что обе церкви были связаны процессиями «стациональной литургии», которая на Христианском Востоке обладала чертами своеобразия в сравнении с римскими литургическими обычаями81. Рис. 207. Анакопия. Купольная церковь, вид с северо-запада Купольная церковь Анакопии (рис. 207, 208, 209). Дюбуа де Монпере в 1833 г. видел ее полностью заброшенной82. К середине XIX в. у нее уже не было купола. Эта церковь приведена и труде архимандрита Леонида (Кавелина)83, несколько десятилетий спустя ее обследовал А. С. Башкиров84. В исследовании Л. Д. Рчеулишвили опубликована важная обмер- Купольная церковь, посвященная св. Симону Кананиту, – самый важный памятник Dubois de Monpéreux 1839, I, p. 276; Дюбуа де Монпере 1937, с. 131. 82 Иоселиани 1850, с. 12–13; А. Л. (Архимандрит Леонид) 1882, c. 19, 48–51. 83 О стациональной литургии см.: Хрушкова, Симонов 2012, с. 632 ; Хрушкова 2017д, с. 432. 81 84 134 Башкиров 1926, с. 52.
Рис. 208. Анакопия. Купольная церковь, южный фасад Рис. 209. Анакопия. Купольная церковь, план Рис. 211. Анакопия. Купольная церковь, южный дверной проем, деталь Рис. 210. Анакопия. Купольная церковь, остатки южного притвора ная документация85, которая приводится и последующими авторами86. Церковь сложена из тесаного известняка; ее план, размеры и пропорции очень близки к церквам в Лыхны и Алахадзы. Купол опирается на четыре крестовидных столба, три апсиды выступают, святилище относится к «сложному» типу, нартекс сводчатый. Центральная апсида пятигранная, боковые апсиды полуциркульные, все три имеют подковообраз85 Рчеулишвили 1988, с. 31–36. Khroushkova 2006а, p. 103–104; Хрушкова 2015а, с. 118–119; Виноградов, Белецкий 2015, с. 184–191. 86 ную форму изнутри. Протесис и диаконик сообщаются с пространством алтаря узкими и низкими проходами. Нартекс отделен от наоса стеной, прорезанной арочной дверью. В продольных стенах церкви было по две двери. У южного проема, ведущего в неф, сейчас можно видеть остатки притвора (рис. 210). Массивная перемычка у этой двери украшена рельефным медальоном с крестом довольно редкой формы (рис. 211). Боковые ветви креста оканчиваются «яблоками», подобные «яблоки» отходят от верх- 135
Рис. 213. Анакопия. Купольная церковь, фреска на северной стене Рис. 212. Анакопия. Купольная церковь, вид на восток Рис. 214. Анакопия. Купольная церковь, вид с юго-востока, фото 1880 г. ней ветви креста. Тот же мотив повторяется под боковыми рукавами креста, образуя симметричную композицию; сам крест утвержден на сфере. У традиционной надписи ΙС ΧС ΝΙΚΑ две последние буквы стерты. Надпись над крестом трудно реконструировать с уверенностью87. В интерьере доминирует купол на высоком барабане (рис. 212). Церковь была расписана, фрески частично сохранялись еще около середины XIX в., хотя купола уже не 87 было88. В 2003 г. можно было видеть изображение святого на северной стене, с которой удалили позднюю штукатурку (рис. 213). План церкви впервые опубликовала Уварова, отметив «неискусные и грубые» реставрационные работы89. Вид церкви до реставрации сохранила фотография 1880 г., сделанная выдающимся фотографом, Д. И. Ермаковым, который запечатлел множество памятников и достопримечательностей Кавказа (рис. 214). На нем видим церковь О надписях Анакопии см. выше, Гл. 3, с. 64–67. 136 88 Муравьев 1848, с. 296–297. 89 Уварова 1894, с. 8–9, рис. 1.
Рис. 215. Анакопия. Купольная церковь после реставрации, северный фасад, фото конца XIX в. Рис. 216. Анакопия. Купольная церковь, южный фасад, фото конца XIX в. Рис. 217. Анакопия. Купольная церковь после реставрации, вид с северо-запада, фото конца XIX в. с южной стороны. Здание без купола, но с сохранившимися сводами. Самый замечательный элемент – просторный притвор у восточного дверного проема. Притвор открытый, – эта черта распространена в Абхазии, ее видим, например, у церкви в Лыхны, где все три притвора сохранили свой древний облик, без перестроек. Реставрация 80 годов XIX в. была проведена быстро и радикально (рис. 215, 216). Новый купол был воздвигнут на значительно более высоком барабане, что изменило облик здания90 . Исчезли боковые притворы, это изменило характерный «ступенчатый» силуэт храма. И, самая, вероятно, неудачная идея – над серединой нартекса надстроили небольшую колокольню (рис. 217). Их не существовало в купольных церквах Абхазии. Реставраторы ориентировались скорее на образцы русской архитектуры. Эта колокольня была удалена во время последней реставрации, в конце XX в. Таким образом, современный вид анакопийской церкви – результат неоднократных реставраций. Церковь Св. Симона Кананита датируется X в. и, скорее всего, началом этого века. Мсыгхуа Церковь в Мсыгхуа относится к селу Приморское Гудаутского района, она находится в долине реки Цкуара, к северу от Анакопии. Церковь раскопал А. К. Кация, опубликовав 137 90 Рчеулишвили 1988, с. 31–36.
Рис. 219. Мсыгхуа. Церковь, архитектурная деталь Рис. 218. Мсыгхуа. Церковь, план краткий археологический отчет91. Она невелика: ее размеры 9,8 х 7,6 м (рис. 218). Стены сохранились на высоту до 1,6 м. В миниатюрном масштабе эта постройка воспроизводит стандартную средне-византийскую схему плана «вписанного креста». Четыре крестовидные в сечении столба поддерживали купол; продольные стены снабжены пилястрами, которые соответствовали столбам. Западная стена тоже имела пилястры, что указывает на существование поперечного свода в этой части здания. У церкви были три выступающие апсиды: центральная пятигранная снаружи и подковообразная изнутри, боковые – полуциркульные. Все части алтаря сообщались между собою проходами. Три входа в северной, южной и западной стенах акцентировали крестовидный характер интерьера. Эта краткая версия плановой схемы отличается от плана других купольных церквей Абхазии отсутствием нартекса и притворов. Церковь сохранила литургические устройства: три стола, расположенные в центре каждой апсиды, и части алтарной преграды. Редкий случай: раскопки обнаружили все шесть столбиков высотой 2,6 м и фрагменты плит алтарной преграды (рис. 219, Кация 1967, с. 65–72; Khroushkova 2006а, p. 104; Хрушкова 2015а, с. 119–120; Виноградов, Белецкий 2015, с. 178–180. 91 Рис. 220. Мсыгхуа. Церковь, столбик алтарной преграды 220). Столбики утрачены, сохранились лишь рисунки, опубликованные А. К. Кация. Эти монолитные столбики из известняка состояли из трех частей. Столбики нижней части, украшенные переплетениями и завитками, продолжались высокими колонками восьмиугольного сечения. Их увенчивали капители, украшенные растительным орнаментом. В интерьере скамьи шли вдоль стен цер- 138
кви, исключая апсиду. Церковь была сложена из известняка, толщина стен достигала 0,9 м. Арочные окна были украшены вверху простыми тягами. Среди фрагментов черепицы была обнаружена часть антефикса с изображением креста и грузинскими буквами. План Мсыгхуа близок к плану «южной» церкви Зеленчука в Алании, второй пол. X в. Это тот же упрощенный план, без нартекса и притворов92. Северная церковь Зеленчука, кафедрал Алании, очень близка к церкви Лыхны. А. К. Кация датировал церковь Мсыгхуа X в., что представляется обоснованным. Рис. 221. Моква. Церковь, вид с юго-запада Моква Большая епископская церковь находится в древнем селе Моква, расположенном в Очамчирском районе93, на расстоянии 14 км к северо-западу от прибрежного города Очамчира, близ слияния рек Дваба и Моква, именуемой также Меркула. Церковь окружена низкой оградой. Этот большой кафедрал является одним из самых крупных памятников средневековой архитектуры Абхазии (рис. 221, 222, 223). Летопись Матиане Картлиса сообщает, что царь Леон III (957–967) построил церковь Мокви и сделал ее пребыванием епископа. Это важный хронологический указатель для всей серии сооружений этого типа в регионе. Церковь была расписана свыше столетия после ее строительства. Иерусалимский патриарх Досифей видел там в 1659 г. надпись, которая относила исполнение живописи ко времени императора Алексея Комнина и великого абхазского царя Давида (Давида Строителя или, по другому чтению, Давида Возобновителя, 1085–1125)94. Марий Броссе видел в 1848 г. «вымостку всю из белого мрамора без пятен, осколки цветных стекол, остатки 92 Рис. 222. Моква. Церковь, план Кузнецов 1977, с. 65, рис. 10 (1,2). Отметим ошибку в Каталоге, опубликованном А. Альпаго Новелло и Дж. Иени: Моква помещена в Ткварчельском районе в Мегрелии: Alpago Novello, Ieni 1980, p. 492. В действительности Моква находится в Очамчирском районе Абхазии. 93 94 Бакрадзе 1875, с. 103. Рис. 223. Моква. Церковь, продольный разрез 139
Рис. 224. Моква. Церковь, вид с северо-запада Рис. 225. Моква. Колокольня, вид на восток изящно высеченных карнизов»95. Росписи и мрамор исчезли. Остатки фресок были покрыты штукатуркой во время реставрации 60-х годов XIX в. В эпоху турецкого владычества эпоху сокровища церкви были перенесены в церкви и монастыри Западной Грузии. В конце XIX в. одна иконы Богоматери из Моквы хранилась в Зугдиди, другая – в Хоби96. В Мартвили хранилось Евангелие с миниатюрами, созданное в 1300 г. писцом и художником Ефремом для Моквского архиепископа Даниила. Об этом в конце кодекса сохранилась запись, Ефрем изображен коленопреклоненным перед Богоматерью с Младенцем97. Из этой записи мы узнаем, что в конце XIII в. Моквская кафедра имела статус архиепископства98. Миниатюры этого Евангелия являются высоким образцом художественного стиля палеологовской эпохи99. В эпоху позднего средневековья к югозападу от церкви воздвигли массивную колокольню (рис. 224, 225). В 1640 г. русские послы к мегрельскому князю Левану Дадиани видели церковь действующей. Они перечисляют хранившиеся в ней реликвии: частицы мощей мученика Стефана, св. Луки, св. Амвросия Медиоланского и Честного Креста100. Миссионер Дон Кристофоро Де Кастелли, в то же время свидетельствует о том же, упоминая «многие образы золотые и серебряные и разные реликвии святых, с рукой славного мученика святого Стефана»101. Моква была архиепископством долгое время. В эпоху Вахушти Багратиони, во второй половине XVIII в., в Мокве находился архиепископ, юрисдикция которого распространялась на территорию между реками Кодор и Моква102. Дата, когда это епископство было упразднено, неизвестна. Этот исключительный памятник хорошо известен исследователям103. 95 Brosset 1849b, Rap. 8e, p. 111, pl. XXXV. 96 Кондаков, Бакрадзе 1890, с. 79. Brosset 1849b, Rap. 8e, pl. 25; Кондаков, Бакрадзе 1890, с. 51, 76–79. 97 98 Амиранашвили 1963, с. 235–236. 99 Лазарев 1986, с. 144. 100 Путешествия русских послов 1954, с. 214. 101 Don Cristoforo De Сastelli 1977, p. 395, 465. 102 Wakhoucht Tsarévitch 1842, p. 397. Северов 1947, с. 194, табл. 94–95; Амиранашвили 1963, с. 204; Beridze 1976, p. 55, fig. 11/1; Neubauer 1976, S. 95–96; Mepisachvili, Tsintsadze 1978, p. 112–113 (здесь план церкви представлен в зеркальном положении); Alpago Novello, Ieni 1980, p. 402; Velmans, Alpago Novello 1996, p. 289; Рчеулишвили 1988, с. 46– 66; Khroushkova 2006a, p.104–106; Хрушкова 2015а, с. 120–122; Виноградов, Белецкий 2015, с. 211–234. 103 140
Рис. 226. Моква. Церковь, план, первая пол. XIX в. (П. П. Норев) Рис. 227. Моква. Церковь, поперечный разрез, первая пол. XIX в. (П. П. Норев) Рис. 228. Моква. Церковь, западный фасад, первая пол. XIX в. (П. П. Норев) Церковь была заброшена к началу XIX в. , в 60-е годы князь Михаил Шервашидзе предпринял ее реставрацию, он был захоронен в церкви в 1866 г. Семья Шервашидзе всегда была христианской. Во время владычества турок часть абхазов, в особенности из высших слоев общества, приняли ислам, впрочем, поверхностно, храня приверженность древним национальным обычаям и сохраняя воспоминания о христианских обрядах. Реставрационные работы того времени видны в облицовке фасадов, обработке наличников дверей и окон. Первоначальные притворы церкви не сохранились. На старом плане церкви, который снял архитектор Норев в первой половине XIX в., еще до реставрации Шервашидзе, ви- Рис. 229. Моква. Церковь, западный портик, фото второй пол. XIX в. 104 Brosset 1849b, Rap. 8e, p. 111–112; Atlas, 1850, pl. XXXV; Толстой, Кондаков 1892, с. 113–114, рис. 44–45. 104 дим три просторные притвора с трех сторон (рис. 226). Судя по чертежам поперечного разреза и западного фасада, притворы в то время сохранялись на полную высоту (рис. 227, 228). Боковые притворы примыкали к дверным проемам, которые вели сначала в боковые нефы, а затем – в подкупольное пространство. Западный портик, значение которого подчеркнуто бóльшими размерами, расположен по продольной оси здания, у главного входа. Реставрация Шервашидзе притворы не восстановила. Вместо притвора перед западным входом в церковь был построен маленький портик, открытый арками на три стороны (рис. 229), он существует и сейчас. Академик архитектуры А. М. 141
0 Рис. 230. Моква. Церковь, вид с востока Павлинов наблюдал церковь в 1888 г. в ее уже обновленном виде105. Церковь относится к типу «вписанного креста», ее купол опирается на четыре крестовидных столба. Три выступающие апсиды: центральная пятигранная, боковые полуциркульные снаружи, – воспроизводят схему, известную в Абхазии с ранневизантийской эпохи (рис. 230, 231). Это случай Цандрипшской базилики106. В Мокве боковые апсиды подковообразные изнутри. Диаконик и протесис связаны с центром алтарного пространства узкими проходами. Продольная ось подчеркнута парой дополнительных столбов в западной части здания, нартексом и притвором перед ним. Церковь Моквы, в сравнении с другими церквами Абхазии этой группы, обладает важной особенностью: у нее пять нефов. Вопрос о природе крайних боковых нефов является дискуссионным. Узкие и пониженные боковые нефы Моквы образованы изолированными компартиментами. Наличие пяти нефов дает повод некоторым исследователям сравнивать Мокву с большой пятинефной церковью Св. Софии в Киеве. Другие авторы, например, Л. Д. Рчеулишвили, не считают крайние боковые нефы «настоя105 Павлинов 1893, с. 14–16, табл. III–VI. 106 Хрушкова 2002, с. 147–151. 10 м Рис. 231. Моква. Церковь, восточный фасад щими нефами», скорее это крытые галереи трехнефной церкви. Назначение этих боковых нефов, остается неясным. Раскопки, проведенные О. Х. Бгажбой и С. М. Саканиа в 2006 г. в юго-западном углу храма, выявили погребения107. Но небольшая площадь раскопок не позволяет судить о том, существовали ли погребения в других частях крайних нефов, т. е. можно ли считать их функции погребальными. Важная характеристика храма в Мокве – просторные хоры, расположенные с трех сторон. Они образуют единый обход над нартексом и боковыми нефами. Крайние «галереи» ниже целостного центрального объема (рис. 232). Хоры открываются в главное пространство широкими аркадами (рис. 233). На хоры ведет лестница, расположенная в северном конце нартекса. Купол поддерживается четырьмя свободно стоящими массивными крестовидными столбами (рис. 234). Церковь хорошо освещена. Основной объем освещался двумя рядами окон, по шесть окон в каждом ряду в продольных стенах. В центральной апсиде было три окна, в боковых – по одному. Десять окон расположены на каждой грани купола. В верхних частях 107 142 Бгажба, Сакания 2008, с. 35–40.
0 10 м Рис. 232. Моква. Церковь, поперечный разрез Рис. 233. Моква. Церковь, хоры, вид на юго-запад Рис. 234. Моква. Церковь, вид на восток Рис. 235. Моква. Церковь, вид на запад здания окна группировались по три (рис. 235). У этой большой церкви было только три входа. Один, главный, расположен с западной стороны, два других – в продольных стенах. Когда в 60-х годах XIX в. были утрачены боковые притворы, вход в южной стене был смещен к западу, поэтому сейчас боковые входы в продольных стенах размещены асимметрично. Фасады почти лишены пластической декорации, только арочные завершения окон восточного фасада и барабана обведены тягами. Церковь построена из тесаного известняка. Зондажи реставраторов раскрыли фрагменты древней облицовки в интерьере. Она была выполнена квадратными по фасаду блоками крупных размеров. Арки сводов, которые поддерживают купол, своды хор в нефах и в нартексе выложены из кирпича. Эти кирпичные части конструкции были лучше видны в конце XIX в.108 Размеры кирпичей третьей арки (с запада) северной части хор следующие: 44 х 24 х 3,5 см; 44 х 23 х 3,5 см; 23 х 22 х 3,5 см. В арках южной части хор использованы кирпичи размерами: 42 х 23 х 4 см (этот формат преобладает); 43 х 25 х 4,5 см; 43 х 23 х 4 см; 41 х 24 х 3,5 см; 40 х 24 х 3 см; 38 х 21 х 4,5 см; 38 х 20 х 3,5 см; 28 х 24 х 3,5 см; 24 х 18 х 4 см; 23 х 21,5 х 4 см; 22 х 20 х 4 см; 20 х 20 х 4 см. Преобладают удлиненные 143 108 Толстой, Кондаков 1892, с. 3, 56–57, рис. 44, 45.
и довольно стандартизированные кирпичи размерами 42/43/44 х 23/24 х 4 см. Ряды кирпича связаны толстыми слоями раствора (3–5 см), который содержит частицы дробленой керамики. Все части сводов первоначальны. По мнению Л. Д. Рчеулишвили, кирпичные арки появились во время реставрации средневековой эпохи109. Это не находит подтверждения в наблюдениях на месте. Никаких следов переделок сводов не видно, к тому же ни один средневековый источник не говорит о такой важной перестройке, которая потребовала бы замены перекрытий. В 1986–1987 гг. подготовительные работы к новой реставрации памятника осуществили архитекторы В. М. Цинцадзе и М. А. Уридия. Был расчищен участок, прилегающий к церкви с двух сторон, южной и западной. В работах принимали участие Ю. Н. Воронов и О. Х. Бгажба. К сожалению, никакой документации не было опубликовано. В июле 1987 г. у южного фасада, напротив дверного проема, были видны остатки кладок на растворе. Это фундаменты какойто небольшой постройки с закруглением в восточной части (рис. 236). Вероятно, это апсидка небольшой часовни. На фотографии 80-х годов XIX в. видно, что дверной проем в западной части южного фасада имел легкий деревянный навес (рис. 237, 238), но никакой пристройки не было. Таким образом, открытые фундаменты относились к древней фазе жизни памятника. Вообще изучение прилегающих участков было бы очень желательно. Такая крупная церковь должна была иметь рядом резиденцию епископа и другие здания. О результатах работ реставраторов в 1986-1987 гг. появились ошибочные сведения, о том, что были открыты остатки боковых притворов110. Расчистка участка с 109 Рис. 236. Моква. Церковь, остатки часовни у южного фасада Рис. 237. Моква. Церковь, вид с юго-запада, фото конца XIX в. Рчеулишвили 1988, с . 61. Виноградов, Белецкий 2015, с. 214. В действительности с северной стороны церкви работы не велись, а с южной стороны был открыт фундамент часовни, но не притвора. 110 144 0 10 м Рис. 238. Моква. Церковь, северный фасад
1 2 Рис. 239. Моква. Церковь, западный притвор западной стороны, у главного входа в церковь, дала важные результаты. Здесь были открыты фундаменты древнего притвора, сложенные из тесаных плит на растворе. Притвор частично перекрыт бетонной вымосткой позднейшего портика (рис. 239). Внутри его стен, в уровне фундаментов, было раскопано три гробницы. Они ориентированы на запад, расширены в западной части и сужаются к ногам. Одна гробница примыкает к фундаменту южной стены притвора. Ее размеры в плане 1,8 х 0,78/0,8 м, она сложена из массивных плит известняка, в торцовых частях плиты цельные (рис. 240.1). Две другие гробницы примыкают к фундаменту западной стены притвора. Размеры гробницы 2: 1,9 х 1,05/1,2 м, она сложена из мелких камней на растворе, который содержит примесь дробленой керамики (рис. 240.2)111. Судя по значительной ширине этой гробницы, она вмещала два захороне111 3 Рис. 240.1. 2. 3. Моква. Церковь, гробницы 1, 2, 3 в западном притворе ния. Третья гробница тоже широкая (рис. 240.3). Захоронения в притворах и нартексах церквей – самый распространенный в византийском мире обычай. Скорее всего, в этих монументальных гробницах были похоронены местные епископы. Две гробницы были выявлены также у южного фасада (рис. 241). Среди находок, обнаруженных во время последних реставрационных работ, есть архитектурные фрагменты из проконнесского мрамора: колонка диаметром 0,14 м, возможно, от престола, и капитель. Она относится к типу капителей-импостов, широко распространенных в юстиниановскую Khroushkova 2006a, p. 106, pl. 75 c, d. 145
Рис. 242. Моква. Капитель-импост 1 Рис. 241. Моква. Церковь, гробницы у южного фасада Рис. 244. Моква. Коринфская капитель ли эти капители древнюю церковь, которая находилась на том же месте? Или они были привезены откуда-то? Это остается неясным. Важно отметить, что византийский мрамор доставляли и в места, удаленные от побережья. Рис. 243. Моква. Капитель-импост 2 эпоху (рис. 242)112. Две другие капители юстиниановской эпохи, происходящие из Моквы, находятся в Национальном музее им. С. Н. Джанашиа в Тбилиси. Одна из них – импост, который первоначально был использован в конструкции окна (рис. 243). Другая капитель коринфская (рис. 244). Они датируются юстиниановской эпохой113. Коринфскую капитель в свое время зарисовал архитектор Норев (рис. 245). Украшали Khrouchkova 1998, p. 829, fig. 17; Хрушкова 2002, с. 365–368, табл. LXXV, 1, 3; Khroushkova 2006a, pl. 107a-c. 112 113 Хрушкова 1980, с. 21–22. Рис. 245. Моква. Коринфская капитель, рисунок первой пол. XIX в. Бедия Древнее село Бедия расположено в 15 км от побережья. В настоящее время оно объединяет поселение Бедия, расположенное в Гальском районе, и поселение Агу-Бедия, где находится церковь, в Очамчирском районе. В эпоху единого Царства абхазов и грузин Бедия была центром крупной провинции (эриставства), его князь носил титул Бедиани. В период позднего средневековья этот район назывался Самурзакано. Архитектурный комплекс, окруженный стеной, занимает вершину холма (рис. 246). Он состоит из 146
Рис. 246. Бедия. Церковь, вид с юго-запада Рис. 247. Бедия. Золотая чаша Баграта III церкви, епископского дворца и колокольни XVI–XVII вв. Летопись Матиане Картлиса сообщает, что царь Баграт III (975/78–1014) основал в 999 г. епископство и построил церковь, посвященную Богоматери Влахернской114. Центром культа Богоматери Влахернитиссы был Влахернской монастырь в Константинополе. Баграт III и его мать Гурандухта сделали драгоценный вклад в Бедийскую церковь, – золотую чашу, корпус которой покрыт двенадцатью чеканными изображениями Богоматери на троне с Младенцем, Христа и десяти апостолов. Грузинская надпись, выгравированная по краю чаши, гласит: «…Баграт, царь абхазов и его мать, царица Гурандухт, которые вложили эту чашу, украсили алтарь и построили эту святую церковь. Аминь»115 (рис. 247). Благодаря этой надписи и указанной в ней дате известен год окончания строительства церкви, – случай редкий. Церковь была действующей еще в XVII в. В 1833 г. Дюбуа де Монпере мог убедиться, что она была для народа «священным местом»116. Церковь плохо сохранилась. Дошедшая до нас документация иллюстрирует историю постепенного разрушения памятника. Evans, Wixom 1997, № 231. Чаша хранится в Музее грузинского искусства им. Ш. Я. Амиранашвили в Тбилиси. 115 Dubois de Monpéreux 1839, I, p. 342; Дюбуа де Монпере 1937, с. 162. 116 114 Самушия 2002, с. 251. 147
Рис. 249. Бедия. Церковь, разрез, первая пол. XIX в. (П. П. Норев) Рис. 248. Бедия. Церковь, план, первая пол. XIX в. (П. П. Норев) Рис. 250. Бедия. Церковь, южный фасад, первая пол. XIX в. (П. П. Норев) Рис. 251. Бедия. Церковь, скульптурный декор фасадов, первая пол. XIX в. (П. П. Норев) На чертежах П. П. Норева видим церковь с сохранившимся куполом, с широким сводчатым нартексом, высота которого достигает половины высоты основного объема (рис. 248, 249, 250, 251). Позже план Норева опубликует Н. П. Кондаков, и он станет широко известным. На фотографии конца XIX в. видим руину, покрытую деревьями. Тогда еще сохранялась часть облицовки на стенах, скульптурный декор некоторых дверных и оконных проемов, но купол уже был частично разрушен (рис. 252). Обмер А. М. Павлинова, выполненный в то же время, представляет церковь с куполом, но нартекс почти утрачен. На плане видно начало его стен, но на продольном разрезе он отсутствует (рис. 253, 254)117. Последняя реставрация не восстанови117 ла два важных элемента: купол и нартекс (рис. 255, 256, 257). В конце 80-годов XX в., во время подготовки новых реставрационных работ, архитектор М. Уридия раскрыл остатки нартекса, исчезнувшего с чертежей. Пилястры в стенах нартекса свидетельствуют о том, что он был перекрыт сводом, расположенным перпендикулярно продольной оси церкви (рис. 258)118. Охранные археологические работы, проведенные в Бедии в 2011 г. под руководством О. Х. Бгажба, выявили неизвестные ранее боковые помещения119. Таким образом, главная проблема изучения церкви – это реконструкция первоЯ осмотрела нартекс в июле 1987 г.: Khroushkova 2006а, pl. 77a. Павлинов 1893, с. 26–45, рис. 1. 118 119 148 Бгажба, Сакания, Агумаа 2013, с. 336–339.
Рис. 252. Бедия. Церковь, фото конца XIX в. Рис. 253. Бедия. Церковь, план, конец XIX в. Рис. 254. Бедия. Церковь, продольный разрез, конец XIX в. 1 2 Рис. 255. Бедия. Церковь: 1 – вид с юго-востока, 2 – вид с юго-запада Рис. 256. Бедия. Церковь, план Рис. 257. Бедия. Церковь, разрез 149
Рис. 258. Бедия. Церковь, нартекс, вид на юго-восток Рис. 259. Бедия. Церковь, юго-западное помещение начального облика церкви Баграта III, построенной в 999 г., и затем – определение состояния памятника во втором строительном периоде, когда сооружение получило свой окончательный вид120. По всем этим вопросам мы имеем лишь фрагментарную информацию. Бедийская церковь принадлежит к типу «вписанного креста». Ее двенадцатигранный купол опирался на два свободно стоящих столба и на два других, связанных со стенами бемы. Апсиды включены в прямоугольный наружный контур; две треугольные ниши на восточном фасаде выделяют трехчастную структуру алтарной восточной части. В 60-х гг. XX в. архитектор-реставBrosset 1849b, Rap. 1e, p. 90–95, pl. VIII; Северов 1947, с. 193, табл. 93 (Северов думал, что современная церковь относится к эпохе Баграта III); Амиранашвили 1963, с. 203; Neubauer 1976, S. 96–97; Mepisaschvili, Zinzadse 1977, S. 227, Abb. 247; Alpago Novello, Ieni 1980, p. 294; Velmans, Alpago Novello 1996, p. 261. На рисунке Кастелли бедийская церковь изображена очень неясно: Don Cristoforo De Сastelli 1977, fig. 443, p. 390–391; Khroushkova 2006a, p. 106– 107; Хрушкова 2015а, с. 122–124; Виноградов, Белецкий 2015, с. 255–260. 120 ратор Л. Химшиашвили открыл с южной стороны остатки выступающей полуциркульной апсиды. Очевидно, что восточный фасад церкви завершался тремя выступающими апсидами. Выступающие апсиды с востока и нартекс с запада – важнейшие характеристики церкви в ее первоначальном состоянии. Жертвенник и диаконик были двухъярусными. Жертвенник сообщался с центральной частью алтаря проемом, как обычно, но диаконик был изолирован, в его северной стене дверной проем отсутствует. Эта необычная черта, не оправданная с богослужебной точки зрения, скорее всего, была результатом перестройки. Сейчас западная часть церкви – тоже результат большой перестройки. Здесь два изолированные угловые компартимента открываются в интерьер широкими арками и окнами, обращенными друг к другу (рис. 259, 260). В современном состоянии памятника эти помещения и положение окон над арками не находят объяснения. Эти угловые помещения – остатки древних хор, существовавших в первом состоянии памятника. Они соединялись с хорами над 150
Рис. 260. Бедия. Церковь, вид на запад Рис. 261. Пицунда. Купольная церковь, хоры, вид на северо-запад нартексом. В отличие от Моквы, где хоры обходили полностью оба боковых нефа и нартекс, в Бедии хоры охватывали только западную часть церкви, до уровня западных подкупольных столбов. Такое расположение хор очень напоминает Пицундскую купольную церковь, но там западная часть более развита, соответственно и хоры над боковыми нефами более длинные, они поддерживаются двухпролетными аркадами, тогда как в Бедии было достаточно и одного пролета (рис. 261). Бедийская церковь имела три входа. Двери, расположенные в продольных стенах, смещены к западу по отношению к центру подкупольного пространства. Западный портал является главным (рис. 262). Все дверные проемы украшены профилированными тягами и орнаментальными мотивами в виде плетенок (рис. 263). В алтаре церкви сохранились литургические устройства (рис. 264). Алтарная часть приподнята двумя ступенями. Посередине синтрона находится трон епископа (горнее место). Все эти элементы относятся к поздней фазе памятника. Рис. 262. Бедия. Церковь, западный портал Рис. 263. Бедия. Церковь, южный портал От первоначального скульптурного декора сохранились отдельные элементы. В частности, это плита над входом в жертвенник. На ней изображен «процветший крест» в сочетании с так называемым «S-образным орнаментом». Эта сложная композиция искусно вписана в тимпан с полукруглым завершением (рис. 265). Целая коллекция орнаментрованных фрагментов находится в интерьере церкви и около ее стен снару- 151
Рис. 265. Бедия. Церковь, вход в жертвенник, скульптурный декор Рис. 264. Бедия. Церковь, алтарь, синтрон Рис. 266. Бедия. Церковь, архитектурный фрагмент жи. Некоторые из них можно датировать концом X в., т. е. временем строительства церкви (рис. 266). Другие фрагменты, возможно, относятся ко времени капитальной реконструкции церкви, к XIII–XIV вв.121 (рис. 267, 268). К этой же поздней фазе исторической жизни памятника относятся и порталы, украшенные бордюром с переплетениями различных типов. Церковь впервые была расписана в эпоху Баграта III. Этот царь изображен стоящим в лоратном одеянии византийских императоров, вручающим модель церкви Богоматери (рис. 269)122. Другая часть фресок относится к первой пол. XIV в. Третий слой Рчеулишвили 1988, с. 71–72; Ендольцева 2013, с. 339–357. Рис. 267, 268. Бедия. Церковь, архитектурные фрагменты 121 Копия фрески находится в Музее истории грузинского искусства им. Ш Я Амиранашвили в Тбилиси. 122 Рис. 269. Бедия. Церковь, фреска с изображением царя Баграта III, копия 152
Рис. 270. Бедия. Епископский дворец живописи был исполнен в конце XVI в., включая изображение князя Левана I Дадиани с семьей123. Таня Вельманс рассматривает бедийские росписи XIV в. в контексте грузинской живописи, испытавшей влияние Константинополя124. В настоящее время большинство фресок утрачено. Таким образом, первоначальная Бедийская церковь, оконченная строительством в 999 г., была вытянутым сооружением, с нартексом, тремя выступающими апсидами, двухъярусными протесисом и диакоником. Купол опирался на пару свободно стоящих столбов на западе и пару восточных опор, слитых со стенами бемы. Хоры охватывали западную часть церкви. Совокупность этих черт сближает Бедийскую церковь с Пицундской. Очень вероятно, что строители царя Баграта III стремились воспроизвести главные характеристики почитаемой и широко известной Пицундской церкви125. Пицунда была прославлена и древностью христианства, и историческими преданиями о проповеди здесь апостола Андрея, которые не были забыты в XVII в., как об этом свидетельствует Кристофоро Де Кастелли. Более поздняя эпоха строительства церкви в Бедии, в сравнении с Пицундой, ясно Brosset 1849b, p. 92; Шервашидзе 1980, с. 42– 66, табл. XI–XV. 123 выявляется в ее скульптурном декоре, который типичен для перелома X–XI вв. Особенно выразителен мотив процветшего креста на плите над входом в жертвенник. Так называемый S-образный орнамент, находит широкий круг аналогий на пространстве от Сочи до храма Тхаба-Ерды в Ингушетии, но более всего – в юго-западной провинции Грузии Тао-Кларджети, которая граничила с Византией126. Церковь в Бедии была частью комплекса, в который входил епископский дворец. Эта импозантная руина остается археологически неизученной. Обширное сооружение состояло из несколько помещений, на второй этаж вела открытая лестница, пристроенная к фасаду (рис. 270, 271). Аналогичная особенность была выявлена нами в дворцовом сооружении в селе Лыхны. Такая же наружная лестница вела в нартекс лыхненской церкви – ее остатки видны с северной стороны127. Дворец, как и церковь, имел скульптурный декор. Одна хорошо сохранившаяся резная панель украшена растительным орнаментом (рис. 272), ее можно датировать концом X в. Церковь и дворец были созданы как комплекс в конце X в. Дворец мог перестраиваться неоднократно, т. к. жилые здания, перекрытые стропилами, горели чаще, чем церкви. 124 Velmans, Alpago Novelllo 1996, p. 146. 126 Хрушкова 2011, с. 174–179. 125 Khrushkova 2006a, p. 107. 127 Хрушкова 1998, рис. 59. 153
Рис. 271. Бедия. Епископский дворец, лестница на второй этаж Лыхны Большое древнее село Лыхны расположено в 4–5 км к северо-востоку от г. Гудаута, которая находится на расстоянии 28 км к северо-западу от Анакопии/Трахеи (совр. Новый Афон). Это село занимает обширную территорию между горным хребтом и Черным морем, в долине, орошаемой реками Мчиж, Хипста (или Хюпста, по-абхазски «Белая») и Апста. Название «Лыхны» встречается в документах и картах XIX в. в различных формах: Лухин, Лохин, Лыхин, Лехне; эта последняя часто встречается и в современных публикациях. Это место известно в грузинских источниках XVIII–XIX вв. как Зупу, Зуппу, Зуфу, Куфу. Вахушти Багратиони пишет, что на р. Зуфу находится город, где расположена резиденция владетеля Абхазии Шервшидзе. В XIX в. появляется название, Соук-Су, по-турецки «свежая вода»128. В топониме «Лыхны», лингвисты различают аффикс «ны», что означает «страна». По другому мнению, слово Лыхны, Лыхных восходит к слову «аныха», означающему «сакральный предмет», «святыня». Поэтому предполагается наличие здесь древнего языческого святилища129. На протяжении веков Лыхны было политическим и культурным центром Абазгии. Это место было хорошо защищено с южной стороны Анакопийской крепостью, а с северо-запада – крепостью Бзыбь и одноименной рекой. Лыхны находится на пути, ведущем на Северный Кавказ, на сухом возвышении. Лыхны и его территория принадлежало церковной юрисдикции константинтинопольского архиепископства Абазгия, согласно первой епископской Нотиции (до 641 г.). С начала X в., по седьмой Нотиции, Лыхны и его округа находились на территории архиепископства Сотириуполиса (Пицунды). К середине XI в. Лыхны находится посередине между городами, управляемыми стратигом протоспафарием Николаем, – Сотириуполисом и Анакопией130. Географическое и стратегическое поло129 Вахушти Багратиони 1976, с. 262; Кварчия 1985, с. 53–64; Кварчия 2002, с. 96, 257, 261. 128 Рис. 272. Бедия. Епископский дворец, архитектурная деталь Дзидзария 1986, с. 10, 12. О церковной организации см. выше, Гл. III, с. 67–72. 130 154
жение Лыхны, его здоровый климат в местности, подверженной малярии, делали это место идеальным для резиденции владетельных князей Чачба-Шервашидзе Представитель этой династии впервые упомянут грузинским источником, сообщающим о событиях 1046 г. : Квабулели Чачас-дзе Отаго, эристав Цхома (совр. Сухум) возглавлял войска царя Баграта IV во время атаки Анакопии, в то время принадлежавшей византийцам131. Абхазия управлялась князьями ЧачбаШервашидзе до 1864 г., когда Абхазское княжество было упразднено, последний князь, Михаил Шервашидзе, был сослан в Воронеж, где жил как частное лицо132. И в наши дни абхазское население считает Лыхны своим историческим центром. На обширной площади, именуемой Лыхнашта, проходят политические собрания, ежегодные празднества, скачки. Роль этой площади в сознании жителей отражена в абхазской поговорке: «Когда народ собирается на Лыхнаште, дождь не идет в Абхазии». В ближайших окрестностях Лыхны находится монастырский комплекс АйлагаАбыку, расположенный в с. Бамбора (Бомбора), на берегу моря. В крепости Абаата были раскопаны остатки церкви, о которой будет сказано ниже. Важные сведения о Лыхны и его памятниках сообщает французский торговец Поль Гибаль, который объехал часть абхазского побережья в 1818 г.133 Официальная цель этого храброго путешественника была торговля лесом, но очень вероятно, что русские власти поручили ему собрать сведения об этом регионе. Действительно, Абхазское княжество формально было частью Российской империи с 1810 г., но положение было очень нестабильным. По Бухарестскому трактату 1812 г. Турция уступала России свой протекторат над Восточным побережьем Черного моря. Однако Картлис Цховреба 1955, 1, c. 299; Матиане Картлиса 1976, c. 49; Амичба 1986, c. 59; Toumanoff 1963, p. 256; Khrushkova 2006a, p.115. власть абхазского князя Георгия (Сафарбея) Шервашидзе, который находился на русской службе, была ограничена. Пицундский мыс контролировали черкесы. Границей абхазов была р. Бзыбь; за нею, к северозападу, территория была населена садзами (зихи византийских источников, джики – грузинских), которые долго сохраняли свою независимость. После Адрианопольского договора 1829 г. Турция отказалась от всего Восточного Причерноморья, ряд русских крепостей появился на абхазском побережье. Крепость Бамбора (Айлага-Абыку) рядом с Лыхны становится центром русской военной администрации в регионе. Во времена Гибаля Лыхны было крайним пунктом на Черноморском побережье, которого можно достигнуть на русском военном корабле, двигаясь от Сухума. Этот путешественник не очень интересовался историческими памятниками, зато он замечательно внимателен и точен в вопросах топографии и этнографии. Гибаль насчитывает в Лыхны две тысячи жителей и почти четыре сотни домов. «Эта деревня или, скорее, этот город» создает впечатление нескольких деревень, расположенных вокруг центра, Лыхнашты. Там на одной линии находятся церковь, древний дворец и жилище князя Шервашидзе. Его одноэтажный дом построен из дерева, на турецкий фасон, с маленькими окнами. Гибаль хорошо понял важность этой площади: это форум, где правитель и его подданные обсуждают общественные дела. Архитектурный ансамбль на просторной площади, в окружении деревьев, у подножия снежных гор, на всех путешественников производил чарующее впечатление (рис. 273). Дюбуа де Монпере сравнивал пейзаж Лыхны с прекрасными панорамами Швейцарии. Купольная церковь 131 132 Анчабадзе 1959, с. 190–195. 133 Хрушкова 1989, с. 56–72. Одна особенность отличает церковь от других памятников этого типа в регионе: она сохранила свои первоначальные 155
Рис. 273. Лыхны. Архитектурный ансамбль, вид на север-восток формы включая притворы (рис. 274, 275). Важную роль сыграло то, что церковь была действующей. В эпоху протектората Турции большинство церквей было заброшено. Но в Лыхны было особое положение, семья Чачба-Шервашидзе была христианской. Князь Сафар-бей Шервашидзе (1808–1821), крещеный под именем Георгия, генерал русской армии, участвовал в русско-турецкой войне 1806–1812 гг. В 1810 г. в Лыхны прибыли два грузинских священника, в 1823 г. туда был послан митрополит Цагарели; в 1832 г. Лыхны стало епископской кафедрой134. Могила Сафар-бея находится в церкви, перед алтарем. Греческая эпитафия на мраморной плите сохранилась до наших дней. Поль Гибаль подробно описал свое посещение церкви. Священник показал ему церковные книги, рукописные и печат134 ные. Этот священник из Имеретии живет в большой бедности, зато у него целая коллекция оружия: ружье, сабля, пистолет и кинжал, таков местный обычай. Несколькими годами позже Дюбуа де Монпере тоже напишет, что высшая степень желаний абхазца – ружье, сабля, кинжал. «Оружие – его счастье и его достояние»135. Гибаль внимательно осмотрел церковь. Он заметил, что своды церкви выложены из кирпича, остатки штукатурки покрыты живописью. Престол в плохом состоянии, в углу церкви лежит большая куча соли. Позже Марий Броссе и Прасковья С. Уварова единодушно отметят прекрасное состояние церкви, благодаря трудам князя Шервашидзе136. К концу XIX в. на церкви были проведены некоторые работы по Дзидзария 1986, с. 20, 24, 43. 156 135 Dubois de Monpéreux 1839, I, p. 257. 136 Brosset 1849b, Rap. 8e, p. 116; Уварова 1894, с. 16.
Рис. 274. Лыхны. Церковь, вид с юго-запада Рис. 275. Лыхны. Церковь, план Рис. 276. Лыхны. Церковь, южный фасад консервации: следы современного цемента в швах видны на фотографиях в книге Уваровой, их можно видеть и сейчас. Лыхненская церковь посвящена Успению Богоматери, этот престольный праздник широко отмечается всем селом. Церковь занимает северную оконечность площади, к которой она обращена южным фасадом. Церковь окружена оградой, построенной из тесаного камня. Ее высота местами достигает 1,75 м, ремонты выполнены из мелкого нерегулярного камня. Ограда имеет два входа: с западной стороны и с южной, оба соответствуют входам в церковь. В 1984 г. мы заложили шурф около западных ворот ограды. Судя по археологическому материалу, ограда относится к той же эпохе, что и церковь137. Колокольня, расположенная с запада, была построена в конце XIX в. Лыхненская церковь принадлежит к типу купольных церквей «вписанного креста». Купол опирается на четыре свободно стоящие столба. Три выступающие высокие апсиды имеют форму полуциркульную снаружи и подковообразную изнутри. Продольная ось подчеркнута наличием нартекса той же ширины и высоты, что и основной объем. Три монументальные притвора, открытые и сводчатые, защищают три входа в церковь и выявляют ее крестовидную в интерьере структуру. Южный притвор играл особую роль, видимо, он служил мемориальной часовней. (рис. 276). У западной стены притвора расположена массивная скамья особой формы. Тщательно высеченная из цельного блока песчаника, она оформлена как ложе. На ее поверхности высечено прямоугольное углубление, изголовье приподнято, углы рельефно выделены, в виде ножек (рис. 277). Возможно, здесь помещалась рака с мощами. Важность южного притвора подчеркнута живописной композицией, рас- 157 137 Хрушкова 1998, с. 59.
Рис. 277. Лыхны. Церковь, южный притвор, скамья Рис. 278. Лыхны. Церковь, южный притвор, фреска Рис. 280. Лыхны. Церковь, восточный фасад Рис. 279. Лыхны. Церковь, апсиды положенной над входом в церковь. На фреске изображена Богоматерь с Младенцем и два ангела (рис. 278). Расположение притворов немного асимметрично. Отметим одну особенность строительной техники. С помощью шурфа, заложенного в 1984 г. между западной стеной северного притвора и северной стеной основного объема, мы выяснили, что на уровне фундаментов кладка притвора и самой церкви составляет единое целое. Их фундаменты одинаковой глубины: от 2,18 до 2,2 м, со значительным, до 0,6 м, расширением. Очевидно, что притворы были предусмотрены первоначальным проектом церкви. На уровне стен притворы отделены швами: это особенность кладки объемов, различных по высоте138. Ступенчатый цоколь окружает все фасады церкви. Три ступени идут вдоль стен основного объема, четыре ступени у боковых апсид и пять – у центральной (рис. 279, 280). Подобную динамику мы наблюдали у церкви Алахадзы. Цоколя служат укреплению конструкции и придают церкви элегантный облик. Все три апсиды почти одинаковой высоты, – это черта византийской 158 138 Хрушкова 1998, с. 57–59.
Рис. 281. Алания, Зеленчук. Северный храм, восточный фасад константинопольской традиции. Такую же особенность видим у большого храма в Зеленчуке, в Алании (рис. 281). Сходство Лыхны и аланских церквей было отмечено очень давно, еще П. С. Уваровой. Невысокий купол лыхненской церкви перекрыт конической крышей. Восемь окон в арочных нишах расположены в восьмигранном барабане. Узкие арочные окна размещены регулярным образом: в центральной апсиде их три, – на половине высоты фасада, и по одному – в боковых апсидах. Группы из трех окон расположены «треугольниками» в верхних частях стен, исключая восточную. Рис. 282. Лыхны. Церковь, вид на восток Рис. 283. Лыхны. Церковь, вид на купол В интерьере доминирует купол, его паруса опираются на двойные арки и крестовидные опоры. Купола разделен ребрами на восемь секторов (рис. 282, 283). В Абхазии мы видим эту черту еще дважды: в вестибюле расположенного рядом дворца и в Драндской церкви VI в. Алтарь лыхненской церкви относится к «сложному типу», помещения перед апсидами сообщаются между собою узкими и низкими проемами. Развитая структура алтаря подчеркивает продольную ось всего здания. Алтарная часть церкви приподнята на две ступени. Современная алтар159
Рис. 284. Лыхны. Церковь, лестница на хоры Рис. 285. Лыхны. Церковь, проход из нартекса в наос ная преграда является поздней, но, скорее всего, она находится на том же месте, что и древняя. Высота нартекса обусловлена наличием хор, куда поднимаются по узкой лестнице (рис. 284). Хоры открываются в интерьер тремя арочными проемами. Еще одна лестница, внешняя, примыкает к северной стене западного притвора. Она вела на хоры нартекса, куда можно было пройти через узкую дверь, позже заложенную. Лестница разрушена, сейчас видны лишь несколько ступеней. Наружная лестница была и у стоящего рядом дворца, в его первоначальном состоянии. Там она была более монументальной, обращенной к площади. Наружные лестницы были широко распространены в архитектуре Кавказа. Например, церкви VIII–X вв., Цирколи в Картли и Гурджаани в Кахетии, снабжены лестницами того же типа139. В 1984 г. мы раскопали остатки помещения, расположенного между западным и северном притворами. Оно было построено несколько позже церкви, судя по тому, что дверь в западной стене притвора была заложена. Толщина стен этого помещения составляет от 0,8 до 1,1 м, глубина фундаментов 0,75 м. В это низкое помещение вел вход в западной стене. Эта стена примыкала к наружной лестнице, которая вела на второй ярус нартекса. Расположенное с северной, не парадной стороны церкви, это помещение носило служебный характер. Церковь, как и дворец, построена из тесаного пористого песчаника. Фасадный декор отсутствует. Единственным украшением является кирпичный зубчатый карниз, идущей по всему периметру здания, а также под крышей купола. Он создает цветовой контраст со стенами (рис. 286). Карниз выложен из специально отформованных остроугольных кирпичей. Они уложены в два ряда, «елочкой» и расположены между двух выступающих полочек карниза, выложенных из обычных прямоугольных кирпичей. Карниз из зубчатых кирпичей, который Габриель Мийе называл «карнизом в виде зубьев пилы», был широко распространен в византийской столице, начиная с юстиниановской эпохи. Такой карниз и сегодня можно видеть на церкви VI в. Свв. Сергия и Вакха. Мийе отметил, что «Константинополь распространил это карниз до подножий Кавказа», имея в виду именно Лыхненскую церковь140 Крыша церкви была крыта черепицей. На некоторых фрагментах, собранных нами 139 Рчеулишвили 1988, с. 45. 140 160 Millet 1916, p. 266.
Рис. 286. Лыхны. Церковь, апсиды, зубчатый карниз вокруг церкви, имеются рельефные метки креста. Похожие черепицы были найдены при раскопках дворца, в нижних слоях, которые относятся к IX-X вв.141 Около церкви, в верхнем слое темной земли, перекрывавшем остатки помещения у северной стены западного притвора, мы обнаружили фрагмент антефикса, украшенный рельефным крестом. Такой же антефикс находится над щипцом южного притвора. Древняя вымостка церкви, возможно, была мраморной. Уварова видела плиты из темного пятнистого мрамора на пороге южной двери и около него. Такой мрамор в Абхазии не известен. Лыхненская церковь известна больше, чем другие памятники Абхазии, благодаря ее живописи. Еще Броссе обратил внимание на живописные грузинские надписи, почти полностью исчезнувшие. Среди них самая известная была нанесена красной краской на штукатурку в западной части свода нартекса. Она сообщает о том, что в мае 6659 (1066) г. появилась звезда. Звездой здесь на- звана комета Галлея142. Другая надпись упоминает имя Георгия I. Следовательно, церковь была построена до 1027 г., года смерти этого царя143. Дюбуа де Монпере был первым, кто отметил, что церковь Лыхны византийского стиля144. По мнению Уваровой, церковь «во всех своих деталях представляет редкий пример византийского стиля X и XI в.», она близка церквам Алании145. Другие исследователи считают, что Лыхны хорошо вписывается в контекст грузинского искусства146. Эта церковь давно известна западным византинистам, которые видят в ее архитектуре влияние Константинополя147. Большинство исследователей ставят церковь Лыхны в круг памятников X–XI вв. или, чаще, X в.148. Археологические материалы, обнаруженные в нижнем слое шурфа около церкви, такие же, как материалы, которые были получены в тех же слоях при раскопках дворца. Церковь одновременна дворцу, ее можно датировать началом X в. Церковь имела скульптурный и живописный декор. Две капители из известняка находятся сейчас в интерьере, но не in situ Brosset 1879b, Rap. 8e, p. 116. В 1985 г. реставраторы под руководством М. Бучукури вновь раскрыли эту надпись, которая была уже частично утрачена. 142 Броссе видел в надписи другое историческое лицо, Георгия Рехия Уцини: Brosset 1849b, p. 118. Л. Шервашидзе идентифицировал это лицо с Георгием II, сыном Баграта IV, этот последний умер в 1072 г.: Шервашидзе 1980, с. 68. 143 144 Dubois de Monpéreux 1839, p. 264. 145 Уварова 1894, с. 14–16; Кондаков 1876, с. 18. Северов 1947, с. 194–195, табл. 96; Чубинашвили 1966, с. 338, рис. 26; Mepisaschvili , Zinzadze 1977, S. 101, 112, Abb. 242; Амиранавшили 1963, с. 205; Рчеулишвили 1988, с. 36–45. 146 Diehl 1910, p. 443 (2e éd.: 1925–1926, p. 473); Millet 1916, p. 60, 62, 122, 168, 266; Khatchatrian 1963, p. 164, fig. 22; Neubauer 1976, S. 74; Alpago Novello, Beridze, Lafontaine-Dosogne 1980, p. 375, 489, эти авторы ошибочно считали, что портики церкви поздние; Velmans, Alpago Novello 1996, p. 277. 147 Khrushkova 2006a, p. 115–118: Хрушкова 2015а, с.131–136; Виноградов, Белецкий 2015, с. 190–203. 148 141 Хрушкова 1998, рис. 9, 2. 161
Рис. 287, 288. Лыхны. Церковь, капители столбиков алтарной преграды Рис. 291, 292. Лыхны. Церковь, базы столбиков алтарной преграды Рис. 289, 290. Лыхны. Церковь, фрагменты алтарной преграды (рис. 287, 288). Они относились к алтарной преграде. Их декор состоит из мотива многодольных листьев, вписанных в переплетенные круги. Листья сгруппированы в симметричную композицию и дополнены мотивом виноградной грозди. Трактовка этих мотивов находит аналогии среди изде- лий из серебра византийского круга149. Эти капители датируются X в.150 Также во вторичном использовании, в интерьере церкви находятся столбики с рельефным т. наз. S-образным орнаментом (рис. 289. 290) и базы столбиков, с четырех сторон украшенные мотивом перевязанного плата (рис. 291,292) Согласно исследованию Л. А. Шервашидзе, впервые церковь была расписана некоторое время спустя после ее строительства. В диаконике различаются незначительные 162 149 Банк 1978, с. 30–31, рис. 11–13. 150 Хрушкова 1980, с. 96, табл. XLVIII, 2.
Рис. 294. Лыхны. Церковь, роспись апсиды, Причащение апостолов Рис. 293. Лыхны. Церковь, вид на алтарь остатки первого живописного слоя. Эти фрагменты датируются X–XI вв.151 большая часть живописи церкви исполнена в 1350– 1360 гг.152 Эту живопись во многих работах приводят как типичный пример константинопольского стиля первой пол. XIV в.153 Живописный ансамбль лучше сохранился в алтаре и на столбах. В апсиде развиты параллели между Ветхим и Новым Заветом, по принципу «библейской типологии», разработанной раннехристианским искусством154. В конхе апсиды расположено изображение Богоматери на троне с Младенцем и два поклоняющихся ангела. Верхний ряд апсидной стены занят Причащением апостолов под двумя видами, с двенадцатью апостолами с каждой стороны и двумя изображениями Христа (рис. 293, 294, 295). В том же ряду, на боковых стенах бемы, находятся сцены из цикла Воскресения. С обеих сторон помещены две сцены из Ветхого Завета: хорошо сохранившаяся сцена Гостеприимства Авраама и Скиния 151 Шервашидзе 1980, с. 118–119, рис. 24, табл. 4. 152 Шервашидзе 1980, с. 67–148. Лазарев 1986, с. 183, 265; Mouriki 1982, р. 749, fig. 48; Alpago Novello, Beridze, Lafonatine-Dosogne 1980, р. 99; Velmans, Alpago Novello 1996, р. 155; Velmans 1989, р. 75–95. 153 Рис. 295. Лыхны. Церковь, роспись апсиды, Причащение апостолов, южная сторона 154 163 Schrenk 1995, S. 19–34, 175–183.
Рис. 296. Лыхны. Церковь, роспись апсиды, Жертвоприношение Авраама Завета. С северной стороны апсиды, в том же регистре, находятся два эпизода Жертвоприношения Авраама (рис. 296). Все эти композиции содержат многочисленные евхаристические аллюзии. Нижний ряд апсиды занят фигурами святых Отцов Церкви. Изображения в куполе плохо сохранились. На столбах расположены единичные фигуры святых (рис. 297, 298). Стиль этой живописи, так же, как и некоторые иконографические черты, типичны для палеологовской эпохи. Он находит параллели в живописи той же эпохи в Западной Грузии: в часовне Вамека Дадиани (1384–1396) в Хоби155 и в росписях Цаленджихи, исполненных при том же князе. В Цаленджихе надписи называют имена константинопольского живописца «господина Мануила Евгеника» и двух местных художников156. Резиденция владетелей Абхазии Дворцовая резиденция правителей Абхазии занимала господствующее положение Лордкипандзе 1978, с. 131–144; Todić 1989, p. 74–80. 155 Рис. 297, 298. Лыхны. Церковь, изображения на столбах на площади (рис. 299). Она существовала почти тысячелетие и пережила несколько перестроек. Наши раскопки 1980-1984 гг. позволили изучить его долгую строительную историю157. В своей древнейшей фазе это было скромное сооружение, состоящее из трех помещений, расположенных с севера на юг, с галереей с южной стороны. Оно было построено в конце IX в. или в начале X в.158 Строители, стремясь оставить Лазарев 1986, с. 167; Амиранашвили 1963, с. 281–284; Лордкипанидзе 1992, с. 12–27. 156 164 157 Хрушкова 1998; Khroushkova 2006a, p. 119–131. 158 Хрушкова 1998, с. 62–63.
Рис. 299. Лыхны. Дворец, вид с северозапада Рис. 300. Лыхны. Дворец, фаза первой перестройки, X в., реконструкция площадь максимально свободной, поставили здание на восточной оконечности площади, у самого обрыва, на уклоне. Это неудачное расположение вызвало деформации и необходимость радикальной перестройки. Новый дворец был гораздо более обширным сооружением, старая постройка стала его составной частью. У нового дворца в нижнем этаже был большой зал шириной 50 византийских футов; часовня и дополнительное помещение размещались с южной стороны; купольный вестибюль с главным входом выходил на площадь. Кирпичная декорация украшала вестибюль и обширный северный фасад, обращенный к купольной церкви (рис. 300). В этой фазе дворец и церковь составляли единый ансамбль, который был создан в начале или в первой половине X в. Строителем ансамбля, самое вероятное, был абхазский царь Леон III (957-967), он же был и строителем большого храма в Мокве159. В этой фазе дворец существовал несколько веков. Его спокойная жизнь была прервана событиями 1080 г. В это время дворец пережил нападение турок-сельджуков, результатом которого был пожар, охвативший только юго-восточную часть дворца. Это событие не повлекло серьезной перестройки дворца, он был восстановлен и расширен; к его юго-восточной части была добавлена широкая галерея160. В момент нападения врагов был захоронен клад золотых и серебряных византийских и грузинских монет, который является важнейшим хронологическим показателем для всей истории комплекса. Монеты да- 165 159 Хрушкова 1998, с. 62–81. 160 Хрушкова 1998, с. 84–86, рис. 60.
Рис. 301. Лыхны. Дворец, клад византийских и грузинских монет XI в. Рис. 302. Лыхны. Дворец, клад, золотые византийские монеты, лицевая сторона Рис. 303. Лыхны. Дворец. Южный участок, вид на северовосток: 1- северная стена основного объема, 2 – контрфорс, 3 – позднейшая стена южного помещения 2 тируются временем между 1071 и 1081 гг.161 (рис. 301, 302). Клад был найден в северовосточном углу участка, примыкающего к южному фасаду дворца (раскоп 2). Монеты, положенные в простой кувшинчик местной работы, были спрятаны в углу, образованном южной стеной основного объема, западной стеной примыкающего южного помещения и пристроенной к этой стене контрфорсом. В момент открытия клад был перекрыт слоем разрушения и фундаментом позднейшей стены (рис. 303, 304). Таким образом, к 80 годам XI в. дворец не только существовал, но и пережил первую 161 Рис. 304. Лыхны. Дворец. Южный участок, место находки клада важную трансформацию. Еще одно разрушение и капитальная перестройка произошли после нескольких веков спокойной жизни. В этот долгий мирный период церковь была расписана, заказчиком росписей был владелец дворца, князь Шервашидзе. Дворец переживет еще одно разрушение во время похода мегрельского князя Левана Дадиани против князя Чачба-Шервашидзе. В первой половине XVII столетия таких походов было три: в 1628, 1634 и 1647 г. Во время одного из них дворец пережил самый сильный пожар за всю свою историю и катастрофическое разрушение162. Много- Хрушкова 1998, с. 36–41. 162 166 Хрушкова 1998, с. 90.
Рис. 305. Кастелли. Князь Леван Дадиани Рис. 306. Кастелли. Князь Шервашидзе летняя вражда кланов Шервашидзе и Дадиани, в которой политические и экономические причины переплетались с семейными неурядицами, нашла отражение в Альбоме Кастелли, который был хорошо осведомлен об этих непримиримых раздорах. Среди его рисунков видим три портрета участников драматических событий: князя Левана Дадиани, князя Чачба-Шервашидзе и княгини Дадиани, дочери абхазского князя и жены Левана, которую муж обвинил в измене, жестоко наказал и отправил в дом отца. Все три портрета различны. Леван, – его Кастелли хорошо знал, изображен энергичным решительным мужчиной средних лет с жестким выражением лица и пристальным взглядом; князь Шервашидзе, которого Кастелли не видел, предстает в идеализированном образе старца с длинными кудрями; княгиня Дареджан Дадиани (Дариндзия, как называет ее Кастелли) воплощает тип «восточной красавицы» (рис. 305, 306, 307). Дворец несколько десятилетий оставался разрушенным. Когда в 80 годах XVII в. политическая ситуация изменилась, и граница между мегрелами и абхазами отодвинулась до р. Ингур, создались условия для восстановления дворца. Он был по-прежне- Рис. 307. Кастелли. Княгиня Дареджан Дадиани му двухэтажным, но планировка его полностью изменилась. Была утрачена фасадная декорация, фасады были отремонтированы мелким камнем, был значительно поднят уровень пола (рис. 308). В таком виде он существовал до начала XIX в. В 1818 г. Поль Гибаль сообщает о том, что древний дворец служит конюшней для буйволов князя Сафарбея Шервашидзе, а сам он живет в деревянном доме, расположенном рядом, в южной части площади. Попытку возродить каменный дворец к жизни предпринял последний владетель Абхазии, князь Михаил Шервашидзе, между 1839 т 1842 гг. Но она не имела успеха. Через несколько лет в здание попала молния, а в 1864 г. Абхазское княжество прекратило свое существование163. Сейчас эта руина еще сохраняет свои стены на высоту двух этажей. Благодаря раскопкам в некоторых помещениях нижнего этажа, например, в помещении 8, мы наблюдали уровень пола дворца в его первой фазе, в X в. (рис. 309). С резиденцией владетелей Шервашидзе, расположенной в центре села Лыхны, связан монастырский комплекс Айлага-Абыку (Бамбора), расположенный в окрестностях Лыхны. Одна из церквей имела погребаль- 167 163 Хрушкова 1998, с. 90–93.
Рис. 308. Лыхны. Дворец, поздняя фаза последней реконструкции, план Рис. 309. Лыхны. Дворец, помещение 8, вид на северовосток, X-XIX вв. ное назначение, она была двухэтажной – случай в Абхазии единственный. Таким образом, в Лыхны было несколько культовых сооружений различного назначения. Маленькая домовая часовня была частью жилой резиденции уже в ее древнейшем состоянии. Купольную церковь построили как часть единого ансамбля с дворцом, когда его перестроили и расширили. Эта церковь играла двойную роль дворцовой и приходской для населения большого села. Погребальная церковь в Айлага-Абыку служила династической усыпальницей рода Чачба-Шервашидзе. Наличием усыпальницы объясняется отсутствие захоронений вокруг и внутри купольной церкви в центре Лыхны. Единственное погребение в церкви относится ко второй половине XIX в., когда церкви Айлага-Абыку были заброшены. Комплекс Айлага-Абыку состоит из трех однонефных построек, он будет рассмотрен ниже. 168
Однонефные церкви Тип однонефной или зальной церкви является универсальным. Начиная с раннехристианской эпохи, эти простые постройки широко распространяются всюду на Христианском Востоке. Их разнообразие безгранично: это здания с выступающей апсидой и с прямоугольным наружным контуром, одночастные и снабженные дополнительными помещениями с одной, двух или с трех сторон. Очень часто они имели погребальное назначение. Нередко они были тщательно выстроены из тесаного камня, украшены скульптурой и живописью, в них находят и эпиграфические документы. Столь же многообразным были их функции: церковь приходская и монастырская, церковь в крепости и в крупной жилой резиденции, церковь на кладбище и церковь – часть архитектурного комплекса. Однонефная церковь была применима везде, ее можно было построить и как скромную кладбищенскую часовню, и придать ей монументальный облик дворцовой капеллы. Однонефные церкви как архитектурный феномен редко привлекают внимание историков искусства. Они принадлежат всем эпохам и всем регионам христианского мира и поэтому нечетко вписываются в общую картину архитектурной эволюции, которая преимущественно интересует историка искусства. Однако эти церкви являются важным историческим источником. Они дают сведения о распространении христианства, в особенности за пределами крупных городских центров; они важны для изучения особенностей христианской топографии; они дают представление о составе архитектурных ансамблей; они позволяют судить о распространении тех или иных строительных материалов, строительных приемов и декоративных мотивов в скульптуре и живописи. Однонефные церкви могли играть важную роль в религиозной жизни. Например, однонефной была древнейшая церковь Абхазии, кафедрал епископа Питиуса Стратофила, участника первого вселенского собо- ра в Никее в 325 г.164 В эпоху средневековья небольшая однонефная церковь в Илори была центром культа св. Георгия, который сохранял свою важность и в новейшие времена. Нередко однонефные церкви преобладают по количеству. Например, в таких хорошо изученных регионах, как Сирия и Армения, в раннехристианскую эпоху однонефных церквей было больше, чем всех остальных. В Абхазии насчитывается несколько десятков однонефных церквей, из них только малая часть раскопана и опубликована. Представление об их общем количестве дает научно-популярная книга В. П. Пачулия, которая содержит список архитектурных объектов Абхазии165. В последние годы были исследованы новые памятники, например, однонефная церковь в селе Джал, в апсиде которой сохранились остатки живописи166. Вопросы хронологии этих маленьких церквей особенно сложны. Критерии хронологической классификации нечетки, археологические материалы или отсутствуют, или их недостаточно, или сами они не датированы точно. Некоторые из этих однонефных церквей были несомненно построены в раннехристианскую эпоху, другие – в средневековую. Раннехристианские церкви рассматривались нами ранее167, ниже дается краткое обозрение некоторых значимых средневековых однонефных церквей Абхазии Айлага-Абыку В окрестностях села Лыхны, в 5 км к западу от Гудауты, на Бамборском мысу, находятся развалины монастырского комплекса168. Он занимает возвышенность на скалистом 169 Хрушкова 2002, с. 71, рис. 4; Khroushkova 2006a, pl. 2d. 164 165 Пачулия 1968. 166 Сакания 2010, с. 317–319. Хрушкова 2002, рис. 4, 12, 18, 62, 63, 64, 106, 107, 113–115, 117, 119, 120, 124-127, 129, 130, 133, 134; Khroushkova 2006a, p. 70–74, 79–88. 167 168 Khroushkova 2006a, p. 131–133.
Рис. 310. Айлага-Абыку. Архитектурный комплекс, вид с юго-востока: 1 – церковь 1; 2 – церковь 2; 3 – строение 3 2 правом берегу р. Пшандра, откуда открывается прекрасный морской вид. Абхазское название этого места, Айлага-Абыку, означает «путающая вышка». Согласно местному преданию, в этом месте пираты разжигали огонь на мысу, чтобы заманить и ограбить корабли, разбивавшиеся о скалистый обрыв169. Русский форт Бамбора (Бомбора, Бомборы или по-абхазски Бамбуар) был построен в 1827 г. Это название происходит от абхазского слова «абамба» (хлопок), – здесь когда-то существовали хлопковые плантации170. Существует и другая версия: название «Бамбора» происходит от итальянского слова «bambu», бамбук. Итальянские купцы хорошо знали это побережье: их морские карты XIV и XV вв. именуют этот пункт Каво ди Буксо (Cavo di Buxo, Самшитовая гавань). В позднее время это место получило русское название Серая Баба. С эпохи античности Абхазия известна ценной древесиной самшита. Дюбуа де Монпере в 1833 г. пишет: «Мы нашли на Бамборском рейде генуэзский корабль командира Поля Бозо, который смог там взять груз самшита. Это одна из главных статей торговли в Абхазии, и нигде нет более прекрасного самшита, в таком большом количестве и столь дешевого»171. Дюбуа видел 169 Адзинба 1958, с. 49. 170 Кварчия 1985, с. 50. 171 Dubois de Monpéreux 1839, I, p. 271. 3 1 церковь, «красиво построенную в византийском стиле»172. П. С. Уварова осмотрела памятник; по ее мнению, комплекс состоит из церкви и жилого помещения173: Л. А. Шервашидзе раскопал комплекс и выяснил, что он состоял из трех сооружений. О результатах раскопок был сделан доклад на Международном симпозиуме по грузинскому искусству в 1983 г. Доклад был опубликован, но, к сожалению, без иллюстраций174. В сентябре 1988 г. мы, совместно с Л. Н. Большаковым, обследовали памятник и провели обмерные работы175. Церковь 1. Главное сооружение комплекса Айлага-Абыку – северная церковь. Она самая большая и сохранилась лучше других (рис. 310, 311). Ее северная стена сохранилась на высоту 6,8 м. Это однонефная церковь с апсидой, равной по ширине нефу, и узким притвором с запада. Форма апсиды пятигранная снаружи (рис. 312). Три входа в церковь расположены в продольных стенах и в западной стене. Все дверные проемы разрушены (рис. 313). Ширина боковых дверей 1, 2 м, западного – 1,05 м. Перекрытие церкви было сводчатым. В продольных стенах расположено 172 Dubois de Monpéreux 1839, I, p. 268. 173 Уварова 1894, c. 31–33, рис. 30. 174 Шервашидзе 1983. Хрушкова 1998, с. 87–89; Khroushkova 2006a, pl. 98–99. 175 170
1 3 2 Рис. 312. Айлага-Абыку. Церковь 1, апсида, вид с северо-востока Рис. 311. Айлага-Абыку. Архитектурный комплекс, план: 1 – церковь 1; 2 – церковь 2; 3 – строение 3 Рис. 313. Айлага-Абыку. церковь 1, западная стена, вид из интерьера по две пары пилястр сложного профиля, связанные арками, – свидетельство того, что церковь была сводчатой (рис. 314). От притвора сохранились лишь незначительные остатки стен, их толщина 0,4 м. Это указывает на то, что он был более низким. Не исключено, что он был пристроен позже. Церковь построена из средней величины камня, тесаного по фасадам. Камни связаны прочным раствором серого цвета с примесью мелкой гальки. Сочетание светло-серого известняка и темно-серого песчаника в облицовке – отличительная черта этого памятника. От облицовки сохранились только четыре нижних ряда из тесаных плит; в других частях стен осталась только забутовка. Толщина стен 0,8 м. Камни облицовки тонкие, скорее это каменные пластины, – 0,17 м. Пол церкви выложен из известкового бетона с добавлением дробленой керамики. Керамическая крошка, придающая бетонной массе гидрофобность и прочность, – характерная черта строительной техники в Абхазии, начиная с эпохи поздней античности и до X–XI в. У церкви почти не было фасадного декора. Один только южный вход, хорошо освещенный и обращенный к морю, украшен плитой с изображением процветшего креста (рис. 315). Сейчас плита находится 171
Рис. 314. Айлага-Абыку. Церковь 1, продольный разрез. вид на север Рис. 315. Айлага-Абыку. Церковь 1, плита с изображением креста Рис. 316. Айлага-Абыку. Церкви 2 и 1, вид с юга у входа, внизу, т. е. не на своем первоначальном месте. Ветви креста завершаются двумя «яблоками», от нижнего конца отходят массивные побеги с двумя ответвлениями. Этот мотив «процветшего» креста часто встречается в IX–X вв. Керамические сосуды были вставлены в кладку верхних частей стен, их можно видеть сейчас в северной стене, в интерьере. Л. А. Шервашидзе обнаружил фрагмент алтарной преграды с резным орнаментом и остатками греческой надписи. К сожале- нию, ни рисунка, ни чтения этой надписи Л. А. Шервашидзе не опубликовал176. Церковь 2. На расстоянии 4,6 м от южной стены церкви 1 была построена небольшая церковь, которая заняла все доступное место на этой возвышенной выравненной площадке (рис. 316, 317, 318). Эта церковь малых размеров: 8 м в длину и 4,5 м в ширину. Надпись очень плохо сохранилась, ее чтение весьма гипотетично: Виноградов, Белецкий, 2015, с. 157–165. Определение этой церкви как «купольного зала» не находит подтверждения ни в натурных остатках, ни в созданной нами графической и фотодокументации. 172 176
Рис. 317. АйлагаАбыку. Церкви 2 и 1, вид с юга Рис. 318. Айлага-Абыку. Архитектурный комплекс, поперечный разрез, вид на восток Она построена из пористых, грубо отесанных камней. Постройка замечательна одной особенностью, уникальной в Абхазии: она двухэтажная. Сохранился только нижний этаж, от верхнего остались незначительные остатки стен и пилястр, позволяющие установить план постройки. Церковь прямоугольная, с апсидой, пятигранной снаружи (едва сохранились только две грани из пяти) и подковообразной изнутри. Судя по двум парам пилястр в продольных стенах, постройка была свод- чатой. Тип сложных («двойных») пилястр тот же, что и в церкви 1. Церковь 2 имела два входа: один в западной стене и другой – в южной. Толщина стен 0,65 м, исключая западную стену, более широкую, – 1,07 м. Судя по остаткам алтарной преграды, она замыкала апсиду. Красноватая бетонная вымостка сохранилась фрагментами между южными пилястрами. Уровень пола в церкви 2 такой же, как в церкви 1. Нижний этаж этого сооружения, высотой 1,6 м, снабжен двумя арочными входами, с 173
Рис. 319. Айлага-Абыку. Церковь 2, нижний уровень, восточный вход Рис. 320. Айлага-Абыку. Церковь 2, нижний уровень, южный вход восточной и южной сторон. Восточный вход слегка смещен от продольной оси к югу (рис. 319). Перед южным входом расположен небольшой притвор (рис. 320). У южный проема видны следы ремонта арочного завершения, в позднее время он был заложен мелким камнем. Нижний этаж церкви 2 имел погребальные функции. Двухэтажные церкви существуют в разных странах византийского мира, захоронения в них размещались в нижнем этаже. Вероятно, самый известный пример – церковь Мирелеон (Бодрум Джами) в Константинополе, первой четверти X в. Приведем Бачково и Перник в Болгарии, обе церкви XI и XII в. 177, Нор-Гетик (Агвард) и Амагху в Армении178, малую церковь в Мцхета и полуподземную церковь Биети в Грузии, датированную IX в. Нередко эти церкви скромных размеров были богато украшены живописью, например, знаменитое Бачково в Болгарии (рис. 321, 322). Церковь 3. Пространство между церквами 1 и 2 было превращено в еще одно небольшое сооружение, которое могло служить церковью или монастырской трапезной. Его размеры 9,5 х 4,5 м. На восточном конце находится маленькая апсида, прямоугольная снаружи и полуциркульная изнутри. Толщи177 Чангова 1984, с. 198–203. 178 Халпахчьян 1966, с. 260–261. Рис. 321. Болгария, Бачково. Двухэтажная церковь, западный фасад Рис. 322. Бачково. Двухэтажная церковь, роспись верхней церкви 174
на апсидной стены 0,47 м. Один фрагмент северной стены, примыкающий к южной стене церкви 1, сохранился на высоту 1,6 м. Западная стена почти исчезла. Остатки пилястры видны с южной стороны, очевидно, что эта постройка тоже была сводчатой. В южной стене, очень плохо сохранившейся, виден широкий проем (или ниша) шириной 2,15 м. Кладка этой постройки такая же, как церкви 1: тесаные камни известняка и серого песчаника в облицовке. Бетонный пол здесь также содержит дробленую керамику. Судя по форме глубокой прямоугольной изнутри апсиды, с маленькой полукруглой нишей, она могла служит местом, предназначенным для игумена, если это была трапезная. В Айлага-Абыку взаимное положение трех построек и расположение дверных проемов позволяют сделать вывод, что они появлялись одна за другой: первой была церковь 1, затем появилась церковь 2, пространство между ними было использовано, чтобы создать помещение, которое могло служить и небольшой церковью, и монастырской трапезной. По строительной технике стен эти постройки не отличается одна от другой. Вероятно, комплекс формировался быстро. Главная, северная, церковь может быть датирована X в. Об этом свидетельствует ее выступающая апсида и плита с изображением креста. «Процветший» крест той же формы, как в Айлага-Абыку, видим в скульптурном декоре грузинской церкви Берис Сакдари X в.179 и на Лимбургской ставротеке, тоже X в.180, а также в каппадокийской живописи, – в раннесредневековой церкви Св. Василия в долине Юзенги и церкви Каракаерен около Юргюпа в Каппадокии181. Монастырский ансамбль Айлага-Абыку был, несомненно, связан с княжеским дворцом в центре села Лыхны. Гробничная церковь служила усыпальницей рода Шер179 Рчеулишвили 1988, с. 24. 180 Банк 1978, с. 28–29, рис. 9. 181 Thierry 2002, fiches 19, 21, pl. 51. вашидзе. Как и в Пицунде, в Лыхны существовал комплекс: резиденция – церковь – место мемориального культа. Ачапара В группе средневековых однонефных церквей самая древняя, возможно, – церковь внутри стен крепости Ачапара182 (рис. 323). Слово Ачапара означает по-абхазски «место производства». Крепость расположена в предгорной зоне, недалеко от села Арасадзых (по-абхазски «ореховый источник») в Очамчирском районе. В раннем средневековье это место было частью древней Апсилии. Крепость размерами 150 х 80 м занимает холм Капаарху и господствует над обрывистым оврагом; она имела три линии обороны. Церковь расположена на Рис. 323. Ачапара. Церковь, план самой высокой точке внутри крепости. В некрополе внутри крепости открыты могилы V–VI вв. В двух километрах к югу от крепости находится абхазская стена, называемая «Великой абхазской» или Келасурской стеной. О том, когда и кем она была построена, существует множество версий и дискуссий. Была она возведена в VI в. или в XVIII в.? Кто были строители: абхазцы, мегрельцы, византийцы или персы? Эта сложная историко-географическая и архитектурно-археБгажба 1974, c. 66–78, рис. 5; Khroushkova 2006a, p. 107–108; Хрушкова 2015а, с. 124; Виноградов, Белецкий 2015, с. 94. 182 175
ологическая проблема может быть решена посредством систематических археологических изысканий вдоль всей стены. Ачапарская церковь очень невелика: 6,5 х 4,4 м, толщина ее стен 0,9 м. Она построена из нерегулярных камней и крупных булыжников. План очень прост: это маленький зал с выступающей апсидой полуциркульной формы. Крепость датирована VIII–IX вв. Церковь была построена тогда же, судя по форме кувшинов, найденных во время раскопок, которые провел О. Х. Бгажба. Ачануа Руины церкви находятся в местности, которая по-абхазски называется Ачануа, к северу от Анакопии (Новый Афон), рядом с селом Анхуа (или Анухва), на расстоянии 2 км от остатков купольной церкви Мсыгхуа183. Анхуа известна тем, что там были найдены архитектурные фрагменты разных эпох: поздней античности и средних веков. Систематических раскопок крепостного комплекса и всех его сооружений не велось. Церковь Ачануа построена на склоне холма, внутри ограды крепости. Ее раскопки провел А. Л. Кация, опубликован краткий отчет184. У церкви выступающая апсида пятигранной снаружи и слегка подковообразной изнутри формы; продольные стены снабжены пилястрами, которые поддерживали не сохранившиеся своды (рис. 324). Церковь построена из тесаного камня. Обмазка скамей, которые шли вдоль северной и южной стен, также, как и бетон вымостки, содержит частицы дробленой керамики. Одно окно прорезало апсидную стену, два окна были расположены в южной стене. Два входа в церковь находились в южной и западной стенах. Третий дверной проем вел в дополнительное северное помещение. Оно тоже было с апсидой, прямоугольной снаружи и подковообразной изнутри. Дверь в 183 См. выше, с. 137–139. Кация 1967, с. 72–76; Khroushkova 2006a, p. 108; Хрушкова 2015а, с. 124–125; Виноградов, Белецкий 2015, с. 108–110. 184 Рис. 324. Ачануа. Церковь, план Рис. 325. Ачануа. Церковь, плита это помещение расположена с запада. Возможно, церковь была монастырской. Действительно, немало монастырей и других мест благочестия должны были окружать Анакопию. Эту церковь можно датировать X в., по некоторым характерным чертам: в облицовке стен хорошо тесаные камни и выступающая апсида. С XI в. в Абхазии распространяется прямоугольное завершение восточной части. Фрагменты орнаментированных плит от алтарной преграды, вы- 176
явленные раскопками, украшены розетками, вписанными в переплетенные круги (рис. 325). Эти четкие геометризованные растительные мотивы напоминают декор капителей церкви в Лыхны, где листья винограда в завитках и медальонах похожи на розетки плиты из Ачануа (см. выше, рис. 287, 288). К сожалению, плиты церкви Ачануа были утрачены. Герзеул Крепость Герзеул находится в Гульрипшском районе, в 5 км к северу от села Мерхеул на Военно-Сухумской дороге (название XIX в.), которая ведет через долину Цебельды к Клухорскому перевалу и Северному Кавказу. О. Х. Бгажба и Ю. Н. Воронов исследовали крепость и датировали ее VIII–IX вв.185 Стены крепости выстроены из камня и кирпича, который образует три вида поясов, выполненных из одного, двух и трех рядов кирпичей. Размеры кирпичей: 36 х 28 х 4 см; 30 х 18 х 4 см; 29 х 29 х 5 см; 28 х 28 х 5 см. Церковь построена в XI или в XII в., после того, как крепость была оставлена. Церковь возвели на остатках более раннего сооружения, которое, в свою очередь, опиралось на еще более раннюю сводчатую цистерну. Церковь средних размеров, ее длина около 11 м, высота стен в восточной части достигает 2,4 м (рис. 326). Алтарная часть прямоугольная снаружи, она освещалась одним окном, которое сужалось кнаружи. В алтаре было две ниши литургического назначения, расположенные симметрично по стороноам окна. Единственный вход находится в западной стене. Одна черта отличает эту сводчатую церковь: ее продольные стены снабжены пилястрами с четырьмя выступами в сечении, – это редкий случай в Абхазии. Церковь была местом захоронений. Одна монументальная гробница помещалась в северо-западном углу церкви, Более древ- Рис. 326. Герзеул. Церковь, план Рис. 327. Герзеул. Церковь, плита няя цистерна была использована для погребений. Там были обнаружены скелеты, лежавшие в беспорядке. Малочисленные предметы из этих погребений датированы средневековой эпохой. От скульптурного декора сохранились фрагменты плит алтарной преграды, украшенные простыми мулюрами. Также к алтарной преграде относится плита размерами 0,96 х 0,6 м с изображением т. наз. «мальтийского креста», вписанного в медальон и расположенного под аркой (рис. 327). Форма креста хорошо известна в Абхазии в 6-7 вв. Возможно, этот фрагмент относится к более ранней церкви, которая была построена одновременно с крепостью. Защитники крепости Герзеул в VIII–IX вв. были христианами. Бгажба, Воронов 1980, c. 33–35; Khroushkova 2006a, p. 108; Хрушкова 2015а, с. 125; Виноградов, Белецкий 2015, с. 94. 185 177
Цебельда В предгорном районе Цебельды, среди лесов, находятся руины древних сооружений, многие из которых еще не исследованы. Остатки некоторых небольших церквей расчистила П. С. Уварова. Эти маленькие церкви интересны скорее фрагментами скульптурного декора, обнаруженными там, нежели архитектурой, всегда очень простой. Одна из этих церквей расположена в 25 км к юго-востоку от Сухума, в ущелье р. Мачара, около села Ольгинское. Церковь была сводчатой, об этом свидетельствуют пилястры с двумя выступами (рис. 328). Апсида, полуциркульная снаружи и изнутри, той же ширины, что и церковь. Эта схема известна в Абхазии в раннехристианскую эпоху, в том числе и в самой Цебельде, в крепости Цибила. В церкви Ольгинского найдены фрагменты алтарной преграды: четыре колонки и три скульптурные плиты с сюжетными изображениями. Они датируются X в.186. Если плиты принадлежали этой церкви, ее можно датировать той же эпохой. На расстоянии 2 км от этой церкви, Уварова расчистила еще одну маленькую церковь, с прямоугольным планом. Там была обнаружена целая коллекция плит разных эпох187. Почти сто лет спустя, эту церковь заново обследовал Л. А. Шервашидзе, который нашел там несколько фрагментов плит времени от IX до XIV в.188 Большие плиты со сценами на библейские и евангельские сюжеты стали широко известны, им посвящено множество исследований. Два фрагмента, оба от разных плит, хранятся сейчас в Абхазском государственном музее (рис. 329). Очень возможно, что эти архитектурные фрагменты разных эпох были намеренно привезены в церковь. Уварова 1894, c. 19–21; Хрушкова 1980, с. 86– 91; Khroushkova 2006a, pl. 79а, 118, a, b, d; Хрушкова 2015а, с. 125–126; Виноградов, Белецкий 2015, с. 92–93. 186 Уварова 1894, c. 21–23, табл. VI–VIII; см. выше, с. 14. 187 Шервашидзе 1975б, c. 81–96; Khroushkova 2006a, pl. 120d. 188 Рис. 328. Цебельда. Церковь, план Рис. 329. Цебельда. Фрагмент плиты алтарной преграды Рис. 330. Цебельда. Церковь, план Что же касается самой церкви, ее можно датировать XI в. Еще одна маленькая церковь находится около села Полтавское. Это сооружение с полуциркульной выступающей апсидой осложнено двумя помещениями с западной и южной сторон (рис. 330). Фрагменты обрушившегося свода находились в интерьере. В южной пристройке находились захоронения. Было найдено также несколько фрагментов скульптурного декора, которые 178
Рис. 332. Илори. Церковь, рисунок Кастелли Рис. 331. Цебельда. Церковь, архитектурные детали датируются XI в.: столбики, плиты, базы колонок (рис. 331). В этом районе Цебельды было найдено больше всего скульптурных плит средневековой эпохи. Илори Церковь Илори находится в 3 км к югу от города Очамчира, в 2 км от побережья. В Абхазии эта церковь всегда имела особую важность. В течение веков ее почитало абхазское и мегрельское население, очень известной она остается и сегодня. Это почитание связано с древними языческими верованиями. Место по-абхазски называется Елыр, место обитания «Елыр-ныха», божества Елыр189. Кастелли нарисовал церковь как купольное сооружение (рис. 332). Можно ли считать, что ранее она была купольной и ее современный облик – результат перестройки? Или, возможно, ему казалось, что это больше соответствует важности церкви190. Кастелли оставил нам также вид села: он изобразил группу строений на холме, сценку сельских работ, и, конечно, самого себя, – с книгой (рис. 333). Святой Георгий заменил в Илори языческих богов. Ежегодно 20 ноября, в день его праздника, происходило чудо: бык проникал в церковь, накрепко закрытую накану189 Адзинба 1958, с. 82; Кварчия 1985, с. 61. 190 Don Cristoforo De Сastelli 1977, fig. 450. Рис. 333. Илори. Вид села, рисунок Кастелли не и охраняемую. Животное само предлагало себя в жертву. Обнаружив его, процессия трижды обходила вокруг церкви, затем совершалось жертвоприношение, мясо раздавалось народу, который верил в его целебные свойства191. Тема животного, который сам приходит в церковь, чтобы отдать себя на заклание, находит параллель в Житие св. Афиногена из Педахтои (Ираклиополис) в Каппадокии. В день праздника святого лань приводит своего детеныша в церковь, кладет его перед алтарем, а затем его предают смерти Жузе 1905, с. 60–61; Wakhucht Tsarévitch 1842, p. 401. 191 179
Рис. 334. Илори. Церковь, литургические предметы, фото конца XIX в. Рис. 335. Илори. Церковь, предметы из ризницы, фото конца XIX в. во славу Божию. Культ св. Афиногена был очень распространен в понтийских регионах, в Армении и в Грузии. Обряд жертвоприношения животных около церквей или в самих церквах был запрещен Трулльским собором, в 692 г.: «В Армении некоторые варят мясо внутри церквей, около престола, потом, по обычаю совершенно иудейскому, дают его куски священникам»192. Этот древний обычай жертвоприношения животных около церквей, сохраняется и сейчас в Греции, на Кавказе и в других местах193. Летом 2003 г. в Илори мне рассказали, что некоторые местные жители просят разрешения совершить жертвоприношение животного на престоле. В 1640 г. русские послы, священник Павел и его переводчик Федот Елчин, посетили Илори, где они наблюдали эти обряды. Митрополит Митрофан, который провел 12 лет на Афоне, сказал им: «Вы сами видите, они не христиане, они совершают дьявольские обряды»194. Эти обряды были описаны и путешественниками. Ф. Дюбуа де Монпере замечает: «Святость этого места привлекает 192 Maraval 1990, p. 2–3, 21–24. Барабанов 2004, c. 89–113. В 1983 г. я наблюдала в Армении, перед южным фасадом церкви в Гегарде, обряд заклания овна. 193 194 Путешествия русских послов, с. 214, 219. большое количество даров. Видно, что уже во время Шардена она была наполнена богатствами, которые ни абхазцы, ни аланы, ни зихи не осмеливались трогать, так было велико, наряду с их разбойничеством, почитание этой церкви и его святого». Среди богатств Илорской церкви Дюбуа упоминает «двери, покрытые пластинами серебра»195. В эпоху господства Турции именно Илорской церкви бедийский епископ доверил сохранение сокровищ, в том числе знаменитой золотой чаши 999 г. с надписью Баграта III. Сожженная турками в 1733 г., а затем восстановленная, церковь еще в конце XIX в. хранила богатую коллекцию чеканных серебряных икон и литургических сосудов из драгоценных металлов196 (рис. 334, 335). Сейчас церковь сохранилась с перестройками и обновлениями (рис. 336, 337, 338). План этого памятника обычен для однонефных церквей Абхазии: это зал с дополнительными помещениями (рис. 339, 340). Алтарная часть прямоугольная снаружи; одно окно прорезает апсидную стену. Пилястры сложного сечения поддерживают свод. Размеры церкви в интерьере всего 6,4 х 5,8 м. Она построена из булыжника. Dubois de Monpéreux 1839, I, p. 342–344; Дюбуа де Монпере 1937, с. 164. 195 Brosset 1849b, p. 95; Павлинов 1893, с. 17–25, табл. VII–XI. 180 196
Рис. 336. Илори. Церковь, фото конца XIX в. Рис. 337. Илори. Церковь, вид с юго-востока Рис. 338. Илори. Церковь и колокольня, вид с востока 181
Рис. 339. Илори. Церковь, план Рис. 340. Илори. Церковь, поперечный разрез Рис. 341. Илори. Колокольня, фото конца XIX в. Дополнительные помещения, которые существуют сейчас с трех сторон, кроме восточной, добавлены позже. В XIX в. была построена колокольня (рис. 341, 342). Скульптурный декор церкви скромен. На западном фасаде узкое окно с арочным завершением обрамлено бордюром. Помимо этого, декор обогащен еще одной широкой аркой с отходящими в двух сторон полочками. Главный мотив декора этого двойного бордюра – т. наз. «S-образный» орнамент, состоящий из повторяющихся растительных завитков. Этот мотив типичен для конца X – первой половины XI в. (рис. 343). Тот же мотив, в другой композиционной схеме, украшает тимпан над входом в жертвенник в Бедийской церкви (см. выше, рис. 265). На восточном фасаде Илори видим позд182
Ацкар Место, именуемое Ацкар, находится в южной части Абхазии, по-абхазски оно означает «предел», «граница». Цкелкари – грузинская форма того же топонима. Ацкар является частью села Речхо-Цхири в Гальском районе, в 20 км к северо-востоку от города Гали, недалеко от р. Эрис-Цкали198. Церковь была раскопана Л. А. Шервашидзе. План церкви снаружи прямоугольный, ее размеры 7,6 х 5,6 м. Она построена из тесаного камня. К церкви примыкали два дополнительных боковых помещения, создающие крестовидный план, и нартекс, которые были добавлены позже. В апсиде сохранился престол (рис. 344). Рис. 342. Илори. Колокольня, вид с запада 1 2 Рис. 344. Ацкар. Церковь: 1 – план, 2 – поперечный разрез Рис. 343. Илори. Церковь, западный фасад, наличник окна ний рельеф с изображением конного св. Георгия. Церковь была исследована А. К. Кация и датирована XI в.197, с чем можно согласиться. Назначение северного помещения известно: оно служило мемориальной часовней. В алтарной зоне под полом находитШервашидзе 1971, c. 39–63; Шервашидзе 1980, c. 193–207; Khroushkova 2006a, p. 110; Хрушкова 2015а, с. 127–128; Виноградов, Белецкий 2015, с. 92. 198 Кация 1963; Khroushkova 2006a, с. 109; Хрушкова 2015а, с. 126–127. 197 183
Рис. 345. Ацкар. Роспись, часть сцены Видения св. Евстафия ся сводчатая крипта глубиной 1,6 м. В ней было найдено 14 скелетов, без инвентаря. Эта маленькая церковь интересна своим живописным и скульптурным декором. Во фресковой живописи различается несколько слоев. Самый ранний из них датируется XI в. Сохранились остатки сцены Видения св. Евстафия, ниже расположены изображения двух донаторов, мужчины и женщины, в богатых одеяниях (рис. 345, 346). Грузинская надпись сообщает имя одного персонажа, Чичуа199. По мнению Шервашидзе, церковь была построена в X в. и расписана столетием позже. В XIII–XIV вв. были построены дополнительные помещения. В течение XVI–XVII вв. возникла необходимость произвести ремонтные работы, тогда же появился новый слой фресок. Церковь была заброшена в XVIII в., судя по поливным керамическим кувшинам этой эпохи, найденным в интерьере. Столь долгая история этого памятника показывает, что во время турецкого владычества некоторые церкви были действующими. Скульптурные детали из этой церкви находятся в Абхазском государственном музее в Сухуме. Арки окон церкви были украшены мотивом кругов. Изображение креста, утвержденного на сфере, помещено на восточном фасаде. Перемычка двери украшена антропоморфными изображениями. Упомянем также камень с изображе- Рис. 346. Ацкар. Роспись, ктиторы нием руки, контур которой высечен, а поверхность покрыта красной краской. Среди архитектурных фрагментов – скульптура в виде головы барана. Они служили украшением щипцов крыш некоторых средневековых церквей Абхазии200. Два хрустальных флакона египетского производства, найденные в апсиде, относятся к IX или X в. Они подтверждают датировку церкви X в.201 Среди обнаруженных грузинских надписей встречаются молитвенные обращения к св. Георгию, что позволяет установить посвящение церкви этому очень популярному в регионе святому. Акапа (Одиши) Село, называемое по-абхазски Акапа (Одиши по-грузински), находится в 10 км к северо-востоку от Сухума. Церковь, расположенная около села, была исследована Л. А. Шервашидзе202. Ее план очень похож на план церкви Ацкар: это прямоугольный зал с двумя боковыми помещениями и нартексом, пристроенным позже. В полуциркульной изнутри апсиде имеются две полукруглые в плане литургические ниши 200 Хрушкова 1979, с. 72–73. 201 Шелковников 1974, с. 186–193. Шервашидзе 1959, с. 115–120; Шервашидзе 1980, с. 150–155; Khroushkova 2006a, p. 110; Хрушкова 2015а, с. 128. 202 Эта фамилия и сейчас существует в Абхазии, в абхазской форме Чичба. 199 184
0 1 3 Рис. 347. Акапа. Церковь, план 5м (рис. 347). Церковь, выложенная из тесаного камня, была воздвигнута на двухступенчатом цоколе. Алтарная преграда, частью сохранившаяся, замыкала пространство апсиды. Преграда состояла из четырех столбиков с капителями, которые поддерживали трехпролетное арочное завершение конструкции. Столбики были установлены на парапете, украшенном двумя рельефными крестами с расширяющимися концами. Кресты располагались по сторонам входа в алтарь (рис. 348, 349). Рис. 348. Акапа. Церковь, поперечный разрез, вид на апсиду 0 1 3 5м Рис. 349. Акапа. Церковь, алтарная преграда, реконструкция Рис. 352. Акапа. Церковь, бронзовый крест Рис. 350, 351. Акапа. Церковь, скульптурный декор Несколько мулюр обрамляли главную, западную, дверь, над которой помещен резной крест. Три скульптуры голов баранов, исполненных очень обобщенно, венчали щипцы крыши (рис. 350, 351). Сохранились фрагменты фресок середины XIV в. Церковь была датирована концом XIII или XIV в. Среди археологических находок – маленький бронзовый крест с изображением св. Георгия и надписью выполненной грузинским средневековым унциалом (асомтаврули): ЦА ГИ под титлами (Цминда Гиорги, св. Георгий) (рис. 352). Крест можно датировать XI в. Он был в употреблении длительное время, о чем говорит его истертость и сломанное ушко203. 203 185 Хрушкова 1979, с. 71–72.
Камана не достигнув места своей ссылки, Питиуса в Абазгии. Саркофаг относится к раннехристианской эпохе, – к тому же времени, что и монолитный «антропоидный» саркофаг, найденный в Сухуме, у Красного Моста206. Церковь археологически не исследована, возможно, она относится к XI в. В Абхазии был распространен тип прямоугольной в плане однонефной церкви, с двумя боковыми симметричными помещениями и западным притвором. Еще один пример такого решения – церковь в селе Пшаури 0 2м В Гальском районе, недалеко от села Бедия, находится однонефная церковь с дополнительными помещениями, расположенными с трех сторон, исключая восточную (рис. 354). Она расположена внутри ограды средневековой крепости, которую местное население называет Пшаури. Церковь раскопана Л. А. Шервашидзе207. Эта церковь очень похожа на церкви Акапа и Ацкар. Она свод- Рис. 353. Камана. Церковь, план Рис. 354. Пшаури. Крепость и церковь, план Камана, в 7 км к северу от Сухума204 (рис. 353). Она довольно больших размеров, длина ее достигает 15 м. Масивный монолитный саркофаг, высеченный из песчаника, стоял в нартексе. Следуя церковной традиции, его почитают как гроб св. Иоанна Златоуста. Происхождение этого предания связано с известным феноменом: удвоением и умножением топонимов205. Местная Камана (Комана) того же названия, что и Комана Понтийская, где скончался Иоанн Златоуст, 204 Пачулиа 1968, рис. 23. 205 Хрушкова 2002, с. 39, 56. чатая, с прямоугольным планом, боковые помещения расположены симметрично, ширина притвора равна ширине основного объема. Такая плановая композиция создает крестовидный план. Возможно, этим и объясняется популярность такой схемы. Дополнительные помещения удобны для размещения погребений и организации 206 Хрушкова 1984, с. 207–210. Шервашидзе 1971, с. 112–114; Шервашидзе 1980, с. 155–163; Khroushkova 2006a, p. 111; Хрушкова 2015а, с. 128–129. 207 186
Рис. 356. Мапаш Охваме. Церковь, план. Рис. 355. Пшаури. Церковь, остатки живописи поминального культа. Церковь Пшаури построена из нерегулярного камня, исключая апсиду и арки, которые сложены из тесаного камня. В апсиде Л. А. Шервашидзе обнаружил остатки живописи. На сохранившемся фрагменте можно различить ноги двух фигур в движении вправо, в сочетании с растительным орнаментом (рис. 355). Живопись и вся церковь датированы XIV в. Мапаш Охваме Церковь, называемая Мапаш Охваме, находится в селе Царче Гальского района. Название «Мапаш Охваме» по-мегрельски означает «церковь царицы»208. Памятник изучен Л. А. Шервашидзе. Церковь очень плохо сохранилась, тем не менее, можно реконструировать основные черты его плана209. Ее размеры невелики: 6,6 х 4,5 м. У основного объема было дополнительное позднее помещение с южной стороны (рис. 356). Строительный материал постройки – булыжник и нетесаные камни. Южное помещение сохранило остатки живописи в апсидной стене, которые можно отнести к XIV–XV вв. (рис. 357). Дюбуа ошибочно считал, что «Охваме» является топонимом. Он пишет о своем посещении церкви в окрестностях Сухума: «Чтобы посетить разрушенную Охвамскую церковь, мой добрый капитан Вульф вооружил до зубов десяток матросов и привел их на наш баркас, на носу которого стояла маленькая пушка»: Dubois de Monpéreux 1839, I, p. 277–288; Дюбуа де Монпере 1937, с. 136–137. 208 Шервашидзе 1971, с. 115–118; Шервашидзе 1980, с. 163–170; Khroushkova 2006a, p. 111; Хрушкова 2015а, с. 129. 209 Рис. 357. Мапаш Охваме. Церковь, остатки фрески Базилики с изолированными нефами Амбара (Мюссера) Церковь Амбара (Анбара) находится на Мюссерском мысу, в 400 м от побережья, на территории древней Абазгии, в современном Гудаутском районе, на расстоянии 55 км от Сухума и 18 км от Пицунды. Эта внушительная руина, покрытая густой растительностью, с конца XIX в. привлекала внимание историков и любителей достопримечательностей210 (рис. 358). Церковь размерами 20 м в длину и 15 м в ширину утратила перекрытия211 . План церкви прямоугольный; три апсиды, полуциркульные изнутри, вписаны в 210 А. Л. (Архимандрит Леонид) 1882, с. 42. Летом 2005 г., когда церковь была очищена от деревьев, я имела возможность детально обследовать памятник. 187 211
Рис. 359. Амбара. Церковь с юго-запада, фото 1988 г. Рис. 358. Амбара. Церковь, фото конца XIX в. Рис. 360. Амбара. Церковь с юго-запада, фото 2005 г. прямоугольник (рис. 359, 360, 361). Центральный неф церкви заметно шире и выше, чем боковые, поэтому снаружи сооружение имеет традиционный базиликальный облик. Но в интерьере эта базилика обладает важной отличительной чертой: боковые нефы отделяются от центрального стенами, а не обычными аркадами. В каждой внутренней стене расположено по одной двери, из них южная более широкая. Центральный неф освещался широкими окнами, расположенными в верхней части стен центрального объема. Боковые нефы церкви в Амбара имели различную планировку. Восточная оконечность северного нефа связана узким проемом с центральной апсидой. Жертвенника, выделенного архитектурно, здесь нет. Возможно, восточная часть северного нефа от- Рис. 361. Амбара. Церковь, план делялась деревянной перегородкой. Северный неф не сообщается с наружным пространством дверным проемом. Он хорошо освещался четырьмя окнами. Южный неф более сложный: он состоит из двух частей, обе с апсидками. Восточный компартимент сообщался с центральный апсидой, он служил диакоником. Но он не имел выхода в неф. Здесь видим необычную организацию литургического пространства восточной части. Главная часть южного нефа сообщается с наружным пространством трехпролетной аркадой, которая по фасаду завершается фронтоном (рис. 362). Тройная арка (трибелон) – элемент, хорошо известный позднеантичной и раннехристианской архитектуре. Он использовался там, где нужно было подчеркнуть особую важность, торжественность входа. Южный 188
Рис. 362. Амбара. Церковь, южный вход Рис. 363. Амбара. Церковь, центральный неф, вид на запад фасад церковного здания обычно был главным, открытое пространство или площадь перед ним служило местом проведения религиозных церемоний, праздничных процессий. В Амбара роль южного фасада, обращенного к морю, подчеркнута особенно. Вход в южный неф оформлен аркадой, за- падный вход в церковь был арочным проемом, а северный неф вовсе не сообщается с наружным пространством. Нартекс связан с центральным нефом тремя арочными проемами, из которых средний более широкий и высокий (рис. 363). Верхний этаж нартекса открывается в центральный неф также тремя арками. В западной стене нартекса два окна расположены внизу, по сторонам дверного проема, и три – в верхнем ярусе, здесь центральный проем очень широкий и высокий. Таким образом, мотив тройной аркады в храме повторяется неоднократно. На фасадах скульптурного декора нет, но фронтон над аркадой южного фасада, придает сооружению элегантный вид. В алтарной части сохранилось основание алтарной преграды, шириной 0,65 м, которая шла по «хорде» апсиды. Одноступенчатый синтрон шириной 0,25 м идет вдоль апсидной стены. Боковые апсиды двухэтажные, в верхний ярус можно проникнуть через узкие проемы. Эти верхние компартименты, высота которых свыше 2 м, служили тайниками. Стены церкви толщиной 0,75 м сложены из тесаного известняка в облицовке. Арки и своды апсиды выложены из пористого серого камня. Раствор содержит мелкую гальку; обмазка кремового цвета местами сохранилась в апсиде. 189
Рис. 364. Амбара. Церковь, южный неф, перегородка Церковь пережила перестройки. Свод центрального нефа опирается на консоли, – черта для Абхазии очень необычная Их положение не соответствует первоначальным пилястрам, которые сохранились в продольных стенах, по обе стороны от обоих дверных проемов, ведущих в боковые нефы. Какая-то перегородка, назначение которой неясно, разделяет северный неф. На плане, опубликованном Л. Д. Рчеулишвили), она отсутствует (рис. 364). В кладке ее арки использованы кирпичи размерами 29 х 23 х 4,5 см; 29 х 18 х 4,5 см; 23 х 23 х 4,5 см. Кирпичи того же формата использованы в своде хор нартекса. Памятник нуждается в архитектурно-археологическом исследовании, которое позволило бы определить дату сооружения и перестроек этого крупного сооружения. Церковь Амбара предположительно датируется VIII или IX в.212. Она принадлежит к особому архитектурному типу, которому Г. Н. Чубинашвили дал наименование «трехцерковная базилика». Он считал, что план таких базилик был обусловлен литургиРчеулишвили 1988, c. 73–75; Alpago Novello, Beridze, Lafontaine-Dosogne 1980, p. 402; Tsintsadze, Mepissachvili 2008, p. 106; Khroushkova 2006a, p. 111; Хрушкова 2015а, с. 129–130; Виноградов, Белецкий 2015, с. 95–96. 212 ческими причинами: каждый неф церкви играл роль независимой церкви, где могли служить евхаристическую службу каждый день, не нарушая требования единственности престола213. В действительности же определить литургические функции каждой из этих трех частей едва ли возможно, а наличие евхаристических престолов в каждой из трех апсид неправдоподобно. В Амбаре юго-восточный компартимент явно не мог служить самостоятельной церковью со всею полнотой литургических функций. Церкви типа Амбара составляют особую типологическую подгруппу в типе базилик. Снаружи церковь Амбара с ее повышенны центральным нефом и подчеркнутой продольной осью выглядит как базилика обычного типа. Но в интерьере боковые нефы отделены от центрального не свободно стоящими опорами, а сплошными стенами, прорезанными только одним дверным проемом с каждой стороны. Такую организацию внутреннего пространства можно представить также как однонефную церковь, фланкированную длинными боковыми помещениями. Ввиду наружного базиликального облика церкви в Амбара и ей подобных, удачным представляется термин, который использовал Ханс Бухвальд: «базилика с изолированными боковыми нефами»214. Киач Еще один пример церкви этой типологии в Абхазии – руина церкви на холме Киач, близ села Джгерда, в Очамчирском районе, в 8 км к югу от реки Кодор, в долине Цебельды. Церковь довольно велика: 17,5 м в длину и 16,5 м в ширину. У нее лучше сохранились алтарная часть и южная стена центрального нефа (рис. 365). Церковь построена из пористого камня. Ее прямоЧубинашвили 1956, с. 143–147, 164–180; Чубинашвили 1970, с. 108–115; Амиранашвили 1963, c. 100. 213 Дискуссию о церквах этого типа и о терминах см.: Khrushkova 2012b, p. 345–346. 190 214
Рис. 366. Абаата. Крепость и церковь, план Рис. 365. Киач. Церковь, план угольный план напоминает план церкви в Амбаре, только в церкви Киач нет нартекса. Боковые помещения асимметричны; северный неф разделен на три части. В западной стене один дверной проем, в боковых стенах проемы не сохранились. Свод центрального нефа опирался на три пары пилястр в продольных стенах. Эти сложные в сечении пилястры с двумя выступами, возможно, являются датирующим элементом. Действительно, в Абхазии мы знаем этот тип пилястр в однонефных церквах X и XI в.: в монастырской церкви Айлага-Абыку (Бамбора) около Лыхны, относящейся к X в., и в церкви села Герзеул, датированной по археологическому материалу XI или XII в. Церковь Киач была построена, вероятно, в XI в. Но и здесь археологические исследования не проводились215. Абаата На правом берегу р. Хипста, на северной окраине Лыхны, в месте, называемом Абаата216 находятся развалины средневековой крепости (рис. 366). Ее размеры 190х10 м; толщина стен достигает 3 м. Строительная техника стен очень близка к технике строительства Анакопийской крепости, которая датируется VII в. Внутри ограды находится Рчеулишвили 1988, с. 76; Хрушкова 2015а, с. 130; Виноградов, Белецкий 2015, с. 154–156. 215 Абаата означает по-абхазски «крепость», «сооружение» 216 церковь, ее длина 15 м, ширина превышает 15 м (рис. 367, 368, 369). Л. А. Шервашидзе, который раскопал церковь, датировал ее VII–VIII вв.217 Ее можно отнести к типу однонефных церквей, с двумя симметричными помещениями и нартексом. Но также церковь можно считать и небольшой базиликой с изолированными нефами. Выступающая апсида имела семигранную форму; нартекс сообщался со всеми тремя нефами. Южное помещение вмещало две сложенные из тесаного камня гробницы, которые размещались вдоль северной и южной стен. Наличие этих могил объясняет особенность плана церкви: апсида южного помещения заметно шире, чем северного. Другая могила находилась в нартексе, около северной стены, в ней было обнаружено два скелета в перемешанном состоянии218. В 1986 г. мы могли наблюдать только одну из этих могил. Алтарная часть церкви Абаата повышена на 0,5 м относительно уровня пола в церкви. Вдоль апсидной стены шла скамья. Две ниши предназначались для литургических Шервашидзе 1975б, с. 464–465; Шервашидзе 1979, с. 223–224. Раскопки не были окончены; в 1986 г. Л. Н. Большаков при нашем участии провел обмеры этой церкви: Khroushkova 2006a, p. 132–133; Хрушкова 2015а, с. 139–140; Виноградов, Белецкий 2015, с. 140–144. 217 Эти захоронения не указаны на опубликованном Л. А. Шервашидзе схематичном плане крепости и церкви. 191 218
Рис. 367. Абаата. Церковь, вид с востока Рис. 368. Абаата. Церковь, план Рис. 369. Абаата. Церковь, поперечный разрез, вид на аписду предметов, – подобные устройства типичны для маленьких церквей. Л. А. Шервашидзе обратил внимание на одну редкую особенность окон: они располагались не на гранях апсиды, но на их стыках. Бетонный пол, уложенный на слой булыжника, содержит большое количество дробленой керамики. Такую же красноватую бетонную обмазку имели и скамьи. Церковь Абаата утверждена на ступенчатом цоколе: четыре ступени у апсиды, и по одной ступени у других стен. Подобная особенность известна в купольных церквах, расположенных в той же северной части Абхазского царства, где и Абаата: в Алахадзы, Лыхны, в Анакопии. Церковь Абаата построена из тесаного камня в облицовке. Некоторые археологические материалы, найденные раскопками, относятся ко времени существования церкви, но не дают сведений о дате ее строительства. Форма окон в Абаата, расширяющихся к интерьеру, указывает на средневековую эпоху. По всей вероятности, церковь Абаата была построена в IX–X в. В это время можно наблюдать еще некоторые черты раннехристианской эпохи. Например, расположением мемориальной часовни в южном помещении в церкви Абаата похожа на церковь 192
Рис. 370. Абаата. Церковь после реставрации, вид с юго-востока № 7 в Питиусе и на Цандрипшскую базилику VI в. Монументальные реставрационные работы конца XX в., выполненные крупными блоками, сильно изменили древний облик этой церкви (рис. 370, 371) Л. Д. Рчеулишвили определил церковь Абаата как «трехцерковную базилику» и отнес ее к VII–VIII вв.219. Но нет данных, подтверждающих эту раннюю дату. «Трехцерковная базилика» – термин, который не кажется удачным, как было сказано выше. Предметы, обнаруженные раскопками в южном помещении церкви Абаата, датируются временем от X–XII вв. до XIII–XIV вв., т. е. временем функционирования церкви и ее использования как места захоронений. Церковь Абаата, расположенная в ближайших окрестностях села Лыхны, дополняют репертуар культовых христианских сооружений этого важного центра. Купольная церковь, расположенная на Лыхнаште, – церковь дворцовая и приходская, АйлагаАбыку – монастырский комплекс, Абаата – церковь крепостная. * * * В Абхазии в эпоху средневековья существует два основных типа культовых сооружений: купольные церкви типа «вписанного 219 Рчеулишвили 1988, с.73. Рис. 371. Абаата. Церковь после реставрации, интерьер, южный оконный проем креста» и некупольные церкви. В этом втором типе преобладают однонефные церкви, большинство их археологически не изучено. Особую группу составляют базилики «с изолированными нефами». Подобные базилики открыты и в Краснодарском крае, о чем будет сказано ниже, в Главе 8. Купольные церкви типа «вписанного креста» образуют в Абхазии замечательно однородную серию. Почти все они были построены в течение X в., ближе к его началу, мы имеем точные даты строительства для двух важных епископских церквей: Моквы (между 957 и 967 гг.) и Бедийской (999 г.). Церковь Лыхны составляла с дворцом единый комплекс, датировка в пределах начала – первой половины X в. основана на археологических и нумизматических данных. Три церкви: Лыхны, Алахадзы и Анакопия, – отличаются особенно близким сходством. Возможно, они были построены в одно время и одними строителями. Великолепную Пицундскую церковь, кафедрал архиепископства Сотириуполиса, можно считать самой ранней. Исключительная роль Питиуса /Сотириуполиса/Пицунды как древнейшего и крупнейшего в регионе религиозного 193
центра подтверждается всей его историей, начиная с константиновской эпохи и до нового времени. Тип церкви «вписанного креста» с куполом, опирающимся на четыре опоры, становится самым распространенным в византийском мире с X в., хотя в некоторых регионах еще сохраняла свою роль базилика220. Именно эта византийская традиция была воспринята в Абхазии. Самые ранние церкви типа «вписанного креста» были построены в Константинополе императором Василием I: церковь Богоматери в Фаросе 864 г. и церковь Неа («Новая») в 881 г., в Большом Константинопольском дворце. Обе они до нас не дошли. Генезис этого типа до сих пор не совсем ясен221. В то же время церкви Абхазии отличаются от византийских и особенно константинопольских церквей. Главное отличие лежит в сфере строительных материалов. В византийской столице, начиная с ранневизантийской эпохи, использовали кирпич. В Абхазии строили из местного камня, используя византийские строительные приемы. Церковь в Пицунде построена в смешанной технике, – из камня и кирпича, в других церквах кирпич применен в сводах и арках; в известковом растворе систематически использовали дробленую керамику. Многие купольные церкви Абхазии X в. почти лишены фасадного декора. Эта черта также сближает их с византийской традицией. Только в Бзыби окна украшены резными плитами с символическими или геометрическими мотивами. В Пицунде на центральной апсиде купольного храма представлено два рельефных креста, выложенные из кирпича. В Бедии фасадный декор богат, но хронология этих декоративных элементов нуждается в уточнении. Большинство церквей этой группы: Пицунда, Алахадзы, Бзыбь, Лыхны, Анакопия, Мсыгхуа, – расположены на северо-западе 220 Krautheimer 1975, p. 349–426; Dimitrocallis 2002–2003, p. 219–232. Высоцкий 2002, с. 179–205, табл. X,1, XI, 1,2; Beridze 1975, p. 244–245, fig. 2. 221 Абхазии, на территории двух константинопольских епархий: архиепископства Абазгия с центром в с. Дранда близ Себастополиса и более молодого архиепископства Сотириуполиса с кафедралом в Пицунде. Эта же самая территория в XI в. находилась под управлением протоспафария Николая, стратига Сотириуполиса и Анакопии. В Восточном Причерноморье, за пределами современной территории Абхазии, известно еще две церкви типа «вписанного креста». Они находятся в южной части Краснодарского края, в соседстве с Абхазией: одна – в Лоо, другая была недавно открыта близ с. Веселое, недалеко от р. Псоу, современной границы с Абхазией. Однонефные церкви строили повсюду, – на побережье и в горах, в крупных центрах и в небольших поселениях. В этих маленьких постройках часто встречается прямоугольный снаружи контур восточной части, своды обычны, дополнительные помещения часты. Начиная с XI в. наблюдается снижение качества строительной техники: применение нетесаного камня, более слабый раствор без примеси дробленой керамики. В то же время небольшие церкви на фасадах и в интерьере часто украшены орнаментированными плитами. Исследование средневековой христианской архитектуры на территории Восточного Причерноморья показывает исключительную значимость двух политических факторов: наличие сильного централизованного государства – Абхазского царства, правители которого вели активную политику многообразного взаимодействия с Византийской империей. Этим объясняется масштабное строительство и распространение архитектурных типов, выработанных в Византии, в особенности для крупных епископских и княжеских сооружений.
ГЛАВА 5 СЕБАСТОПОЛИС РАННЕХРИСТИАНСКИЙ АРХИТЕКТУРНЫЙ КОМПЛЕКС Город Себастополис, Диоскурия греческих авторов классической эпохи, – самый крупный городской центр на Восточном Побережье Черного моря. Археологический памят- Восточная часть комплекса была недоступна изучению, – она была перекрыта современным спортивным сооружением (рис. 374). В 2001 г. его снесли, и раскопки Рис. 372. Себастополис. Часть городского квартала, вид на запад ник, состоящий из объектов разных эпох, носит название Сухумской крепости. В 80-е гг. прошлого века Абхазский институт языка, литературы и истории возобновил исследование на двух участках Сухумской крепости, освобожденных от современных построек. В 1985–1992 гг. раскопки на этих участках велись автором настоящей работы, совместно с М. М. Гунбой. В приморской части римского кастелла Себастополис был открыт раннехристианский архитектурный комплекс, главную часть которого составляла октогональная церковь. Она была частью прибрежного городского квартала позднеантичной эпохи. Здесь были выявлены остатки различных помещений, вымостки, части водопровода и канализации1 (рис. 372, 373). 1 Рис. 373. Себастополис. Архитектурный комплекс, вид на юг были продолжены археологами Абхазского института гуманитарных исследований (Сухум) и Института археологии Академии Наук Российской Федерации (Москва)2. Хрушкова 2002, с. 195–259. 2 195 Абрамзон и др. 2003, с. 94–104; Безрученко и др.
3 1 2 Рис. 374. Себастополис. Южная часть комплекса, вид на юго-восток: 1- часть городского квартала, 2 – южная часть церкви, 3 – современное строение Была открыта трехнефная базилика средних размеров, которая примыкала к раскопанному ранее нами октогону. В 2003 г. я приняла участие в раскопках базилики, по приглашению заведующего Управлением по охране культурного наследия Абхазии В. В. Бжания (1934–2014). В сезоне 2003 г. была раскопана западная часть базилики, и, таким образом, полностью выявлен ее план. Стало очевидно, что она составляла часть 2003, с. 443–444; Безрученко и др. 2005, с. 568–574; Горлов и др. 2007, с. 182–188. комплекса октогональной церкви. Было раскрыто также северное помещение базилики с остатками кирпичной вымостки. Выполненный мною обмерный план 2003 г. послужил основой для реконструкции плана всего комплекса: базилики и октогона, с его южными дополнительными помещениями (рис. 375)3. 3 Khroushkova 2006a, p. 57–70; Khrushkova 2007b, p. 197–200, fig. 5, 6; Хрушкова 2017е, с. 190-222. Б. М. Гунба пишет об остатках «банного сооружения», однако для такого вывода нет оснований: Гунба 2004, с. 429–430. 196
шурф 2 шурф 1 шурф 3 ш ур ф 4 шурф 1 шурф 3 шурф 2 шурф 4 стена XIX в. Рис. 375. Себастополис. Комплекс октогональной церкви, план 197
2 2 1 1 Рис. 376. Себастополис. Октогон: 1 – северная часть деамбулатория, 2 – северное помещение Рис. 377. Себастополис. Октогон: 1 – северная часть деамбулатория, 2 – северное помещение Рис. 378. Себастополис. Октогон, колодец в северной части деамбулатория К 2006 г. раскопки Б. М. Гунба раскрыли северную часть октогона и помещение, примыкающее к нему с севера4 (рис. 376, 377). В северной части деамбулатория был выявлен колодец (рис. 378), уже третий по счету на этом памятнике. Первый колодец был выявлен нами в 1990 г. Его интерес заключается в том, что он встроен в стилобат и, несомненно, относится ко времени сооружения церкви5. Остатки северного и плохо сохранившегося восточного помещения, которые примыкали к соответствующим граням октогона, подтвердили наше предположение, высказанное в начале раскопок, о том, что план октогона был симметричЗачистка этой части комплекса были выполнены мною в октябре 2006 г. по приглашению Управления по охране культурного наследия Абхазии. 4 5 Хрушкова 2002, с. 230, табл. LVI, 1. ным по обеим осям, продольной и поперечной (рис. 379)6. Стратиграфическая картина изученного квартала позднеантичного Себастополиса была полностью разрушена позднейшей строительной деятельностью. Например, трубы современных газовых и иных коммуникаций лежали на остатках позднеантичных стен. В этой главе дается характеристика базилики и ее места в архитектурном комплексе, а также описание материалов из шурфа, заложенного в центре октогона. Этот шурф особенно важен, поскольку впервые за всю долгую историю археологического изучения прибрежного участка Себастополиса раскопки были доведены до материка. ПоKhrouchkova 1995, p. 914–921, fig. 2; Khroushkova 2002, p. 1307–1339, fig. 9; Хрушкова 2002, рис. 80. 6 198
0 Рис. 379. Себастополис. Октогон, план-схема D’Angela 1990, fig. 2, p. 156–157. 10 м Рис. 380. Италия, Каноза. Баптистерий базилики Сан Сальваторе лученные материалы дают представление о стратиграфии этого участка и хронологии слоев, предшествовавших строительству раннехристианского комплекса. В центре комплекса находится октогон, окруженный обходом; к его четырем граням, ориентированным по сторонам света, примыкали четыре одинаковые помещения. Октогональный план с четырьмя крестообразно расположенными дополнительными помещениями известен в раннехристианской архитектуре. Таков баптистерий VI в. базилики Сан Сальваторе в Канозе в Италии (рис. 380). Он отличается от нашего октогона тем, что вся композиция была включена в еще один внешний октогон и дополнена нартексом с восточной стороны. Этот план, как отмечает Козимо д’Анджела, зависит от сирийских и малоазийских памятников с центральным планом. Это объясняется влиянием византийской культуры в Италии и в южной Европе7. В нашем комплексе соединены сооружения и помещения с различными функциями, поэтому композиция усложнилась. Кроме помещений, примыкающих к граням, к центральному октогональному ядру была присоединена базилика. 7 5 Базилика План и функции Базилика, как и весь комплекс, включена в застройку прибрежного квартала, раскопанного нами в 1987–1989 гг. К югу от базилики находится здание, отделенное от нее узким коридором8. Оно состоит из двух помещений, расположенных рядом; их смежные стены образуют общую двойную стену, толщина которой достигает 1,6 м. Северная стена является общей для обоих помещений, ее толщина составляет 0,5 – 0,55 м (рис. 381). Длина базилики достигает 17 м. Хотя сохранность ее довольно плоха, план восстанавливается полностью (рис. 382, 383, 384). Максимальная высота сохранившихся промежуточных опор составляет 0,7 м, высота апсидной стены в ее южной части – 0,5 м. Боковые нефы отделены от центрального тремя парами столбов (рис. 385). Их размеры у основания: 72/73 х 75/76 см, расстояЛетом 2003 г. на этом сооружении уже прошли консервационные работы, и древняя кладка была недоступна наблюдению. Поэтому на моем плане его стены представлены без деталей. 199 8
Рис. 381. Себастополис. Базилика и примыкающие к ней помещения, план Рис. 382. Себастополис. Базилика, вид на юго-запад Рис. 383. Себастополис. Базилика, вид на запад ние между ними 1,75/1,8 м. Толщина стен 0,75 м. Форма апсиды, пятигранная снаружи и полуциркульная изнутри, встречается в Абхазии с начала VI в.: в Питиусе (Питиунт, Пицунда) и в соседнем с. Алахадзы. В раннехристианском строительстве такая форма апсиды известна с конца IV в., в V в. она встречается неоднократно. Известные примеры в византийском мире – константинопольские базилики Студийская 453 г. и Халкопратийская, тоже около середины V в. Бема (алтарная часть) базилики Себастополиса приподнята по отношению к центральном нефу на 0,14 – 0, 20 м, ее граница проходит по «хорде» апсиды, не выступая в центральный неф. Пол апсиды выполнен из бетона красноватого цвета, с добавлением дробленой керамики, в нефах вымостки opus sectile. В северной части апсиды сохранился фрагмент одноступенчатого синтрона, ширина его ступени 0,56 м, высота 0,18 м. Он сложен из мелкого булыжника и фрагментов кирпичей, покрыт розоватой известковой обмазкой (рис. 386). К северной стене базилики примыкает небольшое помещение, с дверным проемом в северной стене (рис. 387). Толщина стен помещения 0,72 – 0,75 м. Оно было вымощено квадратными кирпичами, у южной 200
Рис. 385. Себастополис. Базилика, северозападный столб Рис. 384. Себастополис. Базилика, план Рис. 386. Себастополис. Базилика, остатки синтрона Рис. 388. Себастополис. Базилика, южное помещение, кирпичная вымостка Рис. 387. Себастополис. Базилика, южное помещение, вид на юг стены их сохранилось восемь (рис. 388). Это вспомогательное помещение не сообщалось с северным нефом, его самостоятельный характер подчеркнут вымосткой иного типа. Строители базилики поместили ее в свободное пространство между южной и восточной ветвями «креста» октогона, создав таким образом единый комплекс. Рядом с северной стеной базилики, у ее западного конца, были открыты остатки восточной и южной стен помещения, примыкавшего к восточной грани октогона. Это помещение создавало восточный рукав «креста». Шурф, 201
1 3 2 Рис. 389. Себастополис. Базилика и октогон: 1 – восточное помещение октогона, 2 – северное помещение базилики, 3 – шурф 3 Рис. 390. Себастополис. Базилика, южный неф, вид на запад заложенный в 2006 г., показал, что эти два элемента не были перевязаны на уровне фундаментов (шурф 3, см. план рис. 375) (рис. 389). Здесь мы наблюдаем последовательность двух этапов формирования комплекса. Базилика, несомненно, появилась позже, но обе части комплекса функционировали одновременно. Базилику отличают некоторые особенности, в сравнении со стандартной трехнефной базиликой. Ее боковые нефы очень узки, их ширина составляет всего 0,8 м, это скорее коридоры, проходы. В их западных стенах не было дверных проемов, они не сообщались с западным помещением (мартирием). Верующие через широкие двери проходили из мартирия в центральный неф, откуда был легкий доступ к захоронениям, расположенным в боковых нефах. Захоронения не сохранились, но их наличие не вызывает сомнений: в продольных стенах базилики располагались ниши, предназначенные для захоронений. В южной стене, на расстоянии 0,7 м одна от другой, были размещены две ниши одинаковых размеров: длина 1,95 м, глубина 0,34 м (рис. 390, 391). Толщина продольной стены базилики в нишах составляла всего 0,32 м. В эти ниши, перекрытые арками (arcosolia) ставились гробы или саркофаги. Как и весь пол в базилике, ниши были вымощены в технике opus sectile, – очевидно, что захоронения были помещены в аркосолии после устройства вымостки. В северной стене базилики тоже были устроены две ниши, также на расстоянии 0,7 м одна от другой (рис. 392). Обе ниши имеют глубину 0,4 м, но длина их меньше – 0,95 м. Восточный конец восточной ниши слегка разрушен, в этой нише тоже сохранились остатки вымостки opus sectile. Ниши в северной стене могли заключать не гробы, а массивные реликварии; возможно, они не имели арочного завершения и были прямоугольными в плане и разрезе. Такой тип захоронений (loculi) тоже был распространен в раннехристианских церквах. В Восточном Причерноморье аркосолии 202
Рис. 392. Себастополис. Базилика, ниша в северной стене Рис. 391. Себастополис. Базилика, ниша в южной стене Рис. 393. Себастополис. Саркофаг и локули в стенах были открыты впервые. Унаследованные от античных мавзолеев, они широко использовались в раннехристианском мире, от римских катакомб до Малой Азии и Сирии. Арка, осеняющая захоронение, отмечала почетное погребение. Из двух известных в Абхазии раннехристианских «антропоидных» саркофагов один был найден в Сухуме, неподалеку от моря (рис. 393). Вряд ли именно этот саркофаг был установлен в базилике, потому что его длина – 2 м, несколько превышает длину ниши. Но важно то, что монолитный саркофаг, высеченный из местного камня, как тип погребального устройства, в позднеантичном Себастополисе был известен9. Захоронения в стенах нашей базилики, доступные обозрению, были предметом поклонения. В западном конце северного нефа летом 2005 г. было открыто еще одно захороне9 Хрушкова 1984, с. 207–210. ние. Оно расположено под полом, в уровне фундаментов северной стены базилики и северного стилобата. Эта могила также принадлежит к широко известному в позднеримском мире типу бедных захоронений: костяк уложен на грунт и покрыт прямоугольными черепицами, поставленными углом, в виде двускатной крышки (рис. 394). Скорее всего, эта могила относится ко времени строительства церкви. Таким образом, в интерьере базилики различаются функциональные зоны: восточная часть, – бема с синтроном, – предназначалась для литургии евхаристии, а западная служила пространством мартириально-мемориального культа. В отсутствие письменных и эпиграфических свидетельств, трудно достоверно идентифицировать гробницы, которые служили предметом почитания (они были доступны обозрению), или т. наз. «привилегированные» захоронения, обычно для местного духовенства, – их размещали под полом. Стратиграфию этого участка мы могли наблюдать только в западной части церкви, где в 2003 г. напластования культурных слоев сохранялись, благодаря перекрывшей их позднейшей стене. Эта стена отделяла октогон от базилики, – случайность, которая создавала иллюзию того, что октогон и базилика не связаны между собою и являются самостоятельными разновременными сооружениями. Стратиграфия участка 203
непосредственно на остатках вымостки базилики. Он содержит большое количество фрагментов строительной керамики, преимущественно плоской черепицы, фрагменты раствора и древесного угля. Этот слой является более насыщенным около южной стены базилики, здесь он достигает 0,5 м. Слой пожара и разрушения хорошо соответствует свидетельству Прокопия Кесарийского о разрушении города византийцами в 542 г.11 4 2 3 1 Строительная техника базилики довольно проста и совершенно подобна той, которую мы проследили во время раскопок октогона10. Общая мощность культурных слоев от современной поверхности до уровня вымостки церкви, составляет 0,95–1,0 м. Различаются три основных слоя. Верхний слой серой земли перекрывает слой темной земли, в обоих слоях встречаются малочисленные фрагменты керамики. Под слоем темной земли идет слой пожара и разрушения, который лежит Базилика была построена из различных строительных материалов: тесаный и подтесанный камень, известняк и песчаник, булыжник, местами применен кирпич. Все они использовались без соблюдения строгой регулярности. Тесаный камень применялся в важных частях: в апсиде и несущих опорах, где встречаются блоки размерами 73 х 59 х 10 см, 53 х 27 х 19 см, 47 х 25 х 22 см и 34 х 33 х 20 см (столбы), 64 х 24 х 22 см, 57 х 28 х 18 см и 44 х 25 х 22 см (апсида). Квадратные тонкие кирпичи, наряду с камнем, наблюдаем в кладке апсиды, их размеры 36 х 35,5 х 3,5 см и 35 х 35 х 3,5 см. Прямоугольные кирпичи, более массивные, применены в кладке столбов: 40 х 26 х 4 см, 38 х 24 х 4,5 см, 34 х 17,5 х 4 см, 32 х 16 х 5 см. В кладке столбов встречаются также массивные кирпичи от 5 до 7 см толщиной, толщина слоев раствора между ними 6 см. Стандартным кирпичом формата 30 х 30 х 3,5 см был выложен пол помещения, примыкавшего к базилике с севера (см. выше, рис. 388). На поверхности некоторых из этих кирпичей нанесены диагональные полосы, проведенные пальцами по сырой глине. Стены и столбы базилики сложены на прочном светлом растворе с включениями гальки, преимущественно мелкой (изредка длиной до 4 см), и небольшого количества дробленой керамики. Кое-где в нижней части столбов сохранились остатки тонкого См. стратиграфические разрезы: Хрушкова 2002, рис. 77, и ниже, рис. 433, 434. Procopius, VIII, 5–6 // Procopii Caesariensis, Opera omnia, vol. II, De bellis libri V–VIII, 500. Рис. 394. Себастополис. Базилика, северный неф, вид на запад. Шурф 1 (см. рис. 375, план): 1 – фундамент северной стены; 2 –стилобат северного ряда опор; 3 –черепичное погребение; 4 – стена XIX в. 10 11 204
поэтому крепостные башни, находящиеся в самых уязвимых местах оборонительных стен, строились круглыми в плане. Подобный случай наблюдаем и в Абхазии, в Анакопийской крепости. Между фундаментом апсиды и кладкой наземной части стены проложен ряд кирпичей, с целью выравнивания кладки. Похожие отмостки наблюдались и на других памятниках Абхазии, например, в древнейших частях дворцового комплекса в селе Лыхны13. Тот же прием прослежен в кладке стен жилого комплекса рядом с большим купольным храмом в Пицунде14. Кладки стен и фундаментов обеих частей комплекса, базилики и октогона, одинаковы. Различия касаются частностей, например, стилобат столбов, которые поддерживали купол октогона, был более широким и глубоким. Рис. 395. Себастополис. Базилика, шурф у северного конца апсиды, вид на юг (шурф 2, см. рис. 375, план) Вымостка opus sectile слоя обмазки мелкой структуры, кремового цвета. Толщина стен базилики 0,75 м, переход к фундаменту выделен небольшим расширением, до 5 см. Как показал шурф в западном конце северного нефа, глубина фундамента северной стены 1,1 м, глубина фундамента северного стилобата – 0,9 м (рис. 394). Фундаменты апсиды и восточной стены северного нефа были исследованы другим шурфом, заложенным с северной стороны апсидной стены (шурф 2) (рис. 395). Глубина фундамента апсиды в этом месте составляет 0,98 м. Фундаменты сложены из булыги, уложенной регулярными рядами. Отметим один строительный прием, знакомый нам по другим памятникам Абхазии, например, в базилике Цандрипша: фундамент центральной апсиды имеет полуциркульную форму, тогда как апсидная стена пятигранная12. Этот прием основан на том, что полукруглая форма является более устойчивой, 12 Отличительная черта базилики – ее вымостка opus sectile15. Начиная с римской эпохи по всему Средиземноморью широко распространились облицовки полов и стен, выполненные в технике opus sectile. Из плит разноцветного мрамора, иногда в сочетании с другими материалами, создавались различные композиции, чаще всего геометрические. Такой тип пола был открыт в Абхазии впервые. В комплексе Себастополиса видим характерную «иерархию полов»: в центральной части октогона и в южном помещении полом служила обычная известково-цемянковая заливка, мартирий был вымощен кирпичами, а вымостка opus sectile украшала полы в базилике. Это подтверждает давнее наблюдение Н. Дюваля о том, что вымостки в мемориальных сооружениях отличались более высоким качеством16. Хрушкова 2002, с. 160. 13 Хрушкова 1998, с. 18. 14 См. выше, с. 94. 15 Khroushkova 2006a, p. 62; Khrushkova, 2011b, p. 505–518; Хрушкова 2012б, с. 34–59. 16 205 Duval 1989, p. 2778.
Рис. 396. Себастополис. Базилика. Центральный неф, вид на юго-восток Пол opus sectile лучше сохранился в восточной части центрального нефа и в южном нефе, включая аркосолии (рис. 396). Вымостка выполнена из смешанного материала: фигурных плиток керамики (лекальных кирпичей) и проконнесского мрамора. Строители применили мраморные плитки трех различных форм: круглые диаметром 12 см, квадратные 12 x 12 см и треугольные размерами 11,5 x 11,5 x 15 см. Керамические плитки двух видов: узкие шестиугольники и квадраты с вырезанными углами. Удлиненные шестиугольники (23,5 х 12 см) укладывались таким образом, что четыре кирпича создавали октогон, в центре помещалась квадратная мраморная плитка. Другой вид керамических плиток (23 x 23 см) имел форму октогона с четырьмя вогнутыми сторонами. Композиция создавалась четырьмя кирпичами, между которыми вставлялась круглая мраморная плитка. Толщина мраморных плиток и кирпичей стандартна: 4–4,2 см. Мастера, используя только две декоративные схемы и имея небольшое количество мрамора, создали вымостку, обладающую полихромным эффектом. Узкий южный неф был вымощен октогональными кирпичами с круглыми мраморными вставками (рис. 397). Более сложный пол центрального нефа комбинирует обе описанные схемы. Здесь пол был разделен на крупные прямоугольные и треугольные панно с помощью полос, выложенных из длинных прямоугольных (43 x 14 x 3 см) и мелких квадратных (23 x 23 х 3 см) кирпичей (рис. 398, 399, 400). Такой способ организации поверхности типичен для позднеантичных памятников разных регионов. Приведем некоторые примеры вымосток, в которых использован тот же мотив октогонов, составленных из удлиненных шестиугольников: баня F в Антиохии17, т. наз. «базилика Музея» в Филиппах в Греции, церковь Св. Софии в Никее18. Вымостка Себастополиса вписывается в обширный ареал средиземноморских sectilia. Федерико Гуидобальди и Алессандра Гуилья Гуидобальди классифицировали полы opus sectile на три группы: «большого модуля», «среднего модуля» и «малого модуля», – у последнего длина элементов менее римского фута, чаще от 15 до 20 см. Эта классификация стала общепринятой. «Малый модуль» был особенно распространен на Востоке империи19. В этих регионах из деталей простых геометрических форм создавали композиции, развивавшиеся 17 Campbell 1988, pl. 149–151. 18 Guiglia Guidobaldi 1994, p. 648, 650, fig. 2, 4. Guidobaldi, Guiglia Guidobaldi 1983, p. 13–14, 17, 59, 262. 206 19
Рис. 398. Себастополис. Центральный неф, вид на восток, вымостка opus sectile Рис. 397. Себастополис. Базилика, южный неф, вид на восток Рис. 400. Себастополис. Базилика, центральный неф, вымостка opus sectile, вид на юг Рис. 399. Себастополис. Базилика, центральный неф, вымостка opus sectile 207
по принципу «бесконечности». Вымостки «малого модуля» открыты во множестве позднеантичных памятников Сирии и Малой Азии, в Константинополе, в континентальной Греции и на Кипре. Полагают, что декор этого типа был создан в Антиохии во второй половине IV в. и распространился на Христианском Востоке в V–VI вв. Нередко говорят об ареале Сирия-Кипр как родине таких полов, поскольку они были очень популярны в больших базиликах Кипра20. В Малой Азии вымостки «малого модуля» известны в основном в прибрежной зоне21. Полы opus sectile, как и мозаичные, редко имеют точные даты. Приведу виллу в Дафне-Якто, пригороде Антиохии, где вымостка с мотивом октогонов, образованных шестиугольниками, датируется 450–459 гг.22 Обе декоративные схемы вымостки Себастополиса встречаются в больших кипрских базиликах (Курион, Аматонта, Соли), некоторые авторы считают эти мотивы «специфически кипрскими»23. В сирийскокипрском пространстве орнамент из пересекающихся октогонов, образованных удлиненными шестиугольниками, пользовался особенной популярностью24. Ранневизантийский Константинополь изучен хуже, чем Кипр и Сирия, но и здесь можно указать два примера из старых раскопок. В вымостке так наз. «базилики Сарая» первой половины V – нач. VI в., расположенной во втором дворе комплекса Топкапы, использованы две декоративные схемы, как в Себастополисе. В северной церкви Календер Джами в алтарной части открыты остатки пола второй половины VI в., с мотивом октогонов, образованных удлиненными шестиугольниками25. 20 Guiglia Guidobaldi 1994, p. 646, 648, 651. Guiglia Guidobaldi 1994, p. 647–656; Froidevaux, Raynaud 2005, p.152–160; Michaelidis 2011, p. 945–963. 21 22 Мотив октогонов с шестиугольниками переживет «темные века» между античностью и средними веками, от которых точно датированных памятников не сохранилось, и в эпоху средневековья распространится по всему Средиземноморью, часто в сочетании с другими композициями. Именно его использовали в первом каменном храме Древней Руси – Десятинной церкви в Киеве. Вымостки opus sectile разных типов выявлены раскопками во многих важных городских центрах Древней Руси: в Киеве, Чернигове, Новгороде и некоторых других. Важность киевских памятников, в особенности Десятинной церкви и церкви Св. Софии, в свое время оценил Д. В. Айналов26. Раскопки М. К. Каргера дали новый значительный материал о вымостках в Киевской Св. Софии27. Элементы интерьера киевского храма неоднократно изучались, дискуссии продолжаются28. Десятинная церковь (989–996) – единственный на Руси пример настоящей античной техники opus sectile из наборных плиток, среди которых есть даже плитки из порфирового мрамора, дорогого и редкого материала (рис. 401). Результаты раскопок последних лет29 вновь привлекают внимание к этому широко известному памятнику. От вымостки Десятинной церкви сохранились только фрагменты, выявленные раскопками 1824–1826 гг., их первоначальное положение неизвестно. Два небольших прямоугольных панно украшены известным с античности орнаментом: пересекающиеся октогоны, составленные из шестиугольников. Эти плитки высечены из проконнесского мрамора, привезенного, скорее всего, из Херсона. В Херсоне, в церкви № 34, была обнаружена средневековая вымостка, в которой, среди прочих, был использован и мотив, основанный на удлиненном ше- Lassus 1938, p. 125–126, 145, fig. 45, 46, 48. Pralong 1991, p. 759–766, fig 14, 18; Pralong 1994, p. 421–431, 454, fig. 5, 10. 23 26 Айналов 1905, с. 5–11; Айналов 1919, с. 82–111. Guidobaldi, Guiglia Guidobaldi 1893, p. 327– 338; Guiglia Guidobaldi 1994, p. 643–656. 27 Каргер 1947, с. 15–50, табл. II, 2. 28 Корниенко 2010, с. 5–21. Guiglia Guidobaldi 2011, p. 422–423, fig. 17, 18. 29 Ивакин, Иоаннисян, Елшин 2010, c. 169–175 . 24 25 208
Рис. 401. Киев. Десятинная церковь, вымостка opus sectile Рис. 402. Крым, Херсонес. Средневековая церковь № 34, вымостка opus sectile Рис. 403. Ликия, Ксантос. Базилика, вымостка opus sectile, фрагмент стиугольнике30 (рис. 402). Далее к югу, в Ликии, такие же октогоны находятся в вымостке баптистерия в Ксантосе, в средневизантийской фазе базилики (рис. 403), а также в церкви Богоматери второй пол. X в. в монастыре Хосиос Лукас31. В церкви Хосиос Лукас бордюр из октогонов, образованных шестиугольными кирпичами, обрамляет прямоугольное панно с одной стороны32. Этот мотив не раз повторен в XI–XII вв. в Венеции и в ее окрестностях: в церкви Сан Марко (рис. 404) и в церкви в Торчелло. Столь же хорошо этот мотив известен и романской орнаментике33. Материалы наборных полов были раз- Рис. 404. Венеция. Церковь Сан Марко, вымостка opus sectile нообразными не только в Себастополисе. Дорогостоящий привозной мрамор предпочитали всегда, но иногда обращались к местному камню и керамике. Такие примеры нередки в Греции. Песчаник использован в большой епископской базилике Курион на Кипре34. В Коринфе и Никополисе, в вымостках конца V – первых десятилетий VI в. преобладал не мрамор, а песчаники разных оттенков, четырех и более цветов, реже – белый мрамор35. В епископской базилике Ксантоса в Ликии конца V–начала VI в. вымостка выложена из мрамора, кирпича, сланца, известняка36. Такой способ был 30 Якобсон 1984, c. 508. 31 Froidevaux, Raynaud 2005, p. 150, 160. 32 Guiglia Guidobaldi 2011, p. 426, fig. 23. 35 Guidobaldi 1984, p. 167–182. 33 Barral I Altet 2010, p. 173, fig. 225, 229а. 36 Froidevaux, Raynaud 2005, p. 137–161. Guidobaldi, Guiglia Guidobaldi 1983, p. 105– 106, fig. 336. 34 209
Рис. 405. Пицунда. Питиус, раннехристианская церковь, плитки от вымостки opus sectile Рис. 406. Западная Грузия, Бобоквати. Термы, вымостка opus sectile экономичным, он также позволял создавать сложные многоцветные композиции. В Сухуме, помимо базилики октогонального комплекса, несколько плиток мрамора было найдено в 2006 г. при случайных земляных работах на берегу моря, на участке, расположенном к югу от раннехристианского комплекса37. Эти фрагменты правильных геометрических форм (один из них – в форме миндаля) могли принадлежать вымостке opus sectile «среднего модуля». Не располагалось ли здесь какое-то общественное сооружение позднеантичного Себастополиса? Питиус – еще один город Восточного Причерноморья, где существовала постройка с полом opus sectile. В 2007 г. мы обнаружили в хранилище Пицундского археологического музея шесть плиток (пять из них – из проконнесского мрамора) от вымостки «малого модуля» (рис. 405). Четыре плитки полукруглые, одна – треугольная и одна – шестиугольная. Скорее всего, они относятся к базилике № 2 первой половины V в.38, где при раскопках находили небольшие диски зеленого и белого мрамора39. В Восточном Причерноморье в 1987–1988 гг. раскопки Н. Инаишвили обнаружили остатки еще одной вымостки opus sectile, ныне утраченной. Она украшала помещение терм IV в., входивших в комплекс римской villa rustica близ города Петры юстиниановской эпохи (совр. деревня Бобоквати близ Цихисдзири в Аджарии, в Юго-Западной Грузии). В Бобоквати видим знакомую схему октогонов, составленных из мраморных шестиугольных плиток, квадратные вставки были керамическими40 (рис. 406). Таким образом, в Восточном Причерноморье в позднеантичную эпоху sectilia известны только в прибрежных римско-византийских городах: Себастополисе, Питиусе, Петре. В Средние века ареал этого типа полов расширяется. В 2006 г. в храме Баграта в Кутаиси были открыты участки пола opus sectile (рис. 407, 408). Этот огромный кафедрал, построенный первым царем объединенной Грузии Багратом III, был завершен в 1003 г.41 (см. выше, рис. 11), всего четыре года спустя после строительства Бедийского кафедрала. Основу композиции вымостки храма Баграта составля- Эти фрагменты мне показал В. В. Бжания, в то время руководитель Управления по охране культурного наследия Абхазии. 37 Хрушкова 2002, с. 72–85; Khroushkova 2006a, p. 29–32. 38 210 39 Цицишвили 1977, с. 113. 40 Khroushkova 2006a, p. 62, pl. 40 c. 41 Амиранашвили 1963, с. 192-195.
Рис. 407, 408. Кутаиси. Храм Баграта, вымостка opus sectile Рис. 409. Стамбул. Храм Св. Софии, центральный неф, вымостка opus sectile ют большие диски. В одном случае внутри диска помещены сегменты, в другом диск окружен бордюром из кругов. Эти элементы выложены из мрамора и керамики42. Этот декор является репликой знаменитого омфалоса в храме Св. Софии Константинопольской. Там большой диск в центре был переплетен с дисками поменьше. Омфалос – символический мотив, эмблема «центра мира», в Св. Софии связанный с участием византийского императора в некоторых обрядах (рис. 409). Существуют данные о том, что в декорации пола кафедрального храма в Мокве был использован большой мраморный диск, но, к сожалению, от первоначальной мраморной вымостки этой церкви ничего не сохранилось. О вымостках в Себастополисе и в храме Баграта в Кутаиси упоминается в Энциклопедии византийского искусства: Steppan 2012, Sp. 500. 42 211 Перестройки базилики Базилика пережила перестройки. Главная из них – превращение трехнефной базилики в однонефную церковь. Самый явный показатель этой трансформации – появление стен в центральном нефе. Здесь интервалы между столбами были заложены и превращены в продольные стены
Рис. 410. Себастополис. Западная часть базилика, заложенные столбы, вид на север (рис. 410). Толщина этих закладок (0,83 м и 1,05 м) превышает размер столбов. Западная пара столбов базилики получила дополнительные укрепления со стороны центрального нефа. Около юго-западного столба хорошо видно, что эти поздние элементы поставлены прямо на остатки вымостки opus sectile (рис. 411). Новые строители заботились, главным образом, о прочности сооружения. Кладка новых элементов небрежная, иррегулярная, преобладает булыжник. Раствор несколько отличается от раствора в кладке основных частей базилики: он более тонкий и более светлый, но тоже прочный. Кое-где видно, что древняя вымостка была отреставрирована с помощью обычных квадратных кирпичей. Боковые нефы уже не функционировали, прежняя базилика превратилась в однонефную церковь. Значительного хронологического разрыва между первой и второй строительными фазами не было, потому что уровень пола остался прежним. После частичного разрушения верхних частей здания его еще можно было расчистить и отремонтировать. Видимо, тогда же был заложен западный дверной проем, ведущий в мартирий. Рис. 411. Себастополис. Базилика, юго-западный столб, вид на юг Южный вход в мартирий сохранялся. Можно ли связать эту перестройку с известием Прокопия Кесарийского о том, что Юстиниан отстроил Себастополис и украсил его новыми зданиями? Действительно, восстановление базилики произошло довольно быстро. Но соответствует ли крайняя скромность этой однонефной постройки словам Прокопия о том, что Юстиниан украсил город великолепными зданиями? Очень возможно, что Прокопий, желая 212
Рис. 412. Дранда. Церковь VI в. перед реставрацией конца XX в., вид с северо-востока Рис. 413. Дранда. Церковь VI в., поперечный разрез, вторая пол. XIX в. В интерьере базилики произошло еще одно изменение. В юго-западной части центрального нефа появилось захоронение, которое разрушило вымостку. Оно было совершено в гробнице из вертикально поставленных плоских черепиц и содержало два костяка, оба без инвентаря. Тип черепичной гробницы был массовым в позднеантичное и раннесредневековое время. Положение гробницы и разрушение пола говорят о том, что церковь, уже однонефная, перестала функционировать. Мартирий и экседра Рис. 414. Дранда. Церковь VI в., южный притвор польстить императору, по своему обыкновению, преувеличивал его деяния. Или же к числу строительных успехов Юстиниана в Абхазии можно отнести монументальную и отлично сохранившуюся купольную кирпичную церковь в селе Дранда, в 23 км к югу от Себастополиса? Вот она, скорее всего, была построена в поздне-юстиниановскую эпоху, после разрушения Себастополиса в 542 г., и служила кафедралом архиепископства Абазгия, которое подчинялось константинопольскому патриархату43 (рис. 412, 413, 414). 43 Khroushkova 2006a, p. 77. Раскопанное нами в 1990 г. помещение, которое примыкает к юго-восточной грани октогона, служило базилике своеобразным нартексом. Иррегулярный план этого помещения был обусловлен планом октогона. Помещение, которое использовалось как мартирий, не было построено специально. Оно образовалось как огражденное с юга пространство между октогоном, помещением у его южной грани и западной стеной базилики (рис. 415, 416). Западная стена базилики была открыта еще в 1990 г., однако идентифицировать это сооружение, перекрытое спортивной площадкой, не было возможности. Западная стена базилики в то же время служила 213
Рис. 415. Себастополис. Мартирий, вид на запад Рис. 416. Себастополис. Мартирий, вид на восток 3 Рис. 417. Себастополис. Мартирий, восточная стена (или западная стена базилики, см. план рис. 375) Рис. 419. Себастополис. Мартирий, югозападный угол базилики, вид на север 2 1 Рис. 418. Себастополис. Мартирий, восточный дверной проем восточной стеной мартирия (рис. 417). Мартирий сохранял свою самостоятельность в структуре комплекса: он не сообщался ни с деамбулаторием октогона, ни с помещением, расположенным к западу. Один дверной проем, шириной 1,65 м, расположен в середине восточной стены мартирия (рис. 418). Как выяснилось в 2003 г., эта широкая дверь вела в центральный неф базилики. Посетители могли легко пройти в базилику и к могилам мартирия, минуя октогон и не создавая встречного движения с другими группами верующих. Другой дверной проем мартирия, шириной 1,55 м, был обращен к югу, в сторону городского квартала (рис. 419). Положение дверного проема в южной стене мартирия необычно: он максималь214
Рис. 420. Себастополис. Мартирий, гробница перед южным дверным проемом Рис. 421. Себастополис. Мартирий, гробница под вымосткой но сдвинут к юго-восточному углу помещения и к юго-западному углу базилики. Это объясняется наличием гробниц, расположенных вдоль южной стены. Три гробницы составляли единый комплекс, будучи отделены одна от другой узкими перегородками. Все они возвышались над вымосткой и были предметом почитания (рис. 415, 416). Восточная гробница оказалась нетронутой (рис. 420). Костяк без инвентаря лежал в положении, обычном для христиан – на спине, головой на запад. Череп покоился на узком кирпиче, заостренном с обоих концов; рядом лежал небольшой фрагмент мрамора. Кирпичи такой формы и мраморные плитки были использованы в вымостке opus sectile в базилике, о чем сказано выше. Здесь еще раз видим, что базилика и мартирий одновременны. В мартирии была обнаружена еще одна гробница (рис. 421). Она находилась под полом мартирия. Стенки и дно этой гробницы сложены из стандартного кирпича размерами 30 х 30 х 4 см. Скелет находился in situ, на тонкой подсыпке из песка, головой на запад. Такой же формат кирпича исполь215
Рис. 422. Себастополис. Мартирий, средневековое захоронение зован в вымостке северного помещения базилики, как было отмечено выше. Таким образом, вся юго-восточная часть архитектурного комплекса была единой мартириально-мемориальной зоной, спланированной во время строительства базилики. Пол в мартирии был вымощен кирпичом. Помимо квадратных кирпичей, в качестве бордюра использованы специально отформованные треугольные керамические плитки. Известно, что в мартириях вымостки выполнялись из дорогостоящих материалов, часто использовались мрамор, различные виды мозаик. Иногда такая вымостка может указывать на мартириальный характер помещения, даже если гробницы не были обнаружены. В Себастополисе вымостки opus sectile и из кирпича существовали только в юго-восточной зоне, тогда как полы в алтарной части базилики, в центре октогона и в деамбулатории были покрыты обычной красноватой гидрофобной бетонной заливкой. Мартирий использовался как место захоронения и позже, когда само помещение уже не функционировало. На его полу, в юго-восточной части, были открыты три христианские захоронения без инвентаря (рис. 422). Возможно, они относятся к тому же времени, что и черепичная могила в центральном нефе базилики, разрушившая древнюю вымостку. Некоторые особенности мартирия получили объяснение только после раскопок базилики. Помимо дверного проема, ведущего в базилику, в северном конце той же восточной стены мартирия находится узкий проем, всего 0,5 м шириной (см. выше, рис. 375, 416). В юго-западном углу мартирия был выявлен водосток шириной 0,2–0,4 м, с дном, выложенным черепицей. Он проходит между западной торцовой стенкой западной гробницы и юго-восточным углом помещения, примыкающего к южной грани октогона. При этом южная стена мартирия не примыкает к юго-восточному углу южного помещения, а несколько отступает к югу, таким образом оставляя пространство для водостока. Назначение названных элементов получают объяснение, исходя из взаимного положения октогона и базилики. Необычно 216
2 1 Рис. 423. Себастополис. Октогон и базилика, вид на юго-запад: 1– восточное помещение октогона, 2 – северная стена базилики, 3 – шурф 3 3 узкий проем в восточной стене мартирия не был дверью, он никуда не вел. Это было расстояние, которое отделяло северо-западный угол базилики от южной стены восточного помещения (восточной ветви «креста») октогона. Поскольку восточное помещение октогона было не прямоугольным в плане, а трапециевидным, после пристройки базилики с ее прямым северо-западным углом, между ее северной стеной и южной стеной помещения октогона образовалась узкое, треугольное в плане пространство (рис. 423, 424). Для отвода дождевой воды, затекавшей в этот угол с двух крыш, была создана простая, но эффективная система. Пол в мартирии имеет заметный наклон к западу. В северной части мартирия кирпичная вымостка хорошо сохранилась, поэтому удалось проследить, что уклон пола вдоль стены составлял 8 см на 1 метр. По полу вдоль стены должна была проходить труба, которая шла через узкий проем между углом базилики и стеной восточного помещения, и выводила воду в сток, отходящий от юго-западного угла мартирия (рис. 425). Последний был соединен с общей канализационной системой, расположенной на примыкающем с юга участке городского квартала. Эти каналы хорошо сохранились (см. выше, рис. 372, 373, 374). 1 2 Рис. 424. Себастополис. Октогон и базилика, вид на восток: 1 – южная стена восточного помещения октогона, 2 – северная стена базилики 217
Рис. 425. Себастополис. Мартирий, водосток Вся система стоков в этом квартале Себастополиса была ориентирована на запад, в какой-то специальный резервуар, а не к югу, в сторону моря. Водоотводная система была очень актуальна в Себастополисе, который находится в Колхидской впадине с ее дождливым климатом. Подобный пример известен в мартирии св. Вавилы в КаусьеАнтиохии, который построен около 381 г. Он окружен системой каналов, а в одном из его помещений пол имел наклон. Это объясняется обилием дождей в районе Антиохии44. Все наблюдения свидетельствуют о том, что октогон и базилика составляли единый комплекс, сложившийся в два этапа. У двух сооружений различное направление продольных осей. Октогон ориентирован на восток, с очень небольшим отклонением к северу, а у базилики отклонение к северу выражено более значительно. Сочетание в одном комплексе двух зданий ставит проблему определения типа религиозного центра Себастополиса. Это две самостоятельные церкви, объединенные в один комплекс, или одна церковь, состоящая из двух частей? Поскольку и октогон, и базилика 44 Lassus 1938, p. 18, 23, 27–28. обладали престолами и, следовательно, евхаристическими функциями, памятник является комплексом, состоящим из двух самостоятельных церквей. Оба здания не сообщались между собою, они были композиционно объединены в единый ансамбль благодаря мартирию, помещенному между базиликой и октогоном. В центре октогона, точно на оси востокзапад, находится конструкция, которая не находит аналогий ни на Кавказе, ни в Причерноморском ареале (рис. 426, 427). Эта конструкция, которая при начале раскопок производила впечатление небольшой часовни, находит аналогии на территориях, весьма отдаленных от Причерноморья. Это, прежде всего, группа церквей северной Сирии, где экседры в центре базилики известны давно и хорошо изучены историками архитектуры, археологами и литургистами. Экседру в Сирии первоначально назвали сирийским амвоном, в последнее время более употребительны термины «бема», «бема-экседра», «амвон-бема», «бема-трон» (рис. 428)45. Важное открытие эпиграфического памятника в церкви Святых Мучеников 447 г. в деревне Тайибат аль-Имам-Хамах в центральной Сирии, где мозаичная надпись именует экседру «троном», позволяет судить о том, как называли это литургическое устройство современники46. Полуциркульная скамья, расположенная в восточной части церкви и ориентированная на восток, а не на запад, как в Сирии, известна также в группе церквей, расположенных на территории юрисдикции кафедры Аквилеи, на землях римской провинции Норик (совр. Австрия). Здесь исследователи именуют это устройство «свободно стоящей скамьей для духовенства» (subsellium), а иногда – «внутренней апсидой». Наша экседра, ориентированная на восток, обладает сходством со «скамьями для духовенства» аквилейского типа, с од45 Хрушкова 2012а, с. 631, рис. 106. Zaqzuq, Piccirillo 1999, p. 452–464; Хрушкова 2002, с. 226-230. 218 46
Рис. 426. Себастополис. Экседра в центре октогона, начало раскопок, вид на северо-запад Рис. 427. Себастополис. Экседра, вид на восток Рис. 428. Сирия. Церковь Дехес, экседра (сирийский амвон, бема-трон), вид на восток ной стороны, но также и с «сирийском амвоном», – с другой47. Экседра Себастополиса является изолированным феноменом на обширной территории, между Антиохией и Аквилеей. Она не находит аналогий ни на Кавказе, ни в Причерноморье, ни в Константинополе, ни в Малой Азии. 47 Хрушкова 2002, с. 231; Khroushkova 2006a, p. 65–66. Хронология Нам известна одна точная дата – разрушение архитектурного комплекса в 542 г. На церкви и прилегающем с юга участке было найдено десять монет, из них удалось определить шесть. Самая ранняя монета – серебряный трибол Адриана (117–138), чеканенный в Кесарии Каппадокийской, а самые поздние – две бронзовые монеты 219
Юстинианна I (527–565), выпущенные в Антиохии-Теополисе в 546–547 гг. Именно они наиболее достоверны с точки зрения стратиграфии. Одна из них была найдена в слое разрушения над каналом, выводящем воду из мартирия. Другая юстиниановская монета была найдена непосредственно на остатках западной стены уже разрушенного мартирия. В этом месте прослеживались следы сильного пожара. Эти две монеты подтверждают время разрушения церкви48. В этом обычном для Восточного Причерноморья нумизамтическом комплексе римско-византийских монет есть редкая находка – иранская монета (рис. 429). На лицевой стороне читается: ÞAONANOÞAO KANHÞKI KOÞANO (царь царей Канишка Кошан). Изображен стоящий Канишка, с лицом, повернутым вправо, слева от него – алтарь. В правой руке анкус, в левой – длинный скипетр, языки пламени на плечах. Оборотная сторона: MIIPO (Митра). Стоящий Митра, с лицом, повернутым вправо и протянутой правой рукой, над головой – лучистый нимб, слева – тамга. Это монета Канишки Первого, о чем говорит хорошо читаемая надпись. Дата выпуска: между 127 и 152 гг. Возможно, монета оставалась в обороте довольно долгое время после выпуска49. Эта иранская монета по времени сопоставима с монетой Адриана, найденной на том же участке квартала Себастополиса. После пожара 542 г. на октогональной церкви проводились работы, с целью приспособить ее к каким-то иным функциям. Дверной проем в восточной стене мартирия, который вел в базилику, был заложен. К среднему пилястру юго-восточной грани октогона была пристроена перегородка, сохранившаяся на длину 0,9 м. Она была опущена прямо на бетонный пол, который в этом месте сохранился достаточно хорошо. Уровень функционирования помещения оставался прежним, бетонный пол в деамбулатории продолжали использовать. Ви48 Хрушкова 2002, с. 237–242. Пользуюсь случаем выразить благодарность Кириллу Школьнику, который определил монету. 49 Рис. 429. Себастополис. Монета Канишки. димо, эти переделки производились вскоре после пожара 542 г. В северо-западном углу изученного нами участка находятся остатки стен более позднего сооружения. Назначение его неясно, участок, примыкающий к западу, остается не раскопанным. В северо-восточной части октогона первоначальный бетонный пол деамбулатория был покрыт новой вымосткой из слоя булыжника, плотно уложенного без раствора. Эта новая вымостка лежала в одном уровне с остатками стен уже разрушенной экседры. Вымостка из булыжника заполняла также пространство внутри экседры (рис. 430). Однако эти переделки не позволяют составить представление о характере нового сооружения. Ясно лишь, что октогон перестал функционировать как культовое сооружение, и его остатки использовали, возможно, в качестве жилища. Эти перестройки хронологически не были значительно отделены от времени функционирования раннехристианского комплекса. Средневековая эпоха в Себастополисе лучше отражена не в архитектурных остатках, а в археологических материалах. Среди массы позднеантичной и средневековой керамики, выделяется большая группа поливной посуды XIII–XIV вв., которая будет рассмотрена в следующей главе. Вопрос времени строительства церкви Себастополиса менее ясен, чем дата ее разрушения. Особенности плана церкви по- 220
Рис. 430. Себастополис. Октогон, экседра, поздняя вымостка из булыжника зволяют представить его место в эволюции раннехристианских октогонов. Наш октогон относится к числу т. наз. «свободных», у которых октогональная форма выражена в наружном объеме, а не включена в прямоугольный контур. Такие центрические сооружения строились и на Востоке, и на Западе. Особую роль они играли на Христианском Востоке, начиная с константиновской эпохи. В сопоставлении с широко известными памятниками, представленными на таблице «концентрических церквей», которую составил В. Шалев-Хурвиц, наш октогон относится к числу небольших (рис. 431)50. У октогона Себастополиса нет апсиды – это архаизирующая черта. Важная датированная аналогия – церковь на горе Гаризим, построенная императором Зеноном в 484 г. Это октогон, окруженный дополнительными помещениями, но уже с алтарной апси- дой и двумя симметричными пастофориями В общей линии развития архитектурного типа «концентрических церквей» наш октогон представляется более древним, чем в Гаризим. Он соответствует началу или первой половине V в.51. Базилику пристроили позже, но не более, чем полвека спустя. В 542 г., во время византийско-персидской войны, весь комплекс был разрушен, слой пожара и разрушения хорошо прослеживается на всех участках. После войны восстановили только базилику, в виде простейшей однонефной церкви. Кафедрал Абазгской епархии, созданной по окончании византийско-персидских войн, построили не на руинах города, а в некотором отдалении, – в с. Дранда, древнее название которого нам неизвестно. Shalev-Hurvitz 2015, pl. 20. Таблицу «концентрических церквей» Вереда Шалев-Хурвица мы дополнили планом октогона Себастополиса. 50 221 Хрушкова 2002, с. 237–259; Khroushkova 2006a, p. 67–70. 51
Jerusalem, Anastasis Caesarea Jerusalem, Ascension Jerusalem, Kathisma Jerusalem, Mary’s tomb Jerusalem, Dome of the Rock Ravenna, S Vitale Philippi Constantinople SS Sergius and Bacchus Mount Gerizim, Theotokos Aachen, Palatine Chapel Hierapolis Scythopolis Sebastopolis Rome, S Stefano Rotondo Рис. 431. Таблица ранневизантийских «концентрических церквей» и октогон Себастополиса 222
Шурфы в центре экседры Шурфы в центре октогона важны тем, что в этом месте стратиграфия не была нарушена позднейшими перекопами. В июле 1992 г. мы заложили два шурфа. Небольшой шурф 1 размерами 2 х 0,6 м и глубиной 1,0 м был заложен у северного конца экседры, с ее внутренней стороны (рис. 432). Этот небольшой пробный шурф имел целью выяснить наличие фундаментов у этой конструкции. Был установлен важный факт: экседра не имела фундаментов, т. е. она была не постройкой (часовней, «эдикулой», как можно было предполагать), а элементом интерьера, мебелью. Выяснив это, мы заложили внутри экседры шурф 1А размерами около 3,0 х 3,0 м (насколько позволяли размеры экседры), с целью установить стратиграфию, доведя его до материка. Глубина шурфа достигла около 5,5 м от современной поверхности и около 4,5 м от уровня пола в экседре (рис. 433, 434)52. Из-за быстрого поступления грунтовых вод удалось довести до материка только северо-западный квадрат шурфа. Его основные стратиграфические характеристики следующие. Материковым слоем является темно-синяя, почти черная, плотная вязкая глина. В предматериковом слое такой же глины были найдены остатки деревянных конструкций, которые использовались для укрепления почвы под фундамент какогото сооружения, кости крупного животного и керамическая крошка – очень мелкие фрагменты строительной керамики. В верхней части этого слоя прослежены тонкие прослойки раствора, видимо, остатки вымостки. В этом слое встречались угли. Нижний слой шурфа датируется фрагментами чаши голубого стекла с выступами-ребрами снаружи. Такие чаши, получившие название Rippenschale, были широко распространены в I в. н. э. по всему Средиземноморью, от Трира до Палестины. Многочисленность и происхождение чаш из датиро- Рис. 432. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1, вид на восток ванных комплексов делает их датирующим материалом53. Территориально ближайший к нашей чаше подобный, археологически целый сосуд хранится в Музея истории города-курорта Сочи54. Под бетонным полом экседры шла подсыпка из гравия, ниже следовал нетронутый слой темной земли, с примесью желтоватой глины, местами глина прослежена в виде тонкой прослойки. Мощность слоя земли достигает 0,5 м. Этот слой содержит следы горения, фрагменты плоской черепицы и другие находки. Эти остатки свидетельствуют о том, что какое-то здание, предшествующее церкви, было разрушено пожаром. 53 Хрушкова 2002, с. 220–224; Khroushkova 2006a, p. 64; Хрушкова 2017е, с. 190–222. 52 223 Хрушкова 2002, с. 221, 224. Khruškova 2009 p. 338, fig. 3. Этот сосуд рассмотрен ниже, в Главе 8, рис. 654.1. 54
Условные обозначения: 1–фрагменты керамики, 2 – фрагменты цемяночного раствора, 3 – угли, 4 – кости, 5 – гравий (подсыпка под вымостку), 6 – фрагменты мрамора, 7 – серый раствор, 8 – горелое дерево, 9 – глина желтая, 10 – темная земля, 11 – земля с глиной, 12 – шлак, 13 – остатки бетонной вымостки, 14 – песок с галькой, 15 – фрагменты обожженной глины, 16 – серо-синяя глина (материк), 17 – остатки деревянных конструкций. Рис. 433. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А, план и разрезы A–B, B–C 224
Рис. 434. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А, разрезы C–D, D–A Самая интересная находка – комплекс черепиц с латинским клеймом. На некоторых экземплярах буквы хорошо читаются, на других едва можно различить лишь следы слабо оттиснутого прямоугольного клейма XV Аполлонова легиона. Три фрагмента черепицы того же легиона ранее были найдены в Питиусе, в слоях II и III вв. Важно отметить, что в шурфе 1А полностью отсутствовали остатки погребений. Это обстоятельство хорошо согласуется с положением архитектурного комплекса внутри стен римского кастелла. Захоронения intra muros в поздеантичных городах стали появляться только с распространением христианства. Самый ранний и исключительный факт, не имеющий аналогий, – внесение мощей трех апостолов в церковь Св. Апостолов в Константинополе. Оно было совершено по инициативе Кон- стантина Великого (272-337), но уже после смерти императора. Общее правило в раннехристианском мире – захоронения внутри городских стен появляются не ранее V в., говоря о достоверно датированных памятниках. Шурф 1А выявил еще один важный факт. На этом прибрежном участке, так же, как и на другом участке, удаленном от береговой линии (мы исследовали его в 1985 г.55), самые ранние археологические материалы, найденные в предматериковых слоях, датируются римской эпохой, не ранее I в. до н. э.–I в. н. э. Для выявления археологических остатков Диоскурии эпохи грече- 225 На этом участке (т. наз. Раскоп 1) мы впервые в истории изучения Сухумской крепости в траншее 1 довели раскоп до материка: Хрушкова 2002, с. 195–198, рис. 67 (вкладыш), 68, табл. XLV, 1, XLVI; Khroushkova 2006a, p. 57, pl. 27с, 28а. 55
ской колонизации нужны не изолированные находки, а исследование слоев и комплексов. Однако именно это и составляет главную проблему. Быстрое поступление грунтовых вод никогда ранее не позволяло довести раскопки до материка56. Материалы из шурфа 1А Ниже дается описание археологических материалов. 1. 92/3008 (рис. 435.1, 436.7). Лезвие железного ножа; искривлен, покрыт ржавчиной. Длина 5 см, ширина 1,8 см, ширина максимальная 1,6 см, толщина спинки около 2 мм, верхний край скошен. 2. 92/3004 (рис. 435.2, 436.9). Свинцовая пластинка, согнутая вдвое, с узким отверстием в месте сгиба. Длина пластинки 8,2 см, ширина 1,6 см, толщина 2 мм. Незначительные следы известкового мелкого раствора кремового цвета. Служила держателем для фитиля в стеклянных лампах, фитиль продевался в сгиб пластинки. 3. 92/620 (рис. 435.6, 436,8). Свинцовая пластинка, такая же, как предыдущая. Сохранилась хуже, один конец обломан; на изломе видно, что она сложена из двух тонких листов свинца. Длина фрагмента 5,9 см, ширина 1,3 см. На пластинке сохранились следы обгоревшей известковой обмазки и маленький фрагмент обгоревшей керамики в растворе. Подобные пластинки находили в Палестине, Греции и других местах, при раскопках ранневизантийских церковных зданий57. 4. 92/2395 (рис. 435.3, 436.12). Гвоздь железный кованый, четырехгранный. Шляпка слегка выпуклая, неправильной формы, размеры 2 х 2 см, длина 4,6 см, конец обломан. Сильно корродирован. 5. 92/2396 (рис. 435.4, 436.13). Гвоздь железный кованый, похож на предыдущий, в сечении четырехгранный с широкой скругленной шляпкой неправильной формы, На рис. 432 видно, что вода стоит на дне шурфа глубиной 1 м, считая от уровня пола в экседре. 56 57 Sodini, Kolokotsas 1984, p. 187, note 13, pl. 70. диаметром примерно 2,6 см, длина 4,3 см. Корродирован. 6. 92/2400 (рис. 435.5, 436.10). Пластинка от обкладки ручки ножа из кости домашнего животного. Найдена в слое темной земли с примесью желтоватой глины. Цвет светло-серый, состоит из трех фрагментов. Крепилась к ручке с помощью двух заклепок, от которых сохранились отверстия. Длина пластинки 10 см, ширина 2,7–3 см, она сужается к концу, толщина 5 мм в середине, к краям скошена. 7. 92/2420, 2506, 2503 (рис. 435.7, 436.4). Пять фрагментов стеклянной чаши, найдены в предматериковом слое темно-синей глины. Все фрагменты относятся к верхней части корпуса, некоторые из них удалось склеить. Чаша неглубокая, высотой около 7 см, широкого диаметра, стекло прозрачное, голубоватое, максимальная толщина стенки достигает 4 мм. Характерная черта – рельефные вертикальные ребра снаружи, сужающиеся книзу. I в. н. э. 8. 92/2505 (рис. 435.8, 436.11). Горшочек шаровидный, стенка тонкая, хрупкая; трещина на корпусе. Найден в верхнем слое темной земли. Диаметр дна 3,6 см, высота 10,1 см. Глина светло-коричневая, с легким оранжевым оттенком, обжиг хороший. Тулово сильно расширяется от дна, венчик слабо отогнут, сохранились следы тонкой плоской ручки, прикрепленной под венчиком и другим концом – на середине тулова. В верхней части сосуда снаружи видно слабое рифление. Сосуд местного производства, похожий по фактуре на посуду цебельдинской археологической культуры. 9. 92/2137 (рис. 435.9, 436.5). Пластинка деревянная темно-серого цвета, деталь конструкции неясного назначения. Найдена в нижнем слое шурфа. Размеры 16,4 х 2,2 х 0,6 см. С одного конца пластинка скошена, а с другого, возможно, обломана. Длинные стороны предмета обработаны по-разному: одна гладко обстругана, а лицевая сторона имеет форму полувалика. Верхняя поверхность пластинки покрыта поперечными желобками, которые углубляются к лицевой стороне. 226
Рис. 435, 436. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Археологические материалы из шурфа 10. 92/2352 (рис. 436.1, 437.1). Подошва кожаного сандалия. Найдена в нижнем слое шурфа, в предматериковом слое, там же, где были найдены остатки деревянных конструкций (кольев), на глубине 3,73–4,11 м от пола экседры58. Максимальная длина подошвы 13 см, ширина 3,8 см. Она состоит из 3 слоев кожи: подошва, средний слой и стелька. Слои скреплены железными гвоздиками, вбитыми в подошву. Сохранилось 9 штук, всего их, судя по отверстиям, было свыше 20. Гвозди длиной от 9 мм до 1,1 см, с загнутыми концами, шляпки округленные, 8 мм в диаметре; покрыты ржавчиной. В более раннюю публикацию, к сожалению, вкралась ошибка: написано, что сандалий был найден в слое темной земли: Хрушкова 2002, с. 221. 58 11. 92/2352а (рис. 436.2, 437.2). Подошва кожаного сандалия, похожа на предыдущую, но худшей сохранности; найдена вместе с описанной выше. Подошва сохранилась на длину 9 см, ширина 5,5 см, сохранилось 2 гвоздя. Средний слой и стелька сохранились в длину на 5,4 см, ширина фрагмента 2,4 см. У этого экземпляра гвозди и, соответственно, отверстия для них в подошве, больше размерами. Один гвоздь длиной 1,3 см, шляпка конусообразная диаметром 1,1 см; у другого гвоздя длина ножки 1см, шляпка закругленная, неправильной формы, диаметр около 1 см. Ножки гвоздей изогнуты. Гвозди покрыты ржавчиной. Подошвы сандалий принадлежали разным парам. Они датируются тем же временем, что и стеклянная чаша и колхидские 227
Рис. 438. Рим. Колонна Траяна, фрагмент деформирован, и, к сожалению, разрушился сразу после извлечения из земли. Краснолаковая посуда Рис. 437. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А, кожаные сандалии амфоры. Кожаные сандалии – ясное свидетельство римского военного присутствия в Себастополисе. Начиная с I в. до н. э., сандалии (caligae) были частью экипировки римских солдат. Они выходят из употребления после 1 четверти II в., или, возможно, после II в.59 Способ крепления сандалий на ноге хорошо известен по иконографическим данным, например, по рельефам колонны Траяна (98–117) (рис. 438). 12. 92/3001 (рис. 436.3). Бронзовый предмет, найден в слое темной земли с примесью глины. Круглый в основании, диаметр 5 см, выпуклый в середине, с отверстием в центре; покрыт зеленоватой патиной. Назначение неясно. 13. 92/24 (рис. 436.6). Золотая игла длиной 8,7 см. Самое вероятное, фрагмент фибулы военачальника высокого ранга. Не имеет аналогий в памятниках Абхазии. 14. Топор железный, найден в верхнем слое темной земли. Сильно корродирован, 59 Bishop and Coulston 2006, p. 40–42, note 34. В шурфе 1А была найдена группа фрагментов краснолаковой посуды (рис. 439). Мы описываем ее в хронологической последовательности. Хронологическое определение краснолаковой керамики дал д-р Кшиштоф Домжальский, которому автор выражает искреннею признательность за ценные соображения. Важно отметить, что хронологические рамки керамики, определенные по ее типам, соответствуют общей хронологии шурфа, по нашим данным. 1. 92/2388 (рис. 439.5). Фрагмент тонкостенного кубка с расширяющимися стенками, диаметр дна 4 см, высота 5,1 см, толщина стенки 4 мм, дна – 2 мм. Глина тонко отмучена, на изломе черепок светло-коричневый, розоватый. Покрытие коричнево-оранжеватое, снаружи видны редкие частицы слюды. Вторая половина I в. 2. 92/2366 (рис. 439.6). Фрагмент стенки и бортика чаши. Вертикальный бортик высотой 2,3 см четко отделяется от стенки с помощью углубления изнутри и рельефного выступа снаружи. Толщина бортика и стенки 4 мм. Глина тонкая, светло-коричневая на изломе, редкие частицы слюды снаружи. Покрытие красноватое, снаружи на бортике коричневатое. Форма 6 по Дж. Хейсу, ранне- 228
римская понтийская sigillata, конец II – первая половина III в. 3. 92/2315 (рис. 439.4). Дно широкой тарелки, склеено из двух фрагментов, диаметр 10,5 см, кольцевой поддон высотой 8 мм, толщина черепка у дна и у края одинаковая – 8 мм. Глина светло-коричневая, на изломе оранжеватая, в тесте частицы слюды. На обратной стороне видны слабые полосы от гончарного круга. Дата, предположительно, III в. 4. 92/2338 (рис. 439.9). Дно и часть стенок широкой чаши на поддоне. Диаметр дна 8 см. Толщина черепка 7 мм. Снаружи покрытие не сохранилось, изнутри лак оранжеватого цвета частично сохранился на стенке. Снаружи и изнутри дно и стенки исчерчены по сухому черепку иррегулярными врезными полосами. Снаружи видна буква, напоминающая заглавную альфу. У дна снаружи, сохранились следы мелкозернистого кремового раствора. Глина тонкая, светло-коричневая, снаружи редкие частицы слюды. Понтийская sigillata, III в. 5. 92/2150 (рис. 439.1.2). Часть дна и стенки широкой тарелки, диаметр поддона 8,8 см, высота поддона 9 мм. Толщина черепка у дна 6–8 мм, толщина дна 4 мм, оно выделено снаружи небольшим круглым в сечении утолщением. Глина светло-коричневая, содержит мелкий песок и мелко дробленую керамику, немногочисленные частицы слюды снаружи и изнутри. Изнутри покрытие красновато-оранжевое, видна темная полоса (след огня?); снаружи на стенке затек лака. Понтийская sigillata, III в. 6. 92/2492 (рис. 439.8). Закраина тонкой чашечки, толщина черепка 4–6 мм, глина светло-коричневая, розоватая, снаружи множество мелких частиц слюды. Покрытие утрачено. IV в. 7. 92/2374 (рис. 439.7). Фрагмент чашки, по форме, толщине и качеству глины очень похожий на предыдущий сосуд. IV в. 8. 92/2170 (рис. 439.3). Часть дна широкой тарелки с высоким вертикальным бортиком (2,3 см), толщина которого достигает 8 мм. Снаружи бортик отделяется от дна ре- 1 92 / 2150 3 92 / 2170 92 / 2315 6 92 / 2366 92 / 2374 2 4 5 92 / 2388 7 8 92 / 2492 9 92 / 2338 Рис. 439. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Краснолаковая керамика льефным выступом. Глина тонкая, светлокоричневая, на поверхности черепка немногочисленные частицы слюды. IV в. Хронологические рамки краснолаковой посуды из шурфа, – с I по IV в., – соответствуют датам других находок в шурфе 1А. Амфоры 1. 92/2406 (рис. 440.1). Амфора: венчик, горловина и ручки. Снаружи черепок серокоричневатый, с мелкими фрагментами керамики и пироксена, на изломе частицы извести. Изнутри цвет темно-серый. Венчик скругленный, ручки овально-уплощенные, верхний конец прикреплен к треугольному 229
Рис. 440. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Амфоры из нижнего слоя Рис. 441. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Амфоры, горловины в сечении ребру, расположенному под венчиком. Толщина стенки внизу горловины 8 мм. Найдена в нижнем слое предматериковой глины шурфа 1А. 2. 92/2417 (табл. 440.2). Амфора, венчик и горловина. Похожа на 92/2406, найдена в том же слое. Верх венчика плоский, его ширина 9 мм; уплощенные ручки были прикреплены к ребру под венчиком. Черепок серо-коричневатый. В глине дробленая керамика, частицы пироксена и извести. Изнутри след прикрепления горловины к тулову. Толщина стенки 6 мм. Характерные черты этих амфор: серо-коричневый цвет черепка, короткое горло, переходящее в покатые плечики, наличие довольно острого ребра под венчиком, уплощенно-овальные в сечении ручки, – позволяют классифицировать их как «колхидские». Этот хорошо известный региональный тип т. наз. коричневоглиняных амфор, с сужением корпуса в нижней части («с перехватом») и конической ножкой, был распространен в Причерноморье. По классификации С. Ю. Внукова, наши амфоры относятся к варианту Кх (Колхида) IС, к его ранней хронологической группе, которая датируется примерно от второй половины I в. до первой половины II в. н. э.60. Дата этих амфор согласуется с датой описанной выше стеклянной чаши из того же слоя. 3. 92/2280 (табл. 440.3). Горловина амфоры с венчиком и частью ручек. Венчик диаметром 5,7 см отличается «припухлостью»; ручки широко отведены и приподняты; на переходе от венчика к горловине в месте прикрепления ручек виден небольшой Внуков 2003, c. 160, 164, 170, рис. 66 (342, 347, 348, 353). 230 60
выступ. Ручки плоские в сечении, максимальная толщина стенки горловины 1,1 см. Глина тонкая, светлая, цвет светло-коричневый, оранжеватый; в тесте много мелких частиц слюды, редкие частицы извести. 4. 92/2287 (табл. 441.1, 442.5). Часть венчика и стенки амфоры, склеена из двух фрагментов. Глина среднекоричневая, с частицами слюды и мелкими фрагменты керамики. Плавно отогнутый венчик на переходе к стенке образует треугольное в сечении ребро. С одной стороны виден след ручки, прикрепленной к ребру. 5. 92/2283 (табл. 441.2, 442.4). Часть венчика и горловины, склеена из фрагментов. Фрагмент ручки, возможно, относится к той же амфоре. Глина среднекоричневая, с примесью мелкого песка, с редкими частицами пироксена и извести и включениями мелко дробленой керамики. Венчик плоский, слабо отогнутый, утолщенный кнаружи. Ручка плоская, со слабо выраженными желобками с обеих сторон, прикреплена к ребру под венчиком. Изнутри в месте прикрепления ручки три следа от пальцев, нанесенные до обжига. 6. 92/2386 (табл. 441.3, 442.6). Венчик и часть цилиндрической горловины широкогорлой тонкостенной амфоры, склеен из трех фрагментов. Глина тонкая светло-коричневая, с частицами слюды. Снаружи видны остатки красноватого ангоба. Венчик плоский, ширина 1,3 см, в сечении подтреугольный, отделен от горловины узким валиком. Ручки уплощенные, с едва заметным желобком, прикреплены почти под венчиком; на изломе ручки в середине серая полоса. Толщина стенки внизу 4–5 мм. 7. 92/2373 (табл. 441.4, 442.2). Часть венчика коричневоглиняной амфоры, сохранился след ручки. Тесто довольно грубое, много частиц извести, редкие частицы слюды. Венчик уплощенный, слабо отогнутый, отделен от горловины неглубоким желобком. Ручка в сечении сверху овальная, внизу подтреугольная. Толщина черепка внизу 5 мм. 8. 92/2194 (табл. 441.5, 442.11). Венчик тонкостенной широкогорлой светлоглиняной амфоры. В глине редкие частицы слюды и извести. Венчик плавно отогнутый, округлый кнаружи. Следы ручки, которая прикреплялась почти под венчиком к округлому выступу. Толщина стенки внизу 3 мм. 9. 92/204 (табл. 441.6, 442.9). Часть венчика широкогорлой амфоры. Глина среднекоричневая, тонкой фактуры, черепок покрыт плотным слоем светло-серого ангоба снаружи и изнутри, на изломе цвет коричневато-серый. Венчик с неглубоким желобком снаружи плавно сужается, на переходе к стенке слабо выраженный желобок. 10. 92/2228 (табл. 441.7, 442.1). Венчик склеен из 4 фрагментов, потрескался от сильного воздействия огня, цвет темно-серый. Вероятно, местная коричневоглиняная амфора. Тесто грубое, в нем много крупного песка, единичные мелкие фрагменты дробленых ракушек. Венчик сверху плоский, слегка утолщенный кнаружи; ниже – скругленное ребро, к которому прикреплялись ручки. Ручки плоские, ширина 5,6 и 5,9 см. 11. 92/3025 (табл. 441.8. 442.3). Венчик амфоры с горловиной и остатками ручек. Глина среднекоричневого цвета, довольно грубо промешана, содержит примесь песка и редкие частицы пироксена. Венчик слабо отогнутый, подтреугольный в сечении. Плоские ручки шириной 4,1 и 3,3 см прикреплены высоко под венчиком; у одной из них сверху два выраженных желобка различной ширины. Толщина стенки внизу 4–5 мм. 12. 92/2267 (табл. 442.7). Венчик толстостенной амфоры. Глина светло-коричневая, тесто довольно рыхлое, включения мелкого песка и частиц слюды. Венчик отогнут и прилеплен к стенке снаружи, местами прижат пальцем. Ручка прикреплялась под венчиком. Толщина стенки 1,1 см. 13. 92/2202 (табл. 442.8). Часть горловины без венчика амфоры с расширяющимся корпусом. Глина среднекоричневая, довольно грубая, снаружи более светлая, чем 231
92 / 2228 92 / 2373 92 / 3025 92 / 2287 92 / 2386 92 / 2283 92 / 2267 92 / 2289 92 / 2202 92 / 2194 92 / 204 92 / 1698 изнутри, на поверхности редкие частицы слюды, на изломе – частицы извести. Толщина черепка внизу 1 см. 14. 92/2289 (табл. 442.10). Часть утолщенного венчика светлоглиняной широкогорлой амфоры. Глина светло-серая, тонкая, на изломе кремовая, на поверхности мелкие частицы слюды. Толщина стенки внизу 8 мм. 92 / 2248 Рис. 442. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Амфоры, горловины 15. 92/1698 (табл. 442.12). Венчик. Глина светло-коричневая, с мелким песком и частицами слюды и пироксена. Венчик плоский, отогнут «воротничком», горловина широкая, «припухлая». Толщина стенки внизу 7 мм. 16. 92/2248 (табл. 442.13). Часть венчика светлоглиняной тонкостеннной ам- 232
92 / 191 92 / 2482 92 / 2383 92 / 2281 92 / 1034 92 / 1709 92 / 2375 92 / 2382 92 / 2500 92 / 2359 92 / 2344 92 / 2227 92 / 2411 92 / 2384 92 / 2364 92 / 853 Рис. 443. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Амфоры, ручки и стенка Рис. 444. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Амфоры, ручки форы. Глина светло-коричневая тонкая, с небольшим количеством мелкого песка, частицами слюды и извести. На изломе черепка сероватая полоса. Венчик отогнутый закругленный. Толщина черепка внизу 4 мм. 17. 92/191 (табл. 443.1, 444.1). Ручка небольшой амфоры, склеена из двух фрагментов, с частью венчика и частью стенки. Черепок серо-коричневатый, редкие частицы пироксена. Ручка в сечении почти овальная, края немного сужены. Горловина резко расширяется к тулову. Толщина черепка 5–6 мм. 18. 92/2281 (табл. 443.2, 444.2). Ручка с частью горловины, склеена из двух фрагментов. Глина тонкая, цвет светло-коричневый, оранжеватый, на поверхности частицы слюды. Ручка в сечении близка к овальной, на внутренней стороне едва заметный желобок. Толщина стенки 1,1–1,2 мм. 19. 92/2482 (табл. 443.3 , 444.4). Фрагмент ручки, склеен из двух частей. Глина светло-коричневая, оранжеватая, с примесью мелко дробленой керамики и фрагментов стекла. На поверхности много частиц слюды, их меньше на изломе. Ручка в сечении овальная, снаружи продольный желобок посередине. 233
20. 92/2375 (табл. 443.4, 444.12). Фрагмент массивной ручки. Глина серая, частицы слюды на поверхности, на изломе – довольно грубое тесто, с включениями мелко дробленой керамики и редких частиц слюды. Ручка в сечении близка к овалу, уплощенная изнутри, с небольшим ребром снаружи. 21. 92/1709 (табл. 443.5, 444.9). Ручка массивная, глина светло-коричневая, с дробленой керамикой и мелким песком; плоская в сечении, снаружи два выступа и три желобка. 22. 92/2359 (табл. 443. 6, 444. 6) . Фрагмент массивной ручки. Глина светло-коричневая, оранжеватая, на изломе слоистая; содержит примесь мелкого песка и дробленой керамики, частицы извести и слюды. Ручка уплощенная, изнутри небольшой продольный желобок, снаружи – два валика. 23. 92/2344 (табл. 443.7, 444.10). Фрагмент ручки небольшой амфоры. Глина серовато-коричневая, с мелкими частицами пироксена и слюды, на изломе много мелкого песка и фрагмент извести. Ручка уплощенная, суженная к краям; с наружной стороны у края слабо выраженный желобок, изнутри неглубокий желобок. 24. 92/853 (табл. 443.8, 444.16). Фрагмент ручки с частью стенки. Черепок коричневый, тесто грубое, примесь песка и извести. Ручка плоская широкая, с желобком. На стенке густое рифление типа «набегающей волны». 25. 92/2382 (табл. 443.9, 444.13). Фрагмент ручки небольшой амфоры. Глина темно-серая, много пироксена, редкие частицы слюды и мелко дробленой керамики. Ручка в сечении уплощенная с внутренней стороны, суженная к краям. 26. 92/2383 (табл. 443.10, 444.8). Ручка небольшой амфоры с фрагментом горловины. Глина темно-серая, с примесью мелкого песка, дробленой керамики, частицами слюды. Ручка плоская, утолщенная с одного конца, со слабо выраженными желобками. Толщина стенки у горловины 4–5 мм. 27. 92/2411 (табл. 443.11, 444.11). Фраг- мент ручки, овальной в сечении, с одного края узкий желобок. Глина коричневооранжеватая, на поверхности много песка, редкие частицы слюды, на изломе мелко дробленая керамика. 28. 92/2384 (табл. 443.12, 444.14). Нижний конец ручки, в месте прикрепления к стенке. Ручка в сечении уплощенная, близкая к овалу. Глина серо-коричневатая на поверхности, на изломе коричневая, частицы пироксена. 29. 92/2364 (табл. 443.13, 444.15). Фрагмент ручки небольшой амфоры. Плоская с двумя желобками на наружной части. Глина серовато-коричневая, на изломе частицы извести. Толщина 1,1 см. 30. 92/2379 (табл. 443.14, 446.20). Стенка амфоры. Глина довольно грубая, с примесью мелкого песка и частиц пироксена. Изнутри и снаружи темно-серое покрытие, частично утраченное; на изломе цвет коричнево-красноватый. Толщина стенки 5–7 мм (внизу). По обожженной глине процарапаны греческие буквы, различаются альфа, перед ней йота (?). 31. 92/2500 (табл. 444.3). Ручка массивная, овальная в сечении (4 х 4,5 см), толщина стенки в месте прикрепления нижнего конца 1,5 см. Фактура довольно грубая, в глине частицы слюды. Черепок светло-коричневый, на изломе более темный, снаружи покрыт плотным сероватым ангобом, частично стершимся. 32. 92/1034 (табл. 444.5). Фрагмент ручки с частью плоского, слабо отогнутого венчика. Ручка плоская, широкая, с обеих сторон слабо выраженные желобки. В месте прикрепления ручки изнутри два полукруглые утолщения. Глина светло-коричневая, красноватая, грубо промешана, с мелким песком, частицами керамики, слюды и пироксена. 33. 92/2227 (табл. 444.7). Ручка амфоры с частью горловины. Глина светло-коричневая, оранжеватая, тонкая, с частицами слюды и извести. На ручке изнутри один желобок, снаружи – два. Толщина стенки у горловины 5 мм. 234
92 / 863 92 / 2385 92 / 979 92 / 2268 92 / 1717 92 / 2444 92 / 2416 92 / 2245 92 / 3032 92 / 2175 Рис. 445. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Амфоры, донья и стенки 92 / 1528 92 / 2426 92 / 2340 34. 92/2416 (табл. 445.1, 446.1). Дно большой амфоры, цвет среднекоричневый, снаружи темно-серое пятно (следы огня?). В глине примесь песка, мелко дробленой керамики, частицы пироксена и слюды. Дно слегка выделено расширением, внутри завиток, темно-коричневое «смоление». Толщина черепка 7–9 мм. 35. 92/863 (табл. 445.2, 446.2). Дно амфоры. Черепок оранжеватый, с частицами пироксена и слюды, снаружи покрыт кремовым ангобом. Ножка сужена, внизу круглая, диаметром 1,8 см, внутри завиток. На 92 / 2345 92 / 1823 92 / 1124 92 / 2392 поверхности выраженное рифление широкими полосами. Толщина черепка вверху 9 мм. 36. 92/2385 (табл. 445.3, 446.3). Дно тонкостенной амфоры. Цвет среднекоричневый, в глине примесь мелкого песка, частицы пироксена и извести. Ножка слегка закругляется внизу, диаметр 2,4 см. Толщина черепка вверху 4–5 мм. 37. 92/979 (табл. 445.4, 446.5). Коническое дно, похожее на дно 92/2245. Цвет среднекоричневый. Дно выделено расширением с легким закруглением внизу. 235
2 1 92 / 2416 4 92 / 2245 92 / 863 5 92 / 979 3 92 / 2385 7 6 92 / 2268 8 92 / 1717 92 / 2444 11 10 92 / 1528 92 / 3032 12 13 92 / 2340 92 / 2345 16 17 9 14 92 / 2175 15 92 / 1823 92 / 2174 92 / 1124 92 / 2392 20 18 92 / 2426 92 / 2309 19 92 / 2379 Рис. 446. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Амфоры, донья и стенки 38. 92/2268 (табл. 445.5, 446.6). Коническое дно. Цвет серовато-коричневый, в глине частицы пироксена и слюды, тесто пористое. Толщина черепка внизу 7–8 мм. 39. 92/2245 (табл. 445.6, 446.4). Дно небольшой светло-глиняной амфоры, тесто тонкое, множество частиц слюды на по- верхности и на изломе. Круглая ножка выделена расширением, диаметр внизу 2,4 см, внутри завиток. Толщина стенки вверху 6 мм. Переход от ножки к тулову выделен легким желобком. 40. 92/1717 (табл. 445.7, 446.7). Коническое дно со следами сильного огня. Осно- 236
вание выделенное, округлое. Цвет черепка темно-серый. В глине примесь мелкого песка, редкие частицы пироксена. Толщина стенки вверху 1,4 см. 41. 92/2444 (табл. 445.8, 446.8). Дно амфоры со следами сильного огня, деформировано. Цвет темно-серый, в глине мелко дробленая керамика и частицы пироксена. Толщина стенки вверху 7–8 мм. 42. 92/2175 (табл. 445.9, 446.9). Стенка большой светло-глиняной амфоры, снаружи светло-коричневая, изнутри оранжеватая. В глине мелкий песок, частицы слюды и извести, тесто промешано довольно грубо. На изломе в середине серая полоса. Снаружи рифление широкими полосами. Толщина 1 см (макс.). 43. 92/2426 (табл. 445.10, 446.18). Стенка амфоры, на переходе к днищу. Черепок темный, изнутри коричневато-серый, снаружи темно-серый. В глине много частиц пироксена, на изломе довольно крупные частицы керамики. Изнутри слабое рифление и вмятины по сырой глине. Толщина 7 мм. 44. 92/3032 (табл. 445.11, 446.11). Стенка амфоры. Черепок тонкий, снаружи светлосерый, изнутри розоватый. Рифление широкими полосами. Толщина 5 мм. 45. 92/1823 (табл. 445.12, 446.14). Стенка тонкой амфоры. Черепок среднекоричневый, сероватый, частицы слюды на поверхности. Снаружи рифление широкими полосами. Толщина 5 мм. 46. 92/1528 (табл. 445.13, 446.10). Стенка амфоры светло-коричневого цвета. Глина тонкая, с частицами слюды и извести. Снаружи рифление широкими полосами. Толщина 8–9 мм. 47. 92/2340 (табл. 445.14, 446.12). Стенка амфоры. Черепок тонкой, коричневато-серый. В глине примесь мелкого песка, редкие частицы пироксена. Рифление мелкими, заглаженными с поверхности полосами. Толщина 5–6 мм. 48. 92/2345 (табл. 445.15, 446.13). Стенка амфоры. Черепок светло-коричневый изнутри и более темный снаружи. В глине 237 фрагменты керамики и частицы пироксена. Снаружи рифление полосами одинаковой ширины. Толщина 4–6 мм. 49. 92/1124 (табл. 445.16, 446.16). Стенка амфоры. Глина тонкой структуры, с частицами слюды и извести. Черепок светло-коричневый, оранжеватый. Снаружи –рифление с профилем «набегающей волны». Толщина 8–9 мм. 50. 92/2392 (табл. 445.17, 446.17). Стенка амфоры. Глина светло-коричневая, тонкая, с множеством мелких частиц слюды, изнутри темно-серое «смоление». Снаружи слабое рифление. Толщина 6–7 мм. 51. 92/2174 (табл. 446.15). Стенка амфоры. Черепок светло-коричневый снаружи, оранжеватый изнутри. Глина тонкой структуры, с частицами слюды. Снаружи равномерное рифление. Толщина 7–8 мм. 52. 92/2309 (табл. 446.19). Часть горловины и стенки, на переходе к тулову, светло-глиняной амфоры с остатками уплощенной ручки; слабое рифление снаружи и изнутри. В глине фрагменты керамики и частицы слюды. Описанные амфоры относятся суммарно к эпохе с I в. по VI в. н. э. Самыми ранними являются амфоры предматерикового слоя шурфа (92/2406, 92/2417). Подобные амфоры находили на восточном участке Себастополиса, где они тоже относятся к числу ранних материалов61. Самые поздние материалы из нашего шурфа А1 можно датировать VI в., например, венчик т. наз. «мешковидной» амфоры (92/2202) или стенка с гребенчатым рифлением (92/853). Они связаны со слоем разрушения, – это верхняя прослойка шурфа. В центре октогона пол сохранился фрагментами, поэтому слой разрушения частично смешался с нижележащим слоем, создав «примесь сверху». 61 Габелия 2014, с. 414.
Строительная керамика Ниже мы даем описание двух групп строительной керамики из шурфа 1А: черепицы с клеймами и немногочисленной облицовочной и декоративной керамики. 92 / 669 Черепица с клеймом Верхний слой шурфа представляет собою гравийную подсыпку под вымостку из известкового бетона с добавлением дробленой керамики. Вымостка сохранилась в виде незначительных фрагментов. Фрагменты строительной керамики, в том числе черепиц с клеймом, происходят из нижележащего слоя темной земли с небольшой примесью желтоватой глины в нижней части слоя. Ранее мы опубликовали отдельные образцы черепиц с клеймом62, здесь публикуется вся коллекция. Хотя ни одно клеймо не сохранилось полностью, текст легко восстанавливается по разным экземплярам. Клеймо LEGXVAP является сокращением латинской надписи Leg[io] XV Ap[ollinaris], XV Аполлонов легион. Наши клейма отличаются редкой чертой: буквы представлены на черепице в зеркальной форме, поскольку штемпель был вырезан прямо. Другая особенность надписей: буква G изображена как C, эта черта встречается в позднеантичной эпиграфике римской эпохи. При производстве черепицы были использованы разные штемпеля, это указывает на большое количество клейменой черепицы. Кроме того, мы публикуем два фрагмента черепиц с бортиками, той же группы. Они без клейма, но по всем характеристикам относятся к той же группе строительной керамики. Вся черепица плоская, это фрагменты поля. Клеймо наносилось на заглаженную лицевую сторону, буквы слабо рельефные. Постелистая сторона черепицы грубая, шероховатая, нередко она сохраняет следы от доски, иногда видны следы подсыпки из гравия и мелко дробленой керамики. ТаХрушкова 2002, с. 224, рис. 87, II; Khroushkova 2006a, p. 64, pl. 41b. 62 92 / 1274 92 / 2437 92 / 2200 92 / 1250 92 / 1157 Рис. 447. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Черепица с клеймом LEGXVAP кая черепица была найдена только в шурфе 1А, она не находит аналогий в Восточном Причерноморье. Кирпичей с клеймом в Себастополисе не выявлено, вообще кирпич здесь применялся очень ограниченно. 1. 92/669 (рис. 447.1, 448.7). Фрагмент черепицы, толщина 2,3–2,4 см. Цвет среднекоричневый, структура грубая, в глине много песка, мелкая галька, дробленые ракушки, частицы пироксена и извести. Сохранилась часть клейма в прямоугольной рамке шириной 4,2 см, видна закругленная буква, скорее всего, лунарная С. На постелистой стороне двойные перекрещивающиеся полосы, проведенные пальцами по сырой глине. 2. 92/1274 (рис. 447.2, 448.1). Фрагмент черепицы, толщина 1,7–1,8 см. Среднекоричневый цвет, на изломе – оранжеватый, 238
92 / 1274 92 / 2200 92 / 1 92 / 1151 92 / 1250 92 / 1408 92 / 1152 92 / 1151 92 / 669 92 / 2 92 / 2437 92 / 1408 92 / 3 92 / 4 Рис. 448. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Черепица с клеймом LEGXVAP Рис. 449. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Черепица с клеймом LEGXVAP фактура грубая, много песка, мелкой гальки, частицы извести, единичные частицы пироксена. Часть клейма в рамке шириной 4,5 см. Видны буквы L и E, с короткими поперечными перекладинами, часть буквы С, далее чаcть косой черты от цифры X. 3. 92/2200 (рис. 447.3, 448.2). Фрагмент края черепицы, глина светло-коричневая, тесто грубое, содержит много дробленой керамики. Сохранился угол клейма в рамке шириной 4 см, различаются буквы АР, последняя сохранилась частично. 4. 92/2437 (рис. 447.4, 448.8). Фрагмент черепицы толщиной 2,6–2,7 см. Глина коричневато-серая, содержит песок, мелкую гальку, дробленые керамику и ракушки, частицы пироксена. Сохранилось начало клейма в двойной рамке, ширина 4,4 см; видны слабо рельефные буквы LE, послед- няя сохранилась частично, у обеих букв вертикальные линии расширяются внизу. На постелистой стороне – две двойные полосы под углом, проведенные пальцами по сырой глине. 5. 92/1250 (рис. 447.5, 448.3). Край черепицы, толщина 2,4–2,6 см. Цвет глины среднекоричневый, на изломе оранжеватый, в глине крупный песок, мелкая галька, дробленая керамика и частицы извести. На лицевой стороне два круглых углубления – след животного. От слабо оттиснутого клейма сохранилась часть рельефной рамки шириной 4,3 см и плохо различимые две буквы LE. Вертикальная черта буквы L расширяется книзу, ее боковая линия имеет на концах расширения в виде треугольников, – эта характерная особенность отмечена и на других клеймах. Различается нижняя пе- 239
рекладина буквы E. На постелистой стороне видны следы доски, мелкие выбоины. 6. 92/1152 (рис. 447.6, 448.4). Фрагмент черепицы, толщина 2,5 см. Глина среднекоричневого цвета, содержит песок, мелкую гальку, частицы извести, редкие частицы пироксена. Сохранилась часть клейма в рамке шириной 4,5 см. Видна косая черта от цифры V, далее более четкая буква А с прямой перекладиной, концы расширены, затем буква Р, ее вертикальная черта видна лучше. На постелистой стороне следы от доски. 7. 92/1151 (рис. 448.5, 449.1). Фрагмент черепицы, толщина 2,4–2,6 см. Глина среднекоричневая, сероватая, крупной структуры, с включениями мелкой гальки, песка, дробленой керамики, ракушек и редких частиц пироксена. Сохранился конец клейма в рамке шириной 4,7 см, видны слабо рельефные буквы А и Р, ножка Р расширяется. На этом клейме, как и на других, видно, что буквы АР в клейме являются конечными (в зеркальном изображении): АР[OLLINARIS]. На обратной стороне много дробленой керамики. 8. 92/1 (рис. 449.1). Фрагмент черепицы, фактура и состав глины такие же, как у фрагмента 92/669 и других описанных выше. Читаются цифры XV и часть буквы P. 9. 92/2 (рис. 449.3). Фрагмент черепицы, фактура и состав глины такие же, как у фрагмента 92/669 и других, описанных выше. Остатки клейма, различаются часть лунарной сигмы и цифра X, часть номера легиона XV. 10. 92/3 (рис. 449.4). Фрагмент черепицы, фактура и состав глины такие же, как у фрагмента 92/669 и других, описанных выше. Читаются цифры LE и часть лунарной C. 11. 92/1408 (рис. 449.5). Фрагмент черепицы, толщина 2,4–2,5 см, глина коричневато-серая, фактура грубая: песок, мелкая галька, дробленые ракушки, редкие частицы пироксена и извести. На постелистой стороне видны отпечатки доски. Сохранилась часть клейма шириной 4,7 см, буква L оттиснута довольно четко, хуже видны Е и лунарная С, от цифры Х сохранилась одна косая черта, с расширением в нижней части. 12. 92/4 (рис. 449.6). Фрагмент черепицы, фактура и состав глины такие же, как у фрагмента 92/669 и других, описанных выше. Различается буква C и следы цифры X. 13. 92/267 (рис. 450.5). Фрагмент черепицы толщиной 2 см. Цвет и состав глины такой же, как у описанных выше. Сохранился уголок клейма с двойной рамкой, буквы не различаются. На постелистой стороне – горизонтальная черта, след от деревянной формы. 14. 92/2172 (рис. 450.6). Фрагмент черепицы толщиной 2,3 см у края, глина светлокоричневая, состав глины, как у описанных выше экземпляров; обжиг хороший. Сохранилась часть двойной рамки клейма, шириной 5 см, буквы не оттиснуты. 15. 92/74 (рис. 450.7). Фрагмент черепицы, толщина поля у бортика 2 см, у края– 1,8 см, толщина бортика 2,4 см, высота не устанавливается. Глина среднекоричневого цвета, на изломе цвет черепка интенсивно-оранжевый. Структура грубая, включения мелкой гальки, песка, редкие частицы пироксена и извести; обжиг хороший. Край прямоугольного клейма шириной 4,9 см. Видна слабо рельефная закругленная буква, возможно, P. На постелистой стороне – следы от доски. 16. 92/30 (рис. 450.8). Фрагмент черепицы толщиной 2,6–2,7 см. Цвет и состав глины такие же, как у описанных выше фрагментов. Сохранился край клейма в двойной рамке, букв не видно. 17. 92/666 (рис. 450.10). Фрагмент черепицы, толщина 2,3 см. Глина среднекоричневого цвета, крупной структуры, грубо промешана; включает мелкую гальку, песок, редкие частицы дробленых ракушек, извести и пироксена; обжиг качественный. На постелистой стороне двойные полосы по диагонали, проведенные пальцами по сырой глине. Часть клейма в прямоугольной рамке, видна закругленная буква, вероятно, P. 240
2 3 92 / 2451 92 / 2370 1 92 / 12 92 / 2459 6 5 4 92 / 2172 92 / 267 8 7 92 / 74 9 92 / 3076 92 / 30 11 10 92 / 83 92 / 666 Рис. 450. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Черепица 18. 92/83 (рис. 450.11). Фрагмент черепицы толщиной 2–2,1 см, глина светло-коричневая, грубой фактуры, как у других фрагментов, описанных выше. Сохранился уголок клейма в двойной рамке, видно рельефное закругление, вероятно, часть буквы Р. 19. 92/626 (рис. 451.11). Фрагмент черепицы толщиной 2,5–2,6 см, Глина среднекоричневого цвета, в состав входит песок, мелкая галька, мелко дробленая керамика, фрагменты ракушек, редкие частицы пироксена и извести. След клейма с двойной 241
4 2 1 92 / 2328 92 / 4210 3 92 / 7 89 / 2194 7 8 6 5 89 / 3757 89 / 3991 12 11 10 92 / 1388 92 / 2332 92 / 11 92 / 626 13 92 / 2 92 / 1 9 92 / 2357 17 14 92 / 1138 18 16 15 92 / 3 92 / 13 92 / 5 Рис. 451. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Черепица и кирпич (92/3) 242 92 / 6
рамкой. На постелистой стороне – углубленная полоса, нанесенная пальцем по сырой глине. Этот экземпляр отличается наличием бортика высотой 6 см, к краю черепицы он понижается до 4 см. Бортик расширяется книзу: его толщина 2,7 см у поля и 2 см у края, поле у бортика заглажено пальцем. Сужение бортика снабжено в середине дополнительным плавным уступом, глина натекает над бортиком. В месте излома бортик достигает особой массивности – до 3,3 см. Этот фрагмент дает представление о бортиках черепиц с клеймом. Такая форма бортика неизвестна в черепице, найденной в Абхазии. 20. 92/2 (рис. 451.13). Фрагмент черепицы, по толщине черепка, фактуре, составу глины и, главное, по форме бортика, похож на фрагмент 92/626 с остатками клейма. На лицевой стороне видна прямая врезная линия (остатки клейма?). Входит в группу черепиц с клеймами. 21. 92/1138 (рис. 451.14). Фрагмент черепицы с бортиком. Цвет средне-коричневый, на изломе оранжеватый, в глине примесь крупного песка, мелкой гальки, частиц извести. Высота бортика 4,9 см, толщина бортика 2,2–2,3 см, толщина поля 2 см, у бортика – 2,3 см. На бортике снаружи переход к сужению выделен 2 параллельными углублениями, для лучшего обжига, поскольку в этом месте толщина черепка достигает 2,8 см. На постелистой стороне три параллельные полосы, нанесенные пальцами по сырой глине. Клеймо отсутствует, но состав глины и специфическая форма бортика, как у экземпляра 92/626 с остатками клейма, позволяет отнести этот фрагмент к группе черепиц с клеймами. Два фрагмента поля черепицы со скругленными углами не имеют следов клейма, но по особой массивности черепка, цвету, составу и фактуре глины они очень похожи на черепицу с клеймом (рис. 451. 17, 18). Наша коллекция черепиц с клеймом римского легиона – самая большая в Восточном Причерноморье. Присутствие римских войск в Себастополисе подтверждается и другими материалами: это кожаные сандалии, стела с эпитафией с упоминанием имени Ореста, солдата-легионера. То обстоятельство, что свыше 20 фрагментов черепицы с клеймом легиона были собраны на незначительной площади шурфа, говорит о быстром разрушении во время пожара здания со стропильным перекрытием. На других участках раннехристианского комплекса черепица с клеймами отсутствовала. Она использовалась в каком-то здании, существовавшем до строителства церкви. Верхний слой шурфа, его верхняя прослойка, была слоем строительства раннехристианского комплекса. Плоская черепица из верхнего слоя шурфа 1А отличается характерной чертой – поперечным бортиком, плоским и более низким, чем продольные бортики (рис. 451.1-8). Эта особенность встречается в Абхазии и на средневековых памятниках, например, в Пицунде. Некоторые экземпляры круглой черепицы, красно-оранжеватого цвета, хорошего обжига, снабжены выступом-шипом для крепления (рис. 450. 1). Из верхнего слоя шурфа происходит треугольный массивный кирпич (рис. 451. 15). Эти специально отформованные кирпичи были использованы в кладке внутренних пилястр стен деамбулатория октогона (рис. 452). Облицовочная и декоративная керамика Изделия этой группы немногочисленны. 1. 92/2451 (рис. 450.2)63. Фрагмент плитки, отбитой с двух сторон, размеры 12 х12,5 см, толщина 2–2,1 см. В углу плитки – прямоугольный в сечении и закругленный вверху выступ, размерами 5 х 7,5 см, высота 5 см. Глина средне-коричневого цвета, с примесью песка, мелко дробленой керамики и редких частиц пироксена; обжиг качественный. Подобные плитки служили для облицовки пола или стен, выступ обеспечивал прочное сцепление со слоем бетона, на который укладывались плитки. Хрушкова 2002, рис. 91 (24); Khroushkova 2006a, pl. 42e, f (24). 243 63
0 5см Рис. 453. Себастополис. Октогон, экседра, шурф 1А. Черепица-антефикс Рис. 452. Себастополис. Октогон, северовосточная пилястра деамбулатория Похожие плитки в Абхазии были обнаружены раскопками позднеантичного Питиуса (Питиунта)64. Приведем также находки из наших раскопок Цандрипшской базилики юстиниановской эпохи: несколько фрагментов розоватой обмазки тонкой структуры имели конусообразные выступы 4–5 см длиной.65 2. 92/2370 (рис. 451.3). Фрагмент плитки для облицовки, по типу и назначению похожа на фрагмент 92/2451. Размеры 10 х13,5 см, толщина 2,7–2,8 см у краев, 2,5 см в середине. Выступ для крепления смещен к одному краю, он был круглым в основании, диаметром 6 см. От выступа остался след в виде неглубокой выемки. Глина коричнево-оранжеватая, с примесью дробленых керамики и ракушек, мелкого песка и редких частиц пироксена. 3. 92/21 (рис. 453). Фрагмент черепицыантефикса из хорошо обожженной глины светло-коричневой глины, с изображением мужской маски. Найден на переходе от слоя желтоватой глины к предматериковому слою темно-синей глины. Размеры: ширина 14,5 см, сохранившаяся высота 8,3 см, толщина 2,3 см. На обратной стороне дугообразный след прикрепления к торцу круглой черепицы, выходившей на фасад крыши. Для Восточного Причерноморья находка уникальная. Форму для изготовления подобных антефиксов обнаружили в Иерусалиме и датировали «средне-римской эпохой», т. е. периодом между 70 г. и концом III в.66 Эта дата примерно соответствует хронологии материалов нижнего слоя нашего шурфа в центре экседры октогона. Материалы эпохи позднего средневековья К числу типичных находок позднейшего времени относятся глиняные курительные трубки, которые происходят из верхних перемешанных слоев на территории всего нашего раскопа Себастополиса (рис. 454)67. В Стамбуле, при раскопках комплекса Сарачхане (церковь Св. Полиевкта), которые приобрели характер эталонных, была выявлена коллекция трубок, около 100 экземпляров. Они датируются временем с XVII по XIX вв. Несколько подобных трубок мы обнаружили также в верхних культурных слоях дворцового комплекса в селе Лыхны. Материалы этих слоев характеризуют позднейшую фазу жизни дворца, XVIII-XIX в.68 66 Arubas, Goldfus 1995, p. 77, fig. 78. Хрушкова 2002, с. 249, рис. 100, 2. Хрушкова 1998, рис. 17 (10), 18 (18). 64 Апакидзе 1977, с. 247. 67 65 Хрушкова 2002, с. 163. 68 244
0 5 см Рис. 454. Себастополис. Прибрежный городской квартал, трубки Поздняя дата трубок не вызывает сомнений, поскольку табак был введен в употребление английскими моряками в начале XVII в. Несмотря на то, что его не раз запрещали из-за пожаров, со второй половины XVIII в. трубки были во всеобщем употреблении на огромной территории Оттоманской империи. Первые трубки изготавливались по английским и голландским образцам, с помощью матриц. Их довольно разнообразный декор, основанный на геометрических мотивах, был штампованным. Этот массовый материал археологи находят всюду в Средиземноморье, от Афин до Иерусалима. Так, в Митилене было найдено 1300 трубок. К началу XIX в. в Стамбуле, в одном только квартале Галата за Золотым Рогом, работало около 60 трубочных мастерских. Общие хронологические рамки трубок из археологических комплексов – с конца XVII в. и до начала XX в.69 В Абхазию трубки поступали, скорее всего, из Стамбула. Их могли производить и на месте. Другая характерная группа изделий эпохи позднего средневековья – большие кувшины со сливом. Один такой кувшин был найден в верхнем культурном слое, среди материалов разрушения (рис. 455). У кувшина высотой 26,7 см вытянутое тулово, плоская ручка, отогнутый венчик, носик отбит, на тулове трещины. Глина светлокоричневая, обжиг качественный. Подобные сосуды находят в Греции, в Венгрии и в других странах. Большая группа таких кувшинов, 65 экземпляров, была обнаружена раскопками квартала Сарачхане, где они датируются временем с середины XVI по середину XVII в. Джон Хейс делит их на две подгруппы: более ранние изготовлены из красной глины, а более поздние – из светлой. Кувшин из Себастополиса изготовлен из светлой глины, мы датируем его первой половиной XVII в.70 Почти идентичный кувшин найден в верхней части шурфа 2 в юго-восточной части деамбулатория октогона71. Этот шурф был средневековой хозяйственной ямой глубиной около 1 м от поверхности древней вымостки. Яма частично разрушила фундамент восточной стены октогона, который в это время не функционировал. Материалы в яме были перемешаны, здесь же была найдена и стела – эпитафия с греческой надписью V в. На глубине 0,45 м от вымостки был найден целый кувшин (№ 90/1450). Его высота 27,1 см, диаметр горловины 6,7 см, диаметр дна 10, 7 см, плоская ручка шириной 3, 2 см, со слегка выраженным желобком. Глина светло-коричневая, на стенке Al-Houdalieh 2008 (2009), p. 455–478 (библиография: p. 467–468); François 2012, p. 487–491, pl. 6, 7–19. 245 69 Хрушкова 2002, с. 248–249, рис. 100, 1; Khroushkova 2006a, pl. 44c. 70 Описание шурфа 2 см.: Хрушкова 2002, с. 232–233, рис. 88. 71
0 5 см Рис. 455. Себастополис. Позднесредневековый кувшин 0 Рис. 456. Новый Афон. Краеведческий музей, кувшин 10 см Рис. 457. Сухум. Абхазский Государственный музей, кувшины 246
пятна коричнево-красноватое пятно, обжиг хороший. Носик с легким утолщением («припухлый»), видны следы его прикрепления к корпусу. Особенности этого кувшина – его «рельсовидный» венчик, предназначенный для крышки. Подобные кувшины не редкость в Абхазии. Один из них находится в экспозиции Краеведческого музея г. Новый Афон (рис. 456). Близкие по типу кувшины находятся в экспозиции Абхазского Государственного музея (рис. 457). * * * Изучение базилики значительно расширило наши представление об архитектурном комплексе Себастополиса. Ранее Питиус (Питунт) считался самым важным раннехристианским центром Восточного Причерноморья. Наш комплекс, состоящий из октогона и базилики, меняет это представление. Именно в Себастополисе и его окрестностях были возведены два самых крупных купольных сооружения региона: октогон и церковь в Дранде. Это отражает важнейшую роль города в церковной истории региона, – на протяжении столетий он был центром архиепископства Абазгия. Отметим расхождения между данными письменных и археологических источников. Ни один источник не говорит о Себастополисе как месте дислокации XV Аполлонова легиона или его частей. Уже при Траяне этот легион был размещен в Сатале, в Каппадокии72. Такой важный документ, как Notitia Dignitatum (Orientis), который относится к концу IV – первым годам V в., указывает в Себастополисе Первую конную когорту Клавдия. Стратиграфически черепицы с клеймом из шурфа1А соотносятся с эпохой Noitia Dignitatum. Видимо, в это время в Себастополисе находилась какаято вексилляция XV легиона, что, впрочем, не нашло отражения в источниках. Важный вопрос: к какой епархии относилась церковная община Себастополиса в V в.? О системе епархий в регионе в это 72 Webster 1985, p. 54–65, 112–115. время у нас почти нет сведений. Источники дают более ясные сведения о времени Юстиниана и о более поздних эпохах73. Изучение архитектурного комплекса показывает, что он является этапом в длительном развитии этого города и всего региона в орбите греко-римской цивилизации. К Себастополису можно применить формулу Жильбера Дагрона, которая характеризует переход от античности к христианской эпохе: «Христианство… становится новой формой романства (romanité), нужно только указать, какими путями и какими этапами»74. 73 См. выше, Гл. 2, с. 52–56. 74 Dagron 1974, p. 367.
ГЛАВА 6 ПОЛИВНАЯ КЕРАМИКА ИЗ РАСКОПОК СЕБАСТОПОЛИСА Поливная керамика в Восточном Причерноморье связана с важными историческими центрами. Себастополис (совр. Сухум), Анакопия (Новый Афон), Лыхны – резиден- М. М. Гунбой работ в 1987-1990 гг. Главным открытием на приморском участке города стал раннехристианский архитектурный комплекс октогональной церкви, который Рис. 458. Себастополис. Позднеантичный городской квартал, вид на юг ция абхазских правителей, Питиус (совр. Пицунда), – в этих пунктах в разное время находили поливную керамику. В настоящее время самой большой коллекцией поливной керамики является коллекция из раскопок Себастополиса («Сухумской крепости»), полученная во время наших совместных с составлял часть приморского городского квартала позднеантичного Себастополиса (рис. 458). Впервые фрагменты поливной керамики в Себастополисе обнаружил в 1886 г. В. И. Сизов, совершивший «археологическую экскурсию» по поручению Московского ар- 248
Рис. 459. Себастополис. Поливная керамика, находки 1977 г. хеологического общества. В 1954 г. раскопки М. М. Трапша обнаружили поливную керамику в т. наз. Замке Баграта, средневековой крепости Себастополиса. В 1957–1958 гг. Л. Н. Соловьев и М. М. Трапш выявили поливную керамику в Анакопии. Единственной специальной работой, посвященной полив- ной керамике в Абхазии, является статья М. М. Гунбы о фрагментах XI–XIV вв., случайно обнаруженных в 1977 г. в прибрежной зоне Сухума во время строительных работ1 (рис. 459). Почти двадцать лет спустя О. Х. Бгажба включил краткую главу о поливной 1 249 Гунба 1979, с. 75–85.
керамике в книгу о ремесле средневековой Абхазии2. Позже поливная керамика была обнаружена нашими раскопками в базилике Цандрипш около Гагра в 1980 г.3, во дворце абхазских владетелей в с. Лыхны близ г. Гудаута, в 1981–1983 гг.4, в жилой резиденции рядом с Пицундским купольным храмом – в 2007–2009 гг.5 Количество находок на разных памятниках не одинаково: они довольно многочисленны в Лыхны и единичны в Пицунде. Больше всего поливной керамики было обнаружено в Себастополисе. В настоящей работе публикуется коллекция поливной посуды из раскопок Себастополиса (Сухумской крепости), которые мы совместно с М. М. Гунбой вели в 1985-1992 гг. Из-за интенсивной строительной деятельности позднейших эпох стратиграфия этого участка Себастополиса разрушена. В коллекции поливной посуды Себастополиса преобладают фрагменты чаш и тарелок, кувшины и крупные миски малочисленны, светильники единичны. Некоторые предметы упоминались в обобщающих работах6, публиковались в тезисах докладов конференций7. Здесь мы публикуем коллекцию полностью. В XIII–XIV вв. Себастополис был частью системы морской торговли, в которой доминировали генуэзцы. На итальянских картах этой эпохи он встречаются в виде Sebastopoli, Sebastopol, Sebast, San-Sebastian, Savastopoli, иногда Skanoskopoli, а также Malfitano и Porto Mengrello8. Другим пунктом 2 Бгажба 1977, с. 23–35, табл. XIV–XXI. Хрушкова 1985, табл. IX, рис. 4. 6–8; Хрушкова, 2002, с. 184, рис. 60, 2, 6, 8, 9. 3 Хрушкова 1998: 16, 19, 27, 32, 34, 41–42, 56–58, рис. 2, 8–10, 15, 13–17, 23, 24, 17, 6, 31, 28–32. 4 Khroushkova 2013, p. 1310, fig. 5c; Хрушкова 2014б, рис. 5. 5 Хрушкова 2002, c. 246, рис. 99; Khroushkova 2006a, p. 68, pl. 44 a, b. 6 Хрушкова 2014в, с. 122-126; Хрушкова 2016в, с. 247-250. 7 Хрушкова 2002, с. 195; Khroushkova 2006a, p. 18–27, 90–91. 8 торговли в Абхазии была Бамбора (Бомбора) или Айлага-Абыку, близ Лыхны. Здесь торговали ценными породами леса, итальянские морские карты называют его Самшитовой гаванью (Cavo di Buxo). Каталог Белоглиняная керамика Столовая поливная посуда византийского круга традиционно делится на два больших класса по качеству и цвету исходного материала: керамика белоглиняная и красноглиняная. Обычно красноглиняная керамика является значительно более многочисленной. В Абхазии эта закономерность выражена очень ясно: в коллекции из Себастополиса всего 5 фрагментов белоглиняных сосудов. 1. Рис. 460.1; 461.1. 88/4214. Толстостенная тарелка, широкий бортик. Глина светлая, сероватая, довольно грубо промешанная, слоистая, с включениями фрагментов дробленой керамики и единичных частиц слюды. Полива зеленая, с блестящим «металлическим» покрытием, сохранившимся частично; нанесена пятнами по желтоватому ангобу. На обороте – пятна зеленой поливы. Стенка 7 мм толщиной, бортик 1,3 мм. Бортик отделен от поля тарелки слегка нависающим выступом. 2. Рис. 460.2; 461.2. 90/1278. Тарелка, бортик и часть стенки. Глина тонкая, черепок на изломе светлосерый. Бортик шириной 1,7 см, сложного профиля, загнут внутрь, отделен от стенки небольшим ребром. Переход стенки к дну отмечен утолщенной полосой, толщина дна 5 мм, бортика – 7 мм. Полива изнутри светло-желтая, на стенке – красновато-коричневое пятно. Бортик украшен зигзагообразной врезной линией. На обороте под бортиком широкая коричневатая полоса, сверху – бледно-желтая по- 250
88 / 4214 1 88 / 4215 90 / 1278 2 5 4 3 88 / 1991 89 / 2856 88 / 1388 0 1 Рис. 460. Себастополис. Белоглиняная керамика 251 5 см
1 88 / 4214 2 3 90 / 1278 88 / 1388 5 4 89 / 2856 88 / 1991 Рис. 461. Себастополис. Белоглиняная керамика лива. Бортик украшает врезная зигзагообразная линия. 3. Рис. 460.3; 461.4. 89/2856. Чашка тонкостенная, часть стенки с закраиной и частью дна. Высота чашки 4,3 см, поддон низкий – 3 мм, толщина стенки до 2 мм. Изнутри широкая закраи- на отделена от стенки ребром с насечками, нанесенными по сырой глине. Глиняная светло-серая, тонкая, слоистая. Полива зеленая с «металлическим» блеском, нанесена изнутри и снаружи на светло-серый ангоб. Тонкая закраина отогнута кнаружи. Снаружи рельефный декор, нанесенный штампом до обжига. Три ряда полуова- 252
Чаши, донья лов, в которые вписан мотив виноградной грозди; каждый ряд сдвинут относительно другого. Единичный предмет в нашей коллекции. Полива чаш в основном желтая или желтовато-коричневая, реже – желтоватозеленая или зеленая. Распространенный мотив декора – концентрические круги в центре, реже – спираль; иногда окружности идут по краю дна, в некоторых случаях они дополняются мотивом волны. Подглазурный декор, выполнен врезной линией или слабо рельефной полосой. Геометрические (реже – растительные) мотивы подчеркнуты коричневым цветом разных оттенков. 4. Рис. 460.4; 461.3. 88/1388. Фрагмент ручки кувшина. Глина серовато-белая, с единичными включениями частиц слюды и мелко дробленой керамики; фактура слоистая. Полива зеленая по ангобу, частью утрачена. Ручка почти овальная в сечении, уплощенная, с наружной стороны слабо выраженный желобок. 5. Рис. 460.5; 461.5. 88/1991. Фрагмент петлевидной ручки кувшина. Глина почти белая, с единичными включениями частиц слюды и мелких фр-тов керамики, фактура слоистая. Полива зеленая с блеском, с темно-зелеными пятнами и разводами, в одном месте трещина. Ручка уплощенная с внутренней стороны, слабо выраженное ребро с наружной стороны. Красноглиняная керамика Преобладающая часть коллекции Себастополиса относится к т. наз. красноглиняной керамике. На изломе черепок имеет цвет от светло-коричневого, розоватого (чаще всего) до плотного красновато-коричневого, что встречается реже. Почти все сосуды выполнены из тонко отмученной глины. Мы делим керамику на группы по типу сосудов (чаши, миски, кувшины); внутри этих групп выделяются подгруппы по разным признакам: части сосудов (донья, закраины, стенки), по размерам (кувшины крупные типа амфор и маленькие), по характеру декора, например, орнамент волнообразной линии, сосуды с рельефным декором и др. 6. Рис. 462.1; 463.1. 88/3158. Чаша на высоком поддоне, диаметр дна 6 см. Глина светло-коричневая, с частицами слюды. Полива светло-желтая, почти белая, снаружи на поддоне затек ангоба. На дне две концентрические окружности разной ширины. 7. Рис. 462.2; 463.2. 90/416. Чаша, диаметр дна 5,3 см. Глина коричнево-розоватая, полива желтая, ровная. На дне две концентрические окружности, внутренняя с завитком. Два следа от треножника. 8. Рис. 462.3; 463.3. 88/2261. Чаша, диаметр дна 5,9 см. Глина светло-коричневая. Три следа от треножника. Полива желтая, блестящая, ровная. Две концентрические окружности на дне. 9. Рис. 462.4; 463.4. 88/121. Чаша, диаметр дна 6,4–6,5 см. Тесто тонкое, светло-коричневое, розоватое, полива желтая, частично утрачена. На дне в центре – открытая окружность. 10. Рис. 462.5; 463.5. 88/3820. Чаша, диаметр дна 7,2–7,3 см. Глина тонкая светло-коричневая, розоватая. Два следа от треножника. Полива яркожелтая, блестящая, плотная, ровная. На дне в центре широкая разомкнутая окружность, 253
1 2 3 90 / 416 88 / 3158 88 / 2261 4 5 88 / 121 6 88 / 3820 89 / 3707 8 7 88 / 589 88 / 3984 9 10 11 89 / 2217 89 / 4262 0 10 см 2 Рис. 462. Себастополис. Поливные чаши, донья 254 89 / 676
88 / 3158 90 / 416 88 / 2261 88 / 121 88 / 3820 89 / 3707 88 / 3984 89 / 2217 89 / 589 89 / 4262 Рис. 463. Себастополис. Поливные чаши, донья 255 89 / 676
обведенная двойной полосой. На обратной стороне на дне небольшие пятна поливы. 11. Рис. 462.6; 463.6. 89/3707. Чаша, диаметр дна 7,7 см. Глина светло-коричневая, редкие частицы слюды. Один след от треножника. Полива желтая, ровная. Спираль в центре дна. 12. Рис. 462.7; 463.7. 88/3984. Чаша, диаметр дна 7,3–7,4 см. Глина светло-коричневая, розоватая. Три следа от треножника. Полива желтая, частично утрачена. Две концентрические окружности в центре. 13. Рис. 462.8; 463.8. 89/589 Чаша, диаметр дна 7,3 см. Глина светло-коричневая, розоватое, частицы слюды. Один след от треножника. Полива желтая, ровная. Две концентрические окружности в центре. 14. Рис. 462.9; 463.9. 89/676. Чаша, диаметр дна 6,6 см. Глина светло-коричневая. Три следа от треножника. Полива желтая, частью утрачена. В центре открытая окружность с завитком, окружность по краю. На обратной стороне на дне врезной S-образный знак, нанесенный по сырой глине. 15. Рис. 462.10; 463.10. 89/2217. Чаша, диаметр дна 6,8-7 см. Полива светло-желтая. В центре открытая окружность с завитком. Один след от треножника. 16. Рис. 462.11; 463.11. 89/4262 Чаша, диаметр дна 7,9–8,2 см. Глина светло-коричневая, с частицами слюды. Три следа от треножника. Полива светло-желтая, матовая. Разомкнутая окружность в центре дна, две концентрические окружности по краю. Снаружи небольшие затеки жидкого ангоба. На обратной стороне на дне знак: три черты, расходящиеся из одной точки. 17. Рис. 464.1; 465.1. 88/74. Чаша. Половина дна, диаметр 7,5 см. Глина светло-коричневая, розоватая. Два следа от треножника. Полива желтая. В центре две окружности, внешняя разомкнута. 18. Рис. 464.2; 465.2. 88/767 Чаша. Фрагмент дна, диаметр 6,3 см. Глина светло-коричневая, сероватая, цветом этот образец отличается от большинства других. Полива светло-желтая, почти белая, частично утрачена. В центре две концентрические окружности разной ширины. 19. Рис. 464.3. 88/968 Чаша. Половина дна, диаметр 8 см. Глина светло-коричневая, красноватая, с редкими частицами слюды. Полива желтая, в центре дна – спираль. 20. Рис. 464.4; 465.3. 88/1195. Чаша. Часть дна, диаметр 5,8 см. Глина светло-коричневая, розоватая. Три следа от треножника. Полива желтоватая, плохо сохранилась. Три концентрические окружности на дне. 21. Рис. 464.5; 465.4. 88/2863. Чаша. Фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Глина светло-коричневая, редкие частицы слюды. Полива желтая, частью утрачена. Две концентрические окружности на дне и одна по краю чаши. 22. Рис. 464.6; 465.5. 88/1315 Чаша. Половина дна, диаметр 7,6 см. Глина светло-коричневая, красноватая. Полива желтая. Две концентрические окружности на дне. Следы от треножника. 23. Рис. 464.7; 465.6. 88/1838 Чаша. Фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Тесто светло-коричневое. Полива желтая. Две концентрические окружности на дне. Один след от треножника. 256
24. Рис. 464.8; 465.7. 88/2347. Чаша. Фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Глина коричневато-серая, с редкими частицами слюды. Один след от треножника. Полива желто-коричневая. Концентрические окружности в центре и по краю. На обратной стороне на дне пятно ангоба. 25. Рис. 464.9; 465.8. 88/1314. Чаша на высоком поддоне. Часть дна диаметром 6 см. Глина очень тонкая, светло-коричневая. Полива кремовая, почти белая, с светло-зеленым оттенком. Две концентрические окружности на дне. 26. Рис. 464.10; 465.9. 88/3038. Чаша на высоком поддоне. Фрагмент дна диаметром 6,1 см. Глина светлокоричневая, розоватая. Полива зеленоватая, частично утрачена. Две концентрические окружности по краю. 27. Рис. 464.11; 465.10. 88/3040. Чаша. Фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Глина светло-коричневая. Полива желтая, частью утрачена. В центре – окружность, по краю две концентрические полосы. Один след от треножника. 28. Рис. 464.12; 465.11. 88/3156. Чаша. Фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Глина светло-коричневая, розоватая. Один след от треножника. Полива светлая, желто-зеленоватая, пятнами, частью утрачена. Декор: четыре концентрические окружности. 29. Рис. 466.1; 467.1. 88/2340. Чаша, диаметр дна 7 см. Редкая черта в этой группе керамики: поддон очень высокий, – 2,6 см изнутри. Глина светло-коричневая. Полива кремовая, почти белая, с зеленоватыми пятнами, покрытие плотное. Две концентрические окружности. Три следа от треножника. На оборотной стороне дна прочерченный знак: ряд из трех соединенных ромбов. 30. Рис. 466.2. 89/564. Чаша. Половина дна диаметром 7,8 см. Глина светло-коричневая. Один след от треножника. Полива желтая. В центре дна завиток, по краю – две концентрические окружности. 31. Рис. 466.3; 467.2. 90/175. Чаша, дно диаметром 6 см. Глина светло-коричневая. Три следа от треножника. Полива светло-желтая. Три концентрические окружности занимают всю поверхность дна. Снаружи пятна поливы. 32. Рис. 466.4; 467.3. 89/675. Чаша. Фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Глина коричневая, розоватая. Полива светло-зеленая. В центре спираль, по краю – окружность. 33. Рис. 466.5; 467.4. 88/3037. Чаша. Фрагмент дна диаметром 6,4 см, с частью стенки. Глина светло-коричневая, розоватая, довольно грубо промешанная, с редкими частицами слюды. Полива желтая, частью утрачена. Две концентрические окружности по краю дна, у начала стенки – зигзагообразный мотив. 34. Рис. 466.6; 467.5. 88/2607. Чаша. Поддон низкий, диаметр дна не устанавливается. Глина светло-коричневая, розоватая, с частицами слюды. Полива желтая. Декор: у начала стенки две врезные прерывистые волнистые линии. 35. Рис. 466.7; 467.6. 89/2425. Чаша, диаметр дна 7,3 см. Глина светло-коричневая, фактура более грубая, чем у других образцов. Два больших следа от треножника. Полива желто-коричневая. Спираль в центре. 36. Рис. 466.8; 467.7. 88/4206. Чаша, диаметр дна 7,1 см. Глина коричневатая, довольно грубо промешано, с редкими частицами слюды. Три следа от треножника. Декор: в центре маленькая 257
2 1 3 88 / 767 88 / 74 88 / 968 4 5 6 88 / 2863 88 / 1195 88 / 1315 7 9 8 88 / 1838 88 / 1314 88 / 2347 10 11 88 / 3038 12 88 / 3040 0 88 / 3156 10 см 2 Рис. 464. Себастополис. Поливные чаши, донья 258
88 / 74 88 / 767 88 / 1195 88 / 2863 88 / 1315 88 / 1838 88 / 2347 88 / 1314 88 / 3038 88 / 3040 88 / 3156 Рис. 465. Себастополис. Поливные чаши, донья 259
1 3 2 88 / 2340 89 / 564 90 / 175 4 89 / 675 88 / 3037 7 6 5 88 / 2607 9 8 89 / 2425 88 / 4206 88 / 3157 11 10 88 / 3931 89 / 3266 0 10 см 2 Рис. 466. Себастополис. Поливные чаши, донья 260
88 / 2340 89 / 675 90 / 175 88 / 3037 89 / 2425 88 / 2607 88 / 4206 89 / 3931 88 / 3157 89 / 3266 Рис. 467. Себастополис. Поливные чаши, донья 261
окружность, у начала стенки – три ряда прерывистых линий, расположенных между двумя концентрическими окружностями. На оборотной стороне следы ангоба. 37. Рис. 466.9; 467.8. 88/3157. Чаша, диаметром дна 4,9-5,2 см, дно отформовано неровно, в форме овала. Тесто светло-коричневое, розоватое, довольно грубой фактуры. Стенки толстые, в придонной части до 1,1 см. Один след от треножника. Полива желтовато-коричневая. Две концентрические окружности в центре дна и одна – у края. На оборотной стороне небольшие пятна поливы и ангоба. 38. Рис. 466.10; 467.9. 88/3931. Чаша широкая, диаметр дна 8,3 см. Глина светло-коричневая, многочисленные частицы слюды. Полива светло-зеленая. Бортик украшен мотивом тройной волнистой линии, отделенной от стенки окружностью. 39. Рис. 466.11; 467.10. 89/3266. Чаша, диаметр дна 7,2 см. Глина очень тонкая светло-коричневая, красноватая, со множеством частиц слюды на поверхности. Три следа от треножника. Полива желтая. Декор: по краю стенки широкий бордюр из 3-4 волнистых линий, расположенных между двумя концентрическими окружностями. 40. Рис. 468.1; 469.1. 88/3819. Донная часть чаши, склеена из нескольких фрагментов. Диаметр дна 7,9 см. Глина тонкая, светло-коричневая, с частицами слюды. Три следа от треножника. Полива желтая, частью утрачена. Декор: три крупные листа, отходящие от центра, изображены двойной линией, прямой и волнистой. Два сквозные отверстия – следы древнего ремонта. На оборотной стороне затеки ангоба. 41. Рис. 468.2; 469.2. 88/1775. Дно широкой чаши, склеено из двух частей, середина утрачена. Диаметр дна 8,1 см, поддон довольно высокий: 1,5 см снаружи. Глина тонкая, средне-коричневая, на изломе красноватая, с редкими частицами слюды. Полива светло-коричневая, ровная, плотная. Декор: овальные врезные линии, отходящие от центра. Три следа от треножника. 42. Рис. 468.3; 469.3. 89/4276. Чаша, диаметр дна 7,3 см. Тесто светло-коричневое, полива желтая. Один след от треножника. Декор: коричневые гравированные полосы и завитки. На краю поддона пятно коричневой поливы. 43. Рис. 468.4; 469.4. 88/2345. Чаша на массивном поддоне, диаметр дна 5,7 см. Глина светло-коричневая, довольно грубо промешанная, черепок пористый. Один след от треножника. Полива темно-желтая. Декор: рельефные полосы, лучеобразно расходящиеся от центра. На поверхности – след горения. Единичный предмет в нашей коллекции. 44. Рис. 468.5; 469.5. 89/3530. Чаша. Фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Глина светло-коричневая, фактура довольно грубая. Один след от треножника. Полива желтая. Декор: полуовальные линии, расположенные в два ряда и направленные в разные стороны. 45. Рис. 468.6; 469.6. 88/2890. Чаша. Часть дна диаметром 6,9 см. Тесто очень тонкое, коричнево-розоватое. Полива желто-зеленоватая, частью утрачена. Декор: ряд полуовальных врезных линий, расположенных между двумя концентрическими полосами. 46. Рис. 468.7; 469.7. 88/56. Дно чаши диаметром 6,9 см. Глина красноватая, на дне – редкие частицы слюды. Полива светло-коричневая, ровная, плотная. Три следа от треножника. На оборотной стороне на дне врезной знак, 262
1 3 2 88 / 3819 88 / 1775 4 89 / 4276 6 5 88 / 2345 89 / 3530 88 / 2890 8 88 / 2346 7 88 / 56 9 88 / 3921 10 11 88 / 101 89 / 4275 0 88 / 4205 10 см 2 Рис. 468. Себастополис. Поливные чаши, донья 263 12
88 / 3819 88 / 2345 88 / 56 88 / 1775 89 / 3530 88 / 2346 88 / 101 89 / 4275 Рис. 469. Себастополис. Поливные чаши, донья 264 89 / 4276 88 / 2890 88 / 3921 88 / 4205
напоминающий И, сохранился частично. Декор: на дне и на переходе к стенке по две концентрические окружности, между которыми мотив полу-овалов с «запятыми» внутри. 47. Рис. 468.8; 469.8. 88/2346. Чаша. Фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Глина светло-коричневая, один след от треножника. Полива желтая. Декор в виде волнистых полос. 48. Рис. 468.9; 469.9. 88/3921. Чаша. Фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Глина коричневая. Один след от треножника. Полива желтая. От декора сохранился мотив «галочки». 49. Рис. 468.10.469.10. 89/4275 Чаша. Фрагмент дна диаметром 6,9 см. Глина светло-коричневаяя с частицами слюды. Сохранились небольшие фрагменты зеленоватой поливы по кремовому ангобу. Декор: углубленные завитки, заполненные белым ангобом, который местами выкрошился. Незначительные следы светло-зеленой поливы. Единичный предмет в нашей коллекции. 50. Рис. 468.11; 469.11. 88/101. Чаша, дно и часть стенки. Глина очень тонкая, светлая, с редкими частицами мелко дробленой керамики. Сохранились следы ангоба, на нем – маленький фрагмент светло-зеленой поливы, которой была покрыта вся чашка. Три концентрические окружности на дне, заполнены желтозолотистой поливой. 51. Рис. 468.12; 469.12. 88/4205. Чаша. Часть стенки и дно диаметром 5,2 см. Довольно высокий поддон скошен внутрь, высота 1,3 см. Глина светлокоричневая, красноватая, тонкой фактуры, с мелкими частицами слюды. Желтоватая полива, на обороте пятно ангоба. Декор стенки у дна: две концентрические линии, между ними – мотив волны. 52. Рис. 470.1; 471.1. 88/2861. Чаша на высоком поддоне (1,6 см), диаметр дна 6,4–6,6 см. Глина светло-коричневая, розоватая. Полива зеленая, плотная. Декор: в центре крестообразно пересекающиеся линии, между ними – треугольники с завитком внутри. 53. Рис. 470.2; 471.2. 88/49. Чаша на довольно высоком поддоне (1,2 см), диаметр дна 5,5–5,7 см. Глина светло-коричневая, полива зеленая плотная. Декор: четыре схематично исполненные врезной линией ветви, крестообразно расходящиеся от центра. 54. Рис. 470.3; 471.3. 88/2889. Чаша на высоком (1,5 см) поддоне. Часть дна со стенкой, диаметр не устанавливается. Глина светло-коричневая, розоватая. Полива зеленая. Декор: овалы с растительным мотивом и завитком внутри, они вписаны в треугольники, углы которых заполнены маленькими гравированными треугольниками с мотивом «птички» внутри. Мотив треугольника похож на фрагмент 470.1. 55. Рис. 470.4; 471.4. 89/566. Широкая чаша, фрагмент стенки. Глина светло-коричневое. Полива желтая. Декор: мотив треугольника, выполненный широкой коричневой полосой, вписанный в него гравированный треугольник, с завитком внутри. Аналогия мотиву треугольника на фрагментах 470.1 и 470.3. 56. Рис. 470.5; 471.5, 5а. 89/3512. Чаша. Небольшой фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Глина серого цвета, полива оливково-серая. Декор выполнен темно-серыми широкими врезными полосами и гравировкой. Пересекающиеся полосы образуют треугольники и ромбы, в которые вписаны завитки. На обороте дна врезной линией нанесена греческая литера «альфа» с ломаной перекладиной, рядом – строчная «бета». Единичный предмет в нашей коллекции. 265
1 2 88 / 2861 3 88 / 49 88 / 2889 6 5 4 89 / 566 88 / 3512 88 / 3527 7 8 90 / 1791 88 / 2344 9 10 89 / 4277 10 см 0 2 Рис. 470. Себастополис. Поливные чаши, донья 266 88 / 3512 0 1 5а 5 см
88 / 2861 89 / 566 90 / 1791 88 / 49 88 / 2889 89 / 3512 88 / 3527 88 / 2344 Рис. 471. Себастополис. Поливные чаши, донья 267 89 / 4277
57. Рис. 470.6; 471.6. 88/3527. Чаша. Дно диаметром 6,5 см, поддон высокий: 1,3 см снаружи и 1,5 см изнутри. Глина очень тонкая, светло-коричневая розоватая. Полива желтовато-коричневатая, пестрая, на дне крестовидный мотив, выполненный врезной линией. 58. Рис. 470.7; 471. 7. 90/1791. Чаша на высоком поддоне (1,9 см), диаметр дна 8,1 см. Глина светло-коричневая, розоватая. Полива желтая и зеленая. Декор: две концентрические окружности образуют кольцо, от которого отходят радиальные линии. Центральное кольцо зеленого цвета, фон желтый. На оборотной стороне пятна темно-зеленой поливы. 59. Рис. 470.8; 471.8. 88/2344. Чаша. Дно неправильной формы, диаметр 5,9–6,8 см. Глина коричнево-красноватая, с редкими частицами дробленой керамики. Три следа от треножника. Растительные мотивы выполнены гравировкой. На желто-зеленом поле изображен крупный желтый лист с миндалевидным мотивом внутри, в центре – размытое коричневатое пятно. 60. Рис. 470.9. Фрагмент тарелки с желтой поливой находится в экспозиции Абхазского государственного музея (г. Сухум). Полива желтая, дно разделено на восемь треугольных сегментов, в каждый вписан завиток. Как и фрагмент стенки на рис. 470.4, мы приводим эту тарелку как аналогию декору дна на рис. 470.1. Эта группа из трех предметов свидетельствует о том, что одна и та же схема декора применялась для изделий с поливой разного цвета, желтой и зеленой. 61. Рис. 470.10; 471.9. 89/4277. Чашка, часть дна, поддон скошенный, высокий (1,4 см). Глина светлокоричневая. Дно покрыто белым ангобом, сохранился частично. По ангобу нанесен орнамент в виде овалов и удлиненного ли- ста, расчерченного косой клеткой. Линии орнамента заполнены желто-золотистой поливой. Единичный предмет в нашей коллекции. 62. Рис. 472.1; 473.1. 90/1229. Толстостенная чаша на высоком (2,1 см) поддоне, диаметр дна 6,1 см. Глина светло-коричневая, промешана неравномерно, черепок на изломе слегка пористый. Полива светло-зеленая, местами заизвесткована, частью утрачена. 63. Рис. 472.2; 473.2. 88/4207. Толстостенная чаша, толщина черепка у дна 1,2 см, диаметр дна 6,9 см. Глина светло-коричневая, с редкими известковыми частицами, черепок рыхлый. Один след от треножника. Полива светло-зеленая, с «металлическим» покрытием, сохранившимся частично. 64. Рис. 472.3; 473.3. 89/1711 Чаша. Фрагмент дна стенки диаметром 7,6 см. Глина светло-коричневая, на обратной стороне видны единичные частицы слюды. Глина промешана довольно грубо, с редкими фрагментами дробленой керамики. Полива зеленая, с блестящим «металлическим» покрытием, частью утрачена. На дне две тонкие концентрические окружности, также зеленого цвета. Зеленая полива на оборотной стороне, на ребре поддона. 65. Рис. 472.4; 473.4. 88/120. Чаша, фрагмент дна. Глина тонкая, светло-коричневая. Полива коричневая, желтоватая, наложена неровно. Один след от треножника. Две тонкие врезные концентрические окружности на переходе к закраине. 66. Рис. 472.5; 473.5. 88/3042. Чаша. Фрагмент дна диаметром 7,8 см. Глина коричневая, на изломе сероватая. Один след от треножника. Полива коричневая, покрытие ровное. 268
2 1 90 / 1229 88 / 4207 4 88 / 120 3 7 6 5 88 / 3042 0 89 / 1711 88 / 1446 88 / 2212 10 см 2 8 89 / 891 9 88 / 2888 0 5 см 1 Рис. 472. Себастополис. Поливные чаши, донья 269
90 / 1229 88 / 120 88 / 4207 39 / 1711 88 / 3042 88 / 2888 88 / 2212 89 / 891 Рис. 473. Себастополис. Поливные чаши, донья 270
67. Рис. 472.6. 88/1446. Чаша. Часть дна диаметром 7,2 см. Глина средне-коричневая. Полива темно-коричневая, покрытие ровное. Два следа от треножника. 68. Рис. 472.7; 473.6. 88/2212. Чаша. Фрагмент дна, диаметр не устанавливается. Тесто довольно грубое, глина средне-коричневая цвета. Полива оливково-коричневатая, покрытие ровное. На переходе от дна к стенке – три врезные концентрические окружности. 69. Рис. 472.8; 473.8. 89/891. Маленькая чашка на высоком поддоне. Дно диаметром 5,2 см. Глина тонкая, серого цвета. Полива зеленовато-бирюзового цвета снаружи и изнутри. Внутри черной росписью, широким мазком, нарисован цветок в круге; на оборотной стороне мотивы геометрические. Единичный предмет в нашей коллекции. 70. Рис. 472.9; 473.7. 88/2888. Маленькая чашка на высоком поддоне, диаметр дна 4,7 см, высота поддона изнутри 2,1 см, снаружи 1,3 см. Глина серая, обжиг хороший. Густая бело-голубоватая полива частично затекла на поддон. На дне орнамент в четыре цвета: бирюзовый (сине-зеленый), синий, черный, на белом фоне. В центре дна синий круг, внутри бирюзовый кружок, от круга отходят семь синих лепестков, в них тонкой черной линией вписан узкий листик; между лепестками листовидный мотив с точками внутри, выполнен тонкой кистью, черной краской. Лепестки частично покрыты бирюзовой краской, не совпадающей с контуром. Единичный предмет в нашей коллекции. Всего в коллекции из раскопок прибрежного квартала Себастополиса 68 доньев чаш. Два предмета (рис. 470.4 и 470.9) мы включили в эту группу в качестве аналогии характерному мотиву треугольни- ка с завитком. Донья составляют вторую по количеству группу нашей коллекции. Преобладают чаши, покрытые желтой поливой, украшенные в центре концентрическими окружностями или спиралью. Зеленая полива встречается реже. Фрагментов с полихромной поливой только два: рис. 470.7 и 470.8. Две маленькие чашки серой глины, с синей и бирюзовой поливой (рис. 472.8 и 472.9) являются импортом из Ирана. Чаши и тарелки, закраины и стенки 71. Рис. 474.1; 475.1. 88/3822. Чаша, часть стенки на переходе к вертикальному бортику. Глина тонкая, светло-коричневая. Толщина стенки 4-5 мм. Полива гладкая, ровная, светло-коричневая, на обратной стороне единичные частицы слюды, пятно поливы. Декор выполнен врезной линией. По краю стенки бордюр: с обеих сторон по две концентрические полосы, между ними – мотив волны. 72. Рис. 474.2; 475.2. 89/3710. Чашка. Фрагмент стенки на переходе к бортику, толщина стенки 4–5 мм. Глина средне-коричневая, с редкими частицами слюды. Полива коричневая, ровная, плотная. Декор выполнен врезной линией, это бордюр, в котором между двумя концентрическими окружностями помещен мотив волны. 73. Рис. 474.3; 475.3. 88/3985. Тарелка. Глина тонкая, сероватокоричневая, на обратной стороне редкие частицы слюды. Толщина черепка внизу 5-6 мм. Полива коричневая, плотная, ровная. Декор выполнен врезными линиями; мотив волны расположен между концентрическими окружностями (нижняя не сохранилась). 74. Рис. 474.4. 88/2468. Стенка массивной чаши, толщина 6-9 мм (внизу). Глина средне-коричневая полива желто-коричневая. Бордюр: пять 271
2 1 88 / 3822 88 / 3710 4 5 3 88 / 3985 88 / 2468 88 / 2602 8 7 6 88 / 2558 88 / 3055 88 / 4203 9 88 / 3825 0 5 см 1 Рис. 474. Себастополис. Поливные чаши и тарелки, закраины и стенки 272
88 / 3710 88 / 3822 88 / 3985 88 / 4024 88 / 3055 88 / 2558 88 / 2602 88 / 4203 88 / 3825 Рис. 475. Себастополис. Поливные чаши и тарелки, закраины и стенки 273
врезных волнистых линий («гребенчатый»), вверху отграниченных прямой линией (нижняя, видимо, не сохранилась). 75. Рис. 475.4. 88/4024. Чаша. Фрагмент стенки и часть высокого бортика. Глина тонкая, средне-коричневая. Толщина бортика 4 мм, стенки – 5 мм. Полива коричневая, ровная, плотная. Бордюр состоит из двух концентрических окружностей и мотива волны. На оборотной стороне коричневая полива по венчику, с затеками на стенку. 76. Рис. 474.5; 475.5. 88/2602. Чаша, фрагмент стенки. Глина тонкая, серовато-коричневая, толщина стенки внизу 4-5 мм. Полива плотная, коричневая. Бордюр из двух концентрических окружностей с волнообразной линией между ними. 77. Рис. 474.6; 475.6. 88/3055. Тарелка толстостенная, фрагмент стенки, толщина 7-8 мм (внизу). Глина красноватая, очень тонкая. Желто-коричневая полива. Бордюр выполнен врезной линией: две волнистые линии разной толщины помещены между концентрическими окружностями. 78. Рис. 474.7; 475.7. 88/2558. Стенка чашки. Глина тонкая, красноватая. Желто-коричневая полива, покрытие ровное, плотное. Бордюр состоит из врезных концентрических окружностей, между ними помещен мотив волны. 79. Рис. 474.8; 475.8. 88/4203. Чаша, фрагмент стенки. Глина тонкая, красноватая. Полива желтая. Декор из пяти волнистых линий («гребенчатый») выполнен врезной линией. 80. Рис. 474.9; 475.9. 88/3825. Чаша с высоким вертикальным бортиком (1,5 см). Глина тонкая, светлокоричневая, красноватая. Толщина бортика 3 мм, стенки – ок. 4 мм. Полива коричнево-оливковая, покрытие ровное, плотное. Венчик скошен внутрь, на нем полива более темного цвета. На внешней стороне бортика – мотив волны желтого цвета. Пятно ангоба на стенке. 81. Рис. 476.1; 477.1. 88/993. Чаша, фрагмент стенки. Глина коричневая, с редкими частицами слюды. Толщина черепка 4-5 мм. Полива желтая, частично утрачена. Бордюр состоит из двух концентрических линий (верхняя утрачена) и волнистой линии между ними. На стенке – волнистая линия, идущая перпендикулярно бортику. 82. Рис. 476.2; 477.2. 88/3987. Чаша, стенка. Глина тонкая, светло-коричневая, на оборотной стороне редкие частицы слюды. Толщина стенки 4-6,5 мм. Полива желто-коричневая. Бордюр состоит из концентрических окружностей (снизу – две) и мотива волны между ними. 83. Рис. 476.3; 477.3. 88/2019. Широкая чаша. Часть стенки с узким слегка отогнутым венчиком. Глина тонкая, светло-коричневая, черепок толщиной 3 мм. Полива коричневая, ровная, на венчике и у начала стенки более светлая. На лицевой стороне две врезные линия на закраине, еще одна такая же – на переходе к стенке. На обратной стороне полива только на венчике, широкий бордюр под венчиком состоит из трех концентрических окружностей, между которыми помещен мотив волны. 84. Рис. 476.4. 88/2559. Чаша. Небольшой фрагмент верхней части стенки. Глина светло-коричневая, розоватая. Полива желтовато-коричневая. Бордюр состоит из двух концентрических окружностей, между которыми помещены две волнообразные линии разной толщины. 274
1 2 88 / 993 88 / 3987 3 88 / 2019 4 6 5 88 / 2559 88 / 2604 88 / 31 7 8 89 / 3059 90 / 1181 0 5 см 1 Рис. 476. Себастополис. Поливные чаши и тарелки, закраины и стенки 275
88 / 993 88 / 3987 88 / 2019 88 / 2604 88 / 31 89 / 3059 90 / 1181 88 / 1841 Рис. 477. Себастополис. Поливные чаши и тарелки, закраины и стенки 276
85. Рис. 476.5; 477. 4. 88/2604. Тарелка, 4 фрагмента. Толщина черепка 4–6 мм. Глина тонкая, средне-коричневая, полива желто-коричневая, ровная, плотная, на бортике более темная. Бордюр: две концентрические окружности и волнообразная линия между ними. На оборотной стороне такая же полива нанесена по краю, с затеком на стенку. 86. Рис. 476.6; 477.5. 88/31. Широкая чаша, верхняя часть стенки, толщина 3-8 мм. Глина тонкая, светлокоричневая. Полива светло-зеленая, сохранилась частично. Декор выполнен гравировкой по ангобу. Широкий бордюр образован двумя концентрическими окружностями, между ними – ряд завитков, обращенных в разные стороны. 87. Рис. 476.7; 477.6. 89/3059. Тарелка, часть стенки с широким бортиком. Глина тонкая светло-коричневая, на оборотной стороне частицы слюды. Толщина 3,5–5 мм. Полива темно-желтая, частично утрачена. Широкий бордюр под бортиком состоит из концентрических окружностей, между которыми помещены три волнистые линии. 88. Рис. 476.8; 477.7. 90/1181. Стенка тарелки, закраина обломана. Глина тонкая, светло-коричневая, на оборотной стороне – многочисленные частицы слюды. Лицевая сторона шероховатая. След от треножника. Толщина стенки 4-6 мм. Лицевая сторона покрыта желтоватой поливой. Бордюр на закраине: концентрические окружности, между ними – две волнистые линии. 89. Рис. 477.8. 88/1841. Чаша с высоким бортиком (1,7 см). Бортик слегка скошен внутрь, верх срезан плоско, переход к стене выделен ребром. Глина светло-коричневая. В верхней части бортика полива темно-коричневая, ниже – более светлая, покрытие плотное, ровное. На оборотной стороне поливой покрыт бортик, с затеком на стенку. Бортик снаружи украшен мотивом широкой волны желтого цвета, здесь полива плохо сохранилась. 90. Рис. 478.1. 89/3374. Чаша с высоким бортиком (1,8 см), переход к стенке выделен утолщением. Глина тонкая, средне-коричневая. Полива ровная, плотная, коричневая снаружи на бортике и на верхней части бортика изнутри, ниже полива желтая. Снаружи на бортике желтая волнистая полоса. 91. Рис. 478.2. 88/2475. Чаша с бортиком высотой 2 см, верх бортика скруглен. Глина коричневокрасноватая, тонкая. Полива коричневая. Снаружи желтая волнистая полоса, изнутри посередине бортика желтая узкая полоса. 92. Рис. 478.3. 88/3159. Чаша с высоким бортиком (1,8 см), вверху уплощенным. Глина тонкая, средне-коричневая. Полива темно-коричневая, плотная, ровная, с обратной стороны покрывает только венчик. Снаружи венчик украшен желтой волнистой полосой. Изнутри полива на переходе к стенке более светлая. 93. Рис. 478.4. 89/325. Чашка с высоким вертикальным бортиком (1,9 см), на переходе к стенке бортик выделен ребром. Глина светло-коричневая, очень тонкая. Полива плотная, ровная, внутри светло-коричневая, снаружи темно-коричнневая, покрывает только бортик, по которому идет волнистая полоса желтого цвета. 94. Рис. 478.5. 88/965. Высокий бортик (1,6 см) чашки, сверху обломан. Глина тонкая, светло-коричневая. Полива ровная, плотная, изнутри желто-коричневая, верх бортика коричневый. Снаружи полива коричневая, бортик 277
89 / 3374 88 / 2475 89 / 3159 89 / 325 88 / 965 88 / 4014 Рис. 478. Себастополис. Поливные чаши, закраины украшен широкой волнистой полосой желтоватого цвета. 95. Рис. 478.6. 88/4014. Бортик чаши, высота 1,6 см, верх скругленный, переход к стенке выделен ребром. Глина средне-коричневая, черепок тонкий, 3 мм, на ребре – 7 мм. Полива ровная, плотная, изнутри темно-коричневая, на переходе к стенке – светло-коричневая. Снаружи полива темно-коричневая, волнистая желто-золотистая полоса плохо сохранилась. 96. Рис. 479.1; 484.1. 88/3062. Чашка тонкостенная, закраина, толщина стенки 3 мм. Глина тонкая, коричнево-оранжеватая. Отличается редким декором. Изнутри: на оливково-коричневатом фоне рельефные светло-зеленые растительные мотивы и «горошины». На венчике зеленая и оливковая полосы. Снаружи под венчиком две коричневые узкие полосы, под ними вертикальные оливково-коричневатые слегка углубленные полосы на зеленом фоне. 97. Рис. 479.2; 487.5. 88/4192. Чаша, фрагмент стенки, толщина 4–7 мм. Глина светло-коричневая, оранжеватая, на оборотной стороне редкие частицы слюды. Полива желтоватая. Декор: две концентрические коричневые полосы. 98. Рис. 479.3; 484.2. 88/4196. Фрагмент стенки чашки, описанной выше (рис. 479.1). Внутри изображение двух побегов и рельефные зеленые «горошины» на оливковом фоне. На оборотной стороне – чередование оливковых и зеленых вертикальных полос. 99. Рис. 479.4; 486.7. 88/2837. Чашка, часть стенки. Глина светло-коричневая, красноватая, с частицами дробленой керамики. Декор: вертикальные 278
88 / 3062 88 / 4192 88 / 4196 88 / 2837 89 / 3882 88 / 4198 88 / 44 88 / 3337 88 / 19 Рис. 479. Себастополис. Поливные чаши, закраины и стенки полосы, нанесенные ангобом, поперечная полоса светло-зеленой поливы. 100. Рис. 479.5. 89/3882. Чашка с высоким (1,6 см) вертикальным бортиком. Глина светло-коричневая, оранжеватая, на обороте редкие частицы слюды. Толщина стенки 4 – 5 мм. Полива желтая, на венчике и на переходе ко дну концентрические коричневые окружности. На оборотной стороне полоса такой же коричневой поливы покрывает почти весь бортик. 101. Рис. 479.6; 487.6. 88/4198. Чаша, стенка массивная, 5-7 мм толщиной. Глина тонкая, светло-коричневая, на оборотной стороне частицы слюды. 279
Полива светло-коричневая, три коричневые полосы идут вертикально. Подобный декор см. ниже, рис. 481.1 и 481.4. 102. Рис. 479.7; 486.8 88/44. Чашка, придонная часть, толщина стенки 4-6 мм. Глина тонкая, светло-коричневая, красноватая, с редкими частицами дробленой керамики. Полива зеленая. Декор: стилизованный растительный мотив и спиральный завиток, – выполнены коричневой врезной линией разной ширины. 103. Рис. 479.8; 486.9. 88/3337. Чаша, стенка толщиной 6-10 мм. Глина красноватая, с частицами дробленой керамики. Полива желтая, декор выполнен коричневой линией: одна окружность, на придонной части короткие черточки, расположенные рядами. 104. Рис. 479.9; 484.10. 88/19. Широкая чаша, закраина. Глина тонкая, оранжеватая, толщина стенки 4–5 мм. Полива желтая, плотная. Венчик гладкий, с наружной стороны рельефный декор в виде рядов вдавленных треугольников, расположенных в шахматном порядке. Единичный предмет в нашей коллекции. 105. Рис. 480.1; 486.11. 88/4219. Тарелка, часть бортика (край обломан) и стенки. Переход от бортика к полю выделен валиком. Глина светло-коричневая, красноватая, толщина стенки 7 мм, у края бортика – 4 мм. Полива светло-зеленая, на обороте полоса такой же поливы под венчиком. 106. Рис. 480.2. 88/4201. Небольшая чашка, закраина отогнута. Глина тонкая, светло-коричневая, красноватая. Толщина черепка 3-4 мм. Полива светло-зеленая снаружи и изнутри. Закраина изнутри и снаружи поверх поливы имеет блестящее покрытие, которое частью стерлось. 107. Рис. 480.3; 484.6. 88/3058. Стенка чашки толщиной 5 мм. Глина тонкая, коричневая, красноватая. Полива зеленая, коричневые полосы разной ширины. Снаружи полива отсутствует. 108. Рис. 480.4; 484.7. 88/3041. Чаша, часть стенки на переходе к бортику. Глина тонкая, светло-коричневая, с редкими частицами извести. Полива желто-коричневая, декор выполнен темнокоричной врезной линией. Декор: две концентрические окружности отделяют стенку от бортика, на стенке полуовальные линии, в один ряд. 109. Рис. 480.5; 485.12. 88/1971. Чаша, закраина слегка отогнутая. Глина светло-коричневая, красноватая, с частицами извести. Внутренняя сторона покрыта светло-зеленой поливой, поверх которой более темное зеленое покрытие с металлическим блеском, сохранилось частично. На наружной стороне – такая же светло-зеленая полива, полоса темно-зеленой поливы с «металлическим» блеском идет под венчиком. 110. Рис. 480.6; 486.12. 88/2476. Чашка. Узкая скругленная закраина скошена внутрь. Глина очень тонкая, светло-коричневая, розоватая. Полива светло-зеленая, на венчике более темная. Венчик и переход к стенке украшен двумя зеленоватыми полосами разной ширины. На обороте полива светло-зеленая жидкая, наложена неровно, венчик покрыт более темной поливой. 111. Рис. 480.7; 484.9. 89/188. Широкая массивная чаша без поддона, часть дна и стенки. Толщина черепка 4-9 мм (у дна). Глина светло-коричневая, тонкая. Полива желто-коричневая, пестрая, покрытие ровное; на наружной стороне полива нанесена на верхнюю часть стенки широкой полосой. 280
88 / 4219 88 / 4201 88 / 3058 88 / 3041 88 / 1971 88 / 2476 89 / 188 Рис. 480. Себастополис. Поливные чаши и тарелки, закраины и стенки 112. Рис. 481.1; 487.1. 88/3821. Часть стенки крупной чаши, склеена из трех фрагментов. Глина тонкая, светло-коричневая, розоватая. Толщина черепка 4-6 мм. Полива желтая, на обратной стороне пятна ангоба и поливы, редкие частицы следы. Декор: прямые и волнистые коричневые линии, расходящиеся в разные стороны. 113. Рис. 481.2; 487.2. 88/3043. Широкая чаша, фрагмент массивной стенки толщиной 3-8 мм (у дна). Глина тонкая, светло-коричневая, красноватая, со множеством частиц слюды. Полива желтокоричневая, местами утрачена. Декор: коричневые врезные линии в придонной части, направленные к центру. На обороте два пятна поливы. 281
88 / 3821 88 / 3043 88 / 4054 88 / 3988 88 / 4012 88 / 3053 88 / 966 Рис. 481. Себастополис. Поливные чаши и тарелки, закраины и стенки 114. Рис. 481.3. 88/4054. Чаша, высокий вертикальный бортик (высота 1,6 см снаружи), слегка скошенный внутрь. Бортик отделен от стенки скругленным выступом. Глина тонкая, светло-коричневая. Полива желто-коричневая, ровная, плотная, блестящая. Снаружи полоса такой же поливы почти по всему бортику. 115. Рис. 481.4; 487.3. 88/3988. Широкая чаша, стенка. Глина светло-коричневая, на обороте видны частицы слюды и пятно ангоба. Полива желтая, ровная, плотная. Декор: волнистая коричневая полоса, направленная к центру. Похож на фрагмент, описанный выше (рис. 481.1). 282
116. Рис. 481.5; 487.4. 88/4012. Чаша, стенка, толщина 4-5 мм. Глина средне-коричневая, красноватая, редкие частицы слюды. На изломе – след круглого отверстия для ремонта. Полива желтая, плотная, одна светло-коричневая окружность. 117. Рис. 481.6; 486.10. 88/3053. Чаша, стенка, толщина 6-7 мм. Глина очень тонкая, светло-коричневая, на обороте редкие частицы слюды. Полива желто-коричневая, ровная, плотная. Круглое отверстие для ремонта. 118. Рис. 481.7. 484.8. 88/966. Широкая чаша, стенка на переходе к бортику, толщина 4-6 мм. Глина тонкая, светло-коричневая, красноватая. Полива желто-коричневатая, ровная. Переход к бортику отмечен двумя врезными линиями более темного цвета. На обороте – такая же полива, бортик сохранился частично, по краю – глубокие косые насечки, ниже – окружность. 119. Рис. 482.1. 485.1. 88/959. Неглубокая тонкостенная чашка, закраина и часть стенки. Глина тонкая, обжиг хороший, цвет черепка на изломе темно-серый. Толщина стенки 3 мм у венчика, внизу 2,5 мм. Полива оливково-зеленоватая, матовая, ангоб светло-серый. Венчик слегка отогнут, на нем полива более светлая, зеленоватая, на венчике три полосы темнооливкового цвета. Изнутри под венчиком и на переходе ко дну – по две коричневых полосы. На обороте полоса оливково-зеленоватой поливы идет под венчиком, затекает на стенку. 120. Рис. 482.2; 485.2. 88/2222. Венчик чашки, скошен внутрь. Глина тонкая, светло-коричневая. Полива ровная, светло-зеленая, внутри почти белая, на венчике и на обратной стороне полива более темная, нанесена неровно. Венчик отделен от стенки светло-коричневой врезной полоской. 121. Рис. 482.3; 485.3. 88/2606. Чашка толстостенная, толщина 5-6 мм (внизу). Венчик загнут внутрь. Глина коричнево-красноватая. Полива оливковая с «металлическим» блеском (частично утрачена), нанесенная на светло-зеленую поливу. На обратной стороне полоса светло-зеленой поливы под венчиком. 122. Рис. 482.4; 485.4. 88/2353. Закраина чашки. Глина тонкая, светло-коричневая оранжеватая, толщина черепка 4,5 мм. Изнутри полива зеленая. Декор в виде двух коричневых полос под венчиком и двух – на переходе к стенке. На обороте под закраиной полоса светлой зеленой поливы по ангобу, ниже полоса ангоба и пятно коричневой поливы. 123. Рис. 482.5; 485.5. 88/3082. Закраина чашки, толщина 4-5 мм. Глина тонкая, светло-коричневая красноватая. Полива плотная, ровная, зеленого цвета, верх венчика более темный. Изнутри стенка украшена коричневыми полосами, две у венчика и одна – на переходе ко дну. Снаружи неровная полоса зеленой поливы в верхней части венчика. 124. Рис. 482.6; 485.7. 88/768. Закраина чашки с плоским венчиком. Глина светло-коричневая, слегка пористая. Полива светло-зеленая, изнутри покрытие ровное. Снаружи у венчика полоса светло-зеленой поливы, с затеком на стенку. 125. Рис. 482.7; 485.6. 88/3101. Широкая чашка, высокий (3.1 см снаружи) бортик, у перехода к стенке. Толщина черепка 4-5 мм (внизу). Глина средне-коричневая, фактура слоистая, с редкими частицами керамики. Изнутри желтоватая полива, верх венчика более темный. Декор: две коричневые линии под венчиком и две – на переходе к стенке. Снаружи полива зеленая, сохранилась частично. 283
88 / 959 88 / 2222 88 / 2606 88 / 2353 88 / 3082 88 / 768 88 / 3101 88 / 2603 88 / 82 Рис. 482. Себастополис. Поливные чаши, закраины 126. Рис. 482.8; 485.10. 88/82. Закраина чашки с плавно скошенным внутрь венчиком. Толщина 4-6 мм (вверху). Глина тонкая, светло-коричневая, розоватая. Полива зеленая, плотная, ровная изнутри и снаружи. На венчике полива темнее. 127. Рис. 482.9; 485.11. 88/2603. Закраина чашки, венчик слегка отогнут. Глина тонкая, светло-коричневая, розоватая. Изнутри полива светло-зеленая, почти белая, на венчике и на обратной стороне более темная. На венчике и на переходе к стенке светло-коричневые полосы. 128. Рис. 483.1. 88/3528. Закраина широкой чаши, переход к стенке выделен небольшим углублением. Глина светло-коричневая, тонкая, 284
88 / 3528 88 / 2107 88 / 78 88 / 2224 88 / 2352 88 / 4264 88 / 2473 88 / 1672 88 / 2262 88 / 2214 88 / 2106 Рис. 483. Себастополис. Поливные чаши и тарелки, закраины и стенки немного пористая. Толщина черепка 4-5 мм. Изнутри полива желто-коричневая, пестрая, по бортику – коричневая полоса. С наружной стороны под венчиком широкая полоса ангоба, по нему наложена неровная полоса желтой поливы, с затеком на стенку. к стенке. Глина тонкая, светло-коричневая. Толщина черепка 4-5 мм. Полива желтая, ровная и плотная. Внутри две коричневые полосы на переходе к стенке. Снаружи полоса такой же поливы под венчиком, затек поливы на ангоб. 129. Рис. 483.2. 88/2107. Чашка с высоким (2,7 см снаружи) вертикальным бортиком, начало перехода 130. Рис. 483.3; 485.13. 88/78. Закраина широкой чашки с высоким (2,4 см снаружи) вертикальным бор- 285
тиком, плавный переход к стенке. Венчик слегка отогнут. Глина тонкая, светло-коричневая красноватая. Толщина черепка 5 мм. На венчике и под ним – три врезные коричневые полосы. Полива изнутри желтоватая, снаружи такая же полива нанесена на венчик и широкой косой полосой на бортик. 131. Рис. 483.4. 88/2224. Закраина чашки с венчиком, скошенным внутрь, на переходе к стенке. Глина тонкая, светло-коричневая. Толщина стенки 4-5 мм. Изнутри полива желтая, на венчике – коричневая; на переходе к стенке коричневая полоса. Снаружи полоса желтой поливы, под венчиком три коричневые полосы. 132. Рис. 483.5. 88/2352. Чашка с высоким вертикальным бортиком. Глина тонкая, средне-коричневая. Полива желтая, ровная, плотная, у венчика немного темнее. Снаружи полива покрывает верх закраины. 133. Рис. 483.6; 484.11. 88/2262. Чаша толстостенная, переход от дна к стенке. Глина светло-коричневая, довольно грубо промешанная, слоистая. Толщина черепка: 1,1 см – дно, 8 мм – стенка. Желтая полива нанесена только изнутри. Широкая коричневая полоса на переходе от дна к стенке. 134. Рис. 483.7. 88/2473. Чаша с высоким (3,1 см) вертикальным бортиком. Глина тонкая, средне-коричневая. Толщина черепка 4-6 мм. Полива желтоватая, плотная, ровная. Венчик коричневый. Декор: изнутри две коричневые полосы под венчиком, нанесенные небрежно, и две – на переходе к стенке. Снаружи: верх венчика коричневый, желтая полива частично покрывает венчик и заходит на стенку. 135. Рис. 483.8; 486.3. 88/4264. Чаша толстостенная, фрагмент стенки. Глина тонкая, светло-коричневая, небольшое количество частиц слюды сна- ружи. Толщина: 5,5-7 мм (внизу). Полива коричнево-желтая. У края – две концентрические полосы коричневого цвета, разной ширины. 136. Рис. 483.9; 484.5. 88/1672. Стенка крупной чаши, толщина 5-7 мм. Глина тонкая, светло-коричневая, красноватая. Внутри декор рельефный, поверхность покрыта светло-желтой поливой, углубления – светло-коричневой. У бортика три коричневые полосы, внизу изображен завиток, вписанный в овал. Небольшой след от треножника. На обратной стороне пятно светло-зеленой поливы, нанесенной по жидкому ангобу. 137. Рис. 483.10; 484.3. 88/2214. Стенка чаши, толщина 4–6 мм (у дна). Глина тонкая, средне-коричневая. Желто-коричневая плотная полива нанесена только изнутри. Декор редкий: врезными коричневыми линиями различной ширины образована прямоугольная фигура. Рядом видна волнистая линия. 138. Рис. 483. 11; 484.4. 88/2106. Стенка широкой толстостенной чаши, толщина 8-11 мм (у донной части). Желтая блестящая плотная ровная полива. Декор: врезные волнистые линии, идущие вертикально по стенке. По характеру поливы и декора напоминает дно чаши, рис. 468.8. 139. Рис. 485.8. 88/2137. Бортик широкой массивной чаши, высота 2 см, толщина 8 мм, на переходе к стенке – 4 мм. Глина светло-коричневая. Изнутри полива светлая, желто-зеленоватая, плохо сохранилась. На переходе от к стенке две концентрические полосы желтой поливы, различной ширины. Снаружи полива покрывает только бортик, затекает на стенку. 286 140. Рис. 485.9. 88/2605. Высокий бортик чаши. Похож на
2 1 88 / 3062 88 / 4196 4 3 88 / 2214 88 / 2106 6 5 88 / 1672 7 88 / 3058 8 88 / 3041 88 / 966 10 9 88 / 19 89 / 188 0 11 5 см 1 Рис. 484. Себастополис. Поливные чаши, закраины и стенки 287 88 / 2262
1 3 2 88 / 959 88 / 2222 4 88 / 2353 88 / 2606 5 6 88 / 3082 7 88 / 3101 9 8 88 / 768 88 / 2137 88 / 2605 11 10 88 / 82 12 88 / 2603 88 / 1971 0 13 88 / 78 14 88 / 2223 Рис. 485. Себастополис. Поливные чаши, закраины 288 1 5 см
рис. 485.8. Высота бортика 1,9 см, толщина 8 мм, у стенки – 4 мм. Глина светло-коричневая, довольно грубой фактуры, пористая; единичные частицы слюды на лицевой стороне. Полива стерлась, сохранилась полоса ангоба. На переходе к стенке две концентрические полосы, покрытые желтоватой поливой. На обратной стороне такая же полива по ангобу, нанесенному неровно. 141. Рис. 485.14. 88/2223. Закраина широкой чаши, венчик отогнут и скошен внутрь. Толщина 3-3,5 мм. Глина тонкая, коричнево-красноватая, с редкими частицами слюды. Изнутри полива светлая, кремовая. Снаружи закраина покрыта ангобом, частично – поливой. 142. Рис. 486.1. 90/1135. Чаша с высоким (2,9 см) бортиком, снаружи он отделен от стенки желобком. Толщина стенки 4-6 мм (у венчика). Глина коричнево-оранжевая, с частицами извести и керамики. Полива светло-зеленая, местами сохранилось «металлическое» покрытием, с одной стороны – темно-зеленое пятно. Снаружи венчик покрыт такой же зеленоватой поливой, частично стершейся. Ангоб переходит на стенку. Три круглые отверстия для ремонта, два на венчике и один – на дне. 143. Рис. 486.2. 8/2213. Стенка тарелки, толщина 5–8 мм (внизу). Глина темная, коричнево-серая, очень тонкая. Полива плотная темно-коричневая, ровная. Две концентрические темно-коричневые полосы. 144. Рис. 486.4. 88/3816. Фрагмент чашки, на переходе от бортика к стенке. Толщина 5-6 мм (у бортика). Глина тонкая, красноватая. Полива желтая, частью утрачена. Две коричневые врезные линии на переходе к стенке. Снаружи верх бортика покрыт светло-зеленой поливой. 145. Рис. 486.5. 88/2891. Закраина тарелки. Толщина стенки 5 мм. Глина тонкая, светло-коричневая. Полива желтая. По краю – 4 коричневых концентрических окружности. На обороте широкая полоса коричневатой поливы под венчиком. 146. Рис. 486.6. 88/3160. Закраина тонкостенной чашки, загнута внутрь. Глина тонкая светло-коричневая, красноватая. Толщина черепка 3,5 мм. Изнутри полива светло-зеленая, у закраины поверх поливы нанесено коричневое покрытие с «металлическим» блеском, с затеками на стенку. Снаружи под закраиной полоса светло-зеленой поливы, у венчика неровная полоса покрытия с «металлическим» блеском. Блюда 147. Рис. 488.1; 489.1. 89/440. Блюдо на поддоне со слегка отогнутым бортиком. Склеено из нескольких фрагментов. Диаметр по бортику 18,8 см, диаметр дна 8,8 см, высота 8,2 см. Глина светло-коричневая, слегка пористая. Полива коричнево-желтая. Снаружи по краю широкая полоса такой же поливы, на стенках затеки ангоба и поливы. 148. Рис. 488.2; 489.2. 88/3818. Блюдо на поддоне, с широким отогнутым бортиком, на дне – три небольших следа от треножника. Склеено из нескольких фрагментов. Диаметр дна 5,3 см, ширина бортика 2,3 см, высота блюда 5,8 см. Глина тонкая светло-коричневая, красноватая. Изнутри полива светло-желтая, по бортику зеленоватая, с пятнами. Покрытие ровное плотное. Край бортика подчеркнут двумя коричневыми полосами. Снаружи такая же полива по бортику и верхнему краю чаши. 289 149. Рис. 488.3; 489.3. 89/100. Блюдо на поддоне, венчик скошен
1 90 / 1135 4 3 2 88 / 2213 88 / 4264 88 / 3816 7 6 5 88 / 2891 88 / 3160 88 / 2837 10 9 8 88 / 44 88 / 3337 88 / 3053 11 12 88 / 2476 88 / 4219 0 1 5 см Рис. 486. Себастополис. Поливные чаши и тарелки, закраины и стенки 290
1 88 / 3821 3 2 88 / 3043 88 / 3988 6 5 4 88 / 4012 88 / 4192 0 88 / 4198 5 см 1 Рис. 487. Себастополис. Поливные чаши, стенки 291
1 89 / 440 2 88 / 3818 3 89 / 100 87 / 1 87 / 2 Рис. 488. Себастополис. Поливные блюда 292
1 2 88 / 3818 3 88 / 440 89 / 100 Рис. 489. Себастополис. Поливные блюда 293
150. Рис. 488.4. 87/1. Блюдо на поддоне со слегка отогнутым узким венчиком. Полива желто-коричневая. Похоже на блюдо, рис. 488.1. 152. Рис. 490.1; 491.2. 89/2768. Кувшин, массивная ручка с частью горловины и венчика, утрачен конец в месте прикрепления к тулову. Глина светло-коричневая, довольно тонкая, хорошо промешана и обожжена. Светло-зеленая полива сохранилась частично на ручке и на внутренней стороне горловины. Венчик почти плоский, шириной 9 мм, с небольшим желобком, под крышку. Толщина горловины 6 мм. Ручка уплощенная, изогнута почти под прямым углом, с внешней и внутренней сторон слабо выраженные желобки. Размер ручки в сечении, у нижнего конца, 1,4 х 4,5 см. 151. Рис. 488.5. 87/2. Блюдо на поддоне с загнутым внутрь узким бортиком. Склеена из фрагментов.Глина светло-коричневая, тонкая. Полива желтая. Орнамент выполнен коричневой линией: четыре крупных листа, исходящих из центра, внутри каждого – две или одна волнистые линии. Отверстия для ремонта. Мотив листа похож на декор чаши, рис. 470.8. 153. Рис. 490.2; 491.3. 88/1122. Кувшин, массивная ручка с частью горловины. Глина светло-коричневая, местами слоистая, пористая; на изломе цвет черепка в середине более светлый. Полива коричневато-желтая, «пестрая», частично утрачена. Ручка согнута почти под прямым углом, в сечении овальная, с утолщением с одной стороны, у горловины ее ширина 4 см. Кувшины 154. Рис. 490.3; 491.1. 89/3491. Кувшин, массивная ручка с частью венчика с желобком, под крышку. Глина светло-коричневая, оранжеватая, слегка пористая, с фрагментами керамики. Полива зеленая, частично утрачена. С внешней стороны ручки утолщение, в сечении размер 4,9 х 2,1 см. Ручка изогнута почти под прямым углом. У нижнего конца ручки знак: насечки и полуовал, вписанный в прямоугольник. внутрь, под венчиком выступ, предназначенный под крышку. Диаметр по бортику 20,6 см, дна – 7,3 см, высота чаши 4,8 см. Глина средне-коричневая, оранжеватая, черепок немного пористый. Полива светлая, зеленовато-желтая, местами утрачена, нанесена только снаружи; изнутри небольшие пятна кремового ангоба. Низкий поддон скошен, бортик сильно скошен внутрь. Снаружи легкое рифление. Поливные кувшины коллекции Себастополиса подразделяются на две группы. Первую составляют большие двуручные кувшины (их называют также амфорами). Глина светло-коричневая, красноватая, тесто промешано довольно грубо, обжиг качественный. Полива зеленая и желто-коричневая по кремовому ангобу. Среди них пять массивных ручек разной толщины и формы, все от разных сосудов. В 1985 г. на участке Сухумской крепости, расположенном к северу от комплекса октогональной церкви, мы обнаружили почти целый двуручный сосуд с зеленой поливой, происходящий из разрушенного поздними перекопами верхнего культурного слоя (рис. 490.12). Массивные ручки нашей коллекции происходят от сосудов такого типа. 155. Рис. 490.4. 88/1391. Массивная ручка кувшина, изогнута почти под прямым углом. Полива желто-коричневая, «пестрая». По фактуре глины и качеству поливы похожа на ручку, рис. 490.2. 294 156. Рис. 490.5. 88/1120. Кувшин, фрагмент стенки, на пе-
реходе от горловины к тулову. Декор: две параллельные полосы коротких насечек, выполненные штампом. Толщина стенки 6–8 мм (внизу). По фактуре глины, цвету и качеству поливы, эта стенка похожа на ручки, рис. 490.2 и 490.4. 157. Рис. 490.6. 88/1097. Кувшин, фрагмент стенки. Толщина стенки 4–9 мм (внизу). Полива желто-коричневая. Декор: два ряда штампованных насечек, верхний нанесен на слегка выступающий рельефный валик. По фактуре глины, цвету поливы и декору похож на стенку, рис. 490.5. 158. Рис. 490.7; 491.5. 88/3517. Кувшин, фрагмент очень массивной ручки с небольшой частью стенки и горловины. Глина средне-коричневая, промешана ровно, обжиг хороший. Полива зеленого цвета лучше сохранилась на стенке и на внутренней стороне ручки. Ручка близка к петлевидной форме, в сечении овальная, с внешней стороны слабо профилированная, в месте излома размер 2,6 х 5,6 см. Ширина ручки у горловины 6,9 см, толщина стенки 1–1,1 см. Изнутри горловина в верхней части покрыта такой же зеленой поливой, ниже – бесцветная полива. 159. Рис. 490.8,9,10; 491.6,7,8. 89/3492, 3503, 4316. Кувшин, три фрагмента от разных частей одного сосуда. Глина светло-коричневая, обжиг хороший, черепок слегка пористый. Снаружи светло-зеленая полива по ангобу, частью утрачена; изнутри бесцветная глазурь без ангоба. Нижняя часть плоской ручки в месте прикрепления к тулову; небольшой желобок на наружной стороне; размер на изломе 5,3 х 2 см. Часть стенки в месте прикрепления ручки, толщина на переходе к горловине 1 см, внизу – 7 мм. Часть стенки на переходе к горловине. Переход выделен рельефным валиком и рядом коротких насечек. Ниже на тулове расположено еще два ряда насечек. 160. Рис. 490.11; 491.4. 88/4261. Кувшин, фрагмент массивной ручки с частью горловины. Глина среднекоричневая, с редкими частицами слюды; фактура довольно грубая. Ручка изогнута почти под прямым углом, в сечении близка к овальной, размер на изломе 4 х 2, 7 см, ширина ручки у горловины 5,3 см. Неровно нанесенная ярко-зеленая полива частично утрачена, на внутренней стороне ручки полива темнее. Внутренняя сторона горловины покрыта поливой. 161. Рис. 490.12. Кувшин двуручный (амфора) из раскопок 1985 г. северного участка Сухумской крепости. Этот участок расположен в северо-восточном углу римского кастелла, на остатках стен которого была построена турецкая крепость (рис. 497). Кувшин склеен из многих кусков, венчик утрачен. Высота 38 см. Плоская ручка изогнута почти под прямым углом, широкая горловина с поперечным рифлением. Полива ярко-зеленая, частично утрачена. 162. Рис. 492.1. 88/45, 54. Кувшин формы, близкой к шаровидной, часть стенки и плоской ручки. Толщина стенки 3 -5 мм (внизу). Глина тонкая, светло-коричневая, внутри оранжеватая. В верхней части тулова легкое рифление. Верхняя часть тулова и ручка покрыты желтой поливой, средняя часть тулова – ангобом. 163. Рис. 492.2. 90/2501. Кувшин с низким поддоном, нижняя часть. Сохранился на высоту 8,6 см, диаметр дна 8,7 см, толщина стенки 6-8 мм (у дна). Глина тонкая, светло-коричневая, черепок звонкий. Снаружи покрыт ангобом, в верхней части – поливой коричнево-оливкового цвета, наложенной неравномерно. 164. Рис. 493.1; 494.1. 88/4216. Кувшин, горловина. Венчик отогнут, с небольшим углублением. Толщина черепка 4 мм. Глина светло-коричневая, оранжеватая. Полива бледно-зеленая, глу- 295
2 1 89 / 2768 88 / 1120 3 89 / 3491 88 / 1122 5 7 88 / 3517 0 2 10 см 6 4 88 / 1097 88 / 1391 9 89 / 3503 8 89 / 4316 11 10 88 / 4261 89 / 3492 0 1 5 см Рис. 490. Себастополис. Поливные кувшины 296 12 0 2 10 см
89 / 3491 89 / 2768 88 / 4261 88 / 1122 89 / 4316 89 / 3503 88 / 3517 89 / 3492 Рис. 491. Себастополис. Поливные кувшины 297
1 88 / 54 2 90 / 2501 0 1 90 / 2501 Рис. 492. Себастополис. Поливные кувшины 298 5 см
хого тона, такая же изнутри на горловине. На переходе горловины к тулову – два валика, с насечками. кремовому ангобу. Рельефный декор в виде трех вертикальных жгутовидных полос с насечками. 165. Рис. 493.2; 494.2. 88/223. Кувшин, часть горловины. Венчик и переход к тулову выделены слабо рельефными полосами, толщина стенки 3-4 мм. Глина тонкая, светло-коричневая, оранжеватая. Полива желтая, блестящая, ровная; изнутри под закраиной такая же полива, затеки ангоба. 170. Рис. 493.7; 494.7. 90/1561. Стенка сосуда. Глина светло-коричневая, розоватая. По середине корпуса круговой валик, декор рельефный: вертикальные жгутовидные полоски, отходящие вверх и вниз. Толщина черепка 4-5 мм (внизу). Светло-зеленая полива с «металлическим» блеском по кремовому ангобу, сохранилась плохо. Похож на фрагмент, рис. 493.6. 166. Рис. 493.3; 494.3. 88/424. Кувшин, часть горловины. Толщина черепка 3,5 мм. На горловине рифление, выступы подчеркнуты желтой поливой более темного цвета. Переход к тулову выделен скругленным выступом. По фактуре глины и качеству желтой блестящей поливы похож на кувшин, рис. 493.2. 167. Рис. 493.4; 494.4. 88/4204. Кувшин, стенка с частью плоской ручки. Толщина стенки 5-6 мм. Глина тонкая, светло-коричневая, оранжеватая. Полива светло-зеленая, с «металлическим» покрытием, которое почти стерлось. На стенке, в месте прикрепления ручки – три концентрические полосы светло-коричневого цвета. 171. Рис. 493.8; 494.8. 90/1171. Дно сосуда, склеено из двух фрагментов. Диаметр дна 7,3 см, поддон высокий – 1,4 см снаружи. Толщина стенки вверху 3-4 мм, толщина дна 9 мм. Глина коричнево-оранжеватая, фактура довольно грубая, с мелкой керамической крошкой и редкими частицами слюды. На изломе в середине черепка серая полоса. Рельефный декор: чередование рядов «звездочек» и рядов вертикальных жгутовидных полосок с насечками. Поливное покрытие отсутствует, но декор очень похож на описанные выше фрагменты, рис. 493.6 и 493.7. 168. Рис. 493.5; 494.5. 88/969. Кувшин, часть горловины со следом ручки, толщина черепка 4-5 мм. Снаружи венчик выделен тремя рельефными полосами, на переходе к тулову – небольшое утолщение. Глина тонкая, светло-коричневая, оранжеватая. Полива светло-зеленая, гладкая, плотная. Изнутри под веничком полоса зеленой поливы внизу отграничена коричневой полосой. 172. Рис. 493.9; 494.9. 90/1179. Фрагмент придонной части сосуда с остатками плоской ручки (2,5 х 0,8 см). Толщина черепка внизу 1,1 см, вверху – 4 мм. Изнутри видны рельефные круги от гончарного круга. Глина по цвету и фактуре очень похожа на фрагмент дна, рис. 493.8. На изломе стенки широкая полоса серого цвета. Декор: два ряда «звездочек», разделенных косыми линиями, внутри этого треугольника – круглые шишечки. Полива отсутствует. 169. Рис. 493.6; 494.6. 88/926. Фрагмент стенки сосуда, на переходе к дну. Толщина стенки 3-4 мм (у дна), слабое рифление изнутри. Глина тонкая, оранжеватая. Снаружи полива зеленая по 173. Рис. 493.10. 87/1. Стенка и часть дна сосуда на низком поддоне, с рельефным декором в виде «звездочек», расположенных в четыре ряда. Поливы нет. 299
1 2 88 / 4216 3 88 / 223 88 / 424 6 5 4 88 / 926 88 / 969 88 / 4204 7 8 90 / 1561 90 / 1171 9 90 / 1179 0 10 5 см 1 Рис. 493. Себастополис. Поливные кувшины 300 87 / 1
88 / 4216 88 / 223 88 / 424 88 / 4204 88 / 969 88 / 926 90 / 1561 90 / 1171 90 / 1179 87 / 3 Рис. 494. Себастополис. Поливные кувшины 301
174. Рис. 494.10. 87/2. Стенка сосуда, в верхней части – рельефный декор в виде шишечек в 5 рядов. Эта часть сосуда отделена от нижней валиком. Поливы нет. чена, диаметр дна не устанавливается. Высота сохранившейся части 8,8 см. Глина светло-коричневая, довольно грубо перемешана. Полива светло-зеленого цвета, сохранилась частично. Похож на светильник, рис. 495.3. Описанная выше группа из 6 предметов (рис. 493. 6-10, 494. 6-10) отличается особым рельефным декором. Зеленая полива сохранилась только на двух фрагментах станок. Единообразие редкого декора позволяет включить все эти фрагменты в категорию поливной посуды. Судя по наличию ручки на одном фрагменте (рис. 493.9), он был частью небольшого шаровидного кувшина. Маловероятно, чтобы это был открытый сосуд (чашка с ручкой), потому что декор и полива сосредоточены только снаружи. Эта группа стоит особняком в нашей коллекции, она не находит аналогий в памятниках Абхазии. Фаянс Светильники 175. Рис. 495.1. 89/2908. Светильник, верхняя часть. Диаметр венчика 3,5 см. Глина тонкая, светлокоричневая. Светло-зеленая полива плохо сохранилась, на венчике следы огня. 176. Рис. 495.2. 89/3262. Светильник, основание, край отбит. Диаметр 12,3 см, высота бортика 2,93,1 см. Глина тонкая светло-коричневая, черепок слегка пористый. Полива светлозеленая изнутри. На бортике снаружи затеки ангоба и поливы. Возможно, тот же предмет, что на рис. 495.1. 177. Рис. 495.3. 88/4210. Светильник почти целый, дно по краям оббито, диаметр сохранившейся части 7,5 см. Высота 11,7 см. Венчик обгорел и немного отбит. Глина светло-коричневая, остатки поливы зеленовато-оливкового цвета. 178. Рис. 495.4. 89/2266. Светильник, верхняя часть утра- Раскопками 1989-1990 гг. прибрежного квартала Себастополиса были обнаружены фрагменты чаш из фаянса. Они относятся к концу эпохи средневековья. Я публикую здесь только несколько характерных образцов. 179. Рис. 496.1. Закраина чашки. Черепок коричнево-терракотового цвета. Толщина ок. 2 мм у венчика и ок. 6 мм внизу. Декор синего цвета, растительные мотивы. Изнутри под закраиной – бордюр из узких листьев между двумя полосами. На оборотной стороне мотив декора такой же, но полоса более широкая. 180. Рис. 496.2. Толстостенная чаша, дно на поддоне с частью стенки. Диаметр дна 5,9 см, толщина 1 см, стенка ок. 6 мм. На изломе черепок белый. Декор изнутри – мелкие голубые цветы по белому фону, снаружи – крупные синие цветы. 181. Рис. 496.3. 89/214. Тонкая чашечка, Часть дна и стенки со слабо отогнутой закраиной. Высота 3,8 см, диаметр дна 2,7 см, толщина стенки 2 мм. Декор выполнен синим цветом, только изнутри: под закраиной по дну тонкие концентрические полосы, на стенке изображен стебель с побегами и удлиненным листом. 182. Рис. 496.4. 89/3042. Чашечка на поддоне, нижняя часть. Диаметр дна 3,2 см, толщина стенки 4 мм. Черепок на изломе серовато-белый. Декор выполнен синей и черной тонкой линией: снаружи у дна зигзагообразная полоса, синяя полоса на поддоне, на стенке – растительные мотивы. 302
1 89 / 2908 89 / 2908 2 89 / 3262 89 / 3262 3 4 88 / 4210 88 / 2266 0 10 см 2 Рис. 495. Себастополис. Поливные светильники 303
89 / 214 89 / 3042 90 / 3641 88 / 908 Рис. 496. Себастополис. Фаянсовые чашки 304
183. Рис. 496.5. 90/3641. Чашка белая, часть стенки с широким венчиком. Толщина стенки 3,5 мм, сужение к краю. Декор изнутри: синие полосы под закраиной и в придонной части. Снаружи широкий венчик обрамлен двумя синими полосами; крупные синие цветы. 184. Рис. 496.6. 89/908. Чашечка, часть закраины, толщина стенки 2 мм. Декор снаружи: ряд ромбов и вертикальных линий, в ромбы вписаны различные геометрические мотивы; комбинируются желтый и черный цвета. * * * Наш Каталог керамики из раскопок Себастополиса включает 184 предмета, из них 178 фрагментов поливной керамики и 6 фрагментов фаянсовых чаш. Поливная керамика делится на две неравные категории: всего лишь пять фрагментов белоглиняной посуды и 173 – красноглиняной (включая одно блюдо из экспозиции Абхазского Государственного музея). Из 172 фрагментов красноглиняной поливной керамики самой многочисленной группой являются закраины и стенки чаш и тарелок. Их 77 фрагментов, что составляет около 45%; доньев чаш 68 предметов, – около 40%; кувшинов 23 фрагмента, что составляет около 13, 4%. Остальные группы немногочисленны: блюда относительно хорошо сохранившиеся и дающие представление о их размерах и форме – всего 5 предметов, светильники – 4 предмета. Эти подсчеты довольно приблизительны, потому что в самую многочисленную группу закраин и стенок входят как небольшие чаши и тарелки, так и блюда, – по небольшим фрагментам трудно судить о размерах и формах сосудов. Тем не менее, очевидно, что в коллекции из наших раскопок Себастополиса самый многочисленный вид посуды – чаши. Кувшинов существенно меньше, а светильники очень редки. Донья чаш представляют собою форму самую характерную и показательную. Некоторые из них публиковались в общих обзорах архео- логических материалов из Себастополиса9. В этой главе мы описали коллекцию поливной керамики, которая происходит из раскопок южного прибрежного участка Сухумской крепости (Себастополиса). Археологическое изучение других участков Сухумской крепости тоже дало значительное количество поливной керамики. Мы приводим здесь образцы доньев чаш из наших с М. М. Гунбой раскопок 1985 г. северного участка Сухумской крепости (рис. 497). Это донья чаш с желтой поливой, украшенные мотивами круга, спирали или концентрических окружностей (рис. 498)10. Они во всем подобны чашам с южного участка Себастополиса. На этом же участке был найден неполивной домашний кувшин «с носиком» (рис. 498). Они были широко распространены в Восточном Средиземноморье в XVIXVII вв., – в эпоху, именуемую турецкой. Их находят в разных пунктах, от Стамбула до Греции и Будапешта11, включая Абхазию12. Такие кувшины, вместе с фаянсовой посудой и курительными трубками, характеризуют позднесредневековую эпоху – эпоху после поливной керамики. Хрушкова 2002, с. 246–248, рис. 99; Khroushkova 2006a, pl. 44a. 9 10 Khroushkova 2006a, pl. 44b. Хрушкова 2002, с. 248–249, рис. 100; Vroom 2003, fig.6.46. 11 12 305 См. выше, Гл. 5, рис. 455–457.
2 1 Рис. 497. Себастополис–Сухумская крепость. Северный участок: 1 – римский кастелл, 2 – турецкая крепость О типологии и хронологии В 1997 г. исследователь византийской керамической посуды Вероника Франсуа издала свою диссертацию. В отличие от традиции выбирать темой диссертации научную проблему, на этот раз содержанием работы стала только аннотированная библиография, посвященная византийской глазурованной керамике. Эта библиография включает 543 работы, опубликованные в течение почти столетия, с 1897 до 1994 г.13. Крым представлен двумя пунктами, – это Херсон и Феодосия-Каффа. За прошедшие почти четверть века появились десятки новых книг, каталогов, статей. Восточное Причерноморье в них отсутствует. Впрочем, в другой работе В. Франсуа на карте генуэзских факто13 рий Черного моря видим Себастополис (Savastopoli)14, но о находках там поливной керамики ничего не сообщается. В Крыму поливная керамика изучается с конца XIX в. Детальный анализ истории изучения этого вида керамики в Крыму, который опубликовала И. Б. Тесленко, дает представление о длительной традиции и большой интенсивности исследований пол