Text
                    ХИЩНИК-КРОШКА



БОРИС ВЕРЖУЦКИЙ DkJrrlk^ D tr ГНУ ЦП.К1К1 / хищнин- КРОШНА ВОСТОЧНО-СИБИРСКОЕ КНИЖНОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО 1971
17 45—13 Знаете ли вы, что в Сибири есть птичка величиной с воробья, жертвой которой становятся иногда существа покрупнее, чем она сама? Или что бывают хищные насекомые, которые способны отлав- ливать и поедать не только насекомых, но даже мелких птиц? А известно ли вам, что в лесу, деревнях и даже в городе живут зверьки, которые умеют... летать не хуже птиц? Пожалуй, все даже видели их, а вот еще о других удивительных качествах этих зверь- ков знает не каждый. Многие птицы из холодных мест на зиму улетают в теплые края, а вот куда в суровое время года исчезают насекомые? Обо всем этом, а также о других зверюшках и птицах, насеко- мых и растениях, о повадках и даже «характере» некоторых из них рассказывает эта книжка Автор ее — молодой сибирский ученый Борис Николаевич Вер- жуцкий — уже знаком многим сибирским читателям по книжке «Живой инкубатор». Нередко его очерки и заметки о наших бессло* весных друзьях публикуются на страницах журналов и газет.
ХИЩНИК КРОШКА Ребятишки о таком говорят — «смех на палочке». Другим выражением трудно передать впечатление от несуразности сочетания маленьких размеров тела и хищных наклонностей воробьиного сычика. Это самая мелкая из наших сов, чуть крупнее воробья. Повадки же ее вполне совиные. Сычик не может, правда, как филин, нападать на зайцев и тетеревов — он охотится за мышами, полевками, птичьей мелочью. Наверное, большая нужда заставила его среди бела дня влететь в настороженную на чечеток западенку с манной (используемой в качестве приманки) птицей. Зимой грызуны предпочитают не выбираться на по- верхность снежного одеяла, а большинство птиц отле тает на юг, и совам приходится «туго затягивать пояса». 5
Голод подавляет осторожность. Даже когда за сычиком с треском захлопнулась дверца, он и не подумал ис- кать выхода, а, изловчившись, через прутья поймал сидевшую в среднем отделении западни жертву и при- нялся ее терзать. Западню с малюткой-разбойником завернули в мешок; моментально он разодрал четыре слоя мешковины — через прутья клетки! Так же бесцеремонно он вел себя потом в квартире, выхватывал приносимых мышей из рук и раздирал их, не обращая внимания на окружавших его зрите- лей. Птиц предварительно подготавливал к трапезе: вырывал из них и аккуратно отгребал в сторону перья. Если наглотается перьев крупный хищник, его вряд ли ожидают большие неприятности, а уж мелюзге, вроде сычика, можно реально опасаться получить в этом случае несварение желудка. Совы имеют необыкновенно длинные и гибкие шеи, с которыми им удобно подстерегать добычу: ловко вра- щая головой, они могут с места без шума просматри- вать и прослушивать все окружающее пространство. У сычика шея обычно совсем незаметная, как будто круг- лая головенка с желтыми глазами и клювом-крючком переходит прямо в короткое плотное туловище. Посто- ит ему, заинтересовавшись чем-либо, вытянуть шею — и птица оказывается вдвое длиннее. Часто сычик и без видимой причины демонстрировал способности редко- стной своей шеи: как автомат, попеременно вытягивал ее до предела и живо втягивал обратно. В конце кон- цов одолевало сомнение, есть ли вообще у него там по- звонки? *

Перелетал по комнате свободно, с гардины на при- емник, оттуда на книжный шкаф. Гардина в качестве наблюдательного пункта его больше всего устраивала, наверное, потому, что была выше остальных предме- тов, и он мог оттуда посматривать на все свысока. По- лет у сычика бесшумный, как и у других сов. Опере- ние совиных крыльев рыхлое, мягкое, гасящее звук. Порой сычик останавливается в воздухе, трепеща крыльями, как большая головастая бабочка. Так, по- жалуй, в тайге замирал он перед дремлющими на вет- ках птицами, выбирая жертву немигающим взглядом. Виртуозно летал сычик. Плавать же не умел со- всем — это его и сгубило. Когда в квартире никого не было, он залетел в аквариум. Вряд ли ему хотелось поразнообразить свое меню за счет гуппи, аквариум- ной рыбки... А если и так—пусть, только б по-преж- нему перелетал беззвучно под потолком и потешал всех желтоглазый маленький разбойник! Но увы, даже ценой всех гуппи мира его не оживить. ДЖУНГАРСКИЕ ХОМЯЧКИ В районе базы нашего экспедиционного отряда са- ранче не повезло: джунгарские хомячки, привезенные сюда из городской квартиры, поедают этих насекомых как лучшее лакомство. Когда окрестная ребятня узна- ла о таком своеобразном гастрономическом вкусе зверьков, дверь базы перестала закрываться, пропус- кая нескончаемый поток «кормильцев» с зажатыми в кулаках саранчуками. 8
Джунгарские хомячки — крохотные создания, не больше домовых мышей. Хвосты у них такие короткие, что их можно заметить только хорошо присмотревшись. Сами они кургузенькие, с пухлыми мордашками. Нель- зя без улыбки смотреть, как с деловым видом суетятся в своем жилище эти пушистые шарики. Угощение зверьки без боязни принимают прямо из рук, даже забираются на ладонь, чтобы проверить, не осталось ли там что-либо съедобное. Найдя крошку хлеба, обхватывают ее двумя лапками, становятся столбиком и смакуют, откусывая малюсенькими ку- сочками. Самому есть хочется, глядя на них. Двое прибегут к кормушке — обязательно станут бок о бок. Едят и подталкивают один другого время от времени, вроде восторгом делятся. Покушать любят, но много съесть сразу не могут, и, кажется, их это очень огор- чает. Насытившись, набивают кормом защечные карма- ны; без того не худенькие физиономии становятся, как говорят, поперек себя шире. Экспедишники в таких случаях сбегаются смотреть: «Сладкие морды — сил нет!» В выборе пищи неприхотливы: охотно едят овощи, мясо, суп, кашу. И вообще все на зуб пробуют, превра- щая бумагу и деревяшки в труху, даже металлические предметы пытаются грызть. Дома хомячков лучше всего помещать в большой стеклянный сосуд типа аквариума. Пока мы с женой этого не усвоили и держали их в глубоком тазу, по- том в ящике из-под посылки, один постоянно сбегал, а то удирали и вдвоем. Правда, излавливали их на пер- 9

вых порах довольно быстро. Они обычно прятались сначала за пианино, а затем перебегали к шкафу с обувью, где найти их было сложнее. Жена от души за- бавлялась зверюшками, караулила беглецов за пиани- но и ловила их на переходе к шкафу. Игра в кошки-мышки доставляла ей большое удо- вольствие; она долго отказывалась пересадить хомяч- ков в аквариумную посудину: «Пусть порезвятся». И резвилась, конечно, с ними сама. Все же мы сменили им жилье после того, как трое суток не могли отыскать сбежавшего в сотый раз хомячка. Обнаружили его на- конец на книжной полке. Он свил себе миленькое та- кое гнездо, источив почти на нет несколько пузатых книг, исследований по зоологии. Но в качестве пищи исследования оказались малоценным продуктом: когда беглеца водворили к подружке, он набросился на кусок яблока так, будто всю жизнь ничего не ел. А соскучив- шаяся подруга в это время старательно вылизывала шерстку на его похудевшем теле. Пару юных хомячков мне подарили в ноябре про- шлого года. С тех пор они приносили потомство столь- ко раз, что мы уже сбились со счета, право. Можно бы- ло бы устрашиться такой необыкновенной плодовито- сти. Однако почти каждый из моих друзей, увидев малышек, влюблялся в них с первого взгляда и не успокаивался, пока не выпрашивал парочку или, на худой конец, одного. Студентки, проходящие практику в нашем отряде, уже составили очередь желающих по- лучить зверьков новых поколений; из города пишут, что имеют виды на подрастающих хомячат. И я наде- 11
юсь никого не обделить этими живыми комочками ра- дости. ЖИВОЙ СУВЕНИР Туристский поезд «Байкал» доставил иркутян — и в их числе нескольких сотрудников академи- ческого научного центра — в заповедный край экзоти- ки, Среднюю Азию. В памяти навсегда останутся сме- няющие друг друга выжженные пустыни и полные жизни оазисы, несчетные минареты и узкие улочки Бухары, ошеломляющее великолепие древнего Самар- канда и лукавый прищур глаз потомков Ходжи На- среддина. Особенно остро все это вспоминается, когда смотришь на живой кусочек юга, привезенный из Аш- хабада, на не совсем обычный сувенир. Ашхабадский ботанический сад в дни нашего при- езда оказался закрыт. Но работники его по просьбе иркутян-биологов все же показали свои зеленые сокро- вища. В саду один из экскурсантов заметил на цветке странное существо и показал его мне. Богомол — насекомое необычное и строением своим, и повадками. Передние ноги его превращены в подобие изящных капканов: бедро и голень смыкаются, как две пилы, намертво захватывая зубцами жертву. Перед нападением богомол поднимает свое оружие и слегка раскачивается на двух задних парах ног, как бы «мо- лит бога» об успехе. По заверению А. Э. Брема, добы- чей богомолов становятся даже небольшие птицы. В Сибири такие крупные (до 7—8 см) хищники из мира 12

насекомых не встречаются. Мне, признаться, с трудом удалось перебороть чувство... э... уважения перед кровожадным святошей, прежде чем подступиться к нему. В Иркутске богомол прижился. Ему пришлись по вкусу тараканы, которыми (к счастью, в этом случае) наш город не обделен. Иной раз хищник в один при- сест поглощал их чуть не по десятку. Захватив одной ногой-капканом таракана, он быстренько его «уписы- вал», в то же время наблюдая огромными выпуклыми глазищами: ну как еще подсунут? Если в этот момент ему действительно предлагали другую жертву, он мол- ниеносно хватал второй ногой и ее — про запас. Зиму насекомое не пережило, но им были отложе- ны две пачки сигарообразных, защищенных пенистой твердеющей оболочкой яиц. Весной мы уже любовались крохотными грациозными богомолятами. Прошел еще год, и передо мной с грозным видом покачиваются уже внуки плененного в Ашхабаде хищника. Студентки, проходящие практику в нашем экспедиционном отря- де, пинцетами подносят братьям-разбойникам угоще- ние и умиляются: «Как дети!» Ребятишки с аппетитом поедают принесенных из леса насекомых и скоро — теперь мы уже знаем — станут сами точными броска- ми отлавливать пролетающих поблизости мух. Там, где богомолы встречаются в природе, местные жители нередко их используют для уничтожения му- хотни в квартирах. Хищников садят на гардины, и ок- на быстро освобождаются от докучливого племени. И у нас в Сибири богомолы могут стать на окнах такими 11
ясе обычными, как цветы. Во всяком случае, опыт их разведения в сибирских условиях копится. СТЕПКА И СОНЯ Весна — хорошее время года для всего живого. Но особенно серьезное основание радоваться ей имеют «хионофобы». По-древнегречески это слово означает «ненавидящие снег». Так биологи называют животных, которым глубокий снег ухудшает условия существова- ния. К хионофобам относятся и совы. Чем глубже снег, тем реже появляются на его поверхности мыши, полев- ки, землеройки — обычные объекты совиной охоты. Ловят совы и птиц, но не так ловко, как ястребы и со- колы. Болотная же сова и совсем почти не способна поймать птицу. Ей приходится на зиму улетать из Ир- кутской области на юг, в то время как большинство сов остается у нас зимовать. Впрочем, одна болотная сова все же зазимовала в Иркутске. Еще птенцом она была взята из гнезда (в долине Баргузина) и не тяготилась неволей. Моя жена утверждала, что она, конечно, «он», «сов», так как по- ведение у нее чисто мужское: любит пыжиться, на- дуться, пройтись «гоголем». Назвали ее мужским име- нем — «Степан». Вместе со Степкой жила у нас Соня, ястребиная со- ва. Эта сова имеет почти те же размеры, что и болот- ная — с крупную ворону. Но различать их было легко: у Степы на груди пестрины продольные, а у Сони — по- перечные, как у ястреба. Ястребиные совы и повадка- 15
ми похожи на ястребов: полет у них быстрый, охотят- ся в светлое время суток или в сумерки, но не ночью. Соня попала к нам из-за привычки летать раньше на- ступления темноты. Декабрьским вечером озорник- охотник выстрелил в летящую сову. Раненая птица бы- ла принесена в город, попала в компанию к Степе и скоро оправилась от ран. Только левый глаз у нее вы- тек, а правый посматривал вокруг довольно мрачно: Соня стала меланхоликом. Возможно, впрочем, что и до ранения она не была жизнерадостнее. Степке, напротив, жизнь нравилась. Ему еще не ис- полнилось и года; ребячливость то и дело прорывалась сквозь солидность, которую он на себя напускал. Не- знакомая вещь, появившаяся в поле зрения Степы, всегда его крайне интриговала. Он стремился рассмот- реть ее с разных сторон, насколько позволяла клетка: то опускал голову почти до лап, хотя «лицо» остава- лось в прежней плоскости, то вытягивал шею высоко вверх и, кажется, даже привставал на цыпочки. Нако- нец он разглядывал диковинку с боков. Проголодавшись, Степа возмущенно ворчал и топал ногами, особенно если кто-то проходил в это время ми- мо. А когда открывали клетку, чтобы его накормить, он и совсем выходил из себя от жадности: распушался, крылья опускал, бил изо всей силы ногами о пол и кричал, кричал... Соня никогда еды не просила, даже если была силь- но голодна. Обычно она ни на что вокруг не обращала внимания, но при этом почти непрерывно двигалась. Поднявшись по стене клетки, она забиралась на пото- 16

лок и с кошачьей ловкостью прыгала оттуда на пол. Степа с опаской смотрел на маневры Сони. Однажды во время кормежки Соня напала на него и отняла ку- сок мяса. Степка истерически заорал, а потом долго всхлипывал в углу. Этой обиды он никогда не мог за- быть и предпочитал потом держаться в стороне от обидчика. Выросшая на воле Соня была такой стройной и изящной, что даже одноглазость ее не портила. Вечно же взлохмаченному Степке, конечно, далеко было до эталона красоты. Однако при милом, непосредственном характере он вызывал больше симпатий, чем его замк- нутая компаньонка. Так выглядят совы вблизи. В природе они одни из первых реагируют на приход весны: начинают класть яйца, не дожидаясь иногда даже конца таяния снега. Гнездостроение не отнимает у них времени. Обычно они занимают чужие старые гнезда (лишь болотная сова строит собственное). По многим своим повадкам — не только весенним — совы стоят особняком в мире наших птиц. Очень своеобразные существа. ЛЕТАЮЩИЕ ЗВЕРИ Везде исследуйте всечасно, Что есть велико и прекрасно, Чего еще не видел свет... М. ЛОМОНОСОВ Очень удобный складной экспедиционный стол со складным же стулом начинает к полуночи казаться 18
орудием пытки. Ничего не поделаешь, лето — страдная пора для биологов. В это время всегда не хватает двад- цать пятого часа в сутках, чтобы дособрать что-то или дообработать. Зато редко приходится испытывать более острое чувство наслаждения, чем в такие ночи, когда выйдешь на пять минут передохнуть, постоять в темно- те, всматриваясь в ставшие уже знакомыми очертания недадеких гольцов Приморского хребта. Нф вот появляется и нечто незнакомое. В падаю- щий из окна луч света влетело небольшое серебристое тело и, мгновенно отпрянув, исчезло в тьме. Опять по- явилось с другой стороны и так же стремительно рас- таяло, резко сменив направление полета. И еще раз, еще. Теперь разглядел — это зверьки, летающие звери, которые в полете могут дать фору многим настоящим «детям воздуха*, птицам. Летучие мыши (или рукокрылые) у нас не очень многочисленны. В приольхонской лесостепи из-за хо- лодов они появляются поздно, в июне-июле. И вот те- перь, теплой влажной ночью, они наверстывают упу- щенное. В световой столб они влетают, конечно, неслу- чайно и не для того, чтобы только посеребриться, по- красоваться в нем. Как ни слаб свет керосиновой лам- пы, он все же привлекает ночных насекомых, которыми питаются зверьки. Поедают мыши бабочек, жуков, ко- маров. В США даже как-то появилось сообщение, что один из видов летучих мышей, если построить особые башни для них, способен полностью очистить мест- ность от комаров. Конечно, многим захотелось изба- виться от кровососов. Ажиотаж вокруг строительства 2* 19
башен достиг предела, когда было определенно уста- новлено, что именно этот вид мышей не обращает вни- мания на комаров. Случай анекдотичный, но в нем есть рациональное зерно. Летучие мыши безусловно полез- ны для человека: кто еще может отлавливать летаю- щих ночных насекомых? Разве только козодои, очень редкие у нас птицы. Рукокрылые привлекают к себе внимание и с дру- гой стороны. Еще Спалланцани, известный ученый XVIII века, сделал интересное открытие. Ослепленные им, мыши летали по комнате между специально натя- нутой проволокой так же свободно как и зрячие, не задевая ее. Сейчас редко кто не знает принципа ориен- тации этих зверьков в полете. Однако все еще не извест- ны детали устройства аппарата, именно теперь более чем когда либо поражающего ученых своей мощностью и тонкостью при ничтожных габаритах. В самом деле, зву- ки, издаваемые мышью, отражаются от земли, воды, де- ревьев — от огромной поверхности. Вся эта лавина от- раженных звуковых волн является, строго говоря, по- мехой по отношению к тому мизерному импульсу, ко- торый приходит от летящего насекомого. А мышь его улавливает и выделяет среди других! О таком совер- шенном приборе человечество еще пока лишь мечтает. Поэтому инженеры и биологи серьезно занялись в по- следнее время изучением способностей и строения ле- тучих мышей. Рукокрылые подскажут им немало дель- ного — и это тоже будет не последняя заслуга крыла- тых зверьков перед человеком. 20

На территории нашей страны насчитывается трид- цать девять видов летучих мышей, в Иркутской области найдено лишь около пяти видов. Наверное, их было бы обнаружено в области и больше, если б в ветреную ночь, в 1961 году, на Байкале, близ устья речки Боль- шой, не перевернулась лодка. Из четверых, находив- шихся в ней, ни одному не удалось добраться до бере- га. Среди погибших был Николай Высоковский — био- лог, изучавший летучих мышей Сибири. Его работой руководил крупнейший советский специалист по руко- крылым — москвич, профессор А. П. Кузякин. Профес- сор относился к нему, как к равному, и видеы в нем будущего ученого высокого класса. Николай остался в памяти всех знавших его биологом-фанатиком, «непо- хожим». Фанатизм — в лучшем смысле слова — Николая не исчез с его гибелью, он жив в его друзьях. Один из них, его тезка Николай Оводов, попутно с основной темой (изучение древних животных Сибири) взялся за проб- лемы, которые разрабатывались Высоковским. Нередко такое сочетание оказывалось очень удачным: собирая, например, в бесчисленных красноярских пещерах, остатки костей давно вымерших зверей, он тут же наблю- дал и за зимовкой летучих мышей. Если под рукой есть такие глубокие непромерзающие пещеры, то мы- ши частенько предпочитают остаться до весны в них, нежели пускаться в дальний опасный путь на юг. Оце- пеневшие зверьки гроздьями висят на потолке, уцепив- шись коготками за мало мальские неровности в нем. Оводов снимал их оттуда, определял вид и одевал 22
кольца с номерами. Однажды, подобравшись по узкой щели пещеры к ее потолку, он не сумел воспользовать- ся мешком и набил холодными телами мышей полную пазуху. Осторожно, чтобы не повредить деликатный груз, стал спускаться. Но мыши, согревшись у разго- ряченного тела, стали просыпаться и с писком выби- раться наружу. «Ну, не все успели вылететь!»—сме- ется Николай. Скоро мы узнаем от него новое о сибирских руко- крылых. ЦВЕТЫ, БАБОЧКИ и АФРОДИТА Что такое настоящая любовь к цветам — знает тот, кто хоть раз возвращался в Иркутск летним воскрес- ным вечером в переполненной электричке. Сдавленный со всех сторон человек не скандалит и не возмущается, лишь слабо попискивает при новых натисках соседей. Ведь букет — букет, судорожно сжимаемый в высоко поднятой руке,— все равно будет цел! Цветолюбие во- обще не способствует развитию раздражительности. Редко бывает способен на мелкие дрязги тот, кто ценит красоту форм, красок, запахов. Человечеству здорово повезло: оно появилось на планете, когда та уже была покрыта цветами. Лишь миллион лет назад в некоторых обезьянах впервые стало заметно нечто человеческое, а цветковые расте- ния заполнили землю много раньше, за десятки мил- лионов лет до этого. Сейчас они составляют около двух третей мировой флоры. Еще ранее на земле преоблада- ли древовидные папоротники и хвойные деревья. По- 23
чему же они уступили цветковым растениям? Погому что те симпатичнее, привлекательнее? Как ни забавно, но это действительно отчасти так. Яркость и аромат цветов сыграли далеко не послед- нюю роль в вытеснении цветковыми (их еще называют покрытосеменными) растениями своих конкурентов. Дело в том, что у всего сущего на земле имеются про- тивники, враги (вспомните Пруткова: «И устрижа име- ет врагов!»). Но покрытосеменнные, использовав в древности один из основных принципов современных самбо и дзю-до, поставили себе на службу силу про- тивника. Они сумели заставить насекомых, питавших- ся их пыльцой, переносить ее с растения на растение. Это оказалось очень выгодным для покрытосеменных: опыление, например, ветром менее надежно и требует выработки огромного количества пыльцы. Сами расте- ния, приспосабливаясь к опылению насекомыми, силь- но изменились. По выражению одного из старых дар- винистов, «землю в цветущий сад превратили насеко- мые». Для своих опылителей покрытосеменные стали вырабатывать нектар, для них же обозначили путь запахом и яркими лепестками. Древние греки придерживались иной точки зрения в вопросе о происхождении цветов. Богиня Афродита, считали они, окропила растения нектаром — напитком, который давал богам вечную жизнь и юность. Расте- ния покрылись прекрасными цветами, в глубине вен- чиков которых навсегда сохранились капельки души- стого нектара. Любителям цветов такая неземная вер- сия, наверное, больше по душе. Что ж, истинные 24

виновники появления на земле цветов не будут за это в обиде. ЛЕСНЫЕ «КУЗНИЦЫ» Бегали мы как-то с приятелем в лесу на лыжах. Денек солнечный, воздух прямо съедобный — все так и тянет резвиться, ребячиться. Даже синицы пересвис- тывались не просто, а с этакой игривой интонацией, а дятел явно отбивал ритм модной песенки. — Ишь, сочетает приятное с полезным: и музици- рует, и букарашек из деревьев таскает! — улыбается товарищ. А дятел-то, старый мой знакомец, занимался в тот момент совсем не извлечением вредителей из стволов. Он истреблял семена сосны. Сорвав шишку с ветки, дя- тел нес ее к одной из своих постоянных «кузниц» — удобной расщелине ствола, втискивал туда добычу и расщеплял ее ударами клюва. Выбрав семена, он вы- таскивал шишку, бросал ее вниз и летел за следующей. Под деревом скопилась уже внушительная горка остат- ков растерзанных шишек. Самому дятлу этЮ занятие шло, конечно, на пользу, но бор лишался массы полно- весных семян. Вот тебе и прославленный «лесной док- тор»! Может быть, на эту сторону деятельности дятлов не обращали до сих пор внимания? Нет, исследователи подсчитали даже, что на обработку одной шишки пти- ца затрачивает от 2 мин. 40 сек. до 8 мин. 20 сек: Установили еще, что, кроме сосновых шишек, дол- 26

бит большой дятел и еловые, лиственничные, поедает ягоды малины, черемухи, можжевельника. Весной же он буквально «тянет соки» из деревьев: в коре березы, пихты, ели и некоторых других пород делает кольце- вые ряды пробоин. Дождавшись появления сока в ран- ках, он прикладывается к ним поочередно, высасывая сладкую влагу. Однажды летом мне пришлось вскрыть несколько желудков большого пестрого дятла. В них оказались, между прочим, семена лиственницы, полезные насеко- мые: хищные жуки жужелицы, рыжие лесные мура- вьи, наездники. Один желудок был битком набит яго- дами красной смородины. Забавно было бы понаблю- дать, как эта птица, совсем не приспособленная лазать по кустарникам, доставала ягоды. Вообще, когда дя- тел спускается на землю, чтобы поклевать муравьев, либо за иной добычей, то ведет себя очень смирно, старается не шуметь, не кричать — чувствует, что это не его стихия. То ли дело карабкаться по деревьям. Тут ему конкурентов мало найдется, разве малышка поползень да пищуха не уступят. Поэтому в питании большого пестрого дятла одно из первых мест занима- ют насекомые, живущие за счет деревьев. Больше, чем семян, ягод и полезных насекомых, я нашел в желудке дятлов муравьев-древоточцев (кампонотусов), бабочек сибирского шелкопряда, щелкунов, златок, долгоноси- ков, пилильщиков — многих из тех, кто грызет, точит, истребляет богатство Сибири, лес. Когда размножается в массе какое-нибудь насеко- мое, лесной вредитель, дятлы переходят почти целиком 28
на питание им одним. В очаги размножения вредителя стягиваются птицы со всего леса. Дятел способен до ставатк личинок усачей, рогохвостов, златок из толщи древесины, откуда их не может извлечь ни одна другая птица. Однажды наблюдалось, как он вытащил коро- еда из хода, проложенного тем на глубину девяти сан- тиметров: на два сантиметра продолбил воронку, а за семь сантиметров достал языком. Здоровых деревьев дятел обычно не трогает; в дуп- лах, выдолбленных им, поселяются со временем по- лезные птицы-дуплогнездники: синицы, мухоловки, горихвостки, вертишейки, сычи. Нет птиц абсолютно полезных, как не существует и совершенно вредных. Подсчитано, что в целом польза от дятла превышает наносимый им вред. И горки раз- битых шишек, что попадаются там и сям в лесу,—это лишь плата, взятая с леса тружеником за честную ра- боту. ЧЕЧЕТКИ НА ПРОТАЛИНАХ Для человека проталина — просто первый знак вес- ны, сменяющий наконец порядком надоевшую зиму. А для чечеток эти небольшие лоскутки обнажившейся земли — сама жизнь! Приспособлены чечетки к нашей зиме очень непло- хо. Они обычно и прилетают-то в южную половину Иркутской области с севера только на зиму. Осенью они встречаются огромными стаями, в несколько сот и даже тысяч птиц. В это время пропитаться для них 29
не проблема. И кажется на первый взгляд странным, что эти серые красношапочные крохи так торрпятся, суетятся, поглощая все новые и новые порции корма. Но это не бессмысленное обжорство. Так чечетки со- здают запасы на зиму: пища превращается ими в жи- ровые отложения. Хорошая упитанность — гарантия благополучной зимовки. Ведь известно, что «пока тол- стый сохнет, тощий сдохнет». Поедают птицы и осыпающиеся на землю семена сорняков, и — прямо на деревьях — семена берез. Та- кое стоит увидеть. Березовую сережку чечеткам прихо- дится теребить, повиснув вниз спиной на тонюсенькой веточке. Цирковые эквилибристы могут позавидовать их ловкости и непринужденной грации при выполне- нии замысловатых трюков. В птичьем мире, наверное, еще одни только синицы способны на подобное. Когда выпадает снег, большие стаи дробятся, распа- даются на мелкие. Основные кормовые угодья постепен- но истощаются, а маленькой стайке удобнее «скрестило сусекам»—заглядывать во все уголки леса, где еще сохранилось что-то съедобное. Но общительность ни- когда не покидает чечеток. Если почему-либо одна ото- бьется от стаи, весь ее вид говорит, что она глубоко не- счастна. Забыв о пище, перелетает такая незадачливая пичуга по вершинам деревьев и непрерывно подает го- лос. Кормящиеся чечетки тоже постоянно переклика- ются, но их спокойные тихие голоса никогда не спута- ешь с призывным, умоляющим криком одиночки. Этот голос настолько неотразим, что с манным чечетом да- же ребятишки— неопытные птицеловы — не остаются 30

без добычи. Поэтому на птичьем рынке Иркутска че- четки после голубей — самые многочисленные объекты торговли. Только зимой, после большого неурожая се- мян диких растений, чечетка бывает на рынке редкой гостьей. В такие неурожайные годы птицы разлетают- ся по дальним краям в поисках более кормных мест, нередко при этом в массе гибнут. Но и после хорошего урожая чечеткам приходится кормиться аккуратно, подбирая все крохи. Когда они теребят сережки берез, часть семян опадает на снег. Птицы никогда не оставляют этого без внимания и, слетев вниз, тщательно собирают осыпавшиеся семена. Но часть снабженных крылатками семян ветер относит в сторону, они впоследствии исчезают под снегом. Под снег уходят семена, осыпающиеся сами по себе. В то время как на деревьях, бурьянпике остается все мень- ше и меньше съедобного, под толщей снега хранятся неиспользованные запасы пищи. Только бы птицам до- тянуть до весны, до первых проталин!.. Вот что значат проталины для чечеток. ВОРОНЫ ИРКУТСКА И ОБИТАТЕЛИ МОРЕЙ Сотнями и тысячами прикочевывают осенью вороны к сибирским селам и городам. Будто черная армия осаждает таежные крепости. Чем выше наметаются сугробы и сильнее мороз, тем гуще становятся ряды этой армии, теснящейся к человеческому жилью. Це- лыми днями рыщут они одиночками и большими отря- дами у иркутской городской черты. На ночь стягива- 32

ются к одному лагерю. Темной тучей клубится то- гда воронье над погружающимся в сумерки сосняком, оглушительный гвалт похож на рев бушующего оке- ана. Что несет этот «океан» человеку? Вред? Пользу? Или ни то, ни другое? Такие вопросы и занимали одно- го из иркутских зоологов, когда он взялся за изучение питания нашей вороны (ее полное паспортное имя — восточная черная ворона: черная — в отличие от серо- го сородича, обитающего в Восточной Европе и Запад- ной Сибири, восточная — чтобы не путать с такой же черной франко-испанской вороной). Много удивительных вещей было найдено в желуд- ках ворон. Но самой на и удивительнейшей, бесспорно, была раковина морского двустворчатого моллюска — да, да, по определению сибирского малаколога (спе- циалиста по моллюскам, настоящего морского, соло- ново дного животного. В самом-то сердце Азии! При- несла ли ворона эту раковину с Каспия или с Тихого океана, либо, что равно столь же вероятно, где-то здесь живут эти моллюски, — все равно, мы оказались на пороге большого открытия. Как не закружить- ся голове от заманчивых предположений и дога- док! С трудом удалось придержать разгулявшуюся фан- тазию и последовательно перебрать в памяти содержи- мое ранее вскрытых желудков ворон. Откуда берут они в это время девяносто девять процентов своей пищи? Не зря их называют иногда природными санитарами: всю зиму очищают вороны окраины города от съедоб- 34
пых, полусъедобных и, больше того, от совсем не- съедобных отбросов. Кроме остатков овса, пшеницы или ржи, обломков костей, почти так же часто в же- лудках встречаются шлак, каменный уголь, галька, кирпич, известка. Такие находки не вызывают недо- умения, они давно уже породили специальный термин, «гастролиты»—желудочные камни. Сжимая мускули- стый желудок, птица перетирает гастролитами пищу, как жерновами. Это понятно: нет зубов — приходится их чем-то заменять. Но вата, тряпки, нитки, длинней- шие куски веревок, крупные щепки, бумага, пакля (а все это встречается в желудках отнюдь не редко) — за- чем проглатывались они? Неисповедимы истоки явно извращенного вороньего вкуса! Судя по общему набору кормов и того, что трудно назвать кормами, ворона не летала к дальним морям за тысячи километров, чтобы склюнуть загадочную ра- ковину. И не отыскала она под Иркутском неизвест- ный гидрологам солоноводный водоем и животных, о которых не знают биологи. Самый реальный источник появления раковины у неразборчивой до еды птицы — всего лишь шкатулка, обычная инкрустированная мор- скими раковинами шкатулочка, по ветхости попавшая на отвал. ЗИМОВКА ШЕСТИНОГИХ Где они сейчас, все те, кто наполнял летом горячие поляны разноголосым жужжаньем, стрекотанием и звоном? 3* 35
Откуда вновь скоро появятся все эти бесчисленные существа? Может быть, холод совсем убил их, и весна, как волшебница, дарует чудесное воскрешение? Или соз- даст новых — ведь она, кажется, все, все может! Но нет, весне не приходится создавать или воскрешать, она лишь будит. Жизнь насекомых не прекращается вовсе на зиму, она чутко дремлет в ожидании ласко- вых южных ветров, которые съедят снега и возвратят солнечным лучам их жгучую силу. Самые нетерпели- вые из шестиногих не дожидаются даже исчезновения сугробов — и среди зимы, в оттепель, прямо на снегу появляются, копошась, ползая и даже довольно бойко прыгая, насекомые. Часто такими пионерами пробуж- дения бывают грибные комарики; личинки их и есть те «черви», которые по осени вызывают столько доса- ды грибников. Когда же снег почти совсем сойдет, на припеках по- явятся сонные запылившиеся мухи, выползет из хо- лодной щели бабочка-крапивница с обтрепанными крыльями, долго будет принимать живительную сол- нечную ванну, а разогревшись, неловко, неуверенно отправится в первый после долгого сна полет. Те из насекомых, что смогут полететь сразу по на- ступлении теплого времени, зимуют во взрослом состо- янии. Но такие зимовщики не составляют большинства среди «козявок». У схожих на вид брюквенной и реп- ной белянок, нередко опустошающих наши огороды, зимуют не взрослые бабочки, а куколки — в земле, а то и на ближайших к грядам заборах и деревьях. Си- 36

бирский шелкопряд перезимовывает в стадии личинки: поздно осенью, иногда даже через снег забираются его гусеницы под опавшую хвою и лесной мусор и там на- долго замирают, свернувшись калачиком. Саранча, ко- торая, размножившись, способна начисто уничтожить траву и посевы на громадных площадях, к осени от- кладывает в землю яйца — плотные удлиненные пач- ки, так называемые «кубышки». Самая обычная из мух, комнатная, переносящая возбудителей брюшного тифа, полиомиелита, дизенте- рии, туберкулеза и десятков других заразных болезней, зимует в разных стадиях. Можно найти и взрослых комнатных мух, забившихся с холодами в щели ком- нат, сараев, и их личинок и куколок — во всяком сле- жавшемся хламе, в земле на скотных дворах, под му- сорными ящиками. Особняком стоят в этом мире общественные насеко- мые. Только в самые большие морозы прекращаются все движения в гнездах рыжего лесного муравья, очень обычного у нас. Температура в них может спуститься лишь чуть ниже нуля. И если зимой кто-то проломит затвердевший купол их жилища, навстречу врагу, как и летом, угрожающе поднимутся раскрытые челюсти и острый кончик брюшка. Только не будет уже в этом брюшке страшного для противника яда, «муравьиной кислоты», да и все движения коченеющих защитников будут вялыми, лишенными той стремительности и яро- сти, что летом быстро заставляла отступать любого врага. Еще одно диво в царстве насекомых — зимовка 33
пчел. Эти и в самые жестокие холода не засыпают и продолжают питаться. Сбившись в плотный комок из десятков тысяч тел, они поднимают температуру внут- ри него до +35 градусов. Если же температура упадет до +14-ти, объявляется тревога — наружные пчелы стараются всеми силами пробраться внутрь клубка, ритм кормежки резко учащается; и это усилившееся движение и дополнительный корм снова нагревают всю копошащуюся массу дружных зимовщиков. Примеча- тельно, что зимуют у пчел только матки и рабочие- сборщицы меда. Еще с первыми осенними заморозка- ми перед наступлением трудного времени вся семья... беспощадно избивает трутней. Иных закалывают ост- рым стилетом-жалом, других замуровывают воском, а большинство тунеядцев просто выгоняют из улья. Из- гнанники быстро погибают снаружи от голода и холо- да, и ветер еще долго перекатывает их сухие тельца меж повядшей травы. Лишние рты пчелам на зиму не нужны. Считается, что всего на Земле существует около миллиона разных видов насекомых. В Сибири их на- считывается несколько десятков тысяч. И «у каждой букашки свои замашки»—свои нормы поведения, кото- рые начали складываться много миллионов лет назад, задолго до того, как человек стал отличаться от обезь- яны. И все бесконечное разнообразие способов зимовки шестиногих направлено к тому, чтобы не погибнуть, пережить холодный период и новым летом вновь заки- петь жизнью для продолжения, укрепления и развития своего племени. 39
БРАТЬЯ ДИНОЗАВРОВ Услышав вскрик, мы обернулись и увидели метнув- шуюся через кусты девушку. Она бежала напролом, ничего не видя перед собой. Когда ее, наконец, остано- вили, оказалось, что она была напугана ящерицей. Трудно сказать, чем могло вызвать такой панический страх безобидное существо, разве только сходством со змеей. А девушка была уже не новичком в «школе му- жества», как иногда называют альпинизм. У скалы Витязь, близ Орленка, где проводят трени- ровки иркутские и ангарские альпинисты, в мае еще не везде сходит снег. Но в теплые дни то там, то здесь шуршит прошлогодняя листва, выдавая убегающую ящерку. Их довольно много в лесу, хотя на глаза они попадаются редко. Ящериц скрывает покровительст- венная окраска из буровато-серых линий и пятен. Есть у них и другая защита, одна из самых оригиналь- ных в природе. Стоит преследователю схватить ящери- цу за хвост, она оставит его врагу и добежит-таки до надежного убежища. Хвост еще долго будет извивать- ся, словно издеваясь над неудачливым противником. На первый взгляд, не велико диво, что ящерица имеет непрочный хвост. Однако у мертвой ящерицы хвост выдерживает нагрузку в несколько раз большую, чем вес ее самой. Живая же ящерица расстается с ним, даже если его не дергать, а слегка ущипнуть. Она осо- бым усилием мускулов ломает собственный позвоноч- ник и не в местах соединения позвонков, а всегда по- перек одного из них. Нормально хвост у ящерицы рас- 40

тег не быстрее, чем остальные части тела, но коль ско- ро она лишится его, с почти сказочной быстротой отрастает новый хвост. Место позвонков в нем, правда, занимает хрящ, и снова оторваться он может только ближе к основанию. Суровый климат Восточной Сибири не позволяет природе роскошествовать обилием форм жизни. Лишь два вида ящериц — живородящую и прыткую — мож- но встретить у Орленка и в других местах Иркутской области, в то время как в СССР насчитывается около семидесяти их видов, а в мире — свыше трех тысяч! Первой выходит с мест зимовки небольшая живородя- щая ящерица, длиной до восемнадцати сантиметров вместе с хвостом. От многих своих сородичей она отли- чается тем, что активна даже в пасмурную, довольно прохладную погоду. Других выманивают из убежищ только теплые лучи солнца. Это легко объяснить: яще- рицы, змеи, черепахи (пресмыкающиеся или рептилии, как их еще называют) относятся к холоднокровным животным, их температура тела и подвижность зави- сят от температуры среды. Если ящерицу положить на снег и минуту-другую не давать с него сойти, она око- ченеет и перестанет двигаться. Живородящая ящерица встречается даже в тундре. Такая неприхотливость в выборе мест обитания связа- на с рядом приспособлений ее организма к условиям севера. Большинство рептилий, подобно птицам, кла- дут яйца, а живородящая ящерица производит на свет активных детенышей. У другой прибайкальской яще- рицы, прыткой, потомство выходит из яиц спустя два 42
месяца после их откладки. И селится опа только в теплых солнечных местах. Прыткая ящерица крупнее живородящей, ее раз- меры достигают двадцати восьми сантиметров. Самцы у нее отличаются от сереньких самок зеленым цветом тела. Живородящая ящерица обычно без оглядки убе- гает от человека, а прыткая часто останавливается и поворачивается к нему головой, словно хочет напугать. Она действительно способна вцепиться в руку, но про- кусить кожу не в состоянии. Вот среднеазиатская яще- рица, серый варан, до ста шестидесяти сантиметров длиной — это чудовище может перекусить палец. Са- мая крупная ящерица в мире, варан с острова Комодо в Индонезии, достигает полутора центнеров веса при трехметровой длине тела; он охотится даже на каба- нов и оленей. Но современные рептилии — жалкие ничтожества по сравнению со своими гигантскими родичами, древ- ними ящерами. Сто-сто пятьдесят миллионов лет назад они заселяли сушу и моря, парили в воздухе. Длина тела динозавров, сухопутных ящеров, достигала двад- цати пяти метров! Одни из этих страшилищ питались буйной в те времена растительностью, другие пожира- ли своих травоядных собратьев. Наши прибайкальские ящерицы в общем насекомо- ядны, . хотя самцы прыткой ящерицы способны про- глотить и более мелких представителей своего же вида. Поэтому в террариум, где ящерицы могут жить по не- скольку лет, нельзя помещать вместе их особей разно- го возраста. Ящерицы в неволе охотно поедают тара- 43
канов, а на свободе ловко охотятся за разными насеко- мыми, подчас схватывая их на лету. Иногда на пасеке прыткая ящерица серьезно вре- дит, отлавливая подлетающих к ульям пчел. Но обыч- но наши ящерицы приносят пользу, уничтожая расти- тельноядных насекомых. Если поселятся у вас на огороде или в саду эти родственники древних ящеров —• не гоните их и не давайте никому обижать.
ЮООСЧЮООСОЮОСЧЮ — ^—«счсчсчеосо СОДЕРЖАНИЕ Хищник-крошка............................ Джунгарские хомячки................................. Живой сувенир....................................... Степка и Соня....................................... Летающие звери...................................... Цветы, бабочки и Афродита........................... Лесные «кузницы».................................... Чечетки на проталинах ........................... Вороны Иркутска и обитатели морей................... Зимовка шестиногих.................................. Братья динозавров ....................... 40
Борис Николаевич Вержуцкий ХИЩНИК-КРОШКА для среднего школьного возраста Оформление художника Р. Н. Бардиной Редактор Н. И. Есипенок Худож. редактор Е. Г. Касьянов Техн, редактор А. Л. Дроздовская Корректор Т. Н. Ковинина Сдано в набор 26 февраля 1971 г. Подписано к печати 19 мая 1971 г. Печ. л.1,5. Уч.-изд. л. 1,68 (усл. л. 1.8) Бумага тип № 1. Формат 60х108’/аа- Тираж 50000 экз. Заказ № 1322 НЕ 00634 Цена 7 коп. Восточно-Сибирское книжное издательство, г. Иркутск, ул. Горького, 36. Типография «Вост.Сиб. правда», г. Иркутск, ул Совет- ская, 109.
Вот вы и прочитали эту книжку. Понравилась ли она вам, ребята? О каких еще птицах, зверьках и насекомых, обитающих в Сибири вы хотели бы почитать? Свои отзывы, пожелания и вопросы шлите по адресу: г. Иркутск, 11, ул. Горького, 36, Восточно-Сибирское книжное издательство. О природе и животных советуем вам, ребята, почитать еще та- кие книги советских и зарубежных писателей. Бианки В. Повести и рассказы Брагин В. С добрым утром, сосна Сетон-Томпсон Э. Рассказы о животных Сладкое Н. Подводная газета Паустовский К. Повесть о лесах Кей X. Дельфин отвечает и спрашивает Верзилин Н. По следам Робинзона Лё Мульт Э. Моя охота за бабочками Усов М. Листья на снегу Серая Сова Саджо и ее бобры
ДОРОГИЕ РЕБЯТ Al Для вас в нашем издательстве в 1972 году выйдут книги: А. В. Смирнов «Морской змей» и маленькая хлорелла. Много удивительных вещей о водорослях, а также об увлекательных приключениях двух школьников, охотившихся за «Морским змеем», рассказывается в этой книге. Ю. В. М а я ко в «Спутник» на орбите. Эта книга о делах пионеров, продолжающих славные традиции «тимуровцев». Б. Ф. Л а п и н Пещера трех робинзонов. Сборник рассказов о жизни и таежных походах сибир- ских ребят.
7 коп.