Author: Франкл Джордж.
Tags: психология психология личности социальная психология психоанализ историческая психология
ISBN: 5-17-039574-4
Year: 2007
Text
PHILOSOPHY
Джордж ФРАНКЛ
АРХЕОЛОГИЯ
УМА
Астрель • ACT
Москва
2007
УДК 159.9
ББК 88.37
Ф83
Перевод с английского
Вронской А. Г.
Редактор
Дудников В. М.
Настоящая книга представляет собой
перевод оригинального английского издания
Archaelogy of the Mind
Geoige Frankl
Подписано в печать 15.06.06. Формат 84x108‘/u.
Гарнитура «Ньютон». Бумага газетная. Усл. печ. л. 13,4.
Тираж 3 000 экз. Заказ № 5062.
Общероссийский классификатор продукции
ОК-005-93, том 2; 953000 - книги, брошюры
Санитарно-эпидемиологическое заключение
№ 77.99.02.953.Д.003857.05.06 от 05.05.2006 г.
Франкл, Джордж
Ф83 Археология ума / Джордж Франкл; пер. с англ. А.Г.
Вронской. — М.: ACT Астрель, 2007. — 254, [2] с. — (Philosophy).
ISBN 5-17-039574-4 (ООО «Издательство АСТ»)
ISBN 5-271-14938-2 (ООО «Издательство Астрель»)
ISBN 1-871871-56-5 (англ.)
В своем исследовании о психосоциальном развитии человека
Джордж Франкл обращается к самым ранним периодам истории челове-
чества. В процессе работы автор обращается к таким наукам, как архео-
логия, мифология, искусство религий, а также современное искусство
и современные мифы, это, прежде всего, новый взгляд на человеческую
эволюцию — та реальность, в которой мы находимся, создана челове-
ком, и люди сами творят условия своего существования, причем дела-
ют это в значительной мерс бессознательно, оказываясь впоследствии
в зависимости от созданных ими же условий.
УДК 159.9
ББК 88.37
ISBN5-17-039574-4 (000
«Издательство АСТ»)
ISBN 5-271-14938-2 (000
«Издательство Астрель»)
ISBN 1-871871-56-5 (англ.)
© George Frankl 1990, 1992 and 2002
© ООО «Издательство Астрель», 2006
Содержание
Предисловие 5
ВВЕДЕНИЕ 9
1. Болезнь цивилизации 10
2. Сознание и реальность 13
1. МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ 21
1. Является ли эдипов комплекс основой
всех культур? 23
2. Битва между матриархатом и патриархатом 35
2. ПРОИСХОЖДЕНИЕ КУЛЬТУР 45
1. Процесс экстернализации 47
2. Доисторическая эпоха и бессознательное:
археология сознания 53
3. НАЧАЛА 61
1. Выйдя из леса 63
2. Миллион лет тому назад 75
3. Охотники и домостроители 89
4. Примитивное общество 96
5. Неандертальцы: поклонение предкам
и возникновение тотемизма 102
4. СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS 115
1. «Неандертальская катастрофа» 117
2. Матриархат: изначальная культура
Homo sapiens 120
3. Откуда пришел Homo sapiens? 123
4. Развитие мозга Homo sapiens 126
5. Символизация и миф 129
6. Культ богини-матери 131
7. Искусство пещерных храмов 138
3
АРХЕОЛОГИЯ УМА
8. Кризис матриархата: богиня превращается
в ведьму 148
5. ПАТРИАРХАТ 159
1. Бунт против матриархата и возникновение
сельского хозяйства 161
2. Мужчины учатся господствовать над матерью-
землей 165
3. Города и укрепления: культ силы
и собственности 168
4. Божественное происхождение правителей 173
5. Культура эдипова комплекса:патриархальная
паранойя 179
6. Гриф и бык 186
7. Доисторические цивилизации в Европе 191
6. О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ:
МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ 201
1. Возникновение шумерских государств 203
2. Египет: поклонение бессмертию 225
3. Культ души 233
Примечания 246
Библиография 249
Предисловие
Я уже давно заметил, что хотя как психотерапевт могу по-
могать отдельным людям, общество в огромных количе-
ствах плодит невротиков и, более того, само проявляет
недвусмысленные признаки глубокого невроза в своей
структуре и поведении. Симптомы социального невроза
стали, к сожалению, слишком очевидны в прошлом сто-
летии: две мировые войны, фашизм, сталинизм, много-
численные войны, политический терроризм и угроза сис-
теме жизнеобеспечения всей планеты. Я считаю излече-
ние этого невроза, в который вовлечены мы все, высшей
задачей психоанализа. Действительно, я убежден, что ве-
личайшее значение психоанализа состоит в его примене-
нии к проблемам социального невроза, тем более что со-
циальные теории — как марксистские, так и академичес-
кие — показали свою неспособность помочь нам понять
иррациональные и деструктивные порывы, которыми ру-
ководствуется общество в своем поведении, и научиться
противостоять им.
Я ставлю своей целью заложить основы психоаналити-
ческой социологии — социальной науки, рассматривающей
бессознательные мотивы социального поведения. Этот под-
ход может показаться революционным в применении к со-
циальным наукам, хотя я не первый, кто высказывает по-
добные идеи: Фрейд возлагал большие надежды на психо-
анализ не только как на средство лечения отдельных
индивидов, но и как на метод освобождения человечества
от «патологии цивилизаций». Тем не менее сложность этой
задачи в конце концов заставила его стать пессимистом.
После него ее пытались разрешить другие психоаналити-
ки, в том числе и Хоркхеймер (Horkheimer), Феничель
(Fenichel), Фромм (Fromm), Райх (Reich) и Маркузе
(Marcuse), но и они не смогли добиться положительного
5
АРХЕОЛОГИЯ УМА
результата. В своих изысканиях они допускали самые раз-
ные ошибки: пытались объединить психоанализ с маркси-
стской интерпретацией истории, относились к экономи-
ческой основе социальных структур как к объективно дан-
ной, рассматривали лишь так называемые культурные и
психологические суперструктуры, которые они считали
ценным материалом для психоаналитического исследова-
ния. Рохейм (Roheim) выступил против этого течения и за-
явил, что экономические и политические системы опреде-
ляются психической структурой, преобладающей среди
членов общества. Он верил в универсальность эдипова
комплекса и патриархата как основания всех культур —
это утверждение, как я покажу ниже, должно быть подвер-
гнуто сомнению. Если согласиться с точкой зрения, что
эдипов комплекс является неизбежным и обязательным ос-
нованием всех культур, то приходится признать цивилиза-
цию навеки обреченной на конфликты и противоречия.
Поэтому я решил искать новые психические основа-
ния культур, не принимая ни марксистскую догму об эко-
номическом базисе, на котором основываются все осталь-
ные социокультурные феномены общества, ни теорию об
универсальности эдипова комплекса, которая сковывала
Фрейда, заставив его потерять надежду на будущее чело-
вечества. Но самое главное, я хочу объявить войну широ-
ко распространенному убеждению, что реальность, как мы
ее воспринимаем, обладает не зависимым от человека су-
ществованием, и показать, что та реальность, с которой
мы имеем дело, создана человеком, что люди сами творят
условия своего существования, причем делают это в зна-
чительной мере бессознательно, а потом оказываются в
зависимости от созданных ими же условий.
В своем исследовании я обращаюсь к самым ранним
периодам человеческой истории, изучая их так же, как
психоаналитик изучает невротические симптомы пациен-
та, стараясь проследить их корни в его прошлом и в ко-
нечном счете в детстве. Поэтому моя работа.с социальным
неврозом неизбежно приводит меня к давно забытому дет-
ству человечества — доисторическому периоду его суще-
6
ПРЕДИСЛОВИЕ
ствования — и начиная оттуда, процесс припоминания ис-
торических событий приобретает новое значение: изуче-
ние истории может стать аналитической интерпретацией.
В этом процессе я должен обратиться к данным большого
количества специальных наук и областей знания, таких как
археология, мифология (как показал еще Фрейд, мифы —
коллективные мечтания людей), доисторическое искусст-
во, история религий, а также современное искусство и
,современные мифы, которые проявляются в политике и
международных отношениях. Более того, я должен буду
объяснить связь между бессознательными процессами,
происходящими в отдельных индивидах и в человеческих
обществах. Поэтому я должен перешагнуть за условные
границы, возводимые специалистами в конкретных на-
уках, чтобы составить полное представление о психосо-
циальном развитии человека, представление, которое учи-
тывает сложность и — позволю себе это сказать — чудес-
ность человеческой эволюции.
Я хочу поблагодарить всех тех, кто помогал мне при
написании этой книги. Я бесконечно благодарен Синтии
Маккоби, Майклу Соммеру, Энн Мишурес, Дженни Коэн,
Сандре Ловелл, Зигмунду Лоферу, д-ру Питеру Рэнделлу
и Элизабет Петерсдорф за их поддержку, предложения,
критику и редакторский труд.
Я хочу поблагодарить мою жену Тельму, которая напе-
чатала и перепечатывала значительную часть этой книги.
Ее чувство языка и уверенность в том, что любую идею
можно выразить ясно, я надеюсь, помешали мне злоупо-
треблять профессиональным жаргоном.
Джордж Франкл
Введение
1. БОЛЕЗНЬ ЦИВИЛИЗАЦИИ
Очевидно, что наша цивилизация страдает от болез-
ни, которую мы, как нам кажется, не в состоянии понять
или излечить. Симптомы этой болезни неоднократно
проявлялись на протяжении всей истории человечества
и сыграли немаловажную роль в ее становлении; тем не
менее этой болезни всегда противостояли красота, спра-
ведливость и знания. Конфликты между деструктивны-
ми и жизнеутверждающими силами, между болезненно-
стью и здоровьем породили своеобразную диалектику,
из которой возникли новые социальные системы и иде-
ологии. Мы можем сказать, что болезненность вызвала
компенсаторную реакцию, которая питает силы циви-
лизации, направленные на поддержание и продолжение
жизни.
Утопия всегда занимала почетное место в стремлени-
ях и чаяниях людей; в мире рождались дети и появлялись
новые поколения, которые неизменно стремились к луч-
шей жизни. Теперь, впервые в истории человечества, его
будущее поставлено под вопрос: существует опасность раз-
растания жизни до такой степени, что она начнет угро-
жать сама себе. Знания и технологии могут послужить к
воплощению как мечтаний, так и кошмаров человечества.
Это всегда было так, но только сейчас, впервые в исто-
рии, технология обрела самодостаточность тотального
могущества — ее способность к разрушению не знает гра-
ниц и пределов, под угрозой находится вся планета и био-
сфера. Раньше мы с нетерпением ожидали технологичес-
кого прогресса и наслаждались его плодами, теперь же мы
с ужасом начинаем отдавать себе отчет в том, что техно-
10
ВВЕДЕНИЕ
логия в равной мере служит и патологическому деструк-
тивному началу цивилизации.
Помимо угрозы атомной войны с ее невообразимы-
ми последствиями, мы сталкиваемся с «мирным» разру-
шением биосферы и истощением сырьевых ресурсов, не-
обходимых для человеческого существования, что в со-
четании с демографическим взрывом увеличивает
опасность в геометрической прогрессии. Мы засоряем
окружающую среду промышленными отходами, загряз-
няем воздух, моря, реки и озоновый слой, уничтожаем
тысячи видов животных и разрушаем многочисленные
экосистемы. Даже такие традиционно действующие во
благо жизни науки, как, например, медицина, сегодня
ведут себя двусмысленно, нарушая естественный баланс
между экологией человека и естественным отбором, и тем
самым способствуя лавинообразному росту численнос-
ти населения. Все увеличивающемуся огромному мно-
жеству детей, появившихся на свет благодаря медицин-
скому вмешательству, суждено пополнить число милли-
онов голодающих.
Помимо этих проблем человеческого выживания, мы
сталкиваемся с ужесточением условий жизни в городах, с
растущим политическим насилием, преступностью, пра-
вонарушениями и дегуманизацией труда, обусловленной
засильем машин, а также с механистической регламента-
цией развлечений и снижением качества межличностных
отношений на фоне анонимности массового существова-
ния.
Все большее и большее количество людей страдают от
напряжения, одиночества и беспокойства, которые при-
водя г к многочисленным разновидностям стрессов, сдер-
живаемых только лишь массовым распространением нар-
комании. Мы столкнулись с небывалым.распространени-
ем невротизма, которое уже можно считать эпидемией.
Фундаментальный вопрос, с которым мы сегодня стол-
кнулись, заключается в том, смогут ли силы жизнеутвер-
жден ия преодолеть эти болезненные тенденции, угрожа-
ющие существованию цивилизации. В состоянии ли мы
11
АРХЕОЛОГИЯ УМА
проанализировать и определить источники этой болезни
и побудить социальный организм принять необходимые
для лечения меры?
С тех самых пор как люди развили в себе способность
размышлять над страданиями, на которые они обрекают
друг друга, они пытались понять причины, заставляю-
щие их это делать. Мыслящие индивиды не хотели до-
вольствоваться оправданиями из уст своих правителей,
как не желали видеть в войне и тирании неизбежные ас-
пекты социальной жизни людей, и стремились понять,
нельзя ли объяснить постоянные войны между племена-
ми и народами, подавление большинства своих сограж-
дан, очевидную готовность людей отказаться от своей
свободы и подчиниться господству духовных и светских
властей каким-то врожденным инстинктом, религиоз-
ным или национальным чувством или экономическими
законами производства. Точно складывая в единое це-
лое фрагменты головоломки — пазлов, они размышляли
над готовностью человека отказаться от способности
мыслить разумно и вернуться к варварскому состоянию,
а также над тем, не существует ли конфликта между от-
носительно недавно развитыми лобными долями мозга
и древними структурами среднего мозга, — конфликта,
ставшего причиной биологической дисфункции особей
этого вида. Или над тем, нет ли универсального конф-
ликта между Эросом и Танатосом, между любовью и раз-
рушением, как об этом заявлял Фрейд. Или над тем, яв-
ляется ли классовая война базисным аспектом всякой
социальной жизни и основанием самого исторического
процесса, как это утверждал Маркс.
Все эти и многие другие спекулятивные рассуждения
о «природе человека», без сомнения, учитывают опреде-
ленные аспекты жизни людей, но крайне сомнительно, что
они могут дать удовлетворительное объяснение причины
социальных конфликтов. Действительно, «решения»,
предложенные некоторыми из теоретиков этих учений,
только усилили конфликты и были использованы в каче-
стве оправдания тирании и насилия. Должны ли мы из-за
12
ВВЕДЕНИЕ
этого отказаться от всякой надежды на выработку фунда-
ментальной концепции, объясняющей многие феномены
социальной жизни? Должны ли мы бросать все ее поиски
только потому, что предыдущие попытки оказались не-
удачными? Это, без сомнения, противоречило бы науч-
ному духу и инстинкту познания.
Если и есть что-то общее, объединяющее все челове-
ческие культуры, общества и цивилизации, так это то, что
все они являются продуктами человеческого сознания. Это
может показаться тавтологией, самоочевидным утвержде-
нием, ибо культура без сознания невозможна, но люди
часто забывают эту истину. Мы склонны объяснять соци-
альное поведение внешними обстоятельствами и отно-
ситься к себе как к жертвам «объективной реальности».
Однако любое исследование социальной реальности лю-
дей, внешних условий их существования и ответных ре-
акций показывает, что эти условия создают сами люди, и,
более того, делают это в значительной мере бессознатель-
но, а потом оказываются в зависимости от созданных ими
же условий.
2. СОЗНАНИЕ И РЕАЛЬНОСТЬ
Все, что присутствует в социальной жизни — как ма-
териальные структуры, так и правила, законы, обычаи и
условности, — создано людьми и может рассматриваться
как вещественные предметы либо идеальные образования,
объединенные общим понятием «культура» или «цивили-
зация». Все это суть модели самовыражения человека,
объективированного в нормы и структуры общества. Как
<аявил Роберт Масил (Robert Musil)\ «Можно сказать, что
человек становится самим собой только благодаря само-
выражению, и формы его самовыражения отражают фор-
мы и структуры общества». Или, как говорил Маркс:
«Природу человека характеризует его практическая дея-
тельность, и реальность, с которой он сталкивается, —
продуктом этой деятельности».
13
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Несмотря на то, что социальная реальность действи-
тельно обусловливает наши действия и мысли, тот, кто
изучает общество, никогда не должен забывать о мыс-
лительных процессах, неотделимых от создания социаль-
ной реальности. Общество представляет собой объекти-
вированное и ставшее фактом сознание единичного че-
ловека. Каждый социальный факт — это фактический,
то есть созданный объект. Так как под сознанием мы под-
разумеваем мысли, фантазии, идеалы, ценности и эмо-
ции людей, мы должны считать социальные факты объек-
тивацией сознания, внутренними процессами, экстерна-
лизированными в объективные формы. Начиная с
первых сделанных людьми инструментов или с первой
тропинки, прорубленной в чащобе, или с первого по-
строенного жилища, и заканчивая всякими безделушка-
ми, техникой, одомашниванием животных, дворцами,
соборами, университетами, музеями, городами и дерев-
нями, все картины, статуи, книги, а так же все энергии,
подвластные человеку: тепло, электричество, ядерное
деление — все это составляет материальную культуру че-
ловеческой цивилизации.
Цивилизация состоит из единства биофизических
объектов и энергий, которые используются как посред-
ники при объективации смыслов, ценностей и норм. Фи-
зически и биологически люди не являются королями, пат-
риархами, генералами, учеными, рабочими, крестьянами,
купцами, преступниками, героями, святыми и так далее.
Все эти и тысячи других «смыслов» накладываются на био-
логические организмы социокультурным миром, в кото-
ром группы и отдельные индивиды функционируют не
только как физические объекты и биологические организ-
мы, но главным и существенным образом как люди, пред-
ставители, создатели и выразители символических значе-
ний и ценностей. Перефразируя Джона Локка, можно ска-
зать: «Нет ничего в обществе, чего не было бы так же и в
сознании его членов». (Имеется в виду известное выска-
зывание философа, ставшее девизом сенсуализма: «Нет
ничего в уме, чего прежде не было бы в ощущении». —
)
14
ВВЕДЕНИЕ
Нримеч. перев.) Или, как заметил Питирим Сорокин:
«Каждая социальная группа создает и поддерживает
определенный набор культурных смыслов, которые ста-
। ювятся ее сердцем и душой, объединяя ее и придавая цель
ее существованию». (1)
Культурные ценности социальных групп придают
смысл активным поискам и ролям, которые берут на
себя их члены. Поэтому каждый, кто хочет серьезно изу-
чить общество, и кто не принимает во внимание поня-
тийное или культурное измерение социальных фактов,
обречен на неудачу. Тот, кто просто фокусирует свое
внимание на объективных феноменах, не задумываясь
над их ментально-культурными значениями, похож на
человека, видящего в коринфской колонне не более чем
кусок камня и слышащего в симфонии лишь набор зву-
ковых волн. Как бы дотошно он ни изучал естествен-
ные свойства камня или ни исследовал физические ка-
чества звуковых волн, он ничего не узнает о греческой
архитектуре или музыке, так как камень и звуковые вол-
ны лишь средства создания творческого образа. И на-
оборот, тот, кто не видит в жизни общества ничего, кро-
ме идей и ценностей, игнорируя их воплощение в эко-
номической и политической реальности, напоминает
того, кто не обращает внимания на музыкальные инст-
рументы или камень, из которого создается колонна.
Греческий храм создают из камня мастерство и энергия
мастера, воображение поэта, культурные ценности и
математические вычисления архитектора. Факты циви-
лизации — это плоды воображения и мастерства чело-
века, воплощенные в материале. Как написал Шандор
Вех (Sandor Vegh), знаменитый скрипач:
«Страдивари подбирал клен и сосну таким образом, что
скрытые качества дерева становились очевидными, — ра-
зумеется, только для музыкального слуха. Хотя ученые дос-
конально исследовали дерево и лак, искусство изготовле-
ния скрипок до сих пор остается уникальным. Страдива-
ри находил душу дерева и освобождал ее». (2)
15
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Религиозная ценность, наложенная на маленькую ве-
точку, превращает ее в религиозный тотем; две веточки,
наложенные друг на друга, символизируют Распятие; если
нацепить на палку кусок материи, то получится нацио-
нальный флаг, во имя которого люди жертвуют жизнью.
Таким образом, очевидно, что ценности, символы, мифы
и идеи определяют все поступки человека и структуры об-
щества.
Антропологические исследования ясно показали, что
господствующие в культуре мифы оказывают решающее
воздействие на сознание и суждения членов общества.
В области эпистемологии, то есть философского иссле-
дования знания, Иммануил Кант — вероятно, величай-
ший философ западной традиции со времен Платона —
показал, что люди не воспринимают реальность такой,
какова она в действительности, и что она как бы являет-
ся вещью в себе, а восприятие объектов определено ап-
риорными понятиями, категориями времени и места,
причины, массы, протяженности и другими. Психоана-
лиз добавил к кантовским категориям понимания новое
измерение, показав влияние таких бессознательных фак-
торов, как комплексы, навязчивые идеи и фантазии, на
восприятие человеком реальности и его суждения о ней.
На социокультурном уровне мы должны признать влия-
ние мифов — коллективных фантазий, которые разделя-
ют все носители культуры, — на восприятие людьми ре-
альности, на их суждения и поведение. Можно сказать,
что культура — это публичное выражение личных фан-
тазий людей. Создавая возможность коллективного ка-
тарсиса, она также служит связующим звеном между ин-
дивидами и формирует чувство их идентичности. Воз-
можно, самая важная функция культуры заключается в
том, что она предлагает людям безопасность общепри-
знанных способов восприятия, оценки и интерпретации
феноменов. Ни как индивиды, ни как члены общества
люди не могут воспринимать реальность такой, какой она
является сама по себе. А реальность, отраженная в на-
шем восприятии, пронизана мифами и символами, ко-
16
ВВЕДЕНИЕ
горые разделяют все носители культуры, или, как это
бывает в сложных обществах, субъекты всех субкультур.
Мифологические и религиозные фантазии, а также по-
литические идеологии в значительной мере определяют
восприятие реальности.
То, что люди, как и любые другие живые организмы,
должны приспосабливаться к внешнему миру, чтобы вы-
жить, — абсолютная правда, однако этот внешний мир,
к которому должны приспосабливаться люди, создан ими
самими и служит материальным воплощением их созна-
ния. За исключением удовлетворения биологических по-
требностей, которые роднят его с животными, человек
живет в мире не предметов, а символов. Совершенно оче-
видно, что человек — это культуропродуцирующее, ори-
ентированное на символы, использующее символы и по-
давляемое символами животное.
Социальные психологи добились значительных успе-
хов в изучении символизма, однако их концепциям часто
недостает глубины психоаналитического подхода. Как
правило, им не удается дойти до корней социального сим-
волизма, то есть до бессознательных основ мифологичес-
ких структур и фантазий. Психоанализ, исследуя возник-
новение и развитие символов в человеческой психике, их
проявление в мечтах, поэзии, искусстве, а также в невро-
тических и психосоматических симптомах, сделал множе-
ство попыток применить эти открытия к символам и ми-
фам культур. Такие психоаналитики-антропологи, как Теза
Рохейм, Мани-Кирле (Money-Kyrle) и Эрик Эриксон (Erik
Erikson), и антропологи Малиновский (Malinowski) и Клид
Клакхон (Clyde Kluckhohn), находившиеся под влиянием
психоанализа, прослеживали формирование культурных
символов до детского опыта, способа воспитания ребен-
ка и конфликтов либидо, от которых страдают члены не-
которых обществ.
Поэтому психоаналитической социологии предстоит
рассмотреть, как в обществе возникают мифы и символы,
и определить, каким образом они влияют на поведение и
восприятие его членов. Она должна заняться исследова-
17
АРХЕОЛОГИЯ УМА
нием того, как бессознательное проявляется в артефактах
и общественных символах.
Я глубоко убежден, что наиболее важное достижение
психоанализа еще впереди, ибо оно должно пролить свет на
неизвестные до сих пор механизмы поведения обществ. Од-
нако важно признать, что на этом пути исследователи, не-
сомненно, встретятся с некоторыми фундаментальными
проблемами. Иные из них были указаны еще Фрейдом.
В своей книге «Неудовлетворенность культурой» он написал:
Если эволюция цивилизации настолько похожа на раз-
витие отдельного индивида, и оба эти процесса следуют
одним и тем же принципам, то разве нельзя сказать, что
многие системы цивилизации или ее исторические эпо-
хи, и вероятно, даже все человечество в целом, страдают
от «невроза» из-за тенденции к цивилизовыванию?
Однако, поставив этот диагноз коллективного не-
вроза, мы сталкивается с определенной сложностью.
Говоря о неврозе отдельного человека, мы можем оттал-
киваться от противоречия между ним и окружающими
его людьми, которых мы условно считаем «нормальны-
ми». Однако при исследовании общества невозможно
ничего подобного: к его рассмотрению нужно подходить
какими-то иными способами. А что касается терапев-
тического применения нашего знания, то каким обра-
зом можно применить даже самый точный анализ со-
циального невроза, если ни один человек не обладает
достаточными полномочиями для того, чтобы заставить
всех людей одобрить курс терапии? Несмотря на все эти
сложности, мы можем ожидать, что однажды кто-нибудь
отважится на это исследование патологии цивилизован-
ных сообществ.
Сам Фрейд неоднократно пытался провести парал-
лели между социальной психологией и психологией от-
дельныхлюдей втаких работах, как «Тотем и табу», «Пси-
хология масс и анализ человеческого «Я», «Будущее од-
ной иллюзии» и «Неудовлетворенность культурой». Он
18
ВВЕДЕНИЕ
был уверен в том, что эдипов комплекс является универ-
сальным и необходимым основанием для оценки куль-
гур и движущей силой не только психологии индивидов,
но и социального поведения людей. Тем не менее мы
больше не можем игнорировать тот факт, что эдипов ком-
плекс есть продукт патриархата а патриархат — далеко
не единственная возможная форма социальной органи-
зации. Антропологические исследования существенно
обогатили наши знания о разнообразных культурах,
а археология подняла на поверхность земли большое ко-
личество свидетельств социальных и религиозных сис-
тем далекого прошлого, о которых во времена Фрейда
ничего не было известно.
Астрономы и космологи объединяют свои интеллек-
туальные и технологические ресурсы для того, чтобы
еще дальше проникнуть в глубины Вселенной и как
можно ближе подойти к пониманию «большого взры-
ва», который, как полагают, послужил причиной воз-
никновения нашей Вселенной. Точно так же и психо-
логи должны, двигаясь в прошлое, дойти до возникно-
вения сознания у человека. Как космологи используют
все доступные знания о строении материи, микрокос-
ме элементарных частиц, субатомной физике, кванто-
вой механике и теории относительности, так и психо-
аналитик должен использовать свое знание глубинных
слоев сознания, открываемых посредством наблюдения
за бессознательным, и интерпретировать находки архе-
ологов, палеонтологов и социальных антропологов. Мы
не можем говорить о «большом взрыве», который по-
родил уникальный природный феномен — человечес-
кое сознание, но сегодня мы можем реконструировать
события доисторического периода, оказавшие решаю-
щее влияние на эволюцию нашего вида.
Сейчас мы находимся в гораздо более благоприятных
для реконструкции психологического развития человека,
эволюции культур и социальных организаций условиях, чем
Фрейд в конце прошлого века. Более того, мы имеем воз-
можность увидеть артефакты, инструменты, рисунки и
19
АРХЕОЛОГИЯ УМА
скульптуры, которые были символическими проявления-
ми культур, и сделать их предметами психоаналитической
интерпретации. Благодаря этому мы можем глубже загля-
нуть в сознание первых людей, разобраться в их семейных
отношениях, социальной жизни, мифах и верованиях.
Более полное понимание доисторической души наше-
го вида должно также позволить нам понять глубинные
бессознательные слои нашего собственного сознания и
примитивные стимулы (drives), которые слишком часто
приходят в противоречие с целями цивилизации.
Матриархат
и патриархат
«Папочка, нуты и осел!» Это было последним аргумен-
том в споре моей пятилетней дочери со мной. Я не смог
' убедить ее отказаться от своего мнения... перестал спо-
рить и задумался. Я пытался представить себе, что бы
произошло, если бы я сказал такие слова своему отцу
примерно сорок лет назад. Я вздрогнул и вздохнул. Зло-
дсйка-судьба заставила меня появиться на свет слиш-
ком рано — всего лишь сорок лет назад.
Четыреста лет назад за такой ответ ребенка бы побили,
посадили втемную комнату, мучили бы или приговори-
ли бы к смерти или моральной аннигиляции. Четыре ты-
сячи лет назад, может быть, в бронзовом веке, крово-
жадный старейшина рода убил бы его на месте. Но со-
рок тысяч лет назад или что-то около того (я не очень
силен в датах и гипотезах) — в эпоху матриархата отец
лишь улыбнулся бы своему отпрыску еще более снисхо-
дительно, чем я, и его лицо не перекосилось бы недо-
вольной гримасой, идущей от патриархальных традиций.
В любом случае, я слышал, как дети современных дика-
рей, живущих в южных морях, обращаются к своим от-
цам не менее откровенно и бесцеремонно, со словами,
которые отлично переводятся как: «Ты, проклятый ду-
рак!» — и отцы отвечают им, не выказывая никаких при-
знаков патриархального достоинства».
Бронислав Малиновский
1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ЭДИПОВ КОМПЛЕКС
ОСНОВОЙ ВСЕХ КУЛЬТУР?
В 1920-х годах между Эрнстом Джонсом (Ernest Jones)
и Брониславом Малиновским произошел знаменитый
23
АРХЕОЛОГИЯ УМА
спор об универсальности эдипова комплекса. Основыва-
ясь на своих непосредственных наблюдениях над жизнью
племен Папуа-Новой Гвинеи, Малиновский пришел к
выводу, что эдипов комплекс в том виде, в котором это
понятие сформулировал Фрейд, — лишь один из многих
возможных «ядерных комплексов», причины которых кро-
ются в формах семейных отношений, преобладающих в
том или ином обществе.
В 1923 году Малиновский написал, что «фундаменталь-
ная теория Фрейда о существовании эдипова комплекса
содержит элементы как социологии, так и психологии».
«Психологическая часть теории, — заявляет Малиновс-
кий, — говорит о том, что значительная часть разумной
жизни человека укоренена в сексуальной жизни детей,
которая подавляется патриархальным авторитетом и стро-
гой атмосферой уклада жизни, характерного для патри-
архата. Вот почему у детей возникает комплекс отцеубий-
цы, который особенно обостряется на протяжении пубер-
татного периода и остается важной составляющей
бессознательного патриархального человека».
Малиновский противопоставляет этой точке зрения
свои собственные открытия, сделанные на основании ан-
тропологических исследований различных примитивных
племен. «Когда мы начинаем подробно рассматривать
первоначальное строение человеческой семьи, — не в ка-
кой-то ее гипотетической первозданной форме, а такой,
какой мы сегодня обнаруживаем ее у современных дика-
рей, — возникают некоторые сложности. Так, например,
мы обнаруживаем, что существует форма матриархальной
семьи, в которой отношения между детьми и родителями
складываются совсем не так, как о том говорит Фрейд в
своей гипотезе «эдипова комплекса». В качестве примера
можно рассмотреть семью, живущую в восточной части
Новой Гвинеи, в которой мать и ее брат обладают легаль-
ным potestas. Брат матери — жестокий матриарх, отец —
ласковый друг и помощник своих детей. Он должен заво-
евать для себя дружбу своих сыновей и дочерей, и часто
он выступает в роли их союзника против принципа влас-
24
МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ
ги, олицетворяемого их дядей». Малиновский пришел к
выводу, что ни одно из табу и подавлений «эдипова комп-
лекса» не существует в матриархальной семье Восточной
Новой Гвинеи. Табу на инцест направлено главным обра-
зом на разлучение братьев и сестер. Таким образом, перед
нами — модель семейной жизни, в которой авторитет и
сексуальные табу проявляются совершенно иными спо-
собами, чем в патриархальной семье.
Муж не считается отцом детей в том смысле, в котором
мы воспринимаем это слово. Физиологически говоря, он,
по мнению самих аборигенов, не имеет никакого отноше-
ния к их рождению, ибо они не имеют представления о
физическом отцовстве. Дети, по их убеждению, зарожда-
ются в лоне матери как маленькие духи, обычно при помо-
щи умершей кровной родственницы матери. Поэтому, хотя
муж и должен защищать детей и ухаживать за ними, и «при-
нять их на руки», когда они появляются на свет, это не «его»
дети в том смысле, что он причастен к их появлению на
свет. Вот почему отец превращается в любимого доброго
друга и не считается предком детей. Он — посторонний,
обладающий авторитетом только в силу своей социальной
позиции, обусловленной происхождением. Реальное род-
ство, то есть телесная идентичность, «одно и то же тело»,
существует только между ребенком и матерью. Властью над
детьми наделяется брат матери.
Наше общество, как замечает далее Малиновский,
поддерживает авторитарного мужа и отца. Это подкреп-
ляется и экономическим положением, ибо отец зараба-
тывает на жизнь и поэтому может — по крайней мере но-
минально — кормить тех, кто от него зависит, и прояв-
лять по отношению к ним великодушие. В обществе
папуасов, с другой стороны, есть независимая мать и ее
муж, который не имеет ничего общего с рождением детей
и не добывает пропитание, а следовательно, ничего не
может им завещать и не имеет над ними никакой леги-
тимной власти. Родственники матери, наоборот, облада-
ют сильнейшим влиянием, особенно ее брат, который на-
делен всеми властными полномочиями и снабжает семью
25
АРХЕОЛОГИЯ УМА
продовольствием, и собственность которого после его
смерти перейдет к сыновьям.
Если мы рассмотрим следствия матриархальной орга-
низации применительно к инстинктивному подавлению и
особенно — табу на проявления сексуальности, то мы об-
наружим глубокие расхождения с патриархальной моделью
сексуального подавления. В Меланезии вообще не суще-
ствует никакого табу на секс. В раннем возрасте дети —
иногда помладше, иногда постарше — приобщают малы-
шей к практике секса. Естественно, маленькие дети не мо-
гут по-настоящему выполнить половой акт, но зато они
находят удовлетворение во всевозможных играх, в которые
им свободно разрешают играть взрослые, и поэтому могут
непосредственно и без всякого стеснения удовлетворять
свое природное любопытство. Они исследуют устройство
и функционирование органов размножения и, как след-
ствие, получают определенное позитивное удовольствие.
Меланезийские дети любят играть в «мужа и жену».
Мальчик и девочка строят шалаш и объявляют, что это —
их дом. Они притворяются, что выполняют все функции
мужа и жены, в том числе и самую важную — сексуально-
го соития. Иногда дети отправляются на пикники, во вре-
мя которых они едят, дерутся и занимаются любовью.
Очень важно обратить внимание на отношение старших
к этой детской сексуальности. Родители не видят в этом
ничего предосудительного. Как правило, они принимают
ее как нечто само собой разумеющееся. Максимум что они
делают, это шутя разговаривают об этом друг с другом,
обсуждая любовные трагедии и комедии мира своих де-
тей. Им и в голову не приходит вмешаться или высказать
неодобрение, и они предоставляют детям полную свобо-
ду действий, требуя только, чтобы те не играли в свои амур-
ные игры в доме, а пошли бы куда-нибудь в кусты. В ос-
новном дети полностью предоставлены самим себе. Взрос-
лые не только не вмешиваются в любовные дела детей, но
и редко, если вообще когда-либо, проявляют извращен-
ный сексуальный интерес к ним, и уж конечно, никогда
не принимают участия в их играх. Им незнакомо насилие
26
МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ
। i;ui детьми, а тот, кто начал бы вести с ребенком сексуаль-
ные игры, показался бы смешным и отвратительным.
Вильгельм Райх (Wilhelm Reich) заметил, что «за исклю-
чением табу на инцест, у папуасов не существует никаких
сексуальных запретов. Наоборот, всецело положительное
Эго развивает положительно относящийся к сексу Эго-иде-
ал. Так как сексуальность всегда находит свободное выра-
жение, табу на инцест не может считаться сексуальным
ограничением, так как остаются другие многочисленные
возможности для удовлетворения сексуального влечения».
Антропологические наблюдения Малиновского были
подтверждены и другими учеными. Они убедительно до-
казали, что эдипов комплекс не является неизбежной
предпосылкой для эволюции всех культур, но в то же вре-
мя подтвердили фрейдовскую концепцию детской сексу-
альности. Эти наблюдения опровергли аргументы против-
ников психоанализа, которые непреклонно и часто ярос-
тно отвергали теорию Фрейда, заявляя, что концепция
детской сексуальности — не более чем невротический бред
ее создателей. Теперь подобные возражения предстают в
своем истинном свете: как агрессия патриархальных ин-
дивидов, скрытая под маской научного эмпиризма.
Свидетельства, собранные Малиновским и другими,
также показывают, что при отсутствии табу и подавления,
детская сексуальность проявляется открыто и свободно
практикуется. Это доказывает не только существование
детской сексуальности, но и существование механизмов
подавления в культурах, подверженных эдипову комплек-
су и подчиненных патриархальному Суперэго. Иными
словами, гипотеза о том, что эдипов комплекс служит
условием возникновения любой цивилизации, основыва-
ется на ошибочном приравнивании патриархальности к
цивилизованности.
В 1924 году Эрнст Джонс написал в ответ на теорию
Малиновского статью, в которой защищал классический
психоаналитический взгляд на первоначальность и фун-
даментальность эдипова комплекса. В поддержку своей
гипотезы Эрнст Джонс также привел материалы наблга-
27
АРХЕОЛОГИЯ УМА
дений за жизнью островитян-папуасов, свидетельствую-
щие, однако, в пользу того, что фрейдистский эдипов ком-
плекс является фундаментальным, базовым феноменом
всех человеческих обществ. Хотя он и признавал наблю-
дения Малиновского ценными сами по себе, он не мог
согласиться с тем, что они опровергают теорию Фрейда.
Он утверждал, что эдипов комплекс в матриархальных со-
циальных организациях должен изучаться иначе, чем в
патриархальных. Он заявил, что явное игнорирование
роли отца в рождении детей необходимо для подавления
ненависти к нему, так как отрицание участия отца в зача-
тии и рождении ребенка смягчает эту ненависть. Чувства
страха, уважения и подавленной враждебности, неотде-
лимые от образа отца, переносятся на дядю по матери,
который, если можно так сказать, становится козлом от-
пущения и на которого выливается вся агрессия и страх,
благодаря чему отец получает возможность вести мирное
и приятное существование в своем доме. Таким образом,
мы сталкиваемся с «распадом» изначального отца, с од-
ной стороны, на доброго и мягкого биологического отца
и, с другой — на сурового и «правильного» дядю. Иначе
говоря, сочетание прав женщины и непонимания сущно-
сти процесса зачатия (которое резко контрастируете пол-
ной осведомленностью в сексуальности) ограждает сына
и отца от соперничества и взаимной враждебности.
Для Эрнста Джонса эдипов комплекс остается фундамен-
тальным, а система матриархата—средством защиты от свя-
занных с этим комплексом тенденций. Здесь самое важное в
том, что Джонс рассматривает эдипов комплекс как причи-
ну, а всю социальную структуру — как ее следствие.
Спор о том, является ли эдипов комплекс — с его по-
давлением инстинктивного влечения и возникающими
как следствие неврозами — естественным условием суще-
ствования всех культур или же существует социальный
порядок, способный удовлетворить инстинктивные по-
требности людей без сексуального подавления и невро-
зов, разделил находящихся под влиянием психоанализа
антропологов на два враждующих лагеря.
28
МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ
С одной стороны — Малиновский, Райх и Фромм,
а также многие другие, выступающие в поддержку подоб-
ной возможности и указывающие на общества матриар-
хата как на пример и модель нерепрессивных культур;
с другой — Фрейд, Эрнст Джонс, Геза Рохейм и Эрик X.
Эриксон (Erik Н. Erikson), которые настаивают на неиз-
бежности подавления инстинктивного влечения как из-
начального условия существования всех культур.
Райх и Эрих Фромм утверждают, что нерепрессивный
социальный порядок может существовать и что перед нами
стоит задача трансформировать нашу цивилизацию таким
образом, чтобы перенести сексуальность и инстинктив-
ное удовлетворение в сферу дозволенного. Они говорят,
что такое общество могло бы избавить людей от многих
проблем, с которыми они сталкиваются в своей жизни и
которые превращают историю человечества в поле сраже-
ния для садомазохистских конфликтов.
Пожалуй, самым выдающимся и глубоким исследова-
телем из тех, кто встал на защиту культурологических те-
орий Фрейда, был Геза Рохейм. Именно он решил сделать
психоаналитическую антропологию новой научной дис-
циплиной и применил психоаналитические категории к
антропологическим исследованиям как в теоретическом,
так и в практическом плане.
Весной 1928 года греческая принцесса Георгия (Мари
Бонапарт) выделила Рохейму средства для того, чтобы он
смог предпринять свое первое психоаналитическое иссле-
дование примитивных людей. Он отправился в Австралию
и на острова Норманби (Normanby Islands) для того, чтобы
окончательно опровергнуть заявления таких антрополо-
гов, как Малиновский, отом, что эдипов комплекс не уни-
версален, отсутствуя, в частности, в матриархальных куль-
турах. Как психоаналитик, Рохейм применил новый ме-
тод антропологических полевых исследований. Он
предпринял обычные попытки наблюдения за социаль-
ной структурой, экономическими институтами и ритуа-
лами, но уделил намного больше времени и энергии изу-
чению отдельных людей. Он был уверен, что для полного
29
АРХЕОЛОГИЯ УМА
понимания общества мы должны изучать индивидов. (3)
Чтобы решить задачу, Рохейм применил несколько раз-
личных методов. Во-первых, он пытался изучать отдель-
ных дикарей посредством интерпретации их снов. Инди-
видуальный анализ дополнялся обобщенным очерком сек-
суальной жизни племени. И, наконец, Рохейм
заимствовал у Мелани Кляйн (Melanie Klein) технику иг-
рового анализа, которая стала отличным методом на-
блюдения за становлением личности в детском возрасте.
В дополнение к полевым исследованиям Рохейм разра-
ботал свою онтогенетическую теорию культур, смысл ко-
торой в том, что культурные различия суть следствия дет-
ских травм. В каждой культуре есть свои предпочтитель-
ные способы воспитания детей, служащие причинами
детских травм и конфликтов, характерных именно для
этой культуры. Детские травмы, пережитые носителями
культуры, вызывают определенные реакции, модели по-
давления, сублимации, фантазии, типы Суперэго и, са-
мое главное, характерные символы, создающие мифы,
религии, моральные концепции, а также политические и
экономические идеи. Образы, возникшие в детстве, и вол-
шебные сказки, а также общие мифологические фанта-
зии взрослых наделяют членов общества единым пони-
манием мира и своих отношений друг с другом. Склады-
вается основа для коллективного сознания и общей
оценки событий, права и обязанности в социуме.
Рохейм считал политическую и экономическую струк-
туру общества не чем-то объективно или хотя бы извне
данным, а продуктом психологических процессов, сим-
волов и мифов, спроецированных во внешнйй мир. В от-
личие от таких психоаналитиков-марксистов, как Райх и
Фромм, которые годами боролись за то, чтобы примирить
Маркса и Фрейда, Рохейм считал Марксову точку зрения,
согласно которой экономические отношения составляют
фундамент общества, в корне неверной. Учитывая слож-
ность и силу психологических процессов и их огромное
влияние на восприятие человеком мира и его опыта в нем,
Рохейм высмеял идущее от Монтескье мнение, что пове-
30
МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ
дснческие и культурные различия можно полностью све-
сти к факторам среды. Он, напротив, придерживался ан-
тимарксистской позиции и объявил сформулированное
Марксом определение экономических условий как бази-
са, а культурных психологических процессов как над-
стройки — абсолютно наивным и догматичным.
Интересно отметить, что многие из тех психоанали-
тиков, которые в 1920-х и 1930-х годах выступили против
фрейдовской концепции Танатоса и против универсаль-
ности эдипова комплекса, были марксистами. Они счи-
тали, что эдипов комплекс, а также так называемая тяга к
смерти были психологическими феноменами, появив-
шимися в результате определенных социальных условий,
и что было бы ошибочно изучать их в отрыве от социоэ-
кономических общественных сил. Райх, Фромм и Берн-
фельд (Bernfeld) придерживались марксистской точки зре-
ния, согласно которой культурные и идеологические про-
цессы обусловлены экономической структурой общества.
В отличие от так называемых вульгарных марксистов они,
тем не менее, были убеждены в том, что раскрытые пси-
хоанализом психологические процессы представляют со-
бой связующее звено между экономическим базисом и
культурной надстройкой, скрытыми корнями культурно-
го сознания и политической идеологии.
В период увлечения идеями Маркса Райх считал раз-
витие души человека и, в частности, формирование ха-
рактера результатом и отражением социального поряд-
ка: «В классовом обществе правящий класс охраняет свое
положение при помощи образования и института семьи,
навязывая свою идеологию всем остальным членам обще-
ства. Психическая структура, соответствующая существу-
ющему социальному порядку, формируется в результате
сложных процессов у каждого нового поколения. Следо-
вательно, перед научной психологией стоит строго опре-
деленная задача: она должна раскрыть средства и меха-
низмы, посредством которых социальные явления транс-
формируются в психические структуры, а потом и в
идеологию. Мы должны отличать социальные продукты
31
АРХЕОЛОГИЯ УМА
идеологий от их воспроизведения в членах общества. Ис-
следование социальных продуктов идеологий составляет
задачу социологии и экономики, изучение их воспроиз-
ведения членами общества — психоаналитической харак-
терологии. Последняя должна изучать влияние непосред-
ственной экономической ситуации (еды, жилья, одежды,
работы), а также воздействие так называемой надстрой-
ки, то есть морали, законов и социальных институтов на
инстинктивный аппарат. Она должна как можно точнее
определить множество промежуточных связей между «ма-
териальным базисом» и «идеологической надстройкой».
До сих пор общество разделено на владельцев средств про-
изводства и тех, кто обладает рабочей силой как предме-
том потребления: все социальные порядки основываются
первыми без учета интересов последних. Так как этот по-
рядок формирует психическую структуру всех членов об-
щества, он воспроизводит себя в людях».
Когда Райх отошел от марксистской идеологии и при-
близился к онтогенетической теории культуры Рохейма,
он также стал обращать особое внимание на влияние спо-
собов воспитания детей на культурные процессы в обще-
стве. Тем не менее он продолжал выступать против мне-
ния, что само понятие культуры основано на подавлении
сексуальных инстинктов. Он соглашался с Фрейдом в том,
что современная культура основана на сексуальном подав-
лении, но утверждал, что мы должны задать себе следую-
щий вопрос: полностью ли культурное развитие как тако-
вое основано на сексуальном подавлении и не может ли
быть так, что лишь одна эта культура, то есть патриархаль-
ная культура, основана на отрицании естественных ин-
стинктов? Он подчеркивал, что открытие Фрейдом про-
цессов детской сексуальности и сексуального подавления
стало, строго говоря, первой ласточкой наступающего
понимания подавления сексуальности, господствовавшей
в течение тысячелетий. В период авторитарного патриар-
хата, который продолжался в течение последних четырех-
шести тысяч лет, не только была подавлена естественная
сексуальность, но и выработана вторичная, извращенная
32
МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ
сексуальность, господствующая среди современных лю-
дей. Кроме того, в этот же период была создана экономи-
ческая структура, нацеленная на эксплуатацию людей и
утверждение классового общества.
Инстинктивная энергия, подавленная патриархальной
культурой, породила авторитарные структуры, превратив-
шиеся в современные национальные государства с их клас-
совыми различиями и экономической системой, направ-
ленные на эксплуатацию человеческого труда ради полу-
чения прибыли, и порождающие войны и соперничество
между народами. Как Райх, так и Фромм были убеждены
в том, что капитализм просто использовал авторитарные
и репрессивные силы, глубоко укорененные в психике
людей и действующие в обществе. Авторитарная соци-
альная система и покорность масс не были порождены
капитализмом, а наоборот, послужили необходимыми
предпосылками капиталистической экономики и соци-
альных отношений.
Эти споры между Фрейдом, Джонсом и Рохеймом, с
одной стороны, и Малиновским, Райхом и Фроммом, с
другой, выявили, что не культура как таковая, а только
патриархальная культура подавляет инстинктивное вле-
чение. Энергия либидо, подавляемая этой культурой, с
одной стороны, трансформируется в символы и цели ци-
вилизации, с ее религиозными устремлениями, искусст-
вом и политическими идеологиями, а с другой стороны —
в деструктивные конфликты: в дуальность неба и земли,
выходных и рабочих дней, идеального и реального, свя-
щенного и мирского, которые характеризуют цивилиза-
цию в нашем понимании этого слова. Диалектика: стрем-
ление к кооперации, миру и всеобщей морали — и ярость,
находящая выход в стремлении к власти над другими, а
также в племенной и национальной паранойе и в склон-
ности к войнам.
Необходимость подчиняться властям и вести войны
против других наций сочетается в психике людей с жела-
нием поднять мятеж против властей, часто поддержав вра-
га своего народа — другую власть. Эта полярность патри-
2-5062
33
АРХЕОЛОГИЯ УМА
архальной культуры выражается в образах солдата и рево-
люционера: солдат — добродетельный гражданин, кото-
рый, исполняя волю своего народа, убивает его врагов,
а революционер — мятежный и непокорный гражданин,
который хочет разрушить господство своего собственно-
го народа и провозглашает лозунги всеобщего мира и
дружбы с врагами своей нации. Эти два образа служат из-
вечными полюсами патриархального конфликта, выража-
ющими вечную диалектику между послушанием и мяте-
жом, между национализмом и классовой войной.
Психологические процессы, происходящие как в от-
дельных людях, так и в обществах, таким образом, могут
быть рассмотрены не как универсальные и необходимые
характеристики человеческого вида, а как свойства культу-
ры патриархата. Это ни в коей мере не подвергает сомне-
нию наблюдения психоаналитиков, а лишь ограничивает
их патриархальным субстратом. Наблюдения психоанали-
тиков применяются к психическим процессам культуры,
господствовавшей тысячи лет, причем фундаментальные
характеристики этой культуры разделяют все ее носители
независимо от их национальности или принадлежности к
тому или иному классу, религии или политической партии.
То, что механизм эдипова комплекса действует повсемест-
но, объясняется универсальным распространением патри-
архальной культуры, подавившей все остальные.
Возникает вопрос, можно ли считать современные
матриархальные организации, обнаруженные у некоторых
примитивных обществ Папуа-Новой Гвинеи, пережитка-
ми древнего матриархата, предшествовавшего культуре
патриархата и можем ли мы действительно говорить о мат-
риархальном периоде человеческой истории, который был
впоследствии замещен патриархальным порядком? Более
того, почему произошла смена двух культур и каким об-
разом это случилось? Где исторические свидетельства это-
го конфликта или битвы между матриархатом и патриар-
хатом и что изменилось в психологической, социальной
и экономической структуре в результате этого события?
Несмотря на то, что имеется множество антропологичес-
34
МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ
ких свидетельств матриархальных структур у различных
примитивных племен, которые существуют сегодня, или,
в крайнем случае, существовали в недавнем прошлом, это
не дает нам права предполагать, что данный тип культуры
доминировал на протяжении древнейшего периода чело-
веческой истории и предшествовал культуре патриархата.
2 БИТВА МЕЖДУ МАТРИАРХАТОМ
И ПАТРИАРХАТОМ
Существование древней культуры матриархата и ее
подавление патриархатом доказал швейцарский историк
И. Я. Бахофен (I. I. Bachofen) в своем монументальном
труде «Материнское право». Он рассматривал переход от
матриархата'к патриархату как наиболее значительное
событие в истории цивилизации. В своих разнообразных
исследованиях фольклора, религии и ритуалов критян,
египтян, афинян и многих азиатских народов он собрал
свидетельства распространения в древности гинократи-
ческих, или матринистических, сообществ. Более того, он
привлек наше внимание к древнегреческой драме, в ко-
торой явно отражался этот конфликт двух культур.
Эсхил и Софокл могут быть названы не только двумя
величайшими греческими драматургами, но и наиболее
влиятельными и значительными защитниками ценностей
патриархата в западном мире. «Орестея» Эсхила и «Эдип»
Софокла представляют собой два различных аспекта пат-
риархальной культуры, каждый из которых имеет важней-
шее значение. Первая из этих пьес, написанная примерно
за сорок лет до второй, почти полностью посвящена про-
блемам преодоления матриархальной морали и борьбы за
моральную и юридическую власть между матерью и отцом.
Последний, победив, устанавливает целый ряд мощных
табу, регламентирующих сексуальные отношениея между
матерью и сыном. Оба драматурга указывают на то, что
мужчины должны освободиться от зависимости от своих
матерей, во-первых, в юридическом и моральном плане, а
2
35
АРХЕОЛОГИЯ УМА
во-вторых, в том что касается эмоциональных и сексуаль-
ных связей, которые должны быть преодолены, если побе-
дит новая цивилизация, новый взгляд на мир.
Интересно отметить, что Фрейд почти никогда не упо-
минает «Орестею» Эсхила, хотя он, несомненно, был с ней
знаком, как если бы он хотел избежать рассуждений о борь-
бе матриархата и патриархата, которую она отражает. Ведь
для этого ему пришлось бы признать, что патриархальная
культура не является ни универсальной, ни неизбежной, но
добилась господства в исторической битве с гораздо более
старой культурой, в которой были иные ограничения и табу.
Как сказал Бахофен, «переход от матриархата к патриарха-
ту был самой важной поворотной точкой в истории чело-
вечества, повлекшей за собой фундаментальные изменения
в психосоциальной ориентации людей».
Исследования современных матриархальных культур
показывают, что в них царила гинократия, то есть кров-
но-родственная связь между членами рода и их матерями.
Сообщество строилось по принципу происхождения от
одной женщины-прародительницы, в то время как отец
считался чем-то вроде друга, гостя, помощника, который
не мог оказывать никакого решающего воздействия на
жизнь группы. Мать и детей связывают узы кровного род-
ства, и они же объединяют членов группы, которые по-
явились из одного и того же лона.
Кровные узы символизируют любовь между матерью и
ее чадом, способствуют возникновению отношений братства
и равенства, руководящие принципы которых—не страх или
жертва, а любовь и сострадание. Сам Бахофен красочно опи-
сал эти характеристики: «Отношение, которое находится у
истоков любой культуры, любой добродетели, любого бла-
городного аспекта существования — это отношение между
матерью и ее ребенком. Оно играет роль божественного
принципа любви, единения, мира. Воспитывая своего ма-
лыша, женщина быстрее, чем мужчина, учится распростра-
нять свою любящую заботу за пределы собственного Эго на
другое существо и использовать все свои способности и силы
для сохранения и улучшения жизни другого. На этой стадии
36
МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ
женщина — хранительница всей культуры, всей доброты,
всей преданности, всей заботы о живых и печали об умер-
ших. Любовь, которую пробуждает материнство, не только
более интенсивна, но и более универсальна; в то время как
принцип отцовства наследственно ограничивает, материнс-
кий принцип не знает границ. Идея материнства пробужда-
ет чувство всеобщего братства, умирающее с развитием пат-
риархата. Лоно каждой женщины, великий образ матери-
земли Деметры, дарит братьев и сестер детям всех остальных
женщин; в обществе будут существовать только братья и се-
стры до того дня, когда развитие системы патриархата раз-
рушит это недифференцированное всеобщее единство и не
введет принцип отличия». (4)
«Матрицентрический комплекс, — как заметил Фромм, —
характеризуется чувством оптимистического доверия к бе-
зусловной любви матери, намного меньшим чувством
вины, намного более слабым Суперэго и большей способ-
ностью к удовольствиям и счастью. Наряду с этими черта-
ми также развивается идеал материнского сострадания и
любви к слабым и всем тем, кто нуждается в помощи». (5)
С другой стороны, добрая и хорошая богиня-мать мо-
жет превратиться в безжалостную ведьму, если кто-то
оскорбит кровные законы. Ласковая и безобидная Демет-
ра становится Фурией, Эринией — богинями, в которых
персонифицируется ненависть матери к тому, кто престу-
пает ее законы. Произведения Эсхила и других греческих
драматургов свидетельствуют, что концепция справедливо-
сти, которая превалировала среди доолимпийских культур,
основывалась на принципе кровной мести. Фурии пресле-
довали оскорбителя во сне и в его воображении до тех пор,
пока не совершалась месть. Страх и ужас, которые они вну-
шали, были ярко выражены Эсхилом в его «Орестее». Апол-
лон яростно набрасывается на непоследовательность и не-
справедливость их кодекса справедливости: хотя они оди-
наково наказывают того сына, который не мстит за обиду,
причиненную матери, и того, который ее убил, они не об-
ращают никакого внимания на вину жены, убившей свое-
го мужа, ибо он не является ее кровным родственником.
37
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Мириться с этой позицией невозможно, потому что в ней
проявляется глубокое презрение кузам брака, которые свя-
щенны и фундаментальны для нового порядка. Кроме того,
Аполлон показывает, что концепция справедливости, ко-
торую исповедуют фурии, основана на слепом инстинкте и
не способна принимать во внимание индивидуальность
каждого конкретного случая. Более того, с их попущения
одно-единственное убийство может привести к кровавой
войне и бесконечной серии убийств во многих следующих
поколениях. В целом, старые религии не давали человеку
казенного морального руководства, и древняя богиня-мать
не могла гарантировать справедливость.
В «Орестее» Эсхил показывает, как правило кровной
мести превращается в жестокую и неминуемую судьбу, пре-
следующую общество, и старается показать путь, следуя
которым, можно заменить старую концепцию справедли-
вости и бесконечную цепь насилия, к которой она приво-
дит, новым кодексом закона и морали, основанном на рас-
судке и убеждении, на интеллекте, а не на слепых инстинк-
тах. Более того, он намеревается доказать жителям Афин,
что этот новый кодекс ассоциируется с отцом, с возникаю-
щей патриархальной культурой. В первой части «Орестеи»
Клитемнестра убивает своего мужа Агамемнона, чтобы ото-
мстить ему за убийство их дочери Ифигении. Он принес ее
в жертву богине Артемиде, чтобы заручиться ее поддерж-
кой в войне против Трои. Этим действием он оскорбил ма-
теринские чувства Клитемнестры, а тем, что он отсутство-
вал в течение десяти лет, сочтя войны и завоевания более
важными, чем потребности своей жены, он оскорбил ее
женские чувства. Клитемнестра превращается в убийцу, в
фурию, в ведьму, и во второй части ее сын Орест убивает ее
для того, чтобы отомстить за смерть отца.
Третья часть трилогии посвящена проблеме справед-
ливости, которая раскрывается на примере преступления
и вины Ореста. Должно быть установлено, кто наиболее
важен в семье и в обществе — мать или отец. Традицион-
ное господство матери, существовавшее в гинократичес-
кой системе, теперь уничтожено, и явно утвердилось гос-
38
МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ
подство отца. Он претендует на более высокий уровень
интеллекта, и его способность к рациональному убежде-
нию иллюстрируется победой разума над движимым ин-
стинктом стремлением отомстить. Представители нового
порядка не только сильнее, но и рациональнее. Не наси-
лием, а простым убеждением добиваются они победы.
Фурии олицетворяют старый порядок, а Аполлон и Афи-
на — новый. Фурии преследуют Ореста и требуют его кро-
ви, Аполлон его защищает. Фурии утверждают, что его пре-
ступление гораздо тяжелее, чем преступление Клитемне-
стры, ибо, убив мать, он нарушил законы крови, в то время
как сама она не была кровной родственницей своего мужа.
В заключительной части «Эвменид», в сцене суда, фу-
рии спорят с Аполлоном о правах и статусе матери и отца
в браке и по отношению к детям. Аполлон яростно отста-
ивает права отца и пытается показать ошибочность тра-
диционных идей кровно-родственной связи между мате-
рью и ребенком:
Аполлон'.
Отвечу и на это. И поверь — я прав.
Дитя родит отнюдь не та, что матерью
Зовется. Нет, ей лишь вскормить посев дано.
Родит отец. А мать, как дар от гостя, плод
Хранит, когда вреда не причинит ей бог*.
После того как Афина отдает свой решающий голос в
пользу Ореста, тем самым нарушая старинный порядок,
фурии угрожают отомстить ей самой.
Хор-.
О боги молодые, вы втоптали
Закон старинный в грязь. Увы, из рук моих
* Здесь и далее текст приводится в переводе С. Апта (Эсхил.
Трагедии. Перевод С. Апта. М., «Искусство», 1978).
39
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Злодея вы исторгли. О, позор, о, гнев!
На эту страну
Я порчу нашлю.
Я выплесну яд
Из сердца в поля.
Пусть гибнут посевы, пусть чахнет листва!
Пусть язвы и струпья изгложут людей!
О, сладость расплаты! Беда за беду!
Я плачу. Решусь ли угрозы свои
Исполнить? Решусь ли народ погубить?
О, горечь бесчестья! О, мука стыда!
О, бедные дочери Ночи!
Афина уговаривает их смириться с новым порядком,
описывает его преимущества и предлагает им почетное
жилище в священной подземной пещере.
Афина:
Нет, вас не посрамили. Гнев безудержный
Богинь бессмертных только озлобит людей.
Мне тоже Зевс внимает, и — сказать ли? — мне,
Из всех богов одной лишь мне, известен ключ
От тех покоев, где хранятся молнии.
Но нужды нет. Послушайся, сдержи поток
Безумных слов. Они посевом гибельным
Падут на землю, скверный предвещая плод.
Вели улечься валу черной ярости!
Со мною рядом будешь ты в почете жить,
Тебе моя страна первины жатв своих,
Молясь о свадьбах и о детях, жертвовать
Отныне станет. Вспомнишь мой совет добром.
... Прощаю гнев твой. Старше ты по возрасту.
Но если старшинство и за тобой, то Зевс
Мне тоже дал способность к разумению.
Уйдя в другие земли, о стране моей
Ты затоскуешь — вот мое пророчество.
Мой город к новой славе волны времени
40
МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ
Поднимут, и престол твой, с Эрехтеевым
Соседний домом, так украсят шествия
Мужчин и женщин, что нигде в других краях
Подобного почета не увидишь ты.
Так не вреди же краю моему, не сей
Кровавых распрей, опьяняя юношей
Бесхмельным хмелем бешенства. Людей моих
Не распаляй, как петухов, чтоб не было
Междоусобных войн в стране. Пусть граждане
Вражды друг к другу не питают дерзостной.
Войну — за дверь.
Таким образом, убеждение и уважение к законам разу-
ма теперь заменяет старые формы справедливости, руко-
водствовавшиеся слепыми силами мести, и демократия —
так, как мы ее, понимаем, — появляется на свет.
Воспев старинные добродетели матриархата, Бахофен
напоминает своим читателям о духовном превосходстве
системы патриархата: «В матриархальных культурах мы
ограничены инстинктом и требованиями природы, в пат-
риархальных же культурах перед нами открыты возмож-
ности для интеллектуального и духовного развития. В пер-
вой мы имеем дело с законами бессознательного, во вто-
рой — с индивидуализмом. В первой мы обнаруживаем
торжество отречения во имя природы, во второй — тор-
жество выхода за ее пределы, разрушения старых препят-
ствий и мощный порыв прометеевой жизни, приходящей
на смену вечному покою, мирным удовольствиям и затяж-
ному инфантилизму. Здесь человек наконец-то разрывает
узы детства и поднимает свой взор вверх, к космосу».
Однако кто бы мог подумать, что через две тысячи пять-
сот лет после рождения греческой демократии древние об-
разы кровной связи и законов мести по-прежнему будут
бросать вызов афинским законам справедливости? Древ-
няя богиня-мать была загнана в подземелье, но не уничто-
жена. Так долго, как патриархальные культуры будут про-
должать подавлять матримонические инстинкты, Деметра
будет по-прежнему возбуждать романтическое воображе-
41
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ние людей, а Фурии — требовать отмщения за захват влас-
ти отцами. В подземных укрытиях человеческого бессо-
знательного они ждут возможности вырваться наружу в тот
момент, когда патриархальная культура проявит признаки
слабости. Тогда они попытаются вновь захватить власть над
умами и поступками людей. Матримонические образы дет-
ства человечества по-прежнему продолжают проявляться
в политической жизни: как в мечтах о бесклассовом обще-
стве — современной версии волшебной страны с молоч-
ными реками и кисельными берегами, в которой щедрая
мать-природа дарит своим детям все, что им необходимо
для жизни, — и, с противоположной стороны, в политике
отмщения, идеологически оправдывающей террор и раз-
рушение. Фурии появляются на политической арене как в
форме фашистского национализма, так и революционно-
го терроризма: первый нацелен на уничтожение врагов на-
ции, которые угрожают стране и оскорбляют кровные узы;
второй стремится разрушить и уничтожить капиталисти-
ческих эксплуататоров, которые отобрали у людей прису-
щее им от рождения право наслаждаться плодами земли.
Кровные узы и святость земли, территории прожива-
ния народа, — находят свое крайнее выражение в ужасах
фашизма. Требования отомстить тем, кто портит чистую
кровь народа, то есть низшим расам, которые «заражают
жизненные клетки нации и разрушают все здоровое и
сильное» и угрожают чистоте матери-земли, приводят к
призывам уничтожать евреев, цыган, капиталистов и боль-
шевиков — всех тех, кто угрожает нации как извне, так и
изнутри. Эти фантазии заставили великую нацию идти
вслед за сумасшедшим «Л идером», который сумел выразить
их потаенные мечтания, тысячу лет жившие в глубинах под-
сознания цивилизованных народов. Земля и кровь — древ-
ний призыв Деметры, превратившийся в ярость Фурий,
до сих пор звучит в наших ушах, отзываясь одним из край-
не тяжелых воспоминаний о двадцатом веке. (Теория «зем-
ли и крови» появилась в Германии перед началом первой
мировой войны и получила широкое распространение в
период фашизма. — Примеч. перев.)
42
МАТРИАРХАТ И ПАТРИАРХАТ
Тем не менее мы должны признать, что не только жен-
щина-богиня может из любящей матери превратиться в
полную ненависти Фурию, но подобным же трансформа-
циям подвержены и патриархальные божества. Свойствен-
ный патриархату идеал свободного и справедливого чело-
века — того, кто способен осуществлять свою волю и пол-
ностью реализовывать свой врожденный потенциал, и кто
руководствуется разумом и уважением к другим, — может
деградировать до варварского уровня, когда свобода по-
нимается как право отрицать свободу других, а исполне-
ние своей воли приводит к отрицанию воли и достоин-
ства остальных.
Мы видели, как миф о кровных узах превратился в бо-
евой клич фашистов, но их поступки стали настолько
ужасны еще и потому, что нацисты прибегли к средствам
научной объективности, чтобы превратить убийство
миллионов людей в хладнокровный научный экспери-
мент. В руках нацистов научные способы деструкции были
в тысячи раз более ужасными, чем ярость древних рели-
гий. Людей превратили в числа и строчки статистических
сводок, и уничтожение данных утратило всякую связь с
природой и достоинством живого человека.
Наука и технология стали инструментальным доказа-
тельством в обоснование власти над природой и людьми
и права манипулировать ими. Хотя инструментальное до-
казательство является, или, скорее, притворяется, свобод-
ным от системы ценностей, оно часто служит целям, ко-
торые противоречат самому понятию разума. Оно может
служить гинократическим инстинктам в той же мере, в
какой и варварскому стремлению к власти, берущему на-
чало в патриархате, или фашистской либо коммунисти-
ческой диктатуре, либо бюрократам в бизнесе и в государ-
стве, и с его помощью можно манипулировать людьми,
чтобы, прикрываясь лозунгами свободы, полностью под-
чинить их своей воле.
Изучение древнего матриархата, который предшество-
вал патриархату, но до сих пор продолжает оказывать на
пас немалое влияние, показало, что существует не только
43
АРХЕОЛОГИЯ УМА
патриархальное Суперэго, но и гораздо более древнее мат-
риархальное Суперэго, и что оба они могут деградировать
и превращаться в стимулы агрессии и насилия. Мать мо-
жет превратиться в ведьму, а отец — в дьявола; ведьма и
дьявол могут объединиться и вместе завладеть сознанием
людей, а также и культурой всего общества, в котором иде-
алы гуманизма предаются забвению и заменяются возбуж-
дением садизма. Вопрос, почему оберегающая, любящая
и щедрая богиня-мать превращается в ведьму, еще пред-
стоит исследовать, и, вероятно, он представляет собой
одну из самых сложных проблем, стоящих перед психо-
анализом. Однако нет никаких сомнений в том, что ведь-
ма живет в бессознательном людей и андеграунде культу-
ры, отбрасывая свою тень на наши воспоминания о поте-
рянном рае детства и создавая образы Утопии.
Происхождение
культур
1. ПРОЦЕСС ЭКСТЕРНАЛИЗАЦИИ
В то время как Фрейд считал эдипов комплекс универ-
сальным и необходимым основанием в развитии культур, мы
убедились, что на самом деле этот феномен возник как про-
дукт патриархального общества и что последнее — не един-
ственная возможная форма социальной организации. Ант-
ропологические .исследования предоставили в наше распо-
ряжение сведения об огромном многообразии культур,
а археологи нашли множество доказательств существования
социальных и религиозных систем, о которых во времена
Фрейда ничего не было известно. Сегодня мало кто сомне-
вается в том, что матриархальные общества не только суще-
ствовали до недавнего времени, но и что исторически они
предшествовали патриархальным. Действительно, патриар-
хальная система появилась относительно недавно. В следу-
ющих главах я рассмотрю свидетельства, связанные с древ-
ним периодом социокультурного развития, но сейчас давайте
поговорим о некоторых проявлениях этого процесса.
До возникновения патриархальной и матриархальной
культур в течение, должно быть, сотен тысяч лет мифы и
религии в современном смысле этих понятий еще не сфор-
мировались в умах людей, но последние, тем не менее, уже
научились работать, совместно поклоняться высшим си-
лам и населили вселенную символами своего воображения.
Гем не менее, если и есть общий принцип, на котором ос-
нованы все культуры, то это принцип экстернализации.
Как я уже показал во введении, фундаментальной ха-
рактеристикой человека служит то, что он экстернализи-
рует свои мыслительные процессы, воспроизводя их во-
47
АРХЕОЛОГИЯ УМА
вне в виде материальных символов и культурных идей.
Этот процесс экстернализации психологической и мыс-
лительной деятельности человека фундаментален для всех
культур: он предшествует как патриархату, так и матриар-
хату, возникая со становлением человека как вида около
одного миллиона лет назад. Человека характеризует то, что
он является творцом культуры, и без нее не может суще-
ствовать ни один человеческий индивид.
Хотя уже Гегель и Маркс говорили об экстернализации
(Verdusserlichung) как об аспекте отчуждения, я использую этот
термин для того, чтобы описать фундаментальную способ-
ность человека работать и создавать свое собственное окру-
жение, тем самым превращая биологическую эволюцию в
культурную, ибо в рамках эволюции сознание людей как
фактор развития приходит на смену биологическому строе-
нию организма. Способность человека работать и произво-
дить орудия труда уже давно признана фундаментальным
отличием человека от всех остальных видов, выделяющим
его из царства животных. Однако ее всегда рассматривали
как нечто само собой разумеющееся, как будто бы она по-
явилась в ходе эволюции сама собой, а ее психологическому
развитию и причинам возникновения не уделяли практичес-
ки никакого внимания. Однако то, каким образом развива-
лась эта ключевая характеристика, крайне важно для пони-
мания человеческих культур и психики индивидуумов.
Благодаря необыкновенному развитию предлобной об-
ласти и зрительной зоны коры головного мозга человек
может представлять себе даже то, что не происходило на
самом деле; он может воображать, будто делает что-то, чего
в действительности никогда не делал. Например, он может
ртом, руками и пальцами получать какие-то ощущения и
передавать соответствующие сигналы своему воображению.
Он может концептуализировать и визуализировать возмож-
ные и потенциальные действия и предугадывать будущее
развитие ситуации, чтобы заранее «проиграть» свои дей-
ствия в воображении. (Будущее для него существует в на-
стоящем как воображаемая ситуация, а настоящее, в свою
очередь, испытывает влияние этих образов будущего.) Бла-
48
ПРОИСХОЖДЕНИЕ КУЛЬТУР
годаря этому человек может в уме выполнять огромное ко-
личество разнообразных действий, сравнивать их полез-
ность и выбирать из них наиболее удовлетворяющие его
целям. Огромная ценность этой способности с точки зре-
ния естественного отбора и приспособления к условиям
среды очевидна. Действительно, именно она позволила
людям за несколько минут или даже секунд изменять и при-
спосабливать к чему-то новому свое поведение, для чего
другим видам, зависимым от инстинктивных реакций, по-
надобились бы многие тысячи лет естественного отбора.
Однако человек не может инициировать свой соб-
ственный естественный отбор, только проводя мыслитель-
ные эксперименты. Он может также переносить свои соб-
ственные импульсы и моторные ощущения вовне, иными
словами, обладает способностью проецировать свои внут-
ренние периферические и моторные ощущения на вне-
шние объекты. Он может не только представить себе, как
сжимаются его кулаки и пальцы разрывают что-то на час-
ти, но и перенести эти образы на другие существа и пред-
ставить себе, что те способны на такие же действия.
И так как он хочет, чтобы ногти его пальцев, с помо-
щью которых он рвет, раздирает и царапает, были тверды-
ми и крепкими, он может использовать некоторые виды
камней как своего рода ногти и с их помощью действо-
вать даже более эффективно, чем посредством собствен-
ных ногтей. Вот почему некоторые камни стали для чело-
века не менее важными, чем его внутренние органы; он
может экстернализировать ощущения разрывания и раз-
резания на внешние объекты и, таким образом, превра-
щать последние в орудия труда. Аналогичным образом он
может проецировать ощущения своих кулаков и рук на
другие типы камней. Он может превратить камень в по-
добие своего кулака и даже сделать рукоятку в форме руки
и таким образом получить молоток или дубинку. Поэтому
человек может переносить на внешние объекты эмоцио-
нальный опыт, полученный при использовании своих дви-
гательных органов, и видеть в камне потенциальный ку-
лак или коготь. Подобное «видение» может быть названо
49
АРХЕОЛОГИЯ УМА
объективацией концепций. В камне, как сказал бы Пла-
тон, скрывается идея орудия, его сущность, которую ра-
бочий или скульптор из него извлекают.
Способность «видеть» человеческий орган движения в
камне или ветке, более того, подразумевает способность
проецировать ощущения и импульсы периферических ор-
ганов на внешние объекты. Проецирование субъективных
ощущений на внешние объекты наполняет эти объекты
субъективностью; они начинают восприниматься как жи-
вые и наделенные импульсами и ощущениями. (Стоит ли
говорить, что эти процессы как визуального, так и сенсор-
ного проецирования бессознательны: мало кто отдает себе
отчет в этом акте «видения».) Создавая инструмент, чело-
век создает «орган» в материальном объекте и наделяет его
жизнью. Дротик символизирует полет: он представляет со-
бой руку, которая следует своим собственным импульсам и
отрывается от тела. Его наконечник — это разрывающий
коготь, проникающий в объект зуб. Дротик и наконечник
символизируют удовлетворение от движения в полете и
способность проникать в плоть зверя или врага.
Тем не менее эти процессы проецирования и экстерна-
лизации не ограничиваются ощущениями и образами ор-
ганов движения, но равным образом могут быть связаны с
более глубокими эмоциями и психологическими процес-
сами. Человек может «видеть» их во многих естественных
объектах — как в живом, так и в неживом. Здесь мы долж-
ны несколько слов сказать о символизации и символах.
Символ представляет обе эти концепции, а также побуж-
дения и чувства, которые принимают форму визуальных об-
разов. Каждая последовательно пережитая эмоция и каждая
идея находит свое визуальное представление в символе. Че-
ловек предпринимает усилия для того, чтобы представить эти
символические образы посредством рисунка, живописи,
скульптуры и архитектуры, и кроме того, он стремится най-
ти их воплощения во внешних природных объектах: деревь-
ях, цветах, небе, солнце, облаках, лугах и лесных просеках—
все они символизируют состояния сознания, которые мы на
них проецируем. Дерево можно представить в виде сильно-
50
ПРОИСХОЖДЕНИЕ КУЛЬТУР
го и гордого существа, символизирующего твердую мужс-
кую силу, а цветок — в виде утонченной девушки, стыдливо
сообщающей миру о своих эротических желаниях; восхити-
тельный в своем очаровании и выражающий своим цветом
возбуждение желания, он может быть как бесстыдным, так
и робким, ранимым и чувствительным в своей открытости,
находящимся под угрозой насилия, вызванного страстью, и
бесчувственного стремления мужчины к обладанию.
Целый список фантазий и действительно бессозна-
тельных комплексов и страхов проецируется на природ-
ные объекты. В зависимости от состояния сознания и ха-
рактера наблюдателя цветок также может стать символом
опасной сексуальности сластолюбивой и дразнящей жен-
щины, возбуждающие краски и чувственные формы ко-
торой угрожают строгой духовности мужчины; он может
представлять собой как угрозу, так и торжество, — все дело
в состоянии сознания индивида и культурных ценностях,
преобладающих в том или ином обществе. Дерево, как мы
уже говорили, может символизировать ум и характер твер-
дого и надежного мужчины, напоминая миру о его силе и
решительности, однако его ветви могут напоминать об
ужасных руках и когтях мстительного монстра или ведь-
мы. Тем не менее известно, что дерево — это природный
феномен, который не обладает ни рассудком, ни фанта-
зией, состоит из ствола, ветвей, корней и листьев и не
имеет ничего общего со всеми этими накладываемыми на
него образами. Эмпирическая точка зрения может быть
совершенно правильной, и она, несомненно, оказывает
влияние на сознание того, кто отрицая все символичес-
кие аспекты, видит дерево как научный феномен или —
глазами предпринимателя, — как статистическую или эко-
номическую ценность, или же, — с позиции защитника
окружающей среды — как источник кислорода, необхо-
димого для жизни. Хотя все эти люди могут считать себя
эмпириками, мало кто рискнет отрицать, что они проеци-
руют на дерево свои собственные концептуальные или
эмоциональные отношения. Даже самый строгий эмпи-
рик не может полностью уничтожить символическое зна-
51
АРХЕОЛОГИЯ УМА
чение дерева или цветка, которое все равно будет возни-
кать в его мечтах и бессознательных фантазиях.
В самом деле, мы можем сказать, что анимистическое
отношение к миру, со всеми его духами и душами, феями
и чудовищами, исчезло из сознания людей. Однако, хотя
анимистическое отношение и было вытеснено религиоз-
ными и научными культурами, оно продолжает существо-
вать в подсознании, откуда его время от времени извлека-
ют художники, поэты и мистики.
Таким образом, человек — это организм, обладающий
способностью к самоэкстернализации. Человек может
существовать как внутри себя, так и вовне. (То, что Гегель
называл объективностью Бога или Духа, который может
видеть глазами человека, есть проявление самоэкстерна-
лизации.) Человек может ощущать себя в вещах, которые
он создает, и может, наоборот, отчуждаться от этих вещей
и становиться по отношению к ним чужаком. Экстерна-
лизация — основа изготовления орудий труда и работы,
анимизма, тотемизма, поклонения Богу и идеологий.
Самоэкстернализация, вероятно, одна из величайших
способностей людей, которая явно отличает их от живот-
ных. Было бы интересно узнать, когда и каким образом
возникла эта способность в обезьянах, благодаря ей пре-
вратившихся в людей. Таким образом, поскольку экстер-
нализация является основой способности людей к изго-
товлению орудий труда, мы может утверждать, что она
существовала уже в среднем нижнем плейстоцене, у Ното
pithecanthropus erectus и Homopekinensis. Две эти расы, при-
надлежавшие к одному и тому же виду, предположитель-
но проживали в Китае и на Яве между миллионом и семь-
юстами тысячами лет назад. Как правило, их считают пер-
выми известными представителями вида Ното, и они,
несомненно, умели изготавливать орудия труда. Кроме
того, объем их черепа был намного больше, чем у всех пре-
дыдущих видов, варьируясь от 750 кубических сантимет-
ров у самых первых питекантропов до 1150 у более поздне-
го синантропа. Так как я связываю способность к изготов-
лению орудий с процессом экстернализации, я прихожу к
52
ПРОИСХОЖДЕНИЕ КУЛЬТУР
выводу, что первые люди уже развили этот процесс и, тем
самым, заложили основы для дальнейшей ментальной и
физической эволюции человеческого рода.
Если орудие труда — это объективация побуждения или
импульса, то выражающий эмоцию звук становится ото-
бражающим ее объектом. Вот почему некоторые эмоции
или потребности экстернализируются определенными зву-
ками, по которым их легко можно узнать. Так в мире воз-
никли звуки человеческого голоса, каждый из которых от-
ражал ту или иную эмоцию или намерение, и вся система и
структура звуков в конце концов превратилась в «объек-
ты», то есть слова, представляющие еще большее разнооб-
разие эмоциональных смыслов. Человек научился подчи-
нять себе окружающую среду при помощи орудий труда и
выражать свои потребности устно, общаясь посредством
звуковых инструментов — звуковых объектов — и затем
разработал и усложнил их до уровня языка. Витгейнштейн
(Wittgenstein) гениально увидел в словах инструменты,
объекты использования и часто повторял, что значение сло-
ва зависит от его употребления. Однако он не смог понять,
что инструмент символизирует импульсы и представляет
стимулы, давая им выражения. Я не хочу вдаваться здесь в
языковые теории, а просто пытаюсь опровергнуть утверж-
дение, что мощный посыл к образованию понятий, возник-
ший с началом изготовления людьми орудий труда, был
достаточен для возникновения языка. Я думаю, что мы
можем говорить лишь о том, что без умения изготавливать
орудия труда, то есть без способности к экстернализации,
язык никогда не смог бы возникнуть.
2. ДОИСТОРИЧЕСКАЯ ЭПОХА И БЕССОЗНА-
ТЕЛЬНОЕ: АРХЕОЛОГИЯ СОЗНАНИЯ
Однако мы хотим узнать, благодаря чему человек смог
сделать скачок в своем эволюционном развитии, привед-
ший к возникновению культуры и, если можно так ска-
зать, человечности. Сегодня мы многое знаем об измене-
53
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ниях климата и экологической обстановки в то время, но
не имеем почти ни малейшего понятия о психологичес-
ких и психосоматических процессах, происходивших в
сознании наших предков, которым суждено было превра-
титься в людей. Конечно, мы не можем проанализировать
психику наших ранних предков с целью понять их психо-
логические ответы на изменения в окружающей среде, но
сокровенные знания, которые мы получили из психоана-
литической работы с конкретными индивидами, особен-
но касающиеся первых лет их жизни, если можно так ска-
зать, доисторической эпохи их существования, могут снаб-
дить нас концептуальным инструментом, с помощью
которого мы можем интерпретировать психологический
опыт примитивных людей. Подобные сравнительные ис-
следования могут дать нам более полное понимание глу-
боких и почти бессознательных побуждений, которые дви-
жут современными людьми и обществами.
Фрейд часто говорил о психоанализе как о науке, ко-
торая изучает доисторический период человека, как об
археологии сознания. Под этим он разумел изучение наи-
более раннего периода психического развития человека,
его предысторию, ибо первые стадии его развития нахо-
дятся по ту сторону сознания, по ту сторону его осведом-
ленности о своей собственной истории. Однако он также
связывал предысторию индивидуального развития чело-
века с предысторией видов и считал связь между истори-
ей видов и историей отдельных людей одним из наиболее
важных биологических оснований теории психоанализа.
На протяжении 1890-х годов Фрейд пытался найти спо-
собы связать широко распространенные фантазии, кото-
рые он обнаруживал у большинства своих пациентов,—так
называемые первичные фантазии — с реалиями доистори-
ческого периода, и сформулировал свою концепцию доис-
торических оснований неврозов. Корни фундаментальных
невротических признаков, которыми обладают все люди,
можно было, по его мнению, найти в общем для всех нас
доисторическом периоде как периоде нашего филогенети-
ческого развития (филогенез — эволюция видов). Он на-
54
ПРОИСХОЖДЕНИЕ КУЛЬТУР
метил пути к разработке этого вопроса в своих «Вводных
лекциях» (1916 — 17 гг.): «Я убежден, что первичные фан-
тазии, как я их называю, являются филогенетическим фе-
номеном. В них индивид выходит за пределы своего соб-
ственного опыта в первобытный опыт и указывает, где его
собственный опыт был слишком рудиментарным... В мою
голову время от времени закрадывалось подозрение, что
психология неврозов зависит от древнейшего периода ис-
тории человечества больше, чем от чего бы то ни было еще».
Готовность Фрейда представить историческое и фило-
генетическое объяснение некоторых аспектов ментальных
расстройств не до конца является результатом его соб-
ственных рассуждений, но также в значительной степени
основывается на изучении Дарвином детской психологии
и работах, проведенных его последователями. Действи-
тельно, в 1897 году Фрейд воскликнул: «Очень интерес-
но, что современные писатели такое внимание уделяют
детской психологии. Сегодня я получил еще одну книгу
на эту тему, написанную Джеймсом Марком Болдуи-
ном (J. М. Baldwin). В сущности, мы всегда остаемся деть-
ми своего времени, даже тогда, когда считаем что-то сво-
им собственным изобретением».
Наблюдения Дарвина над эмоциями детей оказали на
Фрейда непосредственное влияние. Стремление Дарвина
для доказательства своей эволюционной теории собрать
свидетельства непрерывности развития человека и связи
между ним и другими животными позволило ему уже в
1838 году предположить, что «естественная история мла-
денцев» будет плодотворной темой для дальнейших иссле-
дований. Он вел подробный ежедневный дневник мен-
тального и поведенческого развития своего первенца на
протяжении, по меньшей мере, первых лет его жизни.
Когда семья разрослась до десяти детей, восемь из кото-
рых дожили до взрослых лет, Дарвин стал изучать сравни-
тельный уровень развития мыслительных способностей,
которые показывали его дети.
В полном соответствии как со все возрастающим ин-
тересом к развитию детей во второй половине девятнад-
55
АРХЕОЛОГИЯ УМА
цатого века, так и с тесной связью этой области с теорией
эволюции Дарвин принял решение опубликовать свои на-
блюдения в первом официальном психологическом жур-
нале, «Майнд» (Mind), основанном в 1876 году. «Биогра-
фический набросок ребенка» (1877) описывает первые
двигательные реакции человека, его эмоции (особенно
злость, страх, удовольствие и привязанность), рациональ-
ные способности, моральное чувство и навыки общения.
Когда Дарвин взял своего двухлетнего сына в лондонский
зоопарк, он был поражен тем, что тот боится всех более
крупных и экзотических животных. «Возможно, мы и не
предполагаем, — выдвинул гипотезу Дарвин, — что смут-
ные, но очень реальные детские страхи, которые не име-
ют никакого отношения к нашему действительному опы-
ту, являются наследием настоящих опасностей и жалких
суеверий первобытных времен». Предположение Дарви-
на о врожденном характере детских страхов позднее было
повторено американским психологом и яростным дар-
винистом Г. Стэнли Холлом (G. Stanley Hall), в его работе
1914 года «Синтетическое генетическое исследование
страха». Фрейд, в свою очередь, исходил из теорий как
Холла, так и Дарвина, утверждая, что многие детские стра-
хи, особенно фобии, имеют филогенетическое происхож-
дение. Нужно заметить, что из последователей Дарвина
на Фрейда наибольшее влияние оказал Джордж Романее
(George Romanes).
В 1888 году Романее опубликовал исследование по дет-
скому развитию, озаглавленное «Ментальная эволюция
человека», которое было прочитано и тщательно проком-
ментировано Фрейдом скорее всего в начале 1890-х. Ос-
новной целью этой работы было продемонстрировать пси-
хологам естественное происхождение человека от обезья-
ноподобных предков. Романее от всей души поддерживал
известный биогенетический закон Эрнста Геккеля, в со-
ответствии с которым эволюция видов повторяется в раз-
витии эмбриона, и более того, что психологическое раз-
витие народа — этд в значительной степени расширенное
психологическое развитие индивида.
56
ПРОИСХОЖДЕНИЕ КУЛЬТУР
Фрейду оставалось сделать лишь один шаг для того, что-
бы предположить, что доисторический опыт нашей расы
воспроизводится в бессознательных слоях разума индиви-
дов. Эта поддержка биогенетического закона, согласно ко-
торому онтогенез (развитие индивида) повторяет филогенез
(эволюцию вида), составляет, быть может, наименее извест-
ный источник влияния биологической науки на теорию пси-
хоанализа. В своих «Вводных лекциях в психоанализ» Фрейд
написал: «Формируя свое суждение по поводу двух направ-
лениях инстинктивного развития, Эго и либидо, мы долж-
ны сделать акцент на одном соображении, которому до сих
пор не уделялось практически никакого внимания. Дело в
том, что и то, и другое достались нам по наследству, будучи
пережитками древнейшего периода развития человечества.
В случае развития либидо филогенетическое происхождение
является, осмелюсь так сказать, очевидным». Американский
психолог Джеймс Марк Болдуин лаконично сформулиро-
вал сущность биогенетического закона эволюции в своей
книге «Ментальное развитие ребенка и расы» (1895), где он
написал: «Ребенок—это человек-эмбрион, и на ранних ста-
диях своего развития он повторяет все стадии, пройденные
его расой в социальной истории... эмбриология общества
открыта для изучения в детской».
Фрейд был знаком с этой работой Болдуина и кратко
сослался на нее в своих «Трех набросках к теории сексуаль-
ности». Уверенность Фрейда в том, что многие ментальные
отклонения можно объяснить историческими и филогене-
тическими причинами, явно проявляется в гипотезе, кото-
рую он сформулировал в своем письме 1915 года к Ферен-
ци (Ferenczi)'. «Такие психологические отклонения, как ис-
терия, навязчивый невроз, слабоумие, паранойя,
меланхолия, мания берут свое начало во времени. Все эти
болезни имеют историческое филогенетическое происхож-
дение. То, что сейчас является неврозами, когда-то было
лишьфазами существования человеческого рода. Испыты-
вая лишения на протяжении ледникового периода, люди
познали многочисленные страхи, у них были все причины
для того, чтобы превратить свое либидо в беспокойство».
57
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Таким образом, мы видим, что Фрейд исследует три
отдельные, но тесно связанные между собой концепции.
1) . Филогенетическую основу некоторых фундамен
тальных психологических процессов, которую он
находит в анализе состояния индивидов.
2) . Биогенетический закон, утверждающий, что разви-
тие вида повторяется в индивидуальном развитии
эмбриона и что психологическое развитие вида в из-
вестной степени повторяется в психологическом
развитии индивида, в частности, что опыт доисто-
рического существования расы воспроизводится в
бессознательном отдельных людей.
3) . Предположение, что страхи, которые когда-то ис-
пытывали наши предки в ледниковый период, про-
должают оказывать сильнейшее воздействие и на
нас, проявляясь в наших первичных фантазиях и
неврозах.
Что касается использования биогенетического закона
для лучшего понимания индивидуальной и социальной
психологии, то я хочу сказать, что принимаю это как важ-
ную теорию, которая должна быть обоснована, и собира-
юсь внести свой вклад в дело ее доказательства. Однако,
хотя я и считаю, что мы можем провести многие прямые
аналогии между двумя этими эволюциями: филогенети-
ческой и онтогенетической, мы не должны относиться к
онтогенезу как к простому повторению филогенеза. Дело
в том, что развитие личности индивида глубоко связано с
культурой, в которой он воспитывается, поскольку в раз-
ных культурах применяются различные методы воспита-
ния детей, и более того, даже внутри одной культуры каж-
дые родители обладают своим особым характером и по-
разному относятся к детям.
Хотя генетические характеристики людей воспроизво-
дятся в каждом человеке, важной особенностью нашего
вида является то, что все мы обладаем неповторимыми
индивидуальными чертами. При развитии психологичес-
58
ПРОИСХОЖДЕНИЕ КУЛЬТУР
ких и поведенческих характеристик личности влияние
культуры накладывается на генетическое наследие, и внут-
ри одной культуры всегда существует множество разно-
образных типов характеров: чем более сложной и разви-
той становится культура, тем более непохожими друг на
друга бывают ее носители.
Не только культура воспроизводит себя в каждом ин-
дивиде, но и каждый индивид, в свою очередь, воспроиз-
водит свою культуру. И в своей душе он также повторяет
конфликты и противоречия своей культуры. Пытаясь раз-
решить эти конфликты, он играет важную роль в транс-
формации и развитии той культуры, в которой сформи-
ровался и живет.
Последние исследования жизни приматов и археоло-
гические находки предоставили в наше распоряжение
огромное количество информации относительно жизни
наших далеких предков. Более того, мы можем изучать ар-
тефакты, инструменты, рисунки и скульптурные фигур-
ки как символические проявления культуры древнего че-
ловека и подвергать их психоаналитической интерпрета-
ции. Таким образом мы можем глубже заглянуть в
мышление первых людей, в их внутрисемейные отноше-
ния, социальную жизнь, в их мифы и верования.
В то время как историки обычно изучают то, что было
сотни или, в крайнем случае, тысячи лет тому назад, мы
сейчас перенесемся в прошлое на сотни тысяч лет. И если
бы существовали сапоги-скороходы для путешествия не в
пространстве, а во времени, я бы непременно надел их,
чтобы пронестись в них сквозь тьму тысячелетий в увле-
кательнейшем путешествии.
Начала
I. ВЫЙДЯ ИЗ ЛЕСА
Одно из главных возражений против фрейдовской те-
ории изначального отцеубийства, то есть убийства отца его
сыновьями, — эта идея не только вообще весьма надуман-
на, но и основывается на уверенности ее создателя в су-
ществовании патриархальной орды как первоначальной
формы социальной жизни людей. Следуя за Дарвином,
Фрейд предположил, что люди сначала имели социальное
устройство, которое он называл «первичным стадом»: один
тиран-отец доминирует над всей семьей, наслаждаясь воз-
можностью иметь несколько жен и выгоняя из дома сы-
новей сразу же после того, как они достигли половой зре-
лости.
Многие современные исследователи сегодня отверга-
ют эту теорию на основании данных таких наук, как со-
циальная антропология и, в частности, приматология. Они
говорят, что если бы изучение приматов началось бы на
сто лет раньше, то ученым удалось бы избежать многих
ошибок. По словам Робина Фокса (Robin Fox) из универ-
ситета Рутжерса (Rutgers University), Фрейд понимал то, что
сегодня признают большинство биологов и некоторые
психоаналитики, а именно — необходимость согласовать
свою теорию поведения людей с данными о поведении-
приматов. К сожалению, даже самые лучшие источники
по этой теме, которые были доступны Фрейду, были край-
не приукрашены и ненадежны. Джон Е. Пфайффер (John
Е. Pfeiffer) заметил: «Единственными сведениями, кото-
рыми располагал Фрейд в начале 1900-х годов, были пе-
ресказанные по второму и третьему разу истории про го-
63
АРХЕОЛОГИЯ УМА
рилл. В то время считалось, что их общество состоит из
одного доминирующего самца, нескольких самок в его
собственности и молодых самцов, которые постоянно
пытаются завладеть самками и получают отпор. На осно-
вании этого материала Фрейд и создал свою теорию «пер-
вичного стада» — протосемейной группы во главе с все-
властным, ревнивым и агрессивным отцом, который, об-
ладая гаремом, изгоняет своих сыновей из дома потому,
что они становятся его сексуальными соперниками, и тем
самым закладывает основы комплексов Эдипа и Элект-
ры». (6) Наблюдения Шэллера (Schaller) и других проти-
воречат этой теории. В семьях горилл обычно живут бо-
лее одного половозрелого самца, а тому, кто стоит во гла-
ве иерархии, нет абсолютно никакого дела до того, что
самцы, даже те, кто недавно присоединился к стаду, спа-
риваются с самками, и молодых самцов никто не прого-
няет. В действительности в горилльем стаде наблюдается
поразительная толерантность в отношении сексуальной
активности молодых самцов, и любая агрессия там встре-
чается крайне редко.
Тем не менее, хотя Фрейд был прав, привлекая внима-
ние к базовым групповым структурам человекообразных
обезьян как к ключу для нахождения истоков человечес-
ких комплексов, новые знания, полученные с тех пор, за-
ставляют нас пересмотреть его представления о происхож-
дении социальных структур. В любом случае, развитие эди-
пова комплекса не может быть сведено только к условиям
жизни приматов, так как между ними и людьми существу-
ют некоторые фундаментальные отличия. Не говоря об оче-
видных генетических и филогенетических различиях меж-
ду видами, два фактора представляют особенный интерес:
(1) горилла живет в лесу, находит себе прибежище под де-
ревьями и строит на деревьях гнезда; (2) горилла — вегета-
рианец и питается исключительно травами, ягодами и ко-
рой деревьев.
Люди, с другой стороны, с давних пор обитали на от-
крытых просторах саванны и тундры, где стали плотояд-
ными. Я предполагаю, что люди как вид появились тогда,
64
НАЧАЛА
когда им пришлось выйти из леса и столкнуться с миром,
в котором не было листвы и деревьев, а на голых равни-
нах невозможно было найти вегетарианскую пищу. Кров
и питание, которые обеспечивал лес, исчезли, и в сухой
саванне людям пришлось охотиться за более сильными
животными, чем они сами, чтобы выжить.
Можно сказать, что люди по своим основным морфо-
логическим признакам, таким как мозг, органы чувств,
конечности и репродуктивная система, — лесные живот-
ные. Позднейшее развитие, а именно жизнь на открытом
пространстве, потребовало усложнить эти структуры, а не
создавать нечто принципиально иное. Поэтому древесное
существование наших обезьяноподобных предков было
необходимым для возникновения собственно человечес-
ких характеристик. Огромным достижением первых лю-
дей было то, что они, столкнувшись с необходимостью
подобных изменений, сумели их пережить.
Эволюция, в результате которой примат превратился
в человека, может быть прослежена на нескольких стади-
ях: превращение среды из огромных непроходимых лесов
в открытое плодородное пространство — саванну и посте-
пенное, длившееся тысячелетиями, разрушение саванны;
затем потребность в охоте не только за случайно встре-
ченными маленькими животными, но и за большими, —
в той «большой охоте», которая стала необходимой для
выживания людей.
Было подсчитано, что субтропические леса, прости-
равшиеся от западного побережья Африки до Америки и
от Южной Африки до Скандинавии, а также от южной
оконечности Австралии до Сибири, примерно двадцать
пять миллионов лет назад начали превращаться в саван-
ну. Между деревьями вырастала трава, и возникали сухие
равнины, которые по ширине были не меньше океанов.
Это было следствием геологического переворота, который
начался во время миоценового периода кайнозойской эры
и закончился катаклизмами ледникового периода плей-
стоцена. Лесные приматы и обезьяны проводили много
времени в лесу, в своих «зеленых хижинах» под ветвями
65
3-5062
АРХЕОЛОГИЯ УМА
деревьев. Лесная растительность была для них как укры-
тием, так и защитой и поддержкой, какой она до сих пор
остается для шимпанзе, орангутангов и горилл. Они пе-
редвигались по туннелям подлеска, прыгали и качались
на лианах и, как правило, избегали открытых пространств
и опушек. Однако тогда, как и сейчас, гориллам угрожала
равнина: теперь она все быстрее и быстрее надвигается на
них из-за деятельности человека, и они не могут покинуть
свое исконное пристанище, — по примерно четырнадцать
миллионов лет назад на границе леса и саванны возник
новый вид приматов. Представители этого нового вида
проникали в открытые пространства саванны, богатые
травой и мелкой дичью. По мере того как в лесу станови-
лось все меньше и меньше пищи, они продвигались в глубь
саванны. «Эволюция часто наиболее активно работает в
приграничных областях, где сталкиваются две природных
среды обитания, где совсем рядом находится нечто совер-
шенно другое, и притягательность новизны особенно ве-
лика». (7)
Эти создания были примитивными предками людей,
человекоподобными обезьянами, которые, вне всяких
сомнений, были намного меньше горилл. Тот факт, что эти
лесные жители стали жить на равнине, показывает, что их
связь с лесом была слабее, чем, к примеру, у шимпанзе.
Строение их конечностей уже не позволяло легко пере-
прыгивать с ветки на ветку. Останки подобных близких к
человеку обезьян были найдены в Индии и датируются
примерно четырнадцатью миллионами лет. Эти существа
получили название рамапитеков. С тех пор было найдено
не много их останков, в общей сложности меньше дюжи-
ны, однако и этого достаточно, чтобы судить об эволю-
ции первобытных людей.
Экологические изменения в эпоху плейстоцена были
довольно неожиданными и привели к резким климатичес-
ким изменениям ледникового периода, что заставило
приматов столкнуться с крайне враждебным и опасным
окружением, однако мы знаем, что им уже приходилось
сталкиваться с подобными, хотя и менее катастрофичес-
66
НАЧАЛА
кими переменами. Прежние трансформации были мягче
и медленнее: эрозия лесов была не такой масштабной, а
открытое пространство, саванна, все-таки была не ледя-
ной тундрой, лишенной всякой растительности, а плодо-
родной богатой равниной, на которой произрастали тра-
вы и кустарники и где вполне могли прокормиться траво-
ядные животные. Такая территория предоставляла
обезьянам две разновидности среды обитания: островки
лесов, где всю жизнь проводили те, кто лазал по деревь-
ям, и плодородные луга, время от времени переходившие
в полупустынную саванну, где проводили свою жизнь дру-
гие приматы и где они получили возможность испытать
все преимущества прямохождения. Шимпанзе и гориллы,
или, точнее говоря, их предки, остались в этих лесных ос-
тровках и превратились в современных, прекрасно при-
способленных для лесной жизни, но в то же время огра-
ниченных ею обезьян, в то время как человек продолжил
развитие на равнине. Тем не менее при первой возможно-
сти эти далекие предки человека возвращались в лес, что-
бы провести там ночь под прикрытием деревьев. Когда по-
близости уже не было лесов, они выбирали для ночлега
такие места, где их не могли легко достать хищники, быть
может, проводя ночи на выступах скал, как в наши дни до
сих пор поступают некоторые бабуины. Днем они отправ-
лялись в открытые пространства саванны или полупусты-
ни, чтобы добыть себе пропитание. Помимо всего проче-
го, это означало, что им приходилось преодолевать огром-
ные расстояния в условиях редкой растительности. В конце
концов они научились использовать палку-копалку и кам-
ни для того, чтобы добывать содержащие воду клубни ра-
стений и другие корнеплоды. Камни и палки-копалки,
кроме того, могли использоваться как оружие для оборо-
ны от хищников, подстерегавших их по пути.
Размер их зубов, особенно клыков, свидетельствует об
образе их жизни. У большинства приматов имеются боль-
шие клыки, которые они ловко используют. Так, бабуин,
еще одна обезьяна, предки которой покинули лес и стали
жить на равнине, встречает противника, широко отрывая
з
67
АРХЕОЛОГИЯ УМА
свой рот и показывая огромные и острые клыки. Эта де-
монстрация оружия служит предостерегающим знаком,
позволяющим бабуину избежать беды, и действительно,
обычно его противники убираются с дороги. Если угрозы
и предостережения не помогают, эти зубы могут быть пу-
щены в ход. Они являются самым мощным оружием ба-
буина и, как показали последние исследования, соци-
альный порядок в его стаде зависит от того, насколько
хорошо он дерется, а клыки символизируют его удаль.
Однако известно, что у рамапитека не было таких
огромных клыков; они, наоборот, были довольно малень-
кими и неразвитыми. В самом деле, он был первым извес-
тным нам предком человека, у которого не было естествен-
ного оружия. Так как выживание вида зависит от эффек-
тивности действий в обороне и наступлении, то для такого
эволюционного изменения должна была быть причина. Л.
Е. Симмонс (L. Е. Simmons) заметил: «Эти гоминиды не
кормились и не сражались таким же образом, как кормят-
ся и сражаются обезьяны; несомненно, они не могли так
же эффективно, как обезьяны, использовать свои зубы для
разрывания растений и обороны от врагов. Действитель-
но, представляется вероятным, что их руки играли намно-
го более важную роль в добывании пищи и защите. Более
того, постоянное использование ими рук заставляет нас
предположить, что они были прямоходящими». (8)
Таким образом, маленькие клыки означали, что у ра-
мапитеков были другие средства защиты и нападения,
которые лучше позволяли выживать в условиях саванны.
Интересно то, что эта новая форма адаптации была инно-
вацией, заложившей основы для дальнейшей эволюции
предков человека. Они научились ходить на двух ногах и
стоять прямо. Каковы же были преимущества и недостат-
ки этого новшества? Животное, которое передвигается на
двух ногах, легко можно свалить на землю, оно издалека
заметно хищникам, и, кроме того, у него очень сильно
увеличивается нагрузка на поясничный отдел позвоноч-
ника, что приводит к быстрой утомляемости. Однако пре-
имущества закрепившихся эволюционных изменений все-
68
НАЧАЛА
гда компенсируют недостатки. Известно, что приматы в
определенных ситуациях встают на две ноги, например,
когда они хотят получше рассмотреть окружающую тер-
риторию. Самцы бабуина обычно поднимаются на задние
лапы, чтобы держать в поле зрения все стадо. Такое пове-
дение обезьян обычно приводилось в обоснование «рас-
познавательной» теории человеческого прямохождения.
Суть ее заключается в том, что жившие в саванне гомини-
ды часто становились жертвами львов и других хищников,
прятавшихся в высокой траве, и что, встав на ноги, рама-
питеки получили возможность издалека замечать хищни-
ков и прятаться от них.
Помимо всех этих преимуществ существует и еще один
фактор — своего рода блеф, к которому часто прибегают
животные, в случае опасности притворяясь более круп-
ными и страшными, чем они есть на самом деле. Рыба
иглобрюх увеличивает объем своего тела в два или три раза,
становясь похожей на шар; птицы раздувают грудь, рас-
топыривают свои воротнички и широко расправляют кры-
лья; кошки изгибают спину дугой и поднимают шерсть
дыбом. (Люди же в ситуациях опасности обычно раздува-
ют грудь и выпрямляют спину.)
Однако этот инстинкт самозащиты с помощью «де-
монстрации само-экспансии» у приматов привел к совер-
шенно новому и неожиданному результату. Как только они
научились стоять на двух ногах, они смогли освободить
свои руки, чтобы брать в них внешние предметы и выгля-
деть в глазах других животных более крупными и опасны-
ми. Они хватали ветки или пучки высокой травы или, мо-
жет быть, длинные кости и размахивали ими, чтобы ка-
заться крупнее. Так часто делают нынешние шимпанзе и
гориллы. Когда они встают на ноги, они часто берут в руки
ветку или палку, выпрямляются и начинают яростно ею
размахивать. Мы можем сказать, что ветка или палка в
этом случае становится частью их нарциссического само-
отождествления, придавая животному ощущение большей
силы и способности к самозащите. Госпожа ван Ловик-
Гудаль (van Lawick-Goodall) сообщает нам об одном инте-
69
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ресном примере, который она считала странным ритуа-
лом. Крупный самец шимпанзе может прийти в крайнее
возбуждение, отломать от дерева ветку и, размахивая ей,
прыгнуть с откоса или склона (нередко высотой в два фута)
вниз. Затем он забирается обратно наверх и повторяет эти
действия несколько раз. Иногда к забаве присоединяют-
ся другие самцы, которые громко кричат, обрывают ветки
и размахивают ими, прыгая с деревьев на землю.
Преимущество, полученное в результате использова-
ния «подручных средств», без сомнения, было многократ-
но усилено способностью человекообразных обезьян сто-
ять и ходить на двух ногах в течение нескольких минут и
даже дольше. Прямохождение освободило руки и позво-
лило им приобрести новые навыки. Кроме того, оно дало
приматам возможность постоянно обозревать саванну и
замечать возможные опасности. Более того, можно ска-
зать, что прямохождение помогло предкам человека за-
щитить себя от самых опасных хищников — крупных ко-
шек. Джордж Шэллер (George Schaller), изучавший тигров
в Индии и львов в Танзании, так отозвался об этом: «Круп-
ные кошки охотятся, лежа выслеживая добычу, а затем
незаметно подползая, прыгают жертвам на спину и впи-
ваются зубами в шею. Человек, поднявшийся на две ноги,
перестал быть подходящей добычей для них, ибо кошачь-
им удобнее прыгать на того, кто ориентирован в простран-
стве горизонтально. Быть может, это именно то, что сдер-
живает их сегодня и сдерживало в далеком прошлом».
Таким образом, не остается никаких сомнений в том,
что способность, по крайней мере, в течение определенно-
го времени держаться прямо была огромным преимуще-
ством для живших на равнине человекообразных обезьян.
Прямохождение освободило передние конечности от не-
обходимости поддерживать тело и открыло новые возмож-
ности — в руках можно было держать различные предме-
ты, необходимые для блефа, добывания пищи и защиты от
хищников. Тем не менее рамапитек, предок человека, жив-
ший четырнадцать миллионов лет назад, все еще в значи-
тельной степени оставался вегетарианцем. Он получал зна-
70
НАЧАЛА
чительное количество энергии из фруктов, зерен и трав,
которые находил в саванне, и лишь изредка убивал живот-
ных. Ему удавалось добывать лишь мелких животных, ион
старательно избегал встречи с крупными хищниками. Кро-
ме того, он, вероятно, старался держаться поближе к лесу,
где можно было спасаться от подстерегавших его на равни-
не опасностей. Другими словами, он пока еще был не готов
окончательно расстаться с лесом и вегетарианством. Одна-
ко существование рамапитека заложило основу для возник-
новения Homo erectus: ибо позволило встретить затем эко-
логическую катастрофу и в конце концов стать представи-
телем рода человеческого. Джон Е. Пфайффер заметил:
«Рамапитек стоит особняком, выделяясь из всех остальных
известных разновидностей человекоподобных обезьян. Мы
до сих пор не знаем, кто был его предками и потомками.
Практически ничего не известно о периоде его развития
между четырнадцатью и пятью миллионами лет тому на-
зад, и этот пробел считается на сегодняшний день самым
крупным в истории эволюции». Геологические же и эколо-
гические трансформации, происходившие на протяжении
этих десяти миллионов лет, тем не менее, прекрасно задо-
кументированы. Эволюция человека продолжалась в пери-
од беспрецедентных геологических движений, которые
приводили к высыханию морей и дальнейшему распро-
странению саванны, полупустынь и пустынь.
Вспышка активности археологов после окончания
Второй мировой войны позволила собрать достаточное
количество свидетельство разнообразных гоминидах, ко-
торых объединили под условным названием
Australopithecus africanus, и которые жили между двумя с
половиной и четвертью миллиона лет назад, то есть, в кон-
це плиоцена — начале плейстоцена.
Африканские стоянки первобытныхлюдей, раскопан-
ные незадолго до начала войны и после ее окончания в
Тонге, Стеркфонтейне, Макапансгате, Сварткрансе и Ол-
дуваи (Taung, Sterkfontein, Makapansgat, Swartkrans and
Olduvai), особенно подлинная сокровищница Олдувайс-
кого ущелья в северной Танзании, и на южном берегу озе-
71
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ра Рудольф в северной Кении, свидетельствовали об
огромном многообразии разновидностей человеческого
вида, объединенных под общим именем австралопитек.
Нет никаких сомнений в том, что австралопитек ел мясо,
будучи, по всей видимости, всеядным, как и современные
люди, и не находился в такой же зависимости от расти-
тельной пищи, как приматы и ранние гоминиды. Среди
австралопитеков встречалась одна разновидность, а имен-
но, Paranthropus, представители которой жили в то же са-
мое время, но были травоядными и поэтому вымерли пос-
ле того, как леса отступили, а равнины оскудели.
Вполне вероятно, что, как предположил профессор
Дарт (Dart) — один из первых исследователей австрало-
питека (именно он предложил и ввел в научный оборот
это название), африканский человек-обезьяна использо-
вал орудия труда в том смысле, о котором мы говорили
ранее. Он применял челюсти антилопы вместе с зубами в
качестве скребка, а ее бедренные кости — вместо дубин-
ки, как и более мелкие кинжаловидные кости. Палеонто-
логи спорят о том, умел ли австралопитек изготавливать
инструменты из камня, то есть был ли он производителем
орудий труда в собственном смысле этого слова, а не про-
сто тем, кто ими пользуется. Невиль Мэйсон из универ-
ситета Витватерсрэнда (Nevill Mason, University of the
Witwatersrand) в Йоханнесбурге изучил 20 000 камней, най-
денных в Макапане (Микарап). Некоторые из них выгля-
дели так, как будто были инструментами труда, однако
после тщательного сравнения их с остальными он пришел
к выводу, что нет никаких оснований считать их обрабо-
танными. Форму им придала сами природа. В результате
недавних раскопок, проведенных в Олдувайском ущелье,
были найдены каменные орудия труда. Они имеют гру-
бую, неправильную форму и неровную поверхность. Каж-
дое из них кажется уникальным, то есть их не представля-
ется возможным классифицировать, и их явно не изготав-
ливали в соответствии с какой-то стандартной моделью.
Они представляют для палеонтологов загадку, и до сих пор
непонятно, придала ли им форму природа или более или
72
НАЧАЛА
менее случайная и неорганизованная человеческая дея-
тельность. Лишь только жившие позже и обладавшие
большим объемом мозга гоминиды сами изготавливали
инструменты, а не просто их использовали.
Существует еще один аспект строения австралопите-
ков, служащий ключом к пониманию эволюционного
продвижения этого вида — структура их стопы. Стопа го-
минидов Олдуваи, как их называют, бывших одними из
последних австралопитеков, была исследована Ликисом
(Leakeys) в Олдувайском ущелье. Стопы гоминидов Ол-
дуваи примечательны тем, что крайне близки по построе-
нию к нашим. Было подтверждено то, что предполагалось
на основании прежнего изучения тазовых костей: австра-
лопитеки могли ходить на двух ногах. Структура их стопы
намекает и на фундаментальное изменение отношений
между матерью и ребенком и трансформацию социальной
организации. У детенышей обезьян формируются схваты-
вающая стопа с противостоящим остальным большим
пальцем, позволяющая держаться за шерсть матери при
движении. Стопы детенышей австралопитеков были уже
настолько специализированы для ходьбы, что ими уже
невозможно было держаться за шерсть матери на ходу.
Предположительно мать несла детеныша на руках, что
требовало большего внимания и, вероятно, повлияло на
становление людей. Самкам, державшим своего ребенка
на руках, нелегко было не отставать от стада, а тому, с дру-
гой стороны, нелегко было быстро двигаться из-за отяго-
щенных малышами матерей. Поэтому им пришлось со-
здавать жилища, где самки и детеныши могли в относи-
тельной безопасности оставаться в то время, пока самцы
добывали пищу. Обезьянам совершенно незнакома прак-
тика оставления самок и детенышей в каком-то укрытии,
и они всегда передвигаются вместе с самцами. Судя по
всему, подобные разделения впервые стали практиковать-
ся австралопитеками, которые устраивали базы-дома, куда
могли возвращаться члены стада. Легко заметить, что это
было очень важным шагом, значительной трансформаци-
ей социальной организации предков человека.
73
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Мэри Ликей (Mary Leakey), изучив раскопки олду-
вайского региона, обнаружила, что во многих из них
присутствовали необработанные камни, которые, одна-
ко, располагались строго определенным образом. Кус-
ки камней полукругом размещались вокруг чашеобраз-
ной области, возможно, образуя стену, служившую за-
щитой от ветра. «Жилая комната» имеет примерно
пятнадцать футов в диаметре и покрыта плотным слоем
камней, костей и рубленой соломы. Вероятнее всего,
первобытные люди дробили кости, чтобы добыть из них
костный мозг. Практически каждая кость, которая мог-
ла содержать костный мозг, была разбита. В соседней
«комнате» находились кости, не содержавшие костный
мозг, и считается, что найденный участок представлял
собой своеобразную свалку мусора. Между этой «помой-
кой» и «столовой» находится арка, вероятно, служив-
шая для защиты от ветра, ибо она точно ориентирована
по направлению преобладающих в этом регионе ветров.
Барьер, по-видимому, помогал людям защититься от
хищников — к этой стратегии до сих пор прибегают
многие аборигены.
Это место определенно было домашней базой, с кото-
рой группы гоминидов делали вылазки в саванну, чтобы
собирать съедобные растения и охотиться на мелкую дичь.
Таким образом, австралопитеки создали новый род укреп-
ления — центр семейного и группового общения, место,
где традиции и навыки могли развиваться и передаваться
потомству с незнакомой прежним гоминидам скоростью.
С разделением труда между активными самцами, распо-
лагавшими свободой передвижения, и самками-матеря-
ми, к которым примыкали другие члены коллектива, в
силу своего возраста или болезни не принимавшие учас-
тия в экспедициях, техника охоты заметно усовершенство-
валась. Имея относительно безопасную базу-стоянку, ав-
стралопитеки могли дальше продвигаться в глубь равни-
ны в поисках пищи, когда заканчивался сезон дождей и
саванна превращалась в полупустыню. Действительно,
они регулярно охотились и начали даже преобразовывать
74
НАЧАЛА
природу, понемногу продвигаясь по направлению к боль-
шей независимости.
Вполне вероятно, как мы заметили выше, что первые
гоминиды на протяжении миллионов лет получали зна-
чительную часть энергии из мясной пищи, охотясь на мел-
кую дичь, однако с достоверностью можно говорить лишь
о том, что охотились наши предки, жившие два миллиона
лет назад. Однако если бы гоминиды могли добывать мясо,
охотясь только на мелкую дичь, то эволюция человека
была бы гораздо менее впечатляющей и шла бы по пути
генетических, а не культурных изменений. Сегодня суще-
ствовали бы не люди, а лишь гоминиды с маленьким моз-
гом и ограниченной способностью к изготовлению ору-
дий, какими были австралопитеки. Не возникло бы ни
Homo erectus, ни Homo sapiens.
Мы взглянули назад на ту ступень эволюции, во время
которой появлялись такие основные признаки человека,
как прямохождение, охота на мелкую дичь, использова-
ние орудий труда и строительство стоянок, однако объем
мозга этих предков человека пока еще почти не вырос в
сравнении с самыми первыми гоминидами. Теперь мы
подходим к решающему периоду, когда совершенно нео-
жиданно произошла эволюционная трансформация, и еще
раз встретимся с Homo pithecanthropus erectus, нашим от-
важным предком, который, столкнувшись с трудностями
ледникового периода, вышел из них победителем, попут-
но превратившись из гоминида в Ното. Именно благода-
ря ему мы, его потомки, сейчас имеем возможность о нем
рассуждать.
2. МИЛЛИОН ЛЕТ ТОМУ НАЗАД
В течение семи миллионов лет, которые продолжался
последний период кайнозойской эры, носящий название
плиоцена, климат земли был мягким и стабильным. Но
затем, примерно два миллиона лет тому назад, начался
новый период, плейстоцен, когда климат стал холоднее и
75
АРХЕОЛОГИЯ УМА
в конце концов примерно полтора миллиона лет тому на-
зад ледяное покрывало начало затягивать огромные тер-
ритории планеты, превращаясь в ледники размером с кон-
тиненты. Эти огромные ледяные поверхности, возможно,
в милю толщиной, покрыли большую часть Европы, Азии
и Северной Америки, а субарктическая зона спустилась
вниз до самого экватора. Существуют свидетельства того,
что в Англии ледник начинался в районе современного
Лондона, а в Западной Европе его южная оконечность
проходила по линии, которую можно мысленно провести
от Амстердама до Берлина и Варшавы, спускаясь в Азии к
самому Каспийскому морю. Земля переживала период ин-
тенсивных климатических изменений, которые резко кон-
трастировали с мирной стабильностью плиоцена. Четыре
раза климат резко холодал, после чего наступало потеп-
ление — так называемые межледниковые периоды.
На протяжении ледниковых периодов, когда матери-
ки северного полушария были покрыты льдом и снегом
или представляли собой субарктическую тундру, вымер-
ли многие тысячи видов, в том числе и человекообразных
обезьян и гоминидов. Однако именно в археологических
слоях, которые датируются средним плейстоценом, а точ-
нее, концом первого ледникового периода, находят пер-
вые изготовленные человеком инструменты и останки
первых людей. Ни одни из найденных орудий труда не
датируются ранним плейстоценом; лйшь в слоях средне-
го плейстоцена содержатся так называемые олдувайские
орудия: камешки, обтесанные с одной стороны и превра-
тившиеся в режущий инструмент. Это — самые первые из
известных орудий труда, и, как я уже говорил,, они точно
относятся по времени к последней части первого оледе-
нения.
Pithecanthropus erectus и Homo pekinensis, а также, судя
по всему, гейдельбергский человек были первыми, кто
изобрел инструменты, первыми изготовителями орудий
труда в отличие от таких использующих готовые инстру-
менты гоминидов, как зинджантроп, австралопитек, па-
рантроп и другие. Мы должны спросить себя, что позво-
76
НАЧАЛА
лило им таким образом ответить на вызов окружающей
среды во время ледникового периода и преуспеть, подчи-
нив себе эту очевидно враждебную среду. Мы должны за-
дать себе вопрос: что именно позволило им экстернали-
зировать свои органы и, превратив их в инструменты,
многократно увеличить свои способности изменять окру-
жающую среду? Мне кажется, что для ответа на этот во-
прос нужно обратиться к сведениям, полученным в резуль-
тате исследования воздействия сильных лишений на раз-
витие детей.
Из исследований, посвященных раннему развитию
индивидов, мы знаем, что страх перед возможностью силь-
ных лишений многократно усиливает оральные агрессив-
ные и садистские склонности, вызывая желание бить,
рвать и кусать холодную, безразличную или труднодоступ-
ную поверхность первого объекта, с которым сталкивает-
ся человек, — грудь матери. Беспокойство обеспечивает
приток энергии к челюстным мышцам, зубам и деснам,
стимулируя хватательные и кусательные рефлексы. Вско-
ре в сознании ребенка появляются фантазии, в которых
господствуют зубы, когти и ножи или что-то их напоми-
нающее. Подобные оральные садистские импульсы и фан-
тазии продолжают проникать и в сознание взрослых. (9)
Если мы примем гипотезу о существовании историчес-
кого (или, точнее, доисторического) периода, на протя-
жении которого человекоподобные существа — гомини-
ды плейстоцена — сталкивались с экологическими кри-
зисами, лишившими их естественных источников питания
и крова, и тем самым погрузившими в состояние хрони-
ческого беспокойства, то мы можем предположить, что
постоянное беспокойство многократно усилило их ораль-
ные агрессивные и садистские наклонности. Природные
катаклизмы, произошедшие в начале ледникового пери-
ода, были не чем иным, как экологическим кризисом, и
несли с собой травмирующее ощущение лишений, ужаса
и дезориентации. Предки человека, должно быть, реаги-
ровали на эти страхи и чувство собственной незащищен-
ности вспышками садистской, каннибальский ярости,
77
АРХЕОЛОГИЯ УМА
которая подстегивалась ощущением неадекватности и
несовершенства их тела. Очевидно, что их орудия агрес-
сии, то есть части их тела, были непригодны для того, что-
бы приспособиться к радикально изменяющейся среде
обитания. Кроме того, с их помощью нельзя было разря-
дить пробудившееся агрессивное либидо, и у них остава-
лось множество нерастраченной энергии. Другими сло-
вами, зубы и когти наших человекообразных предков были
недостаточно мощными средствами для того, чтобы из-
расходовать огромный заряд накопившейся агрессивной
энергии. Избыток агрессивного либидо сублимировался
в агрессивные фантазии, которые экстернализировались
посредством создания оружия и орудий труда.
Эти процессы, особенно процессы экстернализации и
изготовления орудий труда, требуют соблюдения трех
условий: (1) длительный период коренных изменений в
экологической среде и последующего интенсивного внут-
реннего напряжения и беспокойства; (2) невозможность
для наших предков разрядить возникшие агрессивные же-
лания посредством своих естественных органов агрессии;
(3) способность мозга у предшественников человека к ин-
тенсивной работе воображения, а также к формированию
символов и распознаванию их в объектах внешнего мира.
Таким образом, мозг должен был быть способен вбирать
излишек агрессивного либидо и разряжать этот излишек
посредством фантазий и их проецирования на внешние
артефакты. Другими словами, предки человека должны
были быть существами с достаточно развитым мозгом и
неразвитыми или дегенерировавшими органами агрессии,
которыми они спокойно могли довольствоваться на про-
тяжении длительного периода стабильности и относитель-
ного мира. Эти гоминиды неожиданно должны были всту-
пить в полосу кризиса и возросшего беспокойства: умная
и миролюбивая человекообразная обезьяна вдруг должна
была стать злой и напуганной. Именно эти условия в точ-
ности и возникли, когда начался ледниковый период.
Земля, которая в течение десяти миллионов лет была
покрыта обширными лесами, стала холодной, а леса встре-
78
НАЧАЛА
чались все реже и реже. Гоминиды раннего плейстоцена
уже научились ходить на двух ногах, а их мышцы ног под-
держивались сформировавшейся выпуклой стопой. По
мере того как на протяжении плейстоцена леса отступа-
ли, прямохождение стало особенно выгодным и даже не-
обходимым качеством, так как руки, которые изначально
развились для того, чтобы лазать по деревьям и перепры-
гивать с ветки на ветку (брахиация), больше нельзя было
применять подобным образом. Таз стал крепче, а поясни-
ца поддерживала движение позвоночника вверх, а не впе-
ред, тем самым обеспечивая торсу вертикальное положе-
ние над тазобедренными суставами и ногами. Нет ника-
ких сомнений в том, что эволюция стопы, ног и торса по
направлению вверх была вызвана отступлением лесов в
период плейстоцена, и в результате сформировался гоми-
нид, который мог выживать при полном отсутствии дере-
вьев и в условиях оледенения. Тем не менее мы должны
предположить, что ни один из наших предков не мог хо-
дить прямо долго. Так, например, австралопитек время от
времени использовал свои руки для того, чтобы с их по-
мощью опираться на палку. Однако подлинным тестом на
выживание стал период, когда деревьев почти совсем не
осталось, и способность стоять, ходить и бегать на двух
ногах превратилась в жизненную необходимость. Преиму-
щество было у тех видов, которые могли ходить, не опи-
раясь на передние конечности. Нет никаких сомнений в
том, что именно тогда вымерли или переселились в эква-
ториальные зоны те гоминиды, которые по-прежнему
нуждались в брахиации, время от времени передвигаясь
на четырех ногах. Словом, когда наступил ледниковый
период, некоторые виды гоминидов научились стоять пря-
мо и передвигаться по пустынной тундре.
Этим предкам людей трудно было найти кров и пищу.
Гоминиды нуждались в деревьях и кустарниках, которые
обеспечивали им привычный рацион из плодов и орехов,
однако вокруг расстилалось почти лишенное раститель-
ности пространство. Инстинкт искать убежище среди де-
ревьев и кустарников, а также спать и отдыхать на листьях
79
АРХЕОЛОГИЯ УМА
больше не был нужен: повсюду были одни скалы, замерз-
шая земля и лед, и редко-редко встречалось какое-нибудь
плодовое дерево. Никакого крова и укрытия, ничего из
привычной пищи, чтобы утолить голод. Гоминиды столк-
нулись с ситуацией резкого дискомфорта, холода и голо-
да. К счастью, однако, их предки научились охотиться с
помощью веток и костей животных, что позволяло им вре-
мя от времени подкрепляться мясом. Теперь, когда у них
не осталось никакой растительной пищи, они должны
были положиться на свои охотничьи навыки и довести их
до совершенства. Это было единственным способом вы-
жить. Гоминиды стали хищниками, обезьянами-убийца-
ми. Помимо того, что они научились охотиться, ходить
прямо, манипулировать предметами с помощью рук и со-
средоточивать на внешних объектах свой взгляд и созна-
ние, у них очень сильно развилась кора головного мозга и
ассоциативное мышление, что, в конечном итоге, и по-
зволило им успешно пережить катастрофу ледникового
периода. Способность превратиться в плотоядного хищ-
ника была тестом на успех гоминидов как вида.
Теперь прямохождение было жизненно необходимо
предку человека, ибо позволяло видеть далее того преде-
ла, куда могли дотянуться его руки, и он знал, что прежде
чем схватить какой-то предмет, он должен его рассмот-
реть.- Прежде чем отреагировать на что-то, он должен был
подумать, и поэтому он научился взвешивать в своем во-
ображении плюсы и минусы, которые предлагал ему тот
или иной предмет, и представлять себе возможности его
использования. Он научился отсрочивать свои реакции.
Эта способность мысленно взвешивать что-то прежде, чем
реагировать, а также подавление рефлексов и проведение
реакций через кору головного мозга и усиление ассоциа-
тивной деятельности стали самым мощным стимулом ра-
дикального развития мозга в процессе становления чело-
века.
У предков людей развилась и стала решающей способ-
ность к обобщению и абстрагированию от конкретных
стимулов, за которую и отвечают верхние слои коры го-
80
НАЧАЛА
ловного мозга. У вида Ното появилась значительная об-
ласть высшей нервной деятельности, отвечающая за ас-
социации между различными сенсорными и двигательны-
ми центрами, и поэтому акцент с рефлекторных действий
сместился на мышление или, по крайней мере, в сферу
формирования моделей поведения на основании накоп-
ленного опыта. Старые сенсорные и двигательные цент-
ры позволяют животным реагировать, видеть и действо-
вать непосредственно, в то время как ассоциативные цен-
тры человека, если сформулировать просто, запоминают,
что он видел и делал, и позволяют представить, что мож-
но увидеть или сделать. В систему свободных движений и
действий постепенно включилась речь. Предок человека
мог подумать: «Я хочу», «Я должен сделать то-то и то-то»,
«Я не хочу» или «Я не должен», и эти мысли определяли
его действия.
Наши плотоядные предки-гоминиды не только увели-
чили свой объем внимания и способность мысленно свя-
зывать внешние сигналы с воспоминаниями о прошлом
опыте, не только научились отсрочивать свои реакции, но
и привлекать внимание собратьев при помощи речи. Язык
стал представлять реальные события, и эти представления,
в свою очередь, служили стимулами двигательных реакций.
Мы всегда получаем сигналы из внешнего мира и ис-
пытываем потребность их интерпретировать. Промежут-
ки между потребностью и ее удовлетворением, между сти-
мулом и реакцией становились у гоминидов все дольше и
дольше. Вместо немедленной реакции, которая свойствен-
на обезьянам, и короткими циклами между потребностью
и ее удовлетворением, сигналом и реакцией, теперь по-
явились длительные периоды мышечной пассивности, то
есть неподвижности, которые сопровождались алертнос-
тью чувств и активизацией ассоциативных областей.
Именно благодаря этому состоянию гоминид мог «про-
игрывать» возможные способы действия.
В течение этих длительных периодов интенсивного на-
блюдения и внимания сознание гоминида было наполне-
но воображаемыми образами охоты за животными, кото-
81
АРХЕОЛОГИЯ УМА
рые виднелись вдалеке. Он знал, что эти объекты его охоты
были гораздо сильнее его самого, быстрее и агрессивнее.
Он мог быть напуган, зол или обеспокоен, и в его глазах,
быть может, появлялось выражение напряженной ярости,
которое мы до сих пор изредка наблюдаем у обезьян.
Его гипофиз посылал сигнал на выработку повышен-
ного количества адреналина, которое выбрасывалось в
кровеносную систему, вызывая напряжение мышц и за-
ставляя выпрямить спину. Его и без того прямая спина еще
более выпрямлялась от беспокойства и внимания, и в его
голове проносились образы агрессии, усиливавшие готов-
ность к нападению. Символы крепких зубов и когтей пе-
реполняли его воображение, и каждый камешек казался
ему зубом или ногтем. Вот почему он делал из камней зубы
и когти, и с помощью этих новых и страшных органов на-
брасывался на свою жертву и побеждал ее. Как только он
понял, что дают ему эти орудия, он начал тратить все боль-
ше и больше времени на их изготовление. Тем самым он
превращался в новый вид, для которого артефакты стали
естественными средствами труда и борьбы. Для того что-
бы выжить в новой ситуации, гоминидам пришлось стать
плотоядными. Они стали хищниками несмотря на то, что
от природы не были наделены органами нападения.
У приматов хорошо развиты передние зубы: они могут
ловко откусывать резцами и раздирать пищу клыками,
кроме того, они переносят и изучают пищу своими под-
вижными губами. Их резцы направлены вперед, а клыки
довольно велики; сильно выступающая вперед челюсть
расширяется спереди. Такое строение подходит для овощ-
ной и фруктовой диеты антропоидов, потому что клыка-
ми удобно срывать твердую кожуру многих фруктов и сры-
вать с деревьев кору. Нет никаких сомнений в том, что та-
кие зубы также служили для того, чтобы отпугивать
животных как своего, так и других видов. Разъяренная го-
рилла представляет собой страшное зрелище, и первое, что
она делает в таком состоянии, — показывает свои резцы,
и особенно клыки (обычно этого бывает достаточно, что-
бы напугать кого угодно). Нет никаких сомнений в том,
82
НАЧАЛА
что такие зубы приспособлены к атаке и могут при необ-
ходимости стать очень опасным оружием. Однако уже у
этой умной обезьяны демонстрация органов нападения —
скорее символический ритуальный акт, который, как и
битье себя в грудь, вопли и топанье ногами, прекрасно по-
нимается другими и вызывает у них именно ту реакцию,
на которую рассчитан, а именно, заставляет обратиться в
бегство. Горилле вовсе не обязательно использовать всю
свою огромную силу и применять свои зубы, убивая дру-
гих животных или своих соперников: ей достаточно напу-
гать их, потому что она не ест мясную пищу.
Зубы людей, которые могут пережевывать лишь то, что
положено в рот руками, не могут быть столь же действен-
ными символами агрессии. Они совершенно непригодны
для нападения, хотя мы до сих пор иногда в ярости, рыча
обнажаем свои зубы, особенно маленькие клыки. Уже у
Pithecanthropus erectus коренные зубы были намного мень-
ше, чем у обезьяны, хотя по сравнению с человеческими
они очень крупные. Его клыки уже не выдаются вперед и
располагаются вровень с остальными зубами. Размер че-
люсти у него уже намного меньше. Следовательно, зубы
питекантропа уже не средство агрессии и атаки и пред-
назначены лишь для того, чтобы пережевывать пищу, по-
ложенную в рот руками. Функция агрессии теперь связа-
на с руками, хотя и они не могли сравниться со страшны-
ми когтями хищных животных.
Мы предположили, что способность человека к экстер-
нализации была основана на наличии у него мозга с раз-
витыми высшими функциями коры. Если мы будем ис-
пользовать вместительность черепа в качестве показателя
объема головного мозга, то обнаружим, что у крупных
обезьян он составляет примерно 500 кубических санти-
метров, чуть больше этого — у зинджантропов и австра-
лопитеков, примерно 900 — 1000 кубических сантимет-
ров — у питекантропов и 1450 кубических сантиметров у
современного человека. Вот до какой степени развился
мозг предков человека менее чем за полтора миллиона лет.
Однако наиболее существенно в этом утроении объема
83
АРХЕОЛОГИЯ УМА
мозга мощнейшее развитие ассоциативной зоны цереб-
ральной коры. Мозг австралопитека был ненамного боль-
ше мозга крупных обезьян, однако был устроен по-друго-
му, и на основе возникшей в нем новой структуры, а имен-
но — ассоциативной зоны, получившей теперь ключевое
значение по сравнению с ощущениями и сигналами дви-
гательной активности, и развивался мозг человека.
Австралопитеки, с их относительно небольшими пере-
дними зубами и прямой походкой, научились отлично ма-
нипулировать предметами, находящимися у них в руках. Их
руки могли выполнять намного больше движений, чем руки
наших предков-обезьян, а это означало возможности для
новых экспериментов. Добавьте к этому пару глаз, наблюда-
ющих за тем, что делают руки, модели поведения в цереб-
ральной коре и постоянное изобретение новых навыков,
и вы увидите, что теперь открылись гораздо более широкие
возможности для развития мозга. Рост коры головного моз-
га, который мы наблюдаем на примере питекантропов,
означает увеличение объема памяти и, самое главное — спо-
собности представлять возможные действия и ситуации.
Кроме того, питекантропы обладали намного более разви-
той способностью к внутреннему восприятию, более или
менее независимому от реальных сенсорных стимулов.
Первый человек, вероятно питекантроп, мог представ-
лять события и эмоционально реагировать на эти внутрен-
ние образы примерно так же, как он реагировал бы на вне-
шние стимулы. Он мог мечтать о том, как исполняются его
желания, воображать, как преследует опасных животных,
и даже подавлять природные страх и голод. А если он ис-
пытывал беспокойство, то мысленно рисовал мощные ору-
дия, символизирующие зубы и когти, и переносил эти об-
разы на камни и другие окружавшие его твердые предме-
ты. Увидев камень, он узнавал в нем это воображаемое
оружие и придавал ему соответствующую форму. Таким
образом, он экстернализировал свой внутренний образ и
создавал соответствующие реальные орудия труда.
Однако перенесение желаний и их символических об-
разов во внешний мир посредством труда — лишь один из
84
НАЧАЛА
многих аспектов экстернализации. Научившись экстер-
нализировать эмоции агрессии и защиты посредством из-
готовления оружия и орудий труда, человек открыл перед
собой возможности экстернализации многих фантазий и
эмоций. Эти психические опыты рассматривались как су-
ществование во внешнем мире: «существовать» означает
«быть вовне». Мы уже обращали внимание на то, каким
образом возникают звуки, представляющие определенные
эмоции, и, рождаясь, становятся речью. Чувства любви и
ненависти, безопасности и беспокойства, деструкции и
созидания, вины и жертвоприношения находят свои сим-
волические отражения в образах фантазии, и эти симво-
лические образы уже существуют как бы вне людей — во
внешнем мире. Мир человека заселили символы, пред-
ставляющие самые разные эмоции, как положительные,
так и отрицательные, как внушающие страх, так и успо-
каивающие. Драма этих конфликтующих друг с другом
эмоций, представленных в символическом воображении,
переживается так, как будто она разворачивается где-то
вовне, между духами, призраками и чудовищами. Чело-
век перестал быть одиноким в этом мире. Теперь уже он
не стоял лицом к лицу с неизвестной вселенной, потому
что его защищали и ему угрожали духи и призраки, кото-
рые боролись из-за него и учили, как вести себя в этом
мире. Человек узнавал себя в духах, которые он проеци-
ровал во внешний мир, и, чувствуя свою связь с ними,
испытывал ощущения безопасности и включенности в
общее целое.
Как только человек научился изготавливать орудия
труда и создал язык, духов можно было представлять гра-
фически и вербально: возник новый мир смыслов, появи-
лась культура в современном понимании этого слова.
Культура означает способность населять мир привидени-
ями, духами и мифами, рассказывать о них другим чле-
нам общества и совместно к ним обращаться посредством
коллективного поклонения и ритуала. Благодаря культур-
ным символам члены общества делятся своим эмоцио-
нальным опытом и находят общее между собой.
85
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Духи и призраки также представляют людей, которых
мы знали и о которых мы думаем. Как наши родители пос-
ле своей смерти являются нам, живущим, так и прими-
тивные люди в своем воображении видели умерших. Они
воображали, что мертвые продолжают существовать в дру-
гом измерении, и старались найти способы общения с
ними посредством волшебства, священнодействий и зна-
ков. Так, с возникновением слов и имен, знаков и графи-
ческих символов началось поклонение духам. В конце
концов, произнесенное вслух имя стало обращенным к
духу заклинанием, ритуалом, магическим актом. Можно
сказать, что дух жил в слове, обозначавшем его имя.
Примитивные люди научились ценить свой ум. Он был
в высшей степени связан с либидо; он стал самым важ-
ным органом в борьбе за выживание, и — сознательно или
нет, но первобытные люди чувствовали его важность. По-
этому они поняли, что духи живут как в сознании, так и
во внешнем мире, и для того, чтобы овладеть духом свое-
го предка или установить общение с ним, человек съедал
его мозг. Сегодня мы «поглощаем» мозги своих учителей.
Однако то, что мы, Homo sapiens, выражаем символичес-
ки, первобытные люди осуществляли в реальности. Они
проделывали дырку в черепе своего предка, вынимали
мозг и торжественно его поглощали. Поступая так, они
вбирали силу и умения духа своего предка и обеспечивали
себе его поддержку и любовь. Они интроецировали лю-
бимого предка.
Первые останки, в которых можно усмотреть призна-
ки культуры и ритуала, были обнаружены в могильниках
Шукутьена (Choukoutien), места обитания Homo pekinensis
(точнее говоря, в одной из раскопанных стоянок). Там
было найдено множество черепов пекинского человека,
в каждом из которых в одном и том же месте была проде-
лана дырка. Многие черепа были выложены кругами, и
нам остается предположить, что это символизировало что-
то для Homo pekinensis. Нет никаких сомнений в том, что
через отверстия в черепе оттуда вынимался мозг, а вместе
с ним — и дух, который там жил. Вероятнее всего, устраи-
86
НАЧАЛА
валась тризна, на которой присутствовали все члены кол-
лектива, своеобразная примитивная версия христианской
мессы, на которой люди причащаются хлебом и вином,
то есть символически едят тело и пьют кровь Христа. По-
зднее в тотемных празднествах проявлялись те же меха-
низмы: самоидентификация членов сообщества и носи-
телей соответствующей культуры посредством ритуально-
го съедения тела тотема, которое олицетворяло овладение
его силой, навыками и разумом.
Таким образом примитивные люди вновь обрели бе-
зопасность, которую они потеряли, сделав шаг вперед от
инстинктивной ориентации к миру, где доминируют мыс-
ленные образы и символы, — и разработали свой собствен-
ный орган выживания. Сознание заменило естественный
отбор, а воображение и навыки пришли на смену или, точ-
нее, вытеснили, инстинкты как инструмент эволюции.
Потеряв безопасность, которую гарантировали инстинк-
ты, первобытный человек вошел в мир, управляемый его
сознанием, мир символов, образов и вымыслов, им же
созданных.
Охотник, особенно охотник на крупную дичь, должен
научиться задерживать свои спонтанные порывы и конт-
ролировать рефлексы. Длительные периоды неподвижно-
го наблюдения за движениями дичи наложили свой отпе-
чаток на память и способность к вычислениям, которые,
в свою очередь, способствовали развитию ответственных
за эти способности областей мозга, называемых Джоном
Янгом из лондонского «Юниверсити Колледж» (John
Young, University College, London) — «мнемонами»
(mnemons).
Элизабет Маршалл Томас (Elizabeth Marshall Thomas),
проведшая много времени среди бушменов, говорит, что
«на площади в сотни квадратных миль они знают каждый
куст и камень, каждый холм и дают названия каждому
местечку, в котором можно найти пищу, даже если оно
имеет всего несколько ярдов в диаметре». (10) Они не уме-
ют читать и писать, но учатся и запоминают. Если бы все
их знания об их земле и ее богатствах были бы записаны и
87
АРХЕОЛОГИЯ УМА
опубликованы, они бы составили библиотеку из тысяч
томов. Подобные знания были жизненно необходимы для
первых людей, также как необходимы современным буш-
менам.
Исследования Джона Янга показали, что мнемон мо-
жет быть фундаментальным блоком для строительства всех
систем памяти, в том числе и для большой и сложно
устроенной системы церебральной коры, которая разви-
валась по мере того, как первым охотникам приходилось
делать выводы из своего опыта и справляться с новыми
проблемами. Эволюция способствовала выживанию тех
групп и индивидов, которые обладали более развитой и
обширной памятью. Одна из функций мнемона — подав-
ление нежелательного поведения, отсюда и связь между
памятью и самоконтролем. Самоограничение было неес-
тественно для гоминидов. Каждый выбор, каждое дей-
ствие, произведенное ради будущей выгоды группы, дол-
жны были запоминаться, благодаря чему возрасла способ-
ность подавлять немедленные импульсы. Для охоты
требуется терпение и выдержка. Нужно подстерегать жи-
вотное в укрытии, потом ждать, когда оно отвернется, что-
бы к нему подкрасться, и не двигаться, чтобы оно не за-
мечало вас тогда, когда смотрит в вашем направлении, и
ждать после убийства, не накидываясь на мясо немедлен-
но, а оставляя его для других членов рода, которые ждут
на стоянке. Человек — это единственный из приматов, кто
складывает пищу и приберегает ее на будущее. Эти требо-
вания культуры охоты изменили предков человека как
физически, так психологически и социально. Более всего
они повлияли на изменение и развитие определенных об-
ластей мозга. Они значительно увеличили не только об-
щий объем мозга, но и особенно высших ассоциативных
областей церебральной коры, которые отвечают за коор-
динацию и анализ потока информации, поступающего от
органов чувств, и за совершение на основе этого анализа
соответствующих действий. Однако более всего развились
фронтальные доли. Эти зоны, как мы уже указывали выше,
отвечают за предвидение будущих событий, планирова-
88
НАЧАЛА
ние и воображение, а также за сознательное восприятие и
чувство цели.
Люди получают огромный поток информации посред-
ством своих органов чувств, большая часть которой не
имеет никакого отношения к конкретной цели в опреде-
ленный момент. Следовательно, люди не всегда могут дей-
ствовать осознанно. Чтобы осмысленно использовать сен-
сорную информацию, мы должны связать ее с имеющим-
ся опытом и чувством цели. Прошлый опыт и предвидение
будущего позволяют понимать происходящее и стимули-
руют действия, нацеленные на достижение желаемого ре-
зультата.
3. ОХОТНИКИ И ДОМОСТРОИТЕЛИ
По мере развития церебральной коры и общего увели-
чения объема мозга процесс взросления становился все
более и более медленным. Люди, и даже их обезьяноподоб-
ные предки, оставались и остаются зависимыми от родите-
лей, особенно от матери, очень долго, так как им нужно
научиться управляться со своим сложно устроенным моз-
гом, координировать рефлексы, а также познакомиться со
всеми навыками, накопленными их культурой.
Мы видели, что австралопитеки использовали базы-
стоянки преимущественно как временное убежище для
самок и их детенышей. По мере того как головной мозг
становился все более сложно устроенным, а процесс взрос-
ления — все более медленным, база-стоянка должна была
превратиться в нечто более укрепленное и постоянное,
чтобы люди могли укрываться там от хищных животных.
Крайне важным стимулом тут было и неожиданное похо-
лодание климата в период плейстоцена. Не только мате-
ри и дети, но и взрослые Homo erectus нуждались в убежи-
ще от непогоды, куда они могли бы возвращаться из сво-
их охотничьих экспедиций.
Первые гоминиды, как и их братья-приматы, были
почти ничем не защищены от стихии. Иногда в холодные
89
АРХЕОЛОГИЯ УМА
или ветреные ночи они искали укрытия под нависающи-
ми скалами, где ютились, чувствуя себя неуверенно в мире,
хозяевами которого были другие животные. Но если они
и забирались под укрытие скал или даже на короткое вре-
мя заходили в пещеры, то знали, что это лишь временно,
и сразу же, как только непогода стихнет, они вернутся к
своей привычной жизни на открытых просторах. Однако
с наступлением среднего плейстоцена они потеряли на-
дежду на улучшение погоды: на протяжении жизни мно-
гих поколений мороз не стихал, и укрытие пещеры стало
насущной необходимостью.
Более чем какая бы то ни было иная стихия, огонь да-
вал людям тепло и чувство защищенности от опасных хищ-
ников. Они приносили огонь туда, где устраивали свои
жилища, создавая в пещерах зоны тепла и света, тем са-
мым защищаясь от темноты и диких животных и получая
возможность осваивать новые территории с более холод-
ным климатом. Впервые предки человека заставили огонь
работать на себя в арктических и субарктических зонах
Европы и Азии. В Африке до сих пор не найдено ни одно-
го очага первобытных людей.
Нет никаких сомнений в том, что предки человека,
впервые заимствовали готовый огонь из естественной сре-
ды, и человек научился использовать его прежде, чем са-
мостоятельно получать. Вероятно, они часто сталкивались
с пожарами, возникавшими из-за ударов молнии в высох-
шую траву саванны. Время от времени самовозгорались
залежи угля и сланцевой глины. Вероятно, охотники
устраивали временные лагеря около таких пожаров, слу-
живших естественным ресурсом дичи, точно так же, как
разбивали лагеря и устраивали стоянки поблизости от
удобных для охоты мест, рядом с источниками воды или
природными убежищами. Поняв все выгоды, которые
предлагал человеку огонь, они покидали эти стоянки, как
только пламя стихало, а может быть, и забирали его с со-
бой. Нужно было следить, чтобы оно не потухло, и веро-
ятно, у них были такие же носильщики огня, как у совре-
менных бушменов. Кто знает, быть может, старший в роде
90
НАЧАЛА
нес и охранял тлеющие в золе красные угольки, а потом
раздувал из них пламя, когда племя находило новое место
для стоянки. Однако все эти предположения пока не под-
креплены никакими документальными свидетельствами.
В любом случае, пока первые люди жили в субтропи-
ческом или умеренном климате, у них не было особой
потребности в использовании огня. Ученые находят
остатки очагов в более холодных местах и в более холод-
ные периоды. Среди наиболее ранних из известных нахо-
док очагов — обнаруженные в пещерах Эскаль (Escale) во
Франции, возраст которых составляет примерно 750 000 лет,
и примерно этим же периодом датируются найденные
остатки костров в пещерах пекинского человека.
Научившись самостоятельно разводить огонь, перво-
бытные люди не только получили внеприродный источ-
ник тепла, но и смогли держать хищников на расстоянии,
выгонять их из пещер, которые те занимали, и держать на
отдалении. Изначально пещеры служили логовищами та-
ких страшных хищников, как медведи, гиены, волки и,
по всей видимости, тигры, и их нужно было выгнать отту-
да, чтобы люди могли там поселиться, а чтобы звери туда
не возвращались, напротив входа разводился костер.
Огонь позволил пекинскому человеку стать полноправ-
ным хозяином пещер в Шукутьене, и это событие послу-
жило началом возникновения пещерной культуры ледни-
кового периода. Помимо того, что огонь обеспечивал лю-
дей теплом, защищал их от крупных хищников и позволял
устроить постоянное жилище, он давал и свет. Это увели-
чило длину дня: часы после захода стали временем досу-
га, когда древние люди могли строить свои все более и
более сложные планы. Огонь стал своеобразным соци-
альным институтом, средством сплочения всех населяв-
ших территорию людей, как молодых, так и старых. Ста-
рики, которые уже не могли охотиться, все равно были
нужны племени, ибо они помнили то, о чем не знали все
остальные, и увеличивали объем коллективной памяти
группы, рассказывая истории из далекого прошлого. Они
передавали молодым различные навыки, обеспечивая пре-
91
АРХЕОЛОГИЯ УМА
емственность между прошлым и настоящим. Их расска-
зы ложились в основу возникающей мифологии, систе-
мы взглядов, которая психологически сближала членов
группы. Пожилые люди делали свои рассказы более яр-
кими, дополняя реальные события вымышленными и свя-
зывая их с жизнью духов. Старики стали связующим зве-
ном между людьми и их предками, сообщая свой опыт
следующему поколению. А когда старый человек умирал,
члены племени ритуально съедали его мозг, тем самым
обещая, что его воспоминания будут жить, а рассказан-
ные им мифы — передаваться следующим поколениям.
Внутренняя жизнь человека, существующая в его мыш-
лении, не позволяет прошлому исчезнуть и, сохраняя про-
шлое в настоящем как часть бытия, благодаря этому за-
метно расширяется, как и ментальное отображение самых
разных чувств и эмоций. Например, огонь в эпоху ледя-
ного отчаяния становится не только природным феноме-
ном, но также и символом безопасности и спасения. Люди
брали с собой на охоту не только возможность развести
костер, но и символ тепла и света, который превращал
пещеру в уютное убежище, куда можно было возвратить-
ся после охоты. Он стал образом дома, материнской за-
щиты, объятий и любви женщины.
По мере того, как проходила половая дифференциа-
ция, женщина, которая в течение долгого времени вынуж-
дена была оставаться в пещере, в результате чего оказа-
лась зависимой от мужчины, стала ассоциироваться с до-
мом, защитой и любовью.
Ребенок на протяжении всего своего долгого детства
нуждается в матери, а мать нуждается в поддержке муж-
чины — и таким образом возникают новые отношения
между полами. Когда дети находятся в зависимости от
родителей не месяцы, а годы, выживание вида невозмож-
но без радикальных изменений структуры поведения, в
частности, сексуального. Действительно, интересно заме-
тить, что с исчезновением у первобытных людей циклов
течки между мужчинами и женщинами возникли более
близкие и в то же время более личные взаимоотношения.
92
НАЧАЛА
Все млекопитающие в определенный период времени
испытывают всплеск сексуальной активности, подавля-
ющей все остальные инстинкты. При каждой овуляции
или немедленно после нее у самок всех животных, кроме
людей, начинается течка. Таким образом, сексуальная ак-
тивность, которая приходится на эти периоды, подавляет
инстинкт заботы о детенышах и все остальные инстинк-
ты. Этот тип сексуальных отношений обеспечивает эф-
фективное воспроизводство млекопитающих, детеныши
которых взрослеют очень быстро, но только не у прима-
тов. Если бы все самки в стаде приматов предавались бы
сексуальной мании потри или четыре дня каждый месяц,
их беспомощные детеныши погибли бы от недоедания или
были бы убиты хищниками. Естественный отбор закре-
пил у обезьян мутацию, растягивающую период течки на-
столько, что она прекращается лишь на поздней стадии
беременности и в первое время после родов. Человек —
это единственное животное, у которого течка исчезла пол-
ностью. (11) Эта мутация, вероятно, произошла около
миллиона лет тому назад, когда появился Homo erectus.
Возник новый тип репродуктивного процесса, и течка ис-
чезла так же, как и большие клыки когда-то уступили ме-
сто искусственным орудиям и инструментам.
Самки этого вида стали способны к спариванию прак-
тически в любое время. Постоянная готовность к половым
отношениям увеличила их привлекательность для самцов,
что позволяло крепче привязать отца к матери и ребенку.
Непреодолимое сексуальное влечение, которое испытыва-
ют животные во время течки, несомненно, не контролиру-
ется особью. Его наличие или отсутствие регулируется ав-
томатически — биологически обусловленными выделени-
ями сексуального гормона, поэтому половой акт у обезьян
и предположительно у первых гоминидов был в высшей
степени механистичным и безличностным. С исчезнове-
нием течки половой инстинкт стал подвластен. Человек
получил возможность самостоятельно выбирать время и
место для совершения полового акта и произвольно выби-
рать партнера. Личные предпочтения возникли впервые за
93
АРХЕОЛОГИЯ УМА
всю историю жизни на земле и существенно продлили от-
ношения между самцом и самкой. Так началась история
любви — по крайней мере, в человеческом смысле этого
слова. Сексуальное влечение стало направленным на кон-
кретного индивида, и мы можем говорить о начале духов-
ного в половых отношениях, так как образ желанного су-
щества отпечатывался в сознании и половое желание на-
ходило свое отражение в фантазии. Женщина перестала
быть просто биологически обусловленным сексуальным
объектом и стала индивидом, которым не только хотят
обладать, но кого любят, — индивидом, к которому
обращаются не только в определенные моменты, но чей
образ живет в воображении мужчины. Личные чувства и
выбор наложились на биологические законы, и привязан-
ность между двумя людьми стала играть ведущую роль в от-
ношениях между мужчинами и женщинами. Влечение к
женщине, которая теперь ассоциировалась с домом и се-
мьей, превратило пещеру из простого убежища от природ-
ной стихии и хищников в символ эмоционального удоволь-
ствия. Оно создало новую связь между членами племени и
объединило их в символическое единство, нарциссическое
расширение «Я» до «Мы», где нарциссическое либидо пре-
вращалось в общинное.
Однако здесь мы еще раз сталкиваемся с проблемой
мужского доминирования. Когда мы говорим о физиоло-
гическом элементе сексуальных отношений, о влечении
мужчины к женщине, и наоборот, а также о создании связи
между ними, нам не обойтись без таких понятий, как соб-
ственнический инстинкт и ревность. Это не означает, что
сильный самец, который чувствует себя ответственным за
защиту всего племени, может вступить в отношения с од-
ной только самкой: его привлекают сразу несколько из них,
и он начинает считать их своей собственностью. Он ревну-
ет их к другим самцам, а подрастающая молодежь угрожает
его гарему и власти. Мы наблюдаем подобие гаремов среди
саванных гиббонов, и многие исследователи предков че-
ловека указывали на близость социального устройства у
этих обезьян к ранним человеческим обществам.
94
НАЧАЛА
По данным антрополога Клиффорда Джолли (Clifford
Jolly), есть заметное сходство между людьми и геладски-
ми бабуинами, живущими на равнинах большими семья-
ми, в которых доминирует один сильнейший самец. Со-
циальная структура геладских бабуинов была описана
Дж. Г. Круком (J. Н. Crook). «Большая семья бабуинов со-
стоит из одного взрослого самца, нескольких самок, сре-
ди которых есть как матери, так и бездетные на всех ста-
диях цикла течки, подростков, детей и младенцев всех воз-
растов, и иногда почти взрослых самцов, которые еще не
достигли половой зрелости. Эта социальная структура со-
храняется почти всегда, и большие семьи часто поглоща-
ют малые группы, состоящие из не достигших половой
зрелости самцов-подростков и взрослых самцов, у кото-
рых нет своего «гарема». До того эти мужские группы ве-
дут независимый рбраз жизни и проявляют чувство еди-
нения на протяжении нескольких недель». (12)
Эта социальная структура представляет собой имен-
но то, что Фрейд называл «первобытным стадом», счи-
тая изначальным способом существования человеческого
общества. Здесь мы видим того же деспотичного взрос-
лого самца, который монополизировал нескольких са-
мок, изгнав всех молодых, но достигших половой зрело-
сти соперников. Исключенные из семейной жизни, они
собираются в группы «братьев» молодых (самцов), что-
бы совместно защищаться от хищников и охотников,
в то время как доминирующий самец остается дома, ох-
раняя своих самок.
В обществе бабуинов, как и в описанном Фрейдом
«первобытном стаде», мы обнаруживаем дуальную струк-
туру социальной организации, а именно большую семью,
где главный самец имеет деспотическую власть, охраняет
своих самок и не подпускает молодежь, своих сыновей, к
«спальне», тем самым вынуждая их удаляться из семьи и
вступать в новые отношения, образуя сообщества для со-
вместной охоты и поисков пропитания. Эта дуальная
структура служит причиной к убийству отца его сыновья-
ми, когда их сексуальное влечение становится непреодо-
95
АРХЕОЛОГИЯ УМА
лимым, а уничтожение тирана остается единственным
средством получения доступа к женщинам.
4. ПРИМИТИВНОЕ ОБЩЕСТВО
Члены гаремного общества геладских бабуинов демон-
стрируют психологические черты, во многом схожие с
теми, которые проявляют страдающие эдиповым комп-
лексом люди. Они демонстрируют поразительную недо-
верчивость и беспокойство, а также агрессивность, кото-
рую выплескивают в драках с младшими и, хотя никому
еще не удавалось зафиксировать факт отцеубийства сре-
ди бабуинов, мы должны признать, что со временем отцы
теряют свои доминирующие позиции и уступают под на-
тиском более молодых самцов. Ритуальное соперничество
среди молодежи позволяет определить нового лидера. Не
приходится сомневаться, что у современных людей много
общих эмоциональных черт с бабуинами, хотя часть эмо-
ций и вытеснена в область подсознательного, но это во-
все не означает, что предки людей, жившие в период плей-
стоцена, имели сходные с бабуинами социальные струк-
туры и страдали от эдипова комплекса. В самом деле, в
жизни Homo erectus было множество важных обстоя-
тельств, свидетельствовавших в пользу обратного.
Исключение молодых мужчин из группы, в которой
доминирует отец, изгнание их из пещеры и отлучение от
очага, центра семейной жизни, — все это было невозмож-
но, так как они просто не выжили бы в холодном климате
рядом с опасными хищниками. Враждебность доминиру-
ющего самца и неприятие самок сделали бы из пещеры —
символа плотского удовольствия и тепла — символ агрес-
сивности и беспокойства. Если бы первобытного челове-
ка лишили теплого и приветливого дома и выгнали бы на
улицу, он умер бы от холода и беспокойства. Для него было
жизненно важно чувствовать свою принадлежность к ка-
кому-то сообществу, единение и взаимную привязанность,
поддерживающие его во время охоты на крупную дичь в
96
НАЧАЛА
эпоху ледникового периода. Более того, роль доминиру-
ющего самца как лидера отряда охотников заставляла его
всегда участвовать в охоте и выступать в роли учителя и
вдохновителя молодых. Он был членом коллектива охот-
ников, в который входили мужские особи всех возрастов,
и с каждым его связывали тесные эмоциональные узы. По-
этому он старался не допустить конфликтов внутри этой
группы, а его сыновья не боялись оказаться изгнанными
из дома и получить отказ от самок. Это означало что, как
в современном сообществе горилл, доминирующий самец
проявлял весьма толерантное отношение по отношению
к сексуальным потребностям молодых и позволял им при-
общаться к эротическим удовольствиям, которые дарили
самки, тем самым создавая вдоме и в группе теплую и дру-
желюбную обстановку.
Мы не мржем судить о том, насколько молодым сам-
цам приходилось подавлять свое сексуальное влечение,
чтобы не раздражать доминирующего самца, но в любом
случае возникавшая в результате этого подавления агрес-
сия выплескивалась во время охоты. Действительно, сама
природа охоты позволяла избавиться от всех агрессивных
эмоций и направить теплые эротические чувства на чле-
нов группы. Эротические порывы находили свое выраже-
ние в домашних узах, а агрессия выплескивалась вовне,
и тем самым создавалось высшее ощущение домашнего
тепла и любви, которые противостояли враждебности
внешнего мира. И в самом деле, чтобы выжить в этом
враждебном внешнем мире, человек должен был направ-
лять туда всю свою агрессию, в то время как для жизни
дома требовалась каждая крупица тепла: только благода-
ря этому наши предки смогли не вымереть в нечеловечес-
ких условиях своего существования.
Конечно, процесс экстернализации, описанный нами
выше как существенная характеристика вида Ното, нахо-
дит здесь свое наиболее важное применение. Чтобы выжить,
Homo erectus в буквальном смысле должен был экстернали-
зировать свою агрессию и направлять ее во внешний мир
посредством новых искусственных органов нападения. Че-
4-5062
97
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ловек прямоходящий перестал быть видом, который живет
только во внешнем мире, в мире, который его окружает, он
уже не был чем-то неотделимым от природы.
Ему пришлось отвернуться от природы и научиться
покорять ее; он должен был использовать и преображать
ее, и при первой возможности удаляться в созданный им
самим мир, который он называл своим домом. А там он
должен был создавать обстановку тепла и любви, чтобы
защититься от подстерегавших снаружи опасностей. Дом
и внешний мир стали двумя разными и даже противопо-
ложными понятиями.
Таким образом, в сознании Homo erectus возникла ду-
альность, которая была не дуальностью группы молодых
мужчин и их отца — доминирующего самца, а противоре-
чием между тесными семейными связями и опасностями
внешнего мира. Действительно, узы любви и привязан-
ности между членами группы служили самым важным
фактором, помогающим человеку победить в борьбе с си-
лами природы, а доминирующий самец выступал в роли
защитника и лидера, поддерживающего молодых. Нет
никаких сомнений в том, что если «отец семейства» ста-
новился слишком старым для выполнения своих лидерс-
ких функций, его сменяли другие, однако нет никакой
необходимости предполагать, что замена лидера проис-
ходила в результате кровопролитной борьбы.
Новые лидеры или просто брали на себя все права и
обязанности прежнего, или, если позволяла возможность,
находили новые пещеры и, взяв с собой нескольких жен-
щин, основывали новые группы. В таких обстоятельствах
выживание коллектива в значительной степени зависело
от мастерства и силы доминирующих самцов, а также от
их любви, и поэтому, описывая их социальную структуру
того периода, мы можем говорить скорее о патерналисти-
ческом сообществе, чем о патриархальном племени. Пат-
риархальные племена возникли на более поздней ста-
дии развития человека при несколько иных условиях.
Таким образом, хотя для человека прямоходящего была
характерна патерналистическая социальная организация,
98
НАЧАЛА
мы находим мало признаков распространения эдипова
комплекса. Homo erectus руководил страх лишений, а аг-
рессия всецело направлялась вовне. И противодействовать
страху помогало влечение нарциссического и сексуального
характера.
Есть и еще один важный фактор, значительно ограни-
чивший возможные поводы возникновения эдипова ком-
плекса: короткий период задержки сексуального желания
и почти полное отсутствие латентного периода у прими-
тивных людей. Причина пробела в сексуальном развитии
у современных людей между их первым пубертатным пе-
риодом в возрасте пяти-шести лет и вторым в тринадцать-
четырнадцать лет — задержка культурного взросления.
Психоаналитические исследования показали, что латен-
тный период — это время подавления сексуальных ин-
стинктов, когда молодому самцу предстоит усвоить зна-
ния и опыт культуры, прежде чем он будет принят как пол-
ноправный член мужского сообщества, готовый нести
ответственность за свою семью. Он должен ждать в тече-
ние примерно восьми лет, чтобы усвоить культурные до-
стижения его племени. В этих восьми годах сконцентри-
рованы сотни тысяч лет, на протяжении которых люди
учились читать, писать, считать, приобретали навыки ра-
боты, узнавали о свойствах и качествах материальных
объектов, об истории своего народа и географии окружа-
ющей среды, а также овладевали различными церемони-
ями и ритуалами, распространенными в культуре.
За этот период мальчик должен начать идентифициро-
вать себя с мужчинами и учителями, чтобы у них учиться и
быть ими принятым. В этом процессе идентификации с муж-
чинами его гетеросексуальные потребности подавляются и
проявляются гомосексуальные черты отношений между
мужчинами, которые принимают формы заимствования
определенных мужских качеств и структур поведения.
Человек прямоходящий обладал относительно неболь-
шим количеством накопленных навыков и знаний (тем не
менее мы должны подчеркнуть слово «относительно»,
потому что даже молодым Homo erectus приходилось пред-
4
99
АРХЕОЛОГИЯ УМА
принимать огромные усилия для того, чтобы все усвоить),
благодаря чему культурное взросление проходило доволь-
но быстро. В самом деле, мы можем измерять сложность
и развитость культуры длиной периода становления ин-
дивида. Чем богаче и сложнее культура, тем дольше со-
зревают члены сообщества и тем больше и интенсивнее
подавление сексуальных желаний. У Homo erectus вряд ли
могло быть какое-то сексуальное подавление, во-первых
потому, что детский эротизм поощрялся и приветствовал-
ся, ибо создавал более теплые отношения внутри группы,
а во-вторых — потому что культурное созревание проис-
ходило быстро. Процесс приобретения навыков и иден-
тификации взрослыми самцами не требовал сексуально-
го подавления. Другими словами, молодому самцу не нуж-
но было покидать спальню—дом (ибо спальня и дом были
синонимами) после того, как он достигал половозрелого
возраста, и ему не приходилось подавлять свои сексуаль-
ные желания для того, чтобы овладеть накопленными
культурой знаниями.
Вероятно, один из парадоксов человеческой жизни
проявляется в том, что в то время как нашим предкам при-
ходилось заботиться о своем выживании в самых суровых
условиях, они приобрели чувство домашней теплоты и
безопасности, которое не стало сильнее на протяжении
последующих стадий эволюции. Идентификация сына с
отцом, по всей видимости, носила мягкий и любовный
характер, и в связанной с ней интроекции еще не было
того агрессивно-садистского элемента, который имеет
такое большое значение для последующей, патриархаль-
ной стадии. У молодого мужчины не возникало отцеубий-
ственных комплексов, и он не совершал отцеубийства ни
наделе, ни в своей фантазии. Поэтому культура того вре-
мени была, несомненно, предтотемной, основанной на
ритуальном поглощении мозга родителя после его смер-
ти. Обряд съедания мозга умершего предка и выкладыва-
ния из черепов кругов — чтобы отразить как магический
круг дома, так и непрерывность жизни — был первым
культом не только у пекинского человека, но и у разных
100
НАЧАЛА
разновидностей Homo erectus. (Нам остается лишь до-
ждаться того момента, когда палеонтологи найдут доста-
точные доказательства этой теории.)
Мы подробно остановились на рассмотрении
Pithecanthropus erectus (Homo erectus'), чтобы понять и по-
стараться реконструировать его образ жизни и социальную
структуру, потому что именно он, по всей видимости, и
был нашим настоящим предком, заложившим основы для
возникновения собственно человеческих качеств, а так-
же потому, что он существовал на протяжении поразитель-
но долгого периода времени: около 600 000 лет. Другими
словами, люди оставались Homo erectus в течение более
половины всей своей жизни как вида и поэтому обладают
многими его психобиологическими чертами. Таким обра-
зом, человек прямоходящий представляет собой важную
часть нашего коллективного бессознательного.
Психологические характеристики, которые возникли
благодаря особенностям групповой жизни Homo erectus,
продолжают оказывать глубинное влияние на наши соци-
альные инстинкты. Разделение вселенной на внутренний
мир, с его теплотой и безопасностью домашнего очага — и
внешний мир, с его холодом и опасностями, в котором муж-
чины должны бороться с сильными и страшными хищника-
ми, а также разделение на мир общины, племени, нации —
и врагов, которые находятся за ее пределами, — все это про-
должает преобладать в нашей социальной жизни.
Важно понять, что люди возникли не вместе с эдипо-
вым комплексом, а в течение долгого времени существо-
вали без него. Таким образом, эдипов комплекс не дол-
жен считаться необходимой составляющей социальной
жизни человечества, основой общества и культуры, как
предполагал Фрейд. На примере групповой структуры
Homo erectus мы можем увидеть, что у первобытных людей
было не патриархальное и не матриархальное общество, а
скорее — первичное сообщество. Хотя такое сообщество
и не могло выжить без сильного доминирующего самца,
он не был тираном, а пользовался любовью и поддержкой
своих домашних.
101
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Мы покидаем своих героических предков и следуем
дальше по пути доисторического развития человека. Мы
должны продвинуться во времени на несколько сотен ты-
сяч лет вперед, пропустив позднейших представителей
Homo erectus: хейдельбергского человека, штайнхаймско-
го (Steinheim) человека, сванскомбского (Swanscombe) че-
ловека, человека из Араго (Arago), Вертесзоллос
(Verteszbllbs) и многих других, живших во время второго и
третьего оледенений. Мы переносимся во время третьего
оледенения для того, чтобы познакомиться с нашим но-
вым героем — неандертальцем.
5. НЕАНДЕРТАЛЬЦЫ: ПОКЛОНЕНИЕ
ПРЕДКАМ И ВОЗНИКНОВЕНИЕ ТОТЕМИЗМА
Неандерталец появился примерно ПО ООО лет тому
назад. Большинство его орудий были сделаны из кремня.
Благодаря новым методам обработки этого материала не-
андерталец совершил революцию в искусстве изготовле-
ния орудий труда, позволившую ему создавать самые раз-
нообразные инструменты, такие как ножи с одним и дву-
мя лезвиями, острые топоры и приспособления для резки,
а также наконечники для копий и дротиков, с помощью
которых можно было охотиться даже на самых толстоко-
жих животных. Неандерталец стал самым ловким охотни-
ком, как физически, так и технически приспособленным
к арктическим условиям последнего оледенения, и рас-
пространился по всему земному шару.
С начала четвертого оледенения, которое наступило
примерно 90 000 лет тому назад, неандерталец стал преоб-
ладать над всеми остальными человекообразными видами,
существовавшими на пространстве от Европы до Ближне-
го Востока, Центральной Азии и Китая. Свидетельства той
эпохи демонстрируют поразительную способность человека
приспосабливаться и жить практически где угодно и в лю-
бых условиях. Действительно, последнее оледенение, ве-
роятно, было самым суровым климатическим периодом
102
НАЧАЛА
плейстоцена. Ледник дошел до Британских островов и Ев-
ропы и спустился даже южнее Альпийских гор. Вся Цент-
ральная Европа превратилась в ледяную пустыню.
Тем не менее крайне холодный климат послужил при-
чиной снижения уровня моря и рек, воды которых пре-
вращались в лед. Благодаря этому освободилось множе-
ство пещер, и неандерталец с радостью ими воспользо-
вался. Так как он умел добывать огонь и обладал мощным
оружием, он овладел пещерами, где мог укрываться от
кровожадных хищников, и умудрился даже обеспечить
себе определенный уровень комфорта и безопасности.
Обнажившиеся скалы и пещеры давали ему не только
жилье, но и материал для изготовления инструментов.
Благодаря своим орудиям труда он смог шить себе одежду
из шкур животных. Однако он не смог бы выжить без за-
пасов еды и топлива.
Неандерталец охотился по преимуществу в заснежен-
ной тундре, на пустом пространстве, обдуваемом ледяны-
ми ветрами, где трава пряталась под слоем снега в фут тол-
щиной. Сегодня в арктических и субарктических районах
Канады обитает карибу, северный канадский олень, и в
сходных условиях во времена неандертальца могли водить-
ся северный олень, дикие лошади, мохнатые носороги и
медведи.
Множество орудий труда, которые находят в пещерах
неандертальца, поистине поражает, и более того — обна-
руживается сходство моделей и характеристик. В разных
слоях находят орудия разного типа, которые отличаются
техникой изготовления и внешним видом. В Комб (Combe
Grenal) Греналь, одной из крупнейших раскопанных сто-
янок неандертальца, которая находится недалеко от Лез-
Эзи (Les Eyzies), было найдено 19 000 инструментов. Око-
ло Руана было обнаружено 2000 орудий труда, очень по-
хожих на те, что были найдены в Израиле недалеко от
Мертвого моря. Огромное количество орудий труда неан-
дертальцев было недавно собрано на юго-востоке Китая,
в районе Великой Китайской стены, а также вдоль крым-
ских рек и в других регионах России. При раскопках од-
103
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ной из этих стоянок было обнаружено множество костей
лошадей, носорогов, оленей и бурых медведей, 27 000 кус-
ков кремня и 15 следов очагов. За последние несколько
лет в Греции раскопано более пятидесяти стоянок доис-
торического человека и найдено множество инструмен-
тов, многие из которых были с большой точностью выто-
чены из камня.
Устройство пещер неандертальцев и их «меблировка»
кажутся едва ли не более потрясающими, чем разнообраз-
ные орудия труда, которые там нашлись. Пещеры расска-
зывают о культурных и религиозных ритуалах неандер-
тальцев: полы, выложенные плиткой, столы для работы,
лавки и алтари, а также захоронения с явными признака-
ми проведения ритуальных действий. Люди начали заду-
мываться о таинстве смерти как при убийстве животных,
так и при смерти своих сородичей. Они устраивали похо-
ронные церемонии и руководствовались идеей о продол-
жении существования после смерти, желая сделать все для
того, чтобы усопший отошел в мир иной, будучи полнос-
тью к этому подготовленным. Насколько нам известно,
неандертальцы были первыми, кто начал хоронить своих
соплеменников в соответствии со специальными ритуа-
лами и церемониями. Вместо того чтобы навсегда оста-
ваться вместе со своим предком, съедая его мозг, как это
делал человек прямоходящий за сотни тысяч лет до того,
неандерталец снабжал своих покойников инструментами,
оружием и едой: всем необходимым для долгого пути в
страну духов.
Мы можем составить себе некоторое представление о
похоронных ритуалах первых людей на примере обрядов
айнов — странного примитивного народа, живущего на се-
верных японских островах: Хоккайдо, Сахалине (который
теперь принадлежит России) и Курилах. Это полукочевые
палеосибирские охотники и рыболовы, а также земледель-
цы каменного века, культура которых обладает признаками
глубокой древности. Глава их семьи председательствует во
время похоронной церемонии: «Ты теперь — бог, — говорит
он телу усопшего, — и, не желая оставаться далее в этом мире,
104
НАЧАЛА
ты теперь должен отправиться в мир богов, где живут твои
предки. Они поблагодарят тебя за подарки, которые ты им
принесешь. А теперь вперед, быстрее! Не останавливайся,
чтобы оглянуться назад! — Глава семьи кладет на ноги усоп-
шего гетры, а на руки — пару рукавиц. — Постарайся не
сбиться с пути. Древняя богиня огня будет твоей провожа-
той. Я уже попросил ее об этом. Полагайся на нее и будь ос-
торожен. Мы сделали для тебя отличный посох. Твердо дер-
жись за него, двигайся уверенно, поднимай и опускай ноги,
поднимая и опуская посох. У тебя много еды и питья. Не
смотри ни вправо, ни влево, но быстро двигайся вперед и
удиви наших предков своими подарками. Не вспоминай о
своих братьях, сестрах и всех остальных родственниках, ос-
тавшихся в этом мире. Иди своей дорогой и не стремись уви-
деть тех, кто остался здесь. Если ты будешь желать встречи с
ними, то все будут над тобой смеяться. Ты должен это по-
нять. Ты не должен допускать подобную глупость».
В отличие от антропологических наблюдений за на-
шими примитивными современниками, когда мы можем
воочию наблюдать их ритуалы и собирать их рассказыва-
емые стариками мифы, археологические исследования
редко могут предоставить нам достоверную информацию
о чувствах и представлениях наших далеких предков. Как
правило, нам приходится использовать свою интуицию
для того, чтобы реконструировать идеи и образы, связан-
ные с материальными свидетельствами. (Тем не менее изу-
чение современных представителей примитивных куль-
тур позволяет нам получить какое-то представление об
отдаленных периодах человеческой эволюции. Сегодня,
как и тогда, прошлое оставляет документальные свиде-
тельства, в культурном значении которых невозможно
усомниться.)
Многочисленные захоронения, обнаруженные в пеще-
рах неандертальцев, свидетельствуют, что люди заботились
о посмертном существовании. В Ле-Мустье (Le Moustier)
юноша пятнадцати или шестнадцати лет был захоронен в
пещере. Его тело было уложено в канаву в положении спя-
щего человека: оно лежало на правом боку, ноги были слег-
105
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ка согнуты в коленях, а под голову была подложена рука.
Груда кремниевых камешков лежала под головой, образуя
своеобразную подушку, а около руки находился прекрас-
но сделанный каменный топорик. Вокруг человеческих
останков были обнаружены многочисленные кости диких
животных, частично обугленные, а также кусочки поджа-
ренного мяса, вероятно, служившего пищей идущему по
дороге в страну мертвых.
Одним весенним днем примерно 60 000 тысяч лет тому
назад члены семьи умершего отправились в горы, собра-
ли множество диких цветов и сделали из них постель на
земле, на которую возложили покойного. Другие цветы
были, по всей вероятности, положены на его могилу
сверху, а третьи были переплетены с ветками какого-то
хвойного кустарника в своеобразные венки. Цветы и ору-
дия труда, которыми он был снабжен, свидетельствуют о
любви к покойному его родственников и о безопасности,
которую обеспечивают положенные в могилу еда и инст-
рументы.
В южной Франции, в могильнике Ля-Феррасси (La
Ferrassie) в Дордони, обнаружены останки двух взрослых
неандертальцев и двух детей, которые были ритуально за-
хоронены. Тело одного из старших, вероятно женщины,
было согнуто и уложено в выкопанную в полу яму, при-
чем ноги были плотно прижаты к туловищу, а руки — к
груди. Очевидно, что придать телу подобную форму мож-
но было только туго связав его ремнями до того, как оно
окоченело. Другой взрослый, по всей видимости мужчи-
на, также лежал на спине, а его голова и плечи были за-
щищены каменными плитами. Двое детей'лежали на спи-
не в неглубоких могилах, укрытые костями дикого быка.
В той же Дордони, в Шапель-о-Сэн (La Chapelle-aux-
Saints) человек примерно пятидесяти лет был захоронен в
небольшом естественном углублении, ориентированном
с востока на запад. В могиле было обнаружено несколько
ракушек, кремниевых камней, а также останки мохнато-
го носорога, лошади, северного оленя и бизона. Мы мо-
жем предположить, что расположение тела покойного по
106
НАЧАЛА
направлению на восходящее и заходящее солнце свиде-
тельствует об отождествлении солярных символов с идея-
ми рождения и смерти, а также о зарождении в сознании
неандертальцев представлений о реинкарнации.
Потрясающее свидетельство об обрядах неандерталь-
цев было обнаружено в пещере Тешик-Таш на востоке Уз-
бекистана, где тело умершего ребенка было окружено пя-
тью или шестью парами козлиных рогов, не отделенных
от черепов и указывающих вниз, на пол.
Проникнуть в сознание и психологию неандертальцев
нам помогает и один из трех скелетов из пещеры в Шани-
даре (Shanidar), расположенной на высоте 2500 футов в
горах Загроса (Zagros Mountains) на севере Ирана. Покой-
ный, вероятно погибший в результате падения камня с
крыши пещеры, был страдавшим от артроза одноруким
мужчиной, дожившим до сорока или пятидесяти лет. Тща-
тельное изучение скелета показало, что у него никогда не
было полностью сформированных правой руки и плеча и
что под локтем рука была ампутирована. Более того,
осмотр зубов показал, что, в отличие от зубов других не-
андертальцев, они были очень изношенными, как если бы
служили заменой недостающей правой руки. Тот факт, что
человек, который с детства был инвалидом, смог дожить
до возраста, по тем временам весьма преклонного, слу-
жит свидетельством заботы неандертальцев друг о друге,
которая намного превосходит заботу других животных о
своих сородичах. Действительно, внимание, уделяемое
этому человеку, который очевидно не мог принимать уча-
стие в охоте и вынужден был держаться поблизости от пе-
щеры, отражает уровень гуманности, которую мы сегод-
ня не всегда проявляем друг по отношению к другу в на-
ших так называемых цивилизованных обществах.
В похоронных ритуалах присутствует двойственность,
которую мы не должны упустить из вида. Связывание ниж-
них конечностей веревкой было широко распространен-
ной среди неандертальцев практикой. Так, подобные на-
ходки были обнаружены и очень далеко от Ля-Феррасси:
в Киик-Коба в Крыму и Монт Кармель (Kiik-Koba, Mount
107
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Carmel) в Палестине. Ученые много спорили о том, сим-
волизирует ли это положение позицию эмбриона или же
его придавали трупам для того, чтобы они не смогли вый-
ти из могилы и начать охотиться за живыми людьми. Од-
нако мы можем предположить, что в любом случае связы-
вание нижних конечностей шнуром служило механизмом
защиты от мертвеца. Забота о будущем далеком путеше-
ствии умершего и его безопасности в ином мире сопро-
вождалась пониманием того, что привидение может вер-
нуться на землю.
Похоронная церемония айнов также свидетельствует об
этом: «После того как глава семьи заканчивает давать на-
ставления покойному, гроб не выносится из дома через
дверь, но разрушается часть стены дома, которая восста-
навливается до того, как скорбящие возвращаются с похо-
рон. Это делается, чтобы привидение не знало, как войти
обратно в дом. Или если умирала хозяйка дома, то сжига-
лось и все жилище. В могилу клались ювелирные украше-
ния, серьги, кухонные ножи, горшки, кастрюли и ковши,
ткацкие станки и прочие домашние принадлежности. Если
же умирал мужчина, то его хоронили вместе с мечами, лу-
ками и стрелами. После того как похоронная церемония
была окончена, скорбящие уходили от могилы, пятясь за-
дом наперед, чтобы дух покойного не смог бы вселиться в
них, если они повернутся к нему спиной. В руках они дер-
жали оружие: женщины — палки, а мужчины — мечи, ко-
торыми они размахивали во все стороны, чтобы защитить-
ся». (13) Эта двойственность, выражавшаяся, с одной сто-
роны, в заботе об умершем, а с другой — в страхе его
возвращения, говорит о существовании понятий не только
вечности, но и вины. Это означает, что ритуальные настав-
ления и молитвы о безопасности умершего служили для
обеспечения его доброжелательного отношения, чтобы он
был признателен и не испытывал желания вернуться об-
ратно и отомстить. Другими словами, у нас есть основания
считать, что эти ритуалы служили для избавления от страха
перед тем, что покойный возложит вину за свою смерть на
тех, кто остался в живых. Дух умершего представляет со-
108
НАЧАЛА
бой как нашу любовь, так и агрессию, а внушающее ужас
привидение проецирует на мертвеца наши деструктивные
мотивы. Страшное привидение символизирует нашу неспо-
койную совесть, наше пугающее Суперэго, в то время как
доброе привидение отражает нашу спокойную совесть,
наше любящее и защищающее Суперэго.
Эти ранние похоронные ритуалы демонстрируют как
заботу человека о своих близких, так и наличие у него чув-
ства вины. Они представляют собой зарождение концеп-
ции добрых и злых духов, которая есть не что иное, как
отражение доброго и злого Суперэго и механизмов уми-
лостивления.
Очень важно, что неандерталец почти всегда хоронил
своих мертвых в пещерах, а позже, во время теплого пе-
риода четвертого оледенения — на своих стоянках. Обще-
ственные узы были уже так хорошо развиты, что неандер-
тальцы не могли выбрасывать своих мертвецов на улицу,
хотя и знали, что дух умерших перешел в другой мир. При
помощи ритуальных наставлений, касающихся будущей
жизни, скорбящие уверяли себя в том, что родственник
будет жить в ином мире, тем самым смягчая боль от его
утраты и одновременно избавляясь от страха, что тот вер-
нется и будет их преследовать.
Если на более ранних стадиях развития человека по-
хоронный ритуал принимал форму съедения мозга, что-
бы покойный продолжил свою жизнь в сознании общи-
ны, то новая форма захоронения отражает представления
о пути, в который отправляется покойный, для чего ему
требуются такие материализованные символы, как инст-
рументы, оружие и пища. Стремление человека к долгой
жизни и благополучию проецируется на умершего, кото-
рый становится актером в воображаемой драме загробной
жизни: он воплощает свойственную человеку жажду веч-
ности. Следовательно, проецирование и символизация
возникли уже в культуре первых людей и значительно рас-
ширили мир их воображения.
Амбивалентность между добрым и злым духом, процес-
сы проецирования, а также умилостивления и реституции,
109
АРХЕОЛОГИЯ УМА
находят свое дальнейшее выражение в широко распро-
страненных ритуалах принесения в жертву животных и в
примитивном тотемизме, которые сыграли существенную
роль в культуре неандертальцев. Исследования предостав-
ляют нам богатый материал для изучения этих культов. Пе-
щерный медведь чаще, чем какое-либо другое животное,
фигурировал в качестве тотема. Этих животных нужно было
выгнать из пещеры, прежде чем туда мог вселиться чело-
век, и их убивали и съедали. Действительно, они были ос-
новным источником пищи для неандертальцев. Вероятно,
их считали законными и изначальными хозяевами пещер,
и, следовательно, в пещерах обитал медвежий дух. В гор-
ной пещере в восточной Австрии был обнаружен прямоу-
гольный склеп, в котором хранились семь медвежьих чере-
пов, и все они были направлены лицом к выходу. В пещере
недалеко от Ригудона (Regoudon) в южной Франции сохра-
нились свидетельства самого, пожалуй, сложного культа
медведя. Здесь были найдены скелет человека, каменный
водосток, прямоугольное углубление, накрытое плоской
каменной плитой весом почти в тонну, и останки почти
двадцати медведей. Пещера в Германии, в Петерсхолле
(Petershohle) недалеко от Вельдена (Velden), раскопки кото-
рой проводились с 1916 по 1922 год, содержит ниши в сте-
не, в которых находились пять черепов медведей, а также
кости их задних лап. Здесь мы видим сооружения, подоб-
ные алтарям, на которых покоились останки пещерных
медведей. Им или каким-то образом поклонялись, или хра-
нили их как память об их вечном существовании. Живот-
ное, которое убивали на охоте и потом съедали, должно
было быть умилостивлено таким образом, чтобы его ярость
не обрушилась на охотника. Хотя сам медведь был убит и
съеден, его добрый дух оставался в живых и продолжал оби-
тать на месте охоты и в пещере. Его приглашали назад до-
мой и устраивали его святилище, и его дух жил в пещере и
охранял ее обитателей.
Человек зависел от животного во время охоты, и поэто-
му оно играло огромную роль в его воображении. Живот-
ное было важным, желанным и даже любимым, ибо обес-
110
НАЧАЛА
печивало выживание человека. Уничтожение животных
было единственным способом добыть пищу, но эта пища
должна была быть освобождена от злости и страдания жи-
вотного, а ее положительное либидо сохранено. Она долж-
на была стать доброй, а не злой пищей. Душа убитого жи-
вотного должна была быть умилостивлена таким образом,
чтобы она полюбила охотника и вошла в него как добрый
дух. Человек должен был быть уверен: то, что он поглоща-
ет, — хорошее, а не плохое, доброе, а не злое. Более того, он
убеждал себя в том, что после того, как он съест мертвое
животное, оно не исчезнет, а получит новую жизнь. Благо-
даря ритуализированным изображениям дух убитого жи-
вотного не исчезал, а оставался навечно и охранял того, кто
им овладел. Животное оказывалось внутри человека и од-
новременно вне его, и если охотничью добычу удавалось
убедить в ее'особом статусе, то она становилась духом-по-
кровителем.
Несмотря на то, что неандертальцы не оставили нам
никаких материальных свидетельств о своих ритуалах, мы
можем предположить, что церемония умилостивления
сопровождалась ритуальными танцами и пением. Неан-
дерталец, который еще не умел выцарапывать или рисо-
вать изображения, особым образом выкладывал черепа и
кости медведей, и танцевал вокруг них, вероятно, сопро-
вождая свой танец какими-то ритуальными песнями, тем
самым добиваясь благожелательности и вечного существо-
вания духа животного.
Но здесь мы должны задать себе следующий вопрос:
почему старая форма ритуальной интроекции, которую
практиковал человек прямоходящий, перестала удовлет-
ворять неандертальца и почему пришлось разработать спе-
циальный тотемный культ? Что вызвало то усиление чув-
ства вины, из-за которого ему пришлось пойти на изоб-
ретение особых церемоний умилостивления?
Мы должны предположить, что неандерталец обладал
определенной долей подавляемой агрессивности, которая
и определила разработку специальных обрядов умилостив-
ления и реституции. Существуют свидетельства того, что
111
АРХЕОЛОГИЯ УМА
в эпоху жизни неандертальца чрезвычайно распространи-
лись агрессивное поведение и акты насилия, а также убий-
ство людьми друг друга.
Свидетельства чего-то подобного массовому убийству
были найдены в убежище в каменной скале, нависающей
над крутым берегом реки в северной Югославии. Иссле-
дователи обнаружили здесь около пятисот костей и их
фрагментов, которые принадлежали не менее чем дюжи-
не людей. Некоторые из этих костей были обуглившими-
ся, что заставляет предположить совершение акта канни-
бализма, в то время как на других костях ясно видны сле-
ды механических повреждений. Массовые убийства,
вероятно, были не редкостью, когда две группы неандер-
тальцев жили недалеко друг от друга: об этом свидетель-
ствуют и другие находки, такие как грудная клетка, в ко-
торой застрял кремниевый метательный снаряд, челове-
ческий таз с отверстием от дротика, а также черепа с
самыми разнообразными повреждениями. Есть и другие
признаки того, что неандерталец все больше и больше ста-
новился «похож на человека», направляя свою агрессив-
ность на другие сообщества себе подобных. Вполне воз-
можно, что здесь мы сталкиваемся с первыми признака-
ми организованных военных действий.
Что же послужило причиной этого всплеска агрессии,
который оказался направленным на членов других групп,
в то время как соплеменники и животные, на которых охо-
тился неандерталец, были от этого защищены? Ключ к
ответу мы можем найти в более затянувшемся периоде
взросления и необходимости сексуального подавления —
отсюда, как следствие, направление агрессии на Суперэ-
го, что, возможно, является первым свидетельством воз-
никновения эдипова комплекса у ранних людей.
Успех технологии неандертальцев и усложнение их ору-
дий труда заставили молодежь тратить больше времени на
ознакомление со всеми накопленными навыками. Больше
внимания стало уделяться обучению подрастающего поко-
ления, в результате чего возникла задержка сексуального
развития. Это, в свою очередь, привело к возникновению
112
НАЧАЛА
периода сексуального подавления, что сделало конфликты
между сыновьями и отцами гораздо более жесткими, чем
прежде. Быть может, мы вправе сказать, что само усложне-
ние технологических инструментов, которое произошло в
культуре неандертальцев, и послужило причиной сексуаль-
ного подавления. В этом случае сексуальные конфликты,
агрессия и вина стали частью психокультурного характера
неандертальцев, и они пытались побороть их, разработав
свои сложные ритуалы.
Хотя культы умилостивления и реституции по отно-
шению к мертвым и убитым на охоте животным указыва-
ют на большой скачок в способности человека к вообра-
жению (у неандертальца был поразительно большой мозг:
от 1200 до 1600 кубических сантиметров), не осталось ни-
каких визуальных изображений или культовых фигурок —
вероятно, неандертальцы воплощали свои представления
в сложных похоронных ритуалах.
Если мы посмотрим на череп типичного неандерталь-
ца, то обнаружим, что фронтальная область его мозга на-
много меньше, чем у человека разумного, в то время как
теменная и затылочная довольно хорошо развиты, и зад-
няя часть его мозга едва ли не больше по размеру, чем у
Homo sapiens. Было обнаружено, что анатомические отде-
лы коры головного мозга отвечают за определенные дви-
жения тела, процессы переработки сенсорной информа-
ции и интеллектуальную деятельность. В то время как лоб-
ные и предлобные зоны коры отвечают за интеллект,
способность к предвидению, планированию, прогнозиро-
ванию, целенаправленной деятельности, эксперименти-
рование и понимание абстрактных правил и идей, темен-
ная и затылочная области определяют координацию и
контроль сенсорной активности, визуальное воображение
и «чувство тела».
Мы должны предположить, что способность неандер-
тальца к формированию абстрактных понятий, планиро-
ванию и экспериментированию была ограничена. Одна-
ко, так как он обладал развитыми теменной и затылочной
долями мозга, он был способен представлять себе красоч-
113
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ные визуальные образы и переносить на них свои теле-
сные ощущения. Он мог идентифицировать свои фанта-
зии и наделять их теми же ощущениями и мотивацией,
какими обладал сам.
Он был способен к анимистическому мышлению, на-
делявшему природные объекты душой и чувством жизни.
С другой стороны, он пока еще не мог справиться с зада-
чей придания неодушевленному объекту формы в соот-
ветствии с воображаемым образом, то есть не умел созда-
вать скульптурные и графические изображения. Он лишь
до известной степени мог экспериментировать с новыми
возможностями. Все его инновации основывались на кон-
кретных манипуляциях, на непосредственном опыте, и он
не мог действовать в соответствии с абстрактными теори-
ями или правилами. Франсуа Боде (Francois Bodes), архео-
лог, который, возможно, больше, чем все остальные ис-
следователи, занимался классификацией орудий неандер-
тальцев, был потрясен не только их мастерством, но и тем,
что ремесленники-неандертальцы работали крайне авто-
матично, как если бы уже довели свою технику до совер-
шенства и после этого перестали изобретать.
Таким образом, мы можем предположить, что, хотя не-
андерталец поднялся до уровня очень эффективного тру-
да и адаптировался к арктическим условиям, создал пер-
вые религиозные культы и ритуалы и разработал анимис-
тические концепции окружающей среды, он не достиг
ступени подлинно религиозного осмысления мира, свя-
занного с идеей божества. Совершить это достижение вы-
пало на долю другого человека, кроманьонца, первого че-
ловека в собственном смысле этого слова, первого, кто как
физически, так и умственно ничем не отличался от нас с
вами. Появление Homo sapiens на европейском континен-
те было столь же неожиданным и драматичным, сколь и
важным для эволюции человека. Оно не только предве-
щало великий скачок в развитии человека, но и одну из
его величайших трагедий, а именно, неандертальскую ка-
тастрофу.
Становление
Homo Sapiens
1. «НЕАНДЕРТАЛЬСКАЯ КАТАСТРОФА»
В течение теплого периода последнего оледенения, меж-
ду сорока и двадцатью пятью тысячами лет тому назад, про-
изошло одно из самых потрясающих событий в истории
человечества. После того как в течение семидесяти тысяч
лет он безраздельно правил миром, распространившись по
большей части Европы и Азии, а также значительной тер-
ритории Африки, неандерталец почти мгновенно исчез, и
ему на смену пришел человек нового типа — Homo sapiens.
Эта «неандертальская катастрофа», как ее назвали, и появ-
ление в Европе Homo sapiens за очень короткий период, ко-
торый некоторые ученые считают продолжавшимся всего
лишь несколько тысяч лет, до сих пор представляют собой
загадку. Вопрос о том, как и почему вымер неандерталец, и
откуда взялся Homo sapiens, стал причиной горячих споров
многих археологов и антропологов.
Обычно считается, что новый вид, наши непосред-
ственные предки, пришли в Европу откуда-то еще, ибо
иначе никак нельзя объяснить резкое изменение физичес-
кого и духовного облика людей, здесь обитавших. Очевид-
но, что неандертальцы просто не успели бы за такой ко-
роткий срок эволюционировать в совершенно новый вид.
Общее имя, которым наделили европейских Ното
sapiens, — кроманьонец, по имени находящейся недалеко от
Лез-Эзи пещеры Кроманьон, где его останки были обнару-
жены в 1875 году. Впоследствии были найдены и многие дру-
гие стоянки этого вида, в частности, в Комб-Шапель, Лез-
Эзи (Combe-Chapelt, Les Eyzies) и многих других местах в до-
лине Дордони. Лез-Эзи называют доисторической столицей
117
АРХЕОЛОИ1Я УМА
Европы, потому что этот фран цузский город—центр регио-
на, особенно богатого стоянками и находками, связанными
как с неандертальцами, так и с кроманьонцами. Во время
теплого периода вюрмского оледенения долины рек Везере
и Дордонь были областью с изобилием дичи. Хвойные леса,
а также дубовые и ясеневые рощи давали множество зелени,
привлекавшей северных оленей, бизонов, множество гры-
зунов, а позднее и овец. Здесь легко можно было охотиться,
было много воды, а деревья представляли собой строитель-
ный материал д ля этих новых людей, которые умели валить
их с помощью острых топоров.
Кроманьонца описывают как высокого человека при-
ятной наружности с правильными чертами лица, высоким
лбом, выдающимся вперед подбородком, маленькими зу-
бами, тонкими лицевыми костями, лишенного резких
надбровных выступов, характерных для неандертальца и
его предшественников. Нет никакого сомнения в том, что
он принадлежал к кавказской ветви. Если взглянуть на
единственное дошедшее до нас изображение этого чело-
века — небольшой барельеф в Англь-сюр-Лянглин (Angles-
sur-l-Anglin), то нельзя не поразиться непохожестью его на
людей других видов. Высокий и прямой лоб, отсутствие
выдающихся вперед бровей, прямой и узкий нос, белая
кожа с темными волосами и темной бородой представля-
ют собой портрет современного белого человека. Его ору-
дия труда и приспособления — это революция в техноло-
гии: они показывают, что их хозяева умели изготавливать
из кремния ножи с тонким лезвием и наконечники для
стрел, которые кажутся нам совершенными даже сегод-
ня. Они делали настолько острые и тонкие ножи, лезвия,
наконечники для стрел и копий и топоры, что им не было
равных в культуре палеолита. Более того, они использо-
вали кости лошадей и оленей, а также мамонтов, из кото-
рых изготавливали сверла, наконечники для стрел и иглы.
Новая культура изготовления орудий труда, названная
ориньякской, знаменует не просто усовершенствование
прежней, но эволюционный скачок в качестве инструмен-
тов. Пожалуй, самое важное технологическое изобретение
118
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
кроманьонского человека — резец. Это был особый род
стамески или гравировального инструмента, при помощи
которого человек получил возможность изготавливать
орудия из кости, янтаря и слоновой кости с точностью и
тонкостью, намного превосходившей все, что делалось
прежде. Изготовленный из слоновой кости или рогов оле-
ня наконечник копья нелегко было сломать, тогда как
кремниевый наконечник ломался при первом же попада-
нии в кость. Ориньякский человек умел проделывать в
наконечнике копья дырку и веревкой привязывать к древ-
ку. Он мог носить с собой несколько таких наконечников,
таким образом получив возможность убивать нескольких
животных без необходимости возвращаться домой за ору-
жием. Резец, без сомнения, стал ключевым инструментом
для культуры кроманьонцев, орудием изготовления ору-
дий, и в своей основе его форма и принцип до сих пор ис-
пользуются и в наши дни в виде резца, применяемого в
станках. Резец в этом смысле служит прототипом всех ма-
шинных инструментов. Помимо того, что резец был край-
не важен для создания эффективных орудий охоты, он
позволил создать целый ряд домашних инструментов из
кости и камня, прежде всего — иголок и шил, которые
существенно облегчили процесс изготовления одежды и
жилищ из шкур убитых животных. Впервые в истории
люди смогли создавать искусственные постоянные жили-
ща, где чувствовали себя в теплоте и безопасности, и бла-
годаря этому получили возможность покинуть пещеры.
В слоях, относящихся к ориньякской культуре как в
Европе, так и в Азии, мы обнаруживаем настилы симмет-
ричной формы, по углам которых находятся каменные
колонны и опоры для поддержания крыши. Такие по-
стройки встречаются довольно часто, и в их центре всегда
находится очаг. Обычно они располагаются группами по
несколько штук, и кроме того, рядом всегда находятся
одна или две постройки большего размера, напоминаю-
щие по форме чумы, в которых раньше жили народы Ти-
хоокеанского региона (на Борнео и Суматре) и некоторых
районов Африки, а также кочевые племена Сибири.
119
АРХЕОЛОГИЯ УМА
У людей появилась одежда, при помощи которой они
могли согреться, они умели разводить огонь где угодно,
и им было всегда тепло в дороге благодаря этой одежде и
умению добывать огонь. У кроманьонцев появилось раз-
деление труда, чего не было никогда прежде. Впервые в
истории охотнику не нужно было самому делать все свои
инструменты и оружие. Те, кто физически не были при-
способлены к охоте, теперь тоже могли принести пользу
обществу: они оставались дома и занимались изготовле-
нием орудий труда и охоты. Старики теперь не были об-
речены умирать, потеряв способность охотиться, зато они
могли использовать свой опыт и знания для дальнейшего
усовершенствования техник и навыков своего народа.
Словом, у охотников теперь было прекрасное оружие и
инструменты, и всю силу можно было использовать на
охоте, побеждая всех. В Солютре (Solutre) во Франции они
убили 100 000 лошадей, а в Педмосте (Pedmost) в Чехосло-
вакии — 100 мамонтов. Неандертальцы, хотя и были лов-
кими и сильными, не могли сравниться с новыми людьми
по эффективности охоты.
2. МАТРИАРХАТ: ИЗНАЧАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА
HOMO SAPIENS
Не удовлетворившись технологическими преимуще-
ствами, которыми обладала его ориньякская культура,
кроманьонский человек добавил в жизнь цивилизации
совершенно новое измерение. Он создал множество ста-
туэток из камня и слоновой кости, в основном представ-
лявших собой женские фигуры, среди которых встреча-
лись как обобщенные, так и реалистичные изображения.
Таким образом, у человека возникла новая способность —
конкретизация символических объектов, то есть искусст-
во в том смысле, в котором мы понимаем его сегодня. Нет
никаких сомнений в том, что появление этого нового из-
мерения символического представления было вызвано
новым типом психологии, сложившимся под воздействи-
120
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
ем новых технологий. Резец позволил человеку не только
делать более точные и эффективные орудия труда, но и
статуэтки и резные изображения.
Большинство найденных фигурок изображают женщин,
обычно с сильно преувеличенными сексуальными призна-
ками, и не может быть никаких сомнений в их культовой
принад лежности. Интересно, что они, как правило, лише-
ны ступней, и их ноги сходятся в одной точке, поэтому уче-
ные предположили, что их вкапывали в землю в каком-то
домашнем святилище. Это не портретные изображения
конкретных женщин, ибо черты их лиц намеренно остав-
лены неясными. Считается, что найденные фигурки сим-
волизируют понятия плодородия, безопасности и обилия.
На основании огромного количества почти исключитель-
но женских фигурок, а также устройства жилищ, весьма на-
поминающего поселения современных матриархальных
племен, мы можем с достоверностью предположить, что
имеем дело с культурой матриархата. Этот человек разум-
ный не только совершил технологическую революцию и на-
учился строить жилища, но и создал социальную и психо-
логическую структуру матриархата.
В новых жилищах женщины начали играть гораздо
более заметную роль: они смогли самостоятельно занять-
ся производством на свой лад. Новый уровень техноло-
гии позволил им освоить неизвестные им прежде занятия,
и теперь они выполняли намного больший объем соци-
ально необходимой работы, чем прежде, в том числе на-
чали выращивать фрукты и овощи: именно женщины
изобрели сельское хозяйство. Благодаря усовершенство-
ванию оружия для охоты мужчины могли уходить все даль-
ше и дальше от дома, а женщины теперь не просто ухажи-
вали за детьми в ожидании их возвращения, но и сами из-
готавливали разнообразные предметы. С изобретением
иглы они, вероятно, начали шить одежду и мастерить кры-
ши своих хижин из шкур убитых животных. Это говорит о
важности хозяйственной роли женщин.
В новых жилищах и возникших на их основе сообще-
ствах у женщин появились новые права. Они обнаружи-
121
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ли, что обладают многими навыками и несут большую
ответственность, чем прежде. Хотя мы вполне можем
объяснить возросшую важность женщин как хозяек дома,
как можем мы объяснить их культ? Наиболее очевидное
объяснение кроется в том, что мы всегда поклоняемся
тому, от кого зависим, и стремимся умилостивить объект
поклонения и обеспечить благожелательное отношение с
его стороны.
Даже Фрейд соглашался с тем, что мы подчиняемся
тем, кто может удовлетворить наши потребности, и если
они это делают, то мы отвечаем им любовью. Это, конеч-
но же, в определенной степени так, но объяснять с помо-
щью этого «религию» матриархата или разрабатывать мар-
ксистскую теорию, которая говорит о том, что хозяевами
являются те, кто обладает средствами производства, было
бы слишком большим упрощением реальной ситуации.
Для того чтобы лучше понять процесс появления новой
культуры, мы должны вернуться к вопросам о том, откуда
пришел Ното sapiens, какого рода социальную структуру
он создал и какие психологические изменения могли по-
влечь за собой возникновение матриархата.
Мы знаем, что матриархат появился в Европе в течение
временного потепления, происходившего в период вюрм-
ского оледенения, то есть примерно 35 000 лет тому назад.
Благодаря потеплению климата возникли многие новые
виды животных, сменившие мамонтов, шерстистых носо-
рогов и другую дичь, на которую охотился человек в пред-
шествующие холодные периоды. Дикий скот—лани, лоси,
буйволы, зубры и другие стадные животные — пасся на зе-
леных лугах и в долинах гор. Эти стада множились, и их
передвижения по долинам носили массовый характер. Для
охотников это означало не только новые возможности, но
и новые опасности. Эти животные, сегодня уже вымершие,
не должны казаться нам такими же безобидными и покор-
ными, как современный домашний скот. Они были страш-
ными, быстрыми и огромными (некоторые из быков дохо-
дил и до шести футов шести дюймов в высоту), а также впол-
не способными к обороне. Для того чтобы добиться успеха
122
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
на охоте, людям пришлось разработать новые методы, свя-
занные с объединением в большие отряды.
Более мягкий климат позволил неандертальцу выйти
из своих пещер и поселиться в примитивных палатках,
сооруженных из ветвей кустарника и шкур убитых живот-
ных, и продвигаться все дальше и дальше в своих охотни-
чьих экспедициях. Однако, в отличие от кроманьонца, он
мог охотиться только на животных-одиночек, ибо его
охотничьи отряды состояли только из членов одного рода
и насчитывали не более полудюжины человек.
3. ОТКУДА ПРИШЕЛ HOMO SAPIENS?
Охотиться совместно начали люди, которые жили да-
леко от ледника и гораздо раньше своих сородичей на Ев-
разийском континенте получили возможность наслаж-
даться теплым климатом. В то время как в Европе и на
значительной территории Азии умеренный климат насту-
пил примерно 40 000 — 35 000 лет тому назад, на Ближнем
Востоке, в Северной Африке и в Южной Азии потеплело
уже за 20 000 лет до того: примернобО ООО лет назад. Люди,
населявшие эти территории, получили шанс на протяже-
нии жизней сотен поколений осваивать коллективные
методы охоты, благодаря чему в их социальной организа-
ции и образе жизни произошли радикальные изменения.
Они предприняли первые существенные шаги по на-
правлению к созданию племен, каждое из которых объе-
диняло несколько родов, живших вместе и связанных об-
щими ритуалами и символами, вместе охотившихся и во-
евавших. Их религиозные представления были намного
более абстрактными и выражались в скульптурных и ри-
сованных изображениях.
Вот почему именно к этим регионам мы должны обра-
щаться в поисках свидетельства перехода от неандерталь-
ца к человеку разумному.
Исследования, проведенные в пещерах Ближнего Во-
стока, особенно Монт Кармель, пролили новый свет на
123
АРХЕОЛОГИЯ УМА
развитие постмустьерского способа производства и могут
более ясно показать, как проходил процесс перехода от
мустьерской к ориньякской культуре.
В Табун в Монт Кармель и других пещерах в этой об-
ласти были обнаружены многочисленные стадии мусть-
ерской культуры, а в Эль Вад (El Wad) эта последователь-
ность продолжается до культуры ориньякской. Последу-
ющие раскопки в других местах показали, что между
слоями мустьерской культуры и тем, что принято назы-
вать левантийской ориньякской, находятся широкие про-
межуточные слои. Они свидетельствуют о существовании
переходной культуры, связывающей неандертальца с кро-
маньонцем.
Захоронения, обнаруженные в Мухарет-эс-Табун и
Мухарет-эс-Схуль (Mugharet-es-Tabun, Mugharet-es-Skhul)
недалеко от Монт Кармель в Израиле, считаются наход-
ками чрезвычайной важности. Здесь и в некоторых дру-
гих районах Израиля были найдены несколько человечес-
ких скелетов, в которых читаются как черты человека ра-
зумного, так и неандертальца. Вероятно, люди, которым
они когда-то принадлежали, жили во времена вюрмского
оледенения, до теплого периода. Эти исследования откры-
ли генетическую связь между ранними неандертальцами
и современными людьми. Многие найденные в Израиле
скелеты имеют черты сходства со строением современных
людей. Их бедренные кости прямые и довольно длинные,
и их легко отличить от коротких, немного согнутых бед-
ренных костей «классического» неандертальца. Надбров-
ные дуги все еще довольно резко выдаются вперед, одна-
ко существуют явные свидетельства того, что этот вид на-
чал эволюционировать по направлению к современному
человеку. Крышка черепа некоторых израильских неан-
дертальцев довольно высокая, его затылочная часть ок-
руглена, а нижняя челюсть говорит о начавшемся форми-
ровании подбородка. Эти люди были немного выше обыч-
ных неандертальцев, а объем лучше всего сохранившегося
черепа из Мухарет-эс-Оциьравняется примерно 1500 ку-
бическим сантиметрам;
124
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
Останки, обнаруженные в 1933 — 1974 годах в Джебел-
Кафзех (DJebel-Kafzeh) недалеко от Назарета, принадлежат
сходному типу людей. Замечательно хорошо сохранивший-
ся череп имеет объем 1560 кубических сантиметров, и но-
вые исследования подтвердили его многочисленные черты
сходства с черепом Homo sapiens.
В других местах на Ближнем Востоке и в северно-вос-
точной Африке среди ориньякских культур встречаются
примеры изготовления лезвий и резцов. Эти типологичес-
ки ранние ориньякские культуры существовали пример-
но 52 000 — 42 000 лет до нашей эры, то есть они появи-
лись там намного раньше, чем в Европе.
Многочисленные человеческие кости, найденные в
этих пещерах, также свидетельствуют о существовании
переходного типа между неандертальцем и людьми совре-
менного типа.
В пещере Кидс (Kids) в Мухарет-эс-Схуль антрополо-
гов ожидала одна из самых потрясающих находок: десять
захороненных скелетов разной степени сохранности. При
жизни все они были высокими, крепкими, но с прямыми
бедренными костями, и этим сильно отличались от своих
неуклюжих западных современников. На основании та-
ких признаков, как относительно короткие предплечья с
немного изогнутыми лучевой и локтевой костьми, была
выдвинута гипотеза их родства с неандертальцами, но по
большинству остальных аспектов эти люди гораздо боль-
ше походили на человека разумного. Действительно, было
бы правильно рассматривать их как одну из разновиднос-
тей современного типа человека.
Не остается практически никаких сомнений в том, что
на примере этих находок мы можем наблюдать эволюцию
неандертальца и его постепенное превращение в Ното
sapiens, которое произошло до того, как человек разумный
появился в Европе. Хотя кроманьонцы заменили неандер-
тальцев в Европе совершенно неожиданно и почти с ними
не смешивались, между этими типами людей на Ближнем
Востоке и в Южной Азии существовали гораздо более раз-
нообразные и сложные отношения. Таким образом, мы
125
АРХЕОЛОГИЯ УМА
можем предположить, что Homo sapiens появился на Ближ-
нем Востоке примерно на 20 000 лет раньше, чем в Евро-
пе. (Последние исследования, проводившиеся с исполь-
зованием термолюминесценции (ТЛ), наводят на мысль,
что Homo sapiens появился на Ближнем Востоке даже еще
раньше, но эти данные пока еще не подтверждены.)
4. РАЗВИТИЕ МОЗГА HOMO SAPIENS
Совершенствование навыков изготовления и исполь-
зования орудий труда, усложнение социальной организа-
ции, сменившее инстинктивные семейные отношения, а
также правила, необходимые для управления социальной
жизнью, символическое изображение богов и религиозных
представлений — все это сделало развитие коры головного
мозга, особенно ее фронтальной области, практически не-
избежным процессом. Люди больше не могли довольство-
ваться внутренним образом бессмертного предка или уби-
того на охоте животного: эти образы экстернализировались
в перманентное символическое изображение, которое, в
свою очередь, наделялось особым значением.
Визуальное изображение божеств придало религиоз-
ному поклонению новое ощущение убеждения и волшеб-
ства, что было необходимо для удержания вместе более
крупных сообществ. Более сложные социальные структу-
ры также нуждались в новых правилах для координации
деятельности своих членов, что означало необходимость
развития способности к генерализации и созданию зако-
нов. Итак, человек превратил чередование случайностей
в набор закономерностей, а профанное — в сакральное, и
образ сакрального придал его жизни новый статус и смысл.
Он по-новому осознал свое место в мире и научился узна-
вать себя в религиозных артефактах.
Череп, который требовался для подобных умственных
операций, зависел от развития фронтальной области коры
головного мозга, отвечающей не только за высшую мыс-
лительную деятельность, обучение и целеполагание, но и
126
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
ia приспособление двигательного аппарата к мысленным
процессам и образам, а также за способность представлять
эти процессы и образы в уме. Фронтальные зоны цереб-
ральной коры позволяют людям создавать предметы, во-
площающие мысленные образы, придавать объектам жела-
емый вид и изобретать новые значения посредством новых
комбинаций, создаваемых умом. Интеллект обеспечивает
механизм обратной связи, создает структуры и, в свою оче-
редь, производит органы, которые подчиняются этим
структурам и функциям. Интеллект не сводится к рефлек-
торной деятельности: он зародился тогда, когда изменение
обстановки сделало одни рефлексы недостаточными для
выживания человека. Когда потребности ситуации вышли
за пределы инстинктов или привычных ассоциаций, чело-
век начал искать новые способы реакции. Интеллект про-
является не только в умении пробовать и извлекать уроки
из своих ошибок, но и в предвидении будущего развития
ситуации, в мысленных экспериментах с новыми возмож-
ностями и новыми типами ассоциации. Однако поиски
нового типа ответа не были бессистемными или случайны-
ми, и для их завершения нужна была уверенность в том,
что в конце концов они приведут к результату.
В 1933 году Кляпаред (Claparede) написал: «В любых
поисках есть элемент логичности, потому что цель всех
их — достижение какого-то конечного результата, удов-
летворение какой-то потребности, и они всегда ориенти-
рованы в каком-то направлении... На низших формах
мышления это направление еще очень смутное, очень об-
щее. Но чем выше становится ментальный уровень иска-
теля, тем выше его осведомленность в отношениях и, как
следствие, тем более конкретным становится направле-
ние, в котором происходит поиск решения проблемы...
Вот почему с каждым новым поиском круг, в котором он
происходит, немного сжимается... Таким образом, поиск
приводит к нахождению новых отношений». (14)
Возникает новый вопрос: где мы можем найти истоки
направления и концептуализации результатов, обуславли-
вающих как поиск, так и экспериментирование? Очевид-
127
АРХЕОЛОГИЯ УМА
но, что они неосознанны и происходят из символической
формы (гештальта), которая может выражать эмоциональ-
ный стимул (Emotional drive). Эмоциональный стимул и его
символизация питают истоки целенаправленности. Точ-
нее говоря, в фантазии находят свое выражение первич-
ное либидо и символический образ, которые порождают
чувство цели, придающее, в свою очередь, направление
новому действию, эксперименту и новым поворотам мыс-
ли. Интеллект, будучи инструментом Эго, таким образом,
направляется первичным либидо, доминирующим как по
отношению к индивидуму, так и в культуре в целом.
Рассматривая детские стадии развития либидо, мы об-
наруживаем, что ребенок сначала воспринимает мир в виде
разрозненных частей объектов. Прежде чем мать приобре-
тает облик цельной личности, она предстает перед ребенком
в виде нескольких органов. Грудь является центром потреб-
ностей младенца и фокусом его внимания (и хотя либидо
груди самыми разными способами выражает характер, про-
тиворечия и отношения, связанные с матерью, именно грудь
или сосок представляют мать для ребенка), а позже объек-
том нарциссического удовлетворения становятся ее кожа и
объятия. Лишь на более поздних стадиях нарциссического
развития, с началом осознания себя как отдельного «Я», при-
митивного Эго, сопровождаемого приматом анального, воз-
никает концепция цельной личности — применительно как
к себе, так и к матери.
Благодаря способности создавать свои собственные об-
разы из материальных предметов, ребенок получает способ-
ность экстернализировать свое нарциссическое самопозна-
ние в объективные представлениях. Для создания такого
внешнего, объективного образа самого себя требуется ощу-
щение постоянства и неделимости. Именно так и возникает
Эго. В это же время признаки неделимого объекта получает
и мать. Ее различные эротичные зоны, от которых зависит
ребенок, собираются в единое целое, наделенное Эго и чув-
ством постоянности. Когда ребенок формирует представле-
ние о самом себе как об Эго, научаясь говорить и думать о
себе как о «Я», он начинает понимать, что и мать также ду-
128
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
мает о себе от первого лица. Она оказывается независимой
личностью со своими собственными нарциссическими по-
требностями, интересами и занятиями. Ее независимость
становится для ребенка источником постоянного беспокой-
ства, и он начинает играть в многочисленные игры, вообра-
жая исчезновение матери, чтобы удостовериться в том, что
она рядом и заботится о нем. Если ему не удается успокоить-
ся с помощью этих игр, они превращаются в симптомы бо-
лезни, например, астмы, благодаря которым ребенку удает-
ся вернуть себе внимание и любовь матери. Тем не менее,
। юмимо многочисленных игр, ритуалов и симптомов болез-
ни (симптомы обычно бывают играми, над которыми ребе-
нок потерял контроль), более эффективный способ завере-
ния себя в присутствии матери рядом возникает тогда, когда
ребенок достигает анально-проекционной стадии. (15)
Научившись создавать новое ощущение собственного
«Я» посредством самопроецирования и формирования
образа самого себя из материальных объектов, ребенок
начинает применять этот метод, чтобы удостовериться в
присутствии и внимании матери: в его воображении по-
являются ее различные символические образы. Таким об-
разом, ребенок с помощью собственных сил добивается
присутствия матери и больше не зависит от случайных
перемен ее настроения и внешних обстоятельств, отвле-
кающих ее внимание. Мастерство и воображение ребенка
гарантируют ее присутствие и постоянную защиту.
5. СИМВОЛИЗАЦИЯ И МИФ
Когда ребенок играет с материальными предметами и
старается придать им разнообразную форму, он получает
радость и удовольствие от использования своих навыков и
работы с различными материалами. Однако мы должныдер-
жать в уме, что в своих играх ребенок пытается, обычно бес-
сознательно, воплощать свои образы и фантазии. (Действи-
тельно, игровая терапия, разработанная Мелани Кляйн
(Melanie Klein), основана на этой потребности детей и пре-
5-5062
129
АРХЕОЛОГИЯ УМА
доставляет внимательному наблюдателю возможность за-
глянуть в их бессознательные конфликты и комплексы.) Дети
могут играть с глиной, грязью, песком, пластилином и так
далее, но в любом случае они наделяют этот материал ду-
шой, представляющей мир их воображения. Эмоциональ-
ный заряд образа, созданного фантазией, переносится на его
материальное представление, либидо образа распространя-
ется на объект, и таким образом, символическая форма или
артефакт получают независимое существование. Материал
может превратиться в фею или в ведьму, в друга или врага.
Круг может представлять влагалище, пещеру, территорию,
единство и цельность материнской защиты. Линия может
символизировать отделение «Я» от других, а квадрат — по-
рядок и послушание. Маленький обкакавшийся ребенок чув-
ствует вибрацию своих испражнений, воспринимая их как
свою витальность и либидо, раскрывающее его внутреннее
«Я», и так же он воспринимает и различные символические
объекты, одухотворяя их. Мир детства — это игра веры и эк-
стаза. Эта игра требует наличия первичного и всегда суще-
ствующего магического устройства, благодаря которому мир
из банального превращается в волшебный, и непременное
наличие такой волшебной палочки в детстве — одно из от-
личительных свойств человека. Джозеф Кэмпбелл (Joseph
Campbell) как-то раз заметил: «Здесь точка отсчета для науки
о мифах, которая занимается именно феноменом стимули-
рующего самого себя верования». (16)
В докладе «О силе демонического мира детства» Фро-
бениус (Frobenius) таким образом проиллюстрировал этот
тезис: «Профессор пишет, сидя за своим столом, а его че-
тырехлетняя дочка бегает по комнате. Ей нечего делать, и
она его отвлекает. Поэтому он дает ей три горелые спички
и говорит: «На, поиграй!» Усевшись на коврик, она начи-
нает играть со спичками: Гензелем, Гретелем и ведьмой.
Через некоторое время профессору удается вновь сосредо-
точиться на своей работе. Но вдруг неожиданно ребенок
вскрикивает в ужасе. Отец подпрыгивает на месте. Что слу-
чилось? Что такое? Девочка подбегает к нему, демонстри-
руя все признаки сильного испуга. «Папочка, папочка, —
130
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
вскрикивает она, — убери ведьму! Я больше не могу до нее
дотрагиваться!» Эмоциональная вспышка, замечает Фро-
бениус, характернадля спонтанного перемещения идеи суров-
ня эмоций на уровень осознания реальности. Спичка — это
не ведьма, как не была она для ребенка ведьмой и в самом
начале игры. Все дело в том, что спичка превратилась в ведь-
му на эмоциональном уровне, а окончание игры связано с
перемещением этой идеи в сферу сознательного.
Магия детской игры воплощается в культуре и пережи-
вается как религиозный миф. «Миф, — как заметил Томас
Манн, —основа жизни, вечная схема, религиозная формула,
в которую облекается жизнь, воспроизводя черты бессозна-
тельного». К примеру, в римско-католической мессе, когда
священник цитирует слова Христа на Тайной Вечере, он про-
износит жертвенную формулу, сначала над облатками: «Сие
есть тело Мое», а затем над потиром с вином: «Сие есть кровь
Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление гре-
хов». (Хлеб и вино становятся телом и кровью Христовыми,
а каждая облатка и каждый глоток вина — действительно
живущим Спасителем мира. Причастие — это не просто
ссылка, символ, призванный напомнить нам об определен-
ном событии, а сам Бог, Творец, Судья и Спаситель мира.)
Но давайте, наконец, вернемся к кроманьонскому че-
ловеку. Нет никакого сомнения в том, что с развитием и
ростом лобных долей коры головного мозга он получил
возможность создавать абстрактные образы своих фанта-
зий и чувств, и составлять из этих образов различные ком-
бинации. Но каковы же были эмоциональные потребно-
сти, которые привели к возникновению комплекса мате-
ри, заставившего кроманьонского человека создавать
бесчисленные фигурки и фигуры женских божеств, озна-
чавших культ матери и культуру матриархата?
6. КУЛЬТ БОГИНИ-МАТЕРИ
С увеличением размера поселений и усложнением со-
циальной организации женщины оказались наделены
5
131
АРХЕОЛОГИЯ УМА
большей ответственностью и стали заниматься многими
новыми делами, а дети обнаружили, что внимание мате-
рей больше не сосредоточено на них одних. Новые женс-
кие особи Homo sapiens стали независимыми индивидами,
отдельными людьми, если можно так сказать. Женщина
из матери превратилась в личность с разнообразными обя-
занностями перед обществом.
Ее стали поглощать более широкие дела своей общины,
и ребенку и мужчине теперь приходилось делить ее с други-
ми людьми, совершенно чужими им. Нарциссическая по-
требность быть окруженным материнским либидо и внима-
нием стала причиной травм тревоги и разлуки. Воспомина-
ния об этих травмах остались в сознании взрослеющего
человека разумного. Возвратившись с охоты, он не мог боль-
ше рассчитывать на прежний теплый прием и, наоборот,
обнаруживал, что женщина занята организацией обществен-
ной жизни и работой над многочисленными делами.
Итак, ребенок и мужчина, вернее, ребенок, живущий
в мужчине, внезапно столкнулись с необходимостью на-
учиться воссоздавать потерянную магию ее любви и при-
сутствия, и поэтому стали творить ее образы и окружать
себя ими как воплощениями либидо. Таким образом, дух
матери вновь возвращался в дом и брал его под свою за-
щиту. Интимное единство с женщиной, которое каждый
человек пережил во младенчестве и которым в течение
долгого времени наслаждались люди в пещерах, было по-
теряно в новом большом и сложном мире искусственных
жилищ и поселений, и его нужно было создавать заново с
помощью символической репрезентации.
Играя с различными материалами и предметами, че-
ловек играет с матерью и удовлетворяет свою потребность
в ее присутствии: он воссоздает ее, и теперь она, как его
творение, его собственность, принадлежит ему навеки.
Homo sapiens создавал женские образы с преувеличенны-
ми сексуальными признаками для того, чтобы уверить себя
в постоянстве ее либидо. Кроме того, потеряв глубоко
внутреннее, инстинктивное чувство себя и своего места в
узком кругу сородичей, характерном для пещерной жиз-
132
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
ни, став всего лишь одним из многих обитателей более
широкого мира, человек пытался вновь найти себя, созда-
вая свои изображения. Его Эго создавало артефакты как
зеркальные отражения самого себя, он раскрашивал свое
тело разноцветными красками и изображал на нем разно-
образные рисунки, чтобы поддержать как свою индиви-
дуальность, так и принадлежность к тому или иному со-
обществу. Он обожал себя и делал для себя новую кожу,
чтобы компенсировать лишения, которым подверглось его
нарциссическое либидо. Кроманьонский человек пользо-
вался косметикой и создал самые первые из найденных
ювелирных украшений. Он украшал свою одежду рядами
разноцветных бусин, браслетами из слоновой кости и оже-
рельями из зубов и рыбьих позвонков. Эти сложные де-
коративные элементы были непосредственно связаны с
усложнением социальной структуры и с возникновением
метода коллективной охоты. Как заметил Джон Е. Пфай-
ффер (John Е. Pfeiffer), украшения могли быть более важ-
ными, чем красота. Вероятно, они служили свидетельства-
ми клановой принадлежности или социального статуса их
обладателя в группах, которые стали такими большими,
что уже не все узнавали друг друга по виду и имени.
Нарциссическое самообожание и создание образов ма-
тери возникли не только как попытка компенсировать
объектное и нарциссическое лишения: либидо, потерявшее
свою связь со своим изначальным объектом — матерью,
обречено вечно искать во внешнем мире. Ребенок, как и
мужчина, вынужден искать образ матери в природных фе-
номенах, воспринимая их как символическое воплощение
ее присутствия. Он ищет и находит ее повсюду: его влече-
ние и ее либидо направляет к одному все чувства, превра-
щая все природные объекты в символы женственности.
Холмики и песчаные дюны, долины и луга, цветы и игра
света в реках, озерах и водопадах — все это становится об-
разами ее тела и многочисленных ощущений, которое оно
дарит; леса и кустарники символизируют ее волосы, а от-
крытые поляны, окруженные густым лесом, воссоздают
волшебство ее женской сущности — ее святая святых.
133
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Однако мужчина не только воспринимает символичес-
кое присутствие матери и ее атрибутов в природных объек-
тах, но и вся природа представляется ему воплощением ее
бытия и могущества. Потеряв безопасность материнской
пещеры, он воссоздает ее в своем воображении. Он про-
водит вокруг себя круг для того, чтобы сделать своим не
только новое место обитания, которое тем самым вновь
оказывается под материнской защитой, но и окружающий
мир. Таким образом, вся природа, небо и линия горизон-
та, как и земля и все, что на ней произрастает и живет,
окружаются ее либидо и ее присутствием, попадают под
ее охрану. Травы и деревья, цветы и реки становятся но-
вой семьей человека, детьми, выражающими ее жизнен-
ную силу и ее либидо. Мир оказывается населенным фея-
ми, духами, эльфами и гномами. Рассвет, буйство красок,
которое царит весной и летом, воспринимаются как вы-
ражение материнской радости, тогда как холод и снег, бес-
конечная зима и лед, несомненно, символизируют загад-
ку ее одинокого спокойствия.
Образ матери проецируется на природу и жизнь. Люди
начинают поклоняться ее духу, ее всеобъемлющей целос-
тности, ибо зависят от нее не только в детстве, но и на
протяжении всей своей жизни.
Мы бы хотели привлечь внимание читателя к одному
фактору, сыгравшему значительную роль в одухотворении
природы и отождествлении ее с матерью. Жизнь малень-
кого и даже подросшего ребенка на протяжении всего теп-
лого периода четвертого оледенения, то есть времени фор-
мирования человека разумного, проходила не в закрытых
помещениях. Женщины, должно быть, собирались вмес-
те в открытых дворах, и матери кормили грудью своих де-
тей под открытым небом на лоне природы. Поэтому ребе-
нок видел перед собой как мать, так и луга, деревья и хол-
мы, которые начинал считать частью ее образа. Таким
образом, небо и природа наполнялись материнским ли-
бидо, становились ее частью и оставались в бессознатель-
ном как ее символ. Детские впечатления сливались с во-
ображением и давали ощущение священного, волшебно-
134
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
го материнского присутствия. Кроме того, когда ребенок
становился немного старше и учился ходить, он, судя по
всему, играл на лугах, под открытым небом, используя вет-
ки, камешки, землю и прочие природные объекты. Он ис-
пытывал уретральное возбуждение, глядя на текущие реки
и ручьи, чувствовал всю загадочность темного леса, теней
и яркого солнечного света, и весь мир был для него во-
площением присутствия матери. Хотя мать уже не могла
быть ему такой же близкой, как прежде, и, научившись
ползать, ходить или играть, он часто оказывался предо-
ставлен самому себе, он продолжал чувствовать ее при-
сутствие и воссоздавать его в своем сознании, а ее либидо
ощущалось во всех его играх.
Хотя близость матери и ребенка, которой они наслаж-
дались в пещере, оказалась разрушена, когда люди стали
жить в открытом мире деревенской общины, ребенок ком-
пенсировал эту потерю, интроецируя ее образ в свое со-
знание, где ее дух обретал вечную жизнь.
В кроманьонской культуре появилась новая ориги-
нальная форма искусства, которая видоизменялась на про-
тяжении различных периодов ее существования. Самыми
выдающимися произведениями ориньякского периода и
его восточноевропейского и русского аналога — граветта
(Gravettian) — были фигурки женщин и животных. За ис-
ключением одной замечательной, но единственной в сво-
ем роде фигурки мужчины, вырезанной из слоновой кос-
ти, найденной в Брно, Чехословакия, все человеческие
фигурки и статуи были женскими. Некоторые из них по
своей форме были символическими, но подавляющее
большинство было реалистичными, по крайней мере, в
том, что касается тела. Всем им был очевидно придан сек-
суальный акцент: фигурки обычно изображали женщин
голыми, часто беременными, и особенно четко прораба-
тывались их грудь, ягодицы и бедра. Голове же, наоборот,
почти не уделялось никакого внимания, хотя на ней, как
правило, так или иначе изображали волосы.
Хотя ориньякские настенные изображения были ли-
нейными и немного неуклюжими и, несомненно, грубы-
135
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ми и неумелыми, большинство фигурок из слоновой кос-
ти и камня выделяются изумительным мастерством испол-
нения. Эти фигурки в огромных количествах находят к
востоку от Пиренеев по всей Европе и в России до озера
Байкал в Сибири. Они свидетельствуют об общем культе
богини-матери и отличаются поразительной схожестью
техники. Самой известной из них является так называе-
мая Виллендорфская Венера (Venus of Willendorf) — камен-
ная статуэтка, найденная в граветтском поселении в Ав-
стрии. Остатки краски свидетельствуют о том, что она
была покрыта бурой охрой. Детальное изображение волос
резко контрастирует с размытыми чертами ее лица.
Женская фигурка, сделанная из смеси глины с толче-
ной костью с огромными бедрами и грудью была обнару-
жена в Долни Вестонис (Doleni Vestonies) в Чехословакии.
Как и многие другие фигурки, она сужается книзу. Целый
ряд фигурок из кости мамонта происходит из села Кос-
тенки на юге России. Самая интересная женская голова
была найдена в той же Долни Вестонис. В отличие от боль-
шинства подобных Венер, она имеет отлично проработан-
ные черты лица, выполненные в реалистической манере.
С большой точностью выполненная голова молодой жен-
щины с длинными, заплетенными в косу волосами, кото-
рые спускаются ей на плечи, и немного стилизованными
чертами лица была найдена в Брассемпуи (Brassempouy)
во Франции. Это лишь несколько из тысяч женских фи-
гурок, которые находят на территории тысяч миль во всей
Европе и Южной Азии в местах поселений ориньякских и
граветтских людей, живших 35 000 — 25 000 лет назад.
В местах раскопок стоянок первобытных людей по-
следнего периода ориньяка находят женские фигурки, вы-
полненные в виде рельефов. Знаменитая Венера из Лос-
селя (Venus of Laussel) была вырезана на большом куске
известняка, который, судя по всему, крепился к стене жи-
лища. Это — дородная женщина с большими бедрами и
грудью, которая держит в своей правой руке рог бизона.
Похожие вырезанные на известняке изображения были
найдены во французском Солютре (Solutre). На юге Ис-
136
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
пании, в раскопках в Парпалло, которые датируются вре-
менем позднего солютре, было обнаружено множество
раскрашенных и вырезанных каменных пластин, весьма
близких по стилю к тем, что были найдены севернее.
Многие палеонтологи разделяют доисторическое ис-
кусство на домашнее, или перемещаемое, и пещерное, или
настенное, то есть на фигурки, нарисованные или выре-
занные изображения, которые хранились в домах и уно-
сились с собой при перемене жилища, и такие изображе-
ния и скульптуры, которые в силу самой своей природы
были частью пещеры. Первые из них называются домаш-
ним искусством потому, что стали существенной частью
жизни в сельских поселениях.
Преимущественно женские фигурки ориньякского
периода представляют собой несомненное художествен-
ное достижение человека, в котором проявляется его спо-
собность выполнять уникальные трехмерные изображе-
ния божеств, но бесспорным пиком развития доистори-
ческого искусства являются изображения мадленского
человека.
Прежде чем перейти дальше, позвольте мне подыто-
жить некоторые теоретические положения, которые я де-
лаю относительно жизни и культуры наших предков Ното
sapiens:
1. Homo sapiens возник между 60 000 и 40 000 годами до
нашей эры на территории Северной Африки, Ближ-
него Востока и южной Азии, где теплые периоды в
эпоху оледенения наступали раньше, чем в Европе
и других северных районах.
2. К тому времени, как кроманьонец добрался до Ев-
ропы, он уже стал обладать мозгом, крайне близким
мозгу современного человека.
3. Разработанный им коллективный метод охоты по-
зволил ему создать поселения, объединявшие не-
сколько родов. Таким образом, примитивная семей-
137
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ная община уступила место сложной социальной
организации, объединенной новыми культурными
символами.
4. Homo sapiens начал изготавливать идолов, разнооб-
разные фигурки и рисунки, обладавшие сакральным
символическим значением и бывшие предметом по-
клонения.
5. Его культура была матриархальной, а его социальная
организация основывалась на власти женщин.
Основная классификация Homo sapiens основана на его
методах изготовления орудий труда и применительно к
распространению в Европе выглядит примерно так:
Периго — назван по имени региона, в котором распо-
ложено Лез-Эзи. Более 35 — 22 тысяч лет назад.
Ориньяк — назван по имени местности Ориньяк в Пи-
ренеях. Примерно 35 — 20 тысяч лет назад.
Солютре — назван по имени обширного открытого
района, расположенного недалеко от деревни Со-
лютре на востоке центральной Франции. Пример-
но 20 — 17 тысяч лет назад.
Мадлен — назван по имени урочища Мадлен, которое
находится примерно в трех милях от Лез-Эзи. При-
мерно 17 — 12 тысяч лет назад.
7. ИСКУССТВО ПЕЩЕРНЫХ ХРАМОВ
Восходя к домашнему искусству — с его статуями, баре-
льефными изображениями и картинами, рисованными или
вырезанными на каменных стенах, как зримое воплощение
божеств, — пещерное искусство, претерпев определенную
трансформацию, появилось примерно 25 000 лет тому назад,
когда наступил очередной холодный период вюрмского оле-
денения. Пещеры снова стали центрами безопасности, с тем
138
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
только отличием, что, хотя Homo sapiens научился строить
рукотворные жилища, теперь он помещал в пещеры своих
идолов, превратив убежища в святилища.
Человек разумный достиг исключительных успехов как
в технологии, так и в культуре благодаря коллективному
методу охоты и основанию поселений. Хотя некоторые из
древних людей все еще иногда и использовали пещеры для
жилья, большинство жило в рукотворных сооружениях,
напоминающих современные чумы охотников Сибири и
северо-американских эскимосов. Действительно, поселе-
ния кроманьонцев, их жилища и одежда были очень по-
хожи на жилье и одежду их современных родственников,
которые до сих пор остаются арктическими охотниками.
Огромные пещеры, в которых они рисовали сцены охо-
ты, эти чудесные храмы их искусства и религии, когда-то
и могли быть населены, но основные святилища, в кото-
рых находятся шедевры этого искусства, устраивались в
труднодоступных местах, чтобы оградить их от обычной
повседневности жизни.
Художники, рисовавшие и выцарапывавшие пещерные
изображения, проявляли огромную изобретательность и,
учитывая, какие скудные средства были в их распоряже-
нии, добились потрясающих результатов. Рисунки нано-
сились пальцем, который макали в красящее вещество,
либо посредством своеобразной кисточки из пучка перь-
ев или шерсти животного, либо выдувая краску через труб-
ку. Единственные краски, которые сохранились до наших
дней, созданы на минеральной основе: в их числе охра для
изображения красного, коричневого и желтого и марга-
нец для черного цвета.
Здесь мы сталкиваемся с феноменом, ставящим в ту-
пик поколения археологов и антропологов. Подавляющее
большинство пещерных изображений западноевропейс-
кой мадленской культуры не только расположены в даль-
них залах пещер, но и обычно туда крайне сложно до-
браться. Однако важно, что задолго до того, как наскаль-
ная живопись достигла уровня высокого искусства в
глубоких святилищах пещерных храмов мадленской куль-
139
АРХЕОЛОГИЯ УМА
туры, уже появились изображения животных и людей, от-
крытые дневному свету. Эти произведения искусства были
доступны для всеобщего обозрения, являясь частью обы-
денной жизни. Они не окружены завесой тайны и загад-
ки, подобной той, которая опускается над изображения-
ми позднего мадлена.
Что же могло вызвать появление этой практики, кото-
рой не было у их предков, какие психокультурные изме-
нения заставили художников мадлена создавать свои ше-
девры в глубоких и почти недоступных местах? Мы уже
указывали на то, что когда человек теряет непосредствен-
ный контакт с объектом своего либидо, он начинает со-
здавать его художественные образы. Ребенок, лишивший-
ся внимания матери, начинает создавать ее образы из кам-
ня или других материалов, чтобы вновь сделать ее частью
своей реальности. Мы можем сказать, что женские обра-
зы и изображения ориньякских людей представляли со-
бой сакральный символ, который, однако, был открыт
дневному свету и лишен всякой тайны. Так откуда же взя-
лась эта тайна, окружающая художественные произведе-
ния мадленских людей?
Мы можем приблизиться к пониманию этой пробле-
мы, если учтем, что магические ритуалы мадленской куль-
туры были отображением процесса искупления, дарения
матери самого дорогого, чтобы она осталась довольна и
была готова любить и защищать своих детей. Это означает,
что к чувству, которое испытывали люди мадлена по отно-
шению к богине-матери, примешались ощущения вины и
беспокойства, и они стали гораздо острее, чем их предше-
ственники, переживать свое отчуждение от нее. Отноше-
ния между матерью и ребенком, женщиной и мужчиной
становились все более и более напряженными, и пример-
но 18 000 лет тому назад они побудили мадленского чело-
века создать свои великие произведения искусства, кото-
рые были знаком его почтения к женскому началу, актом
возмещения по отношению к материнскому Суперэго.
Нет никаких сомнений, что пещеры, в которых най-
дены художественные изображения, служили святилища-
140
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
ми, чье скрытое местоположение в глубине этих природ-
ных храмов делало их практически недоступными для про-
стых людей. Произведения искусства были спрятаны в
горах, в них никогда не изображались сцены повседнев-
ной жизни. Приведу несколько примеров.
Первые следы наскальной живописи, открытые в Нио
(Niaux) во Франции, были расположены более чем за 500
ярдов от входа в пещеру. Прекрасные образцы монохром-
ного черного линейного рисунка, судя по всему, связан-
ного с находившимися на полу глиняными фигурками,
были удалены от входа на 612 ярдов, и до них можно было
добраться лишь по длинному, идущему то в гору, то под
гору, туннелю. Другие образцы пещерного искусства в этом
регионе были обнаружены на расстоянии 1120 ярдов от
дневного света.
В относительно небольшую пещеру в Арси-сюр-Кюр
(Arcy-sur-Cure), можно проникнуть только через узкий тун-
нель длиной в 100 ярдов, такой узкий и низкий, что чело-
век с трудом может туда проскользнуть. Сначала вы про-
тискиваете вперед голову и ползете, извиваясь на скольз-
ком полу, как саламандра. Это очень тяжело, потому что
повсюду вокруг твердая порода, которая лишь на дюйм
поднимается над слякотью, а иногда и опускается в нее.
Археолог Генри Брей (Henry Breuie), один из величайших
исследователей доисторического искусства, застрял в этой
пещере, и его пришлось силой толкать и тянуть, чтобы
оттуда вытащить; это была одна из последних пещер, ко-
торые он исследовал. Представьте себе, как трудно было
работать в таких условиях художнику мадлена. То, почему
он выбрал именно такие условия, остается одной из са-
мых сложных проблем науки о доисторическом периоде
существования человечества. Люди мадлена часто созда-
вали свои шедевры в таких местах, куда не только сложно
было попасть, но и где им приходилось работать в самых
неудобных позах, в низких и узких углах или на краю по-
лоски, нависающей над пропастью, или на дне глубокого
ущелья, из которого ползком приходилось выбираться
обратно наверх, как например, в пещерах Ляско (Lascaux).
141
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Таких мест много, и важно, что практически все они
имеют опасный и часто мучительно преодолеваемый вход.
Хотя этот факт часто называли одной из самых непости-
жимых загадок доисторического периода, он может по-
мочь нам понять символическое значение пещерных хра-
мов. Они олицетворяют материнскую утробу, а трудный и
узкий туннель, который к ним ведет, — влагалище. Муж-
чина должен извиваться на пути по влагалищу богини,
чтобы попасть в ее святая святых. Он должен принести ей
свою страсть и принести плоды этой страсти, чтобы она
создала из них новую жизнь.
Из психоанализа мы знаем, что фантазия телесного
проникновения в тело матери через влагалище играет важ-
ную роль в бессознательном многих людей, особенно тех,
чья маскулинность игнорируется матерью, что заставляет
их испытывать ощущение генитальной неадекватности.
Если мать предстает перед человеком как большая, дале-
кая и запретная и не обращает внимания на его пол, то все
тело превращается для него в символ пениса, становится
телом-пенисом. Фантазия пениса, проникающего во вла-
галище, превращается в фантазию всего тела, которое про-
никает в тело матери, чтобы она наконец полностью его
приняла и доставила ему удовлетворение оргазма. Здесь
перед нами открывается комбинация нарциссического и
генитального эротизма.
И все-таки, огромные усилия, которые приходилось
предпринимать человеку для того, чтобы пробираться по
узкому туннелю в материнское лоно, вызывают еще одну
ассоциацию. Усилие, необходимое для проникновения,
основано на том же принципе, что и оральное преимуще-
ство, когда ребенок предпринимает огромные усилия, что-
бы добиться удовлетворения при помощи соска, и должен
кусать и рвать грудь, чтобы почувствовать, как общается с
ним материнское либидо. Когда мы не можем получить
удовольствие путем внешнего контакта и стремимся к кон-
такту внутреннему, то каждое наше усилие становится ис-
точником удовольствия. Таким образом, сама сложность
проникновения по узкому туннелю и опасности и неудоб-
142
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
ства, которым подвергается человек на этом пути, стано-
вятся для него источником удовлетворения. Оно в конце
концов ритуализируется и превращается в священное за-
нятие, и только те, кто могут преодолеть все препятствия,
достойны того, чтобы сделать матери великое предложе-
ние в ее святилище. Они — избранные и привилегирован-
ные. Они — художники и жрецы, волшебники, которые
преодолели все препоны Суперэго. Они проникли в ли-
бидо матери и освободили его от брони, которая его окру-
жала. Делая это, художник-жрец дарит удовлетворение не
только себе, но и всей общине. Благодаря своим усилиям
и жертве он преодолевает сопротивление богини-матери
и заставляет ее разрушить барьеры, которые она возвела
вокруг себя, а значит, позволяет ее либидо вновь оказать-
ся направленным на ее детей.
Сама труднодоступность и удаленность ее святилища,
его изоляция от повседневной жизни символизируют, до
какой степени мать отдалилась от ребенка, а человек стал
чувствовать себя лишенным интимной связи с женщиной
в новых условиях его жизни. Вопрос заключается не толь-
ко в генитальных отношениях, которые, как все мы знаем,
могут оставаться такими же, как всегда, но прежде всего, в
нарциссическом чувстве единства и взаимной принад леж-
ности. Когда интимный мир пещеры оказался разрушен
возникновением нового, более сложного общества, люди
перестали чувствовать свою интимную близость матери.
И один только художник, жрец, который может проник-
нуть куда угодно, преодолеть все препятствия, способен
добраться до ее святилища и возродить давно потерянное
единство. Для исполнения цели художник-жрец должен не
только отразить в своих произведениях душу сородичей, ко-
торую по их поручению и предлагает богине-матери, но и
испытать все возможные трудности и одиночество.
С художником всегда было так: если у него не было стой-
кости, чтобы вынести все тяготы своего задания и чувство
неизбежного одиночества, он никогда не мог полностью
воплотить свой замысел. Обычно «простые люди», кото-
рые боятся проникнуть в святилище богини-матери, кото-
143
АРХЕОЛОГИЯ УМА
рые живут под властью ограничений, наложенных на них
обществом, сопротивляются смелости художника и насме-
хаются над ним. Он должен преодолеть не только свои внут-
ренние табу, но и табу общества: он должен победить свои
собственные страхи и страхи своей социальной группы.
Все это напоминает блуждания Кафки, который ни-
как не мог попасть в Замок, как в своем мучительном ро-
мане, так и в своей мучительной жизни, с той лишь раз-
ницей, что Замок Кафки находился на горе и был святи-
лищем патриархальной власти, тогда как первые Ното
sapiens создавали свои матриархальные святилища в глу-
бине пещер. Если первый находится в верхнем мире, то
вторые — в подземном.
В пещерах Альтамиры, Ляско, Нио, Пек Мерль, Тей-
жат, Фонде Гом (Altamira, Lascaux, Niaux, Pech Merle, Teyjat,
Font de Gaume) и многих других есть множество изображе-
ний сцен охоты: здесь можно увидеть бурого оленя, бизо-
на, мохнатого носорога, лань, северного оленя и камен-
ного козла. Эти анималистические изображения, несом-
ненно, служат магическими воплощениями наиболее
желанной добычи охотников. Когда мы представляем себе
объект, этот образ оживает для нас, воплощая то, чего мы
страстно желаем или боимся. Всемогущество нашего во-
ображения делает его реальным: его душа находится в на-
шей власти и подчиняется нашей воле. Поэтому искусст-
во и магия объединяются для того, чтобы помочь нам до-
биться желанного или избавиться от своих страхов. Однако
апофеоз магического акта — божественное приятие, ибо
власть Эго может быть низвергнута, а его желания унич-
тожены, если только Суперэго, Бог, не даст своего благо-
словения. Всемогущее существо должно принять магичес-
кий акт, и кто-то должен сначала предложить божеству
этот акт в виде творчества. Как ребенок предлагает своей
матери не только символическое отображение своей души,
но и реальные предметы, которые он создал для того, что-
бы заслужить ее одобрение, так и охотник мадлена при-
носил в святилище богини-матери продукты своего тру-
да, чтобы доставить ей удовольствие и быть принятым ею.
144
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
Охотник, рисующий животных, воссоздает животное в
своем творческом акте и, предлагая его богине, он отожде-
ствляет себя с этим изображением и, таким образом, пред-
лагает ей себя. Охотник ледникового периода принимал
животные характеристики, подражал зверю, чтобы как мож-
но дольше оставаться незамеченным стадом. Он носил мас-
ку, к верху которой были прикреплены рога оленя или дру-
гого животного, оборачивался в звериную шкуру. Подкра-
дываясь таким образом к стаду, он старался не привлекать к
себе внимания и подойти достаточно близко для того, что-
бы иметь возможность выпустить свои стрелы до того, как
его заметят. Подкрадываться, маскируясь под животное, до
сих пор является излюбленным методом многих охотников
и, вероятно, именно так и поступали люди в эпоху мадлена.
Интересно заметить, что в конце вюрмского оледене-
ния в пещерных святилищах стали появляться рисунки,
изображающие притворяющегося животным человека.
(17) Некоторые из человеческих фигур, одетых в звери-
ные шкуры, выполняют танцующие движения, очевидно,
отождествляя себя таким образом с дичью. Особенно вы-
дающиеся образцы подобных изображений находятся в
пещерах «Трех Братьев» (Trots Freres) во французских Пи-
ренеях. Вот, например, человек, на голове которого
надета рогатая маска бизона, а на плечи наброшена шку-
ра с раскачивающимся в ритме танца хвостом. В другой
пещере на почетном месте, в окружении выцарапанных
на стенах изображений медведей, бизонов, лошадей и се-
верных оленей, помещена большая, вырезанная на камне
и украшенная черной краской фигура, с хвостом волка или
лошади и маской оленя с большими глазами и длинными
ушами. Это изображение, обыкновенно называемое «Кол-
дуном», считается одним из самых известных примеров
мадленского искусства. Отождествляя себя с животным,
охотник подражает его движениям и поведению, выражая
в своем танце дух животного. Нет никаких сомнений втом,
что в период позднего солютре и мадлена некоторые люди
действительно занимались животной магией и станови-
лись колдунами — персонификациями духов животных.
145
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Ведя себя как животное, колдун подчинял его себе и обес-
печивал успешную охоту. Он был жрецом нового типа,
танцующим жрецом — магом — в отличие от жреца-ху-
дожника. Не играя существенной роли в ритуале охоты,
колдун вскоре обретает немалые полномочия: лечить боль-
ных и раненых, изгонять злых духов, снимать сглаз, то есть
защищать людей от желающего им зла Суперэго, предска-
зывать будущее и толковать сны, а также отвращать опас-
ности, грозящие отдельным людям и всему обществу. Его
изображали спускающимся в пещеру, общающимся с бо-
гиней в ее святилище или возвращающимся и заполучив-
шим особые божественные силы. Он стал шаманом — це-
лителем и священником, посредником между людьми и
богиней-матерью.
В этих фигурах, украшенных шкурами животных и все-
возможными амулетами, обладающими символическими
силами, и увенчанных рогами оленей и других зверей, мы
можем узнать далекого предка современного дьявола,
жилище которого находится в преисподней и огромная
сила которого держит всех людей в страхе. Однако в наше
время, в эпоху патриархата, преисподняя, дом богини-
матери, стал вместилищем ада, а ее жрец превратился в
воплощение зла.
Мы видим, что ритуальное предложение богине жи-
вотного сменилось предложением человека, наряженно-
го животным, а колдун стал ее слугой, и благодаря посто-
янной связи с ней получил огромную власть над своими
соплеменниками.
Мы должны спросить себя, каким образом эти шедев-
ры и изображенные на них символические предложения
даров, находящиеся в удаленных и потаенных святилищах,
могли стать известными общине. Какой был бы смысл в
выполнении таких сложных ритуальных действий по по-
ручению общества, если никто, кроме жреца-художника,
не мог увидеть его шедевры и приобщиться к их магичес-
кой силе?
Вероятнее всего, как предполагают некоторые иссле-
дователи, эти пещеры использовались для проведения
146
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
обряда инициации. Когда мы утверждаем, что художник
открывает богине свои желания, обнажает перед ней свою
душу, если можно так сказать, от лица общества, то имеем
в виду, что каждый член этого общества как бы разделяет
его усилия. Несмотря на то, что люди, должно быть, отно-
сились к этим святилищам как к тайным и запретным, они
знали об их существовании и, вполне вероятно, входили
туда в решающие моменты своей жизни, особенно во вре-
мя обряда инициации. Скорее всего, в момент инициа-
ции юноши испытывали отвагу художника и желание про-
никнуть в священное лоно богини, слиться с ней воеди-
но, доказать свое право считаться мужчиной, получить ее
благословение и потом вернуться в поселение как полно-
правный член общества. Ритуалами, вероятно, руководи-
ли жрецы и маги, одетые в великолепные облачения: шку-
ры животных, оленьи рога и всевозможные амулеты.
Внушающий страх образ жреца в темноте и сверхъесте-
ственной жуткой обстановке пещеры, со стен которой как
будто сходят священные животные, обращал человека в
близкое к трансу состояние, внушая чувство галлюцина-
ционного освобождения, оказавшего на юношу огромный
эффект. Он чувствовал, как ему открывается дух подзем-
ного мира, и нормальные защитные барьеры его Эго раз-
бивались вдребезги перед этим видением, которое он ни-
когда потом уже не мог забыть. Какое-то представление о
доисторических обрядах инициации мы можем получить
благодаря находкам в пещере Тюк Додубер (Тис d’Audoubert)
во французских Пиренеях. Поток вливается в пещеру и ве-
дет в туннель, открывающийся в небольшой зал с прудом
посередине, окруженным белыми сталактитами и сталаг-
митами. В другом конце зала находится глубокий наклон-
ный ход, который продолжается коридором в несколько со-
тен ярдов длиной, ведущим в большую круглую комнату с
двумя глиняными статуями бизонов в центре. Пол вокруг
центра глиняный, и на нем оставлено множество малень-
ких отпечатков пяток, как будто дети и подростки танцева-
ли вокруг статуй бизонов. Ритуалы инициации людей эпо-
хи мадлен вовсе не обязательно носили те же формы, что и
147
АРХЕОЛОГИЯ УМА
подобные ритуалы более поздних патриархальных культур,
связанные с обрезанием и нанесением многих других уве-
чий, символизирующих фаллическое ограничение и жерт-
воприношение. Мы можем предположить, что здесь речь
идет об ином обряде инициации, а именно, инициации как
общении со священным духом подземного мира, проверке
мальчиков на способность служить богине-матери, прояв-
ляя охотничью доблесть и делая ей подарки. Ощущение
приятия человека богиней в ее тайном лоне и было основ-
ной сущностью этого ритуала.
8. КРИЗИС МАТРИАРХАТА:
БОГИНЯ ПРЕВРАЩАЕТСЯ В ВЕДЬМУ
В конце периода Мадлен изображения, которые дела-
ли первобытные люди, стали иными. Картины приобре-
ли более угловатую и стилизованную форму, округлые
очертания рисунков и волнообразные линии вырезанных
на камне изображений сменились более резкими форма-
ми — линиями, символизирующими стрелы, копья и ле-
тящие в животное дротики. Прямые, квадраты и треуголь-
ники пришли на место гораздо более гармоничных линий
прежних времен. Чувство художественного образа стано-
вится более напряженным, агрессивным и беспокойным.
Животные изображаются с вонзенными в них стрелами и
кровоточащими ранами. Люди превращаются в условные
фигуры, лишенные плоти и цвета. Спокойный симбиоз
человека и животного сменяется агрессивным садизмом.
Мало кто может усомниться в том, что эти образы сви-
детельствуют о трансформации защищающего и любящего
материнского образа в образ злой богини. Она становит-
ся жестокой и мстительной и вызывает у людей чувства
беспокойства, напряжения и агрессивные фаллические
порывы.
В одном из последних по времени изображений в пе-
щере Ляско мы обнаруживаем фантастическое животное
с двумя длинными прямыми рогами, направленными впе-
148
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
ред, и тяжелым животом, провисающим практически до
земли. Мы имеем дело с изображением самки какого-то
животного, видовую принадлежность которого установить
невозможно, по агрессивно-фаллическими характеристи-
кам. Добрая сила животного сменяется угрозой, и в изоб-
ражении акцент сделан на органы нападения. В самом
низу глубокой шахты той же пещеры — в самом трудно-
доступном ее месте — сделано еще одно жуткое изобра-
жение животного: нарисован огромный самец бизона, в
тело которого вонзилось копье, проткнувшее его аналь-
ное отверстие и вышедшее через половой орган. Перед
ним, распростершись на земле, лежит человек в птичьей
маске. Его возбужденный половой член указывает прямо
на раненого бизона, а позади него виден посох, навершие
которого сделано в виде птицы. Скорее всего, здесь мы
видим признаки возникающего господства фаллической
агрессии. На первом из этих двух изображений перед нами
предстает страшная самка животного, обладающая фал-
лическим оружием, тогда как на втором мы видим намного
более сложное представление конфликта между челове-
ком и богиней-матерью. Копье попало быку в анальное
отверстие и вышло через гениталии, и очевидно, что про-
стершегося на земле человека убили как рога, так и став-
ший копьем половой член животного. С другой стороны,
на человеке надета птичья маска, символ агрессивной сам-
ки, тогда как посох с птицей на верху то ли стоит, то ли
лежит на земле позади него. Мы можем предположить, что
он воткнут в землю. Интересно, что посох или жезл с пти-
цей, скорее всего, тотемный символ, изображающий раз-
гневанную богиню-мать, а человек с птичьей головой —
не кто иной, как жрец. На этой картине бык выступает
как жертвой, так и агрессором, ибо очевидно, что хотя он
и стал жертвой нападения, пронзившее его копье выра-
жает и его фаллическую ярость, и он или убил жреца
(отождествлявшегося с богиней-матерью) или оставил его
без оружия. Однако посох или жезл с птицей наверху, ка-
жется, все еще продолжает стоять, зловеще указывая на
продолжающуюся власть клюворотой богини.
149
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Рисунок датируется так называемым периодом мад лен
IV, то есть поздним мадленом, примерно 12 000 лет до на-
шей эры. В это время более распространенными стано-
вятся изображения дротиков и гарпунов. Животных ри-
суют с вонзившимися в них дротиками, и часто из их ран
течет кровь. Однако раны передаются очень двусмыслен-
но, и нередко их невозможно отличить от символическо-
го изображения женских половых органов. Леруа-Гуран
(Leroi-Gourhan) сомневается в том, что здесь мы действи-
тельно имеем дело с образами оружия и убитых на охоте
животных. Внимательно рассмотрев изображения дроти-
ков и ран, мы приходим к выводу, что они представляют
собой символы мужских и женских половых органов. Дру-
гими словами, вполне вероятно, что люди палеолита хо-
тели сказать нечто вроде «стрела — это пенис, а рана —
это влагалище». Поэтому плиту в Бернифале (Bemifal), на
которой изображены лошадь и раненый бизон, можно
сравнить с плитой с образами женщины (показанной сим-
волически, в виде квадрата) и мужчины (показанного в
виде острой стрелы), сопровождающих этих животных.
Нет ничего удивительного в том, что рана стала символом
женщины, так как мы знаем, что метательное оружие сим-
волизирует мужчину. Если в период раннего и среднего
мадлена в пещерном искусстве самки и самцы животных
часто изображались рядом друг рядом с другом или один
за другим, то в период позднего мадлена самки и самцы
животных стоят друг напротив друга, создавая впечатле-
ние не гармонии и сотрудничества, а враждебности.
В Тейяте (Teyjat) на юге Италии быки и коровы следу-
ют друг за другом, в других пещерах они изображены ря-
дом. Мы встречаем множество пар ланей, самок и самцов
северных и обыкновенных оленей. Все это является иде-
альным образом единства полов, как и парные женские и
мужские знаки. (18) Кроме того, интересно заметить, что
в этот ранний период животные редко изображались ра-
ненными, и из их ран почти никогда не капала кровь, тог-
да как позднее сцены убийства становились все более и
более частыми. Таким образом, со временем делался все
150
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
больший акцент на агрессивные фаллические знаки, и
влагалище стало изображаться в виде раны, из которой
горчит стрела или копье.
Фаллические образы выражают агрессивную реакцию
на угрозу отказа или кастрации. Если в ситуации Эдипа,
с которой сталкивались мужчины в эпоху патриархата,
угроза кастрации исходила от злого и ревнивого отца, то в
обстановке матриархата Суперэго человека угрожает мать,
возмущенная маскулинностью мальчика и желающая ли-
шить его этого особенного и приятного дара. Зависть и
злоба матери-женщины вызывает в мальчике целый ряд
ответных реакций: с одной стороны, страх и фаллическую
агрессию, с другой — необходимость утихомирить злость
женщины, предлагая ей свой пенис и относясь к ней как к
фаллической женщине. Вся поздняя матриархальная куль-
тура была поглощена этим процессом умилостивления
злой богини и сублимации страха, который она внушала
людям.
Магия из доброй превратилась в контагиозную (про-
никающую) и отвращающую. Если контагиозная, или
враждебная, магия выражает желание человека нанести
вред или убить угрожающее ему животное, человека или
врага, то отвращающая магия означает ритуалы предот-
вращения угрозы, исходящей от разгневанного божества.
Главная цель подобной магии — предотвратить опасность
кастрации. Такие ритуалы до сих пор практикуются при-
митивными австралийскими племенами. Магический ри-
туал, известный как «указующая кость», был описан Те-
зой Рохейм: «Черная, или враждебная, магия в Австралии
по преимуществу является фаллической... Колдун, преж-
де чем совершить над своей жертвой ритуал, погружает ее
в сон, разбрасывая в воздухе сперму или экскременты,
которые он добывает из своего пениса или анального от-
верстия. Он держит кость под своим пенисом, как если
бы у него вырос второй пенис. Тот, над кем совершается
ритуал, видит сон, в котором понимает, что выбор пал на
него. Сначала он видит дыру или провал в земле, а затем
двух или трех людей, которые выходят к нему из этого
151
АРХЕОЛОГИЯ УМА
провала. Когда они подходят ближе, они выбрасывают из
своего тела кость». (19) Анализируя это видение, мы при-
ходим к выводу, что среди этих людей оно является кол-
лективным. Провал в земле, несомненно, символизирует
влагалище богини-матери. Два или три человека, выхо-
дящие из этого провала с эрегированными половыми чле-
нами, представляют образное возвращение (что часто бы-
вает во сне) мужского полового члена, проникающего во
влагалище, но потом этот образ превращается в женщину,
пенис которой направлен наружу и представляет угрозу
для мужчины. В следующем за этим ритуале мужчины
пытаются вновь утвердить власть своего пениса, искусст-
венно его удлиняя, чем утверждаются в своей маскулин-
ности.
В гомосексуальном акте содомии мужчины уверяют
друг друга в безопасности своей мужественности и пре-
одолевают угрозу кастрации, которая исходит от злой бо-
гини, агрессивной и страшной матери. Австралийские
племена пиндупи в качестве реакции на угрозу кастрации
разработали ритуал, в котором несколько человек обеими
руками держат острую кость и, наклоняясь, проводят ма-
гической костью рядом с пенисом.
«Женщины также занимаются черной магией, — про-
должает д-р Рохейм, — посредством своего воображаемого
пениса. Они берут кость кенгуру и до крови протыкают свое
влагалище. Струя крови превращается в змею и проникает
в сердце их жертвы». (Довольно интересно, что подобные
ритуалы, распространенные среди женщин примитивных
культур, часто снятся и современным женщинам, поэтому
реконструировать их значение не представляет сложности.
Пенис, которому завидует и который присваивает себе жен-
щина, становится агрессивным, символизируя кастрацию
мужчины, а следовательно, опасным для него. Такие жен-
щины, которые часто страдают от депрессивных синдро-
мов вины, в своих фантазиях становятся ведьмами, опас-
ными для мужчин, а значит, отвергаемыми ими. Однако в
периоды кризиса патриархата эти женщины начинают
мстить, стремясь сбросить мужское господство.)
152
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
Великий период доисторического искусства подошел
к концу с гибелью мадленской культуры примерно 12 000 лет
назад. Мы обладаем убедительными свидетельствами ее
полного исчезновения. Культурные слои в основных рас-
копках мадлена очень богаты и далеко выходят за преде-
лы пещер, простираясь перед ними, и содержа множество
орудий и инструментов. Они говорят о стойких, сильных
и процветающих людях. Напротив, над ними располага-
ются крайне скудные слои. Они настолько тонки, что ис-
следователи едва их не пропустили, и в них содержится
намного меньше инструментов, в том числе и характер-
ных плоских гарпунов. Они принадлежали скованным и
не уверенным в себе людям, так называемым азильцам.
Мадленцы процветали в самое суровое время ледни-
кового периода, последнее оледенение вюрма, но ничего
не смогли поделать в новых условиях отступающего лед-
ника, когда северные олени и другие животные, на кото-
рых они привыкли охотиться, становились все более и
более редкими. Виды трав, приспособившиеся к услови-
ям ледового периода и служившие пищей арктическим
животным, вслед за ледником отступали на север, за тра-
вой последовали северные олени и бизоны, и многие охот-
ники либо шли за дичью на север, либо перебрались на
побережье, где их пищей стали другие стадные животные
и рыба. Они сделались совсем другим народом. Азильцы
были потомками тех, кто остался на прежнем месте, и они
делали все, что было в их силах, но уже не могли поддер-
живать древние традиции искусства мадлена: людей азиль-
ской культуры навсегда покинуло великое вдохновение.
Великая культура мадлена вскоре исчезла, но грозная
богиня-мать по-прежнему продолжала властвовать над
людьми, распространив свое влияние на другие культуры
и расы. Условия, превратившие оберегающую и дающую
жизнь мать в ведьму, продолжали определять существова-
ние человека разумного, породив общества с культом кро-
вавых жертвоприношений.
Мы будем совершенно правы, если укажем, что эта
драматичная трансформация образа богини в основе сво-
153
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ей имела изменение отношения к соплеменникам реаль-
ных матерей. Мы выяснили, что пугающее Суперэго воз-
никает в ребенке из чувства растерянности и страха как
агрессивные импульсы, которые потом направляются на
мать. Однако злость ребенка вызвана его собственной не-
удовлетворенностью, причина которой в невозможности
адекватно проявить его либидо из-за накладываемых ма-
терью ограничений. Эти ограничения и запреты застав-
ляют ее отдалиться от ребенка, и иногда она даже на него
злится. Так что же заставляет мать относиться к ребенку
столь негативно и проявлять такую нетерпимость в том,
что касается его либидо? Как правило, ее собственное чув-
ство лишения, вызванное либо другими табу, которые на-
кладывает на нее культура, либо недостатком эротичес-
кого удовлетворения или внимания, получаемого от мужа.
Часто это пренебрежение, которое она чувствует со сто-
роны мужчины, пробуждает в ней злость по отношению к
нему, восходящую к той боли, которую она, будучи девоч-
кой, испытывала из-за своего пренебрегающего семьей
отца, слишком часто отлучающегося из дома. Ее сыну пе-
редается это чувство, он сам начинает злиться на нее, а
затем проецирует свой гнев на мать, которая становится в
его воображении ведьмой.
Мы видели, что конфликт между полами наблюдается
уже в высокой культуре мадлена, так как его причиной
послужило исчезновение неразрывной близости с женщи-
нами в крупных поселениях. Этот конфликт в дальней-
шем многократно усиливался, приведя в конце концов к
кризису этой культуры.
Существенное увеличение площади поселений, укреп-
ление власти женщин, их новые дела и занятия, многократ-
но усилившаяся эффективность орудий охоты, удлинение
пребывания мужчин на охоте — все это вызвало не только
отдаление мужчин от женщин, но и отчуждение между ними.
Взаимная симпатия между мужчинами и женщинами исчез-
ла, а вместе с ней исчезли и сплачивавшие сообщество узы.
Действительно, сама структура общества теперь складыва-
лась так, что женщины стали, с одной стороны, более влия-
154
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
тельными в поселениях, а с другой — более неудовлетворен-
ными и злыми. Мужчины, чувствуя бессо-знательную злость
женщин, стремились стать более независимыми от них и во
время охоты вступали в гомосексуальные связи, и эти мужс-
кие общины становились все более самодостаточными и
прочными. Это, в свою очередь, делало женщин еще более
злыми и ревнивыми, и они в какой-то момент становились
в воображении мужчин ведьмами, ненавидящими и мсти-
тельными богинями. Женщина приобрела образ злого ма-
теринского Суперэго. Однако, несмотря на отношения мат-
риархата, концепция духовной силы женщины по-прежне-
му продолжала доминировать в умах мужчин, и они боялись
ее злости и ее власти над жизнью и смертью.
Древние люди в самых разных частях света создали
множество историй и мифов, повествующих о превраще-
нии богинц-матери в страшную ведьму. Эти истории
встречаются так часто, что мы просто не можем их игно-
рировать, и они, очевидно, отражают психокультурное
событие, великую трансформацию, произошедшую в до-
историческую эпоху. Например, среди народа «она», оби-
тающего на Огненной Земле, бытует легенда, которую за-
писал Лукас Бриджес:
В те дни, когда все леса были вечнозелеными, до того,
как Керрхпррх-длиннохвостый попугай нарисовал осен-
ние листья красной краской из своей груди, до того, как
гиганты Квонийипе и Чашкилчеш бродили по лесам, воз-
вышая над деревьями свои головы, в те дни, когда Кррен
(солнце) и Креех (луна) ходили по земле как муж и жена,
и многие из великих спящих гор были людьми, в те дале-
кие дни только женщины земли Она владели ремеслом
ведьм. У них был свой собственный дом, подходить к ко-
торому мужчинам было запрещено. Подрастающие де-
вочки, которым скоро суждено было стать женщинами,
обучались магии и тому, как насылать болезнь и даже
смерть на тех, кто им чем-то не угодил.
Мужчины жили в постоянном страхе и порабощении.
Конечно, они спрашивали себя, что может сделать ихору-
155
АРХЕОЛОГИЯ УМА
жие против заклятья и болезни. Эта тирания женщин ста-
новилась все хуже и хуже до тех пор, пока мужчинам не
пришло в голову, что мертвая ведьма лучше, чем живая.
Они организовали тайный заговор, решив убить всех жен-
щин, и устроили великую бойню, во время которой не уце-
лела ни одна женщина. Даже маленькие девочки, которые
едва успели начать учиться магии, были убиты вместе с
остальными, и таким образом, все мужчины в одночасье
оказались без жен. Теперь они должны были ждать, пока
самые маленькие девочки вырастут и станут женщинами.
Однако тут перед ними возник важный вопрос: они захва-
тили власть, но как им ее удержать? Однажды, когда эти
малышки станут взрослыми, они объединятся и снова от-
берут у них власть. Чтобы этого не случилось, мужчины
организовали свое собственное тайное общество и навсегда
уничтожили дом, в котором собирались женщины и где
они обдумывали свои коварные планы. Под страхом смер-
ти женщинам запрещено было приближаться к месту муж-
ских собраний. Чтобы удостовериться в том, что женщи-
ны будут соблюдать этот запрет, мужчины изобрели новую
ветвь демонологии народа она, придумав целую группу
странных существ частично на основании своего собствен-
ного воображения, частично исходя из старинных легенд
и сказок. Эти божества принимали вид членов мужского
общества и, таким образом, отпугивали женщин от места
их сборищ.
Также и среди яхганов, южных соседей народа она, ко-
торые, однако, совсем на них не похожи, — они гораздо ниже
ростом и занимаются не охотой в горах, а рыбной ловлей и
плаванием вдоль опасных берегов, — существовала легенда,
что когда-то их женщины владели властью благодаря магии
и колдовству. «Как гласит их легенда, — рассказывает мис-
тер Бриджес (Bridges), — мужчины за-хватили власть не так
давно. Очевидно, это было сделано по взаимному согласию:
здесь нет упоминаний о таком же тотальном уничтожении
женщин, как это происходило у она. Недалеко от Ушиаиа
видны руины прежде огромной деревни: говорят, что когда-
156
СТАНОВЛЕНИЕ HOMO SAPIENS
к» здесь происходило великое собрание народа. Подобного
печения людей не было никогда ни до, ни после этого, и
каноэ приплывали даже из самых отдаленных уголков зем-
ни яхганов. Именно на этом знаменательном собрании
власть перешла в руки мужчин яхганов».
Мистер Бриджес заключает: «Эта легенда о том, что
власть когда-то давно принадлежала женщинам, а потом
по принуждению или по добровольному согласию пере-
шла мужчинам, слишком широко распространена по все-
му миру, чтобы ее можно было игнорировать». (20)
Говоря о древнем правлении богинь, Джейн Эллен
Харрисон (Jane Ellen Harrison) заметила, что в полевых
праздниках и мистериях Греции проявлялись многочис-
ленные черты догомеровской мифологии, в которой по-
четное место принадлежало не мужским божествам сол-
нечного пантеона Олимпа, а мрачной и жуткой богине,
которая обладала способностью проявляться в двух, трех
или многих лицах одновременно и была матерью всех
живых и мертвых. Ее супругом, как правило, был змей, а
посвященные ей обряды отнюдь не походили на веселые
Олимпийские игры, классическое искусство, радость об-
щественной жизни, праздники и театр, с которыми ассо-
циируется у нас античная Греция. Напротив, они были
мрачными подуху и внушали ужас. В жертву приносились
не быки и овцы, украшенные нарядными венками и гир-
ляндами, а свиньи и люди. Жертвоприношение соверша-
лось не на рассвете в прекрасных мраморных храмах,
а ночью, в пещерах или полях, рядом со рвом, по которо-
му жертвенная кровь стекала в бездонную пропасть.
Объектами поклонения были не разумные, человечные,
подчиняющиеся законам боги, а темные, иррациональ-
ные, часто злые духи, привидения и призраки, божествен-
ная природа которых еще не была осознана людьми. (21)
Патриархат
/. БУНТ ПРОТИВ МАТРИАРХАТА И ВОЗНИК-
НОВЕНИЕ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА
В конце последнего оледенения люди мадлена после-
довали за отступающим ледником и обитающими на нем
северными животными и откочевали в Нидерланды, на
Британские острова (которые в то время еще были частью
континента), в северную Германию, Скандинавию и на
бескрайние просторы субарктической России, до Урала и
за него. В то же время другие мадленцы перебрались на
юг, где смешались с людьми, тысячелетиями жившими в
северной Африке. Две этих миграционные группы, север-
ная и южная, в течение следующих тысячелетий породи-
ли основные культуры западной цивилизации.
Те люди, которые ушли на север, создали великий
комплекс скандинавских культур с их наскальными изоб-
ражениями и мегалитами, достигших своей высшей точ-
ки в тевтонской и славянской мифологии. Мы уже гово-
рили о схематичных изображениях людей в искусстве
позднего мадлена и азиля. Подобные изображения мы
находим и в наскальных картинах Скандинавии: особен-
но бросаются в глаза мужские фигуры с тонкими и длин-
ными ногами, телом в виде круга, часто с четырьмя спи-
цами, удерживающими этот круг, благодаря чему он ста-
новится похож на колесо, козлиной головой,
возбужденным половым членом и молотком с очень
длинной ручкой. Очевидно, что перед нами воины, пред-
ки знаменитых нордических героев Эдды и ее главного
бога Тора с характерным молотом и телом-колесом. Фал-
лические характеристики в этих рисунках сильно преуве-
6-5062
161
АРХЕОЛОГИЯ УМА
личены и усилены благодаря длинной рукояти фалличес-
кого оружия — молотка или топора.
Целая вереница мужчин, занимающихся самыми раз-
ными делами: работающих молотком, метающих дроти-
ки, выпускающих стрелы из своих луков, дующих в трубу,
у каждого из которых эрегирован половой член, а также
сражающиеся корабли и символы солнца изображены в
пещере в Фассуме (Fassum), Швеция. Эти и подобные про-
изведения искусства, которые создавались на протяжении
длительного периода времени, очевидно, свидетельству-
ют о господстве мужчин.
На юге постледникового ареала жизни людей мы на-
ходим большое количество сходных изображений челове-
ческих фигур, хотя искусство этого региона представляет
собой смешение более ранних североафриканских куль-
тур с местной культурой юго-западной Европы, в частно-
сти, Испании. У всех изображенных — тонкие длинные
тела, хотя их ноги выделены гораздо явственнее, чем у се-
верных собратьев. Наскальная живопись оживлена фигу-
рами людей, которые охотятся из лука или ловят рыбу,
сценами ритуалов и жертвоприношений, изображениями
танцоров и групп женщин, которые занимаются каким-
то делом. Авторы этих картин поразительно хорошо уме-
ли передавать стремительное движение и порыв.
Если в искусстве мадлена пещеры представляли без-
временный мир божественных животных, будучи вопло-
щением вечной богини-матери, которая в своих подзем-
ных укрытиях исполняет мистерию творения, то здесь мы
сталкиваемся с миром земной жизни и ритуальными дей-
ствами земных человеческих сообществ. Акцентирована
интенсивность действий: охотники напрягают свое тело,
как лук, и кажется, оно готово вылететь вслед за стрелой.
Действительно, в этих изображениях перед нами откры-
ваются чувства, которые испытывали люди по отношению
к своему оружию. Теперь уже не шаман, а группа охотни-
ков воплощали священную силу.
Интересно заметить, что эти изображения помещены
не в пещерах, а на скалистых выступах над землей. Веро-
162
ПАТРИАРХАТ
я pi io, они были частью повседневной жизни сообщества —
яркими отражениями реальных занятий человека, в кото-
рых он мог узнавать самого себя. Таким образом, они зна-
менуют освобождение от зависимости от вечной матери-
юмли и переориентацию либидо к нарциссическому ут-
верждению мужской силы и господства над природой.
Родиной этого нового стиля стали травянистые рав-
нины Северной Африки, где сегодня лишь пустыня, но в
ге дни было огромное пастбище, на котором паслось мно-
жество дичи. Типичная стоянка людей, населявших эти
места, находилась на месте современного города Капса
(Capsia) в Тунисе, поэтому их называют капсийцами*.
Помимо наскальных изображений слонов, жирафов, но-
сорогов и бегущих страусов, а также людей-гигантов с го-
ловами шакалов или ослов, мы встречаем и символы львов
на освещенных солнцем скалах, и людей, стоящих в позах
поклонения с поднятыми вверх руками перед огромными
быками или баранами со знаками солнечного диска меж-
ду рогами. (22)
Хотя большинство археологов утверждают, что о ран-
ней истории этой культуры ничего не известно, ее первые
формы, известные как ранний капе (Lowez Capstan), нахо-
дят в слоях, современных ориньяку. Кажется вполне веро-
ятным, что капсийцы были потомками каких-то ранних
разновидностей человека разумного, которые переселились
из Ближнего Востока на богатые североафриканские паст-
бища, тогда как другие в то же время откочевали в Европу.
Потом, в конце ледникового периода, многие жившие в
Европе народности мигрировали на север, где создали раз-
нообразные тевтонские и славянские культуры, а другие от-
правились на юг, к берегам Африки, слились с южной вет-
вью Homo sapiens и стали частью капсийской культуры. Су-
ществуют некоторые данные в пользу того, что капсийцы
постепенно двигались на восток, создавая неолитические
культуры, процветавшие в Палестине, Шумере, Ассирии,
*Капса — от Capsia, поэтому название жителей «капсийцы». —
Прим, научного ред.
6* 163
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Месопотамии и на плодородном юге Турции, где росла ди-
кая пшеница.
Искусство этих средневосточных людей, известных как
натуфийцы, обнаруживает немало черт сходства с искус-
ством капсийцев, что позволяет нам сделать предположе-
ние об их родстве. Натуфийцы Ближнего Востока были
похожи на капсийцев не только в культурном, но и в фи-
зическом плане. Как и капсийцы, они были среднего рос-
та, примерно от пяти до пяти с половиной футов высотой,
с длинными головами и покатыми лбами. Они охотились
при помощи палиц, бумерангов, копий, луков, стрел и
искусно сделанных гарпунов. Они украшали себя бусами,
дисками из скорлупы яиц страуса, перьями, браслетами и
поясами из ракушек с проделанными отверстиями. (Ин-
тересно отметить, что на территории древнего Шумера
было найдено множество украшений из скорлупы страу-
синых яиц, которые датируются пятым и четвертым ты-
сячелетиями до нашей эры.)
Вскоре они начали использовать дикие зерна, которые
находили в полях, и основали сельскохозяйственную ци-
вилизацию. Наиболее важными видами злаков, которые
культивировали в древности в Юго-Восточной Азии, были
ячмень, эммер и однозерянка. Судя по современному рас-
пространению диких видов этих растений и по следам,
обнаруженным во время археологических раскопок, впол-
не вероятно, что процесс одомашнивания проходил па-
раллельно в нескольких центрах и даже в нескольких ре-
гионах. Дикая однозерянка, от которой происходит куль-
тивируемая форма двузерянки, произрастает на
юго-западе Турции. Дикий эммер лучше всего растет в
долине реки Иордан, и вероятно, именно этот регион, а
не Турция, Ирак, Иран или юг Центральной Азии, где он
растет хуже, и был центром доместикации этого вида. (23)
Однако до того как появилось организованное сельс-
кое хозяйство, мужчины должны были отобрать власть у
женщин. Нет никаких сомнений в том, что организован-
ная агрокультура, возникшая на Ближнем Востоке при-
мерно десять или одиннадцать тысяч лет назад, то есть
164
ПАТРИАРХАТ
земледелие в современном смысле этого слова, была за-
нятием, начатым и практиковавшимся мужчинами, в от-
иичие от посадок овощей на окраинах селений, которые
тысячелетиями культивировали женщины. Земледельцы
придумали новые мифы и науки, основанные на наблю-
дении за ритмами и законами природы, и так как сельс-
кое хозяйство стало основным источником пищи, цент-
ром экономики и культуры, мужчины получили домини-
рующую роль в обществе. Однако эта совершённая
мужчинами революция не может быть объяснена одним
только изобретением земледелия. Психологические осно-
вы возникновения сельского хозяйства обнаруживаются
в фаллически-агрессивном стремлении мужчины захва-
тить власть над женщинами и матерью-природой, проник-
। |уть в нее, заставить ее давать урожай, подчиниться ему и
получить его семя.
2 МУЖЧИНЫ УЧАТСЯ ГОСПОДСТВОВАТЬ
НАД МАТЕРЬЮ-ЗЕМЛЕЙ
Бахофен (Bachofen) и многие другие после него, напри-
мер, сэр Джеймс Фрэйзер, Джейн Харрисон, Лео Фробе-
ниус и отец Вильгельм Шмидт (Sir James Frazer, Jane
Harrison, Leo Frobenius, Father Wilhelm Sehmidt), собрали
множество свидетельств, относящихся к ранним матри-
архальным системам в разных частях света. Однако все они
связывали матриархат с кочевой и ранней земледельчес-
кой стадиями эволюции. Мифы, сохранившиеся с той
норы, представляют собой, по их мнению, глубокое по-
нимание земледельцем тайны женской власти, которую
символизирует Мать-земля, прародительница всего жи-
вого. Этот мир, по словам Бахофена, «сдерживался и офор-
млялся той загадочной силой, которая в равной мере про-
никает и во всех земных матерей, то есть любовью матери
к своим детям, и кровное родство матриархальной семьи
было фундаментальной основой социального порядка».
Однако вместо того, чтобы связывать это матриархальное
165
АРХЕОЛОГИЯ УМА
понимание человеческого общества с сельским хозяй-
ством, мы должны понять, что в земледелии ведущую роль
играет семя, собственный вклад мужчины в жизнь —
вклад, который имеет огромное значение и становится
активным и каузальным принципом. Именно мужчина
вдохновляет и оплодотворяет мать-землю, он делает ее
зависимой от себя во имя реализации ее жизнепорожда-
ющего потенциала. Не поклонение земле преобладало в
воображении и ритуалах людей-земледельцев, а господ-
ство человека, позволющего ей давать жизнь растениям,
семенами которых он ее засеял. Это он пробуждает в ней
страсть и репродуктивные силы, и ее удовлетворение пол-
ностью зависит от него.
Считается, что для представителей матриархальных
культур не имела значения причинно-следственная связь
между половым актом и рождением ребенка. Это лишало
их понятия отцовства и делало роль отца в семье относи-
тельно малозначительной. В патриархате роль отца нако-
нец становится ясно определенной и важной.
С возникновением земледелия мужчины подвергли
сомнению правило передачи рода по материнской линии,
они потребовали право воспроизводить себя в своих де-
тях, утвердив свое доминирующее положение как произ-
водителей и воспроизводителей жизни. Агрессивные по-
рывы людей, которые развивались тысячелетиями охот-
ничьей жизни человека, теперь оказались направлены на
землю. Фаллическое оружие мужчины теперь могло про-
никать в нее. Он помещал в нее свое семя, чтобы произве-
сти новые формы жизни, новые формы питания. Мать-
земля теперь оказалась его рабыней, принимающей его
жизнетворческие силы. И. Я. Бахофен назвал это диони-
сийской стадией развития человека: «Для нее характерны
мифы стоящего в зените солнца, которое проникает в зем-
лю как фаллическая энергия. Дионисийский отец посто-
янно ищет возможность посеять свое семя, чтобы создать
новую жизнь». (24)
Символическое отображение этой победы читается в
рисунках и нацарапанных на камне изображениях, атак-
166
ПАТРИАРХАТ
же в многочисленных мифах неолитических народов. Дей-
сгнительно, борьба мужчин за освобождение от материн-
ской власти находит свое наиболее драматичное выраже-
ние в высокой культуре раннего патриархата. Как инди-
виды могут вспомнить сны, в которых отражаются
глубокие конфликты их подсознания, только когда их до
какой-то степени преодолевает Эго, так и глубинные кон-
фл и кты культуры находят свое сложное и драматичное вы-
ражение в искусстве и мифологии лишь тогда, когда они
уже преодолены человеком в результате развития обще-
ства. Власть богинь и жертвы, которых они требовали,
продолжали господствовать в образной системе патриар-
хальных культур в течение тысячелетий, находя свое наи-
более яркое отображение в греческой мифологии. Сим-
волические воплощения страшных богинь и битв между
греками и амазонками служат частыми сюжетами в их ис-
кусстве и драматургии, и кажется, их историям про нане-
сение увечий, кастрацию и убийства нет конца.
Одним из самых важных аспектов развивающейся пат-
риархальной культуры, оказавшим наиболее сильное вли-
яние на ее социальную организацию, была концепция соб-
ственности и возникновение авторитарных, иерархических
систем, которым не было ничего подобного в матриархаль-
ной культуре. Еще раз мы должны подчеркнуть, что система
собственности и возникновение общественных классов —
не просто следствие действия экономических интересов. Не
только земледелие, но и присущая ему система собствен-
ности и разделение на классы определялись глубинными
психосоциальными стимулами, в частности, преобладани-
ем фаллических импульсов (drives). Земля превращалась в
объект сексуального желания, в который хотели проник-
нуть, над которым стремились властвовать, и обладания
которым жаждали. Благодаря своему оплодотворяющему
труду мужчины смогли стать хозяевами земли, сделать ее
своей собственностью. В культуре матриархата охота дава-
ла людям пищу и помогала выжить, а женщины были хо-
зяйками поселений, домов и орудий труда, которые они из-
готовляли. Добывая пищу для семьи и рода, охотник мог
167
АРХЕОЛОГИЯ УМА
рассчитывать на теплый прием, безопасность и сексуаль-
ное удовлетворение, но он не был господином ни жены, ни
детей, ни своего дома, ни земли, на которой он жил. Рав-
ным образом не было у него и никакой власти в деле управ-
ления деревней, и даже его имя не передавалось по наслед-
ству детям. Лишь тогда, когда для получения средств к су-
ществованию потребовалось проникать в землю и
оплодотворять ее, и она оказалась в зависимости от земле-
дельца, а мужчины стали хозяевами земли, над которой они
властвовали, — лишь тогда они смогли захватить и власть
над семьей и обществом. Они стали законодателями и теми,
кто следит за исполнением этих законов, и женщины и зем-
ля оказались от них в зависимости. Таким образом, патри-
архальная семья отражает господство мужчины над терри-
торией, которую он обрабатывает, а также над женой и деть-
ми, которых она ему рожает, — его собственность отныне
начинает носить его имя. Теперь уже мужчина содержит
женщину, заключает ее в свои объятия и защищает ее.
3. ГОРОДА И УКРЕПЛЕНИЯ: КУЛЬТ СИЛЫ И
СОБСТВЕННОСТИ
Хотя никто не сомневается в том, что круг, дом, жили-
ще, деревня, город отождествляются с женским началом
(ограда, безопасность и питание), теперь они получают
двоякое значение. В культуре патриархата городское
ограждение уже не только женский символ, не просто вла-
галище богини, — но и объятия, в которые заключает ее
мужчина, символ его силы защиты и власти. Дом, подвал,
амбар — все эти строения защищают его сильные руки,
находящие символическое воплощение в окружающих
поселение стенах. Некоторые из первых аграрных посе-
лений не только имеют в плане круг, но и окружены сте-
нами. Мы можем сказать, что сельское хозяйство, соб-
ственность и урбанизация — естественные следствия друг
друга. Вот одно из самых потрясающих открытий совре-
менной археологии: земледельческие поселения практи-
168
ПАТРИАРХАТ
чески сразу же после своего основания укреплялись и пре-
вращались в цитадели. Самыми важными находками, от-
носящимися к периоду раннего неолита, были древние
поселения, представлявшие собой не деревни, а города.
I ород Иерихон был основан примерно в 8000 году до на-
шей эры, и в нем существовала достаточная социальная
организация, чтобы его жители построили массивную
укрепленную стену и научились выращивать пшеницу и
ячмень. Земледелие, а не просто собирательство злаков,
было основой его городской экономики и ее социальной
структуры.
Натуфийская культура появилась на Ближнем Восто-
ке, прежде всего в Палестине, примерно в 9000 году до
нашей эры. Интересно, что между ее представителями и
представителями древней мегалитической культуры кеба-
ры (Klebara), живших в этих местах прежде, не наблюда-
ется никакой прямой генетической связи. Не знак ли это
того, что натуфийцы были теми же самыми капсийцами,
мигрировавшими из Северной Африки на Ближний Вос-
ток? Как бы то ни было, натуфийцы основали множество
поселений на открытых равнинах, над реками и болотами
или около бьющих из-под земли источников, как в Иери-
хоне. Найденные серпы и их лезвия, ручные мельницы,
ступы и пестики помогают воссоздать картину жатвы, об-
работки и хранения зерновых. Промазанные глиной ам-
бары позволяли хранить большее количество продуктов.
Эта культура называется протонеолитической, так как ее
представители, вероятно, занимались собирательством
дикой пшеницы и ячменя. Кроме того, благодаря найден-
ным инструментам и орудиям становится понятно, что
продукты охоты и рыболовства также составляли суще-
ственную часть рациона этих людей.
Наиболее важные поселения представителей этой куль-
туры, переходной от охотничьей к сельскохозяйственной,
। сходятся в Эйноне (Еупоп). Эта деревня состояла пример-
но из пятидесяти круглых домов, диаметр каждого из кото-
рых достигал семи метров, построенных вокруг открытой
центральной площадки, где располагались несколько
169
АРХЕОЛОГИЯ УМА
оштукатуренных погребов, вероятно, для хранения пищи.
Площадь ее деревни не менее двух тысяч квадратных мет-
ров. Хотя, как мы уже говорили, большая часть их расти-
тельной пищи состояла из собранных зерен дикой пшени-
цы, здесь было найдено несколько кайл — каменных при-
способлений фаллической формы, которые, вероятно,
использовались для примитивного вспахивания почвы, а
также лезвия серпов и другие сельскохозяйственные инст-
рументы. Скорее всего, первые попытки вспахивать и за-
севать землю были предприняты именно этими людьми.
Есть свидетельства в пользу того, что натуфийцы были
первыми обитателями Иерихона, так как они оставили пос-
ле себя загадочное сооружение, которое Кэтлин Кеньон
(Kathleen Kenyon), археолог, внесшая существенный вклад
в открытие Иерихона, считала какой-то тотемной осью. Это
сооружение стояло на голой земле, прямо перед горой бу-
лыжника, в которой прослеживается множество археоло-
гических слоев, возраст самых ранних из них составляет
10 000 лет. Эта «тотемная ось» датируется примерно 8000 го-
дом до нашей эры. У подножия этого загадочного сооруже-
ния или святилища были найдены наконечники гарпунов,
характерные для натуфийского ремесла. Эта находка свя-
зывает натуфийцев не только с основанием Иерихона, но и
с другими народами этого региона, жившими вплоть до
южной Анталии и гор Загроса. Между первыми поселени-
ями натуфийцев на месте Иерихона и основанием нового
города в 8000 году до нашей эры нет никакого разрыва во
времени. Мы можем с уверенностью предположить, что
бурный рост Иерихона и превращение его в укрепленный
город имели своей причиной развитие сельского хозяйства
и возможность производить и хранить большее количество
пищи. Новый город состоял из круглых в плане домов, по-
строенных из глиняных кирпичей на каменных фундамен-
тах; полы находились намного ниже уровня почвы, а войти
в дом можно было через дверь с деревянными косяками,
спустившись на несколько ступенек. (25) Стена вокруг
Иерихона была прочной, свободно стоявшей структурой,
построенной из валунов, найденных в ложе протекающей
170
ПАТРИАРХАТ
ui । юл мили оттуда реки. Ее толщина у основания составля-
ет шесть футов шесть дюймов, и она крепко стоит на ка-
менном фундаменте. За стеной доисторические строители
выкопали в твердой почве огромный ров в двадцать семь
футов шириной и девять футов глубиной. Как им удалось
вырыть его в условиях испепеляющей иерихонской жары,
до сих пор остается загадкой. На десяти акрах, которые за-
нимал Иерихон 10 000 лет тому назад, вряд ли могли про-
ж и вать более двух или трех тысяч человек. Однако даже еще
больше, чем стена и ров, наше воображение потрясает проч-
ная каменная постройка, такая высокая и массивная, что
могла бы украсить любой средневековый французский за-
мок.
Эта башня у основания имеет более тридцати футов в
диаметре, и даже сегодня ее руины возвышаются более чем
на тридцать/футов. В центре устроены ступеньки, кото-
рые ведут вниз, к горизонтальной площадке на уровне
каменного фундамента. Этот ход направлен к двери в во-
сточной части башни. Специальный канал сбрасывает
воду сверху башни в несколько резервуаров неправильной
формы, которые находятся с северной стороны. Скорее
всего, такое сооружение могло использоваться для хране-
ния пшеницы. Кроме того, башня сочетает в себе функ-
ции водосборника для города и окружающих его полей, а
также обзорной башни и укрепления.
Помимо того, что Иерихон был центром сельскохозяй-
ственной области, существовали и другие предпосылки к
его возвышению. Торговля играла значительную роль в его
экономике, так как его жители владели дарами Мертвого
моря: солью, битумом и серой — важными для ранних
обществ продуктами. Обсидиан, нефрит и другие зеленые
камни из Анталии, бирюза с Синая и другие минералы
были обнаружены у руины башни. Не остается никаких
сомнений в том, что в ней располагались мастерские, где
из этих минералов изготавливали всевозможные вещи, и
кладовые, используемые для хранения и торговли.
В городских условиях быстро развивались самые раз-
ные ремесла, а его население становилось все более слож-
171
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ным. Помимо землепашцев, овцеводов и рыбаков в нем
появились и представители многих других профессий:
рудокопы, кузнецы, художники и скульпторы, столяры и
ткачи. На основе этих групп населения, которые зароди-
лись в деревнях, появились и другие группы, такие как
солдаты, купцы, банкиры, курьеры и чиновники. Таким
образом, новый город объединил множество ремесел и
позволил способностям человека развиваться в самых раз-
ных направлениях. Тем не менее основой для этих много-
численных занятий было развитие сельского хозяйства и
накопление добавочного продукта, концепция собствен-
ности и производство товаров роскоши, при помощи ко-
торых осуществлялись торговля и обмен. Для того чтобы
все это стало возможным, необходимо было появление
нового набора ценностей и правил. Насаждаемые прави-
ла могли соблюдаться только в том случае, если за их ис-
полнением следили наделенные особыми полномочиями
и признаваемые всеми жителями города власти. Более
того, огромный труд, который необходимо было затратить
при строительстве укреплений, подразумевает способ-
ность руководства города к планированию, организации
и управлению работой значительной части населения, а
также материальный ресурс, чтобы вознаградить людей за
их работу.
В городе не только сходилось вместе все больше лю-
дей, занимавшихся разными делами, обладавших различ-
ными навыками и обязанностями, но и была создана но-
вая концепция власти и новые институты, ее представляв-
шие. Царь или правитель мог распоряжаться трудом
многих людей и организовывать его так, как не мог никто
прежде. Рукотворные горы камня или кирпича, пирами-
ды и зиккураты возникали по мановению руки правите-
ля; целые ландшафты изменяли свой вид и приобретали
строгие геометрические формы под натиском непреклон-
ной воли человека. Нет никаких сомнений в том, что без
этой новой структуры послушания правителю и готовно-
сти людей отдать ему свой труд и даже свою жизнь наша
цивилизация никогда бы не появилась.
172
ПАТРИАРХАТ
Возникновение городов принесло с собой и такие мас-
штабные войны, равных которым не было никогда преж-
де. С самых первых лет появления городов на равнинах
Месопотамии, Ур и Урук, Эриду и Лагаш воевали друг с
другом из-за территории, власти, контроля над торговы-
м и маршрутами. После длительного периода раздоров все
они пали жертвой более масштабного насилия. Возник-
новение первой империи, о которой у нас имеются пись-
менные источники, — империи Саргона и Аккада — от-
крыло новую страницу военной истории и вооруженных
конфликтов.
Здесь мы вступаем в новую область: появляется исто-
рия в том смысле, в котором мы привыкли ее понимать.
Но психолог не может просто принять этот факт как дан-
ность, как самоочевидный процесс, неотъемлемый от со-
циального существования человека и разворачивающий-
ся от первых цивилизаций до наших дней. Мы должны
спросить себя, что заставляет людей подчиняться цент-
ральной власти, правителю, жрецу и царю, что в природе
нашей души заставляет нас проявлять воинственность и
дисциплину, а иногда и жертвовать собой. Ни экономи-
ческие процессы, благодаря которым накапливается бо-
гатство, возникают торговля и обмен, разделение труда и
социальные классы, ни силы национализма или религи-
озные убеждения не могут считаться фундаментальными
факторами становления человеческой истории. В основе
этих процессов — психологический процесс, благодаря
которому стало возможно само возникновение патриар-
хата, процесс, нашедший в патриархате свое выражение.
4. БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ
ПРАВИТЕЛЕЙ
Мы можем обобщить факторы, приведшие к возник-
новению патриархата и появлению патриархального Супер-
эго: люди отказались от материнской угрозы ради отцовс-
кой любви и развили Суперэго на основе десексуализиро-
173
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ванной, сублимированной гомосексуальности. Это было
попыткой спрятаться от садистского материнского Супер-
эго в фаллической позитивности мужского сообщества,
цель которого — господство над матерями и, как следствие,
превращение земли в зависимый от мужчин и управляемый
мужчинами объект. Благодаря этому развивались земледе-
лие и разные виды собственности, породившие городские
укрепленные поселения. Но откуда же появились правите-
ли? Что заставило людей наделить некоторых из них абсо-
лютной властью, прославлять их и подчиняться им?
Мы можем легко ответить на этот вопрос, если укажем,
что всесильные люди символизируют фантазии мужчин
патриархата о всемогуществе. Мужчины проецируют соб-
ственное желание власти и денег на некоторых людей, про-
славляют их как правителей, служат им и идентифициру-
ют себя с ними, чтобы разделить часть их славы. Таким об-
разом, перед нами процесс проецирования и
идентификации, который, с одной стороны, позволяет каж-
дому человеку видеть себя как наделенного властью и соб-
ственностью, а с другой — подготавливает его к принесе-
нию себя в жертву и к порабощению этим всемогущим пра-
вителем. Рабочие, трудившиеся над строительством
укреплений, и воины, жертвовавшие своим здоровьем и
жизнью ради своего правителя, проецировали свое поня-
тие славы на «великого владыку», отблески славы которо-
го, в свою очередь, отражались и на тех, кто ему служит.
Власть отца неоднозначна: с одной стороны, он пра-
вит в семье, с другой — подчиняется правителю и своему
Богу. Благодаря своему подчинению земным и небесным
властям, отец идентифицирует себя с ними и становится
их представителем. Равным образом, мы обнаруживаем,
что правитель в патриархальном обществе осуществляет
свои властные полномочия не только благодаря своей
силе, личному влиянию или способностям, но и благода-
ря харизме, которой он наделяется как тот, кто находится
в особых отношениях с духами и божествами. Он сам —
предмет обожествления, ибо служит божеству, а значит,
идентифицирует себя с его властью, то есть интроецирует
174
ПАТРИАРХАТ
ее. Таким образом, отношения отца с высшими силами
одновременно реализуются на трех уровнях. 1). Каждый
мужчина — отец своих детей и господин в семье. 2). Он
подчиняется правителю и таким образом получает часть
его власти. 3). Правитель, в свою очередь, находится в осо-
бых отношениях с божеством, магическим духом, кото-
рый в конечном счете воплощает всемогущество. Следо-
вательно, каждый мужчина наделяется какой-то частич-
кой власти всемогущего духа, идентифицирует себя с ним
и получает удовлетворение от своих маниакальных, фал-
ло-нарциссических фантазий. Мужчина подчиняется пра-
вителю, правитель подчиняется божеству, и в результате
образ всемогущего мужчины правит обществом.
Для того чтобы проиллюстрировать этот процесс, мы
можем взглянуть на некоторые современные примитивные
общества. Нет никаких сомнений в том, что монархичес-
кая форма правления возникла из особой роли жрецов,
которые сочетали функции правителей и шаманов. Роль
шаманов в этом процессе структурирования культуры была
очень велика, так как они были прототипами и священни-
ков, и королей — помазанников божьих. Само слово «ша-
ман» происходит из сибирских языков, где представителей
этой «профессии» называют также «тахид». Шаманы игра-
ют ведущую роль в обществах эскимосов и лапландцев, но
в Сибири есть и женщины-шаманки. Климат, природа и
образ жизни этих северных охотников, к которым мы мо-
жем присоединить и северояпонских айнов, как мы уже
замечали выше, очень близки к условиям жизни европейс-
ких людей верхнего палеолита в течение последнего оледе-
нения. Только крупные животные, такие как мамонты, мох-
натые носороги и пещерные медведи, с тех пор исчезли.
Более того, все религии арктических областей имеют
общие шаманские техники экстаза, полета души, активи-
<ации духа-покровителя. Все они используют барабаны
или бубны для экзальтации и общаются с птицами и жи-
вотными на особом языке, а также обращаются к цели-
гсльным силам и магии огня. Во время обряда своей ини-
циации шаман обычно встречается с животным, которое
175
АРХЕОЛОГИЯ УМА
открывает ему свой язык. Шаманский ритуал, как прави-
ло, начинается с призыва к духам-покровителям и с раз-
говора на тайном языке, затем следуют удары в бубен и
танцы, имитирующие движения птиц и животных.
Религиозная жизнь вращается вокруг шамана, кото-
рый один имеет доступ к духовным силам, и особым по-
читанием пользуются места, где люди чувствуют свою
связь с таинственными высшими силами. Мы уже гово-
рили о роли жрецов, которую исполняли великие пещер-
ные художники мадлена — посредники между людьми и
богиней-матерью. У современных эскимосов шаманы и
лекари также бывают главными художниками. (26)
Однако высшая характеристика шамана — это его спо-
собность свободно передвигаться между небом и землей,
его особая дружба с животными, языком которых он вла-
деет, и его общение с божественными духами.
Поздние отголоски палеолитического шаманизма слы-
шатся в историях, окружающих пустынников и отшель-
ников, наиболее показательна из которых, вероятно, ис-
тория святого Франциска, обладавшего всеми великими
духовными силами шамана.
Геза Рохейм считал, что примитивные общества могут
быть названы фармакократией, властью чародеев и ша-
манов. Обобщая факты, говорящие о роли шаманов в
примитивных австралийских обществах, Фрейзер напи-
сал: «В целом можно отметить очень важную роль, кото-
рую играли шаманы, особенно колдуны и целители, в при-
митивных обществах, чему у нас имеются все доказатель-
ства. Шел процесс превращения их в правителей». (27)
Рохейм замечает: «Учитывая собранные Фрейзером сви-
детельства крайне важной роли магов, мы должны отме-
тить, что это, вероятно, был обычный путь к монархичес-
кой власти. Хотя, несомненно, могут быть обнаружены
случаи, когда лидер общества был обязан своей властью
силе оружия, мудрости или богатству, легко показать, что
исторические правители первых цивилизаций действи-
тельно получили власть от тех, кто воплощал связь между
смертными и бессмертными. В древности повсеместно
176
ПАТРИАРХАТ
нидср общества считался обладающим сверхъестествен-
ной силой и был воплощением божества». (28)
В древнем шумерском государстве бог Луны Син счи-
тался правителем небес, который правит и на Земле бла-
। одаря царской власти. Бог Луны выбирает царя и дарит
ему свой скипетр. Хаммурапи, великий вавилонский за-
конодатель, называл Сина своим творцом, а себя — на-
следником созданного Сином царского рода.
Однако особое внимание следует уделить идентифи-
кации королей с Таммузом, как ввиду древности этого
процесса, так и потому, что Таммуз — это собирательный
образ, воплощение того типа божества, с которым иден-
тифицировали себя шумерские, ассирийские и египетс-
кие цари. Он олицетворял плодородие страны, был хозя-
ином ее жизненной силы. Кроме того, он был верным
сыном и супругом, мать которого после его смерти опла-
кивала и, вероятно, воскресила его. Оплакивая его, она
горюет не по нему одному, но и по «растениям, которые
теперь не растут, по стадам, которые не дают потомства;
। ют злаков, рыба не мечет икру, тамариск не растет. Жизнь
исчезла вместе с ее Господином». Правители Урука счита-
ли себя избранными супругами Иштар. Каждый из них, был
Таммузом — «Супругом» (Иштар) или Гильгамешем — «Че-
ловеком Космоса». Роли этих фигур, вероятно, пересека-
лись и часто сливались воедино. Таммуз и Иштар не озна-
чают каких-то особых бога и богиню, скорее это общие
наименования для любого бога и любой богини, которые
исполняли роль сына и его матери, являющейся также и
его невестой. Одну из основных характеристик, которы-
ми отличались шумерские правители и их семитские на-
следники, определяет легенда о браке с богиней, одновре-
менно приходившейся им матерью.
Изучая природу властных отношений в период неоли-
га, мы обнаруживаем поразительную близость роли пра-
вителей с ролью художников эпохи мадлена. Магическая
сила царя возникает благодаря его особым отношениям с
богиней-матерью, с той важной разницей, что теперь та
находится от него в зависимости, обожает его и относится
177
АРХЕОЛОГИЯ УМА
к нему как к источнику жизни, королю небес, солнцу, чьи
лучи дарят счастье и оплодотворяют землю. Из жреца, спус-
кавшегося в глубокие подземные святилища, он теперь пре-
вратился в находящегося над ней бога, живущего на небе-
сах: теперь он стал солнцем или луной, дарящими ей свою
жизненную энергию, и благополучие не только богини, но
и всего живого теперь оказалось в зависимости от него.
Помимо своей оплодотворяющей силы, нарциссического
элемента, проявляющегося в его универсальности, он об-
ладает способностью населять небо и землю «от одного кон-
ца до другого». Этот маниакально-нарциссический аспект
психологии патриархального мужчины полностью прояв-
ляется в его богах, чьи сила и могущество не знают границ
и которые полностью свободны от ограничений и запре-
тов, накладываемых на простых смертных.
Именно эта свобода от запретов и есть ключевая ха-
рактеристика новых богов. Преодолев свою зависимость
от богини-матери, мужчины дали полную свободу своим
фантазиям об обладании ею, о том, что они являются един-
ственными, кому она дарит свою любовь и восхищение.
Но конечно, далеко не каждый член общины мог оказаться
избранным в этом смысле: братья боролись за то, чтобы
стать любимчиком матери, и каждый, кто добивался ус-
пеха в этой борьбе, становился воплощением бессозна-
тельных фантазий всех мужчин об эротическом и нарцис-
сическом удовлетворении. Его личность отражала коллек-
тивные фантазии всех мужчин, он получал славу, и,
поклоняясь ему, мужчины утверждали собственные жела-
ния. Однако в то же время мужчины идентифицировали
себя и с другими членами общины, ибо были соединены
друг с другом сублимируемыми гомосексуальными узами
древнего коллектива охотников, и связаны с его лидером,
который направлял их и придавал цель их коллективным
усилиям. Лидер коллектива охотников по возвращении в
пещеру или в поселение разделял свой дом и любовь сво-
их женщин с другими мужчинами, а правитель нового
типа, наоборот, оставаясь дома во дворце, принимал дань
от земледельцев и ремесленников и получал все военные
178
ПАТРИАРХАТ
। рофси. Он охранял свою собственность и женщин и счи-
шлся избранником богини. Само его прославление дава-
UO ему власть не только над домом и матерями, но и над
всеми мужчинами общества.
5. КУЛЬТУРА ЭДИПОВА КОМПЛЕКСА:
ПАТРИАРХАЛЬНАЯ ПАРАНОЙЯ
Царь превратил дом-пещеру в дворец, который объя-
вил своей собственностью и из которого выгнал всех муж-
чин, кроме придворных и охраны. Замок стал его личной
крепостью, как укрепленный город был коллективной соб-
ственностью горожан. Таким образом, перед нами появля-
ется, новый тип правителя, который намного ближе к до-
минирующему самцу бабуинов, тиранящему молодежь, за-
ставляющему их подчиняться себе и видящему во всех
самках свою исключительную собственность. Царь в сво-
ем дворце, со своими привилегиями, своим богатством и
божественным происхождением, прославляемый людьми
и воплощающий их коллективные фантазии, вызывал од-
новременно как зависть, так и ненависть. Окружающие его
мужчины завидовали его самоуверенности и богатству и не-
навидели его за власть, которую он над ними имеет. Двой-
ственность между восхищением правителем и агрессивны-
ми чувствами по отношению к нему служила причиной не
только глубинных конфликтов эдипова комплекса, но и
поддерживала разделение общества на классы.
Если правитель (царь, король) был воплощением ам-
бициозной фаллической мужественности, то простые чле-
ны общины оказались отделены от власти, которую они
отдали ему, превратившись в его слуг. Они хотят убить его,
чтобы самим получить то чувство власти и достоинства,
которое они ему отдали, но в то же время должны защи-
щать его от цареубийц. Они разработали сложные ритуа-
лы воскресения и прославления царя, которого они в сво-
их фантазиях убивают, и наделили его правом наказывать
и х и требовать от них жертв. Благодаря этим жертвам люди
179
АРХЕОЛОГИЯ УМА
освободились от чувства вины, а обязанностью правителя
стало находить возможности для удовлетворения потреб-
ностей людей в самопожертвовании. Власть царя, кото-
рая служила воплощением спроецированных на него ма-
ниакальных фантазий патриархальных мужчин, в свою
очередь, интроецировалась как их Суперэго, став частью
Эго как «Мой царь и моя страна». Служение правителю и
стране, самопожертвование в мирное и военное время ста-
ли актами искупления, освобождавшими людей от нечи-
стой совести и убеждавшими правителя в том, что они
желают не только убить, но и любить его. Он представля-
ет их и говорит для них; от их имени он строит для себя
дворцы, храмы и надгробия и воюет, чтобы расширить свое
королевство во славу своих подданных.
В значительной части бессознательная битва между
гражданами и правителями, сопутствующее ей чувство
вины и ритуалы умилостивления имели место в каждой
семье между отцом и его сыновьями. Эдипов комплекс
возник не со становлением семьи, а со становлением об-
щества, или, точнее говоря, он развивался в обществе и
семье, став своеобразным процессом взаимодействия.
Поэтому эдипов комплекс существует в каждом конкрет-
ном индивиде, в семье и в обществе.
Многочисленные сказки о прекрасных принцах свиде-
тельствуют о желании матери и дочери спастись от власти
злого тирана. В этих историях герой освобождает мать —
госпожу — от властного отца, позволяя ей еще раз насла-
диться своим либидо и благословить общество. Трудная
задача молодого человека освободить госпожу описыва-
ется в таких сказках, как «Спящая красавица», в легендах
о Брунгильде, в историях про то, как кто-то карабкался
по скользким стеклянным горам, разрывал одежды, си-
лой врывался в пещеру и так далее. Подобные действия,
очевидно, символизируют половой акт: разрушая стены,
ворота и барьеры и освобождая ее от комплексов, герой
не только отражает Суперэго, поработившее мать, но и
добивается ее любви и взаимного сексуального удовлет-
ворения.
180
ПАТРИАРХАТ
Однако Суперэго активизирует целую серию механиз-
мов защиты для того, чтобы сохранить свою власть и ее
представителей — правителей, богов и тотемы. Действи-
। сльно, мы можем сказать, что короли используют внут-
ренний авторитет Суперэго для того, чтобы обеспечить
свою социальную власть, а Суперэго использует соци-
альную власть королей для того, чтобы поддержать свой
внутренний авторитет.
Один из наиболее важных психологических и полити-
ческих инструментов защиты правителей и Суперэго —
процесс замещения, в результате которого нацеленные на
них агрессивные порывы оказываются перенаправленны-
ми на других властителей и богов, на тех, кто управляет дру-
гими сообществами, и кто в итоге превращается в дозво-
ленные объекты агрессии. «Свое» Суперэго поощряет граж-
дан направлять агрессивные и враждебные эмоции на
«чужое» Суперэго, таким образом обеспечивая свою соб-
ственную власть. Убийство врага становится допустимым
смешением запретного убийства своего правителя или
отца, а следовательно, добродетелью. Убитый враг знаме-
нует акт лояльности, выражение любви к правителю или
царю. Каждый властитель старается подать пример такого
рода добродетельных поступков при помощи своей способ-
। юсти убивать большое количество врагов. То, до какой сте-
псни правители и генералы способны хвастаться количе-
ством замученных и убитых ими врагов, просто потрясает.
Каждый убитый враг представляет собой несовершенный
акт цареубийства, акт защиты правителя, утверждения сво-
ей лояльности по отношению к тому, кто правит.
Нашего отца, который нас любит, нужно защитить от
отца другого племени, который угрожает нас уничтожить.
Таким образом, конфликт импульсов между любовью и
ненавистью трансформируется в конфликт между своим
и чужим племенем. Однако точно так же, как подавлен-
ные сексуальные и агрессивные импульсы постоянно гро-
зят выплеснуться в сферу сознательного, будучи угрозой
для Эго и источником его беспокойства, так и чужие пле-
мена и их боги, на которых мы проецируем наши собствен-
181
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ные подавленные желания, представляют собой постоян-
ную угрозу нашему племени и нашему богу. Итак, Супер-
эго следует защищать от нападения «чужаков», прослав-
лять и утверждать, делать его все более и более сильным и
защищать от врагов. Все духовные силы, силы воли и веры,
а также вся мощь материальных ресурсов, которые нахо-
дятся в распоряжении цивилизации, все виды оружия и
технологии должны решать эту задачу — неважно, назы-
вает ли себя цивилизация научной, теократической или
какой угодно еще. Точно так же, как подавленные импуль-
сы Ид пытаются захватить власть над Эго и угрожают про-
рваться через его ограждения, враждебное Суперэго, вы-
ражающее эти импульсы Ид, будет постоянно пытаться
прорваться через границы племени или нации и захватить
его душу и территорию. Поэтому племя постоянно ощу-
щает угрозу со стороны врагов и, в конце концов, у него
развивается паранойя. Эта «племенная паранойя» есть
универсальное состояние патриархата.
Как сыновьям приходится защищать отца и его зем-
ных представителей — правителя, царя или партию от
внешнего врага, так и людям должно защищать Бога, Отца,
от внутренних врагов — г реховных мыслей и беса, кото-
рый коренится в душе: «Помилуй меня, Боже, по великой
милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих изгладь без-
закония мои» (Пс. 50, 3). Мы обращаемся ко всемогуще-
му существу для того, чтобы освободиться от чувства вины
и слабости, и мы прославляем его и себя отдаем ему в жер-
тву для того, чтобы оно осталось довольным и уверенным
в нашем раскаянии: «Окропи меня иссопом, и буду чист;
омой меня, и буду белее снега» (Пс. 5.0, 9), «А у Господа
Бога нашего милосердие и прощение, ибо мы возмутились
против Него» (Дан. 9, 9), «Наказывай меня, Господи, но
по правде, не во гневе Твоем, чтобы не умалить меня» (Иер.
10, 24), «Отче наш, Иже еси на Небесех! Да святится имя
Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко
на Небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам
днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем
должником нашим; и не введи нас во искушение, но из-
182
ПАТРИАРХАТ
(>ани нас от лукавого. Ибо Твое есть царствие, и сила и сла-
на но веки веков. Аминь» (Молитва Господня), «Помыш-
няк) день страшный и плачуся деяний моих лукавых: како
огвсщаю Безсмертному Царю или коим дерзновением
воззрю на Судию, блудный аз? Благоутробный Отче, Сыне
Гдинородный и Душе Святый, помилуй мя» (Канон по-
каянный Иисусу Христу, Седален, глас 6).
Но нам, грешникам патриархата, недостаточно про-
сить Бога о прощении в молитве: мы должны защитить
сю от внешнего врага и, взяв в руки оружие, отправиться
на язычников, неверующих, которые стремятся уничто-
жить как его самого, так и его земных представителей.
Союз креста и меча, подчинение Богу и непоколебимая
сила перед лицом врага — вот дуальные характеристики,
к которым человек патриархата стремится как к высшей
добродетели и несомненному долгу. Конечно, в мире су-
ществует бесчисленное количество всевозможных богов
и тотемов, племен и народов, религий и идеологий; все
они неотделимы от фундаментального конфликта в созна-
нии патриархального человека, — конфликта, находяще-
го свое выражение в политической реальности.
Мы подошли к тому, чтобы выделить ряд существен-
ных ступеней в эволюции патриархата. Эти эволюцион-
ные стадии в истории Homo Sapiens стали определяющи-
ми для его сознания и продолжают действовать как глу-
бинные стимулы его социального поведения.
1. Превращение богини-матери в злую ведьму.
2. Акцент на доминировании фаллическо-агрессив-
ных тенденций, цель которых победить ведьму и за-
ставить ее снова давать жизнь и любовь.
3. Возникновение земледелия, прославление и обо-
жествление царя как воплощения мужской власти.
4. Появление укрепленных городов, собственности и
классовой структуры общества.
183
АРХЕОЛОГИЯ УМА
5. Развитие эдипова комплекса и попытки избавиться
от него через мифы, религии и политическую борь-
бу патриархальных цивилизаций.
Мы рассмотрели первые признаки появления злой бо-
гини-матери во время позднего мадлена и возникновение
фаллическо-садистских фантазий в пещерной живописи
азильской, капсийской и скандинавской культур; мы про-
следили становление сельского хозяйства и укрепленных
городов и консолидацию патриархального правления. Рука
об руку с этими психокультурными трансформациями идет
еще один процесс, а именно, эволюция Homo sapiens, про-
должающаяся от его возникновения на Ближнем Востоке
примерно 60 000 лет назад до его появления на юго-западе
Европы около 40 000 лет назад, включая северную и юж-
ную миграцию вида в конце ледникового периода, движе-
ния через Северную Африку и возвращение на Ближний
Восток примерно 11 000 лет тому назад, где он начал выра-
щивать пшеницу, создал земледелие и построил первые го-
рода. Эти действия можно рассматривать как ответ на из-
менения в окружающей среде, как поиск оптимальных кли-
матоэкологических условий, как психокультурную
трансформацию, которая, с одной стороны, детерминиро-
вана факторами среды, а с другой — поощряет людей реа-
гировать на них определенным образом.
Мы проследили на этом пути как внешнее, так и внут-
реннее изменение человека разумного, определили его
экологогеографические перемещения, а также эволюци-
онные изменения его сознания и культуры, доказав взаи-
мовлияние последних. Таким образом мы создали гипо-
тетическую модель эволюции Homo sapiens, которая от
кроманьонца уходит в глубину времени к азильцам, кап-
сийцам и натуфайцам Ближнего Востока, совершившим
патриархальную и земледельческую революции и зало-
жившим основы того, что мы называем цивилизацией.
Эта теория продолжавшейся эволюции отличается от
теории диффузионизма, разработанной Гордоном Чайлдом
(Gordon Chalde), которой в течение долгого времени придер-
184
ПАТРИАРХАТ
* it нал ись большинство палеонтологов и исследователей до-
исторического периода существования человека, угверждав-
ш их, что цивилизации возникли в Шумере и Египте и рас-
। цххлранились оттуда в другие регионы. Мы увидим, что эти
цивилизации представляют собой относительно поздние
образования культуры патриархата. Задолго до того, как Еги-
пет, Шумер и Вавилон появились на исторической сцене,
патриархальные люди построили множество великих горо-
дов, создали искусство земледелия, ремесла, торговлю, слож-
ные социальные организации и богатую традицию культу-
ры и религии в разных частях Ближнего Востока и в Европе.
Мы говорим об Иерихоне как, предположительно, о
первом городе патриархальной культуры, однако суще-
ствуют свидетельства того, что после тысячи лет существо-
вания он пришел в упадок, во многом из-за природных
изменений м установления крайне сухого и жаркого кли-
мата, делавшего выращивание злаков все более трудным.
Хотя, тем не менее, город продолжал оставаться населен-
ным, во многом благодаря своему положению как веду-
щего центра торговли и ремесел, вероятно, многие обита-
тели, как и жившие вокруг земледельцы, перебрались на
север в поисках более влажного климата, пригодного для
ведения сельского хозяйства. Мы знаем, что в высокогор-
ных районах северной Месопотамии и горах Загроса, в
частности, в южной Турции, выпадало гораздо больше
осадков, чем на Палестинской равнине, что позволяло
расти дикой пшенице в седьмом тысячелетии до нашей
>ры. Поэтому мы можем предположить, что люди пере-
брались из Иерихона на север не только со своими навы-
ками земледелия, но и своей культурой.
Интересно отметить, что начиная примерно с 6500 года
цо нашей эры в течение двух тысячелетий большинство
городов располагались на высокогорьях северных облас-
тей Ближнего Востока, где природные условия куда боль-
ше подходили для выращивания злаков, и можно было
добывать минералы, необходимые для изготовления ин-
струментов, орудий труда и украшений, а значит, суще-
ствовала возможность земледелия, ремесла и торговли.
185
АРХЕОЛОГИЯ УМА
6. ГРИФ И БЫК
В I960 году Джеймс Меллаарт (James Mellaart) обнару-
жил доисторический город в Чатал-Хююк (Qatal Нйуйк) в
южной Турции, и это открытие оказалось весьма интерес-
ным для всех, кто изучает доисторический период суще-
ствования человека, а также интересуется психоаналити-
ческой социологией. Его многочисленные святилища и
алтари предоставляют нам уникальную возможность заг-
лянуть в мир фантазий и конфликтов, занимавших умы
людей раннего патриархата.
Хотя мы уже заметили первые признаки превращения
богини-матери в ведьму в культуре позднемадленского
матриархата, в Чатал-Хююке перед нами открывается одно
из самых загадочных проявлений этих фантазий. Чатал-
Хююк возник примерно в 6500 году до нашей эры, и его
можно считать если не древнейшим доисторическим го-
родом, то уж конечно крупнейшим из обнаруженных. Его
экономика была основана на ирригационном земледелии,
выращивании скота, торговле и промышленности. Изу-
чение (29) сельскохозяйственных культур показало, что
жители города выращивали домашний эммер, однозерян-
ку, пшеницу и ячмень, причем последние два злака благо-
даря оросительной системе заняли важное место в их ра-
ционе. Растительные жиры люди получали из семян хвой-
ных деревьев, желудей, фисташек и миндаля. Кроме того,
из фруктов в пищу употреблялись дикие яблоки, ягоды
можжевельника и каркаса, а также каперсы. Были одо-
машнены собаки и скот, овцы были известны, но пока еще
не полностью доместицированы. Домашний скот давал
жителям Чатал-Хююка 90 процентов их мясной пищи, а
также служил важным средством передвижения. Ко все-
му этому мы можем с полной уверенностью добавить и
другие продукты, от которых не остается археологических
следов: молоко, масло, сыр, корнеплоды и овощи, лук,
чеснок, фруктовые соки, вино и пиво из каркаса, а также
виноград, груши, грецкие орехи, инжир и гранаты, рос-
шие в диком виде на территории Анталии. Оливки, тем не
186
ПАТРИАРХАТ
mciice, не встречаются до четвертого тысячелетия до на-
шей эры. (30)
В Чатал-Хююке жили самые разные люди: евроафри-
К1НЩЫ (вероятно, потомки капсийцев палеолита), состав-
иявшие 59% жителей, протосредиземноморцы и брахице-
фалические альпийцы (последние, как мы увидим позже,
представляют особенный интерес). По подсчетам иссле-
/кшателей, в пору его расцвета в Чатал-Хююке были ты-
сяча домов и примерно шесть тысяч жителей. Город удер-
живал под своим контролем не только окружавшие рав-
нины, откуда его жители получали пищу, но и торговлю с
ьлизлежащими регионами. Многие другие менее значи-
тельные города и деревни были обязаны своим существо-
ванием рынку, который представлял Чатал-Хююк для их
продукции, и торговле, которую он стимулировал.
Дома .были тесно прижаты друг к другу, хотя некото-
рое пространство для внутренних двориков все же остава-
лось. В городе совсем не было улиц. В дом можно было
попасть через отверстие в потолке, к которому подстав-
лялась лестница; это же отверстие служило для вентиля-
ции и для выхода дыма от очага. Мебель была неотъемле-
мой частью дома: лавка и несколько платформ, которые
использовались для сна и работы. В многочисленных кла-
довых хранились зерна разнообразных злаков. С внешней
стороны город представлял собой стену, так как задние
стены домов служили укреплениями точно так же, как это
было в средневековых городах Тосканы. Хотя здесь и не
было таких массивных укреплений, как в Иерихоне, но
созданная из задних стен домов внешняя стена была, оче-
видно, достаточной защитой от банд грабителей из дру-
гих городов; многочисленные найденные скелеты с меха-
ническими повреждениями и следами ран свидетельству-
ют, что город часто вел войны.
Люди Чатал-Хююкахоронили своих мертвых подлав-
ками для сна в своих домах и святилищах. На основании
этого мы можем сделать вывод, что мертвые все еще счи-
тались частью семьи и, более того, их следовало оставлять
внутри защищающих стен, то есть не бросать на произвол
187
АРХЕОЛОГИЯ УМА
судьбы во внешнем мире. Похоронные обряды горожан
были довольно необычными: трупы сначала отдавали на
растерзание хищным птицам и насекомым, объедавшим
мясо, а после этого обряжали. Этот обычай предоставле-
ния хищным птицам возможности склевать плоть умер-
шего имел в их культуре двойное значение. Во-первых, он
был, несомненно, связан с вопросами гигиены, ибо мерт-
вецов хоронили прямо в доме. Во-вторых, умерший пре-
док становился своего рода жертвой богине-матери, что-
бы удовлетворить ее орально-садистские желания и уми-
лостивить ее. На наскальной картине богиня изображена
в виде хищной птицы, грифа, набрасывающегося на обез-
главленное тело человека, голову которого она уже съела.
Соловьи поют рядом
С Монастырем Святого Сердца,
И пели в кровавом лесу,
Когда громко кричал Агамемнон...
Эти строки Т. С. Элиот написал 8000 лет спустя. Со-
здавая подобные наскальные картины, мужчины Чатал-
Хююка также преодолевали свой страх кастрации, ибо,
изображая процедуру кастрации, они освобождались от
своих страхов. Действительно, огромные грифы, изобра-
женные на стенах, как кажется, были центральным аспек-
том их религиозного искусства.
Из ста тридцати девяти зданий, изученных Джеймсом
Меллаартом, не менее сорока были святилищами или жер-
твенниками. Эти святилища имели тот же план и струк-
туру, что и обычные дома, но отличались богатством сво-
его убранства и украшений. Они располагались между не-
сколькими домами, и четыре-пять домов обслуживались
одним святилищем. Это свидетельствует об интенсивной
духовной жизни жителей Чатал-Хююка и их глубокой за-
интересованности в разрешении своих психологических
конфликтов.
Существуют доказательства, что Чатал-Хююк был обя-
зан своим развитием не только своей роли как центра зем-
188
ПАТРИАРХАТ
нсдслия, ремесла и торговли, но и тому, что был религиоз-
ным центром. Его боги и святыни служили духовным ори-
ентиром для людей по всей округе. Жители соседних дере-
вень стекались в город, чтобы помолиться его божествам.
Среди многих найденных в домах и святилищах скуль-
птур религиозного характера мы обнаруживаем женские
<|»и1урки с акцентированными ногами, похожим на сте-
белек телом и головой с клювом, а также фигурки живот-
ных, часто с нанесенными на них «ранами». Интересно
отметить, что эти примитивные женские фигурки никог-
да не встречаются внутри святилищ: их находят в кладке
кирпичных стен. Это указывает на то, что они считались
воплощениями зла — точно так же до последних времен у
некоторых племен сохраняется древний обычай изобра-
жать злых духов на стенах зданий, чтобы предохранить
обитателей от злого глаза и порчи. Будучи таким образом
заточенными и обезвреженными, фигурки также выпол-
няют роль добрых духов, защищающих от внешних злых
сил. Помимо этих фигурок, археологи часто находят ка-
менные или глиняные культовые статуэтки, которые по-
мещались в святилищах. Эти фигурки, среди которых
встречаются как мужские, так и женские, имеют яркие и
подчеркнутые сексуальные характеристики: огромные
груди, влагалища и фаллосы. Часто женские статуи име-
ют птичью голову и клюв вместо носа, из-за чего приоб-
ретают агрессивный и пугающий вид. Они изображают
старух, ведьм и злых колдуний. Как правило, такие статуи
размещаются группами, что указывает на их связь и близ-
кие отношения. Старая женщина, хищная птица и моло-
дой мужчина символизируют ведьму и молодого бога.
Молодая женщина с леопардом, выполненная из голубо-
го известняка, старая женщина с леопардом и юноша вер-
хом на леопарде образуют другую группу. Леопард служит
символом жизненной силы, которая ассоциируется как с
молодой женщиной, так и со старой богиней-матерью, а
также с юношей, сидящим на нем верхом. Тем, что он осед-
лал леопарда, юноша объявляет себя ответственным за эту
жизненную силу и ее господином, а также хозяином и гос-
189
АРХЕОЛОГИЯ УМА
подином старой богини и молодой женщины. Мужские
фигуры часто изображаются верхом на животных, обыч-
но на быках.
На стенах многих святилищ изображены грифы, от-
рывающие головы людям, — напротив них обычно поме-
щаются бычьи головы с огромными рогами, как бы вы-
рывающимися из поверхности стен. Эти бычьи головы,
как правило, оформляют центральную часть алтарообраз-
ной структуры с колоннами и огромными валунами, слу-
жащими им базами и капителями. Нет никаких сомнений
в том, что эти бычьи головы, которые часто встречаются
парами — вместе с головой теленка или молодого бычка,
помещенной сверху, символизируют мужскую силу, отца
и сына, правителя и гражданина, охраняющих город от
угрозы прожорливых грифов. Как будто бы специально
для того, чтобы подчеркнуть роль быка-охранителя, за-
щищающего город от злой богини-хищницы, служащие
кроватями каменные платформы окружались парами ог-
ромных рогов. Эти рога, чаще всего зубров, ставились по
четырем углам «кровати» и, очевидно, защищали спяще-
го от злой «Госпожи Ночи»: они служили препятствием
чудовищам, угрожающим проникнуть в сознание спяще-
го человека, который сам не может от них защититься.
Кроме того, была обнаружена группа скульптур, изоб-
ражающих сходящего с богини-матери человека, который
в то же время демонстрирует свою силу и власть. Эта тема
представлена скульптурами женских божеств, порождаю-
щих рогатых быков и других животных, всегда отличаю-
щихся неестественно огромными рогами. Здесь рождение
мужчины, обладающего всеми атрибутами маскулинной
силы, символизирует его освобождение от материнского
рабства и перерождение в качестве самодостаточного сам-
ца. Мы имели возможность наблюдать обряды перерож-
дения в ритуалах инициации многих племен и народов:
во многих из них мать заново рождает сына как полно-
правного члена общества и передает его отцам. Эта цере-
мония не отрицает силу богини, а лишь противопостав-
ляет ее мужской власти. Хотя богиня вынуждена отказать-
190
ПАТРИАРХАТ
< » от своего доминирующего положения в обществе, она
пользуется уважением как мать Бога и продолжает оказы-
па । ь на него свое влияние. Ее некогда всемогущий дух те-
перь переселился в сына и действует через него.
Эта идея наследования древней силы богини-матери
(1аповится важнейшей темой древнеегипетской мифоло-
। пи. Она оказывала существенное влияние на социальную
г груктуру этого государства, ибо фараонами становились
1с, кому удавалось овладеть волшебством матери; они
обеспечивали свой статус, символически женясь на мате-
рях. Египетские фараоны отменили табу на инцест, же-
нившись на своих сестрах, что символизировало брак с
матерью. Они открыто выражали свой эдипов комплекс,
совершая то, что для простых людей считалось смертным
грехом, и тем самым показывали свое превосходство над
ними, установив аристократический строй, череду боже-
ственных правителей.
7. ДОИСТОРИЧЕСКИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ В
ЕВРОПЕ
Прежде чем перейти к возникновению государств
1'гипта и Шумера, я бы хотел остановиться на последних
исследованиях процветавшей европейской цивилизации,
которая опередила средневосточные государства на два
тысячелетия. Эти исследования заставляют нас пересмот-
реть свои идеи относительно развития цивилизаций, так
как они доказывают, что земледельческие культуры и мно-
гие городские центры существовали в Европе уже в 6000
году до нашей эры и что добыча минералов и полезных
ископаемых и обработка меди и железа происходили уже
в 4000 году до нашей эры. Эта древнеевропейская культу-
ра создала свое собственное религиозное искусство, осо-
бенно скульптуру, во многом уникальную. Однако евро-
пейцы вряд ли сами открыли сельское хозяйство, так как
многие растения и животные, которые они выращивали,
происходили с Ближнего Востока. Не считая мелкосемян-
191
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ной однозерянки, в Европе не росли дикие злаки, кото-
рые можно было бы использовать в сельском хозяйстве.
Кроме того, важно отметить, что первые домашние жи-
вотные, которых выращивали европейцы, не имели ди-
ких родственников в местной природе. Поэтому мы мо-
жем предположить, что древние европейцы научились ис-
кусству сельского хозяйства на Ближнем Востоке, в
частности, в Анталии. Это предположение кажется впол-
не оправданным, если мы учтем, что в то время было уже
достаточно распространено мореплавание, и жителям
средневосточных цивилизаций не составило бы никакого
труда переплыть море и из Анталии или даже Палестины
через Эгейское море попасть на Балканы. Самым важным
маршрутом, по которому достижения новой экономики
попали в Европу, было Эгейское море, Греция и южные
Балканы, откуда она распространилась в Центральную,
Южную и Восточную Европу. Эта миграция предположи-
тельно началась около 6000 года до нашей эры и была пер-
воначально ограничена Грецией и южными Балканами.
Первая экспансия за пределы этой зоны произошла в те-
чение пятого тысячелетия до нашей эры и была ориенти-
рована на Восточную и Центральную Европу. (31)
Если эти данные верны — а в них нет никакого повода
сомневаться, — то сельскохозяйственные общины юго-
восточной Европы были современницами Чатал-Хююка
и Иерихона, а значит, мы можем предположить наличие в
то время регулярных перемещений людей, зерновых куль-
тур и домашних животных, а также орудий труда.
Неолитическая культура юго-восточной Европы оста-
вила после себя удивительно единые по стилю предметы,
в числе которых встречаются раскрашенные чаши, кув-
шины и самые разные скульптурные фигурки и статуи.
Пшеница, ячмень, чечевица и горох выращивались наря-
ду с овцами и козами. Все находки свидетельствуют об
устойчивости этих сельскохозяйственных обществ. При-
мерно к 5000 году до нашей эры в Европе существовало
много крупных поселений, занимавших по двадцать и бо-
лее акров, в основном вдоль рек. Дома состояли из двух
192
ПАТРИАРХАТ
или трех комнат и располагались улицами. Эти поселе-
ния скорее напоминают города, чем деревни. (32)
Для нас особый интерес представляют многочислен-
ные скульптуры, маски, птицеообразные женские фигур-
ки и предметы фаллического культа этих людей. Хотя они
могли изображать человеческую фигуру довольно реали-
стично, подавляющее большинство их скульптур, создан-
ных между 6000 и 3000 годами до нашей эры, напоминают
маски. Мы должны спросить себя, что заставляло этих
людей прятать человеческие лица под масками и какое
значение имели для них эти маски? Мы рассмотрели, как
колдуны времен мадлена изображались в костюмах жи-
вотных (тоже своего рода маски), чтобы идентифициро-
вать себя с животными, на которых велась охота, чьи силу
и качества они впитывали, выступая в их облике. То, что
эти «маскарады» служили способом отождествления себя
с животным, совершенно очевидно, однако маски древ-
них европейских культур более необычные. Большинство
наличных масок были дискообразными и почти плоски-
ми спереди, а глазные отверстия у них были пробурены
сзади. У масок другого типа были сильно выступающие
вперед скулы и длинный подбородок, образующие пере-
вернутый треугольник, и совсем не было рта. На некото-
рых ранних масках с плоским, круглым лицом — совсем
маленький нос, едва выступающий над плоской поверх-
ностью. У треугольных масок с огромными скулами, как
правило, были острые, резко выдающиеся вперед носы.
Другие маски изображали собой стилизованные головы
животных, чаще всего баранов.
Нет никаких сомнений в том, что маски представляли
некий идеальный тип, который мог отражать как дух жи-
вотного, так и состояние сознания. Если мы взглянем на
плоские, круглые поверхности наиболее ранних масок, то
нас поразит их спокойная невозмутимость, отрицающая
любую эмоциональную выразительность: им незнакомо
ни малейшее беспокойство. Другой характерный тип —
треугольная маска с выдающимися скулами и акцентиро-
ванным подбородком — наоборот, несет образ агрессии.
7-5062
193
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Отсутствие рта символизирует неуязвимость, эмоциональ-
ную и жестокую решительность; пустое место, на кото-
ром должен был быть рот, производит впечатление плот-
но сжатых губ у человека в состоянии контролируемой
злости или самообороны.
Зачем люди создавали эти образы, повторяя их в бес-
численных скульптурах и скульптурных масках? Если мы
предположим, что на масках изображены исключительно
мужчины, то придем к выводу, что их культура стремилась
утвердить преобладание мужской силы над какой-то опас-
ностью, выказывая свое бесстрашие и невозмутимость или
демонстрируя агрессию. Разумеется, ученые находят и
множество других типов масок, выражающих другие эмо-
циональные состояния, но преобладают именно два опи-
санных типа — два доминирующих состояния сознания.
Мы видели, что жрец и колдун позднего палеолита за-
ходил в пещеру к богине-матери, где она встречала его в
образе животного, и поэтому можем предположить, что
человек «древней Европы» смотрел на мир через маску,
стилизованная эмоция которой считалась крайне важной.
Но на что он смотрел? Должен ли был он и здесь сталки-
ваться с богиней, ярость которой ему приходилось пре-
одолевать и власть над которой — захватывать?
Ключ к ответу представляют собой многие женские
фигурки. Почти все они наделены ярко выраженными
птичьими чертами. У некоторых длинные и острые носы,
у других — скорее похожие на утиные, у третьих — на гри-
фьи клювы. Действительно, здесь мы еще раз встречаем-
ся с образом злой богини, грифа Чатал-Хююка и, забегая
вперед, скажу, что мы еще не раз встретимся с ней в более
поздних цивилизациях.
Мы можем видеть, что округлые и треугольные лица ран-
неевропейских скульптур должны противостоять материн-
скому Суперэго в стремлении победить богиню-мать и про-
никнуть в нее, преодолеть сопротивление, которое оказы-
вает мужчине богиня земли. И в самом деле, фаллическая
направленность этих первых европейских земледельческих
культур ясно читается в их скульптуре. Мариа Гимбутас
194
ПАТРИАРХАТ
(Marija Gimbutas) писала: «Целая группа взаимосвязанных
символов — фаллосов, мужчин с огромными фаллосами,
мужчин-богов и мужчин-быков представляет мужское на-
чало, без которого ничто не может расти и плодоносить. Это
семейство символов уходитсвоими корнями в раннюю сель-
скохозяйственную эпоху, в тот же период, когда появилась
на свет богиня растительности. Возбужденные быки, голо-
вы и одни только рога быков, бычьи головы с человечески-
ми глазами и мужчины с эрегированными половыми члена-
ми встречаются в европейской культуре уже в 7000 и 6000 го-
дах до нашей эры. В святилищах Чатал-Хююка находились
скульптуры огромных рогатых бычьих голов и фресковые
изображения быков. В средиземноморском регионе быки и
другие самцы животных играли ведущую роль в религии на-
чиная с седьмого тысячелетия до нашей эры. Фаллические
фигурки натуфийцев и догончарных культур Палестины де-
монстрируют неизменную важность фаллических символов
в аграрных сообществах». (33)
Хотя фаллические символы действительно представля-
ют мужское начало природы, без которого ничто не может
расти и плодоносить, мы не должны забывать и о том, что
они символизируют великую борьбу мужчин за право стать
теми, от кого зависит благополучие всего живого. В самом
деле, можно говорить о том, что так называемые староев-
ропейские культуры страдали «навязчивой идеей» фалло-
са. Начиная примерно с 6000 года до нашей эры фалличес-
кие символы создавались всеми культурными группами Ев-
ропы. Их изготовляли всех размеров, от миниатюрных до
огромных. Украшения и форма этих предметов варьируются
от натуралистичных до фантастических; некоторые из них
имеют отверстие или открываются сверху, другие украше-
ны геометрическими рисунками или насечками; иногда они
вверху превращаются в змеевидные спирали. Глиняный
фаллос из Фессалии окрашен в телесный цвет, его натура-
лизм усиливается красновато-коричневыми полосками и
надрезом наверху. Огромный мраморный фаллос наверху
и у основания украшен меандрами. Из районов Винки и
Ленгьеля (Vinca and Lengyel) происходят глиняные и брон-
195
АРХЕОЛОГИЯ УМА
зовые фаллосы, украшенные образами змей. Есть приме-
ры, в которых головы змей или лягушек появляются ввер-
ху фаллоса, тогда как многие другие имитируют змей всей
своей формой. Самые интересные из этих находок имеют
наверху человеческие лица, похожие на плоские круглые
маски, описанные выше. Действительно, изображение фал-
лоса как человека или как лица было широко распростра-
нено во всех культурах патриархата и сохранилось вплоть
до Средних веков. Более драматичное выражение фалли-
ческая решимость и возбуждение находят в скульптурах и
живописных изображениях ритуальных танцоров, носящих
маски козла или быка и соответствующих архетипу Дио-
ниса. Теперь не может быть никаких сомнений в том, что
истоки дионисийских мистерий нужно искать не в Греции,
а в Анталии и юго-восточной Европе. Старый спор о том,
родились ли они во Фракии, на Крите или в Малой Азии, в
настоящее время, когда аналогичные греческим предметы
культа находят в раскопках неолитических культур, дати-
руемых с 6000 года до нашей эры, представляется беспред-
метным.
Ранее мы заметили, что определенная часть населения
Чатал-Хююка были брахицефалическими альпийцами, чьи
корни находились на Балканах и в Австрии. Это указывает
на то, что уже на ранних стадиях существования городских
цивилизаций Анталии шли миграционные процессы в Ев-
ропу и обратно, что объясняет, почему и там культуры зем-
ледельческого типа появились в то же самое время. Хотя
мы можем с известной долей уверенности предположить,
что благодаря этим миграциям европейцы закупали семе-
на злаков и на юго-востоке Европы и на Балканах возник-
ли сельскохозяйственные культуры, охота в течение мно-
гих тысячелетий продолжала оставаться основным заняти-
ем северных европейцев, и здесь сельскохозяйственная и
патриархальная революции произошли намного позже. Это
объясняет продолжающееся влияние матриархальных куль-
тур в северо-восточной Европе и России.
Хотя земледелие было не так распространено в альпий-
ских областях, как на юго-востоке, патриархальная рево-
196
ПАТРИАРХАТ
люция нашла свое выражение в широкомасштабной до-
быче полезных ископаемых и обработке металлов. Стрем-
ление проникнуть в богиню-мать и доминировать над ней,
которое привело к зарождению земледелия, здесь прини-
мает формы проникновения в глубь земли и работы внут-
ри ее драгоценного содержимого. К 5000 году до нашей
эры центральноевропейские шахтеры создали металлур-
гию на основе добычи и обработки меди. Медь добыва-
лась, плавилась и обретала форму самых разных инстру-
ментов, например, наконечников топоров и лезвий, ко-
торые вр множестве встречаются в районе Зальцбурга и в
Каринтии. Этот процесс добычи и обработки металла в
Австрии и Румынии был очень распространен. Ученые
подсчитали, что сотни рабочих трудились в командах и
тратили значительную часть своей жизни на добычу ис-
копаемых, которая обычно велась под землей, и таким
образом, мы можем говорить о высокоорганизованной и
сложной металлургической промышленности. Организа-
ция многих мужчин, которые работают в соответствии с
планом, подчиняются промышленной дисциплине и цен-
тральной власти, напоминает городскую организацию
первых ближневосточных городов-укреплений. Если мы
попытаемся объяснить, каким образом эти шахтеры со-
блюдали дисциплину и как их руководителям удавалось
организовывать труд сотен людей, мы столкнемся с опре-
деленной проблемой.
Не существует никаких свидетельств того, что они по-
клонялись царям или правителям, как не осталось и сле-
дов их укрепленных городов — обычных символов патри-
архального устройства в ближневосточных цивилизаци-
ях. Тем не менее мы должны предположить, что какая-то
центральная власть все же существовала и имела возмож-
ность направлять значительные количества людей на ра-
боту в рудники, координировать действия шахтеров с тру-
дом плавильщиков металла и кузнецов, которые изготав-
ливали инструменты, оружие, утварь и, главное,
украшения. Более того, совершенно очевидно, что эти
товары экспортировались по всей юго-восточной Европе
197
АРХЕОЛОГИЯ УМА
и даже на Ближний Восток в обмен на продукты сельско-
го хозяйства и другие предметы потребления.
Не говоря о непосредственном планировании и руко-
водстве, которых требовала подобная деятельность, дол-
жна была быть и психологическая мотивация, позволяв-
шая этим людям выполнять свои нелегкие задачи и под-
чинять себя обязательным правилам и ограничениям.
Ключ к этой загадке, вероятно, содержится в Ветхом
Завете, где упоминаются кузнецы, Ханаан и Кеней, наде-
ленные магической силой. Они были предтечами алхими-
ков (архетип Вулкана — мужа Венеры) и греческих скуль-
пторов, превращавших инертную материю в идеальные
образы человеческой формы. Рудокоп и кузнец подража-
ют жизнепорождающей силе матери. Фаллическое удов-
летворение, получаемое от насильственного проникнове-
ния в землю, сопровождалось удовлетворением от работы
среди ее сокровищ и добывания того, что в течение долго-
го времени было скрыто в ее лоне. Делая это, металлург
вступал в особые отношения с матерью-землей: она по-
зволяла ему проникать в глубинные свои области и нахо-
дить разгадку ее тайн. А он выносил на поверхность скры-
тые сокровища и придавал им форму, благодаря чему про-
дукты его труда символизировали не только магическую
силу матери, но и его нарциссическое «Я». Эти товары,
особенно многочисленные украшения, которые он изго-
тавливал, пользовались огромным спросом у земледель-
цев, отказавшихся от безопасности матриархата и вступив-
ших в новую для себя стадию патриархального права, а
следовательно, испытывавших потребность в нарцисси-
ческом утверждении своей идентичности.
Искусство металлургии распространилось из альпий-
ского региона в Тюрингию, где в сплавах существенно
повысилась доля серебра. Украшения, и особенно лезвия
кинжалов и топоров, изготовленные с применением это-
го металла, были их визитной карточкой, и они вступили
в торговые отношения с самыми разными регионами, на-
чиная от Силезии и заканчивая районом Рейна. Искусст-
во металлургии распространилось из Австрии и южной
198
ПАТРИАРХАТ
Германии по североевропейским равнинам во все еще пе-
реживающие ранненеолитическую стадию Данию и Шве-
цию, где потом ремесленникам было суждено создать уни-
кальную культуру обработки металла. Перед нами —
вспышка производительной деятельности и рождение ра-
бочей этики, которая стала фундаментальной характери-
стикой европейской цивилизации.
Таким образом, в жителях «древней Европы» просну-
лось то, что Маркс считал «сущностью человеческого», —
стремление производить и создавать материальные объек-
ты, воспроизводить образ самого себя в материи. Нет ни-
каких сомнений в том, что продукты труда человека це-
нились очень высоко и использовались в торговле и об-
мене, что позволило людям заниматься деятельностью,
позднее получившей название экономика. Однако если
стоимость предметов определялась степенью их желанно-
сти, эта желанность определялась символическим значе-
нием, которое они имели, типом психологических потреб-
ностей, выражавшихся и удовлетворявшихся ими.
До последнего времени целые континенты находились
в зависимости от Европы из-за непреодолимой тяги свое-
го населения к обладанию блестящими артефактами, ча-
сто дешевыми бусами и бижутерией, которые предлагали
им «цивилизованные завоеватели». Даже такие орудия
труда, как швейные машинки, ценились так называемы-
ми примитивными людьми не из-за своих практических
качеств, а потому, что они якобы обладали волшебными
свойствами. Большинство «примитивных людей», став
обладателями швейных машинок, продолжали шить на
руках, однако гордились своим новым приобретением.
Как и они, мы наделяем машины магическими и даже бо-
жественными характеристиками и приписываем им цен-
ность, которая часто намного превышает их реальные до-
стоинства.
Если жрецы городских цивилизаций Ближнего Восто-
ка были обязаны своей волшебной силой божествам, ко-
торым они служили, а люди, в свою очередь, получали
ощущение идентичности и безопасности от жрецов и бо-
199
АРХЕОЛОГИЯ УМА
гов, то европейским металлургам для того, чтобы удосто-
вериться в своей идентичности, не нужны были ни боги,
ни цари. Их лидеры воплощали коллективные устремле-
ния ремесленников и наделялись властными полномочи-
ями для того, чтобы координировать общие усилия. Ран-
ние европейцы не строили крепостей, чтобы прославить
своих правителей; их поселения, часто довольно значи-
тельные по размерам, были не укреплены; мастера при-
выкли свободно передвигаться, следуя зову своего дела, и
куда бы они ни приходили, они принимали свой новый
дом с благодарностью. Когда израильтяне впервые столк-
нулись с ханаанцами, они испугались их магического ис-
кусства работы с металлом, и чтобы преодолеть этот страх,
вынуждены были положиться на более мощную магию
своего Бога.
Мы видим возникновение диалектического взаимо-
действия между культом ремесла металлургов Европы, их
культом труда как самоцели, и великими религиями Ближ-
него Востока, использовавшими мастерство ремесленни-
ков и его плоды для прославления своих богов. Однако по
мере того, как ближневосточные империи распространя-
ли свое влияние, европейские предки ренессансных гу-
манистов, ученых и инженеров боролись за то, чтобы со-
хранить свою аутентичную культуру под натиском тех, кто
строил империи, прославляя собственных богов. Чтобы
противостоять власти богов и царей создавались между-
народные братства, иногда принимавшие формы тайных
обществ. Предки европейцев были предтечами греческих
скульпторов, Микеланджело, который возвышал челове-
ка и стремился освободить его разум и тело от господства
религиозных мифов, гениального Леонардо да Винчи,
прославлявшего свободное выражение всех способностей
человека, а также просветителей с их утверждением разу-
ма, направленного против тирании Суперэго.
О богах, королях
и империях:
Месопотамия
и Египет
1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ШУМЕРСКИХ
ГОСУДАРСТВ
Примерно в 5300 году до нашей эры значительная часть
Чатал-Хююка и других городов Анталии была разрушена
огнем, вызванным, вероятно, серией землетрясений, ко-
торые в то,время были не редкостью в этой и других час-
тях Средиземноморья. Скорее всего, большинство жите-
лей покинули свои разрушенные дома и мигрировали на
восток в поисках пригодной для земледелия местности.
Они основали новые сообщества, которые распространи-
лись вдоль богатых водой южных подножий турецких гор-
ных цепей, от Евфрата на западе до Заба на востоке, и вско-
ре сыграли важную роль в культуре этого региона, впо-
следствии получившей название халафской. Ее истоки
датируются примерно 6000 годом до нашей эры, и было
бы неправильно предполагать, что халафская культура
была основана иммигрантами из Чатал-Хююка или дру-
гих городов Анталии, однако вполне вероятно, что они
оказали на нее решающее влияние. К концу шестого ты-
сячелетия до нашей эры появилось множество религиоз-
ных символов и артефактов, носивших явное анталийс-
кое влияние. Настенные росписи и изображения огром-
ных быков, бычьи и иногда бараньи рога свидетельствуют
о появлении анталийского культа быков. Кроме того, мно-
гие менее заметные предметы, такие как солнечные часы
и двойной топор, изображения леопардов и так далее,
очень близки тем изделиям, что были популярны в Ча-
тал-Хююке. Тем не менее, эти характерные анталийские
203
АРХЕОЛОГИЯ УМА
мотивы просматриваются в вышивке по ткани, что было
уже типичным признаком культуры Халафа.
Примерно с 5000 года до нашей эры халафское керами-
ческое производство переживает заметный технический
расцвет, а ранние халафские стили и техники отвергнуты.
Сегодня наше внимание привлекает изобилие металлов и
других полезных ископаемых, которые использовались при
производстве горшков, тарелок и многочисленных украше-
ний. Появляются подлинные шедевры декоративно-при-
кладного искусства, такие как бусы, тарелки и сосуды, сде-
ланные из обсидиановой руды; широкое распространение
получают природная медь и свинец.
В конце концов здесь сложилась развитая традиция
обработки меди, свинца и бронзы. Очевидно, в халафс-
ких обществах хорошо была налажена и торговля. Обси-
диан импортировался из области озера Ван, медь и сви-
нец — из южной Турции и гор Ирана, по Персидскому за-
ливу ввозились даже раковины из Индийского океана.
С уверенностью можно говорить о том, что ни одна
культура до того не имела торговых отношений со стольки-
ми странами. Их религия, в которой главную роль играл
культ быка, а также ремесло и умение обрабатывать ме-
талл, ткать и производить гончарные изделия высокого
качества, — все это ясно свидетельствует о влиянии Ча-
тал-Хююка и других городов Анталии таких, как Хасилар
и Кан Хасан. (34)
Параллельно со среднехалафской культурой, то есть
начиная с 5200 года до нашей эры, в двухстах-трехстах
милях к юго-востоку начал развиваться еще один важный
в культурном плане регион, а именно, — хассунская и са-
маррская культуры северной Месопотамии. У нас есть все
основания считать, что они возникли в приграничных с
Турцией областях, то есть в халафской культурной зоне.
Хассуна находится недалеко от Тигра, а Самарра стоит на
берегу этой реки, и вполне вероятно, что люди из халафс-
кого региона, в который входят и верховья Тигра, спусти-
лись вниз по реке и основали на ее берегах поселения.
Начиная примерно с 5000 года до нашей эры здесь появ-
204
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
ляются новые типы керамики, гораздо более совершен-
ные в плане техники и дизайна, чем все, что делалось до
сих пор. Это и есть знаменитая самаррская керамика.
Обработка металла стала еще одним развитым искусст-
вом, и ничего удивительного не было бы в том, если бы на
нее оказали влияние анталийские и европейские кузнецы.
В дизайне их изделий много общего с предметами халаф-
ской культуры, в частности, нарисованные на керамике жи-
вотные, особенно бесчисленные бычьи головы и рога. Если
халафцы изображали огромных птиц с ярким оперением,
грифов в полете, антилоп и оленей с солнечным диском меж-
ду рогами, то мастера Самарры предпочитали более дина-
мичные, оживленные сюжеты. Здесь мы видим значительно
меньшую конфронтацию между мужским и женским нача-
лами и, наоборот, попытку их гармонизировать, объединить
каким-то новым способом. Самаррцы изображают людей и
животных в круге, в то же время отмечая четыре стороны
света и вращение против часовой стрелки. На одной из де-
коративных тарелок мы видим четырех оленей с длинными
прямыми рогами, спирально обвитыми вокруг дерева, на
другой — четырех водных птиц с длинными перьями, у каж-
дой из которых в клюве находится по рыбке. На чаше изоб-
ражены четыре водящие хоровод женщины, длинные воло-
сы которых развеваются на ветру, окруженные кольцом скор-
пионов. Ходящие по кругу козлы и другие животные,
женщины, узор развевающихся волос которых образует сва-
стику, выражают поклонение вибрирующей силе жизни,
циклу сменяющих друг друга времен года и центральной точ-
ке энергии, вокруг которой вращается природа.
Всем известным примером подобного рисунка явля-
ется мальтийский крест, этот загадочный символ, кото-
рый изначально представлял четырех козлов, бегущих во-
круг поилки. Помимо целого ряда каменных фаллосов мы
обнаруживаем множество фаллосов нарисованных, обыч-
но на навершиях ваз и горшков, для создания того же об-
раза вращающегося круга.
Особую важность имеет большое количество причуд-
ливо раскрашенных женских глиняных фигурок со слож-
205
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ними прическами и красочными одеяниями. Они замет-
но отличаются от халафских женских фигурок, которые
всегда делались без головы или лишь с едва обозначенной
головой, как если бы художник хотел скрыть личность
портретируемой богини. В Самарре же, наоборот, головы
фигур были выполнены тщательно, в точности были пе-
реданы все нюансы прически, как будто бы для того, что-
бы подчеркнуть личность богини, ее идеализируемый об-
лик. Поэтому кажется, что мужчины в самаррском обще-
стве наконец-то стали настолько уверены в себе, что могли
позволить себе изображать женщину-богиню в идеализи-
рованном виде, как объект любви и восхищения.
Земледелие развилось настолько, что широко приме-
нялась ирригация, свидетельствуя о централизованном
контроле и управлении трудом, а также об огромном мас-
терстве в преображении среды. Самаррские поселения
находились на территории, где ежегодное количество
осадков было недостаточным для ведения эффективного
сельского хозяйства. Таким образом, земледелие было
просто невозможно без ирригации. Благодаря своему уме-
нию люди самаррской культуры смогли насытить легкую
и каменистую аллювиальную почву водами Евфрата и
Тигра и сделать ее богатой и плодородной. Научившись
посредством ирригации превращать пустыню в плодород-
ную равнину, некоторые из них поплыли на юг, где осно-
вали новые поселения и вдохнули новую жизнь в древние
примитивные общества. В конце концов они добрались
до Персидского залива, построили новые большие города
и заложили основы великих месопотамских империй.
И насадил Господь Бог рай в Эдеме на востоке,
и поместил там человека, которого создал.
И произрастил Господь Бог из земли всякое дере-
во, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево
жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла.
Из Эдема выходила река для орошения рая...
(Бытие 2:8 — 10)
206
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
Единственная «неточность» здесь — это то, что, судя
по всему, это сам человек научился использовать реки для
того, чтобы делать почву плодородной, выращивать рас-
тения и стать господином земли и того, что из нее рожда-
ется. И он создал Бога по образу своему, спроецировав свои
навыки и умения на небесное существо.
Старейшим городом, возможно вообще первым в этом
регионе, был Эриду. Кроме того, он был наиболее южным
городом Месопотамии, вероятно, стоя на берегу Персидс-
кого залива, прибрежная линия которого в те годы прохо-
дила почти на сто миль севернее, чем сейчас. (По крайней
мере, к югу от Эриду не найдено никаких следов челове-
ческих поселений.) Последние исследования в Эриду по-
зволили ученым сделать замечательное, поистине уникаль-
ное в истории и археологии открытие: не менее восемнад-
цати храмов было построено один на месте другого.
Наиболее древний из раскопанных в Эриду храмов —
находящийся в слое XI — стоял на платформе с пандусом,
который позднее был расширен. Это было сложное соору-
жение со стенами из необожженного кирпича, поддержи-
ваемыми внешними контрфорсами. Это древнейший храм
из построенных руками человека, и некоторые его элемен-
ты сохранились до наших дней. Он состоит из прямоуголь-
ного в плане святилища, которое, судя по всему, было раз-
делено стеной на две зоны. С одной стороны находилась
ниша с кирпичным пьедесталом и алтарем и жертвенни-
ком. Таким образом, перед нами предстает типичная
структура христианского храма: нартекс, неф и хор с ал-
тарем. Храм Соломона имел точно такое же тройное де-
ление: портик, святилище и святая святых. В храме слоя
IX, того же типа, но лучше сохранившемся, точно в том
же месте находились алтарь и жертвенник. Наиболее ин-
тересен храм из слоя VIII. Его длина достигала двадцати,
а ширина — двенадцати метров. Внутреннее убранство
храма имело особое значение: люди чувствовали, что в тот
момент, когда божество захочет сойти на землю, они не
должны предстать перед ним с пустыми руками. Внутри
святилища были устроены два сооружения из обожжен-
207
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ного кирпича. Одно из них, в апсиде, служило пьедеста-
лом для изображения божества; другое, в антикамере,
было жертвенником. То, что подобный план был приме-
нен в Эриду, свидетельствует о существовании здесь орга-
низованного культа, о наличии бога-покровителя города,
чьим жилищем служил храм, освящавший город.
Таким образом, жители Эриду создали культурную ос-
нову всей месопотамской цивилизации: священный город
с экономической, социальной и религиозной жизнью,
которая вращается вокруг храма и его жрецов. Культ хра-
мов и социальных ритуалов оказал решающее влияние на
социальную структуру обществ этого типа и сделал воз-
можным возникновение больших городов с прекрасны-
ми общественными зданиями, как культовыми, так и ад-
министративными, символизировавшими силу богов и
правителей.
То, что крупные города существовали в это время, при-
мерно в 4300 году до нашей эры, доказано не только мно-
гочисленными раскопанными зданиями, но и обширны-
ми кладбищами. На кладбище Эриду находилось более ты-
сячи захоронений, и рядом с другими городами южной
Месопотамии были обнаружены кладбища не меньших
масштабов. Монументальные храмы сооружались из нео-
божженного кирпича, часто на каменном фундаменте, и
возвышались над всем городом, стоя на вершине холма или
искусственном возвышении, которое впоследствии транс-
формировалось в зиккурат. Внешние стены зданий были
украшены сложными орнаментами, напоминавшими те,
что были нанесены на священные здания Месопотамии
более позднего периода. Самые внушительные храмы, тре-
мя крыльями расходящиеся от центрального двора, были
найдены в Тепе-Гавра (Tepe Gawra), раскопки которого еще
лучше Эриду иллюстрируют прогресс культуры в эту эпоху.
Интенсивные религиозные переживания людей, заставив-
шие их вкладывать в свои святилища столько труда и вни-
мания, не подлежат никакому сомнению.
Но что мы знаем об их богах? Что может их изобрази-
тельное искусство рассказать нам о духовно-религиозной
208
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
жизни его создателей? Так как здесь мы все еще имеем дело
с дописьменной культурой, в трактовке их религиозной
жизни мы вынуждены вновь положиться на художествен-
ные образы божеств. Структура их храмов, пьедесталы и
жертвенники, на которых были обнаружены обгоревшие
остатки ритуальных даров, указывают на то, что они по-
клонялись богу, или богам, и делали ему подношения. Мы
можем попытаться воссоздать этого бога на основании
скульптурных и живописных изображений, найденных в
его храме. Скульптуры были вылеплены из глины, и мы
обнаруживаем множество как женских, так и мужских
фигурок. Женские образы существенно отличаются от
более раннего типа «матери-прародительницы». Они
стройны, всегда стоят прямо, иногда держат на руках ре-
бенка, иногда их руки покоятся на бедрах, их тела трону-
ты мазками кисти. Головы больше не аморфны, как в ха-
лафской культуре, а украшены змеевидными коронами из
битума. У этих змееподобных голов загадочное проис-
хождение, но если мы вглядимся в них повнимательнее, то
будем поражены их разительным сходством с богинями —
хищными птицами Чатал-Хююка: глаза широко расстав-
лены, нос тонок и напоминает птичий клюв, губы плотно
сомкнуты. Тело не выглядит символом женского плодо-
родия — оно, если можно так сказать, стало маскулинным,
эмансипированным, как мы бы сейчас его назвали. У этих
фигур сильная шея, широкие, почти квадратные плечи,
подчеркнутые накладками из глины, маленькая грудь,
стройная талия и узкие бедра.
Интересно заметить, что мужские фигуры очень по-
хожи на женские, за тем лишь исключением, что лица тех
из них, что нам известны, носят гораздо более доброже-
лательное выражение, плечи еще шире, и они держат в
руках скипетр — явно увеличенный фаллос.
Хотя не существует никаких прямых свидетельств, и мы
вынуждены гадать об их именах, по крайней мере, две пары
мужских и женских фигур представляют царя и его супругу.
Сходство между мужскими и женскими образами показы-
вает, что женщины и мужчины поклонялись одному и тому
209
АРХЕОЛОГИЯ УМА
же богу, находя в нем свое воплощение. Очевидно, то был
бог мужского рода, и женщины принимали его как своего
покровителя и даже до какой-то степени идентифицирова-
ли себя с ним. Однако жестокое выражение их лиц свиде-
тельствует о том, что за видимой покорностью все еще скры-
вался гнев, в то время как лица мужчин говорят о довольстве
и гордости своей властью. Глаза мужчин намного больше и
человечнее, а на их губах видна улыбка. Учитывая, что муж-
ские и женские тела изображались сходным образом, нельзя
считать случайностью то, что их лица носят столь различное
выражение. Однако и те, и другие кажутся властными и до-
вольно опасными, и, похоже, требуют от своих сограждан
подчинения и жертв. Огромный фаллический скипетр ко-
роля недвусмысленно свидетельствует, что он обладает вла-
стью для удовлетворения своих требований.
Мы не должны забывать о том напряжении и беспо-
койстве, которые ощущали земледельцы из-за того, что
земля далеко не сразу отвечала на их усилия, ведь урожай
зависел от многих причин. Мы приносим дары богам, осо-
бенно мужскому богу, чтобы он оплодотворил землю и
сделал ее плодородной, и уверяем его в нашей любви, ибо
он является голодным богом, которого нужно постоянно
кормить, иначе им овладевает беспокойство. Поэтому мы
создали еще более огромные святилища для того, чтобы
он мог там обитать, ибо размер и красота храма свидетель-
ствует о силе бога, которому он посвящен. Мы зависим не
только от его благожелательности, но и от его оплодотво-
ряющей и созидающей силы, и мы должны строить ему
жилища, в которые он мог бы нисходить, чтобы быть сре-
ди нас, — дома, где его бы кормили и устраивали праздне-
ства в его честь. Ни одно здание не может быть слишком
большим или роскошным для Бога.
Итак, люди построили огромные храмы и создали
сложные ритуалы, которые стали центром их социальной
активности и объединяли многих для общей молитвы.
В дополнение к этим храмам они построили большие го-
рода, человеческие ресурсы которых могли удовлетворить
потребности религиозных ритуалов.
210
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
Из основ, заложенных жителями Эриду и других цен-
тров этого региона, который получил название культуры
Убейда (Ubaid), на юге довольно быстро возникла вели-
кая цивилизация Шумера. Несколько городов спорили
между собой о славе и богатстве, но ни один не мог срав-
ниться с Уруком, за легендарными стенами которого был
обнаружен крупнейший комплекс храмовой архитектуры.
Стратиграфическое исследование показало наличие здесь
не менее восемнадцати культурных слоев. Настоящая вну-
шительная архитектура появляется в слое V, где в основа-
ния зданий закладывались блоки известняка (и это-то в
стране, где вообще нет камня). Несколько храмов были
сгруппированы в той части города, которая в последую-
щих описаниях называлась Е-Анна (дом Анну). Здесь по-
клонялись Имин, богине плодородия, и Димузу, богу, из-
вестному в разных частях Месопотамии под разными име-
нами (Таммуз, Адонис).
Если шумеры не более чем развили идеи своих пред-
шественников, то этим идеям они придали невиданную
грандиозность. Гениальные архитекторы составляли пла-
ны, которые умелые строители с упорством воплощали в
жизнь. Так как из-за отсутствия письменных источников
названия храмов не могут быть определены, нам остается
называть их именами, данными им их первооткрывателя-
ми, например, храм из известняка, красный храм и так
далее, и по их буквенным обозначениям: А, В, С, D. (35)
Храм D, четвертый в этом ряду, без сомнения, круп-
нейший: он имеет 90 метров в длину и 33 в ширину. Цент-
ральный неф, 68 на 13 метров, мог вместить многих лю-
дей. Здесь совершались службы в честь одного или не-
скольких богов, статуи которых помещались в дальнем
конце здания, где центральная «капелла» была фланки-
рована двумя «ризницами» или имелись три «ризницы»
для трех богов. Внешние стены были украшены колонна-
ми и нишами. Строители часто покрывали стены белой
краской, которую постоянно обновляли, в результате чего
здание получалось как бы сияющим. Иногда они добав-
ляли «коническую мозаику», которая, несомненно, была
211
АРХЕОЛОГИЯ УМА
шумерским изобретением. Они вставляли в штукатурку
стен и массивные колонны тысячи маленьких цветных
конусов, черных, красных и белых, выкладывая их в виде
зигзагов, ромбов и треугольников, обогащая поверхность
стены цветом.
Наивысшим храмовым комплексом Урука был Белый
Храм, возведенный на искусственном холме примерно
сорока футов высоты и построенный из прямоугольных
необожженных кирпичей. Своим названием он обязан
большому выбеленному внутреннему святилищу 20 на 6
метров. Здесь шумеры следовали опыту Эриду: одинако-
во оформленные огромный зал и несколько маленьких
помещений (с жертвенником и алтарем в каждом, на ко-
торых были обнаружены остатки сожженных приношений
и благовоний) с несколькими входами, устроенными для
удобства тех, кто приходил в храм.
Однако у описанного храма есть и заметные отличия
от храма D. Во-первых, более скромный масштаб соору-
жения: строители работали скорее для богов, чем для тех,
кто им молится. Во-вторых, Белый храм был построен на
гигантской платформе, высоко поднимающейся над зем-
лей. Он взмывает над многими районами города как буд-
то бы для того, чтобы доказать свою близость божествам,
к которым люди возводят свои глаза. Храм стал в первую
очередь священным жилищем богов. Здесь перед нами
предстает развитие того процесса абстрагирования, в ре-
зультате которого божества стали отдельными от людей
сущностями, обиталище которых находилось на небесах,
а храмы служили временными земными приютами. Таким
образом, храм был не просто местом молитвенных встреч,
а домом богов, местом, где их можно было кормить и про-
славлять.
Стремление накормить бога стало играть заметную
роль не только в религиозных ритуалах, но и в экономи-
ческой и социальной жизни городов. Представители бо-
гов, жрецы и правители, стоявшие во главе церкви и госу-
дарства, получали эти дары по поручению бога. В конце
концов, эти ритуалы приношений превратились в свое-
212
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
образную десятину, благодаря которой граждане обеспе-
чивали свой социальный статус, а власть имущие — свою
силу и богатство. Ни один человек никогда не осмелился
бы появиться перед своим богом с пустыми руками.
Тема приношения даров повторяется во многих изоб-
ражениях. Наиболее совершенный образ религиозного
ритуала содержится на алебастровой вазе из Урука, на ко-
торой показана длинная вереница подносителей даров, в
руках у которых корзины с фруктами, овощами и други-
ми подарками. Кроме того, перед нами открывается про-
цессия животных, движущаяся по плодородной земле, на
которой растет ячмень и другие растения. Ритуальная ка-
менная ваза, датируемая 3200 годом до нашей эры, а так-
же многие другие культовые предметы того времени по-
зволяют нам заглянуть как в религиозную образность, так
и в обрядовые практики того времени.
Особенно интересно отметить, что письменность впер-
вые возникла в виде отчетности для того, чтобы записы-
вать и классифицировать подношения, и вскоре стала ис-
пользоваться для облегчения еще более сложных расче-
тов, ставших необходимыми в связи с расширением
городов и возникновением храмовой экономики. Очень
скоро она стала использоваться для выражения эмоций,
которые испытывали люди, поднося дар богу. Человек,
принесший муку, чтобы умилостивить разгневанное бо-
жество, написал в характерной манере: «Я шлю [это все]
тебе, мой разгневанный бог, моя разгневанная богиня, чье
сердце полно ярости, направленной против меня. Прости
меня и успокойся, мой гневный бог, моя гневная богиня».
Однако по мере того как храмы становились все более
прекрасными, а дары — многочисленными и разнообраз-
ными, психологическая природа поклонения богам стала
изменяться. Страх все глубже и глубже проникал в отно-
шения между человеком и его богами. Боги становились
все более жестокими и страшными, а человек — все более
робким и напуганным. Природа молитвы изменилась:
если раньше ее суть состояла в том, что человек выражал
свою щедрость и любовь к богам, стремление удовлетво-
213
АРХЕОЛОГИЯ УМА
рить все их желания, то теперь в храмах воцарилась ат-
мосфера страха и даже ужаса. Боги из довольных получа-
телей человеческих приношений превратились в крово-
жадных монстров. Хотя храмы и города становились все
более грандиозными, сердца людей наполнялись страхом.
В сотнях статуй, которые были созданы в конце чет-
вертого — начале третьего тысячелетия до нашей эры,
люди смотрят на своих богов широко открытыми глаза-
ми, в которых читаются страх и подчинение. Огромные
глаза статуй, смотрящие вперед из зажатой между двух
плеч головы, кажется, сфокусированы на чем-то далеком,
и человек точно находится в состоянии гипнотического
транса. Губы сжаты, однако их напряженные тела и ин-
тенсивные взгляды излучают ощущение трепета и мрач-
ных предчувствий, говорящее о беспокойстве, которое эти
люди испытывали в присутствии своих богов. Страх пре-
следовал все великие цивилизации. Прославив богов и
сделав их всемогущими, наделив их властью над землей и
над матерями, кормя их лучшим, что производит земля,
отдав свои жизни, чтобы построить их прекрасные хра-
мы, люди стали завидовать богам и ненавидеть их.
Здесь мы вновь встречаемся с ситуацией Эдипа, в кото-
рую попадали юноши. У мальчика возникает образ всемо-
гущего отца, на который он проецирует все свои нарцисси-
ческие и фаллические фантазии. Он хочет, чтобы его отец
был сильным и властным, чтобы он стал властелином мира
и хозяином женщин и подал ему пример мужской силы, а
также позволил сыну к ней приобщиться. Но наделив сво-
его отца маниакальной властью, мальчик начинает ему за-
видовать, злиться на то, что отец сексуально доминирует
над матерью и желать кастрации и смерти отца. Равным
образом и горожане ранних теократий патриархата начи-
нали завидовать своим богам и мечтать об их силе и приви-
легиях. Они хотели убить богов, чтобы завладеть их всемо-
гуществом. Однако эти желания должны были вытеснять-
ся в подсознательное, потому что люди нуждались в богах;
кроме того, люди любили богов. Божества нужно было уми-
лостивлять, чтобы сдерживать их ярость, однако еды в ка-
214
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
честве жертвоприношения уже было недостаточно. Для ус-
мирения своей ярости боги требовали фаллических жерт-
воприношений, символических актов самокастрации, а
также кровавых человеческих жертв.
Когда мы говорим, что мифология — коллективная
мечта цивилизации, мы должны помнить, что, как и в
снах, реальные мысли и фантазии, питающие мечты, про-
являют себя в измененном виде. Мифы цивилизаций так
сложны и таинственны потому, что должны скрыть от
людей их подлинные желания, особенно агрессивные. Они
спрятаны за ширмой метафор и символов, которые люди
интерпретируют в соответствии со своими традициями и
которые не позволяют им увидеть свое собственное стрем-
ление к богоубийству. И даже мы — те, кто сталкиваются
с этими символами и стараются их интерпретировать, не
желаем признавать их истинное значение.
Действительно, хотя я никогда не сомневался в садист-
ской или мазохистской природе фантазий своих пациен-
тов, я был потрясен деструктивностью, которую обнаружил
в религиозных мифах, образующих культурную основу на-
шей цивилизации. Терапевт, который без колебаний готов
распознать темную сторону подсознания своих пациентов,
может испытывать сомнения при необходимости признать
темные и деструктивные стороны своей цивилизации. В
конце концов, наша европейская цивилизация уходит сво-
ими корнями в ближневосточные цивилизации, и мы уна-
следовали не только их достижения, но и их кровавые, са-
дистские и жертвенные фантазии.
Уже в начале третьего тысячелетия до нашей эры было
создано множество скульптур и нацарапанных изображе-
ний, ярко выражавших садистский аспект эдипова комп-
лекса. В одной из сцен, помешенных на вазе из Мари
(Mari), мы видим человека, преклонившего колени перед
пальмовым деревом, в то время как его гениталии пожи-
рает змея. На другом рисунке той же вазы загадочное ро-
гатое животное нападает на змеевидную фигуру, а внизу
такое же рогатое животное дерется с фаллосом. Первая
фигура производит впечатление бога, который владеет
215
АРХЕОЛОГИЯ УМА
пальмой и созерцает ее плоды, тогда как змея собирается
его кастрировать. Символизирует ли в таком случае змея
фаллическо-агрессивные импульсы людей, которые
мечтают кастрировать наделенного привилегиями бога?
В Хафадже были найдены несколько ваз, покрытые стран-
ными животными рисунками. Здесь все представляет сле-
пую жестокость — хаос сознания. Чудовищная рыба на-
падает на лежащего на спине быка, в то время как другое
неизвестное четырехногое животное набрасывается на
рыбу. Змея атакует фаллические образы, а другое живот-
ное — змею. Большинство фигур, изображенных на вазах
этой группы, представляют собой животных, и мы можем
предположить, что если жители Месопотамии хотели вы-
разить обычно подавляемые Эго желания, они делали это
при помощи животных образов, каждый из которых со-
ответствовал какому-то эмоциональному началу, которое
нужно было выразить.
Однако даже образы зверей не могут передать подсо-
знательные страсти людей и поэтому принимают вид
страшных чудищ, нереальных существ. Кажется, что не-
которые из первичных страстей людей слишком жестоки
для того, чтобы их можно было передать при помощи об-
раза животного.
Человек-бык служит излюбленным образом, чтобы
силу и мужественность ассоциировать с богом. Однако на
богов часто нападают загадочные фигуры, и мы можем
предположить, что божества — эти объекты поклонения
и идентификации — бывают также объектами атаки тем-
ных сторон человека, его зависти и садистских желаний.
Можно с уверенностью утверждать, что шумеры понима-
ли значение подобных форм и фигур, и в какой-то степе-
ни их скульптуры и рисунки были способом религиозно-
го общения, своего рода эпической литературой.
В середине третьего тысячелетия до нашей эры в об-
разах людей, создававшихся шумерскими художниками,
происходит существенное и драматичное изменение. Мы
уже заметили преобладание в шумерском искусстве агрес-
сивно-деструктивных образов, однако к концу третьего
216
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
тысячелетия до нашей эры им на смену приходят более
спокойные и мирные изображения. Действительно, в это
время появляется новый тип изображений человеком са-
мого себя: гордый гражданин, великий царь и уважаемый
правитель. Эти изображения напоминают распространен-
ные в восемнадцатом столетии портреты буржуа, которые
прославляли своего короля, но не как сверхчеловека, а
просто как сильного и могущественного индивида, в сущ-
ности, такого же, как они сами. В произведениях шумер-
ского искусства, начиная примерно с 2500 года до нашей
эры, образы человека освобождаются от садо-мазохист-
кой символики и становятся похожи на реальных людей.
Эта перемена особенно поражает в том случае, когда
мы обнаруживаем ее в одном и том же месте, среди одних
и тех же людей. Все статуи изображают молящихся, как
мужчин, так и женщин, однако на их лицах теперь появ-
ляются улыбки, дружелюбное и доброжелательное выра-
жение, которое свидетельствует о том, что век мрачных
предчувствий и страха перед богами прошел. Простые
граждане смешивались здесь с богатыми и знатными так,
что их трудно было отличить друг от друга. Спокойно и
уверенно подходили они к алтарю и клали к его подно-
жию свои подношения. Мы обнаруживаем некоторое се-
мейное родство в группе индивидов, однако каждый из
них отличается от другого и обладает своей яркой инди-
видуальностью.
Женщины также изображаются изящными и грациоз-
ными. Фигура молящейся женщины из Ура, которая те-
перь находится в Британском музее, полна радостного
очарования, несмотря на свои пустые глазницы. Ее пла-
тье, оставляющее открытым правое плечо, служит приме-
ром ассиметричного костюма, который часто встречается
на статуях молодых женщин.
Хотя у нас нет никаких причин сомневаться в том, что
садистские и мазохистские страхи и фантазии играют важ-
ную роль в сознании людей патриархата, мы наблюдаем,
что в некоторые периоды эти страхи и фантазии становят-
ся особенно интенсивными, тогда как в другие — более спо-
217
АРХЕОЛОГИЯ УМА
койными, позволяющими создать относительное равнове-
сие между социальными отношениями и личностью. Фак-
тор, который значительно способствует возникновению
ощущения социального и психологического равновесия —
это выплеск агрессии, связанной с эдиповым комплексом,
на внешнего врага. Когда стремление убить бога перено-
сится на чужого бога, собственный бог может чувствовать
себя в безопасности. Каждое нападение на врага, как мы
уже показали в прошлой главе, — это несостоявшееся на-
падение на собственного бога. Более того, мужество, кото-
рое люди проявляют в бою, свидетельствует об их готовно-
сти принести себя в жертву своему богу и царю. Гражда-
нин, готовый защищать своего бога ценой своей жизни,
чувствует, что и бог, в свою очередь, защищает и любит его.
Возможно, важнейший смысл войны заключается в том,
что инстинкт самопожертвования переносится на взятых в
битве пленников. Им суждено стать жертвой богу и царю.
Ритуальное принесение пленных в жертву Суперэго — куль-
минационный момент в праздновании победы.
Вытеснение стремления к отцеубийству и направле-
ние его на чужого правителя, а также ритуальное прине-
сение в жертву военнопленных становится актом искуп-
ления, при помощи которого люди освобождаются от чув-
ства вины и испытывают ощущение единения с вечным
отцом, царем и страной. Кроме того, люди оказываются
объединены и друг с другом, они осознают свою важность
как исполнители воли бога и правителя. В общем бою про-
тив чужого бога люди идентифицируют себя друг с дру-
гом как защитники своего бога, и общая уверенность в его
превосходстве объединяет их в одно целое. Готовность к
самопожертвованию и способность бороться против вра-
га превращает мучимых чувством вины сыновей в гордых
и достойных граждан.
Итак, не можем ли мы связать появление более спо-
койных и достойных образов человека в искусстве конца
третьего тысячелетия до нашей эры с началом ведения
масштабных боевых действий, которые стали постоянным
занятием людей? Нет никакого сомнения, что правители
218
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
занимались организацией и ведением войн, а также тре-
бовали от своих граждан служить им солдатами. Цари,
появившиеся как главные военачальники, заложили ос-
новы того, что мы называем суверенным национальным
государством. Власть царей потребовала новых полномо-
чий: теперь царь командовал беспрекословно подчиняю-
щимися ему армиями из граждан или профессиональных
солдат, как правило, из тех и из других, направляя их к
целям, которые он считал достойными. Кроме того, он
получал от своего бога моральное право на ведение вой-
ны, от имени этого бога он и вел свои войска к победе. То
было время формирования империй, великих военных
завоеваний и объединения городов-государств в империи.
Царь имел полное право требовать от своих подданных
службы и самопожертвования, что делало его власть абсо-
лютной и парадоксальным образом наполняло граждан
новой гордостью и достоинством: их готовность принести
себя в жертву на войне, их идентификация с царем и стра-
ной становились более полными, а расширение террито-
рии, военные победы и превращение государства в импе-
рию увеличивали их Эго. Таким образом, гордость прави-
теля находила свое отражение в гордости его подданных.
На шумерских табличках, датируемых 2600 годом до
нашей эры, мы видим красноречивые свидетельства того,
что подготовка к военным походам стала важным и по-
стоянным аспектом жизни государства. Эти таблички,
выполненные в технике барельефа, изображают религи-
озные церемонии и сцены придворной жизни и войн. Ре-
альные фигуры появляются и в орнаментальных таблич-
ках: это жрецы и цари, уже известные нам по другим на-
ходкам. Знаменитая «Стела с грифами» прославляет
историческое и религиозное событие: победу, одержанную
Эаннатумом из Лагаша над соседним городом Уммой. Две
стороны стелы дополняют друг друга, рассказывая о слу-
чившемся: на одной изображены военные действия, на
другой — вмешательство в них богов.
Воины Лагаша приближаются к врагам плотной сте-
ной, держа перед собой кожаные щиты, готовые атаковать
219
АРХЕОЛОГИЯ УМА
своими дротиками. Царь во главе войска. Фактически,
битва уже выиграна: войска Эаннатума переступают че-
рез трупы убитых противников, которые уже клюют хищ-
ные птицы. Одержав победу, жители Лагаша начинают
подсчитывать павших на поле боя сородичей и устраива-
ют для них достойные похороны. Они собирают их тела и
посыпают их землей, совершая обычное похоронное жер-
твоприношение. Затем следует важный эпилог всех успеш-
ных войн: сцена отведения пленников в рабство. Другая
сторона стелы посвящена богам, которые сыграли важную
роль в битве и благодаря которым стала возможной побе-
да. Могучая фигура Нингирсу, бога-покровителя Лагаша,
доминирует в этой сцене. В правой руке он держит камен-
ный жезл, которым словно собирается растолочь несчас-
тных воинов, в беспорядке набитых в сетку, которую он
держит в своей левой руке и которая несет символичес-
кую эмблему — орел с львиной головой и два льва. Взор
его огромного глаза устремлен на невидимого врага, ко-
торый, мы можем быть уверены, вскоре разделит судьбу
несчастных пленников, как и все остальные, кто сопро-
тивляется воле Нингирсу.
Интересно отметить, что в то время как в правой руке
бога находится оружие, которым он покоряет врагов, в
левой руке у него — собранные в сетке узники и тотемные
животные, как если бы он собирался кормить последних
взятыми в плен людьми. Не остается никакого сомнения
в том, что пленников рассматривали как жертву, прино-
сящуюся тотему, а их беспомощность — как проявление
триумфа бога-победителя.
Одно из самых известных изображений называется
«Штандарт». Имеющий форму аналоя, он состоит из че-
тырех панелей, украшенных инкрустациями. Две основ-
ные панели, которые длиннее других, особенно характер-
ны, иллюстрируя два дополняющих друг друга аспекта
существования: на первой — война, на второй — мир.
Только после того, как война доведена до успешного кон-
ца, можно наслаждаться радостями мира. Тема войны
здесь проработана более успешно, чем в «Стеле с грифа-
220
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
ми». В военных сценах приводится наиболее раннее из до-
шедших до нас изображений боя с участием колесниц —
того типа вооружений, который существенно изменил
прежнюю тактику сражений в пешем строю. Мы уже
встречались с этими колесницами в «Стеле с грифами»,
но здесь мы впервые видим их в действии. Колесницы рас-
чищают дорогу, а затем в бой вступает поддерживающая
их сзади пехота. Солдаты в шлемах наступают неумоли-
мо, защищаясь тяжелыми кожаными накидками. Все, что
им остается сделать, это окружить ничтожную кучку плен-
ников и отвести их к царю, который вышел из своей ко-
лесницы и ждет их, ибо битва окончена.
За стрессом, которому воины подверглись в бою, сле-
дует празднество в ознаменование одержанной победы.
Слуги и носильщики приносят во дворец военную добы-
чу, а также животных и все остальное, что необходимо для
пира. Сидя с чашей в руке, царь пьет освежающие напит-
ки вместе с сидящими напротив него гостями. Пока они
пируют, женщина поет под аккомпанемент арфиста. Этот
праздник напоминает о тотемном пире, во время которо-
го люди испытывали чувство единения благодаря тому, что
вместе съедали тотемное животное. А здесь перед нами —
празднование победы, и объединяет всех общая радость
отражения агрессии противника, которую разделяют как
царь, так и его подданные. Это праздник в ознаменова-
ние чистой совести, во время которого царь и граждане
узнают и признают друг друга, пьют во славу своего со-
юза, освобождаясь от ощущения вины и враждебности.
Саргон Аккадский был первым великим царем-вои-
ном, которому удалось объединить под своей властью зна-
чительную часть Месопотамии, создав так называемую
Аккадскую империю и завоевав титул «Господин и пове-
литель четырех сторон света». Бронзовая голова, найден-
ная в Ниневии, несомненно реалистичный, хотя и немно-
го идеализированный, портрет основателя Аккадской ди-
настии. Благородство и красота его лица завораживают
нас. Волосы обвязаны вокруг его лба и связаны с задней
стороны шеи в узел с тремя золотыми кольцами, борода
221
АРХЕОЛОГИЯ УМА
тщательно подстрижена и ухожена: одним словом, Сар-
гон занимает достойное место в ряду шумерских правите-
лей, стиль прически которых он заимствовал. Ту же вер-
ность традиции он проявил и в способе ознаменования
своих побед. Стела из диорита покрыта сценами битв,
изображенными на шумерский манер. Сцены размеща-
ются рядами, как и во времена Эаннатума; есть тут и гри-
фы, и пленники в огромной сетке. Эта структура продол-
жает считаться образцовой. Однако уже в правление Ри-
муша, сына Саргона, который занял трон после смерти
своего отца, начался отход от старых канонов, и в искус-
стве проявились индивидуальные черты воинов и их по-
велителя, а движения получили большую свободу.
Стела Нарам-Сина, внука Саргона, изображает царя-
победителя как героического индивида. На этой стеле из
розового песчаника изображены пятнадцать фигур, пред-
ставляющие две сражающиеся армии, одну из которых
составляют семь солдат, а другую — восемь. Действие раз-
ворачивается в лесистой горной местности. Аккадские
солдаты поднимаются по горному склону двойной колон-
ной из легкой пехоты с развевающимися на ветру штан-
дартами, в то время как враг, моля о пощаде, спасается
бегством впереди. Гордый и могущественный король воз-
вышается над всеми ними, попирая тела поверженных
врагов. С луком и боевым топором в одной руке и копьем
в другой, в шлеме с большими рогами он достиг подно-
жия стилизованной высокой горы, символа власти, и сто-
ит рядом с ней как равный. В небе прямо над вершиной
горы светят две звезды или, точнее, два солнца, сияние
которых отмечает победу сильного мужчины над врагом
и его господство над землей.
К сожалению, враг неистребим, и для того, чтобы обес-
печить мужчине внутреннюю и внешнюю свободу, эту
победу необходимо одерживать снова и снова. Однако
одного важного результата все же удалось добиться: была
создана модель, доминировавшая над всеми последующи-
ми цивилизациями, модель империи и императора, при
помощи которой в будущем постоянно разрешались и
222
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
вновь возникали эдиповы конфликты. Однако символа-
ми эдипова комплекса были не только государство и его
структура, но и образ космоса. Власть, представленная
политической силой, нашла свое отражение в могуществе
бога, которое, в свою очередь, воплощалось в величии
короля. Поэтому в наделенных властными полномочия-
ми людях — в отце семейства, в правителе государства —
жители Месопотамии узнавали черты Ану. Будучи отцом
богов, Ану был прототипом всех отцов; как царь и верхов-
ный правитель, он был прототипом всех правителей. Ему
принадлежали регалии, воплощавшие сущность царской
власти: скипетр, корона, головная повязка и посох пасту-
ха. Именно Ану вещал устами царя, и именно сила Ану
делала слова царя действенными. Когда вавилоняне в сво-
ем мифе о творении мира предоставили богу Мардуку аб-
солютную власть и заставили силы природы подчиняться
малейшему его слову, его образ слился с образом Ану, и
все боги воскликнули: «Твое слово — Ану».
Таким образом, мы видим, что Ану превращается в
источник и активный принцип любой власти, как в чело-
веческом обществе, так и в более крупном масштабе все-
ленной. Великие боги обращаются к Ану, восклицая:
Ты возвышен, Владыка, надо всеми богами!
Уничтожить, создать — прикажи, так и будет!
Промолви же Слово — звезда да исчезнет!
«Вернись!» — прикажи — и появится снова!
Таким образом, боги символизируют патриархальную
власть, спроецированную на всю вселенную, тогда как их
власть, в свою очередь представлена властью царей. Все-
ленская власть проявляется как результат перенесения Эго
правителя на образ бога («раздувание» мифа) и мыслен-
ное расширение государства до размеров вселенной.
Великий Хаммурапи, царь Вавилона, связал свою судь-
бу со своим молодым и только что возвысившимся богом
Мардуком, как мы можем увидеть из вводных строк его
знаменитого свода законов:
223
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Когда высокий Ану, царь ануннаков, и Эллиль, владыка
небес и земли, определяющий судьбу страны,
определили Мардуку,
первейшему сыну Эа, владычество над всеми людьми,
возвеличили
его среди игигов, Вавилон назвали его высоким именем,
сделали
его могучим среди частей света и утвердили в нем вечную
царственность, основание которой прочно,
как небеса и земля, —
тогда меня, Хаммурапи, заботливого государя,
богобоязненного,
чтобы дать сиять справедливости в стране, чтобы уничтожить
преступников и злых, чтобы сильный не притеснял слабого,
чтобы
подобно Шамашу восходить над черноголовыми и озарять
страну, —
Ану и Эллиль призвали меня для благоденствия населения.
(Текст приводится в переводе В. А.Якобсона)
Власть монарха, захваченная земными средствами,
представляется как изъявление воли и решение создателя
вселенной, и небесная сфера, с которой отныне оказыва-
ется связан монарх, превращается в сияющее солнце, от
лучей которого бегут демоны, тени, враги и сомнения. (36)
Однако в то время как победа мужчины-отца считается
одержанной и закрепленной, его власти, тем не менее, посто-
янно угрожает старая богиня-женщина и его сыновья. Про-
блема эдипова комплекса не была разрешена, и его конфлик-
ты проецируются на небо и небесных богов. Одним из наибо-
лее древних и хорошо известных мифологических описаний
победы бога солнца над богиней является вавилонское сказа-
ние о битве Мардука со своей великой прабабкой, Тиамат, при-
веденное в эпической поэме «Энума Элиш». Разъяренная
Тиамат здесь явно собирается превратиться в страшного де-
мона, однако несмотря на свой устрашающий вид и огром-
ную власть, она оказывается побеждена Мардуком.
224
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
Вслед за описанием этого подвига из подвигов приво-
дятся слова богов, обращенные к их повелителю Мардуку
после того, какой распределил между ними космические
владения:
«Ныне, владыка ты наш, как вольности нам ты назначил,
Благодарностью нашей тебе что еще будет?
Кумирню воздвигнем, наречем ей имя!
Почивальню твою, в ней и мы заночуем, и мы отдохнем в ней!
Мы заложим святилище, место престола!
Вдень, когда мы прибудем, и мы отдохнем там!»
Как услышал Мардук эти речи,
Словно ясный день просиял он ликом:
«“Врата бога” постройте, как вы возжелали!
Кирпичи заложите, создайте кумирню!»
(Текст приводится в переводе В. Афанасьевой).
Здесь мы видим, что великая богиня-мать оказалась
превращенной в страшного демона, а город стал небес-
ным обиталищем бога-победителя — цитаделью, стены и
укрепления которой продолжают его защищать. Другой
хорошо известный эпос, прославляющий победы бога-
мужчины, — это эпос о Гильгамеше, царе Урука. Цари,
отождествляя себя с богами, добивались не только всевла-
стия, но и ощущения собственного бессмертия. И таким
образом, бессмертной становилась вся нация, ибо граж-
дане, подчиняясь воле правителя, разделяли с ним и бес-
смертие.
2 ЕГИПЕТ: ПОКЛОНЕНИЕ БЕССМЕРТИЮ
Нигде поклонение бессмертию не принимало таких
экзальтированных форм, как в религиозной и гражданс-
кой жизни Египта. Если в египетской культуре и есть ка-
кой-то аспект, который можно считать ключевым для нее,
то это исключительное внимание, уделявшееся древними
225
8-5062
АРХЕОЛОГИЯ УМА
египтянами смерти и похоронам. Если можно сказать, что
какая-то культура обладает символической особенностью,
то Древний Египет, несомненно, отличается своими по-
хоронными ритуалами. Они были одним из важнейших
средств политического, экономического и религиозного
объединения нации.
Если в культурах Месопотамии нации сплачивало по-
клонение живому царю как воплощению высшего мораль-
ного авторитета, то египтян объединяло поклонение мер-
твому фараону, ставшему для них божеством и символом
власти.
Мы уже видели, что в ранних культурах палеолита ду-
хам мертвых поклонялись как для того, чтобы сохранить
их оберегающее и защищающее присутствие, так и для
того, чтобы помешать им вернуться назад на землю и на-
чать мстить живущим за свою смерть. Страх перед местью
мертвого бога в обществе патриархата многократно воз-
рос, однако, хотя мы почти не встречаем никаких непос-
редственных свидетельств в пользу существования в пат-
риархальных культурах Ближнего Востока ритуалов отце-
убийства, мы обнаруживаем многочисленные мифы и
ритуалы этого рода в Северной и Восточной Африке. Не
остается почти никаких сомнений в том, что эти афри-
канские мифы и культуры сыграли важную роль в разви-
тии раннего египетского общества.
На рубеже девятнадцатого и двадцатого веков сэр
Джеймс Фрейзер и Чарльз Селиджмэн (Charles Seligman)
заинтересовались обрядом ритуальной смерти правителя.
Фрейзер собрал описания этого ритуала со всех частей
света, чтобы изучить его, и показал, что он играл особен-
но важную роль в жизни сообществ северо-восточной
Африки, таких как нубийцы, абиссинцы, сельджуки, дин-
ка и другие. Селиджмэн был первым, кто показал несо-
мненное сходство между ритуальными концепциями вла-
сти племен южного Судана и аналогичными египетскими
представлениями. Действительно, как позднее показал
Г. А. Рейзнер (G. A. Reisner), в течение раннего и среднего
междинастических периодов (то есть примерно с 4000 по
226
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
3400 годы до нашей эры) культурное развитие Египта было
тесно связано с Суданом, и только начиная с 3400 года до
нашей эры в Египте начали происходить радикальные из-
менения, закончившиеся образованием династий фарао-
нов. Если культуры Судана оставались более или менее
статичными, то в Египте возникла сильная центральная
власть, подчинившая себе верхний и средний Нил и в кон-
це концов объединившая нацию и страну.
Важным фактором в политическом и экономическом
возвышении Египта была перемена климата, в результате
которой Северная Африка из плодородной равнины, бо-
гатой разнообразными видами животных, превратилась в
то, что мы сегодня называем пустыней Сахара. Примерно
с 7500 до 3500 года до нашей эры обширные пространства
к западу от Нила, в том числе и значительная часть Север-
ной Африки, были плодородными лугами, где жили пле-
мена охотников и собирателей. Однако где-то в 3500 году
до нашей эры климат резко изменился, что заставило мно-
гие племена откочевать в район Нила и поселиться в пло-
дородной аллювиальной долине, регулярно заливаемой
разливами реки. Таким образом, Египет был зеленой по-
лоской, протянувшейся среди пустыни.
Нет никаких сомнений в том, что вскоре люди обна-
ружили, насколько богатые почвы долины Нила подхо-
дят для сельского хозяйства. Действительно, для жителей
многочисленных деревень вдоль течения Нила земледе-
лие стало жизненной необходимостью. Таким образом, мы
можем сказать, что Нил стимулировал развитие органи-
зованного сельского хозяйства, которое, в свою очередь,
было необходимо, чтобы обеспечить существование быс-
трорастущего населения. В долине Нила, как и в осталь-
ной части Северной Африки, выпадало, и сейчас выпада-
ет, крайне мало дождей. Только воды Нила и богатый чер-
нозем, который обрабатывают земледельцы, делают
возможной жизнь там, где в противном случае были бы
лишь бескрайняя пустыня и скалы.
В дельте Нила ситуация несколько иная: там орошаемые
участки земли тянутся на значительное расстояние от бере-
227
АРХЕОЛОГИЯ УМА
гов рек и каналов, и деревни не привязаны к узкой полоске
земли вдоль реки. Но повсюду, кроме дельты, узкая полоска
земли была единственным возможным местом обитания.
Однако мы до сих пор не ответили на вопрос: что по-
зволило египтянам преодолеть психологический барьер,
отделяющий охотника-собирателя от организованного
земледельца? Мы не собираемся обсуждать здесь вопрос
о влиянии ранних земледельческих сообществ Ближнего
Востока на формирование египетской цивилизации. Ска-
жем лишь, что люди, которые были вынуждены жить вдоль
реки, использовали концепции божественной власти пра-
вителей, преобладавшие среди культур их предков и по-
зволившие создать центральную власть, которая сделала
возможным возникновение национального государства и
необходимую для широкомасштабных ирригационных
работ дисциплину. На свет появились великие боги, и
власть их земных представителей намного превысила ту,
которой обладали предки тогдашних египтян.
Мы уже видели, что власть царей должна была пред-
ставляться визуальными символами: храмами, дворцами
и огромными монументами, а также скульптурами и ри-
сунками. Мы наблюдали, как эти символические изобра-
жения впервые появились в Месопотамии. Египетские
монументы отличаются от них тем, что являются в основ-
ном гробницами и захоронениями, выполненными зача-
стую с огромным размахом, размер которых подчеркива-
ет величие и силу тех, кто в них захоронен. Своего апофе-
оза эти могилы-монументы достигают в пирамидах —
величайших памятниках человеческой власти, когда-либо
созданных на свете.
Монументы не живым правителям, а мертвым — вот
что отличает египетскую культуру от всех остальных и ха-
рактеризует ее социальное Суперэго.
Однако перед нами остается все тот же вопрос: почему
это поклонение мертвым, стремление обессмертить фара-
она в его смерти стало главным культом власти, создавшей
одну из крупнейших империй древнего мира? Для того что-
бы на него ответить, обратимся к предкам египтян.
228
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
Концепция божественной власти правителя была ши-
роко распространена среди африканских культур и в Егип-
те додинастического периода. В культурах Нубии, Эфио-
пии и Судана царь считался носителем духа божества,
живым представителем божественного предка, потомка-
ми которого люди этих культур себя считали и с которым
они себя идентифицировали. Однако в то же время у них
существовал ритуал убийства правителя. Цареубийство
было характерно для всех этих культур, причем не только
в мифологии, но и в обрядовой практике, и не остается
сомнений, что подобные обряды практиковали и египтя-
не додинастического периода. Носители примитивных
культур освобождались от чувства вины, ритуализируя
убийство в празднествах, происходивших в определенное
время года и сопровождавшихся пирами. Своего наивыс-
шего воплощения эта традиция достигла в праздниках по
случаю смерти старого правителя и его символического
воскрешения при вступлении на трон правителя нового.
Эдиповы мотивы ритуального убийства правителя
были рационализированы в различных теориях, посред-
ством которых африканские культуры объясняли свои
религиозные обряды самим себе и западным антрополо-
гам, пытавшимся разгадать их значение. Наиболее распро-
страненным объяснением этих обрядов было выдвинутое
Джеймсом Фрейзером: «Примитивные народы считают,
что безопасность их самих и всего мира тесно связана с
жизнью одного из этих людей-богов или человеческих
воплощений божества. Естественно, они всемерно забо-
тились о сохранении его жизни, нередко ценой своей соб-
ственной. Однако никакая забота не может защитить это-
го богочеловека от старения, дряхления и, наконец, уми-
рания. Его почитатели вынуждены смириться с этой
печальной необходимостью и по возможности подгото-
виться к трагическому событию. Опасность весьма реаль-
на, ибо от жизни богочеловека зависит вся природа, и
можно представить себе, какими страшными катастрофа-
ми грозит ослабление его власти и его смерть. Избежать
этой опасности можно только одним способом: богоче-
229
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ловека нужно убить, как только у него появляются пер-
вые признаки дряхления, чтобы его дух успел переселить-
ся в сильного преемника до того, как вместе с телом
ослабнет воплощение божества. Дикарям преимущества
убийства начинающего стареть правителя перед его есте-
ственной смертью очевидны. Если богочеловек умирает,
как мы говорим, естественной смертью, это означает, что
его душа добровольно покинула тело и больше не хочет
туда возвращаться, или, что более вероятно, ее забрал ка-
кой-то злой дух или демон. В любом из этих двух случаев
душа богочеловека потеряна для его почитателей, а вмес-
те с ней — их благосостояние, и даже само их существова-
ние теперь поставлено под угрозу. Умертвляя его, пока он
еще находится в силе, почитатели могут, во-первых, удос-
товериться в том, что его душа покинула тело и пересели-
лась в избранного ими наследника, а во-вторых, что мир
не одряхлеет и не ослабнет вместе с телом богочеловека.
Таким образом, благодаря убийству богочеловека все их
цели оказывались достигнуты, а все опасности — предот-
вращены, и его полная жизненной энергии душа пересе-
лялась в сильного и могущественного наследника». (37)
Мы должны заметить, что посредством подобных раци-
онализаций, которые приобрели мифологическую <|юрму,
люди не только объясняют смысл ритуала самим себе, но и
получают доказательства будущего существования своего
праотца. Крайне важно защитить дух отца от страданий, бо-
лезни и угасания, иначе он сделает своих людей беспомощ-
ными и терзаемыми чувством вины. На подсознательном
уровне фигура божественного отца должна быть защищена
от деструктивных импульсов его сыновей, и его благополуч-
ное существование должно быть гарантировано. Поэтому,
как только он начинает выказывать признаки старости и сла-
бости, его душа должна быть перенесена в новое тело. Одна-
ко стремление к отцеубийству не исчезает и продолжает не-
сти угрозу для него. Благодаря ритуалу убийство отца пре-
вращается в деклараци ю его вечной жизни. Его дух и либидо
освобождаются от связи с подверженным старению и смер-
ти телом, и смерть престарелого правителя превращается в
230
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
его перерождение в молодого и сильного человека. Таким
образом, деструкция превращается в жизнеутверждение, а
уничтожение индивида обеспечивает вечное существование
его духа. Индивид и космос, временное и вечное объединя-
ются в акте жертвоприношения, в котором утверждаются
также вечность и всемогущество божества.
Более того, посредством ритуального убийства старо-
го отца молодым удается занять место в обществе и удов-
летворить свое желание стать правителем. Каждый чело-
век может идентифицировать себя с новым царем, ибо
таким образом добивается удовлетворения своих желаний.
Подобное воплощение эдиповых фантазий дает членам
общества возможность коллективного удовлетворения.
Однако когда люди достигают более высокой стадии
культурного развития, проявляющейся в таких процессах,
как образование наций, урбанизация, организованное
земледелие и торговля, утверждение сильной центральной
власти, — ритуальное цареубийство становится невозмож-
ным. Эдипов комплекс не может более находить свое раз-
решение в обрядах или убийстве правителя, наоборот, по-
добного рода ритуалы начинают подавляться и становят-
ся воспоминаниями далекого примитивного прошлого.
Однако смерть правителя по-прежнему ассоциируется у
подданных с образом цареубийства, и эти бессознатель-
ные фантазии должны компенсироваться тем, что умер-
ший делается не только бессмертным, но и всемогущим.
Акт возмещения оказывается направленным на мертвого
короля, и именно в своей смерти верховный властитель
достигает славы и становится объектом поклонения. Хотя
его смерть неизбежна, люди должны освободиться от чув-
ства вины и ответственности за нее. Поэтому, когда уми-
рает правитель нации, его смерть интерпретируется как
вхождение в мир вечности, откуда он отправляет власть
вечно. Дух «убитого бога» становится бессмертным и пра-
вит страной из своей славной и величественной гробни-
цы. Действительно, дух «убитого бога» изображается в
образах внушающего страх Суперэго, которое в своей веч-
ной жизни гарантирует продолжение существования дру-
231
АРХЕОЛОГИЯ УМА
гих людей и в то же время напоминает им об их вине, тре-
буя раскаяния и подчинения его власти. Процесс компен-
сации здесь находит свое выражение не в грандиозных
замках и храмах, которые свидетельствуют о могуществе
фараонов, а в богатстве и грандиозности их пирамид и
гробниц. Смерть царя отныне означает не поражение, а
победу, ибо воплощает достигнутое им бессмертие.
Помимо своей роли духовных центров, гробницы фа-
раонов выполняли многочисленные политические и эко-
номические функции: для их сооружения было необхо-
димо собрать вместе большое количество людей, как спе-
циалистов, так и рабочих, и организовать их работу для
достижения единой цели. Кроме того, фараон и его спо-
движники таким образом могли продемонстрировать свои
лидерские способности: им нужно было накормить и раз-
местить многочисленных работников, затратить огромные
средства, в том числе и экзотические товары, привезен-
ные из далеких стран. Строительство пирамид позволяло
фараону и его помощникам принять непосредственное
участие в объединении нации в процессе совместного тру-
да, а также давало шанс обеспечить продолжение динас-
тии, благодаря тому, что наследник принимал непосред-
ственное участие в похоронах своего отца. (38)
До наших времен дошло множество руин складов и
хорошо спланированных комплексов мастерских по об-
работке металла, производству каменных ваз, а также ско-
тобоен додинастического периода в городах эпохи Древ-
него царства от, примерно, 3100 года до нашей эры. «Впол-
не вероятно, что с начала первой династии необходимость
символическим образом представить власть фараонов за-
ставила людей производить артефакты, которые можно
было бы демонстрировать публике и хоронить вместе с
фараоном после его смерти. Многие из этих материаль-
ных символов власти были произведены в мастерских
фараона. То, что значительная часть производительных
сил расходовалась на изготовление «предметов власти»,
было вполне логично с точки зрения древних египтян, ибо
таким образом они добивались бессмертия». (39)
232
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
Комплекс идей, которые ассоциировались с пребыва-
нием мертвого бога в вечности, породил не только власть
определенного рода, но и концепцию души, которая ока-
зала решающее влияние на последующее развитие евро-
пейской цивилизации.
3. КУЛЬТ ДУШИ
Как только в сознании человека укоренилась идея
жизни после смерти, а, следовательно, и наличия жизнен-
ной сущности, одушевляющей тело и придающей ему
жизнь, но, в отличие от него, не подверженной упадку и
разрушению, — возникла концепция дуальности души и
тела, сущности и субстанции, духа и материи. Этой кон-
цепции суждено было стать центральной и наиболее зна-
чимой для всей последующей деятельности интеллекта.
За последние годы было расшифровано значительное
количество египетских папирусов, которые показывают,
насколько важна была проблема души для жизни египет-
ского общества и его отдельных представителей. Отноше-
ния человека и его души, его зависимость от нее и его ди-
алог с ней стали центральной темой многих поэм. Неко-
торые из них достигали почти эпических размеров, их
философская глубина потрясает современного читателя.
Из многочисленных папирусов, расшифрованных за
последнее время, пожалуй, наиболее интересен тот, что со-
держит поэму «Разговор разочарованного со своей душой».
Эта поэма представляет собой диалог человека с собствен-
ной душой и одновременно с высшим существом Ра, с ко-
торым его душа находится в близких отношениях. Поэма
датируется примерно 2000 годом до нашей эры, и автор ее
неизвестен. Хотя она впервые была переведена на немец-
кий в 1 896 году, ее полный научный перевод на английский
появился только во второй половине двадцатого века.
В поэме одновременно затрагиваются несколько тем: кос-
мическое существование, дилемма «Я» в отношении к его
собственной сущности, социальная проблема добра и зла.
233
АРХЕОЛОГИЯ УМА
...С кем говорить мне сегодня?
Братья плохи.
Мы, сегодняшние друзья,
не любим друг друга.
С кем говорить мне сегодня?
Развратились сердца. Всяк человек
обирает ближнего своего.
С кем говорить мне сегодня?
Доброе (все) погибло.
Ярость обуяла каждого.
С кем говорить мне сегодня?
Примирились со злом.
И из-за этого добром пренебрегают
повсюду.
С кем говорить мне сегодня?
Отчаялся человек из-за поступков своих злых.
Но у всех вызывают лишь смех
его ужасные злодеяния.
С кем говорить мне сегодня?
Грабят, всяк обирает ближнего своего.
С кем говорить мне сегодня?
Злодей в облике близкого друга,
а брат, с которым (ты) вместе трудился,
обернулся врагом.
С кем говорить мне сегодня?
Не помнят прошлого.
Не способствуют делающему (добро).
С кем говорить мне сегодня?
Братья плохи, и привели чужого,
чтобы любить (его).
234
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
С кем говорить мне сегодня?
Нет (человеческих) лиц.
Всяк человек искоса (смотрит)
на брата.
С кем говорить мне сегодня?
Нет больше сердца, на которое
ты мог положиться.
С кем говорить мне сегодня?
Несть (ныне) делающих по правде,
земля осталась творящим зло.
С кем говорить мне сегодня,
в отсутствие близкого друга.
Кто-то привел незнакомца,
чтоб жаловаться ему.
С кем говорить мне сегодня?
Нет того, кто был прежде,
и с кем гулял.
С кем говорить мне сегодня?
Я переполнился горем
из-за отсутствия близкого друга.
С кем говорить мне сегодня?
Зло поразило землю.
Нет конца ему и нет края.
Поистине тот, который Там,
Пребывает он в облике Бога Живого,
карающего за грехи совершившего их.
Поистине тот, который Там,
Стоит в солнечной барке, давая,
235
АРХЕОЛОГИЯ УМА
чтобы было дано отборное там для
Храма.
Поистине, тот, который Там,
Пребывает в облике Знающего.
Не отвращается он от говорения к Ра,
пред тем, как говорит Он.
Сказал мне Ба (Душа. — А. В.) мой: «Оставь свое недо-
вольство, мой товарищ, мой брат. Жертва твоя на огне
лучше борения твоего с жизнью, (как и) сказал ты. Люби
меня здесь. Направляешься ты в сторону Запада. Дей-
ствительно, желаешь ты достигнуть Запада. (Вот) пой-
дет тело к земле. Оживу я после того, как устанешь ты. А
затем сделаем мы вместе жилище (себе)».
(Текст приводится в переводе М. Эндель)
Душа здесь изображается как проявление космической
сущности, обитающей внутри «Я». Как гражданин связан с
образами бессмертия, представленными богами и фарао-
ном, так и индивид связан с душой, живущей внутри него
самого, с присущим ей духом вечности. Здесь перед нами
открывается стадия психокультурной эволюции, в которой
нарциссическое либидо требует признания в качестве ос-
новного центра соотнесения множества опытов, точка фик-
сации множества ощущений. Душа напоминает Эго о том,
что монументы, воздвигнутые человеком, не более чем ма-
териальные воплощения вечности, внешние представления
ее внутреннего присутствия: они служат как напоминание
о присущем человеку духовном единстве, об экстернали-
зированной сущности внутреннего «Я».
Как храмы, гробницы и дворцы остаются характерны-
ми чертами всех последующих цивилизаций, так и кон-
цепция души и ее вечного присутствия продолжает доми-
нировать в сознании людей. Хотя душа, без сомнения,
представляет собой сущность и единство самосознания
человека как объединяющий синтез многообразия его пер-
236
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
цепций (выражаясь языком Канта), она также объединя-
ет многочисленные эмоции, каждую из которых она пред-
ставляет в целостном образе. Таким образом, душа — сущ-
ность «Я» — может выражать себя по-разному: она может
быть злой или любящей, виноватой или уверенной в себе,
властной или покорной, смелой или трусливой, страшной
или успокаивающей. Теперь будет интересно заметить, что
в то время как в последующей греческой мифологии эти
образы «Я» были спроецированы на небесных богов, при-
нявших человеческие формы и заимствовавших их эмо-
ции, египтяне выражали их в основном при помощи жи-
вотных символов. Египтяне называли душу Ба, представ-
ляя ее в образе аиста или сокола с головой человека, или
человеческого тела с головой сокола либо барана, или че-
ловеческой фигуры с головой скарабея, либо кошки, или
обезьяны с собачьей головой. Душа человека ассоцииро-
валась с богиней Нут, то есть с мировой душой или боги-
ней неба. Итак, мы видим, что сознание египтян во мно-
гом определялось анимализмом, и каждое живое существо,
каждый природный феномен наделялись своей душой,
своим Ба, а человек узнавал те или иные свои эмоции в
каждом природном феномене и в каждом животном. Та-
ким образом, разнообразные эмоциональные начала души
человека оказывались представлены определенными жи-
вотными или растениями, солнцем, луной, небесами, во-
дами, атмосферой и так далее.
Поэты на протяжении всей истории существования
человечества продолжали использовать природные объек-
ты и метафоры для выражения своего состояния созна-
ния. Однако то, что современные поэты считают метафо-
рами, для исповедующих первые религии было живыми
сущностями. Эту сложную позицию некоторые египтяне,
скорее всего, считали истинной, однако в мифологии они
экстернализировали свои эмоции. Они верили, что их
судьбу определяют символические сущности, которые они
считали реальными и вечными.
Таким образом, аист — это воплощение Осириса, ве-
ликого бога всего живого, чье возрождение одновремен-
237
АРХЕОЛОГИЯ УМА
но символизирует любое рождение. Аист, будучи мигри-
рующей птицей, означает реинкарнацию, рождение,
смерть и перерождение. Выход за пределы смерти, вечное
перерождение также представлены в образе феникса, Бену.
В то же время душа Ра, высшего бога в египетском пан-
теоне, солнечного покровителя жизни, света и плодоро-
дия, обитает и в людях и изображается в виде сокола с че-
ловеческой головой. Когда человек достигает зрелости и
мудрости, Ба Осириса объединяется с Ба Ра, и из этого
союза рождается феникс, который преодолевает конфликт
дня и ночи, жизни и смерти. Душа небес, Нут, символи-
зирует дающее жизнь лоно и обычно изображается в виде
звездного ночного неба. Здесь небо трактуется как образ
всеобъемлющего тела матери. Душа также бывает пред-
ставлена в виде яйца, этого источника всего живого. Как
и Ба, яйцу могут быть даны самые разные определения.
Оно является и тотальностью, и потенциальностью, и мат-
рицей и одновременно синтезом эволюции, и образом ге-
незиса.
Рассматривая текст, который называется «Книга мер-
твых», Бика Рид (Bika Reed) замечает: «Книга мертвых,
высеченная на алебастровом саркофаге Сету I (четырнад-
цатый век до нашей эры), рассказывает о ночном путеше-
ствии бога Солнца Ра. Двенадцать часов ночи представ-
лены как области подземного мира. Каждая область — это
один из часов ночи, и у нее есть свои врата. Сознание че-
ловека движется по подземному миру от одних ворот к
другим. Для культуры Египта жизнь и сознание являются
синонимами. Выражение «быть мертвым» означает осо-
бый процесс неодушевленности, предшествующий появ-
лению сознания, а вместе с ним и жизни. Процесс ожив-
ления, описанный в «Книге мертвых», называется «вхо-
дить в день». Священная ладья ночи везет Солнце по
подземному миру (то есть миру бессознательного). Часы
этой ночи — это стадии сна, ведущие к пробуждению. Ве-
ликий осел Иаи восходит, символизируя Солнце, преде-
лы которого обозначаются его ушами. Он воплощает мя-
тежную душу, освобождающую себя от объятий ночи».
238
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
Иаи, осел, символизирует мятеж против объятий сна,
в которых человек оказывается подавлен богиней-мате-
рью. Человек освобождается от объятий богини, чтобы
восстать вместе с Солнцем к новой жизни и новому со-
знанию. Здесь перед нами открывается мифологическая
история, представляющая постепенное пробуждение че-
ловека к сознательному как процесс взросления. Как и
бог Солнца, люди должны пройти через ночь, через мир
детства и зависимости от всеобъемлющей богини-мате-
ри, которая держит нас под контролем, пока мы, как мла-
денцы, спим на ее руках, или, еще не родившись, — в
водах ее лона. Бог Солнца восходит вместе с наступле-
нием дня и пробуждением сознания, беря власть над не-
бом в свои руки и освещая своими лучами землю и разум
людей.
В путешествии души по царству ночи мы видим ми-
фологическое воплощение подчинения человека власти
богини-матери, от которой он должен освободиться, что-
бы пробудиться ото сна и войти в свет дня, сознания и зре-
лости, где правит высший солнечный бог Ра. Этот миф
свидетельствует о все еще существующей власти богини
над людьми, однако теперь ее правление ограничено но-
чью, когда силы человека отдыхают, а сам он спит, и даже
его маскулинное Эго становится беззащитным и поддает-
ся объятиям сна, напоминающим материнские объятия.
Однако как молодой человек должен когда-то освободить-
ся от материнских объятий, так и культура должна пре-
одолеть власть древней богини, чтобы войти в сферу прав-
ления мужского бога, распространяющего свой свет на
небеса. Он оплодотворяет землю — его собственность, его
жену, его дочь. И этот высший бог передает землю своему
сыну, правителю, для того, чтобы он правил там от его
имени.
«Египт, как говорят люди, со времен богов, является
единственной дочерью Ра, а фараон его — сын». Как мужа
книги мудрости наставляли в том, чтобы он с добротой
относился к своей жене, «потому что своему господину она
может принести немалую выгоду» (41), так и фараон имел
239
АРХЕОЛОГИЯ УМА
власть над всей землей и нес за нее ответственность. Он
обладал полной властью, но, желая проявить мудрость, он
должен был распоряжаться властью с большой осторожно-
стью. Древние египтяне же считали своего фараона физи-
ческим сыном, действительно родившимся от бога Солнца
Ра. Точнее говоря, они понимали, что его родила земная
женщина, однако его отцом, несомненно, считался Ра, ко-
торый и обеспечивал божественное правление египетской
землей, навещая ее для того, чтобы зачать правителя.
Во время реального акта зачатия высший бог прини-
мал вид правящего фараона. Поэтому будущая «короле-
ва-мать» принимала божественное семя, а ее ребенок был
истинным сыном бога. Бог, посеяв свое семя, которому
позднее будет суждено стать фараоном, передавал ему и
свою бессмертную душу, а также свое всемогущество.
И так как фараон обладал всесилием божества, его власть
была абсолютной и распространялась на все египетское
государство, а правление делало это государство вечным.
Как требовал Аполлон в «Орестее», здесь также отец
является единственным родителем ребенка, и хотя для
земных целей мужчина сеет свое семя в женщину, подоб-
ное вовсе не обязательно, когда речь заходит о рождении
богов. В космической реальности высший бог — един-
ственный творец, и все остальные боги, как и силы при-
роды, выражают его бесконечную жизнедающую силу.
Женщина как прародительница всего живого оказалась
оттеснена на второй план, и все живые существа, какжен-
ского, так и мужского пола, несут в себе семя, душу и бо-
жественную вечность бога-отца. Мужчины и женщины,
боги и богини, цари и царицы — все его дети, братья и
сестры, и их родственные отношения с особенной силой
подчеркиваются браками богов и фараонов.
Вероятно, самым известным браком между братом и
сестрой в египетской мифологии был брак между Исидой
и Осирисом. «Как утверждали жрецы Гелиополиса, сол-
нечный бог Ра отдыхал в недрах Нун, первичного океана.
Чтобы его свет не угас здесь, он специально держал глаза
закрытыми. Он спрятался в бутоне лотоса и пребывал там
240
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
до тех пор, пока однажды, устав от собственной безлич-
ностности, он не проснулся благодаря усилию своей воли
и не предстал во всем своем сияющем блеске. Затем он
создал Шу и Тефнут. Шу, мужское божество, был своеоб-
разным Атлантом египетской мифологии, ибо держал на
своих плечах небесный свод. Они породили Геба и Нут, от
которых произошли Осирис и Исида. Когда Осирис по-
явился на свет, Ра возликовал от этой новости и признал в
младенце своего правнука и наследника своего трона.
«Осирис был красив лицом и выше всех остальных.
Когда Геб, его отец, возвратился на небеса, Осирис стал
его преемником в качестве египетского фараона и взял
свою сестру, Исиду, в жены. Первым делом новый прави-
тель запретил каннибализм и обучил своих еще полуди-
ких подданных земледелию. Он показал им, как выращи-
вать злаки и виноград и готовить хлеб, вино и пиво. Культ
богов тогда еще не существовал. Его также ввел Осирис.
Он построил первые храмы и создал первые статуи богов.
Он ввел правила проведения религиозных обрядов и даже
изобрел два рода плодов, которые должны были исполь-
зоваться в ритуалах. После всего этого он построил горо-
да и дал людям справедливые законы, тем самым заслу-
жив имя Оннофрис, «хороший», под которым, как четвер-
тый фараон, он и вошел в историю».
Нет никаких сомнений в том, что божественное про-
исхождение фараона в сочетании с его женитьбой на соб-
ственной сестре давало египетским правителям абсолют-
ную власть над всей страной. Благодаря бракам с сестра-
ми как мужчины, так и женщины наследовали душу и силу
вселенского бога. Как греческая Афина, рожденная самим
Зевсом, будучи дочерью бога, представляла его власть пе-
ред Эриниями, так и жена египетского фараона, рожден-
ная Ра, была дочерью и духовной сестрой своего мужа.
Таким образом, египтянам удалось победить древнюю бо-
гиню-мать и установить единоличное правление мужско-
го бога. Это не означает, что богиня-мать оказалась из-
гнана: ее божественная космическая функция продолжа-
ла признаваться, однако теперь ее власть оказалась
241
АРХЕОЛОГИЯ УМА
ограничена подземным миром. Она правила детьми и бес-
сознательным человека, она была звездным небом, кото-
рое окружает человека ночью, однако в мире разумного, в
мире труда и законов безраздельно правил дух мужчины,
земледельца, инженера и администратора, наделенного
высшей властью, — и его правление не подвергалось со-
мнению.
Тем не менее власть рационализма и справедливости
была поставлена под угрозу соперничеством и насилием
между братьями. Свидетельства этому мы обнаруживаем
в мифе о зависти Сета к его брату Осирису и о его (Сета)
братоубийственном плане.
Не успокоившись цивилизацией Египта, Осирис за-
хотел распространить блага своего правления на весь мир.
Он оставил управление Египтом Исиде и отправился за-
воевывать Азию. Так как он был врагом всякого насилия,
то все страны он подчинял исключительно мирным пу-
тем, обезоруживая их армии своим пением и игрой на му-
зыкальных инструментах. Он возвратился в Египет лишь
после того, как объехал всю землю и повсюду насадил ци-
вилизацию.
Вернувшись домой, Осирис нашел свое царство в иде-
альном порядке, ибо Исида мудро управляла в его отсут-
ствие. Однако вскоре после этого он пал жертвой заговора,
организованного его братом Сетом, завидовавшим его силе
и могуществу. «Хороший» Осирис погиб от рук заговорщи-
ков, но его верная жена нашла его тело и вернула в Египет.
Благодаря своим магическим и волшебным способностям
Исида смогла воскресить мертвое тело своего мужа. Вско-
ре Осирис ответил на обвинения Сета и доказал свою пра-
воту перед судом богов. Воскрешенный, а следовательно,
более неподвластный смерти, Осирис продолжал быть пра-
вителем Египта. Однако он предпочел покинуть землю и
удалиться на поля Элизиума, где он тепло приветствует
души справедливых и правит над мертвыми. (42)
Успех Осириса спровоцировал зависть его братьев,
которые устроили против него заговор. Эта тема братоу-
бийства, зависти к наиболее удачливому брату была веду-
242
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
щей не только в мифологии патриархата, но и в полити-
ческой истории. Брат, взявший на себя роль освободите-
ля от древней тирании, вызывает зависть остальных бра-
тьев, которые договариваются убить его: Каин и Авель,
Иосиф и его братья, битва за власть между сыновьями
Давида, между Дантоном и Робеспьером, узурпация влас-
ти Сталиным при жизни его «старшего брата Ленина» —
все это проливает свет на проблему наследства и власти в
патриархальных обществах. Возникновение демократии
и превращение ее в новую тиранию было лаконично вы-
ражено Платоном.
Как мы уже отмечали, фундаментальным положени-
ем Фрейда относительно эдипова комплекса было то, что
братья, убив отца (или увидев в его смерти исполнение их
желания убить его), мучаются угрызениями совести и чув-
ством вины. Они решают отказаться от стремления к ин-
цесту и сделать его табу. Их общая вина и общее подчине-
ние табу на инцест связывают их вместе в примитивной
демократии, где ни один из них не может захватить себе
мать-сестру, и каждый подавляет в себе желание стать
любимчиком матери и захватить какие-то привилегии.
В то же время они вместе идентифицируют себя с навы-
ками и силой убитого отца, воскрешают его как своего ли-
дера и превращают его в бога, которому вместе поклоня-
ются. Мать десексуализируется, и, следовательно, им при-
ходится получать сексуальное удовлетворение от женщин
других племен, которые не были женами их отца. Их аг-
рессия выплескивается вовне посредством войн с други-
ми отцами, чужими богами и правителями, а чужие жен-
щины становятся легитимными объектами сексуального
удовлетворения.
Вступая в брак со своей сестрой-матерью, царь нару-
шает табу на инцест и провоцирует возникновение двух
противоположных процессов. С одной стороны, он сам
удовлетворяет свое желание инцеста, с другой — он раз-
рывает свою связь с братьями и ставит себя выше них.
Постепенно он принимает образ старого отца-тирана,
который отрицает стремление своих сыновей к инцесту и
243
АРХЕОЛОГИЯ УМА
держит их в подчинении. Хотя тем самым он добивается
для себя права удовлетворить эдипово желание, его бра-
тья вынуждены по-прежнему подавлять это желание и
искать сексуального удовлетворения в экзогамии. Вступ-
ление их в брак выражает потребность подавить свое пер-
вичное стремление к инцесту и искать вторичного сексу-
ального удовлетворения у чужих женщин, у женщин из
других племен. (43)
Человек, берущий в жены собственную мать, действи-
тельно кажется избранным ей в мужья, а значит, неизбеж-
но начинает исполнять роль отца. Он становится главным
объектом зависти и агрессии, и цикл эдипова комплекса
снова запускается в действие, а вместе с ним — присущие
ему противоречия и классовые войны.
Египтяне не смогли разрешить проблему эдипова ком-
плекса в своей социокультурной системе, однако они ис-
пользовали его, превратив убитого отца в бога-фараона,
который благодаря самой своей смерти обретает бессмер-
тие и становится высшим правителем. Похороны умер-
шего фараона становятся священным ритуалом, превра-
щающим убийство в утверждение бессмертия, в торжество
вечного Суперэго, правящего людьми с неумолимой не-
избежностью. Дух умершего правителя продолжает оста-
ваться предметом их чувства вины, но в то же время по-
зволяет им преодолеть его посредством послушания и по-
клонения. Прославляя бессмертную душу фараона и
поклоняясь ей, египтяне символически выражали и обес-
печивали вечное существование своей нации. Однако
культура, обессмертившая фараона и нацию, сделала их
неподатливыми к переменам. С тех пор как социальная
структура их государства утвердилась в период правления
первых династий, она, несмотря на некоторые незначи-
тельные модификации, в целом оставалась неизменной.
Центр развития в области религиозных и социальных
концепций снова переместился в Палестину и Грецию.
Иудейская теория монотеизма инициировала существен-
ный шаг вперед как в теологической, так и в политичес-
кой мысли, а идеализация греками человека, в основном
244
О БОГАХ, КОРОЛЯХ И ИМПЕРИЯХ: МЕСОПОТАМИЯ И ЕГИПЕТ
освобожденного от необходимости идентифицировать
себя с божеством, сделала возможной философию в том
смысле, в котором мы ее понимаем. Человек, его разум и
тело, стал смыслом поклонения, и идеальное общество
греков отражает их чувство человеческого достоинства.
Афиняне изобрели демократию и, хотя при реализации
своих идей они и допускали ошибки, их система управле-
ния на долгие годы стала идеалом, к достижению которо-
го стремились многие другие последующие общества.
Индивидуализм и демократия, философия, драма и по-
эзия возникли благодаря потрясающему всплеску чело-
веческого интеллекта, который мы называем древнегре-
ческой культурой.
Примечания
1. P.A.Sorokin: Sociological Theories of Today, Harper &
Row, London, 1966.
2. Sandor Vegh: «Music als Erlebnis» (Music as Experience),
Eranos JahrbuchXXAX, 1960.
3. Geza Roheim: Psychoanalysis of Primitive Cultural Types,
New York, 1950.
4. J.J.Bachofen: Myth, Religion and Mother Right, Princeton
University Press, Princeton, 1973.
5. Erich Fromm: «The Theory of Mother Right and its
Relevance for Social Psychology», in The Crisis of
Psychonalysis, Penguin, Harmondswoth, 1978.
6. John E. Pfeiffer: The Emergence of Man, Harper & Row,
New York and London, 1978.
7. Ibid.
8. L.E.Simmons: «The Early Relatives of Man», Scientific
American, July 1964.
9. Я привожу подробное описание этих процессов в
своей книге «Неизвестное «Я» (The Unknown Self,
third edition, Open Gate Press, 2001).
10. Elizabeth Marshall Thomas: The Harmless People,
Penguin, Harmondsworth, 1969.
11. John E. Pfeiffer: The Emergence of Man, Harper & Row,
New York and London, 1978.
12. J.H.Crook: «Gelada Baboon Herd Structure and
Movement», Symposium Zoological Society, London, 18,
pp. 237-58, 1966.
13. Joseph Campbell: The Masks of God: Primitive Mythology,
revised edition, Penguin, Harmondsworth, 1976.
14. E.Clapardde: «La Genese de 1’Hipothdse», Archives de
Psychologic, Vol. XXIV, Geneva, 1933.
246
ПРИМЕЧАНИЯ
15. См.: George Frankl, The Unknown Self, Open Gale
Press, 2001.
16. Joseph Campbell: The Masks of God: Primitive Mythology,
revised edition, Penguin, Harmondsworth, 1976.
17. После «промежуточного» теплого периода, кото-
рый продолжался в Европе примерно с 35 000 до
25 000 года до нашей эры, вернулся холод вюрмс-
кого оледенения, продолжавшийся до 10 000 года
до нашей эры.
18. Andre Leroi-Gourhan: The Art of Prehistoric Man in
Western Europe, Thames & Hudson, London, 1968.
19. Geza Roheim: Psychoanalysis and Anthropology,
International Universities Press, New York, 1950.
20. Цит. no: Joseph Campbell: The Masks of God: Primitive
Mythology, revised edition, Penguin, Harmondsworth,
1976.
21. J.E. Harrison: Prolegomena to the Study of Greek Religion,
third edition, Princeton University Press, Princeton, 1991.
22. Примерно за пять тысяч лет до того они появились
в египетской мифологии.
23. Grahame Clark: World Prehistory, C.U.P., Cambridge,
1977.
24. J.J.Bachofen: Myth, Religion and Mother Right,
Princeton University Press, Princeton, 1973.
25. J.Mellaart: Earliest Civilizations of the Near East, Thames
& Hudson, London, 1981.
— The Neolithic of the Near East, Thames & Hudson,
London,1981.
26. N.K.Sandars: Prehistoric Art in Europe, second edition,
Penguin, Harmondsworth, 1985.
27. J.G.Frazer: The Magic Art and the Evolution of Kings,
Macmillan, London, 1911.
28. Geza Roheim: Animism, Magic and the Divine King,
International Universities Press, New York, 1950.
29. Hans Helbaek: «First Impressions of the Qatal Hiiyiik
Plant Husbandry», Anatolian Studies, XIV, 1964.
30. J. Mellaart: The Neolithic of the Near East, Thames &
Hudson, London, 1981.
247
АРХЕОЛОГИЯ УМА
31. Grahame Clark: World Prehistory, C.U.P., Cambridge,
1977.
32. Marija Gimbutas: The Goddesses and Gods of Old Europe,
Thames & Hudson, London, 1982.
33. Ibid.
34. J.Melaart: Earliest Civilizations of the Near East, Thames^
& Hudson, London, 1981.
— The Neolithic of the Near East, Thames & Hudson,
London, 1981.
35. Andre Parrot: Sumer, Thames & Hudson, London, 1960.
36. Joseph Campbell: The Masks of God: Primitive Mythology,
revised edition, Penguin, Harmondsworth, 1976.
37. Sir James Frazer: The Golden Bough, O.U.P., London,
1994.
38. M.A. Hoffmann: Egypt before the Pharaohs, revised
edition, University of Texas Press, Austin, 1991.
39. Ibid.
40. Rebel in the Soul — A Sacred Text of Ancient Egypt,
Translation and Commentary by Bika Reed, Wildwood
House, London, 1978.
41. Ptah-hotep Papyrus 330.
42. Larousse Encyclopaedia of Mythology, Paul Hamlyn,
1970.
43. Хотя Леви-Стросс признает фундаментальную важ-
ность табу на инцест и экзогамии как основы об-
щества, он не исследует психодинамические кор-
ни этого процесса. Напротив, он принимает пра-
вило экзогамии как данность и создает на его
основе сложные схемы, которые при полном отсут-
ствии объясняющей теории претендуют на роль
универсальных причин социальных структур.
Библиография
Bachofen, J. J: Myth, Religion and Mother Right, Princeton
University Press, 1973,
Bailey, Percival: Theories of the Mind, The Free Press, New York,
1962.
Baldwin, J. M: Mental Development in the Child and Race, New
York, 1895; London, Routledge, 1995.
Benedict, Ruth: Patterns of Culture, London, Routledge &
Kegan Paul, 1961.
Bemfeld, S: «Sigmund Freud, M.D. 1882—1885», International
Journal of Psycho-Analysis, July 1951, pp.204—217.
Bertalanffy, Ludwig von: General Systems Theory:
Foundations, Development Applications, Harmondsworth:
Penguin, 1973.
Brace, Loring C: «The Fate of the «Classic» Neanderthals: A
Consideration of Hominid Catastrophism», Current
Anthropology, 1964.
Briffault, Robert: The Mothers, London, George Allen &
Unwin, 1927 and 1960. Cambridge Ancient History, The:
\blume One and Xblume Two, C.U.P., third edition, 1980.
Campbell, Bernard G: Human evolution. An Introduction to
Man’s Adaptations, Chicago, Aldine Publishing Co., 2nd
edition, 1979; 4th edition, Aldine de Gruyter, 1998.
Campbell, J: The Hero with a Thousand Faces, Paladin, 1988.
Childe, Vere Gordon: Man Makes Himself, London, Watts &
Co., 1965. Claparede, E: «La Genese de 1’Hypothese»,
Archives de Psychologic,\6\. XXIV, Geneva, 1933.
Clark, Grahame: World Prehistory, C.U.P., Cambridge, 1977.
Clark, Sir Wilfrid Edward Le Gros: The Antecedents of Man. An
Introduction to the Evolution of Primates, Edinburgh,
University Press, third edition 1971.
— & Leakey, Louis Seymour Bazett: The Miocene Hominoidea
of East Africa, Series Fossil Mammals of Africa, No.l.,
London, 1951.
249
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Cole, SoniaMary: The Prehistory of East Africa, London,
Weidenfeld & Nicolson, 1964.
Crook, J. H: «Gelada Baboon Herd Structure and Movement»,
Symposium Zoological Society, 18, pp. 237—58, London,
1966.
Dart, Raymond Arthur, with Dennis Craig: Adventures with the
Missing Link, London, Hamish Hamilton, 1959.
— «Austalopithecus africanus. The man-ape of South Africa»,
in Nature, vol. 115, pp. 195—199,1925.
Darwin, Charles Robert: The Descent of Man, and Selection in
Relation to Sex, London, John Murray, 2 vols., 1871.
— «А Biographical Sketch of an Infant», in Mind, 2, pp.285—
294,1877. Doblhofer, Ernst: Voices in Stone, Souvenir Press,
1961.
Dobzhansky, T: Mankind Evolving, Yale University Press, 1968.
— “Cultural Direction of Human Evolution”, in Human Biology,
35, pp.311-316.
Dubos, R: So Human an Animal, Transaction Pub., 1998.
— The Torch of Life, New York, Simon & Schuster, 1962.
Ellenberger, H. F: The Discovery of the Unconscious — The
Histoiy and Evolution of Dynamic Psychiatry, Allen Lane,
1970.
Engels, Friedrich: The Origin of the Family, Private Property and
the State, Harmondsworth, Penguin, 1985.
Erikson, Childhood and Society, London, Vintage, 1995.
Ferenczi, S: Contributions to Psychoanalysis, Hogarth Press,
1955.
Fox, R: «In the Beginning: Aspects of Hominid Behavioral
Evolution», in Man, 2, pp. 415—533, 1967.
— Kinship and Marriage. An Anthropological Perspective,
C.U.P.,1983.
Frankfort, Henri, Kingship and the Gods. A Study of Ancient Near
Eastern Religion as the Integration of Society & Nature.
University of Chicago Press: Chicago, 1948.
— The Birth of Civilization in the Near East, London, Williams
& Norgate, 1951.
Frankl, George: The EndofWarorthe End of Mankind, Globe
Publications, 1955.
250
БИБЛИОГРАФИЯ
— The Failure of the Sexual Revolution, London, Kahn & Averill,
1974; New English Library, 1975.
— The Social History of the Unconscious, London, Open Gate
Press, 1990, 1992,2003.
— Civilisation: Utopia and Tragedy, Open Gate Press, 1990,
1992,2002.
— Exploring the Unconscious, Open Gate Press, 1994, 2001.
— Foundations of Morality, Open Gate Press, 2000, 2001.
Frankl, Victor: The Will to Meaning — an introduction to
logotherapy, Souvenir Press, 1971.
Frazer, Sir James: The Golden Bough, London, Macmillan, 1922.
— The Magic Art and the Evolution of Kings, Macmillan, 1911.
Freud, Sigmund: 1905 Three Essays on the Theory of Sexuality,
S. E. Xbl.7.
— 1913 Totem and Taboo, S. E. Vol. 13.
— 1915—17 Introductory Lectures on Psychoanalysis, S. E. Vol.
15-16.
— 1921 Group Psychology and the Analysis of the Ego, S. E. Vol.
18.
— 1927 The Future of an “illusion, S. E. Vol. 21.
— 1930 Civilisation and its Discontents, S. E. Vol. 21.
— 1933 New Introductory Lectures on Psychoanalysis, S. E. \bl.
22.
Frobenius, Leo: The Childhood of Man. A popular account of
the lives, customs and thoughts of the primitive races,
London, Seeley & Co., 1909.
Fromm, Erich: Psychoanalysis and Religion, Victor Gollancz,
1951.
— The Sane Society, Routledge, 1991.
— The Crisis of Psychoanalysis, Jonathan Cape, 1971.
— The Anatomy of Human Destructive/less, Penguin, 1977.
Gay, Peter: Freud for Historians, Oxford, O.U.P., 1985.
Gedo, J. and Pollock, G. H: Freud: The Fusion of Science and
Humanism, International Universities Press, 1975.
Gimbutas, Maria: The Gods and Goddesses of Old Europe,
London. Thames & Hudson, 1974.
Goldmann, Lucien: The Human Sciences and Philosophy,
London, Jonathan Cape, 1969.
251
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Gould, Stephen Jay: Ontogeny and Phytogeny, Harvard
University Press, 1985. Hall, G. Stanley: «ASynthetic
Genetic Study of Fear», American Journal of Psychology, 25,
pp.149-200, 321-392, 1914.
Harm, Erich: Windows on the Mind. Reflections on the Physical
Basis of Consciousness, Harmondsworth, Penguin, 1985.
Hartmann, Carl R. E. von: Philosophy of the Unconscious,
London, Kegan Paul & Co., 1931.
Helbaek, Hans: «First Impressions of the Qatal Hiiyiik Plant
Husbandry», Anatolian Studies, XIV, 1964.
Hoffmann, M. A: Egypt before the Phamahs, revised edition,
University ofTexas Press, Austin, 1991.
Howell, Francis Clark: Early Man, Amsterdam, Time-Life
International, Nederland, 1972.
Howells, William White: Mankind in the Making — The Story of
Human Evolution, London, Seeker & Warburg, 1960.
James, Edwin Oliver: The Cult of the Mother-Goddess — An
archaeological and documentary study, Thames & Hudson,
1959.
Jolly, C: The Seed Eaters, in Man, V (1), 1970.
Jones, E: The Life and Work of Sigmund Freud, Hogarth Press,
1953-7.
Koestler, A: The Ghost in the Machine, Hutchinson, 1967.
Larousse Encyclopaedia of Mythology, Paul Hamlyn, 1970.
Leakey, Louis Seymour Bazett: Adam’s Ancestors, London,
Methuen & Co., 4th edition, 1953.
Leroi-Gourhan, Andre: The Art of Prehistoric Man in Western
Europe, London, Thames & Hudson, 1968.
Malinowski, В. K: Sex and Repression in Savage Society,
Routledge & Kegan Paul, 1979.
— Landmarks of a New Generation. The Early Writings of
Bronislaw Malinowski, Cambridge University Press, 1993.
— Sex, Culture and Myth, London, Mayflower, 1967.
Mead, Margaret: Coming of Age in Samoa, Penguin, 1977.
— ed: Co-operation and Competition among Primitive People,
Boston, Beacon Press, 1961.
Mellaart, James: Earliest Civilisations of the Near East, London,
Thames & Hudson, 1978.
252
БИБЛИОГРАФИЯ
— The Neolithic of the Near East, London, Thames & Hudson,
1981.
— «Excavations at Qatal Hiiyiik», in Anatolian Studies, xii-xiv,
1962-1964.
Napier, John Russell: TheRoots of Mankind, London, Allen &
Unwin, 1971.
Oakley, Kenneth P: Man the Tool-maker, British Museum, 1972.
Oparin, A. I: Life: Its Nature, Origin and Development, Edinburgh
and London, Oliver & Boyd, 1961.
Piaget, Jean: The Origin of Intelligence in the Child, Penguin,
1977
— «The Stages of the Intellectual Development of the Child»,
Bulletin of the Menninger Clinic, 1962.
Pilbeam, David: The Evolution of Man, Thames & Hudson,
1970.
Rapaport, David: «Psychoanalysis as a Developmental
Psychology», in The Collected Papers of David Rapaport, New
York, Basic Books, 1967.
Reed, Bika: Rebel in the Soul — A Sacred Text of Ancient Egypt,
Wildwood House, 1978.
Reich, Wilhelm: Character Analysis, Vision Press, 1951
Reik, Theodor: Myth and Guilt — The Crime and Punishment of
Mankind, London, Hutchinson, 1958.
— Ritual. Psychoanalytic Studies, New York, Grove Press, 1962.
Rivers, W. H. R: «Medicine, Magic and Religion», (The
Fitzpatrick Lectures delivered 1915/16 before the Royal
College of Physicians), Routledge, 2001.
Roheim, G: Psychoanalysis and Anthropology, New York,
International Universities Press, 1950.
— Animism, Magic and Divinity of Kings, Routledge & Kegan
Paul, 1930.
— «Doketa: Psychoanalysis of Primitive Cultural Types»,
Chapter viii, International Journal of Psycho-Analysis, 13(1
& 2), 1932.
Romanes, George John: Mental Evolution in Man. Origin of
Human Faculty, London, Kegan Paul & Co., 1888.
Sandars, N. K: Prehistoric Art in Europe, Harmondsworth,
Penguin, 1985.
253
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Schaller, George В: The Year of the Gorilla, Chicago, 1988.
Simmons, L. E: «The Early Relatives of Man», Scientific
American, 1964.
Sorokin, P. A: Society, Culture and Personality, Harper’s Social
Studies Series, 1947.
— Sociological Theories of Today, New York, Harper & Row,
1966.
Thomas, Elizabeth Marshall: The Harmless People,
Harmondsworth, Penguin, 1969.
Velikovsky, I: Mankind in Amnesia, Sidgwick & Jackson, 1982.
Washburn, Sherwood, and C. S. Lancasteer: «The Evolution of
Hunting», in Man the Hunter, Chicago, 1968.
— «Toolsand Human Evolution», Scientific American, 1960.
Yerkes, R. M. and Yerkes, A.W The Great Apes. A Study of
Anthropoid Life, Yale University Press, 1929.
Young, John Zachary: Doubt and Certainty in Science: A
Biologist’s Reflection on the Brain, O.U.P., 1960.
— «The Organization of a Memory System», Proceedings ofthe
Royal Society, ХЫ.163В, 23rd November, 1965
— A Model of the Brain, Clarendon Press, 1964.
Zilbooig, G: Sigmund Freud: His Explorations of the Mind of
Man, Charles Scribner, 1951
Научно-популярное издание
Джордж Франкл
АРХЕОЛОГИЯ УМА
Ответственный редактор А. А. Арбузов
Технический редактор О. Л. Серкина
Корректор И.Н. Мокина
Компьютерная верстка А.Л. Павловой
ООО «Издательство АСТ»
170002, Россия, г. Тверь,пр-т. Чайковского, 27/32
ООО «Издательство Астрель»
129085, г. Москва, проезд Ольминского, За
Наши электронные адреса:
www.ast.ru
E-mail: astpub@aha.ru
ОАО «Владимирская книжная типография»
600000, г. Владимир, Октябрьский проспект, д. 7.
Качество печати соответствует качеству предоставленных диапозитивов
Филососрия/2 Франки Археология
Цена:150р.00к.
IIIIIIIII