N

Продолжительный экспернментальныя изслѣдсванія, предпринятыя мною относительно такъ называемыхъ органовъ равновѣсія,
привели меня къ тому заключенію, что эти органы не только
служатъ для цѣлей равновѣсія, но и доводить до сознанія опредѣленныя ощущенія, характеръ которыхъ до сихъ поръ еще
оставался совершенно не выясненнымъ въ физіАлогической литературѣ. Послѣднее обстоятельство и побуждаешь меня представить въ настоящей работѣ анализъ субъективныхъ явленій,
слѣдующихъ за разрушеніемъ периферическихъ органовъ равновѣсія, чтобы такимъ образомъ—на сколько позволяютъ намъ данныя опытовъ надъ животными и наблюденій надъ человѣкомъ—
возможно ближе опредѣлить специфическій характеръ тѣхъ ощущеній, которыя въ нормальномъ состояніи возбуждаются при посредствѣ упомянутыхъ органовъ.
\
ОБЩІЯ

ПОЛОЖЕНІЯ ОТНОСИТЕЛЬНО
НОСТИ О Р Г А Н О В Ъ

РЕФЛЕКТОРНОЙ

ДЕЯТЕЛЬ-

РДВНОВБСІЯ.

Прежде всего я нахожу необходимыми упомянуть вкратцѣ
о тѣхъ общихъ выводахъ, къ которымъ приводить изученіе рефлекторной дѣятельности органовъ равновѣсія. Въ этомъ отношеніи мы должны имѣть въ виду главными образомъ слѣдующіе
основные факты и положенія:
1) Всѣ такъ называемые периферическіе органы равновѣсія,
къ которымъ мы причисляемъ полукружные каналы перепончатаго лабиринта, центральное сѣрое вещество 3-го желудочка и
кожные органы, связанные съ оливами, суть ничто иное, какъ
приводы одного и того же центральнаго механизма, заложеннаго
1

в ъ мозжечкѣ, в ъ которомъ импульсы, получаемые отъ указанныхъ органовъ, передаются на центробѣжныя волокна.
Справедливость этого положенія, высказаннаго мною уже в ъ
работѣ «О связи такъ называемый, периферическихъ органовъ
равновѣсія съ мозжечкомъ» '), очевидна- какъ и » анатомичес к и » , отношеній периферическихъ органовъ равновѣсш къ мозжечку такъ и изъ того обстоятельства, что двигательным явленія,'обнаруживавшаяся при разрушеніи того или другаго изъ
периферическихъ органовъ равновѣсія, отличаются замечательным!, сходствомъ между собою и, въ свою очередь, вполнѣ аналогичны явленіямъ, сдѣдующимъ за разрушеніемъ различныхъ
отдѣловъ мозжечка.
о) В с ѣ перифѳрическіе органы равновѣсія, служа приводами
одного и того же цѳнтральнаго механизма, в ъ нормальному состояли функціонируютъ въ болыпинствѣ случаевъ совмѣстно
другъ съ другомъ, вызывая импульсы, результатомъ которыхъ
является исправлѳніе нарушеннаго равновѣсш.
Это заключеніе, на которое я указалъ въ своей работѣ « й ъ
физіологіи равновѣсія тѣла» а), вытекаетъ прямо изъ того обстоятельства, что возбужденіе рефлекторной дѣятельности всѣхъ
вообще периферическихъ органовъ равновѣсш-если только оно
не обусловливается внѣшними импульсами, передаваемыми при
посредствѣ сиеціальныхъ органовъ чувствъ, обычно-происходитъ
подъ вліяніемъ однихъ и тѣхъ же условій, именно при нарушеніи равновѣсія тѣла.
„„„„„„
3) Центральный органъ равновѣсія или мозжечекъ находится
подъ непрерывнымъ вліяніемъ импульсовъ, возникающихъ въ
периферическихъ органахъ равновѣсія. Въ мозжечкѣ эти импульсы, в ъ свою очередь, передаются на дшгательныеилицѣнтробѣжные приводы, отходящіе к ъ мышцамъ, вызывая такимъ
образомъ отраженный движенія, направленныя къ цѣли поддержанія равновѣсія тѣла.
Это общее положеніе должно быть принято в ъ виду слѣдующихъ обстоятельствъ: обычное положеніе нашего тѣла (при движеніи, стояніи и сидѣніи) в ъ физическомъ смыслѣ слова представляется въ высшей степени неустойчивымъ, и не будьцентральнаго саморегулирующая механизма для равновѣсія, мы оезъ
сомнѣнія теряли бы его ежеминутно. Послѣднее, Дѣйствительно.
и происходить вслѣдъ за удаленіемъ у ж.тотныуь центральнаго органа равновѣсія - мозжечка, или даже одной пары
его периферическихъ ириводовъ (полукружныхъ каналовъ, цент<) Русская МСДНЦШЫ, №№ 3—5 за 1884 г.

YYYT

») Военно-медиц. Журн. за іюпь 1883 г., P f l ü g e . - * A.ch. Bd. XXXI

ральнаго вещества или оливъ). Если, съ другой стороны, мы
энаемъ, что всякое нарушеніе равновѣсія тѣла неизбѣжнымъ образомъ связано съ возникновѳніемъ импульсовъ въ периферическихъ органахъ равновѣсія, то мы и принуждены принять, что
при нормальныхъ условіяхъ органы равновѣсія находятся въ
непрерывно-дѣятельномъ состояніи.
Т а к ъ к а к ъ раздражителемъ однихъ изъ этихъ органовъ (полукружныхъ каналовъ и центральная вещества 3-го желудочка),
какъ мы принуждены пока допустить, служить давленіе со стороны жидкости на нервныя окончанія, раздражителемъ же другихъ (кожныхъ органовъ) являются периферическія раздраженія,
получаемыя нами при всѣхъ обычныхъ условіяхъ положенія нашего тѣла (можетъ быть, также въ видѣ давленія на нервныя •окончанія въ кожѣ), то не трудно понять, что всѣ вообще орг а н ы равновѣсія уже но самому устройству своему представляются въ высшей степени приспособленными для возбужденія
непрерывная ряда импульсовъ.
4) Двигательныя разстройства, наступающія вслѣдъ за разрушеніемъ того или другаго изъ органовъ равновѣсія суть прямыя послѣдствія дисгармоніи въ импульсахъ, получаемыхъ мозжечкомъ отъ всѣхъ вообще периферическихъ органовъ той и другой стороны.
В ъ работѣ подъ заглавіемъ «Результаты перерѣзки слуховая
нерва» ') я въ первый разъ указалъ на то обстоятельство, что
явленія, наступающія при разрухиеніи каналовъ одной стороны
или при перерѣзкѣ одного изъ слуховыхъ нервовъ, стоять въ
прямой зависимости, какъ отъ прекраіценія функціи разрушенныхъ (или отдѣленныхъ отъ своего центра) каналовъ, такъ и
отъ нормальная непрерывно дѣйствующаго возбужденія со стороны каналовъ не оперированной стороны. В ъ другой работѣ 2 )
я указалъ, что подобное же объясненіе примѣнимо и къ явленіямъ, слѣдующимъ за разрушеніемъ другихъ органовъ равновѣсія. В ъ виду того, однако, что, съ одной стороны, к а к ъ было
выяснено выше, всѣ периферическіе органы равновѣсія суть
только приводы мозжечка, слѣдовательно, каждый изъ нихъ составляетъ только одну часть общаго механизма эісвилибраціи и
что. съ другой стороны, всѣ эти органы одновременно учаетвуютъ
въ поддержаніи равновѣсія тѣла, мы должны измѣнить свой
прѳжній взглядъ относительно явленій, слѣдующихъ за разру') Медицинская Внбліотека за декабрь 1882 г , I'flügev's Arch. Bd.
XXX.
3
* j Къ фнзіологін равновѣсія тѣла. В.-мед. Жури. за іюнь 1883 г., Pflüger's Arch. Bd. XXXI.
l*

шѳніемъ того или другаго изъ органовъ равновѣсія, въ смыслѣ
высказаннаго нами положѳнія.
Согласно съ этимъ послѣднимъ, непосредственная причина
явленій, слѣдующихъ sa разрушеніемъ того или другаго изъ
органовъ равновѣсія, заключается въ томъ, что вмѣстѣ съ уничтоженіемъ извѣстнаго ряда импульсовъ со стороны разрушеннаго органа нарушается гармонія въ дѣятельности всѣхъ вообще
органовъ равновѣсія. Результатомъ происходящаго при этомъ несоотвѣтствія въ силѣ импульсовъ, возникающихъ въ органахъоперированной и неоперированной стороны, и являются рефлекторный движенія подобно тому, какъ при внезапномъ нарушении
равновѣсія у совершенно здоровыхъ животныхъ несоотвѣтствіе
въ импульсахъ отъ органовъ равновѣсія той и другой стороны
приводить къ рѳфлекторрымъ движеніямъ, служащимъ къ ис~
правленію нарушеннаго равновѣсія.
5) Постепенное ослабленіе двигательныхъ разстройствъ, обнаруживающихся вслѣдъ за разрушеніемъ того или другаго изъ
органовъ равновѣсія, очевидно, находится въ связи главнымъ
образомъ съ тѣмъ, что оставшіеся органы равновѣсія мало по
малу приспособляются къ новымъ условіямъ въ организмѣ, благодаря чему и устанавливается относительная гармонія въсилѣ
импульсовъ отъ органовъ равновѣсія той и другой стороны и
вмѣстѣ съ тѣмъ происходить до извѣстной степени возстановленіе нарушеннаго равноьѣсія.
6) Хотя всѣ периферическіе органы равновѣсія одинаково
служатъ для цѣлей равновѣсія, тѣмъ не менѣе было-бы ошибочна
считать ихъ органами равнозначными или тождественными въ
физіологическомъ смыслѣ.
Уже въ прежняхъ своихъ работахъ я указывалъ на существованіе связи меясду каждымъ изъ периферическихъ органовъ
равновѣсія и соотвѣтствующимъ органомъ чувствъ. Благодаря
этой связи дана возможность для возбужденія органовъ равновѣсія внѣшними импульсами, передаваемыми припосредствѣ
соотвѣтствующихъ органовъ чувствъ слуха — зрѣнія и осязанія. Въ этомъ обстоятельствѣ, повидимому, и заключается
существенное различіе относительно рефлекторной функціи тѣхъ
или другихъ периферическихъ органовъ равновѣсія. Естественно
поэтому, что хотя двигательным разстройства, слѣдующія за
разрушеніемъ одного изъ этихъ органовъ, и могутъ со временемъ
въ болѣе или менѣе значительной степени ослабѣть подъ вліяніемъ замѣняющей функціи другихъ подобныхъ же органовъ,
но рефлекторное вліяніе внѣшнихъ импульсовъ съ соотвѣтствующаго органа чувствъ на механизмъ равновѣсія вслѣдъ за разрушеніемъ периферическаго органа равновѣсія, служившаго по-

средникомъ этого вліянія, должно быть утраченнымъ уже на
всегда.
Здѣсь необходимо еще замѣтить, что подъ именемъ кожныхъ
органовъ равновѣсія мы понимаемъ органы, совершенно отдѣльные отъ тѣхъ чѵвствительныхъ нервныхъ аппаратовъ или органовъ кожи, которые воспринимаютъ осязательныя раздра,женія.
На возможность самостоятельнаго существованія въ нашей
кожѣ нервныхъ аппаратовъ для функціи равновѣсія тѣла, я уже
указалъ въ своей работѣ «О связи такъ наз. периферическихъ
органовъ равновѣеія съ мозжечкомъ». Вотъ факты, которые, по
моему мнѣнію, говорить съ положительностью въ пользу подобнаго
допѵщенія: 1)въ кожѣ мы знаемъ нѣсколькоотдѣльныхъ тѣлецъили
органовъ, служащихъ мѣстомъ окончанія для нервныхъ волоконъ.
Такъ какъ при этомъ они различаются меясду собою но своему анатомическому строенію, то представляется не только вѣроятнымъ,
но и вполнѣ очевидными что каждому изъ упомянутыхъ органовъ свойственна совершенно спеціальная функція; ä) законъ
специфическихъ энергій весьма дурно мирится съ тѣмъ предположеніемъ, чтобы одинъ и тотъ же нервный аппаратъ въ кожѣ
могъ служить одновременно и какъ органъ, предназначенный
для спеціальныхъ (осязательныхъ) ощущеній, и ка:;ъ органъ
равновѣсія; подобное предположеніе для насъ представляется
тѣмъ болѣе маловѣроятнымъ, что, какъ будетъ выяснено, периферическіе органы равновѣсія суть такнсе чувствующіе органы,
доводящіе до сознанія опредѣленныя ощущенія; 3) аналогія съ
другими периферическими органами равновѣсія, представляющими
собой, какъ мы знаемъ, совершенно обособленные отъсоотвѣтствующихъ органовъ чувствъ аппараты, была бы неполною, если принять, что, одни и тѣ же органы кожи предназначены и для ощущеній приісосновенія и для функціи равновѣсія.
Впрочемъ, допуская въ кожѣ существованіе обособленныхъ
нервныхъ аппаратовъ для цѣлей равновѣсія, мы должны имѣть
въ виду, что раздражителями этихъ органовъ, по всей вѣроятности, служатъ тѣ же самые внѣшніе импульсы, которые
являются раздражителями и для спеціальныхъ органовъ осязанія (прикосновеніе, давлѳніе и пр.). Подобное допуіценіе необходимо принять уже въ виду того вліянія, которое оказываютъ
осязательныя раздраженія на равновѣсіе тѣла вообще.
Ознакомившись со всѣми приведенными данными, относящимися до рефлекторной функціи органовъ равновѣсія, намъ будетъ
легче уяснить себѣ значеніе этихъ органовъ въ другомъ отношеніи.

ДОКАЗАТЕЛЬСТВА
ОРГАНОВЪ

ВЪ

РАВНОВІЗСІЯ.

СЛѢДУЮЩИХЪ

ПОЛЬЗУ

ЧУВСТВИТЕЛЬНОЙ

АНАЛИЗЪ

ЗА Н А Р У Ш Е Н І Е М Ъ

СУБЪЕКТИВНЫХЪ
И Х Ъ НОРМАЛЬНОЙ

ФУНКЦІИ
ЯВЛЕНІЙ,
ДЕЯТЕЛЬ-

НОСТИ.

Въ началѣ работы я упомянулъ, что предпринятый мною изслѣдованія относительно периферическихъ органовъ равновѣсія
побудили меня прійти къ заключенію, что эти органы, помимо
своей рефлекторной функціи, служатъ еще источникомъ опредѣленныхъ ощущеиій. Справедливость этого вывода моясетъ быть
доказана на животныхъ Оѣдующимъ образомъ:
Представимъ себѣ, что у даннаго животнаго мы произвели
обширное разрушеніе одного изъ органовъ равновѣсія, напр»
полукружныхъ каналовъ или одной оливы. Вслѣдъ за этой операціей животное, какъ извѣстно, начинаетъ производить вынужденный вращательный движенія вокругъ продольной оси тѣла,
при чемъ со стороны глазныхъ яблокъ обнаруживается своеобразное отклопеніе (одно обращено кверху и кнаружи, другое—
книзу и кнутрдір сопровождаемое рѣзкимъ нистагмомъ. По истеченіи нѣкоторага времени вращеніе прекращается и животное
принимаетъ покойное положеыіе на той сторонѣ туловища, в ъ
направленіи которой происходило вращеніе. При этомъ нистагмъ
и упомянутое отклоненіе глазныхъ яблокъ замѣчаются, какъ и
прежде, голова и передняя часть туловища поворочены вокругъ
продольной оси въ направленіи бывшаго вращенія, противоположный конечности вытянуты и напряжены, соотвѣтствующія
лее подогнуты и легко поддаются пассивнымъ сгибаніямъ и разгибаніямъ. Спустя двѣ-три минуты вращеніе обыкновенно снова
наступаетъ съ прежнею силою, развиваясь или самопроизвольно,
или подъ вліяніемъ извѣстныхъ внѣшнихъ раздраженій (толчка,
испуга, болеваго раздраженія и пр.).
Такова послѣдовательность явленій въ первые дни вслѣдъза
операціей; дальнѣйшій же ходъ двигательныхъ разстройствъ здѣсь
можетъ быть оставленъ безъ вниманія.
Въ своихъ прежнихъ работахъ я упоминалъ, что всѣ описанныя явленія суть по преимуществу рефлекторной природы. Дѣйствительно, та лее самая операція у лсивотныхъ, которымъ предварительно были удалены мозговыя полушарія, обыкновенно
вызываетъ подобный же двигательным разстройства, какъ и у
животныхъ, съ неповрежденными полушаріями. Было бы впрочемъ ошибочно думать, что операція удаленія мозговыхъ полушарій вовсе не обнаруживаетъ вліянія на' двигательныя разстройства, являющіяся послѣдствіемъ разрушенія органовъ равновѣсія. Напротивъ того, если у животнаго съ вращеніемъ вокругъ оси тѣла мы удалпмъ оба мозговыя полушарія, то вслѣдъ

за этой операціей нистагмъ глазъ и приступы вращенія всегда
рѣзко ослабѣваютъ и по большей части уже не появляются иначе,
какъ подъ вліяніемъ тѣхъ или другихъ внѣшнихъ раздраженій;
своеобразное же отклоненіе глазныхъ яблокъ, поворачивание головы и передней части туловища вокругъ продольной оси и
вынужденное положеніе на одной сторонѣ туловища при этомъ
еще обнаруживаются почти съ прежнею силою.
Указанное ослабленіѳ двигательныхъ разстройствъ въ данномъ
случаѣ, безъ сомнѣнія, нельзя объяснить себѣ иначе какъ тѣмъ,
что вмѣстѣ съ удаленіемъ мозговыхъ лолушарій устраняется
рядъ имульсовъ, выходящихъ изъ этого органа и побуждающихъ животное къ продолженію вращательныхъ движеній. Ото
заключеніе, въ свою очередь, заставляетъ насъ принять, что операція разрушенія органовъ равновѣсія не только вызываетъ у
животныхъ рефлекторный двигательныя разстройства, но и дѣйствуетъ опредѣленнымъ образомъ на сознательную сферу, вызывая въ ней измѣыенія, которыя до извѣстной степени служатъ
моментомъ, усиливающимъ рефлекторный двигательныя разстройства.
Спрашивается, какія же измѣненія сознательной сферы могутъ быть результатомъ разрушенія органовъ равновѣсія?
Отвѣтъ на этотъ вопросъ даютъ намъ патологическія наблюденія случаевъ съ пораженіемъ мозжечка или тѣхъ или другихъ
его приводовъ (гевр. периферическихъ органовъ равновѣсія), опыты
съ электризаціей въ области мозжечка у человѣка и, наконецъ,
опыты съ пассивнымъ и активнымъ вращеніемъ вокругъ оси тѣла.
Уже съ давнихъ поръ извѣстно, что пораженіе лабиринта
(полукружныхъ каналовъ) и мозжечка у человѣка, кромѣ разстройствъ въ равновѣсіи тѣла, вынужденных!, движеній и явленій нистагма или отклоненія со стороны глазъ, сопровождается
въ высшей степени рѣзкими явленіями головокруженія. Извѣстны
также случаи пораженія продолговатаго мозга (въ области оливъ),
въ которыхъ рядомъ съ характеристичными двигательными
расстройствами обнаруживались приступы головокруженія. Наконецъ въ работѣ «Объ отправленіи центральнаго сѣраго вещества 3-го мозговаго желудочка» я привелъ случаи пораженія названной области, въ которыхъ также съ постоянством!, замѣчались явленія сильнаго головокруженія.
Въ настоящее время вообще можно считать доказаннымъ,
что головокруженіе при пораженіи мозжечка и его приводовъ
составляет!, симптомъ столь же характеристичный, какъ и двигательныя разстройства въ видѣ нарушенія равновѣсія тѣла ')•
'
M П р а в д а , мы з н а е м ъ , что г о л о в о к р у ж е н і е иногда наблюдается и при
болііс или м е н ѣ е о с т р ы х ! , пораженіяхт. м о з г о в ы х ъ иолушарій. но е щ е

Многіе изъ больныхъ въ состояніи съ подробностью описать
это головокруженіе и говорить въ такомъ случаѣ или о кажащемся отсутствіи прочной опоры подъ ногами, или о ненормульномъ ощущеніи движенія собственнаго тѣла въ извѣстнонъ нанравленіи (то въ вндѣ паденія впередъ или назадъ, то въ видѣ вращения). К ъ этимъ явленіямъ нѳрѣдко присоединяется еще кажущееся движеніѳ всѣхъ окружаюіцихъ предметовъ, которое, по
моимъ наблюденіямъ, происходить всегда въ сторону, противоположную въ отношеніи направленія субъективнаго движенія
тѣла.
Явленія, обнаруживающіяся при гальванизаціи въ области
мозжечка у человѣка, были уже извѣстны П у р к и н ь е ') и съ тѣхъ
поръ изучались различными наблюдателями; въ особенности же
Б р е н н е р у "-) и Г и т ц и г у 3) мы обязаны наиболѣе обстоятельными работами въ этомъ направленіи. Не имѣя возможности входить здѣсь въ подробное обсужденіе всѣхъ сюда относящихся
изслѣдованій, я ограничусь только сжатымъ описаніемъ самихъ
явленій, имѣя при этомъ въ виду наблюденія, сдѣланныя надъ самимъ собою.
Если электроды гальванического тока приставлены къ затылочной области головы, вблизи сосцевидныхъ отростковъ, то въ
моментъ замыканія цѣпи и во все время прохожденія тока мы испытываемъ рядъ ощущеній въ видѣ сильнаго головокруженія. Послѣднее состоять въ ложномъ ощущеніи движенія собственнаго
тѣла въ направлевіи положительнаго полюса или анода и въ кажущемся движеніи всѣхъ вообще видимыхъ предметовъ въпротивоположномъ направленіи. Если мы въ эту минуту закроемъ
глаза и прикоснемся къ какому либо изъ окружающихъ насъ
предметовъ, то и осязаемый предметъ намъ кажется движущимся
въ сторону катода. Наконецъ, если во время опыта въ комнатѣ
остается вопросом!,, ne зависать ли развптіе головокруженія въ такнхъ
случаях'!, отъ коевениаго вліяпія патологическаго гнѣзда на мозжѳчект, или
его проводники, или, быть можетъ, не находится ли оно въ связи сь пораженіемъ тѣхъ центростремительныхъ волоконъ, который при носредствѣ
передней мозжечковой ножки связывають иолушарів мозжечка съ поверхностью полутарШ головнаго мозга. Во всякомъ случаѣ, при гнѣздпыхъ пораженіяхт. мозговыхъ нолушарій го.іовоісруженіе въ большинства случаевъ
ветрѣчается только пакт» сиыптомъ, не отлнчающійся, въ противоположность
тому, что наблюдается при нораженіи мозжечка, ни особенной силой, ни постоянством'!,. ни продолжительностью.
') Ruest's Magazin f. die gesamm. Heilkunde etc. Bd. XXIII. Berlin.
1827. Hitzig. Untersuchungen über das Gehirn. Berlin. 1874, стр. 197.
3) Brenner, Untersuchugen und Beobachtungen auf dem Gebiete der
Electrothcrapie- Leipzig. 1868. I и II.
3 ) Hitzig, Reichert's u. Du bois Rcymond's. Arch. 1871. Hft. 5 n 6.
Untersuchungen über das Gehirn. Berlin. 1874, стр. 199 h слѣд.

помѣщаетея какой либо предметъ, издающій однообразный и продолжительный шумъ (напр. дребезжаіцій стукъ молоточка огь
индуісціоннаго аппарата, шумъ газовой горѣлки и пр.), то и самый источникъ шума въ случаѣ болѣе сильнаго головокруженія
(въ особенности при закрытыхъ глазахъ) кажется какъ бы удаляющимся отъ насъ въ томъ же направленіи, какъ видимые и
осязаемые предметы.
Объективно при этомъ наблюдается дѣйствительное и нерѣдко въ высшей степени рѣзкое движеніе тѣла въ сторону
положительная полюса или анода и отклоненіе глазъ съ нистагмомъ въ противоположномъ направленіи.
Размыканіе цѣпи сопровождается вообще явлениями тождественнаго характера, но менѣе продолжительными и противоположными по направленію.
Если опытъ дѣлаютъ при закрытыхъ глазахъ. то субъективное ощущеніе движенія тѣла еще болѣе усиливается, дѣйствительиоежеего движеніе обнаруживается, во всякомъ случаѣ, съ
неменьшею рѣзісостью, какъ и при открытыхъ глазахъ. Въ
обоихъ слѵчаяхъ ко всѣмъ упомянутымъ явленіямъ присоединяется еіце въ высшей степени непріятное чувство тошноты.
Связь всѣхъ вышеописанныхъ явленій съ нарушеніемъ функцій полушарій мозжечка или его приводовъ вполнѣ очевидна и
вообще не можетъ подлежать какому либо сомнѣнію. Между различными наблюдателями по этому поводу возникали только разногласія совершенно частнаго характера. Такъ напр. Б р е н н е р ъ
и М а х ъ , вопреки другимъ автораыъ, дума,™ свести описанныя
выше явленія на раздраженіе однихъ полукружныхъ каналовъ.
Впослѣдствіи, однако, это мнѣніе было сильно пошатнуто возраженіями Г и т ц и г а . Наконецъ не очень, давно Ш п а м е р ъ ') показалъ, что и послѣ удаленія всѣхъ перепончатыхъ каналовъ у
голубей еще удается наблюдать вращеніе при поперечномъ прохожденіи тока черезъ голову. Вгірочемъ, если бы въ обнаруженіи
упомянутыхъ явленій и было въ дѣйствительности доказано нѣкоторое участіе со стороны полукружныхъ каналовъ, то для насъ
это не имѣло бы существеннаго значенія, такъ какъ мы знаемъ,
что волокна полукружныхъ каналовъ проходятъ въ мозжечекъ
и сами каналы представляютъ собою ничто иное, какъ одинъ
изъ пѳриферическихъ приводовъ мозжечка 2 ).
') Spamer, Pflüger's Arch. Bd. XXI, Hft. 10-12.
') Причина набіюдаемыхь разстройствъ при гальваннзаціп въ затылочной области головы, безъ сочнѣнія, заключается вт, разлнчномъ вліяиіи катэлектротона н анэдектротона на нервную ткань. Неопровержимым!. доказательством!. ятого служить, между прочнмь, тотъ факт-!., что если къ сосцевнднымъ отросткамь приставить одинаковые полюсы тока (для чего ѵдоб-

._ ю —
Явленія, обнаруживающіяся при вращеніи вокругъ оси тѣла,
какъ увидимъ ниже, также находятся въ непосредственной связи
съ нарушеніемъ функціи органовъ равновѣсія.
Такъ какъ эти явленія хорошо извѣстны всякому наблюдаг
телю, то здѣсь намъ достаточно будетъ упомянуть о нихъ только
вкратдѣ:
Если мы сдѣлаемъ нѣсколько быстрыхъ вращательныхъ движеній вокругъ оси тѣла, то въ моментъ остановки мы чувствуемъ,
какъ будто бы тѣло наше внезапно получило сильный толчекъ
въ противоположномъ направленіи. Вмѣстѣ съ тѣмъ всѣ видимые нами предметы кажутся движущимися въ сторону вращенія. Закрывши глаза, мы можемъ убѣдиться, что подобный же
обманъ замѣчается и въ органахъ осязанія и слуха. Такъ, если
мы прикоснемся къ какому-либо изъ окружающихъ предметовъ,
то мы чувствуемъ, что онъ движется подъ нашими пальцами
въ сторону вращенія; точно также источники шума, если послѣдній продолжается извѣстное время, кажется намъ удаляющимся въ томъ же направленіи.
Вмѣстѣ съ ощущеніемъ толчка или кажущагося паденія въ
направленіи, противоположномъ вращенію, мы, дѣйствительно, непроизвольно отшатываемся въ этомъ направленіи и можемъ
даже упасть. Глаза при этомъ отклоняются въ сторону вращенія и обнаруживають нистагмъ. Совершенно подобный же явленія замѣчаются и въ томъ случаѣ, если вращеніе производить
съ закрытыми глазами и открываютъ ихъ только въ моментъ
остановки; если лее глаза остаются закрытыми и послѣ вращенія, то чувство паденія въ противоположномъ направленіи для
насъ становится еще болѣе ясными, и при этомъ мы почти неизбѣжно падаемъ, если только не успѣемъ во время ухватиться
за какой либо предметъ.
Послѣ болѣе или менѣе продолжительнаго вращенія вмѣстѣ
съ сильными головокруженіемъ почти всегда развивается въ высшей степени тягостное чувство тошноты и въ то лее время видимые предметы намъ кажутся неясными, какъ бы со стертыми краями. Дѣло можетъ дойти, наконецъ, до потемнѣнія зрительнаго поля въ такой степени, что остается повидимому только
субъективное ощущеніе свѣта, при этомъ слухъ и осязаніе также
притупляются весьма замѣтнымъ образомъ. Слабые звуки въ
этомъ состояніи почти вовсе не достигаютъ до нашего сознанія,
н ѣ е в с е г о п о л ь з о в а т ь с я р а з д в о е н н ы м ! , проводником!.), противоположный ж е
п о л ю с ь отвести к ъ нндеферентной части т ѣ л а , н а п р . к ъ з а д н е й части шеи
или к ъ грудпнѣ, то уже не удается наблюдать в ы ш е о и и с а н н ы х ъ явленій
(Бреи нерь, Гитцнгъ).

—

11

-

болѣе сильные—субъективируются, а шероховатая поверхность
намъ кажется гладкою.
Какъ эти послѣднія явленія, такъ и всѣ вообще симптомы
головокруженія довольно быстро исчезаютъ подъ вліяніемъ нѣсколькихъ оборотовъ въ направлѳніи, противоположномъ прежнему вращешю.
Явленія, наблюдаемый при пассивномъ вращеніи тѣла, были
съ подробностью изучены пражскимъ физикомъ Махомъ ')• Мы
заимствуемъ здѣсь только наиболѣе интересные для насъ результаты его изслѣдованія.
Подвергаемый вращенію наблюдатель, если онъ помѣщенъ
въ бумажномъ ящикѣ, слѣдовательно, вполнѣ изолированъ отъ
зрительныхъ впечатлѣній, при началѣ вращенія обыкновенно
еще въ состояніи опредѣлять его направленіе. При дальнѣйшемъ
же вращеніи это ощущеніе утрачивается и вмѣстѣ съ тѣмъ появляется субъективное чувство вращенія въ противоположномъ
направлеліи. Вслѣдъ за внезапной пріостановкой вращенія это
субъективное чувство движенія или вращенія еще болѣе усиливается. Если въ этотъ моментъ быстро открываютъ бумажный
ящикъ, то все окружающее насъ пространство представляется
также вращающимся. Впечатлѣніе, получаемое при этомъ, можетъ быть выражено слѣдующимъ образомъ: «кажется, какъ
будто все видимое пространство вращается въ другомъ неподвижному хотя и невидимомъ»2). При этомъ ось вращенія всегда
совпадаетъ съ положеніемъ нашей головы, что было извѣстно
уже по опытамъ П у р к и н ь е и Д а р в и н а (старшаго) 3 ).
Всѣ только что описанный явленія, безъ сомнѣнія, имѣютъ
полнѣйшую аналогію съ явленіями, наступающими при гальванизацін въ области мозжечка. Въ свою очередь, и тѣ, и другія
явленія поражаютъ своимъ сходствомъ съ явленіями, обнаруживающимися въ патологическихъ случаяхъ пораженія мозжечка
или принадлежащей ему системы волоконъ. И тамъ, и здѣсь
наблюдаются вынужденныя движенія тѣла съ отклоненіемъ глазъ
и явленіями нистагма. Точно также и характеръ головокруженія въ обопхъ случаяхъ отличается полнѣйшимъ сходствомъ.
Такимъ образомъ не можетъ подлежать сомнѣнію, что явленія, наступающія при активномъ и пассивномъ вращеніи вокругъ
•) M a c . l i ,

Grundlinien

d. L o h r e

von

den

Bewegungsempfindungen.

L e i p z i g . 1875.
2) M a c h ,
1. cit. стр. 26.
3) Х о т я M a x i . въ своемъ
оішсаніп в е д ѣ д а е т ъ у к а з а н і й относительно
о б ъ е к т и в н н х ъ явлепій ( к а к ъ отклоненіе т ѣ л а , пзмѣііенія въ п о л о ж е н ы
глазъ и пр.), но, безъ в с я к а г о е о м н ѣ н і я , этп я в л е н і я должны были о б н а р у ж и в а т ь с я в ъ его о п ы т а х ъ т а к ъ ж е , к а к ъ и при а к т и в н о м ъ вращепіп в о к р у г ъ
оси ТІІЛП.

оси тѣла такъ же, какъ и явленія, наблюдаемый при гальванизаціи въ затылочной области головы, находятся въ зависимости
отъ нарушенія функціи или мозжечка, или его приводовъ.
Нѣкоторые авторы, какъ М а х ъ и Б р е н н е р ъ , допусгсавшіе зависимость явленій, обнаруживающихся при гальванизаціи въ
области мозжечка, отъ нарушенія функціи полукружныхъ каналовъ, также и явленія, наступающія вслѣдъ за вращеніемъ вокругъ оси тѣла, старались объяснить разстройствомъ функціи
однихъ каналовъ, происходящимъ подъ вліяніемъ перемѣнъ въ
давленіи содержащейся въ нихъ жидкости. Съ тѣхъ поръ, однако,
какъ мы знаемъ о существованія другихъ периферическихъ органовъ равновѣсія, по функціи совершенно сходныхъ съ полукружными каналами, подобный взглядъ, безъ сомнѣнія, уже не
можетъ быть болѣе защищаемъ. Противъ него, впрочемъ, имѣются
и фактическія данный, такъ какъ у животныхъ съ перерѣзанными слуховыми нервами при вращеніи удается еще наблюдать
всѣ тѣ объективный явленія (отклоненіе тѣла и головы, нистагмъ
глазъ и пр.), которыя обнаруживаются при вращеніи здоровыхъ
животныхъ (Ціонъ).
Въ виду этихъ данныхъ явленія, наблюдаемый при вращеніи вокругъ оси тѣла, мнѣ кажется правильнѣе разсматривать,
какъ явленія сложной природы, находящіяся въ зависимости отъ
нарушенія функціи всѣхъ вообще органовъ равновѣсія, слѣд.
кожныхъ органовъ, полукружныхъ каналовъ и центрального вещества 3-го желудочка. Возможно думать также, что и мозжечекъ принимаетъ нѣкоторое участіе въ обнаруженіи указанныхъ
явленій, такъ какъ вслѣдствіе развитія центробѣжной силы при
вращеніи тѣла, какъ лредполагалъ уже П у р к и н ь е , полушарія
мозжечка могутъ подвергаться сдавливанію.
Всѣ приведенные выше факты убѣждаютъ насъ въ томъ,
что при самыхъ различныхъ вліяніяхъ, дѣйствующихъ на мозжечекъ или его периферическіе приводы, кромѣ объективныхъ
явленій, обнаруживаются еще въ высшей степени рѣзкія измѣненія сознательной сферы въ видѣ характеристическаго головокруженія. Естественно поэтому заключить, что у животныхъ
при поврежденіи мозжечка или его приводовъ рядомъ съ рефлекторнымъ разстройствомъ движенія должны существовать подобный асе субъективный явленія въ сферѣ сознанія, которыя,
въ свою очередь, не остаются безъ вліянія на двигательную
сферу, усиливая наклонность къ продолнсенію вынужденныхъ
движеній.
Короче—явленія, слѣдующія за разрушеніемъ полушарій мозжечка или его приводовъ ісакъ у человѣка, такъ и у нсивотныхъ
распадаются на два отдѣла: 1) объективныя явленія, состоящія въ

разстройствѣ равновѣсія тѣла и въ негіроизвольныхъ или вынужденныхъ движеніяхъ, сопровождаемыхъ своеобразнымъ отклоненіемъ глазъ и явленіями нистагма; 2) субъективный явлѳнія въ видѣ головокруженія, состоящаго въ ложномъ ощущеніи
движенія собственная тѣла въ опредѣленномъ направлѳніи
(именно — въ направленіи дѣйствительнаго непроизвольнаго или
вынужденная движенія тѣла) вмѣстѣ съ кажущимся движеніемъ въ противоположную сторону всѣхъ окружающихъ предметовъ, воспринимаемыхъ нами при посредствѣ органовъ зрѣнія,
осязанія и слуха.
Перейдемъ теперь къ болѣе подробному анализу и взаимной
связи этихъ явленій.
В ъ физіологіи, какъ извѣстно, существовала теорія, по которой двигательныя разстройства, въ особенности же вращеніе животныхъ съ поврежденіемъ мозжечка или каналовъ, объяснялись
развитіемъ головокруженія, иначе говоря—объективныя явленія
ставились въ прямую зависимость отъ явленій чисто субъективная свойства. При этомъ одни авторы, какъ Г р а с і о л э и
Л е в е н ъ '), допускали, что развитіе головокруженія у оперированныхъ животныхъ стоить въ связи съ своеобразнымъ отклоненіемь глазъ; по мнѣнію же другихъ, это яловокруженіе имѣетъ
своимъ источникомъ полушарія головного мозга 2 ).
Подобная теорія, однако, не можетъ быть нами принята
главнымъ образомъ въ виду слѣдующихъ фактовъ:
1) Я убѣдился, что у оперированныхъ животныхъ съ вращеніемъ вокругъ продольной оси послѣднее не прекращается и
вслѣдъ за вылущеніемъ глазныхъ яблокъ 3 ).
2) Удаленіе мозговыхъ полушарій у подобныхъ животныхъ,
какъ мы упоминали, вызываетъ только извѣстное ослабленіе
двигательныхъ разстройствъ; всѣ же характеристическія явленія
у нихъ еще обнаруживаются и вслѣдъ за этой операціей. Наконецъ,
3) мы знаемъ, что въ патологіи мозжечка существуетъ такіе
случаи, въ которыхъ обнаруживаются впогаѣ ясныя двигательныя разстройства при совѳршенномъ отсутствіи яловокруженія.
Нельзя согласиться также съ мнѣніемъ Г и т ц и г а 4 ) и
В у н д т а 5 ), по которымъ вынужденный движенія, обнаруживаюЧ Gratiolet et Leven. Mouvements de rotation sur l'axe déterminés
par les lésions du cervelet. L'Institut. T. 28. i860.
»I Vulpian, Leçons sur la physiologie gén. et comp. Paris. 1866. Стр.
и слѣд 599.
a) На этотъ факте указываете также Vulpian (loco cit. стр. 596).
') Hitzig, Unters, über das Gehirn, стр. 225.
b) Wundt, Фнзіолог. Психолог, т. I.

щіясяири гальванизаціи мозжечка, должны быть разсматриваемы,
какъ движенія произвольный, направленный къ исправленію
кажущагося нарушенія равновѣсія.
При всѣхъ моихъ опытахъ съ гальванизаціей въ затылочной
области головы такъ же, какъ и въ опытахъ съ вращеніемъ вокругъ оси, отклоненіе тѣла всегда происходило въ нанравленіи
субъективнаго двилсенія и, слѣд., никакъ не могло служить къ
цѣли исправленія равновѣсія. Кромѣ того, указанное отклоненіе
тѣла мы всегда сознаемъ уже, какъ совершившійся фактъ, не
имѣя никакой возможности предупредить его или задержать.
Послѣднѳе, очевидно, также мало говорить въ пользу того, чтобы
вынужденный движенія зависѣли отъ нашей воли. Наконецъ,
больные съ пораженіемъ мозжечка или полукружныхъ каналовъ
никогда не оиредѣляютъ вынужденный движенія какъ произвольный. Многіе изъ нихъ вовсе не могутъ дать яснаго отчета
о происхожденіи этихъ движеній, тогда какъ другіе для обозначеніяихъ употребляютъ стереотипное выраженіе: «какъ будто-бы
какая-то невидимая сила постоянно ихъ толкала въ извѣстномъ
направленіи».
Приводя эти данныя, я вовсе не имѣю въвиду совершенно
отрицать вліяніе произвольныхъ импульсовъ на движенія, обнаруживающіяся при указанныхъ условіяхъ. Я хотѣлъ только
сказать, что упомянутый движенія такъ-же, каісъ и движенія
животныхъ съ разрушеніемъ органовъ равновѣсія, носятъ по
преимуществу рефлекторный характеръ; но, безъ сомнѣнія, кажущееся движеніе видимыхъ предметовъ, обманывая насъ самихъ
относительно положенія нашего тѣла въ окружающемъ мірѣ, въ
свою очередь, можетъ служить причиной произвольная импульса,
способствующая движенію тѣла въ томъ же направленіи, въ
которомъ совершается и непроизвольное или рефлекторное вынужденное движеніе.
Но если двигательныя разстройства, обнаруживающаяся при
нарушеніи функціи органовъ равновѣсія, какъ мы упомянули,
носятъ по преимуществу рефлекторный характеръ и только отчасти могутъ зависѣть отъ субъективныхъ явленій головокружения, то, быть можѳтъ, не слѣдуетъ-ли разсматривать эти послѣднія, какъ результатъ появляющихся у животная двигательныхъ разстройствъ.
Дѣйствительно, нѣкоторые изъ авторовъ высказывались въ
томъ смыслѣ, что яловокрѵженіе, появляющееся при нарушеніи
функціи мозжечка или его приводовъ, находится въ прямой зависимости отъ движеній глазныхъ яблокъ. Вотъ, напр., какъ
Г и т ц и г ъ въ своемъ классическомъ трудѣ говорить о причинѣ
головокруженія при гальваниэаціи мозжечка: «Ыаступленіе та-

кого рода кажущагося движенія при описанныхъ движеніяхъ
глазныхъ яблокъ представляетъ въ такой мѣрѣ физіологическій постулата, что объясненіе этой части головокруженія движеніями глазъ я считаю не только вѣроятнымъ, но и необходимыми.
І-Іа мой взглядъ, однако, всѣ подобный теоріи не могутъ считаться удовлетворительными. Дѣло въ томъ, что хотя и могутъ
быть приведены неоспоримыя доказательства въ пользу возможности развитія головокруженія подъ вліяніѳмъ непроизвольныхъ
движеній глазныхъ яблокъ '), но не въ этомъ заключается главная
причина головокруженія, наступающая какъ при вращеніи
тѣла, такъ и подъ вліяніемъ гальванизаціи мозжечка.
Мы знаемъ, въ самомъ дѣлѣ, что больные, страдающіе периферическимъ нистагмомъ, уже вскорѣ послѣ развитія своей болѣзни не испытываютъ яловокруженія. Далѣе извѣстно, что
при головокруженіи, развивающемся подъ вліяніемъ вращенія
вокругъ оси тѣла, фиксированіе глазъ не прекращаетъ кажущагося движенія окружающихъ предметовъ. ІІѢкоторые авторы
говорить далее объ усиленіи головокруженія при этомъ условіи
(Махъ, Ціонъ). Здѣсь у мѣста привести также интересный
опыта М а х а : если при вращѳніи вокругъ оси тѣла давленіемъ
на глазное яблоко вызвать въ полѣ зрѣнія фосфенъ, то оказывается, что нослѣдній участвуетъ въ кажущемся движеніи предметовъ даже и при томъ условіи, если глазъ фиксировать прочно
и вслѣдствіе того все время остается неподвижнымъ.
Бреннеръ, впрочемъ, и этотъ фактъ старался объяснить съ
точки зрѣнія вышеупомянутой теоріи, допуская, что фосфенъ
смѣщается въ такихъ случаяхъ подъ вліяніѳмъ только однихъ
иннерваціонныхъ оіцущеній, хотя бы при этомъ и не происходило дѣйствительнаго движенія глазнаго яблока. Но Ц і о н ъ ')
могъ наблюдать смѣщеніе фосфена даже и въ томъ случаѣ,
если во время опыта при закрытыхъ глазахъ фиксируюсь близко
отстоящій палецъ или кончикъ носа. Безъ сомнѣнія, при подобномъ условіи ощущенія иннерваціи, какъ замѣчаетъ самъ
Ц і о н ъ , могутъ дать только представленіе о неподвижности глазъ
и, слѣдовательно, зрительное головокруженіе молсетъ происходить
и безъ активнаго участія зрительныхъ органовъ.
') П р н м ѣ р о м ъ могутъ служить с л у ч а и р а з в н т і л г о л о в о к р у ж е н і я , н о и в л я ю іцагося при CMOT./Iiiiiii на д ш г ж у щ і е с н нредъ глазами предметы, н а б ы с т р о е
т е ч е н і е нодоиада н нр. В ъ р а б о т ѣ „ К ъ фнзіологіи р а в н о в ѣ с і я т ѣ л а " ( P f 1 tig e r ' s A r c h . B d . X X X I ) я о б ъ я с н я ю подобное г о л о в о к р у ж е н і е н е п о с р е д с т в е н н ы м ъ в л і и н і е м ъ д в и ж е н Ш г л а з н ы х ъ яблокъ н а ф у н к ц і ю ц е н т р а л ь н а г о с ѣ раго в е щ е с т в а S-го желудочка.
3) Ц і о н ъ .
Объ о т н р а в л е н і н п о л у к р у ж н ы х ъ к а н а л о в ъ e t c .
Военноиеднц. Ж у р н а л ъ з а іюль 187!). Т а к ж е T h è s e p o u r le d o c t o r a t . P a r i s 1 8 7 8 .

Здѣсь нельзя упустить изъ виду еще слѣдующаго обстоятельства: какъ извѣстно, при вращеніи вокругъ оси тѣла наступаетъ
не одно только зрительное головокруженіе, но также осязательное
и слуховое; врядъ ли при этомъ можно сомнѣваться, что всѣ
эти ложныя ощущенія, происходящія въ различныхъ органахъ
чувствъ, должны быть рѳзультатомъ одной и той же общей
причины. Спрашивается теперь, какъ же мы должны объяснить
происхожденіе осязательная слуховаго головокруженія при вращеніи тѣла, если кажущееся движеніе окружающихъ предметовъ
мы поставимъ въ зависимость отъ неправильная отклоненія
глазныхъ яблокъ?
Наконецъ, я долясенъ указать на многочисленные, извѣстные
всѣмъ клиницистамъ, факты изъ патологіи чѳловѣка, доказывающіе, что при пораженіяхъ мозжечка и полукружныхъ каналовъ характеристическое головоісруженіе нерѣдко обнаруживается
при отсутствіи какихъ-либо объективныхъ явленій. Точно также
въ приведенныхъ выше опытахъ съ вращеніемъ вокругъ оси
тѣла и въ опытахъ съ электризаціей въ области мозжечка, если
только примѣняютъ слабый токъ, явленія головокруженія обнаруживаются прежде, чѣмъ удастся замѣтить какія либо измѣнѳнія въ положеніи глазныхъ яблокъ.
Всѣ эти данныя приводятъ насъ къ тому выводу, что симптомъ головокруженія въ указанныхъ случаяхъ въ такой же
мѣрѣ составляетъ прямое послѣдствіе нарушенія функціи мозжечка или его приводовъ, какъ и своеобразный двигательным
разстройства. Послѣднія, быть можетъ, служатъ только моментомъ,
усиливающимъ до извѣстной степени приступы головокруженія,
но ничуть не составляюсь главной причины его развитія, какъ
допускали нѣкоторые авторы.
И такъ, объективный и субъективный явленія, обнаруживающаяся при нарушеніи функціи или при разрушеніи органовъ
равновѣсія, не относятся другъ къ другу, какъ причина къ
слѣдствію. Оба ряда явленій представляютъ собою только сочѳтанный симптомъ, будучи въ то же время прямымъ слѣдствіемъ
одной и той же причины.
При разрушеніи органовъ равновѣсія, слѣдовательно, мы
имѣемъ явленія совершенно аналогичный тому что наблюдается при
пораженіи другихъ чувствующихъ органовъ: съ одной стороны,
прекращеніе извѣстнаго ряда рефлексовъ, источникомъ которыхъ
служить данный органъ, съ другой—нарушеніе воспріятія опредѣленныхъ ощущеній. Это и составляетъ наиболѣе убѣдительное
доказательство того, что органы равновѣсія не только служатъ
въ оргаыизмѣ постояннымъ источникомъ рефлекторныхъ движеній, направленныхъ къ цѣли поддержанія равновѣсія тѣла,

но они должны быть также разсматриваемы, какъ органы,
воспринимающіе извѣстныя ощущѳнія.
Здѣсь мы займемся еще на короткое время характеромъ
субъективныхъ явленій, обнаруживающихся при тѣхъ или другихъ
вліяніяхъ, дѣйствующихъ на мозжечекъ или его периферическіе
приводы, чтобы вслѣдъ затѣмъ перейти къ опредѣленію тѣхъ
ощущеній, ісоторыя воспринимаются этими органами.
Головокруженіе, обнаруживающееся при нарушевіи функціи
органовъ равновѣсія, какъ мы видѣли, состоять, собственно
говоря, изъ двоякаго рода ложныхъ ощущеній: 1) изъ ощущеній
движенія собственнаго тѣла въ извѣстномъ направленіи и 2)
изъ кажущагося движенія въ ііротивоположномъ наиравленіи
всѣхъ предыетовъ, которые мы въ состояніи видѣть, осязать и
звуки которыхъ мы слишимъ.
Спрашивается теперь, въ какомъ отношеніи стоять другъ къ
другу оба ряда ощущеній и не существуетъ-ли между ними
внутренней связи?
Я думаю, что въ этомъ случаѣ мы, дѣйствительно, имѣемъ
тѣсную связь одного ивленія съ другимъ, т. е., что одно изъ
нихъ находится вь прямой зависимости отъ другаго. Это ясно
уже изъ того обстоятельства, что ощущеніе движеиія собственнаго тѣла и кажущееся движеніе окружающихъ предметовъ
прямо противоположны по направленію.
Извѣстно, что пассивный двнжешя своего тѣла мы обыкновенно переносимъ на окружающій насъ міръ, причемъ всѣ предметы намъ кажутся движущимися въ противоположномъ направленіи. Съ другой стороны, и движеніе окружающихъ предметовъ мы нерѣдко переносимъ на самихъ себя. Достаточно
припомнить здѣсь всѣмъ извѣстный примѣръ, что во время
остановки на станціи желѣзыой дороги, при аередвиженіи поѣздовъ мы нерѣдко поражаемся слѣдующимъ явленіеыъ: намъ
кажется, что видимые нами поѣзда стоять на одномъ мѣстѣ,
тогда какъ наигі. вагонъ пришелъ въ движеніе.
Такимъ образомъ легко представить себѣ, что если при из- ^
вѣстныхъ вліяніяхъ на мозжечекъ или его ириводы мы получимъ
съ самаго начала ложное ощущеніе движенія собственнаго тѣла
въ извѣстномъ нанравлеиіи, то вмѣстѣ съ тѣмъ всѣ окружающіе
предметы намъ должны казаться движущимися въ обратномъ
направленіи. ІІаоборотъ, еслибы при тѣхъ же условіяхъ мы
получили первичное ощуіценіе въ видѣ движенін окружающихъ
предметовъ, то мы перенесли бы его на самихъ себя и такимъ
образомъ ощущали бы вмѣстѣ съ тѣмъ движеніе собственнаго
тѣла.
Для

насъ важно поэтому

опредѣлить — какое изъ двухъ

-

18

-

—

упомянутыхъ ощущеній въ данномъ случаѣ мы должны считать
первичнымъ или основнымъ? Этотъ воиросъ представляется
возможными разрѣшить на основаніи слѣдующаго соображенія:
Если бы кажущееся движеніе окружающихъ предметовъ при
нарушеніи функціи органовъ равновѣсія было ощущеніемъ
первичнымъ или основнымъ, то, безъ сомнѣнія, какъ при опытахъ съ вращеніемъ вокругъ оси тѣла, такъ и при гальванизаціи въ области мозжечка, ложное ощущѳніе движенія собственнаго тѣла должно было бы исчезать или, по крайней мѣрѣ, уменьшаться въ болѣе или менѣе рѣзкой степени вмѣстѣ съ закрытіемъ глазъ. Между тѣмъ опытъ, какъ мы видѣли, ноказываетъ, что при нодобныхъ условіяхъ чувство движенія собственнаго тѣла не только не уменьшается, а, наоборотъ, еще въ значительной степени усиливается.
Послѣднѳе обстоятельство заставляетъ насъ съ положительностью заключить, что при вліяніяхъ, дѣйствующихъ на органы
равновѣсія, основнымъ ощущеніемъ является чувство движенія
собствениаго тѣла въ извѣстномъ направленіи, кажущееся же
движеніе окружающихъ предметовъ въ противоположную сторону
есть не болѣе, какъ ощущеніе вторичное, составляющее прямое
послѣдствіе перваго ощущенія.
Итакъ, различныя вліянія, дѣйствующія на органы равновѣсія, вмѣстѣ съ рефлекторными двигательными разстройствами,
возбуждают!, прежде всего ощущенія движѳнія тѣла въ томъ
или другомъ направленіи. Разъ этотъ фактъ можно считать доказанными, намъ уже не трудно будетъ опредѣлить специфическую энергію разсматриваемыхъ органовъ и выяснить себѣ
характеръ тѣхъ ощущеній, которыя въ нормальномъ состояніи
воспринимаются нами при посредствѣ этихъ органовъ.
СПЕЦИФИЧЕСКІЙ
ОРГАНАМИ

КаЛИЗИРОВАНІЯ
ОЩУЩЕИІЙ

ХАРАКТЕРЪ

РАВНОВЪСІЯ.

ОЩУЩЕНІЙ,

ЗНАЧЕНІЕ

ВЪ ПРОСТРАНСТВ'!!

(ЗРНТЕЛЬНЫХЪ,

ихъ

ВОЗБУЖДАЕМЫХЪ

въ

отношеніи

нашихъ

с л у х о в ы х ъ

и

ло-

СПЕЦІАЛЬНЬІХЪ

осязательныхъ).

Нѣкоторыми авторами уже были предприняты попытки опредѣлить специфичѳсісій характеръ ощуіценій одного изъ органовъ
равновѣсія, именно—полукружныхъ каналовъ. Упомянемъ здѣсь
только о двухъ болѣе распространенныхъ мнѣніяхъ Г о л ь ц а и
Маха.
Первый авторъ высказался въ томъ смыслѣ, что полукружные каналы представляютъ собою чувствительные органы для
равновѣсія головы и косвенными образомъ всего тѣла («sind
so zu sagen Sinnesorgane für das Gleichgewicht des Kopfes und'

19

—

mittelbar des ganzen Körpers»). Такими образомъ, по взгляду
Г о л ь ц а , специфическая ощущенія полукружныхъ каналовъ
должны быть ничѣмъ инымъ, какъ ощущеніями равновѣсія.
Не трудно видѣть, что подобное опрѳдѣленіе имѣетъ въ виду
-только явленія нарушенія равновѣсія, слѣдующія за разрушеніемъ каналовъ. Мы знаемъ однако, что эти явленія суть по
преимуществу рефлекторной природы и не стоять въ прямой
зависимости отъ какихъ либо ощущеній.
Спрашивается поэтому, существуетъ-ли какая либо возможность опредѣлять по этимъ явленіямъ специфическій характеръ
•тѣхъ ощущеній, которыя воспринимаются при посредствѣ органовъ равновѣсія? Конечно, нѣтъ. Въ поясненіе сказаннаго
представимъ себѣ слѣдующій примѣръ: вмѣстѣ съ перерѣзкой
зрительнаго нерва, какъ извѣстно, вполнѣ прекращается рефлекторное сокращеніе зрачка подъ вліяніемъ свѣта; но можетъ ли
кто нибудь на основаніи этого факта заключать, что зрительный
нервъ представляетъ собою чувствующій органъ для поддержанія радужной оболочки въ сокращенномъ состояніи? Итакъ,
оиредѣлѳніе Г о л ь ц а нельзя считать удовлетворительными съ
научной точки зрѣнія.
Гипотеза Маха, безъ сомнѣнія, представляетъ уже значитель
ный шагъ впереди по сравненію съ цитированными взглядомъ
Г о л ь ц а , хотя и она имѣетъ свои слабыя стороны.
По мнѣнію Маха, полукружные каналы суть органы, при
посредствѣ которыхъ мы опредѣляемъ движеніе собствениаго
тѣла и, слѣдовательно, специфическія ощущенія этихъ органовъ
суть ощущенія движенія тѣла. Главное основаніе, на которое
опирается этотъ взглядъ, очевидно, имѣѳтъ въ виду одно изъ положеній автора, а именно: какъ бы мы не измѣняли во время
пассивныхъ вращеній характер-!, тактильныхъ и мышечныхъ
ощущеній наблюдателя, послѣдній тѣмъ не менѣе еще сохраняетъ
способность опредѣлять направленіе движенія. Отсюда авторъ
и заключаетъ, что въ организмѣ нашемъ должеаъ существовать
особый специфичеекій органъ, при помощи котораго мы опредѣляемъ направленіе двнженій нашего тѣла. Пѵтемъ дедукціи
М а х ъ приходить къ заключенію, что этотъ органъ должны представлять собою полукружные каналы.
Ошибочность этого взгляда, но моему мнѣнію, основывается
главными образомъ на пенравильномъ истолкованін наблюдаемыхъ
фактовъ. Дѣло въ томъ, что нредставленіе о движеніи нашего
тѣла мы можемъ составить себѣ не иначе, какъ при посредетвѣ
«щущеній положенія его въ ііространствѣ. Безъ нодобныхъ ощущеній немыслимо было бы и предетавленіе о движеніи тѣла.

Иначе говоря, прежде, чѣмъ ощущать движеніе тѣла, мы
должны ощущать его положеніе.
Что ощущенія положенія тѣла дѣйствительно присущи нашему организму, мнѣ кажется, не можетъ подлежать сомнѣнію.
Извѣстно, что въ какихъ бы условіяхъ равновѣсія мы не находились, мы всегда въ состояніи опредѣлить съ известной
точностью положеніе своего тѣла даже и въ томъ случаѣ, если
при этомъ мы не пользуемся ни зрительными, ни осязательными
или мышечными ощущеніями. Такъ, при пассивномъ погруженіи
въ воду съ закрытыми глазами мы все еще въ состояніи съ
извѣстной точностью опредѣлить въ каждую данную минуту
какъ направленіе, такъ и величину уклоненія своего тѣла по
отношенію къ вертикальной линіи. Врядъ-ли, кромѣ того, можно
сомнѣваться въ томъ, что въ подобныхъ случаяхъ мы ощущаемъ
прежде всего положеніе своей головы; опредѣленіе же положенія
другихъ частей тѣла въ отношеніи головы, очевидно, можетъ
быть уже достигнуто при посредствѣ мышечныхъ и осязательныхъ ощущеній.
Въ дѣйствительноети, периферическіе органы равновѣсія по
своему устройству представляются въ высшей степени хорошо
приспособленными для ощѵщеній положенія тѣла.
Если принять, что давленіе жидкости въ полукружныхъ каналахъ и въ воронкообразной части 3-го мозговая желудочка
служить естественнымъ раздражителемъ для нервныхъ окончаній этихъ органовъ (въ пользу чего, по моему мнѣнію, существѵютъ виолнѣ вѣсскія соображеиія), то легко представить себѣ,
что, сообразно положеніямъ нашей головы, давленіе на тѣ или
дрѵгія нервныя окончанія, заложенный въ стѣнісахъ упомянутыхъ органовъ, должно измѣняться, что и служить намъ источникомъ специфическихъ ощущеній положенія головы. Что касается
кожныхъ органовъ равновѣсія, нормальнымъ раздражителемъ
которыхъ, какъ слѣдуетъ думать, являются осязательные импульсы, то повидимому они болѣе приспособлены къ опредѣленію
положенія отдѣльныхъ членовъ въ пространствѣ; ощущенія, возникавшая въ сознаніи при посредствѣ кожныхъ органовъ равновѣсія, по всей вѣроятности, служатъ только дополненіемъ ісъ
тѣмъ ощущеніямъ полоасенія тѣла или, вѣрнѣе, головы, которыя
мы получаемъ на основаніи импульсовъ отъ полукружныхъ каналовъ и центральная сѣраго вещества 3-го желудочка ').
' ) М о ж е т ъ б ы т ь , и в ъ м ы ш ц а х ь м н иыѣемъ подобные ж е о р г а н ы р а в н о в ѣ с і я , кант, и в ъ к о ж ѣ . В ъ пользу этого, но крайней мѣрѣ, г о в о р и т ь то обс т о я т е л ь с т в о , что м ы ш е ч н о е ч у в с т в о т а к ж е оказывает-!, несомнѣнное в л і я н і е
на р а в н о ь ѣ с і е нашего т ѣ л а , в ъ чемъ .можно у б ѣ д н т ь с я изъ иатологлчеекпхъ
с л у ч а с в ъ , с о п р о в о ж д а ю щ и х с я потерей м ы ш е ч п а г о ч у в с т в а ( t a b e s clarsalis).

Допустивши, что нериферическіе органы равновѣсія служатъ
намъ прежде всего источникомъ специфическихъ ощущеній положенія тѣла и его частей въ пространствѣ, мы вмѣстѣ съ тѣмъ
необходимо должны принять, что при посредствѣ тѣхъ же самыхъ органовъ мы опредѣляемъ и перемѣну этого положенія,
т.-е. движеніе тѣла.
.
Дѣло въ томъ, что при всякомъ перемѣщенш тѣла въ пространствѣ въ нашихъ органахъ равновѣсія долженъ возникать
послѣдовательный рядъ импульсовъ, на основанш которыхъ
создаются ощущенія пололсенія тѣла въ различные промежутки
времени. Это и даетъ намъ возможность имѣть представленіе о
движеніи нашего тѣла въ пространствѣ. Какъ образъ двигающагося передъ нашими глазами зрительнаго объекта, благодаря
послѣдовательному раздраженію различныхъ отдѣловъ сѣтчатки,
даетъ возможность создать представленіе о его передвижеши,
такъ же точно и послѣдовательный рядъ импульсовъ, возникаюіцихъ въ органахъ равновѣсія при перемѣщеніи тѣла, даетъ намъ
возможность создать представленіе, съ одной стороны, о движвніи
тѣла въ томъ или другомъ направленіи, съ другой стороны—о
скорости этого движенія.
Необходимо, впрочемъ, 4' имѣть въ виду, что наша способность
опредѣлять скорость движенія тѣла представляется, вообще
говоря, довольно ограниченною.
М а х ъ доказалъ своими опытами, что мы въ дѣйствительности не способны опрелѣлять постоянной скорости движенія
тѣла, a замѣчаемъ только ускореніе этого движенш. Слѣдовательно, только колебанія въ скорости движетя тѣла могутъ
СЛУЖИТЬ источникомъ ощущеній, по которымъ мы опредѣляемъ
направленіе этого движенія '). Крайне медленное ускореніе двиВ м ѣ с г ѣ Cl. щшпитіомъ органов'!, р а в н о в ѣ с і я въ н а ш н х ъ м ы ш ц а х ъ с т а н о в и т с я возможным-!, предположить, что о щ у щ е н і я п о л о ж е н ы членов», въ
п р о с т р а н с т в ѣ мы и восирннимаемъ при п о с р е д с т в ѣ э т и х ъ о р г а н о в ъ , нормальн ы м ъ возбѵдитслемъ которых-!, я в л я ю т с я м н і п е ч н ы я с о к р а щ е н ы . З д ѣ с ь
к с т а т и з а м ѣ т и г ь , что назвапіе периферических'!, о р г а н о в ъ р а в п о н ѣ с ы нич у т ь не о б я з ы в а е т ъ наст, д о п у с к а т ь с у щ е с т в о в а н ю т а к о г о р о д а с в я з и н х ъ
с ъ мозжечкомт,. как-і. централ і.нымт. прганомъ, которая служила б ы ч а с т ь ю
прямаго цептрострсмнтельнаго пути, ндущаго о т ъ э т и х ъ органов», к ъ центрам», с о з н а н і л , г.-е. к ъ к о р ѣ нолушарій. П о крайней мѣрЬ, относительно
м ы ш е ч н ы х і , органовъ и к о ж н ы х ъ (связанных'!, с ъ оливами) мы нмѣемі,
в п о і а ѣ о с н о в а т е л ь н ы й соображвнія отрицать с у щ е с т в о в а н і е иодооной с в я з и .
il „ п у т е ш е с т в у я но железной дорогѣ. говорит!. М а х ъ , м ы ощущаем»,
т о л ь к о маленькія еотряеепія, которыя в ы з ы в а ю т » , замедленія или у с к о р е н ы
в ъ д в н ж е н і н нашего т ѣ л а ; но так», к а к ъ с р е д н я я с к о р о с т ь их», остается
н с и з м ѣ н н о ю при двпженін поѣзда впередт. или назад»., то эти с о т р я с е н ы
д р у г ъ д р у г а у р а в і і о в ѣ ш п в а ю т ь . И дѣйствіітелыіо, с ъ з а к р ы т ы м и глазами мы
можемъ легко п р е д с т а в а т ь с е б ѣ то или другое двпженіе ноѣзда н д а ж е безъ
•груда перейти о г ь одного нредставленіл к», другому. Послѣднее с т а н о в и т с я

(
j
;
-,
/
)
)

\
(
I

*
женія, повидимому, мы также не въ состояніи опредѣлять съ.
точностью: при болѣе же быстромъ движеніи, въ особенности
при извѣстной его формѣ, именно — при вращеніи вокругъ оси,
мы начинаемъ испытывать головокруженіе, выражающееся ложнымъ ощуіценіемъ движенія нашего тѣла.
Такимъ образомъ органы равновѣсія могутъ считаться только
въ ограниченной мѣрѣ приспособленными къ воспріятію ощущеній движенія тѣла и въ этомъ мы снова видимъ указаніе
противъ гипотезы Маха
То обстоятельство, что разрушеніе или угнетеніе функціп того
или другаго органа равновѣсія на одной сторонѣ, какъ мы видѣли, сопровождается ложнымъ ощущеніемъ движенія тѣлн, еще
ничуть не говорить въ пользу гипотезы М а х а . Дѣло въ томъ,
что органы равновѣсія, какъ я уже выяснялъ, при нормальныхъ условіяхъ находятся въ непрерывно дѣятельномъ состояніи; при этомъ обычное покойное положеніе тѣла, напр., вертикальное, предполагаетъ почти одинаковыя или тождественныя
ощущенія отъ органовъ равновѣсія той и другой стороны. Всякая же перемѣна покойнаго положенія впередъ или назадъ,
вправо или влѣво, a тѣмъ болѣе вращеніе тѣла вокругъ оси,
сопровождается уже усиленіемъ центростремительныхъ импульсовъ въ органахъ одной стороны и ослабленіемъ ихъ въ органахъ другой стороны.
При одностороннем!, разрушеніи и вообще при угнетеніи функдіи одного изъ органовъ равновѣсія мы должны предполагать
подобный нее отношенія: вмѣстѣ съ прекращеніемъ возникающихъ въ этомъ органѣ ощущеній, импульсы, посылаемые къ
центрамъ отъ органовъ равновѣсія другой стороны, не будѵтъ
въ достаточной мѣрѣ уравновѣшиваться импульсами отъ неповрежденныхъ органовъ равновѣсія на сторонѣ разрушенія, всдѣдствіе чего въ этомъ случаѣ должна произойти дисгармонія въ
ощущеніяхъ, исходящих!, отъ органовъ равновѣсія той и другой стороны, совершенно такого же рода, какъ и при быстромъ
движеніи въ сторону и въ особенности при враіценіи тѣла вокругъ оси у здоровыхъ животныхъ. Подобная асе дисгармонія
въ ощѵщеніяхъ должна произойти и при неполныхъ двѵстороннихъ разрушеніяхъ одного изъ органовъ равновѣсія (перерѣзка
передней или задней пары каналовъ, разрушеніе передней или
задней стѣніси центральнаго вещества и пр.). Естественно поэтому,
что какъ одностороннее разрушеніе или вообще угнетеніе функціи органовъ равновѣсія, такъ и двустороннее, но ограниченное
невозможным!., к о г д а моѣздъ только что н а ч и н а е т ! , д в и г а т ь с я или к о г д а
з а м е д л я т . с в о й х о д ь передт. о с т а н о в к о ю ; в ъ ятомъ с л ѵ ч а ѣ ускоі>сніе н е р а в н о н у л ю н пмѣетъ о н р е д ѣ л е н н о е н а п р а в л е н і е " . ( М а с І і , loco c i t . гтр. 2 3 ) .

ихъ поврежденіе должны сопровоясдаться не чувствомъ ненормальнаго положенія тѣла, а ложнымъ ощущеніемъ двиясенія,
иначе говоря, ощущеніемъ непрерывной перемѣны положенія
тѣла. Напротивъ того, въ случаяхъ двусторовнихъ и значительныхъ разрушеній органовъ равновѣсія мы должны предполагать болѣѳ или менѣе полную утрату чувства положенія тѣла
въ пространствѣ.
Такимъ образомъ весь анализъ фактовъ проводит!, насъ къ
тому выводу, что такъ наз. нериферическіе органы равновѣсія
или приводы мозжечка, помимо ихъ рефлекторной функціи, слуясатъ органами, воспринимающими ощущенія положенія тѣла.
Въ нормальномъ состояніи всѣ три периферическіе органа
равнонѣсія (полукружные каналы, центральное вещество 3-го желудочка и коясные органы), какъ мы уясе упоминали, функціонируютъ всегда одновременно и совмѣстно другъ съ другомъ. Ощущенія положенія тѣла, получаемыя нами при обычныхъ условіяхъ отъ всѣхъ упомянутыхъ органовъ одновременно
и леясатъ въ основѣ того чувства, которое мы называемъ чувствомъ равновѣсія. Напротивъ того, въ томъ случаѣ, когда ощущенія отъ этихъ органовъ побуждаютъ насъ исправить ненормальное полоясеніе тѣла при помощи соотвѣтствующихъ движеній, мы говорюсь о нарушеній равновѣсія.
Въ отношеніи раз.сматриваемыхъ нами органовъ существуетъ,
однако еще одно обстоятельство, заставляющее подозрѣвать, что
ихъ чувствительная функція не ограничивается передачей къ
сознанію импульсовъ, леясащихъ въ основѣ оіцущевій іюложенія
тѣла въ пространствѣ.
Въ самомъ дѣлѣ, если бы, дѣйетвительно, функцін нашихъ
органовъ исчерпывалась указанной ролью, то спрашивается, къ
чему въ нашей нервной системѣ существовали бы три органа,
служащихъ къ одной и той лее цѣли? Очевидно, что такое изобилие спеціальныхъ органовъ, какъ для фѵнкцій равновѣсія,
такъ и для полученія нами ощущеній положевія тѣла было бы
совершенно излишне, если бы каяедый изъ этихъ органовъ не
имѣлъ своего спеціальнаго назначенія. Въ чемъ же состоитъ это
нослѣднее?
Уже въ началѣ работы мы упоминали о близкомъ анатомичеекомъ отношеніи каждаго изъ периферическихъ приводовъ мозжечка къ одному изъ органовъ внѣшнихъ чувствъ (слуха, зрѣнія и осязанія), что, безъ сомнѣнія, говорить въ пользу тѣсной
функціональной связи между тѣми и другими. Суіцествованіе
подобной связи для насъ становится очевнднымъ въ особенности
изъ того обстоятельства, что впечатлѣнія, воспринимаемыя тремя
высшими органами внѣшнихъ чувстві, слѣд., зрительные, слу-

Въ пользу сдѣланнаго нами заключенія говорить, между прочимъ? "нализъ Івленій, наблюдаемыхъ при голотжруженш развивающемся какъ подъ вліяніемъ вращенш тѣла вокругъ оси,
такъ и при гальванизаціи въ области мозжечка.
Мы уже видѣли выше, что явленія головокруженш въ этихъ
слѵадяхъ зависятъ отъ нарушенія функціи органовъ равновѣсія
Мы выяснили кромѣ того что основное ощущеніе, возникающее
п о д ъ ™ м ъ эРтого нарушенія функціи органовъ
p a —

ховые и осязательные импульсы, нерѣдко оказываютъ прямое
вліяніе на фунісцію равновѣсія тѣла. Поелѣдній фактъ, въ свою
очередь, можетъ .быть объясненъ или нутемъ непосредственной передачи упомянутыхъ импульсовъ къ соотвѣтствующимъ органамъ
равновѣсія, или одновременнымъ раздраженіемъ этихъ органовъ.
В ъ томъ и другомъ случаѣ паши впечатлѣнія, служа, т а к ъ
сказать, внѣшними раздражителями нериферическихъ приводовъ
мозжечка resp. органовъ равновѣеія, въ свою очередь, должны
возбуждать въ послѣднихъ соотвѣтствующіе импульсы, на основаніи которыхъ создаются опрѳдѣленныя оіцущенія. Спрашивается теперь, подъ какой формой эти ощуіценія должны возникать въ нашемъ сознаніи?

SSSÄSI

Z y e ™ вслѣдствіе чего происходить кажущееся Движенге въ
Z — ж н о м ъ направлен!« т ѣ х ъ изъ
о
к
р
^
товъ, которые мы видимъ, осязаемъ и звуки ^ т о р ы х ъ мы ^ ь
шимы при этомъ само воспріятіе внѣшнихъ впечатлѣшй (зриГ л ь н ы х ъ , осязательныхъ и ^ х о в ы х ъ ) не
^ р а Д а е ^
чительной степени, за исключении,
т о л ь к о J ^ Z Z Z S i
наго головокруженія. [Но что же такое въ Действительности
это кажущееся движеніе предметовъ окружающаго юра, какъ
не нарушеніе локализаціи нагаихъ спещальныхъ ощущешй?
Не значитъ-ли это явленіе то, что мы въ состогшш еще восппиннмать внѣшніе чувствительные импульсы и даже созда
емъ Г
основапіи ихъ зрительным, слуховым и осязательным
ощущенія, но лоісализація этихъ ощущеній въ пространств*. предс м е т с я нарушенною? Иначе говоря, при головокруженш вмѣс Г ' т о г о чтобы помѣщать наши зрительным, слуховыя и осязательным ощущенія или образы в ъ тѣхъ частяхъ окружающаго
Z b пространства, въ которыхъ они располагались нами прежде,
мы переносимъ эіи ощущенія уже въ другія точки пространн а , Z o p o e постоянно передвигается в ъ извѣстномъ направлелш.
Таким?, образомъ въ головокруженш, зависящему отъ нарушенія функціи органовъ равновѣсія, мы встрѣчаемъ самый по-

Уже имѣя въ виду законъ снецифическихъ энергій, необходимо предполагать, что ощѵщенія, возникающія при посредствѣ
органовъ равновѣсія, какими бы вліяніями не обусловливалось
ихъ возбужденіе, всегда могутъ быть только ощущеніями положенія тѣла. Но, принимая въ соображеніе особый анатомнческія
отношенія и характеръ самой связи между органами внѣшнихъ
чувствъ и соотвѣтствующими органами равновѣсія, мы можемъ
допустить, что ощущенія, возникающія при посредствѣ раздраженія послѣднихъ йзвнѣ (т. е. раздраженія, вызваннаго внѣшними возбудителями) принимаюсь спеціальную форму, являясь
въ видѣ ощущеній иоложенія или направления тѣла по отношенію
къ'предметамъ окружающаго міра, служащимъ для насъ источникомъ внѣшнихъ впечатлѣній.
ІІослѣднія ощущенія, очевидно, и лежать въ основаніи того
процесса, который мы называемъ локализированіѳмъ въ пространствѣ спеціальныхъ ощущен'Ш, воспрннимаемыхъ при посредствѣ высшихъ органовъ чувствъ (зрѣнія, слуха и осязанія).
Я думаю такимъ образомъ, что если всѣ периферическіе
приводы мозжечка или органы равновѣсія, помимо ихъ рефлекторной"функціи, "служатъ источникомъ оіцущеній положенія
нашего тѣла въ пространствѣ, то каждый изъ этихъ органовъ
въ отдѣльности, благодаря существованію особой связи его съ
однимъ изъ высшихъ органовъ чувствъ, въ состояніи еще воспринимать внѣіпніе импульсы при посредствѣ этого органа. Послѣдніе, въ свою очередь, возбуждаюсь въ органѣ разновѣсія
специфическія / " ч у " ™ » ' " ""ТОЖрДІя тфігя. по пуротгтоиію къ и<>
точникѵ внѣшняго раздраженія, что даетъ намъ возможность
локализировать наши ощущенія в ъ пространствѣ. Этимъ и опредѣляется та роль, которую играютъ органы равновѣсія въ отношеніи спеціальныхъ ощущеній ').
' ) У ж е и з д а в н а с у щ е с т в о в а л и попытки о н р е д ѣ л и т ь ф у н к ц і о н а і ь н о е о т н о ш с и і е одного изъ о р г а н о в ъ р а в н о в ѣ о і н , с д ѣ л а в ш а г о с я и з в ѣ с т н и м ъ р а н ѣ е

/
{

тшяат
шввт
в о з б у ж д а ю т с я подъ в л і я н і е м ъ р а з л и ч н а г о рода ш у м о в ь .

разительный примѣръ расчленѳнія процесса воспріятія нашихъ
ощущеній, получаемыхъ при посредствѣ спеціальныхъ органрвъ
внѣшнихъ чувствъ (зрѣнія. слуха и осязанія) отъ того процесса,
который обозначается понятіемъ о локализированіи оіцущеній
въ пространствѣ и который лежитъ въ основаніи всѣхъ нашихъ
пространственныхъ представлѳній.
Но разъ существуем возможность такого расчлененія при нарушеніи функціи органовъ равновѣсія, то, очевидно, что нроцессъ локализированія ощущеній в ъ пространствѣ никакъ нельзя
ставить в ъ зависимость (какъ принималось до сихъ поръ) отъ
функціи т ѣ х ъ спеціальныхъ органовъ, которые служатъ для воспріятія внѣшнихъ впечатлѣній. Локализація ощущеній во внѣшнемъ пространствѣ, по нашему мнѣнію, должна быть результатомъ функціи особыхъ органовъ нервной системы, которые въ
дѣйствительности суть ничто иное, какъ органы равновѣсія ')•
Это заключеніе само по себѣ представляеть только неизбѣжный выводи изъ наблюдаемыхъ фактовъ. Какъ на основаніи
двигательнаго или чувствительнаго паралича, являющагося результатами иоврежденія опредѣленныхъ частей мозга, мы заключаемъ объ отношеніи этихъ частей къ функціи движенія или
чувствительности, такъ и в н а основаніи нарушенія въ локализаціи ощущеній при головокруженіи, состав ля ющемъ послѣдствіе
нарушенія функціи органовъ равновѣсія, мы'заключаемъ, что
эти послѣдніе органы играютъ выдающуюся роль въ процессѣ
локализированія нашихъ спеціальныхъ ощѵщеній во внѣіянемъ
пространствѣ.

' ) Т о о б с т о я т е л ь с т в о , ч т о в ъ р а с с м а т р и в а е м о й формі, г о л о в о к р у ж с н і я
н е н а б л ю д а е т с я с о в с р ш е н н а г о у н н ч т о ж е н і я с п о с о б н о с т и проецировать наши
о щ у щ е н і я н а р у ж у , в о в н ѣ ш н е е п р о с т р а н с т в о , е щ е н и ч у т ь не м о ж е т ъ елужить о п р о в е р ж е н і е м ъ н а ш и х ъ в н в о д о в ъ .
ДФло в ъ томъ, что к а к ъ при
г а д ь в а н и з а ц і и в ъ области м о з ж е ч к а , т а к ъ и при в р а щ е н і н в о к р у г ъ оси т ѣ л а
п р о и с х о д и т ь т о л ь к о н а р у ш е н і е функціи о р г а н о в ъ р а в н о в ѣ с і я .
Естественно
поэтому, что при у к а з а н н ы х ! , у с л о в і н х ъ и н е л ь з я ожидать н и ч е г о болѣе.
к а к ъ о и р е д ѣ л е н п а г о н а р у ш е н і я ііъ л о к а л и з и р о в а н ы н а ш и х ъ с и е ц і а л ы і ы х ! ,
о щ у щ е н і і і . Е с л и ж е мы лахотнмъ н з м ѣ н и т ь у с л о в і я о п ы т а т а к ъ , чтобы в ы з в а т ь д р у г а г о рода паруіиеніе функціп о р г а н о в ! , р а в н о в ѣ с і я , то и н а р у ш е н ы вт> л о к а л и з и р о в а н і н н а ш и х ъ ощущепіП произойдет!, в ъ д р у г о м , im п р а в л е н і и . Т а к т , , прп в р а щ е н і н в о к р у г ъ оси сзади н а п е р е д ! , н а м ъ к а ж е т с я , к а к ъ
будто н е ѣ видимые п р е д м е т ы с ъ б ы с т р о т о ю у д а л я ю т с я отъ н а с ъ , д в и г а я с ь ! і
вт, т о ж е в р е м я спилу в в е р х ъ ; при в р а щ е н і и ж е спереди н а з а д ъ п р е д м е т а і
к а ж у т с я приближающимися к ъ н а м ъ самнмъ и в ъ то ж е в р е м я д в н ж у 7 /
щ и м н с я с в е р х у в н п з ъ , Н а к о н е ц ! , , при болѣе сильном!, головокруженіи, к л щ '
было уже упомянуто, само в о с н р і я т і е н а ш и х ъ о щ у щ е н і й н а р у ш а е т с я в ъ
в ы с ш е й с т е н е ш г р ѣ з к и м ъ образоыъ и н ѣ к о т о р ы я иль н и х ъ , к а к ъ с л у х о в ы я
и зрительный, даже субъективируются.

• С У Щ К С Т В У Ю Щ І Я Т Е О Р Ш ОТНОСИТЕЛЬНО О Б Р А З О В А Н ! «
ПРЕДСТАВЛЕНІЙ

О

НАШИХЪ

ПРОСТРАНСТВ®.

Такъ какъ затронутый'здѣсь предметъ тѣсно связанъ съ
вопросомъ объ рбразованіи пространственныхъ пре
вообще, то прежде чѣмъ перейти къ дальнѣйшѳму выяснению
Го и ййпихъ 1 органовъ равновѣсія въ отношеніи л о к а » и
ощущеній, мы считаемъ необходимыми разсмотрѣть вкратцѣ
сѵществующіе въ настоящее время взгляды и воззрѣнія авторовъ на происхождѳніе представленій о пространствѣ.
Для насъ достаточно будетъ привести здѣсь только наиболѣе
существенные взгляды по занимающему насъ вопросу, чтобы
имѣть возможность выяснить, въ какомъ отношенш открыто
новыхъ органовъ должно измѣнить наши теперешшя понятія
о происхожденіи пространственныхъ представленій.
Понять, вслѣдствіе какихъ причинъ мы располагаем® свои
ощущенія въ пространствѣ съ тремя изыѣрешями и такими
образомъ уяснить себѣ образованіе въ нашемъ сознанш пространственныхъ представленій, всегда составляло задачу, т у жившую, такъ сказать, наиболѣе тяжкими испытаніемъ челоНѣкоторые Я изъ болѣе видныхъ мыслителей настоящая времени представляли даже эту задачу вовсе неразрѣшимой. Л о т ц е ,
напр., задаваясь вопросомъ, «отчего наша душа переносить множество нашихъ ощущеній въ рамку геометрическихъ отношешй»,
замѣчаетъ, что «этотъ вопроси не только не составляем задачи
физіологической психологіи, но всѣ усилія, которыя философское
мышленіе можетъ употребить для его разрѣшенія и впредь останутся столь же безплодными, какъ и до сихъ поръ» ).
Обращаясь к ъ развитію ученія объ образованш пространственныхъ представленій, я нахожу необходимыми остановиться
главными образомъ на друхъ теоріяхъ,. которыя и по настоящее
время могутъ считаться господствующими.
Одна изъ этихъ теорій носитъ названіе нативистической другая - генетической или эмпирической. Первая теорія имѣетъ
своими представителями двухъ великихъ мыслителей нашего
вѣка — К а н т а я І о г а н н е с а Миллера. В ъ новѣйшее же время
она получила своего защитника въ лицѣ профессора Г е р и н г а .
Вторая теорія была въ особенности разрабатываема Г е л ь ы г о л ь цемъ и затѣмъ В у н д т о м ъ .
.
Не смотря на то, что обѣ указанный теорш, олагодаря усиліямъ ихъ знаменитыхъ представителей, были возведены на

ВѢЧ

-) L o t z e , R e v u e p h i l o s o p h i q u e . 1 8 7 7 . 1 0 9 . - Z y o n , T h è s e p o u r l e d o c t o r a t
P a r i s 1878.

степень законченныхъ научныхъ системъ, ни одна изъ нихъ,
какъ увидимъ ниже, не можетъ быть названа удовлетворительной.
Т а к ъ какъ психологическая разработка воззрѣній той и другой
школы основывается главнымъ образомъ на фактахъ, относящихся к ъ физіологіи зрѣнія, то в ъ поелѣдующемъ изложеніи для
краткости я буду имѣть въ виду по преимуществу учонія, касаюіціяся происхожденія нашихъ зрительныхъ пространственвыхъ
прѳдставленій.
Основной пунктъ теоріи нативистовъ состоитъ в ъ томъ, что
локализація ощущеній въ той или другой части зрительнаго
поля зависитъ отъ нашей прирожденной способности. ІІри этомъ
одни изъ нативистовъ придерживаются того мнѣнія, что мы
обладаемъ знаніемъ точныхъ размѣровъ своей сѣтчатки ( І о г а н н е с ъ Миллеръ);—тогда какъ другіе принимаютъ, что раздраженіе нервныхъ окончаній, расположенныхъ въ сѣтчаткѣ, въ
одно и тоже время даетъ намъ и зрительное ощущеніе, и ощ у
щеніѳ пространства ( Г е р и н г ъ ) .
«Пространство, говорить К а н т ъ , есть необходимое апріористическое представленіе, которое лежитъ въ основаніи всѣхъ
нашихъ идей. Нельзя представить себѣ, что пространство не
существуетъ; между тѣмъ мы вполнѣ легко можемъ мыслить
объ отсутствіи предметовъ въ пространствѣ. Оно представляется
такимъ образомъ, какъ условіе возможности явленій, а не какъ
зависимое отъ нихъ опредѣленіе» ').
І о г а н н е о ъ М и л л е р ъ развилъ ѵченіе К а н т а въ нѣсколько
другой формѣ: « поняэіх о иространствѣ, говорить онъ, не можетъ
быть продуктомъ воспитанія; напротивъ того, представленіе пространства и времени есть необходимое предположеніе (eine n o t wendige Voraussetzung), даже форма созерцанія для всѣхъ ощущеній. Ощущеніе немыслимо внѣ этой формы созерцанія. Что
же касается того, что выполняетъ пространство, то мы ничего
не ощущаемъ, кромѣ насъ самихъ въ пространствѣ, если только
въ этомъ случаѣ молено говорить объ ощущеніи или о чувствѣ...
В ъ каждомъ полѣ зрѣнія сѣтчатка видитъ свое протяженіе въ
состояніи возбулсденія (Affection). Она ощущается далее при покойномъ состояніи и при закрытыхъ глазахъ свидѣтельнаго пространства» 2 ).
По мнѣнію Г е р и н г а , отдѣльныя части сѣтчатки въ состояніи
возбуждать не только ощущенія цвѣтовъ, но также три ощуіценія
пространства: чувство высоты, ширины и глубины. Первый родъ
'I .Immanuel Kant. Kritik der reinen Vernunft. Ilerausg. v. Dr. K a r l
Kehrbach. 2-е изд. Leipzig, стр. 51 u 52.
') Johannes Müller, Zur vergleichenden Physiologie des Gesichtssines,
стр. 54.

ощущенія соотвѣтствуетъ высот* положенія соответствующего
пункта сѣтчатки; второй родъ ощущенія-широтѣ положенія.
Чувства высоты и широты, опредѣляющія н а п р а в л е н въ к о торомъ разематриваемый предметъ находится в ъ нолѣ з р ѣ н і я д л я
каждыхъ двухъ тождественныхъ точекъ одинаковы,
глубины, хотя и одинаково по силѣ для каждыхъ Двухъ тож.
дественныхъ точекъ, но противоположно по направлен™ и, слѣдов
имѣетъ противоположные знаки. Такимъ образомъ в ъ тождественн ь 2 ъ точкахъ ощущеніи глубины равно нулю; напротивъ того
ДЛЯ симметричныхъ точекъ это чувство одинаково по силѣ и по
направлен™ 2

^

^

^

^

^

представителей

эмпирической теоріи, высказывается по поводу ея слѣдующимъ
?Основное положеніе эмпирической теоріи заключается в ъ
слѣдѵющеыъ: ощущенія для нашего сознанія служатъ только
« Г в н а н е н Г е которыхт. предоставляется - н и м а н і ю нашег
разсѵдка. Что касается знаковъ, доставляемый. зрѣніемъ то
они различаются по силѣ и качеству, т , е . по яркости и цвѣту
крочѣ того они должны представлять еще различіе, находящееся
в ъ зависимости отъ мѣста раздраженія сѣтчатки и называемое
0бР

мѣстнымъ знакомь».
.
Значеніе мѣстныхъ знаковъ въ отношеши образована представленій пространства для эмпирической теорш выясняется
лучше всего изъ слѣдующихъ словъ Г е л ь м г о л ь ц а :
Если, съ одной стороны, намъ даны ощущенія, дающш правильное понятіе о положеніи нашего тѣла и головы и о положенш
глазъ, съ другой «моменты въ ощущеніи (такъ назыв. мѣстные
знаки), при посредствѣ которыхъ мы въ состояніи отличить раздраженіе свѣтомъ отъ данной точки объекта А двухъ раздражаемыхъ мѣстъ сѣтчатокъ отъ раздраженія всѣхъ других! мѣсть
сѣтчатокъ..., то этимъ дается достаточный матерьялъ для Оезонгабочнаго опредѣленія мѣста, заннмаемаго пунктомъ А въ проТ
Р
ч Т — вопроса, что слѣдуетъ понимать подъ словомъ
«мѣстный знакъ», то Г е л ь м г о л ь ц ъ не даетъ на это опредѣленнаго отвѣта: «какого рода суть эти послѣдше (т.-е. мѣстные
знаки), объ этомъ мы рѣшительно ничего не знаемъ; что они
должны б ы т ь - м ы заключаем!, только изъ обстоятельства, что
мы въ состояніи различать свѣтовыя впечатлѣнія на различныхъ
частяхъ сѣтчатокъ» 3 ).

С

"о Hering, Beiträge zur Physiologie 1861—64.
-') llelmlioltz. Physiol. Optik, стр. 530.
• ) H elm hol tz, loeo cit., стр. 530.

Теорія мѣстныхъ знаковъ служить основаніѳмъ ученія эмпириковъ. Но, кромѣ того, представители эмпирической школы принимаютъ въ соображеніе еще другія, условія служащія къ образованно пространственныхъ представленій: «Мѣстные знаки
ощущеній праваго глаза, говорить Г е л ь м г о л ь ц ъ , вообще различны отъ мѣстныхъ знаковъ лѣваго глаза. Мы чувствуемъ,
кромѣ того, степень иннерваціи, передаваемой нами нервамъ глазныхъ мышцъ».
«Представленіе пространственныхъ отношеній и движенія не
воздается изъ зрительнаго воспріятія или, по крайней мѣрѣ, не
изъ одного только его, такъ к а к ъ слѣпые отъ рожденія пріобрѣтаютъ его съ полнѣйшею точностью при посредствѣ органа осязанія; такимъ образомъ для нашей цѣли его можно разсматривать, какъ данное намъ» ')•
«Для эмпирической теоріи, говорить далѣе Г е л ь м г о л ь ц ъ , совершенно безразлично — какую форму имѣетъ сѣтчатка, какъ
лежитъ на ней изображеніе и какіе имѣетъ изгибы, лишь бы
только оно было ясно ограничено. Эта теорія имѣетъ дѣло только
съ проекціею сѣтчатки кнаружи отъ оптическихъ средъ».
«Направленіе, въ которомъ видимые объекты находятся по
отношенію къ нашему туловищу, узнается съ помощью иннерваціоннаго чувства глазныхъ нервовъ; но оно постоянно контролируется результатомъ, т. -е. по перемѣщенію изображеній, которое производить иннервація» 2 ).
По мнѣнію В у н д т а , представленія пространства создаются
при посредствѣ мѣстныхъ знаковъ, осязательныхъ ощущеній
глазницы и иннерваціоннаго чувства путѳмъ безсознательныхъ
умозаключеній и ассоціаціи идей, пріобрѣтенныхъ или на основаніи аналогім, или опытомъ.
«Зрительныя представленія, говорить этотъ авторъ, сводятся
въ сущности къ тому же процессу, которымъ создается пространственный порядокъ осязательныхъ ощущеній. Мѣстные знаки
периферическихъ ощущеній, осязательныхъ и зрительныхъ, сливаются въ нераздельный комплексъ съ составляющими интензивную градацію иннерваціонными чувствами... Хотя время,
протекающее меясду первымъ воздѣйствіемъ впечатлѣній на сетчатку и представленіемъ, можетъ быть чрезвычайно коротко,
темъ не менее, для осуществленія представленія необходимъ
известный психологическій процессъ. Этотъ процессъ, какъ и
в ъ осязательныхъ представленіяхъ, можетъ быть разсматриваемъ
какъ синтезъ, потому что производимый имъ продуктъ отли' ) H c l m h o l t z , 1. с. стр. 7 9 7 .
' ) H c l m h o l t z , 1. с . стр. 8 0 1 .

чается свойствомъ, не заключающимся въ томъ чувственномъ
матерьялѣ, изъ котораго онъ образуется» ).
Противъ каждаго изъ приведенныхъ инѣній іфотивниками
были выставлены въ высшей
^ ^ ^ Z l n Z l Z b Z Z
торыя яснее всего указываюсь на слабы« стороны
Мы упомянемъ здесь только о наиоолѣе общихъ и вместе съ
темъ существенныхъ возражешяхъ.
Противъ взгляда нативистовъ, и в ъ особенности теорш Г е п и н г а уже Г е л ь м г о л ь ц е м ъ были сделаны вполне основательныя замѣчанія «Первое возраженіе, пишетъ онъ, которое я могу
~
п
=
Ъ
нея и которое мне представляется совершенно
непреодолимымъ, состоитъ въ томъ, что я не могу себе представить каісимъ образомъ безъ всякаго предшествующаго опыта
одно не'рвное возбужденіе можетъ сразу дать готовое пространКроме П тогоГневозмояга^ допустить, чтобы одно нервное волокно возбужд'аясь подъ вліяніемъ одного и того же раздражителя, одновременно служило и для - ѣ т о в а г о = е ^
и ^я
ѳщущенія пространства. Это прямо противоречило бы закону

СТВ

"
Œ
S
^
S
Ï
о множестве другихъ, более
~
возраженій, нельзя не обратить здесь вниманш на то обстоятельство, что указанная теорія игнорируем множество песо
м н е н н ы к фактовъ физіологической оптики и въ особенности
фактовъ, свидетельствующихъ о вліяніи аккомодапш и движешя
глазных^ я б і к ъ па измѣреніе разстояній и на положеніе зри" л е ~ сторона, эмпирической теоріи заключается
въ томъ, что понятіе о пространстве выводится изъ элементом,,
к о т о р ы е
в ъ действительности не имѣютъ ничего общего съ про-

Т

^ Ш ч ь з Т п о н я т ь - к а к и м ъ образомъ при помощи одного ело
женія ощѵщеній иннерваціонныхъ и осязательныхъ, даже при
у Г с т і и ме тныхъ знаковъ, мы могли вы локализировать свои
о Г щ е н і я во внѣшнемъ пространстве. При помощи иннервацГнныхъ чувствъ мы можемъ создать
наітавленіи, даиномъ глазному яблоку, осязательныя ощущенш
у к а з ь ш а ю м намъ положеніе глазнаго яблока въ орбите; но ни
то ші другое само по себе, очевидно, не имѣетъ ничего общего

съ

зщгзггл^г^

возможность

P

a

раздраженій въ различных* отделахъ чувствующаго органа, еще
и ікі t, Основаніл физіодог. психологін, И, стр. 704 и 705.
•') Hclmholtz, 1. е., стр. 812.

«

представляетъ условія для размѣщенія зрительныхъ и осязательныхъ ощущеній въ готовомъ пространств^ Но для созданія представленій объ удаленіи видимыхъ предметовъ огъ насъ самихъ,
о ноложеніи ихъ въ томъ или другомъ направленіи, о помѣщеніи
осязаемыхъ нами предметовъ на извѣстной части поверхности
тѣла и, наконецъ, о направленіи, въ которомъ мы слышимъ тотъ
или другой звукъ, мѣстные знаки, безъ сомнѣнія, не могутъ служить руководствомъ для нашего сознанія.
ІІослѣ этого, какими же образомъ при указанныхъ условіяхъ
умозаключеніе можетъ дать въ выводѣ ощущеніе, локализированное во внѣшнемъ пространствѣ? Очевидно, что ни опытъ, ни
упражненіе, даже унаслѣдованные въ теченіи цѣлыхъ вѣковъ,
не могутъ намъ помочь въ объясненіи этого факта ')•
Быстрота, съ которою впечатлѣніе, возникающее въ нашихъ
органахъ чувствъ, переходить въ представленіе, также весьма
трудно мирится съ возможностью совершенія за этотъ короткій
промежутокъ времени сложныхъ психологическихъ процессовъ.
Наконецъ, эмпирическая теорія не достаточно обращаем вниманія на тѣ особенности пространственнаго воспріятія, которыя
свойственны различными органами внѣшнихъ чувствъ.
Какъ извѣстно, зрительный ощущенія, дающія намъ возможность опредѣлять размѣры видимыхъ предметовъ, мы локализируемъ не только внѣ насъ самихъ, но и относимъ ихъ во внѣшнее
пространство по извѣстпому направленно; осязательныя же ощущенія, которыя такъ же, какъ и зрительныя, д а ю м намъ понятіе о размѣрахъ осязаемыхъ предметовъ, хотя и относятся
нами наружу, но не далѣе нашей кожной поверхности; далее тѣ
ощущенія, которыя вызываются вліяніями, дѣйствующими на
поверхность нашего тѣла чрезъ извѣстное разстояніе (какъ напр.,
теплота), относятся нами къ кожной поверхности; наконецъ, слуховым ощущенія мы снова переносимъ въ пространство внѣ насъ
самихъ, но, будучи въ состояніи довольно точно локализировать
ихъ по нанравленію, мы не можемъ опредѣлять даже съ приблизительной вѣрностью того удаленія, въ которомъ находится

*) Л о т ц е по поводу в з г л я д о в ! . , в ы с к а з ы в а е м ы х ! , представителями эмпирической ш к о л ы , в ы р а ж а е т с я е л ѣ д у ю щ и м ъ образом!.: „ Р а з с ч п т ы в а я н а п а в ы к ь , к а к ъ н а в с е м о г у щ и ! т а л и с м а н ь , они с т а р а ю т с я с о з д а т ь п о ш г г і с о б ъ
н з м ѣ р е н і я х ъ п р о с т р а н с т в а помощью одной а с с о ц і а д і н о щ у щ е н і й . И х ъ поп ы т к а т а к ъ ж е н е у д а с т с я , к а к ъ и ц р е ж н і я . У в е л н ч е н і е м ъ ч и с л а нулей
н е л ь з я дойти до того, чтобы с о з д а т ь р е а л ь н у ю единицу; т о ч н о т а к ж е изъ
а с с о ц і а ц і и э л е м е н т о в ! , н е л ь з я с о з д а т ь с о в е р ш е н н о н о в у ю к а т е г о р і ю . которой
зародыіпъ н е н а х о д и л с я бы уже в ъ одномъ изъ э т и х ъ элементов!.. Т р у д н о ,
о д н а к о , п о н я т ь т о упорство, с ъ к о т о р ы м ъ э т а п о п ы т к а п о с т о я н н о возобнов л я е т с я . . . . " . ( L o t z e , loco c i t . ) .

отъ насъ звучащее тѣло '). Точно также для наст, представляется
невозможными располагать звуки въ пространственном!, порядкѣ
подобно зрительными и осязательными объектами, хотя мы безъ
труда можемъ представить себѣ звучащее тѣло или плоскость
въ видѣ зрительнаго или осязательиаго образа,
Всѣ эти различія и особенности въ нространственномт, воспріятіи различнаго рода отцущепій не могутъ быть удовлетворительными образомъ объяснены съ помощью эмпирической теоріи.
Такъ, напр., если мы возьмемъ для сравненія дна органа: зрѣніе
и осязаніе, то какъ въ томъ, такъ и въ другомъ съ точки зрѣнія эмпирической теоріи существуютъ почти одинаковыя условія для локалнзированія ощѵщеній, съ чѣмъ согласны и сами
эмпирики. И тамъ, и здѣсь въ дѣлѣ локализированія ощущеігій
могутъ участвовать какъ осязательныя оіцущенія и иннерваціонныя чувства, такъ и мѣстные знаки. Почему же въ одномъ
случаѣ мы относимъ свои ощущенія въ пространство, лежащее
внѣ насъ самихъ, по извѣстному иаправлепію, тогда ісаісъ въ
другомъ случаѣ относимъ ихъ на опредѣленную часть пашей
кожной поверхности?
Что касается слуховыхъ ощущеній, то благодаря неудобопрнмѣнимости къ ними теоріи мѣстныхъ знаковъ, а также вліянія ипиерваціонныхъ чувствъ и осязательныхъ ощущеній, эмпирики значительно умаляютъ способность локализированія слуховыхъ ощущеиій, считая ее весьма несовершенной, а между
тѣмъ кому иеизвѣстпо, что мы относимъ свои слуховыя ощуіценія такъ же, какъ зрительный и осязательныя, во внѣшнее пространство и притомъ локализируемъ ихъ по извѣстному направленію. В у и д т ъ , очевидно имѣя въ виду, помирить эти данпыя
съ эмпирической теоріей, высказывается относительно слуховыхъ
ощущеній въ томъ смыслѣ, что «всякое пространственное отпошеніе здѣсь не возникаетъ самостоятельно, но заимствуется отъ
воспрішігааіоіцихъ пространство чувствъ зрѣнія и осязанія» 2 ).
Но если бы это было такъ, то почему другія оіцущенія, какъ
напр., вкусовыя, обонятельныя и обіція ne локализируются нами
во внѣшнемъ пространствѣ такъ же, какъ и слуховыя? Очевидно,
что эмпирическая теорія наталкивается въ этомъ случаѣ на
множество неразрѣшимыхъ противорѣчій.
Для объяснеыія указанныхъ выше особенностей въ отиошеніп
локализированія различных!, ощущеній эта теорія можетъ говорить только объ условіяхъ большей или меньшей роли иинерпа' ) Для п о с л е д н е й цѣлн мы о б ы к н о в е н н о пользуемся посторонними о щ у щсніпмп, к а к ъ н а п р . силой any на, о с я з а т е л ь н ы м и раадражепілмп, в с л і . д с т в і ѳ
с о т р я с е н і я в о з д у х а и т . п.
- ) \ Ѵ u n i l t , 1. с , т . I I , стр. 5Ш>.

ціонныхъ чувствъ и осязательных'!, ощущеыій въ отношеніи къ
каждому органу, слѣдовательно, можетъ указать только на количественный различія въ приспособленіи тѣхъ или другихъ органовъ для воспріятія локализированныхъ ощущсній. Но врядъли можетъ быть какое-либо сомнѣніе въ томъ, что для объясненія различія въ локализированіи тѣхъ и другихъ ощущеній во
внѣшнемъ пространств* не достаточно подобныхъ количественныхъ различій въ условіяхъ воспріятія.
Такимъ образомъ, хотя эмпирическая теорія и болѣе согласуется съ нашими общими физіологическими воззрѣиіями, но
какъ нельзя, по выраженію Л,отце, увеличеніемъ числа нулей
дойти до созданія единицы, какъ цѣлаго, такъ и при помощи
орудій эмпирической теоріи—-мѣстныхъ знаковъ и ощущеній мышечной иннерваціи—мы не въ состояніи образовать пространственных!. представленій, который могли бы служить намъ матерьяломъ для умозаключеній о качеств* тѣхъ предметовъ, которые служатъ источникомъ этихъ оіцущеній.
Впрочемъ, и самъ Г е л ь м г о л ь ц ъ . которому такъ обязана эмпирическая теорія, очевидно прйзнаетъ ея недостаточность, говоря,
что «наши познанія о явленіяхъ, относящихся къ этому предмету, еще слишкомъ не полны для того, чтобы допускать только
одну какую-либо теорію и исключать всякую другую» ').
ГИПОТЕЗА

ДЮНА

И ВЬІЯСНЕПІЕ

НАШИХЪ

СИТЕЛЬНО ЛОІСАЛИЗАЦІИ С І І Е Ц І А ЛЬНЫ Х Ъ

ВЗГЛЯДОВ!,

ОЩУЩЕН1Й

ВЪ

ОТНОПРО-

СТРАНСТВ!!.

1

До сихъ поръ мы не говорили о теоретических!, воззрѣніяхъ
Ціона, близко относящихся къ предмету нашего мзслѣдованія,
только потому, что находили удобнѣе обсудить ихъ вслѣдъ за
указанными теоріями.
Упомянутый авторъ въ поелѣдпей своей работ* о полукружиыхъ каналахъ 2 ) впервые довольно подробно изложилъ гипотезу
объ отношеніи этихъ органовъ къ образованію нашихъ представленій о пространств*. Онъ самъ формулировалъ выводы этой
части своей работы слѣдующимъ образомъ: «полукружные каналы суть нериферичесісіе органы пространственнаго чувства,
т.-е. ощущенія, вызываемый раздраженіемъ нервныхъ окончапій
въ амиуллахъ, служатъ для образовапія нашихъ понятій о трехъ
измѣреніяхъ пространства. Ощущенія каждаго канала соотвѣтствуютъ одному изъ этихъ изыѣреній».
') Heimholt/, Handbuch d. Physiolog. Optik Leipzig. 1867, стр. 796.
) Діонъ, Thèse pour la doctorat Paris. 1878. Ноеішо-мод. Жури, за
1879 г.
2

«Помощью этихъ оіцущеній въ нашемъ сознаніи образуется
иредставленіе идеальнаго пространства, на которое переносятся
какъ всѣ ощущенія о расположены предметовъ въ пространств*,
доставляемый намъ другими органами чувствъ, такъ н ощущенія о ноложеніи нашего тѣла въ пространств*».
Факты, на которыхъ основывалась эта попытка объяснить
образованіе наших!, нредставленій о пространств*, далеко не
многочисленны и притомъ наиболѣе существенные изъ нихъ, по
моему мнѣнію, не имѣютъ того значенія, которое приписывает!,
имъ самъ авторъ. Главнѣйшія основапія, на которыхъ покоится
гипотеза Ц і о н а объ отношеніи полукруяшыхъ каналовъ къ образованно пространственных!, представлеыій, имъ самимъ были
выражены въ слѣдующихъ словахъ: «Разъ несомн*нио, съ одной
стороны, что наши представленія зависятъ прежде всего отъ
безсознательныхт, иннерваціонныхъ ощущеній, или ощущепій
секращенія глазныхъ мыіпцъ, съ другой стороны,—что каждое
даже минимальное возбужденіе полугсружныхъ каналовъ вызываетъ сокращеніе и иннервацію этихъ ясе мышцъ, то очевидно,
что н е р в н ы е центры, в ъ к о т о р ы х ъ о к а н ч и в а ю т с я нервн ы я волокна, р а з в ѣ т в л я ю щ і я с я в ъ п о л у к р у ж н ы х ъ кан а л а х ъ , должны с о с т о я т ь в ъ интимной с в я з и съ глазод в и г а т е л ь н ы м ъ центромъ и что, с л ѣ д о в а т е л ь н о , ихъ возбужденіе должно о к а з ы в а т ь преобладающее в л і я н і е на
образованіе н а ш и х ъ п р е д с т а в л е н і й о п р о с т р а н с т в * » .
Отъ вннмательнаго читателя не можетъ, однако, ускользнуть
то обстоятельство, что если первая часть этого вывода, относящаяся до связи центральныхъ окончаній нервныхъ волоконъ,
принадлежащихъ полукрулснымъ каналамъ, съ глазодвигательыымъ центромъ въ дѣйствительности не можетъ иодлеясать сомнѣнію, то далеко нельзя сказать того-же о второй части вывода. Трудно, въ самомъ дѣлѣ, понять, какимъ образомъ на основаніи связи центров!, для полукруяшыхъ каналовъ съ глазодвигательными нервами можно выводить заключеніе о вліяніи каналовъ на образовапіе представленій о пространств*.
Быть можетъ, вслѣдствіе неубедительности представленных!.
Ціономъ доводовъ въ пользу своего взгляда или но какимъ
либо другиыъ причинамъ его гипотеза не только не получила
широкаго раснространенія, но и упоминается только немногими
изъ авторовъ, нисавшихъ о полукружныхъ каналахъ поздн*е
Ціона.
Дѣйствительно, у ясе въ основапіи евоемт. эта гипотеза имѣетт.
одну слабую сторону, на которую я намѣренъ здѣсь указать.
Допуская прироясденную намъ организацію для возншсшівенія
идеи о пространств*, гипотеза Ц і о н а вт. сущности вовсе не выз*

— зг, —
ясияетъ намъ, каким® образомъ полукрулспые каналы служат®
для воспріятія пространства и созданія пространственных® представленій. Легко рѣшить вѣковую задачу, говоря, что мы имѣемъ
органъ, благодаря которому «въ нашем® сознаніи образуется представленіе идеальнаго пространства», на которое переносятся всѣ
наши ощущенія, но такой способ® пониманія для насъ остается
столь же непонятным®, какъ и все ученіе нативистов®. Еслибъ
мы, напр., могли еще представить себѣ, что и другіе органы
чувствъ дают® въ нашем® мозгу нѣчто готовое, «идеальное»,
съ чѣмъ бы только сравнивались остальным ощущенія, то взглядъ
Ц і о н а еще могъ бы имѣть какую нибудь почву подъ собою, а
такъ какъ подобных® органовъ мы не знаемъ, то самая сущность гипотезы Ц і о п а противоречит® основнымъ понятіямъ объ
отправлениях® нервныхъ центров® вообще.
Помимо того, против® гипотезы Ц і о н а можетъ быть выставлено множество другихъ возраженій чисто теоретическаго свойства. Если, въ самом® дѣлѣ, въ полукружныхъ каналах® мы
обладаем® органом® нростраиственнаго, чувства, при посредствѣ
котораго создается въ нашем® представленіи идеальное пространство, на которое только переносятся ощущенія, получаемыя нами
отъ органовъ внѣшнихъ чувствъ, то какъ можно объяснить себѣ различіе въ локализировали тѣхъ или другихъ ощущепій (осязательных®, зрительных®, слуховыхъ) и затѣмъ, почему одни ощущенмія ы локализируем® во внѣшнемъ пространствѣ, другіе
же—нѣтъ?
Наконецъ съ чисто физиологической, стороны гипотеза Ціопа
не выдерлшваетъ критики уже потому, что въ настоящее время
мы знаемъ еще два другихъ органа, по фушсціи совершенно
сходных® съ полукружными каналами.
Нельзя, впрочем®, не оцѣпить заслуги Ціопа въ томъ отношеніи, что онъ впервые, на основанін физіологическихъ опытов®,
сдѣлалъ попытку разделить между собою два процесса нашего
воспріятія—ощущеніе и пространственность. Допустивши, что
^ для образованія представленій «идеальнаго пространства» мы
имѣемъ въ нашей нервной системе совершенно особый органъ,
Ц і о н ъ вмѣстѣ съ тѣмъ должен® был® отвергнуть всякую идею
о томъ, что расположеніе нашихъ ощущепій въ пространстве
находится въ зависимости отъ фупісціи самихъ органовъ внешних® чувствъ въ тѣсномъ смыелѣ этого слова.
Съ таким® общим® взглядом® нельзя не согласиться уже
въ виду тѣхъ протнворѣчій, въ которыя впадают® современные
эмпирики. ІТо далѣе этого мы не можемъ идти въ согласіи съ
Ціоноыъ, такъ какъ наши воззрѣнія на образованіе простран-

ственных® представлений не имѣютъ ничего общаго съ гипотезой
этого автора.
Мы разсуждаемъ въ этомъ случаѣ такъ:
Если, действительно, какъ уже выяснялось выше, является
необходимым® признать, что созерцаніе пространства есть форма
воспріятія, не составляющая функціи воспринимающих® органовъ внѣшнихъ чувствъ, то, безъ сомпѣпія, вмѣстѣ съ тѣмъ мы
должны допустить существованіе особых® органовъ, служащих®
посредниками этого воспріятія подобно, напр., тому, какъ сетчатка служить посредником® для воспріятія нами световых®
волнъ въ форме цвётовъ. Очевидно далее, что предполагаемые
пами органы должны находиться въ близкой связи съ тремя
нашими высшими органами внешних® чувствъ, способными воспринимать ощѵщенія подъ формою пространства, и при томъ
для казкдаго изъ последних® должен® существовать отдельный
орган®, при посредстве котораго ощущепія, воспринимаемый
нами извне съ помощью соответствующаго органа чувств®, располагаются всегда въ известном® только пространственном® порядке, а не въ какомъ-либо ипомъ.
Все это, очевидно, какъ нельзя более согласуется съ сделанным® выше уісазаніемъ, что въ процессе лоісализированія оіцущеній во внешнем® пространстве играют® выдающуюся роль
нериферическіе приводы мозжечка—центральное сѣрое вещество
3-го желудочка, полукружные каналы и кожные органы раиновФсія, связанные съ оливами,—т.-е. тѣ органы, которые, какъ
мы говорили, являются посредниками въ деле воснріятія ощущений положенія тела вообще и въ частности лоложенія его относительно предметовъ внешняго міра, служащих® источником®
нашихъ внечатленій.
Мы видели выше, что при разрушепіи органовъ равповесія
или при угнетеніи ихъ фѵнісціи всегда обнарузкивается головокруженіе, характеризующееся нарушеніемъ локализаціи нашихъ
ощущеній въ пространстве; при сильном® лее головокруженіи
(вследствіе вращенія тела) мы до известной степени утрачиваем®
даже возмозкпость объективировать послѣднія. Это и служит®,
безъ сомнѣнія, лучшим® доказательством® въ пользу участія
упомянутых® органовъ въ процессе локализированія специальных®
ощущеній.
Молено себе однако задать следующаго рода вопрос®: если
каждый изъ периферических® органов® равновесія предназначен® для локализированія въ пространстве ощущеній, воспринимаемых® соответствующим® оргапомъ чувствъ, то почему головокрунееніе мы почти всегда испытываем® подъ формой нарушены! локализации всѣхъ вообще пространственных® ощущеиій

(зрительныхъ, слуховыхъ и осязательныхъ), что наблюдается
даже и въ томъ случаѣ, если причиной головокруженія завѣдомо
является пораженіе одного изъ этихъ органовъ >)? Чтобы уяснить
еебѣ это обстоятельство, необходимо имѣть въ виду слѣдующее:
Мы уже упоминали выше, что всѣ нерифзрическіе органы
равновѣсія при обычныхъ условілхъ функціонируютъ совмѣстно
другъ съ другомъ и что ощущенія, получаемыя нами одновременно отъ всѣхъ этихъ органовъ, суть прежде всего ощущенія
ноложенія тѣла въ пространств*. Съ раэрушеніемъ или пораженіемъ одного изъ этихъ органовъ, какъ выяснялось выше, является дисгармонія въ импульсахъ, исходящих!, отъ неповрежденных!. органовъ равнов*сія той и другой стороны, вслѣдствіе
чего съ одной стороны происходить рефлекторный двигательный
разстройства, съ другой—въ нашемъ сознаніи возникаешь постоянное нарушеніе чувства положенія тѣла, являющееся подъ формой движенія его въ извѣстномъ нанравленіи. Естественно, что,
объективируя это ощущеніе ненормальпаго движенія нашего
тѣла, мы ііереносимъ его иа весь чувствуемый нами внѣшпій
міръ, иначе говоря — субъективное ощущеніе движенія тѣла
вызываетъ въ насъ кажуіцее движеніе въ обратномъ направленіи всѣхъ тѣхъ предметовъ, которые мы видимъ, осязаемъ и
звуки которыхъ мы слышимъ.
Съ теченіемъ же времени, каісъ мы уже зиаемъ, оставшіеся
органы равновѣсія до изв*стной степени воспринимаютъ на себя
функцію утрачоннаго органа, вслѣдствіе чего и рефлекторный
двигателыгыя разстройства, составляющія неизб*жное иослѣдствіе
разрушенія одного изъ органовъ равновѣеія, со временем!, всегда
мало-по-малу ослабѣваютъ и даже исчезаютъ почти совершенно.
Вмѣстѣ съ этимъ возстановленіемъ правильности движеній, очевидно, должны уменьшаться также и субъективный явленія головокруясенія, который, при полной компенсации утраченнаго оргапа,
каісъ елѣдуетъ думать, исчезаютъ совершенно. Это и объясняешь
намъ, почему въ случаяхъ старыхъ пораженій мозжечка и полукруленыхъ каналовъ головокруясеніе иногда совершенно отсутствуешь 3).
Такъ какъ, однако, каждому изъ периферическихъ органовъ
' ) Извѣстно, напр., что при Меньеровоіі белѣзнн, в ъ о с н о в * которой
лежишь иораженіс лабпрнпта, больные н с н ы т ы в а ю г ь н е только слуховое,
но т а к ж е зрительное и оснзатсльное головокруженіе.
' ) Впрочемъ, при и о р а ж е н і я х ъ мозжечка отсутствіе головокружснія можешь нмѣть и другую причину. М ы говорили выше, что х а р а к т е р и с т и ч е с к о е голонокруженіс составляешь нослѣдетвіс преимущественно односторонних!. разрушеній о р г а н о в ъ равноігйсія. Е с л и поэтому пораженіе, к а к ъ случается нсрѣдко, локализируется в ъ средней области мозжечка или располагается симметрично в ъ обонхъ его полушарілхъ, то х а р а к т с р н с т п ч е с к а г о

равпов*сія свойственны еще совершешю спеціалыіыя ощущенія,
возншсающія подъ вліяпіемъ импульсовт, извн* и въ основ*
своей представляюіція ничто иное, какъ ощущенія положенія
или направленія тѣла uo отнопіенію къ предметам!, внѣшняго
міра, служаіцимъ источпикомъ впечатлѣиій для соотвѣтстпующаго органа чувствъ, то постояннымъ разстройствомъ вслѣдъза
разрупіейіемъ того или другаго изъ органовъ равновѣсія должно
быть извѣстное нарушеніе или полная неспособность локализированія онредѣлениыхъ оіцущсній во внѣшнемъ пространств* ')•
Согласно нашей теоріи, ощущенія, получаемыя нами при посредствѣ высшихъ органовъ внѣшнихъ чувствъ, суть не простыл, a СЛОЛІНЫЯ, состоящія въ основ* изъ двухъ ощущеній.
Одно изъ этихъ ощѵщепій обязано исключительно возбужденію
периферическаго коыцеваго аппарата того или другаго органа
чувствъ, тогда ісакъ второе ощущеніе возникаешь подъ влішііеыъ
возбужденія въ соотвѣтствующемъ орган* равнов*сія, благодаря
передач* къ нему импульса извн* (при носредств* органа
чувствъ). Это послѣднее ощуіценіе въ дѣйствительности представляешь собою ничто иное, какъ ощущеніе положепія тѣла но
отношенію къ источнику впѣшняго раздражепія, и служит!.,
такъ сказать, «мѣстнымъ знакомь» для нерваго ощущепія.
Слѣдовательно, для того, чтобы мы могли получать вполн*
локализированный ощущенія, недостаточно только одного раздраженія въ концевомъ аппарат* того или другаго изъ органов!,
чувствъ. Для указанной цѣли необходимо еще распространеніе,
внѣшняго импульса къ соотвѣтствѵющему органу равновѣсія,
возбужденіе котораго, въ свою очередь, дастъ ощуіценіе относительнаго положенія т*ла.
Оба эти ощущенія, какъ предетавдяющія результата одного
и того лее раздралсенія, должны сливаться въ нашемъ сознаніи
въ одно ощущепіе^ Но это сліяиіе двухъ разнородныхъ ощущеній, изъ которыхъ одно есть только спсціальное ощущеніе, нроголовокружепія можетъ ne быть ведѣдствіо того, что при этомъ почти in.
одинаковой стсііепіі з а х в а т ы в а ю т с я проводники отъ периферических'!. орган о в ! . равповФсія той п другой стороны.
' ) Ф а к т ы натологін челоиѣка иовіідпмому находится в ъ нолномч. соотв ѣ т с т в і і і с ъ атимъ выіюдомъ. И з в е с т н о , напр., что в ъ с л у ч а я х ъ иораженія
з а д ш і х і . столбовъ ciiuiinaro мозга лопалпзація о с я з а т е л ь н ы х ъ ощущеній иер ѣ д к о нарушается в ъ высшей степени р Ь к н м ч . образом1!, нлн даже утрачив а е т с я я о ч т н совершенно, т о г д а к а к ъ само восіірілтіс осязательнаго ощуіцснія нлн, ві.рнФе, ощущен in нрнкосноненія остается еще в о з м о ж н ы м ! Случаи нораженія полукружныхъ к а н а л о в ъ т а к ж е о б ы к н о в е н н о сопровожд а ю т с я глубоким!, н а р у ш с н і с м ъ слуха, a гнѣздныя норзженін m . области
д н а 3-го желудочка нрнводлтъ кч. болФе пли м с н ѣ с полному ос.іабленію
зрѣиія. І І а к о н с ц ъ , при о б ш и р н ы м , гнѣздныхч. разрушсніяхч. мозжечка нор а ж е н і с с л у х а н врѣнія. какч. нзьФетпо, состанлястч. я в л с н і с обычное.

исходящее отъ возбуждеиія извѣстиаго органа чувствъ (слѣд.
или свѣтовое, или звуковое, или ощущеиіе прикосновенія), другое нее представляем собою ничто иное, какъ ощущеніе положенія тѣла или данной его части въ отношеніи источника внѣшняго раздражеиія, очевидно, возможно только при условіи ироскціи спеціальнаго ощущенія во внѣшнее пространство. Иначе
говоря—сознаніе для того, чтобы слить два качественно разнородныхъ ощущенія, переносим одно изъ нихъ—именно специальное ощущеніе отъ военринимающаго органа чувства—во внешнее пространство, въ мѣсто, принадлежащее источнику раздраясенія, положеніе котораго по отношенію къ намъ самимъ (или
обратно нололсеніе нашего тела въ отношеніи источника раздраженія) определяется при помощи ощущонія отъ соответствующ а я органа равновесія ')•
Мы понимаемъ отсюда, почему одни изъ своихъ ощущеній,
какъ зрительный, слуховыя и осязательный, мы всегда проецируемъ наружу и отводнмъ имъ место въ пространстве вне иасъ
самихъ, тогда какъ другія ощущонія, какъ напр. ощущеыія
боли, очевидно более простыя и не сопровождающаяся одновременпымъ ощущеніемъ о м какого-либо изъ органовъ равиовѣсія,
мы не въ состояніи локализировать во выешнемъ пространстве.
Съ нашей точки зреііія не трудно также уяснить себе то
обстоятельство, почему одни изъ спеціалышхъ ощущеній, какъ
осязательный, мы всегда относимъ къ определенной части на
поверхности нашего тѣла и къ тому лее эти оіцущонія даютъ
намъ понятіе о пдоскостныхъ размерах», в н е ш н я я объекта;
между а"Ьмъ другія ощущеиія, каісъ зрительпыя, которыя также
позволяюм намъ определять размеры видимыхъ нредметовъ,
мы всегда относимъ в». пространство, лежащее внѣ насъ самихъ,
будучи при этомъ въ состояніи съ точностью локализировать
ихъ по известному нанравленію 2 ); наконец». третьи ощущенія—
' ) Без». сомііѣніл, процессъ е л і н н і я двух», ощущеній в ъ этомъ с л у ч а ѣ не
н а х о д и т с я в і . эапіісіімостн отъ н а ш е г о о п ы т а пли у п р а ж н с и і я . Это очевидно
у ж е па», того, что с д ѣ н ы о о т ъ рождсніл, будучи оперпровапныміг, у ж е с ъ
первой минуты в о с и р ш ш м а ю т ъ л о н а д н з о в а н п ы я зрительпыя ощуіценія н
1 довольно т о ч н о орімнтнруются к а к ъ относительно очсртапій, такт, н н а п р а в f ленія в п д н м ы х ъ предметов!, (но н е у д а л с н і я и х ъ или глубины). М ы думаемъ
' поэтому, что способность нашего с о з н а н і я воспринимать д в а разнородных'!,
ощущен ІІГТПЗІ. "Которых», о д н о — с н е ц і а л ь н о е , другое же представляет». собою о щ у щ е н і е относительного і і о л о ж е н і я т ѣ л а і , к а к ъ о гпо о щ у щ е н і с , локализированное но в н ѣ ш и е м ъ п р о с т р а н с т в е , я в л я е т с я у н а с л е д о в а н н о ю н обусловлив а е т с я , б ы т ь можетъ, с ъ одной стороны, сущестпоііапісмъ фуикціоналыіой н
анатомической с в я з и о р г а н о в ъ ч у в с г в ъ с ъ органами р а в п о в ѣ с і я , с ъ другой
с т о р о н ы в е р о я т н о й аиатомическоп с в я з ь ю между центральными окончаниями
тех», и другихъ.
•) Что к а с а е т с я онредѣленіи разстояній н удалсніи зрительных». о б ь с к -

слуховыя, хотя и проецируются нами DO впѣшнее пространство
по тому направлепію, въ которомъ лежитъ отъ насъ источник»,
звука, по эти ощущепія уже не дают», памъ шікакого представлепія о размѣрахъ звучащаго предмета.
Всѣ эти различія въ процессѣ локализирован]'я ощуіценій находятся очевидно въ прямой зависимости какъ отъ анатомическаго устройства того или другаго изъ органовъ равповѣсія, такъ
и отъ характера его связи съ соотвѣтствуюіцимъ органомъ внѣшнихъ чувствъ.
^
Мышечное чувство, ипнерваціоігаыя и осязательный ощущенія, безъ сомпѣнія, также не остаются безъ вліянія на образованіе нашихъ представленій о прострапствѣ; но роль этихъ моментовъ, по моему мнѣнію, ограничивается главнымъ образомъ тѣмъ,
что они дают», намъ возможность имѣть точное представленіе
о положеніи и_ состояніи чувствующаго органа въ каждую данную минуту. Благодаря этому послѣднему обстоятельству, наше
сознаніс и получаетъ возможность каждый разъ вполнѣ точно
оріэнтироваться относительно располоэкенія нредметовъ окруэкающаго міра, служащихъ для насъ источникомъ ощущоній ').
Рядъ ощущеній отъ органовъ равновѣсія въ связи съ мышечными, иннерваціониыми и осязательными ощущеніями и
служить для насъ матерьяломъ, из», котораго, при помощи умозаключеній, мы создаемъ абстрактное понятіе о пространств'!!.
Такъ какъ при этом», мы ыожемъ думать только на основанін
ощущеш'й, получаемых», нашими органами, то естественно, что
рамки Эвклидовой геометріи опредѣлены для насъ самою природою.
ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ

СПОСОІІЫ П Е Р Е Д А Ч И В Н В П І Н І І Х Ъ

СОВЪ КЪ ОРГАНАМЪ Р А В И О В В С І Я

ИМПУЛЬ-

И ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫМ

ЭК К HI я.

ПОЛО-

Точное опредѣлѳніе связи между органами внѣшнихъ чувствъ
и органами равиовѣсія и въ особенности опредѣленіе способа
TOB», отъ н а с ъ с а м и х ъ , то ковпднмому оно н е составляет». пеобходимаго
э л е м е н т а в ъ норвіічномъ зрительном», п р о с т р а н с т в е н н о м » представленін,
такт, к а к ъ елѣпыо о т ъ рождешл, будучи оііернровашіыми, только с ъ т с ч е IIіемъ и з в ѣ с т н а г о времени п р і о б р ѣ т а ю т ъ способность болѣо т о ч н а г о оріэнт н р о в а н і я в», этомъ отношепін.
' ) Т а к ъ , онредѣленіе кубических», формъ осязаемых», предметов»., без»,
спмпішія, вромѣ о с я з а т е л ь н ы х ъ ощущеній требуотъ е щ е у ч а е т і я со с т о р о н ы
мышѳчнаго ч у в с т в а и ч у в с т в а д а в л е п і я н повпдпмо.му д о с т и г а е т с я у ж е при
носредотнФ ІІЗІІІІСТНЫХЪ умозаключспій. Т о ч н о т а к ж е с у щ е с т в у ю » * в е і . оенов а н і я думать, что н а ш а способность опрсдѣлить болѣе точно разетояпія н
удаленіс в п д н м ы х ъ объсктовт. от», нас», самих», в», значительной ыТ.рѣ з а висит». к а к ъ о т ъ о с я з а т е л ь н ы х ъ , т а к ъ н мышечных», о щ у щ е н і й , получаемых», нами при н е р е д в н ж е н ш глазных», яблокъ, н о т ъ о щ у щ с и і й , в о з ш і к а ю щихъ при аккоммодироваиііі глазомъ.

передачи внѣшняго импульса къ органамъ равновѣсія не входило въ планъ моей задачи, такъ какъ оно требуетъ совершенно
спеціальнаго изслѣдованія. Я позволю, однако, высказать здѣсь
по этому поводу нѣсколысо соображеній, который на мой взглядъ
кажутся правдоподобными.
„„„„„„.
Относительно анатомической связи полукружныхъ каналовъ
съ органомъ слуха, мнѣ кажется, нѣтъ необходимости распространяться подробно уже въ виду того, что 1) подобная связь
очевидца сама по себѣ, и 2) она вообще можетъ считаться общепризнанною. Имѣя при этомъ въ виду извѣстныя анатомическія отношенія полукружныхъ каналовъ, не трудно понять, что
посредникомъ передачи къ нимъ внѣшнихъ импульсовъ (звуковыхъ волнъ) можетъ быть только жидкость преддверія, колеоанія которой, ісакъ извѣстно, возбуждаютъ также и Кортіевъ
органъ.
Значительно болѣе сложнымъ представляется вопросъ, какимъ образомъ возбужденіе каналовъ, происходящее подъ вліяніемъ звуковыхъ волнъ, даегь намъ возможность локализировать слуховыя ощущенія во внѣганемъ пространств*?
Имѣя въ виду, съ одной стороны, тотъ фактъ, что всѣ
шесть каналовъ расположены въ направленіи перпендикулярныхъ другъ къ другу плоскостей и, съ другой стороны, то обстоятельство, что слуховыя оіцущенія мы локализируемъ почти
исключительно по направленію источника звука въ отиошешн
насъ самихъ, можно было бы думать, что возбужден™ каждаго
канала извнѣ соотвѣтствуютъ специфическія ощущенш одного изъ главныхъ направленій, въ которомъ тѣло наше можетъ
находиться по отношенію къ источнику звѵковаго раздраженія
и что всякій звукъ, смотря потому, откуда онъ исходить, вызываетъ состояніе возбуждепія только въ одномъ канал* или, но
крайней мѣрѣ, въ одной пар* каналовъ.
Подобное допущеніе, однако, представляется невѣроятнымъ
уже въ виду того, что въ орган* слуха мы пока еще не знаемъ
условій, благодаря которымъ извѣстное звуковое раздраженіе
приводило бы въ состояніе возбуждснія одинъ изъ каналовъ, не
возбуждая одновременно и другихъ. Напротивъ того, извѣстныя анатомическія отношенія заставляют!, насъ принять, что
1 звукъ, откуда бы онъ ни исходилъ, приводить въ состояніе возбужденія всѣ каналы одновременно, хотя, безъ сомнѣшя, сила возбужденія того или другаго канала при этомъ можетъ . быть далеко не одинаковою.
Мнѣ кажется поэтому болѣе вѣроятнымъ допустить, что
положеніе источника звука оказываетъ вліяніе только въ отношеніи того, какіе изъ каналовъ той и другой стороны въ каж-

дом!, данномъ случаѣ бѵдутъ возбуждены съ большей силой по
сравнен™ съ остальными. Предполагая вмѣстѣ съ этимъ, что
при различных!, положеніяхъ источника звука по отношенію къ
намъ самиыъ, мы имѣемъ безконечное разнообразіе въ сил* возбужденія отдѣльныхъ каналовъ, мы въ состоячіи безъ труда
объяснить себѣ тотъ фактъ, почему мы обладаемъ способностью
локализировать свои слуховыя ощущенія но всѣмъ возможнымъ
направлеяіямъ.
Въ настоящее время, однако, нельзя еще опредѣлить съ точностью тѣ условія, при помощи которыхъ колебанія жидкости,
вызванный звуковыми волнами различныхъ направленій, передаются сильнѣе къ одыимъ каналамъ, нежели къ другнмъ. Не
подлежитъ впрочемъ соынѣнію, что въ указанномъ отношеніи
значительную роль играетъ, съ одной стороны, устройство наружнаго уха, съ другой—колебанія барабанной перепонки. Послѣднее
обстоятельство, между прочимъ, доказывается тѣмъ, что звуковыя волны, достигагощія лабиринта непосредственно но череппымъ костямъ, мы не относимъ въ пространство, лежащее виѣ
насъ самихъ ')•
Извѣстны, кромѣ того, и другія условія, при которыхъ мы
не въ состояніи локализировать слуховыя ощуіценія во внѣшнемъ пространств*. Такъ напр., оставаясь подъ водою, мы не
можемъ объективировать свои слуховыя ощущенія и, слѣд., не
въ состояніи опредѣлить нанравлеиіе звуковъ; иамъ кажется
при этомъ, что всякій звукъ какъ бѵдьто бы происходить внутри нашей головы. Это наблюдается, однако, только при томъ
условін, если вода заливаетъ въ оба наружный слуховыя отверстая. Напротивъ того, если слуховые каналы остаются наполненными воздухомъ, то мы и подъ водою сохраняемъ способность опредѣлять направленіе звука 2).
Веберъ, въ первый разъ обратившій вниманіе на эти факты, какъ извѣстно, объяснялъ субъэктивированіе звуковыхъ
впечатлѣній при наполненіи водою ушныхъ отверстій тѣмъ обстоите льствомъ, что при подобных!, условіяхъ до крайности затруднены колебапія барабанной перепонки, вслѣдствіе чего звуковыя волны передаются жидкости лабиринта непосредственно
но костямъ черепа. По мнѣнію Вебера, колебанія барабанной
перепонки помогаютъ объективирован™ звуковъ вслѣдствіе того,
' ) С о о т н ѣ т с т в у ю щ і й опыта, в с е г д а у д а е т с я л у ч ш е , если з в у ч а щ е е т ѣ л о
( н а п р . , ч а с ы ) н о м ѣ щ е н о н а с р е д н и * головы (вт. о д и н а к о в о м ! , р а з с т о я н і і і o n .
о б о н х ъ с л у х о і ш х ъ о р г а н о в ъ ) и с н а р у ж и б у д е т ъ и з о л и р о в а н о при помощи
д у р н ы х ъ п р о в о д н и к о в * для п р е д у п р е ж д е н ы р а с п р о с т р а н с н і н з в у к о в ы х ъ в о л н ъ
но в о з д у х у .
' ) O t t o F u n k e , L c l i r b . d. P h y s i o l . , 187Ü, И , с т р .

168.

что они сопровождаются еще осязательными ощущеніями, которыя и служатъ необходимым® условіемъ для локализаціи слуховыхъ ощущеній во внѣшнемъ пространстве.
Ошибочность этого последняго мненія, однако, очевидна изъ
того обстоятельства, что мы не въ состояпіи локализировать звук®
во внешнем® пространстве такясѳ и при следующем® условіи
опыта: «если заставить кого-нибудь въ отдаленіи говорить въ
воронку, соединенную съ очень длинной гуттаперчевой трубкой,
правильно делящейся на две равныя во всех® отношеиіяхъ ветви,
и приблизить эти последнія одновременно къ обоим® ушамъ, то
при известной силе речи вся она будетъ слышна какъ-бы раздающейся внутри черепа и въ более или менее локализованной
точке. Подобное лее субъективированіѳ звука происходит® и въ
томъ случае, если на одинаковом® разстояніи къ обоим® ушамъ
приблизить два слабо звучащіе телефона, включеннне въ цФпь
вторичной спирали индуісціонпаго аппарата. Напротив®, при не
одинакомъ разстояніи телефонов® отъ нашихъ ушей мы объективируем® звук® въ направленіи того телефона, который звучит®
сильнее.
Очевидно таким® образомъ, что существуют® такія условш
возбужденія слуховаго органа, при которыхъ, не смотря на
совершающіяся колебанія, мы не локализуем® звук® во внешнем® пространстве. Эти условія заключаются въ возбужденіи
обоих® слуховыхъ органовъ при помощи звуков®, одинаковых®
по силе и качеству. Безъ сомненія, аналогичпыя явленія наблюдаются въ воде, въ которой звуісовыя волны распространяются
равномерно по всем® наиравленіямъ и одновременно съ одинаковою силой возбуждают® слуховые органы той и другой стороны" ')•
Объяснѳніе невозможности объективировать звук® при указанныхъ условіяхъ, по моему мненію, следует® искать въ томъ
обстоятельстве, что звуковыя волны достигают® одновременно
и почти съ одинаковою силой всех® трех® каналов® съ обеих®
сторон®. На этомъ основаніи, согласно вышеизложенному взгляду
относительно фуикціи каналовъ, мы должны были бы въ этомъ
случае локализировать звук® но всем® возможным® направленіямъ, т.-е. должны были бы слышать нечто въ роде звучащей
поверхности иолаго шара. Такъ какъ, однако, подобная локализацін несовместима съ характером® воспріятія звуковых® впечатлепій, то мы и субъективируем® его въ виде звука, происходящая внутри нашей головы 2 ).
<7~ПрофГт а р X а и о п ъ, Прибавлены къ учебнику фнзіологіи Фостерп.
Русск. мер. Сиб. 1832 г. т. II. стр. 236—236.
») 13® оріаиѣ зрѣніи мы можемъ искусственно создать подобный же

Объ отнопіеніи центральная сѣраго вещества 3-го лселудочка
къ органу зренія мы имеем® более скудныя свЬденія. Тем®
не менее, въ настоящее время какъ анатомичесісія, таісъ и физіологическія изследованія не оставляют® сомненія въ томъ, что
известная часть волокон® сетчатки позади перекреста непосредственно переходить въ область центральная с е р а я вещества
3-го желудочка. Существованіе подобных® волокон® повидимому
и создает® условіе, благодаря которому всякое раздраженіе
воспринимающих® элементов® сетчатой оболочки можетъ служить въ то лее время возбудителем® и для элементов® центральнаго вещества. Если мы теперь допустим®, что источником!,
в н е ш н я я раэдраяеенія служить каждая точка даннаго объекта,
то не трудно понять, что, благодаря передаче раздраженія съ
сетчатой оболочки къ центральному веществу, мы не только
получим® возможность проецировать наружу наше зрительное
поле, но и въ состояиіи определить относительную величину и
очертаніе видимыхъ предметовъ.
Сказанное, безъ сомпенія, относится только къ поісоющемуся
глазу. При передвиженіи лее глаза мы получаем® еще рядъ
осязательных® и мышечных® ощущеній, которыя даютъ намъ
возможность определять съ точностью положсніе глаза внутри
орбит® и таким® образомъ помогают® оріэнтироваться въ пространстве. Ощущеніе отъ мышцы, аккомодирующей глазъ, въ
свою очередь, служит® моментом®, на основаніи котораго мы
имеем® возможность создать более точное представленіс объ
удаленіи и величине видимая предмета ')•
Наконецъ, что касается коясныхъ органовъ равновесія, то
функціональное отношеніе ихъ ісъ органам® осязанія (осязательным® тельцам®?) легко представить себе уже изъ того обстоятельства, что раздражителем® тех® и другихъ органовъ, какъ
выяснялось выше, слуясатъ одни и т е же виешніе импульсы.
Следовательно, каждый раз®, когда мы прикасаемся къ какому
ѵслоиід восіфіитііг, если, закрывши один® глазъ, вблизи другаго мы иостаішмъ выпуклое матовое стекло такимъ образомъ. чтобы им ь было выполнено
вес ноле зрѣнін и затѣмъ снаружи стекла поставим!, сильный нсточнпк®
свѣта. ІІт. таком* случаѣ мы уже не объектнруемъ свѣтъ, какъ при всѣхъ
чрѵгнхъ условіяхь, а воспринимаем® его скорѣе какъ нічто субъективное.
«) Л не считаю здѣсь возможным® входнтт. въ разсмотрѣше тою, каким® образом® ст. прнзпаніемъ особых® органон®, служащих® для локалнааціи ваших® снеціалмшх® ощущсній, должна быть нзмѣнсна сущестнуіощая
въ настоящее время теорія бинокулнрнаго зрѣнія и как® мы должны смотреть на нѣкоторыя из® пссвдоскопнческнхъ явлешй. J помяну только, что
почти всѣ нзнѣстшае мнѣ факты im. фнзіолопіческой оптнкн и даже гг.
язь них®, которые служили камнем® преткповенія для различных® теорні.
легко уясняются съ принятой нами точки зрѣпія.

—

4(i

—

либо предмету, внѣшнее раздраженіе дѣйствуетъ не только на
осязательные органы, но и передается къ кожнымъ органамъ
равновѣсія. Сливая нолучаемыя такимъ образомъ два ощущенія
(изъ которыхъ одно представляетъ собою ничто иное, какъ ощуіценіе пригсосновенія, другое же—ощущеніе положенія раздражаемой части тѣла по отношенію къ данному предмету) въ
одно осязательное, мы проецирусмъ его наружу, относя къ
опредѣленной части поверхности тѣла. Такъ какъ при этомъ
одновременно съ осязательнымъ ощущеніемъ мы получаемъеще
ощущенія отъ мышцъ, то этимъ самымъ и создается условіе,
благодаря которому для насъ становится возможным* точное
предетавленіе о ноложеніи осязаемаго предмета въ пространств*.
Изъ предыдущаго изложенія очевидно, что мы не только
имѣеыъ возможность доказать отношеніе периферическихъ органовъ равновѣсія къ локализаціи осязательныхъ, слуховыхъ и
зрительныхъ ошущеній во внѣшнемъ пространств*, не только
можемъ говорить о функциональной связи между каждымъ изъ
органовъ внѣшнихъ чувствъ и соотвѣтствующимъ органомъ
равновѣсія, но и въ состояніи предположительно указать тѣ анатомическія и физіологическія условія, благодаря которымъ
внѣшніе импульсы, дѣйствѵющіе на воспришшаюіціе аппараты
нашихъ спеціальныхъ органовъ чувствъ, одновременно служатъ
раздражителями и для соотвѣтствующихъ органовъ равновѣсія.
Съ разсматриваемой точки зрѣнія периферическіе органы равновѣсія или приводы мозжечка представляются не болѣе, какъ составною частью нашихъ органовъ внѣшнихъ чувствъ (осязанія,
слуха и зрѣнія). Они суть т * аппараты, ісъ которымъ передаются всѣ нолучаемыя извнѣ впечатлѣнія и при отсутствіи
которыхъ мы не могли бы получать ощущеній, локализованных!,
в ъ пространств*.
Вмѣстѣ съ этимъ для насъ вполнѣ уясняется взаимная связь
между отправленіями высшихъ органовъ чувствъ и функціей
органовъ равиовѣсія.|іѴІы понимаемъ отсюда, почему осязательные,
зрительные и слуховые импульсы доказываюсь столь рѣзкое
вліяніе на равновѣсіе тѣла и, съ другой стороны, для насъ становится очевидною та роль, которую принимаютъ на себя органы равновѣсія в ъ отношеніи нашихъ сиѳціальныхъ ощу-zj
щеній.
Повторяяя главнѣйшіе выводы нашей работы, приходимъ къ
слѣдующимъ основнымъ положеніямъ:
1) Иериферическіе органы равновѣсія выполняютъ, съ одной
стороны рефлекторную фупкціго, посылая импульсы чрезъ моз-

жечекъ па двигательные приводы, отходящіе къ мышцамъ, съ
другой стороны, доводить до сознанія ощущеыш ноложенія тѣла
въ пространств*.
2) К ъ псриферическимъ органамъ равновѣсія передаются
также импульсы извнѣ при посредствѣ анатомически связанных!. съ ними органовъ внѣшнихъ чувствъ. Эти импульсы, въ
случаѣ если они достигают!, значительной силы, в ъ свою очередь могѵтъ служить источникомъ рефлекторной передачи чрезъ
мозжечекъ на двигательные приводы; обычно же, достигая поверхности мозговыхъ полушарій, они возбуждаютъ ощущешя о
положеніи насъ самихъ но отношенію къ предметамъ внѣшняго
міра, служащимъ источникомъ вовбужденій для нашихъ орг а і о в ъ чувствъ—осязапія, слуха и зрѣнія.
3) Ощущенія, возншсающія только что указапнымъ путемъ
при посредствѣ периферическихъ органовъ равновѣсія, сливаются ,
въ сознаніи съ ощущеніями отъ спеціальныхъ органовъ чувствъ
—осязанія, зрѣнія и слуха, что и даетъ намъ возможность проецировать послѣдаія во внѣшнее пространство.
4) Отъ анатомическаго устройства самихъ органовъ равнов * с і я и отъ характера ихъ связи съ спеціальными органами
внѣпшихъ чувствъ главнымъ образомъ и зависитъ то обстоятельство ч т 0 одни ощущенія, какъ наир. осязательныя, относя къ
внѣшнему міру, мы локализируемъ в ъ извѣстныхъ областяхъ
нашей кожной поверхности, другія же, какъ напр., слуховыя
ощущенія, проецируя во внѣшнее пространство, мы локализируемъ
только по извѣстному направленію, не опредѣляя при этомъ ни
размѣровъ звѵчащихъ тѣлъ, ни ихъ удаленіе отъ нашего тѣла;
наконецъ третьи, именно—зрительныя ощущенія—мы не только
относимъ въ пространство по тому направленно, в ъ которомъ
видимые предметы лежать по отношенію къ нашему тѣлу, но
и въ состояніи при помощи ихъ опредѣлять размѣры и очертанія
видимыхъ предметовъ.
5) Роль мышечнаго чувства, иннервацюныхъ и осязательныхъ
ощущеній въ отношеніи образованія нашихъ представленій о
пространств* ограничивается главнымъ образомъ тѣмъ, что они
даютъ намъ точное нонятіе о ноложеніи и состоянш чувствующаго органа въ каждую данную минуту.
6) Абстрактное понятіе о пространств* является результа- |
томъ сложнаго ряда ощущеній, а именно: 1) ощущеній, получаемыхъ нами при посредствѣ органовъ равновѣсія, к ъ которымъ передаются импульсы отъ спеціальныхъ органовъ чувствъ;
2) мышечньтхъ, иннерваціониыхъ и осязательныхъ ощущешй.

Д о з і ш с п о цензурою, Сігб. 4 - г о іюия 1884

г.