Author: Кузьмин А.Г. Фомин В.В. Вышегородцев В.И.
Tags: история христианство атеизм научный атеизм история руси научно-атеистическая библиотека издательство мысль
ISBN: 5-244-00114-0
Year: 1988
Text
научно-
атеистическая
библиотека
Академия общественных наук при ЦК КПСС
Институт научного атеизма
Научно-
атеистическая
библиотека
«Крещение
Руси »
в трудах
русских
и советских
историков
Москва
«Мысль»
1988
РЕДАКЦИИ НАУЧНОЙ
И УЧЕБНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
АОН при ЦК КПСС
Редакционная
коллегия:
доктор философских наук
A. Ф. Окулов
(председатель)
член-корреспондент АПН СССР
B. Я. Гараджа
доктор философских наук
X. Н. Момджян
доктор философских наук
Я. /С. Пантин
кандидат философских наук
Ю. /7. Зуев
кандидат исторических наук
Г. С. Лялина
(ученый секретарь)
Автор
вступительной статьи
доктор исторических наук
А. Г. Кузьмин
Составители,
авторы примечаний
и указателей:
доктор исторических наук
A. Г. Кузьмин,
кандидат исторических наук
B. И. Вышегородцев
и В. В. Фомин
«Крещение Руси» в трудах русских и совет-
ских историков./Авт. вступ, ст. А. Г. Кузьмин;
Сост., авт. примеч. и указат. А. Г. Кузьмин, В. И.
Вышегородцев, В. В. Фомин; Редкол.: А. Ф. Оку-
лов (пред.) и др.— М.: Мысль, 1988.— 333 [3] с—
(Науч.-атеист, б-ка).
ISBN 5-244-00114-0
Сборник дает представление об основных концепциях русской
и советской исторической науки по введению христианства на Руси.
Вступительная статья характеризует общее состояние науки по
этой проблеме. Приложение включает выдержки из древнерусских
летописных и внелетописных, а также иностранных источников, свя-
занные с «крещением Руси». Рассчитан на научную общественность,
партийных работников, пропагандистов и на всех интересующихся
историей нашей Родины.
© Издательство «Мысль», 1988
ISBN 5-244-00M4-O
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
Принятие христианства в позднейшей культурной
и политической традиции неизменно рассматривалось
как важнейший поворотный пункт в русской истории.
Между тем нет ни местных, ни иностранных записей,
современных событию, а позднейшие описания оказы-
ваются противоречивыми, часто исключающими друг
друга. Разнобой источников не мог не породить раз-
нообразие мнений. Сказывалась и идеологическая ост-
рота обсуждавшихся вопросов.
У больших событий особая судьба. Часто для
потомков они значат больше, чем для современников.
И потомки подправляют сведения о них, приводя в
соответствие с собственными представлениями и же-
ланиями. «Крещение Руси» неизбежно увязывалось
не только с важнейшими социально-политическими про-
блемами внутреннего развития, но и с внешнеполити-
ческим положением Руси и позднейшей России. Пока-
зательны некоторые акценты энциклики папы Иоанна
Павла II «Апостолы славян» (2 июня 1985 г.). Непо-
средственным поводом для нее послужило тысячесто-
летие со времени кончины одного из славянских
«первоучителей» — Мефодия (ум. 885). Папа умолчал
о том, что Мефодия при жизни травило и преследовало
немецко-римское духовенство, что гонениям подверга-
лось на протяжении столетий культурное наследие в
славянских землях, так или иначе связанное с деятель-
ностью Кирилла и Мефодия и их последователей.
Пять столетий потребовалось Риму, чтобы пересмот-
реть отношение к Мефодию: в 1380 г. он был причис-
лен к лику святых. Еще через шесть столетий братья
удостоились признания их «сопокровителями Европы».
Естественно, что при этом они «привязываются» к Ри-
му, который якобы и в прошлом, и в настоящем имел
одну цель — объединить страны и народы. Только ради
этой высокой цели на протяжении столетий силой
подавлялись всякие проявления самостоятельной
культурной жизни, а заодно и политические формы,
Научно-атеистическая
библиотека
4
«чуждые системе гражданского общества», т. е. фор-
мы, при которых велика была еще роль традицион-
ного самоуправления.
Напоминает папа и о предстоящем тысячелетии
«крещения Руси». Деятельность Кирилла и Мефодия
оказывается мостиком, который должен приблизить
Киев к Риму. Вероятно, этой дате будут посвящены и
специальные послания и мероприятия. Но смысл их
уже теперь ясен: откуда бы ни шло христианство на
Русь, обязательно проявлялось организующее, циви-
лизующее, объединяющее участие Рима, а если что-то
и противостояло «бескорыстной» деятельности папско-
го двора, то это «что-то» недостойно не только оправ-
дания, но даже и уяснения.
Чем серьезнее политическая значимость события,
тем важнее правильно понять его суть и историческое
значение. В полемике часто возникает желание занять
противоположную точку зрения. Истина же может
оказаться вообще за пределами представлений, по-
рожденных логикой спора. Девять столетий трактовка
вопроса о «крещении Руси» находилась под неослаб-
ным надзором всесильной церкви. Для русской церков-
ной организации это была дата ее рождения. Укрепляя
и прославляя себя, она старалась принизить, очер-
нить дохристианские верования и культуру, быт, со-
циально-политические структуры. Критика же явных
или мнимых пороков церкви в разные периоды вызы-
вала желание противопоставить ей именно те течения
и верования, которые отвергались и подавлялись цер-
ковной иерархией.
Естественно, что дворянско-буржуазная историо-
графия темы «крещение Руси» весьма обширна. Не-
которые работы и поныне сохраняют ценность благо-
даря введению в научный оборот основных источни-
ков и раскрытию их противоречивости. Но даже ста-
раясь следовать источникам, эти авторы переносили
в прошлое представления своего времени. Княжеская
власть X—XI столетий представлялась столь же могу-
чей, как абсолютизм XVIII—XIX веков, а потому спо-
собной просто силой отменить одну веру и заменить
ее другой. Многовековая пропаганда превосходства
христианства над язычеством, как света над мраком,
предопределила и ценностную шкалу, с которой обыч-
€ Крещение Руси»:
концепции и проблемы
5
но исследователи подходили к материалу. Само веро-
учение отрывалось от социально-экономических и по-
литических условий, в которых оно зарождалось и рас-
пространялось.
После Октября было необходимо воспитать ате-
истическое сознание, но порой здесь бывали перегибы в
борьбе с религией вообще как с дурманом, «опиумом
народа». И не сразу в полной мере был оценен смысл
предупреждения Ф. Энгельса о том, что «с религией,
которая подчинила себе римскую мировую империю и
в течение 1800 лет господствовала над значительней-
шей частью цивилизованного человечества, нельзя
разделаться, просто объявив ее состряпанной обман-
щиками бессмыслицей» *.
Из статей Ф. Энгельса о раннем христианстве вы-
текает, что для преодоления религиозного сознания
вообще и христианского вероучения в частности необ-
ходимо уяснить, какие причины породили их, какие
общественные потребности они удовлетворяли. Рядом
постановлений ЦК ВКП(б) начала 30-х годов наме-
чались пути преодоления вульгарного социологизма в
гуманитарных науках, в том числе и в истории.
К 950-летию «крещения Руси» вышли статьи, в кото-
рых смена религии рассматривалась в тесной связи с
социально-экономическими процессами IX—X веков,
изменением политических форм, новыми тенденциями
в сфере культуры. Но специальных исследований, в
которых заново был бы пересмотрен весь даже извест-
ный материал, до сих пор нет. Достаточно сказать,
что по теме не было ни одной исторической диссерта-
ции. Книга Н. С. Гордиенко «"Крещение Руси": фак-
ты против легенд и мифов. Полемические заметки»
(Л., 1984) этого пробела не восполняет из-за узкой
полемической направленности, неизбежно приводящей
к модернизации. Справедливо указывая на тенденциоз-
ность современных православных историков и бого-
словов, автор, как правило, не выходит за пределы
того материала, вокруг которого ведется полемика.
А надо бы прежде уяснить, достоверна ли фактическая
база, на которую опираются спорящие стороны.
* * *
* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 307.
Научно-атеистическая
библиотека
6
Следует считаться и с тем, что практически все
вопросы образования Древнерусского государства и
складывания феодальных отношений остаются спор-
ными. Различия в определении характера социальных
отношений на Руси IX—XI веков, а также в оценке
условий политической интеграции разноязычных пле-
мен предполагают расхождения и в понимании места
в идейной жизни общества христианства и иных веро-
ваний. С другой стороны, уяснение сути верований
помогает глубже понять и социально-политические
отношения эпохи.
Разумеется, механизм их взаимодействия не
прямолинеен. Христианство — религия классового об-
щества. Но это не значит, что принятие его для клас-
сового общества обязательно. Многие государства су-
ществовали столетия и тысячелетия, обходясь язы-
ческими культами. В доклассовом обществе в христиан-
стве просто нет потребности, а классовое деление
создает необходимые условия для его распростране-
ния, которые реализуются или не реализуются и кото-
рые сами по себе еще не определяют той формы, в коей
христианство будет усвоено. Различные течения в
христианстве как бы откликались на потребности раз-
ных социальных групп, что опять-таки предполагает
сложное переплетение этих течений в обществе.
«Крещение Руси» при Владимире опиралось на
более чем вековую традицию существования христиан-
ских общин у разных социальных групп на Руси и в
самом Киеве. Само их наличие указывает на нараста-
ние социальных противоречий. Ранние государства
обычно возникали в результате установления господ-
ства одного племени над другими, соседними. Но проч-
ным насильственное объединение могло стать лишь в
том случае, если господство маскировалось и оправ-
дывалось заботой о внешней безопасности, правым
судом и т. п. Летописный рассказ о призвании варя-
гов 1 в середине IX века славянскими и угрофинскими
племенами севера Восточной Европы ради прекраще-
ния усобиц на огромной территории от Балтики до
Средней Волги не просто сказка, а отражение пред-
ставления о правах и обязанностях власти, которые
как бы признают все стороны. В рассказе о древлян-
ском восстании 945 года хищничеству Игоря, князя
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
7
«русского», противопоставлено заботливое отношение
к благосостоянию соплеменников древлянских князей.
Киевский летописец, иронически настроенный по отно-
шению к древлянам, не оспаривает того, что местное
управление в древлянской земле действовало весьма
эффективно.
Естественно, что на практике власть и общины,
противостоя друг другу, старались обойти признанные
нравственные нормы. Но сами эти нормы изменялись
медленно, а, скажем, внешнеполитические успехи
Олега, Святослава или Владимира привлекали в их
дружины молодежь из разных племен. Однако это не
меняло характера взаимоотношений князя и его дру-
жины с племенами, уплачивающими традиционную
дань. Ничего такого, что могло бы в корне изменить
жизнь подвластных племен, ни киевский, ни местные
князья привнести не могли.
В древнейших и средневековых государствах
сознание господствующих слоев и рядовых тружени-
ков было религиозным. Степень этой религиозности
была, однако, существенно различна у разных наро-
дов, изменяясь к тому же от эпохи к эпохе. Как пра-
вило, религиозность возрастала при ухудшении эконо-
мического положения, при обострении внутри- или внеш-
неполитической ситуации, а верования в таких случаях
принимали мрачную окраску. Различные социальные
группы устраивали различные же верования, что
неизбежно приводило к их взаимным столкновениям
и борьбе. И вместе с тем новые верования преломля-
лись традицией, передаваемой от поколения к поколе-
нию. Некоторые верования и представления оказы-
ваются настолько слитыми с самим характером наро-
да, что их не в состоянии устранить и вытеснить
никакая смена религий.
С последним обстоятельством связано столь час-
то встречаемое затруднение: как размежевать религию
и культуру? Культура древних обществ имеет не просто
религиозную окраску, а часто неотделима от религии,
являясь как бы ее внешним проявлением. Роскошные
храмы — не просто омертвление капиталов и средство
наживы жрецов и священников. В них запечатлевают-
ся и эстетические потребности, стремление к прекрас-
ному, великолепному,— стремление, свойственное лю-
Научно-атеистическая
библиотека
8
дям любой эпохи. Но даже в специальных работах то
и другое не всегда удается разграничить, в результа-
те чего либо традиции культуры предстают производ-
ными от религии, либо религия подается как обяза-
тельная форма культуры средневековья.
* * *
Сказанное необходимо иметь в виду, знакомясь
с разными представлениями о ходе христианизации
Руси. В настоящий сборник включены наиболее пред-
ставительные и значительные версии о качественном
скачке, получившем в позднейшей литературе назва-
ние «крещение Руси». Материал в сборнике сгруппи-
рован по направлениям, наиболее заметно представлен-
ным в историографии и важным сами по себе. Первая
проблема — соотношение христианства и язычества.
До середины XIX века этой темы почти не касались,
так как церковь не позволяла их сравнивать как нечто
равноценное. Язычество представлялось в духе поуче-
ний первых христианских проповедников. Внимание к
язычеству резко возрастает в связи с подъемом на-
ционального самосознания, в рамках которого начи-
нается собирание народных сказаний, песен, посло-
виц, запись обычаев. Неожиданно обнаружилось, что
и в XIX веке русский крестьянин, особенно где-нибудь
на Севере или в Сибири, где меньше сказывался гнет
государственного механизма, оставался в большей сте-
пени язычником, чем христианином.
Насколько было трудным даже и во второй поло-
вине XIX века выявлять исконные народные верова-
ния, показывает судьба одного из выдающихся деяте-
лей русской культуры столь богатого на таланты XIX
столетия — А. Н. Афанасьева. Автор собрания «Рус-
ских народных сказок», «Народных русских легенд»,
«Русских заветных сказок» и трехтомного монумен-
тального труда «Поэтические воззрения славян на при-
роду» был уволен за свою деятельность в 1862 году
из Главного архива иностранных дел с запрещением
впредь состоять на государственной службе.
В сборнике даются извлечения из книги
Е. В. Аничкова, который как бы завершал и подытожи-
вал разыскания дореволюционных авторов в области
с Крещение Руси»:
концепции и проблемы
9
язычества. В приведенном отрывке рассматриваются
источники о славянско-русских божествах. В литера-
туре существуют определенные разногласия в уста-
новлении происхождения и функций отдельных бо-
жеств, а также этимологии их имен. Так, имя Волос
(Велес), поясняемое как «скотий бог», не обязательно
связывать с позднейшим пониманием слова «скот».
В языках кельтской группы, оказавших большое
влияние на Центральную и Северную Европу, «скот»
означал богатство, деньги.И в ранних русских источ-
никах — договорах Руси с греками — божество это свя-
зывается с купеческой частью русского посольства,
подобно тому как Перун — с княжеской дружиной.
Об отдельных божествах и в недавнее время писали
немало, особенно в связи с исследованием языческого
пантеона в «Слове о полку Игореве». Из крупных ра-
бот можно назвать книгу В. В. Иванова и В. Н. Топо-
рова «Исследования в области славянских древно-
стей» (М., 1974), правда суженную до «лексических
и фразеологических вопросов реконструкции текста»
(подзаголовок книги). Иной аспект славянского язы-
чества взят в книге Н. Н. Велецкой «Языческая симво-
лика славянских архаических ритуалов» (М., 1978).
Крупнейшим исследованием по древнерусскому
язычеству (свыше 100 печатных листов) является
двухтомник академика Б. А. Рыбакова «Язычество
древних славян» (М., 1980) и «Язычество древней
Руси» (М., 1987).
Автор обстоятельно рассматривает процесс при-
способления христианства к язычеству, как бы асси-
милируя языческие празднества путем переосмысле-
ния их символики и включения в структуру церковной
иерархии. То же самое относится к повседневному бы-
ту, на расхождения которого с ветхо- и новозаветными
нормами приходилось закрывать глаза. Оригинален
очерк о языческой реформе Владимира, хотя обилие
в пантеоне божеств индоиранского (или индоарий-
ского?) происхождения требует, видимо, дополнитель-
ных изысканий и объяснений.
В плане основной проблематики сборника особый
интерес представляют факты и соображения о борьбе
язычества и христианства в Киеве X века. Как извест-
но, у славян умерших сжигали. В Поднепровье с кон-
Научно-атеистическая
библиотека
10
ца IX века, особенно в верхних социальных слоях,
появляются погребения с трупоположениями. Объяс-
няться это может либо вторжением новых этносов,
либо распространением иных верований. Обычно при-
нималось первое, поскольку обряд явно сохранялся
языческий. Но недавно С. С. Ширинский указал на
одновременные параллели: тот же обряд отмечается
на ранних христианских могильниках Великой Мора-
вии *.
Наибольшие трудности для уяснения природы
названных погребений является сохранение обряда
человеческих жертвоприношений, точнее, захоронений
вместе с дружинником женщины (рабыни, жены или
наложницы). Поскольку христианство человеческих
жертвоприношений не допускало, речь может идти о
какой-то ереси, не контролируемой ни Римом, ни
Константинополем. Связи с Моравией в данном слу-
чае служат дополнительным аргументом против попы-
ток объяснить киевские дружинные погребения скан-
динавской экспансией. Существенны они и потому,
что в Моравии конца IX века шла острая борьба раз-
ных направлений внутри христианства, и потому, что
имеется много данных о тесных контактах Руси с
западными славянами. Во втором томе Б. А. Рыбаков
уточнил некоторые ранее высказанные соображения,
оспаривавшиеся оппонентами, в частности, вопрос о
соотношении язычества и христианства. Именно поле-
мическая заостренность против клерикальной традиции
побуждала автора подчеркивать общее, свойственное
и язычеству, и христианству. Речь, безусловно, идет
о вариантах религиозной идеологии. Но при этом об-
щем им свойственны и различия, которым не обяза-
тельно придавать оценочный характер. Язычество в
целом ближе к природе, чем христианство, поскольку
для древнего человека основной была именно проблема
взаимоотношения с природой. Язычество оставалось
неистребимым именно потому, что в нем в спрессован-
ном и мистифицированном виде отражался весь жиз-
* * *
* См.: Ширинский С. С. Археологические параллели к истории
христианства на Руси и в Великой Моравии // Древняя Русь
и славяне. М., 1978. С. 203—206.
«Крещение Руси»:
концепций и проблемы
11
ненный путь крестьянина-общинника: цикл сельскохо-
зяйственных работ, домашний быт, сельские сходы,
свадьбы и похороны. Христианство родилось в об-
ществе, расколотом на классы, в обществе с обострен-
ными социальными противоречиями. Задача примире-
ния этих противоречий оказывалась главной в хри-
стианстве.
Хорошо известна формула Ф. Энгельса, что
государство является, дабы «общество не пожрало
друг друга в бесплодной борьбе». Язычество не имело
противоядия против развития социальных антагониз-
мов, поскольку родилось в то время, когда таких анта-
гонизмов еще не было. Христианство появляется как
своеобразный общественный отклик на усиливающий-
ся антагонизм, именно такой антагонизм, который го-
тов поглотить общество. Как правило, обострение
социальных антагонизмов внутри конкретных обществ
приводило к усилению и межэтнических столкновений,
которые также грозили полным истреблением целых
племен и народов. Как указал в свое время Ф. Энгельс,
христианство потому и получило — и сравнительно
легко получило — перевес по сравнению со всеми язы-
ческими верованиями, что обращалось оно ко всем на-
родам без различия и к людям разных сословий тоже
без различия. Именно в этих обращениях заключа-
лось то позитивное содержание, которое позволило
Ф. Энгельсу сравнивать раннее христианство с рабо-
чим движением XIX века *.
В нашей литературе часто встречается формула,
что христианство призвано освятить существующие
феодальные отношения. Это не совсем точно. Христиан-
ство застает антагонистические отношения, исходит из
них. Но видимой его задачей является не освящение,
а смягчение существующих противоречий. К эксплу-
ататору христианство обращается с угрозой кары на
«том свете», к эксплуатируемому — с обещанием
«воздаяния» за горести, пережитые на земле. И нака-
зание, и награда переносятся из жизни земной на не-
бо. Но религиозное сознание так или иначе отклика-
лось и на то и на другое. Не случайно, что часто
* * *
* См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 307; Т. 22. С. 467—
469.
Научно-атеистическая
библиотека
12
христианство принимали те правители, которые пона-
чалу с ним самым суровым способом боролись. Борь-
бой с христианством начинал «равноапостольный»
Константин (IV в.), с борьбы против христиан начи-
нал и спустя более чем шесть столетий и Владимир.
Но и тот и другой по одним и тем же причинам от
борьбы с христианством перешли к его насаждению.
Христианство родилось как религия угнетенных.
Поэтому господствующий класс принял его лишь тогда,
когда сумел «дополнить» «необходимыми» толкования-
ми, запутать, привесив, в частности, к Новому завету
Ветхий завет, оправдывающий и рабовладение, и меж-
племенной антагонизм. Искусственное соединение
противоположных идей открывало в будущем простор
для самых различных толкований и возможность
использования христианства в различных по устрем-
лениям социальных движениях. Синкретизм христиан-
ства, соединение в нем противоречивых воззрений,
затрудняет оценку его как целого, побуждает прово-
дить различия между разными пониманиями христиан-
ства. И все-таки если оценивать его социальную роль
в целом, то всякий раз следует иметь в виду возмож-
ную альтернативу. Подобно тому как государство
выполняет прогрессивную роль до тех пор, пока при-
мирение противоречий выгодно для общества в целом,—
и христианство прогрессивно, помогая консолидации
общества. На определенном этапе развития антагонисти-
ческого общества, однако, противоречия также прини-
мают антагонистический характер и попытки примирить
их ведут лишь к гниению общества и даже прямому
регрессу. Именно таковым стало состояние общества
в период кризиса феодализма, когда и в области орга-
низации христианской церкви потребовались измене-
ния, что нашло выражение, например, в Реформации.
На практике часто бывает трудно разделить по-
ложительные и отрицательные стороны одного и того
же явления. Нередко в самом положительном заложе-
но отрицательное, и отрицательное является как бы
неизбежным спутником положительного. Такова вооб-
ще диалектика развития. Потому-то так трудны одно-
значные оценки, и потому сама однозначность зачастую
является показателем неточности, недостаточной глуби-
ны проникновения в явление.
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
13
На старую дворянскую и церковную историо-
графию долгое время влияло современное ей положение:
русская церковь, как ветвь и наследница константино-
польской, противостояла Риму. Это представление
уходило корнями в прошлое. Между тем уже главный
источник по истории Древней Руси вообще и «креще-
ния» ее в частности — «Повесть временных лет» —
исключает возможность такого решения вопроса.
На «Повесть временных лет» 2 (называемую ина-
че «Начальной летописью») долгое время смотрели
как на сочинение монаха Нестора, жившего в конце
XI — начале XII века. Один автор — должна быть и
одна версия, а если где-то встречаются противоречия,
значит, виновны переписчики. «Очищение» Нестора
долго оставалось первоочередной задачей историче-
ского исследования. И опять-таки лишь с середины
XIX века стало ясно, что мнимый «Нестор» в действи-
тельности свод, сборник, коллективный труд, начатый
значительно ранее XII века и редактировавшийся,
возможно, и позднее. Одним из главных текстов, в
котором ясно обнаруживалось различное происхожде-
ние отдельных летописных статей, явился как раз рас-
сказ о «крещении Руси».
В летописи повествование о «крещении Руси»
рассредоточено между 6494—6496 (986—988) годами
и акт крещения князя Владимира отнесен к послед-
нему, 988 году. Но, пересказав корсунскую версию
крещения князя, летописец полемизирует с иными вер-
сиями: «Се же не сведуще право, глаголють, яко крес-
тилъся есть в Киеве, инии же реша в Василеве, дру-
зии же инако скажють». Таким образом, летописец,
приверженец корсунской версии, оспаривает версии о
крещении Владимира в Киеве и в Василеве. Были ему
известны и иные версии, о которых он предпочел не
упоминать.
Такая путаница тем более примечательна, что
в рассказе о печерских подвижниках под 1074 годом
в летописи упоминается монах «именем Еремия, иже
помняше крещенье земли Русьския». С другой сторо-
ны, от XI века до нас дошел один памятник—«Па-
мять и похвала Владимиру» Иакова мниха 3, в кото-
ром, крещение Владимира отнесено ко времени за два
года до похода на Корсунь.
Научно-атеистическая
библиотека
14
Чисто источниковедческие работы в настоящий
сборник не включаются, но влияние их так или иначе
сказывается на подавляющем большинстве статей и
очерков. Еще К. Н. Бестужев-Рюмин, доказывая свод-
ный характер «Начальной летописи», выразил сомне-
ние в том, что компилятивный рассказ о крещении
Владимира можно отнести к XII веку: ему представ-
лялось, что это было сделано более ранним летопис-
цем *. А некоторое время спустя Е. Е. Голубинский
пришел к заключению, что летописная повесть «есть
позднейший вымысел, и при этом даже вымысел, по
всей вероятности, не русский, а греческий» **.
Во многих приводимых в сборнике работах по-
стоянны отсылки к исследованиям А. А. Шахматова
(1864—1920). Более двадцати лет этот ученый зани-
мался летописями, ставил даже задачу реконструкции
древнейших летописных сводов, пока не понял, что эта
задача неразрешима в силу самой природы летописей
как сводов различных сочинений идеологического, а
потому неизменно заинтересованного характера. Боль-
шая работа А. А. Шахматова посвящена как раз кор-
сунскому сказанию ***. Уже определение сказания как
легенды выражает отношение А. А. Шахматова к лето-
писной версии. Исследователь полагал, что в выде-
ляемом им «Древнейшем своде 1039,г.»4 помещался
текст «Речи философа» б, который он считал памятни-
ком болгарской литературы, имевшим в виду креще-
ние болгарского царя Бориса от греков. Корсунская
легенда, по мнению А. А. Шахматова, сложилась не
ранее последней четверти XI века. В основе ее лежа-
ла историческая песня. Здесь же, полагал ученый,
впервые появился рассказ о блудной жизни и идоло-
поклонстве Владимира, в чем он и усматривал руку
* * *
* См.: Бестужев-Рюмин К. Н. О составе русских летописей до
конца XIV века. СПб., 1868. С. 58.
** Голубинский Е. Е. История русской церкви. Т. I. Ч. 1. М.,
1901. С. 105.
*** См.: Шахматов А, А, Корсунская легенда о крещении
Владимира // Сб. статей, посвященных В. И. Ламанскому.
Ч. 2. СПб., 1908. С. 1029—1153. Выводы изложены также в
его книге «Разыскания о древнейших русских летописных
сводах» (СПб.. 1908. С. 133—161).
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
15
грека или грекофила, стремящегося принизить киев-
ского князя.
Работы А. А. Шахматова по летописанию имели
самый широкий отклик, найдя и ревностных сторон-
ников, и решительно отвергавших их противников.
Спор этот перешел и в советское время примерно с
теми же оценками, причем некоторые авторы даже
пытались поставить знак равенства между методоло-
гией А. А. Шахматова и диалектическим материализ-
мом. Последнее, конечно, неверно. В методологическом
отношении А. А. Шахматов не выходил за пределы
позитивизма и неокантианства, господствовавших в
буржуазной науке начала нашего столетия. Критика
же его работ с позиций позитивизма объяснялась
наклонностью ученого к гипотетическим построениям,
не имеющим под собой достаточных фактических осно-
ваний.
В числе последователей А. А. Шахматова были
представленные в настоящем сборнике М. Д. Присел-
ков и А. Е. Пресняков. В числе критиков — некоторые
византинисты, следовавшие по пути, проложенному
В. Г. Васильевским (с этой точки зрения исследова-
ние о корсунском сказании подверг критике С. П. Ше-
стаков*), некоторые церковные историки, отстаивав-
шие традиционное представление о каноническом лето-
писном тексте, а также Н. К. Никольский, имевший
свой взгляд и на историю древнерусской письменности,
и на происхождение древнерусского христианства.
Большинство работ Н. К. Никольского с крити-
кой взглядов А. А. Шахматова вышли уже в советское
время, и сам он объяснял уклонение от прямой поле-
мики с А. А. Шахматовым в предшествующий период
поисковым характером работ последнего. Действитель-
но, А. А. Шахматов постоянно менял свое представление
о летописании и взаимоотношении отдельных сводов,
так что и до сих пор встречаются работы, в которых
отстаиваются «шахматовские» положения, самим им
давно отвергнутые. Обычно А. А. Шахматова упрекали
в недостаточном внимании к собственно историческому
* * *
* См.: Шестакое С. П. Корсунская легенда о крещении Вла-
димира. СПб., 1906 // Журнал Министерства народного про-
свещения (далее: ЖМНП.— Сост.). Ч. 13. 1908. Январь
Научно-атеистическая
библиотека
16
обоснованию своих концепций. В этом направлении
шла критика и Н. К. Никольского. Исследования
последнего тем более интересны, что речь в них идет
прежде всего о памятниках, содержащих сведения
о «крещении Руси».
Специальную работу о «крещении Руси» в связи
с проблемами начального летописания опубликовал не-
задолго до Великой Отечественной войны Р. В. Жда-
нов *. Это опять-таки было продолжение полемики с
А. А. Шахматовым. Автор заново рассматривал рус-
ские источники, рассказывавшие о «крещении», уточ-
нял или оспаривал отдельные наблюдения предшест-
венника. Принципиальное значение имели два положе-
ния Р. В. Жданова. Одно из них методологического
характера: он отметил сужение А. А. Шахматовым
понимания источника лишь как непосредственной тек-
стуальной зависимости от другого письменного доку-
мента, при котором не учитывалось более общее
влияние идей, настроений. Другое касалось оценки
корсунского сказания. Р. В. Жданов не согласился с
оценкой его как греческого или грекофильского пам-
флета, увидев в нем, напротив, прославление Влади-
мира. Позднее эту поправку принял и Д. С. Лихачев,
в целом следующий схеме А. А. Шахматова **. При-
няты были эти соображения также Л. Мюллером и
А. Поппэ, стремившимися доказать изначальную зави-
симость русской церкви от Константинополя ***.
Соединение в летописи заведомо разных версий
о «крещении Руси», вытеснение позднейшими каких-то
более ранних само по себе уже предопределяло рас-
хождение мнений специалистов о том, где и от кого
было принято христианство Владимиром и вообще
откуда шли проповедники христианства на Русь. Ви-
* 4с *
* См.: Жданов Р. В. Крещение Руси и Начальная летопись //
Исторические записки. Т. 5. М., 1939.
** См.: Повесть временных лет. Ч. 2: Статьи и комментарии
Д. С. Лихачева. М.; Л., 1950. С. 89—90, 336 (далее: ПВЛ.—
Сост.).
*** Muller L. Zum Problem hierarchischen Status und der
Jurisdiktionellen Abhängigkeit der russischen Kirche vor 1039.
Köln, Braunsfeld, 1959; Poppe A. Uwagi о najstarszych dzie-
jach kosciola na Rusi//Przegla.d historyczny. T. LV. Z. 3. War-
szawa, 1964.
с Крещение Руси»:
концепции и проблемы
17
зантииская версия господствовала долгое время как
аксиома, но теперь потребовались доказательства ее
оправданности. Эти доказательства попытался найти
В. Г. Васильевский.
В. Г. Васильевский (1838—1899)—замечатель-
ный русский византинист, многие работы которого не
потеряли значения до сего времени благодаря огром-
ной эрудиции автора, общей широте кругозора и чув-
ству меры, помогавшему избегать как легковерия, так
и гиперкритицизма. В сборник включены фрагменты
из труда ученого, который был опубликован еще в
1876 году, т. е. задолго до появления работ А. А. Шах-
матова. Не знал В. Г. Васильевский еще и наиболее
близкого к описываемым событиям автора — Яхьи
Антиохийского. Но, сопоставляя данные ал-Мекина и
Ибн-ал-Атира (оба XIII века), он достаточно точно
предположил его существование.
Достоинство исследования В. Г. Васильевского
(как и всех его исследований вообще) заключается
в четкой градации фактов: достоверные, вероятные,
возможные. К первой категории может быть отнесен
вывод о том, что в 986—989 годах между Византией
и Русью был заключен договор о союзе, скрепленный
браком русского князя с сестрой императоров и свя-
занный с крещением Владимира. Но ученый отметил
и то, что ни византийские, ни русские источники ни-
чего не говорят ни об этом союзе, ни о крещении Вла-
димира именно византийскими миссионерами, хотя,
скажем, Лев Диакон был современником событий,
а Пселл отстоял от них совсем недалеко.
В. Г. Васильевский указал и на противоречи-
вость русских источников. Он, в частности, отдавал
явное предпочтение «Памяти и похвале» Иакова перед
летописью, т. е. признавал, что Корсунь Владимир брал,
уже будучи крещеным. Таким образом, ставились под
сомнение летописный рассказ о взятии Корсуня и свя-
занное с этим крещение князя. Но сам летописный рас-
сказ рассматривался автором как относительно цельное
произведение летописца XII века: сводному характе-
ру русских летописей ученый должного значения не
придавал.
Таким образом, В. Г. Васильевский, дав вроде
бы прочное основание для объяснения условий про-
Научно-атеистическая
библиотека
18
никновения византийского христианства на Русь, поро-
дил и сомнения в том, что дело именно так и обстояло.
Поиски иных объяснений становились неизбежными,
и сторонники византийской версии чаще всего стара-
лись снять или обойти оговорки ведущего византи-
ниста.
Византийскую версию принял и ряд советских
ученых. Правда, в большинстве работ вопросу об
источниках русского христианства особого значения не
придавалось: внимание сосредоточивалось на социаль-
ной обусловленности принятия христианства как ре-
лигии классового общества. Но при этом молчаливо
признавалось, что шло христианство именно из Ви-
зантии. Пожалуй, самую крайнюю позицию в этом от-
ношении занимал С. В. Бахрушин, выступивший со
специальной статьей в канун 950-летия «крещения
Руси» *.
Пафос статьи С. В. Бахрушина, однако, не иссле-
довательский, а публицистический. Ученый полемизи-
ровал с попытками экстраполировать на прошлое
борьбу с религиозным сознанием, активно проводив-
шуюся в 20—30-е годы XX века, и настаивал на про-
грессивности акта «крещения» как способа укрепле-
ния развивающихся феодальных отношений и сред-
ства усвоения передовой византийской культуры. В
результате он переоценил роль Византии, ее влияние
на культуру Руси и недооценил местную культуру, на
что справедливо указал И. У. Будовниц **. Последний,
в свою очередь заострив внимание на социальном
аспекте христианизации, полемизируя с мнением ста-
рой историографии о самоценности христианства, сво-
дил фактически на нет внешнеполитическое значение
крещения, связи его с традиционными культурными
контактами.
В настоящий сборник включен раздел из моно-
графии советского византиниста М. В. Левченко, при-
держивавшегося византийской версии. М. В. Левчен-
* * *
* См.: Бахрушин С. В. К вопросу о крещении Киевской Ру-
си // Историк-марксист. 1937. № 2. С. 40—76.
** См.: Будовниц И. У. К вопросу о крещении Руси // Вопро-
сы истории религии и атеизма. Сборник статей III. M., 1955.
С. 407.
скрещение Руси>:
концепции и проблемы
19
ко рассматривал весь комплекс проблем, связанных с
русско-византийскими отношениями раннего периода,
в рамках которого «крещение Руси» явилось как бы
эпизодом. Остановился он также на известиях о «кре-
щении Руси» в IX веке. Книга была написана в период
наиболее острой борьбы с норманизмом, а потому
автора иногда излишне отвлекает этот аспект историо-
графии Древней Руси. Но именно поэтому в книге
довольно обстоятельно рассмотрены данные, которыми
обычно доказывается, что Русь была известна Визан-
тии задолго до так называемого «призвания варягов».
Правда, автор увлекается полемикой с мнением о
существовании Азово-Тмутараканской Руси, в резуль-
тате чего все сведения о «крещениях Руси» в IX веке
относятся к Поднепровью или же представляются сом-
нительными, а данные о митрополии Росия, известной
с IX века, обесцениваются. В сущности главным аргу-
ментом против существования такой Руси у М. В. Лев-
ченко является отсутствие следов пребывания славян
в Приазовье в IX веке и настороженность по отноше-
нию к «готской теории» 6, выдвигавшейся в свое вре-
мя В. Г. Васильевским и Е. Е. Голубинским для
объяснения сведений о росах в Крыму. Действительно,
росы не были разновидностью готов. Но и славянами
они, очевидно, не являлись *.
В отличие от В. Г. Васильевского М. В. Левчен-
ко принимает именно корсунскую версию крещения
Владимира, заодно возражая против отделения само-
го Корсуня от Византии. Настаивает автор и на том,
что изначально на Руси устанавливается византий-
ская митрополия.^ Это положение является одним из
наиболее спорных и важных при уяснении истоков
древнерусского христианства, почему в сборнике ему
и посвящен ряд статей, содержание которых характе-
ризуется ниже.
Болгарская версия представлена в сборнике
извлечением из книги М. Д. Приселкова (1881—1941),
* * *
* Ср.: Талис Д. Л. Росы в Крыму // Советская археология
(далее: СА.— Сост.). 1974. № 3; Трубанев О. Н. Лингвисти-
ческая периферия древнейшего славянства: Индоарийцы в
Северном Причерноморье // Вопросы языкознания. 1977. № 6.
Hayч но- атеистическая
библиотека
20
вышедшей в 1913 году и так или иначе подтверждав«
шейся автором в советское время. М. Д. Приселков,
как о нем справедливо говорили, «весь вышел» из
Шахматова, у которого заимствовал и саму болгарскую
версию.
Во всяком случае так можно было понять Шах-
матова, отвергавшего корсунскую легенду как тенден-
циозную византийскую версию, призванную заменить
действительную, и считавшего «Речь философа» па-
мятником болгарской литературы, возникшим как ска-
зание о крещении царя Бориса в IX веке. Позднее, в
отклике на работу Приселкова, Шахматов разъяснял,
что болгарское влияние он относит к периоду до «кре-
щения», а не после него. Правда, каким путем исследо-
ватель пришел к такому выводу, осталось непонят-
ным.
О культурных связях с Болгарией IX—X веков
свидетельствуют многие факты. На Руси получили
распространение отдельные болгарские памятники
письменности, с Болгарией роднила Русь и сама пись-
менность. Затруднение обычно вызывало то обстоя-
тельство, что в 972 году Восточная Болгария была
завоевана Византией, а о связях с Македонской дер-
жавой, возникшей на территории Западной Болгарии
и просуществовавшей до 1018 года, сведений вроде бы
нет. М. Д. Приселков попытался перешагнуть через
этот источниковый разрыв целым рядом допущений,
в числе которых значился и авторитет охридского7
патриаршества в конце X — начале XI века.
Как это часто бывает, энтузиазм последовате-
лей обнажает слабости концепции убедительнее, чем
его критики. М. Д. Приселкова многие упрекали за
гипотетичность построений, шаткость исходных посы-
лок, но едва ли не самая суровая критика исходила
именно от А. А. Шахматова. Построения М. Д. При-
селкова наиболее слабыми оказались как раз в той
части, где он возводил гипотезы, отталкиваясь от ги-
потетических же шахматовских реконструкций лето-
писных текстов, и А. А. Шахматов напомнил, что опи-
раться надо на реальный источник, который ни в коей
мере не могут заменить «рабочие гипотезы». Указал
он и на то, что его реконструкции можно принимать
только в определенной системе аргументов и предло-
€ Крещение Руси»:
концепции и проблемы
21
жений, вырванные же из системы, те же самые аргу-
менты никакого значения не имеют *.
А. А. Шахматов, однако, не возражал против
самой болгарской версии. Более того, он указал на
некоторые не учтенные последователем факты, кото-
рые, по его мнению, гораздо больше способствовали
бы обоснованию самой идеи, нежели отсылки к гипо-
тетическим реконструкциям. Еще более решительно
поддержал основную идею А. Е. Пресняков, отрывок
из работы которого воспроизводится ниже. Мнение
этого ученого тем более авторитетно, что как специа-
листа его отличало как раз тонкое источниковедческое
чутье.
О тесных связях с Болгарией в культурном, а
отчасти и политическом отношении писали многие совет-
ские ученые. Важными считал их и М. В. Левченко,
неизменно привлекали они внимание М. Н. Тихоми-
рова **. Вопрос заключался лишь в том, как оценивать
эти связи, с какими именно периодами и событиями их
отождествлять. Мысль о зависимости русской церкви
от охридского патриаршества была отвергнута практи-
чески всеми. Помимо слабости отдельных аргументов
не убеждал и основной, исходный тезис М. Д. Присел-
кова: поиски приемлемой иерархии. Можно понять,
скажем, желание получить миссионеров, книги, но труд-
но представить, чтобы правитель огромного и могучего
государства только и думал о том, как бы ему стать на
сносных условиях под чье-то начало, хотя бы и только
в церковном отношении.
Западнославянская версия представлена в сбор-
нике прежде всего извлечением из работы Н. К. Ни-
кольского (1863—1935). Но в известном смысле к
ней же примыкает и статья М. Н. Тихомирова. По су-
ществу проблема первоначальной организации русской
церкви целиком увязывается с этой версией.
Научная деятельность Н. К. Никольского разви-
валась параллельно с изысканиями А. А. Шахматова
* * *
* См.: Шахматов А. А. Заметки к древнейшей истории русской
церковной жизни // Научный исторический журнал. 1914.
Т. II. Вып. 2. № 4 С. 30—61.
** См.: Тихомиров М. Н. Древняя Русь. М., 1975. С. 268, 272
и др.
Научно* атеистическая
библиотека
22
и являлась открытой или скрытой полемикой со всеми
его построениями. Из ученых, сформировавшихся в
дореволюционное время, Н. К. Никольский ближе всех
подошел к пониманию механизма взаимодействия бы-
тия и сознания, к пониманию того, что письменные
памятники являются отражением определенных обще-
ственных идей, природа и происхождение которых в
принципе могут быть выявлены. Будучи убежденным,
что почти все внелетописные произведения, созвучные
летописям, являются извлечениями из последних,
А. А. Шахматов не особенно и интересовался их проис-
хождением. Н. К. Никольский, напротив, считая их
источниками летописных сводов, настойчиво искал их
в рукописных сборниках и был вознагражден целым
рядом ценнейших находок. Особенно важны находки
отдельных повестей, вошедших в состав летописей и
переработанных летописцами, в числе которых «Слово
о том, како крестися Володимир, возмя Корсунь» 8.
Н. К. Никольский тоже отталкивался от неко-
торых выводов А. А. Шахматова, но именно отталки-
вался. Он согласился с тем, что летописцы — греко-
филы и норманисты — тенденциозно, вплоть до прямых
вымыслов, освещали события. Но отсюда следовал
логически оправданный вывод: надо отыскивать источ-
ники с концепциями и представлениями, которые от-
вергались.
Разумеется, наблюдения А. А. Шахматова слу-
жили для Н. К. Никольского лишь поводом направить
внимание в другую сторону, отыскать точки сопри-
косновения с авторитетным оппонентом. Концепция
же его вытекала из всего настроя древнерусской пись-
менности, искусства и отражаемого в них быта.
Н. К. Никольский осуждал своих коллег за невнима-
ние к идейному содержанию рукописей, за ограниче-
ние исследований «анализом языка, литературными
параллелями и вопросами литературной истории». Пря-
мой вызов бросал он и духовным академиям, в кото-
рых история церкви превращалась в схоластику и
само обсуждение изменений в церковной идеологии,
а тем более допущение возможности сосуществования
разных вариантов вероучения исключались. «И в лето-
писи, и в житиях, и в былинах,— подчеркивал он,—
христианство Владимира одинаково обрисовывается
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
23
как вера, свободная от аскетического ригоризма»9*.
Владимир, по Никольскому, принимает то, что не стес-
няет жизнерадостности и отличается блеском ритуа-
ла. Ученый указывает, что при Владимире и его сыне
Ярославе русское христианство было проникнуто свет-
лым и возвышенным оптимизмом мировой религии.
Н. К. Никольский оговаривался, что «следы такого же
религиозного оптимизма мы находим в X веке в Бол-
гарии (например, у Космы Пресвитера). Идеология
христианства времени Владимира, следовательно, ни-
чуть не была доморощенным продуктом» **. Но истоки
этой оптимистической идеологии он искал все-таки не
на болгарской, а на западнославянской почве. Болга-
рия сама как бы служила ареной соперничества двух
разных потоков, один из которых шел из Византии, а
другой от тех же западных славян.
Таким образом, основанием для поисков особых
истоков русского христианства для Н. К. Никольского
служило не столько молчание летописей о раннем
устройстве церкви и даже не тенденциозное вмеша-
тельство прогреческих авторов, сколько сам дух древ-
нерусского христианства, враждебный аскетизму, ко-
торый не мог быть привнесен из Византии. Поиски же
истоков в конечном счете привели автора к Великой
Моравии и наследию славянских просветителей Ки-
рилла и Мефодия.
Отрывок, включенный в сборник, взят из книги
Н. К. Никольского о начальных статьях «Повести вре-
менных лет». Книга эта, к сожалению, осталась неокон-
ченной. Автор предполагал издать вторую ее часть, но
опубликована была лишь небольшая статья. «В IX, X
и XI вв.,— писал он в ней,— не Византия и Болгария,
а Мораво-Паннония (Угрия или Венгрия), Чехия и
Польша были ближайшими соседями русских племен,
а Моравия была и наиболее ранним очагом кирил-
ло-мефодневской письменности, послужившей основ-
ным зерном для всех славянских культур; с другой
стороны, скрещивание культур принадлежит к числу
могучих исторических факторов, действие которых
* * *
* Никольский Н. К. О древнерусском христианстве // Русская
мысль. Кн. 6. СПб. Июнь. 1913. С. 11.
** Там же. С. 13.
Научно-атеистическая
библиотека
24
простирается на самые разнообразные стороны быта
народностей и без изучения которых невозможно обна-
ружить историко-литературные процессы, происходив-
шие в отдаленные от нас времена» *.
У западнославянской версии несколько меньше
последователей, нежели у византийской и болгарской,
но она моложе, а потому резервы ее далеко не исчер-
паны. В числе последователей Н. К. Никольского мож-
но назвать Н. Н. Ильина, рассматривавшего, правда,
лишь частный сюжет: происхождение летописной
статьи 6523 (1015) года **. Мысль о связи древнерус-
ского христианства с кирилло-мефодиевской традицией
развивает в ряде статей Ю. К. Бегунов ***. В самой «Ре-
чи философа» выявились черты не только болгарские,
но и моравские ****. На некоторые другие наблюде-
ния и факты, усиливающие западнославянскую версию,
будет указано ниже, тем более что с ней пересекается
в чем-то и еще одна версия — собственно римская, а
также самым тесным образом связана проблема перво-
начальной организации русской церкви.
Римская, католическая версия представлена в
сборнике критическим очерком Б. Я. Рамма, извле-
ченным из книги, посвященной отношениям Руси с
папской курией. Эта версия слабее других, поскольку
никаких источниковых оснований для «привязывания»
Руси к Риму нет. Но за ней тем не менее стоит доволь-
но длительная историографическая традиция.
Римская версия тесно примыкает к норманской
концепции образования Древнерусского государства,
и в рамках этой концепции она до известной степени
логична. В самом деле, если варяги — это норманны,
то, скажем, варяги-христиане в Киеве середины X ве-
* * *
^Никольский Н. К. К вопросу о следах мораво-чешского
влияния на литературных памятниках домонгольской эпохи //
Вестник АН СССР. 1933. № 8—9. С. 5.
** См.: Ильин И. И. Летописная статья 6523 года и ее источ-
ник. М., 1957.
*** См.: Бегунов Ю. /С. Русское Слово о чуде Климента Рим-
ского и кирилло-мефодиевская традиция//Slavia (Praha).
1974. R. XLIII. S. 1.
**** См.: Львов А. С. Исследование Речи философа // Па-
мятники древнерусской письменности: Язык и текстология.
М., 1968. С. 393.
с Крещение Руси»:
концепции и проблемы
25
ка, упоминаемые в договоре Игоря с греками, вполне
могли быть католиками. Ссылки на то, что в X веке
Рим и Константинополь еще не разошлись на значи-
тельное расстояние, не слишком убедительны. Карл
Великий в конце VIII века уже предъявил византий-
ской церкви длиннейший перечень претензий, которые
в конечном счете и привели два христианских центра
к разрыву. На севере же логично искать воздействие
не Рима, а именно миссионеров, следовавших в обозе
франкских завоевателей. И, скажем, М. Д. Приселков
не сомневался в приверженности варягов-христиан
именно западной церкви.
Не подлежит сомнению и факт обращения Ольги
после принятия ею христианства в Константинополе
в 959 году к Отгону I по поводу присылки на Русь
миссионеров и епископов (в X веке высшие церковные
должности в рамках империи замещались королями
и императорами, хотя императорами признавались
лишь короли, венчавшиеся в Риме). В 961—962 годах
на Руси и побывал епископ Адальберт со свитой пре-
свитеров. Но миссия эта окончилась полной неудачей,
так что западные хроники обвиняют хозяев в негосте-
приимстве и обмане.
Еще в прошлом столетии было указано на неко-
торые латинские черты в древнерусском праве *. На-
блюдения эти были оспорены **. Однако впоследствии
к ним возвращались вновь и вновь, питая римскую
версию.
Отвергая византийскую версию крещения Вла-
димира, Е. Е. Голубинский полагал, что князь был
окрещен местными варягами-христианами ***. Варягов
он признавал за норманнов и, следовательно, допус-
кал, что местная христианская община была ближе
к Риму, чем к Византии. Саму «Речь философа»,
считал Е. Е. Голубинский, мог с одинаковым успехом
произнести и греческий, и папский миссионер.
* * -f
* См.: Суворов Н. С. Следы западно-католического церковного
права в памятниках древнерусского права. Ярославль, 1888.
** См.: Павлов А. С. Мнимые следы католического влияния
в древнейших памятниках югославянского н русского цер-
ковного права. М., 1892.
*** См.: Голубинский Е. Е. История русской церкви. Т. I. Ч. 1.
С. 129—130.
Научно-атеистическая
библиотека
26
О ведущей роли норманнов в христианизации
Руси специально писал Н. Коробка *. К его аргумен-
там впоследствии обычно и обращались норманисты,
стремившиеся «привязать» Древнюю Русь к Риму в
религиозном отношении. Автор при этом использовал
и данные, указывающие на связь Руси с западными
славянами, в частности молитву, в которой вместе с
Кириллом, Мефодием, чешским Войтехом названы
скандинавские святые — Магнус, Канут, Албан, Олаф
и Ватулф. Позднее часто обращались к еще одному
аргументу — упоминанию в саге об Олафе Трюггвасо-
не о «совете» принять крещение, поданном им якобы
Владимиру.
Весомый удар норманно-католической версии на-
нес В. А. Пархоменко. Он указал, что христианство
у норманнов распространяется намного позднее, чем
на Руси, в XI—XII веках **, допуская, однако, возмож-
ность проникновения католичества через Центральную
Европу.
А. А. Шахматов признал, что В. А. Пархоменко
«несомненно удалось ограничить роль норманнов в де-
ле насаждения на Руси христианства» ***. Впоследствии
о латинском участии пишут главным образом зарубеж-
ные католические авторы, с которыми и полемизирует
Б. Я. Рамм. Но некоторые аргументы их нуждаются
в дополнительном рассмотрении: они нуждаются в про-
верке. Есть у этой проблемы и противоположная на-
правленность: если варяги-христиане X века — не ка-
толики, то норманны — германцы ли они вообще?
Зависимость путей распространения христиан-
ства от реальных международных связей несомненна.
Несомненно и то, что на характер утверждающегося
христианства будут влиять как местные этнические
традиции, так и состав господствующего класса. В
последнее время в нашей археологической, лингви-
стической и отчасти исторической литературе наблю-
* * *
* См.: Коробка Н. Я. К вопросу об источнике русского хри-
стианства // Известия Отделения русского языка и словесно-
сти Академии наук (далее: ИОРЯС— Сост.). Т. XL Кн. 2.
СПб., 1906. С. 367—385.
** См.: Пархоменко В. А. Начало христианства Руси. Очерк
из истории Руси IX—X вв. Полтава, 1913. С. 110.
*** См.: ЖМНП. Новая серия. Ч. 52. 1914. Август. С. 347.
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
27
дается всплеск неонорманиэма, связанный отчасти с
тем, что в прошлом борьба с норманизмом велась не
всегда вполне научными методами *. К норманизму
поворачивают и многие специалисты, ранее вроде бы
с ним воевавшие **. Поэтому тем более необходимо,
чтобы спор по существу не выходил за академические
рамки.
Для современных норманистов характерна одна
очевидная подмена: русь противопоставляется варя-
гам, а для доказательства германоязычия варягов
используются факты, относящиеся к руси. Традицион-
ный норманизм исходил из тождества варягов и руси,
а потому для доказательства германоязычия тех и дру-
гих и могли использоваться данные именно о руси
(посольство народа рос в Германии в 839 году, нападе-
ние русое на Севилью в 844 году, сопоставление Кон-
стантином Багрянородным названий порогов славян-
ских и русских, отождествление русое с норманнами у
Лиудпранда, русские имена из договоров Руси с гре-
ками). В нашей литературе есть сторонники тради-
ционного норманистского взгляда, но большинство
специалистов считают русь южным, поднепровским
или причерноморским племенем и тем не менее отно-
сящиеся к руси характеристики переносят на варягов.
Между тем источники вовсе не дают каких-либо
оснований для отождествления варягов со скандина-
вами — германцами. «Повесть временных лет» четко
локализует их по южному берегу Балтики — между
Польшей и Данией («земля Агнянская» русской лето-
писи). Киевский летописец (видимо, конца X века)
* * *
* Обзор некоторых работ см.: А еду син Д. А. Об изучении
археологических источников по варяжскому вопросу // Скан-
динавский сборник. XX. Таллин, 1975. Норманистские акцен-
ты имеются в книге Г. А. Хабургаева «Этнонимия Повести
временных лет» (М., 1979), в послесловии и комментариях
к переводу книги X. Ловмяньского «Русь и норманны» (М.,
1985), написанных Е. А. Мельниковой и В. Я. Петрухиным,
а также в других публикациях этих авторов и ряда их кол-
лег. Очевидно, назрела серьезная дискуссия по спорным во-
просам.
** Ср., например: Шаскольский И. П. Норманская теория
в современной буржуазной науке. М.; Л., 1965; Он же. Анти-
норманизм и его судьбы // Генезис и развитие феодализма.
Л., 1983.
Научно-атеистическая
библиотека
28
считал «варяжским» и население Северной Руси, а
сами новгородцы, как известно, и новгородским лето-
писцем выводились «от рода варяжска».
Вряд ли нужно пояснять, что ни один серьезный
вопрос, связанный с началом Руси, не может быть
правильно поставлен без самого внимательного изу-
чения главного источника — «Повести временных лет».
Сейчас часто идут не от летописи, а от тех или иных
иностранных источников. Однако и при этом сплошь
и рядом игнорируются (но не опровергаются) ранее
сделанные выводы. Непонятно, в частности, как мож-
но игнорировать великолепную работу В. Г. Васильев-
ского «Варяго-русская и варяго-английская дружина
в Константинополе XI и XII вв.» *. Ведь разговоры
о новых списках или уточненных переводах саг ни в
коей мере не могут ни заменить, ни отменить прочных
выводов ученого: источники разделяют варягов и нор-
маннов. Первый норманн, служивший в дружине ва-
рангов,— Болли Боллисон — находился в Византии в
1027—1030 годах — почти два столетия спустя после
летописного «призвания варягов» и столетием позже
упоминания варягов-христиан в Киеве.
На южном берегу Балтики христианство появ-
ляется раньше, чем в Скандинавии. Ожесточенная
борьба язычества и христианства занимает здесь дли-
тельный период — с конца VIII по XII век. На эту тер-
риторию претендовало Франкское государство, в конце
X — начале XI века (до присоединения земель балтий-
ских славян к Дании Кнута Великого) здесь сущест-
вовала саксонская «марка Верингов», т. е. варяжская
марка **. Но такие авторы, как, например, Адам Бре-
менский и Гельмольд, говорят и о том, что христианство
здесь было разное и что язычники преследовали не
вообще христиан, а только христиан-католиков.
Вопрос о первоначальной церковной организа-
ции тесно связан с отношениями Руси с другими, преж-
* См.: Васильевский В. Г. Труды. Т. I. СПб., 1908. С. 176—
377.
** Указание на это имеется в генеалогии саксонского рода
Веттинов, опубликованной в 23-м томе знаменитых «Мону-
ментов германской истории» (Monumenta Germaniae Histo-
гіса).
скрещение Русиэ:
концепций и проблемы
29
де всего христианскими, государствами. Неизбежно
отражается в организации также и содержание веро-
учения. Через церковную организацию в значительной
мере просматриваются и существующие в обществе
отношения — и экономические, и социально-политиче-
ские. В итоге эта проблема оказывается как бы клю-
чевой. А между тем она остается еще далекой от окон-
чательного решения.
В настоящий сборник включены извлечения из
работ А. Е. Преснякова, М. Н. Тихомирова, Я. Н. Ща-
пова, М. Ф. Мурьянова. Во всех них глобально этот
вопрос не ставится: речь идет либо о частностях, либо
только о формах организации. Но именно в них со-
держится наиболее существенный материал для реше-
ния главного вопроса.
Как было сказано, уже определение корсунской
версии как греческого памфлета побуждало искать в
другом месте и истоки христианства, и первоначаль-
ную форму организации. М. Д. Приселков в значи-
тельной степени этому вопросу и посвятил свое иссле-
дование, хотя собственно организации русской церкви
уделил сравнительно мало внимания. А. Е. Пресняков,
внимательно разобрав полемику вокруг работы
М. Д. Приселкова, учтя, в частности, критические
соображения А. А. Шахматова, подтвердил главный
вывод исследования: с Византии первоначальная рус-
ская церковь организационно не была связана.
В литературе неоднократно указывалось на то,
что принятие митрополита из Константинополя озна-
чало и признание определенной зависимости от Ви-
зантии. Во всяком случае византийские императоры
неизменно на это претендовали. Никаких следов такой
зависимости при Владимире не видно. Появление же
греческой митрополии при Ярославе вызвало длитель-
ную борьбу вокруг нее, занимавшую весь XI, а отчасти
и XII век (поставление Илариона, Климента Смоля-
тича не Константинополем, а советом епископов).
А. Е. Пресняков соединил наблюдения М. Д. При-
селкова и Н. К. Никольского ради поддержания бол-
гарской версии, но он указал и на институт десятины,
отличавший раннюю русскую церковь от греческой и
болгарской. Впоследствии были попытки ослабить
значение этих выводов. В приводимой в сборнике ра-
Научно-атеистическая
библиотека
30
боте М. В. Левченко, в частности, наблюдается стрем-
ление преуменьшить значение отмеченных А. Е. Прес-
няковым фактов. М. В. Левченко попытался исполь-
зовать трактат митрополита Леона об опресноках для
доказательства того, что митрополия была уже при
Владимире. Но в упомянутой выше работе А. Поппэ
показал, что Леон жил не во времена Владимира, а
столетием позже. Ищет М. В. Левченко и «десятину*
в Византии. Однако опять-таки государственного зна-
чения этот институт в Византии никогда не имел.
Вопрос о «десятине» становится в известной сте-
пени узловым в споре о форме церковной иерархии
при Владимире. Поэтому представляют большой инте-
рес краткие, но емкие оценки М. Н. Тихомирова, при-
водимые в сборнике. Очень важно, в частности, ука-
зание на терминологическое соответствие русского
термина западнославянским, именно хорватским.
Естественно, что «десятина» используется и ка-
толическими авторами для обоснования положения
о зависимости ранней русской церкви от Рима. В кни-
ге М. Таубе приведен довольно обстоятельный пере-
чень церковных терминов, сближающих Русь с герма-
но-римским, а не с греческим миром. Таковы понятия
«церковь», «алтарь», «агнец», «поп», «пастырь», «пост»
и некоторые другие *. Но все эти понятия в том же
звучании имеются и в сербохорватском языке, то есть
ведут не к Риму, а к западным славянам.
М. Н. Тихомиров в конечном счете именно с «де-
сятиной» связывал вывод о «разрыве» Владимира с
греческой церковной традицией. Поэтому важно глуб-
же осмыслить значение этого понятия и область его
распространения в славянском мире. Прояснению этого
вопроса служит извлечение из работы Я. Н. Щапова.
В вышеупомянутых исследованиях Л. Мюллера
и А. Поппэ делается попытка доказать, что Русь изна-
чально входила в сферу влияния константинопольской
патриархии. Оба автора при этом либо обходят, либо
принижают значение контактов Руси с западными
странами, в том числе с западными славянами. Про-
тив попыток резкого отрыва Руси от Западной Евро-
* * *
* Taube М. Rome et la Russie avant Tinvasion des Tatars:
(IX—XIII siecles). P., 1947. P. 98.
«Крещени« Руси»:
концепции и проблемы
31
пы возражал еще ученый из ГДР Е. Винтер *. В литера-
туре отмечалось влияние кирилло-мефодиевской тради-
ции на названные выше памятники юридического содер-
жания, известные и на Руси**, а славист В. А. Мошин
само начало русского летописания склонен был, подоб-
но Н. К. Никольскому, связывать с той же Моравией.
Он, в частности, отметил, что славянская письменность,
как и латинская, придерживалась не сентябрьского, а
«благовещенского», мартовского начала года ***. На
многочисленные параллели и связи с Западной Европой
указывает в ряде публикаций советский ученый
М. Ф. Мурьянов ****.
В настоящий сборник включен небольшой этюд
автора, показывающий неоднородность русского хри-
стианства. Речь идет, в частности, все о том же Деся-
тинном храме, который был главным церковным цент-
ром при Владимире, а затем должен был уступить
место Софийскому собору. Статьи М. Ф. Мурьянова
представляют интерес и в источниковедческом отно-
шении: они указывают на еще слабо использованные
источниковые резервы.
Споры о характере древнерусского христианства,
о путях его распространения, о формах организации
ведутся в основном на одном и том же источниковом
материале. Этот достаточно давно определившийся
круг источников воспроизводится в сборнике. Исклю-
чение составляет лишь «Послание епископа краков-
ского Матвея Бернарду Клервоскому» — источник хо-
* * *
* Winter Е. Russiand und Papstum. Bd 1. Berlin, 1960. S. 20—
32.
** См.: Вашица И. Кирилло-мефодневские юридические па-
мятники // Вопросы славянского языкознания. Вып. 7. М.,
1963. С. 27—33.
*** См.: Мошин В, О периодизации русско-южнославянских
литературных связей X—XV вв. // Труды отдела древнерус-
ской литературы Института русской литературы АН СССР
(далее: ТОДРЛ.— Сост.). Т. XIX. М.; Л., 1963. С. 46.
**** См.: Мурьянов М. Ф. «Звонят колокола вечныа в Великом
Новегороде» (славянские параллели) // Славянские страны
и русская литература. Л., 1973; Он же. Старославянские
метаморфозы западного агиологического сюжета // Духовная
культура славянских народов: Литература. Фольклор. Исто-
рия. Сб. статей к IX Международному съезду славистов. Л.,
1983; Он же. Фрагмент культуры истории древних славян //
Советское славяноведение. 1984, № 1; и др.
Научно-атеистическая
библиотека
32
тя и известный, но для характеристики древнерусско-
го христианства практически не привлекавшийся.
Между тем значение его весьма велико, и, может быть,
тем более велико, что относится он уже к середине
XII в., когда место древнерусского христианства в
общей системе христианского мира вполне определи-
лось. Этому документу, возможно, будет отводиться
достойное место в последующих исследованиях.
Из представленных в сборнике статей и материа-
лов нетрудно понять, что многочисленные проблемы,
связанные с «крещением Руси», не могут быть решены
в рамках отдельных статей. Необходимы монографии и
по отдельным важным вопросам, и по проблеме в целом
(как первый шаг в этом направлении можно рассматри-
вать коллективную монографию «Введение христиан-
ства на Руси». М., 1987). Если говорить о главном отли-
чии диалектического материализма от методологии
позитивизма, то оно заключается в исходном пункте
исследования. Позитивизм обычно идет «от источника»
(хотя на практике каждый ученый имеет за плечами тот
или иной опыт исследования). Диалектический материа-
лизм активно опирается на предшествующий социаль-
ный опыт. Это означает, что должны быть осмыслены и
систематизированы результаты предшествующих иссле-
дований, продуманы теоретические положения, система-
тизированы факты, установлена связь и субординация
между явлениями и целыми исследовательскими сфера-
ми. В голове исследователя должен ясно ощущаться
механизм взаимодействия бытия и сознания, переплете-
ния идей с разной степенью воздействия их на различ-
ные социальные слои. Перед глазами его должна посто-
янно находиться карта мира, прежде всего христиан-
ского мира, и на этой карте ему необходимо четко видеть
действительную Русь — государство, общество, народ,
с одной стороны, уходящие в прошлое, а с другой — уст-
ремленные в будущее.
Ясно, что указанные требования трудно соблюсти
в статье, посвященной частному вопросу. Их нелегко
выполнить и в монографии, а правильность решения
может установить только коллективная исследователь-
ская практика. Но общие принципы подхода к вопросу
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
33
могут быть усвоены и рядовым читателем. Ниже предла-
гаются некоторые соображения о перспективных на-
правлениях в изучении спорных вопросов.
В большинстве исследований об условиях и об-
стоятельствах «крещения Руси» исходят из представле-
ния о двух христианских центрах — Константинополе и
Риме. На таком представлении также лежит печать по-
следующей конфронтации этих двух центров, как бы
поделивших на зоны влияния весь христианский мир.
Между тем в рассматриваемый период положение в
Европе было намного более сложным. Еще не утратила
влияния своеобразная ирландская церковь, миссионеры
которой с VI века наводняли почти все страны Северной
и Центральной Европы, еще не исчезли арианские 10
общины — господствующий вариант христианства в
эпоху Великого переселения народов (IV—VI века).
И арианство, и ирландское христианство в Европе
практически совершенно не изучены. И с тем и с другим
боролись обе церкви, особенно римская. У них по суще-
ству не осталось наследников, которые стремились бы
сохранить о них хотя бы память. Между тем и то и дру-
гое когда-то увлекало целые народы и на протяжении
многих веков выдерживало тяжелейшую борьбу с им-
перскими притязаниями, унаследованными от старого
Рима двумя ветвями христианства на его пополам рас-
коловшейся территории.
Выше было замечено, что варягов-христиан X века
надо искать не на северном, а на южном побережье Бал-
тики. И хотя главным претендентом на роль «просвети-
теля» было немецкое духовенство, большего успеха дос-
тигали здесь ирландские миссионеры. Пока никто из
специалистов не попытался использовать для изучения
истоков древнерусского христианства каменные кресты,
рассеянные по всему северо-западу Руси. А у них нахо-
дится параллель в Ирландии, причем на Руси кресты
явно уступают ирландским образцам, отличающимся
богатыми и разнообразными резными орнаментами *.
Ирландскими по происхождению, как это отметил
М. Ф. Мурьянов, являются и колокола, рано (в отличие
* * *
* Ср.: Бочкарева М. Н. Новгородские каменные кресты из соб-
рания Ростовского музея // Культура средневековой Руси. Л.,
1974. С 108—109; Henry F. Irish High Crosses. Dublin, 1964.
Научно-атеистическая
библиотека
34
от Византии) появившиеся в русских церквах. Адам Бре-
менский (ок. 1075) упоминает в городе Волине (Юли-
не) — одном из главных центров балтийских славян —
в качестве его жителей «греков». Предполагать в этом
случае византийцев и вообще православных не обяза-
тельно. «Греками» средневековые источники нередко
называли ирландцев.
Проявлением ирландского влияния может слу-
жить сказание о начале Печерского монастыря (1051 год
летописи). Существуют три версии начала монастыря:
Житие Феодосия Печерского ] , написанное Нестором,
Печерский патерик 12 и «Повесть временных лет». В
Несторовом Житии, в частности, сказано, что монас-
тырь был создан, когда к Антонию собралось 15 человек.
По летописи же их было 12. Это небольшое расхождение
может иметь принципиальное значение, так как только
устав ирландской церкви требовал для открытия монас-
тыря наличия 12 иноков *.
В «Патерике» Киевского Печерского монастыря
сохранился любопытный эпизод, свидетельствующий о
борьбе разных течений в этой обители. Монах Никита
был обвинен в «прелщении от врага», в наклонности
к «жидовству» за то, что он отдавал предпочтение кни-
гам Ветхого завета перед новозаветными **. На са-
мом деле это была обычная практика ирландских мис-
сионеров, которых, кстати, римская церковь также обви-
няла в наклонности к иудаизму за предпочтение текстов,
написанных на иврите и греческом, латинском, а также
за увлечение ветхозаветной тематикой.
В «Патерике» с удовлетворением отмечается, что
Никита избавился от беса и забыл «жидовские книги».
Позднее он стал епископом Новгорода, и ревнители ви-
зантийского православия, видимо, не замечали, что
приверженность к той же ереси у него сохранялась. В
1117 году Никита санкционировал создание монастыря
Антония Римлянина, по характеристике М. Ф. Мурьяно-
* * *
* Морошкин И. #. Древняя британская церковь // ЖМНП.
Ч. 164. 1872. Ноябрь. С. 71.
** См.: Патерик Киевского Печерского монастыря. Киев, 1911.
С. 91. В ту же ересь впал и монах Киевского Печерского
монастыря Лаврентий, говоривший на иврите, латинском и гре-
ческом языках.
с Крещение Руси»:
концепции и проблемы
35
ва, «опорного пункта католического влияния в Новго-
роде». Только опять-таки не просто католического. Сог-
ласно Житию Антония, он приплыл в 1106 году в Новго-
род из Средиземноморья за три дня на скале, а «плава-
ние на скале является «специальностью» кельтских свя-
тых» *.
В спорах о следах католического права в русских
памятниках важное место принадлежит 76-му вопросу
и ответу доместика Антониева монастыря Кирика (ок.
1136). Речь идет о замене епитимий заказными литур-
гиями. А. С. Павлов указал на источник: югославян-
ский епитимийник «Заповедь и устав св. отец». Но, как
разъяснил Н. К. Никольский, восходят эти рукописи к
творчеству «апостола Германии» и уроженца Британии
Бонифация (ум. 755) **. Истоки здесь в конечном сче-
те ирландские, а посредство — моравское.
Наступление Рима на ирландскую церковь приняло
тотальный характер при Григории VII (1073—1085) ***.
В 1074 году, запрещая браки церковнослужителей, папа
нацеливался прежде всего на богатейшие ирландские
монастыри, в которых жили семьями; ирландская цер-
ковь не требовала целибата даже от монахов. На при-
верженцев ирландско-британской церкви натравлива-
лись полуразбойничьи отряды Вильгельма Норманд-
ского, завоевавшего (не без помощи папского двора)
Британию в 1066 году. В 1085 году Григорий VII вообще
запретил отправление культа по ирландскому обряду,
объявив приверженцев его вне закона. В. Г. Васильев-
ский, который не знал об этом факте, именно к этому
времени относил наплыв в Византию выходцев из Бри-
тании для вступления в дружину варягов, а сама
дружина превратилась из варяго-русской в варяго-
английскую ****.
Борьба Рима с арианством в действительности
началась раньше и завершилась позже. Арианство было
* * *
* My рьяное М. Ф. Русско- византийские церковные противоре-
чия в конце XI в. // Феодальная Россия во всемирно-историче-
ском процессе. М., 1972. С. 220.
** См.: Никольский Н. /С. К истории славянорусской письмен-
ности: Заметки и материалы // Библиографическая летопись.
Кн. III. «Б. м.» 1917. С. 113—122.
*** Здесь и далее после имени папы даются годы его понтифи-
ката.— Сост.
**** См.: Васильевский В. Г. Труды. Т. I. С. 364.
Научно-атеистическая
библиотека
36
«домашней» проблемой Рима. Арианами были завоевав-
шие Италию готы, а затем лангобарды. Арианства при-
держивались вандалы, аланы, руги и другие племена,
населявшие область Среднего Подунавья.
В самом арианстве было много течений. Но глав-
ная его внешняя, отличительная черта — место бога-
сына по отношению к богу-отцу. Ортодоксальная цер-
ковь настаивала на единосущности лиц Троицы, в то
время как ариане выдвигали принцип подобосущия.
И ирландское христианство, и арианство сохра-
няли многие черты раннего христианства, в частности
демократические формы организации. Ирландское хрис-
тианство римская церковь упрекала в пелагианстве —
том самом течении, которое Н. К. Никольский обнару-
жил в раннем русском христианстве. Современник Ав-
густина (ум. 430) Пелагий (ум. после 418) отстаивал
свободу воли каждого человека и способность его, без
участия церкви, достичь «спасения» путем добрых дел.
При таком понимании христианства в разветвленной
церковной иерархии вообще не было необходимости.
Ариане также не знали церковной субординации. Общи-
на выбирала епископа, а совет епископов решал общие
дела. Арианство потому и усваивалось на стадии воен-
ной демократии, что власть в это время еще не оторва-
лась окончательно от общества, не противопоставила
себя ему.
Рим не случайно в конце VIII века занял выжида-
тельную позицию. Он мало что имел от укрепления хрис-
тианской ортодоксии в границах Империи, поскольку
духовенство ее находилось под контролем светской вла-
сти. В борьбе за преобладание папский двор также ис-
пользовал все средства, вплоть до поддержки течений,
причисляемых к еретическим. Приходилось считаться и
с позицией Константинополя. В конечном счете римская
церковь добавление «филиокве» 13 приняла, а византий-
ская не приняла. Этим самым византийская церковь, с
одной стороны, давала повод для обвинения ее в терпи-
мости к арианству, а с другой — она и действительно
получала в арианстве определенную опору в борьбе за
влияние на Балканах и в Центральной Европе.
Рассуждение об арианстве имеет самое непосред-
ственное отношение к теме потому, что именно ариан-
ский символ веры помещен в «Повести временных лет».
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
37
Арианские черты явственно прослеживаются в следую-
щих ее фразах: «Отець, бог отець, присно сый пребыва-
еть во отчьстве, нерожен, безначален, начало и вина
всем, единем нероженьем старей сый сыну и духови...
Сын подобесущен отцю, роженьемь точью, разньствуя
отцю и духу. Дух есть пресвятый, отцю и сыну подобно-
сущен и присносущен».
О том, что цитированный текст содержит ариан-
ские черты, так или иначе говорилось в работах по исто-
рии русской церкви еще в прошлом столетии. Но обычно
вопрос этот объясняли ошибками переписчиков. Лишь
в самом начале нашего столетия П. Заболотский специ-
ально подчеркнул эту проблему. Он сопоставил летопис-
ный символ веры с «исповеданием веры» Михаила Син-
келла, помещенным в «Изборнике Святослава» ,4, и
пришел к выводу, что перед летописцем находился не
греческий оригинал и не «Изборник». «...В таком важ-
ном произведении, как «исповедание веры», где каждое
слово имеет значение,— заключал П. Заболотский,—
разумеется, можно бы еще было допустить неважные
изменения в способе выражения сравнительно с ориги-
налом, но допустить такие характерные для известного
направления искажения, как вместо различения бога
отца от сына и духа — старейшинство бога отца, вместо
единосущия сына и духа с отцом — подобосущие или
наконец последовательный пропуск свидетельства об
аитипостасности (нерасчлененности.— А. /С.) лиц пре-
святой] Троицы — всего этого нельзя допустить, как
выражения лишь более или менее свободного отноше-
ния летописца к оригиналу» *.
Наблюдение П. Заболотского привлекло внимание
и А. А. Шахматова, и Н. К. Никольского. Но первому
оно ничего не могло дать, так как не укладывалось в его
концепцию. Для Н. К. Никольского же оно могло от-
крыть многое, тем более что ученому вскоре удалось
найти параллель для летописного текста в сборнике
XII века **. Но он прошел мимо этой возможности либо
* * *
* Заболотский Я. К вопросу об иноземных письменных источ-
никах Начальной летописи // Русский филологический вестник
(далее: РФВ.— Сост.). Т. XLV. Варшава, 1901. № 1—2. С. 28—
29.
** См.: Никольский Я. К. Материалы для истории древнерус-
ской духовной письменности. СПб., 1907. С. 21—24.
Научно- атеистичес кая
библиотека
38
потому, что не обнаружил связи с западнославянской
культурной традицией, либо остерегаясь косых взглядов
ревнителей византийского православия.
На спор о летописном символе веры неизбежно
накладывало отпечаток представление о «святости»
Владимира, почему само углубление в этот вопрос могло
выглядеть как покушение на авторитет равноапостоль-
ного князя. Именно так и воспринял выступление П. За-
болотского его главный оппонент П. И. Потапов. Списав
«еретические выражения» на «малообразованного авто-
ра», он поспешил высказать «частное определение» и в
адрес А. А. Шахматова и Н. К. Никольского *.
Разница в написании слов «единосущный» и «по^
добосущный» в греческом языке действительно сводится
лишь к одной букве. Первый Никейский собор ввел по-
нятие homousios — единосущность, а ариане нарочито
вставляли «йот» — homojusios, то есть подобосущность.
Люди, вообще не знавшие греческого языка, предавали
друг друга анафеме за букву «йот» — именно она стано-
вилась символом различия. В летописи же, как это отме-
тил П. Заболотский, отмечается не только «подобосу-
щие», но и старейшинство бога-отца — либо во времени,
либо по положению — по отношению к двум другим
ипостасям.
В конечном счете именно вопрос об арианстве
является стержневым в понимании взаимосвязи древне-
русского христианства с кирилло-мефодиевской тради-
цией. Кирилл и Мефодий были приглашены в 60-е годы
IX века в Паннонию и Моравию в качестве истолковате-
лей христианского учения, поскольку между устремляв-
шимися сюда из разных мест проповедниками обнару-
живались серьезные разногласия. В «Написании о пра-
вой вере» говорится, что Кириллу пришлось бороться
там с «арианским неистовством», «савелиянским неис-
товством», с «тщеглашением» о втором лице Троицы **.
Савелианство — это павликианство. Ссылками на
апостола Павла эта ересь активно отвергала насаждав-
шуюся Римом и Константинополем церковную иерар-
хию. В этом плане ариане становились естественными
* * *
* См.: Потапов 77. И. К вопросу о литературном составе лето-
писи // РФВ, 1910. Т. LXIII. № 1. С. 7-12
** См.: Лавров П. А. Материалы по истории возникновения
древней славянской письменности. Л., 1930. С. 176.
€ Крещение Руси»:
концепции и проблемы
39
союзниками павликиан. У западных славян был к тому
же особый культ апостола Павла как просветителя Ил-
лирии — предполагаемой прародины славян. Почва для
павликианства была здесь благодатной *. У арианства
же здесь были и глубокие исторические корни.
Действительно ли Кирилл боролся с «тщеглаше-
нием» о втором лице, или позднее прикрывались его авто-
ритетом — в данном случае не особенно важно. Важно
то, что Мефодия обвиняли в арианстве уже при жизни.
Его вызывали в Рим в связи с обвинениями в неверном
изложении символа веры, причем речь шла не о «фили-
окве», а о символе, принятом собором 787 года. В Риме
Мефодий соглашался с требуемым прочтением, а воз-
вращаясь в свою епархию, вновь давал поводы для тех
же обвинений. После смерти Мефодия (885) ученики
его были изгнаны и перешли главным образом в Болга-
рию, в частности в Македонию. И здесь также получает
распространение арианство. В конце IX века в связи с
усилившейся ересью Константин Преславский, по на-
стоянию царя Симеона, перевел поучения против ариан
Афанасия Александрийского **. Существенно, что в
Македонии, где ересь была особенно сильна, получает
распространение глаголическая письменность, которую
позднее римская церковь будет называть «готским»
письмом и видеть в ней тайнопись ариан.
Поскольку ближайшими к Риму арианами были
готы, а в Испании арианские общины готов сохранялись
и в XI веке ***, ариан в папских документах чаще всего
и называли «готами». Особым вниманием при этом поль-
зовалась Иллирия, где арианство держалось, видимо,
долее всего и имело наиболее прочную основу в местных
общинах. Папа Иоанн X (914—928) в специальном пос-
лании осуждал сплитских епископов за то, что они не
борются с ложным учением Мефодия. В далматинских
синодальных постановлениях X и XI столетий Мефодий
также упоминается как еретик. Ересью объявлялись и
* * *
* Ср.: Будилович А. С. Несколько мыслей о грекославянском
характере деятельности св. Кирилла и Мефодия // Мефодиев-
ский юбилейный сборник (далее: МЮС— Сост). Варшава,
1885. С. 19.
** См.: Ягич И. В. История сербско-хорватской литературы.
Казань, 1871. С. 84.
*** Winter £. Op. cit. S. 32.
Научно-атеистическая
библиотека
40
«готские» письмена, которыми были написаны славян-
ские богослужебные книги. В послании папы Николая II
(1059—1061) церковному собору в Сплите напомина-
лось: «Говорят, готские письмена были вновь открыты
неким еретиком Мефодием, который написал множество
измышлений против догматов вселенской веры, за что по
божьему соизволению он внезапно принял смерть» *.
Папа Александр II (1061—1073) вновь подтверждает
запрещение богослужения на славянском и готском
языках (в данном случае имелись в виду готы Испании).
У Фомы Сплитского (ум. 1268) приводится рас-
сказ, в котором славяне отождествляются с «готами».
Некий обманщик славян-готов Улф заверял верующих,
будто папа поддерживает славянское богослужение и
разрешает, согласно арианской практике, выбирать епи-
скопа. Избранный кандидат Цедеда в сопровождении
Улфа и Потепы отправились в Рим, но натолкнулись на
резкое осуждение папы: «Знайте, дети мои, что я много
уже раз слышал, чего желали бы добиться готы, но ради
ариан, изобретателей такой письменности, я не решусь
дать им дозволение исполнять богослужение на их язы-
ке». Самого Цедеду «папа приказал проклинать... не
только в римской, но и в сплитской церкви и по всей
стране» **.
В Чехии в XI веке оплотом славянского богослуже-
ния являлся тесно связанный с Русью Сазавский монас-
тырь. Символ веры в нем также толковался с элемен-
тами арианства («отец мой болий мене есть») ***. Мо-
настырь этот был в конечном счете разгромлен католи-
ческим духовенством, но общины арианского толка, по
всей вероятности, существовали еще долго.
Именно в свете указанных фактов особое значение
приобретает приводимый в сборнике документ «Посла-
ние епископа краковского Матвея Бернарду Клерво-
скому». Два ревностных католика обменивались посла-
ниями в поисках аргументов для организации кресто-
вого похода против славян, который и состоялся в 1147 году.
* * *
* Бильбасов В. А. Кирилл и Мефодий по документальным
источникам. Т. I. СПб., 1868. С. 156—157.
** Ягич И. В. Указ. соч. С. 56—58.
*** См.: Воронов А. Д. Главнейшие источники для св. Кирилла
и Мефодия. Киев, 1877. С. 262—263.
скрещение Руси»:
концепции и проблемы
41
Главным же обвинением являлось не язычество их, а
приверженность вере «рутенов», отличавшейся не толь-
ко от римского, но и от константинопольского вероиспо-
ведания. Суть обвинений определенна: рутены «Христа
лишь по имени признают, а по сути в глубине души отри-
цают». Иными словами, это все то же «тщеглашение»
о втором лице Троицы, характерное для ариан приниже-
ние бога-сына по отношению к богу-отцу.
Послание Матвея Краковского обязывает шире
взглянуть и на само этническое понятие «рутены» (то
есть русь). Дело в том, что, приглашая Бернарда посе-
тить этот народ, Матвей Краковский имеет в виду не
Киевскую Русь, выдавать «визу» в которую он не имел
никакого права. Он поясняет, что заблудшие имеются
«не только в Рутении (то есть Руси), что есть как бы
другой мир, но равно и в Полонии и в Богемии, иначе
общим названием в Склавонии». Речь здесь идет о ере-
тиках-рутенах, которые помимо собственно Руси живут
также в Польше и Богемии, да и вообще в славянских
землях.
Н. К. Никольский чувствовал, что Киевскую Русь
связывают со славянами Среднего Подунавья какие-то
более основательные нити, нежели просто культурные.
Вслед за В. Г. Васильевским он останавливал внима-
ние на «русских» топонимах между Карпатами и Ду-
наем в Трансильвании *, придавал большое значение
принятой в Чехии и Польше легенде о трех братьях —
Чехе, Русе и Лехе, выселившихся из Паннонии, доверял
настойчивым утверждениям ряда источников о вхожде-
нии Руси в состав Великой Моравии IX века. Но видимо,
внимание его не натолкнулось на несколько источников,
которые позволили бы связать тонкие наблюдения в
нечто целостное. Речь идет о Руси Дунайской.
Многие разноречия в оценке источников эпохи
образования Древнерусского государства проистекают
* * *
* См.: Никольский Н. /С. К вопросу о русских письменах, упо-
минаемых в Житии Константина Философа // Известия по рус-
скому языку и словесности АН СССР (далее: ИПОРЯС.—
Сост.). Т. I Кн. 1. Л., 1928; Он же. Повесть временных лет как
источник для истории начального периода русской письмен-
ности и культуры: К вопросу о древнейшем русском летописа-
нии. Вып. 1. Л., 1930. С. 61—67; Он же. К вопросу о следах
мораво-чешского влияния. С. 13.
Научно-атеистическая
библиотека
42
из того, что исследователи не считаются с фактом одно-
временного существования множества «Русий». Только
на территории Восточной Европы «Русь» известна по
крайней мере в четырех местах: Среднее Поднепровье,
Прикарпатье, Причерноморье, побережье Каспия. В
XIII веке какая-то «Русь» упоминается в Мордовии.
В четырех местах известна «Русь» в Прибалтике: остров
Рюген с прибрежной полосой (включая Шлезвиг), устье
Немана, устье Западной Двины, Западная Эстония (об-
ласти Роталия и Вик). Упоминается «Русь» также в раз-
ных частях Балканского полуострова и некоторых дру-
гих местах.
Исторически большинство «Русий» связано с пле-
менем ругов, занимавшим в начале новой эры южное
побережье Балтики, а затем, в III веке, расселившимся
на новые территории, в том числе в Подунавье, где воз-
никло королевство Ругия, или Ругиланд, федеративное
по отношению к Риму. Само «рассеяние» племен — оп-
ределенная закономерность для эпохи становления
классового общества. В период Великого переселения
народов так же отдельными группами расселялись готы,
вандалы, свевы |5, аланы и другие племена. Главная
причина такого рассеяния заключалась, видимо, в том,
что роды выступали с притязаниями на первенство по
отношению к своим соплеменникам. При этом традиции
предков, как обычно, дольше хранили не претенденты на
властвование, а те, кто не хотел смириться с положением
подчиненных.
В числе многочисленных «Русий», известных ис-
точникам X—XIII веков, едва ли не более всего данных
как раз о Руси Дунайской. В литературе отмечалось,
что, скажем, французские источники чаще упоминают
Русь, нежели Германию (Алеманию) *. Но Русь эта
обычно соседствует с Германией, располагаясь либо на
побережье моря, либо в Подунавье. Иными словами,
французские источники XII века свидетельствуют о Руси
Прибалтийской и Подунайской (хотя Киевскую тоже
знают). Дунайская Русь привлекла внимание советских
* * *
* Losinskij G. La Russie dans la literature francaise du moyen
age//Revue des etudes Slaves. Vol. IX. P., 1929. P.
86, 266.
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
43
ученых лишь в самое последнее время *. Между тем, не
уяснив ее значения, невозможно разобраться ни в сути
международных контактов Киевской Руси, ни в источни-
ках, связанных с ее крещением.
Хорошо известно летописное сказание о том, что
поляне-русь вышли из Норика 1б, как якобы и все другие
славяне. Легендарность сообщения кажется очевидной,
и Н. К. Никольский резонно искал его корни на морав-
ской почве, поскольку за Норик шла борьба между сла-
вянским и немецким духовенством, а в IX веке Норик
входил в состав Великой Моравии. Но решение вопроса
может принять несколько иное направление, если мы
учтем, что Ругия — Русия на Дунае — это область
Нижней Австрии и Верхнего Норика.
Имя «Русь», «Рутения» наряду с «Ругией» упоми-
нается в области Подунавья во многих источниках.
Многократно обсуждалось такое упоминание в Раф-
фельштеттенском торговом уставе (ок. 904), привлекало
внимание упоминание «Рутенской марки» в Житии
архиепископа зальцбургского Конрада под 1127 годом,
а также упоминание Руси в австрийских торговых уста-
вах 1191 —1192 годов. Менее известно упоминание «Ру-
тонии» в послании Фридриха Барбароссы Саладину
около 1189 года (в записи английского автора конца
XII века), а также указанное недавно А. В. Назаренко
сообщение Фомы Сплитского о «Рутении», смежной с
Паннонией. Все эти упоминания укладываются в грани-
цы Ругиланда.
О смешении названий «Ругия» и «Русия» писали
неоднократно. В германских источниках X века вообще
преобладает первое название, которое в равной мере
относится к Подунавью, Прибалтике и Киевской Руси
(в записи, оставленной самим главным действующим
лицом, побывавшим на Руси в 961—962 годах,— Адаль-
бертом, Киевская Русь называется «Ругией», а Ольга-
Елена— «королевой ругов»). Основанный какими-то
* * *
* См.: Назаренко А. В. О «Русской марке» в средневековой
Венгрии // Восточная Европа в древности и средневековье. М.,
1978; Кузьмин А. Г. Об истоках древнерусского права // Совет-
ское государство и право. 1985. № 2. Сводка данных о разных
«Русиях» дается автором в приложении к изданию «Откуда
есть пошла земля Русская» в серии «История отечества в рома-
нах, повестях, документах» (М., 1986).
Научно-атеистическая
библиотека
44
«русскими» участниками первого крестового похода
город (в современной Сирии) назывался и Русией, и
Ругией, и Руйей, как бы воплощая в своем имени все
распространенные в Европе его варианты. Постепенно
название «Русь» вытесняет более раннее «Ругия», но
иногда последнее встречается и в XIII веке.
В данном случае нет возможности и необходимо-
сти углубляться в проблему истории ругов. Но сознание
преемственности от них к позднейшим «русским» было
общим для средневековой Европы. Показательно, что
один из самых популярных памятников германского
эпоса — сага о Тидреке Бернском (то есть Теодорихе
Веронском, основателе Остготского королевства в Се-
верной Италии, умершем в 526 году), возникшая именно
в Подунавье,— говорит о взаимодействии главным об-
разом трех народов: готов, гуннов и русое. В Подунавье
Теодорих мог иметь дело только с ругами, да и по саге
действия развиваются на территории от Подунавья до
Прибалтики. В последующих же переработках сказания
сюда же включалась и восточноевропейская Русь *.
Выше было замечено, что церковная терминология
Руси находит параллели в Хорватии, а Норик в основ-
ном включался в ее территорию. В этой связи любопыт-
но, что уроженец Северной Италии Гваньини (XVI век),
служивший в Польше и бывавший в России, не знает ни
Норика, ни хорватов, а называет вместо них «Русию» **.
С потомками ругов-русов могут связываться и графства
«Русь» и «Русская земля» в Тюрингии, просуществовав-
шие вплоть до 1920 года, но оставшиеся практически
не замеченными нашей историографией.
О вхождении «Руси» в состав Великой Моравии
эпохи Святополка (ум. 894) и позднее Богемии говорят
многие источники. При этом «русские» обычно не объект
просвещения, а просветители. Так, «русский боярин»
упоминается в качестве крестного отца первого чеш-
ского князя-христианина Борживоя, и из «Хроники все-
го света» Мартина Вельского 17 этот сюжет попадает на
страницы Хронографа западнорусской редакции, где
* * *
* Ср.: Веселовский А. Н. Русские и вильтины в саге о Тидреке
Бернском (Веронском) // ИОРЯС. Т. XI. Кн. 3. СПб., 1906.
С. 130—131 и ел.
** Gvagnini A. Sarmatiae Еѵгореае.. Spirae, 1581. P. 36.
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
45
отмечается также, что «Святоплуг, моравский кроль...
в то время держал русские земли» *. Очевидно, тех же
дунайских русов имел в виду польский аноним XV века,
указавший, что у крещенных по греческому обряду за-
падных славян были «русские священнослужители» **.
Дунайская Русь многое объясняет в истоках ки-
рилло-мефодиевской традиции. Дело в том, что об ари-
анстве ругов V века прямо говорят источники (в част-
ности, написанное около 520 года Житие «апостола Но-
рика» Северина). Достаточно хорошо известно посла-
ние папы Иоанна XIII Болеславу Чешскому от 967 (или
973) года. В послании запрещалось привлекать на епис-
копскую кафедру «человека, принадлежащего к обряду
или секте болгарского или русского народа, или сла-
вянского языка» ***. Поскольку в это время Киевская
Русь явно не могла поставлять кадры священнослужи-
телей, известие вызывает подозрение. Но грамота имела
хождение и за пределами Чехии, и, видимо, ей прида-
вали не местное значение. О ней сообщает, в частности,
автор XII века Анналист Саксон.
Примечательно, что сам Мефодий в чешской хро-
нике Далимила начала XIV века назван «русином» ****.
Такое странное осмысление связано, очевидно, с его ре-
лигиозной ориентацией. Если у папского двора славян-
ское глаголическое письмо называлось «готским» и ари-
анским, то у славян оно именовалось «русским» *****, и
это, по всей вероятности, соответствовало действитель-
ности. Только к Киевской Руси все это не имело отноше-
ния, поскольку в Киеве глаголица вообще не получила
распространения.
Самое раннее упоминание «русского письма» отно-
сится к IX веку. Это паннонское Житие Кирилла, напи-
санное вскоре после его смерти (869). «Русские пись-
* * *
* Полное собрание русских летописей (далее: ПСРЛ.— Сост.).
Т. XXII. Ч. 2. Пг., 1914. С. 255—256.
** Scriptores rerumPrussicarum. T. 1. Leipzig, 1861. P. 806.
*** Козьма Пражский. Чешская хроника. М., 1962. С. 66.
**** Magniae Moraviae fontes historic!, I. Praga, Brno, 1966.
P. 274; «Ten arcibiskup Rusin bieSe, msi slovensky sluzieSe»
(Тот архиепископ русин был, мессу словенскую служил).
***** См.: Никольский Н. К. К вопросу о русских письменах.
С. 36—37 (прямое отождествление глаголицы с «русским пись-
мом» в Реймском Евангелии XIV века).
Научно-атеистическая
библиотека
46
мена» попали в поле зрения Кирилла во время его поезд-
ки в Крым (859). Этими «письменами» были написаны
Евангелие и Псалтырь, и Кирилл смог прочесть их бла-
годаря встрече с русином, говорившим на языке этих
книг. В литературе предложено много разных «исправ-
лений» якобы испорченного текста *. Между тем нет
никаких оснований думать, что он испорчен. Ведь Жи-
тие-то возникло в Паннонии, у подунайских славян,
среди которых издавна расселялись христианские общи-
ны «рутенов».
Позднейшее «Сказание о русских письменах» |8
(списки XV—XVII веков), подчеркивая «русское» про-
исхождение славянской письменности, неосновательно
приписывало заслуги «просвещения» киевским русам.
Но Н. К. Никольский резонно указал на то, что сам сю-
жет уходит в отдаленную древность и что «более раннее
местожительство потомков Руса предстоит искать в
местностях, более близких к Панноно-Моравии, Хорва-
тии или же Угроруссии» **. У автора нашлись весомые
аргументы в пользу последней области: Русь Карпат-
ская некогда занимала земли Трансильвании и Валахии
вплоть до Дуная. Но и более западные районы не сле-
дует упускать из поля зрения. Увлечение «русским пись-
мом» и «русским законом» в Чехии XIV века (им зара-
зился сам Карл IV, будучи маркграфом чешским) потре-
бовало приглашения переписчиков книг не из соседней
Угорской Руси, а из Хорватии ***. Именно в Хорватии
указывали местность, где жили якобы некогда братья
Чех, Рус и Лех ****. Мартин Вельский (ок. 1495—1575)
отождествлял славянское письмо с «русским», возводя
его либо к Иерониму, либо к Кириллу *****. На этом фо-
не вовсе не покажется фантастическим утверждение юж-
норусского комментатора XVII века текста Жития Ки-
* * л
* См.: Сказания о начале славянской письменности. М.,
1981. С. 115—117.
** Никольский Н. /(. К вопросу о русских письменах. С. 30.
*** См.: Первольф И. Славянский язык и его судьбы у народов
славянских // МЮС. С. 42.
**** См.: Янушевский Г. Откуда происходит славянское племя
Русь. Вильна, 1923. С. 3, 10—11, 18 (хроника Далимила выво-
дит Чеха именно из Хорватии).
***** См.: Первольф И. Указ. соч. С. 48. Чехи называли Иеро-
нима «дедицем языка словенского» (там же. С. 49).
«Крещение Руси»:
концепции н проблемы
47
рилла, что «не токмо муравляне, чехи, казари, карвати,
серби, болгары, ляхи, но и земля Мунтяньска (Восточная
Валахия.— Л. /(.), вся Далматия и Диоклития и волохи
быша Русь» *. Представление, как можно видеть, сход-
ное с тем, что в XII веке выразил Матвей Краковский, а
в XIV—XVI веках отражали западнославянские хрони-
ки и Гваньини. Только Матвей Краковский выразился
точнее, заметив, что общины рутенов рассеяны по раз-
ным славянским землям, и, очевидно, именно эти общи-
ны оказались хранителями специфического славянского
христианства, отличного от Рима и Константинополя.
Вопрос о создании славянской письменности запу-
тан в источниках и еще больше в исследованиях. Из
текста Жития Кирилла следует, что изобрести он мог
только кириллицу, поскольку глаголица уже существо-
вала. В папских документах глаголица связывается с
именем Мефодия, который заново открыл это письмо.
Весьма вероятно, что Мефодию пришлось отказаться
от «открытого» кириллического письма, заменив его
трудной для усвоения, но удобной как тайнописи глаго-
лицей. В таком качестве в Хорватии глаголица дожила
до XX века **. Преследуемая Римом в X—XI веках, она
укрепляла себя легендами. Так возникла легенда о со-
здании глаголицы уроженцем Далмации Иеронимом в
IV веке. Отменяя в 1248 году запрет на глаголицу, Рим
признал и эту легенду. Но очевидно, что в IV веке не
было нужды в тайнописи: арианство в Подунавье гос-
подствовало. Необходимость в ней появляется лишь
в конце VIII века, когда Карл Великий обрушил на ере-
тиков всю мощь Империи.
В литературе нередко глаголицу отождествляют с
готским письмом IV века. Указывалось и на близость ее
алфавиту, начертанному в последней книге «Космогра-
фии» Этика Истера. Составитель возводил «Космогра-
фию» к тому же Иерониму. Но анализ источников и язы-
ка показал, что написана она была после 768 года, по
всей вероятности, ирландским монахом Виргилием, воз-
* * *
* Бодянский О. О времени происхождения славянских письмен.
Мм 1855. С. 109 и LXIII.
** Хамм ff. Сумерки глаголической письменности //Тържест-
вена сесия за 1100 годишната на славянската писмености:
863—1963. София, 1965. С. 89—92.
Научно-атеистическая
библиотека
48
главлявшим Зальцбургскую церковь (ум. 784). Ирланд-
ским миссионерам вообще были свойственны занятия
алфавитами как для утверждения повсюду богослуже-
ния на родном языке, так и вследствие мистической на-
клонности ко всякого рода тайнописям.
Не исключено, что сам Виргилий опирался на
местные традиции. Отмечают, в частности, близость
букв глаголического алфавита к своеобразным начерта-
ниям латинских букв в Северной (лангобардской) Ита-
лии, а также в венето-истрских областях. А тот же алфа-
вит, что и в «Космографии» Этика Истера, включен в
сочинение автора IX века Храбана Мавра *.
Очевидно, что «русские» Подунавья, Прибалтики,
а также Причерноморья и Поднепровья не были изна-
чально славянами. Почти всюду они, однако, сливаются
со славянами, почему в германо-романском мире их
рано начали отождествлять. Этому способствовал и тра-
диционный антагонизм ругов и готов, причем немецкий
эпос прославляет готов, а славянский — ругов (русов).
Славянским, или «русским», князем в польской средне-
вековой исторической литературе признавался соперник
Теодориха — Одоакр (по сообщению автора VI века
Иордана, он был ругом). В баварском источнике XIV ве-
ка славянам и рутенам, в отличие от германо-романских
народов, генеалогия ведется не от Иафета, а от Хама **
И имели в виду в Баварии, видимо, соседних с ними ру-
тенов, а не далеких подвластных татарам русских (хотя
и последних они знали).
Дунайские сюжеты «Повести временных лет»
записаны, по-видимому, еще в конце X века. Но память о
родичах в Подунавье жила и позднее. В литературе не
раз отмечался странный вроде бы факт: галицкие князья
в XII веке делают вклады в монастырь на реке Саве в
Хорватии, а ирландский монастырь в Регенсбурге (Ба-
вария) возводится на деньги киевских князей ***. Мож-
но отметить и такое примечательное явление: гости и из-
* * *
* Lettebauer W. Zur Enstehung des glagolitischen Alphabets //
Slovo (Zagreb). 1953. N 3. S. 45.
** MonumentaGermaniaeHistorica. Scriptores (далее: MGH
SS.— Сост.). Т. XXIV. Наппоѵегае, 1879. P. 221.
*** См.: Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М.,
1968. С. 136; Назаренко А. В. Указ. соч. С. 306.
«Крещение Русиэ:
концепции и проблемы
49
гнанники из Руси (например, Изяслав с сыном Яропол-
ком в 1073 году) находят приют в Тюрингии, где тоже,
как уже говорилось, была какая-то Русь (и тоже на зем-
лях славян — лужицких сербов).
Концепцию Н. К. Никольского существенно ослаб-
ляло и то, что он не нашел в ней места для корсунской
версии крещения Владимира, хотя ему удалось обнару-
жить непосредственный источник летописного изложе-
ния. Ученый слишком легко поверил А. А. Шахматову
в том, что сказание являлось грекофильским памфлетом.
Такой вывод А. А. Шахматов сделал, исходя не из ре-
ального текста, а из предполагаемого, в котором якобы
содержались выпады против Владимира. Позднее, как
было сказано, Р. В. Жданов показал необоснованность
заключения А. А. Шахматова, и с ним согласились
Д. С. Лихачев, Л. Мюллер, А. Поппэ.
Не подлежит сомнению, что автором корсунского
сказания является книжник Десятинной церкви. При-
верженцу того же направления принадлежит и летопис-
ный его вариант. Защищая сам институт «десятины»,
летописец уверяет, будто Владимир, «написав клятву
в церкви сей, рек: «аще кто сего посудить, да будеть
проклят». Почерк летописца, связанного с Десятинной
церковью, ощущается на протяжении всей летописи до
80-х годов XI столетия *. И это обстоятельство подводит
к вопросу, почему клир Десятинной церкви настаивал
именно на корсунской версии, причем, судя по всему, в
противовес собственно византийской.
Одно из объяснений лежит на поверхности: в Де-
сятинную церковь были вывезены «святыни» из Корсу-
ня. Дело, однако, не только в этом. Корсунь играет осо-
бую роль в самой кирилло-мефодиевской традиции. Жи-
тие Кирилла не случайно отводит значительное место
корсунской поездке будущего славянского первоучи-
теля. Здесь он познакомился с «русским письмом», и
отсюда он вывез им же найденные мощи Климента,
одного из наиболее почитаемых на Западе святых.
М. В. Левченко явно недооценивал тот факт, что
Корсунь всегда занимал особое положение в составе
Византийской империи, временами вообще отпадая от
* * *
* См.: Кузьмин А Г. Начальные этапы древнерусского летопи-
сания. М., 1977. С. 183—218.
Научно-атеистнческая
библиотека
50
нее. Летописец, вводивший корсунскую легенду, хорошо
ориентировался в топографии Корсуня. Следовательно,
он там бывал. И видимо, именно он с чувством расска-
зал о гневе корсунян, которые побили греческого намест-
ника за вероломное отравление тмутараканского князя
Ростислава в 1066 году. В. Н. Татищев под 1076 годом
сообщил о просьбе византийского императора Михаила,
обращенной к Святославу и Всеволоду Ярославичам,
помочь в усмирении болгар и корсунян. На Руси различ-
но отнеслись к этой просьбе. Святослав готов был по-
мочь императору, Всеволод же по смерти брата, а также
Михаила отозвал уже вышедшее в поход войско *. Эти
сведения Татищев мог почерпнуть в особом галицко-
волынском источнике, где было больше, чем в «Началь-
ной летописи», сведений о Ростиславе Владимировиче
(потомки его княжили в Галицко-Волынской земле). О
восстании в Болгарии известно и по другим источни-
кам **.
Корсунское христианство также отличалось от
константинопольского. У корсунян, в частности, почи-
тался западный святой — папа римский Мартин. Глав-
ное же, что увязывает в нечто единое Корсунь, Русь и
западных славян,— это культ Климента.
Климент (ум. ок. 101)—четвертый папа рим-
ский — попал в число святых как один из первых хрис-
тианских мучеников. Но возвышение его культа и на
Западе, и в самом Корсуне связано с деятельностью
Кирилла. «Перенесением Климентовых мощей в Рим,—
справедливо заметил Н. К. Никольский,— был весьма
заинтересован Запад, включая и западное славянство,
которое воздвигало с раннего времени ряд церквей в
честь Климента, а никак не Византия, не сохранившая
никаких преданий об удалении ее таврической святыни
в Рим» ***. Здесь необходимо лишь то же самое уточне-
ние: Корсунь — это не совсем Византия.
Римская церковь видела одну из главных заслуг
Кирилла именно в том, что он доставил в Рим мощи
* * *
* См.: Татищев В. Н. История Российская. Т. И. М.; Л., 1963.
С. 91—92.
** Ср.: Литаѳрин Г. Г. Болгария и Византия в XI—XII вв М.,
1960. С. 402, 409 (прим. 32).
*** Никольский Н. К. К вопросу о русских письменах. С. 29.
«Крещение Руси»:
концепции и проблемы
51
святого. Поместили их в церкви Климента, роспись кото-
рой отразила причастность Кирилла и Мефодия к культу
этого папы римского *. После 1380 года, когда Рим по-
чел за лучшее не бороться с ересью Мефодия, а опереть-
ся на его авторитет, внимание, естественно, переключи-
лось на факты, свидетельствующие вроде бы о сотрудни-
честве славянских первоучителей с Римом.
В ранней славянской литературе культ Климента
занимал самое почетное место. У славян возникают Жи-
тие Климента, «Слово об обретении его мощей», про-
ложные сказания **. Особенно любопытно, что в некото-
рых редакциях Жития Климент называется учеником
апостола Павла, а не Петра, как должно было быть ***.
Павел назван просветителем славян и руси и одним из
авторов «Повести временных лет». Дело в том, что имен-
но Павел, согласно церковным преданиям, распростра-
нял христианство в Иллирии (куда входил и Норик).
Культ Климента имел большое значение и для ран-
него русского христианства. В Десятинной церкви имел-
ся придел в его честь, а Титмар Мерзебургский, побы-
вавший в Киеве около 1017 года, называет эту церковь
храмом Климента. В корсунском сказании говорится о
перенесении Владимиром мощей Климента и его учени-
ка Фива в Киев. Противоречие с «обретением» тех же
мощей Кириллом Е. Е. Голубинский устранял двояким
допущением: либо каждый взял частицу мощей, либо
мощи Климента были присланы Владимиру Римом ****.
Вероятнее же третий вариант: мощи могли быть «под-
дельными», каковыми они чаще всего и являлись. Важ-
нее то, что и на Западе Киев считался обладателем мо-
щей Климента. В 1048 году в Киев к Ярославу прибыли
сваты от Генриха I, короля французского,— Роже Ша-
лонский с двумя другими епископами. От пробста церк-
ви Святой Марии в Реймсе Одальрика Роже получил
поручение проверить сведения о наличии в Киеве мощей
* * *
* Лавров Я. А. Жития херсонских святых в греко-славянской
письменности // Памятники христианского Херсонеса. Вып. II.
М., 1911. С. III—IV.
** См.: Лавров П. А. Материалы по истории возникновения
древней славянской письменности. С. 19—24, 31 — 153, 174—180.
*** См. там же. С. 36.
**** См.: Голубинский Е. Е. История русской церкви. Т. I. Ч. 1.
С. 223.
Научно-атеистическая
библиотека
52
Климента, перевезенных туда из Корсуня. Роже сведе-
ния подтвердил, отметив , что в Киеве Климент пользу-
ется глубоким почитанием *.
Прославления Климента добивалась, конечно,
Десятинная церковь, поскольку она претендовала на его
наследство. «Слово на обновление Десятинной церкви»
прямо посвящается Клименту и представляет его за-
ступником, патроном всей Русской земли. Киев же пре-
восходит славой другие города именно потому, что в нем
находятся мощи этого святого **. Клириком Десятин-
ной церкви написано «Чудо ев [ятого] Климента о отро-
чати». Через притчу об отроке говорится о спасении
русского народа, которому покровительствует Климент,
пришедший из Рима через Корсунь в Киев ***. Ю. К. Бе-
гунов убедительно датирует это произведение временем
Изяслава Ярославича (ум. 1078) и указывает на посте-
пенное оттеснение культа Климента с конца XI века
новым святым — Николой, культ которого, видимо, был
связан с Софийским собором ****.
Культ Николы «зимнего» был известен всему хрис-
тианскому миру. В данном же случае речь шла о введе-
нии культа Николы «вешнего», связанного с кражей
разбойными купцами мощей святого из Мира и перене-
сением их в южноиталийский город Бари. Византия
такого праздника, естественно, не признала. Зато Рим
проявил большую заинтересованность к установлению
его на Руси, поделившись приобретениями. На Русь в
это время возлагали надежды и антипапа |9 Кли-
мент III, и его соперник Урбан II, и Русь действительно
делала какие-то шаги к сближению с Западом. Но
развития эти отношения тогда не получили, да и вряд ли
Киев к этому стремился.
Культ Николы ослабил влияние кирилло-мефоди-
евской традиции потому, что он выражал идею незави-
симости русской церкви и от Константинополя, и от
Рима. Тем не менее и позднее в борьбе за церковную
независимость обращались к культу Климента. Когда в
* * *
* См.: Пир лит О. Россия и папский престол. М., 1912. С. 15—
16; Пашуто В. Т. Указ. соч. С. 328.
** См.: Лавров П. А. Жития херсонских святых. С. 174—175.
*** См. там же. С. 44—46.
•*** См.: Бегунов Ю. К. Указ. соч. С. 38—41.
<Крещение Руси»:
концепции и проблемы
53
1147 году шла борьба потив провизантийской группи-
ровки, за утверждение митрополитом Климента Смоля-
тича, черниговский епископ Онофрий аргументировал
правомочность такого решения тем, что «глава у нас
есть святого Климента, якоже ставять греци рукою свя-
того Ивана» *.
Кирилло-мефодиевская традиция не могла быть
однозначной в силу многочисленности истоков христи-
анства у славян Подунавья. Арианские и пелагианские
общины, ирландские миссионеры в борьбе с наступлени-
ем немецкого духовенства, естественно, обращались к
раннему христианству. В условиях, когда нетерпимость
проявляло и немецко-римское, и византийское духовен-
ство, проповедь единства церкви означала и призыв к
веротерпимости. Эту мысль подчеркивал, в частности,
участник моравской миссии архиепископ Охридский
Климент в «Похвале Клименту Римскому»: «Не едина
бо церкви, ни две нь весь мирь в дньшны день, в память
его сьбравшесь, бога прославляють» **.
Исследователи единодушно отмечают особое отно-
шение Руси к церковному расколу 1054 года, а также
широкую веротерпимость русского христианства ***.
Как показал А. С. Павлов, полемические сочинения про-
тив латинян получают распространение лишь после
Флорентийского собора 1439 года и падения в 1453 году
Константинополя ****. Не менее знаменательно наблю-
дение И. П. Еремина: «Древней Руси XI—XII вв.
современная ей византийская литература была совсем
не известна или почти не известна». Переводчики «ориен-
тировались преимущественно на авторов IV—VI вв.»,
а также и на более ранних «доникейских авторов II—
III вв.» *****. Автору представлялось, что переводчики
пошли к истокам, дабы глубже усвоить христианское
наследие, и вроде бы еще не дошли до современности.
Но такое «плановое» хозяйство, рассчитанное на ряд
* * *
* ПСРЛ. Т. II. М., І962. С. 341.
** Цит. по: Лавров Я. А. Жития херсонских святых. С. 151.
*** См.: Карташев А. В. Очерки по истории русской церкви.
Т. 1. Париж, 1959. С 264—265; Мошин В. Указ. соч. С. 45.
**** См.: Павлов А. С. Критические опыты по истории древней
греко-русской полемики против латинян. СПб., 1878. С. 8.
***** См.: Еремин Я. Я. Литература Древней Руси. М.; Л.,
1966. С. 9, 12.
Научно-атеистическая
библиотека
54
столетий, допускать, конечно, нет оснований. Гораздо
проще объяснить безразличие к современной византий-
ской литературе наличием иных культурных связей и
традиций.
В конечном счете все версии, представленные в
сборнике, оказываются так или иначе обоснованными.
А означает это то, что раннее русское христианство не
было однозначным. Черты пелагианства, выявляемые
Н. К. Никольским и А. Е. Пресняковым в русском хрис-
тианстве, предполагали широкую веротерпимость, а
элементы арианства и, может быть, павликианства про-
тивостояли самой идее централизованной церковной
иерархии. Спор об изначальной организации русской
церкви все-таки предполагал лишь византийскую и рим-
ские формы, а потому и оставались незамеченными ука-
зания летописи на реальное положение вещей. Так, да-
вая суммарный рассказ о княжении Владимира, «По-
весть временных лет» называет епископов, которые
вместе со старцами сначала посоветовали князю казнить
разбойников, а затем вернуться к старому «устроенью»:
взимать за преступления денежные штрафы. Позднее
между князем и епископами обязательно встает мит-
рополит, с которым обычно и советуется князь. Пока же
речь шла о епископах, причем во множественном числе:
в арианстве общины выбирали своих епископов, роль
которых явно отличалась от той, которую они получат
в римской или константинопольской церквах, павлики-
анство же и прямо обличало насаждаемую обоими цент-
рами церковную иерархию.
Прочность общины и общинного самоуправления
предопределила и стойкость традиций ранней русской
церкви, а также живучесть язычества, в чем римская
церковь справедливо обвиняла «рутенов». В этой связи
можно лишь заметить, что и на Западе язычество сли-
лось с христианством, а различия в обрядах уходили в
глубокую древность. Известно замечание Прокопия
Кесарийского (VI век) о славянах: «Судьбы они не зна-
ют и вообще не признают, что по отношению к людям
она имеет какую-либо силу, и когда им вот-вот грозит
смерть, охваченные ли болезнью, или на войне попав-
шим в опасное положение, то они дают обещание, если
спасутся, тотчас же принести богу жертву за свою душу;
избегнув смерти, они приносят в жертву то, что обе-
скрещение Руси»:
концепции и проблемы
55
щали, и думают, что спасение ими куплено ценою этой
жертвы» *.
В цитированном высказывании как будто есть про-
тиворечие, на которое неоднократно обращалось вни-
мание. Дело в том, что «судьба» — одно из коренных
понятий любой языческой религии. Но у славян она дей-
ствительно не играла той роли, которая ей отводилась в
античном мире, а также у многих народов периода Вели-
кого переселения (в том числе, видимо, и у ругов — ру-
сов). Славяне не знали судьбы-рока, судьбы-фатума, не-
отвратимой судьбы. Они знали судьбу-фортуну, перемен-
чивую судьбу, которую можно уговорить и от которой
можно откупиться жертвой, молитвой, поведением **.
В язычестве русов, судя по описаниям X века, еще
сохранялись отличия от славянского язычества. Именно
вера в непреложность божественных установлений за-
ставляла русов предпочитать самоубийство плену: плен-
ный по закону войны — раб, и никакая сила не может
изменить этого положения. Воздаяния язычество не зна-
ло. Не знало его никакое язычество, но славянин при
этом имел дело не с фатумом, а с фортуной.
В конечном счете западная церковь, стараниями
прежде всего Августина, усвоила предопределение в
форме фатума, а восточная, хотя и непоследовательно,
может быть, под влиянием как раз славянских общин
Балкан и Малой Азии, сохранила некоторые черты пела-
гианства, оставляя возможность выбора (ссылаясь при
этом на Иоанна Дамаскина). На Западе в средние века
будут процветать астрология, хиромантия; на Руси они
так и не получат распространения. Спор- о характере
«причастия» также связан с разным пониманием божье-
го провидения и возможности мирян непосредственно
обращаться к богу. Этот спор, в частности, приобрел
первостепенное значение в движении гуситов в Чехии.
Древнерусская литература отразила разные пред-
ставления о предопределении. В «Слове о полку Иго-
реве» проявляется русское языческое воззрение. Сюжет
* * *
* Прокопий из Кесарии. Война слотами. М.» 1960. С. 297.
** См.: Веселовский А. Н. Разыскания в области русского ду-
ховного стиха (XI—XVII)//Судьба-доля. Вып. 5. СПб., 1890;
Поливка Ю. Мелкие заметки к истории народных верований //
Этнографическое обозрение. СПб., 1891. Ns І. С. 252—254.
Научно-атеистическая
библиотека
56
заострен на солнечном затмении: «Луцежь бо потяту
быти, неже полонену быти» (лучше быть убитым, неже-
ли полоненным). Игорю и его дружине ясно, что знаме-
ние означает гибель: откупиться от рока нельзя. Но
уклониться от боя — значит попасть в плен и оказаться
рабом. «Повесть временных лет» же сохранила образцы
разных христианских переосмыслений рока. Под 1065 го-
дом, рассказывая о разных чудесных явлениях, летопи-
сец поясняет: «Знаменья бо в небеси, или звездах, ли
солнци, ли птицами, ли етеромь чим, не на благо быва-
ють, но знаменья сице на зло бывають, ли проявленье
рати, ли гладу, ли смерть проявляють». А под 1102 годом
о подобных же явлениях летопись дает совершенно иной
взгляд: «И сия видяще знаменья благовернии человеци
со вздыханием моляхуся к богу и со слезами, дабы бог
обратил знаменья на добро: знаменья бо бывают ова на
зло, ова ли на добро. На придущее лето вложил бог
мысль добру в русьскые князи умысливше дерзнути на
половце и пойти в землю их, еже и бысть». Первая оцен-
ка соответствует представлениям западной церкви, вто-
рая — восточной, точнее, русской. О язычестве в данном
случае говорить не приходится, поскольку оба летопис-
ца принадлежали к кругу служителей церкви.
Татаро-монгольское нашествие вызвало колос-
сальное разрушение производительных сил, культурных
ценностей, гибель и порабощение масс населения. Утра-
та уверенности не то что в завтрашнем, а в сегодняшнем
дне приводила к росту религиозной исступленности и
возбуждала нетерпимость к иноверцам. И примерно с
этого времени углубляется разрыв между власть иму-
щими и классом трудящихся. Только теперь, с XV—
XVI веков, социальные верхи усваивают «истинное»
византийское православие. И обращается к нему гос-
подствующий класс как в силу изменившихся внешнепо-
литических условий (падение Византии), так и потому,
что феодалы с падением их конструктивной роли в хо-
зяйственном развитии нуждались в церкви, которая бы
не поставила вопроса о правомерности их господства.
Е. В. Аничков
Боги Владимира
по свидетельству летописи
Публикуется XIII глава с небольшими сокращениями
по изданию: Аничков Е. В. Язычество
и древняя Русь. СПб., 1914. С. 308—328.
На сумерки славянских религиозных древностей
упали лишь два световых пятна, дающих возможность
разглядеть созданные нашим язычеством божеские
представления. Одно — на побережье Балтийского
моря, в Арконе \ где до XI в. сохранилось капище Свен-
товита 2, другое — в Киеве. Тут высился пантеон богов
Владимира, тут засвидетельствован и культ Волоса.
Наиболее достоверные памятники, сообщающие о
восточнославянских богах,— договоры с Византией.
Несколько раз под предводительством своих князей русь
нападала на византийские владения, и в 907, 945 и
971 гг. константинопольские императоры заключали с
князьями, сначала Олегом, потом Игорем и, наконец,
Святославом, торжественные мировые акты, тексты
которых в византийских источниках не найдены, но впи-
саны в нашу летопись, когда в начале XII в. трудами
игумена Сильвестра «Начальный свод» 3 был переде-
лан в «Повесть временных лет». Тексты этих договоров
сообщают о произнесенных с обеих сторон клятвах;
клятвы и составляют важнейший источник наших сведе-
ний о богах наших языческих предков. Князья и их дру-
жина приносили присягу соблюдать мир на оружии и на
золоте, по варяжскому обычаю *, а так как не только со
стороны греков, но и с нашей договор заключали и хрис-
тиане, очевидно, не мало уже тогда было познавших
истинную веру среди гостей и княжеской дружины —
имя христианского бога было названо. Вот в силу этого,
по-видимому, чтобы и язычников покрепче связать хож-
* * *
* Rojniecki St. Perun und Thor // Archive für Slavische Philolo-
gie. T. XXIII. Berlin; Leipzig, 1902. См. также: ИОРЯС. 1902.
Т. VII. Кн. 3.
Научно-атеистическая
библиотека
58
дением на роту \ их заставили назвать своих богов сверх
обычной формулы присяги. И поклялась русь Перуном
и Волосом.
Приведу в подлинниках все эти три важнейших
для изучения наших религиозных древностей текста.
При рассказе о договоре 907 г. сказано: «Царь же Леон
с Олександром мир створиста с Ольгом, имъшеся по
дань и роте заходивше межи собою, целовавше сами
крест, а Ольга водиша и мужии его на роту; по русскому
закону, кляшася оружьемь своим и Перуном богом сво-
им и Волосом, скотьим богом, и оутвердиша мир» *.
Мир 945 г. был заключен более сложным способом.
Он был подписан в Византии, и не самим князем, а его
послами. Вот текст клятвы, которой кончается этот дого-
вор: «Мы же, елико нас крестилися есмы, кляхомся
церквью святого Ильи в зборней церкви и предълежа-
щим честным крестом и харотьею сею храните же все
еже есть написано на ней и не преступати от того ничто
же; а оже переступить се от страны нашея, или князь
или ин кто, или крещен или не крещен, да не имать от
бога помощи и да будуть раби в сии век и в будущий и да
заколен будеть своим оружьем; а не крещении русь да
полагають щиты своя, и мечи свои нагы, и обручи свои и
прочая оружья и да кленуться о всем и яже суть напи-
сана на харотьи сей» **.
А когда немного дальше опять упомянуто о воз-
можности неисполнения клятвы, сказано уже о боге
язычников: «Да будет клят от бога и от Перуна». По
совершении этой клятвы в свою очередь послы имп [ера-
* * *
* «Царь Леон и Александр заключили мир с Олегом, обязались
уплачивать дань и ходили к взаимной присяге: сами целовали
крест, а Олега с мужами его водили к клятве по закону русско-
му, и клялись те своим оружием и Перуном, их богом, и Воло-
сом, богом богатства, и утвердили мир». «Скот» — старокельт-
ское слово, означающее деньги, имущество, богатство.— Сост.
** «Мы же, те из нас, кто крещен, в соборной церкви клялись
церковью святого Ильи, в предлежа ни и честного креста и хар-
тии этой, соблюдать все, что в ней написано, а не нарушать из
нее ничего; а если нарушит это кто-либо из нашей страны —
князь ли, или иной кто, крещеный или некрещеный, да не полу-
чит он помощи от бога, да будет он рабом в загробной жизни
своей и да будет заклан собственным оружием; а некрещеные
русские слагают свои щиты и обнаженные мечи, обручи и иное
оружие, чтобы покляться всему, что написано на этой хар-
тии».— Сост.
Е. В. Аничков. Боги Владимира
по свидетельству летописи
59
тора] Романа отправляются к Игорю в Киев, где проис-
ходит следующее: «Обещася Игорь сице створит, и
наоутрея призва Игорь ели и приде на холъмы кде сто-
яше Перун и покладоша оружья своя и щиты и золото и
ходи Игорь роте и мужи его и елико поганыя руси, а
христьяную русь водиш а в церквь святого Ильи яже
есть над руцьем, конець Пасыньце беседы, и козаре се бо
бе соборная церкви» *. Третий договор, заключенный
Святославом в Болгарии в 971 г., оговорен не так под-
робно. Нам важны лишь следующие слова Святослава:
«Кляхся аз к царямь грецьскым и со мною бояре и русь
вся, да храним правая свещания; аще ли от тех самых и
преждереченых не храним, аз же и со мною, и подо мною,
да имеем клятву от бога, в неже веруем, в Перуна и в
Волоса, бога скотья; да будем золоте яко же золото се и
своим оружьем да иссечени будем» **.
Мифологов прежней школы 5 мало интересовали
эти памятники; из них ничего не почерпнешь о так на-
з [ываемой] природе обоих названных здесь богов: Во-
лоса и Перуна. Только определение «скотий бог» тереби-
лось на все лады, без того, однако, чтобы удалось полу-
чить что-либо определенное. Впрочем, не мало интереса
вызывало и то обстоятельство, что в клятвах Игоря уста-
навливается какое-то сходство между Ильей-пророком,
этим громовержцем нашей народной христианской
мифологии, и Перуном, на которого искони привыкли
смотреть тоже как на громовержца. Но нам важнее сов-
сем другое: смысл культа. Эти тексты должны ввести нас
* «Обещал Игорь сделать это. На следующий день призвал
Игорь послов и пришел на холм, где стоял Перун; и сложили
оружие свое, и щиты, и золото и присягали Игорь и люди его,—
сколько было язычников между русскими. А христиан-русских
приводили к присяге в церкви святого Ильи, что стоит над ручь-
ем в конце Пасынчей беседы, и в соборной церкви были также
хазары».— Сост.
** «Как уже клялся я греческим царям, а со мною бояре и вся
русь, да соблюдем мы прежний договор. Если же не соблюдем
мы чего-либо из сказанного раньше, пусть я и те, кто со мною и
подо мною, будем прокляты от бога, в которого веруем, от Перу-
на и Волоса, бога богатства, и да будем исколоты, как это золо-
то, и пусть посечет нас собственное наше оружие». В Лавренть-
евской летописи сказано: не «будем золоте яко же золото», а
«будем колоти яко золото», то есть исколоты, как это золото.
Дело в том, что все тексты договоров накалывались на золоче-
ных дощечках.— Сост.
Научно-атеистическая
библиотека
60
в понимание не того, что это за боги, которые здесь на-
званы, а того, какое значение имели их культы в глазах
заключавших договоры сторон.
С этой точки зрения прежде всего надо отметить,
что Игорь в своем собственном городе и со своими вои-
нами клянется только одним Перуном, тогда как Олег
и Святослав называют еще Волоса. Почему так? Объяс-
нение находится, по-видимому, в самих наших текстах.
Оно позволит сразу же выделить Волоса, и тогда при
рассмотрении прочих богов, которых будет основание
назвать богами Владимира, не представит никакого за-
труднения, а, напротив, покажется естественным отсут-
ствие среди них Волоса, скотия бога. Тому, что в клятве
Игоря Волос не упомянут, а в обеих других клятвах Оле-
га и Святослава о нем идет речь, напрашивается объяс-
нение очень простое. С Олегом и Святославом клянется
«русь вся». Если же для клятвы Игоря достаточно было
одного Перуна, а прибавка «русь вся» непременно тре-
бует, чтобы был назван и Волос, не значит ли это, что
Волос — бог более широкой части населения? Он не
только княжеско-дружинный бог. Такое соображение
подтверждают топографические данные. В восстанов-
ленной А. А. Шахматовым «Повести о крещении Влади-
мира» 6 сказано, что он «Волоса идола, его же именова-
хоу скотия бога, повеле в Почайноу рекоу въврещи» *.
Отсюда обыкновенно выводят заключение, что идол
Волоса стоял на Подоле **, то есть не в княжеской части
Киева. Это подтверждается еще и специальной оговор-
кой данного текста, что Перуна пришлось «влещи с го-
ры». Волос упоминает [ся] и в другом месте вне
Киева: в Житии ев [ятого] Авраамия Ростовского7
сказано о ниспровержении каменного, а не деревянного,
как Перун, идола Волоса, стоявшего в «Чудском краю».
Такая подробность как будто говорит даже о некоторой
разноплеменности культа Волоса, что в свою очередь
тоже подходит к богу, которым клянется «русь вся».
Приведенные предположения о Волосе уже застав-
ляют подумать, не надо ли, совершенно раз и навсегда
* * *
* См.: Шахматов Л. А. Корсунская легенда. С. 1143. «Идола
Волоса, именуемого также богом богатства, приказал сбросить
в реку Почайну».—Сост.
** См.: Закревский Н. Описание Киева. Т. 2. М., 1868 (карты).
Є В Аничков Боги Владимира
по свидетельству летописи
61
отклонив вероятность того, чтобы названные в нашей
летописи боги могли быть всеславянскими, смотреть на
них как на богов одной какой-либо части населения.
Это ничуть не будет противоречить только что предполо-
женному толкованию культа Волоса у «всей руси».
Проф. Ключевский название «скотий бог» объясняет
как обозначение богатства и меновых ценностей, потому
что скот и деньги для того времени — синонимы. Тогда
культ Волоса представится чем-то вроде культа торго-
вого божества кельтов — Меркурия-Размерты. Тогда то
обстоятельство, что идол Волоса стоял на Подоле у
самого берега Почайны, а также и то, что он встретился
св[ятому] Авраамию Ростовскому в Чудском крае Рос-
това, получит удовлетворительное объяснение. Да, Во-
лос — скотий бог, бог всей руси, но только руси торго-
вой, именно той, что вместе с князьями или под князьями
совершала на Византию набеги либо гостиные поездки,
везя туда по великому пути в греки, минуя днепровские
пороги и выходя на своих ладьях в открытое море, воск,
скору8, мед, меха и рабов. Слово «русь» для тех времен
ведь и не обозначало вовсе вообще всего населения. Так
называли южных, киевских варягов вместе с примыкав-
шими к ним славянами и чудью в отличие от северных,
новгородских варягов *. Это название шире, чем дружи-
на князей, но целого народа не обозначает.
Итак, Волос был нужен нам сейчас не для сужде-
ния о богах Владимира, а лишь в особом смысле, исклю-
чительно как какой-то бог, несомненно более широко
распространенный, чем боги Владимира. Оттого он, с
одной стороны, не упоминается при клятвах князей,
когда дело не касается «руси всей», а с другой — не
назван среди богов Владимира.
(...) «Древнейший свод» Киевской летописи, воз-
никший, по определению А. А. Шахматова, около 1039 г.,
сообщал о том, что Владимир после смерти Ярополка
начал княжить в Киеве один и первым его делом было
создание целого пантеона богов. Имен их «Древнейший
свод» не называл. Однако уже «Начальный свод», то
есть третья редакция Киевской летописи, составленная
около 1095 г.**, нашла нужным вписать название тех
* * *
* См.: Шахматов А. А. Разыскания... С. 324—329.
** См.: Шахматов А. А. Разыскания... СИ.
Научно-атеистическая
библиотека
62
богов, которым, по сведениям летописца, Владимир
построил тогда капище. Таким образом составился сле-
дующий текст. Обозначаю разрядкой вставку имен:
«И нача къняжити Володимер Кыеве един, и постави
кумиры на хълму въне двора теремьного — Перуна
древляна, а главу его сребрену и ус злат
и Хърса, и Дажьбога, и Стрибога, и С и-
марьгла, и Мокошь — и творише потребу куми-
ром с людьми своими» *.
Мы уже знаем, что приблизительно в то же самое
время и в других произведениях древней русской пись-
менности появляются схожие вставки, тоже называю-
щие богов Владимира. Перечисляю их, так как сопо-
ставление всех этих текстов имеет для нас большое зна-
чение.
Что названные боги и в другие тексты вписывались
позднее, то есть перечисление богов находится не в пер-
воначальных текстах, а во вставках, яснее всего видно из
«Хождения Богородицы по мукам» 9.<...> Срезневский
отметил следующую русскую вставку: «Нъ забыша бога
и вероваша, юже бе тварь бог на работоу створил; то то
они все богы прозваша: солнце и месяць, землю и водоу,
звери и гады; тосетьнее и человчьска имена то оутрия
Троюна, Хърса, Велеса, Пероунана боги обра-
тиша, бесом злыим вероваша; да и доселе мракъмь злы-
им одьржими соуть; того ради еде тако моучаться» **.
Срезневский справедливо замечает, однако, что до
сверки вариантов самого греческого текста нельзя с пол-
ной уверенностью все это место считать за вставку. Воз-
можно, что в другом варианте греческого подлинника
часть ее и будет найдена. Оттого несомненной вставкой
надо признать лишь имена русских богов, напечатанных
тут разрядкой. Мы получаем полное соответствие с изве-
стными уже нам вставками в «Слове некоего Христолюб-
ца» 10, обозначенными буквами А и Б: «в П е р у н а, и
* * *
* «И начал Владимир княжить в Киеве один и поставил идолов
на холме вне двора теремного — деревянного Перуна, а голова
у него серебряная и усы золотые, и Хорса, и Дажьбога, и Стри-
бога, и Симаргла, и Мокошь — и начал со своими людьми
приносить жертвы кумирам» (Разыскания... С. 555).— Сост.
** Срезневский И. И. Древние памятники русского письма и
языка (X—XIV веков): Общее повременное обозрение с пале-
ографическими указаниями и выписками из подлинников и из
древних списков. СПб., 1863. С. 205.
Е. В Аничков Боги Владимира
по свидетельству летописи
63
вХорса, и в Мокошь, и в Сима, и в Ергла»,
и «Мокоши и Симу, и Рьглу, Перу ну». Рядом
с ним вставка А и вставка С «Слова о том, како пер*
вое погани суще языци кланялися идолом»: «Молят-
ся ему, проклятому богу Перуну» и «про-
клятому богу Перуну, и Хоре у, и Моко-
ш ьи».
Было замечено, что сюда надо прибавить и вставку
в один из исповедальных вопросов: «и Перуну, и
Хорьсу, и Мокоши».
Мы теперь знаем, почему сначала избегали назы-
вать имена языческих богов наши книжники и какие
новые воззрения сделали возможным появление этих
имен в памятниках письменности. (...) Мне нужно было
восстановить в памяти читателя близость всех перечис-
лений богов с текстом летописи. Первенство, по-види-
мому, принадлежит этой последней; она, с одной сто-
роны, показала пример, а с другой — послужила исто-
чником. Новые люди узнают о прежних богах из ле-
тописи. Когда они будут называть богов, они станут как
бы ссылаться на исторический источник, о достовер-
ности которого не возникает еще никаких сомнений.
И вот этот признанный проповедниками XI и XII вв.
авторитет сообщает о св[ятом] Владимире, что именно
он немедленно после того, как стал княжить один, уста-
новил новое капище нескольким богам, среди которых
главное место занимал Перун. Ревность Владимира к
языческим богам усиливается и еще одним летописным
известием. Под тем же годом сказано: «Володимир же
посади Добрыню, оуя своего, в Новегороде; и пришед
Добрыня Новугороду постави Перуна кумира над ре-
кою Волховом, и жряхуть ему людье новгородьстии акы
богу» *. А. А. Шахматов относит это известие на счет
восстановляемой им Новгородской летописи, причем счита-
ет его сообщающим события не 6488, а 6486 г. ** «Вряд
ли,— пишет он,— можно сомневаться в новгородском
происхождении этой записи. Достаточно поставить воп-
* * *
* Шахматов А. А. Разыскания... С 519, 615. «Владимир по-
садил в Новгороде Добрыню, дядю своего. И, придя в Новго-
род, Добрыня поставил идола Перуна над рекою Волховом. И
поклонялись ему люди новгородские как богу».— Сост.
** Там же. С. 175, 615. В переводе на современное летосчисле-
ние — 980 и 978 годы.— Сост.
Научно-атеистическая
библиотека
64
рос: почему летопись, умалчивая о языческом культе
в Переяславле, Чернигове, Смоленске и т. д., упоминает
о Новгороде»?* Равным образом на счет той же пред-
полагаемой Новгородской летописи ставит А. А. Шах-
матов и другое параллельное известие о посылке в Нов-
город Владимиром после крещения Иоакима Корсуня-
нина, который «требища раздруши и кумиры посече» **.
А в Хронографе 1512 г.11 еще сказано: «А Добрыню
посла в Новгород и повеле всех крестити» ***. Таким
образом, сразу два лица: Владимир, по киевским дан-
ным, и Добрыня, исполнитель воли Владимира, по нов-
городским, на протяжении девяти лет сначала насаж-
дают языческий культ, а потом, крестившись, ниспро-
вергают ими самими поставленных идолов. И оба они по
преимуществу крестители, насаждавшие христианство:
св[ятой] равноапостольский кн[язь] Владимир и Ку-
пало-Добрыня.
Если как о распространителе Перуна о Добрыне
действительно сообщает источник, независимый от того,
где записано о Владимире, историческая достоверность
их языческой ревности еще возрастает.
Соловьев был, конечно, прав, что не замалчивал
ревностного язычества Владимира в первые годы княжения.
Напротив, проф. Голубинский, толкуя приведенные мес-
та летописи, напрасно полагает, что единственное зак-
лючение, какое можно вывести из них,— это то, что всякий
князь считал долгом возобновлять капища богов. Нет,
Владимир не возобновил капища, уже существовавшего
раньше, и не затем был отправлен Добрыня в Новгород.
Тут совсем другое.
Обстоятельства дела представятся в особом осве-
щении, если мы обратим внимание на одну небольшую,
но весьма знаменательную подробность в заботах Вла-
димира по отношению к языческим богам. Чтобы отне-
стись к этой подробности с должным вниманием, не
надо забывать, что сохранились от язычества в христи-
анскую пору прежде всего сведения топографического
характера. Риторическое вступление в «Начальный
свод» торжественно заявляет, что там, где некогда
* * *
* Шахматов А. А. Разыскания... С. 175.
** Там же. С. 616.
*** Приведено у Шахматова А. А. Корсунская легенда... С. 1079.
Е В Аничков Боги Владимира
по свидетельству летописи
65
стояли кумиры, теперь высятся святые златоверхие
церкви. Летопись отмечает, что на месте капища Перуна
была воздвигнута церковь св[ятому] Василию. Отсюда
надо заключить, что местно-топографические воспоми-
нания, которые знал каждый киевлянин, были прежде
всего использованы книжниками в летописных расска-
зах о древних богах. Менее всего можно усомниться в
верности топографического указания, а на такое я и
имею в виду опереться в моих догадках о боге Перуне.
Кажущаяся мне важной подробность — слова летописи
о том, что Владимир поставил идола богов на холме:
«вне двора теремного». Неспроста они сказаны.. Какой-
то совершенно определенный и, весьма возможно, всем
в те времена понятный смысл имели эти слова. Если
это просто незначащая подробность, то незачем было
и упоминать об этом, потому что и так было ясно, где
именно стояли кумиры. Мне представляется, что в этих
словах заключается уже не только топографический, но
и иной смысл, ясный для середины XI в., для нас же,
людей XX в., требующий специальной оговорки. Оче-
видно, что ставить капище вне теремного княжеского
двора, а не посредине этого двора, в его стенах, значило
нечто особое и нечто важное.
Теремной двор сам по себе весьма интересовал со-
ставителей «Повести временных лет». О нем упомина-
ется несколько раз и даже с особой ссылкой: «о нем же
преже сказахом». Это был curtis dominicalis, или, если
взять термин германский, Fronhof Игоревичей. Кроме
того,— редкость для того времени не только в Восточной
Европе — он был построен из камня. Это был замок.
Игорь, Ольга, Святослав, Ярополк жили в нем, и оста-
вил его лишь Владимир. Характер Fronhofa выступает
особенно ярко вследствие существования в пределах го-
рода княжеского «княждвора». Летописец, хорошо знав-
ший топографию старого города, подробные сведения
дает о расположении и княждвора, и теремного двора.
Развалины этого последнего еще были видны. Мрачные
рассказы ходили о них. Самые темные дела свои совер-
шали Игоревичи за стенами своего замка. Тут Ольга
живьем погребла послов древлянских в отместку за убий-
ство мужа; тут Владимир умертвил брата своего Ярополка.
Значит, хорошо знал, о чем говорил летописец: «на хол-
му вне двора теремного» было место, знакомое каждому
Научно-атеистическая
библиотека
66
киевлянину, тем более что «на том холме ныне церковь
есть святого Василия», как поясняет летописец.
Спрашивается: какой же нарочитый смысл прида-
вал летописец замечанию: поставил «вне двора тере-
много»?
Предположим прежде всего, что Перун стоял когда-
либо не вне, а в самом теремном дворе, и сопоставим
это обстоятельство с тем, что князья Олег, Игорь и Свято-
слав вместе со своей дружиной в отличие от «руси всей»
считали богом своим Перуна. Curtis dominicalis, или Fron-
hof, всякого князя, или кагана12, или барона, или иного
прафеодального владельца имел одновременно и военно-
политическое, и экономическое значение. (...) Подста-
вивши термины древней письменности, скажем, что основ-
ное право дружины и основное звено, соединяющее дру-
жинников в одну военно-политическую и экономическую
единицу, было пиршество в княжеских сенях. Когда это
нарушено и иначе будут оплачиваться труды и верность
дружины, тогда наступит уже не прафеодальный, не дру-
жинный строй, а следующий, радикально отличный от
него. (...) Что единство веры — одно из наиболее важ-
ных правил дружинной организации, несомненно, очень
отчетливо сознавали составители «Древнейшего свода»
нашей летописи. Для того чтобы убедиться в этом, дос-
таточно вспомнить рассказ о первом мученике варяге
Туры и его сыне. Дружина не допустила, нтобы дружин-
ник воспротивился требованию культа. Но мало этого.
По свидетельству летописи, Святослав ответил матери
Ольге, предложившей ему креститься: «Како аз хощю
ин закон прияти един, а дружина сему смеятися начь-
нуть» *. Когда же Владимир, выслушав речь философа,
возгорелся желанием креститься, он обращается к боя-
рам, то есть ближней дружине, спрашивая: «Да чьто
ума придаете? чьто отвещаете?» ** Вескость этих изве-
стий с особой силой поддерживает англосаксонское вы-
ражение wig-weordunga-требы. Оно находится в «Бео-
вульфе» |3, в том месте, где сказано о воинах Хродгара,
пораженных нападением Гренделя, когда они, не зная,
как поступить, стали приносить жертвы в лесных капи-
щах. (...) Wig-weordunga буквально значит «дары вои-
нов».
* * *
* Шахматов А. А. Разыскания С 546.
** Там же. С. 560.
Е В. Аничков. Боги Владимира
по свидетельству летописи
67
Значит, если Перун когда-то стоял не вне, а в са-
мом теремном дворе Игоревичей, мы должны были бы
заключить, что культ Перуна — дружинн о-к н я-
жеский культ киевских Игоревичей.
Если же все эти соображения правильны, то впол-
не понятной окажется та большая важность, какую я
придаю выражению «вне двора теремного». Одновремен-
но со мною ее заметил проф. Ф. Корш. «Из того, что
эти кумиры (то есть Перун и окружавшие его боги.—
Авт.) были поставлены «вне двора теремного»,— пишет
проф. Корш,— по-видимому, следует, что они предназ-
начались для общественного поклонения» *. Проф. Корш
полагает, однако, что на том же месте холма Перун
стоял и раньше. Но что, если довериться данному месту
летописи, что, если признать за Владимиром, вынесение
Перуна за стены теремного двора? Не будет ли это зна-
чить, что Владимир не удовольствовался раньше flero
установленным культом Перуна? Он ввел религиозно-
политическую реформу, состоявшую из двух главных
пунктов. Остановимся пока только на одной: вынесе-
нием Перуна за пределы княжеского FronhoPa Влади-
мир «предназначил этого бога для общественного пок-
лонения». Замечание летописи, которое мы теперь раз-
бираем, имело правовое значение, весьма вероятно вполне
еще понятное писателю XI в. На вопрос, зачем поступил
так Владимир, в чем состояла его реформа, терминами
современными надо ответить так: «Став носителем и
охранителем общего интереса, подчинившего ему тор-
говые города, этот князь с дружиной из вооруженной
силы превращается в политическую власть» **, а с этого
времени его бог и «предназначается для общественного
поклонения».
Превращение князя и дружины в политическую
власть началось давно. Но когда оно закончилось? Мне
представляется, именно тогда, когда совершил, начав-
ши княжить один, этот религиозно-политический акт Вла-
димир: объявил свой военно-дружинный культ общим
культом. Под горой, внизу, стоял Волос, бог всей Руси,
выше его значительнее, уже тоже для всей Руси, на хол-
* * *
* Корш Ф. Е. Владимировы боги: Исторический очерк. Харь-
ков, 1908. С. 2.
** Ключевский В. О. Курс русской истории. Т. 1. М., 1906.
С. 174.
Научно-атеистическая
библиотека
68
ме стал возвышаться и был теперь издалека виден Пе-
рун, окруженный сонмом других богов. Ведь выставле-
ние своего бога напоказ и невозможно было раньше,
пока князь и дружина не станут политической силой. До
того времени бога своего, то есть свой оплот и свою надеж-
ду, надо скрывать, не пускать к нему чужих как из чувст-
ва предосторожности, так и из чувства естественной
ревности к своему личному или групповому богу, которо-
го не надо позволять чужим людям умилостивлять. Но
когда подчинены чужие люди, а одновременно с этим
для того, чтобы они охотно подчинились, надо, напро-
тив, выставить бога, за него уже не может быть страш-
но: не тронут бога властелина, а с другой стороны, пусть
все надежды возлагают именно на этого бога. Бог влас-
телина становится богом богов. Высшего момента свое-
го роста достиг Перун за десять лет до того, когда власт-
ная рука византийского христианства, во имя того еди-
ного бога, перед которым остальные все скверна и пот-
ворство бесовское, скинет его с места славы и сбросит в
Ручай на поругание.
Заманчиво распространить мое понимание того,
что совершал Владимир, когда стал княжить в Киеве
один, и на новгородское известие о посылке Добрыни
в Новгород. Если и там поставлен был Перун, тогда
напрашивается такое объяснение событий: одновре-
менно с тем, что культ Перуна, ютившийся прежде в
узких пределах теремного двора, был распространен на
весь Киев, а может быть, и на всю Русь, тот же культ
один из наиболее именитых дружинников Владимира,
Добрыня, несет как знак нового понимания новой зна-
чительности власти Руси на север, в самый Новгород,
и тут местом культа тоже избирается возвышенность:
кумир поставлен над Волховом. Оба главных пункта ве-
ликого пути из «варяг в греки», давно уже находившие-
ся в руках Игоревичей, отныне как бы окончательно све-
дены воедино одним общим культом Перуна. Может
быть, подобное понимание роли Перуна в Новгороде,
по существу, стало быть, чуждом ему, поддерживается
и той картиной, какую более поздние летописи дают
о ниспровержении Перуна в Волхов после крещения.
Юмористически отзывается об этом летопись. Новгоро-
дец, упрекнувший Перуна, что он «до сыти поел и попил»,
и оттолкнувший его от берега в его позорном отплытии
Е. В. Аничков Боги Владимира
по свидетельству летописи
69
по Волхову из некогда кланявшегося ему Новгорода,
По-видимому, чувствует, что не его бог Перун, и чувство
это сказалось в записи.
(...) Имя Перуна засвидетельствовано в литов-
ской форме Perkunas и албанской «перынді»,причем «ді»
значит «бог». Отсюда не надо, конечно, заключать о ка-
кой-то особенно широкой распространенности Перуна
от Балтийского моря до Адриатики, но бог такого могу-
щественного княжеского рода, как Игоревичи, должен
был широко прославиться. В данном случае форма Per-
kunas мне важна для этимологии самого названия этого
бога. «О славянском происхождении имени Перун,— пи-
шет проф. Корш,— теперь не может быть речи» *. Ни-
какой этимологии он, однако, не предлагает. Напротив,
Торп по поводу формы Perkunas делает чрезвычайно
интересное сближение. Имя этого бога кажется ему вос-
ходящим к fergunja (ср. р.) — холм; ferguni (ж. р.) —
земля; герм, fairguni — холм, покрытый лесом; англ.-
сакс. fiergen (в соединении с другими словами); старо-
нем. Firgunnea (ж. р.) — Hercunia silva. Это приводит
Торпа к определению Перуна, стоявшего на холме: Zexx;
<pTjY<övaTos — дубовый бог **. Перун тогда представится
подходящим богом для священной рощи, и вот возни-
кает вопрос: не стоял ли первоначально Перун не в те-
ремном дворе, а в совершенно другой какой-нибудь
местности, там, где Игоревичи владели своей собствен-
ной священной рощей? (...)
В той части «Древнейшего свода» летописи, ко-
торую А. А. Шахматов считает вписанной при состав-
лении его киево-печерской редакции преп [одобным] Ни-
коном, говорится, что Изяслав Ярославич подарил мест-
ность, занимаемую теперь Киево-Печерской лаврой, преп[о-
добному] Феодосию. Просьба Феодосия князю форму-
лирована так: «Къняже мой! се, бог умъножаеть братию,
а местце мало; да бы ны дал гору, яже есть над пе-
черою», а сам дар Изяслава такими словами: «Посъла
мужь свои и въда им гору ту» ***. Значит, гора над пе-
* * *
* См.: Корш Ф. Е. Указ. соч С 4.
** Тогр А. Wörterbush der Germanischen Sprachenheit. Göttin-
gen, 1909 IB. S. 234.
*** Шахматов А. Л. Разыскания... С. 590. «Князь мой! Бог ум-
ножает братию, а места мало; дал бы нам гору, что над пеще-
рою» ; «послал мужей своих и отдал им ту гору» — Сост.
Неучно-атенстияеская
библиотека
70
щерами принадлежала Игоревичам до самых внуков Вла-
димира. При Ярославе же «бе ту лес велик», и именно
об этом месте сказано: «Презвутар, именьмь Иларион,
мужь благ, кънижьн и постьник, хожаше с Берестоваго
на Дънепр, на хълм» *, чтобы молиться. Эти известия
еще более привязывают данную местность к роду Игоре-
вичей. Что же касается до молитвы на ней будущего ми-
трополита Илариона, то для меня тут указание на воз-
можность того, что некогда здесь было языческое ка-
пище. Ведь именно те места, где стояли идолы и прино-
сились жертвы, старались освятить «новые люди», что-
бы очистить их от скверны дьявольской, и, когда строили
тут церкви, это знаменовало самым конкретным обра-
зом победу истинной веры. Ведь сказано же: «Куда же
древле поганий жряху бесом на горах, туда же ныне
церкви стоят златоверхий» **. К тому же над пещерами
как раз холмы, а не холм.
Выдвигая это последнее предположение о том, где
мог стоять кумир Перуна до возникновения построен-
ного Владимиром пантеона, <...) прибавлю лишь одно:
деревянный Перун — подходящий бог для священной
рощи. В Библии есть замечание, из которого так ясно
выступает связь древопоклонства с огнепоклонством, с
одной стороны, и с поклонением деревянному богу —
с другой: «Часть дерева сожигает на огне, другою частью
варит мясо в пищу, жарит жаркое и ест до сыта, а также
греется и говорит: «хорошо, я согрелся; почувствовал
огонь». А из остатке» от того делает бога, идола своего» <...).
Когда установил свой пантеон Владимир, он сде-
лал последнюю отчаянную попытку борьбы с наступаю-
щим византийским христианством. Вот он навязывает
свой собственный культ Перуна обоим своим оплотам
власти на пути из «варяг в греки». Если же этот культ
Перуна еще слишком немощен, чтобы он мог стать еди-
ным богом, его надо обставлять другими богами: Хор-
сом, Дажьбогом, Стрибогом, Симарглом, Мокошью.
Так подошли мы к прочим богам Владимира, о ко-
торых сообщает летопись, а одновременно подошли и ко
* * *
* Пресвитор, именем Иларион, муж благочестивый, книжник
и постник, ходил из Берестова на Днепр, на холм.— Сост.
** Шахматов А. А. Предисловие к Начальному своду и Несте-
ровой летописи // ИОРЯС. Т. XIII. Кн. 1. СПб., 1908. С. 52.
Е В Аничков Боги Владимира
по свидетельству летописи
71
второй религиозно-политической реформе, выше лишь
упомянутой вскользь. Первая реформа — это объявле-
ние Перуна общим богом, вторая — объединение около
Перуна целого ряда других богов. Что же это за боги?
Отчего именно их, а не других каких-нибудь выставил
Владимир на всеобщее поклонение? Намек на возмож-
ность хотя бы приблизительного решения второго вопро-
са заключается в самих их именах. Это боги разнопле-
менного состава. «Что касается Симаргла и Мокоши,
то иноязычное их происхождение,— пишет проф. Корш,—
бросается в глаза, но каково оно, определить тем более
трудно, что мифологическое значение этих божеств не-
известно. Хърс звучит также не по-славянски...» Даже
Дажьбога и Стрибога проф. Корш не может признать
окончательно и несомненно славянскими*. Но не пойдем
так далеко. Пусть Дажьбог и Стрибог останутся славян-
скими. Нам важнее тут сам факт разноплеменности про-
чих богов Владимира. Это, очевидно, не боги одной ме-
стности, не боги здешние, киевские. Какими-то из раз-
ных местностей зашедшими сюда богами окружил Вла-
димир своего Перуна. Не ясно ли отсюда во всяком
случае то, что и вторая реформа Владимира была тоже
сочетанием политики и религии? (...)
* * *
* См.: Корш Ф. Е. Указ. соч. С. 3.
В. Г. Васильевский
«Крещение Руси»
по византийским и арабским
источникам*
Публикуется II глава с сокращениями по изданию:
Васильевский В. Г. Труды. Т. //. Вып. I. СПб., 1909.
С. 56—124. В ряде случаев опущено обозначение
терминов на языке оригиналов.
Летом 975 г., когда Иоанн Цимисхий, прославлен-
ный победоносной борьбой с князем Святославом Рус-
ским, возвращался из похода в Сирию, ознаменованного
также блистательными успехами, умы его подданных
смущены были необычайным явлением на небе.
«В это время, в начале августа месяца, явилась на
небе удивительная, необыкновенная и превышающая
человеческое понятие комета. В наши времена никогда
еще не видали подобной, да и прежде не случалось,
чтобы какая-нибудь комета столько дней была видима
на небе. Она восходила на зимнем востоке и, поднимаясь
вверх, высясь, как кипарис, достигала наибольшей вы-
соты, а потом, тихо колеблясь, склонялась к полудню,
горя сильным огнем, испуская блестящие и яркие лучи
и являясь чем-то полным страха и ужаса для людей.
Быв усмотрена, как сказано, в начале августа, она со-
вершала свой восход в продолжение целых 80 дней, бу-
дучи видима от полудня до самого белого дня. Импе-
ратор, заметив необыкновенное знамение, спрашивал
людей, занимающихся наблюдением воздушных явле-
ний: что означает это страшилище? Они объяснили по-
явление кометы не так, как это давала разуметь их нау-
ка, а применяясь к желанию государя и обещая ему по-
беду над врагами и долготу дней. Этими толкователями
были логофет и магистр Семеон и архиепископ никоми-
дийский Стефан — мужи, избраннейшие из тогдашних
мудрецов. На самом деле явление кометы означало не
* * *
* Заголовок дан составителями.
В. Г. Васильевский «Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
73
то, что они подсказывали из угождения царю; напротив,
оно предвещало страшные мятежи, нашествие народов,
междоусобные брани, переселение городов и стран, го-
лод и моровые язвы, ужасные землетрясения и почти
совершенную гибель Римской империи, как мы в этом
убедились из последовавших затем событий» *.
Мы привели слова Льва Диакона, писавшего свою
известную всем историю славных для Византии царст-
вований Никифора Фоки и Цимисхия через пятнадцать
лет после появления этой кометы. Другой младший его
современник, армянский историк Асохик, так же отме-
тил в своей хронике необычайное знамение: «В 974 (975)
году, во время жатвы в начале лета показалась звезда
копьеобразная: она стояла на востоке и лучи своего
света в виде копья простирала на запад, на Греческую
страну. Она продолжала быть видимой до наступления
осени. В исходе того же года (по армянскому счисле-
нию) умер царь Кир-Иоанн во дворце своем» **.
В 988 году, в год крещения нашего Владимира, в
начале апреля месяца, император Василий II, преемник
Цимисхия, издал эдикт, отменяющий постановления его
предшественников, направленные против чрезмерного
развития монашества, против гибельного размножения
монастырей, что, как известно, наносило величайший
ущерб всем экономическим и военным средствам Визан-
тийского государства. Замечательны мотивы этого зако-
нодательного акта, высказанные самим его виновником.
«От монахов, засвидетельствовавших себя благо-
честием и добродетелью, а также от многих других лю-
дей мы слышали,— говорит император,— что законы о
божиих церквах и богоугодных домах, изданные нашим
предшественником Кир-Никифором, были причиной и
корнем всех настоящих бедствий,— причиной ниспро-
вержения и смятения всей этой вселенной, так как эти
законы направлены к оскорблению и обиде не только
церквей и богоугодных домов, но и самого бога. А что
это справедливо, в том мы убедились самим опытом;
ибо с тех пор, как это законодательство вошло в силу,
* * *
* Leo Diaconis. Historiae. Bonnae, 1828. P. 168.
** Всеобщая история Степаноса Таронского, Асохика по про-
званию, писателя XI столетия / Переведена с армянского и
объяснена Н. Эмином. М., 1864. С. 130.
Научно.-атеистическая
библиотека
74
мы до настоящего дня (4 апреля 988 г.) не видели ника-
кого добра в нашей жизни, но, напротив, не осталось
такого вида несчастия, которого бы мы не испытали.
Посему настоящей золотой грамотой с нашим подпи-
санием объявляем вышесказанные законы отменен-
ными и недействительными».
Страшные бедствия, последовавшие за смертью
Иоанна Цимисхия и грозившие, по словам Льва Диако-
на, самому существованию Византийской империи, в
общих чертах нам хорошо известны.
Это, во-первых, ряд кровавых междоусобий, воз-
буждаемых честолюбивыми искателями престола: явле-
ние, обычное в византийской истории. После смерти Ци-
мисхия (10 января 976 г.) престол империи не оста-
вался, собственно говоря, праздным. Он был занят (уже
с 963 г.) двумя сыновьями Романа II, Василием и Кон-
стантином. Никифор Фока (963—969 гг.) и потом Иоанн I
(969—976 гг.) были только соправителями этих двух на-
следственных и порфирородных1 государей, хотя также
с императорским титулом, а главное, со всей действи-
тельностью власти. До сих пор такой порядок вещей
оправдывался малолетством обоих сыновей Романа II.
Но в 976 г. старший из них, Василий, имел уже восем-
надцать или двадцать лет, а младшему, Константину,
было семнадцать. (...) После кончины Цимисхия на-
чальство над армией, действовавшей в Азии, находи-
лось в руках Варды Склира; своей громкой военной
репутацией, приобретенной во время русской войны,
своей большой популярностью и свойством с умершим
Цимисхием Варда Склир возбуждал наибольшие
опасения (...). Он лишен был звания главнокомандую-
щего на Востоке (то есть в азиатских провинциях) и
назначен дукою (губернатором) Месопотамии. Эта
мера ускорила или же вызвала открытое восстание
(976 г.— Сост.). Прибыв в Месопотамию, Склир не-
медленно провозгласил себя императором и вторгнулся
в Малую Азию. Он не делал больших приготовлений:
он знал, что его военная репутация соберет вокруг него
немало смелых и на все готовых воинов, и веровал в свое
искусство. Сарацинские эмиры заевфратских городов
Амиды и Мартирополя помогли ему деньгами и прислали
вспомогательный отряд в 300 конников, что было
ценным приращением его сначала слабой армии.
В Г Васильевский «Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
75
Несмотря на частные поражения и большие трудности,
он шел вперед, два раза разбил императорских вождей,
явился под Абидосом (при Дарданеллах), взял Никею
и послал своего сына Романа во Фракию делать приго-
товления для осады Константинополя.
Соперником Варды Склира еще при Цимисхии был
другой Варда — Варда Фока, племянник бывшего импе-
ратора Никифора, находившийся в ссылке и пострижен*
ный в монахи. Новое правительство вызвало из ссылки
единственного вождя, который способен был помериться
с Вардой Склиром. Варда Фока сбросил с себя мона-
шеское платье, и старые соперники снова встретились с
оружием в руках. Долго кружили противники по Малой
Азии, оставляя позади страшные следы разорения; два
раза Фока был разбит Склиром (при Амории и при Цар-
ских банях в округе Харсианском). Он удалился в Гру-
зию и при помощи грузинского князя куропалата2 Да-
вида собрал третью армию, с которой явился на берегах
исторического Галиса (Кизиль-Ирмак). На этот раз
счастье изменило Склиру: несчастный случай с самим
вождем расстроил его армию, она разбежалась или же
передалась императорскому вождю. Склир спас себя
бегством и искал убежища на сарацинской территории,
но здесь был заключен в тюрьму по приказанию наместника
халифа.
Варда Фока несколько лет командовал всеми вой-
сками в Азии, вел войну с сарацинами и принудил эмира
халепского (Алеппо) платить дань Константинополю.
Между тем с годами стал развиваться и яснее обнару-
живаться самостоятельный и повелительный характер
старшего императора Василия II; (...) магнаты не мог-
ли более сносить строгого надзора и крепкой узды, нала-
гаемых на их произвол и хищничество. Когда во время
болгарского восстания император Василий обнаружил
намерение взять лично в свои руки команду над армией,
то и Варда Фока присоединился к недовольным. В окру-
ге Харсианском (в Армении) в доме богатого магната
Евстафия Малеина собрались военные вожди и богатые
властители византийские, недовольные императором, и
15 августа 987 г. провозгласили императором Варду Фо-
ку. Между тем около этого самого времени освободился
из плена и Варда Склир после разных приключений,
сделавшихся, по-видимому, сюжетом для легендарных
Науч но-ате исти ческая
библиотека
76
рассказов в Византии и на Востоке. Его неожиданное
появление на сцену с непокинутыми притязаниями на
императорский титул и сан снова должно было возжечь
старую борьбу между двумя императорами-бунтовщи-
ками.
Оружие должно было решить, кто из них пойдет
на Константинополь, против Василия. Но Фока разрешил
вопрос в свою пользу простым вероломством. Он пред-
ложил своему сопернику поделить империю полюбовно
и, когда тот явился в лагерь противника для перегово-
ров, схватил его и посадил в одну крепость. Фока один
начал борьбу против законных императоров, сыновей
Романа; летом 988 г. он покорил большую часть Малой
Азии и стоял на Босфоре, угрожая Константинополю,
когда его успехи были остановлены — в начале 989 г.; в
апреле этого года он был разбит и потерял голову. После
этого Варда Склир воротил себе свободу и еще раз взвол-
новал Восток, но уже ненадолго. Убедившись в невоз-
можности держаться против энергии Василия, старый
ветеран явился в палатку молодого императора, сняв с
себя порфиру, но забыв раздеть красную обувь3; гневно
взглянул на это Болгаробойца и отказался принять боль-
ного старика, поддерживаемого двумя прислужниками,
прежде чем он снимет со своих ног красные символы
императорской власти. Склир повиновался, получил ми-
лостивую аудиенцию и даже приглашение сесть на од-
ном ковре с императором. Он скоро умер.
Во-вторых, одновременно с этими междоусобными
войнами свирепствовало восстание болгарское. Оно го-
товилось еще при Цимисхии и вспыхнуло при первой
вести об его смерти. Два развенчанных сына бывшего
царя Петра, Борис и Роман, которых Цимисхии увел в
Константинополь4, ушли из плена, узнав о восстании
своего отечества. Но Борис, не успевший снять с себя
византийское облачение, был принят на дороге за грека
и убит самими болгарами, а Роман, оскопленный в Кон-
стантинополе, уже поэтому не мог быть царем и
вождем восстания. Еще ранее во главе его стали четыре
сына одного болгарского боярина, который почему-то
носил римско-византийский титул комита (comes, comi-
tis); отсюда прозвание Самуила и его братьев Комито-
пулами. Нам неизвестно в точности, когда именно Са-
муил провозглашен был царем болгарским, да и вообще
В Г Васильевский с Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
77
ход болгарского восстания в подробностях остается не-
ясным и загадочным5.
Несомненно только то, что успехи болгар зависели
от современных движений азиатских бунтовщиков, Склира и
Фоки. Как видно уже из золотой грамоты Василия II от
4 апреля 988 г., в это время империя находилась в наи-
большем затруднении, и восстание болгарское нисколь-
ко не было чем-либо парализовано.
В-третьих, оставляем в стороне Южную Италию,
в которой греки должны были бороться с весны 976 г.
с сицилийскими арабами, а потом защищать свои владе-
ния в Апулии и Калабрии против Отгона II, женатого
на сестре императоров Василия и Константина, но стре-
мившегося подчинить себе всю Италию. Византийская
политика противопоставила немецкому оружию союз с
фатимидским халифом в Каире, и в июле 983 г. Оттон II
потерпел роковое поражение при Базентелло (в Калаб-
рии). Правда, византийцы скоро рассорились со своими
союзниками, и в 987 г. сарацины взяли город ев [ятого]
Кириака и опустошили всю Калабрию; правда, в самом
местном населении скоро вспыхнуло восстание, и ба-
рийцы убили в 986 г. своего катепана6, но все-таки отсю-
да грозила наименьшая опасность. В числе иноплемен-
ных народов, нашествие которых было предсказано ко-
метой Льва Диакона, мы можем подразумевать и на-
род русский. Наша «Начальная летопись», не обнару-
живая близкого знакомства с положением Византии в
988 г. и вообще не представляя в своем рассказе приз-
наков современного событиям источника, не только го-
ворит о враждебных действиях русского князя против
империи, но и заставляет Владимира грозить Василию II
взятием Константинополя, и без того угрожаемого опол-
чением Варды Фоки. Мы не можем, конечно, отвергать
враждебных отношений Владимира к Византии в 988 г.;
оно засвидетельствовано многими другими источниками,—
оно, вероятно, подразумевается в числе бедствий, о ко-
торых говорит Василий II в своем хрисовуле7 монасты-
рям и монахам. По всем признакам примирение и союз
(военный и брачный) с русским князем были первым
отрадным проблеском, который испытал Василий II в
своей жизни. При помощи русского вспомогательного
корпуса был разбит в апреле 989 г. Варда Фока. С этого
момента начинается поворот и в ходе болгарского вое-
Научно-атеистическая
библиотека
78
стания: византийское оружие начинает одерживать
успехи, император находит возможным и безопасным
покинуть европейские владения для новых завоеваний
и приобретений в далекой Азии, около Кавказа; его со-
провождает русский шеститысячный корпус; русские
борются и с болгарами в Европе, получая на свою долю
третью часть добычи при победах.
(...) К несчастью, сама византийская историческая ли-
тература не сохранила нам хороших, полных, современ-
ных событиям источников для занимающего нас перио-
да. Только по поводу известной нам кометы, ради восста-
новления научной правды, что не на добро бывают такие
знамения, современный византийский писатель Лев Диа-
кон сделал в своем сочинении, которое должно было
оканчиваться смертью Цимисхия, довольно большую
вставку, забегающую вперед и содержащую обзор собы-
тий до 989 г. По самой задаче своей этот обзор не мог
быть подробным и отчетливым. Из истории болгарского
восстания описано только поражение византийцев при
Средце (Сардике)8, в котором сам автор подвергался
большой опасности. Что касается дел русских, то писа-
тель, так много занимавшийся Русью и ее предводите-
лем Святославом, совсем не упоминает в этом обзоре не
только о крещении Владимира, но даже о браке киев-
ского князя на греческой царевне, даже о помощи, кото-
рую прежние враги оказали Византии в самую критиче-
скую для нее минуту; он отмечает опять только враж-
дебное действие русских, именно взятие Корсуня. Более
подробное обозрение начальных лет царствования Ва-
силия II находится у византийских хронографов-компи-
ляторов конца XI и XII века (Скилицы, Кедрина, Зо-
нары). Все они заимствовали свои сведения посредст-
венно или непосредственно из одного источника: в этом
убеждает не только совершенное тождество содержа-
ния, но и близкое сходство выражений и языка. При
внимательном изучении текста легко убедиться, что,
собственно, только один Иоанн Фракисийский, по про-
званию Скилица, живший в самом конце XI в., должен
быть считаем первоначальным источником наших све-
дений о царствовании Василия II, то есть тем добросо-
вестным и почтенным компилятором, который сохранил
для нас известия, содержавшиеся в первоначальных
источниках, далеко не заменив, конечно, последних.
В. Г. Васильевский € Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
79
Что же касается Кедрина, то это есть компилятор
компилятора, плагиатор, единственная заслуга кото-
рого для нас состоит в том, что он обокрал своего со-
брата, то есть Скилицу, вполне и всецело (...).
(...) Не только для восполнения пропусков, но и
для исправления неточных и неверных показаний, во-
обще для критики наших так мало надежных главных
источников, могут быть полезны всякие другие незави-
симые, из других источников идущие сведения. В этом
отношении особенного внимания заслуживает арабская
хроника Джирджиса Ибнуль Амида ал-Мекина. (...)
(...) Известия ал-Мекина ведут свое начало из хо-
роших, самостоятельных и древних источников. Само
собою разумеется, что хроника ал-Мекина не столько
заменяет их, сколько заставляет жалеть об их утрате.
Неточности и промахи не чужды труду египетского хрис-
тианина и секретаря, так как они почти неизбежны для
всякого компилятора. Он, несомненно, смешивает сыно-
вей царя Петра Болгарского с сыновьями комита Шиш-
мана, братьями Самуила, как это делают и другие пи-
сатели, отдаленные по месту жительства от театра собы-
тий, хотя и ближайшие по времени, именно армянские
писатели, и во главе их Асохик. Несомненно драгоцен-
ными остаются все-таки хронологические данные, сох-
раненные ал-Мекином. Всякий раз, как они могут быть
проверены византийскими источниками, обнаружива-
ется совершенная точность и правильность их. Следова-
тельно, там, где в этом отношении отказываются нам
служить византийцы, мы можем полагаться на ал-Мекина.
(...) Рассказ ал-Мекина, вместе с собственным
своим значением, должен нам послужить в то же время
как введение и объяснение к другому источнику для
византийской и болгарской истории конца X в., уже дав-
но изданному, но до сих пор совсем неизвестному, никем
не признанному и не узнанному. Мы разумеем стихотво-
рения византийского поэта Иоанна Геометра, несомненно
относящиеся к изучаемому нами периоду. Эти стихотво-
рения вполне освещают нам ту бездну скорби, бедствий
и уныния, в которую повергнута была Византия в начале
царствования Василия II и из которой она была выведе-
на событиями 989 г., то есть прежде всего обращением в
христианство русского князя. Резкие, но краткие фразы
отчаяния в грамоте императорской 989 г. здесь, в произ-
Научно-атеистическая
библиотека
80
ведениях Иоанна Геометра, превращаются в живые и
наглядные образы. Негодование униженной греческой
гордости высказывается едкими сарказмами против бол-
гар и вождя их; угрозы и проклятия против врагов стоят
рядом с воспоминаниями о блестящем и счастливом вре-
мени Никифора Фоки.
«Что касается событий, о которых рассказывают
христианские истории, то они говорят, что Цимисхий,
царь Римский, умер во вторник одиннадцатого числа
второго канона, 1287 года Александрова, а этот день па-
дает на седьмое число первого джумада 365 гиджры;
а царствовал он три года и один месяц*. И переходило
царство Римское к Василию и Константину, сыновьям
Романа, но осталось оно за одним Василием, оттого
что он был старше, и было ему тогда 18 лет **. И послал
Василий Варду Склира патриция в Харбот, и он отпра-
вился туда; и потом пошел в Малатию и покорил ее и
взял василиска (царского мужа) и все, что у него было
денег, а это составляло 420 тысяч золотых; и взбунто-
вался против царя и присвоил себе власть, и присоеди-
нилось к нему многое множество людей из римлян,
армян и мусульман, и овладел он всей этой областью***.
И послал против него царь Василий войско, и, когда
произошло столкновение в Каппадокии, оно было обра-
щено в бегство Склиром; и сделался он после этого могу-
щественнее и сильнее.
И вызвал царь Василий из ссылки Варду Фоку, сы-
на Леона, брата Никифора, после того как он провел на
острове семь лет, и назначил его доместиком и воена-
чальником, и послал его навстречу Склиру. И когда про-
изошло столкновение, обращен был в бегство Варда Фо-
ка в одиннадцатый день дулькиада 367 года ****, после
* * *
* Первый день первого джумада 375-й гиджры=6 января
976 г. Итак, Цимисхий, по ал-Мекину, умер 12 января. На самом
же деле это случилось 10 января. Впрочем, день недели, именно
вторник, по европейскому счислению уже дает 11 января: раз-
ница такая маловажная, что не требует дальнейшего объяс-
нения. (...)
** По византийским хронографам, Василий при вступлении на
престол был 20-ти лет, а Константин тремя годами его моложе.
*** Харбот на восток от Евфрата, немного южнее течения Ар-
сины. Малатия, древняя Мелита (собственно название город-
ской области), на правой стороне Евфрата. (...)
**** 11 дулькиада 367 г. соответствует 21 июня 978 г.
В Г Васильевский «Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
81
того как с той и другой стороны многие были убиты.
И послал Склир одного патриция из своих привер-
женцев, по имени Абдалла Мунтасир, родом из Мала-
тии, в город Антиохию, так как военный округ и область
восточная принадлежали Склиру*. И был в Халепе один
епископ, по имени Агапий, и просили его антиохийцы,
чтоб он был их патриархом, и послали его к самому царю.
И когда он пришел к царю, то дал ему знать о располо-
жении города и о том, что жители были готовы ему по-
виноваться и имели большую любовь к нему. И послал
его царь к Абдалле Мунтасиру, чтобы склонить его к
послушанию, и обещал ему (то есть Агапию), что если
возвращена будет Антиохия, то он поставит его патри-
архом в ней на все время его жизни, а Абдалле даст все,
чтоб он (Агапий) ни обещал ему. И таким образом,.от-
правился Агапий, никем не знаемый, в монашеском одея-
нии, и вошел в Антиохию, и говорил с Абдаллой, и по-
кончил с ним дело так, чтобы Абдалла отдался во власть
царя и восстановил царскую власть над городом, отвер-
гнув имя Склира. Таким образом Агапий сделался пат-
риархом в Антиохии, в воскресенье, 23 дня второго ка-
нона года Александрова 1287.
И когда услышал об этом Склир, то послал в Анти-
охию некоего Бахрама, чтоб он привел к нему умы граж-
дан; и не позволили ему антиохийцы войти в город; и
он осадил их и овладел всем тем, что было имения и
скота вокруг города, и после отступил и воротился
назад.
И послал Склир дары к Адудаддауле** и краси-
вые вещи и просил у него, чтоб он дал ему помощь про-
тив царя. И послал Адудаддаула с этой целью большую
часть своего войска. Но прежде чем оно к нему достигло,
напал на него во второй раз Варда Фока, военачальник
царский, и обратил его в бегство — в воскресенье за
восемь дней прежде конца месяца шабана (21-го ша-
бана) 368 года, и принудил его удалиться в Майяфа-
* * *
* Под Абдаллой Мунтасиром приходится понимать Михаила
Вурца, который был дукою антиохийским и держал сторону
Склира, а потом перешел на сторону Василия.
** Адудаддаула-Буид, владевший Багдадом, державший в своей
власти халифа, царь царей. (...)
Научно-атеистическая
библиотека
82
рикин*. И послал Склир снова к Адудаддауле и просил
у него подкрепления и помощи. Но царь (Василий) пос-
лал секретаря своего Никифора к Адудаддауле с боль-
шими подарками и обещал отпустить всех пленных му-
сульман, которые были в земле Рум** 9. И дал знать
тайно Адудаддаула наместнику своему, который был в
Майяфарикине, чтоб он схватил Склира; и когда на-
местник это сделал, то Адудаддаула притворился, что
это сделалось без его ведома, и приказал наместнику,
чтоб он отправил Склира в Багдад. И он исполнил это
и доставил вместе с ним и сына его Романа и 300 из
воинов его. И когда Склир прибыл в Багдад, то Адудад-
даула велел ему жить в одном дворце, который для него
был очищен, и позволил ему прогуливаться на острове,
на котором он был заключен, и обещал потом освобо-
дить его и послать с ним войско, чтобы вести войну с
царем. И между тем Адудаддаула послал к царю, чтобы
говорить с ним о деле Склира, и сказал, что он хочет
выдать ему Склира, если он возвратит ему все крепости,
которые римляне взяли у мусульман, и приглашал его
это сделать, потому что если это не будет исполнено, то
он освободит Склира и будет помогать ему людьми и
деньгами. И послал царь Никифора, чтоб он догово-
рился об этом с Адудаддаулой, как сам найдет лучше.
И дал знать Склир Адудаддауле, что Никифор принес
с собой яд, чтобы отравить его, Адудаддаулу. И когда
пришел Никифор, то Адудаддаула схватил его и заклю-
чил в темницу и взял все, что с ним было людей и иму-
щестйа. И сделался болен Адудаддаула и умер, а все эти
люди остались там в темнице в продолжение 8 лет ***.
<...) В 375 году Абул-Фадаил Саададдаула отка-
зался платить дань, которую обязан платить римлянам
каждый год ****, и вследствие этого вышел Варда Фока
* * *
* Двадцать первое шабана 368-й гиджры=22 февраля 979 г.;
по европейскому счету это число падает на субботу, а не на
воскресенье. Может быть, нужно разуметь двадцать второе ша-
бана. Маняфарикин — Мартирополь.
** О посольстве Никифора Урана и о последующей его истории
византийцы рассказывают вообще согласно с ал-Мекином, исклю-
чая подробности, им неизвестные.
*** Адудаддаула умер 26 марта 983 г.
**** Саададдаула Абул-Маали и его сын Абул-Фадаил —
Гамданиды, признавали свою зависимость от Византии, владе-
ли Халепом (Алеппо) и др.
В Г Васильевский «Крещение Русиэ
по византийским и арабским источникам
83
и осадил Дару, и взял ее силой, и увел жителей в плен,
в месяце Сафаре 375 года *. И Саададдаула устремил-
ся на монастырь Симеона, который находился в области
Антиохийской, и осаждал его три дня и взял силою в
среду 12-го второго раби того же года **; и убил мно-
гих монахов, которые в нем были,— и был этот монас-
тырь населенный и богатый, и он увел в плен многих,
которые туда бежали из окрестностей Антиохии, и отвел
их с собой в Халеп. И услышал царь Василий о том, что
случилось с монастырем Симеона, и написал Варде Фо-
ке, чтоб он оставил Афамию, которую он уже окружил
и держал в осаде.
В том же году болгары взяли замок
Телнасу, и царь Василий поставил во главе войска
Льва Мелиссина, и он вышел со своими войсками и оса-
дил замок. Но когда царь, рассердившись против Брин-
ки, удалил его и велел сидеть дома, то Бринка возму-
тился и возбудил войско к мятежу, так что оно отступи-
ло от Телнасы. По этой причине царь Василий сильно
рассердился против Мелиссина и велел ему выбирать
одно из двух, то есть или воротиться к осаде замка Тел-
насы и взять его, или возвратить все те деньги, которые
были потрачены на эту экспедицию. И он выбрал первое
и воротился с войском к замку и взял оный.
В то время сменил также царь с доместиков Бар-
ду Фоку и сделал его дукою Востока и начальником
Антиохии.
В 376 году Барда Фока заключил мир с Абул-Фа-
даилом Гамданидом на том условии, чтоб он каждый
год вносил царю (Василию) 400 тысяч серебряных ста-
тиров, и был этот договор скреплен на письме.
В том же году ушли два (сына) Самуила, которых
Цимисхий держал пленными во дворце своем, в восьмой
год плена, сев на коней, которых они постарались себе
приготовить. И когда они достигли горной теснины, ко-
торая проникает (ведет) в Болгарию, кони их ослабели
в силах, и они сошли с них и скрылись в горах, так как
они боялись, чтобы кто не настиг их. И когда старший
шел на пути впереди младшего, то случилось, что какие-
* * *
* Месяц сафар 375 г. начинается 23 июня 985 г.
** Месяц раби второй начинается 21 августа; следовательно,
1 сентября 985 г.
Научно-атеистическая
библиотека
84
то болгары убили его, по ошибке (приняв) за разбой-
ника. И младший, следовавший позади, объявил им о
себе, кто он был, и они взяли его и поставили своим ца-
рем; и пристали к нему весьма многие болгары и стали
воевать область Рума; и поспешил царь Васи-
лий на них с большим войском и осадил
один их город, называемый Абария
(Анария, Атария, Асария). Но когда
узнал,что болгары отняли у него дорогу,
то удалился бегством со всем войском,
и болгары преследовали его и ограбили
концы его войска. Это было в десятый
год его царствования, в день седьмой
второго раби 376 года.
Когда узнал об этом Склир, который содержался в
плену в Багдаде, то он послал к Семсемаддауле, чтоб
он отпустил его и воспользовался этим случаем против
царя Василия, и просил помощи людьми и оружием,
говоря, что он хочет исполнить для него то, что обещал
отцу его Адудаддауле. Семсемаддаула послушался его
и заключил с ним союз и договор, и отпустил его и сына
его Романа и остальных его сообщников в месяце шаба-
не 376 года и дал ему лошадей и оружие*. Он призвал
также сына Окаила и сыновей Омара и повелел им наб-
людать за ними, пока они достигнут в страну свою.
И узнал Склир, что мусульмане очень досадовали на
выпуск его и боялись, чтоб это не обратилось против них
самих, и просил этих арабов, чтоб они уходили скорее
вместе с ним и с его спутниками, одетыми в одежду
их (то есть арабов). И они сопровождали его в пустыне,
пока достигли Евфрата и вошли в Малатию, в месяце
шаввале вышеупомянутого года**. И был Калиб Пат-
риций василиком над Малатией; и схватил его Склир и
взял все деньги, какие у него были, и лошадей и, усилив
себя этим, назвался царем.
Убежал также Никифор Уран, посол царя Васи-
лия, к Адудаддауле по делу Склира, о чем мы упомя-
нули выше, и шел быстро и пришел к царю Василию.
И когда дела Склира шли счастливо, присоединились
к нему армяне и арабы Окаилиты и Намериты в весьма
* * *
* Декабрь 986 г.
** Месяц шаввал 376 г. начинается 3 февраля 987 г.
В. Г. Васильевский «Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
85
большом количестве. И просил Склир, кроме того, помо-
щи у Набара Курда, владетеля Диарбекира, и он послал
к нему брата своего Абу-Али с большим войском. И царь
Василий был в большом страхе и сделал снова домести-
ком Варду Фоку в месяце дульгидже 376 г.*, и подчи-
нил ему войско и приказал ему идти навстречу Склиру,
после того как взял с него клятву и обещание верности.
И написал Фока Склиру и просил, чтоб он вместе с ним
вступил в заговор о начатии войны против Василия и
о завладении всем его царством, так чтобы сам он (Фока)
был в Константинополе, а Склиру достались все внеш-
ние области. И принял Склир это условие и заключил на
этом договор. Но сын Склира Роман не одобрял этого
дела и не хотел на это согласиться и говорил своему
отцу, что Фока таким образом его обманет. Но он (Склир)
не послушался сына; и поэтому сын оставил своего отца
и ушел к царю Василию и открыл ему все дело. А Фока
пошел к реке Джайгану** и встретился там с Склиром,
и советовались вместе о войске и деньгах, сколько их
будет нужно, и потом расстались, давши друг другу обе-
щание сойтись снова. Но когда потом Склир воротился,
чтобы снова видеться с Фокой, то Фока схватил его и
держал его в оковах в одной крепости, где была жена
Фоки, и сказал ему: «Я всегда боялся тебя; итак, ты
останешься в этом замке, пока я.достигну моих жела-
ний и овладею царством; и тогда я отдам тебе, что было
условлено, и не обману тебя». И взбунтовался от-
крыто Варда Фока, и приглашал людей
признать его за царя во втором джу-
мада 377 года***, и овладел всеми зем-
лями Рум (греков) до берега моря. И
стало важным дело его, и боялся его
царь Василий боязнью великой. И исто-
щились богатства его, и побудила его
нужда вступить в переписку с царем ру-
сов; они же были его врагами; и он п р о -
* * *
* Месяц дульгиджа 376-й гиджры начинается третьего апре-
ля 987 г.
** Река Джайган есть древний Пирам в Киликии.
*** Второй месяц джумада 377 г. начинается 27 сентября 987 г.
По византийским известиям, Варда Фока провозглашен импе-
ратором в известном нам собрании в доме Малеина 15 августа
987 г ; но это было сначала тайное дело заговорщиков.
Научно-атеистическая
библиотека
86
сил у него помощи. И царь русов согла-
сился на это и просил свойства с ним. И
женился царь русов на сестре Василия,
царя греков, после того, как он (Васи-
лий) поставил условием принятие хрис-
тианства и отправил к нему митрополи-
тов, которые обратили в христианство
его и весь народ его владений. И не было
у них до этого времени религиозного за-
кона, и не веровали они ни во что. И
они — народ великий, и с этой поры все
они стали христианами по сие время. И
отправился царь русов со всеми войска-
ми своими к услугам царя Василия и сое-
динился с ним. И они оба сговорились
пойти навстречу Варде Фоке и отправи-
лись на него сушей и морем и обратили
его в бегство, и завладел Василий всем
своим государством и победил Варду
Фо.ку и убил его 3 мухаррама 379 года*;
и была голова его принесена в Константинополь и там
выставлена. И была продолжительность бунта его один
год и семь месяцев. И когда узнала об этом жена Фоки,
то она выпустила Склира из темницы, и пристали к нему
все враги царя, которые были с Фокой, и он старался
присвоить себе царство и надел пурпурную обувь. Но
потом послал к Константину, брату царя Василия, и
просил у него, чтобы он снова привел его в милость у
своего брата, и обещал возвратиться к повиновению,
если ему будет прощена вина его. И он сделал это, и
отрекся Склир от своей власти в начале месяца реджеба
379 года **, и привел его Константин к брату своему Ва-
силию, царю Римскому, и ему постлан был ковер, и по-
кончилось дело так, что Склир стал куропалатом. И
далее царь Василий разгневался на Агапия патриарха,
изгнал его из Антиохии и велел ему жить в Константино-
поле в одном монастыре; и был он до этого времени
патриархом в продолжение двенадцати лет. И причиной
гнева было то, что Василий нашел в багаже Варды Фоки
одно письмо его, в котором он одобрял намерение Фоки
* * *
* Третий день мухаррама 379 г.= 12 апреля 989 г.
** Реджеб 379-й гиджры начинается 5 октября 989 г.
В Г Васильевский «Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
87
возмутиться и укрепил его в этом намерении. И оставал-
ся он в этой ссылке почти семь лет.
В четырнадцатый год Василия, царя
римлян, который был 379 (годом гидж-
ры), были в Константинополе большие
землетрясения, и упала третья часть
храма св[ятой] Софии, и обрушились
многие здания в Никомедии на своих
обитателей. И Василий восстановил то,
что обрушилось в храме ев [ятой] Софии,
и привел его в прежний вид.
В то время, когда было возмущение Фоки и царь
Василий был вполне занят борьбой с ним, болгары вос-
пользовались случаем и несколько раз нападали на область
римскую и, (разоряя) пожарами, опустошением и гра-
бежем, дошли до города Селевкии *. По этой причине
царь Василий вооружился против них и пошел во Фра-
кию в 380 году и призвал Склира, чтоб он шел вместе
с ним. Но он был болен и принесен был на одре к царю,
и он увидел явно состояние его здоровья и велел ему
оставаться дома и дал ему 70 тысяч золотых для раз-
дачи милостыни, и сам отправился против болгар; а
умер Склир через несколько дней после, то есть в 17-й
день дульгиджа в 380 году **, так что между убиением
Варды Фоки и смертью Склира не прошло двух лет. И
встретился Василий с болгарами и обратил их в бегство,
и продолжал воевать их страну в продолжение четырех
лет и взял весьма многие укрепления их, и некоторые из
них сохранил, а те, которые, как он видел, не могли быть
удержаны, разрушил, и, между прочим, город Веррию***.
В 378 году в субботний день, который был двадцать
седьмым дульгиджа ****, случился в Египте силь-
ный гром и бурные ветры, и они продолжались до полу-
* * *
* Под Селевкией, которая здесь стоит совсем не на месте,
следует, конечно, разуметь Салонику, Солунь. 380 г. гиджры,
который отмечен ниже, простирается от 31 марта 990 г. до 20
марта 991 г.
** 6 марта 991 г. Месяц дульгиджа начинается в 380-й гиджре
19 февраля 991.
*** Бария здесь — Веррия в Македонии; о взятии ее именно в
991 г. говорит Асохик, прибавляя, что здесь Василий оставил
сына князя таронского, магистра Григория.
**** Первый день дульгиджа 378 г.= І2 марта 989 г.
Научно-атеистическая
библиотека
88
ночи. И над страной распространялся до самого утра
густой мрак, и не видано было прежде подобной тьмы.
И в это время вышел с неба как бы огненный столб, и
небо и земля сильно покраснели от него; и явилось на
воздухе столько пыли, что она препятствовала дыханию,
и продолжалось это до четвертого часа дня, и тогда
явилось солнце с измененным цветом. И потом также с
измененным цветом поднималось солнце до четверга вто-
рого дня мухаррама 379 года. И явилась также на запа-
де комета в день воскресный второго раби 379 года, и
оставалась видима двадцать и еще несколько дней, а
потом исчезла».
Мы отметили в рассказе ал-Мекина три места как
наиболее для нас важные. Первое касается болгарского
восстания, и в частности поражения, понесенного импе-
ратором Василием от инсургентов.
Ал-Мекин говорит о двух византийских походах
против болгар. Первый, в 985 году (=375-й гиджры),
имел целью возвращение замка или крепости Телна-
сы. Нелегко угадать, что следует разуметь под этим зам-
ком Телнасою. Только разложив слово на две части
(арабское tall или tel, означающее «холм» и часто при-
бавляемое к собственным именам городов или крепостей:
Tall-pasir, Tall-afar, Tall-as-Sultan, Tall-halid, Tall-
hirak и пр. и пр.), мы получим Наисс или Ниш, город при
Мораве, выше Средца. Об этом городе, скорее, чем об
Елассоне или Алассоне, находящемся при подошве
Олимпа в Фессалии, считаем мы возможным думать по
соображениям, которые отчасти видны будут далее. Что
о взятии этого города болгарами и о его возвращении
греками ничего не сказано у Скилицы и Зонары — это
доказывает только неудовлетворительность этих двух
источников для истории болгарского восстания: они
упускают и многое другое, например взятие Веррии,
отмеченное у Льва Диакона, и ее возвращение, упомя-
нутое у Асохика и ал-Мекина.
Сверх того, в 986 году Василий II, по свидетель-
ству ал-Мекина, уже сам лично ходил на болгар со
всей византийской армией и осаждал один их город,
называемый (Абарией, Анарией или же) Атарией либо
Асарией. Мы не ошибемся, если в этой Атарии, или Аса-
рии, узнаем Сардику, Триадицу, или Средец. Описание
поражения, понесенного Василием под Атарией, или Аса-
В. Г Васильевский «Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
89
рией, вполне согласно с подробностями, какие мы знаем
о несчастном деле под Средцем от Льва Диакона, лично
здесь подвергавшегося большой опасности, и от других
византийцев. Отступление императора от Средца дейст-
вительно было вынуждено слухами о том, что болгары
отняли у него дорогу (или, как в латинском переводе
ал-Мекина, заняли вершины гор). Болгары действитель-
но преследовали его по пятам и получили в добычу боль-
шую и лучшую часть обоза, или, по словам Льва Диа-
кона, царскую ставку и богатство и войсковой обоз. Сам
год этого несчастного для Византии события, указы-
ваемый ал-Мекином, окажется вполне подходящим к
прямым словам Льва Диакона и согласным с точными
показаниями современного армянского историка. (...)
Возвращаемся к поражению Василия II при Асарии —
Средне. По ал-Мекину, оно случилось в 986 г. Под этим
же годом и точно так же, как у ал-Мекина, вслед за из-
вестием о бегстве двух братьев, названных прямо и вер-
нее Комсадзагами (то есть Комитопулами), у современ-
ного событиям армянского летописца * повествуется о
походе царя Василия в землю булхаров: император
«отправился с густой воинской силой и обширным лаге-
рем занял самую средину их государства (выражение,
напоминающее, по замечанию Гильфердинга, славян-
ское название Сардики Средцем). Булхары поспешили
и заняли узкие места и горные проходы, по которым мог
пройти неприятель: то были места непроходимые, по-
крытые кустарником.
Таким образом, окружив царя со всем его вой-
ском, они всех предали мечу; только армянская пехота,
спереди и сзади обступив царя Василия, другой горной
дорогой вывела его в Македонию. Вся же конница гре-
ческая со всем скарбом и царским убранством (...) пре-
далась неприятелю... В этом году, то есть в 435
(=986)... в этой земле (Булхарии) войско Василия
понесло поражение. В том же году царь Вард (Варда
Склир) вышел из Багдада, вступил в Мелитину»
и т. д.
А по словам Льва Диакона, прежде чем византий-
цы совершенно оправились от болгарского поражения,
* * *
* У Асохика.
Научно-атеистическая
библиотека
90
подняв восстание и междоусобную войну Варда Фока
(в 987 г.)*.
Итак, несомненно, что вопреки общепринятому
мнению царь Василий потерпел роковое поражение в
Родопских проходах при отступлении от Средца не в
981 г. (Гильфердинг, Рачки, Папарригопуло и все другие),
а в 986 г., именно 17 августа этого года (= седьмого
числа раби второго).
(...) К этому 986 г. наша «Начальная летопись»
относит прибытие в Киев греческого посольства, по ее
словам, с чисто миссионерской целью. Мы не будем здесь
разбирать достоверности самих подробностей этого ска-
зания, и в частности возможности совпадения с визан-
тийским посольством еврейско-хазарского и мусульман-
ского от камских болгар. Вместе с другими исследовате-
лями мы считаем эти подробности позже составленной
легендой. Но с преемником Святослава необходимо
было считаться при болгарском вопросе. По договору
971 г. русский князь обязан был помогать византий-
скому императору, если кто помыслит на страну его.
Теперь именно представлялся такой случай. Известно,
что после в борьбе Василия II с болгарским царем Са-
муилом важную роль играют русские войска. Есть неко-
торые намеки в византийской литературе (у Иоанна
Геометра), что именно около 986—989 гг. заключен был
какой-то союз против болгар со скифами, то есть русскими.
Брак Владимира на греческой царевне, его креще-
ние и помощь Византии, оказанная в самую крити-
ческую минуту весной 989 г.,— все это заставляет пред-
полагать предшествовавшие переговоры, и, судя по ходу
византийских дел, почин должен был исходить от визан-
тийского двора. Политика, обнимавшая своим кругозо-
ром Рим и Каир, Германию и Южную Италию, не могла
упустить из виду столь важного фактора, каковым была
Русь в делах болгарских.
Оставляя в стороне всякие догадки, мы знаем на-
верное, что болгарское поражение во всяком случае
было в числе причин, делавших положение Византии
к 989 году почти безысходным, и что если не прямо, то
* * *
* Точно так же как у Асохика, у другого позднейшего армя-
нского историка, именно Матфея Едесского, говорится о пора-
жении Василия болгарами в 986 г.
В Г. Васильевский, скрещение Руси»
по византийским и арабским источникам
91
посредственно оно послужило к заключению союза меж-
ду Василием II и Владимиром Святославичем.
Переходим к рассказу ал-Мекина о самих обстоя-
тельствах крещения Владимира. Прежде чем присту-
пить к его оценке, не лишним будет привести соответ-
ствующую по содержанию, хотя менее точно изло-
женную, главу из истории Ибн-ал-Атира, багдадского
астронома, умершего в 1233 г. Глава эта следующая:
«Рассказ об освобождении Варда Грека и о том,
что с ним случилось, и о переходе руссов в христианство.
В этом году (375 гиджры) освободил Семсемад-
даула Варду Грека. О его заключении было сказано
выше. И когда наступило время, он (Семсемаддаула)
освободил его; и выпустил его под условием отпущения
большого числа мусульман, уступления ему семи кре-
постей греческих с их окрестностями и обещания, что
он (Варда) и его товарищи не будут делать набегов на
мусульманские земли. И он отправил его со всеми необ-
ходимыми вещами; и он (Варда) пошел в страны грече-
ские. И на пути он успел склонить на свою сторону многих
поселян и других людей, возбудив их жадность обеща-
нием жалования и добычи. И он шел, пока не остано-
вился у Малатии. Ею он овладел и укрепился в ней
благодаря имевшимся там деньгам и другому имуще-
ству. Затем он отыскал Вардиса, сына Леона (то есть
Варду Фоку), и они обменялись посольствами и пореши-
ли дело между собой так, чтобы Константинополь с при-
лежащими землями на севере от пролива принадлежал
Вардису (Фоке), а эта сторона пролива — Варду (Скли-
ру). Затем схватил Вардис Варда (Фока Склира) и за-
ключил его в темницу. Потом он раскаялся и отпустил
его спустя короткое время. И перешел Вардис (Фока)
пролив и осаждал Константинополь; и в нем находились
оба царя, сыновья Армануса (Романа), именно Василь
и Константин, и он притеснял их обоих, вследствие чего
они отправили посланцев к царю руссов и просили о по-
мощи и женили его на одной их сестре. Но она отка-
залась выдать себя человеку неодинаковой с нею ре-
лигии. Вследствие чего он принял христианство, и было
это начало христианства у руссов. И женился он на ней,
и пошел навстречу Вардису (Фоке), и они сражались
и воевали. Затем Вардис был убит, и оба царя утверди-
лись в своей власти, и они вступили в сношения с Вар-
Научно-атеистическая
библиотека
92
дом и утвердили его в том, что тогда находилось в его
власти (речь идет о Склире). Затем он жил еще ко-
роткое время и умер. Говорят, что он умер отравлен-
ным» и т. д.
Из самого поверхностного сличения обоих араб-
ских рассказов становится очевидным, что позднейший
писатель, ал-Мекин, не заимствовал свои сведения о
крещении руссов у более раннего, Ибн-ал-Атира; едва
ли даже они имели пред собою и тот же источник. (...)
Но может быть, самая важная особенность повество-
вания ал-Мекина заключается в той черте, что руссы
были врагами императора Василия в то время, как он
принужден был обратиться к их князю. В этом отно-
шении ал-Мекин или, лучше сказать, тот современный
источник, которым он пользовался, подтверждает весь-
ма существенную черту русской повести о крещении
Владимира. С другой стороны, и в словах Ибн-ал-Атира
об отказе царевны выйти за человека не одной с нею
веры слышится что-то очень близкое к нашему летопис-
ному рассказу.
Самая важная особенность обоих арабских рас-
сказов, в сравнении с известными доселе византийски-
ми, состоит в том, что они прямо и решительно ставят
обращение русского князя в христианство или, точнее,
его крещение в связь с политическими событиями време-
ни. Византийцы говорят только о помощи, оказанной
русскими в самую критическую минуту, о прибытии на
помощь Василию русского союзного корпуса; только ми-
моходом и — буквально — в скобках сообщают они о
заключении брачного союза между киевским князем и
византийским императорским домом; о крещении же
Владимира они все умалчивают. Лев Диакон, современ-
ник событий, и Пселл, другой самостоятельный писа-
тель, проходят молчанием сам брачный договор.
Помимо всего прочего большая точность арабских
рассказов подтверждается свидетельством несомненно
современным, то есть находящимся в таком сочинении,
которое дошло до нас в подлиннике от очень близкого к
событиям времени. Это — свидетельство армянского пи-
сателя Асохика (...). Асохик говорит, что русский шести-
тысячный корпус, который он мог видеть на своей ро-
дине в 1000 году, был тот самый отряд, который царь
Василий выпросил у царя рузов в то время, когда выдал
В Г. Васильевский, с Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
93
сестру свою за последнего, и что в это же самое время
рузы уверовали во Христа.
Но есть еще одна черта в повествовании ал-Меки-
на и Ибн-ал-Атира, которая не только исчезает в исто-
чниках русских и византийских, но на первый по край-
ней мере взгляд противоречит им самым резким обра-
зом. Это — личное появление Владимира в Константи-
нополе, личное участие в решительном сражении с
Вардой Фокой. «И отправился царь русов со всеми
войсками своими к услугам царя Василия и соединился
с ним. И они оба сговорились пойти навстречу Варде
Фоке и отправились к нему сушей и морем, и обратили
его в бегство» (ал-Мекин). «И женился он (царь русов)
на ней и пошел навстречу Вардису, и они сражались
и воевали» (Ибн-ал-Атир).
Кедрин и Зонара прямо говорят об участии русско-
го союзного корпуса только в сражении при Хрисополе
(Скутари) 10, где стоял подручник Фоки, Дельфина, угро-
жая столице. Продолжая далее свое повествование о по-
ходе Василия против самого Фоки, осаждавшего Абидос
с целью овладеть переправой через Дарданеллы, они,
согласно с ал-Мекином, говорят: 1) об отправлении туда
флотского начальника Кириака и 2) о переправе морем
обоих царей, Константина и Василия, очевидно, с сухо-
путной армией. Но ни здесь, ни в рассказе о самой битве,
решившей судьбу Фоки, они не делают намека на уча-
стие русских в сражении. Только в изложении этих со-
бытий у Пселла, имеющем вообще большие преимуще-
ства, есть прямые указания на участие русских и в сраже-
нии около Абидоса. Сказав о прибытии русской помощи,
или, как он выражается, тавроскифов, он продолжает
следующим образом: «Они были посланы против на дру-
гой стороне расположенной фаланги (против Дельфи-
ны в Скутари); явившись пред нею сверх ожидания, ког-
да противники не были возбуждены к битве, но обрати-
лись к пьянству, они убили из них немалое число, а
других рассеяли в разные стороны. Потом им пришлось
выдержать крепкий бой и с самим Фокой. Тогда явился
при войске и царь Василий, только что отпустивший бо-
роду и приобретавший военную опытность. Не был в
отсутствии из лагеря и брат его Константин». В этом из-
ложении, писанном ранее, чем появились труды Скили-
цы — Кедрина и Зонары, воздано больше чести рус-
Научно-атеистическая
библиотека
94
ским, или по крайней мере сделано это прямее.
Но все-таки остается вопрос о личном присутствии
князя Владимира, о котором так ясно и прямо говорят
два писателя, располагавшие хорошими и несомненно
современными самим событиям источниками. Следует
ли на эту черту смотреть как на простую неточность рас-
сказа, происшедшую или от отдаленности первоначаль-
ных свидетелей от места действия, или от некоторого
равнодушия к подробностям, только для нас драгоцен-
ным, в позднейших передатчиках,— даже от естествен-
ной их наклонности представлять себе факты в более
простом и естественном виде? Согласие ал-Мекина и
Ибн-ал-Атира говорило бы за первое объяснение. Быть
может, и было бы благоразумнее на нем остановиться,
имея в виду отрицание русских источников и молчание
византийских. Но с другой стороны, нам известно, что
в XII веке на Руси не знали точно и спорили о том,
где крестился Владимир...
В самих византийских источниках можно нахо-
дить подтверждение черты, занимающей нас в рассказе
двух арабских писателей. Не ручаясь за несомненность
наших толкований и комбинаций, мы все-таки считаем
необходимым для разъяснения дела возбудить вопрос.
Мы говорили выше, что в латинском переводе хро-
ники Скилицы встречаются иногда легкие отмены про-
тив греческого текста, как он перенесен был в свое тво-
рение Кедриным и как он обыкновенно печатается; печа-
тается он только с редкими и случайными указаниями на
разночтения в рукописях собственно Скилицы и Кед-
рина. Одна из таких отмен находится в рассказе об учас-
тии русского отряда в борьбе с врагами Василия II.
(...) Слов, означающих, что Василий поручил на-
чальство над флотом князю Русскому Владимиру, нет в
греческом тексте Кедрина. Представляется вопрос: вставил
ли их в текст Скилицы латинский переводчик ради боль-
шого изящества речи, или опустил их при своей плаги-
аторской переделке компилятор Кедрин? (...)
На этом мы еще далеко не останавливаемся. Сам
рассказ Пселла подлежит некоторому допросу, и если
допустить при этом допросе легкую тенденцию в пользу
арабов, то получится важное свидетельство именно в
желаемом направлении. (...)
(...) Мы предпочли изложить следующим образом
В Г Васильевский «Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
95
рассказ Пселла: «Император Василий убедился в не-
расположении к нему греков, и так как незадолго перед
тем к нему пришел (собственно поспешил) от тавро-
скифов значительный военный отряд, то он, соединив
их и устроив другую наемную силу, выслал их против
расположенной на другой стороне фаланги». (...)
<...) Вот, однако, также византийское, только не-
давно изданное свидетельство, которое не подлежит
тем сомнениям относительно своего смысла, какие воз-
можны были бы до сих пор.
«По смерти Михаила царя Феофилова сына по ле-
тех мнозех приим царьство Костянтин и Василие, и в
днех царства ею и абие сниде Владимер князь Роускый с
всею силою своею великою дажде и до самого Царягра-
да с враждою идыи на царство греческое. Мановениемь
божиимь и благодатию святааго духа внезапоу прело-
жися от зверинаго нрава на смирение божественное и
бысть агня Христово въместо волка. И тако сии приим
святое крещение и Евангелие Христово. И нарече имя
ему царь на святомь крещении — Василеи и потом кре-
стишася вси родове роусьскаго языка».
Так представляется дело в «Повести о латынех»,
сочинении, несомненно переведенном с греческого, хотя
подлинник до сих пор не найден. «Повесть» сообщает
хорошие сведения о крещении болгар и князей венгер-
ских, и когда говорит о личном, но уже вполне мирном
прибытии двоих «князей пеонскаго языка» в Констан-
тинополь, то выражается совершенно правильно и точ-
но. Что касается авторитета сравнительной древности,
то «Повесть», давно знакомая западным ученым в своем
позднейшем, искаженном виде, была ими относима к
XIII в. (Гергенрётер); русский известный ученый, в пер-
вый раз издавший ее недавно в первоначальном виде,
без переделок и дополнений, по своей обычной осторож-
ности и строгости высказался предположительно не за
XII в., как можно было бы ожидать, а за XIV столетие.
Вопрос еще подлежит обсуждению, и сама «Повесть о
латынех» заслуживает внимательного исследования*.
* * *
* См.: Попов А. Н. Историко-литературный обзор древнерус-
ских полемических сочинений против латинян (XI—XV в.).
М., 1875. С исторической точки зрения мы позволим себе одно
замечание. Нападение варваров куманов (в подлиннике, веро-
Научно-атеистическая
библиотека
96
Что касается русских источников, то наиболее под-
робный и наиболее распространенный летописный рас-
сказ о крещении Владимира совершенно не допускает
мысли о личном путешествии Владимира в Царьград.
Пусть этот рассказ сильно изукрашен легендарными до-
полнениями, пусть в своих подробностях он обнаружи-
вает полное незнакомство с положением дел в Византии
современно крещению, пусть скрашивает это незнаком-
ство хвастливыми угрозами, влагаемыми в уста полуоб-
ращенного варвара, пусть, наконец, всю выгоду визан-
тийского брака для византийской политики простодуш-
но полагает в возвращении взятого Корсуня — все-
таки, казалось бы, что такой важный и памятный факт,
как путешествие внука Ольги, по следам своей бабки,
в Царьград, не мог изгладиться из народной памяти,
не мог быть забытым ко времени летописца.
Помимо летописного рассказа есть и другие, даже
более древние источники, в которых хотя и не в виде
исторического подробного повествования, но довольно
обстоятельно говорится о крещении Владимира. Это
суть две «Похвалы» Владимиру: одна — принадлежа-
щая митрополиту Илариону, другая — мниху Иакову.
Оба творения требуют самого внимательного изучения;
к ним нужно всего прежде обращаться, чтобы иметь
твердую точку опоры, чтобы знать, в каком виде факт и
его обстановка представлялись воображению ближай-
ших к событию, несомненно, древнейших свидетелей.
В «Похвале кагану нашему Владимиру» и митро-
полит Иларион сравнивает русского Владимира с гре-
ческим Константином и, между прочим, говорит: «Тот
покорил богу царство еллинское и римское, а ты, бла-
женный, то же сделал в России... Тот с матерью своей
Еленой утвердил веру, когда принес крест из Иерусали-
ма и разослал части его по всему миру своему; а ты
утвердил веру с бабкой твоей Ольгой, принесши крест
из нового Иерусалима, града Константинова, и поста-
вив его на земле своей. И, как подобного Константину,
бог соделал тебя участником единой с ним славы и чести
на небесах за благоверие, которое имел ты в этой жиз-
* * *
ятно, скифов, как в известном месте Зонары о русах, скифском,
а в переводе — куманском народе) за одно с персами (турка-
ми) относится всего скорее к событиям конца XI столетия,
к годам, предшествующим первому крестовому походу. (...)
В Г Васильевский с Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
97
ни». Если мы допустим, что здесь говорится о матери-
альном факте принесения известной определенной свя-
тыни из Константинополя, то отсюда будет, по-видимо-
му, следовать, что для митрополита Илариона не было
чуждо представление о пребывании Владимира в Царь-
граде. Положительно утверждать это, однако, невоз-
можно, потому что уже здесь имя Владимира соедине-
но с именем Ольги, между тем как один и тот же отдель-
ный и единичный факт не мог принадлежать этим двум
лицам, а главным образом потому, что другие источни-
ки, которые говорят о факте подробнее, прямо припи-
сывают его ев [ятой] Ольге и сообщают нам, что крест,
полученный ею в напутствие от патриарха, стоял после
в Киево-Софийском соборе, в алтаре.
Наконец, неясные и не вполне надежные отголоски
предания о встрече князя Владимира Русского с царем
Василием находятся в некоторых редакциях «Сказания
о Вавилонском царстве»: «В то же время... посла во (и)
своя множество князь Владимир услышав (в подлин-
нике: целышев) киевский на Царьград множество. Царь
Василей, видев воя сильныя Владимерова, убояся их.
И посла царь Василий к великому князю Владимиру
посла своего с миром, а с ним посла дары великие и ту
сердаликову крабицу со всем виссом царским, а от того
часа прослыша великий князь Владимер Киевский Мо-
номахова (Мономахом), иже есть взятии от Вави-
лона».
Здесь, конечно, смешивается Владимир Святосла-
вич с Владимиром Мономахом; но русскими исследова-
телями уже высказано было такое мнение, что, может
быть, в истории о присылке регалий первоначально ра-
зумелся не Владимир Мономах, а Владимир Святой. Во
всяком случае только Владимир Святославич был сов-
ременником императора, носившего имя Василий.
Мы привели целый ряд свидетельств, но только
одно из них говорит прямо и недвусмысленно в пользу
арабского свидетельства о личном присутствии Влади-
мира в Константинополе. Вопрос должен пока оставать-
ся нерешенным.
Третий пункт, отмеченный нами в отрывке из
ал-Мекина, суть его — известия о разных знамениях и
бедствиях, случившихся в 989 г. в Египте и Константи-
нополе: важность их сейчас обнаружится из сличения
Научно-атеистическая
библиотека
98
точных отметок арабского писателя с указанием визан-
тийских источников.
Мы уже заметили, что здесь ал-Мекин, по-види-
мому, пользуется двумя источниками, потому что гово-
рит об этих знамениях в двух разных местах и притом
не в хронологическом порядке. Обращаем сначала вни-
мание на те, которые находятся у него позади, но по
времени должны были бы стоять раньше других.
«В 378 г., в 27-й день месяца дульгиджа, в ночь с
субботы на воскресенье, случился в Египте сильный
гром и бурные ветры; настала страшная тьма, и в это
время, около полуночи, вышел с неба как бы огненный
столб, от которого весьма сильно покраснели и небо, и
земля и который оставался на небе до четвертого часа
дня; тогда только появилось солнце, но с измененным
цветом. В таком виде, то есть с измененным цветом,
продолжало солнце восходить до четверга, то есть до
2-го дня месяца мухаррама *. А в 20-й день месяца ра-
би второго, 379 года, в день воскресный, появилась на
западе комета, которая была видима более 20 ночей».
И об огненном столбе, и о комете говорится у Льва
Диакона, притом — точно так же, как у ал-Мекина,—
после заключения рассказа о бунте Варды Фоки, после
известия о его смерти и о водворении тишины. Только у
Льва Диакона не указаны точным образом ни месяц,
ни день появления этих знамений. Теперь мы будем
знать, что огненный столб был видим в Египте 7 апреля
989 г., а может быть, и в следующие дни до 11 числа
того же месяца (от воскресенья до четверга); комета
же была замечена в Египте 28 июля того же (989) года.
Приводим собственные слова Льва Диакона, ко-
торыми начинается 10-я глава X книги. Нужно только
заметить, что эта десятая глава по смыслу прямо
примыкает к тому, что говорилось в шестой главе, то
есть в отрывке, приведенном в самом начале нашей
статьи, и что первые слова ее относятся еще к комете
975 г. Помимо тех бедствий, которые уже были описаны
и совершились до апреля 989 г. <...) «и другие тяж-
кие бедствия предвещал восход появившейся тогда
* * *
* Первый день дульгиджа (последнего месяца в лунном му-
сульманском году) был в 378 г —12 марта 989 г., а первый день
мухаррама (первого месяца в году) 379 г.—II апреля 989 г.
В Г. Васильевский с Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
99
звезды, а также показавшиеся в глухую ночь и опять на
северной части неба огненные столбы, наводившие
страх на тех, кто их видел,— они предсказывали после-
довавшее затем взятие Херсона тавроскифами и захват
Веррии мисянами (болгарами) — и, сверх того, звезда,
появлявшаяся с закатом солнца на западе, которая,
совершая свой восход по вечерам, не сохраняла, одна-
ко, прочного положения в одном центре, но, испуская
светлые и блестящие лучи, делала частые перемеще-
ния, будучи видима то севернее, то южнее, а иногда
даже при одном и том же восхождении изменяя свое
местоположение в эфирном пространстве и совершая
резкое и быстрое передвижение, так что видевшие это
удивлялись, поражались страхом и думали, что не доб-
ром кончится страшное движение кометы: что и сбы-
лось согласно с догадками толпы».
Итак, огненные столбы, которые, как видно уже
из самого хода рассказа у Льва Диакона, явились не
ранее апреля 989 г., а по ал-Мекину, именно 7 апреля
этого года, только еще предсказывали взятие Корсуня
русскими; другими словами, город Корсунь взят рус-
скими позже апреля 989 г. Нет никакой причины сомне-
ваться в том, что здесь идет речь о том самом взятии
Корсуня, которое, по рассказу русской «Начальной ле-
тописи», предшествовало крещению Владимира; но
оказывается только, что это взятие Корсуня случилось
не в 988 г. и не до крещения Владимира, а много позже
того. Точный смысл слов Льва Диакона, вполне под-
тверждаемый и разъясняемый хронологическими от-
метками ал-Мекина, подрывает, можно сказать, в кор-
не авторитет русского летописного сказания, ниспро-
вергает окончательно и в самом основании все его
построение. Известно, как затруднял русских исследо-
вателей, начиная с Карамзина, этот поход Владимира
на Корсунь, стоящий посредине между обращением
Владимира к христианству, между его решимостью
принять веру от греков и между самим крещением;
известно, к каким искусственным и тонким соображе-
ниям прибегали они, чтобы сделать его понятным и
естественным с точки зрения внутренней вероятности.
Оказывается теперь, что если крещение Владимира
совершилось в 988 г.— в чем нет пока причины сомне-
ваться,— то взятие Корсуня последовало гораздо поз-
Научно-атеистическая
библиотека
100
же и, следовательно, вовсе не находилось в какой-либо
прямой связи с крещением русского князя. И на этот
раз нельзя сказать, чтобы вывод, необходимо вытекаю-
щий из указаний ал-Мекина и Льва Диакона, не нахо-
дил себе опоры в русских источниках. В «Похвале»
Владимиру мниха Иакова, в одном из наиболее драго-
ценных остатков русской письменности XI в., мы чита-
ем: «По святом крещении поживе блаженный князь
Володимер 28 лет. На другое лето по крещении к поро-
гом ходи, на третье лето Корсунь город взя» и т. д.
Важность, а также и справедливость наших соображе-
ний мы предоставляем пока вниманию русских истори-
ков, а теперь будем продолжать далее разбор ал-Меки-
на и Льва Диакона.
Комета, появившаяся перед смертью Иоанна Ци-
мисхия, предвещала, по воззрению Льва Диакона, це-
лый ряд несчастий, целый бедственный период, прости-
рающийся, по-видимому, до того самого момента, когда
он окончил свое сочинение; но помимо этой общей
роковой предвестницы были в продолжение указанного
периода частные предзнаменования, указывавшие на
частные специальные злоключения: так, огненные стол-
бы предрекали взятие Корсуня русскими. Согласно с
этим, и новая комета 989 г. была предвестием особого
ближайшего частного бедствия: «С наступлением вече-
ра, в который по обычаю совершается память велико-
мученика Димитрия, настало страшное землетрясение,
какого еще не бывало при этих поколениях; оно низвер-
гло на землю башни Византии, разрушило многие дома,
обратив их в гробы для обитателей их, ниспровергло до
основания многие находящиеся вблизи Византии по-
местья и сопровождалось гибелью многих поселян.
Мало того, оно обрушило и повергло на землю
верхнюю часть свода в великой церкви, а также запад-
ную часть абсида. Император Василий после опять
выстроил это в продолжение шести лет».
Лев Диакон говорит о землетрясении, которое
случилось, если только мы верно объясняли до сих пор
его известия, в октябре месяце 989 г., именно 25 числа
названного месяца.
Этому, однако, противоречат показания Скилицы,
а за ним и рабского его последователя Кедрина.
«15-го индикта, 6494 года, в месяце октябре,
В. Г. Васильевский «Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
101
случилось большое землетрясение, были разрушены
многие дома и храмы и часть свода великой церкви, что
потом опять император любочестиво исправил, издер-
жав десять кентинариев золота на одни те машины для
восхода, на которых рабочие, стоя и принимая подни-
маемые вверх материалы, строили вновь обрушив-
шееся».
Несомненно, что речь идет об одном и том же зем-
летрясении, но, по свидетельству компиляторов, оно слу-
чилось в октябре 986 г. (индикта 15-го), а не на Дмит-
риев день 989 г.
Что двум компиляторам следует давать менее
веры, чем одному оригинальному и современному писа-
телю,— это есть положение, против которого ни один
опытный и добросовестный исследователь не будет
спорить. На сей раз мы можем представить целый ряд
доказательств, блистательно подтверждающих общее
правило.
1. Уже в самом показании компиляторов кроется
противоречие или ошибка: октябрь 15-го индикта есть
октябрь 6495 г., а не 6494.
2. Ал-Мекин: «В четырнадцатый год Василия,
который был 379 годом гиджры, были в Константино-
поле большие землетрясения, и упала третья часть хра-
ма ев [ятой] Софии, и обрушились многие здания в Ни-
комедии на своих обитателей. И Василий восстановил
то, что обрушилось в храме ев [ятой] Софии, и привел
его в прежний вид».
14-й год царствования Василия есть 989 г., и 379 г.
гиджры начинается с 11 апреля этого года.
3. Асохик, который говорит и о комете, предве-
щавшей бедствие, и о самом бедствии: «В этом году,
то есть в 438—989, в 15-й день месяца к'ахоца (?), в
праздник успения всесвятой девы богородицы, снова
явилась копьевидная звезда на восточной стороне неба.
В продолжение нескольких дней она пускала светлые
лучи свои на юг; потом, переменив положение, она ста-
ла на запад над западной страной, простирая оттуда
копьеобразный свет на восток. Немного времени спус-
тя, страшное землетрясение постигло всю Грецию,
вследствие чего погибло много городов, деревень и об-
ластей, в особенности в странах Фракии и Византии,
так что находившееся между ними море пришло в
Научно-зтеисткческая
библиотека
102
страшное колебание. В царственном городе Константи-
нополе обрушивались богато блестящие украшения див-
ных колонн и икон, бывших в обширных церквах; и сама
св[ятая] София, то есть собор, сверху донизу дала
трещину».
Далее армянский современный историк говорит,
что план для восстановления разрушенного храма св[ятой]
Софии составил армянский архитектор, каменщик Тер-
дат, чего отвергать нет нужды. Что само описание ко-
меты у Асохика сходно с описанием его современника в
Византии — это также не излишне отметить*.
4. В одном славянском месяцеслове Зографского
Афонского монастыря |2 в синаксаре ,3 на 26-е число
октября записано: «Ведети подобает, яко во дни Васи-
лия и Константина 6460 лето, многых ради грехов на-
ших был трус в те дни, в час 6 нощи, егда храм
великыя Богородиця церкви падеся». В означении года
грубая ошибка, но такого рода ошибка, которая объ-
ясняется всего легче предположением именно 6498 го-
да (989), стоявшего первоначально в тексте или руко-
писи.
5. Многие из латинских западных летописцев
также говорят: одни — о комете и последовавшем зем-
летрясении, другие — об одной комете, относя ее появ-
ление к августу 989 г.
<...) Откуда произошла ошибка в греческих
хронографах относительно землетрясения 989 г., мы
не знаем; да едва ли и нужно искать для этого особых
объяснений, когда мы видим, что они ошибаются даже
в числе лет правления Цимисхия и даже в дне и месяце
получения Василием II самодержавной власти**. Но мы
думаем, что эта ошибка заслуживает внимания русских
исследователей. Она имеет двоякое значение для кри-
тики русского летописного рассказа о крещении Вла-
димира. 1. Если бы в самом деле Софийский храм был
разрушен землетрясением в 986 г., то мы имели бы
* * *
* В рассказе Асохика есть только одна ошибка или, вернее,
описка: что вместо месяца к'ахоца, соответствующего декабрю,
необходимо читать хротица (июль — август); это следует уже
из указания на праздник успения богородицы, бывший в этом
месяце. <...)
** У Скилицы и Кедрина в декабре 6484 (975) г , между тем
как Цимисхий умер только в январе 976 г.
В Г. Васильевский «Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
103
право спрашивать: каким образом это осталось не за-
меченным для русского посольства, ходившего в Царь-
град, по летописи, именно вскоре после того, в 987 г.?
Разумеется, это умолчание было бы новым доказатель-
ством несовременности событиям и позднего происхож-
дения русской повести, на что, впрочем, и без того мы
уже имеем много доказательств. 2. Нельзя ли скорее
высказать такую догадку, что неправильное построение
нашей повести о крещении Владимира, обнаруживаю-
щееся всего резче в хронологической перестановке взя-
тия Корсуня русскими, находится в какой-либо связи с
ошибочным указанием византийцев о землетрясении?
Предположим, что в каком-нибудь византийском па-
мятнике, для нас потерянном, но доступном для рус-
ского писателя XII в., не только землетрясение, но и
знамение, предвещавшее взятие Корсуня Владимиром,
вследствие одной и той же ошибки было отнесено на
три года ранее, чем следует, и мы будем иметь совер-
шенно удовлетворительное объяснение для происхож-
дения ошибки, которой избежал мних Иаков со своим
бесхитростным, туземным летосчислением. Во всяком
случае пусть это будет гипотезой, ожидающей подтвер-
ждения или опровержения от дальнейших исследо-
ваний.
(...) Иоанн Геометр давно известен в истории
византийской духовной литературы как автор толкова'-
ний на Евангелие от Луки, которыми пользовались
другие византийцы (диакон Никита во второй половине
XI в.), как церковный оратор, которому принадлежит
несколько бесед на богородичные праздники (одна из
них издана, другая, на успение, еще нет), и преиму-
щественно как сочинитель гимнов в честь богородицы
(изданы еще в 1591 г.) и т. д. (...)
Иоанн был второй сын важного византийского
сановника, по имени Феодор. (...) В двух стихотворе-
ниях, посвященных Иоанном своему отцу, говорится,
что он был ревностным слугой и украшением государ-
ства; что после трудовой жизни он достиг глубокой
старости, видел много стран и умер в глубине Азии, вда-
ли от супруги и родных, но двумя сыновьями своими
(...) отвезен на родину, во святой город, то есть в Кон-
стантинополь. (...) Во время Цимисхия известен нам
стратиг u Феодор из Мисфии, два раза упомянутый в
Научно-атеистическая
библиотека
І04
истории героической борьбы Цимисхия с князем Свя-
тославом под Доростолом (Дерстром, Силистрией) |5 и
однажды едва не попавший в плен русским. С некото-
рой вероятностью можно предполагать, что это именно
и был отец нашего Иоанна. Хотя, как мы дальше
увидим, Иоанн Геометр не был другом и сторонником
соименного ему императора и питает к Никифору Фоке
большую любовь и уважение, но и в числе сподвижни-
ков Цимисхия не только были люди, лично ему прияз-.
ненные.
(...) Во многих местах и в разных поэтических
излияниях наш писатель выражает свое расположение
к монашеству и монашеской жизни. Стихотворение в
честь Студийского монастыря намекает, что в то или
другое время — рано или поздно — он сам удалился сю-
да от мира. По надписанию одного небольшого прозаи-
ческого сочинения, во вкусе уже чисто византийском
(«О яблоке»), следует заключать, как уже и заключа-
ли, что он потом возведен был на епископскую кафедру.
Мы со своей стороны имеем основание высказать пред-
положение, что его архиерейская кафедра была именно
митрополия мелитинская, в соседстве с которой имел
родину и его отец, если это был Феодор из Мисфии. Но
удаление из Константинополя, в котором вырос и по-
лучил воспитание Иоанн Геометр и который он назы-
вает своей родиной, последовало никак не ранее 990 г.,
и наш писатель был свидетелем и очевидцем всех
бедственных событий, ознаменовавших начало царст-
вования Василия II.
Понятно, что он имеет весьма мрачный взгляд
на это время. (...)
(...) С наибольшим удовольствием поэт вспоми-
нает о времени Никифора Фоки, которому посвящает
несколько стихотворений, тогда как Цимисхий воспет
только в одном, притом не вполне к нему благосклонном,
так как поэт не умолчал о том преступном пути,
которым он достиг трона. «Любовь к злой тирании
обладала мною при жизни; я обагрил кровью свою
десницу и похитил скипетр власти»,— говорит о себе
Цимисхий у Геометра.
Переходим к тем пьесам, которые имеют для нас
(...) наибольшую важность, и приводим сначала одно
из стихотворений в честь императора Никифора:
В Г Васильевский с Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
105
«Шесть лет я богомысленно держал бразды на-
родного правления. Столько же лет оставался связан-
ным страшный скифский Марс. Предо мрюю склоня-
лись города ассирийцев, а равно и финикиян. Я
покорил под иго неукротимый Таре; я очистил острова,
изгнал варварское копье с великого Крита и велича-
вого Кипра. Восток и запад трепетали пред моими
угрозами, податель богатства Нил и бесплодная Ливия.
Но я пал среди дворца, не избег рук слабой женщины.
Был у меня город, было войско и двойная внутри
стена; но воистину, нет ничего слабее смертного чело-
века».
Нечего и говорить о том, что ни продолжитель-
ность правления (шесть лет), ни завоевание Тарса и
Крита не идут ни к какому другому Никифору, кроме
Никифора Фоки. Не с той целью, чтобы доказывать
очевидную истину, и привели мы пьесу, а для того,
чтоб иметь возможность сопоставить с ней другую, не
находящуюся в сборнике, изданном Крамером, но так-
же принадлежащую Иоанну Геометру и важную для
нас по указанию на враждебные действия русских
против империи.
В некоторых списках хроники Скилицы приво-
дится стихотворение, начертанное на гробнице Ники-
фора Фоки Иоанном, митрополитом мелитинским:
«Тот, кто прежде был крепче мужей и меча, тот
сделался легкой добычей женщины и меча. Тот, кто
своей силой держал в руках власть над всей землей, тот
занимает теперь малый уголок земли. Того, кто прежде
был, думаю, лицом священным для самых зверей, того
убила супруга, член, казалось, единого тела. Тот, кото-
рый и в ночи не давал себе краткого сна, спит теперь во
гробе длинное время. Печальное зрелище! Но восстань
ныне, царь, и собери пеших, конных, копейщиков, твое
войско, фаланги и полки. На нас устремляется русское
всеоружие; скифские народы яростно порываются к
убийствам; всяческий язык разоряет твой град — (ино-
племенники), которых прежде пугал один твой образ,
начертанный впереди ворот Византии. Нет, не презри
этого: сбрось камень, который держит тебя, и прогони
каменьями сих зверей — иноплеменников; дай также
нам прочное основание на неподвижном камени. Если
же нет, если ты не хочешь приникнуть немного из
На> чно-атенстическая
библиотека
106
гроба, то грянь из земли народам одним твоим голосом;
может быть, это одно рассеет их и обратит в бегство.
Если же и это тебе не угодно, то прими всех нас в
твою гробницу; ибо и мертвый ты, во всем победо-
носный (Никифор), кроме женщины, будешь иметь
достаточно силы, чтобы спасти толпы христиан».
Настроение, тон и язык здесь совершенно те же,
как во всех подобных произведениях Иоанна Геометра.
Что же касается момента, который имеет в виду при-
веденное стихотворение, то всего скорее следует разу-
меть весну 970 или 972 г., когда русь Святослава и
союзники ее печенеги и угры разоряли Фракию и
Македонию, разрушили до основания Филиппополь и
действительно висели грозою над самим Константино-
полем. Только указание на то, что император Никифор
давно спит в гробнице, (...) противоречило бы этому
объяснению. Время Василия И, которым гораздо более
занимается наш поэт и к которому относятся почти все
подобные пьесы, могло быть изображаемо теми же
красками; только под скифами тогда следовало бы
разуметь болгар, а под «русским всеоружием»— враж-
дебные действия Владимира около 986—988 гг. *
(...). Нет сомнения, что сочинения Иоанна Гео-
метра (...) заслуживают изучения с разных точек
зрения, особенно как живой и наглядный памятник
образованности и культуры византийской в конце X в.,
как доказательство живучести классических литера-
турных преданий и форм языка в самые, по-видимому,
темные времена византинизма. Указав и отметив чисто
исторический материал, заключающийся в этих сочи-
нениях, мы уже исполнили свою задачу.
* * *
* Установив время (70—90-е годы X в.), к которому от-
носится свидетельство Иоанна Геометра, В. Г. Васильевский
приводит далее отрывки из его стихотворений, где открыто и
намеками говорится о борьбе между Вардой Скли ром и Вардой
Фокой; о болгарском восстании; об обращении Византии к
киевскому князю за помощью и заключении союзного договора
между Василием II и Владимиром; об обрушившихся на Ви-
зантию на рубеже 80—90-х годов X в. бедствиях (засуха, земле-
трясение) .— Сост.
М. В. Левченко
Крещение Руси
при Владимире
Публикуется VI! глава с сокращениями по изданию:
Левченко М. В. Очерки по истории русско-
византийских отношений, М., 1956. С. 340—378.
(...) Мы уже говорили о роли Болгарии в хрис-
тианизации Руси. Греческая иерархия, установленная
на Руси Фотием и Игнатием, едва ли пережила поли-
тический переворот в Киеве \ о котором говорит «По-
весть временных лет» под 882 г., но христианская
община не погибла.
Имеются серьезные данные полагать, что в конце
IX в. богослужение в Киеве совершалось на славянском
языке и по славянским книгам, получаемым из Болга-
рии. Христианизация Древней Руси была длительным
процессом, и в этом процессе до Владимира христиан-
ство болгарское оказывало более активное действие
на Древнюю Русь, чем христианство византийское *.
Открытия советской археологии все более разру-
шают ошибочное представление о крайне слабом раз-
витии письменности на Руси в X в. Гнездовская над-
пись, недавно обнаруженная Д. А. Авдусиным иМН. Тихо-
мировым, показывает, что грамотность на Руси восходит
к концу IX в. и первым десятилетиям X в., причем при
обучении грамоте обычно пользовались кириллицей **.
Если мы вспомним, что кириллица была принята в
Болгарии, с которой Русь в X в. имела оживленные
сношения, то ее распространение на Руси представля-
ется вполне закономерным.
Почти во всех рукописных списках «Повести вре-
менных лет» под 898 г. записано: «Яже грамота есть
на Руси и в болгарах дунайских». Если верить этому
* ¥ *
* См.: Шахматов А. А. Заметки к древнейшей истории рус-
ской церковной жизни. С. 52.
** См.: Авдусин Д. А., Тихомиров М. Н. Древнейшая рус-
ская надпись//Вестник АН СССР. 1950. №4. С. 78.
Научно-атеистическая
библиотека
108
сообщению летописи, то еще за сто лет до официаль-
ного крещения Руси славянская грамота употребля-
лась в Болгарии и на Руси. Следовательно, в то время
на Руси уже существовала церковная религиозная
литература. В некоторых древних рукописях «Повести
временных лет» устанавливается зависимость между
крещением болгар, переводом церковных книг на сла-
вянский язык и крещением Руси *.
Однако никакие влияния не могли бы сделать
христианство господствующей на Руси религией, если
бы сама Русь своим внутренним развитием не была
подготовлена к принятию христианства. Правящие
круги на Руси выполнили только то, что диктовалось
всем ходом исторического развития.
Крещение Руси стоит в тесной связи с политиче-
ской ситуацией, сложившейся в Восточной Европе к
концу X в. В войне с Цимисхием Святослав не мог
добиться осуществления своих планов, но он проде-
монстрировал силу русского оружия, и Византия со-
хранила прочную память о храбрости русских войск.
Не прошло 15 лет после войны Святослава с Цимис-
хием, как византийский император Василий II, нахо-
дясь на краю гибели, вынужден был обратиться за
помощью к русскому князю Владимиру.
Конечная неудача Святослава и его гибель не
могли не вызвать на Руси смуту и волнения. Боярские
группировки, правившие в Киеве, в земле древлян и в
Новгороде именем молодых сыновей Святослава, забо-
тились только о своих местных интересах.
Отправляясь во второй поход в Болгарию, Свя-
тослав оставил в Киеве своего старшего сына Ярополка,
второго сына, Олега, посадил в Древлянской стране,
третьего — Владимира — в Новгороде. Вскоре после
смерти Святослава между этими князьями обострились
противоречия, и Ярополк прибег к силе, чтобы снова
объединить все русские земли под своей властью. Олег
Древлянский пал в борьбе с Ярополком 2. Владимир
бежал в Скандинавию3, и Ярополк поставил своего
посадника в Новгороде. Владимир возвратился из-за
моря с наемной варяжской дружиной, снова занял
Новгород, собрал большое войско из варягов, славян,
* * *
* См.: ПСРЛ. Т. XV. СПб., 1863 СИ.
М В Левченко Крещение Руси
при Владимире
109
чуди и кривичей, занял также Полоцк и пошел на
Ярополка.
Владимир располагал значительно большими си-
лами, чем Ярополк, который не мог поэтому успешно
вести борьбу с Владимиром (по сообщению «Повести
временных лет», ему изменяли приближенные). Он
бежал из Киева и погиб вследствие измены. Варяги,
помогавшие Владимиру, ожидали богатой добычи, ду-
мали учинить какой-то бунт против него. Но Владимир,
не доведя дела до открытого конфликта, сумел уладить
его и оставить варягов ни с чем. Сообщение «Повести
временных лет» о том, что после взятия Киева Влади-
мир отослал варягов в Константинополь, возможно,
отражает действительный факт. Но так же вероятно,
что сообщение «Повести» под 980 г. является отраже-
нием случившихся позднее событий — отправки рус-
ского вспомогательного корпуса на помощь Византии
в 987 г.
В дальнейшем процесс объединения восточных
славянских племен в единое государство протекает
интенсивно. Период княжения Владимира (980—1015)
можно рассматривать как время высшего подъема Ки-
евского государства.
Владимир осуществляет обе главнейшие функ-
ции средневекового государства: закрепляет свою
власть над подвластной ему территорией и упрочивает
положение боярства; в то же время он расширяет гра-
ницы государства, включая в него новые, еще не поко-
ренные племена, и защищает его от нападения врагов,
прежде всего печенегов. Войны, которые вел Владимир
в первые годы княжения, были необходимы для укреп-
ления внутреннего положения и обеспечения безопас-
ности границ государства извне.
Так, два похода Владимир предпринял с целью
покорения вятичей, которые ранее были подчинены
Святославом, но потом, очевидно, отпали. Владимир
снова заставил их платить дань. Силой оружия он
принудил к повиновению живущих в области Верхнего
Днепра радимичей. Для охраны границ Владимир дол-
жен был выступить против ятвягов, обитавших на
Среднем Немане. С двойным походом на вятичей, оче-
видно, были связаны военные действия против волж-
ских болгар. По сообщению летописи, поход этот, в
Научно-атеистическая
библиотека
110
котором участвовал вспомогательный конный отряд
торков, закончился победой Владимира *.
Об этом походе упоминается в «Похвале Влади-
миру» **, в которой болгарам дан эпитет «серебряные».
В рукописи, использованной Татищевым, это слово
подверглось порче, и потому Татищев считает, что
Владимир воевал с болгарами и сербами. Отсюда
предположение Соловьева, что Владимир совершил
поход в Дунайскую Болгарию ***. Это предположение
принял и Ф. И. Успенский ****, пытавшийся его обос-
новать ссылкой на Льва Диакона, где говорится о
«скифском мече», от которого едва не погиб в сраже-
нии при Сардике 17 августа 986 г. историк Лев Диакон.
Но Лев Диакон выше сообщает, что на импера-
торские войска напали мизы (болгары), и ни единым
словом не упоминает о русских как врагах Византии.
Из дальнейшего изложения его ясно видно, что он не
только русских, но и болгар называл скифами *****. в
русской летописи сказано, что Владимир воевал с
болгарами и победил их, однако, как мы видели выше,
предположение Ф. И. Успенского о том, что это были
дунайские болгары, неправильно. Сообщение Яхьи ******,
что русские, когда Василий запросил их о помощи, были
его врагами, не означает, как предполагает Ф. И. Ус-
пенский, что между Византией и Русью существовала
война *******. Гораздо более правильное толкование
дает Розен, выяснивший, что между Русью и Византией
существовала только натянутость отношений ********.
Несмотря на победу над волжскими болгарами, их тер-
ритория не была включена в состав Русского государ-
ства. По-видимому, Владимир и не ставил себе такой
цели. Возможно, что от болгар требовалось только при-
знание, что вятичи входят в состав Русского государст-
* * *
* Лаврентьевская летопись под 981, 982, 984, 983, 985 гг.
** См.: Записки императорской Академии наук. Сер. ѴШ.
1897. Т. I. JVT«6. С. 6, 31.
*** См.: Соловьев С. М. История России. Т. I. M., 1883.
С. 166—167.
**** См.: ЖМНП. Ч. 232. 1884. Апрель. С. 293.
***** Leo Diaconus. Op cit. P. 173, 171.
****** См.: Розен В. Р. Император Василий Волгаробойца:
Извлечения из летописи Яхьи Антиохийского. СПб., 1883. С. 23.
******* См.: ЖМНП. Ч. 232. 1884. С. 307.
******** См.: Розен В. Р. Указ. соч. С. 195.
М. В. Левченко. Крещение Руси
при Владимире
111
ва. В 981 г. Владимир ходил в поход из-за червенских
городов 4. В 983 г. он совершил поход на литовское пле-
мя ятвягов и, по словам летописи, «взя землю их».
Владимир не только расширяет пределы своего госу-
дарства, но и укрепляет связь между отдельными его
частями. В первые годы своего правления он сделал
попытку приспособить язычество к своей объединитель-
ской политике. Исходя из политических мотивов, он
хотел собрать всех богов, которым поклонялись различ-
ные племена, и составить из них в Киеве пантеон *. «И
поставил кумир на холму вне двора теремного: Пе-
руна древяна, а главу его серебрену, а ус злат и Хорса,
Дажьбога, и Стрибога, и Симарьгла, и Мокошь» **.
В числе Владимировых богов, поставленных на вид-
ном месте для всенародного поклонения, находи-
лись не только русские боги: между Перуном и Дажь-
богом, богом солнца, стоял Хоре, тоже бог солнца наро-
дов Востока. Поставлен был тут и Симаргл — божест-
во, упоминающееся в эпосе народов Средней Азии. Тут
же находилась и Мокошь — богиня финских племен.
Но в этом пантеоне нет норманнских божеств, и Гедео-
нов правильно отмечает, что даже поверхностного рас-
смотрения достаточно для установления разноплемен-
ности руси и норманнов ***.
Владимир хотел создать религию, которая могла
бы служить прочной основой для объединения всего
государства. Но попытки модернизации старых культов
не отвечали назревшим нуждам, так как языческие бо-
ги, представлявшие пережиток первобытного строя с
характерным для него бесклассовым обществом, не
могли удовлетворять потребностям общества классо-
вого. Для тех целей, которые ставили правящие классы
Киевского государства, гораздо более подходило хрис-
тианство с его детально разработанным учением и
сложной церковной организацией. Но в отличие от
Чехии и Польши христианство на Руси было принято
уже не по римскому, а по византийскому обряду. В
нашей летописи сохранились лишь слабые отзвуки борь-
бы, предшествовавшей крещению Владимира. Сюда
* * *
* См : Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1949. С. 472.
** Лаврентьевская летопись под 980 г.
*** См.: Гедеонов С. А Варяги и Русь. Ч. 1. СПб., 1876. С. 45.
Научно-атеистическая
библиотека
112
относится легенда об испытании вер 5. Когда в IX в.
встал вопрос о крещении болгар, то на этой почве воз-
никли значительные осложнения, приведшие к времен-
ному разрыву между Восточной греческой и Западной
римской церковью.
Если крещение сравнительно небольшого болгар-
ского народа могло повести к таким осложнениям, то
еще большая борьба должна была происходить за при-
общение к христианству обширного Русского государ-
ства. Из этой борьбы, в которой принимали участие
христиане-греки и немцы, мусульмане и иудеи-хазары 6,
победителями вышли греческие церковники.
С этим событием, имевшим крупнейшее значение
не только для Руси, но и для всей Восточной Европы,
нас знакомят разнообразные источники. Первым источ-
ником является летописный рассказ о Владимире и его
крещении под 6494—6496 гг. (986—988.— Сост.). Но
Шахматов показал, что корсунская легенда сложилась
не раньше второй половины или даже последней чет-
верти XI в.* Шахматов предполагает, что «речь фило-
софа» и наставление в вере взяты из не дошедших до
нас сообщений о крещении болгарского царя Бори-
са греками **. Автором этой легенды мог быть грек-
христианин, один из созидателей древнерусской цер-
ковной организации, человек, хорошо знающий топо-
графию Херсонеса, вставляющий греческие слова в рус-
кую речь («кубара», «лимен», «василики»). «Повесть
временных лет» также дает ценные сведения об осаде и
взятии Херсонеса и обстоятельствах крещения Влади-
мира и Руси.
Со времени XIX в. русская историография обла-
дает тремя другими древними источниками, которые
проливают свет на интересующий нас вопрос. Первый
относится к половине XI в., но дошел до нас в памят-
никах XV—XVI вв. Это —«Слово о законе и благода-
ти», приписываемое митрополиту Илариону ***.
Второй из этих памятников — Житие Бориса и
* * *
* См.: Шахматов А. А. Разыскания... С. 134
** См. там же. С. 52
*** См.: Горский А. В. Памятники духовной литературы вре-
мен великого князя Ярослава М, 1844; Никольский И. Мате-
риалы для повременного списка русских писателей и их сочи-
нений Х-^ХІ вв. СПб., 1906. С. 75—86.
М В Левченко Крещение Руси
при Владимире
113
Глеба Нестора 7. Так же как и в предшествующем па-
мятнике, в нем не говорится ни о крещении Владимира
в Херсонесе, ни о приходе к Владимиру миссионеров
разных стран. Согласно этому источнику, Владимир,
вдохновленный свыше, открыл истину сам собою. Кре-
щение датируется в нем 6495, то есть 987, а не 988 г.
Третий источник —«Память и похвала Владими-
ру» *. Этот документ приписывается мниху (монаху)
Иакову, упоминаемому в летописи под 1074 г.** Он,
несомненно, принадлежит к домонгольской литературе
и сохранился в рукописях, самая древняя из которых
датируется XV в. В этом памятнике, так же как и в
предшествующих, говорится, что Владимир принял христиан-
ство по вдохновению свыше. Крещение отнесено в нем
к 987 г. Здесь же сообщается, что «после крещения
Владимир прожил 28 лет» и что на третий год после
крещения взял город Херсонес.
Следующее место занимают арабские источники.
Только после их привлечения сделалось возможным
связать крещение Руси с общеполитической ситуацией
в Восточной Европе и Передней Азии того времени.
Соответствующие разделы хроники Яхьи Антиохийско-
го даны в русском переводе Розена ***. Хроника Яхьи
составлена в первой половине XI в., следовательно,
вскоре после того, как произошли излагаемые в нем
события. Хроника ал-Мекина, написанная в XIII в. и
переведенная на латинский язык в XVII в., самостоя-
тельной ценности не имеет. Относящиеся к истории
Руси разделы переведены В. Г. Васильевским ****. Со-
общение Ибн-ал-Атира, умершего в 1223 г., также не
имеет самостоятельного значения. Русский перевод
глав, касающихся подавления восстания Варды и при-
нятия христианства, сделан Розеном *****.
Для освещения вопроса о крещении Руси боль-
шой интерес представляют сообщения почти современ-
* * *
* См.: Христианское чтение. 1849. Т. II. С. 317—329; Срез-
невский И. И. Память и похвала Владимиру и его Житие:
По списку 1494 г. СПб., 1897.
** Лаврентьевская летопись под 1074 г.
*г* См : Розен В. Р Указ соч С. 23.
**** См.: Васильевский В, Г. Труды. Т. II. Вып. 1. СПб., 1909.
г 73 83
***** См.: Розен В. Р. Указ. соч. С. 200.
Научно-атеистическая
библиотека
114
ного этому событию армянского историка Стефана из
Тарона, на которые впервые обратил внимание В. Г. Ва-
сильевский *.
Только Стефан сообщает, что русский вспомога-
тельный отряд, посланный в Византию князем Влади-
миром, насчитывал 6 тыс[яч] чел[овек]. Содержание
византийских источников этого периода очень бедно.
Из современных событию византийских историков Лев
Диакон коротко упоминает только о взятии Херсонеса
русскими. Пселл говорит лишь о прибытии русского
вспомогательного отряда незадолго до сражения при
Хрисополе **. Скилица и Зонара упоминают о браке
сестры императора Анны с князем Владимиром. Никто
из византийских историков ничего не говорит о креще-
нии Руси, хотя, по сообщению арабских источников,
оно являлось предпосылкой брака византийской ца-
ревны с Владимиром ***.
Наконец, не может быть обойден недавно откры-
тый Н. Ф. Минорским в Лондоне арабский текст книги
среднеазиатского врача-естествоиспытателя XI—XII вв.
Шарафа ал-Замана Техира-Марвази, в котором содер-
жится интересный отрывок, посвященный описанию
Руси конца X в. В нем подтверждается сообщение на-
шей летописи о том, что в первый период своего княже-
ния Владимир в новых условиях пытался продолжать
политику Святослава, связанную с резким усилением
аристократических тенденций. Попытка модернизации
язычества, о которой упоминается в летописи под 980 г.,
гонение на христиан, отраженное в рассказе о кровавой
расправе с двумя варягами-христианами, обреченными
в жертву богам (983 г.), и, наконец, колебание в сторо-
ну ислама (986 г.), отмеченное в рассказе Марвази,—
все это звенья одной цепи. Но разумеется, ислам с его
чуждым культовым языком не мог реально конкуриро-
вать с христианством, уже имевшим в то время много-
вековую традицию в южнославянских странах, тесно
этнически и культурно связанных с Русью. Славянская
письменность и литература пустили глубокие корни на
* * *
* См.: Васильевский В. Г Труды. Т. I. С 200.
** Leo Diaconus. Op. cit P. 171.
*** /. Skylitzes — G. Cedreni о ре ab Immanuele Bekkero Sup-
pletus et emendatus. T. II. Bonn, 1839. P. 444.
М. В Левченко Крещение Руси
при Владимире
115
Руси. Владимир принял смелое и единственно правиль-
ное решение: разрыв с исламом, господство которого
означало бы превращение Руси в орудие мусульманско-
го Востока, и окончательный поворот в сторону христи-
анства.
По данным источников, ход событий в 987—989 гг.
вырисовывается в следующем виде. Стоя во главе од-
ного из самых крупных раннефеодальных государств,
Владимир, подобно Святославу, не мог не принимать
участия в европейских делах того времени. Как и Свя-
тославу, Владимиру пришлось иметь дело с Византией,
причем инициатором установления этой связи снова
явилась Византия.
<...> * Длительная гражданская война в Византии
позволила западным болгарам, которые остались не
покоренными Цимисхием, начать военные действия
против Византии. Во время византийско-русской войны
в Западной Болгарии проживал комит, или провинци-
альный правитель, по имени Николай. От своей жены
Репсиме он имел четырех сыновей, которых он назвал
Давидом, Моисеем, Аароном, Самуилом. В Византии
они были известны под именем Комитопулов. Мы не
знаем, какой областью правил Николай и когда он умер.
Сыновья наследовали его власть. Продолжая политику
Константина V, Цимисхий поселил большое количество
армянских павликиан вокруг Филиппополя.
Западные болгарские области он, по-видимому,
не смог подчинить Византии. Скилица сообщает, что
только после его смерти Комитопулы «восстали» против
Византии, однако известно, что они были независимы
уже в 973 г.**
Когда Оттон I принимал в Кведлинбурге послов
различных народов, среди них были послы болгар, про-
сившие помощи против Византии ***. Так как в течение
4 лет у правительства Василия II руки были связаны
восстанием Варды Склира, то Комитопулы имели воз-
можность развернуть успешную деятельность.
* * *
* О гражданской войне в Византии в 70-е гг. X в. (борьба Ва-
силия II при помощи Варды Фоки против Варды Склира) см.
наст, изд С. 74—75, 80—85.
** /. Skylitzes — G. CedrenL Op. cit. P. 434.
*** MGH SS. T. 1. P. 23
Научно-атеистическая
библиотека
116
Скоро они отобрали у византийцев большую часть
завоеванной последними Дунайской Болгарии, хотя
Филиппополь остался в руках Византии. Был восста-
новлен самостоятельный болгарский патриархат. По
всей границе от Фракии до Адриатического моря имели
место разрушительные и беспрерывные болгарские на-
беги, с 980 г. сосредоточившиеся на Фессалии и Сред-
ней Греции. Главным объектом нападений был г. Лари-
сса, в 986 г. взятый болгарами.
Это заставило византийцев вступить в войну с
Болгарией. Василий II (...) предпринял военный поход
против болгар. Но вследствие измены и предательства
византийских феодалов первое его самостоятельное
военное выступление закончилось плачевной неудачей.
В 986 г. после неудачной осады Софии отступавшие
войска были совершенно разбиты болгарами в узких
балканских проходах, и Василий только с жалкими
остатками своего войска добрался до Филиппополя.
После этого Самуил быстро отвоевал у византийцев
всю Восточную Болгарию; в его руки попал и крупней-
ший византийский порт на Адриатическом море — Дир-
рахий.
Василий был бессилен теперь предпринять что-
либо против болгар, так как с 986 г. снова началось
восстание малоазиатских феодалов, на этот раз под
предводительством Варды Фоки. (...) *
(...) Находясь в такой критической обстановке,
Василий II вынужден был большими уступками купить
дружбу каирских халифов и обратиться за помощью к
русскому князю Владимиру. Ценные сведения об Зтом
сохранил Яхья Антиохийский, который в следующих
словах описывает критическое положение Василия II:
«И стало опасным дело его (Василия) по причине силы
войска и победы (Варды Фоки), истощились его богат-
ства, и побудила его нужда послать к царю руссов — а
они его враги,— чтобы просить их помочь ему в настоя-
щем положении, и согласился тот на это. И заключили
они между собою договор о сватовстве и женитьбе царя
руссов на сестре царя Василия после того, как он поста-
вил ему условие, чтобы крестился он и весь народ его
* * *
* О восстании Варды Фоки, о его сговоре с Вардой Склиром и
о его коварстве против последнего см. наст. изд. С. 74—75, 80—
86, 91—92.
М В Левченко Крещение Руси
при Владимире
117
страны, а они народ великий. И не причисляли тогда
себя руссы ни к какому закону и не признавали никакой
веры. И послал ему царь Василий впоследствии митро-
политов и епископов, а те окрестили царя и всех, кого
обнимала его земля, и отправил к нему сестру свою, и
она построила многие церкви в стране руссов. И когда
решено было между ними дело о браке, прибыли войска
руссов и соединились с войсками греков, какие были у
царя Василия, и отправились на борьбу с Вардой
Фокой морем и сушей к Хрисополю. И победили Фоку»*.
В. Г. Васильевский делает правдоподобное пред-
положение, что византийское посольство появилось в
Киеве уже вскоре после разгрома болгарами войск
Василия II в 986 г.** К этому году «Повесть временных
лет» относит прибытие в Киев греческого посольства,
по ее словам, с чисто миссионерскими целями.
Мы стремимся установить степень достоверности
всех подробностей этого сказания, и в частности воз-
можности одновременного существования в Киеве ви-
зантийского, еврейско-хазарского и мусульманского
(от камских болгар) посольств. Вместе с другими
исследователями мы считаем эти подробности состав-
ленной позже легендой, но сам факт появления визан-
тийского посольства в Киеве можно признать реаль-
ным. По договору 971 г. русский князь обязан был
оказывать византийскому императору военную помощь
в случае нападения на его страну. Но Владимир, так
же как его отец Святослав, отнюдь не склонен был
выступать простым наемником в сношениях с Византи-
ей. За военную помощь, которую он готов был предо-
ставить, он потребовал высокого вознаграждения —
руку сестры императора, порфирородной принцессы
Анны. Мы с трудом теперь можем представить, что
означало это требование. Византийский двор не только
считал себя первым из правящих христианских дворов,
но и всеми признавался таковым. Он являлся носителем
вековых традиций Римской империи: нигде «величие
императорского достоинства» не окружалось таким
ореолом, как в Византии. Богатство и блеск Константи-
нополя, роскошь и утонченный церемониал император-
* * *
* Розен В. Р. Указ соч. С. 23—24.
** См.: Васильевский В Г. Труды. Т. II. Вып. 1 С. 88.
Научно-атеистическая
библиотека
118
ского двора служили предметом повсеместного удивле-
ния и подражания. Константинополь все еще оставался
главным центром европейской культуры. Требование
Владимира дать ему в жены сестру императора озна-
чало, что гордые и высокомерные византийцы должны
признать русского князя равным себе. Это требование
было беспрецедентным. Болгарский царь Петр, угро-
жавший Византии в то время, когда она не могла выста-
вить против него никакой армии, должен был удоволь-
ствоваться вступлением в брак с внучкой узурпатора
Романа Лакапина, не принадлежавшего к император-
ской династии. Императоры Западно-Римской империи
со времен Каролингов напрасно добивались чести всту-
пить в родственные отношения с византийским двором.
Таким образом, русский князь потребовал от Византии
того, чего от нее не могли добиться западные импе-
раторы.
Появившиеся в Киеве византийские послы едва
ли были уполномочены принять это требование. Они
должны были дать Владимиру ответ, который рекомен-
довал давать в подобных случаях Константин VII,—
ответ, конечно, признанный Владимиром неудовлетво-
рительным. Переговоры затягивались, но критическое
положение Василия II заставило его уступить домога-
тельствам русского князя. Он объявил, что готов дать
русскому великому князю в жены свою сестру Анну,
если Владимир и его народ примут христианскую веру
из Византии и будут крещены. Но прежде всего от рус-
ского князя требовалась быстрая военная помощь. По
заключенному соглашению Владимир обязан был тот-
час же послать вспомогательный военный отряд в
Константинополь, а его брак с принцессой Анной дол-
жен был состояться после крещения русских. Мы знаем,
что почва для объявления христианства на Руси гос-
подствующей религией была уже достаточно подготов-
лена, а потому Владимир принял эти условия и без
промедления послал шеститысячный отряд варягов и
русских в Константинополь. Этот отряд явился во-
время, чтобы изменить ход войны и спасти Василия II.
Появление его в Константинополе следует датировать
во всяком случае позже апреля 988 г., так как еще в
апреле Василий II считал свое положение чрезвычайно
тяжелым. В начале апреля 988 г. он издал эдикт,
М В Левченко. Крещение Руси
при Владимире
119
отменявший постановления его предшественников, на-
правленные против чрезмерного развития монашества,
против гибельного увеличения численности монасты-
рей, наносившего величайший ущерб экономическим и
военным силам империи. (...) *
(...) Первой битвой, в которой приняли участие
русские на стороне Василия II, была битва при Хрисо-
поле. Ученые расходятся в ее датировке. Шлюмберже
относит ее к февралю — марту 989 г., тогда как В. Р. Ро-
зен, В. Г. Васильевский и Ф. И. Успенский на основе
данных Яхьи Антиохийского придерживаются мнения,
что она имела место летом 988 г.** Эта точка зрения
подтверждается русским источником. По сообщению
«Памяти и похвалы», Владимир на следующее лето
после крещения «к порогам ходи». Высказывалось да-
же предположение, что Владимир отправился с русским
вспомогательным отрядом в сам Константинополь.
Прибытие русских в Константинополь в 988 г. под-
тверждается армянским историком Асохиком, который
сообщает, что битва при Хрисополе имела место в
437 г. армянской эры, то есть в 988 г., а при Абидосе —
в 438 г. армянской эры ***. Византийские источники
дают лишь очень краткие сведения о подавлении вос-
стания Варды Фоки при помощи русских. Лев Диакон
ничего не говорит об этом событии. Пселл сообщает:
«Император Василий убедился в нерасположении к
нему греков, и так как незадолго перед этим к нему
прибыл от тавроскифов значительный военный отряд,
то он соединил их вместе и, создав новую военную
силу, выслал их против расположенной на другой сто-
роне (пролива) фаланги» ****. То, что неясно в расска-
зе Пселла, находит объяснение в сообщениях Скили-
цы — Кедрина и Зонары.
Скилица — Кедрин пишет, что когда один отряд
* * *
* Текст эдикта см.: наст. изд. С. 73—74.
** См.: Васильевский В. Г. Труды. Т. I. С. 199; Розен В. Р.
Указ. соч С. 198, 208. См. также рецензию Ф. И. Успенского
на книгу В. Р. Розена (ЖМНП. Ч. 232. 1884. Апрель. С. 282—
319).
*** Asoghic de Daron £. Histoire universelle. Т. HI. P,
S. a. P. 130
**** Pselli Michaelis (Sathas K. N. ed.) Bibliotheca graeca
medii aevi. T. IV 1874. P. 10.
Научно-атеистическая
библиотека
120
Варды явился в виду Хрисополя, то Василий II при-
готовил ночью корабли и посадил на них руссов, так как
незадолго перед тем он призвал их к себе в качестве
союзников. Переправившись с ними на другую сторону
пролива, он внезапно напал на врагов и легко захва-
тил их в свои руки.
Высадившись на азиатской стороне, русские с
восходом солнца бросились на не ожидавшего нападе-
ния противника, которого они застали врасплох.
В то же время императорский флот поджег греческим
огнем мятежный лагерь. Сторонники Фоки напрасно
пытались сопротивляться: они были частью перебиты,
частью разогнаны. Калокир Дельфина и большинство
вождей повстанцев попали в плен; их подвергли жес-
токим пыткам.
После победы при Хрисополе Василий II возвра-
тился в Константинополь, чтобы подготовиться к реши-
тельной борьбе с Вардой Фокой. Находившийся в
Никее Варда Фока, услыхав о неудаче в Хрисополе,
не растерялся. Собрав все свои силы, он соединился
около Абидоса со Львом Мелиссеном. По сообщениям
Пселла и Асохика, помимо византийцев Варда Фока
опирался на грузин. В сражении, которое решило его
участь, грузинская пехота составляла лучшую часть
его войска. Асохик утверждает, что Фока начал войну
против Константинополя во главе греческих и иверий-
ских войск *. Считая, что захват Абидоса даст возмож-
ность взять столицу измором, Фока энергично вел
осаду.
Василий II разделил свое войско на две части.
Во главе одной он поставил своего- брата Константина,
другую возглавил сам. Русский отряд составлял его
основную силу. Высадившись под Лампсаком, он рас-
положился против лагеря Варды. Последний направил
свои главные силы против императора. Несколько дней
прошло без боя. Наконец в ночь с 12 на 13 апреля 989 г.
Василий, сделав тайно все приготовления, внезапно
атаковал ополчение бунтовщиков. В то же время пер-
вый отряд императорского войска поджег их флот.
Эта неожиданная атака внесла смятение в армию мя-
* * *
* Asoghic de Daron Е. Op. cit. P 178.
М В Левченко Крещение Руси
при Владимире
121
тежников, которая начала рассыпаться. Восстановив
кое-как порядок в своем войске, Варда во главе гру-
зинской гвардии бросился на отряд, предводительствуе-
мый императором, но в это время с ним произошел апо-
плексический удар. Внезапная смерть вождя посеяла
панику в рядах инсургентов; войска Варды частью были
уничтожены, частью разбежались. Таким образом, бла-
годаря помощи русских Василий II избег политической,
а может быть, и физической гибели и сохранил свой трон.
Но, избавившись от Варды Фоки, византийский двор
не обнаружил намерения выполнить данные Владимиру
обязательства.
Ссылаясь на сообщение Ибн-ал-Атира, который
говорит, что Владимир, женившись на византийской
царевне, предпринял поход против врагов императора,
В. Г. Васильевский и Ф. И. Успенский высказывают
предположение, что Владимир лично явился в Констан-
тинополь со своим отрядом и принял участие в войне
против Варды Фоки.
В. Г. Васильевский обращает также внимание на
сообщение ал-Мекина о том, что царь руссов направил-
ся «со всеми войсками своими к услугам царя Василия
и соединился с ним. И оба они сговорились пойти
навстречу Варде Фоке и отправились сушей и морем
и обратили его в бегство» *.
По мнению Баумгартена, личное присутствие Вла-
димира в Константинополе доказывается всем ходом
событий после битвы при Абидосе **. Баумгартен ука-
зывает, что, если бы Владимир находился в 989 г. в
Киеве, известие об отказе императора выполнить свое
обещание могло бы дойти до него только в начале мая.
Путешествие послов между Киевом и Константинопо-
лем, вероятно, отняло бы еще месяц. Таким образом,
Владимир мог получить сведения об этом только в
начале июня. Собрать новое войско и нужные для
него перевозочные средства было невозможно менее
чем в 2—3 месяца. Поэтому, по мнению Баумгартена,
Владимир не мог в 989 г. находиться в Киеве ***.
* * *
* См : Васильевский В. Г. Труды. Т. II. Вып. 1. С. 91.
** Baumgarten N. Saint Wladimir et la conversion de
la Russie//Orientalia Christiana (Roma). Vol. XVIII. P. 80.
*** Ibid. P. 81.
Научно-атеистическая
библиотека
122
Но предположение, что Владимир в 989 г. находил-
ся в Константинополе, опровергается полным молчани-
ем об этом русских и византийских источников. В. Г. Ва-
сильевский со свойственной ему научной добросовест-
ностью не мог не обратить внимание на это: «Казалось
бы, что такой важный и памятный факт, как путешест-
вие внука Ольги, по следам своей бабки, в Царьград не
мог изгладиться из народной памяти, не мог быть
забытым ко времени летописца» *.
Когда Васильевский формулировал это свое пред-
положение, он не знал Яхьи и опирался только на
ал-Мекина и Ибн-ал-Атира. Но с того времени, как
стали достоянием истории сообщения Яхьи, арабские
компиляции XIII в., основывающиеся на тех же сооб-
щениях, теряют для нас свое значение. В своей рецен-
зии на книгу Розена Ф. И. Успенский чрезвычайно
преувеличивает их источниковедческую ценность **.
Яхья указывает, что согласно договору, заклю-
ченному русским князем с византийским императором,
русские войска соединились с греческими и помогли
им победить Варду Фоку. Разумеется, он не умолчал
бы о личном появлении Владимира в Византии, если
бы оно было историческим фактом. Таким образом,
арабские источники не содержали данных для обосно-
вания присутствия Владимира в Константинополе. Сле-
довательно, отпадает главный аргумент в пользу тако-
го предположения. Свидетельство Скилицы, на кото-
рое ссылается Васильевский, имеется только в ошибоч-
ном старом латинском его переводе. Если сравнить
этот перевод с греческим текстом Скилицы, то легко
можно установить, что латинский перевод так же не-
правильно передает греческий текст, как Ибн-ал-Атир
и ал-Мекин — текст Яхьи ***. Аргументация Баум-
гартена о невозможности для Владимира предпринять
поход на Херсонес основывается на произвольном пред-
положении, что Владимир узнал о нежелании византий-
ского правительства выполнить свои обещания только
после битвы при Абидосе. Возможно только одно
* * *
* Васильевский В Г. Труды. Т. П. Вып. 1. С. 96.
ж* См.: ЖМНП. Ч. 232,. 1884 Апрель С. 306.
*** Laehr G. Die Anfänge des russichen Reiches // Histo-
rische Studien (Berlin). 1930. H 189. S. 115
М В. Левченко Крещение Руси
при Владимире
123
объяснение причины разрыва между русским князем и
византийским императором.
В своей гордости и, может быть, уступая прось-
бам сестры, император отказался выполнить свое обе-
щание отдать Анну в жены Владимиру. Неизвестно,
почему за год до корсунского похода Владимир «к по-
рогам ходи», но можно предположить, что здесь он
ожидал Анну, выйдя ей навстречу и остановившись в
том месте, где византийской миссии, в составе которой
должна была прибыть и Анна, угрожала опасность со
стороны печенегов, постоянно подкарауливавших рус-
ских у порогов. Не дождавшись Анны, он вернулся в
Киев, чтобы подготовить на следующий год поход на
Херсонес и, таким образом, силой оружия вынудить
византийского императора выполнить свои обязатель-
ства. Русский князь принял самые решительные меры к
этому. С войском, состоящим из варягов, словен и
кривичей, в том же 989 г. он осадил главную твердыню
византийского владычества в Северном Причерномо-
рье — Херсонес, который в это время не мог ожидать
никакой помощи от Византии, и взял его *.
Сопоставляя показания Льва Диакона о небес-
ных явлениях 989 г. с сообщениями Яхьи и ал-Мекина,
можно установить с достоверностью, что Херсонес был
взят русскими в 989 г., в промежутке времени между
апрелем и половиной июня **.
(...) Источники, сообщающие о взятии Херсонеса,
отличаются крайней скудостью. Большая часть сведе-
ний об этом событии содержится в «Повести временных
лет». Степень достоверности этих деталей различна.
Некоторые данные извлекаются из многочисленных жи-
тий Владимира, древнейшие рукописи которых отно-
сятся к XIV в.*** Несомненно лишь, что весной 989 г.
русские суда появились у стен Херсонеса. Место высад-
* * *
* См.: Васильев А. А. Готы в Крыму//Известия Государ-
ственной Академии истории материальной культуры. Т. V. Л.,
1927. С. 179—282.
** См.: Розен В. Р. Указ. соч. С. 215. Сообщения Льва Диа-
кона о вышеуказанных небесных явлениях см. наст. изд. С. 98—
99.
*** См.: Малышеѳский И. И. Варяги в начальной истории хри-
стианства в Киеве. Киев, 1887. С. 16; Никольский И. Мате-
риалы для повременного списка русских писателей и их сочи-
нений. С 240.
Научно-атеистическая
библиотека
124
ки русского десанта, отрезавшего Херсонес от суши,
разные исследователи приурочивают к различным пун-
ктам побережья.
Гарнизон и население Херсонеса оказывали упор-
ное сопротивление. Чтобы ворваться в город, русские
насыпали перед стенами его земляной вал. Однако в
осажденном Херсонесе нашлись люди, которые оказа-
ли помощь Владимиру. Один из вариантов сказаний
о взятии Херсонеса сообщает, что запиской, прикреп-
ленной к стреле, Владимиру было сообщено, где на-
ходятся водопроводные трубы, снабжающие город во-
дой. Владимир приказал их перекопать, и лишенный
воды город сдался.
В различных вариантах рассказа о взятии Херсо-
неса среди лиц, способствовавших взятию Херсонеса,
фигурируют церковник Анастас и варяг Ждьберн. (...)
Взятием Херсонеса Византии был нанесен тяжелый
удар, о чем свидетельствует сообщение Льва Диакона.
Хотя положение Василия II после гибели Варды Фоки
и улучшилось, но до полной безопасности было еще
далеко. Со времени своей победы над Василием II у
Траяновых ворот в 986 г. болгары не переставали
угрожать империи и в то время, как русские заняли
Херсонес, захватили в Македонии город Веррию. Это
тоже было тяжелым ударом для Византии, так как
теперь болгары могли угрожать Фессалонике.
Кроме того, узнав о смерти мужа, вдова Варды
Фоки выпустила на свободу Варду Склира, и этот
опытный византийский тактик повел в Малой Азии
партизанскую войну против Василия II, препятствовал
подвозу продовольствия в столицу и нарушал нормаль-
ную деятельность правительственного аппарата в Ма-
лой Азии. Поэтому Василий II прилагал все усилия,
чтобы примириться со Склиром *.
Взятие Херсонеса было событием чрезвычайно
важным, так как неожиданно для Византии выявило
нового врага, и притом врага весьма серьезного, в лице
недавнего союзника. Возобновление военных действий
со стороны русского князя должно было вызвать опа-
сение, что русские суда скоро опять появятся под
* * *
* /. Skylitzes — G. Cedreni. Op. cit. P. 446.
М В Левченко Крещение Руси
при Владимире
125
Константинополем, что русский князь соединится с
болгарами; наконец, известие это могло вызвать вол-
нение среди русского вспомогательного отряда *. По-
этому Василий должен был согласиться на требование
Владимира. Русский князь уже доказал, что может
быть очень опасным врагом. Если мы признаем, что
взятие Херсонеса (между 7 апреля и 27 июня) является
прямым результатом преднамеренного замедления в
присылке царевны, то должны будем предположить,
что весьма скоро, а может быть, даже немедленно
состоялось снаряжение в путь царевны Анны с подо-
бающей свитой церковников и сопровождающих лиц и
отправка ее в Херсонес. На этот раз император вынуж-
ден был выполнить условия, на которые он раньше
дал согласие.
По сообщению «Повести временных лет», креще-
ние Владимира осуществилось поздним летом или осенью
в Херсонесе присланными вместе с Анной византийскими
церковниками. Летописи различно называют церковь,
в которой крестился Владимир. Так, например, по
Ипатьевской летописи, Владимир крестился в церкви
Софии, по Новгородской первой — в церкви ев [ятого]
Василия. Весьма возможно, что летописное определе-
ние церкви, где крестился Владимир,— результат оши-
бочного чтения греческого слова то ßaaiXikov (бази-
лика — церковь). Чтение «ев[ятого] Василия», которое
мы находим в «Повести временных лет» по Лаврентьев-
скому списку, может являться результатом даль-
нейшего искажения **. Летописное известие о креще-
нии Владимира в Херсонесе и свидетельство Яхьи
имеют особо важное значение, так как последний с
1014/15 г. жил в Антиохии и помимо рассказов совре-
менников, по всей вероятности, пользовался современ-
ными письменными документами греческого, хотя, быть
может, и не константинопольского, происхождения.
Это дает нам право считать, что его версия отражает
византийскую точку зрения. Согласно этим источни-
кам, Владимир крестился в Херсонесе и здесь же всту-
пил в брак с византийской царевной.
Васильевский и Грушевский, отвергающие сооб-
* * *
* Zonaras I. Epitome historiarum. T IV. Bonn, 1897. P. 116.
** См.: ПВЛ. Ч. 2. С. 338.
Научно-атеистическая
библиотека
126
щение о крещении Владимира в Корсуне, основывают-
ся главным образом на том, что в «Памяти и похвале
Владимиру» сказано: «По святем крещении пожи бла-
женный князь Володимер 28 лет. На другое лето по
крещении к порогам ходи, на третие Корсунь город
взя» *.
Шахматов установил, что летопись, использован-
ная составителем «Памяти и похвалы», существенно
отличалась от дошедших до нас сводов **. Он склонен
думать, что предание о крещении Владимира в Киеве
древнее предания о крещении его в Херсонесе. Ввиду
противоречивости источников некоторые историки при-
бегали к компромиссу, предполагая в 987 г. только
так называемое церковное «оглашение», а в 989 г. само
крещение ***. По мнению Линниченко, крещение
Владимира состоялось в Корсуне в 989 г.
Одни исследователи предполагали, что корсун-
ская версия сделалась господствующей вследствии то-
го, что по договору с византийским императором кре-
щение Владимира (987 г.) содержалось в тайне ****.
Другие, например Розен, вообще отбрасывали сооб-
щение этого источника как ошибочное. Но эту дату,
по-видимому противоречащую данным «Повести вре-
менных лет», можно объяснить, показав, что в ней все
же скрывается зерно исторической истины. Как мы
знаем, в 987 г. Владимир вел с Василием II переговоры,
закончившиеся очень важным соглашением. По сооб-
щению арабских источников, в основе заключенного
договора лежало соглашение о браке Владимира с
Анной и о крещении Владимира и Руси как предпосыл-
ке к этому браку. Таким образом, в конце 987 г. Влади-
мир обязался принять христианство. Отсюда понятно,
что составитель «Памяти и похвалы Владимиру» мог
говорить о его обращении к христианству, или «креще-
нии», в 987 г.
* * *
* Голубинский Е. Е. История русской церкви С. 245
'** См.: Шахматов А. А. Разыскания... С. 24.
*** См.: Линниченко И. А. Современное состояние вопроса
об обстоятельствах крещения Руси //Труды Киевской духов-
ной академии. 1886. № 12. С. 592—602.
**** Skul. Drei Fragen der Taufe des heiligen Wladimir//
Archive für Slavische Philologie. Berlin; Leipzig, 1907.
T. XXIX. Bd 1. S. 272.
М В Левченко Крещение Руси
при Владимире
127
Во всяком случае ни «Память и похвала Влади-
миру», ни какие-либо другие древние русские источни-
ки ничего не сообщают о реальных действиях Владими-
ра по христианизации Руси до 989 г. Только после
взятия Херсонеса Владимир повез с собой христиан-
ских священников из Херсонеса в Киев и начал активно
проводить христианизацию Руси. В этом мних Иаков
согласен с «Повестью временных лет». Таким образом,
можно считать твердо установленным, что завоевание
Херсонеса предшествовало официальному введению
христианства на Руси, объявлению его здесь государ-
ственной религией.
Отстаиваемое Голубинским мнение, что Влади-
мир, воспитанный своей бабкой в христианстве, был
крещен в Киеве, поддерживает и В. В. Мавродин, ко-
торый пишет: «Древнейшие русские источники говорят
о местных корнях христианства Владимира, о креще-
нии его в Киеве кем-либо из представителей много-
язычного, многоплеменного киевского христианства» *.
Однако единогласное свидетельство русских источни-
ков, что Владимир при крещении получил христианское
имя Василий, в честь византийского императора Васи-
лия II, так же как и Ольга получила при крещении
имя современной ей византийской императрицы Елены,
ставит вне сомнения связь византийского двора с кре-
щением Владимира.
Как сообщает «Повесть временных лет», Влади-
мир был крещен корсунским епископом и пришедшими
с Анной священниками в Херсонесе в церкви св[ятого]
Василия **. Затем в Херсонесе же произошло брако-
сочетание Владимира и Анны. Сообщение «Повести
временных лет» подтверждает Яхья Антиохийский. Он
говорит, что позднее Василий II послал к Владимиру
митрополитов и епископов, и «они окрестили царя и
всех, кого обнимала его земля, и отправил к нему
сестру свою, и она построила многие церкви в стране
руссов» ***.
Покидая Херсонес, Владимир возвратил его своим
* * *
* Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства.
Л., 1945. С. 330.
** См : ПСРЛ. Т. І. М., 1928. С. 47.
*** Розен В. Р. Указ. соч. С. 24.
Научно-атеистическая
библиотека
128
новым родственникам, как это отмечено русской лето-
писью. А. Л. Якобсон ошибочно полагает, что Херсо-
нес только в 1016 г. стал византийским и что до
1016 г. «византийцам было не до него». «Помимо вос-
стания Варды Фоки,— пишет он,— с севера надвига-
лась болгарская угроза». Полуразрушенный город был
брошен на произвол судьбы и захвачен хазарами *. К со-
жалению, Якобсон допускает здесь фактическую ошиб-
ку. Угрозы со стороны Варды Фоки, как известно, уже
не существовало, так как он погиб 13 апреля 989 г.
Точно так же разгром византийского войска болгарами
произошел не в 981 г., а в 986 г. С другой стороны,
Якобсон рисует положение Византии в эти годы в
слишком мрачных красках. Веррия ведь была отобра-
на византийцами у болгар в 991 г.** В 992 г. мы
видим византийские войска осаждающими отдаленное
Алеппо. Василий II отослал свою сестру, несмотря на ее
слезы, к Владимиру для того, чтобы возвратить себе
Херсонес, а не для того, чтобы передать его хазарам.
Несомненно, немедленно по оставлении его русскими
Херсонес был занят византийским гарнизоном. После
крещения Руси Херсонес приобрел еще большую важ-
ность для Византии как промежуточный пункт для сно-
шений с русскими. Маловероятно, однако, что единст-
венным вознаграждением Владимиру за важные услуги,
оказанные им Василию II, была рука принцессы Анны.
Русский вспомогательный отряд оставался на служ-
бе у византийского императора и в последующее время.
Имеются основания думать, что Владимир добился за
это соответствующего вознаграждения. Уже дед Васи-
лия, император Константин VII, указывает, что пра-
вители скифских народов, обитавших к северу и востоку
от Черного моря,— хазар, венгров, русских — добива-
лись не только чести породниться с императорским
двором, но также императорских инсигний и корон.
Константин всячески предостерегает своего сына про-
тив таких поползновений «северных варваров».
Но несмотря на это предостережение, жестокая
* м
* См.: Якобсон А. Л. Средневековый Херсонес (XII—XIV вв.).
М.; Л., 1950. С. 15.
** Jahya of Antioch. (ed. Kraäkowsky — Vasiliev) History
//Patrologia orientalia. Т. ХѴШ. Р., 1924. P. 27—28.
М В Левченко Крещение Руси
при Владимире
129
необходимость заставила Василия II согласиться на
брак сестры с русским князем. Учитывая честолюбие
Владимира, трудно допустить, чтобы остались неудов-
летворенными и другие домогательства русского князя.
Византийские источники обходят молчанием вопросы,
связанные с крещением Владимира и Руси, так как они
считали унизительным рассказывать об уступках, ка-
кие Византия вынуждена была сделать русскому князю.
Трудно сказать, какой титул получил Владимир от
императора. Древние русские источники ничего не со-
общают ни о присылке инсигний Владимиру, ни о дан-
ном ему титуле. Владимир называется в них просто
князем. Митрополит Иларион и Житие Владимира
именуют его «каганом». Славянскому слову «князь»
соответствует византийский титул "архо>ѵ. Владимир так
и называется в греческих источниках *. Все три титула
относятся к Владимиру как к киевскому князю; о том,
который мог быть дан ему из Византии, не имеется
упоминаний.
Можно все же предполагать, что родство с им-
ператорским двором было связано с дарованием како-
го-нибудь византийского придворного титула, визан-
тийских инсигний, которых так добивались при Кон-
стантине Порфирородном русские князья. Мы знаем,
что при династии Комнинов титул кесаря часто давали
иностранным владетелям, породнившимся с импера-
торской фамилией. Так, норманнский принц Рожер
получил этот титул, женившись на дочери императора
Иоанна Комнина **.
Венгерский князь Бела также получил титул кеса-
ря, когда женился на дочери императора Мануила ***.
О возможности получения Владимиром высокого ви-
зантийского титула свидетельствует «Записка гречес-
кого топарха» 8, в которой Владимир назван ßaaitaucov,
а также и то, что в очень древних русских источниках
жена Владимира Анна именуется «царицей». Никифор
Григора говорит о жадности, с которой иностранные
государи стремились получить византийские придвор-
не * *
* /. Skylitzes — G. Cedreni. Op. cit. P. 444; Zonaras /. Op.
cit. P. 114
** I. Cinnami epitome rerum ab Ioanne et Alexio Compenis
qestarum. Bonnae, 1836. P. 36.
*** Ibid. P. 287.
Научно-атеистическая
библиотека
130
ные титулы. Он упоминает о русском князе, которому
будто бы Константин I дал титул'о 4єлі тщ тралер.
Но так как эта информация относится к XIV в., допус-
кает грубый анахронизм, говоря о Константине I, и,
наконец, не дает ни малейшего указания на Владими-
ра, то она не представляет для нас никакого интереса.
Если это указание основано на реальном историческом
факте, то оно должно относиться к другому русскому
князю, тем более что одеяние Владимира на дошедших
до нас его монетах не имеет ничего общего с костюмом
'о *єлі xfjs тдале^д. Византийский топарх, который на-
зывает Владимира могущественным ßa^iAeucov, по-
видимому, ближе к истине в обозначении титула Вла-
димира.
Но имеются и другие указания источников, могу-
щие служить для нас отправным пунктом в этом вопро-
се. Жена Владимира, византийская принцесса Анна,
почему-то во всех наших древних источниках назы-
вается «царицей». Этот титул фигурирует в летописном
рассказе о крещении Владимира, в Житии Владимира,
в сообщении о смерти Анны в русской летописи. Если
бы летопись хотела назвать Анну византийской прин-
цессой, она, вероятно, употребила бы слово «царевна».
Титул «царица» мог относиться к ней только как к
жене Владимира. На это показание двух важных источ-
ников наши историки еще не обратили должного вни-
мания. Об этом свидетельствуют сохранившиеся до
нашего времени монеты Владимира I, где он изобра-
жен в царских одеждах. Все дошедшие до нас монеты
Владимира вычеканены по византийским образцам.
На этих монетах он представлен с теми же атрибутами
императорского облачения, какие мы находим на моне-
тах византийских *, с византийской императорской ко-
роной на голове. В правой руке он держит скипетр с
крестом. Одежда Владимира соответствует император-
ской taupoa, или %ка\іѵо **. Таким образом, инсигнии,
имеющиеся на монетах Владимира, соответствуют им-
ператорским.
* * *
* См.: Толстой И. И. Древнейшие русские монеты великого
княжества Киевского. СПб., 1882.
** Regel W. Е. Analecta byzantino—rossica. Petropoli, 1891.
P. LXXIX.
М. В Левченко. Крещение Руси
при Владимире
131
Эти данные Регель пытался подкрепить ссылкой
на патриаршую грамоту 1561 г., утверждающую права
московских царей на царский титул, где в исправленном
месте он нашел указание на коронование царским
титулом Владимира I. Но документ этот очень позднего
происхождения, да и попытка Регеля восстановить
подлинный текст грамоты осталась недоказанной *. В
XV—XVI вв. была весьма распространена легенда от-
носительно принесения на Русь царских регалий из
Византии. В наиболее популярной версии этой легенды,
изложенной в литературной форме великорусскими кни-
жниками первой четверти XVI в., сообщается, что
Владимир Мономах выслал войско в Византию для
опустошения этой страны. Перепуганный император
Константин Мономах посылает в Киев послов с дарами
и царскими вещами. Они коронуют Владимира, и он
передает эти регалии своим потомкам **. Конечно, вся-
кие попытки объяснить эти сказания как несомненный
исторический факт, относящийся к Владимиру Моно-
маху, совершенно бесплодны и не выдерживают исто-
рической критики. Заметив, что Константин Мономах
и русский князь Владимир Всеволодович не были сов-
ременниками, С. М. Соловьев заменяет имя Констан-
тина именем Алексея I Комнина, ссылаясь на Гус-
тинскую летопись 9, в которой стрит это имя. Но сама
Густинская летопись является весьма поздней компи-
ляцией с притязаниями на ученость, и ее поправка,
то есть замена Константина Алексеем, есть ученая
поправка, свидетельствующая лишь о том, что внесший
исправление был несколько знаком с византийской
хронологией ***. Но уже в «Слове о погибели Русской
земли» 10, составленном во второй половине XIII в.,
мы встречаем эту легенду; в ней рассказывается, что
император (Мануил) посылал Владимиру Мономаху
дары, чтобы тот у него не отнял Царьграда.
Кроме этой имеются и другие версии. Одна из
них утверждает, что Владимир получил царские инсиг-
* * *
* См.: Главные течения русской исторической мысли. Т. I.
М., 1895. С. 157 (прим. 2).
** См.: Оболенский М. А. Соборная грамота духовенства
православной восточной церкви, утверждающая сан царя
за великим князем Иоанном IV Васильевичем в 1561 г. М., 1850.
*** См.: Васильевский В. Г. Труды. Т. II. Вып. 1. С. 51.
Научно-атеистическая
библиотека
132
нии во время похода в Крым от генуэзского губерна-
тора Каффы. Вторая версия сообщает, что царская
корона была дана Владимиру I; по этой версии, его
война с греками превращалась в поход на Константино-
поль. Представляется вполне вероятным, что все эти
версии возникли на базе первоначального сказания о
получении Владимиром инсигний после похода на Крым,
послужившего источником двух версий. Одна, сообщаю-
щая о походе на Крым, была впоследствии модерни-
зирована; в результате этой модернизации появились
Каффа и генуэзцы. В другой версии поход на Крым
заменен походом на Константинополь, а имя «старого
Владимира» — именем его известного правнука, кото-
рый также был в родстве с византийским двором и вел
войну с Византией.
Оставляя Херсонес, Владимир взял с собой Ан-
ну, Анастаса и корсунских священников, а также мо-
щи Климента и Фива, его ученика, церковные сосуды
и иконы; не позабыл он захватить с собой и памятни-
ки искусства — две медные статуи и четыре медных
коня.
Началась христианизация Руси, которая прохо-
дила успешно, встречая лишь разрозненные попытки
сопротивления. Это доказывает, что господствующий
класс на Руси в целом был заинтересован в принятии
христианства и что он был достаточно сильным и власт-
ным, чтобы провести христианизацию в жизнь. Если
бы в этом были заинтересованы только единицы, то
принятие христианства в качестве государственной ре-
лигии было бы невозможным. Очевидно, вся предыду-
щая история Древнерусского государства уже созда-
ла для этого достаточно прочную базу. В летописи
рассказывается, что Владимир, «любя дружину, и с
ними думал о строе землянем, и о ратех, и о уставе
землянем». Летописи свидетельствуют, что ни одно
решение по более или менее важному вопросу князь
не предпринимал без совета с дружиной *. Но кроме
дружины в состав правящего класса входила город-
ская верхушка — посадники, сотские, десятские, кото-
рые в основном вербовались из состава имущего на-
* * *
* См.: Юшков С. В. Общественно-политический строй и пра-
во Киевского государства. М., 1949. С. 112.
М В Левченко Крещение Руси
при Владимире
133
селения. Летописи пестрят упоминаниями о том, как
Владимир «созва бояре и старцы, и реша бояре и
старцы» *. Именно эти представители правящего
класса при Владимире и решали задачу объединения,
хотя бы в самой примитивной форме, под властью
Киева всех сил восточнославянского мира, сосредо-
точения в своих руках более непосредственной и дей-
ственной власти над ним, создания соответствующих
этому объединению форм управления и проведения
религиозной реформы. Реформа эта призвана была
отразить изменения в идеологии, обусловленные раз-
вивающимися формами господства и подчинения. В
этом отношении Владимир шел по следам своей бабки
Ольги, но достигнутые им результаты были более зна-
чительны.
(...) Обратимся к вопросу, откуда русская цер-
ковь получила епископов и священников, тесно свя-
занному с более общим вопросом об организации
русской церкви при Владимире.
(...) Летописи и различные жития Владимира
свидетельствуют, что необходимых для христианизации
Руси епископов и священников Владимир получил от
Византии. В «Повести временных лет» ничего не го-
ворится о присылке греками митрополита и еписко-
пов, но сообщается, что Владимир взял с собой из
Херсонеса священников, а также и Анастаса Корсуня-
нина, который был при нем доверенным лицом по цер-
ковным вопросам. В вышеуказанном труде Приселков
высказывает предположение, что Анастас имел сан
епископа. Шахматов считает, что это предположение
обоснованно. «Повесть временных лет» называет Ана-
стаса мужем-корсунянином. Но одно из житий Влади-
мира именует его епископом.
Иоаким Корсунянин, несомненно, был новгород-
ским епископом. Возможно, что и корсунянин Анастас
был посвящен в епископы еще в Херсонесе. Следова-
тельно, церковная организация, установившаяся при
Владимире, была заимствована у греков. Для реше-
ния сложного вопроса о начале русской митрополии
необходимы еще никем не проделанный тщательный
анализ перечней наших митрополитов и показаний
* * *
* Лаврентьевская летопись под 996 г.
Научно-атеистическая
библиотека
134
синодиков11, древнейшие из которых восходят к
XIV в., и определение времени и условий возникнове-
ния таких древнейших перечней. В Никоновской лето-
писи 12 после сообщения о браке Владимира и устроен-
ном по этому случаю пире идет следующий текст не-
ясного происхождения: «По сих же посла Володимер
в греки к преосвященному Фотию, патриарху царе-
градскому, и взя от него перваго митрополита Ми-
хаила Киеву и всей Русской земли. Михаил, митропо-
лит киевский и всея Руси. Бысть же сей митрополит
учителей зело и премудр премного, и житием велик и
крепок зело, родом сирин, тих убо бе, и кроток, и сми-
рен, и милостив премного, иногда же страшен и сви-
реп, егда время требоваше. Чествоваше бо его Воло-
димер, и в согласии и любви мнозе с ним пребываше,
и радовахуся вси, и слава божия превосхожаше. Таже
Володимер благословением отца своего митрополита
постави церковь в Корсуни на горе, юже съсыпаша
среде града, крадуще приспу. Сиа церкви стоит и до
сего дни. По сем многи послы приходиша из грек от
царей с многою честью и з дары и с любовью. Прихо-
диша послы из Рима от папы и мощи святых прине-
соша к Володимеру. Тогда же приде печенежский
князь Метигай к Володимеру, и, веровав, крестися во
имя отца и сына и святаго духа. Отдаде же Володимер
яже взял Корсунь град греком царицы для» *.
Происхождение этих сведений Никоновской ле-
тописи о первом русском митрополите Михаиле весьма
загадочно. Новгородская первая летопись 13 помещает
список митрополитов, который начинается с Феопемп-
та, упоминающегося и в Лаврентьевской летописи м
и поставленного на Руси уже при Ярославе. Поздней-
шие же летописи (XVI в.) дают такой список митро-
политов: Михаил, Леон, Иоанн, Феопемпт — или дру-
гой: Леон, Михаил, Иоанн, Феопемпт. Михаил или
Леон упоминаются как первые митрополиты в различ-
ных редакциях церковного Устава Владимира 15 с
указанием, что взят этот первый митрополит (Михаил
или Леон) у «патриарха Фотия», который на самом
деле жил столетием раньше Владимира. Леон более
* * *
* ПСРЛ. Т. IX. СПб., 1862. С. 57.
М В Левченко Крещение Руси
при Владимире
135
известен в русских источниках. Один хронист даже
сообщает, что он был назначен патриархом Николаем
Хрисовергом *. Некоторые исследователи (Е. Е. Голу-
бинский, А. А. Шахматов и др.) предполагают поэто-
му, что имя Михаила как первого русского митропо-
лита могло быть взято из сказания о крещении рус-
сов в 867 г., а имя Леона — из сказания о крещении
болгар **.
До настоящего времени существует мнение, что
византийские источники хранят полное молчание отно-
сительно русской иерархии с 989 по 1039 г. Из этого
молчания сделан вывод, что в указанный период рус-
ская церковь еще не находилась в зависимости от
константинопольского патриархата. Но это мнение не
совсем точно. В византийских источниках сохранились
все же некоторые намеки на время создания русской
митрополии. Одним из способов, позволяющих дати-
ровать его, является установление места, которое эта
митрополия занимает в так называемой «Notitia
episcopatuum» («Списки епископий») константино-
польского патриархата. Если мы сравним опублико-
ванный между 901—907 гг. императором Львом Муд-
рым и патриархом Николаем Мистиком официальный
список, насчитывающий в константинопольском патри-
архате 51 митрополита и 51 архиепископа, с «Notitia»
времени Алексея Комнина (1081 —1118), то обнару-
жим, что за два века (X—XI) было создано 30 новых
митрополий. Гельцер, который первым подверг «Noti-
tia» тщательному анализу с целью определения после-
довательности их создания, установил, что порядок,
в котором эти тридцать митрополий стоят в списке,
точно соответствует хронологической последователь-
ности их создания (между 901 — 1084 гг.) ***. Вновь
открытые списки «Notitia» подтвердили этот вывод.
Таким образом, для определения приблизительной
даты создания русской митрополии необходимо уста-
новить даты образования тех митрополий, которые
* * *
* См. там же. С. 113.
** См.: ПВЛ. Ч. 2. С. 339.
*** Jahrbuch für protestantische Theologie. Bd XII. 1886.
S. 536—544.
Научно-атеистическая
библиотека
136
ей предшествуют в «Notitia», и тех, которые за ней
следуют.
Основываясь на ошибочном толковании «Пове-
сти временных лет», Гельцер полагал, что русская
митрополия была создана в 1035 г. Но, как показал
Де Боор, он ошибся в определении даты возникнове-
ния митрополии Кельцене, которая в «Notitia» пред-
шествует русской, отнеся ее на пятьдесят лет позже
ее действительного создания.
Кроме того, уже после смерти Гельцера был
опубликован документ, дающий новый terminus ante
quem для образования митрополии Алании, которая
в «Notitia» Алексея Комнина непосредственно следует
за русской и потому, естественно, была создана поз-
же. В 1922 г. Фиккер опубликовал документ патриар-
шего монастыря Епифания в Керасунте, датируемый
маем 1024 г., в котором упоминается типикон І6
6506 г. (сентябрь 997 — август 998) для митрополита
Николая из Алании *. Из этого документа видно, что
митрополичья кафедра Алании существовала уже в
конце X в. Следовательно, русская митрополия также
была создана до 997—998 гг. Отсюда естественный
вывод, что она была основана патриархом Николаем
Хрисовергом в ближайшее же время после крещения
Владимира. Этот вывод, как мы видим, не противоре-
чит показаниям русских источников. Он согласуется
и со свидетельством Яхьи Антиохийского, который
писал относительно этого события: «Император Ва-
силий послал митрополита и епископов, крестивших
князя и весь народ» **.
Есть еще один византийский источник, правда,
поздний, в котором упоминается о посылке греческого
митрополита на Русь. Это «Церковная история» Ни-
кифора Каллиста, написанная около 1328 г. По пово-
ду назначения кизикского митрополита Прокла патри-
архом константинопольским в 434 г. Каллист в своей
работе перечисляет другие случаи перевода в Визан-
тии епископов с одной кафедры на другую, что, как
правило, запрещалось церковными законами. Так,
* * *
* Byzantinisch — Neugriechische Jahrbücher. Bd III.
1928. S. 93—95.
** Patrologia orientalia. T. XXIII. P., 1932. P. 423.
М. В Левченко Крещение Руси
при Владимире
137
говоря о царствовании Василия II, Никифор Каллист
сообщает о втором случае такого перевода: «При том
же царствовании Феофилакт был возвышен из этой
митрополии Севастийской на Русь» *. Если верить
Каллисту, то в царствование Василия II (976—1025)
Феофилакту, митрополиту Севастии, главного города
провинции Армении II 17, был присвоен сан русского
митрополита. Гонигманн, первым обративший внима-
ние на это свидетельство, высказывает даже предпо-
ложение, что Феофилакт был первым русским митро-
политом, так как из сообщений Яхьи известно, что
патриархат в Константинополе был вакантным с 16 де-
кабря 991 по 12 апреля 996 г. Следовательно, перевод
мог совершиться в 991 или 996—997 гг.**
Значение этого показания, однако, ослабляется
тем, что в сохранившемся специальном византийском
трактате по вопросу о переводе епископов из одной
епископии в другую нет упоминания ни о Феофилакте,
ни о направлении его на Русь ***.
Таким образом, показания источников свидетель-
ствуют, что после крещения Владимира на Русь при-
ходили не только священники, но и епископы и митро-
политы. Киевский митрополит Иоанн упоминается в
более древних русских источниках, чем те, в которых
даны имена Михаила и Леона, в частности в различ-
ных сказаниях о Борисе и Глебе. Показания этих
источников не следует игнорировать ввиду того, что
в основу их были положены древние записи, которые
велись при Вышегородской церкви ****. Общепринятое
мнение об учреждении в 997 г. первых епископств на
Руси основывается на свидетельстве Никоновской ле-
тописи *****, которая, несмотря на свою позднюю ре-
дакцию, сохранила ряд древних сведений. Эта лето-
* * *
* Migne L-P. Patrologiae cursus completus. Series graeca
(далее: MPGr.— Сост.). Т. CXLVL P., 1857 и ел. Col.
1196.
** Honigmann E. Studies in slavic church history.— Byzantion.
T. XVII. Bruhelles, 1944—1945. P. 128.
*** MPGr. T. 119. Col. 904—909.
**** См.: ПВЛ. Ч. 2. С. 339; Чтение о Борисе и Глебе и цер-
ковные службы им: Житие Бориса и Глеба под редакцией Аб-
рамовича. Пгм 1916. С. 17t 19, 53—55, 136.
***** См.: ПСРЛ. Т. IX. С. 15.
Научно-атеистическая
библиотека
138
пись сообщает об учреждении при Владимире епи-
скопств новгородского, черниговского, ростовского,
владимира-волынского. Наличие византийской церков-
ной иерархии на Руси не дает, однако, права сделать
вывод, что Владимир передоверил ей дело христиани-
зации Руси. На церковные должности и на епископские
кафедры он умел назначать своих ставленников. Луч-
шим доказательством этого является та роль в цер-
ковных делах, которую играл при Владимире Анастас
Корсунянин, изменивший своей родине и сдавший ему
Херсонес. Конечно, не константинопольский патриар-
хат выдвигал этого кандидата.<...)
Так положено было на Руси начало церковной
организации, которая стала верной помощницей кня-
жеской администрации, точно так же, как сама цер-
ковь стала правой рукой князя. Вместе с церковной
организацией было создано церковное законодатель-
ство, появилось духовенство, установлены были дохо-
ды церкви. Церковь сливалась с государством, верой
и правдой служа князю. (...)
М. Д. Приселков
О болгарских истоках
христианства на Руси*
Публикуется глава 1 с сокращениями по изданию:
Приселков М. Д. Очерки по церковно-политинеской
истории Киевской Руси Х—ХП вв.
СПб., 1913. С. 16—55.
(...) Болгарии, как увидим ниже, пришлось <...)
сыграть в истории установления в Киевской Руси цер-
ковной иерархии значительную роль, и по ходу изло-
жения удобнее теперь же остановиться на дальнейшей
судьбе патриаршества и царства Болгарии.
И. Цимисхий, заняв Болгарию после Святослава,
не возвратил ее сыну Петра — царю Борису, хотя во
время борьбы со Святославом всюду выставлял себя
освободителем Болгарии и восстановителем ее неза-
висимости от северного завоевателя. Венец болгар-
ских царей был положен в ев [ятой] Софии, в Констан-
тинополе, а царь болгар Борис всенародно сложил
знаки царского достоинства, получив взамен титул
магистра; младший брат Бориса — Роман — был по
приказанию императора оскоплен.
Патриаршество также не осталось неприкосно-
венным: патриарх Дамиан был низведен с престола,
а все занятые императором земли отошли в ведение
константинопольского патриарха.
Торжество греков было, однако, не полно. Еще
в 969 г., когда умер царь Петр, его сыновья, Борис и
Роман, были заложниками в Царьграде, а на Дунае
хозяйничал Святослав, на западе погибающего Бол-
гарского царства поднялось восстание под руковод-
ством четырех сыновей одного македонского князя
Николая — Давида, Моисея, Аарона и Самуила, при-
ведшее к отделению от Болгарского царства западных
провинций, из которых образовалась независимая Ма-
кедонская держава под старшинством Давида. Когда
* * *
* Заголовок дан составителями.
Научно-атеистическая
библиотека
140
в 971 г. И. Цимисхий овладел всей Восточной Болга-
рией, его войска направились и на покорение Маке-
донского княжества, искавшего тщетно помощи про-
тив Цимисхия у Отгона I и после борьбы принужден-
ного к 973 г. войти, как провинция, в состав Византий-
ской империи. После смерти Цимисхия братья вновь
подняли восстание (976 г.), освободили из-под визан-
тийской руки свое прежнее Македонское княжество,
а затем западные болгарские провинции и болгарскую
землю на востоке, между Дунаем и Балканами. Обра-
зовавшаяся независимая Македонская держава четы-
рех братьев под старейшинством Давида, скоро став-
шая единодержавной монархией младшего из бра-
тьев — Самуила, так как трое старших погибли уже
к 14 июня того же 976 г., с большой удачей и силой
стала стремиться восстановить Болгарское царство в
его прежнем объеме *.
На долю нового императора Византии — Васи-
лия — выпала упорная борьба с новой Болгарской
державой, кончившаяся победой Болгаробойцы. В опи-
сании борьбы императора Василия с Самуилом встре-
чаем существенное разногласие между византийскими
историками (Кедрин и Зонара) и Яхьи. Не касаясь
всех пунктов этого разногласия, остановимся на вопро-
се о судьбе сыновей царя Петра. Нам уже пришлось
отметить, что по завоевании Болгарии у Святослава
И. Цимисхий взял в плен обоих братьев, заставив
старшего из них — царя Бориса — отречься от престо-
ла, а младшего — Романа — оскопив. И византийцы,
и Яхья рассказывают, что оба брата бежали из плена
на родину, где в это время во главе независимой Ма-
кедонской державы стоял Самуил, восстановитель
Болгарского царства. Во время бегства, на перевале,
по недоразумению болгары убили царя Бориса, но
Роман уцелел. И здесь резко расходятся византийцы
и Яхья. По Кедрину (Скилице) и Зонаре, Роман в
дальнейшем не играл большой роли, был в подчине-
нии у Самуила, давшего ему воеводство в Скоплье,
которое Роман изменнически передал императору во
* * *
* ПрокиН Б. Постанак ]едне словенске царевине у МаЬедсмци
у X веку//Глас Српске Кральевске Академіє (Београд).
1908. Т. II. С. 46.
М. Д Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
141
время похода 1002 г. Напротив, по Яхьи, Роман стал
царем независимой Болгарии, а Комитопул (Самуил) —
его послушным полководцем. И Яхья постоянно отме-
чает в своем рассказе судьбу царя Романа в ходе
дальнейшей борьбы болгар с императором. Так, в 991 г.
читаем: «Встретил царь Василий болгар и обратил их
в бегство и взял в плен царя и возвратил его в тем-
ницу, из которой он бежал. И спасся Комитопул, на-
чальник его войск, и управлял государством Болгар-
ским». В 996 или 997 г.: «И столкнулся он (Никифор
Уран) с Комитопулом, вождем их (болгар), и победил
их... И написал Комитопул царю Василию, унижаясь
пред ним и обещая ему покорность и прося его, что-
бы он оказал ему милость. И намеревался было царь
согласиться на это, но случилось, что царь болгар,
который находился в заключении у царя в Константи-
нополе, умер. И дошла смерть его до его раба Коми-
топула, вождя болгар. И провозгласил он тогда себя
царем» *.
Конечно, о ходе болгарского восстания у Яхьи
был, очевидно, другой источник, чем у византийцев.
Правда, этот источник не давал, вероятно, точных
имен, как об этом догадывался Ф. Успенский **, пото-
му что иначе трудно объяснить как отсутствие имен,
так и смешение Петра Симеоновича с Самуилом, по-
чему последний стал просто Комитопулом, сына Аарона
и сына Комитопула с Аароном и Комитопулом ***. Но
источник этот заподозрить и отвергнуть все сведения,
сообщаемые Яхьи, мы не имеем оснований, так как
они чрезвычайно правдоподобны. Провозглашение Ро-
мана Петровича, представителя законной болгарской
династии, царем новой, независимой Болгарской дер-
жавы, рвущейся к формам и задачам прежней, было
во всех смыслах выгодно для Самуила. Мера эта,
без сомнения, смыкала крепче всех болгар на борьбу
за независимость, придавала домогательствам Самуи-
ла на земли прежнего Болгарского царства совершен-
* * *
* Розен В. Р. Указ. соч. С. 28, 34.
** См.: ЖМНП. Ч. 232. 1884. Апрель. С. 290.
*** Разбор и сличение этих известий и мест см.: Розен В. Р.
Указ. соч. С. 188—189, 229, 338, 364—365; ЖМНП. Ч. 232.
1884. Апрель; Липовский А. Из истории греко-болгарской
борьбы X—XI вв. //Там же. 1891. Ноябрь. С. 120—142.
Научно-атеистическая
библиотека
142
но законное основание, лишала смысла ту греческую
интригу, какую видят в «бегстве» царевичей, сыновей
Петра, из Константинополя и которая могла иметь
целью поддержать византийскую партию в Болга-
рии * против растущего обаяния Самуила, и, наконец,
ничем не грозила династии Самуила в будущем, так
как Роман был оскоплен И. Цимисхием, а других пред-
ставителей династии великого Симеона уже не остава-
лось. Самуилу было именно необычайно важно свя-
зать свое дело с прежней династией, и нет ничего уди-
вительного в том, что он принял Романа царем, быв
усыновлен им за это. Это простое допущение гораздо
легче и естественнее объясняет дело, чем предполо-
жение Б. Прокид а, в изложении истории возникнове-
ния Македонской державы которому мы до сих пор
следовали **, о том, что между прибывшим Романом
и Самуилом в Водине было заключено соглашение,
согласно которому Роман делался начальником в
Скоплье, а Самуил получил права на титул болгар-
ского царя и на всю Восточную Болгарию, «очевину
Романову» ***.
Понятно, что грекам едва ли было приятно такое
узаконение и слияние царской династии Симеона с
бывшей до сих пор самозваной династией македон-
ского князя Николая, почему византийские историки
предпочли опустить весь этот эпизод болгарской исто-
рии, тем более что македонская династия не погибла
целиком после гибели политического создания Самуи-
ла. Яхья, не проникнутый ромейскими (то есть визан-
тийскими.— Сост.) интересами, с большей непринуж-
денностью излагает дело, и достоверность здесь — на
его стороне.
Когда случилось провозглашение царем вернув-
шегося Романа Петровича, мы точно не знаем: в 976
или 985 г.**** После смерти Романа (996 или 997 г.)
царем стал Самуил.
Как покорение И. Цимисхием в 971—973 гг. Бол-
* * *
* См.: ЖМНП. Ч. 232. 1884. Апрель. С. 297.
** ПрокиН Б. Постанак... С. 46.
*** ПрокиН Б. Постанак... С. 281.
**** См.: Розен В. Р. Указ. соч. С. 404; Липовский А. Указ.
соч. С. 127.
М. Д Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
143
гарии не привело к окончательному установлению
здесь греческой власти, так и свержение с патриар-
шего престола Доростола патр[иарха] Дамиана не
привело к окончательному торжеству здесь греческой
церкви. В Болгарской державе Самуила мы встречаем
уже патриарший трон и знаем имена трех патриар-
хов: Германа — Гавриила, имевшего кафедру в Сар-
дике, Водинах, Могленах и Преспе; Филиппа, пере
несшего кафедру в Охриду, и Иоанна, бывшего пат-
риархом в момент окончательного завоевания грека-
ми Болгарии Самуила и получившего от императора
Василия титул архиепископа охридского и хрисовулы,
давшие под руку Иоанна всю болгарскую церковь
эпохи Петра Симеоновича *. Как случилось перене-
сение патриаршества из Доростола в Сардику, потом
Водины, Моглены, Преспу и, наконец, Охриду, ска-
зать трудно **, но передача после завоевания царства
Самуила охридскому патриарху Иоанну императором
Василием всех епархий эпохи расцвета доростольского
патриаршества, при условии лишь понижения патри-
аршего титула на архиепископский, показывает, оче-
видно, действительную преемственность предстоятеля
церкви в царстве Самуила от доростольского патриар-
хата даже с точки зрения Византии.
Смерть Святослава на возвратном пути из не-
удачного болгарского похода, как известно, вызвала
скоро борьбу между его тремя сыновьями, приведшую
к краткому объединению всего великого водного пути
в руках Ярополка Святославича: Олег погиб в борьбе
с братом, а Владимир бежал за море. Новая борьба
за единовластие между Ярополком и Владимиром
Святославичами, в которой последний опирается на
помощь варяжского севера, окончилась победой Вла-
* * *
* Обычно между патриархами Филиппом и Иоанном встав-
лялось имя патриарха Давида, но Б. Прокип на основании
древнего текста Скилицы с важными дополнениями деволь-
ского епископа Михаила (1118 г.),— Где читается имя
Иоанна там, где у Скилицы — Давида, и на основании
отсутствия имени Давида в каталоге охридских архиеписко-
пов— убедительно доказал, что патриарха Давида не было,
и имя это относится, вероятно, к викарию патриарха Иоанна
** См.: Дриноѳ М. С. Южные славяне и Византия в X веке.
М., 1876. С. 109—110.
Научно-атеистическая
библиотека
144
димира и установлением его единодержавия. Играл
ли в этой борьбе какую-либо роль вопрос о христиани-
зации Днепровской державы, сказать определенно не-
возможно, так как мы располагаем лишь смутными
указаниями в этом смысле.
На это наводит невольно та повесть о варягах-
мучениках, которая, несомненно, была древнее лето-
писи и была включена в «Древнейший свод 1039 г.».
Повесть эта имела определенную дату (12 июля 6486 г.)
(978.— Сост.) и относила весь эпизод к году вступле-
ния князя Владимира на киевский стол *. Трудно не
думать, что последнее событие было связано с ка-
ким-то оживлением языческого культа и введением
человеческих треб. Позднее, под влиянием других дан-
ных этот мотив был сильно развит в «Начальном сво-
де», который прямо описывает идолов, поставленных
Владимиром. С другой стороны, указание той же по-
вести о варягах-мучениках на то обстоятельство, что
им приходилось держать свое христианство «в тайне»,
дает право думать о начальном времени Владимиро-
ва княжения как о резком язычестве в сравнении
хотя бы со временем Святослава, который не препят-
ствовал исповедовать и принимать христианство,
лишь «ругаясь» над его последователями. Описание
борьбы Владимира с Ярополком в летописи дает пра-
во заключить о каком-то сочувствии киевлян в этой
борьбе Владимиру, что заставило Ярополка бежать из
Киева и привело его к быстрой гибели. Сопоставление
всех этих указаний, как кажется, дает право догады-
ваться, что христианская политика не была чужда пла-
нам Ярополка, но вызывала решительный отпор киевлян
и что на этом расхождении взглядов князя с настрое-
ьием киевского общества строил свои расчеты Влади-
мир, сейчас же по вступлении на престол киевский
внесший какие-то новшества языческого культа и тем
резко отказавшийся от всяких планов христианской
политики. О таком различии политики Ярополка и
Владимира высказывался С. М. Соловьев.
Если это предположение вероятно, то здесь мож-
но искать объяснение тому факту, что в 1044 г. Ярослав
Владимирович перенес прах своих дядей Ярополка и
* * *
* См.: Шахматов А. А. Разыскания ... С. 26—27.
М Д Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
145
Олега Святославичей в Десятинную церковь, «крести-
ша кости ею», так как в княжеской семье легко могло
сохраниться к этому времени предание о наклонности
их к христианству *.
С Владимиром, по-видимому, повторилась история
его отца — Святослава: начав с резкого разрыва со
всякой христианской политикой и партией, он кончает
поворотом в сторону установления в своей державе
новой веры и иерархии при первом благоприятном
обороте международных отношений, с той разницей
против Святослава, что доводит это дело до конца,
разрешив все трудности вопроса установления церков-
ной иерархии далеко не блестящим образом.
В Печерском своде 1073 г.1 под 6493 (985.—
Сост.) г. сообщалось о походе Владимира на болгар.
Каких болгар разумел здесь летописец — не ясно.
Ряд ученых видит прямое указание на болгар дунай-
ских как в обстановке похода («иде Володимер на
българы в лодиях, а търкы берегъмь приведе на ко-
них»), так и в замечании Добрыни: «съглядах колод-
ник, и суть вси в сапозех, сим дани нам не даяти, по-
йдем искать лапотников» **. «Память и похвала»
мниха Иакова, правда, называет серебряных болгар,
что ведет к волжским болгарам, но место это «Памя-
ти и похвалы», как указано А. А. Шахматовым, осно-
вано не на летописи ***, так что привлечь его к реше-
нию вопроса нельзя.
Если согласиться с мнением, что поход 6493 г.
был предпринят Владимиром на болгар дунайских,
то возникает вопрос: что руководило Владимиром в
этом предприятии? Это было время той упорной борь-
бы, которую вела держава Самуила за восстановле-
ние Болгарии времен Симеона. Самостоятельно ли
напал с севера киевский князь или в союзе с врагом
Болгарии — Византией? Неудача и быстрый мир как
будто намекают на свободное положение Владимира
от союзников в этом предприятии. Манила ли Влади-
* * *
* Лаврентьевская летопись под 6552 г.
** См.: Голубинский Е. Е. История русской церкви. С. 167;
ЖМНП. Ч. 232. 1884. Апрель. С. 294—295; Линниченко И. А.
Указ соч. С. 604; Шахматов А. А. Разыскания ... С. 175.
*** См.: Шахматов А. А. Разыскания ... С. 175.
Научно-атеистическая
библиотека
146
мира мечта отца освоить Болгарию и получить ее не-
зависимую церковь, сказать невозможно, но поход,
несомненно, познакомил Владимира с положением дел
на Дунае и выяснил все то, что могло здесь интересо-
вать киевского князя.
Скоро после болгарского похода Владимир ре-
шился на принятие новой веры для своей державы.
Переходя к разбору известий, темных и отрывоч-
ных, о крещении Владимира и Руси, мы прежде всего
посмотрим, что дают нам (...) русские источники.
Разбор всех этих известий, предпринятый
А. А. Шахматовым *, привел к установлению двух
рассказов о крещении Владимира. Древнейший рас-
сказ был помещен в «Древнейшем своде 1039 г.» и
сообщал о крещении Владимира от руки греческого
философа Константина. Источником этого рассказа
был письменный памятник — предание о крещении
болгарского князя Бориса — Михаила. «Древнейший
свод 1039 г.», а за ним «Память и похвала» мниха
Иакова помнили, что событие это относилось к 6495 г.
(987.— Сост.) и что «на третиее же лето по крещении
иде Володимер в силе велице на Кърсунь, град грьчь-
скыи».
В последней четверти XI в. была составлена дру-
гая повесть о крещении Владимира — так называемая
корсунская легенда, передвинувшая крещение Влади-
мира ко времени взятия Корсуня и во многом умыш-
ленно исказившая ход этих событий. Кем была состав-
лена эта повесть и какие ею преследовались цели,
нам придется подробно говорить ниже в другой свя-
зи, как и дать ответ на вопрос, почему она была вклю-
чена в летопись, в так называемый «Начальный свод
1095 г.», где была слита с первоначальным древней-
шим рассказом в тот вид, который сохранился в до-
шедших до нас летописных сводах и всем нам известен
со школьной скамьи. Оставляя теперь в стороне кор-
сунскую легенду, обращаемся к той первоначальной
повести о крещении Владимира, которая читалась
в «Древнейшем своде 1039 г.».
* * *
* Шахматов А. А. Корсунская легенда ... С. 1029—1153; Он
же. Один из источников летописного сказания о крещении
Владимира. Харьков, 1904; Он же. Разыскания... Гл. V.
М. Д Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
147
Свод этот был составлен в Киеве и имел целью
рассказать, как возникла Киевская держава, как при-
общилась она к христианской вере и как основана
была первая русская митрополия. Составленная при
митрополичьей кафедре под надзором и при побужде-
нии митрополита Феопемпта какой-то гречествующей
рукой, древнейшая наша летопись на многие вопросы
говорила загадкой. Естественно, например, возбуждает
недоумение то обстоятельство, что вместо действитель-
ного рассказа о крещении Владимира и Руси и действи-
тельных мотивов этого события митрополичий свод
1039 г. сообщал красивую, но бессодержательную ле-
генду о проповеди князю греческого философа и о впе-
чатлении, произведенном как ею, так и картиною
страшного суда, взяв все это из болгарской литературы
и только заменив имя князя Бориса на Владимира.
Другое недоумение еще более основательно. Почему
первому русскому митрополиту не пришло в голову рас-
сказать в своей летописи, как была установлена цер-
ковная иерархия в Киевской Руси и каковы были ее
формы и характер до учреждения первой русской
митрополии 1037—1039 гг.? Наконец, почему «Древ-
нейший свод 1039 г.» ни слова не говорил о той воен-
ной помощи, которую Владимир посылал в Византию
для поддержки колебавшегося трона императоров
Василия и Константина, о которой мы знаем из гре-
ческих и арабского источников как о событии, пред-
шествующем походу на Корсунь?
Все это никоим образом не может быть объясне-
но незнанием или отсутствием сведений, так как митро-
поличий свод 1039 г. составлялся в то время, когда
еще живы были участники Владимирова княжения и
крещения, и самому князю Ярославу должны были
быть памятны по семейным преданиям все события
отцовского времени. Значит, мы имеем дело с тенден-
циозным изложением и умолчанием «Древнейшего
свода». Не трудно догадаться, почему свод этот об-
ходил молчанием участие Владимира в византийских
событиях 988—989 гг. Греческое сердце митрополита
Феопемпта, конечно, не желало выставлять досадных
событий жизни Нового Рима перед варварами и еще
меньше их самих в роли спасителей императорского
трона от незаконных претендентов. Это дает право
Научно-атеистическая
библиотека
148
заключить, что и в ходе событий крещения князя Вла-
димира, как и в деле установления церковной иерар-
хии на Руси до появления митрополии 1037 г., как, на-
конец, и в деле учреждения этой последней, были
какие-то стороны, досадные с точки зрения грека-мит-
рополита и неудобные для изложения в митрополичьем
своде.
Теперь обратимся к иностранным источникам.
Прежде всего, конечно, должны быть выслушаны ви-
зантийцы. Хотя известия греческих писателей о собы-
тиях 988—989 гг. уже не раз * приводились и перево-
дились, нелишне будет для самого хода нашего изло-
жения пересмотреть их здесь еще раз.
(...) Лев Диакон ничего не говорит ни о креще-
нии Руси, ни о женитьбе киевского князя, ни о воен-
ной помощи со стороны Владимира императору, вспо-
миная лишь о взятии Корсуня киевским князем.
М. Пселл говорит о русском военном отряде, пришед-
шем на помощь императору, но не сообщает, почему
пришел этот отряд, и не знает ни крещения Руси, ни
брака Владимира, ни взятия Корсуня. Кедрин и Зо-
нара говорят, что военная помощь Владимира импе-
ратору была обусловлена браком, но не знают ни кре-
щения Руси, ни взятия Корсуня.
Сопоставляя все эти сведения византийцев с из-
вестиями нашего «Древнейшего свода 1039 г.», тоже
писавшегося греческой или гречествующей рукой, ви-
дим яркие черты сходства. Крещение Руси стоит вне
связи с греческими политическими событиями (хотя
и после проповеди греческого миссионера); подобно
Льву Диакону, совершенно не говорится о военной
помощи Владимира императору, а сообщается лишь
о взятии Херсонеса. Здесь же нелишне привести и раз-
ницу известий. Византийцы, говоря о военной помощи
Владимира, ставят ее в связь с браком, который как
будто, по их словам, предшествовал походу руси в
помощь императору, и не знают корсунской войны.
Древнейший же свод 1039 г., умалчивая о всем пред-
* * *
* См.: Голубинский Е. Е. История русской церкви. С. 252—
254; Васильевский В. Г. Труды. Т. I. С. 196—200; Т. II. Вып. 1.
С. 56—124; ЖМНП. Ч. 232. 1884. Апрель. С. 309—311.
М Д Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
149
шествующем, прямо и исключительно говорит о кор-
сунской войне Владимира и браке его с Анною по ми-
ру, окончившему эту войну.
Уже из этого сопоставления показаний греческих
историков, не имевших охоты сообщать в подробностях
ход отношений Руси с Византией, с тем, что нашел
возможным сообщить, со всеми умолчаниями, в митро-
поличьем своде 1039 г. грек-митрополит, не имевший
желания вводить варваров в события византийской
истории, мы могли бы нарисовать себе известную
картину событий этих годов. Так, несомненно, импе-
ратор Василий, стесненный восстанием В. Фоки, про-
сил помощи у Владимира (Кедрин), за что последне-
му была обещана рука сестры императора — Анны.
Так, нужно исправить по «Древнейшему своду 1039 г.»
сообщение Кедрина и Зонары, спешащих с браком
Владимира, так как они умалчивают о последовавшей
корсунской войне и брачном союзе Владимира за
возвращение Корсуня Византии. Владимир выполнил
условленное и помог императору (М. Пселл, Кедрин
и Зонара), но не получил руки Анны. Без этого пред-
положения невозможно понять разрыв союзников и
короткую войну за Корсунь, окончившуюся победой
Владимира (Лев Диакон) и вынужденным выполне-
нием императором прежнего договора о браке («Древ-
нейший свод 1039 г.»).
Однако восстановленная таким путем картина
событий не полна. Остаются неясными вопросы: во-пер-
вых, о крещении Владимира и Руси, по «Древнейше-
му своду 1039 г.» предшествующем корсунскому по-
ходу и браку Владимира, а во-вторых, о церковной
иерархии Руси от крещения Владимира до появления
греческой митрополии 1037 г. в Киеве. Как в нежела-
нии византийцев рассказывать о спасении император-
ского трона рукою киевского князя (Лев Диакон,
М. Пселл, «Древнейший свод 1039 г.») или о победо-
носном принуждении императора к выполнению пред-
шествующего договора (М. Пселл, Зонара и Кедрин)
легко прочесть чувство национальной гордости ромея
перед варварами, так и в умолчании о крещении Вла-
димира и Руси и о церковных событиях Киевской
державы до установления митрополии 1037 г. легко
предчувствовать, что события эти были как-то неудач-
Научно-атеистическая
библиотека
150
ны и неприятны для упоминания греком. В чем же мог-
ло быть дело?
Как кажется, окончательно разобраться в инте-
ресующем нас вопросе помогает история Яхьи Анти-
охийского, известная до издания ее в 1883 г. бароном
В. Р. Розеном лишь в передаче ал-Мекина.
Араб-историк, чуждый византийских традиций,
с большей свободой говорит о многих сторонах собы-
тий византийской жизни, чем летописцы-ромеи, поче-
му рассказ его приобретает и больший интерес. <...>
<...> Перед нами добросовестный историк-лето-
писец, тщательно исправляющий свою работу, захва-
тившую и всю первую половину XI в. Зная, как часто
автор обращался к дополнениям и поправкам своего
текста, мы должны допустить возможность того, что
и наш отрывок не избег этой участи.
О ней догадывался еще и ученый — издатель,
переводчик и комментатор летописи Яхьи. В самом
деле, «правильное течение рассказа прерывается»
отступлением, начинающимся приблизительно от слов:
«и не причисляли себя русы тогда ни к какому зако-
ну...»— и потребовавшим вместо простого союза «и»
целой вводной фразы, как возвращения к оборванно-
му тексту: «и когда было решено между ними дело о
браке»...* Если оставить в стороне вставку, указанную
бароном В. Р. Розеном, и обратиться к первоначаль-
ному тексту, то он даст нам именно то, чего не дава-
ли византийцы, но о чем мы догадывались,— связь
крещения Владимира и Руси с политическими собы-
тиями Византии. Когда в минуту тяжкой опасности
для своего трона император Василий обратился за
военной помощью к Владимиру, последний мог ста-
вить ему любые условия союза и помощи. Нельзя
сомневаться, что Владимир потребовал себе руку
Анны, а так как брак с последней требовал принятия
Владимиром новой веры, то кроме руки Анны Влади-
мир, очевидно, соглашаясь принять христианство,
выговорил себе вполне приемлемые условия церков-
ной иерархии. Условия были приняты, военная помощь
со стороны Владимира оказана. Но нам известен ско-
* Розен В. Р. Указ. соч. С. 197.
М Д. Приселков. О болгарских истоках
христианства на Руси
151
рый разрыв союза и последовавшая за ним война и
взятие Корсуня, чего не знает Яхья. Тут приходит на
помощь вставка Яхьи в его первоначальный текст. Она
говорит нам, что крещение «царя и всех, кого обнима-
ли его земли», и брак Владимира с Анной были «впо-
следствии», то есть после оказания Владимиром воен-
ной помощи императору Василию. Барон В. Р. Розен
и относит все это к корсунской войне *.
Однако, сопоставляя новые данные Яхьи с изве-
стиями нашего «Древнейшего свода 1039 г.», мы
должны будем признать, что Яхья далеко не все изла-
гает так, чтобы на него можно было положиться.
«Древнейший свод 1039 г.» относит крещение Влади-
мира и Руси ко времени за два года до корсунской
войны. И здесь, конечно, мы должны склониться в сто-
рону свода 1039 г., для которого точное указание года
этого события было делом первостепенной важности.
Не ясно говорит Яхья и об установлении церковной
иерархии: «И послал к нему царь Василий впоследствии
митрополитов и епископов, и они окрестили царя и
всех, кого обнимали его земли...» Здесь митрополиты
и епископы выставлены лишь в роли крестителей, и
нет оснований понимать это как указание на форму
церковной иерархии Киевской Руси.
Из Египта в Антиохию, где нашлись новые источ-
ники, Яхья переехал еще при жизни императора Ва-
силия, около 1014—1015 гг. К этому времени отно-
сится вторичная переработка им своего текста. Если
к этому же времени относится и указанная выше встав-
ка нашего отрывка, то перед нами интересное ука-
зание на то, что вопрос о греческой иерархии для
Киева в эти годы находился в таком состоянии,
которое не давало Яхье возможности указать на связь
новой церкви руссов с церковью Византии,— иною
речью, что в Киеве еще не было греческой митропо-
лии, которая, как и указывает наш «Древнейший
свод 1039 г.», появилась позднее 1014—1015 гг.— в
1037 г.
Сопоставляя все добытое нами над разбором
указанного отрывка текста Яхьи с известиями «Древ-
* * *
* Розен В. Р. Указ. соч. С. 216.
H ayч но- а те исти чес кая
библиотека
152
нейшего свода 1039 г.» (византийцы, кроме Льва
Диакона с его указанием на взятие Владимиром Кор-
суня, теперь уже не играют для нас никакой роли),
мы получаем более яркую и подробную картину собы-
тий 987—989 гг., чем от сопоставления этого же сво-
да 1039 г. с византийцами.
Итак, ход интересующих нас событий теперь вы-
рисовывается в следующем виде.
Поставленный восстанием В. Фоки в безвыходное
положение, император Василий обратился к крайнему
средству — к просьбе о помощи у киевского князя,
находившегося с Византией во враждебных отноше-
ниях. Нам сейчас не важно, откуда шла эта враж-
да руссов с императором: было ли это следствием
несчастной смерти Святослава, в которой можно было
подозревать византийскую интригу, или это было след-
ствием союза Владимира с Болгарией после неудач-
ного для Руси похода 985 г.* Просьба императора
давала возможность Владимиру просить со своей сто-
роны того, чего в другое время не удавалось получить
киевскому князю. Это был брачный союз с византий-
ским домом и независимая церковная иерархия. О
последней мы только догадываемся, но догадка эта
законна, так как, не выяснив этих условий, как мог
киевский князь принять новую веру, которую он едва
ли искал саму по себе. Условия были выяснены и при-
няты. На вопрос, когда могло быть отправлено в Киев
императорское посольство с просьбой о помощи и для
выяснения условий этой помощи, Яхья отвечает доста-
точно точно: когда В. Фока «овладел страной греков
до Дорилеи и до берега моря, и дошли войска его до
Хрисополя», что не могло быть ранее конца 987 г.**
Дата эта совпадает с годом крещения Владимира и
Руси, как его помнил «Древнейший свод 1039 г.». Это
дает право думать, что по принятии обеими сторона-
ми (Владимиром и греческим посольством) указанных
выше условий Владимир крестился вместе с семьею
и боярами, а может быть, и народом. Уже христиани-
* * *
* См.: ЖМНП. Ч. 232. 1884. Апрель. С. 293 и ел.
** Розен В. Я. Указ. соч. С. 198. Мне неясно, почему барон
Розен говорит, что греческие послы «прибыли к Владимиру
во всяком случае только в первые месяцы 988 г.».
М. Д. Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
153
ном киевский князь оказал военную помощь импе-
ратору Василию и спас ему колебавшийся трон *. Но
когда пришло время расплаты, со стороны императора
Василия, очевидно, произошла какая-то заминка, а
может быть, и отказ в выполнении обещаний. Это
заставило Владимира прибегнуть к осаде Корсуня, то
есть начать враждебные действия против бывшего
союзника. В. Г. Васильевский определил дату этого
события как случившегося «позже апреля 989 г.» **.
Барон В. Р. Розен определил ее как «не только позже
7-го апреля, но и раньше 27 июня 989 г.» ***. Момент
к разрыву был выбран весьма удачно. Непрекращав-
шаяся внутренняя смута (В. Склир), падение Корсуня
и успехи болгарского оружия (взятие Веррои) заста-
вили императора Василия искать мира со Склиром и
воинственным киевским князем. И «Древнейший свод
1039 г.», и Яхья молчат о церковном вопросе в этих
переговорах, указывая лишь на состоявшийся брак
Владимира с Анной. Нам придется пойти вслед за
этими указаниями, то есть предположить, что новые
переговоры из Корсуня дали Владимиру только руку
византийской принцессы, оставив открытым вопрос о
церковном устройстве уже крещеного народа. Едва ли
византийские политики отказывались приобщить рус-
скую паству под власть патриарха и императора, зна-
чит, не соглашался на это киевский князь, заманен-
ный в 987 г., несомненно, обещаниями независимой
церкви, на устроение которой отказывались идти те-
перь византийцы.
Ольга, поставленная в подобное затруднение ви-
зантийской дипломатией, то есть окрестившись сама,
но не получив приемлемой церковной иерархии, после
неудач на Западе искала выхода в отречении от управ-
ления державой. Владимир, по-видимому, находился
* * *
* Думаю, что нельзя разгадать слова летописца: «Се же
не сведуще право, глаголють, яко крестилъся есть в Киеве;
инии же реша: в Василеве; друзии же инако скажють», когда
он перенес крещение Владимира, согласно корсунской леген-
де, на Корсунь. То есть нельзя понять, как сообщал «Древ-
нейший свод 1039 г.» о месте крещения: называл ли Киев
или Василев.
** Васильевский В. Г. Труды. Т. II. Вып. 1. С. 100.
*** Розен В. Р. Указ. соч. С. 215.
Научно-атеистическая
библиотека
154
в более безвыходном положении, так как окрестился
не только сам, но и с семьею, боярами и народом. Вла-
димиру, таким образом, была нужна церковная
иерархия во что бы то ни стало.
Мы ничего не знаем, как искал выход из создав-
шегося положения Владимир; обращался ли он на За-
пад, но потерпел там неудачу, или не обращался туда
вовсе. Но есть возможность думать, что Владимир
нашел выход в принятии церковной иерархии из того
третьего христианского центра, откуда не могла и ду-
мать получить иерархию Ольга, но который теперь с
готовностью мог предложить Владимиру если не не-
зависимую церковь, то более удобные условия ее зави-
симости. Это была церковь державы Самуила. Прав-
да, с византийской точки зрения эта церковь уже не
была независимой после завоевания И. Цимисхием
Восточной Болгарии со столицей и царства, и патриар-
шества, но Владимиру не была непременна эта точ-
ка зрения, легко могущая у Византии же измениться
в диаметрально противоположную при удачном обо-
роте военных действий Самуила против императора.
Догадка наша сразу помогает объяснить, поче-
му и «Древнейший свод 1039 г.», и Яхья не говорят
об установлении церковной иерархии, хотя и касаются
факта крещения русского народа, и почему летопис-
цы-ромеи совсем обходят молчанием и сам факт кре-
щения киевского князя и Руси. Греческая иерархия
в Киеве после крещения не установилась, а византий-
ская дипломатическая игра в данном случае оказа-
лась проигранной, так как северный варвар сумел
уйти из церковно-политических сетей императора.
Держава Самуила вела в эту пору напряженную
борьбу с Византией и, конечно, была более уступчи-
вой в церковном вопросе для Владимира, так как
этим она отвлекала от императора немаловажного
северного союзника, памятного, конечно, по походам
Святослава.
Наше предположение об установлении церковной
иерархии в Киевской Руси из нового Болгарского го-
сударства Самуила находит ряд косвенных подтверж-
дений.
Из всех сыновей Владимира мы особенно под-
робно знаем о жизни ев [ятых] братьев Бориса и Гле-
М Д Приселков. О болгарских истоках
христианства иа Руси
155
ба. Судя по описанию их убийства у Нестора, оба бра-
та были еще в молодых годах, когда пали от руки бра-
та Святополка. Борис достиг к этому времени возраста
совершеннолетия и по желанию отца вступил в брак,
получив в управление область Владимира. Глеб оста-
вался еще при отце, «единаче бо бе оун телом» *. Вла-
димир с семьею крестился в 987 г. Отсюда мы вправе
предполагать, что и Борис, и Глеб родились уже пос-
ле этого года, иначе бы все описания Нестора не по-
дошли к св[ятым] братьям, из которых каждому, ко-
нечно, было менее 28 лет. Если же Борис и Глеб ро-
дились после 987 г., то крещение их должно было быть
совершено не греческим духовенством, а духовенством
Болгарской державы Самуила, если наше предполо-
жение о церковной зависимости киевской церкви этой
поры от охридского патриархата Самуила правильно.
В крещении братья получили имена Роман и Давид.
Как Ольга в крещении приняла христианское имя Еле-
на в честь жены императора Константина, как Вла-
димир принял имя Василий в честь императора, так
естественно спросить, в чью же честь Борис получил
имя Роман, а Глеб — Давид.
Из предложенного выше разбора известий о
борьбе Самуила с императором Василием мы вывели
достоверность известия Яхьи, что сын царя Петра —
Роман, бежавший из Константинополя на родину,
был здесь провозглашен царем. По времени это могло
быть между 976—985 гг. и 996 или 997 г., годом смерти
Романа. Значит, после 987 г. Роман уже был царем.
Совершенно естественно, что Владимир, взяв церков-
ную иерархию для Киевской Руси из Болгарии, в знак
дружбы и союза дал своему сыну Борису, родивше-
муся после крещения семьи Владимира в 987 г., при
его крещении христианское имя Роман.
И в восстании Македонской провинции в 969 г.,
и в восстании 976 г., приведшем к созданию независи-
мой от Византии Македонской державы, впоследствии
развернувшейся в Болгарское царство, руководящую
роль играл, несомненно, старший из четырех сыновей
македонского князя Николая — Давид, оба раза вста-
* * *
* Срезневский И. И Сказания о св. Борисе и Глебе: Сильве-
стровский список XIV в. СПб , 1860. С. 9.
Научно-атеистическая
библиотека
156
вавший, как старейшина, во главе управления. Он
был первым государем независимой Македонской дер-
жавы из этой династии. Отношение к его памяти Са-
муила было проникнуто чувством особого уважения,
что ясно видно из надгробного камня, поставленного
Самуилом на могиле отца, матери и брата Давида в
992/993 г.* Крещение Глеба было, по-видимому, после
996/997 года — года смерти царя Романа, и Самуил,
тогда уже царь болгар, предложил имя своего старше-
го брата, первым из их семьи ставшего государем
независимой державы. Нелишне указать, что есть тем-
ные известия о канонизации Давида и перенесении
его мощей из Преспы, где поставлен был царем Са-
муилом названный выше надгробный камень, в Охри-
ду; но когда это было, к сожалению, не известно **.
Таким образом, оба христианских имени св[ятых]
братьев дают нам некоторую почву для нашей догад-
ки о болгарской иерархии в начальный период жизни
русской церкви.
Решительным подтверждением указанного пред-
положения является разбор летописных известий о
первых митрополитах киевских.
«Древнейший свод 1039 г.», как и его продолже-
ние 1073 г., сообщал только об установлении в Киеве
греческой митрополии 1037 г. и называл первым митро-
политом Феопемпта. О том, как устроена была наша
церковная иерархия до этого года и как установилась
митрополия этого года, в этих сводах не было извес-
тий. Согласно с этим мы не находим никаких имен
митрополитов киевских до имени митр [ополита] Фео-
пемпта и в ряде позднейших летописей (Лаврентьев-
ской, Ипатьевской2 и др.)» и в древнейшем списке
митрополитов, читаемом в Новгородской 1-й летопи-
си ***, так как все они знают первым митрополитом
Феопемпта. Но в ряде других летописей мы видим
попытку заполнить неизвестное в устройстве церков-
ной иерархии Киевской Руси между крещением Вла-
* * *
* ПрокиН Б. Постанак... С. 244.
** Цухлев Д. История на Българската църква. Т. I. София,
1911. С. 787—788 (в прим.).
*** См.: Новгородская летопись по Синодальному списку.
СПб., 1888. С. 69.
М. Д. Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
157
димира и митрополией времени Ярослава, при очевид-
ном предположении непрерывности греческой митро-
полии на Руси со времен крещения Владимира, име-
нами предшественников Феопемпта по митрополичьей
кафедре, несмотря на решительное указание летопис-
ных записей под 1037—1039 гг. на установление митро-
полии именно в эти годы. Порядок имен этих мнимых
предшественников Феопемпта различный: одни ле-
тописи называют имена митрополитов Михаила, Лео-
на, Иоанна (Степенная3, Никоновская и др.); дру-
гие — имена Леона, Михаила, Иоанна (например,
перечень в дополнительной IX статье Новгородской
1-й летописи); есть, наконец, и такие источники, где
назван лишь Леон (Роспись или Кр[аткий] летописец
Новгородских владык) 4.
Несомненно, что попытки эти искусственны, и нас
должен занять вопрос: откуда почерпнуты эти имена?
Легче всего указать источник, откуда взято имя митро-
полита Иоанна: оно читается в сказаниях о св[ятых]
братьях Борисе и Глебе (и у Нестора, и в Житийном)
в рассказе о канонизации их при Ярославе. Гораздо
сложнее указать источник, откуда почерпнуты два
других имени — Михаил и Леон. Восстанавливая
т[ак] наз[ываемую] корсунскую легенду, произведе-
ние конца XI в., А. А. Шахматов указал на возмож-
ность появления имени первого киевского митрополита
в этой легенде, имевшей целью, как увидим ниже,
крепче связать русскую церковь, тогда уже митропо-
лию константинопольского патриархата, с церковью
Нового Рима путем утверждения о киевской митро-
полии как об установлении времени Владимира. Отку-
да корсунская легенда взяла это имя, сказать затруд-
нительно, хотя и не лишена вероятия догадка Е. Е. Го-
лубинского, поддержанная А. А. Шахматовым, что
это — сохраненное преданием имя того митрополита,
которого дал патриарх Фотий каким-то руссам, при-
нявшим крещение в IX в.* Попытка корсунской леген-
ды назвать имя первого киевского митрополита не
встретила сейчас же всеобщего признания, по край-
ней] мере в «Начальном своде 1095 г.», взявшем эту
* * *
* См.: Голубинский Е. Е. История русской церкви. С. 279;
Шахматов А, А. Корсунская легенда... С. 1100.
Научно-атеистическая
библиотека
158
легенду в свой состав, имя митрополита было, по-ви-
димому, опущено: «В лето 6497 (989.— Сост.), крести-
ся Володимир и вся земля Руская; и поставиша в Киеве
митрополита»...* Имя Леона, или Леонтия, если не
было перенесено к нам из Болгарии с той повестью о
крещении болгарского князя Бориса (Михаила), кото-
рая в переиначенном виде была включена составите-
лем «Древнейшего свода 1039 г.» для закрытия дейст-
вительного рассказа о крещении Владимира, и вместе
с церковным Уставом этого князя **, то было взято из
написания полемической статьи против • латынян:
«Хёоѵто$ \ir\TQon6XiTov тщ 'еѵ Тсоаіа npead^äßag»,
где митрополит Переяславский XI в., о котором речь
будет ниже, принят был за одного из предшественни-
ков митрополита Феопемпта.
Таким образом, оставляя в стороне имена митро-
политов Михаила и Леона, как явно присочиненные,
мы остаемся, как уже указывалось выше, с именем
Иоанна, взятым из бесспорного источника. Таким
бесспорным источником являются сказания о ев [ятых]
Борисе и Глебе (Нестора и «Род правьдьных», или
Житийное, по терминологии А. А. Шахматова). Оба
сказания пользовались в своей дополнительной части
записями Вышегородской церкви. Древнейшие записи
велись, вероятно, постепенно, не переходя середины
восьмидесятых годов XI в., позднейшие относятся ко
времени второго перенесения мощей (1115 г.) , и в
сообщениях о событиях более отдаленных руководи-
лись припоминанием. Первыми пользовался Нестор,
вторые находим в Житийном сказании ***. С особым
вниманием отнесемся к упоминанию имен Иоанна в
работе Нестора, где взята запись, современная собы-
тию: «Иже слышав (Ярослав), повеле призвати архи-
епископа Иоанна, тогда пасущу ему Христово стадо
разумных овець его... Слышав же то преподобный
архиепископ от христолюбця, и оужасен бысть... Потом
же приступи архиепископ с прозвутеры и открыша
раце святою... якоже на мног час чюдитися архиеписко-
* * *
* Новгородская 1-я летопись под 6497 г.
** См.: Шахматов А. А. Один из источников летописного
сказания о крещении Владимира. С. 72—73.
*** См.: Шахматов А. А. Разыскания... § 42, 43, 44 и 45.
М Д Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
159
пу и всем людем... Потом же пришедшю к нему (Ярос-
лаву) архиепископу Иоанну, исповеда ему христолю-
бець... Архиепископ же то слышав, оужасен бысть и
съвет же благыи помыслив в оуме, глаголя христо-
любцю... То слышав христолюбивый князь от митро-
полита, и рече ему... Таче потом христолюбець моли
архиепископа... и сътвори архиепископ обычное храму
обновление... Оуставиша же... Ярослав и преподобный
митрополит Иоанн в сь день на всякое лето праздник
творити има... Архиепископ же остав постави попы и
дьяконы... Ти тако отъиде в свою кафоликани икли-
сиа» *. В приведенном отрывке девять раз титул Иоан-
на назван архиепископским и лишь два раза митро-
поличьим. Когда Нестор писал свое сказание (1081 —
1088 гг.) **, на Руси во главе церковной иерархии стоял
митрополит. Значит, в вышегородских записях стоял
титул «архиепископ», который Нестор два раза заменил
современным для себя титулом митрополита. Можно ду-
мать, что Нестор не правильно понял встреченный им
в записях титул «архиепископ», что видно из того, что
этим же титулом он называет и митрополита Георгия,
хотя чаще правильно сохраняет за Георгием принад-
лежавший последнему на самом деле титул митропо-
лита ***.
След титулования Иоанна архиепископом сохра-
нился даже и в позднейших записях Вышегородской
церкви, судя по Житийному сказанию, где уже, одна-
ко, титул этот встречается всего четыре раза на семь
раз находимый титул митрополита ****.
Наконец, подтверждением титула архиепископа
в Киеве нужно считать свидетельство Титмара Мерзе-
бургского, упоминающего в описании похода Боле-
слава на Киев в 1018 г., в защиту Святополка против
Ярослава Мудрого 5, архиепископа как главу киевско-
го духовенства.
* * *
* Срезневский И. И. Сказания о св. Борисе и Глебе... С. 25—
29.
** См.: Шахматов А. А. Разыскания . С. 66.
*** См.: Срезневский И. И. Сказания о св. Борисе и Глебе...
С. 32-33.
**** См.: Срезневский И. И. Сказания о св. Борисе и Глебе...
С 72—74.
Научно-атеистическая
библиотека
160
Если правильно наше предположение о зависи-
мости киевской церкви от охридского патриархата со
времени Владимира до 1037 г., когда летописи ука-
зывают на устроение в Киеве греческой митрополии,
то нам нужно лишь справиться в каталогах предстоя-
телей болгарской церкви, не найдем ли там архиепис-
копа Иоанна? Упоминание архиепископа Иоанна в
сказаниях о св[ятых] Борисе и Глебе (Титмар не на-
зывает имени архиепископа) относит его ко времени
Ярослава Владимировича, точнее, ко времени открытия
мощей и установления празднования 24 июня, что, по
счастливой догадке А. А. Шахматова, могло быть или
в 1020, или в 1026 г.* Обращаясь к каталогу болгар-
ских патриархов и архиепископов, мы действительно
находим, что в эти годы во главе болгарской церкви —
тогда охридского архиепископата — стоял архиепископ
Иоанн.
Отсюда мы можем с уверенностью говорить,
что Владимир после корсунской войны не взял цер-
ковной иерархии Нового Рима, а обратился за этим
в Болгарскую державу Самуила, откуда у нас и уста-
новилась иерархия нашей церкви, продолжавшаяся и
после ев [ятого] Владимира при сыне его Ярославе,
о которой мы знаем это для 1018 г. из свидетельства
Титмара Мерзебургского и для 1020—1026 гг. из ска-
заний о ев [ятых] братьях Борисе и Глебе.
Драгоценное упоминание имени архиепископа
Иоанна в сказаниях о ев [ятых] братьях Борисе и Гле-
бе дает нам не только подтверждение догадки об уста-
новлении у нас власти охридской церкви, но и надеж-
ную нить для объяснения возможности появления в
Киеве в 1037 г. греческой митрополии, которую помнят
наши древнейшие летописи.
Когда после упорной и кровавой борьбы, захва-
тившей почти все царствование, император Василий
сокрушил державу Самуила, во главе церкви этой дер-
жавы — охридского патриархата — стоял патриарх
Иоанн. Через него и был заключен тот договор 1018 г.
под Струмицей с императором Василием, который лег
в основу нового устройства покорившегося Византии
* * *
* См.: Шахматов А. А. Разыскания... С. 58 (прим.).
М Д Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
161
царства *. Вся Болгария была выделена в один кате-
панат со столицей в Скоплье и наделена большим внут-
ренним самоуправлением. Охридская церковь осталась
независимой от константинопольского патриархата,
и патриарх Иоанн остался во главе ее, лишь переме-
нив титул патриарха, которого не пожелал признать
император, на титул архиепископа. (...) Это незави-
симое положение и устройство церкви охридского
архиепископата продолжалось лишь до смерти архи-
епископа Иоанна, когда византийский император по-
ставил на его место архиепископа Льва, «первого из
римлян», открывшего собою некороткий ряд архи-
епископов-греков, назначаемых самими императора-
ми, так что архиепископия охридская, заведуя церковью
всего болгарского народа, совершенно превратилась
из болгарской в греческую, став центром огречивания
болгар **.
Русская церковь входила в состав церкви охрид-
ского патриархата, и завоевание последнего греками
вводило нас в состав империи Нового Рима. Совер-
шенно ясно неудобство для Византии создавшегося
положения, когда заведование церковью целого наро-
да и государства, чрезвычайно важное в политическом
отношении для императора и патриарха, приходилось
вверять второстепенному агенту власти, каким являл-
ся теперь охридский архиепископ, и без того обреме-
ненный сложной задачей огречивания болгарской
церкви и народа. Естественно вытекала необходимость
перетянуть русскую церковь из-под руки охридского
архиепископа под руку патриарха и императора. Не
сомневаемся, что с подобным предложением импера-
тор и обращался к Ярославу, позолотив невыгоду для
Ярослава обещанием создать для Руси особого пред-
стоятеля церкви, чего, по-видимому, у нас не было,
с титулом митрополита. Предложение это было приня-
то, и в связи с ним читаем под 1037 г. в летописи о
* * *
* Прокип Б Први охридски архиепископ Иован//Глас
Спрске Кральевски Академике. Т. II. С. 52, 285.
** Zachariae von Lingenthal. Beitrage zur Geschichte der
Bulgarischen Kirche. St.-Petersburg, 1864. S. 22; Голубий-
спий £. £. Краткий очерк истории православных церквей
болгарской, сербской и румынской. М., 1871. С. 40—41.
Научно-атеистическая
библиотека
162
торжественном приступлении Ярослава к перемене цер-
ковной иерархии в Киеве: «Заложи Ярослав город
великыи Кыев, у него же града суть Златая врата;
заложи же и церковь святыя Софья, митрополью, и
посемь церковь на Золотых воротех св[ятая] Богоро-
дица Благовещенье, посемь св[ятого] Георгия монас-
тырь и ев [ятой] Ирины»*. Нашим первым митрополи-
том был упоминаемый в летописях грек — Феопемпт.
(...) Та иерархическая нить, которая протяну-
лась к нам из Константинополя через охридский пат-
риархат и охридскую архиепископию, должна послу-
жить нам и нитью для разбора и оценки многих не-
ясных и темных мест в вопросе церковного устроения
Киевской Руси как до установления греческой митро-
полии 1037 г., так даже и в ближайшее время после
нее.
Но прежде всего, естественно, возникает вопрос,
в какие формы вылились дальнейшие отношения Вла-
димира, после его брака с Анной и подчинения русской
церкви охридскому патриархату, как к Византии, так
и к Болгарскому царству Самуила. К сожалению, от-
вет затруднен отсутствием точных данных. Между
Болгарским царством Самуила и Византией шла
напряженная борьба, кончившаяся смертью независи-
мой Болгарии и тем подчинившая нашу церковь ви-
зантийскому императору. Естественнее всего предпола-
гать, что Владимиру была прямая задача поддержать
Болгарию против Византии. Но с другой стороны,
нельзя отрицать возможности неудовлетворенного чув-
ства как во Владимире, так и в руководящих кругах
Киева от тех форм церковного устройства, которые
были приняты в Киеве вследствие отсутствия иного
исхода, но которые, по-видимому, были далеко не та-
кими, чтобы можно было счесть церковный вопрос ре-
шенным для Киева. А в таком понимании возможна
мысль в русских правящих верхах, что завоевание
Болгарии и ее церкви откроет возможность признания
Империей русской церкви независимой. В дальнейшем,
из разбора «Слова о законе и благодати», мы извле-
* * *
* Лаврентьевская летопись под 6545. Первоначальнее в Вос-
кресенской: «Великий князь Ярослав митрополию устави».
М Д Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
163
чем данные за возможность предположения этой мыс-
ли во времена ев [ятого] Владимира. При этом не нуж-
но забывать об обычном средстве византийской дипло-
матии для удержания северных соседей от военных
действий — натравливании печенежских орд *, с кото-
рыми Владимиру приходилось, действительно, иметь
«рать велику бес перестани», об осложнениях и прямых
военных действиях, возникавших у Владимира с Поль-
шей и отвлекавших его от южных дел (992 г. и 1013 г.),
наконец, о чрезвычайно важных торговых интересах
Киева, страдающих от всяких осложнений князя с
греками, а может быть, и о внутренних осложнениях
на Руси в связи с введением новой веры далеко не в
ожидавшихся формах независимой иерархии, чтобы
перед нами возникло правдоподобное объяснение того
нейтрального положения, которое занял Владимир в
борьбе греков с болгарами. Против этого стоит извес-
тие о 6000 русском корпусе, состоявшем на службе
византийского императора в конце X и в XI в.** Труд-
но, однако, не думать, что под этим корпусом нужно
разуметь наемных северных варваров, не имевших ни-
какого политического отношения к князьям Киевской
Руси. История «какого-то сородича» умершего уже
Владимира — Хрисохира *** — очень ярко рисует нам
историю пополнения такого русского корпуса, полу-
чившего свое основание, вероятно, от тех варягов, ко-
торых Владимир в 980 г. сумел услать из Киева в Кон-
стантинополь. Вероятно также, что в 988 г. Владимир,
помогая императору Василию, объединил военным
командованием свои войска с этим «русским» корпу-
сом, что и дало повод Асохику счесть последний и в
1000 г. за войска Владимира, присланные на помощь
императору Василию еще с 988 г.****
Переходя к разбору вопроса о формах церковной
иерархии Киевской Руси до установления у нас гре-
ческой митрополии 1037 г., заметим, что трудность,
возникающая при этом разборе, заключается в том,
что греческая иерархия, утвердившаяся в Киеве с
* * *
* См.: Васильевский В. Г. Труды. Т. I. С. 3.
** См.: Васильевский В. Г. Труды. Т. I. С. 176—177.
*** См. там же. С. 206—207.
**** См. там же. С. 199—203.
Научно-атеистическая
библиотека
164
1037 г., начала, как увидим ниже, борьбу с учрежде-
ниями и порядками охридской эпохи нашей церкви,
так что перед нами лишь смутные намеки, которые
требуют разгадки.
Как ясно из предыдущего, во главе русской
церкви со времени ее действительного учреждения
встал охридский патриарх. Вся русская паства была
разделена на епископии, число которых было чрезвы-
чайно ограниченно. Есть основание думать, что перво-
начально предполагалось создать из всей русской
церкви одну епископию, и лишь Новгород получил
особого от Киева епископа. На это прежде всего наме-
кает грамота, которую дал Владимир Десятинной
церкви и которая говорила о десятине «к церкви той
по всей Русьстей земли». В словах Владимира: «даю
церкви сей святей Богородици от именья моего и от
град моих десятую часть» *, сказанных при окончании
Десятинной церкви, читается та же мысль. (...)
Итак, если была первоначально мысль об устрое-
нии единой епископии на Руси, как то когда-то пред-
лагал Оттон ев [ятой] Ольге, то мысль эта полного осу-
ществления не получила, потому что сейчас же, как
увидим, был поставлен епископ Новгороду. Впрочем,
есть возможность предполагать существование еще
третьей кафедры как викарной — белгородской.
Патриарх охридский совершал объезды своей
новой паствы, вызываемые, вероятно, важными об-
стоятельствами в жизни Русского государства и церк-
ви. Так, мы видели архиепископа Иоанна, сохранив-
шего и после завоевания Болгарского царства Ви-
зантией русскую церковь под своей властью, около
1020—1026 гг., открывающего мощи св[ятых] братьев
Бориса и Глеба; так, встречаем его же (не названно-
го по имени) у Титмара Мерзебургского при описа-
нии похода Болеслава и Святополка на Киев в 1018 г.
Косвенным подтверждением таких приездов патриарха
нужно считать устроение кафедры белгородской, осно-
вание которой можно понять в предположении, что
при приездах патриарха в Киев, где была епископия,
мог потребоваться третий епископ, вызов которого не
* * *
* Лаврентьевская летопись под 6677, 6504 гг.
М Д. Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
165
представлял бы затруднений, как епископа новгород-
ского, и, наконец, создавал бы собор трех для поста-
влення в случае вдовства епархии нового епископа.
Когда же в Киеве на месте епископии создается митро-
полия, то, естественно, возникает нужда в создании
новой епископии, чтобы митрополит мог всегда иметь
собор трех на случай смерти четвертого. При Яросла-
ве создается епархия юрьевская, столь же близкая,
как и белгородская, и, вероятно, также содержимая
на средства общей русской десятины без особого вы-
дела в этом смысле.
Итак, киевская церковь времени охридского гос-
подства представляется как три епископии: киевская,
новгородская и белгородская. Епископы с первых же
времен выступают как политические советчики князя.
«Древнейший свод 1039 г.» помнит это участие епис-
копов в совещаниях Владимира.
Относительно того, как ставились у нас еписко-
пы, уже указывалось на ту странность, что, не имея
точных сведений об этом за первую половину домон-
гольского времени, мы положительно знаем за вторую
половину, что епископы, вопреки канонам, избирались
не собором епископов, а князьями тех городов, куда
предназначался кандидат *. Зная упорство греков по
части охранения выгодных им прав и преимуществ,
естественнее всего отнести этот порядок епископского
избрания ко времени установления у нас власти охрид-
ского патриарха. Соглашаясь не иметь особого пред-
стоятеля для своей церкви, Владимир вытребовал се-
бе по крайней мере свободу в замещении епископских
кафедр. Это дает объяснение тому, что в числе первых
епископов, поставленных на Руси при Владимире ру-
кою охридского патриарха, встречаем грека-корсуня-
нина Иоакима, епископа новгородского.
Не лишен интереса вопрос, есть ли у нас данные
восстановить имена и других епископов — киевского
и белгородского, поставленных при устроении русской
церковной иерархии?
Относительно имени белгородского епископа вре-
* * *
* См.: Голубинский Е. Е. История русской церкви. С. 360—
361.
Научно-атеистическая
библиотека
166
мени св[ятого] Владимира нужно сказать, что у нас
нет данных к его восстановлению. Другое дело с име-
нем первого киевского епископа.
Известно, что Владимир, как сообщает «Древ-
нейший свод 1039 г.», «на четвертое лето по крыцении
помысли съзьдати цьркъвь пресвятыя Богородица» *,
т. е. в 990 (6498) г. Владимир заложил кафедральный
собор, известный впоследствии под именем Десятин-
ной церкви. Греческие мастера выстроили эту церковь
в пять лет, так что освящена она была в 995 (6503) г.,
12 мая **. Титмар Мерзебургский дает этой церкви
разные названия: то церкви мученика Христова и па-
пы Климента (когда говорит о месте погребения Вла-
димира и его жены), то монастыря св[ятой] Софии
(когда говорит о встрече Болеслава и Святополка в
Киеве архиепископом с мощами святых и другими ре-
ликвиями). В Несторовом сказании о св[ятых] братьях
Борисе и Глебе (собственно, в вышегородских записях
первой редакции) сохранилось еще иное название
Десятинной церкви — «кафоликани иклисиа» ***, что
без имени святого означает кафедральный собор. На-
конец, Устав ев [ятогоі Владимира (Софийско-Новгород-
ской Кормчей XIII в. ) называет Десятинную церковь
«сборной» ****. Из всех этих данных можно вывести,
что названная в «Древнейшем своде 1039 г.» Десятин-
ной и так называемая впоследствии церковь была ка-
федральным собором русской церкви, местом пре-
бывания в случае приездов охридского патриарха,
главным местом управления и сбора десятинной дани
со всего Киевского государства; при ней находился
монастырь и резиденция киевского епископа; наконец,
в ней лежали мощи папы Климента, перенесенные из
Корсуня Владимиром, как и другие священные драго-
ценности (иконы, сосуды) — военные трофеи вновь
обращенного язычника.
12 мая 995 (6503) г. Владимир на торжестве
* * *
* Шахматов А. А. Разыскания ... С. 567.
** См. там же. С. 24—25.
*** См.: Срезневский И. И. Сказания о св. Борисе и Глебе
С. 29.
**** См.: Голубинский Е. Е. История русской церкви.
С. 622.
М Д Приселков О болгарских истоках
христианства иа Руси
167
освящения дал новой церкви десятину, поручив и цер-
ковь, и десятину Анастасу Корсунянину. Личность
Анастаса освещалась различно «Древнейшим сводом
1039 г.» и корсунской легендой. Свод называл Анаста-
са предателем родного Корсуня, по изменническому
доносу которого город только и мог быть взят Влади-
миром; потом упоминал Анастаса как лицо, которому
Владимир «въдасть десятину»; наконец, как перебеж-
чика с новой своей родины на сторону Болеслава, ко-
торый «Анастаса пристави Десятиньнаго к имению,
бе бо ся ему въверил льстию». Теперь трудно сказать,
как читался титул Анастаса в «Древнейшем своде
1039 г.»: назывался ли он просто мужем, или иереем
(«попом»), или епископом. Весьма возможно, что
«Древнейший свод 1039 г.» старался скрыть духовный
сан Анастаса по следующим соображениям. Анастас
был грек-корсунянин, изменивший родине и церкви,
так как выдал Корсунь Владимиру и согласился уйти
в Киев в его церковную иерархию от охридского патри-
архата.
Мало того, Анастас не удержался и от даль-
нейшей измены, уйдя к Болеславу в его католическую
церковь. Грек-митрополит в своем летописном своде
из естественного нежелания выставлять духовный сан
человека, так глубоко нарушившего традиционные
воззрения ромея, постарался скрыть действительный
титул Анастаса.
Совсем другую цель преследовала корсунская
легенда в отношении Анастаса. Желая представить
непрерывность иерархической связи киевской церкви
с Новым Римом, легенда передвигала установление
церковной иерархии из Византии на Руси ко времени
взятия Владимиром Корсуня и крещения князя, после-
довавшего, по легенде, после корсунской войны. Вот
почему здесь мы читаем, что Владимир взял по креще-
нии от императоров Василия и Константина на киев-
скую митрополичью кафедру первого митрополита
русского Михаила. Здесь же реабилитировался Анас-
тас Корсунянин, так как изменнический шаг его при
осаде родного ему города корсунская легенда переда-
вала легендарному лицу — Ждьберну. В такой связи
корсунская легенда могла назвать истинный титул
Анастаса, потому что ничего позорного о нем она не
Научно- атеистическая
библиотека
168
сообщала. Легенда, по-видимому, и называла Анаста-
са епископом *.
Когда корсунская легенда вливалась в «Древней-
ший свод 1039 г.», редактором «Начального свода
1095 г.», естественно, встретилось затруднение: где же
вернее назывался титул Анастаса? Следы такой неуве-
ренности редактора свода 1095 г. видны в том, что
Анастас там назывался то мужем-корсунянином («и
се мужь корсунянин стрели, именем Анастас»), то прос-
то Анастасом («поимши царицю и Анастаса и попы
корсуньскыя»), то иереем Анастасом («и поручив ю
ерею Анастасу Корсунянину»). Однако чему же мы
должны верить? Был ли Анастас «мужем» или духов-
ным лицом? И если духовным лицом, то иереем или
епископом? Вероятнее думать последнее, и вот почему.
Корсунская легенда, не имея цели скрывать сан Анас-
таса, потому что не помнила чего-либо предосудитель-
ного в его поведении, очень неискусно сказала здесь
правду, впав в противоречие себе. В самом деле, ука-
зывая на митрополита Михаила, взятого будто Вла-
димиром в Киев, легенда, естественно, затрудняла чи-
тателя сообщением, что в Киеве кроме митрополита
был еще епископ при Десятинной церкви, то есть на
одной кафедре помещалось два епископа. Зная, что
корсунская легенда присочинила имя первого митро
полита Михаила, так как никакой митрополии при
Владимире в Киеве не было, мы склоняемся думать,
что сообщение легенды об епископском сане Анастаса
правдоподобно. Противоречие легенды самой себе, ве-
роятно, и вызвало у редактора «Начального свода
1095 г.» поправку епископа Анастаса на иерея Анас-
таса, чтобы не поставить, подобно легенде, двух епис-
копов на одну кафедру Десятинной церкви.
Итак, есть вероятность думать, что Анастас был
епископом киевским и при нем в Софийско-Десятин-
ном храме было сосредоточено центральное управле-
ние русской церкви эпохи зависимости ее от охридско-
го патриарха, по крайней мере через Анастаса шла
вся десятина с русской земли в руки охридского пат«
* * *
* См.: Шахматов А. А. Корсунская легенда... С. 1117, 1143,
1146.
М Д Приселков О болгарских истоках
христианства на Руси
169
риарха, который во время приездов своих в Киев в
лице Анастаса и белгородского епископа находил нуж-
ный для церковного управления собор.
Когда Владимир по взятии Корсуня вырвал себе
руку царевны Анны, но не добился приемлемых форм
церковной иерархии, он обратился к Самуилу, с кото-
рым и пришел к указанному выше соглашению об
установлении в Киеве иерархии охридского патриар-
хата. На вопрос, сколько же времени заняли эти пере-
говоры и когда установилась у нас церковная иерар-
хия из Болгарской державы Самуила, летопись дает
точный ответ. Это случилось «на четвертое лето по
крьщении», в 990 (6498) г., то есть на следующий же
год после корсунского похода. Это год заложения в
Киеве Десятинной церкви, так как к этому Владимир
мог приступить, лишь договорившись об условиях
установления у себя церковной иерархии. (...)
Н. К. Никольский
О западнославянском
влиянии на идеологию
и письменность Руси *
Публикуются VIII и IX главы с сокращениями по изданию:
Никольский Н. /С. «Повесть временных лет»
как источник для истории начального периода
русской письменности и культуры.
К вопросу о древнейшем русском летописании.
Вып. 1. Л., 1930. С. 78—106.
(...) К числу литературных мораво-паннонизмов
утраченного источника о поляно-руси следует присоеди-
нить и несколько загадочное сообщение летописца об
ее родстве с четырьмя славянскими племенами, пере-
численными в предисловии к летописному «Сказанию
о преложении книг на словенский язык» (под 898 го-
дом) 1. Здесь к единому в древности славянскому
«языку» возводятся только: придунайские славяне
(паннонцы, или норики), мораване, чехи, ляхи и поляно-
русь, а не все те племенные разветвления славянства,
которые перечислены в вводных статьях.
В этих статьях, сообщая о том, как в старину из
Придунайской страны постепенно расходились и рассе-
лялись по разным местам славянские племена, автор
рассказа называет: придунайских славян (то есть жите-
лей Норика и Паннонии)> мораву, чехов, белых хорва-
тов, сербов, хорутан, ляхов, ляхов-полян, лутичей,
мазовшан, поморян, днепровских полян, древлян, дрего-
вичей, полочан, новгородских словен и северян. Рассказ
заканчивается словами: «И тако разидеся словень-
ский язык, темже и грамота прозвася словеньская» **.
* * *
* Заголовок дан составителями.
** Летопись по Лаврентьевскому списку. СПб., 1897 С. 5—6
(далее ссылки на это издание даются указанием страниц в
тексте.— Ред.).
Н. К. Никольский. О эападно-славявском влияния 171
на идеологию и письменность Руси
Между тем, повторяя ту же самую мысль в «Ска-
зании о преложении книг» и подтверждая здесь преж-
нее единство славянской народности, летописец огра-
ничивает ее только немногими племенами, с которыми
и роднит своих предков-полян. «Бе един язык слове-
неск, — пишет он, — словени, иже седяху по Дунаеви,
ихже прияша угри, и морава, и чеси, и ляхове, и поляне,
яже ныне зовомая русь. Сим бо первое преложены
книги, мораве, яже прозвася грамота словеньская,
яже грамота есть в руси и в болгарех дунайских»
(с. 25).
Не подлежит сомнению, что и в этом отрывке ле-
тописец руководился мораво-паннонскими преданиями,
так как здесь, во-первых, так же как и в вводных статьях,
на первом месте придунайские славяне и морава и так
как, во-вторых, дальнейший рассказ опирается на
паннонские легенды о Константине Философе и Мефо-
дии 2. В перечень племен, родственных с поляно-русью,
летописец не включает при этом дунайских болгар,
которые были единоверными с русью и имели ту же
словенскую грамоту, какая была и на Руси (см. с.
25, 27).
Наконец, не лишена значения и заметка летописца
об отношениях Владимира к соседним князьям под
6504/996 годом: «И бе живя с князи околними миромь,
с Болеславомь Лядьскымь, и с Стефаномь Угрьскымь,
и с Андрихомь Чешьскымь, и бе мир межю ими и любы»
(с. 124). Здесь летописец опять упоминает о тех же
странах, которые были заселены придунайскими славя-
нами, ляхами и чехами.
Очевидно, что выделение небольшого только числа
западнославянских племен для сближения их группы
с поляно-русью возникло в летописи не случайно,
а опиралось на какое-то утраченное западнославян-
ское сказание, в котором находила себе историческое
объяснение группировка этих племен в одну семью или
союз, к которому не принадлежали остальные ветви
славянства.
Помимо летописи существование в древности
такого сказания удостоверяется и небольшой заметкой,
приписанною как дополнение к некоторым спискам
паннонской легенды о Константине Философе и вошед-
шей также в состав известного «Сказания о грамоте
Научно-атеистическая
библиотека
172
русстей» *3, которое в свою очередь внесено в списки
полной редакции Толковой Палеи **4.
В этой весьма краткой по объему, но весьма
замечательной по содержанию статейке автор решает
вопрос о происхождении грамоты и веры на Руси, но
решает не согласно с летописью. Как русскую грамоту,
так и веру он одинаково признает богооткровенными.
Русская грамота, перешедшая затем к западным
славянам, была открыта богом жившему в Корсуне
современнику царя Михаила и матери его Ирины,
благочестивому русину, у которого Константин Фило-
соф научился русской грамоте, а затем распространил
ее среди моравы, чехов, ляхов и других языков. Вопреки
летописи автор статейки начало русской грамоты отно-
сит, следовательно, не ко временам Владимира и Яро-
слава, а в согласии с паннонской легендой к годам
жизни Кирилла Философа. Что же касается происхож-
дения русской веры, то хотя автору и было известно
участие греков в просвещении Руси при Владимире,
он и в этом вопросе существенно отклоняется от лето-
писных известий. Первой (русской) христианкой на
Руси летопись называет Ольгу, жившую в половине
X в. (ум. 6477/969 г.), тогда как составитель статейки
считает первым русским христианином русина, жившего
в половине IX в. По летописи, русская вера была заимст-
вована от греков. По словам статейки, от них Влади-
мир принял только крещение и «наряд» церковный, рус-
ская же вера была открыта Владимиру самим богом,
а не греками, но вместе с тем все содержание рассматри-
ваемого сказания убеждает в том, что, по мнению его
составителя, на Руси была та же самая правая вера,
которая, по его словам, была утверждена Константином
Философом среди моравы, чехов, ляхов и прочих язы-
ков.
Каким образом произошло чудесное совпадение
между верой, открытой богом Владимиру в конце X в.,
и верой, распространенной Константином Философом
в западнославянских странах в IX столетии, автор
* * *
* См.: Ягич И. В. Рассуждения южнославянской и русской
старины о церковно-славянском языке. СПб., 1896. С. 20—21.
** См.: И стран В. М. Исследования в области древнерус-
ской литературы. I—V. СПб., 1906. С. 130.
H К. Никольский О западно-славянском влиянии (73
на идеологию и письменность Руси
заметки не объясняет, но его молчание не обесценивает
ее значения, так как литературная связь ее с циклом
кирилло-мефодиевских традиций вне всяких подо-
зрений.
Между тем и в рассматриваемом сказании, как и
в летописи, с показаниями которой оно так существенно
расходится, мы встречаем аналогичное летописному
сочетание руси с западнославянскими племенами, среди
которых отсутствуют только придунайские славяне, или
паннонцы. Из сознания составителя отдельной статейки
(как и летописца), очевидно, не успело исчезнуть вос-
поминание о каком-то некогда существовавшем нераз-
лучном союзе или единении руси с моравой, чехами и
ляхами. Эту «мораву, чехи и ляхи» он мыслит как нечто
нераздельное, так как одинаково называет их и в своем
сообщении о проповеди среди них Константина Фило-
софа, и в своем заключительном известии о Войтехе,
разрушившем у них правую веру.
Хотя мы и не имеем точных сведений о времени
составления рассматриваемого памятника, наиболее
ранние списки которого известны только от XV в.,
но он сохранил несколько ярких признаков своей глу-
бокой древности. Опираясь на данные языка, А. И. Со-
болевский относит приписку к паннонскому Житию
(вместе со «Сказанием о грамоте русстей», в состав
которого она входила) к домонгольскому периоду и
в доказательство ссылается на выражение: «Тъ един
от руска языка явися преже крестьяный и не ведом
никимь же, откуду есть был» *. Заслуживает также
внимания фраза «написав книгы рускым гласаам»
(«языком» — в более поздних списках).
Но на древность памятника еще яснее указывает
его содержание. Он не мог быть написанным ранее
начала XI в., так как автору было уже известно об
убиении епископа Войтеха в Пруссии, случившемся
в 997 году **. Вместе с тем и отрицательное отношение
к вере латинской не позволяет отнести время жизни
* * *
* См. рецензию А. И. Соболевского на труд В. М. Истрина
«Исследования в области древнерусской литературы» (ЖМНП.
1906. Ч. III. Отд. II).
** Monumenta Poloniae Historica. Pomniki dziejowe polski
(далее: MPH.— Сост.). Т. II. Lwow, 1872. P. 793.
Научно-атеиетнческая
библиотека
174
составителя к годам более ранним, чем вторая поло-
вина XI в. Но памятник не мог появиться и позже того
времени, когда корсунская легенда, занесенная на стра-
ницы летописи, превратилась в официозное и общеприз-
нанное сказание о начале русской веры. Наиболее
вероятно, что заметка была составлена в переходный
период соревнования между вновь появившейся корсун-
ской легендой, закреплявшей происхождение русской
веры от греков, и другими традициями об ее источнике,
то есть была написана в конце XI в. или начале XII.
На это же время указывает отчасти и литературная
форма памятника — форма всенародного воззвания
или объявления, призывающего признавать русское
правоверие независимым от греческого.
Такой призыв был своевременным в конце XI или
начале XII в., когда после разделения церквей (Восточ-
ной и Западной) встал на очередь вопрос об «ориента-
ции» русской церкви или на Восток (Византию), или на
Запад (Рим), и на Руси, признававшей себя до этого
времени единоверной со всеми христианами, возникли
колебания в определении своих дальнейших отношений
к Византии или Риму.
Но если в двух разноречивых исторических ска-
заниях домонгольского времени, опиравшихся на лите-
ратурные памятники кирилло-мефодиевской школы,
то есть в летописи и в приписке в паннонскои легенде
о Константине Философе, история полян (в летописи)
или «русского языка» (в приписке) одинаково сближа*
ется с судьбой одной и той же группы западнославян-
ских племен, во главе которых оказываются паннонцы
(или норики — в летописи) или морава (в статейке), то
едва ли будет справедливым усматривать в таком совпа-
дении простую случайность. Причину такого совпадения
трудно объяснить иначе как влиянием на наше древней-
шее летописание исторических преданий западного сла-
вянства, вычеркнутых из «Повести временных лет» при
переработке ее легендарной части под углом зрения
теоретика норманизма и византинизма.
Как увидим далее, аналогичное западнославянское
племенное трио вместе с русью обнаруживается неожи-
данно и в знаменитой, записанной (в XIII в.) у Богухва-
ла, легенде о Пане и трех его сыновьях 5 и извлеченной
им из древнейших рукописей (очевидно, мораво-паннон-
H. К. Никольский О западно-славянском влиянии 175
иа идеологию и письменность Руси
ских или чешских), но нашедшей себе отражение и в
утраченных списках русских летописей, бывших под
руками Длугоша и Герберштейна.
Во всяком случае из всех изложенных здесь
соображений вытекает, что в основе той славянофиль-
ской теории, под углом зрения которой автор утраченных
повестей о поляно-руси освещал судьбу своей родины,
была группа преданий мораво-паннонских, представ-
лявшая собой не ряд разрозненных и не объединенных
между собой известий, а стройную историографическую
доктрину, руководясь которой составитель вводных ста-
тей и «Сказания о преложении книг» и определял
историческое место поляно-руси в общей судьбе славян-
ства. Сообразно с этой доктриной он и настаивает на
единстве и родстве всех славянских племен, среди кото-
рых главенствующее место предоставляет мораве
(мораво-паннонцам); вместе с тем он убежден, что
обитатели древнего Норика были предками славян,
что исходным пунктом расселения славян в Европе
была Паннония (или Норик) и что, наконец, в ближай-
шем единении (или родстве) поляне состояли с при-
дунайскими славянами, моравой, чехами и ляхами.
Все эти мысли были, конечно, звеньями одной и той
же историографической идеологии, которую разделял
автор утраченных «Повестей о поляно-руси». Поэтому
не напрасно уже давно так называемый Нестор был
признан «систематиком». Но он не был творцом своей
«системы», а только подчинялся влиянию мораво-
паннонской теории, возникшей в Закарпатье, вне
пределов Киева и Руси. Но, приняв за основу своего
труда эту теорию, историк поляно-руси, вне всякого
сомнения, не мог предлагать того решения вопросов
о происхождении руси и ее просвещения, какое мы
имеем в «Повести временных лет». Историческая
доктрина, построенная на мораво-паннонских предани-
ях, должна была иметь и соответствующее продолжение
рассказа, в котором не было еще следов греко-ва-
ряжской теории, насильственно введенной в «Древ-
нейший свод» и разорвавшей нить летописных известий
о происхождении русской культуры, заимствованных
из утраченных «Повестей о поляно-руси» (то есть лето-
писного рассказа под 898 годом).
Существование в древности сказаний, которые
Научно-атеистическая
библиотека
176
связывали происхождение этой культуры и руси с
Закарпатьем, подтверждается уже рассмотренной при-
пиской к паннонскому Житию.
Но и в самой летописи заметны следы изъятия
из свода продолжения рассказа о начале русской
культуры, находившегося в утраченном источнике
о поляно-руси, и замены его новой версией.
* * *
В утраченном источнике, как мы уже видели, автор
утверждал, что и «нам руси», то есть полянам, проис-
шедшим от единого славянского языка, «учитель есть
Павел» (с. 28). Это означает, во-первых, что просве-
щение славян получило свое начало не в годы Влади-
мира, а еще во времена апостольские, когда предки
полян проживали в Иллирике, а не в Приднепровье.
Во-вторых, согласно со средневековой исторической
логикой, указание на Павла как на всеславянского
«учителя» обозначает, что поляне одинаково с приду-
найскими славянами (мораво-паннонцами) следовали
некогда учению, или «заповеди», то есть правилам
жизни, апостола Павла, которые, как известно из
славяно-русских литературных памятников, были сво-
бодны от крайностей аскеза, свивших себе гнездо
к концу XI в. в Киево-Печерском монастыре.
Едва ли представляется надобность подробно
пояснять здесь, насколько подобное сообщение о
полянах осталось не согласованным в летописи с ее
дальнейшим рассказом о просвещении их потомков-
киевлян, которые без объяснения причин из тихого,
кроткого, мудрого и смысленого племени неожиданно
для читателя превращаются (под 6415/907 годом)
в «поганых невеголосов» (с. 9, 12, 31) *, а затем (под
6488/980 и 6491/983 годами) и в кровожадных язычни-
ков, совершающих перед идолами человеческие жертво-
приношения, никогда не слышавших ни апостольской
* * *
* В «поганых невеголосов» поляне превращаются в летописи
за появлением на ее страницах Перуна и Волоса в 6415/907
году, при заключении договора между Олегом и царями
Леоном и Александром.
Н К Никольский О западно-славянском влиянии |77
иа идеологию и письменность Руси
проповеди, ни «книжного ученья» (с. 77, 81)* и озна-
комившихся с ним впервые только в конце X в.
Когда и при каких обстоятельствах произошла
такая метаморфоза, «Повесть временных лет» не
сообщает**. Очевидно, что цепь известий, послуживших
источником для легендарной части свода, была редак-
тором его оборвана, и к уцелевшей группе их в качестве
продолжения была присоединена другая историографи-
ческая схема, в которой просветительная роль среди
русских племен предоставлена не славянам и апостолу
Павлу, а грекам и Владимиру, и строителями русской
«земли», или государственности, были признаны варяги.
Действительно, следы изъятия из летописного
свода продолжения прежних сказаний о просвещении
полян можно подметить как в заключительной части
«Сказания о преложении книг», так и в вводных ста-
тьях к «Повести временных лет».
В «Сказании» явно усечен конец рассказа о Ме-
фодий. В Житии его, откуда заимствован этот конец,
мы читаем: «Скончав же достойноую хвалоу и славоу
богоу въздасть, дающемоу таковоую благодеть и по-
спех, и святое възношение тайное с клиросомь своим
възнес» ***
В «Повести временных лет» это место читается
несколько иначе: «Оконьчав же, достойну хвалу и славу
богу въздасть, дающему таку благодать епископу Ме-
фодью, настольнику Анъдроникову. Темже словеньску
языку учитель есть Анъдроник апостол» и проч., то есть
Мефодий по окончании своих переводов воздал богу
хвалу, дающему такую благодать епископу Мефодию
(то есть как бы другому, постороннему лицу), настоль-
нику Андроникову (см. с. 27).
* * *
* В летописи под 6491/983 годом приведены слова дьявола:
«Сде бо не суть апостоли учили, ни пророци прорекли»
(ср. с. 116).
** Такая метаморфоза могла быть или исторической, или
литературной, то есть поляне могли перейти в язычество под
влиянием каких-либо исторических перемен, происшедших в их
судьбе, рассказ о которых опущен, или же летописцу (или
автору его источника) необходимо было превратить полян
в язычников — под влиянием средневековых литературных
условностей — для того, чтобы получить возможность окрестить
их в истинную веру греческую в 988 г. (...)
*** МРН. Т 1. 1864. Р. НО.
Научно-атеистическая
библиотека
178
Слова, дополняющие выдержку из Жития, то есть
слова «епископу Мефодью, настольнику Анъдроникову»,
введены сюда только для связи с последующим рассуж-
дением летописца, но это рассуждение совершенно не
вяжется с предшествующим сообщением, обнаруживая
явный пропуск или сокращение ближайшего источ-
ника. Непосредственно вслед за словами «настольнику
Анъдроникову» мысль летописца отрывается от учи-
тельства Кирилла и Мефодия, от славянской грамоты
и переводов Мефодиевых и неожиданно направляется
по новому руслу: Кирилл и Мефодий остаются забы-
тыми, а летописец ищет религиозной и иерархической
связи руси со славянами не в тех событиях, о которых
он пред этим рассказывал, а в самых отдаленных вре-
менах, когда апостол Павел просвещал иллирийцев и
поставил Андроника епископом и наместником «сло-
веньску языку», а следовательно, и поляно-руси, так
как «словеньский язык и рускый одно» (с. 27—28).
В настоящее время было бы еще преждевремен-
ным строить какие-либо предположения о том, в какую
историческую связь не дошедшие до нас легенды могли
ставить деятельность славянской иерархии, которую
князь Коцел восстановил «на столе святаго Онъдро-
ника апостола» (с. 27), с судьбами поляно-руси. Но упо-
минание о замещении стола Андроника, «учителя
словеньску языку», Мефодием, по-видимому, содержит
какой-то намек на предания о связи его учительства
с просвещением руси, так как едва ли можно сомневать-
ся в том, что из выражения, которое находится в начале
«Сказания о преложении книг», именно «словеном
живущим крещеным», древнейшая летопись не исклю-
чала полян, которые, по ее же словам, были теми же
словенами и вместе с паннонцами, моравой, чехами
и ляхами составляли единый словенский язык.
В согласии с высказанной догадкой находится
и общеизвестный рассказ о нравах и обычаях русских
племен, содержащийся в вводных статьях. Утверждая,
что поляне унаследовали свои обычаи и нравы от
отцов, летописец противополагает их образ жизни
и поведения нравам всех остальных ветвей русской
народности.
Сопоставляя известия о тех и других, мы видим,
что, по летописи, обычай полян был кроток и тих. Они
H К Никольский О западно-славянском влиянии J79
на идеологию и письменность Руси
жили, следовательно, не по-скотски или зверинским
образом «в лесех, якоже и всякий зверь», как жили
древляне, радимичи, вятичи и север [яне]. Они не уби-
вали друг друга, как древляне; не «ядяху все нечисто»,
как древляне, радимичи, вятичи и север [яне]. Они
одни признавали брак, соблюдая обычай привода
невесты и «выкупа» ее («заутра приношаху по ней что
вдадуче»), а не умыкали девиц у воды, как делали
древляне, или во время «игрищь бесовских», как это
делали радимичи, вятичи и север [яне]. Поляне призна-
вали единобрачие, тогда как радимичи, вятичи и се-
вер [яне] имели по две и по три жены.
Поляне унаследовали от своих «отець» начала
родового и семейного быта: они имели «стыденье» к
своим снохам, сестрам, матерям, родителям, свекровям
и деверям. Они не срамословили пред отцами и пред
снохами, как радимичи, вятичи и север [яне], то есть
имели уважение к старшим. Наконец, они не творили
языческих тризн и погребальных обычаев, какие соблю-
дали в старину радимичи и север [яне], а во время лето-
писца продолжали соблюдать вятичи (см. с. 12—13).
Но каким образом и на почве каких литературных
преданий могло возникнуть в летописи культурное
обособление * полян, относящееся к тому времени,
когда их русские соседи пребывали при звериных
обычаях?
К язычникам летописец не мог причислять их,
так как их кроткий и тихий обычай не совпадал с дикими
нравами остальных племен, почему и в своем рассказе
о полянах они нигде (в вводных статьях) не названы
погаными. Если остановиться на анализе вышеперечис-
ленных особенностей их быта с точки зрения веро-
исповедной, то эти особенности одинаково могут быть
свойственны и христианству, и еврейству. Последнее
предположение не заключает в себе ничего малоправдо-
* * *
* Следы предания о более высокой культурности полян от-
разились отчасти и в рассказе Никоновской летописи (под
6367/859 годом) о призвании новгородцами варягов. По ее
словам, новгородцы, решив искать себе князя, который бы
владел ими, «събравшеся реша к собе, поищем межь себе,
да кто бы в нас князь был, или от казар, или от полян, или от
дунайчев, или от варяг» (ПСРЛ. Т. IX. С. 8—9). (...)
Научно-атеистическая
библиотека
180
подобного, так как поляне долгое время, до 2-й поло-
вины IX в., были под властью хазар, а с другой стороны,
и древнейшая русская литература XI в. проникнута
живой полемикой с еврейством («Слово о законе и бла-
годати», Толковая Палея, «Словеса св[ятых] пророк»,
летописный рассказ под 986 годом и т. п.), но летопис-
ный рассказ о полянах не содержит оснований для
такого предположения тем более, что часть хазар еще в
половине IX в. приняла христианство.
Из заключительной фразы известий об обычаях
русских племен можно вывести заключение, что летопи-
сец считал полян христианами, так как объяснял
дикие нравы прочих племен неведением закона божия.
Описав языческие погребальные обряды, «еже творять
вятичи и ныне», он добавляет: «Си же творяху обы-
чая кривичи и прочий поганий, не ведуще закона божия,
но творяще сами себе закон» (с. 13).
Очевидно, что тихие и кроткие, мудрые и смыш-
леные поляне, так резко выделявшиеся в своем образе
жизни от прочих «поганых», не сами себе творили
закон, а ведали тот самый закон, который объединял
всех крещеных «елико земль» и о котором летописец
вспоминает в конце своего рассказа: «Мы же, хрестияне,
елико земль... закон имамы един, елико во Христа
крестихомся и во Христа облекохомся» (с. 15). По-ви-
димому, так понимал известие о добрых нравах сла-
вянских и редактор Летописца Переяславля Суздаль-
ского (1210—1219 гг.), присоединивший (не называя
полян) к словам: «И имахоу обычай свой добр, и кро-
ток» — заметку: «И бог възлюби их» («и стыдяху бо
ся отець и матерей и снох своих и сестр» и проч.) *.
Хотя предложенное толкование летописного
сообщения о полянах не восстанавляет документально
непрерывной исторической и литературной нити между
киевской и западнославянской культурами и опирается
на соображения, быть может не для всех достаточно
убедительные, но в настоящий раз задача наша ограни-
чивается только намерением отметить, что в основе
вводных статей и «Сказания о преложении книг» лежал
в свое время источник, содержавший не ту версию о
* * *
* Летописец Переяславля Суздальского, составленный в на-
чале XIII в. (между 1214 и 1219 гг.). М., 1851. С. 3.
H. К Никольский О западно-славянском влиянии |gj
на идеологию и письменность Руси
просвещении руси, какую предлагает «Повесть времен-
ных лет».
Большую убедительность предлагаемый коммен-
тарий к летописному сказанию о полянах должен будет
получить после сравнительного анализа легендарной
части «Повести временных лет» и корсунской легенды
и после идеологических и других наблюдений над памят-
никами древнерусской письменности.
Но если согласиться хотя бы на время с предло-
женным толкованием и признать не случайностью заяв-
ление летописца, что учителем полян был апостол
Павел, учение которого объединяло их в стародавние
времена с западными славянами, то, во-первых, в пол-
ном соответствии с этим будет содержание той обособ-
ленной группы памятников нашей древнейшей письмен-
ности, которая, не имея ни монашеской окраски, ни
полемического элемента против латинства, ни узкого
эсотеризма греков, была проникнута самым глубоким
уважением к учителю Павлу. В таком случае для
нас станет возможным сблизить эту группу сочинений
с литературным влиянием на нее традиций не только
греческих, но и славянских, и для нас станет понятным,
почему с этим влиянием она объединяется и в своем
идеологическом содержании.
Во-вторых, если согласиться с предложенным
истолкованием рассказа о полянах, то будет найдено
объяснение и для нескольких недостаточно ясных лето-
писных сообщений, напр [имер] для рассказа под
6504/996 годом о странном поведении и решении Влади-
мира, который сначала, живя «в страсе божьи» и боясь
греха, не казнил разбойников, а затем, когда разбои
умножились и после запроса епископов, «почто не каз-
ниши их» (то есть разбойников), по совету епископов
решился казнить (то есть наказывать) их, хотя и «со
испытом». «Володимер же, — поясняет летописец, —
отверг виры, нача казнити разбойникы, и реша єпис-
копи и старци: «рать многа; оже вира, то на оружьи
и на коних буди». И рече Володимер: «Тако буди».
И живяше Володимер по устроенью отьню и дедню»
(с. 124) *.
* * *
* «Владимир же отверг виры (штрафы) и начал казнить
разбойников; и решили епископы и старцы: «Рать большая,
Научно-атеистическая
библиотека«
182
Владимир до известного времени не наказывал
разбойников, живя в страхе божьем и опасаясь греха,
следовательно, был христианином, но не вводил норм
византийского законодательства. По настоянию епис-
копов, конечно греческих, он ввел эти нормы. Но затем
старцы вместе с епископами, очевидно, уже не гречес-
кими, посоветовали ему снова заменить казнь вирами.
Отменив свое прежнее решение, Владимир стал жить
«по устроенью отьню и дедню».
Об этих событиях летописец рассказывает непо-
средственно вслед за своей заметкой, как бы для поясне-
ния ее, о том, что Владимир «бе живя с князи околними
миромь, с Болеславомь Лядьскымь, и с Стефаномь
Угрьскымь, и с Андрихомь Чешьскымь, и бе мир межю
ими и любы» (там же).
Но что означает: «И живяше Володимер по устро-
енью отьню и дедню»? Владимир, христианин и будущий
святой в житийном, а не в историческом рассказе
(так как летописец сам утверждает: «Се же бе неве-
голос, а наконець обрете спасенье») (с. 78), не мог
вернуться к языческому устроенью предков, но мог
вернуться только к не греческому христианству отца,
то есть Святослава, и деда, то есть Игоря, или соседних
князей, с которыми жил в мире и любви. Само выраже-
ние «устроенье» (строение земли, строити люди и т. п.)
есть термин, свойственный чешским житиям Вячеслава,
то есть Востоковской легенде и славянскому переводу
легенды Гумпольда 6. В древности гражданское устро-
енье опиралось на канонику и с ней согласовалось <...).
Между тем анализ летописного рассказа под 996 годом
с точки зрения литературной и идеологической показы-
вает, что этот рассказ не принадлежит источнику
«Сказания о принятии Владимиром веры от греков»,
но есть отрывок из утраченного сказания, связывавшего
его не с греческим миром, а с западным, и потому мог
быть составной частью того же источника о поляно-
руси, следы которого заметны в вводных статьях и в
«Сказании о преложении книг».
Опуская здесь этот анализ, замечу только, что и в
* * *
а с вирой при оружии и на конях будет». И сказал Владимир:
«Пусть будет так». И жил Владимир по устроенью отца и
деда. — Сост.
Н К Никольский О западно-славянском влиянии }33
на идеологию и письменность Руси
договоре 945 г., заключенном и написанном по поруче-
нию и от имени Игоря, и от «всякоя княжья», и «от всех
людий Руския земля», находится довольно убеди-
тельное подтверждение рассказа под 996 годом в ниже-
следующих словах: «И от тех заповедано обновити
ветъхий мир, ненавидящаго добра и враждолюбьца
дьявола разорити». Поручение, данное послам Игорем,
всеми его князьями и всеми людьми Русской земли и
состоявшее в том, чтобы разорить ненавистника добра и
враждолюбца дьявола, не могло исходить от руси
языческой *, которая, как видно из этих и дальнейших
слов договора, не имела тогда на Руси первенствующего
значения: «И иже помыслить от страны Руския разру-
шите таку любовь, и елико их крещенье прияли суть от
страны Рускыя, да приймуть месть от бога вседержи-
теля, осуженье на погибель в весь век в будущий; и
елико их есть не хрещено, да не имуть помощи от бога
ни от Перуна, да не ущитятся щиты своими... и да
будуть раби в весь век в будущий» **. Из этих слов
видно, что еще в половине X в. при деде Владимира
Игоре на Руси происходил процесс искоренения язы-
чества ***, сопровождавшийся христианизацией наро-
да ****, что и совпадает с замечанием летописца под
* * *
* Поручение «ненавидящаго добра и враждолюбьца дьявола
разорити» могло быть дано только христианами, которые
верили, что дьявол «всем сееть в сердца мысли злыя» (Попру-
женко М. Г. Святого Коз мы пресвитера слово на еретики//
Памятники древней письменности. 1907. № CLXVII. С. 29).
** Летопись по Лаврентиевскому списку. С. 46—47. Хотя
арабские писатели сообщают, что славяне верили в загроб-
ную жизнь, по словам летописи, русские язычники не при-
знавали ее. Выслушав речь философа, Владимир с изумле-
нием передавал боярам и старцам градским, как о новости,
о том, что греки «другий свет поведають быти: да а ще кто,
дееть, в нашю веру ступить, то паки, умер, въстанеть, и не
умрети ему в веки; аще ли во ин закон ступить, то на оном
свете в огне горети» (с. 104).
*** Ср.: Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической
истории Киевской Руси X—XII вв. СПб., 1913. С. 3 и ел.
**** По поводу ратификации договора 945 г. в Киеве летописец
замечает: «Мнози бо беша варязи хрестеяни» (Летопись
по Лаврентиевскому списку. С. 53), давая понять, что под
крещеною русью договор разумел не русские племена, или
полян, а норманнов. Однако он был заключен с греками не от
имени варягов, а от всей руси, и не только от имени Игоря
«и от всякоя княжья», но и «от всех людий Руския земля»
(с. 46).
Научно-атеистическая
библиотека
184
996 годом: «И живяше Володимер по устроенью отьню и
дедню», которое не могло быть языческим *.
Во всяком случае договор 945 г. в связи со словами
летописца под 996 годом также удостоверяет, что
в древности должны были существовать сказания,
излагавшие историю русского просвещения не с теми
фактическими подробностями, с какими знакомит
«Древнейший свод», тем более что как в нем, так и в
других источниках имеется помимо указанных немало
и иных взаимно исключающих известий об источнике
и начале русской культуры.
Следы ныне утраченных легенд о более раннем
просвещении полян можно извлечь и из самой летопис-
ной версии о крещении киевлян, будто бы переменив-
ших внезапно свои языческие убеждения и нравы
на христианские. Сообщая о ниспровержении в Киеве
Перуна после возвращения Владимира из Корсуня,
летописец замечает: «Влекому же ему (Перуну) по
Ручаю к Днепру, плакахуся его невернии людье, еще
бо не бяху прияли святаго крещенья» (с. 114). Но как
только Владимир издал свое распоряжение о соверше-
нии греческого обряда над всеми киевлянами, то, по
словам того же летописца, они, еще до своего крещения
«се слышавше... с радостью идяху, радующеся и глаго-
люще: «аще бы се не добро было, не бы сего князь и
боляре прияли» (с. 115), а после общенародного кре-
щения спокойно разошлись по домам: «Крестившим
же ся людем, идоша кождо в домы своя» (с. 115).
Исходя из средневековой точки зрения на крещение
как на акт, без которого невозможно достигнуть спасе-
ния, автор летописного рассказа с неподдельным
восторгом передает и о том общем ликовании, которое
* * *
* Лаврентьевская летопись (с. 52, 53) под 945 годом
признает Игоря язычником. Но это противоречит как рассказу
под 996 годом, так и намерению Игоря, удостоверенному дого-
вором, составленным от его имени, «враждолюбьца дьявола
разорити» (с. 46). Делая свои оговорки (...) под 945 («мнози
бо беша варязи хрестеяни») и под 983 годами («бе же варяг
той пришел из грек» (с. 80), о варяге-мученике), летописец
имел в виду, конечно, веру греческую. Но уже в XI в. было
известно, что варяги держались не веры греческой, а своей
варяжской, которая приравнивалась к латинской и не хри-
стианской.^...)
Н К. Никольский О западно-славянском влиянии ]$5
на идеологию и письменность Руси
было вызвано описываемым им событием: «И бяше си
видети радость на небеси и на земли, толико душь спа-
саемых; а дьявол стеня глаголаше: увы мне, яко
отсюда прогоним есмь» (с. 115).
Таким образом, при Владимире перемена языче-
ских верований на христианские произошла среди киев-
лян, если доверять летописи, так сказать, феерически:
когда был ниспровергнут Перун, они еще оплакивали
его потому, что, как «невернии людье», они «еще бо не
бяху прияли святаго крещенья», но, как только Влади-
мир приказал насильно крестить их, с угрозой: «Аще
не обрящеться кто заутра на реце... противен мне да бу-
деть» (с. 114—115), тотчас же все «людье», то есть
те же вчерашние язычники, с радостью пошли («с ра-
достью идяху») креститься, утешая себя простодушным
рассуждением: «Аще бы се не добро было, не бы сего
князь и боляре прияли».
Но эта литературно-трафаретная радость, о
которой так настойчиво упоминает летописец, была бы
естественной лишь в том случае, если бы в пред-
шествующем рассказе было указано, что киевляне
или их предки давно оставили языческий культ, а при
Владимире над ними был совершен только обряд
крещения по греческому ритуалу (или же обряд пере-
крещивания). Но такое указание в летописи отсут-
ствует, так как оно умалило бы заслугу Владимира и чу-
дотворную силу (агиографического) крещения.
Поэтому-то в полном смысле слова можно при-
знать разоблачением то пояснение к рассказу летописи,
которое сообщает Нестор в своем «Чтении о Борисе
и Глебе», пользовавшийся в своем рассказе о кре-
щении Владимира и руси летописными известиями
в редакции более ранней, чем редакция «Повести вре-
менных лет».
Как и летопись, Нестор также уверяет, что никто
(из киевлян) не противился повелению Владимира
креститься и что все с радостью шли к крещению:
«Заповеди бо ишедши, яко же преже ркохом, всем
хрьститися — и всем грядущим крыцению, ни поне еди-
ному супротивящюся» и пр. Однако к этим словам он не-
осторожно добавляет оговорку: «Но акы издавьна нау-
чены, тако течаху радующеся к крыцению. Радовашеся
князь Володимерь, видя их теплую веру, иже имяху
Научно-атеистическая
библиотека
186
к господу нашему Исусу Христу» *. Эта «теплая вера...
к господу нашему Исусу Христу», которого киевляне
прежде не знали, не могла возникнуть у них как deus ex
machina (бог из машины.— Сост.), так же неожиданно
и внезапно, как она появилась, по желанию агиографов
Нестора и Илариона, у Владимира. Слова Нестора
«акы издавьна научены» были, конечно, литературным
отголоском предания о том, что просвещение полян
началось значительно ранее, чем объявление у них гре-
ческой веры государственной религией.
С таким пониманием летописного рассказа совпа-
дает и то лирическое отступление, каким сопровождает
его летописец под 6496/988 годом и которое А. А. Шах-
матов справедливо признает записью, близкой ко вре-
мени описанного события. Автор изливает здесь свой
восторг ничуть не по случаю искоренения грубых и зве-
риных обычаев и нравов язычества, а по случаю спа-
сительного действия обряда, освободившего русскую
землю от власти дьявола (см. с. 116—118). Эта не-
притворная похвала совершившемуся крещению, через
которое «не един ни два спасаетася», а «бесчисленое
множьство к богу приступиша, святымь крещеньемь
просвещени» (с. 117), в своей основной мысли гармони-
рует с заключительными словами рассказа о нравах рус-
ских племен (в вводных статьях): «Елико во Христа
крестихомся и во Христа облекохомся» (с. 15). Но в той
же похвале также незаметно никаких намеков на проис-
шедший недавно коренной перелом народных воззрений,
который был неизбежен в том случае, если бы реформа
Владимира была не заключительным звеном их пере-
мены, а первым и притом принудительным ее этапом.
Без длительной предварительной подготовки сла-
вяне весьма неохотно расставались с языческими нра-
вами и обычаями. Достаточно вспомнить о той упорной
борьбе за свои языческие верования, какую вели при-
балтийские славяне против немцев, пытавшихся силой
насадить у них свою веру, и о привязанности западных
славян, уже крещеных, к язычеству, чтобы оценить
по достоинству соотношение исторического элемента
* * *
* Памятники древнерусской литературы. Вып. 2 // ИОРЯС.
Пг., 1916. С. 4.
Н. К. Никольский. О западно-славянском влиянии J 37
на идеологию и письменность Руси
и агиографического творчества в летописном сказании
о крещении руси. Язычество с его жертвоприношениями
не исчезло даже в наше время среди народностей,
живущих в соседстве и общении с более культурными
нациями. В среду западных славян христианство прони-
кало в течение столетий, прежде чем они были просве-
щены в IX столетии. Но еще сто лет спустя языческие
нравы и обычаи их вызывали отчаяние у их просвети-
телей.
Между тем никаких следов подобной борьбы миро-
воззрений на Руси в XI в. «Повесть временных лет»
не сохранила. Две-три упоминаемые ею эпизодические
вспышки народных волнений, вызванных волхвами
в конце XI в. в пределах Киева, Ростова, Суздаля и Бе-
лоозера (см. с. 144, 170—176), если и имели связь с язы-
чеством, то довольно отдаленную, так как во время этих
местных смут не было речи о восстановлении языческого
культа.
Но если в «Повести временных лет» отсутствуют
какие-либо отражения народной борьбы за языческие
верования у поляно-руси после ее крещения, то оче-
видно, что реформа Владимира должна была иметь
здесь для себя уже подготовленную почву, что и оправ-
дывает изречение Нестора о киевлянах: «Акы издавьна
научены».
Пытаясь связать происхождение русской куль-
туры единственно с Царьградом и вместе с тем возвели-
чить заслугу Владимира, редакторы агиографического
сказания о крещении руси (в «Древнейшем своде»)
не могли быть заинтересованными в сообщении об этом
подготовительном периоде в истории просвещения по-
ляно-руси и об участниках довладимировой христиани-
зации ее. Поэтому-то варягов, современных Игорю,
Ольгу и варягов-мучеников летописец изображает как
бы одинокими христианами в Киеве во все довлади-
мировы столетия жизни полян. Сосредоточивая в лице
Владимира все величие произведенного им переворота,
он ради этого не стесняется даже отрицать в своем рас-
сказе предания об апостольской проповеди среди пред-
ков полян, о которой сам упоминает на предшествующих
страницах свода («еде бо не суть апостоли учили»)
(с. 81; ср. с. 28, 7), и в своей корсунской легенде не менее
смело группирует около Владимира события, которые
Научно-атеистическая
библиотека
188
без вмешательства беспримерного исторического чуда
не могли произойти в краткий срок.
Вполне справедливыми поэтому следует признать
некоторые из соображений, высказанных В. И. Ламан-
ским. «Необъяснимо и непонятно,— пишет он,— как
из пяти-семилетних ребят, крещенных со своими отцами
и матерями, по приказу княжескому, в 990-х годах, мог
через 30—40 лет явиться на Руси целый ряд известных
и неизвестных деятелей христианской культуры, пись-
менности и литературы: переписчик древнеславянских
рукописей, как Упирь Лихой, переписавший для князя
Владимира Ярославича в Новгороде книги пророков
с толкованиями в 1047 г., или дьякон Григорий, писец
Остромирова Евангелия 1057 г. Кто решится утверж-
дать, что таких писцов в половине XI в. было очень
и очень мало?.. Рукописи, сохранившиеся от XI в.,
дошли до нас совершенно случайно, и значительная
часть рукописей XI в., конечно, до нас не дошла».
«Верное понимание медленного роста и развития
человеческой культуры,— продолжает исследователь
Жития Кирилла Философа,— заставляет на основании
дошедших до нас памятников русской христианской
культуры XI в. предполагать целый с лишком век
предыдущего развития. Так, в одно или два поколения
писцов и книжников не могли сложиться такой русско-
славянский или славяно-русский язык, стиль, право-
писание, какие мы видим, например, в Служебных Ми-
неях или у первых наших писателей. На Симеонов век
болгарской письменности странно указывать. Под кре-
щением болгар в IX в. надо разуметь тогдашних болгар-
тюрок, а не подвластных им славян, начавших прини-
мать христианство с конца VI в., в VII в. Да и язык
кирилловских переводов был родным наречием этих сла-
вян, проживших уже с лишком два века в землях куль-
турных, в государстве образованном. Сербы и хорваты
крещены были еще в первой половине VII в., и что оста-
лось от их письменности XI в.?» *
Факты, частично отмеченные В. И. Ламанским,
останутся без исторического объяснения, если рас-
* * *
* Ламанский В. И. Славянское житие св. Кирилла как рели-
гиозно-эпическое произведение и как исторический источник
Пг., 1915. С. 166.
Н. К. Никольский. О западно-славянском влиянии |£9
на идеологию и письменность Руси
сматривать показания «Повести временных лет» о на-
чале русского просвещения как достоверное свидетель-
ство или даже как простую литературную компиляцию,
а не как искусственное построение церковника, желав-
шего найти в истории оправдание для своих идеологи-
ческих тенденций.
Реформа Владимира состояла в крещении народа
по греческому обряду и в признании христианства гос-
подствующей религией на Руси. Поэтому-то, вопреки
летописи, автор «Сказания о грамоте русстей» (или при-
писки к паннонскому Житию Константина Философа)
и мог считать себя вправе с решительностью ут-
верждать, что от греков Владимир принял только кре-
щение и наряд церковный, а относительно вероучения —
доказывать, что оно было открыто русскому князю са-
мим богом-вседержителем, то есть было не греческого
происхождения. Но это вероучение не могло быть
усвоено народом внезапно, в 24 часа, как это было же-
лательно агиографу-летописцу, оттенявшему чудодей-
ственные последствия греческого обряда. Это усвоение
должно было предшествовать ему.
У редактора «Древнейшего свода» были под ру-
ками разные материалы и сказания о подготовительном
периоде обращения руси. Это видно из его рассказов об
апостолах Андрее и Павле, из его слов о варягах, из ко-
торых многие были христианами еще в 945 г. («мнози
бо беша варязи хрестеяни»), о «хрестеяной руси» (под
тем же годом), именем которой он сам называл
не только варягов, но и русских славян, об Ольге, о ва-
рягах-мучениках (под 6491/983 годом) и т. п. Но боль-
шинство этих рассказов и заметок остались в летописи
без продолжения, как бы не оконченными в литератур-
ном отношении эпизодами. Так, например, рассказ о по-
сещении апостолом Андреем Новгорода 7, который был
тогда, по летописи, уже населенным пунктом, произво-
дит впечатление, что единственным результатом апо-
стольского пребывания у новгородских словен было на-
блюдение туриста о странностях их банных обычаев;*
хотя в средневековой историографии апостолам вменя-
лось обыкновенно в обязанность путешествовать исклю-
чительно для того, чтобы учить или творить чудеса, а не
с тем, чтобы доставлять в Рим этнографические сведе-
ния. Сам летописец упоминает, что, придя в Рим, Андрей
Научно-атеистическая
библиотека
190
«исповеда, елико научи и елико виде» (с. 7), хотя о том,
кого учил он на Руси, в рассказе нет никакого упоми-
нания.
Некоторый намек на существование в древности
преданий о длительной подготовке полян, предшество-
вавшей реформе Владимира, можно извлечь, наконец,
и из летописного рассказа под 6463/955 годом о беседе
Ольги со своим сыном, которого она убеждала кре-
ститься. По словам летописи, она говорила Святославу:
«Аще ты крестишися, вси имуть тоже створити» (с. 62).
По мнению Ольги, стоило только Святославу кре-
ститься, все последовали бы его примеру. Следова-
тельно, по летописи, еще в 955 г. Ольга не предвидела
затруднений в водворении новой культуры на Руси: дело
оставалось только за распоряжением князя, не поже-
лавшего, однако, к огорчению летописца, последовать
мудрому совету. Под тем же годом в летописи находится
заметка: «Аще кто хотяше креститися, не браняху, но
ругахуся тому» (с. 61). Из этого примечания, помещен-
ного вслед за рассказом о крещении Ольги в Царьграде
и о возвращении ее в Киев (см. с. 59—61), видно, что
в ее время не возбранялось крещение, хотя оно и давало
повод к укоризнам и осмеянию. Тем не менее, пытаясь
доказать, что своим просвещением русь всецело обязана
княжескому дому, летописец не дозволяет никому
из русских славян креститься до Ольги, которая «первое
вниде в царство небесное от Руси» (с. 67) и которую
он также прославляет главным образом за ее кре-
щение (...). В крещении Ольги летописец усматривал
черту ее мудрости, хотя, по его же словам, оно было
делом не столько заранее обдуманного решения,
сколько счастливой случайности во время пребывания
ее в Царьграде. Не желая быть женою византийского
василевса, она прибегла к крещению как к остроумному
способу для отказа от сделанного ей предложения, убе-
див царя быть ее крестным отцом, а затем после креще-
ния сослалась на каноническое правило, воспрещающее
крестному отцу жениться на крестной дочери: «Како
хочеши мя пояти, крестив мя сам и нарек мя дщерею?
а в хрестеянех того несть закона, а ты сам веси» (с. 60).
С точки зрения древнейшего летописца (не редак-
тора «Повести временных лет»), всякий крещеный (хотя
бы и принудительно) становился христианином, достиг-
Н К Никольский. О западно-славянском влиянии J 91
на идеологию и письменность Руси
шим спасения. Поэтому для того, чтобы крещением
своим русь всецело была обязана княжескому дому,
вопреки обычаям средневековой агиографии в летописи
отсутствуют имена не только «учителя» Ольги, но и того
греческого философа, который так красноречиво в длин-
ной речи своей вразумлял Владимира. Паннонские жи-
тия прославляют не князей Ростислава, Коцела и Свято-
полка, а просветителей-славян Константина и Мефодия;
жития Войтеха точно так же прославляют его, а не тех
князей, которых он просвещал. Между тем наш «Древ-
нейший свод» предает полному забвению имена факти-
ческих просветителей руси, несмотря на то что в ста-
рину, как показывает обширная анонимная литература,
относящаяся к «учителям» (в специальном значении
этого слова), они пользовались и на Руси величайшим
уважением.
Но слова летописца об Ольге: «Си бысть предъте-
кущия крестьяньстей земли, аки деньница пред солн-
цемь» и пр.— в связи с контекстом могут быть истол-
кованы и в том смысле, что Ольга была денницею пред
солнцем в земле, уже «крестьяньстей», но еще не успев-
шей омыться «крещеньемь святымь» *. Быть может,
отчасти поэтому, несмотря на все похвалы, расточаемые
Ольге и Владимиру за избавление русской земли от пре-
лести дьявола, летописец вопреки ожиданию и не осме-
лился провозгласить их апостолами или учителями
своих сородичей, признав таковым апостола Павла.
В средние века усвоение христианской идеологии
не всегда сопровождалось крещением. После проповеди
Константина Философа в Хазарии и его успешных со-
стязаний при дворе кагана с иудеями и магометанами
* * *
* Обращаясь в 954 г. к Оттону с просьбой о присылке на Русь
епископа, Ольга» по словам западных хроник» не требовала
себе миссионеров для крещения народа, а как выражаются
Саксонская и другие хроники, просила себе епископа, кото-
рый бы указал русским «путь истины». В переводе на современ-
ный язык это средневековое выражение означает требование
не миссионеров, а учителей, которые научили бы правой вере.
Это подтверждается и замечанием по этому поводу западных
хронистов о том, что послы Ольги «во всем лгали, как оказалось
впоследствии». Адальберт, назначенный Отгоном епископом
в Русь в 961 г., потерпел здесь неудачу. Не эту ли неудачу имел
в виду летописный Владимир, когда, отвергнув учение немцев,
заявил им, что отцы наши его не приняли?
Научно-атеистическая
библиотека
192
хазары постановили: «Несмы мы себе врази, но по малу,
иже можеть, и тако велим, да ся кръстить волею, иже
хощеть от сего дьни, а иже от вас (нас?) на запад кла-
няется, ли жидовъскы молитвы творить, ли срациньску
веру дръжить, скоро съмръть прииметь от нас» *. Убе-
дившись в истинности учения, преподанного Константи-
ном Философом (слова хазарского кагана в послании
к византийскому василевсу: «Уведехом, яко то есть
истиннаа вера»), хазары запретили у себя на будущее
время под страхом смерти исповедовать сарацинскую,
иудейскую и языческую (?) веру, но в то же время
не узаконили и обязательности крещения, а признали
его делом доброй воли («своею волею»), почему после
прений философа крестились не все хазары, а только
«от сих чяди двесте», а сам каган отложил на неопре-
деленное время свое собственное крещение. «Уведе-
хом,— писал он византийскому императору,— яко то
есть истиннаа вера, и повелехом кръститися своею
волею, надеющеся и мы доспети того же» **.
Но насколько автор паннонской легенды о Кон-
стантине Философе был заинтересован победой «правой
веры», настолько автор рассказа об Ольге и летописной
похвалы крещению руси (но не Владимира) под
6496/988 годом (см. с. 116, 118) уделял внимание об-
ряду крещения, не обнаруживая своей заинтересован-
ности в вопросе о правоверии (см. с. 15).
Поэтому-то (как видно из «Чтения» Нестора о Бо-
рисе и Глебе и из «Слова» Илариона) в древнейшей
не дошедшей до нас редакции летописного сказания
о Владимире его обращение также не было связано
с длительным периодом колебаний, каким оно представ-
ляется в «Повести временных лет», а произошло без
всякой подготовки каким-либо миссионером (филосо-
фом или учителем): центром внимания агиографа был
опять-таки не вопрос о лучшей или истинной вере,
а факт крещения как спасающего средства и для Влади-
мира, и для всей руси. Такое исключительное значение,
придаваемое этому обряду, а не новой идеологии, столь
не сходной с языческими воззрениями, показывает, что
она не была тогда новинкой на Руси, и потому для ее
* * *
* Fontes rerum bohemicarum. Т. I. Praha, 1873 P. 24.
** Fontes rerum bohemicarum. Т. I. P. 24.
Н. К. Никольский О западно-славянском влиянии 193
на идеологию и письменность Руси
спасения, по мнению составителя древнейшего сказа-
ния, недоставало только всенародного крещения и при-
знания христианства господствующей религией. С этой
стороны древнейшие агиографы и оценивали заслугу
русского князя, которая уже позже (быть может, во вто-
рой половине XI в., после разделения церквей) была
дополнена новыми чертами, именно рассказом об испы-
тании Владимиром разных вер и о чудодейственном
превращении киевлян-язычников в христиан как одном
из последствий принятия ими греческого учения (веры
и крещения). В связи с этими изменениями в летописи
не могло, конечно, удержаться продолжение того ска-
зания о поляно-руси, извлечение из которого уцелело
в вводных статьях к «Повести временных лет» и в «Ска-
зании о преложении книг на словенский язык».
Но, несмотря и на этот преднамеренный пробел,
даже в наличном своем виде уцелевшие остатки истори-
ческого труда о поляно-руси в двух основных отно-
шениях остались несогласованными с более поздним
мировоззрением редактора легендарной части «Повести
временных лет», обнаруженным им при переработке ее.
В то время как автор вводных статей и «Сказания о пре-
ложении книг» углублял христианизацию поляно-руси
до первого века и роднил русскую веру с общесловен-
ской, редактор «Повести временных лет» единственными
просветителями руси признавал греческую иерархию
конца X в. В то время как автор вводных статей пытался
признать родоначальником киевских полян и первых
русских княжений князя Кия (см. с. 8—9; ср. с. 20)
и связать начало русской земли с западнославянской
историей, редактор летописного свода разрывал родство
киевского княжеского дома с западным славянством,
производя род киевских князей, само наименование
руси и образование ее государственности от заморских
варягов.
Такое раздвоение историографических тенденций
в одной и той же легендарной части свода показывает,
что в конце XI и начале XII в. в Киеве существовали
неодинаковые опыты построения древнейшей русской
истории, среди которых были труды, сближавшие про-
свещение руси и начало русской государственности
не с севером (норманнами) и не с югом (греками),
а с западом (славянами), и что «Повесть временных
Научно-атеистическая
библиотека
194
лет» в известной нам ее редакции отражает усилия исто-
рика примирить разноречивые по своим идейным зада-
чам легенды о начале русской исторической жизни (сла-
вянские, варяжские, византийские и т. п.), составив при
помощи их свою собственную историографическую
канву событий. При этой трудной и неблагодарной ра-
боте редактор летописи должен был не только собирать
и дополнять прежние ее записи, но и выбрасывать из них
все то, что не соответствовало предвзятой идеологии
и апологетико-полемическим намерениям церковника.
Поэтому, пройдя сквозь фильтр сторонника (или сто-
ронников) греко-норманнской теории, естественно, дол-
жен был значительно пострадать при редактировании
свода существовавший независимо от Сильвестровского
(или более раннего) «летописца» не менее тенденциоз-
ный труд историка-славянофила, а одним из послед-
ствий слияния разноречивых теорий в «Повести вре-
менных лет» должен был получиться тот исторический
разрыв <...), который разрушил связность и последова-
тельность летописных известий о происхождении по-
ляйо-русской домонгольской культуры.
Но этот разрыв образовался не потому, что
в 1116 г. выдубицкий игумен дополнил прежний лето-
писный свод случайной вставкой «Сказания о преложе-
нии книг на словенский язык», а потому, что норманно-
корсунская доктрина заменила собой отсеченный конец
утраченных повестей о поляно-руси, оставшихся в своде
без своего продолжения.
Однако при этой замене и теория о варяго-руси,
и корсунская легенда оказались соединенными с летопис-
ными записями утраченного труда столь искусственно,
что не остается сомнения в том, что они появились как
наслоения, оттеснившие собою и исказившие более
старый легендарный материал, среди которого была
и первоначальная версия начальной части свода <...).
XI век, в течение которого возникали составные
части летописи игумена Сильвестра, историки литера-
туры совершенно напрасно называют безыдейным.
Ни в коем случае это столетие не могло быть таковым
потому, что оно было переходным временем, в годы
которого складывались основы домонгольской обще-
ственной, государственной и церковной идеологии. Та-
кое время не могло быть и не было свободным от смены
Н. К Никольский. О западно-славянском влиянии J 95
на идеологию и письменность Руси
и борьбы разнообразных направлений политической
и религиозной мысли, в стороне от которых менее всего
могла оставаться работа авторов и редакторов истори-
ческих трудов. Политические и церковные события, об-
щение с иноземцами и иноверцами, появление новых
памятников переводной и непереводной литературы
с разнообразным идеологическим содержанием, не-
одинаковое отношение областных патриотов к культур-
ным влияниям соседних земель и т. д. и т. д. должны
были дробить единство той точки зрения, с какой в раз-
ные годы хронисты (принадлежавшие к разносослов-
ным слоям) могли взирать на дела минувших дней и оце-
нивать их историческое значение.
Под давлением запросов своего времени редактор
летописи переставал быть равнодушным собирателем
старого литературного материала, а силой вещей пре-
вращался в средневекового историографа, образ мыс-
лей и интересы которого не позволяли ему допускать
в свой труд без разбора весь запас известий и записей,
которыми он располагал, а побуждали приспособлять
их идейное содержание к своему умозрению и к по-
требностям окружавшей его жизненной обстановки.
Поскольку записи современников в погодной части
летописи отмечали с большей или меньшей объективно-
стью и группировали в хронологическом порядке исто-
рические факты, постольку в рассказе о легендарном
периоде русской истории должны были найти себе выра-
жение те идеи, конкретными образами или символами
для которых служили события старины. Здесь в глубине
веков должны были содержаться прообразы, предзнаме-
нования и исходные звенья той судьбы русского пле-
мени, продолжение которой развертывалось позже
на глазах его последующих поколений, искавших в пе-
режитках прошлого истолкование и обоснование уклада
и явлений текущей жизни. Поэтому на содержании
легенд об этом прошлом должны были отображаться
перемены в мировоззрении среды и времени, их произ-
ведших.
Хотя с внешней своей стороны, в настоящем своем
виде легендарная часть «Повести временных лет» и не
производит впечатления стройного и законченного исто-
рического труда, представляя собой странную и пеструю
смесь разнородных по содержанию и неравных
Научно-атеистическая
библиотека
196
по объему отдельных статей и выписок, она не имеет
никаких признаков примитивного или случайного соче-
тания разрозненных летописных известий. Они объеди-
няются здесь не только общим литературным замыслом
автора, но и конструктивной формой и планомерностью
распределения их, обличающей знакомство с современ-
ной ему техникой построения подобных трудов (замет-
ной, например, хотя бы в структуре хроники Козьмы
Пражского 8 (ум. 1125 г.), которая также имеет вводные
статьи, содержащие историю чехов в древнейшее время,
и погодную часть, излагающую дальнейшую их судьбу,
начиная со времени принятия ими христианства).
Поэтому нет достаточных оснований для того,
чтобы усматривать в легендарной части «Повести вре-
менных лет» результат предшествовавшей ей «сводче-
ской» работы. Пройдя через руки не одного редактора,
эта часть и в наличном своем составе сохранила явные
следы попытки тенденциозной переработки, перестройки
и сокращения существовавшего некогда более строй-
ного обзора древнейшей русской истории («Повестей
о русской земле») 9, потерявшего свой первоначальный
вид потому, что Сильвестровская редакция содержит
только выборки из «Повестей о русской земле», отчасти
дополненные извлечениями из других источников и при-
способленные к новой историографической схеме,
то есть к греко-варяжской теории.
Но эта теория в составе летописи вошла в сопри-
косновение с группой славянофильских известий не ра-
нее второй половины XI в., уже после того, как к перво-
начальной задаче «Повестей» была присоединена цер-
ковно-апологетическая задача, которая должна была
использовать летописание как один из богословских
аргументов в пользу того правоверия, монопольными
представителями которого на Руси провозглашала себя
греческая иерархия, внушавшая фанатическую нетерпи-
мость к Риму, в общении с которым находилось
в то время западное славянство.
Обнаружившаяся в нашем летописании новая за-
дача и перемена отношений Руси к западному миру
в свою очередь были лишь одним из последствий того
крупного идеологического перелома, который произвел
в конце XI в. как в русской, так и в западной хроногра-
фии и в литературе западнославянских народностей
H К Никольский О западно-славянском влиянии 197
на идеологию и письменность Руси
происшедший в 1054 г. разрыв между Римом и Ви-
зантией.
Как было отмечено исследователями еще в 40-х
годах прошлого столетия, он вызвал большое замеша-
тельство среди историков тех народностей, которые
ранее, как и русь, поддерживали духовные и культурные
связи и с Востоком, и с Западом. Церковно-истори-
ческне сочинения того времени получали явный или при-
кровенный полемический оттенок, в связи с которым
исторические нити культурных связей протягивались
только к тому из двух центров просвещения, в зависимо-
сти от которого оказывались хронисты после состояв-
шегося разрыва.
Идеологический перелом половины XI в. не
остался бесследным и на нашем летописании.
Как показывает само заглавие «Повестей», они
в свое время не предназначались для специально
церковно-исторической и апологетической цели. Это был
ряд сказаний, в которых преобладал частью эпический,
частью исторический элемент. Между тем в Сильве-
стровской летописи, также умалчивающей о крупней-
ших событиях русской церковной жизни, история про-
свещения руси греками занимает центральное и со-
вершенно исключительное место. Ни одному из событий
русской истории летописец не уделил столько страниц,
сколько он отвел своей неудачной компиляции о Влади-
мире. Его эпохе, которая положила начало преоблада-
нию на Руси византийского влияния, посвящено более
трети той части «Древнейшего свода», которая об-
нимает 202-летний период — от начала Руси в 852 г.
и кончая годом смерти Ярослава — 1054 (см. с. 1—158).
Из 64 страниц (...>, на которых помещен рассказ о Вла-
димире, 36 заняты историей его обращения и крещения
Руси (см. с. 82—118). Одна речь греческого философа
изложена на 20 страницах (см. с. 84—104).
Но этими грекофильскими страницами не исчер-
пывается в летописи апологетический элемент, на-
правляющий начальную историю русской культуры
на единственный ее путь к Византии. К этим страницам
следует присоединить рассказ под 912 годом о тех му-
жах, приставленных царем Леоном к послам Олега, ко-
торые должны были показать им царьградскую церков-
ную красоту (впоследствии очаровавшую и послов Вла-
Научно-атеистическая
библиотека
198
димира) и которые учили их к «вере своей и показующе
им истиную веру» (с. 37), заметку под 945 годом о ва-
рягах-христианах (см. с. 53), сказание о крещении
Ольги в Царьграде под 955 годом (см. с. 59—61) и рас-
сказ о варягах, замученных в Киеве, под 983 годом
(см. с. 80—82).
Превращая летопись в апологетико-полемический
трактат, предназначенный для историко-канонического
обоснования притязаний Византии на гегемонию ее
иерархии в русской земле, церковники, принимавшие
участие в редактировании летописи после 1054 г.,
не могли сохранять в ней известия и легенды, кото-
рые бы убедительно опровергали основную мысль
их исторической аргументации, закреплявшую за гре-
ками роль первых и единственных просветителей руси.
Они должны были затушевывать и разрывать в своем
трактате все те нити, которые соединяли начало русской
культуры не с берегами Босфора, а с другими странами,
в том числе и западнославянскими.
Таким образом, в легендарной части Сильвестров-
ской летописи должны были оказаться наряду с тенден-
циозными наслоениями и тенденциозные пробелы и про-
пуски, наличности которых не допускал в ней А. А. Шах-
матов *, но которые направляют исследователя на но-
вый путь идеологического расслоения «Повести времен-
ных лет», на пересмотр ее литературной истории и на
переоценку известий о начале русской культуры, не во-
шедших в состав «Древнейшего свода». Для разыска-
ния следов старых преданий о ней, преднамеренно из
него изъятых, капитальные труды А. А. Шахматова
в области летописания подготовили достаточно ма-
териалов, облегчающих такие изыскания.
* * *
* См.: ЖМНП. Ч. 52. 1914. Август. С. 334—354.
Б. Я. Рамм
Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
Публикуются с сокращениями I и II главы
по изданию: Рамм Б. Я. Папство и Русь
в X — XV вв. М.; Л., 1959. С. 23—52.
В ряде случаев опущено обозначение терминов
на языке оригинала.
I. Первые попытки проникновения
римской церкви на Русь в X в.
Христианство на Руси известно значительно
раньше того времени, к которому относится официаль-
ное введение его князем Владимиром. Если раннее упо-
минание о нем, которое можно найти в словах церков-
ного историка Иеронима (IV в.): «Холода Скифии1
пылают жаром новой веры», следует считать скорее ри-
торическим приемом автора *, отражающим разве
только одиночные факты миссионерских путешествий
в пределы языческой «Скифии», чем историческим сви-
детельством, то к середине IX в. относится первое, более
достоверное показание о распространении в Древней
Руси христианства. Константинопольский патриарх
Фотий в 867 г. пишет о христианстве на Руси в своем
«Окружном послании» 2. Называя соседний Византии
народ «рос» большим, всем известным народом, достиг-
шим «блистательной высоты и несметного богатства»,
отмечая, что народ этот решился «поднять руки и про-
* * *
* Так же следует расценивать и другие, столь же неопределен-
ные, глухие упоминания о христианстве в Восточной Европе, ко-
торые имеются у Тертуллиана, церковного писателя III в.
(Adversus indaeos. Cap. VII: Migne J.-P. Patrologiae cur-
sus completus Series Latina (далее: MPL.— Сост.). Т. И.
P. 614), у Афанасия Александрийского, автора IV в. (MPGr.
Т. XXV. Р. 187), или у его младшего современника — Иоанна
Златоуста (MPGr. Т. XLVIIL Р. 822, 830; Т. LV. R 186;
LXIII. Р. 501). Каждый из этих авторов упоминает о распро-
странении христианской веры у скифов.
Научно-атеистическая
библиотека
200
тив римской державы» (Византии), Фотий рассказы-
вает о походе руссов на Константинополь в 860 г., когда
18 июня под стенами византийской столицы появился
их флот в числе 200 судов, блокировавший город и вы-
садивший десант, который начал осаду *. В связи с рас-
сказом об этих событиях Фотий писал в своем «Окруж-
ном послании», адресованном всем патриархам Востока,
об успехах христианства, уже распространившегося
«среди народа рос, который еще недавно угрожал импе-
рии и осаждал ее столицу», а ныне, как пишет Фотий,
«живет с империей в мире», «принял епископа и пастыря»
(очевидно, направленного на Русь Фотием) и «усердно
следует христианской обрядности» **.
Нет оснований предполагать, что речь шла о широ-
ком распространении новой веры на Руси. Законны
даже сомнения по поводу того, кого подразумевал Фо-
тий под неопределенным термином «рос». Против наи-
более распространенного мнения, что речь шла о южно-
русских племенах Приазовья, веские возражения вы-
двинуты недавно в посмертном труде советского визан-
тиноведа М. В. Левченко, приписывающего совершение
этого набега киевлянам ***. Но повторное свидетельст-
во византийского патриарха служит несомненным под-
тверждением того, что новая религия в эту пору за-
воевывала себе последователей на Руси.
Существовали даже христианские религиозные
* ч *
* Русские летописи сообщают о морском походе руссов на Бос-
фор, относя его к 866 г. и называя его предводителями и орга-
низаторами киевских князей Аскольда и Дира. С опубликова-
нием в 1894 г. обнаруженной бельгийским исследователем Кю-
моном небольшой анонимной хроники, названной им «Синопти-
ческой», весьма точно излагающей события этого похода, такая
датировка отпадает. Интересно отметить, что некоторые авторы
задолго до обнаружения этой хроники на основании ряда убе-
дительных соображений приходили к датированию этого
военно-морского похода русских на Константинополь 859—
861 гг.: так, у Ассемана — в середине XVIII в., у русского цер-
ковного историка Е. Е. Голубинского — в 1880 г. (Vasiliev А. А.
History of the Byzantine Empire: (324—1453). Wisconsin,
1952. P. 287).
** MPGr. Т. СИ. Р. 735—737.
*** См.: Левченко М. В. Очерки по истории русско-византий-
ских отношений. Мм 1956. С. 59—63. Ср.: Бахрушин С. В. К воп-
росу о крещении Киевской Руси // Историк-марксист. 1937.
№ 2. С. 40—76.
Б. Я. Рамм Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
201
книги, писанные «русскими буквами». Такое Евангелие
видел греко-славянский церковный деятель в Моравии
(Чехии) Константин (Кирилл), совершивший в 860—
861 гг. миссионерскую поездку через Крым и Приазов-
скую Русь в землю хазар *.
Однако наряду с византийской церковью, стремив-
шейся насадить новую веру на Руси, в том же направ-
лении в это же время пытается действовать и церковь
латинская. Обе церкви соперничали в 60-х годах IX в.
за господство в западнославянских землях: Моравии,
Чехии, Болгарии. Естественно было расширение арены
этой борьбы и за счет Восточной Европы, также насе-
ленной славянскими племенами.
Заслуживает внимания в этой связи интерес к рус-
ским, проявленный папой Николаем І в его послании ви-
зантийскому императору Михаилу III в сентябре 865 г.**
Когда же спустя два года после убийства императора
папе удалось добиться низложения и изгнания
патриарха Фотия и возведения на патриарший престол
своего ставленника Игнатия, последний отправил архи-
епископа (митрополита) на Русь, о чем, по словам
«Продолжателя Феофана», сообщает византийский
император Константин Порфирородный в середине X в.
в биографии своего деда Василия I Македонянина ***.
Католические авторы, усердствующие в стремле-
нии исторически «обосновать» претензии папства
на церковную власть на Руси, изображают этот факт
как «первое обращение русских в христианство», делая
отсюда выводы об историческом приоритете римско-
католической церкви в нашей стране ****. Между тем
если верно сообщение о миссионере, направленном
на Русь латинским патриархом, то тем более нет осно-
ваний сомневаться в посылке на Русь епископа патриар-
хом Фотием. Отправка латинского архиепископа Игна-
тием датируется 874 г., а Фотий уже в 867 г. писал об ус-
* * *
* Dvornik F. Les Slaves, Byzance et Rome au IX-me siecle.
P., 1926.P. 137; Idem. Les legendes de Constantin et de Methode
vues de Byzance. Prague, 1933. P. 185.
** MPL. Т. CXIX. P. 932.
*** Theophanes Contin, De Michaele Theophili filio et de Basilio
Macedone. Bonn, 1838. P. 196, 342.
**** Специальной разработке с этих позиций подвергся весь
круг этих вопросов в работе Таубе (Taube М. Op. cit.).
Научно-атеистическая
библиотека
202
пехах отправленного им на Русь епископа византий-
ской церкви *.
В действительности вопрос о том, в какой мере
распространение христианства на Руси в 60—70-х годах
IX в. было связано с Фотием или с Игнатием, не имеет
большого исторического значения. Распространение но-
вой веры в такой обширной стране, какой была уже в ту
пору Русь **, не могло быть единовременным актом
и к тому же делом одного миссионера или епископа. Это
был достаточно длительный процесс, в развитии кото-
рого главную роль играла не проповедь миссионеров,
а то обстоятельство, что на основе складывавшихся но-
вых феодальных общественных отношений возникала
и новая идеология и нужна была и новая религия, ко-
торая освящала бы эти отношения.
Важно то, что различные источники согласно сви-
детельствуют о развитии этого процесса в указанные
годы. Вместе с тем очевидно, что с самого начала
распространение христианства на Руси было связано с
упорным стремлением папства взять эту новую базу
христианской церкви в свои руки.
Вполне вероятно, что представители римской церк-
ви не упустили случая оказать свое влияние на ход этого
процесса на Руси и в 70-х годах IX в., когда для них
создались особо благоприятные условия во время деся-
тилетнего правления патриарха Игнатия (867—877 гг.).
Несомненно активное участие в христианизации
Древней Руси и болгарского духовенства. В тех же 60-х
* * *
* На 874 год (...) указывает дата договора между Визан-
тией и Русью, приведенного Дельгером (Dölger F. Corpus dei
griechischen Urkunden des Mittelalters und der neueren Zeit.
Bd 1. München, 1924. N 493. S. 6Q). У Константина Порфиро-
родного сказано, что, после того как его дед Василий I заключил
договор о торговле н мирных отношениях с русскими, к ним был
направлен патриархом Игнатием архиепископ. Отсюда зани-
мавшийся этим вопросом Таубе делает вывод, что «первое
обращение в христианство русских» произошло в 874 г.
(Taube М. Op. cit. P. 43, 93, 130).
** Следует отметить, что остается невыясненным, куда именно
направлялись епископы-миссионеры: в Киев ли, в Приазовскую
ли Русь, где с 879 г., очевидно, уже существовала византий-
ская епархия, значившаяся в официальных списках констан-
тинопольской патриархии (см.: Голубинский Е. Е. История рус-
ской церкви. С. 48; см. также: Taube M. Op. cit. P. 40).
Б Я Рамм Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
203
годах IX в. в Болгарии, как и в Моравии, также шло
распространение христианства, насаждавшегося Кон-
стантином-Кириллом и Мефодием. При достаточно тес-
ных торговых связях между Киевом и Прагой, действо-
вавших почти регулярно, несомненно и проникновение
христианских миссионеров из этих западнославянских
стран на Русь.*. Следует иметь в виду, что Русь лежала
на большом торговом пути, соединявшем в ту пору
такие города Западной Европы, как Кельн и Майнц,
через Прагу и Краков с торговыми городами хазар на
Волге, а через них с мировыми центрами Востока —
Самаркандом и Багдадом или по знаменитой «шелковой
дороге» — с городами Китая и Дальнего Востока. Все
это способствовало распространению и новых религиоз-
ных верований на Руси.
Наряду с этим вероятна и активность латинских
миссионеров, приходивших уже в эту пору на Русь с
севера и северо-запада. В этой связи не лишены инте-
реса данные источников о ранних попытках датских и
шведских викингов обосноваться в Прибалтике. Об этом
сообщает архиепископ гамбургский Римберт (865—
888 гг.) в своем Житии Ансхария, бывшего его учите-
лем **. Попытки викингов захватить Курляндию имели
место в середине IX в.; по словам Римберта, среди
викингов были и христиане. Из этого можно сделать
почти бесспорный вывод о попытках распространения
новой веры и в северо-западных районах Восточной
Европы.
Итак, в середине IX в. христианская вера, вытес-
нявшая мало-помалу древние религиозные представле-
ния, проникала на Русь с разных сторон. Объяснялось
это прежде всего тем, что в процессе общеисторического
развития славянских племен Восточной Европы созда-
лись социальные предпосылки, которые требовали фор-
мирования новой идеологии. Однако процесс этот раз-
вивался неравномерно. Еще не исчезли и те обществен-
* * *
* Об этих торговых связях см.* Васильевский В, Г. Древняя
торговля Киева с Регенсбургом//ЖМНП. Ч. 258. 1888.
С. 121—150; Brutzkus J. Trade with Eastern Europe (800—
1200) //Econ. hist, revue. 1943. Vol. XIII. N 1—2. P. 31.
** Vita s. Anscharii, archiepiscopi Hamburgensis a s. Remberto
conscripta. Scriptores rerum danicarum medii aevi. T. I. Hafniae,
1773. P. 427.
Научно-атеистическая
библиотека
204
ные силы, которые ему противодействовали. Еще не
сложились достаточно благоприятные социально-эко-
номические условия для упрочения христианства.
Крещение, принятое после 860 г. киевлянами, возможно,
во главе с их князем Аскольдом *, не получило широ-
кого распространения. Когда же в 882 г. Киев был
взят варяжским предводителем Олегом, восторжество-
вали старые верования **. Возвращение Киевской Руси
к старым верованиям подтверждается косвенно и тем,
что в договорах Олега с Византией 907 и 911 гг. никаких
упоминаний о христианстве нет***.
Варяги, поселившиеся на Руси, не только не были
проводниками христианства, как это настойчиво, хотя и
бездоказательно повторяет ряд католических авто-
ров ****, но, не будучи сами христианами, они способст-
вовали в конце IX — первой половине X в. возвращению
русских к старым верованиям.
Тем не менее христианство на Руси и в это время
не исчезало. Церковь на Руси получила во второй
половине IX в. или в начале X в. и организационное
оформление: она считалась митрополией константино-
польского патриарха и в церковном уставе Льва VI
(890—912 гг.) числилась на 61-м месте; несколько же
позднее, в списках времен Константина Порфирород-
ного, Русь составляла 60-ю митрополию патриар-
хата *****.
К середине X в. относится ряд новых свидетельств
о распространении христианства на Руси. Этот процесс
* * *
* Эту версию отстаивает Таубе в указанной выше книге.
С крайних норманистических позиций он пытается доказать
норманнское происхождение Аскольда и, объявляя его первым
русским князем и первым крестителем Руси, представить на-
чало русской государственности как результат чужеземного
вмешательства.
** Dvornik F. The Kiev State and it's relations with Western
Europe. // Transact. Roy. Hist. Soc. IV ser. Vol. XXIV. L.,
1947. P. 32.
*** См.: Левченко М. В. Указ. соч. С. 88.
**** См. одну из последних книг, в которой выражена эта
точка зрения: Welter G. Histoire de Russie depuis des origines
jusqu'ä 1945. P., 1946, Здесь говорится, что «варяги дали восточ-
ным славянам не только государство, но н религию» (Р. 39)
***** См.: Левченко М. В. Указ. соч. С. 82.
Б. Я Рамм. Католическая экспансия
иа Руси в X—XI вв.
205
охватывал прежде всего часть княжеско-дружинной
верхушки, а возможно, и часть богатого купечества.
Христианские влияния на Русь шли, очевидно, главным
образом из Византии. Греческие миссионеры действо-
вали в разных городах Древней Руси, но преимущест-
венно в Киеве. Здесь, по-видимому, приняла в конце
50-х годов X в. христианство и жена князя Игоря
Рюриковича — Ольга *.
(...) Но наряду с этим естественным историческим
процессом имели место и другие факты, свидетельство-
вавшие о том, что насаждение христианства на Руси
агентами римской церкви и их попытки обосноваться на
русских землях были непосредственно связаны с полити-
ческими целями западноевропейских феодальных пра-
вителей.
В середине X в. быстро укрепляются военно-
политические позиции германского короля Оттона I,
подчинившего себе Италию в результате похода 951 г.,
а в 955 г. обезопасившего юго-восточные границы
своих владений от венгров победой при Лехфельде.
После этого наступательная политика Оттона I явно
поворачивается на восток. Здесь за счет владений сла-
вянских племен, расселявшихся на Лабе, он стремится
удовлетворить захватнические вожделения германских,
прежде всего саксонских, феодалов.
Начинается кровавая эпопея завоевания Восточ-
ной Саксонии, земель лужичан. Даже немецкий хронист
Видукинд рисует картину беспощадной жестокости и
коварства, с помощью которых германским феодалам
только и удалось сломить вольный дух свободолюбивых
славян.
В захваченных немецкими феодалами в эту пору
землях славян Оттон I, ставший с 962 г. первым
германским императором, учредил пять новых епископ-
ских кафедр, а в Магдебурге — архиепископство. Ново-
образованные епископства и церковные провинции, воз-
никшие на завоеванных землях с населением, враждеб-
іе * *
* Версия, будто кн[ягиня] Ольга приняла христианство в
Константинополе, не подтверждается византийскими источни-
ками, в особенности в писаниях Константина Порфирородного,
сообщающего о пребывании Ольги в Константинополе в 957 г.,
но не упоминающего ни о каком крещении Ольги.
Научно-а теистическая
библиотека
206
ным завоевателям, должны были опираться на военно-
политическую организацию, создававшуюся одновре-
менно с организацией церковной. Последняя дополняла
и завершала первую, служила ей и идеологической за-
весой, знаменем, за которым легче было скрыть ее
подлинную сущность. С другой стороны, императорская
власть не могла обойтись без папства в создании и
оформлении этой церковной организации. Создание
новых церковных центров, хотя и происходило по ини-
циативе светской, императорской власти, не могло осу-
ществляться без прямого участия папы. Ему принадле-
жал решающий голос в этих делах.
На базе общих захватнических интересов укреп-
лялся союз между Империей и церковью. Церковь
освящала военно-захватническую политику Оттона I и
его преемников, сводившуюся к подчинению Империи и
папству племен и народов, населявших обширные прост-
ранства Восточной Европы. Насколько значительной
была при этом роль папской церкви, показывает, помимо
прочего, тот факт, что начиная с Оттона I первое место
при императоре неизменно занимали могущественные
прелаты церкви: майнцский архиепископ Виллигис,
мецский епископ Дитрих, а позднее вормсский епископ
Хильдибальд, льежский — Ноткер, а затем и Герберт
реймсский, ставший в 999 г. папой Сильвестром II.
<...> Таким образом, укрепление позиций римской
церкви в X в. на восточных границах Западной Европы
являлось прямым дополнением к захватническим дейст-
виям германских феодалов, стремившихся обосноваться
на славянских землях. Эти захваты сопровождались
насильственным обращением славянского населения в
христианство. Церковная десятина, устанавливавшаяся
везде и всюду в качестве первой меры, представляла
собой основную форму, в которой выступала новая
феодальная система эксплуатации; далее следовало и
закрепощение на землях, подвластных церкви.
<...> В тесной связи с захватническими войнами
против полабских славян, начавшимися с новой силой
в 956 г., стоит и неприкрытый интерес, проявленный
Отгоном I к Руси. Учредив архиепископство в Магде-
бурге, он задумал создать еще две новые епархии с
расширенными правами, предоставлявшимися кафед-
рам в областях «язычников»: одна такая епархия наме-
Б. Я. Рамм. Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
207
чалась в Польше и другая — на Руси *. Эти епархии
должны были находиться в подчинении маинцского
епископа (впоследствии — магдебургского). Обраще-
ние в христианскую веру русских было для Отгона I
важным постольку, поскольку оно, как он надеялся,
могло облегчить окончательное покорение западных
славян и распространение его политического влияния на
Русь.
Такие цели и преследовала миссия, которую От-
тон I около 960 г. решил отправить на Русь. Возглавлять
миссию должен был сначала монах Либуций из монас-
тыря св[ятого) Альберта в Майнце, который, однако,
умер в период подготовки к отъезду, в марте 961 г. На
его место был назначен монах монастыря св[ятого]
Максимилиана в Лотарингии Адальберт, который в
953—958 гг., по-видимому, подвизался при дворе в ка-
честве королевского нотария **. В 961 г. он прибыл
в Киев как представитель Оттона I, а вместе с тем,
очевидно, и римского папы Иоанна XII. Папское благо-
словение и формальное назначение было необходимо,
несмотря на фактическое верховенство Оттона I над
папой.
Адальберт явился в Киев с титулом «епископа
русского». Это было, по-видимому, первое появление
католического прелата на Руси. В Киеве быстро разга-
дали, что скрывается за так называемой «христиани-
зацией», о которой разглагольствовали новоприбывшие.
Очевидно, и поведение так называемых «миссионеров»
было достаточно нескромным, и вскоре по приезде
гостей в Киев поднялось по их адресу такое возмущение
в народе, что Адальберт со своими спутниками счел за
лучшее спешно оставить пределы киевской земли.
В целом ряде западноевропейских хроник сохра-
нились известия об этих событиях. Наиболее подробно
мы читаем об этом в «Хронике» так называемого
«Продолжателя Регинона».
Регинон Прюмский, аббат Вейссенбергского мо-
настыря, написал «Хронику», которую довел до 906 г.
* * *
* Uhlirz /С. Geschichte des Erzbistmus Magdeburg. 1887.
S, 13.
** Hauck A. Kirchengeschichte Deutschlands. Bd 111. 1954.
S. 127—128
Научно-атеистическая
библиотека
208
Продолжение этой «Хроники» считалось делом неиз-
вестного автора. Именно в этой части имеется ряд
записей, относящихся к интересующему нас эпизоду.
Под 959 г. приведено сообщение о том, что послы
Елены (так западные летописцы называли княгиню
Ольгу) явились к королю (имеется в виду Оттон I)
и просили его назначить для их народа епископа и
пресвитеров *. При этом говорится, будто просьба
послов была фиктивной, что якобы впоследствии выяс-
нилось («ficte, ut post damit»). В другом источнике,
значительно более позднем (XII в.), у «Продолжателя
Космы Пражского», это замечание «ficte, ut post claruit»
передается так: «Они (послы) все лгали, как показал в
дальнейшем исход дела» **.
Так же излагает эти события и Гильдесгеймская
хроника конца X в., где под 960 г. сообщается: «Пришли
к королю Оттону послы русского народа и просили его,
чтобы он послал кого-нибудь из своих епископов, кото-
рый показал бы им путь истины, и уверяли, что они хотят
отойти от язычества и принять христианскую веру. И он
(король) внял их просьбе и отправил епископа Адаль-
берта веры католической; они же все солгали, как
показал дальнейший исход дела» ***.
Такое же сообщение дает летописец Кведлинбург-
ской хроники (вторая четверть XI в.) **** и Ламберт
Герсфельдский, писавший в последней четверти того же
века. Он прибавляет по поводу бегства Адальберта
из Киева: «...который, однако, едва избежал их (киев-
лян) рук» *****. Титмар Мерзебургский, один из наибо-
лее сведущих немецких летописцев XI в., тоже упоми-
нает о том, что Адальберт, поставленный в 968 г.
архиепископом магдебургским, «ранее был посвящен в
настоятели Руси» (Rusciae), но «был оттуда изгнан
народом» ******.
* * *
* MGH SS. T. I. Р. 624
** MGH SS. Т. IL Р. 41. Nova series, 1955.
*** Ibid. Т. III. P. 60.
**** Ibidem.
***** Ibid. P. 61.
****** Thietmari Merseburgensis chronicon (далее: Thietmar.—
Сост.). Lib. II. Cap. 22//Ibid. Nova series, 1955. T. IX.
p. 64—67.
Б. Я Рамм Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
209
Наконец, в указе императора Оттона (968 г.) о
назначении Адальберта архиепископом магдебургским
также упоминается, что он был прежде назначен и
послан проповедником «к ругам» *. Об исходе этой мис-
сии у Регинона сказано, что Адальберт очень скоро
возвратился, «не успев ни в чем, за чем был послан, и
увидел, что его старания напрасны. На обратном пути
некоторые из его спутников были убиты, а сам он с
великим трудом едва спасся» **.
Обилие известий обо всем этом скандальном
происшествии, к тому же известий, совпадающих текс-
туально, однако, кажущееся. В действительности все
свидетельства упомянутых хроник и летописей восходят
к одному основному источнику — к показанию «Продол-
жателя Регинона». Он единственный писал об этих со-
бытиях как их современник и, более того, как непосред-
ственный участник, точнее, как злополучный «герой»
всей авантюры, так как «Продолжателем Регинона»
был не кто иной, как сам Адальберт, столь неудачно
пытавшийся стяжать лавры «первого русского епис-
копа» ***. Спустя несколько лет после своего возвраще-
ния из Киева Адальберт получил в 966 г. назначение
в Вейнссенбергское аббатство в Эльзасе, где и занялся
продолжением хроники Регинона Прюмского.
Теперь становится ясным, какова цена показаниям
«Продолжателя Регинона», а значит, и всей истори-
ческой традиции об этом эпизоде. Совершенно очевидно,
что враждебный тон, в котором идет весь рассказ о
русских, вызван личной злобой и раздраженностью
автора, в памяти которого не изгладились впечатления,
связанные с его поездкой в Киев и неприятностями,
перенесенными им там из-за его бестактности и само-
* * *
* Под словом «руги» понимались русские (MGH SS. Т. IV.
Р. 561.).
** Ibid. Т. I. Р. 624.
*** Еще немецкий историк Гизебрехт высказал такое предпо-
ложение, отметив, что именно с 961 г. изложение «Продол-
жателя» приобретает более самостоятельный характер и стано-
вится более обстоятельным. О многих событиях этого времени
(961—967 гг.) автор хорошо осведомлен и пишет как очевидец
(Giesebrecht W. Geschichte der deutschen Kaiserzeit. Bd I.
Braunschweig, 1863. S. 778). См. также: Васильевский В. Г.
Древняя торговля Киева с Регенсбургом. С. 127—133.
Научно-а теистическая
библиотека
210
уверенности. Не исключена и такая возможность, что
запись о прибытии послов от княгини Ольги была
сфабрикована Адальбертом специально, чтобы как-
нибудь оправдать свою киевскую авантюру. Во всяком
случае в наших летописях, а также и в византийских
источниках нет никаких упоминаний о посольстве Ольги
к Отгону I. Что же касается миссии Адальберта, то сле-
дует отметить, что ни одно из свидетельств, неоднократ-
но повторяющих этот рассказ, не объясняет причин того
недружелюбного приема, который встретило посольство
Отгона І в Киеве.
Известно, что люди Древней Руси отличались
широким гостеприимством, неоднократно отмеченным в
исторических источниках. До нас дошел целый ряд
свидетельств о живом дипломатическом общении Киева
и Новгорода со странами Запада и Востока в ту пору, о
приездах на Русь послов из Византии, от хазар и из
других стран. Ни разу с этими послами не происходило
никаких неприятностей, их всегда встречали и прово-
жали, оказывая им почет и уважение. Полный провал,
который постиг Адальберта, являлся, конечно, следст-
вием тех намерений, которые он, вероятно, и не очень
скрывал,— намерений, подобных тем, какие и впос-
ледствии многократно, с удивительной настойчивостью,
оставаясь глухими к урокам истории, пытались осущест-
влять представители римской церкви на Руси. Адаль-
берт, возомнив себя «апостолом русским», стремился,
очевидно, насильственно навязать латинское христи-
анство, не считаясь ни с чем. Не исключено, что он
имел известные основания рассчитывать на поддержку
княгини Ольги и некоторых ее приближенных из кня-
жеской дружины, которые были прямыми представите-
лями нарождавшегося в эту пору на Руси класса
феодалов, заинтересованного в укреплении новой
религии.
Но несомненно, что действия латино-германских
«миссионеров» вызвали лишь открытое возмущение.
В Киеве, представлявшем собой уже в ту пору большой
город с многочисленным населением, еще крепко держа-
лись древние верования. Даже много позже, при Вла-
димире, киевляне совсем не сразу приняли христиан-
скую веру. Тем более велико было противодействие
«миссионерам» во времена Ольги и Святослава. Оче-
Б. Я Рамм. Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
211
видно, в той социальной верхушке, на которую опира-
лась княжеская власть, были различные прослойки:
наряду с феодализирующимися элементами, опирав-
шимися на крупное землевладение, немалую роль игра-
ли и княжеские дружинники, «мужи» и «вой», которые
уделяли главное внимание походам, военной добыче,
дани, взимаемой с покоренных. Если феодальные эле-
менты тянулись к христианству, то этим «мужам»
и «воям» не было такой надобности порывать с древ-
ними верованиями своего народа.
В этих противоречиях можно видеть причину того,
что политика княгини Ольги, в частности и ее склон-
ность к христианству, встретила отпор в среде княже-
ского окружения и даже со стороны ее сына Святослава.
Результатом всего этого явился политический перево-
рот, передача власти Святославу, уход Ольги в частную
жизнь *. Одновременно потерпела поражение еще слиш-
ком слабая феодально-христианская группировка в
Киеве, произошло новое укрепление старой религии.
Первая, столь неудачная попытка латинского ду-
ховенства утвердиться на Руси была предпринята, как
упомянуто, от имени Отгона I. Сам же папа если и
принял в этой авантюре какое-то участие, то только
лишь формальное. Римской курии в ту пору было не до
русских земель. Слишком сложными были отношения
папства с самим германским королем, основной поли-
тической задачей которого в эти годы было утвержде-
ние своей власти в Италии, притом, конечно, за счет
умаления и подчинения себе власти папской.
Но к концу жизни Оттона I и при его преемнике
Оттоне II обстоятельства изменились. Между Отго-
ном I, ставшим, как известно, с 962 г. германским
императором, и папской властью установилось взаимо-
понимание в ряде вопросов, и прежде всего в общих
захватнических планах относительно славянских земель
за Лабой и продвижения немецких феодалов на восток.
На соборе в Равенне в 967 г. Оттон I говорил о
крайней необходимости учреждения епископских ка-
федр по ту сторону Эльбы «для укрепления христианст-
* * *
* См.: Вайнштейн О. Л. Роль и значение нашей Родины в исто-
рии Западной Европы в средние века //.Вести. ЛГУ. 1950.
№ 5. С. 61—79.
Научно-атеистическая
библиотека
212
ва». Как бы в ответ на это папа издал буллу о создании
магдебургского архиепископства с суффраганными
епархиями (Бранденбург, Гавельберг, Мерзебург,
Цейсе и Мейссен), утвердив архиепископом Адальбер-
та, столь неудачного «миссионера» на Руси *.
(...) Однако на Западе отдавали себе отчет в том,
что для расширения экспансии на востоке особенно
большое значение имело бы распространение христиан-
ства на Руси. В этой связи и следует рассматривать
вторую попытку латинского духовенства укрепиться на
русских землях. Речь идет о появлении на Руси послов
из Рима от папы Бенедикта VII, о чем сообщает Нико-
новская летопись. Текст этот очень краток: «В тот же
год (979) приходили послы к Ярополку из Рима от
папы» **.
В западноевропейских источниках свидетельств,
подтверждающих это сообщение нашей летописи, нет.
Однако католическая и прокатолическая литература
пытается на основании одного этого краткого упомина-
ния Никоновской летописи сочинить версию о первона-
чальном распространении христианской веры на Руси
папскими миссионерами. Привлекают для этого писания
некоторых западных авторов XI и даже XII в., как-то:
Петра Дамиани *** и интерполятора хроники Адемара
Шабанского. Они действительно говорят о «крещении
Руси». Однако оба рассказа легендарны, лишены исто-
рической конкретности, в них отсутствуют даты, собст-
венные имена и географические названия, что уже
одно это лишает эти памятники значения исторического
источника.
В подтверждение якобы подчинения Руси Западу
ссылаются иногда и на свидетельство о посольстве из
Руси к императору Оттону І в 973 г., в его резиден-
цию в Кведлинбурге. В этом тексте «русские» (Rusci)
упоминаются среди ряда других послов, явившихся с
«большими дарами» ****. Но здесь ничего не сказано о
вопросах веры, и поэтому ясно, что делать заключение о
* * *
* Regesta pontificum romanorum (ed P. Jaffe). T. I. Lipsiae;
Veit, 1885. N 3728—3732.
** ПСРЛ. T. IX. С 39.
*** MPL. T. CXLIV. P. 977 979.
**** MGH SS. T. XX. P. 798 (Annates Altahenses majores).
Б. Я. Рамм Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
213
распространении католической веры на Руси нет ни
малейших оснований.
Возвращаясь к сообщению нашей летописи о пос-
лах папы в Киев, следует учесть, что явилось это
посольство из Рима в знаменательный момент. Только-
только закончилась длительная и ожесточенная междо-
усобная борьба трех братьев, сыновей Святослава,—
Ярополка, Олега и Владимира. Олег был убит Яропол-
ком, Владимир бежал за море, боясь, как сообщает
летопись, оказаться второй жертвой своего брата, не
останавливавшегося перед выбором средств в стремле-
нии укрепить свое единодержавие. Ярополк воссел на
киевском «столе», правя безраздельно, как могущест-
венный князь. В годы борьбы с братьями он вступил
в тесные отношения с польским князем Мешко (Мечи-
славом), который оказывал ему помощь и поддержку.
Весьма вероятно, что Мешко, стараясь ускорить обра-
щение в христианскую веру своего соседа и союзника —
князя Киевского, мог и посредничать в посылке папой
миссии на Русь.
Не исключена возможность, что бегство Ярополка
из Киева в город Родню, где он был осажден воевав-
шим против него Владимиром * и откуда вынужден
был спасаться, потеряв и войско свое, и власть, стоит в
какой-то связи с этим первым папским посольством на
Русь, находившимся, по-видимому, во время всех этих
событий при Ярополке.
Как и при Ольге, когда к ней прибыл Адальберт
от Оттона I, так и теперь латинские миссионеры своим
неумением или нежеланием считаться с местными усло-
виями, очевидно, вызвали в народе раздражение, кото-
рое при недостаточно твердых политических позициях
Ярополка, его дружеских отношениях с польским кня-
зем и при его готовности использовать иностранную
поддержку было нетрудно обратить против него. Этим,
очевидно, и воспользовался его противник — Владимир,
сумевший правильнее определить соотношение сил и
понимавший,, в ком он может найти себе сторонников
в Киеве.
* * *
* См.: Ипатьевская летопись. СПб, 1908. Стб. 65; ПВЛ.
Ч. 1. С 55.
Научно-атеистическая
библиотека
214
С поражением Ярополка потерпела крушение и
миссия папских посланцев, о дальнейшей судьбе кото-
рых в источниках никаких сведений нет. Однако, не-
смотря на неудачу своей первой миссии, Рим не прекра-
щал попыток распространить свое влияние на Киевскую
Русь.
II. Папство и утверждение
православной церкви на Руси
Новое усиление активности папской курии в отно-
шении Руси наблюдается в конце X в. и связано с
именами пап Иоанна XV (985—996 гг.) и Сильвестра II
(999—1002 гг.), неоднократно отправлявших своих ле-
гатов ко двору киевского князя Владимира. Об этом
сообщает Никоновская летопись, которая отмечает при-
бытие этих посольств под годами: 6494, 6496, 6499 и
6508 (соответственно — 986, 988, 991 и 1000 гг.)*.
Войны, которые вел Владимир, расширили гра-
ницы его владений, собрали под его руку множество
племенных областей, образовавших единодержавное
государство, которое Маркс, по аналогии с империей
Карла Великого, назвал «империей Рюриковичей» **.
Являясь временным военно-административным объеди-
нением пестрого конгломерата земель, какими были все
древние и средневековые «империи», киевское госу-
дарство Владимира переживало период становления
феодальной системы отношений. В тесной связи с этим и
развилась неотложная необходимость обновления идео-
логической надстройки, в которой остро нуждался но-
вый господствующий класс,— создания влиятельной
церкви, способной защищать и отстаивать его интересы.
Различные группировки правящей верхушки объедини-
лись вокруг Владимира и поддержали, а вероятно, и
подсказали в какой-то мере необходимость введения
на Руси христианства. Хорошо известно, что его приня-
ла кроме князя и его семейства лишь некоторая
часть господствующего класса — княжеские прибли-
* * *
* ПСРЛ. Т. IX. С. 42, 57, 64 и 68.
** Marx К Secret diplomatic history of the XVIII-th century.
L., 1899. P. 75—76.
Б. Я Рамм. Католическая экспансия
иа Руси в X—X! вв.
215
женные, часть землевладельческой и военной знати, а
также часть купечества.
<...) В большой научной литературе, посвящен-
ной этому вопросу, заслуживает внимания предполо-
жение, что подготовка к принятию христианст-
ва уже давно велась в Киеве, особенно среди княжеской
дружины. В известном собрании скандинавских саг
XIII в., получившем название «Хеймскрингла» и при-
писываемом Снорре Стурлусону (1178—1241 гг.), име-
ется исландская сага, посвященная Олафу Трюггвасону,
ставшему впоследствии королем норвежским и введше-
му в своей стране христианство. Сага сообщает о
различных событиях, в силу которых Олаф попал на
службу к князю Владимиру, о том, как он впоследствии
оказался в Константинополе, где и принял греческую
веру. По возвращении в Киев, как рассказывает сага,
он склонил якобы князя Владимира к принятию
христианства *. Если содержание саги в какой-то сте-
пени отражает действительно имевшие место события
(трудно предположить, что все было пустым вымыс-
лом), то из этого лишь следует, что Олаф умело
использовал благоприятную обстановку для того, чтобы
добиться своей цели, может быть подсказанной ему
еще в Константинополе, где, конечно, были крайне
заинтересованы в распространении сферы действия
церкви на обширные и богатые русские земли.
Предпосылки же и подготовленная почва для
распространения христианства создались в Киеве в
результате общего хода исторического процесса. Рас-
пространение христианства на Руси «было прогрессом
по сравнению с языческим варварством» **, поскольку
* * *
* Текст саги с русским переводом см.: Русский исторический
сборник. Т. IV. Кн. 1. М., 1840. С. 7—116. Хотя показание
этого источника не получает подтверждения в других памят-
никах, свидетельствующих о событиях этих лет, группа вати-
канских историков (Баумгартен, Жюжи) создала в 1920—
1930 гг. «теорию» крещения Руси через Олафа Трюггвасона
по католическому обряду. Однако даже историки-норманисты
отвергают эти домыслы как необоснованные (см: Paszkiewicz.
The origin of Russia. L., 1951. P. 44; Dvornik F. Op. cit.
P. 27—44). <...>
** Из постановления жюри Правительственной комиссии по
конкурсу на лучший учебник для 3-х и 4-х классов средней
школы по истории СССР (см.: К изучению истории. М., 1946.
С. 36).
Научно-атеистическая
библиотека
216
оно содействовало утверждению новых, феодальных
отношений, вытеснявших распадающийся патриархаль-
ный общинно-родовой строй, и теснее связывало Русь с
христианскими странами Западной Европы и Визан-
тией.
Следует отметить, что исследования новейшего
времени показали наличие убедительных данных о не-
посредственных и достаточно прочных связях между
Киевской Русью и Чехией (Киевом и Прагой) уже в
конце X в. и в начале следующего века: при самом
Владимире, его сыновьях и внуках *.
<...> Подготовка к принятию христианства на Руси
приобретала в то время большое значение и вне ее
пределов. Если в Константинополе принимались энер-
гичные меры, чтобы повлиять на ход этих событий, то
и в Риме к ним присматривались с большим вниманием.
Интерес папства к Руси становился все большим и
потому, что оно испытывало возрастающие трудности и
в Западной Европе, где энергичная политика новой
династии Капетингов, пришедшей к власти во Франции,
отнимала у него часть его доходов, и в Византии, где
оно встречало неизменное противодействие своим при-
тязаниям.
С тем большей настойчивостью папство делает
неоднократные попытки взять в свои руки распростра-
нение христианства на Руси. В этой связи и следует,
по-видимому, рассматривать папские посольства конца
X в., как те, которые предшествовали официальному
введению новой веры, так и те, которые отправлялись
на Русь уже после этого. Папы стремились привлечь
русского князя на свою сторону и после принятия им
христианства.
До нас, кроме глухого известия о прибытии в
Киев папских послов в таком-то году, не дошло почти
никаких сообщений. Ничего не говорится о том, каково
было содержание переговоров и каковы были их резуль-
таты. Ясно одно: папская курия неослабно следила за
ходом событий в далеком Киеве.
Если первое из сообщений о папских послах к
Владимиру, приведенное под годом 6494 (986), признано
* * *
* См.: Флоровский А. В. Чехи и восточные славяне. Т. I.
Прага, 1935. С. 128; Ильин Н. Н. Указ. соч. С. 51.
Б Я. Рамм Католическая экспансия
иа Руси в X—XI вв.
217
современной наукой легендарным, составленным значи-
тельно позднее и имеющим мало общего с действитель-
ными событиями, так же как рассказ летописи об
«испытании вер», якобы проведенном Владимиром *,
то другие сообщения не вызывают особых сомнений.
Под годом 988 летопись сообщает, что к Влади-
миру пришли послы от папы с мощами Климента
Римского (с. 57). По-видимому, эти послы были у
Владимира в Корсуни, так как известно, что Владимир
именно оттуда забрал мощи Климента Римского в
Киев, где поместил их в церкви, носившей имя этого
«святого» **.
Другие сообщения нашей летописи говорят о при-
ходе папских послов на Русь в 991 г. (с. 64) и в 994 г.
(с. 65). Есть и более поздние сообщения, относимые к
999 г. (с. 67) и 1000 г. (с. 68), ко времени понтификата
папы Сильвестра II. А под следующим, 1001 г. летопись
сообщает об отправке и самим Владимиром послов к
папе римскому (с. 68). Возможно, что какое-либо из
этих сообщений дублирует другое. Кроме самой крат-
кой, ставшей трафаретной формулы: «И приде поели из
Рима» (или «от папежа римьского»), летопись, к сожа-
лению, никаких других данных не приводит.
Нет упоминаний об этих посольствах или о чем-
либо относящемся к ним и в дошедших до нас западно-
европейских летописях и хрониках. Тем не менее вряд ли
можно считать все имеющиеся сообщения вымыслом.
Поскольку ничего, кроме простого упоминания факта
прихода послов, в этих сообщениях нет, нет и какого-
либо смысла в такого рода вымышленных известиях,
так как никакой тенденции здесь не проводится. Можно
предположить, что при позднейшей обработке наших
летописных сводов их редакторы, принадлежавшие к
* * *
* См.: ПВЛ. Ч. 1. С. 59; Никоновская летопись//ПСРЛ.
Т. IX. С. 42. Датировка летописи ошибочна, как это выяснено
специальными исследованиями (далее в этой статье ссылки на
Никоновскую летопись даются по ПСРЛ. Т. IX с указанием
страницы в тексте.— Ред.).
** См.: ПВЛ. Ч. 1.С. 80. Об этом говорит и Титмар Мерзебург-
ский в своей «Хронике». Карамзин высказывает предположение,
что так названа Десятинная церковь, где и хранились приве-
зенные Владимиром мощи, и что, может быть, в этой церкви
был особый придел, посвященный этому «святому».
Научно-атеистнческая
библиотека
218
православному духовенству, стремились по возмож-
ности устранить из летописи известия о связях Руси с
латинским Западом, особенно с папской курией. Отсут-
ствие более обстоятельных сведений об этих посольствах
папской курии, естественно, затрудняет решение воп-
роса о характере взаимоотношений папства и Руси в
этот исторический период.
Однако, учитывая общую политическую обстанов-
ку в конце X в., положение папства и интересы стоявших
за ним в то время политических сил, а также растущую
роль Киевской Руси, можно представить себе, в чем
заключался интерес римских политиков к Древнерус-
скому государству и к чему могли сводиться цели
папских миссий на Руси.
В конце X в., в правление (973—983 гг.) герман-
ского императора Отгона II, а еще более при его преем-
нике— Оттоне III (правление 983—1002 гг.) папство
все более подчинялось политике Империи. В 996 г. на
папский трон вступил под именем Григория V первый
германский папа — двоюродный брат императора От-
тона III и его личный капеллан Бруно. После его
смерти Оттон III сделал папой своего учителя и настав-
ника, крупного ученого своего времени Герберта, при-
нявшего имя Сильвестра II. Этим именем Герберт как
бы заявлял себя продолжателем той политики, которую
проводил Сильвестр I (IV в.). Знаменитая фальшивка,
состряпанная папами под именем «Константинова
дара» еще в IX в., утверждала, что именно этому
папе, Сильвестру I, римский император Константин
якобы даровал знаки императорского достоинства, Ла-
теранский дворец, город Рим, Италию и все западные
страны, а также предоставил главенство над четырьмя
кафедрами (александрийской, антиохийской, иеруса-
лимской и константинопольской). В Риме эта легенда
явилась «основанием» для признания высшей власти
папы во всей христианской церкви, а также и над
светскими государями.
Герберт (Сильвестр) стремился поднять роль
папской власти, рассчитывая на поддержку своего уче-
ника-императора, в котором он хотел видеть нового
Константина. На деле все это означало еще более
активное использование императором церкви в интере-
сах экспансии германских феодалов.
Б Я Рамм Католическая экспансия
иа Руси в X—XI вв.
219
Единство интересов папской курии и Империи
было тем большим, что в конце X в. в ожесточенной
борьбе германских феодалов за господство над наро-
дами Средней Европы и славянских стран, как на вос-
токе, так и на юге, сложилась малоблагоприятная и для
курии, и для Империи обстановка. Церковь несла круп-
ные потери, и самим ходом вещей позиции феодалов
становились ее позициями, их цели — ее целями, их
враги — ее врагами.
После всеобщего восстания славянских племен,
начавшегося на Лабе летом 983 г. в Гавельберге,
борьба против германской экспансии не прекращалась
долгие годы. Так как главным орудием феодального
закрепощения была именно церковь, то весь гнев вос-
ставших обратился на нее *. Особую ненависть вызы-
вала церковная десятина. Всюду восставшие разруша-
ли церкви, уводили рабочий скот, грозили смертью
церковным крепостным, если те не соглашались добро-
вольно покинуть церковные владения **.
В 994 г. произошло новое поголовное восстание,
которое немецкие феодалы во главе со своим импе-
ратором Оттоном III и в союзе с чешскими и польскими
князьями одолеть не смогли. В 997 г. восставшие
выгнали магдебургского архиепископа Гизлера ***, в
следующем году бодричи 3 сровняли с землей богатый
монастырь Гилерслебен ****. Славяне не раз доходили
до самых стен Магдебурга — главной цитадели немец-
ко-христианской агрессии. В общем к 1000 г. гер-
манским, феодалам пришлось потерять все свои захваты
на славянских землях за 200 лет, со времен Карла
Великого.
Генрих II, избранный после смерти Оттона III,
вынужден был взять «новый курс» в отношениях со
славянскими племенами и их князьями. Король заклю-
чил с ними мир, «милостиво принял их послов, подар-
ками и обещаниями он превратил тех, кто были до
* * *
* Thietmar. III. 17—18; Adam Bremensis. Gesta Hammaburgen-
sis ecclesiae pontificum. Lib. II. Cap 41 //MGH SS. T. VII.
P. 320—321
** Labuda G. Powstania stowian polabskich u schylku X wie-
ku // Slavia Occidentals T. 18. Poznan, 1947. S. 153—200.
*** Thietmar. IV. 38.
**** Ibid. 52.
Научно-атеистическая
библиотека
220
этого времени врагами, в наилучших друзей» *.
В этих словах можно видеть свидетельство новой
тактики, которую вынуждены были применить завоева-
тели,— «не кнутом, так пряником». Это была традици-
онная политика подкупа верхушки знати.
Позиции германских феодалов явно ослабели,
сильный удар постиг и католическую церковь.
Однако папству удается создать себе новую базу
на востоке. В конце X в. католическую веру принял
польский князь Мешко и его окружение, а в 1000 г.
учреждена была самая восточная в ту пору архиепис-
копская кафедра в Гнезно, которой подчинялись четыре
епархии: познанская, вроцлавская, краковская и коло-
брежская. Хотя на пышных празднествах, устроенных
польским королем Болеславом Храбрым по этому слу-
чаю, присутствовал германский император Оттон III,
создание нового церковного центра вовсе не укрепляло
его позиций. Архиепископство вступало в непосред-
ственные отношения с римской курией, превращалось
в орудие папской политики на востоке, что усиливало
независимость церкви от императора.
В Риме сказывается стремление к ослаблению
зависимости папства от императорской власти, дейст-
вовавшей неизменно в интересах германских фео-
далов **.
Одновременно с Польшей новой базой папской
церкви становится и Венгрия. И здесь в самые пос-
ледние годы X в., в правление князя Стефана, католи-
чество распространяется среди феодализирующейся
знати. В 1001 г. создаются архиепископская кафедра в
Гране (Эстергом) и подчиненные ей епархии. Это было
тем большим успехом папской политики, что в Венгрии
до этого распространяла свое влияние византийская
церковь. Сам князь Стефан принял христианство сна-
чала по восточному обряду, и лишь позднее, под
влиянием епископа Войцеха (Адальберта) Пражского,
прибывшего в Венгрию в качестве миссионера, он
подчинился римской церкви. Папа прислал ему коро-
левскую корону как «верному сыну римской церкви».
* * *
* Ibid. V. Р. 31.
** Müller-Mertens Е. Das Zeitalter der Ottonen. Berlin, 1955.
S. 153.
Б Я. Рамм. Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
221
Если создание новой базы в Польше было для
папства известным успехом в борьбе против герман-
ского императора, то превращение Венгрии в католиче-
ское государство было несомненным его успехом в борьбе
с Византией. В том и в другом случае дело шло о
дальнейшем усилении восточной экспансии папства.
В этих условиях в Киеве разыгрывается новый
эпизод, свидетельствующий о неослабном стремлении
католической иерархии обосноваться на Руси и укре-
пить здесь свое влияние.
Известие об этом имеется в «Хронике» Титмара
Мерзебургского, сообщающего, без уточнения даты, что
вместе с дочерью польского князя Болеслава Храброго,
отданной в жены Святополку, сыну Владимира, в Киев
прибыл, сопровождая княжну в качестве ее наперсника
и духовника, епископ колобрежский Рейнберн *.
О дальнейшем источники сообщают кратко, остав-
ляя широкое поле для догадок. Известно лишь, что
Владимир узнал о заговоре, который готовил против
него Святополк, подстрекаемый Рейнберном, и счел
необходимым подвергнуть всех троих — Святополка,
его жену и Рейнберна — заточению **. Чем были выз-
ваны такие крайние действия Владимира, источники
более подробно не сообщают. Очевидно, что ответ на
этот вопрос требовал бы освещения деятельности поль-
ского епископа в Киеве и выяснения позиции Свято-
полка. Об этой позиции нетрудно создать себе представ-
ление по дальнейшим действиям Святополка, вошед-
шего в русскую историю с прозванием Окаянного, кото-
рым народ отметил злодейское убийство им своих брать-
ев: трехгодовалого Святослава, Бориса и Глеба. После
смерти отца Святополк захватил Киев и повел долгую
кровопролитную войну со своим старшим братом Ярос-
лавом ***. В этой войне принял участие тесть Свято-
полка — польский король Болеслав, и совместно они
добивались господства над Русью, что означало, поми-
мо прочего, новую попытку утвердить на Руси власть
римской церкви. Уже брак Святополка с дочерью Бо-
леслава таил за собой планы окатоличения Руси или
* Thictmar. VII. 72.
** Ibid.
*** См.: ПВЛ. Ч. 1.С. 90—95.
Научно-атеистическая
библиотека
222
во всяком случае княжеской семьи. Эти-то планы,
по-видимому, и стремился осуществить епископ
Рейнберн.
Зная методы, к которым и раньше прибегали
католические «миссионеры», легко представить себе
активное участие Рейнберна в попытке государствен-
ного заговора, направленного против старого князя.
Рейнберн выступал в этом случае в двойной роли:
и в качестве проводника интересов польского князя, и
как агент папы римского. Болеслав пытался воздейст-
вовать на князя Владимира в угодном римской курии
направлении и до миссии Рейнберна. Об этом говорит
свидетельство летописи, сообщающее о прибытии в
Киев еще в 1000 г. папских послов в сопровождении
представителей от Болеслава Храброго и другого Боле-
слава — чешского князя (с. 68). В Риме искали всякой
возможности воздействовать на Владимира в желатель-
ном папству направлении, охотно используя с этой
целью Болеслава Храброго, тем более что интересы
папства совпадали в данном случае с интересами воин-
ственного польского короля.
Болеслав Храбрый, ведя длительную и трудную
войну с германским императором Генрихом II, был
озабочен благожелательным отношением папской курии
к его планам и политическим притязаниям. О связях
между Болеславом и Римом в первые годы XI в.
сообщают различные источники, хотя и без особых
подробностей *. Сумев к этому времени уже подчинить
своей политике чешских князей во главе с Болеславом,
польский Болеслав мечтал и о господстве над обшир-
ными и богатыми киевскими землями. В прямой связи с
этими целями и стояла, очевидно, миссия епископа
Рейнберна, через которого польский князь путем уста-
новления семейно-брачных связей пытался добиться
влияния на политику Древнерусского государства.
Действия Рейнберна, очевидно, выходили за рам-
ки религиозных проблем: они, несомненно, приобретали
политический характер. Соответствуя интересам поль-
ского князя, они должны были способствовать успеху
его агрессивных планов. Замыслами же о приобщении
* * *
* MGH SS. Т. IV. Р. 852; Т. IX. Р. 128; Thietmar. VI. 92.
Б. Я Ра мм. Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
223
Руси к католичеству представитель папской церкви
бросал вызов официальной политике киевского князя,
связанного с Константинополем, и фактически подры-
вал систему политических и религиозных мероприятий,
проведенных Владимиром *.
И на этот раз дело кончилось полной неудачей
для представителей папы. Арест и заключение в тюрьму
епископа, да еще возглавлявшего посольство, было
событием, даже в ту пору беспрецедентным. Если изгна-
ние из Киева Адальберта за 50 лет до этого можно было
попытаться изобразить как «мученичество за веру» в
«языческой стране», то злоключения Рейнберна объяс-
нить так было уже невозможно: в Киевском государстве
было официально введено христианство. Даже епископ
Титмар не нашел возможным искать оправданий для
Рейнберна и ограничился лишь несколькими строками в
напыщенно-риторическом стиле, в которых сообщает о
смерти незадачливого епископа в тюрьме **.
Дипломатическое наступление папства на Русь,
имевшее целью вбить клин в отношения Владимира с
Византией, оказалось безуспешным. Однако попытки
распространить католическое влияние на русских зем-
лях не прекращались.
Последствием раскрытия заговора Рейнберна бы-
ло обострение уже налаживавшихся отношений между
польским князем Болеславом и Владимиром. Болеслав
заключил мир с германским королем Генрихом II и
повернул свое войско на восток. Летом 1013 г. он
вторгся в пределы Киевского государства, поддержи-
ваемый с юга печенегами, с которыми вступил в сговор.
Произведя немалые опустошения, он тем не менее не
смог добиться реальных результатов и оказался вы-
нужденным заключить с Владимиром договор о мире и
* * *
* Интересно малоизвестное сообщение о том, что имя пер-
вого киевского епископа при Владимире — Леонтия, направ-
ленного из Константинополя, обнаружено помимо летописи
(с. 63) в Новгородском требнике (пергаменный список XIV в.,
оригинал которого восходит к 1000 г.; этот список найден в
1923 г. в одном из сельских приходов на Волыни). Кроме имени
Леонтия в качестве епископа Киевского упоминается и нов-
городский епископ того же времени — Иоаким (Огненко Н.
Старая Україна. Т. V. 1925. С. 81—87; Taube M. Op. cit. P. 11).
** Thietmar. VII. 72.
Научно-атеистическая
библиотека
224
дружбе. Договор был скреплен еще одним брачным
союзом двух княжеских домов: Болеслав взял в жены
(в четвертом браке) одну из дочерей Владимира.
Но «мир и дружба» с Болеславом Храбрым оказа-
лись недолговечными. В 1015 г. умер киевский князь. Бо-
леслав счел создавшиеся новые условия благоприятны-
ми для перехода от «мира и дружбы» к вражде и
войне. Против Руси образовалась коалиция — Польша,
Чехия и римский папа, замыслы которого, вьгаошенные
еще при Владимире и позорно провалившиеся при пер-
вой попытке их осуществления через Рейнберна, тотчас
по смерти старого князя были снова намечены к осу-
ществлению. Обстоятельства, казалось, благоприятст-
вовали их реализации.
Между наследниками Владимира разгорелась
жестокая междоусобица. По словам летописи, Свято-
полк говорил: «Изобью всю братию свою и прийму
власть русскую един». В борьбе с Ярославом, княжив-
шим в Новгороде, Святополк обратился за помощью к
своему тестю Болеславу Храброму, охотно воспользо-
вавшемуся удобным случаем, чтобы приступить к осу-
ществлению давно лелеемых им планов о владычестве
над русской землей. Но и Ярослав искал поддержки
за границей. Он договаривался о помощи с германским
императором Генрихом II, который лишь незадолго до
этого закончил длительную войну с польским князем.
Болеславу удалось заключить мир с Генрихом, что
позволило ему помочь Святополку. В 1018 г. они разби-
ли Ярослава и заняли Киев. В захваченном городе
войско Болеслава предавалось грабежу и насилиям.
Как рассказывает немецкий хронист, вдова Владимира
вместе с девятью дочерьми старого князя была заточе-
на в темницу *.
Но киевляне недолго терпели иноземных поработи-
телей. Летопись сообщает о бурном недовольстве, охва-
тившем весь город. Разноязычное войско (в нем были
немцы, венгры и поляки) вызвало к себе сильную
ненависть. Киевляне вооружились, чем могли, и стали
убивать ненавистных иноземных захватчиков, как гово-
рит летопись, «отай» (тайно). Болеслав понял, какую
* * *
* Thietmar. VIII. 32.
Б. Я. Рамм. Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
225
угрозу создает для него этот взрыв народной мести, и
предпочел уйти, захватив, однако, немалую добычу.
В источниках нет прямых указаний на попытки
захватчиков навязать католицизм русскому населению.
Тем не менее вряд ли можно сомневаться в том, что
такие попытки имели место и что состоявшие при
войске и дворе Болеслава католические монахи и епис-
копы бездействовали. Сохранилось известие о том, что
спустя три года после бегства Болеслава Храброго
из Киева он добивался у папы Бенедикта VIII назна-
чения особого «епископа для Руси», в качестве которого
был послан некий Алексей — болгарин *.
Стремясь внушить представление, будто издревле
существовали прочные связи римской церкви с русским
народом, католическая пропаганда пустила в ход ле-
генды, в которых настойчиво проводится идея об особых
успехах католических миссионеров на Руси. К числу та-
ких легенд относится рассказ о латинском архиепископе,
монахе Бруно, якобы явившемся в самом начале XI в.
в сопровождении 11 монахов в Литву и на Русь для
миссионерской деятельности. Успехи его деятельности
по насаждению католицизма изображаются в католи-
ческой литературе столь значительными, что многие из
этих авторов называют его «апостолом русским» **.
О Бруно, являвшемся отпрыском знатного рода графов
Кверфуртских и принявшем при пострижении в монахи
имя Бонифация, католическая легенда рассказывает,
что он, будучи учеником ев [ятого] Ромуальда, получил
папское благословение на миссионерскую деятельность,
посвящение в сан «архиепископа язычников» (gentium)
и отправился на Русь. Здесь он якобы проповедовал
христианство с целью обратить «ца^я руссов» (?).
«Чудесами», которые ему приписываются, он так воз-
действовал на своих слушателей, что те, во главе со
своим царем, «бросились к его ногам и настоятельно
просили о крещении, которое тут же и было произведе-
но». К этому добавляется, что брат царя умертвил
миссионера, и, таким образом, тот принял мученическую
* * *
* Dobszewicz Т. Wiadomosc о biskupstwie Kijowskiem rzymsko-
katolickem. Gniezno, 1883. S. 111.
** Mabillon /. De s. Brunone archiepiscopo Russorum et
martyro//Acta sanctorum ordinis s. Benedicts Saec. VI. I. Vene-
ris, 1734. P. 79—81.
Научно-а теистическая
библиотека
226
смерть, тем самым заслужив право быть причисленным
к лику святых *.
Рассказ этот полон противоречий и, очевидно,
просто вымышлен: с одной стороны, легенда изображает
энтузиазм всех слушавших проповедь миссионера, а с
другой — здесь же говорится о таком возмущении про-
тив него, что дело кончилось его убийством. Уже очень
давно этот рассказ во всей научной литературе лишен
какого бы то ни было признания. И хотя подобное же
сообщение <...) имеется и в Кведлинбургских анна-
лах **, тем не менее его следует считать опровергнутым.
Еще 100 лет тому назад русским исследователем
Гильфердингом было обнаружено письмо Бруно к гер-
манскому королю Генриху II, в котором Бруно ни еди-
ным словом не упоминает о своей миссионерской
деятельности на Руси, хотя обстоятельно рассказы-
вает о своем пребывании в Киеве, по пути к печенегам,
среди которых он действительно пытался распростра-
нять христианство ***. Позднее он отправился с 18 спут-
никами в страну пруссов, где их убили 14 февраля
1009 г. Возможно, что Петр Дамиани или кведлин-
бургский летописец просто перепутал Русь и Пруссию
(Ruscia — Pruscia) и таким образом положил начало
легенде о «русском апостоле-первомученике», противо-
речащей исторической действительности.
На Руси в первой половине XI в. постепенно
укреплялась православная (греко-византийская) цер-
ковь, все более сраставшаяся с феодально-княжеской
верхушкой. Но именно поэтому в народе христианская
вера распространялась медленно, а народные выступ-
ления против феодального угнетения переплетались с
открытой оппозицией церкви. Если православная цер-
ковь встречала в народе временами открытую оппози-
цию, то тем более не могла добиться никакого признания
на Руси церковь католическая, поскольку ее распрост-
ранение на Руси связывалось с (...) политическими
планами папства и некоторых западных государств (...)
* * *
* Petrus Damianus. Acta s. Romualdi abbati. AASS. 19 Junii.
T. II. P. 798; MGH SS. T. IV. P. 129—130. P. 850—851.
** MGH SS. T. III. P. 78.
*** Русская беседа. Кн. 1. M„ 1856. С. 1 («Неизданное сви-
детельство современника о Владимире святом и Болеславе
Храбром»).
A. E. Пресняков
Организация церкви на Руси
при Владимире *
Публикуется VII глава с сокращениями по изданию:
Пресняков А. Е. Лекции по русской истории. Г. I,
М., 1938. С. 98—115.
(...) Введение христианства на Руси было не
только огромным культурно-историческим событием, но
и актом, который имел не меньшее политическое зна-
чение, так как подводил под еще не прочное здание
молодого государства новый фундамент культурного
единства.
К сожалению, история этого важнейшего истори-
ческого события весьма темна и запутанна благодаря
своеобразному состоянию наших источников.
<...> Из всех текстов, какими мы располагаем,
видно, что уже в XI—XII вв., в эпоху «Повести времен-
ных лет» и «Начального свода», существовали различ-
ные и несогласные между собой версии сказания о кре-
щении Владимира. Идет в них перебой киевских и кор-
сунских преданий, притом в таких книжных обработ-
ках, которые не просто обрабатывали старый материал,
а подгоняли его под определенные тенденции церков-
но-политических воззрений и интересов, не стесняясь
заменой одних фактических сведений другими. Таким
образом, критика наших источников по истории креще-
ния Владимира и Руси разрастается в большую исто-
рико-литературную работу над группой текстов, сос-
тавители которых преследовали цели не историческо-
го повествования, а церковного поучения и проведе-
ния в сознание читателей определенных церковно-поли-
тических тенденций, притом памятников не вполне ори-
гинальных, а отчасти даже переводных и в значитель-
ной мере подражательных по отношению к болгарским
и византийским образцам. В своем изложении я могу
остановиться только на главнейших вопросах, поднятых
* * *
* Заголовок дан составителями.
Научно-атеистическая
библиотека
228
этой работой, поскольку они касаются фактической
стороны утверждения христианства на Руси.
На первом месте — вопрос о взаимном отношении
трех событий: крещения Владимира, крещения Руси и
взятия Корсуня, причем под «крещением Руси» разумею
не сцену в водах Почайны !, а установление на Руси
церковного строя — иерархии, миссионерства. Обычный
рассказ по «Повести временных лет» сливает эти три
события в один исторический момент. Но составитель
«Повести временных лет», а вернее, его ближайший
источник, «Начальный свод», «Киево-Печерский вре-
менник» игумена Иоанна, не скрыл от нас, что ему было
известно предание, излагавшее последовательность и
связь событий иначе. «Се же,— пишет он с укоризной,—
не сведуще право глаголют, яко крестился есть (Вла-
димир) в Киеве, инии же реша — в Василеве (на реке
Стугне; в 996 г. Владимир поставил тут церковь Преоб-
ражения), друзии же инако сказают».
Действительно, в древнейшую редакцию Жития
Владимира попал отрывок летописной записи, где чи-
таем:
«На другое лето к порогом ходи по крещении; на
третье лето взят Корсунь; на четвертое лето церковь
камену святые Богородици (Десятинную) заложи; на
пятое лето Переяслав заложи, на девятое лето блажен-
ный князь Владимир, христолюбивый, церкви святые
Богородици вдаде десятину от имения своего». Сама
датировка не по годам от сотворения мира, а счетом лет
от одного события до другого обличает древний тип
летописных записей, еще не примкнувших к хронологи-
ческой сети какого-либо летописного свода; быть может,
Житие взяло эти строки из записей при Десятинной
церкви?
Тут взятие Корсуня — на третье лето по креще-
нии Владимира. Это указывало бы при сопоставлении с
сообщениями Яхьи Антиохийского и Льва Диакона
(Пселла) на личное крещение Владимира в конце 987 г.,
то есть немедленно по заключении им договора с Васи-
лием II «о сватовстве и женитьбе». Этот расчет под-
тверждается и словами того же Жития, что «по святом
крещении поживе блаженной князь Владимир лет 28».
Владимир умер 15 июля 6523 / 1015 г. Стало быть, Жи-
тие относит его крещение к 987 г. Наконец, намек на
A. E. Пресняков Организация церкви
на Руси при Владимире
229
крещение Владимира в 987 г. можно найти в «Повести
временных лет» как плохо затушеванный след старшего
ее источника. Ведь под 987 г. «Повесть временных лет»
рассказывает о совещании Владимира с боярами о том,
«где крещение приймем», но на их ответе, «где ти любо»,
прерывает изложение сколько-нибудь понятной связи
событий и вместо сообщения о крещении переходит к
рассказу о походе на Корсунь, вставя дату «в лето
6496» (988 г.) в середину фразы: «И минувшу лету в
лето 6496 иде Владимир с вой на Корсунь», притом в
явном противоречии со словами «минувшу лету» (пос-
ле 987 г., что дало бы взятие Корсуня в 989 г., согласно
Яхье и Льву Диакону). Надо признать с Шахматовым,
что в «Древнейшем» киевском летописном своде за рас-
сказом о проповеди «грека-философа» следовал «не
дошедший до нас рассказ о крещении Владимира в
Киеве» (или Василеве?). Причем А. А. Шахматов по-
лагает, что тогда же крестились и сыновья Владимира,
и бояре его.
Летопись наша строит свой рассказ иначе, из эле-
ментов весьма разнородных. Под 986 г. «Повесть
временных лет» дает рассказ о приходе к Владимиру
проповедников различных вер — болгар-магометан,
немцев, евреев хазарских. Перед нами поистине эпиче-
ская картина, уснащенная народным юмором и полеми-
чески-злыми выходками. Но она может иметь в основе
кое-какие обрывки реальных исторических воспомина-
ний. Вспомним известия западных хроник (Регинона и
Гильдесгеймской) о сношениях Ольги с Отгоном и по-
сылке на Русь епископа из Германии, вспомним неве-
домо откуда взятые известия позднейших сводов — Ни-
коновской летописи — о приходе из Рима послов к Яро-
полку (979 г.) и сношениях с Римом Владимира.
А. А. Шахматов и их считает случайными литературны-
ми заимствованиями из болгарской повести о Борисе
Болгарском. Но это как-то плохо вяжется с их летопис-
ной формой и обилием (988 г.— «приходиша послы из
Рима от папы и мощ святых принесоша к Володимеру»;
991 г.— «приидоша к Володимеру послы из Рима от
папы с любовью и честью»; 994 г.— «послы Володиме-
ровы приидоша в Киев иже ходиша в Рим к папе»;
1000 г.— «приидоша послы от папы римского»; 1001 г.—
«посла Володимер гостей своих, аки в послех в Рим»),
Научно-атеистическая
библиотека
230
А с другой стороны, в одном арабском сочинении XIII в.,
в «Сборнике анекдотов» Мухаммеда ал-Ауфи, находим
рассказ о посольстве Владимира (Буламира) в Хова-
резм2 с разговорами о желании Руси принять мусуль-
манство и о посольстве на Русь мусульманского имама
для обращения в магометанскую веру *. Встречи Киевс-
кой Руси с еврейской пропагандой при сношении с ха-
зарами и наличности евреев-купцов в Киеве более чем
вероятны. При международных сношениях Руси как от-
дельные факты разноверного миссионерства, так и на-
родные рассказы на эту тему могли лечь в основу той
эпически обобщенной формулы, какую с литературной
точки зрения представляют летописные рассказы о бе-
седах Владимира с представителями разных религий и
о его посольствах «для испытания веры» в разные стра-
ны.
Такой же литературной легендой, но уже книж-
нического типа выступает рассказ о приходе к Влади-
миру греческого «философа» для проповеди. Все при-
писанные ему речи без остатка разлагаются на элемен-
ты литературной компиляции из памятников перевод-
ной церковнославянской письменности, частью позд-
нейших по времени. <...>
А за этими моментами летописного рассказа идет
описание корсунского похода, взятия Корсуня и креще-
ния Владимира в Корсуне. Рассказ этот, оснащенный
также и эпическими и житийно-литературными чертами,
в общем выдает свое корсунское происхождение хоро-
шим знакомством с топографией Херсонеса. Это гре-
ческое по своему происхождению сказание вышло, ве-
роятно, из среды корсунского духовенства, сыгравшего
видную роль в организации русской церкви. Его успех
в русской традиции придал ему значение официальной
церковной версии, устранив другие киевские предания,
отделявшие крещение Владимира от корсунских собы-
тий. Оно, это корсунское сказание, явилось орудием
определенных церковно-политических тенденций, тор-
жество которых было закреплено внесением корсунской
легенды в «Начальный свод» в ущерб прежним русским
известиям о крещении Руси и исторической правде.
* * *
* См.: Записки Восточного отделения императорского русско-
го археологического общества. Т. IX. СПб., 1896. С. 262—267.
А. Є. Пресняков Организация церкви
на Руси при Владимире
231
Выяснение этих тенденций свявано с другим воп-
росом — о первоначальной организации русской церк-
ви. И этот вопрос, пожалуй, еще больше запутан про-
тиворечиями источников, чем история самого крещения.
Весь уклад деятельности Владимира — строителя
Киевского государства — и связь истории его крещения
с русско-византийскими отношениями делают несомнен-
ным, что вопросы политические играли значительную
роль в самом решении Владимира принять христианство
и в том, как он это решение выполнил.
(...) Общий исторический смысл образования
Киевского государства — в южной ориентировке всей
восточнославянской жизни. Оно, по выражению
А. А. Шахматова, «ослабило связь севера с центрами
балтийской культуры и повернуло Новгород лицом к
Киеву и Царьграду: разрушение хазарского царства
оторвало вятичей от восточных владений и повернуло
также и их лицом к юго-западу». <...> По А. А. Шахма-
тову же, «не подлежит сомнению, что Владимир принял
веру именно от болгар и что в X в. Киев поддерживал
самые оживленные сношения именно с Болгарией».
«Киев, объединяя русские племена Поднепровья и со-
седних северных областей, является проводником осо-
бой культуры, которую можно назвать южнорусской».
Эта культура взращена разнородными влияниями: ви-
зантийскими и малоазийскими с сильным восточным
элементом — через Крым, Кавказ (ясы, касоги, хазары)
и через кочевников; северными — варяжскими, запад-
ными — романо-германскими — через Чехию и Польшу.
На первом месте по значению, глубине и силе стоит
именно болгарское влияние. «Для историка русской
культуры,— пишет А. А. Шахматов,— в частности и
языка, это обстоятельство имеет большое значение:
Киев получил через Болгарию то могущественное ору-
дие духовного просвещения, которое сделало его ду-
ховным центром всех русских племен и содействова-
ло их объединению: получив из Болгарии христианство,
Киев одновременно заимствовал оттуда книжный язык».
Но все эти несомненные и важнейшие явления в истории
русской культуры остаются в источниках наших без
сколько-нибудь достаточного исторического коммента-
рия. «Момент, сыгравший чрезвычайную роль в деле
объединения русских племен в создании единой для
Научно-атеистическая
библиотека
232
всего русского народа южнорусской культуры», с фак-
тической, бытовой своей стороны весьма нам плохо
известен.
Как ни строго отнеслась наша ученая критика к
труду М. Д. Приселкова «Очерки по церковно-поли-
тической истории Киевской Руси X—XII вв.», нельзя
не признать, что это единственный труд, в котором сде-
лана серьезная попытка разрешить историческую за-
гадку болгарских основ нашей древней киевской куль-
туры в связи с ранней историей русской церкви. Присел-
ков, как и Шахматов, признает, что Владимир принял
крещение в конце 987 г., тотчас по заключении договора
с императором Василием II, причем говорит об этом
так: «Владимир крестился вместе с семьей и боярами, а
может быть, и народом; уже христианином киевский
князь оказал военную помощь императору Василию
и спас его колебавшийся трон». Далее, основной вопрос
о введении на Руси православной церкви, то есть об
установлении церковной иерархии. Старейшие источни-
ки, поскольку они отразились в «Повести временных
лет» и в Новг [ородской] I [летописи], не знают при
Владимире никакого митрополита на Руси. «Повесть
временных лет» сообщает, что Владимира окрестил в
Корсуни «епископ корсуньский с попы царицыни», а по-
том повенчал его с «царицей». О возвращении Владими-
ра из Корсуня в Киев «Повесть временных лет» пишет:
«Владимир же посем поем царицю и Настаса и попы
корсуньские, с мощми ев [ятого] Климента и Фива, уче-
ника его, пойма сосуды церковные и иконы на благосло-
венье себе». В дальнейшем его советники — епископы.
О митрополите или архиепископе нет и помину. То же и в
Новгородской] I [летописи]. Однако кто же такой Ана-
стас Корсунянин? По построении храма св[ятой] Бо-
городицы Владимир «поручи ю Настасу Корсунянину и
попы корсунские пристави служити в ней, вдав ту все,
еже бе взял в Корсуни: иконы и сосуды и кресты». Церк-
ви этой он дал «от именья своего и от град своих деся-
тую часть», «и вдасть десятину Настасу Корсунянину».
Этот Настас выступает еще сперва в рассказе, где ему
приписано изменническое содействие Владимиру при
взятии города, а затем уже, по смерти Владимира, в
истории господства польского короля Болеслава в Кие-
ве, когда он захватил Киев, придя на помощь Свято-
A. E Пресняков. Организация церкви
на Руси при Владимире
233
полку против Ярослава: Болеславу пришлось бежать из
Киева, ибо население стало избивать ляхов, и он «по-
беже ис Киева възма именье и бояры Ярославля и сестре
его, и Настаса пристави десятинаго ко именью, бе бо ся
ему вверил лестью». Больше о нем ничего не знаем. Раз-
ве что к нему отнесем, согласно нерешительному пред-
положению А. А. Шахматова, одно известие Титмара
Мерзебургского. Титмар про те же события 1018 г. так
сообщает: когда Ярослав в первый раз отнял Киев у
Святополка, пришли на него Болеслав с Святополком,
и ему пришлось бежать из города. «Архиепископ этого
города со всем духовенством» с почетом встретил при-
бытие Святополка и Болеслава в св[ятой] Софии. А
затем Болеслав посылал этого архиепископа к Ярославу
для переговоров о размене пленницами: у Ярослава
в плену была Болеславова дочь, жена Святополка, а
Болеслав захватил в Киеве мачеху Ярослава, его жену и
сестер. Некого признать в этом «архиепископе», кроме
Анастаса Десятинного. «Епископом» называет Анаста-
са и одно из житий Владимира. Епископом признают
Анастаса и А. А. Шахматов с Приселковым. Но почему
наши тексты так странно с ним обходятся? Зовут его
просто Настасом. Едва ли достаточно объясняется это
его непристойным политическим поведением. Но пока
примем, что Анастас был епископ, поставленный в Кор-
суни для Киева, как Иоаким Корсунянин епископом для
Новгорода, и обратимся к другим данным о русской
церкви при Владимире Святославиче.
В нашем рукописном материале имеются разные
списки русских митрополитов. Старейшей редакцией на-
до признать ту, какую читаем в тексте Новг [ородской] I
[летописи]: этот список начинается с Феопемпта, пос-
тавленного на Русь константинопольским патриархом
уже при Ярославе; он в первый раз упоминается под
1039 г. по поводу освящения церкви (вероятно, ев [ятой]
Софии, «митрополии», заложенной Ярославом в 1037 г.,
а не Десятинной, как сказано в «Повести временных
лет»!!). Но в позднейшей письменности Феопемпт ока-
зывается то четвертым митрополитом после Михаила,
Леона, Иоанна, то вторым после Леона; есть и такой
порядок: Леон, Михаил, Иоанн; Михаил и Леон как
киевские митрополиты не имеют никакого права на исто-
рическое бытие. Весь «вопрос» о них сводится к догадке,
Научно-атеистическая
библиотека
234
откуда забрели их имена в списки митрополитов и в
иные памятники позднейшей письменности. На это пы-
тались дать ответ и Голубинский, и А. А. Шахматов, и
Приселков. То Михаила, то Леона, или Леонта, назы-
вают первым митрополитом киевским уставы ев [ятого]
Владимира в разных редакциях в связи с анахронизмом
тех же редакций, что-де «взят» этот первый митропо-
лит Владимиром у «патриарха Фотия», который на сто
лет старше Владимира. Имя Фотия навело Голубинско-
го, а с ним и А. А. Шахматова на мысль, что связь
по имени с «Михайлом» или «Леонтом» не случайна,
а забрели они на Русь вместе либо из сказания о креще-
нии руссов в 860 г. (Михаил), либо из сказания о
крещении болгар (Леонт). Но то или иное историко-ли-
тературное объяснение этих имен ничего не прибавит и
не убавит к их историческому небытию на почве русской
церкви. Сложнее дело с Иоанном. Киевский митрополит
Иоанн засвидетельствован для 20-х годов XI в., стало
быть, ранее Феопемпта, в рассказе об обретении Ярос-
лавом мощей ев [ятых] Бориса и Глеба и перенесении их
в Вышгород, как у Нестора в его «Чтении о житии и
погублений ев [ятых] кн [язей] Бориса и Глеба», так в
другом «житийном» сказании 3 о них. Эти сказания, сог-
ласно весьма убедительным заключениям А. А. Шахма-
това, использовали с фактической стороны записи, вед-
шиеся при Вышегородской церкви, стало быть, и их по-
казания существенны. Житие Бориса и Глеба притом
колеблется в титуле Иоанна: именует его то митропо-
литом, то архиепископом. Естественно признать (с При-
селковым и А. А. Шахматовым), что подлинный старый
титул — «архиепископ» естественно заменен словом
«митрополит» в труде позднейшего книжника, привык-
шего именовать так главу киевской церкви.
Итак, в 20-х годах XI в. в Киеве был архиепископ
Иоанн. Приселков отождествляет его с тем «архиепис-
копом», о котором говорит Титмар: это весьма невероят-
но, ибо едва ли Ярослав мог примириться со сторонни-
ком или по крайней мере угодником своих врагов. При-
селков идет и дальше: того же Иоанна он отождествляет
с главой болгарской церкви Иоанном, патриархом
охридским, который в 1018 г., когда Болгария была
сокрушена Василием II Болгаробойцей, был посредни-
ком между византийским императором и болгарами при
A. E. Пресняков Организация церкви
на Руси при Владимире
235
заключении Струмицкого договора об условиях подчи-
нения Болгарии, а зато сохранил свое положение, даже
получил расширение своей власти по трем импера-
торским хрисовулам, но с титулом уже не патриарха,
а архиепископа автокефальной охридской церкви. Про-
тив последнего отождествления Шахматов представил
веские возражения: киевский архиепископ Иоанн в
1018 г. был на Руси, в Киеве, затем идет в Новгород к
Ярославу для переговоров, а охридский Иоанн едва ли
мог разъезжать по Руси в то время, когда решалась
судьба Болгарии и его патриархата. Правда, Струмиц-
кий договор заключен в феврале — марте 1018 г., упо-
минания об Иоанне киевском относятся к августу, но
первый хрисовул императора Василия Иоанн охридский
получил в 1019 г., стало быть, весь 1018 год был еще
слишком «горячим» временем, чтобы архиепископ мог
покинуть надолго Болгарию. Отождествление двух
Иоаннов нужно Приселкову для обоснования основной
гипотезы, что при Владимире русская церковь была
подчинена не византийскому, а болгарскому патриарху.
Объясняет он это тем, что Владимир не столковался с
греками ввиду их стремления держать местные церкви
в строгом подчинении константинопольской церкви
и связывать это церковное подчинение с идеей политиче-
ской зависимости новообращенной страны от Визан-
тийской империи. Недовольный Владимир тогда и обра-
тился к болгарскому патриарху и от него получил
нужное ему поставление епископов, опору и руковод-
ство в организации русской церкви. Устраняя отож-
дествление двух Иоаннов, А. А. Шахматов думает
устранить по существу приселковскую гипотезу и счи-
тает более вероятным как раз обратное, именно что
«Владимир приобщил русскую церковь именно к грече-
ской, разорвав исконную церковную связь Киева
с Болгарией».
Дело в том, что эту «исконную церковную связь»
А. А. Шахматов выдвигает сильнее, чем это делает При-
селков, справедливо удивляясь, почему Приселков «не
остановился на вопросе, откуда же пришло христианст-
во в Киев»? Если бы Приселков поставил вопросы, кто
ставил попов в церкви ев [ятого] Ильи и какому еписко-
пу была подчинена эта церковь, он мог бы в их наиболее
вероятном решении найти «несколько веских аргумен-
Научно-атенстическая
библиотека
236
тов» в пользу своей «охридской гипотезы». Не сведи
Приселков всего церковного вопроса на политическую
почву, он глубже оценил бы значение «культурных отно-
шений», которые, несомненно, издревле связывали Киев
именно с Болгарией. Насколько постоянны были русско-
болгарские сношения, видно, как метко подчеркивает
А. А. Шахматов, из того, что греки не раз получали из
Болгарии предостережения о готовящихся набегах
Руси; указывает А. А. Шахматов на черты болгарско-
хазарских отношений, как болгарская мода на еврей-
ские имена (Давид, Моисей, Аарон, Самуил). Болгар-
ское влияние на Руси должно было быть сильным, может
быть, и ранее времен Игоря. С христианством, ранее
Владимира, появились на Руси церковно-славянский
язык и болгарская письменность. Договоры с греками
А. А. Шахматов считает «древнеболгарскими» по языку.
На этом же языке, конечно, совершалось и богослуже-
ние в церкви ев [ятого] Ильи попами из Болгарии, стало
быть, под юрисдикцией болгарской церкви. Но что же
произошло при Владимире?
Владимир крестился на Руси. Едва ли следует
принять, что крестил его грек-миссионер. Вероятнее,
что он мог креститься в той же церкви ев [ятого] Ильи.
Но А. А. Шахматов полагает, что Владимир в 989 г. ра-
зорвал «исконные церковные связи» с Болгарией. При-
чина та, что первые епископы в Киеве и Новгороде —
корсунские греки, что сильная и древняя традиция гово-
рит о деятельной роли в «крещении Руси» корсунских
попов и корсунской церковной утвари. Недаром у нас
и позднее все особо ценное, редкостное или древнее
в церковном искусстве называли «корсунским», даже
знаменитые новгородские «корсунские врата», хотя
они немецкой работы. Однако сам же А. А. Шахматов
указывает, что, если бы мы даже признали достоверным
предание о крещении Владимира греками, «мы все-таки
должны допустить обращение к Болгарии за книгами
и учителями». Шахматов легко мирится с тем, что это
«обращение» как-то исчезло из наших источников, слов-
но современники «крещения Руси» и их ближайшие по-
томки и не заметили его: он видит в этом лишь доказа-
тельство того, что «наши сношения с Болгарией шли
путем неофициальным».
Совсем не понимаю, что тут может означать «офи-
A. E Пресняков. Организация церкви
иа Русн при Владимире
237
циальный» или «неофициальный», раз речь идет об об-
ращении князя, организующего церковь, в соседнюю
страну за «книгами и учителями». Летописец расска-
зывает, что Владимир «нача ставити по градом церкви
и попы» и «нача поймати у нарочитые чади дети и даяти
нача на ученье книжное». И попы и книги несли в рус-
скую среду болгарский церковный язык и болгарскую
письменность. Кадр грамотных и книжных людей в Кие-
ве при церкви ев [ятого] Ильи не мог быть особенно зна-
чителен. Обращение в Болгарию за просветительными
силами и средствами было крупным делом, близким
и важным для всякого киевского книжника, а наши ис-
точники о нем молчат. Естественно приходишь к мысли:
причина этого умолчания та же, что причина третиро-
вания Анастаса, что путаница с «митрополитами», что
появление Корсунской легенды, затершей почти совсем
следы подлинной обстановки крещения Владимира,
и т. д., то есть тенденциозное искажение (...) всей ран-
ней истории русского христианства и русской церкви.
В этом глубокое основание гипотетических построений
Приселкова. По недостатку данных он насилует тексты
и создает факты иной раз с излишней смелостью. Но не
всегда удачные аргументы и иллюстрации его мысли
не должны затемнять оценку его меткой критики тра-
диционных представлений и верного чутья исторических
отношений в их сути, хотя и мудрено облечь эту «суть»,
по состоянию материала, в конкретную форму истори-
ческого рассказа о том, как же дело на самом деле
происходило.
Надо, кажется, признать первым киевским еписко-
пом Анастаса. Приселков признает, что «киевская
церковь времени охридского господству представляется
как три епископии: киевская, новгородская и белгород-
ская», а киевские епископом считает Анастаса Корсу-
нянина. Так, двое— корсунские греки, третьего мы не
знаем по имени. Приселков считает их поставленными,
по воле Владимира, «рукою охридского патриарха».
На это нет, конечно, указаний, но нет их и на постав-
ление их от патриарха константинопольского. Правда,
Яхья пишет, что император Василий «послал к нему
впоследствии митрополитов и епископов», которые ок-
рестили Владимира. Но это стоит в противоречии с кор-
сунской легендой, которая почему-то в Корсуни знает
Научно-атеистическая
Оиблиотека
238
только корсунского епископа при крещении и бракосо-
четании князя. Правда, Новг [ородская] I [летопись]
под 989 г. пишет: «Крестися Владимир и вся земля Рус-
ская, и поставиша в Киеве митрополита, а Новуграду
архиепископа, а по иным градом епископы и попы и диа-
коны». Но она же знает первым митрополитом Фео-
пемпта, а епископ новгородский стал архиепископом
только в 1165 г. (Илья). Наибольшее недоумение вы-
зывает вопрос об иерархической подчиненности киев-
ской епархии и вообще ранней русской церкви. Епископ-
ское поставление Анастаса и Иоакима тотчас по браку
Владимира с царевной Анной трудно вести с Приселко-
вым из Охриды. Ведь эти корсунские греки могли быть
поставлены как будто только в Корсуни. Быть может,
Яхья и прав, что в свите Анны были «митрополиты и
епископы», ибо трудно себе представить, чтобы царевну
отпустили из Византии без сопровождения двух-трех
видных церковников. Это, может быть, и не противо-
речит первой роли при бракосочетании местного кор-
сунского епископа. Но ведь и в культурно-историческом
отношении важно то «обращение к болгарам», которое
остается невыясненным.
У того же А. А. Шахматова в его рецензии на При-
селкова * находим ряд указаний, свидетельствующих
о позднейшем сближении Владимира с Болгарией
в ущерб его византийским связям. Эти указания связаны
с вопросом о последнем браке Владимира. Анна умерла,
по согласному свидетельству Титмара и наших лето-
писей, раньше Владимира, а между тем в событиях
по смерти Владимира упоминается мачеха Ярослава.
Летопись называет его младших сыновей Бориса и Гле-
ба сыновьями «болгарки»; считать их рожденными
в языческие времена, до 988 г., нельзя, потому что,
по согласному показанию источников, они убиты в от-
роческом возрасте, а ведь им было бы тогда уже под
30 лет. Характерно, что со всеми иными «болгарофиль-
скими» чертами исчезло не только имя этой мачехи
Ярослава, но и всякое о ней упоминание из русских
источников.
Но указание Титмара не может быть отброшено.
* * *
* Шахматов А. А. Заметки к древнейшей истории русской
церковной жизни. С. 30—61.
A. E. Пресняков. Организация церкви
иа Руси при Владимире
239
Если принять это рассуждение, гипотеза Приселкова
получила бы несколько иной вид и примирена бы была
с несомненной значительной ролью корсунского духо-
венства в крещении Руси. Но тут есть одно большое пре-
пятствие. «Повесть временных лет» дает год, когда
«преставися царица Володимеряя Анна», именно 1011.
Если Владимир после того и женился, то Бориса и Глеба
придется признать сыновьями Анны, на чем Приселков
настаивает. Но откуда тогда столь определенная за-
пись, что они «от болгарыни»? Ведь в житиях ев [ятых]
князей, да в летописи бережно сохранили бы, даже осо-
бенно подчеркнули бы, что это сыновья «цесарицы».
А. А. Шахматов предпочитает признать недостоверность
летописной даты, хоть и нерешительно («если только
она скончалась раньше, чем указывает русская лето-
пись»). Прием этот, конечно, рискованный, и не вяжется
он с общим наблюдением А. А. Шахматова, по которому
даты событий в княжеской семье (рождений, смертей),
пожалуй, наиболее достоверны, так как идут из церков-
ных записей. Мы перед еще одной неодолимой трудно-
стью. Нельзя, однако, не признать, что дата смерти Анны
не вяжется никак с остальными известиями о Борисе
и Глебе. А ведь их искажение тоже необъяснимо. И лег-
че понять ошибку в записи краткого известия под оп-
ределенным годом, чем подмену цесарицы Анны безы-
мянной болгарыней в роли матери князей. Характерно
и то, что об Анне нет у нас ни одного известия — только
брак да смерть, хотя по летописи выходит, что она жила
в Киеве с 989 по 1011 г., целых 22 года. Если строить «ги-
потезы» со смелостью Приселкова и А. А. Шахматова,
то осталось бы предположить, что Анна кончила жизнь
в монастыре. Что-то неладно с известиями о ней: мо-
нах-летописец к ее имени не приставил даже эпитета
«благочестивая», не то что какого-нибудь похвального
слова, а поминает ее кончину так же, как какой-нибудь
Малфреди или Рогнеды.
Что Анне не сладко жилось в замужестве, видно
из слов Титмара, что, женившись на греческой принцес-
се, Владимир хотя принял христианство, но «не украсил
новой веры» «праведными делами, ибо был великий
развратник и жесток и чинил великие насилия над сла-
быми греками».
Большой заслугой Приселкова надо признать, что
Научно-атеистическая
библиотека
240
он покончил с представлением об установлении гречес-
кой иерархии на Руси в виде киевской митрополии. Как
ни много спорного в его предположениях о подчинении
русской церкви охридскому патриархату, она в общем
не больше вызывает сомнений, чем ходячее представ-
ление о каких-либо «митрополитах» при Владимире,
и, несомненно, выросла из прямой научной потребности
объяснить темноту известий о ранних русских церковных
отношениях. Его построения впервые дают некоторую
возможность понять, что же, собственно, произошло
в церковных делах при Ярославе. Вначале тот же Анас-
тас был епископом в Киеве. Случайно ли, по ошибке ли
Титмар его титулует архиепископом? Или это результат
сближения Владимира с Болгарией, женитьбы его на
болгарке в связи с уступками от болгарского патриар-
хата в пользу киевской церкви? Затем архиепископ
Иоанн, о котором мы также мало знаем. Не знаем, кто
его поставил; возможно, что его охридский соименник,
которого нет достаточного основания с ним отождеств-
лять, как делает Приселков. Но Ярослав, утвердив-
шись во власти, идет иными путями в церковной поли-
тике. При нем впервые организуется в Киеве митропо-
лия с греком-митрополитом Феопемптом, ставленником
византийского патриарха. Эта перемена стояла в связи
с событиями на Балканском полуострове. С 1018 г.,
со Струмицкого договора, Болгария — под властью Ви-
зантии, в 1019 г. закончена борьба Ярослава со Свято-
полком. К этому моменту естественно отнести исчезно-
вение из Киева Анастаса, примкнувшего к Святополку
и Болеславу Польскому, и, стало быть, поставление
в Киеве архиепископом Иоанна. По Струмицкому дого-
вору, Иоанн охридский сохранил управление своей цер-
ковью, променяв звание патриарха на архиепископа.
В хрисовулах, определяющих его права, перечислены
его епархии; но киевской, или русской, среди них нет.
Приселков, пользуясь тем, что хрисовулы дошли до нас
только в списке XIII в., полагает, что русские епархии
были в них упомянуты, но исключены в тексте XII в.;
однако возможно и другое — что русская церковь была
с 1019 г. изъята из-под власти Иоанна охридского как
архиепископия, подчиненная константинопольскому
патриархату или хоть самостоятельная, подобно охрид-
ской. Последнее было бы актом византийской политики,
A. E Пресняков. Организация церкви
на Руси при Владимире
241
нуждавшейся в дружбе русского князя, чтобы он
не мешал расправе с Болгарией. Но и то было бы лишь
кратким переходным моментом: в 1037 г. умер Иоанн
охридский, на охридскую кафедру поставлен из Кон-
стантинополя грек Лев, и «автокефальная охридская
церковь стала орудием духовного порабощения болгар».
Тогда же организуется и на Руси митрополия для грека-
митрополита Феопемпта.
В этих церковных событиях крылась перемена,
существенная для дальнейших судеб русской церкви
и всей русской духовной культуры. Приселков яркими
красками рисует «гонение», воздвигнутое «греками» на
порядки и традиции «болгарского», Владимирова пе-
риода в истории русской церкви. Пошло в ход то тен-
денциозное искажение ранней истории русского хри-
стианства, наиболее ярким выражением которого была
пресловутая корсунская легенда. Старому центру хри-
стианского культа, Десятинной церкви, приходит на
смену новый собор — «митрополия» ев [ятой] Софии
премудрости божией. Чрезвычайно характерно в наших
старших летописных сводах сказывается перебой двух
церковных традиций, двух церковно-религиозных воз-
зрений, из которых одно связано с именем Владимира,
другое — Ярослава. Княгиня Ольга, «бысть предтеку-
щая крестьянстей земле аки деньница пред солнцем
и аки зоря пред светом», а Владимир «дивно же есть се,
колико добра сотвори Руссьтей земли, крестив ю», «сего
бо память держат русьтии люди, поминающе святое
крещение, и прославляют бога в молитвах и песнях
и псалмех, поюще господеви, новые людье, просвещении
святым духом». Гимном радости о своем спасении
звучат воспоминания о Владимире. При нем, так меч-
тают русские книжники, «избра бог страну нашу на пос-
леднее время», и восклицают: «Кого бог тако любить,
яко же ны возлюбил есть, кого так почел есть, яко же ны
прославил есть и възнесл?» Н. К. Никольский в любо-
пытных своих этюдах о древнерусском христианстве
отмечает в древней русской письменности черты веро-
и нравоучения, которые идут от времен Владимира и но-
сят особый характер, чуждый каких-либо черт мона-
шеского аскетизма и отрицания мира * (летопись, жи-
* * *
* Никольский Н. К. О древнерусском христианстве. С. I—23.
Научно-атеистическая
библиотека
242
тия Владимира, Иаков мних, писания митрополита Ила-
риона; из переводных: Толкования на пророка, Тол-
ковая Палея). Суть этого раннего русского христианст-
ва, по Никольскому, в вере, что крещеные безусловно
спасены, в твердой, уверенной надежде, в большом «ре-
лигиозном оптимизме». Путь к спасению — крещение
(при малой роли покаяния), а милостыня — главная
«заповедь» этого учения. Милостыне приписывается
«спасающая» сила, такая же, если не большая, как
таинствам («Златоструй»4, «Эпитимейник»). Другая
заповедь — апостольство, первое просвещение («равно-
апостольный») и учительство — просвещение: «Хри-
стианство, принятое Владимиром, есть книжная вера,
которая просвещает землю, разгоняя мрак бесовского
кумирослужения и насевая истину в прежнем царстве
неведения и лжи». В то же время это вера деятельной
любви, примиряющая радость веры с радостью жизни.
Идеалами милостыни и нищелюбия охристианены зна-
менитые «пиры Владимира», о которых и Титмар, столь
суровый к нему, сообщает, что он выкупал пленных
и кормил их. С этим у Никольского связаны указания на
полное отсутствие данных, чтобы монахи играли ка-
кую-либо роль в крещении Руси. Миссионерами были
не иноки; так и Константин принял монашество лишь
перед смертью с именем Кирилл. Не иноки и епископы
X в.: духовничество — дело белого духовенства. А при
Ярославе вливается в русскую жизнь с большой силой
монашеско-аскетическая струя. Ее утверждение на
Руси относится уже ко временам после Ярослава в связи
с деятельностью Феодосия Печерского. Но это течение
само связывает себя с Ярославом, при котором (а не при
Владимире) «нача вера христианская плодитися и рас-
ширяйся, и черноризци почаша множитися, и монасты-
реве починаху быти». Время Ярослава — эпоха водво-
рения церковности уставной и иночества: «Бе Ярослав
любя церковные уставы, попы любяше повелику, излиха
же черноризце». С него началось, а не с Владимира
«сетованье» «врага, побеждаемого новыми людьми
христианскими».
«Следы такого же религиозного оптимизма,— за-
мечает Никольский,— мы находим в X в. в Болгарии,
например, у Косьмы Пресвитора»; но аналогичное те-
чение, постепенно уступавшее аскетическому, сущест-
A. E. Пресняков. Организация церкви
на Руси при Владимире
243
вовало и в самой Византии; Никольский предполагает
одно из гнезд его в Корсуни, примиряя представления
о болгарском и корсунском влияниях в русской церкви
времен Владимира.
Таким образом, подводятся глубокие основы под
крупное различие между укладом киевской церков-
но-религиозной жизни времен Владимира и Ярослава,
а «гипотеза» Приселкова, как ни трудно ее точное обос-
нование, историческое и документальное, получает
большое значение как научная попытка объяснить цер-
ковно-политические условия отмеченных существенных
отличий в иерархическом строе и характерных течениях
духовной культуры X и XI вв.
Организация церкви русской должна была на-
чаться непосредственно после официального введения
христианства в Киеве, которое последовало за брако-
сочетанием Владимира и царевны Анны. Вопреки идил-
лической картине принятия христианства, какую нам
рисует древний книжник, его введение надо назвать
актом княжей власти, как читаем в знаменитом «Слове
о законе и благодати» с похвалой «кагану нашему
Владимиру» первого митрополита из русских Ила-
риона (1051 —1055 гг.?): «И заповеда по всей земле
своей хреститися... и не бысть ни единого же противя-
щеся благочестному его повелению: да ще кто и не лю-
бовью, но страхом повелевшего крещахуся, понеже бе
благоверие его с властию сопряжено».
Само собой разумеется, что и в этих словах,
и в позднейших восхвалениях Владимира за то, что он
«всю землю Русскую крести от конца и до конца»
(Иаков мних), много риторического преувеличения. Но-
вая вера раньше всего укрепила свое влияние в высшем
княжеско-дружинном строе и лишь постепенно из город-
ских центров завоевывала себе практическое значение
в народной массе.
Первым шагом к утверждению новой веры должны
были служить построение церквей, основание монасты-
рей и меры для распространения нового книжного про-
свещения, хотя бы для того, чтобы иметь своих пропо-
ведников и свое духовенство.
Окрестив киевлян, Владимир «повеле рубити церкви
и поставляти по местом, идеже стояху кумиры». На
месте, где стоял идол Перуна, поставлена была цер-
Hayч но- атеистическая
библиотека
244
ковь ев [ятого] Василия, но первую солидную постройку
Владимир начал, когда «помысли создати церковь пре-
святые Богородицы и послав приведе мастеры от грек».
Закончив постройку, князь поручил ее Настасу Корсу-
нянину и корсунским попам, поместив в нее все, что при-
вез из Корсуни: иконы, сосуды и кресты. Обращает
на себя внимание способ материального обеспечения
нужд этой церкви, примененный Владимиром. «Даю,—
сказал он,— церкви сей от именья моего и от град
моих десятую часть». Дело в том, что этот вид дотаций
церкви не был употребителен в греческой церкви, а, нап-
ротив, широко распространен на Западе *.
Правда, между русской и западной десятиной есть
существенное отличие: там (со времен капитулярия
Карла Великого, 779 г.) десятина слагалась из десятой
части государственных доходов и десятой части дохо-
дов со всего населения, у нас же она не стала общей
податью, а шла только с княжьих доходов. Но различие,
очевидно, не принципиальное, а обусловленное тем,
что политический строй Киевской Руси не давал князю
возможности ввести в пользу церкви подобный налог,
что было бы и несомненной ошибкой в деле распрост-
ранения христианства. (...)
* * *
* См.: Владимирский-Буданов М. Хрестоматия по истории рус-
кого права. Вып. 1. Киев, 1899. С. 228.
Я. Н. Щапов
Церковь в системе
государственной власти
Древней Руси. Десятина
и ее происхождение
Публикуется с сокращениями по изданию:
Древнерусское государство и его
международное значение. М., 1965. С. 297—325.
Древнейшие свидетельства об обеспечении цер-
ковной организации на Руси, связанные с построением
Десятинной церкви в Киеве князем Владимиром, со-
гласно называют форму этого обеспечения «десятиной»,
«десятой частью». Таковы тексты «Повести временных
лет», Новгородской I летописи, Жития Владимира,
«Памяти и похвалы князю русскому Владимиру» Иако-
ва мниха, «Сказания об освящении Десятинной церк-
ви» в Прологе.
<...> Изучение древнерусской десятины позволяет
присоединиться к мнению о том, что это не ранняя
форма церковного землевладения, а доля раннефео-
дальной ренты.
<...> Десятина была первоначальной формой мате-
риального обеспечения церковной организации на Руси,
формой распределения ранней феодальной ренты меж-
ду светской (князь) и церковной (епископ, митрополит)
властью. В состав десятины входили, очевидно, все те
виды совокупной раннефеодальной ренты, которые соби-
рал князь: десятая часть «от имения моего» («своего»),
«от град моих» («от града»), как сообщают об этом
древнейшие памятники, или более конкретно: от даней,
«вир» и «продаж», как говорится в Уставе Святослава
Ольговича, а также от всего суда с торга, с домов — от
стада и от жита, как стоит в древнейших текстах
Устава Владимира.
В состав десятины входили, следовательно, от-
числения от трех основных форм совокупной феодаль-
ной ренты: десятина от даней в различных их видах,
Научно-атеистическая
библиотека
246
десятина от княжеского суда (от «вир» и «продаж»)
и десятина от торга.
(...) Однако для того чтобы проследить развитие
десятины целиком, нужно попытаться выяснить вопрос
о происхождении десятины в ее древнерусской форме.
Исследователи, занимавшиеся изучением истории
церкви в Киевской Руси, давали различные ответы
на этот вопрос. Прежде всего исследователи сходятся
на том, что древнерусская десятина как форма мате-
риального обеспечения церкви, представляющая '/іо
часть княжеских доходов, не имела прямых параллелей
ни в одной из соседних стран и вообще в тех странах
средневековой Европы, где первоначальное экономичес-
кое положение церкви в какой-то мере изучено. Ориги-
нальность, своеобразие древнерусской, как ее называет
Г. Ф. Шмид, «фискальной», десятины, то есть доли из
государственной, княжеской казны, признается всеми
исследователями и в то же время позволяет искать
образцы, «источники» постановления Владимира в са-
мых разных направлениях.
Поскольку Древняя Русь приняла христианство
по восточному православному исповеданию и первые
служители древнерусской церкви — корсуняне — при-
надлежали византийской церкви, естественно ожидать,
что и система обеспечения церкви была заимствована
из Византии. Однако исследования византинистов
показывают, что система отчисления одной десятой
части урожая, скота, меда в византийском феодальном
хозяйстве существовала, но к обеспечению церкви она
не имела отношения. Все же автор сводной работы
по истории древнерусско-византийских отношений
М. В. Левченко связывает начало церковного законо-
дательства Владимира с принятием христианства из
Византии *.
Специально исследовавший византийскую деся-
тину Г. Ф. Шмид, основывавшийся на работах по исто-
рии церковной земельной собственности в странах
Южной Европы, считает, что в Византии права церков-
ной десятины, которому было бы подчинено все населе-
ние, как было, например, в странах римской церкви,
не существовало. Что же касается других видов деся-
* * *
* Левченко М. В. Указ. соч. С. 371—372.
Я. Н. Щапов. Церковь в системе
государственной власти Древней Руси
247
тины, то они появляются лишь с конца XI в. *, а в это
время на Руси церковная десятина уже была широко
распространена. Первоначальная форма обеспечения
кафедр в Византии, государственная руга (отчисления
от государственного бюджета) существовала лишь
в ранний период и была отменена при Юстиниане или
вскоре после него. Византия не была, следовательно,
образцом для хозяйственного устройства древнерусской
церкви в X в.
Наиболее распространена среди исследователей
точка зрения, что древнерусская десятина заимство-
вана Владимиром при первоначальном устройстве церк-
ви у западноевропейской католической церкви. Так ду-
мали Е. Е. Голубинский, Н. С. Суворов, А. Е. Пресняков,
этого мнения держатся современные буржуазные исто-
рики Г. Ф. Шмид, А. Амман и др.
Действительно, установления, наиболее близкие
к древнерусским, существовали в странах Центральной
Европы. Римское право не знало обеспечения культа
десятиной. Первые королевские, государственные по-
становления об обеспечении церкви у франков принад-
лежат Каролингам. Саксонский капитулярий 775—
790 гг. обязывал отдавать церкви десятую часть дохо-
дов христиан **. Геристальский капитулярий Карла
Великого 779 г. также предписывал передавать духо-
венству 1/ю часть ежегодных доходов государя, как
и всех частных людей, богатых и бедных, знатных и
простых ***. То же говорит и Франкфуртский капитуля-
рий 774 г.****
Некоторые западноевропейские исследователи
стремятся даже установить конкретные факты взаимо-
отношений предвладимирской Руси с Германской им-
перией, которые могли способствовать заимствованию
этого института, например миссия Адальберта на Русь
* * *
* Schmid H. F. Byzantinisches Zehntwesen // Jahrbuch der
österreichischen Byzant. Gesellschaft. Vl.Wien, 1957. S. 67.
** Capitulatio de partibus Saxoniae // Monumenta Germaniae
Historica. Leges (далее: MGH Leges.—Сост.). Т. I. P. 69;
Книга для чтения по истории средних веков. Т. I. СПб., 1898.
С. 424.
*** MGH Leges. Т. I. Р. 48.
**** Ibid. P. 76.
Научно-атеистическая
библиотека
248
в 961 или 962 г. или прием Оттоном I послов от Ярополка
в 977 г.*
Однако между постановлениями о десятине, при-
нятыми католической церковью и известными на Руси,
есть существенное различие: обеспечение церкви от-
числением от индивидуальных хозяйств в странах Цент-
ральной Европы и централизованный, фискальный ха-
рактер ее на Руси.
Очевидно, обе формы десятины показывают общ-
ность, определяемую сходством условий, при которых
создавалась церковь в странах, переживавших станов-
ление феодальных отношений, причем различия в строе
франкского и древнерусского общества вызывали
и отличающиеся формы десятины.
Попытку объяснить происхождение киевской деся-
тины заимствованием системы пошлин, которая суще-
ствовала в Хазарии, предпринял Г. Вернадский, пред-
положивший, что в Тмутаракани была архиепископская
кафедра, которой подчинялась в церковном отношении
вся Русь до учреждения митрополии в Киеве в 1037 г.
Тмутараканская Русь, по мнению Г. Вернадского,
должна была быть схожа с Хазарией по системе пош-
лин **. <...>
(...) Мнение Г. Вернадского о Тмутаракани как
церковном центре Древней Руси до 1037 г. также не
является достаточно обоснованным.
(...) Наконец, не с заимствованиями из практики
других стран, а местными, древнерусскими порядками
пытался связать происхождение церковной десятины
А. С. Павлов. Зная, что в других славянских странах,
в частности в средневековой Болгарии и Сербии, деся-
тина существовала не как способ обеспечения церкви,
а как форма государственных налогов («здесь она су-
ществовала и как таможенная пошлина, и как подать,
взимаемая натурою не только с домашних животных,
но и с жита, меда (пчел) и вина») ***, А. С. Павлов
предполагал, что южнославянская десятина и церков-
* * *
* Schmid Н. F. Op. cit. S. 92.
** Vernadsky G. The Status of the Russian Church during the
First Half Century Following Vladimir's Conversion //The
Slavonic Year Book: American Series. 1941. Vol. 1. P. 308.
*** См.: Павлов А. С. «Книги законный», содержащие в себе
в древнерусском переводе византийские законы земледель-
Я. Н. Щапов. Церковь в системе
государственной власти Древней Руси
249
ная десятина на Руси имеют общее, древнеславянское
происхождение. <...>
Сама попытка А. С. Павлова отыскать в местных
славянских дохристианских порядках источники цер-
ковной десятины очень интересна. Она привлекла вни-
мание исследователей к изучению древностей Руси,
на которых возникло ранее государство. Вместе с тем
конкретные предположения А. С. Павлова о возникно-
вении «государственной десятины» в результате «ряда»
с призванными князьями не могут быть приняты. (...)
Существование древней государственной деся-
тины в южнославянских странах в тех формах, о кото-
рых писал А. С. Павлов, также не подтверждается ис-
следователями. В Болгарии десятина известна только
по источникам, связанным со Вторым Болгарским цар-
ством (1187—1396 гг.), то есть много позже, чем воз-
никла церковная десятина на Руси.
В Сербии церковная десятина в раннее время
известна в тех областях и тех документах, которые свя-
заны с римской церковью, римским престолом, где цер-
ковная десятина, обязательная для всего населения,
была установлена Мейсенским церковным собором VI в.
В других областях Сербии десятина с таможенных сбо-
ров и соляных варниц, со скота, меда и овощей известна
лишь с XII—XIII вв., в то же время, что и в Болгарии *.
О десятине, очень близкой по своей форме к древнерус-
ской, в изложении, близком к тексту Устава Владимира,
сообщает жалованная грамота Стефана Душана серб-
скому Хиландарскому монастырю на Афоне 1348 г.,
то есть тогда, когда на Руси древняя десятина существо-
вала только в пережитках.
Таким образом, у нас нет прямых свидетельств
о существовании в славянских странах до установления
Владимира так называемой «государственной», свет-
ской десятины. Не находим мы прямых параллелей цер-
ковной десятине и в соседних западных, южных и восточ-
ных странах. Это заставляет искать иные ответы на воп-
рос о происхождении древнерусской церковной де-
сятины.
* * *
ческие, уголовные, брачные и судебные // Сборник Отделения
русского языка и словесности Академии Наук. Т. 38. № 3.
СПб., 1885. С. 22.
* Schmid Н. F. Op. cit. S. 71—89.
Научио-атеистическая
библиотека
250
Значительный пробел в наших знаниях об истории
сложения Древнерусского государства составляет язы-
чество, в частности организация дохристианской язы-
ческой церкви и культа. А между тем без решения этого
вопроса, без понимания путей и форм развития язычес-
кого культа накануне сложения государства сам этот
процесс не может быть всесторонне изучен.
(...) Существование систем хозяйственных, адми-
нистративных и военных, основанных на десятке, изве-
стно в феодальной Руси с ее сотскими, тысяцкими и
десятскими. Хотя возникновение и эволюция этих деся-
тичных административных систем на Руси еще не изу-
чены, не подлежит сомнению, что истоки их в Восточной
Европе уходят далеко в глубь веков.
На вопрос, каким образом могли обеспечиваться
языческий культ, языческая церковь в Киевской Руси
до официального принятия христианства, в пору су-
ществования государства и княжеской власти, центра-
лизации культа, завершившейся реформой Владимира,
наиболее правдоподобным ответом будет такой — с по-
мощью системы, которая была утверждена Владими-
ром, судя по Уставу и по летописной статье 996 г., то есть
десятины с поступлений князю.
Несомненно, что развитый языческий культ у наро-
дов, имевших классовое общество, раннефеодальное
государство, стоял на значительно более высоком
уровне, был сложнее и ближе к такому классовому куль-
ту, как, например, христианство, чем первобытные ро-
довые и племенные культы. Немногие сохранившиеся
данные об обеспечении языческих культов свидетельст-
вуют о том, что жрецам для их обеспечения отдавались
сельскохозяйственные продукты и военная добыча, при-
чем количество их определялось установленной и за-
фиксированной традицией. Наиболее распространенной
формой обеспечения было выделение определенной доли
продукта (соответственно добычи). Так, в одной из
наиболее развитых, иудейской церкви, культу принадле-
жала «вся десятина на земле из семян и из плодов
деревьев», «из крупного и мелкого скота» (Левит. 27,
30, 32).
Отчисления культу из доли добычи известны и из
другого этнографического мира, более близкого к вос-
точным славянам. Святилище Святовита у балтийских
Я. Н. Щапов. Церковь в системе
государственной власти Древней Руси
251
славян, в Арконе в XII в., по сообщениям Гельмольда
и Саксона Грамматика, обеспечивалось отчислением
рядом племен десятой части добычи *. О такой же
доле — десятине — сообщает Герборд относительно
Щецинского святилища Триглава **. В Литве, по со-
общениям Рифмованной хроники и Петра Дюсбурга,
жрец получал после победы третью часть добычи ***.
Эти средства шли как на содержание служителей
культа, так и на нужды этого культа — сжигания в честь
богов, как, например, у литовцев, по Дюсбургу, или со-
держание священных животных, в частности коней,
в святилищах Радегаста, Триглава и Святовита ****2.
Конь, как принадлежность древнерусского языческого
культа, сохранился в памятниках народного приклад-
ного искусства *****. Изготовление идолов с серебря-
ными головами, как, например, Триглав у поморян,
с серебряной головой и золотыми усами, как Перун в об-
новленном пантеоне у Владимира возле княжеского
дворца, требовало значительных средств, может быть,
немногим меньше, чем изготовление предметов христи-
анского ритуала. По сообщению Гельмольда, Вальде-
мар Датский, разрушив святилище Святовита, «разгра-
бил его богатую казну» ******.
Установление определенной общности между орга-
низацией языческого и христианского культа на Руси,
как и повсюду, наследование новой церковью каких-
то привилегий, места в обществе, которое занимала
языческая церковь, не должны вызывать у современ-
ного исследователя недоумения и недоверия. Для средне-
вековых христианских идеологов между прежней, сквер-
* * *
* Niederle L. Slovanske starozytnosti. 2yvot starych slovanu.
D. И. С I. Vyd. 2. Praha, 1924. S. 234.
** Поморяне, по Герборду, действовали «sub lege decimacionis».
*** См.: Пашуто В. Т. Образование Литовского государства.
М., 1959. С. 108, 303.
**** См.: Срезневский И. И. Архитектура храмов языческих
славян//Чтения в Обществе истории и древностей российских
при Московском университете (далее: ЧОИДР.— Сост.). 1846.
Кн. 3. С. 51—52; Он же. Святилища и обряды языческого бого-
служения древних славян. Харьков, 1846. С. 60
***** См.: Динцес Л. А. Древние черты в русском народном
искусстве // История культуры древней Руси. Т. 2. М.; Л., 1951.
С. 469.
****** гельмольд. Славянская хроника. М., 1963. С. 235.
Научно-атеистическая
библиотека
252
ной и новой, правой верой и церковью не было ничего
общего, кроме, пожалуй, названия самого объекта по-
клонения богу, и всякое сопоставление и установление
единой культовой традиции было исключено.
Однако такое сопоставление выходило все же из
рук, правда, не проповедников, а юристов.
Саксонский капитулярий 775—790 гг., изданный
в период смены языческой религии христианской, в ко-
тором отразилось первоначальное место церкви во Франк-
ском государстве, противопоставляя «церкви Христовы»
прежним «идольским капищам», в то же время показы-
вает, как одно учреждение культа наследует место
другого: «Решено всеми, чтобы церкви Христовы,
которые строятся теперь в Саксонии во имя истинного
бога, пользовались большим, отнюдь не меньшим по-
четом, чем каким пользовались прежде идольские
капиша» *.
В другом месте и в других условиях, в прусской
земле после завоевания ее немецким Орденом в XIII в.,
но опять в пору смены язычества христианской церко-
вью, на сей раз под напором завоевателей, прозвучали
те же слова сравнения. По Кишпоркскому (Христбург-
скому) договору 1249 г., заключенному между Орденом
и прусскими нобилями, последние обязались построить
в своих землях 22 христианских храма, причем, как го-
ворится в тексте договора, «все вышеназванные обе-
щали, что указанные церкви они выстроят настолько
внушающими почтение и красивыми, что покажется
более привлекательным совершение служб и жертв
в церквах, чем в лесах» **.
В похвале князю Владимиру Иаков мних около
1070 г. славил князя за то, что он, приняв крещение,
«раздруши храмы идольскыя со лжеименными боги,
святая же церкви по всей вселеннеи постави». «Повесть
временных лет» в рассказе о крещении Киева сообщает
о преемственности в местах этих «храмов идольских» —
языческих святилищ — и христианских храмов: «И се
рек, повеле (Владимир) рубити церкви и поставляти
по местом, иде же стояху кумиры. И постави церковь
* * *
* Хрестоматия памятников феодального государства и права
стран Европы. М., 1961. С. 33.
** Пашуто В. Т. Указ. соч. С. 502; ср.: С. 503 и 114.
Я. Н. Щапов Церковь в системе
государственной власти Древней Руси
253
святаго Василья на холме, еде же стояше кумир Перун
и прочий, и де же творяху потребы князь и людье».
Вопрос о том, в какой форме в обществе, где идет
классообразование и вызревание государства, соотно-
сятся между собой нарождающаяся феодальная знать
и служители языческого культа, является трудным
и неизученным вопросом. Этнографические материалы,
сведения о совмещении функций князя и жреца, напри-
мер в лице ятвяжского князя Скомонда, или об облада-
нии князей чудодейственными функциями, как, напри-
мер, вещий Олег, показывают, что в определенные пе-
риоды их функции принадлежали одному лицу. Архео-
логические свидетельства (захоронения в Черной Моги-
ле X в. одновременно и с воинским, и с жреческим ин-
вентарем) и лингвистические (общее происхождение
славянских слов для обозначения князя и жреца *) го-
ворят о том же. Возможно, что и там, где они не были
объединены, культ, святилище были тесно связаны
с княжеской властью.
Г. А. Федоров-Давыдов проследил на булгарском
Тигашевском городище очень интересную сторону про-
цесса сложения феодального общества в X—XI вв.
Здесь племенное языческое святилище было превра-
щено в укрепленный феодальный замок. Следовательно,
захват феодалом власти над окрестным населением со-
провождался и подчинением культа, причем в этом
замке было создано новое святилище развитого культа—
с одним идолом **. Так возникновение господства и под-
чинения сопровождалось переходом культа под эгиду
и на обеспечение феодала.
Связь княжеского двора или замка с язычес-
ким храмом, святилищем, выражающаяся прежде всего
в их соседстве, в помещении святилища на территории
княжеского двора, прослеживается и в ряде других па-
мятников ***. Это святилище Радегаста, находивше-
еся, по сообщению Титмара Мерзебургского, в замке
* * *
* См.: Рыбаков Б. А. Древности Чернигова // Материалы
и исследования по археологии СССР. 1949. № 11. С. 24—
34.
** См.: Федоров-Давыдов Г. А. Болгарское городище-святи-
лище X—XI вв. //СА. 1960. № 4. С. 135.
*** См. там же. С. 122—142.
Научно- атеистическая
библиотека
254
князя редарей *, и другое святилище западных славян,
стоявшее в замке Минцлава в Гуцкове **. Такое же
соседство прослежено Г. Б. Федоровым на Екимауцком
городище, принадлежавшем тиверцам IX—XI вв.***,
А. Дмитриевской на древлянском городище у с. Город-
ска, которое, как считает П. Н. Третьяков, было фео-
дальным замком ****. Организация языческого святи-
лища Владимиром, когда он «постави кумиры на холму
вне двора теремнаго», но все же на территории укреп-
ленного города, очевидно, может также рассматривать-
ся в этом ряду мероприятий по установлению или
усилению связи княжеской власти с культом.
Сравнение изучаемого института на Руси с поло-
жением в других, соседних странах не является столь
бесперспективным, как считается в науке.
Материальное положение церковной организации,
например, в Польше в первые века ее существования
может быть сравниваемо с древнерусским. Хотя далеко
не все вопросы этой темы на польском материале ре-
шены в науке, что объясняется прежде всего недостат-
ком источников, можно найти ряд аналогий в процессах
консолидации церкви.
Христианство было известно в Польше задолго
до оформления церкви, но первая церковная органи-
зация, миссионерская архиепископия в Познани, была
основана после крещения Мешка около 967 г., а по-
стоянная архиепископия в Гнезно — в 1000 г.***** Пер-
вые монастыри возникли также при Болеславе Храбром
(992—1025 гг.)> число их значительно увеличилось в се-
редине XI в., после подавления в 1038 г. антифеодаль-
ного народного восстания с антицерковными лозунгами.
Существование в Польше в XI в. древнейшей цер-
* * *
* Schuchhardt С. Arkona, Rethra, Vineta. Berlin, 1926. S. 22.
** Ibid. S. 60—62.
*** См.: Федоров Г. Б. Городище Екимауцы // Краткие сооб-
щения о докладах и полевых исследованиях Института истории
материальной культуры. 1953. Вып. 50. С. 116—117.
**** См.: Третьяков П. Н. Древлянские «грады» // Академику
Борису Дмитриевичу Грекову ко дню семидесятилетия: Сбор-
ник статей. М., 1952. С. 65—68.
***** Bardach /. Historia panstwa і prawa Polski do po-
lowy XV wieku. Warszawa, 1957. S. 137.
Я Н. Щапов. Церковь в системе
государственной власти Древней Руси
255
ковной десятины, представляющей десятую часть всех
доходов князя и совпадающей, следовательно, с харак-
тером десятины, установленной для Руси в пору орга-
низации в ней церкви, не вызывает сомнения исследо-
вателей*. Основывая гнезненскую архиепископию,
князь передавал ей наряду с другими пожалованиями
и десятую часть своих доходов с населения, в том числе
десятую часть даней, вносившихся в ряде мест хлебом
и медом **.
Однако уже в том же XI в. десятина в Польше из-
меняет свою форму. Ю. Бардах пишет, что «в течение
XI в. монарх переложил главную тяжесть десятины на
население, которое платило с хлеба, мехов и меда.
Десятину собирали также со всех важнейших видов
продукции» ***. Л- В. Разумовская, основываясь на
данных М. Вышиньского, относит реформу сбора деся-
тины и переложение ее -непосредственно на крестьян
к более позднему времени, к концу XII в.****
Сходство в форме первоначальной, древнейшей
десятины в Польше и на Руси, изменение этой формы
в Польше в XI—XII вв. и на Руси в XII—XIII вв. не мо-
жет не обратить на себя внимания исследователя.
Вытеснение первоначальной, так называемой
фискальной, десятины в Польше может быть объяснено
рядом процессов. Одним из них является распростране-
ние в этой стране католического церковного права, вы-
работанного в странах, где частная земельная собствен-
ность пришла на смену общинной, что отразилось и
в церковном праве десятины. Феодализация самого древ-
непольского общества была вызвана и сопровождалась
тем же процессом разложения общинной земельной
собственности, и церковное право здесь помогало оформ-
лению результатов этой эволюции. На Руси, находив-
шейся примерно на той же стадии общественного раз-
вития, что и Польша, второй процесс также имел место.
Что же касается влияния церковного права, то визан-
тийская церковь не знала католического права деся-
* * *
* Bardach У. Op. cit. S. 147—148.
** См.: Разумовская Л. В. Очерки по истории польских кре-
стьян. М.; Л., 1958. С. 69.
*** Bardach J. Op. cit. S. 148.
**** См.: Разумовская Л. В. Указ. соч. С. 156.
Научно-атеистическая
библиотека
256
тины, и Древняя Русь не испытывала влияния, подоб-
ного Польше.
Здесь нас интересует, однако, не столько дальней-
шая судьба древней фискальной десятины в двух сла-
вянских странах, сколько общность ее первоначальной
формы. И в языческой Польше, и на языческой Руси
при введении христианства и организации церкви была
установлена одна и та же форма обеспечения культа,
которая не находит параллелей в западноевропейских
и южноевропейских странах и которая под влиянием
внутреннего процесса феодализации и внешнего давле-
ния — распространения католического права на Поль-
шу — отмирает и заменяется другой. Нельзя не видеть
в этом явлении подтверждения нашего мнения о древ-
неславянском происхождении фискальной десятины
и наследовании ранней христианской церковью не-
которых институтов предшествующего местного
культа.
Исходя из вышеизложенного, мнение об архаич-
ной древнерусской церковной десятине как способе
обеспечения церкви, перенесенном с языческого культа
на христианский, не может быть неприемлемым.
На архаичность десятины, очевидно, даже для
конца X в., то есть времени, когда мы о ней узнаем
как об откровении, указывает то, что она очень ско-
ро — через сто лет — стала изживать себя. А сто лет
для тысячелетнего периода истории русского феода-
лизма, да еще в консервативнейшей сфере истории церк-
ви,— это очень немного. Десятина, как институт,
несущий черты общественных отношений, существовав-
ших при ее возникновении, отражает самый ранний
период эксплуатации,— период, когда феодальное об-
щество лишь выкристаллизовывалось, когда власть
рождающегося эксплуататора основывалась не на его
частной земельной собственности, экспроприированной
у земледельца, а на первичных этапах, если можно
так сказать, «феодального первоначального накопле-
ния». Доля прежде — добычи, позже — дани, а не села,
населенные крестьянами,— это та система дележа
складывающейся раннефеодальной ренты, которая
должна была существовать задолго до возникнове-
ния княжеского и боярского землевладения, известного
уже в X в., при Ольге. Тогда возникновение культовой,
Я Н. Щапов Церковь в системе
государственноА власти Древней Руси
257
еще языческой десятины мы можем датировать време-
нем сложения Древнерусского государства, IX в.— по
В. Т. Пашуто и Л. В. Черепнину, рубежом VIII и
IX вв.— по Б. А. Рыбакову *.
* * *
* См.: Пашуто В. Г., Черепний Л. В. О периодизации истории
России эпохи феодализма //Вопросы истории. 1951. № 2.
С. 56; Рыбаков Б. А. Обзор общих явлений русской истории
IX — середины ХШ века //Там же. 1962. Mb 4. С. 35.
М. Н. Тихомиров
Об общеславянской основе
института десятины *
Публикуется по изданию:
Исторические связи России со славянскими
странами и Византией. М., 1969. С. 218—223
Тема данной работы с первого взгляда может по-
казаться несколько узкой, на самом же деле, как мне
представляется, она таит в себе довольно широкие воз-
можности. Общность словаря тех или иных народов
показывает и общность их культуры, а в некоторых слу-
чаях не только культурную, но и историческую судьбу.
Определение взаимосвязи терминов дает понятие о вре-
мени их появления, об их развитии, позволяет датиро-
вать некоторые явления и их происхождение. Этим,
собственно, и объясняется то, что я выдвинул такую
тему с узким наименованием.
Разработка общеславянской терминологии имеет
за собой значительную давность. В свое время Иречек
выпустил «Свод законов славянских». Это пражское
издание 1880 г. и до сих пор не потеряло своего зна-
чения.
Занимались вопросами единства славянских тер-
минов главным образом ученые русские, польские и
чешские, отчасти болгарские и сербские. Значение обще-
славянских терминов для объяснения славянских па-
мятников средневековья особенно четко показано
в трудах Б. Д. Грекова, который заново поднял вопрос
об общеславянском окружении «Русской Правды» *.
Этим вопросом он занимался много лет, вплоть до своей
кончины. Можно указать и другие имена в области
изучения славянских взаимосвязей. Сошлюсь на покой-
ного академика М. Н. Сперанского, труды которого,
к нашему стыду, до сих пор не изданы полностью, хотя
Сперанский впервые поставил вопрос не только о влия-
нии южнославянских, болгарских и сербских памятни-
* * *
* Заголовок дан составителями.
М. Н. Тихомиров Об общеславянской основе
института десятины
259
ков на русские, но и об обратном явлении — влиянии
русских книжных произведений на южнославянские.
И в наше время изучением терминологии истори-
ческих памятников славянского происхождения занима-
ются многие ученые, в частности Г. К. Ловмянский,
Д. И. Богдан и др.
В своей работе я хочу затронуть несколько воп-
росов, связанных с терминологией некоторых средне-
вековых славянских произведений, которые могут быть
объяснены в свете их общеславянского происхождения.
Остановлюсь прежде всего на тех древнейших
терминах в русских источниках, которые до сих пор не
получили объяснения, но могут в значительной мере
получить освещение при привлечении памятников юж-
ных и западных славян.
Известно, что одним из наиболее загадочных воп-
росов, который, к сожалению, почти не разработан, яв-
ляется вопрос о том, что представляла на Руси «деся-
тина». Этот вопрос трактуется обычно только с точки
зрения церковной истории.
Термин «десятина» в русских источниках упоми-
нается редко, являясь производным от слова «десять»,
и связывается в наших летописях с построением Де-
сятинной церкви в Киеве и церковным Уставом Вла-
димира.
Теперь уже можно определенно утверждать, что
церковный Устав Владимира Святославича, или его
жалованная грамота Десятинной церкви, не является
документом подложным, как это считали некоторые
исследователи; Устав основан на жалованной грамоте
Владимира, которую он дал, по летописи, в 996 г.
В Уставе говорится, что Владимир передал Деся-
тинной церкви: «От въсякого княжа суда десятаа век-
ша, ис торгу десятаа неделя от дани и от виры, и из
всего съхода и прибытка и от всякого стада и от всякого
жита десятое в Съборную церковь, царь или князь в 9
частех, а церкови саборнаа в десятой части» *.
К сожалению, очень трудно вообразить себе реаль-
но, что собой представляла первоначальная «десятина»,
* * *
* Памятники древнерусского канонического права//Русская
историческая библиотека (далее: РИБ.— Сост.). Т. XXXVI.
Пг., 1920. С. 50—52.
Научно-атеистическая
библиотека
260
хотя долго сохранялись десятинники, или чиновники
епископов, собиравшие соответствующие церковные по-
дати. Однако эти подати не.стоят уже в прямой связи
с «десятиной» Устава Владимира.
Однако если мы попробуем объяснить значение
древнерусской «десятины» славянскими памятниками,
то получим следующие результаты. Прежде всего ока-
жется, что «десятина» именно с таким же названием
(десятинника или десятиннека) встречается, например,
в Хорватии. В одном хорватском памятнике встречаются
совершенно такие же пояснения десятины, которые
имеем и в церковном Уставе Владимира.
Такое объяснение десятины мы встречаем и в поль-
ских источниках: «Smardones cum decimis suis».
Об этом свидетельствует булла папы Целести-
на III монастырю Богоматери во Вроцлаве (1193 г.),
где упомянуты эти смерды с их десятиной. Интереснее
всего, что эти смерды встречаются и в интерполирован-
ном документе монастыря бенедиктинцев в Тыньце под
Краковом *.
То обстоятельство, что цитированный выше доку-
мент интерполирован, особенно ценно для понимания
значения десятины, потому что интерполяция имела
задачей возложить на крестьянина дополнительные по-
дати на основании существовавших обычаев. Поэтому
если в грамоте папы Целестина ІіІ упоминание о деся-
тине смердов можно было бы считать случайным, то
интерполированная грамота в 1204 г. уже прямо ука-
зывает на связь десятины со смердами.
Обратимся теперь к истории десятины. Мы до сих
пор не имеем полного совпадения взглядов ученых не
только о характере десятины, но и о том, откуда она
произошла. В частности, знаменитый канонист А. Пав-
лов готов был признать десятину греческим обычаем,
указывая на существование такой десятины в греческих
странах. Павлов отмечает, что словом «десятина» пере-
водятся различные византийские понятия, в том числе
арендная плата крестьян, которые обязаны были да-
вать одну десятую часть урожая, экстраординарные
подати и пр.
* ♦ *
* Bardach J. Historia panstwa і prawa Polski. Т. I. Wyd. 2.
Warszawa, 1964. S. 106.
М Н. Тихомиров Об общеславянской основе
института десятины
261
По мнению Павлова, в Древней Руси первона-
чальной формой государственной подати была именно
десятина. Итак, если верить объяснениям нашего круп-
нейшего канониста, то получается, что десятина пришла
на Русь из Греции. Если же основываться на других
источниках, о которых я говорил выше, то приходится
прийти к обратным результатам и думать, что десятина
была связана как раз с такой реформой Владимира,
которая разрывала с греческой церковной традицией.
Создание Десятинной церкви в Киеве отмечает
определенный этап в истории русской церкви. Нельзя
не обратить внимания на тот странный факт, что в «По-
вести временных лет», в рассказе о крещении Руси,
даже не упоминается русский митрополит, при котором
происходило крещение. Между тем в одном летописном
произведении, дошедшем до нашего времени уже в
списке XV в., имеем имя этого митрополита — Михаил.
Это имя сохранили и другие русские источники, начи-
ная им списки русских митрополитов.
Отсутствие имени митрополита в «Повести вре-
менных лет» — явление (...) неслучайное. Ведь летопи-
си упоминают о новгородском епископе Иоакиме, и нет
возможности предполагать, что в Новгороде был епис-
коп, а в Киеве его не было. Создание Десятинной церк-
ви стояло в связи с реформой Владимира по образцу
того, что происходило в соседних странах, в частности
в Польше. В дальнейшем происходил процесс возвра-
щения к греческим порядкам и постепенное снижение
значения Десятинной церкви. Вот тот довольно смелый
вывод, который, кажется, может быть сделан на основе
анализа термина «десятина». Этот вывод, может быть,
не очень укладывается в обычные рамки изложения
истории Руси конца X — начала XI в., показывая го-
раздо большую близость нашу к таким соседним странам
на западе, как Польша, Чехия, Хорватия.
Если теперь от десятины обратиться к «Русской
Правде», то в свете того, что сказано о десятине, мы
поймем один загадочный текст «Русской Правды», над
которым много лет трудились русские ученые, наделали
много ошибок, но не разрешили этого вопроса. Перед
так называемым «поконом вирным», которым кончается
«Русская Правда», мы имеем один любопытнейший
текст. После слова о краже скота мы читаем: «А от грив-
Научно-атеистическая
библиотека
262
ны мечнику куна, а в девятину 15 кун, а князю 3 гривны»
а от 12 гривну емьцю 70 кун, а в десятину 2 гривне, а
кнезю 10 гривень»2.
В этом тексте остаются необъяснимыми два слова:
«десятина» и «девятина». В моей монографии о «Рус-
ской Правде» сказано, что если князю дается 10 гривен,
а от десятины идет 2 гривны, то есть l/s, то это отра-
жено средой церковной, связанной с новгородской зем-
лей, где возникла «Русская Правда».
Но если перевести десятину по тому, что было ска-
зано ранее, для нас важным упоминанием остается то,
что шла десятина от князя; при этом заново расцени-
вали соотношение двугривенного к десяти одной пятой
вместо одной десятой.
Ясно, что перед нами подати, налагаемые на этих
смердов, о которых говорилось выше, и что эта десятина
представляла собой первоначальную подать, которая
лежала на подчиненных князю смердах новгородской
земли.
И здесь возникает другой интересный вопрос о да-
тировке этой статьи, а датировка такова, что должны
будем отнести ее к очень раннему времени, то есть к тому
времени, когда еще в Киевской Руси слабо развива-
лось боярское феодальное землевладение, а смерды
находились в прямой зависимости от князя.
Здесь мы встречаемся с еще одним термином,
который не получил объяснения. Это термин — «девя-
тина». В своей книге, а также в пособиях я дал ему
ошибочное объяснение, вернее, не дал полного объясне-
ния.
Дело в том, что в русских памятниках под этим
словом известно поминовение покойников после девяти
дней. И я взял это объяснение.
В хорватских и венгерских памятниках указы-
вается, что девятина представляла собой тоже одну из
податей. И рядом с десятиной крестьянских повинностей
существовала и девятина, которую и удалось найти
в хорватских памятниках.
Если теперь от десятины и девятины перейти к не-
которым другим терминам в той же «Правде», то я оста-
новлюсь на двух терминах — «дача» и «милость».
Со словом «дача» у нас связана одна статья в
«Русской Правде». Там написано таким образом: «А в
М. Н Тихомиров Об общеславянской основе
института десятины
263
даче не холоп, ни по хлебе работать, ни по придатьце,
но еже не доходять года, то ворочати ему милость,
отходить ли, то не виноват есть».
Покойный Б. Д. Греков на основании большин-
ства списков «Русской Правды» считал, что речь идет,
может быть, об особой категории зависимых крестьян.
Но по спискам совершенно ясно, что речь идет о двух
словах — «в даче». В русском языке с XVI в. «дача»
встречается очень часто.
В самом понятии «дача» мы можем видеть госу-
дареву выдачу — дачу; дача — земельный участок, а в
памятниках XIV — XV вв. и более раннего периода мы
этого термина почти не встречаем.
Но если мы перейдем к памятникам южнославян-
ским, то найдем, что «дача» — это один из видов пош-
лин, обязанностей крестьянских, которые собирались
в средневековье в Хорватии. Причем там «дача» встре-
чается очень часто и в большом количестве *. Сравни-
вая это, мы можем точно перевести интересующий нас
текст.
Человек, который получил какой-нибудь участок
или ссуду и за эту ссуду должен своевременно отдать
с придатком, назывался тоже «vdac», а от этого понят-
но и выражение «Правды»: отходит, отработает, кончит,
он не холоп.
Второй термин — «милость». Он находит объяс-
нение не столько в русском языке, сколько в сербском.
Мы встречаем совершенно определенное понятие «ми-
лость» в «Законнике» Стефана Душана: «Ако тько
дасть милость цареву и рече: «да ми есть господинь
царь, како есть дрьжал мои другь прежде мене. Ако
дасть милость цареву, будеть такозии, да дрьжи, освен
царьковнаго»» **.
«Милостник» на Балканском полуострове пред-
ставлял собой зависимых людей — категории низших
служилых людей. У нас они встречаются точно так же,
например «милостники» Андрея Боголюбского.
Опять-таки привлечение текстов южнославянских
* * *
* Acta croatica. 1. 265; Za financisco ргаѵпі rjecriik feudalne
epohe Hrvatske. Zagreb, 1956.
** «Законник цара Стефана Душана», издао и превео Никола
РадоічиЬ. Белград, 1960. Ст. 79. С 58.
Научно-атеистическая
библиотека
264
позволяет в значительной мере осветить многие тем-
ные стороны наших памятников.
Я не буду останавливаться на целом ряде терми-
нов; из них наиболее сложным является такой термин,
как знаменитый «закуп», для которого найден анало-
гичный термин в южнославянских памятниках. При-
чем хорватский «закупок» будет совпадать с термином
Псковской судной грамоты, в которой он означает
не крестьянина, а купца-прасола, закупающего различ-
ного рода продукты в селах.
М. Ф. Мурьянов
О летописных статьях
1039 и 1131 гг.
Публикуется с сокращением по изданию:
Летописи и хроники. Сб. статей 1973 г.
Посвящен памяти А. Н. Насонова. ЛГ, 1974. С. Ш—114.
В Лаврентьевской летописи за 1039 г. читаем:
«Священа бысть церкы святыя Богородиця, юже созда
Володимир, отець Ярославль, митрополитомь Феопом-
томь» *. Это все, что летописец счел нужным зафикси-
ровать из событий года. Поскольку церковь, о которой
он говорит, относится к памятникам киевского зодчест-
ва конца X в., Д. С. Лихачев в своем комментарии от-
мечает: «Здесь очевидная ошибка летописца: церковь
Богородицы Десятинная была освящена за 50 лет до
того, см. летописную статью 989 г. По-видимому, речь
идет об освящении Софии Киевской, заложенной
в 1037 г.»**.
Десятинная церковь была закончена постройкой
и введена в действие не за 50 лет до того, а лишь 12 мая
996 г., и ее ктитор Владимир Святославич «створи
праздник велик в тъ день боляром и старцем людьским,
и оубогим раздая именье много» (124). Эта памятная
дата увековечена проложным сказанием, дошедшим
до нас в списках не ранее XV в., когда Десятинная
церковь уже не существовала, рухнув при татаро-
монгольском штурме Киева в декабре 1240 г.
Если ошибка столь очевидна, то почему она пов-
торяется в Новгородской I и Ипатьевской летописях?
Все летописи отнюдь не свободны от погрешностей, но
ошибки ошибкам рознь. Для составителя «Начального
свода» освящение главного храма Русской земли пред-
ставлялось событием первостепенной важности, и пи-
сать эту дату ошибочно в официальном правительствен-
ном документе, проходившем через руки великого князя
* * *
* ПСРЛ. Т. I. М., 1962. Стб. 153 (далее ссылки на это издание
даются указанием столбца в тексте).
** См.: ПВЛ. Ч. 2. С. 378.
Научно-атеистическая
библиотека
266
и митрополита, было невозможно даже в том случае,
если бы исполнитель по каким-либо причинам нарочно
захотел это сделать.
М. К. Каргер, раскопавший Десятинную церковь,
отклоняет попытки связывания статьи 1039 г. с Софий-
ским собором и считает ее буквальное содержание со-
ответствующим действительности: «По-видимому, это
вторичное освящение было вызвано крупными пере-
стройками храма, которые были осуществлены в первые
десятилетия XI века» *.
История Десятинной церкви требует дальней-
шего изучения. Летописная статья 1039 г. привлекает
внимание исследователей как возможный хронологи-
ческий ориентир, и поэтому есть необходимость тща-
тельно разобраться в ее смысле. Это будет небесполез-
ным для понимания и летописной статьи 1131 г., расска-
зывающей об освящении церкви св[ятого] Андрея в
киевском Янчине монастыре (294). Это первая на Руси
церковь в честь апостола Андрея Первозванного, за-
ложенная в 1086 г. великим князем Всеволодом Ярос-
лавичем, в крещении Андреем. В 1105 г. произошло ее
частичное обрушение («оувалися верх святаго Анд-
рея») (257), вскоре исправленное, судя по тому что в
1111 и 1112 гг. в ней похоронили двух членов велико-
княжеской семьи. М. К- Каргер оставляет открытым
вопрос о том, почему же новое освящение храма сос-
тоялось лишь в 1131 г.**
Раскрытие смысла летописных статей 1039 и
1131 гг. даст возможность продвинуться вперед в пони-
мании вызывающей разнотолки записи месяцеслова
Мстиславова Евангелия 1 начала XII в. на день 4 нояб-
ря: «Священне святыя Софие, иже есть в Кыеве граде.
Священа Ефрем митрополитъмь» ***. Многие считают
ее очень важной для установления времени окончания
постройки Софийского собора, М, К. Каргер относит
это освящение к самому концу XI в., связывая его с
устройством второго пояса наружных галерей зда-
ния ****.
* * *
* Каргер М. /С. Древний Киев. Т. II. М.; Л., 1961. С. 11.
** См. там же. С. 410—411.
*** Билярский Я. С. Состав и месяцеслов Мстиславова списка
Евангелия//ИОРЯС. Т. X. СПб., 1861. Стб. 118.
**** См.: Каргер М. /(. Указ. соч. С. 104.
М Ф Мурьянов О летописных статьях
1039 и 1131
267
По необходимости займемся теологическим вопро-
сом о том, что такое освящение, зачем и в каких случаях
оно требуется.
Через акт освящения выстроенный храм превра-
щается из обыкновенного здания в святилище, место
совершения божественной литургии. По древней тра-
диции акт освящения совершается с максимальной тор-
жественностью и приравнивается по своему значению
к праздникам рождества и пасхи, а фактически даже
превосходит их, поскольку является событием не еже-
годным, а исключительным. Совершение акта относится
к компетенции епископа или вышестоящих лиц *.
День освящения вписывается в литургический кален-
дарь данной церкви и затем справляется ежегодно как
престольный праздник прихода. Престольные праздни-
ки важнейших храмов могут приобретать национальное
или общецерковное значение, как это имело место с Де-
сятинной церковью, киевской Софией, константино-
польским Софийским собором **.
Церковный регламент предусматривает, как по-
ступать в случаях, если какое-либо неподобающее со-
бытие в стенах храма оскорбило достоинство и святость
места. Храм немедленно объявляется закрытым (заклю-
ченным), литургисать в нем является тяжким преступ-
лением, караемым извержением из сана. Ритуал отвер-
зения храма зависит от того, какая именно причина
явилась поводом для закрытия.
Если имелась угроза пожара, вследствие которой
миряне касались престола или литургических принад-
лежностей, или если храм осквернен татьбой, нечисто-
тами, убийством, кровопролитием, внезапной смертью,
рождением, излиянием семени, то назначается малое
освящение, совершить которое правомочен священник.
Специальный случай: если в храм забежит собака
или свинья, то он закрывается до 8-го дня, после чего
назначается окропление храма святой водой.
Если же храм осквернен насилием языческим или
еретическим либо при разрушениях или ремонте пов-
* * *
* См.: Никольский К. Пособие к изучению устава богослуже-
ния православной церкви. СПб., 1907. С. 797—827.
** См.: Архиепископ Сергий. Полный месяцеслов Востока.
Т. II. Владимир, 1901. С. 140, 344, 392, 393.
Научно-атеистическая
библиотека
268
режден или поколеблен престол, то назначается великое
освящение, по своему распорядку точно повторяющее
освящение при открытии нового храма и совершаемое
епископом или вышестоящим лицом. Осквернение языч-
никами или еретиками воспринималось как тяжкое ко-
щунство, говорить о котором без особой нужды было
непристойно. Поэтому митрополит Киприан в «Поуче-
нии новгородскому духовенству» 1395 г. ограничива-
ется техническими причинами: «А церкви несть второго
священниа никаковаго, кроме аже престол святый
попортится: тогды и священне надобе, тогды и всякаа
порядня изнова надобна»* <...).
Теперь возвратимся к интересующим нас киев-
ским храмам.
У нас нет оснований предполагать, что здание
Десятинной церкви в начале XI в. находилось в аварий-
ном состоянии. Об этом летописец, пожалуй, не преминул
бы сообщить, что подобно тому как он это сделал
в отношении Андреевской церкви Янчина монастыря
(«оувалися верх святаго Андрея») (257) или о церкви
Михаила архангела в Переяславле («В лето 6632.
Земля потрясеся мало и падеся церкви великия святаго
Михаила оу Переяславли») (288). В указанный
период в Десятинной церкви велось строительство вто-
рой очереди, первоначальное трехнефное шестистолпное
здание с тремя апсидами было расширено пристройкой
галерей с юга и севера и сложным комплексом пристроек
с западной стороны **. Эти дополнения не затрагивали
целости ядра здания и, в частности, его алтарной
апсиды. Следовательно, сами по себе строительные
работы XI в. не вызывали необходимости освящать Де-
сятинную церковь заново.
Требовалось ли освящение Андреевской церкви
Янчина монастыря после устранения последствий об-
вала купола, происшедшего в 1105 г.? В этом можно
сомневаться, если свериться с древнерусским вопрос-
ником конца XV в. по пастырской практике. Вопрос
№ 69 гласит: «Церковь старая, а верх поставлять на
* * *
* Три святительский поучения духовенству и мирянам в раз-
ных предметах церковной дисциплины//РИБ. Т. VI. СПб,
1908. Стб. 236.
** См.: Каргер М. К. Указ. соч. С. 48.
М. Ф Мурьянов. О летописных статьях
1039 и 1131
269
ней нов, освящати ли ея?» Ответ: «Аще не двигнуть
будеть ничим святый престол, ино свящати свяще-
нней месяца августа, и молитва поновленью храму» *.
Вне всякого сомнения, Андреевская церковь к 1111 г.
либо сохраняла силу первоначального освящения, либо
была освящена после ремонта, потому что о воздании
последних литургических почестей вдове и дочери вели-
кого князя Всеволода в заключенном храме не могло
быть и речи. Следовательно, освящение 1131 г., второе
или третье по счету, не имело отношения к строитель-
ству и было обусловлено иными причинами.
Точно так же сооружение наружных галерей киев-
ской Софии в конце XI в. по самому содержанию этой
работы не требовало нового освящения собора.
В сущности, не остается ничего другого, как приз-
нать летописные статьи 1039 и 1131 гг. и помету Мстис-
лавова месяцеслова следствием языческих или ерети-
ческих инцидентов в киевских храмах. Становится
понятной немногословность записей об этих событиях,
чувство пиетета к потревоженной святыне не допускало
называть их причины, а тем более пускаться в подроб-
ности.
* РИБ. Т. VI. Стб. 869.
Приложение
Русские и иностранные
источники о «крещении Руси»
Повесть временных лет
Се повести времяньных лет, откуду есть пошла Руская земя,
кто в Киеве нача первее княжити, и откуду Руская земля стала
есть. (...)
(...) Сим же, и Хам и Афет, разделивше землю, жребьи ме-
тавше, не преступати никомуже в жребий братень, и живяху кождо
в своей части. Бысть язык един. (...) 2 И съмеси бог языкы, и раз-
дели на 70 и 2 языка, и расъсея по всей земли. (...) Прияша сынове
Симови въсточныя страны, а Хамови сынове полуденьныя страны,
Афетови же прияша запад и полунощныя страны . От сих же 70 и
2 языку бысть язык словенеск, от племени Афетова, нарци, еже суть
слове не *.
По мнозех же времянех сели суть словени по Дунаеви, где есть
ныне Угорьска земля и Болгарьска. И от тех ел овен разидошася по
земле и прозвашася имены своими, где седше на котором месте; яко
пришедше седоша на реце имянем Марава, и прозвашася морава,
а друзии чеси нарекошася; а се ти же словени: хорвате белии, и серебь
и хорутане. Волхом 4 бо нашедшем на словени на дунайския, и седшем
в них и насилящем им, словени же ови пришедше седоша на Висле, и
прозвашася ляхове, а от тех ляхов прозвашася полянеs, ляхове
друзии лутичи, ини мазовшане, ини поморяне 6. Такоже и ти словене
пришедше и седоша по Днепру и нарекошася поляне, а друзии древ-
ляне, зане седоша в лесех; а друзии седоша межю Припетью и Двиною
и нарекошася дреговичи; инии седоша на Двине и нарекошася поло-
чане, речьки ради, яже втечеть в Двину, имянем Полота, от сея про-
звашася полочане. Словени же седоша около езера Ил меря, и про-
звашася своим имянем, и сделаша град и нарекоша и Новъгород **;
а друзии седоша по Десне, и по Семи и по Суле, и нарекошася север.
И тако разидеся словеньский язык, темже и грамота прозвася ело-
веньская ***.
(...) Оньдрею учащю в Синопии и пришедшю ему в Корсунь,
уведе, яко ис Корсуня близь устье Днепрьское, и въехоте пойти в Рим,
и пройде в вустье Днепрьское, и оттоле поиде по Днепру горе, и по
* * *
* «Словене» отождествляются с нориками, жителями Норика,
древней провинции Римской империи по течению Дуная.
(Здесь и далее — примечания составителей.)
** В сказании о варягах строительство Новгорода приписы-
вается варягам, а новгородцы выводятся «от рода варяжска».
*** Прямое указание на источник — «Сказание о славянской
грамоте».
Приложение. Русские и иностранные
источники о скрещении Руси»
271
приключаю приде и ста под горами на березе. И заутра въстав и рече
к сущим с ним учеником: «видите ли горы сия? яко на сих горах восияет
благодать божья; имать град велик быти и церкви многи бог въздвиг-
нути имать». И въшед на горы сиа, благослови я, и постави крест,
и помоливъся богу, и сълез с горы сея, идеже поел еже бысть Киев,
и поиде по Днепру горе. И приде в словени, идеже ныне Новъгород,
и виде ту люди сущая, како есть обычай им, и како ся мыють и хво-
щются, и удивися им. И и де в варяги, и приде в Рим *, и исповеда,
елико научи, и елико виде, и рече им: «дивно видех в земле словеньсте
идущю ми семо; видех бани древены, и пережьгуть я рамяно, и совло-
куться, и будуть нази, и облеются квасом уснияномь, и возмуть на ся
прутье младое, и бьють ся сами, и того ся добьють, едва слезуть ле
живи, и облеются водою студеною, и тако оживуть; и то творять по вся
дни, не мучими никимже, но сами ся мучать, и то творять мовенье
собе, а не мученье». Слышащей же се дивляхуся. Оньдрей же, быв
в Риме, приде в Синопию 7.
(...) Словеньску же языку, якоже рекохом, живущю на Дунай,
придоша от скуф рекше от козар **, рекомии болгаре и седоша по
Дунаеви, и населници словеном быша. Посемь придоша угри белии 8,
и наследиша землю словеньску; си бо угри почаша быти при Ираклии
цари, иже находиша на Хоздроя, царя перьскаго. В си же времена
быша и обри 9, иже ходиша на Ираклия царя и мало его не яша. Си же
обри воеваху на словенех и примучиша дулебы 10, сущая словены,
и насилье творяху женам дулебьским: а ще поехати будяше обърину,
не дадяше въпрячи коня ни вола, но веляше въпрячи 3 ли, 4 ли, 5 ли
жен в телегу и повести обърена, и тако мучаху дулебы. Быша бо объре
телом велици и умомь горди, и бог потреби я, и помроша вси, и не
остася ни един обърин, и есть притъча в Руси и до сего дне: погибоша
аки обре; ихже несть племени ни наследъка. По сих же придоша пече-
нези; паки идоша угри чернии и мимо Киев, послеже при Олзе ***.
Поляном же живущимь особе, якоже рекохом, сущим от рода
словеньска, и нарекошася поляне, а деревляне от ел овен же, и нареко-
шася древляне; радимичи бо и вятичи от ляхов. Бяста бо 2 брата
в лясех, Радим, а другий Вятко, и пришедъша седоста Радим на Съжю,
и прозвашася радимичи, а Вятъко седе с родом своим по Оце, от негоже
прозвашася вятичи. И живяху в мире поляне, и деревляне, и север,
и радимичи, вятичи и хорвате. Дулеби живяху по Бугу, где ныне велы-
няне, а улучи и тиверьцы седяху по Днестру, приседяху к Дунаеви.
Бе множьство их; седяху бо по Днестру оли до моря, и суть гради их
и до сего дне, да то ся зваху от грек Великая Скуфь.
Имяху бо обычаи свои, и закон отець своих и преданья, кож до
свой нрав. Поляне бо своих отець обычай имуть кроток и тих, и сты-
денье к снохам своим и к сестрам, к матерем и к родителем своим,
к свекровем и к деверем велико стыденье имеху; брачный обычай
* *
* Путь из Корсуня в Рим мыслится летописцем проходящим
через Киев и «варяги».
** Смешение хаза ров со скифами есть у Георгия Амартола
(византийского летописца IX в.), «Хроника» которого послу-
жила одним из источников «Повести временных лет».
*** Имеется в виду статья 6406 г., под которой дается продол-
жение «Сказания о славянской грамоте».
Науч но- атеистическая
библиотека
272
имяху: не хожаше зять по невесту, но привожаху вечер, а заутра при-
ношаху по ней что вдадуче. А древляне живяху звериньским образом,
живуще скотьски: убиваху друг друга, ядяху все нечисто, и брака
у них не бы ваше, но умыкиваху у воды девица. И радимичи, и вятичи
и север один обычай имяху: живяху в лесех, якоже и всякий зверь,
ядуще все нечисто и срамословье в них пред отьци и пред снохами,
и браци не бываху в них, но игрища межю селы, схожахуся на игрища,
на плясанье и на вся бесовьская игрища, и ту умыкаху жены собе,
с неюже кто съвещашеся; имяху же по две и по три жены. И аще кто
умряше, творяху тризну над ним, и посемь творяху кладу велику, и
възложахуть и на кладу, мертвеца сожьжаху, и посемь собравше
кости вложаху в судину малу, и поставляху на столпе на путех, еже
творять вятичи и ныне. Си же творяху обычая кривичи и прочий пога-
нин, не ведуще закона божия, но творяще сами собе закон. Глаголеть
Георгий в летописаньи: ибо коемуждо языку овем исписан закон есть,
другим же обычаи, зане закон безаконьником отечьствие мнится.
(...)
<...) В лето 6377 *. Крещена бысть вся земля Болъгарьская.
В лето 6387 **. Умершю Рюрикови предасть княженье свое Ол-
гови, от рода ему суща, въдав ему сын свой на руце, Игоря, бе бо
детеск вельми12.
В лето 6390 ***. Пои де Олег, поим воя многи, варяги, чюдь, сло-
вени, мерю, весь, кривичи, и приде к Смоленьску с кривичи, и прия
град, и посади мужь свои; оттуда поиде вниз, и взя Любець, и посади
муж свои. И придоста к горам х киевьским, и уведа Олег, яко Осколд
и Дир княжита, и похорони вой в лодьях, а другия назади остав и,
а сам приде, нося Игоря детьска. И приплу под Угорьское, похоронив
вой своя, и посла ко Асколду и Дирови, глаголя: «яко гость есмь,
и идем в греки от Олга и от Игоря княжича, да придета к нам к родом
своим». Асколд же и Дир придоста, и выскакаша вси прочий из лодья,
и рече Олег Асколду и Дирови: «вы неста князя, ни рода княжа, но аз
есмь роду княжа»; и вынесоша Игоря: «а се есть сын Рюриков».
И убиша Асколда и Дира, и несоша на гору, и погребоша и на горе,
еже ся ныне зовет Угорьское, кде ныне Олъмин двор, на той могиле
поставил церковь святаго Николу; а Дирова могила за святою Ори-
ною. И седе Олег княжа в Киеве, и рече Олег: «се буди мати градом
русьским». И беша у него варязи и словени и прочи прозвашася
русью. Се же Олег нача городы ставити, и устави дани словеном,
кривичем и мери, и устави варягом дань даяти от Новагорода гривен
300 на лето, мира деля: еже до смерти Ярославле даяше варягом.
<...) В лето 6406 ****. Идоша угри мимо Киев горою, еже ся зо-
веть ныне Угорьское, и пришедъше к Днепру сташа вежами; беша бо
ходяще аки се половци. Пришедше от въстока и устремишася черес
горы великий, яже прозвашася горы Угорьскиа, и почаша воевати на
* * *
* Дата указана по болгарской эре. Болгария была крещена в
864/865 г.
** 879 г.
*** 882 г.
**** Дата может относиться ко «второму преложению», осу-
ществленному на Преславском соборе 893—894 гг., что соот-
ветствует 6405 или 6406 г. болгарской эры.
Приложение Русские и иностранные
источники о «крещении Руси»
273
живущая ту волохи и словени. Седяху бо ту преже словени, и волохове
прияша землю словеньску; посем же угри погнаша волъхи, и насле-
диша землю ту, и седоша с словены, покоривше я под ся, и оттоле
прозвася земля Угорьска. И начаша воевати угри на греки, поплениша
землю Фрачьску и Макидоньску доже и до Селуня; и начаша воевати
на мораву и на чехи. Бе един язык словенеск: словени, иже седяху по
Дунаеви, ихже прияша угри, и морава, и чеси, и ляхове и поляне, яже
ныне зовомая русь *. Сим бо первое преложены книги, мораве, яже
прозвася грамота словеньская, яже грамота есть в руси и в болгарех
дунайских .
Словеном живущим крещеным и князем, их Ростислав, и Свято-
пол к и Коцел послаша ко царю Михаилу, глаголюще: «земля наша
крещена, и несть у нас учителя, иже бы ны наказал, и поучал нас,
и протолковал святыя книги; не разумеем бо ни гречьску языку, ни
латыньску; они бы ны инако учать, а они бо ны и инако; темже не разу-
меем книжнаго образа ни силы их. И послете ны учителя, иже ны
могуть сказати книжная словеса и разум их». Се слышав царь Ми-
хаил, и созва философы вся, и сказа им речи вся словеньских князь.
И реша философи: «есть мужь в Селуни, именем Лев, и суть у него
сынове разумиви языку словеньску, хитра 2 сына у него философа».
Се слышав царь, посла по ня в Селунь ко Львови, глаголя: «поели
к нам въекоре сына своя, Мефодия и Костянтина». Се слышав Лев и,
въекоре посла я, и придоста ко цареви, и рече има: «се прислалася ко
мне словеньска земля, просящи учителя собе, иже бы могл им протол-
ковати святыя книги; сего бо желают». И умолена быста царем, и
посла я в словеньскую землю к Ростиславу, и Святополку и Къцьлови.
Сима же пришодъшема, начаста съетавляти письмена азъбуковьная
словеньски, и преложиста Апостол и Еуангелье; и ради быша словени,
яко слышаша величья божия своимь языкомь. Посемь же преложиста
Псалтырь, и Охтаик, и прочая книги. И всташа неции на ня, ропщюще
и глаголюще: «яко не достоять ни которому же языку имети букъв
своих, разве евреи, и грек и латин, по Пилатову писанью, еже на кресте
господни иаписа» 15. Се же слышав папежь римьский, похули тех, иже
ропыцуть на книги словеньския, река: «да ся исполнить книжное
слово, яко въехвалять бога вси языци; другое же: вси възглаголють
языки величья божья, якоже дасть им святый дух отвещевати; да аще
хто хулить словеньскую грамоту, да будеть отлучен от церкве, донде ся
исправить. Ти бо суть волци, а не овца, яже достоить от плода знати я
и хранитися их. Вы же, чада божья, послушайте ученья и не отрините
наказанья церковнаго, якоже вы наказал Мефодий, учитель вашь».
Костянтин же възвратися въепять, и иде учит болгарьскаго
языка, а Мефодий оста в Мораве. Посемь же Коцел князь постави
Мефодья епископа в Панин ** |в, на столе святаго Онъдроника апос-
тола, единого от 70, ученика святаго апостола Павла. Мефодий же
посади 2 попа скорописца зело, и преложи вся книги исполнь от
гречьска языка в словенск 6-ю месяць, начен от марта месяца до дву-
десяту и 6-ю день октября месяца. Оконьчав же, достойну хвалу и
* * *
* А. А. Шахматов считал, что речь идет о польских полянах.
Летописец отождествил их с киевскими — «русью».
** Имеется в виду Паннония. В средневековых славянских
хрониках название связывалось с легендарным родоначальни-
ком славян Паном.
Научно-атеистическая
библиотека
274
славу богу въздасть, дающему таку благодать епископу Мефодью,
настальнику Анъдроникову. Темже словеньску языку учитель есть
Анъдроник апостол, в моравы бо ходил; и апостол Павел учил ту;
ту бо есть Илюрик, егоже доходил апостол Павел, ту бо беша словене
первое *. Темже и словеньску языку учитель есть Павел, от негоже
языка и мы есмо, русь, темъже и нам руси учитель есть Павел, понеже
учил есть язык словенеск и поставил есть епископа и намесника по себе
Андроника словеньску языку. А словеньскый язык и рускый одно
есть **, от варяг бо прозвашася русью, а первое беша словене; аще
и поляне звахуся, но словеньскаа речь бе. Полями же прозвани быша,
зане в поли седяху ***, а язык словенски им един.
<...) В лето 6453 (...) **** «Мы же, елико нас хрестилися есмы,
кляхомъся церковью свята го Илье в сборней церкви, и предлежащем
честным крестом, и харатьею сею, хранити все, еже есть написано на
ней, не преступити от него ничтоже. А иже преступить се от страны
нашея, ли князь ли ин кто, ли крещен или некрещен, да не имуть по-
мощи от бога, и да будеть раб в весь век в будущий, и да заколен
будеть своим оружьем. А некрещеная русь полагають щиты своя и
мече свое наги, обруче свое и прочаа оружья, да кленутся о всемь, яже
суть написана на харатьи сей, хранити от Игоря и от всех боляр и от
всех людий от страны Руския в прочая лета и воину *****. Аще ли же
кто от князь или от людий руских, ли хрестеян, или не хрестеян, пре-
ступить се, еже есть писано на харатьи сей, будеть достоин своим
оружьем ь умрети, и да будеть клят от бога и от Перуна, я ко преступи
свою клятву. Да аще будеть добре, Игорь великий князь да хранить си
любовь правую, да не разрушится, дон деже солнце сьяеть и весь мир
стоить, в нынешния веки и в будущая>.
Послании же ели Игорем придоша к Игореви со слы гречьски-
ми, и поведаша вся речи царя Рамана. Игорь же призва слы гречь-
скня, рече им: «глаголите, что вы казал царь». И реша ели цареви:
«се посла ны царь, рад есть миру, хощет мир имети со князем руским
и любъве. Твои ели водили суть царе наши роте, и нас послаша роте
водит тебе и мужь твоих». Обещася Игорь сице створити. Заутра
призва Игорь слы, и приде на холм, кде стояше Перун, н покладоша
оружье свое, и щиты и золото, и ходи Игорь роте и люди его, елико
поганых руси, а хрестеяную русь водиша роте в церкви святаго Ильи,
яже есть над ручаєм, конець Пасынъче беседы и коза ре: се бо бе сбор-
ная церки, мнози бо беша варязи хрестеяни. Игорь же утвердив мир
с греки, отпусти слы, одарив скорою и челядью, и воском и отпусти я.
Сли же придоша ко цареви и поведаша вся речи И горев ы и любовь
юже к греком.
* * *
* Один из летописцев настойчиво проводит мысль об илли-
рийской прародине славян и русов.
** Та же идея подчеркивания славянской принадлежности
руси.
*** Это объяснение не согласуется с характеристикой полян
в этнографическом введении как живущих «по горам, в лесах».
**** 945 г. В опущенном здесь тексте говорится о заключении
мира между русским князем Игорем и византийцами. Ниже
приводится клятва Игоря и его дружины по соблюдению усло-
вий мирного договора.
***** В Ипатьевской и Радзивилловской летописях — «всегда».
Приложение. Русские н иностранные
Источники о скрещении Руси»
275
(...) * Поиде же Ярополк, и рече ему Варяжько: «не ходи,
княже, убьють тя, побегни в печенеги и приведеши вой». И не по-
слуша его. И приде Ярополк к Володимеру; яко полезе в двери,
и подъяста и два варяга мечьми под пазу се, Блуд же затвори двери и
не да по нем ити своим; и тако убьен быстЬ Ярополк. Варяшко
же видев, яко убьен бысть Ярополк, бежа с двора в печенеги, и много
воева Володимера с печенегы, одва приваби и, заходив к нему роте.
Володимер же зал еже жену братьню грекиню, и бе непраздна, от
неяже родися Святополк. От греховьнаго бо корени зол плод бываеть:
понеже бе была мати его черницею, а второе, Володимер зал еже ю не
по браку, прелюбодейчичь бысть убо. Темь и отець его не любяше,
бе бо от двою отцю, от Ярополка и от Володимера. Посемь реша ва-
рязи Володимеру: «се град нашь, мы прияхом и, да хочем имати окуп
на них, по 2 гривне от человека». И рече им Володимер: «пождете,
даже вы куны сберуть за месяць». И ждаша за месяць, и не дасть им,
и реша варязи: «сольстил еси нами, да покажи ны путь в греки». Он же
рече им: «идете». И избра от них мужи добры, смыслены и храбры,
и раздая им грады; прочий же идоша Царюграду в греки. И посла пред
ними слы, глаголя сице царю: «се йдуть к тебе варязи, не мози их дер-
жати в граде, оли то створять ти зло, яко и еде, но расточи я разно,
а семо не пущай ни единого». И нача княжити Володимер в Киеве
един, постави кумиры на холму вне двора теремнаго: Перуна древяна,
а главу его сребрену, а ус злат, и Хърса, Дажьбога, и Стрибога,
и Симарьгла, и Мокошь. И жряху им, наричюще я богы, и провожаху
сыны своя и дъщери, и жряху бесом, и оскверняху землю требами
своими, и осквернися кровьми земля Руска и холмо-тъ. Но преблагий
бог не хотя смерти грешником, на том холме ныне церки стоить, свя-
таго Василья есть, якоже последи скажем. Мы же на преднее възра-
тимся. Володимер же посади Добрыну, уя своего, в Новегороде. И при-
шед Добрына Ноугороду, постави кумира над рекою Волховом, и
жряху ему людье ноугородьстии аки богу. Бе же Володимер побежен
похотью женьскою, и быша ему водимыя: Рогънедь, юже посади на
Лыбеди, идеже ныне стоить сельце Предъславино, от неяже роди
4 сыны: Изеслава, Мьстислава, Ярослава, Всеволода, а 2 дщери;
от грекине Святополка, от чехине Вышеслава, а от другое Свято-
слава и Мьстислава, а от болгары ни Бориса и Глеба **. А наложьниць
бе у него 300 Вышегороде, а 300 в Белегороде, а 200 на Берестове
в селци, еже зоуть ныне Берестовое. И бе несыт блуда, приводя к собе
мужьски жены и девице растьляя; бе бо женолюбець якоже и Соло-
ман: бе бо, рече, у Соломана жен 700, а наложниць 300. Мудр же бе,
а наконець погибе, се же бе невеголос, а наконець обрете спасенье.
Вел и и господь, и велья крепость его, и разуму его несть конца! Зло бо
* * *
* В опущенном здесь тексте говорится о событиях 977—980 гг.:
о борьбе старшего сына Святослава Ярополка первоначально
со средним своим братом Олегом Древлянским, закончившейся
смертью последнего, а потом — с младшим братом Владими-
ром, которая завершилась в 980 г. убийством Ярополка в ре-
зультате предательства его воеводы Блуда.
** Сведения о женах Владимира заимствованы, видимо, из
«Сказания о Борисе и Глебе» (ср.: Ильин И. Н. Указ. соч.
С. 194—195).
Научно-атеистическая
библиотека
276
есть женьская прелесть, якоже рече Соломан, покаявся, о женах
<...>.
(...) В лето 6493*. Иде Володимер на болгары с Добрынею,
с уем своим, в лодьях, а торъки берегом приведе на коних, и победи
болгары. Рече Добрына Володимеру: «съглядах колодник, и суть вси
в сапозех, сим дани нам не даяти, пойдем искат лапотников». И створи
мир Володимер с болгары, и роте заходиша межю собе, и реша бол-
гаре: «толи не будеть межю нами мира, оли камень начнеть плавати,
а хмель почнеть тонути». И приде Володимер Киеву.
В лето 6494 **. Придоша болъгары веры бохъмиче ,7, глаго-
люїде: «яко ты князь еси мудр и смыслен, не веси закона, но веруй
в закон нашь и поклонися Бохъмиту». И рече Володимер: «како есть
вера ваша?» Они же реша: «веруем богу а Бохмить ны учить, глаголя:
обрезати уды тайныя, и свинины не ясти, вина не пити, а по смерти же,
рече, со женами похоть творити блудную. Дасть Бохмит комуждо
по семидесят жен красных, исбереть єдину красну, и всех красоту
възложить на єдину, та будеть ему жена. Зде же, рече, достоить блуд
творити всяк, на семь свете аще будеть кто убог, то и там». И ина
многа лесть, еяже не льзе псати срама ради. Володимер же слушаше
их, бе бо сам любя жены и блуженье многое, послушаше сладко. Но се
ему бе нелюбо: обрезанье удов и о неяденьи мяс свиных, а о литьи
отнудь, рька: «Руси есть веселье питье, не можем бес того быти».
Потом же придоша немьци, глаголюще: «придохом послании от па-
пежа». И реша ему: «рекл ти тако папежь: земля твоя яко и земля
наша, а вера ваша не яко вера наша; вера бо наша свет есть, кла-
няемся богу, иже створил иебо и землю, звезды, месяць и всяко ды-
ханье, а бози ваши древо суть». Володимер же рече: «кака заповедь
ваша?» Они же реша: «пощенье по силе; аще кто пьеть или ясть, то все
в славу божью, рече учитель нашь Павел». Рече же Володимер не-
мцем: «идете опять, яко отци наши сего не прияли суть» ***. Се слы-
шавше жидове козарьстии придоша, реку ще: «слышахом, яко прихо-
диш а болгаре и хрестеяне, учаще тя ктоже **** вере своей. Хрестеяне
бо верують, егоже мы распяхом, а мы веруем единому богу Аврамову,
Исакову, Яковлю». И рече Володимер: «что есть закон вашь?». Они же
реша: «обрезатися, свинины не ясти, ни заячины, суботу хранити».
Ои же рече: «то где есть земля ваша?» Они же реша: «в Єрусалиме».
Он же рече: «то тамо ли есть?» Они же реша: «разъгневася бог на
отци наши, и расточи ны по странам грех ради наших, и предана бысть
земля наша хрестеяном». Он же рече: «то како вы инех учите, а сами
отвержени от бога и расточени? аще бы бог любил вас и закон вашь,
то не бысте расточени по чюжим землям: еда нам тоже мыслите
прияти?» Посемь же приелаша грьци к Володимеру философа, гля-
голюще сице: «слышахом, яко приходили суть болгаре, учаще тя
прияти веру свою, ихъже вера оскверняеть небо и землю, иже суть
прокляти паче всех человек, уподоблешеся Содому и Гомору <...),
яко и сих ожидаеть день погибели их, егда придеть бог судить земли
* * *
* 985 г.
** 986 г.
*** Возможно, намек на миссию Адальберта в 960—96! гг.
Заповедь Павла как будто направлена на удовлетворение
желаний Владимира.
**** Должно быть «кождо».
Приложение Русские и иностранные
источники о «крещении Руси»
277
и погубити вся творящая безаконья и скверны деющия. Си бо оми-
вають оходы своя, в рот вливають, и по браде мажются, поминають
Бохмита, такоже и жены их творять туже скверну и ино пуще, от сов-
купленья мужьска и женьска вкушають». Си слышав Володимер,
плюну на землю, рек: «нечисто есть дело». Рече же философ: «слы-
шахом же и се, яко приходиша от Рима поучить вас к вере своей,
ихъже вера маломь с нами разъвращена, служать бо опресноки |ѳ,
рекше on латки *, ихъже бог не преда, но повел е хлебом служити, и
преда апостоломь прием хлеб, рек: се есть тело мое, ломимое за вы;
такоже и чащю прием рече: се есть кровь моя новаго завета; си же того
не творять, суть не исправили веры». Рече же Володимер: «придоша
ко мне жидове, глаголюще, яко немци и грьци верують, егоже мы
распяхом». Философ же рече: «въистину в того веруем, тех бо пророци
прорецаху, яко богу родитися, а друзии — распяту быти и погребену,
а в 3-й день вскреснути и на небеса взити; они же тыи пророки изби-
ваху, другия претираху. Егда же сбысться прореченье сих, съниде и
на землю, и распятье прия, и въскрес на небеса взиде, на сих же ожи-
даше покаянья за 40 и за 6 лет, и не покаяшася, и посла на ня рим-
ляны, грады их разбиша и самы расточиша по странам, и работають
в странах». Рече же Володимер: «то что ради сниде бог на землю,
и страсть такову прия?» Отвещав же философ, рече: «аще хощеши
послу шати, да скажю ти из начала, чьсо ради сниде бог на землю».
Володимер же рече: «послушаю рад». И нача философ глаголати сице
(...) **. И се рек, показа Володимеру запону, на нейже бе написано
судище господне, показываше ему о десну праведныя в весельи предъ-
идуща в рай, а о шююю грешники идуща в муку. Володимер же
вздохнув рече: «добро сим о десную, горе же сим о шююю». Он же
рече: «аще хощеши о десную с праведными стати, то крестися». Воло-
димер же положи на сердци своем, рек: «пожду и еще мало», хотя
испытати о всех верах. Володимер же сему дары многи вдав, отпусти
и с честью великою.
В лето 6495 созва Володимер боляры своя и старци градь-
ские *** <...>. И минувшю лету, в лето 6496, иде Володимер с вой на
Корсунь, град гречьский (...). Крести же ся в церкви святаго Василья,
и есть церки та стоящи в Корсуне граде, на месте посреди града, идеже
торг деють корсуняне; полата же Вол оди меря с края церкве стоить
и до сего дне, а царицина полата за олтарем ****. По крещеиьи же
приведе царицю на браченье. Се же не сведуще право, глаголють, яко
крестилъся есть в Киеве, инии же реша — в Василеве, друзии же
инако скажють *****. Крещену же Володимеру ******, предаша ему
* * *
* Полонизм, эквивалент «опреснокам».
** Далее следует «Речь философа», убеждающая Владимира
в преимуществах греко-христианской церкви.
*** 987 г. Далее опущен текст, совпадающий с приведен-
ным ниже «Словом о том, како крестися Володимир, возмя
Корсунь».
**** Комментарий летописца, вставившего корсунекую ле-
генду.
***** Прямое указание на разные версии «крещения Руси»*
****** Продолжение текста можно согласовать и со статьей
6494 г.
Научно-атеистическая
библиотека
278
веру крестьяньску, реку ще си це: «да не прельстять тебе неции от
еретик, но веруй, си це глаголя» *.
«Верую во единого бога отца, вседержителя, творца небу и
земли, до конца веру сию. И паки верую в единого бога отца нерожена,
и в единого сына рожена, в един святый дух исходящь: три собьства
свершена, мыслена, разделяема числом и собьством, а не божеством;
разделяеть бо ся не разделио, и совкупляется неразмесно. Отець, бог
отець, присно сый пребываеть во отчьстве, нерожен, безначален, на-
чало и вина всем, единем нероженьем старей сый сыну и духови, от
негоже рожается сын преже всех век, исходить же дух святый без
времене и бес тела, вкупе отець, вкупе сын, вкупе дух святый есть.
Сын подобесущен отцю, роженьемь точью, разньствуя отцю и
духу **. Дух есть пресвятый, отцу и сыну подобносущен и присно-
сущен. Отцю бо отецьство, сыну же сыновьство, святому же духу
исхоженье <...) Верую же и седми сбор святых отец, ихже есть пер-
вый в Никии 300 и 18, иже прокляша Арья и проповедаша веру не-
порочну и праву; вторый сбор в Костянтинеграде святых отець 100
и 50, иже прокляша Макидонья духоборьца и проповедаша Трои цю
єдиносущну *** <...). Не преимай же ученья от латын, ихъже ученье
разъвращено: влезъше бо в церковь, не поклонятся иконам, но стоя
поклонится, и поклонився напишеть крест на земли и целуеть, въстав
прост станеть на немь нагами, да лег целуеть, а встав попираеть. Сего
бо апостоли не предаша, предали бо суть апостоли крест поставлен
целовать и иконы предаша. <...) Паки же и землю глаголють мате-
рию. Да а ще им есть земля мати, то отець им есть небо ****, искони бо
створи бог небо, таже землю; тако глаголють: отче нашь, иже еси
на небеси. Аше ли по сих разуму земля есть мати, то почто плюете
на матерь свою? да семо ю лобъзаете, и паки оскверняете? Сего же
преже римляне ие творяху, но исправляху на всех сборех, сходящеся
от Рима и от всех престол ***** (...). По семь же сборе Петр Гугни-
вый ****** со инеми шед в Рим и престол въсхватив, и разъврати веру,
отвергъся от престола Ярусалимска, и Олексаньдрьскаго, и Царя-
гряда и Онтиахийскаго. Възмутиша Италию всю, сеюще ученье свое
разно, ови бо попове оди ною женою ожени въся служать, а друэии
до 7-ми жен пои маюче служать, ихже блюстися ученья; пращають же
грехи на дару, еже есть злее всего. Бог да схранить тя от сего» *******.
* * *
* Далее следует «символ веры», отличающийся чертами
арианства.
** «Подобосущие» вместо «єдиносущне» — главное отли-
чие арианства.
*** Первый собор осудил арианство. В летописи механи-
чески соединены противоположные «символы». Ср. ниже «Того
же написание о вере».
**** Этот выпад предполагает не римскую церковь, а язы-
чество.
***** Далее перечисляются инициаторы семи соборов.
****** Мифическая личность, с которой в древнерусской пись-
менности связывали отход римской церкви от ортодоксального
христианства.
******* Далее текст снова с небольшими разночтениями совпа-
дает со «Словом» о крещении в Корсуне.
Приложение. Русские и иностранные
источники о скрещении Руси»
279
Володимер же посем поем царицю, и Настаса, и попы Корсунь-
ски, с мощми святаго Климента и Фифа, ученика его, пойма съсуды
церковный и иконы на благословенье себе. Постави же церковь в Кор-
су ни на горе, идеже съсыпаша среде града, краду ще, приспу, яже
церки стоить и до сего дне. Взя же ида медяне две кап и щи, и 4 кони
медяны, иже и ныне стоять за святою Богородицею, якоже неведуще
мнять я мрамаряны суща. Вдасть же за вено 19 греком Корсунь опять
царице деля, а сам приде Киеву. (...) И постави церковь святаго Ба-
сил ья на холме, идеже стояше кумир Перун и прочий, идеже творяху
потребы князь и людье. И нача ставити по градом церкви и попы,
и люди на крещенье приводити по всем градом и селом. Послав нача
поймати у нарочитые чади дети, и даяти нача на ученье книжное;
матере же чад сих плакахуся по них, еще бо не бяху ся утвердили
верою, но акы по мертвых плакахуся.
(...) Володимер просвещен сам, и сынове его, и земля его. Бе бо
у него сынов 12: Вышеслав, Изяслав, Ярослав, Святополк, Всеволод,
Святослав, Мьстислав, Борис, Глеб, Станислав, Позвизд, Судислав.
И посади Вышеслава в Новегороде, а Изяслава Полотьске, а Свято-
пол ка Турове, а Ярослава Ростове, умершю же старейшему Выше*
славу Новегороде, посадиша Ярослава Новегороде, а Бориса Ростове,
а Глеба Муроме, Святослава Деревех, Всеволода Володимер и, Мсти-
слава Тмуторокаии. И рече Володимер: «се не добро, еже мало городов
около Киева». И нача ставити городы по Десне, и по Востри, и по
Трубежеви, и по Суле, и по Стугне, и поча нарубати муже лучьшие
от словень, и от кривичь, и от чюди, и от вятичь, и от сих насели грады.
Бе бо рать от печенег, и бе воюяся с ними и одоляя им.
В лето 6497 *. Посемь же Володимер живяше в законе хре-
стьянсте, помысли создати церковь пресвятыя Богородица, и послав
приведе мастеры от грек. И наченшю же здати, и яко сконча зижа,
украси ю иконами, и поручи ю Настасу Корсунянину, и попы Корсунь-
скыя пристави служити в ней, вдав ту все, еже бе взял в Корсуни:
иконы, и съсуды, и кресты.
(...) В лето 6504 **. Володимер видев церковь свершену, вшед
в ню и помолися богу, глаголя *** (...). И помолившюся ему, рек сице:
«даю церкви сей святей Богородици от именья моего и от град моих
десятую часть». И положи написав клятву в церкви сей, рек: «аще кто
сего посудить, да будеть проклят» ****. И вдасть десятину Настасу
Корсунянииу, и створи праздник велик в тъ день бол яром и старцем
градским, и убогим раздая именье много *****.
По сихже придоша печенези к Василеву, и Володимир с малою
дружиною изыде противу, и съступившимся, и не мог стерпети про-
тиву, подъбег ста под мостом, одва укрыся противных, и тогда обе-
щася Володимер поставити церков Василеве святаго Преображенья,
* * *
* 989 г. Статья снова совпадает с текстом корсунской легенды.
Прямое продолжение этого сюжета будет под 6504 г.
•• 996 г.
*** Снова продолжается текст корсунской легенды.
**** «Клятва» Владимира — вставка летописца, защищав-
шего привилегии Десятинной церкви. Ср. текст корсунской ле-
генды.
***** Далее идет собственно летописное повествование о Вла-
димире.
Научно-атеистическая
библиотека
280
бе бо в тъ день Преображенье господне, егда си бысть сеча. Избыв же
Володимер сего, постави церковь, и створи праздник велик, варя 300
провар меду, и съзываше боляры своя, и посадникы, старейшины по
всем градом, и люди многы, и раздая убогым 300 гривен. Праздновав
князь дний 8, и възвращашеться Кыеву на успенье святыя богородица,
и ту пакы сотворяше праздник велик, сзывая бещисленое множство
народа. Видя же люди хрестьяиы суща, радовашеся душею и телом,
и тако по вся лета творяше. Бе бо любя словеса книжная <...). Си слы-
шав, повеле всякому нищему и убогому приходити на двор княжь
и взимати всяку потребу, питье и яденье, и от скотьниць кунами. Устрой
же се, рек: «яко немощнии и бол ни и не могут долести двора моего»;
повеле пристроити кола 20, и въскладше хлебы, мяса, рыбы, овощь
разноличный, мед в бчелках, а в другых квас, возити по городу, въпра-
шающим: «кде бол ний и нищь, не могы ходити?» Тем раздаваху на
потребу *. Се же пакы творяше людем своим, по вся неделя устави
на дворе в гридьнице пир творити и приходити боля ром, и гридем,
и съцьскым, и десяцьскым, и нарочитым мужем, при князи и без князя.
Бываше множство от мяс, от скота и от зверины, бяше по изобилью
от всего. Егда же подъпьяхуться, начьняхуть роптати на князь, глаго-
люще: «зло есть нашим головам, да нам ясти деревяными лъжицами,
а не сребряными». Се слышав Володимер, повеле исковати лжице
сребрены ясти дружине, рек с и це: «яко сребромь и златом не имам
налести дружины, а дружиною налезу сребро и злато, якоже дед мой
и отець мой доискася дружиною злата и сребра». Бе бо Володимер
любя дружину, и с ними думая о строи земленем, и о ратех, и о уставе
земленем. И бе живя с князи околними миромь **, с Болеславомь
Лядьскымь, и с Стефаномь Угрьскымь, и с Андрихомь Чешьскымь,
и бе мир межю ими и любы. Живяше же Володимер в страсе божьи,
и умножишася зело разбоеве, и реша єпископи Володимеру: «се умно-
жишася резбойници, почто не казниши их?» Он же рече им: «боюся
греха». Они же реша ему: «ты поставлен еси от бога на казнь злым,
а добрым на милованье. Достоять ти казнити разбойника, но со испи-
том». Володимер же отверг виры, нача казнити разбойникы, и реша
єпископи и старци: «рать многа; оже вира, то на оружьи и на коних
буди». И рече Володимер: «тако буди». (...)
Внелетописные сказания
о «крещении Руси»
Ниже приводятся некоторые внелетописные сказания, так или
иначе отразившиеся в летописи и являющиеся важными параллель-
ными текстами для летописного рассказа о «крещении Руси». Необхо-
димо при этом учитывать, что, например, «Память и похвала Влади-
миру» Иакова мниха и сама является сложным памятником, состав-
ленным на основе разновременных источников в сравнительно позд-
нее время. Поэтому в ней могут быть и тексты, предшествующие
* * *
* Дальнейший текст отсутствует в корсунской легенде и вос-
ходит к собственно летописной повести.
** Снова похвала миролюбию, не соответствующая содержа-
нию летописного рассказа.
Приложение Русские и иностранные
источники о «крещении Руси»
281
«Начальной летописи», и тексты, появившиеся позднее ее создания.
С этими памятниками в известной мере перекликается также «Ска-
зание о Борисе и Глебе», которое не может быть помещено здесь из-за
своего довольно внушительного объема («Сказанию» посвящена мо-
нография Я. Я. Ильина *). По той же причине не привлечены здесь
жития Нестора, хотя они дают интересный и показательный материал
в сопоставлении с летописным текстом.
Слово о том, како крестися Володимир,
ѳозмя Корсунь
В лето 6495 ** созва Володимер боляре своя и старци град-
ския и рече им: «Се приходиш а ко мне бол гаре, ркущи, прийми
закон нашь; посем приходиша немци, хваляще закон свой; по сих
придоша жидове. Поел еже всех придоша греци, хул я ще всех законы,
свой же хвалят, и много сказаша глаголюще от начала миру о бытьи
всего мира. Сут же хитро сказающе и чюдно слушати их, и любо
комуждо другий свет поведають быти: да аще кто, рече, веруеть в нашу
веру, то паки умер востанеть, и жив будеть в веки, аще ли в ын
закон веруеть или ступить, на оном свете во огни горети имат. Да что
ума придаете или отвещаете?»
И реша боляре и старци: «Веси княже, иже своего никтоже
хулить, но хвалит. Оже хощеши испытати гораздо, то имаши у собе
мужи и послав испытай когождо их службу, кто как служит богу».
И бысть любима речь си князю и всем людем; избраша же мужи
мудры и смыслени числом 10, и реша им: «Идете первое в болгары
и испытайте веру их». Они же идоша и пришедше видеша скверная
дела их и кланяние в ропате, и придоша в землю свою. И рече им
Володимер: «Идете паки в немци, и изглядайте такоже, а оттоле идете
в греки». Они же придоша в немци, и изглядавше церковную службу
их, придоша Царюграду, и внидоша ко царю. Царь же испытав, коея
ради вины придоша; они же исповедаша ему вся бывшая. Си слышав
царь, рад бысть, и честь велику створи им в тъ день. Наутрия же посла
царь к патриарху, глаголя сице: «Придоша русь, пытающе веры на-
шея, да пристрой церковный клирос, и сам облецися в святителские
ризы, и да видят славу бога нашего». Си слышав патриарх повеле
созвати клирос и по обычаю створиша праздник и кадила вожгоша
и пения ликы съетавиша, иде с ними царь в церковь, и поставиша я на
пространнем месте, показающе красоту церковную и пения и службы
архиерейски, и пред стояние дьякон, и сказающе им служение бога
своего. Они же изумевшеся и удивишася, похвалиша службу их.
И призваша я царя Васили и Костянтин, и реста им: «Идете в землю
свою». И отпусти я с дары многими и с честью. Они же придоша в Русь.
И созва Володимер боляре своя и старци, и рече Володимер:
«Се придоша послании нами мужи, да слышим от них бывшее».
И рече: «Скажете пред дружиною». И реша: «Ходихом в болгары и
смотрихом како ся молять, кланяються в храме, рекше в ропате, стоять
бес пояса; поклонився и сяде, н глядить семо и онамо, яко бешен.
И несть веселия в них, но печаль и смрад велик. И несть добр закон их.
* * *
* См.: Ильин И. Я. Указ. соч.
** 987 г.
Научно- атеистическая
библиотека
282
И придохом в немци, и видехом в храмех службы творяща, а красоты
не видехом никоея же. Придохом же в греки и введоша ны, идеже
служать богу своему, и не вемый, на небех ли есмы были, ли на земли:
несть бо на земли такого виду ли красоты такоя, недоумеем бо ска-
зати токмо вемыи, яко онде бог с человеки пребываеть, и есть служба
их паче всех стран. Мы бо не можем забыти красоты тоя, всяк бо
человек, а ще вкусить сладка, после же горести не приимаеть. Тако
и мы не имам еде быти». Отвещавше же боляре реша: «Аще бы лих
закон гречекий, то не бы баба твоя прияла Олга, яже бе мудрийши
всех человек». Отвещав же Володимер, рече: «Кде крещение при-
ймем?» Они же реша: «Кде ти любо».
И минувшю лету, нде Володимер с вой на Корсунь, град
гречеки, и затворишася херсуняне в граде и ста Володимер об он град
в лимени ', вдале града стрел ища единого. И боряхуся с ними
крепко гражане. Володимер же обьстоя град, и изнемогаху людье
в граде. И рече Володимер к гражаном: «Аще ся не вдасте, имам
стояти за 3 лета». Они же не послушаша того. Володимер же изряди
воя своя, и повел є приступити к граду. Сим же спящим, корсуняне же
подкопавше стену градскую, и крадяху сыплемую персть и ношаху
к себе в град, сыплюще посреде града, а Володимер стояше. И се муж
корсунянин именем Настас стрели, написав сице на стреле: «Кладязи
яже суть за тобою от встока, и с тех вода идеть по трубе, откопав
перейми». Володимер же се слышав, возрев на небо, и рече: «Аще ся
сбудеть се, то крещюся». И ту абие повеле копати преки трубам,
и переяша воду, и людье изнемогоша водною жажею и предашася.
И вниде Володимер в град и дружина его, и посла Володимер ко
царема Василию и Костянтину, глаголя сице: «Се град ваю славный
взях. Слышю же и се, яко сестру имата девою, да аще ея не даете
за мя, то створю граду вашему, яко же и сему створ их». Се слышавша
царя печальна бы ста, и вздаста весть сице глаголющи: «Не достоять
хрестьяном даяти. Да аще ся крестиши, то и се получиши, и царство
небесное приимеши, и с нами единоверник будеши. Аще ли сего не
створити, не можем дати сестры своея за тя». Се слышав Володимер,
рек, яко «аз крещюся, яко испытах преже сих дний закон ваш, и есть
ми люба вера ваша». Си слышавша царя рада быста, и у мол иста
сестру свою именемь Анну, и поел а ст а к Володимеру, глаголюща:
«Крестися, тогда послеве к тобе сестру свою». Рече же Володимер:
«Пришедше с царицею, крестите мя». И поел ушаст а царя и посласта
сестру свою с прозвютеры. Она же не хотяше ити: «Яко в поганые,—
рече,—иду; луче бы ми еде умрети». И реста ей братья: «Еда како
обратить бог тобою Рускую землю на покаяние, а Гречскую землю
избавиши от лютыя работы; видиши колико зла створиша русь гре-
ком? И ныне, аще не идеши, то же створять нам». И едва принуша ю.
Она же седши в кубару3, целоваше ужики4 своя с плачем, и пойди
чрес море; и приде к Корсуню, изидоша корсуняне с полкомь и вве-
доша ю в град, и посадиша ю в подате. По божию же строю в то
время разболеся Володимер очима и не видяше ничтоже и тужаше
вел ми. И посла к нему цариця, глаголющи: «Аще хощеши избыти
болезни сея, то въекоре крестися». Си слышав Володимер рече:
«Да аще истинна се будет, то поистинне велик бог хрестьянский».
И повеле креститися. Епископ же херсунский с попы царицины,
огласив, крести Володимера; яко взложи руку на нь и абие прозре.
Видев же Володимер напрасное исцеление, прослави бога, рек: «То
перво уведех истиньнаго бога». Се видевше дружина его, мнозии
Приложение. Русские и иностранные
источники о € крещении Руси»
283
крестишася в церкви святыя Богородица. По крещении же приведе
царицю на обручение. Крещеиу же Володимеру и наречену во кре-
щении Василий, и предаша ему веру крестьянскую глаголюще: «И да
не прельстять тебе неции от еретик».
Вол оди мер же поим царицю и Анастаса и попы корсунския с
мощьми святого Климента и Фива, ученика его, пойма и ссуды цер-
ковный, и иконы на благословение собе. Взя же 2 капища медяне и
4 кони медяны, иже и ныне стоят за святою Богородицею, их же не
ведущи и мнять мороморяны суща. Дасть же за вено греком Корсунь
опять царици деля, а сам поиде Киеву. Я ко приде, и повеле кумиры
сечи, а другий огневи предати; Перуна же повеле привязати коневу
хвосту и влещи с горы по Боричеву 5 на Ручай и 12 мужа пристави
бити жезлиемь. Се же не яко древу чюющю, но на поругание бесу,
иже прелщаше сим образом человеки. Велий еси господи и чюдна
дела твоя: вчера честим от человек, а днесь поругаем. Влекому же ему
по Ручаю к Днепру, плакахуся его невернии людье. И приволокше
и вринуша и в Днепр. И пристави Володимер, рек: «Аще кде выпри-
станеть, отревайте от берега, дондеже проминеть пороги». Они же
повеленое створиша. Яко пропустиша и, пройде сквозе пороги, и из-
верже и ветр на рене, оттоле прослу Перуня рень и до сего дне. Посемь
Володимер посла по всему граду, глаголя: «Аще кто не обрящеться
утро на реце богат ли, или убог, или работник, то мне противник».
Се слышавше людье с радостию идяху, глаголюще: «Аще бы се не
добро было, то не бы сего князь приял и боляре его». И снидеся бес
числа люди на Почайну и влезоша в воду. И стояху инии до шии,
а инии до пояса, а друзии младенца держаще, свершении же бродяху.
Попове же стояще молитвы творяху. И бяше видети радость на
небеси и на земли толико душь спасаемых, а дьявол стоня вопиеть:
«Ох мне, уже и отселе прогоним есмь, еде бо имах собе жилище и
утеху, еде бо не суть учения апостолска, ни еде бога знають, радо-
вахся о службе их, иже служаху. И се уже побежен есмь от невегласа,
а не от апостол, не имам уже еде царствовати». Крещешим же ся
людем, и иде коиждо въевояси. Володимер же рад бысть, яко позна
бога сам и люди его, возрев на небо и рече: «Боже, створивый небо
и землю, призри на новыя люди сия и дай же им господи уведети тобе,
истин на го бога, якоже уведеша страны хрестьянския, и утверди в них
веру праву и мне помози на супротивна го врага, да надеяся на тя
побежю козни его». И се рек, повеле ставити церкви и ставляти по всем
местомь, идеже стояху кумиры. И постави церковь святого Василия
на холме, идеже стояще Перун; и нача ставляти по градом церкви
и попы и люди во крещении приводити. И послав поча поймати в наро-
читой чади дети, и даяти иа учение грамоте.
Посемь Володимер заложи церковь святыя Богородица Деся-
тинную, якоже и сконча, украси ю иконами, и попы корсуньския при-
стави служити в ней. И еже бе взял в Корсуни иконы и кресты, все ту
вдасть, и ссуды.
Володимер же, видев церковь свершену, и вшед в ню помолися
богу, глаголя: «Господи боже, призри с небесе и вижь и посети вино-
града своего, и сверши, иже насади десница твоя, новыя люди сия,
им же обратил еси сердца в разум познати тобе, истиннаго бога, и при-
зри на церковь сию, юже созда недостойный раб твой во имя рожешая
тя матере. Аще кто помолиться у церкви сея, услыши молитву его
господи». И помолився, рече: «Се даю церкви сей от имения моего и от
городов моих десятую часть».
Научно-атеистическая
библиотека
284
И створи праздник во тъ день боля ром и старцем людьским,
и убогим раздая имение много» и повеле всякому нищю и убогу при-
ходити на двор княжь и взимати всяку потребу, ядение и питие, и от
скотниць кунами. И се рече, яко «болнии и старий и немощнии не
могуть долести двора моего», повеле пристроити кола и вскласти хлебы
и маса, и рыбы и овоідь различный, и мед в бочках, а в других квас;
и возити по граду, прашаючи, ци кде больным или нищь не могий хо-
дити, и тем раздаваху на потребу.
Посемь разболеся Володимер, в той болезни и скончася месяца
июля в 15; и плакашася по немь людье, боля ре аки заступника, убозии
кормителя. И вложиша и в раку мраморяну, и схраниша тело блаже-
наго князя с плачем. Сей есть новый Костянтин велика го Рима, иже
крестися сам и люди своя, тако и сей створи подобно тому. Сего бо
в память держать русстии князи и людие, поминающе святое креще-
ние, прославляют бога в молитвах и в песнех и в псалмех, поюще
господе ви, новий людье просвещении святемь крешениемь, чающе на-
дежа велика го бога спаса нашего Исуса Христа вздати комуждо про-
тиву делом неиздреченную радость, юже буди улучити всем хрестья-
ном, и мне грешному Феодосию, богу же нашему слава в веки веком.
Того же написание о вере
Верую в единого бога отця нерожена и в единого сына рожен а
и в един святый дух исходящь: три собьства съвьршена, мысльна,
разделяема числом собьствьнымь собьствомь, а не божьствомь, раз-
дел я ють бо ся нераздельно и съвъкупляються нераэмесьно. Отец бо
отець присно сы и пребывая в отьчьстве нерожен, безначальн, начало
и вина всем, единемь нерожениемь старей сы сыну и духови; от него же
ражаеться сын преже всех век, исходить же дух святый безвремене
и бестела; въкупе отець, въкупе сын, въкупе дух. Сын есть сын, подобо-
сущен и събезначальн отцю, рожениемь тъчию разньствуя отцу и духу.
Дух есть дух пресвятый, отцю и сыну подобосущьн и съприсносущьно.
Имать бо вся отцю и сыну разве нерожения и рожения ничимьже
разньствуя, разве исхожениемь. Обыце бо трем божество и божияго
естьства лица свое же комуждо: отцу бо отьчество, сыну же сыновь-
ство, святому же духу исхожение. Ни отець бо в сын или в дух престу-
пает^ ни сын в отця и духа, ни дух в сын или в отець; неподвижьна бо
свойствия'.
Бога убо въистину чьту, трем коегождо, а себе разумьно име-
нуемо; бог бо съвьршен отець, бог съвьршен сын, бог съвьршен дух
святый. Нъ не трие бози, един бог, понеже едино божество в трьх
лицих. Иде бо отець, ту и сын и дух, идеже дух, ту и отець и сын, и
съпроста рещи троици ся кланяю, в единьство и единьство в троици,
и единьство трисобьствьно, и троицю купьносущьну и равьносильну
и равьночьстьну и събезначальну. И едино исповедаю святыя троиця
божество, и едино естьство и едино существо, и єдину силу, єдину
власть, едино господьствие, едино царствие; ту єдину веде присносу-
щену, нерожену, безначальну, не съзьдану, не уставьну, неописану,
недоведому, неизменьну, несъвратьну, бесъмьртьну, не погыбающю,
бестрастьну всем творительну и дьржавьну и промысльну, небу же
и земли и морю, и всем сущим в них видимыим же всем и невидимыим
от небытия вся приведъшюю.
Верую небытие злу и царствие ни безначала, ни собою съставле-
Приложение Русские и иностранные
источники о «крещении Руси»
285
но не от бога бывъше, нъ наше се дело и непрязнино от лености въныде
в нас, а не творьцю, по образу божию сътворьшему съзьдан бысть
человек, сиречь самовластен, иже на унылее или на горшее власть
самовольну избьрав и к не...ам пристая, завистию же и наважениемь
дияволемь прельщен и на преступление даней ему заповеди дошьд
купьно от пребогатыя славы и райскаго жития изгънан бысть,
съмьрти и тьлению подъпад и раб оступьнику бысть. Нъ сего не презь-
ре творьць бог и слово мучима множьства же паче человеколюбия
изволив хотениемь отця же и духа свою спасти тварь отьчьскых ядр,
их же не оступи, съшед и в девичьское ложе пречистое, акы божие
семя въшед, и плоть съдушену, словесену же и умьну, не преже
бывъшю, приим, и изыде бог въплощен, родивъся неиздреченьне,
и девьство матери съхрань нетеленьно, не съмятение, ни размещение,
ни изменения пострадав, нъ пребыв, еже бе бысть, еже не бе, приим
рабий зрак истиною, а не мьчьтаниемь, всячьскы разве греха нам по-
добья быв, вечна бо его веде и времьньна, сътворена и не сътворена,
страстьна и бестрастьна, съмьртьна и бесъмьрьтна, бога, тогоже
и человека, ни иного, ти иного, но единого самого. Преже въплощения
и по въплощении едино съложено собьство, и того же в двою съврь-
шеною естьству, и в двою естьству свойству, и дъве естьстве и хоте-
нии же и действии собою и подобьству съвъкуплены но (и?) зменьно
(?) и размесно знаемы, того же хотяща и действующа, божия же и
человечьская, акы человеку не бо естьствьнами нужами подълежаше.
Волею бо родися, волею възалка и волею въжада, волею трудися,
волею устрашися, волею умре, истиною, а не мьчьтаниемь; вся
естьствьныя и не оклеветаны страсти человечества. Распят же ся и
съмьрти въкуси безгрешный, и въскрес своей плоти не видевъши
истьления, человеческий ръд без истьления сътворив и бесъмьрти
въскреси, и на небеса възвед, седе одесную отца. Придеть же пакы
с славою, судити живыим и мьрътвым; яко же възыде с своею плотию,
виден быв прободъшим его, и въздасть комуждо по своему делу, и
въскреснуть бо мьртвии, и въстануть иже в гробех. И сътворивъшей
благая с правою верою поидуть в жизнь вечьную, сътворивъшей злая
и верою отвьргъшеся — в муку вечьную. К сим едино крьщение испо-
ведаю водою и духом поражающее и очищающе от сквьрны и плоти
духа.
Приступаю к пречыстым тайнам, верою суще въистину тело и
кровь, нас ради въплощешемуся божию слову и давъшему я верныим
в ядь и в питие, в оставление грехом; приемлю вся церковьная пре-
дания писаниемь и без писания, целую и кланяюся пречистей иконе,
человеческому телу, божию слову, показаному божествомь, и бывъшю
неизменьне, акы показавый, верою ведый его ведома, и явльшася
бога и с человекы поживъша, и видимою плотию мое спасение изво-
ливъша. Кланяюся древу, чьстьному крьсту, повешенаго ради на немь
плотию господа, и всему образу животворьному крьсту, святым же
съсудом и чьстьным церквам и местом, и святым книгам, в рукотво-
реных нас ради жити изволивъшему, и божия его словеса по харътиям
написовати человеколюбьзно повелевъшу. Кланяюся и чьту и ту же
целую икону пресвятыя богородица и всем чьстьниым божиим рабом
иконы за любъве единого покланяемаго, бога душевьней очи въперя
к пьрвообразномь лицемь, и не до шара, ни до писания ставляй сиума.
Кланяюся и чьту святых всех мощи, яко святый целебьн от
бога дар приимъшем. Сице верую, сице мышлю, о сих крьстисяхъся,
и сими довольн есмь, и вся еретикы, и той тоже мудрьствующих с нимь,
Научно- атеистическая
библиотека
286
и всех ереси их бегаю и проклинаю и гнушаюся, приемля и целуя
святыих по всей вьселеней седмь събор.
Пьрвый еже в Никеи, святых трисът и осминадесяте отецъ.
Въторый, еже в Костянтине граде, святыих 150 отець. Третий, еже
в Ефесе пьрвее двема стома святых отець. Четвьртый же в Халъкидоне
шестесът I святыих отець. Пятый, еже в Костянтине граде, 160 и 5 свя-
тыих отець. Шестый, пакь еже в Костянтине граде, 170 святых отець.
Седмое, еже в Никеи, въторое трем сътом и трем десятъм святых
отець 2.
Приемлю же всех бога ради по вся лета и места на утврьжение
благыя веры и евангельскаго и апостольскаго жития събирающемуся
святому събору, их же и вселичьская апостолская церкы прият, и яже
отърече, отъричюся, и яже прокля проклинаю.
«Память и похвала Владимиру» Иакова мниха
Месяца июля в 15 день. Память и похвала князю русскому
Володимеру, како хрестися Володимер и дети своя крести, и всю землю
Рускую от конца и до конца, и како крестися баба Володимерова
Олга преже Володимера. Списано Иаковом мнихом.
Паул святый апостол, церковный учитель и светило всего мира,
посылая к Тимофею писание, глаголаше: «Чядо Тимофею, еже слыша
от мене многы послухы, тоже предай же верным человеком, иже до-
вол но будет и ины научити». И блаженый апостол Лука Евангелист
к Феофилу писаше, глаголя: «Понеже мнози начаша повести деяти
и известных вещех бывших в нас, иэволися и мне ходившю исперва и
по всех писати тебе, державный Феофиле, да разумееши, о них же
начат Исус творити же и учити». К тому Феофилу написа деяния
апостолская и Евангелие святый апостол Лука. Потом многых святых
писати начаша житиа мучениа. Тако же и аз, худый мних Иаков,
слышав от многых о благовернем князи Володимери всея Руския
земля, и сыну Святославле, и мало събрав от многыя добродетели его,
написах, и о сыну его, реку же святою славную мученика Бориса и
Глеба, како просвети благодать божиа сердце князю русскому Воло-
димеру, сыну Святославлю, внуку Игореву, и возлюбивый человеколю-
бивый бог, хотяй спасти всякого человека и в разум истинный прити,
и вжада святого крещения. Я ко же жадаеть елень на источники вод-
ныа, тако вжада благоверный князь Володимер святого крещениа,
и бог сътвори хотение его; пишеть бо: «Волю боящихся его творить и
молитву их услышит и спасеть я», и сам рече господь: «Просите и
прей мите, ищите и обрящете, толчете и отверзется вам, всяк просяй
прииметъ, ищаи обрящеть, толкущему отверзается». И паки рече:
«Иже веру иметь и крестится и спасен будеть, а иже веры не имать,
не крестится, уже осужен будеть». Взиска спасеииа и прия о бабе
своей Олзе, како шедши к Царюгороду, и приала бяше святое кре-
щение, и пожи добре пред богом, всими добрыми делы украсившися
и почи с миром о Христе Исусе и в блазе вере. То все слышав князь
Володимер о бабе своей Олзе, нареченей в святом крещении Елена, тоя
и жизни подража святыя царица Елены, блаженыа княгини Олги;
то слышав князь Володимер, разгарашется святым духом серце его,
хотя святого крешениа. Видя же бог хотение сердца его, провидя доб-
роту его, и призри с небесе милостию своею и щедротами и в троици
славимый бог отец и сын и святый дух на князя Володимера, испытая
Приложение Русские и иностранные
источники о «крещении Руси»
287
сердца и утробы, бог праведен, вся преже ведый, и просвети сердце
князю Рускыя земля Володимеру приати святое крещение.
Крести же ся сам князь Володимер, и чада своя, и весь дом
свой святым крещением просвети и свободи всякому душю, мужеск пол
и женеск, святого ради крещения. И възрадовася и възвеселися о бозе
Давидьскы князь же Володимер и акы святый пророк дивный Амба кум
о господе веселяся и радуася о бозе спасе своем. О блаженое время
и день добрый, исполнен всего блага, в он же крести ся Володимер
князь! И наречен бысть в святом крещении Василей, и дар божий
осеки его, благодать святого духа освети сердце его, и навыче по запо-
веди божий ходити и жити добре о бозе и веру тверду удержа и непо-
движиму. Крести же и всю землю Рускую от конца и до конца, и
поганьскыя богы, паче же и бесы, Перуна н Хъроса и ины многы попра
и скруши идолы, и отверже всю безбожную лесть и церковь созда
каменну во имя пресвятыя Богородица \ прибежище и спасение ду-
шам верным, и десятину ей вда, тем попы набдети и сироты и вдовича
и нищая. И потом всю землю Рускую и грады вся украси святыми
церквами, и отвержеся всея диаволя льсти, и приде от тмы диаволя
на свет с чады своими, приде к богу, крещение приим, и всю землю
Рускую исторже из уст диаволь и к богу приведе, и к свету истинному.
Рече бо господь пророком: «Изводяи от нечестия нечестиваго, акы уста
моа еси». И бысть князь Володимер, акы уста божиа и человекы от
лести диаволя к богу приведе. О колика радость и веселие бысть на
земли. Ангели възвеселишася и архангели, и святых дуси взыграшася;
сам рече господь: «Колика радость бываеть на небесех о единем
грешницы кающимся». Толико бещисла душь по всей земли Руской
приведены к богу святым крещением. Похвалы всякыя дело то до-
стойно створи и радости духовныя полно.
О блаженый и треблаженый княже Володимере, благоверне и
христолюбиве и страннолюбче! Мзда твоа многа зело пред богом.
То же блаженый Давид глаголаше: «Блажен человек, его же ты
накажеши, господи, и от закона твоего научиши и да укротиши и от
дний лют». Блаженый князь Володимер, уклонився от службы диаволя
и приде к Христу богу владыце своему, и люди своа приведе и научи
я служити богу; сам бо господь рече: «Иже створить и научить, се
велик наречется в царствии небеснем». А ты, о блаженый князь Воло-
димере, бысть апостол в князех всю землю Рускую приведе к богу
святым крещением и научи люди своя кланятиси богу, славити и лети
отца и сына и святаго духа. И вси людие Рускыя земля познаша бога
тобою божественый княже Володимере. Възрадоваша же ся англь-
стии чини, агнеци честнии; ныне радуются вернии и воспета и въсхва-
лнша; аки младенци иевреистии с ветвьми усретоша Христа вопиюще:
«Осана Христу богу, победителю смерти», тако и новоизбрании людие
Рускыя земля въсхвалиша владыку Христа с отцем и святым духом
и к богу приближившеся крещением и диавола отврьгшеся и службы
его поругашася и поплеваша бесы и познаша бога истиннаго, творца
и съдетеля всей твари, и поють по вся дни живота и на всяк час песнь
чюдную, хвалу архангельскую: слава в вышних богу, и на земли мир,
в человецех благоволение. И ты, блаженый княже Володимеру, по-
добно Костянтину великому створи. Якоже он верою великою и лю-
бовью божиею подвихся, утверди всю вселеную любовию, и верою,
и святым крещением просвети весь мир, и закон божий по всей все-
ленней заповеда, и раздруши храмы идольскыя с лжеименьными
богы и святыя же церкви по всей вселенней постави на хвалу бог, в
Научно-атеистическая
библиотека
288
троици славиму, отцю и сыну и святому духу, и крест обрете, всего
мира спасение, с божественною богомудрою матерью своею святою
Оленою и с чады многы, приведе к богу святым крещением бещисленое
множество, и требища бесовьская потреби, и храмы идольскыя раз-
друши, и церквами украси всю вселеную и грады, и заповеда в церквах
памяти святых творити пении и молитвами и празникы празновати на
славу и на хвалу богу. Тако же и блаженый князь Володимер створи
с бабой своей Олгой.
Похвала княгине Олги, како крестися и добре поживе по запо-
веди господни.
Та бо блаженая княгине руская Олга, по смерти мужа своего
Игоря, князя рускаго, освещена бывши божиею благодатию и в сердци
приимши божию благода-ть. О како похвалю блаженую княгиню Олгу,
братие? Не виде! Телом жена сущи, мужеску мудрость имеющи, про-
свещена святым духом, разумевши бога <...), творца небу и земли,
въставши иде в землю Гречьскую, в Царьград, и деже цари крестиани
и крестьанство утвердися и при шедши проси крещения, и приимши
святое крещение възвратися в землю Рускою, в дом свой и к людем
своим с радостию великою, освещена духом и телом, несущи знамение
честна го креста. И потом требища бесовьская съкруши и нача жити
о Христе Исусе, възлюбивши бога всим сердцем и всею душею, и поиде
въслед господа бога, всими добрыми делы осветившися и милостынею
украшьшися, нагыя одевающи, жадныя напаяющи, и странныа покои-
вающи, и нищая и вдовица и сироты вся милующи, и потребу дающи
всяку с тихостию и любовью сердца, и молящи бога день и нощь о спа-
сении своем. И тако поживши и добре славящи бога в троици, отца
и сына и святого духа, почи в блазии вере, сконча житие свое с миром
о Христе Исусе господе нащем. И бог прслави тело своеа си Олены,
ей же имя в крещении наречено блаженыя княгини Олгы, и есть в
гробе тело еа честное и нераздрушимое пребываеть и до сих дний.
Бог бо своя рабы славить рече бо пророком: «Славящаа мя прославлю
и укаряай бещести будеть». Блаженая бо княгини Олга прослави бога
всими делы своими добрыми, и бог прослави ю. И ино чюдо слышите
о ней: в гробе, идеже лежит блаженое и честное тело блаженыя кня-
гине Олгы, гроб камен мал в церкви святыя Богородица, ту церковь
създа блаженый князь Володимер каменую в честь святей Богоро-
дици, и есть гроб блаженыа Олгы и на верху гроба оконце сътворено
и ту да видети тело блаженыя Олгы лежаще цело, да иже с верою
придеть, отворится оконче и видеть честное тело лежаще цело и дивяся
чюду таковому, толико лет в гробе лежащю телу не раздрушимуся.
И человеце же верней, видевше чюдо толико, славять бога, дивящеся
милости божий, юже имать на святых своих. О дивное и страшное
чюдо, братие, и преславно! Достойно и похвалы всякой тело то чест-
ное: в гробе цело, ако спя почивает. Поистине дивен бог в святых
своих, бог нзраилев. То видя, верней человеце прославят бога, про-
ел авляющаго рабы своя. А другым иже не с верою приходять, не отво-
рится оконче гробное, и не видять тела того честнаго, но токмо гроб.
Тако бог прослави рабу свою Олгу, рускую княгиню, нареченую в
святем крещении Елена. По святем крещении си блаженая княгини
Олга живе лет 15 и угодив богу добрыми делы своими, и успе месяца
июля в 11 день в лето 6477-е*, душу свою честную предавши в руце
владыце Христу богу. Послушайте възлюблении.
* # *
* 969 г.
Приложение. Русские и иностранные
источники о «крещении Руси»
289
Блаженый же князь Володимир, внук Олжин, крестився сам и
чада своя и всю землю Рускую крести от конца и до конца, храмы
идольский и требища всюду раскопа и посече, и идолы съкруши, и всю
землю Рускую и грады и честными иконами церкви украси, и памяти
святых в церквах творяще пением и молитвами, и праздноваше светло
празникы господьскыя, три трапезы поставляше: первую митрополиту
с епископы и с черноризце и с попы, вторую нищим и убогым, третьюю
собе и бояром своим и всим мужем своим, подобя ся царем святым
блаженый князь Володимир пророку Давиду, царю Езекею, и требла-
женому Иосею, и великому Костянтину, иже избраша и изволиша
божий закон боле всего и послужиш а богу всим сердцем и получиша
милость божию и наследиша рай и приаша царство небесное и по-
чиша со всеми святыми угожьшими богу. Тако же блаженый князь
Володимер послужив богу всим сердцем и всею душею. Не дивимся,
възлюбленеи, аще чюдес не творить по смерти, мнозе бо святи пра-
ведней не створиша чюдес, но святи суть. Рече бо негде о том святый
Иоанн Златоусты: «От чего познаем и разумеем свята человека, от
чюдес ли, или от дел?» И рече: «От дел познати, а не от чюдес», много
бо и влъсви чюдес створиша бесовьскым мечтанием, и бяху святей
апостоли и бяху лжи апостоли; беша святей пророци и бяху лжии
пророци, слугы диаволя; ино чюдо, и сам сотона преображается в
ангел светел; но от дел разумети святого, яко же апостол рече: «Плод
духовный есть любы, терпение, благоверие, благость, кротость и
въздержание; на таковых несть закона». Блаженый же князь Воло-
димер всим сердцем и всею душею бога возлюби и заповеди его
взыска и сохрани, И вся страны боахуся его, и дары приношаху ему.
И възвеселися и възрадовася о бозе и о святом крещении и хваляше
и славяше бога о всем том князь Володимер и сице в радости смирением
сердца глаголаше: «Господи владыко благый, помянул мя еси и при-
вел мя еси на свет и позна тя, всея твари творца. Слава ти, боже
всех, отче господа нашего Иисуса Христа! Слава ти с сыном и святым
духом, сице мя помиловав. Во тме бях, диаволу служай и бесом, но ты
мя святым крещением просвети; акы зверь бях многа зла творях в по-
ган ьстве и живях, акы скотина, но ты мя укроти и наказа своею бла-
годатью. Слава ти, боже, в троици славимый, отче и сыне и святый
душе, троице святая помилуй мя, настави мя на путь твой и научи мя
творити волю твою яко ты еси бог мой». Князь же Володимер порев-
нова святых мужь делу и житию их и възлюби Аврамово житие и
подража страннолюбив его, Иаковлю истину, Моисееву кротость,
Давидово безлобие, Костянтина царя великого, первого царя кре-
стианьскаго, того подражая правоверие. Боле же всего бяше мило-
стыню творя князь Володимер; иже немощней и старей не можаху
дойти княжа двора и потребу взяти, то в двор им посыл а ше, не-
мощным и старым всяку потребу блаженый князь Володимер даяше.
И не могу сказати многыя его милостыня: не токмо в дому своем ми-
лостыню творяше, но и по всему граду, не в Киеве едином, но и по всей
земли Руской и в градех и в селех, везде милостыню творяше нагыя
одевая, алчьныя кормя и жадныа напаяа, странныа покояа милостью,
церковникы честя и любя и милуя, подавая требование, нищая, и си-
роты, и вдовица, и слепыа, и хромыа, и трудоватыа вся милуя и оде-
вая, и накормя, и напаяа. Такоже пребывающу князю Володимеру
в добрых делех, благодать божиа просвещаше сердце его, и рука гос-
подня помогаше ему; и побежаше вся врагы своа, и боахутся его вси.
Идеже идяше, одолеваше: радимице победи и дань на них положи,
Hayч но- атеистическая
библиотека
290
вятичи победи и дань на них положи на обоих, и ятьвягы взя, и сребре-
ныа болгары победи, и на козары шед, победы а и дань на них положи.
Умысли же и на греческый град Корсунь и сице моляшеся князь Воло-
ди мер богу: «Господи боже владыко всех, сего у тебе прошю: даси ми
град, да прийму и да приведу люди крестианы и попы на свою землю,
и да научать люди закону крестианьскому». И послуша бог молитвы
его; и прия град Корсунь, и вся съсуды церковныа и иконы и мощи
святого священномученика Климента и иных святых. И в ты дни
беаста царя два в Цариграде: Костянтин и Василей. И посла к ним
Володимир, прося у них сестры оженитися, да ся бы болма на кре-
стианьскый закон направил. И даста ему сестру свою и дары многы
присласта к нему и мощи святых даста ему, и положь и. Тако добре
поживе благоверный князь Володимир и сконча свое житие в право-
верней вере о Христе Исусе господемь нашим и с благоверною Олгою;
и та бо, шедши Царюгороду, приала бяше святое крещение и много
створив добра в житии семь пред богом, и сконча житие свое в добрей
вере и почи с миром, в руце божий душю предавши. И еще живу сущю
Володимиру князю, рать бяше от печенег; Володимер же бяше бо-
лестью одержим, в той же болезни предать душю свою в руце божий.
Молитва князя Володимера
Володимер князь, отходя света сего, сице моляшеся, глаголя:
«Господи боже мой, не позналтебе бях, но помиловал мя еси и святым
крещением просвятил мя еси, и познах тя, боже всех, святый творче
всея твари, отче господа нашего Иисуса Христа. Слава ти с сыном и
святым духом! Владыко боже, не помяни моей злобы, не знал есмь
тебе в поганьстве, ныне же тя знаю и виде, господи боже мой, помилуй
мя. Аще мя хощеши казнити и мучити за грехы моя, казни сам мя,
господи, бесом не предай же мене».
И сице глаголя и моляся богу, преда душю свою с миром анге-
лам господним и успе. Праведных бо души в руку божию суть, и
мъзда им от господа и строение им от вышняго; того ради приймуть
венець красоты от руку господню. По святем же крещении поживе
блаженый князь Володимир 28 лет. На другое лето по крещении к по-
рогом ходи, на третьее Корсунь город взя, на четвертое лето церковь
камену святыя Богородица заложи, а на пятое лето Переяслзвль
заложи, в девятое лето десятину блаженый христолюбивый князь
Володимир вда церкви святей Богородице и от имения своей. О том бо
и сам господь рече: «Идеже есть скровище ваше, ту и сердце ваше
будеть». Блаженый князь Володимир имяше скровище свое на небесех
съкрыв милостынею и добрыми своими делы, тамо и сердце его бе
в царствии небесном. И бог поможе ему и седе в Киеве на месте отца
своего Святослава и деда своего Игоря. А Святослава князя печенези
убиша; а Ярополк седяше в Киеве на месте отца своего Святослава,
и Олег идый с вой, у Вруча града мост ся обломи с вой, и удавиша
Олга в гребли, а Ярополка убиша в Киеве мужи Володимерове. И седе
в Киеве князь Володимер в осмое лето по смерти отца своего Свято-
слава, месяца июня в 11, в лето 6486. Крести же ся князь Володимер
в 10-е лето по убьении брата своего Ярополка. Каашется и плакашется
блаженый князь Володимер всего того, елико створи в поганьстве,
не зная бога. Познав же бога истиннаго, творца небесе и земли, по-
Приложение. Русские и иностранные
источники о скрещении Руси»
291
каявся всего, и отвръжеся дьавола и бесов и всея службы его, и по-
служи богу добрыми делы своими и милостынею. Успе с миром месяца
июля в 15 день, в лето 6523 * о Христе Исусе господемь нашимь.
Отрывки из Патерика Киевского
Печерского монастыря
Из сказания о создании
Пене рекой церкви Богородицы
Бысть в земли Варяжской князь Африкан, брат Якуна слепаго,
иже отбеже от златы руды, биася плъком по Ярославле с лютымь
Мстиславомь. И сему Африкану бяху два сына: Фриад и Шимон. По
смерти же отцю ею изъгна Я куй обою брату от области ею. Приде же
Шимон к благоверному князю нашему Ярославу. Егоже приимь,
в чести имяше и дасть его сынови своему Всеволоду, да будет старей
у него. Приа же велику власть от Всеволода. Вина же бысть такова
любви его к святому тому месту. При благоверномь и великом князи
Изяславе в Киеве, половцем ратию пришедшим на Рускую землю
в лето 6576 **, и изыдоша сие трие Ярославичи в сретение им: Изяслав,
Святослав и Всеволод, имый с собою и сего Шимона. Пришедшим же
им к великому и святому Антонию, молитвы ради и благословенна.
Старець же отвръз неложънаа своа уста и хотящую имь быти поги-
бель ясно исповедаше. Сий же варяг пад на ногу старьцу и моляшеся
сохранену ему быти от таковыа беды. Блаженный же рече тому:
«О чадо, яко мнози падут острием меча, и бежащимь вамь от супо-
стат ваших, попрани и язвени будете и в воде истопитеся; ты же, спа-
сень бывь, зде имаши положен быти в хотящей создатися церкви».
Бывшим же имь на Лъте, соступишася плъци обои, и божиимь гневом
побежени бысть христиане, и бежащим имь, погнани быша и воеводы
с множеством вой '. Егда же соступишася, туже и Шимон лежаше
язвен посреде их. Възрев же горе на небо, и виде церковь превелику,
якоже прежде виде на мори, и въепомяну глаголы спасовы и рече:
«Господи, избави мя от горкиа сиа смерти молитвами пречистыа твоеа
матере и преподобную отцу Антониа и Феодосиа». И ту абие некая
сила изъят его из среды мертвых, и абие исцеле от ран и вся своа обрет
целы и здравы. Пакы възъвратися к великому Антонию, сказа ему
вещ дивну (...). (Шимон рассказывает о «голосе с неба», который во
время бури на море побуждал его доставить «золотой пояс», взятый
Ш и моном с изображения Христа во время бегства от дяди, на место,
предназначенное для основания Феодосией церкви Богородицы. И на
море, и на поле «на Лъте» Шимон видел очертания этой церкви).
Старець же похвали бога о семь, рек варягови: «Чадо, отселе не
наречется имя твое Шимон, но Симон будет имя твое». Призвав же
Антоний блаженнаго Феодосиа, рече: «Симоне сий хощет въздвигнути
таковую церьковь» и дасть ему пояс и венець. И оттоле великую лю-
бовь имяше к святому Феодосию, подавь ему имения многа на
възграждение монастырю. (...) (Симон обращается к Феодосию с
* * *
* 1015 г.
** 1068 г.
Научно-атеистическая
библиотека
292
просьбой: ...«Молю ти ся, якоже о своих чръноризцех тако и о мне
грешнемь помолися и о сыну моемь Георгии, и до последних рода
моего»).
И сий убо Симон пръвый положен бысть в той церкви. Оттоле
сын его Георгий велику любовь имеаше ко святому тому месту. И бысть
послан от Володимера Мономаха в Суждальскую землю, сий Георгий
дасть же ему на руце и сына своего Георгия . По летех же мнозех
седе Георгий Владимерович в Киеве, тысяцькому ж своему Георгеви,
яко отцу, предасть землю Суждальскую. (...)
(Антоний благословляет указанное с неба место заложения
церкви и отмеряет золотым поясом Шимона-Симона ее размеры. Огонь
с неба выжег «вся древа и тръние», очистив место для воздвижения
церкви).
(...) Основана же бысть божественаа сиа церкви Богородичина
в лето 6581 *. В дни благоверного князя Святослава, сына Ярославля,
начя здатися церкви сиа, иже своима рукама начя ровь копати.
Христолюбивый князь Святославь вдажь 100 гривен злата в помощь
блаженному и меру положше златымь поасомь по оному гласу, еже от
небес слышанный на мори. В житии бо святого Антониа 3 се простран-
нее обрящеши. В Феодосиеве житии всем явлена суть, како столп
огнен явися от земле до небес <...>.
(...) Священа бысть церкви Печерьскаа в лето 6597 **, в пръвое
лето игуменьства Иоаннова. (...) (Чудо 13 августа с сооружением
каменной трапезы 4, без которой митрополит не соглашался освящать
церковь). В утрий же день приидоша с митрополитомь Иоанномь
єпископи: Иоанн черниговьскый и Исаиа ростовьской, Лука белоград-
ский, Антоний юрьевьскый; никим же звании бывше, и обретошася
в чин священна. И въпроси тех блаженный митрополит, «что ради
приидосте, не звани бывше?» И отвещаша єпископи: «От тебе, вла-
дыко, присланний, пришед, глагола намь, яко 14 августа освящается
церкви Печерьскаа, готови вси будите со мною во время литургиа».
Из послания Симона Поликарпу
(...) От того, брате, Печерьскаго монастыря пречистыа бого-
матере мнози єпископи поставлени быша, яко же от самого Христа,
бога нашего, апостоли в всю вселенную посла ни быша и, яко светила
светлаа, осветиша всю Русскую землю святым крещениемь. Пръвый —
Леонтий, епископ ростовъскый, великий святитель, его же бог про-
слави нетлениемь. И се бысть пръвый престол ни к, его же невернии
много мучивше и бивше; и се третий гражанин бысть Рускаго мира:
с онема варягома венчася от Христа, его же ради пострада ****.
Илариона же митрополита и сам чел еси в житии святаго Антониа,
яко от того пострижен бысть, тако священства сподоблен. Посем же:
* * *
* 1073 г.
** 1089 г.
*** В «Повести временных лет» нет даты освящения.
**** Симон считает Леонтия третьим русским святым после
двух варягов, убитых в 983 г. Между тем первыми русскими
святыми обычно признавались Борис и Глеб.
Приложение. Русские и иностранные
источники о скрещении Руси»
293
Николае и Ефремь Переяславлю, Исаиа Ростову, Герман Новуграду,
Стефан Владимерю, Нифонт Новуграду, Марин Юрьеву, Мина Поло-
тьску, Никола Тьмутороканю, Феоктист Чернигову, Лаврентей Турову,
Лука Белуграду, Ефрем Су ждал ю. И аще хощеши вся уведати,
почти летописца стараго ростовскаго: есть бо всех болий 30; а еже
потом и до нас грешных, мню близ 50 <...).
Из послания Поликарпа к Анкидину
Из сказания о Никите Затворнике
Бысть в дни преподобнаго игумена Никона брат един, Никита
имянемь. Сей, жалаа славим быти от человек, дело велие не бога
ради замыслив, и нача просити у игумена, да в затвор внидеть. (...)
(Никиту «прельщает» бес. Он не молится, а читает книги. Бес
помогает ему предсказывать события, к которым сам бес имел
отношение). И бысть о нем слава велика, яко всемь дивитися
събытию словес его. Посылаеть же Никита к князю Изяславу,
глаголя, яко «днесь убиен бысть Глеб Святославичь в Заволочии ,
скоро поели сына своего Святополъка на стол Новугороду». И яко же
рече, тако и бысть: по малех же дьнех уведана бысть смерть Глебов а.
К от сего прослу затворник, яко пророк есть, и вельми послушаху
его князи и бол яре. (...) Не можаше никто же стязатися с ним кни-
гами ветхаго закона: всь бо изусть умеаше <...>. Евангелиа же и Апо-
стола, яже в благодати преданныа нам святыа книгы, на утвержение
наше и на исправление, сих ни кол и же въехоте видети, ни слышати,
ни почитати, ни иному дасть беседовати к себе. И бысть разумно
всемь от сего, яко прельщен есть от врага. И сего не тръпяще пре-
подобний ти отци: Никон игумен, Пимин постник, Исаиа иже бысть
епископ граду Ростову, Матфей прозорливець, Исакей святый, печер-
ник, Агапит лечець, Григорий чюдотворець, Никола, иже бысть
епископь Тмутороканю, Нестор, иже написа летописець, Григорий
творець каноном, Феоктист, иже бысть епископ черноговъекый, Они-
сифор прозорливец. <...) (Пришедшие изгнали «беса», в результате
чего Никита забыл «жидовьскиа книгы»). И оттуду дасть себе на
воздержание и послушание и чистое смиреное житие, яко превзыти
ему всех добродетелью, его же послежде поста виша епископом Нову-
городу, за премногую его добродетель, иже и многа чюдеса сътворив.
Некогда бо бездождию бывшу, и помолився богу, дождь с небеси све-
де, и пожар граду угаси. И ныне с святыми чтуть его, святаго и бла-
женна го Никиту.
Из сказания о Моисее Угрине
Уведано бысть о семь блаженнемь Моисии Угрине, яко любим
бе святым Борисом. Сей бо бысть- угрин родом, брат же Георгиа,
на него же святый Борис възложи гривну злата, его же убиша
с святым Борисом на Альте, и главу его отрезаша, златыа ради
гривны 6. Сей же Моисий, един избыв от гръкиа смерьти и гръкаго
заколениа избежав, и прийде ко Предел а ве, сестры Ярославля.
И бысть ту. И в дни тыи нельзе преходити никамо же,— и бе моляся
богу, крепкий той душею доньдеже прийде благочестивый князь нашь
Ярослав, не стерпев теплоты душевныа, еже ко братома си, на безакон-
Научно-атеистическая
библиотека
294
наго, и победи безбожна го, и гордаго, и окааннаго Святополка.
Сему же бежавшу в ляхы, и прийде пакы со Болеславом, и изгна
Ярослава, а сам седе в Киеве, и възвращася Болеслав в ляхы,
и поат с собою обе сестре Ярославли, и изыма же и бояр его7.
С ними же и сего блаженнаго Моисеа ведяше, окованна по руце
и по нозе железы тяшкими <...).
(...) В єдину убо нощь Болеслав напрасно умре, и бысть мятежь
велик в всей Лятьской земли. И въставше, людие избиша епископы
своа и боляры своа, яко же и в летописци поведаеть. (...) Се же
вписано есть в житии святаго отца нашего Антониа, еже о Моисеи,—
бе бо пришел блаженный в дни святаго Антониа. И скончася о господе
в добре исповедании, пребыв в монастыре лет 10, а в пленении страда:
в узах пять лет, шестое лето за чистоту. Помянух же чернеческое
изгнание в лясех, преподобнаго ради пострижениа, еже вдатися богу,
его же възлюби. Сие въписано есть в житии святаго отца нашего
Феодосиа. Егда изъгнан бысть святый отець Антоние княземь Изясла-
вом, Варлаама ради и Ефрема 8, княгыни же его, ляховица сущи,
възбрани ему, глаголющи: «Ни мысли, ни сътвори сего. Сице бо
некогда сътворися в земли нашей. И некиа ради вины изгнани быша
черноризци от предел земля нашиа, и велико зло содеася в лясех». <...)
Устав князя Владимира
о десятинах, судах
и людях церковных
(Оленинская редакция, Архангельский извод,
конец XV — начало XVI в.) *
Во имя отца, и сына, и святаго духа. Се аз, князь великий
Василен, наречаемый Володимер, сын Святославль, оунук Игорев,
блаженыя Ольгы, оусприал есмь крещение святое от греческых
царей Костянтина и Василья и Фотея патриарха, оузях перваго
митрополита Михаила ' на Кеев и на всю Роусь, иже крести всю
землю Рускую.
И по том летом миноувшим създах церковь святоую Бого-
родицю и дах десятиноу к ней в всей земли Рускои княженья от всего
соуда 10-ты грош, ис торгоу 10-тоую недилю, из домов на всякое
лето 10-е всякаго стада и всякаго живота чюднои матери божий и
чюдному спасоу.
И по том възрех в греческыи номаканоун 2 и обретох в нем,
юже не подобаеть сих тяжь и соудов соудити князю, ни бояром, ни
соудиям его.
И сгадав аз с своею княгиною Анною и с своими детми, дал
есмь святой Богородици и митрополитоу и всем епископом.
А ты не стоупають ни дети мои, ни оунуци мои, ни род мои
в люди церковный и в все соуды 3.
И по всем городом дал есмь и по погостом, и по свободам,
где крестяне соуть4.
♦ * *
* Современная транскрипция старославянского текста про-
изведена составителями.
Приложение. Русские и иностранные
источники о «крещении Руси»
295
А кто оустоупить на мое дание, соуд мне с тем пред богом,
а митрополитоу проклинати его сбором 5.
Дал есмь роспоустьГ6, смильное7, заставание8, оумыкание,
пошибание9, промежи моужем и женою о животе, или о племени,
или о сватовстве поимоутся, ведство, оурекание, оузлы, зелье, ерети-
чество, зоубоядение, иже отца и матерь бьють, или сын и дочи
бьется, иже истажются о задници 10.
Митрополичи люди церковьныи: игоумен и игоумениа, попови-
чеве, чернець, черница, дьякон, дьяконовая, проскоурница, пономарь,
вдовица, калика, стороник, за душный человек, прикьладник, хромець,
слепець, дьяк и вси причетници церковный.
А ще их кто внидет в вину соудите тех, митрополитоу и
епископом опрочи мирян.
Иоакимовская летопись
о крещении новгородцев
<...) Ольга, владея со сыном и научена бывши от презвитер,
сусчих в Киеве, вере Христове, но кресчения народа ради преяти
не можаше. Сего ради иде с верными вельможи ко Царюграду и,
приав тамо кресчение, со многими дары и честию от царя и патриарха
возвратися в Киев, иде же первее святый апостол Андрей веру
Христову проповеда. Приведе же с собою иереи мудри и церковь
святыа Софеи древяниу устрой, а иконы приела ей патриарх, и
прилежаху к научению. Ольга вельми увесчева сына Святослава,
но Святослав ни слышати хотя, а от вельмож и смерть мнози
приаша, и вел ми от неверных ругаеми бяху.
По смерти Ольги Святослав пребываше в Переяславцы на
Дунае, воюя на казари, болгоры и греки, имея помосчь от тестя,
князя угорского и князя ляцкого, не единою побеждая, последи
за Дунаем у стены долгие (какая сия стена и где, я описания
не нахожу) * все войско погуби. Тогда диавол воз мете сердца
вельмож нечестивых, начаша клеветати на христианы, сусчия в воин-
стве, якобы сие падение вой приключилось от прогневания лжебогов
их христианами. Он же толико разевирепе, яко и единаго брата
своего Глеба ** не посчаде, но разными муки томя убиваше. Они же
с радостию на мучение идяху, а веры Христововы отресчися и идолом
поклонитися не хотяху, с веселием венец мучения приимаху. Он же,
видя их непокорение, наипаче на презвитеры яряся, якобы тии
чарованием неким людем отврасчают и в вере их утверждают,
посла в Киев, повеле храмы христиан разорити и сожесчи и сам
вскоре поиде, хотя вся христианы изгубити. Но бог весть, како
праведныя спасти, а злыя погубити, он бо вся воя отпусти полем
ко Киеву, а сам не со многими йде в лодиах, и на Днепре близ
проторча (порогов) оступиша печенези со всеми, бывшими при нем,
избиша. Тако приат казнь от бога.
Святослав имел три сына, им же тако области раздели:
* * *
* Ремарка принадлежит В. Н. Татищеву.
** Имя брата Святослава Глеба встречается только в Иоаки-
мовской летописи.
Hayч но- атеистическая
библиотека
2%
старейшему Ярополку даде град Киев со всею областию, Ольгу,
юнейшему, древляны, а Владимиру, сыну Малушину, Новгород.
Ярополк же бе муж кроткий и милостивый ко всем, любляше
Христианы и асче сам не крестися народа ради, но никому же
претяше. <...) *
По сем и де Владимир на булгары и, победя их, мир учини
и приат кресчение сам и сынове его, и всю землю Рускую крести.
Царь же болгорский Симион приела иерей учены и книги довольны.
И посла Владимир во Царьград ко царю и патриарху просити
митрополита. Они же вельми возродовашася и приелаша митрополита
Михаила, мужа вельми ученаго и богобоязненаго, болгарина сусча,
с ним 4 епископы и многи иереи, диакони и демественники (певчие)
от славян. Митрополит же, по совету Владимира, посажа епископы
по градом: в Ростове, Новеграде, Владимире и Белеграде. Сии шедше
по земли с вельможи и вой Владимировыми, учаху люд и кресчаху
всюду стами и тысясчами, кол и ко где прилучися, асче людие невернии
вельми о том скорбяху и роптаху, но отрицатися воев ради не смеяху.
В Новеграде людие, уведавше еже Добрыня идет крестити я,
учиниша вече и закляшася вси не пустити во град и не дати идолы
опровергнут И егда приидохом, они, разметавше мост великий,
изыдоша со оружием, и асче Добрыня пресчением и лагодными
словы увесчевая их, обаче они ни елышати хотяху и вывесше
2 порока великие со множеством камения, поставиша на мосту,
яко на сусчие враги своя. Высший же над жрецы славян Богомил,
ел ад ко речи а ради наречен Соловей, вельми претя люду покоритися.
Мы же стояхом на торговой стране, ходихом по торжисчам и улицам,
учахом люди, елико можахом. Но гиблюсчим в нечестии слово
крестное, яко апостол рек, явися безумием и обманом. И тако
пребыхом два дни, неколико сот крестя. Тогда тысецкий новгородский
Угоняй, ездя всюду, вопил: «Лучше нам помрети, неже боги наша
дати на поругание». Народ же оныя страны, разевирепев, дом
Добрынин разориша, имение разграбиша, жену и неких от сродник
его избиша. Тысецкий же Владимиров Путята, яко муж смысленный и
храбрый, уготовав лодиа, избрав от ростовцев 500 муж, носчию
перевезеся выше града на ону страну и вшед во град, никому же
пострегшу, вси бо видевши чаяху своих воев быти. Он же дошед
до двора Угоняева, онаго и других предних мужей ят и абие посла
к Добрыне за реку. Людие же страны оные, услышавше сие, собра-
шася до 5000, оступиша Путяту, и бысть междо ими сеча зла. Некия
шедше церковь Преображения господня разметаша и домы христиан
грабляху. Даже на разевитании Добрыня со всеми сусчими при нем
приспе и повеле у брега некие домы зажесчи, чим люди паче
устрашен и бывше, бежаху огнь тушити; и абие преста сечь, тогда
преднии мужи, пришедше к Добрыне, просиша мира.
Добрыня же, собра вой, запрети грабление и абие идолы
сокруши, деревяннии сожгоша, а каменнии, изломав, в реку вергоша;
и бысть нечестивым печаль велика. Мужи и жены, видевше тое,
с воплем великим и слезами просясче за ня, яко за сусчие их
боги. Добрыня же, насмехался, им весча: «Что, безумний, сожалеете
о тех, которые себя оборонить не могут, кую пользу вы от них
* * *
* Опущен отрывок летописи с описанием борьбы Владимира
с Ярополком и последующих походов Владимира в Польшу.
Приложение. Русские и иностранные
источники о скрещении Руси»
297
чаять можете». И посла всюду, объявляя, чтоб шли ко кресчению.
Воробей же посадник, сын Стоянов, иже при Владимире воспитан
и бе вельми сладкоречив, сей иде на торжисче и паче всех увесча.
Идоша мнози, а не хотясчих креститися воини влачаху и кресчаху,
мужи выше моста, а жены ниже моста. Тогда мнозии некресчении
поведаху о себе кресчеными быти; того ради повелехом всем крес-
ченым кресты деревянни, ово медяны и каперовы (сие видится
греческое оловянны испорчено) * на выю возлагати, а иже того
не имут, не верити и крестити; и абие разметанную церковь паки
сооружихом. И тако крестя, Путята иде ко Киеву. Сего для людие
поносят новгородцев: Путята крести мечем, а Добрыня огнем. <...)
Иностранные источники
о введении христианства на Руси
В сборник включены источники, отражающие длительный про-
цесс проникновения и распространения христианства на Русь с IX по
XII столетие. Привлекаются греческие, арабские, немецкие, польские,
армянские материалы из хроник и сказаний, которые освещают
различные истоки и направления проникновения и утверждения
христианской религии. Небольшие по объему, но важные известия
Кедрина, Скилицы, Зонары, Льва Диакона, Пселла и некоторых
арабских хронистов тщательно исследуются в статьях В. Г. Васильев-
ского, М. Д. Приселкова, М. В. Левченко и других авторов, вошедших
в сборник.
Источники даются по опубликованным работам с небольшими
сокращениями и с сохранением авторских ремарок и пояснений,
где это требуется.
Константин Порфирогенит о приемах Ольги
в Константинополе во дворце императорском
Месяца сентября 9-го числа в среду был прием, во всем
подобный предыдущему (одного сарацинского посла), по случаю
приезда Ольги, княгини русской. Вошла (в назначенное место дворца
императорского) сама княгиня с княгинями своими родственницами
и с избранными служанками, она — идя впереди всех других женщин,
а те в порядке следуя одна за другой, и стала на месте, где логофет
имеет обычай предлагать вопросы. После нее вошли послы и стряпчие
русских князей и стали далее между занавесями, и все прочее совер-
шилось по вышесказанному приему (посла сарацинского). (...) Когда
император по обычному чину вошел в дворец, то был другой прием
следующим образом. В зале Юстиниана был поставлен возвышенный
помост, покрытый красными, вышитыми золотом, коврами, и на нем
поставлен был великий трон императора Феофила, а с боку золотое
царское кресло, два же серебряные органа двух партий поставлены
были далее, за двумя занавесями, а органы, на которых играют,
поставлены были вне занавесей. Будучи позвана из августеона,
* * *
* Ремарка принадлежит В. Н. Татищеву.
Научно-атеистическая
библиотека
298
княгиня (...), пришедши, села. (...) После этого введена была кня-
гиня препозитом 1 и двумя остиариями2, причем она предшество-
вала, а за ней, как сказано, следовали княгини ее родственницы и
ее избранные служанки. И сделаны были ей препозитом вопросы
от лица императрицы, и вошедши села. Императрица3, вставши
с престола, прошла через лавсаик и трипетон и вошла в кенургий,
а через него в свои внутренние покои, княгиня же с родственницами
своими и служанками вошла через зал Юстиниана и лавсаик и
трепетон в кенургий (и там) отдыхала. Потом сел император (во внут-
ренних покоях императрицы) с императрицей и порфирородными
своими детьми, и позвана была княгиня из залы кенургия, и по пригла-
шению императора севши, и говорила с ним о чем хотела. В тот же день
был парадный стол в том же зале Юстиниана. Императрица и
невестка 4 ее сели на упомянутом троне, а княгиня стала со стороны,
когда же церемониймейстером стола введены были по обычному чину
княгини (родственницы) и поклонились, то княгиня, немного наклонив
голову (поклонившись), села по чину, где стояла, за усеченный стол
с государственными дамами. (...) В хрисотриклине же был другой
парадный стол, где обедали все послы князей русских и люди и
родственники княгини и стряпчие, и получили — племянник ее 30 ми-
лиарисиев, люди ее по 20 мил., 20 послов по 12 мил., 43 стряпчих
по 12 мил., священник Григорий 8 мил., два переводчика по 12 мил.,
люди Святослава по 5 мил., переводчик княгини 15 мил. После того,
как император встал из-за стола, был (предложен) десерт в зале
для завтраков,— был поставлен небольшой золотой стол (...) и сел
император (Константин.— Сост.) и Роман Порфирогенит (сын Кон-
стантина) и порфирородные их дети и невестка и княгиня, и поднесено
было княгине на золотом украшенном камнями блюде 500 мил.,
и 18 служанкам по 6 мил. Месяца октября 18-го числа, в воскресенье,
был парадный обед в хрисотриклине, и сидел (обедал) император
с русскими. И опять был другой парадный обед (...), и присутствовала
императрица с порфирородными ее детьми и невесткой и княгиней,
и дано было княгине 200 мил., племяннику ее 20 мил., 18 рабыням
по 6 мил., 22 послам по 12 мил., 44 стряпчим по 6 мил., двум перевод-
чикам по 12 мил.
Житие святого Стефана
архиепископа сурожского
(умер ок. 790 г.)
По смерти святого «мало лет» минуло и пришла рать великая
русская из Новогорода, князь Бранлив и силен зело (так в половине
списков Жития, в другой половине: князь Бравлин вар(ианты)
Бравалин, Бравленин,— «силен зело»). Пленив (страну) от Корсуни
до Керчи, он пришел со многою силою к Сурожу. Десять дней тяжко
бились между собой (осаждающие и осажденные), и после десяти
дней вошел князь в город, силой сломав (его) железные ворота,—
вошел в город, обнажив мечь свой, и пришел в церковь св[ятой]
Софии и разбил двери и взошел туда, где гроб святого. На гробе цар-
ский покров и жемчуг и золото, каменья драгоценные и сосудов
золотых много: все (это) пограбили. И в тот час разболелся (князь),—
Приложение. Русские и иностранные
источники о «крещении Руси»
299
обратилось лицо его назад и лежа источал пену и возопил: «Великий
человек и святой есть тот, который здесь; он ударил меня по лицу и
обратилось лицо мое назад». И сказал князь боярам своим: «Возвра-
тите все назад, что взяли». Они возвратили и хотели взять князя
оттуда. Но князь возопил: «Не троньте меня, оставьте лежать, ибо
меня хочет изломать один старый святой муж, (он) притиснул меня,
так что душа моя хочет выйти вон». И сказал им: «Тотчас выведите
войско из сего города, и да не возьмут воины ничего». И вышло войско
из города, но князь еще не вставал, пока опять не сказал боярам:
«Возвратите все, сколько мы награбили священных сосудов в Корсуни,
в Керчи и везде, принесите все сюда и положите на гроб Стефанов».
Они возвратили все и ничего себе не оставили и положили при гробе
святого. И паки в ужасе рече святый Стефан князю: «Если не кре-
стишься в церкви моей, то не возвратишься (домой) и не выйдешь
отсюда». И возопил князь: «Пусть придут священники и крестят меня;
если встану и лицо мое обратится, крещуся». И пришли священники,
и Филарет архиепископ (преемник Стефана, как говорится об этом
в Житии) и сотворили над князем молитву. И крестили его во имя
отца и сына и ев [ятого] духа, и обратилось лицо его опять. Крести-
лись же и бояре все. Но еще шея болела у князя, и сказали ему священ-
ники: «Дай обещание богу, что отпустишь всех пленников — мужчин,
женщин и детей, которых взял от Корсуни до Керчи». Тогда князь
повелел всем *своим (отпустить находившихся у них пленников),
и всех отпустили восвояси. В продолжение недели (князь) не выходил
из церкви, пока не дал великий дар св[ятому] Стефану. Почтив
город и граждан и священников, (он) отошел восвояси. Слышав о том,
другие ратные не смели нападать (на город), а если нападали,
то уходили посрамленные.
Западные летописцы
о посольстве Ольги к Оттону
Продолжатель Регинона (середина X в.)
959 год: «Пришли к королю,— как после оказалось, лживым обра-
зом,— послы Елены, королевы ругов, которая при константинополь-
ском императоре Романе крещена в Константинополе, и. просили
посвятить для сего народа епископа и священников».
960 год: «Король праздновал праздник рождества Христова во Франк-
фурте, где Либуций из братии монастыря ев [ятого] Альбана (в Майн-
це) достопочтенным епископом (бременским) Адальдагом посвящен
в епископы ругам».
961 год: «Либуций, которого в прошлом году некоторые дела удержали
от путешествия, скончался 15 марта настоящего года; в преемники
ему посвящен был Адальберт из братии монастыря ев [ятого] Макси-
мина в Трире; сего последнего благочестивейший государь, с обычным
ему милосердием снабдив щедро всем нужным, отправил с честию
к ругам».
962 год: «В сем году возвратился назад Адальберт, поставленный
в епископы к ругам, ибо не успел ни в чем том, зачем был послан,
и видел свои старания напрасными; на обратном пути некоторые из его
спутников были убиты; сам же он с великим трудом едва спасся».
Научно-атеистическая
библиотека
300
Летопись Гильдесгеймская (конец X в.)
960 год: «Пришли к королю Отгону послы русского народа и просили
его, чтобы он послал им одного из своих епископов, который пока-
зал бы им путь истины, и говорили, что хотят отстать от своего языче-
ства и принять христианскую веру. Король внял их просьбе и послал
православного верой епископа Адальберта, но они, как показал исход
дела, во всем солгали» *.
Летопись Корвейская
959 год: «Король Оттон по прошению русской королевы послал к ней
Адальберта, нашей обители инока, который после сделан первым
епископом в Магдебурге».
Яхья Антиохийский о «крещении Руси»
(...) И взбунтовался открыто Варда Фока и провозгласил себя
царем в середу, день праздника креста, 14 айлуля (сентября)
1298 (987), (т. е. 17 джумады I 377) и овладел страной греков до
Дорилеи и до берега моря, и дошли войска его до Хрисополя. И стало
опасным дело его и был и NT озабочен царь Василий по причине силы
его войск и победы его над ним. И истощились его богатства и побу-
дила его нужда послать к царю русов — а они его враги,— чтобы
просить их помочь ему в настоящем его положении. И согласился он
на это. И заключили они между собой договор о свойстве и женился
царь русов на сестре царя Василия, после того как он поставил ему
условие, чтобы он крестился и весь народ его стран, а они народ
великий. И не причисляли себя русы тогда ни к какому закону и не
признавали никакой веры. И послал к нему царь Василий впослед-
ствии митрополитов и епископов и они крестили царя и всех, кого
обнимали его земли, и отправили к нему сестру свою, и она построила
многие церкви в стране русов. И когда было решено между ними дело
о браке, прибыли войска русов также и соединились с войсками греков,
которые были у царя Василия, и отправились все вместе на борьбу
с Вардой Фокой морем и сушей, в Хрисополь. И победили они Фоку
и завладел царь Василий приморской областью и захватил все суда,
которые были в руках Фоки. (...) И выступил (989 г.— Сост.) царь
Василий и брат его Константин со своими войсками и с войсками
русов и столкнулись с Вардой Фокой в Абидосе — а это близко от бе-
рега константинопольского — и победили Фоку; и был он убит в суб-
боту 13 нисана (апреля) того же года, то есть третьего мухаррема 379,
и была голова его принесена в Константинополь и там выставлена.
И была продолжительность его бунта один год и семь месяцев. (...)
* * *
* Эту летопись дословно повторяют, с поясняющим добав-
лением в конце, летопись Кведлинбургская (первая половина
XI в.) и Ламберт Герсфельдский (также называемый Ашаф-
фенбургским, вторая половина XI в.). Первая после слов «во
всем солгали» добавляет: «поелику и сам помянутый епископ
не избежал смертной опастности от их коварств»; второй после
слов «епископа Адальберта» прибавляет: «который однако
едва избежал их рук».
Приложение. Русские и иностранные
источники о скрещении Руси»
301
Из «Всеобщей истории»
Степаноса Таронского Асохика
<...) Булхария просила царя Василия отдать сестру свою
замуж за ее царя. Император в сопровождении митрополита (сева-
стийского,— Сост.) отправил (986 г.— Сост.) к (булхарам) какую-то
женщину из своих подданных, похожую на сестру свою. По прибытии
той женщины в землю булхаров узнали кто она, и потому осудили
митрополита как прелюбодея и обманщика; цари булхарские сожгли
его, обложив хворостом и соломой: это было сделано двумя братьями,
называвшимися Комсадцагами (Комитопулами.— Сост.), из которых
старший, армянин родом из дерджаиского округа, назывался Саму-
илом *. Император Василий их обоих с гвардейскими своими полками
повел в Македонию на войну против булхаров. Воспользовавшись
удобным случаем, они отложились от греческого императора, перешли
к царю булхарскому Курту и, как мужи храбрые, достигли (при дворе
его) высоких почестей. После того греческий царь Василий взял
на войне булхарского царя Курта; а Комсадцаги, завладев всей бул-
харской страной, восстали жестокой войной против греческого импе-
ратора (...).
После этого царь Василий, собрав войско, сам лично пошел
на землю булхаров. Он отправился с густой воинской силой и обшир-
ным лагерем занял самую середину их государства. Булхары поспе-
шили и заняли узкие места и горные проходы, по которым мог
пройти неприятель: то были места непроходимые, покрытые кустар-
ником. Таким образом, окружив царя со всем его войском, они всех
предали мечу; только армянская пехота, спереди и сзади обступив
царя Василия, другой горной дорогой вывела его в Македонию. Вся же
конница (греческая) со всем скарбом и царским убранством пре-
далась неприятелю.
(...) Варда Фока, отпустив от себя иверийские войска, сам
лично со всеми греческими войсками отправился иа берег моря.
С наступлением следующего года (989 г.— Сост.) — время стояло
еще весеннее — царь Василий в сопровождении брата (своего),
Константина, и всего войска, выступив, разделил его на две части,
из которых одну послал он через море на лагерь Варды, которая,
прибыв, предала огню его корабли, (стоявшие) у взморья; сам же
царь с суши приступал к лагерю. Как только пламя охватило
корабли — ибо это должно было служить сигналом — он приказал
затрубить в военные трубы, причем весь лагерь Варды, придя в заме-
шательство, обратился в бегство. Тут погиб и сам царь Варда жесто-
кой смертью.
В этом году, то есть в 438—989, в 15 день месяца к'а хода
(25 декабря.— Сост.), в праздник успения всесвятой девы богоро-
дицы, снова явилась копьевидная звезда на восточной стороне (неба).
В продолжение нескольких дней она пускала светлые лучи свои на юг;
потом переменив положение, она стала на запад над западной стра-
ною, простирая оттуда копьеобразный свет на восток. Немного вре-
мени спустя страшное землетрясение постигло всю Грецию, вследст-
вие чего погибло много городов, деревень и областей, в особенности
* * *
* Другой брат, который здесь не называется,—Мануил.
Научно-атенстическая
библиотека
302
в странах Фракии и Византии так, что находившееся между ними
море пришло в страшное колебание. В царственном городе Констан-
тинополе обрушивались богато блестящие украшения дивных колонн
и икон, бывших в обширных церквах; и сама святая София, то есть
собор, сверху до низу дала трещину. Много хлопотали искусные грече-
ские архитекторы о ее возобновлении. (...)
С той поры (990 г.— Сост.) вся Греция, покоренная под власть
Василия, стала наслаждаться миром. <...)
Василий, сделав великолепный прием апхазскому царю (Бага-
рату.— Сост.), пожаловал его в достоинство куропалата, а отца его —
в магистры, и отпустил в их землю *.
В самый день отъезда последнего в греческом лагере произошла
сильная схватка из-за ничтожной причины. Князья и вассалы куропа-
лата Давида, прибывшие туда, стояли недалеко от греческого лагеря.
Из пехотного отряда рузов ** какой-то воин нес сено для своей лошади.
Подошел к нему один из иверийцев и отнял у него сено. Тогда при-
бежал к рузу на помощь другой руз. Ивериец кликнул к своим, кото-
рые, прибежав, убили первого руза. Тогда весь народ рузов, бывший
там, поднялся на бой: их было 6000 человек пеших, вооруженных
копьями и щитами, которых просил царь Василий у царя рузов
в то время, когда он выдал сестру свою замуж за последнего. В это же
самое время рузы уверовали во Христа. Все князья и вассалы тайк-
ские выступили против них и были побеждены. <...)
« Банду риево греческое сказание»
о крещении Владимира
«...И хорошо изучили их богопочтение. Они *** же, так сказать,
на крыльях достигают Рима, и все там исследуют и осматривают и
хорошо обозревают благоукрашение божественных храмов и видят
(дозирают) тамошних архиереев и иереев; и не только это, но видят
и самого патриарха их, называемого также папой, и слышат от него
весьма многие к пользе (своей) речи. И таким образом с поспешностью
возвращаются назад и достигают своей страны и являются к великому
королю, и там обстоятельно повествуют, что видели и слышали.
Они с настоянием уверяли, что великое и истинное (есть то, что они
видели), и что нет нужды в дальнейшем исследовании и изыскании,
и «если хочешь,— говорили,— светлейший и славнейший наш само-
держец и князь, принять их веру ****, то дай знать им и ты хорошо
будешь посвящен в их учение». Когда же бывшие с ним князья все
выслушали, особенно же те, которые уже и прежде были его советни-
ками, то опять и опять сказали ему: «нехорошим кажется всем нам
делом, чтобы они не разведали и не узнали обстоятельно и относительно
Константинополя, поелику и этот город, как утверждают некоторые,
* * *
* Этот факт, как и нижеследующее событие, относится
к 1000 г.
** Само собою разумеется, что здесь автор под словом «рузы»
понимает руссов.
*** Послы Владимира.
**** То есть римлян.
Приложение. Русские и иностранные
источники о «крещении Руси»
303
есть великий некий и превосходный; итак надлежит, чтобы и его бого-
почтение и службу они исследовали и испытали, и таким образом
из обеих изберем лучшее». Выслушав это, благоразумный и славный
король согласился и благосклонно принял (совет). Посему много-
кратно помянутых выше четырех мужей еще посылает и в Константи-
нополь, дабы и там все обозрели и изведали. И С большим трудом
достигают и его (Константинополя) и приходят к содержавшему
тогда скипетр римский, разумею Василию из Македонии, и сообщают
причину своего прибытия. Он же, любезно и прелюбезно их приняв,
тотчас приставил к ним некоторых князей из числа разумных, чтобы
показали им все лучшее в городе, и чтобы хорошо могли уразумевать
их спросы и давать на них ответы. (Приставленные) же мужи, взяв
(их) и показав (им) в городе многое достойное зрения, вошли в слав-
ный и великий божественный храм Премудрости Божьей (Софии).
И как повествуют (как носится молва), тогда совершался в нем вели-
кий праздник,— златоустого ли или успения пресвятой матери моего
бога, точно не умею сказать, только праздник совершался удивитель-
ный и великий. И четыре оные мужа, будучи с нашими князьями,
осматривали весь храм и видя великое освещение совершаемого
праздника и слыша благозвучие песен, в удивлении недоумевали.
Итак, когда они пробыли там вечерний гимн и утренний *, и многое
сказали и слышали, настает и время священной и божественной
литургии, и опять названные мужи с царскими князьями входят
в достопочитаемын и величайший храм, чтобы быть зрителями бес-
кровного и божественного тайноводства. Достигнув в рассказе моем
доселе, изумляюсь человеколюбию бога, хотящего всем спастися
и в познание истины прийти. Итак, когда языческие оные и варварские
мужи вошли, как сказано, в превеликий храм и там стоя все делаемое
в храме смотрели и тщательно замечали,— как сначала был так назы-
ваемый малый вход, потом с великолепием совершился великий и
иподиаконы и диаконы выходили из святого алтаря с лампадами и
рипидами, а также весьма многие иереи и архиереи по обычаю со
страшными и божественными тайными и сам, имевший тогда святи-
тельство, патриарх, и как все присутствовавшие пали на пол и горячо
изливали молитву и взывали: господи помилуй, а одни только четыре
оные языческие мужа с открытыми глазами и небоязненно смотрели
и все совершаемое замечали. По сему милосердый и человеколюбивый
бог наш открыл очи мужей оных, и видели они нечто страшное и пре-
естественное, вопросив о чем обстоятельно, узнали истину. Ибо когда
окончился оный божественный и великий вход и от преклонения все
встали, то мужи, видевшие странное видение, тотчас взяли за руки
находившихся близ них князей императора и сказали им следующее:
«не отрицаем, все что мы доселе видели, страшно и велико, но сейчас
виденное нами превыше естества человеческого, ибо видели мы неких
крылатых юношей, одетых в странную (и) прекрасную одежду,— они
не ходили по полу храма, но носились по воздуху, поя: свят, свят, свят,
что всех нас более всего другого поразило и привело в великое недо-
умение». Когда услышали это князья императора, то отвечали им:
может быть, вы не знаете всех таинств христан и никогда не слыхали,
что ангелы сходят с небес и священнодействуют с нашими иереями.
Они, услышав это, сказали: всеистинно и ясно есть то, что нам гово-
* * *
* То есть вечерню и заутреню.
Научно-атеистическая
библиотека
304
рите, и не нуждаемся в другом доказательстве, ибо мы сами все видели
собственными глазами; отпустите же нас скорее возвратиться туда,
откуда мы посланы, чтобы уведомить и удостоверить владыку нашего
о том, что видели и что хорошо узнали. (Итак), их отослали опять туда
с радостью великой и веселием. Они же, возвратившись и прибывши
в свою страну, нашли славного и великого короля и, поклонившись
ему, сказали все, что видели, и разъяснили ясно, говоря и сие:
«не отрицаем, что великое нечто и славное мы видели прежде в Риме,
все же виденное (нами) в Константинополе поражает ум челове-
ческий», и все рассказывали ему по порядку и подробно. Великий же
их князь, когда точно узнал от них истину и удостоверился, нисколько
не медлит, но тотчас посылает к благочестивейшему царю римлян
в Константинополь и просит архиерея, чтобы тьмочисленный там
народ научил и крестил,— содержал же тогда скипетр римский Васи-
лий из Македонии,. Приняв с радостью посланных оттуда мужей, он
послал к ним некоего архиерея, славного благочестием и добродетелью
и с ним двух мужей Кирилла и Афанасия *, также добродетельных
и весьма разумных и мудрых, которые были исполнены не только зна-
ния божественного писания, но хорошо научены были и внешней муд-
рости, как достаточно свидетельствуют об этом изобретенные ими
письмена. Они, отправившись туда, всех научили и крестили и привели
к благочестию христиан. Видя же, что народ этот совершенно варвар-
ский и невежественный, названные ученые мужи не находили возмож-
ным научить их двадцати четырем письменам (буквам) эллинским,
посему, чтобы опять не отклонились они от благочестия, начертали им
и научили их тридцати пяти письменам <...>. Таковы суть, тридцать
пять букв россов, которые и до сих пор изучают все и хорошо знают
благочестие.
Некоторые же говорят, что там было и такое чудо. Еще будучи
одержимы суеверием, сам князь и бояре его и весь народ и, размышляя
о прежней своей вере и вере христиан, призывают к себе недавно при-
бывшего архиерея и спрашивает князь: что он намеревается им пропо-
ведовать и чему учить. Когда же он предложил священную книгу
божественного Евангелия и повествовал о некоторых чудесах, совер-
шенных богом в человеческом образе, то толпа россов сказала: если и
мы не увидим чего-нибудь подобного, и в особенности что ты говоришь
о случившемся с тремя отроками в пещи, то совершенно не будем тебе
верить. Он же, веруя неложному слову сказавшего: аще что просите
во имя мое, получите, и: веруй в мя, дела яже аз творю, и той сотворит
и больши сих сотворит, сказал им: хотя и не должно искушать гос-
пода бога, но если вы от всей души решились приступить к нему,
просите, что хотите, и бог непременно сотворит по прошению вашему,
хотя мы малейшие и недостойные. Они же тотчас попросили, чтобы
свиток божественного Евангелия брошен был в разведенный ими
огонь, и (обещались), если он сохранится невредимым, приступить
к проповедуемому им богу. Согласились на этом. И после того как
иерей поднял глаза и руки к небу и воззвал: проелави духа твоего свя-
того, Исусе Христе боже наш — в глазах всего народа брошена была
в печь книга святого Евангелия. Печь достаточное время была разжи-
гаема и, наконец, совсем погасла, но священный свиток найден был
не пострадавшим и неповрежденным и не потерпевшим от огня ника-
кого ущерба. Видя это и будучи поражены величием чуда, варвары
* * *
* То есть Кирилла и Мефодия, славянских просветителей.
Приложение Русские и иностранные 305
источники о скрещении Руси»
без колебания устремились к крещению и очищенные умом просла-
вили спасителя господа, которому слава и держава ныне и присно и
во веки веков, аминь (...)
Послание епископа краковского Матвея
Бернарду Клервоскому об «обращении русских»
Б[ернарду], милостью божьей
аббату клервоскому,
мужу почтенному и уважаемому,
всяческого прославления
достойному
и святости даром отмеченному,
М[атвей], тою же милостью
епископ краковский,
и комес [Полонии] Петр, коих
понуждает он плоды добра явить.
Возносим благодарения господу
нашему,
благодарения безграничные
коий Вас такового,
о краса и слава аббатов,
даровал веку нашему,
коего попечение
о всех церквах,
словно порука избрания,
не покинет нигде и никогда,
коего бессилие других
заставит равно терять силы.
Чьими заслугами господь
всяческим благом одаряет
мир, заслуг не имеющий, чьей
молитвой
умягченный судия, обремененный
тяжбами,
приговор отменяет и гнев
отлагает,
дабы не карать тотчас
грешников, а миловать.
Сын Ваш возлюбленный
магистр А[кардус]
нас от лица Вашего вопросил
мог ли бы кто
*
и обычаи нечестивые
и обряды русских искоренить.
Мог бы господин, мог бы,
но лишь тот,
на ком была бы великая
благодать.
Веруем же во
господа Иисуса,
если был бы то
аббат клервоский,
он бы мог свершить сие благое
дело.
Народ же тот русский
множеству ли бесчисленному,
небу ли звездному подобный,
и веры правило православной и
религии истинной установления
не блюдет.
Пренебрегая тем, что
вне церкви католической
нет места дароприношению
истинному,
[тот народ], известно, не только
в дароприношении тела господня,
но и в уклонении от брака
церковного
и [взрослых] повторного
крещения,
а равно в иных церкви таинствах
позорно колеблется.
Так заблуждениями различными
[и]
порочностью еретической от
порога
обращения своего пропитанный,
Христа лишь по имени признает,
а по сути в глубине души
отрицает.
Не желает упомянутый народ
ни с греческой, ни с латинской
церковью быть единообразным,
но, отличный от той и от другой,
таинства ни одной из них не
разделяет.
Но то все, господин,
* Многоточием обозначены пропущенные ритмические строки.
Научно-атеистическая
библиотека
306
проповедь Ваша
пресекла бы лучше всякого
меча обоюдоострого, если
вдохновил
бы Вас дух святой, дабы
посетили Вы [народ] тот.
И не только в Рутении, что
есть как бы другой мир, но
равно и в Полонии, и в Богемии,
иначе общим названием в
Склавонии,
коя многие области объемлет,
совершите таковое для
столь угодного господу блага,
дабы от него самого после
услышать:
«Славен будь, добрый и верный
раб».
Ибо Вам, воистину, все или почти
все, как надеемся, будут
повиноваться,
приклонив ухо свое.
Так удостойте, святой отец,
удостойте, как прочих
просвещаете,
так и [нас] в заблуждениях
наших просветить,
удостойте славян неумелых на
нравственный путь
разумной жизни наставить,
удостойте оледенелую страну
присутствием своим почтить,
дабы по пришествии нашего
аббата
холод жестокий Аквилона
ласковым дуновением Австра
и Мульцибра смягчился,
дабы варварство неблагородное
Вашими проповедями
облагородилось,
дабы люди, человечности
лишенные,
Вашим красноречием укротились
и
господню игу покорились.
Если же Орфей фракийский
и Амфион фиванский
славой хвалебной на небо
к звездам возносятся
и за талант поэтический
восхваляются
и после смерти в песне живут,
ибо и тот и другой камни и леса,
кои суть лесные и окаменелые
люди,
лиры пеньем пленили
и закону подчиниться
заставили —
сколь больше мы надеемся,
что народы дикие и свирепые
вверит Христу святой аббат.
Он и Евангелия глашатай,
и в доме господнем светоч,
и божественной воли
толкователь,
и лучше Орфея поэт,
высшим знанием просветленный,
небесной мудростью наделенный,
божьим даром и благодатью
отмеченный.
Со сколь великим души
желаньем и пыланьем
я и комес Петр,
муж всецело преданный
господа почитанию,
церкви и религии,
Вашего, отец святой,
будем ожидать прибытия,
свидетель у нас тог
один, кто тайны сердца видит.
Не мы одни
аббата клервоского желаем,
вместе с нами
богатые и бедные,
знатные и незнатные,
юноши и девы,
старцы и молодые
равно желанием томятся.
Аббата всякое сословие и
возраст,
аббата всякий пол
и всякое состояние,
аббата все поляки
и благочестивые моления всех
призывают.
Примечания
«Крещение Руси»: концепции и проблемы
1. В ар яг и — по «Повести временных лет» либо одно из при-
балтийских племен, либо население южного берега Балтийского моря
и северо-запада Руси, либо название всех выходцев из-за моря. Позд-
нее с «варягами» ассоциировали все население католического Запада.
Византийские источники различают варягов (варангов) и норманнов-
скандинавов. Рассказ о призвании варягов славянскими (ильменские
словене, кривичи) и угро-финскими (чудь, меря, весь) племенами по-
мещен в «Повести временных лет» под 862 г.
2. €П о ее ст ь временных лет» — см. наст. изд. С. 270—
280, 315—317.
3. «/7 а мят ь и похвала Владимиру» Иакова
мниха — см. наст. изд. С. 286—290, 319.
4. Древнейший свод 1039 г . — предположительный
летописный памятник в составе «Повести временных лет». А. А. Шахма-
тов «Древнейшим сводом» называл наиболее ранние сведения, со-
ставленные до 1039 г. (см. Шахматов А. і4. Разыскания о древней-
ших русских летописных сводах. С приложением двух вариантов те-
кста «Начала земли Русьсте». СПб., 1908. В приложении А. А. Шахма-
тов издал реконструкцию «Древнейшего свода 1039 г.» в редакции
1073 г.).
5. *Речь философа» — содержится в «Повести времен-
ных лет». Это изложение всемирной истории с христианской точки зре-
ния. Оно было сделано в форме речи, обращенной к киевскому князю
Владимиру Святославичу с целью убедить его принять христианство.
6. Готская теория — Голубинский доказывал, что под
русскими, нападавшими на Константинополь в середине IX в. (по дан-
ным наших летописей — 852 и 866 гг.; патриарха Фотия — 860 г.),
должны подразумеваться руссы азовско-черноморские или азовско-
крымские. Васильевский отождествлял русских IX в., нападавших на
Амастриду, Сурож и Константинополь, с тавроскифами, а этих послед-
них — с готами, готаланами и валанготами (см.: Голубинский Е, Е,
История русской церкви. Т. I. Ч. 1. М., 1901. С. 42; Васильевский В. Г.
Жития св. Георгия Амастридского и Стефана Сурожского // Летопись
занятий Археографической комиссии. Т. IX. СПб., 1893. С. ССХС
ІІІ-СССІ).
7.0 х р ид а — город на западе Болгарского царства, в период
с 972 по 1018 г. — столица государства и центр болгарского патриар-
шества.
8. «Слово о том, как о крест и с я Володимир,
возмя Коре у нь» —см. наст. изд. С. 281—284, 318—319.
9. Ригоризм — суровое, непреклонное соблюдение каких-
либо принципов, правил нравственности, предписаний.
10. Арианство — течение в христианстве. Его зачина-
тель — священник Арий (ум. 336) из города Александрия. Ариане не
принимали положение официальной христианской церкви о единосущ-
ное™ бога-отца и бога-сына (Христа). По учению Ария, Христос как
Научно-атеистическая
библиотека
308
творение бога-отца — существо, ниже его стоящее. Арианство осуж-
дено как ересь вселенскими соборами 325 и 381 гг., но продолжало
удерживаться у готов и других племен на протяжении ряда столетий.
11. Ж ит ие Феодосия П е не р с ко г о — инока, а затем
игумена Киево-Печерского монастыря — написано монахом той же
обители Нестором. О времени создания Жития существуют разные
точки зрения: А. А. Шахматов и И. П. Еремин считают, что оно было
написано до 1088 г., С. А. Богуславский датирует его началом XII в.
Опубликовано в кн.: Изборник: Сборник произведений литературы
Древней Руси. М., 1969.
12. «Киево-Печерский патерик» — см. наст. изд.
С. 291—294, 319—320.
13. Ф илиокве (filioque) — никейский символ веры (Никей-
ский церковный собор 325 г.) признавал исхождение святого духа
только от бога-отца. Карл Великий в пределах Империи добавил еще
«филиокве», то есть «и от сына», увидев в предпочтении бога-отца бо-
гу-сыну уступку арианству. См. также прим. 10.
14. «Изборник» Святослава 107 3 г. — копия бол-
гарского сборника, составленного еще в начале X в. для болгарского
царя Симеона. На Руси «Изборник» был переписан для киевского кня-
зя Изяслава, но затем имя князя было выскоблено и заменено именем
Святослава, захватившего великокняжеский престол в 1073 г. Пред-
ставляет собой сборник, где наряду с произведениями «отцов церкви»
были и другие памятники разнообразного содержания. Сейчас обнару-
жено 27 его списков XV—XVII вв. русской редакции. Опубликован в
кн.: Изборник великого князя Святослава Ярославича 1073 г. СПб.,
1880.
15. Свевы — группа германских племен, проживавших на
территории Западной Европы. Часть нх, переселившаяся в Скандина-
вию, стала родоначальницей современных шведов, с которыми норма-
нисты безосновательно связывают начало Древнерусского государ-
ства, считая их варягами-русью «Повести временных лет».
16. Н о рик — римская провинция, расположенная между
верхним течением Дравы и Дунаем (часть территории нынешней Ав-
стрии и северных районов Югославии). По древнерусским летопис-
ным сведениям является прародиной всех славян. В V—VIII вв. запад-
ноевропейские источники называют этот район Ругиланд или Ругия, а
в X—XIII вв. — Ругия, Рутения, Руссия, Рутенская марка, Рутония. В
отличие от древнерусских летописей чешские и польские хроники пра-
родиной славян считают Паннонию (современная Западная Венгрия).
17. «Хроника всего света» Мартина (Марци-
на) Вельского написана в 1551 г.
18. Сказание о русских письменах — см. наст,
изд.: Никольский Н. /С. О западнославянском влиянии на идеологию и
письменность Руси. С. 170—198.
19. В средние века борьба между различными влиятельными
церковными и светскими кругами, а также претендентами на папский
престол нередко приводила к одновременному пребыванию на нем не-
скольких пап. Часть из них была позже объявлена католической цер-
ковью антипапами, а их избрание на папство — недействительным.
Примечания
309
Аничков Е. В. Боги Владимира
по свидетельству летописи
1. А р ко на — столица балтийских славян-ругов на острове
Рюген в Балтийском море. Ныне — территория ГДР. Пала под
ударами датчан в 1168 г.
2. С вент овит (С в ят овит) — одно из главных языче-
ских божеств балтийских славян.
3. «Начальный свод» (Киево-Печерский
свод 109 5 г.) — составлен, по мнению А. А. Шахматова, в 1095 г. в
Киево-Печерском монастыре прн игумене Иоанне. Лег, по Шахмато-
ву, в основу «Повести временных лет» (Шахматов А. А. Предисловие
к Начальному киевскому своду и Нестеровой летописи//ИОРЯС.
Т. XIII. Кн. 1. СПб., 1908; Он же. Повесть временных лет. Т. I. Пг., 1916.
В последней работе Шахматов, опубликовав весь реконструируемый
им текст «Повести временных лет» по второй и третьей редакциям,
особым шрифтом выделил текст «Начального свода 1095 г.»).
4. Рота (древнерусск.) — клятва.
5. Мифологическая школа — научное направление в
фольклористике и литературоведении, возникшее в эпоху европейского
романтизма (конец XVIII — первая половина XIX в.). В этом направ-
лении мифология приобретала универсальное значение как источник
национальной культуры и привлекалась для объяснения происхожде-
ния и смысла явлений фольклора. Представители данной школы (в
России — А. Н. Афанасьев, Ф. И. Буслаев, О. Ф. Миллер) стремились
воссоздать древнейшую мифологию, устанавливая сходство имен
мифологических образов разных индоевропейских народов, сводя
содержание мифов к обожествлению природных явлений.
6. «Я о в е ст ь крещения Владимира» — существует
несколько таких повестей. Их анализ см. наст, изд.: Приселков М. Д. О
болгарских истоках христианства на Руси. В приложении см.
также «Слово о том, како крестися Володимир, возмя Корсунь», со-
держащее корсунскую версию крещения Владимира.
7. Житие святого А в р аамия Ростовского —
посвящено описанию жизни и подвигов христианского миссионера в
Северо-Восточной Руси в конце XI— начале XII в.
8. Скора (древнерусск.) —шкура, меха, мех.
9. «Хождение Богородицы, по мукам» — попу-
лярный апокриф XII в., где рассказывается о том, как богородица в
сопровождении архангела Михаила и ангелов нисходит в ад. Главный
вопрос этого произведения — вопрос о божественной справедливости.
Опубликовано в кн.: Памятники литературы Древней Руси: XII век.
M.t 1980.
10. «Слово некоего Христолюбца» — памятник
домонгольского времени. Обращено против язычества. Опубликовано
в кн.: Срезневский И. И. Древние памятники русского письма и языка
X—XIV веков: Общее повременное обозрение. СПб., 1863.
{{.Хронограф 15 12 г. — памятник древнерусской лите-
ратуры рубежа XV и XVI вв. Излагает историю многих стран от сотво-
рения мира, в том числе и Руси. Составителем Русского Хронографа,
легшего в основу редакции 1512 г., А. А. Шахматов признает Пахомия
Серба (или Логофета). В Хронографе ярко выражена идея всеславян-
ского единства. Опубликован в кн.: ПСРЛ. Т. XXII. Ч. 1—2. СПб.,
1911-1914.
Научно-атеистическая
библиотека
3)0
12. Каган, или хакан, — царь, глава государства. Так
назывались хазарские владыки. По мнению А. П. Новосельцева, ти-
тул «хакан» применительно к русским князьям был принят в первой по-
ловине IX в. (см.: Новосельцев Л. П. К вопросу об одном из древней-
ших титулов русского князя//История СССР. 1982. № 4).
13. *Б е о в у л ь ф» — наиболее значительное из сохранивших-
ся памятников древнего англосаксонского героического эпоса. Состо-
ит из двух частей, объединенных легендарным героем — Беовульфом.
Поэма дошла до нас в единственной рукописи начала X в. В ее основе
лежат народные эпические сказания, восходящие примерно к первой
половине VI в. и являющиеся отголосками исторических событий. В
VIII—IX вв. поэма подверглась обработке и в нее был внесен христи-
анский элемент. Опубликован в кн.: Библиотека всемирной литерату-
ры. Т. IX. М., 1975.
Васильевский В. Г. «Крещение Руси»
по византийским и арабским источникам
1. П о р ф up ородный (багрянородный, пор фи-
рог е нит) — буквально «рожденный в порфире», то есть в комнате
Большого императорского дворца, стены которой были выложены кам-
нем пурпурного цвета. Рождение в Порфирной комнате означало, что
отец рожденного в этот момент был императором. И не все византий-
ские императоры в связи с этим могут быть так названы.
2. Куропалат — наместник, правитель одной из провинций
Византии.
3. В Византии одежду и обувь пурпурного цвета имели право
носить только императоры; в противном случае это рассматривалось
как государственная измена.
4. В 972 г., когда Северо-Восточная, Восточная и часть Цент-
ральной Болгарии (район современной Софии) были аннексированы
Византией, болгарский царь Борис II и его брат Роман (сыновья уже
покойного царя Петра) были уведены в Константинополь, где во время
триумфа Борис II был лишен царских регалий.
5. По возвращению в Болгарию Роман был принят Самуилом
как законный государь. В первой половине 90-х годов, во время боевых
действий с Византией, Роман попал в плен к Василию Болгаробойце.
В 997 г. этот последний представитель прежней династии умер в тюрь-
ме, и тогда состоялась коронация Самуила.
6. Катепан — военный глава провинции (катепаната), сое-
диняющий в одних руках всю полноту военной и гражданской власти.
7. Хрисовул — специальный императорский указ, опреде-
ляющий положение отдельных церквей в системе византийской цер-
ковной организации; грамота императора, дарующая или утверждаю-
щая привилегии.
8. С ре де ц (С ар дик) — название современной Софии —
столицы Болгарии.
9. Р у м — арабское название Византии.
Ю.Хрисополь — крепость на малоазиатском берегу напро-
тив Константинополя.
11. «Слово о законе и б л а г о д а т и» — написано ки-
евским священником Иларионом (с 1051 г.—митрополит). Состоит
из трех частей: первая часть — догматическая, где противопоставля-
Примечания
311
ются Ветхий и Новый завет. Иларион проводит мысль, что Ветхий за-
вет — это закон, установленный лишь для одного иудейского народа,
тогда как Новый завет — благодать, распространяющаяся на все без
исключения народы, принявшие христианство. Вторая часть — про-
славление Владимира как крестителя Руси. Третья, заключительная
часть «Слова» посвящена Ярославу Мудрому. Опубликовано в кн.:
Изборник: Сборник произведений литературы Древней Руси. М., 1969.
12. Афонские монастыри находятся на восточном мысе Халки-
донского полуострова (в северной части Эгейского моря).
13. С и на к с ара — краткий сборник житий святых; также
называется пролог.
14. Стратиг — вХв. преимущественно военный и граждан-
ский глава фемы (провинции), а также начальник гарнизона, полково-
дец.
15. Доростол (Дристр) — название болгарского горо-
да Силистра до конца XIV в.
Левченко М J3. Крещение Руси при Владимире
1. В своем рассуждении об установлении греческой иерархии н
начале христианства на Руси во второй половине IX в. Левченко исхо-
дит из «Окружного послания» (60-е гг. IX в.) византийского патриар-
ха Фотия, где сказано, что русь, нападавшая на Константинополь в
860 г., обращена в христианство и приняла епископа. Под политиче-
ским переворотом он понимает приход в 882 г. из Новгорода в Киев
язычника Олега, обманом убившего киевских князей Аскольда и Дира,
севшего на киевское княжение и подорвавшего начавшуюся христи-
анизацию Руси.
2. Олег Древлянский погиб в 977 г.
3. Левченко считает варягов норманнами (прежде всего шведа-
ми) , а их родиной — Скандинавию. В ранних летописях нет ни того и
ни другого: они говорят о варягах без какого-либо намека на их этни-
ческую принадлежность и не локализуют их в Скандинавии. В лето-
писном отрывке, откуда Левченко черпает информацию о событиях
977 г., сказано следующее: «Слышав же се Володимър в Новегороде,
яко Ярополк уби Ольга, убоявся бежа за море; а Ярополк посадники
своя посади в Новегороде, и бе володея един в Руси». Само указание
«за море» не ведет в Скандинавию, этим местом мог быть любой район
Балтийского побережья, в том числе его южная и юго-восточная ча-
сти, занятые в то время балтийскими славянами.
4. Ч ер венские города — группа древнерусских городов
в X—XIII вв. на Волыни: Червен, Волынь, Сутейск и др. Ныне эти
города расположены на территории Польши.
5. О ситуации, предшествующей крещению Руси, и легенду об
испытании вер см. наст, изд.: «Повесть временных лет» и «Слово о том,
како крестися Володимир, возмя Корсунь». С. 275—277, 281—282.
6. На территории Хазарского каганата издавна существовали
иудейские общины, а также жили евреи, изгнанные из Ирана и Визан-
тии; с VIII в. и социальная верхушка хазар исповедовала иудаизм.
7. Житие Бориса и Глеба — имеется в виду «Чтение»,
написанное монахом Киево-Печерского монастыря Нестором. Посвя-
щено описанию жизни сыновей Владимира, коварно убитых в 1015 г.
братом Святополком, стремившимся к единовластию. Создание цер-
Научно-атеистическая
библиотека
312
ковного культа Бориса и Глеба преследовало две цели. С одной сторо-
ны, канонизация первых русских мучеников поднимала церковный
авторитет Руси. С другой стороны, этот культ имел важный полити-
ческий смысл: он «освящал» и утверждал не раз провозглашавшуюся
государственную идею, согласно которой все русские князья — братья,
и в то же время подчеркивал обязательность подчинения младших
князей старшим. Опубликовано в кн.: Абрамович Д. И. Жития
святых мучеников Бориса и Глеба и службы им. Пг., 1916.
8. «3 а п и с к а греческого то па р ха» — условное на-
звание путевых заметок византийского чиновника, побывавшего
с отрядом воинов в конце X в. в районе Днепра. «Записка» служит
предметом оживленной полемики, так как спорны место и время про-
исходивших событий, описываемых в ней. Этот источник свидетель-
ствует о культурных и торговых связях населения Северного При-
черноморья с Киевом. Опубликовано в кн.: Васильевский В, Г. Труды.
Т. II. Вып. 1. СПб., 1909.
9. Г у ст инская (Густынская) летопись — укра-
инский летописный свод (назван по списку Густы некого монастыря на
Полтавщине). Наиболее известны списки XVII в.: Густынский, Мгар-
ский и Архивный. Первая часть этой летописи близка по содержанию к
Ипатьевской летописи; вторая, самостоятельная часть, охватывающая
события 1300—1579 гг., отличается краткостью. Опубликована в кн.:
ПСРЛ. Т. II. СПб., 1843.
10. «Слово о погибели Русской земли» — дошло
до нас в двух списках, при этом не как самостоятельный текст, а как
введение к первой редакции «Повести о житии Александра Невского».
Считается, что «Слово» написано автором южнорусского происхожде-
ния в Северо-Восточной Руси между 1238—1246 гг. и представляет со-
бой отклик неизвестного нам автора на татаро-монгольское нашест-
вие. Опубликовано в кн.: Изборник: Сборник произведений литерату-
ры Древней Руси. М., 1969.
11. Синодики — литературные памятники, включавшие ви-
зантийские и русские сказания.
12. Патриаршая, или Никоновская, ле-
топись — получила свое название по принадлежности одного из ее
списков патриарху Никону (1605—1681). Представляет собой компи-
ляцию источников по истории России. Составлена неизвестным
лицом по второй половине XVI в. и заключает в себе непрерывное
описание событий до 1559 г. Опубликована в кн.: ПСРЛ. Т. IX—XIII.
М., 1965.
13. Новгородская первая летопись — в настоя-
щее время ее списки разделены на Новгородскую первую летопись
старшего извода (представлена Синодальным списком) и Новгород-
скую первую летопись младшего извода (представлена Комиссион-
ным, Академическим и Толстовским списками). Составление самого
древнего ее списка — Синодального — относится к концу XIII — пер-
вой половине XIV в. Опубликована в кн.: Новгородская первая лето-
пись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950.
14. Ла в р е нт ь е в с кая летопись — одна из самых
древних и ценных русских летописей. Получила свое название по име-
ни монаха Лаврентия, переписавшего ее в 1377 г. с летописного свода
1305 г. по заказу нижегородско-суздальского князя Дмитрия Констан-
тиновича. Включает в себя «Повесть временных лет». Опубликована
в кн.: ПСРЛ. Т. I. M., 1962.
Примечания
313
15. Устав князя Владимира о десятинах, су-
дах и людях церковных — см. наст. изд. С. 294—295, 320—
321.
16. Типик — церковный устав.
17. Во времена византийского императора Юстиниана I (527—
565) специальным указом от 536 г. армянские земли, входившие в со-
став Византийской империи, были поделены на Армению I, Армению
II, Армению III и Армению IV.
Приселков М. Д. О болгарских истоках
христианства на Руси
1. «Киево-Печерский свод і 07 3 г.» — один из
предполагаемых А. А. Шахматовым источников «Начального свода
1095 г.*.
2. Ипатьевская летопись — самый ранний ее список,
дошедший до нас, датируется первой четвертью XV в. Свое название
получила от костромского Ипатьевского монастыря, которому она
принадлежала. Опубликована в кн.: ПСРЛ. Т. II. М., 1962.
3. Книга степенная царского родословия
(Степенная книга) — составлена в 60-е годы XVI в. Назва-
ние «Степенная книга» связано с тем, что изложение исторического
прошлого давалось в ней по «степеням» (правлениям отдельных пред-
ставителей светской и духовной власти — князей и митрополитов).
Опубликована в кн.: ПСРЛ. Т. XXI. Ч. 1. СПб., 1908; ПСРЛ. Т. XXI.
Ч. 2. СПб., 1913.
4. Роспись, или Краткий летописец Новго-
родских владык — составлена в конце XVI в. По большей части
сходна с Новгородской первой и Новгородской третьей летописями.
Опубликована в кн.: Новгородская вторая и Новгородская третья ле-
тописи. СПб., 1879.
5. В результате борьбы Ярослава Мудрого с братом Святопол-
ком за киевский престол Святополк потерпел поражение. Болеслав,
польский король и тесть Святополка, в 1018 г. помогает зятю ненадол-
го сесть в Киеве, откуда тот вскоре был вновь изгнан.
6. Кормчая книга — сборник апостольских, соборных и
епископских правил и посланий, законов светской власти и других ма-
териалов, являвшихся руководством при управлении церковью и в
церковном суде в славянских странах. Софийско-Новгородская Корм-
чая книга является переработкой Переяславской Кормчей. Дошла до
нас в Синодальном списке 1280—1282 гг. или после 1283 г., включила
также «Русскую Правду», уставы Владимира, Святослава и др. (см.:
Тихомиров М. Н. Исследование о «Русской Правде». М.; Л., 1941).
Никольский Н. /С О западнославянском
влиянии на идеологию
и письменность Руси
1. Это сказание входит в состав «Повести временных лет». См.
наст. изд. С. 273—274.
2. П ан но не кие легенды о Константине Фило-
софе и М е ф о д и и — легенды об изобретении ими славянской аз-
Научно-атеистическая
библиотека
314
буки, их миссионерской деятельности среди моравов, чехов и др. В
эти легенды входит «Сказание о преложении книг на словенский
язык» — о переводе Константином и Мефодием на славянский язык
наиболее важной части греческих богослужебных книг. См. наст,
изд. С. 273—274.
3. Сказание о грамоте р у с ст ей — рассказ о том,
как в Корсуне Константин Философ обнаружил книги, написанные
«русьскыми писмены», и с помощью русина научился их быстро читать
и истолковывать (см.: Никольский И. К. К вопросу о русских письме-
нах, упоминаемых в Житии Константина Философа//Известия по рус*
кому языку и словесности Академии наук СССР. Т. I. Кн. 1. Л., 1928).
4. «Толковая Палея» — обозрение событий от сотворе-
ния мира до христианства и до «погибели жидовьстей», разделенное на
десять книг. Это греческое произведение, переведенное в Северо-Во-
сточной Руси в XII—XIII вв. Дошедшие до нас списки датируются
XIV—XV вв.
5. Легенда о Пане и трех его сыновьях — Лехе,
Чехе и Русе, родоначальниках ляхов, чехов и русских.
6. Легенда манту ан с ко г о епископа Г у м по ль-
да о святом Вячеславе Чешском — создана в X в., на
чешский язык переведена в XI в. Востоковское, или Румянцевское, Жи-
тие святого Вячеслава — памятник чешской письменности. Перевод
легенды Гумпольда и Житие появились независимо друг от друга (см.:
Никольский Н. /С. Легенда мантуанского епископа Гумпольда о святом
Вячеславе Чешском. СПб., 1909).
7. Рассказ о посещении апостолом Андреем Новгорода см. наст,
изд. С. 279—271.
8. Хроника Козьмы Пражского — написана в 20-х
годах XII в. Состоит из трех книг, содержащих легендарный материал
о чешском, польском народах и сведения из истории чешского народа
до 1125 г. Опубликована в кн.: Козьма Пражский. Чешская Хроника.
М., 1962.
9. Повести о Русской земле — по предположению
Н. К. Никольского,— это первое историческое сочинение о поляно-
руси, возникшее в конце X в.
Раям Б. Я- Католическая экспансия
на Руси в X—XI вв.
1. Скифия — так греки называли Нижнее Поднестровье.
2. «Окружное послание» патриарха Ф от и я —
адресовано восточным митрополитам, содержит материалы о попыт-
ках крещения Руси еще в IX в. Историки считают, что этот литератур-
ный труд константинопольского патриарха следует датировать 866—
867 гг. (см.: Голубине кий Е. Е. История русской церкви. Т. I. Ч. 1. М.,
1901).
3. Б одр и ч и — балтийское племя славян.
Пресняков А, Е. Организация церкви на Руси
при Владимире
1. П о чайна — приток Днепра, где в 988 г. состоялось массо-
вое крещение киевлян.
Примечания
315
2. X о варе з м — город Хорезм.
3. Это «Сказание и страсть и похвала святую мученику Бориса и
Глеба», автор которого неизвестен. Среди исследователей нет единого
мнения о том, когда было написано «Сказание» — в середине XI в.
или же в начале XII в.— и, следовательно, до или после «Чтения»,
написанного Нестором (см.: Воронин И. И. «Анонимное» Сказание
о Борисе и Глебе, его время, стиль и автор // Труды Отдела древне-
русской литературы Института русской литературы АН СССР.
Т. XIII. М.; Л., 1957).
4. «Златоструй» — памятник старославянской письмен-
ности. Сборник «слов» и поучений, принадлежавших и приписывав-
шихся византийскому церковному писателю Иоанну Златоусту (ок.
350—407). Предназначался для домашнего назидательного чтения.
Древнейшие списки, дошедшие до нас, относятся к XI—XII вв. (см.:
Срезневский Я. И. Древние памятники русской письменности и языка
X—XIV веков: Общий повременной список. СПб., 1863).
Тихомиров М. Н. Об общеславянской основе
института «десятины»
1. «Русская Правда» — памятник феодального права
Киевской Руси. Создавалась и дополнялась нормами права с начала
XI столетия до первой трети XII в. Дошла до нас в списках XIII—
XVIII вв., составляющих три редакции: Краткую, Пространную и Со-
кращенную (см.: Тихомиров М. Н. Исследование о «Русской Правде».
М.; Л., 1941).
2. Г р ив на — счетная, весовая и платежно-денежная единица
в Древней Руси. Куна — счетная единица в денежной системе, в X—
XI вв. соответствовала V25 гривны.
Мурьянов М. Ф. О летописных
статьях 1039 и 1131 гг.
1. М стис лаво во Евангелие около 1115 г.—на-
писано по поручению новгородского князя Мстислава Владимировича,
княжившего в Новгороде до 1117 г., для основанной им Благовещен-
ской церкви на Городище. К Евангелию приложен Месяцеслов — спи-
ски святых по дням и месяцам года (см.: Симони П. К. Мьстиславово
Евангелие начала XII века в археологическом и палеографическом от-
ношениях. СПб., 1904, 1910).
Русские и иностранные источники
о «крещении Руси». Приложение
Повесть временных лет
«Повесть временных лет», или «Начальная летопись» — услов-
ное название летописного произведения, лежащего в основе ряда дре-
внейших сводов и доведенного до второго десятилетия XII в. Пер-
вое название летопись получила по заглавию, имеющемуся в ряде
Науч во- атеистическа я
библиотека
316
древних списков («Се повести времяньных лет...»), второе — вследст-
вие ошибочного представления, будто возникшее во втором десятиле-
тии XII в. историческое сочинение было первоначальным.
«Повесть временных лет» является главным источником по
истории Древней Руси, и не удивительно, что она уже более двух сто-
летий остается объектом пристального изучения. Поначалу летописа-
ние представлялось некой эстафетой: одного летописца сменяет дру-
гой, продолжающий ту же летопись. Родоначальником летописной
формы мыслился монах Киево-Печерского монастыря Нестор, жив-
ший во второй половине XI — начале XII в. Затем выяснилось, что
все летописи являются сборниками, «сводами» предшествующих со-
чинений, как собственно летописных, так и внелетописных, а также то,
что первые исторические сочинения (повести или летописи) создава-
лись значительно раньше XII в., и они неоднократно обрабатыва-
лись, прежде чем приобрели настоящий вид. В результате появилось
несколько очень разных опытов решения вопроса о времени и условиях
обработки ранних летописных произведений.
До настоящего времени наиболее популярна схема выдающего-
ся русского филолога А. А. Шахматова. По его мнению, «Повести вре-
менных лет» предшествовал «Начальный свод 1095 г.». Ученый считал,
что именно этот свод сохранился в начальной части Новгородской пер-
вой летописи. Позднее он пришел к мысли, что и этот свод не был
первоначальным. В окончательной схеме таковым считается «Древ-
нейший свод 1039 г.», составленный при Софийском соборе и со-
хранившийся в киево-печерской редакции 1073 г. Этот свод был
положен в основу «Начального свода 1095 г.», который, в свою
очередь, стал основой «Повести временных лет». Автором «Повести»
Шахматов признал печерского монаха Нестора, завершившего свой
труд около 1113 г. После Нестора летопись около 1116 г. редакти-
ровал игумен Выдубицкого монастыря в Киеве Сильвестр (ум. 1123).
Вторично летопись редактировалась два года спустя — в 1118 г.
снова в Печерском монастыре летописцем, близким князю Мстисла-
ву Владимировичу (сыну Мономаха). В последующий период, со-
гласно представлению Шахматова, текст оставался практически
без изменений.
Схема Шахматова нашла и сторонников, и противников. Одни
авторы шли по пути ее упрощения, другие — усложнения. Шахматов-
ский «Древнейший свод 1039 г.» подвергся критике со стороны почти
всех исследователей, как тех, кто признавал себя последователями
Шахматова, так и его прямыми оппонентами. Одна часть ученых пола-
гает, что летописание зарождается позднее, другая — что начало ле-
тописания нужно отнести к более раннему времени (IX—X вв.).
«Повесть временных лет» сохранилась в двух редакциях. Древ-
нейшей считается редакция Лаврентьевской летописи. Этот текст со-
держится в Лаврентьевскэм списке 1377 г., а также в Радзивилов-
ском и Московско-Академическом списках XV в. (Радэивиловская ле-
топись) . К Лаврентьевской редакции принадлежала также сгоревшая
в 1812 г. рукопись Троицкой летописи начала XV в. Поскольку во
всех этих летописях после 1110 г. имеется запись выдубицкого игумена
Сильвестра, Шахматов называл самую редакцию «Сильвестровской».
Другая редакция «Повести временных лет» находится в составе
Ипатьевской летописи. Эта летопись доведена до 1292 г. и сохранилась
в двух списках, имеющих самостоятельное значение: Ипатьевском на-
чала XV в. и Хлебниковском XVI столетия. В отличие от первой редак-
Примечания
317
ции здесь нет имени Сильвестра после статьи 1110 г., а в заголовке
«Повести> в Хлебниковском списке значится имя Нестора (в Ипатьев-
ском списке имени нет). В тексте «Повести» сделаны некоторые добав-
ления, связанные прежде всего с личностью Мстислава Владимирови-
ча (почему редакцию иногда называют «Мстиславовой»).
Проблема взаимоотношения Лаврентьевской и Ипатьевской ле-
тописей остается еще недостаточно изученной, а их общие источники
не вполне выявлены. Сопоставление обеих летописей показывает, что
после 1193 г. обе летописные традиции не соприкасаются, развиваясь
совершенно независимо друг от друга.
Целый ряд летописных сказаний известен и за пределами ле-
тописей. Большой интерес представляют, в частности, внелетописные
сказания о крещении Руси. Шахматов считал, что они являются извле-
чениями из летописей. Никольский, напротив, полагал, что эти сказа-
ния послужили источниками летописного свода, М. Н. Тихомиров и
А. Н. Насонов также склонны были считать, что, как правило, повести
и сказания предшествуют составлению летописных сводов и явля-
ются, во всяком случае, более ранней формой исторического сочинения
(см.: Никольский Н. К. Повесть временных лет как источник для
истории начального периода русской письменности и культуры.
К вопросу о древнейшем русском летописании. Вып. 1. Л., 1930;
Тихомиров М. Н. Начало русской историографии//Вопросы истории.
1960. № 5. С. 41; Насонов А. Н. История русского летописания XI —
начала XVIII века. М., 1969. С. 20).
Опубликована в кн.: Повесть временных лет. Ч. 1—2. М.; Л.,
1950; Лаврентьевская летопись//ПСРЛ. Т. I. M., 1962; Ипатьевская
летопись//ПСРЛ. Т. II. М., 1962.
В настоящем издании публикуются фрагменты летописи, пове-
ствующие о принятии христианства на Руси. Печатается по изданию:
Летопись по Лаврентиевскому списку. СПб., 1897. С. 1—124.
1. Сокращена библейская легенда о разделении земли между
сыновьями Ноя.
2. Сокращен рассказ о «вавилонском столпотворении».
3. По Библии, сыновья Ноя — Сим, Хам, Иафет — стали родо-
начальниками многих народов мира: Сим — жителей восточных
стран, Хам — жителей южных стран, Иафет — жителей северных
и западных стран.
4. Кто такие летописные волохи — точно неизвестно. Часть
историков считает, что это римляне, другая часть — кельты и т. д.
5. Здесь речь идет не о поднепровских полянах, а о западно-
славянском племени полян, жившем по среднему течению рек Одера и
Варты.
6. Западнославянские племена: лютичи — обитали западнее
Одера, мазовшане — по берегам Вислы, поморяне — на южном бере-
гу Балтийского моря.
7. Апостолу Андрею было приписано путешествие из Синопа
(города на южном берегу Черного моря) в Рим. Сказание о его пребы-
вании в землях восточных славян и вообще само путешествие — леген-
да. Но описанный путь следования апостола не вызывает сомнения —
он существовал как во времена летописца, так и значительно раньше.
Этот путь складывался из двух больших этапов: первый — это великий
путь из «варяг в греки» (Черное море — водная система, соединяю-
щая Киев с Новгородом,— Балтийское море); второй — южное побе-
Научно-атеистическая
библиотека
318
режье Балтики (приморские города) — важные торговые пути, связы-
вающие их со многими городами Европы, в том числе и Римом. Прав-
да, вторая часть этого пути подробно не раскрыта в «Повести времен-
ных лет», которая говорит о ней весьма скупо: «И йде в варяги, и приде
в Рим...» Но то, что эта часть маршрута существовала, подтверждают
позднейшие летописи. Именно таким путем шел митрополит Руси Иси-
дор, направляясь на Флорентийский собор (1439 г.). Прибыв в город
Любек (южный берег Балтийского моря), он, используя давно сущест-
вовавшие транспортные пути, пересекает Европу и оказывается в Ита-
лии.
8. До сих пор точно неизвестно, какой народ скрывался под этим
названием.
9. А в а р ы (обры) — союз племен, преимущественно тюрко-
язычных, образовавших в VI в. Аварский каганат, центром которого
была Паннония.
10. Полагают, что речь идет о западных дулебах — славянском
племени, обитавшем в Паннонии, где гнет аваров был особенно значи-
телен.
11. Черные угры — венгры.
12. Несколько выше летопись под 862 г. сообщила о призвании
новгородскими словенами, кривичами, чудью, мерью и весью (правда,
этноним «весь» был понят летописцем как местоимение «все») трех
братьев-варягов: Рюрика, Синеуса и Трувора «с роды своими» для
установления «наряда» в своих землях.
13. Этими словами вводится рассказ об изобретении славян-
ской грамоты и моравской миссии Кирилла-Константина и Мефодия.
14. По данным Жития Мефодия, их отца уже не было в живых,
когда прибыло моравское посольство. Посольство в Византию было
отправлено в 863 г. одним Ростиславом, князем Великоморавского
государства.
15. Согласно евангельской легенде, при распятии Христа на
кресте над его головой была прибита надпись на еврейском, греческом
и латинском языках: «Иисус Назарей, царь иудейский». На этом осно-
вании в римской церкви было распространено убеждение, что пропо-
ведь христианства, христианское богослужение и т. п. могут совер-
шаться только на одном из этих трех языков.
16. Мефодий был поставлен архиепископом Моравии и Панно-
нии в начале 70-х годов IX в.
17. То есть мусульманской веры. По-древнерусски Бохмит —
Магомет. Это посольство прибыло от волжских болгар.
18. Опресноки — лепешки из не квашено го теста.
19. Вено (древнерусск.) — свадебный выкуп.
20. Кола (древнерусск.) —повозка.
Внелетописные сказания о «крещении Руси»
«Слово о том, како крестися Володимир,
возмя Корсунь»
Это сочинение считается одним из источников летописного ска-
зания о крещении Владимира. В некоторых списках оно приписывает-
ся игумену Киево-Печерского монастыря Феодосию. Время составле-
ния «Слова», по мнению Н. К. Никольского, середина XI в. (см.: Ни-
кольский Н. К. Материалы для повременного списка русских писате-
Примечания
319
лей и их сочинений (X—XI вв.): Корректурное издание. СПб., 1906.
С. 38). Печатается с сокращением по изданию: Никольский Я. К. Ма-
териалы для истории древнерусской духовной письменности. СПб.,
1907. С. 8—21.
1. Л имен — херсонская гавань.
2. Стрелище — расстояние, равное полету стрелы.
3. Кубара — морское судно.
4. Ужик (древнерусск.) — родственница.
5. Б оричев подъем (увоз) — соединял центральную
часть Киева, расположенную иа горе, с Подолом.
с Того же написание о вере»
Кто был автором или переводчиком «Написания» — неизвест-
но. Сохранился в сборнике XII века. Печатается с сокращением по из-
данию: Никольский Н. К. Материалы для истории древнерусской ду-
ховной письменности. С. 21—24.
1. В «Написании» явственно прослеживается арианский символ
веры.
2. Перечисляются вселенские соборы (общецерковные съезды
представителей высшего христианского духовенства), происходившие
в 325 (1-й Никейский), 381 (1-й Константинопольский), 431 (Эфес-
ский), 451 (Халкидонский), 553 (2-й Константинопольский), 680 (3-й
Константинопольский) и 787 (2-й Никейский) гг.
«Память я похвала Владимиру» Иакова мниха
Время появления памятника — XI в. Единственная биографи-
ческая заметка о монахе Иакове сохранилась у летописца под 1074 г. в
рассказе о предсмертном назначении Феодосией Печерским игумена
для своего монастыря. Ему приписывается ряд произведений. Печата-
ется с сокращением по изданию: Богуславский С. А. К литературной
истории «Памяти и похвалы князю Владимиру» // ИОРЯС Т. XXIX.
Л., 1925. С. 141—153. С. А. Богуславский положил в основу список
1494 г. и привел варианты по 10 другим спискам. Примечательно, что в
двух списках XVI—XVII вв. нет «Похвалы Ольге», а в трех списках
XVI в. нет «Молитвы Владимира».
1. Десятинная церковь.
« Киево- Печерский патерик »
Патерик — это сборник рассказов о жизни монахов какой-либо
местности или какого-нибудь монастыря. Древнейшим из русских па-
териков является Патерик Киево-Печерского монастыря (основан в
1051 г.). В его основе лежит переписка, которую вели между собой в
начале XIII в. владимирский епископ Симой (ум. 1226) и монах Киево-
Печерского монастыря Поликарп (очевидно, ученик Симона). Постри-
женник Печерской обители, владимирский епископ Симон в 20-х гг.
XIII в. написал послание Поликарпу, в котором он упрекал его в чрез-
мерном честолюбии, несовместимом с иноческими идеалами (Поли-
карп домогался епископской кафедры). Свое послание Симон сопро-
водил девятью рассказами о подвигах печерских иноков. Еще до этого
Симон описал историю создания Печерской Успенской церкви. В те же
20-е гг. Поликарп пишет послание игумену Акиндину, прибавив к нему
еще одиннадцать рассказов из жизни монастыря.
Научно-атеистическая
библиотека
320
Считается, что где-то в середине XIII в. послания Симона и По-
ликарпа вместе с сопровождающими их рассказами были объединены
и дополнены другими памятниками, повествующими о том же монастыре
(Житие Феодосия Печерского, «Похвала Феодосию», «Слово о созда-
нии церкви Печерской», написанное Симоном, и др.), а также извлече-
ниями из летописи типа Ипатьевской. Так возник «Киево-Печерский
патерик», литературная история которого была в основном завершена
созданием в 1462 г. так называемой «второй Кассиановской» редак-
ции.
Специфическая черта «Киево-Печерского патерика» — это тес-
ная связь в нем сказочно-фантастического с исторической действи-
тельностью XI—XII вв.
До нас дошли Арсениевская редакция Патерика, созданная в
1406 г. по инициативе тверского епископа Арсения; Феодосиевская ре-
дакция — середина XV в.; две Кассиановские редакции, составленные
в 1460 и 1462 г. в самом Киево-Печерском монастыре, в создании
которых принимал участие монах Кассиан. Опубликован в кн.: Худо-
жественная проза Киевской Руси X—XIII вв. М., 1957; Памятники ли-
тературы Древней Руси: XII в. М., 1980. Печатается по изданию:
Патерик Киевского Печерского монастыря. СПб., 1911. С. 3—10, 76,
90-92. 102—106.
1. Изяслав, Святослав и Всеволод в битве на реке Альте (приток
реки Трубеж на юго-восток от Киева) потерпели поражение от полов-
цев, что вызвало восстание киевлян, потребовавших дать им оружие,
чтобы продолжить борьбу с кочевниками.
2. Юрий Владимирович Долгорукий, сын Мономаха.
3. Житие Антония Печерского не дошло до нас. Написано оно
было в последней четверти XI в. и утрачено в XIV в.
4. Трапеза — жертвенник, престол — сооружение в виде
стола, стоящее в левой стороне алтаря, на котором приготавливается
«бескровная жертва» (хлеб и вино) для совершения церковного обря-
да причащения.
5. 3 а во л о ч ь е — Новгородская область. Двинская земля.
6. У г р ин — венгерец. Рассказ о Моисее Угри не восходит к
Житию Антония Печерского, в котором сообщалось больше подробно-
стей исторического характера, чем дошло до нас в Патерике. Моисей
был братом Георгия, убитого в 1015 г. вместе со своим князем Борисом
по приказанию Святополка. Гривна здесь — золотое шейное
украшение.
7. Болеслав I вернулся в Польшу с остатками своего войска и
русскими пленными в 1018 г.
8. Варлаам, сын боярина, был поставлен игуменом монастыря
при Изяславе Ярославиче, то есть после 1054 г. В одно время с Вар-
лаамом в монастыре был пострижен Ефрем, также знатного проис-
хождения. Эти пострижения вызвали гнев Изяслава, и Антоний с ча-
стью монахов вынужден был временно бежать из монастыря.
Устав князя Владимира о десятинах,
судах и людях церковных
В современной науке Устав Владимира, сохранившийся в позд-
нейших текстах, признается памятником, восходящим в его основе к
домонгольскому времени. Специально исследовавшие Устав С. В. Юш-
ков, А. А. Зимин, Я. Н. Щапов относят сложение его архетипного тек-
Примечания
321
ста к XII в. (началу или первой половине). К XIII в. относили основу
Устава Н. М. Карамзин, Е. Е. Голубинский, к XVI в.— А. С. Павлов.
Устав отражает эволюцию размеров и форм обеспечения цер-
ковной организации на Руси, взаимоотношения в сфере юрисдикции
между князем и церковью. Он был широко распространен на террито-
рии Руси и был известен за ее пределами. В первоначальном своем ви-
де Устав до нас не дошел, а сохранился лишь в шести позднейших ре-
дакциях. Печатается с сокращением по изданию: Щапов #. Н. Древне-
русские княжеские уставы XI—XV вв. М., 1976. С. 14—16.
1. Устав Синодальной и Волынской редакций первым митропо-
литом называет Леона (Леонтия).
2. Номоканон — название византийских сборников канони-
ческого права, включавших церковные правила и императорские по-
становления относительно церкви.
3. Отказ князя от судебных прав, переданных церкви как от сво-
его имени, так и от имени своих детей, внуков и своего рода. Указание
на церковных людей свидетельствует о разделении церковной юрис-
дикции на две сферы, которые так подробно разработаны в поздней-
ших редакциях Устава: суды над «церковными людьми» и суд по цер-
ковным «делам».
4. Перечень церковных судов и указание на распространение
этого перечня на все основные административно-территориальные
единицы: грады, погосты, свободы, на всю территорию, обращенную
в христианство.
5. Во всех редакциях Синодально-Волынской группы и юго-за-
падных изводов Оленинской редакции этой санкции нет.
Ъ.Роспоуст (древнерусск.) — развод, расторжение брака.
7. С миль ное (древнерусск.) — прелюбодеяние.
8. Заставание (древнерусск.)—обнаружение прелюбо-
деяния.
9. Пошибание (древнерусск.) — изнасилование.
10. Задница (древнерусск.) — наследство.
Иоакимовская летопись
о крещении новгородцев
Иоакимовская летопись впервые была введена в научный обо-
рот первым русским историком В. Н. Татищевым, опубликовавшим вы-
писки из нее в I томе «Истории Российской». В. Н. Татищев выдвинул
предположение о создании этой летописи при активном участии перво-
го епископа Новгорода Иоакима, что и послужило основанием для
ее названия.
Иоакимовская летопись принадлежит к группе памятников
позднего летописания и является компиляцией, составленной из источ-
ников раннего и позднего происхождения. Возник этот памятник, по
последним данным, в 30-х — начале 40-х годов XVIII в. среди сторон-
ников политической группировки Елизаветы Петровны (будущей им-
ператрицы). Первая часть летописи носит свойственный для XVII—
XVIII вв. легендарный характер; во второй части, посвященной описа-
нию крещения новгородцев, нашли отражение, как это показано в ис-
следованиях В. Л. Янина и В. И. Вышегородцева, реальные события
X в. в Новгороде и Киевской Руси. Печатается с сокращением по изда-
нию: Татищев В. Н. История Российская. Т. I. М.; Л., 1962. С. 111—113.
Научно-атеистическая
библиотека
322
Иностранные источники
о введении христианства на Руси
Константин Порфирогенит о приемах Ольги
в Константинополе во дворце императорском
Памятник относится к середине X в. Его автор — византийский
император Константин VII Багрянородный (905—959), много времени
уделявший литературным занятиям и оставивший после себя несколь-
ко очень важных для историков произведений. Е. Е. Голубинский дати-
ровал поездку княгини Ольги 957 г. Г. Г. Лита ври и склонен отно-
сить эту поездку к 946 г., то есть к началу правления Ольги (и в том
и в другом году 9 сентября — день приема — приходилось на среду).
Печатается с сокращением по изданию: Голубинский Е. Е. История
русской церкви. Т. I. Ч. 1. М., 1901. С. 99—102.
1. Препоз ит — глава придворных евнухов.
2. О ст иарий — титул, обычно предоставляемый евнухам.
Остиарии ведали церемониями приема должностных лиц в Большом
императорском дворце.
3. Жена императора Константина VII, Елена.
4. Жена сына Константина VII Романа, Анастасия Феофана.
Житие святого Стефана архиепископа сурожского
(ум. около 790 г.)
Житие представляет собой памятник византийской литературы
конца X в. Автор его неизвестен. Содержит в себе рассказ о походе
новгородского князя Бравлина (Бравеленина) на крымский город Су-
рож (современный Судак). У большинства исследователей этот факт
не вызывает сомнения. Поход Бравлина датируется учеными концом
VIII — первой четвертью IX в. Печатается по изданию: Голубин-
ский Е. Е. История русской церкви. Т. I. Ч. 1. С. 53—54.
Западные летописцы о посольстве
Ольги к Оттону
Печатается с сокращением по изданию: Голубинский Е. Е.
История русской церкви. Т. I. Ч. 1. С. 103.
Яхья Антиохийскнй о «крещении Руси»
Яхья родился в конце 70-х годов X в., вероятно, в Египте, где он
провел первые 35—40 лет своей жизни. Будучи медиком по профессии,
занимается изучением истории. Полностью его труд, являвшийся про-
должением истории патриарха Эвтихия, до нас не дошел — он обрыва-
ется на событиях 1028 г. Яхья умер, видимо, в глубокой старости, в
1066 г. Печатается с сокращением по изданию: Розен В. Р. Император
Василий Болгаробойца: Извлечения из летописи Яхьи Антиохийского.
СПб., 1883. С. 23—25.
Из «Всеобщей истории» Степаноса Таронского Асохика
Автор «Истории» предположительно родился в первой трети X
в: и умер в 20—30-х годах XI столетия в Таронском округе Армении.
Большую часть жизни провел в монастырской среде, занимаясь лите-
Примечания
323
ратурным творчеством, за что и получил прозвище Асохик (певец).
Печатается с сокращением по изданию: Всеобщая история Степ а носа
Таронского, Асохика по прозванию — писателя XI столетия. Переве-
дена с армянского и объяснена Н. Эмином. М., 1864. С. 175—180, 200.
«Бандуриево греческое сказание»
о крещении Владимира
«Сказание» было найдено ученым первой половины XVIII в.
Анзельмом Бандурием (Бандуричем) в рукописях Парижской коро-
левской библиотеки. Печатается с сокращением по изданию: Голубин-
ский Е. Е. История русской церкви. Т. I. Ч. 1. С. 247—252. Начало
«Сказания» отсутствует.
Послание епископа краковского Матвея
Бернарду Клервоскому об «Обращении русских»
Автор «Послания» Матвей занимал епископскую кафедру в
Кракове с 1143 по 1165 г. Существует предположение, что соавтором
письма был упоминаемый в «Послании» «комес» Петр, родственник
правящей польской династии и зять черниговского князя Олега Свято-
славича.
Матвей и Петр отвечают на послание Бернарда Клервоского,
полученное при посредстве магистра А[кардуса], где они дают крат-
кую характеристику «заблуждений» русских и приходят к выводу о
возможности их «просвещения» лишь при помощи самого Бернарда,
известного инициатора крестовых походов против славян-язычников,
не останавливавшегося даже перед решением об их физическом унич-
тожении. Время написания «Послания» относится к периоду с 1145 по
1147 г. Речь здесь идет не о Киевской Руси, как это считает ряд иссле-
дователей, а о еретиках-рутенах, одними из первых воспринявших хри-
стианскую религию в виде арианства и проживавших не только в Рус-
ской марке, находившейся на территории Австрии и Паннонии, но и
в Польше, Богемии, да и вообще в славянских землях. Печатается с
сокращением по изданию: Щавелеѳа Н. И. Послание епископа краков-
ского Матвея Бернарду Клервоскому об «обращении русских» //
Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследо-
вания. 1975. М., 1976. С. 113—117. В настоящем издании приводится
только перевод на русский язык и опускается латинский текст.
Аннотированный указатель
авторских имен
Аничков Евгений Васильевич
(1866—1937)
русский литературовед, профессор Петербургского психоневрологиче-
ского университета. Работы Е. В. Аничкова, созданные в духе сравни-
тельно-исторического метода А. Н. Веселовского, посвящены истории
литературы средних веков и фольклору. Основные работы: Весенняя
обрядовая песня на Западе и у славян. Ч. 1—2. СПб., 1903—1905;
Язычество и древняя Русь. СПб., 1914; Западные литературы и сла-
вянство. Очерк 1—2. Прага, 1926.
Васильевский Василий Григорьевич
(1838—1899)
русский историк, один из виднейших представителей дореволюционно-
го византиоведения. Академик Российской Академии наук, препода-
вал историю средних веков в Петербургском университете. Первым из
медиевистов XIX в. начал широко и плодотворно привлекать византий-
ский материал для решения ряда сложных вопросов средневековой
истории, особенно в изучении русско-византийских отношений. Глубо-
кое изучение источников позволило В. Г. Васильевскому внести значи-
тельный вклад в развитие отечественной истории. Его труды способст-
вовали пересмотру ряда традиционных представлений о древнейшем
периоде русской истории, в частности давали материал для опровер-
жения так называемой норманской теории происхождения Русского
государства. Основные работы: Византия и печенеги (1048—1097).
СПб., 1872; Из истории Византии в XII в. СПб., 1876—1877; Варяго-
русская и варяго-английская дружина в Константинополе в XI—XII
вв. СПб., 1874—1875; Русско-византийские исследования. Вып. 2.
СПб., 1893; Труды. Т. 1—4. СПб.; Л., 1908—1930.
Левченко Митрофан Васильевич
(1890—1955)
советский историк-византинист, доктор исторических наук, профессор,
возглавлял Ленинградское отделение Института истории АН СССР.
Впервые с марксистских позиций им была подготовлена и издана
«История Византии: Краткий очерк» (Л., 1940). М. В. Левченко —
автор многих статей по истории Византии, последней его крупной
работой являются «Очерки по истории русско-византийских отноше-
ний» (М., 1956).
Мурьянов Михаил Федорович
специалист в области древнерусской литературы и письменности,
в частности по религиозной тематике. Доктор филологических
наук, старший научный сотрудник Института русского языка
АН СССР, автор многих работ по истории, литературе и источнико-
ведению.
Аннотированный указатель
авторских имен
325
Никольский Николай Константинович
(1863—1936)
русский советский исследователь славянской письменности, литерату-
ры и истории. Член-корреспондент Академии наук, профессор, автор
многих работ по источниковедению русского летописания и письмен-
ности. Основные работы: О литературных трудах митрополита
Климента Смолятича, писателя XII века. СПб., 1892; Материалы для
истории древнерусской духовной письменности. СПб., 1897; Описание
рукописей Кирилло-Белозерского монастыря, составленное в конце
XV века. СПб., 1897; Рукописная книжность древнерусских библиотек
(XI—XII вв.). Вып. 1. СПб., 1914; Повесть временных лет как
источник для истории начального периода русской письменности
и культуры: К вопросу о древнейшем русском летописании. Вып. 1.
Л., 1930.
Пресняков Александр Евгеньевич
(1870—1929)
русский советский историк, член-корреспондент АН СССР. Специа-
лист по истории политических отношений на Руси до XVI в. В совет-
ский период своей научной деятельности стремился с марксистских
позиций пересмотреть традиционную схему развития Руси, данную
С. М. Соловьевым, Б. Н. Чичериным, В. О. Ключевским. А. Е. Пресня-
ков сделал вывод о сравнительно раннем развитии княжеской и
боярской земельной собственности. Связывал распространение хри-
стианства на Руси с развитием социально-политических отношений
в Древнерусском государстве. Основные работы: Княжое пра-
во в Древней Руси. Очерки по истории X—XII столетий. СПб., 1909;
Образование Великорусского государства. Пг., 1918; Вотчинный
режим и крестьянская крепость. 1927; Лекция по русской истории.
Т. 1—2. М., 1938— 1939.
Приселков Михаил Дмитриевич
(1881—1941)
русский советский историк, источниковед, исследователь русского
летописания, последователь А. А. Шахматова, профессор Ленинград-
ского университета. Главная тема работ М. Д. Приселкова — пере-
смотр политической истории Древней Руси на основе критического
исследования летописных источников. Основные работы: Очерки по
церковно-политической истории Киевской Руси X—XII вв. СПб., 1913;
Ханские ярлыки русским митрополитам. Пг., 1916; Троицкая ле-
топись. Реконструкция текста. М.; Л., 1950; История русского
летописания XI—XV вв. Л., 1940.
Рамм Борис Яковлевич
советский историк, доктор исторических наук, профессор, длительное
время работал в Государственном музее истории религии и атеизма
в Ленинграде, специалист по истории религии, в частности по истории
католицизма. Основные работы: Светские и церковные начала в куль-
туре раннего средневековья. Воронеж, 1938; Современный Ватикан.
Л., 1956; Папство и Русь в X—XV веках. М.; Л., 1959.
Тихомиров Михаил Николаевич
(1893—1965)
академик АН СССР, крупнейший специалист в области источнико-
ведения и истории городов, экономического и политического развития
Научно-атеистическая
библиотека
326
России эпохи феодализма. Особенно значительный вклад внес
М. Н. Тихомиров в изучение классовой борьбы и связи ее с культурой
славянских народов и народов других стран. Он автор свыше 300 ра-
бот по различной тематике. Основные работы: Средневековая Москва
в XIV—XV веках. М., 1957; Крестьянские и городские восстания на
Руси. М., 1962; Россия в XVI столетии. М., 1962; Русская культура
X—XVIII веков. М., 1968; Классовая борьба в России. М., 1969;
Русское летописание. М., 1979 (посмертное издание ранних работ).
Щапов Ярослав Николаевич
советский историк, доктор исторических наук, специалист по источ-
никоведению и истории русско-византийских отношений и церковной
организации на Руси. Автор многих работ по социально-политической,
культурной истории. Основные работы: Княжеские уставы и церковь
в Древней Руси XI—XIV вв. М., 1972; Византийское и южнославян-
ское правовое наследие на Руси в XI—XIII вв. М., 1978; Древнерус-
ские княжеские уставы XI—XV вв. М., 1976.
Именной указатель
Аарон (X в.), брат Самуила — болг. царя 115, 139—141, 236
Абдалла Мунтасир (Михаил Вурца), губернатор Антиохии в послед-
ней четверти X в. 81
Августин Блаженный Аврелий (354—430), североафриканский еп.,
христ. теолог и церк. деятель, один из «отцов церкви» 36, 55
Авраамий Ростовский (XI в.), христ. миссионер, св. 60—61
Агапий, антиохийский патр. (978—989) 81, 86
Адальберт, герм, еп., в 961—962 гг. побывавший иа Руси. Автор «Про-
должателя Регинона» 25, 43, 191, 207—210, 212—213, 223, 247
Адам Боеменекий (ум. после 1081), северогерм. хронист, автор «Дея-
ний епископов Гамбургской церкви» 28, 34
Адемар Шабанский (ок. 988—1034), южнофранцузский хронист 212
Адудаддаула (ум. 983), правитель Багдада 81—82, 84
Александр, визант. имп. (912—913) 58, 176
Александр II, рим. папа (1061—1073) 40
Алексей (20-е гг. XI в.), монах, присланный рим. папой Бенедик-
том VIII на Русь в качестве еп. 225
Алексей I Комнин, визант. имп. (1081 — 1118), основатель династии
Комнинов 131, 135—136
Ал-Мекин (XIII в.) араб, хронист, автор «Всеобщей истории» 17, 79—
80, 82, 88—89, 91-94, 97—101, 113, 121—123, 150
Анастас Корсунянин, в 987 г. помог киев. кн. Владимиру Святосла-
вичу овладеть Корсуныо. В дальнейшем — еп. при Десятинной
церкви в Киеве 124, 132—133, 138, 167—169, 232—233,
237—238, 240, 244
Андрей Боголюбский, владимиро-суздальский кн. (1157—1174) 263
Андрих Чешский, чеш. король (1012—1037) 171, 182
Анна (ум. 1011), сестра Василия II и Константина VIII. Жена
киев, великого кн. Владимира Святославича 17, 78, 86, 90—93, 114,
117—118, 123, 125—130, 132, 149—151, 153, 162, 166, 169, 232, 238—
239, 243
Антоний Печерский (983—1073), основатель (1051) и первый
игумен Киево-Печерского монастыря 34
Антоний Римлянин (XII в.), новгородский игумен 34—35
Арманус см. Роман II
Аскольд, легендарный древнерус. кн., правил в Киеве
совместно с Диром до 882 г. 200, 204
Асохик (см. наст, изд., с. 322—323) 73, 79, 87—88, 90, 92, 101—102,
119—120, 163
Афанасий Александрийский (ок. 295—373), церк. деятель и богослов,
один из «отцов церкви», еп. Александрии с 328 г. 39, 199
Бела 111, венг. кн. (1172—1196) 129
Бенедикт VII, рим. папа (974—983) 212
Бенедикт VIII, рим. папа (1012—1024) 225
Бернард Клервоский (ок. 1090—1153), фр. теолог и проповедник,
аббат монастыря в Клер во в Бургундии 31, 40—41
Богухвал (ум. 1253), познанский еп., автор пол. хроники до 1252 г.
174
Научно-атеистнческая
библиотека
328
Болеслав I Храбрый (Лядекий), пол. кн. (992—1025), с 1025 — король
159, 164, 166—167, 171, 182, 220—225, 232—233, 240, 254
Болеслав II Чешский, чеш. кн. (967—999) 45, 222
Бонифаций (ум. 755), апостол Германии 35
Борживой (IX в.), первый чеш. кн.-христианин 44
Борис I (Михаил) (ум. 907), в 852—889 гг. болг. кн. При нем Болгария
в 864/865 г. приняла христианство 14, 20, 112, 146—147, 158, 229
Борис II (ум. 976), сын болг. царя Петра. В 970—971 гг.— болг. царь
76, 83—84, 89, 139—140
Борис (ум. 1015), сын киев. кн. Владимира Святославича, св. Пал от
руки брата Святополка (его христианское имя — Роман) 112, 137,
154—155, 157—158, 160, 164, 166, 185, 192, 221, 234, 238—239
Бруно, двоюродный брат Отгона III и его личный капеллан. Позд-
нее — рим. папа см. Григорий V
Бруно, латинский архиеп. По легенде в нач. XI в. явился в Литву и на
Русь для миссионерской деятельности 225—226
Вальдемар I Датский (1131—1182), дат. король, разрушивший в
1168 г. г. Аркону, столицу ругов (о. Рюген) 251
Варда Склир (Варда Грек) (ум. 991), знатный визант. сановник,
полководец. В 976 г. поднял восстание с целью достижения имп.
престола 74—77, 80—82, 84—87, 89, 91—92, 106, 115, 124, 153
Варда Фока (Вардис) (ум. 989), знатный визант. сановник, полково*
дец, племянник имп. Никифора II Фоки. В 987 г. поднял восстание
против Василия II Болгаробойцы 75—77,80—83, 85—87, 90—91, 93,
98, 106, 113, 115— 117, 119—122, 124, 128, 149, 152
Василий I Македонянин, визант. имп. (867—886) 201—202
Василий II Болгаробойца (958—1025), визант. имп. (с 976). Правил
совместно с братом Константином VIII 73—78, 80—95, 97, 100—
102, 104, 106, 108, 110, 115—121, 123—129, 136—137, 140—141, 143,
147—155, 160—161, 163, 167, 228, 232, 234—235, 237
Видукинд (ок. 925 — после 973), монах, саксонский историк. Автор
«Саксонских деяний» 205
Вильгельм Нормандский (ок. 1028—1087), герцог Нормандии (1035),
в 1066 г. захватил Англию. В дальнейшем (1066—1087) — король
Англии Вильгельм 1 Завоеватель 35
Виргилий (ум. 724), ирл. монах 47—48
Владимир Всеволодович Мономах, великий кн. киев. (1113—1125).
Автор «Поучения» 97, 131—132
Владимир Святославич, великий кн. киев. (980—1015). При нем было
принято христианство на Руси (его христианское имя — Василий)
6—7, 9, 12—14, 16—17, 19, 22—23, 25—26, 29—31, 38, 49, 51, 54, 57,
60—68, 70—71, 73, 77—78, 85—86, 90—97, 99—100, 102—103, 106—
119, 121—134, 136—138, 143—158, 160, 162—169, 171—172, 176—
177, 181—187, 189—193, 197, 199, 210, 213—217, 221—224, 227—
247, 249—252, 254, 259—261, 265
Вой цех, еп. пражский. В 997 г. убит в Пруссии 26, 173, 191
Всеволод Ярославич, киев. кн. (1078—1093) 50, 266, 269
Вячеслав (Вацлав) Святой, чеш. кн. (927 — ок. 936) 182
Гваньини Алессандро (1538—1614), итальянец, состоял на польской
службе. Автор нескольких сочинений, в том числе, о «Московии»
44, 47
Именной указатель
329
Гельмольд (ок. 1110 — после 1177), нем. священник*миссионер из
Гольштейна. Хронист, автор «Славянской хроники» 28, 251
Генрих И, герм. имп. (1002—1024) 219, 222—224, 226
Генрих I, фр. король (1011 — 1060) 51
Герберт, еп. реймсский. С 999 по 1003 — рим. папа Сильвестр II 206,
214, 217—218
Герберштейн Сигизмунд (1486—1566), нем. дипломат и путешествен-
ник, автор «Записок о московитских делах» 175
Герман-Гавриил, болг. патр. во времена болг. царя Самуила 143
Глеб (ум. 1015), сын киев. кн. Владимира Святославича, св. Пал от
руки брата Святополка (его христианское имя — Давид) 113, 137,
154—158, 160, 164, 166, 185, 192, 221, 234, 238—239
Григорий V, рим. папа (996—999) 218
Григорий VII, рим. папа (1073—1085) 35
Давид (ум. 976), брат болг. царя Самуила 115, 139—140, 155—156
Давид (вторая пол. X в.), грузинский кн.-куропалат 75
Давид, предполагаемый болг. патр. X—XI вв. 143
Далимил Мезиржицкий (XIII—XIV вв.), предполагаемый автор так
называемой Болеславской стихотворной хроники событий чеш.
истории 45—46
Дамиан, до начала 70-х гг. IX в.— болг. патр. 139, 143
Дир, легендарный древнерус. кн., правил в Киеве совместно с Асколь-
дом до 882 г. 200
Длугош Ян (1415—1480), пол. историк и дипломат, церк. деятель.
Автор «Истории Польши», доведенной до 1480 г.
Добрыня (X в.), дядя по матери великого кн. киев. Владимира Свято-
славича 63, 64, 68, 145
Елена (IV в.), мать визант. имп. Константина Великого 96
Елена (X в.), жена визант. имп. Константина VII Багрянородного
127, 155
Зонара Иоанн (ум. ок. 1118), визант. хронист и политический деятель
78, 88, 93, 96, 114, 119, 140, 148, 149
Иаков мних (см. наст, изд., с. 319) 13, 17, 96, 100, 103, ИЗ, 127, 145—
146, 242—243, 245, 252
Ибн-ал-Атир (1160—1223), араб, историк, астроном. Автор «Истории
Атабеков» и «Всемирной истории» 17, 91—94, 113, 121—122
Игнатий, константинопольский патр. (847—858 и 867—877) 107, 201—
202
Игорь (Старый, т. е. Старший), киев. кн. (912—945). Убит древлянами
за попытку увеличения взимаемой с них дани 6, 25, 57, 59—60, 65—
66, 182—184, 187, 205, 236
Иероним Евсевий Софроний из Стридоиа (ок. 340—420), церк. писа-
тель, один из «отцов церкви» 199
Иероним (IV в.), уроженец Далмации, легендарный создатель «гла-
голицы» 46—47
Иэяслав Ярославич, великий кн. киев. (1054—1068, 1069—1073,
1077—1078) 49, 52, 69
Иларион, священник придворной церкви киев. кн. Ярослава Мудрого
в Берестове. С 1051 г.— рус. митр. 29, 70, 96—97, 112, 129, 185, 187,
192, 242—243
Иоаким Корсунянин, первый новгородский еп. (989—1030) 64, 133,
165, 223, 233, 238, 261
Научно-атеиствческая
библиотека
330
Иоанн (ум. 1037), до 1018 г. болг. патр., затем — охридский архиеп.
143, 160—161, 164, 234—235, 240—241
Иоанн, один из легендарных киев. митр, в период с 988 по 1037—
1039 гг. 134, 137, 157—160, 233—235, 240
Иоанн, игумен Киево-Печерского монастыря с 1088 г. 228
Иоанн X, рим. папа (914—928) 39
Иоанн XII, рим. папа (955—964) 207, 211
Иоанн XIII, рим. папа (965—972) 45
Иоанн XV, рим. папа (985—996) 214
Иоанн Геометр (X в.), визант. поэт и милетинский митр. 80, 90, 103—
106
Иоанн Дамаскин (ок. 675 — до 753), визант. богослов, философ и
поэт 55
Иоанн Златоуст (ок. 350—407), церк. писатель, один из «отцов церк-
ви», константинопольский патр. в 398—404 гг. 199
Иоанн I Цимисхий, визант. имп. (969—976) 72—74, 76, 78, 80, 83,
100, 102—104, 108, 115, 139—140, 142, 154
Иоанн II Комнин, визант. имп. (1118—1143) 129
Иоанн-Павел II, рим. папа с октября 1978 г. 3
Иордан (VI в.), придворный еп. остготских королей. Автор труда «О
происхождении и деянии готов» 48
Карл Великий, франкский король и имп. (768—814), основатель ди-
настии Каролингов 25, 47, 214, 219, 244, 247
Кедрин Георгий (вторая пол. XI в.), визант. хронист 78—79, 93—94,
100—102, 119, 140, 148—149
Киприан (ок. 1336—1406), рус. митр, в 1381—1382 гг. и с 1390 г. 268
Климент Охридский (ок. 840—916), охридский архиеп., писатель,
ученик Константина Философа 53
Климент Римский, рим. папа (ум. ок. 101), св. 49—53, 132, 166, 217,
232
Климент Смолятич, киев. митр. (1147—1155), древнерус. писатель.
Боролся за независимость рус. церкви от Византии 29, 53
Климент III, антипапа (1084—1100) 52
Кнут (Кнуд) I Великий (ок. 995—1035), король Англии (с 1016),
Дании (с 1018) и Норвегии (с 1028) 28
Козьма Пражский (ок. 1045 —ок. 1125), первый чеш. хронист, автор
«Чешской Хроники» 196, 208
Комитопулы (Комсадзаги), прозвание Самуила, будущего болг. царя,
и его братьев 76, 89, 115, 141
Комнины, династия визант. имп. в 1057—1059 и 1081 — 1185 гг. 129
Константин, греч. философ, якобы крестивший киев. кн. Владимира
Святославича 146
Константин Преславский (IX —первая пол. X в.), еп., болг. церк.
писатель, ученик Мефодия 39
Константин (Кирилл) Философ (827—869), просветитель славян см,
также Мефодий 3, 4, 23, 26, 38—39, 45—47, 49—51, 171—174, 178,
188—189, 191—192, 201—203, 242
Константин I Великий, рим. имп. (306—337), основатель Константино-
поля. При нем христианство стало государственной религией 12, 96,
130, 218
Константин VII Багрянородный (Порфирогенит) (см. наст, изд.,
с. 322) 27, 38, 118, 128—129, 202, 204—205
Константин VIII, визант. имп. (976—1028). Правил совместно с бра-
Именной указатель
331
том Василием II Болгаробойцей 74, 77, 80, 86, 91, 93, 102, 120, 147,
167
Константин IX Мономах, визант. имп. (1042—1055) 131
Косма (Козьма) Пресвитер (X в.), бол г. церк. писатель 23, 242
Коцел, кн. Блатенского княжества (в районе о. Балатон) (861 —
874), присоединенного после его смерти к Вел. Моравии 178, 191
Ламберт ГерсфельдскиЙ (1034 — после 1080), нем. хронист 208
Лев, охри де кий архиеп. с 1037 г. 161, 241
Лев Диакон (до 950 — ок. 1000), визант. историк. Автор «Истории в
10 книгах» 17, 73—74, 77—78, 88—89,92, 98—101,110,114,119,123,
148, 149, 152, 228—229
Лев Мелиссин (вторая пол. X в.), визант. военачальник, сторонник
Барды Фоки 83, 120
Лев VI Мудрый, визант. имп. (886—912) 58, 135, 176, 197, 204
Леон (Леонтий), один из легендарных киев. митр, в период с 988 по
1037—1039 гг. 134—135, 137, 157—158, 220, 233—234
Либуций (ум. 961), монах, которого герм. имп. Оттон I намеревался
послать во главе миссии на Русь 207
Лиудпранд Кремонский (ок. 922 — ок. 972), ит. историк, автор «Воз-
даяния », «Книги о деяниях Отгона Великого» и «Посольства» 27
Малеин Евстафий (X в.), богатый магнат, сторонник Варды Фоки
75, 85
Мануил I Комнин, визант. имп. (1143—1180) 129, 131
Маркс К. (1818—1883) 214
Мартин Вельский (ок. 1495—1575), пол. писатель и историк 44, 46
Матвей Краковский (см. наст, изд., с. 323) 31, 40, 41, 47
Мефодий (820—885), просветитель славян, переводчик греческих
богослужебных книг на славянский язык. Кирилла и Мефодия
считают основоположниками славянской письменности 3, 4, 23, 26,
38—40, 45, 47, 51, 171, 177—178, 191, 203
Мешко I (Мечислав), первый исторически достоверный пол. кн. (960—
992) 213, 220, 254
Михаил, один из легендарных киев. митр, в период с 988 по 1037—
1039 гг. 134—135, 137, 157—158, 167—168, 233—234, 261
Михаил Вурца см. Абдалла Мунтасир
Михаил III, визант. имп. (842—867) 95, 172, 201
Михаил VII Дука, визант. имп. (1071—1078) 50
Михаил Пселл (1016 —ок. 1078 или ок. 1096), писатель, историк,
философ и политический деятель Византии 17, 92—95, 114, 119—
120, 148—149, 228
Михаил Синкелл (VIII в.), визант. церк. писатель 37
Моисей (X в.), брат Самуила, болг. царя 115, 139—140, 236
Мстислав Владимирович, великий кн. киев. (1125—1132), старший
сын киев. кн. Владимира Мономаха 266, 269
Набар Курд (80-е гг. X в.), владетель Диарбекира 85
Нестор (см. наст, изд., с. 315—316) 13, 34,113,155, 157—159,166, 175,
185—187, 192, 234
Никита Затворник, монах Киево-Печерского монастыря. В 1096—
1108 гг.—еп. Новгорода 34
Никифор Гри гора (ум. ок. 1360), историк, ученый и церк.-полити-
ческий деятель. Автор «Ромейской истории» 129
Никифор Каллист (XIV в.), автор «Церковной истории» 136—137
Научно-атеистическая
библиотека
332
Ники фор Уран (вторая пол. X в.), секретарь визант. имп. Василия II
Болгаробойцы, полководец 82, 84, 141
Никифор II Фока, визант. имп. (963—969) 73—75, 80, 104—106
Николай (X в.), комит, македонский кн. Отец Самуила — болг. царя
115, 139, 142, 155—156
Николай І, рим. папа (858—867) 201
Николай II, рим. папа (1059—1061) 40
Николай 1 Мистик, константинопольский патр. (901—907 и 912—925)
135
Николай III Хрисоверг, константинопольский патр. (979—991) 135,
136
Никон (ум. 1088), игумен Киево-Печерского монастыря. Предпола-
гаемый автор «Киево-Печерского свода 1073 г.» 69
Одоакр (ок. 431—493), полководец, в течение 13 лет владел Сев. Ита-
лией 48
Олаф (Олав) Трюггвасон, король Норвегии (995—1000). По сагам,
убедил великого кн. киев. Владимира Святославича принять креще-
ние 26, 215
Олег, киев. кн. (882—912). Летописи приписывают ему объединение
Новгорода и Киева и образование Древнерусского государства
7, 57, 58, 60, 66, 176, 197, 204, 253
Олег Святославич Древлянский (ум. 977), средний сын киев. кн. Свя-
тослава Игоревича. Погиб в борьбе с братом Ярополком 108, 143,
145, 213
Ольга (ум. 969), жена киев. кн. Игоря, кнг. Одна из первых христиа-
нок на Руси (ее христианское имя — Елена) 25, 43, 65—66, 96—
97, 122, 127, 133, 153—155, 164, 172, 187, 189—192, 198, 205, 208,
210—211, 213, 229, 241, 256
Отгон I, герм, король и имп., св. (936—973) 25, 115, 140, 164, 191,
205—213, 229, 248
Оттон И, герм. имп. (973—983) 77, 211, 218
Оттон III, герм. имп. (983—1002) 218—220
Пелагий (ок. 360— после 418), монах, родоначальник пелагианства
36
Петр Дамиани (1007—1072), ит. философ, теолог, кардинал, писатель
212, 226
Петр Дюсбург (XIV в.), нем. хронист, автор «Хроники прусской зем-
ли» 251
Петр Симеонович, болг. царь (927—970) 76, 79, 118, 139—143, 155
Порфирогенит см. Константин Багрянородный
Прокл, константинопольский патр. (434—446) 136
Про ко пий Кесарийский (кон. V в.— ок. 562), визант. историк. Первым
сообщает подробные сведения о славянах, причем под их собствен-
ным именем 54
Пселл Михаил см. Михаил Пселл
Регинон Прюмский (ум. 915), аббат, нем. хронист. Автор «Хроники
Регинона» 207, 209, 229
Рейнберн (нач. XI в.), колобрежский еп. 221—224
Римберт, гамбургский архиеп. (865—888). Автор «Жития Ансхария»
203
Именной указатель
333
Рожер II (ок. 1095—1154), первый король Сицилийского королевства
(1130), объединил владения норманнов в Сицилии и Юж. Италии
129
Роман (ум. 997), сын болг. царя Петра 76, 83—84, 89,139—142, 155^
156
Роман I Лака пин, визант. нмп. (920—944) 59, 118
Роман 11, визант. имп. (959—963). Арманус — так его называли ара-
бы 74, 76, 80, 91, 128
Ростислав, великоморавский кн. (846—870) 191
Ростислав Владимирович (ум. 1066), тмутараканский кн. 50
Саададдаула Абул-Маали (Гамданид), владыка Халепо (Алеппо)
(80-е гг. X в.), признавал вассальную зависимость от Византии 82
Саададдаула Абул-Фадаил, сын Саададдаулы Абул-Маали 82, 83
Саксон Грамматик (1140 — ок. 1208), дат. хронист 251
Саладин (Салак-Ад-Дин) (1138—1193), египетский султан с 1171 г.
43
Самуил, болг. царь (976—1014). Восстановил в борьбе с Византией
целостность своей державы 76, 79, 83, 90, 115—116, 139—143, 145,
154—156, 160, 162, 169, 236
Святополк, великоморавский кн. (870—894) 44, 191
Святололк, сын киев. кн. Владимира Святославича. С 1015 по 1019 г.
вел борьбу с братом Ярославом за киевск стол 155, 159, 164, 166,
221, 224, 232—233, 240
Святослав Игоревич, великий кн. киев. (964—972) 7, 57, 59—60, 65—
66, 72, 78, 90, 104, 106, 108—109, 114—115, 117, 139—140, 143—146,
152, 154, 182, 190, 210—211, 213
Святослав (ум. 1015), сын киев. кн. Владимира Святославича. В воз-
расте трех лет убит братом Святополком 221
Святослав Я росла вич, великий кн. киев. (1073—1077) 37, 50
Северин (ум. 482), апостол Норика 45
Семсемаддаула (80-е гг. X в.), сын Адудаддаулы, правитель Багда-
да 84, 91
Сильвестр І, рим. папа (314—355) 218
Сильвестр II см. Герберт
Сильвестр (ум. 1123), игумен Михайловского Выдубицкого монастыря
под Киевом 57, 194, 196—198
Симеон Болгарский, болг. царь (893—927) 39, 142, 145, 188
Скилица Иоганн (ум. ок. 1081), визант. историк 78—79, 88, 93—94,
100—102, 105, 114, 119, 122, 140, 143
Снорри Стурлусон (ок. 1178—1241), исл. скальд 215
Стефан Угорский, венг. кн. (997—1001) 171, 182, 220
Стефан Душан (ок. 1308—1355), король сербо-греческого царства (с
кон. 1345 г.) 249, 263
Теодорих 1 Великий Веронский (ок. 454—526), король остготов с
493 г., основатель Остготского королевства в Сев. Италии 44, 48
Тертуллиан (ок. 160 — после 220), христ. теолог и писатель 199
Титмар Мерзебургский (975—1018), саксонский хронист, еп., автор
сочинения «Восемь книг хроники» 51, 159—160, 164, 166, 208, 217,
221, 223, 233—234, 238—240, 242, 253
Урбан II, рим. папа (1088—1099) 52
Научно-атеистическая
библиотека
334
Феодосии Печерский, один из основателей Кие во - Пече рс ко го монасты-
ря, его игумен с 1062 по 1074 г. 34, 69, 242
Феопемпт, первый киев. митр, (по национальности грек) с 1037 по
1039 г. 134, 147—150, 156—158, 162, 233—234, 238, 240—241, 265
Феофил, визант. имп. (829—842) 95
Фив (I в. н. э.), ученик Климента Римского 51, 132, 232
Филипп, болг. патр. во времена царствования Самуила 143
Фома Сплитский (ок. 1200—1268), далматинский хронист. Автор
«Истории архиепископов Солоны и Сплита> 40, 43
Фотий, константинопольский патр. (858—867 и 878—886) 107, 134,
157, 199—202, 234
Фридрих I Барбаросс, герм. имп. (1152—1190) 43
Целестин НІ, рим. папа (1191—1198) 260
Энгельс Ф. (1820—1895) 5, И
Этик Истер (VIII в.), предполагаемый автор «Космографии» 47, 48
Юстиниан I, визант. имп. (527—565) 247
Ярополк Изяславич (XI в.), сын киев. кн. Изяслава Ярославича 49
Ярополк Святославич, киев. кн. (973—980), старший сын киев. кн.
Святослава Игоревича 61, 65,108—109,143—144, 212—214, 229,248
Ярослав Владимирович Мудрый, великий кн. киев. (1019—1054) 23,
29, 51, 70, 134, 144, 147, 157—162, 165, [72, 197, 221, 224, 233—235,
238, 240—243, 265
Яхья Антиохийский (см. наст, изд., с. 322) 17, ПО, ИЗ, 116,119,122—
123, 125, 127, 136—137, 140—142, 150—155, 228—229, 237—238
Содержание
3 «Крещение Руси»: концепции и проблемы
Е. В. Аничков. Боги Владимира
57 по свидетельству летописи
В. Г. Васильевский, «Крещение Руси»
72 по византийским и арабским источникам
107 М. В, Левченко. Крещение Руси при Владимире
М. Д. Приселков. О болгарских истоках
139 христианства на Руси
Н. /С. Никольский. О западнославянском
влиянии на идеологию
170 и письменность Руси
Б. Я. Рамы. Католическая экспансия
199 на Руси в X—XI вв.
А. Е. Пресняков. Организация церкви
227 на Руси при Владимире
Я. Н. Щапов. Церковь в системе
государственной власти
Древней Руси.
245 Десятина и ее происхождение
Af. И. Тихомиров. Об общеславянской основе
258 института десятины
265 М. Ф. My рьяное. О летописных статьях 1039 и 1131 гг.
Приложение. Русские и иностранные
270 источники о «крещении Руси»
270 Повесть временных лет
280 Внелетописные сказания о «крещении Руси»
Слово о том, како крести ся Володимир,
281 возмя Корсунь
284 Того же написание о вере
286 «Память и похвала Владимиру» Иакова мниха
290 Молитва киязя Володи мера
Отрывки из Патерика Киевского
291 Печерского монастыря
Устав князя Владимира о десятинах,
294 судах и людях церковных
Иоакимовская летопись
295 о крещении новгородцев
Иностранные источники о введении
297 христианства на Руси
Константин Порфирогенит о приемах
297 Ольги в Константинополе во дворце императорском
Житие Святого Стефана
298 архиепископа сурожского
Западные летописцы
299 о посольстве Ольги к Отгону
300 Яхья Антиохийский о «крещении Руси»
Из «Всеобщей истории»
301 Степаноса Таронского Асохика
«Бандуриево греческое сказание»
302 о крещении Владимира
Послание епископа краковского Матвея
305 Бернарду Клервоскому об «обращении русских»
307 Примечания
Аннотированный указатель
324 авторских имен
327 Именной указатель
«Крещение Руси» в трудах
русских и советских
историков
Заведующий редакцией
Ю. И. Аверьянов
Редактор
B. В. Негодин
Младший редактор
А. Ю. Годосовская
Оформление художника
А. А. Кузнецова
Художественный редактор
А. Б. Николаевский
Технические редакторы
И. Ф. Федорова,
Ж. М. Голубева
Корректор
C. С. Новицкая
ИБ № 3283
Сдано в набор 01 06.87 Подписано
в печать 27.01.88. А10819. Формат
84Х Ю81/з2. Высокая печать. Бума-
га типографская № 2. Литерат.гарн.
Высокая печать. Усл. печатных ли-
стов 17,64. Усл. кр.-отт. 18,06. Учет-
но-издательских листов 20,51. Ти-
раж 25 000 экз. Заказ № 1030. Це-
на 1 р. 60 к.
Издательство «Мысль». 117071.
Москва, В-71, Ленинский про-
спект, 15.
Ордена Октябрьской Революции,
ордена Трудового Красного Знамени
Ленинградское производственно-
техническое объединение «Печат-
ный Двор» имени А. М. Горького
Союзполиграфпрома при Государст-
венном комитете СССР по делам из-
дательств, полиграфии и книжной
торговли. 197136, Ленинград, П-136,
Чкаловский пр, 15