Майкл Кайдин
к	>	J
элиты Гитлера
ИЙ*
РАЗГРО
танковой
РЯТ
I / I I I I п




Млйкл Клодин
РАЗГРОМ ТАНКОВОЙ
ЭЛИТЫ ГИТЛЕРА
Москва
«ЭКСМО»
«ЯУЗА»
2011
УДК 355/359
ББК 63.3(0)62
К 12
Оформление серии В. Волкова
Кайдин М.
К 12 «Тигры» горят! Разгром танковой элиты Гитлера : [пер. с
англ.] / Майкл Кайдин. — М.: Яуза : Эксмо, 2011. — 288 с.:
ил. — (Вторая Мировая война. Жизнь и смерть на Восточном
фронте).
ISBN 978-5-699-47923-8
Эта книга стала откровением для Запада. Этот бестселлер пере-
вернул представления европейцев о Второй Мировой войне, приот-
крыв хотя бы часть правды о Великой Победе советского народа.
Именно из этой нашумевшей книги массовый западный читатель
узнал о титанической битве на Курской дуге, где сгорела элита бро-
нетанковых войск Третьего Рейха.
Автор не скрывает, что работа над этой темой стала откровением
и для него самого, заставив осознать тот простой факт, что масштабы
и ожесточение сражений на советско-германском фронте превосхо-
дили все, с чем союзникам пришлось столкнуться на Западе, и что
судьба Второй Мировой решалась вовсе не на пляжах Нормандии, а
на бескрайних просторах России.
УДК 355/359
ББК 63.3(0)62
ISBN 978-5-699-47923-8
© Буркатовский Д., Буркатовский С.,
перевод на русский язык, 2011
© ООО «Издательство «Яуза», 2011
© ООО «Издательство «Эксмо», 2011
Предисловие
«ВЫРВАННАЯ ПОБЕДА» МАРТИНА КАЙДИНА
Книга американского историка Мартина Кайдина
«Тигры» горят!», посвящённая грандиозному сражению
Великой Отечественной и, соответственно, Второй миро-
вой войны — битве на Курской дуге, несомненно, заслу-
живает прочтения.
Несмотря на то, что вышла она более тридцати лет на-
зад, в 1974 году.
И именно поэтому.
Несмотря на то что в книге содержится масса неточно-
стей, ошибок и откровенных ляпов — особенно при опи-
сании столь любимой фанатами военной истории боевой
техники, да и, собственно, это не научное исследование в
строгом смысле этого слова, а, скорее, историческая бел-
летристика. Взгляд американца на далёкие от него собы-
тия.
И именно поэтому.
Несмотря на то, что автор имел доступ к крайне огра-
ниченному, по сравнению с современными исследовате-
лями, кругу источников.
И снова — именно поэтому.
Если обратиться к списку использованной автором
литературы, можно чётко выделить три основные группы
5
источников информации, на которых построено это ис-
следование.
Первая группа — воспоминания высшего командного
состава немцев, изданные вскоре после окончания Вто-
рой мировой войны, и их отчёты, собранные англичанами
и американцами в лагерях военнопленных. Впрочем, не
только германской верхушки — иные непосредственные
участники военных действий тоже оставили мемуары со
своей интерпретацией хода войны. В Сети уже более семи
лет ходит весьма меткая пародия на все эти мемуары за
авторством широко известного в неформальных военно-
исторических кругах инженера-нефтехимика, язвитель-
ного острослова и автора серии блистательных художе-
ственных книг о Великой Отечественной войне Ивана
Кошкина. Позволю себе с разрешения автора привести
этот текст целиком.
«УТЕРЯННЫЕ ПОБЕДЫ-2». ВЫВОДЫ
По мемуарам Гудериана, Миддельдорфа, Меллентина,
Манштейна и Типпельскирха
1)	Нам мешал Гитлер. Гитлер был дурак. Немецкий сол-
дат был рулез. Немецкий командир был как Великий Фри-
дрих, но без порочных наклонностей.
2)	Русские завалили нас мясом. Мяса у русских было
много. Русский солдат — дитя природы, он ест то, что не
сможет от него убежать, спит стоя, как конь, и умеет
просачиваться. Автор неоднократно был свидетелем того,
как целые танковые армии русских просачивались сквозь ли-
нию фронта, причем ничто не выдавало их присутствия —
казалось бы, еще вчера обычная артподготовка, бомбежка,
наступление русских, и вдруг раз!!! — в тылу уже русская
танковая армия.
3)	СС иногда немного перебарщивали. То есть, если бы все
ограничилось обычными грабежами, расстрелами, насилиями
и разрушениями, которые иногда учинял германский солдат
от избытка молодецкой силы, гораздо больше людей приняли
бы новый порядок с удовольствием.
6
4)	У русских был танк Т-34. Это было нечестно. У нас
такого танка не было.
5)	У русских было много противотанковых пушек. Про-
тивотанковая пушка была у каждого солдата — он пря-
тался с нею в ямках, в дуплах деревьев, в траве, под корнями
деревьев.
6)	У русских было много монголов и туркмен. Монголы и
туркмены, подкрепленные комиссарами, — это страшная
вещь.
7)	У русских были комиссары. Комиссары — это страш-
ная вещь. По определению. Большинство комиссаров были
евреи. Мы своих евреев не по-хозяйски уничтожили. Гиммлер
был дурак.
8)	Русские использовали нечестный прием — делали вид,
что сдаются, а потом — Р-РАЗ!и стреляли немецкому сол-
дату в спину. Однажды русский танковый корпус сделал вид,
что сдается, перестрелял в спину целый тяжелый танковый
батальон.
9)	Русские убивали немецких солдат. Это вообще было
страшное западло, ведь по-честному это немецкие солдаты
должны были убивать русских! Русские все козлы, пого-
ловно.
10)	Союзники нас предали. В смысле, американцы и ан-
гличане.
Иван Кошкин, апрель 2002 г.
Вторая группа источников Мартина Кайдина — со-
ставленные на основании этих же воспоминаний и от-
чётов официальные документы армии США, анализирую-
щие стратегию и тактику Советской Армии, природные
условия на (в то время потенциальном) театре военных
действий европейской части СССР. Отмечу — официаль-
ные отчёты, издававшиеся в условиях вполне вероятного
начала третьей мировой войны — теперь уже между быв-
шими союзниками, с целью использования этих отчётов
в этой вероятной войне армией Соединённых Штатов. То
7
есть это те же германские источники, со всей их однобо-
костью, хотя и подвергнутые критическому переосмысле-
нию — готовящаяся к войне армия (разумеется, хорошая
армия) не может себе позволить быть излишне доверчи-
вой.
И, наконец, третья группа — мемуары и статьи не-
скольких советских военачальников, начиная с маршалов
Жукова и Рокоссовского, не минуя истории рядовых со-
ветских солдат и офицеров и заканчивая статьями про-
ходящих по ведомству военной истории полковников
политического управления Советской Армии 70-х го-
дов. Причём автор неоднократно выражает свой скепти-
цизм по поводу третьей группы источников, а полемике
с «полковниками исторических войск» даже посвящена
отдельная глава, тогда как критические замечания автора
по адресу первых двух групп не выходят за рамки лёгких
сомнений в правдоподобности количества уничтоженных
орд русских — согласно немецким заявкам.
Итак, основой авторского взгляда на Курскую битву
стали германские источники. Это совершенно есте-
ственно — напомню, книга издана в 1974 году, в разгар
противостояния СССР и США. Причём именно в этот
период советская военно-историческая наука вступила в
полосу обронзовевшего застоя и вместо предоставления
чётких данных и документов изредка роняла гранитные
фразы, перемежаемые филиппиками в адрес «буржуазных
фальсификаторов истории». «Буржуазные фальсифика-
торы», в число которых, по всем формальным признакам,
входил и М. Кайдин, естественно, были недовольны. Луч-
шие их них (в число которых М. Кайдин входил уже по
существу, а не формально) соглашались пробиваться через
лабиринт, составленный из рядов этих гранитных фраз.
Они согласны были форсировать и болото с ядовитыми
шипами гневных филиппик, лишь бы добраться нако-
нец до архивных сокровищ — фактов, цифр, документов,
8
описывающих войну — и, в частности, битву на Курской
дуге — глазами русских.
Увы. Доступ к этим сокровищам был в то время пере-
крыт наглухо. Реальные суровые цифры и исполненные
драматизма, а временами и трагичности документы гро-
зили нарушить глянец рисуемой «историческими полков-
никами» картины. Архивные сокровища оставались под
семью замками.
Что, кстати, и привело к обратному ходу маятника в
начале девяностых годов прошлого века, когда прямые
антиподы «полковников» в области идеологии, но пол-
ные их аналоги в части подхода с точки зрения этой самой
идеологии, а не фактов, просто-напросто вылили поверх
официального глянца ведро перемешанных с чёрной кра-
ской помоев. И лишь в последние годы наконец в отече-
ственной военно-исторической традиции начали появ-
ляться основанные на документах, цифрах и фактах, а не
на заданном идеологическом фундаменте исследования.
Хотя, к сожалению, этот — научный — подход всё ещё не
стал нормой в отечественной истории.
Итак, в силу общей ситуации на момент своего вы-
хода книга М. Кайдина имела все шансы стать очередной
эпопеей в серии таких же эпопей-описаний «утерянных
побед» в героической, но безнадёжной борьбе лайковых
рыцарей с бесчисленными азиатскими ордами. И вовсе
не из-за симпатий к нацизму и ненависти к коммунизму,
СССР, русским — нужное подчеркнуть. Просто немецкие
архивы и немецкие генералы и офицеры стали добычей
американцев и англичан по праву победителей и были
выпотрошены ими до донышка. Затем, по мере издания
мемуаров и рассекречивания официальных документов,
воззрения немцев становились доступны широкому кругу
исследователей.
А советские архивы и «живые» воспоминания участни-
ков войны с советской стороны остались недоступными
9
для исследователей вне СССР. По причине полного слу-
жебного несоответствия всего исторического — и шире —
общественно-научного сектора советской науки. Или,
скорее, советской политики. Естественно, даже изна-
чально благожелательно настроенные к СССР историки
смотрели на историю Великой Отечественной через — где
вынужденно, а где любезно — предоставленные немцами
очки. Эта книга должна была отразить именно немецкий
взгляд на Курскую битву.
Этого не случилось. Возможно, М. Кайдин просто ока-
зался слишком хорошим историком.
Мы можем воспользоваться едким текстом Ивана
Кошкина и рассмотреть, как правда о той войне прогля-
дывает через изначальный перекос односторонних исхо-
дных данных и давление немецких интерпретаций. Точ-
нее — как эту правду проявляет Мартин Кайдин. Правда,
увы, никогда не проглядывает сама.
1) Нам мешал Гитлер. Гитлер был дурак. Немецкий сол-
дат был рулез. Немецкий командир был как Великий Фри-
дрих, но без порочных наклонностей.
При описании подготовки Курской битвы с немецкой
стороны М. Кайдин рисует настолько живую картину свар
и разногласий в высшем германском командовании, что
появляется даже тень сочувствия к «несчастному» Гит-
леру, вынужденному работать в условиях такого серпента-
рия. В противовес этому приводится картина осознанного
(хотя и, как считают некоторые современные историки
и как отмечает — уже в 1974 году — Кайдин, возможно,
ошибочного) решения советского командования на опе-
рацию.
Вообще, сравнивая советское высшее командование
(а его весьма примечательная характеристика приводится
в одном из процитированных в книге документов), при-
ходишь к выводу, что характерный для германской воен-
10
ной машины «Ordnung» — порядок — в низовых звеньях
наверху выражался в хаос. И, напротив, уступая немцам в
организации на тактическом и, пожалуй, на оперативном
уровне, на уровне стратегическом советская военная ма-
шина действовала намного более эффективно. Что и пре-
допределило итог войны. Вместе с героизмом советского
народа, а не, как сейчас модно считать, вопреки ему.
2) Русские завалили нас мясом. Мяса у русских было
много. Русский солдат — дитя природы, он ест то, что не
сможет от него убежать, спит стоя, как конь, и умеет
просачиваться. Автор неоднократно был свидетелем того,
как целые танковые армии русских просачивались сквозь ли-
нию фронта, причем ничто не выдавало их присутствия —
казалось бы, еще вчера обычная артподготовка, бомбежка,
наступление русских, и вдруг раз!!! — в тылу уже русская
танковая армия.
В описании Курской битвы главным героем становится
рядовой советский солдат. О да — даются панорамы боёв
через смотровые приборы немецких танков, в которых
русские танки «заполняют всё поле боя подобно крысам»,
но многократно приписанное русским использование
«людских волн», «human waves», ставшее синонимом без-
думной растраты людских ресурсов и наплевательского
отношения к потерям, применяется в данном тексте по
отношению к немцам. Заслуженно применяется, в полном
соответствии с исторической правдой.
А описания самых тяжёлых поражений советских
войск во время битвы — сорванного удара по харьковским
аэродромам и атаки на Харьков же в начале августа — опи-
сываются так, что видно: русские каждый раз извлекают
из своих неудач уроки, проводят довольно сложные, в том
числе и ночные, авиационные и танковые операции. И,
в отличие от тупой пятидневной долбёжки Моделя в со-
ветскую оборону, в случае неудачи решают ту же проблему
иными средствами. Какое уж тут заваливание мясом. Про-
11
сто немцы на тот момент, на лето 43-го года, всё ещё очень
сильны. Сильны своей техникой, своей организацией,
своей подготовкой. И «просочившаяся» русская танковая
армия в немецком тылу — это каждый раз следствие того,
что техника, организация и подготовка советских войск
оказываются лучшими в нужное время и в нужном месте.
А что касается спящих стоя и жующих кору русских...
Некоторые приведённые в книге документы действи-
тельно полностью оправдывают расход Иваном Кошки-
ным словесного яда. Но М. Кайдин за этим испуганным
восхищением «дикарскими» чертами характера видит
глубокую мотивацию людей, мотивацию, которую невоз-
можно внушить ни страхом, ни идеологией. Мотивацию
защитников своей страны.
4) У русских был танк Т-34. Это было нечестно. У нас
такого танка не было.
Описание «заклёпок» не относится к сильным сторо-
нам М. Кайдина. Мифические лишённые пулемётов «ти-
гры» Порше, наглухо приваренные к башенному погону
корпуса сиденья помещающихся в башне командира и за-
ряжающего Т-34 (хотел бы я посмотреть на реакцию тов.
Сталина на такое конструктивное решение... Пожалуй, на
фоне этой гипотетической реакции померкло бы описа-
ние тем же Иваном Кошкиным первой встречи фюрера
с танком «тигр», которое здесь приводить, к сожалению,
неуместно, но которое каждый может найти на бескрай-
них просторах Интернета по ключевым словам «сжевал
коврик»).
Иначе говоря, относиться к приводимым в книге
специфически-техническим деталям следует весьма скеп-
тически. Однако М. Кайдин не впадает в другую край-
ность — «очарованность» действительно великолепной
немецкой техникой, характерной для большинства «за-
клёпкометристов». Взвешивая весь комплекс ТТХ тех-
ники — и, главное, качества основной детали любой ма-
12
шины, её экипажа, и управления составленными из этих
людей и этой техники соединениями, — он приходит к
выводу о закономерности итога Курской битвы, обуслов-
ленного превосходством советских войск, включая танко-
вые войска, в комплексе.
5) У русских было много противотанковых пушек. Про-
тивотанковая пушка была у каждого солдата — он пря-
тался с нею в ямках, в дуплах деревьев, в траве, под корнями
деревьев.
Противотанковая оборона — элемент, который не мо-
жет быть обойдён при описании Курской битвы, особенно
её первого этапа. Для неспециального, беллетризованного
исследования описание автором подготовленной совет-
скими войсками противотанковой обороны на Курской
дуге весьма подробно и точно. Показано, как недостаточ-
ные «табличные» качества советских пушек компенсиро-
вались тем, что сейчас традиционно принято считать сла-
бой стороной Красной Армии — стратегией и тактикой.
И тем, что обычно затирается метрами в секунду на-
чальной скорости снаряда и миллиметрами пробиваемой
брони. Людьми. Действия не орудий, но их расчётов, ис-
требителей танков из числа советских стрелковых под-
разделений, идущих на таран в горящих машинах тан-
кистов, — вот что, по мысли Кайдина, сломало хребет
Панцерваффе.
И с этим мне невозможно не согласиться.
7) У русских были комиссары. Комиссары — это страш-
ная вещь.
Комиссарам и политическому руководству вообще
уделено не столь уж большое место в книге Кайдина и в
цитируемых им документах. И что самое примечательное,
автор приходит к совершенно определённому выводу —
проявленные советскими войсками качества просто не
могли быть объяснены столь модными ныне в некоторых
13
кругах репрессивными мерами — штрафбатами, заград-
отрядами, комиссарами и расстрелами. Напротив — со-
ветский солдат описан как человек, понимающий, за что
он воюет, и, вследствие этого, воюющий сознательно.
9) Русские убивали немецких солдат. Это вообще было
страшное западло, ведь по-честному это немецкие солдаты
должны были убивать русских! Русские все козлы, пого-
ловно.
Да, немецкие солдаты действительно должны были со-
крушить русских летом 1943 года под Курском. И это не
получилось. Потому, что русские противопоставили гер-
манскому Ordnung-y высокое индивидуальное мужество
в отдельном окопе и на отдельной артиллерийской по-
зиции, в тесной коробке танка и в кабине самолёта. Но
этого было бы недостаточно. Русские противопоставили
превосходству немцев в тактике и на оперативном уровне
полное превосходство в общей стратегии и на более вы-
соком уровне — можно назвать его политикой — в по-
нимании всех целей войны. В книге Кайдина чётко отра-
жено — Курскую битву, да и всю войну, вопреки многим
современным «завываниям» (здесь впору уже ставить знак
(тм)) выиграл не только советский солдат в крови и пыли
боя, но и советское руководство, небезупречное, но пере-
игравшее своих немецких визави.
10) Союзники нас предали. В смысле, американцы и ан-
гличане.
Ну, не знаю, на какое поведение «союзников» (сиречь
англичан и американцев) рассчитывали разнообразные
германские генералы. Но автору книги «Тигры» горят!»
Мартину Кайдену, несмотря на серьёзный перекос немец-
ких источников в заложенный под эту книгу фундамент
и сквозящую в его строках чисто человеческую обиду на
деятелей советской официальной истории, удалось про-
рваться и через однобокость, и через обиду. И в результате
ему удалось дать небезупречный, но весьма интересный
14
взгляд на одно из величайших сражений Великой Отече-
ственной и всей Второй мировой войны.
Чего же не следует ожидать от этой книги?
Как уже упомянуто, не следует ожидать точного описа-
ния вооружений Красной Армии и Вермахта. Здесь можно
рекомендовать читателю обратиться к книгам М. Сви-
рина, М. Коломийца, М. Барятинского, О. Растренина и
других.
Не следует ждать, к сожалению, даже точного описа-
ния хода битвы — в частности, знаменитого сражения
под Прохоровкой. За 35 лет проведены дополнительные
архивные исследования, и, к примеру, труды В. Замулина
дают намного более точную и весьма отличающуюся от
«канонической» титанической битвы бронированных орд
картину. А серия книг А. Исаева (ни разу не полковника,
но тем не менее одного из лучших современных исследо-
вателей, работающих по теме Великой Отечественной и
Второй мировой войны), или из зарубежных — Д. Гланца
(что характерно, как раз полковника армии США), зна-
чительно детальнее и достовернее описывает и общий ход
войны, и детали действий советских и немецких войск.
А описание войны рядовыми солдатами и офицерами из
самой гущи могут быть почерпнуты из серии «Я дрался...»
под редакцией А. Драбкина.
Однако для отечественного читателя наверняка будет
представлять изрядный интерес обзор раздоров и споров
в среде высшего германского командования в процессе
подготовке битвы, которая должна была затушевать по-
ражение под Сталинградом и которая была фактически
последней попыткой немцев переломить ход войны. Эле-
менты этих свар прорываются на страницах мемуаров Гу-
дериана, Манштейна и других германских генералов, ко-
торым посчастливилось дожить до их написания. Однако
в данной книге все их взгляды и жалобы сведены в одну
общую картину. Весьма поучительную картину.
15
Но главный интерес для русского читателя — это
именно то, как воспринимается Курская битва и в целом
Великая Отечественная война нашими бывшими союзни-
ками. Иногда книга даёт представления не столько об опи-
сываемых в ней событиях, сколько о личности автора, об
особенности его восприятия. И шире — о коллективном
восприятии читательской аудитории автора, в данном слу-
чае — всего хоть сколько-нибудь интересующегося исто-
рией Второй мировой сообщества в США. Книга «Тигры»
горят!» — это как раз тот, почти химически чистый случай.
Именно этот взгляд со стороны на нашу историю наибо-
лее интересен в этой книге.
С какими-то деталями этого взгляда читатель может
не согласиться. Вернее — не согласится почти наверняка.
Главное — не стоит подобно юмористу восклицать «ну ту-
пыыыые» и откладывать книгу. Значительно интереснее
понять, почему взгляд не худшего представителя амери-
канского военно-исторического коммьюнити именно та-
ков, какие причины вызвали это и что следует изменить,
чтобы наши взгляды и наши воззрения стали бы основой
понимания миром нашей истории.
Какие-то тезисы, после первого инстинктивного от-
торжения, могут оказаться как минимум достойными
осмысления. Но в таком случае также не следует слепо
бросаться в иную крайность и с криком «нам всё врали»
вышвыривать уже противоречащие «новому откровению»
данные и книги на помойку. В конце концов, автору же
удалось совместить противоречивые версии истории в до-
статочно цельную картину.
Что-то покажется нам банальностью, подаваемой
на этих страницах с огромной помпой. Тут следует заду-
маться — и отдать должное автору, сделавшему простые и
привычные для нас факты как гигантских жертв и тяже-
лейших поражений, так и мужества, упорства и героизма и
основанных на них побед откровением уже для западного
16
читателя. Да, возможно, для нас это может показаться
диким — но до выхода книги Кайдина Курской битве, в
отличие, скажем, от того же Сталинграда, уделялось в за-
падной историографии ничтожно малое место. Эта книга
действительно стала — в этом смысле — этапной.
И, помимо всего, при всех своих недостатках в деталях
и при всей не до конца избытой однобокости (многие эпи-
зоды всё же рассмотрены слишком односторонне, в част-
ности — драматический августовский штурм советскими
войсками прикрывающих Харьков высот и действия Во-
ронежского фронта против Группы армий «Юг» под ко-
мандованием Гота с 5 по 12 июля), эта книга даёт доста-
точно широкое описание Курской битвы. Разумеется, для
любого заинтересованного военной историей читателя
это описание может и должно быть затем расширено по-
средством обращения к другим источникам. Эта книга
действительно заслуживает внимательного, вдумчивого,
хотя и несколько критического прочтения.
С. Буркатовский
Часть 1
ПРЕЛЮДИЯ К БИТВЕ
ПЛАН ОПЕРАЦИИ «ЦИТАДЕЛЬ»
В книге «Die Ersten und die Letzten» («Первые и послед-
ние») генерал Адольф Галланд, командовавший истреби-
тельной авиацией Люфтваффе во Второй мировой войне,
упоминает о величайшем наземном сражении, когда-либо
происходившем в истории: «В июле 1943 года немецкие
солдаты предприняли последнее масштабное наступле-
ние. Нападение было отбито».
Нападение было отбито.
Вот и всё. Ничего не было сказано об огромном коли-
честве танков и самоходных установок, участвовавших в
грандиозном сражении армий и воздушных сил русских
и немцев. Ничего не было сказано об огромной концен-
трации огневой мощи на обеих сторонах. Ничего не было
сказано об огромных изменениях в балансе сил на русском
фронте — того, что вошло в исторические книги о Второй
мировой войне как Курская битва.
Галланд описывал, хоть и с поразительной краткостью,
Курскую битву как последнее крупномасштабное насту-
пление немецкой армии на русском фронте. Это правда,
но не из-за того, что атака немцев была «отбита». По-
сле поражения Вермахта оказалось, что немецкая армия
больше не могла диктовать условия боя русским. Иными
словами, до Курской битвы, начавшийся 4 июля 1943 года,
главенствовала одна армия, а после — другая.
18
До разгрома под Курском — а это был разгром именно
для немцев — именно Вермахту принадлежал первый вы-
стрел во всех основных столкновениях с русскими. Ко-
нечно, до этого были поражения, самые значительные из
которых — Москва и Сталинград, где германская мощь
была сломлена и остановлена упорной обороной рус-
ских. Даже в их поражениях под Москвой и Сталинградом
немцы нанесли русским огромный ущерб. Даже в своих
поражениях немцы отступали с такой мощью, скоростью
и мобильностью, что могли диктовать условия следующих
сражений потрепанным, но непобеждённым русским.
В битве под Курском всё было иначе. Или, если выра-
зиться точнее, столкновения под Курском, под Орлом на
северном направлении и под Харьковом на южном — все
эти операции были частями единого сражения — опреде-
лили новый характер войны.
То, что Курская битва, схватка двух сильнейших смер-
тельных врагов, рвущих друг друга, могла стать ключевой
для кампании в России, было понятно обеим сторонам.
Если бы немцам удалось провести свою операцию «Ци-
тадель», план по захвату Курска, одобренный самим Гит-
лером, сцена была бы готова для нового наступления на
русских. На карту было поставлено гораздо больше, чем
просто город Курск и области на севере, юге и востоке от
него, целью было наказать, уничтожить, измотать рус-
ских — вот что было сердцем немецкого плана. Не было
ничего особенного в географическом положении армий,
и также не было никакой особой политической цели. Ни
Сталинград, ни Москва не были бы немедленно разру-
шены или оккупированы.
По крайней мере, не сразу. Что было бы дальше — не-
известно. Позднее, если бы «Цитадель» пошла бы, как и
предсказывал Гитлер, в скором времени была бы пред-
принята новая крупная попытка захвата Москвы. Позднее
Гитлер привёл бы в действие свой сверхсекретный план
«Песец», и немецкие силы в ходе молниеносного вторже-
ния захватили бы Швецию.
19
Затем он смог бы передвигать свои силы как хотел, дви-
гая их как по шахматной доске военной стратегии. Он бро-
сил бы больше сил в Италию, чтобы отразить наступление
союзников, о подготовке которого он знал. Затем в корне
перевооружил бы Атлантический вал — в достаточной сте-
пени для того, чтобы отразить вторжение Англии.
Но операция «Цитадель», в отличие от других планов
лидера Третьего рейха, не была внезапным резким уда-
ром. Никакой агитации, убеждающей немецкого солдата
сделать невозможное. «Цитадель» приходила в действие
медленно. Она выросла из самолюбия Гитлера, задетого
поражением. Но не нужно обманываться. Изначально
план был рождён самим Гитлером. Но впоследствии раз-
работкой этого плана занимался ряд высокопоставленных
чиновников и офицеров, назначенных исполнителями
желаний Гитлера, его планов.
Никто так хорошо, как Адольф Гитлер, верховный ко-
мандующий вооруженными силами Германии, не знал,
что нации была просто необходима эффектная победа над
варварами с востока. В феврале 1943 года русские стано-
вились самой большой угрозой для всего, на чём стояла
нацистская Германия. Славные победы, последовавшие за
вторжением Германии 22 июня 1941 года, уже потускнели.
Ликование дало результаты, но затем сменилось сдержан-
ностью, затем осторожностью, а впоследствии переросло
в паранойю. Потому что ужасы Сталинграда были слиш-
ком реальными. То, что русские побороли огромные ар-
мии, было плохим знаком. Страх перед зимой и русскими
глубоко закрался в души немцев.
Приближалось лето 1943-го, и Гитлер требовал от своих
армий, чтобы те «сделали летом то, что было упущено зи-
мой». Благородное стремление, но оно слепо основыва-
лось на том, что русские не могут сражаться, если земля
не покрыта льдом. Слепые догадки — вот весь материал,
которым руководствовался Гитлер, несмотря на прогнозы
офицеров, основывавшихся на данных о боевой мощи
Вермахта. Рейх потерял около семисот тысяч человек в
20
мясорубке на русском фронте. Правда, не все из них были
немцами: командование бросало в бой всех солдат, кото-
рых оно могло получить от своих союзников.
Покажите русскому участок передовой с итальянскими
и венгерскими солдатами, плохо вооружёнными и мечта-
ющими оказаться где угодно, кроме русского фронта — вы
увидите Ивана, готового разгромить врага. Преувеличен-
ная оценка фронтовых рассказов? Ни в коем случае; ника-
ких преувеличений. Спросите тех, кто там был.
Тем не менее такое множество людей, несмотря на пре-
зрение к ним своих немецких хозяев, держало фронт. Они
представляли собой достаточное количество живой силы,
которую можно было легко бросить под танки, авиацию,
артиллерию и пулемёты. Если нужно было кем-то пожерт-
вовать, именно этих людей кидали в центр русской атаки,
а элита Рейха сберегалась для тех фронтов, где были не-
обходимы сила, умение, смелость и надёжность.
Притом немцам приходилось подсчитывать силы в це-
лом, и неважно, как они оценивали числа. Они столкну-
лись с фактом, что они потеряли семьсот тысяч человек —
и всё вооружение и экипировку, ушедшую с ними, — в бою
с русскими. Вследствие такого катастрофического пора-
жения Гитлер потребовал новой «полной мобилизации»
немецкой пехоты. Но этого оказалось недостаточно. Про-
блема нехватки людей была актуальна. Новым боевым ча-
стям не хватало опыта и способности держать удар. А так
как русские солдаты опыт набирали, это сулило перерасти
в постоянное бедствие.
Другим врагом было время. Оно утекало слишком бы-
стро через часы войны, по которым Германия сверяла своё
величие как нация военной мощи. Немцы могли воспол-
нить только половину людей, убитых русскими. Когда по-
ток солдат на фронт стихал, русские с огромной скоростью
наращивали свою военную мощь. Казалось, что они наби-
рали солдат со всех концов света. Они страдали от крово-
точащих ран, но продолжали бороться. Хотя немцы и их
союзники и проиграли, русские проиграли ещё больше.
21
Немецкие заводы изо всех сил производили оружие для
Восточного фронта. А русские потеряли огромную часть
своей страны, включая целые города, и в этих потерях сле-
дует учитывать также и количество потерянных городов, и
миллионы гражданских, перешедших под власть немцев,
и разрушенные и захваченные заводы.
Тем не менее — и это было и удивительным, и пугаю-
щим — производство русского оружия росло. И мужчины,
и женщины трудились днями и ночами на русских заво-
дах, чтобы победить не числом людей, а прекрасным ка-
чеством оружия. Но нацистам, привыкшим встречаться с
плохой техникой на земле и в воздухе, было невозможно
осознать, что новая техника русских была такой же по ка-
честву, как и у них. Если не лучше.
Но это было действительно так. И чем дольше длилась
война, тем больше становился поток поступающего на
фронт русского вооружения, и тем более явственно вста-
вал призрак поражения Рейха.
Время не ждало. И эту проблему необходимо было ре-
шить.
Могла ли война против Советского Союза быть выи-
грана? Весной 1943 года этот вопрос был ещё очень ак-
туален. Большинство исторических книг, написанных
немцами, говорят, что почти никто в верхах немецкого ко-
мандования не верил, что победу можно было бы вырвать
из трясины войны с Россией. Те, кто был в курсе дела, по-
нимали, что поражение на Восточном фронте неизбежно.
Генералы и их подчинённые не верили в чудесную победу
над ордой коммунистов.
Автор считает, что этому достаточно распространён-
ному мнению не хватает объективного взгляда на немцев
и на войну. С одной стороны, немцы активно пропаган-
дировали свою веру в победу над русскими. С другой сто-
роны, они даже не скрывали, что не ждали от их тщательно
проработанной операции «Цитадель» решительных ре-
зультатов. Было бы попросту совершенно неприемлемо
заявлять с нашей стороны, что они пытались заставить
22
нас поверить в обе точки зрения одновременно. Если бы
«Цитадель» провалилась, они бы просто кивнули, поняв
реальное состояние дел, и попытались бы предсказать,
что будет происходить дальше. Если бы «Цитадель» до-
стигла своей цели — ударить по русской армии, лишить
её возможности срочного восстановления и широко от-
крыть ворота к хорошему удару Германии прямо в сердце
Советского Союза, их призыв к вере в немецкую армию
оправдался бы.
Если бы надежды на победу не было, на чём многие
настаивают, в чём был смысл планов по укреплению не-
мецкой защиты в Италии против готовившегося вторже-
ния? Как было бы возможным укреплять прочность Ат-
лантического вала? Откуда они взяли бы людей и оружие
для приведения в действие плана «Песец» — вторжения и
оккупации Швеции? Каким образом Германия начала бы
новое наступление на Москву после провала первого?
Такие вопросы ставят под сомнение общепринятое
мнение о том, что Германия не верила в будущее.
Курская битва решала всё. Случившееся там должно
было определить будущее.
Географические масштабы операции будут гораздо
меньше масштабов предыдущих основных немецких опе-
раций. Фронт будет простираться менее чем на 150 миль
с севера на юг. Но на этом фронте, в одном решительном
сражении, будет сосредоточено гораздо больше танков
и других бронированных машин, чем на всём Западном
фронте после вторжения союзников в Европу.
И то, что русские выиграли Курскую битву, было успе-
хом не только для них самих. Это определило ход всей
войны.
ЖУКОВ: ВЕЛИКИЙ МАРШАЛ
Атака немцев на Москву была отбита. Их силам дали
мощный отпор в Сталинграде. Их отбросили от Харькова
и в ожесточённом бою потрепали при отступлении об-
ратно.
23
Но чтобы выполнить требования Гитлера по возвра-
щению могущества, Третьему рейху, недостаточно было
заново захватить Харьков. Была масса других фронтов,
кроме русского фронта. Из Северной Африки были вы-
биты все немецкие силы. Итальянцы просили Германию
прекратить войну.
Но Гитлеру было неважно, что происходило на осталь-
ных фронтах, его взор был обращён только в сторону Рос-
сии. Если бы удалось сломить сопротивление русских,
Рейх смог бы уделить внимание любой неожиданности,
которая могла бы внезапно возникнуть. Мечта Гитлера
была достаточно ясна. Военная победа в России была не-
обходима. С помощью этой победы можно было бы ре-
шить самые острые экономические, политические и про-
пагандистские проблемы.
По некоторым личным и историческим источникам,
Гитлер в начале 1943 года собирался вначале стабилизи-
ровать фронт на Востоке и затем нанести по врагу силь-
нейший удар. А затем он собирался широко собрать всю
мощь победоносной Германии для сильного броска прямо
в сердце Советского Союза.
Гитлер изучал карту, намечая линию фронта, которую
нужно было оборонять. Она тянулась от Финского за-
лива до Азовского моря. Немецкие укрепления были до-
статочно надёжны на протяжении всей линии фронта.
За исключением одного выступа, центром которого был
Курск — огромный нарыв на шкуре Германии, простирав-
шийся на много километров с севера на юг.
Что же было такого особенного в Курске?
Удачное расположение. В самом Курске не было ни-
чего особенного, кроме его географического положения
и наличия в нём огромного количества сил русской ар-
мии.
Город Курск расположен на невысоком плато в Цен-
тральной России, в месте слияния рек Туссор и Сейм. Мо-
сква расположена более чем на 300 километров севернее
от него. С точки зрения военных операций ландшафт мог
24
бы быть гораздо лучше. Дороги проходимы только в сухую
погоду. Окрестности представляли собой смесь холмов,
равнин, усеянных кустами, песчаниками, камнями и так
далее. Не лучший рельеф для отражения наступления хо-
рошо вооруженных сил.
Курск был основан почти за тысячу лет до того, как он
стал местом величайшего вооружённого столкновения
в истории войны. Это интересно само по себе, но это не
имеет никакого отношения к нашему времени: Курск был
таким же городом, как и все остальные города Древней
Руси. Население Курска до войны равнялось примерно
120 000 человек. Весной 1943 года никто не знал числен-
ности населения Курска. Каждого мужчину, способного
держать оружие, забирали в армию. Многие уже ранее по-
гибли в боях на Восточном фронте.
Курск лежит на пути от Москвы к Чёрному морю. В са-
мом Курске мало примечательного. Окрестности, как и
другие сельские районы в Советском Союзе: обычный
ландшафт с полями, на которых выращивались пшеница
и сахарная свёкла, с частыми рощами. Если бы вы были
пилотом или геологом, вы бы знали, что под городом и в
прилегающих к нему территориях залегает огромное ко-
личество магнетита. Это вызывает отклонение стрелки
компаса — широко известную Курскую магнитную ано-
малию.
Словом, в Курске не было ничего особенного, спо-
собного вызвать интерес Гитлера и высшего немецкого
командования. Но русские держали Курск и таким обра-
зом удерживали позиции, вдающиеся глубоко в немецкие
тылы. И эта проблема очень волновала Гитлера и его ге-
нералов.
Курский выступ глубоко вдавался в район, занятый не-
мецкой армией. Орёл лежал на севере, а Белгород — на юге
выступа. Русские стягивали в этот район огромные силы.
Если бы им удалось сконцентрировать там ещё больгние
силы и привезти туда достаточное количество военных
припасов, этот выступ мог бы превратиться в прекрасный
25
плацдарм для наступления не столько на запад, сколько
на северо-запад, чтобы освободить Орёл и Брянск, и од-
новременно на юго-запад, чтобы очистить Украину от
немцев.
Итак, Курск становился тем местом, где Советский
Союз начал собирать силы. Туда стекались танки, артил-
лерия, все виды бронированной техники и сотни тысяч
солдат. Ремонтировались аэродромы, а на них перебрасы-
вались истребители и бомбардировщики. Железные до-
роги перешивались на колею стандартной ширины, и они
могли обеспечивать находящиеся в Курске войска. К тому
же русские превратили пригород в «осиное гнездо» с мно-
гочисленными артиллерийскими позициями и сотнями
километров переплетающихся траншей.
Всё это немцам было известно. Они также понимали,
что русские не собирались летом только защищаться, а на-
ступать зимой. Командование Вермахта считало, что рус-
ские могут ударить, воспользовавшись плохой погодой.
Вначале Гитлер приказал стянуть к Курску войска от
Финского залива до Азовского моря. Следующим своим
действием он хотел сокрушить русских там, где они со-
брали свои наибольшие силы. Гитлеру казалось, что рус-
ские сами влезли в ловушку. Для сил, сконцентрирован-
ных в Курске, выступ также мог стать слабым местом.
Если бы немецкие силы ударили быстро и умело, рус-
ские были бы пойманы в огромный мешок. Нужды в том,
чтобы долго осаждать русские позиции, не будет. У рус-
ских не останется достаточно места для манёвров. Вер-
махт собирался нанести стремительные танковые удары с
севера и с юга, взяв русских в бронированные «клещи»,
таким образом поймав русских в капкан.
Вдобавок нацисты осознавали, что русским потребу-
ется бросить в бой большие резервы, чтобы отразить та-
кой мощный удар. Как результат, уничтожение русских
сил приобретёт ещё большие масштабы. Действительно,
в операции пришлось бы задействовать огромные силы.
Но если бы элита Вермахта показала бы себя так же, как
26
и ранее, весь ход войны мог бы радикально измениться.
Сталину бы не хватило сил, чтобы отразить атаку немец-
ких танков.
Забегая вперёд в будущее, чтобы не ошибиться в оценке
немецких планов русскими, заметим: действия, описан-
ные в плане, который одобрил сам Гитлер, были предска-
заны советским верховным командованием. Ещё за месяц
до первого артиллерийского залпа, как и затем во время
самой Курской битвы, себя ярко проявит заместитель
Верховного Главнокомандующего, Маршал Советского
Союза Георгий Константинович Жуков.
Немцам уже были хорошо знакомы и имя, и выдаю-
щиеся навыки Жукова, ведь он был гениальным страте-
гом, которому Сталин полностью доверял и в котором
был полностью уверен. Надо сказать, что Иосиф Сталин
был среди людей, стоявших у власти, уникумом из-за
его маниакального, даже параноидального недоверия к
коллегам в правительстве. Сталин, каким запомнила его
история, проводил долгие чистки и пускал кровь, нужную
для того, чтобы устранить свои собственные подозрения.
До войны он выпотрошил военное руководство Совет-
ского Союза, и это откликнулось в будущем, когда Со-
ветскому Союзу, атакованному немецкими захватчиками,
пришлось спешно набирать новых офицеров, в которых
тогда возникла такая сильная нужда. Тем не менее именно
Жуков вырывал вначале право на жизнь, а затем и победу
из челюстей врага.
Жуков был блестящим тактиком и стратегом. Он был
человеком, приученным добиваться цели там, где другие
потерпели бы неудачу. Его полное безразличие к челове-
ческим жизням — если успех достигнут, неважно, каковы
потери — было хорошо известно Сталину задолго до того,
как немцы вторглись в Россию в июне 1941 года. Для мар-
шала Жукова человек, проигравший бой, вне зависимости
от причин, не имел оправданий. В 1939 году Жуков нахо-
дился далеко, на границе с Монголией. Он командовал
советскими силами, когда в Монголию вторглась семи-
27
десятипятитысячная японская Шестая армия, поддер-
живаемая сотнями бомбардировщиков и истребителей.
Японцы уже получили военный опыт в войне с Китаем, и
они надеялись, что русские силы отступят под их неосла-
бевающим натиском. Жуков прекрасно руководил своими
людьми, и японцы понесли потери в 41 000 убитых и ра-
неных и бежали от русских, от которых они не ожидали
такой силы удара.
Затем состоялось немецкое вторжение. Ленинград,
яростно осаждаемый Вермахтом, был на грани разруше-
ния. Казалось, что шансов у города на то, чтобы не быть
оккупированным и уничтоженным, не было. И тогда
Жуков появился на сцене, чтобы поддержать своих тер-
пящих поражение соотечественников. И они продержа-
лись. Затем немцы обратили свои взоры на Москву, стены
которой уже были хорошо видны передовым частям их
бронированных колонн. Москва должна была пасть, так
приказал Гитлер, и он был полностью готов реализовать
своё величайшее желание.
Жуков принял на себя командование обороной, и
русская армия в конечном счёте остановила врага почти
у входа в город. Фронт трещал, но решительно держался
достаточно долго для того, чтобы зима окутала поле боя.
Русские поднялись, как призраки из-под земли, покрытой
снегом, бросились на ошеломлённых немцев и отбросили
их на 150 миль от самой дальней точки, до которой немцы
смогли дойти.
Следующим был Сталинград. Он просто должен был
быть взят под колоссальным натиском захватчиков. Но
там оказался Жуков. Благодаря ему русские не только
продержались, но и провели контрнаступление. Фланги
русских не утратили свою ярость, они окружили и уничто-
жили Шестую немецкую армию целиком, плюс огромную
часть Четвёртой немецкой армии. Считается, что русские
уничтожили в Сталинграде не менее чем двадцать две ди-
визии немцев и их союзников.
28
Затем, когда Жуков был на Северо-Западном фронте,
ситуация в Воронеже начинала ухудшаться. Сталин срочно
отправил Жукова с Северо-Западного фронта туда, где
немцы наносили удары по русским войскам. Когда Жуков
прибыл, было уже поздно, он не смог спасти Харьков, в
третий раз захваченный немецкой армией. Но Харьков
был не единственной опасностью.
«Мы должны выдвинуть все имеющиеся резервы
Ставки (главный советский штаб. — М. К.) и резервы со
всех соседних фронтов, — радировал он Сталину, — по-
тому что если мы этого не сделаем, немцы захватят Белго-
род и начнут наступление на Курск».
Это были слова Жукова, уже заслужившего доверие
Сталина, и он не ошибся в своём «гениальном маршале».
Через час Жукова уже известили, что по срочному приказу
Ставки Двадцать первая и Сорок третья армии уже двину-
лись по направлению к Белгороду.
Затем полное доверие к Жукову подтвердилось в том,
что Первая танковая армия также уже двигалась в том же
направлении и была передана под прямое командование
Жукова с разрешением использовать эту ударную силу
там, где он сочтёт нужным. Ситуация была критической,
и беды удалось избежать наименьшим количеством резер-
вов. 18 марта немцы предприняли попытку штурма Бел-
города, но встретились с жёстким сопротивлением. Спу-
стя три дня русские окопались на самой границе города.
Север города, хуже всех державшийся против немцев, был
укреплён более основательно. Жуков расположил Пер-
вую танковую армию южнее города Обоянь, где её можно
было бы использовать для обороны, или, если будет бла-
гоприятная ситуация, для контрудара во фланг немцам в
направлении Курска. Вдоль восточного берега реки До-
нец он поставил Шестьдесят четвёртую армию, занявшую
оборонительную позицию.
К концу месяца Жуков добился для русских войск пе-
редышки, в которой они очень сильно нуждались. Лёд на
29
реке Донец таял, превращая реку в оборонительный ров
по всей его длине. Весна пришла в пригород, и замёрз-
шие дороги, проходимые зимой, превратились в трясину.
То же самое было и с фермами, и с открытыми полями.
Немцы проанализировали ситуацию и прекратили насту-
пление.
На некоторое время непростая и шаткая тишина во-
царилась на фронте. Оттепель дала немного времени. И
Жуков укрепил спинной хребет русских оборонительных
позиций. Было ли этого достаточно?
Ответ, конечно, кроется в намерениях немцев. Жуков
не был полностью уверен в том, что позиции русской ар-
мии выдержат наступление. Враг бы не стал долго ждать,
чтобы провести крупномасштабное наступление, и Жуков
чувствовал: немцы хорошо понимали, что время не на их
стороне, они знали, что, пользуясь полной поддержкой
Сталина, он не замедлит прислать ещё подкреплений.
Итак, немцы должны были ударить, и, как считал Жу-
ков, незамедлительно. Он понимал, что будет сложно
удержать даже новые укреплённые рубежи. Русские силы
были глубоко вдавлены в немецкий фронт.
Было два варианта развития событий: если бы немцы
провели наступление быстро и решительно, они окру-
жили бы русских в огромном котле. Если бы они не про-
вели наступление немедленно, а постепенно копили бы
силы, был бы шанс, что Вермахт встретится с достаточно
подготовленным противником, обладающим гигантской
мощью. Но здесь действовал фактор Жукова. Слишком
много раз он затуплял немецкую сталь и использовал обо-
ротную строну своего меча, чтобы сокрушить немецкую
армию.
Время. Оно было полностью на стороне русских, ждав-
ших нового нападения.
И тут им помог новый, неожиданный союзник — Гит-
лер.
Он откладывал наступление на Курск. Жуков схватился
30
за этот шанс обеими руками. В следующие три месяца он
переправлял к месту схватки по восстановленной желез-
ной дороге людей и оружие. Пятьсот тысяч машин было
перевезено к Курску.
Всё для начала величайшего боя в истории было го-
тово.
РОКОВОЙ НЕДОСТАТОК «ТИГРОВ»
Зимой и в начале весны 1943 года советское командо-
вание никогда не теряло из виду положение на Курской
дуге. Танковое столкновение, к которому готовились обе
стороны, — назревавшее на Курской дуге, должно было
решить, кто будет занимать главенствующую позицию в
дальнейшей войне. Для русских Курск обещал стать новой
Куликовской битвой, историческим сражением, произо-
шедшим в 1380 году, в котором князь Дмитрий Донской
победил татар.
Под тиканье часов, становившееся всё громче и громче,
русские продолжали укреплять свои позиции, понимая,
что они должны использовать каждую оставшуюся ми-
нуту. Тем не менее, по непонятным русским причинам,
задержка немецкого наступления продолжалась.
Это было очень неожиданным и очень выгодным для
советских войск. Пока артиллерия будет обстреливать
русские позиции, Жуков соберёт самую большую когда-
либо виданную военную силу.
Двадцать процентов всех войск русских будут скон-
центрированы на Курской дуге, а подкрепления — не-
много западнее. Огромная концентрация танков была
достигнута за счёт того, что более чем треть танков, нахо-
дившихся на фронте, будет задействована здесь. Каждый
четвёртый самолёт, находившийся на фронте, будет нахо-
диться в районе Курска.
Масштаб задействованного вооружения, количество
людей, запутанные и сложные передвижения войск, кри-
тические моменты сражения — всё это определяет взгляд
31
наблюдателя со стороны. Существует тенденция исполь-
зовать особые термины для взаимной связи утверждённых
сроков в таких случаях. Слишком часто история таких
сражений характеризуется тем, что целые армии «крутят
педали изо всех сил», чтобы применить силу так, как это
требует ситуация. Это хорошо звучит и это очень драма-
тично, но остаётся вопрос: можем ли мы извлечь из дыма
и ярости Курской битвы связное понимание, полную
оценку того, что случилось на самом деле? Хотя битва —
это нечто большее, чем просто цифры, мы должны начать
как раз с деклараций и цифр.
Взаимосвязанность событий, одновременно происхо-
дящих в сражении, длившемся пятьдесят дней на фронте
длиной 350 миль и углублявшемся за линию фронта более
чем на 175 миль, делает попытку описать их, даже грубо,
крайне сложной.
Курская битва не была простым сражением. Она была
последовательностью связанных между собой событий, в
которых участвовали обычные солдаты, чьи отвага, хра-
брость, страх, смерть — а именно всё это делает сражение
таким грандиозным — утонули в масштабах самого сра-
жения. И когда мы возвращаемся в прошлое к таким мо-
ментам, нужно понимать, что мы можем знать только те
истории, которые пережили и битву, и годы, прошедшие
с того момента.
Если бы мы перенеслись на поле боя сегодня, невоз-
можно было бы окинуть всё поле боя — протяженностью
350 и уходившее вглубь на 175 миль — одним взглядом.
Даже если бы мы могли подняться достаточно высоко и
увидели бы весь ландшафт, мы бы были всё ещё очень да-
леки от того, что нас интересует. Даже если бы мы про-
шлись вдоль позиций, мы получили бы об этом весьма
скудное представление. До сих пор постоянно на месте
боёв находят останки техники. Ржавые корпуса танков,
грузовики, артиллерия, бронемашины, мотоциклы, вин-
товки, шлемы. Их истории будут забыты навсегда.
32
Недостаточно изучить карты и начерченные на них
схемы боёв. Это не просто передвижение солдатиков и
маленьких орудий по макету поля боя. Нельзя сравнивать
реальность с передвижением фигурок по шахматной до-
ске. При анализе такого сражения, как Курская битва,
нельзя не учитывать, что многие бои шли одновременно и
переплетались. Множество событий влияло друг на друга,
как падающие костяшки домино, выстроенные в линейку.
Другие же события требовали часов или даже недель,
чтобы оказать заметный эффект на ситуацию. И невоз-
можно строго отделить одно от другого.
Несмотря на все случайные события до, в ходе и по-
сле боя, именно люди играют главную роль. Некоторые,
например, генералы и другие известные лидеры, несо-
мненно, играют ключевую роль в критические моменты
боя. Но есть и другие, остающиеся неизвестными, но тем
не менее сыгравшие решающие роли, люди, оказавшиеся
в нужное время в нужном месте. Мужество, трусость, стой-
кость, паника — эмоции — определяющий фактор в бою,
и о большинстве из них мы можем только догадываться,
потому что все они исчезли в хрониках, по которым мы
сейчас вынуждены судить о тех временах.
Есть необычная параллель между Курской битвой и
более ранним, совершенно непохожим столкновением —
битвой за Британию, когда небольшая группа людей на
маленьких крылатых машинах сдерживала немецкую
авиацию, пока не потрепала ряды машин с чёрными кре-
стами и пока Люфтваффе не отступило, чтобы ударить
ночью. Немецким истребителем во времена, когда Ан-
глия одна стояла против Рейха, был Messerschmitt Ме-
109Е1. Кто-то может спросить, почему важно, что в бою
участвовал именно этот самолёт? Ответом будет тот факт,
что Bf-109E, используемый для сопровождения бомбар-
дировщиков и атаки английских истребителей, был од-
1 Так у автора. Правильное обозначение — Bf- 109Е, которое и будет
применяться далее. — Прим, перев.
33
ним из лучших самолётов в мире, и он помог бы немцам
завоевать Британские острова, если бы был устранён один
изъян, не будь которого так и не случившееся вторжение
могло бы стать реальным.
Всё было достаточно просто. Немцам было необходимо,
чтобы их истребители защищали бомбардировщики на
протяжении всего пути до цели. Под прикрытием быстрых
и смертоносных Bf- 109Е бомбардировщики могли бы до-
браться в любую точку Англии. Даже до самых отдалённых
посадочных полей, используемых Королевскими Военно-
воздушными силами. То, чего немцы не могли сделать с
английскими истребителями в воздухе, они могли бы сде-
лать на земле. Они могли бы уничтожить ангары, ремонт-
ные мастерские, топливные станции — всё, что было необ-
ходимо для того, чтобы самолёты могли находиться в той
стихии, для которой они были созданы — в небе.
Но Bf- 109Е не хватало одной простой вещи — допол-
нительного топливного бака, который можно было бы
прикрепить под брюхом самолёта, который можно было
бы сбросить, когда это нужно пилоту, бака, добавлявшего
к дальности полёта сто или даже двести дополнительных
километров.
С таким баком истребители смогли бы сопровождать
немецкие бомбардировщики на всём протяжении их
маршрута. Без бака Bf- 109Е были вынуждены поворачи-
вать назад до того, как бомбардировщики достигали цели,
и бомбардировщики летели сами по себе. После чего они
быстро и эффективно сбивались самолётами «спитфайр»
и «харрикейн».
Заметим, всё это происходило, когда Королевские ВВС
были почти уничтожены. Грань между продолжением со-
противления и полным поражением была практически
стёртой. Если бы немецкие истребители могли добираться
до назначенных бомбардировщикам целей, скорее всего,
Англии было бы невозможно бороться с немецкими са-
молётами. Не защитившись от немцев с воздуха, было бы
34
Командование Центрального фронта (К.К. Рокоссовский
в середине и К.Ф. Телегин у ствола пушки) рассматривают
подбитый «фердинанд»
практически невозможно предотвратить атаку немцев на
Англию.
Хоть и в меньших масштабах (конечно, мы никогда
не узнаем, какими точно были бы последствия), немцы
повторили ту же ошибку в Курской битве. То, что немцы
повторили ту же простую ошибку, приведшую к катастро-
фическим последствиям, удивительно. Ошибку в той об-
ласти, которой немцы гордились больше всего, — в каче-
стве их бронетехники.
Для Курской битвы, откладываемой Гитлером по со-
ветам его генералов и советников, настоятельно реко-
мендующих выждать и подтянуть новые танки на фронт,
немцы наряду с другим оружием привезли свои лучшие
танки — «тигры». Представим на минуту, что танк PzKpfW
VI «тигр» — лучшее оружие в мире среди себе подобных.
Крепость на колёсах, стремительно несущаяся вперёд на
врага, несравнимая ни с чем другим по защите и смерто-
носности.
35
Однако в «тиграх» был один недостаток, допущенный
компанией Порше. Ни одного изъяна в двигателе, воору-
жении, гусеницах, в системе управления. Порше создавал
свои «тигры» с умением, с надёжностью, которой можно
было бы гордиться. Ошибка была в решении, очень нео-
жиданной для компании, обладавшей огромным опытом
в производстве танков, и притом Порше повторил эту
ошибку, когда создавал другую бронетехнику.
На танке не было ни одного пулемёта1. То есть того, что
называется дополнительным вооружением. На нём была
длинная пушка, смертоносное оружие, характерное для
тяжёлой немецкой бронетехники. На танке была толстая
броня, что делало уничтожение такого танка сложной
проблемой. Но даже с этими преимуществами в бою танк
не может сражаться в одиночестве. Как и все значитель-
ные орудия, он должен быть частью группы.
Вскоре после того, как начался бой на Курской дуге, с
немцами, ударяющими по укреплённым советским пози-
циям, некоторые русские солдаты заметили любопытную
вещь. Они спокойно подбегали и захватывали «тигры»
(как и другие машины с таким же недостатком). Более
того, некоторые случаи захвата «тигров» совершенно не-
вероятны.
Вначале «тигры» прорвались через русские укрепле-
ния. Знаменитая 88-миллиметровая пушка разрушала
танки и укреплённые позиции, и защитники отступали.
«Тигры» ехали дальше, рыча и лязгая, как компактные
динозавры.
Они прорвались через русские укрепления без сопро-
вождения немецкой пехоты. А это само по себе — отлич-
1 В данном случае М. Кайдин демонстрирует слабое владение мате-
риалом. По-видимому, автор перепутал штурмовое орудие конструкции
Порше, известное как «элефант» или, по имени конструктора, «ферди-
нанд», действительно не имевшее в период Курской битвы пулемётов,
с тяжёлым танком «тигр» конструкции Хеншеля—Порше. К «тигру»,
пожалуй, лучшему из тяжёлых танков войны, может быть предъявлена
масса претензий, к примеру, к той же ходовой части. Но уж с пулемётами
у него всё было в полном порядке. — Прим, перев.
36
Красноармейцы осматривают один из подбитых «Фердинандов»
ная возможность атаковать танки сбоку — со стороны их
самого уязвимого места. Но танк различными способами
защищает сам себя во время атаки. Один из таких спосо-
бов — истребить пехоту с помощью пулемётов, дополни-
тельного вооружения танков.
Но поскольку пулемётов на «тиграх» не было, смерто-
носные немецкие танки, разбившие советскую бронетех-
нику и укрепления, оказались полностью беззащитными
перед атаками русской пехоты. И когда русским стало из-
вестно это слабое место, с криком «Ура!» они бросались
толпой на «тигры», залезали на стальные спины танков, а
затем бросали бутылки с зажигательной смесью в выхлоп-
ные трубы или вентиляцию, в другие уязвимые части.
Если раньше «тигров» боялись, теперь их считали
глупыми, бесполезными кусками металла, коими они
и были. И надежды немецкого командования на то, что
это оружие сокрушит русские укрепления, растворились
в торжествующих криках русских солдат и пламени, по-
жирающем танки.
Небольшое дополнение. В небе над Англией немцам
не хватало запасных баков на Bf- 109Е.
В Центральной России немцам не хватало пулемётов,
дополнительного вооружения на великих «тиграх».
37
Не хватало настолько, что, несмотря на другие обстоя-
тельства, о которых нам рассказывает история (или ко-
торые она предпочла скрыть в дыме великого сражения),
это, по всей видимости, определило ход и итог битвы1.
Термин «битва» в нашем понимании неприменим к та-
кому обширному сражению под Курском. То, что произо-
шло на Курской дуге и вокруг неё, последствия этого стол-
кновения, проходившие на территории вначале в сотни,
а потом и в тысячи километров, никак не укладывается в
такой узкий термин. Слово «битва» в том смысле, в кото-
ром оно используется на этих страницах, описывает все
события, произошедшие на Курской дуге, как если бы они
произошли в одном бою.
Причины битвы на Курской дуге кроются не только в ее
географическом положении. Битва произошла по причи-
нам, одной из которых были рискованные решения, при-
нятые задолго до того, как они были претворены в жизнь
при помощи горячей стали. Некоторые сражения проис-
ходили по обстоятельствам, непредвиденным и иногда
нежелательным. Но этого никак нельзя сказать про Кур-
скую битву, к которой обе стороны готовились задолго до
этого события. К тому же обе стороны имели несколько
месяцев для подготовки.
Курская битва открылась атакой немцев, начавшейся
по приказу из Берлина и по решению Москвы позволить
немцам первыми начать боевые действия.
Итак, Курская битва началась с сильнейшей атаки
немцев на советские позиции, сопровождаемой бурным и
продолжительным боем в небе, затем постепенным оже-
сточением сопротивления русских, отражения атаки нем-
цев, и продолжилась грандиозной контратакой русских,
за которой последовал гигантский бросок вперёд, после
которого немцы (и русские тоже) оказались в огромной
1 Учитывая ошибку автора, касающуюся якобы отсутствия на «ти-
грах» пулемётов, отношение к вышеизложенной картине оставляется це-
ликом на усмотрение читателя. — Прим, перев.
38
мясорубке, уничтожавшей людей и бронетехнику на обеих
сторонах. В этом яростном крупномасштабном сражении
было несчётное множество маленьких стычек, меньших
по размеру, но не менее кровавых и беспощадных. Всё это
было частями большого сражения.
Историкам хорошо известно, что, несмотря на долгое
и тщательное планирование, никакой чёткой цели в опе-
рации не ставилось. Да, немцы намеревались уничтожить
военную мощь русских. Да, Гитлер и его генералы хотели
вывести из строя русскую армию, но когда можно было
бы сказать, что эта цель была бы достигнута? Каков был
план немцев после уничтожения русской военной мощи?
Когда бы они признали, что их план сработал?
Узнать точную цель невозможно, только изучая доку-
менты по операции «Цитадель». Каждая сторона искала
выход из своей специфической, особенной ситуации,
и это интересно вне зависимости от самой схватки. Для
русских бой, назревавший на Курской дуге, означал не
просто ожидание немецкого штурма. Они как будто даже
приглашали немцев напасть, чтобы заставить Вермахт
сражаться на русских условиях, среди русских укреплён-
ных позиций, под огнём тщательно подготовленных ору-
дий Красной Армии. Таков был основной план, основная
цель. Спровоцировать атаку немцев. А когда они придут,
расстрелять их ряды. Затем провести контратаку, а дальше
действовать по ситуации. Приготовленная Жуковым для
немцев мясорубка работала раньше, и он не сомневался,
что она сработает снова.
Был также и другой неосязаемый эффект на поле боя.
Эффект, который никогда не проявлялся раньше, но, не-
сомненно, повлиявший на бой. Это был русский солдат.
Русские, сражавшиеся на Курской дуге, были не теми же
самыми людьми, с которыми раньше встречался враг. На-
цисты долго презирали «Ивана», относясь к нему как к
представителю низшей расы. Для них он был немногим
лучше животного, обычным зверем. Это отношение, од-
нако, изменилось ещё до начала Курской битвы. Наци-
39
сты официально признали, что русскому солдату присуща
необычайно высокая мораль и что они были «неплохо на-
тренированы» — русские уже были далеко не теми «недо-
человеками», неспособными освоить управление техни-
кой и профессию солдата.
Очевидно, если русские смогли защитить Москву, Ле-
нинград, Сталинград и другие места, где немцы потерпели
крах, с теми «второсортными», технически слабо подго-
товленными войсками, то этот «новый» русский солдат,
обладающий высоким боевым духом и некоторым уров-
нем подготовки (т.е. компетентностью и дисциплиной),
станет серьёзным противником на поле боя. Это должно
было повлиять, и повлияло, на исход сражения.
Между тем нужно понимать, что жизнь солдата на во-
йне — даже для человека, находящегося на фронте, — со-
стоит не только из военных действий, жестокости, посто-
янного противостояния с врагом. Люди, которые долго
остаются на одном месте, ищут себе занятие, и их жизнь
становится более спокойной и менее связанной с армией.
Дневники немецких солдат показывают, что при первой
возможности они делали, и притом достаточно изобрета-
тельно, свои спартанские условия более комфортными.
Большая часть немецкого фронта была местом, где солдаты
занимались больше тем, чтобы сделать своё пребывание
комфортнее, нежели подготовкой к предстоящему бою.
Сельские территории Центральной России, где и будет
проходить Курская битва, заслуживают того, чтобы опи-
сать их природу. Здесь смешаны постоянно сменяющие
друг друга ландшафты. Из-за небольшого дождя земля
превращается в непроходимое болото. В глубокой сля-
коти застревают машины, а людям сложно передвигаться.
Танки, грузовики, самоходные установки теряют мобиль-
ность. Этот факт также нужно принять в расчёт за его вли-
яние на сражение.
Курская битва общепризнана самым масштабным в
мире вооружённым столкновением с использованием
40
При движении по мягкому грунту «фердинанды» оставляли
очень глубокую колею
бронетехники. Нив одной битве не участвовало такое ко-
личество танков, как на Курской дуге. Но было бы огром-
ной ошибкой утверждать, что Курская битва была только
столкновением этих бронированных чудовищ. Следует
учесть и другие слагаемые битвы помимо танков, боевых
машин и людей.
Главным из них была русская кавалерия, наносившая
удары стремительно и мощно на ландшафте, кажущемся
практически непроходимым для большой группы людей.
И притом не только за линией фронта, но и в самом цен-
тре боя. Кавалерия была обучена использовать свою пре-
восходную манёвренность и опыт, чтобы наносить неожи-
данные удары. Она также сыграла значительную роль в
Курской битве.
Это новый пример, как сложно изучать Курскую битву,
пытаясь понять природу этого сражения. Некоторые про-
сто считают числа, и это ведёт к неправильному пред-
ставлению о ситуации. Если судить об эффекте лошадей в
русскую зиму, например, нужно понимать, что при темпе-
ратуре -4° по Фаренгейту немецкая лошадь замёрзнет до
смерти.
41
Почему немецкая лошадь? Важны особенности пород.
Будучи защищённой от ветра, русская лошадь выдержи-
вает температуру до -58° по Фаренгейту.
Были ли лошади так значительны во время Второй ми-
ровой войны? Особенно на русском фронте с его насы-
щенностью бронетехникой и механизированным воору-
жением?
Только на русском фронте немецкие войска потеряли в
своём составе полмиллиона лошадей — в боях и связанных
с ними действиях.
Курская битва, как уже говорилось ранее, лишила не-
мецкую армию возможности диктовать, когда, где и как
будут проходить следующие сражения на русском фронте.
Описывая Курскую битву как «одно из самых решающих
сражений Второй мировой войны», маршал Жуков доба-
вил, что после этого «фашистское командование... будет
вынуждено вести только оборонительные бои».
Никто не собирается утверждать, что немцы потеряли
свою способность вести масштабные и разрушительные
боевые действия. Но они больше не могли после пяти-
десяти дней сражения под Курском выбирать время и
место сражения. Теперь эта привилегия была отдана рус-
ским. Такова будет ситуация до конца войны, до штурма
Берлина, на протяжении всей линии фронта, на каждую
милю которого в среднем приходилось триста единиц тя-
жёлой артиллерии и тридцать танков1 (наряду с авиацией,
ракетами и пехотой).
Разумеется, некоторые офицеры высокого ранга при-
знают истинное положение вещей в Курской битве — то,
что это была попытка разгромить русскую армию, потер-
певшая крах. Они посмотрят на сражение трезвым взгля-
дом и признают, что это был разгром, поражение колос-
сальных масштабов, потому что оно определило сторону,
которая задавала после этого условия войны.
1 Такие плотности артиллерии и бронетехники создавались, как
правило, на узких участках главных ударов в наступлении. — Прим, пе-
рев.
42
Безнадежно застрявший в грязи «Тигр» из 503 тяжелого танкового
батальона
Но большинство немецких должностных лиц тем не
менее предпочли закрыть глаза и на сражение, и на его
последствия. Они скажут, что немецкая армия никогда не
была окружена русскими, и будут правы. Они скажут, что
паники среди солдат Вермахта не было. И это тоже будет
правдой. Они опишут доблестные арьергардные бои своих
солдат, но для них будет слишком сложным признать, что
эта доблесть была доблестью во время поражения, а не во
время победы. Они скажут, что русские-де понесли ещё
большие потери, чем немцы, что это показывают оконча-
тельные подсчёты (если немецкая статистика верна, а это
весьма сомнительно, так что это спорный вопрос).
Однако окончательный результат Курской битвы таков:
когда прогремели последние выстрелы на Курской дуге,
стратегическая инициатива в войне перешла к Красной
Армии, получившей возможность диктовать, где и когда
будут проходить сражения.
43
МОСТ СЕРЖАНТА ШЕРШАВИНА
Некоторые люди считают, что всё решает грубая, мас-
совая сила, хотя и у неё есть кое-какие ограничения.
В Курской битве сильное сопротивление немцам оказы-
вали специально организованные отряды людей, сражаю-
щихся , как тени, действующие далеко от передовых линий,
в тылу, действующие совершенно свободно от ограниче-
ний, характерных для регулярных дивизий и батальонов.
Эти люди были разведчиками, заброшенными русскими
в немецкий тыл с задачей уничтожить какую-либо спе-
цифическую цель, и партизаны, постоянно сражавшиеся
за немецкой линией фронта — без машин, без лошадей,
почти всегда на ногах. Среди них были и мужчины, и даже
женщины, они наносили удар под покровом ночи и вы-
резали десятки тысяч немецких солдат. Они представляли
постоянную и сильнейшую угрозу Германии.
Русские извлекли максимум пользы из таких опера-
ций, чтобы проникнуть внутрь немецких тылов во время
долгих приготовлений Вермахта к бою. Для русских время
означало всё. Чем дольше была задержка перед ударом
немцев, тем сильнее были бы русские укрепления и тем
больше резервов было бы доступно. Одним из средств за-
держать атаку немцев наряду с разрушением немецких
путей сообщения, когда они в них особенно нуждались,
было разрушение многих ключевых центров снабжения
врага, насколько это было возможно.
В ходе последней недели июня 1943 года, за десять дней
до первого выстрела в Курской битве, русское командова-
ние послало сапёрные команды, чтобы те взорвали немец-
кие мосты и железнодорожные пути. Одна такая группа
была послана взорвать мост, который немцы построили,
чтобы переправлять войска через Северский Донец, реку
в районе Харькова, южнее Курской дуги.
Это рассказ о Сергее Шершавине, сержанте 48-го
стрелкового полка, проведшем три мучительных дня за
немецкой линией фронта.
44
Разведывательный отряд Шершавина проник сквозь
немецкую линию фронта ночью. Один немецкий часовой,
приблизившийся к нему, умер быстро, одна рука Шерша-
вина закрыла ему рот, пока другой он воткнул в часового
нож между лопатками. Шершавин сбросил мёртвого с мо-
ста, и тот упал на песок около реки.
Отряд Шершавина двигался быстро и тихо. Перевес
был не в их пользу. Последние попытки взрыва моста
заканчивались тем, что очередная русская группа была
убита, а мост оставался целым. Работая очень быстро,
русские перенесли свои пакеты взрывчатки на середину
моста, поместив их туда, где они окажут на мост наиболь-
шее воздействие. Сергей Шершавин подбежал к зарядам и
воткнул в них два проводка. Затем он побежал назад, раз-
матывая провод на ходу. Внезапно тишину рассёк звук, и
он застыл. Всё было тихо. Были слышны только обычные
звуки ночи. Немцев не было. Повезло.
Человек позади Шершавина тяжело дышал. Он кру-
тил головой, хватаясь за нож. Он был только одним из
его сапёров, хватающим воздух со смесью нервозности и
возбуждения. Это было его первым заданием за линией
фронта. Шершавин легко тронул его за плечо и двинулся
дальше, разматывая за собой провод. Он дошёл до конца
моста и отошёл в сторону.
«Так» — прошептал он, — готово». Ещё один солдат бе-
жал к ним, Шершавин присел на корточки и начал нама-
тывать конец детонирующего шнура’ на палец. Он больше
полагался на ощущения, чем на зрение, мост, казалось,
полностью растворился в темноте.
«Сержант...»
Шершавин взглянул на сапёра. «В чём дело? — сказал
он. — Говори скорее».
1 В приведённом рассказе непонятен способ подрыва моста.
Упомянуты и электрозапалы, и детонирующий шнур, и просто шнурок,
за который следуют дёрнуть, чтобы привести в действие механический
взрыватель. — Прим, перев.
45
«М-можно я это сделаю, — сказал, заикаясь, сапёр, — я
имею в виду дёрну за шнурок».
Шершавин улыбнулся. Он почувствовал небольшое
огорчение, сматывая шнур с пальца, и осторожно пере-
дал его сапёру. «Давай», — сказал он. Он понимал, что тот
чувствовал. Всегда, когда он тянул за шнур, он испытывал
странное детское чувство власти, когда по окрестностям
раздастся гром взрыва.
Сапёр был готов. «Тяни», — сказал ему Шершавин.
Другие ждали в сильном напряжении. Шершавин скорее
почувствовал, чем увидел, как сапёр дёрнул шнур. С на-
пряжёнными мускулами и задержанным дыханием они
ждали яркую вспышку света, а затем и взрыв.
Ничего не произошло. Они выпустили воздух из лёг-
ких. Тишина, казалось, навалилась на них, давя на их
уши, — так велико было их ожидание грома от взрыва мо-
ста. Не было ни рыка, ни грохота. Они так и остались на
том месте, где и были раньше. Что могло пойти не так? Ти-
шина опять нарушилась. Шершавин слушал, не двигаясь.
Соловей, напевающий песню.
«Товарищ старший сержант!» — прошептал сапёр
Шершавину с ноткой замешательства в голосе. Ответа не
было. «Сержант?» Ни звука. Только свист соловья, един-
ственный звук в ночи, единственная маскировка для зву-
ков шагов. Шершавин исчез в темноте, двигаясь по мосту
боком, подобно крабу.
Шершавин был зол и разочарован. Ведь он зашёл так
далеко. Он не оставит мост. Он не может. Немцы исполь-
зовали этот мост, чтобы переправлять подкрепление на ле-
вый берег реки. Они уже переправили опасное количество
боеприпасов и пополнений. Оставить этот мост означало
дать врагу возможность получить численный перевес. Но
если мост бы удалось взорвать, немцам пришлось бы об-
ходиться тем, что у них есть. Тогда полк Шершавина смог
бы усилить давление на немцев, ослабить их и оконча-
тельно разрушить немецкий плацдарм. Именно это было
46
самым важным сейчас. Близилось что-то очень большое и
важное. Было необходимо разрушать немецкие коммуни-
кации, линии поставки вооружения и патронов везде, где
это возможно. Шершавин понимал, что он никак не мог
просто так взять и уйти, и неважно, насколько рисковал
своей жизнью он сам.
Он уже почти подобрался к взрывчатке, как вдруг он
услышал гортанную немецкую речь. На секунду русский
сапёр застыл, потому что услышал не только голоса. Был
слышен топот сапог по мосту. И он приближался.
Шершавин затаил дыхание. Он полз настолько быстро,
насколько мог, чтобы добраться до взрывчатки. Сержант
был почти на месте, но немцы были ближе.
Его заряды были расположены на самой середине
моста. Шершавин встал на ноги и побежал в отчаянии,
чтобы поскорее добраться до своих зарядов. Пока он бе-
жал, он вынул запасной фитиль из кармана, взяв его в
руку. Немцы сразу же стали кричать. Кромешную тем-
ноту озарил яркий оранжевый свет. В то же время русские
услышали клокочущую пулемётную очередь.
Шершавин жадно глотал воздух на бегу к взрывчатке.
Он опять услышал пулемётную очередь и пули, свистя-
щие прямо рядом с ним. Сержант схватил взрывной заряд.
Молниеносно он вытянул не сработавший провод и отбро-
сил его. Почти в тот же момент, когда стук ботинок начал
приближаться, он вставил запасной фитиль. Пулемет про-
трещал снова, но Шершавин не обратил на него внимания
и дёрнул шнур. Мир разорвался в его глазах. Что-то огром-
ное и ослепляющее полетело прямо на него. Он пытался
думать, но он был небольшой пылинкой в потоке выры-
вающейся наружу энергии, а затем всё стало чёрным.
Шершавин очнулся, с изумлением осознав, что он всё
ещё жив. Сознание вернулось к нему внезапно, на мгно-
вение показалось, что это был просто глубокий и долгий
сон. Ему, должно быть, очень повезло. Оказаться в эпи-
центре взрыва и остаться целым!
47
Он не мог открыть глаза. Стараясь не двигаться, он
сконцентрировался на том, что он должен был делать
дальше. Медленно он попытался открыть глаза, и сразу же
его охватила паника. Как он ни пытался, его глаза были
закрыты. Веки отказывались двигаться. Насколько сильно
его ранило? Ни единого звука — предупреждал он себя.
Кто знает, кто или что может быть рядом. Его самооблада-
ние позволило ему восстановить контроль над собой, он
попытался поднять правую руку. Ничего не произошло.
В следующие несколько секунд Шершавин обнаружил,
что он полностью оцепенел. Он не чувствовал своего тела,
будто у него не было ни ног, ни рук, ничего. Но он мог
слышать'.
Сержант ругал себя за свою глупость. Слышать? Ничего
подобного. Он слушал монотонный гул, шумевший в его
голове. Глухой гул из пустоты. Он был глух, как камень.
В следующий момент острая боль пронеслась по его
телу. Шершавин никогда не был так рад что-то чувство-
вать, даже боль. Боль означала жизнь. Его состояние ме-
нялось, и как только он осознал это, он прислушался к
ощущениям тела. Ага! Значит, смерть к нему ещё не подо-
бралась. Он ощупал тело рукой. Большая часть тела не ре-
агировала и не чувствовала ничего. Сержант всё ещё был
парализован. Шершавин решил не торопиться. Он должен
определить, куда он ранен. Через несколько секунд он за-
метил странную вещь. Там, где его рука дотрагивалась до
тела, прикосновение ещё чувствовалось некоторое время.
Шершавин продолжил трогать себя рукой и обнаружил,
что его одежда была изорвана. Внезапно силы оставили
его, и он опустил руки.
Холодно... Верхняя часть его тела лежала на земле, а
его ноги был погружены в воду. Конечно, в реку. Он попы-
тался шевельнуть ногами, но они замёрзли и не двигались.
Медленно, глотая воздух, он выполз на берег. Сержант бил
по ногам кулаками, начал их растирать настолько энер-
гично, насколько мог. Чувства со временем возвращались
48
вместе с сильными болями. Шершавин аккуратно под-
нёс руки к лицу. Он вздрогнул. Его лицо превратилось в
мягкую массу. Он пощупал свои глаза. Они были на месте.
Там, где должны были быть глаза, снаружи была разбух-
шая кожа. Теперь он понял, почему он не мог видеть. Он
не мог открыть свои глаза.
Глухое гудение в его ушах изменилось. Изменилось?
Сержант пошевелился, попытался встать на ноги, понять,
что происходило. Шершавин слышал звуки, но он не был
уверен, что они были реальны. Он опустился обратно на
песок. Звуки стихли. Он поднялся. Звуки стали громче.
Шершавин закрыл уши руками. Звуки стихли. Он отвёл
руки. Опять звуки! Слух возвращался. Теперь он понял,
что случилось. Взрыв. Его отбросило взрывной волной.
Многие функции его тела были нарушены, но это было
временное явление. Но что это за звук? Словно сигналы.
Сигналы высокой частоты. Всё ещё слепой, в темноте, он
не мог подавить улыбку. Соловей! Взрыв отгремел и, по-
винуясь инстинкту, птица продолжила песню.
Затем он услышал новый звук. Голоса! Шершавин по-
чувствовал, как сильно забилось его сердце. Ему нужна
была помощь, а там были... Он заставил себя подумать.
У него не было никакого представления о том, кто это
мог быть. Сержант начал звать на помощь перед тем, как
вспомнил, кто мог услышать его здесь. Он должен был
сначала подумать, а потом кричать. Через несколько се-
кунд он осознал, как близко была его смерть. Немецкие
голоса. Шершавин слышал их отчётливо. И он лёг на берег
реки, на песок, слепой, всё ещё не знающий, насколько
сильно были повреждены остальные части его тела. Но он
не должен быть захвачен в плен, даже слепым. Он засунул
руку в карман, ища ручную гранату. Он был готов в любую
секунду дёрнуть чеку.
Голоса прошли мимо него в темноте. Шершавин вни-
мательно вслушался. Опять тишина; только птица. Сер-
жант пошевелил губами. Это было очень больно, и он
понял, насколько они опухли и потрескались. Но ему
49
необходима была уверенность в себе, если даже больше у
него ничего не было.
«Я буду жить», — сказал он вслух и испугался грубости
своего голоса.
С трудом он встал на колени. Несколько секунд он по-
качивался и нащупывал предмет, на который можно было
бы опереться — и чуть не потерял сознание. Затем он всё-
таки упал, опять без сознания, на песок.
Когда он попытался подняться ещё раз, он заставил
себя спланировать свои действия. На этот раз он отполз
назад, к воде, двигаясь вниз по склону. Сержант должен
был знать, где он оказался. Он окунул свою левую руку
в реку. Он не двигался некоторое время, прислушиваясь
к ощущениям. Вода мягко текла по тыльной стороне его
ладони. Шершавин понял, что взрыв отбросил его на пра-
вый берег реки, далеко за немецкой линией обороны.
На левом берегу реки немцы расположили передовую
боевую группу. Они заняли участок земли между озером и
длинной узкой старицей. Поскольку мост был разрушен,
немецкая группа была отрезана от основных сил. Шер-
шавин прокрутил всё это в своей голове. Позиции 48-го
стрелкового полка были достаточно близко к немцам, на-
ходящимся на берегу озера. Если он хотел жить, он дол-
жен был вернуться к русским позициям.
Шершавин, борясь с болью, снял порванную одежду
со своего одеревеневшего тела. Это заняло около часа.
Всё ещё слепой, он связал свою одежду в узел и шагнул
в реку. Он двигался медленно, осторожно, переходя реку
вброд. Сержант знал, что он не должен поскользнуться.
Это было бы ещё хуже, чем если бы он потерял одежду. Он
мог потерять равновесие. Для него, слепого и раненого,
это был бы конец. И он понимал, что должен сохранять
разум. Паника убила бы его быстрее, чем любой другой
враг. Вскоре вода дошла до его подбородка. Он поднял
одежду настолько высоко, насколько мог, оттолкнулся от
дна и поплыл. Шершавин плыл наперерез течению, чтобы
50
его не снесло слишком далеко. Несколько раз он задержи-
вал дыхание и погружался под воду, чтобы почувствовать
дно ногами. И опять заставлял себя плыть. Река оказалась
шире, чем он думал. Наконец его ноги коснулись песка.
Он двинулся к берегу, осторожно выползая из воды, а за-
тем сел, чтобы восстановить дыхание.
Что он мог сделать теперь? «Думай», — приказал он
себе. Шершавин послушал птиц, заполняющих воздух
своим пением. Тот, кто думает, тот поймёт. Птицы. Они
поют только по утрам. Ночь прошла.
Вскоре он почувствовал тепло раннего утреннего
солнца. Если бы он только мог видеть! Он открыл свой
правый глаз пальцами. Ничего. Только темнота в глазах.
Даже несмотря на солнце, сияющее над землёй, было так
же темно, как и ночью. Он поднёс руки к левому глазу и
отодвинул набухшее веко. Это никак нельзя было назвать
зрением, но темнота сменилась жёлтой дымкой, а это сви-
детельствовало о том, что свет достигал его зрительных
нервов. Глаз всё ещё был чувствителен к свету. Оставалась
надежда. Шершавин сел на корточки, с трудом удерживая
равновесие. Он повернул голову к небу, держа открытым
своё веко левого глаза. Медленно сделал полный поворот.
Когда он закончил, он почувствовал разочарование.
Сверкания солнца увидеть не удалось. Сержант внезапно
впал в депрессию. Но не настолько, чтобы сдаваться. Он
пополз вперёд. Что-то жёсткое и колючее дотронулось до
его кожи. Маленький куст. Маленький куст... Тогда рядом
должно быть ещё несколько. Кусты могли помешать ему
увидеть солнце, особенно если оно только немного при-
поднялось над горизонтом. Он сразу же понял. Если бы он
мог увидеть солнце, он бы смог сориентироваться. Шер-
шавин встал, чтобы кусты не загораживали солнце. Через
несколько секунд он улыбнулся, но затем вздрогнул от
боли. Его губы были чёрными, покрытыми грязной кор-
кой, и улыбка стоила ему трещин на коже. Неважно. Он
почувствовал другую боль, но это было хорошо — боль от
51
того, что он смотрел прямо на солнце левым глазом. Он
знал направление на восток.
Итак, у него была точка опоры. Он знал, куда идти. Он
натянул одежду и пополз. Для равновесия он хватался за
кусты, которые касались его кожи. Он должен добраться
до озера. Когда он чувствовал, что он терял направление,
он открывал глаз и смотрел, в какой стороне солнце.
Шершавин понимал, что если он хочет выжить, он
должен скомпенсировать зрение остальными чувствами.
Зрение улучшалось, опухоль спадала — он был в этом уве-
рен, — но не знал, как долго это ещё могло продлиться,
пока он опять сможет видеть. Когда воздух стал более
влажным, чем пока он полз по земле, он понял, что он
должен был подумать о том, что вокруг него. Конечно:
земля под его ногами. Сырая. Мягкая. Шершавин почув-
ствовал это своими коленями. Он добрался до озера.
Но он не чувствовал ликования. Сержант слишком
устал. Он отполз в кусты, снял рубаху и накрыл ею голову.
Что-то изменилось. Солнце больше не грело, и Шершавин
не удивился, когда почувствовал первую упавшую на него
каплю дождя. Он услышал, как по листьям над ним стучат
капли. Рубаха защищала его лицо от дождя, и он заснул.
Когда он проснулся, полностью освежившийся, было
опять темно. Дождь уже не капал. Шершавин надел на
себя рубаху и выполз из-под куста. Он сидел тихо, пытаясь
восстановить дыхание. Он слышал голоса, но не мог опре-
делить их происхождение. Сержант вслушался в них и за-
стыл. Немцы! Он засунул руку в карман, доставая гранату,
и вдруг понял, что это был уже третий раз, когда он был
готов отдать свою жизнь, забрав с собой настолько много
вражеских жизней, насколько способна граната.
Голоса приближались. Казалось, что они были в не-
скольких шагах от него. Они прошли мимо. Пальцами
он почувствовал, как немного содрогнулась земля, затем
кто-то пошевелил траву рядом. Они не увидели его ночью.
Голоса удалились на достаточное расстояние. Шершавин
52
глубоко вдохнул. Они были очень близко. Долгое время он
просто сидел в тишине. Птицы. Лицо стало согреваться.
Рассвет. Он ждал, пока он снова не узнает направление на
восток. Было очень тепло. Сержант снял одежду, чтобы её
посушить. Он лёг на землю и вспомнил, что прошло много
времени с тех пор, как он в последний раз ел, и удивился,
что совсем не чувствовал голода.
Пора. Шершавин оделся и пополз. Час или даже два
прошло до тех пор, как он застыл почти в страхе. Он уви-
дел перед собой что-то зелёное. Он мог видеть! Немного,
но бесконечно лучше, чем раньше. Было немного странно
так видеть: он мог различать цвета предметов, но не их
форму. Неважно; если ему стало лучше, значит, зрение
продолжит восстанавливаться. Сержант понимал, что
он должен был столкнуться с ещё большей болью, чтобы
окончательно вернуть себе способность видеть. Он чув-
ствовал, как будто кто-то нажимал пальцем на его глаз.
Борьба за то, чтобы вернуть зрение, стала слишком слож-
ной. Шершавин закрыл глаза и отдохнул.
Пришло время идти. Но пока не на ногах. Он должен
ползти. Но полз с передышками. Его руки были в мозолях,
потому что он был сапёром. Теперь на его руках и ногах
стало ещё больше мозолей. Сержант полз всю остальную
часть дня и прилёг отдохнуть, только когда «увидел», как
постепенно наступила ночь.
Но этой ночью ему было теплее, чем когда он в первый
раз очутился в темноте. Шершавин посчитал это хорошим
знаком. К нему возвращалась его сила. Ему стало легче
держать глаз открытым, и он был очень удивлён, когда по-
нял, что даже в темноте может немного различать формы
предметов. Шершавин услышал негромкий звук ручья и
спустился к маленькому ущелью, в котором тот тёк. Вне-
запно он услышал голоса. Он затаил дыхание и вытащил
гранату. Его сердце замерло. Русские голоса! Его сердце
так сильно билось в груди, что он не мог выговорить ни
слова. Он поднялся на локте.
53
«Помогите! — крикнул он. — Помогите! Сюда!»
Никто его не услышал. Шершавин понял, что его голос
был слаб, он звучал немногим громче громкого шёпота. Его
охватило отчаяние, и он быстро пополз вперёд. Вдруг он
поскользнулся и упал. Беспомощный, он ожидал глухого
звука удара, а затем хруста ломающихся костей. Сержант
был удивлён, даже поражён тем, что упал, не получив ни
единой травмы. Он привстал и почувствовал рукой рядом
с собой стену. Стену? Шершавин прощупал стену от земли
до верха. Она была высотой не более полутора метров. Он
пощупал её ещё раз кончиками пальцев. Стена оказалась
гладкой, на ней изредка встречались небольшие длинные
неровности. Сержант понял, что это было. Неровности
были сделаны лопатой. Он был в траншее.
Русской? Или немецкой? Неизвестно. Шершавин по-
искал какой-нибудь предмет вокруг себя. Его пальцы на-
щупали гранаты. Он взял одну обеими руками и ощупал её
со всех сторон. Это была немецкая граната.
Теперь он понял, что слишком сильно отклонился от
курса и набрёл на немецкие траншеи. Шершавин взглянул
на небо. Раньше он видел несколько ярких звёзд, но те-
перь их не было. Должно быть, небо заволокло облаками.
Прекрасно! Он продумал свой путь в ту сторону, где, он
думал, должны были находиться русские позиции, и опять
пополз. На него начали падать небольшие капли дождя, и
вскоре небольшой дождь превратился в затяжной ливень.
Сержант почувствовал себя одиноко без своих товарищей.
На него накатилась тоска. Но он боролся со своими чув-
ствами и в то же время продолжал ползти.
Шершавин резко остановился. Лбом ощутил что-то
острое. Только острый предмет. Больше ничего. Сержант
понял, что это. Колючая проволока. Он опять вслушался,
и ночь ответила молчанием. Он приподнял самую ниж-
нюю проволоку и пополз под заграждением, прижался к
земле. Отталкиваясь от земли локтями, он полз, как змея.
54
Пехотинцы, вооруженные пистолетами-пулеметами
и противотанковыми гранатами в ожидании немецкой
атаки
Низкая трава облегчала ему путь и помогала ему двигаться
почти бесшумно. Шершавин полз медленно. Прежде чем
сдвинуть тело, он выпрямлял руку, чтобы прощупать путь
перед собой.
Это спасло ему жизнь. Сержант почувствовал неболь-
шой штырь в земле. От этого штыря шла проволока. Ему
не нужно было видеть, чтобы осознать опасность. Он
аккуратно провёл пальцем по проволоке. Через шесть
метров проволока уходила под землю. Мина-растяжка.
Шершавин покивал, ощущая удовлетворение. Этого он и
ожидал. Минные поля обычно располагались перед колю-
чей проволокой. Опасность миновала. Как сапёр, он знал,
как такие минные поля устанавливались и где ожидать
следующую мину. Вокруг него была смерть, но печаль и
досада пропали.
Теперь всё зависело только от него. Ему не нужно было
зрение, чтобы знать, что было вокруг него. Он много раз
55
до этого проходил через такие минные поля. Его опыт был
на его стороне. Он передвигался осторожно, рассчитывая
каждое своё движение, чтобы избежать ошибок, каждая
из которых могла бы стать фатальной. Его руки шли перед
его телом, и он нащупал ещё один штырь со смертельной
проволокой. Шершавин провёл пальцами по проволоке
от штыря по проволоке до земли и обратно. Теперь он знал
положение мины. Он перекинул одну ногу через прово-
локу, а затем другую. Он нагибался, двигался на коленях,
затем ложился на живот и опять полз.
Впереди было спасение и его люди. Время текло мед-
ленно. Весь мир для него превратился в поле с минами,
по которому он полз, как ящерица. Ничто не могло ему
помочь. Одно-единственное неверное движение, и всё
бы исчезло в ослепляющей вспышке. Так, медленно,
но верно он двигался всю ночь, и узнал об этом, только
тогда, когда левым глазом увидел загорающийся горизонт.
Перед собой он почувствовал куст. Дальше двигаться не
имело смысла. Едва ли немцы не заметили бы его, ползу-
щего через поле к русским позициям. Шершавин заполз
в кусты и устроился в них. Он хотел поспать. Через не-
сколько секунд он открыл глаза. Кусты... скроют ли они от
взора немцев? Нельзя было так рисковать. Днём он мог бы
найти место получше.
Ещё двадцать минут он полз. Возможно, даже ещё
дольше; неважно. В своём небольшом круге зрения он
увидел окоп. Стены этого окопа были сделаны лопатой.
Частично они были закрыты брёвнами. Это означало, что
окоп был недавно занят. Тогда почему он был пустым?
Шершавин попытался разглядеть что-нибудь поподроб-
нее, но своим повреждённым глазом не мог видеть лучше.
Шершавин, двигаясь ощупью, заполз в окоп, переходив-
ший в траншею. Он остановился, и по его лицу располз-
лась широкая улыбка. Это был его собственный окоп!
Почти на месте. Всё ещё не в полной безопасности,
но уже гораздо лучше, чем раньше. Он не мог теперь до-
пустить ни одного промаха. Позиции, до которых ему так
56
нужно было добраться, были недалеко за кустами. Шер-
шавин должен был найти телефонный кабель. Он должен
был быть где-то рядом. Через несколько минут он нашёл
этот кабель, едва заметный в траве. Сержант опять лёг на
живот и пополз как ящерица, держась руками за кабель.
Он знал карту этой местности. Через двадцать — двадцать
пять минут он будет на месте.
Шершавин не мог пошевелиться. Ему пришлось
сильно постараться, чтобы понять, что происходило. Его
тело не слушалось его. Он слишком долго не ел, не пил
воду, он был сильно изранен, долго не спал. Он понял это,
и его тело отказывалось двигаться. Шершавин ругался и
проклинал всё на свете, бил кулаком по ногам. Он оска-
лил зубы, пытался вызвать боль, делал всё, чтобы заста-
вить своё онемевшее тело двигаться. Сержант попытался
подняться на ноги, но пошатнулся и упал. Он проклинал
себя, тащился по земле, перерывая пальцами землю, он
полз по грязи. Слёзы покатились по его щекам. Ещё пару
шагов. Так он полз по грязной неровной земле.
Вдруг он услышал какой-то звук. Шершавин не смог
идентифицировать этот глухой звук, раздавшийся в небе
над ним, но он рефлекторно сжался и прижался к земле.
Артиллерийский снаряд, уже подлетавший к земле. Этот
звук он до этого слышал множество раз, и он уже научился
реагировать на него, не думая. Это заставило его при-
жаться к земле, чтобы выжить. Секундой позже рядом с
ним раздался звук взрыва, и его окатило грязью. Он услы-
шал свист осколка снаряда прямо около земли. Если бы
он стоял, его бы точно разрезало этим осколком.
Ещё один снаряд упал с неба и взорвался. Затем тре-
тий, прогремевший где-то за ним. Шершавин лежал на
земле, лицом в траве, накрыв голову руками, как будто эти
мягкие руки могли уберечь его от огня и стали. Взорвался
ещё один снаряд, на этот раз ближе, его осыпало землёй и
камнями. Шершавин не чувствовал страха. Он зашёл так
далеко, чтобы так глупо умереть?! Его охватила ярость.
57
Взорвались ещё два снаряда. Один далеко, другой до-
статочно близко, чтобы тряхнуть его тело. Сапёр ничего
не узнал о последних двух взрывах. Он уже заснул.
Они нашли его, спящего на земле, с головой, лежав-
шей на ладони, на его лице читались усталость и странное
чувство удовлетворения.
Через неделю немцы ударили со своих позиций, чтобы
начать Курскую битву. Бронированные машины насту-
пали на русские укрепления. Они медленно отступали.
Затем началась контратака. Русские отбросили немцев.
Один из людей, которые двигались обратно к Харькову,
был удостоен звания Героя Советского Союза.
Шершавин был одним из тех немногих людей, которые
когда-либо были удостоены такой чести.
Посмертно.
Человек, который жив по сей день.
Оказалось, что награда была дана ему ещё тогда, когда
он был за линией фронта, когда его уже считали погиб-
шим.
СПОРЫ ПО ПОВОДУ РОЛИ КУРСКОЙ БИТВЫ
В ИСТОРИИ
Если бы вы были русским, вы бы знали о двух войнах,
шедших с 1941 года по май 1945-го.
Первая из них известна всему миру: Вторая мировая
война.
Но есть и другая, и она известна как Великая Отече-
ственная война. Она занимает тот же самый период, с
1941 года по май 1945-го, когда остатки немецких воору-
жённых сил из последних сил, в полной беспомощности,
пытались наносить удары по русским войскам.
Русские чётко разделяли эти два конфликта. Вторая
мировая война была, конечно, противостоянием между
силами нацистов и союзников. Основными странами,
принимающими участие в боевых действиях, были Ве-
ликобритания, Соединённые Штаты и Советский Союз,
58
объединённые против нацистской Германии и Японской
империи.
Но что же такое была Великая Отечественная война?
Этот конфликт, включавший в себя борьбу только между
Россией и Германией, русские считают основным про-
тивостоянием Второй мировой войны. Она считается
особенной. Что касается официальной истории, как она
интерпретировалась в Советском Союзе, все остальные
происходившие в мире события целиком и полностью
зависели от хода схватки между двумя гигантскими воен-
ными машинами на европейском континенте.
Русские убеждены (если, конечно, они не учитывают
таких факторов, как ядерная бомба), что если бы Великая
Отечественная война не была бы ими выиграна, союзники
никогда бы не достигли победы во всей Второй мировой
войне. В худшем случае — немцы и японцы захватили бы
весь мир. В лучшем — Соединённые Штаты пошли бы на
мирные переговоры и в результате остались бы маленьким
островом на планете, где остальными континентами пра-
вил бы враг.
А Великая Отечественная война полностью зависела от
исхода Курской битвы.
Нельзя говорить о значении Курской битвы, не при-
няв в расчёт точку зрения русских, хотя бы не выслушав
их аргументы, говорящие, что английские и американ-
ские историки сделали всё возможное, чтобы фальсифи-
цировать итоги Второй мировой войны и умалить заслуги
Советской Армии. Если эти подозрения верны, то мы за-
блуждались относительно вклада русских в наш общий
статус победителей в войне. Если же они неверны, это по-
могло бы объяснить неприязнь советских историков к их
западным современникам. Тем не менее, вне зависимости
от того, правда это или нет, поскольку русские верят в это,
они будут вести себя соответствующим образом.
Г. Колтунов и Б. Соловьёв, научные сотрудники Инсти-
тута военной истории при Министерстве обороны СССР,
59
закончили в 1970 году доскональное исследование Кур-
ской битвы, опиравшееся на многочисленные документы,
включая личные записи её участников с обеих сторон: и
немцев, и русских.
Колтунов и Соловьёв пишут, что в Курской битве не-
мецкая военная машина встретила настолько сильное
сопротивление, что вынуждена была поменять наступа-
тельную тактику на оборонительную на протяжении всего
немецкого фронта. Они настаивают на том, что Вермахт
не просто перешёл от наступления к обороне.
Полковник В. Секистов хвалит работу Колтунова и
Соловьёва и отмечает:
Советские историки показали, что победа Советского
Союза и поражение гитлеровской Германии под Курском
оказали решительное влияние на мораль войск и населе-
ния Германии и её союзников, так же как и на положение
дел в Европе. Неверие в победу стало распространяться не
только среди солдат, но и среди офицеров и даже генералов
Вермахта. Ширилось движение Сопротивления во Франции,
Норвегии и Болгарии, а особенно — в Югославии и Албании.
Кажется, что русские историки настаивают на том, что
волны шока от поражений на Курской дуге распространя-
лись на дальние расстояния и давали моментальные резуль-
таты. Следовало бы рассмотреть этот вопрос с помощью
наиболее беспристрастных исследователей истории этой
войны. Это было бы немного лучше со стороны писателя,
чем поднять с вопрошающим выражением лица бровь и
спросить, действительно ли Сопротивление во Франции
усилилось так быстро, так сильно в результате Курской
битвы? Или же русские, даже университетские историки,
действительно верят в то, что они могут объяснить удалён-
ные события (которые, в случае французского Сопротив-
ления, были организованы британцами и американцами, в
частности в порядке подготовки вторжения, состоявшегося
годом позже) следствием Курска и только Курска?
60
В другой отсылке на взаимосвязь отношений руково-
дителей союзников и битвы под Курском полковник Се-
кистов делает примечательное заявление:
Огромное влияние победы Советской Армии под Курском
на ход Второй мировой войны было отмечено Ф.Д. Рузвель-
том, президентом Соединённых Штатов Америки. В спе-
циальном послании главе Советского правительства от
6 августа 1943 года он писал, что в течение месяца гран-
диозных боёв Советские вооружённые силы своим умением,
храбростью, самоотверженностью и стойкостью не только
остановили долго готовившееся германское наступление, но
и провели успешное контрнаступление с далеко идущими по-
следствиями.
Продолжая отсылки на комментарии времён войны в
Соединённых Штатах, Секистов писал:
В то время американская пресса подчёркивала, что по-
беда Советской Армии открыла «новую эру» войны, харак-
терной чертой которой были «действия России как мощной
военной силы».
Это едва ли подтверждает верность утверждений о том,
что западные историки умаляли заслуги русских. Дей-
ствительно, это было сказано, ещё когда боевые действия
были в полном разгаре. Замечание президента США было
сделано, когда битва ещё продолжалась.
Возможно, некоторые чувствуют элемент паранойи в
жалобах русских историков на то, что Запад недооценил
их успехи в войне. Относиться к речи Рузвельта, говоря,
что он признал, что русские поставили огромную точку в
Курской битве, означало бы переоценить её результаты.
Рузвельт ничего не признавал, учитывая то, что призна-
ние следует за давлением врага на какое-либо непокорное
ему общество. Семантика? Конечно, да, негодование рус-
ских по поводу недооценивания значения Курской битвы
в истории выражается в таких колкостях, основанных на
61
игре слов. А когда русский разгневан, особенно если он
чувствует, что его страна будет забыта в исторических кни-
гах, он возвращается к старым и хорошо известным ме-
тодам — высокопарным идеологическим суждениям. Это
глупо, потому что в таких нелепых выходках нет нужды.
Как бы то ни было, исход здесь не столько в том, как мы
понимаем значение Курской битвы, руководствуясь логи-
кой, сколько в том, как ощущают это русские, будто их так
жестоко недооценила кучка людей, записывавших исто-
рию войны для большинства тех, кто находился за грани-
цей Советского Союза.
В журнале «Советское военное обозрение», вышед-
шем в августе 1971-го, полковник Секистов (являющийся
также профессором истории) отмечает, что великая битва
под Курском
...занимает прочное место также и в послевоенных тру-
дах буржуазных историков. Например, в вышедшей недавно
в США книге «Курск: Битва Танков» («Kursk: The Clash of
Armor») её автор Дж. Джукс (G. Jukes) признаёт среди про-
чего, что Курская дуга стала крупнейшим в мире сражением
с использованием бронетехники. В свою очередь, X. Болдуин
(Н. Baldwin) отмечает, что в этой битве была сбита значи-
тельная часть самолётов германских ВВС, благодаря чему
союзники получили абсолютное преимущество в воздухе над
Средиземным морем, в то время как англо-американские
операции не приводили к существенному ослаблению Герма-
нии ни на море, ни в воздухе, не ослабили они и наземной мощи
Германии.
Давайте рассмотрим поподробнее вот это.
У автора здесь, конечно, нет намерения отходить от
основной темы, которой является всё же Курская битва,
а не несколько близорукая (и даже с оттенком паранойи)
точка зрения полковника Секистова, который, кажется,
просто не может отклониться в своих протестах от линии
партии. Снова и снова он цепляется за термин «признать»
62
в отношении Джеффри Джукса, целью всей книги кото-
рого было отдать должное в отношении к одной из вели-
ких поворотных точек войны тем, кому это положено —
русским.
Замечания Секистова относительно «признаний» Хэн-
сона Болдуина дают основание внимательно рассмотреть
его аккуратность в отношении основных событий войны.
Замечательный полковник-профессор довольно ловко
«принял», жонглируя имеющимися фактами, что превос-
ходство в воздухе над Средиземноморьем было достигнуто
благодаря событиям в России. Можно даже подумать, что
решительное превосходство в силах, собранных в Среди-
земноморье против германских ВВС, почти никак не по-
влияло на завоевание превосходства. Да и разгром Люфт-
ваффе в Северной Африке тоже почти не дал эффекта. Ну
а отвлечение огромного количества немецких истребите-
лей против собранных в Англии бомбардировочных армад
союзников эффекта вообще не имело.
Если бы мы приняли образ мыслей Секистова, почему
бы честно не признать, что огромное количество немец-
ких истребителей, связанных британскими и американ-
скими ВВС, тысячи дополнительных немецких самолё-
тов, которые могли бы применить немцы, не могли бы
изменить итог сражения под Курском? Как изменился бы
баланс сил, если в бурлящий в Центральной России котёл
бросить наземные силы — пехоту, танки, бронемашины,
боеприпасы, использованные на других фронтах против
Британии и США?
Несмотря на то что все эти обстоятельства прямо или
косвенно помогали русским сокрушить нацистского ис-
полина, полковник Секистов идёт ещё дальше в его опи-
сании удалённых последствий титанической битвы:
...ни одна битва не была объектом таких бессовестных
фальсификаций, как Курская. И это не случайно. Именно
победа Советской Армии под Курском стала переломным
моментом Второй мировой войны и привела гитлеровскую
63
Германию на грань катастрофы. Она также положила ко-
нец надеждам реакционных империалистических кругов на
то, что они смогут диктовать условия Советскому Союзу,
ослабленному войной.
Приведённое выше замечание является великолепным
примером того, почему исследование основных событий
русской истории так часто является безумно сложным.
Как можно разделять информацию — голые факты и про-
фессиональные военные суждения — от неуместных и
неожиданных восхвалений линии партии? Почти ни один
из предоставляемых русскими источников не свободен от
таких вставок. Они прячутся за каждой страницей, режут
глаз в каждой строчке.
Есть ли правда в заявлениях русских, что значение Кур-
ской битвы преуменьшалось преднамеренно? Является ли
это своего рода трансокеанским заговором, участниками
которого мы все являемся? Я, например, не в курсе подоб-
ных махинаций, и мне кажется, что полковник Секистов
и его коллеги только вредят себе, пытаясь произвести впе-
чатление такими неумными заявлениями.
Но являются ли эти утверждения полностью беспо-
чвенными? Это совсем другой вопрос, и лучше всего вновь
предоставить слово полковнику. Он продолжает:
Любимым методом фальсификаторов является замал-
чивание этой гигантской битвы. Например, такие публи-
кации по истории Второй мировой войны, как «Иллюстри-
рованная история Второй мировой войны фонда Америкен
Херитейдж» К. Зальцбергера (The American Heritage Picture
History of World War II, C. Sulzberger) и «Гитлер и Россия»
Т. Хиггинса (Hitler and Russia, Т. Higgins), ссылаются на сра-
жения под Эль-Аламейном и Мидуэем, в Тунисе и Сицилии, в
Южной Италии и на тихоокеанских островах, но в них нет
ни единой строчки о Курской битве. Множество буржуаз-
ных историков продолжают повторять версию, что в пла-
нах немецкого верховного командования германское насту-
64
пление не занимало серьёзного места, то есть преследовало
«ограниченные цели».
Факты, однако, свидетельствуют об обратном. В самом
деле, сложно утверждать, что действия лучших соединений,
большей части сил, собранных Гитлером летом 1943 года
под Курском, преследовали всего лишь «ограниченные цели».
Свыше 100 немецких дивизий — приблизительно половина
дивизий, действовавших в то время на советско-германском
фронте, одна за другой бросались в эту битву. Кстати,
большинство этих дивизий, как показали советские исто-
рики Г. Колтунов и Б. Соловьёв, были специально подготов-
лены для решительного удара и были наиболее боеспособными
соединениями.
Полковник Секистов затем переходит в своих аргумен-
тах к признаниям врагов. Это нехарактерно для обычного
советского отношения ко всему, что заявлено, признано
или иным способом декларируется немецкими офицерами
или официальными лицами, но в данном случае это слу-
жит весомым подтверждением аргументов полковника.
Гитлеровские войска понесли тяжёлые потери. Даже со-
гласно заниженным цифрам гитлеровского командования, за
пятьдесят дней боёв гитлеровцы потеряли 50 000 человек
убитыми, пропавшими без вести и тяжело раненными, до
1500танков, 3000орудий и более 3700самолётов. Гитлеров-
ский генерал (Ф.В. фон. — M.KJ Меллентин был вынужден
признать, что «в Курской битве, в которой наши войска
атаковали с отчаянной решимостью победить или умереть,
лучшие соединения германской армии были уничтожены».
Другой гитлеровский генерал Г. (Гейнц. — M.KJ Гудериан
(...) отметил: «Врезультате провала операции «Цитадель»
мы потерпели сокрушительное поражение... Инициатива
полностью перешла к противнику». Под Курском, согласно
мнению западногерманского историка (Вальтера. — M.KJ
Гёрлица, «последние соединения, способные проводить на-
ступательные операции, были сожжены, превращены в пе-
65
пел, и хребет немецких танковых сил был сломан». Это, как
правильно заметил Маршал Советского Союза И. Конев,
была «лебединая песня» немецких танковых войск.
Далее полковник Секистов переходит к сравнениям:
Понимая важность победы Советской Армии в битве
под Курском, выигранной в отсутствие Второго фронта в
Европе, некоторые буржуазные историки, дабы минимизи-
ровать её значение, ищут различные обстоятельства, ко-
торые, с их точки зрения, были «благоприятными» для со-
ветских войск. Некоторые из них заходят настолько далеко,
что приписывают эту победу... успехам англо-американских
войск на Средиземноморском театре. Так, американский
историк Р. Лекки считает, что летом и осенью 1943 года
основные события, приковавшие к себе внимание всего мира,
развивались в Средиземноморье. Не принижая значения опе-
раций союзников на упомянутом театре, следует отме-
тить, что Курская битва стартовала раньше (5 июля), чем
высадка союзников в Сицилии (10 июля). Простое арифме-
тическое сравнение тоже весьма показательно: 50 лучших
немецких дивизий, включая 16 танковых и моторизованных,
были сконцентрированы под Курском в районе планировав-
шегося наступления, тогда как на Сицилии союзникам про-
тивостояло только 9 итальянских и 2 немецких дивизии...
Теперь, подведя основу, полковник переходит к доби-
ванию:
Совершенно ясно то, что по сравнению с титанической
битвой под Курском ограниченный успех англо-американских
сил в Средиземноморье не имел серьёзного влияния на ход
Второй мировой войны. На средиземноморском театре опе-
рации и действия англо-американских сил не отвлекли суще-
ственных германских сил. Генерал Дуайт Эйзенхауэр, Вер-
ховный командующий союзными войсками, признал (снова
признал! — М.К./ что боевые действия в Средиземноморье
свелись к вспомогательной операции. Основные операции,
66
как указывал Уинстон Черчилль, проходили на советско-
германском фронте, где три гигантских сражения — Кур-
ское, Орловское и Харьковское, прошедшие в течение всего
двух месяцев, — предопределили коллапс немецкой армии.
Эти признания (М.К.) выдающихся американского и бри-
танского государственных деятелей полностью вскрывают
банкротство тех фальсификаторов истории Второй миро-
вой войны, которые пытаются свести к нулю вклад совет-
ского народа в разгром гитлеровской Германии — ударного
отряда мирового империализма.
Неужели мы в действительности так плохи? В замеча-
ниях Секистова есть доля правды, особенно в отношении
исторических исследований, которые пытаются исказить
картину Второй мировой войны и которые фактически
представляют искажённое видение масштаба операций
различных союзнических сил. Не является секретом то,
что большая часть истории русского фронта не доходит до
писателей, редакторов и издателей исторических книг.
Но есть одна проблема. Плохо, что Секистов тоже на-
ходится по эту сторону забора. Плохо, что он не проводит
годы, подобно «буржуазным историкам», в попытках за-
получить достоверную информацию от Советского Союза.
Неудивительно, что информации об огромной роли Со-
ветского Союза в Победе над Германией столько, сколько
есть. Есть масса стен, которые необходимо пробивать, и
куча лабиринтов, через которые нужно пробраться, чтобы
получить помощь и содействие от советских инстанций,
только для того, чтобы рассказать наконец русскую исто-
рию войны.
А когда контакт наконец установлен, начинается топ-
кое болото, через которое нужно продираться шаг за ша-
гом, под яростные крики о линии партии, которые, при
всей их важности для русских, представляют мало инте-
реса для исследователей реальных фактов. Это делает по-
пытки представить точку зрения русских разочаровываю-
щим занятием.
67
Из протестов Секистова можно сделать вывод, что со-
ветские официальные лица всегда готовы сделать шаг на-
встречу в предоставлении точных данных о привлечённых
силах, понесённых и причинённых противнику потерях.
Такой вывод будет в высшей степени ошибочным, по-
скольку в их многолетних попытках привлечь внимание к
их доблести и достижениям русские редко приводили точ-
ные цифры вместо грубой и не заслуживающей доверия
пропаганды.
Вот одно подтверждение этого. Во время и вскоре по-
сле Курской битвы русские заявили, что за 18 дней, с 5 по
23 июля, их авиацией, поддерживающей войска в районе
Курска, были сбиты в воздушных боях не менее 1392 не-
мецких самолётов. Это составляет до 70% всех немецких
самолётов первой линии под Курском. Заявка была на-
столько явно смехотворной, что русские предпочли про-
сто удалить эти цифры из дальнейшей истории Великой
Отечественной войны.
Они их не поправили. Они их просто удалили.
За тот же самый период в восемнадцать дней русское
командование подтвердило уничтожение 2900 немецких
танков. Не «повреждение и уничтожение», а именно «уни-
чтожение».
Интересная цифра — если посчитать все немецкие
танковые силы, вовлечённые в события под Курском, их
окажется всего 2700.
Решение проблемы попытки описания такой гигант-
ской битвы, как Курская, — в том, что мы нуждаемся в
правде, а не в фальшивых заявлениях или в гневных ука-
заниях советских историков, одержимых идеей о суще-
ствовании гигантского разветвлённого заговора, направ-
ленного на лишение русских их монументальных заслуг в
уничтожении немецкой военной машины.
Часть 2
ОПЕРАЦИЯ «ЦИТАДЕЛЬ»
РАЗНОГЛАСИЯ В ВЫСШЕМ НЕМЕЦКОМ
КОМАНДОВАНИИ
Как и многие другие операции, «Цитадель» была дети-
щем различных планов, директив, манипуляций и махи-
наций многих высокопоставленных чиновников и офице-
ров нацистской Германии. Но бой, ставший впоследствии
величайшим танковым столкновением в истории, сильно
отличался в плане командования от остальных сражений.
Только один человек был полностью ознакомлен со
всеми важнейшими частями плана. Только один человек
имел право отменять приказы, менять их и вообще управ-
лять всем в его поле зрения. Этот человек был абсолют-
ным лидером Третьего рейха — это был Адольф Гитлер.
Таким образом, любая оценка Курской битвы, особенно
со стороны Германии, должна учитывать личное участие
(или вмешательство) этого человека. Это та ситуация, в
которой быстро развиваются разногласия, точки зрения
доходят до прямо противоположных, и это было как раз
то, что случилось. Высшее командование Германии разде-
лилось на два дома.
Есть старая аксиома — то, о чём ты не знаешь, тебе
не вредит. Но стоило бы ввести ещё одну аксиому о том,
что первая аксиома — наихудшее когда-либо сделанное
утверждение и особенно это относится к военному делу.
69
В чём угодно столь грандиозном, как крупномасштабное
сражение, неизвестные факторы играют большую роль,
чем то, что, казалось бы, ясно видно непосредственным
участникам.
Сражение, которое должно было разыграться в районе
Курска летом 1943 года, неизбежно должно было прохо-
дить с учётом опыта, извлечённого из предыдущих боевых
действий. Люди руководствуются аксиомами, и одна из
них гласит, что история повторяется. Есть ещё небольшое
дополнение, что история может повторяться, но не бук-
вально.
Если рассмотреть начало немецкого наступления
1941 года и события, произошедшие в районе Курска в
Центральной России в 1943 году, можно заметить повто-
рение некоторых элементов в этих сражениях. Сэр Бэзил
Лиддел Гарт (Basil Liddell Hart), один из наиболее наблю-
дательных историков, пишущих о Второй мировой войне,
замечает на странице 174 своей книги «По ту сторону
холма» («The Other Side of the Hill»), что проблема снаб-
жения армии стала одной из самых значимых проблем во
вторжении в Россию. Недостаточно, чтобы ударная армия
углубилась глубоко во вражеский фронт, если эта армия не
снабжается достаточно топливом, боеприпасами и запас-
ными частями, необходимыми для поддержания её силы
и мобильности. Немцы очень гордились своими танками,
и небезосновательно: они вдребезги разгромили укрепле-
ния русских.
Но они входили в страну с плохими и старыми комму-
никациями, с дорогами, сделанными из рук вон плохо, с
дорогами, которые становились непроходимыми боло-
тами, когда небо становилось тёмным и на землю начинал
капать дождь.
Бронетехника была способна передвигаться по таким
дорогам, разумеется: это же были танки, самоходные уста-
новки и так далее. Но транспорт, доставлявший припасы и
70
«Фердинанд» по пути на фронт. Июнь 1943 года
бензин, был моторизованным. А это означало невозмож-
ность дальнего вторжения. Лиддел Гарт отмечает:
«Если бы советский режим обеспечил бы её (Россию. —
M.KJ системой дорог, сравнимой с таковой на Западе, он,
вероятно, был бы побеждён в короткий срок. Германские ме-
ханизированные части были остановлены плохими дорогами.
Но это заключение имеет и другую сторону. Немцы упу-
стили победу, поскольку основой их мобильности были ко-
лёса, а не гусеницы. Транспорт застревал на этих грязных
дорогах, хотя танки ещё могли двигаться.
Танковые войска с гусеничным транспортом могли бы за-
хватить жизненные центры русских задолго до осени, невзи-
рая на плохие дороги».
Ранее мы отметили, что операция «Цитадель» не про-
сто родилась в уме Гитлера и его генералов. Она складыва-
лась постепенно, рывками и частями, и с самого начала на
её подготовке сказывались изменения планов, вызванные
многочисленными факторами, которые, казалось, меня-
лись от недели к неделе. Один из факторов, бывший пол-
71
ностью на стороне Германии, — время, — был растрачен
по мелочам, на маленькие задержки, и это впоследствии
дало преимущество русским.
Мы также видели, что в марте 1943 года русские были
вынуждены уже в третий раз оставить важный город —
Харьков. И даже вмешательство в последний момент
блистательного Жукова не смогло предотвратить потерю.
Харьков был оставлен, и это стало причиной того, что
продолжение немецких операций против России начало
увязать в германской нерешительности и конфликтах
среди военного окружения Гитлера.
Фельдмаршал Эрих фон Манштейн руководил бит-
вой за Харьков. Один из лучших генералов нацистской
Германии, он требовал не только не ослаблять натиск на
русских, но и одновременно продолжать продвигаться
вперёд. Но были и другие факторы. Манштейн мог бы до-
стичь того, чего хотел, если бы фельдмаршал Гюнтер фон
Клюге, командовавший немецкими силами на севере,
также оказал бы сильное давление на русских. Иначе рус-
ские бросили бы свои резервы против Манштейна. Без
этого давления шансы Манштейна на удачное наступле-
ние сильно уменьшились бы. Но вне зависимости от этих
соображений задержка была непозволительной.
В Берлине, где Генеральный штаб обдумывал, какие
последствия это вызовет, большинство было против пла-
нов Манштейна. Его операции «Пантера» и «Ястреб», как
думали в Берлине, без наступления Клюге на севере будут
обречены на неудачу. И, что было не менее важным, на
центральной части фронта наступала весенняя оттепель.
Никто не хотел идти в наступление в это время — лёд, по-
крывавший землю, таял, и все дороги тонули в слякоти, а
это могло сильно затормозить наступление.
Сразу же, как только Манштейн закончил продвиже-
ние, его войска завязли. Все значительные попытки штур-
мовать русские укрепления и занять территорию прова-
ливались почти каждую ночь. Пришло время отступать.
72
Немцы оттянули назад с фронта все свои танковые диви-
зии. Затем те пехотные части, которые только было воз-
можно снять с передовой, отступили с фронта.
В районе Харькова все вооружённые силы были со-
браны вокруг XLV1II танкового корпуса. Немецкие ко-
мандиры сразу же начали тренировки, чтобы убедиться,
что воевавшие зимой солдаты смогут воевать и в изме-
нившихся условиях. И это было не просто бесполезной
попыткой, тренировку проходили солдаты, шли крупно-
масштабные манёвры. Пока немцы ускоряли свою трени-
ровочную программу, фронт уже отзывался выстрелами
малых и тяжёлых орудий, хотя крупных сражений не
было. Генерал-майор Ф.В. фон Меллентин, командовав-
ший бронетехникой в зоне Харькова, должен был держать
своих людей в готовности к тому, что сражение может бы-
стро возобновиться.
Как оказалось, учебные бои стали единственными бо-
ями его войск на какое-то время.
Гитлер и его штаб были вынуждены приспособить свой
план к неблагоприятным обстоятельствам. Все они со-
глашались, что у Германии было недостаточно сил, чтобы
провести быстрое и спланированное наступление на Рос-
сию. Гитлер, чьи надежды и мечты, казалось, менялись от
недели к неделе, ликовал, видя отличную возможность
вторгнуться в Москву, но сейчас, в марте 1943 года, его
больше заботила проблема, как дальше будет продви-
гаться его армия.
Для начала нужно было достичь хотя бы общего согла-
сия между генералами по поводу положения Германии.
Было нетрудно прийти к согласию по поводу того, что
суровая реальность была разочаровывающей. Во-первых,
Америка и Великобритания напрягали все свои силы,
чтобы осуществить вторжение в Европу. Когда это втор-
жение планировалось, было неизвестно, неясно было,
произойдёт ли оно в 1943 или 1944 году. Но оно точно
должно было состояться, и это потребовало бы огромных
73
усилий со стороны немецкой армии и авиации, чтобы от-
бить это наступление.
Но если на континент готовилось вторжение, как могла
Германия переправить свою авиацию на восток, на русский
фронт, с тем чтобы провести крупномасштабную атаку на
Россию? Некоторые генералы были убеждены, что если
бы эти силы были доступны, немецкая армия одержала бы
колоссальную победу над Советским Союзом.
Но могла ли Германия так рисковать, ослабляя Атлан-
тический вал? Ситуация была непростой. Япония уже
выстрелила свои лучшие стрелы в тихоокеанской войне.
Несмотря на то что Япония заняла большие территории,
в тихоокеанской войне им постоянно приходилось сра-
жаться с морскими и воздушными силами Соединённых
Штатов, и они сильно уменьшили силы Японии. Итак,
японцы были вынуждены защищаться, Соединённые
Штаты наращивали свою силу на море, а Германия не
могла ждать помощи от союзников.
Италия была тем еще подарком для Берлина. Вообще-то
итальянское правительство было готово платить любую
цену, чтобы избежать ужасной мясорубки на русском
фронте. Что же до других союзников Германии или даже
не союзников, но стран, посылавших солдат на русский
фронт, единственное, чего они хотели, — найти выход с
этого самого Восточного фронта.
Мы не будем сейчас интересоваться тем, как они раз-
решали ситуацию, Гитлер и верхушка ОКВ (штаб опера-
тивного руководства вооружёнными силами Германии)
и ОКХ (штаб главного командования сухопутных войск)
пришли к соглашению по двум пунктам. Первый — что
союзники собирались вторгнуться на континент из Ан-
глии, и второй — что в 1943 году Германия не будет в со-
стоянии провести масштабное наступление на Восточном
фронте.
Кажется, это единственное, в чём генералы согласи-
лись. В остальном же они разбились на две группы. Одна,
74
возглавляемая фельдмаршалом Альфредом Йодлем и выс-
шим командованием вооружёнными силами, рекомендо-
вала ещё настойчивее, чем даже Гитлер, что необходимо
перебросить с русского фронта как можно больше сил на
Средиземноморье и на Атлантический вал. Русский фронт
лучше всего было оставить на прежнем месте.
Высшее командование сухопутными силами сразу же
предъявило множество значительных аргументов про-
тив этих действий. Действительно, штаб ОКХ мало за-
ботился о проблемах за пределами России. Они были от-
ветственны за Восточный фронт, и было справедливо, что
им всем следовало бы сконцентрировать все свои силы на
проблеме войны с русскими.
К тому же они говорили, что ситуация ухудшается.
В конце января 1943 года ОКХ могла предъявить аргумент,
что им не хватало 487 000 человек, чтобы выполнить свои
обязательства. Они указывали на острую нехватку броне-
техники; Германия вторглась в Россию летом 1941 года с
превосходно экипированными танковыми дивизиями, и в
их распоряжении было 3300 танков. Но в последнюю не-
делю января на всём русском фронте было всего 495 тан-
ков, считавшихся боеготовыми. Ещё сотни были в ре-
монте. Крайне необходимы были новые запасные части,
и хотя они доставлялись судами, они были ничем, пока не
были бы установлены на технику. Был недостаток само-
лётов, грузовиков и даже лошадей.
Они представили убедительный аргумент. Русские в
воздухе не сравнились бы с немцами ни в плане техники,
ни в плане обученности пилотов, но количество русских
самолётов увеличивалось с поразительной быстротой.
Также было важно, что и их качество улучшалось с не
меньшей скоростью. Русские улучшали качество своей
бронетехники и производили их с ошеломляющей бы-
стротой.
Когда производство русскими новых танков в количе-
ствах, превышающих количество танков, производимых
75
немецкой промышленностью, в разы, стало фактом, ОКХ
отметила, что русским была оказана сильная помощь от
Соединённых Штатов. Русские также сильно нуждались
в транспорте, обладавшем высокой проходимостью. Они
нуждались в десятках тысяч грузовиков, и они получали
их из США, таким образом давая своей индустрии воз-
можность сконцентрироваться на производстве танков.
Это также дало Советскому Союзу возможность снабжать
быстро продвигающиеся армии.
Всё это вовсе не значит, что между офицерами произо-
шёл раскол, но штаб ОКХ был согласен уменьшить силы
на русском фронте, только если будут выполнены следую-
щие условия. Требовалось, чтобы длина фронта была со-
кращена, в некоторых случаях значительно, чтобы армия
могла отступить на лучшие защитные позиции. В то же
время многие требования Гитлера по Восточному фронту
должны были быть отменены. Нужно было занять защит-
ную позицию в надежде на то, чтобы воспользоваться при
случае какой-либо слабостью русских войск.
Но Гитлер отказался. Для него продолжительная за-
щита на русском фронте означала потерю престижа в гла-
зах союзников, которых и без того было сложно держать
в рядах. Также он настаивал на том, что если бы Германия
последовала этому плану, она потеряла бы крайне важные
ресурсы оставляемых районов. Престиж и экономика —
основные причины, впоследствии оказавшиеся ложными,
по которым он отказался сужать русский фронт.
Но не только Гитлер не мог не считаться с суровой ре-
альностью, заключавшейся в том, что Германия больше
была не способна к оперативному наступлению на Рос-
сию, это убеждение разделяло всё высшее командование.
Была только одна возможность — защита. Но чтобы это
сделать, было много вариантов действий, и их внимание
начало концентрироваться на Курске.
Генерал Курт Цейтцлер, начальник Генерального
штаба, полностью соглашался с Гитлером в том, что луч-
76
шим способом обороны длинной линии русского фронта
является проведение ограниченных наступательных опе-
раций на отдельных участках. Это вывело бы советские
силы из равновесия, совершенно уничтожило бы их воен-
ные силы и уменьшило бы потери немцев до минимума.
Это должно было быть ограниченное наступление в
период, когда весенняя оттепель прошла бы свой наихуд-
ший период и дороги стали бы пригодны для колёсного
транспорта, необходимого для поддержки продвинутых
операций. Если бы армия двинулась сразу же, когда до-
роги были бы готовы, считал Гитлер, опять же при пол-
ной поддержке Цейтцлера, у русских просто не было бы
времени, чтобы подготовить наступление. Так Гитлер мог
бы достичь множества своих целей. Наступательный по-
тенциал Красной Армии был бы ослаблен. Не было бы не-
обходимости ослаблять силы на других фронтах. Немец-
кие союзники были бы сильно впечатлены ударной силой
Вермахта, в то время как сейчас многие из них ставили
под вопрос продолжение боевых действий на Восточном
фронте.
Но эти цели, надо сказать, были гораздо меньшими, чем
надежды, которые Гитлер возлагал на операцию «Цита-
дель». Хотя планирование «Цитадели» началось довольно
робко и в первых своих приказах Гитлер демонстрировал
не свойственную ему нерешительность.
13 марта 1943 года он так изложил свой стратегический
план:
«Следует ожидать, что русские после окончания зимы и
весенней распутицы, создав запасы материальных средств и
пополнив частично свои соединения людьми, возобновят на-
ступление.
Поэтому наша задача состоит в том, чтобы по возмож-
ности упредить их наступление в отдельных местах с целью
навязать им, хотя бы на одном из участков фронта, свою
волю.
77
На остальных участках фронта мы должны отражать
русские атаки, пока они не истощат свои силы. В этих ме-
стах нашу оборону нужно основательно усилить с помощью
тяжёлых орудий, дополнительных укреплений, стратегиче-
ских минных полей, центров снабжения и мобильных резер-
вов».
Именно по этой причине любой план наступления Гит-
лера начинал буксовать ещё в фазе подготовки. Причины
были разнообразными. Собственная способность Гитлера
принять твёрдое решение была существенно осложнена
постоянными сварами вокруг него, не говоря уже о веских
доводах, выдвигавшихся генералами, не всегда соглас-
ными друг с другом, но всё ещё одержимыми идеей о важ-
ности задержки операции «Цитадель».
Фельдмаршал Вальтер Модель был одним из тех воен-
ных руководителей, в ком Гитлер был уверен больше всех,
и когда Модель высказал весомые аргументы против даты
начала наступления, Гитлеру ничего не оставалось, кроме
как прислушаться к мнению своих генералов. Модель на-
стаивал, что начало атаки на русских создаст острую не-
хватку людей в пехоте, которая будет так необходима на
защитных позициях. Нужно время, настаивал он, чтобы
предпринять необходимые перегруппировки находя-
щихся на фронте войск, а также для концентрации непо-
средственных резервов.
Как только он согласился на задержку по этим при-
чинам, как Модель стал настаивать (кстати, вполне обо-
снованно), что войска должны быть серьёзно пополнены.
Модель выражал своё мнение, тщательно его аргументи-
руя. Он приводил множество разведывательных данных.
Он прилагал тысячи фотоснимков с воздуха, говоривших
об основательности и сложности обороны, которую рус-
ские создавали в районе Курска. Это было началом дока-
зательства того, что Красная Армия будет превосходить
немецкую не только по количеству пехоты, бронетехники,
артиллерии и средств снабжения, но и по качеству, так что
78
Курск мог стать значительной помехой на пути Вермахта.
Гитлер понял эти аргументы как основание дать своим ко-
мандирам время для подготовки. «Цитадель» опять начи-
нала давать сбои.
Дело было в том, что Манштейн считал, что нападать
на русских было необходимо немедленно. Курская дуга,
настаивал он, была идеальна для немедленного удара.
Она вдавалась в немецкий фронт на 70 миль. Её протя-
женность была 250 миль. На дуге были русские солдаты,
заключённые в маленькой скорлупе своих возможностей
сражаться, говорил Манштейн. Они стояли месяц. Их
силы были потрёпаны. У них было мало еды, топлива,
снарядов и запасных частей. Если бы Вермахт ударил
быстро, русские были бы раздавлены, как мягкое тесто
под скалкой. Быстрый удар мог бы принести огромное
количество пленных, единиц бронетехники и продо-
вольствия, таким образом разрушив окончательно всю
надежду русских на наступление. Такая атака должна
быть проведена в мае, когда исчезнет слякоть на дорогах.
Танки могли бы нанести смертельный удар. Это было бы
лучшее время, чтобы нанести удар — сразу же после того,
как закончатся худшие эффекты оттепели, пока русские
не успели бы пополнить снабжение, чтобы восстановить
свои силы.
Аргументация была хорошей. Но, несмотря на дока-
занную гениальность и успех в бою, Манштейну не хва-
тало поддержки его коллег-генералов, чьи споры так на-
доедали Гитлеру, что он признал негодным план быстрого
удара Манштейна в начале мая.
Опять «Цитадель» завязла ещё глубже в стремительно
проходящем времени. Гитлер был разгневан тем, что у
него не было необходимого количества бронетехники для
удара. По его данным, русские производили танки в астро-
номических количествах. Даже если эти данные были
очень неточными, стоило об этом побеспокоиться. Гит-
лер хотел видеть в бою не только танки «тигр», но и новую
79
«пантеру», более быструю и более лёгкую, чем «тигр», но
такую же смертоносную по своей главной огневой мощи.
К несчастью для Гитлера, «пантера» всё ещё испыты-
вала массу серьёзных технических проблем, доводя инже-
неров и испытателей до отчаяния в их попытках привести
так нужную войскам машину в рабочее состояние. В то
время как атака на Курск требовала тысячи танков и по
меньшей мере нескольких сотен самых лучших машин для
наиболее опасных частей фронта, немецкая промышлен-
ность могла произвести всего двенадцать «пантер» в не-
делю — едва ли можно было добиться чего-нибудь боль-
шего, чем стона разочарования, от людей, пытающихся
экипировать танковую дивизию, необходимую для удара
по русским.
Проходили дни, и конфликты между генералами усу-
гублялись, немецкое командование переставало быть
единым, его эффективность падала по мере того, как мне-
ния расходились настолько, что люди принимали прямо
противоположные стороны. В апреле раздоры и споры
охватили все высшее командование вплоть до генералов.
Эффект от этого начал быть настолько значительным, что
некоторые генералы и их прямые подчинённые перестали
верить в успех какой бы то ни было атаки этим летом.
Йодль, начальник штаба ОКВ, даже предложил Гит-
леру отменить все планы наступления на русских. Чтобы
нанести такой удар, считал он, придётся выкачать до дна
все стратегические резервы Вермахта. Такой ход будет не
чем иным, как щедрым подарком врагу, который предпри-
нимает столь активные действия на Средиземном море.
Цейтцлер, начальник штаба ОКХ, выражал открытое
презрение к «бабскому» мнению Йодля. Но в его пред-
ложении осуществить серию ударов по русским Цейтцлер
был столь неадекватен, что возникли слухи о его психиче-
ском нездоровье.
Он настаивал на том, что немецкая армия была на-
столько слаба на всём протяжении русского фронта, что
80
невозможно будет защищаться от врага. Поэтому, чтобы
решить проблему, Вермахт должен был действовать. Нуж-
но было предпринять решительный шаг. Какова его цель?
Втянуть русских в ближний бой как можно быстрее.
Но если, думали его подчинённые, армия была на-
столько слаба, что не могла противостоять атакам про-
тивника, в чём же была цель спровоцировать боевые дей-
ствия?
Цейтцлер отметал любые возражения против своих
взглядов. Он даже разогнал осторожное крыло своего
штаба, когда они обратили его внимание на серьёзные
проблемы на других фронтах. То, что Цейтцлер был гла-
вой штаба, ответственным за весь русский фронт, было
предметом постоянных оскорблений и источником не-
нависти к нему, ему постоянно казалось, что он не поль-
зуется авторитетом среди генералов. Почти никто из его
подчинённых не считался с его мнением, остальные же
были склонны игнорировать его замечания. Это едва ли
сулило что-нибудь хорошее для кооперации между гене-
ралами.
Вдобавок к раздорам между генералами, которые, ка-
залось, усиливались с каждым днём, был тот факт, что
О КВ было приказано держать нос подальше от русского
фронта. Немецкая организация ОКВ не должна была быть
полностью ознакомлена со всеми военными проблемами
и рисками, но должна была принимать активное участие
в планировании заранее готовящихся операций. То, что
ОКВ оказывалась всегда в стороне, когда Гитлеру пред-
лагали на рассмотрение документы, связанные с русским
фронтом, серьёзно подрывало авторитет ОКВ.
Гораздо большее, чем различие мнений, разделяло
Йодля и Цейтцлера. Настоящая вражда разделяла этих
двух людей, таким образом делая ещё менее связной и ско-
ординированной работу этих двух штабов. Но эта вражда
между Йодлем и Цейтцлером казалась небольшой ссорой
в сравнении с неприкрытой войной между фельдмарша-
81
лом Клюге и генерал-полковником Хайнцом Гудерианом.
Последний был уволен со своей должности после пора-
жения под Москвой. Гудериан оставался в отставке, пока
шокирующие перемены на русском фронте не убедили
даже Гитлера, что Гудериана необходимо опять вернуть на
его должность.
Гитлер вернул Гудериана, одного из величайших коман-
диров танковыми войсками, на пост главного инспектора
бронетанковых войск, он поручил ему вернуть танковым
войскам их мощь, умение и эффективность, которыми
они обладали к моменту начала войны. Этот приказ Гит-
лера, который приветствовали все, кто знал, как сильно
Германия нуждалась в Гудериане, не встретил восторгов у
Клюге.
Ненависть — а это не было ничем меньшим — между
этими двумя людьми начинала настолько обостряться в
мае, что, когда немцы принимали окончательное реше-
ние по операции «Цитадель», Клюге связался с Гитлером с
просьбой разрешить ему вызвать Гудериана на дуэль. Не-
трудно догадаться, какой эффект это оказало на отноше-
ние Гитлера к нему, неважно, какие капризы могли воз-
никать в уме у Гитлера, сейчас он был обеспокоен самой
главной проблемой на пути к своему успеху — остановить
наступление русских войск и нанести им окончательное
поражение. А два его высокопоставленных командира —
Гудериан, необходимый для того, чтобы перестроить тан-
ковые войска, и командующий центральной группиров-
кой армии на русском фронте — враждовали друг с другом
до смерти.
К сожалению, история подвержена влиянию эмоций,
и наиболее ярким примером этому служит эго, а эго озна-
чает, что «моя точка зрения — единственно правильная
точка зрения». Эмоции играют скрытую роль в изучении
исторических документов, просто потому что история
сама себя не пишет. Конечно, участники событий приу-
82
крашивают себя для истории, а историки часто оказыва-
ются предвзятыми. Изучая документы или события вокруг
Курской битвы и её дальних последствий, невозможно из-
бежать вовлечения в конфликт мнений. Конечно, видение
Йодля не полностью совпадает с мнением Манштейна, и
Клюге мог серьёзно противоречить Меллентину. Но оста-
ётся фактом: то, что Гитлер говорил и думал, зависело от
того, кто докладывал ему о событиях.
Не было никакого досконального и объективного
описания действий высшего немецкого командования
по приготовлениям к Курской битве. Официальными
документами в немецкой армии были только официаль-
ные доклады. Очень часто они корректировались, чтобы
представить в лучшем свете офицера, окончательно ре-
дактировавшего этот доклад. Множество раз один генерал
эмоционально комментировал точку зрения или чувства
другого, в то время как третий офицер говорил что-то со-
вершенно другое, конечно же, отражавшее его точку зре-
ния.
Что мучительнее всего, это неизбежно переносится и
в сферу, казалось бы, точных данных. Например, если мы
говорим о количестве танков в бронетанковой дивизии,
необходимо спросить, про какой период времени мы го-
ворим. «Дивизия Гудериана» — не то же самое, что «Ди-
визия Гитлера», и если нам нужно перевести количество
танков в число дивизий, необходимо уточнить, о каком
времени мы говорим.
Когда Гудериан создавал свои танковые дивизии в
1940 году, считалось, что дивизия должна состоять из
четырёх батальонов, а в каждом из них — по 100 танков.
Таким образом, в каждой дивизии было по 400 танков. Но
когда Гитлер (после того как он выгнал Гудериана до на-
чала 1943 года) переформировывал свои танковые диви-
зии, он уменьшил число танков до количества 200 и доба-
вил один батальон самоходных установок. Это, конечно,
едва ли было тем же самым, что и раньше. Но даже и эти
83
данные вводили в заблуждение, поскольку, согласно Гуде-
риану, картина размывания танковых сил стала почти ка-
тастрофической .
В начале 1943 года на русском фронте было восемнад-
цать танковых дивизий. До первых боёв в 1940 году это
означало всего 7200 танков. Конечно, это число прибли-
жённое, но с учётом деления (с 1941 по 1942 г.) до 200 тан-
ков и 100 самоходных установок это означало, что на всём
протяжении русского фронта немцы обладали только 3600
танками и 1800 самоходками. К тому же к 1943 году немцы
владели всего 495 танками на русском фронте, действи-
тельно готовыми к бою, — всего 27 танков на дивизию.
Когда Гудериан был возвращён на должность, он полу-
чил огромную власть и престиж, данные ему лично Гитле-
ром. Враги Гудериана, особенно Клюге, отнеслись к этому
триумфальному возвращению с нескрываемым отвраще-
нием и ненавистью к нему. Когда Гудериан поставил Гит-
лера перед фактами, ему ничего не оставалось, кроме как
отступить перед реальностью таких цифр. Ему пришлось
обратить внимание на то, на чём настаивал Гудериан: все
свободные силы нужно было бросить на перевооружение
танковых войск. Для этого необходимо было отложить
все наступательные операции, а задержки противоречили
мнениям многих генералов, включая тех, кто упорно от-
казывался верить в данные Гудериана, говорящие о пло-
хом состоянии немецкой бронетехники.
Одним из генералов, не соглашавшихся с Гудерианом
насчёт задержки наступления, но, несомненно, уважав-
шим главу танковых войск, был Манштейн. Но он хотел
только вырваться из Харькова и продолжить преследова-
ние русских сил, которые только что потерпели серьёзное
поражение от его собственных дивизий. Но, как мы уже
видели, попытка Манштейна возобновить бои не дала ре-
зультатов.
Итак, Гитлер оказался между двумя рекомендациями:
Манштейн хотел просто продолжать сражаться, а Гуде-
84
риан говорил, что если бы Манштейн продолжал насту-
пление в локальном секторе фронта, Вермахт лишился бы
возможности отразить атаки русских.
А вот следующее обстоятельство просто выводило Гит-
лера из себя. Прежде чем он мог принять какое-либо хо-
рошо спланированное решение по развёртыванию атаки,
он должен был иметь какое-либо представление о том,
планировала ли атаку Красная Армия — для её отраже-
ния Вермахту пришлось бы принять специальные меры.
Но никто не мог предугадать решений русских, строя свои
аккуратные рассуждения на догадках. Хвалёная немецкая
разведывательная система давала сбой, когда дело каса-
лось русских. Как пишет Дж. Джукс в своей книге «Курск:
Столкновение танков», «безопасность в Советском Союзе
была абсолютной, и в Высшем советском командовании
не было ни одного немецкого шпиона».
Догадки, неважно, насколько образованны и опытны
были те, кто делал эти догадки, похожи на разглядывание
кристалла. Для Гитлера это было особенно верно, Гитлер
не разделял личные качества людей, с которыми он имел
дело, с их способностями.
Гудериан, в своей новой роли генерала-инспектора
бронетехники, в срочном порядке занимался её подготов-
кой, в то время как Курск был намечен местом масштаб-
ного немецкого наступления летом, а 29 марта Гудериан
встретился с Манштейном и генералом Германом Гоффом
(командующим Четвёртой танковой армией). Встреча
должна была состояться в штаб-квартире Группы армий
«Юг», руководимой Манштейном, находившейся в Рос-
сии, в Запорожье. Когда он впоследствии отменил эту
встречу, Гудериан пожалел, что только Гитлер должен был
рассуживать своих подчинённых. Действительно, Гитлер
почти не замечал блеска Манштейна, и, как говорит Гуде-
риан, он не мог даже «терпеть присутствия в своём окру-
жении такого квалифицированного в военном деле чело-
века, как Манштейн».
85
Как отмечал Гудериан, Гитлер уделял много внимания
личному влиянию. Он был человеком экстраординар-
ной силы воли, чьи мысли, однако, скакали от одного к
другому, следуя за воображением. Манштейн был совер-
шенно другим, писал Гудериан, «человек с ярко выражен-
ными военными талантами, продукт немецкого Генераль-
ского штаба, с тонким, холодным пониманием ситуации,
он был нашим лучшим умом».
(Позднее, когда Гудериан стал начальником Генераль-
ного штаба армии, он попытался добиться от Гитлера того,
чтобы Манштейн занял должность начальника Генераль-
ного штаба Вооружённых сил. Он занял место фельдмар-
шала Вильгельма Кейтеля, человека, который мог доста-
точно быстро предугадывать настроения и мысли Гитлера
и который поэтому, конечно, очень нравился Гитлеру в
личном плане. Но Гитлер отказал ему, приведя объясне-
ние, которое вызвало многочисленные противоречивые
комментарии через много лет. «Манштейн, — говорил
Гитлер, — возможно, лучший ум, который когда-либо
знал Генеральный штаб. Но он может оперировать только
со свежими дивизиями, а не с остатками дивизий — един-
ственное, чем мы сейчас располагаем. Пока я не смогу
найти ему свежие, хорошие в бою подразделения, нет
смысла давать ему эту работу».)
Гудериан провёл несколько личных схваток на всех на-
правлениях, чтобы воскресить свои танковые дивизии.
13 апреля он вернулся из своей долгой поездки, в которой
встречался с главами сухопутных и воздушных сил. На-
дежды немцев на Африку были разбиты огневой мощью
Америки и Великобритании, и Гудериан был очень озабо-
чен тем, чтобы эвакуировать из Африки танковые группы,
оставленные без бронетехники. Для него, как для экс-
перта по танкам, эти люди были даже более ценны, чем
сами танки, — они обладали огромным опытом.
Гитлер из соображений престижа отказался одобрить
массовую эвакуацию этих людей, которую на самом деле
86
никто не планировал. Гудериан спорил, что незаменимые
экипажи истребляются и что самолёты возвращаются из
Африки пустыми. Но ничто не могло убедить Гитлера, и
Гудериану оставалось только смотреть на этих выдаю-
щихся людей, которых он считал лучшими танкистами в
мире, которые могли бы принести огромную пользу под
Курском, поглощаемых войной, войной, которая теперь
была безнадёжно проиграна.
Через два дня Гитлер окончательно подтвердил свою
Директиву номер шесть. Германия готовилась к большому
противостоянию с русскими на Курской дуге.
ПЛАН ГИТЛЕРОВСКОГО НАСТУПЛЕНИЯ
Операционная Директива номер шесть,
кодовое название «Цитадель»,
от 15 апреля 1943,
подпись: Адольф Гитлер.
Я решил, как только позволят условия погоды, провести
операцию «Цитадель» — первое наступление в этом году.
Этому наступлению придаётся решающее значение. Оно
должно завершиться быстрым и решающим успехом. На-
ступление должно дать в наши руки инициативу в войне.
В связи с этим все подготовительные мероприятия необ-
ходимо провести с величайшей тщательностью и энергией.
На направлении главных ударов должны быть использованы
лучшие соединения, лучшие армии, лучшие командиры, луч-
шее снаряжение должно быть доставлено в ключевые точки.
Каждый командир, каждый рядовой должен проникнуться
сознанием решающего значения этого наступления. Победа
под Курском должна стать факелом для всего мира.
Я приказываю:
1.	Цель наступления — сосредоточенным ударом, прове-
дённым решительно и быстро силами одной ударной армии из
района Белгорода и другой — из района южнее Орла, путём
концентрического наступления окружить вражеские силы,
87
находящиеся в районе Курска, и уничтожить их. В ходе
этого наступления в целях экономии сил следует занять но-
вый сокращённый фронт по линии Нежега — река Короча —
Скородное — Тим — восточнее Шигр — река Сосна.
2.	Необходимо:
а)	Как можно надежнее обеспечить внезапность, и пре-
жде всего оставить противника в неведении относительно
дня наступления.
б)	Как можно лучше сосредоточить наступательные
силы на узком участке фронта, чтобы использовать превос-
ходство в отдельных пунктах всех наступательных средств
(танков, штурмовых орудий, артиллерии, дымовых миномё-
тов и т.д.), и одним ударом, до соединения обеих наступаю-
щих армий, прорвать фронт противника и окружить его.
в)	Как можно быстрее выдвинуть из глубины наступа-
тельные штурмовые клинья с целью обеспечения флангов,
чтобы самим этим клиньям оставалось только пробиваться
вперед.
г)	Своевременным вклинением со всех сторон в котёл не
давать противнику покоя и ускорить его уничтожение.
д)	Провести наступление столь быстро, чтобы против-
ник не смог ни уйти от окружения, ни подтянуть свои ре-
зервы с других фронтов.
е)	Быстрым созданием новой линии фронта своевременно
высвободить силы, особенно подвижные войска, для выпол-
нения новых задач.
3.	Первая группа армий должна прорваться через линию
Белгород — Томаровка... направиться на запад и сомкнуться
с центральной атакующей армией рядом с Курском. Чтобы
прикрыть эту атаку с востока, линия Нежега — Короча
(исключительно) — Скородное — Тим должна быть достиг-
нута как можно скорее... для прикрытия наступления с за-
пада должны быть выделены войска для немедленного стяги-
вания котла сразу по его образовании.
4.	Группа армий «Центр» ведёт наступление... по линии
Троена — севернее Малоархангельск... для прорыва и уста-
88
новления контакта с атакующим крылом Группы армий
«Юг» рядом и восточнее Курска, Для прикрытия наступле-
ния с востока, линия Тим — восточнее Шигр — Сосна (ис-
ключительно) должна быть достигнута как можно скорее,
для того чтобы исключить угрозу наступательному движе-
нию и сосредоточению войск. Необходимо выделить силы для
прикрытия западного фланга наступления.
Войска Группы армий «Центр», оперирующие к западу от
Троена до стыка с Группой армий «Центр», связывают удар-
ные силы противника с момента начала наступления по-
средством локальных ударов и затем своевременно смыкают
котёл. Постоянная воздушная и наземная разведка ведётся
для предотвращения скрытного отступления противника.
При таких попытках должно быть начато генеральное на-
ступление по всему фронту.
5.	Подготовка войск обеих Групп армий должна в полной
мере использовать все возможные средства маскировки,
военной хитрости и дезинформации, при том что начиная
с 28 апреля наступление должно быть в шестидневной го-
товности к началу после получения приказа от ОКХ. Самая
ранняя дата наступления — 3 мая. Выдвижение на исходные
позиции должно производиться исключительно по ночам, с
применением всех возможных мер маскировки.
6.	В целях дезинформации противника подготовка опе-
рации «Пантера» должна продолжаться в полосе действия
Группы армий «Юг». Она должна быть по возможности уси-
лена... и продолжаться как можно дольше. Меры по дезин-
формации должны осуществляться в дополнение к уже про-
водящимся в целях укрепления обороны по р. Донец. В полосе
Группы армий «Центр» крупномасштабных мер по дезин-
формации не предпринимать, но создавать для противника
ложную картину ситуации всеми возможными средствами
(передвижениями войск от фронта к фронту, ложными пе-
редвижениями, движением транспорта днём и распростра-
нением фальшивых слухов о том, что наступление может
начаться не ранее июня).
89
7.	Для обеспечения секретности должны быть опреде-
лены только ключевые персонажи, также должна вестись
непрерывная борьба с вражеским шпионажем.
8.	Вследствие сокращения масштабов по сравнению с
предыдущими операциями... задействованные в наступлении
войска должны держать в тылу всю технику и снаряжение
кроме абсолютно необходимых.
9.	...каждый командир должен убедиться, что он имеет
в своём распоряжении абсолютно всё необходимое для боя.
Командующие генералы и командиры дивизий должны обе-
спечить строгий контроль за этим. Должен быть обеспечен
жёсткий контроль за передвижениями. Они должны осу-
ществляться в тайне от посторонних глаз.
10.	Военно-воздушные силы должны концентрировать все
возможные силы в ключевых точках. Совещания с команд-
ными структурами ВВС должны начаться немедленно. Спе-
циальное внимание уделить сохранению секретности.
11.	Для успеха наступления критически важно недопуще-
ние успехов противника на других участках фронта Групп
армий «Юг» и «Центр» в парировании «Цитадели» или для
принуждения преждевременного отвлечения ударных сил.
Вследствие этого обе Группы армий должны наряду с опе-
рацией «Цитадель» подготовиться к оборонительным боям
на других участках фронта до конца месяца. Критически
важно, чтобы эти участки были укреплены всеми сред-
ствами, танкоопасные направления должны быть надёжно
прикрыты противотанковой артиллерией, должны быть
выделены локальные резервы, и приготовления противника
должны быть своевременно вскрыты подробной разведкой
особенно важных точек.
12.	Предусматривается, что финальное положение к
окончанию операции составит:
а)	разграничение между Группами армий «Юг» и «Центр»
проходит по общей линии Конотоп («Юг») — Курск («Юг») —
Долгое («Центр»);
90
б)	Вторая армия с тремя корпусными командованиями и
девятью пехотными дивизиями плюс части армейского под-
чинения передаётся из Группы армий «Центр» в Группу ар-
мий «Юг»;
в)	ещё три пехотных дивизии Группы армий «Центр» бу-
дут дислоцированы ОКХ в районе северо-западнее Курска;
г)	наиболее мобильные соединения будут выведены с
фронта для использования в других местах;
д)	перемещения, особенно соединений Второй армии,
должны проводиться с учётом этого. Предусматривается,
что в ходе операции части и штабы различных соединений
будут подчинены Группе армий «Юг». Я также предусма-
триваю, что если операция будет развиваться в соответ-
ствии с планом, операция в юго-восточном направлении
(«Пантера») будет проведена максимально быстро, для ис-
пользования растерянности противника.
13. Группы армий будут отчитываться в предпринимае-
мых ими шагах для оборонительных и наступательных дей-
ствий на основании этого приказа с использованием карт
масштаба 1:300000...
(подпись) А. Гитлер
Удостоверение подписи:
Генерал-лейтенант Хойзингер
В Оперативном Приказе номер шесть был огромный
недочёт. По-настоящему в нём было несколько слабых
мест, но одно из них было настолько слабым, что делало
один из пунктов операции просто нелепым.
Пункт номер семь утверждал: «Для обеспечения секрет-
ности должны быть определены только ключевые персо-
нажи, также должна вестись непрерывная борьба с враже-
ским шпионажем».
Но с того момента, когда приказ вступил в действие,
русская разведка была уже знакома с каждой деталью опе-
рации, и Москва знала весь механизм критически важного
для обеих сторон наступления.
91
У Германии не было агентов в верховном командова-
нии Сталина, у русских ситуация была прямо противопо-
ложной. Русские внедрили к ним сверхсекретного агента,
снабжавшего Москву информацией обо всём, что проис-
ходило в верховном командовании Гитлера.
Агент под кодовым именем Люси докладывал русским
о ситуации почти сразу после того, как заканчивались во-
енные советы. Русские знали так много о немецких планах,
что даже их самый лучший генерал, Манштейн, сильно
ошибался в своих предположениях о том, что могли пред-
принять русские, чтобы отразить немецкое наступление
на Курской дуге. Манштейн был уверен, что как только
они будут готовы, русские бы предприняли грандиозный
штурм линий немцев.
Вообще-то русские действительно начали приготов-
ления к такому манёвру. Так, Манштейн, заработавший
славу самого блистательного лидера, доказал её снова. Но
гений на поле боя может быть бессилен в силу других об-
стоятельств, и так и случилось в назревавшем сражении у
Курска.
Когда русские узнали от своего секретного агента о
подготовке операции «Цитадель», они в срочном порядке
отменили свои собственные наступательные планы. Они
намеревались ударить, чтобы уничтожить немцев в их
дуге — выпуклости, проходящей по реке Донец, — но те-
перь они сочли этот ход намного менее привлекательным,
чем просто сидеть и ждать. Манштейн и другие генералы
сами придут к ним. Немцы сами ударят по Курской дуге.
Зная далеко наперёд немецкие ходы и планы, Советы бу-
дут просто спокойно сидеть и выжидать.
Люси, конечно, было псевдонимом человека по имени
Рудольф Роеслер. На этих страницах мы не будем опи-
сывать детально судьбу этого замечательного человека,
но стоит сказать, что он был ветераном Первой мировой
войны, нашедшим нацизм отвратительным и посчитав-
шим, что единственный способ послужить своей стране —
92
сделать всё возможное, чтобы избавить Германию от его
ужасного владычества. Роеслер и десяток других немцев,
также ветеранов войны, были единственными, кто делал
что-то значительное во имя своих убеждений. Роеслер и
его коллеги оставались в костяке вооружённых сил после
поражения Германии в 1918 году. Из этих десяти людей
восемь поднялись в верховное командование Германии
(пять из них были генералами!), а двое других стали высо-
копоставленными офицерами в Люфтваффе.
Ни один из этих людей никогда не переставал нена-
видеть нацистов. Все они пытались избавить Германию от
лап Адольфа Гитлера и его кучки людоедов. На протяже-
нии всей войны они стремились уничтожить национали-
стический строй. И они снабжали Москву разведыватель-
ной информацией прямо из Берлина (от Роеслера через
Швейцарию).
Переоценить заслуги Люси перед Советским командо-
ванием невозможно.
Через две недели после того, как Гитлер подписал При-
каз номер шесть, Ставка Советского Главнокомандования
уже была полностью осведомлена обо всех деталях пред-
стоящего наступления немцев на Курск. Русские знали
о конкретных частях и дивизиях, командирах, заплани-
рованном количестве орудий и запланированной дате
выдвижения немецких сил. Детали о точках снабжения,
местоположении аэродромов, количество боеприпасов —
всё это было известно из сообщений Люси.
Копии Оперативного Приказа номер шесть достигли рук
Жукова и других русских командующих, прежде чем этот же
приказ об операции получили немецкие полевые командиры.
Если бы немецкое командование знало о том, что
русские имеют на руках план «Цитадель», и о защитных
сооружениях, строившихся русскими, Гитлер бы, несо-
мненно, отменил «Цитадель» до того, как послал послед-
ние отряды в мясорубку, которую Жуков готовил для Вер-
махта.
93
ДАТА НАСТУПЛЕНИЯ НАЗНАЧЕНА
4 мая, почти через три недели после того, как Гитлер
подтвердил свой оперативный приказ, он собрал в Мюн-
хене совет своего верховного командования, чтобы утря-
сти последние проблемы атаки на Курской дуге.
Опять исторические события отражают личные отно-
шения, а официальные бумаги и мемуары многих немец-
ких лидеров, посетивших встречу, серьёзно противоречат
друг другу. Многие записи показывают достаточно чётко,
что совещание в Мюнхене было призвано уладить оконча-
тельные детали операции «Цитадель». Одним ключевым
человеком, который не появился на встрече, был Модель,
но он написал письмо, в котором детально описывал се-
рьёзные недостатки атаки на Курск.
В сущности, Модель доказывал, что «Цитадель» была
уже провалена до того, как она началась. Библией Мо-
деля стало то, что русские установили прочную оборону
в Курском выступе. Он настаивал, что немецкие дивизии
понесут тяжёлые потери из-за неравенства в силах. Рус-
ские уже настолько сильны, настаивал он, что они смогут
остановить лучшие силы Вермахта и среагировать доста-
точно быстро для того, чтобы подтянуть резервы, которые
смогут разбить немецкие танки и пехотные дивизии.
Но у Манштейна и Клюге были другие мнения. «Ци-
тадель» будет успешной, но только если атака начнётся в
один момент. Дальнейшие откладывания сразу же изме-
нят баланс между их и советскими силами — Жуков ис-
пользует каждый день, чтобы подтянуть дополнительные
подкрепления.
То, что говорят официальные источники (и некоторые
участники) о цели встречи, очень различается с воспоми-
наниями Гудериана, говорившего, что он приходил на
встречу вообще для того, чтобы обсудить не детали опе-
рации «Цитадель», а, как он сам выразился, «нерешённый
вопрос о том, будут ли вообще Группы армий «Центр» и
«Юг» наступать на Восточном фронте летом 1943-го». Это
94
примечательно в свете его отрицания любых деталей, ко-
торые так ясно подтверждают другие участники.
Согласно Гудериану — или, по крайней мере, создаётся
такое впечатление, — все были озабочены тем фактом,
что из-за поражения под Сталинградом и «внезапного
поражения на всём южном фланге немецкого фронта на
Востоке, крупномасштабные наступательные операции
казались теперь едва ли возможными». Гудериан даёт по-
нять, что ещё не было ясно, будет ли вообще проводиться
«Цитадель», и дело было вовсе не в том, чтобы уяснить по-
следние детали.
Гитлер начал встречу с непрерывной сорокапятиминут-
ной речи, в которой, как утверждают даже его критики, дал
подробный, подтверждённый фактами и трезвый анализ
положения на Восточном фронте, а затем дал высказать
остальным свои соображения. Модель в своём письме счи-
тал атаку на Курск тупиком. Клюге и Манштейн говорили,
что атака может быть удачной, если операция будет начата
без задержки. Манштейн сказал, что задержка вообще-то
уже стоила им того, что русские построили укрепления,
так что, чтобы провести своё наступление Группой армий
«Юг», ему понадобятся две полных пехотных дивизии в
дополнение к его уже собранным силам.
Как всегда, Манштейн не добился своего на встрече с
Гитлером с глазу на глаз, и он получил короткий ответ, что
две дивизии просто были недоступны и что Манштейну
придётся обходиться тем, что у него имелось. И после
такого поверхностного ответа Гитлер снова задал Ман-
штейну вопрос о наступлении на Курск. Согласно отчётам
о совещании Манштейн бормотал больше, чем отвечал, и
Гитлер обратился к остальным.
Кейтель голосовал за удар. Йодль настаивал, что это
было рискованно. Цейтцлер чувствовал, что Гитлер хочет
атаковать, и он отдал свой голос за то, чтобы пустить танки
в наступление. Клюге согласился с Гитлером и Цейтцле-
ром.
95
Модель проголосовал против наступления на Курск в
своём письме, так что Гудериан оставался единственным
присутствовавшим, кто проголосовал против операции
«Цитадель». Он сказал Гитлеру, что атака будет бессмыс-
ленной и что немецкая армия испытала бы «серьёзные по-
тери тяжёлых танков, которые потом не удастся воспол-
нить...» В своих мемуарах Гудериан пишет, что только он и
Альберт Шпеер были «категорически против» «Цитадели».
Но большая часть офицеров поддержала наступление.
Но Гитлер ещё не огласил точную дату. Была серьёзная
проблема в том, чтобы собрать танки для операции — их
критически не хватало. Гитлер, как известно, был зачаро-
ван числами и новыми технологиями. Задолго до Курской
битвы он возлагал большие надежды на новый противо-
танковый снаряд с кумулятивным зарядом, который ис-
пользовал эффект струи Монро, концентрируя взрывную
энергию снаряда в одной точке, за счёт чего он мог про-
бивать толстую броню. Это было чем-то вроде американ-
ской базуки, и Гитлер считал, что это даст немецким пехо-
тинцам и лёгкой технике мощное оружие против русских
танков. К несчастью для тех, кто рассчитывал на высокую
эффективность этих снарядов, их ожидания не оправда-
лись. Те, кто знал Гитлера, узнавали симптомы. Он хотел
технологического преимущества в новых танках, новые
танки, говорил он, могут помочь наступлению на Курск и
разгрому русских.
Постоянное вмешательство Гитлера в конструирование
оружейных систем было занозой в боку немецких произ-
водственных штабов и армейских командиров. Вместо
того чтобы оставлять эту работу настоящим экспертам,
Гитлер пренебрегал советами своих инженеров и техни-
ков, а сам задавал в общих чертах, какие танки и орудия
необходимо было производить.
Это негативно влияло на положение дел, в том числе
на планы Гитлера в отношении Курска — это было одной
из важнейших причин задержки начала битвы. Всё, что
96
Замаскированный «тигр» в районе сосредоточения
он мог выиграть, увеличивая количество танков в своих
войсках, не шло ни в какое сравнение с тем подарком, ко-
торый он сделал Жукову, дав русским два месяца на увели-
чение их сил. (Русские накапливали в среднем по две ты-
сячи средних и тяжёлых танков каждый месяц; становится
ясным, насколько значительными были задержки в плане
укрепления советской защиты на Курской дуге.)
В последних месяцах 1942 года немецкие заводы произ-
водили по сотне танков PzKpfW IV в месяц. Производство
этого танка наращивало обороты, но от этого было ничуть
не лучше, потому что PzKpfW IV был очень плох в бою. За
исключением огневой мощи, последняя версия PzKpfW IV
была хуже в плане управления, манёвренности, надёжно-
сти, защиты и скорости по сравнению с русским Т-34.
97
Новые танки, конечно, были важнейшим приорите-
том в немецкой армии, но проблемы руководства, споры
по поводу конструирования и постоянное вмешательство
Гитлера даже в самые незначительные детали конструк-
ций, модификаций, испытаний и изготовления — всё это
тормозило производство. Наиболее огорчительным для
его генералов было то, что Гитлер настаивал на том, чтобы
множество инженеров проводило бы время за конструи-
рованием супероружия, на котором он был помешан.
Гитлер был увлечён идеями о строительстве сверхтяжё-
лых танков и приказал срочно начать разработку стотон-
ных танков. Что удручало его командиров, так это то, что
его бешеная поддержка танков могла исчезнуть в любой
момент под каким-нибудь неожиданным влиянием, та-
ким, какое армия испытала в 1942-м.
Тем временем группа ключевых артиллерийских офи-
церов заручилась поддержкой Гитлера и убедила его, что
самоходные установки — артиллерийские орудия, уста-
новленные на корпус танка (но без сложного механизма
башни), — были лучше, чем стандартный танк. Гитлер
лично взялся за их производство. Он приказал несколь-
ким заводам переключиться с танков на самоходки. В то
же время, осознавая и необходимость танков, он выпу-
стил приказ, требовавший поднять производство танков
до шестисот единиц в месяц.
К лету 1942 года, за год до Курска, согласно домини-
рующему мнению Гитлера, дела в области разработки и
производства танков закончились полным провалом. За-
воды производили танки, которые, как обнаружили тан-
ковые командиры, сильно уступали Т-34. Необходимы
были лучшие танки, и они необходимы были срочно и в
больших количествах.
Но вместо этого большинство усилий тех, кто был в
ответе за новые танки, были брошены на удовлетворение
постоянно меняющихся требований Гитлера. На финиш-
ной прямой были три новых основных модели — знаме-
98
нитый «тигр», средний танк, известный как «пантера», и
средний разведывательный танк «леопард», который так
и не прошёл дальше испытательных полигонов. Таким об-
разом, остались только «пантера» и «тигр».
Каждый танк существовал в двух вариантах. В то время
как крохоборство — удел нищих, особенно в отношении
исхода таких сражений, как Курская битва, самым важ-
ным вопросом казался спор о модели нового немецкого
танка: никто не мог выбрать из существующих моделей,
какие из них (тяжёлые или средние) запустить в произ-
водство.
Танк «тигр» четвёртой модели1 существовал в двух ис-
полнениях — Порше и Хеншель. Версия Порше, извест-
ная как «Тигр-П», производилась компанией Крупп и
сразу же была отклонена из-за низкой манёвренности в
тяжёлых условиях боя. Кроме того танк пострадал из-за
ужасной ошибки в конструкции, в том, что у него не было
дополнительного вооружения, пулемёта, устанавливае-
мого отдельно от основного орудия2.
Вдобавок танки, которые производила компания
Крупп, не могли поступить в серийное производство. Их
недостаток как танков сочли настолько значительным, что
все танки переделали в самоходные противотанковые ору-
дия без башни, вооружённый длинной 88-миллиметровой
пушкой. Эта модель известна как «фердинанд». Что было
сложно понять, так это то, что серьёзный недостаток
танка «тигр» — недостаток вторичного вооружения — был
повторён и в танке «фердинанд»!
«Тигр», производимый Хеншелем, был гораздо луч-
шим оружием, чем его конкурент, производимый Круп-
пом. PzKpvW VI, модель Henschel, была почти неуяз-
вима для атак спереди из-за своей тяжёлой брони; он
1 Танк «тигр» официально обозначался как PzKpfW VI, а не PzKpfW
IV. — Прим, перев.
2 Вероятно, автор имеет в виду пулемёт в лобовом листе. — Прим,
перев.
99
отлично мог маневрировать, его главным оружием была
88-миллиметровая 56-калиберная, переделанная из зе-
нитной, пушка (возможно, самая лучшая в своём классе
пушка Второй мировой войны), и у него имелось допол-
нительное оружие — два пулемёта1.
Но новой блистающей звездой для танковых лидеров
был новый танк «пантера», PzKpfW V. «Пантера» (в разных
документах этот танк назывался и средним и тяжёлым) ве-
сил 45 тонн боевого веса, обладал 75-миллиметровой пуш-
кой и тремя пулемётами и считался генералами лучшим
когда-либо произведённым танком. Этот танк действи-
тельно включал в себя всё лучшее от немецких и русских
танков и за это был вправе называться «танком нового по-
коления».
Но «пантеры» не могли произвести в количестве, до-
статочном для того, чтобы как-нибудь повлиять на исход
готовившегося сражения в районе Курска. На встрече в мае
Гитлер узнал, что вопреки обещаниям его промышленных
экспертов было произведено не более 130 «пантер» и что
100 из них всё ещё не были доставлены в расположение
армий. Гитлер был разъярён этой новостью, потому что
ожидал, что как минимум 250 танков будут в руках танко-
вых экипажей к концу мая.
Решающие решения, повлиявшие на производство
и доставку танков — и окончательная дата начала Кур-
ской битвы, — были сделаны 10 мая в Берлине. На этой
встрече, на которой присутствовал Гудериан, Шпеер объ-
яснил Гитлеру, что ранние проблемы с производством
«пантеры» были преодолены. И что будет доставлено не
250, а 324 «пантеры». И это было очень хорошо, потому
что для наступления на Курск крайне были нужны танки.
Но опять было потеряно время. Чтобы «пантеры» были
1 Совершенно непонятен в таком случае энтузиазм, с которым ав-
тор в первой части описывает бравую атаку советской пехоты на якобы
лишенные пулемётов «тигры». Заметим, что башня «тигра» была разра-
ботана именно Порше и пулемёт, как выяснилось, в ней был. — Прим,
перев.
100
готовы к бою, необходимо было доставить их на фронт,
причём в расположение частей. Это означало ещё две не-
дели после доставки, и Гитлер обозначил новую дату на-
ступления— 13 июня.
Была ещё одна проблема между Гитлером и Гудериа-
ном. Первого мая, за десять дней до заседания в Берлине,
Гудериан вызвал гнев Гитлера из-за технического реше-
ния, которое он сделал. Гитлер посетил компанию Крупп,
чтобы посмотреть на деревянную модель нового сверхтя-
жёлого танка под названием «маус» (mauss — нем. мышь),
огромное творение профессора Порше весом 175 тонн, во-
оружённое 150-миллиметровой пушкой. Все восторгались
этим танком. Все, кроме Гудериана. Он с насмешкой, не-
формально высказался об этой машине. В ней была та же
фатальная ошибка, которую делала компания Порше, —
отсутствие дополнительного вооружения.
Гудериан, воспользовавшись своим авторитетом, при-
казал прекратить дальнейшую работу над танком «маус»,
разрешив единичное производство. Он покинул встречу с
чувством горечи и даже не скрывал свой гнев: до этого он
ни раз критиковал компанию Порше за глупость в кон-
струировании танков и самоходок без дополнительного
вооружения.
Но окончательная судьба танков всё ещё не была ре-
шена. На встрече в Берлине 10 мая Гудериан дождался
окончания конференции, чтобы решить с Гитлером одну
проблему. Он хотел убедить Гитлера «отменить план атаки
на Восточном фронте». Гудериан высказал свои причины,
по которым он считал, что проведение операции «Ци-
тадель» будет бедствием для Германии: «Почему вы хо-
тите провести атаку на Восточном фронте именно в этом
году?»
Ответ последовал не от Гитлера, а от Кейтеля: «Мы
должны атаковать по политическим причинам».
Гудериан был скептичен и попытался скомпрометиро-
вать его реакцию. «Как вы думаете, сколько людей знают,
101
где находится Курск? — возражал он. — Миру совершенно
безразлично, захватили мы Курск или нет».
Гудериан повернулся от Кейтеля в сторону Гитлера и
заново спросил: «Почему мы хотим атаковать именно на
Восточном фронте в этом году?»
Кейтель молчал, в то время как Гитлер смотрел прямо
на Гудериана. «Вы совершенно правы, — сказал он Гуде-
риану — Когда я думаю об этом наступлении, у меня в
животе начинаются колики». «В таком случае, — быстро
сказал Гудериан, — ваша реакция на это наступление пра-
вильна. Отмените его!»
У «пантеры» было множество недостатков, кроме про-
блем, связанных с производством. Как и у любой новой
техники, у «пантеры» на протяжении первых месяцев опе-
рации было множество технических недочётов. Некоторые
из них, отмеченные Гудерианом, — неудовлетворительное
выступление на испытании по проходимости и управле-
нию. Оптические системы также оставляли желать луч-
шего. Всё это можно было исправить за умеренное время,
но этого хватало, чтобы не считать эти танки надёжным
оружием в Курской битве и включить их в наступательную
операцию.
Настало 13 июня, но наступление всё откладывалось.
Гудериан (и другие эксперты) старались изо всех сил убе-
дить Гитлера не включать непроверенное вооружение в
план наступления. Не только «пантеры» доставляли ему
головную боль, также были серьёзные проблемы с создан-
ными компанией Порше «тиграми» и самоходными уста-
новками «фердинанд».
«Пантера», «тигр» и «фердинанд» не прошли испыта-
ний, необходимых для принятия на вооружение в немец-
кой армии. Тем не менее окончательным решением Гит-
лера было включить каждый танк, каждую самоходную
установку в план сражения. Всё, что пытался сделать Гу-
дериан, провалилось.
102
Возможно, некоторые сочтут, что из этого коммен-
тария Гудериана 10 мая следует, что даже от мысли о на-
ступлении на Курск Гитлеру становилось плохо и что он
решил из-за множества неопределённостей, связанных с
операцией, отменить запланированное наступление. Это
было не так. Меллентин, прекрасный командир танко-
вых войск, убеждает, что именно под давлением Кейтеля
и Цейтцлера Гитлер отмёл в сторону все рассуждения и
решил пойти на ужасный риск, проведя операцию «Ци-
тадель».
Отчёты Меллентина о том, что за два месяца до того,
как был подписан первый приказ о начале подготовки,
операция «Цитадель» казалась мрачноватой перспекти-
вой. Меллентин объяснял странности вокруг «Цитадели»
тем, что Гитлер никогда не верил в её успех и что интуиция
подсказывала ему отменить операцию. Меллентин добав-
ляет, что на этот раз «интуиция Гитлера его не подвела».
К середине июня, когда настал час наступления, Гитлер
установил новую «окончательную» дату наступления —
4 июля. Это было число, отмеченное начальником XLV
дивизии III танкового корпуса в грубой оценке, по кото-
рой «Цитадель» была «Днём независимости для Америки
и началом конца для Германии».
Тем не менее «начало конца» началось с остро зато-
ченной немецкой стали и бормотания верховного немец-
кого главнокомандующего. 1 июля Гитлер собрал высших
командующих, непосредственно принимавших участие
в «Цитадели», для того, чтобы решить последние про-
блемы. Ничего не было оставлено воле случая. Несмотря
на все ожидания бурных споров по стратегии и тактике,
обыкновенных накануне сражения — оставалось только
три дня, — Гитлер нерешительно выступил с монологом,
за который надолго заработает дурную славу среди своих
подчинённых. Они услышали, что «Цитадель» была ре-
зультатом не военной ситуации, а скорее неизбежным
следствием падения его союзников. Военная ситуация усу-
103
губилась из-за того, что итальянцы подорвали фундамент
его планов и что они были ответственны за все неудачи,
которые испытала Германия. Затем Гитлер вписал в этот
список Румынию и Венгрию, которых он считал крайне
ненадёжными и которым поэтому не доверял. Финляндия
была практически истощена и уже не могла снабжать рус-
ский фронт так, как раньше. При таких обстоятельствах,
жаловался Гитлер, Германия не могла надеяться на своих
«друзей».
Гитлер подчёркивал, что Германия «любой ценой»
должна была держать каждый дюйм захваченной земли —
Рейх не мог существовать без ресурсов на этой террито-
рии — и физических, и человеческих. Каждый немецкий
солдат должен был знать, что именно поэтому, столкнув-
шись с врагом, он не должен был отступать. Отдавать Бал-
каны было немыслимо, и поэтому бесполезные итальян-
ские силы там должны были быть заменены немецкими.
Ни при каких обстоятельствах нельзя было отступать с
Крита, чтобы враг не получил новую огромную авиабазу,
с которой можно было посылать бомбардировщики, это
представляло огромную угрозу для немецкой промыш-
ленности.
Россия, предупреждал он своих командующих, могла
бы решить множество важнейших проблем, связанных
с ресурсами. Но было время проводить операцию «Ци-
тадель», и, что просто шокировало присутствовавших,
Гитлер, казалось, небрежно относился к полученным
предупреждениям о том, что Красная Армия летом не со-
биралась ничего предпринимать, но готовила масштабное
наступление зимой. Таким образом, именно сейчас было
время атаковать.
Орёл был углублением в русском фронте (как и Курская
дуга — для немцев), и русские едва ли собирались отказы-
ваться от этой земли. У Рейха было преимущество в том,
что он связал огромную силу русских силами, находящи-
мися на Орловской дуге. Русские не знали, как провести
104
«Фердинанд» на исходной позиции перед началом
операции
организованное отступление, и поэтому ударять по ним
нужно было немедленно. В бегстве, которое последует за
немецкой атакой, танки с лёгкостью смогут уничтожить
бегущие вражеские силы.
Тем не менее, признавал Гитлер, русские показали
огромную силу, и поэтому «Цитадель» была азартной
игрой. Вдруг фюрер, казалось, остерёгся предупреждений
его генералов, что «Цитадель» была слишком рискован-
ным предприятием. Но эти предупреждения были осно-
ваны на бумагах и цифрах, которые необходимо было
изучить, а только его вера в победу, говорил он, будет
именно тем, что изменит ситуацию. Он напомнил при-
сутствующим, что это он принял решение захватить Ав-
стрию, вторгнуться в Чехословакию, ударить по Польше и
разбить русскую армию.
Вечером 4 июля Вермахт должен был ударить. Весь мир
опять почувствует силу немецкой армии.
105
НЕМЦЫ ГОТОВЯТСЯ НАНЕСТИ УДАР
Но пусть закулисные интриги не создают впечатле-
ние, что «Цитадель» была обделена в плане материально-
технического обеспечения.
Силы Вермахта были изрядно потрёпаны за два года
сражений с русскими, но их было достаточно для насту-
пления на Курской дуге.
Действительно, по сравнению с наступлениями 1941 и
1942 годов операция «Цитадель» была лишь незначи-
тельным сражением, нацеленным на уничтожение бро-
нетехники противника. На бумаге это кажется весьма
правдоподобным: в 1941 году нацисты вторглись в Рос-
сию с одиннадцатью танковыми армиями на протяжении
фронта длиной 1200 миль, в 1942-м они ударяли шестью
армиями на фронте длиной 450 миль. В 1943 году в опера-
ции «Цитадель» планировалось ударить тремя армиями на
фронте длиной всего 150 миль.
Но эти цифры обманчивы. «Цитадель» проводилась
на очень маленькой территории, и это повышало силу за-
действованных дивизий. Это дало возможность сконцен-
трировать огневую силу на нужном участке фронта. Пути
поставки были бы короче, и их было бы легче защищать.
Любую нежелательную ситуацию можно было бы доста-
точно быстро исправить из-за меньших расстояний.
За время последней задержки, с 13 июня по 4 июля,
немцам удалось переправить два дополнительных ба-
тальона «тигров» для Моделя на северный фронт, как и
«пантеры» на южный фронт. Группа армий «А» в Крыму
и Группа армий «Север» должны были оставаться в стра-
тегической обороне. Основные силы должны были быть
сконцентрированы на левом фланге Группы армий «Юг» и
на правом фланге Группы армий «Центр» для решающего
удара на Курской дуге.
Атаку должна была провести Четвёртая танковая армия
с юга. С севера — Девятая армия. Две эти силы должны
были встретиться западнее Курска, отрезав город от совет-
ских подкреплений и окружив силы Красной Армии.
106
«Фердинанд» на марше. Машина замаскирована ветками
Четвёртая танковая армия должна была провести
основную атаку по обеим сторонам реки Томаровка:
слева — с помощью XLVIII танкового корпуса и справа —
с помощью танкового корпуса СС «Адольф Гитлер»,
«Мёртвая голова» и «Рейх». Её правый фланг прикрывала
армейская группа генерала Кемпфа, состоящая из одного
танкового и двух пехотных корпусов. Кемпф должен был
выдвинуться в северо-восточном направлении на Белго-
род и прикрывать фланги для основной атаки. В XLVHI
танковый корпус входили 3-я и 11-я танковые дивизии и
дивизия СС «Великая Германия».
«Великая Германия» даёт хорошее впечатление о клю-
чевых немецких силах, без таких явных недостатков, кото-
рыми обладали немецкие танки раньше. Генерал Меллен-
тин отмечает, что в этом формировании было 180 танков.
Но это были не просто те старые, хорошо известные нам
машины — 80 танков были новейшими «пантерами», со-
ставлявшими единый кулак, и 100 обычными танками,
сведёнными в один полк.
Представление о мощи этой структуры даёт простое
перечисление включённых в неё подразделений: четырёх-
107
дивизионный артиллерийский полк, противотанковый
дивизион, дивизион самоходных орудий, инженерно-
сапёрный батальон и масса включённых в структуру более
крупных единиц связных, транспортных, снабженческих,
ремонтных, штабных и других подобных служб.
Специальным изучением операции под Курском за-
нималась Армия Соединённых Штатов, и, по её данным,
таким образом были распределены немецкие силы летом
1943 года:
дивизии ГРУППЫ АРМИЙ^~~~'-~^^	Танковые	Другие	Всего
ГРУППА АРМИЙ СЕВЕР (Кюхлер)			
Резерв	1	0	1
Восемнадцатая армия (Линдеманн)	0	24	24
Шестнадцатая армия (Буш)	0	12	12
Всего дивизий	1	36	37
ГРУППА АРМИЙ ЦЕНТР (Клюге)			
Резерв	5	2	7
Третья танковая армия (Рейнхардт)	1	6	7
Четвёртая армия		18	18
Вторая танковая армия (Шмидт)	1	13	14
Вторая армия (Вейсс)	0	7	7
Всего дивизий	11	60	71
ГРУППА АРМИЙ «ЮГ» (Манштейн)			
Четвёртая танковая армия (Гот)	6	4	10
Группа Кемпфа (Кемпф)	3	6	9
Первая танковая армия (Макензен)	3	9	12
Шестая армия (Холлидт)	1	9	10
Всего дивизий	13	28	41
108
дивизии ГРУППЫ	Танковые	Другие	Всего
ГРУППА АРМИЙ «А» (Клейст)			
Резерв	1	1	2
Семнадцатая армия (Гепнер)	10	10	
Всего дивизий	1	11	12
ВСЕГО ДИВИЗИЙ НА ВОСТОЧНОМ ФРОНТЕ	26	135	161
Кроме того, у немцев в июле 1943 года было 7 дивизий
в Финляндии, 12 в Норвегии и Дании, 25 во Франции,
Бельгии и Голландии, три — на Сицилии и в Италии и 8 —
на Балканах.
Таким образом, количество дивизий на Восточном
фронте составляло примерно 75% от общего числа, что
подтверждает правоту убеждений русских, что они несли
основное бремя сухопутной войны против общего врага.
Тем не менее данные русских расходятся с данными
США о мощи, собранной Германией для удара по Курской
дуге.
На севере Девятой армии, обладавшей 1500 танками и
3000 единицами артиллерии, удалось сконцентрировать по
4500 солдат, от 40 до 50 танков и от 70 до 80 единиц артил-
лерии на километр на протяжении 45-километровой ли-
нии фронта. (Один километр примерно равен 6/10 мили.)
Четвёртая танковая армия, располагавшаяся на
80-километровом фронте севернее Харькова, обладавшая
1700 танками и 2000 единицами артиллерии, смогла рас-
пределить по фронту по 3000 человек, 40 танков и 50 еди-
ниц артиллерии на километр.
Всего в группировке нацистских сил, специально под-
готовленных для атаки на Курской дуге, которые должны
были ударить на протяжении 60 миль фронта (основные
силы должны были пройти 35 километров, чтобы сом-
109
кнуть клещи на Курской дуге), было 35 дивизий, осна-
щённых 2700 танками и самоходными установками.
Всего в сражении участвовало 570 000 пехотинцев в
основной ударной группе и 230 000 солдат в так называе-
мых «тихих» частях фронта — всего 900 000 человек.
В дополнение к 2700 танкам в ударной группе было
10 000 единиц артиллерии, необходимых для того, чтобы
начать бой.
Два немецких воздушных флота — 2050 истребителей
и бомбардировщиков — должны были прикрывать на-
ступающие группировки с воздуха. И ещё 500 самолётов
были в резерве.
Но это были только цифры. Качество людей не менее
важно, чем их количество. Это подтверждает фраза Мел-
лентина, что многие группы были подготовлены к сраже-
нию, так что обладали «ударной мощью, которую [они]
уже никогда не увидят». Он также указывает на то, что «в
первый и последний раз за русскую кампанию дивизиям
дали двухнедельный отдых перед атакой, и личный состав
накопил сил и восполнил недостатки в вооружении».
Второго июля русские войска были предупреждены
о возможной атаке немцев, собиравших свои силы для
штурма русских укреплений. Советское высшее командо-
вание сочло, что немцы скорее всего ударят с 3 по 6 июля,
и разослало соответствующие предупреждения на фронт.
Маленькие события влияют на великие сражения.
И ночью 3 июля такое событие вызвало сильнейший ар-
тиллерийский обстрел на Курской дуге.
В этом был виноват один человек. Это был специалист
из инженерного немецкого батальона LII армейского кор-
пуса. Он был чехом и бежал из компании своих немецких
«друзей», когда представилась возможность. И это слу-
чалось нередко, но этому человеку было что рассказать,
и именно это вызвало такие последствия. Немецкие сол-
даты, сказал чех, недавно получили провизию и водку на
пять дней вперёд.
110
«Тигры» из состава 503-го тяжелого танкового батальона незадолго
до операции «Цитадель»
Этого было достаточно, чтобы советское командова-
ние приказало открыть огонь. Артиллерийские расчеты
получили приказ открыть огонь, и четыре часа они вели
непрерывный огонь по немецкому фронту. Любопытно
то, что русские приказали не стрелять всем противотанко-
вым подразделениям.
Немецкие солдаты укрылись на то время, пока небо
озарялось красными вспышками. Один раз ночью они
были предупреждены специальным посланием Адольфа
Гитлера:
Солдаты Рейха!
Сегодня вы примите участие в наступлении, от которого
зависит исход войны. Как ничто иное, ваша победа покажет
всему миру, что сопротивление силе немецкой армии беспо-
лезно.
Но может, Гитлер просто успокаивал себя?
Изучение окончательного расположения сил показы-
вает, что Гитлер действительно поверил, вместе со мно-
гими своими генералами, что немецкая армия достигнет
111
своей главной цели на Курской дуге — отрежет русские
силы от основной части фронта и уничтожит их.
Меллентин подчёркивал, что немецкий солдат об-
ладал высоким боевым духом, хорошо вооружён, что он
был хорошо отдохнувшим и полностью готов к операции.
Меллентин также ссылается на группу немецких офице-
ров, которые даже после войны продолжали утверждать
(причём большинство их современников считало совер-
шенно иначе), что танки «тигр» и новая «пантера» по ка-
честву очень превосходили русские танки, которым они
противостояли. Необходимо заметить ещё кое-что. Не-
смотря на огромное превосходство русских по количеству
вооружения, немцы начинали сражение с фактическим
равенством с русскими по количеству танков и самоход-
ных установок.
Это равенство немцы имели также в авиации: у нем-
цев было 2500 самолётов, а у русских — 2650. И ни один
немецкий пилот не забывал, что его оснащение превос-
ходило русское и что средний немецкий пилот мог «наво-
рачивать круги» вокруг своего русского противника.
Даже отношение к происходящему местных команди-
ров было таким, чтобы внушить немецким солдатам то,
что они выйдут победителями из Курской битвы. Немцам
было так необходимо провести до конца танковую атаку и
сомкнуть клещи, что ещё перед боем они пошли на риск
тяжёлых потерь в бронетехнике. Танкисты перед боем по-
лучили приказ, что
...танки не должны быть остановлены для ремонта ни
при каких обстоятельствах. Починка — задача только
инженеров. Командующие танками должны не ослаблять
натиск, пока у них хватает для этого мобильности. Танк,
лишённый способности передвижения (из-за механических
неполадок или с повреждённой гусеницей), но всё ещё спо-
собный стрелять, должен вести огневую поддержку со своей
позиции.
112
Экипажи 502-го тяжелого танкового батальона осваивают новые
«тигры»
Представьте, говорили Гитлеру его генералы, особен-
ности этого сражения. Никогда ещё за время войны не-
мецкие силы не проваливали задачу прорвать русские
укрепления в начале боя. Всегда, когда ударяли танки, у
них получалось достичь своей цели — прорвать дыру в рус-
ских укреплениях. Проблемы, которые испытывал Вер-
махт, никогда не исходили от бронетехники. Только через
долгое время после начала битвы, когда наступление было
в самом разгаре, немцы начали испытывать сильные труд-
ности. Поля и степи России были настолько большими, а
продвижения танков и сопровождающих их дивизий на-
столько дальними, что Вермахту едва удавалось снабжать
свои армии.
Но важно помнить, что Гитлеру снова и снова повто-
ряли, что его танки ещё никогда не проваливали приказ
прорваться через русские укрепления. На этот раз, в Кур-
ской битве, опасности у Вермахта выбиться из сил не бу-
дет: не нужно будет проходить слишком больших дистан-
ций, не будет никаких особенно опасных линий поставки,
фланги будут хорошо защищены от русских. На этот раз
113
«Тигры» оперативной группы «Кемпф» выдвигаются к линии фронта
перед наступлением
ударным группам нужно будет провести рывок только на
70 миль, и манёвр будет завершён стремительным, мощ-
ным рывком.
До последнего момента, с единственной задержкой на
то время, пока русская артиллерия не начала обстрел в
ночь с 3 на 4 июля, немецкая армия готовилась к наступле-
нию. Обычным солдатам, конечно, было совершенно не-
известно о том, что советской разведке была досконально
известна вся операция «Цитадель» (как и им самим), и
каждый на фронте беспрекословно подчинялся приказам
и исполнял обязанности. Все танковые офицеры, как им
было приказано, сменили свою чёрную, хорошо замет-
ную форму на новую, перед тем как отправиться на фронт.
Каждый, кто направлялся на передовую, принимал все
меры для того, чтобы избежать точной идентификации
его части врагом. И немцам не нравилась рекогносци-
ровка, потому что за их траншеями простирались обшир-
ные равнины, усеянные многочисленными впадинами,
небольшими рощицами, беспорядочно расположенными
деревнями с соломенными крышами, с речками и ру-
чьями, среди них стремительным потоком бежала река
Пена. Уровень земли немного поднимался к северу, что
14
Последние регулировочные работы на двигателях танков
было выгодно защитникам. Огромные зерновые поля по-
крывали ландшафт, что сильно снижало видимость.
Танковым командирам нужна была сухая, тёплая по-
года: дороги на территории, на которой должно было
проходить сражение, представляли собой немногим боль-
шее, чем проложенные по песку колеи. Как подчёркивал
Меллентин, эта местность была с трудом проходима для
танков, но, разумеется, не неуязвима для них. Ожидания
немцев стали ещё больше, когда была предсказана отлич-
ная погода на день наступления.
Немцы за время организованных Гитлером задержек
за два месяца идеально подготовились к наступлению. Ни
одна деталь не была упущена. Каждый квадратный метр
Курской дуги был сфотографирован немецкими разведы-
вательными самолётами, и образцы фотографий были ра-
зосланы войскам, участвовавшим в операции «Цитадель».
Пехотные и танковые офицеры тщательно изучили каж-
дый кусочек земли, на которой они собирались вести на-
ступление. Они нанесли на карту траншеи, укрепления —
всё. Немецкие офицеры были перемещены на передовые
115
«Тигр» дивизии «Великая Германия» занимает замаскированную
позицию накануне наступления
позиции, чтобы лично осмотреть занимаемые русскими
территории.
За день на немецкий транспорт и бронетехнику был
нанесён камуфляж. Всё было спокойно. Ночью всё об-
стояло совсем иначе: любой имеющийся в распоряжении
час, когда было достаточно темно, Вермахт использовал
для подготовки.
Ни одной детали не было упущено в подготовке взаи-
модействия воздушных и сухопутных сил. Люфтваффе
перебросило все самолёты, которые только можно было
перебросить, в зону, где проводилась «Цитадель». На юге,
в районе Белгорода, генерал Ганс Сидман провёл выдаю-
щийся бой силами тысячи истребителей, бомбардиров-
щиков, штурмовиков и противотанковых самолётов. Эти
силы будут сопровождать Четвёртую танковую армию
Гота, обладавшую такой огневой и танковой мощью, ка-
кой не знала никакая другая немецкая армия. Девятую
армию Моделя прикрывал первый авиакорпус генерал-
полковника Пауля Дитчмана, располагавшийся в районе
Орла, и расположенные вблизи фронта силы (не обладав-
шие резервами), включавшие в себя 700 самолётов всех
видов.
116
«Тигр» и пехотинцы перед наступлением
Когда был получен сигнал к атаке, все семьсот само-
лётов должны были уже быть в воздухе, разрушая русские
укрепления прямо перед продвигающимися немецкими
подразделениями до самой глубины оборонительных си-
стем Красной Армии.
Центральный штаб сражения в районе Белгорода на-
ходился в Микояновке, всего в 20 милях от фронта. Пять
летных полей под Харьковом были забиты самолётами, а
их экипажи были готовы взлететь за минуту.
Большего для подготовки наступления сделать было
нельзя. Никогда ещё не было такой боевой операции, го-
ворит Меллентин, которая «была бы лучше подготовлена,
чем эта. ...Боевой дух атакующих был высок, как никогда;
они были готовы терпеть любые потери и выносить любое
задание, которое им бы дали».
Час проведения операции «Цитадель» наступил.
Часть 3
РУССКИЕ
ПРИГОТОВЛЕНИЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
К ОБОРОНЕ
Никто никогда не называл его добрым. Он едва ли
делал что-либо такое, что бы отдалённо напоминало это
представление. Действительно, он казался даже больше
машиной, чем человеком, полностью посвящавшей себя
тому, что должно было, по его мнению, быть сделано. Он
относился совершенно равнодушно к смерти, независимо
от количества погибших и от того, умирали ли враги или
его собственные люди. Только одно имело значение для
маршала Георгия Жукова — цель.
Он признавал только одного бога — полную предан-
ность своему долгу. Хуже его неудовольствия мог быть
только расстрел. Он не принимал никаких извинений и
сам не приносил их никому. Он был выше всего, за исклю-
чением тщательности и дотошности в своих действиях. Он
не оставлял ничего на волю случая и наказывал, иногда с
ужасными результатами, своих подчинённых, которые его
подводили.
Тем не менее никто в той же степени, что и он, не был
ответственен за неудачи Германии. Он побеждал немцев
везде, где сталкивался с ними. Он никогда не требовал от
своих подчинённых низкопоклонства, но он заслужил их
118
непоколебимое уважение. Он был жёстким, талантливым,
блистательным.
У нас тоже есть список великих военных. Всплывает в
памяти генерал Джордж Паттон. Есть фельдмаршал Бер-
нард Л. Монтгомери и генерал Дуглас МакАртур. Гуде-
риан считается одним из лучших танковых командиров,
как и генерал Эрвин Роммель. Есть также и другие «ги-
ганты» военного дела. Адмирал Честер Нимитц, генерал
Дуайт Д. Эйзенхауэр, подполковник Джеймс Дулитл. Но
сколько учеников, для которых история Второй мировой
войны — всего лишь обязательный предмет в школе, сразу
выделяют имя Георгия Жукова? Сколько людей знают, кем
он был, что он делал? Сколько людей знают, что этот че-
ловек, лучше всего описанный Харрисоном Е. Солсбери,
«будет лучшим из всех мастеров военного дела в двадца-
том веке».
Выдающиеся достижения Жукова в боях против луч-
ших сил нацистской Германии выглядят ещё более по-
разительными при изучении битв, которыми командовал
Жуков. Жуков редко обладал военным преимуществом
перед врагом. Действительно, он был «пожарником» на
русском фронте: когда другие генералы не могли ничего
сделать, когда другие генералы терпели поражения, Ста-
лин вызывал Жукова. Он выходил на арену со своим воен-
ным гением, со своим железным характером, со своей ре-
шительностью, ничего не признавая, кроме собственной
воли, — и предотвращал беду, поставив врагу шах и мат.
В последние дни августа и первые дни сентября
1941 года, когда немецкая военная машина смела всё перед
своими мощными танковыми дивизиями, именно Жуков
подарил русским победу среди моря тёмных и ужасных
поражений. Битва под Ельней, жестокое сражение, про-
ходившее в 220 милях западнее Москвы и в 50 милях юго-
восточнее Смоленска, была работой Жукова. В первый раз
немецкое наступление было остановлено и немцы были
разбиты защитниками России.
119
Это было следующим крупномасштабным сражением,
укрепившим этого человека как величайшего эксперта
всех времён в области массовой войны. С октября 1941 по
январь 1942 года, когда весь мир думал, что русские потер-
пят кровавое поражение от руки немецких захватчиков,
Жуков управлял обороной Москвы.
Затем прошла битва под Сталинградом, с августа
1942 года по февраль 1943 года. После этой мясорубки
немцы готовились к решительному наступлению, в кото-
ром они так нуждались для того, чтобы вернуть себе ини-
циативу, — Курской битве. И опять всё решит тяжёлая,
непобедимая, беспощадная рука Жукова, которая будет
ощущаться на поле боя.
Каждое из этих крупномасштабных сражений пред-
ставляет собой образец, практически не отличающийся
от других. В каждом бою Жуков командовал более чем
миллионом людей, обычно двадцатью или более ар-
миями каждый раз. Число танков под командованием
Жукова было огромным. С начала Курской битвы у него
в распоряжении имелись первые русские самоходные
установки. Он не просто использовал массовые артилле-
рийские обстрелы, он верил в эффективность плотных,
непрекращающихся обстрелов. Он широко использовал
тактику дальнего боя везде, начиная от миномётных об-
стрелов и заканчивая массированными ракетными об-
стрелами.
В концентрацию огневой мощи он верил больше,
чем каким-либо цифрам. Он собрал все самолёты, спо-
собные подняться в воздух и сражаться. На некоторых
направлениях он использовал мины десятками тысяч.
С людьми дело обстояло так же, как и с орудиями, кото-
рыми они сражались; просто они были другим оружием.
Они должны были быть приготовлены к бою настолько
хорошо, насколько можно, им было выдано лучшее сна-
ряжение, и они отправлялись в самое сердце сражения.
Для него они были всего лишь цифрами. Он не сожалел
120
о погибших, если цель достигалась, враг был разбит, бой
был выигран.
Сложно спорить с таким рассуждением. Если бы Жу-
ков не был бы тем, кем он был, если бы он не поступал
так, как поступил, возможно, что решающие сражения в
России не были бы выиграны — а тогда потери в России
были бы сравнимы с потерями во всей Европе.
Жуков был не последним, кто был прислан на фронт
для защиты Советского Союза от Германии. В его семье
все были профессиональными солдатами. В Первой ми-
ровой войне он героически сражался и получил даже не
одну, а две высших медали за отвагу в бою от царского пра-
вительства. В 1919 году как член большевистской партии
он участвовал в жесточайших сражениях с белыми около
Царицына. Раненый, завоевавший внимание начальства,
он был отправлен на обучение в военные школы и акаде-
мии.
С Жуковым немцы были давно знакомы — и со всех сто-
рон. Во-первых, ранее, в 1930-х, он был секретно отправ-
лен в Германию с группой офицеров из Красной Армии
для изучения продвинутой тактики и военной доктрины
в школе генерала Ганса фон Секта. Во-вторых, танковые
бои в Испании, в которых участвовали немцы, итальянцы
и русские, внимательно наблюдал Жуков.
После Испании Жукову было дано военное задание в
Китае. Это дало ему возможность наблюдения и исследо-
вания японской Квантунской армии, что создало проч-
ную основу для того, чтобы наголову разгромить японцев
чуть позднее. Монголия стоила русским больших потерь.
Но никто не возражал. Японцы были разбиты и с позором
отступили, испытав шок, достигший стен Токио.
Как-то раз Жукову задали вопрос о гигантских потерях,
понесённых им. Этот вопрос показался Жукову странным.
Как можно выиграть бой без потерь?
Однажды Жуков сказал Эйзенхауэру, что если его сол-
даты натыкаются на минное поле, они атакуют так, как
121
будто его там нет: потери, которые мы бы понесли от не-
мецких пулемётчиков и артиллерии, защищающих эту
территорию, приблизительно равны потерям, понесён-
ным от мин.
Философия человека, который будет командовать со-
ветскими силами в Курской битве, была совершенно ясна
ещё до того, как немцы начали атаку. Присутствие Жукова
кардинально повлияло на ход сражения. Именно поэтому
Манштейн был твёрдо уверен в том, что операция «Цита-
дель» не должна была проводиться. Манштейн знал, что в
присутствии Жукова, и особенно с учётом двухмесячной
отсрочки операции, оборона Красной Армии будет на-
столько сильной, что сокрушить её будет невозможно. Но
было уже слишком поздно, и Манштейн пошёл на роко-
вой штурм.
На 13-й странице вступления к своей книге «Величай-
шие бои Маршала Жукова» Харрисон Солсбери даёт пре-
красное представление о том, как вёл бои Жуков.
Жуков сражался так — а это могло быть как следствием
обстоятельств, так и частью плана: давал врагу растя-
нуться, ждал, пока немецкое наступление наберёт обороты,
а затем устраивал нацистам кровавую мясорубку. Между
тем, несмотря на ужасающие потери и опасный прорыв
немцев, Жуков осторожно, внимательно и тщательно соби-
рал резервные армии, которые он отказывался бросать в бой
до срока, несмотря на то, насколько острой была ситуация
на фронте. А затем, когда немцы израсходуют свои силы, он
наносил контрудар с поразительной быстротой — обычно
в течение 48 часов, перед тем как нацисты смогут доста-
точно укрепить свои позиции.
Ранее мы уже видели содержание Директивы номер
шесть, которая была доставлена немецким командирам
15 апреля 1943 года; притом, как уже было замечено, эта
директива попала в руки Высшего советского командо-
вания от Люси через Швейцарию. Но ни один русский в
122
здравом уме не поверит стенограмме, отправленной прямо
из Берлина. Всегда есть шанс, что немецкое командование
загоняет их в ловушку, которая будет иметь колоссальные
последствия. Верховное командование действовало един-
ственным разумным методом. Вся информация, получае-
мая от Люси, взвешивалась, а затем проводилась тщатель-
ная разведка немецких линий.
После изучения приготовлений русских к Курской
битве становится ясным одно. Немцы до этого были очень
методичны и последовательны: они никогда ничего не
оставляли несделанным при подготовке к бою. Это, разу-
меется, верно, но, что менее известно, русские тем време-
нем готовились ещё тщательнее.
Имея информацию от Люси, данные разведки и реко-
гносцировки, Жуков к 8 апреля — за неделю до того, как
Оперативный Приказ номер шесть вышел из Берлина, —
приказал провести оценку сил Вермахта, собиравшихся
для операции «Цитадель».
Докладываю своё мнение о возможных действиях про-
тивника весной и летом 1943 года и соображения о наших
оборонительных боях на ближайший период.
1.	Понеся большие потери в зимней кампании 1942/43года,
видимо... ввиду ограниченности крупных резервов противник
вынужден будет весной и в первой половине лета 1943 года
развернуть свои наступательные действия на более узком
фронте. Исходя из наличия в данный момент группировок про-
тив ваших Центрального, Воронежского и Юго-Западного
фронтов, я считаю, что главные наступательные действия
противник развернет против этих трёх фронтов...
2.	Нанесёт удар своей орловско-кромской группировкой
в обход Курска с северо-востока и белгородско-харьковской
группировкой в обход Курска с юго-востока.
3.	На втором этапе противник будет стремиться выйти
во фланг и тыл Юго-Западному фронту в общем направле-
нии через Валуйки — Уразово.
123
Навстречу этому удару противник может нанести удар
из района Лисичанска в северном направлении на Сватово —
Уразово.
На остальных участках противник будет стремиться
выйти на линию Ливны — Касторное — Старый и Новый
Оскол.
4.	На третьем этапе после соответствующей перегруп-
пировки противник, возможно, будет стремиться выйти
на фронт Лиски — Воронеж — Елец и, прикрывшись в юго-
восточном направлении, может организовать удар в обход
Москвы с юго-востока через Раненбург — Ряжск — Рязань.
5.	Следует ожидать, что противник в этом году основ-
ную ставку при наступательных действиях будет делать
на свои танковые дивизии и авиацию, так как его пехота
сейчас значительно слабее подготовлена к наступательным
действиям, чем в прошлом году.
В настоящее время перед Центральным и Воронежским
фронтами противник имеет до 12 танковых дивизий и, под-
тянув с других участков 3—4 танковые дивизии, может
бросить против нашей курской группировки до 15—16 тан-
ковых дивизий общей численностью до 2500 танков.
6.	Для того чтобы противник разбился о нашу оборону,
кроме мер по усилению ПТО Центрального и Воронежского
фронтов, нам необходимо как можно быстрее собрать с пас-
сивных участков и перебросить в резерв Ставки на угрожае-
мые направления 30 полков ИПТАП, все полки самоходной
артиллерии сосредоточить на участке Ливны — Кастор-
ное — Ст. Оскол.
Жуковская манера подготовиться ко всем мыслимым
вариантам, а затем разгромить врага ясно проявляется в
заключительном параграфе доклада:
Переход наших войск в наступление в ближайшие дни с
целью упреждения противника считаю нецелесообразным.
Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обо-
роне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, пе-
124
реходом в общее наступление окончательно добьем основную
группировку противника'.
В то время как Жуков посылал этот отчёт Сталину, на
линии фронта в районе Курской дуги, на юге и на севере от
Курска, ситуация оставалась достаточно стабильной. Тер-
ритория, на которой должно было проходить сражение,
была разбита на несколько участков. Северной частью
фронта на Курской дуге командовал маршал Константин
Рокоссовский, а на Воронежском фронте (на южной ча-
сти Курской дуги) — генерал Николай Ф. Ватутин (Ни-
кита Хрущёв присутствовал на фронте как политический
деятель).
Северной частью фронта назывался Брянский фронт
под командованием генерала Попова. Центральной ча-
стью фронта руководил генерал В. Соколовский. А югом
Воронежского фронта назывался Юго-Восточный фронт.
Генерал Рокоссовский (Центральный фронт) первым
порекомендовал расположить огромные резервы на вос-
токе от Курской дуги. Этот основной стратегический ре-
зерв, состоящий из пяти армий, назывался Резервным (на-
звание было впоследствии изменено на Степной фронт),
и он находился под командованием маршала Ивана С.
Конева.
В армии маршала Конева была одна танковая армия и
один танковый, один моторизованный и три кавалерий-
ских корпуса. В распоряжении Рокоссовского было шесть
армий, включавших в себя одну танковую армию и два
отдельных танковых корпуса. На Воронежском фронте
Ватутина насчитывалось четыре армии на фронте и одна
пехотная и одна танковая армия, а также два танковых и
один пехотный корпус в резерве.
Вокруг количества войск, собранных русскими для
Курской битвы, существует множество разногласий, чаще
всего из-за разной степени достоверности многих источ-
1 Доклад цитируется по: Жуков Г.К. Воспоминания и размышле-
ния. — Прим, перев.
125
ников. По официальным источникам советского прави-
тельства, в битве принимало участие 1 337 000 человек,
20 220 орудий, 3306 единиц бронетехники и 2650 самолё-
тов.
Жуков требует продукты, топливо и снаряжение для
1 300 000 человек, 3600 танков, 20 000 артиллерийских
расчетов и 3130 самолётов (включая дальние бомбарди-
ровщики).
По данным Рокоссовского, русские силы состояли
из 1 300 000 офицеров и солдат, примерно 20 000 единиц
артиллерии, по меньшей мере 3600 танков и самоходных
установок (включая 2535 тяжёлых и средних танков и
САУ) и примерно 3130 самолётов. Рокоссовский добав-
ляет к этому интересную статистику, гласящую, что рус-
ские превосходили врага в 1,4 раза в пехоте, в 1,9 раза в
артиллерии, в 1,3 раза в бронетехнике и почти в 1,6 раза в
авиации.
Алан Кларк в книге «Барбаросса» утверждает, что к
концу июня у русских было больше артиллерийских пол-
ков, чем пехотных. Кларк также пишет, что Рокоссовский
обладал более чем 20 000 единиц артиллерии, не менее
6000 из которых были смертоносными 76,2-миллиметро-
выми противотанковыми орудиями и 920 ракетными ус-
тановками «катюша» (каждая из них содержала несколько
пакетов направляющих с ракетами). Кларк добавляет, что
центральная часть фронта была невероятно плотно
устлана четырьмя тысячами противотанковых и противо-
пехотных мин на каждую квадратную милю фронта.
Жуков утверждает, что на части линии фронта, на ко-
торой располагалась Тринадцатая армия, ожидался наи-
более сильный удар, и на ней было сконцентрировано до
148 орудий и миномётов на милю. Жуков также добавляет,
что самая сильная противотанковая оборона была создана
на Центральном фронте в секторе, где располагалась Три-
надцатая армия, и на прилегающих флангах, на которых
стояли Сорок восьмая и Семнадцатая армии, и на Воро-
126
нежском фронте в районе Шестой и Седьмой защитных
армий. На одну милю приходилось в среднем 25 орудий, а
если считать и вторую защитную линию — 48. Позднее к
противотанковым силам добавились два танковых полка
и один танковый корпус.
Через два дня Жуков посылает предварительный отчёт
о ситуации Сталину. Другой отчёт в Москву приходит от
Рокоссовского.
а)	Учитывая наличие сил и средств, а главное, резуль-
таты наступательных операций 1941—1942 годов, в
весенне-летний период 1943 года следует ожидать насту-
пления противника лишь на курско-воронежском оператив-
ном направлении.
На других направлениях наступление врага вряд ли воз-
можно.
При создавшейся общей стратегической обстановке на
этом этапе войны для немцев было бы выгодно прочно обеспе-
чить за собой Крым, Донбасс и Украину, а для этого необхо-
димо выдвинутьлинию фронта на рубеж Штеровка—Старо-
бельск — Ровеньки—Лиски — Воронеж—Ливны — Новосиль.
Для решения этой задачи противнику потребуется не менее
60 пехотных дивизий с соответствующим авиационным,
танковым и артиллерийским усилением.
Такое количество сил и средств на данном направлении
враг сосредоточить не может.
Отсюда курско-воронежское оперативное направление
приобретает первостепенное значение.
б)	Исходя из этих оперативных предположений, следует
ожидать направления главных усилий противника одновре-
менно по внешним и внутренним радиусам действий:
по внутреннему радиусу — из района Орла через Кромы на
Курск и из района Белгорода — через Обоянъ на Курск;
по внешнему радиусу — из района Орла через Ливны на
Касторное и из района Белгорода через Старый Оскол на Ка-
сторное.
127
в)	При отсутствии противодействующих мероприятий
с нашей стороны этому намерению противника успешные
его действия по этим направлениям могли бы привести к
разгрому войск Центрального и Воронежского фронтов, к
захвату противником важнейшей железнодорожной маги-
страли Орел — Курск —Харьков и выходу его войск на вы-
годный рубеж, обеспечивающий прочное удержание Крыма,
Донбасса и Украины.
г)	К перегруппировке и сосредоточению войск на веро-
ятных для наступления направлениях, а также к созданию
необходимых запасов противник может приступить после
окончания весенней распутицы и весеннего половодья.
Следовательно, перехода противника в решительное на-
ступление можно ожидать ориентировочно во второй по-
ловине мая 1943 года.
5. В условиях данной оперативной обстановки считал бы
целесообразным предпринять следующие меры:
а)	Объединенными усилиями войск Западного, Брянского и
Центрального фронтов уничтожить орловскую группировку
противника и этим лишить его возможности нанести удар
из района Орла через Ливны на Касторное, захватить важ-
нейшую для нас железнодорожную магистраль Мценск —
Орёл — Курск и лишить противника возможности пользо-
ваться Брянским узлом железных и грунтовых дорог.
б)	Для срыва наступательных действий противника не-
обходимо усилить войска Центрального и Воронежского
фронтов авиацией, главным образом истребительной, и про-
тивотанковой артиллерией не менее 10 полков на фронт.
в)	С этой же целью желательно наличие сильных резер-
вов Ставки в районе Ливны — Касторное — Лиски — Во-
ронеж — Елецх.
Через два дня, 12 апреля, после представления деталь-
ного отчёта о силах немцев, расположенных в этом рай-
1 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. — Прим, перев.
128
Расчет выкатывает 76-мм пушку Ф-22 на огневую позицию.
Орловское направление. Июль 1943 года
оне, штаб Воронежского фронта отметил в сообщении в
Москву:
Таким образом, следует ожидать, что противник перед
Воронежским фронтом сможет создать ударную группу си-
лой до 10 танковых дивизий и не менее шести пехотных диви-
зий, всего до 1500 танков, сосредоточения которых следует
ожидать в районе Борисовка — Белгород —Муром — Каза-
чья Лопань. Эта ударная группа может быть поддержана
сильной авиацией численностью примерно до 500 бомбарди-
ровщиков и не менее 300 истребителей.
Намерение противника — нанести концентрические
удары из района Белгорода на северо-восток и из района
Орла на юго-восток, с тем чтобы окружить наши войска,
находящиеся западнее линии Белгород — Курск.
В дальнейшем следует ожидать удара противника в
юго-восточном направлении во фланг и тыл Юго-Западному
фронту, с тем чтобы затем действовать в северном направ-
лении.
Однако не исключена возможность, что в этом году про-
тивник откажется от плана наступления на юго-восток и
129
будет проводить другой план, именно после концентрических
ударов из района Белгорода и Орла он наметит наступление
на северо-восток для обхода Москвы,
С этой возможностью следует считаться и соответ-
ственно готовить резервы.
Таким образом, перед Воронежским фронтом против-
ник, вероятнее всего, будет наносить главный удар из рай-
она Борисовка — Белгород в направлении на Старый Оскол
и частью сил на Обоянь и Курск. Вспомогательные удары
следует ожидать в направлении Волчанск — Новый Оскол и
Суджа — Обоянь — Курск'.
Рокоссовский на Центральном фронте хотел немед-
ленно выдвинуть силы на немцев. Ватутин на Воронеж-
ском фронте пришёл к решению, что лучшим способом
справиться с немцами будет занять оборонительную по-
зицию и ждать наступления немцев.
Казалось бы, это должно вызвать разногласия в рус-
ском верховном командовании, однако каждый прини-
мал решения на своей части фронта и каждый составлял
рекомендации для того, чтобы решить военные проблемы
как можно эффективнее и быстрее.
Немцы, сражавшиеся против Рокоссовского, испыты-
вали в тот момент серьёзные трудности со снабжением.
Машины, подвозившие всё необходимое для армии, за-
стревали в весенней слякоти. Приготовления Рокоссов-
ского к масштабному наступлению были далеки от завер-
шения. Он считал, что немцам потребуется пять недель,
чтобы подготовиться к атаке.
В таком случае — а это было бы очень эффективным
действием — лучшим способом справиться с растущей си-
лой нацистов на Центральном фронте было бы ударить по
ним в момент их наибольшей слабости. Как гласит прове-
ренная временем истина, лучший способ обороны — это
нападение.
1	Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. — Прим, перев.
130
Загрузка боеприпасов в Т-34. Воронежский фронт
Но то, что было так логично для Рокоссовского, для
Ватутина на Воронежском фронте совершенно не подхо-
дило. Там немцы уже укрепились и не испытывали таких
проблем со снабжением, как на Центральном. Согласно
оценкам Ватутина, немцы будут готовы к нападению не
более чем через три недели.
Также различие в ситуации обусловливалось географи-
ческими причинами. На юге (Ватутин) слякоть на дорогах
закончится гораздо раньше, чем на севере (Рокоссовский),
и немцы будут готовы к наступлению гораздо быстрее.
Что выдаётся, подобно свету маяка, из рапортов этих
двух советских офицеров, несмотря на различные про-
блемы и условия — и что Гитлер всё ещё должен был под-
писать Оперативный Приказ номер шесть, — и Рокос-
совский, и Ватутин прекрасно сформулировали оценки
возможностей противника, с которым они должны были
сражаться. Но, как показали события, Советскому Союзу
оказалось нужнее занять оборонительную позицию, чем
ударить первым, и Рокоссовскому было запрещено про-
водить наступление на врага, собиравшегося атаковать.
131
Конечно, как показывают рапорты и отчёты, ни один
советский офицер не считал, что немцы начнут наступле-
ние позже мая. Но кто же мог предсказать множество мел-
ких проблем, с которыми столкнулся Гитлер, не говоря
уже о тех, которые он сам создал своим промедлением?
Никто из русских не рассчитывал на то, что немцы будут
настолько «щедры», что подарят Красной Армии допол-
нительно к предполагаемой дате наступления на Курской
дуге ещё шесть-семь недель.
Интересно то, что верховное русское командование
казалось полностью убеждённым, что даже если наступле-
ние состоялось бы в мае, оно бы всё равно было отбито.
Жуков прибыл в Москву ночью 11 апреля и провёл весь
следующий день с генералом Александром Василевским и
генералом А.И. Антоновым из Генерального штаба, чтобы
подготовить карту, отражающую состояние на Курской
дуге, и рекомендации для Красной Армии на следующие
месяцы. Эти три человека пришли к тому же решению,
что и Гитлер: немцы должны будут держать фронтовую
линию от Финского залива до Азовского моря, а чтобы
суметь удержать весь этот фронт, им потребуется провести
наступательную операцию на Курской дуге.
Вечер 12 апреля Жуков провёл у Сталина. Жуков рас-
сказал о решениях, которые необходимо было принять
на определённых участках фронта. Между ними было до-
стигнуто соглашение, что в районе Курска нужно собрать
большую военную мощь, несмотря на то что Сталин ни в
коем случае не хотел ради этого рисковать безопасностью
Москвы. Он продолжит заниматься защитой советской
столицы, однако ему придётся преодолеть сверлящий его
страх потерять Москву.
К середине апреля фронтовые командиры получили
приказы о начале подготовки к приближающейся атаке
немцев. Причём приказы были доставлены офицерам
ещё до того, как Гитлер выпустил оперативный приказ,
который впоследствии создаст операцию «Цитадель».
132
Под строгим командованием Жукова русские, работая
день и ночь, доставляли людей и боевую технику в район
Курской дуги, притом они всегда, были готовы изменить
свою основную стратегию в соответствии с новыми собы-
тиями.
Нужно было ждать двух критических периодов — по-
следней недели мая и первой недели июня. К этому вре-
мени, по словам Жукова, русским были известны все
детали вражеского плана удара по Воронежскому и Цен-
тральному фронтам. Немцы собирались использовать
огромные танковые силы, в том числе они хотели пустить
в бой новые танки «тигр» и самоходные установки «Фер-
динанд».
Подготовка русских к обороне была поистине гран-
диозным мероприятием. На самой дуге оборонительные
линии строились ряд за рядом. По всей линии фронта,
длившейся ПО миль, русские подготовили шесть смерто-
носных укреплённых линий, через которые должны были
пройти немцы. Каждая из них была грандиозно укреплена,
и если бы Вермахт попытался пробить оборону русских,
их бы ожидали многочисленные войска Степного фронта,
за ними — ещё одна укрепленная линия, а ещё дальше —
укрепления на восточном берегу реки Дон.
Минные поля располагались перед и между защит-
ными линиями. Причём это были одни из самых плотных
минных полей в истории. На одну милю в среднем при-
ходилось более 5000 противотанковых и противопехотных
мин. Это в четыре раза больше, чем под Сталинградом, и в
шесть раз больше, чем под Москвой.
Были вырыты сотни миль глубоких противотанковых
окопов. Только на Центральном фронте было выкопано
более трёх тысяч миль траншей. То же самое было сделано
на Воронежском фронте. То есть на этих двух фронтах
русские вырыли траншеи общей протяжённостью, рав-
ной расстоянию от западного побережья Соединённых
Штатов до Англии. Большая часть работы была проделана
133
Экипаж занимает места в танке по тревоге. Воронежский фронт,
1 -я гвардейская армия
русскими солдатами, но командиры осознали, что необ-
ходимо привлечь ещё людей, и они созвали со всего Кур-
ска всех способных к тяжёлой работе горожан. К середине
апреля русские собрали более 100 000 граждан на дугу для
строительства траншей, а в течение шестидесяти дней они
увеличили это число до 300 000 граждан.
Пока работа продолжалась, русские путём постоянных
тренировок готовили своих людей к титаническому сра-
жению. Ничего не было оставлено воле случая.
Один из советских капитанов пишет, что его бригада
предсказала пять возможных мест, по которым могли
ударить немцы, и всегда было известно, с кем рядом мы
будем сражаться, были известны наши перемещения и
местонахождения командных постов. Мост был располо-
жен в тылу, а траншеи и укрытия — на фронте. Маршруты,
по которым можно было добраться до них, были обозна-
чены.
Была проведена топографическая разведка, на земле
были установлены указатели. Глубина бродов, максималь-
ная тяжесть, которую способны выдержать мосты, были
134
известны. Связь с дивизией была продублирована, о кодах
и сигналах было условлено. Часто по ночам и днём разда-
вался сигнал тревоги, и солдаты были хорошо знакомы с
тем, что им нужно делать...
ПЛАН БОЯ ЖУКОВА
Основу плана боя Жукова составляли улучшенные
меры, которые оказались эффективными в жестоких боях
под Москвой и Сталинградом. Всё основывалось на том,
чтобы позволить немецкой армии начать сражение, дать
немцам растянуться на пути наступления — и обнаружить
их самые уязвимые точки настолько быстро, насколько
можно.
В Москве Сталин одобрил основную часть плана, ко-
торому будут следовать многочисленные армии, готовя-
щиеся к бою, и Жуков передал полевым командирам об их
обязанностях во время отражения наступления. Русские
не начнут огонь до тех пор, пока не будет совершенно
ясно, что немцы идут в наступление. Затем, сразу после
того как враг сконцентрирует свои силы в местах, в кото-
рых планируется прорыв, вся имеющаяся у русских артил-
лерия, миномёты и штурмовики откроют по ним огонь.
Воздушные силы должны были посодействовать за-
щитным манёврам Красной Армии. Истребители должны
были уничтожить авиацию врага (включая дальние бом-
бардировщики).
Русские должны были отступить, только если было бы
совершенно невозможно удерживать позиции, но такое
отступление было бы проведено строго в соответствии с
изначальным планом и только если бы была уверенность,
что немцы понесут серьёзные потери.
Затем всё пойдёт по классической схеме операций
Жукова. Поскольку немецкое наступление теряет напор,
вражеские силы будут уничтожены превосходящей огне-
вой мощью русских, инициатива на поле боя окажется у
русских. Жуков будет изучать каждую деталь сражения и
135
поймёт, когда немецкое наступление начнёт выдыхаться...
Тогда он пошлёт свои армии в наступление против рас-
строенных орд врага на Воронежском, Центральном,
Степном и Брянском фронтах, на левом крыле Западного
фронта и правом крыле Юго-Западного.
Центральный фронт, как следует из написанного выше,
был самой решающей частью сражения. К двадцать пятой
годовщине этого события маршал, дважды Герой Совет-
ского Союза Рокоссовский написал для «Советского во-
енного обозрения» специальное исследование этих собы-
тий:
Советскому командованию удалось своевременно разга-
дать замыслы противника, предположительные направления
основных его ударов и даже сроки перехода в наступление.
Учитывая сложившуюся на фронте обстановку и намерения
врага, Ставка приняла решение в оборонительной операции
под Курском ослабить его ударные группировки, а потом пе-
рейти в наступление на всём южном участке фронта — от
Смоленска до Таганрога. Не могу умолчать о том, что при
обсуждении в Ставке предстоящей операции (на этом со-
вещании присутствовали и мы — командующие фронтами)
были сторонники не ожидать наступления противника, а,
наоборот, упредить удар. Ставка поступила правильно, не
согласившись с этим предложением.
В соответствии с принятым Ставкой решением Цен-
тральному и Воронежскому фронтам были отданы указания
о создании прочной обороны.
Наибольшую опасность мы у себя на Центральном фронте
видели в основании Орловского выступа, нависавшем над на-
шим правым крылом. Поэтому было решено создать здесь
наиболее плотную группировку сил. На этом же направлении
предусматривалось расположить и основную часть фронто-
вых резервов.
Принятое командованием Центрального фронта решение
было одобрено Верховным Главнокомандующим.
136
Учитывая, что противник будет наносить удар безу-
словно крупными силами, командование фронта уже в конце
марта в своих приказах и директивах дало войскам конкрет-
ные указания об оборудовании оборонительных рубежей.
Организуя эти работы, мы использовали опыт, накопив-
шийся к этому времени. Все приказы и директивы командо-
вания фронта требовали создания прочной, глубоко эшело-
нированной, многополосной полевой обороны с максимальным
развитием инженерных сооружений на всю её оперативную
глубину.
Вначале предполагалось построить пять оборонительных
полос общей глубиной 120—130 километров. Но затем глу-
бина оборонительных полос на отдельных, наиболее важных
направлениях была увеличена до 150—190 километров.
За три месяца войска фронта оборудовали шесть основ-
ных оборонительных полос. Кроме того, были построены про-
межуточные рубежи и отсечные позиции, протянувшиеся
на сотни километров. Ходы сообщения между траншеями
строились с таким расчётом, чтобы при необходимости они
могли служить отсечными позициями. Батальонные узлы
сопротивления, как правило, были подготовлены к круговой
обороне.
Особое внимание уделялось прикрытию стыков, обеспече-
нию манёвра артиллерии траекторией и колёсами, а также
манёвра войск по фронту и из глубины.
Всего войсками фронта за апрель — июнь было отрыто
до 5 тысяч километров траншей и ходов сообщения, уста-
новлено до 400 тысяч мин и фугасов. Только на участке 13-й
и 70-й армий было выставлено 112 километров проволочных
заграждений, из которых 10,7 километра — электризован-
ных и свыше 170 тысяч мин.
Располагая данными о том, что немецкое командование,
готовясь к летнему наступлению, особые надежды возла-
гает на массированные удары своих танковых войск, оборону
Курского выступа мы строили прежде всего как противо-
танковую, в расчёте на отражение ударов крупных танко-
137
вых группировок противника. Приходилось учитывать и то,
что противник собирается широко применять свои новые
мощные танки «тигр» и самоходные орудия «фердинанд».
Мы подготовили сильные противотанковые рубежи с мощ-
ными опорными пунктами на наиболее опасных направлениях
и максимально насытили их артиллерией.
К отражению вражеских танков решено было привлечь
всю артиллерию фронта, в том числе и зенитную, сосредо-
точив её основные силы в полосах обороны 13-й, частично
48-й и 70-й армий на направлении ожидаемого главного
удара противника.
Для лучшей организации взаимодействия и удобства
управления опорные пункты объединялись в противотанко-
вые районы. К июлю на правом крыле фронта глубина про-
тивотанковой обороны достигла 30—35километров. Только
в полосе 13-й армии на главной полосе обороны насчитыва-
лось 13 противотанковых районов, состоявших из 44 опор-
ных пунктов; на второй полосе имелось 9 таких районов с
34 опорными пунктами, а на третьей полосе —15районов с
60 противотанковыми опорными пунктами.
Большое внимание было уделено созданию различного вида
противотанковых заграждений. Перед передним краем и в
глубине обороны на танкоопасных направлениях была подго-
товлена сплошная зона таких препятствий. Сюда входили
минные поля, противотанковые рвы, надолбы, плотины для
затопления местности, лесные завалы.
Хотя использование гвардейских миномётов — «катюш»
для борьбы с танками инструкцией не предусматривалось,
было решено и их привлечь к выполнению этой задачи. Чтобы
найти наиболее эффективные способы применения реактив-
ной артиллерии для отражения массированных танковых
атак, с минометчиками провели опытные стрельбы по ма-
кетам танков. Они показали высокий процент попаданий.
К борьбе с танками противника в случае их вклинения в
нашу оборону мы готовили в дивизиях и армиях подвижные
отряды заграждения, которые в ходе боя должны были вы-
138
ставлять на пути вражеских танков мины, фугасы и пере-
носные препятствия. Эти отряды состояли в дивизиях из
одной-двух сапёрных рот, а в армиях — из инженерного ба-
тальона, усиленного автоматчиками. Им заранее указыва-
лись вероятные районы их действий.
Кроме отрядов заграждения в дивизиях, армиях и во
фронте были созданы артиллерийские противотанковые ре-
зервы. В моём резерве находились три противотанковые ар-
тиллерийские бригады и два противотанковых артполка.
При создании обороны особое внимание уделялось органи-
зации системы огня. Огневые средства эшелонировались на
всю армейскую глубину. Предусматривался манёвр огнём и
массирование его на угрожаемых направлениях. Для обеспе-
чения простоты и надёжности управления огнём создавалась
разветвлённая сеть наблюдательных пунктов с устойчивой
связью.
При построении боевых порядков в ротных районах обо-
роны мы в первую очередь руководствовались требованием
создать непроницаемую огневую завесу. Исходя из условий
местности, подразделения располагались в одном случае
углом вперёд, в другом углом назад, что позволяло держать
под обстрелом всю местность внутри батальонного района
и вести фланкирующий и косоприцельный огонь. Почти во
всех батальонах был подготовлен заградительный и сосре-
доточенный огонь станковых пулемётов как перед передним
краем, так и в глубине батальонных районов и полковых
участков. Миномётные роты заранее пристреляли участки
и рубежи. Расчёты противотанковых ружей располагались
повзводно или отделениями на танкоопасных направлениях.
По такому же принципу строилась система огня пехот-
ного оружия во второй и тыловой армейской оборонитель-
ных полосах. На участках, занятых войсками, эти рубежи
по насыщенности огневыми средствами почти не уступали
главной полосе. В тыловой полосе 13-й армии плотность ог-
невых средств была даже выше, чем на главной полосе обо-
роны.
139
На вероятных направлениях действий противника мы
сосредоточили мощные артиллерийские группировки. Об-
щая плотность артиллерии у нас составляла 35 стволов, в
том числе более 10 противотанковых орудий, на километр
фронта, но в полосе обороны 13-й армии эта плотность была
намного выше.
Наряду с оборонительными работами войска усиленно
занимались боевой подготовкой. Не менее трети всех заня-
тий проводилось в ночных условиях. Неутомимая учёба шла
в штабах.
Противник собирался применить тяжёлые танки «тигр»,
имевшие толстую броню и вооружённые 88-миллиметровой
пушкой. Наши бойцы и командиры изучали тактико-тех-
нические данные этих машин, осваивали методы борьбы с
ними. В каждой армии были оборудованы полигоны, где про-
водились боевые стрельбы по танкам-мишеням. Расчёты
45-миллиметровых пушек учились бить по гусеницам танков
с близких дистанций. В результате систематических заня-
тий удалось значительно повысить мастерство артиллери-
стов.
Боевая готовность артиллеристов проверялась прямо на
позициях. Прибыв на наблюдательный пункт артиллерий-
ского командира, проверяющий в соответствии с планом
обороны сообщал, что в таком-то районе появился против-
ник. Цели указывались на позициях гитлеровцев. Не прохо-
дило и минуты, как открывался меткий огонь.
Очень многое сделали для нас партизаны Брянщины и Бе-
лоруссии. С партизанскими штабами мы поддерживали по-
стоянную связь. Оттуда к нам поступали сведения о пере-
движениях войск противника. Наблюдения нашей воздушной
разведки перепроверялись и дополнялись партизанами. По
их целеуказаниям авиация бомбила важные вражеские объ-
екты. Со своей стороны мы по мере сил помогали народным
мстителям: снабжали оружием, боеприпасами, медикамен-
тами, вывозили раненых на Большую землю.
140
Строительство укреплений главной полосы велось
войсковыми частями. В сооружении второй и третьей по-
лосы обороны, а также тыловых армейских и фронтовой
полос наряду с войсками активно участвовало местное на-
селение.
В мае и июне сильно активизировалась немецкая авиация.
Она совершала налёты на железнодорожные узлы, станции,
мосты, стремилась помешать нам подвозить к фронту вой-
ска, технику, боеприпасы и горючее.
Обычно поздно вечером я просматривал шифровки, азатем
шёл ужинать в столовую Военного совета, помещавшуюся в
соседнем доме. Но однажды я почему-то не стал ожидать
у себя шифровальщика, а, позвонив ему, попросил, чтобы он
принёс шифровки в столовую. В это же время пролетел не-
мецкий самолёт, сбросил осветительные бомбы, а затем
послышался шум ещё одного самолёта и свист сброшенных
им бомб. Я успел лишь подать команду «Ложись». Все легли
на пол, и тут же прогремел оглушительный взрыв... Из нас
никто не пострадал. Однако от дома, где я жил, ничего не
осталось — он был снесён второй бомбой. Спас меня просто
случай, а возможно, интуиция. На войне всякое бывает.
Вторая половина июня ознаменовалась особенно сильными
воздушными боями. Бывали дни, когда в воздухе с обеих сто-
рон участвовало одновременно свыше сотни самолётов, и всё
это происходило на сравнительно небольшом участке неба.
Противник упорно старался нарушить наши перевозки.
Это еще более осложняло и без того трудные задачи тыла
фронта. Для борьбы с авиацией противника была привле-
чена вся 16-я воздушная армия генерала Руденко, успевшая
перебазироваться под Курск, части авиации ПВО страны,
фронтовая и армейская зенитная артиллерия. Завязалась
настоящая борьба за господство в воздухе.
А тучи всё сгущались. В конце июня стали поступать
данные о крупных передвижениях немецких бронетанковых,
артиллерийских и пехотных соединений. Они подтягивались
к переднему краю. Артиллерийская и воздушная разведки за-
141
секали всё новые артиллерийские позиции, скопления враже-
ских танков в балках и рощах вблизи переднего края.
2	июля Ставка предупредила: противник вот-вот перей-
дёт в наступление. Это было уже третье предупреждение.
Первое мы получили 2 мая, второе — 20мая.
В ночь на 5 июля в полосе 13-й и 48-й армий были захва-
чены немецкие сапёры, разминировавшие минные поля. Они
показали: наступление назначено на три часа утра, немец-
кие войска уже заняли исходное положение.
До этого срока оставалось чуть более часа. Верить или
не верить показаниям пленных? Если они говорят правду,
надо уже начинать запланированную нами артиллерийскую
контрподготовку, на которую выделялось до половины бое-
вого комплекта снарядов и мин.
Времени на запрос Ставки не было, обстановка склады-
валась так, что промедление могло привести к тяжёлым
последствиям. Присутствовавший при этом представитель
Ставки Г.К. Жуков, который прибыл к нам накануне вече-
ром, доверил решение этого вопроса мне. Благодаря этому я
смог немедленно дать распоряжение командующему артил-
лерией фронта об открытии огня.
Было предпринято несколько попыток захватить и/
или допросить пленных из германских передовых частей,
что позволило бы русским немедленно получить инфор-
мацию о надвигающемся вражеском наступлении. Неко-
торые из этих попыток являются критически важными, и
кажется логичным рассмотреть их несколько подробнее.
Первый «захват» состоялся 4 июля в районе Белгорода.
Словенскому сапёру удалось добраться до советских обо-
ронительных линий, где он и сдался в плен. По его доне-
сению немецкие солдаты получили провизию и коньяк
на пять дней вперёд. Он также утверждал, что его отряд
был задействован в расчистке минных полей и удалении
колючей проволоки и что их работа должна была быть за-
кончена до того, как немецкие армии начнут движение в
03.00 5 июля.
142
Второй случай послужил подтверждением первому.
В ночь с 4 на 5 июля в Тринадцатой армии на Центральном
фронте была поднята тревога. Патруль из Пятнадцатой
стрелковой дивизии наткнулся на группу немецких сапё-
ров, которые расчищали дорожку сквозь минное поле (это
именно та группа, о которой пишет Рокоссовский). Рядо-
вой Фермелло, прикомандированный к сапёрной группе
6-й пехотной дивизии, раскололся на допросе и весьма
ясно и чётко выдал всю информацию русским. Фермелло
(возможно, с некоторой подсказки допросчиков) сказал
русским, что атака была назначена ровно на 3 часа утра
5 июля и что передовые отряды уже заняли свои позиции.
Было известно о двух очень чётких, произошедших в
разных местах, несвязанных событиях, а также других не-
больших происшествиях на других участках. Время насту-
пления стало известным, и русские подготовились соот-
ветствующе.
Время ожидания перед сражением было тяжело для
русских как никогда. Это было сражение, которого Совет-
ский Союз ожидал во многих отношениях. В первый раз
«они играли на своём поле».
Начальник танковых войск сказал, что в начале войны
всё делалось второпях, в спешке, и времени всегда не хва-
тало, но на этот раз мы перешли к действиям спокойно и
с расчётом.
Одно было бесспорно: на этот раз немцы испытают на
себе силу нового русского солдата.
Теперь посмотрим поближе на этого «Ивана».
ЧТО ПРЕДСТАВЛЯЛ СОБОЙ
РУССКИЙ СОЛДАТ
Каждая война звучит по-своему. На разных полях
сражения звуки были разными. У русских снарядов звук
свой собственный, прекрасно отличимый от остальных.
Когда вы находитесь в конечном пункте назначения таких
снарядов, как немцы на Курской дуге, вы инстинктивно
143
начинаете на слух узнавать признаки приближающейся
смерти.
«Вы когда-нибудь слышали, как захлопывается дверь?
Захлопывается где-то в небе? Вот так, — писал немецкий
солдат своей семье, — звучат русские снаряды. Когда они
открывают артподготовку, кажется, будто она идёт без
остановки и повсеместно вокруг тебя. Хлопает одна дверь,
потом другая, потом ещё дюжина, и не слышно ничего,
кроме этого. А затем снаряды начинают разрываться с та-
кой быстротой, что шум от них становится похож на глу-
хой гул, а иногда отчётливо и громко слышатся отдельные
взрывы, всё ближе и ближе, и весь этот шум сливается в
раскаты грома, заполняющие весь мир...»
Звуки взрывов. Даже в темноте опытные ветераны
могли отличить «наши» от «их». Слышите? Пулемётная
очередь. Выстрелы, достаточно высокие. Шипящий треск.
Это немецкий пулемёт.
Потом более грубый звук. Как скрежет. Глухой, по-
хожий на кашель, звук русского пулемёта. Совершенно
точно.
Но есть оружие, звук от которого ни с чем не спутаешь.
В немецкой армии он назывался Nebelwerfer — ракетный
миномёт. Снаряды запускались из стволов, многие из них
имели взрывной заряд в форме луковицы. При выстреле
из этого орудия образовывалось чрезвычайно много дыма
и раздавался громкий ревущий звук. Тёмное, коптящее
пламя вырывается назад, облако горячего дыма выбрасы-
вается из сопла ракеты. Это нельзя увидеть, смотря сзади,
потому что в первые же доли секунды из ракет стреми-
тельно вырываются пламя и дым. Вы смотрите в то место,
куда летит ракета, множество ракет, выстреленных этим
залпом, и туда, выпрыгивая из грязного, развеиваемого
ветром дыма, выскакивает смазанный силуэт фугасного
снаряда, летящего в сторону русских. Немного позже слы-
шатся звуки взрывов.
144
Русские «катюши» отличаются от этого оружия очень
сильно. Солдаты называют их «Органом Сталина». Залп
из «катюши» — хлыст смертоносного ракетного огня. Ра-
кеты выстреливаются из ячеек, закреплённых на грузо-
вике. Русские обычно выставляют грузовики дюжинами,
ряд за рядом. На каждом грузовике может быть один, два,
три или даже четыре ряда ячеек, и огневая мощь одного
такого грузовика если не превосходит, то точно не меньше
мощи боевого крейсера.
Когда они ведут огонь массовыми залпами, сразу же
появляется пламя — длинные, похожие на наконечник
копья, языки пламени вырываются назад из ракеты на
каждом грузовике, а затем множество таких огней устрем-
ляется в небеса через ими же созданный дым. Вокруг стоит
шум, сравнимый с шумом от рвущейся простыни, если бы
эта простыня была размером с небеса. Пламя беснуется
не так уж долго, лишь настолько, сколько нужно, чтобы
придать скорость фугасному заряду. Это похоже на десять
тысяч тяжёлых пушек, дающих залп в течение нескольких
секунд. Звук пронзает и сотрясает небеса, везде огонь.
Снаряды падают с небес как наказание библейских
времён, но гораздо хуже: тысячи камней с пронзительным
свистом падают с небес, а когда они ударяются о землю,
она превращается в ад. Тысячи взрывов раздаются вокруг,
вся видимая территория вокруг покрывается пламенем,
как огненным ковром.
Есть ещё один звук, который никогда не забудет ни один
немец. Это крик русского солдата. Когда он осознаёт свою
значимость в атаке и он и его товарищи вылезают из око-
пов и траншей и бегут на врага, они кричат «Ура!». Опять и
опять они хором кричат это яростное, дерзкое «Ура!». Не-
которые из них умирают с этим криком, но остальные под-
хватывают его и бросаются в решительную атаку.
Русский солдат, объясняет генерал Меллентин, уника-
лен и «обладает невероятной способностью противосто-
ять самому сильному артиллерийскому огню и воздуш-
145
ным бомбардировкам». Эта способность была известна
русским командирам не хуже, чем тем, кто обстреливал
этого Ивана в его траншее, ждущего того, чтобы покинуть
свой окоп и начать смертоносное наступление на немец-
кие орудия. Если верить тому, что говорят и русские, и их
враги, это солдат, который не отступит под таким огнём,
от которого другой бы побежал в ужасе.
«Косность большинства русских солдат, — пишет Мел-
лентин, — делает их совершенно нечувствительными к
потерям».
Действительно ли это так? Мы уже видели, как мало
японцы ценили единственную жизнь. Мы забили себе в
голову, что японцы ничуть не заботились о своей жизни
и что они с радостью кинутся на американские пушки.
Возможно, мы всё-таки путаем слепую преданность делу
с полным безразличием к собственной жизни? Может, мы
неправильно поняли взгляды на жизнь этой нации, и что
то, что мы считали склонностью к самоубийству, было
на самом деле патриотизмом? После войны выяснилось,
что японцы были не менее чувствительны к смерти, чем
наши люди. Может, они были настолько фаталистичны,
что принимали свою смерть на поле боя как неизбежное?
Скорее всего. Никто не станет в бою оспаривать фата-
лизм. Какому солдату, побывавшему в гуще сражения, не
приходилось его испытать?
Но действительно ли это было полное безразличие к
собственной жизни? Неужели мы поверим, как и Меллен-
тин, что русскому солдату действительно было наплевать
на собственную жизнь?
«Русский солдат, — пишет Меллентин в книге «Танко-
вые бои» (Norman, Okla.: University of Oklahpma Press), —
ценит собственную жизнь не больше жизни товарищей.
Он может совершенно хладнокровно ходить по горам тру-
пов своих бывших друзей; даже не моргнув глазом он бу-
дет продолжать атаку или оставаться на позиции, которую
ему приказано удерживать».
146
Меллентин вскрыл всю суть дела, когда написал о рус-
ском солдате: «Жизнь не ценна для него. Он невосприим-
чив к самым невероятным трудностям, он просто их не
замечает; он кажется совершенно безразличным к бомбам
и снарядам».
Одним из наиболее выдающихся источников из числа
использованных в этой книге является одно из серии
исторических исследований, проведённой Министер-
ством обороны США, проходящий под номером 20-230,
под названием «Методы ведения боёв русскими во Второй
мировой войне» и предназначенный для ограниченного
пользования.
В предисловии было отмечено, что это издание было
подготовлено комиссией бывших немецких офицеров во
время ускоренного допроса в Нейштадте, в Германии, в
конце 1947 года и начале 1948-го. «Все эти офицеры, —
написано в предисловии, — приобрели богатый опыт в
войне на Восточном фронте с 1941-го по 1945-й. Главный
автор, например, на протяжении всего этого времени ко-
мандовал танковой дивизией, корпусом, танковой армией
и группой армий».
Весьма примечательная последовательность команд-
ных постов, она настолько чётко даёт понять, что такой
взгляд неизбежно страдает узостью поля зрения, что в ис-
следовании повторяется осторожная пометка: «Публика-
ции в «Журнале немецких отчётов» написаны немцами и
поэтому дают взгляд только с немецкой точки зрения».
Эта черта делает очаровательным исследование, явля-
ющееся, возможно, самым близким взглядом, который мы
можем бросить на русского солдата, который и является
выдающейся фигурой Курской битвы. К нашему вечному
беспокойству, мы до сих пор не в состоянии получить от
русских представления об их рядовых солдатах без необхо-
димости пробираться через глубокое болото клятв в почти
религиозной и истеричной преданности Коммунистиче-
147
ской партии1. Поэтому мы приводим выдержку историче-
ского исследования 20-230, с выделениями, сделанными
непосредственно автором:
На основании опыта 'возможно предсказать поведение
в заданной ситуации солдата практически любой запад-
ной страны — но не русского. Черты характера этого по-
луазиата, как и таковые его пустынной страны, непонятны
и противоречивы. В течение последней войны встречались
части, которые сегодня отражали мощные германские
атаки с выдающейся храбростью, а назавтра полностью
сдавались. Были и другие, которые терялись с первым раз-
рывом снаряда, а на следующий день держались, позволяя
разносить себя на куски, одного за другим. Русские, в общем,
нечувствительны к чрезвычайным обстоятельствам, но
иногда обретают крайнюю чувствительность к ним. Как
правило, они не боятся угрозы своим флангам, но временами
становятся крайне восприимчивыми к обходам. Они отри-
цают множество устаревших законов тактики, но слепо
цепляются за свои собственные шаблоны.
Ключ к этому странному поведению может быть найден
в национальном характере русского солдата, который, как
воин, не имеет ни рассудительности, ни способности к неза-
висимому мышлению. Он — субъект настроения, сравнивать
которого с человеком Запада бессмысленно — он действует
согласно инстинкту. Как солдат, русский примитивен и не-
притязателен, храбрый по природе, но замкнуто-пассивный
в группе. Эти черты делают его во многих отношениях про-
тивостояния превосходящим самоуверенного и более требо-
вательного к комфорту солдата других армий...
Неуважение к человеческой жизни и презрение к
смерти — другие черты русского солдата. Он с полным без-
различием и хладнокровием пробирается среди трупов сотен
павших товарищей, чтобы пойти в атаку на ту же самую
цель. С той же апатией он будет работать весь день, хороня
павших товарищей после боя. Он смотрит на собственную
1 Книга вышла в 1974 году. — Прим, перев.
148
смерть с той же самой отстранённостью. Даже тяжёлые
ранения мало влияют на него. Например, русский, сидя прямо
на улице, несмотря на то, что обе его ноги отстрелены ниже
колен, может с дружеской улыбкой попросить сигарету. Он
преодолеет холод и жару, голод и жажду, сырость и грязь,
болезни и паразитов с полным хладнокровием. Благодаря его
простой и примитивной натуре любые трудности не вызы-
вают у него ничего, кроме немногих эмоциональных реакций.
Его эмоции охватывают спектр от звериной жестокости
до наивысшей мягкости; злобный и жестокий в группе, он
может быть дружелюбным и готовым помочь в одиночку.
В атаке русский дерётся до смерти. Несмотря на много-
численные широкие германские оборонительные мероприя-
тия, он продолжает идти вперёд, полностью наплевав на
потери. Он, как правило, не поддаётся панике. Напри-
мер, после прорыва линии обороны под Брянском в октябре
1941-го, русские бункеры, давно обойдённые и оставленные в
глубоком тылу, продолжали держаться, даже когда исчезла
всякая надежда на помощь.
Вслед за форсированием Буга немцами в июле 1941 года
укрепления, зачищенные от противника 167-й пехотной
дивизией, были вновь заняты через несколько дней группой
русских окруженцев, и впоследствии тыловые дивизии были
вынуждены тщательно зачищать их вновь.
Сумма этих разнообразных характеристик делает рус-
ского отличным солдатом, который, при должном управле-
нии, становится опасным противником. Было бы серьёзной
ошибкой недооценивать русского солдата, даже при том,
что он не вполне соответствует образцу оснащённого со-
временным оружием и образованного бойца. Силой западного
солдата являются осознанные и рационально контролируе-
мые действия. Ни самостоятельные действия, ни согласо-
ванность действий с другими солдатами не являются ча-
стью образа действий русского.
При оценке базовых качеств русского солдата необхо-
димо отметить, что по натуре он храбр, что ясно показы-
149
вает история. В 1807 году именно русские солдаты впервые
выстояли против Наполеона — эта схватка была воистину
эпической.
Наряду с этим освобождением от иллюзий следует учи-
тывать ещё один определяющий фактор, привнесённый в
Красную Армию комиссарами, — беспрекословное повино-
вение. Доведённый до логического завершения, он превратил
бесформенную людскую массу в первоклассную военную ма-
шину. Систематические тренировки, муштра, безразличие
к собственной жизни, природная склонность русского сол-
дата к бездумному подчинению и, не в последнюю очередь,
реальные рычаги власти, доступные комиссарам, являются
основой этого железного подчинения. В этой связи следует
помнить, что Россия — автократическое государство —
абсолютная диктатура, требующая и внедряющая полное
подчинение любого индивидуума. Это слепое повиновение
масс, становой хребет Красной Армии, является триумфом
коммунизма и объяснением его военного успеха.
Не будет преувеличением сказать, что русский солдат не
подвержен влиянию погоды и местности. Этот иммунитет
даёт ему решительное преимущество над немцами, особенно
на русской территории, где времена года, температура и
местность играют решающую роль.
Проблемы снабжения для отдельного солдата в русской
армии всегда были на втором плане, поскольку русскому сол-
дату для его собственных нужд требуется очень мало про-
дуктов. Полевая кухня, священная корова других армий, для
русского солдата — приятный сюрприз, если она есть, а её
отсутствие — вполне терпимое неудобство, которое можно
выносить днями и неделями.
Во время зимней кампании 1941 года русский полк был
окружён в лесах под Волховом и, по причине недостатка сил
у немцев, был оставлен вымирать. Через неделю разведыва-
тельные патрули столкнулись с таким же сопротивлением,
как и в первый день, ещё через неделю сдалось только не-
сколько человек, а большинство пробилось к своим войскам,
150
несмотря на плотное окружение. Согласно показаниям плен-
ных, русские всё это время питались небольшим количеством
мёрзлого хлеба, листьями и сосновыми иглами, которые они
жевали, и небольшим количеством табака. Никто ни разу
не потерял сознания от голода, а холод (минус тридцать по
Фаренгейту) на них не действовал.
Близость к природе, которую русские сохранили в боль-
шей степени, чем другие европейцы, является причиной спо-
собности русских использовать местность, практически
сливаться с ней. Русский — мастер маскировки, окапывания
и оборонительных позиций.
Крайняя осторожность нужна при движении по незнако-
мой местности. Даже длительное наблюдение часто не мо-
жет обнаружить тщательно замаскировавшихся русских.
Часто германские разведывательные патрули проходили в
непосредственной близости от русских позиций или отдель-
ного стрелка, не обнаруживая их, и затем были расстреляны
с тылу.
Русские создавали всё то новое оружие и военное снаря-
жение, которое требовала военная машина, с потрясающей
быстротой. Солдаты, имеющие подготовку по техническим
специальностям, тщательно расставлялись на должности,
на которых они могли вдолбить необходимые основы своим
более глупым городским товарищам и тем, кто был призван
из сельской местности. Технические навыки русских были
особенно заметны в области связи. Чем дольше шла война,
тем лучше русские управлялись с этим родом техники.
По контрасту с хорошими сторонами русского солдата
были и плохие, не менее существенные. Для немцев было не-
предсказуемо, какая сторона любого русского соединения бу-
дет доминировать. У них всё ещё оставались существенные
рецидивы глупости, неповоротливости и апатии, которые
так и не были преодолены и вряд ли будут преодолены в бли-
жайшее время.
Непредсказуемость настроения русского солдата и его
выраженный стадный инстинкт временами приводили к
внезапной панике в отдельных частях. Такими же необъяс-
151
нимыми, как фанатичное сопротивление отдельных частей,
были случаи их массового бегства или внезапной полной ка-
питуляции. Причиной может быть непредсказуемая ситуа-
ция морального состояния. Этот эффект не мог быть про-
считан ни одним комиссаром.
Эмоции превращали русских в стадо, которое давало ему
силу и храбрость. Индивидуальный боец, продукт современ-
ной военной науки, среди русских редок. Большинство вре-
мени русский тупо стоит и не знает, что делать. Однако во
время войны эта серьёзная слабость компенсировалась боль-
шими людскими массами.
Относительно русских командных инстанций исследо-
вание, в частности, утверждает:
Высшие эшелоны русского командования показали себя
компетентными с самого начала войны и, разумеется, зна-
чительно улучшились в её ходе. Они были гибкими, инициа-
тивными и энергичными. Однако они были не в состоянии
управлять большими массами русских солдат. Большинство
командиров выдвинулись на высшие посты в мирное время и
в очень молодом возрасте, хотя среди них были и более по-
жилые. Были представлены все социальные группы, от обыч-
ного рабочего до университетского профессора монгольского
языка и культуры. Разумеется, революционные заслуги
учитывались, но подбор по критериям характера, военного
мышления и интеллекта был правильным. Чисто партий-
ные генералы занимали позиции, связанные большей частью
с престижем. Характерной была технология, к которой ко-
мандование обращалось при выполнении своих обязанностей.
Каждый день и глубоко за полночь проводились совещания, на
которых они собирались, чтобы письменно зафиксировать
итоги дня.
...ресурсы их страны и огромное количество доступных
войск давали советскому командованию преимущество перед
германским. Оснащение, обучение и физическое и моральное
состояние их армии — всё соответствовало условиям войны
на Востоке. По этой причине немцы были вынуждены стол-
152
кнутъся с огромным количеством трудностей, которые про-
сто не существовали для русского Верховного Командования.
В дополнение низкая цена человеческой жизни освобождала
советское командование от моральных ограничений. Когда,
к примеру, несколько дивизий погибали в окружении или
когда дивизия пополнения погибала на Мурманском фронте
в снежном буране, это было не особенно важно. До самого
конца войны, когда большая продолжительность войны и
тяжёлые потери вынудили Красное командование к большей
экономии огневой силы.
Гибкость, продемонстрированная высшим командова-
нием (армии и фронты), была нехарактерной для более низ-
ких уровней. Низшие командные структуры (ниже уровня
дивизии) и промежуточный эшелон (в основном дивизионный
уровень) долгий период оставались негибкими и нерешитель-
ными, избегали персональной ответственности. Жёсткие
шаблоны обучения и слишком строгая дисциплина так тесно
ограничивали низшее командование рамками существующих
инструкций, что результатом была летаргия... Русские ча-
сти, прорвавшиеся через германский фронт, днями остава-
лись в немецком тылу без понимания их преимущественной
позиции и попыток реализовать это преимущество. Страх
командира мелкого русского подразделения сделать что-
нибудь не то и быть взятым за это на карандаш превосходил
стремление воспользоваться ситуацией.
Командиры русских общевойсковых соединений часто
были хорошо обучены в тактическом плане, но по какой-то
причине они не вникали в суть тактических доктрин и по-
этому часто следовали шаблонам, а не обстоятельствам.
Также присутствовал выраженный дух слепого подчинения,
который, вероятно, был привнесён в военную область из
жёстко регламентированной гражданской жизни.
Ни одно суждение о русском как о солдате не может
быть полным без комментария о роли политических ко-
миссаров, выдержка из которого приведена в исследова-
нии:
153
Влияние Коммунистической партии и её представителей
в армии — комиссаров — было гигантским. Комиссар был,
пожалуй, наиболее противоречивой фигурой в русской армии.
Даже в Советском Союзе мнения относительно его позиции
в армейской иерархии и его полезности расходились. Он был
движущей силой армии, управляющей ею с хладнокровием и
умением.
Посредством частой сети осведомителей и особенно из-
бранных личностей комиссары жёсткой хваткой держали
армию под своим контролем. Комиссары в преобладающей
степени были настоящими политическими фанатиками.
Они в основном были выходцами из рабочего класса, почти
все за редким исключением были горожанами, храбрыми,
умными и беспощадными.
Однако неверно, что русский солдат хорошо сражался
только из-за страха комиссаров. Солдат, мотивированный
только страхом, никогда не обладает теми качествами,
которые продемонстрировал на этой войне русский солдат.
Страх может быть финальным доводом в трудной ситуа-
ции, но в основном русские имели не меньше национального —
и отличного от политики — патриотизма, чем солдаты
западных армий, и который являлся таким же источником
силы.
Среди самих войск отношение солдат к комиссару обычно
было сносным, несмотря на бескомпромиссную жёсткость и
строгость комиссара. Высшие штабы, однако, относились к
комиссарам с недоверием.
Пример, демонстрируемый комиссарами, в большой сте-
пени является причиной стойкого сопротивления русского
солдата даже в безнадёжной ситуации. То, что немецкий
«приказ о комиссарах», требующий передачи захваченных в
плен комиссаров СД (службе безопасности) для «специаль-
ного обращения», то есть расстрела, был причиной сопро-
тивления комиссаров до последнего, верно не в полной мере.
Движущей силой гораздо чаще был фанатизм в сочетании
с качествами солдата и, пожалуй, также чувство личной
ответственности за победу Советского Союза.
154
В исследовании был также и комментарий, касаю-
щийся женщин в рядах сражающихся:
Комиссары находили особую поддержку среди женщин,
которые служили в рядах Советской Армии. Русские жен-
щины служили в отдельных женских частях, в так назы-
ваемых партизанских отрядах', отдельно — наводчиками в
артиллерии, забрасывались с парашютами в качестве раз-
ведчиков, в медицинских частях, придаваемых войскам, и во
вспомогательных частях в тылу. Они были политическими
фанатиками, полными ненависти к каждому врагу, же-
стокими и беспощадными. Женщины были ярыми коммуни-
стами — и они были опасными.
Для женщин не было необычным сражаться на линии
фронта. Так, женщины в форме участвовали в финальной
попытке прорыва из Севастополя в 1942 году, женщины из
медицинских частей обороняли последнюю позицию под Ле-
нинградом с пистолетами и ручными гранатами, пока не по-
гибли в бою. В боях на Северском Донце в феврале 1943 года
русский танк внезапно встал неподвижно после прямого по-
падания. Когда немецкие танки приблизились, он внезапно
вновь открыл огонь и попытался прорваться назад. Второе
прямое попадание снова обездвижило его, но, несмотря на
безнадёжное положение, он оборонялся, пока противотан-
ковая группа не подобралась к нему. Наконец, он взорвался
от подрывного заряда, и только тогда башенный люк от-
крылся. Женщина в танкистском комбинезоне выбралась на-
ружу. Она была женой и членом экипажа командира танко-
вой роты, который был убит первым попаданием. И лежал
за ней в башне. Как считали красные солдаты, женщины в
форме были товарищами или командирами, которые до-
стойны уважения.
1 Следует учитывать немецкое происхождение документа. В ориги-
нале — «so-called partisan bands». — Прим, перев.
155
РУССКИЕ ПАРТИЗАНЫ ТЕРРОРИЗИРУЮТ
ГЕРМАНСКИЕ ЛИНИИ СНАБЖЕНИЯ
Маршал Жуков в своём отчёте о подготовке к бою
на Курской дуге в апреле 1943 года утверждал, что более
200 000 русских партизан действовали далеко в тылу не-
мецкой армии. И это была не небольшая сила, целью ко-
торой было только изредка тревожить немцев. Напротив,
они были мощнейшей частью Красной Армии и, как и
все, получали приказы, продовольствие и патроны от цен-
трального управления партизанского движения. Глава пе-
редаёт свои директивы через подпольные и партизанские
части (units), работающие в оккупированных городах, об-
ластях и районах.
Перечисляя многочисленные фронты, созданные Вер-
ховным Главнокомандованием при подготовке к Курской
битве, Жуков упоминает Центральный, Воронежский,
Степной, Брянский и Западный фронты и утверждает, что
центральному штабу управления партизанским движе-
нием был отдан приказ организовывать массовые дивер-
сии во вражеском тылу на всех транспортных маршрутах
под Орлом, Брянском, Харьковом и в других областях и
собрать разведывательную информацию.
Таким образом, партизаны играли огромную, даже ре-
шающую роль в Курской битве, и об этих силах, способ-
ных быстро передвигаться в немецком тылу, необходимо
упомянуть в рассказе о грандиозном сражении. Потому
что, что бы немцы ни делали или ни пытались делать для
подготовки к предстоящему сражению, на это влияла дея-
тельность партизан в тылу и даже в самом центре могу-
щественных, но распределённых по большой площади
немецких сил.
Это было гораздо большее, чем просто небольшие
уколы; русские настолько извели немцев своими атаками
«из ниоткуда», что заметная часть немецких войск была
рассредоточена для совершения атак и удерживания пар-
тизан. И это послужило значительным препятствием для
156
немцев на пути к подготовке наступления на Курской
дуге. Также немцы понесли потери в живой силе и технике
из-за беспощадных налётов в тылу.
Если бы вы посмотрели на карту русских территорий
под немецкой оккупацией, у вас сложилось бы ложное
впечатление о настоящей ситуации. Реальное положе-
ние дел было таково: несмотря на то что немцы обладали
множеством опорных пунктов, большая часть территории
была усеяна очагами сильного сопротивления. В действи-
тельности немецкие оккупанты держали только крупные
транспортно-административные центры, связанные с
фронтом. Огромные районы в немецком тылу были вы-
жжены и не населены, дороги были слишком опасны для
ремонта, почти все мосты выгорели, и только по желез-
ным дорогам с усиленной охраной двигались поезда. От
использования всех остальных путей снабжения немцы
отказались.
Можно подумать, что за границами этих удерживаемых
немцами «оазисов» были обширные леса и болотистые
районы, всё сопротивление в которых было подавлено.
Всё было совершенно наоборот, эти территории кишели
жизнью, озлобленной, полной ненависти, опасной жиз-
нью. Настоящие хозяева и властелины леса, которых так
боялись и ненавидели немцы, — русские партизаны.
В этих густых лесах ночью, когда исчезал дневной
свет и на землю спускалась тьма, начинала кипеть жизнь.
Партизаны взрывали железнодорожные пути, разрушали
только что отремонтированные немцами мосты. Они
устанавливали мины на путях поездов, грузовиков и ма-
шин. Они поджигали поля так, что ветер относил огонь в
немецкие лагеря. Они отравляли источники воды, обстре-
ливали бараки и пытались поджигать склады.
Даже ночное небо было во владении партизан и тех,
кто снабжал их припасами с другой стороны немецкого
фронта, потому что ночью небеса грохотали и сотряса-
лись от звуков русских бомбардировщиков и транспорт-
157
ных самолётов, доставлявших припасы на расчищенные
поля и отдельные дороги. Очень быстро с них разгружали
боеприпасы, топливо, взрывные заряды и другие запасы.
Территория вокруг ночных посадочных полей сулила не-
минуемую смерть любым немецким силам, потому что в
этих зонах были собраны чрезвычайно большие партизан-
ские силы. От этого зависела их жизнь, и рисковать было
нельзя.
Тем не менее было множество партизан, которые отвле-
кали внимание врага на другие вещи. Дорожные заставы,
опорные пункты, штабы — любое скопление ненавист-
ного Вермахта становилось мишенью для партизанских
ружей, миномётов, пулемётов и сапёров. Страна партизан
была территорией постоянных глухих звуков, внезапных
вспышек ослепительного света от осветительных ракет,
запускаемых немцами для обнаружения врага.
Опорные пункты становились целью партизан но-
чью — это была единственная возможность для атаки.
На дорогах никого не было, железнодорожные депо были
закрыты и усиленно охранялись. Отдельные гарнизоны
изолировались от остального мира. А в каждом таком гар-
низоне, ненадолго оставленном без внимания партизан,
люди, всматриваясь в темноту, слышали взрывы других
атакуемых гарнизонов.
И только с первым лучом рассвета приходило освобож-
дение от опасности партизанских атак. Днём партизан-
ские силы прекращали свою деятельность и шли в свои
тайные места и прятались там. Только тогда немцы могли
выходить из своих укреплённых каморок. Они искали
мины и взрывные заряды, устраняли воронки в дорогах,
тушили тлеющие огни, искали ловушки и давали своим
истощённым часовым поспать. И все знали, что, когда
солнце вновь зайдёт за горизонт, это начнётся опять.
Конечно, немцы как завоеватели делали всё, что было в
их силах, чтобы эти сводящие с ума штурмы на их позиции
прекратились. Потому что партизаны не просто докучали
158
им; они подрывали всю структуру тыла по всей России.
Был только один способ нанести ответный удар парти-
занам на оккупированной земле — беспощадно, с силой,
с использованием всего доступного оружия и быстро. И
нацисты создавали мощные мобильные силы, привле-
кали их к охране коммуникаций. Они пробирались через
территории, на которых подозревали о наличии партизан,
и пытались выбить партизан из их укрытий. Если им не
хватало сил, они даже вызывали подкрепления с фронта,
а затем в самый благоприятный момент нападали на подо-
зреваемую территорию.
Немецким силам было невозможно хорошо держать
строй, поддерживать связь, как только они уходили с ров-
ного ландшафта в горы, густые леса, болота или топи. По-
этому, перед тем как они приближались, партизаны уже
выбывали из своих тайных мест. Прочь от немцев, пока
их фланги не истончились опасным ландшафтом, пока
их транспортные средства не будут вынуждены передви-
гаться по узким дорожкам, пока их преследователи не от-
кроют уязвимые места.
То, что изначально было сжимающимся кольцом, впо-
следствии становилось кучкой тонких разрозненных ли-
ний. И партизаны всё ещё оставались невидимыми, вы-
жидая момента, пока их невидимые приготовления не
сработают в их интересах. Вездеходная машина пробира-
ется по своему мучительному пути, не находя ни одного
партизана много километров. Затем транспорт наткнётся
на мину, скрытую под землёй, и раздастся оглушающий
взрыв, машину охватит огнём, несколько солдат умрут и
ещё больше будут ранены. Это именно то, чего добива-
ются партизаны, — не решающего сражения, а постепен-
ного, планомерного разрушения немецких сил. По мере
того как немцы продвигались в глубь лесов, они несли
потери от мин и растяжек. Немцев тревожит ощущение
того, что рядом находится невидимый враг. Это замедляет
159
передвижение, нервы солдат напряжены, и они готовы в
любой момент выстрелить.
Как ни странно, деятельность партизан продолжалась
весь день; просто вид деятельности сменялся ото дня к
ночи. Партизаны регулярно проводили оценку немецких
сил. Эта информация была жизненно важна для располо-
жения и передвижений отрядов Красной Армии. Терро-
ристические атаки — снайперские выстрелы, взрывы мин
и тому подобное — были столько же вероятны как днём,
так и ночью. Советские агенты, работавшие в немецких
штабах (а с этой проблемой немцы столкнулись на тер-
ритории всей оккупированной России), были специали-
стами в распускании слухов, которые часто принимались
за правдивую информацию, и приводили к полному бес-
порядку, что сильно мешало завоевателям. Немцы часто
сталкивались с саботажем, потому что целая армия рус-
ских работников — уборщиков, водителей, ремонтников,
плотников и каменщиков, электриков, переводчиков —
была вовлечена в работу оккупантами. Где только это было
возможно, они обрезали провода, прокалывали шины,
сыпали песок в топливные баки; эта невидимая битва на
истощение продолжалась всё время.
Любые жилища русских, которые работали на немцев,
становились первой целью партизанских атак. Обычной
политикой было убивать тех, кто работал на немцев, их
жён и детей. Это был террор в его худшем смысле, и он
проводился с усердием, присущим русским. Партизанские
агенты также шли работать на немцев. Зачем? Чтобы воз-
будить в немцах ненависть к русским, которая вылилась
бы в репрессии против местного населения — это делало
жизнь под немцами нетерпимой и приводило к сопротив-
лению врагу.
Во время месячной подготовки к битве на Курской
дуге партизаны, действуя под прямым руководством из
Москвы, усилили свою деятельность против немцев, го-
товившихся к наступлению.
160
Весной 1943 года Вторая танковая армия, содержав-
шая 35 дивизий, была занята в тяжёлой оборонительной
операции в секторе Орёл—Брянск. Большое количество
немецких припасов доставлялось по дублированной же-
лезной дороге Гомель—Унеча— Брянск— Орёл, по которой
также доставлялись грузы для стоящей рядом Второй ар-
мии в район Курской дуги. Одноколейная дорога Кричев—
Сурож, которая вливается в основную линию в Унече,
была предназначена для экстренных случаев и немного
облегчала поток по основной линии. Другая одноколей-
ная дорога, служившая дополнительным маршрутом по-
ставки, проходила из Смоленска через Рославль в Брянск.
В дополнение к железнодорожным путям была основная
дорога, проходившая по пути Смоленск— Рославль—
Брянск. Меньшая дорога, ведущая из Гомеля через Унечу,
была сплошным разочарованием, потому что она вела по
открытому пространству и была в настолько ужасном со-
стоянии, что немцы считали, что её можно будет исполь-
зовать только в крайнем случае.
Сильные партизанские отряды владели лесами на вос-
токе от посёлка Локоть (на юге от Брянска). Это были
не просто какие-нибудь фермеры, а группы настоящих
убийц, сформированные из русских солдат, изначально
отделённых от основных сил в жестокой битве в районе
Брянска и Вязьмы. Окружённые немцами и отделённые
от основных сил, они ни в коем случае не были убраны с
поля боя. Они просто приняли новую роль — роль парти-
зан, получавших приказы от штаба партизанского движе-
ния, располагавшихся в глубоком немецком тылу. Когда
русские зимой 1942/43 г. занимали район Курска (чтобы
организовать оборону), эти партизаны проводили посто-
янные нападения на врага и тем самым представляли по-
стоянную угрозу тылу и флангу Второй танковой армии.
Они представляли такую опасность, что немцы ре-
крутировали русских в районе Локтя; это были русские,
крайне недовольные сталинским режимом и готовые
161
работать на немцев против своих же сограждан. Можно
предположить, что после того как немцы были изгнаны из
этого района, отдельное внимание было уделено этим ре-
крутам, которых русские считали самыми худшими пре-
дателями.
Результатом подготовки к обороне Курской дуги также
явилось большое количество отставших солдат в районе
посёлков Клетня и Акуличи. Они формировали партизан-
ские отряды, и с такой активностью, которая перечёрки-
вала все заявления немцев о том, что они полностью кон-
тролировали свой тыл, фактически партизаны взяли под
контроль главные лесопилки и начали переправлять жиз-
ненно необходимую древесину через немецкий фронт — в
том числе ночью на самолётах!
Эти партизаны были, разумеется, больше чем про-
сто лесорубы и плотники. Они собирались в мощнейшие
группы и ударяли из лесов по дорогам и железнодорожным
путям, ведшим к Рославлю, и на долгие сроки останавли-
вали движение транспорта. Это было жизненно важно для
русских и дало Красной Армии решающее преимущество
в Курской битве.
Чтобы защитить себя от усилившихся набегов, Вторая
танковая армия была вынуждена выделять всё больше
и больше сил на войну с партизанами. Они уходили с
фронта целыми дивизиями для защиты путей сообщения
на севере и на юго-западе от Брянска и дорог и железнодо-
рожных путей, ведущих к Орлу, а также связующих дорог
в районе Жиздры. Русские перебежчики использовались
Вермахтом для охраны тылов около города Трубчевска (к
югу от Брянска).
Между ренегатами и партизанами разгорелось жесто-
чайшее сражение, впоследствии район Жиздры стал по-
следним убежищем русских крестьян. Эти небольшие
общины подвергались сильнейшим атакам партизан,
искавших еду, патроны и людей для пополнения. Несо-
мненно, в этих налётах возникало много личных счётов,
162
и сельские жители с нескрываемой ненавистью ополча-
лись против партизан. Столкновения между русскими
партизанами и деревенскими жителями были настолько
значительны, что последние даже сами совершали набеги
на леса, чтобы найти брошенное оружие и амуницию, не-
обходимые им для защиты не от немцев, а от партизан.
Действия против партизан предпринимались и днём, и
ночью. Ничто не могло находиться в безопасности, если
оно не охранялось круглосуточно. Немецкие охранные
силы выделяли мощные отряды для обороны депо, мо-
стов, штабов и казарм. Любой поезд, движущийся через
открытое пространство, должен был усиленно охраняться,
если только планировалось, что он вернётся из этого
рейса. Все колонны грузовиков конвоировались от одного
опорного пункта к другому. Все эти меры по охране тылов
при этом были в основном неэффективны, что подтверж-
далось большими жертвами и колоссальными потерями в
боеприпасах и продовольствии, испытываемыми немец-
кой армией. Об этой территории есть ироническое при-
мечание: ровно здесь же до 1926 или 1927 года укрывались
остатки белой армии русских, так и не схваченные совет-
скими силами.
Из всех целей партизан самой важной и для русских, и
для немцев была железнодорожная сеть. Когда в Россию
пришла весенняя оттепель, она осталась единственным
способом переправлять на фронт подкрепления и постав-
лять припасы. Дороги были непроходимы, и даже когда
они были восстановлены, немцы обнаружили, что тысячи
их грузовиков находятся в настолько ужасном состоянии,
что у них не оставалось никакого выбора, кроме того, как
перейти на лошадиные упряжки, очень уязвимые для атак
партизан.
Партизаны приобрели серьёзный опыт в части ударов по
железнодорожным путям, и их методы работы были очень
многообразны. Для рядовых нападений они использовали
несколько типов мин, притом различие в видах мин за-
163
трудняло задачу распознавания и обезвреживания их нем-
цами. Мины, реагирующие на давление и на вибрацию,
были просты и эффективны и были рассчитаны так, что
взрывались, когда над ними проходил локомотив. Но если
партизаны хотели чего-то большего, чем просто крушения
локомотива и остановки движения, например уничтоже-
ния груза с боепитанием (скажем, топлива для танков),
они устанавливали на путях заряды, которые взрывались,
если потянуть за шнур. Нацистам также сильно досаждали
установленные под железнодорожными путями в ходе от-
ступления мины, которые взводились только после трёх
месяцев с момента их закладки.
Конечно, немцы прибегали к такой предосторожно-
сти, как прицепка перед локомотивом тяжело загружен-
ных платформ. Партизаны предпринимали контрмеры
против этого: они перешли к минам замедленного дей-
ствия. Мины активизировались давлением платформ, но
взрывались с задержкой в несколько секунд, так что взрыв
происходил, только когда локомотив или другие вагоны
были над миной.
Нацистские миноискатели были очень эффективны,
но даже самое продвинутое оборудование было бес-
полезно против настойчивости и находчивости русских.
Многие мины представляли собой не что иное, как взрыв-
ные заряды, заключённые в металлическую коробку с
предохранителем. Когда немцы изменили свои методы
обнаружения для поиска этого вида мин, русские начали
использовать магнитные мины, помещаемые прямо на
поезда саботажниками в мастерских и на станциях; эти
магнитные мины просто обладали детонаторами с боль-
шей задержкой по времени.
Один из наиболее громких взрывов прогремел на же-
лезнодорожной станции Осиповичи. Разрушения были
настолько значительны, что все операции были приоста-
новлены на недели. Русский саботажник прикрепил маг-
нитную мину к вагону с топливом. Вагон взорвался, и
164
взрыв охватил соседние вагоны, которые также взорва-
лись, и вскоре огонь охватил весь поезд.
На соседнем пути стоял поезд с боеприпасами, а вре-
мени убирать вагоны со станции не было. Жар и не сти-
хающие взрывы от цистерн с топливом в конечном счёте
подожгли поезд со снарядами, взрыв от которого и раз-
рушил всю станцию. Из-за этого, в свою очередь, загоре-
лись почти все вагоны стоявшего рядом поезда с продо-
вольствием. Взрывы и пожиравший всё огонь полностью
вышли из-под контроля, и вскоре добрались до четвёртого
поезда, от начала до конца загруженного новейшими тан-
ками «тигр».
Партизанская разведка была ответственна за «сверхъ-
естественную осведомлённость» русских штабов относи-
тельно данных о местоположении и содержимом немецких
поездов и складов, на которые немцы сильно рассчиты-
вали, в целях доставки припасов для войск, собравшихся
для операции «Цитадель». Опять же необходимо заметить,
что в любом смысле эта деятельность была частью Кур-
ской битвы, так как она повлияла не только на подготовку
к сражению, но и на его исход. Совершенно неправильно
было бы думать, что результат Курской битвы не мог бы
быть другим, если бы партизаны не действовали бы так
эффективно и под управлением русского Верховного Ко-
мандования.
Действуя хорошо управляемыми группами, партизаны
собрали обширную информацию о немецкой железнодо-
рожной системе и направляли сильнейшие группировки
русских бомбардировщиков на цели. В большинстве слу-
чаев партизаны оставались рядом, для того чтобы гаранти-
ровать попадание бомб в цель. До весны 1943 года русские
воздушные удары по железным дорогам и складам были
крайне неэффективны. Всё поменялось с тех пор, как
маршал Жуков привёл в действие свои тщательно прора-
ботанные планы по уничтожению костяка немецких тан-
165
ковых сил, одной из частей которого было не дать немцам
доставить все дееспособные машины на фронт.
Красные военно-воздушные силы были достаточно
сильны для того, чтобы предпринимать налёты на точки,
где были сконцентрированы немецкие склады, и в по-
следние месяцы перед тем, как Курск стал местом начав-
шегося сражения, мощные атаки предпринимались на не-
мецкие железнодорожные станции снабжения под Орлом
и Брянском. Эти линии не только служили базовым по-
требностям Второй танковой армии, но и были основной
артерией снабжения для операции «Цитадель».
Немецкие исторические документы показывают, что
эффективность воздушных ударов русских была высока,
как никогда до этого, и налёты действительно очень сильно
затруднили подготовку к операции «Цитадель». Один из
воздушных ударов по Орлу был особенно эффективен,
когда бомбардировщики успешно провели несколько
прямых попаданий в поезд с продовольствием, предна-
значавшимся для немецких солдат. Удар проходил днём,
и яростные языки огня перекинулись на склад с продо-
вольствием для армии, которое ещё не успели поместить
в подземный бункер. На восточной окраине Брянска рус-
ские бомбардировщики атаковали склад с боеприпасами,
местоположение которого было указано партизанами. Всё
прошло идеально для Воздушных сил Красной Армии —
более двенадцати сотен тонн боеприпасов исчезли в огне
прямого попадания. Обычно немцы не пускали ночные
поезда из-за активности партизан, но критическая необ-
ходимость поставок всё изменила. Русские бросали одно-
временно многие сотни бомбардировщиков на железно-
дорожные центры, и Брянск был мишенью для рейдов,
которые шли всю ночь.
Вермахт прибегал к отчаянным мерам, чтобы доста-
вить всё необходимое для операции «Цитадель», и когда
снабжение начало уничтожаться целыми составами и это
стало оказывать эффект на положение на фронте, они не-
166
медленно разделили все большие склады на множество
маленьких. Этот ход вызвал ряд новых серьёзных проблем.
Чтобы маленькие склады функционировали надлежащим
образом, немцам приходилось использовать всё, что имело
колёса и могло на них ездить. Автомашины корпусного и
дивизионного звена были переведены с фронта на линии
снабжения, и с ними ушли тысячи солдат, необходимых
для охраны.
Поскольку новые склады располагались далеко от желез-
нодорожных путей, они требовали всего наличного транс-
порта и тем самым сильно увеличили потребление бензина
(который предназначался для танков и бронированных
машин). Строгий приказ рассредоточить склады едва ни
разрушил планы немцев по доставке грузов к назначен-
ным целям. Очень часто поезда с поставками не доходили
до главных разгрузочных узлов. Вагоны поодиночке рас-
таскивались по корпусам, которые имели свои отдельные
железнодорожные ветки и станции разгрузки. Таким обра-
зом немцы могли под покровом ночи переместить каждый
вагон с уязвимых железнодорожных станций.
Система железнодорожных путей постоянно находи-
лась под атакой партизан. Обычно немцы задерживали це-
лые поезда на время, пока пути ремонтировались. Но то,
что времени было очень мало, а также постоянные атаки
партизан всё изменили, поезда разгружались там, где они
были. Тысячи солдат с каждой стороны поезда вручную
таскали грузы к ожидающим грузовикам и другим транс-
портным средствам. Система работала достаточно хорошо,
но она обладала своими недостатками: было необходимо
ещё больше грузовиков, ещё больше топлива, ещё больше
водителей и ещё больше охранных отрядов. Немцы вскоре
осознали тщетность такой попытки и попытались изме-
нить путь доставки припасов для операции «Цитадель» на
Рославльско-Брянском направлении.
Партизаны сразу же доложили об изменении марш-
рутов снабжения Верховному командованию русских, и
167
ВВС Красной Армии перенесли своё внимание на новый
маршрут.
Сильные, частые, точные воздушные удары полностью
уничтожили железнодорожную станцию Сещинская,
находившуюся на 55 миль северо-западнее от Брянска.
Параллельно железной дороге проходила большая авто-
мобильная дорога, и русские бомбардировщики уделили
особое внимание обоим путям, в результате чего они оба
оказались непроходимыми. Немцы начали принимать от-
чаянные меры: они задержали поезда в Рославль, где гру-
зовики группы армий ждали того, чтобы доставить груз с
поездов на фронт. Когда немцы и здесь столкнулись с теми
же проблемами, что и раньше, они собрали ремонтные
части с остальных участков русской территории, чтобы
сконцентрировать свои силы.
В воздушных атаках на склады есть несколько недостат-
ков. Чем больше удалённость от линии фронта, тем более
непредсказуемая погода может встретить ВВС Красной
Армии. Особенно русским мешало прикрытие немецких
истребителей. Становилось ясно, что воздушные удары,
даже по наводке партизан, не могли полностью защитить
фронтовые линии от немецкого удара. Из Москвы прихо-
дили приказы партизанам: увеличить активность отрядов
и атаковать немецкие пути снабжения с наибольшей воз-
можной силой.
Первая волна партизанских атак отразилась в десятках
случаев перекрытия основного маршрута между Орлом и
Гомелем, партизаны взрывали его с той же скоростью, с
которой немцы успевали его ремонтировать. После этого
немцы перешли к одноколейной дороге между Кричевом
и Унечей. Но тыловая охрана на линии настолько истон-
чилась, что стала совершенно неэффективной.
На время русским удалось практически полностью
изолировать Орловскую дугу в районе Курска, перекрыв
главную линию поставок. То, что не могли сделать рус-
ские бомбардировщики, партизаны сделали одной стре-
168
мительной операцией. Гигантский разрыв в линии нахо-
дился на расстоянии порядка 15 миль на северо-запад от
Брянска, где двухколейная железная дорога пересекала по
мосту реку Десна. Мост был единственным уязвимым ме-
стом на линии, и на этот факт много раз было обращено
внимание гитлеровского командира, отвечавшего за эту
область, которому было приказано сохранить этот мост
«любой ценой». Это означало высокую концентрацию
солдат и в дополнение охранный взвод с противотанко-
выми орудиями.
Конечно же, приказ охранять «любой ценой» не сра-
ботал, как обычно и бывает со спускаемыми сверху вниз
приказами. Рано вечером партизанские разведчики, следя
за тем, как сменялись защитные силы немцев, обнару-
жили, что ночь наступает раньше, чем немецкие часовые
занимают свои посты. Было похоже, что немецкие сол-
даты предпочитали держаться вместе, прикрывая друг
друга, а не бродить во тьме, рискуя быть схваченным пар-
тизанами. Русские немедленно собрали силы для атаки и
на рассвете ударили. Партизаны открыли плотный огонь
по мосту с запада и были встречены открытым огнём обо-
ронявшихся немцев.
Это было именно то, чего партизаны и добивались. В то
время как немцы отстреливались на западной стороне мо-
ста, триста партизан зашли с востока, сняли немецких ча-
совых и под сильным прикрытием заложили взрывные за-
ряды на основные несущие балки. Через несколько секунд
взрывы разнесли мост и окончательно перекрыли путь.
Немцы бросили туда всех доступных инженеров-
железнодорожников, все ремонтные силы. Под ещё более
усиленной охраной они построили несущие конструкции
для железнодорожных пролётов высотой в шестьдесят фу-
тов. Спустя пять дней, прикрытые кольцом солдатских
автоматов, немецкие инженеры смогли пустить по мосту
одиночный гружёный вагон. Но только один вагон мог на-
ходиться на временном сооружении, причём толкать его
169
нужно был руками. Через несколько дней по мосту можно
было посылать целый поезд, но только без локомотива.
Все составы необходимо было толкать на мост паровозом
сзади, а затем тянуть локомотивом спереди.
В это время немцы возлагали большие надежды на за-
пасную железнодорожную ветку, проходившую от Кри-
чева до Унечи. Эти надежды растворились в огне взрывов,
которые производили партизаны, перерезав линию в де-
вяноста местах на протяжении шестидесяти миль, тем са-
мым блокировав её по меньшей мере на неделю.
В январе 1943 года немцы зафиксировали 397 нападе-
ний на железнодорожную сеть, обеспечивающую опера-
цию под Курском; эти атаки повредили 112 локомотивов
и 22 моста. И это было только самым началом того, что
станет грандиозной операцией: записи немецкого управ-
ления «Восточными железными дорогами» показывали
печальную статистику. В феврале количество нападений
увеличилось с 397 до более чем 500, до 1045 нападений в
мае, до 1092 в июне, а во время хода Курской битвы — до
1460 нападений в июле.
Немецкий солдат писал домой своей жене:
«Наш поезд идёт один день, а затем три дня ремонтиру-
ются пути, потому что партизаны всё взорвали. Две ночи
назад они организовали столкновение курьерского поезда с
встречным эшелоном... Вот как мы живём в России».
Историческое исследование номер 20-230 (Армия Со-
единённых Штатов) ссылается на немецкий отчёт о том,
что «активные действия на фронте немедленно сказыва-
лись на активности партизан, целью которых, конечно,
являлось разрушение железнодорожных путей». Обращая
внимание на начало действий, связанных с Курской бит-
вой, в отчёте отмечается, что «основная железнодорожная
линия, по которой планировалось доставлять боеприпасы
и продовольствие трём немецким армиям, была разрушена
в двух тысячах местах за одну ночь и настолько эффек-
170
тивно разбита, что всё движение было приостановлено на
несколько дней.
Партизаны показали прекрасное мастерство в ударах
по особым целям. То же самое Исследование ссылается
на случай, произошедший летом 1943 года, когда говоря-
щий по-немецки русский солдат в немецкой офицерской
форме проехал в расположение военного командования,
где он запросил аудиенции с немецким генералом.
Ему удалось оглушить генерала и закатать его в боль-
шой ковёр. С невозмутимым видом он попросил помощи
у немцев вынести тяжёлый ковёр и положить его в гру-
зовик. А затем на этом грузовике он доставил генерала в
руки партизан, ждавших в лесах за городом1.
НЕВЕРОЯТНЫЙ РУССКИЙ ТАНК Т-34
Водитель сел в обитое кожей кресло, спинка надёжно
зафиксировалась за ним. Никакой роскоши; только то,
что нужно, чтобы оставаться на своём месте, когда усло-
вия движения лучше всего будет охарактеризовать как
«жестокие». При тряске во время езды по пересечённой
местности условия в тесном нутре Т-34 комфортными не
назовёшь никак. Танк есть танк, и одной из вещей, кото-
рые совершенно не беспокоили разработчиков Т-34, была
забота об условиях экипажа.
Четыре человека управляли тем, что было поистине ве-
личайшим оружием Второй мировой войны. Спереди слева
сидел водитель, контролировавший с помощью рычагов
скорости гусениц Т-34. Он также управлял сцеплением,
у него был ножной тормоз и педаль газа, размещённые в
стандартном порядке, справа налево, как в автомобиле.
Некоторые танки, производимые во время войны, злили
танкистов тем, что было предпринято всё, чтобы он обла-
1 Речь идёт о действиях выдающегося советского разведчика
Н. Кузнецова, осуществлявшего свои операции в г. Ровно. — Прим, пе-
рев.
171
дал максимумом комфорта, в то время как многие средства
управления движущейся крепостью были зажаты и ску-
чены между плитами брони. Но только не в Т-34.
В полной боевой готовности русский танк весил от
54 до 56 тысяч фунтов, в зависимости от состава обору-
дования и боекомплекта для различных боевых ситуаций.
В длину Т-34 насчитывает немногим меньше двадцати
двух футов, если считать от конца дула до кормы танка.
Высота танка равнялась восьми футам. Он передвигался
на двух гусеницах шириной 19 дюймов.
Сердце Т-34 — а Гудериан ещё задолго до войны го-
ворил, что все слишком много думали о пушках, но со-
вершенно забыли о двигателе, — было одним из его
сильнейших мест. Двенадцатицилиндровый двигатель,
частично сделанный из алюминия, работал на дизельном
топливе и мог выдавать мощность до 500 лошадиных сил
при 1800 оборотов в минуту, он сочетал в себе прекрас-
ную надёжность с исключительной экономичностью.
Чтобы наблюдать и контролировать свою машину, у во-
дителя Т-34 были датчики температуры воды, темпера-
туры и давления масла. Слева от него была панель, где
находился тахометр, спидометр, амперметр, вольтметр
и кнопка стартёра. Танк Т-34, использовавшийся летом
1943 года (во время войны танк непрерывно улучшался),
обладал коробкой передач с тремя передними и одной
задней передачей1.
Справа от водителя в таком же обитом кожей кресле с
регулируемой спинкой сидел пулемётчик, стрелявший из
7,62-мм пулемёта Дегтярёва, работающего на принципе
отвода пороховых газов. У этого оружия был дисковый
магазин с шестьюдесятью патронами. По официальным
данным, пулемёт был способен делать 580 выстрелов в ми-
1 М. Кайдин опять не очень точен в технических деталях. КПП
Т-34 имела сначала 4, а затем и 5 скоростей переднего хода. Кстати, при-
емлемая надёжность как коробки перемены передач, так и дизеля была
достигнута только ко времени Курской битвы. — Прим, перев.
172
нуту, но это была совершенно нереалистичная цифра (как
и многие другие данные о скорострельности пулемётов),
и скорострельность в бою доходила максимум до 150 вы-
стрелов в минуту1.
Двое других членов экипажа имели ещё меньше про-
странства, и им было ещё менее комфортно, чем води-
телю и пулемётчику; командир танка и заряжающий с тру-
дом помещались в тесной башне Т-34. Представьте, что
командир танка должен был действовать в пространстве
шириной всего пятьдесят шесть дюймов2, на которых ему
было нужно командовать действиями всего танка, наво-
дить тяжёлую пушку и вести из неё огонь, координировать
свои действия с заряжающим — эффективные действия
требовали от русских танкистов большой ловкости.
Оба находящихся в башне члена экипажа сидели на об-
шитых кожей трубчатых сиденьях. У каждого из них была
широкая мягкая спинка, жёстко закреплённая на коль-
цевом погоне башни. Устройство, требующее изрядной
ловкости. В большинстве танков, произведённых в Соеди-
нённых Штатах и Британии, сиденья экипажа были закре-
плены так, что поворачивались вместе с башней. Но не в
Т-34, где кресла крепились к неподвижному погону башни.
Когда башня поворачивалась для того, чтобы экипаж мог
навести 76,2-мм орудие, командир и заряжающий должны
были перемещаться со своих невращающихся сидений3.
Это были самые основы умений, которые требовались
для боевых действий в условиях боя, когда мир напол-
1 М. Кайдин здесь не различает техническую и боевую скорострель-
ность пулемёта. — Прим, перев.
2	1420 мм — ширина всего круга обслуживания башни, занимае-
мого вооружением, механизмами и двумя членами экипажа. На долю
командира на самом деле приходилось всего около 45 сантиметров про-
странства на уровне плеч, хотя башни 43-го года выпуска были несколько
просторнее. — Прим, перев.
3 Это просто бред. Сиденья экипажа в Т-34 вращались вместе с
башней, как и во всех прочих танках. Другое дело, что вращающийся по-
лик в башне Т-34 и в самом деле отсутствовал, что создавало экипажу
определённые неудобства. — Прим, перев.
173
нялся сумасшествием ревущих моторов, лязгающих тра-
ков, стука пулемётов, ударов пушек и вытряхивающего из
тела душу движения по суровой пересечённой местности.
Командир танка управлялся не только с мощной пуш-
кой, но и со спаренным с ней пулемётом. Он наводил
оружие с помощью обзорного перископа и переламы-
вающегося телескопического прицела, в обоих случаях
он использовал объективы с резиновым наглазником, за-
щищающим глаза и брови, прижимаясь к нему как можно
плотнее, чтобы не получить травму при жёстких рывках
при маневрировании. Командир вёл огонь посредством
ручного или ножного спуска (наводчик также мог стрелять
из пулемёта с помощью отдельного спускового крючка),
и иногда возможность использовать тот или иной способ
была критической.
Мало кто на поле боя был занят больше, чем коман-
дир Т-34. Впереди и ниже него водитель вёл танк, пользу-
ясь крайне ограниченным полем зрения наблюдательных
приборов (к примеру, намного меньшим, чем на немецких
танках). Пока танк не выходил на прямой курс, водитель
нуждался в постоянных указаниях от командира, которые
тот подавал через ларингофон. В то же время командир
постоянно отвлекался от управления на операции с пуш-
кой и контроль результатов стрельбы — мощная пушка
была полностью под его контролем.
Итого, командир должен быть задавать направление
водителю, наводить орудие и спаренный пулемёт, давать
приказания наводчику о выборе типа снаряда, использо-
вать прицел для определения дистанции, прицеливания и
стрельбы — и быть абсолютно уверенным, что он не на-
ходится на пути отката орудия, поскольку оно при каждом
выстреле со смертельной мощью отбрасывалось отдачей
на целых четырнадцать дюймов. Он должен был также на-
блюдать за флажковыми сигналами командира взвода, ко-
торый мог отдать какие-либо указания; русские не озабо-
тились оснащением радиостанциями танков ниже уровня
командира взвода, имевшего под началом три танка.
174
Заряжающий, размещавшийся в башне рядом с коман-
диром, имел кучу своих проблем. Комплект снарядов для
орудия составлял семьдесят семь выстрелов. Типичный
боекомплект (менявшийся в зависимости от ожидаемых
условий боя) состоял из девятнадцати бронебойных, со-
рока трёх фугасных и пяти шрапнельных снарядов. Если
начавшийся бой быстро заканчивался, работа заряжаю-
щего не была особенно трудной; но в затяжном бою от
него требовалось настоящее жонглёрство.
Из семидесяти семи выстрелов, входивших в боеком-
плект Т-34, легко доступны были не более девяти — шесть
в укладке на левой стороне башни и ещё три в укладке
справа. На днище корпуса под башней размещались уку-
порки с оставшимися шестьюдесятью восемью выстре-
лами. Достаточно умно, но они лежали под резиновыми
ковриками, которые образовывали пол башни. Если бой
затягивался на хоть сколько-нибудь продолжительное
время, заряжающий должен был, сгибаясь к полу, снять
коврики, чтобы получить быстрый (но быстрый не значит
легкий) доступ к снарядам. И он должен был совершать
эти резкие движения в жестоко трясущемся и раскачива-
ющемся танке, оглушённый шумом, в удушающей жаре,
при этом складывая обжигающие стреляные гильзы после
каждого выстрела пушки в освободившиеся укладки.
И это был тот самый танк, который составил основу
русских бронетанковых сил под Курском? Танк, который
немцы сочли настолько опасным, что неделю за неделей
откладывали начало «Цитадели», чтобы нагнать на фронт
побольше «пантер» и «тигров»? Тот самый Т-34, со всеми
своими конструктивными ограничениями?
И ответ по всем пунктам будет — да. По всем статьям
Т-34 был властителем поля боя на Восточном фронте, даже
принимая во внимание все эти факторы.
Конечно, были решительные заявления Меллентина,
что он считает «пантеры» и «тигры» полностью превос-
ходящими Т-34. Конечно, Меллентин и кое-кто вместе с
ним никогда не считали Т-34 бронированным властели-
175
ном битвы. Немецкие танковые эксперты, зацикленные
на технических деталях, почти всегда приходили к фи-
нальным оценкам, в которых Т-34 находился далеко от
начала списка.
Но русские, игнорируя такую зацикленность, продол-
жали производить Т-34 в максимально возможных коли-
чествах и использовали его для сокрушения германских
танковых сил.
Могло ли тупое количественное превосходство стать
тем фактором, который принёс Т-34 его славу? Опреде-
лённо нет. Не то чтобы количество было неважным, но
количество само по себе никогда не даёт такой репутации
на поле боя, которая сложилась у Т-34.
Это был танк, которым генерал-полковник Гейнц Гуде-
риан, бывший командующий Второй танковой армией был
«очень обеспокоен... потому что если до сегодняшнего дня
мы наслаждались превосходством в танках, то в настоя-
щий момент ситуация изменилась. Перспективы быстрых
и решительных побед начинали истаивать в тумане».
И согласно высказыванию не менее значимой фи-
гуры — генерал-фельдмаршала Эвальда фон Клейста, ко-
мандующего Первой танковой армией, Т-34 «был лучшим
танком мира».
Всё это на первый взгляд прямо противоречит при-
ведённому здесь перечню конструктивных недостатков
Т-34. Но есть разница между узкими проблемами кон-
кретного танка и разница в общей эффективности.
Проблемы Т-34, если рассматривать его, как и должно,
в качестве оружия, были невелики.
Дуглас Оргилл, ветеран Второй мировой, командир
танка в Британской армии, в своей книге «Т-34: Русская
броня» сделал примечательное и крайне существенное за-
мечание в оценке танка. Т-34, согласно Оргиллу, «на се-
годняшний день является превосходным решением основ-
ного уравнения, которое должно быть золотыми буквами
начертано на столе каждого конструктора: «Эффектив-
176
Танковый десант занимает места на боевых машинах.
22-я танковая бригада. Воронежский фронт
ность оружия равна его способности быть доставленной
на нужную позицию, чтобы нанести решительный ущерб
противнику, продержавшись достаточное время под нано-
симыми противником ударами».
Оргилл добавляет, что Т-34 «был плодом не вдохновен-
ного озарения, но крепкого здравого смысла. Он обязан
своим существованием людям, которые предвидели кар-
тину поля боя середины столетия более ясно, чем кто-
либо на Западе, более ясно, чем это смогли сделать много-
численные теоретики. Работа, проведённая Кошкиным и
его коллегами в 1939 году на Харьковском паровозострои-
тельном заводе, изменила историю войны — а значит, и
Европы, и всего мира».
И ещё один заключительный комментарий Оргилла по
вопросу, который играет большую роль в окончательном
определении советского бронетанкового монстра в вели-
кой битве под Курском: «Основой танка являются воору-
жение, броня и манёвр. Степень успеха именно в балансе
этих трёх факторов и определяет окончательно боевые ка-
177
чества танка. В каждом из этих качеств Т-34 бросал самый
серьёзный вызов любому из современных ему танков».
Русские концентрировали для жестокой битвы на Кур-
ской дуге танки двух основных типов1. Т-34 были основой
их сил, что выглядело странным, поскольку это был сред-
ний танк, а не тяжёлый, подобно КВ-1, весящему около
45 тонн. Оба танка использовали один и тот же двигатель,
но вследствие разницы в весе Т-34 имел максимальную
скорость 33 мили в час, тогда как скорость КВ была всего
24 мили. Т-34 имел точно ту же высокоэффективную
76,2-мм пушку, что и КВ-1. На КВ было 3 пулемёта вместо
2 на Т-34.
Многие танки имели более толстую, чем у Т-34, броню,
но никто не мог сравниться с ним в своём классе. Брони-
рование (65-мм башня и 47-мм корпус) было достаточно
тяжёлым, но благодаря своей толщине оно было более эф-
фективным, чем у любого другого современника. Русские
уделяли громадное внимание использованию любой воз-
можности усилить защиту Т-34, и из испытаний, направ-
ленных на увеличение способности брони противостоять
бронебойным снарядам, они сделали вывод, что наклон-
ная броня намного эффективнее брони, установленной
на танке вертикально. Если 100-мм броня установлена на
танке под углом 60 градусов, она даст почти ту же защиту,
что и вертикально установленная 300-мм броня.
Вплоть до лета 1943 года, когда «тигры» и «пантеры»
не поступили на вооружение германских танковых войск,
основным оппонентом Т-34 был танк Pz IV. Первона-
чально эта машина имела короткоствольную 75-мм пушку,
которая показала себя ужасающе неэффективной против
Т-34, а сам танк был в высшей степени уязвим для русского
танка. Короткоствольная пушка Pz IV имела начальную
1 На самом деле в составе советских танковых войск на Курской
дуге было значительное количество лёгких танков, таких, как Т-70, а
также полученные по ленд-лизу танки — американские М-3 средние и
британские «Черчилли». — Прим, перев.
178
Поле боя у станции Поныри. Видны два подбитых «фердинанда».
Два советских Т-70 и три Т-34
скорость снаряда ок. 1300 футов в секунду по сравнению с
2172 футами в секунду у Т-34, и русские имели серьёзное
преимущество, вскрывая броню немецких танков, как же-
стянки.
Э
j»iii
ект для морали немцев был большим, чем влияние
потерь на поле боя, ведь какие-то «унтерменши», русские
недочеловеки, обладали таким разрушительным оружием,
на голову превосходившим всё, что служило становым
хребтом германских танковых сил.
«Это чудо-оружие, — писал один немецкий танкист, —
которое сеет страх и ужас везде, где появляется».
Немецкие противотанковые части, на вооружении ко-
торых стояли 37-мм противотанковые пушки и задачей
которых была борьба с русскими танками, с возрастаю-
щим изумление и ужасом наблюдали, как их снаряды бес-
сильно отскакивают от наклонной брони Т-34 — и затем,
спасая свои жизни, бежали, когда русские танки неумо-
лимо приближались к беззащитным артиллеристам.
В стремительных налётах или скоротечных перестрел-
ках, в которых высокая проходимость по пересечённой
местности была жизненно важна, ничто не могло срав-
ниться с Т-34. Но было и много других боёв, в которых
179
русские тяжёлые танки КВ-1 продемонстрировали другую
сторону немецких кошмаров, как в случае, зафиксирован-
ном в официальной истории Первой танковой дивизии
немцев, описывающем их первую встречу с КВ-1.
Наши танки открыли огонь примерно с восьмисот ме-
тров, но огонь оказался неэффективным. Мы продвигались
ближе и ближе к противнику, который, со своей стороны,
также шёл на сближение как ни в чём не бывало. Очень скоро
мы сблизились на расстояние от пятидесяти до ста метров
друг от друга. Яростный обоюдный огонь вёлся без видимых
успехов для немцев.
Русские танки продолжали приближаться, и все броне-
бойные снаряды отскакивали от них. Поэтому мы вскоре
столкнулись с угрожающей ситуацией, когда русские танки
прорвались через танки Первого танкового полка к нашей
пехоте и тылам. Наш танковый полк развернулся и начал
преследование КВ... следуя за их линией. Входе этой опера-
ции мы смогли обездвижить некоторые из них специальными
снарядами с очень короткой дистанции — от двадцати до
шестидесяти метров.
Немецкий сержант, наводчик танковой пушки из Чет-
вёртой танковой дивизии, так описывал столкновение с
Т-34:
... нет ничего более ужасного, чем танковый бой против
превосходящего врага. Количество не играет особой роли,
мы привыкли к численному превосходству противника. Но
лучшие, чем у тебя, машины — это ужасно. Ты форсируешь
двигатель — но он отзывается слишком медленно. Русские
танки настолько проворны, что на короткой дистанции они
вскарабкаются на склон или пересекут болото быстрее, чем
ты развернёшь башню. И через весь этот шум и тряску ты
продолжаешь слышать звон ударов по броне. Когда русские
попадали в один из наших танков, очень часто следовал силь-
ный продолжительный взрыв, гул горящего топлива. Слава
180
Т-34 «утюжит» немецкую артиллерийскую батарею.
Судя по положению станин 10,5-см гаубицы, ее расчет пытался
покинуть позицию, но сделать этого не успел
богу, этот гул был таким громким, что заглушал крики сго-
рающих заживо экипажей.
Но битва под Курском должна была быть проведена
новыми образцами танков, с которыми русские в бою ещё
никогда не встречались. Конечно, в частности, должны
были использоваться и старые Pz III, которые немцы на-
меревались использовать подальше от основных схваток.
Pz IV, особенно с более толстой бронёй и длинностволь-
ной 75-мм пушкой с высокой начальной скоростью сна-
ряда, должны были идти в гущу боя. И сверх того, туда
направлялись новые «пантеры» и Pz VI «тигр», выстро-
енные в ударные клинья, которыми немцы рассчитывали
вскрыть оборону русских. Туда направлялись также мас-
сивные самоходные орудия «фердинанд», уже прозван-
ные немецкими солдатами «элефантами» — для мощной
огневой поддержки в любой точке, где она должна была
понадобиться.
Следует внести ещё одно замечание в этом предва-
рительном обзоре, прежде чем перейти к описанию раз-
181
разившейся на Курской дуге битвы. Слово «тигр» стало
символом блестящего тяжелобронированного орудия
убийства. Из Второй мировой войны этот танк вышел с
совершенно магической репутацией, несравнимой с ре-
путацией любого другого оружия.
Но в том, что касается Курской битвы, то её итоги по-
казали, что для такой оценки нет оснований.
Достаточно провести сравнение Т-34 с «тигром»
в том состоянии, в котором они подошли к битве ле-
том 1943 года, и приходишь к удивительному факту —
«Т-34 был явно лучшим оружием. Конечно, «тигр» был
тяжелее, лучше бронирован и был вооружён великолеп-
ной 88-мм пушкой.
Но он был неподходящим оружием для наступления а
Курской дуге. По пересечённой местности он двигался
вдвое медленнее Т-34, развивая скорость всего 12 миль в
час. Его дальность хода была не более шестидесяти миль,
и без дозаправки прямо на поле боя «тигры» скоро теряли
подвижность и становились лёгкими мишенями для рус-
ских орудий.
Другим фактором, который был более чем значимым —
с точки зрения того, что производство должно превы-
шать потери, — было то, что танки «тигр», направленные
под Курск для участия в операции «Цитадель», страдали
от дурной привычки внезапно, без предупреждения вы-
ходить из строя. Танк, сломавшийся на поле боя, не был
единичной потерей.
Потому что отбуксировать «тигр» с поля боя мог только
другой «тигр».
Был и ещё один случай, которые немецкие офицеры
вспоминали перед тем, как рёв орудий дал начало Курской
битве; случай, который показал, насколько упорным, от-
важным и опасным противником может быть один-
единственный русский танковый экипаж. Предлагаемый
вниманию читателя отчёт о бое одного русского тяжёлого
танка, вскоре после их первого появления в бою, взят из
182
Танки Степного фронта на марше
немецких — не русских — документов. Если бы этот отчёт
исходил от русских, ему, без сомнения, почти никто не по-
верил бы.
Одному из русских танков КВ-1 даже удалось перерезать
единственный путь снабжения германской боевой группы,
удерживающей северный плацдарм, и заблокировать его на
несколько дней. Первые ничего не подозревающие грузовики
со снабжением были немедленно сожжены танком. Не было
никаких возможностей уничтожить это чудовище. Его
было невозможно обойти по причине заболоченности окру-
жающей местности. Ни боеприпасы, ни другое снабжение
не могли быть доставлены. Тяжелораненые не могли быть
доставлены в госпиталь для необходимых операций, что
привело к их смерти. Попытка вывести танк из строя ог-
нём батареи 50-мм противотанковых пушек... с дальности
500 метров закончилась тяжёлыми потерями среди расчё-
тов и вооружения батареи.
Танк остался неповреждённым, хотя, как было потом
установлено, он получил четырнадцать прямых попаданий.
Эти попадания в основном оставляли синеватые отметины
183
на броне. Когда замаскированная 88-мм зенитная пушка
была выдвинута на позицию на дистанции около 700 ме-
тров, танк хладнокровно позволил развернуть её, а затем
уничтожил её вместе с расчётом прежде, чем она открыла
огонь. Попытка взорвать танк ночью силами сапёров не
увенчалась успехом.
Точнее, сапёрам удалось подобраться к танку в течение
ночи и заложить под гусеницы подготовленные заранее под-
рывные заряды. Заряды сработали согласно плану, однако
оказались недостаточно мощными для разрушения огромных
траков. От траков были отломаны куски, но танк сохранил
подвижность и продолжал досаждать фронтовым тынам и
блокировать подвоз припасов.
Первоначально экипаж получал продовольствие по ночам
от рассеянных групп русских войск и местных жителей, но
немецкие войска ликвидировали эту возможность, забло-
кировав окружающий район. Однако даже изоляция не вы-
нудила русских покинуть выгодную позицию. Наконец, они
стали жертвой немецкой уловки. Пятидесяти танкам было
приказано симулировать атаку с трёх направлений и вести
огонь, чтобы приковать внимание русских. Под прикрытием
этой демонстрации удалось установить на позиции и зама-
скировать ещё одну 88-мм зенитную пушку в тыну танка,
так, что она смогла открыть огонь. Из двенадцати достиг-
нутых попаданий три пробили броню танка и уничтожили
его.
И это был один русский тяжёлый танк.
Часть 4
БИТВА
НАЦИСТЫ ИДУТ В НАСТУПЛЕНИЕ
Курск был ужасающим столкновением, которое раз-
ворачивалось шаг за шагом. Столкновение развивалось
начиная с десятков мелких стычек к нескольким главным
боям и затем, уже с полной силой, оно покатилось через
поля Центральной России.
Как мы видим, никто не планировал этого. Немецкое
главнокомандование предусматривало, что наступление
«Цитадель» должно было начаться разрушительной ар-
тиллерийской и ракетной подготовкой, поддержанной
повторяющимися массированными авианалётами, на ис-
ходе ночи. Ожидалось, что массирование огневой мощи
пробьет огромные бреши в плотной обороне, организо-
ванной русскими. На рассвете 5 июля, после нескольких
часов безжалостного обстрела русских позиций, немецкие
войска покинут свои укрепления и последуют за танками
на врага. Помимо всего прочего, именно Девятая армия
Моделя, которая должна была сыграть основную роль в
немецкой атаке, была усилена мощным кулаком из девя-
носта тяжёлых самоходных орудий Порше «фердинанд».
Дальше к югу от Курска, координируя действия своих
сил с силами Моделя, Гот должен был сокрушить своей
Четвёртой танковой армией Воронежский фронт под
командованием Ватутина. Несмотря на огромные силы,
185
сконцентрированные Моделей против Центрального
фронта Рокоссовского, именно Гот командовал цветом
немецких танковых сил и именно танки Гота должны были
прорываться к Курску.
Жуков, командовавший всей операцией, полностью
отдавал себе отчёт, что неважно, насколько полными были
его данные разведки от Люси или даже данные разведки
подчинённых ему командиров о планах противника, он
всё ещё крупно рисковал. Единственное неверное пред-
положение — и путь немцам, следующим за своими тан-
ками, открыт.
Чтобы предотвратить выход ситуации из-под кон-
троля — а немцы использовали любой удачный прорыв, —
Жуков серьёзно рассчитывал на мощный оперативный ре-
зерв маршала Ивана Конева. Конев держал в готовности
к немедленному развёртыванию на любом угрожаемом
направлении мощные танковые соединения, которые
включали Пятую гвардейскую танковую армию генерала
П.А. Ротмистрова, 1-й гвардейский механизированный
корпус, 4-й гвардейский танковый корпус и 10-й танко-
вый корпус. Среди этих резервных сил (в манере Жукова
было держать наиболее мощные силы именно в резерве
для его излюбленного мощного контрудара) была элита
русских танковых войск.
Немецкие армейские командиры были намного лучше
осведомлены о растянутой в глубину русской обороне,
чем их фюрер в Берлине, и они задолго до битвы отбро-
сили традиционные приёмы наступления, применявши-
еся ранее против русских. «Старый» способ продвижения
через оборону противника состоял в ударе танков и мото-
пехоты — быстром, сильном и на максимально возмож-
ную глубину; за ними следовали массы пехоты, которые
должны были замыкать кольцо вокруг окружённого про-
тивника. Это работало раньше; но это не могло сработать
теперь, и немцы вместо этого обратились к идее танкового
клина.
186
Операция «Цитадель» началась!
Танковый клин — в самом прямом и угрожающем
смысле. Основой немецкой атаки был клин, составлен-
ный из тяжёлых танков, в данном случае — новых мас-
сивных «тигров». За ними должны были следовать новые
«пантеры» и более старые Pz IV. Но это было больше, чем
просто один клин, это было несколько последовательных
уступов, следующих один за другим, расширяющихся к
концу, так что его движение вперёд напоминало удар мас-
сивного копья. За клином, который можно сравнить с на-
конечником копья, должна была двигаться пехота, воору-
жённая автоматическим оружием и гранатами. Сразу за
этими силами двигались тяжёлые подразделения, состо-
ящие из бронетранспортёров с войсками, которые были
готовы оказать им плотную огневую поддержку из тысяч
миномётов.
Немцы надеялись, что даже мощная русская оборона
не сможет сдержать последовательный удар этих клиньев,
каждый из которых теоретически мог пробить огромную
брешь в русском фронте. По мере того как один клин рас-
187
ходовая свой наступательный порыв, другой продолжал
движение, так что русские должны были быть уничтожены
до последнего человека либо вытеснены со своих ключе-
вых оборонительных позиций. Тогда дорога на Курск бу-
дет открыта.
Русские, как ожидалось, конечно, не могли быть полно-
стью в неведении относительно новой немецкой тактики.
Но даже лучшие разведданные от Люси, разведгрупп или
от воздушной разведки не смогли бы снабдить Жукова де-
талями, касающимися маневрирования вражеских частей.
Нужно было одно-единственное усовершенствование си-
стемы обороны, использовавшейся Красной Армией, ко-
торое позволило бы предотвратить любую неожиданную
угрозу, и русские обратились за необходимым им опытом
к противнику.
В собственной обороне немцы уже долгое время ис-
пользовали систему опорных пунктов. Ключевым эле-
ментом в этой системе были противотанковые орудия, а
основным таким оружием советских войск была 76,2-мм
пушка. Она была смертельно эффективной против танков
Pz III и Pz IV, но «тигр» — это было совсем другое дело,
и первоначальные стычки с пятидесятишеститонными
танками продемонстрировали русскому командованию,
что их снаряды слишком часто будут отскакивать от тол-
стой брони новых тяжёлых танков. А ещё были проблемы
с монстрообразными «Фердинандами». Эти самоходные
орудия были защищены 200-мм бронёй, более толстой,
чем у большинства крейсеров на море.
Соответственно система опорных пунктов была видо-
изменена русскими, чтобы обеспечить ливень орудийного
огня тогда и там, где им это было необходимо в макси-
мально короткий срок. Один офицер командовал при-
мерно десятком противотанковых пушек, огонь которых
он мог концентрировать на одной цели. Если одна или
две 76,2-мм пушки могут быть неэффективными против
«тигра», то десять таких орудий почти наверняка вскроют
188
5 июля. «Тигры» идут в атаку
его, как консервную банку, или выведут из строя жиз-
ненно важные части. Однако этого было недостаточно,
и русские окружили каждый опорный пункт плотными
зше
минными ПОЛЯМИ.
Это было сделано с двумя целями. Во-первых, это
должно было выводить из строя гусеницы танков, делая их
беззащитными перед яростным огнём не только артилле-
рии опорных пунктов, но и перед огнём тяжёлой артилле-
рии, стреляющей с закрытых позиций. Тяжелая артилле-
рия в высшей степени неэффективна против танков — но
против движущихся танков.
И второе. Если даже мины не смогут остановить танки,
они замедлят их продвижение, они будут едва ползти, и
вот тогда — время вызвать на них огненный всесокрушаю-
щий дождь артиллерийского огня.
Было у простирающейся на многие километры в глу-
бину обороны системы опорных пунктов и ещё одно до-
стоинство. Она продемонстрировала беспрецедентный
уровень обдуманности в части размещения, организации
и фортификации, а маскировке было придано такое зна-
чение, опорные пункты были так вписаны в местность,
что немецкая разведка полностью провалилась в попытках
определить их расположение перед началом битвы. Типич-
189
ный отчёт штаба танковой дивизии иллюстрирует эту про-
блему: «Ни минные поля, ни опорные пункты не были об-
наружены до тех пор, пока первый танк не взрывался или
первое противотанковое орудие не открывало огонь...»
Приказ на начало операции «Цитадель» предусма-
тривал начало артиллерийской подготовки ровно в 02.30
5 июля. Тридцать минут немецкая артиллерия, миномёты
и ракетные установки должны были утюжить русские
траншеи. В 03.00 утра передовые танки должны были вы-
двинуться вперёд, за ними — пехота и моторизованные
части. Они должны были занять исходные позиции с
первыми лучами солнца, чтобы немецкие ВВС атаковали
поле боя и нанесли удар по русским оборонительным по-
зициям.
Таков был план, но осуществиться ему было не суждено.
Вместо того чтобы начаться с единого мощного удара по
всему фронту, образующему Курский выступ, «Цитадель»
разворачивалась как серия отдельных событий, какие-то
из них были взаимосвязаны, какие-то представляли собой
отдельные стычки, но каждое из них своим особым обра-
зом входило в ту последовательность событий, которая
подобно взрыву развернулась утром 5 июля.
Гот принял решение, что его силы занимают невыгод-
ную позицию для начала наступления «Цитадель» к ука-
занному Берлином времени — 03.00 5 июля. Согласно его
плану, Четвёртая танковая армия должна была несколько
изменить линию фронта. Он хотел нанести сильный удар
своими силами, чтобы получить необходимое преимуще-
ство. За двенадцать часов до назначенного времени начала
«Цитадели» противостоящие фронту Ватутина германские
силы провели атаку.
День был жарким и душным, грозовые тучи нависли
над районом боя — определённо не лучшие условия для
авиационной поддержки, которая требовалась немцам
для «изменения линии фронта». Несмотря на мешав-
190
шую им облачность, немецкие бомбардировщики и ис-
требители рвали русские траншеи под аккомпанемент
короткого, но крайне мощного артиллерийского налёта.
Стремительным броском танковые и пехотные клинья
рванулись вперёд.
Казалось, атака застала русских врасплох. Разведпод-
разделения LII корпуса, быстро ворвавшиеся на зани-
маемую русскими территорию, как для собственно раз-
ведки, так и для совершения диверсий, свободно прошли
русскую линию обороны. Одновременно самые мощные
части XLV1II танкового корпуса рванулись вперёд и об-
рушились на оборону Шестой гвардейской армии. Немцы
ожидали ожесточённого сопротивления своему удару,
Шестая гвардейская армия была мощной и опытной си-
лой, которая, однако, понесла тяжёлые потери, отражая
прорыв XLVHI танкового корпуса на Дону.
Мнение немцев, что русские были захвачены врасплох,
подтвердилось, когда несколько часов прошло без суще-
ственного противодействия артиллерии оборонявшихся
русских войск. Какой-то огонь вёлся, но он был спора-
дическим и неэффективным, и немцы пришли к заклю-
чению, что командующий артиллерией был не в курсе
положения на фронте. XLVIII танковый корпус уверенно
продвигался на рубеж примерно тремя милями южнее
Лучанино, Алексеевки и Завидовки. Тяжёлые штурмовые
орудия и сапёрные подразделения обеспечивали прямую,
мощную и эффективную поддержку гренадерам и пе-
хотинцам корпуса, части двигались компактно, так, что
могли немедленно использовать любую брешь, образо-
вавшуюся в оборонительных порядках русских.
Атака немцев в течение дня дала превосходные резуль-
таты. К наступлению ночи продвигающиеся части заняли
достаточно места для развёртывания дивизии и значи-
тельно улучшили своё положение для начала основного
наступления, которое должно было состояться на следу-
ющий день в рамках «Цитадели». Как только спустилась
191
ночь, дивизия «Великая Германия» со всеми своими тя-
жёлыми танками двинулась вперёд, чтобы по окончании
ночи (утром 5 июля) нанести решительный удар. II тан-
ковый корпус СС продвинулся на вновь занятую террито-
рию и выслал сильные дозоры для дальнейшей разведки
русских оборонительных линий в целях подготовки глав-
ного удара.
Немцы были более чем довольны. Вся линия фронта
сдвинулась в направлении на Драгунское, и главные бро-
нетанковые силы находились на позиции, пригодной для
развития успеха. Передовые части получили приказ: рано
утром 5 июля «Великая Германия» ударит всеми силами
между Сырцевым и Лучанино. 3-я и 11-я танковые диви-
зии будут продвигаться на флангах «Великой Германии»,
обеспечивая нанесение танковым клином главных сил со-
крушительного удара по обороне русских.
К несчастью для Вермахта, ни русские, ни погода не
желали содействовать исполнению этого плана.
Во-первых, русские не выражали никакого беспокой-
ства по поводу продвижения немцев. По их мнению, это
не имело никакого отношения к тому, как будут прохо-
дить будущие бои. Да, немцы продвинулись, но будет ли
им столь же просто, когда они столкнутся с основными
линиями обороны русских, — было неочевидно.
Согласно оперативным картам, немцы улучшили свои
позиции, но их продвижение было, в общем, ограничено
одной-двумя милями. Маленькие русские деревеньки, за-
нятые немцами, имели небольшое значение для главной
системы обороны, и русские в высших штабах с интере-
сом смотрели, как глубокой ночью немцы упорно сража-
ются, очищая каждый отдельный дом в каждой деревне.
Интерес относился не столько к бою мелких подразделе-
ний, сколько к тяжёлым танкам и другим силам, которые
немцы перемещали под покровом ночи.
Как думал Ватутин, немцы отлично сыграли свою
роль. Своим продвижением с целью улучшения положе-
192
ния после подтягивания подкреплений к русской оборо-
нительной линии немцы на самом деле точно сообщили
русским, где сосредоточены их основные ударные силы.
Огонь русской артиллерии был спорадическим и, в об-
щем, малоэффективным по всему полю боя весь день и
весь вечер 4 июля, но Ватутин намеревался изменить по-
ложение. Ставка (русское Верховное командование) ин-
формировала его, что основной удар ожидается в ночь с
4 на 5 июля, и теперь он имел возможность спутать нем-
цам карты.
Немецкие войска тем временем были серьёзно заняты
выкуриванием русских одиночек из захваченных при про-
движении русских деревень. Ватутин хорошо знал, зачем
они это делают — немцы обеспечивали фланги ударной
группировки у реки, чтобы утром главные силы смогли
форсировать водную преграду и выдвинуться к русским
рубежам.
В 22.30 4 июля небо рухнуло на немцев. Ватутин собрал
достаточно информации для того, чтобы дать слово своим
большим пушкам, и вся масса артиллерии всей Шестой
гвардейской армии начала свою работу. Тысячи снарядов
сыпались на готовящиеся к наступлению войска, огром-
ные взрывы загоняли немцев в укрытия, дезорганизовали
попытки немцев подготовиться к наступлению, которое
вот-вот должно было начаться.
Снова и снова мощные орудия обрушивались на немец-
кие танки, мотопехоту, сапёрные батальоны, разносили в
клочья автоколонны, топливные склады, превращая ноч-
ное небо в сплошное, непрерывно мерцающее огненное
полотно. Немецкая артиллерия, почти подавленная нео-
жиданной яростью русского обстрела, наконец смогла от-
крыть ответный огонь, после чего Ватутин выложил свою
вторую карту.
Несколько сотен крупнокалиберных орудий, молчав-
ших до этого момента, теперь, когда немецкая артиллерия
обнаружила свои позиции, вступили в действие, посылая
193
по засечённым позициям новые порции снарядов. Вату-
тин имел в распоряжении гигантскую артиллерийскую
мощь, и он использовал её в полной мере. Пушки грохо-
тали всю ночь, а к утру Ватутин ввёл в действие ещё больше
артиллерии. Он приказал всей артиллерии Шестой армии
и Седьмой гвардейской армии открыть огонь по целям по
всему фронту.
То, что началось как ограниченное продвижение нем-
цев — успешное продвижение, — превратилось в ужасный
обстрел мощью тысяч русских орудий. Немцы понесли
тяжёлые потери, но ещё больше они пострадали от дезор-
ганизации, вызванной беспощадным и безостановочным
обстрелом.
Но каким бы тяжёлым ни был обстрел, немцы умели
воевать и в таких условиях, а темнота мешала русским
точно оценить эффективность их налётов. Немцы по-
лучили своё и понесли потери. Они потеряли время для
подготовки атаки в рамках «Цитадели», но они всё равно
ударят и добавят свою огромную силу, особенно силу тан-
ковых дивизий, к полномасштабному удару по Курскому
выступу.
И в это время погода на Воронежском фронте тоже
повернулась против немцев. Собиравшиеся в течение
всего жаркого и душного дня тучи ночью выполнили свою
угрозу, вылившуюся в мгновенный шквал, с тысячами
молний, бьющих прямо в поле битвы. В четырёх малень-
ких деревеньках, занятых немцами, где предпринимались
все усилия для обеспечения флангов наступления, земля
превратилась в толстый слой грязи. Между Сырцевом и
Завидовкой земля вообще превратилась в болото.
Немцы с тоской смотрели на потоки, несущиеся вдоль
берегов, разливающиеся в стороны всё больше, на глазах
превращая маленькие спокойные ручейки в небольшие
бурные реки. Дороги и тропы, ведущие к немецким пози-
циям, превращались в реки грязи. Грузовики, снующие по
этим дорогам, не находили грунт под слоем воды. Колёс-
194
ные машины были беспомощны, и чертыхающиеся не-
мецкие водители должны были ждать гусеничных тягачей,
которые вытянули бы их из грязевого плена.
С течением ночи дождь продолжался без перерыва,
временами перемежаемый резкими порывами ветра. Вспы-
шки молний смешивались со вспышками взрывов тяжё-
лых снарядов, а небеса сотрясались под непрерывными
ударами выстрелов артиллерии и мощной канонадой
грома.
Это был подарок капризной фортуны, который рус-
ские не замедлили использовать. Под прикрытием соб-
ственной непрерывной канонады и резкого снижения ви-
димости вследствие низкой облачности и сильного дождя
они вкатили тяжёлые пушки и танки прямо в разбитые
дома на окраинах городка. Красные войска навели свои
орудия туда, где должны были собраться немцы. Сталь-
ной и свинцовый ливень обрушился на серый горизонт,
командиры русских орудий имели перед собой идеальную
цель — плотно скученные части двух немецких дивизий,
пытающиеся форсировать поток воды, на несколько фу-
тов глубже, чем несколько часов назад, с почти непрохо-
димыми берегами.
Момент начала «Цитадели» согласно плану наступил и
прошёл, и всё, чего Гот смог достичь своим «улучшением»
фронта, был прорыв первой линии обороны русских и
раскрытие своих сил для огня второго оборонительного
рубежа, который быстро показал, что русские сильнее,
чем докладывала немецкая разведка. События ночи дали,
писал Меллентин, «большие преимущества для второй
линии обороны русских к северу от реки, увеличившие и
так внушительные оборонительные возможности».
Тем временем назначенный час начала артиллерийской
подготовки на Центральном фронте приближался, и здесь
немцы тоже будут серьёзно выведены из равновесия.
195
СОВЕТСКИЙ ОГНЕННЫЙ СЮРПРИЗ
Вечером 4 июля Жуков совещался с командующим
Центральным фронтом Рокоссовским и его штабом. Мы
видели ранее, что русские требовали, чтобы каждый кло-
чок разведывательной информации с фронтов немедленно
поступал в штаб фронта, каждое из таких мелких сообще-
ний давало возможность сместить равновесие, получить
немедленное преимущество в надвигающейся битве. Не-
сколько пленных и как минимум один перебежчик сво-
ими показаниями прояснили, что немцы начнут атаку на
рассвете следующим утром. Ещё одно донесение с фронта
в последний момент сняло все сомнения в том, что немцы
атакуют утром пятого числа.
Жуков проводил часы, проверяя донесения с разных
фронтов. Он был у телефона, разговаривая с находящимся
на своём командном пункте Василевским (Юго-Западный
фронт), когда получил сводку донесений разведки, со-
бранную на участке фронта в районе Белгорода. От Ва-
силевского Жуков также получил информацию о том, что
пленный из 168-й пехотной дивизии «согласился» дать
показания захватившим его разведчикам о том, что насту-
пление начнётся прежде, чем закончится ночь.
Другие сообщения были более общими, но приводили
к тому же выводу. Так, сразу после 02.00 5 июля телефон на
командном пункте зазвонил. К аппарату требовали Рокос-
совского. Генерал Пухов, командующий 13-й армией, сооб-
щил ещё один кусок «железной» информации. Захваченный
сапёр из 6-й пехотной дивизии показал, что наступление
начнётся этим утром в 03.00. Оставалось менее часа.
Рокоссовский повернулся к Жукову. «Что делать? Ин-
формировать вышестоящее руководство или отдать приказ
на артиллерийскую контрподготовку самостоятельно?»
Жуков ответил мгновенно. Для корифея массовых сра-
жений это было улыбкой фортуны. Такая информация не
должна пропадать впустую, и даваемое ею преимущество
во времени тоже тратить впустую нельзя.
196
«Мы не можем терять времени, — ответил Жуков. —
Отдавайте приказ согласно плану, а я позвоню Сталину и
сообщу ему эту информацию».
Как только Рокоссовский отвернулся, чтобы отдать
приказ о начале обстрела, Жуков связался со Сталиным
в Ставке Верховного Главнокомандования и сообщил по-
лученную от пленных информацию, а также своё решение
начать контрподготовку. Для Сталина новость не стала
сюрпризом, поскольку он только что закончил разговор
с Василевским. Он немедленно одобрил приказ открыть
огонь по немецким траншеям и попросил Жукова инфор-
мировать его.
Медленно текли минуты, требующиеся приказу на
прохождение вниз по команде. Полковник ЕС. Надышев,
начальник штаба артиллерии фронта, держал постоянную
связь с артиллерийскими офицерами в Ставке и с коман-
дующим артиллерией фронта генералом В.И. Казаковым.
Наконец, Надышев и Казаков замолкли. Все ждали.
«В 02.20 5 июля, — писал Рокоссовский, — шквал ар-
тиллерийского огня разорвал предрассветную тишину над
позициями на обеих сторонах на широком участке фронта
к югу от Орла. Получилось так, что наша артиллерия от-
крыла огонь на участке обороны 13-й и, частично, 48-й
армии, где мы ожидали удара противника, за десять минут
до начала вражеской артподготовки».
«Тридцать минут около 600 артиллерийских орудий и
миномётов вели огонь по приготовившимся к наступле-
нию гитлеровским войскам. Противник понёс тяжёлые
потери, особенно в артиллерии; система управления вой-
сками была дезорганизована».
Нет никаких сомнений, что огонь русской артиллерии,
массированный именно для этого удара, был сокруши-
тельным. В дополнение к тяжёлым орудиям и миномётам
русские выпустили тысячи ракет М-31 («катюша»), пре-
вращавших ночь в день. В расположении командования
Центрального фронта здание командного пункта тряс-
лось непрерывно от выстрелов пушек, и Жуков отметил:
197
«Грохот тяжёлых пушек и взрывы ракет М-31 были ясно
слышны».
Пушки продолжали стрелять, когда последовал теле-
фонный звонок от Сталина. «Ну что, вы уже начали?» —
спросил он Жукова. Когда ему ответили, что обстрел уже
идёт, Сталин спросил: «А что делает противник?»
Жуков мог доложить, что реакция немцев пока вялая и
что немцы «пытаются отвечать несколькими батареями».
«Хорошо, — сказал Сталин, — я ещё позвоню».
Для немцев открытие русскими массированного ар-
тиллерийского огня было почти полным сюрпризом. Гит-
леровские войска готовились начать свой собственный
налёт в 02.30, длительностью в 30 минут и затем перенести
огонь, чтобы немецкие войска смогли начать движение к
русским позициям.
С самого начала около ста немецких батарей попали
под огонь пушек Рокоссовского. Некоторое время на не-
мецких позициях царила неразбериха, и как минимум по-
ловина батарей не могла ответить на русский огонь.
В 04.30, через два часа десять минут после того, как рус-
ские задействовали свои тяжёлые орудия, первые батареи
немцев открыли огонь согласно плану. Какое-то время
эффект от обстрела был несущественным, но к 05.00 эф-
фективность значительно улучшилась, а к 05.30 громовое
крещендо оповестило о начале тяжёлого немецкого об-
стрела.
Тем не менее, чего бы немцы ни смогли достигнуть
этой усиливающейся подготовкой, конечный результат
был меньше, чем предполагалось. Нигде в немецких пла-
нах массированная контрподготовка со стороны русских
не предусматривалась. Немцы рассчитывали на сокру-
шительный удар по русским позициям из своих стволов.
Вместо этого русские застали их врасплох.
При этом огромная масса снарядов, обрушенная Ро-
коссовским на немецкие позиции, была именно тем, что
могло дать русским неожиданное преимущество. Русские
198
Огонь ведет 203-мм «Сталинская кувалда»
артиллерийские командиры, образно говоря, блуждали во
тьме относительно мест сосредоточения германских войск
для рывка к русским позициям. Не было также надёжной
информации о расположении немецких батарей. Поэтому
командующий артиллерией фронта Казаков применил
обстрел по площадям, рассчитывая на эффект огромной
массы русского залпа, а не на точность. Конечно, у него
не было другого выхода, но, как заметил Жуков, «это по-
зволило немцам избежать тяжелейших потерь».
Вся информация, которую могли получить русские
касательно эффекта контрподготовки, могла поступить
только от пленных, захваченных в начале битвы. Рокос-
совский, отметив медленно растущую мощь германской
артиллерии после начала ею артподготовки в 04.30, при-
шёл к выводу, что хороших вещей слишком много не бы-
вает, и приказал подготовить ещё более мощный удар по
немецким позициям.
199
У него были веские причины для такого решения. Рус-
ская контрподготовка привела к молчанию многие гер-
манские артиллерийские батареи, но теперь у них было
время на реорганизацию и исправление полученных ими
тяжёлых повреждений, и скоро они вновь войдут в строй.
Тринадцатая армия сообщала о тяжелейшем артиллерий-
ском обстреле со стороны немцев, затем пришли сообще-
ния, что армия находится под сильным ударом со стороны
около трёхсот немецких бомбардировщиков. В этот мо-
мент Рокоссовский приказал Казакову начать ещё один
массированный обстрел германских позиций, только на
этот раз количество вываливаемой на немцев взрывчатки
должно было быть удвоено.
Более тысячи тяжёлых пушек, миномётов и ракетных
установок одновременно открыли огонь, и следующие
тридцать минут немецкие и русские войска были вовле-
чены в дуэль на уничтожение, в которой более двух ты-
сяч орудий с обеих сторон непрерывно вели огонь друг по
другу. Немецкие авианалёты усилились с первыми лучами
солнца.
То, что немцы подготовили удар превосходящими тя-
желовооружёнными силами, стало очевидно в 05.30 утра.
Немецкие танки, сапёры и пехота перешли в наступление
на всём фронте 13-й армии и на правом фланге 17-й ар-
мии.
Эффективность русской контрподготовки ставится
под вопрос, особенно что касается времени её начала, и
Жуков впоследствии выражал мнение, что он и его коман-
дующие фронтами слишком поторопились. В этом отно-
шении Жуков использует анализ битвы постфактум, но
этот вопрос следует рассмотреть в приложении к тому, что
в это время проходило на Центральном и Воронежском
фронтах.
Когда русские орудия начали массированный налёт,
большая часть немецких войск ещё отсыпалась, войска
были всё ещё надёжно укрыты в глубоких траншеях, око-
200
пах, блиндажах и «лисьих норах»1, в отношении которых
огонь русской артиллерии был ослаблен. Большинство не-
мецких танковых частей всё ещё выдвигалось на исходные
позиции и представляло собой трудную цель для русской
артиллерии, что тоже смазало эффект от русского огня.
Однако налёт советской артиллерии всё же опреде-
лённо повлиял на ситуацию как в данный конкретный
момент, так и в будущем. Немецкие войска, возможно,
и были хорошо защищены, но громовые раскаты тысяч
разрывающих землю снарядов вокруг них мешали их
сбору и выдвижению на исходные позиции. Почти везде
изготовившиеся немцы обнаруживали, что связь с ко-
мандованием отсутствует, и Жуков (как и другие русские
полководцы) нашёл утешение в том факте, что основная
эффективность контрподготовки состояла в нарушении
системы связи почти во всех районах сосредоточения не-
мецких войск.
Насколько хуже пришлось бы русским оборонитель-
ным позициям, если бы русская артиллерия не открыла
огонь? Насколько более эффективным был бы огонь не-
мецкой артиллерии, если бы орудиям Вермахта позволили
бы вести точный огонь без помех?
Жуков и его генералы отмечали, что способность не-
мецких войск к самовосстановлению была почти фанта-
стической. Несмотря на внезапный первоначальный на-
лёт шестью сотнями пушек, несмотря на вторую жестокую
дуэль между немецкой артиллерией и тысячью русских
крупнокалиберных орудий, в 05.30 утра 5 июля — всего
через два с половиной часа после определённого планом
времени — немецкие танки и части поддержки уже двину-
лись и ударили по русскому рубежу обороны.
И снова глобальный вопрос из серии «если бы...».
Немцы почти сразу достигли некоторых успехов в про-
1 Индивидуальное укрытие, представляющее собой глубокую нишу,
выкопанную в обращённой к противнику стене окопа или траншеи. —
Прим, перев.
201
рыве оборонительных позиций Красной Армии. Что, если
бы они смогли провести свои действия без помех со сто-
роны русской артиллерии — это серьёзный вопрос. В каж-
дом случае немцы понесли серьёзные потери во время ар-
тиллерийских налётов на Центральном и Воронежском
фронтах, они были несколько дезорганизованы, их гра-
фик был сорван, начатое ими наступление было плохо
организовано и развивалось скорее согласно приказам,
полученным изначально ещё до выдвижения.
Вполне возможно, что Курская битва закончилась бы с
совершенно иным результатам, не прими Жуков, Рокос-
совский и другие командующие решения о контрподго-
товке.
Но есть ещё одна составляющая военной силы, с ко-
торой русские потерпели неудачу. Фронтовые командиры
рассчитывали на мощный удар по немецким позициям
русских бомбардировщиков под прикрытием истребите-
лей. Их ждало разочарование. Жуков признал (и его при-
знание нехарактерно для русских), что русские бомбарди-
ровщики в начальной стадии Курской битвы действовали
плохо. Он утверждал, что «...воздушная поддержка была
недостаточной и, если быть откровенным, неэффектив-
ной. Наши удары по вражеским аэродромам на рассвете
запоздали».
ГИТЛЕРОВСКИЕ ИСТРЕБИТЕЛИ СПАСАЮТ
ПОЛОЖЕНИЕ
Жуков в своей оценке той роли, которую сыграли рус-
ские ВВС в начале битвы под Курском, ясно говорит, что
воздушная поддержка его войск была несущественной,
«поскольку ночью состоялась превентивная бомбарди-
ровка».
Вообще-то ночные атаки не представляли каких-
либо особенных трудностей для Люфтваффе, так что в
03.30 фронтовая группировка из семнадцати сотен ис-
требителей, бомбардировщиков, штурмовиков и проти-
202
вотанковых самолётов — согласно Кэйсу Беккеру (Cajus
Bekker), «Военные дневники Люфтваффе» (Luftwaffe War
Diaries) — «уже... находилась над линией фронта и начала
атаки не только на аэродромы, но и на укрепления, тран-
шеи и артиллерийские позиции глубоко эшелонирован-
ной системы обороны русских».
За редким исключением русские историки предпо-
читают помалкивать о той роли, которую сыграли крас-
ные ВВС в начальной фазе Курской битвы. Можно быть
вполне уверенным, что именно Люфтваффе царили над
полем битвы, выполняя свои задачи. То, что немцы не
смогли достичь успеха, нельзя поставить в вину немецким
ВВС, которые воевали с исключительной эффективно-
стью и были разбиты вследствие недостаточной собствен-
ной численности и всё возраставшего численного превос-
ходства русских.
Как и во многих других аспектах битвы на Курской
дуге, попытки уточнить факты о количественном составе
сил быстро тонут в постоянных противоречиях между дан-
ными из многочисленных источников. Оценки количества
немецких самолётов простираются от сравнительно не-
большой цифры в тысячу семьсот машин всех типов — но
это только машины первой линии, непосредственно уча-
ствовавшие в бою. Эти цифры в любом случае требуют уве-
личения с учётом самолётов, находящихся в ремонте, не-
посредственных резервов и пополнений, направляющихся
на фронт. По мере хода битвы количество принимающих в
ней участие машин постоянно растёт, и для точного учёта
количества задействованных в битве машин становится
необходимым обращение к другим источникам.
Но то, что тысяча семьсот машин были готовы к вы-
лету для атаки русских позиций утром 5 июля, сомнений
не вызывает. Одна тысяча самолётов должна была поддер-
живать Четвёртую танковую армию Гота на юге, а остав-
шиеся семьсот были направлены на прикрытие Девятой
армии Моделя.
203
Немцы ожидали сильного противодействия со стороны
русских истребителей, но их на удивление мало беспоко-
ила способность Советов помешать действиям ударных
самолётов. Неважно, что могут утверждать историки отно-
сительно сравнения технических характеристик русских и
немецких самолётов, и то, что немецкие пилоты считали
русских опасными только при их громадном численном
превосходстве, тоже не было аргументом. Всё равно ис-
требительная поддержка была критически важной, при-
том что большинство полётов проходили на очень низких
высотах, когда немецкие самолёты стремились поддержи-
вать свои танки и пехоту, продвигающиеся в глубь русской
обороны, с минимальной дистанции.
Немецкая истребительная авиация имела на воору-
жении одномоторные машины — великолепные «фокке-
вульфы FW-190» и «мессершмитт Bf-109». Основу ударной
авиации составляли знаменитые «юнкерсы Ju-87 Stuka»,
но использовались они уже не в той роли пикирующих
бомбардировщиков, которая принесла им их легендарную
известность.
В специальных противотанковых частях, созданных
как раз для Курской битвы, имевших на вооружении тяжё-
лые пушки, числился прославленный охотник за танками,
пилот «штуки» Ганс Рудель. Отдельная часть, вооружённая
двухмоторным истребителем танков «хеншель Hs-129»,
тоже была отправлена на фронт, и эта машина показала
себя исключительно эффективной при поддержке назем-
ных войск. Ожидалось, что противотанковые самолёты
станут полным сюрпризом для русских. Они были воору-
жены 30-мм пушкой с высокой начальной скоростью сна-
ряда и с пилотами, обученными атаковать так, чтобы их
снаряды попадали в борта или в корму русских танков, так
как атака в лоб считалась неэффективной против толсто-
бронных танков Т-34 и КВ-1.
Были задействованы, разумеется, и стандартные ма-
шины бомбардировочного флота Германии — истребите-
204
ли-бомбардировщики, несущие большой бомбовый груз,
большое количество различных модификаций двухмотор-
ных бомбардировщиков «Юнкерсов Ju-88», и некоторое
количество устаревших двухмоторных бомбардировщи-
ков «Хейнкель Не-111». В передовых частях встречались и
другие машины — немцы скребли по всем сусекам, пыта-
ясь усилить свою группировку под Курском.
Немцы планировали реализовать своё качественное
превосходство в некоторых чётко известных аспектах.
Во-первых, истребители будут защищать бомбардиров-
щики от русских истребителей. Во-вторых они должны
были также предотвратить нанесение русскими ударными
самолётами ударов по наземным войскам. В-третьих, ис-
требителям предоставлялся практически карт-бланш для
расчистки воздуха — как по заявке с земли, так и при сво-
бодной охоте.
Для истребителей танков роль была определена
чётко — в первую очередь выбивать русские танки, в каче-
стве вторичных целей фигурировали самоходная артилле-
рия и автотранспорт. Бомбардировщикам также были от-
ведены ясные и хорошо знакомые роли: они должны были
работать по заявкам наземных сил, оказывать тесную, бы-
струю и мощную воздушную поддержку, при необходимо-
сти уничтожая основные цели в обороне русских.
Большинство советских самолётов делало свои вылеты
в целях непосредственной поддержки наземных войск,
при значительно меньшем акценте на остальной спектр
возможностей применения авиации. Для русских само-
лёт был просто чем-то вроде дальнобойной пушки, и это
была его основная задача. Их истребители получили со-
вершенно примитивные приказы — атаковать немецкие
истребители при каждой возможности и не давать немец-
ким противотанковым самолётам и бомбардировщикам
атаковать их цели.
Одним из самолётов, на которые русские возлагали
большие надежды, был штурмовик Ильюшина Ил-2, од-
205
номоторный ударный самолёт с выдающейся, почти неве-
роятной способностью выживать под уничтожительным
огнём противника. Экипаж штурмовика сидел за плитами
толстой брони, на самом деле все жизненно важные ча-
сти самолёта были прикрыты такой толстой бронёй, что
штурмовик мог выдержать количество попаданий, кото-
рого хватило бы для того, чтобы сбить несколько обычных
самолётов. И продолжить полёт. Даже немецкие пилоты,
относившиеся к другим русским машинам с презрением,
только уважительно качали головой при упоминании о
«летающем доте», который красные ВВС бросили в этот
бой.
Среди немецких лётчиков ходила история — реальная
история — о штурмовике, атакованном четырьмя истреби-
телями Люфтваффе. Ситуация была — просто конфетка.
Одинокий русский самолёт был перехвачен четырьмя
истребителями, вооружёнными пулемётами и пушками.
Первый истребитель пристроился за «летающим танком»
и высадил по русскому весь боезапас. Без какого-либо
видимого эффекта. Один за другим остальные три истре-
бителя сделали то же самое, но русский продолжал лететь
своим курсом.
Ошарашенный немецкий пилот связался по радио с
остальными, спрашивая, как этот русский ещё может дер-
жаться в воздухе. Последовал классический ответ: «Госпо-
дин полковник, ежа в задницу не укусишь».
Через два дня после начала наступления для штурмо-
виков Ил-2 настанет их звёздный час в этой войне, когда
несколько эскадрилий, атакуя части 9-й танковой диви-
зии, уничтожат семьдесят немецких танков за двадцать
минут.
Немецкий план обеспечения массированной воздуш-
ной поддержки первого удара операции «Цитадель» едва
не закончился катастрофой. Дело решали минуты. Финал
битвы снова в огромной степени зависел от влияния со-
бытий, произошедших вне театра операции.
206
Ил-2 штурмуют скопление германских танков
Готовясь к старту самолётов с пяти аэродромов под
Харьковом, немецкие ВВС держали пилотов и экипажи в
готовности номер один, начиная с полуночи. Разумеется,
никаких проблем, досаждающих ВВС зимой, вроде хо-
лодных двигателей или других головных болей, не было.
Даже погода способствовала немцам. Угроза ураганных
ветров в районе Харькова сошла на нет, и метеорологи
обещали, что ясная погода на рассвете поможет немец-
ким планам.
Всё было готово, и экипажи ждали только сигнала за-
нять свои места и запустить моторы. Немцы планировали
поднять бомбардировщики первыми; они сформируют
строй и затем встретятся с истребителями сопровождения,
которые поднимутся в воздух в последний момент.
Истребительное сопровождение считалось критически
важным. Немцы всё ещё верили, что точное время начала
наступления «Цитадель» остаётся секретом, который не-
известен русским. В последние несколько дней немцы де-
монстрировали серьёзную активность в воздухе, чтобы, в
частности, дать русским привыкнуть к частым ударам как
к обычной подготовке к наступлению. Но командующие
ЛюфтвафЗ
ЛЖ
е были уверены, что мощный удар по русским
207
позициям будет достаточно неожиданным, чтобы пройти
без серьёзного противодействия. Если всё пойдёт согласно
планам, они также поймают большую часть русских бом-
бардировщиков и истребителей на аэродромах при под-
готовке к взлёту. Русские упорствовали в неприятии ноч-
ных полётов, и немцы чувствовали, что всё идёт к тому,
что мощный удар уничтожит значительную часть красных
ВВС на земле.
Экипажи уже садились в свои самолёты, когда в штаб
VIII авиакорпуса в Микояновке по радио пришёл тре-
вожный сигнал с командного пункта генерала Ганса Зей-
деманна. Было зафиксировано внезапное и резкое уве-
личение радиообмена на стороне русских. Обмен между
советскими авиаполками вырос более чем в три раза:
чёткий показатель того, что русские готовятся предпри-
нять крупную авиационную операцию. Истребительным
частям было приказано приготовиться к экстренному
взлёту, и через короткое время новые сообщения всколых-
нули штаб Зейдеманна.
Радарная станция «Фрея», расположенная в районе
Харькова, засекла сотни русских самолётов — уже в воз-
духе и уже на прямом курсе, ведущем к скученным около
Харькова аэродромам. Немцы потребовали подтвержде-
ния доклада — если это верно, то русские были полностью
осведомлены о времени начала немцами наступления, и
они собирались сделать с Люфтваффе ровно то же, что
немцы планировали в отношении них, — уничтожить про-
тивника на земле, прежде чем он поднимется в воздух.
Аэродромы Харькова были особенно уязвимы к такому
удару. Каждый свободный клочок был занят истребите-
лями и бомбардировщиками, это были настоящие по-
роховые бочки, набитые огромными запасами снарядов,
бомб и топлива. Даже если немецкие бомбардировщики
немедленно начнут взлёт, пройдёт слишком много вре-
мени, прежде чем они поднимутся в воздух, и русские ис-
требители будут иметь отличную возможность атаковать
208
их. Самолёты стояли так плотно, что русским было невоз-
можно промахнуться по такой цели.
Бомбардировщикам был отдан приказ: оставаться на
своих местах. Назначенное время взлёта прошло, и с ми-
нуты на минуту экипажи ожидали разрешения на вылет.
Тем временем истребители уже выруливали на взлёт.
Пилоты в Микояновке ждали около своих самолётов, по
первому сигналу тревоги они забрались в кабины, в то
время как механики запускали моторы. Истребительная
группа 521 с рёвом взлетала в небо, отчаянно набирая вы-
соту, стремясь перехватить русских на максимальной дис-
танции, прежде чем они прорвутся к харьковским аэро-
дромам.
Затем в действие вступила 3-я истребительная группа.
Бомбардировщики ожидали сигнала выруливать на взлёт-
ную полосу, с работающими моторами, когда они полу-
чили приказ оставаться на месте. Истребители третьей
группы пробирались между их рядами, лихорадочно ма-
неврируя, чтобы избежать столкновения, взлетая без раз-
решения контрольной вышки. Как писал Кейс Беккер,
«в эти минуты операция «Цитадель» могла бы быть об-
речена, ещё не начавшись. Поскольку без мощной и по-
стоянной воздушной поддержки битва не могла бы быть
выиграна».
Немецкие истребители взлетали со всех направле-
ний, игнорируя ветер, прямо с рулёжных дорожек — всё
для того, чтобы взлететь и набрать высоту. Небо над Ми-
кояновкой заполнилось гулом, и немецкое командование
могло наблюдать идущую прямо над головой массу рус-
ских самолётов, рвущуюся к Харькову.
Но задолго до того, как эта масса достигла своей цели,
«фокке-вульфы» и «мессершмитты» прорезали её, как
волки прорезают овечье стадо. Две полных группы немец-
ких истребителей сошлись с четырьмя сотнями русских
1 JagdGeshwader52 — истребительная группа номер 52, одна из луч-
ших немецких истребительных частей.
209
бомбардировщиков, истребителей и штурмовиков, и на-
чалась одна из самых больших и самых жестоких воздуш-
ных битв на русском фронте.
Генерал Зейдеманн, наблюдавший за этой гигант-
ской каруселью, вспоминал этот воздушный бой, как
«...редкостное зрелище. По всему небу самолёты горели и
взрывались. Почти мгновенно 120 самолётов было сбито.
Наши потери были настолько незначительны, что можно
говорить о тотальной победе, следствием её было полное
господство в воздухе в секторе VIII авиакорпуса».
Читатель может усомниться в цифре 120 русских са-
молётов, сбитых за такое короткое время. Но то, что не-
мецкие истребители своим перехватом достигли успеха,
было правдой. Они атаковали русские бомбардировщики
на всём пути к Харькову, не отцепляясь от них даже в
зоне собственной ПВО, продолжали атаки и сделали всё,
чтобы разрушить строй русских. По всем показателям они
добились своей цели. Бомбы сбрасывались где попало, и
не может быть сомнений, что попытка нанести мощный
удар по немецким бомбардировщикам на их аэродромах
была ими провалена. Через несколько минут после за-
планированного времени немецкие бомбардировщики
начали выруливать на взлётные полосы, чтобы взлететь
и нанести свой удар. Немецкие истребители садились, за-
правлялись, пополняли боекомплект и снова взлетали на
прикрытие идущих на свои цели бомбардировщиков.
Многие детали воздушных боёв на всём протяжении
долгой битвы под Курском потеряны в потоках оглушаю-
щей болтовни. Но ясно, что русские продолжали исполь-
зовать свой шаблон, применяя авиацию как дополнение
к артиллерии для непосредственной поддержки своих
войск.
Что представляется новшеством в тактике примене-
ния авиации, так это то, что русские собирали огромные
группы штурмовиков для массированной атаки немецких
танковых и механизированных частей, когда их уничто-
жение требовалось для спасения советских наземных сил.
210
Гитлеровцам крайне нужны были дополнительные са-
молёты, и особенно они нуждались в истребителях танков,
которые они развили до предельно возможной степени
эффективности. Старая добрая «штука» всё ещё применя-
лась в больших количествах, и она применялась оправда-
вшим себя способом, действуя, как летающий клин непо-
средственно перед наступающими немецкими танками.
С передовых аэродромов, выдвинутых к линии фронта,
немцы могли обеспечивать шесть вылетов в сутки на са-
молёт и пилота. Применяя бомбардировочную карусель —
одна группа бомбит цель, вторая идёт домой, третья взле-
тает, — они делали всё для того, чтобы всегда держать свои
самолёты над полем боя.
Русские делали примерно то же, хотя, кажется, крас-
ные ВВС действовали по принципу «возьмём всё, что ле-
тает, и пошлём в бой» — неважно, насколько устали пи-
лоты и насколько изношена материальная часть. Русские
использовали авиацию точно так же, как они использо-
вали артиллерию или пехоту на земле: пошлём всё, спо-
собное взлететь, на врага, а когда авиация необходима для
немедленной помощи войскам в опасной тактической
ситуации, сделаем всё, чтобы смешать немцев с землёй,
невзирая на действия немецких истребителей и, следова-
тельно, на потери.
Для немцев Курск стал первой возможностью для ши-
рокомасштабного использования их воздушных охотни-
ков за танками, и они сделали всё, что могли, благо целей
в гигантском столкновении брони было предостаточно.
На четвёртый день наступления южная часть германских
клещей, стремящихся сомкнуться вокруг Курского вы-
ступа, продвинулась на двадцать пять миль к северу от
исходных позиций. Продвижение было в своём роде не-
безопасным, восточный фланг Четвёртой танковой армии
был опасно оголён.
Местность была прямо-таки создана для русского
контрудара — раскиданные там и сям рощи давали частям
211
Красной Армии отличное укрытие, так что, при серьёзном
общем превосходстве немцев, всё ещё избегали танкового
удара. К тому же немцы понесли настолько серьёзные по-
тери в танках, что были не в состоянии обеспечить свой
фланг, все танки были связаны жестокими боями. Армия
обратилась к Люфтваффе за постоянной воздушной раз-
ведкой, рассчитывая на немедленное извещение об опас-
ности и затем и на парирование угрозы, когда авиараз-
ведка выявит её характер.
Рано утром 8 июля худшие страхи немцев стали явью.
На полностью обнажённом, не прикрытом никакими
войсками фланге немецкие самолёты обнаружили массу
русских танков, с мощной поддержкой пехоты, пробира-
ющуюся через густые леса. Первым русских заметил ка-
питан Бруно Мейер, ведущий звена «хеншелей Hs-129»,
охотников за танками.
Сделанный по радио доклад Мейера вызвал немалое
беспокойство у командования Четвёртой танковой ар-
мии: по мере того как он продолжал кружить над лесами,
обнаруживались новые и новые танки, пока он не смог
насчитать как минимум сорок подвижных крепостей,
сопровождаемых «плотными колоннами пехоты, как на
средневековом батальном полотне».
Это было критическим испытанием надежд немцев
на их новые авиационные средства борьбы с танками.
Это были не бомбы, а 30-мм пушки с большой начальной
скоростью снаряда, созданные специально для этой цели.
Мейер приказал всем «хеншелям» из Микояновки — че-
тыре эскадрильи по шестнадцать самолётов каждая — од-
новременно идти на взлёт для атаки.
Через пятнадцать минут русские войска попали под
огонь первой эскадрильи. Немецкие пилоты пикировали
с высоты в строгом порядке. Не было и тени русских ис-
требителей — единственной реальной угрозы. Так долго
укрывавшиеся в густых лесах русские предпочли бросить
212
Панцергренадеры СС обозначают свое местоположение для
бомбардировщиков Люфтваффе
свои истребители в бой, а не отправлять на обычное воз-
душное патрулирование.
Это была идеальная ситуация, о которой немцы не
могли и мечтать. Тяжело бронированные «хеншели», иг-
норируя направленный на них огонь пехоты и танковых
пулемётов, атаковали со всех сторон, всаживая снаряды
своих пушек в мишени. Каждый проход самолёта озна-
чал четыре или пять попаданий в русский танк, и каж-
дый самолёт, завершив атаку, разворачивался и атаковал
снова.
Через секунды после первой атаки первый танк заго-
релся, и Мейер сообщил по радио, что за первые пять ми-
нут, прошедших с начала атаки, загорелось как минимум
шесть танков и что русская бронетанковая бригада сме-
шала свои порядки. Мейер передал по радио: истребите-
лям — атаковать пехоту, тогда как «хеншели» продолжали
атаковать танки.
Прежде чем прошли ещё двадцать минут, истребители
«фокке-вульф FW-190» проредили скученную пехоту, на-
нося удары осколочными бомбами и затем делая повтор-
ные штурмовые заходы, стреляя из четырёх 20-мм пушек
213
и двух тяжелых пулемётов каждый. Точных цифр уничто-
женных русских танков не приводится, но Мейер сообщил
своему командованию, что местность «была усеяна подби-
тыми и горящими танками» Более того, он доложил, что
уцелевшие танки бригады, с рассредоточившейся между
ними пехотой, отступили назад под прикрытие густого
леса. Внезапная угроза флангу Четвёртой танковой армии
была сочтена ликвидированной.
В более общем масштабе, однако, роль воздушной
поддержки, как оказалось, была сведена к вторичному
фактору в общей картине битвы. Русские были убеждены
в том, что сражения такого рода подразумевают тяжёлые
потери, и не очень важно, были ли эти потери причи-
нены германской авиацией или же танками и орудиями
сухопутных сил. Если бы с одной или обеих сторон уча-
ствовало больше самолётов, воздушная поддержка рас-
сматривалась бы в приложении к передвижению огром-
ных армий, вцепившихся друг в друга, более явно. Но,
согласно образу мыслей Жукова, самолёт не был королём
битвы, именно танк, а не самолёт решал, каков будет итог
под Курском.
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ФРОНТ
Массовое сражение под Курском разворачивалось на
двух отдельных удалённых фронтах с утра 5 июля. На се-
вере это был Центральный фронт под командованием
Рокоссовского, на юге — Воронежский фронт под ко-
мандованием Ватутина. Хотя каждый из этих фронтов не
может рассматриваться отдельно от всей Курской битвы,
ясно, что жестокие бои на каждом из них были отдель-
ными большими наступлениями и что эти два наступле-
ния объединятся в одно, только если немцам удастся
сомкнуть свои клещи, чтобы отрезать так необходимый
им Курск.
214
Панцергренадер готовится
к новой атаке
Вскоре после 00.30 утра 5 июля немцы выдвинулись со
своих оборонительных линий к русским позициям, чтобы
начать операцию «Цитадель». На участке Тринадцатой
армии немцы наносили главный удар тремя танковыми
и пятью пехотными дивизиями в первой линии наступле-
ния. На острие копья находились немецкие танки и под-
держивающая их мотопехота. Пока танки и пехота мед-
ленно продвигались навстречу шквальному огню русской
обороны, немцы расширяли линию наступления. Они по-
строили свои силы (9, 18 и 20-ю танковые дивизии, 6, 78,
86, 216 и 292-ю пехотные дивизии) с расчётом ударить не
только по русской Тринадцатой армии, но и по соседним
флангам Сорок восьмой и Семнадцатой армий.
Немцы сконцентрировали свои войска на фронте в
двадцать восемь миль и, как Жуков и его штаб впослед-
ствии выяснили, гром и ярость наступления на самом
215
Расчет 76-мм дивизионной пушки ЗИС-З готовится
к открытию огня
деле были отвлекающим манёвром, призванным отвлечь
внимание русских от главного удара Вермахта — мощ-
ного наступления Девятой армии против Воронежского
фронта Ватутина на юге. Это было, конечно, неважно в
тот момент для Рокоссовского, поскольку наступление на
его участке было существенной и мощной угрозой, и оно
явно обладало достаточной мощью, чтобы прорвать его
оборонительные рубежи.
В течение тридцати минут или около того русские пол-
ностью приготовились к встрече бронированных клиньев
немцев, пытающихся прорваться через их позиции. Во
главе ударных сил находились две мощные группы, обра-
зованные из наиболее опытных танковых и мотопехотных
частей фронта. Каждая группа насчитывала приблизи-
тельно от сорока до пятидесяти танков, поддерживаемых
пехотой.
Солнце взошло над картиной ужасающего разруше-
ния, когда русские встретили атакующих жутким шква-
лом огня. Тяжёлая артиллерия стреляла прямой наводкой
по остриям германских клиньев, кроме того, русские от-
крыли яростный огонь из миномётов, орудий меньших
216
калибров, 76,2-мм пушек опорных пунктов, совершали
свои ужасающие огневые налёты ракетные установки
«катюша». Над головами русские истребители и противо-
танковые штурмовики летели над самыми верхушками
деревьев, атакуя немецкие танки и более уязвимую пехоту.
Плотная завеса огня почти сразу подожгла траву и поля,
уничтожала хутора и деревеньки. Огонь и дым, разносив-
шиеся по полю боя утренним ветром, быстро смешались
с густыми столбами дыма от горящих танков. Казалось,
горит сама земля, когда взрывы снарядов выбрасывали её
тысячами фонтанов, перемешивая её в воздухе с сажей и
обломками.
Чего бы немцы ни ожидали, они получили от обороны
русских больше, чем могли представить. Опорные пункты
сами по себе были не подарком, но русские ещё и при-
крыли каждую группу противотанковых пушек плотной
обороной. Немцы представляли, что следует ожидать рус-
ских мин, но они обнаружили, что земля буквально засеяна
тысячами смертельных зарядов. Конечно, сапёры и инже-
неры помогали танкам пробираться через минные поля, но
немцы не догадывались, что самые удобные проходы через
минные поля, где мин было не так много, были теми са-
мыми местами, где русские и ожидали немецкие танки.
Сапёры расчистили путь, и танки пошли по коридорам,
которые находились под постоянным прицелом русских
артиллеристов. Как только танк попадал в сектор обстрела
русского опорного пункта, русские давали яростный залп
не менее чем из десяти пушек. Даже толстая броня «тигра»
не могла противостоять 76,2-мм русскому снаряду с высо-
кой начальной скоростью на дистанции прямого выстрела.
А когда танк попадал в один из коридоров, он попадал под
обстрел сразу нескольких опорных пунктов. Всюду, где
это было возможно, русские провели пристрелку тяжёлой
артиллерией, и танк не имел никаких шансов против та-
кой большой массы огня и взрывчатки.
217
Прежде чем танки продвинулись на милю, большое
число бронированных машин пало жертвой мощных мин
и было обездвижено. Танк со сброшенной гусеницей или
вставший из-за повреждений, конечно, почти всегда мо-
жет быть возвращён в бой снова, особенно если его бы-
стро эвакуировать из-под ведущегося русскими разруши-
тельного огня. Но немцы слишком буквально соблюдали
приказы, которые рвущиеся вперёд части получили перед
началом операции «Цитадель»:
«...ни при каких обстоятельствах танки не должны
быть остановлены для оказания помощи повреждённым...
Командиры танков должны двигаться к своей цели до тех
пор, пока танк сохраняет мобильность. Если танк обездви-
жен, но орудие находится в исправности... экипаж обязан
оказывать огневую поддержку с этой позиции».
На Курской дуге этот приказ, возможно, привёл к ги-
бели многих танковых экипажей. Русские орудия были
установлены с такой концентрацией сил, что любой по-
вреждённый танк, не эвакуированный с поля боя другим
танком, немедленно становился объектом тяжёлого кон-
центрированного обстрела.
Танки, разумеется, были готовы к уничтожению ору-
дийных позиций, мешающих их продвижению. Но это
оказалось невозможным из-за количества и размещения
опорных пунктов, а также из-за принятых русскими спе-
циальных мер. Каждый опорный пункт, не беря в учёт
личное оружие расчётов, был расположен так, что он при-
крывался перекрёстным огнём миномётов и пулемётов.
Когда танки останавливались пушками опорного пункта,
немецкая пехота получала приказ выдвинуться вперёд
и уничтожить орудия. Но никто не мог обнаружить по-
зиции пулемётов и миномётов, оборонявших опорный
пункт. Русские издали строгий приказ — пулемётчики и
миномётчики должны были открывать огонь только по
нацистским пехотинцам, атакующим тот опорный пункт,
218
Подбитый Pz.lVAusf.H
который они должны были прикрывать. Результатом был
хаос среди атакующих. Опорные пункты разрывали на ча-
сти танки, а поддерживающая их пехота разрывалась на
куски беглым огнём со всех сторон, с хорошо окопанных
и защищённых от ответного огня позиций.
По мере ожесточения битвы, когда большие потери за-
медлили немецкое наступление, русские применили ещё
один неприятный сюрприз, один из тех, что хорошо соот-
ветствует духу русского солдата. Между минными полями
земля была исчерчена глубокими зигзагообразными тран-
шеями, через которые танки, следующие за расчищаю-
щими минные поля сапёрами, спокойно проходили.
После того как танки проходили, специальные отряды
отчаянных русских, бойцов противотанковых отделений,
вставали из глубоких узких траншей за немецкими тан-
ками с фанатичным рвением, вызывая растерянность у
врага, ошеломлённого обнаружением советских солдат за
собой, в самой гуще боя.
Будучи полностью убеждёнными в неизбежности стол-
кновения с угрозой частых минных полей, немцы загото-
219
«Тигр» дивизии СС «Рейх», потерявший часть опорных катков
в результате подрыва на минах
вили контрмеры. Тяжёлые танки толкали впереди себя
катки, создающие сильное давление на грунт, чтобы при-
вести в действие детонаторы мин. Они также применили
одно из самых странных порождений войны — маленькую,
лишённую экипажа танкетку, дистанционно управляемую
по радио, которая рвалась через минные поля, пока её
собственный заряд не взрывался по команде оператора.
Миниатюрные железные жуки, парадоксально названные
«голиафами», сновали впереди танков, но в результате их
эффект, на фоне разрушительного русского огня, оказался
пренебрежимо малым.
Постепенно, но необратимо, нацистское наступление
начало выдыхаться. Русская тактика применения мощного
миномётного и пулемётного огня по пехоте, в то время как
опорные пункты разбирались с танками — и всё это при
поддержке волн летящих на бреющем самолётов, — от-
лично оправдалась. Немецкие пехотинцы обнаруживали,
что они отрезаны от танков. Сами танки уничтожались
шквальным перекрёстным огнём опорных пунктов, и на-
ступление захлебнулось. Под ужасающим кинжальным ог-
нём немцы отступили на исходные позиции.
220
Германская панцергренадерская дивизия в наступлении
В 07.30 того же утра Вермахт, перегруппировавшись и
придя к выводу, что оборона русских оказалась намного
мощнее, чем ожидалось, снова начал наступление с тех же
позиций. На этот раз немцы обрушились на левый фланг
Тринадцатой армии, предварив новую волну наступления
интенсивным артиллерийским обстрелом, продолжав-
шимся час. Танки и части поддержки двигались под при-
крытием огненного вала, выжидая момента, когда обстрел
завершится к 08:30 утра. Теперь главные ударные силы
неотвратимо надвигались на русские оборонительные
рубежи, на это раз много большей мощью, чем в первой
попытке несколькими часами ранее.
Во главе двигались мощные «тигры», а чтобы придать
взламывающим оборону русских клиньям запредельную
мощь, им были приданы специальные подразделения ги-
гантских самоходных орудий «фердинанд», весом около
семидесяти тонн, защищённых 200-мм бронёй. «Тигры»
и «фердинанды» стремительно сокрушали оборону 15-й
и 8-й дивизий Тринадцатой армии, но они были только
наконечником массивной стрелы, пущенной Вермахтом
из гигантского лука. За тяжёлыми немецкими танками
следовали сотни средних танков Pz IV, во взаимодействии
с бронетранспортёрами, набитыми ударными частями
221
Два подбитых «Фердинанда» из штабной роты 654-го батальона
тяжелых истребителей танков. Район станции Поныри
пехоты. Это была германская мощь во всём сиянии того
самого блицкрига, о котором у русских остались столь тя-
жёлые воспоминания.
Как только русские полностью осознали масштаб на-
ступления немцев, они бросили для отражения немецкой
атаки все возможные силы. Шестнадцатая воздушная ар-
мия сконцентрировала на участке боя все свои самолёты,
так что над полем боя постоянно находилось несколько
сот истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков.
Генерал Хорст Гроссман (6-я пехотная дивизия), отметил:
«Русские использовали авиацию в таких количествах, ко-
торые мы еще не встречали на востоке».
Но немцы всё ещё пребывали в полной уверенности,
что их могучие клинья пробьют русскую оборону, осо-
бенно это касалось девяноста «Фердинандов» XLVII танко-
вого корпуса. Даже с дистанции прямого выстрела русские
76,2-мм снаряды бессильно отскакивали от их толстой
брони, и они в своём продвижении, казалось, почти не об-
ращали внимания на мины, которые останавливали другие
танки, разрывая их гусеницы. Тем временем, результаты
боя «фердинандов» против русской обороны подкреплял
222
«Фердинанд», меняющий позицию во время боя
немецкие надежды. Танки Т-34 оказались беспомощными
против гигантских «Фердинандов». На близких дистан-
циях яростной битвы пушки «фердинандов» с их высокой
настильностью траектории и огромной начальной ско-
ростью снаряда разносили в клочья один русский танк за
другим. Даже опорные пункты не могли ничего сделать с
германскими монстрами.
Совместные действия гигантского клина «тигров» и
«фердинандов» стали тем топором, который смог вру-
биться в русский оборонительный рубеж. Русские пушки
не смогли ничего противопоставить этой силе, и немец-
кая пехота следовала за этой дубинкой, показавшей такую
эффективность.
Теперь они уже были в глубине оборонительных поряд-
ков, и взаимоувязанная система опорных пунктов, при-
крытых пулемётными гнёздами и позициями миномётов,
начала нести ужасающие потери от огня немецких войск.
Шаг за шагом пехота отрывалась от танков, по мере того,
как русские артиллеристы, смирившись с неизбежным,
переносили огонь с «фердинандов» на средние танки,
прореживая их ряды шквалом огня.
«Фердинанды» продолжали движение, неуязвимые и
смертоносные, пока не вклинились в позиции русской
пехоты, укрывавшейся в глубоких траншеях и подземных
223
«Фердинанд», уничтоженный внутренним взрывом
блиндажах. Русская пехота, опытная, фанатичная, испол-
ненная ненависти, увидела, что «фердинанды» оторвались
от более лёгких танков — и теперь остались абсолютно без-
защитными против простого солдата, который мог прибли-
зиться к ним сбоку или сзади.
Именно русский солдат в гуще битвы подписал при-
говор могучим «фердинандам». Группы истребителей тан-
ков выскочили из своих траншей и яростно рванулись к
гигантским самоходным пушкам. Русские пехотинцы со
своим громогласным «Ура!» начали карабкаться на сотря-
сающие землю «фердинанды». Закрепившись на них, они
засовывали стволы огнемётов в вентиляционные отвер-
стия германских чудищ. Один длинный язык пламени — и
«фердинанд» был готов, его экипаж погибал от шока, обо-
жжённый пламенем, или сгорал заживо. Тот, кому удава-
лось вылезти через открытые люки, разрывался на куски
огнём множества направленных на него стволов.
Гудериан предупреждал об опасности боевого приме-
нения этого оружия — «Фердинандов» и «тигров» Порше
без оснащения их пулемётами. Он вынес свой вердикт от-
носительно боя «фердинандов» с Тринадцатой армией:
224
Убитый немецкий самоходчик на фоне разбитой машины
Они были не приспособлены к ближнему бою, так как
имели недостаточно боеприпасов (фугасных, в сравнении с
бронебойными. — М.К.) для своих пушек, и этот недостаток
был усугублен тем, что они не несли пулемётов. Как только
они («фердинанды». — M.KJ ворвались на линию укреплений
вражеской пехоты, они, образно выражаясь, вынуждены
были стрелять из пушки по воробьям. Они не смогли ни ней-
трализовать, ни подавить вражеский ружейно-пулемётный
огонь так что наша собственная пехота не могла следовать
непосредственно за ними. К тому времени, когда они до-
стигли позиций русской артиллерии, они были предостав-
лены сами себе. Несмотря на продемонстрированную выдаю-
щуюся храбрость и неслыханные понесённые потери, пехота
дивизии Вейдлинга не смогла развить успех танков.
Русские не упустили возможность запечатать все про-
рывы, которых немцы смогли достичь на участке обороны
Тринадцатой армии. Сапёрные части в первый день боёв
прямо в гуще схватки, под дулами яростно рвущихся впе-
рёд немецких пушек, установили на участке Тринадцатой
армии ещё шесть тысяч мин. Эффективность минных по-
225
Вид сзади на «фердинанд» гауптмана Шпильмана.
6 июля эта машина подорвалась на мине
лей настолько превзошла ожидания, что русские насчи-
тали свыше сотни немецких танков и самоходных орудий,
тяжело повреждённых или уничтоженных подрывами за
первый же день боёв. Другим существенным эффектом
минных полей, помимо прямого ущерба, который они на-
носили германским танкам, было то, что они направляли
танки под огонь опорных пунктов. На протяжении всего
дня командиры танков предпочитали двигаться по расчи-
щенным от мин проходам, стесняя себя в манёвре и ещё
больше увеличивая свою уязвимость от опорных пунктов,
тяжёлой артиллерии и команд охотников за танками,
скрывающихся в своих щелях по всему полю боя.
Позже, в тот же день, явно смиряясь с любыми поте-
рями, которые были бы необходимы для прорыва русских
позиций, Вермахт под командованием Моделя продолжил
наступление массами своих танков. Поскольку медленное
продвижение запиналось на каждом шагу, Модель затре-
бовал максимальную воздушную поддержку для противо-
действия русским самолётам над полем боя, оттеснения
226
их от атакующих немецких сил, а также для помощи в
пробивании брешей в русских позициях. Именно эти воз-
душные удары, 5 июля и на следующий день, заставили
Жукова признать, что «оба дня немецкая авиация сеяла
опустошение».
Немецкий успех измерялся в медленном, запинаю-
щемся продвижении, за которое приходилось платить
ужасными потерями в людях и технике. Вермахт провёл
пять отдельных крупных атак на советские оборонитель-
ные позиции, но достижения нацистов были почти нераз-
личимы до самого конца дня, когда они бросили в атаку
все свои танки. При этом Модель не получил удовлетво-
рения. Русские 15-я и 18-я дивизии оставили первую ли-
нию своей обороны, но только чтобы отойти назад ко вто-
рому, ещё более укреплённому рубежу всего в трёх-пяти
милях южнее первой линии. Двигаясь к русскому городку
Гнилец, немцы отбросили две русские дивизии, но обна-
«Фердинанд» оберфельдфебеля Хекеля
227
ружили, что дальше чем на три мили продвинуться они не
в состоянии.
Ещё одна массированная атака была предпринята про-
тив трёх дивизий на стыке Тринадцатой и Сорок восьмой
армий, в яростной попытке Вермахта прорваться к Мало-
архангельску. Немцы достигли первоначального успеха в
штурме русских позиций при массированной артиллерий-
ской и авиационной поддержке. Но русские немедленно
контратаковали и обрушились на изнурённых захватчи-
ков. Вечером немцы были выбиты с захваченных ими на
короткое время позиций на участке русской обороны, и
эта территория не могла считаться взятой.
Ночью нацисты отчаянно пытались привести себя в
порядок. Потери были настолько тяжёлыми, что было
приказано эвакуировать все немецкие танки, самоходные
орудия и другое вооружение для ремонта и возвращения в
войска. Проще сказать, чем сделать. Немцы столкнулись
с совершенно новыми русскими солдатами, и те исполь-
зовали ночь для боевых действий такой ожесточённости,
которая ранее не отмечалась на Восточном фронте.
Чтобы перегруппироваться, немцы должны были ис-
пользовать захваченные днём территории, но темнота
показала, что этот захват сопровождался некоторыми
специфическими опасностями. Многие передовые тан-
ковые подразделения были теперь отрезаны от основных
немецких войск. Маленьким группкам «тигров» удалось
вклиниться далеко в глубину русской обороны, где они не
имели поддержки пехоты, в которой они отчаянно нуж-
дались для защиты от русских сапёров, подбиравшихся к
такой лакомой добыче.
Единственным способом для немцев воспользоваться
скудными плодами дня 5 июля было подвести вперёд под
покровом темноты пехоту; вся ночь прошла в этом движе-
нии, но не без тяжёлых потерь. Захваченная территория
стала смертельной «ничейной землёй», полной русских
патрулей, охотившихся на немцев, пытающихся про-
228
Подорванный на мине и сгоревший «фердинанд»
биться к своим опасно отрезанным танкам. Пулемёты,
винтовки и гранаты рвали ночь, и в огромном количестве
траншей две вражеских армии сходились в смертельной
схватке под неверным светом и косыми тенями освети-
тельных ракет.
Немецким сапёрам было указано, что минные поля
должны были быть обезврежены любой ценой для того,
чтобы танковые части могли продвинуться и вырвать у
русских победу. Здесь тоже проявился индивидуальный
характер русского солдата, поскольку поле боя было полно
снайперов, которые появлялись из своих берлог ровно на
столько, сколько нужно было, чтобы расстрелять команду
разминирования, а затем появиться ещё где-нибудь, пере-
мещаясь по так хорошо знакомым им траншеям.
Рассвет застал первую линию обороны, надёжно захва-
ченную немцами, но это было достигнуто ценой ужасных
потерь, понесённых долгой, наполненной боями ночью.
Цена для немцев была явно слишком высокой, учитывая
то, что ждало их следующим днём.
Длинные и тщательные приготовления русских к битве
теперь приносили им особую выгоду. Рокоссовский и его
штаб предполагали, что они будут выбиты с первой ли-
229
нии обороны. Каждая пушка второй линии имела точные
данные для стрельбы на случай, если эти позиции будут
заняты противником. В дополнение русские нашли спо-
соб восполнить потери в орудиях, которые они понесли
на занятых немцами территориях. В течение ночи они
собрали сотни танков и вкопали большинство из них в
грунт, защищая корпус толщей земли и оставляя сверху
только башню, выступающую в роли импровизированной
противотанковой артиллерии.
Немецкие атаки, возобновившиеся утром 6 июля, про-
ходили под столь же яростным огнём, как и днём ранее.
И немцы обнаружили, что русские солдаты бьются столь
же ожесточённо, как и в первый день наступления. Там,
где немцы врывались на позиции русских, они часто сра-
жались до последнего человека. Жуков лично отметил
один из примеров храбрости русских солдат: «Батарея под
командованием капитана Г.И. Игишева отбила мощную
атаку и уничтожила девятнадцать немецких танков в те-
чение одного дня. Весь личный состав батареи героически
погиб в бою, но не позволил фашистам пройти».
К концу второго дня наступления на Центральном
фронте немцы добились общего продвижения на шесть
миль. Это продвижение было достигнуто на фронте всего
в двадцать миль, и войска Моделя заплатили десятью ты-
сячами убитых и ещё пятнадцатью тысячами раненых и
пропавших без вести.
Серьёзное продвижение вынудило немцев заплатить,
но Вермахт обнаружил, что взятие этой территории не
снизило нарастания потерь. Местность, по которой про-
двигался Вермахт, была как будто специально создана для
обороны, и по мере того, как немецкие солдаты зачищали
рощи и перелески, деревни, посёлки и холмы, они попа-
дали под огонь отчаянных одиночек, которые появлялись,
казалось, буквально отовсюду.
Ночью 6 июля положение немцев, несмотря на достиг-
нутый ими прогресс, было незавидным. Двадцать пять
230
«Фердинанд» меняет позицию
тысяч человек, заменить которых было некем, выбыли из
рядов войск под командованием Моделя. Как минимум
двести танков и самоходных орудий были уничтожены
яростным перекрёстным огнём русских — и замены им
тоже не было. Вермахт израсходовал огромное количество
боеприпасов, и Девятая армия имела настолько малое их
количество, что Модель обратился с личным запросом
к Цейтцлеру в ОКХ (главнокомандование армии) о вы-
делении 100 000 снарядов для танков и другого тяжёлого
вооружения.
К ужасу немецкого командования, русские продолжали
ставить мины на всех направлениях и, что особенно их не-
рвировало, в тылу немецких танковых клиньев, вонзив-
шихся в оборону русских. Это означало, что войска под-
держки, двигающиеся за танковыми клиньями, должны
были сами выполнять утомительную и пожирающую
время работу по расчистке пути через минные поля, тогда
как они отчаянно нужны были на передовой.
Модель испытывал мало радости от того факта, что
остриё его клина удалось вбить в русский рубеж обороны.
Самое серьёзное продвижение его танков было намертво
231
остановлено в холмистой местности к северу от Ольхо-
ватки.
Модель получил сообщения авиаразведки, что русские
перебрасывают с востока крупные бронетанковые под-
крепления. Затем он получил подтверждение, что круп-
ные колонны русских движутся на запад, к югу от Мало-
архангельска, на Ольховатку и Поныри.
«Потерпев неудачу в достижении решительного успеха
в центре и на левом фланге 13-й армии, — писал Рокос-
совский, — противник перенёс свои основные усилия к
деревне и железнодорожной станции Поныри, которая,
в создавшейся ситуации, имела серьёзное оперативно-
тактическое значение. Удерживая Поныри, наши войска
могли нанести фланговый удар по противнику, продвига-
ющемуся на Малоархангельск и Ольховатку, а также удер-
живать в своих руках железную дорогу Орёл — Курск».
На рассвете 7 июля Модель бросил свои силы на По-
ныри. Именно в их окрестности, вдоль изломанной линии
от Малоархангельска до Никольского, и особенно между
Понырями и Молотычами в течение следующих четырёх
дней немцы полностью выдохлись.
Атака, проведённая с той яростью, которая характерна
для людей, знающих, что они либо победят, либо увидят
крах всех своих долговременных планов, превратила мест-
ность вокруг в огненный ад. Рокоссовский использовал
свои вкопанные в землю танки для препятствия продви-
жению средних и тяжёлых танков немцев. Его приказы
прямо запрещали прямое открытое столкновение русских
танков с тяжёлыми немецкими машинами и предписы-
вали атаковать вместо них пехоту и более лёгкие танки.
В течение нескольких часов густой дым покрыл небеса,
затмил солнце, по мере того как загорались окрестные
поля. Какой бы ни была ярость танковых атак до сих пор,
она померкла в сравнении с этим моментом, когда две
враждебные друг другу танковые армады маневрировали
и подобно молотам атаковали друг друга. Массированный
232
«Фердинанд» №113 из состава 1 -й роты 653-го батальона
тяжелых истребителей танков на марше
орудийный огонь перемежался рукопашными схватками
между немцами и русскими. Русские окопались на обеих
сторонах господствующих высот. Местность внизу была
превращена в простреливаемый со всех направлений ла-
биринт траншей, блиндажей и «лисьих нор».
Чтобы пробить себе путь через ужасающий перекрёст-
ный огонь русских, немцы прибегли к тактике «людских
волн», одна цепь за другой рвалась навстречу ревущему
грому русских орудий, вою ракет и непрерывному треску
винтовочных выстрелов. Лучшие части, которые были у
Вермахта в этом районе, атаковали ложбину между хол-
мов сначала с запада, потом с востока, но вне зависимо-
сти от направления удара их встречал подавляющий огонь
обороны, который, казалось, не прекращался ни на мгно-
вение.
Потери, понесённые немцами, были достаточными
для того, чтобы отбросить любую армию, и это было до-
блестью немцев — что признавали обе стороны, — что они
продолжали драться с редкой отвагой и самоотверженно-
стью. Один из полков в первый же час потерял убитыми
и раненными всех офицеров. Батальоны сокращались до
233
САУ майора Санковского. Его батарея уничтожила в одном бою
10 танков противника. Центральный фронт, 13-я армия.
Июль 1943 года
рот, но они продолжали сражаться, пока не сводились до
уровня взводов.
В этой жестокой схватке жертвы и подвиги большин-
ства участников были забыты, стёрты из памяти или даже
не замечены на фоне ужасных понесённых потерь, и те
подвиги выживших, которые стали известны, конечно,
дают представление о намного большем количестве лю-
дей, погибших в бою.
История 2-й батареи 540-го лёгкого артиллерийского
полка РГК русских даёт нам образец храбрости и отваги
в бою, проявившихся в этом страшном сражении. Вторая
батарея занимала позиции на прямой наводке к северу
от Понырей. Одним из орудийных расчётов командовал
старшина К. Седов; Седову и его расчёту предстояло про-
явить себя выдающимся образом даже на фоне массового
героизма.
Расчёт Седова следил за продвижением тяжёлых тан-
ков Вермахта и не открывал огня до тех пор, пока немцы
не приблизились к их позиции на каких-то двести метров.
Они открыли огонь и прямым попаданием поразили го-
ловной танк, пробив его броню. Танк загорелся. Второй
234
Разбитый «фердинанд»
танк взорвался сразу же после этого, и прежде чем немцы
ответили сильным и точным огнём, были подбиты ещё
несколько танков.
Бой между батареей Седова и остановленными ею не-
мецкими танками длился несколько часов. Артиллеристы
один за другим гибли у своих противотанковых пушек.
Их сменяли другие, пока не осталось только несколько
человек, собравшихся у орудий. Краска на стволе орудия
Седова сгорела. Раненые солдаты перевязывали с помо-
щью товарищей свои раны и возвращались в бой. Бой вы-
дыхался, и именно Седов и его товарищи выдержали его.
Прежде чем немцы отползли назад, согласно официаль-
ным данным, одно-единственное орудие уничтожило во-
семь танков и до сотни солдат и офицеров атаковавшего
противника.
Людские волны накатывались на ревущие русские ору-
дия одна за другой. В один из моментов немцы бросили
в долину около Понырей 150 танков и неизвестное, но
огромное число бронетранспортёров для фланговой атаки
на оборону русских. Обнаруженные авиаразведкой с ис-
требителей немецкие войска сразу же поверглись удару
235
«Фердинанд», подорвавшийся на мине
тяжёлой артиллерией и атаке 120 штурмовиков и двухмо-
торных бомбардировщиков. Немцы с тяжёлыми потерями
в беспорядке отступили назад.
Днём 7 июля Модель пришёл в отчаяние и вызвал тя-
жёлую авиационную поддержку. На этот раз немецкий на-
лёт против окопанных танков и артиллерии был успешнее.
Гитлеровские солдаты бежали за валом тяжёлых бомб, они
рвались вперёд. Их ряды снова прореживались огнём, но
наконец-то они добились успеха — два батальона пехоты
при поддержке пятидесяти танков ворвались на северо-
западную окраину Понырей. Но едва Модель заполучил
свой первый реальный успех, захватив важный русский
узел, как русские перешли в яростную контратаку, выбив
силы немцев из города и уничтожив оба батальона.
Тьма медленно спускалась на поле боя, солнце в уку-
тывающем мир дыму казалось не более чем призрачным
диском. Модель знал, что не может останавливать давле-
ние, и послал в атаку ещё два пехотных полка и шестьде-
сят танков.
Свежие подкрепления пробили широкие бреши в по-
рядках 307-й дивизии, которая медленно откатывалась
под натиском немецкого наступления. Ночью, когда обе
стороны прекратили атаки, русские согнали дезорганизо-
236
Самоходное орудие СУ-122 выдвигается на огневую позицию.
Центральный фронт. 7 июля
ванную 307-ю дивизию в один кулак, и с первыми лучами
солнца провели контратаку, вышибив немцев с дорого до-
ставшейся им территории и ликвидировав угрозу Поны-
рям.
Тяжёлые танковые бои, начавшиеся 7 июля в рай-
оне Ольховатки, продолжались весь день и большую
часть ночи 8 июля. Всё, что оставалось у немцев на этом
участке — три сотни танков при мощной поддержке авто-
матчиков, — было брошено против 3-й противотанковой
бригады к северо-западу от Ольховатки. Одна из батарей
бригады под командованием капитана Г.И. Игишева уже
была отмечена в приказе Жукова. Когда немцы откати-
лись назад после жестокого боя, они не могли знать, что
единственной оставшейся противостоящей им силой
оставалось одно орудие и трое смертельно уставших изра-
ненных русских.
8 июля продемонстрировало ещё один пример отчая-
ния, с которым немцы бросались в атаку. Деревня Тёплое,
на западном фланге участка боёв, стала сценой для ярост-
ной атаки, в которой участвовал последний бронетанко-
вый резерв Моделя. Танки этого последнего резерва — 4-й
237
«Фердинанд», уходящий в тыл после боев. Весь экипаж, кроме
механика-водителя, сидит на броне машины
танковой дивизии — пополненные танками 2-й и 20-й
дивизий, совместно с мощной ударной группировкой мо-
топехоты, двинулись в атаку, которая «должна была завер-
шиться успехом» благодаря мощному превосходству в огне
и силах над уже ослабленной и измотанной обороной.
Рокоссовский выставил сильный резерв из числа пред-
назначенных для наступления войск. Деревня Тёплое и
холмы вокруг кишели русскими обороняющимися вой-
сками, включавшими артиллерийскую и две стрелковые
дивизии, две бригады танков и бригаду штурмовых ору-
дий. Трижды немцы бросались на занимаемые совет-
скими войсками господствующие высоты, и трижды рус-
ские контратаками выбивали их с политой кровью земли.
Четвёртой атаки немцев не последовало; их наступление
захлебнулось.
День 9 июля был последним днём, когда войска Мо-
деля пытались хоть как-то атаковать яростно сражаю-
щихся русских. К 10 июля потери в танках оказались на-
столько тяжёлыми, а потери среди немецких солдат росли
так быстро, что попытки Вермахта перейти в атаку руши-
238
Командир Красной армии у подбитого «Фердинанда»
лись на глазах. В этот день никакого их продвижения на
Центральном фронте зафиксировано не было.
Тем временем битва продолжалась, но её оборонитель-
ная фаза подходила к концу. Немцы захлебнулись, атакуя
русские войска, подобных которым они не встречали ра-
нее, а пружина мощного контрнаступления уже начала
раскручивать свой механизм.
Но действительно титанические сражения, на которые
немцы сделали главную ставку, разворачивались южнее,
на Воронежском фронте.
ВОРОНЕЖСКИЙ ФРОНТ
Утром 5 июля дивизия «Великая Германия» обнару-
жила, что она столкнулась с серьёзной проблемой. Мест-
ность между Сырцевым и Завидовкой, где эта мощная
немецкая дивизия должна была развернуть полномас-
штабное наступление на оборону Воронежского фронта,
из-за прошедших ночью ливней превратилась в море
грязи. Река, протекавшая между двух деревень, вышла из
берегов, превратив ровную местность в огромное болото.
Множество более мелких речек и ручейков превратились в
быстрые водные потоки, пересекавшие трясину. В допол-
239
нение к этому рассвет застал немецкие дивизии плотно
скучившимися на берегу этого болота — отличная цель
для огромной массы русской артиллерии, которая была
стянута под покровом темноты и которая только и ждала
этого момента.
Спешно собранная артиллерия открыла огонь, проведя
ужасающий налёт на порядки «Великой Германии», вы-
нуждая людей и технику искать любое доступное укрытие.
Темп и интенсивность огня увеличились, когда русские
танки выкатились на вершины холмов на своей стороне
водной преграды и выпустили по этому бардаку сотни
стремительных снарядов.
Орудия Вермахта ответили на обстрел, и панические
запросы к Люфтваффе вывели на сцену мощную авиаци-
онную поддержку. Истребители нацистов дрались с осо-
бенным ожесточением. Их главной целью были русские
самолёты, атакующие инженеров «Великой Германии».
Эта группа подвергалась постоянному обстрелу при своих
безнадёжных попытках перебросить через вздувшийся от
дождей поток мосты. Немцы были также стеснены посто-
янно взрывавшимися минами, и сапёрам с миноискате-
лями была масса работы.
Если немецкая авиаподдержка в боях на Центральном
фронте, примерно в сотне миль к северу, была сильной,
то на Воронежском фронте она была почти всеподавляю-
щей. То, чего немцам не хватало в артиллерии для ответа
на обстрел русских орудий, они получили благодаря мощ-
ным бомбардировкам Люфтваффе.
Воздушное прикрытие было бы ещё более эффектив-
ным, если бы силы Вермахта не были бы так растянуты.
Сами русские решили предоставить артиллерии сра-
жаться самостоятельно и использовать русские ударные
противотанковые самолёты для той задачи, которая была
их коньком — для атаки немецких танков, которые можно
было найти в достаточном количестве и которые из-за до-
ждя и грязи потеряли подвижность и стали отличными
мишенями.
240
«Множество танков стали жертвой красных ВВС, —
писал Меллентин позднее. — Во время этой битвы русские
самолёты действовали с примечательной эффективно-
стью, несмотря на германское превосходство в воздухе».
5 июля, второй день наступления сил Гота, был на-
полнен тяжёлыми потерями и разочарованиями в немец-
ких рядах. Меллентин признал, что на занятой немцами
4 июля территории русские снайперы и группы истреби-
телей танков «возникали из ниоткуда», и существенные
силы из состава дивизии «Великая Германия» были отвле-
чены на борьбу с фанатичными русскими, которые пред-
ставляли серьёзную угрозу дивизионным тылам. У инже-
неров дивизии ушло минимум 12 часов на строительство
мостов через водные преграды и болота, тем временем на-
ступила ночь, а немецкие войска всё ещё не могли начать
по новым мостам переправу. Алексеевка и Лучанино, бли-
жайшие цели наступления «Великой Германии», всё ещё
были вне опасности.
На левом фланге «Великой Германии» 3-я танковая ди-
визия билась о твердокаменную оборону у Завидовки, но
танковые части были остановлены. 3-я танковая сообщала
о высокой плотности минных полей на участке операции,
мины выводили из строя танки и бронированные машины
почти везде. Бесценное время было потеряно на расчис-
тку прохода в минных полях. Пока нацисты были заняты
этой проблемой, русские, пользуясь, выгодами превы-
шения местности на их стороне, крушили силы дивизии
дальнобойной артиллерией, тогда как танки со склонов
холмов своими снарядами производили опустошение в
германских рядах.
Вместо того чтобы продвинуться, 5 июля 3-я танковая
дивизия получала своё от русского обстрела и отражала
яростные контратаки русских. И снова только Люфтваффе
смогло достичь существенного успеха, когда самолёты на-
цистов нанесли яростный удар по русским артиллерий-
ским позициям и атакующим танкам. Однако русские со-
241
сред оточил и здесь такие запасы материальной части, что
смогли перенести и этот удар.
После долгого, заполненного кровавыми боями про-
межутка времени, русские мало-помалу осознали, что
войска Вермахта, собранные против них на Воронежском
фронте, намного превосходят то, с чем столкнулся на
Центральном фронте Рокоссовский. Гот планировал не-
медленный массированный удар по русским позициям, и
он нанёс первоначальный удар приблизительно тысячей
танков и тремястами пятьюдесятью самоходными оруди-
ями — 300 бронированных монстров относились только
к «Великой Германии» (которые, естественно, скучились,
ожидая наведения мостов через реки и болота).
Если Гот видел, что часть его волны наступления оста-
новлена в каком-нибудь районе, то у него было доста-
точно сил для того, чтобы надавить в других точках, чтобы
достичь прорыва труднопреодолимой обороны русских. У
него было пять танковых дивизий к северу от Белгорода и
ещё три южнее этого города.
И, наконец, в центре дивизии СС Хауссера в битве та-
кого накала ярости, который доступен лишь истинным
арийцам, добились единственного бесспорного успеха
немцев за этот день. К югу от Белгорода III танковый кор-
пус зацепился за маленький, но жизненно важный плац-
дарм на берегу Донца. Всё, чего немцы смогли достичь за
5 и 6 июля, были три относительно маленьких прорыва.
Ни один из них не простирался далее семи миль в глубину
русских позиций, хотя Гот рассчитывал продвинуться на
двадцать или более миль.
В ночь с 5 на 6 июля русские ввели в бой мощные под-
крепления. Шестая гвардейская армия получила специа-
лизированные противотанковые части, Первая танковая
армия развернулась за второй линией обороны, усилив и
без того мощные оборонительные позиции. Стрелковые
соединения Шестой гвардейской армии были сочтены
опасно недовооружёнными тяжелой артиллерией, и не-
242
«Тигр» ведет огонь по советским танкам
сколько сот танков были выведены на позиции и окопаны
по самую башню.
6 июля немцы начали прорыв. Люки закрыты, тяжёлые
танки и самоходные орудия выдвинулись с защищённых
исходных позиций и начали выдвижение по покрытым
пшеницей полям. Радист танка «тигр» писал:
При нашем приближении русская артиллерия начала
перепахивать землю вокруг нас... весь фронт был в череде
вспышек. Казалось, мы движемся в огненном кольце. Четыре
раза наш отважный «Россинант» содрогался от прямых по-
паданий, и мы благодарили судьбу за прочность крупповской
брони.
Четвёртая танковая армия немцев 6 июля добилась уве-
ренного продвижения к своей цели — Обояни, открываю-
щей прямую дорогу на Курск. Для прикрытия увязшей в
тяжёлых сражениях армии Люфтваффе совершило тысячу
семьсот самолётовылетов на поддержку продвигающихся
вперёд танков. Эффект в этой области был очевидным и
стал весомым вкладом в успех Четвёртой танковой армии
немцев, но его ценой были задержки в прикрытии других
отчаянно нуждавшихся в нём сил. Воздушные операции
по поддержке XLVIII танкового корпуса и II танкового
корпуса СС были в высшей степени недостаточными,
243
Панцергренадеры и «тигр» дивизии СС «Рейх»
продвигаются через заросли конопли
немецкие пилоты вынуждены были биться за свою соб-
ственную жизнь против всё растущих в количестве орд
вездесущих советских истребителей.
Давление Вермахта, несмотря на интенсивное сопро-
тивление русских, было основательным, и немцы про-
двигались к своей цели медленно, но неотвратимо. Совет-
ский офицер, наблюдавший движение немецких танков
у Обояни, в пятидесяти милях южнее Курска, писал впо-
следствии:
Пожалуй, ни я, ни кто другой из наших командиров не
видали зараз такого количества вражеских танков. Гене-
рал-полковник Гот, командовавший 4-й танковой армией
гитлеровцев, ставил на кон всё. Против каждой нашей роты
в 10 танков действовало 30 — 40немецких. Гот отлично по-
244
Командир «Тигра» ведет наблюдение за полем боя
через стереотрубу
нимол, что если он прорвется к Курску, любые потери будут
оправданы, любые жертвы не напрасны'.
Ситуация медленно, но неуклонно улучшалась для
Вермахта, по мере того как танки подавляли оборону рус-
ских и расширяли прорыв на участке 67-й Гвардейской
стрелковой дивизии, устремляясь к Обояни и форсируя
Псёл. Танки СС Хауссера прорвались через оборону 52-й
гвардейской стрелковой дивизии, готовясь к маршу в на-
правлении Прохоровки. Ещё одна мощная сила пробива-
лась на Ржавец после форсирования Донца, но ожидания
Гота относительно быстрого продвижения этой группы
поблекли по мере того, как советское противодействие на
этом направлении неожиданно усилилось.
Несмотря на это, Гот готовился максимально развить
успех. Ему нужен был простор для его танков, чтобы они
могли двигаться быстро и решительно, так что он скон-
центрировался на прорыве, который давал ему выход на
открытую местность к юго-востоку от Обояни. Там-то он
и хотел применить всесокрушающий танковый клин, как
1 Попелъ Н.К. Танки повернули на запад. — Прим, перев.
245
он мечтал уже давно, и нанести мощный удар по русскому
левому флангу и тылу. Если он добьётся успеха, если про-
ведёт эту операцию с решительностью и быстротой, он
вскроет русские оборонительные рубежи — и Курск бо-
лее не будет недостижимо далёкой целью. Гот знал, что
он обязан двигаться быстро, поскольку войска Моделя на
севере увязли в фанатичном сопротивлении русских на
Центральном фронте, и он не должен был ожидать оттуда
помощи своему наступлению.
Гот не мог выбрать лучшего времени и места для своей
рискованной ставки. В смертельной танковой битве под
Обоянью его танки понесли серьёзные потери, но они
нанесли могучий удар и по русским танковым войскам.
Именно после этой схватки Ватутин приказал огромному
числу оставшихся у него танков окопаться и действовать
в качестве защищённой артиллерии, чтобы восполнить
потери, понесённые при наступлении немецких войск.
А согласно видению ситуации со стороны Гота, его Чет-
вёртая танковая армия всё ещё была сокрушительным ку-
лаком, насчитывающим шесть сотен «тигров», «пантер»,
Pz IV и самоходных орудий. С другой стороны, русским не
хватало танков, которые они могли бы в большом числе
выставить на поле битвы, и преимущество в мобильности
перешло к Готу.
Русские, конечно, знали, что они должны ввести в бой
свои танковые резервы, даже если это означает наруше-
ние планов Жукова по нанесению мощного ответного
удара в последний возможный момент. Если они не сде-
лают этого, Гот будет иметь все шансы прорваться через
Прохоровку, резко развернуть свои силы и рвануться че-
рез Обоянь к Курску.
Если его удастся остановить здесь и сейчас, то его про-
движение превратится в марш по ужасной долине смерти,
в которой будут навсегда похоронены надежды немцев на
продолжение наступления. Поэтому Ватутин отдал вой-
скам жёсткий приказ: «Немцы не должны прорваться к
Обояни ни при каких обстоятельствах».
246
Панцергренадеры СС ведут огонь из пулемета
Он дополнил свой приказ мощным подкреплением в
составе двух полков самоходных артиллерийских устано-
вок, направленных на тот участок, где дела шли особенно
плохо для русских, но это был как раз тот случай, когда
слишком малое подкрепление прибыло слишком поздно
и танки разгромили ошеломлённых, только что вступив-
ших в бой русских.
Угроза Обояни и собственно Курску была сочтена
столь смертельной, что командный пункт Ватутина «удо-
стоился» прибытия Никиты Хрущёва, представлявшего
всю политическую мощь Москвы.
«Следующие два или три дня будут ужасными, — за-
явил Хрущёв. — Или мы удержимся, или немцы возьмут
Курск. Они ставят на карту всё. Это для них вопрос жизни
и смерти. Мы должны позаботиться о том, чтобы они
свернули себе шею».
Он не добавил: «...Иначе...»
247
Утром 7 июля танки начали осуществлять надежды
Гота, внушённые предшествующим ходом боёв. Продвига-
ющиеся вперёд войска взяли штурмом деревню Дуброво,
отбросив русских назад, к посёлку Сырцево на реке Пена,
считавшемуся обеими сторонами последним узлом обо-
роны, препятствующим рывку немцев непосредственно
на Обоянь. Когда русские откатились к Гремучему и Сыр-
цеву, они попали в радиус действия тяжёлой немецкой
артиллерии и были разнесены на клочки. Отступление
перешло в беспорядочное бегство. Воодушевлённые по-
добным успехом, танки на полной скорости рванулись на
северо-запад, надеясь нанести глубокий и смертельный
удар по русским оборонительным линиям, что дало бы им
свободу манёвра в любом направлении, которое разведка
сочла бы слабейшим. Этого не случилось.
Бегущие русские войска, встретив спешащие к месту
разгрома резервы, остановили свои танки и грузовики и
стали окапываться, чтобы продолжить бой с яростью, ко-
торая застала преследующих их немцев врасплох. Страш-
ный огонь со спешно оборудованных позиций сначала
остановил танки, а затем вынудил их драться насмерть, по
мере того как тысячи русских поднимались из своих око-
пов для контратаки, следуя за линией танков Т-34 и КВ.
Справа от внезапно остановленных танков полк «Ве-
ликой Германии», соблазнённый внезапным успехом, о
котором им сообщили, атаковал городок Верхопенье, взя-
тие которого обозначало бы действительно значительный
прорыв обороны русских. Немецкое командование мгно-
венно ввело в прорыв специальную боевую группу, чтобы
быстро воспользоваться обозначившимся успехом.
Когда эта группа была поймана в ловушку полковой
обороны, немцы осознали, что они стали жертвой карто-
графической ошибки и что до Верхопенья всё ещё далеко.
Для этой боевой группы 7 июля закончилось схваткой, в
которой оба врага яростно дрались за отдельные холмы,
затихшей затем из-за обоюдного истощения к ночи.
248
Длинный фронт не был больше единым полем битвы,
он разбился на несколько отдельных участков боёв, с че-
редующимися успехами и поражениями для обеих сто-
рон. В течение ночи 7 июля 3-я танковая дивизия была
задействована для развития своего дневного успеха, сре-
зая очаги сопротивления русских на позициях вдоль реки
Пена. XLVTII Танковый корпус благословлял темноту, по-
скольку огонь русской артиллерии и танков неожиданно
прекратился, и передовые части начали форсировать Пену
при странном отсутствии сопротивления со стороны обо-
роняющихся.
Были и ещё признаки успеха бронированных клиньев,
вонзившихся глубоко в линию обороны русских. К сча-
стью для XLVIII танковый корпуса, три дивизии СС на его
правом фланге пробили глубокие и широкие бреши в рус-
ском рубеже обороны. Но у СС не было никакого шанса
самостоятельно развить этот успех. Они не могли свести
вместе три глубоких вклинения, так что весь день 8 июля
и большую часть 9-го три группы СС, продвигающиеся
вперёд, отмечали, что сопротивление русских на флангах
их прорывов стоит им слишком дорого как в людах, так и
в танках. Наконечник клина каждой дивизии СС был си-
лён, как всегда, но фланги тем временем разносились на
кровавые кусочки.
Возобновившиеся на рассвете 8 июля локальные
стычки продолжали вспыхивать там и сям. Отдельная
боевая группа, которая вчера надеялась закрепить «взятие
германскими силами Верхопенья», пробивала себе путь
через усиливающуюся оборону русских. Танки проклады-
вали себе путь от одного холма до другого, русские мед-
ленно пятились, раздавая медвежьи удары противнику,
по-видимому, жертвуя территорией в обмен на истощение
сил и наступательного порыва немецких танков. Немцы
дрались, демонстрируя впечатляющий дух и настойчи-
вость, используя каждый перерыв в боевых действиях,
используя каждую слабость русских, встречая грудью со-
249
ветский огонь, когда не оставалось другого пути продви-
нуться.
Одно мощное штурмовое подразделение из специаль-
ной боевой группы обошло Верхопенье, оставив штур-
муемый город восточнее, так что деревня оказалась под
перекрёстным огнём с нескольких направлений. Русские
удерживали не только Верхопенье, но и, что было ещё бо-
лее важным, холм в степи немного севернее, обозначен-
ный на немецких картах как высота 243.
Русские танкисты оседлали холм и расстреливали из
своих пушек продвигающихся внизу немцев. Ничего не
смогли сделать ни немецкие танки внизу, ни немецкие
тяжёлые танки и орудия на земле, ни яростные атаки
с воздуха, которыми немцы пытались выбить русских
танкистов, которые сокрушали любую попытку штурма
жизненно важной высоты танками. А когда немцы вы-
мотались и начали перегруппировку вследствие тяжёлых
потерь, русские танки, казалось, появились отовсюду и
беспощадно отбросили немецкие танковые клинья, вос-
препятствовав их соединению с целью взаимного усиле-
ния и взаимной защиты.
Рано утром 8 июля сорок Т-34 атаковали группу «ти-
гров» XLVIII танкового корпуса, но с незначительным
успехом. Они понесли действительно тяжёлые потери,
и уцелевшие танки были вынуждены бежать под защиту
оборонительных позиций на другом берегу реки Пена.
Днём было предпринято ещё семь тщетных атак
Т-34 против «тигров» — и на это раз был уничтожен
21 русский танк. Но русские продолжали контратаковать,
совершая быстрые набеги в стиле «бей и беги», тогда как
артиллерийские части продолжали обстрел, а красные
ВВС набирали мощь и увеличивали свою эффективность
с каждым днём.
На участке фронта, где немцы получили пространство
и набрали было разбег, их порыв начинал выдыхаться.
«Ни высота 243, ни западные окраины Верхопенья не
были взяты в этот день, — писал Меллентин, — и больше
250
Бронебойщики ведут огонь по «тигру»
не было сомнений, что хребет германского наступления
был сломлен и наступательный порыв утрачен».
Немцам следовало преломить локальную неудачу на
поле боя, достигнув новой победы. Каждая сторона завоё-
вывала и теряла инициативу в многочисленных поворотах
событий, но время начинало в большей степени работать
на русских.
Неважно, сколько людей ни теряли, казалось, у них
всегда есть свежие резервы. Неважно, сколько танков
было уничтожено в бою, следующее утро приносило но-
вые танковые волны, идущие, казалось, из неисчерпаемых
источников. Неважно, насколько яростно Люфтваффе
билось в воздухе, следующий день приносил новые и но-
вые тучи русских истребителей и штурмовиков. Неважно,
сколько было уничтожено военного снаряжения, сколько
артиллерии было уничтожено или захвачено — всегда по-
являлась новая.
К 9 июля, после пяти дней яростных сражений на Воро-
нежском фронте, немцы достигли существенных результа-
тов на некоторых участках, но их силы были перемолоты.
Не было никакого пополнения для немецких танков, даже
если бы новые мощные части русских не включились бы
в битву. Как заключили германские танковые командиры,
251
полностью отвлекаясь от численных показателей, каче-
ственно битва разворачивалась в пользу русских.
Самоходные орудия «фердинанд» на северном участке
фронта Моделя доказали, что они являются неповоротли-
выми чудовищами, неспособными защититься от пехоты,
и теперь здесь, на юге, средние танки «пантера», на ко-
торые танкисты возлагали такие большие надежды, также
доказали, что они являются маленьким бедствием сами
по себе. Конструкция танка, вне всякого сомнения, была
великолепной. Но он нуждался в длительном периоде до-
работки, для того чтобы устранить дефекты конструкции.
Как «фердинанд», так и «пантера» посылались в бой с не-
подходящим для решения встающих перед ними задач бо-
екомплектом. «Пантеры» также могли быть уничтожены
попаданиями, которые только поцарапали бы «тигр», а
система питания бензином и маслом была защищена на-
столько плохо, что любая вспышка немедленно превра-
щала танк в филиал ада.
А что же «тигры» Порше1? Они разделили ту же судьбу,
что и «фердинанды», и они попадают под тот же безжа-
лостный приговор Гудериана, что и неповоротливые само-
ходные орудия. Без дополнительного вооружения (в отли-
чие от «тигров» Хеншеля), «тигры» Порше пали жертвами
того же проклятия, что и «фердинанды». Как только они
оставались без плотного прикрытия пехоты, русские ис-
требители танков набрасывались на них и превращали их
в развалины почти безо всяких усилий.
Немецкие войска находились в боях и переходах уже
пять суток. Они вступили в бой, неся свой рацион на
своих плечах — как раз на пять дней, — и у них не было
возможности пополнить запасы. Они были истощены и
отчаянно нуждались в отдыхе. Боеприпасы кончались у
стрелков, пулемётчиков, танков, артиллерии, миномётов.
А артиллерийский огонь русских между тем становился
1 Напоминаем, что никаких «тигров» Порше на вооружении не-
мецких частей не состояло. — Прим, перев.
252
Т-34, подбитые у Ахтырки
всё сильнее, так же как и русские атаки с воздуха, крайне
затрудняя для немецких тыловых служб подвоз топлива
для танков, боеприпасов и другого снабжения для ре-
монта танков там, где это было нужнее всего — прямо на
поле боя.
На самом деле не было ничего, что могло бы попол-
нить танковые части утром 9 июля. Силы Гота, находив-
шиеся в бою с 4 июля, смогли пробиться на расстоянии
16 миль от Обояни (XLVIII танковый корпус), но кончик
клина был всё ещё в пятидесяти пяти милях от Курска и,
что было ещё важнее, минимум в девяноста милях от Де-
вятой армии Моделя. В это время никто уже не питал хоть
сколько-нибудь реальных надежд, что избиваемые и исте-
кающие кровью войска Моделя смогут восстановить свои
силы, чтобы справиться с армиями Рокоссовского.
Вермахт получил несколько болезненных уроков и чув-
ствительных ударов по своей гордости. Русский солдат по-
казал, что он является чем-то радикально отличающимся
от портрета, который так карикатурно нарисовала про-
паганда Рейха. Он поднимался со своих позиций, чтобы
одержать победу над огромными самоходными орудиями
«фердинанд», которые не могли остановить русские ору-
253
дия. Ужасные «тигры», особенно те, что не имели пуле-
мётов, также быстро становились жертвами ударов рус-
ских групп истребителей танков, заполняющих поле боя.
Люфтваффе, вознесшее себя на недосягаемый пьедестал,
обнаруживало собственную неспособность остановить
русских в воздухе и оказалось бессильно сдержать русские
самолёты, уничтожающие германские войска на земле.
«Пантера» считалась военными экспертами лучшим
танком своего класса в мире, когда она была брошена в
наступление «Цитадель», но русские сочли, что она горит
вполне очаровательно. Среди многих важных уроков рус-
ские усвоили ещё один, простой, но самый важный.
88-мм пушка «тигра» полностью превосходила 76,2-мм
орудие как Т-34, так и КВ-1. Особенно уязвимым к бро-
небойным возможностям «тигра» при этом был Т-34, ко-
торому недоставало массивной брони тяжёлого КВ. Урок,
так чётко усвоенный русскими, состоял в том, что превос-
ходство 88-мм пушки «тигра» было абсолютным, только
если русские и немецкие танки разделяла большая дистан-
ция. Когда дело доходило до ближнего боя в садах, балках
и среди строений, то начинались бои на дистанции пря-
мого выстрела.
И на этой пистолетной дистанции Т-34 доказал, что он
может поражать «тигр» не хуже, чем «тигр» может дыря-
вить Т-34.
Это сразу и необратимо сместило баланс боя в сторону
русских, у которых Т-34 было намного больше, чем «ти-
гров» у немцев (их танковые войска в большой степени
основывались на старых танках Pz IV).
Когда 9 июня солнце поднялось выше, единственный
бесспорный немецкий успех обозначился на участке ди-
визии «Великая Германия», которая вела ожесточённый
бой в деревне, лежащей на основной линии обороны.
Весь день и часть ночи немцы делали всё возможное для
того, чтобы расширить прорыв, выслав сильную боевую
группу пополнения, включая сорок танков, к передовым
войскам.
254
Немцы провели это пополнение через брешь в рус-
ских позициях и затем с обновлённой яростью ударили
на запад, двигаясь за русской линией обороны так, чтобы
перемолоть основание оборонительной линии, которая
блокировала продвижение танкового клина. Этой но-
чью (9 июля) русские преподнесли противнику сюрприз,
ускользнув из Раково, где они блокировали продвижение
немецких танков.
Подгоняемый необходимостью быстро использовать
уже достигнутый прорыв, Гот приказал своему командо-
ванию ввести в брешь ударные части и самоходную ар-
тиллерию, уничтожить русских одиночек, быстро сосре-
доточить и направить в прорыв в стратегически важный
район между Кругликом и Новосёловкой танковые вой-
ска, состоящие их опытных частей и имеющие достаточно
огневой мощи, топлива и боеприпасов. Если они смогут
прорваться, они расшатают самую основу советской обо-
ронительной системы.
Следующие два дня проходила действительно крити-
чески важная для исхода битвы на Воронежском фронте
схватка между этими русскими посёлками, где 3-я танко-
вая дивизия и «Великая Германия» имели своим против-
ником время. На холмистых берегах Пены немецкие пе-
хотинцы пробивались от одной маленькой деревеньки до
другой, нанося тяжёлые потери обороняющимся русским,
но и сами они несли тяжёлые потери. Гитлеровские пехот-
ные подразделения брали один дом за другим, падая на
четвереньки и затем вновь поднимаясь в рывок на огонь
обороняющихся из окон, дверей и сараев. Бой катился из
комнаты в комнату, по разрушенным артиллерией сту-
пеням. Русские и немцы сходились в ожесточённых ру-
копашных схватках, которые иногда доходили до ударов
прикладами, когда кончались патроны.
Прогресс был достигнут, но он был ужасающе дорогим
и безумно медленным, вечером 11 июня, когда разбитые
русские войска укрылись в лесах около Берёзовки, немцы
смогли осознать, что их яростные бои и понесённые по-
255
тери смогли обеспечить им выступ около пятнадцати миль
в ширину и только девять миль в глубину. Это было конеч-
ным результатом всех усилий, которые они приложили в
попытке прорвать оборону русских.
Но для Гота это было необходимым. У нег не было вы-
бора, кроме как использовать возможности, которые да-
вал ему этот выступ, и преимущество должно было быть
использовано немедленно. Танковые войска наконец по-
лучили место для перегруппировки, приведения себя в
порядок, одновременно удерживая фронт и оставаясь вне
постоянного обстрела смертоносной русской артиллерии.
Это также позволяло Готу рискнуть. Солдаты «Великой
Германии» устали до степени полного истощения. Без
какого-либо отдыха и пополнения они были не в состоя-
нии продолжать бой. Немецкие войска окопались, и Гот
приказал 3-й танковой дивизии занять позиции, освобож-
дая «Великую Германию».
Это должен был быть короткий отдых, возможно —
только на несколько часов, для того чтобы сконцентри-
ровать «Великую Германию» на ведущей на север дороге.
Люди встанут лагерем вдоль дороги и немного поспят, а
затем они будут готовы к удару далеко на север. Там на-
ступления Моделя на войска Рокоссовского преврати-
лось в кровавую бойню, и без дополнительного давления
на Центральный фронт — что было бы задачей «Великой
Германии» — не было надежды на победу в операции «Ци-
тадель».
Смена «Великой Германии» частями 3-й танковой ди-
визии прошла без происшествий. Но только до того мо-
мента, когда последние группы покинули свои позиции.
Ночное небо озарилось ярко сверкающими вспышками,
и кто угодно, кроме немцев, затруднился бы опознать в
этом мощный советский артиллерийский налёт.
3-я танковая дивизия ещё не успела занять позиции,
как в её порядках начали рваться снаряды. Войска пре-
взошли себя в скорости и качестве окапывания — но это
256
были неизбежные новые потери, которые немцы всеми
силами старались избегать. Налёт внезапно прекратился,
но это не сулило отдыха уставшим пехотинцам. Развед-
чики сообщали о звуках и перемещениях техники, обе-
щавших скорую контратаку русских. Она последовала
той же ночью, с достаточной стремительностью и силой,
чтобы выбить 3-ю танковую дивизию с едва занятых ею
позиций.
Рассвет принесёт с собой начало величайшей танковой
битвы всех времён.
«ТИГРЫ» ГОРЯТ!
Напряжение в Москве ощущалось почти физически,
когда русские получили первые сообщения о том, что
германская армия начала наступление на Курской дуге.
Те, кто был в курсе деталей войны, конечно, были обе-
спокоены огромным столкновением, готовившимся так
много месяцев и, кажется, в кругах, имеющих отношение
к битве, её оценки были адекватными. Детали, конечно,
были неизвестны населению и даже иностранным кор-
респондентам в Москве, но недостаток подробностей
вряд ли мог замаскировать перемещения громадных ар-
мий и странное затишье, предшествовавшее операции
«Цитадель».
Не было никаких сомнений, что если разворачивающа-
яся под Курском битва пойдёт неудачно, Россия окажется
в таком же страшном положении, как тогда, когда нацист-
ский блицкриг захлестнул её границы летом 1941 года.
Иностранные дипломаты, репортёры, русские официаль-
ные лица, собственный опыт и интуиция людей — всё го-
ворило об одном, что страна подошла к определяющему
моменту войны. Напряжение, как этого и можно было бы
ожидать, росло и становилось почти невыносимым.
Первые официальные новости о том, что «плотину
прорвало», вышли в пламенной националистической по
духу статье, напечатанной в «Красной Звезде»:
257
Наши отцы и деды немало жертвовали для спасения своей
России, своей родной матери. Народ наш никогда не забудет
Минина и Пожарского, Суворова и Кутузова, русских пар-
тизан времен Отечественной войны 1812 года. Мы гордимся
тем, что в наших жилах течет кровь наших славных пред-
ков, мы никогда не отстанем от них
Новости просачивались с фронта, и Москва приникла
к радиоприёмникам, ожидая малейших порций новостей.
Все понимали, что немцы рискнули, собрав все свои силы
ради успеха в этой битве. Почти сразу стало ясно, что при-
готовления русских к обороне против вражеского насту-
пления простирались далеко за пределы обычной прак-
тики с начала этой войны. Москва и Сталинград давали
примеры победы над сильным и безжалостным врагом,
но даже эти героические достижения должны были по-
меркнуть перед тем, что приготовил Жуков для того, что
бы остановить и потом разгромить противника у ворот
Курска. Наконец, была выпущена первая официальная
сводка:
Сутра 5 июля наши войска на Орловско-Курском и Белго-
родском направлениях вели упорные бои с перешедшими в на-
ступление крупными силами пехоты и танков противника,
поддержанными большим количеством авиации. Все атаки
противника отбиты с большими для него потерями и лишь
в отдельных местах небольшим отрядам немцев удалось не-
значительно вклиниться в нашу оборону.
По предварительным данным, нашими войсками на
Орловско-Курском и Белгородском направлениях за день боёв
подбито и уничтожено 586 немецких танков, в воздушных
боях и зенитной артиллерией сбито 203 самолёта против-
ника. Бои продолжаются.
Реакция на это сообщение была напряжённой. Никто
не сомневался, что к югу от Москвы разворачивалась ве-
личайшая битва войны, и на всех устах была невероятная
258
Т-34 5-й гвардейской танковой армии перед атакой.
12 июля 1943 года
цифра — уничтожено пятьсот восемьдесят шесть немецких
танков! Это число превосходило всё остальное, вместе взя-
тое, и народ не мог заснуть, ожидая дальнейших новостей.
На второй день битвы, 6 июля, советское правительство
признало мелкие отступления русских, не пытаясь скрыть
тот факт, что причиной стало наступление немцев. Но это
было неважно для миллионов людей, ждущих, затаив ды-
хание, новых цифр. И эти цифры, хотя и несколько мень-
шие, чем в прошлый день, были впечатляющими. Со-
гласно правительственному заявлению было уничтожено
433 танка и сбито 111 самолётов.
На третий день, 7 июля, было заявлено 520 танков и
ещё 111 самолётов.
Первые признаки железной мощи русских последовали
8 июля, когда Москва объявила, что на некоторых участ-
ках фронта русские войска перешли в контрнаступление.
Немецкие потери за день были объявлены в количестве
304 танков и 161 самолёта.
К этому времени уже не было сомнений в том, что,
даже если цифры и преувеличены, Вермахт подвергается
кровавому и, вероятнее всего, смертельному избиению со
стороны окопавшихся русских. Особенно потрясающими
были потери немцев в танках, и по ним можно было пред-
ставить германские потери в людях, автотранспорте, воо-
259
ружении и другом военном снаряжении. И либо у немцев
был неисчерпаемый источник военных материалов, либо
до их крушения осталось не так уж долго.
Напряжение в Москве сменялось возбуждением и ли-
кованием с каждым днём. Наконец, 9 июля вышел первый
развёрнутый репортаж с поля битвы на Курской дуге.
И именно заголовок этого репортажа вызвал бурю в
Москве и во всей России. Примечательный заголовок
«Тигры» горят!».
Но это было только прелюдией к главной битве.
Не зная о планах друг друга, и немцы, и русские гото-
вились к решительным ударам 12 июля, через неделю по-
сле начала боевых действий на Воронежском фронте.
Гот, как мы уже видели, отчаянно нуждался в прорыве
на открытые пространства к юго-востоку от Обояни,
около Прохоровки, где у него будет достаточно места для
манёвра своими крупными танковыми силами, чтобы на-
нести по противнику сокрушительный удар и открыть
своим танкам дорогу на Курск.
Русские чувствовали, что настало время для контрудара
по Готу и приготовились к этому удару, собрав танковые
части под командованием Ватутина. Ватутин планировал
использовать для удара Первую танковую армию под ко-
мандованием генерала Михаила Ефимовича Катукова, но
его войска стояли в глубокой обороне, сдерживая посто-
янные атаки немецких войск. Жуков передал под коман-
дование Ватутина почти всю массу свободных резервов
русских — Пятую танковую армию (известную также как
Пятая гвардейская танковая армия) под командованием
Ротмистрова, опытного и талантливого генерала танко-
вых войск. В дополнение Жуков передал под контроль Ва-
тутина Пятую гвардейскую армию генерала А.С. Жадова
из состава Степного фронта.
Как уже говорилось, Жуков планировал провести се-
рию контрнаступлений по всему фронту под Курском.
Четыре армии должны были нанести удар утром 12 июля.
260
Это должен был быть удар против Орловского выступа,
командующим войсками был Соколовский. Через сорок
восемь часов Попов должен был нанести ещё один удар на
соседнем фронте.
Но решающая битва должна была состояться между
Ротмистровым и танками II танкового корпуса СС. Под
командованием Гота немцы, собравшие танки со всего
фронта, создать танковый кулак, способный пробиться к
Обояни, собирались ударить по Ротмистрову.
Два основных противника в битве 12 июля, Ротмистров
и Гот, не были друг для друга незнакомцами, поскольку
уже встречались в жестокой схватке под Сталинградом,
когда немцы предприняли отчаянную попытку пробиться
к своим силам, окружённым русскими. Ротмистрову уда-
лось выйти победителем в этой схватке с Готом, и он шёл
в бой со спокойной уверенностью. Он знал, что Гот управ-
лял всей битвой, разрываясь на части, подобно команду-
ющему фронтом Ватутину, а его непосредственным про-
тивником в сражении будет командующий II танковым
корпусом СС Хауссер.
Согласно планам Ротмистрова, битва должна была со-
стояться на открытом участке местности, прилегающей
к Прохоровке. Если Хауссер будет действовать так, как
предполагал Ротмистров, то немецкий командующий со-
берёт свои танки в мощный бронированный кулак, дви-
жущийся на относительно узком участке земли, лежащем
между рекой Псёл и железнодорожной насыпью. Эта
местность была тяжёлой для такого чудовищного стол-
кновения, поскольку равнина на всём протяжении была
изрезана лощинами и балками, усеяна садами и рощами.
Почва быстро просыхала, что было педантично отмечено
Ротмистровым. Это должно было привести к тому, что
идущие в атаку танки должны были поднять огромные
тучи пыли, надёжно скрывая поля боя от авиации.
Ротмистров собирался использовать любое преиму-
щество, которое он мог иметь над противником. Он знал,
261
что немецкие танки не выходили из боёв уже много дней,
что неизбежно вело к тому, что уцелевшие машины нем-
цев нуждались в обслуживании и ремонте, и что какой-то
их процент неизбежно выйдет из строя прямо на поле боя
из-за технических неполадок. С другой стороны, танки
Ротмистрова были в отличном состоянии, экипажи от-
дохнули и рвались в бой, боеприпасы загружены, войска
были оснащены всем необходимым — были учтены все
факторы, критически важные для танкового сражения.
Ротмистров всегда в первую очередь учитывал необхо-
димость личного наблюдения за своими войсками, с рас-
чётом иметь возможность самому оказывать влияние на
ход боя. На вершине холма, господствующего над Прохо-
ровкой и над всем полем предстоящего боя, он располо-
жил свой командный пункт. Он мог широким взглядом
охватить большинство своих сил — 850 танков, в основ-
ном — Т-34, среди них было несколько тяжёлых КВ-1 и
две бригады СУ-85, мощных самоходных орудий с 85-мм
пушкой на шасси Т-34, которые были запущены в произ-
водство как непосредственный ответ на появление у нем-
цев новых «пантер» и «тигров».
Сразу после начала дня волна за волной русские бом-
бардировщики и штурмовики, сопровождаемые мощным
истребительным эскортом, атаковали немецкие позиции,
уделяя особое внимание немецким танкам. Эффектив-
ность русского налёта вызывает сомнения, поскольку не-
мецкие колонны продолжили движение лишь с незначи-
тельным нарушением порядка в рядах.
Отдельное танковое сражение разворачивалось в тот же
день между XLVIII танковым корпусом немцев и Первой
танковой армией, эта битва, затянувшаяся на несколько
дней, стоила тяжёлых потерь обеим сторонам.
Начало боя между двумя танковыми лавинами —
850 бронированных машин с русской стороны и около
700 у немцев, включая более ста тяжелых «тигров» и не-
сколько меньшее количество «пантер» — оказалось совер-
262
шенно неожиданным для обеих сторон, что и определило
итог схватки.
Лишь только войска Ротмистрова пришли в движение,
дозоры сообщили о немецкой танковой колонне, почти не
уступающей советской, рвущейся к русским оборонитель-
ным позициям. Советские войска с трудом смогли пове-
рить своим глазам. Он планировали нанести по против-
нику неожиданный и внезапный танковый удар, а теперь
наперерез им неслась приблизительно равная им по силе
лава, вздымающая облака пыли и сотрясающая землю.
Танки обеих сторон задраили люки, и экипажи мчались
в бой среди удушающей жары и пыли, их неповоротливые
машины раскачивались и подпрыгивали на пересечённой
местности. Самолёты обеих сторон устремились к земле,
атакуя машины врага, но облака пыли, поднимаемые гу-
сеницами, и густой дым вскоре отрезали авиацию от поля
боя, сделав почти невозможным разобрать, где свой, где
чужой. В результате воздушные армады вонзили свои
когти друг в друга, они вертелись в карусели ближнего боя
и внезапных атак, так продолжалось весь день.
Затем наступил критический момент. Немецкие танки
неумолимо двигались своим курсом, а русские, пользуясь
превышением местности с их стороны, не теряли времени,
извлекая из ситуации выгоду. Ротмистров приказал атако-
вать с ходу, и Т-34 сломя голову понеслись по склону.
Осознанно избегая лобовой атаки, Т-34 удалось про-
рваться через уничтожающий огонь 88-мм пушек не-
мецких танков, прежде чем враг сумел развернуться им
навстречу. При подавляющем преимуществе нацистов в
толщине брони и мощи орудий, посылающих более тя-
жёлые снаряды с большей начальной скоростью, их стра-
тегией было держаться на большой дистанции. Русские
уничтожили это преимущество резким рывком, обойдя
немецкую армаду с фланга и рывком по диагонали выйдя
на пистолетную дистанцию к немецкой танковой линии.
Никогда прежде не случалось танковых атак таких ги-
гантских масштабов, никогда более до сих пор такого не
263
повторялось. Это был единственный в своём роде танко-
вый рывок, и массированный тактический ход, предпри-
нятый советской танковой армией, определил весь рису-
нок предстоящего боя.
Казалось, весь мир задрожал от непрерывного лязга,
доносившегося с поля боя. Это было адское крещендо
орудийного огня, рвущихся снарядов и бомб, взлетающих
на воздух танков, врезающихся в землю самолётов, реву-
щих моторов — всё смешалось в громовых раскатах боя,
не смолкавшего восемь часов.
Там, где «тигры» и «пантеры» успевали развернуть свои
башни и использовать свои длинноствольные пушки по
назначению, они устаивали своим противникам жесто-
кое избиение. На близких дистанциях 88-мм пушки были
смертоносным орудием, и обычно одного выстрела хва-
тало, чтобы пробить даже расположенную под большим
углом наклона броню Т-34. Но шансов стоять на месте и
разрывать своих противников на куски у немецких тан-
ков было немного. Т-34 были быстрее, их экипажи управ-
ляли ими умело и храбро, и они, казалось, были повсюду.
Снова и снова немцы сталкивались с уроком: меньшая по
сравнению с немецкими пушка Т-34 на дальностях до ста
метров не теряла способности пробивать даже толстую
броню «тигров» и «пантер».
В ошеломляюще короткий промежуток более полутора
тысяч танков и самоходных орудий смешались в дикую
смешанную массу орудийных вспышек и густых клубов
пыли и дыма. Русская «кавалерийская атака» сломала хре-
бет тщательно готовившимся немецким планам навязать
противнику свою манеру боя. Атака Т-34 была проведена
так быстро, что танки немцев просто не имели возмож-
ности повернуться навстречу угрозе. Прежде, чем немцы
успели среагировать, первые подразделения русских тан-
ков уже прорвались сквозь первый эшелон немцев.
Немецкий танковый командир писал про этот неверо-
ятный момент:
264
Нас предупредили относительно ожидаемого сопротив-
ления со стороны опорных пунктов и окопанных на позициях
танков, а также о возможности встречи с несколькими
отдельными бригадами медлительных КВ. Фактически мы
обнаружили, что нас атакует почти бесконечная масса
вражеских танков — я никогда не встречал такого ошелом-
ляющего свидетельства русской мощи и количественного
превосходства, как в тот день. Облака пыли затрудняли
возможность получить поддержку со стороны Люфтваффе,
и вскоре множество Т-34 прорвались за наш заслон и, как
крысы, расползлись по всему полю боя.
Немцы ни разу не получили возможности перестро-
иться в правильный боевой порядок. Танковые подразде-
ления смешались в суматохе ревущих пушек и яростных
потоков огня, внезапных ослепительно-белых взрывов,
отмечавших конец очередного танка или самоходного
орудия. Снова и снова немцы пытались разорвать дистан-
цию и перестроиться, но «крысы» заполнили всё поле боя,
сделав манёвр невозможным.
Поле битвы оказалось слишком тесным для огромного
числа боевых машин, и в течение первого же часа склоны
холмов были усеяны дымящими и горящими останками,
многие из которых были разнесены на куски, с отбро-
шенными взрывом на пятьдесят или сто футов от них
башнями. Выжившие в горящих и взрывающихся танках
экипажи понимали, что выбираться к своим по открытой
местности было бы самоубийством. Бежать пришлось бы
под градом снарядов, под ударами не различающих своих
и чужих штурмовиков и пулемётным огнём уцелевших
танков.
Наконец битва распалась на бой отдельных групп тан-
ков, которые маневрировали, концентрируя огонь на та-
ких же мелких группах противника, ищущих укрытия за
деревьями и за склонами неглубоких балок.
Ротмистров был одновременно вдохновлён и шокиро-
ван открывающимся с его командного пункта на вершине
265
холма зрелищем. В плотных клубах пыли танки горели, как
факелы — сотни факелов, и пыль мешалась с постоянно
сгущающимися клубами чёрного дыма от уничтоженных
машин. С такой дистанции невозможно было понять, кто
атакует, а кто попал под удар.
Вот один из впечатляющих примеров индивидуаль-
ного мужества из истории 2-го батальона 18-го танкового
корпуса, атаковавшего врага вдоль левого берега Псёла.
Батальон сразу же вошёл в столкновение с мощной груп-
пой «тигров». Немецкие танки остановились, их длинные
пушки нащупывали русские танки на предельно даль-
ней дистанции. Если бы им это удалось, они разнесли
бы русских на куски. Тяжёлые КВ 2-го батальона могли
справиться с «тиграми» в ближнем бою, но на более суще-
ственных дистанциях немецкая броня отражала русские
76,2-мм снаряды.
Командир батальона капитан П.А. Скрипкин приказал
своим танкам следовать за ним в решительном броске на
«тигров», и сам направил свой КВ прямо в центр группы
немецких танков. Это стало для немцев сюрпризом, и пре-
жде чем «тигры» открыли огонь, КВ с малой дистанции
вогнал снаряд в тяжёлый немецкий танк, пробив броню
и вызвав мощный взрыв, полностью уничтоживший его
экипаж.
Скрипкин резко развернул КВ, догнал второго «тигра»
и поразил его тремя снарядами, подняв его на воздух. Но
немцы успели навести свои орудия, и несколько «тигров»
сосредоточили огонь на отважном русском. Один 88-мм
снаряд пробил борт КВ, ещё один взорвался с частичным
пробитием, тяжело ранив Скрипкина.
Механик-водитель Николаев вместе с радистом вы-
тащили Скрипкина из горящего КВ и укрыли в глубокой
снарядной воронке. Русские собирались пересидеть в ней
остаток боя, но их заметил экипаж одного из «тигров», и
танк направился к ним, чтобы прикончить выживших.
Николаев выскочил из воронки обратно к своему пылаю-
266
Горит «тигр» мотодивизии СС «Мертвая голова»
щему танку, запустил двигатель и рванулся вперёд на пол-
ной скорости.
Что подумали немцы о несущемся на них объятом пла-
менем тяжёлом русском танке, осталось неизвестным,
«тигр» остановился, выстрелил по КВ и промахнулся,
«тигр» пытался увернуться от несущейся на него пылаю-
щей глыбы. Поздно. Горящий танк Николаева на полной
скорости протаранил «тигр» и обе машины исчезли в пла-
мени гигантского взрыва.
Примеры именно такого рода в битве с врагом можно
было бы найти в любой точке схватки. Героический само-
отверженный подвиг Николаева был из числа тех поступ-
ков, которые множились от схватки к схватке, и именно
они вырвали победу у немецких танков.
Ночь, опустившаяся на поле боя, была полна огня.
Зловещий пунктир пылающих костров и ярких вспышек
от уничтоженных танков и самолётов, сбитых в течение
дня, прорезал темноту. Это был бой, который стратеги
могут счесть не принёсшим результата ни одной из сто-
рон. Вермахт потерял как минимум 350, а возможно — и
400 танков, при любой арифметике половина их первона-
267
чального количества была уничтожена, а уцелевшие на-
ходились в ужасном техническом состоянии и отчаянно
нуждались в пополнении боекомплекта и обслуживании.
Ещё одна ужасная потеря — более десяти тысяч человек из
числа опытных экипажей и поддерживающей пехоты, так
же как и десятки сбитых самолётов и их экипажей.
Есть суждения, настаивающие, что русские не побе-
дили в этой танковой битве, и едва свели её в ничью. Это
кажется близорукой оценкой, поскольку немцы бросили
в бой силы, которые, как они считали, просто не могли
потерпеть поражение. Сотня «тигров» и несколько мень-
шее количество «пантер» были тем, что некоторые эстеты
назовут лучшими образцами танков всей войны, но они
не смогли разбить своих русских противников. Советские
войска серьёзно уступали в числе тяжёлых танков, но сол-
даты Ротмистрова в их немногочисленных КВ-1 и ско-
ростных Т-34, несомненно, встретили врага на равных и
били его так же яростно и эффективно, как и он бил их.
Существуют прямо противоположные мнения на тему
того, что происходило ночью после грандиозного танко-
вого сражения. Некоторые настаивают, что русские оста-
лись на поле боя для эвакуации повреждённых танков и
спасения выживших экипажей. Другие говорят, что Рот-
мистров не смог уничтожить немецкие танки, что было
его целью* и что он отвёл войска с поля для перегруппи-
ровки. Сильные аргументы приводятся в поддержку каж-
дой из этих точек зрения, но в долгосрочной перспективе
немцам это не дало бы ничего. Они потеряли в этот день
минимум половину своих танков, и Гот насчитывал теперь
всего 350 машин, тогда как у Ротмистрова их всё ещё было
более 500.
Если даже Хауссер и в самом деле получил в качестве
1 Имеются и иные взгляды на ход и результаты битвы под
Прохоровкой, существенно отличающиеся от изложенной в данном тек-
сте канонической версии, включая данные по количеству участвовавших
и уничтоженных танков с обеих сторон. — Прим, перев.
268
Танки 22-й танковой бригады и сопровождающая их пехота
врываются в село
трофея эту страшную, выжженную землю, она всё равно
была для него бесполезной, и скоро немецкие танки уй-
дут из этого района насовсем. Битва 12 августа, неважно,
сколько потерь насчитают русским в будущем, сокрушила
способность немцев диктовать, где и когда состоится сле-
дующая битва.
Разъярённый Гитлер отстранил Хауссера от командова-
ния, а немецкие танки вскоре отступили зализывать свои
раны и решать новые проблемы в виде массированных
русских атак на всех фронтах Курской дуги. Способность
к наступлению была вырвана у немцев, которые больше
никогда не станут играть первую скрипку.
12 июля над узкой полоской земли между рекой и же-
лезнодорожной насыпью прозвенел похоронный звон по
немецким танковым войскам. В тот же день русские ар-
мии на прилегающих фронтах нанесли мощные удары по
немцам. Через три дня Красная Армия добилась продви-
жения на глубину от пятнадцати до тридцати миль.
269
Через двенадцать дней после крупнейшего танкового
сражения, когда-либо проходившего одномоментно, рус-
ские отвоевали каждый фут земли, захваченный Вермах-
том с начала операции «Цитадель», с 5 июля. В районе
Орла, Курска и Белгорода немцы бросили на русских сем-
надцать танковых, две моторизованных и восемнадцать
пехотных дивизий, и к их отчаянию, они потеряли около
70 000 человек только убитыми, 2900 танков, 195 самоход-
ных орудий, 844 полевые пушки, 1392 самолёта и более
5000 автомашин уничтоженными.
Но бои, которые разгорелись в этот день, были только
началом великого уничтожения немецких вооружённых
сил. В Советском Союзе считают, что битва под Курском
длилась в течение пятидесяти дней, начиная с первых
выстрелов 5 июля. Эти пятьдесят дней войдут в историю
войны как гигантское летнее наступление Красной Ар-
мии.
Наиболее критическая фаза этих пятидесяти дней —
время, когда Вермахт и его танковые дивизии в своих по-
пытках взять Курск и вновь открыть себе дорогу на Москву,
создали серьёзную угрозу русским — закончилась 24 июля.
Начиная с этого момента русские ковали новые победы и
сокрушали способность немецкой армии начинать новые
наступления. Однако было бы тяжкой ошибкой рассматри-
вать остаток лета как время, когда русские только и делали,
что крушили своего врага. Как бы ни были избиты наци-
сты, они оставались мощной силой как в отношении жи-
вой силы и техники, так и в отношении своего упорства.
То, что операция «Цитадель» перемолола соль герман-
ских танковых войск, было фактом, который не мог отри-
цать ни один немецкий лидер, и неважно, в какой форме
были озвучены эти признания.
Была и другая сторона медали, о которой следует рас-
сказать, и битва под Харьковом в августе 1943 года в этом
отношении особенно показательна. Огромные победы
русских, прогремевшие на весь мир, заслонили детали сра-
270
Сборный пункт подбитой немецкой техники
жений, в которых Вермахт временами превосходил своего
противника и брал кровавую плату с русских, которые в
соответствии с кредо Жукова считали, что никакая цена
не является слишком большой, если цель достигнута.
Даже наиболее критично настроенные немецкие гене-
ралы рассматривают русское контрнаступление в районе
Белгорода, как исключительно хорошо проведённое со-
ветскими генералами. Они менее великодушны в отноше-
нии исходящих из Москвы приказов и поясняют, что те
исходили скорее из политических, чем из военных сооб-
ражений.
В первый день мощного советского удара — то, что
немцы называют началом Белгородского контрнаступле-
ния 5 августа — масса русских танков заполонила район
вокруг Богодухова, к северо-западу от Харькова, и Грай-
ворона. Затем, как сообщил один из командующих немец-
кими танковыми войсками на послевоенном брифинге
американским офицерам в Нойштадте, русские танки
«подобно лаве растеклись по широким равнинам к вос-
току о Ворсклы, где они были остановлены немецкими
контратаками из района Полтава—Ахтырка».
271
Особенно интересно отметить настроение немцев и их
интерпретацию ситуации вокруг Харькова. Утверждение,
сделанное во время допроса командующих немецкими
танковыми частями в Нойштадте, гласит:
Харьков образовал глубокий выступ немецких войск на
востоке, препятствовавший противнику использовать его
как важный транспортный центр и центр снабжения. Все
предыдущие попытки отбить его провалились. Ни танковые
атаки, ни массовые штурмы посредством пехоты не до-
стигли успеха в обеспечении падения этого важного города.
Хвастливые заявления русского радио и ошибочные сообще-
ния немецких пилотов, объявивших о входе русских войск в
Харьков в то время, как германский фронт стоял непоколе-
бимо, не могли изменить фактов. Когда русское командова-
ние осознало свою ошибку, маршал Сталин приказал взять
Харьков немедленно.
Именно приказ из Москвы стоил русским столь до-
рого, хотя в начале гигантского наступления Ставка была
убеждена, что реорганизованная Пятая танковая армия не
встретит существенных трудностей в освобождении Харь-
кова от немецких войск. Ставка ошиблась в определении
мощности немецких сил в этом районе и недооценила
скорость, с которой Вермахт реагировал на советское на-
ступление.
Пять дивизий немецкого XI пехотного корпуса эф-
фективно закрыли Харьковскую дугу в тот момент, когда
немцы обнаружили признаки разворачивающегося тан-
кового наступления. Для обороняющихся советский план
был совершенно очевиден, без каких-либо возможностей
его варьирования; он определялся силами немцев и усло-
виями местности. Немцы могли делать твёрдую ставку на
то, что русские, даже при их нечувствительности к ужас-
ным потерям, не смогут провести фронтальную атаку на
прикрывающие Харьков укрепления, но бросят свои силы
по кратчайшему расстоянию между флангами оборони-
272
Брошенные немцами шестиствольные реактивные минометы
«Небельверфер»
тельной дуги к западу от города. Если бы им удалось про-
рваться в этой точке, они смогли бы вскрыть оборону и
освободить город.
Считая, что русский план наступления должен следо-
вать этой логике, нацисты выстроили мощную противо-
танковую оборону. Вдоль северного края «бутылочного
горлышка» немцы выкатили и окопали на позициях свои
смертоносные 88-мм зенитные орудия, наведя их на тан-
коопасные направления, и затем укрепили свою передо-
вую линию обороны дополнительными батареями «8-8»
на господствующих над предполагаемым полем боя высо-
тах.
Не полагаясь только на эти орудия, немцы не успокои-
лись относительно своей способности удержать Харьков,
поскольку они ожидали, что русские атакуют крайне мощ-
ными танковыми силами. За день до русского наступле-
ния оборонительные порядки были усилены прибытием в
273
город 2-й танковой дивизии СС «Дас Райх». Это мощное
танковое соединение было направлено на наиболее угро-
жаемый участок.
Девяносто шесть «пантер», тридцать два «тигра» и двад-
цать пять тяжёлых самоходных орудий выдвинулись на
позиции в ночь с 4 на 5 августа — как раз вовремя, чтобы
встретить красные танки, рванувшиеся вперёд в массиро-
ванном ударе.
Русские манёвры до сих пор ограничивались в основ-
ном концентрацией своих танков в деревнях и на залив-
ных лугах на равнине перед построением в боевой поря-
док в точке сбора. Оборонявшие Харьков войска ответили
мощными авианалётами.
Это был воздушный удар, подобного которому на рус-
ском фронте ещё не встречалось. Потери немцев в боепри-
пасах были столь высоки, что бомбардировщики «штука»
не имели бомб, обычно использовавшихся при атаке на
танки. Всё, что было доступно — это груз четырёхтыся-
чефунтовых бомб, предназначенных для использования
против боевых кораблей русских. Не было другого вы-
хода, кроме как использовать эти двухтонные чудовища,
и «штуки», загруженные этими тяжёлыми бомбами, взле-
тели и направились к месту сбора русских танков. К сча-
стью для Вермахта, у этого рейда было мощное и эф-
фективное истребительное прикрытие, иначе немецкие
бомбардировщики просто были бы уничтожены.
Русские истребители возникли из облаков, чтобы за-
щитить свои войска, но были перехвачены агрессивными
нацистскими пилотами на «мессершмиттах» и «фокке-
вульфах». Вместо того чтобы удирать от русских истреби-
телей, которые были связаны боем, «штуки» построились
клином, вошли в пике и ринулись к земле на танки про-
тивника.
Земля тряслась и колыхалась на мили вокруг, когда
тяжёлые бомбы взрывались в области цели с силой зем-
летрясения. Каждый раз, когда четырёхтысячефунтовая
274
Разгром
бомба взрывалась, удар разносился вокруг, как исполин-
ский удар грома. Относительно свободные от атак русских
истребителей, пилоты «штук» с «великолепным спокой-
ствием» пикировали к земле, выполняя бомбометание с
исключительной точностью. Через минуты после первой
волны — а на подлёте были ещё и другие — занятая рус-
скими танками деревня пылала от края до края. Среди
поднимающихся к небу языков огня от домов и ферм
можно было заметить более яркие белые вспышки рву-
щихся боеприпасов и топлива от взрывающихся и полы-
хающих русских танков.
К концу дня, после серии интенсивных воздушных
ударов приказ Сталина о наступлении был не выполнен.
Заходящее солнце ярко освещало напоминающую ад
картину. Всюду над долиной поднимались чёрные изви-
вающиеся столбы дыма от разбитых танков. Для немцев
это было свидетельством высокой эффективности Люфт-
ваффе и большим подарком судьбы. Не рискуя ни еди-
275
ным танком, ни единым солдатом, они серьёзно ослабили
врага и получили дополнительное время для организации
системы обороны.
Следующее утро, 6 августа, показало, насколько хо-
рошо русские выучили преподанный «штуками» урок.
Когда прорезался рассвет, массированных группировок
танков уже не было, небольшие группы танков пересекали
долину в разных местах и затем растворялись в раскинув-
шихся пшеничных полях, лежащих между двумя ордами
врагов. Это было только временное укрытие для красных
танков, поскольку поля заканчивались у идущей с востока
на запад шоссейной дороги в нескольких сотнях метров от
главной линии немецкой обороны.
Утро разгоралось, и русские экипажи неуклонно про-
должали свой путь к цепи холмов и низменностей южнее
полей. Немцы смотрели во все глаза, но вражеские танки
были надёжно укрыты. Затем, как немцы и ожидали, рус-
скими был дан сигнал — двигаться на максимальной ско-
рости. Огромное скопление Т-34 превратилось в широкую
дубину, русские водители выжимали всё из своих моторов,
лязг и вой заглушили пулемётные очереди и глухие удары
танковых пушек.
«Пантеры» были готовы и ждали, казалось, воздух кри-
чал, разорванный настильными траекториями 88-мм сна-
рядов немецких танков. Экипажи немецких танков выстра-
ивали свои «пантеры», чтобы подставить приближающиеся
Т-34 под ужасающий фланговый огонь, и за считанные
мгновения поле было усеяно пылающими Т-34 с оторван-
ными башнями, продырявленными бортами, залито горя-
щим топливом и маслом из пробитых баков в результате
смертоносного огня «пантер» с близкой дистанции. Пер-
вая волна Т-34 захлебнулась в рёве 88-мм пушек, и атака
провалилась. Она не остановилась, она закончилась вслед-
ствие полного уничтожения русских танков.
Но у Красной Армии были ещё танки, казалось, у них
всегда были ещё. И Пятая гвардейская армия, её коман-
276
дование, понуждаемое Ставкой взять Харьков любой це-
ной, бросило до того скрываемые вторую, третью, а затем
и четвёртую волну Т-34. Ещё многие танки были подбиты,
и количество горящих и разбитых машин увеличилось. Но
Т-34, имевшие абсолютное превосходство в численности
и упрямую решимость, вырывались из спасительной ни-
зины прямо в зубы «пантер» и пробили путь к передовым
позициям немцев.
То, что случилось с немецкими танками месяц назад,
когда они штурмовали опорные пункты русских оборони-
тельных рубежей, повторилось у ворот Харькова, только
теперь русские были на другом конце стволов. Т-34 взло-
мали первую линию обороны немцев, набрали скорость
для штурма следующего рубежа и выкатились прямо в
гнездо противотанковых и 88-мм зенитных орудий. И,
уже совершенно неожиданно — под мощные стволы
«шершней» («Homisse», 88-мм истребитель танков) и «ос»
(«Wcspe», 105-мм лёгкая полевая гаубица).
Убийственный перекрёстный огонь из более чем сотни
смертоносных «8-8», палящих одновременно, и поддер-
жанный дополнительной огневой мощью, разнёс в клочья
русские попытки поддержать порядок в построении тан-
ков и рассёк продвигающуюся бронетехнику на широко
разнесённые отдельные группы. Теперь «8-8» и особенно
«шершни», маневрирующие для выбора наиболее выгод-
ных позиций, атаковали Т-34 с флангов и начали система-
тическое вырезание противника.
Русские всё ещё продвигались вперёд, игнорируя ужа-
сающие уничтожительные потери, игнорируя неизменно
меняющуюся в пользу немцев ситуацию. Т-34 всё ещё
ползли по земле, упорно вели огонь, атакуя противника
в лоб и с флангов. Часть танков останавливалась ударами
в корму, а со стороны фронта огрызающейся яростным
огнём обороны русским удалось сконцентрировать новые
группы танков, чтобы пробиться через подавляющее чис-
ленное и огневое преимущество. Т-34 уже массированно
277
атаковали вторую линию обороны, когда внезапно они
были жестоко атакованы с другого направления немецким
резервом, состоявшим из прибывших тяжёлых «тигров» и
самоходных орудий.
Когда битва закончилась и русские отступили с поля
боя, они оставили позади 184 уничтоженных Т-34.
Один из русских отрядов не оставил своих позиций.
Батальон мотопехоты закрепился в покрытой густым ле-
сом местности к западу от Люботина, занял оборону и вы-
держал очень тяжёлую атаку немцев. Отрезанным и изо-
лированным от основных сил русским обещали помощь
по радио, и они окапывались ещё и ещё, чтобы драться,
когда закончится ночь.
7 августа началось с изменения советской наступа-
тельной тактики. Теперь не было массовых атак широким
фронтом. Обороняющие свои позиции немцы, попол-
ненные после вчерашнего боя, увидели надвигающуюся
на них невероятную по мощи танковую атаку. Несколько
сот машин двигались все вместе, гигантским клином,
поднимая с трясущейся земли клубы пыли. Клин казался
неостановимым, но командиры германских танков уже
наводили свои орудия, эффективные на намного больших
дистанциях, чем пушки Т-34. По рядам немцев пронес-
лась команда открыть огонь. С двух тысяч метров 88-мм
пушки выжидающих «тигров» и «шершней» обрушили на
броню Т-34, которые не могли ещё отвечать хоть с какой-
нибудь эффективностью, дождь смертоносных снаря-
дов. Пока гигантский бронированный клин двигался по
открытой местности вдоль железной дороги, «тигры и
«шершни» продолжали выбивать свои цели одну за одной,
и всё большее количество Т-34 вываливалось из строя раз-
битыми или подожжёнными.
В разгар дня, после нескольких остановок, вызван-
ных смертоносным огнём с дальних дистанций, русские,
наконец, были готовы к завершающему рывку, и снова
Т-34 вырвались из спасительных ложбин и ударили прямо
в зубы германской обороны. То, что они испытали вчера,
278
было подарком по сравнению с сегодняшней встречей.
Каждый «тигр», каждая «пантера», каждое самоходное
орудие, каждая противотанковая или зенитная пушка —
все открыли беглый огонь. Земля, казалось, ожившая под
ударами тысяч стремительных снарядов, покрылась раз-
битыми русскими танками, взрывы гремели, хаос воца-
рился среди густеющего дыма и ярких вспышек взрываю-
щихся танков.
Сто пятьдесят четыре русских танка были сожжены,
взорваны или уничтожены к концу этой атаки, но русские
зацепились за почти непригодную для обороны позицию.
Крупные пехотные соединения, серьёзно ослабленные
потерей прикрывавших их танков, были открыты для огня
немецких «8-8», и там разразилась кровавая бойня, когда
снаряды рвали ряды бегущей пехоты.
Ещё один жестокий бой разгорелся в лесах неподалёку,
где окружённый батальон Красной Армии отклонил все
предложения сдаться и с безумной отвагой продолжал со-
противляться окружившему его противнику. В конце дня
немцы перехватили его сообщение по радио, в котором
советскому командованию сообщалось, что батальон пал
в бою. В районе боя продолжались периодические пере-
стрелки, пока не прогремел прямой наводкой залп тяжё-
лой германской артиллерии, а потом наступила тишина.
Русские, до последнего человека, включая передавших
радиограмму связистов, погибли, сражаясь.
К полному изумлению немцев, 8 июля прошло без
атак. Целый день под палящим солнцем, среди раскалён-
ного железа, русские эвакуировали с поля боя свои подби-
тые танки, чтобы пополнить свои поредевшие танковые
части.
День почти закончился — до полуночи оставалось со-
всем немного, — когда сигнал тревоги всколыхнул немец-
кую оборону. Сонные танкисты и окопавшаяся пехота не
могли поверить своим ушам. Из темноты, легко прорезая
почти полную тишину, надвигались звуки множества мо-
торов и лязгающих траков.
279
Прежде чем невидимый в темноте враг достиг подно-
жья возвышенности, на которой укрепились немецкие
войска, ночь была разогнана ослепительными вспышками
огня. В свете выстрелов Т-34, ведущих огонь с той скоро-
стью, которую только могли поддерживать заряжающие,
немцы увидели беспрецедентную ночную массированную
атаку всеми силами, которые русские смогли заставить
двигаться.
В первые же мгновения боя, когда немецкие орудия
открыли ответный огонь, обе стороны потеряли в ярких
вспышках взрывов по несколько танков, и вспыхнувший
свет горящего топлива ярко осветил поле боя. «Танковые
факелы» росли в количестве, по мере того как бой закру-
тился на коротких дистанциях и всё больше машин раз-
рывались на куски и поджигались.
Немцы никогда не сталкивались с чем-либо подобным.
Расчёты противотанковых пушек почти впали в отчаяние,
в неверном свете горящих танков они не могли различить
своих и чужих, и их смертоносный огонь потерял эффек-
тивность. Командирам «тигров» и «пантер» было проще.
Оправившись от шока, они криками приказывали своим
экипажам двигаться прямо в гущу русских танков, стре-
ляя на ходу Обе стороны начали нести тяжёлые потери
на дистанции пистолетного выстрела, и командиры не-
мецких танков, знающие, что они бьются на собственных
оборонительных позициях, начали таранить уцелевшие
под снарядами 88-мм пушек русские танки.
Немцы продержались достаточно для того, чтобы
танки резерва успели включиться в жестокую схватку. По
мере того как ещё больше «тигров» и «пантер» вступало в
бой, ночь становилась ещё ярче — не только от горящих
танков, но и от почти непрерывных выстрелов тяжёлых
орудий и всё увеличивающегося количества осветитель-
ных ракет, которые, подобно змеям, шипели в небе. По-
том загорелись несколько отдельных деревенских зданий,
света стало намного больше, и немцы уже могли разли-
280
Жители освобожденной деревни приветствуют
красноармейца
чать русские танки по силуэтам на дистанции в одну-две
сотни метров.
Ещё одним громом среди ясного неба, усилившим и
до того безумный поток отдающихся экипажам немецких
танков в темпе пулемётного огня приказов, стал грохот
боя, доносящийся теперь уже со всех сторон от одного
горизонта до другого. Яркие вспышки взрывов внезапно
засверкали далеко за высоким плато, на котором шла
грандиозная ночная танковая битва. Русские танки вос-
пользовались темнотой и суматохой и прорвались далеко
за линию обороны немцев, где они теперь рвали на куски
всё, что подворачивалось под стволы их орудий.
Следующим утром сражение закончилось. Русские
снова понесли тяжёлые потери в бронетехнике. На поле
боя выгоревшими развалинами осталось более восьмиде-
сяти Т-34. Оставался ещё один островок жестокой битвы.
Далеко за линией немецкой обороны в густых лесах, рус-
ские мотострелки с небольшим количеством танков и
281
противотанковых орудий окопались и дрались с полно-
стью превосходящими силами противника. Ничто не
могло выбить упрямых русских — пока огнемётные танки
не выдвинулись и не сожгли весь лесной массив, выдавив
русских под сокрушительный огонь. Было взято только
несколько израненных и оглушённых пленных.
В результате длившейся три дня гигантской танко-
вой битвы русские потерпели поражение, стоившее им
420 танков и таких потерь в людях и материальной части,
что, согласно немецкой разведке, русская Пятая гвардей-
ская танковая армия была «...на ближайшее будущее ис-
ключена из расчётов немецкого командования». Харьков
оставался в руках немцев, пока им не был отдан приказ
отойти1.
Однако имеют значение только финальные резуль-
таты. За пятьдесят дней, которые прошли со дня начала
операции «Цитадель», 5 июля 1943 года, более сотни гер-
манских дивизий были разбиты в гигантском конфликте,
ставшем известным как Курская битва.
Отдельные поражения и даже неожиданные ужасные
потери не могут отменить прозвучавшего в опубликован-
ном 9 июля 1943 года репортаже, который так образно
описал и бои на Курской дуге, и дальнейший путь русских
к Берлину, пророчества:
«Тигры» горят!
1 ...что они и вынуждены были сделать всего через две недели. —
Прим, перев.
БИБЛИОГРАФИЯ
Beker, Cajus. The Luftwaffe War Diaries. Garden City, N.Y:
Doubleday & Co., 1968.
Carell, Paul. Hitler Moves East, 1941-1943. Boston: Little, Brown &
Co., 1965.
Clark, Alan. Barbarossa: The Russian-German Conflict, 1941—1945.
New York: William Morrow & Co., 1965.
Constable, Trewor J. and Toliver, Raymond F. Horrido! New York:
Macmillan Co., 1968.
Galland, Adolf. The Firstand the Last. New York: Henry Holt & Co.,
1954.
Goerlitz, Walther. History of the German General Staff. New York:
F.A.Praeger, 1952.
Guderian, Heinz. Panzer Leader. New York: E.P.Dutton & Co.,
n.d.
Jukes, Geoffrey. Kursk: The Clash of Armor. New York: Ballantine
Books, 1969.
Keegan, John. Barbarossa: Invasion of Russia, 1941. New York:
Ballantine Books, 1971.
Kerr, Walther. The Russian Army. New York: Alfred A. Knopf, 1944.
Killen, John. A History of the Luftwaffe. Garden City, N.Y: Doubleday
&Co., 1967.
Liddel Hart, Basil Henry. The German Generals Talk. New York:
William Morrow & Co., 1948.
Liddel Hart, Basil Henry. The Red Army. New York: Harcourt, Brace,
1956.
Macksey, Major K.J. Panzer Division: The Mailed First. New York:
Ballantine Books, 1968.
Mellinthin, Major General F.W. von. Panzer Battles. Norman, Okla.:
University of Oklahoma Press, 1956.
283
Neumann, Peter. The Black Marsh. New York: William Sloane
Associates, 1965.
Orgill, Douglass. T-34: Russian Armor. New York: Ballantine Books,
1971.
Pabst, Helmut. The Outermost Frontier. London: William Kimber,
n.d.
Schroter, Heinz. Stalingrad. New York: E.P. Dutton & Co, 1958.
Werth, Alexander. Russia at War. New York: E.P. Dutton & Co,
1964.
Zhukov, Georgi K. Marshal Zhukov's Greatest Battles. Edited by
Harrison Salisbury. New York. Harper & Row, 1969.
Zieser, Benno. The Road to Stalingrad. New York: Ballantine Books,
1956.
Отдельные публикации
Combat at Russian Forests and Swamps. U.S. Army Study No 20-
231.
Effects of Climate on Combat in European Russia. U.S. Army Study
No 20-291.
German Defense Tactics against Russian Breakthroughs. U.S. Army
Study No 20-233.
Operations of Encircled Forces: German Experience in Russia.
U.S.Army Study No 20-234.
Operations on the Russian Front: November 1942 — December 1943.
U.S. Military Academy, 1944.
Order of Battle of the German Army. U.S. Army, Military Intelligence
Service.
Russian Combat Methods in World War II. U.S. Army Study No 20-
230.
Rear Area Security in Russia. U.S. Army Study No 20-240.
Soviet Military Review. 1968, 1969, 1970, 1971. Moscow: Krasnaya
Zvezda.
Strategy and Tactics of the Soviet-German War. (By officers of the
Red Army and Soviet war correspondents.) Moscow: Soviet War
News.
Terrain Factors in the Russian Campaign. U.S. Army Study No 20-
290.
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие. «Вырванная победа»
Мартина Кайдина...................................5
Часть 1
ПРЕЛЮДИЯ К БИТВЕ
План операции «Цитадель».........................18
Жуков: Великий маршал............................23
Роковой недостаток «тигров»......................31
Мост сержанта Шершавина..........................44
Споры по поводу роли Курской битвы в истории.....58
Часть!
ОПЕРАЦИЯ «ЦИТАДЕЛЬ»
Разногласия в высшем немецком командовании.......69
План гитлеровского наступления...................87
Дата наступления назначена.......................94
Немцы готовятся нанести удар....................106
Часть 3
РУССКИЕ
Приготовления Советского Союза к обороне........118
План боя Жукова.................................135
Что представлял собой русский солдат............143
Русские партизаны терроризируют германские линии
снабжения.......................................156
Невероятный русский танк Т-34...................171
285
Часть 4
БИТВА
Нацисты идут в наступление.......................185
Советский огненный сюрприз.......................196
Гитлеровские истребители спасают положение.......202
Центральный фронт ...............................214
Воронежский фронт................................239
«Тигры» горят!...................................257
Библиография ....................................283
Научно-популярное издание
ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА.
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ НА ВОСТОЧНОМ ФРОНТЕ
Майкл Кайдин
«ТИГРЫ» ГОРЯТ!
Разгром танковой элиты Гитлера
Ответственный редактор И. Петровский
Художественный редактор П. Волков
Технический редактор В. Кулагина
Компьютерная верстка Г. Ражикова
Корректор Л. Перовская
ООО «Издательство «Яуза»
109507, Москва, Самаркандский б-р, д. 15
Для корреспонденции:
127299, Москва, ул. Клары Цеткин, д. 18/5
Тел.:(495)745-58-23
ООО «Издательство «Эксмо»
127299, Москва, ул. Клары Цеткин, д. 18/5. Тел. 411-68-86, 956-39-21.
Home раде: www.eksmo.ru E-mail: info@eksmo.ru
Подписано в печать 01.02.2011.
Формат 84х1081/32. Гарнитура «Ньютон».
Печать офсетная. Усл. печ. л. 15,12.
Тираж 3 000 экз. Заказ 2343.
Отпечатано с электронных носителей издательства.
ОАО "Тверской полиграфический комбинат". 170024, г. Тверь, пр-т Ленина, 5.
Телефон: (4822) 44-52-03, 44-50-34, Телефон/факс: (4822)44-42-15
Home раде - www.tverpk.ru Электронная почта (E-mail) - sales@tverpk.ru
1
ISBN 978-5-699-47923-8
9	>
Оптовая торговля книгами «Эксмо»:
ООО «ТД «Эксмо». 142700, Московская обл., Ленинский р-н, г. Видное,
Белокаменное ш., д. 1, многоканальный тел. 411-50-74.
E-mail: reception9eksmo-8ale.ru
По вопросам приобретения книг «Эксмо» зарубежными оптовыми
покупателями обращаться в отдел зарубежных продаж ТД «Эксмо»
E-mail: lntematlonalOeksmo-8ale.ru
International Sales: International wholesale customers should contact
Foreign Sales Department of Trading House «Eksmo» for their orders.
internationalOeksmo-eale.ru
По вопросам заказа книг корпоративным клиентам,
в том числе в специальном оформлении,
обращаться по тел. 411-68-59, доб. 2115, 2117, 2118.
E-mail: vipzakazOeksmo.ru
Оптовая торговля бумажно-беловыми
и канцелярскими товарами для школы и офиса «Канц-Эксмо»:
Компания «Канц-Эксмо»: 142702, Московская обл., Ленинский р-н, г. Видное-2,
Белокаменное ш., д. 1, а/я 5. Тел./факс +7 (495) 745-28-87 (многоканальный),
e-mail: kancOeksmo-sale.ru, сайт: www.kanc-eksmo.ru
Полный ассортимент книг издательства «Эксмо» для оптовых покупателей:
В Санкт-Петербурге: ООО СЗКО, пр-т Обуховской Обороны, д. 84Е.
Тел. (812) 365-46-03/04.
В Нижнем Новгороде: ООО ТД «Эксмо НН», ул. Маршала Воронова, д. 3.
Тел. (8312) 72-36-70.
В Казани: Филиал ООО «РДЦ-Самара», ул. Фрезерная, д. 5.
Тел. (843) 570-40-45/46.
В Ростове-на-Дону: ООО «РДЦ-Ростов», пр. Стачки, 243А.
Тел. (863) 220-19-34.
В Самаре: ООО «РДЦ-Самара», пр-т Кирова, д. 75/1, литера «Е».
Тел. (846) 269-66-70.
В Екатеринбурге: ООО «РДЦ-Екатеринбург», ул. Прибалтийская, д. 24а.
Тел. +7 (343) 272-72-01/02/03/04/05/06/07/08.
В Новосибирске: ООО «РДЦ-Новосибирск», Комбинатский пер., д. 3.
Тел. +7 (383) 289-91-42. E-mail: eksmo-nskOyandex.ru
В Киеве: ООО «РДЦ Эксмо-Украина», Московский пр-т, д. 9.
Тел./факс: (044) 495-79-80/81.
Во Львове: ТП ООО «Эксмо-Запад», ул. Бузкова, д. 2.
Тел./факс (032) 245-00-19.
В Симферополе: ООО «Эксмо-Крым», ул. Киевская, д. 153.
Тел./факс (0652) 22-90-03, 54-32-99.
В Казахстане: ТОО «РДЦ-Алматы», ул. Домбровского, д. За.
Тел./факс (727) 251-59-90/91. rdc-almaty@mail.ru
Полный ассортимент продукции издательства «Эксмо»
можно приобрести в магазинах «Новый книжный» и «Читай-город».
Телефон единой справочной: 8 (800) 444-8-444.
Звонок по России бесплатный.
В Санкт-Петербурге в сети магазинов «Буквоед»:
«Магазин на Невском», д. 13. Тел. (812) 310-22-44.
По вопросам размещения рекламы в книгах издательства «Эксмо»
обращаться в рекламный отдел. Тел. 411-68-74.

Эта книга стала откровением для Запада.
Этот бестселлер перевернул представления
европейцев о Второй Мировой войне, приот-
крыв хотя бы часть правды о Великой
Победе советского народа. Именно из этой
нашумевшей книги массовый западный чита-
тель узнал о титанической битве на Курской
дуге, где сгорела элита бронетанковых войск
Третьего Рейха.
Автор не скрывает, что работа над этой
темой стала откровением и для него самого,
заставив осознать тот простой факт, что
масштабы и ожесточение сражений на совет-
ско-германском фронте превосходили все, с
чем союзникам пришлось столкнуться на
Западе, и что судьба Второй Мировой реша-
лась вовсе не на пляжах Нормандии, а на
бескрайних просторах России.
ЭКСМО