Ежемесячный научный
и общественно-политический журнал
Основан в 1969 году
Выходит
на русском и испанском языках

Петен
Что претлскаухл© з раёсоне
b ^ласс^^счсом
T-epu-og-e tj<x6aAM.5QU,at(
Петен (район современной Гватемалы) был ча¬
стью так называемой «центральной зоны»
цивилизации. На его территории существовали
крупнейшие центры — Тикаль, Наранхо, Вашак-
тун, Альтарь-де-Сакрифисиос, а также более
мелкие, из которых многие не обнаружены.
Памятники района попали
во внимание исследовате¬
лей и путешественников
несколько позже юкатан¬
ских, что было обусловле¬
но чисто географическими условиями. К тому же в коло¬
ниальный период население района резко сократилось.
Первое упоминание о Тикале принадлежит испанскому мона¬
ху Андресу де Авенданьо-и-Лойоле, который в 1696 г. за¬
блудился в лесах северо-восточного Петена и случайно об¬
наружил развалины Тикаля. Систематические раскопки были
начаты лишь в 1916 г. в районе Вашактуна.
1гл«матммее(ал42.
Это область влажных тропиков. Хотя рек и озер крайне
мало, повсеместно изобилуют болотистые низины — бахос.
В периоды сухого сезона население пользовалось запасами
дождевой воды. Климатическими особенностями обуслав¬
ливался и строительный принцип: все здания поднимались
на различной величины платформы.

ЛАТИНСКАЯ
АМЕРИКА
Ежемесячный научный и общественно-
политический журнал
Основан в 1969 году
Выходит на русском и испанском языках
AmERICR
LATlinO
Академия наук СССР
Институт Латинской Америки
Academia de Ciencias de la URSS
Institute de Amdrica Latina
ИЗДАТЕЛЬСТВО "НАУКА". МОСКВА
июнь* IQ06

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ
С. А. МИКОЯН (главный редактор), П. Н. БОЙКО, Б. С. ВОЛОВ (от¬
ветственный секретарь), В. В. ВОЛЬСКИЙ, А. Н. .ГЛИНКИН, О. Т. ДА-
РУСЕНКОВ, Л. Л. КЛОЧКОВСКИЙ, Ю. Н. КОРОЛЕВ, Л. В. КРЫЛОВ,
М. Ф. КУДАЧКИН, В. А. КУЗЬМИЩЕВ, Н. М. ЛАВРОВ, Н.С. ЛЕОНОВ,
В. П. ЛУКИН, Б. М. МЕРИН, Г. Е. СКОРОВ, К. А. ХАЧАТУРОВ,
И. К. ШЕРЕМЕТЬЕВ, А. Ф. ШУЛЬГОВСКИЙ
РЕДАКЦИЯ
А. А. Аветисян (зав. редакцией), Г. А. Богомолова, В. М. Гаврилов,
А. В. Гришин, М. М. Гурвиц, В. Н. Миронов, И. В. Никитина (худо¬
жественный редактор), Г. В. Никольская, О. И. Ничего, Ю. С. Образцова,
А. Б. Резников, С. С. Ренкель, А. А. Сухостат (и. о. зам. главного редак¬
тора), Т. А. Таратута, Д. М. Шангайт, И. К. Шатуновская, Л. Б. Шлейфер
Адрес редакции:
119034, Москва, Г-34,
Кропоткинский переулок, 24,
тел. 201-54-84
@ Издательство «Наука»,
«Латинская Америка», 1986 г.
Сдано в набор 14.03.86
Формат бумаги 60x90*/ie
Усл. кр.-отт. 60,2 тыс.
Подписано к печати 13.05.86	Т-13801
Высокая печать Усл. печ. л. 9,0-}-цвет. вкл.
Уч.-изд. л. 10,6 Бум. л. 4,5 Тираж 6100 экз. Зак. 236 6
Ордена Трудового Красного Знамени издательство «Наука»,
103717, ГСП, Москва, К-62, Подсосенский пер., 21
2-я типография издательства «Наука», 121099, Москва, Г-99, Шубинский пер., 6

СОДЕРЖАНИЕ
SUMARIO
КОЛОНКА РЕДАКТОРА
«Неоглобалистская»	тактика
Вашингтона и центральноамери¬
канские реалии
В. П. Сударев. Центральная Аме¬
рика: опасное развитие событий
М. Б. Горохова. Крах Дювалье или
конец дювальизма?
ГЛОБАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ СОВ¬
РЕМЕННОСТИ: ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ
СИТУАЦИЯ В РЕГИОНЕ
Г. С. Хозин. Экология и развитие
Е. Н. Лисицын. Формирование эко¬
логической политики
А. С. Наумов. Освоение Бразиль¬
ской Амазонии и охрана окру¬
жающей среды
ТЕОРИИ И КОНЦЕПЦИИ ОБЩЕСТ¬
ВЕННОГО РАЗВИТИЯ
А. В. Шестопал. Социальные докт¬
рины — эволюция методологиче¬
ских основ (часть I)
СООБЩЕНИЯ
О. В. Лаврова. Особенности экс¬
порта испанской технологии
ДИСКУССИИ, ОБСУЖДЕНИЯ
Об общности, различиях и взаимо¬
действии литературных процессов
(окончание)
СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
NOTA EDITORIAL
5 Tactica «neoglobalista» de Washing¬
ton у las realidades cenfroamericanas
7 V. P. Sudarev. America Central:
peligroso desarrollo de sucesos
16 M. B. Gorojova. c, Fracaso de Duva¬
lier о el fin de duvalismo?
PROBLEMAS GLOBALES DE NUES-
TRA ЁРОСА: LA SITUAClON ECO-
LOGICA EN LA REGION
39 G. S. Jozin. Ecologia у desarrollo
49 E. N. Lisitsin. Formacion de la
politica ecoldgica
53 A. S. Naumov. Dominio de Amazo¬
nia Brasilena у proteccion del
medio ambiente
TEORIAS Y CONCEPCIONES DEL
DESARROLLO SOCIAL
61 A. V. Shestopal. Doctrinas sociales:
evolucion de las bases metodolo-
gicas (parte 1)
COMUNICACIONES
76 О. V. Lavrova. Particularidades de
exportacion de la tecnologia espa-
no I a
DISCUSIONES, DEBATES
84 Sobre Io comun, Io diferente у la
cooperacion de los procesos litera-
rios (fin)
PAGINAS DE LA HISTORIA
M. С. Альперович. Миранда в 107 M. S. Alperovich. Miranda en Kiev
Киеве (окончание)	(fin)
ИСКУССТВО И ЛИТЕРАТУРА	ARTE Y LITERATURA
Л. И. Тананаева. Время художест¬
венного обновления
118
L. I. Tananaeva. Tiempo de renova-
cion artistica
3

СССР — ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА
URSS — AMERICA LATINA
Ю. В. Вершинина. Доминиканские
128
Yu. V. Vershinina. Caretas del car-
карнавальные маски в Москве
КНИЖНАЯ ПОЛКА
Обсуждение книги
naval dominicano en Moscu
LIBRERlA
Se discute un libro
Советские ученые о движении
неприсоединения
Рецензии
130
Los cientificos sovieticos sobre el
movimienfo de no alineacion
Resenas
Б. М. Мерин. 3. И. Романова.
Развитие капитализма в Аргенти¬
не. М., «Наука», 1985
136
В. M. Merin. Z. 1. Romanova.
Desarrollo del capitalismo en Argen¬
tina. M., «Nauka», 1985
М. М. Гурвиц. 1984: Куда идет Ве¬
несуэла? Каракас, 1984
138
M. M. Gurvifs. 1984: dA donde va
Venezuela? Caracas, «Planefa», 1984
Л. Л. Клочковский. Монетарист¬
ские рецепты перестройки эконо¬
мики. Богота, 1985
КОММЕНТАРИИ
140
L. L. Klochkovski. El transfondo —
monefarismo de ajuste. Bogota.
Fundacion universitaria autonoma
de Colombia, 1985
COMEHTARIOS
А. Н. Боровков. «План Бейкера»
и реакция Картахены
142
A. N. Borovkov. «Plan Baker» у la
reaccion de Cartagena
4

Колонка редактора
«Неоглобалистская» тактика Вашингтона
и центральноамериканские реалии
Одна из важнейших причин обострения центральноамерикан¬
ского кризиса — стремление правящих кругов США по возможности
подчинить или, во всяком случае, приспособить происходящие
в регионе объективные сдвиги собственным геополитическим интересам.
С этим, в частности, связана крупномасштабная демагогическая кампания,
поднятая в последнее время Вашингтоном, чтобы превознести свою роль
в крахе диктаторского правления Дювалье, смене военного правления в
Гватемале на гражданское. Несмотря на реверансы, еще недавно адресо¬
ванные главарю «тонтон-макутов», гватемальским «гориллам» (как и дру¬
гим диктаторам континента) по поводу их «вклада» в защиту ценностей
западной цивилизации, американская администрация сегодня пытается
заверить международное сообщество в том, что именно ее усилия, а не
борьба народов породили новую «волну демократизации», которая ка¬
тится по всему континенту.
Подобного рода аргументы — не просто декор. Речь идет о стрем¬
лении вынудить «американское большинство» признать, что так называе¬
мая «доктрина Рейгана» (новый военно-политический подход США к со¬
хранению своего контроля над развивающимся миром) более эффективна
по сравнению с попытками проведения реформистской политики, пред¬
принимавшимися администрацией Кеннеди, а тем более Картера. Тем са¬
мым Белый дом хочет добиться не только консенсуса правых сил, чего
он уже достиг, играя на неудачах внешнего и внутреннего характера и
раздувая шовинистический угар. Теперь он стремится заручиться более
широкой внутренней (в конгрессе и вне его) и международной поддерж¬
кой своей авантюристической политики. А для этого требуется несколько
более изощренная демагогия на словах и на деле.
Этим, в частности, и обусловлено стремление Вашингтона избавиться
от одиозных фигур в Центральной Америке, прикрыть репрессивный ха¬
рактер режимов определенными атрибутами демократии.
Курс на «демократизацию» рассчитан также на модификацию деятель¬
ности «контадорской группы», ставшей, несмотря на все сложности ее
борьбы и развития, важным фактором латиноамериканского противостоя¬
ния планам Белого дома в регионе. Вашингтон стремится ослабить ряд
ее позитивных инициатив, направить «контадорский процесс» в выгодное
для себя русло.
За всем этим явно просматриваются усилия, призванные обеспечить
правящим кругам США благоприятные внутренние и международные
S

условия перехода к еще более агрессивным и масштабным акциям против
свободной Никарагуа. Эту страну, сбросившую кровавую диктатуру (ко¬
торую последовательно поддерживали все администрации США начиная
с Ф. Рузвельта), где у власти находится партия, получившая более 2/3
голосов на первых свободных выборах и где сегодня существует столь
почитаемый на Западе политический плюрализм, открыто действуют оп¬
позиционные партии,— именно эту страну хотят изобразить «тоталитарным
островом» посреди восторжествовавшей вокруг демократии.
Но что же реально изменилось вокруг Никарагуа? Попытки насаж¬
дения христианско-демократических моделей, к которым благоволит аме¬
риканская администрация, никоим образом не сняли остроту центрально¬
американского кризиса. «Новаторский» подход США просто не способен
учесть все сложности и всю специфику ситуации в отдельных странах —
не говоря уже о том, что в нем игнорируется суть этого кризиса.
Например, в Сальвадоре при всей шумихе о гражданском режиме
Н. Дуарте продолжаются попытки реализации прежней репрессивной ли¬
нии, направленной на ликвидацию массовых демократических организа¬
ций. В Гватемале новый президент Венисио Сересо, возможно, слишком
всерьез принимает внезапно возникшую «симпатию» США к демократии
и к реальному переходу власти в руки противостоящих военной верхуш¬
ке представителей оппозиционных партий. Насколько долго он сможет
противостоять «гориллам», десятки лет заливавшим страну кровью, пока¬
жет будущее. Зато гондурасская «демократия» — в надежных руках, под
пристальным контролем. Здесь постоянно под разными предлогами при¬
сутствуют крупные контингенты войск США — то ради маневров, то для
«инструктажа». Одни сменяются другими, но на деле — это, по существу,
новая форма оккупации страны, разработанная Пентагоном.
И все же, несмотря на происки США, а скорее вопреки им, как по¬
казывает опыт никарагуанской революции, существуют перспективы сов¬
местного участия различных политических сил, в том числе патриотически
настроенной части местной христианской демократии, в деле социального
обновления. Видимо, с этим связан определенный интерес некоторых
правительств региона к развитию политического диалога с революционной
Никарагуа, к углублению «контадорского процесса». Несмотря на отчаян¬
ное противодействие со стороны США, борьба народов Центральной Аме¬
рики за право определять свои судьбы, соотносить свое будущее с ве¬
дущими тенденциями мирового развития получает новый импульс.
6

В. П. СУДАРЕВ
Центральная Америка: опасное развитие событий
Центральноамериканский конфликт — один из острых ре¬
гиональных кризисов современного мира, порожденных реак¬
цией империализма США на интенсивное развитие революцион¬
ных процессов в сфере их традиционного влияния. В этом
отношении он имеет общие черты с предшествовавшими кри¬
зисными ситуациями в международных отношениях в Запад¬
ном полушарии (гватемальский кризис 1954 г., доминиканский
кризис 1965 г.). Однако по остроте, продолжительности и ха¬
рактеру противоборства этот конфликт обладает рядом прин¬
ципиально новых особенностей. И речь в данном случае идет
не только о том, что при дальнейшей эскалации он чреват
серьезными международными последствиями. События в суб¬
регионе свидетельствуют о значительном ужесточении курса
американского империализма в отношении освободительного
движения на современном этапе.
Центральная Америка превращена Вашингтоном в своеоб¬
разный полигон, где апробируется ряд «перспективных» мето¬
дов империалистической политики: регионализация противо¬
повстанческой войны (Сальвадор — Гондурас — Гватемала),
развертывание американских сил быстрого реагирования, де¬
стабилизация прогрессивных режимов (необъявленная война
против Никарагуа) и т. д.
И тем не менее развитие центральноамериканского кризиса
наглядно показывает, что, несмотря на целый ряд благоприят¬
ных обстоятельств — географическую близость, традиционно
высокий уровень влияния, десятилетиями существующую ин¬
фраструктуру связей с государствами района, наконец, создан¬
ный мощными пропагандистскими кампаниями шовинистиче¬
ский психологический климат внутри страны,— возможности
США в субрегионе далеко не беспредельны. Это обусловлено
в первую очередь размахом освободительной борьбы, делающей
7

«простые и дешевые» решения неэффективными1. Красноре¬
чивое свидетельство тому — события в Сальвадоре, официаль¬
но провозглашенном в начале 80-х годов главным объектом
американской политики «сдерживания» в субрегионе. Соеди¬
ненным Штатам не удалось одним ударом решить «сальвадор¬
скую проблему», что вынудило их искать новые формы воз¬
действия на обстановку — в частности, активно использовать
электоральные механизмы и даже фактически санкциониро¬
вать переговоры правительства Дуарте с представителями
ФНОФМ-РДФ.
На политику США в Центральной Америке влияет доста¬
точно широкий круг факторов-«ограничителей» как внутрен¬
него, так и внешнего характера. К ним относится прежде
всего отсутствие в стране в первой половине 80-х годов кон¬
сенсуса по центральноамериканской политике, несмотря на не¬
малые усилия, приложенные администрацией Рейгана для его
достижения. Сопротивление демократов и части республиканцев
в конгрессе вынуждало правительство буквально «пробивать»
даже незначительные ассигнования на военную помощь саль¬
вадорскому режиму или поддержку «контрас».
Кроме того, на политику США определенное влияние
оказали и межведомственные противоречия. Так, пожалуй,
впервые в послевоенной истории госдепартамент, в котором в
начале 80-х годов была проведена крупная «чистка» с целью
освобождения от функционеров, связанных с предшествовав¬
шей администрацией и не разделявших курс на силовое реше¬
ние, занял более агрессивную позицию, чем Пентагон. Некото¬
рая сдержанность ведомства К. Уайнбергера объясняется
рядом обстоятельств, среди которых опасение, что прямая ин¬
тервенция в Центральной Америке может поставить под угро¬
зу прохождение через конгресс рекордных военных бюджетов
из-за длительности и трудности военных акций, а также не¬
предсказуемость последствий регионализации вооруженного
конфликта.
Важнейшим фактором, ограничивающим агрессивные
устремления Вашингтона, является стойкость никарагуанской
революции, готовность народных масс подняться на борьбу про¬
тив интервентов. Прямое вторжение в Центральную Америку
обошлось бы в тысячи американских жизней, привело бы к за¬
тяжной войне, чему противятся широкие общественные круги
в США.
Огромное значение для сдерживания империалистической
агрессии имеют конструктивная позиция Советского Союза,
Кубы, всего социалистического содружества, помощь, которую
они оказывают сандинистской революции. Активную политиче¬
скую поддержку Никарагуа получает и от неприсоединивших- 1
1 The Future of Central America. Policy Choices for the United States
and Mexico. Stanford, 1983, p. 8.
8

ся государств, чья роль в поисках мирного решения конфлик¬
та возрастает.
Среди факторов внешнеполитического порядка выделяется
весьма осторожная позиция западноевропейских союзников
США, которые при всем различии в частностях в целом вы¬
ступают за политическое решение. Это не могут не учитывать
США ввиду того, что прямая интервенция может привести к
ослаблению атлантического союза. Иначе говоря, администра¬
ции Рейгана не удалось ограничить роль Западной Европы в
Центральной Америке позицией стороннего наблюдателя, авто¬
матически поддерживающего своего «старшего партнера», без¬
опасность которого якобы оказалась «под угрозой». Более
того, в целом ряде случаев такие западноевропейские страны,
как Франция, Испания, Швеция, предпринимали внешнеполи¬
тические акции, объективно направленные против линии США.
Американской дипломатии не удалось добиться поддержки
интервенционистскому курсу со стороны потенциальных союз¬
ников в регионе — Аргентины, Венесуэлы, Колумбии. Мальвин¬
ский кризис нанес сильный удар по наметившейся было в
1981 г. тенденции к вовлечению стран Южного конуса в кон¬
фликт в Центральной Америке. Одним из важных его итогов
стала заметная переоценка ценностей правящими кругами
латиноамериканских стран в вопросах сотрудничества с Соеди¬
ненными Штатами. В результате этого, а также по ряду дру¬
гих причин (изменение внутриполитической обстановки в этих
государствах, перегруппировка правящих кругов) Вашингтон
в 1982 г., по сути, растерял своих потенциальных партнеров
в регионе и, более того, с 1983 г. столкнулся с оппозицион¬
ным блоком в лице «контадорской группы», получившей ши¬
рокую поддержку как в Латинской Америке, так и за ее пре¬
делами.
В эти годы Соединенным Штатам не удалось полностью
снять и противоречия, существующие между его союзниками
в субрегионе. Примером может служить неурегулированность
отношений между Сальвадором и Гондурасом из-за террито¬
риального спора, приведшего в конце 60-х годов к «футбольной
войне». Хотя Вашингтон и смог добиться известных сдви¬
гов в военно-полицейской интеграции двух режимов, противо¬
речия между ними сохраняются. Это, в частности, выразилось
в том, что, несмотря на все усилия северного соседа, гонду¬
расские власти выступили против массового обучения сальва¬
дорских военнослужащих в созданном при помощи Соединен¬
ных Штатов крупном учебном центре в Пуэрто-Кастилья на
атлантическом побережье Гондураса.
В результате в первой половине 80-х годов фактически
потерпел неудачу и ряд инициатив, которые были выдвинуты
Соединенными Штатами для «легитимизации» политического
давления на Никарагуа (создание Центральноамериканского
демократического сообщества, попытки оживления Централь-
9

неамериканского совета обороны, а также в известном смысле
и «карибская инициатива»). Немалую роль, безусловно, сыграл
своекорыстный подход к этим вопросам самой администрации,
которая стремилась главным образом извлечь максимум поли¬
тических дивидендов из выдвигаемых проектов, мало заботясь
(что особенно отчетливо проявилось в случае с «карибской
инициативой») о реальных потребностях государств субре¬
гиона.
Разноплановые по своему характеру и степени воздействия
на внешнюю политику факторы ограничивали агрессивные
устремления Вашингтона, вынуждали его в определенной сте¬
пени адаптироваться к реальным условиям, куда более слож¬
ным, чем намеченные схемы «крестовых походов». Все это вно¬
сило существенные коррективы в соотношение ближайших и
долгосрочных целей Соединенных Штатов в этом районе. Хотя
администрация Рейгана впервые со времени «холодной войны»
сделала столь значительный крен в сторону ужесточения
внешнеполитического курса, было бы ошибочным утвер¬
ждать, что неоконсервативное крыло, практически полностью
определяющее в 80-е годы центральноамериканскую политику
США, рассчитывает лишь на силовое подавление освободитель¬
ного движения. Согласно американским экспертам, любая про¬
тивоповстанческая война неэффективна без осуществления
программы политических и социально-экономических реформ,
получившей название «противоповстанческий реформизм»2.
Как бы поверхностны ни были эти реформы (от них требует¬
ся главным образом быстрый политический эффект), тем не
менее они неизбежно должны в той или иной степени изме¬
нить социально-политический статус-кво в стране и затронуть
интересы олигархических групп и высшего офицерства. По¬
следние же как по своей классовой природе, так и в силу
присущей им политической культуры не склонны даже на не¬
значительные уступки и компромиссы. Это наглядно продемон¬
стрировал откровенный саботаж аграрной реформы в Сальва¬
доре в начале 80-х годов.
В свою очередь, слабы и раздроблены политические силы,
потенциально способные стать носителем реформистской
альтернативы, в том числе и в «противоповстанческом» вариан¬
те. Их поляризация в Центральной Америке достигла высокого
уровня, и так называемый «политический центр» либо вообще
отсутствует, либо крайне слаб. Вот почему попытки «электо¬
ральной корректировки» военно-политических режимов и огра¬
ниченного реформаторства, предпринимаемые Вашингтоном,
местная реакция встречает в штыки. К тому же со своей тра¬
диционной политической клиентурой в Центральной Америке
Соединенные Штаты связывают слишком многое, чтобы откры¬
2 R. A. White. The Morass: United States Intervention in Central Ame¬
rica. New York, 1984, p. 5.
10

то противодействовать ей, тем более что такие ее черты, как
ярый антикоммунизм, «решительность» в борьбе с освободи¬
тельным движением особенно ценятся в Вашингтоне. Поэтому
администрация, которой для новых ассигнований режиму
Дуарте нужен «прогресс» в деле соблюдения прав человека в
Сальвадоре, ограничивается символическим нажимом на мест¬
ные правящие группы, чтобы сделать их более сговорчивыми,
либо предпринимает такие показательные акции, как, напри¬
мер, отказ во въездной визе лидеру ультраправых Р. д’Обюс-
сону.
Дестабилизация сандинистского режима, несомненно, глав¬
ное долгосрочное направление центральноамериканской поли¬
тики Соединенных Штатов. В течение последних лет админист¬
рация использует широкий арсенал средств борьбы против
никарагуанской революции: от «замораживания» помощи в
1981 г. до торгового эмбарго, объявленного в мае 1985 г., от
срыва переговоров в Мансанильо до минирования портов, со¬
держания и вооружения «контрас». Одновременно не прекра¬
щаются попытки добиться дипломатической изоляции Никара¬
гуа в регионе. С этой целью администрация Рейгана возвра¬
щается к выработанным предшествующими администрациями
пропагандистским приемам, использующимся в отношении ре¬
жимов прогрессивной ориентации развивающихся стран. Как
заявил помощник госсекретаря по межамериканским делам
Э. Абрамс, поставлена задача «окружить» Никарагуа «демокра¬
тическими режимами», подразумевая под этим проходившие
при поддержке США недавние выборы в Гватемале, Гондурасе
и Коста-Рике. Эта линия нацелена прежде всего на то, чтобы,
с одной стороны, придать таким режимам большую респекта¬
бельность в Латинской Америке, а с другой — изолировать
Никарагуа от демократической общественности континента.
В своем выступлении во время четырехчасового пребывания
на Гренаде 20 февраля 1986 г. Рейган обратился с призывом
ко всем «демократическим силам» континента помочь никара¬
гуанскому народу «освободиться от коммунистической тира¬
нии».
Немалые усилия прилагает Вашингтон и для противодейст¬
вия «контадорскому процессу», т. е. участию латиноамерикан¬
ских государств, объединенных в «контадорскую группу»,
в поисках путей мирного урегулирования конфликта. Сам факт
создания этой группы и характер ее деятельности — безуслов¬
но, знаменательное явление в международных отношениях в
Западном полушарии. Фактически впервые в послевоенный
период ряд государств региона создали блок, противопоставив¬
ший Соединенным Штатам свой собственный вариант решения
острого политического вопроса в районе, объявленном Вашинг¬
тоном сферой своих «жизненно важных интересов». «Контадор-
ский процесс», столь контрастирующий с созерцательной по¬
зицией большинства латиноамериканских стран в период гва¬
11

темальского, карибского и доминиканского кризисов, наглядно
свидетельствует о крупных позитивных сдвигах, которые про¬
изошли в международных отношениях в регионе.
Деятельность «контадорской группы» отражает в первую
очередь заметно отличную от американской позицию ряда
стран региона в отношении центральноамериканского кризиса.
Правящие круги Мексики, Венесуэлы, Колумбии и Панамы
исходят из того, что основными его причинами являются со¬
циально-экономическая отсталость и политическое угнетение.
Причем в рамках этого подхода Мексика не отвергает и во¬
оруженный путь свержения антинародных режимов, если все
другие пути блокированы. Страны «контадорской группы» не
заинтересованы в наращивании Соединенными Штатами воен¬
но-политического присутствия в непосредственной близости от
собственных границ, а руководство Панамы, в частности, испы¬
тывает вполне обоснованные опасения по поводу того, что в
случае углубления центральноамериканского кризиса могут
быть задействованы американские военные силы, базирующие¬
ся в зоне канала, что существенно осложнит процесс установ¬
ления полного суверенитета Панамы над этой территорией.
Выступая за политическое решение конфликта в субрегио¬
не, «контадорская группа» в то же время стремится ограни¬
чить революционные процессы в Центральной Америке бур¬
жуазно-демократическими рамками. Это, в частности, прояви¬
лось в попытках вменить в обязанность Никарагуа начать
политический диалог с контрреволюционной оппозицией, при¬
водя в пример переговоры между Дуарте и сальвадорскими
патриотами, хотя принципиальная разница внутренних ситуа¬
ций в этих двух государствах очевидна. Если в Сальвадоре
правительство вынуждено было сесть за стол переговоров с
представителями влиятельной политической силы, имеющей
широкое международное признание, то сандинистское руковод¬
ство фактически призывали «примириться» с окопавшимися в
соседних Гондурасе и Коста-Рике контрреволюционными орга¬
низациями, «присутствие» которых в Никарагуа выражалось
лишь в террористических акциях и саботаже.
Совпадение по отдельным вопросам позиции «контадорской
группы» с подходом США объясняется тем, что Белый дом не¬
редко прибегает к «выкручиванию рук» в отношении латино¬
американских государств, тем более что возможности воздей¬
ствия Вашингтона на внешнюю политику стран региона замет¬
но возросли в результате обострения проблемы задолженности.
И хотя администрация вынуждена время от времени деклара¬
тивно поддерживать усилия «контадорской группы», на самом
же деле она стремилась всячески выхолостить конструктивное
содержание ее деятельности. Ведь в основе разработанного
группой проекта урегулирования кризиса в Центральной Аме¬
рике лежат такие положения, как ограничение иностранного
военного присутствия в субрегионе, военных маневров, заку¬
12

пок вооружений, отказ от действий по дестабилизации прави¬
тельств соседних государств и ряд других, что явно не соот¬
ветствует долгосрочным планам Вашингтона. В силу воздейст¬
вия этого фактора перспективы политического урегулирования
кризиса к середине 80-х годов так и не приобрели реальных
очертаний.
И тем не менее итог трехлетней деятельности «контадор-
ской группы», несомненно, в целом позитивен. В ряде случаев
ей удавалось снимать остроту конфликтных ситуаций, созда¬
вавшихся в межгосударственных отношениях в этом районе.
Тот факт, что в 1983—1985 гг. здесь все же велся диплома¬
тический диалог, а министры иностранных дел центральноаме¬
риканских стран неоднократно садились за стол переговоров,
безусловно, препятствовал дальнейшей эскалации напряжен¬
ности в субрегионе.
В этих условиях с важной инициативой выступил новый
президент Перу Алан Гарсиа, предложивший создать латино¬
американскую «группу поддержки» Контадоры. Она оформи¬
лась в октябре 1985 г. в составе Аргентины, Бразилии, Перу
и Уругвая. Ее создание отразило растущее понимание правя¬
щими кругами Латинской Америки необходимости совместных
действий для реализации внешнеполитических инициатив, свя¬
занных с судьбами региона и идущими вразрез с политикой
США. В январе 1986 г. в г. Карабальеда (Венесуэла) состоя¬
лось совместное совещание двух групп на уровне министров
иностранных дел, на котором были подтверждены основные
принципы «контадорского процесса» и, в частности, намерение
добиваться демилитаризации Центральной Америки, ограниче¬
ния иностранного военного присутствия. В качестве одного из
важных условий нормализации обстановки в субрегионе было
выдвинуто требование прекратить иностранную помощь любым
повстанческим группам в Центральной Америке.
В сложившихся условиях Вашингтон, продолжая торпеди¬
ровать «контадорский процесс» и наращивать помощь «конт¬
рас» 3, усиливает нажим на эти страны. Активно используют¬
ся с этой целью политические контакты, среди которых следует
выделить состоявшуюся в феврале 1986 г. встречу госсекретаря
Дж. Шульца с министрами иностранных дел «восьмерки».
На встрече он вручил письмо Рейгана президентам восьми
стран, где излагаются взгляды Белого дома на события в
Центральной Америке. Накануне нового совещания «восьмер¬
ки» в г. Пунта-дель-Эсте (Уругвай) вояж по этим государст¬
вам совершил специальный посол США в Центральной Аме¬
рике Г. Шлаудерман. По сообщению агентства ЭФЭ, им была
предпринята попытка убедить правительства этих стран изме¬
3 В начале 1986 г. президент Рейган развернул мощную кампанию
давления на конгресс с тем, чтобы добиться выделения никарагуанским
«контрас» 100 млн долл. Большая часть этой суммы предназначалась
на закупку вооружений.
13

нить свою отрицательную позицию в отношении американской
помощи «контрас».
Отличительная особенность центральноамериканского кри¬
зиса — участие в поисках его урегулирования правительств
ряда западноевропейских стран, а также международных по¬
литических организаций, и прежде всего Социнтерна. Озабо¬
ченность Западной Европы эскалацией напряженности в этом
районе и сопротивление попыткам Вашингтона вывести цент¬
ральноамериканский кризис на уровень проверки «действен¬
ности» атлантических обязательств во многом отражают опа¬
сения, что это может в конечном итоге привести к опасным
последствиям для мира в целом. В данном случае, как отме¬
чает западногерманский ученый В. Грабендорф, сказывается
сильное психологическое влияние, которое в свое время ока¬
зал на правящие круги западноевропейских стран карибский
кризис4. Кроме того, Западной Европе присущ более гибкий
подход к развивающимся странам, большая, чем у США, спо¬
собность адаптироваться к изменениям в этих районах мира.
Правящие круги Старого Света надеются также расширить
свое экономическое и политическое влияние, использовав для
этого «бреши», создаваемые кризисом системы зависимости в
Центральной Америке.
Общие моменты подхода западноевропейских государств к
событиям в Центральной Америке, естественно, не исключают
порой существенных различий в позициях конкретных поли¬
тических сил и правительств. Так, европейские социалисты
исходят из того, что проводимый Соединенными Штатами си¬
ловой курс ведет к фактической консервации отсталых со¬
циально-экономических структур и в конечном счете способ¬
ствует радикализации освободительного движения в этом
районе. Принципиальная ошибка Вашингтона, по их мнению,
заключается в том, что «левый фланг» этого движения авто¬
матически отсекается как инородное тело, в то время как его
надо интегрировать в политическую систему и тем самым пред¬
отвратить дальнейшую радикализацию революционного про¬
цесса. На практике такой подход находит выражение в широ¬
ких политических контактах с революционными силами суб¬
региона ряда правящих социалистических партий Западной
Европы, и в первую очередь Испанской социалистической ра¬
бочей партии. Несмотря на классовую ограниченность позиции
руководства западноевропейской социал-демократии, следует
отметить, что эти контакты объективно способствуют поиску
политического урегулирования в субрегионе. Ведущие партии
Социнтерна стали одними из организаторов Марша за мир в
Центральной Америке, в ходе которого около 300 представи¬
телей различных политических и общественных организаций:
4 A. White Richard. Op. cit.
14

с декабря 1985 г. по январь 1986 г. прошли от Панамы до
Мексики.
В подходе к событиям в Центральной Америке у христиан¬
ской демократии значительно больше точек соприкосновения
с позицией администрации Рейгана как в концептуальном
плане, так и в практической политике. Христианская демокра¬
тия стала практически единственной международной полити¬
ческой силой, оказавшей поддержку режиму Дуарте в Саль¬
вадоре, которой активно добивался Вашингтон от Западной
Европы и Латинской Америки. Западногерманские христиан¬
ские демократы приняли участие в антиникарагуанской кампа¬
нии, а правительство ФРГ приостановило оказание экономи¬
ческой помощи Никарагуа5.
Это обусловило заметно возросшую заинтересованность
США дополнить силовой подход к центральноамериканскому
кризису сколачиванием политического альянса с христианской
демократией, в том числе латиноамериканской. Ее привержен¬
ность к консервативным социально-экономическим схемам,
по-видимому, является для Вашингтона более удобным вариан¬
том «долгосрочного» партнерства в субрегионе по сравнению
с авторитарными режимами. Председатель Христианско-демо¬
кратической организации Америки Р. Ариас Кальдерон в одном
из интервью, например, подчеркнул, что, несмотря на некото¬
рые расхождения в вопросе приоритета политических, эконо¬
мических и военных аспектов, президент Рейган «оценил зна¬
чимость вопросов демократии» 6. Именно под этим углом зре¬
ния можно рассматривать диалог Белого дома с христианской
демократией Гватемалы, пришедшей к власти в результате
выборов в декабре 1985 г. Характерно, что сразу же после вы¬
боров появились сообщения о предоставлении Соединенными
Штатами этому государству кредитов на сумму в 500 млн долл,
для осуществления «чрезвычайной экономической программы».
Развитие событий в Центральной Америке убедительно сви¬
детельствует о том, что неурегулированность международных
отношений не только в полной мере отвечает интересам импе¬
риалистических кругов, но и является их долгосрочной уста¬
новкой в субрегионе. Она создает благоприятную среду для
противодействия освободительному движению, проведения кур¬
са на дестабилизацию прогрессивных режимов, расширяет воз¬
можности воздействия на внешнюю политику зависимых стран,
манипулирования ею в ущерб их национальным интересам.
5 Third World Instability. Central America as a European-American
Issue. New York, 1985, p. 120.
6 ALAI. Montreal, 1985, N 66, p. 2.
15

М. Б. ГОРОХОВА
Крах Дювалье или конец дювальизма!
В ночь с 6 на 7 февраля 1986 г. Жан-Клод Дювалье, «на¬
следственный и пожизненный президент» Гаити, бежал из
страны на военно-транспортном самолете ВВС США. Как это
водится у выходящих в отставку диктаторов, он прихватил с
собой государственную казну.
Падение диктаторского режима в Гаити для многих яви¬
лось неожиданностью. Казалось, что хорошо налаженная «ра¬
бота» репрессивных органов и всесторонняя поддержка США
должны были еще длительное время обеспечивать ему доста-
16

точную устойчивость. Однако народ Гаити думал иначе. Когда
же трон Дювалье зашатался и стало ясно, что налицо угроза
всеобщего восстания, Вашингтон счел за лучшее принести
в жертву своего ставленника. Тирания, не имевшая широкой
социальной опоры и державшаяся только на штыках, пала.
Волна народного гнева вымела из страны ненавистное семей¬
ство, которое в течение 28 лет и 4 месяцев распоряжалось
Гаити как своей феодальной вотчиной.
Но путь к этому исходу был трагичен и долог.
22 сентября 1957 г. негр Франсуа Дювалье, прозванный в
народе «папой Доком», так как он был врачом по образова¬
нию, с помощью группы высших офицеров гаитянской армии
и при содействии американского посольства в Порт-о-Пренсе
совершил государственный переворот. Став президентом, он
провозгласил себя «верховным вождем гаитянской революции»,
«защитником интересов» народных масс, а свое правление
окрестил «революцией у власти». Так началась «эпоха дю-
вальизма», принесшая гаитянскому народу неисчислимые стра¬
дания и бедствия: более 50 тыс. убитых, неподдающееся опре¬
делению число «пропавших без вести», около 1,5 млн эмигран¬
тов (почти четверть населения), отсутствие элементарных
демократических свобод, полное политическое и экономическое
подчинение США1 и печальную славу одной из семи бедней¬
ших стран мира.
В политическом и экономическом плане режим Ф. Дювалье
явился выразителем интересов помещичьей олигархии и про¬
американски настроенной крупной компрадорской буржуазии,
а его идеологической основой стала доктрина негритюда в своей
наиболее реакционной разновидности1 2. Эта идеология, тесно
связанная в Гаити с широко распространенным там культом
«воду»3, стала в руках диктатора инструментом духовного
угнетения народа, удержания его в страхе и повиновении, по¬
давления любой оппозиции режиму.
С установлением диктатуры были отменены все конститу¬
ционные гарантии, закрыты оппозиционные газеты, распущен
двухпалатный парламент, запрещена деятельность политических
партий и профсоюзов. Перестали функционировать судебные
органы и в стране воцарился полный произвол: простого до¬
носа стало достаточно, чтобы человек исчез навсегда. Расправу
над недовольными вершили специальные полицейские отряды
1 «Гаити,— заявил в 1980 г. Генеральный секретарь Объединенной
партии гаитянских коммунистов (ОПГК) Рене Теодор,— не является су¬
веренным государством, так как США контролируют там все сферы на¬
циональной жизни».— Cuba international. La Habana, 1980, N 3, p. 5.
2 Подробнее см.: Латинская Америка, 1983, № 10, с. 31—37.
3 Считается, что в Гаити 80% населения — католики, 20%—проте¬
станты, но практически все население в большей или меньшей степени
практикует водуизм.
17

«Тонтон-макуты»
«тонтон-макутов» 4, прево¬
сходившие по численности
(20 тыс. человек) армию и
президентскую гвардию вме¬
сте взятые. Вербовавшиеся
из деклассированных эле¬
ментов, уголовников и без¬
работных, рядовые «тонтон-
макуты» не получали жа¬
лования и добывали себе
средства к жизни грабежом
и насилием. Известный гаи¬
тянский общественный дея¬
тель и социолог Жерар
Пьер-Шарль отмечал, что
правительство соприкасалось
с нацией посредством наси¬
лия через репрессивный ап¬
парат 5. Корпус «тонтон-ма¬
кутов» стал главной опорой
режима и дал Ф. Дювалье
возможность пользоваться
властью, «большей чем та,
что имели абсолютные мо¬
нархи во времена средневе¬
ковья» 6. «В Гаити,—писал
Пьер-Шарль в книге «Рентгеновский снимок одной диктату¬
ры»,— диктатуру можно анализировать в наиболее чистом
виде. Все составляющие ее элементы проявляются здесь с не¬
обыкновенной силой: нищета и невежество, не имеющие пре¬
дела...; насилие и репрессии... которым подвергаются не толь¬
ко отдельные лица, но и целые общественные слои, пребываю¬
щие в бедности; отсутствие прав и гарантий в политической и
социальной жизни; ужас, смерть и зверская жестокость» 7.
Ф. Дювалье методично укреплял режим личной власти. Раз¬
делавшись с помощью армии с политическими противниками,
Дювалье уволил в отставку все высшие военные чины, а на их
место поставил верных себе людей. Министрами он стал на¬
значать особо доверенных лиц из своего окружения. Более ста
лет стоявшая у власти крупная мулатская буржуазия была
вынуждена уступить место представителям новой правящей
верхушки — черной. Коррупция и беззастенчивое ограбление
4 «Тонтон-макуты» (креол.)—оборотни — персонажи гаитянского
фольклора.
5 G. Pierre-Charles. El Caribe a la hora de Cuba. La Habana,
1981, p. 292.
6 G. Pierre-Charles. Radiografia de una dictadura. Haiti bajo el
regimen del doctor Duvalier. Mexico, 1969, p. 14.
7 Ibid., p. 7.
18

всех социальных слоев приняли небывалые для Гаити разме¬
ры. Диктатор и его окружение пускались в безудержные спе¬
куляции, без стеснения запускали руки в государственную
казну.
В 1964 г. Ф. Дювалье, почувствовав, что власть его доста¬
точно прочна, провозгласил себя «пожизненным президентом» 8.
Покончив с «неотложными» внутриполитическими делами, он
выказал «заботу» об экономическом «процветании» страны.
Подъем экономики и развитие промышленности должны были
осуществляться с помощью иностранных капиталовложений,
причем правительство гарантировало предпринимателям самую
дешевую и самую бесправную рабочую силу в регионе, ибо
профсоюзы и забастовки были запрещены. Надо ли говорить,
что подобный курс сулил коррумпированной правящей верхуш¬
ке баснословные прибыли от расширения внешнеторговых
операций, спекуляции землями и концессиями. Однако «эко¬
номическая революция» не состоялась. Царившие в стране
жестокость и беззаконие, осуждение режима мировой общест¬
венностью не создавали благоприятной обстановки для иност¬
ранных вкладчиков.
В течение всех лет правления Ф. Дювалье отношения меж¬
ду Гаити и США были не всегда ровными. Если в первые
годы после установления диктатуры США предоставляли круп¬
ные займы и субсидии, то в начале 60-х годов в их отноше¬
ниях наступило некоторое похолодание. Диктаторский режим
не был включен в программу «Союз ради прогресса» (1961)
как не отвечавший провозглашенной Дж. Кеннеди доктрине
«представительной демократии». Однако в 1962 г. Белый дом
не побрезговал купить за 30 млн долл, голос Гаити, недоста¬
вавший для исключения Кубы из ОАГ. В последующий период
США неоднократно урезывали кредиты, прекращали военную
помощь. С ведома Вашингтона ЦРУ сделало несколько неудач¬
ных попыток заменить диктатора менее одиозной фигурой из
числа гаитянских эмигрантов — политических противников
Ф. Дювалье.
Но главное состоит в другом: существовавшая в Гаити по¬
литическая система — с Дювалье или без него — устраивала
США, и так как противоречия между Вашингтоном и Порт-о-
Пренсом не были принципиальными, отношения стали вновь
налаживаться. В 1970 г. госдепартамент отменил запрет на
поставку оружия и значительно увеличил финансовую помощь
режиму, чем способствовал дальнейшему укреплению диктату¬
ры «папы Дока» и пришедшего ему на смену в апреле 1971 г.
Жана-Клода Дювалье-младшего — «бэби Дока» 9.
8 Он провел поправку к конституции через специально созванное
по этому случаю Национальное собрание.
9 Еще в январе 1971 г. Ф. Дювалье провел через Национальное со¬
брание поправку к конституции, по которой возрастной ценз для канди¬
дата в президенты снижался с 40 до 20 лет, причем имя кандидата ого-
19

31 января 1971 г.г представляя сына
в Национальном собрании, «папа Док»
заявил: «Я вам даю молодого и
энергичного президента»
Так президентское кресло
в Гаити стало не только по¬
жизненным, но и наследст¬
венным. На первых порах по¬
ложение нового правительст¬
ва было достаточно шатким.
В правящей верхушке обра¬
зовались две группировки,
между которыми началась
ожесточенная борьба за
власть. Крайпе правая, кон¬
сервативная группировка в
лице «истинных» дювальи-
стов не хотела признавать
молодого президента, считая,
что может обойтись без него.
Эту «старую гвардию» воз¬
главляла вдова Ф. Дювалье
«мамаша Симон» и ее стар¬
шая дочь Мари-Дениз. По¬
следняя в течение несколь¬
ких лет была личным секре¬
тарем отца и надеялась сама
занять президентское кресло.
Однако они просчитались.
Неожиданно для всех Жан-
Клод, которого считали способным интересоваться лишь гоноч¬
ными машинами и женщинами, оказался хитрым политиком и
довольно гибким стратегом. Он занялся устранением потен¬
циальных соперников. Поняв, что управлять страной так, как
управлял ею Ф. Дювалье, уже нельзя, что сохранение сильной
президентской власти невозможно без некоторого расширения
социальной базы режима и обновления его фасада либераль¬
ными лозунгами, в борьбе со «старой гвардией» он стал опи¬
раться на так называемых «технократов».
Эта прослойка в управленческом аппарате состояла из моло¬
дых и энергичных людей, сначала получивших образование за
границей, а затем занявших посты в американских фирмах,
действующих в Гаити, или в международных финансовых орга¬
низациях. Они выражали интересы местной торгово-промыш¬
ленной буржуазии, тесно связанной с иностранным капиталом,
и считали, что единственная возможность удержаться у власти
и не потерять доходов и привилегий состоит в «модернизации
сверху» отжившей социально-экономической структуры. Для
этого они должны были привлечь на свою сторону президен¬
та, так как понимали, что никакая, даже самая ограниченная
варпвалось особо. Диктатор имел в виду своего девятнадцатилетнего
сына.
20

экономическая или социальная реформа не может быть осу¬
ществлена без его санкции. А проведение хотя бы видимости
реформ было необходимым, потому что в это время в стране
стало набирать силу движение за демократизацию, к которому
примыкали все более широкие слои гаитянского общества,
в первую очередь интеллигенция и увеличивающийся числен¬
но рабочий класс. По мнению «технократов», слишком сильное
обострение разногласий в правящей верхушке, ослабляющих
власть президента, могло бы обернуться невозможностью со¬
хранения статуса-кво в стране.
Именно схожестью целей и объясняется возникновение коа¬
лиции между Ж.-К. Дювалье и «технократами», которая вы¬
звала к жизни «новую» экономическую и социально-политиче¬
скую доктрину — «жан-клодизм». Она обещала народу Гаити
«либерализацию» и «демократизацию» общественной жизни,
а стране — экономическое процветание. Широко рекламируе¬
мая «новизна» этой доктрины не без основания вызвала недо¬
верие у оппозиции, ибо новый диктатор сам определил ее как
«пересмотренный, исправленный и дополненный дювальизм» 10 11.
Краеугольным камнем новой доктрины стала так называе¬
мая «экономическая революция». Однако демагогические заве¬
рения президента о его желании принести стране процветание
мало кого ввели в заблуждение, так как было ясно, что эта
«революция» вовсе не предполагала мобилизацию внутренних
ресурсов и радикальную перестройку традиционных структур.
Напротив. Это была лишь несколько модернизированная и при¬
правленная в духе времени псевдолиберальной фразеологией
программа привлечения иностранных капиталов, разработанная
Дювалье-старшим. А широко разрекламированная буржуазной
прессой «демократизация» режима в Гаити на деле представ¬
ляла собой только ширму, под прикрытием которой иностран¬
ные монополии могли, не опасаясь недовольства общественного
мнения в своих странах, «делать бизнес» в государстве, кото¬
рое правительство отдавало им на разграбление.
В Гаити начало быстро расти число отделений иностран¬
ных банков, усиливалось влияние МВФ, создавались смешан¬
ные гаитяно-американские фирмы и предприятия, развивались
инфраструктура, транспорт, энергетика, некоторые отрасли об¬
рабатывающей и легкой промышленности. Все больше иност¬
ранных фирм находили выгодным помещать в Гаити свои ка¬
питалы11. Дювалье-младший сумел добиться того, что не
получилось у Дювалье-старшего.
В сущности, «новая» политика правительства свелась к
подчинению «индустриализации» Гаити интересам ТНК. Во¬
10 International Herald Tribune. Paris, 1978, sept. 18.
11 Более 250 компаний в начале 80-х годов.—Foreign Debt and Latin
American Development. New York, 1983, p. 159.
21

круг столицы была создана «свободная зона», где расположи¬
лось большинство сборочных предприятий — филиалов иност¬
ранных фирм. Они работали на привозном сырье и полуфаб¬
рикатах, использовали зарубежную технологию и дешевую
местную рабочую силу. В короткий срок Таити стала экспор¬
тером готовой продукции (электронные блоки и схемы, магни¬
тофонные кассеты, спортивные принадлежности, игрушки,
одежда, обувь и т. д.). Гаитянскими в них были только руки
54 тыс. рабочих, получавших за свой труд около 3 долл, в
день 12.
За счет сборочных предприятий рост промышленного произ¬
водства в 1976—1980 гг. составлял в среднем 11,9% в год13,
а доля готовой продукции в экспорте страны постоянно воз¬
растала и в 1983 г. вышла по стоимости (60 млн долл.) на
первое место, опередив доходы от вывоза кофе 14.
Но промышленный бум 70-х годов никак не сказался на
общем экономическом уровне страны. Промышленная зона
Порт-о-Пренса так и осталась анклавом, чужеродным образо¬
ванием в экономике, основной отраслью которой продолжало
оставаться сельское хозяйство. В начале 80-х годов в сельском
хозяйстве было занято 65% экономически активного населения,
или примерно 1,4 млн человек. Главная экспортная культу¬
ра-кофе (20% обрабатываемой площади), она обеспечивала
средствами существования треть крестьянских семей.
Характерная черта аграрного сектора Гаити — огромное
число мелких и мельчайших (до 0,1 га) крестьянских хозяйств.
Их отличает крайне низкая урожайность, земли истощены и
страдают от эрозии. Пришедшие в негодность участки забра¬
сываются, что является одной из причин аграрного перенасе¬
ления в стране. С другой стороны, лучшие земли находятся
в государственных поместьях, которые диктатор раздавал за
бесценок своим приближенным, и в руках иностранных ком¬
паний, занятых выращиванием экспортных товаров (сахарный
тростник, кофе, сизаль, какао).
В 70-х годах рост сельскохозяйственного производства
(в среднем 1,4% в год) не поспевал за ростом населения
(1,7%) 15, в результате производилась лишь половина необхо¬
димого стране продовольствия. Положения не спасло и то, что,
находясь под угрозой голодной смерти, многие крестьяне уве¬
личили площади посевов продовольственных культур за счет
12 Минимальная заработная плата в сборочной отрасли обрабаты¬
вающей промышленности в 1984 г. составляла: в Пуэрто-Рико — 26,8 долл.,
Мексике — 13,2, Доминиканской Республике — 6,8, на Ямайке — 5, в Саль¬
вадоре — 4,4 долл, в день.— ALAI. Montreal, 1985, N 67, р. 24.
13 Quaterly Economic Review. Cuba, Dominican Republic, Haiti, Puerto-
Rico. London, 1985, Annual Supplement, p. 57.
14 Quaterly Economic Review. Cuba... 1985, N 4, p. 4.
15 Quaterly Economic Review. Cuba... 1985, Annual Supplement, p. 53.
22

сокращения производства других, шедших на экспорт. Только
в 1979—1980 гг. производство четырех основных продовольст¬
венных культур (рис, кукуруза, просо, фасоль) сократилось на
10,8% 16. Политика правительства, практически не осуществляв¬
шего капиталовложений в сельское хозяйство, привела во вто¬
рой половине 70-х годов к сильнейшему продовольственному
кризису, поставив страну в еще большую зависимость от
импорта продовольствия.
А тем временем крестьяне, не имея возможности прокор¬
мить себя и свою семью, вынуждены были отправляться в
города на поиски заработка, наниматься батраками в крупные
поместья или соседнюю Доминиканскую Республику или же
эмигрировать. Брошенные ими земли захватывались агропро¬
мышленной буржуазией. Крестьяне, стремившиеся в города,
пополняли в основном ряды безработных и маргиналов, так
как создаваемые в промышленности и торговле рабочие места
были не в состоянии их поглотить.
Ежегодно 15—20 тыс. безземельных крестьян нанимаются
в Доминиканскую Республику на уборку сахарного тростника.
В начале 70-х годов между Ж.-К. Дювалье и доминиканской
Государственной сахарной корпорацией было подписано
секретное соглашение. По определению рабочей группы ООН
по вопросам проявления рабства (Женева, август 1979 г.), оно
представляло собой не что иное, как договор о продаже раб¬
ской рабочей силы17. Этот контракт приносил гаитянскому
диктатору ежегодно немалый доход. В 1980 г., например, за
15 тыс. гаитянских «брасерос» он получил 1 млн 225 тыс.
долл.; кроме того, он имел отчисления в размере 5% от их
заработной платы в период уборки урожая. Законтрактованные
же гаитяне были вынуждены работать по 15 часов в день за
мизерную плату (1,45 долл, за тонну срубленного тростника),
жить в бараках без воды и электричества, не имея права на
социальное страхование, медицинское обслуживание и свобод¬
ное передвижение по стране. Они подвергались нещадной
эксплуатации и после шести месяцев рабского труда привози¬
ли домой в среднем по 28 долл.
Экономическая политика диктатуры привела в начале
80-х годов к катастрофическому положению. Промышленное
производство и экспорт гаитянских товаров резко сократились.
Если в 1976—1980 гг. ВВП страны возрастал в среднем на
4,3% в год18, то в 1981—1982 гг. наблюдалось его падение
до —4,7% 19. Внешнеторговая зависимость страны от США20,
16 Проблемы мира и социализма, 1985, № 7, с. 69; см. также: Foreign
Debt and Latin American Economic Development, 1983, p. 159—160.
17 KO’EY’U Latinoamericano. Caracas, 1982, N 22, p. 13.
18 Quaterly Economic Review. Cuba..., 1985, Annual Supplement, p. 52.
19 Quaterly Economic Review. Cuba..., N 4, p. 4.
20 В 1983 г. на их долю приходилось 78% гаитянского экспорта и
65% импорта.
23

Канады и европейских госу¬
дарств привела к тому, что
малейшее ограничение ввоза
или же падение цен на гаитян¬
ские товары‘тотчас же отража¬
лись на ее валютных резервах
и платежном балансе. В 1982 г.
внешний государственный долг
достиг 400,7 млн долл.; возник¬
ла прямая опасность объявле¬
ния страны неплатежеспособ¬
ной, так как запасы валюты со¬
ставили всего 4,2 млн долл. На
погашение долгов пошли даже
суммы, предоставленные
ЮНЕСКО на развитие системы
образования.
Критическое состояние фи¬
нансов привело к тому, что в
1982 г. «Ферст нэшнл бэнк оф
Чикаго», а за ним и некоторые
Безысходная нищета гаитянской другие прекратили банковские
деревни	операции в Гаити. Закрытие
промышленных предприятий,
ликвидация принадлежавшей североамериканскому капиталу
сизалевой плантации «Плантасьон Дофин», прекращение до¬
бычи бокситов компанией «Рейнолдз майнинг» вызвали утеч¬
ку капиталов, сокращение числа рабочих мест и способствова¬
ли дальнейшему углублению экономического кризиса и обни¬
щанию народных масс.
Кризис в экономике вызвал усиление разногласий в верхах.
«Технократы» стали сдавать позиции. Один за другим на от¬
ветственные посты возвращались представители «старой гвар¬
дии», что сразу же обернулось дальнейшим ужесточением
внутриполитической линии правительства. Последней попыткой
«технократов» оздоровить экономику и ослабить финансовый
кризис была недолгая деятельность в 1982 г. на посту минист¬
ра финансов бывшего сотрудника МВФ Марка Базена. Он вы¬
ступил против коррупции в госаппарате, критиковал тестя дик¬
татора Эрнста Беннета, установившего контроль практически
над всем импортом, занялся подготовкой финансовой реформы,
которая должна была сильно ограничить возможность расхи¬
щения государственных средств. Все это не устраивало правя¬
щую верхушку, и через четыре месяца Базен был смещен.
Комментируя это событие, гаитянские коммунисты писали:
«Никакая, даже самая маленькая реформа не может быть про¬
ведена, ибо любая из них пошла бы вразрез с ненасытным ап-
петитом дювальистской верхушки» 21.
21 Boletin de informacidn. Praga, 1983, N 1, p. 31.
24

Однако Дювалье пришлось под давлением США и МВФ,
пригрозивших прекратить кредитование режима, заняться
«наведением порядка» в экономике и госбюджете. В своей
речи по поводу 11-й годовщины вступления на пост президен¬
та (22 апреля 1982 г.) он обещал предпринять меры по упо¬
рядочению финансов, покончить с коррупцией, обеспечить пол¬
ную занятость, предоставить всему населению политические
и демократические свободы, заявил, что контракты с иностран¬
ными фирмами заключались якобы для создания новых рабо¬
чих мест. Истинные намерения правительства были раскрыты
в воззвании Политбюро ЦК ОПГК «Образовать широкий фронт
против Дювалье»: пустить народу пыль в глаза обещаниями
перемен и тянуть деньги у иностранных доноров 22.
Лишь в 1983 г. наметилось оживление гаитянской эконо¬
мики, которое связывается некоторыми обозревателями с
«карибской инициативой» американской администрации, а так¬
же с улучшением экономической конъюнктуры в США.
В 1983 г. рост ВВП составил 0,9%, в 1984 г.—1,8%; уве¬
личился экспорт, а импорт несколько сократился (был нало¬
жен запрет на ввоз предметов роскоши) 23. Но главное не в
этом. Правительство США продолжало оказывать диктаторско¬
му режиму всестороннюю помощь, так как его стабильность
связывалась с реализацией давно вынашиваемых Пентагоном
планов по созданию на территории Гаити военных баз.
Подъем освободительного движения в странах Центральной
Америки и Карибского бассейна в конце 70-х — начале 80-х го¬
дов поставил под угрозу позиции США в Карибском бассей¬
не, который по замыслам пентагоновских стратегов должен
стать прочным американским тылом и обеспечить «националь¬
ную безопасность» США в Западном полушарии. При этом
администрация Рейгана делает ставку на страны, правительст¬
ва которых готовы принять на себя жандармские функции по
сохранению и поддержанию американского господства в регио¬
не. У вашингтонской администрации не вызывала сомнения
полная политическая зависимость диктаторского режима Гаи¬
ти, его послушное следование в фарватере американской внеш¬
ней политики. Однако, по мнению американских военных спе¬
циалистов, сохранение статуса-кво в стране было возможно
лишь при опоре Дювалье на армию и при более активном
участии последней в политической жизни страны.
Ж.-К. Дювалье унаследовал от своего отца недоверие к
военным, а события на континенте недвусмысленно показали,
что укрепление и политизация вооруженных сил очень часто
22 Всего за 1973—1982 гг. правительство Гаити получило от США,
Канады, Франции, ФРГ, Японии, Израиля и других государств 1 млрд
долл, в виде займов, кредитов и продовольственной помощи. Однако не¬
известно, какая сумма действительно пошла на нужды страны и ее на¬
селения.
23 Quaterly Economic Review. Cuba..., 1985, N 4, p. 4.
25

становится причиной смены человека, занимающего президент¬
ское кресло. Поэтому на протяжении всех 70-х годов он рас¬
ходовал минимальные средства на обучение и вооружение гаи¬
тянской армии, ее основной боезапас продолжал храниться в
подвалах президентского дворца, а налаженная система прово¬
каций и доносов и постоянные «чистки» и перемещения среди
офицерского состава позволили ему свести к минимуму опас¬
ность военного переворота24.
Перемена диктатора в отношении к армии произошла в
1980 г. Подъем антидиктаторской борьбы во второй половине
70-х годов напугал Дювалье. На разгром демократического
движения были брошены все репрессивные силы. 28—30 нояб¬
ря 1980 г., впервые за 20 лет, гаитянские военные приняли
активное участие в повальных арестах. С 1981 г. на модерни¬
зацию армии, оснащение ее новейшим оружием стали отпус¬
каться значительные средства. Только на подготовку личного
состава за три года (1980—1982) было получено от США
687 тыс. долл.25 Гаитянские офицеры посылались для обуче¬
ния в «Школу Америк» в зоне Панамского канала. В Порт-о-
Пренс стали ежегодно наведываться американские военные
миссии для ознакомления с ситуацией в стране, подготовки
новых двусторонних соглашений о военной помощи, а также
для контроля над эффективностью использования уже предо¬
ставленных средств.
За год до этого, в конце января — начале февраля 1980 г.,
по странам Карибского бассейна совершил турне начальник
Отдела стратегических и политических исследований для Ла¬
тинской Америки, член Совета национальной безопасности
США генерал Роберт Швейцер, который посетил в том числе
Гаити и Доминиканскую Республику. В Пентагоне считали,
что установление тесных контактов между вооруженными си¬
лами обоих государств острова и заключение с ними двусто¬
ронних соглашений должны были способствовать вовлечению
их в военную орбиту США. А на случай возникновения воен¬
ного конфликта в регионе Пентагон получил бы возможность
использовать территории этих стран как базы для сосредоточе¬
ния американских войск. В результате визита Р. Швейцера
7 апреля 1980 г. между США, с одной стороны, Гаити и До¬
миниканской Республикой — с другой, был подписан секрет¬
ный договор.
Гаитянские патриоты (в их числе были и офицеры гаитян¬
ской армии) приложили немало усилий для того, чтобы пре¬
дать гласности этот трехсторонний военный сговор. В воззва¬
24 К началу 80-х годов вооруженные силы Гаити насчитывали
7,5 тыс. человек (из них 3,1 тыс.—полиция) и состояли из 10 пехотных
батальонов, военно-морских (300 человек и 9 судов водоизмещением ме¬
нее 100 т) и военно-воздушных сил (200 человек, несколько устаревших
американских самолетов).
25 Ibid., р. 814.
26

нии ОПГК «Родина в опасности» разоблачалась политика
Дювалье, готового ради своей безопасности предать националь¬
ный суверенитет. Этот договор, подчеркивалось в воззвании,
направлен в первую очередь против антидиктаторского и ан¬
тиимпериалистического народного движения в Гаити. Он со¬
стоит из преамбулы и двух статей. В статье первой говорится,
что вооруженные силы Доминиканской Республики должны
стать главной опорой в борьбе против гаитянских партизан в
случае возникновения в Гаити партизанского фронта. Во вто¬
рой статье содержатся заверения американского правительства
в его готовности оказать всестороннюю — политическую, воен¬
ную и экономическую — помощь Доминиканской Республике,
если последней придется выполнять взятые на себя обязатель¬
ства.
Уже 16 апреля 1980 г. министерство обороны Доминикан¬
ской Республики отдало приказ о строительстве 12 военных ла¬
герей вдоль границы с Гаити, в основном в горных районах.
Позже были проведены совместные учения под кодовым назва¬
нием «Пограничное братство». Демократические силы Гаити
расценили эти маневры как «репетицию мобилизации интер¬
венционистских сил» и призвали народные массы еще реши¬
тельнее бороться с продажным режимом.
Получение Гаити экономической, военной и даже продо¬
вольственной помощи все чаще связывалось американским
правительством с вопросом о передаче Пентагону глубоковод¬
ного порта Моль-Сен-Никола под военно-морскую базу США.
Порт, расположенный на северном побережье Гаити, давно
притягивал взоры американской военщины. В начале 60-х го¬
дов Пентагон рассматривал (как один из вариантов) возмож¬
ность перевода в Моль-Сен-Никола персонала и оборудования
с базы Гуантанамо (Куба) в случае ее ликвидации.
Договор о передаче порта военно-морским силам США был
подписан летом 1983 г. За аренду, по свидетельству американ¬
ской прессы, лично Дювалье была выплачена немалая сумма.
В сентябре того же года во время разметки территории буду¬
щей базы многим крестьянским семьям пришлось покинуть
свои наделы. Сообщалось о жертвах среди мирного населе¬
ния 26.
Одним из следствий политики «жан-клодизма» стало, с од¬
ной стороны, быстрое обогащение новых групп предпринима¬
телей и правительственных чиновников-негров, а с другой —
возвращение на политическую арену и укрепление экономи¬
ческих позиций крупной мулатской буржуазии, имеющей ши¬
рокие внешнеторговые связи. Диктатор представлял теперь
уже «всю олигархию и те социальные слои, которые укрепи¬
лись и слились с буржуазией». Женитьба президента в 1980 г.
на Мишель Беннет, владелице крупной компании по экспорту
26 Keesing’s Contemporary Archives. London, 1984, p. 32911.
17

кофе, окончательно оформила союз диктатора с мулатской бур¬
жуазией. «Свадебным подарком» жениха стало предоставление
клану Беннетов монополии на торговлю мукой, сахаром и
солью, а точнее — возможность спекулировать этими продук¬
тами, так как цены на них на внутреннем рынке ничем не
ограничивались.
В правящей верхушке, во всем государственном аппарате
процветали коррупция, спекуляция, дух наживы. Таможни и
международный аэропорт превратились в крупные центры
контрабанды, перевалочные пункты в торговле наркотиками,
которую с ведома Дювалье осуществлял его шурин Франц Бен¬
нет. Но и сам диктатор тоже был замешан в скандальных афе¬
рах. Так, в 1980 г. он прикарманил 20 из 22 млн долл.27,
предоставленных МВФ, а в 1981 г. с большой выгодой продал
ЮАР нефть, поставленную Гаити Мексикой и Венесуэлой на
льготных условиях. Полученные таким способом «доходы» он
переводил в банки США и Швейцарии, составив себе капитал
в полмиллиарда долларов.
«Политика развития за счет внешних факторов» не смогла
решить острых социальных проблем, как и репрессии «папы
Дока», добивавшегося «кладбищенского спокойствия». Поло¬
жение гаитянских трудящихся нисколько не улучшалось. Уси¬
ление социальной дифференциации, скандальное обогащение
господствующего меньшинства за счет обнищания народных
масс приняли такие размеры, что ни режиму Дювалье, ни его
покровителям за рубежом не удавалось больше скрывать
истинное положение дел.
Согласно официальной статистике, в 1980 г. в Гаити на
душу населения приходилось 283 долл.28, что ставило ее по
этому показателю на последнее место в Латинской Америке.
По данным экспертов ООН, в том же году 68,8% населения
страны имело годовой доход ниже «абсолютного уровня бед¬
ности» (т. е. ниже 140 долл.) 29. Минимальная заработная пла¬
та (в 1980 г.— 2,6 долл, в день) соблюдалась лишь в промыш¬
ленной зоне Порт-о-Пренса, в то время как безземельные
крестьяне, нанимавшиеся на сельскохозяйственные работы,
получали подчас только еду и кров. Более 70% крестьян име¬
ло годовой доход, не превышавший 35 долл.30 Отсутствие каких
бы то ни было механизмов регулирования внутренних цен,
инфляция (в 1980 г.—17,8%) стали причиной того, что за де¬
сятилетие цены поднялись почти в три раза.
65% населения страны обитает в лачугах, только 5% поль¬
зуется электроэнергией, 12% — очищенной питьевой водой.
Три четверти дипломированных гаитянских врачей находится
в эмиграции. Средняя продолжительность жизни составляет
27 El Caribe contemporaneo. Mexico, 1981, N 5, p. 151.
28 Quaterly Economic Review. Cuba..., 1983, N I, p. 3.
23 Nueva sociedad. Caracas, 1982, N 63, p. 109.
30 Quaterly Economic Review. Cuba..., 1985. Annual Supplement, p. 51.
28

54 года, основными причинами высокой детской смертности
являются голод и кишечные болезни. Расходы правительства
на образование составляли примерно 1 долл, на человека в
год31, поэтому неудивительно, что в настоящее время только
три гаитянина из десяти умеют читать и писать.
Увеличилась нелегальная эмиграция. С середины 70-х годов
ежегодно десятки тысяч человек пытаются переправиться на
лодках на другие карибские острова или во Флориду. Основ¬
ной контингент нелегальных эмигрантов, называемых «людь¬
ми в лодках», составляют жители северных департаментов
страны — районов хронического голода. Место в лодках стоит
до 500 долл.32 Количество желающих покинуть Гаити таково^
что организующей перевозку мафии этот «бизнес» приносит
больше доходов, чем наркотики33. Однако подавляющему
большинству гаитян, добравшихся сквозь все препоны до аме¬
риканского берега34, правительство США отказывается пре¬
доставлять статус политических эмигрантов, утверждая, что-де
мотивы их бегства — чисто экономические. Более того, вплоть
до конца 1982 г. гаитянские беженцы, составляющие в США
2% нелегальных эмигрантов, отправлялись в специальные ла¬
геря, весьма похожие на концентрационные. Там они содержа¬
лись до тех пор, пока не соглашались «добровольно» вернуться
в Гаити. А там их тоже ждала тюрьма: просьба о предоставле¬
нии убежища рассматривалась как «оскорбление, нанесенное
правительству», т. е. приравнивалась к политическому пре¬
ступлению.
Несмотря на то что беглецы прекрасно понимают, какая
судьба их ждет в США, где они, если сумеют остаться, полу¬
чат статус «людей пятого сорта», попытки бежать из страны не
прекращаются. Они считают, что лучше погибнуть в пути, чем
от голода или в тюремных застенках. Гаитянские коммунисты
полагают, что в условиях дювальизма эмиграция преврати¬
лась в форму пассивного сопротивления диктатуре. Но не пре¬
кращалась и активная борьба.
Прогрессивные силы страны продолжали требовать предо¬
ставления свободы печати, права объединения в профсоюзы и
культурные ассоциации, уважения прав человека, улучшения
условий жизни, расширения системы образования и здравоох¬
31 International Herald Tribune, 1981, Febr. 2.
32 Чтобы собрать такую сумму приходится продавать все, что воз¬
можно, залезать в долги. Часто сельские общины вскладчину покупают
место одному из своих членов, в надежде, что, найдя работу, он сможет
им помочь.
33 Comercio exterior. Mexico, 1981, N 6, p. 633.
34 Переполненные людьми лодки в большинстве случаев перехваты¬
ваются уже у берегов Гаити патрульными кораблями ВМС США, осу¬
ществляющими «операцию по перехвату» (в соответствии с гаитяно¬
американским соглашением о патрулировании, подписанном в 1981 г.).
Часть лодок погибает в пути, а многие, добравшиеся до берегов Флори¬
ды, таранят и расстреливают катера береговой охраны.
19

ранения и т. д. Появились независимые газеты и радиостан¬
ции («Радио-Аити-Интер» и католическая «Радио-Солей»), пе¬
редававшие правдивую информацию о положении в стране на
креольском языке. Жестокое подавление в 1976 г. забастовки
на цементном заводе «Симан д’Анти», принадлежавшем фран¬
цузскому капиталу, вызвало ответные выступления со стороны
рабочего класса и демократически настроенных кругов мелкой
и средней буржуазии. Профсоюзы, продолжая находиться в
подполье, активизировали свою деятельность среди рабочих,
которые стали выдвигать не только экономические, но и поли¬
тические лозунги. В результате кампании, возглавленной гаи¬
тянскими коммунистами, и при поддержке мировой обществен¬
ности в сентябре 1977г. правительство было вынуждено осво¬
бодить 104 политических заключенных, а также согласиться
на создание судебных органов, которые разбирали бы дела о
«политических преступлениях». В начале 1978 г. возникла Га¬
итянская лига прав человека.
Летом 1979 г. независимые газеты широко освещали собы¬
тия в Никарагуа, причем сообщения подавались в такой форме,
что в них можно было увидеть и пропаганду против диктатуры
Дювалье. Весть о победе никарагуанской революции была с
радостью воспринята народом Гаити, ибо наглядно показала,
что даже массированная американская помощь не является
надежной гарантией сохранения у власти антинародных режи¬
мов. В августе того же года, на волне ширящейся антидикта-
торской борьбы, были созданы две оппозиционные партии:
Христианско-демократическая (РДС) во главе с Сильвио Кло-
80% гаитянских детей страдают от дистрофии
30

дом и Социал-христианская (РСС) под председательством Гре¬
гуара Эжена. Обе партии заявили о том, что их цель — борьба
с диктатурой. Однако, если РДС выразила готовность сотруд¬
ничать со всеми силами, противостоящими диктатуре, в том
числе и с коммунистами, то руководство РСС сразу же объяви¬
ло о своей антикоммунистической позиции, считая, что «ком¬
мунизм не может быть альтернативой существующему режи¬
му». Соответственно и правительство по-разному отнеслось к
этим партиям: уже через три месяца С. Клод был арестован
по обвинению в антиправительственной деятельности, а РДС
практически разогнана, в то время как РСС просуществовала
как легальная оппозиционная партия несколько дольше — до
репрессий 28—30 ноября 1980 г.
Создание легальных оппозиционных партий было важным
шагом в политическом оформлении антиправительственной
коалиции. «Эти неправительственные партии,—пишет Гене¬
ральный секретарь ОПГК Р. Теодор,— представляют собой де¬
мократическую оппозицию, которая обычно стремится отмеже¬
ваться от режима, чтобы вызвать у населения симпатии и до¬
верие, отвечающие ожидаемым переменам. В силу самого
развития событий, вызванного, с одной стороны, чаяниями на¬
родных масс, а с другой — агрессивностью и нетерпимостью
автократической диктатуры, упомянутые легалистские дви¬
жения занимают открыто враждебную позицию по отношению
к дювальеризму и к изжившему себя пожизненному прези¬
дентству» 35. Следовательно, такие партии остаются нежела¬
тельными для правящей верхушки, даже если они готовы ува¬
жать существующие законы.
Как легальная, так и нелегальная оппозиция, и прежде все¬
го коммунисты, использовали все возможности и все каналы,
чтобы, пробив «стену молчания» вокруг Гаити, рассказать
миру правду о положении в стране, показать, что широко раз¬
рекламированная буржуазными средствами массовой инфор¬
мации «демократизация» и «гуманизация» режима были лишь
ловким маневром правительства, следовавшего в фарватере
американской политики в регионе. Они указывали, что многие
демократические «послабления» осуществлялись диктатурой по
подсказке из Вашингтона — например, проведение кампании в
связи с выборами в Национальное собрание в 1979 г., создав¬
шей видимость политической борьбы в стране. А возникнове¬
ние оппозиционных партий дало впоследствии госдепартаменту
США возможность заявить, что «в Гаити произошла подлин¬
ная либерализация» 36.
Однако многочисленные международные комиссии, посе¬
тившие Гаити в годы «либерализации», отмечали, что, несмот¬
ря на демагогические заявления «пожизненного президента»
35 Проблемы мира и социализма, 1985, № 7, с. 67.
36 Bohemia. La Habana, 1980, N 10, p. 77.
3f

о «дювальистском мире», репрессии и попрание человеческих
прав в стране продолжались. Закон от 28 апреля 1969 г., пред¬
усматривающий смертную казнь не только, за принадлежность
к компартии, но и за ведение разговоров «подрывного» харак¬
тера, не был отменен. Как метко подметил Ж. Пьер-Шарль,
широко разрекламированная «либерализация» режима — не
что иное, как «белые перчатки на окровавленных руках»37.
Под прикрытием этой ширмы диктатура продолжала получать
от иностранных доноров экономическую, финансовую и воен¬
ную помощь.
«Обновленный» и «либерализированный» режим стал более
гибким. Была проведена частичная реорганизация репрессив¬
ного аппарата. Повальные репрессии сменились выборочными,
а для большей их эффективности с помощью опытных амери¬
канских инструкторов по борьбе с «коммунистической деятель¬
ностью» был создан «корпус безопасности» — так называемые
«леопарды», руководил которыми лично Ж.-К. Дювалье. Дея¬
тельность же «тонтон-макутов» перенесли в сельскую мест¬
ность, подальше от глаз иностранных журналистов.
Чрезвычайно встревоженное размахом, который приняли
антидиктаторские выступления, правительство в конце 1979 г.
стало исподволь раскручивать маховик репрессивных акций.
Возобновились аресты и случаи исчезновения политических и
профсоюзных деятелей, разгон демонстраций с применением
оружия и слезоточивых газов. В сентябре был принят закон о
цензуре, в соответствии с которым журналистам под угрозой
трехлетнего тюремного заключения запрещалось критиковать
президента, его семью, правительственных чиновников, ино¬
странцев и военнослужащих, а также освещать внутреннюю и
внешнюю политику правительства, экономические и социаль¬
ные вопросы. В ноябре полиция и «тонтон-макуты» разогнали
I съезд Гаитянской лиги прав человека.
В течение 1980—1981 гг., по мере того как происходила
переоценка внешнеполитической линии американской админи¬
страции, внутренняя политика режима становилась все более
жесткой. 4 ноября 1980 г. президентом США был избран Рей¬
ган, а в ночь на 28 ноября на Гаити обрушилась волна репрес¬
сий: было арестовано более 500 известных общественных и по¬
литических деятелей, коммунистов, рабочих активистов,
журналистов, священников, студентов. РДС и РСС были окон¬
чательно разогнаны. Так было покончено с игрой диктатуры в
«либерализацию».
События 28 ноября явились логическим завершением эво¬
люции политики «жан-клодизма», попытки за наспех намале¬
ванным демократическим фасадом скрыть истинную сущность
режима наследника «папы Дока». Анализируя эти события,
Р. Теодор подчеркнул, что «главной причиной того, что реак¬
37 Cuba internacional, 1980, N 3, р. 14.
32

ция смогла перейти в наступление, было отсутствие... полити¬
ческой силы, способной объединить разрозненные течения
демократического направления» 38. Коммунисты пытались упре¬
дить контрнаступление правительства, предлагали создать по¬
литический фронт всех противников тирании. Этот широкий
фронт должен был быть достаточно влиятельным и опираться
на политическую программу, которая могла бы мобилизовать
народные массы. Однако призыв коммунистов не был поддер¬
жан. Оппозиция режиму была разобщена как территориально,
так и идейно. За пределами Гаити и внутри страны действова¬
ло множество групп и организаций самого широкого политико¬
идеологического спектра: от проамериканских до анархо-терро¬
ристических. Самая боевая и революционная сила — ОПГК
продолжала бороться в подполье. Таким образом, отсутствие
единой платформы, единой стратегии и тактики борьбы с дик¬
татурой стало причиной того, что активная, но весьма пестрая
и разрозненная оппозиция не смогла нейтрализовать демагоги¬
ческий маневр правительства и разоблачить его антинацио¬
нальную сущность. Кроме того, степень политизации народных
масс была еще недостаточно высока: если в столице и крупных
городах рабочие уже выступали с политическими лозунгами и
требовали создания истинно демократического правительства,
то в сельской местности выступления крестьянства продолжа¬
ли оставаться на уровне стихийных действий. Необходимо
было выработать у всех трудящихся сознательное отношение
к участию в антидиктаторской борьбе. Первым шагом на этом
пути должно было быть осознание единства целей всех оппози¬
ционных сил.
В сентябре 1981 г. в Панаме состоялась первая Континен¬
тальная конференция солидарности с народом Гаити. Делегаты
более чем 40 оппозиционных режиму партий и групп приня¬
ли декларацию, которая стала важным вкладом в консолида¬
цию всех разрозненных оппозиционных движений, мобилиза¬
цию всех патриотических сил внутри страны и за ее предела¬
ми на свержение диктатуры. И хотя единства достичь не уда¬
лось, а широкий антидиктаторский фронт не был создан,
конференция показала, что сдвиг в этом направлении уже про¬
изошел. Это нашло отражение в принятой декларации: «Един¬
ство тем более необходимо, что за 24 года стало ясно, что ни
одна организация не в состоянии в одиночку свергнуть тира¬
нию» 39.
Конференция солидарности имела еще одно позитивное
следствие. Впервые на представительном международном фору¬
ме была до конца обнажена антинациональная, проимпериа¬
лисгическая сущность режима Дювалье, осуществлявшего ге¬
ноцид против собственного народа. В то же время противники
режима поняли, что достижения политического единства не¬
38 Латинская Америка, 1981, № 9, с. 78.
39 Bohemia, 1981, N 41, р. 66.
2 Латинская Америка, № 6
33

достаточно для свержения тирании. Необходима широкая мо¬
ральная и материальная поддержка всех демократических сил
региона. Важно было положить конец слишком долго длив¬
шейся изоляции Гаити от Латинской Америки, вызванной ря¬
дом исторических, географических и идеологических факторов.
Борьба против Дювалье должна была стать составной частью
антиимпериалистического и демократического движения в Ла¬
тинской Америке.
Начало 80-х годов ознаменовалось новым подъемом народ¬
ной борьбы против диктатуры, военно-политического диктата
США, за подлинную демократию и национальный суверенитет.
Главным лозунгом постепенно становилось требование ликви¬
дации действующей политической системы, отмены пожизнен¬
ного президентства, проведения свободных выборов в Нацио¬
нальное собрание, в котором должны быть представлены все
политические течения. В борьбу включались все более широкие
социальные слои. После репрессий 28 ноября с протестом про¬
тив политики властей выступило высшее католическое духо¬
венство. В письме, подписанном даже архиепископом В. Ли-
гонде40 и пятью из шести епископов Гаити, действия прави¬
тельства назывались неприемлемыми и незаконными. По
мнению коммунистов, в общем контексте борьбы против дик¬
татуры выступление церкви на стороне народа представлялось
событием большой важности.
Обеспокоенный ростом центростремительных тенденций в
рядах оппозиции, Дювалье предпринял попытку расколоть ее.
В речи, произнесенной в Национальном собрании 22 апреля
1982 г., он призвал эмигрантов вернуться на родину. Однако
диктатор «разрешал» вернуться лишь тем, чьи «подлинные
идеологические позиции не противоречат в корне идеологиче¬
ским принципам западной христианской демократии» 41.
Под давлением американского правительства и усиливав¬
шихся требований оппозиции весной—летом 1983 г. Ж.-К. Дю¬
валье был вынужден провести муниципальные выборы — пер¬
вые за всю историю диктаторского режима. Несмотря на подта¬
совки голосов избирателей и другие махинации на избиратель¬
ных участках, в некоторых городах, в том числе во втором
по величине городе страны Кап-Аитьене, победы добились кан¬
дидаты оппозиции. Однако правительство быстро нанесло от¬
ветный удар. В августе Национальное собрание приняло закон,
согласно которому вся деятельность мэров, которые раньше
пользовались некоторой самостоятельностью, отныне должна
была находиться под контролем министерства внутренних дел
и полиции.
В мае 1984 г. правительство нанесло по оппозиции очеред¬
ной удар, запретив деятельность в стране каких-либо полити¬
40 Дальний родственник жены Дювалье, архиепископ всегда был
рьяным сторонником режима.
41 Boletin de information, 1982, N 4, p. 35.
34

ческих партий и введя цензуру на все публикации. В то же
время Дювалье продолжал маневрировать, заигрывая с оппо¬
зицией. Обещания легализации оппозиционных политических
партий, проведения новых выборов в Национальное собрание,
выведения из правительства наиболее скомпрометировавших
себя слуг дювальизма, снижения цен на продукты и товары
первой необходимости, соблюдения прав человека и даже ам¬
нистии политзаключенных давались диктатором в надежде, что
это поможет Вашингтону не оставить его наедине с уже осо¬
знавшим свою силу народом. США охотно пошли навстречу,
предоставив своему ставленнику 45 млн долл, в 1985 г. и обе¬
щав увеличить эту сумму до 56 млн долл, в 1986 г. Почув¬
ствовав поддержку, Дювалье вновь обрел спокойствие. Ника¬
ких своих обещаний он, естественно, не выполнил, а продол¬
жал политику ужесточения репрессий. 28 ноября 1985 г. в
г. Гонаиве полиция открыла огонь по демонстрантам, протесто¬
вавшим против повышения цен на продукты питания. Три сту¬
дента были убиты. В течение нескольких дней страна бурли¬
ла от негодования.
Для диктаторского режима начался обратный отсчет вре¬
мени.
В начале января 1986 г. в Гонаиве снова прошли демон¬
страции протеста, быстро распространившиеся на всю стра¬
ну. Они стали самыми крупными с момента прихода к власти
семейства Дювалье. Основными лозунгами стали: «Долой Дю¬
валье»!», «Долой конституцию, узаконившую пожизненное
президентство!», «Долой нищету!» и «Да здравствует армия!»
Последний лозунг указывает на начавшийся раскол в полити¬
ческих силах, поддерживавших режим. За исключением столи¬
цы и ее окрестностей, армия Гаити не участвовала в репрес¬
сивных акциях против демонстрантов, этим занимались поли¬
ция и «тонтон-макуты». Военные в провинциальных гарнизо¬
нах скорее следили за порядком и старались не допустить
поджогов и массовых столкновений, когда голодные толпы гро¬
мили продовольственные магазины и склады.
В конце января в Кап-Аитьене прошла самая крупная ма¬
нифестация: 40 тыс. человек прошли по улицам города, раз¬
махивая красно-синими национальными флагами, упразднен¬
ными диктатурой в 1964 г. Демонстранты требовали отставки
Ж.-К. Дювалье и возвращения награбленных им денег: «Наши
деньги в Швейцарии, а мы живем в нищете!» В третьем по
значению городе страны Ле-Ке демонстранты передали ино¬
странным журналистам декларацию, в которой говорилось, что
«через три недели Дювалье больше не будет президентом в
своем дворце»42. Декларация призывала ко всеобщей заба¬
стовке с 12 по 20 февраля.
42 L’Humanite. Paris, 31.1.1986.
2*
35

Радость гаитян, узнавших о бегстве диктатора
Коммунисты Гаити находились в первых рядах борьбы.
Созданные ими народные комитеты во всех крупных населен¬
ных пунктах стали связующими звеньями в борьбе народных
масс, позволили быстро разносить правдивую информацию о
всех событиях, происходящих в стране.
31 января диктатор ввел осадное положение на срок в
30 дней. Тем временем Вашингтон спешно определял свое от¬
ношение к событиям в этой карибской республике. Представи¬
тель США в О АГ выступил с предложением послать в Гаити
межамериканские силы, чтобы они «способствовали переходу
власти в руки демократического правительства» 43. Круто по¬
вернув на 180°, американское правительство заморозило 26 из
56 обещанных миллионов, вдруг вспомнив о «серьезных нару¬
шениях прав человека (!), совершенных правительством по¬
жизненного президента Дювалье».
В конце концов посол США просто приказал Дювалье не¬
медленно покинуть страну.
7 февраля было объявлено о создании «национального пра¬
вительственного совета», состоящего из лиц ближайшего окру¬
жения свергнутого диктатора. Таким образом, США хотят на¬
вязать гаитянскому народу «дювальизм без Дювалье» путем
сохранения у власти послушного режима в этой стратегически
важной для них стране.
Ликование, с которым народ Гаити встретил весть о паде¬
нии диктатора, не помешало ему понять, что борьба еще не
окончена. Страна охвачена забастовками. В столице закрыты
43 L’Humanite, 3.II.1986.
36

торговые центры, учреждения, почти 700 тыс. студентов и
школьников бойкотируют занятия. На митингах ораторы реши¬
тельно требуют отставки правительства генерала А. Намфи и
создания коалиционного правительства демократических сил.
Коммунисты считают, что нет оснований для самоуспокое¬
ния. Падение клана Дювалье — лишь первая фаза происходя¬
щих в Гаити изменений, где в ближайшее время могут прои¬
зойти любые события, способные повернуть развитие ситуации
как в сторону дальнейшей демократизации, так и к возвраще¬
нию к старому. По сообщениям американской прессы, вашинг¬
тонская администрация уже разработала планы вооруженного
вмешательства во внутренние дела Гаити и переброски мор¬
ских пехотинцев для наведения «порядка» в случае обострения
ситуации после бегства Дювалье. США обещали помочь и са¬
мому экс-президенту, однако активные выступления общест¬
венности многих стран мира против предоставления убежища
«бэби-Доку» заставляют их маневрировать. Белый дом не скло¬
нен афишировать тесные связи, существовавшие раньше. Не¬
давно было официально объявлено, что присутствие Дювалье и
его семьи на территории США является нежелательным44.
Дювалье — битая карта. В Вашингтоне прекрасно пони¬
мают, что, как бы ни развертывались дальнейшие события, он
уже больше никогда не ступит на землю Гаити. Однако оста¬
ется другое. «Гаити имеет стратегическое положение. Нали¬
чие в Гаити невраждебного правительства и населения явля¬
ется в высшей степени необходимым для обеспечения без¬
опасности Соединенных Штатов». Этот подход не требует
комментариев.
Не допустить военной интервенции, вовлечь в борьбу за
сохранение национального суверенитета всех до одного патри¬
отически настроенных гаитян становится на нынешнем этапе
одной из основных задач. Коммунисты неоднократно указыва¬
ли на это и раньше. «Задача ОПГК и всех демократов состоит
в том, чтобы массы рабочих и крестьян не остались в стороне
от этой борьбы и не позволили политиканствующим прислуж¬
никам империализма использовать трудящихся в качестве ору¬
дия насаждения новых диктатур с той же самой антинацио¬
нальной направленностью» 45.
Воспоминания о героическом прошлом страны, первой в
мире негритянской республики, добившейся независимости в
1804 г., должно вдохновить сегодня народ Гаити на дальней¬
шую борьбу за демократию и социальный прогресс. Коммуни¬
сты выразили готовность принять участие в национальной ре¬
конструкции. За диалог с ними выступил председатель РДС
С. Клод. Таким образом, единение всех демократических сил
для выполнения этой задачи может быть достигнуто.
44 L’Humanite, 17.11.1986.
45 Проблемы мира и социализма, 1985, № 7, с. 70.
37

Глобальные проблемы
современности:
экологическая ситуация в регионе
Еще недавно казалось, что проблема сохранения окружающей сре¬
ды, резко очертившая «пределы роста» в центрах, имеет отдаленное,
весьма незначительное отношение к промышленному развитию Латинской
Америки. Однако к середине 80-х годов подобного рода подход сменил¬
ся более взвешенными оценками. Возможности преодоления отсталости
путем усиления эксплуатации природных богатств, интенсификации их
отдачи все реже рассматриваются как безграничные. Сегодня латино¬
американские специалисты, занимающиеся разработкой экономической
стратегии, все чаще вынуждены учитывать такие негативные явления, как
изменение климата, оскудение земельного фонда и запасов пресной воды,
обеднение фауны и флоры, ухудшение способности к самовоспроизводст-
ву других жизненно важных экосфер и биосистем региона. Обращается
внимание на то, что естественная репродуктивность окружающей среды
в тропической зоне на 70—80% ниже, чем в умеренных климатических
зонах.
Положение резко осложнено и тем, что последствия хозяйствования
местного правящего класса, недостаточно продуманной «импортзамещаю-
щей политики» усугубляются «экспортом» экологического кризиса, пере¬
носом транснациональными корпорациями «грязных» производств за пре¬
делы центров на периферию. В результате, например, уровень загрязне¬
ния атмосферы стал в Сан-Пауло втрое выше, чем в Чикаго.
Все это, бесспорно, сказывается на возможностях решения других
проблем, остро стоящих перед странами Латинской Америки и относя¬
щихся ныне к глобальным проблемам современности. Не случайно, что
ряд специалистов приравнивают по значимости задачу поддержания эко¬
логического равновесия в регионе к задаче обуздания кризиса внешней
задолженности, рассматривают охрану окружающей среды как важное на¬
правление антиимпериалистической борьбы и поиска наиболее приемле¬
мых, рациональных путей преодоления отсталости. Материалы, представ¬
ленные в данной рубрике, освещают ряд аспектов этой актуальнейшей
и сложной темы.
38

г. с. хозин
Экология и развитие
Среди глобальных проблем современности, решение кото¬
рых возможно только в условиях прочного мира и разоруже¬
ния, охрана окружающей среды и преодоление отсталости раз¬
вивающихся стран относятся к числу приоритетных. Специфи¬
ка этих тесно взаимосвязанных между собой проблем состоит в
том, что они универсальны по своему характеру и проявляют¬
ся повсеместно на всех континентах «третьего мира». В Поли¬
тическом докладе ЦК КПСС XXVII съезду партии обращено
внимание на такую характерную черту современной эпохи:
«Развивающиеся страны, где проживает более 2 миллиардов че¬
ловек, стали практически сплошным регионом бедности. В нача¬
ле 80-х годов уровень доходов на душу населения в освобо¬
дившихся странах в целом был в И раз ниже, чем в развитых
капиталистических. На протяжении трех последних десятиле¬
тий разрыв этот не сокращается, а растет.
Такое положение — позор цивилизованного человечества!
Виновник его — империализм... Лишь за последнее десятилетие
прибыли, выкачанные корпорациями США из развивающихся
стран, вчетверо превысили их вложения. А по региону Латин¬
ской Америки и Карибского бассейна прибыли монополий
США за тот же период превысили вложения более чем в 8 раз.
Можно без преувеличения утверждать, что система импе¬
риализма продолжает жить в значительной мере за счет ог¬
рабления развивающихся стран, их самой безжалостной экс¬
плуатации. Ее формы и методы меняются, но суть остается
прежней» \
Борьба развивающихся стран против неоколониализма не¬
разрывно связана с принятием действенных мер по наращива¬
нию экономического потенциала.
При этом, как показывает практика, выбор развивающими¬
ся государствами собственного пути социально-экономического
развития неизбежно связан с серьезной оценкой тех последст¬
вий, которые несет с собой некритичное следование капитали¬
стическим моделям построения национальной экономики. Пол¬
ностью справедливыми остаются выводы К. Маркса о том, что
социокультура, если она развивается стихийно, а не направ¬
ляется сознательно, оставляет после себя пустыню. Вся псто-
1 М. С. Горбачев. Политический доклад Центрального Комитета
КПСС XXVII съезду Коммунистической партии Советского Союза. М.,
1986, с. 20—21.
39

Предприятия, построенные без учета экологического фактора, наносят
серьезный ущерб окружающей среде
рия капитализма свидетельствует, что стремление получить
максимальную прибыль чаще всего берет верх над приорите¬
тами сохранения биосферы и рационального использования
природных ресурсов, не говоря уже о планомерном воспроиз¬
водстве некоторых из них. Природная среда в самом широком
смысле этого понятия всегда была и во многом останется для
частнокапиталистических предпринимателей своеобразным «ре¬
зервуаром», в который можно направлять отходы производ¬
ства, успокаивая себя мыслью о том, что «природа все стер¬
пит», примет на себя все разрушительные последствия хозяй¬
ственной деятельности, а если и обеднеет, утратит некоторые
свои качества, то, конечно, не сегодня и не в ближайшем буду¬
щем. В силу этого обстоятельства любые программы и проекты
преодоления отсталости должны оценивать помимо других кри¬
териев и экологические факторы.
Сохранение и улучшение качества окружающей среды пла¬
неты не может расцениваться как сиюминутная конъюнктур¬
ная задача. Независимо от того, какие «единицы» — отдель¬
ные государства, политические или экономические союзы,
международные правительственные или неправительственные
организации — участвуют в разрешении актуальнейших проб¬
лем современности, задачу сохранения природы во имя живу¬
щих и будущих поколений уже невозможно больше игнориро¬
вать. В ходе социально-экономического развития на любом
уровне — местном, национальном и региональном — следует
предусматривать решение многочисленных вопросов, неодина¬
40

ковых для конкретных государств и регионов, но в комплексе
составляющих глобальную проблему охраны окружающей
среды.
Тупики «экоразвития»
Приступы экологического кризиса капитализма, впервые
потрясшие Северную Америку, Западную Европу и Японию в
конце 60-х — начале 70-х годов, дали мощный толчок развитию
буржуазной реформаторской мысли, которая взяла на себя сме¬
лость выступать от имени всего человечества и предлагать ре¬
шения экологических проблем, не затрагивающие классовой
сущности капиталистического общества. В работах буржуаз¬
ных исследователей, появившихся в начале 70-х годов, уже
можно видеть признание, хотя и в абстрактных выражениях,
остроты экологических проблем. Вот одна из таких оценок:
«Создается впечатление, что современного человека постоянно
преследует рок новых и новых возможностей самоуничтоже¬
ния. Вторую мировую войну он закончил, обладая ядерным
оружием, которое дало ему возможность уничтожения всего
человечества... А сейчас ему грозит новая опасность, исходя¬
щая от него самого,— отравление окружающей его природной
среды вредными дозами химических веществ, отходами, дыма¬
ми, шумом, грязью, тепловым загрязнением, обезображенны¬
ми ландшафтами и перенаселением» 2.
В тот период появились первые концепции «экоразвития»,
под которым подразумеваются необходимость совершенство¬
вания производства на основе новейшей техники, не причиня¬
ющей ущерба биосфере, разработка и реализация стратегии
социально-экономического развития, способного обеспечить
экономически эффективное и экологически рациональное ис¬
пользование природных ресурсов. Важным элементом данных
построений является «право» небольшого числа высокоразви¬
тых государств создавать новые виды техники для развиваю¬
щихся стран, переносить решение проблемы преодоления от¬
сталости и сохранения окружающей среды в технократическую
плоскость.
Данные аргументы превращаются в инструмент, с помощью
которого буржуазные идеологи стремятся направить социаль¬
но-экономическое развитие целых регионов планеты по капита¬
листическому пути. Для многих концепций «экоразвития» ха¬
рактерно, во-первых, причисление глобальной экологической
проблемы к разряду «болезней цивилизации», истоки которых
усматриваются в росте количественных показателей деятель¬
ности человечества; и, во-вторых, восхваление возможностей
современной техники вне зависимости от социально-политиче¬
ского устройства. Так, например, американский ученый
2 Newsweek. New York, 1970, N 4, p. 25.
41

X. Брукс заявляет: «Среди широкой общественности утверди¬
лось убеждение, что именно технический прогресс стал причи¬
ной роста загрязнения окружающей среды, угрозы здоровью и
безопасности населения... Это убеждение верно лишь частично.
Рост озабоченности общественности и ученых (обострением
экологической проблемы.— Г. X.) намного обогнал процесс
разработки индикаторов, с помощью которых можно было бы
установить, что жизнь действительно стала более опасной,
чем она была раньше» 3.
В целом философско-мировоззренческую позицию западной
науки по отношению к экологическим проблемам довольно
точно оценил другой американский исследователь — Л. Кол¬
дуэлл, назвав начало 70-х годов периодом «пессимизма пол¬
ного надежд». Пессимизм, потому «что деградация окружаю¬
щей среды быстрыми темпами и в значительных масштабах
распространяется по поверхности планеты Земля... Но надежда
тоже налицо, поскольку мы не можем с уверенностью утверж¬
дать, что человек не способен восстать в защиту своей
судьбы» 4.
Начало 80-х годов дало новые свидетельства того, что, не¬
смотря на рост озабоченности мировой общественности и пра¬
вительств многих государств состоянием окружающей среды,
все еще господствует узкопрагматический подход, который бе¬
рет верх над соображениями сохранения биосферы, в то время
как известны реальные возможности для проведения в жизнь
программ социально-экономического развития и преодоления
отсталости с учетом норм и правил охраны окружающей среды
и рационального использования природных ресурсов.
За этим нельзя не видеть настойчивых попыток центров,
ТНК направить процесс перестройки экономики молодых го¬
сударств по пути увеличения их зависимости от империализма,
навязать им такие организационные формы и практические ме¬
тоды решения актуальнейших проблем развития, которые на
деле означали бы утверждение в большинстве стран Латинской
Америки, Африки и Азии неоколониальных порядков.
Такой вывод вытекает из анализа многочисленных докумен¬
тов, подготовленных под эгидой МБРР, других правительст¬
венных и частных организаций, а также докладов и резолю¬
ций международных конференций, занимавшихся различными
аспектами преодоления отсталости. Усилиями буржуазных экс¬
пертов в эти документы включены формулировки и рекоменда¬
ции, следование которым никак не обеспечит развивающимся
государствам реальных возможностей для достижения подлин¬
ной независимости. А без этого невозможно поставить надеж¬
ный заслон на пути распространения антагонистических про¬
тиворечий капитализма на развивающиеся страны, прямым
3 Daedalus. Cambridge — Massachusetts, Winter 1980, p. 75.
4 L. K. Caldwell. In Defence of Earth: International Protection of
the Biosphere. Bloomington — London, 1972, p. 30.
42

следствием которых являются и ухудшение качества окружаю¬
щей среды, и замедление темпов преодоления отсталости.
Обратимся лишь к некоторым из подобного рода рекоменда¬
циям. Президент МБРР А. Клаузен считает, что проблемы
преодоления отсталости можно решить сочетанием экономиче¬
ского роста и внимания к охране окружающей среды5, из чего
следует, что необходимо лишь «приобщение» к достижениям
экономического и научно-технического прогресса без учета
специфики общественного строя, который избирают для себя
развивающиеся государства. Подобного рода декларации скры¬
вают то, что именно капиталистические страны навязали ряду
государств Латинской Америки, Азии и Африки такие про¬
граммы и проекты социально-экономического и научно-техни¬
ческого развития, которые позволили переместить из центров
предприятия добывающей и обрабатывающей промышленности,
не оснащенные дорогостоящими очистными системами и дру¬
гим оборудованием для снижения загрязнений, поступающих
в биосферу.
Буржуазные исследователи и политики, настойчиво навязы¬
вающие «несоциалистический путь» преодоления отсталости,
фактически проводят курс на решение присущей центрам эко¬
логической проблемы за счет деградации природной среды стран
«третьего мира». Этот курс в первую очередь призван обеспе¬
чить неоэкспансионистские замыслы многонациональных кор¬
пораций и вовсе не отвечает интересам социально-экономиче¬
ского прогресса развивающихся государств. Под видом борьбы
с нищетой развивающимся странам навязываются выгодные
капитализму организационные формы и методы экономическо¬
го регулирования природопользованием, а экологические инте¬
ресы развивающихся стран квалифицируются как незначитель¬
ные или вообще игнорируются. Как утверждает один из актив¬
ных апологетов «технологического капитализма» Г. Кан, общест¬
венность Латинской Америки, молодых государств Азии и
Африки должна отдавать себе отчет в том, что «определенная
степень загрязнения воздуха и ухудшения качества воды поч¬
ти неизбежна при стремлении к обеспечению быстрых темпов
(социально-экономического.—Г. X.) развития»6.
Монополии против природы
Состояние окружающей среды в любом государстве, в том
числе и в развивающемся, зависит от множества факторов.
Эксперты ЮНЕП (Программа ООН по окружающей среде)'
причисляют к ним «неконтролируемую индустриализацию»,
технический прогресс, развитие энергетики, промышленные от¬
ходы, производство пищевых продуктов, внедрение новых мето¬
5 Mazingira. Dublin, 1980, vol. 4, N 1, p. 11.
6 H. Kahn, W. Brown, L. Martel. The Next 200 Years. A Scena¬
rio for America and the World. New York, 1976, p. 44.
43

дов землепользования, потребление природных ресурсов, рост
и миграцию населения, внутреннюю и международную торгов¬
лю, рост экономики и повышение «качества жизни», внешнюю
задолженность7. Оставляя на совести авторов документа про¬
блемы, включенные в данный перечень, среди которых не
нашлось места экологическим последствиям милитаризации эко¬
номики, отметим, что большинство из перечисленных источни¬
ков экологических проблем в странах Латинской Америки свя¬
зано с проникновением в их экономику ТНК.
Как бы ни пытались империалистические державы снять с
себя ответственность за ущерб, наносимый природе в разви¬
вающемся мире, в некоторых официальных документах ООН
появляются формулировки, отражающие реальное положение
дел: «Развивающиеся страны оказались почти полностью
уязвимыми перед лицом отрицательных последствий техники,
которая поставляется им из-за рубежа» 8. Несомненно, речь
здесь идет о сути экономической и научно-технической помо¬
щи со стороны капиталистических государств. В этой связи
международный журнал, освещающий проблемы окружающей
среды и развития, подчеркнул, что необходимо проводить раз¬
личие между загрязнением окружающей среды как следствием
богатства и расточительства и как следствием нищеты 9.
Заслуживает самого серьезного рассмотрения все более из¬
ощренная деятельность ТНК в развивающемся мире, и преж¬
де всего осуществляемый ими «экспорт загрязнений». Весь
мир помнит о трагической катастрофе в индийском городе
Бхопале, которая унесла жизни около 2500 человек, а тысячи
других оставила на всю жизнь калеками. Эта катастрофа про¬
изошла на заводе американской компании «Юнион карбайд»,
которая, как и многие другие транснациональные корпорации,
участвует в различного рода программах «помощи» развиваю¬
щимся государствам. Индийская газета «Патриот» в этой свя¬
зи задала вопрос: «Что могут сделать пропагандисты «свобод¬
ного предпринимательства», чтобы вернуть зрение жертвам
этой ужасной трагедии?» 10 11. В ответ американские средства
массовой информации попытались возложить вину за аварию
на технический прогресс, который «вообще» неизменно требу¬
ет от людей «высокую плату» за совершенствование производ¬
ства и. И в то же время умалчивается тот факт, что под
видом «помощи» в развивающиеся страны сбывается устарев¬
шая технология, которая не отвечает установленным «у себя»
стандартам качества окружающей среды и требованиям эколо¬
гической безопасности.
7 См.: UNEP. The State of the Environment 1984. Nairobi, 1984, p. 3.
8 U. N. Transfer of Technology. Its Implications for Development and
Environment. New York, 1978, p. 21.
9 Cm.: Mazingira, 1980, vol. 4, N 2, p. 21.
10 Patriot. Delhi, 13.XII.1984.
11 Cm.: Time. New York, 1984, vol. 124, N 25, p. 6.
44

Специальное исследование ООН об экологических послед¬
ствиях деятельности ТНК указывает на значительный ущерб,
который причиняют развивающимся странам разработки по¬
лезных ископаемых в непосредственной близости от их госу¬
дарственных границ (Мексика). Такой трансграничный эколо¬
гический ущерб оказывается вне сферы контроля правительств
развивающихся стран и позволяет владельцам корпорации
игнорировать требования охраны окружающей среды. Он
усиливается по мере отдаленности районов от места «пропи¬
ски» ТНК. Объектом их хищнической деятельности стали пле¬
мя яномомо, проживающее на северо-западе Бразилии, индей¬
цы гайми — на территории Панамы 12.
Эксперты отмечают, что одной из серьезных опасностей для
природы развивающихся государств, разрешивших размещение
на своей территории предприятий многонациональных корпо¬
раций, является существование так называемых двойных стан¬
дартов соблюдений качества окружающей среды. В результа¬
те на территории развитых капиталистических государств
создается менее загрязняющее, чем в развивающихся странах,
производство. В частности, предприятия ТНК, производящие
асбест, пестициды, сталь, соли хромовой кислоты, красители,
поливинилхлорид, трихлорфенол и другие вещества на терри¬
тории Австралии, Канады, ФРГ, Италии, Японии, Швейцарии,
Великобритании и США, оснащены значительно менее эколо¬
гически опасными техническими средствами и оборудованием,
чем их латиноамериканские филиалы. Отсюда невольно на¬
прашивается вывод: если преодоление отсталости и борьба за
сохранение природной среды оказываются под контролем ино¬
странного капитала, то социально-экономическое развитие со¬
провождается многочисленными антагонистическими противо¬
речиями отживающего способа производства.
Единственно правильный путь
Как явствует из специального обзора, подготовленного экс¬
пертами ООН, в середине 80-х годов понимание сложной си¬
стемы взаимодействий между состоянием окружающей среды
и перспективами социально-экономического прогресса за по¬
следние полтора десятилетия становится общепризнанным.
В настоящее время можно обнаружить «более широкое при¬
знание точки зрения о том, что соображения охраны окружа¬
ющей среды являются существенной и неотъемлемой частью
жизнеспособного национального и даже глобального экономи¬
ческого развития» 13.
Объективный характер необходимости охраны окружающей
среды обусловил почти повсеместную «экологизацию» струк¬
12 См.: U. N. Environmental Aspects of the Activities of Transnational
Corporations: A Survey. New York, 1985, p. 57.
13 Ibid., p. 1.
45

туры государственных органов: если в 1972 г. только в 26 го¬
сударствах существовали национальные (федеральные) ведом¬
ства, которые в той или иной форме занимались решением
тех или иных аспектов проблемы охраны окружающей среды
и рационального использования природных ресурсов, то в
1982 г. они действовали уже в 144 государствах. Рост такого
рода организаций за 10 лет составил 500% 14« Даже Бразилия
и Южная Корея, которые в начале 70-х годов активно аргу¬
ментировали свое «право» на загрязнение во имя интенсивно¬
го развития национальной экономики, встали в конце 70-х го¬
дов на путь введения жестких ограничений, касающихся воз¬
действия на окружающую среду, и строгих норм
землепользования 15 *.
Таким образом, одна из новых тенденций социально-эконо¬
мического развития большинства освободившихся государств —
повсеместный учет состояния окружающей среды и попытки в
той или иной степени ограничить дальнейшую деградацию
биосферы и нерациональное использование природных ре¬
сурсов.
Как здесь не вспомнить классиков марксизма, которые
подчеркивали, что «определенное отношение к природе обус¬
ловливается формой общества и наоборот». Преодоление отста¬
лости, решение экологических проблем в развивающихся стра¬
нах неотделимы от таких магистральных процессов современ¬
ности, как перестройка международных экономических
отношений, борьба за мир и разоружение. Даже некоторые за¬
падные эксперты вынуждены признать, что неравноправные,
а иногда и дискриминационные методы вовлечения развиваю¬
щихся стран в мирохозяйственные связи сопровождаются
острейшим экологическим кризисом, порождающим новые
серьезные трудности на пути подъема национального хозяйства.
В начале 80-х годов появились новые документы, в кото¬
рых обращается внимание на необходимость решения совмест¬
ными усилиями проблемы преодоления отсталости. В этих до¬
кументах можно найти новые свидетельства того, что в стра¬
нах Латинской Америки, Азии и Африки повсеместно,
независимо от экономической, социально-культурной и геогра¬
фической специфики регионов и субрегионов развивающегося
мира, не удалось добиться рационального баланса между при¬
оритетами социально-экономического прогресса и задачами
охраны окружающей среды 1в. Более того, в ряде из них эко¬
логические проблемы продолжают обостряться.
14 Описание структуры и функций национальных природоохранных
ведомств различных государств см.: World Environment Handbook. New
York, 1983.
15 См.: Columbia Journal of World Business. New York, Summer 1980r
vol. XV, p. 52—68.
10 Cm.: Common Crisis: a Report of the Independent Commission on
International Development Issues under the Chairmanship of W. Brandt.
London, 1983; OECD. Economic and Ecological Interdependence. Paris, 1982.
46

Такое положение привело к созданию в 1983 г. Всемирной
комиссии экспертов по окружающей среде и развитию,
перед которой поставлена задача подготовки для ООН спе¬
циального доклада. В нем будут еще раз проанализированы
важнейшие проблемы охраны природы в процессе социально-
экономического развития всех государств, и прежде всего
«третьего мира», выявлены наиболее перспективные формы и
методы международного сотрудничества в этой области, наме¬
чены предложения для правительственных органов17. Сам
факт создания под эгидой ООН Всемирной комиссии экс¬
пертов по окружающей среде и развитию служит убедитель¬
ным свидетельством того, что буржуазные концепции «экораз¬
вития» и внедрявшиеся в практику в 70-х — начале 80-х годов
методы преодоления отсталости и снижения остроты экологи¬
ческих проблем, призванные обеспечить режим благоприятст¬
вования для международных корпораций, показали себя как
неадекватные, малоэффективные и опасные. Именно поэтому
представители развивающихся стран, вошедшие в состав этой
комиссии, проявляют повышенный интерес к социалистическим
методам природопользования, к опыту социально-экономиче¬
ского развития в прошлом отсталых районов Советского Сою¬
за, к возможностям социалистической кооперации и интег¬
рации.
По данным экспертов ЮНЕП, в 1984 г. действовало ИЗ
международных договоров, конвенций и протоколов, преду¬
сматривающих совместные мероприятия государств в области
охраны окружающей среды. Они охватывают такие области,
как запрещение военного воздействия на природу; ограничение
загрязнений воздушного бассейна, водных ресурсов, Мирового
океана (в том числе нефтепродуктами) и Антарктики; про¬
тиводействие «кислотным дождям»; контроль за радиоактивны¬
ми отходами и использованием пестицидов; наблюдение за по¬
годой и климатом; сохранение культурного наследия; защиту
исчезающих видов животных и растений, охрану тропических
лесов и других экосистем18. При всей важности широкого
международного сотрудничества в области охраны окружаю¬
щей среды и преодоления отсталости важно тем не менее вы¬
делить главный элемент. Речь идет о необходимости высвобож¬
дения за счет разоружения ресурсов, необходимых мировому
сообществу для решения глобальных проблем современности 19.
17 См.: World Commission on Environment and Development. Mandate
for Change. Key Issues, Strategy and Workplan. Geneva, 1985, p. 9.
18 Cm.: UNEP. The State of the Environment 1984, p. 10.
19 В последние годы появилось несколько глубоких международных
исследований о пагубном влиянии гонки вооружений на социально-эко¬
номическое развитие человечества. В большинстве из них выражается
одна и та же мысль: человечество не может продолжать гонку воору¬
жений, необходимо начать переход к более устойчивому и сбалансиро¬
ванному социально-экономическому развитию в рамках жизнеспособно¬
го международного экономического порядка.— См., например: ООН. Взап-
47

Из всего этого следует, что любые действия в сфере меж¬
дународных отношений, которые увеличивают напряженность,
снижают степень доверия между государствами, обостряют раз¬
ногласия и выводят их на грань военных конфликтов, пагубно
сказываются на эффективности сотрудничества в области ох¬
раны окружающей среды и преодоления отсталости. Добрая
воля и твердые намерения правительств как можно большего
числа государств участвовать в равноправном сотрудничестве,
несомненно, будут способствовать решению этих актуальней¬
ших задач современности. Вот почему нормализация полити¬
ческого климата на планете, разрядка и разоружение, пере¬
стройка международных отношений на более справедливой
основе рассматриваются все большим числом политических и
общественных деятелей, массовыми движениями на всех кон¬
тинентах как определяющие условия прогресса всего человече¬
ства.
Реалистический путь перестройки мира, разделенного на
противоположные социальные системы, был предложен в По¬
литическом докладе ЦК КПСС XXVII съезду партии: «...стоит
задача фундаментального порядка: не закрывая глаза на со¬
циальные, политические и идеологические противоречия, овла¬
деть наукой и искусством вести себя на международной арене
сдержанно и осмотрительно, жить цивилизованно, то есть в
условиях корректного международного общения и сотрудниче¬
ства. Но чтобы вывести это сотрудничество на широкие про¬
сторы, нужна и всеобъемлющая система международной эко¬
номической безопасности, которая в равной мере защищала бы
каждое государство от дискриминации, санкций и прочих ат¬
рибутов империалистической, неоколониалистской политики.
Такая система способна наряду с разоружением стать надеж¬
ным устоем международной безопасности вообще» 20. Она от¬
вечает интересам всех государств, в том числе развивающихся,
открывает широкие перспективы для их поступательного вос¬
хождения к вершинам прогресса.
модействие между разоружением и развитием. Исследование 5. Нью-Йорк,
1982; ООН. Экономические и социальные последствия гонки вооружений
и военных расходов. Исследование 11. Нью-Йорк, 1983.
20 М. С. Горбачев. Политический доклад Центрального Комитета
КПСС XXVII съезду Коммунистической партии Советского Союза, с. 83.
48

E. H. ЛИСИЦЫН
Формирование экологической политики
На современном этапе социально-экономического развития стран
региона все большее значение приобретают природно-экологические
факторы: рациональное использование природных ресурсов, сохранение
среды обитания и др. Речь идет о переходе к проведению целенаправ¬
ленной «экологической политики», учету в планах и программах соци¬
ально-экономического развития природно-экологических факторов.
Эпизодические усилия отдельных стран по решению природоохра¬
нительных или ресурсных проблем все активнее трансформируются в
системные и целенаправленные государственные мероприятия. Главная
задача здесь — найти ту золотую середину, которая позволила бы
соединить в оптимальном экологическом равновесии потребности разви¬
тия общества и закономерности эволюции биосферы.
К этому побуждали прежде всего необходимость сохранения каче¬
ства окружающей среды в условиях интенсивной урбанизации и ин¬
дустриализации, переноса загрязняющих технологий из Северной Аме¬
рики, развитых стран Западной Европы и Японии, масштабы стихий¬
ных бедствий и другие причины. Как указывалось на одном из
семинаров, проведенных в рамках ООН (Программа ООН по окружаю¬
щей среде — ЮНЕП) и ЭКЛА (Сантьяго, Чили, 1979 г.), проблемы ни¬
щеты, несправедливого распределения благ, экологической деградации,
расточительного использования ресурсов, ухудшения качества жизни,
утраты экономической независимости и культурной самобытности ста¬
новятся все более сложными, причины такого положения кроются в
неспособности политических деятелей осознать сущность взаимосвязей
между населением, природными ресурсами, окружающей средой и раз¬
витием Ч
Прогрессивные латиноамериканские ученые задают правомерный
вопрос: если в «обществе потребления», возможно, и возрастает «ка¬
чество жизни» отдельных социальных групп, то сохраняется ли при
этом основа жизни — экологическое равновесие? Крупномасштабные
программы освоения бассейна р. Амазонки привели, например, к све¬
дению лесов на больших площадях, что вызвало заиление рек и на¬
воднения, ухудшение качества атмосферы и водных ресурсов 1 2.
К общим чертам экологической политики, проводимой в странах
региона, можно отнести стремление установить взаимосвязь между со¬
циально-экономической и природоохранительной деятельностью, попыт¬
ки разработать оптимальные взаимоотношения в системе «среда—
общество», реализацию концепций устойчивого развития с учетом
природно-экологического равновесия, внесение элементов планирования
в экологические мероприятия и др.3 Последнее обстоятельство имеет
1 ЮНЕП. Выбор оптимального пути. Альтернативные образы жизни
и структуры развития. М., 1981, с. 71.
2 См., в частности: J. G. F а b о s. Land-use Planning: from Global
to Local Challenge. New York — London, 1985, p. 14.
3T. С. Гаврилова, К. С. Тарасов. Латинская Америка:
экология и политика. М., 1985, с. 96.
49

Вырубка леса в амазонской сельве
особое значение: в планы социально-экономического развития большин¬
ства стран континента вводятся специальные разделы, формулирующие
основные направления и ориентиры национальной экологической по¬
литики. Например, в Венесуэле они разрабатываются уже с середины
60-х годов, в Колумбии — с 1975 г., в Перу и Аргентине — с 1971 г.
Этап призывов к охране природы, видимо, закончился. Наступил
качественно новый этап, когда от государственных и общественных дея¬
телей, ученых и специалистов потребовались конкретные шаги по ре¬
гулированию всего комплекса проблем природопользования, включая
подготовку кадров, долгосрочное планирование и т. д.
В национальных планах можно выделить три основных направле¬
ния: охрану природы, рациональное природопользование и сохранение
среды обитания людей.
Охрана природы. Латиноамериканские государства располагают
крупными резервами генетического биологического материала. Это осо¬
бенно относится к тропической зоне, на которую приходится около
70% всех видов животных и растений, распространенных в современ¬
ном мире. Как считают эксперты ФАО и ЮНЕП, в период 1980—
2000 гг. на планете, и в частности в Латинской Америке, будет ежегод¬
но уничтожаться в среднем 7,5 млн га тропических лесов4. При усло¬
вии сохранения данной тенденции к концу века площадь лесов сокра¬
тится примерно до 13% от первоначальной. Пренебрежительное
отношение к природе грозит уничтожением около 25 тыс. видов расте¬
ний и более 1 тыс. представителей животного мира. Практически все
виды исчезающих животных и растений имеют значение для какой-
4 UNEP. The State of the Environment 1984. The Environment in
the Dialogue between and among Developed and Developing Countries.
Nairobi, 1984, p. 25.
50

либо сферы человеческой деятельности5. Сокращение ресурсной базы
и генетического фонда наносит огромный ущерб экономике стран ре¬
гиона, непосредственно зависящей от сельскохозяйственного экспорта.
Обостряется и продовольственная проблема. В регионе сформировались
самостоятельные объекты природоохранительного регулирования, меха¬
низм которого выражается, главным образом, в методах консервативной
или заповедной охраны. Речь идет об изъятии отдельных природных
объектов или их комплексов из хозяйственного оборота, организации
заповедников, национальных парков, различного вида природных ре¬
зерватов. Один из них — национальный охотничий заказник Пампа Галье-
рас — создан в Перу. Организация заказника позволила восстановить
поголовье некоторых видов исчезавших животных. В венесуэльском на¬
циональном парке Канаима контролируется состояние водных ресурсов
крупнейшего водохранилища страны.
Один из аспектов экологического регулирования связан с совмест¬
ным использованием природных ресурсов. В качестве примера можно
привести освоение района р. Амазонки совместными усилиями 9 стран.
Характерно, что в последние годы к вопросам технико-экономического
порядка добавились и такие, как степень допустимой трансформации
существующих экосистем, политика и методы землепользования, со¬
кращение темпов вырубки лесов как важного климатического, гидро¬
логического и природоохранительного ресурса и др. В Бразилии, по
территории которой протекает большая часть реки и где сосредоточены
огромные лесные массивы, с 1959 по 1977 г. было организовано 10 на¬
циональных парков площадью от 100 до 22000 км2. В Колумбии, Эква¬
доре, Боливии, Венесуэле и других странах, принимающих участие в
освоении Амазонии, создано (в их секторах) по национальному парку.
Вдоль трансамазонской магистрали отведены «зоны экологической без¬
опасности» в полосе 20 км для предупреждения эрозии земель 6. Четы¬
ре из 26 национальных заповедных территорий в этом районе имеют
площадь по 10 тыс. км2 и более, остальные — от 40 до 4000 км2.
Рациональное природопользование предполагает целенаправленную
государственную политику на восстановление природных ресурсов, на¬
учную организацию лесоводства и полеводства, использования водного
потенциала и т. д.
Интересен опыт рационального лесопользования в Бразилии, где
искусственное разведение лесов началось еще в 1959 г. на опытной
территории площадью 50 тыс. га. Для посадок были отобраны некото¬
рые сорта сосны, произрастающей на юго-западе США. Выбор обуслов¬
ливался быстрым ростом дерева: спустя 20 лет после посадки диаметр
ствола на высоте 1,5 м от земли достигает 50 см. В 1962 г. эта работа
была поставлена на промышленную основу. В настоящее время в стра¬
не изучаются генетические свойства лучших сортов деревьев, разраба¬
тывается технология ускоренного выращивания саженцев. Климатиче¬
ские условия способствуют их быстрому росту: через 20 лет после
трехкратного прореживания на каждый гектар посадок приходится по
250 взрослых деревьев. Установлено, что второе поколение растет на
той же почве значительно быстрее, чем первое, поэтому для лесовод¬
ства и лесовосстановления можно с успехом использовать земли, не¬
пригодные для ведения сельского хозяйства.
Рациональное природопользование, как уже отмечалось, требует
целенаправленной государственной политики, прежде всего в сфере
собственности на природные ресурсы. Так, например, национализация
5 Около 40% фармацевтических средств содержат вещества и со¬
единения животного и растительного происхождения. Как показывают
расчеты, исчезновение только 10% видов флоры и фауны к 2000 г.
нанесет мировой химико-фармацевтической промышленности ущерб в
объеме порядка 200 млрд долл.
6 S. W. Barret. Conservation in Amazonia.— Biology Conservation.
Barking, 1980, vol. 18, N 3, p. 209—235.
51

нефтяной промышленности в Венесуэле в 1976 г. положила конец не
только хищническому разграблению основного богатства страны — неф¬
ти, по и нарушению экологического равновесия в труднопроходимой
сельве бассейна р. Ориноко на площади около 60 тыс. км2, где залега¬
ют крупные нефтяные пласты.
Комплексному, сбалансированному подходу к‘ амазонской и другим
экологическим системам препятствует иностранный капитал в лице
ТНК, которые продолжают эксплуатировать природные ресурсы регио¬
на, загрязняя окружающую среду и игнорируя предостережения спе¬
циалистов о последствиях нарушения экологического равновесия.
Добыча железной руды, разработка тропической флоры и фауны ама¬
зонской сельвы в Бразилии уже нанесли ощутимый вред окружающей
среде. Превратилась в миф легенда о вечном плодородии амазонских
почв: слой гумуса оказался не только очень тонким, но и чрезвычайно
ранимым. Очевидно, что необходим кардинальный пересмотр систем
природопользования, и в первую очередь искоренение практики добы¬
чи полезных ископаемых, обработки почв, осуществления проектов в
сфере ирригации, инфраструктуры и др. без должного учета экологи¬
ческих особенностей региона.
Сохранение среды обитания. Рост производительных сил и народо¬
населения, урбанизация и колонизация неосвоенных районов и другие
факторы социально-экономического развития в значительной мере спо¬
собствуют формированию особой группы экологических проблем. В от¬
личие от развитых капиталистических стран, где загрязнение окружаю¬
щей среды вызвано в основном промышленностью и транспортом,
в Латинской Америке оно имеет коммунально-бытовое происхождение,
что объясняется сильным отставанием в области жилищного строитель¬
ства, инфраструктуры, прежде всего канализационных сетей, систем
водоснабжения и водоочистки, сбора и удаления коммунальных отхо¬
дов. На состояние окружающей среды оказывают влияние особенности
застройки городов (скученность населения в неблагоустроенных жили¬
щах, наличие в городской черте промышленных предприятий, отсутст¬
вие или нехватка зеленых насаждений) и другие факторы. Так,
в Мехико ежедневно выбрасывается в атмосферу около 11 тыс. т ядо¬
витых отходов, содержащихся в дымах промышленных предприятий и
выхлопных газах автомобилей (более 3 млн из них — устаревших ма¬
рок). Только в начале 1986 г. на улицах города появились первые авто¬
бусы новой модели, практически не загрязняющие воздух.
Правительственные программы охраны окружающей среды являют¬
ся составной частью комплекса мер по здравоохранению. Под эгидой
Панамериканской организации здравоохранения создана межправитель¬
ственная консультативная комиссия, в компетенцию которой входит
координация усилий стран региона в области улучшения водоснабже¬
ния, системы удаления отходов, благоустройства жилищ. Особое место
отводится обеспеченности водой и водоочистке. В Боливии, Коста-Рике
и Гондурасе действуют национальные управления по водоснабжению
и охране окружающей среды в населенных пунктах. В настоящее вре¬
мя подобные ведомства создаются и в других странах Латинской Аме¬
рики. В планах градостроительства все чаще предусматривается созда¬
ние зеленых зон и поясов 7.
В начале 70-х годов министры здравоохранения государств региона
разработали совместный долгосрочный план развития здравоохранения,
который среди прочих мер предусматривает обеспечить чистой водой
до 80% населения региона. Однако, практическая реализация плана
требует крупных капиталовложений8. Кроме того, встают серьезные
технические задачи: перераспределение водных ресурсов, регулирование
водосброса, предотвращение дальнейшего загрязнения вод вокруг круп-
7 Подробнее см.: Известия, 29.1.1986.
8 Вестник Московского университета. Серия «Право», 1980, № 5,
с. 64.
52

пых городов, где объем коммунально-бытовых стоков за последние
20 лет утроился. Очевидно, что решить эти проблемы можно только
па региональном уровне. Предполагается, что затраты на эти цели в
1975—2000 гг. составят около 150 млрд долл., что значительно превыша¬
ет возможности самых богатых капиталистических стран, не говоря
уже о латиноамериканских. Поэтому региональная конференция стран
Латинской Америки по водоснабжению, состоявшаяся в конце 70-х го¬
дов, ограничилась принятием общих рекомендаций. Некоторые страны
пытаются самостоятельно решить задачи водоочистки и улучшения са¬
нитарного состояния городов и урбанизированных зон. К таким странам
относится Венесуэла, где в городах, по данным на 1980 г., сосредоточе¬
но около 80% населения. В VI плане национального развития на 1981—
1985 гг. впервые уделено внимание этим вопросам применительно
к 9 административно-территориальным районам (занимают менее поло¬
вины территории страны) 9.
Проблемы охраны окружающей среды необходимо рассматривать в
общем контексте социально-экономического развития, не умаляя их
значения, но и не затушевывая политических реалий современности.
Иными словами, нельзя изолировать экологические проблемы от проб¬
лем антиимпериалистической борьбы — непременного условия сохране¬
ния среды обитания в развивающемся мире. Вот почему лозунги эко¬
логических движений все активнее пробивают себе дорогу, становятся
важным фактором укрепления политической и экономической само¬
стоятельности.
9 J. С. Greenwood. Regional Planning in Venezuela. Recent
Directions.— Third World Planning Review. Liverpool, 1984, vol. 6, N 3,
p. 239—253.
А. С. НАУМОВ
Освоение Бразильской Амазонии
и охрана окружающей среды
Необходимость ускорения темпов экономического роста, расшире¬
ния внутреннего рынка и вместе с тем стремление правящих кругов
избежать радикальных структурных преобразований привели в ряде
стран региона к активному и подчас бессистемному освоению террито¬
рий, слабо затронутых хозяйственной деятельностью. К таким новым
«ресурсным рубежам» относится зона влажных тропических лесов,
общая площадь которых оценивается в 5,4 млн км2. Колонизация этой
зоны затруднена природными условиями, специфика которых зачастую
не учитывается, что влечет за собой необратимые экологические по¬
следствия. Результаты воздействия человека на окружающую среду на
53

этих еще сравнительно недавно «девственных» землях настолько серьез¬
ны, что могут сказаться на состоянии природы всего мира.
Крупнейшим массивом влажных и переменно-влажных тропиче¬
ских лесов является Амазония, занимающая около 60% территории
Бразилии. Освоение этого района, начало которому было положено
два десятилетия назад, стало важнейшим направлением региональной
политики бразильского правительства, типичным образчиком развития
капитализма вширь, о котором писал еще В. И. Ленин 4.
Сопровождавшаяся пропагандистским бумом аграрная колонизация
60-х — 70-х годов не дала ожидаемых результатов. В конце 70-х годов
военные были вынуждены отказаться от планов быстрого превращения
Амазонии в развитый сельскохозяйственный район1 2. Комплексные ис¬
следования природных условий и ресурсов по проекту «Радар для
Амазонии» показали, что наиболее перспективным представляется освое¬
ние ее богатейших лесных и минеральных ресурсов. В 1975 г. в рамках
второго пятилетнего плана развития экономики этого района началось
осуществление программы ПОЛАМАЗОНИА, предусматривающей пре¬
имущественное развитие в 15 «полюсах роста» горнодобывающей про¬
мышленности и лесного хозяйства, сооружение гидроэлектростанций,
промышленное строительство в городах, развитие экспортного животно¬
водства и агроиндустрии. Реализация программы ознаменовала начало
нового, «индустриального» периода колонизации.
От «экстрактивизма» к уничтожению лесов
Площадь лесов в Амазонии составляет 3,9 млн км2 — 80% от всей
лесопокрытой территории Бразилии. Что же представляют собой эти
«легкие» планеты? Здесь распространено свыше 4,5 тыс. видов древесно-
кустарниковых растений, из них практически используются 230. Цен¬
ным промышленным сырьем являются не только их древесина, но и
кора, листья, плоды, из которых получают красители, растительное и
эфирное масла, дубильные вещества, алкалоиды для фармацевтической
и парфюмерной промышленности и многие другие продукты. Наибольшее
значение из культур амазонских лесов имеют орех-пара, пау-бразил,
копаловое дерево, палисандр, сейба, андироба и каоба (красное дере¬
во) . Практически по всей области незатопляемых междуречий — тер-
ра-фирме — распространены каучуконосы. Амазонская сельва — центр
происхождения какао.
Долгое время главным видом хозяйственной деятельности в Амазо¬
нии был «экстрактивизм» — сбор каучука и других продуктов тропиче¬
ского леса. До сих пор по стоимости произведенной (добытой) продук¬
ции этот вид занимает третье место после сельского хозяйства и про¬
мышленности. Сбор «естественных урожаев» в амазонских лесах
осуществляется примитивными методами, а объем добычи несоизмери¬
мо мал по сравнению с биологической продуктивностью пород3.
1 См.: В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 27, с. 211, 225.
2 Подробнее об этом см.: Латинская Америка, 1983, № 6, с. 50—59.
3 Например, амазонские «серингейрос» собирают в среднем 4 кг кау¬
чука с 1 га сельвы, в то время как на специальных плантациях урожай¬
ность каучуконосов превышает 1т/га.
54

Промышленная разработка лес¬
ных ресурсов началась сравнительно
недавно. Она затруднена гигантским
видовым разнообразием сельвы: на
1 та приходится до 30 различных
видов деревьев. Современная техно¬
логия позволяет получать за год
45 м3 древесины с 1 га, что состав¬
ляет только 25% среднегодовой про¬
дуктивности влажного тропического
леса. Согласно данным Управления
по развитию Амазонии (СУДАМ),
лесные ресурсы этой зоны достига¬
ют 54 млрд куб. м4, что говорит о ее
огромном ресурсном потенциале. Ос¬
новные районы лесозаготовок — лес¬
ные массивы в нижнем течении и
правобережной зоне Амазонки, в
верховьях ее притоков Журуа и Пу¬
рус, вдоль шоссе Белен — Бразилиа.
Значительная часть территорий, па Так вручную добывается натураль-
которых ведутся лесозаготовки, при- ныи каучук
надлежит иностранным компа¬
ниям — американской «Джорджия пасифик» и японским «Эидай» и «Тойо
Менке».
Иностранный капитал проявляет особую заинтересованность в освое¬
нии лесов Амазонии. Созданная в 70-е годы в Японии технология позво¬
ляет использовать для производства целлюлозы мягкую древесину тро¬
пических пород деревьев. Западными ТНК разработаны проекты про¬
мышленного использования камыша на о-ве Маражо и в устье Амазонки,
бамбуковых лесов в штате Акре (занимают площадь около 85 тыс. км2).
Новым типом ведения лесного хозяйства в иностранных концессиях
стало выращивание гомогенных лесных массивов, где районируются
новые высокопродуктивные виды: гмелина, карибская сосна и эвкалипт.
Предпринимаются попытки возделывать «дикие» культуры, однако это
направление еще пе прошло экспериментальную фазу. До настоящего
времени окультурен только один вид какао из 20, 2 вида гевеи из 13.
Первые плантации каучуконосов, заложенные концерном Форда (США)
в низовьях р. Тапажос еще в 30-е годы, погибли в результате распро¬
странения фитопатотии.
Переработка древесины растет быстрыми темпами: если в 1960 г.
в Амазонии насчитывалось всего 150 лесопилок, то в 1981 г.— уже 685
общей мощностью 900 тыс. м3 пиломатериалов в год. Введено в строй
несколько фабрик по производству фанеры 5. Крупнейшие предприятия
деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности рас¬
4 Т. С а г v а 1 h о. The Conservation of Nature and Natural Resources
in the Brazilian Amazonia.— CVRD revista, 1981, vol. 2, p. 17.
5 A industri'a brasileira e a Amazonia. Brasilia, 1969, p. 17; T. Carval¬
ho. Op. cit., p. 17; Commonwealth Forestry Review, 1977, vol. 56, N 168, p. 124.
55

положены на территории национализированной в 1982 г. «концессии
Жари», принадлежавшей американскому мультимиллионеру Д. Люд¬
вигу. Здесь действует самый крупный лесопильный завод мощностью
30 тыс. м3 в год. В 1979 г. введен в эксплуатацию плавучий целлю¬
лозный комбинат производительностью 250 тыс. т в год. В этом же
районе намечено построить еще один комбинат такого типа и завод по
производству газетной бумаги.
Биомассу амазонских лесов планируется использовать и для про¬
изводства горючего. В 1977 г. в г. Токантинополис сдан в эксплуатацию
завод по производству этанола из плодов пальмы бабасу. Намечено
ежегодно сжигать 25 млн м3 древесины для производства угля на нуж¬
ды строящегося в г. Мараба металлургического завода и предприятий
штата Мараньяо.
При рациональной, научно обоснованной организации комплексного
лесного хозяйства Амазония могла бы стать крупнейшим поставщиком
ценного древесного сырья на мировые рынкив. Однако стремление к
получению максимальной прибыли и обусловленная им хищническая
эксплуатация лесных богатств ведут к исчезновению лесов и, следова¬
тельно, к серьезным, подчас необратимым изменениям в экологическом
балансе. По данным СУДАМ, до 1967 г. в Амазонии было уничтожено
3,9 млн га лесов, а за 1967—1978 гг. (т. е. в период интенсивной коло¬
низации) — 4,8 млн га 6 7.
Кладовая полезных ископаемых
До середины XX в. Амазония оставалась «белым пятном» на гео¬
логических картах. Лишь на разбросанных по берегам рек приисках
старатели-гаримпейрос вели добычу золота, алмазов и изумрудов.
В 40-е — 50-е годы на территории Амапа были открыты крупнейшие
месторождения марганца (общие запасы — 25,3 млн т), на территории
Рондония — касситерита (600 тыс. т) 8.
В результате крупномасштабных геологических изысканий в конце
70-х годов обнаружены месторождения более 30 видов полезных иско¬
паемых, в том числе железной руды и бокситов. Особенно выделяется
район Серра-дос-Каражас общей площадью 120 тыс. км2 в междуречье
рек Шингу и Арагуая. Здесь открыты богатейшие залежи железистых
кварцитов с 66—69%-ным содержанием металла в руде (общие запасы
18 млрд т), бокситов, марганцевых, никелевых, полиметаллических и
других руд, золота, алмазов. Крупные запасы железной руды обнару¬
жены в бассейнах рек Жатапу (около 200 млн т) и Арипуанао, мар¬
ганцевых руд — близ р. Мадейра на территории Рондония, бокситов —
в нижнем течении р. Тромбетас (запасы оцениваются от 500 млн до
6 В настоящее время спрос на тропическую древесину удовлетво¬
ряется в основном за счет стран Юго-Восточной Азии (75% мирового про¬
изводства) и Африки (12%). Из Амазонии на мировой рынок поступает
менее 3% древесины.
7 Т. С а г v а 1 h о. Op. cit., р. 31.
8 Chemical Engineering, 1980, N 9, р. 65—67; Metal Bulletin. London,
1981, N 129, p. 17—23.
56

1 млрд т), в междуречье рек Жари и Пару (свыше 1 млрд т), в муни¬
ципии Парагоминас штата Пара (2,5 млрд т). В бассейне р. Журуа
обнаружены крупные месторождения нефти и газа, в бассейне р. Ара-
гуая — обширные выходы пластов каменного угля, в междуречье рек
Жавари и Иса — месторождения лигнитов, вблизи границы с Сурина¬
мом — урана. Как правило, месторождения отличаются небольшой глу¬
биной залегания пород и высоким содержанием искомых элементов,
расположены вблизи естественных транспортных артерий — рек.
Промышленная добыча полезных ископаемых началась в 1946 г. с
разработки месторождения Серра-до-Навио на территории Амапа, где
в настоящее время добывается около 1,5 млн т марганцевых руд в год.
Широкие перспективы открывает развитие горнорудного района — Сер¬
ра-дос-Каражас. Начиная с 1985 г. здесь планируется добывать еже¬
годно 15 млн т железной, 59 млн т марганцевой и 47 млн т медно-
никелевой руд, 1,5 мл т бокситов, другие минералы. Уже сооружена
железнодорожная магистраль, по которой обогащенное на строящихся
предприятиях сырье будет вывозиться в порт Итаки на Атлантическом
побережье. В 1979 г. начато освоение крупного месторождения бокси¬
тов — Тромбетас, ежегодная добыча планируется на уровне 3,4 млн т
в год. Начато освоение месторождений природного газа в бассейне
р. Журуа.
В горнодобывающей промышленности практикуется смешанное уча¬
стие иностранных и национальных компаний. Большая часть акцио¬
нерного капитала главных месторождений принадлежит бразильской госу¬
дарственной компании «Вале-до-Рио-Досе». Однако добыча минерального
сырья фактически контролируется ТНК, среди которых выделяются
«Стил траст» и «Бетлехем стил» (США), «АЛКАН» (США—Канада),
«Рио-Тинто цинк» (Великобритания). Растущая добыча горнорудного
сырья сопровождается уничтожением лесов, опустыниванием земель и
загрязнением атмосферы. Это еще один важный фактор нарушения эко¬
логического равновесия в Амазонии.
Демографический фактор
По данным переписи 1980 г., на территории «легальной Амазонии»,
входящей в сферу действия СУДАМ, проживало свыше И млн чело¬
век — 9,4% населения Бразилии9. Большая часть населения сконцент¬
рирована на Атлантическом побережье, вдоль среднего течения р. Ама¬
зонки, в отдельных зонах на территориях Рорайма и Рондония. Планы
заселения территорий вдоль Трансамазонской магистрали, в соответ¬
ствии с которыми к 1975 г. в зоны первоочередного освоения должны
были мигрировать 500 тыс. колонистов, выполнены на 10%. Тяжелые
условия жизни, сравнительно низкое плодородие почвы (вопреки раз¬
рекламированным «преимуществам» колонизации) привели к резкому
сокращению миграции, вплоть до отрицательных ее значений в штатах
Амазонас и Акре. Заметно увеличилась численность населения только
9 Подсчитано по: Anuario estatistico do Brasil — 1982. Rio de Janeiro,
1983.
57

в некоторых муниципиях западной и юго-восточной Амазонии. Как и
раньше, 2/з территории заселено слабо: плотность населения состав¬
ляет менее одного человека на 1 км2. Основной прирост новых рабо¬
чих мест пришелся на лесную, деревообрабатывающую, текстильную,
электротехническую, горнодобывающую и пищевуТо промышленность;
в этих отраслях их было создано свыше 70% 10 11-
Слабозаселенная Амазония стала высоко урбанизированным райо¬
ном: в 1975 г. в городах проживало уже более половины населения.
С 1950 по 1980 г. городское население шести штатов и территорий
(Акре, Амазонас, Пара, Амапа, Рондония и Рорайма) увеличилось на
2,5 млн человек11. Особенно быстро росли крупные города, куда сте¬
кались в поисках работы разорившиеся колонисты. Среднегодовые тем¬
пы роста населения городов Белен, Манаус, Макапа и Порто-Вельо-
превышают 5% по сравнению с 1,9% в целом по Амазонии12. В 1980 г.
численность населения Белена и Манауса составляла соответственно
830 и 613 тыс. человек. Нерегулируемый приток населения в эти цент¬
ры породил острые социальные и экологические проблемы. Значитель¬
но возросла загрязненность окружающей среды, особенно в районах
фавел (в 1975 г., например, в фавелах Манауса проживало более
25 тыс. человек), не решены вопросы обеспечения продовольствием,
чистой питьевой водой и т. д.
В соответствии со вторым (1975—1979 гг.) и третьим (1980—1985 гг.)
национальными планами экономического развития в Амазонии началось
формирование индустриальных центров. В Манаусе вступил в строй
новый металлургический комбинат СИДЕРАМА. На базе месторожде¬
ния Серра-дос-Каражас в Мараба сооружается металлургический завод
мощностью 2 млн т чугуна в год, который станет одним из ведущих
в Бразилии. Строятся заводы по производству металлизированных ока¬
тышей, ферроникелевых сплавов; в перспективе планируется строи¬
тельство металлургического комбината полного цикла.
Ввод в строй новых предприятий требует создания мощной энерге¬
тической базы. Почти вся электроэнергия вырабатывается на ТЭС в
Белене, Манаусе и Рио-Бранко, использующих привозное топливо.
Огромный гидроэнергетический потенциал Амазонки и ее притоков
освоен слабо. Правительством намечено строительство 30 гидроэлектро¬
станций, крупнейшая из них (Тукуруй на р. Токантинс) уже соору¬
жается. Завершается монтаж оборудования на ГЭС Куруа-Уна к восто¬
ку от Манауса.
Следует иметь в виду, что страна не располагает достаточным опы¬
том строительства ГЭС в условиях влажного тропического климата.
С этим связан неоправданно большой ущерб, наносимый окружающей
среде. Выяснилось, например, что гниение лесов, затопленных на пло¬
щади 2 тыс. км2 при создании водохранилища Тукуруй, привело к по¬
вышению кислотности воды и заилению водоема. Положение ослож¬
няется тем, что крупные земельные участки, где ведется строительство
ряда объектов, принадлежат иностранцам, которых мало беспокоит
10 Geographische Rundschau. Braunschweig, 1978, vol. 30, N 1, S. 43.
11 Anuario estatfstico do Brasil — 1982.
12 Boletim FBCN. Rio de Janeiro, 1980, vol. 15, p. 152.
58

проблема охраны окружающей среды. Большинством концессий вла¬
деют компании США, широко представлен также японский, западно¬
германский и итальянский капитал. Только западногерманскому филиа¬
лу «Фольксваген-до-Бразил» принадлежит более 140 тыс. га в штате
Мато-Гросо. Частный бразильский капитал играет второстепенную роль
в промышленности, преобладая в сельском хозяйстве. Роль госсектора
в освоении Амазонии ограничивается строительством дорог и жилищ
для колонистов, организацией научных исследований и др.
Гармонично развитая зона или «сырьевой придаток»!
Фактический провал «операции Амазония» убедительно показал,
что освоению малоизученной природы этого района должны предше¬
ствовать комплексные исследования, раскрывающие «потенциал геогра¬
фической среды и локальные возможности вовлечения ее в хозяй¬
ственный оборот», определяющие «долгосрочные географические прогно¬
зы освоения»13. Результаты уже первых исследований, проведенных
в конце 70-х годов, показали, что «ресурсные рубежи» Амазонии не¬
обычайно широки. Однако для рационального ее освоения необходимы
особые пути и методы, учитывающие природную уникальность этого
района. Иностранный капитал, играющий главенствующую роль, стре¬
мится прежде всего к получению максимальной прибыли и заинтере¬
сован поэтому в быстрой амортизации капиталовложений без учета
экологических последствий. Бразильские ученые и специалисты устано¬
вили, что в 1981 г. при расчистке лесов в районе ГЭС Тукуруй на
площади 2,4 млн км2 одним из подрядчиков строительства — военным
ведомством США были проведены испытания высокотокспчных дефо¬
лиантов. В результате «эксперимента» погибло около 7 тыс. индейцев,
непоправимый ущерб нанесен природе.
Стремление освоить как можно большую территорию с малыми за¬
тратами, без предварительного изучения ее природных особенностей и
возможных последствий можно считать общей закономерностью, отра¬
жающей тенденцию развития капитализма вширь. Последствия бесси¬
стемного освоения Амазонии не были учтены в должной мере. Напро¬
тив, найден еще один объект для колонизации — зона саванн в Цент¬
рально-Западном районе. Считается, что из 130 млн га, которые занимает
эта зона, 50 млн могут практически использоваться «без какого-либо
предварительного изучения».
Планы, по которым намечалось проложить в Амазонии свыше
21 тыс. км автомагистралей и осуществить массовую аграрную колони¬
зацию расположенных вдоль них «зон первоочередного освоения», не
выполнены, хотя окружающей среде уже нанесен серьезный ущерб.
Формирование «полюсов роста» в рамках программы ПОЛАМАЗОНИЯ
привело к ускоренному развитию только крупнейших центров — Манау¬
са и Белена, а вместе с тем и к обострению проблем, связанных с
13 К. П. Космачев. Экономико-географический прогноз процесса
хозяйственного освоения территории.— «Доклады института географии
Сибири и Дальнего Востока», вып. 23. Иркутск, 1969, с. 3.
59

расширением вокруг них «полюсов нищеты»14. Гипертрофированна
растут на фоне остальной неосвоенной территории Серра-дос-Каражас,
Серра-до-Навио, Тромбетас и другие центры добычи полезных ископае¬
мых.
Наряду с этим осуществление программы ПОЙАМАЗОНИЯ дало и
некоторые положительные результаты. Создан ряд субрегиональных
центров и частично приостановлен отток разорившихся колонистов из
зон освоения. Проложенные к концу 70-х годов автомагистрали связали
Амазонию с Юго-Востоком, поставляющим квалифицированную рабочую
силу для развивающейся промышленности.
Объем добываемых в Амазонии минерального сырья и древесины,
отдельных видов сельскохозяйственной продукции значительно превы¬
шает потребности национального рынка, что вызывает вполне понят¬
ную озабоченность экологов не только в Бразилии, но и во всем мире.
Продолжающееся привлечение иностранного капитала, экспортная ориен¬
тация развивающихся в этом районе отраслей промышленности сохра¬
няют за Амазонией роль «сырьевого придатка» развитых капиталисти¬
ческих стран со всеми вытекающими последствиями для окружающей
среды в этой уникальной зоне земного шара.
14 Например, по данным бразильского исследователя Д. Махара, уже
в 1974 г. на Манаус приходилось 99% всего объема национального им¬
порта телевизоров, 96%—синтетических волокон, 91%—радиоаппара¬
туры. География торговли Манауса свидетельствует о большей связи
этого города с индустриальным Юго-Востоком страны, чем с самой Ама¬
зонией и окружающими ее районами, поскольку Манаус — «зона свобод¬
ной торговли».
60

Теории и концепции
общественного развития
■
А. В. ШЕСТОПАЛ
Социальные доктрины —
эволюция методологических основ
(часть I)
■
В конце 70-х — начале 80-х годов Латинская Америка вступила в
новую полосу развития Ч На путь революционных преобразований
встала Никарагуа. Углубление кризиса зависимой капиталистической
индустриализации привело к краху большинства ультраправых олигар¬
хических режимов. Мощные демократические, антиимпериалистические
движения развернулись во многих странах региона 1 2.
Изменения в расстановке классовых сил на континенте, обостре¬
ние внутренних и внешних противоречий находят проявление в акти¬
визации идеологической борьбы, получившей отражение как в области
массового сознания, так и в сфере экономических, социально-политиче¬
ских теорий и их методологических, философских основ 3 ч.
Рубежи «индустриалистского» цикла
Правящие классы стран Латинской Америки с помощью зарубеж¬
ных партнеров настойчиво ищут выход из углубляющегося кризиса,
чреватого революционным взрывом. Эти поиски выразились, в частности,
в стремлении создать «новый центр» — «третью силу» социал-демокра*
1 Как отмечалось в выступлении В. В. Вольского в дискуссии «Ла¬
тинская Америка: противоречия нового этапа», действительность Латин¬
ской Америки дает достаточно аргументов для вывода о новом этапе
в ее истории. «Разделительным рубежом», открывающим этот новый
этап, следует признать неординарные циклические кризисы 1974—1975 гг.
и начала 80-х годов.— МЭ и МО, 1985, № 8, с. 116.
2 См.: М. Ф. Горнов. Латинская Америка: усиление борьбы против
империализма и олигархии, за демократию и социальный прогресс.—
Латинская Америка, 1982, № 7; М. Ф. Горнов, К). Н. Королев. Ре¬
волюционный процесс в странах Центральной Америки: историческая
преемственность и особенности.— Латинская Америка, 1984, № 4; Проле¬
тариат и революционный процесс в Латинской Америке. М., 1985.
3 Многоаспектный анализ современного этапа идеологической борь¬
бы в странах Латинской Америки содержится в монографиях: Современ¬
ные идеологические течения в Латинской Америке. М., 1983; К. А. X а-
ч а т у р о в. Латинская Америка: идеология и внешняя политика. М., 1983.
См. также: А. Ф. Шульговский. Кардинальные вопросы идеологиче¬
ской борьбы.— Латинская Америка, 1986, № 2.
61

тического и демохристианского образца для того, чтобы противопоста¬
вить ее антиолигархическому и антиимпериалистическому движению,
внести раскол в его ряды.
Важную роль в идеологическом арсенале сторонников «нового цент¬
ра» играют теории «национальной демократии»4. Теоретики «нацио¬
нальной демократии», указывая на то, что страны Латинской Америки
достигли определенного уровня экономического развития и внешнеполи¬
тической автономности, считают, что настало время исправить дефор¬
мации латиноамериканской общественной мысли, тяготеющей к рас¬
смотрению национальных проблем в плане внешних отношений 5. Глав¬
ной для современных латиноамериканских обществ эти авторы объявляют
проблему «политического качества жизни», которая решается большин¬
ством из них в виде разнообразных проектов восстановления буржуаз¬
ной представительной демократии.
В позициях сторонников теории «национальной демократии» имеют¬
ся значительные различия. На правом фланге группируются привер¬
женцы североамериканской доктрины «прав человека». Их отличает
антикоммунизм и неприязнь к любым формам социалистической ориен¬
тации. При этом они стараются интерпретировать трудности и неудачи
левореформистских режимов и движений в регионе, выступавших в по¬
следние годы под лозунгом «национальных социализмов» («перуанский
социализм», «хустисиалистский социализм» в Аргентине), таким обра¬
зом, чтобы дискредитировать социалистический идеал вообще. Боль¬
шинство теоретиков «нового центра» разделяют идеи «гуманного социа¬
лизма», тесно связанные с программными установками европейской
социал-демократии.
На левом фланге «нового центра» находится группа авторов, от¬
стаивающих идею «реальной демократии» и заявляющих о необходи¬
мости совмещения права на оппозицию и критику с реальными эконо¬
мическими и социальными правами. Некоторые из них выступают про¬
тив североамериканской доктрины «прав человека», справедливо
указывая на ее опасный интервенционистский подтекст.
Одна из групп теоретиков «нового центра», не порывая с тради¬
циями десаррольизма и индепендентизма, стремится синтезировать их
и перевести на новую ступень. Характерным для нее являются перенос
внимания с различных аспектов индустриализации на проблемы раз¬
вития науки и разработка теории «национального научного потенциа¬
ла» 6. Эта теория также имеет немало вариантов: от правореформист-
4 Наиболее авторитетная группа сторонников теории «национальной
демократии» сложилась вокруг К. Мендеса (Бразилия), бывшего в 1979—
1982 гг. президентом Международной ассоциации политических наук.
В нее входят Б. Ламунье, Ф. Рейс и др.
5 Под расплывчатой категорией «внешнеориентированные теории»
они объединяют буржуазные концепции «философии развития» (десар-
рольпзм) и «философия независимости» (индепендентизм) с принципи¬
ально отличной от этих концепций марксистско-ленинской интерпрета¬
цией проблем отсталости и зависимости латиноамериканских обществ.
6 Среди теоретиков этого направления выделяются Ж. Лейте Лопес
(Бразилия), А. Оскар Эррера (Аргентина), В. Урки ди (Мексика), М. Роча
(Венесуэла) и др.
62

ских проектов подключения стран Латинской Америки к научно-тех¬
ническому прогрессу центров (в духе «Союза ради прогресса») и утопий
«сырьевого скачка» (резкое увеличение цен на сырье с целью преодо¬
леть все трудности в деле финансирования национальной науки) до¬
болев трезвых представлений о том, что научно-технический прогресс
сможет принести плоды в разрешении проблем латиноамериканских
стран лишь в тех случаях, когда он сочетается с глубокой перестрой¬
кой социальных и политических структур. Среди прогрессивных теоре¬
тиков «национального научного потенциала» возрос интерес и к опыту
достижений в СССР и других социалистических государствах.
Исследование современной идейно-теоретической ситуации в стра¬
нах Латинской Америки позволяет сделать вывод о том, что к началу
80-х годов завершился определенный цикл в развитии буржуазной и
мелкобуржуазной мысли в регионе — цикл «индустриалистский», свя¬
занный первоначально с возвышением, а затем с упадком местной
промышленной частнопредпринимательской буржуазии. В этот же пе¬
риод начал формироваться новый цикл — «постиндустриалистский»,
«сайентистский», который отразил специфические взгляды буржуазно¬
технократических группировок, возникших на первых стадиях научно-
технической модернизации на континенте.
Комплекс идей «нового центра» во многом напоминает совокупность
национал-реформистских концепций— «периферийного развития», «новых
средних слоев», «демократической революции» — с естественной поправ¬
кой на прошедшие тридцать лет.
Если вспомнить, что первый (либеральный) цикл буржуазной мыс¬
ли в странах Латинской Америки охватывал около 150 лет, второй
(«индустриалистский») — около 50 лет, и принять во внимание убыст¬
рившиеся в условиях кризиса темпы социального и политического раз¬
вития, то можно с большой долей уверенности предположить, что
сайентистские группировки будут недолговечными. Уже ход никара¬
гуанского революционного процесса во многом подорвал усилия по по¬
литическому и идеологическому оформлению «нового центра», послу¬
жил катализатором его дезинтеграции.
Прогнозируя развитие нового цикла буржуазных и мелкобуржуаз¬
ных социально-философских течений, необходимо учитывать закономер¬
ности формирования теоретических группировок предшествующего пе¬
риода. Эволюция социальной теории в странах Латинской Америки
неотделима от общей логики борьбы идей в современном мире и вместе
с тем отражает специфическую структуру многоукладного обществен¬
ного сознания и своеобразие теоретической традиции в этом регионе.
Анализ гносеологических и классовых корней буржуазных социально¬
философских концепций в странах Латинской Америки позволяет
вскрыть их связь с основными направлениями современного массового
политического сознания: консервативным, правореформистским и лево¬
демократическим 7.
7 В латиноамериканских обществах можно выделить следующие ос¬
новные виды массового сознания: помещичье, крестьянско-общинное,,
буржуазное, мелкобуржуазное, буржуазно-технократическое и мелкобур¬
жуазно-технократическое. Термином «буржуазно-технократическое» ав¬
63

Социальные философы, защищающие интересы общественных групп
с консервативным сознанием, негативно относятся к индустриализации,
научно-технической революции, социальным и политическим измене¬
ниям в любом варианте. Апологеты помещичье-компрадорской олигар¬
хии, составляющие ядро этих групп, идеализируют историческое прош¬
лое, спекулируют на имеющемся отрицательном опыте индустриализа¬
ции и научно-технической революции, осуществляемой буржуазией.
Они стремятся подчинить своему влиянию социальные слои с крестьян¬
ско-общинным и мелкобуржуазным сознанием. Идеологи и теоретики
этого направления используют патриархальные лозунги о «нерушимо¬
сти национальных устоев», о «наследии отцов» и отдельные идеи
крестьянско-общинного и цехового «социализмов», представляя их под¬
линно национальными.
Правореформистские теоретики, опираясь на буржуазное и бур¬
жуазно-технократическое сознание, также искажают основной социаль¬
но-политический конфликт современных латиноамериканских обществ:
вместо коренного противоречия между силами демократии во главе с
пролетариатом, с одной стороны, и объединенным блоком реакции —
с другой, они выдвигают на первый план конфликт между сторонни¬
ками проимпериалисгической индустриализации и научно-технической
революции и всеми, кто выступает против этого курса. В такой интер¬
претации силы демократического антиимпериалистического движения
оказываются в одном лагере с защитниками феодального прошлого.
Массовые настроения леводемократических кругов выражают со¬
циальные теоретики, усматривающие решение основного конфликта в
радикальном социальном и политическом преобразовании общества на
базе индустриализации и научно-технической революции, проводимой
в интересах трудящихся масс. Среди философов, представляющих лево¬
демократические круги (между носителями утопического сознания мел¬
кобуржуазных слоев, с одной стороны, и подлинно революционного,
научного, марксистского сознания авангарда пролетариата — с другой),
существуют, однако, принципиальные различия по вопросу об участ¬
никах, задачах и путях демократического движения.
Современная социально-философская мысль в странах Латинской
Америки глубоко связана с национальными теоретическими традиция¬
ми как в их прогрессивных, революционных, так и в консервативных,
реакционных проявлениях, в их сходстве и отличии от пройденного
социальной мыслью ведущих капиталистических стран. Буржуазная и
мелкобуржуазная социальная мысль в регионе ставит те же основные
проблемы, что и западная — соотношения исторического прогресса и за¬
стоя, элитарности и демократии. Однако большинство социальных, эко¬
тор определяет сознание, присущее эксплуататорским группам, которые
связаны с производством и используют рационализированные методы
организации и управления. Носителями мелкобуржуазно-технократиче¬
ского сознания являются пролетаризируемые слои интеллигенции, слу¬
жащих и некоторые группы рабочего класса, занятые в отраслях произ¬
водства, ориентированных на применение достижений научно-техниче¬
ской революции.
«4

комических, колитических проблем пропускаются ею через призму
внешних отношений 8.
«Философия развития» (десаррольизм) в значительной степени от¬
ражает установки буржуазного космополитизма. Тем не менее в ее
рамках прогрессистские концепции оказываются с первых шагов свя¬
занными с сохраняющимися представлениями о национальной элитар¬
ности, в соответствии с которыми одни страны выступают неизменно
ведущими в социальном прогрессе, а другие — принимают блага прогрес¬
са из рук «лидеров».
«Философия независимости» (индепендентизм) делает упор на про¬
блемах «прав народов», переводя, таким образом, вопросы социального
равенства и буржуазной демократии в план межнациональных отноше¬
ний. Кроме того, в рамках этой школы сохраняется значительный эле¬
мент исторической метафизичности, абсолютизации специфики отста¬
лых и зависимых обществ.
Оба направления — «философия развития», сочетающая буржуаз¬
ный прогрессизм с признанием лидерства империалистических центров,
и «философия индепендентизма», совмещающая идеи национальной не¬
зависимости с комплексами изоляционизма и социального традициона¬
лизма,— представлены на разных исторических этапах множеством
вариантов.
«Философия развития»
Становление буржуазной «философии развития» в странах Латин¬
ской Америки связано с социально-философским сообществом, сложив¬
шимся в 40-х — 50-х годах и объединявшим сторонников трех концеп¬
ций: «периферийного развития», «новых средних слоев» и «демократи¬
ческой революции». В них нашли свое отражение первые шаги в
осознании несправедливости раздела мира на индустриально развитые
и неразвитые регионы, наивная идеализация промышленно развитого
капиталистического общества, иллюзии относительно возможностей
местного капитализма. Эти концепции, влияние которых сохраняется
до сегодняшнего дня, составили общетеоретическую и методологическую
основу идеологической и политической практики национал-реформизма
в регионе.
Можно указать на то, что постиндустриалистская, сайентистская
«философия развития» в Латинской Америке 80-х годов во многом ба¬
зируется на категориальной системе, предложенной сепалистами пер¬
вого поколения 9. Но еще важнее то, что сегодняшних сторонников тео¬
8 Для социальных слоев с докапиталистическими типами сознания
эта особенность латиноамериканского буржуазного видения выражается
в господстве представлений о жесткой национальной иерархии, ксено¬
фобии различных типов социокультуры (например, дихотомия «варва¬
ры— не варвары»), а также представлений о постоянности форм довлею¬
щих внешних отношений, их независимости от исторического времени.
9 «Сепалисты» (или сторонники «школы ЭКЛА»)—группа нацио-
нал-реформистских теоретиков-индустриалистов, сформировавшихся в
ходе выполнения исследовательских проектов Секретариата Экономи¬
ческой комиссии ООН для Латинской Америки.
3 Латинская Америка, К» 6
65

рии «национального научного потенциала» роднит с авторами концеп¬
ций «периферийного развития» и «новых средних слоев» тот общий
утопический подход к социальным явлениям, о котором В. И. Ленин
писал: «По учению буржуазных философов, двигатель прогресса — со¬
лидарность всех элементов общества, сознавших «несовершенство» того
или иного учреждения» 10 11.
Сторонники теории «периферийного развития» во главе с Р. Преби¬
шем (Аргентина) призывали к пересмотру взглядов, господствовавших
в течение десятилетий в консервативно-помещичьей и либералыю-ком-
прадорской среде и «доказывавших», что влияние разделения труда
между развитыми и отсталыми капиталистическими государствами бла¬
готворно, несмотря на то что оно, как известно, превратило страны
Латинской Америки в сырьевой придаток монополий. Отвергая такого
рода взгляды, десаррольисты объявляли индустриализацию идеалом
развития латиноамериканских обществ и пытались объяснить экономи¬
ческую, политическую и культурную отсталость своих стран, исходя
из дихотомического противопоставления центра периферии.
Проблемы, которые поднимали десаррольисты,— идеалы и цели
общественного развития, место стран Латинской Америки в системе-
мировых хозяйственных связей — представляют огромную важность.
Но они ставились буржуазными теоретиками узко: экономика отрыва¬
лась от политики, в области же экономики сфера внешнеторговых свя¬
зей рассматривалась как самодовлеющая. Теория «периферийного раз¬
вития», констатируя факт эксплуатации латиноамериканских государств
промышленно развитыми странами, сводила ее причины к специфике-
латиноамериканского экспорта. Из поля зрения как бы исчезал дей¬
ствительный враг прогресса латиноамериканских народов — союз госу¬
дарственно-монополистического капитализма промышленно развитых
стран мира и местной олигархии и.
По утверждению авторов теории «новых средних слоев» — X. Веги
(Чили), Ф. Палавицппи, В. Альбы (Мексика), с промышленным разви¬
тием и урбанизацией в странах Латинской Америки возникает «про¬
грессивный национальный блок» новых городских групп — промышлен¬
ных предпринимателей, квалифицированных рабочих, научно-техпиче
ской интеллигенции, служащих. «Новые средние слои» якобы «открыты»
для пополнения выходцами из всех слоев «традиционного» общества и
провозглашают критерием общественного статуса индивида его личные
способности и знания. Идеологи этой теории, «скрыв» национальную
буржуазию за расплывчатой формулировкой «новые средние слои», усерд¬
но внедряли в массовое сознание образ «динамичного промышленни¬
ка», бескорыстно пекущегося о прогрессе родной страны.
Авторы теории «новых средних слоев» давали ошибочную трактов¬
ку проблемы социальной структуры, складывающейся в процессе ин¬
10 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 13, с. 263.
11 Позиции сторонников теории «периферийного развития», как по¬
казано ниже, претерпели впоследствии значительные изменения. Так,
С. Фуртадо стал одним из лидеров направления «новой зависимости».
Работы Р. Пребиша составили базу для разработки проектов нового эко¬
номического порядка.
66

дустриального развития латиноамериканских обществ. Абсолютизируя
отдельные факты (влияние национал-реформистской идеологии на новые
отряды рабочего класса, низкий уровень политического сознания кре¬
стьянства), они пытались затушевать антагонистические противоречия
между национальной буржуазией и пролетариатом, увековечить лиди¬
рующую роль местной промышленной буржуазии в национальном раз¬
витии, противопоставить рабочий класс крестьянству, объявляя послед¬
ний элементом «традиционного общества» 12.
Теория «демократической революции» основывалась на извращен¬
ной интерпретации этапов исторического развития и становления капи¬
талистической формации в странах Латинской Америки. Ее ведущие
авторитеты — А. де ла Торре (Перу), Р. Бетанкур (Венесуэла), Г. Ар-
синьегас (Аргентина) — считали, что империализм в регионе представ¬
ляет не последнюю стадию капитализма, а первую, поскольку высту¬
пает стимулятором капиталистического развития. Отсюда делался
вывод, что социальная («демократическая») революция в Латинской
Америке неизбежно должна пройти долгий этап сотрудничества мест¬
ного и иностранного капитала, этап на котором негативные стороны
деятельности иностранных монополий нейтрализуются с помощью госу¬
дарственной машины, находящейся в руках «новых средних слоев».
Причем постулировалось, что «конституционализм», поддержка демо¬
кратических гражданских правительств в противоположность милита¬
ризму латифундистско-компрадорских олигархий является характерней¬
шей чертой «новых средних слоев», поднявшихся к политической жиз¬
ни на волне индустриального развития.
Действительность 50-х годов опровергла оптимистические ожидания
философов и социологов, защищавших «национальный капитализм».
Империалистические державы продолжали бойкотировать латиноамери¬
канскую индустриализацию и активно поддерживали латифундистско-
компрадорскую олигархию. Промышленность в одних странах региона
переживала застой, в других — двигалась лихорадочными рывками.
Повсеместно промышленный сектор не мог обеспечить работой быстро
растущее население, крестьян, бегущих в города от нищеты и притес¬
нений латифундистов. Везде ощущалась нехватка продовольствия,
жилья, больниц, школ.
В этой ситуации в среде приверженцев национал-реформистской
«философии развития» начался быстрый процесс размежевания. Их ле¬
вое крыло занялось поисками внутренних ресурсов экономического и
социального развития и исследованием препятствующих ему факторов.
Первым объектом критики со стороны таких теоретиков, как Ж. де Каст¬
ро, С. Фуртадо, 3. Жагуарибе (Бразилия), О. Сункель, А. Пинто,
Ж. Чончоль (Чили), явилась латифундистско-компрадорская олигархия.
Анализ положения в аграрно-сырьевом сектора латиноамериканских
обществ привел их к выводу о необходимости срочных и глубоких
реформ, ограничения паразитического потребления «традиционной эли¬
ты», привлечения ее средств в производственную сферу, национализа¬
ции сырьевых богатств, узурпированных иностранными монополиями.
12 См.: Средние городские слои Латинской Америки. М., 1974, гл. VII.
3*	«7

Однако планы аграрных и налоговых реформ, проекты национали¬
зации, разработанные левореформистскими теоретиками за редким
исключением не были использованы господствующими кругами местной
промышленной буржуазии. Тогда левореформистские социологи пере¬
несли внимание на проблемы индустриального сектора общества, доис¬
киваясь причины столь разочаровывающего поведения лидеров «новых
средних слоев». Обнаружилось, что промышленное развитие в латино¬
американских странах, складывающееся на фоне мировых экономиче¬
ских кризисов, лишено базовых отраслей промышленности и инфра¬
структуры, часто пользуется протекцией старой латифундистско-ком-
прадорской государственной машины, нередко составляет побочную
ветвь в предпринимательской деятельности могущественных помещичьих
кланов.
На основе этого анализа представители левореформистского направ¬
ления «философии развития» создают теорию «структурного кризиса»,
предусматривающую реформы во всех областях общественной жизни.
При этом порой учитывался опыт преодоления феодальных пережит¬
ков, индустриализации, аграрных и культурных преобразований в стра¬
нах социализма. Вместе с тем главной целью этих реформ было по¬
строение латиноамериканского «национального капитализма». Надежды
на обновление общества левореформистские социологи связывали с
реализацией разнообразных проектов «конструктивного национализма»,
объединявшего критическую теорию «структурного кризиса» с влиятель¬
ной идеологией популизма.
Мелкобуржуазные националистические концепции «структурного
кризиса» и сегодня, в середине 80-х годов, продолжают оказывать силь¬
ное влияние на идейно-теоретическую ситуацию в странах Латинской
Америки. Теперь центр внимания их авторов перемещается уже не с
аграрного на индустриальный, а с индустриального на научный и куль¬
турный сектора общественного развития. Политическая окраска этих
концепций меняется с национал-реформистской и популистской на
социал-реформистскую 13.
Формирование национал-реформистских вариантов «философии раз¬
вития» сопровождалось настойчивыми методологическими поисками,
критическим пересмотром буржуазного социологического наследия, дис¬
куссиями с современными североамериканскими и западноевропейски¬
ми социологическими школами и попытками разобраться в основах
марксистской теории. Все это делалось с целью достичь «методологи¬
ческого самоопределения», разработать собственную методологию ана¬
лиза социальных явлений. Однако в таких методологических построе¬
ниях, как концепции «социальной асимметрии» О. Сункеля, «закрытого
общества» С. Фуртадо, порой еще сильнее, чем в «региональных проек¬
тах» и «национальных моделях», дает о себе знать зависимость латино¬
американских буржуазных философов и социологов от традиций веду¬
щих буржуазных школ, политическая многофункциональность глубин¬
ных методологических схем, созданных буржуазной философией.
13 См., например: С. Furtado. De la ideologia del progreso a la ideo-
logfa del desarrollo. Paris—Tokyo, 1981.
48

Нередко теоретические построения национал-реформистских фило¬
софов, социологов, политологов несут на себе печать элитаризма, тео¬
рий «порочных кругов» или квазистабильности отсталого состояния,,
якобы непреодолимого за счет внутренних усилий и обязательно тре¬
бующего внешнего толчка. Сильное влияние на них продолжает оказы¬
вать общая для современного буржуазного и мелкобуржуазного обще¬
ствоведения тенденция к субъективистским интерпретациям и
редукциям исследуемых социальных явлений, упрощающим картину
общественных отношений. В результате критический взгляд на тради¬
ционные институты у левонационалистических теоретиков часто сосед¬
ствует с методологическим эклектизмом, замаскированным под модный
«методологический плюрализм», отказом от цельной мировоззренческой
платформы.
Прогрессивным моментом в области методологии левореформистских
теоретических группировок в рамках «философии развития» можно счи¬
тать наметившееся в конце 70-х — начале 80-х годов преодоление
структурно-функционального подхода. В полный рост ставится многими
авторами вопрос об ответственности империализма за деформацию
исторического развития и отсталость стран Латинской Америки, выдви¬
гается требование гуманистического отношения к выбору путей нацио¬
нального развития. Правда, феномен отсталости часто абсолютизируется
и служит основой для искаженных исторических реконструкций, где
«отсталое общество» предстает изначально и во всех своих элементах
отличным от «развитого общества». А абстрактный гуманизм исполь¬
зуется для рассуждений об особой «гуманистической революции», якобы
превосходящей по моральным качествам социалистические революции
европейского типа.
Протест многих представителей левого крыла «философии развития»
против узкодисциплинарного подхода также можно отнести к положи¬
тельным методологическим тенденциям, принимая, однако, во внимание
ограниченность попыток обрести целостное вйдение социальных явле¬
ний в рамках современной буржуазной науки вообще. Как справедлива
отмечает венгерский ученый Т. Сентеш, призывы вернуться от сужен¬
ных (и ложных) интерпретаций отсталости к традициям классической
буржуазной социальной мысли наталкиваются на то, что «явления от¬
сталого мира не могут быть поняты без вскрытия явлений «развитого
мира»... Политическая экономия «отсталости» не может быть ничем
иным, как лишь общей политической экономией, отдельной главой
основной науки об общественно-экономическом развитии, т. е. ее орга¬
нической частью» 14. Это замечание в равной степени справедливо и
по отношению к «социологии отсталости» и «антропологии отсталости».
Следует отметить, что левореформистские варианты в 60-х годах
утратили свое былое влияние. Засилье иностранного капитала, кризис
мелкого и среднего предпринимательства, череда правых военных пере¬
воротов подорвали доверие к идеям «новых средних слоев», «демокра¬
14 Международная конференция «Анализ концепций социально-эко¬
номического развития стран «третьего мира». Киев. 6—10 сентября 1976 г..
Тезисы выступлений. См. также: Т. Сентеш. Буржуазные и «новоле¬
вые» теории мирового капиталистического хозяйства. М., 1984, гл. IV.
69

тической революции», «конструктивного национализма»15. Сложную
эволюцию в этот период претерпело правое крыло буржуазной «фило¬
софии развития». В конце 50-х — начале 60-х годов на правом фланге
социальной «философии десаррольизма» происходило быстрое сращи¬
вание доктрин «периферийного развития», «новых средних слоев» и
«демократической революции» с концепцией «стадий роста» У. Ростоу
и другими «теориями модернизации», разрабатывавшимися в тот пе¬
риод в США. В результате этого процесса возникли «двухстадийная
модель развития средних слоев» и теория «мирной регулируемой рево¬
люции», авторы которых призывали к усилению роли ведущих запад¬
ных держав в построении общества «национального капитализма».
От «интегральной модернизации»
к «консервативной революции»
Путь соглашательства с империализмом, путь «Союза ради прогрес¬
са» оказался губительным для значительной части латиноамериканской
буржуазии. За немногие годы «союзники» в лице ТНК и международ¬
ных империалистических организаций подавили или подчинили боль¬
шинство местных промышленников, установив прямую связь с влия¬
тельными бюрократическими кругами: администраторами из правитель¬
ственного аппарата, военной, академической и церковной верхушкой.
В сфере буржуазной философии эти социально-экономические и поли¬
тические перемены ознаменовались возникновением «интегрально-эли¬
тарной» школы, представлявшей интересы новой проимпериалисгиче¬
ской олигархии 16.
Теоретическую базу рассуждений сторонников «интегрально-элитар¬
ной» концепции составляет дихотомия «традиционное общество — инте¬
гральное общество». «Интегральное общество», по мысли его проектиров¬
щиков, не знает деления на социальные классы, противостоящие друг
другу, ибо его основными компонентами должны быть различные функ¬
циональные группы, дополняющие друг друга и взаимно заинтересован¬
15 В начале 80-х годов левореформистская социальная «философия
десаррольизма» переживает некоторое оживление, связанное как с кри¬
зисом праворадикальных концепций, так и с разочарованием масс в по¬
литических экспериментах левых радикалов, а также с падением влия¬
ния теорий «новой зависимости» (рассматриваемых ниже). В попытках
обновить свои доктрины, трансформировать теоретическую основу поли¬
тики «третьей силы» в Латинской Америке национал-реформистские
идеологи апеллируют сейчас к новым социальным слоям. От частного
предпринимательства они обращаются к госкапитализму, от мелкого и
среднего буржуа — к служащим, интеллигенции и квалифицированным
рабочим. При этом термин «национальный капитализм» все чаще заме¬
няется словами «национальная демократия».
16 В середине 60-х годов «интегрально-элитарная» школа объединяла
таких видных буржуазных теоретиков, как Ф. Фернандес, Ф. Кардозо,
Г. Соарес, Л. Коста Пинто, О. Ианни, М. Диегес (Бразилия), А. Солари
(Уругвай), Г. Брионес, Л. Ратинов (Чили), А. Обрегон (Перу), Дж. Джер-
мани, Т. Ди Телья, X. де Имас (Аргентина), В. Альба (Мексика), О. Фалье
Борда (Колумбия). Впоследствии ряд участников «интегрально-элитар¬
ной» школы (Ф. Кардозо, О. Фалье Борда) порвали с ней и перешли на
левые и даже ультралевацкие позиции.
70

ные в успехе общего дела. В качестве центральной фигуры этого идеа¬
лизированного варианта развития капитализма выдвигается образован¬
ный бюрократ, менеджер-эксперт, широко использующий технику
управления, социального анализа и планирования. В свою очередь,
главные компоненты модели «традиционного общества» — хаос экономи¬
ческой, политической и прочих форм социальной активности составляю¬
щих его групп, хищнические, эгоистические интересы и устремления.
За образец «интегрального развития» в теоретических конструкциях
«интегрально-элитарной» школы принимаются Соединенные Штаты
Америки, изображаемые как идеал для латиноамериканских народов.
Совсем иная картина рисуется социальным теоретикам «интегрально¬
элитарной» школы при обращении к латиноамериканской конкретике.
Они фиксируют низкий уровень экономического развития стран конти¬
нента, отсталые формы производственной, политической, образователь¬
ной, культурной, военной и прочих форм социальной организации.
Одновременно делается попытка проанализировать причины отсталости.
Им удается описать значительное число географических, культурных
и других факторов, повлиявших па развитие Латинской Америки,
в том числе последствия перенесения феодальной «иберийской системы
ориентаций» в колонии Испании и Португалии. Однако тщательно об¬
ходится вопрос о роли империализма и местного правящего класса в
закреплении и поддержании феодальных институтов в этих странах.
Тем самым извращается действительная история региона и создаются
предпосылки для ложного решения вопроса о путях его развития
в будущем.
Период становления «интегрально-элитарной» школы латиноаме¬
риканские ученые-обществоведы назвали впоследствии «методологиче¬
ской экспансией», или «интеллектуальным неоколониализмом» 17. Так
как методологической основой этой школы послужили североамерикан¬
ские теории «социального изменения» и «психо-экономической причин¬
ности», их авторы (У. Мур, Б. Хозелитц, Д. Мак Клелланд, а также
латиноамериканские последователи в лице Дж. Джермани, А. Солари,
X. Веги и др.) выступают с претензией на преодоление недостатков
структурно-функционального анализа, школы «технологического мониз¬
ма», концепций «периферийного развития» и «мирной регулируемой ре¬
волюции».
Однако теории «социального изменения» и «психо-экономической
причинности» не вносят ничего качественно нового в понимание раз¬
вития стран Латинской Америки. Признание «множественности источ¬
ников изменения» по-прежнему затушевывает вопрос о классовых от¬
ношениях, абсолютизация автономности различных сторон обществен¬
ного развития оправдывает паихудшие социальные последствия
научно-технической революции в рамках госкапиталистической органи¬
17 Ведущие социологи США — С. Липсет, А. Инкельс, А. Фельдман,
У. Мур, Р. Скотт, И. Горовиц — приняли тогда непосредственное участие
в создании социально-философских концепций исторического развития
латиноамериканских обществ, в разработке «национальных моделей»
развития, теорий «среднего уровня» и в организации эмпирических со¬
циальных исследований.
71

зации. В свое время В. И. Ленин писал, что подобная методология есть
«quasi-реалистическая, а на самом деле эклектическая погоня за пол¬
ным перечнем всех отдельных признаков и отдельных «факторов»18.
Методологической основой разнообразных проектов приспособления
традиционно-бюрократических институтов стран Латинской Америки к
нуждам проимпериалисгического капиталистического развития служит
также североамериканская концепция «функциональных элит». Спеку¬
лируя на реально имеющих место процессах разрастания бюрократи¬
ческого аппарата в латиноамериканских государствах, сторонники «ин¬
тегральной революции» всячески превозносят неоколониалистические
системы управления как якобы «аполитичные» и «интегрально-ориен¬
тированные», маскируя тем самым классовое единство интересов бур¬
жуазии. Такой подход служит оправданию традиционалистских элит,
подменяя вопрос о классовой сущности феодально-компрадорских оли¬
гархий проблемой организационной дисфункции — несоответствия ста¬
рых методов социальной организации возросшей сложности социальной
системы. Интегралистские теоретики открыто противопоставляют эли¬
тарный анализ классовому, объявляя «правящую элиту» социальной
категорией, стоящей вне классов или над классами.
Разнообразны антикоммунистические построения социальной «фи¬
лософии интегрализма». В определенном плане взгляды ее сторонников
означают отказ от политики оголтелого антикоммунизма. Ими всячески
проводится мысль о мнимом тождестве социальных процессов, развер¬
тывающихся в развитых капиталистических и социалистических стра¬
нах. Практика коммунистического строительства изображается лишь
как один из вариантов индустриализации, приводящий якобы к тем
же результатам, что и капиталистическая индустриализация, ио с
издержками, которых не знали страны Западной Европы и США.
Научный социализм в этом случае предстает разновидностью теории
модернизации, а его сущность намеренно извращается в духе вуль¬
гарного экономического детерминизма.
Антикоммунистические установки интегрализма в значительной
степени усвоены современными представителями правого крыла пост¬
индустриализма. В их работах, особенно последнего периода, содержатся
многочисленные утверждения о том, что страны реального социализма
якобы отходят от перспективы коммунистического строительства и
принимают «западный идеал информационного общества».
В то же время они всячески стремятся опорочить коммунистиче¬
ское движение в Латинской Америке. Коммунистическая идеология
выдается ими за своеобразную «религию слаборазвитых народов». Бое¬
вые демократические организации трудящихся ставятся наравне с
правой реакцией, клеймятся как пережитки «традиционного общества».
При этом представители «интегрально-элитарной» школы спекулируют
на реальных трудностях рабочего движения, его анархистских и троц¬
кистских извращениях.
В работах, посвященных первому социалистическому обществу в
Латинской Америке, теоретики «интегрально-элитарной» школы стре¬
18 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 5, с. 142.
п

мятся доказать, что социалистический характер революции на Кубе
якобы не является результатом закономерностей исторического разви¬
тия, а обусловлен случайностями и исключительно субъективными
факторами 19.
Неудачи реформистских экспериментов США в Латинской Америке
дискредитировали социальную философию «интегрально-элитарной ре¬
волюции». В конце 60-х — начале 70-х годов ряд ее представителей от¬
казывается от сотрудничества с империалистическими центрами и пе¬
реходит на левореформистские, националистические позиции. Вместе с
тем в этот период в рамках буржуазной «философии развития» выде¬
ляется ультраправое течение, которое начинает разрабатывать теорети¬
ческие основы политики профашистских движений и режимов в стра¬
нах региона20.
Массовое праворадикальное сознание в современных латиноамери¬
канских обществах представляет собой характерный пример кризисно¬
го сознания. Оно отмечено иррациональными, параноидными состоя¬
ниями страха, преследования, комплексами социальной и национальной
неполноценности, всплесками надежд и претензий. Для праворадикаль¬
ной массовой идеологии типично преобладание негативных элементов —
в частности, всепроникающей идеи глобального антикоммунизма. Миро¬
вой и внутренний коммунизм объявляются виновными в антинацио¬
нальном заговоре, во всех бедах латиноамериканского общества.
Правый радикализм, вырастающий в условиях острого экономического
кризиса, безработицы и люмпен-пролетаризации, пытается использо¬
вать настроения неуверенности в будущем, страха и растерянности,
чтобы держать массы людей в повиновении и натравливать их на со¬
знательные революционные отряды. Идеологи правого радикализма
спекулируют на свойственной массам вере в справедливого народного^
вождя, борца за их интересы и свободу. В качестве такового реклами¬
руется фигура каудильо — «отца нации», который обеспечит ее рас¬
цвет, как только расправится с «коммунистическими агентами» 21. Ло¬
зунги правых радикалов намеренно заземлены на массовую психологию,
часто открыто иррациональны.
Мистификации «национального величия» и «социальной справедли¬
вости» в праворадикальной идеологии являются «вариантами защиты»
интересов новой олигархической верхушки. Причем особую роль игра¬
ют макросоциологические модели межамериканской группы экспертов,
разрабатывающих теорию «взаимозависимости» стран Латинской Аме¬
19 В. М. Виноградов, М. П. Маслов. Социализм в Западном
полушарии: революция на Кубе и идейный кризис «кубинологии» в.
США.— Латинская Америка, 1986, № 1.
20 См.: Я. Г. Шемякин. Идеология правого авторитаризма.— Ла¬
тинская Америка, 1984, № 10; Р. А. С о с н о в с к и й. Бразилия: доктрина
«национальной безопасности» и эволюция режима.— Латинская Америка,.
1984, № 4.
21 Борьба с «коммунистическим заговором» составляла в тот период
стержень ведущей пропагандистской доктрины правого радикализма —
доктрины «национальной безопасности». В модифицированном виде эта
доктрина вошла в 80-е годы в состав аргументов рейгановской пропаган¬
дистской кампании «борьбы с международным терроризмом», направлен¬
ной против революционных движений современности.
73

рики и империалистических центров22. Эта теория отрицает саму
возможность вступления государств региона в группу развитых капита¬
листических держав на равных правах. В рамках капиталистического
мира перед рядом стран Латинской Америки открывается единствен¬
ная перспектива — включиться в новое международное империалисти¬
ческое разделение труда на правах «стран-фабрик» с дешевой рабочей
силой, реализующих идеи и «заказы» более развитых «стран-лаборато¬
рий». В обмен на право эксплуатации латиноамериканских трудящихся
империалистические круги предоставляют местной олигархии военную
и прочую помощь для подавления революционных движений, обеспечи¬
вают долю в прибылях и определенное право соучастия в грабеже бо¬
лее отсталых «стран-деревень» своего региона, Азии и Африки. Таким
образом, теория «взаимозависимости» выражает прямой отход от пер¬
воначальных идеалов буржуазной «философии развития», утверждает
неизбежность отсталости и зависимости Латинской Америки от импе¬
риалистических центров.
Теория «взаимозависимости» служит основой социально-философ¬
ских и социологических построений идеологов «корпоративизма», пред¬
усматривающих модернизацию общества, где руководящую роль будут
играть коллегии специалистов-технократов, а в роли правящей партии
выступит армия.
За последние годы под давлением демократических сил официаль¬
ные идеологи «корпоративизма» были вынуждены пойти на определен¬
ные уступки. Социальная философия «корпоративизма» была дополне¬
на доктриной «защищенной демократии», предусматривающей оживле¬
ние, например в Чили, некоторых парламентских и юридических
органов при одновременном укреплении карательных подразделений.
Однако даже эти обещания реформ сопровождаются многочисленными
оговорками. Официальные теоретики чилийской хунты, комментируя
доктрину «защищенной демократии», отодвинули ее реализацию в да¬
лекое будущее, дополнив теорией «исторического цикла власти», соглас¬
но которой период авторитарной (корпоративной) власти сменяется
олигархией («защищенной демократией»), подготавливающей приход
«полной демократии» (т. е. парламентской буржуазной демократии).
«Полная демократия» в соответствии с этой концепцией, в свою оче¬
редь, часто переходит в демагогическую «тиранию плебса» (подразу¬
меваются революционные режимы), которая может быть преодолена
лишь новой авторитарной властью. Чили сейчас якобы находится имен¬
но на стадии обновляющей авторитарной власти, в начале нового ис¬
торического цикла.
От технократических вариантов социальной философии правого ра¬
дикализма несколько отличается концепция «консервативной револю¬
ции», представленная в работах К. Мендеса (Аргентина) 23, С. Парры
22 В эту группу, объединенную исследовательской программой Гуд-
зоновского института (США) под девизом: «Латинская Америка 2000-го
года», входят Дж. Карлик (США), Р. Панеро (Мексика), Р. Кампос,
М. Симонсен (Бразилия) и др.
23 Однофамилец известного бразильского политолога Кандидо Мен¬
деса, сторонника теории «национальной демократии».
74

(Бразилия} и др. Сторонники этой концепции подвергают критике тео¬
рии «интегрально-элитарной революции» и «взаимозависимости» за
механическое перенесение моделей развитых капиталистических стран
в Латинскую Америку. По их мнению, скоропалительное наступление
промышленных фирм на традиционное аграрное и ремесленное произ¬
водство вкупе с пропагандой общества потребления породили массовый
уход крестьян в города, безработицу и стрессы «потребительского со¬
знания», чреватые разрушительными социальными взрывами.
Авторы теории «консервативной революции» предлагают срочно ог¬
радить от дальнейшего разрушения и в ряде случаев восстановить
«зоны традиционного производства», основанные на примитивных фор¬
мах труда. Безработное же население следует в соответствии с их про¬
ектом эвакуировать из крупных городов в специальные районы, где
оно будет принудительно привлечено к «традиционным» занятиям в це¬
лях национального экономического развития и восстановления «здоро¬
вого нравственного климата» в стране. Армию и занятую в привилеги¬
рованных отраслях производства квалифицированную рабочую силу
предполагается удерживать в повиновении с помощью подачек, идеоло¬
гической обработки и страха быть отправленными на перевоспитание
в «традиционные зоны».
В небольших латиноамериканских странах «консервативная рево¬
люция», считают авторы этой концепции, призвана в основном решить
внутренние проблемы, а перед крупными государствами открыть пер¬
спективу присоединения к пулу ведущих держав.
В последний период в среде праворадикальных теоретиков углуб¬
ляются противоречия между прозападными и националистическими
тенденциями, технократической и традиционалистской ориентациями.
Разнообразные варианты социальной философии правого радикализма
представляют крайнюю степень распада, дегенерации буржуазной со¬
циальной мысли, ее возврат к феодальным идеалам кастовости, иерар¬
хии и социального застоя, переход на общефилософские и методологи¬
ческие позиции субъективного идеализма, иррационализма и метафи¬
зики 24.
Осуществление социальных доктрин правых радикалов па практике
не сгладило, а наоборот, обострило экономические, социальные, поли¬
тические и культурные противоречия в латиноамериканских обществах.
24 Глубокий принципиальный анализ политики и идеологии право¬
го радикализма содержится в работах латиноамериканских ученых-марк¬
систов. Заслуживают внимания также аргументы сторонников направ¬
ления «национальной демократии», ведущих критику теорий «корпора¬
тивизма» и «национальной безопасности» в духе гуманистических и ра¬
ционалистических традиций классической буржуазно-демократической
философии. См., например: S. Lozada, С. Zamorano, Е. Barcesat,
J. V i a g g i о. La ideologia de la Seguridad National. Buenos Aires, 1983.
75

Сообщения
О. В. ЛАВРОВА
Особенности экспорта испанской технологии
Современный этап развития международных экономических
отношений характеризуется широким распространением новых
форм обмена между государствами (экспорт научно-техниче¬
ских знаний, международный туризм, обслуживание иностран¬
ных судов, аренда оборудования), объединяемых общим поня¬
тием «международные услуги», или «невидимый экспорт».
Эти формы, особенно передача научно-технических знаний, все
шире используются международными монополиями в качестве
неоколониального рычага закабаления развивающихся госу¬
дарств.
До недавнего времени соперничество за технологическое
влияние на латиноамериканских рынках разворачивалось глав¬
ным образом между североамериканскими, японскими и запад¬
ногерманскими монополиями. Сегодня в эту борьбу активно
включился капитал большинства государств Западной Европы,
в том числе стран, располагающих относительно скромным
экономическим и научно-техническим потенциалом. Определен¬
ные попытки предпринимает в этой области, в частности, Ис¬
пания — старейший торгово-экономический партнер латиноаме¬
риканских стран.
Испано-латиноамериканские экономические отношения в
сфере «невидимых операций» обнаруживают ряд черт, общих
для обмена услугами между всеми развитыми капиталистиче¬
скими и развивающимися государствами: их баланс неизменно
складывается в пользу Испании, что достигается в значитель¬
ной мере за счет резкого преобладания активных операций по
статьям «техническая помощь» и «фрахт». В 1980 г., например,
валютные поступления в Испанию из латиноамериканских го¬
сударств по этим статьям превышали платежи соответственно
в 3,6 и в 2,5 раза, при этом чистое сальдо по технической
«помощи» составило 19,815 млн долл., а по фрахту —
24,012 млн долл.1 1
1 ICI — CEPAL. Las relaciones economicas entre Espana e Iberoameri-
ca. Madrid, 1982, p. 108.
76

Испания не является крупным поставщиком на внешние
рынки научно-технических услуг. По этой статье, а также по
ряду других статей «невидимых операций» страна несет еже¬
годные убытки, которые отчасти компенсируются поступления¬
ми от международного туризма.
Однако в испано-латиноамериканских отношениях туризм,
как вид международных услуг, не получил широкого распро¬
странения. Так, в 1979 г. в Испании побывало с туристиче¬
скими целями 496 тыс. латиноамериканцев, что составляет
всего 1,3% от общего количества иностранных туристов, по¬
сетивших страну в указанном году 2.
Не удивительно, что в экономическом обмене услуги играют
меньшую роль, чем внешняя торговля и вывоз капитала. Если
на начало 80-х годов товарооборот между Испанией и регио¬
ном достигал почти 3,7 млрд долл., то совокупный взаимный
капиталооборот (включая движение краткосрочных капита¬
лов) — около 2 млрд долл., а суммарный баланс услуг — около
0,5 млрд долл.
В структуре испанского «невидимого экспорта» в Латин¬
скую Америку удельный вес операций, связанных с передачей
технологии, также сравнительно невелик. Так, поступления в
Испанию из Латинской Америки по статье «техническая по¬
мощь, продажа патентов, лицензий, марок и прочие техниче¬
ские услуги» составили на начало 80-х годов 27,327 млн долл.,
или 6,8% совокупных доходов от услуг. Поступления по ука¬
занной статье были на 32% меньше, чем приток средств по
фрахту (40,028 млн долл.), и на 71% меньше, чем по тури¬
стическим услугам (95,468 млн долл.) 3. Тем не менее нельзя
не обратить внимания на исключительно быстрое развитие
этой формы экономических отношений: если поступления в
Испанию по статье «фрахт» в 1980 г. превышали аналогичные
доходы за 1975 г. в 2,5 раза, по статье «туризм» — в 2,1 раза,
а по статье «транспортные услуги» — в 1,5 раза, то доходы от
предоставленных странам Латинской Америки технических
услуг возросли за тот же период в 4,5 раза 4.
Может возникнуть вопрос: что же в состоянии предложить
латиноамериканскому рынку технологии страна, расходующая
ежегодно всего лишь около 0,3% от ВВП на цели НИОКР
(при норме 2% для развитых капиталистических государств)
и сама находящаяся в сильнейшей технической зависимости от
империалистических центров (около 80% патентов, используе¬
мых испанской промышленностью, имеют иностранное проис¬
хождение) ?
Прежде всего обращает на себя внимание тот факт, что в
условиях технологической зависимости от центров правящие
круги как Испании, так и стран региона изыскивают возмож¬
2 The Europe Yearbook — 1982, vol. I. London, 1983, p. 1087.
3 Las relaciones economicas entre Espana e Iberoamerica, p. 171—173.
4 Ibid., p. 108.
77

ности ослабления этой зависимости и наращивания собствен¬
ного научно-технического потенциала. Одна из них — разви¬
тие двустороннего сотрудничества в данной области, чем и
стремятся воспользоваться, и небезуспешно, деловые круги
Испании.
Кроме того, испанские промышленники в целях проникно¬
вения на латиноамериканские рынки широко эксплуатируют
такой простой, но вместе с тем реально действующий фактор,
как отсутствие языкового барьера. Это важное преимущество
проявляется практически во всех областях научно-техническо¬
го обмена с Латинской Америкой.
Какие направления технологической политики позволяют
испанским предпринимательским кругам использовать отмечен¬
ные особенности с максимальной отдачей? В 70-е годы важней¬
шим таким направлением стало сотрудничество со странами
Латинской Америки на базе промежуточной технологии 5. В со¬
лидном испанском журнале «Экономна индустриаль» оно было
охарактеризовано следующим образом: «Для латиноамерикан¬
ских стран испанский опыт промышленного развития — как
позитивный, так и негативный — является значительно более
близким, чем опыт других европейских стран... Особенно ши¬
рокие перспективы открываются в сфере передачи и адаптации
в Латинской Америке испанской промежуточной техники и
технологии, главными носителями которой выступают нацио¬
нальные мелкие и средние предприятия. Отрадно, что этот
факт широко осознается в деловых кругах и оказывает влия¬
ние на ход коммерческих переговоров с латиноамериканскими
странами» 6.
Еще в 60-е годы представители различных направлений
экономической мысли региона обращали внимание на тот факт,
что использование наиболее капиталоемкой и высокопроизво¬
дительной техники и технологии в странах Латинской Америки
далеко не всегда дает должный эффект, так как наталкивает¬
ся на осложняющие факторы — узость внутреннего рынка, из¬
быточность неквалифицированной рабочей силы. Позднее не¬
которые экономисты — например, В. Уркиди, А. Эррера —
поставили вопрос о широком применении в развивающихся
странах несложной, промежуточной (или адаптированной)
технологии, основанной главным образом на традиционных
5 Промежуточная техника (технология)—термин, получивший при-
шание в мировой экономической литературе в 60-е годы. Сюда обычно
относят: в сельском хозяйстве — простейшие ирригационные и водозабор¬
ные сооружения, металлические культиваторы почвы, приспособления
для внесения удобрений, ручные насосы и др., в промышленности и
строительстве — улучшенный кузнечный инвентарь, ручной инструмент,
простое оборудование для пищевой и консервной промышленности,
прессы для изготовления строительных панелей, печи для обжига кир¬
пича и т. д.
6 Economia industrial. Madrid, 1978, N 178, p. 70.
78

методах производства 7. Ее внедрение мыслилось и в качестве*
важной меры, направленной на ослабление внешней зависи¬
мости. Однако монополистический капитал многих высокораз¬
витых стран незамедлительно отреагировал на эти новые тен¬
денции в технологической политике латиноамериканских госу¬
дарств и попытался использовать их не только для сохранения,
но и для расширения своих позиций в регионе. Особенно при¬
влекательной эта политика оказалась для испанского капитала,
поскольку продажа несложной технологии предоставляла ему
реальный шанс для включения в межимпериалистическую
борьбу в Латинской Америке. В первую очередь именно это
стремление, а не заинтересованность в жизнеспособных на¬
циональных научно-технических потенциалах латиноамерикан¬
ских стран лежит в основе подхода Испании к содействию их
развития на базе промежуточной технологии.
Следует отметить, что с начала 80-х годов, когда Испания
приступила к структурной перестройке промышленности, со¬
провождающейся ускорением концентрации производства и
разорением все большего числа мелких и средних компа¬
ний — основных поставщиков промежуточной технологии, ее
сфера стала неуклонно сужаться. Вместе с тем вступление
Испании с 1 января 1986 г. в Европейское экономическое сооб¬
щество придало новый импульс процессам передачи промежу¬
точной технологии, отвечающей потребностям монополий ве¬
дущих стран — членов ЕЭС8. Вот почему в последние годы
передача испанского технического опыта в Латинскую Амери¬
ку все интенсивнее ведется и по другим направлениям. Все
это ставит под сомнение выдвигавшийся ранее в испанской
печати тезис о благоприятных перспективах экспорта испан¬
ской промежуточной технологии в Латинскую Америку.
Ныне Испания усиленно стремится реализовать имеющиеся
у нее возможности в тех сферах материального производства,
где она уже вышла на уровень мировых требований и произ¬
водит вполне конкурентоспособную, достаточно сложную нау-
ко- и капиталоемкую продукцию — оборудование для тепло- и
гидроэлектростанций, нефтебуровое, насосное и металлургиче¬
ское оборудование, средства транспорта, оборудование для по¬
лиграфической, текстильной и пищевой промышленности, хи¬
микаты.
Кроме того, правящими кругами страны широко реклами¬
руется первый опыт технического сотрудничества с некоторы¬
ми латиноамериканскими государствами (главным образом
странами «первого эшелона» — Аргентиной, Бразилией и Мек¬
7 См.: Comercio exterior. Mexico, 1978, N 12, p. 1470.
8 Понятие промежуточной технологии сегодня трактуется значитель¬
но шире — включает сюда технологию производства материалов, машин
и оборудования для отраслей, выпускающих потребительскую продук¬
цию и средства транспорта. Подробнее об этом см.: Малые страны За¬
падной Европы. М., 1984, с. 188.
79

сикой) в наукоемких отраслях, непосредственно связанных с
НТР. Большое значение придается, в частности, реализации
многосторонней испано-латиноамериканской программы «Нау¬
ка и технология во имя развития — Пятое столетие»
(СИТЕД —Д), которая была разработана в 1982 г. Институ¬
том ибероамериканского сотрудничества при участии специа¬
листов ЭКЛА и ОАГ и включает проведение совместных ис¬
следований в следующих областях: методологии естественных
наук, общие проблемы технологии, применение биомассы как
сырья для химической промышленности и энергетики, катали-
зационных процессов, вычислительных и передающих систем,
механики, микроэлектроники, фармацевтики, переработка и
хранение продуктов питания. Примечательно, что на этих но¬
вых направлениях технического обмена Испания активно
стремится, как и раньше, использовать фактор общности язы¬
ка. Так, программой предусмотрена постройка и запуск в
1992 г. первого экспериментального спутника связи для испа¬
ноязычных стран, создание Ибероамериканского информацион¬
ного сообщества на базе компьютерной техники, а также
Международного центра документации и патентов на испан¬
ском языке 9.
Форсируя расширение научно-технических связей с Латин¬
ской Америкой в отраслях, связанных с НТР, испанская сто¬
рона предпочитает умалчивать о том, что судьба многих сов¬
местных научных исследований и конструкторских разрабо¬
ток — даже если они осуществляются на межгосударственной
основе — в действительности решается за пределами испано¬
язычных стран и находится в прямой зависимости от техноло¬
гической политики главных «мозговых центров» капиталисти¬
ческой системы. Испанская вывеска может оказаться удобной
ширмой для проталкивания в страны латиноамериканского ре¬
гиона западноевропейской и американской технологии. О том,
что такая перспектива становится весьма реальной, можно су¬
дить на примере новейших тенденций в развитии испанской
электронной промышленности, где особенно настойчиво упор
делается на привлечение иностранной технологии, в первую
очередь американской. «Не станет ли Испания,— риторически
восклицает в этой связи французская «Монд»,— троянским
конем электронной промышленности США, предоставляя широ¬
кое поле деятельности для своих американских партнеров?» 10.
Научно-технический и технологический обмен между Ис¬
панией и странами Латинской Америки ведется силами как
государства, так и частных фирм. При этом между ними на¬
блюдается определенное разделение «сфер влияния». Исходной
базой межгосударственных испано-латиноамериканских связей
9 Подробнее о содержании программы СИТЕД—Д см.: Латинская
Америка, 1985, № 4, с. 71.
10 Le Monde. Paris, III.1985.
80

в сфере НИОКР служат двусторонние соглашения о научно-
техническом сотрудничестве и о передаче технологии. На сере¬
дину 80-х годов Испания имела соглашения такого рода с ис¬
паноязычными странами Латинской Америки, включая
Аргентину, Кубу, Мексику, а также с Бразилией. Кроме того,
действуют специальные двусторонние договоры о сотрудниче¬
стве в области соглашений отраслевого типа (ряд из них не
относится непосредственно к научно-техническому обмену и
охватывает другие сферы международных услуг). Большая
часть этих соглашений предусматривает содействие в разработ¬
ке минерального сырья и гидроресурсов, создании атомной
энергетики, дорожном строительстве, информационном обмене,
мелиоративных работах, ветеринарии, рыболовстве, а также
туризме и здравоохранении.
Помощь в подготовке кадров является основной формой
технического содействия, оказываемого Испанией странам ре¬
гиона на межгосударственной основе, чему в немалой степени
способствует лингвистическая общность. О масштабах такой
помощи можно судить, например, по следующим данным:
только на протяжении двух лет (1977—1978) в различных от¬
раслях хозяйства латиноамериканских стран работало 82
испанских государственных эксперта; в эти же годы па учебу
в высшие и средние учебные заведения Испании было зачис¬
лено с предоставлением государственных стипендий более
400 латиноамериканских граждан. Следует подчеркнуть, что
большие контингенты латиноамериканцев получают профес¬
сионально-техническую подготовку и инженерно-техническое и
гуманитарное образование в испанских учебных заведениях
без предоставления им стипендий.
Наиболее тесные контакты в области подготовки кадров на¬
лажены между Испанией и Венесуэлой. По договоренности,
достигнутой в 1978 г., в Испании поэтапно осуществляется
профессиональная подготовка 5 тыс. венесуэльцев по широкому
кругу специальностей; при этом расходы, связанные с обуче¬
нием, взяла на себя испанская сторона, а стипендии выплачи¬
ваются из бюджета Венесуэлы.
В 14 латиноамериканских странах действуют постоянные
миссии Министерства труда Испании, через которые осущест¬
вляются специальные программы консультационного содейст¬
вия по кадровым вопросам.
Немаловажную роль играют межгосударственные связи и в
непосредственной реализации крупных совместных техниче¬
ских проектов. Но ведущее место в процессе расширения по¬
ставок испанской технологии в регион принадлежит частным
компаниям. Эта тенденция с особенной силой проявилась уже
к началу 80-х годов. Причем она определяется не только ин¬
тересами крупной испанской промышленной буржуазии, но и
в ряде случаев — западноевропейских и североамериканских
ТНК, обосновавшихся в испанской экономике.
4 Латинская Америка, .4 6
81

Только в период между 1970 и 1980 гг. испанские фирмы
(как национальные, так и с участием иностранного капитала)
заключили с компаниями латиноамериканских стран более
200 контрактов о передаче фирменной технологии. Наибольшее
количество таких контрактов (70%) подписали испанские
фирмы, действующие в металлургической, цементной, химиче¬
ской и фармацевтической отраслях промышленности. За ука¬
занный период Латинская Америка выступила ведущим поку¬
пателем испанской технологии как по количеству заключенных
контрактов (более 40%), так и по объему поступивших в Ис¬
панию платежей за предоставленные технические услуги.
Вместе с тем по странам региона экспорт испанской фир¬
менной технологии распределяется довольно неравномерно.
Большая часть контрактов (61%) была заключена с компа¬
ниями четырех ведущих стран региона — Аргентины, Брази¬
лии, Венесуэлы и Мексики. Если к ним присоединить Колум¬
бию, Коста-Рику и Эквадор, то окажется, что на долю указан¬
ных семи стран приходилось 88% от общего количества
соответствующих контрактов.
Испанские компании оказывают техническую помощь конт¬
рагентам на континенте путем предоставления услуг типа ин¬
жиниринг. Их спектр очень широк: сюда относятся услуги
консультационного характера (предоставление технической до¬
кументации, результатов исследований, экономических расче¬
тов, смет и т. п.), а также непосредственно связанные со
строительством объектов или поставкой комплектного обору¬
дования, и, наконец, полный комплекс технических услуг, на¬
чиная от разработки проекта и кончая пуском объекта или до¬
ведением его до проектной мощности (поставки «под ключ»).
По неполным данным Национального регистра межфирменных
контрактов о передаче технологии, из 132 соглашений об
инжиниринге, заключенных между испанскими и латиноамери¬
канскими компаниями, 56 контрактов было реализовано в
Венесуэле, 13 — в Эквадоре, 10 — в Доминиканской Респуб¬
лике, 8 — в Аргентине, по 7 контрактов — в Панаме и Чили.
Важно отметить, что между контрактами о предоставлении
технической помощи и прямыми капиталовложениями испан¬
ских компаний в экономику латиноамериканских стран суще¬
ствует определенная взаимосвязь. По выборочным данным,
из 69 испанских компаний, заключивших соглашения с лати¬
ноамериканскими контрагентами о предоставлении последним
технической помощи, 24 фирмы дополняли инжиниринг пря¬
мыми инвестициями как посредством участия в акционерном
капитале строящихся при их же содействии предприятий, так
и путем приобретения их акций.
Как уже отмечалось, больше всего таких предприятий
строится в Аргентине, Бразилии, Венесуэле, Колумбии и Мек¬
сике. Однако с начала 80-х годов наметилась тенденция к со¬
кращению удельного веса наиболее развитых стран региона в
82

закупках испанских предприятий с полным технологическим
циклом. По мнению испанских экспертов, подобное положение
связано с тем, что достигнутый этими странами уровень тех¬
нико-экономического развития позволяет местным компаниям
осуществлять строительно-монтажные работы в ряде отраслей
своими силами, ограничиваясь иностранными консультацион¬
ными услугами.
Что касается инженерно-консультационного содействия ла¬
тиноамериканским компаниям со стороны испанских фирм, то
оно приобретает все более широкие масштабы во всех испано¬
язычных государствах региона. К началу 80-х годов было под¬
писано около 160 контрактов о таких услугах, что составляет
около 80% всех испано-латиноамериканских частных соглаше¬
ний в области инжиниринга. Большая часть контрактов данного
типа относится к отраслям промышленности (38%), в первую
очередь электроэнергетике, химической, цементной, текстиль¬
ной и пищевой, а также к промышленной и гражданской ин¬
фраструктуре (22%, в основном, коммуникации), сельскому и
лесному хозяйству (10%). В области энергетики и коммуни¬
каций, например, ими было предусмотрено сооружение высоко¬
вольтных линий электропередач в провинции Санта-Фе
(Аргентина) — подрядчик ИНИТЕК при содействии аргентин¬
ской компании «Кофирене»; проектирование и строительство
ТЭЦ в г. Итабо (Доминиканская Республика) — подрядчик
ИНИТЕК при содействии «Корпорасьон доминикана электри¬
ка»; строительство ТЭЦ мощностью 125 мВт в Уругвае — под¬
рядчик ИНИТЕК, ДУКСИЕСА при участии бразильской
АГУС; строительство ТЭЦ мощностью 66 мВт «Пермобаранка»
в Колумбии — подрядчик «Иберинса» в кооперации с колум¬
бийской «Исель»; прокладка 400-километрового нефтепровода
«Дуран — Кито» — подрядчик «Хеймо» в сотрудничестве с
эквадорской «Эмпреса феррокарриль де Эстадо».
Таковы некоторые важнейшие аспекты передачи испанской
технологии в Латинскую Америку. При этом еще раз следует
подчеркнуть, что на ее поставках нередко «греют руки» круп¬
нейшие западноевропейские и американские монополии, обос¬
новавшиеся в испанской экономике.
4*
83

Дискуссии, обсуждения
Об общности, различиях и взаимодействии
литературных процессов
Д. УРНОВ
Начну с того, о чем однажды уже говорил: нам повезло, у нас на
глазах вдруг заработал некий литературный вулкан, однако этой исто¬
рико-литературной удачей мы пользуемся мало. Вместо того чтобы под¬
вергнуть данное литературное явление анализу, мы в основном ограни¬
чиваемся его пропагандой. Это не анализ, когда меня, как читателя,
прочувствованными словами уговаривают проникнуться доверием к
писателю, так сказать, «полюбить» его. Не хватает определений, систе¬
мы понятий, благодаря которым создавалось бы понятийно оформлен¬
ное представление о писателе или целой полосе в развитии литератур
латиноамериканского континента. Что это: нечто невиданное, не имею¬
щее прецедентов и не подходящее ни под какие готовые названия?
Вот передо мной два издания — «Литературная газета» от 29 мая
1985 г. и «Нью-Йорк тайме бук ревью» от 7 апреля того же года.
Почти одновременно оба печатных органа говорят об одном и том же
крупном аргентинском писателе. Однако впечатление таково, будто
речь идет о двух прозаиках, разве что зовут «их» одинаково — Хорхе
Луис Борхес. Совпадения оценок вовсе никто не ожидает, но должны
же быть какие-то более или менее устойчивые исходные характери¬
стики? Из источника зарубежного я узнаю, что это «правый модер¬
нист», взгляды которого заходили «вправо» настолько далеко, что Но¬
белевский комитет отклонил его кандидатуру. В нашей публикации
подобных слов нет, а есть лишь обтекаемая формула, согласно которой
писатель «в прошлом» делал «эксцентрические заявления реакционного
толка». «Все это в прошлом»,—как бы успокаивают нас, не определяя,
однако, ни в прошлом, ни в настоящем, какова же все-таки общест¬
венно-литературная позиция Борхеса, что это — в терминах — за
писатель?
Громкие, употребленные в той же статье слова о человеческом
духе и единении людей столь же обтекаемы и, в сущности, бессодер¬
жательны, поскольку основа утверждения духа, принцип единения
людского в данном случае не выявлены, не названы. Ведь людей объ-
Окоичание. Начало см.: Латинская Америка, 1986, № 5.
84

единить можно и как стадо с «высокодуховным» лидером во главе, что,
кстати, именно правый модернизм и предлагал. А что предлагает
Борхес?
Я уже не говорю о том, что указание «в прошлом» методологиче¬
ски беспомощно. Что значит — «в прошлом»? Писателю уже исполни¬
лось 85 лет и у него, в известном смысле, все позади — целое творче¬
ство, с которым связаны и его литературный авторитет, и «заявления
реакционного толка». Или, быть может, мы хотим переоценить это
творчество в свете позднейших заявлений Борхеса? Но во-первых, ка*
кие же исследователи литературы так делают? Во-вторых, почему же
то, что было в прошлом, всего лишь эксцентрика или просто эпатаж
(как сказано в недавно вышедшем у нас однотомнике произведений
Борхеса), а позднейшие, видимо либеральные и прекраснодушные, за¬
явления— это серьезно? А вдруг ветеран успеет как эксцентрик сде¬
лать еще один кульбит, вернувшись в исходное положение,— что мы
тогда будем говорить?
О писателях, не оправдавших наших лучших надежд, некогда го¬
ворилось примерно так: «Перечитывая их книги сейчас, можно видеть
всю худосочность, поверхностность этих произведений, пропитанных
мелкобуржуазной косностью и рутиной» (см.: «Кризис капитализма и
союзники пролетариата в литературе Запада». М., 1933). Почему же
лишь «перечитывая» и только «сейчас»? А чуть раньше увидеть то же
было невозможно? Разве нельзя сразу отличить поверхностность от
сути и рутину от новаторства?
«Да это же вульгарный социологизм!» — заметят презрительно по
поводу приведенного суждения. Верно, только в чем тут вульгар¬
ность? Не в так называемых ярлычках самих по себе, а в том, что
навешаны ярлычки оказались неточно и, главное, конъюнктурно, вот
их и пришлось перевешивать. Недобрым словом поминая вульгарную
социологию, освободились ли мы от грубой приблизительности анализа?
Ведь сколько раз возникали у нас подобные ситуации! Помните, как
удивлялись мы Стейнбеку, когда поехал он во Вьетнам и стал в своих
очерках сравнивать руки пилота-убийцы с руками музыканта-виртуо¬
за? Между тем, что было удивляться, если заигрывание с жестокостью
можно у Стейнбека разглядеть еще в «Рыжем пони», вышедшем лет
за тридцать до этого. Но мы сентиментализировали Стейнбека, упрощали
его (пользуясь, однако, словом «сложность») до тех пор, пока не заго¬
ворил он во весь голос и пришлось-таки цинизм назвать цинизмом.
Нельзя ли было это сказать с самого начала? Задним числом сравнивая
отзывы о Стейнбеке американской и советской критики, приходишь
подчас к тому же странному впечатлению, будто на разных языках
речь шла о двух разных писателях, и что у них называлось, напри¬
мер, анархизмом, у нас выходило — гуманизм. А? Преимущественного
доверия к американским критикам я вовсе не испытываю, но откуда
же возникают столь разительные расхождения? Разве трудно разо¬
браться, где анархизм, а где гуманизм?
Специалистом по литературам испаноязычных стран не являюсь,
читать в оригинале эту литературу мне очень трудно, поэтому, естест¬
венно, присоединяюсь к признательности, которую от лица многих
85

читателей «Литературная газета» выразила переводчикам и литерату¬
роведам, сделавшим нам доступными важнейшие произведения латино¬
американских писателей нашего века. Прекрасно, что тот же Борхес,
наконец, издан, причем даже двумя книгами, но все-таки —как этого
писателя определить? Зовет, говорите, ко всеобщему единению и на
высоты духа? Из того, что приходилось читать о Борхесе прежде, у ме¬
ня впечатление складывалось другое, зато теперь (спасибо исследова¬
телям и переводчикам!) я имею возможность чужие отзывы проверить
и составить собственное мнение. И вот читаю и — начинаю сомневаться:
не путают ли наши специалисты высоты духа с высокомерием? Если
бы передо мной поставили ту квалификационную задачу, с какой я
обращаюсь к своим друзьям-испанистам, то мог бы сформулировать
следующее. Да, модернист. Правого толка. Иначе говоря, прежнее, из
других источников полученное мнение в принципе подтверждается.
Но и с теми источниками согласиться до конца не могу. Там (как,
впрочем, и у нас) самобытность Борхеса преувеличивают. Он, мне ка¬
жется, очень подражателен по отношению к европейским образцам
того же типа. В сущности, это, можно сказать, Поль Валери по дру¬
гую сторону Атлантики. Соответственно, по стилю — вычурная книж¬
ность. По духу — исторический и этический нигилизм. Словом, мертве¬
чина или опустошенность. Как видите, получается и правда два разных
писателя под одним именем.
Однако пе подумайте, что я хочу на своем мнении настаивать.
Напротив, хотел бы еще и еще раз себя проверить и обсудить это
явление — Борхес. Но как обсуждать без системы содержательных тер¬
минов?
Не нахожу достаточной (для дискуссии) отчетливости и в харак¬
теристиках представителей латиноамериканского «магического реализ¬
ма». Например, какова литературная генетика этого явления? Современ¬
ных латиноамериканских романистов соотносят то с древним фолькло¬
ром, то с русскими писателями прошлого века, минуя, мне кажется,
их вполне очевидные корни, уходящие все в тот же европейский мо¬
дернизм. Поверх и прежде всего — Джойс, а затем — Лоуренс—Лаури—
Гэддис, в дискуссии, посвященной опыту латиноамериканского романа
и мировой литературе, на страницах журнала «Латинская Америка»
я об этом уже говорил; такова, по-моему, реальная предыстория «ма¬
гического реализма», что бы его представители сами о себе ни говори¬
ли, предпочитая выводить себе более «аристократическую» литератур¬
ную родословную, восходящую к Толстому. И еще Фолкнер? Не знаю.
Кто вовремя прочел джойсовского «Улисса», тому (в порядке творче¬
ских уроков) Фолкнера читать уже не обязательно. Кроме того, чтение
предшественников не бывает, как в школе, последовательным. Кто-то
шел путем анахроническим: читал Фолкнера раньше (вместо) Джойса,
но вычитывал в конечном счете все тот же опыт модернизированного
мифотворчества, формировавшегося в декадентско-авангардистской ат¬
мосфере Европы на рубеже XIX—XX вв. И русских классиков читали
уже сквозь призму того же опыта. Были и свои, национальные, пред¬
шественники у каждого из новейших романистов. Например, Гарсиа
Маркес шел прямо по следам своего старшего соотечественника Томаса
86

Караскильи, хотя этого имени в работах о Гарсиа Маркесе я почему-то
не вижу. Между тем Макондо у Гарсиа Маркеса моделировано по Ан-
тиквии, созданной Караскильей. Что же касается соприкосновения с
фольклором, то сам Вальтер Скотт осознал литературное значение
шотландских баллад через их немецкий перевод, поэтому лишь журна¬
листу, взявшему недавно интервью у Гарсиа Маркеса, позволительно
рисовать картину столь пасторальную: «Он приезжает временами в
Картахену, на побережье Карибского моря, неподалеку от тех мест, где
родился. Этот край остается для него богатым источником, из которого
он черпает, пополняя свое воображение мифами и историями, входя¬
щими затем в его творчество» (так пишет «Нью-Йорк тайме бук
ревью»). Для популяризации писателя это годится, однако исследовать
его творчество в том же ключе — значит скользить по поверхности,
принимая вторичное за подлинное.
Гарсиа Маркес не только пользуется мировой славой, ему, как и
некоторым его землякам по континенту, уже прочат мировое значение,
место в классике. Рановато, мне кажется. На каком основании я так
думаю? Исходя из исторических прецедентов. До сих пор система ми¬
ровых литературных величин складывалась в ходе международной пе¬
реклички литератур: одна литература спрашивала — другая отвечала,
т. е. находила творческое решение тем задачам, которые предшествен¬
ники оставили нерешенными. Так, в прошлом веке европейские лите¬
ратуры поставили под сомнение возможность нового эпоса — русская
литература эти сомнения разрешила, войдя благодаря этому в состав
литературы мировой. Гарсиа Маркес же идет в своем творчестве как
бы в обход проблем, которые не поддались и его предшественникам.
Повествовательное время, объемность словесного изображения, степень
«самодеятельности» персонажей и мера авторского «вмешательства» —
что уж было в этом плане достигнуто, то достигнуто, а «Сто лет оди¬
ночества», как и другие его романы, ничего принципиально нового по
данным пунктам не внесли. Внесли по другим пунктам? Возможно,
однако все остальное не имеет столь же специфически литературного
значения и тяготеет скорее к логической символике. Конечно, если в
будущем литература коренным образом изменит свою природу, пре¬
вратившись окончательно в род умственной игры (а не психологически
мотивируемого повествования), то состав классики будет соответственно
пересмотрен и Гарсиа Маркесу в ней найдется место. Но я надеюсь,
что после определенного застоя, в котором она сейчас находится, раз¬
витие литературной (именно литературной!) «техники» все же двинет¬
ся дальше, и тогда, через два-три поколения, наши восторги по поводу
имеющей ныне успех словесной логистики будут вызывать одно недо¬
умение. Бросаю эти слова, наряду с другими суждениями, в океан
времени: если им суждено будет когда-нцбудь опять пробиться к пе¬
чатному берегу, пусть уж там рассудят!
Именно творческий (я бы лучше сказал: антитворческий) харак¬
тер «магического реализма» заставляет меня сомневаться в его общест¬
венном значении. Скажу, ради ясности, прямо и резко. Он, по-моему,
не помогает национально-освободительному движению — при всей ви¬
димой близости самих писателей к этому движению. Декларации и
87

действия писателей, разумеется, требуют оценки дифференцированной,
в том числе высоко положительной, когда они того заслуживают. Но
самый метод — это, по-моему, скорее путь к разрушению национального
самосознания — при всем стремлении к его утверждению. Это — дез¬
ориентация национального сознания, которая мозйет отвлечь его от за¬
дач практической борьбы к вроде бы «глубинным», а на самом деле
поверхностным, периферийным и к тому же еще мистифицированным
проблемам. И как могут произведения, проникнутые историческим аб¬
сурдизмом (других я не читал), вдохновлять на борьбу? Фигура зна¬
менитого писателя в рядах борцов вдохновлять может — это понятно.
Отдавая должное гражданскому поведению писателя, не будем все же
оценкой одного подменять или предопределять анализ другого — его
произведений. Нельзя одно от другого отрывать? Еще бы! Например,
чем пристальнее мы всматриваемся в опыт гражданской войны в Ис¬
пании или французского Сопротивления, тем больше видим соответ¬
ствий между природой слов или красок, какими пользовался худож¬
ник, и характером его участия в общей борьбе. Единство тут, несом¬
ненно, есть, иначе не было бы привлекающей наше внимание личности.
Поэтому и хотелось бы определить эту личность с такой посильной осно¬
вательностью, чтобы уж потом не пришлось второпях ярлычки менять
или перевешивать.
А в заключение позвольте прояснить практическую сторону дела.
Резкая критическая оценка у нас часто читается так: «Вы хотите
перечеркнуть это литературное явление?» Давайте, во избежание
недоразумений, договоримся и об этом термине: что значит — «пере¬
черкнуть»? Кто же способен перечеркнуть уже существующее и впол¬
не утвердившееся в общем мнении? Если же имеются в виду изда¬
тельские планы, из которых, в самом деле, можно что-либо вычерки¬
вать, то ведь если все, вызывающее острые споры, вычеркивать, то и
анализировать в таком случае не потребуется. Если книг перед нами
не будет, тогда на что же вешать ярлычки?
В. СИЛЮНАС
Пытаясь понять, почему латиноамериканская литература привле¬
кает широчайшие круги читателей, способна оказывать воздействие на
художественную практику и в нашей стране, хотелось бы обратить вни¬
мание лишь на один парадокс.
С одной стороны, в латиноамериканской культуре проявляется
самый яркий вымысел, необузданная и красочная фантазия. Дикта¬
тор в «Осени патриарха» Гарсиа Маркеса более ста лет находится у
власти. Одному из героев «Бессонного всадника» перуанца Мануэля
Скорсы оказывается не то 2215, не то 2216 лет, в его же романе «Тра¬
урный марш по селению Ранкас» Скотокрад беседует с лошадью и
проникает во сне во все тревожные ее тайны, мертвые переговарива¬
ются между собой в могилах, птицы застилают небо при появлении
мифической Ограды... С другой стороны, в тех же произведениях ху¬
дожники обращаются к подлинным событиям и самым актуальным
общественным явлениям: в «Траурном марше...» с документальной
88

точностью отражены эпизоды борьбы перуанских индейцев с севером
американской компанией, отнимающей у них земли; один из индей¬
ских вождей, Чакон, по прозвищу Сова, выведенный в романе под
своим настоящим именем, узнал в застенке, что о нем пишут в га¬
зетных откликах на эту книгу. Когда он вышел из тюрьмы, у ворот
его дожидался Мануэль Скорса, чье произведение способствовало осво¬
бождению узника. Так проявляется воображение творца, которое порой
служит тому, чтобы создать иллюзию правдоподобия, порой такую
иллюзию намеренно нарушает, вовсе не порывая при этом с реализ¬
мом (классический образец — «Нос» Гоголя).
Разумеется, и в Латинской Америке встречаются примеры того,
как увлечение вымыслом может скрывать пренебрежение к окружаю¬
щему миру. Но ведь внешнее правдоподобие не гарантирует верности
реальности. Пример из живописи: на картине мексиканского живописца
прошлого века Хуана Кордеро «Колумб перед четой католических ко¬
ролей» тщательно, как на фотографии, выписаны не только все фигу¬
ры, но и узоры на ковре, ткани одеяний и т. д.,— здесь уйма точней¬
ших деталей, но все в целом производит впечатление вопиющей фаль¬
ши. Фердинанд и Изабелла глядят на индейцев, привезенных
Колумбом, как на жалких тварей, которых собираются осчастливить,
а последние благоговеют перед испанской властью, доверяясь ее добро¬
те... По сравнению с подобной слащавой апологией колониализма кар¬
тины мексиканских муралистов, посвященные конкисте, представляются
куда менее правдоподобными и куда более правдивыми. Так, «Куауте-
мок против мифа» Сикейроса, показывающая фантастического коня —
чудовище из сплошных, жгутами взбухших мускулов и бесчисленных
копыт — и пернатого змея, передает яростное столкновение испанских
поработителей и законных хозяев земли.
«Чудесное» в латиноамериканской культуре имеет богатейшую ис¬
торию. В самой действительности континента не раз открывалось то,
что казалось немыслимо с точки зрения привычных жизненных и ху¬
дожественных канонов. Участник экспедиций Кортеса Берналь Диас
дель Кастильо писал, что солдаты «увидели... вещи неслыханные, не¬
виданные, даже во сне не являвшиеся». Сыграло свою роль и то, что,
встречаясь с загадочными, ошеломляющими явлениями, конкистадоры
готовы были преломлять их через призму средневековых легенд и ры¬
царских романов. Примечательно в этом смысле название труда мек¬
сиканской исследовательницы Иды Родригес Прамполини: «Амадисы в
Америке. Завоевание Индий как рыцарское приключение», в котором
она пытается объяснить, почему освоение континента «осуществлялось
под знаком мифа». И впрямь, подражая героям романа, Понсе де Леон
в 1512 г. организует экспедицию в поисках источника вечной молодости.
Несколько экспедиций в XVI в. ищут Семь Зачарованных Городов,
основанных, согласно средневековому преданию, португальскими еписко¬
пами. Многие историки пишут о Железном острове, на котором нет ни
пресноводной реки, ни источника, и жители пьют воду, падающую
каждый день с волшебного дерева... Писатели XVI в. часто не в силах
были отличить в Латинской Америке невероятное, но подлинное от
сказочных видений. Чудо продолжает сохранять свое место в сознании
89

и художественной культуре континента и по сей день, хотя время и
вносит решительные коррективы.
«Чудесное» как создание коллективного воображения воздействова¬
ло на Гарсиа Маркеса, Скорсу и других писателей, стремящихся по¬
стичь глубины народной жизни. Но этим не исчерпывается роль фан¬
тазии в искусстве. Как и у мексиканских муралистов, у ряда совре¬
менных латиноамериканских прозаиков обращение к волшебному,
к гиперболе и гротеску объясняется жаждой наиболее впечатляюще
вскрыть внутреннюю общественную и этическую сущность важнейших
явлений, изобразить их максимально броско и экспрессивно. Тут ска¬
зываются сила фантазии, ее социальная активность и публицистиче¬
ская направленность. Так, в «Осени патриарха» рассказывается о том,
как диктатор возжаждал все время выигрывать в лотерее: для того,
чтобы скрыть подтасовку, детей, участвовавших в розыгрыше, прятали
в подземелье; каждый год войска вылавливали все новых детей, тюрьмы
переполнили взбунтовавшиеся родители, детей пришлось отправить в
горы, где им с аэропланов сбрасывали рождественские подарки, пока
всех не вывезли на гигантской барже и не потопили в океане. Перед
нами, конечно же, вымысел, но сквозь него выступает правда о чу¬
довищном терроре. Вымысел обладает «избыточной силой достоверности
и убедительности», если воспользоваться словами Д. Урнова, которыми
он в своей книге «Робинзон и Гулливер» характеризует «Путешествие
Гулливера». Урнов прав: Свифт мог «издеваться над точностью и до¬
стоверностью всяких путевых записок» и утверждать вызывающе сме¬
лую, пренебрегающую педантичной точностью правду. Вымысел во имя
правды помогал ему разоблачать общепринятую социальную ложь и
ее защитников, которым он говорил в лицо: «Истинный гений приходит
в мир, и его явление сразу становится заметным по тому, как все
дураки ополчаются против него».
В «Осени патриарха» латиноамериканская традиция пересекается
с европейской традицией, что дала Рабле, Свифта, Салтыкова-Щедрина
и Маяковского — автора «Клопа» и «Бани», с традицией яростного и
страстно негодующего искусства.
Разумеется, нельзя чохом судить о всей латиноамериканской лите¬
ратуре. Но в ней, несомненно, важное место занимают писатели,
в творчестве которых проявляется революционный взгляд на действи¬
тельность как на нечто динамичное, способное к самым неожиданным
метаморфозам и решительным сдвигам. Они воспринимают искусство
как фермент, будоражущий реальность. Поэтому вымысел может слу¬
жить средством обобщенного и смелого обнародования правды и вместе
с тем развязать свободную игру творческих сил, могущих подняться
над исторически ограниченными формами социальной жизни, открыть
более широкие ее горизонты и перспективы.
А.	БАЙГУШЕВ
Я читаю журнал «Латинская Америка» с большим интересом. Он
вносит неоценимый вклад в наше знание об этом континенте, помогает
понять его. Издающийся Академией наук СССР, журнал приятно соче¬
90

тает в себе академическую фундаментальность и злободневность
публициста, обращающегося к широким кругам общественности. Дума¬
ется, что авторитет журнала поднялся еще и потому, что он пытается
нащупать пульс общественной жизни Латинской Америки, которая на¬
чинает играть все большую роль в судьбах мира. В том числе и тем,
что выдвинула в последнее время целую плеяду блестящих писателей,
таких, как Хосе Эустасио Ривера, Карпентьер, Борхес, Гарсиа Маркес,
как блистательный Кортасар. И важно здесь, что Латинская Америка
вошла в литературу XX в. не отдельными именами, а принципиаль¬
ным явлением, новым словом в истории мировой прозы. Его называют
по-разному. Одни громко окрестили его «магическим реализмом», дру¬
гие «необарокко». Мне лично представляется, что ближе к истине те,
кто видят в латиноамериканском романе поразительное для нашего
прагматического века, уставшего от засушенных деловых людей, явле¬
ние романтизма. Латиноамериканцы с их буйным темпераментом всег¬
да представлялись нам людьми романтичными, может быть, единствен¬
ными в современной мировой цивилизации, кто сохранил в себе горячий
запас страстей. Такими их и вывел, представляя на сцену мировой
культуры, изумительнейший латиноамериканский роман.
Надо сказать, что в нашу широкую читательскую аудиторию ла¬
тиноамериканский роман пришел с некоторым запозданием, но зато
он ворвался, как вихрь, сразу многими именами. Породил моду, «бум»,
заставил подражать себе даже популярных авторов. Но к сожалению,
когда дело дошло до моды, то — как всегда с модой — появились и пе¬
рехлесты; великое порой в руках мелких подражателей превращалось
в смешное. Особенно, я считаю, повезло и не повезло Гарсиа Маркесу.
Из него определенная аудитория сделала для себя не столько кумира,
сколько идола. А идолопоклонничество искажает реальное лицо.
И вот в этом идолопоклонничестве, по-моему, нам, критикам, уже
пора разобраться. Отчего оно случилось? Буду говорить только о крити¬
ке, потому что читатель, как правило, более реален — он не разгла¬
гольствует, кто кого и чего выше,— он выражает свое мнение тем, на¬
сколько зачитанными, истрепанными оказываются в библиотеках одни
книги и насколько грустно свеженькими, печально новыми, нечитанны¬
ми остаются другие. По читательскому спросу А. Иванов с его мону¬
ментальным романом: «Вечный зов» сейчас прочно держит первое ме¬
сто, популярны Распутин, Белов, Абрамов. Но читают у нас широко и
латиноамериканский роман, особенно в кругах интеллигенции (немало¬
важная поправка!). Ну, а что делается в критике? В критике одно
время существовал только Гарсиа Маркес. Неслыханный успех он
имел у критиков, склонных к теории. И это понятно: явление новое,
неожиданное, интересно о нем писать, говорить. Сама новизна материа¬
ла гарантирует успех критической статьи, если не у читателей, то у
своих коллег.
К тому же надо признать прямо: латиноамериканскому роману в
нашей критике светила прямо-таки счастливая звезда. Так уж сложи¬
лось, что «магический реализм» взялись популяризировать такие знаю¬
щие, напористые энтузиасты своего дела, как талантливые, ярко пишу¬
щие И. Тертерян, Н. Анастасьев, В. Земсков. Здесь же и постоянный
91

«возмутитель спокойствия» в критическом цехе Д. Урнов. А если еще
прибавить, что по проблемам «магического реализма» в журнал©
«Латинская Америка» выступал самый популярный литературный кри¬
тик Л. Аннинский, рекомендации которого для читателя — все равно
что выдвижение в список «бестселлеров». Если же добавить, что «апо¬
логетами» латиноамериканского романа выступили Вл. Гусев и Е. Си¬
доров, и даже умудренный А. Бочаров, то станет понятным, по¬
чему многие молодые писатели, поверив авторитетнейшим критикам,
одно время забросили в стол свои самобытные рукописи и начали под¬
ражать Гарсиа Маркесу. Ему оказалось подражать легче всего, потому
что в латиноамериканском романе это наиболее «внешний» писатель,
ярко эффектный, обнажающий прием, в то время как, скажем, Кар-
пентьер или Борхес сдержаннее, глубиннее, что труднее поддается ко¬
пированию.
Мы здесь находимся в своем писательском кругу, и поэтому пусть
не обижаются на меня коллеги, если я скажу, что ни присутствующие
здесь Киреев и Ким, ни даже Айтматов Гарсиа Маркеса не превзо¬
шли, а вот в собственном творчестве, пожалуй, даже сделали шаг на¬
зад — потеряли в чем-то оригинальность, пошли эксплуатировать мод¬
ный прием. Но еще хуже сказалось подражание колумбийскому писа¬
телю на более молодых, еще не имевших собственного лица. Для них
произведения, написанные в стиле Гарсиа Маркеса, остались упражне¬
ниями для семинара в Литературном институте. Не больше.
И причина неудачи подражателей в том, что нельзя совершенно
разный социальный жизненный материал «открывать» одним и тем же
приемом. Разные бутылки можно открывать одним штопором. Но ху¬
дожественный прием (стилистика прозы)—не штопор. И реальная
социальная действительность — своя, неповторимая для каждого кон¬
тинента, для каждой национальной культуры.
Мифологизм «магического реализма» органичен — он вырастает из
сложности современной культуры континента, где поразительно пере¬
плелись совершенно различные пласты истории, где внутри XX в.
уживаются в почти нетронутом виде среди определенных слоев насе¬
ления сознание и представления эпох религиозных мистерий. Но когда
ярко талантливые Маканин или Крупин начинают на материале совре¬
менной русской действительности творить какой-то неомиф, то при всей
одаренности этих авторов (несомненно, надежд нашей прозы!) у них
получаются просто интересные беллетристические анекдоты о «предте¬
че» и «живой воде». Не откровения, как у Карпентьера, Борхеса,
Кортасара, да и того же Гарсиа Маркеса.
К тому же — давайте посмотрим правде в глаза — увлекаются неко¬
торые наши молодые прозаики Гарсиа Маркесом просто потому, что
лучше знают его, чем Конрада, Джойса, Лоуренса, у которых колум¬
бийский писатель творчески взял целый ряд ключевых приемов своей
прозы. Обратим на это внимание просто для того, чтобы те, кто под¬
нимает Гарсиа Маркеса за самобытность, вспомнили, что это прозаик,
из всей латиноамериканской прозы, может быть, как раз наиболее под¬
вергшийся западноевропейской традиции (чуть было не сказал — упа¬
ковке!). Гарсиа Маркес «упаковывал» свои ранние рассказы и этюды
92

в затем нашумевший роман, находясь в Европе, поближе к западно¬
европейскому читателю (и его издателям). Нельзя забывать, что его
вещи оказались удачными для «экспорта»: латиноамериканская само¬
бытность здесь красиво уложена, подкрашена, подработана с учетом
самых последних веяний западноевропейского модернистского романа.
Отсюда и столь быстро пришедшая Нобелевская премия — модно упа¬
кованную вещь даже жюри примечает скорее. Говорю это не затем,
чтобы перечеркнуть значение творчества Гарсиа Маркеса, но для того,
чтобы за его фигурой наши критики не проглядели других.
Латиноамериканский роман, подобно русскому роману XIX в., из
явления регионального стал явлением мировой культуры — так хоте¬
лось бы, чтобы оно предстало перед советским читателем как можно
более многогранно.
Журнал «Латинская Америка» завоевал большой авторитет у чи¬
тательской аудитории. К его голосу широко прислушивается общест¬
венность, особенно художественная интеллигенция. Поэтому очень
важно, чтобы на его страницах мы могли как из первоисточника
(т. е. без искажений) узнавать о всем новом, что рождается в куль¬
туре Латинской Америки. И разумеется, о новых именах в знамени¬
том латиноамериканском романе.
S. РЫНКЕВИЧ
Во-первых, я хочу напомнить, что, по-видимому, независимо от того,
как называется журнал и каким тиражом он выходит, задача его ра¬
ботников заключается в стремлении дать истинную информацию по
своей тематике. В частности, ваш журнал должен информировать о ли¬
тературе латиноамериканских стран, о которой мы сегодня говорим.
Публиковать острые, правдивые материалы следует не только о совет¬
ской литературе, но и о литературе латиноамериканской. А в этом
плане у меня возникает вопрос: не существует ли какой-то индуль¬
генции для латиноамериканской литературы, в особенности латиноаме¬
риканского романа, в сравнении с отечественной или другой перевод¬
ной литературой? Здесь выступали прозаики. Хотелось бы спросить их:
не в том ли одна из причин такого шумного успеха, в частности Гар¬
сиа Маркеса, что на фоне литературы, с которой привык иметь дело
наш читатель, у Гарсиа Маркеса он встречает сюжеты на грани пор¬
нографии?
Второй вопрос: почему наши критики и литературоведы, говоря
о Гарсиа Маркесе, как-то забывают важнейшие критерии, которыми
всегда славилась отечественная критика? Например, я никогда не встре¬
чал размышлений о том, насколько этот автор использует важнейший
элемент литературы и искусства — художественный образ. Нет ли в его
творчестве распада образа? Об этом хотелось бы прочитать и в журна¬
ле «Латинская Америка», на страницах других изданий. Много шума
поднято вокруг имени Борхеса. Но мы знаем, что в журнале «Иност¬
ранная литература» его назвали «слепцом, который никогда не про-
зреет». Когда в издательстве «Художественная литература» хотели
исключить рассказ Борхеса из одной готовящейся книги, поднялся
93

шум — от Евтушенко до работников Иностранной комиссии Союза писа¬
телей СССР: как так, Борхеса не хотят печатать?!
И. Тертерян. Аргентинские коммунисты считают, что произведения
Борхеса должны стать известными и в нашей стране.
В. Рынкевич. Тем более это подтверждает факт несколько иного
отношения к латиноамериканской литературе. Некоторые справедливо
говорят, что через десять лет будут сами удивляться, что считали Гар¬
сиа Маркеса или Борхеса великими писателями. Но это мое личное
мнение.
Хочу продолжить свою мысль о несколько разном отношении к
латиноамериканской и другим литературам. Наше издательство имеет
редакцию латиноамериканской литературы. Могу с гордостью заявить,
что мы издаем не самые худшие произведения из того, что можно
выбрать: выпустили сборник стихов кубинского поэта, коммуниста
с 30-х годов Анхеля Аухьера, книгу стихов министра культуры Ника¬
рагуа Эрнесто Карденаля, ежегодно издаем произведения писателей
многих стран Латинской Америки, начали выпуск альманаха «Латин¬
ская Америка», т. е. ведем работу в этом направлении, мне кажется,
полезную и для нашего читателя, и для развития культурных связей
с Латинской Америкой. Но и в нашем издательстве я чувствую
какое-то своеобразное отношение к латиноамериканской литературе.
Вот, в частности, такой пример — присутствующий здесь Анатолий
Семенович Минин, зав. редакцией латиноамериканской литературы
нашего издательства, может на меня и обидеться. Скоро мы будем от¬
мечать 125-летие со дня рождения А. П. Чехова. Все знают, что
переписка Чехова — его второе собрание сочинений. Но у некоторых
возникло такое мнение: переписка с Ликой Мизиновой — это же про
любовь, надо ли ее печатать, хотя переписка эта сугубо целомудрен¬
ная, роман в письмах, можно, как говорится, читать детям до 16 лет.
А вот во втором латиноамериканском альманахе мы представили мек¬
сиканку Елену Понятовскую. Новый жанр — я впервые с ним столк¬
нулся: реконструированные письма, основанные на переписке Диего
Риверы, великого мексиканского художника, с его первой женой.
Может быть, будет новый взрыв восторгов: ах, новый жанр, ах, латино¬
американская литература, все она может! Мне кажется, что здесь мы
тоже выдаем какую-то индульгенцию и печатаем то, о чем относитель¬
но своей литературы очень серьезно подумали бы, насколько это дей¬
ствительно заслуживает внимания читателей. Поэтому у меня просьбы
и к журналу «Латинская Америка», и ко всем литературоведам и кри¬
тикам, которые работают в области латиноамериканистики: стремиться
к инстинному, реальному освещению положения в этой сфере культуры.
В.	ЗЕМСКОВ 1
В конце своего выступления Урнов делает боксерский нырок, об¬
манный ход — пусть не думают, что я хочу перечеркнуть латиноамери¬
канскую литературу. Лукавит Урнов. Ярлычок на Борхеса — «правый
1 Текст представлен в письменном виде.
94

модернист», для Гарсиа Маркеса бирка, очевидно, будет «левый модер¬
нист»? Имена выбраны точно, действительно крайние — два берега ла¬
тиноамериканской литературы, чтобы зачеркнуть ее разом — справа на¬
лево или слева направо. Ни берегов, ни чистой воды, ни течения —
трясина, болото.
Утверждение о том, что Гарсиа Маркес «разлагает» и отвлекает
от «практических задач», не заслуживало бы ответа, если бы за этой,
мягко говоря, внелитературной характеристикой не стояла бы общая
идея о том, что латиноамериканская литература ничего не дала и ни¬
чего не дает мировой культуре — болотный пустоцвет, отравляющий
дурманом «магического реализма».
Сначала об идее подражательности и вторичности латиноамерикан¬
ской литературы, которая, как нас уверяют, выпекает свои «пироги»
из модернистской муки, вывезенной из метрополии, разве что только
сдобренной «колониальными специями». Если перевести на язык экс¬
портно-импортных отношений — что-то вроде «ноу-хау» в области худо¬
жественности.
Все виды литературоведческого вульгаризма имеют общий порок —
заранее отсекается самая сущность искусства: эстетическое качество,
в том числе и когда речь идет об обмене «эстетическими фактами»,
и в сфере мирового литературного процесса. Вульгарный социологизм
исходит из того, что межлитературное взаимодействие состоит в обмене
«идеологическими пакетами», а формализм понимает его как засылку
«стилевых бандеролей». Отсюда идеи «литературной метрополии», «ду*
ховной колонии», первичности, вторичности и т. п., которые ничего не
дают для понимания сути дела. А суть состоит не в пассивном вос¬
приятии идей или «техники» письма, а в развитии художественного
качества. Брать, чтобы давать новое качество, которое и является тем
ядром, что объединяет все идейные и формальные аспекты, и — одно¬
временно — предметом размышлений для литературоведения.
Вряд ли есть смысл спорить, останется Гарсиа Маркес «в класси¬
ке» или не останется,— время рассудит. Дело в ином — в том, как
аргументируется, почему вход в пантеон «святых имен» ему (как и
рядом с ним стоящим) заказан. Двери не откроются потому, что он,
в сравнении с западными писателями, не достиг ничего нового в плане
«повествовательного времени, объемности словесного изображения, сте¬
пени «самодеятельности» персонажей и меры авторского вмешатель¬
ства». Вот если бы он что-то изобрел в смысле «психологических моти¬
вировок»...
Писатель о красоте и боли, а ему — ты не открыл ничего нового
в области «повествовательного времени». Открыл, открыл! Никто еще,
как Гарсиа Маркес в «Ста годах одиночества», не владел временем так
свободно, гармонично и вольно. Да не в том дело-то!
Не тешу себя надеждой, что смогу убедить лепетаньем о том, что
Гарсиа Маркесу место в литературе обеспечено (не будем уточнять,
какое) Красотой и Поэзией. Да, вот так, с большой буквы, как писали <
эти слова в старинных учебниках риторики, и в том смысле, в каком
употреблял понятие «поэзия» еще Лев Толстой, называя им вообще
«литературу». Теория ярлычков исключает разговоры о поэзии.
95

Но позвольте мне, наивно пользуясь этими наивными «категориями»,
утверждать: главное, что принес Гарсиа Маркес, как бы вобравший все
лучшие черты «большой» латиноамериканской литературы нашего века,
состоит именно в естественной и здоровой поэзии, существенно оздоров¬
ляющей оскудневшую духовную экологию столетия.
Вспомните, кого боялся сгнивший, разложившийся диктатор из
«Осени патриарха», перед кем единственно он чувствовал полное бес¬
силие? Перед Рубеном Дарио, создателем Поэзии — силы скрепляющей,
собравшей в себе силу и красоту космоса и земли; их символы — ко¬
мета, которой диктатор пытается «руководить», и океан-иарод. Поэзия —
естественная, нормальная цель искусства, забытая теми, кого Урнов
считает предшественниками Гарсиа Маркеса, все до него сказавшими.
А достигнута она вопреки тем, у кого он учился.
Был ли среди его предшественников Джойс? Безусловно, был.
Не уверен, читал ли Гарсиа Маркес эту угрожающе звучащую обойму
«Лоуренс—Лаури—Гэддис», столь упорно навязываемую ему в «папа¬
ши»,— во всяком случае, я не встречал у него упоминаний о них. Был
еще и Кафка — в гораздо большей степени, чем Джойс. Был и Фолкнер,
которого он преодолевал, чтобы стать самим собой. Впрочем, о том,
что нельзя ставить знака равенства между Джойсом и Фолкнером,
зная, что Урнов считает его модернистом (правым, левым, промежуточ¬
ным?), не стоит говорить.
Так вот, вопреки. Не бывает так? Взглянем на Европу. Маяков¬
ский вырос из футуризма, Арагон и Элюар из сюрреализма, Брехт из
экспрессионизма — вопреки. Но кто же станет утверждать, что они раз¬
лагают, а не укрепляют?!
Когда речь идет об обмене художественными качествами, решаю¬
щее значение имеет, кем, как и в каком общественном контексте они
воспринимаются и как трансформируются. Да, может быть пассивное
восприятие, и тогда будет подражание, но восприятие вопреки и в
своих интересах способно дать неожиданный толчок собственным по¬
тенциям, которые породят новое качество. Это логика развития куль¬
туры, никак не совпадающая с экспортно-импортными операциями.
В «отче наш» латиноамериканской освободительной духовной тра¬
диции — эссе «Наша Америка» — Хосе Марти писал: «Пусть черенок
мировой культуры привьется к нашим республикам, но стволом долж¬
ны стать наши республики». Ствол у латиноамериканского романа, у Гар¬
сиа Маркеса, свой. Не «колониальные специи» подсыпают в импортную
муку, а ствол растят, уже вырастили.
Если перевести флоральную терминологию на язык геополитиче¬
ский, можно сказать, что, никуда не двигаясь с места в смысле гео¬
графическом, культура Латинской Америки в своих самых высоких про¬
явлениях перестала быть западной культурой в смысле художественно¬
идеологическом, чтобы стать самой собой. Невозможно в рамках
журнальной дискуссии решать общетеоретические проблемы латино¬
американской культуры, но повторю тезис, уже мной высказывавший¬
ся однажды: латиноамериканская культура росла в рамках западной
культуры вопреки многим и многим философским и эстетическим тео¬
риям и поветриям той ветви западной культуры, что отражала и отра¬
96

жает кризисное развитие буржуазного мира, воспринимая то, что она
сама отбирала для себя в своих интересах, и перерабатывая в обще¬
ственном контексте так, как диктовала ей собственная история, магист¬
ральный путь которой сегодня со всей определенностью проясняют
кубинская и никарагуанская революция, освободительное движение в
целом. Культура Латинской Америки в вершинах своего проявления
вышла из «круга» западной культуры, чтобы стать латиноамерикан¬
ской культурой. Из географии она превратилась в историю, как то и
предсказывал в свое время Гегель.
Задумаемся, в чем корни того ажиотажа на Западе вокруг латино¬
американской литературы, который получил название «бум»? В чем
здесь «свежатинка» для западных издательств? Да, все идет по прин¬
ципу недостачи: берут то, чего самим не хватает и чего не возьмешь
ни у Джойса, ни у Кафки, ни у Лоуренса—Лаури—Гэддиса. Как к кис¬
лородной подушке припали: дышут поэзией, волей, смелостью, свобо¬
дой, тем, чего не может быть у западного модернизма в различных его
вариантах, стругают ли выверенные «параболы», проектируют ли миф,
изобретают ли текст, «фиксируют» ли реальность, и чего не может
дать массовая натуралистическая, «механизированная», собираемая, как
конструктор, массовая беллетристика. Есть разные силы и разные
писатели на Западе — я меньше всего сторонник пророков «заката».
Но никуда не уйти от того факта, что в XX в. западную культуру мы
во многом связываем с порожденным ею типом деятеля культуры,
писателя отчаявшегося, раздавленного обществом отчуждения, напуган¬
ного, упершегося лбом в стену «абсурда истории». На «апокалипсиче¬
ской ярмарке» западной культуры бродит множество факиров, создаю¬
щих большую, горячечную поэзию или механические, иссушенные
тексты. Никуда не уйти от того факта, что автоматизированное запад¬
ное общество порождает эсхотологическое сознание, догматизирующее,
увековечивающее лишь теневые аспекты бытия. Ломающая всякую
статику революционная действительность Латинской Америки выдви¬
нула как наиболее авторитетный совершенно иной тип писателя, иной
тип художественного сознания.
А теперь о «магическом реализме», который в представлении Урно¬
ва есть тривиальный повтор уже сказанного западной литературой.
Этот термин действительно заимствован из западноевропейской культу¬
ры — сначала он был употреблен для характеристики экспрессионист¬
ской живописи, потом Кафки, позднее — «галлюцинирующей» западно¬
германской прозы.
Гарсиа Маркес употребляет совершенно иное понятие — «фантасти¬
ческая действительность», буквально совпадающее с формулировкой
«фантастической действительности» Достоевского, высказанной им в свя¬
зи с романом «Идиот». Не будем вдаваться в вопрос, почему здесь
совпадение, хотя это серьезная тема для разговора,— обратим внимание
только на одно: действительность. Когда же Гарсиа Маркеса спраши¬
вали, что ему ближе, «магический реализм» или положение Алехо Кар-
пентьера о «чудесной реальности», или «чудесной действительности»,
он безоговорочно выбрал «чудесную реальность». Чувствуете разницу?
Действительность. Она и начало и цель. Карпентьер обосновал концеп¬
97

цию «чудесной реальности» в прологе к роману «Царство земное», ко¬
торый является важнейшей точкой отсчета истории нового латиноаме¬
риканского романа — кто его не читал, отсылаю к русскому изданию.
Здесь Карпентьер, подведя черту под свой уже давний разрыв с сюр¬
реализмом (кстати, он вышел из сюрреалистического движения вместе
с Арагоном и Элюаром), провел разграничительные линии. Сфабрико¬
ванному, рационалистическому и болезненному «чуду» сюрреалистов он
противопоставил естественное, так сказать, «нормальное» чудо, порож¬
даемое народным мифологизированным сознанием и составляющее не¬
отъемлемую часть народного бытия в Латинской Америке. Здесь же
он провел разграничительные линии с другим самым авторитетным те¬
чением западноевропейского модернизма — с экзистенциализмом,
а самим романом «Царство земное» оспорил его идею «сизифова абсур¬
да» истории, противопоставив угрюмой идее «бессмысленности» исто¬
рии, какой она видится с позиций отчужденного сознания одиночки,
полную сил и оптимизма идею бесконечности родового, всенародного
бытия, всегда хранящего новые возможности. Таковы источники латино¬
американской поэзии. А не «пакет» Лоуренс—Лаури—Гэддис с модер¬
нистскими новинками, полученный наивными аборигенами где-то там,
«где растут кофе и бананы».
В сущности, и Рульфо, и Астуриас, и Гарсиа Маркес, и Амаду,
каждый по-своему, открывал собственный вариант единой, специфи¬
чески латиноамериканской художественной концепции народного бытия
Латинской Америки, единой не потому, что они согласовали свои
поиски, а потому, что едина история и в конкретных чертах сама дей¬
ствительность Латинской Америки. Единство поисков и принципиаль¬
ная близость индивидуальных открытий лучше всего говорят об объек¬
тивной обусловленности этой концепции, которая и является ответом
латиноамериканской культуры на вопросы эпохи.
На какой же вопрос ответила латиноамериканская литература и в
чем смысл ответа? Раздражающая загадочность ответа связана с тем,
что он кроется, как это и свойственно настоящему искусству, в самой
его природе. Ни вопроса, ни ответа не вычитаешь в текстах, они в ху¬
дожественном целом, глубоко полемичном по отношению к западному
модернизму, ко всем вариантам догматизированного сознания, будь то
вариант утратившего «смыслы» истории эсхатологического сознания или
«омассовленного», автоматизированного, равнодушно-нейтрального по от¬
ношению к проблемам нашей современности, как бы сконцентрировав¬
шей все уходящие корнями в глубокую историю жгучие гуманистиче¬
ские проблемы в единое грозовое ядро. Способно человечество или не
способно на творческое решение достигших колоссальной, предельной
концентрации противоречий, способно оно на качественное изменение
мира и человека, такое, которое откроет пути в будущее, или не спо¬
собно — tfa эти вопросы ответ дается самой концепцией «фантастиче¬
ской», или «чудесной», действительности, отвергающей всякую засты-
лость противоборствующих сил жизни и смерти. А художественное вос¬
создание диалектики бытия — это и есть Поэзия. Идея «чуда» имеет
здесь принципиальное значение. Все виды модернистского сознания
утверждают бесплодие действительности, неспособность ее на каче¬
98

ственную метаморфозу — «чудо» в латиноамериканском романе утверж¬
дает мощные потенции истории, человечества, народа, способного на
коренное преобразование действительности, хранящей в себе неисчер¬
паемые возможности к развитию.
И в «фантастической действительности» Гарсиа Маркеса, и в «чу¬
десной реальности» Карпентьера чудо есть художественный плод и
символ красоты и силы бытия. В одном из своих последних выступле¬
ний Карпентьер ясно указал на его источник, назвав одним из чудес
современности кубинскую революцию, и таких чудес, сказал он, будет
еще много в Латинской Америке. Идеологические координаты художе¬
ственного мышления Гарсиа Маркеса и Карпентьера с замечательной
символичностью воплотились в прямо перекликающихся названиях их
романов — «Осень патриарха» и «Весна священная». Осень и весна че¬
ловечества — гибель старого миропорядка и коренная перестройка мира.
Какую бирку мы на них навесим? Отвлекают они или не отвле¬
кают от «практических задач»? Разлагают или укрепляют?
Угрожающей простотой веет от теории ярлычков.
С. МИКОЯН
Прежде всего я хотел бы поблагодарить всех писателей и крити¬
ков, кто собрался в этом зале ЦДЛ, и всех, кто принял участие в
нашей очень интересной беседе. Эти мои слова — не дань традиции.
И я не кривлю душой, когда говорю «всех участников», хотя, как вы
заметили, отдельные из них высказывали мысли, с которыми мы, работ¬
ники редакции, решительно не можем согласиться. Но дух спора, вы¬
нужденность отстаивать то, что считаешь истиной,— полезная и необ¬
ходимая ситуация для научного поиска, для утверждения тех или иных
положений, а порой для корректировки своих или чьих-то взглядов.
Редколлегия журнала и редакция считают это правилом своей работы,
поэтому сегодняшнее, я бы сказал, столкновение мнений, притом под¬
час довольно бурное, вполне вписывается в наш подход к освещению
такого рода проблематики.
Не думаю, что мне следует отнимать у вас время, комментируя
все выступления. Ограничусь заверением, что мы внимательно отнесем¬
ся к каждой фразе, к каждому замечанию, ибо нечасто, к сожалению,
редакция имеет счастливую возможность получить читательский отклик
в суммированном виде от столь квалифицированной и высоко подго¬
товленной аудитории.
Должен также выразить нашу признательность за те добрые слова
в адрес редакции, которые здесь прозвучали. Столь высокие оценки
наших дискуссий для меня лично даже несколько неожиданны. Оче¬
видно, сказались позитивные результаты того, что наш журнал, будучи
вроде бы узкорегиональным по названию, стремится к более широкому
взгляду на вещи, к компаративной методике разработок, в общем к
тому, чтобы не одевать на глаза шоры узкоконтинентальной специали¬
зации, а видеть латиноамериканский континент как часть мира,
а культуру континента — как составной элемент мировой культуры,
как явление, связанное и в истории и в современности тысячами нитей
99

или — как хорошо выразилась Тертерян — кровеносными сосудами со
всей человеческой цивилизацией.
Что касается формы проведения дискуссий, их раскованности в мо¬
мент проведения и полноты последующей публикации, то это тоже
наша традиция, которую мы намерены продолжать. Бондаренко выска¬
зал некоторое удивление по поводу того, что впервые увидел полемику
на равных между критиком Карякиным и главным редактором.
Не знаю, что конкретно вызвало его удивление: что редактор способен
вести полемику на равных с видным критиком? Тогда я вижу, что
«esprit de Corps» в стане критиков сильнее их междоусобных споров
и подразумевает их недоверие к способности главных редакторов вести
полемику с ними. Но скорее замечание Бондаренко отражает справед¬
ливую претензию к тем главным редакторам, которые порой прибегают
не столько к аргументам, сколько к «силовым приемам».
Итак, мои первые слова — благодарность за сам факт встречи, за ее
живой характер, за откровенность — как в одобрительных отзывах, так
и в критических замечаниях. Но кое-что высказанное все же требует
ответа или, как минимум, комментария.
В. Рынкевич упрекнул нас, как и других латиноамериканистов,
например работающих в его же издательстве «Художественная литера¬
тура», в несколько особом отношении к литературе Латинской Америки.
Такого же мнения, очевидно, и Д. Урнов. Речь шла об «индульгенциях»,
о том, что латиноамериканским прозаикам мы позволяем то, что не
позволили бы нашим писателям.
Я с ним не могу согласиться. Пример, касающийся переписки Чехо¬
ва с Мизиновой, не убеждает, ибо, по-моему, смешны те, кто сомне¬
вается в правомерности ее публикации. Странно было услышать, что
сохранились еще критики, придерживающиеся столь ретроградных по¬
зиций под видом борцов за нравственную чистоту образа великого
нашего писателя. Чехов не нуждается в их защите. Он был красивый
человек во всех отношениях, великий и чистый в помыслах и делах,
он таким и останется в сознании нашего народа и всех народов без
помощи ретроградов. Книга же Понятовской — совсем другое дело. Это
роман в эпистолярной форме, т. е. жанр, известный литературе уже не
одно столетие. Чему тут удивляться? Жанры могут быть какие угодно,
лишь бы было талантливо.
Вернемся, однако, к нашему журналу. Мы продумаем все пожела¬
ния Рынкевича, касающиеся интерпретации в журнале различных яв¬
лений литературы Латинской Америки. Могу, правда, уже сейчас ска¬
зать, что журнал, конечно же, отдает отчет в наличии там ремеслен¬
нических поделок — точно так же, как в литературах других континентов,
да и в нашей тоже. На страницах журнала публикуются интервью с
деятелями культуры континента, которые сами об этом говорят. Да и
наши критики отмечают, что литературный процесс там протекает,
как и везде, с издержками, когда талантливым произведениям сопут¬
ствуют слабые, ученические, подражательские. Но стоит ли уделять
ограниченную площадь наших журнальных страниц подробному их
рассмотрению? Не правильнее ли освободить ее для анализа значитель¬
ных явлений культурного процесса? Ведь задача отдела культуры
100

нашего журнала, естественно, несколько иная, чем советской критики
в адрес литературы нашей страны, критики, которая должна среди про¬
чего указывать на слабости, на ремесленничество, на графоманство,
на эпигонство с тем, чтобы помочь развитию здоровых ростков в нашей
литературе и сориентировать читателя в море выходящих у нас книг.
Теперь об «индульгенциях». Решительно не согласен. Мы их не
даем никому. Например, мы, как и любой другой журнал, не опубли¬
куем порнографические писания и не дадим им положительной оценки.
Но это же не значит, что надо бояться как черт ладана любви и секса
в литературных произведениях. А Рынкевич подразумевает именно это.
Нам всем чуждо ханжество и лицемерие, в течение многих столетий
демонстрируемые церковью. Объявляя любовь и секс греховным делом,
церковники — достаточно вспомнить историю папства!—в жизни вели
себя совсем не так, как призывали жить свою паству. Они даже ухит¬
рялись закрывать всем глаза на то, что сами священные писания полны
эротических сюжетов. Существует ли эта проблема в настоящей, боль¬
шой литературе? По-моему, ее нет. Есть лишь определенные различия
в национальных традициях — а как же иначе?! Но главное различие
совсем иное — между Литературой с большой буквы и не заслужи¬
вающей этого слова продукцией бизнесменов от печатного станка, раз¬
вращающей массы, одурманивающей их порнографией, точно так же,
как они одурманиваются наркотиками. Только одно разрешено в бур¬
жуазном мире де-юре, а другое приняло массовые масштабы де-факто 2.
2 Уже когда настоящий помер находился в стадии подготовки к вы¬
пуску в свет, мне попались на глаза комментарии Д. Урнова к творчеству
английского писателя Д. Г. Лоуренса («Иностранная литература, 1986,
№ 3), роман которого «Любовник леди Чаттерлей» до 1960 г. не разре¬
шался к печати английской цензурой, как порнографический. Д. Урнов
объясняет подобный уклон писателя следующим образом: «С именем
Лоуренса оказалось прочно связанным слово „секс“. Это справедливо и
несправедливо в одно и то же время. Лоуренс постоянно говорил о проб¬
лемах плоти человеческой, пола, однако никогда не касался он деликат¬
ных проблем ради ,,клубиички“». «...Ничего нет ошибочнее представления,
будто Лоуренс чуть ли не порнографический писатель, нечто вроде Арцы¬
башева. По существу он — писатель, как это ни покажется парадоксаль¬
ным, пуританский. ...Что же внес в литературу Лоуренс? Новый подход
к описанию природы человеческой: в единстве всех импульсов и моти¬
вов, определяющих личность, ее склад, поведение. ...Человек целиком —
как результат взаимодействия всех факторов, его формирующих: обще¬
ственных, семейных, индивидуальных, включающих не только психику,
но и физиологию, даже биологию. Стремлением постичь и показать че¬
ловека в такой полноте Лоуренс и представляет для нас интерес как
художник. ...Что некогда первым усмотрел Лоуренс, то стало темами и
средствами всей литературы, вошло в общий литературный арсенал».
На мой взгляд, это — еще одно свидетельство «двойной, мерки», при¬
меняемой к творчеству англосаксонских писателей, с одной стороны,
и латиноамериканских — с другой. Относительно первых замечания не¬
которых критиков обычно отличаются глубоким проникновением в слож¬
ный и противоречивый замысел того или иного автора, способностью к
всесторонней (а не односторонней!) оценке даже самых спорных лите¬
ратурных приемов, к оценке, свободной от примитивизма, ханжества
и предвзятости. В высшей мере похвально! Но почему же начисто отка¬
зывать во всем этом писателям Латинской Америки?
101

Рыпкевич с гордостью сообщает, что «Художественная литература»
издает «не самые худшие книги». Спасибо издательству за это. Но какой
вывод сделать нам из этих слов? Что другие публикуют «худшие» кни¬
ги латиноамериканских писателей? Позвольте , мне не согласиться с
этим. «Прогресс», «Радуга», целый ряд толстых журналов и даже еже¬
недельников радуют нас переводами прекрасных книг и рассказов.
Несколько слов о выступлении Урнова. Всецело согласен с Земско¬
вым, а также Силюнасом, давшими обстоятельный и аргументированный
ответ на многие замечания Урнова. Меня лично удивляет, что Урнов
все время выверяет нас, латиноамериканистов, газетой «Нью-Йорк
тайме», ее оценками творчества тех или иных писателей. Да какое нам,
извините, дело до ее оценок? При всем своем стремлении продемон¬
стрировать, что он «стоит на страже», а потому выдает строгие поли¬
тические оценки, в том числе за пристрастие к «магической реаль¬
ности», к буйной фантазии в творчестве писателей Латинской Америки,
Урнов никак не в силах перестать оглядываться на ее северного соседа.
Боюсь, что его многолетние и, конечно, очень плодотворные англосак¬
сонские штудии влияют на него (возможно, даже через подкорку)
и редуцируют способность к объективным, независимым оценкам твор¬
чества писателей «периферии» англосаксонского мира.
Это обстоятельство вскользь затронуто Силюнасом. Скажу чуть под¬
робнее. Урнов, успешно поддерживая свою славу «возмутителя спокой¬
ствия», называет «магическую реальность», или «чудесную реальность»,
не иначе как «историческим абсурдизмом». Тягу к мифу (я рад при¬
соединиться к мнению Байгушева, который относит это к явлению
романтизма) он безоговорочно осуждает, их фантазию категорически не
приемлет. Фантазия уводит от борьбы, говорит он, а потому вредна.
Но почему Урнов с усердием, достойным лучшего применения,
использует разные мерки, даже противоположные подходы к англосак¬
сонским и к латиноамериканским писателям?
Вот вам цитата: «Истина» (Дефо говорил «правдивая ложь») —
сила творчества, создающая «вторую действительность». И вот, взяв¬
шись за такую книгу, одни простодушно верят, будто все «правда»,
другие понимают, что с ними ведется умелая литературная игра, но
каждый «обманываться рад», потому что автор, принявшись за дело,
выполнил свою роль от начала до конца».
Еще одна цитата: «Мир под переплетом» — мера истинно удавшейся
книги. Читатель открывает книгу, словно окно в другую жизнь. Совсем
не обязательно, чтобы созданный «мир» был правдоподобен. Книжная
«жизнь» может быть вовсе не похожа на жизнь действительную.
Читатель поверит в условность, только бы то была живая условность,
вполне завершенная в своем особенном устройстве. Механика чудес и
«чепухи» у Льюиса Кэрролла сделалась вполне понятна только теперь...
Но ведь и тогда, и сто лет тому назад поняли то, что нужно понять
читателям: чудесная книга!»
Конечно, между Лоуренсом и Маркесом лежит целая пропасть в за¬
тронутом аспекте — настолько далеко Маркесу до специфических черт
творчества Лоуренса, ставших предметом тонких наблюдений Д. Урнова.
И все же — чем не ответ В. Рынкевичу?
102

И дальше: «Нет, «Приключения Алисы» читали и сейчас многие
читают, получая удовольствие и не задумываясь над тем, что тут таят¬
ся кибернетика с теорией относительности...»
Вы, конечно, правильно догадались: цитаты принадлежат самому
Урнову. В данном случае из его предисловия к книге Д. Винтериха
«Приключения знаменитых книг», переведенной с английского.
- Итак, Свифту, Дефо, Кэрроллу можно. А Гарсиа Маркесу, Кар-
пентьеру, Кортасару нельзя. Почему же? Почему весьма вдумчивый и
тонкий советский исследователь английской и североамериканской ли¬
тературы столь решительно не приемлет литературу, расцвет которой
мы наблюдаем к югу от Рио-Гранде?
Если у Свифта или Кэрролла «правдивая ложь» означает «вторую
действительность» и даже «кибернетику с теорией относительности»,
то у латиноамериканцев — «исторический абсурдизм».
По-моему, это типичный случай европоцентризма или — пусть зву¬
чит несколько неуклюже — англосаксоцентризма, т. е. недооценки воз¬
можностей и значения литератур народов, не имеющих чести быть
приобщенными в глазах Урнова к западной цивилизации, а потому
обреченными на подражательство. Извините за прямоту и резкость, но
вы сами, уважаемый Дмитрий Михайлович, подали пример.
Придется также остановиться на вопросе о политических оценках.
Тут все предельно ясно. Нам опять же вовсе не нужна «Нью-Йорк
тайме», чтобы знать, что Борхес — один из весьма немногих значитель¬
ных представителей латиноамериканской культуры, стоящих в целом
на реакционных позициях. Мы также прекрасно знаем о путаных по¬
литических взглядах Варгаса Льосы. Но разве все мы не знаем, сколь
велика бывает разница между тем, что писатель говорит друзьям и
журналистам, и тем, что он говорит своим творчеством читателям?
Вспомним примеры из нашей литературы, каковы были политиче¬
ские взгляды и высказывания Гоголя и Достоевского.
Д. Урнов. Но им давалась четкая политическая оценка.
С. Микоян. Да. Образец такой всесторонней оценки творчества и
личности писателя (наверное, тоже «уводившего от борьбы»), обще¬
ственного значения того и другого мы имеем в статье В. И. Ленина
«Лев Толстой, как зеркало русской революции». Диалектический под¬
ход, подлинный историзм, анализ творчества писателя и его роли в со¬
временном ему обществе при прекрасном владении материалом,
т. е. глубоком понимании реалий общества, составляющего, так ска¬
зать, аудиторию писателя и являющегося вместе с тем объектом его
творчества. Подход, чуждый всяким ярлычкам, о правильном навеши¬
вании которых вы так печетесь.
Всем нам следует стремиться к такого рода политическим оценкам.
Конечно, не могу сказать, что это легко достижимо. Но зато есть при¬
мер, есть ориентир.
В отличие от Борхеса, громадное большинство деятелей культуры
Латинской Америки придерживаются четких патриотических позиций.
Конечно, есть много оттенков, но в целом это позиции антиимпериа¬
лизма, позиции поддержки демократии, мира, социальной справедли¬
вости и прогресса. Если же говорить о таких писателях, как Карпентьер
103

и Кортасар, Гарсиа Маркес и Карденаль, Жоржи Амаду и Отеро Силь¬
ва, Бенедетти и Роа Бастос, или таких художниках, как Гуаясамин,
Брачо и многих, многих других, то, думая о них, я хочу привести
сравнение, знакомое людям, помнящим Великую Ртечественную войну.
Сам я вспомнил это сравнение, взяв недавно в руки изданный АПН
сборник публицистики военных лет — Эренбурга, Симонова, Полевого
и др. Был школьником, но прекрасно помню тогдашнюю ходячую фра¬
зу: «Эренбург стоит дивизии». Выражение, конечно, образное. Но мы не
ошибемся, если скажем, что в борьбе между старым и новым, реакцией
и прогрессом, олигархией и демократией, которая происходит в воору¬
женных формах в Сальвадоре и Никарагуа или в других формах,
в других местах, в том числе и яростная борьба империализма против
социалистической Кубы, перечисленные и не перечисленные мною дея¬
тели латиноамериканской культуры «стоят дивизий». Даже если некото¬
рых из них нет в живых. Их слово и дело давали и дают силы
миллионам патриотов, били и бьют по империализму и местной оли¬
гархии, по Пиночету и Стресснеру, по Сомосе и Дювалье, по сальвадор¬
ским «гориллам» и никарагуанским «контрас».
Наконец, по поводу выступления Байгушева, а именно его замеча¬
ния об «удачной экспортной упаковке» Гарсиа Маркеса как факторе
известности, популярности. К сожалению, это еще один пример евро¬
поцентризма. Остается только удивляться, как живуча подобная тен¬
денция со времен того самого западничества, которое, будучи доведен¬
ным до крайности, может завести, и кое-кого заводило, в тупик.
Мексиканский философ Леопольдо Сеа рассказывал, находясь в ре¬
дакции нашего журнала, об одном своем разговоре с Андре Мальро.
Последний сказал тогда: «Вы, мексиканцы, должны очень гордиться
великой культурой ацтеков и майя, так же как мы, европейцы, гор¬
димся греческой и римской культурой». «С той разницей,— ответил
Сеа,— что у нас имеется больше оснований для гордости». И на не¬
доумение Мальро пояснил: «...Культура ацтеков и майя — наше насле¬
дие, как и греко-ромапская культура. И, следовательно, наша культура
богаче». «Что ж, вы правы»,—признал Мальро.
Зачем я привел этот разговор? Гарсиа Маркес — глубоко латино¬
американский писатель, никакая «упаковка» ему не требуется, ее нет.
Есть просто роман (речь идет о книге «Сто лет одиночества»), к кото¬
рому он шел всю жизнь, с самого детства, роман, где все — образы,
ситуации, исторический фон, эмоции, поступки, пейзажи, запахи, крас¬
ки,— буквально все самобытно и присуще именно Латинской Америке,
а в чем-то даже более узко: Карибскому бассейну. Но разве это озна¬
чает, что Гарсиа Маркес не может являться наследником и всей евро¬
пейской культуры от Рабле, Сервантеса и Гофмана до Толстого, Кафки
и Джойса? При чем тут «экспортная упаковка»? Как будто речь идет
о тропических пряностях, а не о блестящей литературе, самостоятель¬
ной, но и опирающейся на всю мировую культуру.
Европоцентризм Байгушева проявляется еще и в том, что его не
интересует, насколько популярен Гарсиа Маркес в самих странах
Латинской Америки. А там его книги издаются десятками миллионов
экземпляров (вы понимаете как это много по зарубежным стандартам —
104

не в пример нашей стране, но даже у нас семизначные цифры тира¬
жей означают всенародное признание). Студенты вскладчину покупают
один экземпляр, ибо книги стоят дорого.
Вообще хочется посоветовать тем критикам, с которыми по этим
вопросам приходится полемизировать, провести некоторые параллели
между русской и латиноамериканской литературой. Обе развивались
как бы «на краю Ойкумены» и, конечно, не без внешних влияний —
только с разрывом в сотню лет. Здесь уже высказывалась мысль: не¬
важно, кто кого «зажег»: Байрон — Пушкина и Лермонтова и т. д.
Наверное, Лев Толстой и Тургенев с пользой для своего творчества
читали Бальзака и Мериме. Зато потом Голсуорси, Хемингуэй, Фолк¬
нер, Фриш, Белль и даже, уверен, Пруст с не меньшей пользой для
себя читали Толстого, Достоевского, Чехова и учились у них.
А что бы мы сказали, если бы какой-нибудь критик на Западе
заявил, что Чехов популярен там благодаря удачной «экспортной упа¬
ковке»? Или Шолохов? Или Булгаков? Я сознательно называю имена,
совершенно неоднородные по характеру творчества. Но выражение
Байгушева столь же оправдано, сколь было бы оправдано такое (совер¬
шенно очевидно — абсурдное) заявление, которое предложил я.
Однако довольно полемики. Пусть читатель сам оценит высказан¬
ные точки зрения. Нам кажется, что различие в них обогатило нашу
встречу, помогло не допустить «протокольного» ее характера. Встреча
стала не «галочкой» в наших мероприятиях, а интересным продолже¬
нием разноплановой дискуссии по актуальным вопросам литературо¬
ведения. За это мы выражаем искреннюю благодарность объединению
критиков и литературоведов Московской писательской организации и
Центральному дому литераторов.
Вл. ГУСЕВ
Когда наши гости из журнала спрашивали меня о технических де¬
талях сегодняшнего заседания, я сказал, что оно будет иметь несколько
парадный характер. Мне задала вопрос Шатуновская: а будет ли дискус¬
сия? На что я ответил: чего другого, а это будет. Теперь все видят, что
дискуссия состоялась, и полезная.
Мне всегда нравится, когда в наших встречах участвует Урнов.
Он как бы всех выводит на мороз, и если кто не привык, тому неуютно.
Его сильные, парадоксальные выступления, в которых если не все, то
многое не приемлешь совершенно, выслушиваешь с вниманием и сим¬
патией. Ибо у него это идет изнутри души, от заветных мыслей.
Когда он выступает, то заставляет каждого внутренне проверить
себя. По сути, он скорее ставит вопросы, чем дает ответы. Как из¬
вестно, Чехов считал, что писатель должен не отвечать на вопросы,
а правильно их ставить. Не знаю, правильно ли они сегодня поставле¬
ны Урновым; думаю, что нет. Но они поставлены жестко, ясно и тре¬
буют нового раздумья во имя углубления в проблемы. Иногда Урнов
мне чем-то напоминает Д. Писарева: Пушкин не поэт, а стилист,
Татьяна не пойми что, Онегин, Ленский слова не стоят; и все это
написано мощно, крепко и заставляет думать. Я полагаю, что этот
«контрапункт» в нашем обсуждении был полезен и заставил всех про¬
105

явить собранность, мысленно заново пройти ситуацию. А два-три тези¬
са так просто заинтересовали меня. В целом же я присоединяюсь к
тому, о чем говорил здесь С. Микоян.
Мне давно знаком тот ход мыслей Урнова, который ныне проде¬
монстрирован, п я должен сказать следующее. Тём более что это касает¬
ся не только латиноамериканских литератур и целит не только в их
адрес. Коротко говоря, Урнов считает, что прогрессивная литература не
имеет права на сложность и глубину, что она должна прямо служить
прямым целям. Урнов скажет, что именно я спрямляю его мысли, но
ведь и он спрямляет ситуацию, мало того, как раз в этом во многом
его цель: все спрямить, свести к прямой простоте, отбросить опосредо¬
вания. Между тем в духовной сфере порой именно в них все дело,
в этих «опосредованиях». Здесь цели нет без средств. Вообще-то наши
поэзия, проза и критика давно прошли все это, и Урнов, конечно, хо¬
рошо это знает. От самых острых революционных лет в нашей литера¬
туре все же остались «сложные», глубокие и «опосредованные» Блок,
Маяковский, Есенин, Заболоцкий, а не прямолинейные призывы поэтов
Пролеткульта и не прямолинейная критика рапповских теоретиков.
Сегодняшнее обсуждение было первым не только по сути, но и по
жанру. Вопрос был поставлен в общей форме. Конкретизации впереди.
Но есть свое преимущество в таких первых встречах. Они недостаточ¬
но специальны, разговор чересчур глобален; но потому он и абсолютно
свободный и творческий. Пока мы стремимся лишь к выявлению глав¬
ных констант в соотношении наших культур, литератур, а для этого
не всегда нужны конкретные стержни. Важно взаимно войти в атмо¬
сферу, а конкретность не замедлит явиться. Откровенность способство¬
вала четкому уяснению позиций, пусть не всегда обоюдно приемлемых.
Я в начале говорил о самих двух мирах — российском (особенно
XIX в.) и латиноамериканском. При полном несовпадении внешней
конкретики, как говорят теперь критики, есть «тайная симпатия», тай¬
ные совпадения.
С другой стороны, есть и в литературах, тоже при всей их колос¬
сальнейшей разнице, какие-то особые переклички — например, внима¬
ние к народу. Чем еще занимается Гарсиа Маркес, как не народом?
Занимается иначе, чем русские. Что ж, каждому свое.
Это повышенное внимание к народу как массе, к массовой жизни
как лавовой силе есть точка стыка российской и латиноамериканской
традиций. Постановка проблемы «личность и народ» есть перекличка
через океан, минуя Западную Европу и Северную Америку. Географи¬
ческое положение наше на земном шаре прямо противоположно, мы
как бы антимиры; но, может быть, и в этом есть свой мотив сходства
духовных проблем?..
Кажется, латиноамериканская литература с особой силой поставила
еще одну проблему, которую наша современная литература еще как
следует не выдвинула. Эта острая проблема конца XX в.— народ и ин¬
теллект. Она поставила ее не на уровне героев, а на уровне соотношения
авторского сознания и материала. Но поставила.
Я напомню снова, что сам творческий и откровенный характер
нашей встречи свидетельствует о том, что знакомство нам удалось.
106

Страницы истории
М. С. АЛЬПЕРОВИЧ
Миранда в Киеве
я
Вынужденный мириться с «нежелательными» с его точки
зрения польскими знакомствами Миранды, Потемкин вместе с
тем хотел при помощи последнего сделать выгодный для себя
ход в затеянной им политической игре с группировкой Стани¬
слава-Августа. Намекая королю, что он может рассчитывать на
осуществление своей идеи заключения оборонительного союза
с Россией, князь добивался согласия варшавского правитель¬
ства на превращение приобретенных им земель польской об¬
ласти Смела в феодальное княжество \ Вслед за приездом
Станислава-Августа в Канев (13 марта), где предстояло его сви¬
дание с императрицей, в этот город зачастили русские санов¬
ники, визиты которых были не только данью требованиям про¬
токола, но и должны были, по замыслу Потемкина, убедить
короля в благожелательной позиции царского правительства.
Первым в королевскую резиденцию был направлен генерал-
поручик М. П. Румянцев (старший сын фельдмаршала), чтобы
официально приветствовать монарха. Потемкин полагал, что
эта миссия произведет более внушительное впечатление, если
вместе с генералом поедет Миранда — экзотическая фигура,
обаятельный иностранец, благосклонно принятый при россий¬
ском дворе, уже известный по слухам Станиславу-Августу.
Венесуэлец, в свою очередь, был не прочь пополнить список
знакомых еще одной коронованной особой. Утром 14 марта он
вместе с Румянцевым отправился в путь, и ночью они добра¬
лись до места назначения.
На следующий день король дал им аудиенцию, во время
которой генерал от имени императрицы поздравил его с бла¬
гополучным прибытием в Канев и представил своего спутни¬
ка, вручившего рекомендательное письмо от принца Нассау-
Окопчапие. Начало см.: Латинская Америка, 1986, № 5.
1 X. L i s k е. Beitrage zur Geschichte der Kaniower Zusammenkunft
(1787) und ihrer Voriaufer.— Russische Revue, 1874, Bd. IV, S. 483. Cm.
также: I. Madariaga. Russia in the Age of Catherine the Great. London,
1981, p. 370, 372.
107

Станислав-Август
Зигена. Пригласив гостей к
столу, Станислав-Август усадил
Румянцева справа, а Миранду
слева от себя и повел с ними
оживленную беседу. После обе¬
да и кофе, пока остальные
играли в вист, он еще около
двух часов продолжал разгова¬
ривать с венесуэльцем, расспра¬
шивал его об Испании, Испан¬
ской Америке, происходивших
там волнениях и т. д. Назавтра
генерал-поручик возвратился в
Киев, но Миранда решил задер¬
жаться в Каневе, и за столом
король опять долго беседовал с
ним об американских делах,
в частности, о Джордже Ва¬
шингтоне 2.
В своем дневнике дон Фран¬
сиско записал о Станиславе-
Августе: «Трудно найти чело¬
века, который был бы более приветливым, приятным и интерес¬
ным собеседником, чем этот государь, обладающий, наряду с
широкой начитанностью и глубокой эрудицией, умением терпе¬
ливо слушать и необыкновенным искусством задавать вопросы».
Однако самолюбивый креол испытал чувство унижения и был
неприятно задет, когда во время аудиенции король предложил
сесть только Румянцеву и Станиславу Понятовскому, оставив
остальных стоять. Возмущаясь в этой связи царившими при
польском дворе нравами, он с негодованием отметил: «О, сколь
жалка судьба придворного, которого малейший жест или без¬
различие другого человека мгновенно делают несчастным!»3
17 марта американский гость Станислава-Августа нанес про¬
щальный визит королю и утром 19 вернулся в Киев. В тот же
день он поделился впечатлениями о поездке в Канев с Потем¬
киным, а 21 — с императрицей4.
К концу марта наметилась перемена в отношении россий¬
ского двора к Миранде. Она была вызвана дошедшими до Кие¬
ва слухами о том, будто обаятельный путешественник являет¬
ся злейшим врагом мадридского правительства и давно разы¬
скивается его агентами.
2 Archive del general Miranda (Далее: AM), t. II. Caracas, 1929,
p. 279—284; A. Narusze w i c z. Dyaryusz Podrozy Stanislava Augusta
Krola na Ukraine, w Roku 1781.— A. Naruszewicz. Tauryka... Warsza¬
wa, 1805, s. 236—238.
3 AM, t. II, p. 282.
4 Ibid., p. 289, 291.
108

Действительно, напав в Стамбуле на след «бунтовщика»,
испанские власти старались и дальше не потерять его из вида.
К концу 1786 г. в Мадриде стало известно, что он отплыл из
стамбульского порта и предполагает через Херсон направиться
в Петербург5. В начале 1787 г. первый министр испанского
правительства граф Флоридабланка уведомил посланника в
России Нормандеса о том, что в последних числах сентября
прошлого года из турецкой столицы выехал в Херсон и Пе¬
тербург «уроженец Каракаса Франсиско де Миранда», нахо¬
дившийся прежде на службе Испании. Посланнику вменялось
в обязанность, соблюдая осторожность, следить за этим «подо¬
зрительным человеком» и выяснить его намерения, а если он
надумает ехать в Англию, срочно дать знать испанскому по¬
сланнику в Лондоне маркизу дель Кампо 6.
Нормандес, предупрежденный Кампо еще раньше о воз¬
можном появлении Миранды в России, был начеку. 29 января
(9 февраля) он доложил Флоридабланке, а через неделю из¬
вестил Кампо, что интересующая их личность находится где-
то между Херсоном и Киевом, якобы собираясь, как только
императрица покинет Киев, выехать в Петербург, откуда от¬
правится в Швецию7. Желая получить более полные и све¬
жие данные, посланник написал в Киев своему французскому
коллеге Л. Ф. Сегюру. В ответ граф Сегюр сообщил Норман-
десу, что Миранда, без всякого содействия с его, графа Сегюра,
стороны, был представлен ко двору, какое положение он там
занял, и вообще все то, что еще было известно о южноамери¬
канце.
Нормандес, получив разрешение взять отпуск на время
путешествия Екатерины II, в середине февраля 1787 г. выехал
из российской столицы в Ригу и далее в Варшаву. Перед
отъездом из Петербурга он ознакомил секретаря миссии Пед¬
ро де Маканаса, оставшегося поверенным в делах, с имею¬
щимися инструкциями из Мадрида относительно Миранды.
9(20) марта Маканас обратился к посланнику за более кон¬
кретными указаниями, заверив, что постарается выполнить их
наилучшим образом, «соблюдая величайшую секретность» 8.
К тому времени Нормандес успел уже получить из Киева
сведения от Сегюра, которые, судя по всему, убедили его в
отсутствии реальных возможностей открыто предпринять ка¬
5 Флоридабланка — Кампо, [И] 22 декабря 1786.—Цит. по: A. Gri¬
san ti. Miranda juzgado рог los funcionarios espanoles de su tiempo. Ca¬
racas, 1954, p. 95.
6 Флоридабланка — Нормандесу, [21 декабря 1786] 1 января 1787.—
Ibid., р. 189.
7 Нормандес — Кампо, [5] 16 февраля 1787.—Ibid., р. 96; W. S. Ro¬
bertson. Francisco de Miranda and Revolutionizing of Spanish Ameri¬
ca.— Annual Report of the American Historical Association for the Year
1907, vol. I, Washington, 1908, p. 260.
8 J. M. Sanchez Diana. Francisco de Miranda vigilado por las em-
bajadas espanolas.— Revista de Indias. Madrid, 1961, N 85—86, p. 513.
109

кие-либо действия против Миранды в пределах Российской им¬
перии. 20 (31) марта он доложил из Варшавы Флоридабланке,
что, по его мнению, пока остается только следить за ним и
накапливать поступающую информацию. Если же испанское
правительство не пожелает все же отказаться от попытки за¬
держать своего непокорного подданного, еще будет время на
то, чтобы дать знать об этом в Петербург, куда, как утверж¬
дают, Миранда вскоре направится. Сам посланник, однако,
считал наиболее разумным отложить решительные шаги до той
поры, когда означенное лицо окажется в Швеции9.
Исходя из этих соображений, Нормандес предложил Мака-
пасу ограничиться тщательным наблюдением за «государст¬
венным преступником» 10 11. Однако Миранда был далеко от
Петербурга, и для слежки за ним было решено послать на юг
двух испанцев.
Первым был генеральный консул Испании в Петербурге
Антонио Коломби, давно живший в России и хорошо знавший
страну. Вторым — капитан первого ранга Гаянгос, приехав¬
ший в российскую столицу в начале марта 1787 г. из Пруссии,
куда был послан еще в предыдущем году с целью закупки ко¬
рабельного леса и других товаров. Узнав об этом, президент
коммерц-коллегии А. Р. Воронцов высказал мнение, что Ис¬
пании выгоднее было бы вывозить строевой лес из России по
Черному и Балтийскому морям. В связи с чем капитану был
отдан приказ выехать в Петербург, а оттуда в Херсон и.
По прибытии в столицу Российской империи Гаянгос тот¬
час же обратился к вице-канцлеру И. А. Остерману с просьбой
о выдаче паспорта для поездки на юг. Поскольку указ от 6 ян¬
варя 1787 г. предписывал Коллегии иностранных дел не допу¬
скать иностранцев без специального разрешения в места пре¬
бывания императрицы во время ее путешествия по Южной
России, Остерман 7 марта написал А. А. Безбородко, прося его
«о желании господина Гаиянгоса доложить ее величеству» и
«сообщить о высочайшем ее соизволении». «А между тем не
оставлю стараться удержать его здесь»,—прибавлял он12.
9 См.: W. S. Robertson. Francisco de Miranda..., p. 262. Копию
этого донесения Нормандес отправил для сведения Маканасу. 27 апреля
(8 мая) Флоридаблапка сообщил посланнику, что король одобрил его по¬
зицию.—См.: Нормандес — Флоридабланке, [18] 29 августа 1787.—Цит.
по: L. G а г с i a. Francisco de Miranda у el antiguo regimen espanol. Cara¬
cas, 1961, p. 480. Министр укрепился в своем намерении проявлять в этом
деле осторожность и выжидать удобного момента для ареста Миранды,
узнав из донесений, посланных Нормандесом в апреле — июне 1787 г.,
что венесуэлец пользуется покровительством самой Екатерины II и ее
всемогущего любимца.— W. S. Robertson. Francisco de Miranda...,
p. 260—261.
10 См.: L. Garcia. Op. cit., p. 480.
11 А. А. Безбородко — С. P. Воронцову, 2 [13] октября 1787.—Архив
князя Воронцова, кн. 13. М., 1879, с. 136; Зедделер — Кауницу, [30 мар¬
та] 10 апреля 1787.— HHSTA, Staatenabteilung: RuBland II, К. 64, f. 229 г. v.
12 И. А. Остерман — А. А. Безбородко, 7 [18] марта 1787.— Архив
внешней политики России (АВПР), ф. Секретные мнения, д. 581, л. 149—
110

Безбородко доложил, но «го¬
сударыня сочла, не шпион
ли то Бурбонскип (хотя до¬
вольно было ДЛЯ ПИХ и одно¬
го Сегюра), и приказала
оставить без ответа» * 13. Уже
через день вице-канцлер тем
же путем дал ход аналогич¬
ной просьбе, касавшейся на
этот раз испанского гене¬
рального консула, но и она
не была удовлетворена14.
Усилия обоих испанцев
добиться разрешения вы¬
ехать на юг настойчиво под¬
держивал Маканас, оказы¬
вавший непрерывное давле¬
ние на Остермана. После
очередного визита поверен¬
ного в делах вице-канцлер А. А. Безбородко
25 марта сообщил Безбород¬
ко, что его вчерашний посе¬
титель, «наведываясь об ответе по объявленному от него преж¬
де намерению гишпапского генерального консула и г-на Гаи-
янгоса, просил меня усильнейшим образом позволить сим гиш-
панцам предпринять намереваемый ими путь, дабы не пропу¬
стить нынешнего удобнейшего к тому времени». Но опытный
дипломат, оттягивая неприятные объяснения, продолжал твер¬
дить, что ждет высочайшего решения 15.
Разумеется, консула Коломби призывали в Южную Россию
служебные обязанности, а капитана Гаянгоса — возложенная
на него задача организовать закупку и перевозку лесоматериа¬
лов. Но рвение, с каким оба пытались преодолеть возникшие
на их пути препятствия, вероятно, объяснялось отчасти и
стремлением выполнить данное им негласное задание. Эта
проблема особенно беспокоила Маканаса, которому просто
необходимо было иметь свои «глаза и уши» при русском дворе,
где тепло и, казалось, даже сердечно принимали заклятого
врага испанской короны.
С полным основанием расценив применявшуюся царским
правительством тактику* проволочек как фактический отказ
допустить испанцев в Новороссию, Маканас решился на де¬
150; Зедделер — Кауницу, [30 марта] 10 апреля 1787.— HHStA, Staatenab-
teilung: RuBland II, К. 64, f. 23 230r.
13 А. А. Безбородко — С. P. Воронцову, 2 [13] октября 1787.— Архив
князя Воронцова, кн. 13, с. 137.
14 И. А. Остерман — А. А. Безбородко, 9 [20] марта 1787.— АВПР,
ф. Секретные мнения, д. 581, л. 155.
15 И. А. Остерман — А. А. Безбородко, 25 марта [5 апреля] 1787.—
АВПР, ф. Секретные мнения, д. 581, л. 195—196.
111

марш. 14 апреля, свидетельствует Остерман, «оный поверен¬
ный в делах, наведываясь о высочайшем ее императорского
величества соизволении по сему случаю, и услышав, что не
получил я еще никакого повеления, сказал мне, что как он
уже недель за шесть изъяснил мне обстоятельно о сем деле,
и не имеет еще никакого ответа, то почитая сие молчание за
несоизволение ее императорского величества на вышеозначен¬
ную поездку, поставляет себе за долг донести о том двору
своему, которому конечно не может быть приятно, что службы
его капитан первого ранга, присланный от его величества,
остается без всякого ответа, и принужден отсюда выехать, не
исправя комиссии своей...» 10
На это вице-канцлер резко возразил, что весьма сомневает¬
ся, чтобы Макапас «имел повеление от двора своего сделать
такое объявление о неудовольствии королевском в рассужде¬
нии оного неполучения», и не думает, чтобы король одобрил
действия испанского поверенного в делах. Между прочим
Остерман отметил, что хотя предполагаемая поездка Гаянгоса
и Коломби, почти совпадающая по времени с прибытием им¬
ператрицы в Херсон, может оказаться сопряженной с такими
неудобствами (в частности, с отсутствием условий, необходи¬
мых для обеспечения успеха миссии капитана), которые сде¬
лают ее невозможной, пока нет оснований говорить «об учи¬
ненном с здешней стороны отказе» 16 17.
Действительно, вскоре из Киева поступило разрешение
Гаянгосу выехать в Херсон (после отбытия Екатерины). Но
вместо того, чтобы воспользоваться представившейся возмож¬
ностью, капитан стал ждать указаний из Мадрида, куда уже
успел сообщить о возникших осложнениях18 19. В первой поло¬
вине июля Гаянгос получил приказ покинуть Россию, но еще
оставался в Петербурге по крайней мере до конца лета1Э.
Ни о какой поездке на юг больше и речи не было.
Миранда ничего обо всем этом не знал. Но при российском
дворе уже стали догадываться о намерениях испанских властей.
Соответствующие предположения основывались, по словам
Потемкина, на сведениях, доставленных его адъютантом из
Вены, и некоторых акциях Нормандеса в Петербурге. Неизвест¬
но, какие именно вести привез молодой офицер. Что же касает¬
ся действий испанского посланника, то разговорчивый Сегюр
наверняка не стал делать тайны из его запроса относительно
Миранды. Поделившись этой новостью со своим коллегой
16 И. А. Остерман — А. А. Безбородко, 15 [26 апреля] 1787.— АВПР,
ф. Секретные мнения, д. 581, л. 219—220.
17 Там же, л. 216—217.
18 Об этом сообщил в Вену советник австрийского посольства в Рос¬
сии. См.: Зедделер — Кауницу, 27 апреля [8 мая] 1787.— HHStA, Staate-
nabteilung: RuBland II, К. 64, f. 276, v.— 277 г.
19 Кобенцль— Кауницу, [29 июля] 9 августа 1787.— HHStA. Staa-
tenabteilung: RuBland II, К. 65, f. 113 г.; Нормандес — Флоридабланке.—
L. Garcia. Op. cit., p. 484.
112

Кобенцлем, он, наверное, не
приминул сообщить ее и при
дворе. Правда, в письме Се-
гюру Нормандес, умолчав о
причинах своего интереса к
приезжему иностранцу, огра¬
ничился просьбой информи¬
ровать его об этом человеке.
Однако не подлежало сомне¬
нию, что им двигало отнюдь
не праздное любопытство.
Кроме того, во второй поло¬
вине марта из донесений
вице-канцлера Остермана в
Киеве стало известно о на¬
стойчивых попытках пове¬
ренного в делах Испании
Маканаса получить разреше¬
ние для двух его соотечест¬
Императрица Екатерина в 1787 г.
венников на поездку к ме¬
стам пребывания путешест¬
вующего царского двора.
В конце концов, императрица, видимо, пришла к выводу
о том, что вряд ли испанские агенты осмелятся посягнуть на
свободу Миранды, пока он находится в России. В сложившейся
ситуации Екатерина решила предложить своему гостю высо¬
чайшее покровительство и что-то вроде политического убежи¬
ща. Сделать это она поручила Потемкину, который 25 марта
известил Миранду о том, что завтра должен передать ему от
имени императрицы нечто чрезвычайно важное20. Однако
дни шли, а светлейший не спешил выполнить поручение (мо¬
жет быть потому что вовсе не был в восторге от перспективы
длительного пребывания обходительного венесуэльца при
дворе?). Тогда Екатерина возложила эту миссию на А. М. Дмит¬
риева-Мамонова, который и выполнил ее 29 марта, когда Ми¬
ранда был приглашен на ужин к молодому флигель-адъютанту.
Беседе предшествовал следующий эпизод.
Дон Франсиско отправился в тот вечер к Мамонову вместе
с обер-камергером И. И. Шуваловым. Многолетний фаворит
императрицы Елизаветы, этот просвещенный вельможа являл¬
ся действительным членом Российской Академии, покровителем
искусств и наук, крупнейшим коллекционером, поддерживал
ряд начинаний М. В. Ломоносова, внес большой вклад в усо¬
вершенствование системы образования. С его именем связано
основание Московского университета и Академии художеств.
Он был близко знаком с Вольтером, переписывался с ним и
другими французскими просветителями. Не играя при Екате-
20 AM, t. II, р. 294.
5 Латинская Америка, № 6
113

рине II сколько-нибудь заметной политической рели, Шувалов
тем не менее входил в узкий круг ее приближенных как зани¬
мательный собеседник, знаток произведений искусства, по¬
стоянный партнер по игре в карты и шахматы.
Престарелый царедворец, посвященный, вероятно, в замыс¬
лы императрицы касательно будущего Миранды, первым заго¬
ворил с ним на эту тему. По дороге, когда они оказались в
карете с глазу на глаз, Шувалов принялся убеждать своего спут¬
ника не возвращаться на родину и обосноваться в Петербурге,
обещая предоставить в его распоряжение просторные и удоб¬
ные апартаменты у себя в доме на углу Невского проспекта и
Малой Садовой. Предложение не носило официального харак¬
тера, и дон Франсиско предпочел уклониться от определенного
ответа21.
Однако этот мимолетный разговор оказался лишь прелю¬
дией к последовавшему позже. После ужина Мамонов отозвал
Миранду в сторону и сообщил ему о желании Екатерины, что¬
бы дон Франсиско остался в России, так как «она опасается,—
записал в дневнике венесуэлец,—что в моей стране со мной
не будут хорошо обращаться». Выразив, как того требовал
этикет, глубочайшую признательность за «монаршую милость»,
Миранда тем не менее сразу же дал по существу отрицатель¬
ный ответ. «Мое положение в настоящее время таково,—за¬
явил он,—что это почти невозможно». Понимая необходимость
как-то объяснить гостеприимным хозяевам, в чем дело, дон
Франсиско изъявил готовность открыть все «под строжайшим
секретом» для последующей передачи императрице, «дабы она
могла поступить так, как сочтет нужным».
Фаворит предложил изложить все в письменном виде, но
Миранда уклонился, сказав, что «это долгая история», и по¬
просил назначить время, когда Мамонов сможет принять его
и выслушать. Тот согласился, пообещав известить о дне и
часе приема через своего друга бригадира И. С. Рибопьера22.
Содержание этой конфиденциальной беседы, состоявшейся
29 марта, весьма подробно записанное нашим путешественни¬
ком и потому дошедшее до нас, судя по всему, в довольно
подробном изложении, заставляет предположить, что, вращаясь
в высоких сферах Российской империи, он до того дня ни с
кем не делился своими планами освобождения Испанской Аме¬
рики от колониального ига, зародившимися еще в первой по¬
ловине 80-х годов. Миранда не жалел красок на обличение
жестокостей и произвола испанских колонизаторов, с негодо¬
ванием рисовал картину страданий, но о самом сокровенном
(во всяком случае до поры до времени) молчал.
Его сдержанность отчасти вызывалась элементарной осто¬
рожностью, боязнью утечки информации, которая могла райо
21 Ibid., р. 298.
22 Ibidem.
114

или поздно дойти до мадридского правительства. Вместе с тем
он понимал, что от правящих кругов самодержавной монархии
трудно ожидать сочувствия, а тем более помощи страждущим
испаноамериканцам. В принципе Миранда мог, правда, питать
смутную надежду на использование русско-испанских противо¬
речий в северо-западной Америке, но если и имел о них какое-то
представление (что весьма сомнительно), то скорее всего самое
поверхностное. К тому же этот регион географически был так
далек от его родины...
Однако, получив предложение Екатерины II, он, видимо,
решил, что должен полностью или хотя бы частично открыть
свои карты. Во-первых, после оказанного ему теплого приема
было неудобно отклонить приглашение, не объяснив причин.
Во-вторых, следовало воспользоваться создавшейся обстанов¬
кой, чтобы попытаться осторожно прозондировать, можно ли
заинтересовать своими планами российское правительство. Но
поскольку записка, составленная с такой целью, могла каким-
нибудь образом попасть в чужие руки и стать в дальнейшем
компрометирующим документом, Миранда предпочел выска¬
заться в устной форме.
В ожидании предстоящего объяснения с Мамоновым он
счел необходимым проинформировать Потемкина о состоявшем¬
ся разговоре с фаворитом, чтобы самолюбивый вельможа не
заподозрил, будто что-то делается за его спиной. Однако как
назло в течение двух дней дон Франсиско никак не мог встре¬
титься с князем. Казалось, что тот умышленно его избегает.
Между тем сделанное Миранде предложение перестало быть
секретом при дворе. За ужином у Мамонова 31 марта Ко-
бенцль во всеуслышание объявил, что дон Франсиско должен
остаться в России, ибо в Испании неминуемо станет жертвой
инквизиции. А сам хозяин дома заметил, что если бы вене¬
суэлец захотел все же уехать, он «удерживал бы его обеими
руками». «Поистине не знаю, что и думать обо всем этом»,—
недоумевал Миранда23.
Лишь 1 апреля ему удалось, наконец, рассказать Потемки¬
ну о полученном приглашении остаться. В ответ дон Франсис¬
ко услышал, что именно это ранее и повелела сообщить свое¬
му гостю императрица через светлейшего, и что она «с мате¬
ринской любовью» отзывалась о нем и выражала опасение,
как бы в Испании с ним не приключилось какой-нибудь
беды24. Убедившись, что князь полностью в курсе дела —
а это было совсем не удивительно — Миранда дал понять: он
не может принять столь великодушное предложение, посколь¬
ку призван осуществить задуманное им великое предприятие
(не уточняя, в чем оно заключалось). «Я ответил ему соответ¬
ствующим образом,— писал он,— выразив тысячу благодарно-
23 AM, t. II, р. 300.
24 Ibid., р. 301.
5*
115

A. M. Дмитриев-Мамонов
стей и обратив его внимание
на то, что не следует также
из чрезмерной предосторож¬
ности отказываться от полез¬
ных и важных замыслов» 25.
На это вельможа, дога¬
дывавшийся, вероятно, о на¬
мерениях Миранды, заметил,
что «надо дождаться подхо¬
дящего времени и благопри¬
ятного стечения обстоя¬
тельств» 26. Иначе говоря, он
предлагал отодвинуть осу¬
ществление этих планов на
неопределенный срок, на от¬
даленное будущее. Вместе с
тем настойчиво повторяя,,
что Англия пришла в упадок
и деградировала, Потемкин
пытался убедить дона Фран¬
сиско не рассчитывать впредь
на помощь со стороны этой
державы (так, во всяком случае, показалось Миранде) 27. Мо¬
жет быть это был намек, очень туманное обещание на возмож¬
ное в будущем содействие со стороны России?
Дон Франсиско все же не делал окончательных выводов,
ожидая обещанной откровенной беседы с Мамоновым. Но мо¬
лодой фаворит явно не спешил с новой встречей и назначил
ее лишь спустя две недели после предыдущей по настоянию
потерявшего терпение Миранды, не без основания считавшего,
что тот «тянет время, дабы держать его на крючке»28. Утром
12 апреля венесуэлец явился к Мамонову и наконец «изложил
причины, по которым не принял сейчас предложения ее вели¬
чества остаться у нее на службе» 29.
Краткая запись в дневнике не дает полного представления
о подробностях этого сообщения, но оно было несомненно до¬
статочно ясным. Об этом свидетельствует в частности ответ
Екатерины II, переданный фаворитом в тот же вечер. Императ¬
рица повелела сказать Миранде, что ей «очень понравился»
его образ мыслей, и она обещает ему свою защиту «во всех
частях света», но не зная его родных мест, не может дать
совет по поводу осуществления его планов30. Иначе говоря,
Екатерина ограничилась ни к чему не обязывавшими компли¬
25 Ibid., р. 302.
26 Ibidem.
27 Ibid., р. 304.
28 Ibidem.
29 Ibid., р. 306.
30 Ibid., р. 307.
116

ментами и обещаниями, уклонившись от формулирования своей
позиции по существу.
Правда, у Миранды могла еще остаться тень надежды на
какую-то иную — например, материальную — поддержку, по¬
скольку Мамонов в конце разговора предупредил, что имеет
сказать еще кое-что, касающееся данного вопроса, но сделает
это позже. Вечером 20 апреля, за день до отбытия двора из
Киева, он сообщил о распоряжении императрицы снабдить
южноамериканского гостя письмами к дипломатическим пред¬
ставителям России за границей с предписанием оказывать ему
всяческое содействие.
Поблагодарив, Миранда, с трудом скрывая разочарование,
признался, что для успеха задуманного предприятия и обеспе¬
чения его личной безопасности он нуждается в деньгах, и по¬
просил 10 тыс. рублей. Просьба застала несведущего в финан¬
совых, да и вообще в государственных делах фаворита врас¬
плох. Он рекомендовал своему собеседнику переговорить об
этом с Потемкиным, которому-де ничего не стоит заручиться
согласием Екатерины на выделение такой суммы31.
На следующий день Миранда изложил свою просьбу князю,
и тот обещал удовлетворить ее, действуя через лондонское
отделение конторы придворного банкира Сатерленда. Вечером
Потемкин доложил обо всем императрице, после чего А. А. Без¬
бородко попросил венесуэльца высказать свои пожелания на¬
счет содержания и формы писем российским дипломатам за
границей. Выслушав Миранду, особенно подчеркнувшего необ¬
ходимость сохранения тайны, сановник заверил, что все будет
сделано должным образом, а относительно письма Сатерленду
обещал напомнить Потемкину. Но поскольку документы прак¬
тически невозможно подготовить сейчас, добавил Безбородко,
а завтра императрица со свитой выезжает из Киева, он (за¬
тем в том же духе выразился и Потемкин) советует дону
Франсиско задержаться в городе на пару дней, чтобы дождать¬
ся курьера, который доставит ему все бумаги.
Прошло, однако, больше недели, а ни обещанные докумен¬
ты, ни курьер в Киеве не появились. 30 апреля туда дошла
весть о прибытии императрицы и ее свиты в Кременчуг. По¬
темкин и Безбородко держали путь все дальше на юг, а Ми¬
ранде предстояло ехать в противоположном направлении.
Убедившись, что дальнейшее ожидание бесполезно, он 1 мая
направился в Москву. В сношениях путешественника с россий¬
ским двором наступила пауза, впрочем, недолгая. Миранда еще
не раз встречался в столице империи как с самой Екатериной,
так и с ее приближенными. Однако основы этих отношений
были заложены именно в киевский период, бывший важным
этапом почти годичного пребывания Франсиско де Миранды
в России.
31 Ibid., р. 309.
117

Искусство и литература
Л. И. ТАНАНАЕВА
Время художественного обновления
Чтобы яснее стали истоки высоких достижений современ¬
ного изобразительного искусства Кубы, необходимо перенестись
в 20—30-е годы нашего столетия, когда кубинская культура пе¬
реживала вспышку творческих сил, подобной которой она не
знала на протяжении всего своего существования. Эти десяти¬
летия, особенно 1925—1933 гг., поражают стремительностью,
с которой кубинская культура обретала новое качество. Они
стали целой эпохой и по числу первоклассных талантов, и по
яркости и новизне создаваемых ими произведений в разных
видах и жанрах художественного творчества. Именно тогда
вошел в литературу Алехо Карпентьер, издал первые циклы
стихов Николас Гильен, стали известны имена Хуана Мари¬
нельо, Фернандо Ортиса, Рубена Мартинеса Вильены, других
писателей, эссеистов, публицистов, занимавших революцион¬
ную позицию в вопросах общественного развития и ставших
ключевыми фигурами в истории культуры страны.
Не осталось в стороне от общего подъема и изобразительное
искусство. Оно совершило поворот от довольно провинциаль¬
ного, в ряде своих черт уже архаического искусства к новатор¬
скому по форме творчеству, которое было одновременно и
открытием собственной страны как источника тем и вдохнове¬
ний. Как говорил нам кубинский исследователь Рамон Васкес
Диас, имея в виду большую выставку современного искусства,
состоявшуюся в Гаване в 1927 г., где новые тенденции впервые
проявились с полной очевидностью, в истории кубинского
искусства надо говорить «до» и «после» поколения 1927 г.
И действительно, посетитель Национального музея искусств в
Гаване, ступив в зал, где экспонируется живопись Виктора
Мануэля, Карлоса Энрикеса, Марсело Поголотти и их совре¬
менников, безошибочно ощутит эмоциональный заряд, застав¬
ляющий мысленно провести четкую границу между творчест¬
вом этих мастеров и их предшественников. Граница пролегла
так резко, что отсекла даже зрелое творчество некоторых ху¬
118

дожников этого поколения от их же произведении раннего
периода. Эти живописцы, не прекращавшие работу в 40-х и
даже в 50-х годах, сохранили верность творческим концепциям,
выработанным в годы молодости.
Деятельность авангарда (как принято на Кубе называть
это поколение) 1 происходила в трудных условиях обществен¬
но-политической действительности, когда вели борьбу, тесня
друг друга, различные, порой резко противоположные идейно¬
политические ориентации. С одной стороны, упоение достиг¬
нутой победой: образование независимой буржуазной респуб¬
лики, быстрое развитие капитализма, пусть в рамках моно¬
культуры, строительное просперити, американизация, символом
которой стало здание Капитолия в центре Гаваны (уменьшен¬
ная копия вашингтонского, архитектор — Р. Отеро, 1929 г.) —
своеобразная попытка создать монументальное оформление для
правления Мачадо. Утверждение независимости в своем архи¬
тектурно-урбанистическом выражении оборачивалось во многих
случаях набором чужеродных, заимствованных элементов, да¬
леко не всегда пластически увязывающихся с местной тради¬
цией. С другой стороны, рождались новый взгляд на собствен¬
ную историю, желание осмыслить национальную культуру и
использовать ее в качестве строительного материала будущего.
Впервые возникает проблема негритянского искусства как
полноценного фактора отечественной культуры. Появляется
интерес к афрокубинскому творчеству, поэтическому и музы¬
кальному фольклору, и интерес этот носит уже не просто
этнографический характер, а увязывается с попыткой осознать
высокую эстетическую ценность местных традиций. Ощущение
политической независимости и связанные с ним процессы в
области культуры означали предпосылки нового, лишенного
комплексов отношения к европейской, в первую очередь испан¬
ской, традиции. Лаконичное и глубокое определение Рубена
Дарио — «сын Америки, внук Испании» — на редкость точно
передает культурологическую установку и нового поколения
кубинцев. Так возникает основа синтеза локального и универ¬
сального, а именно в синтезе виделся искомый идеал культуры.
Однако это время отмечено и сильнейшими классовыми
столкновениями. Контрасты нищеты и богатства, быстро про¬
грессирующее социальное расслоение рождали ощущение дра¬
матической неустойчивости бытия, особенно после того, как
страну потряс кризис 1929—1933 гг. и начался подъем рабоче¬
1 О творчестве авангардистов см.: Victor Manuel. Exposicion retro-
spectiva. Museo Nacional, 1969; Carlos Enriquez. Exposicion retrospectiva...,
1979; Marcelo Pogolotti. Oleos, temperas у dibujos..., 1974; Marcelo Pogolot-
ti..., 1986; 50 anos de la revista de avance. La Habana, 1978; Luz Merino
Acosta. La vanguardia plastica en Cuba. Universidad de la Habana. La Ha¬
bana, 1982, N 217. G. Pogolotti. Examen de conciencia. La Habana, s. a.;
Camino de los maestros. La Habana, 1979; M. Pogolotti. Del barro у las
voces. La Habana, 1982; L. de la Torriente. Imagen de dos tiempos.
La Habana, 1982.
119

го движения, какого не знала Куба. Горячий всплеск студен¬
ческих беспорядков словно вобрал в себя беспокойное броже¬
ние всего общества. При этом кризис официальной идеологии
никак не означал кризиса самой идеи независимости, разбу¬
женной освободительной борьбой, предшествовавшей образова¬
нию республики. Кризис толкал к беспокойству, неудовлетво¬
ренности, к резкости суждений, сарказму — недаром в это время
расцвели политическая сатира, памфлет, карикатура. Идея
национального самоутверждения звала вперед, рождала новый
дух. «Где-то впереди брезжил рассвет, но мы не знали путей
к нему» 2,— писал впоследствии X. Маринельо, и эта короткая
фраза вбирает в себя, по существу, культурно-идеологическую
ситуацию передовых кругов кубинского общества.
Становилось ясно, что и в изобразительном искусстве, как
и в других сферах культуры, Куба должна пойти собственным
путем. Попытка механически перенять европейские и северо¬
американские формы культуры разбивалась о специфику мест¬
ных условий. Легче оказалось втиснуть огромный Капитолий
в живописный муравейник Старой Гаваны, чем заставить об¬
щество жить по чужим эстетическим нормам.
Но когда мы говорим о принципиальном новаторстве живо¬
писи авангардистов, это не следует понимать так, что в
XIX в. на Кубе не было создано ничего значительного. Куль¬
тура колониального периода знала свои подъемы, и многие
корни того процесса, который породил кубинский авангард,
следует искать именно там. В последнем убеждает работа вид¬
ного кубинского критика и художника «поколения 27-го года»
Хорхе Риголя, где он прослеживает пути развития живописи
и графики на новых материалах. Однако Риголю принадлежит
и такое высказывание: «На Кубе во всем, что касается искус¬
ства, «колониальное» и «кубинское» — понятия взаимоисклю¬
чающие» 3.
Именно потому, что искусство XX в. было порождено об¬
ществом, чреватым революционной бурей, оно так целеустрем¬
ленно и самоотверженно искало новые пути. Отсюда энергия
и решительность, с которыми только одно поколение живопис¬
цев переориентировало всю художественную ситуацию в
стране.
Действительно, после появления работ авангарда на Кубе
уже не мог процветать с прежним успехом тип живописи, про¬
поведуемый Академией Сан-Алехандро. Связь искусства с
общественным сознанием усложнилась и окрепла. Право на
свободу творческих исканий сочеталось с настоящим импера¬
тивом национального служения. «Национальный», «кубин¬
ский» — бесконечно повторяющиеся эпитеты, которые прилага¬
ли к новой живописи и сами ее творцы, и их апологеты,
2 X. Маринельо. Творчество и революция. М., 1977, с. 56.
3 J. R i g о 1. Apuntes sobre la pintura у el grabado en Cuba (de los
origenes a 1927). La Habana, 1982, p. 15.
120

Виктор Мануэль. ПЕЙЗАЖ	Карлос Энрикес. КОРОЛИ ПОЛЕЙ

Лмелия Пелаэс. ВИТРАЖ

и критики. Возникает
вопрос: в чем же то на¬
циональное своеобразие,
которое, по утвержде¬
нию всех, было основ¬
ным завоеванием моло¬
дого искусства? Следу¬
ет ли искать это начало
в тематике, в формаль¬
но-стилистических пока¬
зателях, в сознательном
традиционализме? Кон¬
кретно ответить на во¬
прос можно, лишь кон¬
кретно анализируя твор¬
чество самих мастеров,
те художественные ре¬
шения, которые они
предлагали. А надо ска¬
зать, что решения эти
были необыкновенно
разнообразны и крайне АРиетиДе« Фернандес. «Семейный портрет»
индивидуальны. Но мы
попробуем выделить несколько общих положений, которые ка¬
саются всей группы. И первое из них — признание новаторской
сущности творчества, выразившейся, в частности, в том, что
удалось преодолеть провинциальный дух, вторичность нацио¬
нального искусства по отношению к европейскому.
Авангард черпал силы и вдохновение уже не в подражании
продукции случайных заезжих мастеров, а непосредственно в
горниле современного им искусства. Почти все молодые кубин¬
ские художники побывали в Париже, и не просто побывали,
а жили там, работали, выставляли свои полотна, писали статьи.
Участвовали в спорах, дискуссиях, творили рядом с лучшим,
что было тогда в европейском искусстве. Тем более остро стоит
вопрос о национальной специфике их творчества: не было ли
оно еще одним вариантом «парижской школы», искусством
хороших профессионалов, приобретших парижский лоск?
Куба разделила судьбу всей Латинской Америки, на рубеже
XX в. обретавшей национальное самосознание в тесном взаимо¬
действии с миром большого европейского искусства. Парадокс
Мигеля Анхеля Астуриаса, осознавшего, по его собственным
словам, после лекции по искусству древних майя в Париже
кровную причастность к миру этой культуры и понявшего, что
ему судьбой предназначено говорить от ее имени,— это пара¬
докс всего латиноамериканского искусства. Уехавшие в Евро¬
пу, отвергшие традиции, освоившие европейские новации ку¬
бинские художники оказались тем не менее первыми истинно
121

национальными мастерами в истории живописи нового време¬
ни Кубы.
Все они с юношеских лет поставили себе цель «открыть
Кубу»: начали с зарисовок городов и деревень, живописных
уголков и типажей. Этим занимались, правда, и художники
колониальной эпохи, создававшие фундамент для здания, ко¬
торое собирались теперь возводить их неблагодарные ученики,
отрекавшиеся от традиций. Но на жанровых мотивах дело не
кончилось, напротив, эти натурные штудии были лишь подго¬
товительным материалом для более сложных художественных
концепций, на появление которых сильнейшим образом по¬
влиял Париж. «Открывая Кубу», молодые были охвачены общим
подъемом, что делало их особо чувствительными к духу новиз¬
ны и на континенте, позволяя, что называется, на лету под¬
хватывать европейские новации. Им надо было наверстать
многое — ведь на Кубе не было ничего, подобного Сезанну или
экспрессионистам. Океан разнородных и ярких впечатлений
нахлынул на молодых кубинцев: необычными были для них
и живые впечатления от великого европейского искусства
средних веков, Ренессанса, богатейших музейных собраний
Испании, Франции. Иным был и жизненный, духовный уклад
стран, не знавших рабства и колониальной зависимости. Одна¬
ко посланцы далекого острова были исполнены патриотизма.
Ни один из них, несмотря на то что творческие пути их были
очень различны, не отказался от кубинской проблематики в
своем искусстве. Обращались ли они в поисках нового языка
к кубизму, футуризму или интересовались принципами «новой
вещественности», всем им был свойствен «ускоренный» путь
формирования живописных систем, которые могли бы адекват¬
но выразить то содержание, что предлагала новая кубинская
действительность.
Сам термин «ускоренный путь» введен в советское литера¬
туроведение Г. Гачевым, который «вывел» эту закономерность,
исследуя материал болгарского искусства, что не случайно.
Историки культуры уже давно заметили, что целый ряд куль¬
турно-художественных процессов в регионах Восточной Европы
и Балкан имеет типологические совпадения с Латинской Аме¬
рикой. «Соотносимость процессов, которые происходили в ар¬
гентинской (как и вообще латиноамериканской) культуре и
литературе, с хронологически синхронными процессами в ев¬
ропейском ареале основывается на сходстве национально-
и социально-исторических ситуаций — национально-освободи¬
тельная борьба, антифеодальные, буржуазно-демократические,
как правило, незавершенные, революции, процессы формиро¬
вания наций. ...Близость ситуаций порождала определенное
сходство общих тенденций развития литературы»4,— пишет
4 В. Б. Земсков. Аргентинская поэзия гаучо. М., 1977, с. 8. На ма¬
териале художественного творчества эту тему затрагивал, говоря о ко¬
лониальном барокко, известный польский искусствовед Я. Бялостоцкий
122

Марсело Поголотти. «Группа»
советский исследователь В. Б. Земсков. Можно добавить
«и искусства», имея в виду рассматриваемую нами группу
живописцев. Напластование различных стилистических направ¬
лений, характерное сочетание «сегодняшнего» и «позавчераш¬
него» отмечают искания кубинских авангардистов в той же мере,
что, например, творчество группы югославских художников,
болгарской Ассоциации новых художников, словацких мастеров
того времени. Причем все это яркие явления, несущие в себе
вполне осознанное национальное начало5. Можно найти черты
тематического сходства: любовь к идиллическим народным
темам, черты национального романтизма, особое чувство нацио¬
нального пейзажа. Есть и более общие типологические черты:
обычно творчество художника протекает в напряженной эволю¬
ции, отдельные периоды резко различны между собой. Но наи¬
более характерно сочетание тех сторон европейской живописи,
которые уже стали традицией (например, творчество Гогена,
сильно повлиявшее на живопись кубинцев), и остро современ¬
ных решений: картина «Цыганка из тропиков» Виктора Мануэ¬
(см.: J. Bialostocki. О sztuce dawnej Ameryki. Warszawa, 1972, s. 106),
а в СССР — Б. Полевой в интересной статье «Романтизм и фольклор,
исторические параллели в искусстве Латинской Америки и Средиземно¬
морья I половины XIX века».— Советское искусствознание — 73. М., 1974,
с. 185.
5 См., например, статью • К. Коевой о болгарских авангардистах:
К. К о е v a. La peinture bulgare aux anees 30 du XX siecle et les influen¬
ces europeennes.— Revue des Etudes Sud-Est Europeennes. Bucarest, 1984,
t. XXII, N 1.
123

ля (1929), ставшая своеобразным манифестом нового направ¬
ления, немыслима без гогеновской традиции, но в ней явствен¬
но проступает знакомство с африканскими масками (причем
в транскрипции Пикассо), с портретами Модильяни. В пре¬
красном «Погребении Христа» Аристидеса ‘Фернандеса — един¬
ственного большого мастера того времени, не бывавшего в
Париже и вообще не выезжавшего с Кубы, странным образом
ощущается не только влияние мексиканских муралистов, но и
явные реминисценции символизма предшествующего периода —
чуть ли не Пювп де Шаванна. Свобода, с которой идут усвое¬
ние и трансформация разнородных тенденций и стилевых
черт, органичность решений, возникающих на почве подобных
сплавов, говорят о синтезирующих чертах, свойственных мас¬
терам этих «окраинных» стран.
Кубинские художники оказались относительно мало чувст¬
вительными к искушению формально-экспериментальным твор¬
чеством, широкий ассортимент которого предлагала тогдашняя
художественная панорама Парижа. Это не значит, что они не
знали ему цену: самый программно-социальный из авангарди¬
стов, Марсело Поголотти, отдал серьезную дань увлечению
абстракцией и механицизмом в духе раннего Леже. Однако, по
его собственным словам, это было не больше, чем ученичество.
Возможно, именно ощущение своей миссии, национальная
«запрограммированность» искусства требовали сохранения в
творчестве кубинцев узнаваемой, реальной действительности.
Импульс социальной активности проявляет себя в деяниях
авангардистов отважно и открыто. «Счастливые крестьяне»
(1938) Энрикеса пли картины Поголотти в этом отношении
убеждают особенно, но отображение социальных противоречий
в той или иной форме, от протеста до полного неприятия и
противопоставления реальности своего собственного мира —
гармоничного и идиллического, как у Виктора Мануэля, свой¬
ственно всем. Естественно, что перед глазами кубинцев всегда
стоял в качестве идеала мексиканский мурализм, но прямых
его последователей на Кубе тогда не было, условия кубинской
действительности не давали возможности для реализации
проектов прогрессивного монументального искусства, хотя они
существовали в творческих замыслах почти всех деятелей
авангарда: в биографии каждого из них встречаются упомина¬
ния то о проектах росписей, то о дружбе с Диего Риверой, то
перечень эскизов муралей6. Может быть, именно поэтому у
кубинских художников сложилось особое чутье большой фор¬
мы, как бы монументальное «подсознание» творчества, которое
проглядывает в их станковой живописи и даже в рисунке.
6 Не случайно в 1933 г. в Гаване была основана Свободная студия
живописи и скульптуры, пытавшаяся использовать опыт мексиканцев.—
см.: I. Wood. El Estudio libre para pintores у escultores. Universidad de
La Habana. La Habana, 1978, N 207. (Этот номер иллюстрирован рисунками
членов Свободной студии.)
124

Часто небольшой по размерам пейзаж или бытовая сценка
смотрятся как уменьшенная в размерах фреска. Кубинцев при¬
влекали тенденции монументального искусства и в европей¬
ской живописи, но опять-таки только те, которые сохраняли
образ зримой реальности.
Уважение к действительности, какой бы она ни была, со
всеми ее бедами, горестями и уродствами,— оборотная сторона
неприятия формального эксперимента в качестве самоцели
искусства. У кубинских авангардистов нет того специфическо¬
го «недоверия» к зримой реальности, стремления пробиться
сквозь нее и вопреки ей к глубинной сути бытия, той борьбы
с натурой, которой отмечено творчество многих их современ¬
ников, в первую очередь кубистов. Однако было бы крайне
неверно на основании этого считать, что кубинские мастера
удовлетворялись простой фиксацией действительности в ее
обыденном обличии. Действительность для них — почва и
опора творчества, из которых только и может произрастать
древо искусства. Но реальность, оставаясь узнаваемой, долж¬
на быть чудесно преображена воображением, чтобы возникла
некая новая реальность, а точнее, чтобы зритель ощутил чу¬
десность жизни, уловил ее тайный смысл, почувствовал скры¬
тые космические ритмы. Другими словами, это было то же
мироощущение, которое вызвало к жизни «магический реализм»
в литературе.
«Мир чудесного лишь тогда становится безусловно подлин¬
ным, когда вырастает из неожиданного преображения действи¬
тельности (чудо), из обостренного постижения действительно¬
сти, из необычного, или особенно выгодного освещения сокро¬
вищ, таящихся в действительности, из укрупнения масштабов
и категорий действительности». Высказывая эти постулаты
своего творчества в предисловии к роману «Царство земное»,
написанному как раз в те годы, о которых мы ведем речь,
Алехо Карпентьер добавляет: «При этом необходимым усло¬
вием является крайняя интенсивность восприятия, порождае¬
мая той степенью экзальтации духа, которая приводит его в
некое «состояние предельного напряжения» 7.
Одна из вершин кубинского авангарда — цикл картин Кар¬
лоса Энрикеса, темы которых взяты из жизни гуахиро. Это
своеобразные живописные поэмы — недаром сам художник
считал этот цикл живописным «романсеро» («Король кубин¬
ских полей» —1934 г., «Похищение мулаток» — 1938 г.,
«Схватка» — 1941 г.). Глубокое поэтическое чувство никогда не
изменяет кубинцам: их полотна всегда окрашены то мягкой
лиричностью, то страстью, то драматизмом. Поэтому рассудоч¬
ное конструирование, любая «живописная философия» (или
«теология») им были чужды. Возможно, поэтому им оказался
7 А. Карпентьер. Избранные произведения в двух томах т. I.
М., 1974, с. 25.
125

Фидели© Понсе де Леон. «Туберкулез»
в достаточной мере чужд «аналитический» и «синтетический»
кубизм, равно как и ранняя абстрактная живопись, а сюрреа¬
лизм лишь краем затронул их творчество. Но именно благода¬
ря тяготению к поэтической стихии они всегда обращали
серьезное внимание на цвет. Цвет обычно напряженный, но
гармонизированный, иногда (как у Энрикеса) построенный на
сильных контрастных сочетаниях.
Большинство характерных черт художников авангарда
отразилось в излюбленной теме кубинцев — в изображении
природы. Это не обязательно «чистый» пейзаж — его как раз
у них немного. Пейзаж, как правило, включает в себя чело¬
веческие фигуры, природа и человек воспринимаются в нера¬
сторжимом единстве, подхваченные единым ритмом бытия.
Поэтому так легко жанровые мотивы парка или небольшого
городка с обычными его жителями трансформируются у Вик¬
тора Мануэля в миф о счастливой антильской Аркадии — тема,
любимая в кубинской поэзии XX в. А в «Креольском пейза¬
же» Энрикеса (1943) природа оживает и антропоморфизи-
руется: земля, не теряя конкретного облика, одушевляется,
участвует в действии наряду с населяющими ее фигурками
всадников. И у Эдуардо Абелы — будь то ранний «Триумф
румбы» (1928) с чертами экспрессионизма или выдержанная в
совсем ином, линеарно-реалистическом ключе композиция
«Крестьяне» (1938) — природное начало оказывается не столь¬
126

ко фоном, сколько еще одним персонажем, чуть ли не самым
выразительным. Природа, во всей широте ее проявлений, трак¬
туемая как воплощение бытия,— центральный образ кубинско¬
го искусства.
Следует добавить, что многие из авангардистов обратились
и к литературе. Поголотти, утратив зрение, стал крупным
критиком-эссеистом. Энрикес вместе с Карпентьером писал
статьи. От Фернандеса, рано умершего, осталась небольшая, но
талантливая книга самобытных рассказов. Художники на рав¬
ных входили в интеллектуальную элиту, выдвигали собствен¬
ные программы творчества. Так, Энрикес, в полном согласии
с актуальными тогда на континенте идеями «нуэстроамерика-
низма» в разных его ипостасях, создал концепцию «креолизма»,
в которой проповедовал обращение искусства к национальным
корням и народным истокам. Он подчеркивал необычайную
многослойность кубинской культуры и требовал включить в
сферу профессионального искусства «жизнь народную, сель¬
скую, крестьянскую, насыщенную мифами и фантастическими
легендами...» 8. Именно здесь, писал он, где до сих пор сохра¬
нились древние формы романсеро, следует искать историческую
память. «Надо искать родное в кубинских полях»,—заключал
он, утверждая, что как раз народного духа и лишено творчест¬
во профессоров из Академии Сан-Алехандро, по его словам,
«гибридное», космополитическое и официальное. Установка на
внимание к народным корням (скоро творчество Вифредо Ла¬
ма включит в эти понятия негритянское начало) сочеталась с
поисками синтеза этих корней с современными формами запад¬
ноевропейского искусства. Авангард остался верен своей про¬
грамме в теории и на практике.
Взгляды этих художников смыкались с утверждением Хосе
Марти, что Латинскую Америку ждет в области культуры
(«не запятнанной ничем, кроме собственной крови») великое
будущее. Но для этого культура должна стать народной, долж¬
на вновь ощутить свои древние корни. Отнюдь не политическая
демагогия, а великолепно осознанная историческая необходи¬
мость звучала в его словах: «Наше прошлое нам дороже антич¬
ности. Оно нам нужнее... Пусть черенок мировой культуры
привьется к нашим республикам, но стволом должны стать
наши республики». Ибо «новорожденный не станет зрелым
мужем, если к его нежному лицу прицепить усы и бакенбар¬
ды взрослого человека. Таким путем создаются уроды, а не
нации...» 9. Позиция Хосе Марти стала как бы фундаментом эс¬
тетической программы последующих десятилетий, которую в
немалой мере реализовало творчество кубинских художников
20-х — 30-х годов.
8 G. Enriquez. Exposicion retrospectiva. Museo National, 1979.
9 X. Марти. Избранное. M., 1974, с. 152; Кубинская публицистика.
Ют Хосе Марти до наших дней. Сборник. М., 1981, с. 25—26.
127

СССР—Латинская Америка
Доминиканские карнавальные маски в Москве
Атмосфера открытия выставки «Карнавальные маски и графика До¬
миниканской Республики» была несколько необычной. Один из залов
Музея искусства народов Востока на время превратился в мастерскую из¬
вестного доминиканского художника Сильвано Лоры, и присутствующие
стали очевидцами рождения большого панно.
В нем — суть доминиканского карнавала: связь прошлого, когда ис¬
панские конкистадоры, почти уничтожив местное население нещадной
эксплуатацией на золотых приисках, установили свое господство, с сегод¬
няшним днем этой страны.
Известно, что маска — неотъемлемая часть карнавала: именно она
помогает человеку, перевоплотившись в иное существо, унестись в чу¬
десный мир фантазии, отвлечься на время от обыденности, повседнев¬
ности.
Доминиканские маски очень декоративны. Чрезвычайно широк диа¬
пазон художественных и технических средств, помогающих созданию
выразительного образа одного из главных персонажей карнавала —
дьявола. Активная роль принадлежит цвету: либо глубокий черный, либо
контрастные сочетания разных цветов. Разнообразны формы масок: на¬
бычившиеся, с крутыми лбами, с загнутой пастью с зубами или без них.
Используются всевозможные материалы: папье-маше, кожа, бархат, бу¬
мага, хлопок.
Изготовление масок в Доминиканской Республике развито повсемест¬
но и стало делом и народных умельцев, и профессиональных мастеров,
таких, как Фелипе Абреу из Ла-Веги. Те, что экспонировались в Москве,
выполнены народными мастерами двух крупных районов страны. Маски
из провинции Бараона резко отличаются от тех, что созданы мастерами
города Сантьяго. В свою очередь, ярко раскрашенные маски из Сантьяго
делятся на два вида: маска из района Лос Пепинес изображает голову
быка с гладкими рогами, а рога на маске из района Ла-Хоя — со многими
отростками. Такое различие объясняется тем, что некогда жители этих
районов вели тяжбу из-за источника воды. Та давняя «война» перешла
в карнавал в виде шуточных боев. Но есть общая черта у этих масок: их
зооморфный облик, восходящий к древнему культу,— ведь бык и свинья в.
128

В зале выставки. Фото А. Бойцова
им, обусловила их гармоничное со-
Испании и многих других странах
Европы символизировали могущество
природных сил и выступали как сим¬
волы плодородия.
Проведение карнавалов в дни
национальных праздников обуслови¬
ло также существование масок с
расцветкой доминиканского государ¬
ственного флага.
Несмотря на небольшое количе¬
ство экспонатов, выставка отличалась
разнообразием и удачно сочетала
декоративно-прикладное и профес¬
сиональное изобразительное искус¬
ство. 13 графических работ представ¬
ляли творчество ведущих художников
страны трех поколений — Гильо Пе¬
реса, Фернандо Пеньи Дефильо,
Сильвано Лоры, Кандидо Бидо, Анто¬
нио Гвадалупе, Карлоса Санджованни,
Хорхе Северино, Рафаэля Альваре¬
са и др. Многие из этих работ являли
собой свободные композиции, их
тема казалась весьма далекой от кар¬
навала, но декоративность, присущая
четание с масками. Эти работы отличались поиском новых технических
приемов и художественного языка, свободой в выборе изобразительных
средств и высоким профессиональным уровнем. К современной домини¬
канской графике можно отнести слова Сильвано Лоры, сказанные им на
встрече в журнале «Латинская Америка», по поводу доминиканской жи¬
вописи: «Она пропитана идеями свободы, наполнена критическим созна¬
нием и... обладает достаточной жизнестойкостью». Эти слова имеют
прямое отношение и к фотоработам Вилфредо Гарсиа, представленным
на выставке, в которых запечатлена сегодняшняя жизнь страны — ее со¬
циальные контрасты, красота природы, ее люди. Фотографии раскрывают
как бы внешнюю сторону этой жизни, тогда как маски и графика — ее
духовный потенциал. Благодаря присутствию фотографий Гарсиа резче
выявилась основная тема выставки: связь вчерашнего дня с сегодняшним
сквозь синтез народных традиций и профессионального искусства.
Больше месяца экспонировалась в Москве эта выставка, вызывая вос¬
хищение народом, который верен национальным культурным традициям
и которому есть что сказать своим искусством всему миру.
Ю. В. ВЕРШИНИНА
12*

О Б С У ЖД Е НИ Е КНИГИ
КНИЖНАЯ
ПОЛКА
■
Советские ученые
о движении неприсоединения
В 1986 г. мировая прогрессивная общественность отмечает 25-летие
проведения первой конференции глав правительств неприсоединивших-
ся стран — историческое событие, положившее начало движению непри¬
соединения. В настоящее время в него входит большинство государств
развивающегося мира. К этому юбилею советскими учеными-между¬
народниками опубликованы два серьезных коллективных исследования,
освещающих путь, пройденный движением неприсоединения с момента
его зарождения Ч В обсуждении этих книг принимают участие д-р истор.
наук А. Н. Глинкин, д-р истор. наук В. П. Лукин и д-р истор. наук С. А. Ми¬
коян.
А. Н. Глинкин. Прежде всего должен сказать, что выход в свет
обсуждаемых книг отвечает уже давно назревшей потребности совет¬
ской науки дать всестороннюю оценку одного из важнейших явлений
современности. Авторы обеих работ, основываясь на огромном факти¬
ческом материале, не ограничиваются описанием отдельных событий,
а стремятся глубоко теоретически осмыслить этот сложный и проти¬
воречивый феномен. Хотя обсуждаемые работы посвящены одной
теме и, как следствие, главную ось каждой из них образует сходный
круг проблем, они не дублируют и не повторяют, а во многом допол¬
няют друг друга. В результате получается широкая по охвату комп¬
лексная картина исторической эволюции движения неприсоединения и
его современной роли в развитии международных отношений. Такая
плодотворная взаимодополняемость, видимо, определяется различной
методикой исследований, а также конкретными исходными целями и
задачами, поставленными перед авторскими коллективами.
Для одной книги (будем для краткости именовать ее монография
ИМЭМО) характерен преимущественно структурно-функциональный
подход. Наряду с выявлением основных этапов, пройденных движени¬
ем неприсоединения за четверть века, анализом его вклада в решение
актуальных международных вопросов современности, в пей большое
место занимают проблемы социально-политической структуры, меха¬
низма, порядка деятельности движения неприсоединения, выявление
качественных характеристик этого нового института в системе между¬
народных отношений. Избранная методика позволила авторскому кол-
1 Движение неприсоединения в современном мире. Отв. редактор
Я. Я. Этингер. М., «Наука», 1985, 288 с.; Движение неприсоединения.
Отв. редактор И. И. Коваленко. М., «Наука», 1985, 422 с.
130

лективу добиться весьма высокой степени теоретических обобщений,
выработать четкую схему исследований, где все главы «намертво»
скреплены друг с другом логикой изложения. В целом получилось
серьезное и в то же время компактное исследование, что само по себе
является немаловажным достоинством публикации.
Авторы второй книги (монографии ИВАН) основываются на проб¬
лемно-историческом подходе, оправдывающем, если можно так выра¬
зиться, «свободную» структуру повествования. Это позволило найти
новые «срезы» для изучения и детально проанализировать отдельные
аспекты движения. В их числе, например, борьба против информаци¬
онного империализма, роль движения в мирном решении международ¬
ных споров и конфликтов, отношение к зонам мира, деятельность в
ООН, стремление к перестройке международных экономических отно¬
шений и др. Однако такая структура книги определила наличие неко¬
торых повторов.
Одно из главных достоинств обеих работ — глубокий комплексный
анализ эволюции взглядов участников движения на его роль и задачи
в меняющемся мире. Такой подход позволил убедительно обосновать
важный тезис о том, что движение неприсоединения — необычное яв¬
ление в истории и системе современных международных отношений.
Оно представляет собой новый тип организации межгосударственного
сотрудничества, который обладает рядом характерных особенностей,
отличающих его от традиционной структуры международных органи¬
заций, обладающих уставом, постоянными органами, штаб-квартирой,
бюджетом, персоналом чиновником и т. д. Отмечая это обстоятельство,
авторы приходят к ценному с прогностической точки зрения заключе¬
нию о том, что в будущем тенденция к сплочению и консолидации
рядов движения будет преобладать, нивелируя негативные последствия
усилившейся дифференциации в «третьем мире». Объективный харак¬
тер противоречий развивающихся стран с империализмом, сложность
проблем, которые им приходится решать совместно, служат предпо¬
сылкой жизнестойкости движения, взаимодействия в его рамках раз¬
личных политических и социальных сил.
Центральное место в обеих книгах занимает рассмотрение главных
направлений деятельности движения неприсоединения на международ¬
ной арене: борьбы против империализма, коллективных выступлений
за окончательную ликвидацию колониализма и расовой дискриминации,
перестройку международных экономических отношений на демократи¬
ческих, справедливых основах. Приводимые авторами материалы пока¬
зывают растущий вклад неприсоединившихся стран в борьбу против
гонки вооружений, за мир и всеобщую безопасность. На этом пути
упрочивается союз движения неприсоединения и стран социализма,
поддерживающих справедливые устремления развивающихся государств
утвердить свою роль в решении жгучих международных вопросов
современности, добиться признания своих законных требований в эко¬
номической и политической областях. Не в «абсолютном неприсоедине¬
нии» или «равноудаленности» залог успеха движения неприсоединения,
а в возможностях опираться на огромный потенциал социалистической
системы, использовать политическую и экономическую мощь СССР и
других государств социалистического содружества, их высокий между¬
народный авторитет, подчеркивается в рецензируемых монографиях
(ИМЭМО, с. 118; ИВАН, с. 376—395).
Обе книги отличает реализм, объективность в оценке внутренней
неоднородности движения неприсоединения, которая порождает слож¬
ности и трудности, отражающиеся на его структуре, формулировке це¬
лей, принимаемых решениях. Авторы не игнорируют некоторых нега¬
тивных тенденций, ослабляющих его боевой потенциал, дают аргумен¬
тированный отпор идеологическим диверсиям империалистических сил,
стремящихся вбить клин между странами, входящими в движенпег
а также ими и государствами социалистического содружества.
131

Разговор о достоинствах рецензируемых работ можно было бы про¬
должить, однако в интересах изучения этой темы — а к ней советские
международники будут обращаться еще не раз — необходимо сказать
и о недостатках, хотя они не носят принципиального характера. Вы¬
зывает сожаление, что некоторые важные вопросы не получили долж¬
ного освещения. Прежде всего речь идет о концепции нового междуна¬
родного политического порядка, которая находит все больше привержен¬
цев среди государственных деятелей «третьего мира». Изучением этой
проблематики занимаются научно-исследовательские центры ряда
стран, особенно Латинской Америки, публикуются десятки книг.
В экономических разделах обеих монографий явно недостаточное
место заняла проблема внешнего долга. Для большой группы развива¬
ющихся государств это наиболее острый вопрос и в экономическом,
и в социально-политическом плане, тем более что в империалистиче¬
ской стратегии использование экономических трудностей стран Азии,
Африки и Латинской Америки все больше выдвигается сегодня на пер¬
вый план.
Несмотря на отмеченные недостатки, обсуждаемые монографии
вносят существенный вклад в изучение одного из наиболее актуаль¬
ных и важных явлений современной международной жизни. Можно с
уверенностью сказать, что обе книги не затеряются среди потока пуб¬
ликаций по международной тематике, выходящих в нашей стране,
а займут в нем достойное место. Такой вывод не препятствует поста¬
новке в дискуссионном порядке следующего вопроса: не было бы зна¬
чение этих книг еще выше, если бы один авторский коллектив скон¬
центрировал усилия на создании обобщающего труда, а второй — на
углубленном исследовании отдельных сторон движения неприсоеди¬
нения?
В. П. Лукин. Действительно, старым как мир является вопрос:
хорошо или плохо, когда одновременно выходят в свет две книги, по¬
священные одной и той же теме? Чаще всего мнение авторов здесь
резко расходится с мнением издателей. Случаются, однако, исключе¬
ния из этого правила, и в данном случае речь идет именно о таком
исключении.
В работе ИМЭМО весьма интересной и удачной является вводная
глава «Развивающиеся страны в системе современных международных
отношений». В ней па серьезном теоретическом уровне «третий мир»
рассматривается как международно-политическая общность. Авторы
справедливо отмечают, что, хотя развивающиеся страны, составляю¬
щие костяк движения неприсоединения, не могут быть объединены,
подобно развитым капиталистическим или социалистическим государ¬
ствам, на основании формационных признаков, тем не менее на меж¬
дународной арене они в течение длительного времени представляют
собой довольно устойчивую политическую общность, несмотря на имею¬
щиеся противоречия и конфликты. Объясняя причины этого феномена,
авторы пишут: «Важнейшая фундаментальная характеристика непри-
соединившихся стран в международном сообществе состоит в том, что,
несмотря на то что подавляющее большинство их входит в мировое
капиталистическое хозяйство, в политическом отношении они отнюдь
не являются составной частью системы империализма. Благодаря ново¬
му соотношению сил в мире и укреплению позиций социализма дви¬
жение неприсоединения с первых дней своего выхода на мировую
арену получило возможность (и она расширяется в наши дни) само¬
стоятельного участия в международных делах» (с. 19).
В книге выделены три основных элемента, обусловливающих меж¬
дународно-политическую общность развивающегося мира и позволяю¬
щих ему противостоять многочисленным и весьма серьезным центро¬
бежным процессам. Во-первых, это комплекс более или менее сходных
долговременных задач национального развития, которые могут решаться
средствами внешней политики и притом только сообща (укрепление
национального суверенитета, обеспечение более благоприятных внешне¬
132

экономических и внешнеполитических условии для развития, преодо¬
ление отсталости и т. д.). Во-вторых, это противостоящая вышеупомя¬
нутым задачам и в известной мере уравнивающая положение всех
или большинства развивающихся стран, усложняющаяся их зависи¬
мость от развитых капиталистических государств в целом, и прежде
всего от основных империалистических центров и ТНК. В-третьих, это
промежуточное положение между двумя мировыми системами, позво¬
ляющее использовать противоречия между ними для укрепления соб¬
ственных международных позиций, а также обращаться за помощью и
поддержкой к социалистическим государствам (с. 20—21). Выдвинув
и обосновав эти характеристики движения неприсоединения, авторы
строят описание самого движения на солидном концептуальном фун¬
даменте.
Удачи авторов второй книги связаны главным образом с более
прикладным, конкретным уровнем анализа. В главе монографии ИВАН
«Мирное сосуществование — политико-правовая основа движения не¬
присоединения» интересно рассматривается вопрос о правах и обязан¬
ностях участников движения неприсоединения, а также неучаствую-
щпх в нем стран по отношению к его участникам. Авторы подчерки¬
вают, что «неучастник движения не в праве поощрять любым способом
неприсоединившуюся страну к нарушению принципа неприсоединения,
ибо тем самым последний нарушает принципы мирного сосуществова¬
ния, в частности, не в праве подталкивать ее к совершению такой
агрессии или втягивать в соучастие в ней, будь то заключением пря¬
мого союзного договора или соглашения о необоснованно крупных воен¬
ных поставках, подготовке диверсионных групп и т. д.» (с. 65). В том
же разделе подробно и обстоятельно анализируются правовые аспекты
договоров между социалистическими государствами и участниками
движения неприсоединения.
Специальные главы в книге ИВАН посвящены таким важным ас¬
пектам деятельности движения, как его роль в мирном решении меж¬
дународных споров и конфликтов, борьбе против расизма, попытках вы¬
рваться из тисков информационного империализма.
Таким образом, перед нами не только частично повторяющиеся,
но и взаимно дополняющие друг друга книги. И здесь выявляется вто¬
рой аргумент в пользу их одновременного издания. По прочтении обе¬
их работ создается ясное и определенное представление о нынешнем
состоянии изучения в нашей стране одного из важнейших явлений
■современной мировой политики — движения неприсоединения. Впечат¬
ление это в целом благоприятное. За годы работы советские исследо¬
ватели создали немалый «банк информации и знаний» о деятельности
развивающихся стран, накопили солидный объем конкретного материа¬
ла, что позволило перейти к его систематизации и обобщению. Неуди¬
вительно, что обе книги написаны квалифицированно, профессиональ¬
но, с несомненным знанием дела. Этот плацдарм является необходимой
и достаточной основой для дальнейшей серьезной теоретической ра¬
боты.
Однако предстоит еще и многое сделать. Пока что осмысление дви¬
жения неприсоединения в качестве субъекта мировой политики проис¬
ходит главным образом в контексте его взаимоотношений с силами со¬
циализма и капитализма. Это, разумеется, необходимо. Но вряд ли
следует ограничиваться лишь такой постановкой проблемы. Как извест¬
но, нынешний мир весьма сложен. Хотя диалектика «противоборст¬
во — сосуществование» является в наши дни доминирующей чертой
мировой политики, она отнюдь не исчерпывается этим комплексом от¬
ношений. Современный мир — это мир многополюсный. В нем действу¬
ют самые разнообразные силы: национальные, региональные, междуна¬
родные. И дальнейшее осмысление роли и исторических судеб движе¬
ния неприсоединения, помимо всего прочего, должно состоять в
определении его места в этом сложном, многополюсном, многофакторном
мире.
133

Взять хотя бы один из структурных элементов современных меж¬
дународных отношений — крупные центры силы. Среди них есть такие,
которые являются внешними по отношению к движению неприсоеди¬
нения и активно борются за влияние как на него в целом, так и на
отдельные составляющие его компоненты. С другой стороны, само это
движение маневрирует не только по линии «Ёосток — Запад». Есть
также центры силы, которые входят в состав движения и стремятся
использовать его в качестве фактора для реализации собственных ра¬
стущих амбиций.
И последнее. Движение неприсоединения обладает весьма серьез¬
ной региональной спецификой. Это имеет особенно важное значение
для стран Латинской Америки в связи с тем, что они позднее других
вошли в состав движения. Основательное изучение данной проблемы
представляется весьма важным для более полного понимания внешне¬
политической ориентации многих латиноамериканских государств.
Между тем этой проблеме в обеих обсуждаемых книгах почти не уде¬
лено внимания. Этот пробел необходимо восполнить.
С. А. Микоян. Действительно, вызывает сожаление, что авторы обеих
монографий как-то вскользь, недостаточно глубоко затронули проблему
участия стран Латинской Америки в движении неприсоединения. Вернее,
проблемы — ибо самое включение многих стран Западного полушария
в это движение вызвало целый ряд вопросов, заслуживающих анализа
советских ученых. В общем-то, «азиатско-африканский уклон» понятен
и в какой-то мере закономерен: именно в Азии зародилось это движение,
благодаря участию государств Африки вышло за пределы одного конти¬
нента и стало в большей мере всеобъемлющим, повысились его автори¬
тет и международное признание. И все же время не стоит на месте,
в том числе и для рассматриваемого круга вопросов.
Еще в январе 1972 г. один из основных авторов монографии ИВАН,
проф. Р. А. Тузмухамедов выступил в нашем журнале со статьей, в ко¬
торой первым обратил внимание на такой, тогда новый, феномен, как
расширение участия латиноамериканских государств в движении непри¬
соединения, и на некоторые важные аспекты этого процесса.
Огромное значение имело избрание Гаваны как места проведения
VI конференции на высшем уровне. Ведь, как отмечается в обеих моно¬
графиях, движению присущи свои внутренние противоречия, порой до¬
вольно острая идеологическая борьба вокруг его насущных проблем.
Повышение активности Кубы в движении внесло неоценимый вклад в
отстаивание основных идеалов неприсоединения, в их развитие в соот¬
ветствии с современной ситуацией на планете, в борьбу против попыток
со стороны империализма и его клиентуры деполитизировать движение,
отвлечь его от наиболее актуальных задач, стоящих перед народами раз¬
вивающихся стран, изолировать от воздействия идей социализма.
Весь этот круг вопросов, конечно, основательно разработан в обеих
монографиях, ибо составляет главную их проблематику. Тем более же¬
лательно было бы ярче высветить роль Кубы и других стран континента.
И дело, естественно, не ограничивается одними форумами типа гаван¬
ского, хотя, конечно, подготовка к ним и проведение характеризуются
более зримыми и емкими проявлениями тех процессов, которые подспуд¬
но каждодневно протекают в движении.
В книге ИВАН в ряде глав содержатся страницы, касающиеся этого
региона. Так, совершенно правильно отмечается: «По мере усиления
революционно-освободительного движения на континенте, и особенно в
Центральной Америке и Карибском бассейне, а также вследствие укреп¬
ления позиций национально-патриотических сил в других странах ре¬
гиона набирал силу антиимпериалистический потенциал латиноамери¬
канского неприсоединения, которое становилось все более единым и ра¬
дикальным» (с. 48). А на с. 50 говорится о «благотворном влиянии ре¬
волюционной Кубы и ее выдающегося руководителя Ф. Кастро, который
внес огромный личный вклад в его (движения.— С. Л/.) консолидацию
на антиимпериалистической основе».
134

Однако эти верные замечания очень уж лаконичны, они фактически
т<е развернуты и их суть не проанализирована. Подобная же лаконич¬
ность в отношении Латинской Америки свойственна и другим главам
этой работы. Естественно, что большая часть фактического материала
относится к Азии и Африке (хотя бы в силу того, что «латиноамерикан¬
ский период» в истории движения приходится на 70-е -80-е годы), одна¬
ко пропорции все же могли бы быть иными. Особенно это заметно в та¬
ких, например, главах, как 4-я — «Движение неприсоединения и нацио¬
нально-освободительная борьба», и 13-я — «Подрывная деятельность
империализма против движения неприсоединения».
В этой последней главе мы можем найти замечание о том, что в
1979 г. разразился кризис в отношениях между США и Кубой в резуль¬
тате лживых утверждений со стороны Вашингтона о том, что на Кубе
якобы была развернута советская военная бригада. И только. Автор не
вскрывает подлинного характера провокационной выходки Вашингтона,
суть которой состояла в том, чтобы именно в тот момент скомпромети¬
ровать Кубу, готовившуюся провести VI Конференцию движения непри¬
соединения (после которой Фидель Кастро должен был запять пост пред¬
седателя движения), как страну, вообще «неподходящую» для участия
в движении.
В главе 7-й «Движение неприсоединения и зоны мира» даже не упо¬
минается «Договор Тлателолко» о безъядерной зоне в Латинской Амери¬
ке. В главе 6-й «Роль движения неприсоединения в мировом решении
международных споров и конфликтов» детально анализируется ситуация
в связи с конфликтом между Аргентиной и Великобританией из-за
Мальвинских островов. Однако слишком бегло и менее значимо, фак¬
тически без конкретного материала автор касается ситуации в Цент¬
ральной Америке. Не нужно доказывать, что в социально-политическом
и идеологическом планах эти две ситуации просто несравнимы. Говоря
о положении в Центральной Америке и Карибском бассейне, автор дол¬
жен был найти место для детального анализа обстановки в этом суб¬
регионе. Если же дело не в месте, а в том, что авторский коллектив по
своему составу априори придавал исследованию азиатско-африканскую
направленность, то, по-видимому, следовало ввести в его состав также и
специалиста по Латинской Америке.
Что касается монографии ИМЭМО, то здесь в главе II «Возникнове¬
ние и эволюция движения неприсоединения» помещен специальный па¬
раграф, где суммирован необходимый фактический материал, изложены
некоторые важные специфические факторы, определяющие отношение
стран континента к движению неприсоединения. Автор так формулирует
основные из них: борьба антиимпериалистических, революционно-демо¬
кратических сил; нарастание антиколониальной борьбы в тех карибских
странах, где сохранился колониализм, проблемы перестройки междуна¬
родной экономической системы.
Возможно, не следовало бы столь категорично ограничивать круг
причин, обусловивших включение стран Западного полушария в движе¬
ние неприсоединения. Думается, например, нельзя сбрасывать со счетов
и тот аспект, что многие давно формально освободившиеся государства
континента, где утвердился капиталистический строй, тяготятся сильней¬
шим политическим давлением со стороны США. Этот нажим хотят пре¬
одолеть не только народы, стремящиеся к радикальным социальным
переменам, по и буржуазные правительства. Хотя былое господство
США в ОАГ сегодня серьезно поколеблено, движение неприсоединения —
важный противовес этому панамериканскому механизму, способный рас¬
ширить возможности политического маневра, причем не только в борьбе
за НМЭП, как отмечает автор, но и в решении множества других посто¬
янно возникающих вопросов.
Завершая обсуждение, хочу присоединиться к мнению, что обе кни¬
ги вызывают интерес у широкого круга читателей, помогут им сориен¬
тироваться как в уже известных, так и в новых, повседневно возникаю¬
щих проблемах «третьего мира».
135

РЕЦЕНЗИИ
3. И. РОМАНОВА. РАЗВИТИЕ КАПИТАЛИЗМА В АРГЕНТИНЕ. М.г
«Наука», 1985, 287 с.
Тема развития капитализма в странах Латинской Америки приоб¬
ретает все большее теоретическое и практическое значение. Автор
труда, посвященного анализу генезиса, эволюции и кризиса капитализ¬
ма в Аргентине, сумел в проблемно-историческом плане осветить ог¬
ромный исторический период — с момента зарождения капиталистиче¬
ского уклада в недрах колониальной экономики до середины 80-х годов
нашего столетия. Работа написана в русле развиваемого ИЛА АН СССР
важного направления научных разработок *. Она представляет собой
первое комплексное исследование основных тенденций развития капи¬
тализма в отдельно взятой стране Латинской Америки.
Хотелось бы отметить удачную структуру монографии. Первые
шесть глав ограничены четкими временными рамками, в каждом разде¬
ле выделяются наиболее важные вопросы теоретического характера,
без которых невозможно правильно определить значение данного пе¬
риода, его места и роли в эволюции капиталистического способа про¬
изводства. В последней, седьмой главе анализируются итоги длительно¬
го капиталистического пути развития, в результате которого аргентин¬
ский капитализм оказался в тисках глубочайшего экономического,,
социального и политического кризиса.
Во вводной части автор указывает, что одной из центральных за¬
дач исследования было выявление общих закономерностей развития
капиталистического способа производства в Аргентине и определение
специфических черт, присущих капитализму периферии. Именно та¬
кой подход к проблеме отстаивал К. Маркс, решительно возражавший
против того, чтобы превращать «исторический очерк возникновения
капитализма в Западной Европе в историко-философскую теорию о
всеобщем пути, по которому роковым образом обречены идти все на¬
роды» 1 2. Автор успешно справился с поставленной задачей.
В работе прослеживается зарождение буржуазных отношений в ко¬
лониальный период при господствующем феодальном укладе экономи¬
ки. Особенность первого этапа первоначального накопления заклю¬
чалась в том, что он явился побочным продуктом первоначального
накопления, осуществлявшегося в Испании. Существенные сдвиги в раз¬
витии производительных сил, углубление рыночных связей, изменения
социальной структуры общества, связанные с ростом значения наемно¬
го труда, постепенно подтачивали систему колониального господства,,
вели к ее кризису.
Автор правомерно характеризует майские события 1810 г. как не¬
завершенную социальную революцию. Хотя ее содержание и цели но¬
сили буржуазный характер, местная буржуазия в тот период еще не-
оформилась как класс. Незавершенность Майской революции сказалась
в первую очередь в области аграрных отношений. Монополия испанской
короны на землю сменилась монополией латифундистов. Этим, в част¬
ности, объясняется провал попыток Ривадавиа провести в 20-х годах
прошлого столетия ряд реформ, прежде всего аграрную, которые могли
бы изменить направленность социально-экономического развития Арген¬
тины. Земельные магнаты захватили политическую власть, прервав про¬
цесс буржуазно-демократических преобразований.
1 В 1983 г. вышла в свет коллективная монография ИЛА «Капи¬
тализм в Латинской Америке. Очерки генезиса, эволюции и кризиса»,
освещающая особенности эволюции капиталистических отношений в
странах региона.
2 К. М а р к с, Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 19, с. 120.
136

В монографии интересно трактуется эволюция капиталистического
уклада, превращение его в ведущий, а затем в господствующий. Рома¬
нова делает важный вывод о том, что промышленный переворот —
это многоплановый процесс, включающий технический, экономический,
политический и социальный аспекты, развитие которых может прохо¬
дить асинхронно. Если на завершающей стадии промышленного пере¬
ворота в странах классического капитализма производились собствен¬
ные машины, то в Аргентине переход к фабрично-заводской структуре
был связан с импортом оборудования. Это обусловило ограниченный и
затяжной характер промышленного переворота при активном участии
и контроле со стороны иностранного капитала.
Поскольку как буржуазия, так и пролетариат формировались в
значительной мере на основе европейской иммиграции, социальный ас¬
пект переворота проявился раньше, чем был отмечен скачок в разви¬
тии производительных сил. Сохранение докапиталистических отноше¬
ний в сельском хозяйстве тормозило глубокую перестройку промыш¬
ленности. Промышленный переворот с одной стороны усилил
техническую оснащенность страны, с другой — положил начало ее тех¬
нологической зависимости от иностранного капитала.
Рассматривая эволюцию развития капиталистических отношений в
XX в., Романова уделяет большое внимание процессу развития инду¬
стриализации, акцентируя внимание на усилении наступления импе¬
риализма на периферийные государства, результатом чего был рост их
экономической зависимости. Весьма созвучны с проблемами сегодняш¬
него дня явления, относящиеся к мировому экономическому кризису
1929—1933 гг.: огромная финансовая задолженность, резкое ограничение
импорта, беспрецедентный отток из страны средств и другие факты,
свидетельствовавшие о стремлении международного империализма пере¬
бросить издержки кризиса на плечи экономически слаборазвитых и за¬
висимых стран. К этому периоду относится и возникновение в Арген¬
тине структурного кризиса, который до сих пор не преодолен.
В разделе о провале политики стабилизации в период правления
военных режимов 70-х — начала 80-х годов отмечается, что военный
переворот 1976 г. еще раз показал глубину переживаемых Аргентиной
кризисных явлений, охвативших как экономический базис, так и по¬
литическую надстройку, вновь подтвердил необходимость серьезных
социально-экономических преобразований. В заключительном парагра¬
фе автор доводит исследование до 1984 г. и дает оценку плану нацио¬
нального развития правительства Р. Альфонсина — «Направления стра¬
тегии экономического роста на 1985—1989 гг.» Эта программа, как спра¬
ведливо указывает Романова, не может решить коренных проблем
страны.
Книгу характеризуют глубина и тщательность обработки фактоло¬
гического материала. Однако некоторые концептуальные выводы, изло¬
женные в заключении и касающиеся проблем, по которым в советской
латиноамериканистике еще не выработано единого мнения, представля¬
ются спорными. К ним относится, в частности, вопрос о характеристи¬
ке уровня капиталистического развития страны. Думается, что не толь¬
ко макроэкономические показатели и резко возросшая финансовая
зависимость «сближают Аргентину с развивающимися странами»
(с. 270).
В целом исследование, бесспорно, является важным вкладом в со¬
ветскую латиноамериканистику, новым шагом в изучении проблем раз¬
вития капитализма в этом регионе.
Б. М. МЕРИН
137

1984: d A DONDE VA VENEZUELA? Caracas, «Planeta», 1984, 679 p.
1984: КУДА ИДЕТ ВЕНЕСУЭЛА? Каракас, 1984, 679 с.
Подготовленный известным венесуэльским журналистом Рамоном
Веласкесом объемный сборник статей и выступлений видных полити¬
ческих и общественных деятелей страны задуман как первая книга се¬
рии «Зеркало Венесуэлы». Почти в сорока помещенных в ней публи¬
кациях в связи с итогами выборов 4 декабря 1983 г. с разных позиций,
рассматриваются важные аспекты политического развития страны на
протяжении последних двух с половиной десятилетий.
Что представляет собой политическая система Венесуэлы — форму
правления, обеспечивающую и гарантирующую народу участие в по¬
литической жизни и подчиняющую правителей воле избирателей, или
режим «партидократии», при котором прерогативы президента мало
чем отличаются от диктаторских, а вся деятельность чередующихся у
власти партий «статуса» направлена лишь на обеспечение их членам
максимальных преимуществ? Книга не дает однозначного ответа на
этот вопрос, но сам факт его постановки, широкий диапазон различ¬
ных мнений свидетельствует об актуальности поднятой темы, остроте
ведущихся вокруг нее дебатов.
Большинство авторов вошедших в сборник материалов выступают
за совершенствование «венесуэльской демократии», искоренение при¬
сущих ей недостатков. Различия позиций сводятся в основном к ха¬
рактеристике причин несовершенства нынешней политической системы.
Исходя из этого критерия, представленные в сборнике работы можно
условно разделить на три группы.
Первую из них составляют статьи и выступления руководителей
партий «статуса» — Демократическое действие (АД), придерживающей¬
ся социал-демократической ориентации, и Социал-христианской партии
КОПЕИ. Их лидеры считают существующее политическое устройство
самым выдающимся завоеванием венесуэльского народа после сверже¬
ния в 1958 г. диктатуры Переса Хименеса. Анализируя через эту приз¬
му итоги выборов и причины глубокого социально-экономического кризи¬
са, охватившего страну в период правления социал-христианской
администрации Л. А. Эрреры Кампинса (1979—1984), видные деятели
КОПЕИ — Р. Кальдера, Э. Фернандес, П. П. Агилар, Г. Тарре Бри¬
сеньо — связывают их с осложнением международной конъюнктуры,
внутрипартийными разногласиями и противодействием курсу предыду¬
щего правительства оппозиционных партий. В свою очередь известные
руководители АД — X. Лусипчи, К. А. Перес, М. Пеньяльвер,
М. Т. Бруни Сельи, К. Каначе Мата — стремятся возложить всю ответ¬
ственность за сложившуюся ситуацию на своих основных политиче¬
ских конкурентов — социал-христиан.
Авторы второй группы публикаций — лидеры левых и левоцент¬
ристских политических организаций — М. Кабальеро, X. Эскалона,
К. Р. Эрнандес, А. Мартин, М. Молейро, Т. Петков. Несмотря на до¬
статочно широкие различия во взглядах — от апологетики нынешней по¬
литической системы до полного ее отрицания,— все они высказываются
против засилья на политической арене партий «статуса» и выступают
за создание блока левых сил как альтернативы политической гегемон
нпп АД и КОПЕИ.
Третья группа материалов объединяет статьи так называемых «не¬
зависимых» — журналистов, общественных деятелей, ученых, священ¬
нослужителей. Представленные ими работы наиболее разнообразны как
по идейным позициям, так и по уровню теоретических обобщений.
Объединяющим их критерием является тезис о том, что политическая
система страны переживает кризис.
Известный деятель церкви, придерживающийся концепции «теоло¬
гии освобождения», епископ Куманы М. X. Парра Леон, разделяя по¬
зиции венесуэльского епископата, например, считает, что для решения
138

назревших социально-политических проблем необходимо моральное со¬
вершенствование общества, погрязшего в пороках, присущих капитали¬
стической системе (с. 469). По мнению писателя и общественного дея¬
теля Р. Эсковара Салома, обесценение моральных принципов явственно
обозначилось после повышения цен на нефть в 1973 г., когда венесу¬
эльцев «совратили легкие деньги» (с. 243). Кризис политической систе¬
мы страны автор объясняет сохранением противоречий между привне¬
сенными извне буржуазно-демократическими элементами политической
культуры и национальными традициями авторитарного правления
(с. 252). В наиболее резкой форме негативное отношение к существую¬
щей структуре власти выражено в статье журналиста М. Рона Педри-
ке. Характеризуя ее как «партидократию», он, по сути дела, отождест¬
вляет нынешнюю стадию развития «представительной демократии»
с диктаторским режимом, при котором президент и правящая партия
обладают практически неограниченными прерогативами (с. 580—584).
В отличие от нормативистских взглядов Рона Педрике, издатели
журнала «СИК» иезуиты А. Соса Абаскаль и X. А. Ласкано строят
свои выводы на основе анализа эволюции социальной структуры. Одной
из основных причин кризиса политической системы они считают из¬
менение соотношения сил в рамках правящего блока, что обусловлено
усилением позиций местной крупной буржуазии (с. 390). Немецкий
экономист X. Р. Зоннтаг, более десяти лет работающий в Венесуэле,
связывает этот процесс с усилением транснационализации экономики
Венесуэлы и ослаблением позиций национального государства (с. 620).
X. В. Ранхель — «независимый» политический деятель, выдвигав¬
шийся на выборах 1983 г. кандидатом в президенты от блока левых
партий, в который входила КПВ, справедливо считает, что кризис де¬
мократической системы обусловлен несовершенством экономической
структуры страны. Определяющими чертами существующей «модели
нефтяного капитализма», по его мнению, являются зависимость от
транснационального капитала и ориентация предпринимателей не
столько па рентабельность производства, сколько на доступ к источ¬
никам средств, получаемых государством от экспорта нефти. На основе
детального анализа функционирования этой «модели» Ранхель приходит
к важному выводу о том, что неэффективность экономической деятель¬
ности государства определяется не его неспособностью к управлению,
а перераспределением им львиной «доли доходов от нефти на поддерж¬
ку жизнеспособности паразитического частного сектора, который не в
состоянии собственными силами обеспечить свое существование
(с. 557).
Краткий обзор рассмотренных точек зрения, отнюдь не претендую¬
щий на полноту охвата всех представленных в книге материалов, поз¬
воляет получить общее представление о наиболее важных проблемах
современного этапа политического развития Венесуэлы.
Вместе с тем, нельзя не отметить серьезное упущение составителя
сборника — в нем нет ни одной работы ведущих идеологов компартии,
без учета позиций которой панораму идейной борьбы вокруг альтерна¬
тив социально-политического развития нельзя считать полной. Хоте¬
лось бы надеяться, что в следующих публикациях серии «Зеркало
Венесуэлы», которые издательство планирует посвятить проблемам
экономического, социального и внешнеполитического развития, этот не¬
достаток будет учтен.
М. М. ГУРВИЦ
139

EL TRANSFONDO — MONETARISMO DE AJUSTE. Bogota, Fundacido
universitaria autonoma de Colombia, 1985, 140 p.
МОНЕТАРИСТСКИЕ РЕЦЕПТЫ ПЕРЕСТРОЙКИ ЭКОНОМИКИ. Боготаг
1985, 140 с.
Усиление экономического и политического давления на развиваю¬
щиеся страны является важным элементом современной стратегии
империализма. В Латинской Америке, где эта линия проводится с осо¬
бой жесткостью, агрессивный курс империализма, важная роль в кото¬
ром отводится МВФ, вызывает растущее возмущение и протесты.
С его острой критикой сегодня выступают самые широкие обществен¬
ные круги. Этой задаче посвящена и рецензируемая работа, представ¬
ляющая собой сборник докладов на конференции о внешней задол¬
женности Латинской Америки, политике МВФ и ее воздействию на
экономику Колумбии. Авторы .докладов — профессора Автономного
университета Колумбии Хулио Сильва Кольменарес, Октавио Барбоса
Кардона, Исидро Парра Пенья и Хорхе Чилд Велес.
Работа открывается введением профессора Альфредо Васкеса Кар-
рисосы, в котором суммируются основные положения докладов. Автор
подчеркивает, что проблема внешней задолженности стала особенно’
актуальной. Как отмечается в книге, важное «политическое значение-
внешней задолженности состоит в том, что во внешнеполитическом
плане она выражает гегемонистские намерения центров капитализма^
стремящихся к подчинению периферии и к превращению долгового
рычага в постоянно действующий фактор углубления ее зависимости»
(с. 13).
Борьба за решение проблемы внешней задолженности становится
ныне главной осью общественной жизни региона. Определились три
подхода к ее урегулированию: во-первых, подчинение требованиям им¬
периализма, принятие условий МВФ и получение на этой основе новых
кредитов от транснациональных банков; во-вторых, признание невоз¬
можности погасить задолженность, введение моратория или по меньшей
мере отсрочки на выплату процентов; в-третьих,— промежуточная по¬
зиция: продолжение выплаты процентов, при условии ограничения этих
выплат определенной долей экспортных доходов. Хотя в книге отмеча¬
ется, что «Латинская Америка все более ориентируется на второй и
третий варианты решения проблемы внешней задолженности», авторы
выступают с активной поддержкой тезиса о невозможности погашения
иностранного долга. Согласно приводимым ими расчетам, в течение бли¬
жайших 10 лет только на оплату процентов страны континента долж¬
ны будут израсходовать 400 млрд долл. Подобные выплаты, говорится в
работе, «представляют собой чрезмерное бремя,... угрожающее стабиль¬
ности демократических правительств, ибо последние неизбежно столк¬
нутся... с широким народным недовольством» (с. 14).
Два первых доклада посвящены общей характеристике политики
МВФ и кризиса валютно-финансовой системы мирового капитализма.
Как подчеркивают авторы, основная его причина кроется не в недоста¬
точной эффективности применяемых методов и средств, а в том, что
сама система не отвечает современным требованиям мировой экономи¬
ки, не соответствует динамике развития международных экономических
отношений. Образование огромной внешней задолженности развиваю¬
щихся стран (в первую очередь Латинской Америки, принадлежащей
к числу крупнейших должников) является одним из главных проявле¬
ний нынешнего кризиса капиталистической валютно-финансовой систе¬
мы. Со своей стороны западные кредиторы оказывают возрастающее
давление на страны континента, как и на другие регионы развивающе¬
гося мира. Они заинтересованы прежде всего в получении огромной эко¬
номической дани в виде выплаты процентов по предоставленным зай¬
мам и добиваются такой хозяйственной перестройки в латиноамерикан¬
ских государствах, которая гарантировала бы бесперебойное
140

функционирование эксплуататорской системы долговой зависимости..
МВФ активно способствует реализации этих планов.
Центральное место в работе занимает доклад Сильвы Кольменареса
на тему «План перестройки экономики, навязанный Колумбии МВФ,
и его экономические, социальные и политические последствия». Доклад
дает широкую картину усиления экономических трудностей в стране и
углубления кризиса внешней задолженности, что проявляется в сниже¬
нии темпов роста ВВП, увеличении безработицы, уменьшении загрузки
промышленности, росте инфляции. По состоянию на начало 1985 г.,
иностранный долг Колумбии достиг 10,5 млрд долл, (по сравнению с
3,3 млрд долл, в 1976 г. и 1,6 млрд долл, в 1969 г.) (с. 32). Между¬
народные банки с целью противопоставить Колумбии единый фронт
кредиторов образовали Комитет банков Нью-Йорка, который возглавил
американский «Кемикл бэнк». В его состав вошли крупнейшие банки
США, Англии, Японии, ФРГ, Франции, Канады. В целом комитет пред¬
ставляет интересы 246 банков — кредиторов Колумбии (с. 80). В рам¬
ках комитета созданы три рабочие группы, возглавляемые американски¬
ми банками «Мэньюфэкчурерз Ханновер траст», «Чейз Манхэттен бэнк»
и «Бэнкерз траст». Как отмечается в работе, указанные банки «тес¬
нейшим образом сотрудничают с финансовыми группами Рокфеллера
и Моргана, имеющими в Колумбии крупные экономические интересы,
связанные с прямыми инвестициями, передачей технологии и контро¬
лем над внешней торговлей» (с. 80).
С сентября 1984 г. по март 1985 г. Колумбию посетили две делега¬
ции МВФ во главе с Э. Визнером — бывшим министром в правитель¬
стве Турбая Айялы, ныне директором латиноамериканского департамен¬
та фонда, которые вынудили колумбийское правительство принять
«план перестройки экономической политики». Указанный план пред¬
усматривал ограничение роста заработной платы, введение новых
прямых и увеличение косвенных налогов, проведение девальвашпг
национальной валюты, повышение тарифов на транспорте, снижение
государственных расходов на социальные нужды, либерализацию им¬
порта и другие мероприятия. Автор оценивает влияние этих мероприя¬
тий на различные стороны общественной жизни страны.
Правительство Колумбии взяло курс на резкое ограничение роста
зарплаты. На государственных предприятиях повышение зарплаты на
50% отстает от роста стоимости жизни. Такая же линия проводится и
на предприятиях частного сектора. В сфере внешних экономических
связей правительство взяло обязательство либерализовать 65% импор¬
та. Вместе с тем была проведена новая крупная девальвация колум¬
бийского песо. Если в 1982 г. национальная валюта страны была обесце¬
нена на 19%, в 1984 г. на 30%, то в 1985 г.—на 50% (с. 87). Боль¬
шая часть новых займов была направлена на финансирование импорта
частных предприятий, а также экспортных отраслей производства.
Значительные дополнительные уступки были предоставлены иностран¬
ным частным инвесторам. Последние, однако, не спешат осуществлять
в Колумбии новые капиталовложения. Общая сумма прямых инвести¬
ций в стране в 1985 г. не увеличилась и оценивается в 2 млрд долл,
(с. 90). Подводя первые итоги новой экономической политики прави¬
тельства, автор пишет: «...Эта программа, нацеленная на ограничение
внутреннего спроса и ориентацию производства на экспорт... служит
интересам транснациональных банков... ведет к удушению колумбий¬
ской экономики. Ее реализация вызовет снижение жизненного уровня
большинства колумбийцев...» (с. 91). Работа завершается докладом, по¬
священным проблемам борьбы за новый международный экономический
порядок.
Новая книга колумбийских исследователей представляет несомнен¬
ный шаг вперед в изучении сложных социально-экономических проблем
Латинской Америки и во многом поможет правильной ориентации
прогрессивных сил региона в борьбе за освобождение.
Л. Л. КЛОЧКОВСКИИ
141

Комментарии
А. Н. БОРОВКОВ
(Корреспондент журнала в Мексике и в странах
Центральной Америки)
«План Бейкера» и реакция Картахены
В октябре 1985 г. на 40-й сессии Международного валютного фонда и
Международного банка реконструкции и развития, состоявшейся в Сеуле,
министр финансов США Д. Бейкер выступил с декларацией, в которой
содержались предложения, нацеленные на «решение» проблемы внешней
задолженности развивающихся государств. Информационные службы
Вашингтона, стремясь привлечь внимание к предложенному комплексу
мер, получившему название «план Бейкера», попытались представить его
как некий «новый подход», более того, «коренной поворот» в политике
администрации Р. Рейгана по данному вопросу.
«План Бейкера» был выдвинут в тот момент, когда кризис задолжен¬
ности достиг предельной остроты. Большинство стран-должников вынуж¬
дены тратить около половины экспортных поступлений на погашение только
процентов по внешнему долгу, который при этом отнюдь не уменьшается.
Это ведет к сокращению внутренних инвестиций, катастрофическому
падению уровня производства, росту безработицы и стоимости жизни,
грозит социальными взрывами. Чтобы упредить их и сохранить прибыли
транснациональных банков, и был выдвинут «план Бейкера». Его основные
положения сводятся к следующему.
15 развивающимся странам (наиболее крупным должникам) предла¬
гается выделить 29 млрд долл, в течение ближайших трех лет (1986—
1988) — 7,6 млрд в год приходится на 10 стран Латинской Америки. Эта
сумма среди кредиторов распределяется таким образом: 7 млрд долл,
предоставляют частные банки США; 13 млрд долл.— частные банки За¬
падной Европы и Японии; 9 млрд долл.— МБРР. Сумма кредита для каж¬
дой из 15 стран, процентные ставки и сроки амортизации не уточнялись.
Предполагалось лишь, что кредиты будут долгосрочными. Странам-деби¬
торам предъявлялись следующие условия: контроль над экономикой не
только со стороны МВФ, но и частных банков-кредиторов; либерализация
внешней торговли, включая также участие в ГАТТ; увеличение объема их
экспорта; ослабление государственного регулирования экономикой;
расширение прав частного предпринимательства; свободная система
валютного обмена; привлечение и поощрение прямых иностранных капи¬
таловложений; отказ от каких-либо блоков в переговорах по внешнему
долгу и решение всех вопросов только на двусторонней основе.
142

Иначе говоря, план навязывал все те же монетаристские рецепты,
отрицательные последствия которых наглядно проявились в последнее
десятилетие в ряде латиноамериканских стран. Кроме того, новые усло¬
вия носили более ультимативный и открытый характер вмешательстве
во внутренние дела развивающихся стран. По существу, от региона по
«плану Бейкера» требуется отказ от государственного регулирования эко¬
номики и передача основных ее отраслей в руки частного сектора, как
якобы наиболее рентабельного. Тем самым США пытаются повернуть
вспять процесс национализации в Латинской Америке, а государственные
расходы на производительные капиталовложения и социальные нужды
направить на выплату внешнего долга.
«План Бейкера» преднамеренно оставляет в стороне главные факторы,
препятствующие развитию латиноамериканских стран: высокие процентные
ставки ТНБ, торговый протекционизм ведущих капиталистических держав,
постоянное падение цен на традиционные товары экспорта.
Таким образом, решение экономических проблем латиноамериканских,
как и других развивающихся, стран Бейкер видит в том, чтобы поставить их
в одинаковые условия с ведущими капиталистическими государствами,
модель развития которых выдается за образец. Однако совершенно
очевидно, что в таком случае экономика развивающегося мира будет
полностью раздавлена транснациональными корпорациями. Не случайно
поэтому «план Бейкера» встречен весьма настороженно государствами-
должниками. Стремясь навязать его, США сделали главную ставку на
раскол этих стран, многие из которых находятся в безвыходном положе¬
нии и сознают, что отказ от кредитов, предлагаемых по «плану Бейкера»,
может означать прекращение или резкое сокращение внешних займов
вообще, что, в свою очередь, приведет к полной стагнации их экономики.
С этой целью американская дипломатия сосредоточила усилия на том,
чтобы добиться поддержки своей инициативы прежде всего латиноаме¬
риканскими странами — членами «картахенской группы».
Упреждая критику плана со стороны «картахенской группы», офи¬
циальные представители американской администрации уверяли, что аме¬
риканская инициатива является «наилучшим решением проблемы, если все
пойдет, как запланировано», и потому-де «Вашингтон ждет от них под¬
держки в принципе», а 29 млрд долл, рассматриваются Соединенными
Штатами как начальная сумма и она «может быть добровольно увеличена
банками-кредиторами для тех стран, которые примут условия плана и
добьются экономического роста». Одновременно звучали предупрежде¬
ния о том, что «страны-должники, которые перенесут эту проблему в
политическую плоскость, пострадают и пострадают неизмеримо».
В результате мощного нажима со стороны США совещание «карта¬
хенской группы» на уровне министров финансов и министров иностран¬
ных дел, проходившее 16—1.7 декабря 1985 г. в Монтевидео, в принципе
не отвергло «план Бейкера». В то же время участники совещания отметили
ограниченный характер этого плана. Так, министр иностранных дел Уруг¬
вая Э. Иглесиас, занимавший в течение многих лет пост исполнительного
секретаря ЭКЛА, указал, что в настоящий момент самое важное — улуч¬
шение условий торгового обмена, установление более низких банковских
учетных ставок. Министр иностранных дел Аргентины Д. Капуто заявил,
143

что «план является положительным шагом на пути к решению только
одного вопроса — продолжать исправно выплачивать долг, но отнюдь не
развиваться». Вице-президент и министр экономики и финансов Перу
Л. Альва Кастро подчеркнул: «Проблема внешнего долга тесно связана
с проблемой внешней торговли, и пока будет сохраняться протекционизм
развитых государств, пока будут продолжаться ограничения на наш
экспорт и на доступ наших товаров на рынки этих государств, решение
проблемы внешнего долга для нас будет затруднено».
В принятой на совещании в противовес «плану Бейкера» декларации
отмечалось, что для решения проблемы внешнего долга и успешного
экономического роста латиноамериканских стран необходимо, чтобы
развитый капиталистический мир предпринял следующие шаги: вернулся
к реальным, традиционным процентным ставкам; увеличил приток в ре¬
гион новых заемных фондов и отделил прежние долги от новых, которые
должны предоставляться на преференциальных условиях; ежегодно уве¬
личивал кредиты странам региона, как минимум, на уровне мировой
инфляции; установил процентный лимит от экспортных поступлений каж¬
дой страны для погашения долговых обязательств, что позволило бы
дебиторам сохранять хотя бы незначительный рост экономики; ежегодно
увеличивал на 20% в течение ближайших трех лет фонды многосторон¬
него финансирования; проводил регулярные переговоры со странами —
членами «Парижского клуба» по рефинансированию внешнего долга; рас¬
ширил компенсационное финансирование со стороны МВФ не только в
целях выравнивания платежного баланса, но и для ослабления отрицатель¬
ных последствий таких факторов, как неэквивалентный торговый обмен,
высокие процентные ставки, стихийные бедствия; отказался от навязыва¬
ния условий при выделении кредитов и от протекционистской политики,
проводимой промышленно развитыми государствами.
В целом совещание «картахенской группы» объективно способство¬
вало выработке общей позиции латиноамериканских стран. Вместе с тем,
хотя в Монтевидео и не было недостатка в заявлениях по поводу латино¬
американского единства, многие его участники и, в частности, такие, как
Аргентина, Бразилия и Мексика, поспешили пояснить, что данные заявле¬
ния, равно как и документы совещания, отнюдь не означают намерения
создать «клуб должников». Мексиканский министр финансов и государст¬
венного кредита X. Сильва Эрсог заявил, что не видит возможности
ведения переговоров единым фронтом, и добавил: «Каждая страна имеет
свои особенности и свои проблемы и вряд ли можно думать о введении
глобальных переговоров». Иными словами, понимание общности целей не
привело к пониманию общности форм и методов борьбы за их достиже¬
ние, что явилось крупной уступкой империалистическим центрам. Кроме
того, участники совещания воздержались от рассмотрения истинных целей
«плана Бейкера», от осуждения открытого вмешательства в экономику и
политику суверенных государств. В их выступлениях, а также в «Декла¬
рации Монтевидео» не нашел отражения такой важный аспект проблемы
внешнего долга, как гонка вооружений, значительную часть финансового
груза которой США перекладывают на латиноамериканские страны.
144

Характерный пример — планировка Тикаля. Его площадь — около 16 км 2. По¬
литико-административный центр занимал 1—1,5 км 2, а районы жилой за¬
стройки — 6,5 км 2. В центре были сосредоточены храмы и дворцы, число кото¬
рых достигало 300. Отдельные ансамбли соединялись широкими каменными
дорогами — дамбами. Строения возвышались либо на пирамидальных основа¬
ниях, либо на вершинах искусственных или естественных холмов — акрополей.
Центром каждого микрокомплекса был прямоугольный дворик — баррио,
ориентированный по странам света.
Пирамида могла состоять из нескольких ярусов, а высота варьировалась от не¬
скольких метров до 40—50 м. На вершине находился храм — небольшое
строение, поделенное внутренними перегородками на два-три помещения,
украшенные расписанными притолоками и панелями. Сверху храм увенчивал
кровельный гребень, на котором часто помещались тексты и изображения
правителя. Судя по материалам исследований, храмы
служили резиденциями правителей, военачальников
и высокопоставленных жрецов. Перед храмом устанав¬
ливались стелы, текст и изображение на которых иног¬
да дублировались на притолоках, кровельном гребне,
настенных панелях. Нередко в основании пирамиды
или под полом храма хоронили знатную персону. В этом
случае отдельные детали храма могли быть покрыты
красной краской.
Что представая ли сс?6еи дв>ори/и
Дворцовые строения, как и храмовые, прилегали непо¬
средственно к площадям и являли собой неширокие
и длинные помещения, поделенные перегородками на
множество комнат. В них проживала знать, проводились
обряды и праздники.
каково ёо^-о назнач-елмлг. АайяссеС* Ргрэлси-ки
Помимо утилитарного, керамика имела ритуальное и художественное
значение. Сцены, изображенные на сосудах, фиксировали важнейшие мо¬
менты из жизни правителей, жрецов и военачальников.

Роспись вазы, изображающая молодую женщину
на жертвенном алтаре. Фрагмент