А. Н. Рудой
ФЕНОМЕН АНТАРКТИДЫ

/г^с-
Феномен Антарктиды
Scientific 4 Technical Translations
STT
Томск - 1999
ББК 84.Р1
Р83
Рудой А.Н. Феномен Антарктиды. - Томск: STT, 1999. - 128 с.
В нетрадиционной литературной форме, которую можно предста-
вить как научно-популярную художественную публицистику, в книге
рассказывается о жизни и работе полярников во внутриконтиненталь-
ных санно-гусеничных походах по Антарктиде и на антарктических стан-
циях Мирный, Молодежная и Восток. Книга документальна, реальны и
все действующие в ней герои. В популярном виде в книге даются не-
которые сведения и о природных особенностях Антарктиды, в первую
очередь - о снежно-фирновой и ледниковой толще. В конце книги при-
веден список научно-популярной и научной литературы об Антарктиде
преимущественно гляциологического направления с комментариями
автора.
Книга расчитана на широкий круг читателей, но также может яв-
ляться и учебным пособием для студентов естественных специальнос-
тей вузов и для всех тех, кто интересуется полярными районами.
Иллл 45. Библ.: 79.
Рецензенты:
Алексей Анисимович Земцов,
доктор географических наук, профессор,
* Александр Сергеевич Ревушкин,
' доктор биологических наук; профессор.
ISBN 5-7237-009
© Рудой А.Н., 1999
© STT, 1999
Издание осуществлено благо-
даря содействию ректората Томс-
кого государственного педагоги-
ческого университета, геолого-гео-
графического факультета Томского
государственного университета и
администрации Томского государ-
ственного политехнического уни-
верситета.
Я признателен также за поддер-
жку Томскому благотворительному
общественному культурно-просве-
тительному фонду им. П.И.Макуши-
на (председатель М.А.Слюсаренко).
Сердечное спасибо за помощь
моему другу, кандидату медицин-
ских наук Евгению Владимировичу
Борунову.
Автор
5
Не так часто в современной отечественной литературе встречают-
ся книги, которые прочитываешь залпом, и к которым хочется вер-
нуться еще. Именно такую книгу я открыл для себя, согласившись вы-
ступить рецензентом “Феномена Антарктиды”. Эта книга не может быть
отнесена, пожалуй, ни к одному из известных жанров, потому что, ве-
роятно, не имеет аналогов. Наиболее подходящим определением ее
может быть “откровение сердца”, но и это звучит банально и бедно по
отношению к крепкой, яркой и образной прозе А.Н. Рудого. Поставив
перед собой задачу представить читателю свою Антарктиду, А.Н. Ру-
дой выполняет эту задачу блестяще. Но сказать, что книга написана
только об Антарктиде - неправильно, потому что эта книга о научном
поиске, братстве, верности, достоинстве, чести, любви.
Поскольку невозможно определить жанровый характер “Феномена
Антарктиды”, я очень советую прочитать эту книгу, прочитать призна-
ние в любви и откровение замечательно талантливого человека. Алек-
сей Николаевич Рудой - коренной томич, выпускник Томского универ-
ситета, доктор географических наук и профессор Томского педагоги-
ческого университета - человек яркой судвбы и неординарной био-
графии. Географ не только по образованию, но и по своему жизнен-
ному пути, полному путешествий и приключений, он работал не только
в Антарктиде. Его экспедиционные маршруты пролегали в Эвенкии и
на Чукотке, в Западной Сибири и в горах Памира, Тянь-Шаня, в Забай-
калье, Западной Монголии, в Австрийских и Швейцарских Альпах и в
Горном Алтае. Исследованию ледников и рельефа Алтая посвящено
более сотни научных трудов А.Н. Рудого, в том числе его кандидатская
и докторская диссертации. Интересно наблюдать, как в научных кон-
цепциях и гипотезах, объясняющих палеогеографию горных районов
Центральной Азии, у автора незримо, но неизменно присутствует Ан-
тарктида. Именно влиянием антарктических впечатлений можно, на-
верное, объяснить некоторые особенности его палеогляциологичес-
ких реконструкций.
Научные представления А.Н. Рудого составляют совершенно но-
вое научное направление - теорию дилювиального морфолитогенеза.
Эта теория получила широкую известность и признание в России и за
ее пределами. Профессор А.Н. Рудой неоднократно публиковал и док-
ладывал результаты своих экспедиционных исследований на между-
народных научных встречах в Швейцарии, Германии, Франции, Испа-
6
нии, Венгрии и в других странах, как, разумеется, и в России. Однако
в представленной читателю книге А Н. Рудой преимущественно высту-
пает не как ученый, а как искренний педагог. Педагог, но не ментор-
наставник, а человек, страстно желающий передать свои знания и впе-
чатления читателю, человек, заставляющий испытать и пережить силь-
ные чувства полярников, восхищение суровой природой и неустроен-
ным бытом прекрасных, чистых и мужественных людей.
Прочтите, уважаемый читатель, “Феномен Антарктиды” и почув-
ствуйте то, что пришлось испытать при прочтении книги мне - восхи-
щение и хорошую зависть.
А. С Ревушкин,
доктор биологических наук, профессор
Томского государственного университета
...Я читаю рукопись книги “Феномен Антарктиды", написанную на-
шим, земляком, томичом А.Н. Рудым. В конце 60-х и начале 70-х годов
автор книги был моим студентом, и я хорошо помню его дипломную
работу о россыпной золотоносности Восточной Чукотки. Уже в те годы
он был способным и любознательным молодым человеком. На поле-
вые практики он всегда старался поехать в самые отдаленные и труд-
нодоступные районы - на Подкаменную Тунгуску, Чукотку, ледниковое
высокогорье Алтая...
В 25 лет А.Н. Рудой в должности научного сотрудника-гляциолога
уже участвует в Советской антарктической экспедиции, а через четы-
ре года он вновь возвращается в эту загадочную Антарктиду в составе
27 САЭ.
В книге А.Н. Рудой рассказывает о своих двух экспедициях вглубь
шестого континента, причем рассказывает не с традиционных пози-
ций. В основу этой документальной повести положены дневники, ко-
торые он вел в научных походах по Антарктиде. В повести описывают-
ся реальные люди и реальные события, научные изыскания и повсед-
невная работа походников. В книге подробно описан санно-гусенич-
ный поход по Восточной Антарктиде на Купол “С" - вершину одного из
самых высоких ледоразделов континента. “...Тащились еле-еле, - пи-
шет автор. - На фоне общего подъема поверхность ледникового по-
крова далеко не ровная, волнистая. На станции Пионерская увидели
лишь скрученные ветром верхушки радиомачт. Все остальное давно
ушло под снег. Когда-то здесь зимовали люди. .” После Пионерской
началась настоящая работа, ради которой и был организован поход.
7
Читая книгу, невольно становишься соучастником санно-гусенич-
ных походов, собеседником споров и откровений полярников. Сопе-
реживаешь сложные ситуации, в которых оказываются люди, но о ко-
торых, впрочем, автор рассказывает с мягким, хотя иногда и язвитель-
ным юмором, без патетики и “громких” слов. Но из этой спокойной
повествовательной констатации, я бы даже выразился по-другому -
регистрации событий умный читатель понимает, в каких тяжелых, вои-
стину экстремальных природных и бытовых условиях работали во внут-
риконтинентальных антарктических походах полярники. Холод и штор-
мовые ветры, белый цвет вокруг, долгое одиночество и тоска по дому,
монотонность жизни - вот неполный перечень того, что составляет
обыденность для людей Антарктиды.
“...Исчезло ощущение времени и пространства. И вверху, в несу-
ществующем небе, и внизу, под унтами, и со всех сторон - плотная,
визжащая, раздирающая тело и душу снежным наждачным песком гряз-
но-серая мгла. Тяжело охватило первобытное чувство кошмарного
физического одиночества. И какой-то дикий восторг перед таким па-
талогическим единением с сумашедшей природой...” Можно еще ци-
тировать и цитировать книгу, потому что так ярко изложить своими
словами ее содержание невозможно. Эти ощущения нужно испытать
самому.
Сейчас Алексей Николаевич Рудой - видный ученый, доктор гео-
графических наук, профессор. Опытный и целеустремленный экспе-
диционный работник, посвятивший десятки лет своей жизни науке о
снегах и льдах, он написал искреннюю книгу “Феномен Антарктиды",
которую я горячо рекомендую прочесть.
АА Земцов,
доктор географических наук,
профессор Томского государственного университета
Посвящаю моим дорогим
родителям и детям
Наташе и Алеше
9
ПРЕДИСЛОВИЕ
Скромность - это недостаток, которого
ученые практически лишены И счастье,
что это так Чего бы мы добились, если бы
ученый стал сомневаться в своем соб-
ственном интеллекте? Весь прогресс ока-
зался бы парализован его робостью Он дол-
жен верить не только в науку вообще, но и
в свою собственную науку
Шарль Рише
Антарктида - очень интересный материк. Главная его особенность
- полярное положение и ледниковый покров, мощностью в цент-
ральных частях более четырех километров. По существу, Антаркти-
да представляет собой континент, состоящий почти исключительно
изо льда1, который образовался за десятки и сотни тысяч лет из осо-
бой разновидности осадочных ледяных пород - снега2. Этот ледни-
ковый покров существует не менее 30 млн. лет. Это, конечно, не оз-
начает, что все это время ледники3 Антарктиды были неизменны В
течение тысячелетий объем льда ледникового щита много раз уве-
личивался и много раз уменьшался, соответственно неоднократно
’ Лед - 1 Твердая фаза воды; здесь - 2 Мономинеральная горная порода,
образованная за счет метаморфизма снега.
2 Снег - 1. Твердые атмосферные осадки в виде ледяных кристаллов (снежи-
нок), выпадающие, в основном, из слоисто-дождевых, высокослоистых и ку-
чево-дождевых облаков. 2. Осадочная ледяная горная порода атмосферно-
го происхождения, представляющая собой рыхлый и пористый агрегат ле-
дяных кристаллов или их обломков - снежный покров. Ежегодно на Земле
выпадает около 1.7х1019 г снега, из них 2.7х10’8 г ежегодно не стаивает и
идет на питание ледников.
3 Ледник - масса льда преимущественно атмосферного происхождения, ис-
пытывающая вязкопластичное течение под действием силы тяжести и при-
нимающая форму потока (долинные ледники), системы потоков, купола (щита)
или плавучей плиты
10
менялась и его площадь. Однако определение баланса массы4 лед-
ников Антарктиды всегда представляло очень нелегкую задачу по
многим причинам. Одна из этих причин понятна сразу; это отдален-
ное положение, огромные размеры ледяного континента (в два раза
больше Австралии) и малоудобные условия для проведения научных
работ. Большая часть поверхности материка приходится на обшир-
ное высокогорное (выше 3 километров над уровнем океана) безжиз-
ненное плато с очень низкими температурами воздуха, опускающи-
мися зимой почти до -900 С. Именно в этой внутриматериковой обла-
сти находится наша станция Восток (абсолютная высота станции -
3488 метров). На узкой береговой полосе и в' зоне антарктического
склона, которые обрамляют плато, температуры воздуха намного
выше и летом могут подниматься даже до 0° С. Но здесь из глубины
материка дуют постоянные сильные ветры, скорость которых дос-
тигает 50—60 метров в секунду, а иногда, при большом градиенте тем-
ператур и давления в центральных частях Антарктиды и в береговых
областях антарктических морей, может достигать и 100 мегров в се-
кунду Имея в виду эти обстоятельства понятно, что сам подход к
организации экспедиционных научных работ в Антарктике кардиналь-
но отличается от принципов проведения экспедиций в высоких го-
рах, например, Евразии или Америки.
Другая сложность изучения динамики снежно-ледового покрова
Антарктиды заключается в большой инерции реакции береговых ча-
стей ледникового покрова на климатические изменения в его цент-
ральных районах. Это связано опять-таки с гигантскими размерами
оледенения. Балансовые расчеты В.М. Котлякова, проведенные еще
в 60-х годах, показали увеличение современной массы льда в Антарк-
тиде. Эти расчеты не противоречат данным об отступании ледников
в ряде прибрежных районов, потому что из-за значительной инер-
ции избыток накопления снега во внутренних частях ледникового
покрова сказывается на состоянии его краевых частей далеко не сра-
зу. Попытки подобных расчетов другими исследователями (а такие
попытки предпринимались неоднократно чуть ли не с начала века)
давали результаты прямо противоположные от прогнозов быстро-
го современного роста ледникового покрова до его быстрой дегра-
дации. Поскольку для изменения уровня Мирового океана на 1 мм
достаточно добавить или изъять 360 км3 воды, а только в плаваю-
щих вокруг Антарктиды айсбергах ее заключено не менее 15 000 км3,
ясно, что результаты определения баланса массы ледников Антарк-
4 Баланс массы ледника - соотношение прихода и расхода массы снега и
льда на ледниках за определенный промежуток времени
Предисловие
11
тиды и его прогноз имеют далеко не только научное значение5
В ледниковом покрове Антарктиды заключено не менее 90% на-
земных льдов Земли. Поэтому в комплексе геофизических и геогра-
фических изысканий самая важная роль принадлежит здесь гляцио-
логии 6. С одной стороны, Антарктический ледниковый покров мо-
жет представлять собой современную модель гигантских леднико-
вых щитов, неоднократно покрывавших в недавнем геологическом
прошлом значительные территории Евразии и Северной Америки.
Данные о режиме покровного оледенения Антарктиды оказались
бесценными, например, для понимания геологической истории суши
и интенсивно осваиваемых человеком континентальных шельфов. С
другой стороны, ледниковый покров Антарктиды является своеоб-
разной кухней погоды не только для Южного полушария, но и для
всего Земного Шара. В этом смысле гляциометеорологические и оке-
анологические наблюдения на континенте дают возможность про-
гнозировать направление воздушных масс и океанических течений
на огромных территориях.
Современные природные условия в Антарктиде настолько суро-
вы, что, на первый взгляд, само существование здесь больших мно-
голетних скоплений воды представляется невозможным. Поэтому
настоящим чудом являются современные поверхностные озера, ко-
торых на антарктических оазисах великое множество . Как же мог-
ла появиться вода в этих озерах, если среднегодовая температура
воздуха на прибрежных скальных участках, свободных ото льда, со-
ставляет сейчас -10 - -200 С? Исследования гляциологов показали,
что озера антарктических оазисов обязаны своим существованием
исключительно мощному потоку радиационного тепла. Поэтому, не-
смотря на практически постоянную отрицательную температуру воз-
духа на поверхности, на контакте льда и снега с подстилающими гор-
ными породами радиационное таяние протекает очень интенсивно,
а талые воды накапливаются в понижениях горных пород. Как писал
В.И. Бардин, озера Антарктиды весьма оригинально приспособились
к низким температурам воздуха. Многие из них десятилетиями не
вскрываются ото льда и функционируют преимущественно в под-
ледном режиме. Так, при среднегодовой температуревоздуха у по-
5 Общий объем льда в Антарктиде составляет около 30 млн км3, что в пере-
счете на воду равно современному стоку всех рек Земли за 540 лет.
6 Гляциология - наука о природных системах, свойства и динамика которых
определяются льдом Объектами изучения гляциологий служат природные
льды на поверхности земли, в атмосфере, гидросфере и литосфере. Исто-
рически выросла из геологии, физики и гидрологии.
12
верхности до -200 С в одном из крупнейших антарктических озер,
озере Ванда, придонные слои воды нагреваются до +20°С. Озерные
льды мощностью около четырех метров не только являются своеоб-
разным экраном, защищающим водоем от низких температур и вет-
ра, но и природной ледяной линзой, увеличивающей тепловой эф-
фект интенсивного притока прямой солнечной радиации, составля-
ющей летом до 170 ккал/м2/час.
Еще более экзотическим водоемом, находка которого несомнен-
но относится к великим научным открытиям столетия, является об-
наруженное недавно геофизиками подледное озеро в районе стан-
ции Восток в Центральной Антарктиде. Площадью около 10 тыс. км2
и глубиной около 500 метров, озеро расположено под ледниковым
покровом толщиной около 4 километров. Этот необыкновенный
водоем, изолированный от внешнего мира в течение нескольких сот
тысяч лет, может содержать удивительные формы жизни. Глубокая
скважина, которая пробурена на станции, уже почти достигла таин-
ственного озера. Сейчас решается непростая техническая задача как
отобрать пробы воды из подледного озера и из донных отложений
(а их мощность достигает 200 метров), не повредив в процессе буре-
ния природную чистоту водоема.
Ледники Антарктиды представляют собой уникальнейший источ-
ник информации о древних климатических условиях планеты за сот-
ни тысячелетий. Нигде в мире больше нет такого полного и непре-
рывного геологического разреза, по которому можно подробно вос-
становить геохимическую историю атмосферы Земли за часть сред-
него и весь поздний плейстоцен и голоцен. Причем важно то, что
эта информация абсолютно объективна, хотя получать ее гляциоло-
ги научились совсем недавно, с разработкой новых технологий буре-
ния глубоких скважин во льду и развитием изотопно-гляциологичес-
ких методов анализа ледяного керна7.
Чем больше мы узнаем об Антарктиде, тем глубже мы убеждаем-
ся, что главные научные открытия еще впереди. Поэтому одной из
целей опубликования предлагаемой читателю книги является возрож-
дение интереса к науке о снеге и льде. Я написал “возрождение”,
имея в виду то, что совсем недавно у нас в Сибири работали очень
крупные ученые в области гляциологии, открывшие немало частных
7 Керн - цилиндрической формы столбик горной породы (здесь - льда), с
диаметром, равным диаметру буровой скважины Керн из арктических и ан-
тарктических ледовых скважин хранится в специальных кернохранилищах,
оборудованных глубоко под снегом, вне зоны влияния суточных и сезонных
колебаний температуры воздуха. Изучается в холодных лабораториях
Предисловие
13
и общих теоретических законов этой науки. В России еще в 70-е годы
нашего века продуктивно работала так называемая троновская науч-
ная школа гляциоклиматологии, созданная и возглавлявшаяся почти
пять десятилетий ведущим отечественным гляциологом, Лауреатом
Государственной премии СССР и Большой Золотой медали Геогра-
фического общества, первовосходителем на самую высокую гору Си-
бири - Белуху (1914 г.), профессором Томского университета
М.В. Троновым8. С ледниками и ледниковыми районами была близ-
ко связана деятельность практически всех выдающихся ученых-есте-
ственников, работавших когда-либо в нашем городе. Это профессор
Томского университета В.В. Сапожников (его именем назван самый
крупный долинный ледник на Катунском хребте на Алтае), профес-
сор Технологического института Б.П. Вейнберг, общественный дея-
тель и почетный гражданин города Томска Г.Н. Потанин (именем
Григория Николаевича Потанина назван крупнейший ледник в лед-
никовой системе Табын-Богдо-Ола на границе Алтая, Казахстана и
Монголии), и многие другие. Позднее, уже во второй половине 20-го
века, совместно с М.В. Троновым в Томском университете различны-
ми вопросами гляциологии занимались профессора Л.Н. Ивановский,
А.А. Земцов, В.С. Ревякин, В.И. Русанов, их ученики
С уходом из жизни Михаила Владимировича его направление угас-
ло, школа Тронова даже не геологически, а исторически мгновенно
прекратила свое существование. Сегодня ни физик, ни лирик, ни
доктор наук и ни школьник в нашем городе не в состоянии вразуми-
тельно объяснить, что такое снег, чем озерные льды отличаются от
наледей, а речные льды - от ледниковых. Этому не учат ни в школе,
ни в вузе. Все это более чем странно, потому что именно мы, сибиря-
ки, имеем дело со снегом и со льдом едва ли не более часто, чем с
атмосферными водами... Мы живем на многолетней мерзлоте и в этом
снегу большую часть года, да и жизни тоже...
Большинство популярных или публицистических книг об Антарк-
тиде, за исключением, быть может, работ В.И. Бардина и И.А. Зоти-
кова, написаны по похожим схемам. Обычно предлагается история
открытия и освоения континента, приводятся его физико-географи-
ческие характеристики, рассказывается о каких-либо трагических или
героических (чаще - это одно и то же) случаях, освещается личное
8 М.В. Тронов (1892-1978) - с 1927 года работал в Томском университете
Открыл более половины известных сегодня ледников Алтая. В 1973 году
Михаил Владимирович создал первую и единственную в стране лаборато-
рию гляциоклиматологии при ТГУ. Именем М.В. Тронова названы ледники на
Алтае, Урале и Тянь-Шане.
14
участие автора (или авторов) в этих событиях, и выражается какая-
нибудь надежда. Все это окрашено субъективными впечатлениями,
каковые, вообще говоря, и представляют наибольший интерес, по-
тому что именно эти впечатления отличают книги антарктической
тематики друг от друга. Иное можно видеть в научно-популярных
произведениях, посвященных специальным вопросам - снежному
покрову, например, или геологическому строению Антарктиды. В
этих работах авторы, как правило - видные ученые в своих областях,
более или менее доступно рассказывают каждый о своем предмете.
Такие работы преследуют свои, просветительские, цели, однако из
них совсем неясно, как живут и о чем думают специалисты, изучаю-
щие этот снежный покров и геологическое строение, и как и чем
живут люди, окружающие их.
Разумеется, одни и те же события переживаются всеми по-разно-
му. Особенности и глубина переживаний связаны, прежде всего, с
профессиональными обязанностями полярников. Летчику, играюще-
му в шахматы в кают-компании Мирного, не дано понять, что ощуща-
ет в это же время гляциолог, мерзнущий со своей аппаратурой в снеж-
ном шурфе, который он же только что и выкопал, на глубине 5 мет-
ров и в тысяче километров от станции. Но и гляциологу, который
засыпает в спальном мешке около баков с горючим в фюзеляже
ИЛ-14, неведомо, что переживает полярный пилот, который в тече-
ние 10 часов ведет этот самолет в условиях отсутствия видимости, на
пределе топлива и без промежуточных пунктов посадки. Полярные
повара не пишут книг, а ведь и им есть что рассказать, у них свои
беды и приключения. Полярные журналисты видят, как правило,
лишь внешнюю сторону событий, “оболочку” Антарктиды. Это у них
- “соленый пот заливает глаза, холод, ураганные ветры, мужествен-
ное преодоление, моряки, пингвины, тюлени”... Но и в их книгах не
всегда понятно, чем же все-таки занимаются люди на этом “загадоч-
ном шестом континенте”, во имя чего они покоряют этот “материк
дружбы и науки”, если постоянно проживать на нем вместе с семья-
ми и пингвинами никто из мужественных полярников как будто не
собирается. Свои проблемы у врачей, свои - у полярных радистов,
механиков, начальников, ученых... По хорошему, каждый из нас мог
бы написать свою повесть о какой-нибудь одной, общей для нас всех,
антарктической экспедиции: получились бы очень разные книги
Но есть в экспедициях обстоятельства, которые затрагивают оди-,
наково глубоко всех, независимо от профессии: гибель товарища,
долгое одиночество, монотонность жизни, работы и общения, тос-
ка по дому, тоска по женщинам, те же холод да ветры, белый цвет
Предисловие
15
вокруг... Это в Антарктиде самое трудное, и эти мотивы часто слыш-
ны в самых хороших антарктических произведениях. И понятно, по-
чему начальники станций с началом многомесячной зимовки усажи-
ваются в своих домиках за многостраничные рукописи об истории
полярных исследований, почему научные работники начинают'изу-
чать английский язык и дописывают диссертации, врачи и повара
выращивают на своих подоконниках целые плантации овощей и цве-
тов - вкусно, полезно, красиво и настоящий зеленый цвет, механики
вырезают из запасенных с Родины деревяшек “африканские” маски,
мастерят разные поделки, пишут стихи. Все замирают, когда по транс-
ляции радисты объявляют имена получивших из дома радиограммы
И, конечно, все выполняют свою очень трудную, поверьте, работу.
При написании книги я не
следовал никаким канонам, по-
лагая, что специальной литера-
туры по Антарктиде и так нема-
ло. Тем более я не ставил своей
целью ответить на все вопросы,
которые сам же, осознанно или
нет, поставил. В свое время мне
повезло быть сотрудником ан-
тарктических экспедиций. Эти
экспедиции не сравнимы ни с ка-
кими иными, сегодня есть с чем
сравнивать. Захотелось об этом
рассказать. Возможно, такое же-
лание подспудно было вызвано
и той вакханалией бездумия и
лжи, которые царят сейчас на ра-
дио, ТВ, в журналах, да и вооб-
ще в стране. Это травмирует пси-
хику людей всех возрастов, вы-
зывает ностальгию о прошлом у далеко не пенсионеров, вверх нога-
ми переворачивает понимание нормальных человеческих отношений
и духовных ценностей у совсем молодых. Захотелось рассказать еще
раз об Антарктиде отнюдь не в назидание - для контраста.
В книжке мне не удалось избежать “высоких слов”, но часто дру-
гие и не найдешь. Ведь если ветер за 40 метров в секунду при -50 по
Цельсию, - какие еще эпитеты тут подберешь? “Свежее касание ве-
терка”? Когда в забое снежного шурфа -60, а человек работает там
два-три-четыре часа, неужели он будет думать о судьбах науки? Хотя
16
дело все это, в общем, добровольное, и инициируется это дело, как
правило, самостоятельно, все же такие испытания вызваны чувством
долга и ничем более. И о науке думается только при составлении
программы да при обработке полевых материалов (при этом иной
еще и подосадует - мол, недоделал, надо было бы еще пару шурфов
заложить, еще сотню замеров сделать - как будто бы не он, замер-
зая, зло матерился в этих снежных шурфах). Так что во время рабо-
ты обычно думается о чае, а еще лучше — ни о чем.
Каждый новый шаг в Антарктиде—на пределе человеческих воз-
можностей, каждое достижение, в науке ли, в организации работ -
уникальны. Наш поход на Купол “С” был не из рядовых. Пока окон-
чательно не забылось все, в знак признательности и любви к моим
необыкновенным полярным друзьям, из-за уважения к себе - тому,
давнему, и не меньше - к сегодняшнему, я и решил опубликовать эту
маленькую, совершенно документальную повесть.
17
ПРОШЛОГОДНИЙ СНЕГ
“Советским походникам от Дика Камерона, руководителя нацио-
нальной гляциологической программы США, секретаря Международ-
ного антарктического гляциологического проекта, декабрь, 1977.
Добро пожаловать на Купол “С”. Мы надеемся, что ваш героичес-
кий поход закончится благополучно, и вы со славой вернетесь в Мир-
ный. Сердечный привет профессору Трешникову и профессору Кот-
лякову. Примите наши скромные подарки... Дик Камерон”.
Вот так! Мы как-то не рассматривали наш поход под таким углом
зрения: героический, со славой... Французы были лаконичнее: “Со-
ветским походникам - с наилучшими пожеланиями от Клода Лориу-
са и французских полярников. 31 января 1978.”
Заинтригованные “скромными подарками”, мы с необычной для
этих мест (высота более 3200 м над уровнем моря, воздух -57,7° С,
поземка) скоростью оттащили два увесистых ящика в балок. Бочки
бы с солярой так таскать! Что ж, презент очень даже зарубежный:
“Мартель” и черный “Джони Уокер”, того и другого по бутылке каж-
дому, американские и французские сигареты - тоже всем по блоку,
новозеландский шоколад... Очень кстати. После месяца трудного
пути можно было себе позволить отвлечься от холода и работы. Не
думать о пути обратно, который хоть и ведет домой, но - мы все
отлично это понимали - будет гораздо тяжелее, чем дорога на Ку-
пол1^”.
Утром быстро сочинили ответ:
“Дорогие американские и французские коллеги! Благодарим вас
за приятный сюрприз. Очень жаль^что не застали вас в лагере. Наде-
емся на встречу здесь в будущем году. Приезжайте в гости по наше-
му следу. В знак дружбы примите наш маленький подарок. 23.2.1978г.
Коллектив советско-австралийского похода на “Dome Charley”.
Потом с помощью Нила Янга квалифицированно перевел! текст
на английский язык, вложили листок в полиэтиленовый пакет с “на-
шим маленьким подарком”: “Московская”, “Арарат'’, разумеется, по
одной бутылке на всех, - да и откуда у нас больше, дорого внимание!
- шоколад “Аленушка” (одна плитка), килограмм “Мишки на севе-
ре”. Обменялись, выходит, только что “Беломор” не оставили. Но мы
и так уже находились на пороге здорового образа жизни - сигареты
давно закончились, и последнюю неделю походники интенсивно ку-
18
рили мои папиросы, каковые, как известно, намного полезнее. Так
что, если бы не иностранный презент, без табака наш поход мог бы
стать еще более героическим. А все-таки чудеса какие-то: как Шаба-
рин умудрялся в течение почти полутора месяцев сохранять от нас
высококачественную выпивку? Да и от себя тоже, стареет что ли...
Пакет с подарком и письмом положили в стандартный посылочный
фанерный ящик, отнесли все это на станцию и закопали неглубоко в
снег. Сверху установили деревянную вешку. Только через год суме-
ют вкусить наши дары гостеприимные хозяева Купола “С”...
Купол “С” - одна из вершин крупнейшего ледораздела Восточ-
ной Антарктиды с координатами 75° южной широты и 1230 восточ-
ной долготы. Ледники текут подобно рекам. И если бассейны рек
разделяют водоразделы, то бассейны ледников - ледоразделы. Чем
ближе к ледоразделу, тем медленнее течет ледяная река, тем древ-
нее лед, залегающий на дне. И в осевых частях ледоразделов ледни-
ковая толща хранит в себе наиболее полную информацию о древних
климатах Земли - за десятки и сотни тысячелетий.
В середине 70-х годов на Куполе “С” была организована летняя
полевая база США. Доставка сюда специалистов и оборудования была
с огромными трудностями налажена американской военной авиаци-
ей. Но игра стоила свеч. Французские и американские полярники за
несколько лет выполнили здесь очень интересный комплекс геофи-
зических наблюдений. Не менее информативным мог бы оказаться
научный поход санно-гусеничного поезда от побережья материка до
купола. Однако неудачей закончились походы австралийцев с при-
брежной станции Кейси, французов с береговой станции Дюмон-
Дюрвиль. А в январе 1977 г., то есть за год до нашего похода, из стан-
ции Мирный к Куполу “С” вышел советский научный санно-гусенич-
ный поезд под руководством А А. Шабарина. Преодолев около тыся-
чи километров и не дойдя чуть более 500 км до американской базы,
поезд был вынужден повернуть назад: начиналась антарктическая
осень, температура воздуха упала ниже -60°С. И все же начало было
положено, снегомерные вехи, которые выставил этот поход, обозна-
чили около двух третей пути...
...Замигала лампочка связи. Я, радуясь возможности погово-
рить, убрал размышления и воспоминания “на потом" и натя-
нул шлем.
-"78”, “78”, я- “тройка”, я- “тройка”, как слышите, прием!
-Нормально слышу, что случилось?Прием!
- Просто рацию проверяю. Как тому вас?
- Отлично, без треска, без шума.
Прошлогодний снег
19
-	Плюнь три раза через плечо1
-Хорошо...
После полутора месяцев отличной работы у нас вдруг заба-
рахлила связь между нашим АТТ и “Харьковчанкой”9. Ну, соб-
ственно, не вдруг, после головоломных прыжков по застругам10 11
удивительно, что не забарахлили головы. Когда стояли на пос-
леднем снегомерном полигоне, радист Олег Карпов почти сут-
ки копался в своей аппаратуре, предлагая нам по несколько раз
бегать из “Харьковчанки” в тягач и назад для того, чтобы все
удостоверились, что все в порядке и рация работает, хотя ма-
шины стояли рядом, и можно было поговорить безо всяких ра-
ций, просто так. Наконец, наверное в сотый разубедившись, что
связь действительно есть, он удовлетворенно объявил “Поря-
док, можно плыть дальше!” Как будто мы не “поплыли” бы даль-
ше и без связи — времени было совсем в обрез.
С тех пор Карпов очень полюбил проверять нашу автоном-
ную радиостанцию. А может быть, сменив Шуру Петрова за
рычагами “Харьковчанки” и посидев часов пять, он просто захо-
тел поговорить. Нормальные диалоги в тягачах возможны толь-
ко через ларингофоны, потому что в кабине стоит такой гро-
хот, что и крика не услышишь. Вот и сидишь себе молча, ку-
ришь, думаешь...
Пока разговаривал с Карповым, ушел со следа. Обороты упа-
ли, тягач стал вязнуть в снегу Вот уж не знаешь, что лучше
или скакать по застругам, или барахтаться в снежной крупе1'
Впрочем, какое ни есть, а все-таки разнообразие. Рычаги на себя,
ручной газ — на предел
9 АТТ - артиллерийский тягач тяжелый, мощный семикатковый гусеничный транс-
порт, используемый для экспедиционных работ в труднопроходимых местах
“Харьковчанка” - дизельный снегоходный высокопроходимый тягач на базе
АТТ с салоном для пассажиров, сообщающимся с кабиной водителя. Оборудо-
ван системой астронавигации, гирополукомпасом (ГПК), автономным бензи-
новым двигателем и другой специальной аппаратурой. Сконструирован на Харь-
ковском авиационном заводе исключительно для антарктических походов В
среде полярников часто по-дружески именуется “хохлушкой”, а в случае по-
ломки - “хохлухой” с подходящим случаю идиоматическим прилагательным.
10 Заструги - неподвижные, вытянутые согласно господствующим ветрам уз-
кие и твердые снежные гребни высотой до 1,5 метров. Заструги формиру-
ются за счет выдувания (дефляции) очень плотных сугробов снега.
11 Снежная крупа (разг.) - здесь: рыхлый, не связанный крупнозернистый снег
Передвижение по такому снегу очень затруднено, потому что при отсутствии
накатанной колеи тягачи начинают в нем тонуть. Ощущение таково, что тяга-
чи не едут, а плывут в снегу по самые кабины. В Антарктиде зона рыхлого
снега сменяет зону заструг примерно через тысячу километров от Мирного
в направлении к станции Восток.
20
Выскочил на капот. Сразу обожгло морозом. Метель. Види-
мость— метров 20—30. Залез назад. Убрал газ, поставил на ней-
тральную. Отдыхавший рядом в кабине Валера Пинегин уже
задвигался, натягивая рукавицы.
-	Потерял?
-	Потерял.
-	Ну, давай искать.
Он выбрался из кабины, а я на первой передаче повел маши-
ну, следя за его рукой. Правей... Правей.. Еще немножко Хорош1
Теперь и я увидел след.
-	Может быть, отдохнешь7
-	Спи, тебе еще пятнадцать вех курить.
-	Ну, смотри.
Пинегин отряхнулся, завернулся в КАЭшку12 и умолк Пят-
надцать вешек, это тридцать километров, если все в порядке
будет—три часа езды на второй скорости. Переключил переда-
чу, газ — на 1800, зажег фары, и мы поплыли дальше..
Из Одессы до Мирного шли Индийским океаном два месяца. Сна-
чала все было ново и интересно. Каждый участник экспедиции полу-
чил на период морского перехода свою судовую роль. Наши экспе-
диционные радисты несли вахту в рубке. Полярные врачи и повара
также занимались своим делом. Гидрологи и гляциологи работали
на мостике, а в полярных широтах участвовали вместе с летчиками в
ледовой разведке. На меня была возложена неведомая мне и до сих
пор судовая роль третьего штурмана. Все участвовали в авралах и
отрабатывали действия экипажа в учебных пожарных и шлюпочных
тревогах.
Мы знакомились друг с другом, с удовольствием готовились к
предстоящему сезону в Антарктиде и с не меньшим удовольствием
купались и загорали в тропиках. Градус за градусом мы продвигались
на юг, оставляя за кормой моря и страны, пересекая часовые пояса и
догоняя ушедшее из Северного полушария лето. Днем мы следили,
как передвигается красный флажок с надписью “Теплоход Башки-
рия” на карте мира, выставленной у музыкального салона корабля.
Ночью мы находили в безоблачном небе все больше незнакомых со-
звездий.
Позади остался душный экватор, переход через который все
ожидали с нетерпением, как будто и в самом деле надеялись, как
шутили моряки, увидеть здесь поднимающуюся из воды бетонную
,2 КАЭшка - костюм антарктический экспедиционный: толстая куртка с капю-
шоном и комбинезон на верблюжьем меху
Прошлогодний снег
21
В Антарктиду. Индийский океан
В Антарктиду. Рейд г. Порт-Лум, Маврикий
полосу, ярко горящие огни, или натянутую вокруг земного шара про-
волоку. А нас окружал все тот же неспокойный, уже немного надо-
евший Индийский океан. Здесь скептики могли убедиться еще раз,
что наша Земля, во всяком случае, не квадратная.
22
Дизель-электроход “Капитан Кондратьев" проводит теплоход “Башкирию"
через паковый лед к побережью Антарктиды Борт т/х “Башкирия”,
декабрь 1977 г, район полуострова Вернадского
Теплоход “Башкирия” во льдах моря
Космонавтов. Пробоина
5 Промелькнули пестрые и
л неумные тропические берега.
" Поз^дй остгщяуже далеке не-
' тррпичесййи&тров^желен’
Уей^^|йив^и? Шв’ЙЛрый
ъ‘ 'ад^^Щ^'в^^занныЙ оке-
аном’фн быДназван именем от-
важного французского мореп-
лавателя И. Кергелена-Трема-
река, одного их смель-
чаков-авантюристов, пытав-
шихся в прошлые века поко-
рить Южный океан. Чередова-
ние лавовых покровов, ледни-
ковых и морских горных пород
придало острову необычный
ступенчатый облик; обилие
птиц, тюленей и кроликов, оби-
тающих, в основном, на свобод-
Прошлогодний снег
23
ных летом от снега и льда склонах многочисленных заливов и фьер-
дов, едва оживляло унылую, бедную растительностью, кергеленс-
кую тундру.
Сильными штормовыми ветрами встретили нас бурные антарк-
тические широты. Непогода сопутствовала до самого материка.
Здесь, вдоль побережья Антарктиды, почти весь декабрь болталась
во льдах наша героическая “Башкирия” - флагман черноморского
ледокольного флота, какдружелюбно острили полярники.
Сначала дизель-электроход
“Амгуэма”, а затем “Капитан Конд-
ратьев” - такое же судно ледово-
го класса, пытались провести нас
сквозь айсберги и паковые льды13
к станции Молодежная. Во время
одной из этих попыток “Башкирия”
получила пробоину, и мы были вы-
нуждены остановиться в двухстах
километрах от Молодежной для
ликвидации аварии. Одновремен-
но руководство экспедиции приня-
ло решение во избежание потери
времени начать разгрузку прямо
здесь, на припайный лед14, и затем
с помощью вертолетов доставлять
грузы на материк. Работы было
много, и все участники экспедиции,
изрядно закисшие во время плава-
ния, дружно взялись за дело. Не-
заходящее солнце позволяло рабо-
тать посменно и днем, и ночью. За
нами пристально наблюдали со-
вершенно не боящиеся людей пин-
гвины. Они путались под ногами,
бегали вокруг, запинаясь и падая в
снег, смешно размахивали маленькими, похожими на руки, крылыш-
ками. Как дети, только что научившиеся ходить.’
13 Паковые льды - устаревшее, имеющее сегодня, в основном, разговорную
форму, название так называемых старых льдов, то есть полярных плавучих
льдов, подвергающихся таянию по крайней мере в течение одного лета.
14 Припайный лед, или припай - образуется из соленой воды в морях у бере-
гов ледниковых барьеров или айсбергов, севших на мель. Протяженность
припайных льдов может достигать сотен километров.
24
“Башкирия" на рейде обсерватории Мирный
С Почетным полярником России Константином Смирновым
на вельботе от “Башкирии" к Мирному
Мы долго не могли пробиться к Мирному. Уныло отпраздновав
новый 1978 год на борту корабля, мы только 2 января вошли в море
Дэвиса и лишь еще через два дня подошли к ледяному барьеру Ан-
тарктиды.
Обыкновенный пассажирский теплоход, “Башкирия” лавирова-
ла среди айсбергов на рейде Мирного. Мы же с борта судна на шлюп-
ках перевозили грузы на “Амгуэму”, пришвартовавшуюся непосред-
Прошлогодний снег
25
Обсерватория Мирный, море Дэвиса
ственно к ледяной стене у сопки Ветров, неподалеку от обсервато-
рии. Потом оборудование перетаскивали в снежнуюжашу на антарк-
тический барьер, грузили на вездеходы - и в Мирный. ’Операция,
прямо скажем, громоздкая, но единственно тогда возможная.
Но и в таких невыгодных условиях Антарктида подарила нам все-
го сутки на разгрузку. Кромка ледникового барьера начала обвали-
ваться, и “Амгуэма” отступила. Оперативно проведенная ледовая раз-
ведка показала, что относительно безопасно можно разгружаться у
26
Подготовка к походам
края шельфового ледника Шеклтона, в нескольких десятках кило-
метров от Мирного. Таким образом, мы опять не смогли обойтись
без помощи авиации. Конечно, это увеличило сроки разгрузки.
В Мирный мы смогли попасть только в середине января, так что
в успех похода на Купол “С” к этому времени здесь уже не верил ник-
то. Одни, меньшинство, считали, что они (то есть мы), наверное,
доползут до своего купола где-нибудь к середине марта, ну а там -
куда они денутся, спасут их самолетами либо наши, либо американ-
цы. Другие, большинство, открыто заявляли: “Что же они (то есть
опять таки мы), дураки что ли, на ночь глядя в такую даль идти!”
Даже старший мирнинский повар Гена, большой знаток всего на
свете, ворчал:—Ну куда ж вы столько продуктов набираете, все рав-
но через месяц назад прибежите! Сколько вам идти, полторы тыся-
чи? И назад столько же! Ну, считайте сами, это же дальше, чем до
Востока! Да вы еще работать собираетесь?! Ну вот! В прошлом году
ребята в это же время вышли, и что? Половины не прошли! Да вы и
сами в свой поход не верите...
Азарт в Антарктиде - вещь опасная. Однако азарт плюс экспеди-
ционный опыт часто дают лучший результат, нежели опыт без азар-
та. Сан Саныч - начальник похода Александр Александрович Шаба-
рин - и мысли не допускал, что в этом году поход не удастся. Своей
уверенностью он заражал и остальных. Хотя признаюсь, что песси-
мистические настроения некоторых бывалых походников действо-
вали лично на меня, в то время новичка в Антарктиде, насторажива-
Прошлогодний снег
27
юще. Однако не доверять 58-летнему полярнику, чья жизнь экспе-
диции и экспедиции, глупо. Еще на корабле, когда между собой об-
суждали проблему нехватки времени, мы для себя решили, что бу-
дем делать все от нас зависящее, чтобы программу выполнить. Поче-
му бы, в конце концов, не быть первыми! Поэтому на эту тему боль-
ше не разговаривали.
Шестеро из 12 участников похода были опытными полярниками,
уже поработавшими в Антарктиде: геофизик АЛ. Шабарин, гляцио-
логи Павел Королев и Нил Янг, механики-водители Валерий Пине-
гин и Александр Петров и радист Олег Карпов. Остальные, хотя и
имели опыт полевых работ в горах, в Антарктиду попали впервые:
геофизики Анатолий Черкасов, Борис Кузнецов, Борис Серебряков,
Николай Зеленский, врач-физиолог Виктор Бабич. И автор - гляци-
олог.
Утром 24-го января, на исходе южнополярного лета, с подняты-
ми на мачтах тягачей советским и австралийским флагами мы вышли
из Мирного...
...Стало совсем темно. След можно было различить только
через боковое окно, высунув голову наружу. А это не жарко. Я
опять отложил воспоминания “на потом” и надел шлем-
- “Тройка”, “Тройка”, я - “78”, прием!
- Знаешь, чего боится полярник больше всего?
- Интересно, прием!
-Холода и работы!
- Очень смешно. Ну, и что?
- А то, что у меня в обеих секциях соляра кончилась, надо
бы заправиться, прием!
- А ранъше-то что думали?
— Так какая разница, как будто раньше погода лучше была.
Пока шли вверх по антарктическому склону, не работали. Тащи-
лись еле-еле на первой передаче. На фоне общего подъема поверх-
ность антарктического ледника здесь волнистая. Когда из кабины
смотришь вперед, на колею, то ждешь - вот вынырнешь из очеред-
ной ледяной волны, и что-то покажется. И хотя отлично понимаешь,
что ничего нового впереди не увидишь, все равно ждешь.
На станции Пионерская нас встретили лишь скрученные ветра-
ми верхушки радиомачт. Все остальное давно ушло под снег. Когда-
то, в одну из первых экспедиций, здесь зимовали люди. Сейчас о пер-
вых зимовках напоминают лишь эти металлические обломки.
Мощный снегоходный тягач “Харьковчанка”, специально обору-
28
дованный для Антарктиды, тянул за собой 40-тонные сани, гружен-
ные горючим для дизелей. Вторая машина, тягач АТТ, каких много
работает в полярных районах, тащила за собой наш балок. Балок
служил и жильем для шестерых, и камбузом (в нем была оборудова-
на маленькая кухня с газовой плитой), и кают-компанией, и лабора-
торией для работы с образцами, и мастерской для ремонта аппарату-
ры. А также складом, баней, банкетным залом, большим театром и
танцплощадкой. В общем, это был наш походный дом. Тесноватый,
грязный от копоти соляровой печи-капельницы, но очень уютный и
теплый домик-на-санях. Снаружи он был выкрашен в веселый - жел-
тый с красным горошком - цвет и в среде полярником именовался
“Мухомором”.15
Новые “Харьковчанки”, работающие в Антарктиде, бывают двух
видов - с камбузом и без. В наш поход ходила безкамбузная машина.
В ней были расположены шесть спальных полок, столик, кабинка
радиста и несколько шкафов. Кроме этого имелся маленький отсек
для научной аппаратуры. В нем со своими многочисленными прибо-
рами размещался австралийский гляциолог Нил Янг. Из салона че-
рез съемный люк можно было попасть в кабину водителя, не оста-
навливая тягач. Это особенно удобно при плохой погоде. В кабине,
кроме обычных приборов, был установлен и застекленный самоле-
тик гирополукомпаса (ГПК) для корректировки пути.
Во внутриконтинентальных антарктических походах приходится
считаться с отсутствием каких-либо ориентиров на местности Про-
кладка маршрута производится, в общем, так же, как и в океане, -
по заранее проложенному на карте курсу, который систематически
выверяется в походе по небесным светилам, как правило, по солнцу.
Для этого в крыше тягачей смонтирован специальный люк, прикры-
тый прозрачной полусферой - блистиром. В нем и укреплен астро-
компас. Во время движения штурман похода, или любой из сотруд-
ников, выполняющий его обязанности, сверяет по солнцу азимут
движения с вычисленным по карте курсом и корректирует маршрут
на шкале ГПК в радиорубке салона тягача. Синхронно разворачива-
ется лимб гирополукомпаса и в кабине водителя. Чем чаше сверяет-
ся по солнцу маршрут, тем Точнее движение поезда, тем быстрее
будет достигнута нужная цель по курсу. А целью может быть все что
15 “Мухомор" сгорел в Центральной Антарктиде через несколько лет в повтор*
ном походе на Купол “С” из-за взрыва в балке газового баллона. Один из
участников похода погиб в пожаре, другие получили ожоги. Погибло все
имущество, снаряжение, климатическая одежда, продовольствие Это был
трагический поход.
Прошлогодний снег
29
угодно: снегомерная веха, поставленная в прошлые годы, геофизи-
ческий или гляциологический полигон, автономная метеостанция и
так далее. При отсутствии промежуточных точек в длинном и про-
должительном походе неизбежные ничтожные ошибки в курсе на-
капливаются. Высшим пилотажем считается выход непосредствен-
но на необходимый объект. Так, к сожалению, бывает не всегда, в
основном - в хорошую погоду. Но Антарктида есть Антарктида. Час-
тые метели скрывают солнце. Приходится ловить его через редкие
просветы бешено несущейся снежной пелены, и нередко, особенно
в береговой зоне, са^но-гусеничный поезд уходит на десятки метров
от курса. Начинаются поиски цели, часто занимающие очень много
времени и отнимающие много сил.
За те десятилетия, что научные и транспортные санно-гусенич-
ные поезда ходят вглубь Антарктиды, на участке между Мирным и
Пионерской скопилось немало всевозможных предметов, разбросан-
ных широкой полосой вдоль трассы. Это и алюминиевые вехи, по-
чти утонувшие в снегу, и пирамиды из 200-литровых металлических
бочек, и отдельные бочки, буровые трубы. Здесь можно встретить
вешки-предостережения, вешки-напоминания, а то и просто дружес-
кие послания друзьям, которые пойдут следом. Они нарисованы яр-
кими красками на фанерных дощечках. Например: “Смирнов! Копай
тут! Под снегом - много спирту!”. Или еще что-нибудь, предназна-
ченное исключительно для сурового мужского глаза. Женщины здесь
в обозримом будущем не предвидятся.
Все поезда независимо от конечного пункта проходят этот учас-
ток и только после Пионерской расходятся по своим направлениям.
Для экономии времени все стараются идти по утрамбованному сле-
ду предыдущих походов. Но прибрежные ледники быстро движут-
ся, линейная скорость их перемещения в районе Мирного составля-
ет в среднем около 200 м в год. Не остается неизменным и рельеф
ледниковой поверхности, а значит деформируется и след. При дос-
тижении пределов пластичности льда ледники разрываются. Обра-
зуются глубокие трещины, смертельные для тяжелой техники. Но-
вые трещины могут появляться ежегодно. Поэтому отрезок трассы
по антарктическому склону от Мирного до 105-го километра, самый
крутой и самый коварный, регулярно обследуется с помощью авиа-
ции и систематически корректируется. По обе стороны от безопас-
ного пути выставляются высокие вехи: либо нумерованные с помо-
щью деревянных оголовников, либо просто с надетыми на их вер-
шины старыми списанными валенками - черный валенок заметен на
снегу издали. Этот коридор, обходящий трещины, заканчивается на
30
105 километре так называемыми воротами в Мирный. В плохую пого-
ду коридор практически непроходим. Каждый метр, сделанный в
сторону от курса, здесь опасен: можно наткнуться на старый смес-
тившийся след, ведущий в пропасть, можно в непогоду выйти на ста-
рую, не занесенную еще снегом, но уводящую в сторону веховую трас-
су, и опять-таки быть беде.
Вехи, видимые на экране радиолокатора, приходится опознавать
визуально, пешком. Отсюда и неизбежные частые остановки поезда.
Каждый походник знает, как в сумерках, в метель, искать веху,
расположенную в 200-300 метрах от стоянки, пусть даже приблизи-
тельно известно направление. Ничего приятного в этом нет. На тяга-
чах зажигаются навигационные огни на мачтах (от которых, впро-
чем, уже в нескольких метрах немного толку). В тяжелой одежде,
спотыкаясь о заструги, люди, считая шаги, бредут сквозь пургу и, что-
бы не заблудиться на обратном пути, выставляют собственные веш-
ки сначала в створе с тягачом, а затем, потеряв машину из виду, - в
створе друг с другом. Так доходят до предполагаемого местонахож-
дения вехи. Потом кто-нибудь остается на месте, а остальные начи-
нают кружить вокруг до тех пор, пока цель не будет найдена.
Однажды, оставшись в центре такого круга, я на некоторое вре-
мя потерял из зрения ушедших на поиски вехи товарищей. В течение
минуты их было еще видно, затем они как-то резко пропали в снеж-
ной круговерти. Мелькнули бесформенными призраками и пропали.
Исчезло ощущение времени и пространства. И вверху в несуще-
ствующем небе, и внизу под унтами, и со всех сторон - плотная, виз-
жащая, раздирающая тело и душу снежным наждачным песком гряз-
но-серая мгла. Тяжело обхватило первобытное чувство кошмарного
физического одиночества. И — какой-то дикий восторг перед таким
патологическим единением с сумасшедшей природой.
Чтобы избавиться от экзотических эмоций, я повернулся лицом к
ветру. Легкие захлестнуло пургой, и через секунду пошатнувшаяся
психика выправилась. Я вставил вешку-ориентир в плотный, нераз-
личимый наст и повис на ней. Пробив твердую поверхностную вет-
ровую корку, веха сантиметров на 30 ушла в снег. Освободив таким
образом руки, достал плотномер и измерил плотность снега. Запом-
нил цифру. Теперь можно было и аккуратно побегать, согреваясь,
вокруг укрепленного ориентира, который был сейчас для нас троих
центром вселенной. Аккуратно побегать, придерживая рукой этот
самый центр, чтобы самому не потеряться, не раствориться навсегда
сначала в пространстве, а потом уже и во времени. Можно было,
наконец, и поволноваться за ушедших на поиски ребят. Им тоже не
Прошлогодний снег
31
весело, и уж совершенно точно—не жарко. Ну, вот и они, слетаются
черными размазанными по пурге пятнами: нашли цель, измерили
высоту, запомнили маркировку. Теперь прежним способом назад, в
тепло, пить чай.
Так почти каждый день, и по много раз в день - то поиски следа,
то поиски вешек.
После Пионерской началась работа, та основная работа, ради
которой и был задуман наш поход.
Программа похода укладывалась в рамки МАГП с одной неболь-
шой,но для нас очень важной, особенностью. Если собственно Меж-
дународный антарктический гляциологический проект предусмат-
ривал комплекс хотя и вполне прогрессивных, но не очень сложных
технически исследований на стационаре-т.е. на станции или, в край-
нем случае - на сезонной полевой базе, где работы ведутся на одном
месте, а исполнители в состоянии худо ли бедно устроить свой быт с
максимально комфортными для Антарктиды условиями, то в походе
тот же объем работ должен быть выполнен, как говорится, с колес
(с гусениц?). Выполнение программы превращалось, таким образом,
в задачу, технически очень непростую, да и физически тоже. Кроме
Кандидат медицинских наук Виктор Бабич проводит
научные исследования в походе
32
этого, поход обязан был быть полностью автономным: никакие са-
молеты, пароходы, вертолеты никаким образом не смогли бы нам
помочь.
Геофизики устанавливали по маршруту автономные магнитно-
вариационные станции (АМВС), которые в течение года, до следую-
щего здесь похода, должны были измерять и регистрировать на фо-
топленке напряженность магнитного поля земли. Нил Янг проводил
гравиметрические, магнитометрические и барометрические измере-
ния, а также выполнял непрерывное радиозондирование верхних
слоев антарктического ледника по профилю Пионерская - Купол
“С”. Кандидат медицинских наук Виктор Бабич из Львовского медин-
ститута интересовался влиянием геомагнитного поля на живые орга-
низмы в экстремальных условиях внутриконтинентальных антаркти-
ческих походов. Для этого он ежедневно истязал наши, уже прилич-
но изношенные в походе, но готовые из личного расположения к
доктору к новым жертвам, тела с помощью новейших методов меди-
цинской науки. Кроме этого, как это традиционно принято в похо-
дах, В. Бабич работал у нас лечащим врачом, а также - поваром Де-
журили при коке (снегу на воду натопить, кофе в постель подать, на
стол накрыть, посуду помыть, отверстие в туалете ото льда очистить
— самый актуальный в Антарктиде труд), как положено, по очереди
Наша задача, задача гляциологов, заключалась во всестороннем
изучении снежно-фирновой 16 толщи по трассе. Главным образом
нас интересовала величина годовой аккумуляции снега во внутрен-
них районах Антарктиды. Для этого мы измеряли высоту снегомер-
ных реек, установленных ранее. Разница в отметках и составляла ве-
личину аккумуляции. Там же, где реек не было, мы забуривали в снег
новые и по ним брали первичные отсчеты для следующих через год
походов. Исследования структурных и Других особенностей снега и
фирна проводились в шурфах, в которых очень хорошо заметно все
разнообразие этой одноликой на неискушенный взгляд холодной
толщи.
Работы у гляциолога много: и бурение скважин, и измерение тем-
пературы снега на поверхности и послойно в шурфах, и отбор образ-
цов снега и фирна на различные виды анализов... Каждый день в сне-
гу, каждый день в холоде мы занимались интереснейшим делом:
выясняли, как живет ледяной континент, что готовит в будущем эта
гигантская кухня погоды?
16 Фирн - ледяная метаморфическая горная порода, состоящая из связанных
между собой ледяных зерен. Является переходной стадией между снегом и
льдом (уже не снег, но еще не лед).
Прошлогодний снег
33
Проходка гляциологического шурфа в походе
Здесь просто смешно прозвучала бы пословица о прошлогоднем
снеге. Из шурфов, пройденных в глубине Антарктиды, можно набрать
снег, выпавший, например, в 1903 году! Но для этого в условиях, ко-
торое принято называть экстремальными, нужно выкопать эти шур-
фы, разобраться с затейливо чередующимися слоями, полосами, льди-
стыми включениями, корками... Ведь снег такой замечательно раз-
ный...
- Так как там насчет прошлогоднего снега, Алексей Николаевич?
Понятия не имею, - бурчу я, безуспешно скрывая одышку. - А
вот как там насчет свежего чая?
Мы явно не в равном положении. Мой собеседник стоит наверху,
метра на три выше меня, я же, скрючившись, сижу на дне шурфа,
залепленный снегом, и пытаюсь через запотевшую градуированную
лупу разглядеть структуру снежных зерен. Конечно, я понимаю: век
спутников, человек давно в космосе и так далее. Может быть и не-
ловко в научном отчете о гляциологических исследованиях в Антар-
ктиде, в главе “Приборы и аппаратура”, писать, что основным инст-
рументом, с помощью которого мы пытаемся разгадать одну из глав-
ных головоломок Антарктиды - направление изменения баланса мас-
сы антарктического ледника, были лопата совковая*и пила-ножовка.
Ну, а что же делать, если снег нужно обязательно посмотреть, при-
чем не только, и даже не столько снег, залегающий на поверхности,
а тот, прошлогодний, позапрошлогодний и так далее. И чем древ-
нее снег, тем он интереснее. Тем больше полезной информации мож-
2Эш№«3
34
но выжать из него, обычного для большинства людей снега. Трудно
удержаться и не сказать: “Для большинства нормальных людей”, по-
тому что какой же считающий себя нормальным человек поедет на
край света, заберется на купол Антарктиды, возьмет лопату, выкопа-
ет яму и будет мерзнуть там часами?
Разумеется, я сгущаю краски, у гляциологии много сложной аппа-
ратуры, масса точных новейших методов. Но все равно: без шурфов
никак нельзя!
Некоторые наши коллеги считают, что в науке, где присутствуют
пила и лопата, отсутствует сама наука. Мои ежедневные копания в
снегу часто служили предметом дружеских насмешек, в которых
кроме оригинальных и на самом деле смешных шуток использовался
весь проверенный, а потому действенный их арсенал типа “молот-
ком чинить компьютер”.
Мне доказывали, полушутя, конечно, что вот, мол, отладим ме-
тод, усовершенствуем аппаратуру, и гляциологи будут не нужны: про-
едутся радиофизики по Антарктиде, прокатятся, просветят, что там
еще не просветили, прозондируют... И все сразу станет ясно!
Я же, представляя в походе гляциологию, защищался, говоря, что
радары да лидары - безусловный прогресс в науке, а значит - и в
гляциологии, потому что замечательнейший радиолокационный ме-
тод — это еще один из многих, тоже замечательных, физических ме-
тодов в науке о льде и снеге. Затем брался за пилу да лопату и при-
ступал к очередному шурфу. Понятно, хорошо бы приспособить для
этих дел какой-нибудь ямокопатель. Но где ж его взять в походе..
Мы шли по вешкам, установленным поездом Шабарина год на-
зад, в 22-ю экспедицию. Шабарин вел поезд тем же курсом, но им
удалось пройти тогда только 670 километров от Пионерской, и в
середине февраля из-за сильных морозов и недостатка времени по-
ход был вынужден повернуть назад. На этот раз нам предстояло дой-
ти до Купола “С” и вернуться в Мирный, к теплоходу “Эстония”. Пред-
ложенный Сан Санычем запасной вариант - удлинить сроки похода,
выполнить программу и возвращаться на Родину на дизель-электро-
ходе “Михаил Сомов”, который должен был покинуть Антарктику в
мае-июне, руководство ААНИИ17 категорически отвергло. Мнение
17 ДАНИИ - Арктический и антарктический научно-исследовательский инсти-
тут Госкомгидромета СССР (по-моему, сегодня это называется Росгидро-
мет). Наряду с московским академическим Институтом географии, ААНИИ
был и является главным организатором, координатором и исполнителем на-
учных работ в Арктике и Антарктике. Это легендарное учереждение распо-
лагается в г.Санкт-Петербурге.
Прошлогодний снег
35
Геофизики Александр Александрович Шабарин и Борис Кузнецов
Полярный радист Олег Карпов
36
наших механиков-водителей Пинегина и Петрова было также впол-
не определенным: если до 10 марта не сползем с купола, в Мирный
не придем вообще.
В начале февраля Карпов принял радиограмму от начальника се-
зонного состава 23-й САЭ18. Нам предлагалось пройти маршрут, в
районе станции Купол “С” накатать тягачами ВПП19 для ИЛ-14 и, ос-
тавив технику, эвакуироваться самолетами. Но при этом варианте,
как заметил начальник похода, вся наша затея превращалась в пус-
тую прогулку. Ведь на обратном пути нужно произвести ревизию уже
установленных АМВС. Пинегин же категорически заявил: “Я лучше
сутками из тягача вылезать не буду, но технику не брошу!” Вот и при-
ходилось работать сутками. Мы сменяли друг друга за рычагами, ме-
няли сломанные пальцы в траках тягачей20, которые лопались на
60-градусном морозе как спички. Мы занимались своей непоредствен-
ной работой и пилили снег для воды, мы чинили на ходу технику и
разваливающийся на застругах балок, разбивали в пургу снегомер-
ные полигоны и укрывались от штормового ветра в снежных шур-
фах. И шли наверх, на купол.
Очень много времени занимало приготовление пищи и мытье по-
суды. Для этого на коротких остановках нужно было из очень плот-
ного снега получить некоторое количество воды. Времени на тая-
ние снега не было, и пришлось приспосабливаться жить без обеда
(чай, бутерброды и т.п.), завтрак готовить одновременно с ужином,
посуду мыть раз в день вечером, а снегу натаивать ровно столько,
чтобы хватило на приготовление пищи. Про умывание начали забы-
18 САЭ - Советская антарктическая экспедиция. Нумерация САЭ официаль-
ная и ведется от 1-й отечественной антарктической экспедиции (тогда
она называлась КАЭ - континентальная экспедиция), которая состоялась в
1956-57 годах. Именно эта экспедиция основала в районе сопки Ветров у
побережья моря Дейвиса нашу первую антарктическую станцию - обсерва-
торию Мирный. Сейчас отечественные южнополярные экспедиции сокра-
щенно называются РАЭ.
19 ВПП - взлетно-посадочная полоса (общепринятая в профессиональной среде
аббревиатура).
20 Пальцы в траках тягачей - стальные прутья диаметром около 2 сантимет-
ров и длиной примерно 60 сантиметров, соединяющие звенья гусениц у вез-
деходов - траки. С одной стороны палец имеет головку в виде нашлепки
Она сделана для того, чтобы палец не “утонул" в отверстии. С другой сторо-
ны по периметру у пальца сделана маленькая канавка для шплинта - креп-
ления в траках. Пальцы забиваются кувалдой с внешней стороны тягача
Шплинтовка производится голыми руками под тягачом и представляет со-
бой операцию, не менее тяжелую, чем забивание пальцев При дефиците
кислорода на больших высотах и при низких температурах воздуха перебив-
ка пальцев требует физической силы и определенной выносливости
Прошлогодний снег
37
вать. В самом начале похода я начал было по утрам бодро обтираться
снегом (и им же чистить зубы). Новички в Антарктиде энергично меня
поддержали. Однако уже через неделю, за Пионерской, температу-
ра снега упала вместе с температурой воздуха, и моих 36,6° С не хва-
тило для того, чтобы снег растаял при соприкосновении с кожей. Я
исцарапал лицо и простудил десны. Это понятно, так как твердость
льда при температуре ниже -56° выше, чем у стекла. (“Аты попро-
буй лапой, как кошка, - советовал опытный Королев. - И вообще,
хоть мы и в походе, но лучше ходить с грязной рожей, чем с поцара-
панной. Подозрительно!”)- Дважды в походе во время стоянок на
полигонах ребята готовили ТЭНами21 бочку горячей воды и устраи-
вали баню. Мы раздевались у печки догола, натягивали на босые ногу
унты и, быстро пробегая студеный тамбур, заскакивали к бочкам, в
баню, то-есть - в сортир. В нем мы очень быстро обливались водой и
бежали обратно в теплую кают-компанию, где намыливались. Отту-
да - назад, в сортир к бочкам с кипятком. Ну, и так далее... Эти бани
были самыми странными, но и самими замечательными банями в моей
жизни...
Каждые два километра, каждые 10 минут - остановка. За 1,5-2
минуты мы успевали с Королевым отобрать пробы, измерить плот-
ность и аккумуляцию снега, снять напряженность магнитного поля.
(Отобрать и замерить - не проблема, проблема записать. В тягаче от
тряски, а на “улице” - от холода и ветра карандашом в нужную гра-
фу не попадешь!) Потом мощный вдох перегара из выхлопной тру-
бы урчащего тягача, прыжок - и мы в кабине, до следующей точки
можно отдышаться. И вновь остановка, вновь прыжки... Каждые
100—120 километров — разбивка снегомерных и геофизических по-
лигонов, установка магнитных станций, проходка шурфов. И опять
замена пальцев, опять заправка...
...Читаю вслух из Сименона: “А воздух здесь почти такой же горя-
чий, как во Флориде...”
Я жду, пока растают пробы снега, чтобы слить их в полиэтилено-
вые баночки и затем увезти в Москву. Доктор скальпелем и каким-то
скребком разделывает курицу. За иллюминаторами взвывает ветер,
дымится Антарктида, трясет пурга “Харьковчанку”. Мы стоим. Уже
успели заправиться, я снял погоду и передал в Мирный. И вот теперь
камеральные, если можно так выразиться в походе, работы. Я зани-
маюсь мокрыми делами, у доктора Бабича - “операционные часы”. В
21 ТЭН - теплоэлектронагреватель. Похож на кипятильник, но гораздо больше
и мощнее.
38
балке радиофизики возятся со своей не знающей конкуренции, са-
мой передовой в мире, полностью автономной и заменяющей всю
гляциологию аппаратурой. Она опять сломалась. Да, с лопатой все-
таки надежнее.. .
- Док, хочешь во Флориду?
- Нет! — мрачно отвечает доктор.
- А куда ты хочешь?
-Домой!
Пинегин, заглядывая в салон “Харьковчанки”, бросает обычное:
“Я сейчас сдерну, ребята, посмотрите!” Мы хватаемся за жестко ук-
репленные предметы, одновременно придерживая ногами, спинами
и чем там еще все то, что может упасть, вывалиться и так далее. Тол-
чок - и мы отцепляемся от Антарктиды, к которой примерзли во вре-
мя стоянки. Поплыли дальше...
Пятого февраля поход вышел на геофизический полигон в 120
километрах от Пионерской. Дувшая постоянно поземка перешла в
низовую метель с видимостью около 200 метров. По-божески, в об-
щем, но идти дальше не решились. Шабаринские вешки установле-
ны по маршруту через два километра друг от друга, и искать при
Поход. Определение координат на гляциогеофизическом полигоне.
Слева направо: геофизики Борис Серебряков и Николай Зеленский
Февраль 1978 г
Прошлогодний снег
39
такой видимости их было бы очень трудно. Двое суток в метель гео-
физики устанавливали новую АМВС. Мы с Королевым быстро сдела-
ли снегосъемку и прошли четырехметровый шурф. Из забоя шурфа
ручным буром пробурили шестиметровую скважину, отобрали керн,
отобрали послойно пробы снега на изотопно-кислородный анализ и
установили два десятка термометров по стенке шурфа. Еще гирдян-
ду термометров опустили в скважину. Выбравшись из шурфа, мы уви-
дели, что метель превратилась в пургу, идти дальше никак нельзя.
Мы перекрыли шурф большим листом фанеры, набросали сверху
снегу и установили маркирующую вешку для того, чтобы на обрат-
ном пути измерить отседание снега.
Сколько времени из-за пурги мы потеряем на 120 километре? Это-
го, конечно, никто не знал. Впереди еще больше тысячи километ-
ров пути. И полторы, разумеется, назад.
К вечеру видимость упала до 20 метров. В “Харьковчанку” за вре-
мя стоянки через входной люк намело снегу, надуло и через иллю-
минаторы. Поезд заносило. Из туалетной дыры снег вдувало вверх
со страшной силой — бумажку сбросить невозможно. Да и сам про-
Поход Санно-гусеничный поезд остановился на полигоне
40
цесс терял привлекательность. Кстати, о бумажках. Туалетная бума-
га закончилась два дня назад - в Мирном не было бумаги! Получили
мы на весь поход целых два рулончика, один в “Харьковчанку”, один
- нам. В ход пошла миллиметровка для самописцев. Ученые...
Известный полярный исследователь Алексей Федорович Треш-
ников как-то очень справедливо заметил, что жизнь в экспедициях
насыщена не только, и даже—не столько приключениями, активной
деятельностью, которая требует от полярников огромной, иногда
даже героической собранности, воли, физического напряжения. “К
сведению любителей романтики, - писал академик А.Ф. Трешников,
- работа в полярных экспедициях буднична и скучна, она требует
терпения и умения владеть собой в дни ожиданий, умения найти дело,
которое бы отвлекало от дум о доме, о близких, находящихся очень
далеко. Чтобы преодолеть тоску и скуку, нужно не меньше силы воли
и выдержки, чем при опасной и напряженной работе. Седые поляр-
ные “волки” всегда веселы, жизнерадостны, находят себе дело или
играют в шахматы, домино и способны смотреть одни и те же кино-
картины по десятку раз. Новички в дни безделья мрачнеют, стремят-
ся уединиться, ...слоняются по коридорам, не находя себе места. И
мое убеждение, что многих отпугивает в экспедиции не тяжелая ра-
бота в суровых и опасных условиях, а тоска по дому в периоды безде-
лья. И если человек умеет владеть собой и находит отвлекающие от
скуки и тоски занятия, то он становится полярником”...
После Пионерской, когда мы изменили курс и пошли вдоль заст-
ругов, моя стенка в балке оказалась самой холодной. На ней выступи-
ла изморозь и спальный мешок стал примерзать. Но в балке, когда
топилась соляровая капельница, было тепло, Коля Зеленский даже
ходил босиком (все остальные, конечно, только на время сна снима-
ли унты и валенки).
Вынужденное пургой многодневное безделье мы заполняли, как
могли, хотя возможностей было не много - вокруг не город, не тайга
и даже не корабль, особенно не разгуляешься. Перебили все сломан-
ные пальцы в траках, зашплинтовали... Напилили снега для кухни и
ТЭНов, немножко расчистили сугробы вокруг тягачей и саней. Зап-
равили бак капельницы солярой. Пытались фотографироваться.
Борис Кузнецов и Борис Серебряков (для краткости мы их звали
Боб-1 и Боб-2 - Бобы) решили еще раз поточнее определиться и снять
склонение магнитной стрелки на полигоне. Они натянули ветроза-
щиту - широкое полотно брезента, установили теодолит и “стреля-
ли” на вешку. Когда мы с фотоаппаратами выпали из балка, Бобы
Прошлогодний снег
41
быстро удалялись по ветру от полигона. “Куда это они?” - удивился
Коля Зеленский. Действительно, странно было наблюдать, как два
темных пятна с космической скоростью исчезали во мгле вечерней
Антарктиды. Оказалось, что ветром унесло полевой журнал с запи-
сями, и Бобы ринулись в погоню. Когда они возвратились, я их сфо-
тографировал - два деда-мороза в снегу и сосульках. Журнал, впро-
чем, они не догнали.
Когда совсем стемнело, мы уселись стряпать пельмени. Затем ели
то, что настряпали и пили спирт. После второго тоста (разумеется,
за Купол “С”) Нил Янг начал клониться к столу. Помолодевший Ша-
барин азартно кричал “Нил,..., даешь Купол “С”! Нил Янг отвечал:
“Даешь, даешь...” и продолжал клониться. Он все трое суток без сна
работал и вот - расслабился в тепле.
Тридцатилетний Нил Янг несколько лет назад окончил матема-
тический факультет университета Канберры. После университета
Нил долго нс мог найти работы по специальности и подрабатывал
моторикшей, продавал пиво и коньяк. В конце концов, ему удалось
устроиться в ANARE - австралийскую антарктическую службу, под
руководство известного гляциолога, физика, профессора Уильяма
Бадда. Нил Янг почти закончил диссертацию по гляциологии Вос-
точной Антарктиды. За полгода до нашей экспедиции он женился
на своей ровеснице с острова Тасмания. Они с женой пока вдвоем
живут в скромном домишке о двух спальнях, с гостиной, столовой и
Пятого февраля 1978 г. Пурга
42
лимоновыми деревьями в небольшом садике. На работу они ездят
каждый на своей машине, а еще у Нила есть игрушка - старый не-
мецкий мотоцикл фирмы “БМВ” с коляской. (“Королев, спроси у Нила,
зачем этот капиталист ездит в Антарктиду?” - прореагировал как-то
на это Зеленский. Особенно Колю возмутили почему-то лимоны в
маленьком садике). Но работал Нил в походе как зверь. Он взял с
собой массу аппаратуры. Во время движения без перерывов он рабо-
тал с радиолокатором, а на стоянках устанавливал свои геофизичес-
кие полигоны. Невысокий, вежливый, с аккуратной бородкой, в оч-
ках - типичный вундеркинд, он отбирал снег для проб, помогал нам
с Королевым в шурфах, а кроме того, участвовал во всех общих рабо-
тах - в заготовке снега, дежурстве по камбузу, замене пальцев... Боб
Кузнецов однажды сказал, что у русских вместо одного Янга такой
объем работ выполняли бы человек шесть. Кузнецов сказал правиль-
но, и от вахты по камбузу мы после первого же дежурства Нила осво-
бодили: после него нам дежурить было невозможно - от так вымыл
плиты и балок и так вычистил туалет, что возмущенный Королев от-
казался столоваться в “этоммузее”, а по туалетным делам начал было
ходить прямо в Антарктиду—там меньше Дуло!
В походе на 12 человек у нас имелось в наличии три гитары, одна
домбра, алюминиевые ложки и шесть с половиной музыкантов (по-
ловина — это наш австралийский друг. Нил Янг точно настраивал ги-
Пурга продолжается. Вечер в балке.
С хлебом в руках - А.А. Шабарин. Слева от него Нил Янг
Прошлогодний снег
43
В “Мухоморе” идет репетиция. Слева направо: Боб Кузнецов, автор,
Коля Зеленбкий, Толя Черкасов и Шет Янг
тару, но играть отказывался). За недели общения в походе начал скла-
дываться репертуар...
“Леа, греческую давай!” - взревели Бобы. Струнный оркестр в
сопровождении алюминиевых лбжек Анатолия Черкасова грянул
“греческую” (походный антарктический парафраз песни* Демиса Рус-
соса “Good bye, my love, good bye”). Домбра вполне сошла за лиру.
Механйкй-водители Пинегин и Петров, взявшись за плечи, начали
неспешно, раздумчиво танцевать греческий танец сиртаки. В*тяже-
лых соляровых комбинезонах на верблюжьеммеху, грязно-синих каль-
Сонных рубахах и в унтах - они выглядели в танце исключительно
антично. Почти десятипудовый доктор Бабич полез танцевать на
стол. Шабарин взволнованно повторял: “Вот это по-русски, вот это
мужики! С такими - дойдем, а, Нил?”, а руки его тянулись к канистре
Со спиртом. За окнами балка нам аккомпанировала пургой ночная
Антарктида.
К ночи совсем разболелся зуб, и отекла десна, но к доктору обра-
щаться пока не хотелось. Кроме простуды дело было ещё и в том,
Жо все обитатели “Мухомора” несколько дней не чистили зубы. В
Начале похода, по глупости, мы оставили умывальные-принадлежно-
сти в туалете (а у нас был совмещенный, если можно так выразиться,
44
холодный санузел). Из-за жуткой тряски во время движения все мо-
ментально оказалось в дыре - и мыло, и паста, и зубные щетки. В
конце концов, мы приспособились и соорудили нечто подобное
щеткам из деревянных палочек и паралона.
Королев третий день не мог согреться. В балке стояла страшная
жара, а он все просил, чтобы раскочегарили печь. Сидел в теплых
сапогах и меховой безрукавке в спальном мешке и дрожал. В эту ночь
он раньше всех лег спать.
Тридцативосьмилетний гляциолог Павел Королев окончил Мос-
ковский университет и был распределен в отдел гляциологии Ин-
ститута географии АН СССР. До нашего похода он уже поработал в
12-й, 17-й и 22-й экспедициях. Кроме этого, Королев трудился на лед-
никах Памира и Тянь-Шаня, Кавказа и Алтая, архипелагов Земли Фран-
ца Иосифа и Шпицбергена. Невысокого роста, задиристый, веселый
и азартный, Королев быстро становился популярной фигурой повсю-
ду, куда не забрасывала бы его судьба и работа. В экспедициях Коро-
лев чувствовал себя гораздо лучше, чем дома, в Москве, где беспо-
койный характер и глубоко запрятанные доброта и романтичность
создавали ему постоянные проблемы с начальством (а начальники
Королева, и сами весьма бывалые экспедиционные работники, пови-
дали многое и многих), женщинами и милицией. Королев умел пус-
тить пыль в глаза, но делал это неизменно мастерски, что не так-то
уж и легко. На него многие обижались, но в целом любили и ценили.
Важно было при общении с ним перетерпеть первые месяцы. Потом
люди начинали чувствовать, что без Пашки им чего-то не хватает. В
полярных экспедициях Королев был уважаем: надежен и часто неза-
меним.
Девятого февраля мы попытались выйти в 6.30 утра. Механики с
трудом завели дизели, и поезд поплыл на первой передаче в аквари-
уме со снежным молоком. У каждой с трудом найденной вешки мы
останавливались, и я выпрыгивал из АТТ, как из самолета в облака.
Брел, спотыкаясь о заструги, с магнитометром подальше от тягача,
снимал показания и так же брел назад к машине, которая висела в
белой мгле плоская, как картонка. За несколько часов мы смогли
пройти всего четыре вехи и вновь были вынуждены остановиться
теперь уже окончательно - ничего не видно, пурга... Сроки наши
трещали по швам, а невозможность что-либо предпринять выводи-
ла из себя и самых спокойных...
Обедали в балке молча. Королев от еды отказался. Я запивал чаем
анальгин с тетрациклином. Королевский “Филипс” надрывался голо-
сом Высоцкого. Высоцкий завораживал, под его песни все чувство-
Прошлогодний снег
45
валось как-то суровее, трагичнее, чем было на самом деле. Хотя, и в
действительности ничего, в общем, хорошего пока не было. Пурга,
Антарктида... “...Воля, надежда, страна без границ. Снег без грязи,
как долгая жизнь без вранья”. Королев хмуро выругался, все промол-
чали.
В кают-компанию из камбуза зашел док: “Ну?! Кому еще чего не
хватает?” Королев просипел: “Ты, Бабич, так спрашиваешь, как буд-
то если кто-нибудь рот откроет, ты его тут же задавишь!” И пере-
дразнил: “Ну?! Кому еще чайку в маленьком чайнике заварить?” Полу-
чилось непохоже.
- Витя, что сегодня на ужин?
- Макароны по-флотски со вчера остались, мясо пожарим. А что?
- А что, пельмени уже все доели?
- Нет, осталось немножко, штук двести. Вам все равно не хватит.
- Так ты их что, выбросить собрался?
- Нет, завтра сварю.
- Так их завтра больше что ли будет?
- Пожалуйста,—док уже кипятился, - я могу все вам отдать, ешь-
те! И вообще я не повар, а врач! Сами же потом будете...
- Да, черт с ними, с этими пельменями, выкинь ты их, док, вооб-
ще, чего ты разволновался!
- Нет, вы всегда лезете не в свое дело. На камбузе распоряжаюсья!
- Хреново распоряжаешься, - не удержался Королев.
- Говно ты после этого, Королев!
- Сам ты говно... Эй ты, австралиец хренов, иди сюда, русский
язык учить будем.
В кают-компанию вошел Коля Зеленский. Вступил он, как Лев
Толстой, босиком, живот и бороду — вперед, глаза проницательные
- вдаль, как будто впереди не стена, а поля зеленеющие, необъят-
ные. Улыбается. Из сортира пришел.
- Past? Как это будет по-русски, Павел? - Нил Янг переводил за-
интересовавший его номер журнала “Коммунист”, подшивку кото-
рого для политинформаций нам подсунули в Мирном. (Нил Янг, кста-
ти, вероятно для тех же целей захватил с собой с австралийской стан-
ции Кейси комплект журнала “Плейбой”).
- Прешедшее время. Взбзднул. - Королев еще не успокоился
после перепалки с доктором.
- “Какой газетой”, что это? - Нил Янг всерьез овладевал основа-,
ми великого и могучего. - Ну, как тебе объяснить, - Королев недо-
лго подумал, - ну, например, какой газетой вы обычно подтираете
зад?
46
Подготовка к работе на стоянке
- Свеженькой, дружище, сегодняшней, - продолжая благоже-
лательно улыбаться, первым отозвался Зеленский и приобнял Коро-
лева за плечи. - Других не держим-с!
Улыбнулся Королев. Улыбнулся Бабич. Рассмеялись все осталь-
ные. Последним заулыбался, глядя на нас, австралийский гляциолог
Нил Янг. Обстановка разрядилась...
Десятого утром я почувствовал, что наконец-то выспался. Зуб не
беспокоил, погода, как будто, установилась ясная, Королев, веселый,
возился около печки. Дежурный. Добродушный док настраивал свою
аппаратуру и напевал украинскую песню. Королев подпевал - дру-
зья! В балке было уже тепло и пахло кофе и гренками. Семь утра,
скоро наконец-то двинемся вперед.
Наверстывая упущенное из-за пурги время, мы прошли в этот день
с работой 90 километров. Сам день, однако, как бы в отместку за вы-
нужденное до того безделье, совсем не задался. Больше двух часов
вырезали пилами и лопатами из-под снега поезд. Придя на первую
после стоянки веху, обнаружили, что забыли на полигоне лопату и
пробоотборник. Пришлось возвращаться, на чем потеряли четыре
километра и еще почти два часа времени. Через веху сломался про-
водок у датчика магнитометра. Еще час ушел на устранение полом-
ки: пока грели мотор в балке, пока паяли, пока грели дизель и запус-
кались...
Во второй половине дня поезд вошел в зону очень высоких заст-
ругов. На очередной вехе мы остановились, и я пошел мерить маг-
Прошлогодний снег
47
нитное поле, Королев снял по вешке аккумуляцию снега, отобрал
пробы и полез в кабину АТТ за фотоаппаратом - заструги, дескать,
очень красивые, похожи на больших лягушек, необходимо сфотог-
рафировать для отчета. Я, не снимая с груди магнитометра, поло-
жил датчик на гусеницу АТТ. В этот момент Павлу захотелось зас-
нять все в движении, и он рукой показал сидящему в кабине Пинеги-
ну ехать вперед. Хрусть - и датчик под гусеницами. Уцелел лишь
разъем. Я расстроился. Прибор принадлежал Нилу Янгу. Наши гео-
физики имели свой магнитометр — огромный тяжелый ящик разме-
ром раза в два больше, чем австралийский, его и нести-то одному
неудобно. Но мало этого, наш прибор не показывал сразу значение
Маршрутное измерение магнитного поля
48
магнитного поля в гаммах. Наш прибор показывал некую цифру, ко-
торую через длинную формулу, написанную на крышке, можно было
привести к искомому результату. Зато наш магнитометр не боялся
никаких морозов, а иноземный прибор я вынужден был укрывать от
стужи в большой русский валенок.
Подошел с фотоаппаратом довольный Королев. Оценив потерю,
он лаконично проговорил: “Дерьмо ихние приборы против наших.
Если бы наш попал под тягач, конец бы тягачу наступил. И походу
тоже!” С подошедшей “Харьковчанки” спрыгнул Янг. Он вообще не
отреагировал на происшествие: у него оказался еще один магнито-
метр. “Правильно, Рудой, давай и этот под тягач, спокойнее жить
будем!” — прокомментировал Королев.
Под вечер сорвался со стенки балка жестко укрепленный ящик
для проб. Сломались солнечные очки, треснуло стекло на часах. Пос-
ледние километры этого дня мы работали с единственным гляцио-
логическим инструментом— простым карандашом. Но зато мы оси-
лили почти сотню километров трассы Пионерская - Купол “С”...
В середине февраля поезд прошел 670-й километр от Пионерс-
кой - последнюю веху прошлогоднего похода АА. Шабарина. Кон-
чился след, кончились и вехи. Далее мы двигались исключительно
по астрокомпасу, выставляя по маршруту собственные вешки...
...Сижу в кабине АТТ, смотрю на эту кучу снега и льда, называе-
мую Антарктидой пр 12—14 часов в сутки и вспоминаю жизнь до ми-
В кабине АТТ
Прошлогодний снег
49
В походе. Февраль 1978 г.
нуты. О чем только не пере-
думаешь в эти короткие про-
межутки между точками!
Иногда вспомнишь что-ни-
будь хорошее, а очередная
вешка уже рядом. Спрячешь
воспоминания, сбережешь,
сбегаешь и сделаешь промер,
а уже потом закуришь в маши-
не и смакуешь пережитое.
Иногда воспоминаний не хва-
тает. Тогда раздраженно гла-
зами ищешь вешку, начина-
ешь считать дни, ждать окон-
чания похода. Становится
хуже. Едем, курим, сосем кон-
феты. Двигатель ревет, разго-
варивать в кабине невозмож-
но. Прокричим иногда друг
другу что-нибудь, улыбнемся
Для развлечения свяжемся по рации с “Харьковчанкой”... Пашка, сме-
рив аккумуляцию, весело орет:
- Валера, три ноль две, такой портвейн есть?
- Нет, вроде бы!
-Ине надо!
Я подхожу с магнитометром, Королев азартно: — Сколько?
- Двести шестьдесят два...
-Померанцевая!
...В Антарктиде мы никогда не говорили о женщинах. Не говори-
ли о семьях, о женах, о подругах. В самых откровенных, грубых, шут-
ливых или серьезных разговорах мы никогда не касались женщин...
Четырнадцатого февраля мы начали разбивать новый полигон.
Прошли с Королевым очередной шурф, установили термометры,
пробурили скважину, сделали снегосъемку. Погода была, как обыч-
но, неважная, так что к концу дня опять намерзлись и очень устали.
А в балке в это время парило, механики-водителя устроили праз-
дник: баню. Весь день, пока стояли на полигоне, Пинегин с Петро-
вым грели воду, чистили ото льда туалет. Мы все с удовольствием
помылись и надели чистое белье. Зеленский торжественно предал
Антарктиде свои грязные кальсоны. Все, кроме доктора, последова-
ли его примеру (док решил устроить как-нибудь большую стирку.
50
Механик-водитель Александр Петров
Во Львове, вероятно). Настроение поднялось, ведь последний раз
мы мылись еще 20 января, в Мирном.
После бани, свежие, чистые и красивые, потихоньку, без нажима,
мы начали раскручивать Сан Саныча на спирт. “Ну что вы, вам бы
только пить, вот шестнадцатого будет у Серебрякова день рожде-
ния, тогда и выпьем!”
- Вообще-то я не возражаю, чтобы меня поздравили сегодня, -
застенчиво проговорил Боб Серебряков.
Сан Саныч немедленно оживился, и через несколько минут нача-
лась церемония разбавления спирта. На столе в кают-компании по-
явились ветчина, жареное мясо, томатное лечо, зеленый горошек,
сухари. Серебрякову исполнялось тридцать лет.
В походе мы уже отметили двадцатипятилетие Шурки Петрова,
тридцать пять лет Зеленского. Впереди нас ждал день рождения
А.А. Шабарина - 23-го февраля ему должно было исполниться пять-
десят восемь. Кроме этого, так совпало, тридцать пять лет назад,
23-го февраля сорок третьего года, на фронте, тяжело раненого юно-
го Саньку Шабарина полумертвого вытащили девочки-медсестры с
передовой. Он выжил, и считал, что родился в этот день во второй
раз. Сан Саныч страстно хотел отметить это день на Куполе “С”. Наш
Прошлогодний снег
51
поход он полагал своей лебединой антарктической песней схожу,
мол, в последний раз, дойду до купола, и все, хватит экспедиций,
розы на даче буду выращивать...
За столом произносились тосты. Нил Янг, путая русский язык с
матерным, торжественно поздравил Серебрякова с тринадцатиле-
тием и преподнес ему в подарок настоящий австралийский бумеранг
Королев подарил Бобу сомбреро и неизвестно зачем купленную цм в
городе Порт-Луи на острове Маврикий огромную плетеную соломен-
ную сумку для грибов. Боб Кузнецов предложил Серебрякову раз-
деться догола, надеть сомбреро, взять грибную сумку и бумеранг и
выйти из балка в Антарктиду сфотографироваться. Зеленский заме-
тил, что Серебряков голым, с бумерангом и корзиной, в Антарктиде
и без сомбреро будет неплох. Именинник сгоряча уже начал было
снимать комбинезон - если иметь в виду, что он полгода брил голо-
ву, но не сбривал бороду, то голый и обросший, в широкополой
шляпе с бумерангом, посреди снежной пустыни он мог смотреться
действительно эротично. Это вам не пингвин. “Абориген Антаркти-
ды, — гулким простуженным басом хохотал доктор Бабич, - мы по-
шлем твою фотографию в National Geographic, ты заработаешь кучу
денег и уйдешь из опостылевшего ИЗМИРАНа22 ”. “А он у нас не про-
стынет после бани? — всерьез обеспокоились механики-водители. -
Сядь, Боб, выпей лучше штрафную.” На том и порешили.
После штрафной захотелось песен. В этот вечер хотелось петь
умные сентиментальные романсы Булата Окуджавы и старые турис-
тические и геологические песни. Чудились лес, трава, горы... Было
на душе светло и грустно.
Еще не до тонкостей выучивший русский язык Нил Янг нашей
романтической грусти не понимал. Поэтому он, как обычно, начал
прогрессирующе засыпать за столом. “Русскую давай! - вскричал
вдруг молчавший до этого Карпов. - Русскую!” Австралиец вздрог-
нул и очнулся. Вместе с Королевым Нил Янг принимал участие в про-
шлогоднем походе Шабарина на Купол “С”, и в число его приобре-
тенных за период тесного общения с советскими полярниками зна-
ний прочно вошло искреннее убеждение о том, что шашлык - это
национальное русское блюдо, технический спирт - это национальный
русский напиток, а цыганочка - это национальный русский танец
22 ИЗМИРАН - Научно-исследовательский институт земного магнетизма,
ионосферы и распространения радиоволн Академии наук. Находится в Мос-
кве. В ИЗМИРАНе работали почти все наши геофизики, включая А.А. Шаба-
рина. Серебряков, однако, работал в другом месте - в Институте приклад-
ной геофизики Кандидат физико-математических наук Борис Кузнецов тру-
дился в Горном институте в Ленинграде
52
Из-за чадящей печки-капельницы медленно, “с выходом”, выплы-
вал с прикрытыми глазами и улыбкой Анатолий Черкасов. С блажен-
ным лицом, длинными седеющими волосами и бородой он походил
на доброго попа из детских сказок. Щелкая алюминиевыми ложка-
ми, к нему присоединился неулыбчивый, мужественный Пинегин.
Домбра в моих руках зазвучала балалайкой, Зеленский и Кузнецов
перебирали струны расстроенных гитар...
Сорокадвухлетний геофизик Толя Черкасов - великолепный,
милый и скромный человек. Ему эта антарктическая эпопея давалась,
пожалуй, труднее, чем остальным. На корабле, почти сразу же пос-
ле выхода из Одессы, он с грустью обнаружил, что совершенно не
переносит качки. В штормовых широтах Южного океана плохо чув-
ствовали себя очень многие, даже некоторые просоленные моряки-
одесситы выдерживали вахты с трудом. Но Анатолия жестокая мор-
ская болезнь начинала одолевать даже при небольшой и игривой
волне, и то, что для других было прекрасной морской прогулкой с
купанием, загоранием в тропиках и заходом в экзотические порто-
вые города, превратилось для Черкасова в настоящую двухмесячную
каторгу. Он слонялся по теплоходу в поисках места, где качает мень-
ше всего. В конце концов, он обнаружил это место, поставил там
шезлонг и просидел в нем практически все два месяца. Таким я на
корабле Черкасова и запомнил: худым, небритым, в демисезонном
В кабине “Харьковчанки” геофизик Анатолий Черкасов
Прошлогодний снег
53
пальто, в кресле на прогулочной палубе в районе 117-го шпангоута -
бортовая и килевая качка, как он уверял, там была минимальной.
В Мирном, почувствовав под ногами твердую почву, Толя ожил и
в ближайшее будущее смотрел с большим оптимизмом. Но оно, это
ближайшее будущее, коварно обмануло его: в походе на застругах
опять началась качка, да такая, что Черкасову ностальгически вспо-
миналась милая мертвая зыбь Индийского океана. В зоне застругов у
него вновь пропали сон и аппетит, и пока наш поход не достиг зоны
сыпучего снега, он мог немножко отдохнуть только на стоянках. Но
на стоянках ему надо было работать, ведь для выполнения своей на-
учной программы он и шел в этот поход. Когда же, наконец, застру-
ги начали заканчиваться, измученный Толин организм перестал вы-
носить даже малейшую вибрацию тягачей. Во время движения поез-
да Толя старался находиться в кабине “Харьковчанки” - там тряска
ощущалась, как будто, поменьше. Мы, разумеется, часто говорили о
возвращении домой, о корабле, о море. Но при Черкасове мы стара-
лись этой темы не касаться, потому что любое упоминание о необоз-
римых океанических просторах, вызывавшее у всех рефлекторный
восторг и ощущение свободы, у Анатолия вызывало мощнейший реф-
лекторный желудочный спазм.
Но никогда, никто не слышал от Анатолия Черкасова ни слова
жалобы, ни намека на стоны. Никогда он не избегал никакой рабо-
ты, напротив, он всегда был занят. Во время же бессонницы на сто-
янках он что-нибудь чинил, клеил, паял... Он всегда подтрунивал над
собой, и неизвестно, как бы себя проявили в его ситуации мы, те,
кому поход давался намного легче. Его состояние могла иногда вы-
давать лишь одна деталь - Черкасов совершенно не спешил на Ро-
дину, и, казалось, был даже готов остаться в Мирном на зимовку, лишь
бы не ехать домой океаном...
...А цыганочка набирала силу. Художественный вечер в Восточ-
ной Антарктиде продолжался по полной программе: доктор Бабич
собирался лезть танцевать на стол, механики-водители вновь разбав-
ляли спирт, Нил Янг уснул, а Сан Саныч бил кружкой в такт по столу
и кричал: “Вперед, на Купол “С”!
...Ночью опять снились родители и подрастающая дочь...
Утром Шабарин поднял всех в 6 часов. Механики уже разогрева-
ли дизели, доктор Бабич разливал по кружкам крепкий индийский
чай. Погода была как на заказ - ясная, с небольшой поземкой, -54и С,
снег - -56 °.
Олег Карпов успел пораньше связаться с Мирным, и появился в
балке с пачкой вчерашних радиограмм. Все телеграммы были лич-
54
ными, Олег всегда раздавал их из рук в руки. Походники пили чай и
молча обдумывали новости из мира...
Связь с Мирным в зависимости от погоды бывает по нескольку
раз в день, поэтому теоретически получить весточку из дома можно
в любое время. Однако согласно заведенному порядку, имена поляр-
ников, получивших радиограммы, объявляются на полярных станци-
ях трижды: перед завтраком, перед обедом и перед ужином. Радис-
ты раскладывают радиограммы в кают-компании в настенные ящики
с кабинками по алфавиту — как в общежитиях. В походы же станци-
онные радисты передают личные радиограммы раз в день - как пра-
вило, с первой утренней связью.
Известно, что радиограммы с плохими, трагическими, новостями
из дома полярники во время санно-гусеничных походов и длитель-
ных зимовок не получают. Такие радиограммы руководство экспе-
диции задерживает. Причины этого понятны: получив известие о тя-
желой болезни или смерти близкого человека, зимовщик не только
страдает сам, он невольно оказывает колоссальное отрицательное
психологическое воздействие на работающих и живущих вместе с
ним людей, мнительность которых здесь и без того болезненна. Глу-
бина страданий усугубляется и тем, что ни помочь тяжело заболев-
шему отцу, ни проститься с умершей матерью человек в Антарктиде
ни при каких обстоятельствах не может. Но сделать свое существо-
вание невыносимым и устроить невыносимую жизнь товарищам он
сможет в лучшем виде. О такой “перлюстрации во благо” личной
переписки осведомлены, разумеется, как сами полярники, так и их
родные и друзья на Родине.
Поэтому, в длительных экспедициях, мы все беспокоимся: как там
дома, в порядке ли, не болеет ли сын, не случилось ли чего-нибудь
плохого... Женатые думают об оставленных женах, холостяки - о
любимых женщинах. Однажды на станции Молодежная один мой
приятель получил из Ленинграда от жены радиограмму: извини, мол,
Володя, устала вечно ждать, надеюсь, ты поймешь, и так далее. А
Володе еще год зимовать, а рядом с ним зимовать еще сотне муж-
чин...
Читая короткие телеграфные строки, всегда невольно ищешь за
ними скрытый второй смысл, предполагаешь недосказанность, при-
думываешь PS. А когда радиограмм хотя бы несколько дней нет, в
голову закрадываются самые немыслимые подозрения. Эти подозре-
ния держатся глубоко взаперти, не дай Бог выплеснуть их другим.
Не выдержишь, выговоришься, полегчает не надолго. Но жди, что
твоего общества начнут избегать, и останешься ты совсем один.
Прошлогодний снег
55
Однако внутренние переживания накапливаются, и могут прояв-
ляться в самых неожиданных, ситуациях - или после кратковремен-
ной, но очень тяжелой физической работы, или вследствие моно-
тонного длительного существования, когда текущая, реальная,
жизнь, кажется, начинает терять смысл. И очень хорошие люди мо-
гут взрываться по пустякам, смертельно ссориться и оскорблять друг
друга.
Профессиональные полярники, опытные экспедиционные работ-
ники обо всем этом хорошо знают. И если они не могут подавить
внезапные, беспричинные, на первый взгляд, вспышки раздражения
или гнева, то у них хватает благоразумия и опыта потом, позднее,
когда они успокоятся, проанализировать свое состояние, понять мни-
мого своего оппонента и нормализовать ситуацию.
Самые же сильные и мудрые вообще избегают конфликтов. У нор-
мальных мужчин, в конце концов, имеется немало хороших прове-
ренных способов для снятия стрессов даже в тяжелых условиях внут-
риконтинентальных антарктических походов.
...Королев вдруг поперхнулся бутербродом. Мы вопросительно
посмотрели на него. “Дочь у меня родилась, Вика, - сказал он и от-
ложил радиограмму на стол. — И мать опять в экспедицию отправи-
лась. На Шпицберген!”.
Павел Королев имеет очень экспедиционную родительницу.
Юлию Павловну Сахарову знают и чтут все гляциологи СССР. Еще до
войны она работала в Монгольской экспедиции Академии наук, исхо-
дила ледники Памира, Тянь-Шаня и Кавказа. Бодрая, красивая, весе-
лая, она вместе с беременной Пашкиной женой провожала нас из
Одессы в Антарктиду. Но ведь Юлии Павловне уже за шестьдесят!
- Вот именно, что за шестьдесят! А кто с внучкой сидеть будет’
Королев был рад, горд, и не мог этого скрыть. Ребята радовались
вместе с ним. У одного из нас все хорошо, и у всех будет все в поряд-
ке!
Пользуясь ясной погодой, поезд пошел вперед по 120-140 кило-
метров в сутки. Больше недели, меняясь за рычагами, мы шли вверх,
останавливаясь только на полигонах и притормаживая для установ-
ки новых снегомерных вех и отбора проб. За состоянием пальцев в
траках следили на ходу. Сломанные торчащие пальцы мы приспосо-
бились подбивать прямо во время движения, не останавливая тягачи
- молотком с капота. Опасно, но другого выхода не было - начина-
лась полярная осень, ночи становились длиннее, и сроки наши ката-
строфически таяли.
Когда пурга не скрывала солнце, кто-нибудь из походников все-
56
От Пионерской пройдено 1068 километров, до Купола “С" осталось около
сотни. Кандидат географических наук гляциолог Павел Королев устанавливает
снегомерную веху
гда сидел за астрокомпасом. На геофизических полигонах мы осуще-
ствляли более тонкую геодезическую привязку теодолитом, а Нил
Янг работал с системой ГЕОСИВЕР и определялся по американскому
полярному геостационарному спутнику23. Чем дальше от Пионерс-
кой и ближе к куполу, тем больше была вероятность и размеры ошиб-
ки в курсе. Практически никто из нас в эти дни нормально не спал.
После 1040 километра от Пионерской мы с Королевым начали
выставлять подготовленные в Мирном снегомерные вехи с красны-
ми оголовниками—парадные, специально для американцев. А во вре-
мя стоянки на последнем геофизическом полигоне свободные от
вахты походники приступили к праздничной подготовке “Мухомо-
ра” к вступлению на территорию иностранной станции Купол “С”...
Над входом в балок была прикреплена большая фанерная таб-
личка с яркой цветной надписью “Красный балок” (по прозрачной
аналогии с красной ярангой, красной юртой и красной палаткой)
Сбоку от входа был намертво прибит фанерный же щит стандарт-
ных размеров. Щит был аляписто разукрашен разноцветными масля-
ными красками, также предусмотрительно захваченными для тако-
23 - такого спутника никогда не было и, разумеется, нет. Я прошу учитывать
это и в дальнейшем рассказе.
Прошлогодний снег
57
го случая. На нем, пока, конечно, преждевременно, была начертана
следующая мемориальная надпись: “В феврале 1978 года этот балок
впервые в мире своим ходом добрался до Купола “С”, точки с коор-
динатами 75 0 ю.ш. и 123 0 в.д. Здесь размышлял Шабарин, любил
Бабич и отдыхал Зеленский. Здесь молчал Карпов и шумел Королев.
Здесь мыслил Кузнецов, плясал Пинегин и смеялся Петров. Здесь
творил Рудой, обедал Серебряков и шутил Черкасов. Здесь работал
Нил Янг. После чего балок стал легендарным”. Издалека этот щит
был похож на рекламный указатель дореволюционного периода, при-
глашающий заглянуть уставшего путника в дешевый придорожный
бордель.
Измотанный хронически ломающимся радаром Нил Янг долго и
внимательно изучал надписи, азатем спросил:
- Почему “красный”, ведь балок желтый?
- Политик, - невнятно пробурчал Боб Кузнецов, забивая в мемо-
риальный щит последний гвоздь.
- Но в Антарктиде по politics! - заволновался австралиец.
- Шабарин приказал...
Нил Янг надолго замолчал, потоптался, задумчиво глядя, как мы
с разных мест любуемся на установленный щит, и ушел греться. В
балке ошеломленный Нил Янг увидел вывешенный в кают-компании
первый номер праздничной стенной газеты “Красный балковец.
Орган общественного мнения”. Газета была выполнена на той же
близко знакомой ему универсальной рулонной миллиметровой бу-
маге. Длиной рукописный орган был не меньше двух метров, а в ши-
рину составлял сантиметров тридцать. Там было все, что положено
каждой порядочной газете: передовая статья, интервью с начальни-
ком, хроника похода, новости с полярных станций, тексты любимых
песен, свежие анекдоты и несколько новых слухов из “Харьковчан-
ки”. Газета “Красный балковец” по замыслу должна была напоминать
дацзыбао, которые никто из редколлегии никогда не видел, но все
представляли именно таким образом, разве что только не на милли-
метровке. Актуальный девиз, вынесенный под титул, призывал про-
летариев всех стран объединяться на Куполе “С”.
Озабоченный Нил Янг из содержания газеты ничего не понял, но
ему вдруг вспомнилось прощальное напутствие молодой жены с ос-
трова Тасмания, которая просила его быть осторожнее с русскими.
“Пусть они хорошие парни, - говорила она, - но все они коммунис-
ты, и половина из них работает в КГБ!”
- O’key, - возбужденно говорил нам выпавший из балка австра-
лиец, тыча рукавицей в наш щит, которым мы уже начинали гордить-
58
ч:я, — но почему здесь написано, что работал только я, разве никто
больше в походе не работал? Why?!
Нил Янг, при всех своих исключительных качествах, обладал од-
ним крупным недостатком. Он все понимал буквально. Как, впрочем,
большинство иностранцев.
—Леша, объясни ему, — взмолился Боб, - я с ним в “Хохлухе” наго-
ворился!
- Королев объяснит...
Из “Харьковчанки” раздался выстрел из ракетницы. Черкасов, да-
вая сигнал трогаться, по обыкновению стрелял в американский гео-
стационарный полярный спутник. Пора плыть дальше, “Харьковчан-
ка” уже тронулась вперед...
В АТТ, как обычно, находились Паша и я. Пинегин сидел за рыча-
гами. На длинных многочасовых переходах у нас очень сильно мерз-
ли ноги. В кабине дизель грелся до кипения, на капоте - вода, а снег
на точках — -50 - -60 градусов. После каждого прыжка с вешкой и
магнитометром на валенках нарастала толстая ледяная платформа.
За десяток минут между точками эта платформа не успевала раста-
ять, и за какой-нибудь час мы с Королевым подрастали вверх не мень-
ше, чем на метр. Королеву, быть может и в радость, но мне-то уж это
было точно ни к чему. Пинегин развлекался, глядя, как мы скользим
по плотной поверхностной снежной корке со своими ледяными хо-
дулями, выпадая из балка. Смешно, конечно, но ноги все же у нас
были постоянно мокрыми. Приспособились менять обувь каждые
несколько часов - сначала резиновые сапоги, потом валенки, к кон-
цу дня—унты. Но ноги все равно очень мерзли. Королев, не жалуясь
вслух, терпел. Терпел и я — а кому жаловаться? Только вот к концу
дня ругаться мы начинали сильнее. Так ведь в тягаче все равно ниче-
го не слышно...
За 1100-м километром от Пионерской Пинегин, остановив тягач,
показал рукавицей в окно:
- Ребята, посмотрите, едет что ли кто-то там?
“Харьковчанка” уже стояла метрах в ста от нас, ее экипаж стол-
пился возле кабины. Мы подъехали поближе, и подошли к товари-
щам.
- Сан Саныч, это нас встречают, что ли?
- Не может быть, ребята, на Куполе “С” никого нет! Мы же пыта-
лись с ними связаться, а Нил говорил по радио с Мак-Мердо. ..
- Ну как же это никого нет, а кто тут еще может быть в полутора
тысячах километрах от берега?!
Прошлогодний снег
59
Глаза на морозе и ветре слезились, мы всматривались в белесую
мглу. Ошибки не было - далеко впереди стоял санно-гусеничный
поезд! В деталях его рассмотреть было нельзя, но ошибиться все же
было невозможно - темную короткую полоску поезда на сливаю-
щемся с белым небом горизонте видели все.
Черкасов слазил в “Харьковчанку” за ракетницей и дал в небо три
красных ракеты. С таинственного поезда тоже взлетели три крас-
ных ракеты.
- Мистика! Здесь никого не может быть! Значит недоразумение,
на станции кто-то оставался, и нас вышли встречать - или французы,
или американцы! Ну-ка, ребятки, давайте на мачты флаги - австра-
лийский не забудьте - и поехали навстречу! Да сбегайте в балок, при-
беритесь там, иностранцы все же! - У Шабарина был очень сильный
пиетет перед иностранцами и начальством. - Где Коля Зеленский?
- Да в балке они спят. С Бабичем и Серебряковым.
- Вот сбегайте и скажите, пусть приберутся... Все, поехали!
Двигатели тягачей взревели, и поезд двинулся дальше. На “Харь-
ковчанке” подняли флаги, для пущей красоты зажгли абсолютно не-
нужные в это время суток навигационные огни. На капоте пристро-
ился Черкасов, время от времени стреляющий из ракетницы в аме-
риканский спутник. Загадочный поезд тоже пошел нам навстречу,
подавая ответные сигналы.
В кабине АТТ размещались уже пятеро. Возбужденный смеющий-
ся Боб Серебряков, перебивая шум дизеля, прокричал, что Витя Ба-
бич на ходу начал мыть плиты, а Коля Зеленский оттирает наждач-
ной бумагой свои босые пятки. Воды у них мало, Бабич для ног воды
не дал, и Зеленский отскребает соляру с пяток всухую. А соляры там
у него за месяц накопилось ого-го!
Через несколько минут все с изумлением увидели, как продол-
жавший идти нам навстречу “американский” санно-гусеничный по-
езд стал уходить куда-то в небо. Сделав довольно резкую петлю, он,
как взмывающий в небеса при взлете самолет, ушел совсем вверх, и
почти над нами, чуть поодаль, растаял, исчез.
“Харьковчанка” вновь остановилась. Подъехав ближе, стал и АТТ.
Мы молча выпрыгнули из тягачей. Групповая галлюцинация, мираж?
Шабарин вопросительно взглянул на Королева.
- Вы только что стали свидетелями очень редкого, необычного
оптического эффекта, - важно, но не очень уверенно проговорил
Королев. - Вы видели самих себя как бы в зеркало, а когда вы про-
ткнули это зеркало, видение исчезло!
- Пошли в балок, чаю попьем, обедать пора, - разочарованно
60
произнес Петров. — Оптический эффект... А ты себя не видел, что
ли, в этом зеркале?
Зеленский, одетый по полной форме - в комбинезоне и в наглу-
хо затянутых унтах, вышел из балка. Суровый советский полярник,
ему не хватало в руках лишь красного флага и букета алых свежесре-
занных гвоздик. Он встретил нас вопросом: “А где американцы?”
В кают-компании за чаем мы бурно обсуждали неожиданное при-
ключение. Нил Янг уже ушел на рацию передавать своим сообщение
о феноменальном оптическом явлении в центре Восточной Антарк-
тиды. Шабарин же что-то не спешил радировать в Мирный. “Что вы,
ребятки, я и так медкомиссию в этот раз с трудом прошел! Нил Янг
молодой, вот пусть передает, а у вас потом спросят, вы и расскажи-
те”.
— Пашка, ну а ты-то опишешь это видение в своем репортаже?!
Дело тут вот в чем. Павел Королев в совершенстве владел тремя
разговорными языками: английским, испанским и русским. Но пись-
мо ему давалось трудно на всех языках, включая свой собственный.
Для освежения практических навыков в письме Павел Александро-
вич поступил на службу внештатным корреспондентом в газету “Сель-
ская жизнь”. Об этом мы узнали случайно в Средиземном море, сразу
после отхода нашего судна из Одессы. Как-то, заглянув в каюту свое-
го коллеги, я увидел в установленной на вьючном ящике королевс-
кой трофейной пишущей машинке лист белой бумаги формата А-4,
на котором было отпечатано:
“Репортаж № 3
Далеко позади остались милые берега родимой Одессы. Еще не
успели высохнуть горькие слезы расставания на мужественных ще-
ках советских полярников. Вздымалось...”
Все. Коллега, укрывшись кожаной курткой, спал рядом. Меня за-
интересовали тогда два вопроса: что вздымалось у Королева, и кому
и о чем он поведал в двух своих первых “репортажах”. Вторая пози-
ция была, пожалуй, даже более принципиальной, потому что, судя
по всему, первые произведения Павел Александрович успел отпра-
вить неведомому адресату еще на милых берегах родимой Одессы. Я
не стал немедленно беспокоить автора возможно бестактными воп-
росами, но счел необходимым предупредить походников о том, что
среди нас завелся корреспондент, если не хуже, и нам теперь при-
дется следить за своей речью и вообще соответствовать.
Вечером того же дня Кузнецов провел в своей каюте открытое
комсомольское собрание, на котором выяснилось, что Павел Коро-
лев, обладающий врожденным писательским и даже поэтическим
Прошлогодний снег
61
даром, который он, стесняясь, глубоко прятал, вознамерился описы-
вать перипетии нашего героического похода в какой-нибудь уважае-
мой газете. Для этого Павел Александрович обратился к своему кол-
леге по отделу гляциологии полярнику Владимиру Игоревичу Бар-
дину, давно и успешно сотрудничавшему с “Правдой”: устрой, дес-
кать, меня, Володя, в какую-нибудь приличную газету, ведь поход-то
будет уникальный. В одном здании с редакцией “Правды” располага-
лись, как известно, редакции и некоторых других газет. Гляциологи
прошлись по этажам, но большинство дверей по причине выходно-
го дня оказались закрытыми. Работала в этот день лишь редакция
газеты “Сельская жизнь”. Бардин представил Королева и ушел. О чем
Королев беседовал с главным редактором, он нам не признался, но
спустя час он покинул здание, унося в кармане заветное удостовере-
ние внештатного корреспондента. Раз в две недели Паша обязался
информировать “Сельскую жизнь” о ходе 23-й Советской антаркти-
ческой экспедиции репортажами в специально созданные для него
рубрики “Поиск ведут ученые” и “К разгадкам тайн шестого конти-
нента”. В принципе, если бы двери “Сельской жизни" были закрыты,
Королев мог бы работать на любое другое издание, например, на
женские журналы “Работница” или “Крестьянка”, а то и на веселый
журнал “Пионер”. Два репортажа, предусмотрительно заготовлен-
ные еще в Москве, Королев уже отослал.
Услышав все это, Кузнецов тотчас объявил перерыв. Все приня-
лись строчить радиограммы на родину: срочно выписывайте газету
“Сельская жизнь”! Шутки шутками, но и на самом деле, сегодня на-
верное, всем ужё понятно, что когда ПА. Королев писал для этой
уважаемой газеты свои незаурядные материалы, тираж ее резко под-
скочил...
- Так ты будешь, Паша, раскрывать сельским труженикам новую
тайну шестого континента? - уже всерьез заинтересовались поход-
ники.
- Буду, буду, - засмеялся Королев, - поехали!
И мы поехали дальше...
...Двадцать второго февраля, поздно ночью, поезд остановился.
Сан Саныч спокойно объявил, что дальше ехать некуда, приехали! -
А где же станция? - вскричал доктор Бабич. А вот где станция, мы
могли только догадываться. Ошибка в курсе за время длительного
перехода, вероятно, все же накопилась, и нам было необходимо очень
точно определиться астрономически.
Нил Янг, который хорошо знал карту звездного неба Южного по-
62
лушария, поднял на “Харьковчанку” теодолит и всю ночь вместе с
Бобами определял по мерцающим, незнакомым нам звездам точные
координаты поезда. Утром, едва только появилось солнце, мы сде-
лали контроль привязки по светилу. Определения по солнцу и по
звездам совпали. Я с благодарностью вспоминал в эти часы военную
кафедру родного университета, где нас учили работать с астрономи-
ческими,справочниками и таблицами и с геодезическими прибора-
ми. Ошибка в координатах составила для такого большого расстоя-
ния сущий пустяк^ всего лишь 18 километров. “Харьковчанка”, оста-
вила тяжелые сани с солярой, и поезд налегке отправился по неиз-
менному азимуту.	.	.
Мысидели в переполненных кабинах тягачей и жадно всматрива-
лись в сверкающую белую пустыню - целый месяц пути! Показались
строения. из тягача мы видели, как Черкасов в азартном восторге
пулял из ракетницыв американскийгеостационарный спутник. От
Пионерской мм прошли 1160 километров, а всего 1500, полторы ты-
сячи километров по.Антарктиде!
...Купол “С”. Место,, до которого^ несмотря на многочисленные
попытки, не добирался еще ни один санно-гусеничный поезд в мире.
Нанда, тягачи асдановшшсь в‘кяломегре от станции. Дальше из ува-
жениякотсутствовавшимхозяеваммы пошлипешком.Сезонные ра-
боты были здесь уже завершены, и мы застали лишь научные пави-
льоны и стройные ряды пустых стационарных палаток. В одной из
На станции Купол “С
Прошлогодний снег
63
них мы и обнаружи-
ли Письма, с которых
начался этот рассказ.
23 февраля, День Со-
ветской Армии и Во-
енно-Морского Фло-
та... День рождения
Шабарина. Победа?
-Победу отпраз-
днуем, когда будем
поплевывать с борта
“Эстонии”, - сказал
Пинегин.
Южнополярная
ночь все же настиг-
ла нас в пути. Свето-
вой день становился
все короче, а темпе-
ратура воздуха даже
днем не поднима-
лась выше -50 °C.
Купол “С”. Привет коллегам!	Стоковые ветры 24
на обратном пути задували с тыла, и снег, поднятый гусеницами тяга-
чей, засыпал колею. Мы петляли, теряли след, теряли самое драго-
ценное - время. И старая проблема - запасные пальцы для траков.
Из Мирного мы захватали минимальный запас пальцев: столько,
сколько осталось от зимовки. Руководство предыдущей экспедиции
на нас не рассчитывало, а наше запасное оборудование ехало на ди-
зель-электроходе “Михаил Сомов”, который застрял где-то во льдах.
Там же, кстати, плыла и наша картошка. Ждать мы не могли, а пото-
му вышли налегке, собрав все пальцы в Мирном и немножко обо-
брав другие, менее, как считалось, сложные походы.
В конце февраля Пинегин, осмотрев в очередной раз гусеницы
АТТ, обнаружил девять сломанных пальцев. “И это только по дыр-
кам в траках, а если с молотком пройтись - все пятнадцать наберут-
ся”, - заключил он осмотр. Но ни на АТТ, ни на “Харьковчанке” паль-
24 Стоковый ветер - “стекание” холодных масс воздуха под действием силы
тяжести из внутренних, переохлажденных, частей ледниковых покровов к их
периферии. Скорость порывов постоянно дующих стоковых ветров на пери-
ферии антарктического ледникового покрова может достигать 100 м/сек.
64
цы не перебивали, впереди еще почти 900 километров ходу. Решили
идти на обломках и менять пальцы только тогда, когда дырки по-
явятся с обеих сторон. Это называется “идти на сверчках”. Запасных
пальцев оставалось только восемь (Пинегин же считал - семь, один
нужно оставить до Мирного, кое-кого из завхозов, если вернемся, по
голове стукнуть).
Пинегину в прошлом году исполнилось тридцать лет. Валера
очень скучал по дому. Он уже отзимовал и собирался на “Башкирии”
уходить на Родину. Но опытных механиков не хватало, и ему предло-
жили остаться на сезон. Он часто высчитывал, когда окончится по-
ход, как долго будет в пути “Эстония”, надеялся к первомайским праз-
дникам быть дома. Поэтому каждая внеплановая задержка похода
его волновала, пожалуй, не меньше, чем Сан Саныча. Однако нервы
своими мыслями Пинегин никому не трепал, переживал все молча и,
будучи знатоком своего дела, справедливо полагал, что вероятность
задержки уменьшится, если лично он будет как можно чаще конт-
ролировать состояние техники. Так же относился к своим обязанно-
стям и Шура Петров, но Пинегин, в отличие от Петрова, даже рыча-
ги тягача давал нам очень неохотно и то лишь тогда, когда сам от
усталости вести уже не мог.
Самая серьезная задержка похода могла случиться в том случае,
если разуется один из тягачей. В пургу, при очень низких температу-
рах надвигающейся зимы обуть тягач очень сложно, почти невозмож-
но. Машину пришлось бы бросать. А вместе с ней - и груз, приписан-
ный к тягачу. Горючее, продукты, аппаратуру надо было бы разме-
щать на оставшемся тягаче, людям пришлось бы жить и работать в
неимоверной тесноте уцелевшей машины, где и при нормальном
раскладе одновременно одеваться и раздеваться невозможно. Нако-
нец, одинокий тягач в Центральной Антарктиде, в пургу, да еще без
пальцев - верная катастрофа.
Поэтому за состоянием гусениц следили все. Несмотря на нехват-
ку времени, часто останавливали машины для осмотра, в пути по
очереди вылезали на капот, а то и вовсе не уходили с него, хотя боль-
шинство давно обморозили лица и руки.
Пятого марта Олег Карпов принял две радиограммы от началь-
ника Мирного А. Б. Будрецкого: “Всем поездам! В связи со сложной
ледовой обстановкой в районе Молодежной возможен вариант на-
правления “Эстонии” сначала в Мирный. Возвращение поездов, за-
вершение сезонных работ - до 12 марта... Ответ жду у аппарата”.
“Поезд Шабарина. Поезд Моисеева стоит на 260 км от Пионерс-
кой. Полетели ремни привода вентилятора. Есть ли возможность
Прошлогодний снег
65
помочь? В случае необходимости будем делать сброс самолётом. Если
вам что-либо срочно нужно - сообщите: это последняя возможность.
Нужна погода, точное местонахождение”.
Ответ: “Мирный, Будрецкому. Моисеева догоним 8-го. Шабарин”.
...Но догнать терпящий бедствие гляциобуровой отряд Бориса
Моисеева нам не удалось. Сильная поземка перешла в низовую ме-
тель, и в ночь с 7 на 8 марта поезд был вынужден остановиться. Не-
обходимо было решать: пережидать пургу или двигаться дальше.
В сущности, решать было нечего. До Мирного оставалась не одна
сотня километров, до 12 марта - чуть более четырех суток, пальцев
нет, чай закончился. Впереди Моисеев. Ждать погоду осенью - дох-
лый номер. Надо ползти, и ползти без остановок, успевать к “Эсто-
нии", домой.
Сан Саныч, чувствовалось, беспокоился: в такую погоду, даже если
будет все нормально с тягачами, мы можем промахнуться и не по-
пасть в ворота Мирного - последний, самый ответственный сейчас
участок пути.
...Утром 8 марта несколько часов заводили тягачи. Они промерз-
ли насквозь. Одновременно пытались запустить автономный движок
в балке - бочки на камбузе полны льда.
К обеду, наконец, взревели дизели, и поезд почти вслепую, на
первой скорости, на ощупь загремел по волнам стеклянно-твердых
заструг. На каждой волне нос тягача задирался, потом машина с ме-
таллическим всхлипом падала в мутное молоко пурги. Каждый тол-
чок воспринимался очень болезненно, мы физически чувствовали,
как напрягаются пальцы в гусеницах.
“Харьковчанка”, штурманский тягач, пошла вперед и моменталь-
но пропала в снежном крошеве. Мы двинулись по ее следу...
- Ни черта не видно! - выругался Пинегин, всматриваясь в
окно кабины. — Сколько еще?
- Четыре вехи. —Яс трудом оторвался от воспоминаний.
- С “Тройкой”связь есть?
-Попробую... “Третий”, “Третий”, прием!
Сквозь скрежет помех еле слышно раздался ответ “Харьков-
чанки”.
- “Третий”, я - “78-й” кто на связи?
—Карпов...
—Азарычагами, прием!?
—Карпов.
—А где остальные?
- Спят. Умаялись все.
3 Заказ №483
66
- Сильно не разбегайся, нас подожди1 А то опять заблудимся
Тягач подкинуло на заструге. Я резко сбросил газ и повернул-
ся к Пинегину. Валера что-то крикнул и с трудом открыл двер-
цу машины. Через минуту он ввалился в кабину, снял рукавицу и
поднял указательный палец. “Еще один полетел”, — понял я. Зак-
рыл лобовое стекло — все равно ничего не видно. Пора менять
тактику. Кабина забита снегом, ноги стынут даже в унтах.
Пинегин опять выбрался наружу. Отшвырнул темные очки,
жгущие переносицу, вгляделся вперед и, наконец, замахал в от-
крытую дверцу рукой:
- Левее.. яма, прямо.. Сто-о-й! Ушел со следа, пропустил .
Нужно выходить, искать след.
Сколько минут можно выдержать, стоя на капоте, уцепив-
шись немеющими руками за дверцу и до рези в глазах, на беше-
ном ветру вглядываться во мглу? Пять, десять? Этого хвата-
ет, чтобы обморозиться. Потом замена..
Иногда приходилось идти впереди тягача, показывая направ-
ление примостившемуся на капоте. Тот, в свою очередь, рукой
передавал направление водителю Идущему впереди опасно -
можно попасть под тягач.
...Вечером стали окончательно. Стемнело, ветер усилился, види-
мость стала еще хуже. След пропал, спидометр показывал какую-то
фантастическую цифру. По его данным мы должны бы быть уже где-
нибудь в районе моря Дейвиса, у острова Хасуэлл... Несколько раз
пытались связаться с ушедшей вперед “Харьковчанкой”. Но Карпов
не волшебник, да и не одна рация в такую погоду работать не захо-
чет...
- Да, нашли себе мужики континент порезвиться, - ни к кому не
обращаясь, пробормотал Королев, грея руки у капельницы. - Как это
называется? Романтика, да?
- Романтика подгорелой каши...
Мы сидели в натопленном балке, курили. Вечер 8 марта Вот и
опять праздник. Балок скрипел и трясся от ветра, простужено хри-
пела неприветливая осенняя Антарктида.
Хорошо понимая серьезность положения, мы, не драматизируя в
общем ожидаемую ситуацию, в привычном легком трепе обсуждали
наши дела.
- Балок вот совсем развалился, передняя стенка еле держится.
Как бы до Мирного не отвалилась вместе с твоей, кстати, Леша, пол-
кой... Как дальше спать думаешь? - поинтересовался Коля Зеленс-
кий.
Прошлогодний снег
67
Да, стенка и в самом деле еле дышит. Днем лопнул трос, стягива-
ющий балок спереди, и уголки, наваренные по наружной стене, от-
валились. Конечно, при такой погоде управлять тягачом аккуратно
трудно, где там вал, где яма - не поймешь... Ну, с балком потом раз-
беремся.
Ввалился заснеженный Пинегин:
- Один треск в наушниках! Ну ничего, паек доедят, прибегут!-
Борис Серебряков резонно заметил, что мясо на “Харьковчанке”
есть, ток там тоже есть, так что супчик сварить не сложно.
- Не очень-то он вкусный будет, супчик этот, соль-то вся у нас!
В спокойный, почти светский вечерний разговор ворвался док-
тор Бабич:
- Ну, кто еще здесь лапши хочет?
Двухметровый Виктор в драном казенном свитере и с черной куд-
рявой нечесаной шевелюрой, держащий в своих огромных мохна-
тых руках маленькую алюминиевую кастрюльку с лапшей, начинал
вызывать смутные опасения. Это может быть похлеще Антарктиды
- Да Бог с ней, Витя, с этой лапшей, успокойся, мы же поели ..
— Алексей, тихо! Бабич наконец-то тронулся! Давно пора. - Ко-
ролев забрал у дока кастрюлю. - Давай, Витя, сюда свои макароны! -
Ты знаешь, Рудой, я ему однажды валенки к полу прибил, так смеш-
но утром было, когда он с размаху в них из спальника выпрыгнул... А
он обиделся!
- И шутки у вас идиотские! Я вообще больше готовить не буду, в
конце концов, я вам не повар! - Виктор залег на свою полку и отвер-
нулся к стене.
Самолюбие в общем добродушного, но очень деятельного дока
на обратном пути начинало невыносимо страдать от отсутствия воз-
можности исполнять свой профессиональный долг. Его научная ра-
бота в этот период занимала максимум час в день, еду мы готовили
по вечерам один раз в сутки. Больше доктору делать было нечего.
За все время похода никто из нас серьезно не заболел, с застуженны-
ми зубами и обморожениями мы справлялись сами. И хотя все стара-
лись это самолюбие щадить, всем походом готовили пельмени, де-
журили по камбузу, просили что-нибудь где-нибудь себе смазать,
болит, мол, спасу нет, помогало это мало. Бабичу уже хотелось что-
нибудь у нас вырезать, или, в лучшем случае, - выдернуть. Да мы и
сами, в общем, все потихоньку начали на втором месяце похода дер-
гаться, чуть-чуть звереть, что ли, на что уж Шабарин спокойный...
В балке тем временем стало резко холодать. В баке капельницы
кончилась соляра. Днем, во время возни со следом, у всех вылетело
68
из головы, что бак не заправляли дня три, печку же жгли постоянно.
У нас в тягаче было немного бензина для движка, а вся солярка и оба
насоса находились в санях “Харьковчанки”.
- Ну, что же, - сказал Зеленский, - заполним бак керосином.
Королев что-то тихо буркнул про бравых полярников и затем уже
громко спросил:
—А качать чем, с ведрами бегать будешь?
- Попробуем, что ж еще делать, не замерзать же!
Оделись, взяли шланг, ведро, и, привычно отключив чувствитель-
ность к ветру и морозу, но все равно с отвращением, выпали из еще
теплого балка в черный жгучий хаос. Выпали, потому что метельной
антарктической ночью выход из балка воспринимался как прыжок
из самолета в темень, зимой и без парашюта... Часа через два удалось
закачать в бак капельницы четыре ведра керосина.
Потом снова готовили снег для воды, настраивали рацию. Пине-
гин пытался завести замерзший тягач. Под утро он появился заинде-
велый в балке и доложил:
— Ну, братцы, сами мы не тронемся! Пока грею котел, садится
аккумулятор. Пока заряжаю аккумулятор, падает температура в кот-
ле.
- Да-а, встреча с “Эстонией” теперь накрылась, - вымолвил Ба-
бич.
- Пойдем на “Сомове” через Амстердам, как я и запланировал, -
сказал Королев.
- Кому он нужен, этот Амстердам, там все дорого, - заволновал-
ся Зеленский. - Надо что-нибудь придумать.
- Может быть попробуем от движка завести? - спросил Боб Се-
ребряков.
Королев поперхнулся дымом от сигареты Пинегина, хмыкнул и
извлек из своей как всегда ненастроенной гитары какой-то дикий
аккорд.
- Ну, - явно несправедливо заявил он, - там, где за дело берется
Серебряков, ничего не получится. Можешь, Пинегин, теперь не суе-
титься. Мы теперь и на “Сомов” не попадем! Как же ты, Боб, от движ-
ка 80 ампер получишь, хотел бы я знать?
-А что, сейчас поглядим, какие у меня диоды стоят. Теплоотвод
вон из алюминиевой рейки сделаем... Попробуем, чего ж сидеть!
- Ребята, тихо! Что-то лязгает! - проговорил Пинегин.
—Американцы! - успел пошутить Зеленский и тут же, как от креп-
кого пинка, резко скользнул в угол.
А в балок, гремя обледенелыми унтами, уже заходили наши про-
Прошлогодний снег
69
павшие товарищи, о судьбе которых мы все думали, молча волнова-
лись и по которым успели соскучиться.
- Живые?! - крикнул Боб Кузнецов, сдирая с бороды и усов ледя-
ную маску. Из-подо льда на его лице проступила сине-бурая короста,
на губах - красная корка. Нелегко, видно, пришлось ребятам ночью.
Королев отложил гитару и принялся штопать шерстяную пер-
чатку.
- Кузнецов, закрой дверь, Антарктиду не натопишь! Живые... Чуть
балок не раздавили!
Зеленский выполз из угла с согнутыми обрезками алюминиевой
рейки:
- Будешь тут с вами живыми! Сидели спокойно, тихо... Приеха-
ли! А кстати, почему вы решили наехать на нас сзади, а не спереди?
Спереди-то вроде сподручнее было, а так - вираж...
- Хм... Почему... - Саныч налил себе кипятку, не спеша пригото-
вил бутерброд с приличным слоем джема, присел на спальный ме-
шок и стал рассказывать.
Оказывается, обогнав наш АТТ, экипаж “Харьковчанки” решил
больше не испытывать судьбу и встать на ночь в надежде, что утром
погода станет получше. Чтобы в темноте мы случайно на них не на-
ткнулись, им пришлось сойти с колеи и остановиться параллельно
следу в 2-3 метрах. Через несколько часов они забеспокоились: нам
давно пора было уже быть на месте. Никто не подозревал, что АТТ
прошел буквально в двух шагах от “Харьковчанки”, пурга заглушила
и рев двигателей, и свет огней. Мы шли вперед, полагая, что догоня-
ем ушедших. Они же, волнуясь, что с нами что-то случилось, повер-
нули в обратный путь, нам на помощь. Таким образом, в течение не-
скольких часов тягачи расходились в разные стороны. Как и нам, эки-
пажу “Харьковчанки” пришлось по очереди брести перед машиной
и при свете фар смотреть след. Так они обнаружили, что мы разми-
нулись.
“Харьковчанка” развернулась нам вдогонку. Тогда с ними и про-
изошла беда, которой все так боялись: тягач разулся. Ночью, в пургу,
без помощи второй машины - со стороны Антарктиды это было про-
сто нечестно. Как они смогли вручную натянуть гусеницу на 40-тон-
ный тягач, невероятно!
-А если на собаках да лошадях, да на Южныйполюс?! Да спать в
палатках? Вы что, ребята?! Ну, и мы тоже ведь не полные же идиоты
- в двух шагах от Мирного, в конце похода замерзать! Мы еще не
долюбили! - воскликнул Петров. Поглядев на Королева, он доба-
вил: - И когда стало все ясно, нам очень захотелось есть. Мы после-
70
шили на встречу с вами, дорогие друзья. А чтобы не пугать вас свои-
ми лицами, Саныч приказал немножко вас предупредить о своем ви-
зите и чуть-чуть наехать... Прервать, так сказать, непорочные детс-
кие сны Королева...
—А иди ты... — Королев улыбнулся и швырнул в Шурика перчат-
ку.
- Ну, вот и, слава Богу, - заключил Шабарин. - Наверное, тро-
гаться пора;ребятки, у нас еще 105-й впереди...
-	Послушай, Олег, а ведь завтра должно быть видно море!
-	Обязательно будет! Будет и море, и Мирный... Прием! .
Почти окончивпоход, на пороге Мирного, мы имели право рас-
считывать наудачу. Мы выполнили программу, испытав за два
месяца то, что невозможно пережить, пожалуй, больше нигде.
Грязные и оборванные, обожженные солнцем и морозами, мы хо-
тели домой, где нас ждут и любят... Всего несколько десятков
километров до корабля! Мы заработали право наудачу.
И нам повезло. 105-й километр встретил нас солнечной, безвет-
ренней погодой, ворота в Мирный мы проскочили бегом, не оста-
навливаясь. 12 марта, ВО второй половине ДНЯ, мы .вступили в Мир-
Окончание похода. Видно море
Прошлогодний снег
71
ный. Нас встретили вспышки ракет, объятия друзей, письма родных
и стоящая’на рейде “Эстония”...
Встреча исходников в Мирном. В центре - буровик Владимир Яковлев
Окончание похода, седьмой километр от Мирного. 12 марта 1978 г
72
Кстати, орлы! - заявил однажды Боб Кузнецов, разбавляя
спирт ледяным ананасовым соком. - Знаете, почему мы дошли до
Купола “С”, а австралийцы, скажем, развернулись? Мы, без пальцев,
осенью...
- Без картошки...
- Без картошки... Мы дошли, а они, с полной выкладкой, не дош-
ли?
Мы сидели в душной, несмотря на запущенный кондиционер, ка-
юте, на корабле в тропической Атлантике и болтали, решив, что уже
наступила пора вслух повспоминать. Серебристые летучие рыбки
вместе с вечерними лучами солнца бились в стекла иллюминаторов,
судно покачивала ласковая волна.
- Так вот. Только Санычу не говорите! Мы ведь из Мирного как
выходили? “Ну, поехали, доедем, поди...” Так? Разве ж австралийцы
бы так пошли?
...Были потом еще походы, были и другие экспедиции. Но этот
поход, первый поход за прошлогодним снегом, стал для многих из
нас незабываемым...
Феномен Антарктиды
73
ФЕНОМЕН АНТАРКТИДЫ
Постановка вопроса
“Белый магнит - так часто называют Антарктиду,
вкладывая в это определение и тягу людей к неизве-
данному, и ностальгию по пережитому, наделяя Ан-
тарктиду почти мистическим, независимым от че-
ловеческой воли качеством завлекать и больше не вы-
пускать из ледяных объятий. Человек становится по-
лярником Но жертву ли он, виновата ли ледяная Ан-
тарктида в том, что покорять ее, оставляя тепло и
семьи, отправляются ежегодно сотни мужчин. И мно-
гие из них навсегда остаются верными рыцарями да-
лекой холодной красавицы и в снах своих квартирах
городских земным привязанностям предпочитают со-
мнительные ласки полярных вьюг.. Зачеммыходимв
Антарктиду?”
- Ну как? - спросил я у Яковлева.
- Да-а, это ты здорово... Особенно здесь вот: “и в снах своих в
квартирах городских”. Ты что, серьезно предпочитаешь “сомнитель-
ные ласки полярных вьюг”?
— А ты предлагаешь написать, что меня клюнул в ухо петух, и,
недопив шампанского, я бросил в кафе девушку, вскочил в самолет
и примчался в Молодежную бочки с солярой из-под снега откапы-
вать? А как же суровая героическая романтика?
— Кстати, насчет суровой романтики. Если ты не хочешь чтобы
тебе придумали какую-нибудь работу, ну скажем те же бочки, сочи-
ни быстренько умную программу и иди по начальству, требуй везде-
ходы, снаряжение. А то тебе и в самом деле придется два месяца до
похода что-нибудь откапывать... Верный рыцарь...
Мы закурили, налили еще чаю. После бани было удивительно
уютно, баня в Молодежной самая лучшая в Антарктиде, строилась с
любовью и умом: из парной с +120° по Цельсию - на снег с -40 °,
потом по заледеневшей веревочной лестнице вниз, в море Космо-
74
навтов с -2 °. Потом, разумеется, назад. Пиво “Черный лебедь”, ба-
ночное, австралийское, диковинка для нас в то время.
Сочини себе программу... И сочинять нечего, программа написа-
на. Написана, но не утверждена, потому что сделана в последние
перед вылетом из Ленинграда дни. А раз так, плевало начальство на
все программы. Не известно, кому в голову пришла эта идея: отпра-
вить в Антарктиду большую часть походников, в основном — ленин-
градцев, теплоходом, а остальных (и меня в том числе) - самолетом,
но в итоге получилось так, что мы попали в Молодежную задолго до
начала походов, одни, без аппаратуры и без программ, и дела до нас
никому никакого не было. А в это время остальные грелись на тепло-
ходе в тропиках и копили силы для мужественного преодоления труд-
ностей в суровой Антарктиде. И копить им эти силы долго, два с лиш-
ним месяца. Под настроение и в самом деле вспомнишь про петуха и
ухо, а совсем уж в крутые моменты и пошлешь в это ухо кое-кого. С
такими настроениями, конечно, нельзя начинать работы в Антаркти-
де, с такими настроениями их можно разве только заканчивать...
Раздумываю: до прихода теплохода “Башкирия” в Молодежную
по предварительным сообщениям около полутора месяцев. Предос-
тавляется хорошая возможность поработать в оазисе , и на ближай-
ших островах, благо припайный лед еще не вскрылся. Нехорошо,
На припайном льду в районе АМЦ Молодежная
геофизик Дмитрий Дмитриев изучает антарктическую фауну
Феномен Антарктиды
75
конечно, ходить одному, но спутники наверное найдутся. Здесь в
начале летнего сезона многие без особого дела болтаются, ждут ока-
зии в Мирный, на Восток, в Новолазаревскую... А ву конце декабря
подсаживаюсь на “Башкирию” к своим, едем в Мирный, там - в по-
ход и домой. План мне понравился, и я сходил на радио и отбил стра-
дальцам на “Башкирии” радиограмму: “Мысленно с вами океан, во
льдах скучаю Вася”. После этого сходил поделиться своими такти-
ческими соображениями по начальству, которое вроде не возража-
ло.
Спутники действительно нашлись. В начале антарктического лета,
когда погода в целом очень теплая, солнечная, было много желаю-
щих походить по окрестностям, пофотографировать пингвинов,
тюленей, а заодно и помочь мне в маршрутах.
Вторым рейсом ИЛ-18Д из Москвы прибыл профессор Б.И Втю-
рин. Борис Иванович - известный гляциолог, мерзлотовед, автор мно-
гих научных статей и монографий о наземных и подземных льдах
полярных широт. У него завидная биография: воевал, учился, рабо-
тал в Первой советской антарктической экспедиции, дрейфовал на
льдине в Арктике, объездил и исходил весь север. И вот опять здесь,
в Антарктиде. К Борису Ивановичу отношение у меня ученически-
сыновье.
Со Втюриным мы проделали несколько маршрутов в районе стан-
ции и сходили на геокриологическую съемку горного массива на ос-
трове Мак-Махон, расположенном в пяти километрах от Молодеж-
ной.
Массив производил странное впечатление. Он совсем некрасив
Приподнятые базальтовые глыбы, иногда до блеска зализанные лед-
никами, с редкими снежниками, спрятанными в затененных расще-
линах. Привлекшая было внимание большая колония пингвинов Аде-
ли отталкивала омерзительным запахом экскрементов и разлагаю-
щихся останков птиц, заклеванных и затоптанных своими же соро-
дичами. Никак не напоминали эти грязные, со слипшимися перьями
существа тех милых чистеньких аделек, которые в одиночку или па-
рами забредали иногда на станцию или бегали около кораблей во
время разгрузки. И все же мы внимательно наблюдали за колонией,
ведь там происходило великое - рождалось потомство.
В конце ноября Втюрин улетел на Новолазаревскую, а в работе
мне стали помогать друзья-ленинградцы Володя Яковлев и Дима
Дмитриев. Вечерами после маршрутов мы обычно собирались у нас
в комнате, в домике под названием “Элерон” на улице Сомова, и об-
суждали разные научные и возленаучные вопросы. Яковлев - буро-
76
вик из Института Арктики и Антарктики, в Антарктиде уже в четвер-
тый раз. Дмитриев — опытный полярный геофизик, работает в Гор-
ном институте. Мы знакомы давно, нас многое связывает, а потому
нам хорошо вместе, хотя вместе мы бываем редко. И с тем, и с дру-
гим я не встречался около четырех лет, с прошлой моей антаркти-
ческой экспедиции, да и сейчас мы собираемся в разные места: Яков-
лев - на расконсервированную станцию Комсомольскую, Дмитриев
- на очередную зимовку на Восток. Совсем поздно вечером к нам
присоединялся корреспондент ленинградской газеты “Смена” Воло-
дя Стругацкий, с утра энергично работающий с диктофоном по стан-
ции и успевший на неполный месяц нашего пребывания в Молодеж-
ной взять интервью, наверное, у всех начальников разного ранга, а
также у поваров и врачей.
Темы разговоров в Антарктиде, в общем, однообразные, если не
о работе, то о доме, семье, или о смысле нашего существования. К
последним располагает обстановка.
В Молодежной пурга. Порывы ветра достигают почти
50 метров в секунду. Начало южнополярного лета в Антаркти-
ке, самого оживленного и самого напряженного времени года.
Снег залепляет глаза, проникает в тончайшие щели в одежде,
мы застегиваемся, закутываемся. Ночью сорвало четырехтон-
ную бочку на нижнем аэродроме, покатило, понесло на стояв-
ший на другом конце полосы ИЛ-14: помят фюзеляж, задет дви-
гатель.
Улицу Сомова, совсем недавно расчищенную от снега, вновь
замело, надуло высокие, неразличимые для глаз, снежные валы
Пробираясь сквозь белую мглу от домика к домика, натыкаем-
ся на невидимые стены, ползем, выкарабкиваемся ощупью на
гребни снежных волн и, скатываясь, упрямо бредем к цели
На припайном льду в береговой зоне появляются трещины -
ходить туда теперь опасно, хотя и заманчиво: здесь у трещин
в хорошую погоду отдыхают на солнышке тюлени, резвятся
пингвины. Пингвины-мамы высиживают потомство, а у тюле-
ней уже пополнение, “пушки” вовсю пасутсяу материнской гру-
ди, которая, впрочем, у тюленей находится где-то в районе жи-
вота.
На каменистых оазисах — хищные, злые поморники Если
наш маршрут пролегает близ их жилищ, опасаемся: защищая
гнезда, поморники с высоты бросаются на непрошеных гостей,
как истребители заходят на цель и пикируют, норовят по-
пасть в глаза.
Феномен Антарктиды
77
Алмазным блеском слепят огромные айсберги, волшебные
ледяные гроты сотнями сосулек ловят незаходящее солнце -
как роса на траве свежимутром. Хрустальный звон, — и тиши-
на, тишина такая, какая бывает только здесь, в Антарктиде.
И вновь поземка, крепчает ветер, все скрывается в неисто-
вой пляске стихий. Начало лета...
Все знают, Антарктида далеко, в Антарктиде холодно, ура-
ганные ветры. Все знают: Антарктида - это надолго без семьи,
привычных удобств, это полярный день, полярная ночь... Когда
я вновь собирался сюда, не друзья — знакомые спрашивали, за-
чем, ну что там хорошего, в холоде, безродных, так долго?
- Ну и что же здесь хорошего? - поинтересовался Яковлев, от-
кладывая рукопись в сторону, - что ты дальше собираешься писать?
-Так что, ты считаешь, я неправильно написал?
- Почему же, все правильно, как “наш спецкор”: “Алмазный блеск,
хрустальный звон”! Алмазным блеском сверкают глаза мужественно-
го полярника, разбавляющего спирт, хрустальный звон раздается в
его голове на следующее утро... Слушай, давай я буду твоим первым
цензором, а то ты что-то не то пишешь. Расскажи лучше, как ты в
трещину в припае свалился, или как вон Пашку в Пальмасе в ковро-
вом магазине надули. И что это за цель такая, к которой мы так “уп-
рямо бредем”, камбуз что ли?
— Ну, это собирательно, познание, что ли...
- Нет, у тебя какая-то школьная стенгазета получается.
- Знаешь, цензор, пиши-ка ты сам, если ты такой умный, а я уж
как умею. Ты не замечал, что мы, общаясь здесь друг с другом, на-
столько привыкаем уже в первые дни к обстановке, что большин-
ству начинает казаться, что именно эта обстановка нормальная, а все
остальное, оставленное дома - чудеса, экзотика, достойная воспо-
минаний, обсуждений. Понимаю, кому в Антарктиде хочется гово-
рить о ней, вот она вокруг, выйди и посмотри! Говорят об Антаркти-
де сухо, по-деловому, в связи с работой, или с претензией на шутку:
“Закрой, мол, люк, Антарктиду не протопишь, а у меня ноги зябнут...”
Ну, а уж что думают... И такая привычка сохраняется надолго, и пос-
ле возвращения домой. Кажется: что уж такого рассказывать, всем,
конечно, все известно, гораздо интереснее действительно погово-
рить о том, как весело было в Ленинграде при встрече, или как Сере-
га покупал теще парик в Санта-Крусе. Мы порой не обращаем внима-
ния на то, что многие дома до сих пор путают Арктику с Антаркти-
кой, что после обычного вопроса: ну как там в Антарктиде? - едва
успеешь ответить, что “хорошо, но холодно”, почти обязательно спра-
78
шивают про белых медведей, которых, как тебе конечно уже извест-
но, в Антарктиде нет. Может быть полярники и сами в этом винова-
ты, не хотят рассказывать, не умеют. Но думается, рассказывать все
же нужно. Профессий трудных много, много также и мест, тяжелых
для жизни и работы. Но чтобы об этом писать, причем писать инте-
ресно, обязательно нужен свежий взгляд на вещи, кроме, понятно,
самого умения писать, А свежий взгляд часто обращается в верхо-
глядство, гуляют по книгам и газетам стереотипы: геолог - роман-
тик, получает хорошо, но жизнь у него собачья и манерами аристок-
рата он не блещет, зато цели благородны; учитель - и бывшие уче-
ники с благодарностью приходят..; летчик - очень смелый человек,
летает высоко, в любую минуту упасть может, и так далее. А уж про
Антарктиду и вовсе хорошо известно, что здесь холодно, а значит и
жить трудно, а полярники “мужественно преодолевают”. И правиль-
но как будто все, не поспоришь, хотя ты прекрасно понимаешь, что
далеко не все полярники такие уж мужественные, многие за зимовку
и носа на улицу стараются не высовывать. Да и не в холоде это самое
мужество. Мне кажется, что главное в каждой профессии то, что
называется рабочими буднями, со всеми их нюансами, мелочами и
немелочами. Ведь полярник если и профессия, то собирательная:
Кладбище около Молодежной
Феномен Антарктиды
79
врач, радист, дизелист, завхоз, научный работник - все могут быть
полярниками. В том числе и геолог, и летчик. Работа у всех разная,
полярниками же делает одно - Антарктида со всеми ее прелестями,
в том числе и хрустальным звоном. Антарктида объединяет здесь всех
нас, Антарктида причина наших радостей и бед, она диктует свое,
мы пытаемся свое. Называй это как хочешь: завоевание, покорение,
преодоление, все эти слова, если уж говорить по большому счету,
подходят. А если тебе кажется, что айсберги слепят глаза стеклян-
ным блеском, а Королеву, допустим, покажется, что бутылочным -
на здоровье. Главное - слепит! Хотя, конечно, и про Лас-Пальмас
интересно было бы написать. Вот ты и напиши. Или вот Володя Стру-
гацкий. Он здесь у нас профессионал, гиена пера...
- Слушай, ты что, с кем-то споришь? — спокойно спросил меня
Яковлев.
Мы замолчали. Я знал, что в первую свою экспедицию Яковлев и
сам вел восторженные дневники о красотах и суровостях Антаркти-
ды. И не с ним я спорил, он прав в главном: нельзя подавать всена-
родно Антарктиду как кусок льда, населенный пингвинами и борю-
щимися со льдами, а потому очень отважными полярниками, как это
делается очень уж часто. Антарктида — это система взаимоотноше-
ний людей, поставленных в своеобразные условия. И главное в этом
своеобразии и не холод, и не ветры, и не льды. Изолированность. В
Антарктиде изолированность, одиночество, чувство оторванности
от сущего проявляются как нигде. Почти все здесь безумно хотят
домой. Причем, домой - абстрактно: ни домой к жене, ни домой в
80
свою квартиру, а как-то домой и к семье, и в свой город, страну... Ну,
а из дома опять хочется сюда.
- Мы же сюда работать ездим, так ведь, ребята? - однажды ска-
зал профессор Б.И. Втюрин.
Несложное коловращение жизни
Единственного в 27 САЭ доктора наук, единственного участника
Первой советской экспедиции в Антарктиду, по пути на Родину ру-
ководство поселило в трюмной каюте, где качка, особенно в высо-
ких широтах, не позволяет не только работать, но и просто усидеть
на месте. При этом всевозможные большие и малые начальники и
завхозы занимали люксы и полулюксы в каютах первого класса. В
Молодежной профессор жил в старом фанерном полузатопленном
льдом доме: проездом, мол, на пару недель, а гостиниц у нас здесь
нет.
За месяц жизни на этой самой многолюдной советской станции
(а в летнее время на ней скапливается до 200 полярников) я, кажет-
ся, стал понимать логичное коловращение несложной здесь, в об-
щем, жизни: механики всех возят, повара всех кормят и подкармли-
вают, врачи всех лечат и выращивают огурцы, радисты принимают и
передают в эфир информацию. Помощник начальника станции за-
ведует матчастью, продуктами и катается на “Буране”. Начальник го-
няет все это по кругу и следит, чтобы круг не размыкался.
В эту понятную стройную систему взаимного обслуживания и
попутного преодоления трудностей научные работники не вписыва-
ются. Они не лечат и не варят, не возят и не кормят. Ученые стремят-
ся к “разгадке тайн ледяного континента”, то есть пытаются проник-
нуть туда, куда ходить не рекомендуется. Ученые качают права, но-
ровят нарушить правила техники безопасности. Ученые, наконец,
кушают. Даже корреспонденту ученые не нужны, потому что рас-
сказывают непонятно и отвлеченно.
Важные, но стандартные наблюдения за атмосферой, океаном,
снегом и льдом профессионально выполняют дисциплинированные
штатные сотрудники ААНИИ, инженеры и техники, имеющие, кста-
ти, минимум прав и не имеющие никаких по сравнению с теми же
поварами привилегий, хотя бы той же пачки чаю на вечерние разго-
воры у себя в домике. Ученые норовят разомкнуть круг, они мешают.
Преодолевать.
Феномен Антарктиды
81
В первых числах декабря в домике, где все мы жили, раздался
телефонный звонок. Я курил рядом в тамбуре, а потому первым взял
трубку. И угадал.
- Алексей Николаевич? - раздался голос одного из руководите-
лей станции, — добрый вечер! Завтра утром самолеты летят в Мир-
ный, вам тоже придется лететь.
- Добрый вечер, но мы же с вами договаривались... Да и дел ни- •
каких до нового года у меня в Мирном нет.
- Да, но обстоятельства изменились, так что...
Ну что же, если за этот час после ужина, в течение которого мы
не виделись, обстоятельства действительно изменились, полетим...
Каждый полет в Антарктиде опасен. Из Молодежной до Мирно-
го на ИЛ-14 около 9 часов лету. И хотя трасса проходит вдоль побе-
режья и есть какие-никакие земные ориентиры в отличие, скажем,
от трассы Мирный-Восток, на этом громадном пути почти нет пунк-
тов, где можно было бы сделать вынужденную посадку, почти нет
промежуточных метеостанций, дающих, как это положено, погоду.
Поэтому каждый полет в Антарктиде - полет в неизвестное, подвиг,
а полярные летчики - герои.
В самолете нас было немного: Дима Дмитриев, летевший по де-
лам в Мирный, и два-три малознакомых мне человека, прилетевших
в Антарктиду вторым рейсом из Москвы. Внутри было холодно, хо-
телось спать. Мы, завернувшись в спальные мешки, пытались согреть-
ся между тюками со снаряжением и запасными баками с горючим. В
иллюминаторах - пусто, под нами низовая метель. Говорить не хоте-
лось...
...От кабины потянуло свежезаваренным чаем и “Беломором”. Я
выглянул в окно - по-прежнему белым-бело - выбрался из спальника
и направился в салон, а лучше сказать — кабину для пассажиров. Это
небольшой отсек, где умещаются два-три кресла, складной стол и
две трехкомфорочные плиты, на которых можно приготовить чай и
поджарить мясо. Но и это очень здорово, так как на полярных само-
летах экономится каждый метр площади и каждый килограмм гру-
за.
Бортмеханик Валера колдовал у плиты, ребята пили чай. Ко мне
обратился невысокий худощавый парень лет 23:
- Это не вы из Томска?
- Из Томска, — отвечаю. Парень заулыбался. Стали знакомиться.
Он оказался радистом, летел впервые зимовать в Мирный. Его звать
Володей. У Володи в Томске невеста. Мы оба рады, для меня, напри-
мер, и это - земляк. В Антарктиде работают, в основном, Ленинград-
82
цы, поэтому даже москвичи, которых тоже довольно много здесь,
при встрече начинают выяснять друг у друга адреса, общих знако-
мых. А уж жители других, тем более небольших городов... Хотя од-
нажды я был свидетелем, как два ленинградца, давно знакомые по
Антарктиде, на чьем-то дне рождения выяснили, что и в Ленинграде
они живут на одной улице и даже в одном доме. Но вот - не встреча-
лись, или не обращали друг на друга внимания. У меня подобных
встреч было несколько. Встреч с людьми, имеющими самое непос-
редственное отношение к нашему древнему сибирскому городу.
“Недавно в газете “Правда” было опубликовано небольшое
сообщение, в котором рассказывалось о буднях советских поляр-
ников на самом суровом и труднодоступном континенте пла-
неты Заметка была подписана начальником 26-й Советской
антарктической экспедиции В.И. Сердюковым.
Я познакомился с Валерием Иннокентьевичем на борту теп-
лохода “Башкирия” несколько лет назад. “Башкирия” доставля-
ла в Антарктиду смену полярников и грузы 23-й экспедиции
1977—1978 гг. Начальник экспедиции обращал на себя внимание
высоким ростом (хотя полярников ростом не удивишь), креп-
ким телосложением, красивым волевым лицом и улыбкой, доб-
рожелательной, иногда ироничной улыбкой человека, уверенно-
го в себе и в том деле, за которое он отвечает.
Тот весенний переход из Одессы к берегам Антарктиды был
очень нелегким. Сначала из-за сильных штормов в Южном по-
лушарии, а затем из-за крайне неблагоприятных ледовых усло-
вий в Антарктике сроки экспедиционных работ на материке
затягивались В районе полуострова Вернадского “Башкирия”
вошла в зону паковых льдов и получила широкую пробоину По-
страдало оборудование, пришла в негодность часть продоволь-
ствия, резко сократились запасы пресной воды Судно встало
на ледовый прикол.
Тогда было ясно, что при таких обстоятельствах пробить-
ся через припайный лед к станции Молодежной не удастся Ру-
ководство экспедиции приняло смелое решение одновременно
с ликвидацией последствий аварии начать транспортировку
людей и оборудования для станции прямо с припая, вертоле-
тами В то время как экипаж судна ликвидировал пробоину,
члены экспедиции спешно разгружали трюмы и отправляли оче-
редные партии полярного снаряжения в Молодежную, которая
находилась от места разгрузки в 236 км
В те напряженные дни начальника экспедиции можно было
увидеть и на капитанском мостике, откуда он руководил дрей-
Феномен Антарктиды
83
фом “Башкирии”, и у грузовых вертолетов на припае, и в радио-
рубке. Несуетливые движения, четкие, негромкие указания вну-
шали уверенность в нормальном исходе дела и обеспечивали сла-
женность и оперативность работы всех служб экспедиции.
Опыт походов по полярным морям, сильный характер, воля по-
зволили этому человеку в сложной ситуации принять крайнее
решение, взять на себя ответственность и успешно закончить
рискованную операцию в кратчайшие сроки.
...В канун нового 1978 года, когда “Башкирия”, ведомая через
льды дизель-электроходом “Капитан Кондратьев” пробивалась
к берегам моря Дейвиса, по судовой трансляции объявили, что
меня вызывает начальник экспедиции. Тогда я и узнал, что Сер-
дюков родился и долгое время жил в Томске. Сейчас вся жизнь его
связана с Южным и Северным океанами, с самыми холодными
и самыми “горячими" точками Земли, до сих пор остающими-
ся гранью выживания человека при взаимодействии с природой.
Иной судьбы, другой жизни Сердюков себе не желает. Тогда же, в
каюте начальника экспедиции, уже в конце нашего разговора, я
понял, что и он, конечно же обычный человек, вдруг загрустил
во время многомесячного морского похода, вспомнил город дет-
ства и позвал меня просто поговорить о Томске, познакомить-
ся с бывшим земляком...
Наша вторая встреча с В.И. Сердюковым произошла больше
Выгрузка нового дизеля в районе станции Пионерской
84
месяца спустя. В конце января наш санно-гусеничный поезд,
выйдя из обсерватории Мирный, направился вглубь Восточной
Антарктиды. Через неделю пути, пройдя 400 километров, мы
были вынуждены остановиться: забарахлил дизель одного из
тягачей. “Запахло жареным валенком”, — сказали механики-во-
дители и с головой залезли в железо.
После суток возни с двигателем стало очевидно, что свои-
ми силами поломку не устранить. Положение сложилось тя-
желое, научный советско-австралийский поход оказался под
угрозой. Начальник похода АА Шабарин связался с Мирным,
почти немедленно оттуда пришел ответ: “Ничего не предпри-
нимайте, ждите дизель вертолетом. Сердюков”.
Решение принято. Нам было известно, что мы находимся
почти на предельной высоте взлетно-посадочных операций вер-
толета — около 3000 м над уровнем океана. Здесь всегда дуют
сильные стоковые ветры, готовые мгновенно перерасти в пур-
гу. Большие морозы в случае остановки моторов не позволят
вертолету вновь подняться в воздух. Здесь нет заправочных
станций, и при перерасходе керосина мы смогли бы поделить-
ся с экипажем своим, только если бы прекратили поход и по-
вернули назад. Мы могли рассчитывать на помощь вертолета,
вертолет не мог и не должен был рассчитывать на нас Этим
рейсом Сердюков руководил сам. Руководил на борту вертолета
Дизель был доставлен, поезд двинулся в путь. Удача?Безусловно,
но сначала—расчет, а потом уже —удача.
...В эту экспедицию было многое: и спасение советского тра-
улера, потерпевшего бедствие у берегов Антарктиды, и разра-
ботка операции по разгрузке дизель-электрохода “Амгуэма”у
шельфового ледника Шеклтона, и спасение совместно с амери-
канскими коллегами тяжело заболевшего австралийского ра-
диотехника со станции Дейвис... Антарктические экспедиции
на события богаты, речь о другом. Ответственность за судьбу
экспедиции. Ее делят между собой многие: экипажи экспедици-
онных судов, летчики, ученые. Каждый участник экспедиции
несет на себе долю ответственности, отвечает за вверенное
ему дело. А начальник экспедиции отвечает за все. За обеспече-
ние нормальных условий жизни людей и за саму их жизнь, за
организацию полевых работ и за их выполнение, за сохранность
снаряжения, оборудования и техники, за настроение полярни-
ков и за многое-многое другое. Руководить любой экспедицией
трудно, но антарктической — во мною крат Потому что ан-
тарктическая экспедиция сейчас—это семь научных станций,
работающих в разных точках континента, это крупные науч-
Феномен Антарктиды
85
но-жспедиционные, пассажирские, исследовательские и грузо-
вые суда, самолеты, тягачи, новейшая техника. Это люди, при-
званные исследовать самый удаленный от нашей страны, са-
мый суровый и до сих пор самый загадочный, а потому неудер-
жимо манящий к себе антарктический материк... ”.
С Виталием Шелудяковым мы вылетали вместе из Ленинграда на
борту ИЛ-18Д с первой партией полярников 27-й экспедиции. В са-
молете нас было около 50 человек, в основном - летчики, буровики
во главе с Яковлевым, геодезисты, геофизики и гляциолог с журна-
листом: мы со Стругацким. Почти все были знакомы друг с другом
мало, и познание коллектива происходило постепенно, на фоне со-
вместных восхищений начинающей по-осеннему увядать Одессой
после зябкого Ленинграда, панорамой ночного Каира, на фоне об-
щего раздражения банной жарой в Адене. Мы гуляли вместе по ве-
чернему Мапуту, купались в медузном студне Индийского океана,
болтали на темы самые разнообразные, кроме “где родился, работа-
ешь” и т.д. В первые после отъезда дни воспоминания о доме очень
свежи, могут ранить, и их лучше “не пробуждать”. На всех, я думаю,
сказывалось воздействие таких, прямо скажем, мощных бросков: 2
ноября утром в почти зимнем Ленинграде, а вечером 3-го - в тропи-
ческом Мозамбике со всеми присущими каждой порядочной афри-
канской стране экзотическими атрибутами: парным океаном, строй-
ными, хрупкими на вид, темнокожими и загадочными на первый
взгляд, женщинами, носящими, однако, на своих изящных головках
до 30 кг самого негабаритного груза, с макаками на соснах и тысяче-
ножками на тротуарах... Тем для разговоров и помимо биографичес-
ких во время перелета хватало. Только в вездеходе, по прилете в Мо-
лодежную, соскучившиеся по новым лицам заросшие зимовщики
26-й экспедиции стали выяснять: кто, откуда, зачем... По-детски ра-
довались, если находились общие знакомые, и также по-детски ра-
довались, если их не находилось (“Ну, вот видишь, конечно же ты
его не можешь знать, ха-ха-ха!”)
Вездеход громыхал по льду и снегу, разговаривать тихо было не-
возможно. Возбуждение же, охватившее всех, и прилетевших, и от-
зимовавших, собирающихся скоро домой, не позволяло молчать.
Поэтому разговор, а точнее крик, в кабине был всеобщим. Шелудя-
ков, уловив краем уха мои слова о том, что автомобили снова подо-
рожали, а в Томске сейчас такая же погода, как и в Антарктиде, хотя
в Сибири зима, а здесь лето, привалился ко мне плечом и заорал:
“Слушай, а ведь это здорово, прожить всю жизнь в одном городе, а
86
узнать об этом только в Антарктиде! Я в 60-х в СФТИ работал, у тебя
там знакомые есть?”
И это было действительно очень здорово, ощутить частичку дома
рядом с собой. Здорово и стыдно. Шелудяков, матерый полярный
радист, дрейфовал на СП, в третий раз пришел зимовать в Антаркти-
ду... Все это я знал, Шелудяков в полярной среде человек известный
А вот в его родном городе о нем не знают, как не знают о Сердюкове,
не знают о начальнике трагической и героической зимовки на стан-
ции Восток Петре Астахове... До приезда в Антарктиду не знал о зем-
ляках-полярниках ия...
И вот теперь в самолете, летящем из Молодежной в Мирный -
встреча с Володей. Он, захлебываясь, рассказывал о невесте, а я зави-
довал и, честно говоря, немного сочувствовал ему. Ведь парень толь-
ко уезжал на свою первую зимовку, и увидит он свою любимую очень
нескоро - только через полтора года. Целых полтора года монотон-
ной жизни в Мирном у него, и целых полтора года веселой город-
ской жизни у нее. Но он ни в чем не сомневался, и, глядя на него,
хотелось верить и нам.
(После завершения сезонных работ и сдачи полевых материалов
я приехал домой и передал невесте радиста, как он просил, несколь-
ко африканских сувениров. Цвела черемуха, пели птицы, горланили
студенты. Было тепло. А в Мирном в это время задували штормовые
ветра. И я представлял, как Володя, сидя за ключом в Доме радио,
принимает что-нибудь вроде: “Подарок получила, спасибо, целую,
люблю, жду...”).
И думалось о вещах, в общем, банальных и давно известных, но в
то же время поражающих вновь и вновь своей новизной, вызываю-
щих разные чувства: удивления, радости и грусти... О неожиданных
встречах, о том, что Земля велика и мала одновременно. Думалось о
том, что видя каждый день земляков, спешащих на работу, здорова-
ясь с ними, мы привыкаем к их кажущейся одинаковости, привыкаем
к тому, что их много: соседей, прохожих. Мы иногда утрачиваем спо-
собность заметить в каждом его уникальность, неповторимость, Удив-
ляемся, читая о нашем соседе в газете - вот он, оказывается, какой! А
ведь мы с ним ежедневно встречаемся у почтового ящика, в лифте,
на автобусной остановке. Киваем ему равнодушно, нашему соседу
по лестничной клетке...
Думалось и о том, что наш Томск расположен почти в центре
Азии, очень далеко от всех морей и океанов. И вот встречаешь зем-
ляка на самом краю света, во льдах Антарктиды...
Феномен Антарктиды
87
Станция Восток
В Мирном наш самолет встретили торжественно: наш прилет и
здесь означал начало летних регулярных полетов в Антарктиде, а
значит - окончание зимовки 26-й экспедиции. Начальник Мирного,
очень бородатый и очень симпатичный Николай Кузьмич Дмитриев
привел нас в свой кабинет, расщедрился на баночное австралийское
пиво и рассказывал. Как зимовали, что собирается делать в отпуск -
а он не за горами, всего каких-то три-четыре месяца. Сказал, что на
Востоке начальником его старый соратник по поляркам, Семенов,
год не виделись, не махнуть ли на часок туда повидаться... Лето все-
таки, теплынь, да и время позволяет.
Я насторожился: а не удастся ли месяц до похода поработать на
Востоке, на этой легендарной станции, на полюсе холода планеты,
на Южном геомагнитном полюсе и прочее, и прочее. Связались с
Востоком. Работавший там гляциолог из московского академическо-
го Института географии Марк Дюргеров согласился: прилетай, сме-
нишь меня, а я найду дела в Мирном.
Еще месяц назад у меня и в мыслях этого не было - попасть на
самую трудную в мире полярную станцию, на которой была зарегис-
трирована самая низкая на Земном Шаре температура воздуха: по-
чти -90 °C. Спасибо руководству экспедиции за меняющиеся по не-
сколько раз в течение часа обстоятельства!
Море Дэвиса, столовые айсберги из иллюминатора самолета
88
Вылет откладывался много раз, то задувало, то таяла полоса.
Наконец, в три утра командир экипажа Скляров дал сигнал: пора!
Быстро позавтракав, вышли к складу на погрузку вездехода под про-
дукты на Восток. Ландшафт сказочный, такое можно увидеть толь-
ко здесь: багровое рассветное солнце, айсберги с темно-синими ле-
дяными обрывами и кремовой поверхностью — ложкой хочется за-
черпнуть. Величественный, сейчас совсем не угрюмый остров Хасу-
элл, очень длинные тени и чистый воздух, морозный, полярный.
Летели двумя бортами, на одном пассажиры, на втором - грузы.
Перед самым вылетом два человека в тяжелой полярной одежде с
трудом взгромоздились на скользкие крылья ИЛ-14 и, балансируя на
плоскостях, обычными рублевыми вениками снимали лед. Раньше для
этого вроде бы спирт полагался.
Поднялись, набирая высоту, сделали большой круг над припаем
и увидели далекое, очень синее море Дэвиса. Несмотря на начало
декабря, широка еще была полоса припайного льда. Совсем уже вы-
соко прошли над станцией, быстро проскочили зону трещин и вот
уже летим на юг, вглубь Антарктиды. Насколько же тяжелее и доль-
ше преодолевают этот участок санно-гусеничные поезда, которые
ходят во внутриконтинентальные походы! Путь по крутому склону
антарктического купола, длинный, извилистый, в обход глубоких
змеящихся трещин. Опасный путь, о котором с тревогой думает каж-
дый походник.
С самолета же мы смотрели на треШины с досужим интересом
На припайном льду вдоль трещин темнели пятнышки отдыхающих
на солнце тюленей, колонии пингвинов. Ледниковые трещины, в
отличие от коричнево-черных припайных, — голубые, от небесного
до темно-голубого, совсем как на горных ледниках, только распола-
гаются в виде крупных полей. Из-затрещин почти стокилометровый
участок ледникового антарктического склона и труден для прохож-
дения.
Самолеты летели низко, в 50-80 метрах над снежной поверхнос-
тью, но дышать было заметно тяжело, потому что высота подбира-
лась здесь к четырем километрам над уровнем океана, и перепад
высот от Мирного получился резким. Но все как будто чувствовали
себя нормально.
В “Ледовой книге” Юхана Смуула я прочел, что в первые дни на
Востоке гипоксия переносится очень тяжело, с обмороками и про-
чим. Скорость же адаптации невелика, а в крайних случаях может
достигать и недель. Откровенно пугал невыразимыми мучениями от
холода и кислородного дефицита писатель Владимир Санин. Дмит-
Феномен Антарктиды
89
риев в самом начале полета предупреждал Володю Стругацкого, что-
бы тот не обращал внимания на восточников, которые после года
зимовки могут при встрече и бегать, и прыгать в куртках нараспашку,
и таскать ящики с грузами. Корреспондент В. Стругацкий должен не
рыпаться, одеться потеплее, добраться до ближайшей на станции
Восток койки и залечь, отлежаться, привыкнуть... С любопытством,
хотя и с некоторой тревогой, ожидал прилета и я. Интересно все-
таки, что же там за такие уж обмороки.
В самолете Кузьмич сказал: то, что мы созерцаем и ощущаем сей-
час в этом полете, видели и испытывали очень немногие люди на
земле. Ну, а что мы, собственно говоря, такое удивительное видели
из иллюминаторов? Заструги, заструги, море застругов до самого го-
ризонта, а горизонт - со всех сторон. И больше ничего, а пьянит,
возбуждает!
Возбуждает и уже немного беспокоит, потому что кроме этих од-
нообразных красот пора бы уже появиться следу транспортного по-
хода, да и Комсомольская должна бы быть где-то рядом: все это един-
ственные для самолетов ориентиры. Ничтожная ошибка в курсе, и
можно миновать и точку под названием “Комсомольская”, и точки
“поезд” и “Восток". В случае ошибки пришлось бы лететь дальше, на
американскую станцию Амундсен-Скотт, так как на возвращение в
Мирный уже не оставалось бы горючего. Станция Амундсен-Скотт
находится на южном географическом полюсе, где мне пока бывать
не приходилось. Поэтому, особенно не распространяясь, я предатель-
ски желал летчикам ошибиться. Думается, что об этом же мечтал
наш газетно-журнальный волк.
И все же мы вглядывались в иллюминаторы, в горизонт. Вот са-
молет сделал крен - увидели? Нет, ошибка, это тень от очень высо-
кого заструга приняли за тягачи или строения. Спустились еще ниже,
чуть опережающая нас тень от самолета - почти в натуральную ве-
личину. .
...Евгений Скляров — очень опытный полярный летчик. Из Моло-
дежной в Мирный мы вылетали в мощный циклон, видимость при
посадке была не более 50 метров, ветер. Скляров рассказывал, что у
Мирного он вырулил прямо на остров Хасуэлл, чудом вывернулся и,
в общем, удачно вышел на полосу, хотя и поздновато. Второй само-
лет, на котором летели мы, попал на край полосы, и Скляров при-
знался, что глядя на нас думал, что мы “немножко загремим”. Побро-
сало при посадке прилично, но обошлось...
Наконец обнаружили след транспортного санно-гусеничного по-
хода. Вскоре по нему вышли на Восток, сделали круг, другой, пока-
чали крыльями и — посадка.
90
Станция Восток, декабрь 1981 г. Хорошо видны копры буровой
Заиндевелые бороды, черные, рыжие, русые. Объятия, хлопания
по спинам. С нашим самолетам и для восточников стал виден конец
зимовки. Воздух - чуть ниже 40, солнце даже, несмотря на темные
очки, жжет глаза. И высота дает себя знать, почти 3,5 километра над
уровнем моря, - небольшая одышка, слабость. Но резких изменений
в состоянии, так, чтобы лечь и не встать, не обнаружил ни в день
прилета, ни в последующие. - Дети гор! - говорил в связи с этим
Марк Дюргеров, имея в виду, что много работавшим в горах, на лед-
никах жить на Востоке гораздо легче. Наверное, это так.
Четыре сборных дома, лаборатории с пристройками из бакели-
товой фанеры. Как и на других антарктических станциях—все на сва-
ях. Длинный барак буровой с защищенными от ветра и мороза коп-
рами, издали напоминающими трубы первых русских ледокольных
пароходов. Метеоплощадка и зимний склад - ящики, балки, свалка.
В центре станции - традиционный на полярных станциях столб со
стрелками-указателями направлений и расстояний до Мирного,
Южного полюса, Москвы, Ленинграда, Вашингтона и так далее - от-
метки зимовавших здесь в разное время восточников. Столб венчает
маленькая модель земного шара. От таких же памятников на других
станциях восточный отличается большим разнообразием зарубеж-
ный городов на стрелках - знак почти ежегодного участия в зимо-
вочных работах на станции представителей других стран, в первую
Феномен Антарктиды
91
очередь - США. На по-
добном столбике в Мир-
ном, например, имеется
стрелка, направленная
вверх, в небо. На этой
стрелке показано рас-
стояние до Луны, хотя и
предложено несколько
странное на нее направ-
ление. В Молодежной,
кроме всего прочего,
есть стрелка с указате-
лем координат сберкас-
сы на Невском проспек-
те в Питере, куда на те-
кущие счета полярни-
ков бухгалтерия ААНИИ
переводит деньги... Для
себя отметил, что стрел-
ки с надписью “Томск”
пока на Востоке нет...
— Ни птички, ни
травки, ни бабочки...
Снег да ветер. Ну и
люди. Собаку бы хоть
здесь завели, - сказал
как-то корреспондент.
—Собака здесь жить
не будет, Володя, - от-
ветил Эдик.
- Не будет, - повто-
рил корреспондент, -
убежит!
- Собака здесь сдох-
нет, Вова.
Мы сидели у Эдуарда
Загривного на буровой.
Урчал дизель, тяжелая
муфта накручивала
сложной конструкции
Кандидат технических наук Эдуард Загривный
у бурового снаряда. Станция Восток,
20 декабря 1981 г.
В кают-компании Востока в 22 часа 31 декабря
1981 г. Полярный повар Борис Корнеев
собирает урожай помидоров и огурцов к
праздничному товарищескому ужину
92
трос из скважины. Трос тянул буровой снаряд с глубины чуть ли не в
два километра. Володя Стругацкий время от времени записывал что-
то в блокнот, Загривный, поглядывая на приборы, делал пометки в
буровом журнале. В бараке буровой было тепло, уютно, пол подме-
тен, оконца занавешены черной тряпкой от солнца. Уходить, не по-
смотрев керн, не хотелось, поэтому я заварил еще чаю. Мы посте-
пенно включались в работу, знакомились со станцией, с людьми, с
главным, что на Востоке сделано и делается.
Улетел назад в Мирный. Дима, скоро улетит и Володя Стругац-
кий, с которым мы успели сдружиться за это время. Я остался один с
двадцатью отзимовавшими и уставшими от долгой изнурительной
зимовки людьми.
Новый человек замечает эту усталость в первые же часы. Частые
вспышки гнева и веселья, внутреннее раздражение, мнительность...
Все это особенно мучительно от отчетливого понимания своего со-
стояния, причины болезни, и при этом полной невозможности конт-
роля над этим состоянием. Каждый стремится поговорить наедине с
новым человеком, выложиться, опустошить себя мыслимыми и не-
мыслимыми признаниями, которые ни за что не сделал бы дома. Все
без исключения страдают сильной, уже хронической одышкой, во
рту постоянная сухость, мучит жестокая бессонница...
“Недавно на Востоке несколько дней гостил корреспондент
ленинградской газеты “Смена”. Буровики подарили ему в бутыл-
ке из-под “Столичной” воду изо льда, поднятого с глубины 1680м.
 Сто пятьдесят тысяч лет назад этот лед был снегом, выпав-
шим из тучи, какие и сейчас болтаются над Антарктидой. Если
такой кусочек ледяного керна положить в спирт, получится
коктейль “Восток”. Не многие в мире пили этот воистину ан-
тарктический напиток, ведь температура льда на глубине по-
лутора километров — около -60° С. На Востоке буровики отме-
чают с ним каждые500 метров проходки Не обеднеет Антарк-
тида без кусочка льда, вон сколько айсбергов шляется по вол-
нам Южного океана, путешествуют годами, потихоньку тают
Холодные, великие, кажется неприступные, а все же тают
Сколько стоит метр проходки скважины на станции Вос-
ток? Не знаю, наверное очень много. Столбики прозрачного льда
из закилометровых глубин Центральной Антарктиды - это эк-
спедиционные суда, везущие грузы на самый далекий от родины
континент, экспедиционные самолеты, транспортные и на-
учные санно-гусеничные поезда, доставляющие на Восток ап-
паратуру, еду и тепло... Это люди, бурящие и изучающие сверх-
Феномен Антарктиды
93
глубокую ледяную скважину: буровики, геофизики, гляциологи.
Это помогающие им и работающие не менее напряженно вра-
чи, повара, механики.
Это — колоссальный труд конструкторов, создавших уни-
кальное буровое оборудование... Здесь не хватит места, чтобы
перечислить все, что стоит за метровыми столбиками льда
из скважины. Если сказать, что этот лед - золотой, наверное
будет невеликая ошибка.
За этими метрами — самоотверженный труд людей, более
года живущих и работающих в условиях, которые уже и в далеко
неспециальных изданиях принято называть экстремальными
И здесь, на полюсе холода планеты, немного обидно за это сло-
во. Потому что говоря о настоящих экстремальных условиях,
следует иметь в виду, конечно, зимовку на станции Восток, и
среднегодовые температуры воздуха в -60, и высоту над уровнем
моря около трех с половиной километров, и длинные томитель-
ные зимние дни без солнца, и нескончаемый режущий глаза сол-
нечный блеск летом... Сбивается ритм бодрствования и сна,
жизнь без семьи изматывает и без того уставшую психику
—Леша, знаешь, чего я сейчас больше всего хочу? Увидеть зе-
леное дерево, вот прямо здесь пусть оно стоит! — Загривный
показывает рукавицей на снегомерную веху, покрытую неизмен-
ным инеем. Вокруг на тысячу километров плоская, мертвая
ледяная пустыня.
Телевидение-чепуха, откуда здесь? Есть фильмы, много ки-
нофильмов, в основном почему-то плохих, но все равно выучен-
ных наизусть, есть книги, шахматы, биллиард... Но ни одной
ветки, травинки, камня, наконец! Все в копоти отработанной
соляры.
Лаконичные радиограммы вдруг взрываются посланиями
слов на сто телеграфного текста, без абзацев и запятых..
Полярники любят фотографироваться. На словах, между
собой, объясняют так: “Жена спросит, где мотался больше
года? А я: вот, пожалуйста...”, в минуты же откровения: "Вер-,
нусь, дома посмотрят жена, дочери — вот как я жил это вре-
мя... Ну, а вы-то как здесь без меня?”
Я перечитал написанное. В общем, похоже на Восток, но что-то
все равно пока не очень... Во всяком случае, хотя бы не очень сенти-
ментально (“...но зато гораздо длиннее, да еще с явным алкоголь-
ным оттенком, - кажется, слышу я ехидный голос Яковлева, - кста-
ти, ты точно знаешь, что буровики на Востоке пьют только через
каждые пятьсот метров проходки? Ведь эти два километра они бу-
94
рят не первый год...”) - Жаль, нет рядом моего цензора... Но он дале-
ко, бурит свою ледовую скважину на Комсомольской...
— Мы здесь в футбол играли, сборная СССР и Ленинграда, - ска-
зал заврадио Валера Геллер.
- И кто выиграл?
- Да не в этом дело, - сказал Геллер, - по-моему, Ленинград.
Интересно, как играли. Догоняем мяч, а на пнуть уже сил не оста-
лось, стоим, смотрим на него, друг на друга, хватаем ртами мороз...
Потом кто-нибудь толкнет мяч, он слабенько так покатится, мы не
спеша за ним, опять стоим, отдышаться надо... Смех!
В конце декабря отметили 25-летие станции. Семенов зачитал
приветственные телеграммы из Москвы, Ленинграда, Арктики и Ан-
тарктики. Все вяло похлопали, посидели за длинным столом в кают-
компании и разошлись по своим углам.
После Нового года я засобирался в Мирный. Намеченная програм-
ма была выполнена, удалось даже немного помочь геофизикам. В
бессонные ночи я все-таки вырезал из фанерки стрелку и выжигате-
лем вывел на ней название нашего города по-русски и по-латыни.
Южный геомагнитный полюс, станция Восток
Феномен Антарктиды
95
Около надписи изобразил глобус с контуром Антарктиды, в районе
Южного полюса вписал огромный альпинистский ботинок (“Что, си-
биряки, и на Антарктиду лапу наложили?” - усмехнулся на это Семе-
нов. “ Не лапу, а ногу!”. “Ну, нога - та же лапа, только задняя”). Слож-
нее было с расстоянием. Посмотрел на соседней стрелке расстоя-
ние до Москвы, убавил несколько километров и написал. Пусть, кому
захочется, проверяют. Поглядели восточники на эти художества,
посыпались просьбы. И появились на столбе новые надписи-стрел-
ки: “Петропавловск” для радиста Миши Седлецкого, “Рига” для аст-
ронома Федорова, “Гатчина”, “Диксон”, “Визе”... Не столб, а ежик
получился, весь в стрелках, как в иголках...
...В Мирном вовсю готовились к походам. Несколько дней назад
в обсерваторию пришла “Башкирия” с утомленными длительным заг-
ранплаванием исходниками. Мы, наконец, соединились, началась
привычная муторная подготовка к выходу: оборудование тягачей и
жилых балков, настройка аппаратуры, техника безопасности, под-
гонка приборов, погрузка... Вместе с нами у складов трудились зи-
мовщики станции Восток 27-й экспедиции. Они получали картошку,
морковь, лук, мясо, чай, кофе, мешки с сахаром, мукой, крупами,
ящики с макаронами, соусами, соками и всяческой другой снедью,
десятки мешков и ящиков на всю предстоящую длинную зимовку.
Между складами и временным домиком восточников по Мирному
сновали вездеходы, отсюда скоро все это хозяйство самолетами от-
правится на Восток.
Однажды вечером после предпоходных хлопот буднего дня к нам
в “Харьковчанку” зашел Дима.
- Сегодня ночью, полоса будет, полетим... Зимовка начинается.
Заходи к нам в балок, посидим с ребятами, а то когда еще увидимся,
- сказал он.
В балке восточников было натоплено. Чуть коптила соляровая
печь, грелся чайник, сушились валенки. Ребята обсуждали только что
закончившуюся зимовку 26-й экспедиции, вспоминали прошлые по-
лярные дела. Осторожно строили планы предстоящей восточной
эпопеи, прогнозировали, немного спорили. Как-то единогласно ре-
шили, что в этом году состав восточников подобрался на редкость
удачно, дружно, зимовать будет полегче... Пели чтимые всеми по-
лярниками “Глобус”, “Бригантину” и конечно известную все Антарк-
тике “Эх, да налейте мне чашу глубокую!”.
Я проводил ребят до вездехода, отъезжающего на аэродром.
- Все-таки зря не остаешься с нами на Востоке, - сказал перед
отъездом Дима. - Видишь, ребята отличные, работы для тебя пол-
но...
96
Я пожал плечами: - Знаешь же, не разрешили, был разговор. В
походе нужен гляциолог...
—В Ленинграде будешь, позвони моим, скажи все, мол, о’кей, сам
в самолет посадил...
- Ну, счастливой зимовки!
- Не заблудитесь там в походе...
Феномен Антарктиды
“В последних числах февраля вблизи сезонной американо-
французской базы “Купол-С” мы установили свою последнюю
снегомерную веху. Санно-гусеничный поезд А. А. Шабарина достиг
крайней точки своего маршрута...
В пути был выполнен большой объем работ. По всей трассе
похода установлена цепочка автоматических магнитно-вари-
ационных станций для измерения напряженности геомагнит-
ного поля. Проведены снегомерные работы с применением но-
вейших методов исследования физико-химических свойств сне-
га. В походе проведены также метеорологические наблюдения,
необходимые для изучения режима питания ледникового покро-
ва Антарктиды.
Австралийский ученый Нил Янг произвел радиолокационную
съемку этого участка Антарктиды. С помощью спутниковой
информации он проделал ряд геодезических определений скоро-
сти перемещения поверхностных слоев льда...
Сезонные работы на базе ввиду приближающейся осени за-
кончены. Мы нашли здесь лишь приветственные письма, в ко-
торых американские и французские коллеги поздравляли нас с
благополучным прибытием. Ведь до нас, несмотря на неоднок-
ратные попытки, ни одной экспедиции не удавалось достичь
этой точки без авиации.
Сейчас начальник похода спешит, необходимо как можно
быстрее уходить с купола, полярная осень настигает нас В
условиях высокогорья и очень низких температур даже самая
надежная техника может подвести. Поэтому мы работаем
посменно круглые сутки, бережем каждый час. Теперь главная
задача похода — благополучно возвратиться в Мирный.
...В походе получены интереснейшие данные о режиме снего-
накопления, температуре и стратиграфии снежно-фирновой
толщи этого нового, ранее не посещавшегося района Восточ-
ной Антарктиды. Их обработка, в частности, позволит вне-
Феномен Антарктиды
97
сти поправки в карты поля плотности снежного покрова и в
карты режима осадконакопления в Атласе Антарктики Ра-
диолокационные исследования, проведенные австралийцем, уже
при первичной обработке полевых материалов показали, что
на многих участках трассы мощность антарктического лед-
никового покрова превышает 4000 м. Это означает, что ложе
антарктического ледника расположено значительно ниже уров-
ня океана. Проведенные грави- и магнитометрические исследо-
вания помогут внести ясность в вопросы геологии коренного
ложа ледника, расскажут о глубинном строении ледяного купо-
ла Антарктиды. Сотрудник Львовского медицинского институ-
та В.И. Бабич экспериментально доказал взаимосвязь централь-
ной и вегетативной нервной системы с магнитной обстанов-
кой в экстремальных условиях антарктического похода.. На-
конец, советский санно-гусеничный поезд проложил новую на-
учную трассу вглубь Антарктиды ”.
...За месяцы похода отошли далеко назад и Молодежная, и Вос-
ток. Новая работа, новые заботы, дела. Не так давно пройденное сме-
стилось в один ряд воспоминаний, к экспедициям разных лет, к го-
рам и снегам, болотам и тайге. Впереди нас ждал дом. Мы уходили из
Антарктиды на Родину, оставляя своих товарищей в особом измере-
нии, где минуты тянутся часами, где дни похожи друг на друга как
близнецы, где царствует одно лишь время года - зима, откуда нельзя
написать письмо в наш мир, позвонить, крикнуть... Наша работа здесь
закончилась, нас ждут в другом месте...
Поймав подходящую погоду, на вельботах мы переправились на
теплоход “Эстонию”. Разобрались с каютами, скинули теплую клима-
тическую одежду, побрились. Все делалось бездумно весело, позднее
пришло осознание очевидной невероятности происходящего. Душ,
каюта, чистое белье... Официантки в ресторанах, казавшиеся все как
на подбор красавицами. Паласы под ногами, обутыми не в унты, не в
валенки или в сапоги, а в мягкие кроссовки. Замелькали по коридо-
рам парохода майки, фасонные “не наши” куртки, жокейки. Серьез-
нее заворчала машина, “Эстония” тронулась на север, в тепло.
Мы перестали именоваться полярниками. Мы превратились в пас-
сажиров, в лучшем случае - в членов экспедиции: “Внимание! Чле-
ны экспедиции второй смены питания приглашаются на ужин! При-
ятного аппетита!”. Внимание, внимание, спасибо за внимание, негром-
ко бормотали обалдевшие от сервиса полярники, разбираясь с ку-
чей ножей и вилок на банкетно накрытых столах в ресторанах ко-
рабля...
4 Заказ №483
98
Международные соревнования по настольному теннису
на борту теплохода “Эстония*.
Тропическая Атлантика, идем домой
...Как-то утром, на рейде в дельте Конго, я получил по судовому
радио странную радиограмму: “Поздравляем окончанием зимовки
ждем любые дериваты=университет”. Дальше, пониже, была при-
писка радиста: “дериваты-так дано”
- Леша, что такое дериваты? - спросил заврадио, протянув теле-
грамму.
— Это, знаешь ли...- озадаченно протянул я.
За обедом уже вся экспедиция обсуждала, что в Сибирь из Антар-
ктиды срочно требуются дериваты. Но возвращаться, даже ради де-
риватов, было никак нельзя, тем более, что никто из нас так и не
выяснил, что же это такое.
Вечером подозрительно оживленный Королев ввалился в каюту
и заявил, что после трех часов допроса и литра спитра корабельный
док, жуткий грамотей, признался. Док утверждал, что дериваты -
это все, что не водится в Сибири. Поскольку, горячился Королев,
пингвинов с китами мы уже проехали, негры на берегу, а до берега
далеко, то за дериваты сойдет и местная рыба, которая все равно
несъедобна и даже ядовита, но наши рыбаки (больные, между про-
чим, люди, которые пытаются рыбачить даже на Востоке) только
рады будут послужить сибирской науке.
- Они наловят тебе этих дериватов, а Костик Смирнов поможет
Феномен Антарктиды
99
Экспедиция возвращается домой. Слева от автора геофизик из Ленинграда
Михаил Страхов. Канарские острова, Санта-Крус-де-Тенерифе
тебе довести их до Москвы,—все больше воодушевлялся Пашка, сам,
как я уже говорил, москвич.
На корме действительно сидело с дюжину полярников в плавках
и с удочками. Они с какой-то тоскливой, я бы даже выразился, с ко-
шачьей, надеждой смотрели на меня.
- Как клев, как рыбка? — нейтрально поинтересовался я, - что
ловится?
- Отличные дериваты! — закричали сразу несколько человек, -
рыба-сабля и мурены!
- Ну, да, - сказал я,—а как же. Не пескари же. Так мурены вроде
бы ядовиты!
- Еще как! - с восторгом заорали рыбаки. - Так ты же их не жи-
выми повезешь! Сунешь в банку с формалином, да и довезешь.
Я с тоской представил себе длинный путь от Риги через Лениг-
рад и Москву в Томск, везде с остановками. Гостиницы... Один...У меня
уже было очень много груза. К тому же я вез большой ящик с образ-
цами горных пород с антарктических оазисов для наших геологов.
Сунешь в банку... Интересно, как это я их суну, ядовитых...
- Давай! - махнул я рукой, - давай дериватов!
На палубу зашлепались длинные, змеевидные, блестящие и опас-
ные, с большими зубастыми головами, мурены. Они бешено крути-
лись и даже, казалось, прыгали. Кормовая палуба мигом опустела.
100
- Бери-и-и! - кричали мне.
- Ну да, разбежался, - думал я, отступая, - бери.
Меня выручил посмелевший к вечеру после беседы с Королевым
корабельный врач. С гигантской палубной шваброй, как на вражес-
кий дот, доктор мужественно упал на груду извивавшихся мурен,
выхватил несколько змей и понесся к лазарету, где в ванне у него
уже был подготовлен весь запас пузырькового пароходного форма-
лина...
Красавицы-мурены прожили в ванной у дока больше суток. Ког-
да мурены, наконец, сдохли, я засунул в трехлитровую банку двух
мурен и одну рыбу-меч. Скатал их жгутом попрочнее и засунул. За-
лил этот шашлык формалином, как следует замотал изолентой крыш-
ку и упаковал во вьючник. Задание было выполнено, дериваты были
добыты25.
К Кейптауну многие уже успели покрыться свежим субтропичес-
ким загаром. К Канарским островам с лиц полностью сошла корка
мертвой обмороженной в Антарктиде кожи.
К Ла-Маншу были готовы аккуратно отпечатанные и размножен-
ные на все случаи жизни научно-технические отчеты. В Финском за-
ливе любые упоминания об Антарктиде признавались непристойны-
ми.
На траверзе Кронштадта, через два месяца плавания, я захотел
назад.
Стало казаться, что там, в Антарктиде, все надежно и спокойно.
Там известны несложные правила игры, четко установлены взаимо-
отношения с людьми и с природой. Тревожно думалось о том, что
предстоит доделывать незавершенное, улаживать и согласовывать,
с кем-то договариваться, что-то доставать, куда-то ехать... Говорить
обязательное при новых встречах со старыми знакомыми из ставше-
го незнакомым мира... Трескотня трамваев и женщин, потные очере-
ди в магазинах, холеные лица лживых чиновников... “Поем мы раз-
ные с вами песни, мы пишем разные с вами стихи...” На душе было
тесно.
В Ленинград пришли 23 апреля, во второй половине дня. До тем-
ноты на корабле работала таможня, и границу не открывали. Род-
ные и друзья метались по причалу, искали своих, выкрикивали име-
25 Кстати сказать, я-таки доставил этот экзотический груз в Сибирь, в Томск
(как и образцы горных пород) и с облегчением передал банку с рыбами
(если, конечно, мурены - это рыбы) в зоологический музей университета
Интересно все же, где они сейчас, и рыбы эти, и камни, с таким трудом
добытые и с таким трудом довезенные до родного города?
Феномен Антарктиды
101
на... Суровые багроволицые полярники оказывались Мишеньками,
Вовчиками, а то и вовсе — Малышами. “Малыши” на палубе, утирая
недетские слезы, накренили судно к стенке так, что критический
бортовой крен в “ревущих сороковых” Южного океана вспоминался
как баловство настоящего ребенка, шалящего в лодке в лунную спо-
койную воду. Гул, крик, слезы...
К ночи родным разрешили взойти на корабль. Шум усилился.
Гремела бравурная музыка, кто-то по трансляции говорил что-то ле-
стное для вернувшихся. Где-то пили шампанское, где-то рыдали.
Такси уже начинали развозить воссоединенные семьи по домам и
гостиницам Ленинграда.
Я проводил маму по трапу вниз, а сам вновь протиснулся через
невообразимую тесноту на теплоход. Неожиданно кто-то резко ух-
ватил меня за рукав куртки. В цирковом свете прожекторов я не сра-
зу узнал Яковлева. Он притиснул меня к борту и сквозь шум, прямо в
лицо, заговорил:
- Мы здесь целуемся, водку пьем... Слушай, ты знаешь,что на
Востоке?!
- Что случилось?
- Пожар на ДЭС, кто-то погиб.
- Да ты что! Как ДЭС, ведь у них сейчас -70! Кто погиб?
- Не знаю, телеграмма кодированная, родственникам пока не
сообщали... Дай-ка закурить.
Некурящий Яковлев взял сигарету... Пожар на дизельэлектро-
станции Востока! Это же почти верная гибель для всех, никто сейчас
не сможет им помочь...
Поздно вечером мы уехали в гостиницу. У кого-то в номере как-
то быстро организовался стол. Народу разместилось много, опять
было шумно, бестолково. Я спросил у Втюрина про Восток.
- Знаю то же, что и ты, - ответил Борис Иванович. - Видимо,
положение там очень серьезное, в Антарктиде ничего подобного
никогда не случалось.
За столом стихло. Я коротко рассказал, как провожал из Мирно-
го восточников, как они поднимали кружки за удачу, весело перева-
ливались через дверцу вездехода на ледовый аэродром.
- Да, а ведь у них еще вся зимовка впереди, самые холода... Не
должны они погибнуть, не те ребята, выкарабкаются!
...После сдачи отчетов в Институте Арктики и Антарктики мы
долго бродили по необычно солнечному весеннему Ленинграду.
Вновь привыкали к приветливой толчее Невского проспекта, стро-
гой нарядности Фонтанки. Вечером в номере гостиницы я решился
102
набрать номер домашнего телефона Дмитриева. Негромко ответил
женский rojfoc. Я представился и заговорил о том, о чем несколько
месяцев назад в Антарктиде, перед отлетом на Восток, просил Дима.
Говорил механически, сам же думал: кто погиб?
-Да-да, отвечали в трубке, - сын мне рассказывал, и ребята с ним
хорошие. Я же их здесь провожала, да и Дима с ними уже зимовал.
Вы надолго в Ленинграде? Заходите к нам, расскажете все подроб-
но...
Я неловко отговорился делами, поблагодарил и попрощался.
Через несколько дней мы улетели в Москву.
...Погиб Алексей Карпенко. Он сгорел, пытаясь спасти ДЭС. Ос-
тальные “выкарабкались”. Об этом мир узнал из газет, которые толь-
ко почти через год после взрыва заговорили о трагедии на Востоке.
Выкарабкались, и не только сумели выжить, но работали, выполни-
ли программу зимовки почти в полном объеме. Чего это стоило вос-
точникам, подробно рассказал в “Комсомольской правде” известный
журналист В.Песков, который специально выезжал на Канарские
острова, чтобы уже до приезда на родину встретить на теплоходе
восточников. Из “Комсомолки” же мы узнали, что Дмитриев при ту-
шении пожара сломал несколько ребер, многие получили ожоги и в
то же время серьезно обморозились.
“Чему научила Антарктида и трудная эта зимовка?” На этот воп-
рос “Комсомольской правды” Дмитриев ответил:
“Из трех моих зимовок на Востоке эта, конечно, наиболее труд-
ная. Как никогда раньше ощутил степень риска, какому подвержен
каждый полярник, проникающий вглубь Антарктиды. Эта зимовка
укрепила во мне решение никогда больше не возвращаться в Антар-
ктиду, не испытывать судьбу в этой суровой, враждебной всему жи-
вому пустыне...”
Много позже, уже после прибытия восточников домой, случи-
лось вновь побывать в Ленинграде. Мы пили чай у Димы на кухне, и
он, словно продолжая начатый газетой разговор, задумчиво сказал:
“Знаешь, с нервами черт знает что творится. И Лехи Карпенко вот
нет... Эти игры, пожалуй, уже не по мне. Наигрался, седой вон весь,
а? Хотя ведь и после прошлой зимовки я то же самое говорил, по-
мнишь?”
Как не помнить. Все так говорили. И большинство все равно от-
правлялись в Антарктиду еще раз, да не один. “Я десять лет не был
здесь. И все десять лет хотел сюда. Ну, как зачем? Это - мой празд-
ник, моя жизнь, моя звезда”. Так сказал начальник 26-й экспедиции
57-летний Владимир Александрович Шамонтьев. Я думал: мы ходим
Феномен Антарктиды	103
на работу, потому что работа нам нравится, или потому что за эту
работу платят зарплату. Антарктида - не Бог весть, какие деньги, ни
сейчас, ни раньше. Ни один человек в Антарктиде не сказал, что она,
Антарктида, ему нравится. Так в чем же дело? Действительно “белый
магнит”? Пресловутая жажда приключений, детская романтика у се-
деющих мальчишек? Дальние страны, штормы, экватор? Блуждаю-
щие острова, невиданные рыбы и птицы? Корабли, самолеты, верто-
леты и вездеходы? Снега и льды, борьба за жизнь, локоть друга?
А может быть попроще, может быть так, как сказал однажды
Борис Иванович Втюрин: “Ведь мы же сюда работать ездим, так ведь,
ребята?”
Январь 1978- август 1982,
Антарктида - Рига - Ленинград - Москва
104
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Все, что вы только что прочли, безусловно правда. Так было дело,
или так я думал тогда, когда записывал свои впечатления об Антарк-
тиде в личных дневниках. Вел их параллельно с полевыми, в кото-
рые заносил данные моих гляциологических изысканий, ради кото-
рых, собственно, и ходил в Антарктиду. А было это в 1977-78 и
1981—82 годах в 23-й и 27-й ОАЭ - Советских антарктических экспе-
дициях, где довелось работать в научных внутриконтинентальных
походах гляциологом Института географии Академии наук СССР.
Некоторые фрагменты из тех, что выделены курсивом, когда-то были
опубликованы в томской газете “Красное знамя”. Отсюда - газетный
стиль тех лет, я не стал его переделывать, потому что все - искренне.
Сознательно в “Феномене Антарктиды” я мало писал о работе -
это не всем интересно, и для этого есть специальные, научные жур-
налы. Там мы все написали, и - Бог даст - еще напишем. Сейчас же
хотелось, чтобы редкий мой читатель почувствовал, что люди ухо-
дили и уходят в экспедиции не за деньгами или за славой. Они не
убегают от проблем и нелюбимых жен, как часто сами же говорят
Для того чтобы это понять, наверное, нужно окунуться в ночные
споры в морских каютах, в кабинах “Харьковчанок” и в жилых балках
полярных станций, в таежных палатках и у горных костров. Когда
накурено, и чай уже не лезет, когда взрослые мужики до отчаяния
спорят не о ценах или политике, а о науке, о мужской дружбе и о
женской верности. Спорят горячо, как школьниками когда-то спо-
рили о любви. Все полевики особенно чутко ценят семью и очаг. Но
именно они, обычно, не имеют толком ни того, ни другого.
За прошедшие 15-20 лет все изменилось у нас. Страна называет-
ся по-другому, в стране тоже все не так. САЗ теперь называются РАЗ
- российские экспедиции. Сами РАЗ, как и всю страну, лихорадит,
многие отечественные антарктические станции на грани закрытия,
количество полярников очень уменьшилось - и желающих меньше,
и финансирование не то: вышел, скажем, наш пароход в Антаркти-
ду, дошел до Порт-Саида - ворот в Суэцкий канал, постоял - и на-
зад. Цены на нефть поднялись, платить за горючее нечем. С желани-
ем тоже все понятно - в нашем реальном ублюдочно-демократичес-
ком российском капитализме с воспеваемой прежде романтикой, на
которой, если честно, страна во многом и держалась, ныне поконче-
но. И песни не те, и деньги другие. Это очень жалко. Потому, между
Заключение
105
прочим, что сытые западные страны как работали спокойно в Аркти-
ке и Антарктике, так и работают, даже расширяют научные програм-
мы и сеть станций. Да и не только в полярных широтах, а вообще по
всему миру. Им-то, казалось бы, зачем, мы сегодня уже знаем, как
они у себя дома хорошо живут безо всякой романтики, зачем им в
холод, на полюса да в горы? Да и слова такого в нашем понимании
“романтика” - у них нет. В любви - есть, в искусстве тоже есть, а вот*
относительно холода и работы — точно нет. Никаких полевых они,
как мы, там не получают, что на Южном полюсе, что в Мельбурне -
одинаково. Они работают, а мы ищем деньги.
Конечно, изменился и я. Это понятно, ведь здесь не Антарктида,
а вокруг - не полярники. Постаревшие друзья мои антарктические
живут в других городах, мы редко, но видимся. При встречах мы ни-
когда не идеализируем прошлое. Мы стали понимать, что в Антарк-
тиде, да и вообще в любых экспедициях, во многом проще жить, чем
у себя на родине. Нельзя говорить, что все экспедиционные работ-
ники - люди какие-то очень особенные, отборные, но такие поня-
тия, как “верность, гордость и достоинство, дружба и преданность,
терпение, мужская работа, любовь” у полярников в чести. Хотя об
этом и нечасто говорят вслух.
Через двадцать лет. Встреча в Москве. Справа от автора сидят
Борис Серебряков и Николай Зеленский
106
За годы, прошедшие после моей последней Антарктиды, осо-
бенно —за последние лет десять, за многое совестно, многое я хотел
бы забыть, хотя вряд ли бы что-нибудь изменил, если бы начал жить
эти годы вновь. Мне стыдно, что отвечал на приветствие явным мер-
завцам, что поддакивал иногда мелким начальникам—проходимцам
в замусоленных темных костюмах с благообразной внешностью зас-
тенчивых воришек, что пожимал в ответ руку благополучным ворам
с иномарками и легальными должностями. Мне стыдно, что я мол-
чал тогда, когда был не согласен, и молчал только потому, что все
остальные были взахлеб “за”. С годами я увидел, что мужество со-
всем не заключается в преодолении холода и физических неудобств.
Все это для здорового человека—легко. А вот жить в безразличной
к твоей семье и к тебе стране, получать за свою работу гроши или не
получать их вовсе, и при этом сохранить уважение к себе и к своей
работе — это мужество. Сберечь честность и не потерять самоуве-
ренность тогда, когда искусственно слепленное завистливыми и во-
роватыми неучами “общественное мнение” агрессивно преследует -
тоже мужество. Не ловчить, не суетиться и не мельчить, не сплетни-
чать в ответ, другими словами - не принимать навязываемых некото-
рыми правил игры в жизнь - все это тоже мужество.
Никто не обещал на восходе богатого и беззаботного существо-
вания. Говорили об интересной и нескучной работе. Такая работа
есть. Она есть, и я счастлив, что когда-то умные, порядочные и ро-
мантичные люди помогли избрать эту работу. Горд, что не изменил
выбранному пути. Не хочется жить зря. Верится, что выбранный путь
- научного экспедиционного работника и педагога - плодотворен и
достоен. Антарктические экспедиции - важная часть этого пути. Важ-
ная, но уже давно пройденная. Что впереди?
Ноябрь 1998,
Томск
107
ГДЕ И ЧТО МОЖНО ПРОЧЕСТЬ
ОБ АНТАРКТИДЕ
Антарктиде посвящены тысячи научных, научно-художественных
и научно-популярных публикаций - заметок, мемуаров, статей, бро-
шюр, монографий, учебников и атласов. Все прочесть неподготов-
ленному читателю, конечно, невозможно, и, если нет специальной в
том необходимости, ненужно. Наименования некоторых основных
изданий, где публиковались и публикуются сведения об Антарктиде
- главным образом, о снежно-фирновом и ледяном покрове этого
континента, а также названия некоторых наиболее крупных попу-
лярных и научных работ, я сейчас перечислю.
Художественная, популярная
и художественно-публицистическая литература
1.	Владимир Бардин. Земля Королевы Мод. - М.: Знание, 1974. -
123 с.
Автор этого произведения, кандидат географических наук, ведущий
научный сотрудник Института географии РАН, был очень красивым, оба-
ятельным человеком, увлеченнейшим ученым - геоморфологом и гля-
циологом, публицистом, писателем. Еще студентом-географом МГУ он
участвовал во 2-й САЭ, лаборантом в 3-й, потом были 6-я, 12-я, 17-я,
22-я, 29-я и другие экспедиции. Владимир Игоревич Бардин посвятил
жизнь изучению древнего и современного оледенения Антарктиды. Он
работал в редакционных коллегиях таких известных и сегодня перио-
дических сборников, как “На суше и на море” и “Полярный круг”, со-
здал несколько хроникальных фильмов о первых отечественных экс-
педициях в Антарктиду, рассказывал о быте, работе и проблемах по-
лярников в газете “Правда”, в которой он работал внештатным коррес-
пондентом. Все художественно-публицистические книги В.И. Бардина
основаны на его личных переживаниях и впечатлениях, в них видится
светлое пристрастие автора к суровым и сказочным полярным ланд-
шафтам, безмерное уважение к окружавшим ученого в разные годы
людям. Я очень любил В.И. Бардина. Мы собирались вместе сходить в
Антарктиду, поработать на полярных озерах антарктических оазисов.
Собирались, но не успели. Недавно его не стало. .
2.	Владимир Бардин. В Южных полярных широтах. - М.: Знание, 1980.
- 96 с?
3.	Владимир Бардин. Еще одно путешествие на край Земли. - М.:
Мысль, 1982. - 174 с.	>
108
4.	Владимир Бардин. - В горах и на ледниках Антарктиды. - М.: Зна-
ние, 1989. - 189 с.
5.	Г. Биллинг. Один в Антарктике. - Л.: Гидрометеоиздат, 1969. -
136 с.
Под именем вымышленного героя, орнитолога Форбэша, Грэхем Бил-
линг описывает свою собственную антарктическую одиссею во время
одинокой зимовки в Антарктике. В течение пяти месяцев он вел на-
блюдения за пингвинами Адели, колония которых находилась вблизи
его жилья на острове Росса. Все это время он жил один в домике, кото-
рый построили за 50 лет до него полярники британской антарктичес-
кой экспедиции Э. Шеклтона. Описания наблюдений за жизнью пинг-
винов и их злейших врагов - поморников сочетаются в книге с глубо-
кими переживаниями от одиночества, гнетущего чувства невидимого
присутствия в полярной хижине зимовщиков Шеклтона.
6.	Бурханов В.Ф. К берегам Антарктиды. - М.: Издательство “Морс-
кой транспорт”, 1956. - 103 с.
Книгу Василия Федотовича Бурханова, бывшего начальника Главного
управления Северного морского пути, особенно интересно читать в
наши дни, так как вся она посвящена Первой советской Комплексной
антарктической экспедиции, ее планам и программам. Автор прогнози-
рует развитие советских исследований в Антарктике, о которых сегод-
ня, через сорок с лишним лет, нам кое-что уже известно. Некоторые
представления В.Ф. Бурханова представляются сегодня наивными. Но
эта наивность оптимистична, окрашена в светлые краски. Автор же не
знал, что произойдет в нашем государстве в конце 20-го века.
7.	А.П. Грушинский, А.Г. Дралкин. Антарктида. - М.: Недра, 1988. -.
199 с.
Николай Пантелеймонович Грушинский работал начальником морско-
го геофизического отряда во второй КАЭ. Александр Гаврилович Драл-
кин возглавлял зимовочные работы четвертой и седьмой антарктичес-
ких экспедиций, руководил первым походом советских полярников на
Южный полюс (1959). Книга представляет собой очень хороший науч-
но-популярный физико-географический очерк континента, включаю-
щий сведения об истории его изучения, начиная с путешествий Диаша
и Магеллана и заканчивая последними экспедициями, подробный гео-
логический (главным образом - геофизический) очерк, описание гео-
политического положения Антарктиды, хронику драматических и ге-
роических эпопей в водах Южного океана.
8.	Владимир Давиденко. 400 дней Антарктиды. - Новосибирск: За-
падно-Сибирское книжное издательство, 1985. - 256 с.
Автор, врач-исследователь Института клинической и эксперименталь-
ной медицины СО РАМН, рассказывает о своей работе во внутриконти-
нентальных станциях Антарктиды. Кроме бытовых зарисовок очень ин-
тересны заметки специалиста о степени влияния экстремальных уело-
Где и что можно прочесть об Антарктиде
109
вий южнополярного материка на самочувствие полярников и на харак-
тер их взаимоотношений друг с другом.
9.	Л. Дубровин. Человек на ледяном континенте. - Л.: Гидрометео-
издат, 1976. - 160 с.
Леонид Иванович Дубровин, кандидат географических наук, много раз
зимовал в Антарктиде, работая гляциологом, начальником станций и
экспедиций. Наряду с многочисленными научными работами Л.И Дуб-
ровин оставил нам свои публицистические труды, где не только рас-
сказывается о природе и истории Антарктиды, но и приводятся под-
робные справочные материалы обо всех, до 1988 года, Советских ан-
тарктических экспедициях, включающие указатель участников САЭ, вне-
сших наиболее существенный вклад в организацию экспедиций и в изу-
чение континента, имена капитанов экспедиционных судов и руково-
дителей станций, об исследованиях, проводившихся в разные годы на
отечественных и зарубежных станциях. Очень интересны данные
Л.И. Дубровина о полярной почте, о проблемах строительства в Ан-
тарктиде, об антарктических походах, о работе научно-исследователь-
ских и научно-экспедиционных судов в морях Южного океана. Я позна-
комился с Л.И. Дубровиным на теплоходе “Эстония” по пути на Родину
из 23-й САЭ, мы поддерживали это знакомство и позже в письмах, на
встречах в Ленинграде. Всегда и везде, где бы ни бывал этот человек,
душой он находился в Антарктиде, жил ею.
10.	Л.И. Дубровин. Будни на ледяном континенте. Записки начальни-
ка экспедиции. - Л.: Гидрометеоиздат, 1981. - 127 с.
11.	Л.И. Дубровин, М.А. Преображенская. О чем говорит карта Ан-
тарктики. - Л.: Гидрометеоиздат, 1987. - 160 с.
В этом подробном и хорошо иллюстрированном топонимическом очер-
ке Антарктики увлекательно рассказывается об истории изучения и ос-
воения южной полярной области.
12.	Л. Дубровин, А. Козловский. Советские антарктические. - Л • Гид-
рометеоиздат, 1991. - 254 с.
В книге представлены систематизированные сведения, характеризую-
щие работу советских антарктических экспедиций более чем за 30 лет.
Книга носит больше справочный, нежели художественный характер.
13.	Игорь Зотиков. За разгадкой тайн ледяного континента - М,-
Мысль, 1984. - 248 с.
Именем автора, кандидата технических и доктора географических наук,
члена-корреспондента РАН, профессора Игоря Алексеевича Зотикова
назван один из крупных ледников в горах Королевы Мод в Антарктиде
И.А. Зотиков зимовал на американской станции Мак-Мердо в качестве
так называемого обменного ученого, атак же работал теплофизиком в
шести национальных и иностранных антарктических экспедициях. Он
возглавлял национальную группу в “Проекте исследования шельфово-
110
го ледника Росса”. В результате бурения этого крупнейшего в мире
шельфового ледника в Западной Антарктиде удалось, в частности,
доказать возможность постоянного намерзания льда в подледниковых
морях. Ученый с мировым именем в области гидродинамики и тепло-
физики ледниковых масс и процессов взаимодействия оледенения и
океана, в своих беллетристических работах он, тем не менее, рассказы-
вает не только о научных изысканиях, но и о повседневной жизни по-
лярников, о своих наблюдениях и впечатлениях по пути в Антарктиду и
по дороге на Родину, о своей работе с американскими полярниками и о
других интересных вещах. Очень привлекает своеобразный литератур-
ный стиль Игоря Алексеевича - совсем не сухой, не академичный, сво-
бодный и, кажется, даже иногда - рискованный. В этих книгах много
юмора и много приключений, в них много размышлений и романтики.
Живописец, поклонник изящного, простой и дружелюбный в общении
человек, профессор И.А. Зотиков живет в Москве, работает в Институ-
те географии РАН.
14.	Игорь Зотиков. Я искал не птицу Киви. - Л.: Гидрометеоиздат,
1984. - 143 с.
15.	Виктор Конецкий. Третий лишний. - Л.: Сов. писатель, 1983. -
335 с.
Профессиональный судоводитель и писатель В.В. Конецкий работал
помощником капитана теплохода “Эстония” во время 22-й САЭ. Этот
антарктический поход “Эстонии” весьма своеобразно, как и все, что на-
писано писателем, отражен в книге.
16.	В.М. Котляков. Снег и лед в природе Земли. - М.: Наука, 1986. -
160 с. (Серия “Человек и окружающая среда")
Доктор географических наук, профессор, академик РАН Владимир Ми-
хайлович Котляков - выдающийся отечественный географ, гляциолог.
Он автор более 700 научных и научно-популярных трудов в области
гляциологии, общих проблем физической географии и экологии. Сра-
зу после окончания Московского университета В.М. Котляков зимовал
на леднике Розе на Новой Земле (1955-1956), а после возвращения ушел
в Антарктиду в составе гляциологического отряда Второй континен-
тальной антарктической экспедиции. Научный руководитель многолет-
них высокогорных гляциологических исследований на Кавказе и Пами-
ре, опытный и целеустремленный экспедиционный работник, чьим име-
нем еще в 60-х годах были названы ледники в Заилийском и в Джунгар-
ском Алатау, с 1968 г. В.М. Котляков возглавил отдел гляциологии Ин-
ститута географии АН СССР, а с 1986 г. стал первым избранным дирек-
тором этого института. В 1970 г. Владимир Михайлович был назначен
представителем АН СССР в Координационном совете Международно-
го антарктического гляциологического проекта (МАГП) и тогда же был
избран вице-президентом Международной комиссии снега и льда. В
конце 80-\ годов В.М. Котляков возглавил эту комиссию, а также стал
Где и что можно прочесть об Антарктиде
111
руководить Междуведомственной комиссией по изучению Антарктики
АН СССР. В начале 90-х годов В.М. Котляков был избран президентом
Русского географического общества и председателем Национального
комитета по Международной геосферно-биосферной программе. Ав-
тор, организатор, душа и “двигатель” большого количества широко-
масштабных международных и внутрироссийских научных инициатив,
программ и проектов в области географии. Главный редактор и член
редакционных коллегий всех отечественных и ряда зарубежных про-
фессиональных научных журналов, почетный член иностранных науч-
ных обществ, университетов и академий, лауреат золотых медалей РГО
и правительственных наград. Тонкий и грамотный любитель поэзии и
классической музыки... Если перечислять все, получится новая книга;
но не могу не добавить вот что: исключительно благодаря неизменно
юношеской увлеченности В.М. Котлякова наукой о снегах и льдах, бла-
годаря его одержимости в работе и воистину врожденному педагоги-
ческому чутью, многие молодые люди 60-80 годов пришли в горную и
полярную гляциологию. И я в их числе.
В книге в доступной форме изложены современные проблемы, мето-
ды и результаты гляциологических исследований, рассказано о роли
оледенения в эволюции Земли и показаны перспективы решения глав-
ных проблем гляциологии. Эта книга написана более академично, чем
предыдущие.
13.	В.М. Котляков, М.Г. Гросвальд, К. Лориус. Климаты прошлого
из глубины ледниковых щитов: Новое в жизни, науке и технике. -
М.: Знание, 1991. - 48 с.
В этой работе авторы, российские и французский гляциологи, популяр-
но рассказали о главных результатах палеоклиматических и палеоэко-
логических исследований ледяного керна из глубоких скважин, пробу-
ренных на ледниковых щитах Антарктиды и Гренландии. Эти результа-
ты позволяют восстановить климатические условия за последний и часть
предпоследнего ледниково-межледникового цикла, то есть за 160 ты-
сяч лет.
Один из создателей брошюры, главный научный сотрудник Института
географии РАН, доктор географических наук, профессор Михаил Гри-
горьевич Гросвальд является одним из ведущих палеогляциологов мира,
автором идеи о покровном оледенении континентальных шельфов и
существовании в недавнем прошлом нашей планеты гигантского Па-
нарктического ледникового покрова. Михаил Григорьевич участвовал
в полевых исследованиях Прибайкалья, Саяна и Тувы, Тянь-Шаня, Тай-
мыра, Кольского и Чукотского полуостровов, Северной Якутииг Ново-
сибирских островов. Он работал в национальных и зарубежных экспе-
дициях на Земле Франца Иосифа, Шпицбергене, в Антарктиде, Грен-
ландии, в Канадской Арктике, за последние годы на борту российских
ледоколов он более десяти раз побывал на Северном полюсе. Реше-
нию проблем динамики современного и древнего оледенения суши и
112
континентальных шельфов, палеогидрологии, геоморфологии и гло-
бальной палеоклиматологии он посвятил большую часть своей жизни
и несколько сотен научных и научно-популярных трудов
Клод Лориус - член-корреспондент Академии наук Франции, поляр-
ник, сфера его научных интересов - гляциология Антарктиды, геохи-
мия и палеоклиматология.
14.	В.М. Котляков. Мир снега и льда. - М.: Наука, 1994. - 286 с.
Прекрасно изданная и иллюстрированная научно-популярная книга, рас-
сказывающая об особенностях снежно-ледовых явлений на Земле, ис-
тории их развития и о значении снега и льда в жизни людей. Снежно-
ледовому покрову Антарктиды посвящена специальная глава, а еще в
одном разделе проблемно и увлекательно рассказано о минувших гло-
бальных изменениях климата, восстановленных по ледяным кернам из
глубоких скважин Антарктического и Гренландского ледниковых по-
кровов.
15.	В.М. Котляков. Наука, общество, окружающая среда. - М.: Наука,
1997.-409 с.
Основу этой новой книги В.М Котлякова составляют публикации ре-
зультатов исследований в почти неизвестных ранее горных и поляр-
ных районах Земли, в которых работал автор Антарктиде уделено не-
сколько больших разделов, в которых обсуждается возможность ново-
го “всемирного потопа”, анализируются глобальные изменения приро-
ды в “зеркале” ледяного керна из глубин ледниковых щитов Антаркти-
ды и Гренландии, приводятся авторские научные наблюдения и откры-
тия редких, необычных, явлений природы: снежных фонтанов и обва-
лов снега в Антарктиде, образования шельфовых ледников и гигант-
ских айсбергов и многое другое. Научно-популярные книги академиков
иногда остаются недочитанными, потому читать их очень скучно. Кни-
ги В.М. Котлякова читать нескучно.
16.	В.С. Корякин. Маршрутами гляциолога. - М.: Мысль, 1981 - 128с.
Кандидат географических наук, сотрудник Института географии РАН
Владислав Сергеевич Корякин рассказывает о своих гляциологических
маршрутах на ледниках Шпицбергена, Новой Земли, плато Путорана,
Памира и Антарктиды. В.С. Корякин работал гляциологом на станции
Молодежной в 14-й экспедиции, и его книга интересна, в первую оче-
редь, тем, что он постоянно сравнивает условия работы на антаркти-
ческой зимовке с теми, которые ему пришлось пережить в других лед-
никовых районах мира.
17.	Б.И. Кошечкин. Притяжение полюсов.-Л.: Лениздат, 1987. - 184с
Известный полярник и популяризатор науки, кандидат географичес-
ких наук Борис Иванович Кошечкин рассказал о жизни и о полярных
экспедициях будущего президента Географического общества СССР,
советского океанолога, специалиста по морским льдам, академика
А.Ф Трешникова.
Где и что можно прочесть об Антарктиде
113
18.	Г. Л ан л ем. Капитан Скотт. - Л.: Гидрометеоиздат, 1989. - 288 с.
Одна из лучших художественно-публицистических книг о героических
экспедициях выдающегося английского ученого и путешественника Ро-
берта Фолкона Скотта. Р.Ф. Скотт организовал в начале 20 века две
антарктические экспедиции, вторая из них закончилась трагически.
18 января 1912 года Р.Ф. Скотт с четырьмя товарищами, преодолев ог-
ромные лишения, достиг Южного географического полюса. Но там ан-
гличане увидели, что всего за месяц до них на полюсе уже побывала
норвежская экспедиция Руала Амундсена. Амундсен и вошел в историю
географических открытий как покоритель Южного полюса. На обрат-
ном пути Скотт и его спутники погибли от холода и истощения. “Я по-
жертвовал бы славой, решительно всем, чтоб вернуть его к жизни. Мой
триумф омрачен мыслью о его трагедии, она преследует меня”, - пи-
сал Руал Амундсен. До последнего часа своей жизни Роберт Фолкон
Скотт вел дневники. Они были найдены в палатке рядом с его замерз-
шим телом через год после гибели английским спасательным отрядом.
Эти дневники и послужили основой для написания книги.
19.	Леонид Почивалов. Белые сны Антарктиды. - М.: Детская литера-
тура, 1986. - 80 с.
В изданной большим форматом книге журналиста Л. Почивалова в на-
учно-художественной форме представлены основные сведения об Ан-
тарктиде. Книга начинается с просмотра географической карты мира,
писатель ориентирует путешественника по странам света, говорит о
природных зонах и об их распределении по континентам. Читатель
Вместе с автором совершает путешествие на корабле и попадает на
шестой континент - в Антарктиду. В книге говорится об истории от-
крытия и освоения материка, о советских антарктических экспедициях,
санно-гусеничных походах. В художественной форме Л. Почивалов рас-
сказывает и о быте полярников. Книга снабжена большим - более сот-
ни - количеством прекрасных цветных и черно-белых фотографий и
рисунков. В аннотации сказано, что “Белые сны Антарктиды” предназ-
начены для детей младшего школьного возраста. Может быть, но и
старшему поколению приятно даже просто полистать эту прекрасно
подготовленную работу, хранить ее на своих книжных полках.
20.	Реймонд Пристли. Антарктическая одиссея: Северная партия эк-
спедиции Р. Скотта. - Л.: Гидрометеоиздат, 1985. - 360 с.
Р. Пристли - известный английский географ, один из основателей со-
временной гляциологии, первый директор организованного им Поляр-
ного института Скотта в Кембридже и президент Королевского геогра-
фического общества (1961-1963). С 1959 г. Р. Пристли состоял почет-
ным членом Международного гляциологического общества. Реймонд
Пристли был участником второй антарктической экспедиции Роберта
Скотта (1911-1914 гг.) Южная партия этой экспедиции под руковод-
ством Р.Ф. Скотта, как известно, направилась к полюсу, а Северная
партия, в которой Пристли работал геологом и гляциологом, проводи-
114
ла свои исследования на северном и южном побережье Земли Викто-
рии. Судьба этой партии также сложилась довольно драматично, хотя
и не так трагически, как судьба отряда Роберта Скотта. О злоключени-
ях и приключениях сотрудников Северной партии полярной экспеди-
ции Скотта и рассказывает ее участник.
21.	Алексей Рудой. Прошлогодний снег/ Полярный круг. - М.: Мысль,
1986. - С. 180-193.
В очерке рассказывается о санно-гусеничном походе во внутриконти-
нентальные районы Восточной Антарктиды.
22.	Дж. Карлтон Рэй, М.Дж. Маккормик Рэй. Живой мир полярных
районов: Пер. с англ. / Под ред. В.Г. Аверьянова и М.А. Долголен-
ко. - Л.: Гидрометеоиздат. - 248 с.
Авторы, ученые-биологи, работают в университете Вирджиния в отде-
ле окружающей среды. В книге с экологических позиций повествуется
об удивительном многообразии и своеобразии живой природы аркти-
ческих и антарктических областей земли. Моржи, гагары, морские лео-
парды, полярные рыбы, морские беспозвоночные, антарктические на-
секомые и растения - главные “герои” книги. В этой научно-популяр-
ной монографии очень много уникальных цветных фотографий, рисун-
ков, зарисовок. К книге приложены подробный указатель форм релье-
фа полярных районов и справочник-реестр наземных организмов, мор-
ских водорослей, беспозвоночных, птиц, тюленей, китов и рыб Аркти-
ки и Антарктики. Заключается книга терминологическим словариком
и предметным указателем.
23.	Владимир Санин. Трудно отпускает Антарктида. - М.: Советский
писатель, 1981. - 592 с.
В сборник включена самая известная повесть писателя “Семьдесят два
градуса ниже нуля”, посвященная походникам Антарктиды, — лучшее,
вероятно, художественное произведение об условиях работы в санно-
гусеничных походах и о характерах и судьбах полярников. Еще в двух
повестях описаны психологические коллизии во время зимовочных ра-
бот на станции Восток и на одной из отечественных южнополярных
береговых баз. Владимир Маркович Санин бывал в Антарктиде, поэто-
му его полярные повести правдивы и романтичны.
24.	В. Стругацкий. Подвиг на полюсе холода. - Л.: Лениздат, 1986. -
158 с.
Журналист Владимир Стругацкий работал в ленинградской газете “Сме-
на”. Свое писательское творчество он посвятил людям Арктики и Ан-
тарктиды. Он не раз выполнял задания газеты на полярных станциях
Северного Ледовитого океана, работал на дрейфующих станциях “Се-
верный полюс”, ходил на атомоходах по трассе Северного морского
пути. Об этом он написал в нескольких книгах. В Антарктиде он мне
запомнился неугомонным, крайне любознательным и добросердечным
товарищем. Мы летели вместе с ним из Ленинграда в Антарктиду на
Где и что можно прочесть об Антарктиде
115
ИЛ-18Д, гуляли по знойному и влажному Мозамбику, жили в одном
домике в Молодежной, встречались на Востоке и на корабле. Всюду он
был со своим неизменным помощником - пишущей машинкой “Юнис”.
В “Подвиге...” В. Стругацкий рассказывает о своих впечатлениях в 27-й
экспедиции, а также описывает со слов полярников трагическую зи-
мовку 1982 года на станции Восток. Мне эта книга особенно интересна
потому, что я знаю людей и ситуации, которые в ней описаны. Правда
ощущения у меня в ряде случаев сложились существенно иные, неже-
ли у профессионального журналиста. Это, вероятно, можно понять и
из моих рассказов. Впрочем, мастерски написанная книга.
25.	А.Ф. Трешников. Мои полярные путешествия. - М.: Мысль, 1985.
- 476 с.
Алексей Федорович Трешников с молодых лет находился у истоков
советских полярных экспедиций. Он участвовал во многих экспедици-
ях в Арктику и Антарктику, в частности был начальником дрейфующей
станции СП-3 (1954-1955), начальником 2-й и 13-й САЭ (1956-1958 и
1967-1968). С I960 по 1980 годы А.Ф. Трешников работал директором
ААНИИ, с 198Q года - заведующим кафедрой океанологии Ленинград-
ского университета, а с 1982 года - директором Института озероведе-
ния АН СССР. В1978 году Алексей Федорович был избран президентом
Географического общества СССР. Главные научные труды академика
А.Ф. Трешникова посвящены разным вопросам гидрологии, метеоро-
логии, дрейфу льдов и истории освоения полярных районов Земли
Рекомендуемая книга интересна личными впечатлениями организато-
ра и участника крупных отечественных полярных (в том числе - и ан-
тарктических) экспедиций. Биография А.Ф. Трешникова изложена так-
же в работе его ученика и коллеги Б.И. Кошечкина, приведенной в на-
стоящем списке.
26.	А. Яковлев. Сквозь льды: Повесть о полярном исследователе
Р. Амундсене. - М.: Молодая гвардия, 1967. - 191 с.
По стилю и охвату событий в жизни норвежского ученого Руала Амунд-
сена книга приближается к уровню авторизированных биографий Ир-
винга Стоуна. Автор проводит читателя от детских мечтаний Амундсе-
на о полярных путешествиях до сложнейших экспедиций на Северный
и Южный полюсы. Книга заканчивается драматической историей спа-
сения в Северном Ледовитом океане итальянской полярной экспеди-
ции Нобиле. Руал Амундсен не мог не принять участия в этой эпопее. В
одном из разведочных полетов в районе южной оконечности Шпиц-
бергена спасательный самолет Р. Амундсена вместе с экипажем бесслед-
но исчез.
Рассказы и очерки об Антарктиде, написанные, как правило, не
профессиональными писателями и журналистами, а самими поляр-
никами разных специальностей (и это делает полярную публициста-
116
ку достоверной, личностной) публиковались и в периодически по-
вторяющихся изданиях. Самым, на мой взгляд, интересным сборни-
ком был выходивший до 1991 года “Полярный круг”. Этот сборник
был детищем издательства “Мысль", его периодичность составляла
примерно раз в два года. Объемом около 10 печатных листов (а пос-
ледние издания - и гораздо больше), этот сборник, помимо общих
разделов, включал еще две большие части. Одна из них посвяща-
лась очеркам исследований в Арктике, а другая - Южной полярной
области. В “Полярном круге” всегда много цветных иллюстраций
очень хорошего качества - фотографий и рисунков.
Кроме этого, издательство “Мысль” выпускало книжного форма-
та сборник “На суше и на море”, где также публиковались материа-
лы об Антарктиде, а Гидрометеоиздат регулярно издавал “толстый
журнал” “Человек и стихия”. Академия наук России с 1912 года вы-
пускает естественно-научный журнал “Природа” (12 выпусков в год),
тоже в большой степени доступный и понятный широкому образо-
ванному читателю. В “Природе" публиковали свои научно-популяр-
ные статьи В. М. Котляков, М.Б. Дюргеров и другие известные отече-
ственные полярники. Более молодой, но не менее уважаемый и ув-
лекательный журнал “Земля и Вселенная” также часто публикует на
своих страницах произведения, посвященные тем или иным научным
проблемам изучения Антарктики.
Из журнальной научно-художественной периодики отмечу пре-
красный журнал “Вокруг света”, выходящий в России с 1861 года. Этот
журнал, слава Богу, не канул в Лету и сейчас, имеет большие тиражи
и чудесную полиграфию. Для “Вокруг света” писали и пишут сейчас
свои антарктические очерки многие выдающиеся полярники, в том
числе В.И. Бардин и ИА. Зотиков.
Научная литература
1.	Авсюк Г.А., Марков К.К., Шумский П.А. Холодная пустыня в Ан-
тарктиде // Известия АН СССР. Серия географ.- 1956.- №4.-
С. 16-25.
2.	Аверьянов В.Г. Морфометрические характеристики ледникового
покрова Антарктиды // Информ, бюллетень САЭ.- 1980.- №10.
3.	Атлас Антарктики. - Л.: 1969.- Т.1-2.
4.	Атлас снежно-ледовых ресурсов мира / Под ред. В.М. Котляко-
ва,- М.: 1997.- Т.1. -392 с.
Где и что можно прочесть об Антарктиде
117
5.	Бардин В.И. Гл я цио геоморфологические наблюдения в горах Шекл-
тон // Антарктика. Докл. комиссии. - 1981. - Вып.20. - С.73-78.
6.	Бардин В.И. Озера Антарктиды: палеогляциологические аспекты
изучения // Антарктика. Доклады комиссии; - 1990. - Выл. 29. -
С.90-96.
7.	Васильев Н.Н.. Кудряшов Б.Б., Талалай П.Г. Результаты испы-
таний электромеханического снаряда КЭМС-112 на станции
Восток. Восточная Антарктида // Материалы гляциологических
исследований. - М.: Институт географии РАН, 1995. - Вып.79. -
С.171-174.
8.	Втюрин Б.И. Озерные льды в оазисах Ширмахера и Унтер-Зее в
Антарктиде // Материалы гляциологических исследований. - М.:
Институт географии АН СССР, 1987. - Вып.59. - С.169-173.
9.	Втюрин Б.И. Гляциологические и криологические исследования
на станции Новолазаревской // Труды САЭ. - 1990. - Т.86. -
С.93-104.
10.	Втюрин Б.И., Москалевский М.Ю. Гляциологические и геокрио-
логические исследования на острове Кинг-Джордж // Информ, бюл-
летень САЭ. - 1984. - Вып.105.- С.33-37.
11.	Вострецов Р.Н., Дмитриев Д.Н., Путиков О.Ф., Блинов К.В.,
Митин С.В. Основные результаты, геофизических исследований
глубоких скважин и ледяного керна в Восточной Антарктиде // Ма-
териалы гляциологических исследований. - М.: Институт геогра-
фии АН СССР, 1984. - Вып. 51. - С. 172-178.
12.	Глазовский А.Ф. Взаимодействие ледниковых покровов с ложем в
пределах материковых окраин. - М.: Наука, 1989. - 123 с.
13.	Глазовский А.Ф., Захаров В.Г. Морфология ледосборных бас-
сейнов Антарктиды // Материалы гляциологических исследований.
- М.: Институт географии АН СССР, 1989. - Вып.66. - С. 165-168.
14.	Гляциологический словарь/ Ред. В.М. Котляков. - Л.: Гидромете-
оиздат, 1984.- 528 с.
15.	Говоруха Л.С. Айсберговый сток и баланс массы оледенения ос-
трова Кинг-Джордж (Ватерлоо), Южные Шетландские острова //
Антарктика. Доклады комиссии. - М.: 1989. - Вып.28. - С.92-96.
16.	Григорян С.С., Игнатьева И.Ю., Шумский П.А. Термомеханика
ледникового щита Восточной Антарктиды // Материалы гляциоло-
гических исследований. - М.: Институт географии АН СССР, 1990.
- Вып.68. - С.44-51.
17.	Гросвальд М.Г. Покровные ледники континентальных шельфов. -
М.: Наука, 1983. -216 с.
118
18.	Гросвальд М.Г., Г л азовский А.Ф. Взаимодействие оледенения с
океаном: палеогеографические аспекты // Итоги науки и техники.
Палеогеография. - М.: 1988. у Т.5. - 184 с.
19.	Долгушин Л.Д., Осипова Г.Б. Ледники. - М.: Мысль, 1989. - 447с.
20.	Евтеев С.А. Геологическая деятельность ледникового покрова Во-
сточной Антарктиды. - М.: Наука, 1960. - 120 с.
21.	Захаров В.Г. Колебания ледников Антарктиды. - М.: Аккоринфор-
миздат, 1994. - 128 с.
22.	Захаров В.Г., Хмелевская Л.В. Колебания ледников и изменения
циркуляционных процессов в полярных районах Атлантики и в Ев-
ропе // Материалы гляциологических исследований. - М.: Инсти-
тут географии РАН, 1997. - С.32-42.
23.	Зоненшайн Л.П. Дрейф континентов и позднекайнозойское оле-
денение Антарктиды // Антарктика. Доклады комиссии. - 1980. -
Вып.19.
24.	Зотиков И.А. Тепловой режимледникового покрова Антарктиды. -
Л.: Гидрометеоиздат, 1977. - 168 с.
25.	Зотиков И.А. Теплофизика ледниковых покровов. - Л.: Гидроме-
теоиздат, 1982. - 288 с.
26.	Зотиков И.А. Подледниковые воды в Антарктиде // Известия АН
СССР. Серия географ. - 1982. - №3. - С.5-11.
27.	Зотиков И.А., Гау А.А., Джекобс С.С. Строение толщи централь-
ной части шельфового ледника Росса в Антарктиде // Материалы
гляциологических исследований. - М.: Институт географии АН
СССР, 1985. - Вып.54. - С.39-44.
28.	Капица А.П. Подледный рельеф Антарктиды. - М.: Наука, 1968. -
100 с.
29.	Королев П.А., Рудой А.Н. Гляциологические исследования в марш-
руте Мирный-Пиоиерская-Купол С // Материалы гляциологичес-
кий исследований. Хроника, обсуждения. - М.: Институт геогра-
фии АН СССР, 1978. - Вып.ЗЗ.
30.	Котляков В.М. Снежный покров Антарктиды и его роль в совре-
менном оледенении материка. - М.: АН СССР, 1961. - 246 с.
31.	Котляков В.М. Снежный покров Земли и ледники. - Л.: Гидроме-
теоиздат, 1968. - 479 с.
32.	Котляков В.М., Гордиенко Ф.Г. Изотопная и геохимическая гля-
циология. - Л.: Гидрометеоиздат, 1982. - 288 с.
33.	Котляков В.М. Снег и лед в природе Земли. - М.: Наука, 1986. -
157 с.
Где и что можно прочесть об Антарктиде
119
34.	Котляков В.М., Дюргеров М.Б., Королев П.А. Аккумуляция и ба-
ланс массы крупного ледосборного бассейна Восточной Антаркти-
ды // Материалы гляциологических исследований. - М.: Институт
географии АН СССР, 1983. - Вып.47. - С.49-61.
35.	Кудряшов Б.Б., Чистяков В.К., Бобин Н.Е. Проблема бурения
глубоких сквёжин в центральных районах Антарктиды // Материа-
лы гляциологически* исследований. - М.: Институт географии АН
СССР, 1984. - Вып.51. - С. 168-172.
36.	Короткевич Е.С. Полярные пустыни. - Л.: Гидрометеоиздат, 1972.
- 420 с.
37.	Кудряшов Б.Б., Чистяков В.К., Литвиненко В.С. Бурение сква-
жин в условиях изменения агрегатного состояния горных пород. -
Л.: Недра, 1991. - 295 с.
38.	Лосев К.С. Антарктический ледниковый покров. История и совре-
менное состояние. - М.: Наука, 1982. - 160 с.
39.	Лосев К.С., Подгорная Л.И., Ушаков С.А. Палеогляциология Ан-
тарктиды (с позиций тектоники литосферных плит) // Антарктика.
Доклады комиссии, - 1980. - Вып.19.
40.	Маневский Л.Н., Морев В.А., Никифоров А.Г., Пухов В.А., Яков-
лев В.М. Экспериментальное бурение на станции Комсомольской
// Информ, бюллетень САЭ. - 1983. - №Т03. - С.71-73.
41.	Мягков С.М. Антарктида: прошлое и будущее оледенения. - М.:
Изд-во Московского университета, 1989. - 160 с.
42.	Патерсон У.С.Б. Физика ледников: Пер. с англ. М.Г.Гросвальда,
В.Л. Мазо, О.П. Чижова / Ред. В.М. Котляков. - М.: Мир, 1984. - 472с.
43.	Саламатин А.Н.. Мазо А.Б., Шереметьев А.Н., Потапенко В.Ю.
Расчет рельефа ложа ледникового покрова Антарктиды вдоль ли-
нии тока Купол В - обсерватория Мирный по данным измерений
высоты поверхности ледника // Антарктика. Доклады комиссии. -
М., 1986. - Вып.25. - С.74-77.
44.	Симонов И.М. Оазисы Восточной Антарктиды. - Л.: Гидрометео-
издат, 1971. - 176 с.
45.	Суетова И.А. Площадь Антарктиды и шельфовых ледников (по но-
вым картографическим материалам)//Антарктика. Доклады комис-
сии. - М., 1986. - Вып.25. - С.50-60.
46.	Суетова И.А. Средняя высота, объем и мощность льда Антаркти-
ды (новые данные) // Антарктика. Доклады комиссии. - М., 1987. -
Вып.26. - С.113-119.
47.	Суетова И.А., Берлянд А.М., Лазарев Г.Е., Ушаков С.А. Ре-
конструкция коренного рельефа Антарктиды после дегляциации //
120
Материалы гляциологических исследований. - 1989. - Вып.67. -
С. 127-131.
48.	Цигельницкий И.И. Стоковые ветры Антарктиды // Природа. - 1982.
- №11.-С.28-38.
49.	Шереметьев А.Н. Радиолокационные измерения толщины и ско-
рости движения ледникового покрова в районе купола В в Антарк-
тиде // Электрофизические и физико-механические свойства льда.
-Л., 1989. - С.65-71.
50.	Шмедеберг Н.А. Особенности формирования химического соста-
ва атмосферных осадков и его трансформация в перигляциальной
зоне ледникового покрова Восточной Антарктиды // Антарктика.
Доклады комиссии. - М., 1986. - Вып.25. - С.143-161.
51.	Шумский П.А. Динамическая гляциология: Итоги науки: Гидроло-
. гия суши, гляциология. - М.: ВИНИТИ, 1969. - 172 с.
52.	Шумский П.А., Кренке А.Н. Современное оледенение Земли и его
изменения // Геофизический бюллетень. - 1965. - №14. - С.128-158.
53.	Янг Н., Пурше М., Котляков В.М., Дюргеров М.Б., КоролевП.А.
Аккумуляция снега в районе исследований Международного антар-
ктического гляциологического проекта (90-150° в.д.) // Материа-
лы гляциологических исследований. - М.: Институт географии АН
СССР, 1982. - Вып.44. - С.50-57.
Современные публикации об Антарктиде можно найти в таких
периодических научных изданиях, как “Материалы гляциологичес-
ких исследований”, “Труды ДАНИИ”, “Антарктика. Доклады комис-
сии", “Информационный бюллетень САЭ (РАЭ)”, “Известия РАН, се-
рия географическая” и некоторых других. Разумеется, библиографи-
ческий список мог бы быть гораздо длиннее, однако читателю не
следует забывать, что каждое приведенное здесь произведение само
по себе имеет часто довольно большой список использованной и
рекомендуемой к чтению и изучению литературы.
В заключение этого раздела очень хочется рекомендовать посмот-
реть кинокартину А.С. и А А. Кочетковых, которая называется “От-
крытие Антарктиды”. Заявленное как документальное, в действитель-
ности это произведение представляет собой настоящий художествен-
ный фильм. Документальный художественный фильм, главными ге-
роями которого являются люди Антарктиды. “Тем, кто проплыл два
океана, кто достиг ледяных берегов Антарктиды, кто на самом краю
ледниковой пустыни впервые зажег огни... Тем кто прожил 405 дней
в Антарктиде - стране ураганов, морозов и льдов” посвящена эта
добрая, мужественная и щемящая героическая эпопея.
121
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Существующий обычай искать в книге ка-
кие-то завершающие выводы в значитель-
ной мере того же свойства, что и ожида-
ние подытоживающего комментария к
анекдоту или хорошей шутке
Д. Харвей
Один из старых недобрых знакомых как-то поинтересовался, мол,
не рано ли за мемуары? Когда будет поздно, писать будет некому,
подумал я, но вслух ответил по-другому. Да и не мемуары предложе-
ны здесь, совсем никакие не мемуары.
Если бы сегодня спросили, хотел бы я вновь пойти в Антарктиду,
я, пожалуй, ответил бы положительно. Но хотелось бы работать в
той давней Антарктиде, Антарктиде моей молодости. Хотелось бы
вновь ощутить надежное полярное братство сильных людей, связан-
ных не войной и деньгами, а умной и честной мужской работой и
общей благородной целью.
В горах и на ледниках не имеют значения фамилии сменяющихся
в городах чиновников и их любовниц, как не имеют значения курсы
валют и официальные должности. Все это не только не имеет значе-
ния, все это становится совершенно неинтересным, скучным и не
относящимся к настоящей жизни.
Во все времена во всех странах были важны реальные знания и
умения, сила духа и тела и благородство души. Что, сегодня у нас в
государстве не так?
Антарктида не изменилась. Как десятки и сотни лет назад, она
по-прежнему далека и холодна, и по-прежнему требует от людей
упорства, терпения и мужественности первопроходцев. “Бороться,
искать, найти и не сдаваться”! Эти знаменитые строки из поэмы Аль-
фреда Теннисона ‘Улисс” написаны на огромном кресте красного ав-
стралийского дерева, установленном на возвышенности Обсервер-
Хилл около заполненной снегом и льдом ветхой хижины Роберта
Фолкона Скотта. Почти сто лет назад эти слова стали девизом иссле-
дователей всего мира. Их обязательно нужно знать и сегодня, знать
122
и помнить, каким мужеством обладали те, по чьим следам идут се-
годня потомки, и каким мужеством должны обладать те, кто ступает
на тропу открытий впервые.
Приведенный в послесловии эпиграф из работы Д. Харвея я поза-
имствовал в одной из книг чудесной серии “Мир географии”, напи-
санной ведущими географами нашей страны. Ну, что ж, мир геогра-
фии велик, прекрасен и миролюбив. Так же, как величественна и
прекрасна география Мира.
Декабрь 1998,
Томск
P.S. Большое спасибо моей жене, Марине Кирьяновой, с кото-
рой я советовался как при написании рукописй “Феномен Антаркти-
ды", так и при подготовке ее к печати. Марина работала со мной в
течение более десяти лет в алтайских высокогорных экспедициях,
то есть она неплохо зцает меня лично. Она лично знакома и с неко-
торыми героями предлагаемой читателю повести, так что ее советы
были бесценны.
Я благодарен также своим рецензентам. Серьезные ученые, экс-
педиционные работники и педагоги-профессионалы - их мнение для
меня компетентно и значимо. Я особенно признателен своему стар-
шему коллеге профессору Льву Федоровичу Пичурину, который, соб-
ственно говоря, и сподвигнул меня собрать разрозненные дневнико-
вые записи в небольшую документальную повесть.
Ну, и наконец, друзья мои полярные, огромное вам за все спаси-
бо! Прошу вас, будьте снисходительны, если был где-то неточен -
ведь прошло больше двадцати лет!

124

СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие.................................  9
Прошлогодний снег............................17
Феномен Антарктиды...........................73
Постановка вопроса.....................73
Несложное коловращение жизни...........80
Станция Восток.........................87
Феномен Антарктиды.....................96
Заключение..................................104
Что и где можно прочесть об Антарктиде......107
Художественная, популярная
и художественно-публицистическая
литература............................107
Научная литература....................116
Послесловие.................................121
НАУЧНО-ПОПУЛЯРНОЕ ИЗДАНИЕ
Алексей Николаевич Рудой
ФЕНОМЕН АНТАРКТИДЫ
Художественный редактор Е.В.Хоружая
Технический редактор И.Ю.Иванова
Изготовление оригинал-макета
Scientific & Technical Translations
Томск, тел/факс (3822) 244688, e-mail: editor@stt.tomsk.ru
Формат 84x108 1/зг- Тираж 1000 экз. Заказ № 483.
Отпечатано в типографии Сибирского издательско-полиграфического
и книготоргового предприятия “Наука" РАН.
630077, Новосибирск, ул.Станиславского, 25

АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ РУДОЙ
Окончил геолого-географический факультет
Томского университета по кафедре
физической географии и аспирантуру отдела
гляциологии Института географии АН СССР.
Физико-географ, геоморфолог, гляциолог.
Проводил экспедиционные исследования в
горах Алтая, Памира, Тянь-Шаня, Тувы,
Забайкалья, Баварских, Австрийских и
Швейцарских Альп, в Антарктиде, в Эвенкии,
на Восточной Чукотке и в других районах
древнего и современного оледенения.
Автор более 100 научных и популярных
трудов по физической географии.
Доктор географических наук, профессор.
Живет и работает в г. Томске.

3